«Президент Российской Федерации Борис Николаевич Ельцин»

Президент Российской Федерации Борис Николаевич Ельцин (fb2) - Президент Российской Федерации Борис Николаевич Ельцин (Правители России - 31) 1954K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Рудольф Германович Пихоя

Рудольф Пихоя Президент Российской Федерации Борис Николаевич Ельцин. 12 февраля 1931 – 23 апреля 2007

Я хочу попросить у вас прощения. За то, что многие наши с вами мечты не сбылись. И то, что нам казалось просто, – оказалось мучительно тяжело. Я прошу прощения за то, что не оправдал некоторых надежд тех людей, которые верили, что мы одним рывком, одним махом сможем перепрыгнуть из серого, застойного тоталитарного прошлого в светлое, богатое, цивилизованное будущее.

Н. Ельцин. Выступление по телевидению 31 декабря 1999 г.

Памятник

На берегу городского пруда в Екатеринбурге перед зданием областного драматического театра, построенного в начале 80-х гг. прошлого века, стоит странный памятник. Высокий мраморный обелиск, сужающийся кверху, верхушка которого накосо обрублена. Издалека этот обелиск похож то ли на русский трехгранный штык, поставленный вертикально, то ли на лом, вколоченный одним концом в землю. На одной из граней прочерчена фигура человека, едва выступающая из камня.

Это памятник Ельцину в его Свердловске-Екатеринбурге, у построенного при нем театра и недалеко от дома, где он прожил много лет.

Ельцин таким и был – сокрушающим преграды на своем пути, взламывающим то, что казалось вечным и незыблемым.

Он строитель.

Он знал, что перед тем, как начать строительство, надо расчистить площадку. Он снес идеологические гнилушки КПСС, разогнал по пути дармоедов от пропаганды, учивших тому, во что они и сами не верили, и сурово наказывавших за невыученные уроки, поломал киоски и кормушки планово-распределительной экономики.

Он заложил фундамент. Выборы. Идеологическое разнообразие. Свободу прессы. Права граждан. Конституцию. Он строил из того материала, который был. Он сам был этим материалом.

Дом он не построил. Выяснилось, что нельзя его возвести ни за 500 дней, ни за отведенные ему 10 лет. Это беда для строителя, смысл жизни которого в завершении дела. Он не жалел ни себя, ни других на этой великой стройке.

Он был первый Президент России.

Родословие

Запись акта о рождении. Так называется первый документ, который получил Борис Ельцин. 14 февраля 1931 г. сотрудник Буткинского загса заполнил стандартный бланк под номером 26/11. Там было написано:

«Фамилия: Ельцин. Имя – Борис. Пол – мужской. Время рождения – 12 февраля 1931 г.

Сведения о родителях:

Отец: Ельцин Николай Игнатьевич, возраст – исполнилось 24 лет (именно так записано в документе. – Прим. ред.). Национальность – русский. Профессия (должность, занятие, ремесло и пр.) – земледелие. Социальное положение (1. рабочий, 2. служащий, 3. хозяин, 4. член семьи, 5. свободной профессии или 6). (подчеркнуто 3. хозяин. – Прим. ред.).

В документе Мать – Ельцина Клавдия Васильевна. Возраст – исполнилось 22 лет. Национальность – русская. Профессия – земледелие. Социальное положение – хозяйка».

Так вот, уважаемый читатель, не верьте документам, даже если на них стоят печати, помещенные на официальные бланки!

Правда лишь в том, что мальчик – родился и у него есть мама и папа.

Почти все остальное – не так или нуждается в уточнении.

День рождения Бориса определен со всей точностью – 12 февраля. Однако в семье, а позднее во всех других документах – от паспорта, партийного билета до официальных биографий – называется другое число – 1 февраля.

Клавдия Ельцина, Николай Ельцин и их дети – Михаил и Николай.

Мне представляется, этому возможно несколько объяснений. Первое и самое простое – ребенка зарегистрировали позже. Роды проходили дома (какие там роддома в уральской деревне в 1931 г.!), понятно, что никаких справок не выдавали, выживет или не выживет малыш – надо подождать, а потому и регистрировать понесли в ближайший загс, в Бутку, когда стало ясно, что выживет, отсюда и дата на десять дней позже.

Но могла быть и иная, более замысловатая история. День рождения в семье зафиксировали по старой церковной хронологии. Так было принято. Так записывали в семейный месяцеслов столетиями. Система записи семейных событий на листах церковного календаря дала сбой уже в первый советский год – в 1918 г. Тогда, 24 января 1918 г., Совет Народных Комиссаров РСФСР принял «Декрет о введении в Российской республике западноевропейского календаря». По этому декрету датой, следующей за 31 января, было не 1, а 14 февраля. В свою очередь, чтобы перевести день рождения с советского на церковный календарь, надо было проделать определенные пересчеты. Они были необходимы для того, чтобы обозначить церковный день рождения. Эти пересчеты производили не специалисты по исторической хронологии, а крестьяне, не слишком сведущие в переходе с григорианского на юлианский стиль. Ошибки были почти неизбежны. Так могло появиться 1 февраля как день, который считался церковным днем рождения Бориса Ельцина, стал его семейным днем рождения, а позже и официальным.

Но это мелочи. Куда важнее определение профессии и социального положения родителей. Они уже не хозяева и не земледельцы. В феврале 1931 г. они – «раскулаченные». Они «раскулаченные по третьей категории», то есть лишены имущества и поселены в том же районе в соседнюю Бутку – районный центр в 15 верстах от старого дома. Николай Ельцин и его жена были хозяевами только в упоминании в старой статистической форме. Хозяева были упразднены, ликвидированы как класс.

Из нового, только что построенного дома в Басмановском их выселили в Бутку, в избу, где поселилась вся многочисленная родня, такие же «раскулаченные по третьей категории». В Басмановском в своем доме осталась только сестра Николая Ельцина – Мария Игнатьевна, в замужестве Гомзикова. Скорее всего, именно там, в Басмановском, где были более или менее подходящие условия для роженицы, и появился на свет Борис Ельцин.

Так что проверяйте сведения даже в самых заверенных печатями документах!

Родные деды и бабушки новорожденного Бориса Ельцина сосланы далеко. Его дед Игнат Екимович Ельцин вместе с бабушкой Анной Дмитриевной оказался на самом севере Урала, в Надеждинском районе, туда же отправили семью второго деда Бориса – Василия Егорович Старыгина и его жену – Афанасию Кирилловну. Их выслали «по второй категории».

Что же это за категории?

Их установило 30 января 1930 г. Политбюро ЦК ВКП(б) своим Постановлением «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». «Первой категорией» были объявлены крестьяне, которых власть определяла как «кулацкий актив, подлежащий заключению в концлагеря». Их было приказано арестовывать и передавать в распоряжение «спецтроек» из ОГПУ, обкомов ВКП(б) и прокуратуры на скорый суд и расправу; второй – «богатые кулаки и полупомещики». Их семьями выселяли в отдаленные местности страны или области на «спецпоселение», под охрану комендатур Наркомата внутренних дел. Третья категория – это «кулаки», зажиточные крестьяне, расселялись в пределах района на новых, специально отводимых для них за пределами колхозных массивов землях.

У всех «раскулаченных» отбирали «средства производства, скот, хозяйственные и жилые постройки, предприятия производственные и торговые, продовольственные, кормовые и семенные запасы, излишки домашнего имущества, а также и наличные деньги».

Прочему эти напасти свалились на Ельциных и Старыгиных?

Раскулаченные и сосланные

Роды Ельциных и Старыгиных (девичья фамилия матери будущего первого Президента России) происходят из Зауралья, из южных местностей Тобольского уезда, земель, освоенных во второй половине ХVII в. по преимуществу крестьянами – выходцами из Верхотурского уезда. По социальному составу это черносошные (лично свободные) крестьяне ХVII в., позже – приписные к казенным заводам, с начала ХIХ в. – государственные крестьяне, не знавшие крепостного права. Ельцины встречаются в документах, относящихся к селу Басмановскому, с начала ХVIII в., а Старыгины – с конца ХVII в.

Фамилия Ельциных относилась к числу самых распространенных в Басмановском и окружавших это село деревнях.

Большая семья Игната Екимовича Ельцина – дочь Мария (в замужестве – Гомзикова) и четыре сына: Иван, Дмитрий, Николай и Андриан – была вполне зажиточной. Игнат Екимович Ельцин к концу 20-х гг. владел водяной и ветряной мельницами, молотилкой, жаткой, пятью рабочими лошадьми, четырьмя коровами, имел в собственности до 5 га земли, арендовал и засевал до 12 га.

Парни были мастеровые. Кроме крестьянских дел, они плотничали, работали на мельнице, на кузнице. Если отец был неграмотным (в налоговой ведомости за него расписывался односельчанин Иван Берсенев), то сыновья уже окончили школу в том же селе.

К концу 20-х гг. хозяйство Игната Ельцина было разделено между ним и его сыновьями.

Однако в жизнь тихой зауральской деревни вторглась большая политика. Началась кампания так называемой коллективизации. 2 февраля 1930 г. на заседании Буткинского РИКа раскулачили 20 крестьянских семейств. Среди них оказались Игнат Екимович Ельцин и его свояк Василий Егорович Старыгин – плотник, столяр, руководивший артелью строителей. Их дети – Николай Игнатьевич Ельцин и Клавдия Васильевна Старыгина – были мужем и женой.

Игнат Ельцин и Василий Старыгин были высланы на север. Сыновья выселены в Бутку. В Басмановском осталась только дочь Игната – Мария Гомзикова. Всего из Шадринского округа предполагалось выслать 1300 семей.

Положение сосланных было отчаянным. Их косили голод и болезни. В ссылке скончался Игнат Екимович, вскоре умерла и его жена – Анна Дмитриевна, уже в Березниках, куда позже перебрались ее сыновья. Удалось выжить Старыгиным – Василию Егоровичу и Афанасии Кирилловне.

Сыновья Игната Ельцина – Иван, Дмитрий, Николай, Андриан – были выселены «по третьей категории» – в своем районе, потеряв все свое имущество. Владельцев мельницы превратили в работников, обязанных чинить ее и обеспечивать помол. Они числились в буткинском колхозе «Красный май».

В новообразованных колхозах тоже было несладко. В личном пользовании запрещали иметь не только скот, но и птицу. Дело дошло до того, что в некоторых колхозах женщин насильственно стригли, для того чтобы сдавать волосы во вторсырье. Начинался голод. Уже летом 1930 г. органы ОГПУ информировали, что «в Троицком, Ишимском, Курганском, Челябинском, Шадринском и Тюменском округах, в прошлом году пострадавших от недорода, испытывается сильная нужда в продовольствии. Запасы продовольствия на местах совершенно недостаточны для удовлетворения потребности нуждающихся. Регистрируются многочисленные случаи употребления в пищу суррогатов, заболевания и опухания на почве голода. В ряде мест зарегистрированы факты убоя молочного скота и размола семзерна на питание».

На следующие, 1931–1932 гг. положение стало еще хуже. По сводке ОГПУ, на Урале «отмечен ряд случаев употребления в пищу суррогатов, трупов павших животных, травы, в результате – опухание колхозников и отдельные случаи смерти».

Голод толкал из колхозной деревни в города, где нужны рабочие руки. С грудным ребенком Николай, его жена Клавдия Васильевна, брат Николая Андриан бегут в Казань, на строительство авиазавода. Там, на стройке, платят зарплату, дают паек. Опытные плотники (а мельник не мог не быть опытным плотником), они находят там работу. Это было только начало долгого и мучительного процесса раскрестьянивания старинного крестьянского рода.

Хождение по мукам

Положение семьи Николая Игнатьевича Ельцина, по сути, бежавшего в Казань на «стройку социализма» – Казанский авиационный – будущий туполевский завод, – было куда как лучше, чем в колхозе. Во-первых, стройка отчаянно нуждалась в рабочих руках, а это создавало какую-то защищенность (иллюзорную, как станет ясно позже). Во-вторых, ему и его брату Андриану, как хорошим плотникам, выделили по комнате в бараке на Авиастрое. Правда, окна были не застеклены, а двери не навешены – но это дело поправимое. В-третьих, на стройке платили и кормили. В-четвертых, большая стройка требовала квалифицированных, умных рабочих, и Николай стал бригадиром плотников, в Казани поступил на учебу в вечерний строительный техникум, работал и учился.

Но Николаю и Андриану Ельциным, как и их товарищам по бригаде, по большей части таким же раскулаченным, не довелось стать жителями Казани. Их забрали, как говорили тогда в России. В апреле 1934 г. братья были арестованы, как и другие члены бригады. На них донесли, что в коллективе велись «антисоветские» разговоры, а именно – жаловались на плохое качество еды в столовой, на нежелание подписываться на займы.

Арестованные виновными себя не признали, однако были осуждены Особым совещанием по статье 58–10 УК РСФСР. Братья получили по три года исправительно-трудовых лагерей и отправились на очередную великую стройку социализма – прокладывать канал Волга – Москва, в Дмитлаг, прямой наследник Беломорско-Балтийского канала – к 190 тысячам заключенных.

Ужас положения для жены Николая был в том, что она осталась с трехлетним ребенком буквально на улице. Еще недавно мощный род Ельциных – Старыгиных был разметан по лагерям и ссылкам. Ехать к сосланным отцу и матери – обрекать на смерть ее сына – трехлетнего Бориса. Ее спас фельдшер, оказавшийся в одной камере с Николаем, Василий Петрович Петров, 1878 года рождения. Он по просьбе Ельцина приютил Клавдию Васильевну с сыном. Они прожили у Петровых три года – до возвращения Николая из Дмитлага.

В 1935 г. был арестован, осужден и отправлен в ссылку старший брат Николая – Иван. Его обвинили в «саботаже» и отправили из колхоза в ссылку на строительство Березниковского химического комбината.

Варлам Шаламов, попавший туда в ссылку еще в 1929 г., писал: «…Березники были затоплены потоком заключенных разного рода – и ссыльных, и лагерников, и колхозников-переселенцев – по начавшимся громким процессам… Стройка текучести невероятной, где за месяц принималось три тысячи вольных по договорам и вербовке и бежало без расчета четыре тысячи».

Именно там, в круговороте людей и дел, укрылись Ельцины.

Крестьянский род пресекся.

В 1937 г. большая семья собралась в Березниках. У шестилетнего Бориса вновь появился отец, отсутствовавший почти три года, он впервые увидел своего деда Василия, бородатого столяра и плотника, своих бабушек – по маме – бабушку Афанасию, по отцу – бабушку Анну. Узнал своих дядей – Ивана, Дмитрия и Андриана.

Колоссальные месторождения калийных солей, возможность организовать производство аммиака и азотной кислоты, удобрений для сельского хозяйства, а кроме этого – добычу магния, натрия предопределили развитие города, названного Березниками.

У семьи Николая Ельцина наконец-то появилось свое жилье.

«Поселили нас в барак – типичный по тем временам, да и сохранившийся кое-где еще и сегодня – деревянный, дощатый, продуваемый насквозь, – вспоминал в 1989 г. Б. Н. Ельцин. – Общий коридор и 20 комнатушек, никаких, конечно, удобств, туалет на улице, на улице же и вода из колодца. Дали нам кое-что из вещей, мы купили козу. Уже родился у меня брат, родилась младшая сестренка. Вот мы вшестером, вместе с козой, все на полу, прижавшись друг к другу, и спали».

Но у отца – работа. Николай Ельцин, человек, обладавший и опытом, и квалификацией, трудится нормировщиком, мастером, прорабом. Имеет значение и то, что он окончил три курса строительного техникума. Работы для строителей было много. Жизнь становится лучше.

Жили, как все. И все были, как они.

Борис пошел в школу в 1939 г., восьмилетним, старше сверстников. В этом возрасте один год имеет большое значение. Крупный, сильный мальчишка обречен на то, чтобы стать заводилой детских шалостей, зачастую граничивших с нормами дозволенного.

С 1941 года семья не могла не переживать трудности военного быта. Отец оставлен на стройке. Война требовала больше пороха, взрывчатки, боеприпасов. Березники – это один из важнейших центров отечественной военной промышленности.

Ушел на фронт и погиб младший брат – Андриан Игнатьевич Ельцин.

Семья существует за счет пайков. Отцу, как человеку, работающему на предприятии химической промышленности и имеющему право на снабжение «по первой категории», полагалось 800 граммов хлеба в день и 800 граммов сахара в месяц. Иждивенцам – матери и детям – каждому по 400 граммов хлеба в день и по 600 граммов сахара в месяц. Это в теории. На практике могли быть задержки выдачи пайков, нормы могли быть уменьшены. Купить хлеб можно на рынке, но там килограмм стоил 200–250 рублей при зарплате отца около 1000 рублей в месяц (зарплате, замечу, по тем временам немаленькой).

Подспорье для семьи – коза и козье молоко для детей. Летом мать с Борисом косили сено для колхоза, получали часть заработанного сена и для своей живности, и для продажи, чтобы купить хлеб.

Отцу удалось почти невозможное – в 1944 г. он смог построить собственный дом, в 8-м квартале Березников, по улице Садовая, 27. Свой дом – это огород, картошка, зелень, возможность накормить детей и поесть самим. Учитывая, что самыми голодными годами во всей стране, и в Березниках в частности, стали 1944–1946 гг., обзаведение собственным огородом было делом спасительным. И это был свой дом, который появился у Николая Ельцина после пятнадцати лет скитаний по баракам.

Николай Ельцин был человеком талантливым, нужным для строительства. Недаром получил медаль «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны». Фотография Николая Игнатьевича Ельцина была помещена в Книгу почета треста № 1 «Севуралтяжстроя» Пермского совнархоза. В 1952 г. Н. И. Ельцина как изобретателя и рационализатора наградило Министерство строительства. Его посылали на Выставку достижений народного хозяйства СССР как прораба-рационализатора в конце 50-х гг.

Его сын – Борис Николаевич Ельцин – вспоминал: «Отец все время что-то изобретал. Например, мечтал изобрести автомат для кирпичной кладки, рисовал его, чертил, придумывал, высчитывал, опять чертил, это была его какая-то голубая мечта».

Николай Игнатьевич был крут в отношении старшего сына Бориса. «Постоянно из-за меня у них с мамой случались споры. У отца главным средством воспитания был ремень, и за провинности он меня здорово наказывал».

При непедагогичности этого средства воспитания следует заметить, что сын часто давал повод для отцовского гнева. В военные годы школьная вольница позволяла себе много такого, что заставляло отца хвататься за ремень.

А смертельные игры с плаваньем в реке Зырянке во время лесосплава? А драки квартал на квартал? Опасные игры с боевым оружием, попадавшим на ремонтные предприятия, в заводскую шихту на переплавку, эксперименты с утащенными со складов боеприпасами, которые производились здесь же, в Березниках?

Чего стоили опыты с гранатой, подвергнувшейся разборке. Это любопытство едва не стоило Борису жизни. Взрыв запала повредил его левую руку, вызвал заражение и ампутацию двух пальцев.

Стоило его за это выпороть?

Но учился Борис Ельцин хорошо. В 1945 г. он, ученик 6-го класса, вступил в комсомол. Школьное детство совпало с войной, с ощущением достоинства своей Родины, чувства долга перед ней. «Все для фронта, все для Победы» – это не только лозунг, это еще и часть социальной психологии юного поколения. Чувство собственного достоинства, отголосок поведения фронтовиков, отцов и матерей, круглые сутки работавших на Победу. И вера в справедливость. Заметим, что каждая из этих характеристик вполне поддерживалась тогдашней пропагандой.

Вера в справедливость, в честность, помноженная на чувство собственного достоинства, толкнула 15-летнего Бориса Ельцина на едва ли не политический поступок, первый в его жизни. В 1946 г. на выпускном собрании после окончания 7-го класса в присутствии родителей, преподавателей, школьников Борис попросил слова. Вместе с ожидавшимися благодарностями в адрес школы и учителей Борис стал говорить о их прежней классной руководительнице. Он говорил, что она оскорбляла учеников, унижала их, заставляла работать у себя дома.

Это был скандал.

Наказание последовало незамедлительно. Его отчислили из школы, выдали «волчий билет» – справку об окончании 7 классов с припиской – без права обучения в 8-м классе.

Ему повезло. После обращения в гороно, в горком ВЛКСМ Бориса перевели в другую школу – в школу № 1 им. Пушкина.

Учеба в школе им. Пушкина дала и иное, очень важное в жизни Б. Н. Ельцина – спорт. Спорт поглощал неуемную энергию, вводил соперничество в формы спортивного состязания. Борис Ельцин яростно, истово занимался спортом. «Меня сразу пленил волейбол, – писал в своих воспоминаниях, – и я готов был играть целыми днями напролет. Мне нравилось, что мяч слушается меня, что я могу взять в неимоверном прыжке самый безнадежный мяч. Одновременно занимался и лыжами, и гимнастикой, и легкой атлетикой, десятиборьем, боксом, борьбой, хотелось все охватить, абсолютно все уметь делать. Но в конце концов волейбол пересилил все, и им я уже занялся совсем серьезно».

Волейбольная команда школы им. Пушкина стала чемпионом города. Капитаном этой команды был Борис Ельцин. В качестве приза каждому члену команды-победительницы подарили часы. «Для послевоенных мальчишек это было все равно что если бы сейчас их сверстникам подарили автомобили», – вспоминал одноклассник Ельцина С. Ф. Молчанов.

Весной 1949 г. он окончил школу. Из 19 выпускников этого класса четверо окончили школу с медалями: двое – с золотыми и двое – с серебряными. Борис медали не получил – у него было две четверки.

Предстояло выбрать, где учиться дальше. Мальчишеская мечта о судостроительном институте сменилась осознанным выбором – поступать на строительный факультет Уральского политехнического института. Было много аргументов в пользу этого. Отец – строитель, и сыну эта профессия известна. Березники связаны прямой железнодорожной связью со Свердловском – это тоже в пользу такого выбора.

Борису Ельцину предстояло первым в роду получить высшее образование.

Карьера строителя

Уральский политехнический институт им. С. М. Кирова, или, как его обычно называли, УПИ, – самое большое высшее учебное заведение Свердловска. 17 июля 1949 г. Борис Ельцин сдал документы в приемную комиссию. Его средний балл в аттестате зрелости – 4,57, а по математическим дисциплинам – 5. Но впереди – вступительные испытания. Абитуриентам стройфака предстояло сдать девять (!) экзаменов.

Экзаменационный марафон открыло сочинение. 1 августа – хорошо.

3 августа – математика – алгебра письменно – отлично.

5 августа – математика – геометрия письменно – отлично.

Математика устно – отлично.

Общая оценка по математике – отлично.

10 августа – рисование – хорошо.

12 августа – черчение – хорошо.

14 августа – русский устно – отлично.

16 августа – физика устно – хорошо.

17 августа – иностранный язык устно – отлично.

Экзамены сданы успешно. Борис зачислен.

Студент Ельцин первый семестр окончил с одной четверкой, а второй и третий – круглым отличником. Быть отличником означало и возможность получать стипендию, причем повышенную. Тройка – и стипендии нет. А это для парня, у которого в Свердловске ни родных, ни близких, важно.

На стройфаке был сильный профессорско-преподавательский корпус. Декан – член-корреспондент Академии строительства и архитектуры СССР Станислав Андреевич Рогицкий, профессора – известный архитектор, спроектировавший многие здания, определившие облик послевоенного Свердловска, К. Т. Бабыкин, Б. А. Сперанский, читавший лекции по металлическим конструкциям. Их объединял не только высокий профессионализм, но и неизменно корректное, уважительное отношение к студентам, сочетавшееся с высокой требовательностью, обязательное обращение на вы к каждому из них.

Студент Ельцин – высокий, тощий – выделялся не только своей основательностью отношения к учебе, забавным символом чего стала покупка им Большой советской энциклопедии.

Он был спортсменом.

В УПИ культивировался спорт. Команды «политехов» по разным видам спорта неизменно были в числе лидеров в многочисленных соревнованиях в Свердловске. Спорторг Борис Ельцин рано утром, до занятий, приходил в общежитие, добром и худом гнал членов команд на тренировки, тренировался и сам. Тут требовалась не только увлеченность, но и настырность, настойчивость, раздражавшая, но оправдывавшаяся спортивными победами.

Но самый популярный спорт внутри института – волейбол. Попасть в волейбольную секцию было непросто – все-таки нет двух пальцев на левой руке. Однако, фанатично тренируясь, он попадает в сборную курса, затем факультета, а потом и всего Уральского политехнического. Становится одним из лучших волейболистов института. В 1954 г. Бориса зачислили в сборную команду «Буревестник» (Свердловск), выступавшую в классе «А» (высшая лига) чемпионата СССР. Он стал лидером команды волейболистов – высокий, с резким фирменным ударом, заводной, всегда нацеленный на победу, не прощавший ошибок ни чужим, ни своим.

Спорт занимал большое, а может быть, и слишком большое место в жизни студента Ельцина. То, что спорт укреплял лидерские, командирские, волевые качества нашего героя, – это несомненно. Он дал и другой ценнейший навык – умение быть на виду, умение и способность нравиться многим людям – качество, которое развивается у актеров и у успешных спортсменов.

Но фанатичные занятия спортом на фоне совсем неплохой учебы – правда, на старших курсах у него в зачетке стали появляться «хорошо» вместо обычных «отлично» – негативно сказались на здоровье. На третьем курсе весной 1952 г. после ангины и перетренировок у него начались проблемы с сердцем, как позже оказалось, превратившиеся в хронические. Врачи потребовали длительного лечения. Ельцин был вынужден взять академический отпуск и уехать домой, в Березники.

В сентябре того же года Борис Ельцин приказом ректора УПИ Пруденского восстановлен на третий курс, в группу С-376, отстав от однокурсников на год.

Борис Ельцин и его друзья. Березники.

Но была и жизнь общаги с ее студенческими буднями и праздниками, танцами по субботам, весенними прогулками по лесу, начинавшемуся сразу же за зданиями общежитий. Осенью 1952 г. в общежитии сложился «колхоз», председателем которого избрали Бориса Ельцина, члены «колхоза» – А. Лавочкин, В. Анисимов, Н. Гирина, Л. Видинеева, М. Бацулова. Был принят шутливый устав, предусматривавший посещать лекции без пропусков, кино, театры, спортивные мероприятия – не реже одного раза в неделю, по субботам ходить в баню, отмечать праздники и дни рождения членов «колхоза» и близких друзей.

Симпатии перерастали в любовь. С третьего курса начались свадьбы. К концу учебы многие обзавелись семьями. Избранница Ельцина училась параллельно в группе будущих специалистов водоснабжения и технологии воды (водоочистки) – это была Наина Гирина, родом из Оренбурга. По словам подруг, «Ная отличалась дружелюбием, приветливостью, чистоплотностью. Ее нельзя было вывести из себя, и все конфликты в женском коллективе (у нас была девичья группа) она могла погасить. Всегда аккуратно одета и причесана. Могла пожертвовать часом лекции в институте, чтоб прийти на занятия привлекательной. Она любила танцевать, ходила на танцы, где не было отбоя от партнеров. Сокурсники симпатизировали ей, но она оставалась верна «колхозу». Дружить с ней было легко».

Наина Иосифовна Гирина родилась 14 марта 1932 г. в селе Титовка Шарлыкского района Оренбургской области в семье оренбургских казаков. Ее имя – Анастасия – родители сократили до Ная, Наина. Оно, это имя, и осталось с ней. Семья перебралась в Оренбург. Наина была старшей среди четверых детей. Борис и Наина подружились уже на втором курсе. Они были разные, но взаимно дополняли друг друга. Импульсивный, заводной, погруженный в очередное дело – и спокойная, приветливая, рассудительная и домашняя. Эта дружба переросла в любовь.

Пришла пора оканчивать учебу. В зачетной ведомости у Бориса Ельцина 7 зачетов, 21 отличная и 11 хороших экзаменационных оценок. Подготовлена дипломная работа – «Проект воздушно-канатной дороги породного отвала угольной шахты и проект организации работ по ее сооружению», написанная за месяц вместо положенных трех с половиной. Причина – участие в первенстве страны и постоянные разъезды.

Отметки о прохождении приемных экзаменов.

Руководитель дипломного проекта, главный инженер треста «Уралстальконструкция» доцент С. С. Крупенников, писал в своем отзыве: «К проекту приступил с большим опозданием, но большая умственная одаренность, хорошая подготовка и трудоспособность позволили ему закончить работу и представить проект к защите своевременно». Вывод: «Б. Н. Ельцин может с успехом работать на производстве и в проектных организациях. Общая оценка проекта – отличная». Аналогичным образом работу оценила государственная экзаменационная комиссия.

