«Minecraft: Утерянные дневники»

Minecraft: Утерянные дневники (fb2) - Minecraft: Утерянные дневники [litres] (пер. Дарья Сергеева,Валерия Либельт) (Official Minecraft Novels) 3423K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Мер Лафферти

Мер Лафферти Minecraft: Утерянные дневники

Посвящается Фионе, Блейзу, Алексу и черепашкам

Пролог

Часть первая

Глава 1 Лучше б грибы растила

В бухте неподалеку мелькали красные и оранжевые головы, с блеянием появляясь и с бульканьем уходя под воду. Элисон потрясла головой. Овцы вырвались на свободу и ускакали прямиком к воде. Опять.

Скрестив руки, она смотрела, как их пушистые квадратные головы появляются и вновь исчезают, ясно давая понять, что в ближайшем времени не собираются выходить на сушу. Да что не так с этими овцами? Они любили воду больше, чем любые встречавшиеся ей овцы. Родители разводили животных нужной им расцветки, но, насколько было известно Элисон, с кальмарами скрестить их не пытались.

Кстати о кальмарах: судя по темным пятнам в воде, к овцам заглянули друзья.

Солнце было еще высоко, и Элисон могла вмешаться и поймать овец, но она ненавидела нырять за маленькими чудовищами. Мокрая шерсть воняла ужасно.

– Восхитительно, – проворчала она, засучив рукава. Она достала из рюкзака немного пшена и пошла к краю бухты.

– Как делишки? – раздался крик у нее за плечом.

Она подпрыгнула на месте и развернулась. Позади, задрав голову, стоял ее лучший друг.

– Макс! – крикнула она. – Не делай так. Я приняла тебя за крипера!

Он пожал плечами.

– Разве я шипел? Я просто хотел узнать, что ты поделываешь. – Он вытянул шею и заглянул ей за плечо. – О… опять овцы плавают?

Она не могла решить: то ли подтвердить этот до смешного очевидный вывод, то ли велеть ему отойти от воды. И выбрала оба варианта.

– Яблочко и Маленький принц снова сбежали. Пойду верну их, – Макс уже открыл рот, и она торопливо продолжила: – в одиночку, Макс. Твоя мама убьет тебя, если еще раз подойдешь близко к воде. А меня убьет даже два раза.

Он чрезвычайно внимательно огляделся вокруг, приложив ко лбу ладонь козырьком, чтобы не слепило солнце.

– Хм. Я ее здесь не вижу. А я уже близко к воде, – он сделал маленький шаг вперед и, крепко зажмурившись, погрузил пальцы ног в воду. – Я уже умер?

– Пока нет, – ответила Элисон сквозь зубы. – Просто дай мне самой их оттуда вытащить. Если хочешь помочь, иди проверь загон или еще что сделай. Выясни, почему они снова убежали.

Макс сделал еще один шаг в воду, не отрывая глаз от плескавшихся животных. Надо признаться, овцы, кажется, и правда отлично проводили время в бухте. К ним действительно присоединился кальмар, и его щупальца мелькали в воде рядом в яркими овечьими головами.

– Ты же знаешь, что я им нравлюсь больше тебя, – сказал Макс. – Тебе нужна моя помощь.

– Это неважно, если я принесу еду, они выйдут, – сердито ответила Элисон. – И нет, не больше.

Но он был прав. Элисон раздражало, что овцы красной и оранжевой породы в их семейной отаре любили ее лучшего друга и игнорировали ее саму. Сегодняшний день не стал исключением; наверное, они подумали, что Макс пришел с ними поиграть: когда он был по колено в воде, они счастливо заблеяли и поплыли к нему.

Он даже не пытался привлечь их внимание пшеном.

– Макс! – донесся громкий крик, и Элисон вздрогнула. Она не стала оборачиваться. Она очень хорошо знала этот голос: мама Макса делала так постоянно. – Немедленно выходи из воды!

Не говоря ни слова, она промчалась мимо Элисон к воде. Яблочко и Маленький принц в ужасе заблеяли и повернули назад, пытаясь спастись от неистового брызжущего во все стороны монстра, набросившегося на Макса. Кальмар нырнул на глубину.

Мама Макса не обратила на это внимания. Не успел Макс открыть рот, чтобы возразить, как мама схватила его поперек туловища и потащила на берег.

Макс забился.

– Мам, все хорошо, я не тону. Я не собирался заходить дальше! – кричал он. – Нужно было помочь Элисон с овцами!

– Я не позволю тебе опять рисковать жизнью! Я не могу тебя потерять! – ответила его мама. В ее полных ярости глазах уже собирались слезы. Она бросила его на песок и уперла руки в бока.

– Ты не потеряешь! – ответил Макс, но последние слова потонули в ворчании, с которым его мама вдруг нагнулась и вновь схватила его в охапку, крепко прижав к себе.

– Ты забыл, что я уже чуть тебя не потеряла? – повторяла она, не обращая внимания на то, что он пытается вырваться.

Элисон смущенно отвела глаза. В последние месяцы она чувствовала себя неуютно, глядя на проявления родственной любви, даже такой странной, как у Макса и его чересчур заботливой семьи.

– И, Элисон, – сказала мама Макса, отпуская его и снова упирая руки в бока, – я была о тебе лучшего мнения.

– Не кричи на Элли, мам, – вступился Макс, вставая между ними. – Она говорила мне не ходить. Я не послушал.

– И все же она должна о тебе заботиться. Она старше.

– Меньше, чем на год! – возразил Макс. – Мне двенадцать, я не хочу, чтобы она со мной нянчилась.

– Мы обсудим это за ужином, молодые люди, – она указала на Макса. – Больше в воду не заходи.

Макс вздохнул.

– Ладно, хорошо. Элли, я проверю загоны и очень постараюсь по пути к воде не приближаться. Хотя не знаю, что мне делать со слюной. От нее избавиться нелегко. – Макс сплюнул на землю и тут же понесся прочь, в панике взмахнув руками.

– Не смешно! – крикнула мама ему в спину, заливаясь слезами. – Пусть к воде не подходит, – напомнила она Элисон, словно та успела забыть.

– Я знаю, – ответила та. – Я тоже к ней подходить не хочу. Но загон опять сломался, и мне нужно поймать овец.

Мама Макса утерла слезы и сделала глубокий вдох. Придя в себя, она с сочувствием в опухших глазах посмотрела на Элисон.

– Почему? – спросила она ласково.

– Что почему? Почему нужно поймать их? Потому что они убежали, – ответила Элисон, моргнув. – Почему загон сломался? Не знаю. Но я точно знаю, что овцы сбежали, а когда это случается, ты загоняешь их обратно. У дедушки была на этот счет глупая присказка, что-то вроде «Если овце в загоне не мило, то лучше бы ты грибы растила».

Мама Макса нахмурилась.

– Это бессмысленно. В смысле, почему ты вообще заботишься об овцах? Они не пропадут, если ты выпустишь их на волю. Тебе больше не нужно о них волноваться. Нам не нужна шерсть, а тебе не нужны заботы. Нет никакой причины их разводить, а потребность чинить загон лишь раз за разом заставляет тебя возвращаться домой. Знаешь, без этих воспоминаний было бы лучше, – она сделала небольшой акцент на слова «раз за разом», напомнив Элисон, что возвращаться к разрушенному дому ей не на пользу. Она похлопала Элисон по плечу. – Подумай об этом. Увидимся за ужином.

Элисон буравила взглядом воду, чтобы не смотреть вслед маме Макса. Загон был далеко от дома, за рощей, и Элисон, навещая овец, на самом деле не видела сломанной деревянной хижины, которую звала когда-то домом.

Она часто ходила к загону, стараясь тщательно заботиться об овцах. Она чувствовала, что слишком многим им обязана.

Но мама Макса была права. Им больше не нужна шерсть. И Элисон тратила время и ресурсы на частую починку загона, а еще целыми вечерами бегала за сбежавшей отарой.

С другой стороны, они были одной из немногих радостей ее жизни. Она взглянула на проплывающую овцу, радостно играющую с кальмаром, который вновь всплыл и игриво обернул щупальца вокруг Яблочка. Маленький принц пытался боднуть подбиравшиеся к нему щупальца.

Элисон услышала позади топот, и, не успела она повернуться, как мимо нее пробежал к бухте Макс. Он с улюлюканьем прыгнул в мелкую воду, подняв столько брызг, насколько был способен, и, высоко поднимая ноги, с трудом пошел вброд, навстречу счастливо заблеявшим при виде него овцам.

Элисон рассмеялась и зашла в воду вслед за ним, рассыпая над головой зерно. Даже под угрозой наказания Макс всегда мог заставить ее смеяться и позабыть ненадолго о проблемах.

Глава 2 Папе Элисон не хватало воображения

Яблочко чавкала зерном, которым угостил ее Макс, а Элисон осматривала починенный им загон.

– Не перекорми их, – предупредила она, не оборачиваясь. – Им не время плодиться. Только новых ягнят мне сейчас не хватало.

– Ой, да ладно, ты же хочешь увидеть Яблочко-младшего? – спросил Макс, гладя овцу. – Может, получится Апельсинчик?

– Только если этого Апельсинчика не будет еще пуще тянуть поплавать после обеда, – ответила она. – Ну так… ты использовал мои инструменты для починки загона или… пошел другим путем?

Макс поднял на нее взгляд. Она хмуро смотрела на большие, громоздкие предметы, которыми он залатал загон.

– Ах, это. Я просто взял парочку блоков и заткнул ими дыру. Не смог найти дерева. Заплата в два раза выше – на случай, если Крепыш Бирюза снова начнет скакать. Правильно же сделал?

– Но… – она махнула рукой на изгородь, не зная, что и сказать. Она оглядела поляну. Семейная ферма Элисон стояла вдалеке от деревни, около дома Макса, и их большую поляну окружали высокие деревья. Сломанный деревянный дом ее семьи скрывался за поворотом, и Макс заметил, что она всегда поворачивалась к нему спиной, чтобы не напоминать себе о его существовании.

– У тебя было полно дерева! Я дала тебе хорошие инструменты! – сказала она, указывая на деревья. – А ты просто заткнул дыру этими… что это вообще такое?

– Обсидиан, – Макс знал, что она в жизни не видела обсидиана. Он был слишком редким, и родители никогда бы не позволили им играть у лавы.

Элисон, буравя его взглядом, осыпала его градом вопросов.

– И что это за материал для починки? Это же теперь даже не изгородь. И где, Верхнего мира ради, ты достал обсидиан? И с чего бы тебе его тратить на починку овечьего загона? Если твоя мама узнает, что ты лезешь в воду и лаву, она…

– …убьет меня, знаю, – прервал он с широкой улыбкой. – Если она узнает, чем я занимался, ей придется убить меня несколько раз. Как думаешь, что разозлит ее больше, лава или вода?

Вот. Он дал ей лазейку. Спроси о блоках. Спроси, где я был. Он думал, что она продолжит расспрашивать, но она лишь погнала нескольких овец в загон, пока другие (Крепыш Бирюза, Старик Бирюза, Светлая Бирюза и Ничего Что Ты Серая Я Тебя Все Равно Люблю или Ничего, для краткости) настороженно за ними наблюдали. Большинство овец избегали заходить в воду – и тех, кто воды не избегал. Но Яблочко и Маленький принц не обращали на них никакого внимания и жевали зерно, пока с них капала на траву вода. Воздух запах мокрой шерстью.

Элисон достала из рюкзака лопату и начала копать у ограды. Макс застонал. К ней вернулась целеустремленность.

– Если тебе скучно, можешь мне помочь, – она кинула лопату ему, а себе достала еще одну. – Папа всегда говорил, что рвы уродливые. Но я думаю, что это самый легкий способ удержать их в загоне.

Несколько секунд Макс осматривал искусно сделанную лопату, которую кинула ему Элисон. В свободное от беготни за овцами время она с головой ныряла в крафтинг, с каждым днем создавая все более качественные инструменты. Она немного интересовалась и броней, но лишь когда у них хватало материалов, а хватало их редко.

Макс начал копать – он обошел ограду, и они с Элисон встретились с противоположной стороны, прокопав каждый по рву в один блок шириной.

– Ты заполнишь ее водой? Ой, нет, лучше лавой! – сказал он с широкой улыбкой.

– Не сегодня, – ответила она, отложив инструменты. – Пока сойдет и ров. – Она выпрыгнула из него и со вздохом отряхнула руки. А затем повернулась к Максу. – Итак. Где ты нашел эти блоки? Я знаю, что ты их не намайнил – у тебя нет алмазной кирки.

Да! Ей интересно! Он усмехнулся, как ему казалось, хитро и озорно.

– Скоро узнаешь. И я надеялся получить алмазную кирку от тебя.

Она пошла к дому Макса.

– Чтобы майнить обсидиан, нужна алмазная кирка. Чтобы сделать алмазную кирку, нужны алмазы. Надо раздобыть их – и иметь при себе железную кирку.

– Еще и зачарованную, знаю, – закатил глаза Макс. Она это уже говорила. Он знал, что из них вышла бы отличная команда: она бы крафтила, а он зачаровывал, – но Элисон почему-то говорила, что с чарами лучше не шутить. – Но, знаешь, если бы представился способ создать железную кирку, то у тебя бы получилось. Только и всего. Еще один шаг к тому, чтобы самим майнить обсидиан.

Стоило ему намекнуть на то, что у него есть нужные материалы для железной кирки, как она воспрянула духом. Через мгновение она со смехом потрясла головой.

– Наверное, я предсказуема. Попросить твою маму захватить для меня немного алмазов, когда она на следующей неделе пойдет в деревню навестить твоего папу? А ты расскажешь мне, где нашел обсидиан для майнинга.

– Про обсидиан я объясню позже, – ответил он. Они уже подходили к его дому, а если мама услышит о майнинге, чарах или о других опасных делах, например, о том, чтобы дышать на улице, ее опять удар хватит.

Макс немного расслабился. Он все же смог заставить Элисон улыбаться, а для этого в последнее время требовалось все больше и больше усилий. Но он не мог винить ее за скорбь по семье. Несколько месяцев назад и в его семье случились кое-какие неприятные перемены, к которым он нескоро привык.

К тому же, он никак не ожидал, что Элисон, по сути, станет ему сводной сестрой. Ты ждешь от дружбы прогулок, приключений и совместных побегов от зомби, если вы задержались допоздна. Ты не ждешь, что друг станет жить с тобой в одном доме после ужасающего происшествия – например, после того, как потеряет семью и кров из-за неожиданного нападения криперов.

Но Макс был благодарен, когда Элисон вошла в их семью. За несколько недель до этой трагедии он чуть не утонул, пока плавал в бухте, и с тех самых пор мама душила его своей заботой. Даже построила на заднем дворе сарай, чтобы хранить все свои жидкости подальше от дома, и это, по мнению Макса, был уже немножечко перебор, но этого он ей не говорил. Когда к ним присоединилась пораженная, убитая горем Элисон, мама смогла направить всю свою заботу на нее, дав Максу спокойно прийти в себя. Лучшим и худшим моментом стало то, что мама воспринимала Элисон как старшую сестру-няньку: худшим, потому что, серьезно, нянчиться с Максом не надо, а лучшим, потому что ему наконец разрешили выходить из дома, да еще с лучшим другом.

Сам он уже оправился от того случая, когда чуть не утонул, но Элисон по понятным причинам все еще иногда грустила по потерянным родным. В такие моменты Макс, как мог, отвлекал ее: например, ломал ограду, чтобы овцы сбежали и у Элисон появилась решаемая проблема вместо направленной в пустоту бушующей скорби.

Конечно, он бы никогда не признался, что ограда – его рук дело. Вдруг разозлится.

* * *

Когда к ним въехала Элисон, мама Макса, архитектор, поприветствовала ее башенкой, которую пристроила к задней стене дома. Так у Элисон появилось место, в котором можно укрыться, если хочется побыть одной, место круче и лучше обычной старой спальни. Временами Макс старался прятать свою зависть; родители никогда и не думали о том, чтобы пустить великолепные навыки архитекторов на создание необычного местечка для него. А потом вспоминал, через что прошла Элисон, почему ей нужно было убежище, и грусть отступала.

Немножко.

После заварушки со сбежавшими овцами и ужина, за которым Элисон и Макс заверили его маму, что и они, и овцы в полном порядке, он удостоверился, что мама спит, и пробрался к двери в башенку Элисон. Тихо постучал.

Лицо выглянувшей Элисон было перемазано углем.

– Что?

– Что крафтишь? – с живым интересом спросил он, тут же позабыв, зачем пришел.

– Тс-с, заходи, – ответила она. Он быстро оглянулся через плечо и пошел за ней. Вместо того, чтобы подняться, Элисон подошла к дверце под лестницей и открыла ее. Та вела прямо на склон холма за домом Макса; они с Элисон частенько расчищали место под секретный форт для крафта.

В форте стоял станок, который Макс сделал для нее вскоре после ее переезда. Она казалась вялой и очень несчастной, так что, в конце концов, Макс попросил ее отвлечь маму на пятнадцать минут. Элисон расспрашивала что-то о строительстве в воздухе, в чем его мама была большая мастерица, и пока она говорила, Макс проскользнул в сарай к маминому станку. Позднее тем же вечером он подарил Элисон новый станок и несколько простейших инструментов, и она улыбнулась – впервые с тех пор, как к ним переехала.

С тех пор у нее было, чем себя занять, чем отвлечься от бесцельного шатания и грусти. Они сразу же начали собирать камень и дерево, выясняя, что могут смастерить. Вскоре они построили собственную мастерскую в секретной пещере, которую выкопали под башней.

С того дня Элисон приноровилась к крафту, починке и улучшению вещей. Сегодня Макс увидел, что в их мастерской с того дня Элисон весьма поднаторела в создании, починке и улучшении предметов. Сегодня Макс увидел их мастерскую забитой новыми предметами. Элисон работала с самого ужина! На столе лежали новые лопаты, топоры, кирки, удочки и ведра. Она взяла в руки кирку и гордо протянула ее Максу.

– Я нашла немного железа, – сказала она. – А теперь найди мне немного алмазов, и я сделаю тебе алмазную кирку.

– Ты ходила майнить железо без меня? – возмущенно спросил он. – Но почему?

Ее лицо помрачнело, она смерила его сердитым взглядом.

– Чтобы сделать тебе сюрприз – новую кирку, неблагодарный ты дурень, – она повернулась к нему спиной и начала складывать инструменты со станка в сундук.

Его негодование поутихло.

– Спасибо, – пробормотал он. Желая сменить тему, он подошел к сундуку, в котором они обычно хранили ресурсы. – Ну так, эм, что ты еще нашла?

Она ответила не сразу, так что он открыл сундук и посмотрел на его содержимое. За время своего похода ей удалось отыскать железо, песок и уголь, но она не обнаружила ничего из дорогих блоков, о которых он только слышал от бывалых шахтеров: золото, изумруд, алмаз или лазурит.

– Тебе надо заменить мамины инструменты новыми до того, как она проснется, – сказала Элисон, все еще не глядя на него. Они тайно улучшали мамины инструменты и заменяли сломанные. Так у них оставалось место на хранение других штук, которые Элисон изготавливала ради одного лишь опыта.

Он точно задел ее за живое, но не до конца понимал, чем.

– Эй, Эли, прости. Просто мне нравится майнить вместе, вот и все. Не люблю упускать момент.

Она потерла щеку, так же, как, помнится, делала ее мама, и снова повернулась к нему.

– Я знаю. Но… – она сглотнула и продолжила: – Мой папа всегда злился и говорил, будто я не ценю то, что он для меня делает. Я думала, он просто вредничает. Но теперь понимаю, как он себя чувствует. То есть, чувствовал. И не могу перед ним извиниться.

Макса переполнил стыд, у него загорелись уши. Он посмотрел на пораженную горем подругу, промямлил слова благодарности и, взяв подаренные инструменты, оставил ее плакать в одиночестве.

Что лишь заставило его стыдиться еще больше. Почему он не мог просто сказать спасибо за ее подарок? Он хорошо умел отвлекать ее: выпускал овец, дарил подарки сам. Но он знал, что иногда Элисон нужно, чтобы он просто выслушал ее, когда она чувствовала себя несчастной и брошенной, а это для него было самым трудным.

Глава 3 Когда жизнь дарит тебе лаву, делай лавовый сок

Ночью Элисон размышляла о том, как странно понимать обе стороны конфликта. Она помнила, как обижалась на отца, если он на нее огрызался, но теперь знала, что чувствуешь, когда делаешь кому-то добро, а тот отмахивается, словно от вчерашней свиной отбивной. Она не могла уснуть, а потому вылезла из постели и смотрела, как внизу под окнами бродит по поляне скелет.

Она спустилась в мастерскую и проверила запасы. Железа осталось как раз на кирку для себя, так что теперь они с Максом будут майнить вместе, гораздо быстрее. Она достала тщательно нарисованную ею карту. Дом и башню она разместила на холме и подсчитала его общую величину.

Она обнаружила жилы угля и железа, отметила их местоположение. Она считала, что если они пойдут на запад, за тыквенную ферму мамы Макса, то смогут найти и блоки получше. Максу она карту еще не показывала, но, может быть, покажет завтра. Если они помирятся, вот.

Кирка лежала на станке – крепкая и искусно сделанная. Элисон провела по ней рукой, гордясь своим мастерством. Она никогда всерьез не думала, что разведение овец или портное дело ей подходят, хоть и любила пушистых негодников, но это – создание инструментов – было ей по вкусу.

Мама Макса еще не заметила, что они потихоньку заменяют ее изношенные инструменты на улучшенные Элисон. Ну или просто ничего не говорила. А мама Макса была не из молчунов. Элисон обожала ее за это, пусть даже ее слова, по большей части, были связаны с чрезмерной заботой о Максе. Слишком уж часто Элисон не озвучивала своих мыслей. И даже спустя несколько месяцев после случившегося можно подумать, будто мне плевать, что я говорю людям.

Чего она боится? Она уже и так потеряла почти все, что имела. Но ответ был очевиден: у нее остались лишь дружба с Максом и гостеприимство его семьи. Она бы не перенесла, потеряй и это.

* * *

На следующее утро мама Макса произнесла заветные слова:

– Сегодня я пойду навестить в деревне твоего отца. Не покидайте дом.

В семье Макса все было устроено странно: его мама работала над архитекторскими проектами дома, а его папа уже несколько месяцев жил в городе, руководя постройкой огромного здания. Когда Элисон спросила об этом маму Макса, та напряглась и ответила, что он работает сверхурочно, а затем сменила тему. Выглядело так, словно она скрывает что-то от Элисон.

Макс тоже не любил говорить о том, почему его родители живут и работают отдельно друг от друга, избегая отвечать на вопросы Элисон, и она удивлялась, почему они оба становятся такими мрачными и скрытными. Семья Макса всегда казалась ей большой, счастливой и шумной, они часто бывали в гостях у семьи Элисон на ужинах. Иногда они приводили с собой тетушек и дядюшек Макса – дядюшки Николас и Максимильян, как и тетушка Горти, тоже жили неподалеку. Когда приходил дядя Николас, бабуля Диа жаловалась и ссорилась с ним, они друг другу перечили, но мама Элисон всегда говорила, что их семьи очень близки – не только несмотря на пререкания старших, но и благодаря им. Элисон совершенно этого не понимала, но скучала по тем временам.

Очевидно, она не знала все подробности нынешней жизни семьи Макса, но она не собиралась давить на Макса, если тот не желал рассказывать. Элисон знала, что Макс очень умеет делиться переживаниями, а потому ждала, пока он соберется с мыслями. А они тем временем отправятся за приключениями.

– Вы уверены, что путешествовать в одиночку безопасно? – спросила Элисон у мамы Макса.

Та озадаченно улыбнулась.

– Конечно. Я каждый раз добираюсь одна, когда Макс в школе.

Элисон потупила взгляд.

– Я знаю. Просто… там есть опасные мобы.

– А. Понятно, – ответила мама Макса. – Ну, не волнуйся за меня, милая. Я прекрасно справлюсь самостоятельно. Кроме того, я вернусь еще до заката.

Она похлопала Элисон по плечу и продолжила собирать вещи в дорогу. Элисон подавила волну страха, поднимавшуюся внутри от мысли, что мама Макса будет на дороге одна.

Она вернется еще до заката, повторила она про себя, все будет хорошо.

Пока мама Макса суетилась на кухне, собирая припасы для долгого путешествия в деревню, Элисон и Макс, сидевшие за столом, встретились взглядами и, немедленно помирившись, безмолвно условились следовать привычному плану. Они еще несколько недель назад договорились, что если станут майнить склон холма за домом, то формально дом не покинут. Они ведь просто расчищают место, на котором можно достроить новые комнаты для башни Элисон, верно?

– Она точно купится, – уверенно заявил Макс, но Элисон его уверенность не разделяла. И все же соблазн создать еще больше полезных вещей был слишком велик, чтобы его подавить.

Они помогли маме Макса нагрузить их ослицу Франсин свернутыми в трубки чертежами и кое-какой едой в дорогу, а затем выпроводили ее прочь с обещанием оставаться «внутри». Его мама ненадолго остановилась проверить, как растут тыквы.

Мама Макса часто говорила о том, как славно плодоносил в этом году ее сад, но сокрушалась, что тыквы еще недостаточно подросли для продажи на рынке. Она наклонилась и заботливо похлопала одну из них по боку, убеждая, что в следующий раз возьмет ее с собой в город.

Макс в ответ на это закатил глаза. Элисон знала, что он ненавидит тыквы и любые блюда с ними, но Элисон ела их нечасто, а потому все еще наслаждалась семейными блюдами, в которые клала их мама Макса.

Она выпрямилась и бросила хмурый взгляд на густые заросли деревьев между садом и холмом за домом.

– Надо подрезать их, когда вернусь, – сказала она. – Но сами ничего не делайте, дождитесь меня.

И с этими словами она отправилась в путь.

– Берегите себя! – крикнула ей вслед Элисон.

– Ну наконец-то! – выпалил Макс, когда его мама направилась вниз по дороге, ведя за собой Франсин. – Ушла.

Он побежал через холл к своей комнате и вернулся, держа в руках пару факелов и свою новенькую кирку.

– Я работала над картой, – сказала Элисон, вынимая ее из кармана. – Пока мы докопались до этого места – и я считаю, лучше идти сюда.

Она указала рукой на местечко за тыквенной бахчой:

– Думаю, зайди мы на несколько блоков дальше, чем раньше, обнаружим кое-что получше.

– Так идем! – откликнулся он, направившись к двери.

– Погоди-ка – а что, если мы найдем там что-то плохое? – спросила Элисон. Она всегда это спрашивала, потому что знала: наткнуться на пещеру, полную скелетов или зомби, легче, чем на расположенную так близко к поверхности золотую жилу.

– Мы сбежим, – сказал он, как всегда, с ухмылкой.

* * *

Элисон майнила, как муравей. Макс майнил, как кузнечик. Она работала методично и осторожно, а он копал там, где хотел.

Элисон всегда следовала системе рядов: двигалась вперед на шестнадцать блоков, поворачивала в сторону на два, а затем – обратно на шестнадцать. А если решала копать глубже, то всегда делала это с большой осторожностью, под наклоном, никогда не майня строго вниз.

Каждый раз, проходя этими тропинками, она подумывала изготовить несколько лестниц, но по вечерам ее ноги не болели от прыжков по блокам, и она считала это тратой времени и ресурсов.

Макс просто копал.

Когда они только начинали раскопки, Элисон приходилось немедленно останавливать его, когда он начинал копать вниз напрямую, и указывать ему, что он не знает, в какую пещеру можно провалиться, напоминать, что если он упадет, будет сложно выбраться. Затем Макс продемонстрировал ей, что отточил навык подпрыгивать и ставить под собой блоки, строя колонну и так выбираясь из колодца, который мог выкопать. Однажды подобное проделала старшая сестра Элисон, Декстра – и незамедлительно свалилась вниз, да так, что потребовалась помощь доктора. Увидев этот трюк снова, она так расстроилась, что не разговаривала с Максом до конца дня.

По крайней мере, собиралась – а потом увидела из окна статую овцы, которую он построил из блоков красной шерсти. У статуи была глупая мордочка, до странного напоминавшая ей ее овцу Яблочко.

Теперь Макс больше никогда не копал прямо под собой.

Попав внутрь холма, Элисон сверилась с картой при свете прикрепленного к стене факела.

– Чтобы оказаться под фермой, нам надо копать в этом направлении, – сказала она, и Макс начал долбить блоки вокруг себя, создавая в холме дыру побольше. Она вздохнула и спустилась на несколько блоков ниже и начала копать следующий ряд.

Макс вилял туда и сюда по своему туннелю, перечеркивая ее ряд и радостно вопя каждый раз, когда находил что-то кроме грязи и камней. Элисон работала осторожно, сжимая зубы и следуя строгой системе, делая пометки на карте. В конце придется пройти через беспорядочную чехарду туннелей Макса и попробовать занести на их карту.

Она все еще копала и думала о карте, когда произошли сразу три вещи:

1: Макс закричал, что зашел слишком далеко и прокопался до поверхности холма гораздо выше тыквенной бахчи. Элисон краем глаза увидела солнечный свет и повернулась посмотреть, что Макс там делает.

2: Ее железная кирка легко пробила блок песчаника перед ней, и она, не задумываясь, продолжила майнить, пока оглядывалась. Она открыла рот, чтобы крикнуть ему заткнуть дыру, иначе его мама поймет, что они копают, но ее охватили идущие из проема жар и красное сияние. Она прикрыла глаза рукой и попятилась, глаза обожгло болью.

3: В стену справа от нее вонзилась стрела. Она наткнулась на пещеру, полную лавы, как минимум с одним вооруженным луком скелетом. За первой стрелой полетели еще две. Ясно, там точно больше одного скелета, – признала она.

* * *

Она повалилась на спину, и в эту же секунду Макс вновь окликнул ее по имени.

– Эли, ты меня слышишь? Я нашел тыквенную бахчу! Мы прямо над ней!

Из пещеры начала сочиться лава, в стену за ее спиной вошли еще несколько стрел. Скелеты пошли к ней, избегая наступать в лаву, но явно желая наказать ее за то, что она вломилась в их дом без приглашения.

Элисон поднялась на ноги. В последний раз взглянув на приближавшихся скелетов, она повернулась и понеслась к Максу. Не дав ему возможности задать ни одного вопроса, она схватила его за руку и побежала к выкопанной им дыре.

* * *

– Может, она не заметит, – сказал Макс, смотря вниз.

Они смотрели на тыквенную бахчу, надежно спрятавшись на вершине дерева в дубовой роще, которую хотела вырубить мама Макса.

Спрятавшись в тенях, ферму патрулировали не меньше двадцати скелетов. Они избегали центра бахчи, который превратился в дымящееся озеро лавы, от которого пахло сгоревшим тыквенным пирогом. Они плелись прямо в направлении Элисон и Макса – единственной хорошей новостью было то, что они не видели детей за ветвями.

– Такое она не заметит только в том случае, если ты опять чуть не утонешь, – откликнулась Элисон, прижимавшая колени к подбородку. – Думаешь, можно это устроить?

Макс бросил на нее сердитый взгляд.

– Это не я открыл проход к лаве, скелетам, огню и боли! И почему ты просто не заткнула дыру? У тебя же с собой достаточно блоков, или нет?

– Посмотрим, как быстро будешь соображать ты, когда станешь уворачиваться от стрел и потоков лавы! – возразила Элисон. – Я просто пыталась выбраться!

– Признай, Эли, ты открыла проход в пещеру, и теперь мамина тыквенная бахча пропала, – сказал Макс.

– Это ты прокопал проход в холме, – возразила она, но ее словам не хватало уверенности. Ее разрывало от гнева на Макса и страха, что он может оказаться прав. Что будет, когда его мама вернется домой? Она накажет Макса, выгонит ее прочь? Как она могла так подорвать доверие приютивших ее людей?

– Мы можем избавиться от скелетов до ее прихода, – задумчиво сказал Макс. – Тогда останется лишь разобраться с лавой.

– Сражаться со скелетами. В лаве. Да ты и с овцой справиться не можешь! – ответила Элисон.

Макс покраснел. Эли не часто припоминала ему случай, когда Окей боднула его в спину и пихнула в корыто с водой, но если уж припоминала, это действовало. Он хвастался тем, что хорошо ладит с овцами, но эта его не любила – и как могла демонстрировала свою неприязнь.

– Я просто не хотел, чтобы ты тем вечером объясняла отцу, откуда у тебя столько шерсти и баранины, – проворчал он.

– К тому же, – сказала она, – у нас нет оружия. Что нам делать, кидаться в скелетов грязью?

Макс поднял кирку.

– Я не сказал, что надо сражаться со скелетами. Я сказал, мы можем от них избавиться. – И он начал рубить ветви дерева.

Элисон с гордостью осознала, что неплохо поработала над киркой: она выглядела почти как новенькая. После их попыток сражаться со скелетами в лаве из нее получится приличное надгробие над их могилами, подумала она мрачно.

Из прорех в кроне деревьев начал пробиваться и падать на патрулирующих скелетов солнечный свет.

Глава 4 Лаву застрелить нельзя

Макс рубил ветви дерева киркой. Он предпочел бы обычный топор, но предполагал, что, попроси он сейчас Эли что-то смастерить, она бы сбросила его вниз за то, что он ее беспокоит.

Чем дольше он рубил, тем меньше становилось пятно тени, и скелетам приходилось выбирать между тем, чтобы отступить в лаву или тем, чтобы выступить на свет. Макс довольно завопил, когда первый из них оказался за кругом спасительной тени, попав под лучи дневного солнца. Он загорелся и принялся, набрав скорость, испуганно носиться по округе в поисках другого тенистого места.

Вопль Макса перешел в тревожный крик – около его головы просвистела и воткнулась в ветку дерева еще одна стрела.

– Берегись, Эли, они разозлились! – закричал он, продолжая прорубаться через дерево. Солнце катилось к закату: если они не спустятся к тому моменту, как опустится ночь, скелеты так и продолжат свободно бродить вокруг фермы.

И тогда, наверное, вернется домой его мама. Его настолько переполнил страх быть пойманным и наказанным, что он не подумал о по-настоящему серьезной опасности, появившейся из-за них. Может, наказание – самый лучший исход, ведь при худшем его маму подкараулит на обратном пути целая толпа монстров.

– Надо избавиться от них прежде, чем вернется мама! – закричал он и начал рубить быстрее.

Эли позади больше не было. Он подумал, что, она, наверное, прячется в ветвях, спасаясь от новых стрел. Значит, ему придется выручать их обоих.

Его усилия были вознаграждены: еще несколько скелетов загорелись, а кое-кто забрел в лаву, но дело двигалось слишком медленно, он проигрывал гонку с солнцем, и ему казалось, что он уже слышит на дороге крик ослицы.

– Элисон? Помоги! – взмолился он, когда первый скелет выступил из безопасной тени дерева на рассеянный свет… и остался невредим. Солнце уже опустилось достаточно низко, и они могли без опаски выходить из своих укрытий.

Другие скелеты последовали примеру первого и тоже вышли в поисках лучшего места для новых выстрелов по Максу.

Он повернулся, чтобы отпрыгнуть в листву и спрятаться рядом с Элисон, но та стояла прямо позади – и сжимала что-то в руках.

– Вот, – сказала она, прижав вещь к его груди. Это был лук.

Другой рукой она подала ему три стрелы.

– Осторожнее, это все, что есть, – она подняла еще одну горсть стрел. – Я могу лишь подбирать те, которыми они в нас стреляют. Пока мы не слезем с дерева, новые сделать я не смогу.

Она вскинула лук и прицелилась. В этом году на школьных занятиях их учили стрельбе из лука, но ни один из них совершенства так и не достиг. Да и не так уж им это было интересно: Эли посвящала свое время созданию предметов и выведению овец, а Макс – истории и архитектуре, как и все в его семье. Но научиться самообороне было необходимо – на случай, если они столкнутся со скелетами, зомби или криперами.

Стрела тренькнула и пролетела дальше цели. Скелет, в которого она метила, обратил на нее внимание и выстрелил в ответ. Она пригнулась.

– Спасибо! – крикнула она ему, хватая стрелу, попавшую в ветку вместо тела. Она выстрелила снова. И на этот раз попала в яблочко, прошив насквозь черепушку скелета, который рухнул от удара.

– Хороший выстрел! – крикнул Макс, вспоминая, что надо бы и самому вскинуть лук.

Медленно выньте стрелу, натяните тетиву до самого лица и не забывайте дышать. Вот что говорил им учитель – тогда он посчитал его советы странным. Но стоило ему нарушить хоть один из трех, как стрелы летели мимо: одна из них угодила в его одноклассника, и тот отправился к медсестре за зельем, а Макс – к директору за наказанием.

Не думайте об этом. Думайте о стреле. Есть только стрела, вы и ваша цель.

Эли подстрелила еще одного скелета. Осталось еще трое – и целых три стрелы в руках у Макса. Взяв одну из них, он вложил ее в лук и натянул тетиву так сильно, как мог, медленно дыша и выбирая цель. Этот. Он прицелился в залитого лавовым сиянием скелета.

Макс спустил тетиву, и стрела прилетела тому прямо в грудь, заставив его ничком рухнуть в лаву, где его стремительно объял огонь.

– Еще двое! – крикнула Эли. – Пока они снова по нам не выстрелят, я стрел не получу. Все в твоих руках!

Макс хотел огрызнуться или хотя бы ответить бравой тирадой, но на это не было времени. Один скелет уже поднимал лук, целясь в Макса. Тот быстро наложил еще одну стрелу и пустил ее в полет, думая лишь о своей цели.

Стрела попала скелету в глазницу, и тот упал, так и не успев выстрелить сам. Эли радостно завопила – Макс не слышал от нее настолько оживленных криков с тех пор, как она к ним переехала. Осталась одна стрела. Макс с усмешкой прицелился в последнего скелета.

Тот целился не в них. Его внимание привлекло что-то на земле. Макс напрягся, натянул тетиву и приготовился застрелить последнего, чтобы потом похвастаться этим за ужином. Он даже знал, что скажет.

– МАКС! ЧТО, ВО ИМЯ ВЕРХНЕГО МИРА, ТЫ ТВОРИШЬ?

Мама вернулась.

Последняя стрела полетела мимо цели и воткнулась в холм, из которого и появились все их проблемы.

* * *

Гнев мамы Макса затмил и лаву, и скелетов. Она с яростным криком выхватила из мешка, что несла на себе Франсин, лопату и, ударив со всей силы, снесла последнему скелету череп. Тот с грохотом свалился на землю.

Она приказала Эли и Максу слезть с дерева и проверила, не ранены ли они – чем больше она уверялась в том, что они невредимы, тем суровее становился осмотр.

Удовлетворенная результатом, она отступила на шаг и вытянула руки.

– Луки, – потребовала она. Они безмолвно отдали их ей. Макс скосил глаза на Элисон: ее глаза расширились от страха, и он задумался, не выглядит ли так же и сам.

– Кирки! – скомандовала мама, и он, неохотно вытащив свою, отдал ее. Он ведь толком и поработать ей не успел, и вот ее забрали. Просто на тот случай, если у них остались еще инструменты, мама Макса открыла их рюкзаки. Отобрала их лопаты, факелы, все, что они успели намайнить, и дерево, которое Элисон собрала, пока они сидели на дереве.

– Откуда у вас эти инструменты? – строго спросила она. Дети переглянулись, Элисон легонько покачала головой. Нужно было врать.

Он пожал плечами и ответил первое, что пришло в голову.

– Нашли. В лесу.

– В заброшенной хижине, – добавила Элисон, когда мама Макса бросила на него недоверчивый взгляд.

Макс тут же вздрогнул. Не стоило Элисон этого говорить. Его мама знала кое-кого из тех, кто недавно оставил после себя заброшенную хижину – и она бы не обрадовалась, подумай она, что Макс там околачивается.

Мама Макса, шумно дыша, переводила взгляд с одного на другого, и Элисон даже отступила от нее на шаг.

– Не в той хижине, мам, – заверил Макс, не обращая внимания на сбитую с толку Элисон. – Эта неподалеку от овечьего загона Эли.

Мама Макса прижала ладонь к лицу и тяжело вздохнула, с усталостью потирая лоб.

– Идите в дом. В комнату Макса, оба. Элисон, я не хочу, чтобы ты возвращалась в башню, пока я уверюсь, что в ней нет других инструментов.

Найдет ли она дверь, которую скрафтила Элисон? Они с Максом с ужасом переглянулись. Мама была строителем: может, она и не могла без труда пересчитать слоняющихся по округе овец или поймать сбежавшее животное, но архитектуру она знала. Если она найдет дверь в их секретную мастерскую, все будет кончено.

Они еле заметно кивнули ей и побежали к дому.

Элисон и Макс стояли у окна и смотрели, как мама Макса расставляет в саду факелы и начинает копать траншею, чтобы остановить вялый поток лавы.

– Все плохо, а когда она найдет нашу мастерскую, станет еще хуже, – сказал Макс.

– Скоро вернусь, – шепнула Элисон, а затем выбежала из комнаты.

Макс остался у окна, надеясь, что Элисон, что бы она ни задумала, справится с этим быстро. Не стоит нарушать наказы матери, когда и так схлопотал наказание за то, что уже их нарушил. Это запустит цикл наказаний, который запрет его в комнате лет до тридцати.

Он смотрел, как работает мама, и чувствовал целую смесь негодования из-за того, что она все отобрала, и вины – из-за того, что он явно дал ей для этого серьезный повод.

– Заблокировала дверь, – тяжело дыша, произнесла ввалившаяся в спальню Эли. – Скорее всего, она ее не найдет – если только не начнет копать стену.

– Она архитектор, – ответил Макс, понимая, что они поменялись ролями: Элисон сказала какую-то глупость, а он трезво указал на очевидное. – Думаешь, я не пробовал раньше прятать вещи в стенах?

– И что, будем спокойно ждать, пока твоя мама нас не выгонит? – спросила Элисон, вставая рядом с ним у окна. Солнце садилось, траншея удлинялась, а за кругом света начинали завывать мобы. Маму Макса они, кажется, ничуть не беспокоили, и Макс знал, что если у кого-то хватит глупости сейчас на нее напасть, его сметет волной ее гнева.

– Мы будем ждать – но я не знаю, чего, – ответил он. – Я никогда не видел ее такой рассерженной. Когда я чуть не утонул, она хотя бы беспокоилась обо мне. А сейчас просто рассержена. Может быть, надо было позволить одному из скелетов в меня попасть.

Элисон бросила на него сердитый взгляд, и Макс почувствовал облегчение от того, что все вернулось на свои места, и это он снова говорил странности.

– Наверное, мы ничего не можем поделать, пока она не скажет, как собирается нас наказать, – предположила Элисон.

– Все-то ты по правилам делаешь, – сказал Макс, шлепнувшись на кровать. – Следуешь им, как одна из твоих овец.

Она смерила его тяжелым взглядом.

– Ты, видимо, ничего не знаешь об овцах. Они не слушают никого, кроме вожака. Не быть тебе пастухом.

– Что за вожак? – спросил он нахмурившись.

– Баран, за которым идут все овцы. Обычно самый старший в стаде.

– О, – откликнулся он. – А как овцы противятся вожаку?

– Тебе меня в это не втянуть, – нетерпеливо отрезала она. – Мы не можем противиться тому, чего не знаем. Ты решишь сбежать из дома, подумав, будто она тебя выгонит, а она всего-то заставит тебя заново высадить тыквы.

– Ты просто не знаешь ее так, как я, – проворчал он.

– Знаю, – она снова выглянула из окна. – Она устала. Надо ей помочь.

– Ты правда думаешь, что это нам поможет? – спросил Макс.

– Я не говорила, что это поможет нам, я сказала, надо помочь ей, – она вздохнула. – Но ты прав. От этого, наверное, будет больше вреда, чем пользы.

– Поверь мне, сейчас ей просто нужно остыть, – сказал Макс, смотря в потолок.

Чем ниже опускалось солнце, тем тусклее становился свет.

– Тут слишком темно, – объявила Элисон. – Она возвращается. Идем выясним, с чем мы имеем дело.

Элисон повернулась к двери и сделала несколько шагов по направлению к ней, а потом остановилась.

– Ах да, если бы я и была овцой, – добавила она, – я была бы вожаком.

* * *

Зашедшая в дом мама Макса почему-то была в хорошем расположении духа. Она, насвистывая, убрала инструменты и, напевая, осмотрела комнаты Элисон. На секретную мастерскую она не обратила никакого внимания.

На ужин был сгоревший тыквенный пирог. Элисон и Макс во все глаза смотрели на женщину, которая выглядела точь-в-точь как мама Макса, но быть ей точно не могла: она не причитала о безопасности Макса и не кричала на них из-за глупых ошибок. Она оживленно беседовала с ними – точнее, говорила сама, пока они таращили на нее глаза, ожидая наказания.

– Когда я была маленькой, – сказала она, – я рубила дерево, чтобы собрать дрова, и выпустила на волю кучу пауков. – Она сделала паузу, чтобы откусить еще кусочек пирога, и продолжила: – Они падали мне на голову, отскакивали, носились повсюду – некоторые кусали меня.

Она фыркнула.

– Я так испугалась, что закричала. – Она посмотрела им в глаза, чтобы они поняли всю серьезность ее слов. – Я была лучшей ученицей архитектора. И кричала из-за кучки пауков. – Она сделала глубокий вдох. – В итоге я раздавила их лопатой, стараясь не ударить в грязь лицом. Я просто кинулась на них, размахивая лопатой, давя все, что двигалось. Наверно, я причинила больше вреда, чем пользы – просто потому, что не хотела выглядеть глупо. Такой беспорядок устроила – но школьный завхоз был очень рад получить кучу шелка для луков.

– Эм… – протянул Макс.

– Это… здорово? – сказала Элисон.

– Сегодня вы оба проявили смекалку. Вы защитили себя. Прорубить крону дерева – отличное решение, Макс, а твои луки, Элисон, были сделаны на славу – и, вероятно, спасли вас обоих, а если подумать, то и меня. Я хочу сказать, что горжусь вами, – сказала она. И откусила еще кусок пирога. – Не поймите меня неправильно, я в ярости. Не знаю, зачем вы копали под холмом, и понятия не имею, откуда у вас эти инструменты. Я заберу их – и все остальное, что найду. Завтра вы очистите сад от лавы, снова обработаете землю и посадите новые тыквы.

Макс помрачнел. Он действительно думал, что непривычно хорошее для мамы настроение означало, что они вне опасности.

Элисон прочистила горло.

– Пещера, которую я нашла под холмом. Что, если в ней снова появятся скелеты? Проход все еще открыт.

– Ну, как только вы принесете в сад достаточно воды из бухты, чтобы охладить лаву, у вас появится булыжник, чтобы заткнуть дыру в холме, не так ли? – как бы между прочим спросила его мама.

Макс подумал о том, как станет ходить туда-сюда, носить воду, а потом добывать булыжник, и застонал.

– Эй, мам, я думал, ты хочешь, чтобы я держался подальше от воды, – сказал он, задрав брови.

– Ну, это было до того, как ты ввязался в приключение с лавой и скелетами, – произнесла она любезным тоном. – Я уверена, что ведро воды тебя не убьет.

Макс поморщился. С этим он поспорить не мог. Несмотря на то, что он получил наказание, потерял инструменты и должен был восстановить бахчу, Макс испытывал странное чувство радости – его мама, казалось, перестала так трястись о его безопасности. Во всяком случае, когда дело касалось воды. Испуг в ее взгляде не исчез, но она понимала, что эта опасность не чета тому, с чем он столкнулся в воде.

Случаи очень разнились. Может быть, он мог бы упомянуть воду в разговоре с мамой, а может быть, когда-нибудь в будущем она даже посмеется бы над лавой и скелетами – но если бы она знала, что он прячет в их секретной мастерской, она, вероятно, была бы намного, намного злее.

Даже Элисон не знала о том, что он спрятал в стене их мастерской. Но Макс понимал, что рано или поздно ему придется сказать ей об этом.

А пока лучше всего было бы эту вещь перепрятать. Что до того, чтобы поведать о ней Эли? Макс остановился на варианте «поздно».

* * *

Больше так нельзя.

Элисон лежала на кровати и сквозь стеклянную крышу смотрела на Луну, плывущую по небу. Она не могла рисковать единственным домом, который у нее остался.

Конечно, мама Макса не угрожала ее выгнать, но Элисон не знала, после какой проделки у нее лопнет терпение.

Но даже лежа в постели и пытаясь убедить себя больше не нарушать правила, она все еще скучала по крафтингу и пыталась придумать, как продолжать делать инструменты, не попадая при этом в неприятности. Даже если им запретили копать под холмом, мама Макса не говорила, что Элисон не может улучшать навыки крафтинга. Она попыталась представить себе, как это будет: она могла бы взять инструменты в деревню и обменять их на материалы. Потом использовать эти материалы, чтобы сделать лучшие инструменты. И обменять их на лучшие материалы, чтобы сделать еще больше инструментов для обмена, а потом получить больше материалов…

С ее губ сорвался разочарованный вздох. Она любила крафтить, но это занятие не имело смысла, если не использовать созданные инструменты. В будущем она хотела мастерить вещи еле лучшего качества: в основном доспехи и оружие. Но для этого ей понадобится много материалов. А самый простой способ добыть материалы – намайнить их.

На стеклянный потолок упал и убежал прочь толстый паук. Вздрогнув, Элисон рассмеялась, вспомнив о маме Макса. «Она сказала, что я хорошо крафчу, что мои луки спасли нас всех от опасности», – подумала Элисон. – «Она сказала, что гордится нами».

И тут она решила: если их не могут остановить скелеты и лава, то не сможет ничто. Она была хороша в крафте – так сказала мама Макса! – и хотела продолжать совершенствовать свои навыки, хотела мастерить все лучше и, как всегда мечтала, создавать оружие и доспехи, которые смогут защитить ее любимых.

Мечтая о легендарном оружии и эпических доспехах, она встала с кровати и пробралась вниз по лестнице башни. Дверь в мастерскую была приоткрыта, и ее сердце болезненно сжалось от страха, но внутри был только Макс. Он склонился над сундуком и, казалось, осматривал оставшиеся припасы.

Когда она вошла, он поднял на нее взгляд.

– Долго же ты. Где ты была?

– В постели – и тебе бы надо, – сказала она, прекрасно понимая, что ругает его за то же, ради чего она пришла сюда сама. – Мне не спалось.

– Мне тоже. Ух и разозлилась она!

– У нее на это были веские основания, Макс, – Элисон задумчиво пожевала нижнюю губу. – Поэтому надо вернуться туда в момент, когда она не сможет нас поймать.

Он с удивлением приподнял брови.

– Правда? Я думал, ты решила сдаться и следовать правилам.

Она хотела рассказать ему о своей цели, но вдруг почувствовала себя глупо и поняла, что не хочет ее озвучивать. Так что она лишь пожала плечами.

А большего ему было и не нужно.

– Я выяснил, что у нас достаточно дерева и металла, чтобы ты сделала нам еще инструментов, и мы сможем копать по ночам, – сказал Макс. – Раз уж мама будет пристально следить за нами в течение дня.

– А когда нам спать?

Он пожал плечами.

– Не знаю – но сейчас же ты не спишь, так?

В его словах был смысл. Она скрафтила инструменты, прихватила несколько факелов, и они пошли к холму, собираясь вернуться к работе.

* * *

Настоящая трагедия заключалась в том, что следующая их «неприятность» оказалась совсем не такой страшной, как затопление фермы лавой и нашествие скелетов. На самом деле ошибка была пустяковой.

Они неправильно прочли карту Элисон. Когда они нашли пещеру, Макс вошел внутрь, чтобы проверить, нет ли там мобов, пока Элисон пыталась дорисовать карту. Пещера была большой, по крайней мере, на двадцать блоков в глубину в самой нижней своей точке. Им пришлось бы вырубить несколько ступеней, чтобы осмотреться, но это было не сложно.

Но Максу всегда не терпелось узнать, что же находится на другой стороне, и когда они удостоверились в безопасности пещеры, он настоял на том, чтобы прокопать выход. Элисон недоуменно уставилась на карту – и слишком поздно поняла, где они ошиблись: они оказались гораздо ближе к поверхности, чем думали сначала. Они копнули вверх, и внутрь хлынул солнечный свет.

А за солнечным светом хлынули овцы.

Ребята раскопали основание холма прямо под ранчо. Элисон тут же сообразила, что оно принадлежит мистеру Хатчу, жившему по соседству с ее семьей. Она видела его загоны, а за ними – и ее загон для овец, за которым он великодушно согласился присмотреть по ее просьбе. Но больше она ничего разглядеть не успела: испуганные овцы сделали то, что обычно делают испуганные овцы.

Сначала, пораженные внезапным появление двух вылезших из-под холма людей, они ринулись в противоположном направлении. Пушистые черные и белые хвосты подрагивали перед Элисон, пока овцы пробирались в безопасное место. А потом они, конечно, врезались в стену загона. Не зная, куда бежать, они побежали вдоль ограды, ища выход. И в какой-то момент вернулись обратно к Максу и Элисон, замерших с глупым видом в проходе, который только что проделали.

Когда они приблизились, Элисон быстро отступила в сторону, а Макс остался около дыры.

– Уйди с дороги! – крикнула Элисон.

– Нельзя позволить им попасть в пещеру, они упадут, и мы их никогда не найдем! – ответил Макс, разведя руки в стороны.

– Но они пробегут по тебе! – Элисон схватила его за руку.

Он стряхнул ее ладонь.

– Овцы меня любят.

Переде Элисон встал выбор: остаться стоять вместе с другом и неминуемо рухнуть с ним вниз или отпрыгнуть в сторону и спастись.

В последний миг осознав, что если она не спасется, то их затоптанные овцами тела никто не найдет, она отпрыгнула. Макс остался, одной вытянутой рукой прикрывая дыру и держа во второй пригоршню зерна.

Возглавлявшая остальных овца, старушка по имени Колокольчик (потому что, как и положено вожаку, она носила колокольчик – мистер Хатч, давая имена овцам, проявлял ту же изобретательность, что и ее отец) выхватила зерно из правой руки Макса и, тут же толкнув его, упала вместе с ним в темноту.

Элисон успела приготовиться; она уже вынула кирку. Она прорубила гранит позади себя и, держась одной рукой, протянула вторую и схватила ладонь Макса. У нее не было сил вытянуть его самостоятельно, но она держалась крепко – и смогла, воспользовавшись толчком от падения Макса, раскачать его так, чтобы тот смог уцепиться и подтянуться.

Пока он цеплялся, в дыру попадало еще несколько овец. Их блеяние эхом отдавалось по всей пещере. Элисон закрепила на стене факел и обеими руками принялась вытягивать Макса.

– Любят тебя овцы, да? – спросила она.

– Заткнись, – отозвался Макс, косясь вниз. – Они вроде в порядке… – добавил он неуверенно.

Овцы упали лишь на четыре блока вниз. Колокольчик хромала, но остальные выглядели целыми. Элисон предположила, что все они упали на Колокольчик и отскочили от нее. Самым трудным сейчас было выпихнуть их обратно и не дать им упасть в расщелину, которую Элисон только что обнаружила на краю пещеры.

– Макс, ты проверял, что там за дыра? – спросила она, указав в нужную сторону.

Макс скосил глаза.

– Нет, я только сейчас ее заметил.

– Значит, там могут быть скелеты, зомби или криперы.

– Или другие овцы, – заспорил Макс.

– Овцы в пещерах не живут! – воскликнула Элисон. Для того, кто заявлял, что хорошо ладит с овцами, он точно знал об этих глупых созданиях недостаточно.

Колокольчик начала паниковать, заблеяла еще громче. Остальные овцы кружили рядом и, приняв этот сигнал, запаниковали вместе с ней. От пещерного эха звук становился только громче.

– Надо вытащить их отсюда, прежде чем нас найдет мистер Хатч, – сказала Элисон. – Давай, нужно построить для них лестницу.

У них не было ни времени, ни средств для постройки настоящей лестницы, так что они попытались справиться с помощью нагромождения блоков, по которым, как они надеялись, поднимутся овцы. Их так называемая лестница получилась шириной в два блока и круто поднималась вверх. К сожалению, все было труднее, чем просто попросить овец пропрыгать по ней наверх, в их загон. Животные успели испугаться и убегали от Элисон и Макса. Когда те пытались погнать овец к ступеням, они вместо этого сгрудились внизу.

– У тебя осталось зерно? – раздраженно спросила Элисон.

– Нет.

– Ладно. Не дай им подойти к той дыре. А я схожу домой за зерном. Скоро вернусь.

Элисон поднялась на верхнюю ступеньку и прыгнула в загон, где тут же уперлась в крепко сбитого человека. Опасаясь худшего, она подняла глаза.

– Эм. Привет, мистер Хатч. А мы ваших овец нашли.

* * *

Макс сожалел, что игрался с картой Элисон. Ей нужна была еще одна победа, еще одна причина чувствовать себя нужной, и все должно было обойтись без опасностей. Так что он просто «поменял» карту так, чтобы они вылезли наружу на ранчо мистера Хатча. Она бы спасла овец и почувствовала себя героем, вернула себе немного уверенности в себе.

Но все пошло наперекосяк, и Элисон действительно стала героем, когда спасла его от падения в пещеру и участи быть погребенным под овцами.

Теперь мама Макса решила не брать пленных. Проблема никак не могла сравниться с нашествием скелетов и лавой в саду, но, видимо, после скелетов и лавы любая совершенная ошибка считается фатальной, горько размышлял Макс.

К счастью, после последнего их приключения он решил перепрятать свой секрет из тайника в мастерской. Раз уж задача восстанавливать сад легла на него, он закопал его под посаженными им тыквами.

Идея оказалась блестящей – в этот раз мама Макса мастерскую нашла. Она забрала их инструменты, их станок и печь и начала методично разбирать башню Элисон на блоки.

Элисон со слезами на глазах спросила, выгонят ли ее из дома, и мама Макса, перестав злиться, спокойно ответила:

– Конечно, нет, милая. Мало что может разозлить меня настолько сильно. Пока ты поспишь в комнате Макса.

И она продолжила разбирать башню.

– Мам, моя комната довольно маленькая, – вмешался Макс. – Почему бы нам обоим не переехать в башню?

Его мама смерила его таким взглядом, что он замолчал.

Оставаясь верной своим словам, она поставила напротив кровати Макса еще одну и начала строить стену посреди его спальни. Она поместила дверь в стене собственной спальни, чтобы Элисон могла зайти и выйти – и чтобы Элисон не смогла прошмыгнуть мимо нее ночью.

– Ведите себя хорошо неделю, – сказала она через открытую дверь севшему на кровать Максу, – и я сделаю вам окно, чтобы вы могли переговариваться. Будете паиньками месяц – и получите дверь. Сможете заслужить доверие за год, и стена исчезнет. А через два я, может быть, снова построю башню.

Год. Два года. За это время может произойти столько всего. Он может умереть от скуки. Но, шлепнувшись на кровать, он подумал, что усвоил урок: маме не по душе раскопки под домом.

На следующее утро он застал Элисон сидящей за столом и загибающей пальцы – он понял, что она считает про себя блоки. Мама стояла у печи спиной к ним и готовила завтрак.

– Что ты задумала? Ты же не собираешься туда вернуться? – спросил он шепотом.

– Я должна.

– Из-за тебя нас посадят в клетку! Просто подожди немного, пока она не остынет. Тебе так необходимо возвращаться, что ты готова ее взбесить?

Элисон залилась краской.

– Я делаю доспех. Я хочу сделать комплект очень, очень хороших доспехов.

– Что? – Макс подумал, что цель эта крутая, но не настолько, чтобы пойти на риск и вызвать гнев его матери. – Но в чем необходимость их делать? Почему это так важно? Это для тебя?

Она покачала головой, и он с ужасом увидел, как ее глаза подергиваются пеленой слез. Он в панике бросил взгляд на спину матери и приник ближе к Элисон.

– Что я такого сказал? Что не так?

– Это для нее.

– Для кого? – нахмурившись спросил Макс.

Элисон бросила взгляд на его маму.

– Для нее, – по ее щеке скатилась слеза. – Я не могу потерять еще одного родителя, Макс. Я обязана ей всем. Я хочу, чтобы она была в безопасности, пока путешествует в одиночку. Если я отточу навык крафтинга, то смогу смастерить для нее доспехи, которые она сможет надеть, когда пойдет в город, и этим отблагодарю ее за заботу обо мне.

Макс хотел бы взять ее за руку и успокоить. Хотел закричать, что он вполне уверен: его мама бы предпочла, чтобы Элисон была обычным ребенком и оставалась в безопасности, а не рисковала жизнью, чтобы защитить его маму от воображаемой угрозы. Он хотел расслабиться и попросту удивляться тому, что эта причуда заставляла его послушную подругу преступать правила. А еще он понял, что у них больше общего, чем он думал.

Но вместо этого он передал ей салфетку, чтобы она утерла слезы. Его мама обернулась и поставила на стол тарелку с яйцами.

– Что случилось, Элисон? – спросила она, заметив, что та утирает слезы.

– Все то же, что обычно, – объяснила та, вяло улыбаясь. – Иногда на меня находит.

Мама Макса перегнулась через стол и обняла ее, отчего Элисон заплакала только горше.

* * *

Следующие несколько недель их наказания Элисон ходила до странного тихая, почти так же, как когда она только к ним переехала, одинокая и убитая горем. Макс хотел бы поговорить с ней наедине, но один из них всегда был под маминым надзором. Когда она пошла к мистеру Хатчу, чтобы помочь отыскать овец и заколотить дыры в его ферме, она взяла с собой Элисон.

Когда она отправилась в деревню, она оставила Элисон и Франсин дома и прихватила с собой Макса, заставив его нести ее инвентарь (и это означало, что свой он взять не смог). Да, он повидался с папой и посмотрел на проект, над которым тот работал, но в этот раз встреча с отцом оказалась не в радость – ведь он злился даже больше, чем мама.

Макс спросил Элисон, ходила ли она майнить, когда осталась одна, но та покачала головой.

Их наказание включало в себя помощь маме Макса: Элисон обсуждала с ней детали ее будущих проектов, а Макс нехотя разрабатывал с ней дизайны.

Работы у них хватало, этого не отнять, но они оба были несчастны.

Когда первая неделя прошла, мама Макса сдержала слово и, придя в его спальню с киркой – одной из добротно сделанных железных кирок Элисон, как заметил Макс, – пробила дыру в стене между их комнатами. Им пришлось убрать оставшийся после этого беспорядок, но теперь они наконец-то могли поговорить наедине.

– Я кое-что придумал, – сказал Макс, стоя у окна и смотря на лежащую к нему спиной на кровати Элисон.

– И что? – спросила та без интереса, перевернувшись и уставившись в потолок. – Мне нужно продолжать мастерить вещи. Просто… нужно.

– Я думаю, с ней все будет хорошо, Эли. Помнишь, как она управилась с тем скелетом?

– Что ты придумал? – спросила она, не обращая внимания на его слова. – Для этого надо ждать, пока она перестанет сердиться?

– А, она уже обо всем забыла, – беззаботно махнул он рукой. Сейчас он был слишком взволнован, чтобы беспокоиться о лишнем. – Я хочу тебе кое-что показать.

Элисон прижала подбородок к коленям и свернулась в клубочек.

– Нет, Макс. Она точно не забыла. Она не забудет о том, что мы натворили в саду, и когда мы попадемся в следующий раз, она припомнит нам и овец, и сад. Нам надо быть осторожнее.

– Тут ты права. Но я говорю не о том, чтобы майнить или даже крафтить, – ответил он. На миг он засомневался, а потом просунул сквозь окно книгу, положив ее в проеме, оставшемся после убранного блока. – Я говорю о чем-то гораздо большем.

Этим он хотя бы привлек ее внимание.

* * *

Макс передал книгу через окно с таким благоговением, словно та была очень хрупкой. Обложка дневника была сделана из потрескавшейся коричневой кожи. На обложке кто-то выжег неровный круг с двумя точками в середине, а сама книга выглядела сделанной вручную. Элисон взяла ее в руки и открыла на случайной странице: в заполнявших ее строчках говорилось о каких-то экспериментах автора с зельями.

– Где ты его достал? – спросила она, пробежав пальцами по странице и приглядываясь к зачеркнутым местам.

– В хижине, – ответил он. – Помнишь, ты спрашивала, где я нашел обсидиан, чтобы починить загон твоим овцам? – Она кивнула, все еще поглощенная изучением неаккуратных строк. – А нашел я не только обсидиан.

Она аккуратно перевернула страницу.

– Здесь многое перечеркнуто. И многого не хватает.

– Я думаю, это книга экспериментов – кое-что не сработало.

Элисон вернулась к рецепту зелья, позволяющего дышать под водой.

– Смотри, вот этот для того, чтобы дышать под водой, но я никогда не видела такого рецепта. Не знаю, для чего используют ферментированные паучьи глаза, но точно не для действенных зелий или заклинаний.

Макс нахмурился и, так далеко, как только смог, пролез в окно.

– Я этого не знал.

Ее брови взлетели вверх.

– Макс, это было на уроках базовых зелий. Если ты и этого не знаешь, как можешь интересоваться заклинаниями и зельеварением?

– Уроки были давно – и они были ужасно скучными, – заспорил Макс. – Кроме того, в книге все равно очень много крутых вещей. Читай дальше.

– Ладно – итак, некоторые записанные тут зелья похожи на настоящие. Еще есть кое-какие детальные описания заклинаний. О, а это неплохо. – Макс заставил себя помолчать, пока она читает, и только нетерпеливо перекатывался с носка на пятку. Он надеялся, она сама доберется до лучшей части, и ему не придется ее показывать, но Элисон застряла на странице с описанием того, как зачаровать оружие и броню.

– Макс, ты понимаешь, что с помощью этой книги я могу выковать броню, а ты ее потом зачаруешь? Мы можем зачаровать оружие! – в ее голосе звучали любопытство и оживление, которые, как он знал, появлялись в нем прежде, чем она соглашалась с его планами.

– Знаю! – ответил он. – Но листай дальше. Там еще лучше.

– Что может быть лучше зачарованного меча? – спросила она, все же переворачивая страницы. – Зачарованный шлем, – пробормотала она, читая.

Макс подождал, пока она доберется ближе к концу книги и увидит зарисовку. Предыдущие страницы заполнялись неряшливо и бессистемно, но эта выглядела так, словно на ней писал совсем другой человек. Почерк был мелкий и убористый, с точными измерениями и детальной зарисовкой большого прямоугольника, окруженного кубами обсидиана. В центре прямоугольника стояла пылающая чаша. Его заполняли воронки: внутрь конструкции было не заглянуть, даже если она и выглядела так, словно в ней нет блоков.

Под зарисовкой темнели четыре слова.

Она подняла взгляд на Макса.

– Это правда?

– Есть только один способ проверить! – воскликнул он, широко улыбаясь.

Элисон вновь посмотрела в книгу и провела пальцами по словам.

ПОРТАЛ В НИЖНИЙ МИР

Глава 5 Палка, кирка и приключение

Вот что Макс и Элисон знали о Нижнем мире:

В школе говорили, что это запретное, таинственное место, и дети не очень понимали, почему оно такое запретное, ведь никто не говорил им, как туда попасть.

Родители Макса говорили, что это миф, который рассказывали безумные авантюристы, бродившие иногда по городу.

Когда они спросили бабушку Элисон Дию, та прочитала им длиннющую лекцию о распространении лживых слухов и том, как дорого обходится легкомыслие – и говорила она так долго, что Элисон лишь спустя долгое время спросила себя, зачем же так серьезно готовиться к посещению места, которое даже не существует.

И во всех справочниках, которые они находили, это была глава, которую часто вырывали, но иногда забывали удалить из оглавления.

А что касается привычного использования слов, Элисон однажды задумалась: если они живут в Верхнем мире, то над чем конкретно он вообще находится?

Так что выяснили они следующее: это абсолютно точно место. Там точно опасно. И туда сложно попасть – или, по крайней мере, сложно выяснить, как туда попасть.

А потому Макс, разумеется, был уверен, что им туда очень надо.

* * *

Элисон настояла на том, чтобы выждать еще неделю – чтобы мама Макса официально разрешила им вместе выходить из дома, – и уже потом снова сбежать. Она была непреклонна, а без нее Макс идти не мог: он был не столь хорош в крафтинге и знал, что в хижине нужно будет кое-что починить. Он и не подозревал, насколько Элисон может раздражать его своим отказом наплевать на правила.

Он справлялся со своими чувствами тем, что избегал ее все последние дни их наказания. Это было несложно: мама все еще занимала их разными делами.

Элисон вежливо ждала, пока он остынет. Она знала, что он скоро вернется – он просто хотел, чтобы приключение началось немедленно. В глубине души Элисон не винила его, но не могла позволить себе и дальше раздражать маму Макса. Изнуряющее задание – зазывать (а иногда еще поднимать и носить) из пещеры овец мистера Хатча – доставило ей достаточно дискомфорта, чтобы вести себя осторожнее в том, что касалось следующей их вылазки.

Проблема заключалась в том, что они поднаторели в помощи маме Макса. Теперь она поручала им дела уже не столько, чтобы наказать, сколько из практических соображений. А когда мама Макса не пылала от злости на них, с ней рядом было вполне приятно находиться. Элисон все еще хотела пойти вместе с Максом в хижину, в которой тот нашел дневник, но тяжелая работа, которой их нагружали, ее выматывала.

– Вы оба хорошо поработали, – сказала как-то вечером мама Макса за ужином. – Я снимаю запрет на прогулки. Но больше в неприятности не влипайте.

Элисон благодарно кивнула. Но она помнила об обещании и, когда они с Максом вернулись в свои комнаты, выглянула в окно между стенами и сказала:

– Она не позволит нам сидеть без дела днем. Сегодня выходим.

Макс чувствовал себя на удивление уставшим. Он все еще был грязным после работы в саду и, уже почти заснув, лежал на спине.

– Уже? Я думал, ты хочешь выждать пару деньков, – застонал он.

– Ты шутишь? – спросила она. – Это ты раньше так рвался вперед…

Он со смехом сел, вновь вернувшись к привычному для себя радостному расположению духа.

– Конечно, шучу, – ответил он. – Идем.

Макс сказал, что нашел дневник в покинутой лесной хижине очень далеко от дома. Нужно было вернуться – ведь он не выяснил и половины тайн, которые там скрывались. К счастью, мама Макса днем посылала Элисон в сарай за инструментами, и та воспользовалась стоявшим внутри верстаком, чтобы второпях смастерить обычную кирку.

Она тихо сломала разделявшую их стену спальни, и они оба смогли выйти через дверь Макса.

Держа в руках факелы, они отправились в лес. Из оружия у них были только палка и деревянная кирка, и Элисон спросила, не смогут ли они раздобыть какое-то настоящее оружие или броню.

– Мы справимся и с одними факелами. Я хорошо знаю эти места, до несчастного случая я в свободное время отмечал их на карте. На тропинке вполне безопасно, и в хижине тоже.

Элисон все еще оглядывалась и широко распахивала глаза, пытаясь углядеть скрывавшихся за тенями мобов. Но тропа к хижине была чиста, а факелы отпугивали любопытных животных.

В самой хижине царила разруха. У Элисон перехватило дыхание, когда она поняла, что здесь случилось: на дом напали криперы. Она не любила криперов. Она отступила на шаг, подумала, что услышала в лесу шипение, и резко обернулась…

Никого. Она сбивчиво дышала, в голове звенела пустота. Макс исчез. Он что, бросил ее, как все остальные? Она осталась одна? Она сделала глубокий вдох и попыталась подавить панику.

Ее схватили за локоть, и Элисон грубо отдернула руку. Это был Макс – он выглядел взволнованным и обеспокоенным.

– Я расставил повсюду факелы, чтобы нас никто не потревожил, – сказал он, указав на дом. Теперь его со всех сторон заливал свет факелов. – Ты в порядке?

Она вытаращила глаза и молча кивнула. Он повернулся и пошел к хижине.

– Я не предупредил, что здесь такой беспорядок, извини, – он подвел ее к восточной стене – которой теперь и не было. – Я приношу сюда кучу вещей, прячу, чтобы мама не отобрала, – пояснил он, указывая на деревянные и каменные блоки. – Внутри безопасно.

Внутри горело еще больше факелов, согревавших их своим теплом. Макс прибрался, и теперь вместо стены из булыжников зияла дыра. Они забрались внутрь и увидели кое-какую мебель, кровать, печь и другие нехитрые вещи, нужные для жилья.

– Это ты еще подвал не видела, – сказал Макс, заметив ее выражение лица. Она выглядела расстроенной?

Она не знала, что и думать: она все еще вспоминала о семье.

– Чья эта хижина? – спросила она наконец, стараясь не выказать страх.

– Не волнуйся, ее бросили, – ответил Макс. – Давай я покажу тебе, что внизу.

Он зажег несколько факелов и расставил их по держателям, начиная с лестницы. Подвал медленно озарился светом. Элисон сдавленно вдохнула, разглядев книжные шкафы, столы зачаровывания, верстаки, станки, печи и сундуки. На стенах висели разнообразные картины, от хороших до ужасных (цветочные натюрморты и изображения холмов и бухточек были хороши; худшая была похожа на Странника края вблизи – а кто вообще станет его рисовать?). У дальней стены подвала, тянувшегося далеко за пределы хижины, в маленькое тайное окошко, которое Макс нашел в траве и расчистил, бил лунный свет.

– У этих вещей должен быть хозяин, – прошептала Элисон. – Никто просто так не оставит все это так лежать.

– Ну, кто-то же оставил, – откликнулся Макс. – А я… – Он умолк, когда Элисон ринулась мимо него к сундукам и открыла один из них.

– Здесь полно металла! – крикнула она. – Металла, золота и даже немного алмазов!

В другом сундуке оказались инструменты: кирки, лопаты и топоры из качественных материалов, которых, и Макс был в этом уверен, Элисон никогда прежде не видела. Большинство из них были в плохом состоянии и требовали починки, но все равно были лучше многих.

Она, наконец, нашла то, что искала – в третьем сундуке. Открыв его, она шумно вздохнула.

– Кто бы здесь ни жил, он был мастером. – Элисон достала меч и показала его Максу. Он был сделан из золота – и весьма искусно.

– Погоди, прекрати бегать и хвататься за что попало… – начал он, но она продолжила поиски. – И да, разумеется, здесь жил мастер, – добавил он, указав на станки и верстаки. – Я подумал, нам нужно спокойное местечко: тебе – чтобы крафтить, а мне… – он понизил голос даже несмотря на то, что они были под землей и далеко от остальных людей – чтобы проводить эксперименты.

Надежды Элисон сменились скепсисом.

– Спасибо, но я все еще не понимаю, как кто-то мог все это бросить. Даже если хижину сломали, и им пришлось переехать.

Макс сделал глубокий вдох. Он почему-то выглядел очень обеспокоенным, но не удержался от еще одной фразы.

– Я знаю, почему Чародея здесь нет. Давай я тебе покажу.

* * *

Элисон как язык проглотила.

Стоявший рядом Макс легко качался с пятки на носок, с нетерпением ожидая реакции, но ей на ум не шли никакие слова.

Далеко от хижины была поляна, освещенная по периметру факелами Макса. Хотя в хижине царил хаос, поляна осталась нетронутой: деревья были подрезаны, на траву падал мягкий свет от факелов, и все внимание притягивал к себе стоявший посреди поляны предмет. Огромный черный прямоугольник, поблескивающий под светом факелов обсидиановыми гранями. Элисон на мгновение застыла, и Макс гадал, не накричит ли она на него, но вот она пошла вперед и начала осматриваться. На краю поляны лежала аккуратная горка обсидиана, просто на случай, если Чародею захочется еще больше расширить врата.

А это были врата. Проход. И Макс хотел пройти сквозь него.

На горке обсидиана Элисон нащупала кремень, сталь и блестящую кирку.

Она оглядела конструкцию. Она была как минимум в восемь блоков высотой и в четыре – шириной.

– На это ушло столько обсидиана, – прошептала она. – Откуда он взялся?

Макс осмотрелся. Он не видел в округе ни лавы, ни воды, так что для того, чтобы достать обсидиан, кому-то пришлось копать довольно глубоко – или он сам сделал его и после оставил здесь.

– Это же… это же не то, о чем я подумала, да? – спросила Элисон.

– Это настоящий портал в Нижний мир! Он существует! И я думаю, что автор дневника там! – воскликнул Макс, не в силах больше сдерживать ликование.

– Ты взял обсидиан для починки загона из запасов Чародея, – она не спрашивала. Она словно была сбита с толку и хотела произнести слова вслух, чтобы удостовериться в реальности происходящего.

Он пожал плечами, досадуя, что она не подхватила его мысль и не озвучила ее логичное продолжение.

– Я подумал, что получится. И заинтересует тебя. Но, Эли, ты же понимаешь, что это значит.

Она покосилась на него.

– Нет, – сказала она, будто знала, к чему он ведет, но отказывалась это озвучивать.

– Все ты понимаешь, – отозвался Макс. – У нас есть дневник и припасы – все что нужно. Мы можем пройти сквозь портал!

– Ты с ума сошел? – закричала Элисон. – Мы дети! Мы даже взбесившихся овец остановить не можем! С чего ты решил, что мы, во-первых, сможем найти Чародея и, во-вторых, пережить то, что ждет нас на той стороне?

Макс указал за спину, на хижину.

– Потому что ты смастеришь нам оружие и броню, а я их зачарую. А затем мы спустимся в Нижний мир и спасем Чародея.

Глава 6 Разница между молнией и вспышкой света

Элисон нужно было время, чтобы все обдумать. Они вернулись в дом Макса, пробрались внутрь и восстановили стену в спальне, чтобы мама Макса ни о чем не догадалась. Элисон провела день, невнимательно выполняя странную работу по дому и саду, а ночь – лежа без сна, смотря, как плывет по небу луна, размышляя и слушая медленное дыхание Макса через окно в стене.

Она хотела лишь улучшить навыки крафта и смастерить маме Макса какую-то броню для защиты. А потом и для его папы, пусть он и жил пока в деревне. И да, она не знала, как собирается дарить им эту броню, не признавая при этом, что они с Максом крафтили гораздо чаще, чем знали его родители, но эту проблему она собиралась обдумать другой бессонной ночью. Сейчас она не спала потому, что обдумывала, как сделать броню для Макса – ведь Элисон хотела защитить и его.

Но я хочу сделать ему броню, чтобы защитить, а не чтобы он наделал глупостей и прошел сквозь портал в Нижний мир, думала она. Как я защищу его, если он наденет броню и отправится за Чародеем?

Она нахмурилась, почувствовав, что загнала себя в тупик, а после ее настигло озарение: Макс отправится туда в любом случае. Она узнала целеустремленность в его взгляде, когда он говорил о том, чтобы спуститься в Нижний мир – она означала, что он решил отбросить осторожность.

Элисон осторожничала всю жизнь. Что может быть осторожнее, чем разводить овец и делать одежду из их яркой шерсти? До того, как переехать к Максу, она никогда в жизни не майнила, не сражалась со скелетами, не забредала в брошенные лесные хижины.

Она бы могла продолжать осторожничать. Оставаться в безопасности. Могла отказаться от предложения Макса отправиться в Нижний мир и продолжить помогать его маме. Может быть, та обучит Элисон архитектуре. Может, спустя какое-то время ей даже разрешат смастерить верстак, при условии, что они с Максом не кинутся использовать инструменты для сумасшедших и захватывающих экспериментов.

Они могли бы, например, рубить деревья. Нет ничего более захватывающего, чем рубить деревья…

Она перевернулась, перечисляя в уме знакомые рецепты оружия и брони. И заснула, мечтая об алмазном снаряжении и переливающихся порталах.

* * *

– Если мы решимся на это, то должны быть уверены, что знаем, во что ввязываемся, – сказала Элисон, когда в ушах перестало звенеть от восторженных криков Макса. Его мама оставила их ненадолго одних, а сама пошла к мистеру Хатчу, проверить, как поживают его овцы – когда они спрашивали в последний раз, Колокольчик еще хромала, – и Элисон почти не сомневалась, что это проверка на послушание. Макс вытащил древний дневник, и они начали его изучать.

На первых нескольких страницах содержались рецепты еды. Некоторые были обычными, вроде рецептов жаркого из свинины и баранины, но в других использовались грибы и цветы – или мясо летучей мыши, обожженное в лаве.

– Ты уже это пробовал? – спросила Элисон, ткнув пальцем в рецепт засахаренных грибов.

– Нет, я не умею готовить.

– И хочешь быть чародеем, – Элисон потерла лоб. – Хорошо, а твоя мама пробовала их приготовить?

– Нет, нельзя, чтобы она видела этот дневник. Она его отберет! – воскликнул Макс.

– Многое, о чем говорится в дневнике, нам в школе не показывали, – пояснила она, перелистнув страницу. – Не знаю, стоит ли верить этому «Чародею», как ты его называешь.

– Но портал настоящий! – возразил Макс. – Мы точно это знаем.

– И из-за этого ты готов рискнуть нашими жизнями? – спросила она, кинув на него сердитый взгляд. Она перевернула страницу. Несколько остались пустыми – наверное, чтобы в будущем вписать новые рецепты, – а следующая часть была, очевидно, посвящена механизмам.

Рисунки в ней были прорисованы детально и с большой любовью, художник положил тени и добавил инструкции, как воспроизвести механизмы блок за блоком.

Почему Макс не назвал автора «Строителем»? Кто бы ни написал это, он явно был умелым архитектором. На первой странице части были планы по постройке сложной системы добычи горных пород, с ленточными конвейерами, стремянками и лестницами. На другой – детально изображенная система туннелей для глубинных раскопок, с укрепленными стенами. Этот способ копать был гораздо безопаснее того, что использовали Элисон и Макс. Потом рисунки стали фантастичнее: плавучий, горящий пламенем маяк, возвышающийся высоко над деревьями. Подводное поместье (с пометкой архитектору перед началом постройки посмотреть планы и рецепты того, как дышать водой) вместе с загонами для кальмаров. Автор упустил, что кальмар мог бы проплыть над или под загоном, но рисунок был сделан хорошо, и покорные кальмары на нем спокойно сидели в загонах. Огромное сооружение, похожее на железную дорогу, взлетало и падало, точно линия холмов, а по рельсам ползли сцепленные друг с другом вагонетки. Постройка, кажется, служила лишь одной цели – веселью.

Стоило ей перейти к следующей главе, как почерк снова стал неразборчивым: иногда автор расстраивался и от злости перечеркивал целые главы. Элисон заметила на полях пометки Макса, который то пытался разгадать, что было написано на страницах ранее, то подбадривал автора, словно его слова могли вернуться назад во времени и поддержать расстроенного Чародея.

Она задумалась, насколько книга увлекла Макса. В нем то и дело вспыхивал и угасал интерес к чарам: он считал, что чары – это круто, но не настолько круто, чтобы изучать их в школе.

К тому же, было трудно испытывать восторг, когда преподаватель на каждом шагу требовал от учеников осторожности и учил их лишь легким чарам – и то, только после нескольких часов лекции об истории чар, то есть после ланча, когда все становились сонными. Теперь у них были загадочный рукописный дневник, покинутая хижина и нужные инструменты для всего, о чем они мечтали. Кто бы вообще отказался изучить чары?

Например, Элисон. Ее гораздо больше интересовало, как создать добротный шлем из сияющего золота, а не то, как заколдовать его, чтобы дышать в нем под водой. Она думала о всем том золоте, что лежало в сундуках под хижиной, и сжимала и разжимала пальцы, сгорая от желания приступить к работе.

Она сделала глубокий вдох и терпеливо начала перечитывать дневник. Ближе к концу шли все более неряшливые рецепты и техники, поверх многих из них было написано «ПРОВАЛ». Некоторые автор вырвал. Немного поразмыслив, Элисон решила, что у нее есть кое-какая работенка.

* * *

Мама Макса с большой неохотой разрешала им оставаться вдвоем, но она сняла запрет на совместное времяпрепровождение – и всегда проявляла сочувствие к Элисон, когда та хотела сходить домой, чтобы что-то взять или присмотреть за овцами. А пока, раз уж Элисон сидела наказанная, за ее овцами, по просьбе мамы Макса, следил мистер Хатч.

Элисон чувствовала, что тот везде вышел проигравшим: они с Максом прокопали в его ферме дыру, его овцы рухнули в эту дыру, ему пришлось тяжело трудиться, чтобы вытащить их наружу – и в награду за свои беды мистеру Хатчу, вдобавок к его собственному порядочному черно-белому стаду, всучили разноцветных пестрых овец Элисон. Но он согласился, потому что жалел Элисон из-за случившегося.

Однако Элисон все равно хотела проверить, как они поживают – пусть теперь и на полях мистера Хатча. Овцы довольно бродили вместе со своими черно-белыми собратьями, но Элисон была уверена: Яблочку и Маленькому принцу не терпелось сбежать и пробраться к воде, а может и найти себе друга-кальмара.

Она почесала Яблочко по переносице.

– Когда-нибудь тебя отсюда выпустят. Но сегодня я тебя забрать не могу.

Овца смотрела с недоверием, но Элисон нечем было ее убедить, и она лишь пожала плечами.

Она с тяжелым сердцем подошла к тому, что осталось от ее дома. Никто так и не закопал огромную яму, а дерево так и стояло сломанное. Она почувствовала себя еще хуже, осознав, что раз она была последней выжившей из семьи, то прибираться здесь – ее работа. Кому еще, по ее мнению, было этим заниматься?

Она лишь соорудила лестницу, по которой могла подниматься в оставшиеся целыми комнаты. Забравшись по ней, она вошла в мамин кабинет.

Здесь еще висела картина с маками, стояли стол и сундук. Элисон не осматривалась здесь со времени переезда, знала, что и сейчас времени на это нет, но решила забрать все, что сможет унести, вдобавок к вещи, за которой пришла.

Она обыскала мамин стол и быстро обнаружила то, что искала – почти пустую книгу. Ее мама использовала ее практически так же, как Чародей: здесь были записи различных вариантов цветовых сочетаний и стилей флагов, за ними следовала страница с перечислением домашнего скота и кличек овец, которых скрещивали для выведения потомства с более чистой и яркой шерстью и уменьшения случаев родственных связей. Но если не считать первые десять страниц, книга была пуста.

Она забрала еще несколько маминых книг, пару семейных фотографий и столько шерсти из маминых запасов, сколько могла унести. Спустившись по лестнице, она увидела мистера Хатча и овец. Она помахала, но постыдилась поприветствовать его или завязать беседу. Но в этот раз она хотя бы была на нужной стороне его фермы.

* * *

Макс не скрывал своего возмущения, когда узнал, что она хочет переписать дневник в пустую книгу.

– Я уже разгадал большинство записей. Мои записки верны, – сказал он, скрестив руки.

– Я и не говорю, что они неверны, – отозвалась Элисон. – Просто в переписанном виде будет чище. Я готова переписать и твои заметки – но дневник изорван, покрыт пятнами воды, подпален, многое зачеркнуто.

– Знаю! Это-то и здорово!

– Слушай, я просто хочу добавить и свои замечания. Если так хочешь, продолжай работать с неряшливым дневником.

– Я много чего выяснил, – сказал он, сжав дневник в руках, словно она хотела его отобрать. – Почему бы не продолжить?

– Нужно будет проверить кое-что, прежде чем приниматься за работу. Если я перепишу записи, это никак не повредит дневнику, Макс.

Позднее тем же вечером Макс ходил кругами по подвалу хижины и недовольно косился на то, как Элисон переписывает в пустую книгу еще один «неудачный эксперимент».

– Можешь перестать на меня зыркать, – спокойно заметила она. – Не моя вина, что эксперимент провалился.

На варочной стойке напротив еще вился в воздухе дымок над останками неудачного зелья – хоть Макс и вылил на него ведро воды. Элисон попробовала приготовить по рецепту зелье проворства, и провал был столь грандиозным, что бутыль с зельем расплавилась, оставив после себя на станке изогнутое подобие стекла.

– Может, ты где-то напутала, – заявил Макс.

– Может, в настоящие зелья не надо добавлять ферментированные глаза паука, – откликнулась Элисон.

Она усердно составляла список рецептов – удачных (куда вошли, слава Богу, заживляющее зелье и зелье регенерации) и неудачных: зелье засахаренных грибов, которое должно было на час окрасить все, к чему ни притронься, в зеленый цвет, и зелье, от которого у человека должны были вырасти перья. По счастью, последнее взорвалось раньше, чем Макс успел его выпить. У Элисон было предчувствие, что добром это бы не кончилось.

Она проверила печь: золото уже почти расплавилось.

– Я начинаю волноваться, – сказала она. – Если Чародей не смог приготовить настолько простые зелья, то почему ты считаешь, что его портал в Нижний мир работает? Почему ты вообще считаешь, что он через него прошел?

– Потому что мы его видели! – Макс ткнул пальцем в стену, за которой ждал их портал. – Кто бы стал строить портал, чтобы потом сквозь него не пройти?

– Мы видели кучку обсидиана, построенную в форме портала. Мы не можем знать, работает он и есть ли там вообще кого спасать.

– Я все равно буду готовить по этим рецептам, поможешь ты мне или нет, – упрямо сказал Макс. – Что насчет этого? Сделай пару ботинок, а я попробую на них взлететь.

Она заглянула через его плечо. Он указывал на рецепт с несколькими примечаниями и зачеркнутыми словами – но чары эти, попросту говоря, должны были сделать сотворившего их легким как перышко и помочь ему прыгать на дальние расстояния.

– Это пробовать довольно опасно, – с сомнением протянула Элисон.

– Нет-нет, все будет хорошо. А что насчет тех ботинок? – спросил он, указав на стену, у которой Элисон аккуратно выставила принадлежности, на которых Макс мог опробовать чары. В конце ряда стояла пара обычных кожаных ботинок.

Она вздохнула. Нравится ей или нет, а пришли они сюда именно за этим.

– Конечно, попробуй.

Он подскочил, схватил сапоги и подбежал к столу зачаровывания и стоявшему рядом с ним книжному шкафу. Он вытащил с полки случайно выбранную книгу и, нахмурившись, пробежался по страницам.

– Она скучнее, чем дневник! – пожаловался он.

– Но, наверное, и точнее.

Макс порылся в одном из сундуков с магическими припасами и приступил к работе, предпочтя лежавшим здесь же книгам о чарах дневник. Он прищурился и прочел одно из зачеркнутых слов.

– Ты не думал, что автор зачеркнул их не просто так? – спросила Элисон, но он на нее шикнул.

Она пожала плечами и достала золотой шлем, который сиял такой красотой, что она могла им лишь любоваться. Впервые за все время она была уверена, что, если они попадут в Нижний мир, она сможет там выжить.

Другую часть комнаты озарила яркая вспышка света.

– Готово! – крикнул Макс. Он помахал над головой ботинками.

Ничего не взорвалось. Элисон нахмурилась. Пока они добились небольших успехов, но этот, если честно, выглядел многообещающе.

– Хорошо, – протянула она.

– Давай их опробуем! – Макс поскакал вверх по лестнице с такой легкостью, будто уже надел сапоги.

Когда она поднялась наверх и снова увидела Макса, тот уже наполовину вскарабкался на ближайший к хижине холм.

– Может, тебе лучше опробовать их внизу? – спросила она, смотря на залитый лунным светом холм.

– Не-е, – отозвался Макс, уже успевший стянуть ботинки. Он скинул их с холма и натянул сапоги. – Вперед!

– Хорошо, сначала попробуй прыгнуть, как обычно… – начала Элисон, но Макс уже исчез.

Он с радостным воплем оторвался от вершины холма и завис в воздухе. На восхитительный краткий миг Элисон решила, что он и правда смог удачно что-то зачаровать. Но потом Макс перевернулся вверх тормашками, затрясся в воздухе и шлепнулся на землю. Его победный крик превратился в стоны боли – он покатился с холма с задранными вверх ногами, и ботинки удерживали его ступни высоко, мешая ему подняться.

– А теперь ты прекратишь испытывать всякое на вершине холма? – крикнула ему Элисон. Он не ответил, и она побежала за ним.

Им повезло, что они запомнили, как смешать простые исцеляющие зелья, и успели наварить их, прежде чем что-то испытывать – как раз на такой случай. Когда Элисон влила в рот Максу зелье, он закашлялся и открыл глаза.

– Ну что, сработало?

– Это ты вырубился, ты мне скажи, – ответила она, заставляя его выпить больше. Он отпихнул ее руки и сам взял бутыль, с гримасой боли вливая в себя остатки зелья.

– Может, надо перестать тебя слушать, – пробормотал он.

– Так это я виновата? – недоверчиво уточнила она. – Может, надо перестать зачаровывать вещи и варить зелья с ферментированными паучьими глазами! Что за страсть у твоего Чародея к паучьим глазам? Я молилась, чтобы они у тебя закончились, и ты перестал их везде пихать, но я проверила – а у тебя там целый годовой запас!

– Они полезные, – ответил Макс, потирая затылок.

– Для чего? Назови хоть один сработавший рецепт с паучьими глазами! – крикнула Элисон. – Выглядит так, будто твой Чародей нашел их по скидке и решил закупиться впрок, чтобы добавлять их в каждое зелье подряд!

Он скривился от ее громкого голоса.

– Не кричи, пожалуйста, – простонал он, чувствуя на лбу шишку, которую не вылечило зелье.

– Мы и близко не подошли к тому, чтобы пройти через портал в Нижний мир, Макс. Нас убьют!

– Элисон, я не могу пойти туда без тебя. Просто позволь мне кое-что испытать.

– Макс, я не хочу умереть. И не хочу, чтобы умер ты. Нельзя быть уверенными, что мы не попадем прямо в толпу мобов, если пройдем через эту штуку. Бабушка всегда говорила мне не прыгать, если не знаешь, где приземлишься. Кроме того, твой Чародей, скорее всего, при активации использовал паучьи глаза.

– Нет, не использовал. Но он был уверен, что они усилят чары на двери.

Элисон помедлила.

– Погоди. Откуда ты знаешь, что это мужчина? Я думала, ты ничего о нем не знаешь.

Макс осушил еще одну бутыль с зельем, может быть, медленнее, чем следовало.

– Кажется, я видел где-то в дневнике, как он упоминает, что он чей-то дед, племянник или что-то вроде, – сказал он, прочистив горло.

Элисон прочитал дневник от корки до корки.

– Я такого не видела.

– Это было в одной из зачеркнутых частей, – сказал он, не глядя ей в глаза. И вздохнул. – Слушай, если я докажу, что чары Чародея работают, ты подумаешь об этом?

– Это очень большое «если», Макс, – ответила Элисон. – Это «если» блоков в семнадцать высотой.

– Такое я построить смогу, – задумчиво отозвался Макс.

– Неважно. Уже поздно. Нужно возвращаться домой, – сказала Элисон, и он кивнул. Он поднялся и тут же упал лицом вниз, а его ноги взмыли в воздух. Он забыл о неумело зачарованных летучих сапогах.

– Выкини их, – нетерпеливо посоветовала Элисон.

Он согнулся пополам и высвободил ногу из сапога. Тот выпрямился и с важным видом завис в воздухе, словно поджидал другого человека, которого сможет обдурить. Теперь лишь одна нога Макса болталась в воздухе – он дергал ей и пытался снять второй ботинок.

Элисон смотрела за его попытками, сдерживая смех.

– Ты правда думаешь, что мы можем сделать портал в Нижний мир, спасти Чародея и вернуться домой живыми? Да мы и жука из ванны спасти не можем, вот как у нас дела!

– Помоги мне! – крикнул он, вертясь по кругу вслед за крутившимся ботинком.

Она с усмешкой скрестила руки на груди.

– Может быть.

* * *

Они пробрались домой, починили стену и легли спать. По крайней мере, Элисон. Она так устала, что немедленно провалилась в сон без сновидений. Через несколько часов она, как и всегда, проснулась от того, что мама Макса приоткрыла дверь и ласково позвала ее по имени. Она со стоном села в кровати. Она бы ни за что на свете не променяла их ночные вылазки в тайную хижину, но вынуждена была признать, что слишком много часов на ногах не проходили даром. Она застонала и потерла лицо, поморгала. И обратила внимание на низ кровати, где что-то ровно сияло у ее ног.

Это был золотой шлем, сделанный ей вчера, но сиял он по-другому, точно по-волшебному. Она огляделась, но если Макс и проник сюда ночью, то очень хорошо замел следы. Она удостоверилась, что мама Макса плотно закрыла дверь, подняла шлем и осмотрела его. Как Макс и говорил о зачарованных сапогах, от вещицы слегка пощипывало кожу, пока Элисон вертела его в руках.

Она ни за что бы его не надела. Но Макс явно возвращался в хижину. Она разрывалась между раздражением от того, что он ушел без нее, волнением от того, что он зачаровывал вещи в одиночку, без подстраховки, и радостью от того, что он сделал для нее подарок.

Если за завтраком ей удастся отвлечь маму Макса, надо спросить его, для чего эти чары.

К счастью, этим утром маму Макса отвлек новый проект, с которым папе Макса нужна была помощь в городе.

– Сегодня я оставляю дом на вас, дети, – предупредила она. – Мне нужно работать над новым крылом Серебряного особняка.

– Разве не так зовет свой дом торговец мистер Джордан? – нахмурился Макс.

– Да, – со вздохом ответила его мама.

– А мы можем дать имя нашему дому? Вроде «Летающей крепости» или другое какое-нибудь? – спросил он.

– Он не летает. И это не крепость, – указала Элисон.

– А дом мистера Джонсона сделан не из серебра, – парировал Макс. – Он просто манерный.

– И он может себе это позволить, – напомнила мама Макса. – Он платит нам максимальную ставку за дом, которому он с гордостью сможет присвоить любое глупое название.

– Когда-нибудь я разбогатею настолько, чтобы и самому давать вещам глупые имена, – объявил Макс.

– Мне бы лишь хотелось, чтобы ты дожил до этого далекого «когда-нибудь».

Макс закатил глаза.

– Я уже несколько недель не был на грани смерти, мам.

Элисон подумала упомянуть прошлую ночь, но он только сильно ударился головой, да и, к тому же, узнай его мама о хижине, они больше никогда не выйдут из своих комнат. Его мама выкопает яму, засунет их туда, засыплет землей и скажет им не выходить до совершеннолетия.

Его мама ушла, напомнив им не выходить из дома – что они и сделали, стоило ей только пересечь полянку и исчезнуть.

– Так, а теперь честно – что ты с ним сделал? – спросила Элисон, держа в руках сияющий шлем. – И почему ты вернулся в хижину без меня?

– Хотел доказать, что дневник полезнее, чем ты думаешь, – ответил Макс. – Я зачаровал его, и, надев его, ты сможешь заглянуть в будущее.

Элисон скептически нахмурилась.

– Это невозможно. Это же один из провалившихся элементов, да?

Макс не обратил на вопрос внимания.

– Давай, примерь его, – с азартом призвал он.

Она покачала головой.

– Я видела, что сделали с тобой сапоги. Подозреваю, что ты добавил паучьих глаз и проклял его. – Она кинула шлем ему. – Сам примерь.

Он нахмурился и скорчил рожицу, притворяясь смертельно оскорбленным.

– Ну и ладно. Ну и не верь.

Он осторожно надел шлем. Тот налез до лба и закрыл почти три четверти лица, оставив без защиты лишь небольшую часть подбородка. Элисон, затаив дыхание, ждала, пока – ну, пока произойдет что-нибудь, из-за чего они поймут, что шлем прокляли или плохо зачаровали.

– Я вижу, что ты очень польщена моим подарком! – сказал Макс. Он снял шлем и усмехнулся Элисон. – И это абсолютно нормально, Эли.

– Класс, – пробормотала она. – Отдай обратно.

Шлем подошел ей идеально, и на момент она испытала гордость за свою работу. Она бы с удовольствием просто сидела весь год в хижине Чародея, крафтила вещи и даже не касалась стола зачарования. Она подождала, но никаких видений будущего так и не появилось.

– Я ничего не вижу, – сказала она.

– Правда? Странно. Я был совершенно уверен.

– Может, действие было однократным? – предположила Элисон, не в силах скрыть разочарование. Но если раньше сработало и Макс увидел ее радостной, то почему она расстроена сейчас?

Она отбросила эти мысли прочь.

– Бесполезно. Но хотя бы без негативных эффектов.

– Чары сработали, – сказал он обиженно. – Я знаю. Просто не уверен, как.

Она тут же поняла, что была к нему слишком сурова.

– Слушай, Макс, я верю, что ты его зачаровал, – она смотрела ему в глаза, пока он не поднял на нее взгляд. – Мы еще узнаем, как.

– Да ну, не ври мне. И не трать мое время, – он развернулся и потащился к хижине.

Она схватила его за плечо и развернула обратно.

– Макс. Если после твоих чар он не взорвался, и на провал ничего не указывало, значит все, скорее всего, сработало. Просто нужно понять, что именно ты сделал.

– Ты сама сказала, что это бесполезно, – буркнул Макс.

– Откуда мне знать? Я в чарах не разбираюсь! А ты – да. Ты веришь, что наложил на шлем работающие чары? Правда?

Он помедлил, его гнев улетучился.

– Да, – признал он.

– Тогда мы все выясним. Вместе. Хорошо?

Он кивнул.

– Хорошо. Спасибо.

Она снова надела шлем, но все же не почувствовала ничего, кроме небольшой щекотки. Пока они возвращались в хижину, она поняла, что сказала правду. Она действительно верила, что он изучит чары. Он действовал поспешно и опрометчиво, но ума ему было не занимать.

Глава 7 Несомненный бабах

Мама Макса понимала, что что-то происходит.

Чем больше Макс читал о чарах в дневнике, тем быстрее улетучивалась досада от неудачи со шлемом. Теперь Макс с удовольствием готовил дома завтраки, обычно поднимаясь раньше мамы, чтобы попрактиковаться в готовке – и улучшить навык для готовки по рецептам из дневника. Элисон показала ему, как пользоваться улучшенной печью и кухонной утварью, и его познания в варке и смешивании так выросли, что его стряпню даже можно было есть.

Его мама, разумеется, была благодарна ему за помощь, но она даже не сомневалась, что в Инструкции о том, как быть мамой, написано: нельзя игнорировать внезапное стремление ребенка помогать, – что-то тут не так.

– Что на тебя нашло? – спросила она, подозрительно косясь на бараньи отбивные, приготовленные сегодня Максом. – Ты меня отравил?

– Мама! – протестующее воскликнул он. – Ребенок что, не может сделать маме приятное?

– Нет, – ответила она. – Это и правда неслыханно.

– Я думаю, он имеет в виду, что мы и так заставили вас понервничать за последние несколько недель, – сказала Элисон, откусив от отбивной. – Мы подумали, что должны сделать и что-то приятное. – Она проглотила. – Вот видите? Никакого яда.

«Отлично сработано, – подумал Макс. – А еще мы не хотим, чтобы ты замечала, насколько лучше стали наши домашние инструменты». Элисон настаивала на том, чтобы продолжать их улучшать. Она говорила, отчасти это для практики, а отчасти – из-за вины, которую она чувствовала, обманывая его щедрую маму. Она предлагала наколоть дров для печи, чтобы Макс приготовил ужин, а потом, уйдя со старым железным топором, возвращалась – с дровами и новеньким блестящим топориком. Его мама этого так и не заметила.

В тот день, когда он пытался зачаровать шлем Элисон, его взгляд на мир кардинально поменялся. Когда он услышал, что Элисон заснула, он улизнул в лес. Когда она раскричалась из-за паучьих глаз, Макс понял, что, как бы его это ни раздражало, она могла быть в чем-то права. Он подумал, что, возможно, Чародей добавлял в записи рецептов паучьи глаза как раз затем, чтобы ими никто не пользовался. И если ему удастся понять какой ингредиент – если он был – тот заменил на паучьи глаза, то рецепты могут и сработать. Стоило ему до этого додуматься и обнаружить запасы лазурита в хижине, как дело пошло на лад.

Элисон сказала, что обдумает идею пройти сквозь портал. Макс все больше оттачивал свои навыки, и если она в него верила, то могла и помочь. Он знал, что Чародей в Нижнем мире, и был уверен, что тот в беде. Может, он и не убедил в этом Элисон, но он знал, что она не бросит его одного.

Его мама понемногу смягчала их наказание, так что теперь они с Элисон и впрямь могли работать днем, при условии, что выполняли свои обязанности по дому. Они не копали под холмом, не рубили деревья и не прорывали случайно насквозь соседские фермы, чем почти усыпили материнские подозрения. Пока они следовали правилам: возвращались домой до заката, не ранились и не получали ожогов, пока крафтили, – беспокоиться им было не о чем.

Когда они очистили бахчу от остатков скелетов и охладили лаву, вылив на нее ведра воды, осталось убрать с нее кучу образовавшегося камня.

– Я думал, из воды и лавы получается обсидиан, – посетовал Макс. – Но, кажется, это так не работает.

– Наверное, для этого нужно стоять рядом с источником лавы, – предположила Элисон.

Макс открыл было рот, чтобы предложить вернуться в найденную ей пещеру, но она бросила на него сердитый взгляд, и он передумал.

– Мы могли бы забрать блоки из овечьего загона, – сказала Элисон, пока они отдыхали, утомившись вытаскивать из сада булыжники. – Но зачем они тебе? Нам больше не нужно. Портал готов.

– Но не думаю, что обсидиана может быть слишком много. Если мы уйдем от портала в Нижнем мире, нам придется построить еще один! Но если мы заберем те блоки, то как починим дыры в загоне? – спросил Макс.

Она взглянула на него и рассмеялась.

– Настоящим деревом, блоками забора или ворот – ну знаешь, чем-то подходящим. А не ценным камнем.

Он пожал плечами.

– Ну сработало же, нет?

– А еще можно было бы держать овец в доме, но мы этого не делаем, – возразила она.

Он очень громко вздохнул.

– Ну хорошо, давай заберем блоки из загона.

– И починим загон, – напомнила Элисон.

– И починим загон, – согласился Макс.

К сожалению, алмазную кирку они хранили в хижине, вдали от глаз мамы Макса. Они ничего не могли поделать с обсидиановыми блоками, закрывавшими дыры в стене загона.

Мистер Хатч ненадолго вернул некоторых овец в их загоны, сказав, что ему нужно преподать вожаку урок уверенности в себе, и Маленький принц вместе с Яблочком стояли у ограды, с надеждой смотря на ребят, но те только и смогли, что стучать кирками по тяжелым блокам, пока не сдались.

– Тебе хватит и того обсидиана, что лежит в хижине, – заявила Элисон, убрав инструмент.

– Извини за ограду, – ответил Макс. – Мне показалось, что идея хорошая.

– Ну, идея с обсидианом сработала, но это все равно что майнить камень алмазной киркой, – сказала она печально. – Идем.

Вернувшись в хижину, они обнаружили в одном из сундуков Чародея запас обсидиана. Этого запаса и того, что удалось собрать около портала, было более чем достаточно для постройки еще одного. Хотя Макс горько сожалел о потраченном на загон камне, он признавал, что больше им не нужно.

Когда Элисон смастерила достаточно снаряжения, она почувствовала, что пришла пора хотя бы испытать портал. Это снаряжение и дополнительный обсидиан они хранили в сундуке у портала. Элисон задрала голову, осматривая его.

– Этот портал просто огромный. Слишком большой для своей задачи.

– Как может портал быть слишком большим? – спросил Макс, в изумлении глядя на портал. – Большой он или маленький, это дверь.

– Ну это же трата ресурсов, нет? – спросила она. – Обсидиан достать нелегко, и если тебе нужно попасть с Нижний мир, если он существует…

– Он существует, – перебил Макс.

– Если он существует, то почему не использовать минимум ресурсов? Зачем добывать двадцать шесть блоков, когда нужно только четырнадцать? – Она бросила взгляд на чертежи. – В целом, нам хватит и десяти. По крайней мере, твой Чародей пишет, что нам не нужно достраивать углы. – Она указала на другой чертеж портал в углу страницы. Он выглядел как прямоугольник, но четырех блоков в углах не хватало.

– Десять? И все? – Это недостаточно впечатляло. Когда Макс воображал себе портал в Нижний мир, он думал об огромном зияющем проходе, а не о дверце чуть больше его входной.

– По счастью, десять у нас уже есть, – сказала она. – Если хочешь подождать, пока не появятся еще двадцать, я, безусловно, буду рада остаться дома, а ты поищешь обсидиан.

Макс, если честно, думал, что в приключении ему столько математики не понадобится.

– Ладно, неважно. А мы можем его запустить?

Она прикусила губу.

– Думаю, мы можем посмотреть, работает ли он. Но только посмотреть, обещаешь?

Он кивнул и кинулся за огнивом. Когда он вернулся, Элисон все еще изучала то, как устроен портал.

Макс решил, что самым сложным в создании портала было начертить чертеж и добыть материалы. Если кто-то сделает это за вас, то вам останется только сделать последний шаг: поджечь середину портала и активировать его. (Они не стали добавлять в огонь паучьи глаза, как говорилось в приписке. Макс достал один из кармана, но Элисон так сердито посмотрела, что она засунул его обратно.)

Элисон нагнулась, вытащила из сундука свой золотой шлем и погладила его.

– Все еще не верится, что нам хватило золота на целый шлем, – сказала она, пока Макс пытался высечь искру. – Я думала, что работать с редким сырьем сложнее, но с золотом у меня не было никаких проблем.

– Попробуй его зачаровать, – мрачно отозвался Макс. – Это сложнее.

Она подняла на него взгляд.

– Не работает?

Он разочарованно вздохнул и поднялся.

– Может, сама попробуешь? Ты лучше меня управляешься с огнем. – Он передал ей огниво. Поколебавшись, она приняла его, взамен отдав шлем. Сев у портала, она попробовала высечь из огнива искры.

Сейчас он видел за порталом лишь поляну, цветы и деревья. Но если они сделают все правильно, то скоро здесь появится сияющий портал в другой мир. Он нетерпеливо улыбнулся.

– Поверить не могу, что мы наконец это делаем.

– Если честно, я тоже. Я все еще жду, что что-то пойдет не так, – призналась Элисон, снова чиркая огнивом. Она поднялась и отступила на шаг. – Я все еще не уверена, хорошая ли это идея.

– Что? – спросил он, с трудом переведя взгляд с прекрасных черных блоков на нее. – Теперь ты и активировать его боишься?

Он вырвал из ее рук огниво.

– Дай сюда, сам сделаю. Давай просто проверим, работает ли он. А потом пойдем домой. Обещаю.

Элисон промолчала. Она смотрела на портал так, словно тот ей угрожал.

– Неужели тебе нисколечко неинтересно посмотреть, работает ли он? – с отчаянием спросил Макс.

Она сдалась и отвернулась, расстроенно всплеснув руками.

– Отлично, активируй его – а потом мы пройдем сквозь портал, потому что ты снова найдешь причину заставить меня сделать этот шаг, а потом мы попадем в другой мир, в котором непонятно, что делать и как себя вести, а потом мы, скорее всего, умрем, или еще что похуже случится.

– Ну да, мама узнает. Это было бы хуже, – сказал Макс, чиркнув огнивом сильнее, чем собирался. Появившаяся искра тут же погасла. – Почему ты всегда думаешь о самом плохом варианте? Конечно, мы наделали глупостей, но подумай о вещах, которые получились! – Чирк. – Мы научились крафту, чарам, зельеварению и даже готовке. Из каждой нашей ошибки мы извлекли выгоду, и не одну! Столькому научились! – Чирк.

– Не важно, какие мы теперь ученые! Если хоть что-то пойдет не так и все провалится, нам не помогут и все знания Верхнего мира, – сказала она, смотря на огниво. – И ты делаешь все неправильно, дай…

Чирк.

Макс потерял терпение.

– Я не хочу его тебе отдавать! И знаешь что? Я не хотел, чтобы ты к нам переезжала! Не хотел, чтобы мама обращалась с тобой, как с дочерью, которой у нее никогда не было, чтобы строила тебе целое отдельное крыло дома. Я не хотел схлопотать наказание и делить с тобой свою спальню! – Он снова чиркнул огнивом. – И ты храпишь.

Элисон накинулась на друга.

– Это неправда, – зло произнесла она. И выхватила огниво из его рук. – А ну отдай сюда!

Чирк!

Зажглась искра.

Глаза Элисон округлились, ее лицо залил фиолетовый свет.

Воздух позади Макса затрещал, загудел, он почувствовал, как его притягивает к порталу. Но он не обращал внимания: ему было куда смотреть. Пока они строили и спорили, время летело незаметно. Теперь солнце уже клонилось к закату, и выходящие ночью мобы выбрались посмотреть, что это здесь происходит. Из-за хижины с тихим шипением выглянуло ужасающее зеленое лицо. Затем появилось и длинное безрукое тело, перемещающееся на трех ногах.

Он совершенно растерялся. Его учили простейшим навыкам того, как избежать атак криперов – таким вещам родители учат детей с рождения – но все эти пункты совершенно вылетели у него из головы. Сначала он был так взволнован и рад, потом зол, а теперь удивлен и напуган. Надо было застыть? Бежать? Вырыть нору и спрятаться?

И что сделает Элисон, если его увидит?

Фиолетовое свечение портала отбрасывало на поляну неземной свет. Элисон все еще смотрела на него, изумленно улыбаясь. Она не слышала и не видела, как появился тот же монстр, который уничтожил ее дом. Крипер приближался, переступая тремя ногами и шипя громче.

Макс протянул руку и схватил Элисон за запястье.

– Ты прав, – сказала она. – Это потрясающе.

– Элисон, – тихо позвал Макс. – Нам надо бежать.

– Но мы только зажгли его! А ты на него даже не посмотрел… – Он обернулась, увидела то же, что и он, и в панике судорожно вздохнула.

Крипер подбирался все ближе. Шипел громче. Элисон тихо пискнула от ужаса. Огниво упало на землю.

– Элисон, я не могу вспомнить, что нам делать, – сказал Макс, оглядываясь в поисках того, чем сможет запустить в приближающееся к ним чудовище. Крипер мелко затрясся, и Макс вспомнил лишь об одном способе спасения. Он прыгнул в портал, утягивая за собой Элисон. Все заволокло фиолетовым, и он услышал отдаленный шум – значит крипер взорвался.

Глава 8 Несомненный крах

Как только схлынул парализующий страх, Элисон ощутила себя потерянной. Небольшая часть ее сознания, бесстрастно наблюдавшая за ней со стороны, отметила, что Элисон не бросилась, по обыкновению, паниковать. Но мир заволокло фиолетовым, он взорвался – и вот уже они оба стоят на коленях в совершенно другом месте.

Она отметила про себя хлопки, раздававшиеся у них за спиной, но не обратила на них внимания: прямо перед собой Элисон видела и слышала настолько странные вещи, что оставалось лишь таращиться на них.

Ребята стояли на коленях, на маленькой поляне, полной грибов – Элисон чувствовала их тепло под пальцами. За поляной простирались и широкие поля из красного камня и коренной породы, с небольшими пещерами – словно ребята попали в огромную яму, из которой не было выхода. Перед ними возвышался огромный утес, с которого стекал вниз лавовый водопад («А не лавопад?» – задумалась на мгновение Элисон), и лава, собираясь у подножия утеса, образовывала озеро. Его ужасающая мощь завораживала.

Из озера летели на соседние блоки брызги огня: они ярко вспыхивали, а затем угасали.

Стояла давящая жара, но здесь хотя бы можно было дышать. Элисон сделала глубокий вдох и поднялась на дрожащие ноги.

Она прищурилась, защищая глаза от резкого света, исходящего от лавы. Они стояли на грубых, жестких блоках красного камня. Как там их называют? Она помнила, что слышала о нем, когда люди шептались о Нижнем мире. Адский камень?

Вокруг лавового озера у подножия утеса летало несколько мобов, которых Элисон прежде никогда не видела. Большие серые чудища со скукой на лицах и свисающими щупальцами слонялись у берега и пронзительно визжали от любопытства.

Это было потрясающе.

– Макс, ты был прав. Самой не верится, но ты был прав.

Макс все еще стоял на коленях, смотря перед собой.

– Он погас, – сказал он высоко и глухо.

– Кто погас?

– Портал. Крипер взорвался и погасил его.

Элисон стремительно развернулась и увидела обсидиановый прямоугольник, проход в котором вел лишь к лаве и огню. Его сияющая фиолетовым сердцевина исчезла, закрыв им путь к дому. Элисон широко раскрыла от удивления рот.

Макс одним прыжком поднялся на ноги и оббежал портал, разглядывая его со всех сторон.

– Элисон, зажги его снова! Больше ничего и не нужно!

Он говорил все громче, и Элисон нервно оглянулась по сторонам. Ей показалось, что одно из летающих чудищ обернулось к ним, но это могла быть и игра света, очень тусклого здесь. Это полное пещер измерение освещалось только лавой и блоками светокамня, встречающегося среди коренной породы. Элисон пожалела, что они не прихватили с собой факелы.

Как и, если уж на то пошло, оружие, броню, еду и инструменты, оставшиеся дома.

– Макс, тихо, мы не знаем, кто здесь живет, – сказала она, нервно глядя на лавовое озеро. Она бросила взгляд на свои пустые руки. – И… и, кажется, я уронила стальную часть огнива у… у другого портала.

Она указала на кремень, лежавший там, куда она приземлилась после того, как вывалилась из портала.

– Что? Элисон, мы не сможем попасть домой, пока ты его не зажжешь! – крикнул Макс. – Мы не готовы, нам нельзя быть здесь!

Тут она потеряла терпение.

– Я в курсе, – прошипела она. – Послушай. Нам нужно обдумать наше положение, прикинуть возможности и что-то решить. Все будет хорошо. Вокруг нас полно огня! Это будет несложно, но для начала тебе нужно вести себя тихо, потому что ты привлекаешь к нам ненужное внимание!

Он резко остановился, словно она дала еще пощечину, и бросил на нее злой взгляд. Она молча указала на лавовое озеро, и он вытаращил глаза.

– О нет, – произнес он.

– О да, – прошептала она. – Так что давай успокоимся и прикинем наши возможности. Нам нужно найти то, что можно будет поджечь, и просто это использовать. Все будет хорошо.

Он всплеснул руками, снова начав волноваться.

– У нас нет топлива!

Они огляделись. Вокруг была огромная территория, но что-то подсказывало Элисон, что все находившееся здесь топливо уже прожарилось до корочки.

– Что ж, если мы не можем, значит пойдем вперед. Ты говорил, что этот твой Чародей здесь, верно? Может, он поможет нам попасть домой.

– Но предполагалось, что это мы его спасем, – возразил Макс. – Что мы ему скажем? «Привет, мы пришли спасти тебя, только скажи, как попасть домой». Это же самая ужасная попытка спасения. – Он схватил бесполезный кремень и от расстройства зашвырнул его так далеко, как только мог.

Ему показалось, что когда тот приземлился, послышался испуганный крик, но Элисон так разозлилась, что раздумывать стало некогда.

– И что нам тогда делать? – спросила она, уперев руки в бока. Он молча опустил взгляд себе на ноги. – Вот и ладно. Присматривай за этими… существами… и если увидишь, что они движутся к нам, сообщи. Пойду посмотрю, удастся ли узнать, где мы.

Она пошла прочь, не обратив внимания на его язвительное замечание: «Мы в Нижнем мире». Прямо впереди торчал из земли скалистый выступ из светокамня, и Элисон осторожно направилась к нему. Было почти невозможно терпеть жару, но девочка смогла ухватиться за камень и подтянуться. Когда она поднялась примерно на десять блоков над землей, ей открылся гораздо лучший обзор на окрестности.

Везде была лава. Ну, не совсем. Можно было попасть в какое угодно место, пойти в каком угодно направлении и заблудиться. Им бы пришлось оставлять метки, ведущие обратно, чтобы не сбиться с пути.

На мгновение ее взгляд привлек участок земли, светящийся от камней и лавы. Словно кто-то выбил в камне неровный круг с двумя точками посередине. Пузырящаяся лава превратила его в горящее изображение.

Такое же, как на обложке дневника.

– Макс! – крикнула она, забыв свои недавние опасения. – Он здесь! Он вырезал свой знак в камне! Это сигнал! Мы можем отыскать его и попросить о помощи!

Она слезла со скалы и побежала к Максу, лишь в последний момент осознав, что тот отчаянно жестикулирует, призывая ее говорить тише.

– Ш-ш-ш! – зашипел он. – Кажется, я что-то слышал.

– А, это те создания у озера, они нас не заметили, – сказала она, бросив взгляд на лаву.

– Нет, мне показалось, я слышал… кудахтанье.

* * *

Сигнал больше был неважен. Чародей, потухший портал, отсутствие оружия и брони и сам факт, что их окружал огонь, который они не могли использовать, чтобы поджечь портал, – все было неважно. А важной стала одна-единственная вещь на свете – то, что Макс и Элисон бежали, словно кролики, которые хотят спастись от преследующих их волков.

Вот только кроликами ребята не были, и преследовали их не волки. Вместо них за Максом и Элисон бежало несколько дюжин куриц, которых подгоняли сидящие на их спинах крошечные зомби-свинолюди.

Они бежали, но Макс не знал, куда, да и ему было все равно. Он и раньше отрывался от зомби, даже от крошечных. Это было привычной частью жизни для всех во Верхнем мире, кто жил вдали от безопасных деревень.

Но Макс никогда не представлял, что свиночеловек может обратиться в зомби и ездить на курице. Он никогда не видел, чтобы курицы бегали так быстро.

И Элисон делу не помогала. Она на бегу кричала на Макса, перекладывая свое недовольство прямо на его плечи.

– Зачем вообще надо было кидать в них кремнем? Из всех существ, которых можно здесь встретить, мы нашли самый страшных, самых быстрых – и начали в них бросаться! Ты хотел построить портал, и поэтому мы его построили, а теперь нас съедят курицы. Меня курицам не съесть, Макс!

Кудахтанье стало громче, теперь они слышали крики и визжание зомби-свинолюдей.

Ему казалось, словно они улепетывают целую вечность, двигаясь зигзагами, резко поворачивая в сторону при виде новых мобов впереди, но так и не разворачиваясь в направлении портала, а куриные наездники все приближались и приближались.

Макс заметил расщелину в столе, темный вход – в пещеру? Каньон? К новой смертельной опасности? Выбор у них был небольшой.

– Может, вместо того чтобы на меня кричать, бежать будешь? – предложил он, свернув к низине и отпрыгнув от гейзера, загоревшегося огнем слева от него. Он столкнулся с Элисон, и та, негромко вскрикнув, упала.

Он склонился и схватил ее за запястье.

– Вставай! – крикнул он, намеренно не глядя на приближавшегося моба.

– Надеюсь, после смерти я стану овцой, и мне не придется иметь с тобой дело в следующей жизни, – пробормотала она, но все же приняла его помощь и, поднявшись, снова пустилась бежать.

– Я, знаешь ли, тоже могу стать овцой, – ответил Макс. – Тут не угадаешь. Ты можешь стать и пауком.

– Тогда мне же лучше, – Элисон коротко рассмеялась. Она чуть замедлила шаг и огляделась. – Куда мы идем?

Перед ними растянулась низина, по обе стороны окруженная скалами. Впереди был поворот направо.

– Хотел бы я залезть на вершину одной из скал, но по ним, кажется, не забраться, – сказал Макс. – Мы побежим… туда. – Он указал на поворот и прибавил скорости.

Когда они повернули, они увидели, что долина заканчивается тупиком: с трех сторон гладкие скалы, а единственный выход преграждают приближающиеся мобы.

Кудахтанье и рык отражались от скал, по ущелью раз за разом катилось эхо, поднимая оглушающий, сводящий с ума шум.

Решение побежать в эту сторону было не первым плохим решением, которое сегодня принял Макс, но определенно худшим.

Пока что.

Глава 9 Для волка это лишь игра

Тупик. Макс завел их в тупик. Скалы впереди были гладкими, не считая маленького холмистого участка на дальнем конце ущелья. Наверное, они смогут забраться чуточку выше. Элисон не была уверена в том, как высоко прыгают куры. Но попробовать, по крайней мере, стоило.

Из блоков адского камня вокруг вырывались языки пламени, и им приходилось уворачиваться или замедляться на бегу к холму. Когда они подоспели к нему, сжимавшую Элисон сердце панику заменило отчаяние. На холме им не спастись. Вокруг лишь коренная порода и адский камень. И все же они вскарабкались на вершину холма и остановились, тяжело дыша и оглядываясь в поисках спасения.

Из-за поворота появились куриные наездники, и их было даже больше, чем предполагала Элисон. Не у каждой курицы на спине сидел похожий на ребенка зомби-свиночеловек; другие несли на себе обычных зомби-свинолюдей, и их странные кривые лица смотрели прямо на Элисон и Макса. Ездовые курицы двигались примерно в два раза быстрее крохотных мобов, которых ребята встречали в Верхнем мире, и могли с легкостью нагнать Элисон и Макса. Из-за угла появились двадцать куриц с ездоками, а затем еще и еще двадцать, пока Элисон не сбилась со счета.

– Бежать некуда, – прошептала она.

– Мы скоро ум… – начала было Элисон, но запнулась: в группу приближавшихся к ним мобов полетела стрела, прошивая насквозь зомби-свиночеловека и его курицу. Монстры рухнули на землю, оставив после себя лишь яйцо да парочку перьев.

– Кто в нас стреляет? Теперь нам еще и со скелетами разбираться? Что происходит? – спрашивал Макс, вертя головой в поисках лучника.

Элисон тоже ожидала увидеть целившихся в них костяных воинов, но вот погиб и еще один ездок: прежде чем лопнуть и исчезнуть, он успел слететь с курицы и прокатиться по земле.

Подстрелили еще несколько зомби, и над головами у ребят прозвучал боевой клич. Перед ними приземлился на корточки человек. И Макс, и Элисон отпрыгнули, и к ним, поднявшись, повернулась девочка примерно их возраста.

– Вот, возьмите, – сказала она, улыбнувшись.

У Элисон в руках оказались два лука и два колчана. Девочка отступила в сторону. Чтобы было больше места, и сбила еще одного ездока с его курицы.

Девочка была одета в кожаную броню и носила лук, который в тусклом свете немного поблескивал. Ее волосы и кожа была смуглой, волосы – светло-каштановыми. Вместе с ней появился белый волк с красным платком на шее. Он прыгнул в толпу чудовищ и, стащив со спины курицы маленького зомби-свиночеловека, начал мотать головой, пока зомби бесполезно болтал руками и ногами. Волк отбросил его в сторону и кинулся на следующего.

Девочка выпускала в толпу стрелу за стрелой, с поразительной точностью попадая в нападавших, прошивая одних и отпинывая тех, что подбирались слишком близко, а затем снова стреляя, когда появлялась возможность натянуть тетиву.

Волк прорывался сквозь толпу, радостно лая, словно никогда еще так не веселился. Элисон еще минуту назад думала, что умрет, а волку все происходящее казалось игрой.

– Эли, стреляй! – крикнул Макс, выхватывая из ее рук колчан и лук. – Одна она не справится!

Элисон сомневалась, что девочка не перестреляет всю эту толпу в одиночку, но мобы все наступали на нее, а она не могла убивать их так быстро, чтобы от них отвязаться. Один протянул руку и схватил ее за запястье, замахиваясь, и она отпрыгнула, на секунду потеряв равновесие.

Элисон целеустремленно скользнула вниз по склону холма и сделала глубокий вдох. Теперь она была готова.

Лук оказался сделан неумело. Она догадалась, что его выронил монстр. И все же это было лучше, чем ничего. Выстрелить она могла, а большего было и не нужно. Она быстро вложила на тетиву и выпустила стрелу в наездника и его курицу, которые сбили девочку на землю и вот-вот должны были ее перебороть. Зомби-свиночеловек упал, и Элисон сбила следующего. Затем на помощь подоспел волк: он несся навстречу хозяйке сквозь толпу, разбрасывая куриц и их седоков. Девочка поднялась на ноги, благодарно кивнула Элисон и выпустила еще одну стрелу.

Элисон украдкой осмотрелась. Она не хотела ранить девочку или ее волка, а потом нацелилась на чудовищ, копошившихся в тылу. Первая стрела полетела мимо, но вторая попала в яблочко. А где же был Макс? Она не видела, чтобы в монстров летели его стрелы, но не осмеливалась обернуться и посмотреть, что с другом.

Послышался еще один утробный вой, и Макс показался в центре сражения, размахивая золотым мечом. (Золотым мечом? Где он его раздобыл?) Сражался он не слишком искусно: сам он практиковался редко, а Элисон всегда отказывалась от его предложений сразиться выкованными ей мечами. Но иногда тебе нужно лишь острое оружие в руках и враг напротив, а гравитация и инерция сделают все сами.

После этого волна зомби хлынула в другую сторону. Макс и волк сражались с мобами в середине толпы, а Элисон и другая девочка атаковали их с флангов.

Через несколько коротких минут все стихло. Вокруг них валялись брошенное оружие, стрелы, яйца, гнилое мясо и кусочки золота. Элисон и Макс опирались друг на друга, тяжело дыша, но незнакомая девочка явно праздновала победу.

– Мы выиграли? – спросил Макс, осматривая лут, Элисон и странную девочку, которая их спасла.

– Думаю, да, – кивнула Элисон. Другая девочка довольно смотрела, как ее волк бегает по ущелью, заглатывая куски гнилого мяса. – Эй, спасибо, что спасла нас. Но как ты здесь оказалась?

Девочка отбросила лезшие в лицо светло-каштановые волосы и осмотрела ярко-красный ожог на руке. Затем уперла руки в бока и взглянула на Элисон.

– А с чего это вы побежали прямо в ловушку? Они же вас сюда загнали! Вы так и не поняли? – Она улыбнулась Элисон, немного смягчив свои суровые слова.

– Мы заблудились, – ответила Элисон. – А потом бежали, спасая наши жизни. Мы не слишком раздумывали.

Девочка посмотрела на них оценивающим взглядом.

– Так вы здесь долго не проживете. Еще один способ помереть – явиться сюда в таком виде, как вы. – Она указала на их одежду. – Где ваш портал? Мы доведем вас к нему в безопасности. Вы тут и полдня не продержитесь без оружия и брони.

– Он в той стороне, – ответила Элисон, указав налево.

– Нет, не там, он точно в той стороне, – возразил Макс, ткнув пальцем вправо.

– Он был совсем близко от той скалы из светокамня, – сказала Элисон. – Нам туда.

– Ты о какой из светокаменных скал? Этих здесь полно, – заметила девочка.

– Мы… мы бежали долго. Не уверена, откуда точно. Придется поискать. Все равно он от нас не убежит.

– Портал, через который мы прошли, потушил взорвавшийся крипер. Мы оказались не готовы поджечь его снова.

– Мы ни к чему оказались не готовы, – поправила Элисон.

Макс протянул руку.

– Я Макс. А это Элисон.

– Фрейя, – ответила девочка, пожимая ему руку. Элисон она руку тоже пожала. – А это бардак. Пойдем, я живу прямо здесь, – и она указала на вершину утеса.

* * *

У Макса было слишком много вопросов, чтобы выбрать, какой задать первым. Как три ребенка и волк одолели целую толпу куриных ездоков? Кто эта потрясающая девочка, которая их спасла? Как она получила ожог на руке? Кто построил в стене каньона секретный туннель, ведущий к ее крепости— и как она вообще заполучила крепость?!

Но если честно, то больше всего его занимал висевший на поясе сверкающий меч.

Его выронил один из зомби-свинолюдей, подстреленных Фрейей. Он дергаясь повалился на землю и прежде чем исчезнуть, выпустил зазвеневший меч.

Начальные познания в чарах подсказывали Максу, что в этом мече есть что-то особенное и помимо золотой, искусно сделанной формы. Он бы отдал его Элисон, чтобы та проверила, нет ли повреждений, не сломается ли он вскоре и тому подобное, но ему хотелось ответить на главный вопрос: Какие чары наложили на меч?

Его рука продолжала сама собой тянуться к рукояти висевшего у бедра меча, но вскоре Макс ее опустил. Не время было об этом думать. Следовало выяснить, что происходит и, что важнее, как им вернуться домой. Разумеется, после того, как они найдут то, что ищут.

Элисон полностью взяла задачу «завалить девочку вопросами» на себя. Фрейя вела их через туннель, привычно складывая в инвентарь собранный лут. Элисон держалась неподалеку от нее, добывала информацию даже несмотря на то, что с удивлением осматривала туннель, поблескивающий от красного камня и редких светокамней.

– Значит, ты живешь здесь? – спросила она. – Но как это возможно? Я думала, что все местные здания кишат… – она сделала широкий неопределенный жест рукой, – …мобами.

– О, когда я переехала, замок кишел ифритами. Они до сих пор там, – ответила Фрейя. – И иногда скелеты. Поэтому я и построила туннель. В каньоне обычно пусто. Мобы слишком глупые и не думают, что у здания может быть черный ход. Когда я обживала замок, то убила почти всех мобов, но снаружи их всегда полно. И все же мне пришлось идти через парадный вход, чтобы до вас добраться: путь через туннель отнимает больше времени. – Она указала на обожженную руку. – Вот откуда у меня это.

Она обернулась и подмигнула Элисон.

– Но лучше всего то, что живущие снаружи мобы еще и охраняют замок от тех, кто хочет пробраться внутрь. Они и не подозревают, что на самом деле исполняют роль охранников. Хотя это тип охранников, которые и тебя самого попытаются убить, так что они не идеальны. – Она повернула и пошла дальше. Теперь туннель круто уходил вверх.

– Так внутри этих созданий нет? – спросила Элисон.

– Кто знает, – пожала плечами Фрейя, будто Элисон спрашивала о каких-то грызунах, а не о смертоносных существах. – В конце концов, крепость большая. Они могут появляться где угодно. Я не гашу в комнатах свет, а моя волчица патрулирует их, как может. Вообще я живу лишь в нескольких комнатах, а остальные открываю, лишь когда нужно что-то взять. В этих крепостях потрясный лут, а я еще даже в этой не все видела.

– Но почему? – спросил Макс, немедленно позабыв про меч при упоминании других возможных сокровищ.

– У меня есть все что нужно, – ответила Фрейя. – Я ем грибы, охочусь ради развлечения на мобов, а эта дворняга составляет мне компанию. – Она обернулась и с улыбкой посмотрела на ребят, но ее взгляд был потухшим, а глаза запали, словно она уже несколько месяцев нормально не спала.

Элисон хмуро посмотрела на Фрейю. Макс знал этот взгляд: она постоянно так на него смотрела. Этот взгляд означал: «Я знаю, что ты что-то недоговариваешь».

– Где твои родные? – спросила Элисон, когда они подошли к двери.

Фрейя не повернулась, но запнулась.

– Посмотрим, достаточно ли у меня зелий, чтобы залечить ваши раны, – сказала она, словно Элисон и рта не открывала. – Еще можем взять инструменты и добыть себе пищу. Из этой толпы выпало много разного лута.

Фрейя распахнула дверь, и у Элисон заурчало в желудке при виде полной кладовой.

– Заходите.

Глава 10 Испорченное мясо достается победителю

Элисон умирала с голоду. Макс приготовил еду, гордо продемонстрировав, как хорошо он орудует у печи – и Элисон никогда не ела ничего вкуснее курицы, упавшей с мобов. Она старалась не думать, что несколько часов назад смотрела этой курице в глаза, но опять же: эта курица и ее наездник пытались ее убить, так что она имела полное право защищаться и после насытиться боевыми трофеями.

Фрейя приготовила своей волчице гнилого мяса – у окна, чтобы комнату не заполнила вонь. Она кидала довольной питомице куски зеленого горелого мяса и рассказывала о ней.

– Это Кусака. Она попала ко мне еще щенком. Она смертельно боялась кроликов. – Фрейя рассмеялась. – Она откусит голову мелкому зомби, но стоит показать ей длинноухого попрыгунчика, и она убегает. Я назвала ее Кусакой в надежде, что это придаст ей уверенности в себе, но не помогло. А потом мы выяснили, что здесь все равно нет никаких кроликов. А имя прилипло. – Она кинула Кусаке последний кусок мяса и обтерла руки о штаны. – Так вы двое брат и сестра?

Макс и Элисон обменялись взглядами, и Элисон ответила:

– Нет, не совсем. Я переехала к семье Макса, когда моя… ну, я теперь сама по себе. – У нее вдруг пересохло в горле, и она не смогла выдавить ни слова больше.

Фрейя нахмурилась и присела за стол рядом с Элисон.

– Ты это о чем? – спросила она.

Элисон не ответила. Макс посмотрел сначала на нее, затем – на Фрейю.

– Нападение криперов. Они взорвали весь их дом. Ее семья погибла. Выжила только она.

– Только она, – тихо повторила Фрейя. Она вдохнула, но дыхание перехватило. – Мне… мне очень жаль.

Она встала и отвернулась, глубоко дыша.

Элисон прокашлялась и тоже сделала глубокий вдох.

– Семья Макса приютила меня. Они живут неподалеку. Я имею в виду, неподалеку от моего прежнего дома, не отсюда. Отсюда все далеко. – Фрейя все не поворачивалась. Элисон посмотрела на Макса, и тот пожал плечами. – Но это ты знаешь. Ладно. Наши семьи дружили, и родители Макса позволили мне жить с ними, – закончила она, жалея, что затронула эту тему.

– Ты в порядке? – спросил Макс, смотря на Фрейю.

Та не обернулась.

– Эм, Фрейя? – позвал он.

– Да? – весело отозвалась она, поворачиваясь. Ее щеки покраснели, а глаза округлились. Элисон изучающе смотрела на нее, склонив голову набок.

– Ты в порядке? – повторил Макс.

– О, я думала, ты с Элисон говоришь. – Она нахмурилась. – А ты в порядке?

– Ну, да, по крайней мере, думаю, что буду в порядке, – ответила Элисон. – Спасибо.

– Ты повел себя хорошо, – сказала Фрейя Максу. Она говорила быстрее, чем обычно. – Хорошо иметь друзей. – Ее взгляд стал рассеянным и печальным.

– А что насчет тебя? Как ты оказалась здесь совсем одна? – спросила Элисон.

Фрейя моргнула и вернулась к реальности.

– А, ну да. Что ж, мои родственники были путешественниками, им нравилось забредать в новые места и исследовать их. Мы приезжали, строили небольшой дом, изучали местность, ходили в деревни, другие дела делали, а потом уезжали. – Она издала смешок. – Моя мама всегда говорила, что мы разводим хижины, как другие разводят растения.

Элисон задумалась, не связана ли Фрейя как-то с Чародеем, но если бы это было так, Макс проявлял бы к ней куда больше интереса. А он сейчас смотрел из окна на мобов, бродивших дозором далеко внизу, под утесом.

