«История Остролистой»

История Остролистой (fb2) - История Остролистой 212K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Эрин Хантер

Эрин Хантер История Остролистой

Глава 1

Громыхнуло, и небо раскололось надвое. Остролистая в своей жизни не слышала ничего подобного. Над головой что-то колыхнулось и раздался страшный треск. Казалось, что небо падает! И когда оно обрушилось на нее, острое и тяжелое, Остролистую швырнуло на землю, дробя беззащитные кости. «Я не могу дышать!»

Она отчаянно боролась, срывая когти, но небо оказалось слишком неподъемным и холодным, и кошка подчинилась бесконечной темноте, унесшей ее прочь.

Она стояла на вершине утеса. Позади нее выло, корчась в шипящих языках пламени, ущелье. Воздух стал горьким, наполнившись дымом и пеплом.

Братья Остролистой, Львиносвет и Воробей, оказались рядом. Они дрожали, и их ужас эхом отзывалась и в ней. Прямо впереди маячил Уголек, он стоял на краю ветки, последнего мостика, который может спасти от огня. Белка стояла рядом с ним, в ее глазах, горящих яростью, отражалось пламя. Остролистая ждала, надеясь, что мать проложит им путь к спасению.

— Хватит, Уголек, — прошипела Белка. — Разбирайся со мной, не с ними. Они не сделали тебе ничего плохого. Делай со мной что хочешь, но дай им пройти.

Кот удивленно взглянул.

— Ты не понимаешь. Ведь это единственный способ заставить тебя испытать ту боль, которую мне причинила ты. Я потерял смысл жизни, когда ты выбрала другого. Что бы я ни делал, я не смогу заставить тебя страдать, как ты того заслуживаешь. Но твои котята… Если ты будешь свидетелем их смерти, ты поймешь что я чувствовал.

Белка спокойно встретила его взгляд.

— Тогда убивай их. Мне все равно, — она отступила назад, потом обернулась, глядя через плечо. — Чтобы причинить мне боль тебе придется придумать что-нибудь получше. Это не мои котята.

Земля ушла из-под лап Остролистой, она выпустила когти, изо всех сил надеясь, что это неправда.

«Белка нам не мать?»

Значит, теперь у Остролистой нет ни племени, ни Закона. Она может оказаться бродягой или даже домашней киской. Нет, она не позволит Угольку рассказать это всем! Тогда их с братьями выгонят из племени, несмотря на все их заслуги, несмотря на их преданность.

Тишина оглушала, сдавливала сильнее, чем холодные камни, прижимавшие ее к полу. Пахло дымом.

«Я похоронена заживо!»

Остролистая дернулась, и одну из лап пронзила резкая боль. Кошка отчаянно рванулась еще, освободив голову. В стороны брызнули мелкие камушки.

Но нигде не было видно выхода из туннеля. Она была заперта в темноте.

— На помощь! Помогите мне! Меня завалило!

Остролистая резко умолкла, оборвав крик. Кого она зовет? У нее больше нет соплеменников. Эта жизнь осталась позади — всего лишь за грудой камней, но до нее дальше, чем до луны.

Ее братья и Листвичка знали, что она убила Уголька. А теперь, скорее всего, думали, что она погибла под завалом. Может, это даже и лучше — по крайней мере, не будут искать. Остролистая снова прикрыла глаза.

…Она бежала за Угольком вдоль границы с племенем Ветра. Она выслеживала его как дичь, мягко подкрадываясь, втянув когти, чтобы те не стучали по камням. Когда кот подошел к берегу ручья, Остролистая прыгнула, сворачивая голову на бок. Она вцепилась соплеменнику в шею, чувствуя, как острые клыки прокалывают шерсть и кожу.

«У меня нет выбора! Это единственный выход!»

Уголек осел на землю, и Остролистая отпрянула назад, спихивая тело в бурлящий ручей. Она аккуратно отмыла лапы от крови, остужая их в ледяной воде.

«Я сделала это ради своего племени!»

Остролистая потрясла головой, прогоняя яркие видения. Тяжело вздохнув, поднялась на передние лапы и отпихнула камни, давящие на грудь. Она вылезла из завала насколько смогла и попыталась освободиться окончательно. Одна из задних лап шевельнулась, и кошка зашипела от боли. Наверное, сломана. Перед мысленным взором возникла палатка целителя, с окопником для перелома и маковыми зернышками, чтобы облегчить боль и заснуть. «Дальше, чем до луны», — напомнила она себе.

Сжав зубы, кошка рывком вытащила тело из камней. Раненная лапа отозвалась болью просто от прикосновений к полу.

— Великое Звездное племя, как же больно! — взвыла Остролистая. От звуков собственного голоса стало легче, поэтому она продолжила. — Я уже была здесь, внизу. И я знаю выход. Мне просто нужно ползти по этому туннелю, пока не увижу свет. Давай же, одна лапа, другая…

Забывая об ужасе, о нестерпимой боли в лапе, о воспоминаниях, которые тянут назад…

— Я твоя мать, Остролистая, — шептала Листвичка. Но черная кошка в ответ лишь трясла головой. Это было невозможно. Как может она быть дочерью целительницы, если целителю запрещено иметь детей? Это хуже чем оказаться бродягой и домашней кошкой, ведь своим рождением онауженарушила Воинский Закон.

Остролистая выпустила когти, чтобы лучше оттолкнуться от камня. Многие из них уже сломались в ее попытках выбраться из-под завала, подушечки лап были мокрыми и липкими. Кошка почувствовала запах крови, и представила себе след, который тянется теперь за ней. Если Воробей и Львиносвет все же сумеют разобрать камни, они увидят кровь и поймут, что она жива.

Вдруг передние лапы Остролистой ударились о камень. Она закричала от боли, отшатнулась в сторону, пытаясь вписаться в поворот. Было настолько темно, что невозможно было даже понять — открыты глаза или нет.

«Если бы я только нашла свет, если бы только, если бы, если бы…»

Воробей узнал о том, кто их отец.

— Это Грач.

Остролистая смотрела на него, но не могла поверить.

— Но… Но Грач же из племени Ветра! А я кошка Грозового племени!

— Щербатая пришла ко мне во сне, — настаивал Воробей. — Она сказала, что пришло время нам узнать правду.

У Остролистой теперь не оставалось ничего в этой жизни. Полукровка. Она стояла у входа в туннель, чувствуя, как затхлый ветер ерошит ее шерсть. Она могла исчезнуть там, внизу, и выйти где-нибудь подальше от племен. Она могла начать новую жизнь, забыв о лжи и нарушенных обещаниях.

Остролистая решительно повернулась и вбежала назад, в туннель. Она слышала, как зовет ее Воробей — а потом гром расколол небо на части, и оно упало на нее, заперев в вечной тьме.

Остролистая двигалась дальше. Вдохнуть, вцепиться, подтянуться. Снова, снова и снова. Она мечтала остановиться, уснуть и подождать, пока за ней придут воители Звездного племени. Но знают ли они, где она? Своим рождением она нарушила Воинский Закон. Она убила соплеменника. Она покинула свое племя. Больше предки не будут следить за ее жизнью. Но видели ли они, как она выдала все секреты своего племени на Совете?

— Стойте! — Остролистая вскочила на лапы. — Я должна кое-что рассказать всем племенам.

Слишком много было лжи, слишком много нарушений Закона, чтобы заставить ее замолчать.

Поляна притихла, и Остролистой казалось, что она может различить, как бьется сердце у мыши, шуршащей листиками под Великим Дубом.

— Вы думаете, что знаете меня, — начала она. — И моих братьев, Львиносвета и Воробья из Грозового племени. Вы думаете, что знаете нас, но все, что вам о нас рассказывали, былоложью. Мы вовсе не дети Белки и Ежевики.

— Что? — Ежевика вскакивает со своего места среди корней, где он сидел вместе с другими глашатаями. — Белка, что она говорит?

— Извини, Ежевика, но это правда. Я им не мать, а ты — не отец.

— Но кто тогда?

Белка перевела печальный взгляд зеленых глаза на кошку, которую всю жизнь называла дочерью.

— Расскажи им, Остролистая. Я хранила этот секрет многие луны, но не открою его и теперь.

— Ты трусишь! — взорвалась воительница, ее яростный взгляд окинул всю поляну, выхватывая из толпы устремленные на нее глаза. — Яне боюсь правды! Наша мать — Листвичка, а наш отец — Грач, да, Грач из племени Ветра!

Ее слова заглушили было потрясенные крики, но Остролистая заговорила громче.

— Эти коты настолько стыдились нас, что отдали другим и лгали каждому из вас, чтобы скрыть нарушение Воинского Закона. Это всееевина, — она обвиняюще указала хвостом на Листвичку. — Как могут племена выжить, если в сердце каждого из них есть трусы и лжецы?

Казалось, ее слова отражались эхом о стены туннеля. Теперь Остролистой хотелось вернуться в прошлое, вернуться в начало Совета, чтобы не произносить тех страшных слов, не причинять своим соплеменникам ту боль и потрясение, которые читались на их лицах.

«Что я наделала?»

Непроглядная темнота давила до боли в глазах. Остролистая так долго пыталась разглядеть хоть лучик света, что ей показалось, что она видит его. Тонкая линия чего-то светлее, чем мгла, как первая черта молочного рассвета над лесом. Кошка моргнула и потрясла головой, пытаясь избавиться от видения. Но серая полоса не исчезла. Может, это и правда свет?

Остролистая поползла быстрее, уже не обращая внимания на боль. Света становилось все больше, он проникал из небольшого разлома в стене — другого туннеля, поменьше. Кошка втащила себя туда. Показалось ей, или и вправду стены туннеля открывались там, впереди? Восторг затопил ее, и, забыв обо всем, Остролистая попыталась вскочить. Задняя лапа подвернулась, в глазах закружились и рассыпались звездочки. Последним, что она увидела, был пол, ударивший ее по голове.

Глава 2

«Листвичка! Листвичка, я хочу пить!» У Остролистой был жар. Горло пересохло, а язык прилип к небу. Она лежит в палатке целительницы с лихорадкой? Где пропитанный водой мох, который Листвичка всегда заботливо оставляла своим пациентам? Кошка покрутила головой и наткнулась мордой на что-то мягкое и мокрое, пахнущее зеленью. Остролистая облизала мох, стараясь не морщиться, проглатывая драгоценную воду. Нет ничего вкуснее.

Внезапно она поняла, что не одна. Над ней склонился кот, который толкал что-то под ее больную лапу. Остролистая зашипела от боли, и кот тихо извинился.

— Здесь немного перьев, чтобы тебе было удобней. А сейчас полежи.

Кошка застыла. Она не узнавала ни голоса, ни запаха кота.

— Кто ты? Где я? — воительница замолотила передними лапами. — Отпусти меня!

Маленькая прохладная лапа дотронулась до ее плеча, осторожно укладывая назад. Пахучие листья придвинули вплотную к ее морде.

— Тише, все в порядке. Ты в безопасности. Съешь это, а потом ложись спать снова.

Остролистая позволила уложить себя обратно на пол. Кошка глотнула травы — окопник, который она узнала по запаху, и пару маленьких маковых семян. Перья были мягкими и согревали ногу. Коротко вздохнув, Остролистая закрыла глаза, и сон снова утянул ее в небытие.

Когда воительница проснулась в следующий раз, ее голова была ясной, а боль притупилась, нога не сильно ныла. Остролистая замерла на мгновение, позволяя глазам привыкнуть к темноте.

Это точно не палатка целительницы в Грозовом племени. Кошка лежала на тонком слое перьев прямо на холодном камне. «Я все еще в туннелях!» Остролистая почувствовала сначала облегчение, а затем тревогу. Кто был с ней в туннелях? Она попыталась вспомнить запах кота, который велел ей заснуть, но живот вдруг забурчал, и все, о чем кошка смогла подумать, — это как она голодна. Когда она ела в последний раз? Остролистая попыталась встать, но ее задняя нога подогнулась, и кошка разочарованно упала на бок.

— Ты проснулась! — из тени замаячило лицо. — Как твоя нога?

Воительница широко открыла глаза, пока, наконец, не увидела рыже-белые пятна на его шерстке. Он пах камнями, водой и мхом.

— Кто ты? — спросила она хриплым от длительного молчания голосом.

Кот проигнорировал вопрос. Вместо ответа он толкнул к ней что-то одной лапой.

— Ты должно быть голодна. Вот, поешь.

«Свежая еда!» Остролистая уже наклонила голову, чтобы откусить, но отошла назад. Перед ней лежал небольшая слизистая рыбешка.

— Я не люблю рыбу, — мяукнула кошка. Кот пошевелил ушами.

— Здесь, внизу, у тебя не всегда есть выбор, — его тон был мягким, но воительница смутилась. Ее живот оглушительно забурчал, как будто был рад любой еде, даже вороньей. Задержав дыхание, Остролистая проглотила немного рыбы. «Сочная вкусная мышка, — внушала она себе. — Белка, пахнущая сосной. Первый голубь Юных листьев».

Кошка проглотила последний кусочек и выпила немного изо мха, лежащего возле нее. Рыже-белый кот смотрел на нее с надеждой.

— Спасибо, — мяукнула Остролистая. — Я… Я думаю, что это было не так уж плохо.

Кот все еще изучал ее.

— Ты ведь Остролапка, да?

Кошка моргнула.

— Остролистая сейчас. Откуда ты знаешь? Я никогда раньше тебя не видела, не так ли?

Кот покачал головой, и его глаза помрачнели.

— Нет, ты никогда меня не видела. Но я видел тебя с твоими братьями, когда вы спасали тех котят, перед разливом реки.

Остролистая уставилась на него. Она никогда не забудет тех отчаянных поисков пропавших котят племени Ветра вместе с Воробьем и Львиносветом. Их затопило в туннелях и вынесло в озеро, когда подземная река разлилась. Это был счастливый исход для всех. И теперь этот кот говорит ей, что был там!

— Кто ты? — мяукнула она.

Рыже-белый кот занялся перьями под ее больной ногой, перекладывая их так, чтобы они ложились равномерно.

— Меня зовут Листопад, — спокойно ответил он.

— Ты ведь не из племен, не так ли? — надавила Остролистая. — Где ты живешь?

Листопад подошел к небольшой кучке трав и начал раскладывать их.

— Раньше я жил на холмах вокруг озера, но теперь мой дом здесь.

Он пододвинул немного трав к Остролистой.

— Съешь этот окопник, он поможет твоей ноге. Я больше не буду давать тебе семена мака, если у тебя проблемы со сном.

Кошка покорно проглотила ароматные листья.

— Ты был целителем?

Листопад склонил голову набок.

— Не знаю, что это такое. Все мы учили травы и травмы, чтобы потом помогать друг другу. Ты это имеешь в виду?

— Что-то типа этого, — Остролистая поднялась на передних лапах, чувствуя как сердце забилось быстрей. — А кто другие коты? Ты был частью племени?

Неужели есть другая группа котов, живущих здесь, по одиночке, о которой не знают племена?

— Больше никаких вопросов, — сказал Листопад. — Тебе нужно отдохнуть. Нога не сломана, просто вывих. Он быстро пройдет, а потом, я думаю, ты захочешь вернуться к своим друзьям.

— Нет! — завизжала Остролистая. — Никогда!

Листопад пожал плечами.

— Это зависит только от тебя. Ложись и прекрати дергаться. Я принесу тебе поесть чуть позже.

Кот собрал остатки рыбы и ушел. Остролистая смотрела ему вслед, пока он не скрылся в тени. Стены туннеля казались бледными, как если бы сюда проникал свет. Когда она говорила, то издалека слышала эхо своего голоса, что подтвердило ее первоначальные догадки, и что она лежит возле входа в пещеру. Кошка не слышала звуков воды, так что это точно не пещера с рекой. Остролистая положила голову на лапы и закрыла глаза. Она была ранена и потеряна, но, так или иначе, этот кот нашел ее и помогал выжить, давая еду, воду и травы для ноги. Был ли он послан Звездным племенем? Или ей просто очень, очень повезло? В любом случае, решила кошка, она в безопасности, по крайней мере, сейчас.

Кошка проснулась и нашла рядом с собой еще одну маленькую рыбку, а также недавно пропитанный водой мох и немного окопника. Увидеть стены пещеры было практически невозможно, значит, снаружи темно. Сейчас ночь? Остролистая задавалась вопросом, сколько дней она здесь. Была полная луна, когда она… ушла. Возможно, Листопад может сказать, какая сейчас луна. Поев рыбы и замаскировав вкус с помощью окопника, Остролистая решила бодрствовать, надеясь, что Листопад вернется. В пещере еще потемнело, и она перестала видеть хотя бы что-то. Кошка перестала ждать своего странного спутника. Он придет утром, она уверена.

Остролистая, полусидя, вылизывала грудку, когда пришел Листопад. И он нес что-то больше и пушистее рыбы. Кошка замерла.

— Эй! Ты поймал мышь!

Листопад положил мышь к ее лапам. Кот смотрел на нее с ликованием.

— Я услышал, как она ползала в одном из туннелей, — объяснил он. — Надеюсь, тебе это нравится.

— Мне нравится! — мяукнула Остролистая. — Спасибо! — она наклонилась, чтобы откусить, но подняла глаза. — Здесь много. Хочешь?

Листопад покачал головой.

— Это все твое.

Пока кошка ела, он осторожно тронул ее больную лапу.

— Уже гораздо лучше, как ты думаешь?

Она кивнула с набитым ртом.

— Определенно, — пробормотала воительница. — Я могу сгибать ее, и она уже не так болит, когда я двигаюсь.

— Ты должна попробовать походить, когда доешь, — решил Листопад. — Пока недалеко, но тебе надо начать тренироваться прежде, чем мышцы ослабнут.

Остролистая дернула ушами от удивления. Листопад говорил в точности как целитель. Он должен быть родом из племени! Или чего-то близкого племени — как Клан Падающей Воды. Кошка проглотила кусочек и мяукнула:

— Ты из Клана? Ты пришел с гор?

Листопад безучастно уставился на нее.

— Мой дом теперь здесь, — ответил он, — больше нигде.

Остролистая вздрогнула, как будто у нее по спине прошлись холодными когтями. Было что-то такое в голосе Листопада, что заставило ее почувствовать себя еще более одинокой и отчаявшейся, чем прежде. Кошка выпрямилась и отбросила в сторону остатки мышиных ушей и хвоста.

— Куда мне идти? — спросила она.

— Не волнуйся так, — предупредил кот. — Всего несколько шагов на сегодня и все.

Остролистая поднялась с помощью передних лап. Вспышка боли обожгла заднюю ногу, но кошка сделала глубокий вздох и поставила ее на землю.

Задние ноги послушались, несмотря на то, что чувствовались слабо и казались не связанными с остальным телом. Кошка похромала к тому месту, где свет был сильнее. Стены туннеля открывались в маленькую пещеру, где-то шесть лисьих хвостов в ширину. В небольшом отверстии в потолке вспыхнул свет, такой яркий, что Остролистая испортила бы себе глаза, глядя на него.

— Сегодня светит солнце, — сказал Листопад, становясь около ее плеча.

Воительница повернулась к нему лицом.

— Ты когда-нибудь выходил наружу? Как ты можешь жить здесь все время?

Листопад отвернулся.

— Здесь мой дом, — повторил он. — Теперь ты можешь вернуться назад в гнездышко?

Кошка пошла назад по туннелю, разочарованная, что не смогла пройти дальше. Но когда она дошла до помятой кучи перьев, ее нога начала нестерпимо болеть, и воительница с облегчением опустилась на землю.

— Ты можешь снова попробовать завтра, — мяукнул Листопад так, как будто он говорил ей, что у нее болит. — Отдохни сейчас.

Кот повернулся, чтобы уйти, но Остролистая протянула к нему лапу.

— Подожди! Мне скучно одной. Не мог бы ты остаться и поговорить со мной?

Листопад посмотрел на нее мрачными голубыми глазами.

— Отдыхай, — мяукнул он. — Тогда твоя нога заживет быстрей. Я приду позже.

Кот ушел в сторону, и Остролистая упала на перья. Она силой воли заставит свою ногу двигаться лучше. Кошка хотела вырваться из Грозового племени, но жить в темноте, будучи зависимой от другого кота, от его еды и воды, было не тем, что она себе представляла.

Глава 3

Тонкий луч солнечного света упал на шерстку, когда Остролистая прошла через пещеру и обратно на всех четырех лапах.

— Видишь? — вызывающе бросила она Листопаду. — Как новенькая!

Казалось, прошел целый сезон прежде, чем Остролистая смогла пройти столь длинный путь, не хромая, но Листопад заверил ее, что луна еще не стала полной. Кот настоял, чтобы она оставалась в пещере и тренировалась, ходила по кругу до тех пор, пока не закружится голова. Листопад по-прежнему оставлял ее одну на большую часть дня и всю ночь, но кошка не горела желанием блуждать по пещерам без него. Ей повезло один раз, и Остролистая опасалась, что Листопад может не найти ее снова.

Кот подошел и понюхал лапу кошки.

— Если ты говоришь правду, что боли больше нет, то, должно быть, нога здорова.

— Конечно, я говорю правду! — запротестовала Остролистая. Как он может думать, что она лжет? Правда — единственная вещь, которая всегда имеет значение. «Но это выглядело иначе, чем когда я рассказала секрет моего племени на Совете».

Кошка тряхнула головой, прогоняя видение: перекошенное от ужаса лицо Белки.

— Мы можем осмотреть пещеры сейчас? — спросила она.

Листопад прочертил лапой линию в каменной пыли.

— Ты хочешь, чтобы я показал тебе выход?

— Нет! — воскликнула Остролистая. — Я хочу, чтобы ты показал мне свой дом. Где находится пещера с рекой? Как далеко простираются туннели?

Рыже-белый кот посмотрел на нее удивленно.

— Ты действительно хочешь знать? Большинство котов и кошек просто хотят выбраться отсюда.

В его глазах было столько боли, что Остролистая почувствовала прилив симпатии.

— Мне некуда больше идти, — тихо мяукнула кошка. — Ты был мне хорошим другом, Листопад. Почему я должна теперь оставить тебя?

Листопад повел Остролистую по узкому туннелю в дальней части пещеры, где было так темно, что казалось, будто лапы воительницы в воде. Пол был гладким и холодным, и она узнала о стенах по обе стороны, только когда коснулась их усами. Сначала кошка отреагировала слишком бурно и рванулась в противоположную сторону, с треском врезавшись в другую стену, но вскоре научилась еле-еле двигать головой, при этом ее усы дрожали.

— Туннель открывается здесь, — сказал Листопад через плечо. Он, наверное, слышал, как она металась из стороны в сторону.

Остролистая поняла, что может видеть силуэт своего спутника в бледно-серой тени. Звук воды эхом отдавался по туннелю, не брызгами, но мягким журчащим шумом, который может быть только подземной рекой. Кошка сорвалась на рысь и, оставив позади Листопада, ворвалась в огромную пещеру. Она была наполнена сумрачным светом и казалась Остролистой, так долго пробывшей в ловушке темноты, такой же знакомой и уютной, как и ее палатка в лагере. Прямо перед ней была река, спокойно текущая между каменных берегов. Высоко вверху виднелся выступ, где когда-то стоял Львиносвет.

— Твой брат и кошка играли там, — отметил Листопад, становясь рядом.

«Он имеет в виду Львиносвета и Верескоглазку». Остролистая почувствовала дискомфорт. Интересно, мнение Листопада о племенных котах основано на впечатлении о тех, кто прятался и нарушал Воинский закон? Чтобы сменить тему, кошка кивнула в сторону туннеля на противоположной части реки.

— Он ведет наружу, не так ли? — странно было думать, что всего несколько минут ходьбы могут привести ее в сердце Грозового племени.

— Раньше вел, — мяукнул Листопад, — сейчас он завален. Ты помнишь, что там был туннель? Это то место, где вы нашли котят.

Воительница посмотрела на черный зияющий грот у берега реки. Она вздрогнула, вспоминая отчаянные поиски потерянных котят племени Ветра, в то время как высоко над ними Однозвезд и Огнезвезд готовы были сражаться из-за их исчезновения.

— Туннели перестанут казаться такими страшными, когда ты привыкнешь к ним, — успокоил ее Листопад. — Я все покажу тебе, но сначала ты должна поесть.

Он подошел к берегу реки и замолчал, фокусируясь на черной воде. Внезапно одна из его лап дернулась и выбросила дрожащую серебристую рыбу на камень. Она трепыхалась до тех пор, пока кот не убил ее одним ударом.

— Вот, — мяукнул он, подталкивая рыбу к Остролистой.

— Э, не хочешь ли ты поесть тоже? — предложила кошка, вспоминая последний рыбный обед. Если бы она родилась в Речном племени, то сейчас она решила бы голодать!

Листопад покачал головой.

— Это для тебя. Съешь, и мы сможем продолжить.

Остролистая неохотно проглотила рыбу. На этот раз вкус был не таким уж плохим. И когда она пила из реки, прохладная вода освежила ее.

Листопад ждал ее у входа в темный туннель. Он поманил ее хвостом, перед тем как резко скрыться в тени. Кошка немного помедлила, бросив последний взгляд на полутемную пещеру, а после скрылась в тени.

Она слышала впереди шаги лап, уверенно идущих по камню.

— Потом будет проще, — сказал Листопад. Остролистая пустилась в рысь, чтобы хоть немного согреться. Вдруг ее нос наткнулся на что-то мягкое, и воительница замедлилась, чтобы не врезаться в Листопада. Она принюхалась, пытаясь уловить его запах, но все, что она почувствовала, — был запах холодного, влажного камня. Неужели Листопад так долго пробыл в туннелях, что его запах растворился?

Листопад прибавил темп, и Остролистой пришлось бежать с ним нога в ногу. Стены туннеля больше не были скрыты тенями, и кошка смогла увидеть силуэт своего спутника. Она с трудом определила, откуда шел свет, и не сразу рассмотрела, где стоят ее лапы. Пол был гладким, здесь не было гальки, о которую она могла споткнуться, и крутых подъемов.

Листопад повернулся и посмотрел на нее, сверкая глазами в полутьме.

— Ты сможешь идти быстрее? — мяукнул он. В его голосе прозвучало беспокойство.

— Конечно! — ответила Остролистая. Ее раненая нога не болела, и она была готова поработать мышцами, которые слишком долго бездействовали.

Кошка еле успела перевести дух перед тем, как Листопад помчался вперед. Тень почти мгновенно поглотила его рыже-белую шкуру. На этот раз Остролистая, не задумываясь, побежала за ним. Ее усы дрожали от напряжения, касаясь стен рядом, и она держалась на полусогнутых лапах, чтобы приспособиться к изменениям уровня пола. Начался крутой спуск, и кошка откинулась назад, пока ее передние ноги скользили вперед, чтобы удержать равновесие. Через какое-то время она почувствовала боль в задних лапах, но потом туннель выровнялся, и кошка снова смогла бежать в полный рост. Она слышала Листопада перед собой и начала понимать по звукам его лап, когда туннель поворачивает.

Когда они вбежали в пещеру, наполненную солнечным светом из трещины в крыше, Остролистая была почти разочарована. Кошка остановилась на мгновение, тяжело дыша.

— Это было весело! — ахнула Остролистая.