У выпускника Б. Н. Ельцина образовалось три возможности.

Во-первых, остаться на кафедре, в аспирантуре, заняться наукой. От этого лестного предложения Ельцин отказался.

Во-вторых, уйти в профессиональный спорт. Борис всерьез рассматривал этот вариант. Но декан стройфака Г. П. Доросинский при распределении настоял на том, чтобы выпускник Ельцин работал по специальности.

Итак, третья, ставшая главной возможность – работа строителем.

Заявление о восстановлении на 3-й курс.

Первое рабочее место и первая запись в трудовой книжке Бориса Ельцина: 6 сентября 1955 г. – мастер ВИЗстроя Северского стройуправления, через год этот участок был передан в Нижне-Исетское строительное управление треста «Уралтяжтрубстрой». Мастер участка – это низшая, первая ступенька в системе управления в строительной отрасли. Сам Ельцин с удовольствием вспоминал, что за первый год работы он постарался овладеть специальностями каменщика, бетонщика, плотника, столяра, стекольщика, штукатура, маляра, машиниста башенного крана и некоторыми другими.

Через год, в 1956 г., происходит важнейшее событие в личной жизни Бориса Ельцина. Наина Гирина становится его женой. Наина Иосифовна Ельцина устраивается на работу по своей специальности инженером в институт «Союзводоканалпроект», где проработает многие годы, продвигаясь по служебной лестнице до должности главного инженера проекта.

В 1957 г. появилась дочь Елена, а в 1960-м – Татьяна.

Ельцины получили квартиру по адресу ул. 8 Марта, д. 179 в. Квартирка небольшая – две комнаты около 30 метров на верхнем, 4-м этаже, угловая, зимой – холодная. Да и район – окраина города, за трамвайным кольцом, вокруг – промышленные предприятия. До работы Ельцину недалеко. Жене – труднее. Предстояло проехать больше десяти остановок на троллейбусе, потом еще три остановки на трамвае, до проектного института на углу проспекта Ленина и улицы Восточной.

В трудовой книжке Ельцина отражен его стремительный служебный рост. 1955–1957 гг. – мастер, 1957–1958 гг. – прораб, 1958–1960 гг. – старший прораб строительного управления треста «Южгорстрой», 1960 г. – главный инженер, 1961 г. – начальник стройуправления. За шесть лет пройти путь от молодого специалиста, мастера до начальника стройуправления в Свердловске, где никогда не было дефицита в инженерах-строителях – это почти невероятно. Этому не помешало то, что характер нового инженера-строителя был непростой. Сам он пропадал на стройке с раннего утра до позднего вечера, работал истово и был в этом смысле сыном своего отца-прораба, вникал во все детали производства, был требовательным и в то же время, по мнению его коллег и начальников, излишне самостоятельным, а то и заносчивым.

В марте 1961 г. бюро райкома КПСС приняло Б. Н. Ельцина из кандидатов в ряды партии. Это произошло тогда, когда не принять его было уже нельзя – главный инженер, а затем начальник стройуправления должен уже числиться в партийной номенклатуре. Номенклатурная система предполагала жесткую командную вертикаль. Партийные взыскания, выговоры – это и способ управления в номенклатуре, где неисполнение приказа могло привести к исключению из управленческой системы и, как ни парадоксально, свидетельствовало о принадлежности к касте, где было принято гордиться выговорами. Но обратной стороной таких порядков становилась боязнь принятия самостоятельных решений, утрата инициативы.

Ельцин рисковал стать исключением из этого правила. Набирался опыта в полном соответствии с русской пословицей, что «за одного битого двух небитых дают». Это был уже опытный начальник стройуправления, хорошо знавший дело, ту среду, где приходится действовать.

Автобиография Б. Н. Ельцина.

Летом 1963 г. в служебной карьере Ельцина начался новый важный этап. В августе 1963 г. Ельцина освободили от исполнения обязанностей начальника СУ № 13 в связи с назначением главным инженером Свердловского домостроительного комбината. Это было самое передовое предприятие строительной отрасли Свердловской области с многотысячным коллективом. Не было секретом и то, что назначение на должность главного инженера было лишь промежуточной ступенью – действующий директор треста ДСК находился в предпенсионном возрасте, ему готовили замену, и 31-летний Ельцин знал, что его готовят на эту должность. В 1965 г. он возглавил ДСК.

Борис Ельцин и его жена Наина Иосифовна.

Домостроительные комбинаты были новым явлением строительной отрасли СССР, свидетельством перехода на индустриальные технологии, реализацией одной из самых успешных социальных программ Хрущёва – развития жилищного строительства. В стране отдельная благоустроенная квартира – с водопроводом, канализацией, центральным отоплением – была редкостью, исключением из обычной жизни советского гражданина. Неудобств – маленьких кухонь, тесных коридоров, низких потолков – тогда никто и не замечал. Обидное «хрущобы» появилось много позже.

Ельцин становился руководителем большого и сложного предприятия. Капитан волейбольной команды и строптивый инженер превращался в лидера одной из важнейших отраслей экономики Свердловской области, к тому же имевшей ярко выраженную социальную направленность.

В 1965 г. Ельцин, уже руководитель ДСК, выступает как инициатор применения новых методов организации управления и труда. О том, что предложения Ельцина и команды управленцев носили вполне реалистичный характер, свидетельствуют итоги 1965 г. Удалось выпускать в месяц детали для 7 домов, а не 4,6 дома, как было раньше. В этом году было сдано 120 тыс. квадратных метров жилья, из них свыше 80 % с оценкой «хорошо». Выработка увеличилась на 23,7 %. Коробку 60-квартирного дома строители ДСК монтировали за 5 дней!

В ДСК Ельцину было хорошо. Самостоятельность, интересная работа, поддержка в коллективе. И хорошая зарплата, премии. Как вспоминала одна из работниц ДСК, «он выгодно отличался от всех руководителей. И высокий, и красивый, и, главное, большой эрудит в вопросах строительства. Ему невозможно было что-то соврать, увести в сторону. Да, его боялись, но уважали за справедливость и внимательное отношение к людям. Он знал всех бригадиров в лицо, по именам. Он требовал дисциплинированности от всех, он заставлял каждого работать с полной отдачей, он и сам трудился, себя не жалея… Если увидит на стройке разлитый бетон, разбитое стекло – пощады не будет, вычет из зарплаты прорабу обеспечен. И благодарить за труд Борис Николаевич умел. И, впрочем, не только за счет ДСК, а порой из личного кармана. Слово свое он держал крепко: если обещал бригаде квартиру – все, эта квартира будет выделена в конце квартала». «Борис Николаевич был точен, ни на одно совещание не опаздывал и другим не позволял».

О нем говорили, что «уже тогда было ясно, что этот целеустремленный человек пойдет далеко вперед… Он помнил все фамилии, все цифры. Он мог воспроизвести по памяти любой отчет с любым количеством экономических показателей».

Хозяин Среднего Урала

В апреле 1968 г. Ельцина вызвал в обком второй секретарь Свердловского областного комитета партии Яков Петрович Рябов. Он предложил Ельцину перейти на работу в обком на должность заведующего отделом строительства. 12 апреля 1968 г. Б. Н. Ельцин назначен заведующим строительным отделом областного комитета КПСС. Яков Рябов был тремя годами старше Ельцина; крестьянский сын, который с 1942 г., мальчишкой, начал работать токарем, фрезеровщиком, сверловщиком, карусельщиком на Уралмаше, где строили самоходные артиллерийские установки и знаменитые танки Т-34. Он принадлежал к числу тех партийных работников Урала, кто сумел сделать себе карьеру как опытный инженер-конструктор, организатор производства на одном из самых современных заводов Свердловска. Жесткий руководитель, работавший на результат, он выбирал в свою команду таких, как он сам.

Позже Рябов вспоминал, что были противники выдвижения Ельцина в обком. «Они мне прямо говорили о его властолюбии, амбициях, устремлениях к власти любым путем… На это я отвечал: «Спасибо, что вы мне это сказали, значит, у человека есть желание отличиться и стремление быть впереди, но для меня это новая информация. А как вы его расцениваете с точки зрения дела? Задумались. А потом: «Здесь вопросов нет – сделает все что угодно, разобьется, но выполнит поручение начальства».

Часть карьеры Ельцина закончилась.

Строителю домов предстояло стать чиновником партийного аппарата.

Очевидным воплощением престижности нового места работы стало то, что семья Ельциных переехала из квартиры в центре Свердловска, на улице Мамина-Сибиряка, 102, которую глава семьи получил после перехода на работу в ДСК, в новую квартиру на улице 8 Марта, 2. Это был особый дом, точнее – целый комплекс, находящийся в одном из самых красивых мест, почти на берегу заводского пруда, сердца города. Этот дом – Второй дом Советов – был построен в 1932 г. по проекту архитекторов В. И. Антонова и В. Д. Соколова. В плане семиподъездный дом представлял собой серп и молот. Строили его ссыльные раскулаченные крестьяне под надзором ОГПУ. В год своей постройки, в 1932 г., это был второй по высоте в стране 11-этажный дом за пределами Москвы, с лифтами, мраморными лестницами, внутренним двориком – словом, Дом на набережной в областном исполнении.

От этого нового для семьи Ельциных дома – рукой подать, 5 минут пешком, до школы № 9, где учатся дочери – Елена и Татьяна. Школа эта непростая. Не только из-за физико-математического уклона, но и потому, что она была ровесницей города, одной из старейших в стране. Ее родословная восходит к началу 20-х гг. ХVIII в., когда по приказу основателя Екатеринбурга В. Н. Татищева была основана горная школа, которую сменило Горное училище, потом – гимназия и, наконец, в том же старинном здании – школа с углубленным изучением математики, физики и иностранного языка. Количество учеников в классе по тогдашним меркам было невелико. В 9-м классе, где училась старшая дочь Лена, было 19 мальчиков и 16 девочек. В той же школе, только в 6-м классе, училась младшая – Татьяна.

По воспоминаниям учителей, родители не баловали девочек, они одевались скромно, учились хорошо. Как вспоминает Елена Борисовна Окулова, «в наши с Таней школьные годы он (отец) был требовательным, и нам была знакома фраза «Только папе не говори». Мы его побаивались, точнее, боялись расстроить. Я не помню, чтобы он ругал нас за плохие отметки. Он просто не признавал плохих отметок – их не должно быть, и все, точка». Родители были заняты: отец – в обкоме, мать – Наина Иосифовна – к этому времени главный инженер проекта. Это был тот самый случай, когда воспитывает семья, тот порядок, который установился в ней.

От нового дома Ельцину до работы – Свердловского обкома КПСС – совсем близко, несколько минут пешком.

Ельцин в свои 37 лет оказался самым молодым в руководящем звене аппарата обкома.

В 1976 г. Я. П. Рябова назначили секретарем ЦК КПСС и поручили курировать оборонную промышленность. Перед Я. П. Рябовым встала задача: кого рекомендовать на пост первого партийного руководителя области. Сам он позднее вспоминал: «Выбор был небольшой».

Рябов выбрал Ельцина: «Он хочет и может работать, достаточно волевой и сумеет заставить работать кого угодно. Он знает область, и его там знают… Ельцин – это человек, с которого можно спросить. Человек, который может заставить работать, который сам работает. И человек, который прошел у меня хорошую школу. Я сам его воспитывал».

Через несколько дней, 2 ноября 1976 г., состоялся пленум Свердловского обкома партии, где обсуждался вопрос о первом секретаре. Рябов рекомендовал (а рекомендация секретаря ЦК КПСС означала, что вопрос по существу уже решен в Политбюро) Б. Н. Ельцина на должность первого секретаря обкома КПСС.

Для того чтобы представить круг обязанностей первого секретаря областного комитета партии Б. Н. Ельцина, дадим общую характеристику Свердловской области в системе народного хозяйства СССР. На 1 января 1976 г. численность населения области составляла 4 миллиона 416 тыс. человек. Городское население составляло 84,4 %. В Свердловске жило 1 млн 211 тыс. человек, во втором по численности городе области – Нижнем Тагиле – 396 тыс. жителей. Область занимала третье место в стране по своему промышленному потенциалу – после Московской и Ленинградской. Здесь работали крупнейшие в стране оборонные, горнодобывающие, металлургические и машиностроительные предприятия. Ракеты и танки, приборы и атомная промышленность, трубы, железнодорожные вагоны, асбест, медь, золото, редкоземельные элементы, мощная наука и высшее образование – это Свердловская область. Уровень концентрации промышленного производства в 2–3 раза превышал средний по стране.

Обратной стороной индустриального Урала стало экологическое неблагополучие. По совокупности радиационной и техногенной нагрузок Уральский регион не имел аналогов в стране и мире. Производственные мощности устаревали. Требовались новые инвестиции. Ухудшилась сырьевая база промышленности. Были выработаны основные месторождения железной и медной руды, на которых двести лет жила промышленность Урала. Существовал дефицит электроэнергии.

Б. Ельцин и Я. Рябов на коммунистическом субботнике.

Сугубо индустриальная область, где менее 4 % населения работало в сельском хозяйстве, зависела от централизованных поставок продовольствия. В 70-е гг. население страны столкнулось с нараставшей его нехваткой. Трудно было купить мясо и колбасу, сливочное масло и творог. Централизованная система не торговли, а распределения продовольствия между областями превращала способность первого секретаря обкома «выбить» фонды для своей области в едва ли не главную добродетель для населения. Рябов успешно выбивал. С его уходом положение осложнилось.

О серьезности положения свидетельствует документ, датированный 1978 г., подготовленный Свердловским обкомом КПСС. Процитирую: «Торговля мясом в области не производится. В продаже имеются колбасные изделия, ассортимент которых ограничен. В отдельных промышленных городах торговля ими производится с перебоями…

Торговля молоком и маслом во многих городах области производится с перебоями, их не хватает на полный день. Практически отсутствует творог, крайне недостаточно молочнокислых продуктов… В торговле и общественном питании недостает сахаристых кондитерских изделий и особенно глазированных шоколадных конфет… В 1978 году в области значительно уменьшены по сравнению с 1977 годом фонды на ряд промышленных товаров…»

Очереди стали неотъемлемой частью жизни. Покупали не тогда, когда хотели, а когда в магазине «выбрасывали» мясо и иной продовольственный дефицит. Отсюда повсеместное требование к власти – вводите карточки, талоны, чтобы работающий человек мог гарантированно купить килограмм мяса в месяц!

Из создавшегося положения с обеспечением жителей области у обкома и его первого секретаря Ельцина было по меньшей мере два выхода.

Первый – вполне традиционный и ожидаемый от руководства области. Требовать, выпрашивать в Москве фонды на продовольствие (прежде всего – на мясо) и промышленные товары для населения. И Ельцин направляет письма Председателю Совмина СССР А. Н. Косыгину, Председателю Совмина РСФСР М. С. Соломенцеву, заместителю Председателя Совмина СССР Н. К. Байбакову с просьбой об увеличении поставок.

Но, во-вторых, было ясно – надо создавать производство продовольствия у себя в области, и Ельцин решительно взялся за эту задачу. Традиционное сельское хозяйство не могло обеспечить быстрый прирост, поэтому было решено строить животноводческие и птицеводческие комплексы, переводить их на индустриальную основу. Первую птицефабрику предполагалось построить в Нижнем Тагиле, центре металлургической и оборонной промышленности. Такие птицефабрики стали появляться и в других городах области, возобновилось строительство молочных, свинооткормочных комплексов.

Результаты сказались через 3–4 года. В продаже появились свинина и мясо птицы. Улучшилось обеспечение молочными продуктами. Правда по-прежнему трудно было купить в магазине говядину. Но продовольственное снабжение жителей области стало заметно лучше. Наглядным свидетельством этому стали поездки жителей Челябинской и Пермской областей в Свердловск за продуктами.

Это был успех. Жители области заметили и оценили это.

Облик столицы Урала постепенно менялся. Возводились новые здания государственного цирка, Дворца шахмат, был реконструирован Театр оперы и балета… Началось строительство метро. Борис Николаевич напрямую обратился к Брежневу ради этого.

На демонстрации 7 ноября в г. Свердловске.

Одной из самых известных новостроек Ельцина стало новое здание обкома и облисполкома. Высотка, вроде тех, которые стоят в Москве на проспекте Вернадского была выстроена на холме у заводского пруда, став на несколько десятилетий архитектурной доминантой города и поводом для неистощимого остроумия местных жителей, именовавших ее «зубом мудрости», «членом КПСС», а из-за белокаменной облицовки – «белым домом».

Был и другой «обкомовский объект», который строился невдалеке от нового здания, на набережной Рабочей Молодежи – новый пятиэтажный жилой дом, куда переехал первый секретарь Свердловского обкома, занявший пятикомнатную квартиру на верхнем этаже.

Б. Н. Ельцин твердой рукой проводит политику партии и правительства, если спорит и возражает союзным властям, то только по установленным в аппарате правилам – не вынося сор из избы. Он – хозяин области, член Военного совета Уральского военного округа. Но ему несколько раз жестко указали границы его возможностей.

В ночь на 4 апреля 1978 г. в Свердловске вспыхнула непонятная эпидемия. В больницы на юге города стали поступать больные, которые умирали прямо на глазах у врачей. Местный патологоанатом, проводя вскрытие, поставила страшный диагноз: сибирская язва. Откуда она взялась? Первое предположение – в продажу попало мясо зараженных животных. Но смерти продолжались до середины мая. Обычные прививки от сибирской язвы не спасали. По городу поползли слухи: причина – авария в так называемом 19-м военном городке, выстроенном после войны в сосновом лесу за пределами города, но к семидесятым годам оказавшемся в центре Чкаловского района на южной окраине Свердловска. Поползли слухи, что там готовят биологическое оружие и авария привела к утечке отравы. Ельцин попытался это выяснить, но его попросту не пустили на объект. Председатель комиссии Министерства обороны СССР генерал-полковник Е. И. Смирнов отказался от всяких объяснений. Запрет последовал от самого министра обороны Д. Ф. Устинова.

Основных этапов в деятельности первого секретаря Свердловского обкома Б. Н. Ельцина два. Первый – вживание в должность, деятельность по решению важнейших проблем области, и прежде всего – продовольственной, создание своей устойчивой системы управления, замкнутой на него самого. В начале 1981 г. на ХХVI съезде Б. Н. Ельцин стал членом ЦК КПСС. Но с 1981 г. начался новый – второй этап его деятельности, абсолютно нетипичный для партийного руководителя столь высокого ранга.

Что же произошло? На первый взгляд, ничего особенного. В апреле 1981 г. стало известно, что первый секретарь будет встречаться с преподавателями и студентами. В зданиях университета, УПИ, горного института, пединститута, консерватории, юридического, лесотеха, сельхозинститута и других вузов появились большие коробки, оформленные как почтовые ящики, для вопросов.

Вопросы собрали. Их было без малого тысяча. Аппарат обкома должен был сгруппировать, проанализировать, подготовить проекты ответов, в том числе предложить решения этих вопросов.

В мае 1981 г. во Дворце молодежи собралось полторы тысячи студентов и преподавателей из 16 свердловских вузов. Б. Н. Ельцин начал с вполне ритуальных слов: «50-тысячный отряд студентов – это наше будущее, это большая сила… которая завтра пополнит ряды специалистов народного хозяйства, станет главной, решающей в развитии… нашего общества в целом…»

После этой преамбулы началось самое интересное – ответы на вопросы. К заранее приготовленным посыпались новые. Из зала в президиум еще пришли записки. Как подсчитали позже, всего было 1074 вопроса.

Встреча длилась пять с половиной часов. Произошло открытие Ельцина как полемиста, как человека, способного держать аудиторию во внимании и вызывать несомненную и очевидную симпатию. Он отвечал на вопросы, он думал над ответами прямо на глазах у аудитории, и люди чувствовали, что он подыскивает для них свои слова, а не только заготовленную заранее на этот случай бумажку.

Ему прощали корявые ответы, входили в понимание его официальной должности и соответствующих ей ограничений, прекрасно прочитывали «двойное дно» в его словах.

Его спрашивали, почему молодежь уезжает из села, почему невозможно купить в магазинах хорошую обувь, что будет со знаменитым тогда в Свердловске Шувакишским рынком – крупнейшей барахолкой, где можно было купить любой дефицит – от импортных курток и дубленок до польской парфюмерии, японской радиотехники и американских пластинок. Ельцин отвечал: «Я уже изучил, что студенты называют это место «тучей». Это действительно язва на теле трудового Свердловска. Надо попробовать навести порядок на Шувакишском рынке. Построить туда дорогу, сделать платную стоянку (смех в зале)».

На вопрос студентов института народного хозяйства, жаловавшихся на грязь в столовой и скверную еду, он ответил: «Я сегодня был в этой столовой в СИНХе, но сделал, видимо, тактическую ошибку: вчера, уже в одиннадцатом часу ночи, все-таки предупредил товарищей (руководство Свердловского института народного хозяйства. – Р. П.). То, что здесь (в вопросе студентов института народного хозяйства. – Р. П.) написано, близко ничего нет. Тараканов нет, смотрели, ходили, мух нет, выпечки горой навалено, горячая, потрогал. Соки, чай, огурцы, помидоры (громкий смех в зале) (причина смеха в том, что найти свежие помидоры в Свердловске в апреле 1981 г. было не проще, чем подснежники в январском лесу в сказке «12 месяцев». Управлению общественного питания области это удалось. – Р. П.), первых блюд три, вторых блюд три, в том числе такие, как бефстроганов… Специально взял меню. А я не буду показывать, среди вас здесь сидит начальник областного управления общественного питания, товарищ Пятыгин Борис Степанович».

Выступление Ельцина и в особенности его ответы на вопросы из зала стали в полном смысле сенсацией в Свердловске в небогатое на сенсации время.

На первый план выходило то, что во главе области стоит нормальный человек, которого нетрудно отождествить с собой. Он знает, как люди живут, он понимает, что есть дефицит, что существует жульничество в торговле и общественном питании. Он пытается сделать так, чтобы жизнь была лучше. Ему поверили. И вообще он классный мужик!

Пожалуй, и для Ельцина такая форма общения – напрямую с аудиторией – стала открытием, ее он не преминул использовать дальше. Задача была амбициозной – встретиться со всеми категориями населения: рабочими на заводах, писателями, партийными пропагандистами, журналистами, пенсионерами…

Находкой Ельцина стало то, что он, признавая свою ответственность, публично называл человека, который, по его мнению, недоделывал, работал плохо. Опыт спортсмена помог ему быть вполне органичным на сцене, как прежде на спортивной площадке. Знания управленца, первого секретаря, властный импульс, то, что принято называть харизмой, позволяли ему управлять настроениями людей.

Он становился лидером – не только по должности, но и по своей сути, не только вследствие номенклатурного назначения, но и потому, что он говорил о том, что беспокоило миллионы людей, не скрывал проблемы, как это делала официальная пропаганда.

Первый секретарь обкома.

Но эти встречи провоцировали вопросы и ответы, которые уходили далеко за пределы официально разрешенной идеологии. На встрече с преподавателями и заведующими кафедрами общественных наук, которые считались «идеологическим активом», Ельцину пришлось отвечать на неожиданные и неприятные вопросы. Пожалуй, самым трудным и неожиданным оказался вопрос – за что Свердловская область получила переходящее знамя в социалистическом соревновании, посвященном 60-летию создания СССР, была признана лучшей среди всех областей Урала? Если у нас, в Свердловской области, куча проблем с обеспечением населения, талоны и карточки, хронический дефицит всего – значит, у других еще хуже?

И это итог шестидесятилетнего развития СССР? – следовало из этого вопроса.

Демонстрируя идеологическую верность, Ельцин тем не менее на практике выходил за принятые в то время границы поведения носителя власти.

Перечислим эти отступления от нормы.

Ельцин и Лигачёв в свердловском магазине.

Он откровенно назвал проблемы, указал, как власть намерена их устранять, определил уровни ответственности – что обязан делать и делает обком, что делают или не делают другие органы местной власти (не забыв назвать персонально ответственных), ясно намекнул, где кончаются возможности области и начинается ответственность Госплана, Совмина и ЦК.

Он призвал граждан самим принять участие в решении некоторых проблем, указав, что обком будет содействовать этой самодеятельности.

Люди власти, по его словам, должны находиться под постоянным контролем как самой власти, так и граждан, для которых они служат.

Он заявил о необходимости и полезности постоянного контакта между властями области и людьми.

И наконец, он, скорее всего нечаянно, открыл, какую силу представляет телевидение как средство агитации и мобилизации людей.

Нетрудно увидеть продолжение этих положений, впервые сформулированных в Свердловске, уже позже, в деятельности Ельцина как первого секретаря Московского горкома КПСС.

В середине 80-х гг. началось своего рода «кадротрясение» в партийном аппарате. Череда смертей генеральных секретарей – Брежнева, Андропова, Черненко – привела к частым переменам в центральном и местных организациях КПСС. Начиная с 1983 г. в течение нескольких лет было заменено около 90 % секретарей обкомов и ЦК компартий союзных республик.

В Москве следом за Горбачёвым оказалась целая команда выходцев со Ставрополья – Мураховский, Разумовский, Полозков. Из Свердловска в Москву на должность заведующего экономическим отделом ЦК был направлен Н. И. Рыжков, из Томска – первый секретарь Томского обкома КПСС Е. К. Лигачёв, которому в ЦК предстояло отвечать за подбор руководящих кадров.

Лигачёва привлекла ельцинская требовательность к аппарату, проявленная еще при Брежневе. При новых генсеках – Ю. В. Андропове и М. С. Горбачёве – это качество оказалось очень востребованным.

Перевод в Москву в определенном смысле почти неизбежен. Ушли в столицу его предшественники Кириленко и Рябов. Но они шли на должности не ниже секретаря ЦК КПСС. Соглашаться на иное – это потеря статуса.

Москва – это неопределенность. Другие люди, иные отношения. Первый человек области становился лишь частью, винтиком другой бюрократической машины. Но Ельцину 55 лет. Он многое может и умеет. Он честолюбив. Он понимает, что ключи, которыми отмыкаются замки проблем, находятся большей частью не на местах, не в областях, а в Москве, в пределах Садового кольца.

И кто, если не он?

В начале апреля 1985 г. ему позвонил кандидат в члены Политбюро В. И. Долгих. Выполняя поручение Политбюро ЦК КПСС, он предложил Борису Николаевичу переехать работать в Москву в Центральный Комитет партии заведующим отделом строительства. Ельцин от этого предложения отказался.

На следующий день последовал звонок от члена Политбюро Лигачёва. Тот не просил, а требовал, ссылаясь на партийную дисциплину. Против этого аргумента Ельцин возражать не мог. 12 апреля 1985 г., на самой заре перестройки, он стал членом «команды Горбачёва», провозгласившей новый курс.

19 апреля 1985 г. члены партийной организации Свердловской области, участвовавшие в работе VII пленума Свердловской областной организации КПСС, узнали о новом назначении Б. Н. Ельцина.

После пленума обкома, освободившего Б. Н. Ельцина от должности первого секретаря, состоялся ужин – проводы. Собрались близкие люди. По обычаю выпили. Михаил Григорьевич Крюков, первый секретарь Нижнетуринского горкома партии, секретного города Свердловск-45, сказал: «Ну, Борис Николаевич, или ты революцию в Москве устроишь, или голову свою не сносишь». «Лучше бы первое», – смутившись, ответил Б. Н. Ельцин.

Москва. От ЦК КПСС до I Съезда народных депутатов СССР

12 апреля Ельцин приступил к работе в Москве на должности заведующего строительным отделом ЦК КПСС. Он хорошо знал строительную отрасль, имел большой практический опыт работы. Вскоре он получил повышение в партийном аппарате. 29 июня на заседании Политбюро ЦК Горбачёв рекомендовал Ельцина на должность секретаря ЦК по строительству.

Вхождение в состав высшей партийной элиты ознаменовалось заметными переменами в жизни семьи. Из дачного дома, который они делили с А. И. Лукьяновым, тогда тоже заведующим отделом ЦК, Ельцины переезжают на дачу, которую ранее занимал Горбачёв. Дача поражала своей роскошью. Появляется обслуга – три повара, три официанта, горничная, садовник со своим штатом, охрана. Старший группы охраны исполнял обязанности порученца.

