«Бандит Ленька Пантелеев»

Елена Александровна Муравьева Налетчик № 1 Ленька Пантелеев

Бандитский Петербург

Обычно после каждой войны поднимается волна преступности. Оно и понятно: слишком много оружия на руках у населения, слишком сильна привычка к насилию. Однако после революции 1917 г. и гражданской войны криминогенная обстановка в Советской России совсем вышла из–под контроля. Грабежи, убийства, разбои были явлением рядовым, почти привычным. Особенно в Петрограде, где в начале 1922 г. взошла звезда налетчика Леньки Пантелеева.

Фартовый не в фаворе у ГПУ

Впрочем, вначале имя и фамилия преступника в деле о грабежах не фигурировали. Известна была лишь кличка — Фартовый. А кто за ней скрывался, местных пинкертонов волновало мало. Ведь, проявляя высокую классовую сознательность, банда Фартового грабила лишь нэпманов и категорически не касалась социалистической собственности. Да и размах бурной деятельности бандитов не превышал общего тренда.

Ситуация переменилась после вмешательства ГПУ.

Однажды тщательно спланированные «проекты» Фартового натолкнули чекистов на неожиданную мысль, что преступникам помогает кто–то из сотрудников милиции и дабы развеять возникшие сомнения они решили помочь коллегам из УГРО (уголовный розыск) в поисках прежде неуловимого Фартового.

УГРО выходит на след

Так как ЧК не спит, то дело пошло веселее. Вскоре появились первые результаты.

Опросив потерпевших Павел Барзай (сыщик в третьем поколении, сделавший имя в уголовном розыске еще до революции и за это допущенный новой властью к оперативной деятельности) составил словесный портрет Фартового.

В Питере тут же началась «операция «перехват»». Милиция брала под белы руки и волокла в казенные дома всех прохожих–перехожих мало–мальски соответствующих описанию. Притоны и малины с завидной регулярностью потрошили матросики — «маски–шоу» той поры.

Кстати, днвяносто лет назад, как и сейчас, чтобы заставить «легальных» уголовников помочь органам найти «нелегальных», силовики проводили массированные проверки, обыски и облавы, мешая криминалу плодотворно работать и красиво отдыхать

В итоге, утомленные излишним вниманием силовиков, урки доставили к Барзаю некого гражданина, который сообщил органам, что видел прежде Фартового и что бандит вроде бы работал тогда в…транспортной ЧК.

Таки, чекист!

Вскоре сыщик знал про Фартового все.

Леонид Пантелеев (настоящая фамилия Пантелкин) родился в 1902 г. в городе Тихвине, по профессии — печатник–наборщик, служил в Красной армии, закончил гражданскую войну в должности командира пулеметного взвода. С июля 1921 г. — сотрудник транспортной ЧК. С января 1922 г. уволен из органов по сокращению штатов.

Выяснил Барзай и состав банды. Довольно разношерсный, между прочим. Среди профессиональных уголовников в нее входили еще один экс–чекист, коллега Пантелеева, и даже бывший комиссар батальона.

С дружеским приветом

Информация УГРО немедленно появилась в газетах: «Тайна Фартового раскрыта» — кричали заголовки. Но это было явное преувеличение. Это понимали и сыщики, и преступник, который теперь, словно в насмешку, стал представляться своим жертвам. Более того, Пантелеев завел изящно отпечатанную на меловом картоне визитку с надписью: «Леонид Пантелеев — свободный художник–грабитель» и на обороте неизменно оставлял своим оппонентам несколько приятных слов, вроде: «Работникам уголовного розыска с дружеским приветом. Леонид».

А ля Робин Гуд

Время шло, количество «подвигов» Пантелеева росло, а милиция и чекисты все плелись в хвосте событий. Между тем дело принимало политический оборот.

Газеты и молва весной 1922 г. превратили «рыцаря Лиговской панели», «грабителя–джентльмена», «грозы нэпа» в народного героя. И не напрасно! Пантелеев по–прежнему нападал только на богатых, не трогал простых людей и даже отправлял небольшие переводы с благотворительной целью в университеты и другие, требующие забот, учреждения. Записки: «Прилагая сто червонцев, прошу распределить оные среди наиболее нуждающихся студентов. С почтением к наукам Леонид Пантелеев», — тут же становились предметом широчайшего обсуждения. И где–то даже восхищения!

Ленька пользовался популярностью даже среди коллег. Он был смел, дерзок и креативен. Именно с его подачи в преступный обиход вошел метод «гоп–стоп» — вооруженное вторжение в квартиры.

На страже порядка

Чем большая слава окружала Пантелеева, тем яростнее ГПУ и УГРО занимались поисками бандита. Была создана специальная бригада под руководством лучшего питерского следователя Сергея Кондратьева (раскрыл 33 банды). Однако помог сыскарям случай.