– Как бы то ни было, мой папа сказал, что мы объехали все биомы Верхнего мира, и вбил себе в голову, что нам нужно исследовать и Нижний. Он купил обсидиан у того торговца, жившего у лавовой реки, и заполучил чертежи портала – он все наши сбережения на это потратил – и мы попали сюда.

– Где ваш портал? – с нетерпением спросил Макс.

Фрейя пожала плечами.

– Не знаю. Наверное, все еще где-то неподалеку. Но мы спустились сюда довольно давно. Мама отметила наш путь на карте, чтобы мы могли вернуться, но затем мы наткнулись на стаю ифритов. Или они на нас. С нами произошло то же, что с вами. – Она на секунду закусила губу. – Я… выбралась живой. Карта была у мамы, когда ее… – Фрейя откашлялась и продолжила: – И мне пришлось бежать. У меня остались Кусака, лук и броня. И это яблоко, – добавила она, указав на лежавшее на углу каменного стола яблоко, которое Элисон раньше не замечала.

– Мне жаль, – сказала она. – Я знаю, каково тебе.

Фрейя все не отрывала глаз от яблока дружелюбного ярко-красного цвета – оно выделялось на фоне мрачных бордовых и серых оттенков, окружавших ребят.

– Так… ты его до сих пор не съела? – спросил, нахмурившись, Макс.

Элисон бросила на него суровый взгляд.

– Это самое важное, по-твоему? Серьезно?

Он пожал плечами.

– Если это единственный фрукт в округе, то да, возможно.

– Оно напоминает мне о них, – сказала в свою защиту Фрейя.

У Элисон было мамино ожерелье и несколько старых писем отца. Она и не думала беречь еду. Но ей и не пришлось.

– Я-то думал, что в таком месте, как это, хочешь съесть всю еду, что можешь, – продолжил Макс.

– А я думала, что никто не проходит сквозь портал, пока не будет полностью готов к Нижнему миру, но мы все иногда делаем странные вещи, – отрезала Фрейя.

– Как ты добываешь воду? – спросила Элисон, стараясь разрядить насрастающее напряжение. – Она же не появляется здесь сама по себе, так?

Фрейя рассмеялась и утерла щеки.

– О да, здесь нет воды. Это я должна была нести всю воду, что мы захватили с собой. Когда я наткнулась на это место, я обнаружила несколько котлов воды и сделала еще. Я храню их в соседней комнате. – Она указала на дверь напротив стены, в которой начинался секретный туннель. – Если я встречу другого путешественника, я думаю, что смогу выменять у него еще воды. Я уже так делала.

– Почему ты не вернулась домой? – тихо спросил Макс. – Ты сказала, что твой портал все еще на месте. Ты что, даже не пыталась его найти?

Фрейя посмотрела вниз, на Кусаку, которая подняла голову в надежде увидеть, что у хозяйки есть для нее еще куски мяса зомби-свинолюдей.

– Теперь мой дом здесь, – ответила Фрейя. – У меня есть Кусака, крепость, грибная ферма.

– Но в этом же никакого смысла, – сказал Макс. – Это Нижний мир. Здесь никто не живет!

– У меня ничего не осталось! – крикнула Фрейя. – У меня была только моя семья. В Верхнем мире меня никто не ждет. Я знаю, как выжить здесь. Зачем уходить отсюда?

Элисон смотрела на нее, наконец понимая точку зрения Макса. Она указала на окно и взглянула на Фрейю.

– Зачем уходить отсюда? Да по миллиону причин! У тебя скоро кончится вода! Там огненное озеро! Толпы зомби-свинолюдей на курицах! Да ты даже не можешь ходить по комнатам своего же дома, потому что, ну ой, за дверью могут оказаться смертельно опасные мобы! А то, что придется до конца жизни есть только грибы и то, что можно добыть на охоте на опасных чудищ? Ты в своем уме? – Она посмотрела наружу, на каньон, где ходила по песку душ грустно кудахтавшая курица без седока.

Макс отошел от окна, потирая ухо, как и всегда во время раздумий.

– В словах Эли есть смысл, – сказал он Фрейе. – Никто в своем уме не захотел бы здесь жить. – Он оглянулся на Элисон и посмотрел на нее с нехарактерной для него зрелостью во взгляде. – Но Эли, – мягко продолжил он, – остался ли при тебе здравый смысл, когда погибли твои родители?

У Элисон сжались зубы, стоило ей только вспомнить о том кошмарном дне. Домик на дереве – стерт с лица земли. Овцы – сбежали. Ее родителей, сестры, бабушки нигде не видно. Самым осмсыленным решением было найти соседей, попросить помощи в поисках того, что осталось от дома, обыскать окрестности в поисках раненых членов семьи.

Но вместо этого она оцепенело бродила в поисках овец. Вскоре ее отыскали безутешная мама Макса и мистер Хатч. Они слышали звук взрыва и поступили правильно, учитывая ситуацию: пошли искать выживших. А Элисон лишь бесполезно шаталась по округе.

– Надо загнать овец в загон, – сказала она. Ей казалось, что глаза широко открыты, и она смотрела на взрослых, не видя их.

Мама Макса в течение мучительной минуты смотрела на мистера Хатча, а затем осторожно заключила Элисон в объятия. И в тот момент Элисон позволила себе заплакать.

Элисон помотала головой, стряхивая воспоминания, желая физически стереть их из мыслей. Она посмотрела на Фрейю, которая гладила свою волчицу и намеренно не обращала на Элисон и Макса внимания.

– Нет. Прости, – извинилась Элисон. – Мы можем уйти утром.

Фрейя подняла на них взгляд, на ее лице проступило непонимание.

– Уйти? Зачем вам уходить? Вы там погибнете! – Она уверенно покачала головой. – Нет, вы останетесь здесь, со мной. Я покажу вам крепость – те комнаты, в которых безопасно, – добавила она, увидев, как посмотрела на нее Элисон, – потому что вам, думаю, очень захочется посмотреть особую комнату.

– «Особую комнату»? – переспросил Макс, кладя ладонь на рукоять своего нового меча. Элисон даже не была уверена, осознает ли он то, что делает.

Фрейя уверенно кивнула.

– О да. Там все веселые штуки.

Глава 11 Запертая комната надежнее меча

Изначально Фрейя повела ребят в комнату, которую Макс и Элисон приняли за кухню, потому что кроме тайной двери в наружный туннель там стояли печь для готовки и несколько столов. Но Макс быстро понял, что кто бы или что бы ни сотворил крепость, эту комнату он задумал всего лишь кладовой. Это стало очевидно, когда Фрейя вывела их в потрясающий огромный холл.

– Мне не нравится здесь есть, – заметила Фрейя.

– Что, правда? Почему? – с сарказмом спросил Макс – его голос в большой комнате показался тоненьким.

Потолок сходился аркой на высоте как минимум тридцати блоков, на дальней стене было вырезано огромное пламя. По обе стороны от него стекали по стене каскадом потоки лавы – они попадали в какое-то другое помещение, и Макс надеялся, что место это не в крепости, ведь и в этой комнате было достаточно жарко. Посередине комнаты стоял длинный каменный стол, за которым могли поместиться и пятьдесят человек, если не больше. Цвета залу добавляли только каменные стулья: примерно на десяти из них лежали разноцветные подушки, и эти пестрые стулья выделялись на фоне других.

Фрейя увидела, что Элисон трогает одну из подушек.

– Да, я для начала решила добавить кое-что от себя. Нашла запас шерстяных знамен и приспособила их под подушки.

– Ты нашла в Нижнем мире запас знамен? – нахмурилась Элисон.

– Подумала, что их принес кто-нибудь из Верхнего, – пожала плечами Фрейя. – Кто знает, откуда все берется?

Макс надеялся, что лава течет только в зале. Но не повезло. Когда они вышли из зала и попали в еще бо́льшую пещеру, он отпрыгнул назад от резкого спуска к лавовой реке перед ними.

– Я зову это место Ядром, – сказала Фрейя, сделав уверенный широкий шаг на каменный выступ всего лишь в два блока шириной. Это стало первым шагом на мост, который вел из хода сразу в несколько мест, с дверными проходами на каждой развилке и гладкой каменной стеной в конце пещеры.

Ах да, эти мосты были высоко – по меньшей мере в пятидесяти блоках над лавовой рекой. Видимо, сюда и попадает лава из зала.

– Так куда ведут все эти двери? – спросила Элисон.

Фрейя указала на крайнюю слева дверь.

– Эта ведет в жилые комнаты. Мы с Кусакой спим на одеяле на полу в одной из них. Хочешь убедиться, что Нижний мир – само зло? – Она шагнула на мост над лавой, продолжая говорить, словно ожидала, что они пойдут за ней. Нервно посмотрев вниз, на светящуюся рыжим огненную бездну, ребята повиновались. – Если попробуете спать в кроватях, то взорветесь, словно решили обнять крипера. – Фрейя бросила быстрый взгляд через плечо на побледневшую Эли. – Вот дрянь. Прости. Но да. Взорваться можно.

– Если спать в кровати? – уточнила Элисон – медленно, словно хотела убедиться, что понимает значение каждого слова верно.

– Ага. Не знаю, что не так с этим местом. Не могу спать в кровати. Папа всегда говорил, что это верная смерть. – Фрейя, не оглядываясь на них, пожала плечами. – Он мог и соврать, но проверять я не стала. Это как проверять остроту меча, пытаясь отрезать себе руку.

– Повтори-ка теперь, что я была не в себе, когда родители умерли, – прошипела Эли Максу. – Где нам спать, на мосту над лавой?

Макс усмехнулся.

– Ну хоть тепло будет.

– Вторая дверь, – продолжала Фрейя, – ведет в кухню, а за ней – гостиная. Там есть потрясающий балкон, с которого весь каньон видно.

– И там ты варишь галлоны грибного супа? – спросила Эли.

– Правильно. Сейчас нам нужна третья дверь. Там подвал, а в нем библиотека. Чары, алхимия, крафтинг – все происходит там. Подождите, пока дойдем.

Они подошли к перекрестку, где мост разделялся, и Фрейя пошла в третью сторону. Макс снова посмотрел вниз, на неспокойные волны лавы, и поспешно догнал девочек. От поднявшейся температуры лоб покрылся бисеренками пота.

– А там что? – спросил он, указав в четвертую сторону, направо – мост там упирался в пару поставленных друг над другом блоков адского камня.

– Я полностью уверена, что в тех комнатах кто-то спаунится. Туда мы не ходим, – ответила Фрейя. – Некоторые спальни я не осматривала, но я точно вычистила подвал, и мы стараемся каждый день наводить там порядок. Там хранятся слишком ценные штуки, чтобы их запирать.

Они спустились на несколько пролетов. Макс вел рукой по каменной стене, чувствуя, как появилось и пропало тепло – они спустились ниже лавового озера.

И подошли к металлической двери у подножия лестницы. Фрейя подняла руку и жестом велела им вести себя тихо. Она приложила ладонь к двери и через мгновение отняла ее.

– Горячо? – прошептал Макс. Фрейя покачала головой и прижала палец к губ, сердито посмотрев на Макса.

Тот понял намек и замолчал. Фрейя приникла ухом к двери и прислушалась, а потом нахмурилась. Она обернулась к ребятам и изобразила неуклюжую походку, одновременно будто бы стреляя из лука. Эли понятливо кивнула, и Макс осознал, что Фрейя предупреждает их о скелетах за дверью.

Она указала на Эли и поднялась на несколько ступеней, чтобы между ней и дверью было некоторое расстояние. Она указала на Макса, а затем – на дверь. А потом присоединилась к Эли, которая уже достала лук.

Погодите, почему это ему надо идти первым? Это нечестно. Фрейя сражалась лучше него!

Но ведь оружие. У него в руках был новенький, возможно, зачарованный золотой меч, а все знали, что мечники в бою идут впереди, пока лучники убивают врагов с расстояния.

Ну почему он не выбрал лук? Он вытащил меч и встал прямо перед дверью. Золотой меч позвякивал в ладони, и он понял, что сделал правильный выбор. Он ни на что не променял бы этот меч.

Теперь он тоже слышал тихое клацанье, которое всегда издавали вышедшие на охоту скелеты.

Он схватился за дверную ручку левой рукой и крепче сжал меч правой. Быстро обернувшись, он увидел, что девочки уже наложили стрелы на тетиву, приготовившись в мгновение ока выпустить их.

Макс глубоко вздохнул, открыл дверь и, издав дикий вопль, побежал внутрь.

За ним метнулась Кусака – она оттолкнула Макса и этим спасла ему жизнь. Стоило ему запнуться, как над головой со свистом пронесся меч напавшего на Макса скелета, который стоял у двери. Кусака схватила скелета за руку с мечом и крепко сжала челюсти, под весом ее тела рука опустилась. Она торопливо потрясла башкой, и Макс снес скелету голову мечом. Он не обратил внимания на тело, вместо этого смотря, как его голова полетела в комнату. Он нашел секунду полюбоваться своим новым мечом – на золотом металле поблескивал отраженный свет лавы.

Он решил, что мечу точно нужно имя.

Еще один скелет бросился на Макса, и в то же мгновение мальчик услышал звук другой выпущенной стрелы – та вылетела из комнаты, и целились явно в Макса. Он оперся на открытую дверь, и стрела отрикошетила от металла. Скелет промахнулся и рассек воздух всего в нескольких дюймах от лица Макса.

– Макс, уйди с прохода! – сердито крикнула из коридора Эли. – Ты загораживаешь нам цели!

– Слышу, – проворчал Макс. – Я тут немного занят!

Он скользнул от двери в правый угол комнаты. Он понял, насколько она огромная: это была длинная библиотека с книжными шкафами, столами зачарования и многим другим. Комната напоминала Максу подвал Чародея, но была больше и богаче украшена.

А еще полна скелетов.

Как они их всех победят? Но у него не было времени волноваться – один из них уже шел прямо на Макса. А дурацкая волчица все вертелась в ногах, он споткнулся и упал, упершись спиной в стену, а скелет встал над ним и занес меч для удара. Он был без понятия, как справится с врагом, но попытался блокировать атаку своим все еще безымянным оружием. Когда мечи коснулись друг друга, он почувствовал исходящий от своего гул силы, и скелет полетел обратно в толпу, где его немедленно настигла стрела одной из девочек, выпущенная из коридора.

Скелет упал, и Кусака, подбежав к нему, схватилась зубами за его ключицу и рванула на себя. Враг и так уже был повержен, так что она, может быть, хотела просто удостовериться в этом или добыть себе вкусность, пока скелет не исчез. Но волчица выплюнула свой трофей и понеслась к следующей цели.

Макс поднялся, опираясь на стену и смотря на убитого им скелета. Он начинал догадываться о том, какую силу может таить в себе его меч. Он не подходил к дверному проему, чтобы стрелки могли свободно пускать стрелы в библиотеку. Девочки подстрелили еще двоих, но затем Максу снова стало не до них – пришлось уклоняться от стрелы стоявшего в дальней части комнаты скелета. Как ни хотелось мальчику атаковать того в ответ, ему предстояло разобраться с другим скелетом. Он взмахнул мечом и ударил врага по ребрам. Тот оторвался от земли и полетел вперед спиной, а затем врезался в стрелявшего.

О! Это было интересно. Макс сосредоточился на другом скелете, снова проверяя свою новую теорию о силе меча. Скелет уже замахивался на него мечом. Вместо того чтобы ударить по костям, Макс скрестил с врагом мечи, и стоило лезвиям соприкоснуться, как скелет отлетел спиной вперед.

Это было весело! Почувствовав прилив энергии, Макс ринулся в толпу, атакуя все что двигалось, с целью не убить, а просто коснуться. Каждый раз когда он касался врага, тот отлетал к стене или в глубину комнаты. Кусака вовсю веселилась, радостно гавкала и гонялась за бегавшими от нее скелетами, перескакивала от одного упавшего скелета к другому. Чем больше немертвых падало, тем больше костей ей доставалось.

Это почти напоминало игру. Кусака не давала скелетам стоять на месте, нескольких из них пронзили вылетевшие из коридора стрелы, эти отвлекающие маневры позволили Максу пойти в контратаку, крича и размахивая новеньким мечом, разбрасывающим чудовищ. Мы выживем в Нижнем мире. Это же просто! Не успела эта мысль полностью сформироваться в его подогретом адреналином уме, как он услышал встревоженный крик Эли. Но не успел понять, о чем она предупреждала: его отвлекла внезапная пульсирующая боль от впившейся в плечо стрелы.

* * *

Элисон стояла на коленях рядом с лежавшим на полу Максом.

– Ты уверена, что у тебя нет койки или другого места, чтобы его положить? – спросила она.

– Я уже говорила, что будет, если лечь в кровать, – ответила Фрейя, воткнув факел в держатель на стене и отбежав к варочной стойке. – Просто постарайся устроить его поудобнее.

«Каким образом?» – подумала Элисон, но смолчала. Вместо этого она начала по памяти повторять правила встречи с мобами, которым их научили в школе.

– Не вытаскивайте стрелу, пока у вас не будет исцеляющего зелья, – произнесла она вслух, и разорвала рубашку Макса там, где в плечо попала стрела.

– Аккуратно зафиксируйте стрелу, – повторила она следующий шаг инструкции.

– Сварите исцеляющее зелье, – сказала она – но этим занималась Фрейя. Девочка все еще стояла у варочной стойки, и в ее стеклянной чаше бурлила красная жидкость, пока Фрейя добавляла ингредиенты.

– Внимательно следите, нет ли новых опасностей, потому что в это время вы будете беззащитны. – Она огляделась вокруг. По комнате бродила Кусака – она собирала вырванные у скелетов кости и относила их в угол. Здесь она копать не могла, но у нее явно было местечко для своих сокровищ. Думаю, от этого крепость чище. Не то чтобы волчица пристально следила за комнатой, но она постоянно перемещалась и наткнулась бы на отбившихся от остальных врагов, будь они здесь.

– Объясните пострадавшему, какой он идиот, – сказала Элисон, на ходу выдумав новый пункт. – Ты идиот. Я же говорила тебе не подходить к дверному проходу.

– Как насчет Гроза костей? – пробормотал Макс.

Элисон расслабилась и посмотрела на него. Она была настолько же рада видеть его очнувшимся, как и сбита с толку его вопросом.

– Ты о чем?

– Мой… меч. – Он потянулся раненой рукой к бедру, где должен был висеть меч. Он выронил его, когда упал, и тот лежал в стороне. Сейчас его обнюхивала Кусака.

– Так вот что тебя волнует? – закричала Элисон. – Макс, тебя подстрелили.

– Но ты меч видела? На нем чары, которые… дают отпор! – несмотря на то, что он морщился от боли, в его голосе слышался восторг.

– Ты невозможный, – ответила Элисон. Она резко встала и подошла к Фрейе, которая переливала красную жидкость в бутыль.

– Как там наш пациент? – спросила девочка.

– Прекрасно. Болтает про свой меч. – Элисон закатила глаза. – Все готово?

– Да, – ответила Фрейя, протягивая ей бутылек. Между ними прошла Кусака, неуклюже тащившая за рукоять меч Макса.

Фрейя держала Максу голову, пока Элисон вливала ему в рот зелье. Сперва мальчик кашлял и задыхался, но потом допил. Вздохнув, он лег. Элисон подвинула его так, чтобы его исцеляющему телу было легче вытолкнуть стрелу.

Она задрожала, толкнулась и вышла из плеча Макса, упала на пол. Он снова вздохнул и закрыл глаза.

– Пусть поспит, – с этими словами Фрейя осела, опершись на стену. – И мне бы не помешало.

Теперь, когда с Максом все было в порядке, адреналин схлынул, и Элисон затрясло. Она попыталась подняться с колен и плавно пересесть от Макса к Фрейе, но скорее упала рядом с ней. Она была рада, что стена дала ей опору.

Фрейя приоткрыла глаза.

– Что это с тобой? Ты ранена?

– Я не привыкла так много сражаться. И… – Она со щелчком закрыла рот. Она не хотела произносить это вслух.

– И?

Элисон закрыла глаза, чтобы не видеть Фрейю.

– Это я подстрелила Макса, – прошептала она.

Она ожидала вскрика ужаса, обвинений, требования отдать лук или, ну, чего угодно кроме «И что?..», произнесенного будничным тоном.

Но именно это Фрейя и сказала. Элисон открыла глаза и посмотрела на новую подругу, прижимавшуюся затылком к стене.

– В смысле «И что»? Я подстрелила лучшего друга! Я чудовище!

– Мы сражались. Ты сказала ему держаться подальше от дверного проема. Ты стреляла в толпу. Стрела попала в него. В битвах кто-нибудь постоянно палит по своим.

– Я об этом никогда не думала, – признала Элисон. У сражений и правда имелись кое-какие важные особенности, помимо общего правила «убей чудовище и не дай ему убить тебя».

– Ты подстрелила его, но именно ты позаботилась о нем и удостоверилась, что он получит лекарство. Теперь с ним все хорошо. – Она посмотрела Макса, лишившегося рубашки и спавшего на спине. – Но мне придется найти ему другую рубашку.

* * *

Элисон уже почти уснула, когда Фрейя заговорила. Она сидела у стены, зад почти онемел, шея затекла, но она не двинулась, когда слова пробудили ее от дремы. Ей понадобилась секунда, чтобы сообразить, что к чему, но Элисон быстро поняла: Фрейя говорит о смерти родителей.

– Если честно, я не знала, что делать, поэтому делала то, что требовалось, – сказала она. Она вытянулась на полу, положив голову на Кусаку, вернувшуюся к ним с ребром в пасти и теперь счастливо его жевавшую. Ее чавканье и хруст кости странным образом успокаивали.

– Я могла думать только о решении сиюминутных проблем, – продолжила Фрейя. – Убежать от мобов. Добыть еду. Найти место для отдыха. У меня не было времени искать портал. Каждый раз когда я думала повернуть назад и поискать его, мне что-то мешало. Обычно ифрит. А иногда и курица.

Элисон скривилась – и не из-за затекшей шеи.

– Ты не могла взглянуть на ситуацию целиком. Когда все так сложно, что не можешь выбрать самое важное, сосредотачиваешься на пустяках.

– Потому что с пустяками справиться легче, – с кивком продолжила Фрейя.

– Да. Я помню.

– Сколько времени уже прошло?

Элисон задумалась. Она всерьез не отсчитывала время, но овцы сбегали трижды, а они разгромили ферму мамы Макса и ранчо мистера Хатча, и у мамы Макса было время построить, а затем разобрать башню, которую она подарила Элисон.

– Наверное, несколько месяцев, – предположила она. – Я, если честно, не уверена.

– У меня прошло полгода, – откликнулась Фрейя. – Но здесь очень нелегко отсчитывать время. Солнца-то нет. – Она взглянула вверх, на потолок. – По нему я тоже скучаю, среди прочего.

– Я думала, ты скучаешь по кровати, – проворчала Элисон.

– Ну, из Кусаки хорошая подушка и хороший сторожевой волк, – откликнулась Фрейя. – Мне немного надо.

Элисон хотела сказать, что Фрейе нужно больше, чем грибная ферма и волчий бок вместо подушки, но не хотела спорить.

– Странно, что мы такие разные, – сказала она вместо этого.

Фрейя похлопала волчицу по плечу.

– Ты о чем?

– Мы находимся в одинаково ужасном положении, – ответила Элисон. – И ты бегаешь по Нижнему миру в поисках приключений, а я просто ушла жить к другу в лесной домик и гадала, то ли починить овечий загон, то ли выпустить овец на волю. – Она помедлила и вздохнула – она была не готова продолжать, но знала, что должна это проговорить. – Мне было так страшно и так грустно. А в сравнении с тобой мне было не о чем беспокоиться. Ты такая сильная, Фрейя. Ты живешь в Нижнем мире.

– Не о чем беспокоиться? Ты же сказала, что семья Макса живет в лесу, – возразила Фрейя. – Разве вам не приходится иногда иметь дело с криперами или скелетами? И с пауками, это уж точно.

Элисон на секунду задумалась и вспомнила лавовую пещеру со скелетами. Вспомнила крипера, взорвавшего их портал.

– Ну, да, но я не думала об этом, когда все это случалось. Я думала лишь о том, что сделать, чтобы спастись. Я не волновалась о моем… положении. – Ей все еще было сложно произнести «о моих мертвых родных и разрушенном доме».

– Звучит знакомо, – сказала Фрейя.

Осознание поразило Элисон. Фрейя боялась столкнуться с собственными проблемами. Вот почему она жила в этом невероятно опасном мире. Кто беспокоится о мертвых родителях, когда за половиной дверей в доме скрываются смертельно опасные монстры? Ее одолевали противоречия: часть ее жалела Фрейю, ведь она не хотела или не могла справиться с этой эмоциональной травмой, но часть ее немного завидовала, что Фрейе не пришлось иметь с этим дело. И все же Элисон не хотела жить в Нижнем мире, чтобы скрыться в нем от проблем. Настолько серьезных проблем не существует.

– Я не думала о том, что было бы, случись это все в Верхнем мире, – сказала Фрейя. – Но у нас все равно не было постоянного дома, так что я, наверное, делала бы то же самое – только ела бы лучше и не сидела бы одна.

– А еще у тебя была бы кровать, – добавила Элисон. – Не знаю, что бы делала, если бы все случилось в Нижнем мире. В этом наши истории не похожи, да?

– Ты же не думаешь, что справилась бы, имей ты нужное снаряжение? – спросила Фрейя. – Наверное, и не узнаешь. Надеюсь, что тебе никогда не придется.

Элисон рассмеялась так горько, что удивила саму себя.

– Ну, я осталась без семьи и застряла в Нижнем мире, так что, наверное, у меня с тобой больше общего, чем я думала. Мы просто попали сюда разными путями.

– Наверное, ты права, – сказала Фрейя.

– Пойдем с нами, – выпалила Элисон. – Когда найдем дорогу домой. У тебя будет кровать. Там будет безопасно. А еще там вода. И краски мира! О, а я скучаю по траве, – осознала она с удивлением.

– А еще, – произнес Макс хриплым ото сна голосом, – по сравнению с Нижним миром у нас почти нет лавы. – Он сел, моргая и двигая раненым до этого плечом, на котором не осталось и следа раны.

Фрейя покачала головой.

– Нет, я уже решила: теперь мой дом здесь. – Она села и оглядела комнату, в которой недавно появилось достаточно скелетов, чтобы легко перебить ребят.

– Но дом – это не место, – медленно проговорила Элисон. – Это там, где тебе удобно спать.

Макс скорчил рожу и многозначительно посмотрел на места, где они пытались худо-бедно отдохнуть.

Элисон нахмурилась и покачала головой.

– Нет, я говорю не о сне на каменном полу. Я говорю о настоящем сне, когда ты не боишься, что тебя кто-то убьет. Когда спишь всю ночь, там, где уютно, где доверяешь соседям, где просыпаешься счастливой и хочешь разделить с ними завтрак, а потом идешь и снова сажаешь сад, который случайно сгорел по твой вине за день до того. – Теперь она поняла, что скучает по маме Макса и что та сейчас, должно быть, сходит с ума от беспокойства.

– До странного много деталей, – сказала Фрейя, снова закрывая глаза. – Но я догадываюсь, что ты имеешь в виду.

– Значит, ты вернешься с нами? – с надеждой спросила Элисон.

– Нет, – ответила Фрейя, снова устраиваясь на мягком боку Кусаки. – И если хочешь знать, почему, иди осмотрись вокруг и спроси себя, захочешь ли уйти отсюда сама. А теперь помолчи. Мне нужно поспать.

– Фрейя, – тихо позвала Элисон. Фрейя снова приоткрыла левый глаз и посмотрела на нее. – Не думаю, что мы сможем сами найти наш портал. Ты знаешь местных мобов и округу. Без твоей помощи мы умрем. А мы хотим вернуться домой.

Фрейя вздохнула и села, смирившись с тем, что заснуть ей не дадут.

– Я помогу вам найти портал, ваш или наш, – сказала она. – Но после ничего не обещаю. И для начала нам надо осмотреть лут – достать вам обоим какое-нибудь подходящее снаряжение.

Глава 12 Безымянный чародей

Очищенная от монстров подземная мастерская выглядела просто потрясающе, и мастерская Чародея на ее фоне походила на кладовку в доме Макса.

Теперь, когда Макс поправил здоровье и его не пытались убить мобы, он мог осмотреть комнату более тщательно. В крепости Фрейи было четыре стола зачарования, четыре варочных стойки, пять печей, а у стен стояли рядком сундуки и книжные шкафы, большинство книг светились или блестели от серьезных чар. Вдоль другой стены стояли обычные верстаки для крафта.

– Это все ты построила? – спросил он.

– Я взяла с собой в Нижний мир несколько столов, но большинство оборудования уже было здесь, когда я сюда попала, – сказала она, колдуя над варочной стойкой.

– Тогда кто же их скрафтил? – спросил Макс.

Она пожала плечами.

– Я думаю, тот же, кто построил саму крепость. Тут повсюду здания: в одних есть оборудование, в других – нет.

– Как ты думаешь, куда делся тот, кто все это строил? Зачем строить что-то в Нижнем мире? – не отставал он.

– Я не знаю, Макс, – ответила Фрейя, поставив фляжку и посмотрев на мальчика. – Я правда об этом не думала – я искала безопасное место для отдыха, где меня никто не попытается убить.

– Я просто спросил, – проворчал он. – Вопрос вполне логичный.

В дальнем конце комнаты под факелами стояли двенадцать сундуков. Одиннадцать из факелов были обычными, но двенадцатый был зажжен красным камнем и испускал жуткий свет.

Выше на стенах сохранилась и другая резьба: на некоторых рисунках были ифриты, на других – скелеты, Странники края или, как ни странно, куры.

Фрейя пошла вдоль одной из стен, указывая на каждый сундук и книжный шкаф.

– В этом еда – и не грибной суп. Я стараюсь брать понемногу, так что не объедайтесь ей. В этом всевозможные металлы, в этом – драгоценные камни, в этом – разные породы дерева. В последнем сундуке всякий хлам, который не поместится в другие.

– Книги стоят в странном порядке. Я не понимаю, почему их поставили на ту или другую полку – знаю только, что остальные полки им не нравятся. Попробуйте их переставить, и они просто вывалятся. А это, – она указала на освещенные факелами сундуки в дальнем конце комнаты, – для готовых вещей.

– А что в красном? – тут же спросил Макс. У него руки чесались открыть сундуки, но он знал, что лучше в них не рыться. Однажды он уже попробовал это сделать и определенно усвоил урок.

– Туда я еще не заглядывала, – призналась Фрейя. – Я решила, что красный факел от чего-то преостерегает. – Она улыбнулась. – Но ты можешь попробовать.

Макс рванулся вперед, но Элисон схватила его за запястье, уронив шлем, который вертела в руках.

– Ты что, издеваешься? – прошипела она ему в ухо. – Из всех сундуков в комнате ты выбрал самый опасный?

– Ты не можешь знать, что он опасен, – сказал он, отдергивая руку.

– Так почему вы вообще спустились в Нижний мир? – спросила Фрейя, подойдя к сундуку у варочной стойки и начав рыться в нем.

– Макс хочет кого-то спасти. – Элисон, зажав шлем под мышкой, направилась к сундуку, в котором, как сказала Фрейя, лежали металлы. – Я просто хочу вернуться домой.

– Мы сможем вернуться, когда найдем Чародея, – сказал Макс, жадно поглядывая на двенадцать сундуков. – Портал никуда не денется. – Ему было интересно, что же в этих сундуках, но он медлил. Что если последний сундук все-таки опасен? Он потянулся к засову красного сундука, но замер, когда Фрейя и Элисон одновременно заговорили:

– А с тех пор, как вы спустились, вы еще кого-то встречали? – спросила Фрейя – а Элисон с возмущением произнесла:

– Что значит «портал никуда не денется»? Ты хочешь сказать, что мы уже его не ищем?

– Нет, а ты? – спросил Макс Фрейю, не обращая на Элисон внимания.

Та покачала головой.

– Не-а. Я не видела никого, кроме вас, моих родных и того старика.

– Макс, что может быть важнее, чем найти портал домой? Ты этого Чародея даже не знаешь! – крикнула Элисон.

Макс жестом велел Фрейе продолжать.

– Что еще за старик?

– Он был в том же ущелье, что и вы, – ответила Фрейя.

Добавив что-то в варочную стойку. – Он вырезал знак на стене ущелье, и на него напал ифрит. Я ему помогла и хотела приютить его, дать немного еды, но он отказался, сказав, что не заслуживает помощи, или что-то в этом духе. – Она нахмурилась. – Он выглядел странно. Как-то печально. Я спросила, кому вообще можно отказать в помощи в Нижнем мире, но он не ответил. Он все же поел и остался на ночь, чтобы залечить раны, но потом просто сбежал. Я решила, что он или сумасшедший, или какой-то преступник.

– Я что, сама с собой разговариваю? – спросила Элисон. – Эй!

– Как выглядел этот знак? – требовательно спросил Макс. – Знак, который он вырезал. Ты его стерла?

Фрейя посмотрела на него с досадой.

– Нет, не стерла. Но его смыло лавой. Это был…

Макс не дал ей договорить – он вытащил из рюкзака дневник.

– Он выглядел так? – спросил мальчик, протягивая ей листок. На обложке был выжжен символ Чародея.

Фрейя подняла взгляд, а затем снова посмотрела на варочную стойку.

– Да, он и был. Старик был очень расстроен из-за какого-то…

Макс с глухим стуком уронил книгу. Кусака отвлеклась от бедренной кости скелета, и, взглянув на них, издала тихий горловой звук.

– Когда это было? Куда он пошел? – требовательно спросил Макс.

– Думаю, несколько недель назад, – ответила Фрейя, глядя на него и хмурясь. – Здесь, знаешь ли, трудно судить о времени. И я понятия не имею, куда он пошел.

Элисон уставилась на него.

– Да что с тобой такое? Ты в порядке?

– Нет, не в порядке. И все остальное тоже, – сказал он, в волнении проводя рукой по волосам. Он был так близко. И даже не подумал спросить, был ли здесь Чародей, когда они только встретили Фрейю. Он отвлекся, и теперь понятия не имел, куда тот делся.

Макс потер лицо. Он резко встал и, выйдя из комнаты, пошел обратно к Ядру.

Только когда он взобрался по лестнице, он понял, что понятия не имеет, где его меч, Гроза костей.

* * *

– И что все это значит? – спросила Фрейя, поворачиваясь к Элисон, снова копавшейся в сундуке с металлом.

– Он помешался на том, чтобы найти этого Чародея с тех пор, как обнаружил дневник. Не знаю, почему, правда – ведь этот дневник ужасен. Тот парень был очень плохим чародеем и алхимиком. Но Макс теперь хочет найти его больше, чем вернуться домой. Я его не понимаю.

– Похоже, он принял все это близко к сердцу, – сказала Фрейя. – Он знаком с этим Чародеем или что?

– Нет, он даже не говорил, знает ли его имя… – Элисон подняла голову и прикрыла рот рукой. “О. О. – Она на мгновение прикусила губу. – А старик, который сюда приходил, назвал тебе свое имя?

– Николас, – ответила Фрейя.

Элисон повернулась и побежала за Максом.

Глава 13 Ложь и суп

– Этот архитектор придет сегодня вечером? – донесся с чердака сердитый голос. Бабушка Дия пряла шерсть в своей маленькой спальне, чем она любила заниматься днем, когда свет был «в самый раз».

– Все архитекторы придут, бабушка, – сказала Элисон. Ей нравилось дразнить старушку, при том что она точно знала, о ком та говорит. С эксцентричным дядей Макса, Николасом, ее бабушка и дедушка давно были знакомы, но, похоже, не особо дружили.

Когда они проводили время вместе, то всегда о чем-нибудь спорили – но в детали никто никогда не вдавался.

– Если он собирается прийти, то я спускаться не буду!

– Бабушка, ну спустись вниз. Папа приготовит баранину. И еще будет пирог.

Повисла пауза.

– Тыквенный?

– Да, тыквенный, – подтвердила Элисон.

– Ну тогда ладно, – как и всегда, бабушка снова согласилась.

Позже тем же вечером Элисон снова подняла эту тему.

– Когда вы познакомились? Должно быть, задолго до того, как папа родился, – спросила она, пока бабушка доедала второй кусок пирога.

– Невежливо спрашивать леди о ее прошлом, – чинно ответила бабушка.

– Ох, опять вы со своими «женскими» штучками, – вмешался дядя Николас. Со странной улыбкой на лице он разглядывал детей. У дяди были длинные растрепанные седые волосы и добрые голубые глаза, а его руки загрубели от долгих лет, проведенных за строительством. Он всегда нравился Элисон.

– Задай ей любой вопрос, на который она не хочет отвечать, и в ответ услышишь, что невежливо спрашивать о таком у леди. Всегда срабатывает.

Бабушка Дия выглядела так, будто собиралась его ударить.

– Неправда. А распускать слухи о даме тоже невежливо.

Все засмеялись. Бабушка покраснела еще больше и промокнула лицо салфеткой.

– Мы с твоим дядей вместе ходили в школу, – сказала она, обращаясь прямо к Максу, как будто Николаса не было. – У нас была парочка общих друзей. Именно он познакомил меня с твоим дедушкой.

На последних словах бабушка перевела взгляд на Элисон.

– За что, признаюсь, я благодарна. Но моим любимчиком он никогда не был.

– Мы заключили соглашение, – подхватил Николас, подмигнув. – Есть тайны, о которых никто не должен узнать.

– Что я только что говорила о слухах? – вмешалась бабушка. – Не нужно забивать детям головы подобными идеями.

– Я мог бы рассказать им правду, – поддразнил дядя. – Тогда бы детям не пришлось мучиться вопросами.

– Ты обещал, – строго заметила бабушка.

Она с трудом поднялась с места, повернулась к Николасу спиной и вежливо попрощалась с остальными членами семьи Макса. Потом Дия взяла свою трость и, бросив острый взгляд на дядю, тяжело поковыляла из комнаты. Все сидели в гостиной и слушали, как она медленно поднимается по лестнице на чердак.

– Твоя бабушка такую обиду затаила, ты не поверишь, – сказал Николас, глядя ей вслед. На его лице играла улыбка.

Макс и Элисон, конечно же, мучились множеством вопросов. Неужели Николас и Дия когда-то были влюблены друг в друга? Или он бросил ее одну у алтаря? А может они на самом деле родственники и держат это в тайне?

Дети пытались понять, кем бы приходились друг другу, если бы дядя Макса и бабушка Элисон поженились, но это было слишком запутанно.

– Не обязательно дело должно касаться любви, – задумчиво произнес Макс. – Может быть в школе разразился скандал из-за списывания, и она его прикрыла. Или бабушка порвала его чертежи, а потом дядя отомстил и побрил всех ее овец.

– Наверное, мы никогда не узнаем правды. Но я уверена, что когда-то они были лучшими друзьями, – сказала Элисон. Точно такое же веселье, как на лице Николаса, она замечала и у Макса, когда он выводил Элисон из себя просто ради забавы.

Элисон покачала головой, избавляясь от нахлынувших воспоминаний, и подошла к Максу. Он сидел на мосту в главном зале, свесив с него ноги и угрюмо болтая ими над лавой. Элисон подавила свое нетерпение и села рядом с ним. В ее голове промелькнула мысль, не спадут ли с них ботинки и не сгорят ли в текущей внизу лаве, но это, возможно, было наименьшей из их проблем.

– Когда он исчез? – спросила Элисон.

– За пару недель до того, как взорвался твой дом на дереве, – с тоской в голосе ответил Макс.

– Пару недель, – задумчиво повторила она. – Имеешь в виду, когда ты чуть не утонул?

Макс поморщился.

– Да.

– Не могу поверить, что ты с самого начала знал, кого мы ищем, и не сказал мне. И почему здесь нет остальных членов вашей семьи, если он пропал? Почему ты должен справляться с этим один?

Макс вздохнул и опустил голову.

– Знаешь, ты была права. Дядя – ужасный чародей. Но ведь это было его хобби. Больше всего на свете он любил заниматься зачаровыванием.

– Я не… – начала Элисон, но Макс продолжил говорить.

– Я хотел, чтобы он научил и меня, но дядя не разделял моего желания, а мама вообще была очень против. Он сказал, что лучше изучать архитектуру.

– Значит, ты сбежал, чтобы Николас мог тебя обучить, – сказала Элисон. Макс такой предсказуемый.

– Ага. Хотя, он не разрешил мне ничего попробовать. Ну и однажды ночью я ворвался в его дом в лесу и попробовал испытать один из зачарованных им шлемов.

– И чуть не утонул! – воскликнула Элисон, понимая, что к чему.

Макс кивнул.

– Я думал, на нем наложены чары дыхания под водой. Вместо этого шлем начал тянул меня на дно, а снять его не получалось. Я едва выжил, а они все думали, что умер. И когда я вернулся домой, Николаса уже там не было. Мама сказала, что он… ушел.

Голос Макса на мгновение дрогнул, но он продолжил говорить.

– Я снова отправился к нему домой и обнаружил там вот это. Пытался найти как можно больше его дневников, но большинство из них были уничтожены. Я хотел вернуть Николаса. А потом твоя семья, ну, знаешь… И ты переехала жить к нам, а мама не позволяла мне упоминать о нем, даже когда я рассказал ей о доме в лесу.

– Почему ты просто не рассказал мне обо всем? – спросила Элисон.

– Что звучит интереснее: «Я нашел дневник таинственного чародея, давай раскроем его тайну» или «Моя мама прогнала дядю после того, как я взял его шлем и чуть не умер, давай посмотрим, что еще он пытался изобрести»? – Макс смущенно опустил голову. – И я боялся, что ты все расскажешь моей маме.

– Но ты не подумал, что я расскажу ей о том, как мы последуем плану какого-то неизвестного автора, которому слишком нравились паучьи глаза? – Элисон вздохнула. – Ты мог бы довериться мне, Макс.

– Да… Я даже не знаю, вернется ли он с нами, когда мы его найдем. Или позволит ли мама ему вернуться. Она все еще очень злится.

– Твоя мама знает, что дядя ушел в Нижний мир? – спросила Элисон. – Хотя, конечно нет, иначе она бы волновалась за него.

– Мама даже больше не говорит о Николасе. Она его ненавидит.

Мало того, что, по мнению мамы, он меня чуть не убил, так еще и папе пришлось временно уехать в деревню и взять на себя работу над большим проектом, которым раньше занимался Николас. Она во всем винит его.

– Вот почему твой отец уехал. И почему никто никогда не говорил о причине, – внезапно осознала Элисон. Она подумала, что хотя чувства его родителей можно понять, из семьи все равно нельзя никого изгонять. А уже тем более бросать в Нижнем мире.

– Мы могли бы просто вытащить его отсюда, а приводить Николаса к тебе домой уже не обязательно. Он может переехать куда-нибудь. Ведь все же лучше жить где-нибудь в Верхнем мире, чем здесь.

– Я не знаю, как его найти, – с досадой в голосе ответил Макс. – Я даже не знал, что мы подобрались к нему так близко.

– Макс, мы не подобрались к нему. Николас опередил нас на несколько недель. Вот в самом деле, сколько времени ты потерял? С момента, как мы встретили Фрейю и теперь сидим здесь, прошло всего несколько часов. Ничего не изменилось, только теперь я знаю правду.

В разговоре наступила пауза, пока Элисон не надоело неприятное покалывание в теле от жара. Чувствуя неловкость и раздражение от их положения – а еще злость на своего друга, который, похоже, собирался еще час или два себя жалеть, – она осторожно встала.

– Я все еще не могу смириться с тем, что ты вытащил меня в Нижний мир и не рассказал зачем.

– Я не мог … – начал Макс, не поднимая на нее взгляда.

– Нет! – Элисон хлопнула его рукой по плечу и заставила на себя посмотреть. – Ты мог, Макс. Знаешь, почему мои родители умерли? Вот точную причину их гибели?

– Их убил крипер? – неуверенно пробормотал Макс.

– Нет, не крипер, – ответила Элисон. – Не совсем. Разве ты не заметил, что почти все криперы живут в лесу, а на фермах и ранчо их практически нет? Мы с мамой поссорились. Она сказала, что где-то в лесу заблудились овцы, но не позволила мне пойти с ней за ними из-за криперов. Я сказала, что справлюсь, но мама все равно не согласилась. Ведь я еще слишком маленькая. Но я настаивала, что могу помочь. Я ведь защищала овец от волков, зомби и других мобов. И уж с крипером бы справилась.

Я расстроилась и сказала ей, что она мне не нужна и я ухожу жить к тебе. Потом я ушла, но какое-то время еще бродила по лесу, жалея себя. Когда на закате я вернулась к дому, то лицом к лицу столкнулась с крипером. Жутко запаниковала и побежала от него. Я направилась к дому, но в один момент поняла, что творю, и пробежала мимо него. И услышала, как позади меня взорвался крипер. – Элисон замолчала, не в силах вымолвить ни слова. Потом глубоко вздохнула и продолжила. – Я тут же вернулась. Дерево было практически разрушено. А моя семья… погибла.

– Но ведь это не твоя вина, – возразил Макс.

– Я привела крипера к дому. Но дело не только в этом, – сказала Элисон. – Проблема в том, что мама была права. Мне не хватило сил справиться с крипером. И теперь меня мучает вопрос: быть может, мое внезапное бегство и спровоцировало крипера? Теперь я уже никогда не узнаю. Но мама сказала, что я еще слаба, и она была права. И я ненавижу это в себе.

– Я уверен, что она не имела в виду…

– Каждый раз, когда кто-то говорил мне, что я еще не готова к чему-то, я боялась, что он прав. Но я совершенно не ожидала, что ты тоже не веришь в меня. Мы застряли в Нижнем мире, а ты даже не рассказал мне настоящую причину нашего путешествия сюда. Макс, если ты не веришь в меня… У меня никого не осталось.

Тут Элисон развернулась и зашагала прочь. Макс вскочил на ноги.

– Эли, не уходи. Мне так жаль.

Дверь в большой зал с громким хлопком закрылась.

К Максу подошла Фрейя.

– Что все это значит? Вы помирились?

– Совсем нет, – ответил он, хмуро глядя на дверь. – Теперь все гораздо хуже. Элисон по-настоящему разозлилась.

– Что же ты натворил?

Макс какое-то время обдумывал ответ.

– Я… Вообще, я не думаю, что дело во мне. Не в этот раз. Нужно дать ей время, пусть остынет.

– Как думаешь, она пошла на склад за едой?

Элисон была в большом зале. За ним находился склад с потайной дверью, а дальше – лишь Нижний мир.

– Нет, не думаю, что ей захотелось супа, – сказал Макс и, было побежал за подругой, но, похлопав себя по бедру, быстро остановился. – О, нет, где же мой Костекрушитель?

– Косте- что? – спросила Фрейя.

– Мой меч, золотой такой, – нетерпеливо воскликнул Макс. – Он был у меня когда мы сражались со скелетами! Но когда я очнулся, меч уже куда-то исчез. Что ты с ним сделала?

– О, и правда, – сказала Фрейя, глядя на его бедро так, словно меч был там, и она просто до сих пор его не замечала. – Наверное Кусака забрала его, когда таскала из библиотеки кости.

– Наверное? – спросил Макс. – Как же так получается, что ты не знаешь?

– Я в тот момент готовила лечебное зелье, – ответила Фрейя, многозначительно подняв брови. – Расслабься, я знаю, где она прячет кости. А ты присматривай за Элисон.

Фрейя развернулась и побежала обратно к лестнице, ведущей в библиотеку. Макс помчался в другую сторону.

«Пожалуйста, пусть тебе просто захотелось супа», – мысленно просил он Элисон. «Просто немного супа. Я даже приготовлю его для тебя».

Когда Макс ворвался в большой зал, его окутали жар и свет, но ему пришлось бежать дальше, задаваясь вопросом, кто в целом мире захотел бы обедать в огромной печке.

Он подошел к двери склада и на мгновение прикрыл глаза, надеясь увидеть там Элисон, которая бы сидела за столом и сердито рассказывала тарелке грибного супа, какой плохой у нее друг. Макс бы предложил выслушать ее, и они бы рассмеялись. Трогательный момент, о котором они смогли бы рассказать его маме, когда выберутся из этой передряги.

Макс открыл дверь и обнаружил то, что и предполагал: комната была пуста. Потайная дверь была приоткрыта, а в туннеле за ней мерцали факелы.

– Элисон, вернись! – закричал Макс.

Ответа не последовало. Макс нетерпеливо оглянулся через плечо, чтобы посмотреть, не вернулась ли Фрейя, а затем бросился к окну. Он хотел побежать вслед за Элисон, но был безоружен и знал, что без меча пользы от него никакой.

Добежав до окна, Макс выглянул наружу и увидел, что в стене каньона появилась дыра. Все-таки Элисон выбралась из крепости. Максу показалось, что уже наступила ночь, но в Нижнем мире по-прежнему царил тусклый свет, исходящий от лавы и светокамня. По крайней мере, в каньоне не было ни одного из этих кричащих огненных существ, подумал Макс.

Внезапно появился скелет. Он повернул голову, и пустые мертвые глаза заметили Элисон. Монстр поднял меч и побежал прямо к ней.

Глава 14 Когда не надо действовать опрометчиво

Когда Элисон бросилась прочь от Макса, слезы застилали глаза. Ей хотелось лишь добраться до склада, но было так грустно, что она не замечала ничего вокруг. Особо не раздумывая, Элисон пронеслась через несколько дверей и пошла дальше по коридору. А потом оказалась уже в каньоне.

Элисон решила вернуться обратно еще до того, как увидела скелет, а появление монстра только укрепило ее решимость спрятаться в безопасной крепости. Единственная проблема заключалась в том, что у нее за спиной стоял второй скелет. Элисон не заметила его, когда выходила в каньон, и теперь монстр стоял между ней и дверью, преграждая путь назад.

Почему неприятности продолжаются? Элисон попятилась назад, пытаясь нащупать в рюкзаке лук. Сначала она наткнулась на свой шлем, и тут же быстро надела его на голову – хоть какая-то защита. Затем Элисон все-таки нашла лук и почувствовала, как сильно загрубело дерево: оружию явно требовался ремонт. Продержится ли оно достаточно времени, чтобы спасти ей жизнь?

Скелет между Элисон и дверью поднял меч и поспешил к ней. Она подняла свой лук в ответ, зная, что проиграет, если монстр подберется достаточно близко и ее ударит. Тут Элисон услышала какие-то щелчки и вспомнила о втором скелете, который появился в каньоне. Она оглянулась через плечо и увидела, что за ним подтянулась еще куча скелетов.

Элисон заняла такое положение, чтобы держать обоих врагов в поле зрения. Она сделала еще шаг назад и выпустила стрелу в ближайшего к ней скелета. Но промахнулась. В каньоне тут же появилась еще парочка монстров.

– Как же я ненавижу это место, – пробормотала она себе под нос.

Выпущенная стрела просвистела рядом с ее щекой. Что ж, остается надеяться, что из оружия у них только мечи.

Элисон начала отходить назад, к стене каньона, выпуская одну стрелу за другой. Она заметила, что несколько скелетов упало на землю, но ту кроху радости от их поражения, которую Элисон могла бы испытать, сразу же затмило появление новых врагов.

Остаться в живых было важнее гордости, поэтому она стиснула зубы и еле слышно позвала:

– Макс? Фрейя? Помогите!

Подняв мечи, скелеты подходили все ближе. Теперь Элисон уже ясно видела их квадратные глазницы. В монстров полетела очередная стрела. Вдруг упал скелет, стоявший между Элисон и потайной дверью. Она сразу же бросила лук и помчалась к туннелю.

Но Элисон все еще была слишком далеко от него, и ее быстро окружили скелеты.

В это самое время Макс, Фрейя и глупая волчица-воришка бежали на пределе сил по секретному тоннелю к месту сражения, где звенели мечи.

– Элисон не справится с ними одна! – прокричал Макс, вытирая слюни Кусаки с рукояти вновь обретенного меча.

– Да знаю я, – ответила Фрейя, перепрыгивая через скопление грибов на пути. – Поэтому мы и бежим к ней.

Снаружи донесся голос Элисон: она звала Макса и Фрейю. Он звучал будто издалека, и в нем отчетливо слышался страх. Макс прибавил ходу. Левой рукой он схватил один из факелов со стены, а в правой крепче сжал Костекрушителя. Друзья должны успеть вовремя, просто обязаны.

Макс и Фрейя выбежали из потайного туннеля как раз в тот момент, когда Элисон исчезла в вихре костей и мечей. Макс поднял Костекрушитель и издал боевой клич, готовый сражаться. Но тут в центре схватки вспыхнул свет, и монстры начали отступать. Кто-то из них задергался и упал, а потом исчез в облаке дыма. Ошеломленная Элисон сидела в окружении скелетов. Она выглядела потрепанной и уставшей, но в сознании. На ней был золотой шлем, который Элисон сделала для себя, – тот самый, на который Макс пытался наложить чары. Теперь от него исходило слабое свечение.

Фрейя, Кусака и Макс бросились в бой и быстро расправились с оставшимися скелетами. В тот миг все казалось таким легким: Макс одной рукой отмахивался от монстров факелом, а в другой сжимал Костекрушитель и с силой сбивал их с ног, а отлично владеющая луком Фрейя занималась остальными. Скелеты поумнее при виде Кусаки сразу же пустились в бегство.

Когда битва уже почти закончилась, Элисон наконец смогла подняться. Она вновь взяла свой лук и тоже уложила парочку скелетов. Но у нее сильно дрожали руки, поэтому большая часть стрел не достигла цели.

С грохотом на землю упал последний скелет. Все трое замерли без единого движения, а Кусака принялась как обычно очищать поле боя от костей. Волчица хватала их и быстро убегала внутрь тоннеля, а потом возвращалась за новыми. Элисон посмотрела на Фрейю и Макса, удивленно моргнула и сказала:

– Твои чары сработали. Я помню, что в дневнике они назывались «Шипами», – и тут же упала без сознания.

Фрейя уперла руки в бока.

– Клянусь, вы двое меня вообще без припасов оставите. Пойдем, отнесем ее в крепость.

Макс и Фрейя подхватили Элисон и отправились назад по длинному секретному тоннелю. За ними по пятам, тихо поскуливая, бежала довольная Кусака с набитым костями ртом.

Часть вторая

Глава 15 Главный архитектор и несостоявшийся чародей

Элисон наконец открыла глаза, причмокнула губами и поморщилась от вкуса лечебного зелья.

– Хуже, чем грибной суп.

Макс думал, что оно не такое уж и невкусное. Если бы ему хотелось пить, то вряд ли бы он предпочел лечебное зелье, но в целом против него ничего не имел. Элисон же скорчилась так, словно лизнула брюхо осла.

– Что случилось? – спросила Элисон и села на постели. Внезапно она распахнула глаза, чувствуя, как на них наворачиваются слезы, и перевела взгляд на Макса, пытаясь что-то сказать, но ее губы слишком сильно дрожали.

– Они погибли. И я не могу вернуть их назад.

Макс приготовился защищаться, если Элисон снова будет с ним ругаться. Но происходило что-то совершенное иное и непонятное, и он совсем не знал, что ему делать.

– Ну… – сказал он и взглянул на Фрейю. Она стояла в паре метров и наблюдала за ними, скрестив руки на груди.

– Макс, прости, что накричала на тебя. Ты не виноват. Просто… все так навалилось. Я бы хотела хоть что-то решать в своей жизни сама. Но я лишь плыву по течению. Мама была права. Я еще не готова.

Элисон подтянула к себе колени, обхватила руками, положила на них голову и тихо заплакала.

– Эй, эй, все в порядке, – сказал Макс, неловко похлопав ее по спине. – Знаешь, я ведь не злюсь.

– А ну, двигайся, – резко оборвала его Фрейя и оттолкнула подальше. Она обняла Элисон и сидела с ней, пока та не перестала плакать. Казалось, что за это время пролетело двенадцать или тринадцать лет, но, по подсчетам Макса, прошло, наверное, всего несколько дней.

Элисон подняла взгляд и шмыгнула носом. Ее лицо немного распухло от слез.

– Спасибо. Я в порядке.

– Хорошо, – сказала Фрейя и встала. Она подошла к варочной стойке и бросила Элисон чистое полотенце. – Приведи себя в порядок. А потом нам надо поговорить о твоем шлеме.

– Да, точно, Эли, – встрял Макс, который был рад вернуться к разговору. – Похоже, у меня получилось зачаровать шлем!

Фрейя повертела золотой шлем в руках, осматривая его.

– Элисон, ты была права, на него наложены чары шипов. Поэтому даже когда ты уронила лук, скелетам, которые на тебя напали, все равно досталось. Ну а потом мы спасли твой зад.

Она посмотрела на Макса.

– Все так, верно?

Макс пожал плечами.

– Ну, в целом, да.

Макс хотел рассказать о том, как круто он дрался с Костекрушителем в руках, но не стал, понимая, что многим обязан Элисон.

Его подруга выглядела так, будто пыталась что-то вспомнить.

– Спасибо, – сказала Элисон. – Вам не нужно было за мной бежать.

– Да ничего, – ответил Макс.

– Ну конечно нужно, – добавила Фрейя.

– И все же, есть одна вещь, которую я не понимаю, – сказала Элисон, вытирая слезы с лица. – Имею в виду, про твоего дядю. Он ведь очень хороший архитектор. Зачем ему чары? Они ему совершенно не даются.

Макс вздохнул, сел на пол и прислонился к стене. Потом принялся вытирать остатки волчьих слюней с Костекрушителя. На его лезвии остались следы зубов Кусаки после того, как она попыталась стащить меч.

– Ну, ты же знаешь дядю Николаса, – начал Макс. – Он самый лучший архитектор в семье. Получил несколько наград за ледяные замки, которые построил на севере. – Макс взглянул на Фрейю. – У нас архитектура – это семейное дело. Все этим занимаются. И ждут, что я тоже пойду по их стопам. Многие большие дома в нашей деревне построены одним из моих родственников. – Макс перевел взгляд на Элисон. – Ты знала, что именно дядя Николас спроектировал твой дом на дереве?

На лице Элисон появилось удивление.

– Нет, я понятия не имела. Может быть поэтому он никогда не нравился моей бабушке.

Макс улыбнулся, вспомнив, как старики постоянно ссорились.

– В общем, как-то раз вечером мы пришли к вам в гости на ужин. Я помню, как он начал рассказывать о какой-то поездке из юности, и твоя бабушка прервала его и перевела тему разговора на вязание и овец. Николас жутко разозлился. Позже тем же вечером, когда мы уже шли домой, дядя сказал, что архитектура его опустошила. Начал говорить о том, как было весело заниматься более интересными вещами, когда он был молод.

И еще Николас рассказал, что провел какое-то исследование вместе с архивариусом по прозвищу Сапожок. Они вдвоем путешествовали по миру. Сапожок занимался зельеварением и наложением чар, а дядя мастерил и строил. Архивариус потом записывал все их приключения. Тогда-то Николас и чувствовал себя живым. Еще он сказал, что теперь был один, без Сапожка, поэтому решил сам заниматься чарами и зельеварением.

Макс осмотрел свой меч и решил, что теперь Костекрушитель достаточно чистый. Он осторожно положил его на пол перед собой, а затем облокотился на стену и уставился в потолок.

– Маме надоели его занятия. Говорила, что он перестал выполнять свою часть семейной работы. Ей и отцу пришлось взять на себя те проекты, которыми должен был заниматься Николас. Когда они узнали, что он стал уклоняться от работы в деревне, потому что строил свой домик в лесу, то жутко разозлились. Родители и слышать не хотели о том, что дядя наконец-то научился зачаровывать вещи.

Макс грустно улыбнулся.

– Он так гордился собой. Иногда Николас говорил, что ему удавалось зачаровать что-нибудь, но обычно эта вещь оказывалась совершенно бесполезной. Его зелья были просто ужасными: годились либо для взрывов, либо в качестве яда. Но я не обращал на это внимания. Мне нравилась его работа. Было так увлекательно!

Макс подался вперед и обратил взгляд на девочек.

– Никто не считает увлекательной архитектуру. Я видел, что зачаровывание ему нравится больше, и поэтому наблюдать за дядей было гораздо интереснее. Вот и причина, почему вместо архитектуры я стал увлекаться наложением чар. Но когда Николас переехал из деревни в лес, родители запретили мне видеться с ним. Я навещал его, когда мама и папа не знали, куда я пошел. Дядя рассказал мне лишь то, что успешно зачаровал меч. Иногда я следил за ним, скрываясь, чтобы никто не знал, где я. Зная, что Николас работает над чарами подводного дыхания со шлемом, я наблюдал за процессом.

– Вот почему ты решил, что он сработает! – сказала Элисон. Она посмотрела на Фрейю. – Макс чуть не утонул из-за «зачарованного» шлема своего дяди.

Элисон мастерски изобразила пальцами кавычки. Макс кивнул.

– Однажды ночью я влез в его дом и взял этот шлем, а потом пошел к реке, чтобы проверить. Меня тут же потянуло на дно, я не смог дышать и потерял сознание. Папа и мама решили, что я умер. Я плыл вниз по течению, и, видимо, кто-то спас меня и откачал. После этого почти ничего не помню. Но я все-таки потащился домой. Когда родители меня увидели, то безумно обрадовались, но в то же время они кричали, что дяде Николасу больше нельзя ни на шаг подходить ни к нашему дому, ни к даже деревне.

Макс нахмурился от воспоминаний.

– После этого мама не выпускала меня из дома, и мне пришлось лежать в постели и восстанавливаться. Поэтому я не знал, куда пошел Николас.

Лицо Элисон приняло задумчивое выражение.

– Полагаю, это все произошло примерно в то же время, что и нападение криперов, – произнесла она. – Не помню, что именно с тобой тогда происходило. Слышала лишь, что ты в порядке после происшествия.

Макс кивнул.

– Трагедия с твоими родителями отвлекла мою маму, и она наконец-то обратила внимание на кого-то кроме меня. И это здорово. – Тут Макс почувствовал, как лицо внезапно вспыхнуло от стыда, и он отвернулся. – Я имел в виду, что конечно же это не здорово, что они погибли, я просто…

Элисон грустно улыбнулась.

– Я знаю, что ты хотел сказать.

Макс выдохнул.

– Так или иначе, мама сказала мне, что Николас уехал из города. Но потом я вернулся в его потрепанный после взрыва домик и нашел дневник и записи. Дядя оставил сообщения для моей семьи. Говорил, как сожалеет о том, что убил меня, и больше не может смотреть им в глаза. А потом я нашел портал.

– Он думает, что ты мертв? – поинтересовалась Элисон.

Макс кивнул.

– Меня не было несколько часов. Они все думали, что я погиб. Когда я вернулся, то мама и папа сразу же занялись моим лечением и были счастливы, что со мной все хорошо, но ему никто ничего не сказал. Во всяком случае, мама больше не хотела видеть Николаса. Примерно тогда же он построил портал, и вскоре после этого его домик оказался разрушен.

– И ты решил, что он здесь, – задумчиво подвела итог Элисон.

– Ага, и еще потому что домой дядя по-прежнему не вернулся, – сказал Макс. – Я думал, вот он узнает, что я жив, и вернется домой. Конечно, теперь я знаю, что, может, Николас и хочет вернуться, но не может найти портал как мы с тобой.

Элисон удивленно подняла бровь.

– И ты думал у нас получится его вернуть? У тебя, ребенка, что чуть не утонул из-за шлема? И у меня, ребенка, который продолжает притягивать к себе монстров, как будто на мне висит какая-то приманка для скелетов?

Макс стиснул зубы.

– Больше никого не было. Я начал просматривать другие дневники, пытаясь понять, какие из его экспериментов оказались удачными, а какие не сработали. Хотел выяснить кто такой Сапожок, но, мне кажется, их пути разошлись очень давно. Потом ты переехала жить к нам, и я подумал, что мне нужна твоя помощь, а тебе хорошо бы немного отвлечься.

Они сидели некоторое время молча, потом Макс спокойно добавил.

– Мы ему нужны. Николас думает, что он проклятие нашей семьи. У него больше никого нет.

Элисон вздохнула.

– Хорошо. Мы найдем его и вернем домой.

– Его самого проклятием не назовешь, но, похоже, какие-то проклятые предметы Николас точно сотворил, – сказала Фрейя, сидя за столом зачаровывания.

– Ты делаешь только хуже, – ответила Элисон.

– Но я ведь спасла вас двоих, разве нет? – сказала Фрейя. – Если бы не я, вас бы уже пару раз как убили.

– Справедливо. – Элисон села и потерла руку там, куда час назад ее ударили мечом. – Ну, и что теперь?

– А что теперь? – с раздражением спросила Фрейя. – Теперь достану вам обоим приличные доспехи и оружие, чтобы вы перестали разгуливать по Нижнему миру в веселенькой летней одежде! Я вообще-то сюда пришла не для того, чтобы все время спасать вас двоих.

Глава 16 Безымянный шлем

И снова грибной суп. Впрочем, теперь Элисон проглотила его без раздумий. Похоже, близость смерти пробудила в ней аппетит.

– Значит, твой дом построил дядя Макса, а потом криперы его взорвали, верно? – спросила Фрейя и ткнула луком куда-то между ними. Они снова сидели в мастерской. Фрейя проверяла оружие, а Макс и Элисон обедали.

– Ну, в целом, да, – ответила Элисон. – Моя семья выращивала в основном овец, но были еще и свиньи. Мама прекрасно вязала. А папа писал книги, которые потом продавал чародеям. Ну а после пришли криперы, и, – Элисон пожала плечами.

– Бум. Что криперы обычно и творят. – Фрейя закончила проверять оружие. – Так, а здесь у нас золотой меч. С чарами, отбрасывающими врага, – сказала она.

– Костекрушитель, – настойчиво добавил Макс.

– Ты ведь знаешь, что меч из золота недолговечен? Это мягкий метал. – Фрейя коснулась следов от зубов, которые Кусака оставила на лезвии.

– Он магический. И будет служить мне вечно. А называется он Костекрушитель, – процедил Макс сквозь стиснутые зубы.

Фрейя закатила глаза и протянула Элисон зачарованный шлем.

– Он тоже из золота. Почему не из железа или алмазов? Тоже его как-нибудь назовешь? Шип, Колючка? Или по-другому?

– Нет, спасибо, мне и так хорошо, – ответила Элисон, забрав блестящий золотой шлем, который спас ей жизнь. Она знала, что даже зачарованный предмет может сломаться. Макс должен был взять что-нибудь с собой про запас, просто на всякий случай. И ей тоже нужен еще один шлем.

– Пойдем, нам еще кое-что предстоит сделать, – Фрейя махнула рукой в сторону Элисон и хмуро посмотрела на Макса. – Если ты хочешь зачаровать еще какой-нибудь из своих предметов – пожалуйста, но на моих я экспериментировать не дам.

– Эй, я ведь смог зачаровать шлем, разве нет? – обиделся Макс.

Элисон фыркнула.

– А теперь спроси, сколько раз до этого мы терпели неудачу, – обратилась она к Фрейе.

– Мне это не нужно, – отмахнулась та. – Возьми металл из того сундука слева. А алмазов, думаю, у нас на всех хватит.

Макс вытащил из своего рюкзака дядин дневник.

– Мне все равно нужно еще кое-что выяснить, – сказал он. Макс сел за стол под факелом, поднес дневник к свету и прищурился, рассматривая нацарапанные черные каракули.

Элисон начала понимать, что вообще мастерить предметы очень легко, особенно когда у тебя достаточно невероятно редких ингредиентов. Ну, или имеется специальное оборудование. С магией Элисон связываться не собиралась, она была куда умнее. И не понимала, почему Макс продолжает возиться с зачаровыванием, когда это куда опаснее мастерства.

А Макс совершенно не понимал, зачем Элисон это скучное мастерство, когда есть такое интересное зачаровывание. Но он не мог заниматься им без ее предметов: не хватало ни терпения, ни увлеченности найти нужное количество металла или кристаллов ради того, чтобы сотворить полезные вещи. Гораздо счастливее Макс себя чувствовал во время поиска приготовленных паучьих глаз для зачаровывания готовых предметов.

Он признавал, что из них получилась отличная команда. Просто, наверное, им стоило быть более честными друг с другом.

Макс полистал книгу, водя пальцем по рецептам, которые, как он знал, не работали, а затем перешел на те, в которых разобрался. Он не искал ничего конкретного, но знал, что на последних страницах, испещрённых каракулями, было что-то ему нужное. Позади него Элисон с большим энтузиазмом работала за верстаком. Фрейя дала ей столько алмазов, сколько Элисон прежде никогда не видела, не говоря уже о том, чтобы из них что-то создавать. Она сейчас была счастливее всех своих овец, вернувшихся домой, и, казалось, совсем забыла, что они застряли в Нижнем мире без шансов вернуться домой.

Макс снова перевернул страницу и увидел то, что каждый раз беспокоило его в этом дневнике: почти полностью закрашенный лист. Он разочарованно нахмурился. Что там было написано или нарисовано изначально, Макс понять не мог. И вот что ему с этим делать? Что пытался скрыть Николас?

Когда Макс склонился ниже над книгой, он внезапно услышал: «Упс!».

Макс уже хотел спросить, что же случилось, когда его щеку обожгла горячая искра. Он подпрыгнул и закричал, едва увернувшись от куска раскаленного металла, который откололся во время работы Элисон. Он упал на книгу, и от страниц тут же повалил дым.

– Эй, ты что творишь! – возмутился Макс, мгновенно забыв о больной щеке. Он схватил дневник и тряхнул его так, что кусок металла полетел на пол, но листы уже были повреждены. Несколько страниц отошли от корешка, а так как энергичный (или гневный) стиль записей Николаса и так уже их ослабил, то они все-таки оторвались от книги и полетели на пол.

– Нет! – воскликнул Макс и бросился ловить страницы. К счастью, в подземелье не было ветра, и листы мягко опустились на пол. Макс сгреб их в охапку и дрожащими руками протянул Элисон и Фрейе.

– В следующий раз, будь акку… – тут Макс, внимательно изучавший поврежденные страницы на свету, внезапно понял, что видит что-то, чего раньше, когда листы были подшиты в дневнике, не замечал. Он тут же разложил их все на столе, кроме одного, и подошел с ним к факелу, поднося страницу как можно ближе к огню.

– Что ты делаешь? – спросила Элисон.

– Мне показалось, я что-то увидел, – ответил Макс, рассматривая страницу так пристально, что носом коснулся бумаги. За темными каракулями он увидел другие записи, сделанные раньше, причем ручка была с более тонким стержнем. – Я думал, что это страница с неудачными рецептами, но это похоже на…

То была карта.

* * *

Раньше Элисон не осознавала, как плохо себя чувствовала просто потому, что они не знали, куда им идти.

Конечно, их положение не спасали и постоянные ранения, а еще нехватка брони, но такие проблемы они могли преодолеть. А вот незнание того, куда они направляются, висело тяжким бременем на ее плечах, которое Элисон не замечала до тех пор, пока все не прояснилось.

Ну, их путь, конечно, еще не до конца прояснился. Он все равно пока был скрыт под множеством почеркушек, но как только Макс увидел основные линии карты, и друзья поняли, где находится крепость Фрейи по отношению к остальным объектам, то они получили направление, в котором можно двигаться.

Но сначала им нужно было выйти наружу, а останавливало их одно небольшое препятствие: Макс, который хотел зачаровать свои доспехи.

Фрейя стояла у двери в подвал, скрестив руки на груди и прислонившись к стене. Макс и Элисон были у стола зачаровывания, а между ними лежали новые алмазные доспехи.

Элисон схватила алмазный шлем и потрясла его для пущего эффекта.

– Мы в Нижнем мире. И мы ищем пропавшего человека. У тебя теперь есть новая, крепкая и невероятно редкая броня. Думаешь, сейчас самое время вновь вернуться к зачаровыванию? Ты ведь можешь повредить доспехи!

Макс поднял свои ботинки и потряс ими перед Элисон, насмешливо копируя ее движения.

– Как раз самое время. Я бы сказал, лучшее. Ведь сейчас нам это нужно как никогда, верно?

– Ну если так и дальше пойдет, то да, – ответила Элисон. – Кто знает, куда ты нас затащишь в следующий раз?

Тогда Элисон по порядку, на пальцах, перечислила весь список его неудавшихся чар, и щеки Макса запылали от смущения.

– А как же твой шлем? – спросил он, показывая в сторону золотого шлема, лежавшего рядом с ее сверкающим алмазным шлемом, ботинками и другими элементами брони. – С ним у меня получилось.

– Верно, – согласилась Элисон. – Но мы все знаем, что это была случайность. У тебя проваленных экспериментов гораздо больше, чем удачных.

Макс со звоном бросил ботинки на стол, и отошел от него. Отвернулся от подруги и угрюмо уставился на грубую резьбу на стене.

Фрейя потянулась, и у Элисон появилось очень неприятное чувство, что она над ними смеется.

– Давайте возьмем припасы, которые у нас есть, – начала Элисон. – Макс, ты можешь собрать в свой рюкзак стол для зачаровывания, а еще книги и ингредиенты, какие получится унести.

– Я не могу зачаровывать в спешке, – возразил он.

– Ты вообще не умеешь накладывать чары, – отрезала Фрейя.

– Так говорить несправедливо, и ты это знаешь! – воскликнул Макс.

– Слушай, мы вообще-то совсем не злые, а просто пытаемся спасти твоего дядю и выжить в Нижнем мире, – вмешалась Элисон. – Мы не просто в лесу. Сейчас все куда серьезнее.

Макс неохотно согласился и упаковал свои волшебные припасы, в то время как Элисон и Фрейя собрали необходимые зелья, еду и другое оборудование.

Крепость троица покинула в мрачном настроении.

Когда они вышли через потайную дверь, Нижний мир показался удивительно спокойным.

– Это самый лучший способ выйти из крепости? – спросил Макс. – Просто с этим каньоном нам до сих пор не везло.

Фрейя оглянулась.

– Главный вход в крепость всегда патрулируют ифриты. Когда-нибудь сражался с ифритом?

Макс покачал головой.

– Тогда мы уходим через правильную дверь, – сказала Фрейя. – Кроме того, мы гораздо сильнее, когда вместе, и никто, разозлившись, не убегает один, совсем не подготовленный к встрече с мобами, которые нас поджидают.

– Получается, когда мы все вместе, то никто на нас не нападет, – едко заметила Элисон, когда они вышли в тусклый Нижний мир.

– Сила в количестве, – сказала Фрейя, оглядываясь вокруг. Она держала стрелу, готовая защитить их от любого нападения. Но сейчас в каньоне было тихо, только валялась пара-тройка костей, которые Кусака не смогла найти тогда. Теперь волчица бегала вокруг ребят, собирая кости, и смотрела на Фрейю, ожидая, что та откроет дверь в туннель крепости, чтобы волчица отнесла трофеи в свою частную коллекцию.

– Не в этот раз, Биби, – сказала Фрейя. – Возьми, какая больше нравится, и пойдем.

Набив пасть костями, волчица удивленно на нее посмотрела. Потом коротко проскулила и подбежала к ногам Фрейи, не в силах бросить свои сокровища.

Как только они выбрались из каньона, Макс наконец-то смог рассмотреть Нижний мир без опасений, что на них нападет огромная толпа мобов. Перед ним простиралась огромная бурая равнина. Из трещин в земле время от времени вырывались языки пламени. Вдали мерцала красная дымка, очень похожая на озеро с карты, нарисованной дядей Николасом. Мир простирался так далеко, что, казалось, ему нет конца, и Макс почувствовал себя крошечным в сравнении с ним.

Он вспомнил о пустыне, по которой когда-то путешествовал с семьей в Верхнем мире. Однообразность песков и дюн вокруг дарила ложное чувство безопасности. По пути им тут и там попадались одни лишь кролики. Однако Макс забыл, что помимо мобов его подстерегали другие опасности, а понял это лишь когда отстал от своих родных и заблудился. Из-за жары, а также отсутствия источников и растительности у него быстро закончились еда и вода.

Тогда Макс недооценил кажущийся простым и безобидным пейзаж. Здесь он не допустит подобной ошибки. Даже если бы в Нижнем мире не было бы тех страшных мобов, вроде скелетов, с которыми они уже столкнулись.

Друзья обошли крепость Фрейи, чтобы получше рассмотреть центральный вход, и поняли, что она была права: ифриты все еще стояли в дозоре. Время от времени они бросались огненными шарами друг в друга или в другие случайные цели, которых Макс не видел, или в воображаемых врагов. Однако ифриты по-прежнему представляли собой угрозу, и он решил, что лучше держаться от них подальше.

Фрейя посмотрела на карту, которую они заблаговременно перерисовали на чистом листе. Некоторые области разглядеть не получилось, и Макс хотел угадать, что там находилось, но Фрейя отказалась.

– Мы нанесем эти места на карту, как только доберемся до них. Иначе заблудимся.

– Мы ищем огненное озеро? – поинтересовалась Элисон. – Их же тут сотни.

Макс показал на красное зарево, освещавшее холм вдалеке.

– Держу пари, оно там, – сказал он.

За крепостью Фрейи находилось лавовое озеро, которое тогда и увидели Макс и Элисон, а за ним… ну, еще одно огненное озеро. Однако на карте было указано лишь одно из них, и Фрейя аккуратно нарисовала второе, прикинув, сколько блоков могла занимать лава.

Макс нетерпеливо подпрыгивал, от чего его алмазная броня звенела. Пусть из магических вещей при нем был только меч, он все же признавал, что вид блестящих доспехов ему правда очень нравится. Фрейя встала на колени на теплую землю и положила перед собой две карты.

– Итак. Судя по моим собственным записям, слева от моей крепости находится пустырь с кучкой мобов. Я там особо не ходила, в основном из-за того, что в том направлении лавовое море, – она показала на схожие пометки на каждой карте. – Но если посмотреть на знаки, что нарисовал твой дядя, то кажется, как будто он пошел прямо в море.

Макс издал сдавленный звук.

– Зачем же ему это было нужно?

Фрейя подняла на него взгляд.

– Не надо воспринимать так буквально. Я имела в виду, что, судя по значкам, он хотел идти прямо по направлению к морю.

– Кто знает, куда Николас направился потом? Может он смастерил корабль, способный плыть по лаве.

Элисон положила руку на плечо Макса в утешительном жесте и сердито посмотрела на Фрейю сверху вниз.

– Если бы у Николаса имелась склонность к саморазрушению, он вряд ли бы так старался попасть в Нижний мир. Все-таки твой дядя был главным архитектором, Макс. Наверняка с ним все в порядке. – Она кивнула вправо. – Тогда пойдем туда.

Фрейя свернула обе карты и согласно кивнула. И они отправились в путь, чувствуя, как от пота щиплет кожу. От скал и лавы исходил жар, и Элисон задавалась вопросом, а не умрут ли они от обезвоживания раньше, чем их убьет что-нибудь еще. Теперь, когда они оказались на открытом пространстве, казалось, что здесь одновременно и более безопасно, чем в крепости, и, вместе с тем, более рискованно. Да, они были у всех на виду – но ведь то же самое переживали все обитатели этого мира. Подкрасться к друзьям незаметно было просто невозможно, а от патрулирующих мобов они предусмотрительно держались подальше.

– С кем ты здесь сражалась кроме скелетов? – спросил Макс.

– Не забывайте о зомби-наездниках, – ответила Фрейя. – С ифритами я не столько сражалась, сколько исподтишка валила стрелами с расстояния. Конечно, есть мобы и пострашнее.

– Ну конечно, ведь одних огненных чудищ недостаточно, – пробурчала Элисон.

– Здесь водятся гасты, и они немного странные. Они атакуют огненными шарами, что, как вы знаете, здесь весьма популярно. Гасты серого цвета, и по размеру гораздо больше ифритов. По моим подсчетам, как куб четыре на четыре блока. Еще они ужасно глупые. Вы даже можете натравить их друг на друга, потому что гасты, сражающиеся огнем, сами от него никакой защиты не имеют. Если все мобы начнут бросаться друг в друга огненными шарами, то, может быть, выживет один из них, а с ним уже разобраться просто.

– Куб четыре на четыре… на четыре блока? – Макс в панике оглянулся вокруг, пытаясь увидеть огромные серые огненные бомбы.

– В моей крепости нам повезло, пришлось разбираться только со скелетами в библиотеке, – продолжила Фрейя, натягивая стрелу и оглядываясь вокруг, пока они поднимались на холм из адского камня. – Есть кубы, которые любят болтаться рядом с крепостями или забираться внутрь. Хотите угадать, что у них внутри?

– Тыквы? – предположил Макс. По голосу было слышно, что сам в это не верил ни единой секунды.

– Мягкая шерсть? – спросила Элисон. Фрейя сурово на нее посмотрела. – Хорошо-хорошо. Ну конечно же они состоят из огня, как и все в Нижнем мире.

– Именно! А если быть совсем точным – из лавы. У них жесткая оболочка, которую сложно пробить, а если они большие, то могут просто прыгнуть на вас и раздавить. Издалека лавовые кубы даже выглядят милыми: такие прыгающие красные штуки. Вы можете убивать скелетов и зомби-наездников, манипулировать гастами, заставляя их убивать себе подобных, но вот лавовых кубов лучше просто избегать. Поверьте мне на слово.

– Готово, – ответила Элисон. – Теперь я полностью тебе доверяю. Надеюсь, мы никогда не узнаем, обманула ты нас или нет.

– До сих пор вам везло, потому что вы не видели самое худшее…

Макс и Элисон одновременно заговорили, перебивая Фрейю.

– Везло? – воскликнул Макс.

– Худшее? – поинтересовалась Элисон. – То есть, о самом плохом ты еще не рассказала?

– Верно, – отозвалась Фрейя. Она остановилась на вершине холма и огляделась, держа лук наготове. Вроде никто нападать на них не собирался.

– Самый опасный моб – это скелет-иссушитель. Может довести тебя до полного истощения. Обычно они смешиваются с толпой обычных скелетов, но я их уже давно не видела.

Фрейя прищурилась, посмотрела с холма вниз, опустила лук и жестом подозвала ребят.

– А вот, похоже, и причина.

С этой стороны холма плескалось огромное лавовое море, вероятно, то самое, о котором предупреждала Фрейя. От него исходил невероятный жар, но сквозь парящее в воздухе марево они смогли разглядеть вдалеке остров из адского камня. Из него поднималось мощное кварцевое дерево. Среди кристаллических ветвей спрятался дом, сделанный из материалов Верхнего мира. Справа от дома расположилась ферма с мелкими грибами, а слева росли грибы побольше. И именно под этими грибами, похожими на гигантские зонты, толпились мобы.

Среди них бродили скелеты, парочка свинозомби, но больше всего было длинных и тонких черных существ, похожих на вытянутых скелетов, искупавшихся в лаве.

– Вот это скелеты-иссушители, – сказала Фрейя. – Все здесь собрались. Неудивительно, что в последнее время они перестали мне досаждать.

– Дядя Николас, – прошептал Макс.

Элисон же промолчала. Она увлеченно пересчитывала имеющиеся у них стрелы.

Глава 17 Книжный шкаф в заднем кармане

Фрейя сидела на склоне холма, безмятежно наблюдая за домом на дереве, пытаясь заметить хоть какое-то движение, будь то моб или человек. Элисон ходила взад-вперед, не сводя глаз с острова.

– Итак, остров патрулируют возможно самые худшие мобы в Нижнем мире – начала Элисон, загибая пальцы. – Огромное лавовое море, через которое, по всей видимости, не перебраться, а еще мы даже не уверены, что твой дядя находится там. Ничего не упустила из тех ужасов, что нас поджидают?

– В целом, верно, – отозвалась Фрейя. – Только ты забыла о том, что мы здесь уязвимы. И чем больше наблюдаем за островом, тем больше шансов, что кто-то нас заметит и нападет.

Элисон повертела головой, думая, не имеет ли Фрейя в виду какого-то конкретного моба, но ни один из тех, что бродили вдалеке, не подобрался ближе. Во всяком случае, не слишком близко.

– Отлично. Нам нужно найти способ перебраться на остров, при этом не свалиться в лаву, не умереть, сражаясь против толпы скелетов, и надеяться, что дядя Макса не расценит нас как угрозу.

Фрейя рассмеялась. На теплой пустоши Нижнего мира ее голос прозвучал глухо.

– Вот была бы потеха, если бы мы добрались до острова, расправились со скелетами, а потом твой дядя пристрелил бы нас за самовольное проникновение на частную территорию.

– Если только под потехой ты подразумеваешь «нечто трагическое, ужасное и снова трагическое…» – пробурчала Элисон, а потом оглянулась. – Я все-таки думаю, что нам стоит построить мост. А где вообще Макс?

Макс сидел на склоне холма чуть ниже них, склонившись над чем-то. Элисон спрыгнула на пару блоков вниз, чтобы посмотреть, чем он занят.

Сняв с себя все доспехи, Макс что-то бормотал себе под нос, поднимая алмазные ботинки и затем ставя их обратно на землю.

– Макс? – позвала Элисон, но он промолчал и лишь склонился еще ниже.

– Макс! – в голосе Элисон зазвучала тревога.

Макс обернулся. По его лицу было понятно, что никакой вины за свой поступок он не испытывает. Макс тут же вскочил и попытался спрятать предмет за спиной, но Элисон сразу поняла, что у него в руках. Он достал стол зачаровывания.

– Я подумал, что сейчас самое время.

– Из-за тебя нас могли убить, – ответила Элисон, потирая рукой лоб. Как же она устала с ним спорить.

– Ты всегда говоришь одно и то же. Я ведь мог и спасти нас, – Макс скрестил руки на груди.

– Он что, зачаровывает? – крикнула Фрейя с вершины холма.

– Ага, – отозвалась Элисон.

– А о книжных шкафах он знает?

Элисон подняла бровь.

– Знаешь о книжных шкафах? – Она не была уверена, однако, что сама о них знает, но о них явно должно быть известно. Ей самой казалось, что рядом всегда стоит книжный шкаф или, как минимум, три стола зачаровывания.

Элисон думала, что весьма удобно иметь доступ к книгам, потому что они требовались для зачаровывания, но, возможно, было что-то еще.

– Я так сильно вас опередил, что уже спас дядю Николаса, и мы сейчас сидим дома и едим тыквенный пирог, – сказал Макс, доставая из рюкзака два книжных шкафа и расставляя их по обе стороны стола зачаровывания.

Элисон вздохнула. Пусть кто-нибудь даст ей верстак, да печь – больше ничего и не нужно. А зачаровывание для нее было слишком хлопотным занятием. Элисон наблюдала, как Макс ставит ботинки на стол и берет с полки книгу.

– Смотреть на это не могу, – бросила Элисон и вернулась к Фрейе.

– Ну, Макс же еще не взорвал холм, – заступилась подруга.

– Да, он ведь еще только начал, – сказала Элисон. – У тебя есть какие-нибудь идеи по поводу, – она неловко махнула рукой в сторону острова, – вот этого всего?

– Тебя, наверное, не удивит, что с момента как я здесь оказалась, я много изучала лаву, – начала Фрейя. – Если у Макса получится наложить защитные чары на доспехи, то, думаю, у нас все получится.

– Ты же не предлагаешь нам плыть туда?

– Конечно предлагаю, – Фрейя поднялась с земли. – У меня есть зелья огнестойкости. А Макс может зачаровать доспехи.

Элисон скептически подняла бровь.

– Ну ладно, он может попытаться зачаровать наши доспехи, – уточнила Фрейя. – В любом случае с этими двумя вещами мы сможем без проблем переплыть лаву.

– Когда ты сварила эти зелья? – спросила Элисон.

– Парочку я сварила пока вас не было в крепости, а вообще у меня был запас ингредиентов для зельеварения еще задолго до вашего появления в Нижнем мире. А что? – спросила Фрейя.

Элисон не знала, почему она так расстроена. Она нахмурилась и отошла от Фрейи, которая направилась к Максу и заглянула ему через плечо.

– Вроде на этот раз обходится без взрывов, – крикнула она, но Элисон отвернулась и стала смотреть на алый горизонт и блуждающих по Нижнему миру монстров.

Она хотела помочь. Ей хотелось заниматься полезными вещами: прорабатывать стратегию, разрабатывать план, накладывать чары (ну или хотя бы пытаться), и посылать волка в бой.

Да, Элисон сама сделала броню для всех троих и улучшила оружие для себя и Фрейи, что было весьма полезно. Но теперь, когда они были в пути, ей казалось, что все, что она делает, – это отчитывает друзей за опасные или неправильные поступки. Когда Элисон успела стать всем мамой?

Она вспомнила, что делала ее мама, когда уставала от своей роли. Она брала у соседа лошадь и скакала на север, в тундру. Потом привозила оттуда белые кроличьи шкурки и снег, чтобы они поиграли в снежки в самый разгар лета. Мама говорила, что так чувствует себя живой и кем-то большим, чем «просто мама».

Когда бабушке надоедало быть за старшую, она всплескивала руками и кричала: «Да делай что хочешь! Я тебе не мать!» – и уходила на свой любимый чердак.

А теперь за маму была Элисон, нравилось ей это или нет. Но она не хотела быть мамой. Элисон хотела стать героем.

– Элисон! Мы готовы проверять доспехи, – позвал ее Макс. – Думаю, с заклинанием защиты от огня все получилось, но точно мы узнаем лишь когда пойдем по лаве.

– Считаешь, это единственный способ проверить чары? – спросила Фрейя, толкнув его кулаком в плечо. – Повсюду огонь, а ты хочешь вот так просто прыгнуть в лаву?

Прежде, чем Макс ответил, Элисон решила, что настало время действовать. Она стащила свои алмазные ботинки и бросила их Максу, который с удивлением их поймал.

– Дай мне свои, – попросила Элисон. – Я их проверю.

Макс удивленно распахнул глаза.

– Ты это серьезно?

– Да, нам нужно двигаться дальше, – Элисон сделала знак рукой, чтобы он бросил ей свои ботинки. – А пока я проверяю твои, ты можешь зачаровать мои ботинки. Я устала просто сидеть без дела, пора уже действовать!

Макс нахмурился и посмотрел на ее ботинки, а Элисон уже спускалась с холма.

Фрейя побежала за ней.

– С чего вдруг ты передумала? – спросила она из-за спины.

– Я же сказала. Устала ждать. И волноваться тоже устала. Худшее в жизни я уже пережила, Фрейя: потеряла свой дом и родителей. А потом застряла в Нижнем мире. Чего еще мне бояться?

Фрейя огляделась по сторонам.

– Я думала, ты боишься Нижнего мира, и местных мобов, и застрять здесь навечно, но это все догадки.

– Ну, и? – спросила Элисон, натягивая ботинки Макса.

– И… ну, вот и все. Мне нужно добавить что-то еще?

– Мобы будут бродить здесь вне зависимости от того, боюсь я их или нет. Мой страх ни на что не влияет кроме меня самой. И я от него устала. Я так вымоталась.

– Я как-то не думала об этом в таком ключе, – задумчиво протянула Фрейя. – Что-то есть в твоих словах. Какой смысл бояться?

– Ну, вообще-то нельзя отключить страх по щелчку, – сказала Элисон, чувствуя, как в груди бешено колотится сердце, когда она приблизилась к лавовому озеру. Воздух был теплым, но в нем не ощущалось того жгучего, покалывающего жара, как это часто бывало с тех пор, как она попала сюда.

– Но хорошо осознавать, что страх – это просто трата времени и сил.

Элисон замерла на краю, подняв ногу. Оглянулась на Фрейю, и та протянула ей руку. Элисон с благодарностью ухватилась за нее и обрела равновесие.

Фрейя придерживала ее, пока она на одной ноге подбиралась ближе к лаве, ожидая, что вот-вот загорится. Но этого так и не произошло. Элисон подносила ногу все ближе и ближе к лаве, и увидела, как лава прогнулась под ее ботинком, когда она коснулась поверхности, словно пытаясь избежать встречи любой ценой.

– Давай, – прошептала Фрейя, и Элисон погрузила ногу в лаву. Ее лицо исказилось от ожидаемой боли.

Но ничего такого не произошло. Элисон чувствовала, как лава препятствует движению. Идти сквозь нее будет сложнее, чем по земле или в воде, но они и правда могут пройти через озеро. По крайней мере, какое-то время.

Элисон вытащила ногу и слегка ей тряхнула, чтобы избавиться от налипших остатков лавы, от которых поднимался дым.

– Макс, у тебя получилось, – крикнула она. – Чары работают!

– Что, правда? – крикнул Макс в ответ. В его голосе слышалось неподдельное удивление. – Кто бы мог подумать, что у меня получится?

– Ты сделал это! – ободряюще крикнула Элисон. – Теперь с твоими чарами и зельем Фрейи мы без труда доберемся до острова. – Элисон торжествующе махнула рукой в его сторону.

– Ну, только там еще мобы на том берегу, – напомнила ей Фрейя.

Элисон решительно покачала головой.

– Решаем по одной проблеме за раз. Моя бабушка говорила, что не получится стричь овец, пока ты чинишь забор. А то получится стриженный забор и исправная овца.

Хотя Элисон так и не узнала, что такое «исправная овца», она помнила, что взрослые, услышав шутку, смеются. И теперь эта шутка напомнила ей, что нужно сосредоточиться на самом главном и не переключать внимание.

– Прямо сейчас нам нужно перебраться через озеро.

Макс и Фрейя присоединились к ней на берегу.

– Так что, чары и правда работают? – с сомнением спросил он.

– Ты ведь зачаровывал ботинки, ты и скажи, – отозвалась Элисон.

Макс пожал плечами.

– Кто знает, что за чары я на них наложил?

Фрейя вручила каждому из них по флакону.

– Выпейте это прямо перед тем, как войти в лаву. Какое-то время зелье будет действовать, но не слишком долго.

– А поточнее никак нельзя сказать? – с недоверием поинтересовалась Элисон. – У нас нет часов. – пояснила Фрейя. – Поэтому работаем с тем, что есть.

– Итак. Мы выпиваем зелье, заходим в лавовое озеро и просто переходим его максимально быстро, верно? – спросила Элисон. – У вас остались какие-нибудь еще сомнения?

– Целая куча, но идей получше точно нет, – оживилась Фрейя. Она скомандовала Кусаке сесть, а затем выпила содержимое стеклянного флакона. Потом Фрейя подмигнула друзьям и вошла в озеро.

– Ну, вперед, – сказала Элисон и отправилась за ней.

Идти оказалось труднее, чем она ожидала: лава ощущалась гораздо плотнее воды. Но они продвигались вперед, и этого было достаточно.

– Не упускайте дом из поля зрения, – сказала Элисон, заходя глубже и пытаясь двигаться как можно быстрее. Она подпрыгивала на случай, если лава начнет повреждать броню. Огненная жидкость дошла ей до пояса, потом до груди. И тут Элисон поплыла. Было до странного тепло, а от тела поднимались крошечные клубы дыма, но боли она не чувствовала.

Берег приближался, и Элисон уже начала обдумывать их следующий шаг относительно скелетов-иссушителей, но тут сзади нее послышались крики Макса, и спокойствия как не бывало.

* * *

Если оглянулась назад, то, наверное, спрашивать вопящего Макса о том, что он сделал не так, было не самой лучшей идеей. Но Элисон действовала на автомате.

– Макс, что ты натворил? – прокричала Элисон, поворачиваясь в вязкой жиже.

Макс прыгал, а от него большими клубами шел дым, усиливаясь с каждой секундой.

– Жжется! Горю!

– Действие зелья не должно было закончиться так быстро, – прошептала Фрейя. Но, видимо, чары подействовали не на всю броню.

– Мы же не проверяли каждый доспех отдельно! – воскликнула Элисон, чувствуя, как от страха холодеет сердце. – Что же делать?

Она посмотрела на спокойную Фрейю, а потом на паникующего Макса. Элисон заметила, что его доспехи загорелись, и знала, что боль со временем будет только усиливаться, если они срочно что-нибудь не предпримут.

– Хватай его за плечи, – сказала Фрейя, и исчезла с головой под потоком лавы прежде, чем удивленная Элисон смогла выкрикнуть: «Что?».

Тут Макс слегка приподнялся над лавой, и она поняла, что Фрейя взяла его за ноги. Элисон схватила его за плечи и тоже подняла вверх. Тут же вынырнула Фрейя, крепко ухватив Макса за лодыжки. Он был тяжелым, но вдвоем они смогли его удержать. Элисон и Фрейя потащили все еще горящего Макса к берегу.

Как только они переплыли озеро, Фрейя отпустила его ноги, и на сушу Элисон вытаскивала Макса уже одна. Она стянула с него все еще дымящуюся броню, и с тревогой заметила, что по всему телу остались ожоги. К несчастью, его дымящиеся ботинки и шлем снять не получалось, как бы сильно Элисон не старалась. В какой-то момент ей пришлось признать, что теперь Максу больно еще и от того, что она пытается сдернуть с него еще пылающую броню.

Фрейя бросилась к нему с другим флаконом: теперь у нее в руках было лечебное зелье.

– Кажется, в этот раз я не очень хорошо справился с чарами, – выдавил Макс, проглотив снадобье.

– Ты ведь не выпил зелье. Так? – спросила Фрейя, забирая пустой флакон.

Макс лег на каменную землю и закрыл глаза.

– Я подумал, что одних чар защиты от огня будет достаточно. И что так мы сохраним зелье.

– То есть ты не только с чарами напортачил, но еще и зелье не выпил? – не веря своим ушам, спросила Элисон.

Фрейя повернулась к ним спиной и подняла лук, ожидая, когда толпа мобов заметит их и нападет.

– И сейчас он расплачивается за свою глупость, – бросила она через плечо. – Эти доспехи теперь не снять.

Элисон молча проглотила свой гнев. Фрейя была права. Элисон занялась ожогами Макса.

– Жить будешь, и, похоже, одного лечебного зелья будет достаточно, – Элисон бросила взгляд на оставшиеся флаконы с зельем. – Нам надо оставить их про запас.

Макс чуть приподнял голову.

– Про запас? А меня вылечить не хотите?

– Макс, раз ты можешь жаловаться, то по всей видимости чувствуешь себя нормально, – сказала Фрейя, не оборачиваясь. – Кроме того, ты нам нужен прямо сейчас.

– Зачем я вам нужен? – спросил Макс и с ворчанием сел на землю. Его одежда перестала дымиться, и так как ее собственное зелье огнестойкости уже выветрилось, Элисон почувствовала, что больше от него не исходило невыносимого жара, который ощущался до этого.

– А вот зачем, – ответила Фрейя, поднимая лук. Друзья доплыли до ближайшей к ним точке острова, где, по несчастливому совпадению, росли гигантские грибы и толпились мобы. Теперь монстры начали замечать троицу на берегу и стали было подбираться ближе, но только делали шаг и уже останавливались.

– Почему они просто так там стоят? – спросил Макс.

Фрейя шагнула вперед, щурясь от слабого света.

– Твоему дяде лучше заниматься архитектурой, – с улыбкой сказала она.

– Почему? – спросила Элисон, прежде чем Макс мог возразить.

– Потому что он запер их в каком-то стеклянном кубе.

И в самом деле. Со всех сторон мобов окружали стеклянные блоки, сквозь которые они видели детей, но подойти к ним не могли. Свинозомби слонялись по тюрьме, время от времени хрюкая, а остальные монстры просто молча за ними наблюдали.

– Они не могут вырваться наружу, верно? И если мы не будем подходить близко, то все обойдется? – спросила Элисон.

– Мне было бы приятнее видеть их всех мертвыми, – ответила Фрейя. – Тогда обошлось бы без сюрпризов.

– Но мы не можем сражаться с ними! – Макс с трудом поднялся на ноги. – Нам совершенно некуда отступать. Если они не собираются нападать, то зачем рисковать? – поморщившись, Макс потянул за шлем, но безуспешно.

– Эта штука проклята, – пробурчал он и сердито посмотрел на Элисон.

Но что она такого сделала? Ведь ее вины в этом не было. А потом Элисон поняла, что Макс ждет, когда она скажет свое: «Ну я же тебе говорила». Она грустно улыбнулась и отвернулась от него. Вдруг Элисон вспомнила, что ее мама всегда была более спокойной, чем отец, и никогда никому не выговаривала, если кто-то оказывался неправ.

– Мне не хочется оставлять их там бродить, – нахмурившись, сказала Фрейя. – Мерзкие мобы, – она посмотрела на свинозомби. – Ну, большая их часть.

– Еще одна причина, по которой лучше не приближаться к ним, – сказала Элисон, кивнув Максу. Тут ей пришла в голову мысль, что впервые за целую вечность они хоть в чем-то согласились. Весьма приятное чувство.

С противоположного берега лавового озера послышался сдавленный лай. Кусака сидела на месте и дрожала, явно желая броситься на помощь своей хозяйке. Но Фрейя приказала сидеть, а Кусака была хорошим волком. Однако это не мешало ей сидеть и одновременно яростно лаять. Очевидно, Кусаке не нравилось, когда ее оставляли одну.

– Ох, чертова волчица, – вздохнула Фрейя. – Я же сказала тебе сидеть!

Кусака еще раз гавкнула, а потом завыла.

Скелеты-иссушители начали активнее двигаться, а свинозомби отошли от них подальше. Элисон пыталась понять, насколько крепка эта стеклянная тюрьма.

– Иди и постучи в дверь, – сказала Фрейя. – Я останусь здесь. Присмотрю за этой глупой волчицей, чтобы она не наделала глупостей, и послежу за мобами.

Элисон и Макс посмотрели друг на друга. Наконец-то их объединял общий план. Макс надел обратно не пострадавшие части брони, потом на всякий случай попробовал стянуть прилипшие части, а затем вздохнул, огорченный неудачей. Друзья пошли в обход больших грибов, стараясь держаться подальше от скелетов-иссушителей, которые пристально наблюдали за ними из тени.

Дом на дереве был поистине шедевром. Элисон стало больно от того, что он стоит в таком ужасном месте, ведь такой дворец был достоин даже короля. По обсидиановой колонне тянулась лестница, ведущая к крыльцу и входной двери. Сам дом раскинулся по всему кристаллу, который рос в разных направлениях. Повсюду были спрятаны маленькие комнаты, соединенные кристальными коридорами, и больше всего Элисон хотелось осмотреть все вокруг.

– Потрясающе, – прошептала она Максу, когда он полез по лестнице. – Как думаешь, дядя Николас разрешит нам осмотреть здесь все до того, как мы все вернемся домой?

– Так вот о чем ты сейчас думаешь? – сказал Макс, смотря на нее сверху. – Невероятно.

– Но ведь дом очень красивый, – горячо воскликнула Элисон, и полезла за ним вверх по колонне. – И не говори мне, что не хочешь все тут посмотреть.

С крыльца им открылся залитый красноватым сиянием Нижний мир. Они видели, как у линии горизонта бродят мобы, и плещутся лавовые озера вдалеке. Со своего берега гавкнула Кусака, возмущенная тем, что все веселятся без нее.

– Красивые дома меня не впечатляют, забыла? – сказал Макс. – Я их повидал целую кучу. Хотя этот действительно похож на работу дяди Николаса. И отличается от всех крепостей, что мы видели.

Они направились к двери.

– Ну что, готов? – спросила Элисон.

Макс пожал плечами.

– К чему готов? Я просто скажу ему, что жив, и пора возвращаться домой.

Макс отвернулся от нее, и Элисон дала ему время собраться с силами, пусть даже их осталось очень мало. Макс подошел к двери, поднял руку, чтобы постучать, но внезапно замер.

Элисон подошла к нему, чтобы посмотреть, на что Макс уставился. К двери была прикреплена сложенная записка, на которой были видны всего два слова:

УХОДИТЕ ПРОЧЬ.

Глава 18 Когда навыки все же пригодились

– Похоже, Николас не хочет, чтобы его нашли, – сказала Элисон из-за плеча Макса, и он почувствовал, как в нем закипает ярость.

– Это и так понятно! – горячо воскликнул Макс и сорвал записку с двери. Он понимал, что вины Элисон здесь нет, но ему очень нужно было найти сейчас виноватого, или Макс сошел бы с ума. Он резко крутнул головой, оглядываясь вокруг.

– Дядя что, шпионит за нами? Почему бы просто не выйти к нам?

Тяжело топая, Макс дошел до края крыльца, сжимая в руке записку. Он пристально посмотрел вдаль, надеясь увидеть дядю, прячущегося где-нибудь рядом, пусть даже среди скелетов-иссушителей под грибами.

– Не хочешь заглянуть в дом? – спросила Элисон. Она все еще стояла у двери.

– Вот тебе прямо сейчас на экскурсию приспичило? Нам нужно найти его! – гневно выпалил Макс.

– Я подумала, что там мы сможем найти какие-нибудь зацепки. Ну, или, как минимум, пополнить припасы. Если помнишь, нам еще возвращаться обратно через лавовое озеро, – спокойно отметила Элисон. – Но входить в дом может быть опасно. Мы не знаем, как давно он ушел.

– Ну, и? – воскликнул Макс.

– Мы не знаем, что могло появиться в доме, пока Николаса не было.

– Я более чем уверен, что Николас сделал так, чтобы мобы появлялись только там, откуда они изначально и пошли, – Макс махнул рукой в сторону, где росли гигантские грибы. – Именно так бы дядя и поступил.

– Не отменяет того, что внутри могут быть и другие мобы, – возразила Элисон.

– И что, прикажешь мне все самому делать? – прорычал Макс, быстро подошел к двери и толкнул ее.

Позади них раздался треск, но Макс не смог обернуться и посмотреть, что случилось. Его сковал страх. Прямо ему в глаза безучастным фиолетовым взглядом смотрел Странник Края, стоящий за дверью.

* * *

– Беги! – крикнула Элисон, разворачиваясь и хватая Макса за руку.

Она оттащила его назад как раз в тот миг, когда длинное и черное существо начало кричать. За его спиной появилось еще трое, и Макс, конечно же, посмотрел на всех трех, прежде чем сдаться и побежать за Элисон. Друзья бросились к краю крыльца, и у Макса возникла дикая идея спрыгнуть вниз, но он сразу понял, что его прикончат либо падение, либо лава. Поэтому он быстро развернулся и соскользнул по лестнице вслед за Элисон. Как только она достигла земли, то сразу же отскочила от лестницы, чтобы Макс не упал на нее сверху.

А внизу их уже поджидали Странники Края. Макс и забыл, что они могут телепортироваться.

– Фрейя! – позвала Элисон. – Нам нужны те зелья!

– И твоя помощь! – добавил Макс, ударив одного из Странников своим мечом. Моб с легкостью телепортировался, потом возник рядом с мальчиком и стукнул его рукой. Макс почувствовал, как доспехи приняли на себя удар, но его все равно отбросило назад. Спотыкаясь, он все же поднялся на ноги и поспешил за Элисон.

– Фрейя! – в отчаянии позвал Макс. Он заметил, что его подруга совсем не обращает внимания на их крики, но бежит в их сторону, а за ней из дыры в клетке выбираются наружу скелеты-иссушители и некогда спокойные, а теперь очень разъяренные свинозомби.

– Что же ты натворила, Фрейя? – закричал Макс. – Они же никому не мешали!

– Я добывала блоки и случайно увидела Странника. Он меня ударил, я полетела прямо в стекло и случайно пробила киркой дыру. И, видимо, еще и свинозомби задела, потому что они разозлились. Ну, я и побежала.

Как только друзья воссоединились, Фрейя изменила направление и повела Макса и Элисон к берегу лавового озера.

– Кусака, ко мне! – крикнула она, и волчица побежала к хозяйке, радостно лая. Макс на мгновение пожалел, что не всем дано так легко бегать по лавовому озеро. Фрейя же остановилась у кромки берега и начала складывать вместе блоки адского камня.

– Макс, у тебя с собой есть какие-нибудь блоки?

Макс задумался, быстро оценивая содержимое своей сумки.

– Ну есть немного, а что? – спросил он.

Элисон поняла, что к чему, быстрее Макса.

– Строим мост?

– Почему бы нам просто не вернуться тем же путем, что пришли?

– У Макса повреждены доспехи, у нас осталось мало огнезащитного зелья, мы не можем сражаться, пока плывем в лаве, а еще нам нужно бежать прямо сейчас, – сказала Фрейя. Она посмотрела на Макса.

– Элисон говорила, что ты хорошо строишь без подготовки?

Макс понимающе кивнул. «Точно, им нужна башня-укрытие! Вот о чем девочки говорят».

– Да я запросто могу это сделать! – ответил Макс и начал вытаскивать блоки гранита из своей сумки. Он бросил один из них на землю, потом сверху еще один, а потом сам забрался на невысокую башню. Подпрыгнул, и поставил еще один блок себе под ноги.

– Строить надо в ту сторону! – крикнула Эли, показывая на противоположный берег. – Делай мост, болван!

Макс выругался про себя и изменил направление движения. Строить в горизонтальном направлении было тяжелее, чем в вертикальном, но угроза за спиной очень мотивировала на работу. Макс наклонился, заняв удобное положение, и положил еще один блок, продвигаясь дальше над лавой. Пока он добавлял к мосту еще три блока, за его спиной девочки прикрывали тыл.

– Элисон, стой рядом со мной, – сказала Фрейя. Они заняли оборонительную позицию за спиной у Макса и пытались задержать мобов. Макс строил так быстро, как только мог, постепенно приближаясь к озеру по мере того, как мост становился длиннее.

– Элисон, целься в дыру в стене, задержи тех, кто выходит. А я займусь ближайшими, – распорядилась Фрейя.

– Хорошо, – мрачно ответила Элисон.

Макс обернулся и увидел, как Фрейя выпустила стрелу в ближайшего к ним Странника. Как он и ожидал, моб телепортировался. Но когда существо исчезло, выстрел поразил второго Странника, стоявшего прямо позади первого. Стрела вошла в него с такой силой, что Странник даже пошатнулся.

– Ну, можно и так, – выстрел произвел на Элисон впечатление.

Когда Макс уже был над лавой, строя мост в два блока шириной, у него в памяти очень живо вспыхнули совсем недавние события, когда он плыл в лаве и защита от огня на доспехах внезапно перестала действовать. Он сразу же стал класть блоки медленнее и осторожнее. Гранит закончился, и Максу пришлось перейти на земляные блоки. Но ему не хватало духу заглянуть в сумку и проверить, сколько вообще блоков осталось.

Рядом с ним телепортировался Странник, и Макс чуть не отскочил назад, что стало бы катастрофой для него или Фрейи или обоих сразу. Но он вспомнил, где находился и что их сейчас окружало – и остался на месте. Встав поудобнее, Макс замахнулся на Странника мечом.

Моб оступился и упал в лаву, где один раз дернулся и куда-то телепортировался.

– Больше нападать не будет, – усмехнулся Макс. А потом улыбка исчезла с его лица. Его драгоценный меч, Костекрушитель, со звоном упал на мост и теперь скользил по блокам к самому краю. Макс успел его схватить, но потом заметил, что он сломался. «Похоже, золото все же оказалось менее крепким металлом, чем я думал». Макс рискнул и оглянулся назад. Напуганные свинозомби бесцельно бродили, больше не представляя собой угрозу, но парочка скелетов-иссушителей протолкнулась сквозь них, преследуя друзей. Они взбежали по мосту и уже почти догнали детей.

– Макс, кажется, мне понадобится твой меч! – крикнула Элисон, безостановочно выпуская стрелы. Скелеты подбирались все ближе.

– Мне он тоже нужен! – воскликнул Макс. – Но его больше нет.

– Как нет? Что ты имеешь в виду?

– Нет меча! Сломался! Бесполезный хлам! – вспылил Макс и заглянул в свою сумку, проверяя, взял ли он с собой запасное оружие. А потом он замер. В сумке остались лишь кирка и записка, которую Макс нашел на двери. У него не только не было запасного оружия – не осталось еще и ни одного блока для моста.

Мысли заметались в голове. До берега оставалось всего несколько блоков, но Макс знал, что даже секундное пребывание в лаве может его убить.

– Фрейя, я иду к вам, постараюсь не высовываться особо.

– Хорошо, – ответила Фрейя. Ее голос звучал спокойно, несмотря на то, что смерть подкрадывалась со всех сторон: кричала позади них и булькала под мостом. Фрейя встала в другую позицию, а Макс опустился на четвереньки и подполз к ее ногам. Мобы были всего в двенадцати блоках от них, и двигались очень быстро, даже несмотря на то, что девочки сбивали стрелами тех, кто шел в первом ряду.

– Мне нужно больше блоков, – объяснил Макс, вытаскивая блоки из моста между друзьями и островом Николаса. – Возможно нам придется сделать мост уже.

– Я так понимаю, с чувством равновесия у тебя все в порядке? – поинтересовалась Фрейя, двигаясь правее, когда Макс взял блок слева от нее.

– С ним все прекрасно, – подтвердил он. – Но вот над лавой я еще его не тестировал.

Земляной блок, который Макс только что вытащил из моста, рассыпался у него в руках и с шипением упал в лаву.

Фрейя убрала лук и, достав алмазный меч, вручила его Элисон.

– Максу нужна помощь, – сказала Фрейя, и вытащила из рюкзака кирку. Она довольно быстро отколола гранитный блок и бросила его Максу. Он в замешательстве поймал его.

– Давай так: я добываю, а ты строишь, – предложила Фрейя, и Макс кивнул, чувствуя, как горят щеки.

* * *

Элисон яростно отмахивалась алмазным мечом, думая, что с удовольствием предпочла бы в качестве оружия лук. Но Фрейя была права. Для близкого боя меч годился куда лучше. Элисон отбивалась от толпы мобов, стараясь не столько нанести им урон, сколько просто держать на расстоянии. Ей удалось сбросить в лаву несколько свинозомби и скелетов-иссушителей. Свинозомби завизжали и тут же исчезли, а скелеты просто пристально смотрели на нее. Теперь им было не дотянуться до Элисон, а она, в свою очередь, не могла убить их тем, что сбросила в лавовое озеро, так что они все зашли в тупик.

На Странников у нее получалось лишь замахиваться мечом. Нанести по ним удар Элисон все равно не могла, но хотя бы держала их на расстоянии.

За спиной Макс и Фрейя сузили мост всего до одного блока в ширину, а благодаря свободным блокам, добавленным к концу моста, смогли подобраться еще ближе к берегу. Но этого все равно оказалось недостаточно.

– И что теперь? – услышала Элисон голос Фрейи за спиной.

– Разбираем мост, – сказал Макс. – Тогда и до берега доберемся, и мобы до нас не доберутся.

Элисон еще раз ударила скелета-иссушителя и отскочила назад, доставая свой лук. Пока она стреляла по мобам, Фрейя наклонилась и начала вытаскивать блоки из моста в том месте, откуда только что ушла Элисон. Дальше они продолжали по той же схеме: Элисон отстреливалась и постепенно отступала назад, Фрейя вытаскивала блоки у нее из-под ног и бросала Максу, а тот уже медленно строил из них продолжение моста.

– Будут ли Странники Края нас преследовать? – спросила Элисон.

– Не думаю. Лава и другие мобы их отвлекли, как я, собственно, и надеялась, – ответила Фрейя. – И Кусака не пострадала.

Когда до берега оставалось всего два блока, Макс закончил строить мост и спрыгнул с него в безопасное место. Он упал на землю и почувствовал, как адреналин уступает место усталости. Рядом с ним приземлились девочки и откуда ни возьмись телепортировалась Кусака, которая в зубах сжимала каменный меч и выглядела очень довольной.

– Давайте больше не будем так делать, – предложила Элисон, тяжело дыша. Она смотрела на красное небо и потирала правое запястье. – Не очень-то и весело было.

Большая часть врагов были сражены градом стрел, или упали в лаву, а кто-то просто не стал возвращаться на остров. Странники Края бродили по берегу, телепортируясь на крыльцо домика и обратно, и вели себя так спокойно, словно никакие дети не потревожили их покой.

– Ну, как прошел визит к твоему дяде? – спросила Фрейя.

* * *

Элисон было больно смотреть на Макса, когда он узнал, что на самом деле записка предназначалась для Фрейи. Но чего он вообще ожидал? Ведь Николас думал, что Макс мертв. И все же Макс побледнел и нахмурился, увидев имя Фрейи в верхнем углу записки, а потом молча передал ей клочок бумаги.

Она прочла записку вслух:

– Кажется, Николас не станет возвращаться с нами, даже если мы найдем его, – сказала Элисон, забирая у Фрейи записку. – А ты ведь не дочитала. Тут еще есть поскриптум.

– О, – выдал Макс. – Наверное, нужно было сначала прочитать эту записку. Элисон не удержалась и начала хохотать. Но внезапно затихла и поморщилась.

– Знаешь, не могла бы ты осмотреть меня? – спросила Элисон у Фрейи. – Не думаю, что это что-то серьезное, но все-таки.

Элисон вытянула правую руку и показала запястье. Там, где оно не было защищено броней, виднелась рана. Глубоким порезом, о котором стоит беспокоиться, это назвать было нельзя, но даже мелкая царапина не должна так чернеть и вздуваться.

– Тебя зацепил один из скелетов-иссушителей? – настойчиво спросила Фрейя, снимая с Элисон доспехи, чтобы лучше взглянуть на рану.

– Да, но это всего лишь царапина, я почти ничего не почувствовала. Он напал сразу после того, как я вытащила последний блок и отдала его Максу. Я подумала, что это…

– Что это ничего страшного, да, ты уже сказала, – Фрейя нахмурилась. – Элисон, это ведь был скелет-иссушитель. Разве ты не понимаешь, что это значит?

– Кажется, уже начинаю, – сказала Элисон, борясь с желанием снова потереть руку. Боль пронзала до костей, и Элисон чувствовала усталость, которая ощущалась сильнее, чем следовало бы. Фрейя начала рыться в своем рюкзаке.

– Еще одно зелье защиты от огня. Два лечебных зелья. Еще парочка… Нет, у меня его нет.

– Нет чего? Почему бы просто не дать ей лечебное зелье? – спросил Макс.

– Потому что это пустая трата зелья. Она почувствует себя лучше, но от того, что причиняет ей боль, зелье не излечит. Потом она заболеет снова, а после и зелья у нас закончатся, – нетерпеливо объяснила Фрейя.

– Молоко, – тихо сказала Элисон.

Фрейя кивнула.

– Да, молоко снимает все симптомы. Но с собой у меня его нет, а коров в Нижнем мире днем с огнем не сыщешь. Грибных коров тоже. Возможно у меня осталось немного молока в крепости.

Макс оглянулся на домик своего дяди на дереве.

– Полагаю, возвращаться туда и смотреть, не оставил ли Николас чего-нибудь полезного в доме, – самоубийство.

Фрейя сердито посмотрела на него в ответ.

– Мы можем вернуться на мою базу и потерять весь прогресс по поискам Николаса, или же двинуться вперед и надеяться, что, когда мы найдем твоего дядю, он нам поможет.

Элисон бросила взгляд на свою руку.

– Сколько у меня времени?

От усталости закрывались глаза.

Фрейя еще раз взглянула на рану.

– Я бы сказала, где-то полдня.

– Мне нужно отдохнуть, – сказала Элисон. Она легла, положила голову на рюкзак и закрыла глаза.

– Нет, Эли, нам нужно идти. У нас всего половина дня, так Фрейя сказала.

Макс подхватил ее под мышками и поднял на ноги. Элисон раздраженно заворчала.

– Ну давай, Эли, у тебя получится, – подбодрил он. Фрейя подхватила ее под одну руку с одной стороны, а Макс с другой, но Элисон выкрутилась и пошла сама. Макс был прав. У нее все получится.

Через несколько часов они устроили привал. Эли тут же задремала, пока Макс и Фрейя изучали письмо в поисках новых подсказок.

– Как думаешь, что значит этот его опасный путь все дальше и дальше? – спросил Макс. Он подложил Элисон под голову свой рюкзак, чтобы ей было удобнее спать. – Что там за Нижним миром?

Фрейя взглянула на Макса, как бы оценивая, сможет ли он принять то, что она скажет.

– Нижний мир – это не самое отдаленное место, куда можно попасть, – начала Фрейя. – Есть и другое. Оно называется Край. Оттуда приходят Странники Края и Дракон Края. Туда очень трудно попасть, а вернуться обратно практически невозможно.

Макс порылся в сумке Элисон. Изо рта у него торчала ножка гриба, который он задумчиво жевал. Макс достал еще грибов для Эли, чтобы она поела, когда проснется, ведь ей понадобятся силы. Хотя, на самом деле, ей больше всего нужно молоко. Но для начала сгодится и просто еда. Макс чувствовал себя отстраненным и грустным, как будто он больше не был частью этого путешествия. Оно стало для него слишком непосильной ношей.

– Дядя Николас никогда ничего не делал наполовину, – сказал Макс. – Он строил самые большие дома, когда в этом не было необходимости. Николас хотел выучить все рецепты из зачаровывания и алхимии, хотя знал немало архитектурных. Когда он подумал, что убил меня, то полностью забросил свою жизнь. Я не удивлюсь, если дядя ушел так далеко, как только мог.

– Мы найдем его, – сказала Фрейя. – Нам просто нужно надеяться, что мы поймаем его прежде, чем он построит еще один портал. Потому что в Край я не пойду. Я могу привести вас к Николасу, но если он уже там, то вы сами по себе.

– Я думал, что ты с нами до конца, – перешел в наступление Макс.

– Чтобы вернуться из Края, нужно убить Дракона Края. А ты видел, как парочка Странников и несколько скелетов чуть не убили нас. Как мы справимся с драконом?

Макс пристально посмотрел на нее. Фрейя вновь покачала головой.

– Я помогу вам с поисками. Но если мы найдем свежий портал в Край, то я пойду домой.

Макс подошел к Эли и сел рядом с ней, готовый накормить ее грибами, когда им придется разбудить подругу и двинуться дальше.

Часть третья

Глава 19 Путь не туда

Элисон проснулась, когда Фрейя легонько толкнула ее в здоровое плечо. Девочка поморщилась: вторая рука словно неживая болталась вдоль тела. Элисон потыкала себя пальцем в запястье, локоть и, наконец, в плечо. И ничего. Теперь Элисон даже скучала по боли. По крайней мере, та означала, что рука еще жива. А бесчувственность была куда хуже.

– Ну, так-то ты легко проснулась, – подвела итог Фрейя. – Как себя чувствуешь?

Элисон попыталась пожать плечами, но послушалось только одно.

Фрейя наклонилась и осмотрела руку Элисон. На ее лице читалась тревога, которую у нее очень плохо получалось скрыть. Пока Фрейя рассматривала рану и протирала ее чистой тканью, Элисон ничего не почувствовала.

– Выглядит не очень. Нам срочно нужно молоко. Хоть немного. Сейчас же.

– А как же Николас? – спросила Элисон, с трудом поднимаясь на ноги. Она огляделась и поняла, что они остались вдвоем. – Погоди, а где Макс?

– Полагаю, он ищет молоко, – ответила Фрейя, перерывая рюкзак Элисон и перекладывая тяжелые вещи в свой.

– Мы немного вздремнули, но, когда я проснулась, его уже не было. Она нахмурилась и села поудобнее. – Может Макс решил, что мы для него балласт. И пошел вперед без нас. А может, его вообще съел кто-нибудь этой ночью. Я не знаю.

Элисон искоса посмотрела на Фрейю и поняла, что злится сама на себя за то, что позволила Максу уйти. Она оглядела незнакомый пейзаж. Лавовое озеро и импровизированный мост Макса остались позади.

– Я даже не знаю, куда нам теперь идти, – сказала Элисон. – Макс и твою волчицу с собой взял?

Фрейя вздохнула.

– Про это тоже не знаю. Кусака иногда уходит погулять, но всегда возвращается. Не думаю, что она захотела бы уйти с Максом, но, возможно, Кусака решила его защищать. Правда не знаю. – Фрейя поджала губы, словно ей совсем не хотелось произносить эти слова.

Элисон закинула рюкзак на здоровое плечо – к счастью, теперь он стал гораздо легче.

– Пойдем туда, – сказала она, показывая рукой вперед. – Может, мы найдем Николаса, Макса, твою волчицу или дружелюбного странника с молоком. Если будем сидеть здесь, все равно ничего хорошего не произойдет.

Фрейя наконец обратила на нее внимание.

– Я думала ты сильно расстроишься из-за всего этого.

Элисон грустно улыбнулась:

– Терять нам уже нечего. Если будем просто сидеть, то вряд ли что-то найдем. А если двинемся в путь, то есть хоть какой-то шанс. Просто держи лук наготове. В сражениях я больше не помощник.

Элисон поморщилась от боли, но все равно была рада, что нервы в плече еще хоть на что-то реагируют.

– Пойдем.

Фрейя еще раз взглянула на горизонт, и они направились к следующему пункту назначения на карте.

* * *

Макс не знал, сколько времени прошло. Он полностью сосредоточился на поиске молока для Элисон, но помимо этого его одолевала целая куча проблем.

Во-первых, Макс понял, что может вернуться в дом Николаса, если не будет смотреть на Странников Края и станет держаться подальше от скелетов-иссушителей. Теперь врагов стало намного меньше, так как о большинстве из них позаботились девочки. Пока Макс шел на остров по мосту через лавовое озеро, он внимательно смотрел под ноги и заполнял дыры блоками адского камня, которые принес со склона холма. Он слышал, как в своем темном укрытии около обломков стеклянной тюрьмы клацают скелеты, но оставался на достаточном расстоянии от них, чтобы не привлекать внимание. Пока Макс ходил туда-сюда, он заметил тонкий черный силуэт, но не стал его разглядывать. Макс осторожно забрался на крыльцо домика, стараясь смотреть в пол, а затем толкнул дверь, на всякий случай заранее отвернувшись в сторону.

Ничего не произошло.

Макс вошел в дом, пытаясь краем глаза увидеть, не собираются ли какие-нибудь мобы на него наброситься, но внутри никого не было. На верхнем этаже, похоже, расположилась гостиная. В ней стоял стол, стул, несколько шкафов с книгами и пара сундуков, в которых почти ничего не осталось: в основном лежало немного древесины и угля. Макс сделал несколько факелов и решил спуститься по черной лестнице в мастерскую в задней части дома.

Николас любил подвалы. Он обставил его так же как хижину в лесу: разместил несколько верстаков, варочную стойку и стол зачаровывания. Вдоль стен выстроились книжные шкафы, стройный ряд которых изредка прерывался сундуками. Макс выбрал наугад один и открыл его. А внутри оказался целый склад прекраснейшего оружия! Блестящее, алмазное и золотое, которое так и просилось в руки. Максу следовало пойти и рассказать об этой прекрасной находке Элисон и Фрейе.

Рядом с оружием лежал набор аккуратно сложенных, простых кожаных доспехов, которые выглядели так, словно кто-то случайно их туда положил и вот-вот вернется за ними.

Должно быть, на них особые чары! Учитывая, какие материалы водились у дяди, он бы ни за что не стал тратить время на зачаровывание простой кожаной брони. Ну, только если Николас хотел наложить на них какие-то особенные чары, о которых никто не догадается.

Макс стянул алмазную броню, созданную Элисон, надел вместо нее кожаную и продолжил рыться в вещах.

Больше ничего стоящего он не нашел, но прямо перед тем, как выйти из мастерской, Макс заметил две книги на столе зачаровывания. Он схватил их и понял, что это очередные дневники. Их кожаные обложки выглядели более новыми и менее потертыми, чем у того, что лежал в его рюкзаке. Николас, должно быть, оставил их случайно, когда в спешке покидал дом.

Макс пробежался пальцами по одной из двух совершенно одинаковых обложек со знаком в виде двух точек в круге, а потом открыл дневник.

Слезы в глазах мешали Максу читать. Такого о своем дяде он не знал. Николас все-таки осознавал, что чародей из него никакой, а еще он догадался, что Макс за ним наблюдает. Дядя хотел его обучать!

Лицо Макса вспыхнуло, когда он прочитал о своих посредственных архитектурных навыках. Он пытался придумывать что-то новое, хоть так и не оправдал ожиданий своих родителей. Но Николасу до этого не было никакого дела.

Макс покачал головой и глубоко вздохнул. Он закинул только что найденный дневник в рюкзак и открыл второй, в котором было уже меньше личных записей и больше рецептов. Макс погрузился в описания планов Николаса по испытанию других чар. Дядя думал, что у него получится создать одежду, устойчивую к огню, чтобы люди могли свободно и безопасно посещать Нижний мир. Он хотел успокоить Странников Края, чтобы люди могли посетить их деревни и провести мирные переговоры. Николас планировал подарить Максу на день рождения седло, позволяющее приручить любого верхового зверя. Его идеи по зачаровыванию шли еще дальше. От совершенно обыденных, но полезных, вроде окна, которое было бы темное снаружи и прозрачное изнутри, чтобы криперы или скелеты не могли подкрасться к окну и увидеть человека, вплоть до невиданных, вроде способности летать по Верхнему миру, быть устойчивым к повреждениям при падении, избегать встреч с монстрами и всегда находить нужную для работы жилу любого металла.

Макс усмехнулся, вытирая слезы со щек. У Николаса всегда возникали странные идеи.

– Он не собирается идти в Край, – тихо сказал Макс. – Николас ищет дом здесь, в Нижнем мире.

Макс сел на пол, чувствуя, как доспехи впились ему в спину, и, забыв про Эли, принялся читать дальше.

Глава 20 Мама учила макса быть вежливым мальчиком

Макс почувствовал в глазах сухость и жжение. Он яростно заморгал, удивляясь, что, когда веки закрываются, в голове не слышно никакого звука, похожего на трение наждачной бумаги о мрамор. Сколько Макс уже здесь?

Он внезапно вскочил со своего места. Эли! Макс ведь пришел сюда в поисках помощи, а оказался в итоге на полу, роясь в вещах своего дяди. Теперь он с большой долей уверенности знал, где найти Николаса, или, по крайней мере, в каком направлении двигаться, но что насчет Эли?

Проклиная отсутствие света и не имея возможности узнать, сколько времени прошло, Макс встал и потянулся. Он чувствовал бы себя лучше, если бы снял броню – хотя бы нагрудник и штаны – но ничего не поддавалось.

Макс все тянул и тянул, сердито восклицая, пока не осознал, что его дядя проклял доспехи точно так же, как он сам проклял свой собственный шлем и ботинки. Теперь у него был полный комплект кожаных доспехов, которые Макс не мог снять, а его алмазные доспехи – гораздо круче кожаных, между прочим, – валялись на полу.

Ошеломленный собственной глупостью, Макс осторожно поднял алмазные доспехи и положил их в рюкзак. Он обыскал оставшиеся сундуки, собрав все зелья, которые выглядели полезными, но особенно усердно искал молоко. В конце концов Макс нашел его на кухне Николаса, что было весьма ожидаемо, и взял столько, сколько смог унести.

Со старыми доспехами, новыми зельями и новыми дневниками Макс выскочил из дома, стараясь не смотреть на Странников Края (хотя он все же влепился в одного из них, но сразу же извинился), поспешно обошел скелетов и свинозомби и перебежал через недавно отремонтированный мост, едва замечая исходящий от лавы жар.

Макс поднялся на холм и продолжал бежать, высматривая их лагерь, но перешел на шаг, когда понял, что не видит никаких следов присутствия друзей. Неужели они свернули лагерь и двинулись дальше без него? Макс в отчаянии огляделся, удивляясь, как девочки могли его бросить. Ведь он ушел совсем недавно. Или же нет?

Максу пришлось признать, что девочки еще и не знали, куда именно он ушел, и, скорее всего, отправились на его поиски. И все же запланированное появление в качестве спасителя не удалось, и из-за этого настроение Макса упало. Он побежал на вершину холма слева от него, чтобы хорошо осмотреться.

И тут Макс ее заметил. На склоне кто-то выкопал адский камень и сделал маленькое убежище, внутри которого лежал крохотный человек. Должно быть это Эли. Макс помчался по склону вниз. Его проклятые ботинки цокали, а тяжелый рюкзак бил по спине.

Пока он бежал, из-под земли иногда вырывались лавовые гейзеры, и ему приходилось от них уворачиваться. Казалось, что весь Нижний мир решил не дать Максу добраться до Элисон. Ему пришла в голову мысль о том, можно ли лавой сжечь проклятые доспехи с тела, но потом он понял, что это очень плохая идея. Почти то же самое, как отрезать руку, если вдруг поставил на ней синяк.

Хоть Макс и хорошо видел Эли с вершины холма, теперь, когда он с него спустился, то потерял ее из виду из-за грибов и мелких холмов. Макс бегал вокруг них, беспокоясь, не приведет ли это к тому, что он снова ее потеряет. Но когда вновь показалось убежище, Макс увидел, что в нем до сих пор кто-то есть. Воодушевленный этим, он попытался побежать еще быстрее.

Теперь, когда Макс был еще ближе, стало понятно, что тот человек в убежище и в самом деле спящая Элисон, рядом с которой лежали ее доспехи. Краем глаза Макс заметил движение: справа от него в том же направлении бежала Фрейя, а за ней Кусака.

Они добрались до убежища одновременно, и, не успев перевести дыхание, начали говорить.

– Я решил вернуться в дом Николаса и посмотреть, что у него там осталось, а в итоге нашел кучу оружия, доспехи и еще два дневника, и, кажется, я знаю, куда дядя направился! – начал Макс. – Он ищет такую же крепость, как у тебя, чтобы там жить, и, наверное, я знаю, в каком направлении нам нужно идти. Я потерял счет времени, но зато принес кучу зелий и немного молока!

Фрейя заговорила одновременно с ним.

– Я нашла ту крепость, которую ты видел на карте, и мне кажется именно туда и направился Николас, но ее охраняет толпа скелетов. Там еще ифрит и несколько мирных свинозомби, а еще огромный лавовый водопад! Тут объявилась Кусака, и мы перебрались через него, но объяснять, как, не буду, слишком сложно. Само собой, теперь нам не надо кормить ее несколько дней. А еще мы тоже нашли тайник, и там было много всего, а главное – молоко!

Они одновременно сказали «молоко» и посмотрели друг на друга с изумлением и раздражением. Друзья тут же начали обвинять друг друга в том, что один бросил другого, а потом потребовали рассказать, куда направился каждый из них, так как ни один толком не расслышал слова другого. А потом они наконец заметили Эли.

Она смотрела на них огромными от удивления глазами, и была очень бледна. Казалось, что Элисон уже сильно похудела из-за иссушающей болезни, которая истощает тело.

– Молоко? – переспросила она.

– Ах, да, – Макс начал рыться в рюкзаке. Они с Фрейей одновременно достали фляги, а потом Макс начал поить Элисон молоком, а Фрейя придерживала ее голову, помогая. Она закашлялась, сплюнула часть, и выпила еще. После этого друзья уложили ее обратно спать и погрузились в тревожное ожидание.

– Как мы узнаем, что молоко помогло? – спросил Макс, оглядываясь на Фрейю, которая позабыла о своей непринужденности. Теперь она по-настоящему беспокоилась, хмуро сдвинув брови.

– Не знаю. Еще не доводилось лечить раны от скелетов-иссушителей, – ответила Фрейя. – Думаю, Элисон сама нам скажет.

– Может нам дать ей лечебного зелья, а потом посмотрим, не станет ли ей хуже?

Фрейя покачала головой, а Элисон ответила вместо нее.

– Пустая трата зелья, если молоко не сработает. Просто подождем… – она закрыла глаза и вздохнула, а через мгновение добавила: – И прекратите на меня пялиться.

Макс и Фрейя еще раз обменялись взглядами и встали, чтобы отойти на пару шагов от убежища и дать Элисон отдохнуть.

– Почему ты ушел? – одновременно прозвучал один и тот же вопрос.

– Я хотел найти помощь! – последовал яростный ответ. – Да, но я-то на самом деле хотел найти помощь, – вновь заговорили они.

Наступило молчание. Макс боялся вновь сказать что-нибудь такое, что Фрейя заранее сможет угадать. Потом он все же решился заговорить.

– Прости, я совсем не следил за временем.

– И ты меня прости, что не оставили для тебя никакого сообщения, – сказала Фрейя. – Я ведь просто…

– …так за нее беспокоился. Да, – закончил ее слова Макс.

– Очень надеюсь, что мы не опоздали, – друзья вновь сказали одновременно и слабо улыбнулись друг другу.

– Так что, получается, мы оба выяснили, где, возможно, находится дядя Николас? – воскликнул Макс.

– Если это та самая крепость, то да, но я не знаю, есть ли он внутри. Но, мне кажется, вероятность очень велика. – Фрейя обернулась и бросила взгляд в сторону, откуда прибежала. – Я только не понимаю, почему он ушел из дома на дереве.

– По его словам, появившиеся там монстры заставили Николаса уйти, – ответил Макс, нашел в рюкзаке дневник и протянул его Фрейе. – Но ведь крепости тоже порождают самых разных монстров. В любом уже построенном доме его ждет одно и то же.

– Есть одна вещь, которую можно найти в крепости, но ни в одном из построенных домов, – взволнованно сказала Фрейя.

– И? – Макс не хотел поддаваться искушению, но все же очень любопытно было узнать.

– Я слышала, что в некоторых есть порталы, ведущие в Верхний мир, – ответила Фрейя. – Возможно Николас именно их и ищет.

– Думаешь, он хочет вернуться домой? – спросил Макс. Ему не хотелось говорить о том, что его беспокоило, но Макса одолевал лишь один весьма реальный страх: что он найдет Николаса и не сможет убедить его вернуться в Верхний мир.

– Пока не найдем его, не узнаем, – сказала Фрейя. – Думаю, как только Николас узнает, что ты жив, это очень поможет.

– Тогда идем его искать, – прозвучал голос позади них. Они обернулись и увидели Эли, которая все еще выглядела немного потрепанной, но чувствовала себя гораздо лучше. Под их одобрительные возгласы, Фрейя бросила Элисон лечебное зелье, но она замешкалась и не поймала его.

– Дайте мне пару минут, – добавила Эли, поднимая с земли флакон и вынимая из него пробку. – Как только я вернусь в нормальное состояние, мы отправимся на поиски Николаса.

Глава 21 Еще один взлом с проникновением

Раньше Элисон думала, что Фрейя жила в самой удивительной и замысловатой крепости, которую она когда-либо видела. Но в сравнении с этой крепость Фрейи можно было назвать лачугой. Крепость, которая, как они думали, принадлежала Николасу, была построена на тринадцати колоннах из адского камня, возвышающихся над озером из лавы. Вдоль широкого фундамента шла обсидиановая стена, но им удалось увидеть верхние этажи, выглядывающие из-за нее. Крепость разрослась как растение в Верхнем мире: из плоских крыш поднимались непонятные башни, выпирали балконы, выходящие на лавовое озеро, а слева стояло нечто похожее на оранжерею, что было бессмысленно, ведь в Нижнем мире нет солнца.

Хотя, возможно, источником света служила лава, которая водопадом лилась с утеса чуть левее.

Если желание исследовать крепость не отбивали патрулирующие берег лавового озера скелеты и прыгающие лавовые кубы, то на этот случай имелся «мост» из обсидиановых блоков, ведущий к основанию крепости. Каждая ступенька была размером с целый блок. И никаких перил, ни лестниц, чтобы было проще подниматься.

Им придется запрыгивать на каждый блок и надеяться, что они не упадут в лаву.

Друзья стояли в отдалении от крепости – там, где мобы у озера не заметили бы их. Элисон рассматривала дорогу, ведущую к основанию крепости. Она чувствовала себя гораздо лучше, но ноги все еще немного дрожали.

– Как же мне надоели огненные озера, – сказала Элисон. – В этом мире есть что-нибудь другое? Какой-нибудь мирный сад, например? Или не мирный. Я бы сейчас все отдала за кишащий пауками лес.

– Элисон, ты в Нижнем мире, а не в снежном биоме. – сказала Фрейя. – Здесь только два вида ландшафта: лава и не-лава.

– У вас еще грибы растут, – подкинул идею Макс, который стоял к ним спиной и полировал очень нечародейский, но очень сильный алмазный меч. – И есть песок душ.

Теперь, когда Элисон вновь хорошо себя чувствовала, она заметила, что Макс выглядит совершенно иначе.

– Макс, а почему ты носишь эти доспехи? Алмазные уже износились, и я этого не заметила?

Он обернулся, стараясь не встречаться с Элисон взглядом.

– Я нашел их в доме на дереве у дяди Николаса. И подумал, что они зачарованные. Ну и… в общем, когда-то их правда зачаровали. А проще говоря, прокляли.

У Элисон отвисла челюсть.

– То есть, все-все доспехи, которые на тебе сейчас, прокляты? И ты сменил крепкие алмазные доспехи на кожаные, которые, к тому же, и снять не можешь?

Макс покраснел.

– Да, знаю, звучит ужасно. Я сглупил. Нужно было хватать молоко и возвращаться к вам. Поверьте, все, что вы по этому поводу мне скажете, я уже обдумал. Но я уже ничего не могу исправить. Возможно я буду ходить в этом вечность.

Макс неловко пожал плечами.

Элисон грустно улыбнулась.

– Ты не глупый. Эта броня – связь с твоим дядей. Думаю, что я бы сейчас взяла любую вещь, связанную с моей семьей. Пусть даже это бы был один из безвкусных флагов моей мамы. Даже ужасный и зачарованный флаг. Мы снимем с тебя эту броню, но просто, знаешь, будь осторожен.

– Когда мы найдем Николаса, это будет хороший повод для разговора, – предположила Фрейя.

– Ага. Эй, дядюшка, угадай что: ты все-таки меня не убил, но, вот досада, я застрял в этой ужасной броне, которую ты сделал, не поможешь снять?

Макс удивился сам себе, когда рассмеялся вместе с Элисон и Фрейей, пытаясь представить лицо Николаса, когда он скажет ему, что пришел его спасти, и что еще на нем полный комплект проклятой брони.

Элисон посерьезнела.

– Хотя я не уверена, что мы или даже твой дядя сможем что-либо сделать. Вот почему это проклятие. Броню не снять, только уничтожить.

Макс поморщился.

– И все, что способно пробить броню, с большой долей вероятности убьет и меня, как только они спадут? – спросил он.

– Возможно, – кивнула Фрейя. – Мы могли бы окунуть тебя в лаву по частям и ждать, пока она сожжет доспехи, а потом резко доставать. Так может получиться.

Элисон представила, как они держат Макса за ноги и окунают его голову в лаву, чтобы избавиться от проклятого шлема, и содрогнулась. Нет, должен быть способ получше.

Фрейя скрестила руки на груди и устремила все свое внимание на скелеты.

– Мы с Кусакой кое-что попробовали, – задумчиво сказала она. – И мне кажется, этот опыт нам очень поможет.

Фрейя потрепала волчицу и разбудила ее. Она все время дремала с тех пор, как пережила сражение со свинозомби и ифритом, и Элисон подозревала, что Кусака просто набила полный желудок. Волчица подняла голову и вопросительно проскулила.

– Кусака! – командным тоном позвала Фрейя. Волчица сразу же вскочила и насторожилась. – Взять косточку!

Кусака стрелой полетела в сторону скелетов.

– Они же разорвут ее, она не сможет справиться с такой толпой! – забеспокоилась Элисон.

– Не волнуйся, если не получится, то мы прибежим на помощь, – ответила Фрейя.

Элисон нащупала свой лук. Как приятно знать, что скоро их, возможно, ждет бой. Пытаясь придумать, как снять проклятые доспехи с Макса, Элисон вложила стрелу в лук и прицелилась в мобов.

Белая волчица все еще бежала на пределе сил, направляясь к ближайшему скелету. Он заметил ее и попытался отступить, но Кусака приближалась слишком быстро. Другие скелеты заметили переполох и, клацая костями, побежали в другую сторону от волчицы.

– Фрейя, это очень плохая идея, – сказал Макс, поднимая меч, но Фрейя положила руку ему на плечо.

– Дай ей минуту, – сказала она, внимательно наблюдая за Кусакой.

Волчица нагнала свою жертву, но не стала прыгать на нее и атаковать. Вместо этого она припала к земле, схватила мощными зубами скелета за кость голени и дернула. Испуганный моб замолотил руками и упал, повалив за собой другого скелета. Кусака тряхнула головой, отрывая ногу, и потом бросилась прочь, сжимая ее в зубах. Костлявая стопа болталась на конце ноги, пока волчица бежала назад. Другие скелеты последовали за этой новой странной угрозой, сохраняя безопасную дистанцию и изредка стреляя в нее, а их товарищ, оставшийся без ноги, катался по земле, пытаясь встать, но безуспешно. Фрейя очень неспешно пустила в него несколько стрел, и скелет исчез, оставив после себя лук и кость.

– С ней все будет в порядке? – спросила Элисон, наблюдая, как волчица уводит скелетов.

– Кусака бегает быстрее, чем они. Если в нее все-таки попадут, то она сможет съесть ногу, которую несет в зубах и восстановить силы. С ней все будет хорошо, – сказала Фрейя. – Пойдем.

Они с Элисон двинулись вперед.

Макс услышал, как в небе что-то засвистело, схватил обеих девочек за руки и потянул их назад.

БУМ.

Там, где они только что стояли, упал огромный черный куб с красными глазами, источающий больше жара, чем что-то либо еще в окрестностях.

* * *

– Разбегаемся! – закричала Фрейя и бросилась прочь от лавового озера. Макс и Элисон побежали за ней.

– Что это такое? – крикнула Элисон.

Фрейя посмотрела на нее огромными от испуга глазами.

– Лавовый куб! И не бегите за мной! Врассыпную!

Без какого-либо предупреждения Фрейя резко свернула направо и побежала совершенно в другом направлении. Элисон рискнула бросить взгляд назад, но не увидела за спиной опасного куба.

Она сбавила темп, и, наверное, именно это спасло ей жизнь, потому что внезапно с глухим стуком куб упал прямо перед ней, ударной волной сбив ее с ног.

Элисон упала на землю и перекатилась, чувствуя, как от монстра волнами идет жар. И ей очень не хотелось, чтобы эта штука ее задела.

– Почему мы не можем встретить кого-нибудь приятного? – прокричала она, поднимаясь на ноги. Куб снова взлетел в воздух, и Элисон проследила за его траекторией, а потом побежала вперед, обогнав его так, что он приземлился позади нее.

Рядом с ней возник Макс, сжимая в руке меч.

– Ты в порядке? – спросил он, не спуская взгляда с куба.

– Нам нужно разделиться, – сказала Элисон. – Без хорошей брони эта штука раздавит тебя, не попадись!

Элисон помчалась в совершенно новом направлении, доставая из рюкзака лук и надеясь, что Макс последует ее совету.

– Куб похож на слизня, – бросил он, пересекаясь с Элисон и убегая в другую сторону. Макс продолжил говорить, оборачиваясь назад.

– Во всяком случае, на огненного слизня. Бьюсь об заклад, они и разваливаются так же как слизни!

Элисон пробежала еще немного и потом услышала торжествующий возглас Макса. Она рискнула сбавить темп и посмотрела в его сторону.

Огромный куб исчез. Вместо него вокруг Макса лежало четыре куба поменьше. Выглядели они так же страшно, но управиться с ними было гораздо легче, даже учитывая их число.

– Сработало! – закричал Макс, когда группа кубов разделилась. Двое из них двинулись к Элисон, один осторожно прыгнул к Фрейе, заметив, что она заняла на холме место, откуда удобнее стрелять из лука, а последний направился к Максу, который замахнулся на него мечом.

– Продолжай в том же духе, и они продолжат распадаться, – крикнула Фрейя, поднимая лук. – Будьте начеку.

– А что, кто-то спит? – спросил Макс, вновь поднимая меч и настигая куб, когда тот завис в воздухе в прыжке. На мече не было отбрасывающих чар, но как оружие он служил замечательно. Он вошел прямо в куб, а потом отбросил его в сторону. Максу не удалось разрезать его полностью, и теперь куб вновь прыжками направлялся к нему.

В руках у Элисон был обычный старый лук; вряд ли алмазный справился бы сейчас лучше. Поэтому она выстрелила в ближайший куб, правильно попав в нужную точку, но стрела отскочила от жесткой стенки. Как же сражаться с мобом, если Элисон не может пронзить его стрелой?

Фрейя была сильнее, и из куба, с которым она сражалась, уже торчало несколько стрел. Когда Фрейя попала в него еще раз, куб затрясся, отскочил назад и распался на четыре крошечных копии.

У Элисон не было времени наблюдать за ними, чтобы понять, как сражаться с крохотными мобами, но, по крайней мере, Фрейя выглядела менее обеспокоенной. Макс побежал к Элисон, но два куба, с которыми она вела бой, были слишком далеко от него.

Недолго думая, Элисон вытащила из рюкзака кирку и быстро вырыла яму шириной в несколько блоков и глубиной в два, а затем встала перед ней.

– Ну давайте, ведитесь на приманку, вот она я, так и хочу, чтобы вы меня раздавили, – пробормотала Элисон. Оба кубика снова подпрыгнули и направились к ней. Когда они падали, Элисон в последний момент отскочила.

Отчасти это сработало. Один из кубиков упал в яму позади нее. Другому повезло больше, и он приземлился на край ямы прямо рядом с ней. Куб гневно смотрел на Элисон и подрагивал. Девочка поняла, что он готовится в очередной раз прыгнуть, поэтому не стала ждать и пнула его своим алмазным ботинком. Куб полетел в яму и столкнулся со вторым, который как раз пытался выпрыгнуть. Они оба повалились на землю в ловушке, и Элисон была уже наготове с блоками адского камня.

Одним быстрым движением она накрыла дыру и избавилась от кубов прежде, чем они решили бы снова прыгнуть. Элисон слышала звуки отчаянных ударов по блоку – мобы стремились выбраться из клетки, которую она создала.

Она кинула еще пару блоков адского камня сверху, чтобы кубы точно не сбежали, потом отступила и с облегчением выдохнула.

Фрейя топтала крошечные лавовые кубики, а Макс на своих вообще не обращал внимания.

Элисон подняла бровь и показала на маленькие прыгучие огненные кубики, которые отчаянно пытались догнать Макса.

– Ты прибирать за собой не собираешься?

– Я хотел узнать, не поможет ли мне кто-нибудь с нормальными ботинками, а не проклятыми, – сказал он. – Не думаю, что это хорошая идея – вот так вот прыгать по лаве.

Ох, точно. Элисон побежала вперед и принялась топтать мобов. Сквозь свои зачарованные алмазные ботинки она даже не почувствовала, что встает на нечто горячее.

И вновь Элисон забеспокоилась из-за того, что Макс сражается в проклятых доспехах. Сколько еще ему придется их носить и выживет ли он, если доспехи разрушатся в самом разгаре боя?

Фрейя подошла к ним и огляделась. Пока на местности вокруг крепости было тихо.

– Чисто. Пойдем.

* * *

В зданиях, которые они обследовали до этого, Макс и Элисон обнаруживали мастерские для крафта и зачаровывания в подвалах, словно Николас (и тот, кто жил в крепости Фрейи до нее) хотели сохранить занятия крафтом и зачаровыванием в тайне. Здесь же напротив, творчество выступало на первом месте.

Зал, который в любой другой крепости стал бы бальным или большой столовой, здесь был мастерской, где стояли печи, верстаки и стандартный набор блоков, к которым они уже привыкли. Они открыли несколько сундуков, и там осталось гораздо меньше вещей, чем в предыдущих местах, которые им довелось посетить, что весьма их расстроило. Хотя в одном из сундуков они нашли немного блоков обсидиана.

– Построить портал не хватит, – заметил Макс. – Может быть, он ушел в поисках новых блоков, чтобы потом вернуться и закончить строительство?

– Мы не знаем наверняка, принадлежит эта крепость твоему дяде или нет, – напомнила Фрейя, оглядывая комнату. – Может быть здесь живет кто-то другой. Или твой дядя ходит где-то по зданию. Мы ведь еще не все осмотрели. Может быть, Николас проголодался. И сейчас просто сидит на кухне и ест местные стейки.

– Это… какая-то штука? – спросила Элисон.

Фрейя многозначительно посмотрела на нее.

– Должно быть, – сказала она.

Эли немного позеленела и оставила эту тему. Она вышла из комнаты, бормоча что-то про необходимость проверить другие помещения в крыле, и очень быстро вернулась, сообщив, что в кухне никого нет, но есть и радостные новости: обнаружено несколько котлов со свежей водой. Теперь Элисон выглядела гораздо лучше, и зелень ушла с ее лица.

Они заглянули в другие сундуки и обнаружили части доспехов, но надевать их никто не спешил, так как Макс с его проклятыми доспехами послужил всем примером того, что случается с теми, кто слишком рьяно стремится воспользоваться трофеями.

В двух сундуках все же нашлись и более редкие материалы, которые Элисон и Макс прежде ни разу не видели, вроде кипящих слез, маленьких живых языков пламени и кое-чего очень жуткого – самого жуткого из всех, по мнению Макса.

Элисон открыла сундук и с криками отпрыгнула от него. Потом все же подобралась ближе и заглянула внутрь. За ней встали Макс и Фрейя.

Со дна сундука на нее уставился огромный зеленый глаз, который обвел взглядом комнату, потом вновь остановился на Элисон и опять осмотрелся.

– Что это? – спросила она.

Фрейя посмотрела в сундук, а затем перевела взгляд на Элисон.

– Это глаз, – медленно ответила она.

Элисон сердито посмотрела на Фрейю.

– Прекрасно. Поставим вопрос иначе: что этот огромный зеленый глаз здесь делает? А, нет, подожди. Фрейя сейчас скажет, что глаз просто смотрит на все вокруг.

И тогда Элисон перефразировала вопрос.

– Почему в этом сундуке лежит огромный зеленый глаз, и для чего он нужен?

Фрейя насмешливо ей улыбнулась так, словно она больше всего на свете хотела сутками доставать Элисон, но сейчас на разборки времени не было, поэтому в разговор вмешался Макс.

– Я слышал о волшебных глазах, способных находить крепости в Верхнем мире. Не знаю, волшебный этот или нет, и работает ли он в Нижнем мире.

– Ну, учитывая, что мы уже находимся в крепости, то глаз просто обнаружит ее и решит, что на этом его задача выполнена, разве нет? – спросила Фрейя. Она заглянула Элисон через плечо. – Там есть что-нибудь еще?

– Только три глаза и все, – ответила Элисон, морщась от отвращения, и сделала шаг назад. – Давайте посмотрим, что в других сундуках. Видеть не хочу эти штуки.

Они нашли несколько книг и столов зачаровывания. Фрейя и Элисон посмотрели на Макса, а потом на их все еще не зачарованные вещи. Макс с предвкушением поднял взгляд.

– Если вы готовы рискнуть, то и я тоже! – воскликнул он.

Фрейя покачала головой.

– У нас уже слишком много проклятых доспехов. Если будем экспериментировать дальше, то лишь больше пострадаем.

– Если я хочу улучшить свои навыки, то мне нужно практиковаться, – проворчал Макс. Его одолела хандра, и он прошелся вдоль книжных шкафов, стоящих в ряд, ведя руками по корешкам книг.

– Итак, мы заполучили крепость, теперь нам нужно найти пропавшего дядю и потом отправиться на поиски портала. Ну, или обсидиана. Есть идеи, где Николас может быть? – спросила Фрейя, подходя к окну комнаты в башне, где они нашли три манящих к себе кровати. Или смертельные ловушки, как она сама их окрестила. Учитывая, что в Нижнем мире сон в кровати может привести к смертельным взрывам, эти постели просто насмехались над их спинами, болевшими от сна на земле.

Макс внезапно осознал, что готов пережить любое наказание, которое для него приготовила мама, только пусть ему позволят снова спать в его кровати. На него внезапно навалилась тоска по дому, и Макс задумался, как же мама справляется с их пропажей. И вообще, как долго их уже нет? Наверное, она так волнуется. «Мама больше вообще меня из дома не выпустит». Макс вздохнул, чувствуя, как подрагивают губы. Они со всем справятся. Должны справиться. Макс обязан попасть домой.

Элисон смотрела на кровати с той же самой тоской. Она заставила себя отвести взгляд от обманчиво-приветливых постелей, и подошла к Фрейе.

– Ну, мы могли бы остаться здесь и подождать, пока Николас вернется. Может быть, он кого-то ждал…

– Какого-то волка, – поправила Фрейя.

– … Верно, волка. Или он просто ждал, пока монстры уйдут прочь, – добавила Элисон. – Кстати говоря, а где же Кусака?

– Она скоро вернется, – отозвалась Фрейя, но ее внимательный взгляд, прикованный к окрестностям, выдавал беспокойство.

– Нам нужно выбираться и идти искать Николаса, – предложил Макс. – Я не могу просто сидеть взаперти и ждать его.

– Вообще, Макс прав, – задумчиво сказала Элисон. – С другой стороны, если ты будешь сражаться в проклятых доспехах, то от них защиты никакой.

– Я буду осторожен, – заверил Макс. – Ты все еще не восстановилась полностью. Нет смысла тебе идти, а мне сидеть здесь. А если мы пойдем все вместе, то с нашей удачей, как только мы покинем крепость, Николас сюда вернется. Или мы останемся здесь, а дядя будет бродить где-то там, умирая от пореза иссушающим скелетом, или вообще утонет в лаве, мало ли что.

– Тогда разделимся, – предложила Фрейя. – Элисон остается здесь и ждет, а мы с тобой уходим и проверяем, что дорога, ведущая к крепости, свободна от мобов.

В тусклом свете ее глаза почти сверкали.

– Я готова остаться. Здесь есть, что почитать. Но как вы сейчас пойдете и будете драться? – устало спросила Элисон.

Фрейя пожала плечами.

– Все к этому и сводится. Охота на мобов. Поиски пропитания. Честно говоря, ребята, за последние несколько месяцев лишь ваше появление внесло какое-то разнообразие. И это учитывая, что мы все втроем все равно охотимся на мобов.

Макс отряхнул проклятые доспехи.

– Ну что, пошли, – сказал он. – Выйдем из крепости и тогда сможем найти твою волчицу.

– И это плюс, – согласилась Фрейя, но Макс видел, как ей стало легче от того, что они не бросили Кусаку одну.

Ребята помогли Элисон установить факелы в тех коридорах и комнатах, в которые, по ее мнению, она будет заходить во время их отсутствия, тем самым отпугивая мобов освещением. После чего друзья проверили свои припасы и оружие.

– Хорошие вещи ты нашел в доме дяди, – сказала Фрейя, просматривая инвентарь Макса. – Лечебные и защитные зелья, молоко. Интересно, почему он не забрал их с собой.

– Мне кажется, Николас торопился, когда уходил, – ответил Макс. – Он ведь еще и дневники оставил. Надеюсь, мы сможем узнать причину, когда найдем его и спросим. Пойдем, день не резиновый.

– Вообще-то здесь всегда день, – заметила Фрейя. – Так что короче он тоже не становится. Но я готова.

Фрейя закинула на плечо рюкзак.

Элисон помахала им из-за верстака, где она сидела и увлеченно читала книгу.

– Будьте осторожны. Согласно этой книге, там водятся довольно мерзкие мобы.

– Что читаешь? – Макс наклонился ближе, рассматривая обложку. – Дневник некой «Леокадии»? Что это еще за имя такое? – спросил Макс. – И вообще, ты хочешь сказать, что есть еще более отвратительные твари чем те, которых мы уже встречали?

Элисон пожала плечами, не отводя взгляда от страниц.

– Ну ладно, смотри не спали все тут, пока нас нет, – добавил Макс.

Элисон ему улыбнулась. Макс и Фрейя закрыли за собой дверь, ведущую в крепость, и оглядели красный ландшафт. Максу уже начинала надоедать эта местность: все тусклое, красное и зыбкое от жары. На горизонте парочка скелетов с оружием за чем-то гнались. Макс показал в их сторону.

– Думаю, лучше всего начать оттуда.

Фрейя проверила свой запас стрел.

– Тогда пойдем.

Часть четвертая

Глава 22 Дневник бабушки

Элисон отметила в дневнике место, где остановилась, и посмотрела вслед друзьям, думая о том, получится ли у них найти дядю или они обнаружат, что Николас ушел навсегда. Все-таки, она начала терять надежду, хотя Максу в этом никогда бы не призналась. Но как долго они будут искать Николаса?

Вся броня Макса проклята, Элисон чуть не умерла после нападения скелета-иссушителя, и они продолжают попадать в одновременно опасные и чудные места: здесь можно творить, они словно своеобразная ловушка, заставляющая друзей принимать неудачные решения.

Она скрестила руки на груди и скептически оглядела зал, отведенный под мастерскую. Нижний мир был ужасно враждебным. В нем работали правила, не соблюдая его правила можно было внезапно и без причины умереть. И снова Элисон поймала себя на мысли, что лучше бы этих кроватей наверху не было. Возможно, она даже приляжет на одну из них, и пусть кровать хоть взорвется – зато Элисон умрет в комфорте. Зачем вообще тут кровати? Кому пришла в голову эта злая шутка?

Элисон все же решила, что это не самые лучшие мысли, и принялась снова осматривать сундуки. И вопреки здравому смыслу, она начала с того самого жуткого сундука с глазами. Элисон открыла крышку и взяла один из них, который лежал сверху. Она знала, что это не настоящий глаз, а нечто не похожее по ощущениям на него; гладкое и холодное, словно камень. Глаз был зеленым и блестящим и, пока лежал в руках у Элисон, осматривал комнату.

– И для чего же ты нужен, глазик? – спросила она вслух, но ответа не последовало. А если бы он все же был, то Элисон бы не удивилась – только не после всех дней, проведенных в Нижнем мире. Но глаз просто молча на нее смотрел.

Возможно, получится узнать что-нибудь из тех подробных записей в дневнике?

Элисон нашла его на дне сундука, и он напомнил ей о дневнике дяди Николаса, хотя и сильно от него отличался, судя по тому, как точно и обстоятельно его вели.

Ее пробила дрожь, и она положила глаз на стол рядом с дневником и снова его открыла.

* * *

Почерк автора был таким аккуратным, что у Элисон заныло запястье при одной только мысли о том, как сложно с таким старанием выводить буквы. В записях прослеживались порядок и организованность, немного граничащие с одержимостью, так как неизвестный пытался вместить на каждую страницу как можно больше слов. Элисон начала медленно его читать, стараясь не упустить ни одной детали…

– По стилю очень похоже на бабушку Дию, – вслух прокомментировала Элисон, смеясь.

А потом она вдруг утихла. На нее накатило осознание.

Весь текст был информативным, язвительным, даже с ноткой пассивной агрессии, строгим и испещренным пометками о том, как поступать правильно, и что значит быть леди. Слишком похоже на ее бабушку. Но ведь Дия никогда не была в Нижнем мире.

С другой стороны, она знала дядю Николаса. А он, в свою очередь, в молодости несколько раз спускался в Нижний мир.

Он говорил, что его напарника по экспедициям звали Сапожок. Не Леокадия Штифель.

Леокадия.

А ведь бабушку звали Дия.

Мысли заметались у Элисон в голове, и она открыла дневник на первой странице, желая прочитать вступление, на этот раз представляя, что эти слова читает голос бабушки Дии.

Как это вообще возможно? У Элисон закружилась голова от размышлений о том, что же на свете смогло заставить Бабушку Дию отправиться в Нижний мир вместе с дядей Николасом в те дни, когда они еще не завели семьи.

И Элисон вернулась к дневнику.

* * *

На восьмой странице всплыло имя Николаса. На двенадцатой странице автор призналась, что у нее есть прозвище, которое она ненавидит: «Сапожок». Ведь именно так и переводилась ее фамилия.

Бабушка Дия сменила фамилию, когда вышла замуж за дедушку Роберта, который давно почил.

Все потихоньку складывалось.

– Ну, и что бы ты сделала, если бы узнала, что твой старый друг самолично ушел в Нижний мир? – прошептала Элисон, желая, чтобы ее бабушка была сейчас рядом и ответила на вопрос. Она безмерно скучала по Дии и всем остальным членам семьи, поэтому отодвинула от себя дневник, пытаясь взять под контроль свои эмоции.

«Леди не пристало тратить свое время на приключения», – сказала однажды Бабушка Дия, когда Элисон пришла домой вся в царапинах после прогулки по лесу с Максом. «Но если ты все же решила перестать вести себя как леди, то всегда бери с собой нужные инструменты».

В горле что-то болезненно сжалось. На самом деле, Бабушка Дия не была одержима идеей быть леди, а просто давала Элисон советы. Бабушка Дия всегда говорила при выходе из дома брать с собой хотя бы кирку и лопату. Бабушка Дия всегда настаивала, что ей нужно следить за временем. Бабушка Дия всегда верила в меня.

* * *

Бабушка Дия верила, что Элисон сможет справиться с чем угодно. Она считала, что Элисон не следует отправляться на поиски приключений, но при этом никогда не говорила, что внучка не способна на это. За строгими нотациями Бабушка Дия прятала свои советы, а Элисон невнимательно ее слушала.

– Почему же ты просто не сказала мне? – прошептала Элисон, чувствуя, как по лицу текут слезы.

Если бы Сапожок была здесь, то они бы нашли Николаса, убедили Фрейю уйти с ними в Верхний мир и вернулись бы домой уже к обеду.

Элисон прошлась по комнате, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов и почувствовала, как к ней вернулось самообладание. Она вновь села за верстак и принялась за работу.

* * *

Эти скелеты оказались другими – не теми, кого Кусака увела за собой. Макс заметил, что Фрейя начала беспокоиться, ведь волчицу они так и не нашли, но, так или иначе, скелеты, к которым они приближались, вели себя странно.

Друзья осторожно подошли к мобам, держа оружие наготове, и поняли, что скелеты ни за кем не гонялись, а просто беспорядочно метались, размахивая мечами и луками.

– Что они делают? – прошептал Макс, подбираясь ближе. Он крепче сжал рукоять меча, веря, что это какая-то уловка.

– Да это неважно. Главное, что у них в руках? – спросила Фрейя.

Скелеты выглядели совершенно обычно: на них либо не было совершенно ничего, либо висели обрывки брони; некоторые вместо оружия несли разноцветные знамена.

Ближайший к ним скелет шел с ярко-розовым флагом с изображением синего коня. Макс потрясенно смотрел на него. Он узнал флаг: его сделала мама Элисон.

Она любила вязать из яркой разноцветной шерсти своих овец, и на праздники дарила всем флаги. У Макса было целых три, но после взрыва он их спрятал, чтобы не расстраивать Элисон.

Но теперь, когда Макс понял, что флаг с синим конем был подарком дяде Николасу, на него накатило ощущение его собственного горя.

– Вон тот флаг. Он принадлежал Николасу. Его сделала мама Элисон, – обратился Макс к Фрейе сдавленным голосом.

– Какие у него дела с теми скелетами? – спросила Фрейя, сморщив нос. – Неужели Нижний мир свел его с ума?

– А если тот скелет и есть дядя Николас? – воскликнул Макс.

Фрейя покачала головой.

– Вряд ли. Все устроено несколько иначе. Скелеты – это монстры, которые появляются в темных местах, а не какие-то глупые ожившие мертвецы. Все по науке, Макс.

Фрейя бросила на Макса взгляд, выражающий что-то вроде сочувствия к его интеллектуальным способностям, словно ей было жалко друга, слишком часто засыпавшего на уроках.

– Кроме того, – продолжила она. – За этим точно стоит твой дядя. Посмотри на его шлем.

Макс так сильно отвлекся на яркий флаг, что не заметил, почему пошатывающийся скелет двигался хаотично: на голове задом наперед был одет шлем. Моб беспорядочно размахивал флагом как мечом, и совершенно точно ничего не видел.

Свободной рукой он пытался снять шлем, но тот не поддавался. Фрейя рассмеялась.

– Совершенно точно твой дядя чародействовал. Не знаю, зачем он заставил их нести флаги, но сам Николас где-то рядом.

Горе Макса затмило что-то вроде надежды, когда он понял, что Фрейя права. Быстрым взмахом меча он поразил скелет, и тот повалился на землю, рассыпаясь в прах и оставляя после себя лишь каменный меч, проклятый шлем и флаг.

Макс поднял флаг и убрал его в рюкзак, а остальное бросил валяться на земле.

Рядом бродили и другие скелеты, и на каждом были проклятые доспехи, которые скорее мешали, чем помогали. Макс и Фрейя легко прорвались сквозь них, направляясь в ту сторону, откуда приходили мобы.

Должно быть, их направлял Николас. Но оставался лишь один вопрос: зачем?

* * *

Если Око Края лежит в рюкзаке, значит за ней оно наблюдать не может, так ведь?

Элисон нервно похлопала по рюкзаку, стараясь не думать о том, что там, внутри, в темноте, вращаются глаза. Око Края слишком ценное, чтобы его просто бросить, но и определенно очень жуткое.

Элисон продолжила перебирать припасы, укладывая воду, обсидиан и еду, составляя странным глазам компанию.

Ей нужно было быть готовой ко всему. Сапожок бы сказала ей, что леди всегда готова, даже если для приготовления ей потребовалось сделать что-то совершенно не подходящее для леди.

О противоречии в своих словах Дия не заботилась.

Глава 23 Новое применение проклятым доспехам

Когда Макс и Фрейя обнаружили темный уголок, откуда выходили монстры, расположившийся в переулке между новым однокомнатным зданием и осыпающейся стеной, там нашлась и Кусака, которая яростно лаяла на скелет с синим флагом в руках. По дороге волчица уронила (или съела) ногу скелета и теперь, похоже, искала себе другую закуску. Она забегала внутрь, кусала скелет за пятки и с лаем мчалась наружу. Казалось, Кусаку смутило, что скелет не переходил в прямую атаку, и поэтому решила, что облаять его было самым безопасным выходом из положения.

Когда Фрейя позвала волчицу, она тут же подняла голову и телепортировалась к хозяйке. Фрейя на мгновение опустилась на колени и обняла энергично виляющую хвостом Кусаку, а потом быстро встала.

Лишенные зрения монстры толпились снаружи небольшого здания, некоторые заглядывали в окна, словно им не мешал застрявший на голове шлем, а другие просто блуждали в замешательстве.

– Держу пари, твой дядя внутри, – сказала Фрейя, показывая пальцем.

– Как думаешь, вы с Кусакой сможете взять на себя всех скелетов вон там, пока я займусь мобами на пути к двери? – спросил Макс.

Фрейя бросила на него грозный взгляд.

– Ты еще спрашиваешь? – и подмигнула. – Кусака, взять косточку! – приказала она волчице, которая тут же бросилась в атаку, избрав целью ногу ближайшего к ней скелета. Фрейя достала лук и начала пускать стрелы одну за другой.

Макс задержался на мгновение, восхищаясь ею и размышляя о том, сколько бы они с Элисон протянули в Нижнем мире, если бы с ними не было новой подруги. И тут же побежал в обход маленького убежища, избегая мобов и пытаясь найти, откуда они появляются.

Макс сразу же заметил комнату, построенную среди руин разрушенной крепости. Он предполагал, что крепость появилась задолго до остальных в Нижнем мире, так как на ней не было крыши, и большая часть стен уже давно лишилась прежней мощи. Но монстры все еще могли появляться в этой старой крепости, и делали они это с удвоенной силой.

У Макса в рюкзаке лежали хорошие доспехи, на случай, если удастся избавиться от проклятых, немного еды, несколько трофеев, добытых со скелетов, и алмазная кирка, которую для него смастерила Элисон. Он убрал свой алмазный меч и взял в руки кирку. Ему нужно было избавиться от монстров и повесить на стене факелы, чтобы обезопасить место. И еще верить, что Фрейя и Кусака выполнят свою часть работы.

Макс поставил друг на друга несколько блоков адского камня и поднялся на выступ в начале переулка, откуда ему было виден вход в маленькое здание. Со своего наблюдательного пункта он с сожалением осматривал обширную территорию крепости. Должно быть, крепость была по-настоящему удивительной до того, как рассыпалась. А теперь здесь остались лишь руины, в которых притаилась опасность. Макс подумал о том, что бы сказала его мама, будь она здесь, и грустно улыбнулся. Теперь он скучал даже по тому, как она его ругала.

И как же Максу хотелось, чтобы Элисон сейчас видела, насколько осторожно он себя ведет. Макс прополз еще несколько блоков вперед, пока не увидел бегающих скелетов, которых больше всего было в темном переулке между зданием поновее и осыпающейся стеной крепости. Ему в голову пришли несколько вариантов. Для начала, Макс мог бы построить мост над мобами прямо до двери, или же повесить парочку факелов на стенах, чтобы отпугнуть их, а еще можно было бы затаиться и убрать их всех с помощью стрел.

В каждом плане были как сильные, так и слабые стороны, но прежде, чем Макс решил, какой из них лучше, один из скелетов его заметил и пустил стрелу.

Позабыв о методе тщательного планирования, Макс спрыгнул прямо в толпу скелетов, крича и размахивая руками. В правой у него был зажат меч, а в левой – факел, пока не подвернулось подходящее отверстие в стене, и Макс не запихнул его туда.

Позади него зарычала Кусака, и он услышал, как с клацаньем упал скелет. Алмазный меч поражал одного моба за другим, раскраивал черепа и выбивал оружие из костлявых рук. Теперь Макс стоял, освещаемый факелами, а скелеты бросились убегать от волчицы.

Кто-то ударил его в спину, и он от неожиданности споткнулся, но тут же обернулся и понял, что к нему сзади подкрался скелет. Моб замахнулся на него мечом, и Макс поднял свой в ответ, но слишком медленно из-за боли в руке.

И тут позади скелета посыпалась стена убежища, и в щель между расшатанными камнями которой вошел острый край кирки. Мобу на голову упал кожаный шлем, который полностью закрыл его пустое лицо. Лишенный зрения, скелет тут же пошатнулся и оступился. Макс воспользовался возможностью и повалил монстра одним мощным ударом меча.

– Макс? – из мрака внутри здания послышался чей-то сдавленный голос, но Макс не стал тратить на это время. Сначала он развесил оставшиеся факелы и убедился, что больше ни один скелет не выпрыгнет из какого-нибудь темного угла. Тяжело дыша, Макс повернулся и улыбнулся смотревшему на него сквозь дыру в стене.

– Привет, дядя Николас. Готов вернуться домой?

* * *

Макса тут же заключили в такие крепкие объятия, что он просто не мог сделать и вздоха, и в его сознании промелькнули воспоминания о том дне, когда он тонул, но, к счастью, дядя быстро его отпустил. Николас затащил его к себе через пробитую дыру в стене, и после быстро заделал ее.

– Макс! Но как? Почему? Когда? – он не мог выговорить ни слова. Макс лишь широко ему улыбнулся.

– Найдется здесь место еще для двоих?

На другой стороне комнаты открылась дверь, от чего они оба подпрыгнули. Внутрь вошли Фрейя и Кусака.

– Фрейя?

Когда Николас увидел ее, то это озадачило его еще больше.

– Что здесь происходит? Откуда вы знаете друг друга?

– Так, сперва – ты в порядке? Ранения есть, еще что-нибудь? – спросил Макс. На первый взгляд его дяде не помешала бы ванна и расческа, но, в целом, он выглядел здоровым и невредимым.

– Со мной все хорошо, но… – Николас перевел взгляд с Макса на Фрейю. На его лице боролись восторг и смущение.

Макс принялся рассказывать ему обо всем, что с ними произошло, начиная с того дня, как он «утонул» и нашел в лесу дом Николаса.

– А потом мы с Элисон вернулись домой, и…

– Подожди, – прервал его Николас. – Элисон что, живет с тобой?

– Ах, да, я кое о чем забыл сказать, – сказал Макс, радуясь в душе, что с ними не было Элисон, и она не увидела его мучений по поводу ее позабытой семьи.

– Почти сразу после того, как ты, эм, ушел, ее дом разрушил крипер. И в живых осталась лишь Элисон.

Николас выглядел так, словно кто-то ударил его в грудь. В изумлении он отшатнулся назад и оперся на стену. Макс внезапно вспомнил, что Николас когда-то дружил с бабушкой Элисон.

– Все умерли? – спросил Николас. – И даже Дия?

– После взрыва нашли лишь Элисон, – тихо добавил Макс. – Поэтому мама предложила ей переехать к нам.

Совершенно расстроенный Николас потер лицо и вздохнул, но потом сумел справиться с наплывом воспоминаний, что бы в них не было.

– Продолжай, – наконец сказал он.

Макс рассказал о втором нападении криперов, потом об атаке зомби-наездников, спасении Фрейи и его поисках.

– Так, теперь у меня вопрос. Зачем ты закрыл кучу мобов в стеклянном кубе? – поинтересовалась Фрейя.

– Когда-то мне это показалось хорошей идеей, – ответил Николас. – Я построил три стены, а потом заманил их туда и построил четвертую. Внутри есть потайная дверь, через которую я потом и выбежал. Попытка сделать остров безопасным помогала скоротать время, но мобы все равно продолжали появляться. Так что все это пустая трата сил.

Макс закончил рассказывать об их приключениях на моменте, когда они оставили Элисон в крепости и отправились искать Николаса.

– А теперь мы сможем вернуться и придумать, как сделать портал в Верхний мир, домой!

Николас посерьезнел.

– Не знаю, Макс. Твоя мама ясно дала понять, что видеть меня больше не желает.

– Так уезжай из деревни и поселись в другом доме, – предложила Фрейя. – Знаешь, существует целая куча мест помимо Нижнего мира. Тебе не обязательно жить в этой заброшенной пустыне.

Смотревший на нее Макс поднял бровь.

– Я думал ты сама выбрала жить в этой заброшенной пустыне, разве нет?

Фрейя усмехнулась и пожала плечами.

– Благодаря Элисон я поняла, как скучаю по зелени вокруг.

* * *

Чародеи хотели осмотреть разрушенную крепость, потому что внутри могли скрываться сокровища, но Фрейя напомнила им, что Элисон сидела одна и ждала их.

На обратном пути Макс спросил у Николаса, почему он так расстроился, когда услышал новости о семье Элисон.

– Я к тому, что я сам очень грустил, но, по-моему, ты воспринял это слишком близко к сердцу.

Николас вздохнул.

– Это произошло много лет назад. Дия не хотела, чтобы я вам рассказывал. Много лет назад, бабушка Элисон, ее дедушка Роберт и я были близкими друзьями. Роберт совершенно не имел тяги к приключениям, ему хотелось сидеть дома и охранять своих животных. Дия всегда была любознательной, но очень не любила опасность, поэтому хоть и отправилась со мной в путешествие, но постоянно жаловалась.

Николас тепло улыбнулся.

– Дия не хотела признавать, что ей нравилось путешествовать. Я строил для нас убежища и создавал предметы, а она их зачаровывала и занималась алхимией для любых наших нужд. Дия совершенно не хотела идти в Нижний мир, но все-таки отправилась со мной, сказав, что должна уберегать меня от неприятностей.

Макс слушал его, открыв рот от удивления. Краем глаза он отстраненно заметил, что, пока все его внимание поглощено дядей, Фрейя осматривала окрестности на предмет монстров.

– Ты это серьезно?

Николас печально кивнул.

– Я звал ее Сапожком, потому что так переводилась ее фамилия. Когда у нее появилась семья, мы прекратили путешествовать, так как в Дие проснулся материнский инстинкт, и ей не хотелось, чтобы дети ходили в те же места, где она сама побывала. Мы сходили еще один раз в Нижний мир, когда ее дети были еще маленькими. Дию сильно ранил в ногу скелет-иссушитель, и я вернул ее домой. Она полностью восстановилась, но после этого не хотела и слышать о Нижнем мире. И заставила меня и дедушку Элисон поклясться, что мы никогда не расскажем нашим семьям, куда ходили в молодости.

Николас улыбнулся, опустив взгляд на Макса.

– Кажется, особого смысла в этом не было, ведь вы с Элисон делаете все то же самое, что и мы с ней когда-то.

Макс поморщился.

– Поэтому Бабушка Дия хромала?

Николас покачал головой.

– Нет, в этом виноват лишь возраст. Я ей так и сказал. Но Дие это не очень понравилось, и она решила во всем обвинить меня, хотя именно я тогда отогнал от нее скелет. И все же, если бы не я, то она бы никогда не отправилась в Нижний мир. Если бы Дия знала, где вы двое сейчас находитесь, то превратилась бы в мстительного ангела, неважно, хромого или здорового, и пришла бы сюда за вами.

Макс рассмеялся, представив, как бабушка пикирует с небес, чтобы спасти их – и заодно отругать – и снова скривился.

– На самом деле, ты и я, наверное, даже слишком похожи.

Макс рассказал Николасу историю про проклятые доспехи, как про те, что сам испортил, так и про кожаные, позаимствованные из дома дяди.

Николас схватил его за плечи.

– О, мой мальчик, ты не должен был идти по моим стопам! Ведь каждый шаг дается мне с трудом из-за проклятых сапог и приготовленных паучьих глаз!

Николас сдвинул брови, и от этого его лицо, ставшее похожим на грозовую тучу, заставило Макса вспомнить о его маме. Сейчас брат и сестра были похожи друг на друга, как никогда. Потом Николас успокоился и снова пришел в себя.

– Я так счастлив, что ты жив. Просто пообещай, что будешь учиться на моих ошибках.

Макс подумал обо всех своих провальных экспериментах.

– Я учусь и на своих, и на твоих, ага.

– Как пожелаешь, главное учись. И не умирай.

– Но мои чары срабатывают! Иногда, – добавил Макс. – И я все больше и больше учусь.

– К сожалению, мне похвастаться нечем. Сейчас единственное мое достижение состоит в том, что я придумал новое применение проклятым доспехам. Я очень удивлен, что у тебя получилось успешно зачаровать созданные предметы.

Николас внимательно посмотрел на ботинки Фрейи.

– Это ты их зачаровал?

– Да. После череды провалов.

– Именно так и учишься! – радостно добавил Николас. – Сначала изучаешь все способы, которыми не удается сделать что-то, а потом находишь новый, тот самый, и все получается. Я знаю множество способов, как неудачно зачаровать доспехи. И лишь недавно выяснил, что первый шаг – не проклинать доспехи чарами привязывания. И когда-нибудь я выясню, какой шаг следующий.

– И так до тех пор, пока не разработаешь уникальную бизнес-модель, – подвела итог Фрейя. – Вас преследует моб? Просто наденьте один из Проклятых Шлемов Николаса ему на голову! Он не сможет его снять и оставит вас и вашу семью в покое.

Николас на секунду задумался.

– А ведь это может и сработать.

Макс сглотнул и внезапно занервничал.

– Значит, ты возвращаешься с нами домой?

Лицо дяди снова помрачнело.

– В Верхнем мире больше нет Дии. А мы были замечательными друзьями.

– Но там есть мама. А еще я и Элисон, – обиженно возразил Макс.

Николас улыбнулся и обнял племянника.

– Верно. Давайте сначала дойдем до убежища, а там поговорим.

Глава 24 Все сначала: Элисон – новый сапожок

Элисон не знала, чего ожидать, когда ребята вернутся назад с Николасом. Но когда дядя поднял на нее взгляд, полный сочувствия, она поняла, что Николас скучает по бабушке так же сильно, как сама Элисон, и расплакалась. Дядя развел руки, и она бросилась к нему в объятия.

– Мне все кажется, что я могла это предотвратить, – прошептала Элисон.

– И мне все еще кажется, что я смог бы помочь, если бы не сбежал, – сказал Николас. – Но, честно говоря, Элисон, скорее всего, мы бы ничего не смогли сделать. Мне очень жаль. Я так и не сказал твоей бабушке, что она была права почти во всем. И до сих пор не могу поверить, что эту опытную путешественницу убило что-то настолько обычное, как крипер.

Николас отодвинул Элисон на расстояние вытянутой руки.

– Но ты ведь знаешь, что бы она сейчас сказала нам, не так ли?

Элисон шмыгнула носом.

– Наверное что-нибудь вроде: «Леди никогда не плачет в неподходящий момент. А теперь утри слезы. Поплачешь, когда будешь в безопасности, дома».

Николас улыбнулся.

– Точно.

– Так, подожди. То есть ты знала о приключениях бабушки с дедушкой и моего дяди? – спросил Макс, наблюдая за ними.

– Я поняла это только после вашего ухода, – ответила Элисон, подняв книгу, которую читала. – Я нашла ее дневник.

Николас взглянул на хорошо сохранившуюся книгу и улыбнулся, а потом взял ее у Элисон и повертел в руках.

– Дия бы хотела, чтобы ты сохранила дневник, – через мгновение сказал он и отдал его обратно. Николас мягко похлопал Элисон по плечу, а потом повернулся к Максу.

– Так, дети, нам нужно доставить вас домой в целости и сохранности. Что у вас имеется наготове?

Макс на мгновение смутился, прежде чем объяснить, что большую часть своих припасов они потратили на то, чтобы найти Николаса. Но прежде, чем дядя сказал хоть что-нибудь, Фрейя начала перечислять, что им нужно, и раздавать всем задания. Элисон обменялась с Максом улыбками за ее спиной, а потом вернулась к своей работе: составить список текущих запасов из разных сундуков. Она полезла в рюкзак и достала оттуда список, который уже подготовила, но все разбрелись и начали заниматься своими делами. Пока Фрейя в углу варила зелья, Кусака сидела у ее ног, Макс готовил еду, а дядя Николас распаковывал принесенные им припасы, терпеливо отвечая на все вопросы, которыми его засыпал племянник за работой.

Элисон наблюдала, как Николас расставляет по полкам книги по зачаровыванию, которые принес собой. Он делал это с такой заботой, словно отец, укладывающий ребенка спать. Вдруг Элисон начала нервничать. Учитывая, что она теперь знала об этом человеке, и ту доброту, которую Николас к ней проявил, ей не хотелось показаться злодейкой. Но все же Элисон видела, какое разрушение способны вызвать его чары. Она не хотела, чтобы дядя зачаровал что-нибудь и тем самым подверг их всех опасности, даже если это произойдет случайно. Элисон внезапно вспомнила, какой хаос вызвали его приготовленные паучьи глаза, пусть и без злого умысла, и поежилась. Да, конечно, затея Николаса с проклятыми доспехами произвела на нее впечатление, но он все равно заставлял Элисон нервничать.

И хотя те истории о приключениях с Дией, которые дядя им рассказывал, были тоже весьма занимательными, она признавала, что их все кое-что связывало. Бабушка Дия никогда не верила, что Николас сможет сам принять правильное решение. Ни когда они были молодыми, ни позже.

С другой стороны, от Элисон тоже никто не ожидал, что она будет сама принимать решения. И она вела себя осторожно.

Элисон следовало довериться ему и надеяться, что Николас извлек урок из своих злоключений. Ей самой это точно удалось. Элисон подошла к одному из сундуков, открыла его и вернула на место Око Края, которое изначально хотела спрятать от дяди. Все же оно принадлежало Николасу. Рядом с ним больше не было Сапожка, которая могла бы его направить, но Элисон надеялась, что он все равно примет правильное решение.

В конце концов, группа друзей избавилась от сковывающих движения доспехов (кроме, конечно же, Макса), и, постелив для удобства запасные флаги, улеглась на полу.

– Знаешь, я ведь убежал до того, как тебя нашли, – грустно сказал Николас. – Мне было так стыдно, что я не мог смотреть Розе в глаза. Давным-давно я несколько раз спускался в Нижний мир, но со мной всегда путешествовала Дия. Относительно недавно я пару раз попробовал отправиться сюда в одиночку, но мне все больше и больше хотелось взять тебя с собой. Когда ты пропал, я растерялся. Зачаровал целую кучу вещей, а потом просто сбежал через портал. Но теперь ты нашел меня, и мы можем вернуться домой.

Николас отпил из своей фляги.

– Думаю, я готов.

Элисон хотела было вмешаться в разговор, но тут оживился Макс и опередил ее. – Ты идешь с нами?

Николас утвердительно кивнул.

– Чтобы добраться домой, вам понадобится проводник, а мне вместо того, чтобы быть плохим примером, пора бы уже по-настоящему защищать вас. Я и так уже столько раз подводил тебя. Даже когда меня и рядом-то не было, – добавил Николас, махнув рукой на проклятые доспехи Макса.

– Сапожок бы ждала, что я именно так и поступлю.

Элисон хихикнула.

– А вот и нет! Она бы сказала, что вы дурак, раз вернулись сюда, и весьма вероятно попадете в какую-нибудь передрягу.

Николас поднял палец.

– Это да, но что Дия сказала бы после того, как закончила кричать на меня? Просто верни детей в целости и сохранности, чтобы я…

– …могла спокойно злиться, не выходя из собственного дома! – подхватила Элисон, и они вместе рассмеялись.

– Наверное, ты права.

Элисон прокашлялась и посерьезнела.

– Но ведь портал исчез. И мы понятия не имеем, где он находится. За нами погнались, и мы заблудились, а теперь даже не сможем понять, откуда пришли. И что вы предлагаете нам делать?

Николас почесал свою всклокоченную бороду.

– Что бы сделала Дия?

– Ну, сначала бы накричала, а потом сделала опись припасов, собрала необходимый минимум обсидиана, или… – Элисон крепко задумалась, а ответ вертелся у нее на языке.

– Или бы сделала его, – закончил Макс. – Здесь вокруг лава. Нам просто нужен источник лавы и алмазная кирка.

– Кирка у нас есть, – вмешалась Фрейя. – И от недостатка лавы тоже не страдаем. Просто нужно найти источник одного из этих озер.

– Это несложно. – Николас поднялся на ноги. Он выглядел уставшим, но решительным. – Ну что, кто хочет вернуться домой?

Глава 25 Элисон и Макс жалеют, что ленились на физкультуре в школе

Пока они проверяли свое оборудование и собирались в дорогу, Элисон вспоминала истории, которые ей рассказывала бабушка Дия. Ее мучил вопрос, сколько же из сюжетов, вроде «а потом мои овцы потерялись, и мне пришлось столько пройти, чтобы найти их» на самом деле были о Нижнем мире. Только хитро замаскированными. Глаза снова защипало от слез: так сильно Элисон хотелось, чтобы бабушка вновь была рядом с ней.

– И где мы будем это строить? – спросил Макс. – Прямо снаружи?

– Мы построим там, где найдем источник лавы, – ответил Николас. – Сюда обсидиан тащить мы не будем, в этом нет смысла. Будем надеяться, что в процессе нам удастся избежать нападения.

Фрейя резко тряхнула головой, проверяя тетиву на своем луке.

– В Нижнем мире невозможно избежать нападения. Ты сражаешься, либо избегаешь битвы, либо прячешься, пока не умираешь с голоду. Я обычно предпочитаю первое.

Элисон отдала Фрейе последнюю стрелу.

– Я буду очень рада, когда вернусь домой. – Элисон размышляла о том, как изменится их жизнь, когда Николас попытается примириться с семьей, а Макс будет усердно изучать зачаровывание со своим дядей. Внезапно Элисон почувствовала укол ревности, ведь с возвращением дяди у Макса появится новый партнер для приключений, а еще исполнится его желание и Николас возвратится в семью, в то время как она так и останется одна.

Элисон покачала головой. Завидовать тому, что у Макса вернулся любимый дядя, она не собиралась. К тому же, Элисон будет помогать Фрейе обустроиться там, где та захочет поселиться.

– Когда мы вернемся в Верхний мир, что ты планируешь делать? – спросила Элисон у Фрейи, которая сидела с рюкзаком на полу, прислонившись к стене, и гладила Кусаку.

– Что ты имеешь в виду?

– У тебя нет ни дома, ни семьи, так ведь? Ты что-то планировала? – Элисон затихла, а когда Фрейя ничего не ответила, продолжила. – Ты можешь жить со мной. Правда, места у меня не так уж и много, а еще дом нужно подлатать, но компания бы мне не помешала. Думаю, Макс какое-то время будет занят вместе с Николасом. Я считаю, его семья должна сама решить, как им быть дальше. Им нужно разрешить кое-какие разногласия.

Фрейя все еще ничего не говорила. Элисон подняла голову, чтобы посмотреть, что не так. Фрейя зарылась лицом в мех Кусаки, и волчица низко завыла.

– Фрейя?

– Меня кое-что беспокоит по поводу возвращения в Верхний мир. Может быть, мне лучше просто остаться здесь, – заговорила Фрейя.

– Но ведь для этого нет причин.

– Нет, есть. Пока я здесь, то всегда занята выживанием и спасением моей жизни, и мне не приходится сталкиваться с одиночеством. Если исчезнут мобы, постоянные нападения которых меня занимают, то мне придется столкнуться с реальностью. С тем, что вся моя семья погибла.

Элисон почувствовала, как в груди зарождаются жалость и очень знакомая боль, и положила руку на плечо подруги.

– Я знаю, о чем ты говоришь. Но ты больше не одинока. У тебя есть мы, – сказала Элисон.

Фрейя подняла голову, отрываясь от меха. Она выглядела такой ранимой и грустной, и Элисон только сейчас поняла, как же ей было одиноко.

Фрейя глубоко вздохнула и кивнула.

– Ладно. Я буду жить с тобой. Тебе ведь нужен защитник от криперов. Кажется, в твоем районе их много развелось.

Ну вот, это прежняя Фрейя. Элисон широко улыбнулась и начала думать, что еще она сможет положить в свой почти полный рюкзак. Было много вещей, которые нужно забрать домой.

Элисон бросила взгляд в другой конец комнаты на Макса и Николаса. Они склонились над книгами и тихо что-то обсуждали, а между ними лежал лук. Элисон проверила свое снаряжение, чтобы убедиться в безопасности ее лука – как же хорошо, что она уже убрала его в рюкзак.

Стол зачаровывания зашипел, и Николас тяжело вздохнул.

– Не трогай, – скомандовал он и палкой смахнул лук со стола.

Элисон вздохнула и вновь понадеялась, что они смогут добраться до дома.

* * *

– Не хочу, чтобы ты сражался, – сказал Николас, листая книгу по зачаровыванию.

– Что? До сих пор я прекрасно справлялся! – возмутился Макс. С тех пор, как они воссоединились, дядя с удвоенной силой строил из себя родителя. Макс раньше удивлялся тому, что его дядя и мама – брат и сестра, но теперь он ясно видел сходство.

– Да, а еще тебя несколько раз ударили, – добавил Николас, поднимая взгляд и показывая на царапины и следы от ожогов на доспехах Макса, свидетельствующие о приключениях последних дней. – Ты будешь носить эту броню до последнего удара, после чего она спадет и исчезнет. А потом что ты будешь делать? Попросишь моба немного подождать, пока ты сбегаешь и наденешь другую броню?

Макс пожал плечами. Именно так он и планировал сделать. Ему удавалось очень быстро переодевать броню и менять оружие.

– Сначала нам нужно разобраться со всем этим, а потом мы найдем способ осторожно нанести по броне удар, чтобы без лишнего риска снять ее с тебя, – сказал Николас. – А пока тебе нужно держаться подальше от места сражения.

– Фрейя вообще хотела окунуть меня в лаву, чтобы ее сжечь, – едко заметил Макс, думая, что это все же лучший вариант, чем просто сидеть и ждать, пока она сгниет и сама отвалится.

– Примерно такая же хорошая идея, как отправить тебя сражаться с мобами в кожаной броне, – заметил Николас.

– Тогда что же мне делать? Просто носить ее до конца своих дней? – рассердился Макс.

– Нет. Когда мы вернемся домой, то просто ударим тебя пару раз, и броня сама отойдет, – сказал Николас.

Макс с изумлением уставился на него.

– Не могу понять, шутишь ты или серьезно.

* * *

Когда они покинули крепость, нагрузившись припасами и запасным оружием, настрой был не таким уж и боевым, каким бы хотелось. Макс всех отвлекал: намеренно влеплялся в стены и чуть не покатился вниз по лестнице, если бы Элисон не схватила его за руку.

– Я уже жалею, что предложил это, – сказал Николас, закрывая глаза, когда Макс растянулся на дороге, а потом вскочил на ноги. Он бежал впереди, за ним следовали дядя и Элисон, а замыкала цепочку Фрейя.

– Может сработать, – с сомнением сказала Элисон. – Но что, если снимется только часть брони?

– Вот именно, – поддержал Николас.

Элисон вздохнула.

– Мы в опасности, а вы предлагаете ему биться об стены, пока броня не отвалится?

– Если честно, я предложил ему сделать это, когда мы вернемся домой.

– Нужно остановить его, – сказала Элисон. – Мы же не хотим, чтобы на него набросились лавовые кубы.

Кстати, о лавовых кубах. Николас заметил слева в отдалении целых четыре моба: они прыгали вверх и вниз с утеса так, словно гравитация для них была пустым звуком. Группа решила обойти их по большой дуге, чтобы не привлекать внимания. Элисон хотелось повторить свой трюк с выкапыванием ямы, если им навстречу попадутся лавовые кубы, но они все единодушно решили, что лучше всего не ввязываться в драку.

– Мы избежали того сражения, – сказала Элисон Фрейе, когда опасность миновала.

– Да, до следующего раза, – парировала Фрейя, целясь из лука в свинозомби, шатающегося недалеко от них. Но моб и не думал нападать, и она постепенно расслабилась.

– Возвращаясь к клетке для скелетов-иссушителей, – начала Фрейя. Николас повернулся к ней, а Макс намеренно упал на землю рядом.

– У нее очень сложная конструкция, и, возможно, она стоила слишком многих усилий, раз свинозомби могли оттуда так выбраться, – сказал он. – Но, когда они заразили мой склад, я построил туннель до грибной фермы. Они пошли по нему и оказались запертыми в ловушке.

– Почему бы просто не уничтожить мобов? – спросил Макс, еле слышно пыхтя.

Николас посмотрел на него так, словно ответ был совершенно очевидным.

– Потому что я – строитель, и мне проще прорыть туннель и сделать тайный выход, чем сражаться с кучей скелетов-иссушителей.

– Но ведь это бессмысленно, – сказал Макс. – Прежде, чем они решили пройтись по твоему туннелю, тебе приходилось иметь с ними дело на складе, и их становилось все больше и больше. Но если убить мобов там, откуда они появляются, то сражаться потребуется лишь один раз.

– В Нижнем мире многое бессмысленно, – возразил Николас.

* * *

Броня Макса начала натирать.

Вообще, они начала натирать еще несколько часов назад. А теперь было прямо-таки больно. И от множества падений тело покрывали синяки. Идея избавиться от проклятой брони перед боем сначала казалась хорошей, но теперь у него все болело, а броня так и не думала поддаваться. А сделать что-нибудь более серьезное дядя бы ему не позволил: слишком опасно. Если перед тем, как исчезнуть, броня поглотит лишь малую часть удара, то все остальное придется на его тело. И это совсем не смешно.

Макс пошевелился, пытаясь поправить проклятую броню, и стиснул зубы. Если он начнет жаловаться, то все скажут, что Макс сам виноват. И, в целом, это правда, но уже не имеет значения.

Макс не был уверен, что вообще теперь имело значение. Дядю он вернул и хотел просто вер- нуться домой. Вся эта досадная ситуация с броней уже начинала действовать ему на нервы, а жара только больше усугубляла его отчаяние. По лбу скатилась капля пота и попала Максу в глаз. Он раздраженно потер веки, а когда поднял взгляд, то увидел, что к нему с вершины холма прыжками направляется лавовый куб.

Вместе с Николасом Макс побежал ему навстречу, отбиваясь от случайно повстречавшихся по пути лавовых кубов. Дядя Николас как-то сказал, что если их ударить перед тем, как они попытаются в прыжке тебя раздавить, то тогда получится их отбросить в сторону, а еще и нанести урон в процессе. Макс скучал по своем зачарованному Костекрушителю, ведь теперь ему приходилось полагаться лишь на свою силу, чтобы отбрасывать кубы подальше, но зато это был хороший способ развеять тоску. Пока все они были начеку, держать врагов на расстоянии облегчало ведение боя.

Фрейя и Элисон взялись за ифритов, которые хоть и были далеко, но все равно оставались угрозой, и предупреждали Макса и Николаса, когда их огневая атака проходила слишком близко. А Кусака отгоняла мобов, решивших ввязаться в бой.

Все эти приключения в Нижнем мире теперь стали гораздо проще! Им всего-то потребовалась группа из четырех человек и кое-какое хорошее оружие.

Когда они добрались до вершины холма, Николас показал на нужную точку рукой.

– Вон там.

Они и раньше видели свечение от лавы из-за холма, но теперь перед ними раскинулся по-настоящему впечатляющий пейзаж. Каньон заканчивался лавовым озером с крутыми берегами, вокруг которого был разбросан адский камень, а рядом извергались огненные гейзеры. Озеро наполнял лавовый водопад, который лился со скалы над ним.

Когда огненный гейзер извергся прямо перед озером, Макс и Элисон встревоженно закричали и вместе показали на одно и то же место. Они заметили уже начатый портал, у которого построили целый угол. Макс задался вопросом, кто же отказался от идеи построить портал, или какой же ужасный человек разбил рамку целого портала алмазной киркой. Все же, теперь они стали намного ближе к возвращению домой, чем раньше.

– Я и не думала, что у нас получится! – воскликнула Элисон. В ее голосе смешались облегчение и счастье.

– И кто-то уже начал его для нас! – вторила Фрейя, тоже заметив обсидиановую рамку.

– Только вот, что же случилось с тем человеком, кто первым начал строить портал? – спросила Элисон.

– Может, он передумал? – предположил Макс, и Элисон сердито на него посмотрела.

– Мне кажется, прекрасно понятно, что здесь произошло, – тихо вмешался Николас и показал на рюкзак и алмазную кирку, которые лежали рядом с незаконченным порталом.

– Тогда мы будем начеку, – сказала Фрейя, поглаживая волчицу. – Ничего страшного.

– Уже слишком поздно, – вновь заговорил Николас. – И я считаю, нам нужно бежать отсюда как можно скорее.

Дядя смотрел не на портал впереди них, а за спину, и прежде, чем ребята успели спросить, почему им нужно бежать, Николас повернулся и, раскинув руки, начал торопить их на спуск с холма.

* * *

Позади Макс услышал леденящий душу крик. Рискнув, он оглянулся назад и увидел на вершине холма летающий белый силуэт, который направлялся прямо к ним.

– Там негде укрыться, куда мы бежим? – закричала Фрейя.

– Сейчас я бы лучше держался поближе к порталу, а не убегал от него! – воскликнул Макс.

– Так, дети, прекратили споры и бежим! – крикнул Николас.

– Я читала записи бабушки Дии, – сказала Элисон, держась позади Николаса. – Это гаст, верно?

Его крик звучал просто ужасно, словно плач младенцев, которые еще вдобавок царапают ногтями ледяную глыбу. Пока гаст гнался за ними, послышался свист, и Элисон закричала:

– Пригнитесь!

Все нагнулись как можно ниже, но не останавливались. Элисон почувствовала, как огненный шар пролетел над ними, обжигая ей шею, но все же гаст промахнулся.

Но удача от них отвернулась: шар продолжил лететь по воздуху прямо в сторону портала.

– Нет! – закричал Макс, но шар все же задел портал с одной стороны и, отскочив, упал в лаву.

– Я думал, что обсидиан крепкий, – сказал он.

Элисон почувствовала, как страх сковал горло: поистине ужасный гаст напомнил ей о криперах.

– Как же мы будем одновременно драться и строить? – спросила она, замедляя бег.

Макс развернулся и схватил ее за руку.

– Разделимся. Это не проблема. Мы – замечательная команда. Кто-то будет строить, другой – сражаться. У нас есть лава, есть вода, кирка и люди, умеющие строить. Но сначала нам нужно остаться в живых. А потом придется достраивать портал. И мы сможем уйти отсюда, – сказал Макс, утягивая Элисон за собой.

Они добежали до края лавового озера рядом с порталом. Николас встал, подняв свой алмазный меч, а позади него – Элисон с луком и Макс с новым, лишенным чар мечом. Фрейя забралась на вершину небольшого холма слева и начала стрелять в гаста.

Моб выпустил еще один огненный шар, заставив всех пригнуться. Шар прошел прямо сквозь рамку портала.

– Если бы портал был целым, то мы смогли бы пройти через него прямо сейчас! – крикнул Макс.

– Да, и, – начала Элисон, но тут же закричала. – Пригнись!

Пока они все смотрели на портал, позабыв о гасте, в них чуть не попал еще один огненный шар.

– Нам нужно что-то сделать с гастом, – мрачно сказала Фрейя, выпустив еще несколько стрел. Моб подобрался ближе, но теперь в большую цель было проще целиться. Фрейя довольно точно попала в него несколько раз, после чего гаст сдулся и рухнул вниз, размахивая кучей белых щупалец, а потом совсем исчез. Макс подпрыгнул, размахивая руками с криком: «Да!». Фрейя улыбнулась ему, а потом повернулась к Элисон.

– Элисон, пойди и собери слезы гаста, – попросила она. – А то Кусака их съест.

Элисон украдкой огляделась по сторонам и побежала посмотреть, не упало ли чего-нибудь с моба.

– Все в порядке? – спросил Николас, с тревогой оглядывая детей.

– Да, – ответил Макс, тяжело дыша. – И что нам теперь делать с порталом?

Николас показал на трещину в каменной стене, откуда водопадом вытекала лава.

– Нам нужно залезть вот туда и добавить в лаву немного воды. А потом подорвать.

– О, и это все? – сказала Элисон, протягивая Фрейе белые слезы, которые выпали около тела гаста.

– Нет проблем, я займусь этим, – сказал Макс, строя ступеньки, чтобы подобраться к трещине в скале.

– Эй, послушайте, – позвала Фрейя, и ее голос звучал слишком спокойно, от чего Элисон забеспокоилась. – Бой еще не окончен.

Со всех сторон до них доносились крики приближающихся гастов.

Глава 26 Ужасные доспехи Николаса пригодились

Николас принялся строить стену, за которой они могли бы спрятаться и подумать, как справиться с огромной толпой гастов, заявившихся на вечеринку.

Элисон положила руку ему на плечо.

– Адский камень такой же мягкий, как дерево. Ты правда думаешь, что стена выдержит удар огненным шаром?

– Дия говорила, что гасты ленивые. И если они нас не видят, то мы в относительной безопасности. В сравнении с тем, если бы нас заметили, – возразил дядя и вернулся к работе. Фрейя спрыгнула со своего места и присоединилась к ним. Как только у них получилась стена размером три на три блока, Николас оттолкнул детей от летевшего на них огненного шара, и они кучкой спрятались за ней. На мгновение им удалось перевести дыхание.

Гасты все еще кричали, но нападать прекратили. Над ними Макс построил свой собственный щит, размером два на два блока, и лил воду в лаву, морщась, когда к нему поднимался пар. Получившийся черный блок он принялся рубить киркой.

– И что нам теперь делать? – спросила Элисон.

– Вариантов… – сказал Николас, садясь на корточки. – …у нас нет. Я не знаю, что придумать. Наверное, будем сражаться, пока Макс не получит то, что нам нужно.

Николас посмотрел на портал и быстро прикинул расчеты.

– Макс, нам понадобится еще пять блоков! – крикнул он своему племяннику.

– Или будем сражаться, пока не победим, – сказала Фрейя, после чего встала, выпустила очередную стрелу и вновь пригнулась за стеной. – Ты всегда так быстро сдаешься?

– Не берите в голову, – сказал Николас. – Сапожок…

– Ее здесь нет, – мягко вмешалась Элисон. – А вот мы – здесь. И мы пытаемся вернуть тебя домой, но нам нужна твоя помощь.

В холм рядом врезался огненный шар, и на ребят дождем посыпался песок душ и угли. Макс закричал, когда его кожаные доспехи загорелись, и Николас бросил ему фляжку, чтобы потушить их.

– У него два блока, – сказала Элисон, принимая блоки, которые Макс скинул вниз. – Но мы продолжаем сражаться. Они довольно уязвимы к стрелам. Фрейя и я будем в них стрелять. Николас, огненные шары очень твердые. Возможно, у тебя получится мечом отбивать их назад, в гастов. Максу нужно построить…

– Эй, я тоже могу драться, если кто-нибудь возьмется за работу вместо меня! Это ведь не зачаровывание или что-то в этом роде, – возмутился Макс.

– Ты остаешься на своем месте, – повторила Элисон резким тоном. – Да, потому что мы хотим защитить тебя, а еще нужно закончить строительство портала. Иногда мы должны делать то, что у нас лучше всего получается, а не то, что хотим.

– Тебе бы книги писать, – пробурчал Макс. – Вдохновляющая речь. А еще очень раздражающая.

– Все потому что я права, – сказала Элисон, доставая лук и стрелы. – А, и еще, – добавила она, бросая Максу свой рюкзак.

Макс отколол очередной кусок обсидиана, желая возразить, что справился бы с любой белой кричащей штуковиной, плюющейся огненными шарами, но придержал язык. А потом он заглянул в рюкзак Элисон и среди кучи вещей увидел два книжных шкафа, стол для зачаровывания и еще три фляги с водой. Она взяла с собой все, что, по ее мнению, могло им понадобиться.

– И ты доверяешь это мне? – крикнул Элисон Макс, когда она заняла место на холме рядом с Фрейей.

– Я же тебе отдала рюкзак, не так ли? – ответила вопросом она. – Отведи нас домой.

Макс бросил долгий взгляд на стол для зачаровывания и подумал об алмазных мечах, его и Николаса, и как было бы здорово наложить на них чары.

Потом он покачал головой, взял кирку и вернулся к добыче обсидиановых блоков. Макс попытался сконцентрироваться на работе, но его друзья и дядя не давали ему покоя своими выходками.

Фрейя и Элисон хорошо устроились на своем месте. Наученная, судя по всему, их приключением с мостом, Фрейя построила лестницу из адского камня, которая поднималась из центра холма к верхней точке портала, чтобы лучше стрелять. Но, к сожалению, так они стали более заметной мишенью, и сразу же, как девочки избавились от одного гаста, другой нацелился прямо на них и выпустил очередной огненный шар. Фрейя увернулась, а вот Элисон приняла весь удар на себя, загорелась и полетела в лаву. Макс закричал и побежал к краю озера, но из-за своих ужасных доспехов он не мог ничего сделать, не обжегшись.

Жутко потрясенный, он смотрел, как на поверхности озера показался ее золотой шлем, а потом Элисон вынырнула и выбралась на берег. У нее были легкие ожоги, но в целом она чувствовала себя нормально.

– Что ты…

– Я выпила зелье защиты от огня, – ответила Элисон. – Не знаю, сколько у меня еще осталось времени, но, по крайней мере, на этот раз оно меня спасло. – она сделала глубокий вдох, дрожа, и усмехнулась. – Не думаю, что мне еще когда-нибудь захочется оказаться рядом с лавой.

Элисон достала свой лук и побежала обратно на помощь к Фрейе.

Дядя Николас довольно хорошо отбивал огненные шары обратно в гастов, охраняя девочек и Макса, у которого получилось добыть последний обсидиановый блок. Он спрыгнул на незаконченную рамку портала и поставил на место первый блок. Но прежде, чем Максу удалось установить второй, он услышал, как кричит Николас, упустив один из огненных шаров. Максу пришлось отпрыгнуть, чтобы его не поджарили.

Прозвучал еще один крик гаста, и очередной враг оказался повержен. Боевая команда не сдавалась. Макс огляделся с того места, куда спрыгнул и ужаснулся: вся земля была покрыта слезами гастов, но при этом в небе до сих пор огромное количество мобов стреляло огненными шарами. Время от времени в кого-нибудь из друзей монстры попадали шаром и они загорались, но, в целом, справлялись нормально.

Максу казалось, что за все время пребывания в Нижнем мире значение понятия «нормально» для него менялось каждые несколько часов. Еще вчера было бы не нормально увидеть, как его подруга сначала загорелась, а потом выплыла из лавы и продолжила стрелять из лука в кричащие огненные облака. Макс покачал головой и быстро водрузил на место еще несколько блоков.

Остался всего один!

Во Фрейю врезались сразу три огненных шара, и она упала позади портала в считанных сантиметрах от лавы. Макс помчался к ней и быстро вылил на подругу флягу воды, потушив огонь, но Фрейя выглядела плохо. Должно быть, действие ее зелья подошло к концу.

– Макс, заканчивай портал! – крикнула Элисон и побежала к Фрейе с лечебным зельем. Пока она в полевых условиях лечила подругу, их пост занял Николас, но внезапно несколько гастов атаковали одновременно. Дядя попытался увернуться, но запнулся об девочек и упал в лаву.

Макс было побежал к нему, но потом обернулся на портал, в который оставалось добавить лишь один блок.

– Элисон, можешь его вытащить? – крикнул он, и Элисон, подбежав к озеру, опустила руку в лаву, морщась, когда ее доспехи загорелись.

Весь в ожогах Николас стонал, пока Элисон вытаскивала его на берег. Макс был единственным, кто еще нормально себя чувствовал, а все, что служило ему защитой – лишь дрянные, проклятые кожаные доспехи.

Гасты сомкнули ряды и начали окружать незавершенный портал. Тут Макс вспомнил кое-что – он услышал это однажды от Фрейи – и поднялся на ноги.

– Быстро веди всех к порталу, прячемся за щит! – крикнул он Элисон, которая еле слышно ответила согласием.

Макс побежал к порталу и, не останавливаясь, шлепнул на место последний блок. Потом, не сбавляя темпа, повернул прямо на поле боя, крича и подпрыгивая.

– Эй вы! Уродливые туманные монстры! Я слышал, что вы настолько глупы, что можете убить друг друга. Это правда?

Гасты окружили его со всех сторон. В один момент атаковали сразу двое, выпустив по три огненных шара, и Макс бросился на землю. Один из них пролетел слишком близко, и он почувствовал, как треснул на голове алмазный шлем. Когда очередной шар пролетел над Максом, ему обожгло ухо. Он подскочил на ноги. Его все еще окружали гасты.

Уловка не сработала. Макс поморщился. Он отошел чуть назад, чтобы понять, получится ли правильно выбрать траекторию, и снова пустился в насмешки.

– Вчера я подслушал разговор кучки криперов, и они сказали, что вы, ребята, полные слабаки. Вообще, они даже хотели затеять с вами драку! Я думаю, они нападут на вас в следующее полнолуние.

Макс не был уверен, знают ли они вообще, что такое луна, но ему удалось задеть гастов, от чего они опять закричали и выпустили всем кругом новые огненные шары, стремясь попасть в него.

Он отскочил в сторону и перекатился, успешно избегая на этот раз выстрелов, а один из шаров попал прямо в морду другому гасту, который завопил и сдулся.

Другие мобы закричали, как будто Макс лично уничтожил того гаста, и снова ударили огненными шарами. Осталось еще пять монстров, а насмехаться над ними уже больше не было возможности, ведь мобы задались единой целью – убить Макса. Со всех сторон к нему летели огненные шары, пересекая круг, но тут они попали в еще одного гаста. Макс почти чувствовал себя победителем, но в то же время один из огненных шаров подпрыгнул перед ним и сжег остатки шлема.

– Эй, я свободен! – воскликнул он, и ненавистный доспех спал с него. Но потом Макс понял, что осталось еще четыре гаста, а у него на голове не было никакой защиты.

Он услышал гул и, воспользовавшись моментом, оглянулся. Один из гастов зажег портал, и тот начал мерцать фиолетовым светом.

– Проходите через портал сейчас же! – крикнул Макс друзьям.

Он слышал, как вокруг него кричат гасты, и заметил, что еще двое пали от огненных шаров своих собратьев. С громким свистом шар пронесся к порталу и, ударив его, потушил мерцающий фиолетовый огонь. Макс разочарованно заворчал и повернулся к оставшимся врагам, пока его друзья вновь спрятались за щитом у портала.

Оставалось всего лишь два. Два ему по силам, не так ли? А потом Макс вспомнил, что у него с собой рюкзак Элисон, а не его собственный, и что в нем не было оружия.

Вдалеке раздался еще один крик. Снова гасты?

«Путешествие в Нижний мир вышло просто ужасное», – подумал Макс, но потом вспомнил, что все-таки выполнил то, за чем пришел: спас Николаса. Никто не обещал, что это будет легким и продуктивным занятием. Или что Макс останется невредимым, и к нему не приклеится проклятая броня.

Броня. Точно.

Макс принял решение, а потом в один момент произошло сразу много событий. Он вскочил и побежал к порталу. В это время к нему подползал Николас, но Макс не увидел с ним ни одной из подруг. Тут из-за щита вышла бледная и решительная Элисон с луком в руках. Она прицелилась куда-то выше его головы и выпустила стрелу. Гаст позади Макса пронзительно закричал. Элисон стреляла и стреляла, пока моб не сдулся.

Теперь остался лишь один гаст. И он направил свою следующую атаку прямо на Макса, когда мальчик повернулся к нему лицом.

Макс стоял перед недавно законченным порталом и принял на себя весь удар огненного шара. Он почувствовал, как воспламеняется его броня, а сила удара отбрасывает его назад, к порталу. Горящие доспехи активировали его, и Макс пролетел сквозь портал.

Прежде, чем он потерял сознание, в его голове всплыла мысль: «Надеюсь, хотя бы от брони избавлюсь».

Глава 27 Слезы гаста волку не игрушка

Элисон увидела, что творит Макс, и лишь надеялась, что он переживет удар, так как она бы все равно не успела остановить его вовремя. Макс подбил гаста напасть, после чего портал активировался, и исчез.

Элисон подбежала к Фрейе и потрясла ее за плечо, надеясь, что лечебное зелье сработало. Фрейя открыла глаза.

– Портал работает. Тебе нужно помочь Николасу, – коротко распорядилась Элисон. Фрейя кивнула и села прямо. Элисон побежала назад и выпустила еще несколько стрел в оставшегося гаста, пытаясь стать его целью и отвлечь внимание на себя.

Слишком близко от нее пронесся огненный шар, обжигая плечо. Броня Элисон уже получила большое количество урона, и она не знала, на сколько еще ее хватит. От удара Элисон упала назад, но в процессе успела выпустить еще одну стрелу. Она была уверена, что не попадет в цель, но когда больно приземлилась, то заметила, что стрела вошла прямо в раздутое тело гаста, от чего моб вскрикнул и исчез.

Какое-то время Элисон лежала, тяжело дыша, но потом поняла, что они еще не закончили. Ей все еще нужно было провести Фрейю и Николаса через портал и посмотреть, все ли в порядке с Максом.

Элисон встала и побежала к порталу, где стояла, оглядываясь, Фрейя, на плечо которой опирался Николас.

– Кусака! Не могу ее найти! – сказала она.

Элисон хотела предложить найти волка, а Фрейя в это время бы провела Николаса через портал, но она знала, что Кусака придет только на зов своей хозяйки. Поэтому она взяла Николаса за руку и кивнула в сторону поля за их спинами.

– Иди и найди ее. Но не задерживайся. Мы будем ждать тебя на той стороне.

Фрейя быстро обняла ее, и Элисон вздрогнула из-за прикосновения к больным синякам и ожогам, но все же крепко обняла подругу в ответ. Фрейя повернулась и побежала прочь, а Элисон потащила чародея, который почти потерял сознание, через портал.

* * *

После всего, через что ему довелось пройти, Макс в итоге снова чуть не утонул.

Он пришел в себя в холодной воде. Его легкие невыносимо жгло, но Макс был благодарен, что больше на нем ничего не горело. Он всплыл на поверхность и с трудом добрался до берега, где, задыхаясь, рухнул на теплый песок. Все его тело покрывали ожоги, а еще Макс был уверен, что лишился волос. И ему ничего не оставалось как лежать, откашливая воду из легких, и смотреть на яркое солнце в небе над головой. Когда Макс восстановил дыхание, он понял, что гаст оказал ему услугу, уничтожив проклятые доспехи. Наконец-то он был свободен от этой злополучной брони, и теперь на нем осталась лишь его повседневная одежда, обгоревшая в нескольких местах. Макс бы с облегчением рассмеялся, но ему не давало покоя то, что остальные все еще были в Нижнем мире. Он не знал, нужно ли ему вернуться или остаться. У Макса не было ни доспехов, ни оружия – ничего полезного. Но если бы он вернулся назад, то получил бы ответ на мучившие его вопросы. Удалось ли им пробраться мимо того последнего гаста? Получилось ли перенести Николаса? Макс наконец-то все обдумал и понял, что хорошо бы осмотреться.

Превозмогая боль, он встал и огляделся. Портал выкинул его рядом с берегом огромного водоема – такого большого, что Макс не смог ничего увидеть на другой стороне. Сам портал завис над водой, и Макс понял, что для остальных возвращение домой тоже станет шокирующим. К тому же, теперь вернуться в Нижний мир, чтобы помочь друзьям, было весьма проблематично. Но Макс мог построить платформу для портала. Это бы отвлекло его.

Хоть вода и была холодной, здесь все же было очень тепло, и вокруг росли незнакомые деревья. Макс повалил несколько парочкой ударов, которые отдались в теле болью, и смастерил на скорую руку платформу перед порталом. Как только он закончил строить мост к берегу, из портала вывалились Элисон и Николас.

Макс сразу же подбежал к ним и помог сесть. У Николаса были очень серьезные ожоги. Элисон тоже была ранена, но в сознании. Она протянула Максу его рюкзак, и он принялся в нем рыться в поисках лечебных зелий. Когда флакон был найден, Макс поднес его ко рту дяди.

– Где Фрейя? – спросил он Элисон.

– Она не пошла с нами. Побежала искать Кусаку, – ответила Элисон, со вздохом стягивая доспехи. – Когда мы уходили, там все было спокойно, так что Фрейя, наверное, в порядке.

Тут Элисон вздрогнула, словно пораженная догадкой.

– А, может, она просто нашла предлог остаться в Нижнем мире и не пойдет за нами.

Макс решительно покачал головой.

– Нет. Фрейя бы так не поступила. Мы подождем ее, а если до завтра она не вернется, то мы кое-что смастерим, чтобы вернуться в Нижний мир и найти ее.

– Вернуться? – спросила Элисон.

– Да. За Фрейей, – сказал Макс.

Она кивнула и повторила за ним.

– За Фрейей.

Макс протянул ей свой рюкзак, и Элисон достала оттуда грибы, которые тут же съела, с облегчением вздыхая, когда силы начали к ней возвращаться.

– Но сначала мы, наверное, должны сообщить твоей маме, что с нами все в порядке.

– Если мы так сделаем, то она никогда не позволит мне вернуться обратно, – рассмеялся Макс.

– Ты знаешь, как добраться отсюда домой? – спросила Элисон. – Здесь все такое незнакомое.

Внезапно Николас очнулся и сел.

– Где Фрейя? – спросил он и огляделся. – И где мы?

– Фрейя все еще в Нижнем мире, а мы дома, – ответил Макс. Он обвел взглядом незнакомый пейзаж и потом добавил: – Или вроде того.

– Фрейя ищет свою волчицу. Сказала, что отправится сразу за нами. И я не уверена, насколько мы вообще близко к дому, – сказала Элисон и огляделась.

Николас поднялся на ноги.

– Мы не дома. Рядом с нашей деревней нет такого количества воды. – Николас прищурился от полуденного света и посмотрел на север. – А там вообще пустыня.

– Пустыня? Но рядом с домом нет пустыни! – воскликнул Макс. – Как же получилось, что нас забросило так далеко? В Нижнем мире мы столько не прошли!

– Там и здесь разные расстояния. Мне следовало вспомнить об этом, – сказал Николас. – Один блок здесь равняется нескольким блокам там. Или наоборот. Я не помню. А вот Дия знала. В общем, карты не совпадают.

– Не переживайте, я все записала, – сказала Элисон, доставая свой блокнот.

Друзья обсуждали разные вопросы: начиная с того, стоит ли ждать Фрейю или же вообще лучше сразу отправиться домой, и вплоть до мудрой идеи о том, чтобы найти рядом деревню, где они смогли бы взять карту и убедиться, что идут в правильном направлении. В конце концов, Элисон сказала, что им нужно построить небольшое укрытие, чтобы пережить ночь, а что делать они решат уже завтра. Она очень обрадовалась, когда поняла, что теперь у них будет настоящее укрытие с настоящими кроватями. Пока Николас и Макс строили жилище, Элисон отправилась искать овец.

Внезапно светящийся портал замерцал фиолетовым, приходя в действие, и из него вышла Фрейя с Кусакой на руках. Увидев обоих в целости и сохранности, все вздохнули с облегчением, а Элисон подбежала к подруге и крепко ее обняла.

– Я так рада, что ты в порядке! Мы начали волноваться.

– Да, почему тебя так долго не было? – настойчиво спросил Макс, гладя Кусаку по голове, пока волчица обнюхивала их новый дом.

– Да тут кое-кто… – начала Фрейя, гневно смотря на Кусаку.

– Может, ты имела в виду, какая-то волчица? – широко улыбаясь, спросила Элисон.

Фрейя рассмеялась, а затем сказала:

– Да, на самом деле, кое-какая волчица решила, что раз скелеты вкусные, то гасты тоже будут ничего. Как выяснилось, волчий желудок терпеть не может слезы гаста почти так же сильно, как обожает кости. Я нашла Кусаку за скалой, где она возвращала назад все то, что съела за последние несколько дней.

Фрейя бросила свой рюкзак на землю.

– Я собрала все, что смогла, если вам интересно, – добавила она. – Только спрячьте подальше от волчицы.

Элисон схватила рюкзак прежде, чем нос любопытной Кусаки обнаружил в нем лакомство.

Фрейя огляделась и нахмурилась.

– И здесь вы живете? А где деревня?

– Вообще, все не так, – сказала Элисон. – Нам еще нужно найти дорогу домой. Мы не знали, что в Верхнем и Нижнем мире расстояния различаются.

Николас вздохнул.

– Я думал, что после возвращения в Верхний мир труднее всего будет помириться с семьей, восстановить дом на дереве и вновь взяться за работу, которую сейчас выполняет твой папа. Похоже, сначала еще надо найти дорогу домой.

– Ты собираешься помириться с мамой и папой? – спросил Макс.

– Я попытаюсь, – ответил Николас. – Мне нужно исправить много ошибок. А еще найти кого-нибудь, кто бы обучил меня зачаровыванию, если я собираюсь этим заниматься. Хватит быть самоучкой. – Николас улыбнулся Элисон. – Это мой долг перед Сапожком.

– И отстроить домик на дереве тоже? – поинтересовалась Элисон. – Тот, который мой? – она бросила взгляд на Фрейю и потом сказала: – Имею в виду, наш.

Фрейя заулыбалась.

– Это меньшее, что я могу сделать, – ответил Николас и подошел к Элисон. – А еще я хотел бы подарить тебе вот это.

Он засунул руку в рюкзак, порылся там пару секунд, а потом достал маленький потрепанный дневник. Помедлив, Николас протянул его Элисон.

– Ты напоминаешь мне свою бабушку Дию. Ты достаточно сильна, чтобы возразить мне, когда я принимаю сомнительные решения, вместо того, чтобы из страха просто согласиться. Я очень рад, что вы с Максом дружите. Так что… вот.

– Что это? – Элисон взяла дневник и открыла его на первой странице. И сразу же узнала аккуратный, твердый почерк.

– В этом дневнике твоя бабушка описывала наше самое первое приключение вместе. В те дни она была намного смелее, такая юная и дерзкая, как и все мы, и я хотел бы поделиться этим с тобой. – Николас улыбнулся Элисон, которая пристально разглядывала записи. – Ты и правда так похожа на нее. Я надеюсь, что из этого дневника ты подчерпнешь ее мудрость. А что до тебя, – Николас повернулся к Максу. – Я надеюсь, что ты тоже чему-нибудь научишься на моих ошибках!

– Вроде того, чтобы не использовать приготовленные паучьи глаза? – спросил Макс.

Николас громко рассмеялся.

– И еще многое другое, но, в целом, да.

Он посмотрел на небо, на котором солнце быстро спускалось к горизонту.

– Мне нравится зачаровывание, но нужно научиться делать это правильно. Когда мы вернемся, я хочу найти себе учителя. Не желаешь присоединиться?

По лицу Макса расплылась широкая улыбка.

– Да! Конечно!

Николас кивнул и продолжил:

– Замечательно! Приступим, как только вернемся домой. А сейчас я думаю, что нам всем лучше забраться внутрь и немного отдохнуть. Нам предстоит долгий путь домой.

Николас спал, и его громкий храп отражался от стен убежища. Дети стояли у окна и наблюдали за толпой мобов, бродящих снаружи. В сравнении с теми монстрами, с которыми друзья сражались, они казались Максу почти ручными.

– Мне и в самом деле не хватало зелени, – сказала Фрейя. – Спасибо, что вернули меня домой.

Элисон улыбнулась и обняла Фрейю за плечи.

– Знаете, – задумчиво начал Макс. – Мы всегда можем вернуться, разобрать портал, пойти в крепость Фрейи и построить его там. Возможно, так получится быстрее вернуться домой. По крайней мере, по расстоянию гораздо ближе. Да и кто знает, кого мы встретим по пути?

– Ни за что! – одновременно закричали девочки.

Эпилог или Когда мы знаем, что история еще не окончена

Об авторе

Мер Лаферти – удостоенная наград писательница и ведущая подкаста на канале Hall of Fame. Она автор романа Six Wakes («Шесть пробуждений») – финалиста премий Небула и Хьюго в номинации «Лучший роман», а также серии Shambling Guides и «Соло: история Звездных войн». Также Мер Лаферти является ведущей популярных подкастов Ditch Diggers и I should be writing, а еще работает редактором журнала Escape Pod.

Вместе с мужем, дочерью и двумя собаками Мер живет в городе Дамер, штат Северная Каролина, США, где занимается бегом, играет в компьютерные и настольные игры, а также печет хлеб.

murverse.com

Оглавление

Пролог

Часть первая

  Глава 1 Лучше б грибы растила

  Глава 2 Папе Элисон не хватало воображения

  Глава 3 Когда жизнь дарит тебе лаву, делай лавовый сок

  Глава 4 Лаву застрелить нельзя

  Глава 5 Палка, кирка и приключение

  Глава 6 Разница между молнией и вспышкой света

  Глава 7 Несомненный бабах

  Глава 8 Несомненный крах

  Глава 9 Для волка это лишь игра

  Глава 10 Испорченное мясо достается победителю

  Глава 11 Запертая комната надежнее меча

  Глава 12 Безымянный чародей

  Глава 13 Ложь и суп

  Глава 14 Когда не надо действовать опрометчиво

Часть вторая

  Глава 15 Главный архитектор и несостоявшийся чародей

  Глава 16 Безымянный шлем

  Глава 17 Книжный шкаф в заднем кармане

  Глава 18 Когда навыки все же пригодились

Часть третья

  Глава 19 Путь не туда

  Глава 20 Мама учила макса быть вежливым мальчиком

  Глава 21 Еще один взлом с проникновением

Часть четвертая

  Глава 22 Дневник бабушки

  Глава 23 Новое применение проклятым доспехам

  Глава 24 Все сначала: Элисон – новый сапожок

  Глава 25 Элисон и Макс жалеют, что ленились на физкультуре в школе

  Глава 26 Ужасные доспехи Николаса пригодились

  Глава 27 Слезы гаста волку не игрушка

Эпилог или Когда мы знаем, что история еще не окончена

Об авторе Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg