«Стопаж»

Меро Михаил Стопаж

Аннотация:

Отвязное путешествие автостопом по Восточной Европе.

STOPARСТОПАЖ Или Туда и Обратно в лучших совковых традициях

_Небольшое вступительное слово__._

Вниманию читателя представляется что-то вроде путевых заметок о моем путешествии автостопом по ряду стран Восточной Европы летом

1999 года. Конечно, сейчас трудно кого-либо удивить столь скромными подвигами; даже автостоп до Пиренейского полуострова через всю

Европу или через Кавказ и Пакистан в Индию может вызвать лишь умеренный интерес - и не более. Однако, для меня то был бесценнейший опыт; подлинный кусок жизни, не подсмотренный по телевизору, а пережитый самолично ( как бы пафосно это ни звучало:-).

Большей частью эти заметки были написаны сразу по возвращении, забыты на долгие три года и доработаны только в 2002 году. В изложении осталось много пробелов, заполнять которые не осталось ни сил, ни желания.

Хочу подчеркнуть, что этот текст не следует рассматривать как путеводитель по Восточной Европе или как учебник по автостопу.

Прежде всего, это эмоциональный отпечаток того сумасшедшего месяца, не всегда адекватных поступков, не всегда адекватных впечатлений.

Теперь, спустя три года, многое кажется глупым и наивным. Но следует делать скидку на то, что, во-первых, на тот момент я имел в запасе достаточно ограниченный опыт поездок автостопом (лишь по маршруту "Москва-Краснодар-Крым-Москва") и, во-вторых, это была моя первая поездка за пределы эксСССР. В то лето я получил диплом

Биофака МГУ и недобрал пару баллов на вступительных экзаменах во

ВГИК - мне была просто необходима радикальная смена окружения, чтобы окончательно не свихнуться.

Началось все следующим образом. Будучи, мягко говоря, без ума от одной девушки (назовем ее Т.), я несколько месяцев вел агитацию на тему "как было бы здорово ВМЕСТЕ отправиться в Прагу" и, когда совсем было отчаялся, неожиданно получил ее согласие. Правда, по случаю скудности матсредств, я намеревался ехать автостопом, Т. же, и родители ее (что немаловажно) были против такого способа передвижения. Был выработан компромисс: я отправляюсь в Чехию автостопом, а Т. неделей позже приезжает в Прагу поездом.

Как там писал поэт? "И опыт, сын ошибок трудных…" Вот что вышло из моих романтических планов:

_31 июля Воскресенск - Тула - Орел_

Вообще, я планировал в этот день быть уже в Праге, но не сложилось.

Вышел из дому я поздно… В половине первого? Утром шел мерзкий дождь, и проснувшись часов в семь утра, я не нашел в себе сил отправляться по такой погоде. К тому же до отправления предстояло еще дошить маленький матерчатый рюкзачок, который мне взбрело в голову взять с собой (идея эта возникла вечером 30-го). Экипирован я был громадным рюкзаком камуфляжных расцветок, больше подходящим для горных походов, чем для автостопа, зато в него влезла пенка, старый ватный спальник, палатка без каркаса и куча прочей дряни, показавшейся мне крайне необходимой (хорошо, что примус не додумался захватить). Вместо охапок наличности я решил взять карту Виза

Электрон; пластиковые карты, вдобавок к прочим очевидным преимуществам, одним лишь своим видом облегчают прохождение таможен.

Большую часть информации о предстоящем маршруте я почерпнул из ставшей ныне весьма популярной книги Валерий Шанина "Европа для всех" (последние издания сего справочника стали еще более информативными, так что рекомендую всем и каждому).

Итак, путешествие мое началось с двухкилометровой прогулки прочь из города и поближе к оживленной трассе. Но, вопреки моим ожиданиям, никто не спешил остановиться по знаку моей нетерпеливой руки…

Впрочем, некто из ГАЗика поинтересовался, сколько я могу заплатить за поездку до Рязанского шоссе. "Ну уж нет", подумал я и вежливо отказался от услуг драйвера.

Несколькими минутами позже пошел тот самый мерзкий дождь, спугнувший меня утром, и я, без всякого удовольствия потратив целый рубль, поехал на кстати подвернувшемся рейсовом автобусе

"Воскресенск-Москва". Так я оказался на Рязанке.

Тут, стопя в сторону Каширского шоссе из-под зонта, я осознал свою ошибку (потом-то я их насчитал гораздо больше, но эта была первой): куда целесообразнее было бы доехать до Москвы и там выйти на Симферопольскую трассу (она же М2, она же Е95, она же трасса

"Крым"), чем ехать по "бетонке". Гораздо меньше геморроя и больше шансов сесть в долгоиграющую машинку.

С этого промокшего и слякотного места меня забрал, видимо, КАМАЗ.

Тут я в первый раз рассказал подготовленную легенду о том, что еду в

Ужгород (и не дальше) якобы на свадьбу к другу-однокурснику.

Думается мне, такая легенда была просто необходима: за границу у нас ездят с полной мошной, а мне не хотелось, чтобы на меня смотрели как на человека с деньгами.

С прошлого года я почти и забыл, что такое езда на КАМАЗе. Рев двигателя откуда-то снизу - так, что слова водителя угадываются лишь по движению губ. Сиденье без каких-либо амортизаторов в полной мере передает весь рельеф дороги. После такой поездки часа два при мысли о еде накатывает тошнота.

Я распрощался с КАМАЗом в 15 километрах от Каширки. Застопленный водила "Жигулей" поставил меня перед непростым выбором: вылезать на перекрестке и стопить в сторону Симферопольского шоссе или ехать с ним по Каширке (она же М4, она же трасса "Дон") до развязки на Тулу и Венев. Посмотрев на струи, стекающие по лобовому стеклу, я выбрал последнее.

Позднее я и этот выбор обозначил как ошибку.

На Каширке было что посмотреть. В том смысле, что по пути с промежутком в несколько километров мы видели два (!) трейлера, прикорнувших в кювете. Один из них прилег на бочок, другой же бесстыдно задрал вверх все имеющиеся колеса (позднее мой попутчик в

Киев рассказал о том, что на Калужском шоссе так же перевернулась фура с помидорами, разлетевшимися по всему полотну и раздавленные колесами в кровоподобную массу - говорил, жуткое зрелище).

На развязке в сторону Тулы было очень тихо. И мокро. Раз в пять минут мимо проезжала какая-нибудь набитая под завязку машинка или же машинка с одним водилой, игнорирующая все мои призывные жесты. В общем, было тоскливо.

После часа подобного стопа я сел на автобус "Венев-Рязань", причем некий бухой мужик заплатил за меня половину стоимости проезда

(5 рублей!!!) со словами "У нас в Веневе все такие!". Через час с небольшим я оказался в Туле, не произведшей на меня большого впечатления своей угрюмой архитектурой, а еще через полчаса с помощью городского автобуса - на желанной Симферопольской трассе. На некоем транспорте (или двух), которого уже никак не вспомнить, доехал до Плавска (вернее, заехал за него), где надолго застрял.

Рядом с трассой пролегала железная дорога, и ко мне начала подкрадываться крамольная мысль, а не дождаться ли зеленой собачки и по-человечески доехать до Орла. Было уже за семь, до заката оставалось не больше полутора часов. Оставаться на трассе ночью мне очень не хотелось.

За пару минут до того, как я окончательно решил топать на ж.д. станцию, случилось чудо: остановились Жигули и взяли меня с собой.

Рядом с водилой сидел его сын-подросток; они беседовали о чем-то своем и не обращали на меня внимания. Меня это вполне устраивало.

Не прошло и десяти минут, как водила затормозил рядом с еще одним стопарем - парнем в косухе и с длинными грязными волосами. Он разместился рядом со мной на заднем сиденье. Здесь мы выяснили, что оба направляемся в Киев.

Стемнело. Сосед мой задремал, я же пока держался. Видимо, именно это позволило мне за несколько минут уловить изменение настроения водилы, который нежно так затормозил и сказал "Ну, давайте расчитаемся". Сосед мой от этих словес мигом очнулся (как я почувствовал), но для водилы продолжал притворяться спящим.

Я начал разговор в том ключе, что, мол, при посадке об этом не было сказано ни слова. Водила потребовал с нас по пятидесяти рублей и пригрозил отвезти нас к некоему знакомому подполковнику милиции.

Сосед мой подскочил с воплем "нет у меня денег!". Я выгреб из дежурного кармана все, что там было и со словами "Это все, что у меня есть" протянул означенную горсть водиле. Тот отодвинул носовой платок и прошлогодний каштан и выбрал два червонца. Так мы оказались в Орле.

Минут пять мы с попутчиком дуэтом материли водилу, потом стали решать, как быть дальше. На трассе в столь поздний час машины появлялись раз в пять минут, если не реже, было, наконец, холодно и мокро.

Почти без споров мы выбрали панельную девятиэтажку в десяти минутах ходьбы от трассы, поднялись на последний этаж, поужинали в свете моего фонаря совместными припасами и стали устраиваться на ночь. Спутник мой, как истинный панк призрев грязь, лег прямо на бетонный пол, закутавшись косухой. Я пытался спать в обнимку со своим рюкзаком, сидя на лестнице, но это было довольно утомительно.

В поисках наиболее удобного положения тела я провел остаток ночи.

_1 августа Орел - Киев_

В придачу и воскресенье. День тот начался для нас часов в шесть утра. Один из нас был грязен как профессиональный бомж, другой же офигел от недосыпания (думаю, часа три-четыре сна мне удалось вырвать у этой ночи). Мы бодро покинули приютившую нас девятиэтажку и через десять минут были на трассе. Спутник мой, по его словам, должен был на российско-украинской границе встретить своих друзей перед последним рывком на Киев. Он предлагал ехать с ним (или с ними?). Кончилось тем, что мы стали стопить в двухстах метрах друг от друга. Он уехал через час, я задержался примерно на столько же.

Нет, конечно же машинки останавливались, но все отчего-то ехали по окружной именно в Орел, а мне именно в Орел и не хотелось.

Наконец, некая машинка, направлявшаяся в Курск, доставила меня до развилки на Киев.

Здесь, простояв в грязи положенную уйму времени, я оседлал

ЛИАЗную фуру до Железногорска. Водила без конца жаловался на отсутствие солярки ("с Урала еду, куча денег на штрафы ушло") - ее на дне бензобака бултыхалось совсем немного; на каждом крутом подъеме или спуске бензонасос хлебал воздуха и движок начинал задыхаться. Мы ползли со средней скоростью 40 кмч, постоянно останавливаясь, часто глохли. Меня это особо не расстраивало: машин на трассе почти не было, соответственно, не было альтернативы этому неспешному транспорту.

Так я добрался до Железногорска, где сел в РАФик, доставивший меня до слияния с трассой "Киев". В пяти километрах уже была украинская граница. Я стал стопить в сторону Украины. Спустя полчаса в одном из трех приближавшихся ко мне силуэтов я узнал своего давешнего попутчика. Двумя другими оказались высокий парень совершенно толкинутого вида и хиппозная девушка. Меня представили сей удивительной паре и позвали пробираться через границу по тайным тропам. Через таможню они положительно отказывались идти, так как у кого-то из них не было паспорта. Несмотря на крайнюю скудность движения на трассе, я отказался - как оказалось, не зря, поскольку через час стояния под зонтом и моросящим дождем (одновременно - и тем и другим, поскольку зонт почти не спасал) приехал самый обыкновенный рейсовый автобус и за два рубля довез меня до границы.

Между российской и украинской таможней была длиннющая ничейная зона, где непрерывной вереницей стояли всевозможные фуры. Жизнь здесь кипела вовсю: между машин шныряли не в меру накрашенные женщины с ручными тележками, предлагая еду, питье и себя заодно; водилы ели, пили, мылись и оправлялись в непосредственной близости от дороги. На таможне я несколько раз повторил свою байку про свадьбу друга в Ужгороде, обменял сколько-то рублей на гривны и был выпущен в Украину.

По эту сторону границы на дороге царило то же запустение, несмотря на это, я относительно скоро сел в "Жигули", под завязку набитые канистрами с бензином. Все эти емкости при езде музыкально перебулькивалось. Водила - весьма молодой - рассказал про бензиновый кризис, разразившийся на Украине из-за одновременного закрытия "на ремонт" двух или трех нефтеперерабатывающих заводов (политика, не иначе - заявлял он). Цены на бензин за несколько недель выросли в три раза, и его стало сверхприбыльно возить из России.

Он свернул с трассы, а я остался стопить. Довольно скоро остановил фуру прямо до Киева. Подивился на рассказ водилы о том, что он стоял на границе битые сутки. И ладно бы - стоял: каждые двадцать минут приходилось раскочегаривать двигатель и передвигаться вперед на десять-пятнадцать метров в очереди - так что ни вздремнуть нормально… Я посочувствовал ему, рассказал о своем увлекательном стопе.

В Киев мы приехали уже в сумерках. Проехали сквозь весь город, и я был высажен у начала шоссе в сторону Житомира. В магазине купил хлеба, попросил набрать мне в бутылку воды. Да, поразило меня, что на улицах прохожие разговаривали исключительно по-русски. Не так я представлял себе столицу незалежной Украины.

Просмотрев несколько подъездов девятиэтажек рядом с дорогой, я нашел, что там ночевать нельзя: до крайности грязно, на крыше же девятиэтажки было ветрено и холодно. Двенадцатиэтажные башни были оснащены дверями с домофонами.

Через дорогу располагалось некое летнее кафе, в котором каждые десять минут начиналась песня с нехирыми словами типа "Американцы… охо.. пришли на танцы…" - невозможно было понять, фонограмма ли это или живые голоса. Через час я был уже готов разгромить это заведение за осточертевшую песню…

Решил оттуда сбежать - во тьму и холод. Справедливо полагая, что на выезде из города непременно должен находиться пост ДАИ, зашагал по обочине темной и пустой дороги. Мужик с канистрой, выплывший из темноты, изрядно меня напугал. Спросил, где тут бензоколонка. С тем же успехом мог спросить, где тут библиотека… Однако, именно он спустя минут десять подвез меня на Газели до поста ДАI (таки одолжил у кого-то горючее).

_2 августа Киев - Житомир - Мукачево_

До рассвета я просидел на креслах придорожной забегаловки, постоянно проваливаясь в сон и постоянно выуживаемый оттуда лаем и завываниями местных собак. Когда же я решил начать стопить, остановилась почти первая же машина. Я выдал замечательную фразу типа: "Я не смогу выразить свою благодарность в материальной форме".

Водила переспросил "Чего?!!", потом сделал жест "Залезай".

Безнадежно проигрывая в своей битве со сном, я поведал ему, что направляюсь в Ужгород на свадьбу друга… тили-тили, трали-вали… и где-то посреди этого рассказа самым наглым образом уснул. В таком состоянии я был доставлен к началу окружной дороги Житомира.

Здесь по традиции было мало машин и много грязи. Периодически начинал идти дождь, заставляя меня больше прятаться под зонтом, чем стопить. Со смешанным чувством зависти и идеологического превосходства, я наблюдал, как на трассе высадили дивчину, одетую явно не по погоде - в мини-юбку и легкие туфельки. Она культурно заняла позицию за мной - правда недалеко - в десяти метрах и принялась стопить (я на это время присел отдохнуть, поскольку конкуренции ей составить не мог). Закономерно, ей это блестяще удалось: после двух-трех фальш-стопов (машина останавливается, а ты не уезжаешь), она уехала. А я остался.

Спустя некоторое время то же место заняла другая молодая особа и тоже уехала без особых проблем.

Третьим буду я! - решив так, я и вправду скоро сел в фуру с прицепом почти до Ужгорода, а именно до Мукачево. Вначале я сам не поверил такой удаче. Водила был загорел как мавр и так же молчалив, зато сиденья в кабине были с пневматическими амортизаторами, отчего тряски при езде почти не ощущалось - моему бренному телу импульс передавался в виде убаюкивающего покачивания.

Я многократно просыпался, пытался разговорить водилу, потерпел в том неудачу и решил, что тот угрюм и мне следует держать язык за зубами, чтобы не быть невзначай высаженным. Окончательно проснулся я уже под Львовом и обнаружил, что водила не столь угрюм, как мне показалось поначалу. Оказалось, что мать его живет в Чехии, и он регулярно навещает ее там, а вообще же работает на некую венгерскую транспортную компанию. Соблюдаемая мной конспирация мешала расспросить его подробнее о желанной загранице, все же я много раз наводил его на эту тему.

Уже в темноте мы стали взбираться в Карпаты, кружить по серпантинам. Впрочем, оценить высоту гор и крутизну горных дорог можно было только приблизительно - по фарам встречных машин.

Около одинадцати часов вечера водила высадил меня на темном перекрестке и повернул на Мукачево. Я немедленно принялся стопить с фонарем, но очень скоро это пришлось прекратить. Из темноты приехали ментовские Жигули и мне оттуда резко сказали, что ночью стопить нельзя и чтобы я шел куда-нибудь спать во избежании осложнений.

Поскольку шансов застопить что-нибудь и вправду было мало, я расположился на ночлег в высокой траве под плакучей ивой метрах в десяти от дороги. Закутался курткой от комаров и попытался уснуть.

_3 августа Мукачево - Ужгород - Вышне-Немецке - Кошица - Прешов

- Попрад - Жилина_

Что дальше происходило этой ночью, мне и по сей день сложно понять. То есть, возникают существенные проблемы при попытке отделить сон от яви. Следует учесть тот факт, что две предыдущие ночи я спал крайне мало, а недосып для моих мозгов равен по эффекту паре бутылок водки.

Я засыпал и снова просыпался от рева проносящихся мимо машин.

Пару раз те останавливались неподалеку от меня, водилы и пассажиры ходили отливать в кювет или возились со спустившимся колесом. Потом я проснулся от того, что неподалеку от моего лежбища обосновалась пара ментов, занимавшихся ночным ловом. Отчего-то мне показалось, что это были те же самые, что погнали меня с позиции. Они останавливали легковушки и фуры, смотрели документы, заглядывали в салон и багажники. Отчетливо помню, как они остановили КАМАЗ с прицепом и мент полез в освещенную кабину к водиле смотреть документы. Потом между ними прямо в кабине завязалась драка - а вернее какая-то непонятная возня. Весь свет потух. Запомнились взволнованные голоса: "ну, что, никто не видел?" "Нет, не видел".

Действительно, мимо КАМАЗа не проехала ни одна машина. Было около двух-трех часов ночи - самое глухое время. В темноте я, буквально оцепеневший от ужаса, слышал, как недалеко от меня по траве волокли что-то тяжелое. Потом все смолкло. Когда и как уехал КАМАЗ, я не слышал. Сейчас Излагаю последовательность событий более-менее связно, но тогда описанные эпизоды вспыхивали и исчезали безо всяких промежутков.

Спустя полторы вечности, а именно когда обрел способность двигаться (или проснулся от кошмара), я ползком покинул это ужасное место и рванул в сторону ближайшего поселка. Оставшуюся часть ночи я прошатался по деревне в поисках уголка, где можно было прикорнуть, но везде было холодно и ветрено. У переезда в поле я долго смотрел как в луче прожектора лиса, сверкая глазами, гонялась за полевками.

На рассвете я вернулся на место своей кошмарной ночевки и нашел свою дорожную бейсболку. Никаких трупов, кровавых пятен и иных признаков преступления не было.

Итак, было это на самом деле или попросту приснилось - я сказать однозначно не могу. В течение последующих нескольких дней я имел возможность убедиться, что отнюдь не всегда можно верить собственным глазам.

Находясь в самых смятенный чувствах, я принялся стопить.

Километров пятнадцать в сторону Ужгорода меня подвезли на

"Москвиче", потом я прогулялся по трассе мимо виноградников, а до самого Ужгорода подъехал на фуре. На ужгородской окружной, направлявшейся прямо к таможне, было безлюдно, так что до непосредственно до границы мне пришлось топать пешком. На десять минут свернул с дороги, чтобы умыться-побриться в реке Уж, и в более-менее свежем виде явился к таможне. Здесь царила типичная совковость: в Словакию пропускали только на машинах - пешком пройти было нельзя, обратно же пройти можно было беспрепятственно. Перед шлагбаумом тусовалось несколько теток и мужиков, обступавших каждую подъехавшую машину с единственной просьбой: "Подвези триста метров!". Машин было мало, а желающих на них уехать - много. Я занял весьма условную очередь в этой тусовке и стал ждать.

Спустя час очередь продвинулась вперед на пару человек. Я решил, что так можно застрять надолго и пожертвовал пятью баксами для ускоренного преодоления границы на такси. Для таксиста это был супервыгодный бизнес - довезти четырех человек до словацкой таможни и вернуться обратно, даже учитывая очереди в обе стороны, можно было за полчаса. Бензину при этом тратилось столько же, сколько на объезд футбольного поля.

Штамп в загранпаспорт - и вот я ЗА ГРАНИЦЕЙ.

Обменный пункт на таможне я с успехом прозевал, да и менять было особо нечего, поскольку из наличности у меня оставались только украинские копийки. Найти банкомат в Вышне Немецке не представлялось возможным. А за проезд в автобусе требовали деньги. Поэтому единственно правильным решением, на мой взгляд, было идти и стопить.

Мужик - управляющий в магазине Мицубиси. Говорит по русски, довозит до Кошицы.

Я обосновался у выезда из Кошицы и принялся стопить. На удивление быстро остановился огромный трейлер и драйвер кивнул мне "залазь".

По-русски он почти не говорил, но что-то мне удалось у него выяснить относительно пути в Прагу. Варианта было целых три: по югу Словакии на Братиславу - и в Чехию, по северу Словакии (через Попрад, Жилину)

- в Братиславу и далее и, наконец, минуя Братиславу по второстепенной дороге сразу в Чехию (через Жилину и Оломоуц) - я разрывался между этими путями, но второй из них предоставлял мне возможность проехать через Западные Карпаты и побывать в Братиславе, так что я склонялся именно к нему… Меня выбросило из этих рассуждений в тот момент, когда подо мной что-то взорвалось и кабина отчетливо завалилась на левый бок. Драйвер буквально прыгнул на тормоза и мы съехали (а не вылетели, как вполне могли бы) на обочину. Оказалось, разворотило колесо, причем очень основательно, так что драйвер, увидев это, стал всячески ругаться. Он махнул мне проваливать к чертям, показывая, что здесь работы очень надолго.

Оставшуюся часть пути до Прешова я проделал в машине двух молодых поляков, возвращавшихся на родину. Они вполне сносно говорили по-русски и были очень разговорчивы. Так, я узнал, что один из них на летних каникулах зарабатывает на том, что возит бензин из

Словакии в Польшу.

В Прешове я задался целью позвонить домой или хотя бы в Москву, для чего нашел местную почту. Здесь мне заявили, что международные переговоры возможны только на центральном почтамте - пока я нашел его, он успел закрыться. Вообще, все магазины и прочие учреждения к шести вечера уже позакрывались, а население степенно прогуливалось по улицам.

Здесь едва ли не впервые в жизни я увидел католический костел.

Впечатлило.

Без всякой надежды на успех (а чего тогда вообще начинал? - задаюсь я теперь вопросом) я начал стопить в сторону Попрада.

Позиция была замечательная: я в освещенном пятне от фонаря, дорога как на ладони, только не было одной очень важной детали - машин.

Большие надежды я возлагал на грузовики, периодически выруливавшие из-за угла, ибо легковые машины исчезли напрочь.

Наконец, остановился микрогрузовичок с молодым драйвером.

"Попрад" - сказал я. Он кивнул. В дальнейшем наше общение сводилось к подобным односложным вопросам и ответам, поскольку общего языка мы там и не нашли. Менее чем через час такой монотонной езды меня стало клонить ко сну - несмотря на мое противодействие, несмотря на орущее в кабине радио. Водила меня будил один раз, сообщая, что мы в

Попраде. Я махнул рукой, мол, поехали дальше. И мы поехали.

Ничего не понимающего меня растолкал водила и сообщил: "Жилина".

Я буквально выкатился из кабины и уже с асфальта рассыпался в благодарностях. На оказавшейся неподалеку бензоколонке купил хлеба и пива, сел под тент на свежем воздухе и принялся все это поглощать, все еще находясь в состоянии полусна. На эту колоритную картину обратили внимание мои соседи по тенту - два парня и девушка. Я не мог сказать ничего вразумительного ни на русском (которого они не понимали), ни на английском (все слова которого внезапно выветрились у меня из головы) и был предоставлен самому себе.

_4 августа Жилина - Братислава - Брно_

Ночной стоп, по моим ощущениям. Совершенно дохлый номер. За всю ночь никто не удосужился остановиться и поинтересоваться, куда же мне надо. Мой фонарь сдох, и внимание ночных водил привлекать стало нечем. Я несколько раз менял позицию на дороге - без каких-либо успехов. А чтобы завались куда-нибудь в кусты поспать было слишком холодно.

Ближе к шести утра, когда совсем рассвело, я пошел на близлежащий автовокзал и позавтракал в забегаловке, после чего поплелся на трассу в сторону Братиславы. Бессонная ночь, без сомнения, отразилась на моем внешнем виде - долгие часы!!! никто не хотел останавливаться. Я постоянно пытался придать своей физиономии более уверенный и дружелюбный вид, но не удавалось достичь постоянного эффекта. К тому же, любая позиция для стопа, на которую я становился, спустя десять минут переставала казаться мне такой замечательной, так что я мало-помалу приближался к вожделенной

Братиставе - на своих двоих.

Наконец, меня взяли в раздолбанный минивэн, переделанный в грузовик. Драйвер был пузат и молчалив, и моей персоной интересовался мало. Он высадил меня километрах в стах от Братиславы

- прямо на скоростной четырехполосной трассе - и свернул в сторону.

Стоп на автобане под палящим солнцем. Машина в Братиславу.

Здесь я решил позвонить Т. К телефону-автомату рядом с автозаправкой толстым металлическим тросом был прикован телефонный справочник, естественно, на словацком. Оказалось, что если долго пялиться на эти слова, что-то начинаешь понимать. Так я познал принцип международного звонка. Кстати, очень нехитрый.

На том конце провода минуты три никто не поднимал трубку. А телефон отказался вернуть 15 крон и посредством жидкокристаллического дисплея попросил меня куда-то позвонить и сообщить, что он сломался. Разнообразные похлопывания, постукивания и русский мат не произвели на него никакого впечатления. Я плюнул на него и 15 кровных своих крон и отправился стопить.

Поток машин в сторону Брно был весьма плотным. "Неужели все в

Чехию?", наивно подумал я. На каком-то огрызке бумаги, подражая полноценному плакату местных автостоперов, начертал шариковой ручкой

"BRN" (надпись эту, наверное, нельзя было разглядеть и с десяти метров). Как ни странно, результат не заставил себя ждать. Не прошло и десяти минут, как передо мной остановился шикарный белый

"Фольксваген", в котором я обнаружил легко одетую блондинку лет двадцати пяти. Дальнейшие сорок минут напоминали невинный, но безумно приятный сон. В ответ на мою попытку начать диалог, девушка сделала жест рукой, мол, "уймись" и в дальнейшем не было сказано практически не слова. В салоне во всю мощь колонок звучало местное радио, причем подборка песен (MTVишных) была до безобразия романтическая. Сквозь открытый в потолке люк в салон со скоростью сто пятьдесят кмч врывался ароматный теплый воздух. Драйверша и подпевала и подтанцовывала на педалях - словом, отрывалась по полной программе. К тому времени, когда я расслабился настолько, чтобы вести себя соответственно, мы уже подъехали к повороту на Кути. С огромной неохотой я покинул "Фольксваген" и стал стопить дальше.

Здесь я снова убедился, что стопить на скоростной трассе - дохлый номер. Хотя приближающиеся машины было видно километра за три, но это помогало мало - они размытым пятном просвистывали мимо. Дело исправно шло к вечеру.

Меня стали одолевать комары, к тому же стало резко холодать, что подвигло меня на переодевание прямо на обочине трассы - в джинсы и куртку. При этом я не переставал стопить, что выглядело, наверное, очень забавно.

Про тетку, переезд через границу, при этом она пограничнику назвала меня "Стопаж". Ее приглашение "Домой, конечно, не могу вас пригласить - у меня там муж, но у нас есть рядом с домом чудесный лесок…" Говорили на английском, я с трудом вспоминал слова, о грамматике и временах и вовсе забыл… Высадила меня на объездной дороге на въезде в Брно.

В магазине на автозаправке мою пластиковую карту не принимали, банкомата поблизости тоже не было. Поскольку местных денег у меня не было ни кроны, я без всякого ужина и промедлений отправился стопить на трассу.

Нашел совершенно изумительное место под яркими фонарями, машин было полно. "Я отсюда мигом уеду", - подумал я. Спустя двадцать минут мое положение не изменилось, зато я начал засыпать - стоя.

Драйверы меня игнорировали, да и я стал обращать на них все меньше внимания. Потому что рядом со мной начало происходить что-то странное. За отбойником появился пьяный мужик и по-русски спросил, который час. Я уже хотел ему ответить, но, пристальней вглядевшись, понял, что это всего лишь куст. Когда я снова принимался целенаправленно стопить, вдоль отбойника ко мне начинала приближаться старушка, но я смотрел на нее в упор и она превращалась в маслянистое пятно на асфальте; стоило отвести взгляд, она начинала приближаться снова. Я на сто процентов понимал, что это глюки, но избавиться от них становилось все сложнее и сложнее. Чуть позже краем глаза я заметил, что вместо моего рюкзака из камуфляжной ткани у отбойника стоит метрового роста старый коренастый генерал в выцветшей полевой форме. Он старался отмаршировать в сторону Праги.

Мне стоило больших трудов превратить его обратно в рюкзак, и с тех пор я стал относиться к нему уважительно.

Глюки становились все навязчивее и появлялись по нескольку одновременно, и у меня уже не хватало сил бороться с ними. Я только устало огрызался на них: "Пошли прочь!".

Разгоняя призраков, ко мне подрулила машина, которую я поначалу принял за еще одно явление из моих снов наяву. Синие и красные мигалки на крыше машины убедили меня, что это реальность. Из машины на меня глядело недовольное усатое лицо. Я поздоровался, меня спросили, что я здесь делаю. Я объяснил, что хочу попасть в Прагу.

Полицейский потребовал мой паспорт и долго его рассматривал, потом объяснил мне, что на автотрассе стопить нельзя, а с тех, кто это все же делает, взимается штраф. Это меня заставило проснуться окончательно; я принялся убеждать его, что во-первых у меня нет ни кроны, во-вторых, я не знал о запрете (что, как известно, не является оправданием) и т.д. и т.п. Коп вручил мне мой паспорт и показал в сторону города, мол, "чтоб я тебя здесь больше не видел".

Я взвалил на себя рюкзак и пошел было по дороге, но коп показал мне, что идти можно только за отбойником. С проклятьями в мыслях, я перелез через отбойник и поплелся по мокрой от росы траве. Копы уехали. Я вернулся на дорогу в насквозь промокших кроссовках и поплелся в сторону города, попутно выискивая место, где бы прикорнуть на несколько часов. Вдоль дороги за высоким сетчатым забором тянулись фруктовые сады - места для сколько-нибудь спокойной ночевки просто не было.

Наконец, за развесистыми кустами я нашел более-менее приличное место и, недолго думая, лег в траву в обнимку со своим рюкзаком.

Дальше начинается странный сон - или еще более странная явь. Я видел себя перед огромным черным зеркалом, которое необходимо было разбить, чтобы понять что-то очень важное, возможно, Вселенскую

Истину. Мимо проезжали машины и сигналили мне, подбадривая и побуждая к этому ответственному действию.

Вдруг я почувствовал, что мне действительно очень и очень холодно, а лямки рюкзака как сволочи режут плечи - и проснулся. Я обнаружил себя стоящим посреди пустынной дороги с рюкзаком за плечами перед зеркальными стеклами автосалона, которые я в недавнем якобы сне хотел разбить, чтобы тем самым коренным образом изменить свою жизнь. Несколько минут я простоят так, не понимая кто я, где я и что из всего этого следует. Вопрос "что делать дальше?" не находил ответа до тех пор, пока я не вспомнил и не произнес вслух свое имя, фамилию, отчество, вспомнил дату и место рождения, основные вехи биографии и о том, что я стою где-то в окрестностях Брно в Чехии.

Тут в мозгах что-то щелкнуло и все окончательно встало на свои места. Я убедил себя, что ничего страшного не произошло, я сейчас найду то место, где уснул… и найду себя спящим?.. видимо, я проснулся не окончательно.

От места своей ночевки, как оказалось, я ушел не далее трехсот метров. Нашел это место, этот куст и стал подниматься к нему… Вот, думал я, сейчас поднимусь - увижу себя спящим - и все окончательно встанет на свои места. Следующие шаги я делал со все возрастающим ужасом. Нет, я там не лежал! Трава была примята по контуру моего тела, но меня самого там не было.

_5 августа Брно - Прага_

Остаток ночи я простоял (просидел, пробродил и т.д.) у выезда с бензоколонки, где пытался застопить хоть что-нибудь. Но к такой пассивной тактике я перешел уже после того, как вдоволь набегался от одной заправляющейся машине к другой с невнятными просьбами подвезти в сторону Праги. Меня попросту игнорировали, отмахивались, лениво качали головой…

Поспал немного в лучах взошедшего солнца, отогрелся. Протопал до выезда на трассу из Брно. Наконец, сел в машинку до Ииглавы

(примерно половина пути до Праги). До Праги доехал в машине немца, везшего знакомую австрийку (или что-то в этом духе). Сам он был земляком то ли Маркса, то ли Вагнера. Они напоили меня кофе в придорожной забегаловке - в Праге высадили где-то на подступах, поскольку в сам город не заезжали, а направлялись в Германию.

Прошагал по Праге несколько километров, совершено не осознавая, что "вот она, Прага!", "You did it" и все в таком духе. То есть в состоянии полного эмоционального отупения. Наконец, дошел до более-менее центра, где последовательно нашел банкомат (как в квесте

- взять деньги), книжный магазин (купить карту города), метро

(купить телефонную карту, позвонить в Москву знакомым, чтобы передали маме, что я в Праге). Затем поехал в район Троя, где в соответствии с добытой в Сети информацией находилась куча кемпингов.

Действительно, коттеджи с приусадебными участками, переоборудованными для приема туристов, стояли плотным рядом. Во многих из них мест не было. В одном кемпинге хозяйка прервала мою тираду на ужасном английском и сказала "Если вы русский, так и говорите по-русски. Английский вам не идет". Наконец, я остановил свой выбор на кемпинге деда по фамилии Хайек. Сутки постоя здесь стоили около 5 баксов - самая обычная цена для столичного кемпинга.

Молодежные хостелы, как я потом выяснил, стоили 7-15 баксов, что для меня было неприемлемо. С соседнего кемпинга вполне по-русски стащил отрезок трубы, сделал из нее несущую опору своей палатки, впервые за пять дней вымылся в душе, поужинал горячей пищей и лег спать

- наверное, часов на двадцать.

_6 августа Прага_

Сложно описать свое впечатление от этого очаровательного города… Поэтому заниматься я этим не буду, а напишу кратко: "Гулял по Праге. Безуспешно звонил Т."

_7 августа Прага_

То же самое. Облазил весь центр. Безуспешно звонил Т. Раздумывал, что же, черт побери, мне делать дальше в связи с явственно рассыпающимися в пыль планами личного счастья.

_8 августа Прага - Карловы Вары - Пльзень - Прага_

В воскресенье я решил немного отвлечься от многолюдия Праги. В две машины - очень легко и быстро - добрался до Карловых Вар. Первый из подвозивших меня драйверов, оказалось, тоже направляется в

Карловы Вары, но тремя часами позже. Он пригласил меня заглянуть в три часа дня на Колоннаду, где будут выступать детские хоровые коллективы со всей Чехии. Мужик этот оказался вроде как организатором сего мероприятия. Пожилая семейная чета, подвозившая меня непосредственно до Карловых Вар, не разговаривала ни по-русски, ни по-английски, а потому общение с ними было сведено к минимуму.

В Карловых Варах оказалось пруд пруди русских - едва ли не каждый десятый. В местной речке Тепле (которая где-то поблизости впадает в другую - с труднопроизносимым именем Огрж) под мостиками тусовались стаи форели - вплоть до метра длинной. Русские перегибались через поручни и вздыхали: "Сюда бы удочку или сачок". Что-то вроде этого сказал и я.

Карловы Вары петляют вместе с ущельем, по дну которого протекает

Тепла, и поднимаются на его склоны, и улицы там встречаются едва ли не под сорок пять градусов. Я полазил по таким улицам, взглянул на

К.В. сверху и потопал на Колоннаду, где уже пели детские хоровые коллективы - пели, прямо скажем, так себе. Водичка местная целебная тоже оказалась не ахти какая - и рядом не лежала (текла) с

Кисловодской или Пятигорской. Заглянул и к подведенному под крышу местному гейзеру. В зале этого самого гейзера было жарко, душно и людно. Пахнувший сероводородом кипяток выплевывался на пятнадцатиметровую высоту.

Ближе к четырем часам вышел на трассу в сторону Пльзеня. Довольно скоро стопанул тетку (то бишь женщину средних лет), которая, хотя и говорила по-русски, ибо когда-то работала гидом в К.В., но предпочитала английский. Очень мило поболтали о К.В. и ближайших подобных курортах - Марианских и Франтишковых Лазнях.

Еще задушевнее велась беседа с девушкой, подвозившей меня непосредственно до Пльзеня. Она оказалась студенткой педагогического колледжа. Всю дорогу возмущалась "новыми русскими", скупающими дома в К.В. и не желающими учить чешский язык. Я также выразил свою нелюбовь к этому контингенту, чем завоевал ее симпатию. Она меня доставила почти в самый центр Пльзеня, в котором из архитектурных чудес заметен только собор святого Варфоломея на площади Республики со шпилем в 103 метра. Местные девушки сфотографировали меня на его фоне, причем так удачно, что как раз замечательный шпиль в кадр и не попал. Знаменитый музей пива уже не работал.

Из города на трассу в сторону Праги я выбрался ближе к закату. По мере того, как солнце спускалось все ближе к горизонту, поток машин скудел и скудел. Там же на горизонте появилась перспектива ночевать в Пльзене или пытаться добраться до Праги электричкой. Когда зажглись фонари, меня подобрал драйвер до самой Праги. Это был инженер лет сорока, не желавший или не умевший говорить по-английски, зато с детским упорством пытавшийся выразить свою мысль на русском - с детской же грамматикой и, мягко говоря, неторопливостью.

В кемпинге Хайека я оказался уже после полуночи. Перелез через закрытые ворота и в сумраке, на ощупь нашел свою палатку, потом так же по памяти ходил готовить себе ужин.

_9 августа все еще Прага_

Из Праги я хотел выехать еще 9-го. Но утром того самого 9-го, как это обычно бывает, прошел дождь - изрядно подмочил мою палатку и испортил мне настроение. Так я решил остаться еще на день и, как оказалось, не зря.

Пошатался по центру, зашел в примеченную ранее музыкальную лавочку, передудел во все имевшиеся в наличии флейты и зачем-то купил самую дешевую (почти 200 крон), с вожделением поглядывая на умопомрачительные гитары. Впрочем, пару из них я таки потискал перед уходом.

Забрел на один из островов на Влтаве рядом с Карловым мостом, нашел скамейку прямо на берегу и принялся мучить флейту. Ужасные звуки, издаваемые мною, приманили некую субтильную девушку, возжелавшую со мною пообщаться. Оказалось, она из Островны (большой промышленный город на границе с Польшей), учится или в колледже или в школе и т.д. и т.п. Говорила в основном она - на недурном английском. Раз забыла какое-то слово и полезла за ним в кстати оказавшийся у нее в сумке учебник. Спустя, наверное, полчаса, она принялась извиняться, благодарить и быстро убежала на некую таинственную встречу.

А я полез на Вышеград - самую старую и, похоже, самую высокую часть Праги. Отсюда, с крепостных стен была видна почти вся Прага

_10 августа Прага - Чески Будевицы - Чески Крумлов_

Сборы проходили, мягко говоря, неспешно. Поскольку уезжать не хотелось. Крайне уютным местом оказался этот кемпинг; я бы с удовольствием пожил бы здесь еще недельку. Совсем семейная обстановка, милый старикан Карел Хайек, ежеутреннее "Good morning" или "Добре рано" (по обстоятельствам и настроению), неспелые яблоки на десерт и разноязычное окружение - все это мне определенно нравилось.

Около двенадцати я оказался наконец на выезде из Праги. Здесь я наблюдал совершенно фантастическое зрелище: семь-восемь чаще разнополых пар, стопивших машины в ту же сторону, что и я. У половины были с собой таблички и плакаты. Большинство ехало в Брно.

Надо заметить, особой активности стоперы не проявляли - стояли как шлагбаумы с поднятой рукой или табличкой; тех, кто стоял долго, можно было определить по характерному нервическому топтанию на месте

(возможно, это объяснялось просто переполнением мочевого пузыря) и гримасами разочарования вслед проносившимся мимо машинам.

Очередь (а надо сказать, это была подлинная очередь, где ранее всех пришедшие стояли раньше по трассе) продвигалась крайне медленно: как правило раз в полчаса останавливалась машина и забирала с собой парочку. Причем, водилы порой реагировали на тех, кто стоял раньше всех, но по инерции проскакивали пару сотен метров и брали стоящих дальше по трассе.

Так или иначе, часа через два такого меланхоличного стопа меня и парочку, стоявшую за мной забрала машина до Чески Будевиц. Разговор велся преимущественно между аборигенами (я понимал только самое приблизительное направление разговора), потом обратили внимания и на меня. Тут я не упустил шанс расспросить о том, что интересного есть в этих самых Будевицах. Такового, впрочем, было немного. Оказалось, что в Ч.Б. выпускается два знаменитых вида пива: Будвайзер и Самсон, причем в умах и желудках горожан и прочих любителей пива, эти два бренда уже много десятилетий ведут непримиримую войну. Но, что любопытно, многие чехи предпочитают мало известные сорта пива, изготовляемые в небольших количествах едва ли не на заказ.

В Ч.Б., следуя полученным инструкциям, я пошел прямиком на главную площадь. Одна из немногих достопримечательностей города -

Самсонов фонтан был under deep reconstruction, из-за чего нельзя было даже приблизительно представить его естественный вид. К тому же забор вокруг сего объекта уродовал вид всей площади, кстати, окруженном симпатичными арочками.

Как апофеоз моего пребывания в Чески Будевицах, я влез на местную ратушу. С рюкзаком, поскольку побоялся оставить эту драгоценность внизу. Высота сего строения была около тридцати метров, а лестницы исключительно крутые и узкие. Когда я поднимался вверх, спускающиеся по тем же лестницам на меня смотрели квадратными глазами и понимающе улыбались. Особенно поразил мой вид пару пожилых американцев (уже где-то на высоте двадцати метров). Я им сказал, что у меня в рюкзаке парашют.

Пройдя город насквозь, я вышел на трассу в сторону Австрии и

Чески Крумлова и спустя некоторое время стопанул машину до Ч. К. с парой байдарок на крыше. Разговор вертелся преимущественно вокруг завтрашнего затмения (ни я, ни он так и не вспомнили английского эквивалента, но друг друга поняли). Он высадил меня прямо под замком. До заката оставалось не более часа.

Замок, многократно перестраивавшийся, но сохранивший средневековое очарование, находится на скале, господствующей над старой частью города, кстати, очень компактной - уместившейся в изгибе все той же Влтавы. Правда, здесь Влтава не более двадцати метров шириной, мелкая и местами с порогами. Как и в Праге, ее уровень поддерживался небольшими плотинами из бетона и бревен.

Несмотря на поздний час, внутренние дворики замка не закрывались

(у меня создалось впечатление, что они не закрывались вообще - позднее я рассматривал их как возможное пристанище на ночь), зато у входа в замковый сад стояли тетки и пускали только по билетам. Как оказалось, там часом позже начался спектакль - на чешском, и судя по взрывам хохота, доносившемся до меня, очень забавный. Я немного поглазел на действо через дыру в заборе, и не поняв ни слова, пошел бродить по городу. К тому времени уже стемнело. На лугах, непосредственно прилегающих к замку паслись жирные зайцы, а я бродил вокруг в поисках пристанища на ночь. Наконец, почти под самыми стенами замка в кустах я наткнулся на палатку и решил обосноваться поблизости. Надо сказать, это была моя первая ночевка под открытым небом (не считая той ужасной - под Мукачево, когда мне так и не удалось поспать), а потому я порядком нервничал. Под одним из кустов я разложил свой спальник, положил рядом пленку на случай дождя и, поглазев на звездное-звездное-звездное небо, уснул.

_11 августа Чески Крумлов - Чески Будевицы - Прага_

Проснулся на рассвете оттого, что по кустам бегали толпой выгуливаемые собаки, а в пяти метрах от меня трое чуваков устраивались на ночевку(!!!). К тому моменту, как я решил вставать, они уже спали. Что они делали всю ночь, оставалось только гадать.

До затмения было куча времени, с ней нужно было что-то делать. Я нашел местный банк с банкоматом и наполнил ксивник кронами. Перед зданием банка стояла совершенно очаровательная скульптура, в которой было много женских подробностей, но в то же время и немало абстракции. Я нашел возможность сфотографироваться с ней в обнимку.

Затоварился продуктами питания и позавтракал на берегу Влтавы напротив замка, наконец-то купил черный маркер и альбомные листы для рисования плакатов.

В половине одиннадцатого я наконец углядел изъян на солечном диске. В это время я шатался по центру Ч.К. Полчаса ушло на то, чтобы найти открытую площадку, с которой можно было бы следить за затмением. Отсюда открывался дивный вид на Замок. Туристы налетали сюда шумными толпами, фотографировались на фоне и все такое, потом убегали; на солнце особо никто не глядел, хотя от него оставалось уже не более 50%. Скоро на площадку пришла троица американцев и принялись фотографироваться все вместе и раздельно и в разных сочетаниях, привлекли для этого меня. Теперь солнечного света стало ощутимо недоставать; ближе к половине двенадцатого небо над Ч.К. основательно расчистилось и облака замерли над горизонтом. Америкосы смотрели на солнце сквозь специальные картоновые очки, я же - сквозь свою руку; сравнение показало, что мне видно больше. Когда, наконец, наступило максимальное 99% затмение; с холмов подул холодный ветер; америкосы защелкали объективами на почти незаметный серп солнца и залопотали на своем варварском наречии (надо сказать, они и на минуту не прекращали этого занятия). В наступившем сумраке меня сфотографировали на фоне ставшего угрюмым замка.

По пути к трассе я пересекал центральную городскую площадь. Она оказалась забита народом; на большой 2 на 3 метра экран с видеокамеры передавали с видеокамеры то, что происходило на небе и на самой площади. На площади пили пиво, шампанское, а на небе уже было открыто 20% солнечного диска.

До Чески Будевицы меня подвозил тот же мужик с байдарками, что и вчера - такого со мною еще не случалось. Мы встретились как хорошие знакомые и стали обсуждать затмение. Он нашел перевод слова

"затмение" - "eclipse", о чем мне тут же сообщил. Большую часть пути он переводил мне на английский чешское радио - в основном о том, как и где встречали это самое затмение. Где-то в это время был дождь, где-то как раз в момент затмения внезапно тучи разошлись. Был и совсем мистический случай, когда в одном венгерском городке люди, собравшиеся на главной площади в ожидании затмения стали свистеть и кричать, за что были наказаны неизвестно откуда налетевшей грозой, ливнем и градом. На площади возникла паника, давка, кого-то даже задавило. Расстались мы с этим мужиком едва ли не друзьями.

Буквально несколько километров меня подвезли на машине, в которой уже сидела пара автостоперов (то ли аборигенов, то ли поляков - я не разобрал). Водила остановился и подобрал меня именно по их настоянию.

Я встал сразу за перекрестком со светофором, надеясь на скорую добычу. На мои призывные жесты остановился белый жигуль-универсал, а с шоферского места раздалось "Садись, земляк!" Земляк оказался ассимилировавшимся украинцем; спустя двести метров он притормозил рядом с той самой парой поляков - "Подвезем ребят". Поляки - наивные ребята, - подумали, что драйвер остановил по моему настоянию, а потому рассыпались передо мной в благодарностях и пообещали пиво.

Наш жигуль зарулил на бензоколонку, драйвер повернулся к нам "Ну, что, ребята, по 50 крон до Праги - на бензин". У поляков без всяких преувеличений глаза на лоб повылезали. Фыркая как рассерженные коты они вылезли из Жигулей. Я был удивлен гораздо меньше их (опыт!), но было досадно. "Шкода!" - сказали поляки вслед удаляющейся машине.

Точного перевода этого слова я не знал, но, очевидно, ничего лестного для драйвера.

Они отправились стопить, я же после посещения магазина устроил себе обед с пивом, сосисками и плавленым сырками для общего поднятия духа.

Оставшуюся часть пути до Праги я проделал с пожилой профессорской четой из Пражского Университета. И он и она совершенно изумительно владели английским (ни до, ни после среди аборигенов я такого не встречал). Жаловались мне на скудное финансирование науки, сочувствовали моему выбору профессии и т.д. Они меня оставили около одной из станций метро.

Казалось вполне осуществимым засветло выбраться на трассу в сторону Вроцлава. Почему Вроцлава? Я решил немного покататься по

Польше в ожидании того момента когда (если - ибо уверенность в реальности этого события таяла с каждым днем) к моему вояжу присоединится Т.

_12 августа Прага - Градец Кралове - Наход - Рихов_

Заночевал на окраине Праги, под кустиками. Проснулся в отличном настроении, собрался, вышел на трассу, огляделся. "Никто здесь не остановится", понял я, поскольку дорога была узкая, движение интенсивное и из города я так и не вышел. Утро начиналось с небольшой прогулки.

Пройдя не более километра, я нашел удобную (как мне казалось) позицию и развернул свой плакатик "WRO". Машины проносились мимо с такой скоростью, что я не успевал порой определить пол водителя.

Оптимизм по поводу сегодняшего дня быстро испарялся, тем более, что лучшее для стопа место найти, на мой взгляд, было трудно.

Метров за триста вперед от меня у фургона махал руками некий мужик. Довольно нескоро до меня дошло, что это относится именно ко мне, но уж когда дошло, я схватил подмышку рюкзак и дунул к машине, предчувствуя, что мужик передумает и уедет. Но он терпеливо дождался меня и помог уложить рюкзак в кузов фургона. Думаю, водила был мой ровесник, с весьма странным взглядом, какой бывает у людей, у которых не все в порядке с головой. Познания его в английском были весьма скудны (но богаче моих - в чешском). Тем не менее, мы общими усилиями удовлетворили его интерес к моей персоне, потом же разговор зашел о нем - я узнал, что он разведен (казалось бы - как это можно показать жестом? - а просто показать, словно снимаешь обручальное кольцо!!!) и что он собирается заехать к своей "дружке". Причем, именно выяснение половой принадлежности "дружки" было сопряжено с большими трудностями. Ближе к полудню водила завел разговор о том, что неплохо бы поесть. Я с ним согласился и мы остановились около

"господарни" то бишь столовой. Мне сунули под нос меню, выполненное неудобочитаемым готическим шрифтом, к тому же на чешском. Так что право выбора блюд я оставил за водилой.

Поели мы весьма и весьма плотно. Не говоря уже о том, что это была первая настоящая еда с момента моего отъезда из дома.

В Находе мы остановились около небольшого коттеджа, который драйвер назвал домом "душевно немОчных". Как я понял, это было что-то среднее между реабилитационным центром и клубом для этих самых "душевно немОчных". Менее всего это заведение походило на сумасшедший дом.

Я был представлен "дружке" драйвера. Работала она здесь или лечилась, я так и не понял. Впрочем, в подобных заведениях граница между врачами и пациентами весьма условна.

Драйвер довез меня почти до границы. Мы приятно распрощались, и я пошел на КПП. К нему тянулась очередь машин длинною в километр, а рядом со строениями таможни стояли ларьки со всевозможным алкоголем и сигаретами, в которых поляки скупали вышеозначенные продукты в огромных количествах и преспокойно несли их в Польшу, лишь помахав паспортом перед носом у таможенников. Мой же серпастый паспорт вызвал в них интерес. Полистав его, меня спросили "А где же ваучер?". Я удивился, поскольку считал, что я его должен приобрести именно здесь. Мне объяснили, что таможня ваучерами не торгует, а надо обращаться в некое туристическое агентство в Находе. Без ваучера же они могут мне выдать лишь транзитную визу на два дня, причем выехать из Польши я смогу не иначе, как в Беларусь или

Калининградскую область. Такая перспектива мне совсем не улыбалась.

И я пошел искать пресловутое туристическое агентство.

Прошел очередь машин до конца, протопал еще пару километров и после небольшого опроса общественного мнения обнаружил агентство.

Там мне сказали, что никаких ваучеров у них нет, а есть они как раз на таможне. Мне немного поплохело. Я проделал обратный путь - мимо той же очереди на таможню, обошел все конторы, кассы обмена валюты и т.д., заглянул снова на таможню и получил все тот же ответ: если и есть где-нибудь ваучеры, то только в агентстве. Я начал тихо звереть, поскольку примерно в это время рассчитывал уже быть во

Вроцлаве. Потопал обратно в Наход - мимо той же (пропади она пропадом!) очереди машин, в которой было много российских, даже московских номеров.

В агентстве мне долго и смущенно улыбались, объяснили ситуацию во второй раз… словом, я решил пройтись по Находу. По пути к историческому центру в бюро информации мне доступно объяснили, что да, раньше можно было приобрести ваучер где угодно, но с недавних пор в Чехии нельзя приобрести ваучер в Польшу. Я поблагодарил за информацию и вышел на главную площадь Находа. Здесь я после целой недели безуспешных попыток, все-таки смог поговорить с Т. Разговор по телефону был до предела краток: Приедешь? Нет! Позвони ко мне домой. Хорошо! Счастливо! Пока! Что-то в этом роде…

Это меня добило окончательно. Внезапно потерялся всякий смысл моего пребывания здесь. Нет, никакой злости или раздражения, только безумная пустота. Примерно с час я сидел на главной площади и тупо глазел по сторонам. Появилась идея немедленно вернуться через Польшу домой. Подумать только: четыре-пять дней - и я дома. Потом подумалось, что глупо останавливаться на полпути, к тому же мне не хотелось завершать таким образом свои каникулы.

Так я развернулся на сто восемьдесят градусов и направился в

Венгрию. Когда я вышел за Наход и занял позицию на дороге в сторону

Брно, уже начало темнеть. Я смутно начал подозревать, что придется ночевать где-нибудь неподалеку, что мне с непривычки не очень-то нравилось. После получаса безуспешного стопа с фонарем в руке, когда стемнело окончательно, я собрался идти устраиваться на ночь. Машина, выбранная мною в качестве deadpoint, остановилась. Вела ее совершенно очаровательная девушка, которая, как оказалось, жила в ближайшем городе от Находа - Новом Месте. Но мы проехали сей населенный пункт без остановки и на приличной скорости двинули дальше, премило беседуя на разные темы. Высадив меня через тридцать

- тридцать пять километров на окраине Рихова, девушка развернула машину обратно и исчезла в ночи. Только сейчас до меня дошло, какую услугу она мне оказала.

Я не мог спокойно стоять у последнего фонаря и дожидаться машины, которая все не спешила ко мне на встречу; ободрал стоящую на обочине яблоню и набил карманы зелеными яблоками. Ими же пытался угостить драйвера, подбросившего меня до Вамберка (поселок городского типа - по нашей классификации). Драйвер вежливо отказался. Кажется, именно он, дав задний ход, наехал мне колесом на ногу. Впечатление было незабываемое. Впрочем, ничего серьезного.

Трасса в Вамберке была хорошо освещена, но в смысле удобства для стопа была еще та: с холма на холм с почти горными виражами. Поток машин к двенадцати ночи иссяк до одной машины в пятнадцать минут.

Они появлялись как призраки из-за угла, со свистом проносились мимо и исчезали за следующим поворотом. Я скоро забил на столь непродуктивный стоп и завалился спать в зарослях на лужайке перед каким-то детским учреждением. Вокруг лужайки, судя по разбросанным вокруг чугунным изделиям, возводили ограду. Когда же они начинают работать? - подумал я, засыпая.

_13 августа Рихов - Усти-над-Орлици - Свитави - Брно -

Густопече_

Как я и предполагал, рано-рано утром, часов в шесть, меня разбудила строительная возня. Я выполз на трассу и начал стопить на голодный желудок (поскольку еды не было), пообещав себе завтрак не раньше, чем доберусь до Брно. Но завтрак мне удалось получить гораздо раньше благодаря водителю фургона, развозившему хлеб по магазинам - несколько горячих рогаликов и нарезку колбасы в жирной бумажке.

До него меня последовательно подвозили менеджер торговой фирмы, спешивший на работу и вольный (но тем не менее, обеспеченный) дизайнер. Так, в четыре - пять машин, я снова (если вспомнить, что я здесь уже был транзитом) попал в Брно.

Брожение по Брно.

Встреча с поляками на трассе Брно-Братислава. Вечер. Я их спросил, сколько они там простояли и услышал невероятный ответ "весь день".

Ночной стоп на хайвее, встреча и милый разговор с полицией. Они грозили мне арестом и тюремным заключением, я с удовольствием согласился и попытался залезть в их машину. Поскольку денег у меня не было, они были против. Отдали мне паспорт и укатили в ночь. В итоге, я завалился на ночевку рядом с дорогой.

_14 августа Густопече - Братислава_

Не будет преувеличением сказать, что почти весь день я прошагал на своих двоих. Но все по порядку: проснулся в зарослях кустарника рядом с автотрассой. Параллельно скоростной трассе (dalnica) шла узкая, но вполне приличная сельская дорога (silnica). По ней-то я и решил ехать, дабы избежать проблем с полицией. На выезде из

Густопече машин было немного, зато они не мчались как угорелые, и можно было продуктивно общаться с драйвером.

Подавляющее большинство машин что-то куда-то везли. Велосипеды, байдарки, трубы и доски на крыше, трейлеры и прицепы, детей, любопытно глазеющих на странного дядю в бейсболке козырьком назад с поднятым вверх большим пальцем правой руки. В это воскресное утро никто не спешил меня подвозить. Впрочем, менее десяти километров меня все-таки подвезли. На этом везение кончилось.

Как навязчивая идея постоянно ныла мысль выйти на дальницу и, наплевав на всех полицейских, стопить до посинения, другой навязчивой идеей было чего-нибудь съесть, поскольку мои запасы были прикончены за завтраком.

Я шлепал по сильнице под жарким солнцем, в общем, достаточно бодро себя чувствовал и высматривал на обочине чего-нибудь съедобного. За несколько часов прогулки мне довелось погрызть кукурузу молочной спелости, вполне спелые сливы и ежевику, не вполне спелые яблоки… Вскоре оказалось, что я иду вдоль железной дороги; и когда я увидел станцию, появилась идея цивилизованно доехать до

Бржеслова (городок недалеко от словацкой границы) - но электричек в ближайшие несколько часов отчего-то не предвиделось. Другая идея родилась при виде стройных рядов велосипедов в стойке рядом со станцией. Я мог бы поклясться, что часть из них не была даже блокирована какой-нибудь цепочкой - просто бери и езжай! Тут я зачем-то вспомнил про совесть и порядочность - пошел по дороге дальше, оставив халявные велосипеды в покое.

Еще километров 10 пешком. Приближающаяся граница.

Каждые тридцать метров были расставлены знаки ограничения скорости. 100, 90, 80, 70… Возле шестидесяти я решил остановиться и стопить. Не прошло и пяти минут, как я сел в машинку с драйвершей средних лет. Мы без проблем проехали таможню. Она спросила меня, как я оказался рядом с таможней. "Пришел" - ответил я и в течение следующего получаса рассказывал о своей прогулке. Драйверша, как оказалось, в юности была крутым стопером - по трассе Брно -

Братислава вообще ездила каждый месяц (к бойфренду?), каждое лето ездила в Европу и Скандинавию. Чехам и словакам для этого не требуется ни визы ни приглашения - только паспорт. Я сразу вспомнил свою попытку пролезть в Польшу и почувствовал себя негром в ЮАР времен апартеида.

Она меня доставляет в Братиславу. Я брожу по крошечному историческому центру, перехожу на другой берег Дуная - в городской

Парк. Всюду витает запах травки.

Я возлежал на своем рюкзаке и смотрел фильм с участием Принца, где он каждые десять минут пел свою "Purpure rain". Рядом вовсю дымили травкой, пили пиво и прочие напитки. Некто весьма выпивший упал на меня сверху, дал отхлебнуть пива из своей банки и принялся на английском убеждать меня в том, что Принц- это круто, а кто-то там еще - это отстой. Я вяло соглашался.

Приехала полиция, всех разогнала. Я забрался в заросли двухметровой лебеды - там и заночевал.

_15 августа Братислава - Дьер - Будапешт_

День этот отмечен мной как весьма и весьма удачный. Хотя бы из-за того, что почти все поставленные цели были достигнуты (предыдущая неделя не баловала меня в этом смысле).

Утро в городском парке Братиславы в лучших традициях началось легким дождиком, не доставившим мне больших неудобств. Я достаточно быстро собрался и выбрался из зарослей на набережную Дуная, перешел через чудо архитектуры - висячий Новый мост и оказался в историческом центре Братиславы. Как мне и рассказывала вчерашняя драйверша, исторический центр оказался весьма невелик и без неожиданностей: ратуша на главной площади, собор Святого Мартина, забавные статуи в самых неожиданных местах. Зато под холмом, на котором располагается королевский замок, я обнаружил огромнейший туннель длинной, думаю, немногим меньше километра, по которому с непередаваемыми грохотом и гулом носились трамваи. Местами он вообще не освещался, а с потолка капала и текла то горячая то холодная вода, образуя на рельсах лужи.

Этот туннель я прошел из конца в конец и только потом взобрался собственно на холм взглянуть на замок. Сей памятник архитектуры, несмотря на его внушительный возраст (более тысячи лет) мне нисколько не понравился: невнятного глиняного цвета, похожий на сарай-переросток. Побродил я там немного, помог сфотографироваться сладкой парочке - девушка совершенно очаровательно поблагодарила меня: "Дики сердешно!".

На остановке под мостом-чудом архитектуры я сел в автобус 91 и доехал до Русовцев - на самой границе с Венгрией. Перед самой таможней я принялся стопить с плакатом "Gyor" и в первые же пять минут остановил машину с венгерскими номерами. В ней сидела, очевидно, семейная пара. "Е напот, - сказал я им, - Дьер?". Они закивали, и я, совершенно счастливый, полез на заднее сиденье. На таможне, все также сидя на заднем сиденье, я попытался у таможенников на английском выяснить, нужно ли мне покупать ваучер или нет. Вопрос поначалу вызвал у них замешательство, потом позвали высокую и длинноногую фотомодель в форме пограничника, чтобы разобраться со мной. Я повторил вопрос на английском, а она на чистейшем русском спросила, чего мне надо. В общем, вопрос утрясли.

Нельзя сказать, что семейная пара не знала английского, потому что как-то мы друг друга понимали, но происходило это очень мучительно. Как-то я рассказал им, откуда и куда я, как-то они рассказали мне, что сегодня в Будапеште проходят гонки формулы-1, а потому доехать туда будет просто.

Все же я решил для начала рассмотреть Дьер. Я был высажен на окраине и проковылял к центру. Магазины уже были закрыты, и мне не удалось пополнить свои запасы продуктов (впрочем, что-то еще оставалось), зато нашел я банкомат и наполнил ксивник форинтами.

Исторический центр Дьера оказался малоинтересным. Одна пешеходная улочка в стиле Арбата, невыразительный костельчик. Поэтому очень скоро я решил выходить в направлении Будапешта.

Не успел я поднять руку с плакатом "BUDA", как рядом затормозил

"Фольксваген" (всегда бы так!). "Будапешт?", спросил я после приветствия. Драйвер не только пригласил меня сесть, но еще лично вылез из машины и помог запихнуть мой рюкзак в багажник. Мы выяснили, что он говорит на английском примерно того же уровня, что и я, поэтому особых проблем в общении не возникало.

Он был настолько добр, что доставил меня к выбранному мною хостелу!!! Правда, я туда сунулся и офигел - цены были неожиданно высокие - что-то около 10-15 баксов за ночь. Я направился в другой хостел - на той же улице - цены там были такими же сумасшедшими.

Перешел через Дунай, сунулся в еще один (все адреса вычитал в книге

Шанина, а ориентировался по карте города, купленной еще в Дьере) - здесь вообще обнаружил гостиницу люкс. Обессиленный, расположился в саду напротив второго из посещенных хостелов. Выбирая место для ночевки, несколько раз натыкался на людей в спальниках, понял, что не одинок в своих проблемах, расположился неподалеку от такой группы.

_16 августа Будапешт_

Ночью периодически начинал идти дождь, что согнало моих соседей с насиженных мест, я же завернулся в полиэтилен и вполне сносно поспал. Периодически просыпался, протягивал руку, срывал сливу с дерева, съедал ее и снова засыпал. Слив было так много, что их хватило и на завтрак.

Собравшись, я потопал в Пешт; там где-то в центре мне предстояло найти Бюро Информации. Его я нашел на удивление быстро. Служащие сего бюро были заняты неизвестно чем и не уделили мне должного внимания, но в углу офиса обнаружился справочный компьютер, с которым я развлекался почти час. Итогом моих поисков был список из двух десятков самых дешевых кемпингов в Будапеште. Как потом оказалось, список этот устарел по крайней мере на два года. Явившись по самому удобному для меня адресу, я не нашел ничего похожего на кемпинг. Очень кстати подвернулся венгр, говорящий по-английски, убедивший меня в том, что искомый мною кемпинг уже год как не существует.

Во время моих поисков кемпинга по второму адресу англоговорящих аборигенов не нашлось, но я понял, что и эта шарашка стала историей.

Третий и четвертый адреса располагались рядом друг с другом, и это мне позволило надеяться, что хотя бы один из них сработает. Все это располагалось далеко-далеко на севере Пешта - в районе Уйпешт.

Бродя вокруг станции метро в поисках нужной улицы, я забрел в сельского вида квартал. Здесь девочка дет десяти в течение нескольких минут что-то пыталась мне продать - то ли журнал, то ли книгу, то ли бабушку. Естественно, я не понимал ни слова из ее лепета, и сам каждые десять секунд повторял "Нем эртем" (не понимаю), но то ли ударение не там ставил, то ли девочка попалась туповатая, отвязаться от нее мне удалось с большим трудом.

Кемпинг оказался черт-знает-где - на самом краю собственно города

- рядом с Дунаем.

Я сказал по-английски, что мне нужно одно место для палатки.

Мужик пристально посмотрел на меня и стал кого-то звать - пришел парень лет шестнадцати; я его спросил, говорит ли он по-английски, потом спросил про место для палатки. Парень сказал, что по-английски говорит и тоже стал кого-то звать - пришла, очевидно, настоящая хозяйка кемпинга, которая хотя ни слова не понимала по-английски, разобралась, чего я хочу и повела меня в конторку оформлять бумаги, смотреть мой паспорт и т.д. Мне выдали электроплитку, кучу рекламных буклетов и повели к выделенному месту.

Я установил палатку, поел и поскакал осматривать город.

Когда возвращался часу в десятом вечера, вовсю лил дождь, но палатка моя еще держалась. Потоп начался ближе к часу ночи, когда я стал всплывать. Я плюнул на все, перенес большинство вещей на кухню

(располагавшуюся в отдельном вагончике) и уснул там же на полумокром спальнике.

_17 августа Будапешт_

Раннее утро вместе с хозяйкой кемпинга меня застало на полу на кухне. "Water?" спросила хозяйка и я ответил знаком "выше головы".

Палатка, как и всегда в подобных обстоятельствах, была похожа на крытый надувной бассейн. Из него я долго вычерпывал воду и вылавливал плавающие вещи. Все, что могло промокнуть - промокло, и я сушил все - от спальника до самого рюкзака в лучах утреннего солнца, попутно готовя утреннюю овсянку и разрабатывая культурную программу на день.

Снова бродил по городу, посетил исторический музей, взобрался на

Гору Славы (как она называется в оригинале - не знаю, многометровую женскую статую на вершине горы одна американка назвала Статуей

Свободы, на что мне захотелось резко ответить, что эту у их там, в

Америке, статуя свободы, а здесь - Родина - мать).

_18 августа Будапешт - Секешфехервар_

Какое чудо - ночью не было дождя! Я неспешно собрал свои вещи, попрощался в хозяевами кемпинга. На рейсовом автобусе выехал из города до разветвления трассы на Балатон и на Вену.

До Секешфехервара ехал со стариком-архитектором-инжнером, который в молодости бывал в Москве.

Город не воодушевил меня. Вот все, что имею сказать поэтому поводу.

Ночевал в канаве, по спальнику бегали мыши. День прошел бездарно.

_19 августа Секешфехервар - Шиофок - Будапешт_

До Шиофока доехал на некой Шкоде-развалюхе, которую вел парень лет девятнадцати. Кроме него в машине сидела пара его родственников, возможно, даже его родителей. Из всех троих английским владел только он. Но, так или иначе, поговорили неплохо.

И вот я наконец в Шиофоке, стоящем на реке Шио (Sio), которая, между прочим, вытекает из Балатона. Первым делом я нашел набережную.

Там, развалившись на скамейке, я позавтракал, наблюдая за двумя хиппозными чуваками, спавшими в своих спальниках метрах в двух от воды. Милая декоративная псина наложила рядом с ними небольшую кучку на траву; ее хозяин, вдохнув поглубже, полез в карман за туалетной бумажкой - убирать за собачкой… Донельзя забавное зрелище, особенно на полный желудок!!!

Поглазел на противоположный берег - километрах в семи-десяти. Раз пять в день туда, а также на замечательный, по словам очевидцев, полуостров Тихани отправлялся паром. Билет стоил что-то около пяти баксов, что напрочь отморозило желание плавать во всякие там Тихони и Балатонфуренды. На втрое меньшую сумму я затоварился в магазине всевозможной едой, пошатался по курортному центру, периодически улавливая в толпе русскую речь, и побрел обратно на набережную. В целом, Шиофок оказался обычным курортным городком, без каких бы то ни было архитектурных и исторических достопримечательностей. В мастерской прямо под открытым небом делали татуировки и прокалывали всевозможные части тела.

Пляж здесь, как того и следовало ожидать, оказался платным. Само собой, зеленый лужок на набережной тоже интенсивно использовался как лежбище, и надо ли говорить, что я выбрал именно его. С шумом сбросил рюкзак на траву и сел рядом. Словно по команде, две девицы метрах в трех от меня стали быстро раздеваться и секунд за двадцать остались в состоянии топлесс (пройдя при этом стадию полного обнажения, ибо переодевались тут же). Девицы были немецко-говорящие.

Да, и опять о девушках: фигурки были весьма правильные, без излишеств, но портретные данные поражали своей блеклостью. Я было решился подойти к ним, но скоро передумал, памятуя о неудовлетворительном опыте знакомства с отечественными девушками на нудистских пляжах.

Так начался мой единственный в этом сезоне курортный день. Я валялся на траве, периодически бегал окунуться в озеро (чтобы зайти по шею нужно было отойти на двести метров от берега) и пожирал закупленные продукты питания. Вокруг было полно народу, причем, к своему удивлению, я слышал здесь и итальянскую и испанскую речь, не говоря уже об изобилии австрийцев и немцев. Попадались и земляки.

Ближе к вечеру я собрал свои манатки и пошел на трассу, предполагая постопить часок, а в случае неудачи поехать поездом

(очевидно, уверенности в том, что я уеду не было). Но все получилось просто чудно. Едва ли не первая же машина в сторону Будапешта остановилась. Водила, хотя и знал основы английского, но лексикон его был до крайности скуден, из-за чего он зачастую использовал немецкие слова с немецкой же грамматикой. Разобраться в этой мешанине было весьма трудно. Минут двадцать разбирались, что именно будут отмечать в Венгрии завтра, 20 августа. Оказалось - день рождения короля Стефана. У водилы с этим словом возникли большие проблемы, и он очень правдоподобно изобразил процесс родов - настолько, что ошибиться в интерпретации было невозможно. Так в целости и сохранности я был доставлен в Будапешт.

На автобусе выехал, как мне казалось, за пределы города, вышел на трассу в сторону Румынии и лег спать под кустом.

_20 августа Будапешт - Орадя_

В день рождения короля Стефана я проснулся около местного аэропорта.

Совсем уже отчаялся выбраться из пригородов Будапешта, которые все тянулись, перетекая один в другой.

Так, здесь о стопе под моросящим дождем. Проехался на одном драйвере, потом застопил машину с немецкими номерами, пока бежал к ней, все думал, как же будет "Здравствуйте" по-немецки. Вспомнил

"Guten Tag", мне отвечали по-английски. Водила - кучерявый, чернявый, с огромным торсом и тоненькими волосатыми ногами в шортах, рядом парень. Между собой говорили на румынском (я-то вначале не понял, слышу какие-то латинские слова, думал - не испанский ли?). По пути водила шутил и хохмил. Вдоль дороги каждые несколько километров стояли проститутки с сутенерами - он останавливался возле каждой, подолгу разговаривал с ними, ходил смотреть на "ложе", все это ему не нравилось, как объяснял мне. Подробно отчитывался о ценах: час -

15 марок, саксофон (изображая при этом) - 5 марок и т.п. Проститутки в основном были цыганками, молоденькими, в купальничках.

На таможне он меня высадил, сказал, что так положено. Я думая, что штамп мне в паспорт уже поставили (он уносил их куда-то, потом вернул), прошел мимо конторок таможенников, которые еще и замахали на меня руками - "Go-go!". Ну я и пошел. На выходе из таможенной зоны останавливает меня полицейский, требует паспорт, начинает его листать, не находит въездного штемпеля, удивляется, листает в обратную сторону, смурнеет, начинает мне что-то кричать. Я ему на смеси английского, французского и румынского объясняю… В общем, вернули меня на таможню, немного там погрызли, поставили транзитную визу и отпустили.

Весь путь до Оради (несколько километров) я прошагал пешком, даже не пытаясь стопить - злой неизвестно на кого. Возможно, я уже подходил к Румынии предвзято, но мне сразу не понравилась и дорога, по которой я шел и люди, которых я встречал и машины, проезжающие мимо меня.

Уже в сумерках, около восьми часов, я достиг окраин Оради, спросил у аборигенов (на румынском, используя все тот же разговорник), как добраться до вокзала и доехал до него на трамвае.

Проблемы с языком начались уже у расписания прибытия и отбытия поездов: что из них что я так и не понял. Билетерша в кассе смотрела на меня как на идиота и в конце концов отменно наорала. Откуда же мне было знать, что ЯссЫ (именно этого слова тетка и не понимала) произносится как Яша. Тетка же информаторша таки владела английским и что-то мне даже ухитрилась объяснить, хотя у меня создалось стойкое впечатление, что мы владели разными английскими.

Я отправился в город в поисках банкомата. У меня были серьезные подозрения, что такового здесь не будет. Но, к счастью, Орадя оказалась гораздо более цивилизована, чем я предполагал. На выложенной плиткой улице, чем-то похожей на Арбат, я обнаружил вышеозначенный аппарат и с удовольствием наполнил свой ксивник двумя сотнями тысяч лей. Около десяти вечера поужинал перед конной статуей то ли короля Стефана то ли Влада Дракулы.

_21 августа Орадя - Яссы_

Поезд до Яссы отходил в половине шестого утра, причем билет можно было купить только начиная с пяти. Заветного этого часа я самым банальным образом дожидался в зале ожидания, нежно обнимая родной рюкзак и периодически проваливаясь в сон. В середине ночи разразилась настоящая гроза с ливневым дождем, громом и молниями. В зал ожидания потекло сверху - из разбитых окон.

К началу грозы все посадочные места в зале ожидания были заняты.

Тех, кто разлегся поперек (довольно грязные старушки и старички бомжеватого вида) очень скоро стал тормошить некий военный парень.

На освободившиеся места он усадил пару-тройку обделенных старушек и одноногую женщину лет тридцати. В зал периодически заскакивали полураздетые подростки-цыгане, хозяйским взглядом обводили всех присутствующих и, полные неоправданного достоинства, удалялись.

Вторую половину ночи в углу зала на кафельном полу спал босой мальчик лет десяти, свертываясь клубочком как котенок и натягивая на бритую голову курточку. Пожилые женщины по очереди участливо смотрели на него со своих мест; этим их участие и ограничивалось.

Ближе к пяти в зале повеселело. Разговоры и миграция аборигенов значительно усилились. Меня попросили посмотреть за оставляемыми вещами. На чистом румынском. Я кивнул в ответ, и оказалось, что я понял просьбу правильно. Надо заметить, в Румынии мне это удавалось нечасто.

Дородная женщина, сидевшая через кресло, неизвестно с чего решила выяснить, кто я такой. Для начала она что-то меня спросила, на что я живо ответил "Ну ынцылег" ("Не понимаю"). Она стала спрашивать, говорю ли я по-французски, по-немецки, потом высказала предположения грек? турок? болгар? При этом совершенно игнорировала мои восклицания "Москва", "Россия", "русский" и т.п. Скоро ей эта забава наскучила, и она, к моей радости, успокоилась.

В зал вошли двое парней и девушка, все с рюкзаками. Они свалили рюкзаки в углу и расположились на них. По подслушанным фразам я определил их как поляков. Рядом со мною освободилась пара кресел; я счел это достаточным предлогом, чтобы завязать разговор. На мое приглашение присесть (на английском) они ответили вежливым отказом.

Я выяснил, что да, они поляки, но, очевидно, они не были расположены продолжать разговор (какие разговоры в пять утра???) и я оставил их в покое. Пошел занимать очередь в кассу.

Наученный прошлым опытом общения с кассиршей, я общался с ней исключительно посредством бумаги и ручки. В ответ на мое корявое

"Iasi, 5.51. II clas." Она черканула уверенное "96500" и в обмен на указанную сумму выдала два картонных прямоугольничка - "плацкарты".

Поезд уже подали к платформе, и я побрел к нему. Нашел свое купе, в котором уже сидело человека четыре.

Напротив меня - у окна расположилась некая очень авторитетного вида персона (классическая, бритая сверху и небритая на подбородке, бандитская рожа, руки - в многочисленных шрамах). Два других соседа по купе разговаривали с ним крайне уважительно. Весь наш путь до

Яссы, он периодически вынимал из кармана сотовый телефон Phillips, открывал его, открывал заднюю крышку, вынимал батарейки, потом засовывал обратно. Судя по всему, телефон был не подключен.

Весь день мы только и занимались тем, что спали или глазели в окно. Авторитет порывался со мной заговорить (тем более, что к полудню наши попутчики разбрелись по освободившемся купе), потом спохватывался "А! Ну ынтеледжишь!" и успокаивался. На мое заявление, что я из Москвы, Россия он понимающе закивал "руска мафия" и т.д.

Когда проезжали Южные Карпаты, все просто прилипли к окнам.

Действительно, было потрясающе красиво. Я несколько раз высовывался по пояс из окна с "мыльницей" в руках, рискуя или выпасть или же выронить фотоаппарат - снимал сказочной красоты и неправдоподобной зелени пейзажи.

В Яссы высадился около шести часов вечера. Сразу принялся выяснять, как из города выбраться на трассу в сторону Кишинева.

Водила стоявшего рядом с вокзалом такси стал елозить пальцем по своей карте города и на ломанном английском объяснять мне, что проще как раз взять такси - едва ли не за ту же сумму, которую я потратил на поезд. Он посмотрел на меня со скептической улыбкой, когда я заявил, что у меня нет таких денег и направил на трамвайную остановку. На трамвае я доехал до конца ветки и надолго застрял там в растерянности: кого бы я ни спрашивал о дороге на Кишинев ("strada

Kishneu"), все показывали в разные стороны.

Наконец, кто-то мне разъяснил на пальцах направление движения и, что странно, я этому поверил. Долго-долго топал по грязной разбитой дороге, надеясь добрести до таможни. Машин практически не было, таможни тоже не предвиделось. Дойдя до окраины какой-то деревни, я завалился в двухметровую лебеду и расположился на ночевку. Где-то недалеко лаяли собаки, мычали коровы и орали пьяные румыны.

_22 августа где-то под Яссы - Кишинев_

Утром опять был дождь. Почти ничего из вещей не промокло, но почти ничего из вещей не осталось сухим. На завтрак я доел свои последние припасы, вышел из лебеды на дорогу, орнаментированную конским навозом и бодро зашагал вперед.

Машин по-прежнему было катастрофически мало. Притом большинство было загружено под завязку. Раза три меня обгоняли лошади с телегами с сидевшими в них и лузгающими семечки аборигенами. Мысли попроситься в телегу почему-то не возникало. Или я не до конца доверял загорелым лицам возниц… Или мне просто хотелось пройти этот путь пешком.

Догонявшие меня машины были видны километра за три. Когда они были совсем близко, я принимался махать руками, прыгать и т.п., демонстрируя бурную радость и желание ею поделиться со всеми желающими… Но большую часть из десяти-двенадцати километров я проделал в гордом одиночестве.

Совершенно неожиданно я оказался в достаточно новой "Дасии"

(местной легковушке), а ее водила продемонстрировал недурное знание английского языка. Оказалось, он видел меня шагающего по дороге, когда направлялся в Яссы, а на обратном пути решил меня подобрать.

Более того, пообещал привезти меня на таможню и сдать с рук на руки знакомому таможеннику. Говорил, что страна бедная, подвозить бесплатно никто не будет. Сам он оказался инженером из Хуши(?) и сейчас направлялся именно туда. Долго до меня доходил этот простой факт… Окончательно дошел уже в Молдове: весь сегодняший день я шел по дороге на Хуши, то есть параллельно Румынской границе, а не к ней, как полагал!!! Потом я многократно вспоминал направившего меня этой дорогой таксиста нехорошими словами.

Меня передали с рук на руки таможеннику, который тут же спросил меня, хочу ли я есть. Меня угостили сэндвичем. Рядом с конторой таможенников тусовались русскоязычные водилы, у которых были какие-то проблемы в документах, и их не хотели пропускать. Эти меня тоже накормили - копченым салом с черным хлебом и луком. Но перспектив сегодня попасть в Молдову у них не было, а у меня заканчивался срок действия транзитной визы (2 суток), поэтому я распрощался с ними и побрел на КПП, по пути наткнулся на, как мне казалось, таможенника и обратился к нему с тирадой… Он не понимал ни по-русски, ни по-английски, ни по-французски. Осознав это, он принялся искать переводчика среди тех местных жителей, которые направлялись к КПП. Некий мужичок перевел пару вопросов со стороны таможенника и пару ответов с моей стороны и был отпущен с миром.

Таможенник что-то сказал в рацию - за мной приехали на машине, отвезли к самому КПП, поставили штамп в паспорт и засунули в машину к безответному мужичку, везшему в прицепе кирпич, а в салоне - штуки четыре своих сыновей. Он меня перевез через молдавскую таможню и высадил сразу за ней.

Тут меня подобрал один из тех водил на Лиазе, с которыми я распрощался еще в Румынии. Ему повезло с документами. На пассажирском кресле сидел мужик с маленькой девочкой. Около получаса я ехал в положении эмбриона на спальном месте, при этом пытаясь смотреть вперед. Потом мужик с девочкой вышли, и я расположился на пассажирском месте.

Что-то у него текло в радиаторе, поэтому мы каждые полчаса останавливались, набирали воду и луж и родников, заливали все это и ехали дальше.

Кишинев. Звоню в Воскресенск, говорю с Иришкой, гуляю по

Кишиневу, закупаю продукты, нахожу четырнадцатиэтажку и ложусь спать.

_23 августа Кишинев - Дубоссары - почти Умань_

Мне снова снился дом. Видимо, по-настоящему захотелось вернуться.

Проснулся я в совершенно замечательном настроении.

Прогулка за Кишинев. Завтрак виноградом на винограднике. Потом ланч арбузом в попутном Рафике. Он минует погранпосты Молдовы и

Приднестровья (проезжаем через Днестр по недавно восстановленному мосту), меня высаживают рядом с Дубоссарами. Здесь и номера машин не молдавские, а свои. На перекрестках бродят парни в бронежилетах и с автоматами через плечо. Рядом - до половины вкопанный в землю БТР.

Время шло, машин было убийственно мало, останавливаться никто не хотел. Не имея представления о том, сколько километров до границы, но зная, что она где-то недалеко (20 километров для меня уже было - недалеко), я решил пройтись. Машины обгоняли меня раз в двадцать минут, а водилы в них обеими руками показывали, что поворачивают к городу. Через несколько километров меня догнал мотоцикл с коляской.

"Залезай!" прокричал мне мужик, бывший за рулем. За ним на седле сидел парень, другой - в коляске, в руках держал деревянный ящик.

"Куда?" - офигел я. "Цепляйся" - сказал он, и я уцепился. Одной рукой я держался за запасное колесо, другой - за скобу на коляске, сзади на плечах болтался рюкзак, а мотоцикл, подпрыгивая на всех без исключения кочках, мчался со скоростью пятьдесят кмч. Через пятнадцать минут такой умопомрачительной езды, меня высадили на дороге и свернули на проселок. Дедок, пасшийся неподалеку с коровами, заявил, что до границы всего километр. Эта новость так окрылила меня, что километр я одолел менее чем в десять минут.

Границей и не пахло. Через полчаса марша в ускоренном темпе в сторону эфемерной границы появилась мысль вернуться и набить дедку морду. Мимо прошла колонна фур с полицейским конвоем. Водилы фур только разводили руками в ответ на мои призывные жесты. До горизонта включительно не было видно никаких признаков таможни.

Странная закономерность: много раз (см. предыдущие дни), когда ситуация, на мой взгляд, становилась критической, как рояль из кустов появлялась машина и увозила меня прочь, к славным свершениям

(однако, стоит вспомнить о тех днях, когда никакого рояля так и не появлялось, несмотря на очевидную критичность положения, как все предстает в слегка ином свете). Несложно догадаться, что едва я подумал о перспективе ночевки в полях Приднестровья, как тотчас же был подобран "Жигулем". Управлял им до оторопи странный бывший афганец, а сзади сидела его дочь. С ней он разговаривал исключительно по-молдавски. По жизни он был мастером по ремонту велосипедов в каком-то молдавском городе; хвастался, что стал монополистом.

Как я понял, система мировоззрения у него была до крайности запутанная. Он болезненно относился к национальному вопросу в

Молдове, объяснил, что гагаузы - вообще не народность, а ассимилировавшаяся турецкая армия, а само слово "гагауз" в переводе с турецкого означает "предатель". Я с ним не спорил, поскольку о предмете имел весьма смутные представления. Жена у него, как он сказал, русская, но молдавский язык понимает и место свое знает.

Через таможни - приднестровскую и украинскую - я проходил пешком (по настоянию афганца), потом снова сел к нему. Женщина лет пятидесяти, проехав с нами километров двадцать, сунула девчушке какую-то денежку. "Мы ее уважили, и она нас уважила", - произнес афганец и принялся распространяться о том, как много значит уважение в нашей жизни, постоянно совершая наезды на меня, что, мол, бесплатно еду и постоянно повторяя "Да я тебя не упрекаю!"

Скоро мы подобрали молчаливую девушку с усатым украинцем. Усатому украинцу афганец заявил, что распад СССР - дело рук инопланетян.

Украинец офигел и начал было что-то возражать, потом вспомнил, кто здесь водила и притих. Афганец пообещал нам еще и большую войну, мор… Девушка с украинцем высадились возле поста ДАI и были встречены как свои люди. Афганец начал развивать мысль в том духе, что, вот, людей уважишь, а они… Отозвался весьма нелестно о девушке и роде ее занятий.

На пересечении с трассой "Одесса-Киев" нас очень кстати остановили ДАИшники, посмотрели документы и заинтересовались моим рюкзаком.

В свете автомобильных фар я повытаскивал половину вещей из рюкзака. ДАИшник сунул туда свой нос, слегка попинал рюкзак ногами и позволил уложить все обратно. Распрощавшись с афганцем, я вышел на трассу Одесса-Киев (М20?), подошел к ДАИшнику с автоматом через плечо и чрезвычайно вежливо попросил разрешения постопить рядом.

Мент великодушно согласился.

Под мощными фонарями несколько ментов развлекалось ночным стопом с помощью своих волшебных палочек; у них это срабатывало в ста процентах случаев. Мимо поста ДАI машины ползли как стреноженные, что наводило меня на мысль о скором успехе моего стопа. Не прошло и десяти минут, как я сидел в БМВ на заднем сиденье, расспрашиваемый куда-откуда-зачем-и-почему. Впереди сидели два "новых украинца". Они стали громко выражать свое удивление моими рассказами, что наполнило меня немереной гордостью за свою крутость. Меня накормили куском пирога с кофе и начали распальцовку на тему, что, вот, ты за месяц сто пятьдесят баксов потратил, а нам это на час посидеть в ресторане. По трассе гнали прямо с европейской скоростью, а когда пришлось остановиться по мановению волшебной полосатой палочки, дело было улажено с помощью десятидолларовой бумажки.

"Новые украинцы" высадили меня у поста ДАI при въезде в Умань уже за полночь. Я подошел к менту, поздоровался, объяснил куда я и зачем и попросил разрешения постопить рядом. Мент удивился, "какой такой кайф мы находим в езде по ночам" и т.д. Так я узнал, что в ближайшей лесополосе на ночь обосновался мой коллега. После получаса безрезультатного и невдохновенного стопа под фонарем я завалился в ту же лесополосу.

_24 августа почти Умань - Киев_

Один из самых неудачных, тупых и бездарно прожитых дней за все мое путешествие, скрашенный, правда, несколькими приятными моментами. Анализируя события этого дня, я нахожу столько своих ошибок, что резонно возникает вопрос: "а хотел ли я возвращаться домой"?

Проснулся я в начале восьмого, хотя намеревался встать часа на два раньше. Отправился стопить с твердым намерением часа через четыре (не позже) быть в Киеве. Следуя выработанной в Европе привычке и культуре стопа, развернул табличку "Киiв". Довольно скоро стали останавливаться машины; просили денег, что особого удивления у меня не вызвало. Когда же появится альтруистичная машинка до Киева?

- думал я и предвкушал. Остановились еще три-четыре сребролюбца; мимо в изобилии проезжали автобусы и минивены в Киев из Одессы и окрестностей; все были набиты под завязку, локти и колени торчали из окон. Их я провожал презрительным взглядом и продолжал стопить.

Спустя полтора часа я все еще стоял на том же месте; все водилы, соблаговолившие остановиться, требовали денег. Прикола ради я стал стопить и автобусы. Первый же, набитый людьми до отказа, остановился. Из него выпрыгнул "стюард" и принялся меня запихивать в салон. Я начал речь в том духе, что денег у меня не хватит до Киева.

"Потом, Потом!" заявил "стюард" и мы поехали. Уехали недалеко - до автовокзала Умани. Здесь с меня начали требовать 20 гривен за проезд до Киева; водила и "стюард" на уговоры не поддавались. Мысленно матерясь, я выгрузился из автобуса и пошел на трассу. По пути завернул в продмаг, купил некой еды, в том числе литр молока в пакете (уже на трассе я открыл его - оказалось прокисшим) и литр вина в пакете же.

На трассе оказалось непомерно много желающих уехать автостопом - из числа местных жителей. Все они довольно скоро уезжали, правда, расставшись с тем или иным количеством гривен. На мое желание уехать на халяву только снисходительно улыбались.

Машины останавливались достаточно часто; все просили денег, а узнав, что у меня их нет, разочарованно уезжали. Мужик из белого двухсотого "Мерседеса" тоже попросил денег. Я удивился вслух:

"владельцам Мерседесов тоже нужны деньги?". "А как же!" - последовал ответ. Белорусы в минифургоне долго думали, взять меня или нет, решили, что все-таки нет и укатили.

Я последовательно поедал пряники из пакета и запивал вином - и скоро стал очень веселым и беззаботным. Аборигены, стоявшие на трассе передо мной, рано или поздно уезжали все - я же оставался стоять.

Часам к четырем дня мне это основательно надоело. Я называл себя

(впрочем, благодаря вину - довольно добродушно) безмозглым кретином

- за то, что влез в тот автобус, что потом не вернулся на то же место, что стою здесь до сих пор, а мог бы уже гулять по Киеву…

Наконец, я завершил цепь нелогичных решений этого дня, тем, что остановил рейсовый автобус "Одесса-Киев", заплатил последние одиннадцать гривен и сел в почти пустой салон. Следующие три часа я глазел на фильм, крутившийся в салоне (сервис!), потом на мультфильм, потом на прибывавших пассажиров (с каждого брали ровно столько, сколько он мог заплатить - и 14 и 15 гривен и больше). В итоге часов в семь вечера я оказался в стольном граде Киеве на автовокзале - с мелочью в кармане и без всяких представлений об местности, по которой мне предстояло передвигаться.

Следуя дорожным указателям, я двинулся в поисках трассы на Москву.

Встреча со стариком, бывшим зеком. На малопонятном мне украинском рассказал душераздирающую историю, как его подставила и посадила любимая женщина. Называл меня гастролером и хитро щурился. Я его убеждал в легальности моих занятий, угощал остатками вина и шоколадкой. На предпоследние 15 копиек в метро приехал на Крещатик и попал прямо на празднование Дня Незалежности. Толпы и толпы: продираюсь сквозь них со своим рюкзаком. На асфальте сидит мужик и поет под гитару русский рок-н-ролл, Науменко, Цоя и т.п. Девушка перед ним собирает деньги в шляпу, эротично танцует и в конце каждой песни целует мужика в плешь. Вокруг него куча народу.

Я еду на метро в сторону московской трассы, выбираюсь на нее, заваливаюсь в сосняк и засыпаю. Занавес.

_25 августа Киев - Чернигов - украинско-белорусская граница_

Километров 30 меня подвезли на КРАЗе.

Потом между двух мужиков в кабине грузовика - до Чернигова, потом прогулка по окружной, несколько километров на машинке, опять прогулка и, наконец, к вечеру Ауди-90 и студент заочного юрфака. С ним едем до белорусской границы, задушевно треплясь.

_26 августа украинско-белорусская граница - Гомель - Брянск - почти Калуга_

"Белорусские таможенники очень любят свою работу" - это я сострил, глядя на огромную очередь легковых машин перед въездом в таможенную зону. Славик невесело хмыкнул. Потом хмыкнул еще раз - уже повеселее - дошло. Он ходил в начало очереди узнавать, нельзя ли быстрее (и сколько это будет стоить). Ответ был "Быстрее только на самолете". "Будем экономить деньги", сказал Славик и расслабился.

На таможне у меня снова немного и без интереса покопались в рюкзаке. В общей сложенности мы провели на таможне шесть часов.

Впрочем, как утверждали очевидцы, это не предел. Поскольку нет предела совершенству.

Первый же пост ГАИ в Белоруси - нас останавливают, интересуются у

Славика, почему нет подсветки номеров. "Лампа перегорела", - отвечает он спокойно и тут же начинает уводить мента подальше от опасной темы: "А что это у вас за машины стоят?", "Угнанные?",

"Давайте не будем меня штрафовать - я же такой классный!"

В результате на трассе под Гомелем я оказался часа в два ночи. Из источников света была только полная Луна. Химзавод в тумане и под лунным светом, прогулка до Гомеля, потом по улице Державина.

Рассвет. Выходим на позицию для стопа.

Я решил в этот же день добраться до Москвы. По мере того, как я стопил в сторону Брянска, становилось все прикольнее и прикольнее.

Куча народа жаждала меня подвезти - далеко не безвозмездно. За полтора часа в сторону Брянска остановилось штук семь машин - все хотели денег и не хотели в Брянск, а предлагали везти в пригород; из машин, ехавших в противоположную сторону, остановилось штуки три - на тех же условиях. Из всего разнообразия транспортных средств, я выбрал раздолбанный грузовичок, совершенно безвозмездно доставивший меня до Добруша.

Здесь я простоял недолго. Семейная пара на "Опеле" подобрала меня со словами "не на себе же везем!". Такие слова мне очень понравились. Все бы следовали этой философии!

Перекресток с трассой "Киев". Машин немного - и никто не останавливается. Стоплю фуру из Молдовы. Первый вопрос молодого водилы: "Деньги есть?". Я говорю, что только один рубль (увы, то была чистая правда!). "Только рубли?" - переспрашивает. Принимаюсь убеждать его подвезти меня, пытаюсь заинтриговать, называя основные пункты путешествия. В ответ слышу "Хули как блоха по Европе прыгаешь?" - и фура уезжает. У меня - шок, оттеняемый досадой.

Мораль: и дальнобойщики бывают разные!

Стоплю раздолбанный УАЗик-микроавтобус, машу перед носом бугая-пассажира десятью тысячами румынских лей (доллара три по курсу, но выглядят внушительно), он их берет, говорит "Залазь".

Водила отстраненно смотрит на дорогу. Я лезу в салон. Рядом со мной спит нечто мужского рода, пахнущее спиртом. Его необъятный живот колышется как океан. От двигателя под кабиной несет угарным газом, соответственно, я начинаю потихоньку угорать, кое-как поддерживая беседу с бритым и изрядно пьяным бугаем Серегой. Водила же трезвый и тощий. Нервничает, потому что близится ночь, а фары у УАЗа не работают. Просыпается мужик с необъятным животом, заставляет бугая отдать мне румынские леи, волевым решением останавливает машину и на обочине организует фуршет с водочкой и крабовыми палочками. От водки отказываюсь, крабовыми палочками угощаюсь. Мужик с животом оказывается в этой явно уголовной компании главным уркой с лексиконом и поведением главаря из "Джентльменов Удачи", в приступе уголовного юмора он предлагает меня убить и закапать у дороги. Я убеждаю его, что это не интересное и утомительное занятие. Вместо этого начинаю развлекать компанию пением романсов и русских народных песен. Всем нравится. Близится вечер, но Москва все еще очень далеко.

Когда стемнело, они захотели остановится у придорожной шашлычной.

Приглашали меня составить компанию, "отдохнуть", расслабиться.

Предложение мне не понравилось, и я стал стопить прямо у въезда на территорию шашлычной, в пятне света от фонаря. Скоро мне это надоело, я перешел дорогу и расположился на ночь в лесочке. Жутко хотелось есть.

_27 августа почти Калуга - Москва - Воскресенск_

Утро. Холодно и голодно. На одервеневших от холода ногах я вышел из леса. Сумасшедшая троица, как оказалось, уже уехала. Теперь я почти жалел, что не остался с ними на ночь - поел бы горяченького и до Нары бы доехал. С другой стороны, уж очень беспокойный был народец - прирежут еще спьяну.

Постопив немного, остановил "Ниву". Водила оказался весьма толстым немолодых лет мужиком, очень говорливым и смешливым. Он ехал непосредственно в Калугу. А меня настолько задолбал весь этот совковый стоп, что я решил доехать до Москвы как белый человек на зеленой собаке (то бишь на электричке). Мужик, рассказывая поучительные истории про безразмерные штаны, которые он покупал для себя в Нью-Йорке и Париже, доставил меня прямо к конечной остановке троллейбуса 1. На нем-то я и поехал дальше - прямо на вокзал, созерцая упадок и запустение улиц и площадей. Вид пары мест из тех, что я проезжал, всколыхнул во мне смутные детские воспоминания пятнадцатилетней давности. У меня даже возникла идея съездить на

Грабцевское шоссе - к семейной общаге, в которой прошло мое ранее детство.

После троллейбуса - в кармане ни рубля. Жду электрички, три с половиной часа еду до Москвы, оставившие меня в покое контролеры,

Московское метро и куча людей, говорящих по-русски, но при этом почему-то угрюмых. Электричка в Воскресенск - контролеров спрашиваю:

"Принимаете штраф в валюте?". Кивают. Протягиваю им десять тысяч румынских лей. Лица вытягиваются, меня оставляют в покое. Легкая двухкилометровая прогулка до дома. Все!

Подводя итоги этого путешествия, следует отметить, что мною было преодолено 5500 км (большей частью - автостопом), потрачено около

150 у.е. и оставлено на просторах Восточной Европы около 10 кг живого веса.

Спасибо за внимание.

This file was created

with BookDesigner program

[email protected]

13.01.2009

Оглавление

Меро Михаил . Стопаж

STOPARСТОПАЖ . Или Туда и Обратно в лучших совковых традициях

Спасибо за внимание.

Реклама на сайте