Как–то сотрудник УГРО ехал на работу и в трамвае обратил внимание на двух молодых мужчин весьма развязного поведения. В одном он опознал Леньку Пантелеева и попытался задержать. Ленька бросился бежать, стал отстреливаться и убил начальника охраны Госбанка. Тот как раз вышел на улицу, увидел погоню и попытался помочь…

После этого Пантелеев стал кровным врагом всех питерских ментов. Он оказался вне закона и знал точно: при случае в него будут стрелять на поражение. Благо незадолго до того вышло новое постановление Родины, призывающее ужесточить меры по борьбе с преступностью.

Очередная встреча Пантелеева с силовиками произошла через три месяца после истории в трамвае. И опять сыграл роль случай. Налетчики и милиции столкнулись в обувном магазине. Завязалась перестрелка, в ходе которой погиб Павел Бардзай, а Ленька Пантелеев со товарищи попал за решетку.

Казенный дом

Пантелеев охотно рассказал о себе следователям.

С восемнадцати лет он служил в ЧК, сам вел дознания, работа нравилась, но не удовлетворяла материально. Давила обида на нэпманов. Те наслаждались жизнью. А он, боевой командир Красной Армии, был вынужден считать копейки.

Хроническим безденежьем Пантелеев объяснил свой сговор с преступным элементом и помощь в устройстве разных темных делишек. Однако «оборотнем в погонах» Пантелеев был недолго. Довольно быстро его разоблачили, посадили в тюрьму, а затем почему–то, не в пример обыкновению, не расстреляли, а отпустили с миром, уволив перед тем из органов.

Но не в свинью корм. Пантелеев не проникся благодарностью за проявленное милосердие, а напротив, затаил новую обиду. Оная и толкнула бывшего чекиста сначала на преступную стезю, а потом уж привела в одиночку в Крестах.

Побег

Кстати, в 20-ом веке из знаменитой питерской тюрьмы было совершено всего пять побегов. Первый организовал Ленька Пантелеев.

Еще на суде он заявил: «Граждане судьи, к чему весь этот балаган? Все равно я скоро сбегу». И действительно, ноябрьской ночью налетчик покинул стены Крестов. Причем не один, а в компании подельников.

Надзирателю, который помог устроить это беспрецедентное «мероприятие», была обещана огромная сумма. Однако, банда «почему–то забыла» расплатиться со своим сообщником.

Удача Фартового

А вот молва все помнила и всему вела учет.

После побега, а особенно после случая в ресторане «Данон» Леньку Пантелеева уже считали не просто Фартовым, а настоящим баловнем судьбы.

В тот вечер Пантелеев гулял в одном из лучших заведений города, шикарном «Даноне». Стол ломился от выпивки и яств. Деньги лились рекой. Но какой праздник без драки? В поиске острых ощущений бандиты затеяли выяснение отношений с кем–то из посетителей. А когда в зал вошел вызванный администрацией наряд милицию, открыли огонь…

Далее — классика жанра…

Визжали пули и дамы, гремел аккордами оркестр и мат, заглушая грохот выстрелов, звон разбитой посуды и стоны раненых.

Леньке задело руку — мелочь…Главное, он остался жив и буквально чудом, скрылся от погони. Как выяснилось позднее, агенты угрозыска прошли в двух шагах от места, где затаился преступник, но не заметили лежавшего на земле Пантелеева.

Загнанный зверь

После побега Ленька Пантелеев перестал играть в благородство. Он тупо и безжалостно грабил и убивал всех, кто попадался под руку.

Дело шло к роковому финалу. Это было очевидно. Спастись можно было, уйдя за кордон, в Эстонию. Но для этого требовались деньги, много денег и Ленька с новой бандой (старая в основном полегла в «Даноне») упорно собирал с трудящегося и торгового люда «дань».

Три месяца Пантелеев зверствовал и бесчинствовал. Только за месяц: десять убийств, пятнадцать налетов, двадцать уличных грабежей. Три месяца Петроград жил в панике. Обеспеченный народ заказывал хитроумные замки и дверные цепочки. Беднота тряслась за свою жизнь. Ленька убивал всех, в ком видел добычу, врагов, милиционеров, доносчиков. А затравленный, в хроническом подпитии, под воздействием наркотиков, он видел угрозу везде и повсюду.

На дне

Между тем, ГПУ и УГРО рьяно «рыли землю». Дуэль с преступником, за которой с неизменным интересом наблюдал город (люди считали, что все преступления в Питере — дело банды Пантелеев), могла и должна была закончиться только победой молодой советской милиции.

Пока же приходилось терпеть одно поражение за другим.

Банда разбилась на мелкие группы, «легла на дно» и собиралась только для совершения очередного рейда. Добычу Пантелеев где–то прятал, поэтому через скупщиков краденого до него было не добраться. Подружки налетчика тоже молчали, не выдавая приятеля.

Дело дошло до того, что Пантелеев навестил главного своего «оппонента» Кондратьева, но не застав дома, выпил чаю с его женой и…ушел. Показав «кто в доме хозяин»!

Фенита ля комедиа

Над Петроградом кружили февральские вьюги…

А в местах возможного появления Леньки Пантелеева сутками сидели засады. Двадцать штук!

На одну из таких засад Ленька и нарвался 13 февраля 1923 года.

Он открыл квартиру своим ключом, увидел мужчин в военной форме, не растерялся, твердым голосом произнес: «В чем дело, товарищи, кого вы здесь ждете?».

Однако самообладание не помогло. Бандит не успел даже достать оружие, как рухнул с простреленной головой.

Вскоре были задержаны и по приговору суда расстреляны остальные члены шайки: семнадцать налетчиков и пособников, из них пять женщин.

Жизнь после смерти

Официальная версия уничтожения банды Фартового не успокоила город. Ходили упорные слухи, что и в этот раз Леньке удалось улизнуть, что он жив и еще скажет свое слово. Само собой хватало и желающих примазаться к чужой громкой славе. То там, то тут совершая налеты, бандиты называли себя, то Ленькой Пантелеевым, то именами его соратников.

Чтобы положить конец этой истории власти пошли на крайние меры и выставили на всеобщее обозрение тело Пантелеева. В морг, где происходило «шоу», выстроилась тысячная толпа. Казалось, посмотреть на знаменитого бандита, собрался весь город.

Но прошло время, ажиотаж спал, и многомиллионная северная экс–столица забыла своего героя–злодея.

Время вопросов и ответов

А вот исследователи до сих пор помнят те давние события и по–прежнему удивляются их несуразностям.

Во–первых, совсем не понятно, почему арестованный за злоупотребления молодой следователь Пантелеев не был расстрелян, а оказался на воле?

Во–вторых, не ясно, почему совершая налеты, Пантелеев представлялся своим именем, помогая следствию и подставляя под удар родных?

В-третьих, к чему бандиту классовые выкрутасы? Почему Ленька так упорно грабил только нэпманов и не нападал на государственные конторы?

В-четвертых, как он убежал из неприступных Крестов?

Ответы на эти и другие вопросы дает одна версия.

Ленька Пантелеев мог быть «кротом», внедренным в уголовный мир Питера. Однако о целях его задания остается только догадываться. К примеру, Пантелеев мог грабить широкую торгующую общественность ради пополнения государственной казны или ради устрашения/деморализации растущей нэпманской прослойки. Не стоит упускать и такие моменты: слава Леньки могла привести его на вершину преступной епархии.

Игра в догадки

Впрочем, с тем же успехом слава Пантелеева помогла утвердиться его противнику — молодой советской милиции.

Судите сами: в городе начинает «работать» банда, причем отнюдь не самая многочисленная и кровожадная. Однако пристальное внимание ГПУ и прессы приковано именно к ней, хотя других шаек–леек в северной Пальмире, наверняка, хватало с избытком.

Следующий момент: первая же (случайная!) встреча сотрудника органов с Ленькой закончилась случайным (!) убийством. Причем начальника охраны Госбанка. Потом, естественно, опять–таки, по случайному стечению обстоятельств, после первого же «мокрого» дела Пантелеева, появился приказ, позволяющий силовикам ужесточить применяемые методы и расстреливать налетчиков и бандитов прямо на месте преступления без суда и следствия.

Дальше — в том же духе…

Подельники Пантелеева отмечали: он никогда не имел больших ценностей. Между тем, оные должны были иметь место.

Впрочем, и тут имеют менсто определенные сомнения. На суде государственный обвинитель Кристин сказал, что Пантелееву не везло, его обманывали, ему приходилось давать взятки за освобождение…в общем, знаменитый налетчик был наивен, как гимназистка, и практически беден.

Удивляет и то, что родные и близкие Пантелеева так и не опознали труп. Смущает отсутствие номера приказа и конкретной даты увольнения из ЧК в документах Пантелеева. Ведь, не взирая на мятежные времена, контора вела свои дела очень аккуратно.

Да и вообще, как–то уж слишком долго две такие серьезные организации, как ГПУ и УГРО, боролись с двадцатилетним пацаном, бандитом–дилетантом Ленькой Пантелеевым. Зато потом, получив «добро» на отстрел бандитов, очень уж быстро навели в Питере и стране порядок…

По материалам «Википедия» (), «Люди» ()

Оглавление