Ельцины, как и другие семьи, принадлежащие к спецконтингенту, должны лечиться в специальных поликлиниках, оборудованных по последнему слову науки и техники, обслуживаться в спецмагазинах, шить одежду в спецмастерских, получать «кремлевский» паек, который оплачивался половиной его стоимости. За главой семьи был закреплен «ЗИЛ» со спецсвязью, за членами семьи – «Волга».

22 декабря 1985 г. последовало новое назначение. Ельцина вызвали на заседание Политбюро и предложили возглавить московскую городскую партийную организацию. Впоследствии Ельцин вспоминал: «Соглашался я на тот пост с трудом. И не потому, что боялся трудностей, я отлично понимал, что меня используют, чтобы свалить команду Гришина». Нужен был новый человек, не связанный с Москвой, достаточно решительный и смелый.

Будущий помощник Горбачёва А. С. Черняев записал в своем дневнике 23 января: «Сегодня день ликования всей Москвы: сняли, наконец, Гришина, заменили Ельциным». На ХХVII съезде КПСС первый секретарь Московского горкома Ельцин стал кандидатом в члены Политбюро.

В качестве первого секретаря Московского горкома партии Ельцин столкнулся с бесчисленным количеством проблем этого гигантского города, многие из которых были для него неожиданными. За 18 лет управления городом его предшественник – Гришин – добился того, что в московские дела никто не вмешивался.

В Москве, как и во всей стране, люди ждали и хотели перемен.

24 января 1986 г., выступая на городской партийной конференции, Ельцин говорил горькие слова о ситуации в столице, о том, что «среднегодовые темпы промышленного производства против восьмой пятилетки упали в 3 раза… провал по жилью – в 1985 г. не возведено почти 300 тыс. кв. м». Ельцин говорил о фактах очковтирательства и приписок, из-за чего ряд объектов пришлось исключить из статистической отчетности.

По многим показателям Москва все больше отставала от областных центров. Если по объему капиталовложений в 1975 г. столица была на пятом месте по стране, то к 1985 г. оказалась на 44-м. По вводу жилья Москва скатилась со второго на 58-е место. Около 1 млн человек, главным образом коренные москвичи, жили в коммунальных квартирах.

МГК КПСС под руководством Ельцина пытался улучшить ситуацию. Было принято решение о выводе из Москвы предприятий, загрязняющих город, были открыты 1,5 тыс. новых магазинов, регулярно проводились торговые ярмарки. Особая тема – коррупция. В МГК потоком шли письма о взятках в торговле, милиции. Ельцин лично ездил в магазины, пытался контролировать распределение продуктов. Но «ручное управление» оказалось малоэффективным. Усилия Ельцина по борьбе с коррупцией наталкивались на глухую стену сопротивления.

Об особенностях ельцинского стиля писал в своих воспоминаниях сотрудник аппарата МГК Ю. Прокофьев: «…если с ним говорили откровенно, то и воспринимал это более позитивно, чем когда хитрили, изворачивались: он, как дикий зверь, чувствовал неточность, не ту тональность и был всегда настороже. Даже если медлишь с ответом, он сразу: «А что ты так долго думаешь?» Бывало, отвечал: «Борис Николаевич, лучше дать точный ответ, чем непродуманный». Если на его вопрос, кого назначить на тот или иной пост, называешь фамилию сразу, на следующий же день человека назначают. Если говоришь, что надо подумать, думать начинает он сам: назначать или нет».

По распоряжению первого секретаря МГК из тридцати трех первых секретарей райкомов партии Ельцин заменил двадцать три, т. е. 70 %. Большинство уходили с партийными взысканиями, как, например, второй секретарь Октябрьского райкома Данилов, снятый с работы за то, что построил для себя «барскую квартиру» в многоквартирном доме. Большой резонанс в номенклатурной среде имело самоубийство первого секретаря Киевского райкома Коровицына, который 23 июля 1986 г. был освобожден от должности со строгим выговором.

Смена кадров партийно-государственного аппарата проходила не только в Москве. Кадровая революция охватила всю страну. Сменилось 66 % первых секретарей обкомов.

Замена гришинского аппарата на новый не принесла реальных результатов. Новые веяния в работе аппарата сводились к обновлению лозунгов, расширению обязательных критических разделов в аппаратном бумаготворчестве и в выступлениях.

Подобное происходило не только в Москве, но и по всей России. Вопрос о кадрах был вынесен на январский Пленум ЦК 1987 г. Накануне Пленума, 19 января 1987 г., состоялось обсуждение на Политбюро проекта доклада Горбачёва. В этом докладе было две важные новости. Первая – предложение возродить альтернативные выборы в партии и государстве. Новость, прямо сказать, была революционной. Она подрывала основы номенклатурной системы управления, заменяя ее выборами. Вторая – это критика «застойных» порядков недавнего брежневского времени. Новый кандидат в члены Политбюро Ельцин задавал вопрос иначе: «Кто виноват?» А следом за ним ельцинские же предложения – что делать. Процитируем запись его выступления: «Надо иметь мужество до конца сказать, что в торможении виноваты и Политбюро того состава, и ЦК». Ельцин настаивал на том, чтобы поименно были названы ответственные за провалы в системе управления, в том числе из тех членов Политбюро, которые и при Брежневе, и при Горбачёве входили в руководство страны.

Это не понравилось Горбачёву, Шеварднадзе.

В заключительном слове, обращаясь к Ельцину, Горбачёв сказал замечательную фразу: «Мы тебя не поддерживаем, хотя одобряем твою деятельность». Эта абсурдная фраза была оговоркой по Фрейду, обнажившей суть отношения к Ельцину. Он нужен был в качестве метлы для расчистки Москвы от людей Гришина, но в Политбюро его требовательность и напор были лишними.

6 мая 1987 г. в Москве состоялся первый массовый митинг на Манежной площади. Его устроило историко-патриотическое объединение «Память» под лозунгами «Долой саботажников перестройки!». Демонстранты потребовали встречи с Горбачёвым или Ельциным. Ельцин встретился с демонстрантами и предложил продолжить разговор в здании Моссовета.

Митинг в поддержку Ельцина. Свердловск, 1987 г.

Общество «Память» было незарегистрированной общественной организацией, провозглашавшей защиту русских культурных ценностей, охрану памятников. Среди ее сторонников были как люди, заинтересованные в охране исторического наследия, так и националисты, антикоммунизм которых плавно переходил в антисемитизм.

Ельцин выслушивал и спорил с демонстрантами. Он соглашался, что необходимо бережно относиться к русскому языку, к русской истории, охранять памятники старины. Он высказал свое понимание тревоги по поводу фактического уничтожения Поклонной горы в связи со строительством там памятника Победы.

После встречи возник вопрос – где и как проводить митинги.

История с демонстрацией «Памяти» получила продолжение. 6 августа 1987 г. на заседании Политбюро Ельцин предложил обсудить вопрос о порядке проведения в Москве митингов и демонстраций. Горбачёв согласился: «право на проведение демонстраций и правила обеспечения порядка их проведения» нужно определить на уровне местных Советов. После этого Моссовет с подачи московского горкома партии утвердил правила проведения митингов.

Московская инициатива вызвала крайнее недовольство в Кремле. 10 сентября 1987 г. Е. К. Лигачёв, который вел в отсутствие отдыхавшего в Крыму Горбачёва заседание Политбюро, устроил разнос Ельцину. Вина Ельцина, с точки зрения членов Политбюро, была очевидной: в обход Политбюро он посягнул на создание нормы для всего СССР, так как Москва, конечно, создавала прецедент.

Для Ельцина такая позиция Политбюро была не чем иным, как предательством. Он сделал то, о чем его просил Горбачёв, и за это же его, московского секретаря, отчитали в оскорбительной форме на Политбюро.

Через день, 12 сентября, Ельцин обратился к генсеку, отдыхавшему на юге, с письмом, в котором заявил о своем желании уйти в отставку с партийных постов. В истории КПСС это был, вероятно, первый и единственный случай, когда партийный руководитель такого ранга, находясь в работоспособном состоянии, добровольно отказывался от поста. Его письмо – это своего рода манифест, где личные переживания оказались перемешанными с оценками ситуации в руководстве партии и страны. Ельцин писал:

«…Угнетает меня лично позиция некоторых товарищей из состава Политбюро ЦК. Они умные, поэтому быстро и “перестроились”. Но неужели им можно до конца верить? Они удобны и, прошу извинить, Михаил Сергеевич, но мне кажется, они становятся удобными и Вам… Я неудобен и понимаю это… Прошу освободить меня от должности первого секретаря МГК КПСС и обязанностей кандидата в члены Политбюро ЦК КПСС. Прошу считать это официальным заявлением. Думаю, у меня не будет необходимости обращаться непосредственно к пленуму ЦК КПСС.

С уважением Б. Ельцин.

12 сентября 1987 г.».

Ельцин, конечно, понимал, что «сжигал мосты» к своей партийной карьере. В свои 56 лет он попадал в полосу неопределенности – из партийного аппарата он вылетал наверняка, это не только его личные проблемы на будущее, но и проблемы для родных и близких, находившихся под крылом его высокого номенклатурного статуса. Он рассчитывал на отставку «по-тихому». В скандале он не был заинтересован, так как это ухудшало его положение в будущем.

Горбачёв ответил Ельцину, что лучше вернуться к обсуждению его письма после того, как пройдет юбилейный Пленум ЦК КПСС, посвященный 70-летию Октябрьской революции, и не требовать раньше отставки. Ельцин согласился.

Казалось, что договоренность с Горбачёвым достигнута. Ельцин продолжил свою работу первого секретаря Московского горкома партии. Осенью 1987 г. в Москве впервые отпраздновали День города.

В Политбюро шла подготовка к юбилею революции. Предполагалось, что главным событием на Пленуме, специально посвященном этому событию, станет доклад Горбачёва с новыми оценками истории партии, политической реабилитацией Бухарина, Зиновьева, Троцкого. Но, как выяснилось вскоре, к Пленуму готовились и другие эффектные ходы.

21 октября 1987 г. открылся Пленум. Доклад Горбачёва, наверное, лучший в его политической карьере, состоялся.

Пленум шел к завершению. Прошел «оргвопрос» – от обязанностей члена Политбюро «по состоянию здоровья» был освобожден Г. А. Алиев, отставки которого уже давно добивался Горбачёв.

Лигачёв, председательствовавший на Пленуме, обратился к залу: «Есть ли вопросы?» И сам же ответил: «Нет».

Вопросов не было. Казалось, Пленум можно было заканчивать.

Но не тут-то было.

В ход Пленума вмешался Горбачёв: «Вот у Ельцина есть вопрос».

Лигачёв: «Давайте посоветуемся, будем ли открывать прения?»

Голоса из зала: «Нет».

Лигачёв: «Нет!»

Горбачёв: «У товарища Ельцина есть какое-то заявление».

Лигачёв заканчивал заседание. Это не входило в планы Горбачёва. Он настоял на выступлении Ельцина. Хотел ли Ельцин выступить на Пленуме?

Позволим высказать свое мнение – не хотел. Более того – он не был готов к выступлению, не собирался выступать. Горбачёв специально предупреждал Ельцина, что его заявление об отставке будет рассмотрено после Пленума. И именно поэтому Горбачёв вытолкнул Ельцина выступить, полагая, что ельцинский экспромт будет неудачным, а критика Ельцина – убедительной.

Лигачёв под давлением Горбачёва предоставил слово Ельцину.

Позже эти события будут мифологизированы, а участники событий будут рассказывать о них исходя из своих интересов. Зафиксируем то, что представляется более или менее доказуемым. Инициатива – вызвать Ельцина на трибуну – принадлежала Горбачёву. Хотел ли выступать сам Ельцин?

Ельцин не готовился к выступлению. У него не было текста.

Ельцина в полном смысле слова вытащили на трибуну. Выступление Ельцина в основном повторяло многое из того, что он в сентябре писал Горбачёву:

«…В последнее время обозначился определенный рост, я бы сказал, славословия от некоторых членов Политбюро, от некоторых постоянных членов Политбюро в адрес Генерального секретаря. Считаю, что как раз вот сейчас это просто недопустимо».

Ельцин завершил свое короткое, на 4–5 минут, выступление просьбой об отставке из кандидатов в члены Политбюро.

Выступление Ельцина, сумбурное, но от этого не менее сенсационное, шло вразрез с партийной традицией единомыслия и подчинения воле Генерального секретаря. Это политическое самоубийство. На этот результат, видимо, и рассчитывал Горбачёв, который хотел устроить оппоненту публичный разнос.

Выступление Ельцина занимает менее двух страниц опубликованной стенограммы. Обсуждение его – 48 страниц обвинений.

Поток осуждений нетрудно разделить на две части.

Первая – это эмоциональная реакция на слова Ельцина. Понятно, что Лигачёв пытался оправдаться и обвинить Ельцина в неверии в перестройку. Ясно стремление первого секретаря Астраханского обкома партии Бородина, которого собирались снять с должности, выслужиться перед Горбачёвым и продлить свое секретарское бытие.

Другое дело – уже заранее подготовленные выступления, доклады по разработанному сценарию, известному только посвященным. Кстати, Лигачёв, по всей вероятности, в это число уже не входил.

Председатель КГБ Чебриков выступал основательно, продуманно, бил умело. Его выступление несет все признаки написанного заранее. Чебриков обвинил Ельцина, что тот не разобрался в московских проблемах и вообще его выступление льет воду на мельницу сотен и тысяч аналитиков на Западе. Не были забыты и частые контакты Ельцина с прессой, в том числе и западной. И финал: «Не полюбил, Борис Николаевич, ты москвичей. Если бы полюбил Москву, то ты бы никогда бы не позволил себе сегодня произнести такую речь с этой трибуны».

Другой заранее подготовленный докладчик, А. Н. Яковлев, оценил выступление Ельцина как «ошибочное политически и несостоятельное нравственно. Политически неверно потому, что исходит из неверной оценки обстановки в стране… из неверной оценки… позиций, которые занимают Политбюро, Секретариат ЦК КПСС… А безнравственно… потому, что поставил свои личные амбиции, личные интересы выше общепартийных…»

Шеварднадзе, найдя выразительные и красивые слова, чтобы похвалить доклад Горбачёва, нашел и определения для выступления Ельцина. Это, по его словам, и консерватизм, и примитивизм, и безответственность.

В результате выступление Ельцина на Пленуме было признано специальным постановлением «политически ошибочным». Политбюро ЦК КПСС, Московскому горкому партии поручалось «рассмотреть вопрос о заявлении товарища Ельцина Б. Н. об освобождении его от обязанностей первого секретаря МГК КПСС с учетом обмена мнениями, состоявшегося на Пленуме ЦК».

Две недели, прошедшие после злополучного октябрьского Пленума ЦК, были для Ельцина, наверное, самыми тяжелыми в жизни. Он потерял почву под ногами. Сожалел о происшедшем, но исправить ничего не мог. Ожидание приговора на фоне праздничной атмосферы делало состояние невыносимым.

9 ноября, в первый рабочий день после череды праздничных, стало известно о попытке самоубийства Ельцина. В своем кабинете, точнее, в комнате отдыха рядом с кабинетом он нанес себе удар в грудь ножницами. Шведские ножницы для разрезания конвертов с длинными острыми лезвиями, которые были частью канцелярских принадлежностей в ЦК, попали в ребро и скользнули по груди, оставив глубокую рану и вызвав большую кровопотерю. Горбачёв в своих мемуарах утверждал: Ельцин «симулировал покушение на самоубийство». Оставим это заявление на его совести.

Горбачёв срочно собирал членов Политбюро. Ельцина госпитализировали и накачивали седативными препаратами.

На пленум Московского горкома, открывшийся 11 ноября 1987 г., Ельцина привезли из больницы. Как он пишет в воспоминаниях, самочувствие было отвратительным – «голова кружилась, ноги подкашивались, я почти не мог говорить, язык не слушался».

Ельцина направили на должность первого заместителя председателя Госстроя СССР. Прежнюю практику высылки попавших в опалу представителей номенклатуры на дипломатическую работу не использовали. Он был к этому времени уже слишком известен. Отставленный, уволенный Ельцин стремительно превращался в политическую фигуру, действующую вне правил политической жизни, существовавших в стране.

Уже 10 ноября в Москве и Свердловске начались первые демонстрации людей, недовольных отставкой Ельцина. Появились листовки, плакаты в его защиту, митинги, забастовки прокатились по Уралу.

Выступление Ельцина стало стремительно обрастать легендами, появились апокрифические тексты, приписываемые герою. Эти тексты, от 2 до 30 страниц, переписывались от руки, перепечатывались на пишущих машинках, передавались из рук в руки, даже продавались. По всем законам социальной психологии в уста Ельцина вкладывалось то, что хотели от него услышать. Ельцин превращался в лидера всех недовольных в стране, политического противника той партии, в руководстве которой он совсем недавно состоял.

Ирония судьбы состояла в том, что в политическую жизнь его вернула партия. Было объявлено о проведении ХIХ Всесоюзной партийной конференции. Впервые за многие десятилетия появилась возможность выбирать делегатов.

Ельцина стали выдвигать первичные партийные организации в разных концах России. Особенно остро борьба за его выдвижение развернулась в Свердловской области. Его избрания требовали парторганизации Уралмаша, Уралхиммаша, Верх-Исетского металлургического, многочисленных заводов Свердловской области, работавших на оборону. Свердловская городская партийная организация была вынуждена предложить обкому партии включить Ельцина в число депутатов. Обком сопротивлялся. Тогда заводы пригрозили забастовкой.

В ЦК срочно нашли выход. Ельцина включили в состав делегатов от Карелии. Карельской партийной организации было отведено место на балконе Дворца съездов, а свердловская делегация была в первых рядах, в опасной близости от президиума.

Встреча кандидатов в народные депутаты по г. Москве на 1 Съезд народных депутатов СССР. 1989 г.

Конференция шла бурно. Она транслировалась в прямом эфире по телевидению. Ельцин просил слова. Ему не давали. Тогда в последний день конференции он двинулся через весь зал в сторону президиума, высокий, стройный, видный из любого конца зала, он шел под прицелом телекамер, подняв над головой красный мандат делегата.

Это была демонстрация.

Горбачёв дал ему слово.

Выступление Ельцина, с одной стороны, было тщательно подготовлено, там не было импровизации. С другой – он говорил то, что, по сути, уже было им сказано раньше – что необходимо исключить вождизм и создать механизмы подлинного народовластия, предлагал на выборных должностях установить предельный срок – не более двух выборных периодов и возраст – не старше 65 лет. Он требовал спроса с тех, кто десятилетиями был в Политбюро рядом с Брежневым, Андроповым и Черненко, а сейчас сваливает всю ответственность на «застой» и Брежнева.

Другое дело, что сейчас его адресатом была не «группа товарищей» в ЦК КПСС, а миллионы телезрителей. Его услышали и увидели во всей стране. То, что после перерыва на него набросилась целая свора партийных вождей – тоже в прямой трансляции, только добавила Ельцину популярности. Власть своими руками сделала Ельцину сумасшедшую рекламу.

Это тем более важно, что впереди – в 1989 г. – выборы на Съезд народных депутатов СССР. Политическая позиция Ельцина не отличалась конкретностью. В политической неопределенности есть свои достоинства для лидера протестного электората. Он стал лидером всех, кто «против».

В ноябре 1988 г. Ельцина пригласили на встречу в Высшую комсомольскую школу. Многое было как всегда – 4 часа перед слушателями, поток вопросов, живейший интерес и доброжелательная атмосфера. Он критиковал Горбачёва, обличал привилегии партаппарата, говорил, что «развитого социализма» в стране нет. Все это было и раньше.

Новыми стали его размышления о целесообразности многопартийности. Сейчас трудно представить сенсационность заявления в стране, где 70 лет признавалась только одна партия.

Другая тема, появившаяся в выступлениях Ельцина, – вопрос о месте России в СССР, ее будущем. К этому времени в союзных республиках уже отчетливо проявились антисоветские, а по форме – антироссийские тенденции, скрывавшиеся за универсальным утверждением – «Все наше увозят в Москву, мы кормим Россию!». Это было не просто обидно. Это было неправдой. Республики располагали рядом серьезных привилегий в налогообложении по сравнению с РСФСР. Что уж говорить о положении областей и краев РСФСР, которые по своему экономическому потенциалу, численности населения многократно превосходили большинство союзных республик, не обладая и частью их прав.

Начинались выборы на Первый съезд народных депутатов СССР.

Ельцин получил извещения из нескольких десятков территориальных округов, что его выдвигают кандидатом в депутаты, – от Якутии, Свердловска, Новосибирска, Красноярска, Карелии, Дальнего Востока, Мурманска… Были предложения избираться от Москвы: его выдвигали в Кунцевском, Гагаринском, Ворошиловском, Черемушкинском, Свердловском, Октябрьском избирательных округах, в Зеленограде.

Появился шанс вернуться в большую политику с парадного входа, и Ельцин решает выдвигаться в крупнейшем в стране Московском национально-территориальном округе.

Агитация на улицах Москвы. 1989 г.

Ему предстояло пройти сито окружных собраний. Вместе с ним и против него были выдвинуты 32 кандидата, в том числе сильные конкуренты – певица Людмила Зыкина, космонавт Г. М. Гречко, директор ЗИЛа Е. А. Браков. На окружном собрании 21 февраля в Колонном зале Дома Союзов в обстановке острой полемики Ельцин, при поддержке Г. М. Гречко, получил большинство голосов и стал кандидатом в депутаты.

Итоги выборов по Московскому национально-территориальному округу были сокрушительны в своей однозначности: 5 миллионов 117 тысяч 745 москвичей проголосовали за Ельцина. Это составляло 89,6 % избирателей. Абсолютная победа. Он набрал большинство голосов даже в тех кварталах, где жили сотрудники партийного аппарата.

После выборов Ельцин сложил с себя должность заместителя председателя Госстроя СССР. Это он был обязан сделать на основании Закона о выборах.

Народный депутат СССР.

Одновременно с этим он отказался от дачи в Успенском, медицинского обслуживания в 4-м Главном управлении Минздрава СССР, от пайков. Это уже стало выполнением предвыборных обязательств. Вместо прежней служебной машины он стал ездить на «Москвиче» его зятя Б. Окулова или на «Ниве» его охранника А. Коржакова.

Первый съезд народных депутатов СССР открылся в Москве 25 мая 1989 г. С первых минут он пошел не так, как думали его организаторы. Чего стоило только заявление академика А. Д. Сахарова объявить Съезд народных депутатов учредительным собранием и принять новую Конституцию, проект которой он уже разработал!

Ельцин стал членом Верховного Совета СССР благодаря тому, что свое место в Совете ему передал депутат из Омска А. Казанник.

В последний день работы съезда Г. Х. Попов объявил о создании Межрегиональной депутатской группы (МДГ), которая, по сути, стала политической оппозицией в составе Съезда народных депутатов. Сопредседателями координационного совета Межрегиональной депутатской группы стали Б. Н. Ельцин, Ю. Н. Афанасьев, Г. Х. Попов, В. А. Пальм и А. Д. Сахаров.

Межрегиональная депутатская группа стала школой политического самообразования для Ельцина, который умел учиться. Она объединила в своем составе ярких политических деятелей, ученых, оппозиционеров, навсегда вошедших в историю СССР и России времени революционных перемен, – академик А. Д. Сахаров, историк и политолог Ю. Н. Афанасьев, экономисты Г. Х. Попов, П. Г. Бунич, А. М. Емельянов, юристы А. А. Собчак и С. С. Алексеев, филолог и историк С. С. Аверинцев, физики Ж. И. Алферов, Ю. А. Рыжов и С. С. Шушкевич, писатель А. М. Адамович, журналисты М. Н. Полторанин, Ю. Щекочихин…

Это были яркие люди, каждый из которых обладал лидерскими качествами. Внутри МДГ всегда существовало внутреннее соперничество, предопределившее в конечном итоге распад этого объединения. Но вторая половина 1989 и первая половина 1990 гг. – это время расцвета группы, разрабатывавшей ключевые моменты политической и экономической реформы, которые предстояло реализовывать уже в ближайшее время – после выборов на Съезд народных депутатов РСФСР.

Межрегиональная депутатская группа.

Г. Х. Попов позже писал (и не он один), что Ельцин редко выступал на заседаниях Межрегиональной группы.

Ельцин слушал. Он учился.

Ельцин как депутат Верховного Совета СССР совершил поездку в США, много выступал в университетах, состоялась короткая встреча с президентом США. Во время поездки Ельцин явно старался понравиться американской публике. Отсутствие необходимого опыта и непонимание неоднозначности, многослойности американского общества с различными, заметно отличающимися стереотипами поведения сыграло с ним злую шутку. Он вел себя нарочито раскованно, его поведение разительно отличалось от советского стандарта чиновника за границей…

Возвращение Ельцина в Москву ознаменовалось перепечаткой в газете «Правда» статьи Витторио Дзукконы из итальянской газеты La Repubblica, в которой живописались «невероятные приключения» русского в Америке и количество выпитого им спиртного. Развернулась мощная пропагандистская кампания. Центральное телевидение по первой программе показало полуторачасовой фильм, имевший своей задачей скомпрометировать политика.

И опять результат оказался полностью противоположным.

Кажется, любая критика Ельцина воспринималась большей частью населения как несправедливая. За 2–3 года в общественном сознании сформировался новый образ героя. Его популярность была столь велика, что его критики применили к нему другое определение – популизм, то есть стремление несбыточными обещаниями завоевать поддержку населения. Сразу же скажу – грань между популярностью и популизмом политических лидеров столь тонка и незаметна, что невозможно найти лидера, который идет на выборы и не раздает обещания «всего хорошего против всего плохого».

Но подлинно популярным стал Ельцин – политический ванька-встанька.

Возникла ситуация, когда люди отождествляли себя с Ельциным. Он появился для большинства жителей России из ниоткуда. У него не было какой-то необыкновенной родословной. Он всего добился сам. Он говорил о том, о чем другие думали да боялись сказать. Ему свойственна бесстрашная, бесшабашная решительность, удаль, которая всегда по душе русскому человеку. Он может казаться примитивным, зато искренним. Недостатки? А кто без греха? Зато он наш!

1989 год стал очень важным временем для политического самообразования Ельцина. Кто-кто, а он понимал, что и дальше эксплуатировать только критику Горбачёва и его политику уже совершенно недостаточно. Нужна позитивная программа. Не только «против», но и «за».

Председатель Верховного Совета РСФСР

На выборы на российский Съезд народных депутатов в марте 1990 г. Ельцин шел по национально-территориальному округу № 74 от Свердловска. Выборы здесь были лишены интриги. Ельцин был безусловным фаворитом. К тому же в Свердловске была очень сильная организация «Демократической России».

Главным в предвыборной кампании Ельцина была его новая программа. С нее открывается и новая страница политической истории России.

Программа сразу предлагала принять новую Конституцию, меняющую существующие (то есть основанные на коммунистической идеологии) экономическую и политическую системы. Конституция должна быть принята на общенародном референдуме.

Ельцин предлагал изменение и государственного устройства России.

Страна должна стать президентской республикой. Главу республики следует избирать общенародно. Президент должен приостанавливать членство в любых политических и общественных организациях.

Уже во время депутатской избирательной кампании Ельцин объявил, что в дальнейшем будет бороться за пост Президента России.

Новым было требование прекратить дискриминацию верующих, обеспечить свободу совести, законодательно предоставить церкви права юридического лица.

1990 г.

В экономической сфере Ельцин предлагал программу перехода к рыночной экономике и развитию многообразных форм собственности. Он призывал отделить Госбанк РСФСР от правительства, развивать коммерческие банки, создать биржи, обеспечить конвертируемость рубля, обуздать инфляцию.

К выборам готовилось и руководство КПСС. Оно попыталось перехватить инициативу.

В январе 1990 г. в ЦК КПСС под председательством М. С. Горбачёва состоялось первое заседание Российского Бюро ЦК КПСС. Обсуждались следующие вопросы:

– воссоздание Компартии РСФСР;

– обсуждение концепции экономического суверенитета России;

– ход избирательной кампании в РСФСР по выборам народных депутатов в республиканские и местные Советы.

5 февраля 1990 г. Горбачёв объявил на Пленуме ЦК КПСС о том, что необходимо вводить пост Президента СССР. 12 марта открылся Третий внеочередной съезд народных депутатов СССР, на котором были приняты судьбоносные решения – внесены поправки в Конституцию, отменяющие положение КПСС как «руководящей и организующей» силы советского общества; введен пост Президента СССР, на который был избран М. С. Горбачёв.