— Ты хорошо бегаешь! — восхищенно промурлыкал Листопад.

— Спасибо! — воительница огляделась. — Где мы находимся? Я имею в виду по отношению к поверхности?

— Мы пришли к другой стороне холма, — объяснил Листопад. — Туннель вот там, — он кивнул на щель в стене, — выведет тебя отсюда, если ты будешь следовать на запах деревьев, когда дойдешь до развилки.

Остролистая подняла голову и посмотрела на потолок. Остроконечные камни свисали, окруженные тонкой паутиной. Капельки воды цеплялись за них. Она не знала территорию над ними. Даже если это было не за пределами границ племени. Странно было думать, что пещера и извилистые ходы все время были под ее лапами.

— Мы должны вернуться, — мяукнул Листопад. — Если ты не хочешь переутомить свою ногу. Пошли, мы вернемся другим путем.

Прежде, чем Остролистая успела возразить, он бросился в сторону туннеля.

— Подожди меня! — игриво пискнула кошка. Она бежала в темноте, пока не наткнулась на холодную шерсть.

— Поймала! — дразнилась она. Листопад весело прощебетал.

— Это мы еще посмотрим! — он удлинил шаг и вырвался вперед.

Остролистая прыгнула далеко вперед, но попала на камень и споткнулась. Восстановив равновесие, она остановилась, чтобы прислушаться. Звук лап Листопада слабо звучал где-то в туннеле. Кошка побежала, но почти сразу наткнулась на стену, потому что была слишком занята тем, что прислушивалась к звуку шагов кота. «Фокус!». Она взмахом лапы поправила усы и пустилась рысью вниз по туннелю. Воительница определенно слышала Листопада впереди нее. Ветерок, подувший в лицо, сообщил, что сбоку есть туннель, поворачивающий в сторону. Остролистая инстинктивно повернула голову, чтобы посмотреть, но было так темно, что она не увидела никаких изменений в тени вокруг нее. Она поборола чувство тревоги и понюхала пустое пространство, где начинался туннель. Не было никаких следов тепла или меха, ни одного признака, что Листопад пошел этим путем. Шел ли он по основному туннелю потом? Остролистая дернула ухом. Молчание давило на уши, так же как тяжелая вода. Она заставила себя идти вперед и прыгнула, как только услышала тихий звук шагов. Она остановилась и напряженно прислушалась. Шаги остановились. Остролистая посмотрела на свои ноги, даже если не могла их видеть. Мышеголовая! Она слушала эхо своих шагов. Кошка была совершенно одна в темноте.

К горлу подступил вопль, но воительница проглотила его. Шерсть встала дыбом, и она почувствовала, что лапы начинают дрожать. Листопад, конечно, заметил, что ее не было у него за спиной? Или он решил, что она нашла другой путь назад? Она была так уверена, что бежит за ним. Кошка сделала шаг вперед и очутилась напротив камня. Что, если туннель сократился? Что, если стены будут медленно сжиматься, пока не сотрут ее в порошок?

— Остролистая! — шепот возле нее чуть не заставил ее выпрыгнуть из шкуры.

— Ты в порядке? — спросил Листопад, подходя ближе до тех пор, пока его морда не коснулась ее уха. — Что случилось?

— Я не знала, где ты был! — разразилась Остролистая. — Было так темно, и я думала, что слышу тебя, но это было эхо моих шагов! Потом я наткнулась на стену и подумала, что ты потерял меня!

— Этого больше не повторится, обещаю, — прошептал Листопад ей на ухо. — Ты никогда не потеряешься здесь, потому что у тебя есть я. Идем, я отведу тебя обратно.

Его голова была возле нее, когда он вел ее по туннелю, замедляя шаг, она хромала возле него.

Они вошли в пещеру, вброд пересекли реку и направились в туннель, где было гнездо Остролистой. Она рухнула на перья, благодарная им за их тепло, согревающее ее холодный мех. Ее нога пульсировала, и Листопад подтолкнул к ней несколько маковых зерен.

— Съешь их — они помогут тебе уснуть, — сказал он. Листопад развернулся, чтобы уйти, но Остролистая подняла голову.

— Ты…Ты не мог бы остаться на ночь? — мяукнула она. — Я не хочу снова быть одна в темноте. В моем гнездышке еще есть место.

Листопад колебался, но потом все же вошел в круг из перьев.

— Хорошо, только на одну ночь, — мяукнул кот. Он неловко свернулся рядом с ней, и Остролистая изогнулась, чтобы дать ему больше места. Мак действовал, и ее веки потяжелели. Она не шелохнулась, пока была прижата к боку Листопада. На какое-то мгновение он был как пустота, разделявшая ее гнездо с гнездом Пеплогривки. Остролистая вздохнула и начала засыпать. Но перед тем, как черная пустота заполнила ее мысли, кошка вздрогнула. «Почему мне так холодно?» От Листопада не было никакого тепла. Неужели жизнь под землей заставила замерзнуть даже его плоть?

Глава 4

«Эй! Проснись! Пора в утренний патруль!»

Остролистая лениво потянулась. Листопад смотрел на нее сверху вниз, высоко подняв хвост.

«Вставай, сонная муха!» — дразнил он.

Остролистая встала. Она посмотрела на Листопада и увидела за его спиной косо падающий бледно-желтый лучик света. Пространство между ним и крышей было сегодня совсем маленькое, это означает, что солнце в небе было ниже обычного. Сколько времени она уже провела здесь? Сезон Листопада, должно быть, уже не за горами. Что, если в туннелях станет совсем холодно? Остролистая встряхнула головой, отгоняя плохие мысли. «Мне нужно, по крайней мере, пополнить запас перьев», — решила она.

Листопад потрусил к выходу из гнезда. «Я проверю болото-туннель, — бросил он через плечо. — А ты можешь проверить лес-туннель».

Листопад придумал названия для двух основных выходов из туннелей, которые не ведут на территорию Грозового племени. Остролистая знала, что Листопад пытается отвлечь её от бывшего дома. И она решила остаться с ним. Ведь это то, что она хотела, верно?

Иногда она рассказывала ему о повседневной жизни в племенах, о пограничных и охотничьих патрулях, об обязанностях учеников и воинов. Листопад предложил сделать им то же самое здесь, в туннелях. Теперь каждый день начинался с патруля, а потом они вместе рыбачили в подземной реке. Остролистая научилась ловить пескарей почти так же хорошо, как Листопад, и она привыкла к сильному, водянистому вкусу рыбы. Она научилась отлично ориентироваться в темноте. Её чуткие усы улавливали мельчайшие потоки воздуха, она слышала самые слабые отголоски воды, что позволяло ей не заблудиться и понимать, где она была, а где нет. Она целиком принадлежала тени, скрывающую её от дневного света и соплеменников, оставшихся наверху.

Остролистая вздрогнула. У нее было всё: жилье, еда, вода и… Листопад. Разве это она заслужила после того, что сделала? Листопад гораздо менее требователен, чем ее бывшие соплеменники, он отдавал ей всю рыбу, которую они поймали вместе, и он никогда не был с ней настолько долго, чтобы она устала от его компании. На самом деле, он часто оставлял ее в покое, особенно ночью. Остролистая не знает, где спит Листопад, она изучила все туннели, но она никогда не видела признаков другого гнезда.

— Давай! — голос Листопада эхом облетел туннели, и Остролистая бросилась за ним. Она догнала его у реки. Листопад остановился и пристально посмотрел на воду. Сегодня река текла быстрее и уровень воды значительно поднялся.

— Река затопит туннели?! — в ужасе вскрикнула Остролистая.

Листопад покачал головой. «Пока нет. Просто вчера лил дождь». Он пошел в угол и вернулся с большим плоским камнем. Он подтолкнул кошку к краю воды.

— Мы будем использовать это в качестве мерки, чтобы увидеть, если река поднимается выше.

Остролистая провела лапой по камню. Она чувствовала, гладкую как яйцо поверхность.

— Это хорошая идея, — заметила она.

— Так велел мне делать остролап, — мяукнул Листопад. — Прежде чем я попал сюда.

Остролистая посмотрела на него. Листопад упомянул однажды, что он заблудился в туннелях во время тренировки, чтобы стать остролапом.

— Если, ты вернёшься сейчас, — осторожно мяукнула Остролистая, — ты был бы одним из величайших остролапов клана! Ты знаешь эти туннели лучше, чем любые другие коты! Ты был бы героем!

Листопад посмотрел на нее так, как будто она сошла с ума.

— Вернуться? — прошипел он. — Я не могу вернуться! Неужели ты не понимаешь? Слишком поздно!

Дрожа от гнева, он развернулся и побежал прочь.

— Подожди! — Остролистая бросилась за ним. Но она остановилась, когда подбежала к берегу пещерной реки. У нее были ещё вопросы к Листопаду, но она не хотела его расстраивать. Она никогда не говорила Листтопаду о том, что случилось с ней в Грозовом племени. Может быть, у нее больше общего со своим новым спутником, чем она подумала?

Остролистая развернулась и поплелась обратно в гнездо. Вход в лес-туннель был по ту сторону реки. Её задняя лапа ещё не зажила, и прыжок получился очень неуклюжим. Остролистая взвизгнула, когда на её шерсть брызнула ледяная вода. Она вошла в туннель и побежала в гнездо, чтобы согреться и привести в себя в порядок.

Остролистая приблизилась к выходу. Ветер дул прямо в туннель. Кошка почувствовала запах сушёных листьев и травы. Ей вдруг захотелось почувствовать под лапами мягкую, зеленую траву, увидеть над головой голубое небо, почувствовать тёплые лучи солнца…

Свет усилился, и Остролистая зажмурила глаза. Это был не солнечный свет, он был тусклый и серый, но он был ярче, чем все, что она видела за долгое время. Остролистая отчётливо услышала тяжелые шаги. Потом раздался лай. Остролистая поморщилась от сильного шума. Вдруг какое-то рыжее существо вбежало в туннель. Остролистая отшатнулась и прижалась к стене, от страха не зная в какую сторону бежать. Знакомый запах ударил в нос. Лиса!

От страха её лапы приросли к земле. Хищник не обращал внимания на Остролистую, съежившуюся в углу. На входе кто-то зарычал и сделал шаг к ним. Остролистая смогла разглядеть в силуэте крупного пса. Лиса взвизгнула и попятилась назад. Остролистая затаила дыхание…

Вдруг раздался крик снаружи — гневный голос Двуногого. Собака отошла назад и побежала к своему Двуногому. Он схватил собаку за ошейник и потащил за собой. Лиса расслабилась, давая Остролистой возможность незаметно отойти на безопасное расстояние. Только сейчас Остролистая смогла хорошенько рассмотреть её. На самом деле это был небольшой лисёнок. От него ещё пахло молоком, и он был ненамного крупнее её самой.

Вдруг Остролистая услышала шепот. «Что происходит? Ты в порядке?» Листопад стоял в глубине туннеля. Остролистая осторожно проскользнула вглубь туннеля.

— Тише, ты! — зашипела она. — Там лиса! Беги!

Глава 5

Остролистая закрыла нос хвостом и попыталась приглушить шум, проносящийся по туннелям. Лисёнок всё ещё находился где-то рядом, под землёй, было слышно, как он скулил в темноте. Почему он не убежал? Быть может, он боится, что собака всё ещё поджидает его у входа? Остролистая фыркнула и зарылась поглубже в перья. Пронзительный вой шипами вонзился ей в уши. Кошка резко поднялась. «Ради Звёздного племени, замолчи!» В таком шуме ей не заснуть. Остролистая выпрыгнула из гнезда и направилась к пещерной реке, наполненной светло-серой гладью звёзд. Листопад сидел на берегу.

— Ты слышишь лису? — поинтересовалась Остролистая, демонстрируя раздражение.

— Она найдёт выход сама, — пожал плечами кот.

— Но я не могу заснуть из-за её воплей! — пожаловалась кошка. Неужели Листопад не спит вообще? Лисёнок заскулил ещё пронзительнее, будто услышал их разговор. Остролистая почувствовала прилив жалости. Она понимала, каково это — быть потерянным и сжимающимся от ужаса в темноте. — Может мне помочь ему? — прошептала кошка.

— Но это же лиса! — произнёс Листопад, удивлённо смотря на собеседницу.

— Это детёныш, — возразила Остролистая. — Ты ведь не оставишь здесь котёнка, не так ли?

— Котёнок вряд ли попытался бы съесть меня на ужин, — заметил Листопад.

— Ну, я не по зубам этому малышу, — заверила зеленоглазая кошка, надеясь, что это правда. От лисёнка исходил запах молока — признак того, что он ещё, вероятно, не убивает дичь для пропитания. И более того, даже хорошо видя добычу, лисёнок не попытался напасть. Отряхнувшись, Остролистая направилась к деревянному туннелю.

— Ты действительно собираешься найти его? — Листопад казался удивлённым.

— Да, если это позволит мне, наконец, отдохнуть, — ответила Остролистая. — Если я не вернусь до рассвета, то приди и забери мое тело, — добавила она полушутя.

— Обязательно! — мрачно ответил Листопад.

Темнота казалась плотнее, чем обычно, и Остролистая боролась с желанием развернуться и побежать обратно к реке. Хныканье лисёнка эхом отдавалось от стен, путая чувства кошки и лишая её ориентиров. Остролистая остановилась, почувствовав холодный воздух на щеке. Был ли это проход в туннель, где находился лисёнок? Прислушавшись, кошка различила тихий шорох, словно маленькие подушечки скребли камень. Если детёныш действительно направился сюда, то наверняка застрял, наткнувшись сначала на сужение туннеля, а потом на завал. Значит, если Остролистая отправится следом за ним, то попадёт в тупик, прямиком в ловушку…

Кошка сделала глубокий вдох и шагнула в туннель. Лисёнок испуганно взвизгнул, услышав, как она к нему приближается.

— Всё в порядке, я не причиню тебе вреда! — крикнула Остролистая в темноту. После этого послышался скребущий звук, и волна страха и лисьего запаха окутали Остролистую. Она тут же напомнила себе, что это просто напуганный детёныш, а значит, не сможет причинить ей вреда.

— Тише, не бойся, — прошептала Остролистая. Шуршание прекратилось, и она предположила, что лисёнок прижат к завалу и не может пройти дальше. Детёныш начал хныкать.

— Бедный малыш… — проворковала Остролистая, будто обращалась к несчастному котёнку. — Ты заблудился?

Она сделала шаг вперёд и уткнулась носом в сильно пахнущий лисий мех. Едва не подавившись, Остролистая принялась вылизывать шкуру лисёнка. Он напрягся, как камень, но потом расслабился под успокаивающими движениями. Почувствовав себя смелее, Остролистая приблизилась к тому месту, где, по её предположению, находилась голова лисёнка. Её нос уткнулся в мягкое ухо малыша.

— Всё в порядке, ты в безопасности, — прошептала кошка, продолжая вылизывать голову лисёнка. Голова детёныша опускалась, пока не уткнулась в грудь Остролистой. Кошка почувствовала щекотание его усов, поскольку подбородок детёныша фактически находился под лапами Остролистой. Извиваясь, воительница подвинулась как можно ближе к лисёнку и устроилась рядом с ним. Она почувствовала, как его дыхание стало более ровным и спокойным. Остролистая перестала его вылизывать и положила свою голову на шею детёныша. «Спи, малыш», — прошептала воительница, прижимаясь к холодному меху лисёнка, надеясь хоть немного согреть его. И тут она подумала, что ни один из её соплеменников и предположить не мог, что она могла уснуть вместе с лисой. Но она больше не являлась частью племени, а этому детёнышу нужна была мать. Остролистая устроилась поудобнее и закрыла глаза.

Она проснулась оттого, что кто-то щипал её за переднюю лапу. Быть может, Листопад, чтобы разбудить кошку, решил слегка укусить её? Остролистая открыла глаза и на фоне светло-серого света увидела силуэт, нависший над ней. Кошка кинула взгляд на ноги и заметила пасть с маленькими белыми зубами, впивающуюся в лапу воительницы.

— Ой! — вскрикнула Остролистая и быстро вскочила на ноги. Лисёнок склонил голову набок и посмотрел на неё. Воительница попятилась. Детёныш был больше, чем она предполагала: его плечи были в два раза шире, чем у неё, зубы маленькие, но, безусловно, острые.

— Лааадно… — протянула воительница, сделав шаг, оказавшись вне зоны досягаемости. — Пойдём отсюда. Лисёнок вскочил, заполнив свободное пространство.

Остролистая приготовилась. Ничто не указывало на то, что детёныш рассматривал её как свою добычу. Скорее, это выглядело, как игра. Детёныш громко тявкнул и отскочил. Остролистая обернулась и посмотрела через плечо. Всё происходило вопреки его инстинктам — лисёнок шёл за ней, и кошке казалось, что он пытается настичь её. «Он не преследует меня, а просто идёт за мной», — твёрдо сказала себе воительница.

— Вперёд! — мяукнула она и сделала несколько шагов вперёд. Лисёнок последовал за ней, но потом остановился и жалобно заскулил. Остролистая устремила взгляд вглубь туннеля. Бледный свет, наполняющий эту часть туннеля, исчезал в темноте дали.

— Всё в порядке! — обратилась Остролистая к детёнышу. — Там выход, уверяю тебя, — добавила она шёпотом, но лисёнок остался на месте. Затем послышался мягкий глухой удар, и воительница поняла, что зверёк сел. Вздохнув, Остролистая подошла к малышу и пристроилась рядом с ним.

— Вставай! — поторопила воительница, подталкивая его лбом. — Тебе нельзя здесь оставаться — кошка ткнула когтём его заднюю лапу, и детёныш вскочил с визгом. Остролистая подтолкнула его носом. — Пойдём, я буду рядом с тобой. Лисёнок сделал осторожный шаг, и Остролистая прижалась к его боку.

— Всё правильно, — мяукнула воительница. Они потихоньку продвигались по туннелю. Когда они дошли до разветвления, лисёнок остановился, но кошка пихнула его за угол, заставив почувствовать сквозняк, шедший снаружи. Лисёнок радостно взвизгнул и резко ускорился, врезавшись в противоположную стену. Скуля, самоуверенный малыш сел на кочку. Остролистая подбежала к нему и лизнула в морду. Крови не было — следовательно, лисёнок просто ушибся.

— Глупышка, — упрекнула попутчика Остролистая. — Ты плохо видишь в темноте, поэтому держись рядом со мной, хорошо?

Она знала, что лисёнок не мог понять её слов, но он послушно держался рядом с кошкой, не ускоряясь. Они обогнули поворот туннеля, и в глаза им ударил яркий сероватый свет. Лисёнок моргнул и заскулил, потирая передней лапой ослеплённые глаза.

— Это из-за того, что ты так долго пробыл в темноте, — объяснила воительница. — Идём, мы почти на месте!

Остролистая вытянула шею и лизнула детёныша в ухо, и в её голове пронеслось воспоминание, когда Белка делала точно так же. Тогда Остролистая упала в лужу, и мать унесла её обратно в детскую, чтобы высушить шёрстку и умыть. Её мать. Остролистая с болью отбросила мысли о Белке. Лисёнок вскочил и потрусил дальше. Его глаза уже привыкли к свету, и он побежал быстрее. Воительница нагнала его, с трудом подавив желание остаться на месте, и прижалась к его тёплому меху. Лисёнку здесь не место. Ему нужно вернуться к своей матери, в лес. Вдруг детёныш остановился прямо у выхода. Он обернулся к Остролистой и вопросительно тявкнул. Воительница лишь покачала головой.

— Я не могу пойти с тобой, малыш, — мяукнула она. — Здесь мой дом.

Слова застревали у Остролистой в горле, словно сухие куски дичи. За входом в туннель послышалось громкое тявканье, и лисёнок повернул голову, настороженно подняв уши. Он тявкнул в ответ, и тут же послышался тот же самый голос, но уже с ноткой радости.

— Это твоя мать, верно? — прошептала Остролистая.

Лисёнок рванулся вперёд и исчез в круге света. Воительница направилась к выходу, пока не увидела очертания деревьев. Туннель выходил в сторону леса, который так походил на территорию Грозового племени. Свет резал глаза Остролистой, и она прищурилась, как только смогла. В ушах кошки звенело от шелеста листьев, пения птиц и топота лап бегущих навстречу друг к другу лисиц. Моргнув, воительница увидела, как они встретились. Лисёнок заливался радостным тявканьем, а мать обнюхивала его шерсть.

— Теперь ты в безопасности! — произнесла кошка, стараясь не обращать внимания на тоску в груди. — Ты вернёшься туда, где для тебя есть место. От вида лисёнка, который упёрся в пахнущий молоком живот матери, на Остролистую нахлынули воспоминания. Кошка увидела себя и своих ровесников в детской, утопавшей в уютном запахе молока. «И я была счастлива до тех пор, пока не узнала правду», — подумала Остролистая. Но эта жизнь осталась в прошлом.

Глава 6

Сезон Листопада опустился на лес, земля покрылась слоем ломких красно-оранжевых листьев. Остролистая наблюдала из туннеля, как ветер срывает листья с бука и закручивает их в воздухе, позволяя потом медленно опускаться на землю.

Голос за спиной заставил Остролистую подпрыгнуть.

— Ищешь лисенка?

Остролистая обернулась, сердце кольнуло чувство вины.

— Листопад? Как долго ты там стоишь?

— Достаточно долго, чтобы понять, как сильно ты хочешь туда, наружу, — мяукнул рыже-белый кот.

Остролистая потеснилась, уступая коту место у выхода, но Листопад остался на месте; его лапы были скрыты в тени.

— Надеешься, что лисенок вернется? — усмехнулся Листопад, его голос звучал глухо в тесных стенах туннеля.

— Конечно, нет, — мяукнула Остролистая. — Я знаю, что он должен жить там, в лесу, со своей мамой.

— А ты? — мягко спросил Листопад. — Ты тоже должна быть там, со своей семьей?

Остролистая отвернулась.

— У меня нет семьи, — прорычала она.

— У всех нас есть семья, — вздохнул Листопад.

— Неужели? Где тогда твоя кровь? — парировала Остролистая. — Ты говоришь, что происходишь от большой группы котов, но что с ними сталось? Мы никогда не видели даже следов других котов, живущих где-то поблизости.

Листопад посмотрел на свои лапы.

— Они ушли, — прошептал он.

— Тогда пойдем и поищем их! — заявила Остролистая. — Должны были остаться какие-то знаки того, куда они ушли.

К ее удивлению глаза Листопада расширились от ужаса.

— Нет! Я должен оставаться здесь! Если я уйду, как моя мать узнает, где найти меня? Однажды она придет за мной. Придет, я знаю.

Остролистая подавила приступ раздражения.

— Но мы можем найти ее первыми! Пойдем со мной. Я за тобой присмотрю.

— За мной не нужно присматривать, — прошипел Листопад. — Мне просто нужно оставаться здесь. Ты иди, если хочешь. Я не могу уйти, — он развернулся и растворился в темноте.

Остролистая смотрела ему вслед, чувствуя себя несчастной. Он сказал так много не понятного ей. Почему его мать не пришла искать его раньше? Должно быть, она смотрела ему вслед, когда он уходил в туннели. Так почему же она не начала искать его сразу же после того, как он не вернулся? Но Листопад всегда отвечал весьма уклончиво. Он решил быть таким загадочным, насколько это возможно, и иногда Остролистой было интересно, нужна ли ему компания здесь, в своем подземном доме. Ну, я же не обязана оставаться здесь, с ним. Она подняла голову и вдохнула запахи леса: земля, листья, белка и мускусный запах полевки, прячущейся в корнях сосны… Зачем она здесь, зачем притаилась в туннеле, если могла бы жить снаружи, ведь ее место там?

Остролистая понеслась за Листопадом. Когда она ворвалась в пещеру с речкой, он лежал, свернувшись, под скалистым выступом, накрыв хвостом нос. Но он не спал: его глаза были открыты и светились в бледном сером свете.

— Ты спас мне жизнь, — выпалила Остролистая, резко останавливаясь перед ним. — И я всегда буду тебе за это благодарна. Но ты прав. Моя жизнь снаружи, моя участь — есть белок и мышей вместо рыбы, там, где я могу видеть небо и чувствовать ветер в шерсти…

— Тогда иди, — перебил ее Листопад. — Никто не говорил, что ты должна оставаться здесь.

Остролистая уставилась на него. Неужели она ничего не значит для него? Ведь он даже не пытается ее оставить. Ну, тогда и он ей не нужен!

— Хорошо, — огрызнулась она. — Я просто подумала, что нужно предупредить тебя, что я ухожу, чтобы ты не удивлялся, куда это я пропала.

Листопад пожал плечами и снова положил кончик хвоста на нос. У Остролистой появилось отчетливое чувство, что ее предали. Пытаясь сохранить присутствие духа, она развернулась и зашагала в туннель, ведущий в лес. Сначала она шла медленно, наполовину уверенная, что Листопад догонит ее, умоляя изменить свое решение.

Но тени за ее спиной оставались абсолютно беззвучными.

Ветер оказался более холодным, чем помнила его Остролистая, он проникал ей под шерсть, даже когда она стояла в укрытии широких стволов. Свет угасал, тени тянулись от корней каждого дерева, и эта темнота была намного неуютнее, чем в туннелях, Остролистой казалась, что она заблудилась среди всех этих веток и мха. Сжимая зубы, она пробиралась сквозь плотный слой ежевики. Неужели колючки всегда царапали ее так сильно? Неужели голые деревья, размахивающие ветками, всегда так страшно шумели? Уши Остролистой были слишком переполнены звуками, чтобы уловить движение какой-либо дичи. В глазах все расплывалось, когда она пыталась разглядеть что-то впереди более, чем на лисий прыжок. Она повторяла про себя, что это — то же самое, что и территория Грозового племени, но это было совсем не то: не было ни знакомых запахов, меток или тропинок через кусты, ни намека на то, что здесь когда-либо были коты.

Остролистая продралась в середину ежевичного куста и несколько раз повернулась по кругу, пока не расчистила маленькое, жесткое, круглое пространство. Она нарвала когтями сухой травы, из которой сделала подстилку, затем улеглась и накрыла хвостом нос. Ее живот зарычал, напоминая, что она ничего не ела с утренней «охоты» в подземной реке, но у нее было шанса поймать сегодня хоть какую-то дичь. Остролистая потянулась, упираясь позвоночником в ежевику и желая, чтобы там был Листопад. От него никогда не было тепла, но он был необычно общительным в те редкие ночи, когда спал рядом с ней. Жалеет ли он о том, что отпустил меня?

Остролистая проснулась перед рассветом, голод не позволил дальше спать ей. Она вылезла из куста ежевики и понюхала воздух. Ветер принес запах дождя, и она вздрогнула. Ее колючая палатка была неукрытой, так что ей нужно было найти несколько больших листьев, чтобы вплести их в ветки над головой. Но сначала ей нужно было поохотиться. Молочный свет просачивался вниз сквозь ветки, но его было достаточно, чтобы обнаружить крошечную дорожку следов на листьях и щепках под буком. Остролистая приняла охотничью стойку, и ее мышцы заныли от целых лун бездействия. Она шагнула вперед, легко ступая и прислушиваясь к слабому шелесту добычи. В корнях дерева шевельнулся лист, и из-под него выглянул кончик гладкого коричневого хвоста. Остролистая прыгнула и приземлилась точно на спину мышки, убив ее быстрым укусом в шею.

На вкус она была как дичь из угодий Звездного племени. Остролистая поела тут же, с удовольствием жуя каждый кусок. Ее живот рычал от удовольствия — и в то же время сжимался от боли. Остролистая прошипела сквозь зубы. Уже много времени прошло с тех пор, как она последний раз ела что-то подобное. Возможно, ей следовало оставить половину мыши на потом, создать собственную кучу с дичью. Она подняла голову, оглядываясь в поисках лучшего местечка для хранения своей добычи. Затем пожала плечами. Если она охотилась только для себя, какой смысл был в хранении дичи? Она будет охотиться и есть, когда почувствует голод, вот и все. Как бы сделал любой бродяга… Остролистая встала и быстро побежала между деревьями. Ведь она не была бродягой, правда? Она была всего лишь воительницей без племени, вот и все. Ни бродягой, ни одиночкой, ни презираемой домашней киской. Никем из них. Убийцей, — прошептал тоненький голосок в голове, но Остролистая прижала уши и проигнорировала его, ускоряясь, когда склон стал крутым. Голова кошки была опущена, так что она не заметила, что лес поредел, пока не почувствовала ветер на шерсти. Встревоженная, она подняла голову и увидела, что оказалась на вершине утеса. Еще несколько шагов, и она будет на вершине, тогда она сможет увидеть озеро и свой старый дом. Ее лапы приросли к траве. Остролистая почувствовала, что пытается уловить какой-то кошачий звук: патруль бывших соплеменников, возможно, котов племени Ветра, преследующих кролика. Она ничего не услышала, кроме ветра, свистящего над гребнем, и шум деревьев внизу. Почти не раздумывая, Остролистая начала спускаться обратно. Часть ее ожидала услышать какие-то звуки соплеменников и сбежать вниз с гребня, к ним; другая боялась, что они могут искать ее, чтобы наказать ее за смерть Уголька. Листвичка, Львиносвет и Воробей уже рассказали правду? У нее не было возможности узнать, потому что она не могла вернуться. Отворачиваясь, Остролистая понеслась вниз по холму и нырнула в укрытие деревьев.

Через несколько дней выпал первый снег. Остролистая открыла глаза и обнаружила, что ее палатка наполнена странным призрачным светом. Она выбралась наружу и вскрикнула, когда горка сияющего мороза упала ей на шею. Кошка стряхнула его и выпрыгнула из веток. Ее лапы провалились в мягкий белый снег, холод которого мгновенно пробрал до костей. Остролистая зашипела себе под нос и подошла к ближайшей упавшей ветке, на которой находилось только несколько снежинок. Мох под ее лапами был скользким, но, по крайней мере, она могла стряхнуть с них прицепившийся белый снег. Ей повезло, если бы она поймала сегодня что-нибудь поесть: вся дичь спряталась под теплым слоем листьев. В племени Огнезвезд заложил бы всю дичь в яме, где холодная земля сохраняла ее свежей. Живот Остролистой зарычал при этой мысли, она облизнулась, раздраженная на себя за то, что плохо подготовилась. Она уже собиралась спрыгнуть с ветки и попытаться найти что-нибудь поесть, как заметила цепочку следов, ведущих прочь между деревьев. Они были больше, чем ее собственные, но маленькие для собаки. Шерсть на загривке кольнула Остролистую. Недовольно шипя, она прыгнула обратно в снег, чтобы посмотреть получше. Кроме размера и формы следов, характерный запах дал ей понять, кто проходил здесь — лиса! Молодая лиса, судя по маленьким лапам, и — было ли это лишь ее воображением? — ей показалось, что она узнала этот запах?

Да!

Это был тот малыш, которого она спасла!

Сердце Остролистой стало биться чаще. В этот момент перспектива снова увидеть маленького лисенка возбудила ее сильнее, чем желание найти еду. Она двинулась по цепочке следов, аккуратно прыгая рядом с ней, чтобы не смазать следы. Они вели сквозь деревья, направляли к гребню, а там сворачивали вниз, в густую сосновую рощицу. Лапы Остролистой болели от прыжков в снегу, который становился все глубже по мере того, как она спускалась с холма, но теперь она не хотела сдаваться. Запах лисенка стал сильнее, и следы стали отчетливее, как будто он только что прошел здесь.

Сосны расступились, открывая небольшую поляну, где снег был истоптан и помят, со следами когтей и окровавленными перьями. Остролистая сморщила нос, когда запах крови наполнил воздух. Изучая серые перья, черная кошка решила, что, должно быть, лисенок убил здесь голубя. Она почувствовала гордость, как будто сама была наставницей лисенка.

За спиной у нее раздался звук, и она почуяла острый запах. Остролистая обернулась, мурлыканье подбиралось к ее горлу. Лисенок стоял на краю поляны, наблюдая за ней. Его уши были навострены, а кончик пушистого хвоста греб снег. Это точно был ее лисенок! Он вырос в симпатичного лиса, его шерсть топорщилась от снега, почти такая же красная, как кровь голубя.

— Привет! — мяукнула Остролистая. — Ты меня помнишь?

Рыча, лис прыгнул на нее. Желтые зубы щелкнули в воздухе, где секунду назад, перед тем, как Остролистая отпрянула, была ее шея. Воительница врезалась в сосну и развернулась, чтобы вскарабкаться по стволу, и зубы существа щелкнули на расстоянии усика от ее лап. Дерево было наполовину покрыто мхом, и когти Остролистой не смогли зацепиться, она соскользнула вниз. Чувствуя удар ее бока и ребра, детеныш подпрыгнул, рыча от голода и возбуждения. Остролистая вонзила когти в кору и сумела остановить падение как раз в тот момент, когда зубы сомкнулись на шерсти на кончике ее хвоста. Она вырвалась и забралась на ветку повыше, подгоняемая страхом. Лисенок внизу рычал от разочарования.

Остролистая свернулась на толстой ветке, согнувшейся под ее весом. Она смотрела сквозь темно-зеленые сосновые иглы на лисенка, кружившего внизу.

Конечно, он меня не помнит! Я для него только добыча! Остролистая впилась когтями в ветку, закрыла глаза и подождала, пока сердце перестанет вырываться из груди.

Когда она снова открыла глаза, было темно. Страх и усталость достаточно утомили ее, кошка уснула прямо на неудобной ветке. Лес был тих, и единственное, что она могла учуять, был снег и липкий запах сосны. Лисенок давно ушел. Полная серебряная луна сияла в небе над деревьями, окруженная ослепительными звездами. Лес купался в сверкающем белом свете, и Остролистая видела всю дорогу к вершине холма. На другой стороне четыре племени собираются на острове на Совет. Будет ли упомянуто ее имя? Интересовался ли кто-нибудь, что с ней случилось? Остролистая почувствовала такую волну горечи, что чуть не свалилась с ветки. Восстановив равновесие, она соскользнула вниз по стволу на заснеженную землю.

Ее живот сильно болел, и она пробралась назад сквозь деревья и остановилась у куста тысячелистника, скрытого под снегом, чтобы съесть несколько листочков. Но боль в животе не уходила, и Остролистая знала, что это больше, чем голод: это было одиночество, сожаление, грусть. Было только одно место, куда она могла пойти. Распушив шерсть, чтобы защититься от сильного холода, Остролистая потащилась наверх по холму. Уже светало, когда она прибыла на место, тени от залитых лунным светом деревьев таяли, начинали щебетать птицы. Остролистая сделала последние несколько шагов и остановилась у входа, переводя дыхание. Туннель лежал перед ней, теплый, темный, зазывающий.

— Листопад! — позвала она, ныряя внутрь. — Листопад, ты здесь?

Глава 7

Остролистая спала целых два дня после своего возвращения. Листопад приносил ей рыбу поесть, когда она ненадолго просыпалась, и немного незнакомых ей трав от кашля, появившийся после того, как она побывала на пронизывающем ветру. Ее гнездышко было там же, где она его и оставила, но стало глубже, чем было раньше.

— Я добавил еще немного перьев, — застенчиво сказал Листопад. — На случай, если ты вернешься.

Потом он аккуратно лег рядом и обернул свое холодное тело вокруг нее, пока она засыпала.

Наконец, она проснулась с ясной головой, пустым желудком и внутренним беспокойством. Желтый свет просачивался в туннели, намекая на солнечный день снаружи. Остролистая была одна в своем гнездышке, но Листопад появился почти сразу, принеся с собой рыбешку.

— Вот, съешь это, — сказал он, кладя еду рядом с ней.

Это было не так вкусно, как мыши и белки в лесу — ничего уже не будет таким же вкусным опять, подозревала Остролистая — но послушно съела рыбешку, чувствуя как силы наполняют мышцы ног. Листопад сидел около ее гнезда и смотрел.

— Я опять видела лисенка, — сообщила кошка, как только очистила свои усы от остатков рыбы.

Листопад выглядел удивленным.

— Ты уверена, что это тот же?

— Определенно. Я узнала его по запаху.

— А он узнал тебя? — спросил Листопад.

Остролистая опустила глаза и покачала головой. Она чувствовала себя глупо, и ей было стыдно признаться в том, что она сделала, но кошка надеялась, что Листопад не будет судить ее слишком строго.

— Он смотрел на меня, как на сочный кусок добычи, — спокойно мяукнула она. — Я едва унесла ноги.

Воительница почувствовала что-то мягкое возле уха и увидела, что Листопад коснулся ее кончиком хвоста.

— Мне так жаль. Ты спасла ему жизнь, а он так отплатил тебе за это? У некоторых животных совсем нет чувства благодарности!

В его голосе послышались нотки юмора, и Остролистая, подняв голову, увидела, что его глаза светились весельем.

— Я думаю, что он просто слишком мышеголовый, чтобы запомнить меня, — призналась кошка.

— Совсем немного! — взорвался Листопад. — А что ты думала произойдет? Он поведет тебя в свою палатку, чтобы познакомить со своей мамой?

Остролистая пожала плечами.

— Я была так одинока, — прошептала она. — Мне просто хотелось иметь друга.

Листопад сел возле нее, прижимаясь своим мехом к ее.

— У тебя есть друг, — подчеркнул он. — И он прямо перед тобой. Да, я был слегка ленив в отношении патрулей, пока тебя не было. Думаю, мы начнем с проверки туннелей — на случай, если детеныш решил пойти за тобой — а потом посмотрим, помнишь ли ты, как надо ловить рыбу.

Позже, когда в отверстии на крыше было темно, а лапы Остролистой болели от бега по камням, она лежала в гнездышке из перьев и чувствовала, что боль одиночества постепенно уходит. Кошка замурчала, когда Листопад устроился возле нее.

— О чем ты думаешь? — прошептал он.

— Я рада, что вернулась, — честно ответила Остролистая. — Мне кажется, я не могу жить в одиночестве.

Листопад лизнул ее в ухо.

— Я тоже рад, что ты вернулась.

Кошка повернулась к нему лицом.

— Ты когда-нибудь думал о тех котах, которых оставил?

— Все время, — тихо мяукнул Листопад. — Но это было так давно, что я уже многого не помню.

Воительница моргнула. Она не была в Грозовом племени несколько лун, но ничего не забыла.

— Сколько сезонов ты в туннелях?

Листопад пожал плечами и отвернулся.

— Больше, чем я могу сосчитать. Но сейчас уже слишком поздно что-либо менять.

Остролистая хорошо понимала, что не стоит предлагать ему идти за своей старой компанией. Вместо этого она села поудобнее и попросила.

— Расскажи мне о своей семье. Ты должен помнить их.

— Мою маму звали Сломанная Тень. Она была очень красивая и добрая. Она… она не хотела, чтобы я шел в туннели. Я думаю, мама чувствовала, что случится что-то плохое.

— Она не смогла остановиться тебя? — спросила Остролистая.

— Нет, ведь я собирался стать остролапым, — ответил Листопад. — Это было то, чего я хотел больше всего, — он замолчал, а его голос звучал расстроено и печально. Потом кот встряхнул себя. — Это все в прошлом. Как насчет твоей мамы? Ты сказала ей, что покинула племя?

Остролистая разорвала одно из перьев.

— Не совсем, — пробормотала она.

Листопад застыл.

— Ты хочешь сказать, что у нее нет ни одной идеи о том, где ты можешь быть? А если она думает, что ты умерла?

— Будет лучшего всего, если это так, — прошептала Остролистая. Говоря это, она спрашивала себя, кого имела в виду — Листвичку, свою настоящую мать, или Белку, кошку, которая ее вырастила.

— Это сложно, — призналась она. — Я… У меня две матери. Кошка почувствовала, как позади нее Листопад навострил уши.

— Две?

— Моя настоящая мать, Листвичка, целительница. Ей нельзя иметь котят, но она сбежала с Грачом из племени Ветра, а когда вернулась, то родила меня и моих братьев. Чтобы скрыть то, что она сделала, она отдала нас своей сестре Белке, которая делала вид, что мы ее котята. Даже друг Белки, Ежевика, думал, что он наш отец!

Листопад помолчал мгновение, а потом спросил.

— Как ты думаешь, Белка любила тебя?

— Да, — мяукнула Остролистая. — Я имею в виду, она хлопотала над нами, так же как и другие королевы в детской. Но она лгала нам! Белка сказала правду только тогда, когда ее заставил другой кот.

— А как насчет… Листвички, да? Как она к вам относилась?

Остролистая вздохнула.

— Она всегда интересовалась нами, но я думала, что это потому, что Белка ее сестра. Я была ее ученицей какое-то время, когда была в палатке целительницы, но потом я решила тренироваться как воительница. Мне нравилось работать с ней; просто целительство — это не то, чему я хотела посвятить свою жизнь.

— И Листвичка знает, что вам известна правда? — спросил Листопад.

— Да, — мяукнула Остролистая, поморщившись, когда вспомнила свои последние мгновения в Грозовом племени, ярость по отношению к целительнице. — Я… Я сказала, что она заслуживает смерти за то, что сделала, но Листвичка ответила, что худшая боль — жить со всем этим, — Остролистая замолчала и посмотрела на остатки пера у своих ног.

— Мне кажется, — осторожно начал Листопад, — что обе эти кошки очень любили тебя. Две матери ведь лучше, чем ничего? И чтобы ты не сделала прежде, чем попасть сюда, они обе должны надеяться, что ты жива и здорова.

— Я полагаю, — допустила Остролистая. Она выкинула остатки пера из гнезда. — Но как они могут жить с этими секретами? Правда — это все, что имеет значение!

— Не всегда, — мяукнул он. — Возможно, эти кошки были уверены, что поступают правильно для тебя и твоих братьев. Ты не можешь наказывать их за то, что они слишком тебя любили, Остролистая.

Он похлопал ее по плечу лапой, и кошка опять легла. Она не могла не согласиться, что Листопад был прав — Белка и Листвичка любили ее. Но все было осложнено ложью и тайнами — и тем фактом, что Остролистая убила Уголька, чтобы не дать ему все рассказать.

— Но потом я поняла, что это не может остаться тайной, и рассказала все племенам на Совете.

Уголек умер зря, а у нее не было другого выхода, кроме как уйти.

На поверхности похолодало. Рыбы в подземной реке стало меньше, так что Остролистая совершала набеги на лес, чтобы поймать мышь или белку, а однажды даже тощего голубя. Листопад никогда не ходил с ней; он был снаружи несколько раз и говорил, что собирал травы, когда Остролистая впервые вошла в туннель, и чувствовал, что это — не для него. Сердце кошки сжималось от жалости, когда она видела рыже-белое лицо друга, с тревогой наблюдавшее из тени за тем, как она охотилась. Листопад, казалось, ощущал туннели и как дом, и как тюрьму. Неужели он действительно думает, что уже слишком поздно, чтобы найти свою семью?

Остролистая всегда пыталась следить за лисенком, либо его матерью, но никогда не видела ничего больше голубя среди заснеженных деревьев, и только однажды были следы, ведущие через поле к сосновой роще. Она быстро повернула назад, используя запах тысячелетника, чтобы вернуться ко входу в туннель. Там были небольшие заросли кустарника, которые бросали вызов снегу своими зелеными листьями.

Каждый раз, когда Остролистая выходила наружу, она замечала, что ищет признаки котов с другой стороны хребта. Находили ли ее соплеменники добычу в снегу? Были ли старейшины сильны и сыты? Несколько раз лапы, казалось, совсем не слушая ее, приводили кошку на вершину хребта, пока она не оказывалась в лисьем хвосте от границы Грозового племени. Но от мысли встретиться лицом к лицу с кем-то из бывших соплеменников кровь застывала в жилах, и каждый раз Остролистая оборачивалась в последний момент и бежала туда, где ее ждал Листопад.

Через четверть луны облака ушли, оставляя чистое небо и свежий, неподвижный воздух. Остролистая зарылась в гнездышко, пытаясь согреться, но ее мысли были заняты тем, что могло происходить вокруг озера. Она села, зная, что не сможет заснуть. Туннель был заполнен серебристым светом, почти таким же ярким, как и солнечный. Кошка выбралась из своего гнездышка и побежала к пещерной реке. Там не было ничего, кроме яркого света, который сиял в каждом углу и окрашивал реку в белый цвет. Остролистая подняла голову и напряженно посмотрела на отверстие в потолке. Высоко, еще выше, идеально круглая луна плыла по небу. Это была холодная ночь Совета. Воительница представила себе котов, прижавшихся друг к другу в ложбине, пар, поднимающийся от их мордочек, когда они слушают речь каждого из предводителей.

— Ты скучаешь по своим соплеменникам? — прошептал Листопад у нее за спиной.

Остролистая подпрыгнула. Она не слышала, как он вошел в пещеру.

— Я просто хочу узнать, что с ними все в порядке, — мяукнула она, чувствуя вспышку вины. — Сезон Голых деревьев обычно труден в племенах, и со всем этим снегом им нелегко найти достаточно еды.

Листопад поднял одну лапу, чтобы остановить ее.

— Так пойди и навести их.

— Я не могу! Они должны верить, что я ушла навсегда!

— Навести их так, чтобы тебя никто не видел, если это, конечно, то, что поможет тебе, — предложил Листопад. — Ты не можешь все время смотреть на луну и думать.

Остролистая вздрогнула. Возможно, он был прав. Она знала свою старую территорию достаточно хорошо, чтобы оставаться незаметной. Если она убедится, что Грозовое племя пережило тяжелый сезон, то сможет снова спокойно спать.

Глава 8

Остролистой казалось, что в каждой из ее лап жужжал по рою пчел, как только в голову ей пришла мысль тайком навестить Грозовое племя. Она с трудом уговорила себя подождать четверть луны, пока тень не скроет ее совсем.

В самое темное время суток, в аккурат перед рассветом, Листопад привёл её к туннелю, столь узкому, что тот вполне походил на кроличью нору. Тем не менее, это был один из немногих оставшихся ходов на грозовую территорию. Остановившись перед последним лазом, Остролистая обернулась, желая отблагодарить Листопада, но тот, не дав ей и мяукнуть, быстро развернулся и слился с тенями.

— Честное слово, я вернусь! — тихо проговорила Остролистая ему вслед.

Сжавшись всем телом, Остролистая протиснулась в узкое отверстие. Царапающий её уши потолок на мгновение создал ощущение, будто она была погребена заживо. Сердце пустилось в пляс, лёгкие принялись жадно глотать воздух, но лапы продолжали упрямо тянуть её вперёд, к выходу.

И тут ей в морду ударила волна свежего воздуха, а звуки колышущихся на ветру деревьев заполнили уши. Нос почувствовал до боли знакомые запахи котов и пограничных меток… Дом!

Нет, уже не дом.

Отряхнув испачканную шёрстку, Остролистая пробежала сквозь папоротниковые заросли и забралась на дуб. Убедившись в отсутствии ночных патрульных, она пересекла узкую тропу на вершине утёса. Сколько Остролистая не старалась себя убедить, что дрожит она от холода, нескрываемый запах страха на шкуре окончательно заставил её осознать, что она боится быть обнаруженной.

Нырнув в скопление ежевики и протиснувшись сквозь него, дабы оказаться на самом краю обрыва, кошка присела и осмотрелась. Ущелье было окутано мраком, так что Остролистая была не в состоянии увидеть хоть какую-нибудь палатку. Но что-то было не так. Даже звук ветра, гудящего на скалах, да тёмные силуэты в низине были непохожими на тех, что помнились ей. Складывалось ощущение, будто целая роща деревьев с массивными ветвями и густой листвой проросла в овраге, а это было невозможно.

У горизонта появилось желтоватое сияние — начинался рассвет. Постепенно усиливающееся освещение позволило Остролистой разглядеть гигантское поваленное дерево посреди оврага, простирающееся своей кроной до самой палатки целителя. Страх обуял Остролистую: ведь если дерево рухнуло прямо с вершины скалы, то наверняка оно придавило котов под ним. И лежало оно как раз на том месте, где находились палатки воителей и старейшин! Неужели столь страшная трагедия приключилась с племенем в её отсутствие? Она и понятия об этом не имела, а Звёздное племя ничего не сообщало ей во сне.

«Вероятно, Звёздное племя больше не покровительствует мне, раз я оставила жизнь воителя».

Остролистая предпочла отойти подальше от края, опасаясь свалиться вниз. В тот же момент ветви упавшего дерева зашевелились, и на поляну вышли два кота. На морозном воздухе отчётливо было видно их дыхание, образующее сгустки пара.

— Я всё ещё в состоянии самостоятельно посещать отхожее место! — ворчала Кисточка. Её слова были отчётливо слышны благодаря полному затишью, установившемуся в ущелье.

— Я знаю, — ответил Пурди. — Но ведь оттого, что я схожу с тобою, хуже не станет, верно?

— Ох, ну разве у меня есть выбор? — продолжала ворчать Кисточка, сопровождаемая бурым котом на пути к тернистым зарослям.

Переполняемая восторгом, Остролистая подалась вперёд и продолжила наблюдать за бывшими соплеменниками.

— Иглогривка! — донёсся голос из пещеры целителя. — Могу ли я принести тебе что-нибудь перекусить? Тебе не стоит тащиться к куче с добычей самой. — Сонным голосом продолжил Воробей.

— Попрошу заметить, что две лапы у меня всё ещё в рабочем состоянии, — донёсся ответ, и из-под корней вышла тёмно-коричневая кошка. Колючка?! Не веря собственным глазам, Остролистая с ужасом наблюдала, как молодая кошка ползёт на передних лапах по поляне, беспомощно волоча за собою задние.

— Что это ты делаешь? Ты же только вчера выходила из пещеры, достаточно далеко — теперь же необходимо отдохнуть! — заволновалась неожиданно подскочившая Милли.

Воробей предпочёл не связываться с матерью кошки и поспешил отойти подальше. Примечательно, что все звали Иглогривку воинским именем, хотя очевидно, что никаких воинских обязанностей она не выполняла.

— Со мной всё хорошо, — процедила Иглогривка сквозь зубы. — Вы не можете меня постоянно опекать.

Милли пригнулась, лизнула дочь в ухо и промурлыкала:

— А мне бы очень этого хотелось.

«И что же случилось с Иглогривкой? Неужели в её жутчайшей травме повинно упавшее дерево? Ну почему, почему меня не было с племенем, когда это произошло?» Когти Остролистой от отчаяния впились в глинистую почву утёса. Несколько камушков откололись и скатились вниз по склону. Остролистая застыла на месте. Знакомая тёмно-полосатая фигура вышла из палатки. Ежевика взглянул на вершину холма, точно в то место, где пряталась кошка. Она отшатнулась и затаила дыхание.

— Львиносвет, Пеплогривка, будьте добры, проверьте-ка вершину холма, — донёсся его голос. — И Голубку с Искоркой прихватите.

Было отчётливо слышно, как собираются коты внизу. На свой страх и риск, Остролистая позволила себе ещё единожды взглянуть на поляну. Увидев, как её брат кружится вокруг Пеплогривки, лаская её серый мех кончиком хвоста, Остролистая почувствовала острую боль в сердце.

Голубка и Искорка, в прошлом крошечные котята, — ныне являлись крепкими на вид учениками, готовыми к патрулированию.

— Ежевика услышал лису? — поинтересовалась Искорка.

Слегка склонив голову на бок, Голубка задумчиво ответила:

— Не думаю…

Львиносвет повёл отряд сквозь колючие заросли — пришло время уходить. «Надеюсь, остаточный запах Грозового Племени на моей шкуре не выдаст пути к тоннелям». К счастью, влажные папоротники ещё сильнее скрывали запах Остролистой — отследить её было практически невозможно, поэтому кошка не преминула протиснуться сквозь заросли, ощутив прохладу утренней росы на шерсти. Остролистая помчалась к тоннелям, прислушиваясь к звукам позади. Львиносвет уже привёл свой патруль к холму.

Искорка, выбежавшая вперёд, тщательно обнюхала каждый встречный кустик.

— Ничего, абсолютно никаких лис.

На мгновение Остролистая остановилась. Какая-то частичка её разума таила надежду, что патруль найдёт её и приведёт обратно в племя. Но нет — слишком многое произошло, слишком страшная правда известна Листвичке, Воробью и Львиносвету. Племени с ней станет только хуже.

Вздохнув, она протиснулась в нору и растворилась во мраке.

* * *

— А ещё Колючка, то есть, Иглогривка, — она, кстати, теперь воительница. Так вот, у нее задние лапы не шевелятся! Я видела её, ползающую по поляне. Почти наверняка это дерево её придавило. Мне следовало быть там, мне следовало помочь им!

Остролистая перевела дух — с тех пор, как она вернулась в туннели, её рот не закрывался ни на секунду. Листопад сидел по ту сторону ручья. В столь пасмурный день в подземные ходы не проникало и лучика света, однако его едва блестящие глаза всё же были различимы.

— Вне зависимости от твоего присутствия дерево бы упало. — рассудил он. — Тем более, ты сама для себя решила оставить жизнь в племени.

Остролистая выпустила когти и прошлась ими по камню.

— У меня не было иного выбора, — пробормотала она. — Видишь ли, я не была до конца откровенна с тобой. Дело не только в том, что Белка и Листвичка лгали мне. Про это узнал ещё один кот… Уголёк. Он мне угрожал… всем нам… Говорил, что расскажет всем правду. Ну… ну я взяла и убила его.

Повисла напряжённая тишина. Остролистая не решалась взглянуть Листопаду в глаза. Он неотрывно смотрел на реку.

— Тебя выгнали, когда всё открылось? — поинтересовался кот.

— Нет, что ты, они ничего не знают. Лишь Листвичка узнала об этом, а потом я рассказала всё братьям. Хотела, чтобы они понимали причины моего ухода.

— Ведь ты можешь вернуться, — Листопад поднял голову. — Ливьносвет, Воробей, и Листвичка любят тебя. Они не раскроют твоей тайны. Никто ничего не узнает.

— Тебе-то откуда знать! — вскрикнула Остролистая.

— Поверь, я знаю, о чём говорю, — возразил Листопад. — Всё, что ты мне рассказала о своих родственниках, наглядно показывает, насколько ты им дорога.

— Тебе не понять, — тихо проговорила Остролистая. — Столько всего произошло… Я не нужна своему племени.

Листопад отвернулся и прошептал прежде, чем скрыться в темноте:

— Племя нуждается в тебе — всегда нуждалось.

* * *

Ещё три четверти луны Остролистая заставляла себя выждать перед новой вылазкой на свой наблюдательный пункт у холма. Шёл снег; весь лес сиял серебристыми морозными огоньками.

Осторожно пробираясь сквозь ломкую траву, Остролистая наблюдала за сонными потягивающимися воителями. Патруль спящих на ходу котов по приказу Ежевики отправлялся к границе с племенем Ветра. Как же отощали её соплеменники! На поляне не было и следа свежей дичи, лишь клочки свалявшегося меха и облезших перьев. При такой погоде отсутствие добычи было неизбежно.

У самого конца павшего дерева, там, где виднелись смутные очертания детской, раздался гневный голос Маковки:

— Вишенка! Не смей выходить на улицу — ты простужена! Кротик, а, ну-ка, приведи сюда сестру!

По поляне плыли два крошечных пятнышка. Рыжая кошка остановилась и закашляла, содрогаясь всем телом. Её светло-коричневый спутник тоже остановился:

— Сегодня тебе нельзя играть — слышала, что сказала Маковка?

Кошка черепахового окраса выглянула из детской. Обвив хвостом рыжего котёнка, она ласково промурлыкала:

— Пойдём, малышка, побудь со мною в гнёздышке.

— Может Воробей меня немного подлечит своими травами? — Вишенка устремила взор своих янтарных глаз на мать.

— У него закончился тысячелистник, — сколь ни пыталась Маковка скрыть от котят волнение в своём голосе, оно было заметно. — Но я уверена, вскоре он отыщет его, и тогда ты непременно поправишься.

Мать с дочерью прошли в палатку, а Кротик остался играть на поляне. В тот же момент Остролистую осенило — она точно знала, где располагались свежие густые заросли тысячелистника.

Развернувшись, она мигом бросилась в туннель. Теснота уже стала привычной, так что кошка без особого труда протиснулась сквозь нору. Она помчалась через тёмные коридоры, стуча лапами по прохладному влажному камню. Пробегая мимо пещеры с рекой, Остролистая огляделась — не было никаких следов Листопада. Путь приближался к концу: было видно желтоватое солнечное свечение, пробивавшееся сквозь деревья. Слава Звёздному племени!

У входа в туннель по-прежнему зеленел ароматный тысячелистник, растущий назло всем морозам. Нарвав как можно больше стеблей, Остролистая устремилась обратно в туннели, стараясь не замять лапами свою ношу. Оказавшись на земле Грозового племени, кошка принюхалась — племенной патруль проходил здесь совсем недавно, и это обстоятельство давало Остролистой достаточно времени, чтобы уложить целебные травы к подножью утёса.

Сердце бешено колотилось, лапы тряслись от волнения.

«Столь ранним утром вряд ли наберётся много котов, прогуливающихся за пределами лагеря, а патруль держит путь в противоположном направлении — следовательно, передвигаясь быстро и оставаясь в тени, вполне можно остаться незамеченной».

Безо всяческих раздумий кошка схватила тысячелистник и спустилась вниз по тропе, аккурат к основанию скалы. Пробираясь вдоль стены ущелья, она чуть не провалилась в кусты ежевики, огораживающие отхожее место.

— Занято! — проворчал недовольный голос.

Подавив инстинктивное желание принести извинения, Остролистая добралась до самого края лагерных укреплений. Тысячелистник лёг подле скрытого от чужих глаз входа через папоротники. Кот или кошка, что следующим покинет лагерь, обнаружит травы — Вишенка будет исцелена от простуды.

Услышав звук приближающихся сквозь ежевичные заросли котов, Остролистая поспешила обратно на скалу. Разумеется, у её соплеменников возникнет множество вопросов — не мог же тысячелистник по своей воле лечь в столь удобном месте! Остаётся надеяться, что это чудо спишут на самоотверженность одного из учеников. Ведь никто не должен знать, что Остролистая им помогает.

Ибо не все секреты ужасны.

Глава 9

— Вишенка прекратила кашлять! И Маковка выглядит намного лучше! Она возилась с котятами сегодня утром, учила их играть с комком мха. Я помню, когда Белка впервые показывала нам, как прыгать на него… — Остролистая затихла.

Листопад, сидящий вместе с ней на краю подземной реки, дернул ухом.

— Должно быть, тысячелетник действует, — мяукнул он.

— Еще бы! — Остролистая вскочила на лапы и повернулась к нему лицом. — Ты думаешь, я должна взять еще? Как насчет ноготков? Или кошачьей мяты. Ты не знаешь, есть ли где-нибудь вблизи туннеля эти растения?

— Нет, я не знаю, — ответил Листопад с намеком на нетерпение. — Мне лично травы не нужны, с чего это я должен искать для них?

— Но ты ведь нашел окопник и маковые семена для меня, — напомнила ему Остролистая, — когда я повредила ногу.

Листопад дернул кончиком хвоста.

— Это другое, — пробормотал он. — Ты была вот она, рядом. Мог ли я оставить тебя страдать?

— А Грозовое племя прямо над нашими головами! — возразила Остролистая. — Воинский закон велит защищать котят всех племен, а не только своих собственных. Собрав травы, которые помогут Вишенке и Кротику пережить Голые деревья, мы просто подчинимся закону.

— Это не мой закон, — мяукнул Листопад, отворачиваясь. — Удачной охоты за травами, если это именно то, что тебе нужно, — кот направился в туннель, который вел к гнездышку Остролистой.

Воительница наблюдала, как он исчезает в тени. Кот вел себя очень странно. Она не видела его несколько дней, ее единственной компанией были ее соплеменники, на которых она смотрела с вершины скалы. Листопад больше не делил с ней гнездышко, он не пришел посмотреть на ее охоту. Она сделала что-то, что обидело его? «Возможно, ему не нравится, что я так много времени провожу в Грозовом племени». Шкуру Остролистой покалывало от чувства вины. Кот прав, она почти каждый день возвращалась, чтобы посмотреть, что делают ее соплеменники. Котятам Маковки почти по шесть лун, так что они скоро станут учениками. Кошке было интересно, кто будет выбран в качестве их наставников. Если бы она была в племени, то хотела бы себе в ученицы Вишенку с ее чувством юмора и твердым духом. Но она не может быть наставницей, не сейчас.

Вся дрожа, Остролистая побежала в туннель, который вел к лесу. Ей нужно поймать что-нибудь, а потом она может поискать свежую зелень. Голые деревья были в самом разгаре, так что максимум, что она могла обнаружить — всего несколько свежих листочков, но, возможно, ей повезет в укрытых местах под поваленными деревьями. А, может, она поймает что-нибудь для Листопада, чтобы искупить вину за все то время, что она провела снаружи. Он никогда не делил с ней добычу, но, может быть, до этого просто ничто не искушало его. Здесь, среди этих деревьев, должна быть добыча, отъевшаяся на шишках и упавших орехах, которой коту захочется полакомиться.

Остролистая поймала белку с мягким, пушистым серым мехом, но не смогла найти Листопада, когда вернулась в туннели. Кошка поела в одиночестве, заботливо оставив половину трапезы для друга, затем ополоснула мордочку в ледяной воде. Она не нашла трав для племени, и когда, разочарованная, вернулась в гнездышко, ее лапы немного болели от усталости. Кошка свернулась в клубочек, укрыв нос хвостом. Завтра она проведет весь день с Листопадом, если, конечно, найдет его — и они будет патрулировать так долго, как он захочет.

Казалось, она только прикрыла глаза, когда Листопад уже легонько толкал ее лапой.

— Проснись, Остролистая!

Воительница села.

— Уже рассвет?

— Нет! — Листопад стал ходить по кругу, его мех встал дыбом от нетерпения. — Двое твоих соплеменников в туннелях!

Остролистая мгновенно проснулась.

— Что? Где? Кто это?

— Я не знаю! — резко оборвал Листопад. — Но они не должны находиться здесь. Я сказал им, как выйти, но меня не послушали. Они все еще в опасности. Иди и помоги им, хорошо?

— С ними все в порядке?

— Судя по тому, что трещат они, как скворцы, — с ними все в порядке, я полагаю, они не пострадали, — кот развернулся, чтобы уйти. — Просто отведи их туда, где им положено быть, — мяукнул он через плечо.

Остролистая выскочила из своего гнездышка и побежала в пещеру с рекой. Несмотря на шум воды, это было самое удобное место, чтобы понять, есть ли кто-то в основном туннеле. Кошка присела у воды и прислушалась. Нервная болтовня доносилась из одного из проходов. Остролистая вскочила и побежала на звук, уверенно лавируя на поворотах, несмотря на то, что ее путь был в кромешной в темноте. Голоса вдруг зазвучали очень близко. Кошки были впереди, они хоть и были скрыты тенью, но находились достаточно близко: их запах захлестнул Остролистую. Кошка узнала Искристую, новую воительницу, и Цветочек, дочь Крутобока. Бывшая воительница нырнула в расщелину и стала прислушиваться.

— Хотела бы я знать имя этого кота, — пробормотала Искристая. — Тогда мы могли бы позвать его, — она сделал паузу, прежде чем добавить, — но я не думаю, что он пришел бы.

«Она, должно быть, имеет в виду Листопада!» Мягкий шум позволил предположить, что одна из кошек упала на землю.

— Это все моя вина, — прошептала Цветочек, чей голос звучал устало и испуганно, — это я хотела спуститься сюда.

— Я могла бы остановить тебя, — возразила Искристая.

— Как? Повиснув на моем хвосте?

Остролистая восхищалась духом Цветочек. Ей было интересно, как кошки очутились в туннелях. На мгновение желание раскрыть им свое присутствие было настолько сильным, что ее ноги задрожали. «Нет! Ты решила все оставить! Уже нет пути назад!»

Но она может помочь им выбраться отсюда. Потерявшиеся уже встретили одного кота здесь; пока они не подошли слишком близко, кошки могли бы подумать, что он решил вернуться и помочь им во второй раз. Остролистая высунулась из своего укрытия и тихонько позвала:

— Ну, чего вы ждете?

Воздух был пронизан напряжением, исходившим от обеих кошек. Остролистая видела, что Искристая внимательно смотрит, но знала, что тень надежно спрячет ее темный мех.

— Вы ведь хотите выйти? — спросила она. — Вы знаете, что вам здесь не место?

— Да, пожалуйста, помоги нам! — попросила Цветочек.

— Хорошо. Идите за мной, — Остролистая развернулась и побежала по туннелю, по звуку шагов определяя как быстро следует идти, чтобы оставаться вне поля зрения, но чтобы кошки успевали за ней следовать. Она специально повела их запутанным маршрутом, проходя через один и тот же туннель второй раз, для того, чтобы воительницы не могли вернуться. Одна из кошек — она думала, что это Цветочек — стала идти медленнее, а ее дыхание стало чаще.

— Неужели так далеко? — спросила Искристая.

Остролистая не ответила. За следующим поворотом туннель резко пошел вверх, к старой лисьей норе, которая располагалась в одном из заброшенных уголков территории Грозового племени. В туннеле не было места, где Остролистая могла спрятаться, так что ей придется рискнуть и выйти первой, чтобы укрыться в кустах. Она промчалась всего в нескольких шагах от входа, быстро пересекла открытую местность и спряталась в папоротниках. Сидя тихо, как испуганная мышь, она выжидала. Ее сердце билось также быстро, как и у двух кошек позади нее.

Искристая остановилась и осмотрелась.

— Куда он делся? — спросила она.

Цветочек казалась слишком уставшей, чтобы говорить. Кошка дошла до свободного участка и рухнула в пятно солнечного света около дубового пня. Очень медленно Остролистая стала пятиться в папоротниках. Она замерла, когда уши Искристой дернулись. Казалось, что она смотрит прямо на Остролистую.

— Спасибо! — крикнула кошка.

«Все для моих соплеменников» — мысленно ответила Остролистая.

Она не была в своем бывшем доме много лун. Кошка знала, что причиняет боль Листопаду своей постоянной слежкой за лагерем, и что он заслуживал больше внимания от нее. Они проводили дни, патрулируя туннели от невидимых врагов или сидя в засаде у берега, чтобы поймать проскальзывающих мимо пескарей. Они говорили о том, что случилось в их прошлом или лежало в их будущем, и Остролистая убеждала себя, что это потому, что им сейчас так удобней: в тишине, как паре старейшин, наслаждаться жизнью. Она по-прежнему охотилась в лесу, когда не могла есть рыбу, но Листопад теперь не косился укоризненно на вход в туннель и молчал, когда она возвращалась, источая запах крови и перьев. Кошка не пыталась поймать что-либо для него, так как он не прикоснулся к своей половинке белки, что она оставила для него в ту ночь, когда Искристая и Цветочек потерялись. Листопад не выглядел ослабшим от голода, так что, скорее всего, он предпочитал питаться самостоятельно. Это было еще одно напоминание, что он не племенной кот, но Остролистая ведь решила жить не как воители, не так ли? У нее с Листопадом было больше общего, чем каменная крыша над головой.

Голые деревья сменились Юными листьями, а за ними в лес просочились и Зеленые листья, оставляя заманчивые запахи добычи и свежей зелени.

Кошка стала проводить больше времени на поверхности, гуляя среди деревьев, ее усы дрожали от головокружительных запахов, или лежа на открытых местах, грея свой мех на солнышке. День становился все жарче, и она решила пойти к озеру, чтобы помочить лапы. Вершина хребта была ее любимым местом, ей нравилась та прохлада от свежего ветерка, пока однажды она не отклонилась слишком сильно в сторону племени Ветра и чуть не столкнулась с патрулем. Она помчалась назад на вершину холма и нырнула за деревья, задыхаясь от страха. Когда сердце успокоилось, она направилась назад к туннелю, держась в тени, на случай, если племя Ветра будет искать чужого на своей территории. Остролистая надеялась, что Грозовое племя не обвинят в этом, ведь между племенами было и так достаточно проблем. Хотя старейшины рассказывали о временах, когда племена только пришли к озеру, и Огнезвезд и Однозвезд были хорошими друзьями.

Остролистая задавалась вопросом, как Грозовое племя справлялось с жаркой погодой. Носили ли оруженосцы целый день воду из озера? Приказал ли Ежевика охотиться в сумерках, чтобы избежать сильного перегрева?

Перед ней появился вход в туннель, но кошка остановилась. Она горела желанием узнать, как там ее соплеменники. Почти не думая, она свернула у входа и стала подниматься вверх по склону. Деревья росли по всему пути к вершине, что обеспечивало ей надежное укрытие до самой границы Грозового племени. На самом деле Остролистая чуть не пропустила ее, пока не учуяла слабый запах пограничной метки на замшелом пне. Метки быстро высыхают на солнце, и их нужно обновлять чаще, чем раз в день. Проверив свой шаг, воительница поползла к лагерю. Слабый, искушающий запах добычи донесся до нее. Кошка раздвинула лапой стебли перед собой и увидела мягкий контур кролика, поедавшего свежие ростки зеленых растений. Рот Остролистой наполнился слюной, но она знала, что не может здесь охотиться. Она уже отвернулась и собралась оставить это пухлое удовольствие для следующего патруля, когда узнала запах растений, поедаемых кроликом. «Ноготки!» Такие ценные для лечения ран и поддержания чистыми царапин и такие редкие вблизи лагеря. Остролистая не могла позволить ему съесть все растения. Кошка прыгнула вперед, зашипела и обнажила зубы. Кролик застыл, а потом резка прыгнул в сторону, и после только его белый хвост, предупреждая об опасности, мелькал среди деревьев.

Остролистая поборола инстинкт преследования и сосредоточилась на ноготках. Почти все они был съедены до корней. Она не может остаться здесь и охранять их, а кролик вернётся, чтобы прикончить растения сразу, как только она уйдет. Нужно было найти способ сохранить остатки ноготков. Оглянувшись вокруг, воительница заметила глубокую трещину между веткой и стволом ближайшего дерева, не слишком далеко от земли, заметную для проходящих мимо котов и кошек, но слишком высоко расположенную для кролика. Она быстро пересекла поляну с остальными цветами, держась так близко к земле, как только могла. С полной пастью сочных стеблей, кошка забралась на дерево и положила их в щель. Потом остановилась и задумалась. При таком солнце растения быстро придут в негодность. Нужна вода, чтобы сохранить их свежими. Остролистая спрыгнула с дерева и остановилась на минуту, слыша приближающийся патруль, а потом отправилась через лес к границе с племенем Ветра. Там она пропитала мох в реке и осторожно понесла его назад к кучке ноготков. Когда кошка взобралась обратно на ствол, вода потекла по груди и животу, заставляя ее резко вздохнуть. Но во мху осталось достаточно воды, чтобы заполнить щель небольшой лужицей, которая будет держать ноготки мокрыми до тех пор, пока Листвичка или Воробей не пойдут искать лекарства. Остролистая спрыгнула с дерева, остановилась, чтобы еще раз убедиться, что ноготки надёжно укрыты, и помчалась назад к туннелю. Она больше не может быть частью Грозового племени, но если она может им помочь, значит, она это сделает.

Всю ночь Остролистая не могла заснуть, думая о ноготках. Нашла ли их Листвичка? Сможет ли племя защитить остатки от кролика? После двух восходов воительница решила вернуться и проверить, забрали ли ноготки из трещины. Она побежала по туннелю, чувствую легкое головокружение из-за того, что сильно нервничала. Перед входом было тихо, и дул лишь слабый ветерок, поднимающий листья. Остролистая свернула с пути и пошла через папоротники к месту, где росли ноготки. Вдруг она услышала голос недалеко от себя, молодой и взволнованный.

— Смотри, Кротик!

Остролистая доползла до края хрупкого папоротника и выглянула. Небольшая рыжая кошечка присела на корточки, а ее хвост задорно торчал в воздухе.

— Я собираюсь атаковать палку! — заявила она.

— Не забудь закрыть глаз, Вишенка, — мяукнул бело-коричневый кот. — Яролика сказала, что мы должны отработать все движения так, как если бы мы были ранены.

Остролистая замурлыкала. Она вспомнила тренировку с Яроликой, движения которой были разработаны так, чтобы справиться с потерей зрения с одной стороны. Теперь она учила Вишенку правильно стоять. У рыжей кошечки неплохо получалось, хотя ей нужно было перенести вес на лапы со стороны видящего глаза, чтобы улучшить равновесие. Вдруг нос Остролистой дернулся. Новый запах быстро просочился в папоротники, выше, чем находились молодые оруженосцы и зеленые листья. Запах, который заставил шерсть кошки подняться дыбом, а когти выпустит наружу, — лиса! Прежде чем она успела выкрикнуть предупреждение, огромный рыжий зверь выскочил из-за деревьев и навис над учениками. Остролистая уже приготовилась прыгнуть, но Лисохвост и Розохвостка выскочили из кустов с противоположного края поляны. Трое воинов кинулись на лису, оскалив зубы.

— Убирайся отсюда! — прошипела Розохвостка.

Лиса повернула голову, и ее глаза расширились в тревоге. Она щелкнула зубами в сторону Лисохвоста, который был ближе всех, но рыжий воин ушел в сторону и вынырнул сзади от лисы, полоснув когтями по ее боку. Яролика бросилась на зверя и вцепилась зубами в ухо лисы, а Розохвостка махнула когтями возле лисьего носа, алые капельки крови брызнули на землю. Лиса боролась, потом прыгнула и, скинув Яролику в папоротники, помчалась в лес. Воители бросились за ней, продолжая выть.

Остролистая стояла, не смея даже дышать. Папоротник был весь примят в бою, и того, что осталось, едва хватало, чтобы спрятать ее.

Вишенка и Кротик во время драки сбежали в укрытие из зарослей ежевики. Остролистая могла видеть их тени, переплетенные в один трехцветный клубок. По крайней мере, они в безопасности. Она должна уйти, пока не вернулись воители и не обнаружили ее запах поверх лисьего. Как только она повернулась, чтобы уйти, папоротники зашумели, и лиса выскочила назад на поляну. Слюна капала из ее пасти, а желтые глаза светились яростью и решительностью. Остролистая посмотрела с тревогой. Должно быть, лиса повернула и ускользнула от своих преследователей! Зверь наклонился и понюхал траву, где тренировались оруженосцы. Затем посмотрел в сторону зарослей ежевики и прижал уши. Оттуда донесся тоненький писк, резко прерванный, было понятно, что Вишенка захныкала, а Кротик закрыл ей рот лапой.

Остролистая подобралась и выскочила из своего укрытия.

— Не смей даже приближаться к ним! — зашипела кошка. — Или будешь иметь дело со мной! — она встала на задние лапы и резко провела когтями по забрызганной кровью морде лисы. Зверь обнажил верхнюю губу, показывая острые зубы, но Остролистая не собиралась отступать.

— Пошла вон! — кошка плюнула, чувствуя, как ее наполняет ярость целого племени королев, готовых защищать своих котят.

Она отдаленно слышала, как возвращаются воители, стуча по деревьям с призывами тревоги. Лиса отскочила в сторону, затем повернулась и убежала. Остролистая последовала за ней, держа уши торчком. Кошка нырнула в кусты и побежала дальше, прислушиваясь одним ухом к звукам преследовавших. Но воины остались с Кротиком и Вишенкой и не пошли за лисой снова. Остролистая задалась вопросом, что видели оруженосцы из зарослей; расскажут ли они соплеменникам о странной кошке, которая прогнала лису? Она понимала, что крайне рисковала, но другого выбора у кошки не было. Остролистая спасла жизни котят и это все, что имело значение.

Глава 10

Остролистая лежала на своей подстилке и не могла уснуть. Она не могла вспомнить, когда в последний раз высыпалась. Если раньше она засыпала, то мечтала вернуться в племя, снова защищать и помогать своим соплеменникам, охотиться, собирать травы, наблюдать, как котята играют на солнце. Её пронзила острая боль воспоминаний, и она поняла, что эта боль никогда не ослабнет.

Кошка встала и пошла к пещерной реке. Листопад сидел на своем обычном месте у воды. Остролистая села рядом и ждала, когда он встретится с ней взглядом.

— Извини, — начала она. — Я никогда не забуду, как ты спас мне жизнь и дал мне надежду, в тот момент, когда я думала, что я потеряла все. Ты был настоящим другом, и я всегда буду благодарна тебе за это. Но мне здесь не место, я должна идти.

— Я знаю, — мяукнул Листопад. — Я всегда надеялся, что ты останешься. Но твоё племя нуждается в тебе больше, чем я, и ты это знаешь. Я… У меня некогда не было такого друга, как ты…

Остролистая вздохнула.

— Я нужна им. Но я не знаю, как вернуться! Так много всего произошло!

— Ты поймёшь, когда придёт время, — прошептал Листопад. И когда Остролистая подняла голову, его уже не было.

Взошла полная луна. Остролистая вышла из туннелей и поднялась на гребень холма. Она смотрела вниз на остров в озере. Сегодня Совет. Четыре племени уже, наверно, собрались там. Может быть, пришло время вернуться? Но она не могла представить, что она скажет, и как племена отреагируют на её появление. Так ничего и не придумав, Остролистая вернулась в туннели и уютно свернулась в своем гнезде. Ей снилось, что она была в окружении кошек, которые смеялись над ней и дразнили. Они хотели знать, почему одиночка просит вступить в племена. Остролистая вздрогнула и проснулась вся дрожа. Почему одиночка? Я ведь по-прежнему воительница… или нет?

После этого она оставалась в туннелях в течение нескольких дней, питалась рыбой, патрулировала бесконечные ходы. Листопад сказал ей, что она сама почувствует, что пришло время вернуться. Она надеялась, что он был прав, и что ещё не всё потеряно…

Кошка заканчивала трапезу, когда услышала мягкую поступь позади себя. Она обернулась и увидела Листопада. Остролистая не видела его несколько дней, и с волнением вскочила на лапы.

— Эй! Где ты был?

Листопад поднял хвост, чтобы заставить ее замолчать.

— В тоннелях коты! И они что-то затевают…

Листопад направился в болото-тоннель. Остролистая побежала следом за ним. Они прошли совсем немного, когда она услышала голос в темноте. Остролистая почувствовала сильный запах племени Ветра и голос, который она не спутает ни с чьим другим. Сол! Что он здесь делает?

— Это ваш шанс! — говорил Сол. — Однозвёзд, мир — это признак слабости! Атакуйте Грозовых котов через туннели, и вы легко победите этих мышеголовых!

— Ты прав, Сол, — сказал другой голос. Остролистая была уверена, что это Совка. — Однозвёзд, ты должен позволить нам сражаться, — продолжал он. Мы покажем этим Грозовым котам, что мы сильнее, чем они думают!

Шерсть Остролистой встала дыбом. На ее соплеменников готовится нападение? Она не могла этого допустить! Листопад застыл рядом с ней.

— Здесь есть и другие кошки, — шептал он. — Пойдём.

Очень осторожно, Остролистая понюхала воздух. Две Грозовые кошки стояли в стороне туннеля. Она снова принюхалась и различила запах Искорки и ее сестры Голубички. Она направилась к ним, но голос котов Ветра заставил её замереть.

— Кто-нибудь слышал шум? — проворчал Совка.

Листопад прошептал в ухо Остролистой.

— Ты должна вывести их отсюда. Твоё племя нуждается в тебе. Если племя Ветра собирается напасть через туннели, ты единственная, кто может им помочь.

Остролистая посмотрела на друга.

— Время пришло… — тихо мяукнул он. — Иди и…Я никогда не забуду тебя, Остролистая.

Она сделала ещё один шаг, и галька звонко зашуршала под лапами.

— Что это было? — зарычал Совка. — Нас подслушивали?

Остролистая тихо поползла в тень, где скрывались её соплеменники. Когда Искорка и Голубичка увидели её, они напряглись, готовые защищаться.

— Идите за мной, — шепнула в темноте Остролистая. — Быстро!

— Нет! — зашипела Искорка. — Откуда нам знать, что ты не с ними?

— Я не с ними, — сказала Остролистая, стараясь, чтобы ее голос оставался спокойным.

— Докажи, — с вызовом бросила Голубичка.

— Как, по-вашему, я это докажу? — парировала Остролистая, хотя голос ёе дрожал от страха. Разве эти кошки не чувствуют запах Грозового племени, исходящий от неё?

— Ради Звёздного племени, пойдемте!

— Звёздное племя? — повторила Искорка. — Тогда, может быть ты — …

— Вы хотите, выбраться отсюда или нет? — взорвалась Остролистая.

— Да, мы уже идём, — огрызнулась Искорка. — Но почему мы должны тебе верить?

Остролистая зашипела от разочарования. И все же это не удивительно, что эти молодые кошки понятия не имели, кто она такая. Она будет чужой и для многих других соплеменников. Так много всего произошло….

— Потому что я Грозовая кошка, как и вы, — мяукнула она и, повысив голос, добавила. — Меня зовут Остролистая.

© Перевод: Солнцегривка (1 глава), Грозохвостка (2, 3, 7 и 9 главы), Беззвездная Ночь (4 и 10 главы), Белоушка (5 глава), Комета (6 глава), Звездохвост (8 глава).

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg