«Валерий Меладзе»

Федор Раззаков

Валерий Меладзе

В. Меладзе родился 23 июня 1965 года в Тбилиси в семье инженеров. Через несколько лет семья Меладзе в составе пяти человек (у Валерия есть еще брат и сестра) переехала в Батуми. Там прошли школьные годы Валерия.

По словам самого Меладзе, в школе он учился плохо. Причем не потому, что уродился неучем, просто школьные учителя преподавали предметы настолько скучно и неинтересно, что это отбивало всякую охоту посещать их уроки. Поэтому большая часть учеников присутствовала на занятиях в роли простых статистов, ребята получали свои тройки и автоматически переводились из класса в класс. "Я тогда дал себе слово, что если чего-нибудь добьюсь в жизни, то, не стесняясь, скажу: школа у нас была плохая. Пусть простят меня ставшие уже пожилыми учителя..."

Не менее серьезно, чем успеваемость, "хромала" у Валерия и дисциплина. Он, в отличие от своего старшего брата Константина, который был тише воды ниже травы, был первым заводилой во дворе и главным инициатором всех дворовых приключений. Например, под его предводительством детвора непременно стремилась попасть туда, куда вход посторонним был категорически воспрещен. Одним из таких мест был Батумский нефтеперерабатывающий завод, через высоченную стену которого Меладзе "со товарищи" лазили чуть ли не ежедневно. В конце концов одна из таких вылазок завершилась для Меладзе плачевно - его исключили из школы. О том, как это произошло, рассказывает сам Валерий:

"Мы, как партизаны, прятались от рабочих. Попадись мы им на глаза, они тотчас бы взяли нас за шкирку и отвели на проходную, а затем в милицию. Все, слава богу, обошлось благополучно. Однако на учет в милицию я все-таки попал.

На самом деле это было простое баловство. Сейчас я понимаю, что на кого-то нужно было списать сломанный трактор. Он несколько лет стоял бездействующий, кем-то уже разобранный. Мы поснимали с него некоторые интересующие нас детали (чем, кстати, государству никакого ущерба не нанесли). Одного из мальчишек поймали, он рассказал об остальных. Дело дошло чуть ли не до суда. Нас обвинили в "нанесении ущерба государственной собственности". Была большая шумиха, и после того, как машину списали на нас, дело как-то замяли, поставив всех нас на учет в милицию. А через год какой-то журналист - "Учительской газеты", по-моему, - копался в архивах МВД, нашел этот материал и написал здоровенную статью с разгромным названием: "Злостное хулиганство малолетних преступников". Естественно, был шум в гороно, пошел сигнал в нашу школу, и меня исключили. Только благодаря родителям я снова был зачислен в свою школу. Они знали, что мы - нормальные дети, и если и шалуны, то ничего плохого не совершали..."

Стоит отметить, что, параллельно с учебой в средней школе, Меладзе одно время посещал и школу музыкальную, однако и там его успехи выглядели, мягко говоря, не блестяще. Короче, когда в начале 80-х он закончил среднюю школу, проблема "куда идти?" перед ним не стояла - кроме как в рабочие идти было некуда. Поэтому Меладзе устроился телефонистом на телефонную станцию. И, надо отдать ему должное, за год работы достиг на этом поприще больших успехов - ремонтировал по 5 - 10 линий в сутки. Начальство его ценило, а коллеги откровенно уважали, потому что Валерий никогда не строил из себя умного - в работе держался со всеми на равных, а после нее активно участвовал в совместных гулянках.

Однако прошел всего лишь год, и Меладзе вдруг почувствовал, что рабочая спецовка стала ему, образно говоря, мала. Ему захотелось добиться в жизни большего. Он набрал учебников и стал после работы самостоятельно ликвидировать пробелы в собственном образовании. К лету поднаторел в учебе настолько, что достаточно легко сдал экзамены в кораблестроительный институт города Николаева (в этом же вузе учился и его старший брат Константин).