4 марта 1990 г. прошли выборы депутатов российского Съезда народных депутатов, а 16 мая 1990 г. начал свою работу I Съезд народных депутатов РСФСР. Дискуссии и борьба на съезде разгорались практически по всем вопросам, начиная с повестки дня. Делегаты разделились на две примерно равные группы – сторонников «Демократической России» и «Коммунистов России». По количеству обе группировки не имели устойчивого большинства голосов (у каждой было по 400–450 голосов), поэтому борьба шла за нейтральную часть депутатов – образовавшиеся депутатские группы «Смена», независимых профсоюзов РСФСР, медицинских работников, депутатов-военнослужащих, группы «Север», «Чернобыль» и ряда других.

Центральным стал вопрос о выборах Председателя Верховного Совета РСФСР.

Блок «Демократическая Россия» выдвинул единственного кандидата на этот пост – Б. Н. Ельцина. «Коммунисты России», за которыми стоял аппарат ЦК КПСС, предложил свою кандидатуру – кандидата в члены Политбюро ЦК КПСС, члена Президиума Совмина СССР председателя Совета Министров РСФСР А. В. Власова. Это был сильный кандидат. Он знал систему управления в России, мог рассчитывать на взаимодействие с союзными властями. Отмечу и то, что незадолго до этого он был министром внутренних дел СССР.

Выступая на съезде, Власов постарался быть решительнее Ельцина в отстаивании интересов России. Он призывал к разделению полномочий между СССР и субъектами Федерации, с тем чтобы Россия обладала исключительным правом владеть и распоряжаться всеми своими природными богатствами, всем накопленным экономическим, научно-техническим, интеллектуальным потенциалом.

Ельцину оставалось только, с одной стороны, развить идею суверенитета, неравноправия России в составе СССР, когда «по производительности труда республика находится на первом месте в стране, а по удельному весу расходов на социальные нужды – на последнем, пятнадцатом», а с другой стороны, спросить у своих оппонентов, яростно защищавших весной 1990 г. российский суверенитет, – а почему они, руководившие Россией, не пытались прежде добиваться этого суверенитета.

Ельцинское понимание суверенитета России отличалось от того, что вырабатывалось в ЦК, тем, что оно не только устраняло КПСС из системы государственного управления, но и меняло самую политическую суть нового этапа российской государственности. Ельцин настаивал на принятии новой Конституции России, что особенно встревожило руководство СССР.

На съезд приехал Горбачёв. Он предпринял попытку переломить ход съезда, перетянуть на свою сторону колеблющихся. Он выступил с поддержкой идеи российского суверенитета, потом начал противоречить себе, отказываясь признать за Россией суверенитет на ее природные богатства. А закончил он нападками на Ельцина лично. В результате часть колеблющихся депутатов перешли на сторону Ельцина.

24 мая 1990 г. началось выдвижение кандидатов на пост Председателя Верховного Совета. Фракция «Демократическая Россия» предложила Ельцина. «Коммунисты России» предлагали на этот пост сначала И. К. Полозкова, затем А. В. Власова. После серии голосований и переголосований, в обстановке острейшей политической борьбы 29 мая 1990 г. Ельцин стал Председателем Верховного Совета РСФСР.

Уже первые действия на этой должности оказались неожиданными. Получив этот пост в результате долгой, острой, а временами и жестокой борьбы, Ельцин предложил создать согласительную комиссию, чтобы не единолично, не по партийному принципу или личной приязни или неприязни сформировать руководящие органы Верховного Совета РСФСР. Места в руководстве получили представители всех фракций, в том числе и «Коммунисты России». Это почти сразу же понизило уровень конфронтации на съезде, создало возможность для нормальной совместной работы.

Кульминацией Съезда народных депутатов РСФСР стало утверждение 12 июня 1990 г. абсолютным большинством депутатов Декларации о государственном суверенитете РСФСР. Этот день стал государственным праздником России.

Председателем Совета Министров РСФСР съезд с подачи Ельцина назначил И. С. Силаева, Героя Социалистического Труда, члена ЦК КПСС еще с 1981 г., он занимал должности министра авиационной промышленности, министра станкостроительной и инструментальной промышленности СССР, заместителя Председателя Совета Министров СССР, председателя Бюро Совета Министров СССР по машиностроению. Его заместителем стал Г. А. Явлинский, ответственный за проведение экономической реформы в стране. Кандидатуры министров также были компромиссными.

Первым в ряду политических реформ было определение места КПСС в Российской Федерации. Съезд принял постановление «Об изменениях и дополнениях Конституции – Основного Закона РСФСР». В новой редакции 7-й статьи Конституции было записано, что «все политические партии… действуют в рамках Конституции СССР, Конституции РСФСР и Конституций автономных республик». КПСС, таким образом, устранялась из государственного управления, уравнивалась с иными партиями и общественными организациями.

В предпоследний день работы ХХVIII съезда КПСС – 12 июля – Ельцин, будучи депутатом съезда, заявил: «В связи с избранием меня Председателем Верховного Совета РСФСР и огромной ответственностью перед народом России, с учетом перехода общества к многопартийности я не смогу выполнять только решения КПСС. Как глава высшей законодательной власти республики, я должен подчиняться воле народа и его полномочных представителей. Поэтому я в соответствии со своими обязательствами, данными в предвыборный период, заявляю о своем выходе из КПСС, чтобы иметь большую возможность эффективно влиять на деятельность Советов. Готов сотрудничать со всеми партиями и общественно-политическими организациями республик».

Сделав это заявление, Ельцин демонстративно покинул зал заседания. Заявление Ельцина стало свидетельством начала принципиально нового явления в послеоктябрьской истории России – фактического устранения Компартии из высших звеньев государственной власти и управления в республике.

Летом 1990 г. в России началась интенсивная работа по подготовке к проведению экономической реформы. Концепция скорого реформирования экономики страны встретила поддержку значительной части депутатского корпуса России и в прессе.

Необходимость реформы осознавалась и союзным руководством, и республиками. Началось снижение объемов производства, нарастали инфляционные тенденции, стремительно сокращались золотовалютные ресурсы страны. Не хватало продовольствия, время от времени вспыхивали табачные, водочные бунты, охватывавшие крупнейшие города страны – Свердловск, Челябинск. В ходе подготовки к экономической реформе наметилось сближение союзного и нового российского руководства. В июле 1990 г. состоялась пятичасовая встреча Горбачёва и Ельцина. И Горбачёв, и Ельцин в это время были согласны с проведением единой экономической политики в СССР и РСФСР. И тот и другой в полной мере понимали срочность задачи проведения экономических реформ. Не было сомнения и в необходимости использования рыночных механизмов.

Договоренности Ельцина и Горбачёва были закреплены специальным распоряжением Президента СССР от 2 августа 1990 г. «О подготовке концепции союзной программы перехода на рыночную экономику как основы Союзного договора». Для разработки этой концепции была создана комиссия, куда вошли экономисты-рыночники С. С. Шаталин, Н. Петраков, Л. И. Абалкин, Г. А. Явлинский, А. П. Вавилов, Л. М. Григорьев, М. М. Задорнов. В. А. Мартынов, В. М. Мащиц, А. Ю. Михайлов, Б. Г. Фёдоров, Н. П. Шмелев и Е. Г. Ясин. В комиссию входили также полномочные представители правительств союзных республик. Проект концепции перехода к рынку должен был быть представлен к 1 сентября 1990 г.

Вице-премьер российского правительства Явлинский предложил программу «500 дней», предусматривавшую поэтапный переход экономики всей страны к рыночным отношениям, разработку правовых и нормативных актов для перехода от планово-распределительной к товарно-рыночной системе.

Казалось бы, конфронтация между Горбачёвым и Ельциным ослабла. Возникла наконец-то возможность совместных действий по реформированию страны. Идея перехода к экономическим реформам в рамках всех союзных республик, высказывавших намерение остаться в СССР, получила поддержку у руководителей этих республик. Совет Федерации и Президентский совет на своем заседании 30–31 августа 1990 г. поддержали программу Шаталина – Явлинского, программу «500 дней».

Но это согласие сохранялось недолго. С началом работы выявились серьезные противоречия между двумя «командами» – той, которая работала на программу радикальных рыночных реформ, куда вошли члены российского правительства и ряд экономистов Академии наук (комиссия С. С. Шаталина), и союзными властями – премьером Н. И. Рыжковым и его заместителем, академиком Л. И. Абалкиным, считавшими, что сначала надо остановить кризисные явления, добиться «стабилизации перед реформами», а только потом приступить к реформам.

Едва ли не большее значение стал приобретать политический фактор. Кто главный – союзная или российская власть, вознамерившаяся проводить экономические реформы в стране? Этот вопрос не мог не тревожить и Верховные Советы СССР и РСФСР, и Президента СССР Горбачёва, и правительства СССР и РСФСР.

«Компетентные органы» направляли Горбачёву информацию, смысл которой сводился к простой формуле: Ельцин хочет захватить власть.

Горбачёв предложил не лишенный элегантности план, который должен был быть поддержан Верховным Советом СССР, – объединить программы Явлинского и Абалкина.

Ельцин, выступая 31 августа на очередном заседании Президиума Верховного Совета РСФСР с информацией о ходе переговоров с союзным руководством по программам экономической реформы, заявил: «Тов. Горбачёв М. С. предложил две программы слить. Это то же самое, как соединить амперы и километры. Это невозможно. Совершенно другие принципы заложены».

11 сентября 1990 г. Верховный Совет РСФСР принял программу «500 дней». М. С. Горбачёв отправился в очередную зарубежную поездку – сначала в Финляндию, а оттуда – в США, на встречу с президентом Бушем. В ночь на 10 сентября три воздушно-десантные дивизии с вооружением, в полной боевой экипировке были направлены в Москву.

Вспыхнул грандиозный политический скандал – и в Верховном Совете СССР, и в российском Верховном Совете. Министр обороны Д. Ф. Язов, командующий Воздушно-десантными войсками генерал-полковник В. Ачалов оправдывались: войска-де прибыли в Москву для подготовки к параду 7 ноября и, кроме этого, будут помогать колхозникам копать картошку. Им не верили. «Нам пытаются доказать, – говорил Ельцин, выступая на заседании Верховного Совета РСФСР, – что это мирное мероприятие, связанное с подготовкой к параду, однако есть сильное сомнение в этом».

Подробности поездки десантников «на картошку» много позже раскрыл начальник штаба ВДВ генерал-полковник Е. Подколзин. Он рассказал, что за месяц до отъезда за границу Горбачёв «поставил перед министром обороны Язовым задачу: устранить от власти Верховный Совет СССР и ввести в столице военное положение. По тревоге были подняты три десантные дивизии… Тульская была переброшена прямо в Москву, в Тушино. Болградская и Псковская дивизии маршем прошли до МКАД и уже готовились войти в Москву, как неожиданно разразился скандал».

Позиции российского и союзного руководства все больше расходились. 21 сентября 1990 г., выступая на сессии Верховного Совета СССР, Президент СССР потребовал предоставить ему чрезвычайные полномочия, включая право введения президентского правления в союзных республиках и роспуска их высших органов государственной власти.

В российском руководстве это заявление было расценено как прямая угроза и посягательство на права республики.

Вопрос о праве частной собственности на землю становился главным вопросом II Съезда народных депутатов, назначенного на декабрь 1990 г. Он позволял перетянуть на сторону Ельцина часть колебавшихся.

Правда, был и другой очень важный вопрос – о принятии новой Конституции. О том, что на очередном съезде должна быть принята новая Конституция, было решение Первого съезда. Была образована конституционная комиссия, во главе которой был Б. Н. Ельцин, заместитель – Р. И. Хасбулатов, секретарем стал О. Г. Румянцев.

Комиссия за четыре месяца смогла рассмотреть 39 проектов Конституции, отобрать из них 18, переработать, обсудить и к концу ноября представить проект для общенародного обсуждения. 22 ноября проект был опубликован в «Российской газете», а 24-го – в «Советской России».

Это был проект принципиально новой Конституции, начисто лишенный идеологической коммунистической риторики. В ней по-новому были прописаны основы конституционного строя, устанавливался принцип разделения властей. Появился раздел о правах и свободах человека и гражданина.

Однако с момента появления этого документа проект Конституции был подвергнут критике со стороны различных политических групп.

На заседании Президиума Верховного Совета накануне российского съезда 23 ноября 1990 г. Ельцин предложил изменить повестку дня. Судя по стенограмме, он говорил: «Идет уже открытая война с еще только-то представленным публике опубликованным проектом Конституции… Чтобы нам в этой борьбе, которая уже планируется на съезде, не потерять вопрос продовольствия, агропромышленный вопрос – то есть предложение вопрос о новой Конституции снять, а только о поправках к Конституции, которые в соответствии с законами у нас возникли. Проект Конституции напечатан, пусть идет обсуждение, изучение, будем проводить пропагандистскую работу, семинары различные, изучение и т. д. А, скажем, на очередном, мартовском Съезде народных депутатов вынесем этот вопрос.

Члены Президиума: «Надо проголосовать».

Ельцин Б. Н.: «Зачем каждый раз голосовать? Я бы мог спросить, кто против? Один против».

Это была стратегическая ошибка Ельцина, за которую пришлось позже заплатить очень дорогую цену. На первый взгляд, все правильно. Главное – накормить людей, решить аграрные и продовольственные вопросы. А Конституция – подождет. «На очередном, мартовском Съезде народных депутатов вынесем этот вопрос». На «очередном, мартовском съезде» 1991 г. было уже не до этого. Ельцин утратил инициативу в конституционном процессе, который пошел совсем не так, как надеялись участники этого Президиума. Но об этом позже.

1991 год начинался плохо. С первых дней января в Литве шли столкновения между сторонниками независимости, провозглашенной Верховным Советом Литвы еще в марте 1990 г., и защитниками сохранения республики в составе Советского Союза. Руководствуясь указом Президента СССР об охране союзной собственности, в Вильнюс были введены части воздушно-десантных войск и отряд «Альфа». В ночь на 13 января десантники начали штурм телевизионной башни в Вильнюсе. В городе появились баррикады. Были убитые, десятки раненых.

Вечером 12 января Ельцин срочно вылетел в Таллин. На следующий день он подписал договор о сотрудничестве между Россией и Эстонией и обратился к солдатам и офицерам Вооруженных сил СССР с призывом не допускать насилия над народом и не способствовать срыву демократических преобразований в стране.

Вильнюсские события справедливо были оценены Ельциным как пролог к возможности военного переворота уже в России. Если «для охраны союзной собственности» в Литве можно применить десантников, то почему этого же нельзя сделать в России?

И начался политический кризис, становясь день ото дня все острее.

Горбачёв объявил о начале подготовки к референдуму о сохранении СССР.

Ельцин и его сторонники из «Демократической России» предложили включить в перечень вопросов, выносимых на референдум о сохранении Советского Союза, российский вопрос – о возможности введения поста Президента России.

Главная забота союзной власти – любыми способами не допустить возможности выдвижения и тем более избрания Ельцина на пост Президента России. Один раз союзная власть уже проиграла схватку, недооценила для себя опасность избрания Ельцина Председателем Верховного Совета РСФСР. Аппарат ЦК приложил немалые усилия для того, чтобы расшатать, разрушить тот консенсус, взаимное согласие и способность к компромиссам, которые удалось наладить в Верховном Совете РСФСР летом 1990 г.

Как достичь поставленной задачи?

Надо добиться заветного – выгнать Ельцина из политики.

Каким образом?

Вот эти вопросы и прорабатывались тщательнейшим образом в аппарате ЦК КПСС.

Противникам Ельцина надо было действовать на опережение. Фракция «Коммунисты России» – 270 депутатов – выдвинула требование досрочного созыва III, внеочередного Съезда народных депутатов, где планировалось отстранить Ельцина от поста Председателя Верховного Совета РСФСР.

21 февраля все руководители палат Верховного Совета, их заместители и заместители Председателя Верховного Совета РСФСР, кроме Хасбулатова, выступили на Верховном Совете с политическим заявлением. Его зачитала С. Горячева. В заявлении содержались резкие нападки на Ельцина. Внеочередной съезд становился неизбежным. Борьба велась только вокруг вопроса о том, когда съезд откроется. Коммунисты требовали, чтобы он начал работу уже 5 марта, их оппоненты пытались отнести срок его созыва позже – на конец марта – начало апреля. Съезд был назначен на 27 марта 1991 г.

Верховный Совет РСФСР настоял на включении российского вопроса о введении поста Президента России в общесоюзный референдум.

Встреча с шахтерами. 1991 г.

17 марта референдум состоялся. Надо было дать ответ на вопрос, смысл которого путался в долгой формулировке: «Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности.»

76 % населения страны ответили да. Это было оценено как поддержка сохранения Союза ССР. В голосовании о судьбе Союза не участвовали большинство жителей Грузии, Молдавии, Латвии, Литвы, Эстонии. В воздухе повис вопрос: означает ли неучастие этих республик в референдуме выражением их отказа оставаться в СССР?

Предложение о введении поста Президента России поддержали 70,88 % избирателей.

Первую схватку с Ельциным аппарат ЦК и мятежные заместители проиграли.

Но главная схватка была впереди, на внеочередном, Третьем съезде народных депутатов.

Накануне съезда, который должен был открыться 28 марта, союзная власть приняла ряд указов, юридически и фактически подготовивших введение чрезвычайного положения в стране. Были запрещены любые демонстрации, митинги, уличные шествия, московская милиция переподчинена союзному Министерству внутренних дел.

28 марта, утром, вдоль улиц Москвы выстроились сотни военных грузовиков с солдатами.

Так начинался Третий, внеочередной съезд.

Но пошел он совсем не так, как было предусмотрено режиссерами в ЦК КПСС. В зале бушевало возмущение против того, что съезд проводится фактически в условиях чрезвычайного положения. Значительная часть депутатов категорически потребовали от Президента СССР вывести войска из Москвы.

Вечером того же дня – 28 марта – в Москве вопреки запрещению союзного правительства прошла мощная демонстрация, в которой приняли участие многие десятки тысяч людей. Горбачёв отступил. Уже подготовленное чрезвычайное положение в Москве не было введено. На следующий день войска были выведены. Съезд продолжил работу. Инициатива оказалась в руках сторонников «Демократической России».

Подлинной сенсацией стало выступление на съезде участника афганской войны, полковника, Героя Советского Союза, члена ЦК РКП А. В. Руцкого. Он заявил о выходе из фракции «Коммунисты России» и о создании своей парламентской группы – «Коммунисты за демократию», куда вошли 95 делегатов съезда.

Важнейшим итогом съезда стало то, что 5 апреля было принято Постановление с поручением Верховному Совету РСФСР разработать и утвердить Закон о Президенте РСФСР, который и утвержден Верховным Советом 24 апреля 1991 г.

После окончания съезда развернулась предвыборная борьба за пост Президента России.

Съезд подтвердил стремление России к подписанию Союзного договора.

Но одна тема не получила развития на съезде. В обстановке острейшего конфликта никто не вспомнил о планах принятия новой Конституции.

Ельцин победил на третьем съезде, добился введения поста Президента России, попутно развалив с помощью Руцкого коммунистическую фракцию.

Горбачёв проиграл. Его положение осложнилось, что называется, по многим фронтам. Его в открытую ругали партийные функционеры, он терял поддержку в аппарате. Осложнились его отношения с ближайшим окружением, секретарями ЦК КПСС, готовившими свержение Ельцина и ждавшими, но не дождавшимися решительных действий от Президента Горбачёва.

В этих условиях Горбачёв решил искать союза со своим недавним соперником – с Ельциным. Основой для сотрудничества было желание сохранить Союз.

Б. Н. Ельцин покинул ХХVIII съезд КПСС. 1991 г.

В правительственной резиденции «Ново-Огарёво» 23 апреля 1991 г. начались переговоры Президента СССР с руководителями РСФСР, Украины, Белоруссии, Узбекистана, Казахстана, Азербайджана, Киргизии, Таджикистана, Туркмении о будущем Союза. Встреча, как и ряд других, состоявшихся в таком же составе, получила название «9+1» – девять союзных республик СССР и Президент СССР, олицетворявший союзный центр.

В итоге долгих и сложных переговоров, длившихся 9 часов, было подписано «Совместное заявление о безотлагательных мерах по стабилизации обстановки в стране и преодолению кризиса». Договорились до следующего: заключить новый Союзный договор, принять новую Конституцию, провести перевыборы органов власти Союза. Кроме этого, главы республик призвали к совместному осуществлению антикризисных мер.

Для того чтобы остаться Президентом Союза, Горбачёв пошел на две принципиальные уступки. Первая – в новоогарёвском соглашении нигде не указывается, что обновленный Союз будет социалистическим. И второе – договоренности предполагали перевыборы, смену союзного руководства, правительства, министров.

Выборы Президента России были назначены на 12 июня 1991 г. Один кандидат уже был заявлен – это Ельцин. Для него выборы стали едва ли не привычным делом. Он избирался в 1989-м, 1990-м и должен был участвовать в выборах в 1991 году. Аналитики из Гуманитарного отдела (так переименовали прежний идеологический отдел) ЦК КПСС были далеки от оптимизма. В записке руководству партии они констатировали: «Признав невозможность воспрепятствовать избранию на пост Президента России Б. Ельцина, постараться максимально использовать избирательную кампанию для того, чтобы ослабить позиции Б. Ельцина как Президента и укрепить позиции Коммунистической партии».

Антикоммунистический митинг. Февраль 1991 г.

Против Ельцина была выдвинута кандидатура Н. И. Рыжкова, еще недавно – премьер-министра, ушедшего в отставку и ставшего критиком Горбачёва. Другим кандидатом от власти стал В. В. Бакатин, бывший министр внутренних дел, считавшийся либералом.

Кроме этого, кандидатами в президенты выступили: А. Г. Тулеев, председатель Кемеровского областного совета, народный депутат РСФСР; А. М. Макашов, командующий Приволжско-Уральским военным округом; В. В. Жириновский, председатель незадолго до этого образовавшейся Либерально-демократической партии.

Выборы Президента России. 1991 г.

Тактика противников Ельцина попыталась учесть особенности Закона о выборах Президента РСФСР. Согласно ему кандидат в президенты может считаться избранным в первом туре голосования, если за него проголосуют более половины избирателей, включенных в избирательные списки. Подчеркиваю: не пришедших на выборы, а включенных в списки избирателей. Получить большинство в этих условиях невероятно трудно.

В предвыборной борьбе важно было найти такую кандидатуру вице-президента (его фамилия также включалась в избирательный бюллетень), которая помогла бы претендентам на пост президента набрать максимум голосов.

Было ясно, что главным соперником Ельцина на выборах будет Рыжков. Его кандидатом в вице-президенты стал генерал Б. Громов, командовавший советскими войсками в Афганистане и выведший оттуда свою 40-ю армию.

Советники Ельцина Л. Г. Пихоя и Г. Н. Харин предложили Ельцину в качестве кандидата в вице-президенты полковника, Героя Советского Союза А. В. Руцкого. Они полагали, что Руцкой сможет привлечь на свою сторону военных, часть коммунистов. За него будут голосовать женщины.

12 июня 1991 г. состоялись первые в истории России выборы ее президента. Их итоги были следующими: Б. Н. Ельцин получил 57,3 % голосов; на втором месте с огромным отрывом шел Н. И. Рыжков – 16,85 %, на третьем (и это тоже стало полной неожиданностью) – В. В. Жириновский – 7,81 %. Пресса пророчила ему около одного процента голосов, а он смог обойти людей, считавшихся опытными политиками, – А. М. Тулеева с 6,81 %, А. М. Макашова с 3,75 % и В. В. Бакатина с 3,42 %. Особенно заметно было поражение Бакатина, которого расценивали как выразителя курса Горбачёва.

Остановимся, уважаемый читатель. За кажущейся нами обычной процедурой выборов состоялось событие, прежде невиданное в России, – ее граждане сами выбрали главу государства. Страной управляли легендарные князья-варяги и их потомки, великие князья, цари, императоры, генеральные секретари… Они захватывали власть в усобицах, получали ее по наследству, в результате заговоров, более или менее кровавых переворотов и войн. Вопрос, кто управляет Россией, решался придворными, у которых в разные века были разные названия – от Боярской думы до Политбюро, – но суть одна – удержаться при очередной власти.

Первый раз в истории России народ сам выбрал главу государства.

Исторический смысл происходящего должен был быть отражен на процессе вступления Ельцина в должность президента – инаугурации. Никакого прежнего опыта не было. Главная идея инаугурации – это непрерывность российской государственности, которая отрицалась всей коммунистической идеологией. В фойе Дворца Съездов были развернуты две выставки. Справа от входа в витринах находились священные книги всех религий России. В витринах слева были выставлены все государственные награды России – от кубков, чаш и наградных монет ХVI – ХVII вв. до орденов и медалей – от ордена Андрея Первозванного до ордена Октябрьской Революции. Коллекция наград, представленная Государственным историческим музеем, была настолько ценной, что витрины охраняли кремлевские солдаты с оружием в руках.

Инаугурация началась произнесением президентской присяги Ельциным. Следом за ним слово взял Патриарх Алексий II. Это было не поздравление. Это были размышления и наставления. Он говорил: «Мой долг Патриарха в этот день сказать Вам слова о том, какую ношу Вы принимаете на себя. Вы приняли ответственность за страну, которая тяжко больна. Семь десятилетий разрушения ее духовного строя и внутреннего единства сопровождались укреплением внешних тяжких обручей принудительной государственности. Три поколения людей выросли в условиях, отбивавших у них желание и способность трудиться… На Вас выбором народа возложен тяжкий крест. Ответственность же Вы несете не только перед народом, но и перед Богом. Вы приняли не честь, не привилегию, но ответственность…»

Эти мудрые слова создавали совершенно особую историческую атмосферу…

Главным ожидаемым политическим событием лета 1991 г. было подписание нового Союзного договора. Новоогарёвские переговоры завершались. На очереди был вопрос – как будет организована власть в новом Союзе после подписания договора. 29 июля в «Ново-Огарёве» встретились Горбачёв, Ельцин и Назарбаев. Встреча носила конфиденциальный характер. Решали, кого рекомендовать на главные должности в новом Союзе. Договорились, что пост президента будет предложен Горбачёву, а премьер-министром станет Назарбаев.

Из руководства предполагалось убрать вице-президента Г. Янаева, председателя КГО В. Крючкова, министра обороны Д. Язова и внутренних дел – Б. Пуго.

Инаугурация 1991 г.

В разгар разговора Ельцин забеспокоился – «нас подслушивают». Его опасение оправдалось. «Записали и этот разговор, может быть, эта запись и стала спусковым крючком августа 91-го года», – отметил он в своих мемуарах.

2 августа Президент СССР выступил по телевидению и сообщил, что проект нового Союзного договора готов и 20 августа начнется его подписание. Перед своим отъездом на отдых в Крым, в свою резиденцию в Форосе, 3 августа 1991 г. он заявил на заседании Кабинета министров СССР, что в стране существует «чрезвычайная ситуация» и необходимы «чрезвычайные меры», а на следующий день с семьей отправился в отпуск.

У Ельцина была запланирована поездка в Казахстан, где деловые переговоры с Назарбаевым Ельцин сочетал с отдыхом.

В августовском затишье, тихом политическом омуте начиналось незаметное на первый взгляд брожение. 14 августа председатель КГБ Крючков объявил своим сотрудникам, что у Горбачёва психическое расстройство и он не может работать. Поэтому необходимо готовить документы для введения чрезвычайного положения.

В понедельник 19 августа 1991 г. все радиоприемники и телевизоры страны сообщали:

– Горбачёв тяжело болен, не может исполнять свои обязанности, поэтому исполняющим обязанности президента стал вице-президент Г. И. Янаев.

– Создан Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП), который намерен навести в стране порядок, обеспечить уборку урожая, восстановить связи между промышленными предприятиями и выдать каждому из граждан СССР по 15 соток земли.

– Председатель Верховного Совета СССР Лукьянов считает невозможным подписание Союзного договора как документа, противоречащего Конституции СССР.

Всем было ясно – в стране переворот, Горбачёва сняли, как это проделали намного раньше с Хрущёвым, а ГКЧП создан, чтобы расправиться с российским президентом Ельциным и его сторонниками.

В Москву были введены войска: Таманская мотострелковая, Кантемировская танковая, Тульская воздушно-десантная дивизии, отдельная мотострелковая дивизия особого назначения им. Дзержинского, а также элитные подразделения КГБ СССР – «Альфа» и группа «Б».

Эта армада – 362 танка, 140 боевых машин пехоты, 148 бронетранспортеров, 430 тяжелых армейских грузовиков с боеприпасами и солдатами, чадя соляркой, гремя гусеницами, выдвигалась на улицы Москвы.

Накануне, в ночь на 19 августа, самолет с Ельциным прибыл в Москву, он уехал в загородный дачный поселок Совмина РСФСР «Архангельское», где летом жили многие высшие чиновники.

Немедленно после получения сведений о создании ГКЧП у Ельцина собрались премьер-министр И. Силаев, исполняющий обязанности Председателя Верховного Совета России Р. Хасбулатов, государственный секретарь Г. Бурбулис, народный депутат России юрист С. Шахрай, вице-мэр Москвы Ю. Лужков и мэр Петербурга А. Собчак. Там, утром, было написано обращение «К гражданам России», где сообщалось, что в стране произошел антиконституционный переворот. Оно было подписано Ельциным, Силаевым и Хасбулатовым.

Уже оттуда, с дачи Ельцина, текст обращения начал рассылаться по факсу в редакции газет, в информационные агентства, его копировали, распространяли по всей стране и миру. Если у членов ГКЧП и была надежда договориться с российским руководством, то после опубликования этого обращения это стало невозможно.

Ельцин прорвался в Москву, в «Белый дом».

Руководство ГКЧП было убеждено, что Ельцин должен спасовать перед демонстрацией мощи союзной власти. Не получилось. Более того: Ельцин, выйдя из здания, превратил один из танков, окруживших «Белый дом», в свою трибуну. С брони зачитал свое обращение к гражданам России о незаконности ГКЧП и призвал к защите законной власти. Эту сцену сняли журналисты Би-би-си, она немедленно пошла в эфир по всему миру, а вечером ее удалось показать в программе «Время».

Со второй половины 19 августа «Белый дом» и площадь вокруг него было не узнать. На защиту российской власти собрались сотни и тысячи москвичей, образовавших живой щит. На подходах к «Белому дому» строились баррикады.

Тогда же было объявлено о созыве 21 августа внеочередной сессии высшего законодательного органа республики – Верховного Совета.

В стане Государственного комитета по чрезвычайному положению нарастало беспокойство. Уже вечером 19 августа стало ясно, что свой первый день ГКЧП проиграл. Пресс-конференция руководителей ГКЧП, показанная в прямом эфире вечером, продемонстрировала стране вице-президента Янаева с трясущимися руками, неспособность новых вождей ответить на вопрос – где Горбачёв? Кто их назначил? Почему чрезвычайное положение введено вопреки действующему закону о чрезвычайном положении? Эта пресс-конференция превращалась в антирекламу ГКЧП.

Утром 20 августа всем стало ясно – решительная схватка приближается. К вечеру напряжение достигло высшей точки. Все понимали, что предстоящая ночь – решающая, ведь предыдущую, на 20-е, путчисты упустили.

На совещании в Генеральном штабе было принято решение – штурм «Белого дома» начинать в 3 часа ночи 21 августа. Время выбиралось с учетом того, что в 12 часов дня на митинг в поддержку Ельцина собралось до 200 тысяч человек. Ночью людей должно быть меньше. Десантникам под командованием А. Лебедя совместно с дивизией им. Дзержинского поручалось блокировать «Белый дом», вытеснить людей, окружавших здание; отряду милиции особого назначения (ОМОНу) при помощи танков поручались прорвать баррикады, построенные вокруг здания; следом в прорыв должны были войти группы «Альфа» и «Б». «Альфа» должна была пробиться в здание, арестовать Президента России. Спецподразделение КГБ – группа «Б» должна была уничтожить очаги сопротивления в здании, применив специальные средства. Атаку должны были поддерживать вертолеты прикрытия.

Но до штурма дело не дошло. Планы ГКЧП поломала, по существу, трагическая случайность. Около полуночи взвод боевых машин пехоты, осуществлявший патрулирование, приблизился к пересечению Калининского проспекта и Садового кольца. На пути оказались баррикады. Тогда эти машины повернули в тоннель под Садовым кольцом. На выходе из тоннеля вновь столкнулись с баррикадой. БМП попытались прорваться, но на их пути встали люди, пытавшиеся остановить их, проникнуть внутрь. В машины полетели камни, куски арматуры. Из БМП началась стрельба. Погибли три человека – Комарь, Усов и Кричевский.

Пролилась первая кровь в Москве времени ГКЧП. Это событие не имело, строго говоря, военного значения. Однако оно имело несомненный политический, психологический, нравственный смысл. Офицеры «Альфы» отказались выполнять приказ, переданный им генералом Карпухиным, командиром «Альфы». Десантники – начальник штаба ВДВ генерал Подколзин, замминистра обороны Грачёв понимали, что начало штурма приведет к морю крови, за которую назначат виновными их. Штурм отменили. Коллегия Министерства обороны приняла решение о выводе войск из Москвы. Рано утром колонны техники двинулись из города.

В 10 часов утра 21 августа открылось внеочередное заседание Верховного Совета Российской Федерации. Это было событие огромной политической важности. Символом радикальных политических перемен стало возвращение исторического бело-сине-красного российского флага, который был узаконен специальным постановлением Верховного Совета и взвился над «Белым домом».

Путч. 20 августа.

Лидеры ГКЧП побежали. Побежали в прямом смысле этого слова, направившись в правительственный аэропорт «Внуково», а оттуда – в Форос, к Горбачёву. Руководители ГКЧП – Крючков, Язов, Бакланов, Тизяков, примкнувшие к ним председатель Верховного Совета СССР А. Лукьянов и заместитель генерального секретаря ЦК КПСС В. Ивашко улетели к Горбачёву. Смущала подробность, казавшаяся защитникам «Белого дома» почти неприличной – почему путчисты полетели в Форос?

Возникал момент неопределенности, тлело предположение: а не скрывается ли за путчем инсценировка временного самоотречения Горбачёва? И какого сюрприза еще можно ждать из Фороса?

По решению Верховного Совета России в Форос была направлена российская делегация, куда вошли вице-президент А. Руцкой, премьер-министр И. Силаев, министр юстиции Н. Федоров. К ним присоединились Е. Примаков и В. Бакатин, члены Совета безопасности Президента СССР. Вместе с ними вылетели офицеры МВД и службы безопасности Президента России.

Прилетевшие в Форос к Горбачёву гэкачеписты были арестованы службой безопасности Президента СССР. Это добавляло второй вопрос – а почему охрана Горбачёва не сделала этого тогда, когда к нему 18 августа прилетали лидеры ГКЧП и, по словам Горбачёва, лишили его средств связи и фактически задержали?

В ночь на 22 августа самолет с семьей Горбачёва, арестованными лидерами ГКЧП, Руцким и сопровождавшими его людьми вылетел в Москву. В аэропорту в Москве Горбачёв сказал журналистам, просившим его объяснить появление ГКЧП, странную фразу: «Всей правды вы никогда не узнаете».

23 августа Горбачёв прибыл на заседание Верховного Совета Российской Федерации. Ельцин и Верховный Совет России были триумфаторами. Горбачёв фактически оказался в положении ответчика. Из зала звучали требования – запретить КПСС, ставшую, по существу, идеологом переворота. Ельцин потребовал от Горбачёва осудить КПСС, но, встретившись с его сопротивлением, «для разрядки» подписал указ о приостановлении деятельности Российской коммунистической партии.

История зло подшутила над Горбачёвым. Уже Ельцин отчитывал Горбачёва, и от Ельцина зависело, останется ли Горбачёв в политике.

История с ГКЧП стала роковой чертой для всего Советского Союза, для коммунистической политической системы. В те часы, когда Горбачёв стоял на трибуне Верховного Совета РСФСР, десятки и сотни тысяч москвичей запрудили центр Москвы, вокруг ЦК КПСС стояли толпы, готовые разгромить здания на Старой площади. Охрана разбежалась. Толпу сдерживали московские дружинники во главе с вице-мэром Москвы А. Музыкантским. Испуганные сотрудники аппарата ЦК выходили через коридор, образованный дружинниками.

Внутри здание было пустым, его коридоры были завалены бумагами, стояли брезентовые мешки с перемолотыми в бумагорезках документами.

Всесильный Центральный Комитет испарился, пропал, оставив после себя только груды мусора. Коммунистическая власть закончилась…

Уже в первые часы после крушения ГКЧП началась финальная часть распада СССР. Тогда, когда союзная и российская прокуратура разыскивали и арестовывали сторонников ГКЧП, союзные лидеры поспешили отмежеваться не только от ГКЧП, но и от союзной власти как власти плохо предсказуемой, опасной и, главное, слабой.

21 августа в 3 часа дня Президиум Верховного Совета Украинской ССР отмежевался от ГКЧП, а 24 августа уже объявил о независимости республики и о проведении 1 декабря 1991 г. референдума о выходе из СССР и выборах президента Украины.

Лидеры союзных республик, еще вчера признавшие законность ГКЧП, сейчас яростно открещивались и от ГКЧП, и от союзного руководства – З. Гамсахурдия, А. Муталибов, Л. Кравчук…

2 сентября собрался Съезд народных депутатов СССР – последний съезд в истории СССР. Он начался заявлением Назарбаева от лица Президента СССР и руководителей республик о том, что в дальнейшем Съезд народных депутатов не нужен. Столкнувшись с недовольством многих депутатов, Горбачёв пригрозил изменить Конституцию, дать возможность распустить съезд простым большинством депутатов. Депутаты сдались. Съезд народных депутатов СССР, во многом изменивший политический облик страны, был распущен. В роспуске съезда от имени Горбачёва было одно политически опасное для него обстоятельство: именно съезд избрал Горбачёва президентом…

Путчисты мимоходом, как это и бывает в истории, уничтожили КПСС, не политическую партию, а основной институт государственности СССР. 24 августа с заявлением о сложении с себя функций Генерального секретаря ЦК КПСС выступил Горбачёв. Вместе с КПСС и союзным правительством рухнул и СССР.

6 ноября 1991 г., накануне прежнего главного государственного праздника – годовщины Октябрьской революции, Ельцин «прибрал» политический труп КПСС, издав указ, в котором заявлялось, что «КПСС никогда не была партией. Это был особый механизм формирования и реализации политической власти путем сращивания с государственными структурами или их прямым подчинением КПСС». КПСС на территории России была запрещена, ее имущество передано в государственное ведение.

Денег не было. Валютные ресурсы отсутствовали. СССР передавал в наследство России огромный валютный долг. К этому добавлю, что цена на нефть – основное экспортное сырье страны – составляла 17–18 долларов за баррель.

Положение в экономике было столь плачевным, что апостолы рыночных реформ в СССР, громогласно объявлявшие, что они точно знают путь в светлое рыночное будущее, с несвойственной прежде скромностью отошли в сторону. Пропали и представители славного директорского корпуса, претендовавшие на министерские портфели.

Закрытие Компартии РСФСР. 23 августа 1991 г.

28 октября президент Ельцин выступил в Верховном Совете России и объявил, что в России начнется программа глубоких экономических преобразований, предполагающая отпуск цен на большинство видов продукции, приватизацию, ослабление государственного контроля над экономикой. Это была программа «шоковой терапии», та программа, которая, как известно, не приносит лавров ее проводникам. Ельцин принял решение лично возглавить правительство. Его отговаривали, объясняли, что он потеряет тот высочайший уровень поддержки, который заработал после августа. Но решение Ельцина было продуманным и выношенным. «Популист» Ельцин опять сделал то, чего от него не ожидали. Он принимал на себя всю полноту ответственности за будущие непопулярные решения.

Ельцин был утвержден главой правительства. Его заместителями стали: Г. Э. Бурбулис, государственный секретарь Российской Федерации, Е. Т. Гайдар, отвечавший за экономическую политику, и А. Н. Шохин – за социальную политику. Впервые в правительство пришла «команда», группа молодых, прекрасно образованных, честолюбивых специалистов, «академическая» подготовка которых была заметно лучше их практического управленческого опыта.

На первом этапе предстоявших реформ надо было привести в соответствие спрос и предложение. Так как спрос был огромный и неудовлетворенный, а товаров на рынке не было, то становилось ясно, что цены взлетят, а рубль обесценится.

Планировалась также приватизация государственной собственности, существовала надежда на привлечение в российскую приватизацию иностранных инвесторов.

Существенным элементом начинавшихся реформ было то обстоятельство, что президент Ельцин как глава правительства располагал поддержкой большинства депутатов Верховного Совета, имел достаточно высокий уровень поддержки и у граждан страны.

Начинающаяся радикальная экономическая реформа должна была изменить политический климат страны. С этого времени личная биография Б. Н. Ельцина практически исчезает. Она растворяется в истории страны, переживающей мучительный переход от советско-коммунистического прошлого к будущему.

Какому?

Без ответа на этот вопрос мы не поймем позиции Ельцина. Она неотделима от его прошлой биографии. Он верен идее великой России. Поэтому он будет добиваться и добьется для России получения места в Совете Безопасности ООН, места, которое прежде принадлежало СССР. С явным удовольствием примет двуглавого орла как герб государства Российского. Он искренне верил, что еще чуть-чуть, еще потерпеть, и благословенные рыночные реформы сделают большинство людей зажиточными.

Наивно? Утопично?

Да.

Но таков наш герой. Социальная утопия, неоднократно кружившая голову русским мужикам, искавшим то райское Беловодье, то царскую грамоту о воле с золотыми буквами, жила и у Ельцина, сначала истово верившего в коммунизм, потом изуверившего и отринувшего коммунистическую утопию и поверившего в рыночные реформы, в то, что Россию, свергнувшую коммунизм, примут как равную в число развитых стран мира. У него была воля, решительность, у него получалось заставить удачу работать на себя. Он будет ломать и строить. Но и его личная трагедия, и беда для страны, что многое окажется очередной утопией и ему придется принять на себя потоки оскорблений и унижений от народа, который он хотел вывести из советско-коммунистического прошлого.

26 августа 1991 г. в «Российской газете» было опубликовано заявление пресс-секретаря Ельцина П. Вощанова о том, что Россия, не ставя под сомнение право на самоопределение союзных республик, признает и «проблему границ, неурегулированность которой возможна и допустима только при наличии закрепленных соответствующим договором союзнических отношений». Российское руководство заявляло, что оно не считает административные границы между союзными республиками государственными уже потому, что эти границы устанавливались часто произвольно, под воздействием сиюминутных факторов, вроде «юбилейной», под очередную дату «воссоединения Украины с Россией», передачи заселенного русскими Крыма в юрисдикцию Украины; Казахстану в период хрущёвского «освоения целины» были прирезаны территории Омской, Оренбургской, Новосибирской областей. Понятно, что П. Вощанов озвучивал позицию президента.

Это заявление вызвало взрыв возмущения на Украине и в Казахстане, категорический отказ обсуждать эти вопросы, поток обвинений в адрес «российского империализма». Верховные Советы Украины и Казахстана пригрозили отказом от согласованного прежде вывоза в Россию ядерных боеголовок.

Призрак угрозы войны между республиками СССР, вроде войны в развалившейся Югославии, только с ядерным оружием, не мог не влиять на позицию российского руководства.

Нужно было вырабатывать новые, нормальные отношения между республиками. Государственный совет СССР, которым руководил Президент СССР и где были руководители союзных республик, действовал скорее по инерции, собирался редко и ничего не мог решить.

1 декабря референдум на Украине состоялся. За ее независимость проголосовало 90,32 % населения. Президентом был избран Л. М. Кравчук.

Выборы президента состоялись в этот день и в Казахстане. Назарбаев получил 98,8 % голосов.

В «клубе президентов» в СССР только один не прошел процедуры всенародных выборов. Им был основатель клуба – М. С. Горбачёв. Право быть президентом он получил от Съезда народных депутатов СССР, того политического института, который перестал существовать при его же участии.

2 декабря Россия признала итоги украинского референдума.

5 декабря президент Кравчук объявил, что Украина выходит из Союзного договора 1922 г., того самого, которым был образован Союз Советских Социалистических Республик. Украина была тогда, в 1922 г., одним из создателей СССР. Сейчас Украина денонсировала этот договор.

Возникла проблема неконтролируемого распада советского пространства. К сведению: на Украине находилось 1200 шахтных установок стратегических ракет, в Белоруссии – 800. Казахстан был обладателем четвертого в мире по мощности арсенала ядерного оружия.

7 декабря 1991 г. в Вискулях (охотничий домик в Беловежской пуще) собрались президенты России и Украины Ельцин и Кравчук, председатель Верховного Совета Белоруссии С. С. Шушкевич. У хозяев-белорусов была главная задача – обеспечить республику нефтью и газом зимой 1991–1992 гг. Кравчук и Ельцин были озабочены другим – что дальше? Как должны были складываться отношения России и Украины после украинского референдума? Мысль – встретиться в Белоруссии, чтобы договориться о будущих отношениях, обсуждалась Ельциным, Кравчуком и Шушкевичем еще в ноябре, после очередного провального совещания у Горбачёва.

«Ново-Огарёво». Переговоры по подготовке нового Союзного договора.

Как рассказывал сам Кравчук, «Ельцин привез с собой горбачёвский текст о создании Союза. Горбачёв делал нам следующее предложение: Украина вправе внести любое изменение, пересмотреть целые параграфы, даже составить новую редакцию при единственном условии – она должна обязательно подписать договор. Ельцин положил текст на стол и передал вопрос Горбачёва: «Подпишете ли вы этот документ, будь то с изменениями или без них?» Сам он сказал, что подпишет только после меня. Таким образом, судьба договора целиком зависела от Украины. Я ответил: «Нет». Сразу встал вопрос о подготовке нового документа. Специалисты работали всю ночь». Кравчук добавил: «Оказывается, все можно решать оперативно, если на дороге нет «бревна», которое называется центром».

Сторонам удалось договориться. Ими было принято историческое решение: «Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает свое существование». Это заявление было сделано от лица трех из четырех государств, образовавших в 1922 г. Советский Союз. Закавказская Федерация – четвертый подписант договора об образовании СССР – уже давно перестала существовать, распавшись на Грузию, Армению и Азербайджан.

Белоруссия, Россия и Украина объявили об образовании Содружества Независимых Государств (СНГ).

Уже 10 декабря Беловежское соглашение было ратифицировано парламентами Украины и Белоруссии. 12 декабря Верховный Совет России абсолютным большинством (за – 188 человек, против – 6, воздержались – 7), под аплодисменты, ратифицировал это соглашение.

21 декабря во встрече в Алма-Ате участвовали главы всех республик, входивших в СССР, за исключением трех государств Прибалтики и Грузии (Грузия присоединилась позднее). В подписании декларации приняли участие главы 11 государств, поставившие свою подпись в поддержку Беловежского соглашения. «С образованием Содружества Независимых Государств, – заявили они, – Союз Советских Социалистических Республик прекращает свое существование».

25 декабря Верховный Совет изменил название страны – Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика (РСФСР) стала называться Российской Федерацией (РФ). Или просто – Россией.

25 декабря 1991 г. Горбачёв подписал указ о сложении с себя полномочий Президента СССР и сделал об этом телевизионное заявление.

25 декабря 1991 г. в 19 часов 38 минут над Кремлем спущен красный флаг СССР и поднят трехцветный флаг России.

2 января 1992 г. в стране были введены свободные цены. В условиях инфляции реальная заработная плата за 1992 г. сократилась по отношению к концу 1991 г. более чем в два раза. Пришла проблема стремительного подорожания жизни.

Цена на промышленные товары выросла в 1992 г. в 26,3 раза, на продукты питания – в 26,7 раза, на платные услуги населению – в 22,2 раза. Рост цен в два с лишним раза обогнал заработную плату!

Телевидение систематически рассказывало о «шоковой терапии» польской и венгерской экономик, о том, что магазины в этих странах чудесным образом наполнились сразу же после отпуска цен.

В России чуда не произошло, поскольку в отличие от Венгрии и Польши отсутствовали частные крестьянские хозяйства, да и территории несопоставимы.

Пытаясь сломать барьеры между областями, сложившиеся за последние годы, когда области и края старались оставить продовольствие у себя, 29 января 1992 г. президент издал указ «О свободе торговли», один из самых радикальных за всю историю реформ и непосредственно повлиявший на жизнь всех граждан страны. Указ предоставлял «предприятиям независимо от форм собственности, а также гражданам право осуществлять торговую, посредническую и закупочную деятельность (в том числе за наличный расчет) без специальных разрешений… предприятия и граждане осуществляют торговлю (в том числе с рук, лотков и автомашин) в любых удобных для них местах, за исключением проезжей части улиц, станций метрополитена и территорий, прилегающих к зданиям государственных органов власти и управления». По этому указу отменялись таможенные пошлины на товары, которые граждане России ввозили в страну.

Начало 1992 г. Демонстрации против свободных цен.

Последствия указа сказались несколько позже, с началом весны. В Россию хлынул поток товаров из Украины и Белоруссии, где власти еще держали фиксированные цены. Первыми признаками новых экономических реальностей стали торговцы, вдруг появившиеся на улицах городов. В Москве у цоколя высотки на площади Восстания, у громадного и пустого гастронома, в других местах столицы какие-то люди стали торговать сыром, копченой колбасой, используя в качестве прилавков ящики, в лучшем случае застеленные газетами. «Незалежные» экономические границы рушились под натиском личного интереса и выгоды.

Такие изменения происходили и в других городах России, отставая от Москвы на один-два месяца.

У граждан страны появилась валюта, а вместе с ней – возможность покупать товары за границей. А 22 декабря того же 1992 г. Верховный Совет РФ в корне изменил порядок выезда граждан России за границу. Были отменены российские выездные визы. Для поездки требовалось только получить въездную визу в посольстве той страны, куда собирались ехать.

Этим указом воспользовались предприимчивые граждане, отправившиеся за товаром в Польшу, Турцию, позже – в Китай. Из-за границы везли то, чего не хватало на отечественном рынке – недорогую, но модную одежду, косметику, часто поддельную, дешевую электронику. Торговцами становились вчерашние инженеры закрывшихся заводов, ученые развалившихся НИИ, учителя, которые уходили из школ, так как жить на зарплату было невозможно.

К началу 1993 г. товарный дефицит ушел в прошлое. На прилавках магазинов, торговых центров появилось все. Были бы деньги.

Здесь мы подходим к одному из самых спорных и вызывающих критику решений Ельцина – к приватизации. Сразу же замечу, что, как многократно случалось, замыслы и их реализация сильно разошлись. По первоначальному плану предполагалось создать всем гражданам исходно равные условия для вступления в рыночную экономику. Для этого балансовую стоимость всех предприятий России на начало 1992 г. поделили на количество жителей – от младенцев до стариков, – и получилось, что на каждого пришлось по 10 тысяч рублей. По указу Ельцина от 14 августа 1992 г. каждому гражданину России причитался приватизационный чек (ваучер) на эту сумму. Гражданин имел право приобрести на этот ваучер акции выбранного им промышленного предприятия, подлежащего приватизации. Ваучер можно было продать. Их можно было скупать, что и делалось. Так начинался первый (ваучерный) этап приватизации, продлившийся до 1994 г.

Эта мера, изначально задуманная как социально ориентированная (всем поровну), очень скоро стала восприниматься как несправедливая. Инфляция обратила стоимость ваучера в совершенно незначительную величину. С другой стороны, появились дельцы, у которых были свободные деньги, скупавшие ваучеры и за бесценок приобретавшие крупнейшие промышленные комплексы. Как позже вспоминал один из этих дельцов, Каха Бендукидзе, «захватить «Уралмаш» оказалось легче, чем склад в Москве. Мы купили этот завод за тысячную долю его действительной стоимости».

Политическая ответственность за ход экономических реформ ложилась на Ельцина. Первым критиком еще не начавшихся реформ стал вице-президент А. Руцкой. Он оказывался в стороне от принятия главных решений. В ноябре – декабре 1990 г. он, совершая поездку в Сибирь, обрушился на концепцию предстоящих реформ, критиковал президента за то, что в правительстве «избыток ученых, недостаток специалистов-практиков», что он не доверяет «мальчикам в розовых штанишках», «не хочет быть китайским болванчиком президента».

Новую Конституцию, напомню, начали готовить сразу же после I Съезда народных депутатов РСФСР летом 1990 г. Выше я уже писал, что на II съезде Конституцию не стали принимать, отложили. На III съезде было не до того. На «очередном» внеочередном IV съезде принимали законы об избрании Президента России. На V съезде осенью 1991 г. решили, что надо вернуться к принятию Конституции. Съезд одобрил работу комиссии и поручил ей и Верховному Совету продолжить подготовку проекта Основного Закона и представить на VI Съезд народных депутатов.

6 апреля 1992 г. открылся VI Съезд народных депутатов РСФСР. Еще накануне открытия съезда, в интервью «Российской газете» 19 марта 1992 г., заместитель Председателя Верховного Совета С. Филатов сказал, что «самый главный вопрос компетенции VI съезда – принятие Конституции», а все остальное может решать Верховный Совет.

Но обстановка в стране изменилась. Главной темой стала не Конституция, а отношение к правительству. Шел четвертый месяц радикальной реформы, цены взлетели резко вверх, поэтому критика Гайдара стала политически выгодной. Депутаты страстно обвиняли «монетаристов», продавших Россию…

Председатель Верховного Совета Р. И. Хасбулатов открыто говорил о том, что Верховный Совет «в некотором смысле возглавил течение, оппозиционное осуществлению экономических реформ». В свою очередь, Б. Н. Ельцин решительно встал на съезде в защиту «правительства реформ». Этим он растратил немалую часть своего политического авторитета, ведь непопулярное правительство воспринималось как правительство Ельцина – Гайдара. На этом съезде Б. Ельцин столкнулся с жестким отторжением своей политики, обвинения сыпались на него с трибуны съезда как из рога изобилия. Шок для него был тем более сильным, что прежде он воспринимался как признанный лидер.

Важнейшим событием VI съезда стала ратификация 10 апреля 1992 г. Федеративного договора, который, по словам Президента РФ, должен был «отвести угрозу распада, которая нависла над нашей Родиной». Он регулировал отношения между центром, республиками и регионами России, закладывал основы российского федерализма.

Внутри Верховного Совета стала формироваться открытая и радикальная оппозиция президенту, которая начала применять не только «парламентские» методы борьбы, но и стала призывать к прямому неповиновению власти. Лидерами объединенной оппозиции были депутаты С. Бабурин, Н. Павлов, В. Исаков, генералы А. Макашов и А. Стерлигов, лидер российских коммунистов Г. Зюганов.

Лидеры объединенной оппозиции заявляли в конце июня 1992 г.: «Режим Ельцина в нынешнем его виде доживает последние месяцы или даже недели… Б. Ельцин не может даже прибегнуть к чрезвычайным мерам, поскольку фактически не имеет поддержки армии и правоохранительных органов… Возможна попытка диктаторского переворота, разгон съезда, арест лидеров патриотического движения. Но это лишь ненадолго продлит агонию режима, которая уже началась». 24 октября 1992 г. состоялся учредительный конгресс Фронта национального спасения (ФНС), ставшего «ударной силой» оппозиции.

Открытая атака на президента была предпринята в декабре 1992 г. на VII Съезде народных депутатов России. В повестку дня VII Съезда народных депутатов РФ было включено много вопросов, но центральными должны были стать вопросы о правительстве России, ходе экономической реформы и проекте новой Конституции.

Президент, выступая на открытии съезда, призвал к единству, к конструктивному сотрудничеству, просил передышки от политических баталий «хотя бы на год-полтора». Выступление президента было принято депутатами недоброжелательно, «в зале стоял враждебный гул, просто физически ощущалась разлитая в воздухе неприязнь».

Хасбулатов, критикуя политику правительства Ельцина – Гайдара, заявил, что Верховный Совет требует, чтобы реформы проводились «в рамках социальноориентированного рынка, в то время как правительственная политика покоится на парадигме совершенно иной модели. Вот здесь главное противоречие».

Все ожидали, что на VII съезде будет обсуждаться проект новой Конституции, однако этого не произошло. Опять, в который раз, началось обсуждение поправок к старой, действующей Конституции.

На VII съезде впервые совершенно ясно была сформулирована идея: Советы по действующей Конституции имели право вмешиваться в любой вопрос, относящийся к компетенции Российской Федерации, в том числе прямо влиять на проведение экономической политики. Принцип разделения властей депутатов уже перестал устраивать. Поэтому съезд, формально продолжив работу конституционной комиссии, вовсе не собирался принимать Основной Закон, который резко ограничивал права депутатов, не говоря о том, что сразу же после принятия новой Конституции были неизбежны перевыборы.

Обстановка на съезде накалялась. В адрес президента, членов правительства шел поток – не критики, оскорблений! Еще не успевшая сформироваться толком, политическая система начинала рассыпаться.

Шоком для Ельцина стало то, что в рядах его противников оказались многие сторонники «Демократической России», другие депутаты, которые всего годом раньше буквально шли на баррикады, защищая его – российского президента. Многие депутаты из демократического лагеря были недовольны тем, что Ельцин отошел от них. Символичным в этом отношении стал переезд Ельцина из «Белого дома» в Кремль.

Складывалась обстановка политического тупика.

Сгоряча принимается решение обратиться к гражданам страны с обвинениями в адрес съезда. Ельцин призвал своих сторонников покинуть съезд, лишить его, таким образом, легитимности. Не вышло. Заседание покинули немногие. Российские депутаты с их боевым опытом противостояния любому давлению не собирались выполнять приказы.

С большим трудом и при участии председателя Конституционного суда Зорькина был достигнут компромисс: Ельцин отправляет в отставку правительство, соглашается на то, чтобы его главой стал В. С. Черномырдин. В свою очередь, съезд объявил о том, что 11 апреля 1993 г. будет проведен всероссийский референдум по основным положениям новой Конституции (Основного Закона) Российской Федерации. Текст выносимого на референдум проекта основных положений Конституции должен был утвердить Верховный Совет по согласованию с президентом и Конституционным судом.

Конфликт если и не разрешился, то вроде бы затих.

26 января 1993 г. Центральная избирательная комиссия Всероссийского референдума приняла постановление об образовании округов референдума. Было образовано 89 округов.

Послесъездовская идиллия длилась недолго – сразу после завершения новогодних и рождественских каникул начались бурные консультации по вопросам проведения общероссийского референдума 11 апреля 1993 г. Председатель Верховного Совета Российской Федерации Хасбулатов сразу отмежевывался от недавних договоренностей с президентом, объяснив демарш просто – «бес попутал»…

Бедствовавшие и деморализованные силовые структуры тоже не торопились демонстрировать верность Верховному главнокомандующему. В окружении президента бродила шутка, что единственной силовой структурой Ельцина являлся его пресс-секретарь В. В. Костиков, яростно и язвительно отстаивавший позиции начальника в бесчисленных конфликтах с руководством Верховного Совета.

Реальный ресурс, который оставался тогда у президента, – это относительно высокий уровень его поддержки среди населения страны. Именно поэтому глава страны и настаивал на референдуме. Именно поэтому Съезд и Верховный Совет ему противились.

Накануне съезда, 7 марта 1993 г., президент направил в Верховный Совет четыре вопроса, которые должны были быть вынесены на референдум:

«1. Согласны ли вы с тем, чтобы Российская Федерация была Президентской республикой?

2. Согласны ли вы с тем, чтобы высшим законодательным органом Российской Федерации был двухпалатный парламент?

3. Согласны ли вы с тем, что новая Конституция Российской Федерации должна быть принята Конституционным собранием, представляющим многонациональный народ Российской Федерации?

4. Согласны ли вы с тем, что каждый гражданин Российской Федерации вправе владеть, пользоваться и распоряжаться землей в качестве собственника?»

Восьмой съезд, начавший свою работу 10 марта 1993 г., проигнорировал предложения президента. В повестку съезда были включены совсем другие вопросы:

«1. О постановлении Съезда народных депутатов Российской Федерации от 12 декабря 1992 г. «О стабилизации конституционного строя Российской Федерации».

2. О соблюдении Конституции (Основного Закона) Российской Федерации высшими органами государственной власти и должностными лицами.

3. Информация Совета Министров – Правительства Российской Федерации и Центрального банка России о ходе экономической реформы».

Это не просто разные повестки. Это политическая война. Съезд, называя вещи своими именами, наплевал на недавние договоренности и собрался судить исполнительную власть.

Ельцин свои обязательства выполнил, отправил в декабре в отставку правительство Гайдара, а съезд свою часть обязательств – проведение референдума – выполнять не собирался. Более того: в старую Конституцию были включены поправки, по которым правительство должно подчиняться не президенту, а съезду и Верховному Совету.

Заседание Конституционной комиссии Съезда народных депутатов России.

После безуспешных попыток найти компромисс со съездом Ельцин вновь решился на отчаянный поступок. 20 марта 1993 г. он обратился по телевидению к гражданам страны с резким заявлением о том, что он подписал указ об особом порядке управления до преодоления кризиса власти. В соответствии с указом на 25 апреля 1993 г. назначается голосование о доверии Президенту и вице-президенту Российской Федерации.

Не успела отзвучать в эфире телевидения запись выступления президента, как на экранах телевизоров появились председатель Конституционного суда Зорькин, первый вице-спикер Верховного Совета Воронин, генеральный прокурор Степанков и вице-президент Руцкой. Они публично осудили, как антиконституционные, заявление и указ президента, обвинили его в совершении государственного переворота.

На этих основаниях съезд объявил о начале отрешения президента от власти. Согласно процедуре, импичмент должен был произойти на специально созванном съезде. Его назначили, не откладывая, уже на конец марта.

26 марта 1993 г. начал свою работу IX съезд. Для того чтобы отправить президента в отставку, требовалось положительное голосование 3/4 депутатов съезда.

Кульминацией съезда стали подготовка и проведение тайного голосования по вопросу об отрешении от должности президента и о доверии Председателю Верховного Совета поздним вечером 28 марта 1993 г. Телевидение транслировало обсуждение на съезде, подготовку кабин к голосованию, нагнеталось ожидание голосования и его итогов… Тогда, в марте, пронесло… Когда были подведены итоги голосования, то выяснилось, что против Ельцина, за его отрешение от власти проголосовали 617 депутатов. Противники Ельцина недобрали около 30 голосов. Ельцин остался президентом.

Работа IX съезда продолжилась. Съезд объявил о проведении 25 апреля на всей территории России всенародного референдума по четырем вопросам. После долгих споров депутаты утвердили следующие:

1. Доверяете ли Вы Президенту Российской Федерации Б. Н. Ельцину?

2. Одобряете ли Вы социально-экономическую политику, осуществляемую Президентом Российской Федерации и Правительством Российской Федерации с 1992 года?

3. Считаете ли Вы необходимым проведение досрочных выборов Президента Российской Федерации?

4. Считаете ли Вы необходимым проведение досрочных выборов народных депутатов Российской Федерации?

Расчет был на то, что население страны ни при каких условиях не поддержит социально-экономический курс реформ, которые привели к очевидному понижению уровня жизни большинства. Вторая «мина замедленного действия» состояла в том, что досрочные выборы депутатов не были предусмотрены Конституцией.

25 апреля 1993 г. состоялся референдум. Его результаты стали неожиданными для всех. В голосовании приняли участие 69 млн человек, или 64,2 % от всех, имевших право голоса. Политической сенсацией стала не только поддержка Ельцина, но и одобрение его социально-экономического курса!

По итогам референдума доверяли президенту 58,7 %, не доверяли – 39,2 %; одобряли социально-экономическую политику президента и правительства 53 %, не одобряли – 44,6 %; считали необходимыми досрочные выборы президента – 31,7 %; досрочные выборы народных депутатов считали необходимыми 43,1 % избирателей, принявших участие в референдуме.

Президент одержал победу, так как согласно принятому решению он получил поддержку больше чем половины участвовавших в опросе.

Противники Ельцина в этих условиях стали менять свою тактику. Объединенный народный фронт (ОНФ) во главе с И. Константиновым и С. Бабуриным перешел к методам уличной борьбы. 1 мая 1993 г. произошли демонстрации под антипрезидентскими лозунгами, начались драки с милицией. Появились раненые. Столкновения случились в самом центре города, на Ленинском проспекте.

9 мая стычки между сторонниками ОНФ и милицией приобрели еще более жестокий характер. И. В. Константинов, член Верховного Совета и председатель исполкома Фронта национального спасения, прямо заявил: «Ситуация сейчас такова, что силовые методы ее разрешения стали просто неизбежны».

После апрельского референдума 1993 г. в истории разработки Конституции Российской Федерации начинается новый этап. Несмотря на то что результаты референдума расценивались сторонниками президента как политический выигрыш, в конституционно-правовом плане Ельцин никакой повышенной легитимности не получил.

Согласно действовавшей норме принять Основной Закон мог только съезд. Ельцин же предложил созвать Конституционное совещание из представителей общественности, ученых-юристов, представителей Верховного Совета и регионов России.

Конституционное совещание открылось 5 июня 1993 г.

Оно перешло в открытую схватку между сторонниками и противниками президента. Дело кончилось тем, что представители Верховного Совета отказались работать в составе Конституционной комиссии (как позже выяснилось – не все).

9 июня Верховный Совет принял специальное постановление «Об участии Верховного Совета Российской Федерации в Конституционном совещании, созванном Президентом Российской Федерации», суть которого сводилась к тому, что процедуры принятия новой Конституции устанавливаются не президентом, а только Верховным Советом и Съездом народных депутатов.

Страна вкатилась в политико-конституционный кризис. Его суть в том, что обе борющиеся между собой стороны были правы. Правы были Верховный Совет и Съезд народных депутатов, потому что предложенная ими процедура принятия новой Конституции полностью соответствовала уже действовавшим конституционным нормам. Прав был и президент Ельцин, ссылавшийся на принцип народовластия как основу конституционного права и видевший в референдуме способ принятия новой Конституции.

Такие коллизии происходят в странах, где продолжалась революция, когда старое право устарело, а новое еще не появилось.

Так было и в России образца 1993 года.

21 сентября 1993 г. в 20.00 с телеэкрана прозвучало президентское «Обращение к гражданам России» и оглашен Указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации», где сообщалось, что «единственным, соответствующим принципу народовластия средством прекращения противостояния съезда, Верховного Совета, с одной стороны, Президента и правительства, с другой, а также преодоления паралича государственной власти являются выборы нового парламента Российской Федерации». Съезд и Верховный Совет по указу распускались, выборы в Государственную Думу назначались на 11–12 декабря 1993 г. Конституционному суду рекомендовалось не созывать свои заседания до начала работы Федерального Собрания.

Конституционный суд не послушался и в считанные часы сформулировал заключение о неконституционности и обращения, и указа президента. Это заключение открывало путь к отрешению президента от власти.

Предупрежденные заранее депутаты начали заседание Верховного Совета в 12 часов ночи. Чрезвычайная сессия Верховного Совета РФ постановила: прекратить полномочия президента Ельцина с момента подписания им Указа № 1400. Вице-президент Руцкой был назначен исполняющим обязанности президента. Сразу после принятия присяги он сел за отдельный президентский стол. А. Руцкой подписал свой Указ № 1, по которому принял всю полноту ответственности на себя и отменил Указ Ельцина № 1400.

Страна оказалась в условиях двоевластия. Это положение опасно еще и потому, что оно стимулировало рост сепаратизма. Как грибы после дождя появлялись самостийные формирования, претендовавшие на некую государственность. В Свердловской области в июле 1993 г. была провозглашена Уральская республика. Сибирское соглашение – объединение областей с центром в Новосибирске – демонстрировало политические претензии. На Дону, в Ростовской области, звучало требование о восстановлении казачьей национально-государственной автономии. В национальных республиках полным ходом принимались законы, отличавшиеся от федеральных.

Ситуация опасно зависла. Ельцин не хотел применять силу против «Белого дома». Жива была память недавних событий 1991 г. – проигрывает тот, кто первый применит силу. Несладко было и белодомовским сидельцам. И не только из-за блокады извне (которую, впрочем, научились обходить). Угнетало то, что на сторону Верховного Совета не переходят регулярные воинские части.

В конце сентября Патриарх Алексий II предложил выступить в качестве посредника в этом конфликте. В ночь на 1 октября 1993 г. в Даниловом монастыре при участии митрополита (будущего Патриарха) Кирилла состоялись переговоры, в которых принимали участие представители президента, правительства, мэрии Москвы, Верховного Совета.

Представители Верховного Совета возмущались тем, что в «Белом доме» отключены связь, электричество, вода, не работает канализация. Представители мэрии и президента говорили об угрозе распространения оружия из «Белого дома», настаивали, что все оружие в «Белом доме» должно находиться под контролем.

К половине третьего ночи, уже 1 октября, был наконец согласован и подписан Протокол № 1, согласно которому провозглашалось, что «в целях снятия остроты противостояния стороны согласились реализовать следующие меры:

1. В целях обеспечения безопасности, сбора и складирования внештатного оружия, находящегося в Доме Советов, осуществить его сбор, складирование в Доме Советов и взятие под охрану совместных контрольных групп, организованных из сотрудников ГУВД г. Москвы; департамента охраны Дома Советов. Для этого незамедлительно включается электроэнергия, теплоснабжение, а также необходимое количество городских телефонов для оперативной связи. Одновременно реализуются согласованные меры по сокращению потенциала сил и средств наружной охраны Дома Советов…»

Утром в «Белом доме» включили телефоны, свет и воду, блокада вокруг здания была ослаблена, информационные агентства объявили о скором отводе войск МВД из Москвы.

Протокол № 1 создавал какие-то условия для смягчения конфликта и мог стать прологом для всеобщих перевыборов.

Но не тут-то было!

Идти на выборы ни Хасбулатов, ни Руцкой, ни наиболее непримиримые противники Ельцина не хотели. Против примирения выступали и те военнослужащие, которые в индивидуальном порядке перешли на сторону Верховного Совета. В случае нормализации ситуации их бы судили как дезертиров.

Новые решения съезда сводились к тому, что выполнять договоренности не следует. Это касалось и оружия. «Постановка вопроса о внештатном оружии, находящемся в Доме Советов России, неправомочна, так как все имеющееся оружие – штатное и принадлежит Департаменту охраны Верховного Совета РФ».

Вторые переговоры тоже провалились.

2 октября, в субботу, в центре Москвы был устроен праздник знаменитой московской улицы – Арбата. На торжестве присутствовал президент Ельцин. Тогда, когда он появился на Старом Арбате, на том конце улицы, которая выходила на Бульварное кольцо, на противоположном конце улицы, у здания Министерства иностранных дел появились баррикады, горели откуда-то взявшиеся автомобильные покрышки. Демонстранты (если их можно так назвать) начали драку с милицией, используя металлические конструкции от разломанной эстрады. Из газосварочных аппаратов и садовых разбрызгивателей были сделаны подобия огнеметов. Милиция отвечала дубинками, пластиковыми и боевыми пулями.

Действия оппозиции были хорошо просчитаны. Телевидение вело на всю страну передачу протокольной съемки президента на Старом Арбате, а на телевизионной картинке были видны клубы черного дыма, баррикады, окровавленные люди…

На следующий день, 3 октября, конфликт приобрел лавинообразный характер. Днем должен был состояться митинг оппозиции на Октябрьской площади. Там собрались десятки тысяч людей. Руководил им И. Константинов, председатель исполкома Фронта национального спасения. В 14 часов лавина двинулась по Крымскому мосту в сторону Садового кольца. Многотысячная толпа прорвала оцепление на Зубовской площади, сокрушила все заслоны на Смоленской, двинулась по Новому Арбату. Трофеями стали уже военные грузовики, стрелковое оружие.

К половине четвертого толпа оказалась уже перед зданиями «Белого дома» и московской мэрии. За минуты были раскиданы проволочные заграждения, и толпа двинулась на мэрию. Автомобилями разбили стеклянные двери и ворвались внутрь здания. Немногочисленная охрана была разоружена и взята в плен. Затем была захвачена гостиница «Мир», стоявшая рядом с мэрией. Там находился штаб МВД по блокаде «Белого дома». Документация, оружие, автомобили достались восставшим.

В Верховном Совете – эйфория, переходящая в истерию. С балкона «Белого дома» выступали Руцкой, Макашов, материвший «всех этих мэров, пэров и…». Хасбулатов звал «доблестных воинов привести сюда войска, танки для того, чтобы штурмом взять Кремль и узурпатора бывшего – преступника Ельцина». По призыву Руцкого были сформированы колонны захваченных грузовиков и автобусов, на которых, под красными флагами, сотни людей, вооруженных чем попало, под командованием генерал-полковника Макашова двинулись освобождать «империю лжи», как они именовали «Останкино». Туда же направилась колонна в 10 тысяч человек, которую вели Ампилов, Уражцев, Константинов.

Все эти события происходили в центре десятимиллионного города, столицы государства. Казалось, за два-три часа любая власть куда-то пропала, растворилась. В ясный воскресный день разыгрывалось что-то фантасмагорическое. Президента не видно и не слышно. В обстановке очевидного вакуума власти захват «Останкино» означал распространение начинавшейся гражданской войны на всю Россию. На несколько минут погасли экраны телевизоров, транслировавших центральные каналы. Происходила перекоммутация трансляции на резервную студию в Москве.

В 6 часов вечера в зале Верховного Совета вновь был собран съезд. Хасбулатов, демонстрировавший уверенность в победе, говорил депутатам и журналистам: «Я считаю, что сегодня надо взять Кремль. «Останкино» взято. Взята мэрия… Сейчас надо определиться, чтобы иметь план действий на ночь и до утра – до полной победы… Почтим память погибших за правое дело…»

Но торжествовал Хасбулатов рано.

Попытка захвата «Останкино» провалилась и имела для оппозиции два тяжелых последствия.

Первое – поражение пропагандистское, идеологическое. Нападение на «Останкино» в один миг сделало тележурналистов непримиримыми, бескомпромиссными врагами Верховного Совета и его сторонников. С колебаниями было покончено. Мощная, искренняя ненависть обрушилась на Верховный Совет и его сторонников, которых с этого времени стали именовать путчистами.

Второе поражение – военное. Толпа попыталась повторить опыт захвата мэрии. Тяжелый грузовик начал ломать стеклянную стену первого этажа телецентра. Но этот же опыт учло и командование МВД. Телецентр охранял спецназ дивизии Дзержинского, у зданий телецентра стояли бэтээры. Они ответили огнем на поражение. Первый выстрел был сделан в парня из толпы, приготовившегося стрелять из гранатомета по зданию телецентра. Во вспыхнувшей перестрелке погибли многие люди, пришедшие «освобождать “Останкино”».

События в Москве поставили президента в положение, когда нельзя было не принимать силовых мер. Президент ночью встретился с руководством Министерства обороны. В 5 часов утра 4 октября был подписан Указ президента «О неотложных мерах по обеспечению режима чрезвычайного положения в городе Москве».

В Москву были введены десантные части. С 6 часов 45 минут начался обстрел «Белого дома», сначала из легкого стрелкового оружия, потом на Кутузовском проспекте перед зданием Верховного Совета встали пять танков Кантемировской дивизии. Снаряд за снарядом влетал в окна верхних этажей здания, там начался пожар. Страшная в своей детальности картина, неправдоподобной четкости, когда на фоне ярко-синего неба в беломраморное здание всаживались снаряды, а из окон выбивался черно-красный дым, – транслировалась по СNN на весь мир.

Около четырех часов пополудни в здание «Белого дома» проникли сотрудники спецподразделения «Альфа» и потребовали прекратить сопротивление. Стрельба была остановлена. В половине пятого начался выход из здания более 1500 его «сидельцев». Часть Верховного Совета во главе с Хасбулатовым и Руцким были немедленно арестованы. Стрельба в Москве продолжалась еще несколько дней.

По данным Генеральной прокуратуры, погибло 148 человек. Оппозиция говорила о значительно большем числе убитых и раненых, и называлось до полутора тысяч погибших.

Гражданская война, начинавшаяся вокруг отдельно взятого дома – «Белого дома», – была пресечена. Пресечена жестоко. Но войне не дали расползтись по всей стране.

Указом от 7 октября 1993 г. «О правовом регулировании в период поэтапной конституционной реформы в Российской Федерации» на период до начала работы Федерального Собрания президент принял на себя все полномочия по правовому регулированию вопросов финансов, бюджета, собственности и другие, принадлежащие ранее съезду и Верховному Совету РФ.

Было установлено, что в случае принятия Конституции она вступает в силу с момента опубликования результатов всенародного голосования. Проект Конституции, выносимый на всенародное голосование, был опубликован 10 ноября 1993 г.

На референдуме Конституция получила требуемое большинство голосов. В голосовании приняли участие 58 187 755 зарегистрированных избирателей (54,8 %) из общего числа 107 миллионов. Итак, 49 миллионов вообще не пришли голосовать. За принятие проекта Конституции России проголосовали 32 927 630 избирателей (58,4 %), против – 23 431 333 человека (41,6 %).

Тяжела ты, шапка Мономаха…

События 1993 г. оставили глубокий след в судьбе Ельцина. В 1988–1991 гг. он – высокий, стройный, спортивный, излучавший уверенность и внушающий уверенность окружающим. Он был убежден, что знает, как сделать лучше для людей и страны. Он учился, и было у кого учиться – он в одном кругу с академиком А. Сахаровым, экономистами Г. Поповым, А. Емельяновым, С. Шаталиным, историком Ю. Афанасьевым… Он верил, что можно достичь лучшей жизни для большинства людей. На пути к этой цели он сокрушил казавшуюся всесильной КПСС, победил в схватке с КГБ, подчинил армию…

Пресс-конференция. Апрель 1993 г.

Но все оказалось сложнее, чем в умных профессорских рассуждениях. Его вера в рыночные реформы как средство улучшения жизни большинства людей не оправдывалась. Да, пропало самое понятие дефицита. В магазинах появились продукты. Ушла в небытие распределительно-вороватая система. Люди могут, не спрашивая разрешения начальства, выезжать за границу, не существует очередей на покупку машин… Ко всему этому стремительно привыкают. Но появляется откровенная, циничная разница в уровнях жизни, богатство, которое хвастается золотыми горами, и бедность, наступившая внезапно и неотвратимо. Это было не то, чего ждал Ельцин и ждали от него. Происходит деградация промышленности и науки. Сотрудники НИИ, еще недавно яростные сторонники Ельцина, оказываются без работы, в пустых зданиях институтов появляются торговые центры и непонятные офисы с иностранными названиями.

Надежда на единство демократов, единство, проистекающее от общих идей и ценностей, пропадала при столкновении с национальными интересами, корпоративными обязательствами, простым человеческим эгоизмом.

Многие вчерашние соратники по Межрегиональной группе, «Демократической России» оказались вдруг в стане его противников. Отношения с лидерами Литвы, Латвии, Эстонии – стран, которым он способствовал в обретении государственной независимости, наталкивались на антирусскую официальную риторику.

С конца 1993 г. активность президента резко упала, что свидетельствовало об усталости, проблемах со здоровьем и, возможно, психологическом надломе. Он понимал, что победа над оппозиционным Верховным Советом оказалась пирровой, экономическая ситуация тяжелая, народ устал. Требовалась повседневная кропотливая, изнурительная работа, цели и задачи которой для него уже не были ясны. Ельцин переживал затяжную полосу кризиса.

Его главное достижение – принятая с таким трудом новая Конституция России тоже принесла новые огорчения. Выборы в новую Государственную Думу приводят в парламент российских коммунистов и их союзников-аграриев, которые становятся крупнейшей фракцией. На выборах также большого успеха добилась Либерально-демократическая фракция В. В. Жириновского, которая подчеркнуто не принимала участия в событиях осени 1993 г. Пропрезидентская партия «Демократический выбор России», несмотря на мощную пропагандистскую поддержку, получила гораздо меньше голосов, чем планировалось.

Дума, избранная по президентским правилам, оказалась оппозиционной президенту.

Новый парламент начал свою работу с принятия 16 февраля 1994 г. постановления «Об утверждении состава комиссии по расследованию событий 21 сентября – 4 октября 1993 г.». В нее вошли противники президента, и было очевидно, что результаты расследования будут не в его пользу. Другим таким событием стало постановление Госдумы «Об объявлении политической и экономической амнистии», принятое 23 февраля 1994 г. Вышли на свободу участники ГКЧП и защитники «Белого дома» в октябре 1993 г. Уже на третий день, 26 февраля, Хасбулатов, Макашов, Руцкой, а за ними и другие противники Ельцина выходят из тюрьмы.

Это был прямой вызов президенту. Ельцин пытался остановить реализацию постановления об амнистии. Но тщетно.

Меняется и окружение Ельцина. В администрацию президента в 1990–1992 гг. вошли люди, которые хотели служить демократической идее, а не только лично главе государства. Как писал пресс-секретарь президента В. В. Костиков, «для меня и многих моих друзей «бороться» за Ельцина значило бороться за демократию… Это значило поддерживать его демократические навыки, приобретенные во время работы в Межрегиональной депутатской группе. Это значило противодействовать его старым партийным привычкам, куда более сильным, чем вновь приобретенные».

После 1993 г. резко возросла роль Службы безопасности президента, которую возглавлял А. Коржаков. А. В. Коржаков, «прикрепленный» к Ельцину еще с 80-х гг., пользовался полным доверием и был едва ли не членом семьи. В сентябре 1995 г., протестуя против опасного усиления влияния Службы безопасности президента, С. А. Филатов направил Ельцину докладную записку, написанную в необычно резкой манере. Он писал, что после октябрьских событий 1993 г. «СБП особенно активизировала свою деятельность, усиливая влияние на расстановку кадров и подготовку аналитических материалов, а значит, на выражение своего видения основных направлений внешней и внутренней политики…»

Взаимоотношения президента с различными группами политической элиты строились преимущественно на компромиссе. Опасаясь обострения отношений с регионами, Ельцин зачастую в обмен на лояльность или нейтралитет региональных властей предоставлял губернаторам свободу рук.

На принципах торга строились отношения с Думой. Отсутствие пропрезидентского большинства заставляло исполнительную власть продавливать свои решения через раздачу льгот для коммерческих структур, стоявших за депутатскими группами. Чем дальше, тем дороже стоили депутатские услуги. В конце 1993 г. президент подписал льготы по налоговым и таможенным платежам организациям ветеранов Афганистана, инвалидов, спортсменов. Под прикрытием этих организаций фактически действовали крупные коммерческие структуры, получавшие громадные прибыли на беспошлинном импорте.

Президент терял поддержку демократического лагеря. Демократы еще надеялись, как сказал Е. Гайдар, «вернуть Ельцину прежнего Ельцина». Вместо «настоящего», «прежнего» Ельцина люди все чаще видели усталого человека, подверженного известной русской болезни.

Неадекватное поведение президента во время торжественных мероприятий в Берлине, посвященных выводу последних российских войск из объединенной Германии, шокировало многих. Событие было неординарным, имело большой международный резонанс, болезненно воспринималось внутри страны как сдача российских позиций. После официального завтрака, где подавали спиртное, президент отбросил протокольные формальности и взялся дирижировать оркестром.

Этот эпизод прошел в новостях всех телевизионных компаний. Реакция российских СМИ была резкой. Газеты писали о «чувстве изумления и стыда», охватившем граждан России. Помощники президента решили обратиться к нему с коллективным письмом. Его подписали как силовики, так и демократы – В. Илюшин, В. Костиков, Л. Пихоя, Д. Рюриков, А. Коржаков, М. Барсуков, В. Шевченко.

Писали о наболевшем: о снижении активности президента, утрате его контактов с политической средой, с общественностью, журналистами, читательской и телевизионной аудиторией. Писали откровенно и прямо об «известном русском бытовом злоупотреблении» – пьянстве, об успокоенности, высокомерии, нетерпимости, капризности, иногда оскорбительном поведении в отношении людей. Эти упреки не могли не задеть Ельцина за живое.

Вместе с тем письмо было проникнуто надеждой на возможность скорректировать стиль и методы работы. Фактически речь шла о возвращении «прежнего» Ельцина, политического лидера, за которого в 1990 г. голосовали миллионы российских граждан, вручая ему свою судьбу и будущее страны. Но президент этого не понял, он расценил сам факт написания письма как предательство.

Ситуация на Кавказе вообще и на Северном Кавказе в частности в позднее советское время толком не изучалась. Бесконечные повторы о братской дружбе народов СССР, «новой исторической общности – советском народе» были шорами, за границами которых шли непонятные для власти процессы.

К 1991 г. в Чечне стало стремительно расти сепаратистское движение. Оно шло на фоне усиливавшегося противостояния двух лидеров: официального – Доку Завгаева, первого за послевоенное время чеченца, ставшего главой областной партийной организации, и неофициального, руководителя Общенационального конгресса чеченского народа (ОКЧН) генерал-майора Джохара Дудаева. За Доку Завгаевым стояла поддержка ЦК КПСС, компартии РСФСР, союзного правительства. За Джохаром Дудаевым стояла слава первого чеченца, получившего генеральские погоны после Великой Отечественной войны, должность командира дивизии стратегических бомбардировщиков, дислоцированной в Эстонии. Генерал Дудаев, штаб которого находился в Тарту, стал непосредственным свидетелем создания эстонского Народного фронта, поддерживал тесные связи с его лидерами. Д. Дудаева звали на службу в Москву, предлагали высокие должности в армии, правительстве, но он отказывался.

Во время августовского путча генерал и руководимый им конгресс поддержали Ельцина, захватив обком партии. Это мало отличалось от процессов, происходивших в России.

Но дальше все пошло по-иному. Начались захваты зданий КГБ, милиции, воинских частей.

5 сентября 1991 г. Ельцин был вынужден обратиться к чеченскому народу с призывом «воздерживаться от необдуманных действий и непоправимых поступков, попирающих многовековые культурные традиции кавказских горцев… использовать механизм цивилизованных переговоров между представителями разных общественных движений и законно избранным руководством республики…». Затем было обращение Ельцина 19 октября, где он призывал освободить все захваченные помещения, принадлежащие государственным органам и общественным организациям, сдать оружие, распустить незаконно созданные вооруженные формирования, провести референдум и выборы.

Его не слушали.

27 октября в Чечне были проведены выборы Исполкома ОКЧН, президента и парламента, признанные Москвой незаконными. 7 ноября 1991 г. указом президента Ельцина в Чечено-Ингушетии было введено чрезвычайное положение. Ответственным за введение военного положения стал вице-президент Руцкой. Операция по наведению порядка была организована на редкость бездарно. Оружие и боеприпасы выгрузили в Моздоке, войска – на аэродроме в Грозном, где они были немедленно окружены и блокированы. Руцкому пришлось самому лететь в Грозный, договариваться с Дудаевым. Тот отпустил всех военнослужащих. Чрезвычайное положение было отменено. При выводе из Чечни Российской армии в конце 1991 – начале 1992 г. в республике было оставлено огромное количество оружия и боеприпасов, которые стали добычей мятежного генерала.

Мы не поймем истоков и хода чеченского конфликта, если не укажем, что в нем были заинтересованы и влиятельные люди в России, действовавшие исподтишка, но от этого не менее эффективно.

В Грозном существовал один из лучших и современных нефтеперегонных заводов в СССР. Туда поступала как чеченская нефть, так и нефть по нефтепроводам из Западной Сибири. Она перерабатывалась, а затем исчезала. Отсутствие налогов и таможен позволяло с успехом проделывать этот фокус.

В Грозном был современный аэропорт. Самолеты взлетали оттуда, садились в Турции, загружались товарами и разгружались в Грозном. Что везли, куда вывозили – неизвестно. Ни налогов, ни таможен.

Начало 90-х гг. вошло в историю отечественных финансов не только гиперинфляцией, но и невероятных масштабов воровством денежных средств, инструментами которого были не пистолеты с автоматами, а банковские бланки и шариковые ручки – это афера с так называемыми чеченскими авизо, когда, используя действовавшую тогда систему банковского делопроизводства, можно было воровать миллиарды рублей. Понятно, что без «сотрудничества» с банковскими служащими в России проворачивать эти операции было невозможно.

Следует учитывать и более сложные механизмы влияния на ситуацию. Планы на получение государственной самостоятельности опирались на ее место в возможных геополитических комбинациях. Чечня граничит с Грузией, Азербайджаном, она непосредственно влияла на события в Абхазии и Дагестане, что превращало ее в пряжку на поясе от Черного до Каспийского моря. У нее была своя нефть. Чеченские воины, вооруженные современным оружием, были серьезным фактором любого конфликта на Кавказе. Появлялась заинтересованность использовать чеченский фактор в политике против России.

Свои кровные интересы были и у московских чеченцев. Они имели свои планы и свое видение будущего. А чеченская община была влиятельной – назову только одного человека – Р. И. Хасбулатова, но список мог бы быть длинным…

После принятия Конституции 1993 г. в Москве стали рассматриваться различные варианты решения чеченской проблемы – от мягких, как проведение переговоров и организация встречи президентов Ельцина и Дудаева, до жестких, таких как блокада Чечни.

Положение самого Дудаева на родине не было прочным. Ему скоро пришлось убедиться, что Чечня не Эстония, а Грозный не Тарту. Конфликт из политического скатывался в религиозно-политический. Сталкивались различные группы интересов.

К лету 1994 г. внутриполитическая ситуация в стране относительно стабилизировалась. Что называется, появилась возможность заняться чеченскими делами. В самой республике усилилась оппозиция Дудаеву. Север Чечни управлялся полевыми командирами Р. Лабазановым и Б. Гантемировым, ставшими врагами Дудаева. Казалось, складывалась возможность победить генерала руками чеченцев. Для того чтобы действовать наверняка, московское управление ФСК завербовало танкистов и снабдило их техникой. Наступление отрядов чеченских командиров, поддержанное танкистами-контрактниками, закончилось 26 ноября 1994 г. победой Дудаева. Среди русских танкистов были убитые и раненые. Поход на Грозный и его провал вызвали скандал в стране и мире.

Чеченские события стали выходить на первый политический план.

Ноябрьская авантюра стала спусковым крючком войны, именовавшейся «операцией по восстановлению конституционного строя в Чечне». Ультиматум президента Ельцина, направленный Дудаеву 29 ноября, был отвергнут. Начались интенсивные заседания Совета безопасности с главным вопросом: что делать?

Президент, мягко говоря, неточен, когда в своих мемуарах возлагает главную ответственность за начало войны на министра обороны П. Грачёва. Министр обороны был кадровым военным и считал, что российские войска просто не готовы. Для подготовки к войне он требовал как минимум полгода. Это не говорит о его человеколюбии, но свидетельствует о его профессионализме.

Начало чеченской войны.

Ельцин был верен себе. Он искал людей, которые понимали, что происходит в Чечне. Таким человеком он считал Н. Д. Егорова, министра по делам национальностей и региональной политики, а до этого – главу Краснодарского края. Была и другая деталь, важная для Ельцина, – Егоров не только прожил жизнь на Кавказе, но и в его родне были чеченцы. Егоров убежденно доказывал, что войска будут встречать едва ли не цветами. Ельцину оставалось только согласиться с человеком, который, казалось, все понимает в этой ситуации. Позже Егоров заменил Филатова на посту главы администрации президента. Ответственность за действия Егорова Ельцин должен был бы взять на себя. Тогда и появился удобный Грачёв как крайний за принятие непопулярного решения.

Военная машина была запущена. 11 декабря федеральные войска выступили в Чечню. По пути их ждали протестовавшие толпы людей в Ингушетии, колонны военных, даже еще не дошедшие до Чечни, начали обстреливать.

Начиналась война.

Хотя после ожесточенных боев федеральным войскам удалось взять Грозный, война в Чечне затягивалась. Сопротивление оказалось вытеснено в горы и перешло к партизанским методам борьбы. Военные действия вышли за границы республики, когда боевики стали прибегать к террористическим акциям с захватом заложников. Под угрозой оказалось население близлежащих областей.

Чеченская война с самого начала была непопулярна в обществе. В январе 1995 г. 54 % опрошенных выступали за ее прекращение, и лишь 27 % поддерживали эти меры (остальные не определились). Она привела к расколу среди ближайших сторонников президента. Против войны выступила партия «Яблоко», ее осудили Е. Гайдар, Б. Немцов.

В конце июня 1995 г. начались переговоры с представителями Дудаева при содействии ОБСЕ. Внутрироссийский конфликт интернационализировался. Это создало опасный политический прецедент для будущего. В ночь на 30 июля было подписано Соглашение по мирному урегулированию ситуации в Чеченской Республике по блоку военных вопросов, политические и экономические переносились на будущее. Вопрос о статусе Чечни остался открытым. В рамках подписанного военного соглашения Россия выводила большую часть войск из Чечни, а Дудаев разоружал свои формирования, оставляя только отряды самообороны в населенных пунктах. Но вскоре выяснилось, что Дудаев использовал мирную передышку для передислокации своих подразделений, многие из которых к началу переговоров были загнаны в горы или находились в окружении федеральных войск.

В 1996 г. предстояли новые выборы президента. Война в Чечне становилась одним из важнейших факторов предвыборной борьбы.

Но перед этим в стране прошли выборы в Государственную Думу.

В конце 1995 г. в выборах участвовали 43 партии и объединения, среди которых лидировали Коммунистическая партия Российской Федерации, ее союзник – аграрии, Либерально-демократическая партия, «Яблоко», «Конгресс русских общин» и «Наш дом – Россия». Единственным объединением, которое считалось пропрезидентским, была партия «Наш дом – Россия», лидером которой был премьер-министр В. С. Черномырдин. Коммунисты и их союзники-аграрии получили в новой Думе 177 мест. Далее с трехкратным отрывом следовали «Наш дом – Россия» – 55 мандатов, ЛДПР – 51 место и «Яблоко» – 45. Коммунисты более чем вдвое увеличили численность своих сторонников. Результаты голосования избирателей за «Наш дом – Россия» были расценены Кремлем как поражение.

Новый состав Думы стал еще более оппозиционным для президента.

Пойдет ли Ельцин на выборы в 1996 г.? Условия для его избрания были крайне неблагоприятные. Сошлись воедино многочисленные негативные факторы. Ставшая непопулярной экономическая реформа, тяжелая война в Чечне, рост терроризма, падавший на глазах авторитет, бешеная критика в прессе всех толков и направлений, отсутствие мощной пропрезидентской партии. Хотя сам президент не делал никаких заявлений о своих планах на выборы 1996 г., его помощники понимали – Ельцин будет переизбираться.

Фактор чеченской войны негативно влиял на перспективы переизбрания Ельцина. После захвата боевиками больницы в Буденновске летом 1995 г. коммунисты попытались организовать процедуру импичмента президента. Процесс был остановлен Конституционным судом, хотя пятеро судей отметили, что указы Ельцина по Чечне не в полной мере соответствовали требованиям Конституции.

Коммунистам, основным конкурентам Ельцина, удалось добиться объединения левых парламентских и непарламентских партий и выдвинуть единого кандидата. Им стал лидер КПРФ Г. А. Зюганов. По опросам общественного мнения в начале 1996 г., он считался наиболее вероятным победителем предстоящих президентских выборов.

Предвыборная программа коммунистов была похожа на античного бога Януса. С одной стороны – уверения, что коммунисты поведут не в прошлое. КПРФ вовсе не против капитализма, уверял Зюганов западных бизнесменов в Давосе на Всемирном экономическом форуме в начале февраля 1996 г., ратовал за многоукладную экономику и политический плюрализм. С другой стороны, в программе КПРФ, принятой в 1995 г., говорилось о необходимости возвратить народу и взять под контроль государства имущество, присвоенное вопреки общественным интересам.

Существенно и то, что руководство КПРФ выражало сочувствие, если не прямую поддержку тем, кто не платит налоги «правительству национального предательства». В среде «красных директоров» и «красных губернаторов» реальность избрания Г. А. Зюганова на пост президента не подвергалась никакому сомнению. На сторону лидера коммунистов склонялась элита российского ВПК, аграрии и даже некоторые финансовые круги.

В администрации президента тоже готовились к выборам. Параллельно с избирательным штабом С. А. Филатова (его основу составляли помощники президента) с 17 января 1996 г. было объявлено о создании Общероссийского штаба по выборам Президента России во главе с первым вице-премьером О. Сосковцом. Сосковец считался человеком Коржакова и, по воспоминаниям самого Ельцина, главным претендентом на пост премьера вместо Черномырдина. В этот штаб входили 43 человека, в том числе бизнесмен Б. А. Березовский, дочь президента Т. Б. Дьяченко, назначенная его советником, Марк Захаров, главный режиссер «Ленкома», Виталий Игнатенко, руководитель ИТАР – ТАСС, вице-мэр Москвы В. И. Ресин, тренер по теннису Ш. Тарпищев…

Перед выборами начинается лихорадочная работа по поиску поддержки. Регионам расширены полномочия. Мощные в экономическом отношении области получили право заключать соглашения с Российской Федерацией на условиях, сходных с республиками в составе Федерации. Пенсионерам увеличили пенсии. Подспорьем для бюджета стало получение в конце февраля западного кредита на 10 млрд долларов.

Однако никакого сколько-нибудь существенного роста рейтинга Ельцина не наблюдалось. Проводившиеся ВЦИОМом опросы общественного мнения показывали, что если бы президентские выборы состоялись 1 марта 1996 г., то за Б. Н. Ельцина проголосовали бы только 6 % избирателей. По данным исследования социологической лаборатории Российской академии госслужбы, рейтинг Ельцина был и того ниже – на уровне 2 %!

15 марта 1996 г. Государственная Дума проголосовала против Беловежских соглашений 1991 г. (250 голосов против 98). Это действие имело не внешне-, а внутриполитическое значение. Ельцина дразнили, как медведя в клетке. Его провоцировали на закрытие Думы, запрет Компартии, отмену выборов. В штабе Сосковца – Коржакова были сторонники силовых решений, отмены или переноса выборов.

По воспоминаниям министра внутренних дел А. Куликова, 17 марта он был приглашен к Ельцину и получил распоряжение подготовить расчет сил и средств для реализации решения президента о роспуске Государственной Думы, запрете КПРФ и переносе выборов. В тот же день Ельцин поручил подготовить соответствующий указ и обращение к народу.

Однако вместо этого помощникам президента Г. Сатарову, М. Краснову, Ю. Батурину и депутату Государственной Думы С. Шахраю удалось убедить Ельцина отказаться от силового варианта. Применение силы выбросило бы Ельцина из легитимного поля, привело его к политической катастрофе и плохо предсказуемым последствиям для страны.

За Ельцина должны были быть представители нарождавшегося российского капитализма – промышленники и банкиры, которые рисковали потерять все в случае прихода коммунистов к власти. Банкиры взяли на себя обязательство профинансировать выборы Ельцина, но потребовали, чтобы организацией выборов занялся А. Чубайс. Ельцин согласился, и аналитическая группа, возглавляемая Чубайсом, стала, по сути, основным штабом выборов.

Угроза мобилизовала и самого Ельцина. Е. Гайдар вспоминал о встрече с президентом 29 февраля 1996 г.: «Он четок, собран, энергичен, на лету ловит мысль собеседника. Такое ощущение, что не было этих пяти лет, как будто мы снова в октябре 1991 года…»

16 июня 1996 г. в избирательный бюллетень по выборам Президента России было включено 11 кандидатов из 78 выдвигавшихся.

В борьбе за голоса избирателей действующий президент находился в более сложной ситуации, чем его конкуренты. Он должен был не только давать обещания, но и выполнять их. И здесь самой острой и сложной проблемой было окончание войны в Чечне.

Программа урегулирования чеченского кризиса была предложена Ельциным 31 марта в телевизионном обращении к гражданам России. Планировалось с 24 часов 31 марта прекратить войсковые операции на территории мятежной республики и начать поэтапный вывод федеральных войск из спокойных районов Чечни.

Но выполнение этой программы было сорвано сепаратистами. 15 апреля начался первый этап вывода войск, а на следующий день, 16-го, колонна федералов попала в засаду и была практически полностью уничтожена на горной дороге между селениями Дачу-Борзой и Ярыш-Марды. Погибло 92 военнослужащих, 56 ранено, потеряно 21 единица бронетехники. Лишь 12 человек остались невредимыми.

Ответом стала операция по уничтожению непризнанного президента непризнанной Ичкерии Джохара Дудаева. Он был убит управляемой ракетой, посланной с самолета.

Успешные действия федеральных войск вынудили лидеров сепаратистов пойти на переговоры. 27 мая 1996 г. в Кремле состоялась встреча Ельцина с преемником Дудаева Зелимханом Яндарбиевым.

На следующий день, 28 мая, Ельцин неожиданно отправился в Чечню. Поездка готовилась в глубокой тайне. Яндарбиев и члены его делегации узнали об этом из телевизионных новостей. Этот день они провели в загородной подмосковной резиденции, по сути, в качестве заложников.

Это была самая эффектная и самая опасная из тридцати поездок по стране, совершенных Ельциным в ходе избирательной кампании. Во время поездки он распорядился подготовить досрочную демобилизацию призывников, прослуживших 1,5 года, из которых полгода пришлось на горячие точки.

Кремлевские договоренности были подкреплены подписанными в Назрани 10 июня протоколами о прекращении всех боевых действий, выводе федеральных войск и освобождении пленных. 25 июня Ельцин подписал Указ № 985 о поэтапном выводе войск из Чечни в места постоянной дислокации.

Позже Назранские соглашения будут много критиковать. Но в тот момент они давали надежду на прекращение войны.

С начала апреля Б. Ельцин стал говорить простыми, неказенными словами с выражением искреннего сочувствия о проблемах женщин, пенсионеров, детей, о массовом обнищании и т. д.

Большой эффект произвела рекламная кампания с ключевыми слоганами «Выбирай сердцем!» и «Верю! Люблю! Надеюсь!».

Основным психологическим доводом агитации стало противопоставление «свободы и демократии с Ельциным» и «голода, гражданской войны и лагерей с Зюгановым». Таким образом, создавалось убеждение в безальтернативности кандидатуры Ельцина.

Однако напряженный ритм предвыборной гонки давался Ельцину с таким трудом, что это беспокоило его ближайшее окружение. Рейтинг рос, но уверенности в его победе не было.

Итоги первого тура президентских выборов, состоявшихся 16 июня, принесли Ельцину 35,28 % голосов, Зюганову – 32,03 %. На третье место вышел генерал А. Лебедь, набравший 14,52 %. Началась работа по подготовке ко второму туру. Его исход зависел, за кого проголосуют избиратели, не голосовавшие за главных фаворитов избирательной гонки в первом туре. Чтобы привлечь на свою сторону электорат Лебедя, через два дня после первого тура генерал был назначен секретарем Совета безопасности и помощником президента по национальной безопасности.

Ельцин стал говорить о генерале Лебеде как о возможном преемнике на следующих выборах 2000 года.

26 июня Ельцин перенес инфаркт. Второй тур выборов, состоявшийся 3 июля, он встретил на больничной койке. Но это было государственной тайной. По итогам второго тура Ельцин убедительно победил: за него проголосовало 53,83 % (40 203 948 человек), за Зюганова – 40,3 % (30 102 288 человек). В выборах участвовало 68,89 % избирателей. Эти результаты были близки к прогнозам социологов ВЦИОМа.

Победа победой, но новоизбранный кандидат становится президентом только после произнесения им присяги. Процедуру инаугурации 9 августа 1996 г. сократили до минимума, буквально просчитывали, сколько шагов должен сделать президент по сцене Дворца съездов. Он смог. Президентская клятва была произнесена. К вечеру он даже смог быть на торжественном приеме в его честь.

Накануне стало известно, что все усилия по установлению мира в Чечне пошли прахом. 6 августа Грозный был захвачен отрядами боевиков, было много жертв. На следующий день после инаугурации в стране был объявлен траур.

В августе основные полномочия по достижению мира в Чечне были возложены на Совет безопасности и его секретаря генерала Лебедя. 22 августа Лебедь подписал с Масхадовым «Соглашение о неотложных мерах по прекращению огня и боевых действий в городе Грозном и на территории Чеченской Республики». 31 августа в Хасавюрте (Дагестан) были подписаны два документа, которые положили конец первой чеченской войне.

Выборы привели к большим изменениям в ближайшем окружении Ельцина. Отставки Коржакова, Павла Грачёва, Михаила Барсукова, входивших в «президентский клуб», число наиболее близких ему людей, как и память о Руцком, в свое время не устававшем заверять Ельцина в своей преданности, клясться офицерской честью, а потом не единожды изменившем ему, повлияли на дальнейшую кадровую политику. На смену им пришла «семья», как окрестили журналисты группу людей, близких Ельцину. Название пошло, по всей вероятности, потому, что ее возглавляла дочь Ельцина – Татьяна Дьяченко, туда же входили ее будущий муж и глава администрации президента Валентин Юмашев, пресс-секретарь президента С. Ястржембский. Обстоятельства выборов Ельцина привели к усилению влияния олигархических групп, крупного капитала на власть. Они оказывают непосредственное влияние и на правительство (пост вице-премьера получил В. Потанин), и на администрацию, где были сильны позиции Березовского и Гусинского.

К тому же из администрации начинается исход людей, считавших, что их участие в организации победных выборов освобождает их от дальнейших обязательств по отношению к президенту. Администрацию покинули первый помощник президента В. В. Илюшин, на котором держалось обеспечение рабочего графика Ельцина, пресс-секретарь президента В. Костиков, помощник президента по международным делам Д. Рюриков, А. Лифшиц, помощник президента по экономическим вопросам. К 1997–1998 гг. администрацию были вынуждены покинуть все помощники президента и его спичрайтеры, работавшие с ним с начала 90-х гг.

Непосредственное влияние на ситуацию в Кремле оказывало состояние здоровья (а точнее – болезни) президента. Избирательная кампания, как и предупреждали врачи, оказалась чрезмерной нагрузкой для человека, перенесшего не один инфаркт. Сразу после выборов встал вопрос об операции на сердце «по жизненным показаниям». Операция становилась неизбежной, и Ельцин объявил об этом в телевизионном обращении. На время, когда президент находился под наркозом, требовалась передача его полномочий премьер-министру. Было подготовлено и подписано два указа о передаче президентских полномочий от Ельцина Черномырдину и наоборот. Операция 5 ноября прошла успешно, и как только Борис Николаевич очнулся, то проставил время на указе о возвращении себе президентских полномочий. Он не исполнял обязанности президента чуть меньше суток, 23 часа. Уже через полтора месяца, 23 декабря, он вышел на работу в Кремль. Однако вскоре после Нового года президент вновь оказался в больнице с осложнением. Болезнь в общей сложности затянулась более чем на полгода, до марта 1997 г.

Очевидно, что продолжительное отсутствие президента, сообщения и слухи о его болезнях создавали ситуацию крайней неопределенности в стране. Резко возросла роль администрации президента.

Новому правительству, сформированному после выборов, досталась нелегкая задача. Избирательная кампания 1996 г. истощила казну. Удалось погасить долги по пенсиям и зарплатам, но это обострило бюджетный дефицит. На 1 июля 1996 г. 41,3 % работавших предприятий были убыточными. Те, которые работали с прибылью, всеми правдами и неправдами пытались сократить налоговые выплаты в казну. В ходе избирательной кампании президент щедро предоставлял всевозможные налоговые льготы. Такая схема расчета создавала возможности значительных злоупотреблений.

Экономическая ситуация осложнялась острой борьбой олигархических группировок между собой и с властью. Российский капитал вложился в победу Ельцина и теперь хотел получить от государства дивиденды в виде высоких постов и собственности.

Дополнительную политическую напряженность создавала ситуация вокруг секретаря Совета безопасности А. Лебедя. Он явно метил в будущем на место Ельцина. Если на президентских выборах он получил чуть более 14 %, то к осени его рейтинг приближался к 30 %. Лебедь планировал создание специального воинского формирования численностью до 50 тыс. человек – «Российского легиона», подчиненного непосредственно секретарю Совета безопасности. Министр внутренних дел Куликов направил Ельцину по этому поводу свой доклад, прямо обвинив Лебедя в том, что он готовит условия для совершения государственного переворота в стране.

Указом президента 17 октября Лебедь был уволен с поста секретаря Совета безопасности.

Новым секретарем Совбеза стал бывший спикер Госдумы И. Рыбкин, а одним из его заместителей – Б. Березовский, принимавший участие в финансировании президентской кампании Ельцина. Один из богатейших людей страны, ловкий и влиятельный закулисный политик вышел из тени и впервые занял высокий государственный пост. В Совбезе он стал заниматься восстановлением Чечни, куда направлялись огромные бюджетные деньги.

С июля 1994 г. начался второй – денежный этап приватизации. Суть его состояла в стремлении привлечь средства для финансирования промышленности. На новом этапе приватизации деньги, уплаченные за приобретение предприятий, должны были инвестироваться в реальный сектор экономики. Однако эта задача осталась невыполненной. Из-за хронического отсутствия средств в бюджете государство стало использовать денежную приватизацию для того, чтобы привлечь деньги.

Продажа крупнейших промышленных или добывающих предприятий зачастую шла «к случаю», для того чтобы срочно найти деньги для выплаты пенсий, решения каких-то проблем казны. Предприятия продавались по минимальной стоимости. Так 500 крупнейших приватизированных предприятий России стоимостью не менее 200 млрд долл. были фактически проданы за 7,2 млрд долл. США.

С 1995 г. Россия вступила в фазу депрессии. Эта фаза, пришедшая на смену кризису, характеризовалась усилением государственного контроля над финансами, отказом Центробанка России от финансирования дефицита государственного бюджета за счет льготных кредитов. На этом этапе, продолжавшемся до лета 1998 г., удавалось поддерживать стабильный курс рубля относительно доллара. Была подавлена высокая инфляция. Это достигалось жестким контролем над денежной массой. Обратным результатом этих мер стали многомесячные задержки заработной платы бюджетникам и пенсий пенсионерам, недофинансирование государственных расходов.

Чтобы обеспечить поступление денег в казну, был изобретен механизм залоговых аукционов. В результате значительные госпакеты акций крупных промышленных предприятий оказались в залоге у банков, которые в 1997 г., после невозврата государством кредитов, выкупили их на повторных аукционах у самих себя.

В начале 1997 г. Ельцин существенно изменил состав правительства. А. Б. Чубайс был назначен первым заместителем премьер-министра с полномочиями министра финансов, первым заместителем премьера был назначен также Б. Е. Немцов. Заместителями председателя правительства стали А. Р. Кох, Я. М. Уринсон и О. Н. Сысуев.

Прозванные «младореформаторами» новые заместители премьера объявили о начале политики активного вмешательства государства в экономику. Б. Немцов неоднократно говорил о необходимости покончить с «бандитским капитализмом». Фактически речь шла о том, чтобы поставить под контроль крупный капитал, который, в свою очередь, стремился использовать в своих интересах государство. В одном из интервью 1997 г. А. Чубайс сказал: «Представьте ситуацию, при которой человек, заработавший много денег и считающий себя хозяином страны, рассуждает следующим образом: я выбрал президента, я назначил правительство, и теперь мне пора получать дивиденды. Такое отношение я считаю отвратительным и недопустимым».

Правительство объявило войну «семибанкирщине», и первой решающей схваткой стало проведение аукциона по продаже госпакета акций корпорации «Связьинвест». На «Связьинвест» претендовали Березовский и Гусинский. Но правительство отказалось отдать корпорацию за бесценок. По настоянию вице-премьеров 4 ноября 1997 г. Березовский был уволен с поста заместителя председателя Совета безопасности.

Медиамагнаты отомстили. Немцов и Чубайс стали мишенью для нападок телевидения и прессы, находившихся в руках Б. Березовского и В. Гусинского. Искали повод и, конечно же, нашли. Стала муссироваться информация, что Чубайс и четверо его заместителей получили за книгу о приватизации беспрецедентный гонорар – по 90 тыс. долл. на автора.

«Книжное дело» было той самой арбузной коркой, на которой поскользнулась команда молодых реформаторов, писал позже Ельцин.

Эти скандалы шли на фоне ухудшавшейся экономической ситуации в стране. Собираемость налогов едва достигала 50 %. В поисках средств правительство и Центробанк пошли на выпуск государственных краткосрочных обязательств и облигаций федерального займа (ГКО-ОФЗ). Это были ценные бумаги, которые гарантировали высокий процент. По мере нарастания рисков процентные выплаты по этим бумагам стали достигать к началу 1998 г. 60–80 % годовых. Центробанк жестко регулировал валютный коридор, не позволяя рублю опуститься ниже заявленной границы: 6 рублей – 1 доллар США. Но в этой политике были и свои изъяны.

Деньги уходили из промышленной сферы в банковскую. Дорогой рубль был привлекателен для импортеров, в страну было выгодно завозить продовольствие, ширпотреб, оборудование, что, в свою очередь, добивало отечественную промышленность. Продукция отечественных заводов и фабрик оказывалась слишком дорогой на внешних рынках.

К этому добавилась крайне неблагоприятная внешнеэкономическая конъюнктура. Начался обвал финансово-банковской системы в Юго-Восточной Азии. Следствием нестабильности финансов в этих странах стал вывод средств инвесторов с развивающихся рынков и из России. Поддерживать курс доллара в пределах валютного коридора становилось все сложнее.

