«Исаак Дунаевский»

Федор Раззаков

Исаак Дунаевский

Исаак Дунаевский родился 30 января 1900 года в небольшом тихом украинском городке Лохвица. В семье Дунаевских было шестеро детей (пятеро сыновей и дочь), и все они посвятили себя музыке: Зинаида (1898) стала педагогом, Борис (1896), Михаил (1904) и Семен (1906) - дирижерами, Исаак и Зиновий (1908) - композиторами.

Уникальные музыкальные способности Дунаевский начал проявлять еще в раннем детстве. В четыре с половиной года подбирал по слуху на рояле мелодии вальсов и маршей, которые он слышал в небольшом оркестре, игравшем по воскресеньям в городском саду. В восемь лет нашего героя стали серьезно обучать музыке, для чего пригласили ему в учителя чиновника акцизного ведомства Г. Полянского. Он первым приобщил мальчика к серьезной игре на скрипке. Первые музыкальные сочинения юного Дунаевского были печальны и грустны. Он назвал их "Тоска", "Слезы" и так далее.

В 1910 году семья Дунаевских переехала в Харьков. Исаака отдали учиться в гимназию и консерваторию (тогда училище), где он занимался у двух преподавателей: И. Ахрона (скрипка) и С. Богатырева (композиция). Закончив гимназию в 1918 году с золотой медалью и консерваторию в 1919 году, Исаак Дунаевский одно время учился в местном университете на юридическом факультете, но вскоре понял, что эта профессия не для него. Он выбрал музыку. Время было тяжелое, полыхала гражданская война, и, чтобы прокормить себя и семью, Исааку Дунаевскому приходилось подрабатывать в оркестре Харьковского русского драматического театра в роли пианиста и скрипача. Вскоре молодой талантливый музыкант обратил на себя внимание режиссера театра Синельникова, и тот предложил Дунаевскому написать музыку к одному из своих спектаклей. Дебют молодого композитора был удачным, и вскоре ему предложили работать в театре сразу в нескольких должностях: заведующего музыкальной частью, композитора и дирижера. С этого момента началось восхождение Дунаевского к вершине музыкальной славы.

В 20-е годы Дунаевскому приходилось сочинять самую разнообразную музыку: увертюры, песни, танцы, пародии. Любой другой музыкант, получивший классическое образование в солидной консерватории, посчитал бы за оскорбление работать в этих жанрах, но Дунаевский думал иначе. Он работал с упоением, даже сочиняя музыку для "теревсатов" - театров революционной сатиры. Много позднее Дунаевский сам будет удивляться такому своему перевоплощению и напишет в одном из писем: "Могли ли бы вы тридцать пять лет тому назад думать, что маленький музыкант, поклонник Бетховена, Чайковского, Брамса и Бородина, сможет стать мастером легкого жанра? Но именно моя солидная музыкальная закваска помогла мне и помогает творить легкую музыку серьезными средствами".

В 1924 году композитор переехал в Москву и был приглашен на работу в эстрадный театр "Эрмитаж" заведующим музыкальной частью. Вместе с ним в столицу приехала и его жена - Зинаида Судейкина. С ней Дунаевский познакомился в Ростове, где он работал концертмейстером в мюзик-холле, а она там же прима-балериной. В 1925 году они официально расписались. (Стоит отметить, что у Дунаевского это был уже второй брак: в первый раз он женился по молодости, но прожил с женой недолго). Жили молодые в небольшой комнатке в коммунальной квартире, которую снимали за небольшую плату.

В 1926 - 1929 годах Дунаевский работал в Московском театре сатиры, на сцене которого были поставлены его первые оперетты: "Женихи" и "Ножи". Однако в 1929 году талантливого композитора пригласили работать в Ленинград, в только что открывшийся эстрадный театр "Мюзик-холл".

В 1932 году у Исаака Дунаевского и З. Судейкиной родился мальчик, которого назвали Евгением.

В том же году Дунаевский впервые соприкоснулся со звуковым кино, написав музыку к фильму режиссера Корша "Первый взвод". Затем была работа над картинами "Дважды рожденный" и "Огни", которые сегодня никто уже не помнит.

Всесоюзная слава пришла к Дунаевскому в 1934 году, после того как на экраны вышел фильм "Веселые ребята" с его музыкой. Затем последовали фильмы "Цирк" (1936) и "Волга-Волга" (1938). За музыку к этим фильмам композитор был удостоен Сталинской премии. Позднее "Литературная газета" писала: "Случалось, что в песнях Дунаевского слова лгали, но музыка - никогда. Она выжила благодаря своему благородству". Его песни любил и ценил Михаил Булгаков, а Федор Шаляпин мечтал исполнить "Песню о Родине". Был ли Дунаевский "прославителем"? Безусловно. Но прославлял он не тоталитарный режим, как думают некоторые, а романтическую веру в добрую сказочную страну, где люди молоды, здоровы, счастливы.

В конце 30-х годов Дунаевский был уже известным культурным и общественным деятелем СССР. В 1936 году ему было присвоено звание заслуженного деятеля искусств РСФСР, он был награжден орденом Трудового Красного Знамени. От Ленсовета ему была выделена роскошная четырехкомнатная квартира в центре города. С 1937 по 1941 год он возглавлял Ленинградский союз советских композиторов, в 1938 году стал депутатом Верховного Совета РСФСР. В 1941 году его удостаивают звания лаурета Сталинской премии 1-й степени.

Став к концу 30-х годов чиновником и общественным деятелем высокого ранга, Дунаевский старался во всем соответствовать своему положению. В те годы, например, он активно боролся с любыми нетрадиционными направлениями в советской музыке. Приведу лишь небольшой отрывок из его статьи за 1939 год, в котором он писал: "Уместно упомянуть о сильно размножившихся дансингах. Меня не тревожат эти дансинги как места, где наша молодежь может потанцевать. Но какой музыкой кормят танцующих? Их кормят "Утомленным солнцем", "Черными глазами", и это "Утомленное солнце", эти "Черные глаза" и прочие душещипательные танго и фокстроты - низкого музыкального пошиба...

И до создания советской массовой песни существовала обширная песенная "литература", имевшая чрезвычайно большое распространение. Сюда входили так называемые "блатные" песни, то есть песни, которые рождала улица, и в частности - одесская улица (образцы подобных песен - "Кичман", "Я и моя Маша", "Малина" и проч.). Существовали "жестокие" романсы, всякого рода псевдоцыганские песни - "Джон Грей", "Кирпичики", "Шахты" и прочая пошлятина.

Вся эта "литература" пользовалась огромным успехом в среде отсталых слоев населения в период нэпа.

Творческой работой советских композиторов и поэтов наш музыкальный быт очищен от "Кичманов" и ноющих у самоваров Маш. У нас поют бодрые, боевые советские песни".

Во время войны Дунаевский был художественным руководителем ансамбля песни и пляски железнодорожников и в одном вагоне со своим коллективом исколесил почти всю страну. Что касается его близких, то жена и сын с 1941 года жили на даче во Внукове, но в октябре того же года эвакуировались в Сибирь. В столицу они вернулись в 1944 году и одно время жили в кабинете Исаака Дунаевского в Центральном доме железнодорожников. Лишь в 1945 году им наконец дали отдельную квартиру на Кутузовском проспекте.

Находясь на вершине славы и успеха, он и внешне излучал творческую удачу и оптимизм. Дунаевский и в личной жизни был победителем. Несмотря на свою неброскую внешность, ему удавалось покорять сердца самых красивых женщин. Например, в 1934 году он влюбил в себя красавицу Наталью Гаярину. А через пять лет то же самое проделал с восходящей звездой советского кино Лидией Смирновой. Они познакомились во время съемок фильма "Моя любовь". Их роман длился более года и вполне мог завершиться законным браком. Однако на предложение руки и сердца со стороны Дунаевского Смирнова ответила отказом, и композитор тут же прервал с нею всякие отношения. (Более подробно об этом романе читатель узнает в главе "ЛИДИЯ СМИРНОВА").

После разрыва с Л. Смирновой Дунаевский внезапно влюбился в 19-летнюю танцовщицу ансамбля имени Александрова Зою Пашкову. Он увидел ее во время одного из концертов и тут же прислал ей за кулисы записку, в которой признавался в любви с первого взгляда. Девушка ответила взаимностью и вскоре была зачислена Дунаевским в его ансамбль железнодорожников. Затем она танцевала в Театре оперетты. В этом гражданском браке у Дунаевского в 1945 году родился еще один мальчик - Максим. Стоит отметить, что появления этого ребенка Дунаевский не ждал, да, видимо, и не хотел особенно (например, когда он узнал о том, что Зоя беременна, он порвал с ней всякие отношения, но ненадолго - как только она родила, он вновь к ней вернулся).

Между тем после рождения незаконнорожденного ребенка ситуация для Дунаевского еще более усложнилась. Он буквально разрывался между двумя женщинами и никак не мог выбрать окончательно одну из них. В одном из писем своей жене З. Судейкиной, которая знала об увлечении мужа на стороне, он писал: "Я не могу принять новой любви с той радостной удовлетворенностью, какая в этих случаях заставляет забыть все на свете. Я не могу! Мне порой кажется, что я трагически и безнадежно запутался. Никакая сила новой страсти, оказывается, не в состоянии отвратить мои чувства от тебя... И я чувствую себя глубоко несчастным человеком".

Но не только личная жизнь удручала известного композитора. Несмотря на свою всенародную популярность, он был "невыездным". За границу его выпустили только один раз: в 1946 году он съездил на короткое время в Чехословакию на съемки фильма "Весна". Затем он собирался поехать в Берлин на фестиваль молодежи, уже упаковал чемоданы, однако эту поездку в самый последний момент ему запретили.

В октябре того же года состоялся пленум Союза композиторов СССР. С его высокой трибуны звучала критика в адрес многих известных композиторов, но я приведу лишь один пассаж, касаемый Исаака Дунаевского. Его коллега по ремеслу Д. Кабалевский заявил: "Товарищ Дунаевский должен был вспомнить и свои ошибки. Ведь он все же был, пожалуй, первым композитором, попытавшимся форму западноевропейской джазовой музыки приспособить для выражения чувств и мыслей советских людей.

Он справедливо обвинял Блантера и других композиторов в том, что с их стороны было бестактным чистейший блюз делать формой выражения заветных чувств и мыслей советского бойца, но я думаю, что было не менее бестактно со стороны И. О. Дунаевского делать такой же чистейший блюз формой выражения сокровенных мыслей советской девушки в песне из фильма "Моя любовь" или в песне "Сердце, тебе не хочется покоя...".

Как и всякий творческий человек, Дунаевский пробовал себя в разных музыкальных театрах. Он стал автором целого ряда оперетт, которые стали классикой советского искусства: "Вольный ветер", "Белая акация", "Женихи". Однако в 1948 году, когда обвиняли в космополитизме С. Прокофьева, Д. Шостаковича, А. Хачатуряна, досталось и Исааку Дунаевскому. Один композитор, упоминая оперетту "Вольный ветер", заявил, что в ней "глаза и слуха советского человека не чувствуется, а видна попытка втиснуть чувства и мысли нашего современника в чужие, западные сюжеты".

2 сентября 1950 года в одном из своих писем Дунаевский писал: "Нам все время тычут в пример Толстого, Чехова, Чайковского и Глинку, Репина и Сурикова. Но забывают, что нам не дают писать так, как писали они..."

В другом письме, от 27 декабря того же года, находим такие строки: "Меня просил Большой театр написать балет "Свет". Но как писать о колхозной электростанции? О колхозной электростанции написано 16 повестей, имеются кинофильмы и т. д. Сколько можно?"

Читая сегодня строчки из этих писем, невольно ловишь себя на мысли, что творческое вдохновение, кажется, навсегда покинуло этого гениального композитора. Но нет. В том же году, когда писались эти горькие строки, на экраны страны вышел новый фильм с музыкой Исаака Дунаевского: фильм И. Пырьева "Кубанские казаки". Как вспоминают современники, песня "Каким ты был" из этого кинофильма стала всенародным шлягером тех лет. Сам композитор и его родственники (они проживали в Москве на Малой Бронной) вынуждены были чуть ли не ежедневно закрывать наглухо окна: отовсюду неслись звуки этой модной песни. В такие минуты Дунаевский, видимо, проклинал свое творчество.

Однако песни Дунаевского из "Кубанских казаков" были почитаемы не только в среде московских обывателей. Их с удовольствием слушали и в Кремле. Поэтому в 1951 году режиссер фильма и композитор были удостоены Сталинской премии. Для Дунаевского это была вторая Сталинская премия.

Как и подавляющее большинство советских людей, Дунаевский был фанатично предан И. Сталину. В 30-е годы, еще на заре своей популярности, Дунаевский попытался было написать произведение, посвященное вождю. Так появилась "Песня о Сталине". Однако самому Сталину эта песня не понравилась. Когда он ее услышал, произнес такую фразу: "Эту песню мог написать только человек, который не очень меня любит..." Больше попыток прославить вождя Дунаевский в своем творчестве не предпринимал, но Сталина любил беззаветно. В одном из своих писем 1950 года он, к примеру, писал: "Не надо здесь никаких романтических взглядов, чтобы сказать, что Сталин является величайшим человеком не только нашей эпохи. В истории человеческого общества мы не найдем подобных примеров величия и грандиозности личности, широты, популярности, уважения и любви. Мы должны гордиться, что являемся его современниками и пусть крохотными сотрудниками в его деятельности. Как часто мы (особенно молодежь) забываем, что одним воздухом дышит с нами, под одним с нами небом живет Сталин. Как часто у нас кричат: "Дорогой, любимый Сталин", а потом уходят в свои дела и пакостят на работе, в жизни, в отношениях к людям, друзьям, товарищам. Сосуществование со Сталиным требует от его современников безграничной чистоты и преданности, веры и воли, нравственного и общественного подвига. Сама жизнь Сталина является примером такого подвига во имя лучшей жизни на всей земле".

Напомню, что это не строки из какого-нибудь доклада на торжественном собрании, а отрывок из частной переписки Дунаевского. Своего мнения о вожде композитор не изменил даже тогда, когда в 1952 году, по "делу врачей-вредителей", был арестован его двоюродный брат - профессор-уролог Лев Дунаевский. После этого в МГБ вызывали и самого Дунаевского, и какое-то время над ним висела вероятность ареста. Однако в дело вмешался тогдашний первый секретарь Союза композиторов СССР Т. Хренников (Исаак Дунаевский был в его подчинении и возглавлял в союзе секцию легкой музыки). После вмешательства Т. Хренникова популярного композитора оставили в покое.

Между тем, окрыленные успехом, Пырьев и Дунаевский в 1953 году приступили к новой совместной работе - фильму "Испытание верности". Однако повторить успех "Кубанских казаков" им так и не удалось.

В повседневной жизни Дунаевский был довольно общительным человеком. Было у него и хобби - он собирал долгоиграющие пластинки, которые ему привозил из Греции его друг Костаки. К середине 50-х у Дунаевского была одна из самых обширных коллекций во всем СССР. Кроме этого, семья Дунаевских была почти единственной, у кого были собственные телевизор и магнитофон. По тем временам это была неслыханная роскошь.

В последний год своей жизни Дунаевский буквально метался между двумя семьями. В одном из писем он писал своей знакомой: "Выдержу ли собственные терзания? Хватит ли сил?.. Безволен я и слаб". В конце концов ему удалось выхлопотать для себя и молодой любовницы квартиру в композиторском кооперативе на улице Огарева, купить ей дачу в Снегирях. Вскоре должно было состояться новоселье, однако Дунаевский внезапно скончался. Вот что вспоминает об этом его сын Максим Дунаевский: "После возвращения с гастролей из Риги, с триумфальными проводами (отец в купе поезда признался: "Это мое последнее выступление, чувствую"), 25 июля 1955 года его унес сердечный приступ. У него всегда была сердечная недостаточность, развился тромбоз. (В медицинском заключении было записано, что смерть наступила "от коронаросклероза и гипертрофии сердца". - Ф. Р.). К тому же за неделю до смерти он перенес ангину, у него были сильные боли в ногах и левом плече. И вот в тот момент, когда мы с матерью были на даче, шофер отца нашел его мертвым в квартире на улице теперь его имени (между Кутузовским проспектом и Резервным проездом)".

Последние несколько часов жизни Дунаевского известны чуть ли не по минутам. В то утро он проснулся рано и сел писать письмо своей давней корреспондентке Л. Вытчиковой. Приведу лишь отрывок из этого письма: "Здоровье мое стало здорово пошаливать. Сердце перестало быть паинькой, болят ноги, болит левая рука. Настроение в связи с этим сильно падает, так как надо лечиться, а лечиться не люблю, ибо не верю всем медицинским наставлениям. Может быть, не столько не верю, сколько из-за эгоизма и любви к жизни не хочу подчиняться врачам. Заканчиваю новую оперетту "Белая акация", которая уже репетируется полным ходом. Это моя единственная работа, и ничем, кроме нее, не занимаюсь.

Выезжал только на авторские концерты в Ленинград и Ригу. Это так, для встряски. Именно в Ленинграде я и простудился, в результате чего у меня стало воспаление левой плечевой сумки..."

Буквально через несколько минут после написания этого письма - в 11 часов утра - Дунаевский скончался. В свидетельстве о смерти, выданном Киевским райбюро загса города Москвы, говорилось: "Причина смерти: коронаросклероз. Гипертрофия сердца".

Между тем сразу после внезапной смерти Дунаевского в народе стали упорно распространяться слухи о том, что композитор ушел из жизни не естественным путем, а якобы покончил с собой из-за какой-то темной истории, связанной с его старшим сыном Евгением. Что же это была за история? Послушаем самого Е. И. Дунаевского:

"После окончания художественной школы в 1951 году я поступил во ВГИК на художественный факультет. И 7 ноября поехал со своими сокурсниками отмечать праздники на дачу во Внуково. А там - ночью, пока я спал, - так называемые друзья выкрали у меня ключи от машины, сели в нее и поехали кататься. А был гололед, ездили они плохо, машина соскользнула с шоссе и разбилась, при этом погибла девушка. (Это была дочь бывшего министра иностранных дел СССР Максима Литвинова. - Ф. Р.).

Поскольку машина была оформлена на меня, мне, как морально ответственному, и пришлось за все отвечать - меня исключили из ВГИКа, где я не проучился и двух месяцев.

А на следующий год я поступил в Суриковский институт, и после третьего курса в числе лучших студентов поехал от Академии художеств на практику в Сибирь. Мы должны были на ледоколе пройти по Северному морскому пути и отобразить жизнь и быт моряков в своих картинах. Родители провожали меня в конце июня - это были мои последние минуты с отцом, а через месяц он умер. В это время наш корабль затерло во льдах, и, получив радиограмму, выбраться оттуда я не мог. Меня и гидросамолетом пытались снять, но ничего не получилось. Так я не попал на похороны отца. А в Москву вернулся только через две недели после его смерти.

Отсюда и пошел слушок о том, что, раз сына на похоронах нет, значит, где-то на Севере срок отбывает. От кого-то я слышал версию, будто меня даже расстреляли! А отец, безумно любивший меня, якобы так переживал и хлопотал, что не выдержал и застрелился! И вот с тех пор я так и хожу под этой сплетней. Всю свою жизнь..."

В заключение отмечу, что в июле 1955 года опубликовать некролог на смерть Дунаевского власти разрешили только двум центральным газетам: "Советскому искусству" и "Литературной газете". В остальных изданиях появились только традиционные маленькие "квадратики".

Р. S. После смерти композитора мать его второго ребенка Зоя Пашкова обратилась к родственникам покойного (его матери и четырем братьям) с просьбой официально признать Максима сыном Исаака Дунаевского и дать ему отчество отца. Так как те были прекрасно осведомлены о том, чей это сын, отказа в этой просьбе не последовало. Стоит отметить, что вскоре после этого З. Пашкова наконец вышла замуж официально.

Жена Исаака Дунаевского З. С. Судейкина прожила после смерти мужа более двадцати лет: сначала - в 1969 году - ее сразил инсульт, после которого ее парализовало, а в 1979 году она скончалась.

Два сына Исаака Дунаевского - Евгений и Максим - при жизни отца друг с другом не общались. Однако после его смерти они стали друзьями. Встречались чуть ли не каждый день. Даже когда в конце 80-х М. Дунаевский уехал в США, он периодически звонил брату в Москву, интересовался, как дела. Но, вернувшись в 1994 году обратно, отношения с братом внезапно прервал.

Что касается Исаака Дунаевского, то он оставил после себя богатое как личное, так и творческое наследие. С первым он поступил так: завещал все свои денежные сбережения жене, сыну Евгению и Зое Пашковой (причем, ей оставил больше всего, так как знал, что в случае его смерти она не будет являться правонаследницей).

Творческое наследие композитора включает в себя: 11 оперетт, 3 балета, музыку к 30 драматическим спектаклям, 28 кинофильмам и более 100 песен, среди которых такие шлягеры, как: "Песня о Родине", "Марш энтузиастов", "Песня о Каховке", "Песня о веселом ветре", "Песенка о капитане", "Сердце, тебе не хочется покоя...", "Каким ты был", "Ой цветет калина" и многие другие. Права на все произведения Исаака Дунаевского теперь принадлежат двум его сыновьям: Евгению и Максиму.