В. Меладзе вспоминает: "Мне легко давались и технические, и гуманитарные науки. Преподаватели были довольны. Но были и такие, кто просто не верил, что грузин может хорошо учиться. Они перевидали многих моих земляков, которые любыми путями старались сдавать экзамены, не особо вникая в предмет. Мне просто ставили тройки, полагая, что я все переписал. Это вызывало во мне ярость. Мне оставалось только молчать, но внутреннее недоумение и обида были очень сильными..."

Во время учебы в институте Меладзе познакомился со своей будущей женой Ириной. В истории их знакомства нет ничего выдающегося. В первый раз Валерий увидел Ирину на автобусной остановке, и она поразила его настолько, что ему захотелось с ней познакомиться. Однако в тот раз храбрости подойти к ней у него не хватило. Но вскоре судьба вновь свела их. Дело в том, что Ирина училась на третьем курсе того же института, в котором грыз гранит науки и Валерий (ее специальность - технолог по судовым корпусам), и однажды пришла на институтскую дискотеку. Тут уж Валерий своего шанса не упустил и на первый же медленный танец пригласил ее. Так состоялось их знакомство. В 1989 году они поженились. В этом браке у них в начале 90-х родилась дочь Инга.

В стенах родного института Валерий вместе со своим старшим братом Константином всерьез увлеклись творчеством - стали выступать в самодеятельном ансамбле (Валерий в роли вокалиста, Константин композитора). Судя по всему, их увлечение вскоре превысило дилетантский уровень, в 1990 году их обоих пригласили в популярную некогда группу "Диалог". "Наша запись попала к руководителю группы Киму Брейтбургу. Ему показалось, что я голосом похож на Джона Андерсона из "Yes"..." вспоминает Валерий.

В справочнике "Кто есть кто в советском роке" об этой группе сказано следующее: "Одна из первых советских арт-роковых групп, ставшая профессиональным коллективом филармонии еще в 1979 году и во многом способствовавшая появлению у советской рок-музыки "официального статуса". Основана в 1969 году как школьный ансамбль, в который вошли: Ким Брейтбург (вокал, клавишные), Виктор Литвиненко (гитара), Анатолий Дейнега (ударные)...

В творчестве "Диалога" уживаются любовь к крупной арт-роковой и симфороковой форме и песням, в которых группа старается придерживаться стилистического разнообразия - от "новой волны" до блюза и тяжелого рока. Одним из первых "Диалог" начал использовать лазеры и пиротехнические эффекты..."

Братья Меладзе пришли в "Диалог" в сложный для группы период. За три года до этого "Диалог" участвовал в фестивале грампластинок "Мидем" в Каннах, имел там хорошую прессу, однако дальше этого его успех не пошел. Его популярность на родине резко снизилась, что было вполне объяснимо: на эстраде появились новые имена, прежние шаблоны стремительно рушились. Желая догнать убегающее от них время, ветераны группы сменили стиль (с хэви-металл на хард-поп) и пригласили в коллектив молодежь - братьев Меладзе. Однако вернуть былую популярность группе так и не удалось (братья Меладзе записали с ней всего лишь один диск на стихи Арсения Тарковского под названием "Осенний крик ястреба"). Позднее Валерий признается, что в "Диалоге" они делали не свою музыку.

Тем не менее неудача с "Диалогом" не обескуражила братьев, не заставила их раз и навсегда бросить музыку. Несмотря на то что родители Валерия настоятельно советовали ему всерьез заниматься наукой (он тогда поступил в аспирантуру и готовился к защите диссертации), он вместе с братом продолжил музыкальные эксперименты. И вскоре вновь обжегся. В 1992 году он принял участие в фестивале "Ступень к Парнасу" и вылетел после первого же тура. Любой другой на месте Валерия после подобного исхода, наверное, навсегда бы зарекся выходить на сцену (тем более что было куда уходить - в науку), но он не отказался от мечты стать артистом. Более того, он решил покорить саму Москву. Каким образом? У неких друзей-бизнесменов они с братом заняли крупную сумму денег и, записав несколько песен ("Не тревожь мне душу, скрипка", "Лимбо"), показали их известному продюсеру Евгению Фридлянду, с которым познакомились, еще будучи участниками группы "Диалог" (Фридлянд участвовал в записи их первой пластинки "Осенний крик ястреба"). У того в то время катилось к краху его сотрудничество с группой "Браво", и он искал место для нового приложения своих сил. И тут как нельзя кстати подвернулись братья Меладзе.

Е. Фридлянд вспоминает: "Я помогал Валере еще до того, как мы начали активную совместную работу. Постоянно таскал на какие-нибудь съемки, куда приглашали "Браво", а я в нагрузку пропихивал Меладзе.

Потом у них (братьев Меладзе. - Ф. Р.) появились друзья, занимавшиеся продажей бензина, - "новые украинцы". Они привезли их в Москву на переговоры. Люди были с деньгами, они могли сколь угодно любить Меладзе и верить в его творчество, но дать деньги просто так, на воздух - не были готовы. Им нужен был человек типа обезьянки, на которую можно было показать пальцем и сказать - он будет всем заниматься... Они дали 25 тысяч долларов. Я подписал договор. Сначала спонсоры хотели просто помочь, но в принципе были не прочь и заработать. Правда, я сразу объяснил им, что 25 тысяч сумма, на которую и сделать-то ничего невозможно, только влегкую показаться. И на самом деле деньги за три месяца кончились. Мы сняли клип "Не тревожь мне душу, скрипка" и прокрутили его несколько раз в "Музобозе", "Утренней почте" и других программах.

А эти ребята пропали. Я пытался связаться с ними, объяснить, что нужно двигать проект, иначе это будут выброшенные деньги, но, видимо, люди уже поставили на данной сумме крест и занялись своими проблемами.

Но я почувствовал - шансы есть, и сам взял в долг большие деньги. Занял почти 200 тысяч долларов..."

Стоит отметить, что, взявшись за раскрутку Меладзе, Фридлянд начал с того, что предложил ему... поменять фамилию. Почему? Вот что вспоминает по этому поводу сам артист: "Он мотивировал это тем, что сейчас не очень хорошее отношение к человеку с кавказской фамилией. Он считал, что путь к успеху будет длиннее. Вариантов было мало, но предлагался сам принцип изменить фамилию на русскую. "Мела" - это "лиса" по-грузински. Поэтому, может быть, Лисов... Но, к счастью, я смог доказать, что для публики не существует национальной проблемы. Меня прекрасно встречают везде, нигде я не сталкивался с тем, чтобы люди ставили мне в укор национальность. Это говорит о том, что конфликты между народами создаются не в сердцах людей, а политиками..."

В 1995 году на фирме "Союз" увидел свет первый альбом Валерия Меладзе "Сэра", который принес ему оглушительный успех. Начались изнурительные гастроли по стране, во время которых Валерию пришлось хлебнуть всякого. Послушаем его собственный рассказ об одной из таких гастролей:

"Бывали случаи, когда на нас экономили: вместо нормальной гостиницы селили в плохоньком пансионате за городом, где не было ни телефонов, ни горячей воды. И в результате мы опаздывали на концерт, как это произошло в Казани... Автобус подали поздно, водитель долго искал место, где нас поселили. По пути кончилась солярка, шофер набрал ее, вернулся - залил. Но автобус сломался, поэтому нам пришлось его толкать. До Казани мы добрались далеко за полночь. Реакция посетителей ночного клуба на первые мои песни была уже не та. Они были несколько озлоблены за задержку: "Что он, нас не уважает?"

В другом случае (тоже во время выступления в ночном клубе) Меладзе не смог сдержать свои эмоции и отказался выступать. По-своему он был прав. Судите сами. Когда он вышел на сцену, его встретил дружный лязг столовых приборов. Но это было еще полбеды. Едва он поздоровался со зрителями и сделал паузу, чтобы те наконец отвлеклись от своих тарелок и обратили на него внимание, один из посетителей, с набитым ртом, внезапно заорал на весь зал: "Да брось ты, Валера! Давай лучше пой". Эта реплика переполнила чашу терпения артиста, он молча развернулся и покинул заведение. Гонорар ему, естественно, пришлось вернуть.

В ноябре 1995 года во время гастролей в Донбассе Валерий Меладзе едва не погиб в автомобильной аварии. Вместе с несколькими членами своего коллектива Меладзе мчался на машине в Донецк, чтобы выступить перед тамошней публикой. Примерно на полпути до места назначения машина на огромной скорости влетела в открытый канализационный люк. От удара одно из колес напрочь оторвало, и неуправляемую машину понесло по дороге. К счастью, автомобильное движение на этом участке трассы не было интенсивным и машина с артистами ни с кем больше не столкнулась. Иначе трагедии было бы не избежать.

Следующий год сложился для Меладзе в целом благополучно. Он снял несколько удачных клипов (в клипе на песню "Девушка из высшего общества" участвовала беспрецедентная массовка - 72 девушки). Свет увидел его второй альбом - "Последний романтик", певец был удостоен сразу двух музыкальных премий: "Овации" и "Звезды" (в последней он победил сразу по двум номинациям: "Открытие года" и "Лучший вокалист года"). В первой половине года Меладзе совершил длительное концертное турне по 19 крупнейшим городам России: начал в Питере, а завершил в Красноярске. Однако конец года был омрачен неприятным инцидентом, произошедшим с певцом в Чебоксарах (в этот город певец приехал во время тура по семи волжским городам).

Чувашские гастроли начались для Меладзе прекрасно. Когда он прибыл в Чебоксары, его удостоил личной аудиенции сам президент республики Николай Федоров, который поблагодарил артиста за приезд и признался в личной симпатии к его творчеству. Пока певец гостил у президента, устроители гастролей встречались с его администратором. Во время этой встречи выяснились любопытные подробности. Хозяева сообщили, что оговоренный в контракте договор (предоплату в Москве артист не получил, понадеявшись на то, что хозяева выплатят ему обещанный гонорар - 7500 долларов - на месте) выплачен быть не может. Взамен хозяева предложили гостям 90 процентов суммы от проданных билетов, ошарашив при этом администратора сообщением, что на концерт заезжей знаменитости изъявило желание прийти всего лишь порядка 100 человек. "У нас в кассе набралось 8 миллионов 250 тысяч рублей", завершили свой монолог устроители.

Выслушав это сообщение, администратор певца заявил, что на такую распродажу он не согласен, и отменил концерт. На этом, собственно, можно было поставить точку, но устроителей гастролей подобный исход дела не устраивал. Дело в том, что концерт Меладзе изъявил желание посетить сам президент республики со свитой, и, в случае его отмены, крайними становились чиновники местной филармонии. Чтобы полностью снять с себя вину, они запустили зрителей в зал и тут же объявили им, что концерт на грани срыва из-за нежелания Меладзе выступать. Реакцию зрителей на это сообщение объяснять не надо - они все ополчились на столичного гостя. Вскоре обстановка накалилась до такого состояния, что пришлось привлекать милицию. Но не для того, чтобы обуздать беспорядки (дальше криков дело не дошло), а чтобы привлечь к ответственности гостей. В итоге был задержан на два часа администратор певца, самого Меладзе стражи порядка подняли в пять утра с постели в его гостиничном номере и задержали до выяснения обстоятельств.

В ходе этих разбирательств выяснились любопытные детали. Оказывается, пресловутые 8 миллионов 250 тысяч рублей, вырученные от продажи билетов, бесследно улетучились вместе с некой представительницей Чувашской филармонии (под предлогом оплаты транспорта и авиабилетов женщина получила в кассе эти деньги и исчезла). Когда это выяснилось, Меладзе и его людей освободили из-под стражи и отправили в аэропорт. Но за несколько минут до вылета рейса аэропорт оцепили спецназовцы, а в зал ожидания вломились высшие чины местного МВД и ГБ. Зачем, спросит читатель? Для того, чтобы предложить гостям альтернативу: либо они уплатят пропавшие 8 миллионов и уедут, либо дадут вечером концерт. В случае отказа выполнить эти условия хозяева обещали не выпускать гостей из республики. Стражи порядка были настроены столь решительным образом, что ни у кого из присутствующих не возникло даже тени сомнения в реальности их угроз. Поэтому Меладзе взял лично на себя решение этого конфликта. Достав свой бумажник, он на глазах потрясенной публики отсчитал злосчастные 8 миллионов 250 тысяч и отдал их в руки стражей порядка, тут же взяв с них расписку. "Надеюсь, теперь мы свободны?" - спросил певец и, получив утвердительный ответ, первым направился к трапу самолета.

По приезде в Москву Меладзе собрал шумную пресс-конференцию, на которой в деталях описал произошедшее в Чувашии. Свой поступок в аэропорту, когда он безропотно отдал "лимоны" местным властям, он объяснил следующим образом: "Лажаются организаторы, а расплачивается всегда артист. Что подумают обо мне люди в Чебоксарах? Приехал, отменил концерт, забрал деньги и уехал. А еще, дескать, "Последний романтик" называется".

На следующий день после этого брифинга в газете "Сегодня" появился комментарий И. Стадника. Приведу отрывок из него: "Неприятное происшествие с популярным артистом высветило новую грань проблемы: гонорар Меладзе не смогли заплатить, поскольку не нашли спонсоров. А покупательная способность зрителей (был полный зал) такова, что на гонорар и прочие расходы выручки от билетов никак не хватает. Практически все концерты известных певцов в провинции - убыточны и нуждаются в спонсорах. В результате в Саратове вся сцена на концерте того же Меладзе была увешана логотипами, а перед кульминацией концерта на сцене появилась дама, тщательно поблагодарившая всех местных меценатов и поздравившая с днем рождения директрису местного банка. В то же время популярные певцы получают свою известность благодаря ТВ. Значительную часть своих концертных гонораров они откладывают на "промоушн" - оплату взяток на телевидении за показ клипов и интервью. Г-н Фридлянд предлагал объединиться в борьбе против "плохих" организаторов концертов. Быть может, стоит бороться и с телевзятками, на худой конец - за их снижение процентов на 50? И тогда, наверное, исполнителям достанет и тех сумм, которые можно собрать со зрителей, - так, как было, есть и будет во всем нормальном мире".

7 - 8 марта 1997 года Валерий Меладзе предпринял попытку покорить эверест отечественного шоу-бизнеса - зал спорткомплекса "Олимпийский". Стоит отметить, что на такую попытку отваживались немногие российские поп-звезды (перед Меладзе таким храбрецом был Владимир Пресняков-младший). Поэтому определенный мандраж у певца был. Накануне этого грандиозного события (в концерте было задействовано неслыханное количество звуковой аппаратуры, видеоэкраны и т. д.) Меладзе в интервью газете "Неделя" заявил: "Приятно, конечно, собрать в этом зале зрителей, но затея очень рискованная. Если публики придет мало... В общем, тогда я готов начать все сначала. Но это будет серьезный провал. Делаем все, чтобы такого не произошло. Причем не столько сейчас делаем, сколько делали все предыдущее время. Интерес к нашей музыке есть. Хотя, может быть, лучше было бы провести подобные концерты в прошлом году, когда вокруг моего имени было больше ажиотажа, или сейчас усилить рекламную кампанию новыми клипами. Однако этого не произошло, и остается просто надеяться на лучшее..."

Те концерты прошли, в общем, удачно, хотя можно было ожидать и большего наплыва зрителей. Эти выступления стали последними большими концертами совместного тандема Меладзе - Фридлянд. Через несколько месяцев они расстались (Фридлянд занялся раскруткой новой звезды - Николая Трубача). Причин у этого расставания было несколько: как личного порядка, так и общего. Например, Фридлянд был против того, чтобы Меладзе часто появлялся на публике со своей женой, мотивируя это тем, что личная жизнь артиста должна быть окутана тайной. О других разногласиях Фридлянд расскажет сам:

"Валера не всегда был доволен замечаниями, которые я ему высказывал. И это понятно: ему - 32 года, а мне - 30. У него достаточный жизненный опыт и высшее образование. Он почувствовал, что хватит мне учить его, а я, видимо, этот момент упустил. Наверное, надо было дружить. Ну, хотя бы быть ближе, обсуждать совместные проблемы..."

После ухода Фридлянда в эстрадной тусовке прошел слух о том, что Меладзе всерьез подумывает об уходе со сцены, благо было куда уходить - в ту же науку, где он заметно преуспел (в 1994 году Меладзе защитил кандидатскую диссертацию по теме "Интенсификация обменных процессов в ионитном фильтре с псевдовиброожиженным слоем катиона"), или в бизнес (он открыл в Москве собственный клуб под названием "Лимбо"). Однако сам артист вскоре эти слухи опроверг. В конце года прошло сообщение, что Меладзе готовит новую массированную атаку на слушателя: потратил 200 тысяч долларов на раскрутку своего третьего альбома, привлек к съемкам очередного клипа режиссера Олега Гусева (это он снимал "Зайку" Филиппа Киркорова, "Прикинь, да?" группы "На-На"). В то же время пути для возможного ухода со сцены Меладзе для себя все-таки оставил. Вот что он заявил в интервью газете "Московский комсомолец" в сентябре 1997 года: "Откровенно говоря, в отечественном шоу-бизнесе меня очень многое не устраивает. Я долгое время был парнем, который никогда и ни с кем ни на какие конфликты не шел. Потому что это не в моем стиле и не в моих правилах. И тем не менее я должен признаться, что эстрадный мир, который я когда-то себе представлял, в который так хотел попасть, оказался вовсе не тем, к которому я стремился. Взгляд изнутри все перевернул...

Что же получается? Или я должен ломать собственные понятия, или уподобиться этому самому миру. Что я знаю наверняка, так это то, что свое мировоззрение ломать не собираюсь. Я для себя определил: если мне не удастся прийти к собственному внутреннему психологическому комфорту на эстраде, то, вероятно, я буду искать его где-нибудь на другом поприще. Музыкой я занимаюсь не ради денег или пафоса, а ради собственного внутреннего удовлетворения. Если я не смогу исправить все вокруг себя так, как мне хотелось бы, я буду искать внутренний комфорт в другом месте..."

Из интервью В. Меладзе: "Продюсерство в нашей стране действительно играет огромную роль. Хотя у меня ощущение, что с талантливыми людьми ни один продюсер просто не хочет связываться, потому что слишком уж они самодостаточны. У наших продюсеров нет музыкального чутья и вкуса: большинство продюсирующих на самом деле далеки от музыки. Зачастую они выбирают исполнителей согласно своей половой ориентации - наша эстрада буквально наводнена гомосексуалистами...

Мой брат Константин садится за инструмент и может несколько дней издеваться над собой - на это больно смотреть. Я с ним часто ругаюсь, гоню отдохнуть. На самом деле композитору нужно войти в определенное состояние, чтобы написать песню. Через три-четыре дня мучений он выходит на такую волну, что пишет сразу несколько песен, - поверьте мне, в этом состоянии нет никаких расчетов, никакой алгебры - одна гармония. Константин больше ни с кем не стремится работать: ему кажется, что лучше, чем я, вряд ли кто споет его песни... Так же, как я считаю, что лучше, чем он, вряд ли кто для меня напишет...

Я сам вожу свою дочь в школу. Я нормальный папа. У нас в семье никто не нагоняет пафоса по поводу моей работы. Но на собрания я не хожу. В школу тоже специально не вызывали. Инга достаточно хорошо себя ведет. Если пошаливает, то ее отчитывают, как любого ребенка. Я сам этого требую. Но бить ребенка никто не имеет права. И орать на ребенка нельзя. Во-первых, это раздражает прежде всего тебя самого - ты заводишься. А потом, неэффективно, ребенок привыкает к каждодневному ору. Самое важное - не оставлять без внимания то хорошее, что он сделал, похвалить, поощрить..."