Ко всем несчастьям добавился обвал цен на нефть. И так невысокие, они упали с 18,4 долл. за баррель нефти в среднем в 1997 г. до 11, 9 в среднем за 1998 г., а временами уходя ниже 8 долл. за баррель (летом 1998 г.).

Нужны были радикальные шаги в экономике, чтобы изменить ситуацию к лучшему.

В марте 1998 г. Ельцин неожиданно отправил в отставку правительство Черномырдина. Исполнение обязанностей председателя правительства было поручено первому заместителю председателя правительства С. В. Кириенко. Новому премьеру было 35 лет. Его мало кто знал. Пресса прозвала его «киндер-сюрпризом».

В первом квартале 1998 г. план сбора налогов оказался сорван. При расчетных 20 млрд рублей в месяц в марте бюджет получил меньше 12 млрд. Кириенко воевал с должниками бюджета, заявлял, что не боится передела собственности, лишь бы она использовалась эффективно, настаивал на росте налогов как средстве пополнения бюджета. В ответ звучали обвинения, что налоговая удавка губит экономику, рос социальный протест, начались забастовки шахтеров по всей стране.

Поползли слухи о неизбежной девальвации рубля. Но Ельцин 14 августа 1998 г. в телеэфире заявил: «Девальвации рубля не будет. Это твердо и четко. Мое утверждение – не просто моя фантазия, и не потому, что я не хотел бы девальвации. Мое утверждение базируется на том, что все просчитано. Работа по отслеживанию положения проводится каждые сутки. Положение полностью контролируется».

Но уже утром 15 августа 1998 г. было принято принципиальное решение об объявлении дефолта.

17 августа 1998 г. было объявлено о фактическом банкротстве страны. Центральный банк отказывался выполнять обязательства по ГКО. Был объявлен мораторий на осуществление выплат по возврату финансовых кредитов, том числе от иностранных кредиторов, на выплаты по срочным валютным контрактам. Центробанк отказывался поддерживать прежний курс рубля. Была поднята верхняя планка валютного коридора – с 6 рублей до 9,5 рубля за доллар. Однако рубль продолжал свое падение, уходя за двадцать рублей за доллар, подешевев более чем в три раза.

Августовский дефолт повлек за собой серьезные политические и экономические последствия. Правительство было отправлено в отставку, ушел со своего поста председатель Центробанка С. Дубинин. Ельцин вновь предложил Черномырдина как кандидата в премьеры. Государственная Дума выступила против и потребовала отставки самого президента.

Ельцин в очередной раз круто повернул политический штурвал. Думе была предложена кандидатура Е. М. Примакова. Министр иностранных дел с января 1996 г. успел завоевать доверие в обществе и поддержку оппозиционных фракций. Для Ельцина и для думской оппозиции он казался компромиссной фигурой. 11 сентября 1998 г. Примаков был утвержден.

В то время как правительственный кризис был преодолен, банковский кризис только набирал обороты. Многие частные банки, в том числе крупнейшие – Инкомбанк, «СБС-Агро», Мост-Банк, «ОНЭКСИМ-банк» и ряд других, державших значительные средства в ГКО, стали следом за государством отказывать своим клиентам в выплатах их собственных средств. Крах системы частных банков, в свою очередь, нанес удар по функционированию платежных систем в стране.

Паника усиливалась, из-за падения рубля шел рост цен на импортные товары.

Парадокс экономической ситуации состоял в том, что дефолт создал благоприятные условия для возрождения отечественной экономики. Девальвация рубля усложнила, сделала невыгодной для импортеров дорогу на российский рынок иностранному продовольствию и товарам.

Первой стала подниматься отечественная пищевая промышленность, за ней последовала, казалось бы, почти погибавшая текстильная. Волжский автомобильный завод, находившийся на грани банкротства, вся территория которого была заставлена новенькими нераспроданными «Жигулями», вдруг стал сбывать машины, подешевевшие в долларовом выражении почти в три раза. АвтоВАЗ возобновил экспорт и уже в 2000 г. продал за границу 100 тыс. автомобилей.

Снижение себестоимости продукции, как следствие девальвации рубля, сделало российские товары – сталь, трубы, цветные металлы и др. – конкурентоспособными на мировом рынке. Это стимулировало производство и впервые обеспечило рост промышленности. Объем продукции вырос за год – с конца 1998 до конца 1999 г. – на 108,1 %. Это были поистине небывалые темпы роста за последние четверть века, даже учитывая последствия обвала производства за предыдущие десять лет. Свидетельством оживления экономической жизни стало увеличение железнодорожных перевозок – за год на 118,1 %. В конце 1998 и начале 1999 г. наметился подъем в машиностроительной отрасли, в переработке сельскохозяйственного сырья.

К тому же после падения нефтяных цен в середине 1998 г. они к концу 1998 г. уверенно и, что главное, непрерывно поползли вверх. Начиналась мировая фаза экономического подъема, составной частью которой стал рост цен на сырье.

Хуже было с социальными характеристиками жизни людей. Реальная заработная плата к концу 1999 г. составила 76,8 % от прошлогоднего уровня, люди стали тратить меньше денег, выросло число безработных. Оно составляло к концу 1999 г. 9,2 млн человек, или 106,8 % к прошлому году.

Дефолт 1998 г. надломил президента. Популист по своей сути, по убеждениям, человек, искренне веривший в возможность улучшить жизнь простых людей, он разочаровался, замкнулся, часто болел. Его плохое физическое состояние не было секретом. Каждое появление в теленовостях неопровержимо свидетельствовало, что он сильно сдал. В конце ноября 1998 г. президент был вновь госпитализирован в ЦКБ с воспалением легких. В зеркале прессы он превратился в объект постоянного подшучивания – в лучшем случае – и яростных оскорблений – в худшем.

Остро стоял вопрос о преемнике. Он должен был отвечать по крайней мере двум главным требованиям – обеспечить продолжение политического курса развития страны и гарантировать личную безопасность прежнего президента. Последнее – неслучайно. Уже с 1992 г. в оппозиционной прессе, на митингах звучал призыв – «Банду Ельцина под суд!». Немало сторонников такого лозунга было и в Думе.

В 1999 г. предстояли очередные выборы в Государственную Думу, которые должны были стать «политическим смотром» накануне выборов президента в 2000 г. Ельцин несколько раз объявлял, что он не будет в них участвовать. Ему не верили. За ним сохранялось конституционное право еще раз вступить в избирательную борьбу (формально, по Конституции 1993 г., он избирался только один раз – в 1996 г.). А его способность побеждать в самых невероятных условиях вошла в отечественную политическую мифологию.

К 1999 г. Е. М. Примаков был явным фаворитом в будущих президентских выборах. Как глава правительства, он мог продемонстрировать очевидные успехи. За ним стояла репутация человека, отстаивающего интересы России на международной арене. Его поддерживали различные фракции в Думе, и самая большая из них – коммунисты.

Примаков споткнулся на любимой забаве думцев – очередной попытке объявить импичмент Ельцину.

Еще в мае 1998 г. коммунисты и фракция «Яблоко» приступили к сбору подписей за отрешение президента от должности. За два месяца было собрано более 225 подписей. 19 июля 1998 г. постановлением Думы была создана специальная комиссия по оценке соблюдения процедурных правил и фактической обоснованности обвинения, выдвинутого против Президента РФ. Комиссию возглавил бывший член Комитета конституционного надзора СССР В. Филимонов (КПРФ), заместителем его стала Е. Мизулина («Яблоко»).

Комиссия, проработавшая до мая 1999 г., сформулировала пять пунктов обвинения против президента: разрушение Советского Союза и ослабление Российской Федерации путем заключения и реализации Беловежских соглашений; совершение государственного переворота в сентябре 1993 г.; развязывание и проведение военных действий в Чеченской Республике; ослабление обороноспособности и безопасности РФ; геноцид российского народа.

В мае 1999 г. в Государственной Думе должно было состояться голосование о вынесении импичмента президенту. Ельцин обратился к Примакову с просьбой унять разошедшихся думцев. Он полагал, что Примакову несложно повлиять на коммунистов. Примаков уклонился от вмешательства в думские дела. В случае импичмента именно Примаков становился наиболее реальным кандидатом на пост президента.

Но события стали развиваться по иному сценарию. 12 мая 1999 г., за неделю до голосования по импичменту, президент отправил Примакова в отставку. Этого никто не ожидал, и это испугало думцев. Дума оказалась в сложном положении. Президент перехватил инициативу. Думе предстояло утвердить или не утвердить нового председателя правительства, а это, в свою очередь, позволяло президенту досрочно распустить Думу. 15 мая в ходе открытого голосования поименными бюллетенями ни один из пунктов обвинения не набрал требуемого большинства – 2/3 голосов.

19 мая 1999 г. Ельцин предложил Думе утвердить председателем правительства генерала С. В. Степашина, занимавшего до этого пост министра внутренних дел, а раньше – директора Федеральной службы контрразведки.

Это назначение было знаковым – президент продолжал наращивать «силовую составляющую» в управлении страной. За политическим шумом постепенно складывалась новая расстановка сил во власти. В поле зрения Ельцина оказывались новые люди, практически неизвестные московской политической тусовке. Одним из них стал В. В. Путин. Кадровый офицер КГБ, он работал помощником мэра Петербурга А. А. Собчака, затем – председателем комитета по внешним связям мэрии. Путин стал верным и активным сторонником А. А. Собчака. После поражения того на выборах 1996 г. ему пришлось уехать из Петербурга.

В Москве он начал работать в управлении делами Президента, затем – в администрации, стал в 1997 г. начальником Главного контрольного управления, в 1998-м – первым заместителем главы администрации, курировавшим регионы страны. В 1998 г. он был назначен директором Федеральной службы безопасности и по совместительству секретарем Совета безопасности. Пользуясь правом и обязанностью еженедельного доклада президенту, он оказался «в ближнем кругу».

Похоже, что президент, представляя С. Степашина на должность председателя правительства, разыгрывал последнюю в его политической жизни партию. Степашин, популярный политик и генерал, должен был прийти на смену Примакову – более популярному. Позже Степашина мог сменить на этом посту Путин.

Очередной кавказский кризис ускорил развитие событий в Москве. Летом 1999 г. стало очевидным распространение влияния ваххабитов в Дагестане, на границах с Чечней. Степашин, посетив ваххабитские села, высказался вполне примирительно. Но обстановка на Северном Кавказе резко осложнилась. Чеченские военные формирования совершили нападения на Дагестан, возросла террористическая активность боевиков. Стал очевидным провал Хасавюртовских договоренностей между федеральной властью и лидером чеченских сепаратистов Масхадовым летом 1996 г.

9 августа 1999 г. президент предложил Думе утвердить нового председателя правительства – В. В. Путина. Под руководством В. В. Путина произошло вытеснение чеченских боевиков, вторгшихся в Дагестан, федеральные войска развернули боевые действия против сепаратистов на территории Чечни.

Уже другие – политические бои развернулись на выборах в Государственную Думу.

На этот раз главным претендентом на большинство в Думе и, следовательно, главным соперником на пост президента выступал Е. М. Примаков в союзе с мэром Москвы Ю. М. Лужковым. Этому мощному блоку, не скрывавшему своих намерений – пересмотреть политическое наследство Ельцина, – противостоял созданный при непосредственном участии администрации президента блок «Единство», лидером которого стал председатель правительства В. В. Путин. Старые против молодого. Это было не только и не столько борьбой программ, сколько противоборством двух политических поколений. Со времени начала перестройки прошло пятнадцать лет. Старые лидеры надоели. Надоели склоки и драки внутри власти, тасование одних и тех же карт политической колоды. Вся вторая половина 1999 г. стала временем неуклонного роста политической поддержки Путина у граждан страны.

19 декабря состоялись очередные выборы в Государственную Думу, уже третью по счету по Конституции 1993 г. Итоги выборов свидетельствовали: коммунисты утратили большинство в Думе. В ходе послевыборных консультаций появилось объединение двух избирательных блоков – «Единство», неформальным лидером которого был Путин, и «Отечество – Вся Россия» (лидеры – Лужков и Примаков). Так возникла проправительственная партия «Единая Россия», ставшая большинством в Думе. Впервые Государственная Дума становилась лояльной правительству.

В этих условиях Б. Н. Ельцин сделал, пожалуй, один из самых важных шагов последних лет своего президентства. Он тщательно продумал и блестяще выполнил задачу обеспечения преемственности власти.

Вот как рассказывал об этом В. В. Путин: «Недели за две-три до Нового года Борис Николаевич пригласил меня в свой кабинет и сказал, что принял решение уходить. Таким образом, я должен буду стать исполняющим обязанности президента. Он смотрел на меня, ждал, что я скажу. Я сидел и молчал. Он стал более подробно рассказывать, что хочет объявить о своей отставке еще в этом году… Когда он закончил говорить, я сказал: «Борис Николаевич, если честно, но не знаю, готов ли я к этому, хочу ли я, потому что это довольно тяжелая судьба». Я не был уверен, что хочу такой судьбы… А он мне тогда ответил: «Я когда сюда приехал, у меня тоже были другие планы. Так жизнь сложилась. Я тоже к этому не стремился, но получилось так, что должен был даже бороться за пост президента в силу многих обстоятельств…»

31 декабря 1999 года президент приехал в Кремль в 10 часов утра. Он вызвал туда председателя правительства. Прибыли и телевизионщики для записи традиционного новогоднего поздравления главы государства. В 11 часов в Кремль прибыли руководители силовых ведомств. В 12 часов дня по московскому времени на экранах телевизоров появился президент.

В своем телевизионном обращении Ельцин объяснял гражданам страны причины, заставившие его принять – впервые за тысячелетнюю историю России – добровольное решение об уходе с высшего поста в Российском государстве. Это означало, что исполняющим обязанности президента, до времени проведения новых выборов, становится премьер-министр В. В. Путин. Ельцин говорил о том, что Россия уже никогда не вернется в прошлое, что Путин – это «сильный человек, достойный быть президентом, и с которым сегодня практически каждый россиянин связывает свои надежды на будущее. Почему я должен ему мешать? Зачем ждать еще полгода?.. Я ухожу. Я сделал все, что мог… Мне на смену приходит новое поколение, поколение тех, кто может сделать больше и лучше».

«…Берегите Россию» – последние слова, сказанные Ельциным перед уходом из Кремля.

Президент на пенсии

Вечер накануне Нового, 2000 года Борис Николаевич Ельцин встречал в кругу своей большой семьи. Как вспоминала Наина Иосифовна, «всех переполняла радость. Сначала по-екатеринбургски проводили Новый год и встретили, потом – по-московски. Посмотрели поздравление уже нового главы государства. Подняли тост с шампанским, раздали подарки. Борис Николаевич у нас всегда был Дедом Морозом. Красная шапка, все как положено, а седина своя. Было все очень трогательно и весело. Новый год был особенным, потому что он был легким. До этого все и всегда были в постоянном, хоть и не высказанном напряжении – мало ли что может случиться. А тут можно было позволить себе расслабиться. Даже улыбки были другими. Все радовались. Было ощущение какого-то спокойствия. Что, если даже что-то и случится, не дай бог, принимать решения уже новому лидеру страны».

Прощание с Кремлем.

Новый, 2000 год Ельцин встретил пенсионером. Он был первым главой России, избранным всенародно. Он – первый и пока единственный глава России, который добровольно ушел от власти.

В 1980 – 1990-е гг. не было, пожалуй, ни одного издания, ни одного политолога, который бы не писал и не говорил о «жажде власти» Ельцина, что стремление править составляло суть личности этого человека.

Они ошиблись. И здесь Ельцин оказался непредсказуем.

С Ельциным вновь все было впервые.

Новые перемены в его личной судьбе становились прецедентом для политической системы России. Его уход от власти заставил определить статус бывшего президента. В день его ухода был издан Указ нового главы государства В. В. Путина «О гарантиях Президенту Российской Федерации, прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его семьи». Этот указ год спустя превратился в специальный Закон от 12 февраля 2001 г.

Президенту Российской Федерации, прекратившему исполнение своих полномочий, была оставлена государственная охрана, специальная связь и транспортное обслуживание, медицинское обслуживание, неприкосновенность, право на пожизненное пользование одной из государственных дач.

Начиналась новая жизнь Бориса Николаевича Ельцина – президента на пенсии.

Он стал много читать: Чехова, братьев Стругацких, Набокова, политическую мемуаристику, книги по истории…

Наина Иосифовна стала настойчиво приобщать мужа к театру. Особенной популярностью стал пользоваться «Современник», прежде всего из-за дружбы с главным режиссером Галиной Волчек.

Появилось больше времени для спорта. Борис Николаевич всегда был заядлым болельщиком. Он с удовольствием смотрел телетрансляции матчей.

Семья, дочери, внуки, правнуки стали занимать гораздо больше времени в жизни главы семьи. Внуки и правнуки стали источником радости.

Из прежней жизни, когда каждый его день был под контролем и пристальным вниманием средств массовой информации, Ельцин сознательно уходил в поле тишины. Он принципиально не комментировал деятельность своего преемника. Следует учитывать и то, что между Б. Н. Ельциным и В. В. Путиным сохранялись хорошие человеческие и служебные отношения. Новый президент нередко приезжал к своему предшественнику, особенно в годы первого своего срока. Они подолгу разговаривали вдвоем, без свидетелей, о чем – знали только они одни.

Продолжались встречи Б. Н. Ельцина с его помощниками, с которыми он прошел труднейшие 90-е годы. Отношения складывались не всегда просто. Но добрые человеческие чувства сохранялись, как и глубокое уважение. Поэтому ежегодно на день рождения к нему приезжали Ю. Батурин, А. Ильин, В. Илюшин, А. Корабельщиков, В. Костиков, М. Краснов, Л. Пихоя, Г. Сатаров.

Ельцин отдохнул. Уже через год он, кажется, помолодел. Похудел, ушла отечность. Говорил, что начал строго контролировать свой вес, запретил себе есть после четырех часов.

Появилась возможность ездить на отдых. Он отдыхал на Иссык-Куле в Киргизии, на Украине в Крыму, в Китае, Италии. Встречался с однокурсниками – в подмосковном санатории «Бор» в 2002 г., в Кисловодске в 2005 г.

2006-й был непростым для Б. Н. Ельцина. Это был год его 75-летнего юбилея – а это всегда психологически непростое, хотя и радостное время. Было торжественное празднование его дня рождения. Состоялся прием в Георгиевском зале Московского Кремля. На нем присутствовала вся тогдашняя российская политическая элита – министры, руководство Государственной Думы и Совета Федерации, бывшие премьер-министры В. Черномырдин, С. Кириенко и С. Степашин, многие губернаторы. Были приглашены в Москву президент Беларуси Александр Лукашенко, бывший глава Украины Леонид Кучма, бывший президент Киргизии Аскар Акаев, экс-канцлер Германии Гельмут Коль, экс-президент США Билл Клинтон, президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, артисты, друзья Б. Н. Ельцина – Кирилл Лавров, Галина Волчек, Олег Басилашвили.

Но Ельцина не могло не тревожить то, то 70 % граждан страны, судя по результатам социологических опросов, оценивали период его управления страной как неудачный, принесший больше вреда, чем пользы. Цена реформ оказалась слишком высокой. Невероятная популярность конца 1980-х – начала 1990-х гг. сменилась его отторжением, насмешками…

По воспоминаниям В. В. Шевченко, бывшего руководителя протокола первого Президента России, «в конце 2006 года на Ельцина накатила депрессия – ну все не мило. Даже ворчать перестал – все больше отмалчивался. Только плескаясь с внуками и правнуками в бассейне, отходил душой, да и то ненадолго. Чаще стал жаловаться на сердце. Пропал сон, ухудшился аппетит… Он как бы начал подводить итоги, не забыл ли чего. Вдруг вспомнил про свою книгу, написанную еще в 2000 году: всем ли подарил, кому хотел? У меня уже тогда возникло предчувствие: что-то Борис Николаевич не то думает, не очень хорошее. И все чаще стал говорить об Иордании: надо, мол, съездить…»

Поездка в Иорданию носила глубоко символическое значение. Это библейские места Ближнего Востока, когда история Ветхого и Нового Завета предстает в ее географической ипостаси, когда вокруг создается особая духовная атмосфера близости к вечности. Иерусалим, Вифлеем, Иордан, города, разделенные новыми границами, но единые в своей сакральной истории, были важны и притягательны для Ельцина, проделавшего сложную духовную трансформацию – от официального атеизма к признанию важности религии, а далее – к личной религиозности, осознанию себя как православного человека.

«Это была наша последняя поездка, – говорит Владимир Шевченко, проработавший с Ельциным 16 лет. – Мы вернулись 3 апреля. Несколько дней Борис Николаевич чувствовал себя неплохо. А потом все хуже, и стал жаловаться на сердце».

Процитирую далее эту газетную статью: «Ельцина положили в больницу, но он пробыл там два дня и сбежал. Насилу уговорили лечь снова, хотя бы на неделю – это было 16 апреля, в понедельник. А в воскресенье после обеда он снова засобирался домой: «Все, неделя прошла – я уезжаю». Жалобы на сердце и при этом нежелание находиться в больнице – плохой знак. Врачи с опытом знают: так ведут себя люди, предчувствующие близкую смерть и желающие встретить этот час не в больнице, а среди близких.

Не получилось. Ельцина уговорили остаться хотя бы до понедельника – выслушать, что скажет консилиум.

Однако врачей он не дождался. В 8.20 попросил ординарца помочь ему встать, чтобы пойти умыться, и тут же потерял сознание. Никого из близких в этот последний час рядом с ним не оказалось…»

…23 апреля 2007 года земная жизнь Бориса Николаевича Ельцина закончилась.

Главные даты жизни Бориса Николаевича Ельцина

12 февраля 1931 г.

Родился.

Апрель 1934 г.

Арест, осуждение по ст. 58–10 Николая Игнатьевича Ельцина и ссылка на Дмитлаг.

Апрель 1934–1937 гг.

Борис с матерью Клавдией Васильевной Ельциной живут в Казани на квартире Василия Петровича Петрова.

1935 г.

Арестован, осужден и отправлен в ссылку на строительство Березниковского химического комбината старший брат Николая Ельцина – Иван.

1937 г.

Николай Игнатьевич Ельцин с семьей переехал в Березники на строительство Березниковского химического комбината. Рождение брата Бориса – Михаила.

1939 г.

Начало учебы в школе.

1945 г.

Вступление в комсомол.

1946 г.

Выступление на выпускном собрании седьмого класса с критикой классного руководителя и исключение из школы.

Перевод в школу № 1 имени Пушкина г. Березники. Занятия волейболом.

1949 г.

Поступление на строительный факультет Уральского индустриального института (Уральского политехнического института).

1955 г.

Окончание Уральского политехнического института. Начало работы в должности мастера ВИЗстроя Северского стройуправления

1956 г.

Перевод в Нижне-Исетское строительное управление треста «Уралтяжтрубстрой».

Свадьба Бориса Николаевича Ельцина и Наины Иосифовны Гириной.

1957 г.

Рождение дочери Елены.

1960 г.

Рождение дочери Татьяны.

1955–1957 гг.

Мастер треста «Уралтяжтрубстрой».

1957–1960 гг.

Прораб, а затем старший прораб строительного управления треста «Южгорстрой».

1960 г.

Главный инженер строительного управления треста «Южгорстрой».

Март 1961 г.

Прием в члены КПСС.

1968 г.

Назначение на должность заведующего отделом строительства Свердловского обкома КПСС.

1975 г.

Секретарь Свердловского обкома КПСС, ответственный за строительство, благоустройство области, дорожное строительство, деревообрабатывающую и лесную промышленность.

1976 г.

Первый секретарь Свердловского обкома КПСС.

1981 г.

На ХХVI съезде КПСС стал членом ЦК КПСС.

Начало непосредственных встреч с различными группами граждан области, ответы на вопросы телезрителей о положении в области.

1985 г.

Апрель

Перевод в аппарат ЦК КПСС на должность заведующего отделом строительства.

Июнь

Назначен секретарем ЦК КПСС по строительству.

1986 г.

Январь

Стал первым секретарем Московского горкома КПСС.

24 января

Выступление на московской городской партийной конференции с критикой состояния Москвы.

Февраль

После ХХVII съезда КПСС стал кандидатом в члены Политбюро.

1987 г.

Январь

Выступление на заседании Политбюро с критикой «старых» членов Политбюро, ответственных за кризисные явления в партии и стране.

10 сентября

Критика Е. К. Лигачёвым за постановление Моссовета о порядке проведения митингов и демонстраций в Москве.

12 сентября

Письмо Горбачёву об отставке и с осуждением порядков в Политбюро.

21 октября

Пленум ЦК КПСС, заявление об отставке из кандидатов в члены Политбюро.

1988 г.

Февраль

Назначен заместителем председателя Госстроя СССР – министром СССР.

1989 г.

Весна

Участие и победа в выборах на Съезд народных депутатов СССР по г. Москве.

25 мая

Открытие Съезда народных депутатов СССР. Участие в деятельности Межрегиональной депутатской группы.

1990 г.

16 мая

Начало работы I Съезда народных депутатов РСФСР.

29 мая

Избрание председателем Верховного Совета РСФСР.

12 июня

Принятие Декларации о государственном суверенитете РСФСР.

12 июля

Выход из КПСС на ХХVIII съезде КПСС.

Июль – август

Обсуждение возможности осуществления плана «500 дней». Консультации Ельцина и Горбачёва.

1991 г.

12 января

Поездка в Таллин, осуждение действий Советской армии в Прибалтике в начале января 1991 г.

28 марта

III Съезд народных депутатов РСФСР. Провал планов отставки Ельцина, принято решение о введении поста Президента России.

12 июня

Выборы Президента России. Победа на выборах.

19 – 21 августа

Августовский путч.

23 августа

Запрет деятельности КПСС в России.

7 – 8 декабря

Заявление Президента России Б. Н. Ельцина, президента Украины Л. М. Кравчука, Председателя Верховного Совета Белоруссии С. С. Шушкевича в Вискулях (Беловежская пуща) о прекращении существования Союза ССР как субъекта международного права и геополитической реальности.

12 декабря

Верховный Совет России ратифицировал Беловежское соглашение.

21 декабря

В Алма-Ате заключено Соглашение об образовании Содружества Независимых Государств (СНГ).

25 декабря

Горбачёв подписал указ о сложении с себя полномочий Президента СССР. Над Кремлем спущен красный флаг СССР и поднят трехцветный флаг России.

1992 г.

2 января

В стране были введены свободные цены.

31 марта

Подписание Федеративного договора.

1993 г.

Март

Конфликт на VIII Съезде народных депутатов, отказавшихся проводить референдум о новой Конституции и заявивших о подчинении правительства и Центрального банка съезду и Верховному Совету России.

20 марта

Выступление по телевидению о намерении ввести «особый режим управления».

28 марта

Неудачная попытка IХ Съезда народных депутатов осуществить импичмент президента.

25 апреля

Всероссийский референдум о доверии Президенту.

21 сентября

Указ № 1400 о прекращении деятельности съезда и Верховного Совета России. Заявление Верховного Совета и Конституционного суда об отрешении Б. Н. Ельцина от должности президента.

2 – 3 октября

Волнения и вооруженный мятеж в Москве сторонников Верховного Совета, захват московской мэрии и попытка захвата телецентра «Останкино».

4 октября

Обстрел здания Верховного Совета, разгон его сторонников.

12 декабря

Референдум о новой Конституции, выборы в Государственную Думу.

30 ноября 1994 г.

Указ № 2137 «О мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики», начало чеченского конфликта.

1996 г.

Июнь – июль

Два тура выборов Президента России. Б. Н. Ельцин получил большинство голосов во втором туре.

Ноябрь

Госпитализация, операция на сердце.

1998 г.

Август – сентябрь

Дефолт экономики, девальвация рубля, отставка правительства С. Кириенко и назначение главой правительства Е. Примакова.

1999 г.

Август

Назначение В. В. Путина премьер-министром, Ельцин публично объявил его своим преемником.

31 декабря

Объявление о добровольной отставке с поста Президента и о том, что исполняющим обязанности Президента становится В. В. Путин.

23 апреля 2007 г.

Смерть Б. Н. Ельцина.

Оглавление

Памятник

Родословие

Раскулаченные и сосланные

Хождение по мукам

Карьера строителя

Хозяин Среднего Урала

Москва. От ЦК КПСС до I Съезда народных депутатов СССР

Председатель Верховного Совета РСФСР

Тяжела ты, шапка Мономаха…

Президент на пенсии

Главные даты жизни Бориса Николаевича Ельцина Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg