«Тайна «Небьюлы»»

Тайна «Небьюлы» (fb2) - Тайна «Небьюлы» [litres] (пер. Вадим Удалов) (Академия Исследователей - 1) 10111K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Труди Трует

Труди Трует Тайна «Небьюлы»

Посвящается Уильяму,

приключения с которым всегда того стоят.

Т.Т.

Энергия, если ее правильно применить и направить, добьется чего угодно.

Нелли Блай (1864–1922)

1

– Круз!

Его имя легко проплыло над водой. Круз обернулся – отец махал ему рукой с берега. Но ведь еще не пора? Стоя по колено в теплой набегающей воде, Круз поднял руку и растопырил пальцы. Он просил – умолял! – дать ему еще пять минут.

– Ну пожалуйста! – прошептал он в такт дуновению вечернего бриза.

Уже через три часа он отправится в Академию Исследователей. Путь неблизкий. Если быть точным, расстояние от Кауаи до Вашингтона, округ Колумбия, – аж 7800 с хвостиком километров. Крузу было страшновато. Что, если он там ни с кем не подружится? Что, если не справится? Что, если разочарует свою семью, друзей, учителей и вообще всех, кто ожидал от него чего-то такого, чего он и сам толком не представлял?

Отец подал ему знак – большой палец, поднятый вверх.

Да!

Выбросив из головы все сомнения, Круз подставил лицо оранжевому закатному солнцу, которое заполняло залив Ханалеи. Он обдумает все еще раз, но потом. Сейчас же Круз заполз животом на серф и начал грести саженками по теплой бирюзовой воде. Всю жизнь занимаясь серфингом, он уже делал это тысячу раз. Отец даже поддразнивал его: мол, проводишь больше времени в море, чем на суше. И это было похоже на правду. Круз обожал ритмичное движение волн. Вода давала чувство постоянства и надежности. И спокойствия.

Приблизившись к очередному гребню, Круз ухватился за края доски, толчком погрузил ее нос в воду, ловко поднырнул, и волна прокатилась над ним. Вернувшись на поверхность, он отгреб вперед, а потом резко повернул на 45 градусов и занял положение параллельно берегу. Ориентируясь на край длинного пирса, он уселся на доску верхом и свесил ноги. Он особенно любил этот момент ожидания. «Затишье перед стартом», как говорила Лани. Покачиваясь на воде, он мог думать о чем угодно – или вообще ни о чем. Выбор был за ним. В этот последний день перед отъездом Круз не хотел думать. Он предпочитал чувствовать – испытать все ощущения до одного. И запомнить их.

Слева расстилался залив в форме полумесяца, а за ним по всему северному берегу острова вздымались изумрудные горные вершины. В гаснущем свете дня были ясно видны белые каскады водопадов, спускающиеся по расщелинам. Круз разглядел отца, идущего по парковке. Еще бы: его кислотную рубашку с дикими ярко-желтыми и синими зигзагами, наверное, можно было заметить даже с яхты в двадцати милях от берега. Отец направлялся к их магазинчику оборудования для серфинга – он назывался «Правоножка», – чтобы закрыть его на ночь. Круз взглянул направо, на темно-оранжевое садящееся солнце. От этого сияющего шара навстречу ему по поверхности океана, словно на прощание, расстилалась ковровая дорожка света. Да, ему будет не хватать всего этого.

– Знаешь, ты ведь можешь и не ехать, – заметила Лани прошлой весной, когда он рассказал ей, что его приняли в Академию. От этих слов у него защемило под ложечкой. Лани была его лучшим другом – и обычно во всем видела какой-то позитив. Но сейчас ему трудно было винить ее. Они вместе подали заявки, но приняли только Круза. Это было неожиданно. Он всегда думал, что предпочтут Лани, а не его, – ведь она была намного умнее и изобретательнее. Но потом пришло официальное письмо. Ему. Внушительное такое письмо – на особенной пергаментной бумаге, с блестящей золотой печатью.

Уважаемый Круз Коронадо!

Поздравляем Вас! Наше Общество с удовольствием уведомляет Вас о том, что Вы приняты в элитную Академию Исследователей. Если Вы примете это предложение, то будете включены в следующую учебную группу молодых исследователей и получите уникальную возможность учиться непосредственно у наших преподавателей – выдающихся ученых, путешественников, защитников природы, фотографов и журналистов – и отправиться в международные путешествия по интереснейшим историческим и природным достопримечательностям. Мы удостаиваем этой чести только наиболее достойных кандидатов.

С нетерпением ожидаем Вашего ответа.

С дружеским приветом,

доктор Регина М. Хайтауэр,президент Академии Исследователей

Марисоль – тетя Круза, которая преподает антропологию в Академии – говорила, что они принимают в каждую группу всего лишь порядка 25 студентов со всего мира. Поступить туда было реально большим достижением. И все же Круз сомневался: а сам ли он заслужил это? Наверно, его тетя с кем-то там переговорила, чтобы это произошло. Или, может быть, ему сделали это предложение из чувства вины. Ведь его мама тоже когда-то работала в Обществе. Она была нейробиологом в научном подразделении под названием «Синтез». Семь лет назад в лаборатории произошел несчастный случай, в результате которого она погибла. Еще один ученый, доктор Элистар Фэллоуфельд, также трагически погиб. Вот, собственно, и все, что рассказали тогда Крузу и его семье, – а еще то, что его мама оказалась «в неправильном месте в неправильное время». Круз ненавидел это выражение. Ведь так можно сказать о любом человеке, который случайно погибает.

– Вообще-то я считала, что мы собирались в Академию вместе, – сказала тогда Лани.

– Ну да, но тетя Марисоль думает…

– Ясное дело, твоя тетя хочет, чтобы ты поехал туда сейчас. Ведь она тоже там. А сам-то ты что думаешь?

Круз знал: Лани надеялась, что он попросит Академию разрешить ему подождать до следующего года. Тогда у Лани появилась бы возможность снова попробовать поступить. Но Круз не был уверен. Он опасался, что если отказаться в этом году, то на следующий год они уже не пригласят его. Но было кое-что еще. Какое-то чувство. Нет, даже больше чем чувство. Он не знал, как это объяснить, – просто понимал, что нужно было подчиниться этому потоку.

– Я думаю… – произнес он, и у него перехватило дыхание. – Я думаю, что хочу поехать сейчас.

Лани всплеснула руками:

– Тогда все ясно. Давай езжай.

– Не сердись. Мы ведь в любой момент сможем увидеть друг друга, когда захотим, даже когда я буду на борту «Ориона».

Она недоверчиво повела бровью.

– Да уж, конечно. Можно подумать, что ты станешь звонить мне с исследовательского судна на другом конце света.

– А почему нет? У меня будет Мелл.

– Тебе разрешают взять с собой МАВ?

Мелл – это его дрон в виде пчелы, сокращенно – МАВ (Микро-Аппарат для Воздухоплавания), по размерам не больше большого пальца на руке. Отец подарил его Крузу в прошлом году, когда тот растянул ногу. С его помощью он мог «видеть прибой, даже если не получалось ощущать его». В конечном итоге Круз пропустил лишь несколько дней серфинга.

– Ну да, – ухмыльнулся Круз. – Видишь, не так уж и плохо. Я смогу рассказывать тебе, что к чему, и когда ты приедешь на следующий год, то уже будешь ко всему готова. Всего-то надо будет притвориться, что мы в соседних комнатах, а не…

– … на разных континентах, – передразнила она. Но при этом она уже накручивала волосы на палец, и это был знак согласия.

– Ну Лани, – просительно произнес он. – Поддержи меня.

– Хорошо, хорошо, но ты уж тогда будь на связи, а не то я достану тебя хоть на Северном полюсе, если потребуется.

Она не шутила. Круз хорошо усвоил, что если Лейлани Кеалоха что-то говорила, то она именно это и имела в виду.

– Обязательно, – пообещал он. – Это так же просто, как отцовский пирог с гуавой.

– Ты же знаешь, я терпеть не могу пироги, – заявила она и скрестила на груди руки.

Уж эти девчонки.

Вот она! Круз увидел свою волну. Он наклонил голову и вытянулся на доске. Когда волна подошла ближе, он повернул в сторону берега и начал быстро грести. Взмахи его рук были сильными и точными. Главное – правильно выбрать момент. Если вскочить слишком рано – не попадешь на гребень. Если опоздать – тебя опрокинет. Круз чувствовал, как волна встает за его спиной.

Почти. Еще… несколько… секунд…

Круз почувствовал, как корма доски начала подниматься, и в этот момент выгнул спину, оттолкнулся руками и уперся ступнями в доску: правая нога впереди, левая – сзади, в позиции «правоножки». Большинство серферов-правшей ставят вперед левую ногу, но только не Круз. Он медленно приподнялся, но еще оставался в полусогнутом положении. В тот самый миг, когда волна под ним переломилась, он отпустил доску, встал, раскинув руки для равновесия, и тут же почувствовал знакомое гладкое скольжение. Получилось! Он поймал самый гребень!

– Эгей! – закричал он, наклоняя доску на внутреннее ребро. Он заложил два широких виража по бурлящей воде, и брызги окатили его лицо. Круз перенес вес с одной ноги на другую, резко повернул влево, потом вправо, потом опять влево – и поехал по гребню как можно быстрее и как можно дальше. В этот момент он чувствовал себя сильным. Свободным. Неуязвимым! Как было бы хорошо, если бы это чувство длилось дольше, чем телевизионный рекламный ролик. Круз катился по волне, пока ближе к берегу она наконец не рассыпалась, превратившись в пену. Здесь его рука потянулась к липучке, которая застегивается вокруг щиколотки. От нее отходила тесьма, связывающая его с доской. Но он засомневался. Ведь пять минут еще не прошло?

Может, еще разок…

Круз прыгнул обратно в пену, бросил доску на воду, забрался на нее и выгреб за линию прибоя. Как и до этого, здесь он выпрямился и сел на доску верхом. Потом приподнял левую ногу, чтобы проверить застежку на щиколотке и поводок, и вдруг почувствовал, как что-то тянет его за правую пятку. Движение было не похожим на скользящий взмах плавников рыбы или черепахи. Это был настоящий рывок. И это могло означать только одно: акула! Круз попытался перевалиться на левую сторону доски, подальше от акулы, но та крепко держала его за щиколотку. И тянула вниз, под воду.

Без паники! ОТБИВАЙСЯ!

Круз крепко обхватил доску – единственный способ удержаться на поверхности – и изо всех сил лягнул ногой. Если бы только он сумел развернуться, то постарался бы ударить акулу по носу и вырваться. Он продолжал бороться, а в голове проносился миллион разных мыслей.

Идиот! Акулы выходят на охоту в сумерках. Надо было заканчивать, когда отец позвал. Только бы не утонуть. Идиот!

Он уже глотнул немного воды. Воздух в легких кончался.

Нет. Нет! НЕТ!

Слова раздавались в ритме ударов его сердца.

Он не может вот так просто умереть.

Его легкие горели, силы таяли, но Круз все же собрал их остаток для удара. Он размахнулся, и тут его кулак наткнулся на что-то гладкое и твердое. Вокруг поднялось облако пузырьков. Он увидел желтую змею. Нет, трубку! Это была не акула. Это был человек! Своими беспорядочными движениями Круз выдернул воздушный шланг из его акваланга. Круз ощутил резкую боль в щиколотке и в тот же момент почувствовал, что свободен! Сквозь поднимающиеся пузырьки он рассмотрел мелькание чьих-то ласт. Аквалангист уплывал.

Круз сделал несколько гребков, пытаясь выбраться на поверхность. Его грудь, казалось, вот-вот разорвется. Он вытянул руки вверх сквозь толщу воды и с силой развел их в стороны. Вверх – в стороны, вверх – в стороны. Его ноги двигались толчками, еще, еще – и наконец он выскочил на поверхность. Он набрал в легкие столько воздуха, сколько они могли вместить. Перебирая руками по воде, он начал крутиться, быстро переводя взгляд с пирса на линию пляжа, оттуда – на горизонт, потом обратно. Так он сделал несколько оборотов, но никого не увидел.

Спокойно. Все в порядке. Он уплыл. У тебя все хорошо.

Круз закинул руку за спину ухватился за доску, которая все еще была пристегнута к ноге, и попытался было заползти на нее. Обычно это получалось само собой, но сейчас его била такая дрожь, что потребовалось несколько попыток. Цепляясь за доску и оглядываясь через плечо, он двигался по волнам, пока наконец доска не коснулась дна. Все еще задыхаясь, Круз скатился с нее в мокрый песок. Никогда еще он не был так рад снова оказаться на берегу! Несколько минут он лежал на спине, просто прислушиваясь к собственному дыханию. Руки покалывало, горло саднило, правая щиколотка пульсировала. Но он был жив.

Круз смотрел вверх на темнеющее фиолетовое небо, на первые ночные мигающие звезды, и в его мозгу беспрестанно крутилось одно слово. Почему?

2

– Там что, цунами? – произнес отец, затворяя за Крузом дверь магазинчика.

– А?

– Ты выглядишь немного не в себе, сынок.

– Все нормально.

– Ты порезал ногу.

– Правда? – Круз посмотрел вниз. Из раны на правой щиколотке сочилась кровь. – Я… наверное, зацепился за коралл.

Отец повел его в ванную в задней части магазинчика и промыл рану.

– Разрез ничего себе, но, похоже, зашивать не нужно. Думаю, ты выживешь.

Эти слова, произнесенные, чтобы успокоить Круза, наоборот, заставили его содрогнуться. Ему реально повезло, что он остался в живых. Может, стоит рассказать отцу, что произошло на самом деле? Но тогда он еще, чего доброго, передумает насчет Академии. Отец ведь и так сомневался. С самого начала он не хотел, чтобы Круз ехал туда учиться. Говорил, что сын еще слишком мал, и что это слишком далеко от дома, и что экспедиции будут слишком опасными. Но они оба знали, что у всех этих возражений только одна причина – и она не имеет никакого отношения к возрасту, расстояниям или опасностям.

После смерти матери Круза отец переехал вмести с ним обратно на Кауаи, где в свое время вырос. Оказалось нелегко начинать все сначала, но они справились. Отец открыл магазинчик. Круз пошел в школу и завел новых друзей. Они занимались серфингом на всех лучших – и не только – пляжах острова. Ходили в походы по десяткам маршрутов – от горы Спящий великан на востоке до водопада Уайпоо на западе. Даже брали уроки по альпинизму. Со временем Крузу с отцом стало полегче. Все как-то устоялось – не до конца, конечно, но по крайней мере боль от утраты притупилась. Подобно пляжу во время отлива, жизнь обрела постоянный и предсказуемый ритм. А теперь Круз собирался вернуться туда, где их семья оказалась разорвана на части и где старые раны могут открыться вновь.

– Я не очень понимаю, – сказал как-то отец, глядя на него с недоумением. – Почему после всего, что случилось, ты хочешь поехать именно в это место?

– Я хочу поехать в самые разные места, папа. Я хочу стать исследователем.

– Ты тогда был таким маленьким. Неужели ты помнишь?..

Это было правдой. Крузу было всего пять лет, когда мама погибла. Может быть, если бы он мог вспомнить их прежнюю жизнь, то не испытывал бы такого жгучего желания уехать. Он бы уже считал, что хватит. Или что все это дико страшно.

– Круз?

Сейчас отец возвращал его к реальности.

– Что?

– Я говорю, у тебя больше ничего не болит? Ты головой не ударился?

– Нет.

– Тогда, может, пойдешь наверх? Я здесь все закончу. Кстати, заходила Лани.

– Правда?

Круз удивился, почему это она не пришла на пляж.

– Она кое-что оставила для тебя. Минутку…

Отец прошел к прилавку и вернулся с маленьким бирюзовым пакетиком, в который обычно кладут подарки.

Круз порылся в оберточной бумаге и выудил оттуда открытку и белую квадратную коробочку. Он развернул открытку.

Теперь ты можешь управлять Мелл отовсюду в любое время. Ну, не совсем отовсюду. Связь работает примерно до полутора километров. Алоха, Лани

P.S. Я же говорила, что смогу это сделать!

Круз открыл коробочку. На подушечке из хлопка разместилась крохотная булавка в форме ячейки от сот. Он рассмеялся. Только Лани могла взять его на испуг, а потом еще и выполнить угрозу.

– Она сделала это!

Отец наклонил голову.

– Что это такое?

– Это чтобы связываться с Мелл, – сказал Круз, зажав булавку между большим и указательным пальцами. – Лани сделала пульт с голосовым управлением, так что мне не нужно использовать контроллер на телефоне. Я уверен, ей помогла это сделать мама, но все же…

– Лейлани – умница, – сказал отец.

Позабыв о щиколотке, Круз бросился по задней лестнице в их квартиру над магазинчиком. Заскочил в спальню и приколол булавку к футболке.

– Мелл, включись, – произнес он громко и ясно.

Крошечная пчела-дрон, сделанная из углепластика, сидела на полке. Внезапно ее глаза из черных превратились в ярко-желтые. Пульт работал!

– Мелл, ко мне, – позвал Круз.

Не прошло и нескольких секунд, как электронная пчела, по размерам совсем не намного больше настоящей, зависла в воздухе в нескольких дюймах от его носа.

– Мелл, сядь ко мне на плечо, – приказал он.

Пчела повиновалась. Ничего себе!

Круз запустил компьютер. Как только Лани ответила на видеозвонок, он снова повернулся к пчеле.

– Мелл, подай голос и помаши Лани.

Мелл зажужжала и помахала усиком.

Лани помахала в ответ.

– Здорово все работает! – засмеялась она.

– Просто идеально!

В его словах звучало восхищение.

– Ты только давай ей понятные команды, ладно?

– Конечно. Спасибо, Лани!

– Не стоит, – ответила она с сияющим лицом.

– Эй, а почему ты не пришла на пляж? – спросил Круз.

– Не знаю, – ответила она, и ее улыбка растаяла. – Я думала, ты хотел побыть один. Ну, последний день и все такое.

– Лучше бы ты пришла. – Он оглянулся, чтобы проверить, не поднялся ли снизу отец. – Ты просто не представляешь, что со мной произошло!

– Что?

– Кто-то хотел меня утопить!

Она фыркнула:

– Ну да, конечно.

– Я не шучу, – сказал он. – Они схватили меня за ногу и стали тащить под воду…

– Небось, какой-то спасатель устроил розыгрыш. Как звать того парня, который всегда кидается в нас виноградинами, когда мы идем мимо? Ману или Мано, и еще какая-то фамилия…

– Лани, это был не спасатель. У него было снаряжение аквалангиста: ласты, маска, баллон – в общем, всё.

Тут девочка поняла, что он не шутит. Выражение ее лица резко изменилось.

– И кто же решил напасть на тебя?

– Не знаю.

– Ты в порядке?

Он приподнял ногу, чтобы посмотреть. Кровь уже не бежала.

– Угу.

– Твой отец, наверно, перепугался, когда ты ему рассказал.

– Я не то чтобы…

– Рассказал мне о чем?

Круг резко развернулся:

– Э-э… привет, пап! Лани имела в виду коралл.

Он повернулся назад к Лани.

– Не, со мной он видал случаи и похуже.

Круз сложил рот в виде буквы «О» – это был знак, что он не хотел, чтобы отец узнал еще что-то.

Она поняла.

– Хорошего тебе путешествия, Круз. И безопасного, ладно?

– Ладно.

– Потому что, если ты не будешь осторожен, я тебя разыщу где угодно…

– Хоть на Северном полюсе, я знаю. – Круз прикоснулся к булавке в форме ячейки от сот. – Спасибо еще раз.

– Алоха, – произнесла она срывающимся голосом.

– Алоха.

Экран компьютера погас.

Отец Круза сидел на краю кровати и держал в руке конверт кремового цвета.

– Это мне? – догадался Круз.

Отец легонько похлопал конвертом по колену.

– Да.

Прошло полминуты, не меньше.

– Ты… это… уже в этом году отдашь его мне? – пошутил Круз. Он подумал, что там должны быть деньги. Отец всегда нелегко расставался с долларами.

– Хороший вопрос. – Отец потер лоб. – Прости, я не вполне понимаю, как это сделать.

Круз напрягся. Наверное, все-таки не деньги.

– Я примерялся к этому тысячу раз, – произнес отец, – а сейчас как-то не знаю, как лучше… Наверное, надо просто сказать все сразу и покончить с этим, верно?

– Ты мне всегда именно так советуешь.

– Хорошо. Так и сделаем. Напрямую. Просто скажу, и все.

– Ну па-а-апа.

– Это письмо от твоей мамы.

Круз вскочил, и Мелл свалился с его плеча. Дрон быстро восстановил равновесие и развернулся, чтобы снова приземлиться туда же.

– Мелл, выключись, – приказал Круз, схватил механическое насекомое и положил на стол. – От… от мамы? Но я не понимаю. Как?..

– Мы с ней никогда не обсуждали ее дела, – начал объяснять отец. – Но я знал, что ее работа в «Синтезе» была… трудной. Даже опасной. Я дал ей обещание, что, если что-нибудь случится, я передам тебе это письмо, когда тебе исполнится тринадцать лет.

– Но мой день рождения еще не скоро…

– 29 ноября, я знаю, – сказал он, – но тогда ты будешь уже в Академии, и я подумал, что будет неправильно ждать до зимних каникул… Да, я обещал, но… – Он встал. – Сейчас, похоже, тоже не очень подходящее время. Ты уезжаешь всего через пару часов. И о чем я только думал? Лучше отложить…

– Нет! – Круз вскочил на ноги. Как он мог такое говорить! Круз уже не согласится даже на минуту откладывать письмо от мамы. – Все нормально, пап, – сказал он мягко и протянул руку. – Я справлюсь.

Отец положил конверт в вытянутую руку Круза, и его тело сразу обмякло, будто он был рад наконец избавиться от этого груза. Он посмотрел на открытый чемодан Круза, лежащий на кровати.

– Ты собрался?

– Почти.

– Уверен, что хочешь взять вот это с собой? – Отец кивнул на серебристую металлическую полусферу размером с небольшой снежок, которая лежала в углу чемодана. – Она хрупкая. Может разбиться во время перелета. Или ее могут забрать при досмотре в аэропорту, если решат, что это какое-то оружие.

Отец, конечно, был прав. Не стоило рисковать его самым драгоценным достоянием. Плечи Круза поникли.

– Хорошо, я оставлю.

– Не волнуйся, здесь она будет в безопасности. – Отец встал и направился к двери. – Тебе бы вздремнуть немного, сынок. Перелет будет длинным.

– Папа? – Круз поднял письмо перед собой. – Разве ты не хочешь?..

– Нет. Это для тебя. Я разбужу тебя через час.

Он вышел и тихо закрыл за собой дверь.

Круз во все глаза смотрел на пергаментный конверт. Потом несколько раз перевернул его. Нигде никаких надписей, даже его имени. Чего он ожидал? Круз просунул указательный палец под накладной клапан, и тот легко открылся.

Сердце его бешено застучало. Он вынул тонкий сложенный листок, сделанный из той же кремовой бумаги, что и конверт, и осторожно развернул. Черные чернила слегка выцвели. Наклоненные вправо рукописные буквы были похожи на тонкие кружева.

Дорогой мой Круз,

если ты читаешь это письмо, значит, я не с тобой, и я об этом искренне и глубоко сожалею. Величайшей радостью для меня было привести тебя в этот мир и видеть, как ты растешь. Больше всего на свете я бы хотела быть сейчас с тобой и обнять тебя в день твоего рождения. Но, к сожалению, придется ограничиться этим письмом. Мое пожелание тебе на этот год и на многие годы в будущем – чтобы жизнь твоя была наполнена открытиями, страстью, готовностью помочь, дружбой, добротой, миром и любовью. Все это делает нашу жизнь осмысленной, живем ли мы всего один день или целый век. С днем рождения тебя, тринадцатым по счету. Никогда не забывай, что ты необыкновенное человеческое существо. И главное, никогда не забывай, что я тебя люблю.

Мама

Иногда Круз так сильно скучал по маме, что это причиняло боль. Физическую боль. Как будто у тебя грипп и все тело ломит до самых костей. Круз достал из чемодана металлическую полусферу. Она была холодная на ощупь. Поставив ее на тумбочку, он слегка прикоснулся к краю. В то же мгновение в нескольких сантиметрах над серебристым проектором появилась объемная голографическая видеозапись его мамы. Круз тоже был там. Ему тогда было около трех лет. Они гуляли по пляжу. Он не знал, где именно, но, наверное, в каком-то прохладном месте, потому что оба были тепло одеты. На Крузе была желтая дождевая куртка с уточками по нижнему краю и такая же шапка, а еще желтые боты. Красной пластмассой лопаткой он увлеченно копал круговую канавку. Мама смотрела, как он создает свой собственный остров, из которого ей придется в конце концов его спасать, и не могла сдержать смеха. Ее светлые волосы развевались на свежем ветру, словно на фестивале воздушных змеев.

– Ты только посмотри на него, Марко, – сказала мама отцу, который все это снимал на камеру. – Наш начинающий археолог.

– А ты все надеялась, что он займется нейробиологией, – пошутил отец.

– Он сможет делать и то, и другое, – сказала она, повернувшись к сыну. – Ты добьешься чего угодно, если захочешь, Крузер.

– Мама, помоги!

Было так странно видеть его самого, только крошечного, протягивающего к ней свои ручонки.

Она наклонилась, чтобы подхватить его. Ее серо-голубые глаза искрились счастьем. Изображение дрогнуло, потом потухло. Последнее, что он увидел, – как они крепко обнялись.

Обычно вид матери успокаивал Круза, но не сейчас. Не сегодня.

Сегодня он чувствовал боль.

3

Круз чуть не закричал от радости, когда самолет сделал крен влево и в иллюминаторе показался «карандаш» памятника Вашингтону. Ура! После тринадцати часов полета (включая посадки в Сиэтле и Детройте), подмокшего вегетарианского бургера, сломанного телевизионного экрана на задней спинке кресла перед ним, заливистого лая чихуахуа в третьем ряду сидений позади него – наконец-то он почти на месте, в столице!

Его левая нога затекла, а правая щиколотка чесалась. Ой! Он же обещал отцу, что поменяет повязку до того, как прилетит в Вашингтон. Строго говоря, у него еще оставалось около пяти минут, чтобы выполнить обещание. Круз быстро сдвинул носок и стянул старую повязку. Там, где раньше красовался длинный красный порез, теперь едва просвечивала тонкая розовая полоска. Наверное, рана все-таки оказалась не такой глубокой, как думал отец. Круз скомкал бинт и засунул в карман. Когда самолет приземлился в Национальном аэропорту имени Рейгана, Круз отправил отцу короткую эсэмэску, что долетел.

В здании терминала он сразу нашел глазами тетю. На ней были ярко-розовый костюм и легкий шарф с розовыми фламинго, скрепленный огромной эмалированной брошью также в виде фламинго. Ну да, конечно! У тети Марисоль такой же смелый стиль в одежде, как и у папы. Спортивный, но элегантный. И такая же, как у отца, улыбка, чуть сдвинутая в сторону, и ярко-белые зубы. Густые темные волосы свободно собраны на затылке. Высокие розовые каблуки стучат, пока она торопливо идет к нему. Через мгновение ее руки обхватили его, и какое-то время он мог разглядеть только размытое изображение целой стаи розовых птиц. Он по ней тоже соскучился и крепко обнял в ответ.

Тетя слегка отстранилась, чтобы получше разглядеть его.

– С прошлой весны ты вырос, наверно, на полметра.

– Всего лишь на пару сантиметров.

– Тогда все дело в волосах. – Она потянула за локон над его ухом – он был того же темно-шоколадного цвета, что и ее собственный. – А что, мой братец принципиально тебя не водит к парикмахеру?

Круз закатил глаза.

– Тетя Марисоль…

– Ты получил мою открытку из Италии?

– Ага.

– И?

– В следующий раз давай мне более трудные вопросы на разгадывание.

Она недоверчиво ухмыльнулась, и тогда он объяснил:

– Ты сообщила, что рада моему приезду и что приедешь в аэропорт встретить меня… да, и еще чтобы я искал глазами розовых птиц.

– Молодец. Теперь скажи, как ты догадался? – спросила она. Он знал, что в этой игре ей особенно нравилось узнавать, как именно он расшифровал ее сообщение.

– Значит так, – начал Круз. – На переднем плане открытки был лев, а отправлена она из города Нарни в Италии, так что совершенно очевидно, что ты имела в виду свою любимую серию «Хроники Нарнии». Как только я понял это, дальше требовалось угадать, какую именно книгу из семи ты выбрала в качестве ключа. Сначала из-за статуи льва я подумал про «Лев, колдунья и платяной шкаф», но решил, что «Племянник чародея» будет правильнее. Ведь я твой племянник, и потом, ты сама бы не захотела давать мне слишком уж простую задачу. Дальше надо было понять, на какой странице искать решение. На внутренней стороне обложки я прочитал, что день рождения К. С. Льюиса – 29 ноября, а ведь это и мой день рождения. И понял, что это больше чем совпадение. Отрыл страницу 11, начал с 29-го слова – и вот, пожалуйста! Сообщение разгадано!

– Хорошо исполнено, специальный агент Круз, – похвалила тетя. – «Нарния» была любимой серией и твоей мамы. Она, наверно, раз сто прочитала «Лев, колдунья и платяной шкаф». Когда мы вместе учились в Академии, то использовали ее, чтобы писать друг другу шифрованные сообщения вместо того, чтобы слушать, что говорят учителя. Но ты даже и не думай делать что-либо подобное на моих уроках по антропологии!

– Никогда в жизни! – произнес Круз и расплылся в улыбке чеширского кота.

– Ой, чуть не забыла! Я же привезла сюда кое-кого из Академии.

Тетя Марисоль показала на мальчика примерно одного с Крузом возраста – он стоял рядом. На нем была бейсболка с надписью «Toronto Blue Jays», ярко-зеленые очки овальной формы, голубая футболка и джинсы.

– Это Эмметт Лю, один из твоих одноклассников. Эмметт, это мой племянник Круз.

– Привет! – сказал Круз с чуть излишним энтузиазмом.

– Здоро́во, – кивнул в ответ Эмметт. – Профессор Коронадо рассказывала мне, что ты сделал дрон в виде пчелы. Ты привез его?

– Ага, – ответил Круз, приподнимая рюкзак, – но я… я… это не я сделал. Я только запрограммировал. Правда, я действительно усовершенствовал камеру – с 30- до 300-миллиметрового объектива с 10-кратным кинематографическим зумом.

– Классно! Вот бы посмотреть, как это работает.

– Я покажу, когда доберемся до Академии.

– Я так и думала, что вы поладите, – сказала тетя Марисоль, вертя в руках телефон. – Мы должны встретить еще одного вашего одноклассника. Он из Новой Зеландии… Та-а-ак, похоже, его рейс из Нью-Йорка прилетает раньше, чем по расписанию. Давайте сделаем вот что: вы получайте багаж, а я побегу за ним. Встретимся у гриля возле главного входа, – уже убегая, стуча каблуками, договаривала она. – Эмметт, ты знаешь, где это? Отлично. Если проголодались, возьмите что-нибудь поесть, ведь столовая в Академии будет закрыта.

Они смотрели, как она удаляется, и концы ее длинного шарфа развеваются, словно крылья фламинго.

Забрав с транспортера чемодан Круза, они направились в кафе. От запаха готовящейся еды в животе у Круза заурчало. Они встали в очередь, и Круз заказал горячий сэндвич с сыром и миску томатного супа. Он предложил купить что-то и для Эмметта.

– Спасибо, сейчас не хочу, – ответил тот. Он стащил с головы кепку, убрал со лба черные волосы и поправил зеленые очки. – Я съел целых три порции за ужином всего час назад.

– За ужином? – Круз взглянул на часы в виде самолета над кассой. Они показывали 19:03. – Для меня-то время еще обеденное. На Кауаи всего час дня.

– Ну да, ты ведь потерял время, – подтвердил Эмметт.

– Шесть часов жизни – и раз, в никуда! Несправедливо, правда? Надо сделать машину времени для тех, кто много летает, чтобы они могли вернуть часть пропавшего времени.

Эмметт начал было смеяться, но потом остановился.

– Знаешь, а из этого действительно получился бы классный проект. Мы бы точно выиграли Северную Звезду.

Круз знал про приз Северной Звезды. Его присуждали новым исследователям, которые по итогам первого года подавали особенно большие надежды.

– Мы бы смогли получить его совместно, впервые в истории Академии, – предложил Эмметт.

– Отличная мысль, – подхватил Круз, пробуя томатный суп. Он был горячий и немного острый. В самый раз!

– Мой отец выиграл Северную Звезду, когда учился в Академии, – сказал Эмметт и поправил на носу прямоугольные очки в небесно-голубой оправе.

– Не так-то просто за ним угнаться, да? – Круз проглотил две ложки подряд. – Слушай, у тебя очки только что были зеленые! И круглые!

– Это эмоцио-очки. Они меняют цвет и форму в зависимости от моих эмоций.

– Вот это действительно классно. Никогда ничего подобного не видел.

– И не увидишь. Я их сам сделал.

– Ты их сам сделал?

– Вообще-то это простая программа. Надо просто ввести в систему кровообращения несколько нейропередатчиков, настроенных на мозговую деятельность, и привязать к ним ключевые нейроны, а потом они передают информацию об уровнях допамина, серотонина и норадреналина на микропроцессоры в оправе очков, которые в свою очередь выбирают соответствующий цвет в видимом спектре в реальном времени. Все просто!

Круз уронил ложку.

– Загвоздка, – продолжал Эмметт, – в том, чтобы создать легкий композитный материал, не слишком чувствительный к температуре. Ведь если ты сильно разозлишься, то очень не хотелось бы, чтобы очки растаяли и превратились в лужу на полу. Мне пришлось поставить несколько экспериментов. Ну, точнее, пятьдесят семь.

Круз аж присвистнул. Он бы такого длинного процесса не выдержал.

– Когда я нашел решение, – сказал Эмметт, – осталось всего лишь придумать дизайн оправы-приемника и изготовить ее на четырехмерном принтере.

– Четырехмерном? – Круз знал, что три измерения относятся к высоте, ширине и глубине. – А что на четвертом измерении?

– Время, конечно. Эту теорию не я придумал, а Эйнштейн. Точнее, учитель Эйнштейна, но благодаря Эйнштейну она стала знаменитой. – Он улыбнулся. – Именно поэтому твоя идея о путешествии во времени не такая уж необычная, как ты мог подумать. Вот сейчас, например, я работаю над тканью, которая будет трансформироваться в зависимости от предпочтений того, кто носит одежду из нее. Предположим, ты хочешь, чтобы у твоей футболки изменился воротник – стал не прямой, а с вырезом, и рисунок стал не с цветами, а с полосками. Надо всего лишь подумать, чего именно ты хочешь, и ткань выполнит желание.

– И ты правда можешь это сделать?

– Да, – ответил он, как будто речь шла о самых обычных вещах. – Это возможно. Ведь уже есть технологии для мысленного управления электронной техникой, например камерами и компьютерами, так что нельзя исключать возможность перенести этот принцип на идеи, воспоминания и даже сны. Мне еще предстоит много поработать над люмажином. Я так называю эту ткань – моя фамилия Лю в сочетании со словом «imagine». Но я все равно добьюсь своего.

Круз рассмеялся:

– На твоем месте, Эмметт, я бы не беспокоился, что этот приз отдадут кому-то другому.

– Спасибо, – застенчиво произнес Эмметт, и его треугольные очки закруглились по краям. – Посмотрим.

Круз доел суп, съел половину горячего сэндвича с сыром и развернул тарелку в сторону Эмметта.

– Уверен, что не хочешь? Я уже наелся, а остается еще много.

– Ну, если ты не будешь больше…

Эмметт потянулся за треугольником поджаренного хлеба с потеками расплавленного сыра, и Круз заметил на его запястье золотой браслет, шириной больше дюйма, но толщиной всего с лист бумаги, с матовым белым экраном, который переливался, когда на него падал солнечный свет. «Это, наверно, еще какое-нибудь изобретение Эмметта», – подумал Круз. Он ожидал, что золотой браслет тоже станет меняться в цвете. Но этого не произошло.

Они продолжали говорить о всякой всячине, вроде любимых видов спорта (футбол для Эмметта и серфинг для Круза), любимых блюд (лазанья для Эмметта и пицца для Круза) и семей (ни у одного из них не было братьев и сестер).

– А вот и моя тетя, – сказал Круз.

Эмметт как раз доканчивал сэндвич.

Высокие каблуки со стуком приближались. Тетя Марисоль тянула за собой фиолетовый чемодан на колесиках. Она слегка запыхалась.

– Простите… получилось долго.

Эмметт заглянул ей за спину.

– А где же Киви?

Тетя Марисоль смахнула со лба пряди волос, выбившиеся из пучка на затылке.

– Идет… надо было зайти в туалет… ну вот!

Тетя Марисоль обхватила рукой детские плечи.

– Мальчики, познакомьтесь: Сэйлор Йорк.

Круз и Эмметт застыли как вкопанные. И вот это создание будет жить с ними в общежитии?

– Привет! – сказала тоненькая девочка с кофейно-карими глазами и оливковой кожей и откинула за плечо длинный локон цвета лесного ореха. – Рада познакомиться.

– П-привет, – сказал Круз.

Эмметт слегка нахмурился:

– Я не знал, что мальчикам и девочкам разрешается…

– Да, не разрешается, – быстро ответила тетя Марисоль. – Небольшая неувязка. Разберемся. И чем раньше, тем лучше. Пошли, все вместе.

Круз и Эмметт убрали со стола. Все остатки посуды и еды отправились в бак для переработки и в контейнер для компоста. Они проследовали за тетей Марисоль и Сэйлор, и тут Круз заметил, что Эмметт все время оглядывается.

– Ты что-то забыл? – спросил он.

– Нет. – Очки Эмметта стали по форме походить на два полумесяца цвета изюма. – Я… просто… хотел посмотреть, там ли еще этот человек.

Волоски на руках Круза встали дыбом.

– Какой человек?

– Он прилетел на том же самолете, что и ты, и вышел сразу вслед за тобой. Я видел его у багажного транспортера, а потом в кафе. Когда мы встали из-за стола, он тоже поднялся, хотя до этого даже не дотронулся до тарелки. Мне это показалось странным…

Круз быстро повернулся:

– Где?

Эмметт покрутил головой:

– М-м… э-э… Уже не вижу… Наверное, он пошел в другую сторону.

– Как он выглядел?

– На нем были темные очки, так что было трудно разобрать лицо, а еще кожаная куртка, джинсы и черные ковбойские ботинки. Кажется, на ботинках был рисунок змеиной кожи. Но я не уверен. Может быть, просто бычья кожа.

Крузу все это не нравилось. Сначала кто-то пытается утопить его, а теперь за ним следят?

Эмметт пожал плечами:

– Наверное, просто необычное совпадение, как ты думаешь?

– Может быть, – произнес Круз, но без особой уверенности.

Головоломки тети Марисоль научили его, что совпадения случаются редко. Обычно все имеет причину, даже если ты ее не замечаешь. Круз еще раз обернулся. Ничего.

4

«Открывать. Изобретать. Оберегать». Круз даже забыл дышать, пока его глаза пытались охватить девиз Академии, вырезанный на мраморе над стальными дверями, а вместе с ним и ряд белых мраморных колонн, и крутой подъем крыши, верхушка которой, казалось, доставала до неба. Он вспомнил, что дышать все-таки нужно, только когда они поднялись на верхнюю площадку каменной лестницы.

– Вон там наша комната, – сказал Эмметт, показывая на окно в верхнем углу здания. – Пятый этаж, последнее с левой стороны.

Внутри Академия была почти такой же внушительной, как и снаружи. Стены и пол просторного фойе – из ослепительно белого мрамора с тонкими черными прожилками. Почти по всему помещению тянулась объемная карта мира. Черные настенные светильники посылали вверх расходящиеся веером лучи света. Причудливые конструкции из черного чугуна, на которых были закреплены трапециевидные черно-белые отражатели из нержавеющей стали, освещали лаконично-стильные кресла и диваны из черной кожи. Почти на всех сидячих местах в просторном зале расположились подростки двенадцати-шестнадцати лет – они общались между собой или корпели над телефонами и планшетами. Мягкие черно-белые ковровые дорожки вели к высокому гранитному столу для регистрации, такому блестящему, что Круз мог видеть в нем свое отражение. Жестом он предложил тете Марисоль пройти вперед вместе с Сэйлор.

– Увидимся наверху, – сказал Эмметт Крузу, направляясь к лифту. – Пятый этаж. Комната «Гора Эверест». Для информации: все комнаты в общежитии названы в честь различных чудес природы.

Ну конечно, так и должно быть! Ведь это Академия Исследователей!

Ожидая своей очереди, Круз изучал ковер под ногами. На нем были вытканы египетские изображения и иероглифы. Благодаря шифрованным головоломкам тети Марисоль Круз был знаком с древними формами письменности. Он знал, что означают многие символы на полу. Например, крест с петлей в верхней части – знак жизни, а солнце – течение времени.

Тетя Марисоль вернулась от стола для регистрации.

– Сэйлор расселили в одну из комнат для девочек, – сообщила она.

– Я в комнате «Большой Барьерный Риф», – хихикнула Сэйлор. – Ну надо же! Переместилась на 14 тысяч километров от дома, чтобы снова оказаться там же, только на другой стороне света.

Все дружно рассмеялись.

Сэйлор взяла чемодан.

– Спасибо за все, профессор Коронадо. До встречи в аудитории. Приятно ли познакомиться с тобой, Круз.

– Как это – «приятно ли»?

– Просто так говорят Киви. Я знаю, что это кусок предложения, но…

Круз почувствовал облегчение. Оказывается, заводить новых друзей совсем не так сложно, как он представлял.

– И мне приятно ли познакомиться с тобой, – сказал он.

– Помочь тебе устроиться? – спросила тетя, глядя вместе с ним на Сэйлор, которая везла свой чемодан к лифту.

– Нет, не надо, – ответил Круз.

Она довольно вздохнула – в точности так же, как вздыхает его отец по субботам, когда вычеркивает последнюю строчку в списке неотложных дел.

– Тогда я поеду домой и свяжусь с твоим папой. Он говорил, что ты поранил ногу, когда катался на серфе. – Она посмотрела вниз. – Ты в порядке?

– Ага. Вот, видишь?

Круз подпрыгнул на одной ноге и приземлился на другую. Его щиколотка вела себя так, словно с ней вообще ничего не случилось.

– Хорошо, тогда звони или напиши эсэмэс, если что-то понадобится. – Ее лицо медленно расплылось в теплой улыбке. – Тебе понравится в Академии. Не так уж много детей твоего возраста имеют возможность отправиться на археологические раскопки пропавших цивилизаций или на спасение исчезающих видов животных. Знаешь, ведь это приключение на всю жизнь.

– Знаю.

Он был рад, но при этом немного нервничал.

Она сжала его плечо.

– До завтра.

– Пока, тетя Марисоль.

Какой-то мальчишка на год или два старше Круза, который сидел в кожаном кресле, свесив ногу поверх подлокотника, проводил розовый костюм, покидающий фойе, кивком.

– Это твоя тетя? – спросил он.

Круз притворился, что не слышал.

– Эй! Я с тобой разговариваю, серфингист!

Круз глянул на свою футболку с эмблемой магазинчика «Правоножка».

– Да, вот ты. – На мальчишке была красная футболка с надписью «Я – Большая Шишка». – Значит, профессор Коронадо – твоя тетка?

– Хм… ну… – Круз подался в сторону стола для регистрации, но молодая женщина, которая до этого помогала Сэйлор, в этот момент ушла в заднюю комнату.

– Народ, слушайте сюда, – гаркнул Большая Шишка. – Он племянник доктора Коронадо.

Четыре головы повернулись в его сторону:

– Кто?

Круз почувствовал, что его лицо горит.

– Я… я…

Большая Шишка присвистнул.

– Реншоу! Ты и все остальные новенькие могут прямо сейчас распрощаться с призом Северной Звезды.

– Только не я, – изрек сидевший рядом долговязый мальчишка. Его сгоревшие на солнце нос и щеки были покрыты темно-рыжими веснушками, а волосы подстрижены так коротко, что можно было разглядеть небольшую родинку сбоку на голове. – Этот приз мой. Дуган Марш. М-А-Р-Ш. Напишите на кубке правильно.

Младшие исследователи откликнулись уханьем, а старшие – фырканьем.

– Мистер Марш, благодарю за смелое, хотя и преждевременное заявление.

Сотрудница, работавшая за столом для регистрации, уже вернулась. Ее плечи едва выглядывали из-за гранитной столешницы. У этой маленькой женщины были зеленые глаза и короткие густые волосы, которые напомнили Крузу воробьиные перышки. К красной водолазке возле ключицы была прикреплена табличка с надписью Тарин.

– Хотела бы напомнить, – сказала она строго, – что приз Северной Звезды присуждается с учетом целого ряда факторов, включая результаты, поведение и потенциал. В выборе победителя участвуют администрация, преподаватели и сотрудники, и я могу вас заверить, что никто – даже вот этот молодой исследователь – не будет иметь привилегий.

В фойе наступила тишина. Все глаза обратились на Круза, а он хотел сейчас только одного – раствориться в узоре ковра и затеряться среди египтян. Не об этом он мечтал, когда готовился к жизни в Академии. Такая «слава» распространится быстрее, чем вши в летнем лагере. Все легко поверят, что он оказался здесь только потому, что его тетка потянула за какие-то веревочки. Да и как он мог обвинять их за это, если и сам в глубине души думал так же?

– К тому же кубка как такового нет, – сказал Тарин. – Имя победителя высекают на большой хрустальной пирамиде в библиотеке.

Круз почувствовал, что кто-то положил руку ему на плечо.

– Не обращай внимания, – прошептал чей-то голос. Слегка повернувшись, Круз встретился взглядом с дружелюбными глазами, которые были едва видны сквозь густые темные кольца волос. – Я вижу, некоторые новобранцы пытаются наехать на тебя, – сказал мальчик. Он был на целых два дюйма выше Круза. – Кое-кто из них не переносит товарищескую конкуренцию.

– Я переношу, – сказал Круз.

– Тогда мы поладим. – Мальчик протянул руку. – Зэйн Патрик.

– Круз Коронадо.

Круз обхватил смуглые пальцы, и они пожали друг другу руки. У Зэйна было крепкое рукопожатие.

– Ррр-рафф!

Они разом посмотрели вниз. На них глядели веселые черные пуговки глаз белого вест-хайленд-терьера.

– Привет, собачонка! – позвал Круз, опускаясь на колени.

– Это Хаббард, – пояснила Тарин. – Он мой пес, но избалован вниманием исследователей, так что теперь считает, что он здесь хозяин.

Круз сначала дал терьеру хорошенько понюхать его руку, а потом почесал его между ушей.

– Рафф, рафф!

От радости Хаббард быстро замахал пушистым белым хвостом.

– Следующий, подходите.

Тарин обращалась к Крузу. Он встал и подошел к столу.

– Меня зовут Тарин Секлифф, я твой администратор по общежитию. Если у тебя возникнут вопросы, проблемы, озабоченности, жалобы, потребности или пожелания – обращайся ко мне. Я здесь днем и ночью все семь дней недели, кроме субботы с 12:00 до 19:00 – в этот промежуток времени я отдыхаю. В дневное время меня обычно можно найти здесь, на рабочем месте, а ночью – на пятом этаже в комнате «Сахара», рядом с лифтом между коридорами для девочек и для мальчиков. Я там живу. И оттуда я слышу, вижу и знаю всё, что происходит вокруг. Всё. Ясно?

«Перевод: не делай глупостей», – подумал Круз.

– Ясно, – сказал он.

– Да, и еще: пожалуйста, не корми Хаббарда. У него появились проблемы с весом, потому что все исследователи постоянно давали ему что-нибудь поесть, так что теперь вся еда и лакомства поступают только от меня.

– Хорошо.

– Подними левую руку ладонью вверх.

Круз заколебался:

– Мою… левую?..

– Да, левую руку. И сними браслет.

Круз снял растягивающийся браслет, сделанный, как у ацтеков, из красных и зеленых кусочков драконьего дерева, – прошлогодний подарок от тети Марисоль на день рождения. У его отца тоже есть такой.

Он поднял руку, и Тарин сказала именно то, что он и ожидал:

– Какое необычное родимое пятно. – Она повернула его ладонь, чтобы получше рассмотреть розовый рисунок в виде витой лестницы на внутренней стороне запястья. – Похоже на двойную спираль ДНК. Очень классно.

Вот этого он не ожидал. Почти всю жизнь его дразнили из-за этого пятна размером в пять сантиметров. Он научился носить повязки, браслеты, часы, длинные рукава и даже накручивать клейкую ленту, чтобы только спрятать его.

Тарин надела на его руку золотую полоску, как у Эмметта. В течение 15 секунд полоска постепенно сжалась, обхватив его руку, словно вторая кожа. Она была такая легкая, что он почти не чувствовал ее.

– Это твой браслет ОС, что означает «Органическая синхронизация». Хотя некоторые исследователи называют его просто «Откройся, сезам». Это твой пропуск. Поднеси его к камере наблюдения, и он пропустит тебя в любую точку в комплексе зданий, куда допущены исследователи. Он использует электрические токи твоего сердца, чтобы узнать тебя.

– Выходит, это миниатюрный электрокардиограф?

– Именно. Он также следит за твоими жизненными показателями, мозговой деятельностью, иммунной системой, закономерностями роста, физической активностью, количеством калорий, а также за тем, почистил ли ты зубы.

– Правда?

– Последний пункт – шутка.

Круз рассмеялся.

– Но смотри, не потеряй его, или можешь навсегда распрощаться с призом Северной Звезды. Небрежность – одно из больных мест доктора Хайтауэр.

Круз торжественно кивнул.

– Я не забуду.

– Один мудрый совет. – Она приподняла бровь. – Не думай про приз. Иначе будешь слишком стараться. Отчаянные усилия почти всегда ведут к ошибкам.

– Тогда что лучше делать?

– Работай много. Развлекайся мало. А все остальное образуется само собой. – Тарин выдала ему компьютер в черном неопреновом чехле, размером и толщиной не больше открытки. – Это твоя электронная записная книжка. Используй ее для заданий, тренировочных занятий и путевых заметок. В ней есть всплывающая клавиатура и стилус, закрепленный в правом верхнем углу. В этом планшете – видеоориентация, расписание уроков, школьные правила и план кампуса. Пожалуйста, изучи и запомни. Столовая – позади меня. Иди по коридору и увидишь ее слева. Твоя аудитория – внутри библиотеки, а та находится в конце коридора после столовой. Главный вход в Пещеру – на подземном этаже. Туда можно попасть по лестнице в дальнем углу фойе.

– В Пещеру?

– Компьютерный Анимированный Виртуальный Мир – по-английски сокращенно CAVE, то есть Пещера. Там у вас пройдут тренировочные путешествия.

Симулятор, что ли? Как сказала бы Сэйлор – «приятно ли»!

– Смотри, не потеряй компьютер, – напомнила Тарин. – Я уже сказала, что это очень больное место. Ориентация пройдет завтра в семь утра в аудитории в библиотеке, а потом весь день – занятия, так что, хотя я и понимаю, что сейчас очень соблазнительно насладиться свободой, но лучше не надо. Просто отдохни. Тебе это пойдет на пользу. Здесь на уроках спать не принято.

Круз действительно устал. Ведь в самолете он почти не спал.

– Ты в комнате «Гора Эверест», – сказала Тарин. – Поднимайся на лифте на пятый этаж…

– Спасибо, я знаю.

Он закинул рюкзак за плечо.

– И еще кое-что. – Она наклонилась к его подстриженным каштановым волосам. – Возможности возникают разными путями. Важно не столько то, как они тебе даются, сколько то, как ты сможешь ими воспользоваться.

Круз понимал, что именно она имеет в виду. Но другие-то исследователи уверены, что у него блат, так что его слова или действия вряд ли смогут разубедить их. Что сделать, чтобы доказать им – и самому себе, – что он действительно достоин находиться здесь? Хорошенько почесав напоследок Хаббарда за ухом, он потянулся к чемодану.

– Ах да, Круз…

– Что? – переспросил он, выпрямляясь.

– Добро пожаловать в Академию.

5

Эмметт откусил здоровенный ломоть бельгийской вафли со слоем бананов и взбитых сливок.

– Эй, Круз, ты чего? Не нравится завтрак?

Круз посмотрел на ровный слой сиропа, стекающего по горке черники, малины и голубики на стопку подрумяненных оладий. Рядом дышал паром мягкий холмик омлета с сыром чеддер. Возле него аккуратно лежали две пластинки обжаренного бекона.

– Нравится, вполне, – ответил Круз, поворачивая тарелку с золотым ободком. – Просто пытаюсь решить, съесть это или пожертвовать в пользу художественной галереи.

Эмметт рассмеялся, а вместе с ним и другие мальчишки за их столом – Зэйн, Али, Солиман и Реншоу Мак-Киттрик. Зэйн прилетел из Сан-Франциско, Али – из Египта, а Реншоу – из маленького городка в Шотландии по имени Экл-Фрекл-Что-да-Как. Реншоу и Зэйн разместились в комнате под названием «Водопад Виктория» напротив комнаты Эмметта и Круза, а в комнату рядом – «Большой Каньон» – заселились Али вместе с Дуганом Маршем, который приехал из Санта-Фе, штат Нью-Мексико.

– Про Большой Каньон я знаю все, – объявил Дуган вчера вечером, когда все собрались в холле пятого этажа и принялись за попкорн. – Его длина – 120 километров, ширина – до тридцати, а глубина – почти два.

Круз заметил, что Дугану нравится сыпать фактами, цифрами и всякими деталями. Наверное, он так пытался произвести впечатление? Или, может, запугать? Судя по тому, что Круз уже узнал о нем, скорее всего и то и другое.

Круз вместе с Эмметтом быстро освоились в «Эвересте». Их угловая комната не отличалась размерами, но имела все необходимое: компактный 3D-принтер, многочисленные шкафы и ящики, мягкие матрасы и подушки и собственная ванная. Стены «Эвереста» излучали голубой льдистый цвет. На дальней стене красовалось огромное цветное изображение Джомолунгмы. Круз подошел рассмотреть его поближе.

– Отличная фотография, – похвалил он.

– Это не фотография, – поправил Эмметт. – Это вид на Эверест в реальном времени. Веб-камера передает живую картинку с одного из базовых лагерей.

Круз изумленно покачал головой. Сюрпризы здесь следовали один за другим.

Реншоу поддел Круза локтем. Этот паренек из Шотландии с бледной кожей и светло-пепельными волосами был в фойе вчера вечером, когда Круз регистрировался, и слышал, что говорил Большая Шишка. Реншоу повел головой в сторону тарелки Круза, к которой тот почти не притронулся.

– Нервничаешь?

– Немного, – признался Круз.

Он пытался что-то съесть, но все эти ягоды творили в его животе что-то странное. Глядя, как Эмметт запихивает в рот ложку за ложкой и как Зэйн смеется над словами Али, Круз удивлялся, как это они могут оставаться настолько спокойными. Ведь всего через несколько минут начнутся занятия в той самой Академии. Неужто им не страшно?

– Я понимаю, о чем ты, – проговорил Реншоу, зевая. – Я ночью почти не спал. Хорошо было бы сейчас чуть-чуть придавить.

– Как-как?

– Поспать. Так в Шотландии говорят. Да ты не парься, Круз. Мы поможем друг другу. Прорвемся. Мой брат так говорит: каждый помогает каждому. И учителям это нравится.

– Спасибо. – Крузу действительно стало немного легче. – Так твой брат тоже учился здесь?

– Он и сейчас здесь учится. Джован на год старше нас. Он лучший исследователь в своем классе. В прошлом году выиграл приз Северной Звезды.

– Вот это да!

– Ага, он молодец, – признал Реншоу и сморщился, как будто в глаза ему бил яркий солнечный свет. – А ты бы лучше поел. Ты же не хочешь, чтобы во время ориентации у тебя в животе постоянно урчало?

– Нет, – хмыкнул Круз.

Прихлебывая молоко, Круз еще раз просмотрел расписание на сегодня. Не то чтобы ему это было нужно – он и так всё помнил наизусть. Шесть уроков: охрана природы, антропология (у тети Марисоль), физическая подготовка и навыки выживания, биология, всемирная география и журналистика. В расписании была также тренировка в Пещере. Занятия в симуляторе станут продолжением основных предметов, и профессора по очереди будут давать им задания. Еще надо дважды в неделю ходить на вечерние занятия по тем предметам по выбору, которые интересовали его самого, например программирование, живопись или музыка. Круз уже видел список, но пока не решил, на какие предметы записаться. Может быть, фотография или гончарное дело, думал он. Эмметт выбрал дизайн с использованием композитных материалов. Звучало сильно, но Круз не хотел вторгаться на чужую территорию. Лани, у которой было двое братьев и двое сестер, в свое время говорил ему, что лучше давать соседу по комнате побольше свободы.

– Давай, Круз, айда, – произнес Реншау.

Круз сначала не понял, но потом увидел, как его шотландский друг вскочил со стула. Реншоу имел в виду «пойдем». Круз уже начал усваивать, что, даже если другие исследователи говорят с тобой на одном языке, общаться с ними не всегда легко. Засунув планшет под мышку, он убрал со стола. Все подлежало переработке, включая остатки еды, которые отправлялись в бак для компоста. Повернув налево на выходе из столовой, они по широкому мраморному коридору направились в сторону библиотеки.

Круз, должно быть, выглядел встревоженным, потому что Реншоу толкнул его плечом.

– Мой брат говорит, что ориентация – дело плевое, – заявил он.

– Хорошо, если так.

У дверей библиотеки мальчиков встретил жилистый мужчина с волосами кирпичного цвета и аккуратно подстриженной бородкой.

– Все сегодня так взволнованы! Добро пожаловать, новобранцы!

Его непринужденная улыбка обнажила блестящие белые зубы. Низкий гулкий голос звучал дружелюбно.

– Рук, – представился он, протягивая Крузу ладонь для рукопожатия. – Все, что вы видите вокруг, доступно вам днем и ночью. Если мои сотрудники или я сам можем вам чем-то помочь в процессе учебы, просто подойдите к столу для записи книг. Наша задача – помогать вам добиваться наивысших результатов.

Откинув голову, Круз оглядел ротонду. Никогда еще он не видел столько книг! Круглая библиотека состояла из пяти уровней. От одного уровня к другому вели изогнутые стальные лестницы. Потолок выглядел в точности как ночное небо. Только маленькое круглое окно в самом верху пропускало утренний свет.

– Правда, впечатляет? – сказал доктор Рук, глядя вверх. – Звезды изображены в таком же положении, в каком они находились в тот вечер 1888 года, когда Общество было основано.

– Ух ты! – Круз медленно повернулся, чтобы охватить все это взглядом.

– А вот это что, доктор Рук? – Эмметт показал на закругленную дверь, которая прерывала линию полок на пятом уровне.

– Мистер Рук, – уточнил библиотекарь. – А вот это – комната с особо ценными коллекциями. Там мы храним редкие книги и экземпляры первых изданий, уникальные фотографии, древние документы и подобные вещи. Но доступ к ним ограничен. Вы туда можете попасть только в сопровождении меня или моего ассистента, доктора Холланда. Я буду рад проводить вас в любое время, но сейчас вам лучше заняться ориентацией. Чтобы попасть в аудиторию, идите прямо назад через справочную литературу и книги по мировой культуре, потом держитесь правее у Нелли Блай. – Мистер Рук шагнул вперед мимо них, чтобы поздороваться с другими студентами. – Приветствую вас, новобранцы!

Круз посмотрел на Эмметта.

– А кто такая Нелли Блай? – спросил он.

– Американская исследовательница, – ответил чей-то чужой голос. Круз обернулся через плечо и увидел улыбающуюся Сэйлор Йорк. – Ты слышал когда-нибудь о романе Жюля Верна «Вокруг света за восемьдесят дней»?

– Конечно.

Сэйлор еще шире улыбнулась.

– Так вот, Нелли сделала это за семьдесят два дня. По-настоящему.

Круз был впечатлен.

Они прошли через стеллажи мимо бронзовых статуй великих первооткрывателей в человеческий рост – Галилея, сэра Фрэнсиса Дрейка, Льюиса с Кларком. Около Нелли они взяли правее, как говорил мистер Рук, и возле раздела естественных наук наткнулись на хрустальную пирамиду высотой в два метра, на которой были выгравированы имена обладателей приза Северной Звезды. Круз хотел было остановиться и прочитать табличку у основания пирамиды, но времени уже не оставалось.

В аудитории их ждали 24 стула – по числу студентов, – установленные полукругом в два ряда. Передняя стена комнаты представляла собой девять компьютерных экранов. На центральном светилась надпись «Добро пожаловать в Академию». Все расселись по местам. Круз занял предпоследний стул во втором ряду между Сэйлор и Эмметтом. Когда красные цифры на часах в углу комнаты сменились с 6:59 на 7:00, все замолчали. Прошло пять минут. Потом десять. По комнате пронесся ропот.

– Они про нас что, забыли? – Зэйн с удивлением произнес то, о чем думали все.

– Может, у нашего преподавателя сломалась машина, – предположил Эмметт.

– Или он заболел, – выдвинул идею Реншоу, сидевший по другую сторону от Сэйлор.

Круз чувствовал, что в животе словно затягивается узел. Что-то не так. Ведь они лучшие исследователи в мире, которых собрали со всех концов света в самую престижную школу. Академия не должна забыть про них, особенно в первый день. Так ведь?

Когда часы показали 7:16, Дуган Марш поднялся со стула в центре первого ряда и заявил:

– Я иду к мистеру Руку.

– Правильно, – поддержала его девочка с волосами до плеч цвета пастилы, сидевшая прямо перед Крузом.

– Скоро вернусь, – сказал Дуган и побежал к двери.

– Подожди! – воскликнул Круз. В его голове внезапно возникла другая мысль.

Дуган развернулся. Увидев, что это Круз, он нахмурился.

– Чего ждать? Пока ты позовешь на помощь свою тетю?

Круз почувствовал, что краснеет.

– Я имел в виду: а что, если от нас хотят, чтобы мы подождали?

– Чего?

Круз не знал, но понимал, что точно лучше не спешить и поразмыслить. Так он поступал с зашифрованными головоломками тети Марисоль. Иногда то, что поначалу кажется лишенным всякого смысла, вдруг встает на свое место, стоит только повнимательнее подумать.

– А может быть, наоборот, – предположил Зэйн. – Возможно, они хотят, чтобы мы сделали что-то.

– Ты думаешь, это какое-то испытание? – спросил Али.

Круз кивнул. Именно так он начинал представлять ситуацию.

– Это Академия Исследователей, – напомнил Эмметт.

– Надо поискать наводку, – сказал Круз. – Может быть, здесь есть нечто такое, что подскажет, где наш учитель или что надо делать дальше.

– В жизни не слышал ничего более тупого, – проговорил Дуган. – Можете делать что хотите, а я пойду к библиотекарю.

И он выскочил из комнаты.

Несколько минут все оставались на местах. Наконец Круз встал, решив, что поискать какие-то подсказки будет не лишним. Он перевернул стул, но не нашел ничего особенного. Эмметт последовал его примеру. Потом Сэйлор. Вскоре уже весь класс был на ногах, переворачивая стулья. Потом все рассредоточились и начали обследовать комнату в поисках каких-то знаков. Круз проверил стол в глубине комнаты и подоконники. По-прежнему ничего. Отворачиваясь от окна, он выпрямился – и в этот момент увидел то, что искал. Как можно было быть таким слепым? Он даже хмыкнул.

– Что-то смешное?

Это была высокая красивая девочка со снежно-белыми волосами, в белой футболке с длинными рукавами, из-за которой ее бледная кожа казалась еще бледнее.

– Я подумал: а что, если подсказка все это время находилась прямо у нас перед глазами?

Ее пастельно-голубые глаза расширились.

– Где?

Круз показал на стену, состоящую из экранов.

– Добро пожаловать в Академию. – Когда она прочитала эти слова, Круз уловил скандинавский акцент. – Ну? И что?

– Когда я приехал сюда вчера вечером, одна женщина сказала мне эту фразу, – пояснил он. – Я подумал, а может быть, она сказала их и всем остальным?

– «Добро подалось в Академию»? – Она охнула. – Ja! Это Тарин!

– Я… я ведь могу и ошибаться.

– Эй, слушайте все, этот парень нашел решение! – закричала девочка, схватив Круза за руку. – Нам надо идти к Тарин.

Теперь уже поздно сомневаться.

Пока они бежали через библиотеку, девочка повернулась к нему и спросила:

– Ты ведь Круз?

Он ответил кивком. Она улыбнулась, и на обеих ее щеках появились ямочки.

– Меня зовут Брындис Йонсдоттир. Я из Рейкьявика. А ты?

– С Гавайев.

– Да уж, точно два разных мира. Наверное, этот вопрос совершенно не оригинальный, но ты занимаешься серфингом?

– Обожаю. У нас даже есть магазинчик принадлежностей для серфинга на Кауаи.

– Так странно! У моих родителей – туристическая компания, специализирующаяся на серфинге.

– В Исландии?

Она свела к носу голубые глаза.

– Угу, я знаю.

– Но ведь вода в северной Атлантике холодноватая.

– Не настолько, как все думают. Сейчас температура воды такая же, как в Шотландии. Лучшее время года заниматься серфингом.

Серфинг в Исландии – должно быть, здорово! Холодно, но здорово!

Тем временем весь класс спешил вперед по мраморному коридору. Круз очень хотел верить, что угадал правильно. Если он ошибся, то придется иметь дело с очень сердитыми одноклассниками, включая Дугана. Он оглянулся. Может, уступить дорогу кому-нибудь другому? Но он двигался к фойе вместе с Эмметтом по одну руку и Брындис по другую, и уже совершенно невозможно было отойти в сторону и дать кому-то еще выдвинуться вперед. Подхваченный стремительным движением всей группы, он оказался ее лидером, независимо от того, прав или ошибается. Он изо всех сил надеялся, что прав.

Увидев, как новые студенты выстроились перед столом для регистрации, Тарин прищелкнула языком.

– Ну наконец-то! Тридцать семь минут! Это не лучший результат, исследователи.

Двадцать три головы понуро склонились.

– Но и не худший, – добавила она. – Вы готовы к следующей подсказке?

Двадцать три головы снова вскинулись. Круз изо всех сил сдерживал себя, чтобы не закричать от радости. Он оказался прав!

– Слушайте внимательно, – сказала Тарин. – Я произнесу это только один раз.

Хаббард, который дремал на клетчатой красно-серой подстилке на углу стола, приподнял одно ухо.

Открыв крышку планшета, Круз нажал кнопку записи. Эмметт одобрительно кивнул.

Тарин откашлялась.

– Приезжайте ко мне в Мексику, где кристаллы растут. Приходите в замерзшую Исландию, где я двигаюсь там и тут. Ищите меня во Франции, где можно на древние картины взглянуть. Или в Новой Зеландии, где насекомые освещают ваш путь.

Круз стоял в полном замешательстве. Эту головоломку, похоже, будет нелегко разгадать.

– Эй, – воскликнул кто-то из детей, когда Тарин отвернулась. – Мы не всё расслышали. Вы можете повторить?

– Нет. К сожалению. Удачи!

Очки Эмметта стали круглыми и голубыми, как морская вода. Он жестом позвал Круза, Сэйлор и Брындис собраться вместе.

– Тарин говорила об Исландии и Новой Зеландии. Кто из знаменитостей в этих странах похож на ее описания?

– Некто, кто перемещается с места на место? – Брындис закусила губу. – В Исландии есть легенды о троллях и эльфах, но я не думаю, что они такие же во Франции и Новой Зеландии…

Она сбилась с мысли.

Сэйлор качала головой.

Несколько лет назад Круз ездил к своему двоюродному дедушке в Мехико, но ничего связанного с кристаллами там не видел. Он огляделся. Остальной класс пытался разгадать загадку, но тоже безуспешно.

– Может, послушаем еще раз? – предложил Круз друзьям.

Они согласились. Сойдясь еще теснее, они вслушались в запись слов Тарин.

Сэйлор схватила Круза за плечо.

– Насекомые, которые светятся. Неужели она говорит о… Такое разве может быть? Нет, наверное, я пошла не в том направлении…

– Ну скажи, – попросил Круз. – Даже если звучит глупо.

– Однажды моя семья отправилась в поход на Северном острове в место под названием Уайтомо, – заговорила Сэйлор. – Мы поехали на лодке по реке в пещеры, и внутри все было освещено тысячами светлячков.

Эмметт и Круз переглянулись. Они знали ответ!

– Пещера кристаллов в Мексике, – сказал Эмметт. – И пещера Ласко во Франции, в которой сотни наскальных изображений животных, относящихся к каменному веку.

– Ледяные пещеры в Скафтафелл в Исландии, – подхватила Брындис, – часть ледника, поэтому они все время движутся.

– Это Пещера, – воскликнула Сэйлор, и у нее перехватило дыхание. – Вот куда нам надо идти.

Они рассказали одноклассникам. Все кинулись к лестнице в противоположном углу фойе.

– А как же Дуган? – спросил Зэйн.

– А что Дуган? – бросил Реншоу через плечо. – Он ушел от нас, так ведь? Это немного собьет с него спесь.

Может, и так, подумал Круз, но вряд ли правильно просто бросить Дугана. И потом, разве не Реншоу говорил, что здесь каждый помогает каждому? Круз остановился.

– Вы идите дальше. Дуган, скорее всего, вернулся в аудиторию в библиотеке. Я схожу за ним. Мы вас догоним.

– Круз, но если вы опоздаете… – покачал головой Эмметт.

– Не опоздаем. Мы задержимся всего на несколько минут.

Круз уже бежал через фойе. Но когда, поскальзываясь на гладком полу, он повернул в коридор, то налетел на чью-то выдвинутую вперед руку. Его схватили за рубашку на груди и дернули так сильно, что он почти взлетел в воздух. Круз ударился спиной о холодную стену и услышал, как воздух со свистом вырвался из легких.

– Потише, – произнес скрипучий мужской голос. – Кое-кому может не поздоровиться.

Не в состоянии дышать, Круз пискнул, как мышь.

– Не волнуйся, Круз. Я не сделаю тебе ничего плохого. Я просто пытаюсь предупредить тебя.

В мозгу пронеслось бесчисленное множество вопросов. Кто этот человек? Откуда он его знает? Предупредить? О чем?

Человек ослабил хватку. Круз заметил, что рука незнакомца покрыта пятнами, а кожа красная и морщинистая, как мятая простыня. Подняв взгляд, он сквозь тени рассмотрел на шее у человека темно-красные шершавые шрамы.

– Тебе надо уехать из Академии, – прошипел человек.

– Уехать? – возмутился Круз. – Я только что приехал. Я один из новых исследователей…

– Я знаю. Жаль, но ничего не поделаешь. Тебе нельзя здесь оставаться. Рано или поздно они до тебя доберутся.

Круза охватила дрожь. В мозгу вспыхнул образ аквалангиста.

– Будь умницей, садись на ближайший самолет и лети обратно на Гавайи, – произнес человек. – Не повторяй ошибок своей матери.

– Моей… матери? Откуда вы знаете про мою маму?

– Мы работали вместе. Петра была бы жива сейчас, если бы послушала меня. Я скажу тебе то же самое, что говорил ей: ты не можешь выиграть. Они слишком сильны.

– Кто?

– «Небьюла», – резко произнес он. – Ты разве не понимаешь? Нет, конечно, не понимаешь. «Небьюла» не может рисковать тем, что ты…

Послышались чьи-то шаги.

– Круз, послушай меня. Они убили твою мать. Они не колеблясь убьют и тебя.

6

Круз, спотыкаясь, шел по коридору в сторону библиотеки, и в голове его все еще отдавалось эхо тех слов.

Они убили твою мать. Они не колеблясь убьют и тебя.

Он изо всех сил пытался понять. Неужели смерть его мамы – не несчастный случай? Что такое «Небьюла»? Они действительно убили маму? И как это все относится к нему? Он был совсем маленьким, когда мама умерла. О чем начал говорить человек со шрамами? «Небьюла» не может рисковать тем, что ты…

Рисковать? Чем двенадцатилетний мальчик может кому-то угрожать? Ничего не сходилось. Проходя через библиотеку, Круз попытался успокоиться. Может, стоит кому-нибудь рассказать? Наверное. Но кому? Тетя была тем человеком, кому он мог доверять, но, если он расскажет ей, она расскажет отцу. И они вдвоем в одно мгновение отправят его домой. Угроза или не угроза, Круз был не намерен уезжать из Академии.

Лани. Она поможет ему разобраться. Но сейчас Круз должен найти Дугана и попасть в Пещеру. Он наконец заметил одноклассника в пустой аудитории. Засунув руки в карманы, Дуган недовольно водил носком ноги по ковру. Он посмотрел на Круза, словно маленький мальчик на детской площадке, с которым никто не хочет играть.

– Дуган, пошли, – позвал Круз, стараясь не кричать.

При виде Круза на его лице вновь появилось насмешливое выражение.

– Нам теперь надо бежать в Пещеру, – объяснил Круз. – Все уже там.

– В Пещеру? Ну да, знаю. Я… э-э… просто проверял, не пытаются ли нас запутать.

Дуган набрал воздуха и стал похож на шарик, надутый к празднику. Но Круз знал правду: уверенность в себе Дугана Марша была по большей части притворной.

– Конечно, – поддакнул Круз и закатил глаза, но так, чтобы это осталось незамеченным.

Даже если Дуган не оценил его усилий по достоинству, Круз был рад, что вернулся за ним.

Проходя мимо закутка в коридоре, где его схватили за рубашку, Круз глянул туда краем глаза. Никого. Никаких признаков человека со шрамами.

Они с Дуган помчались вниз по ступенькам в подвал. По коридору добежали до двух черных дверей с надписью: Компьютерный Анимированный Виртуальный Мир. Круз махнул перед камерой своим браслетом. Тяжелые засовы отошли в сторону, и двери отворились.

Двое мальчишек вошли в пустой зал, огромный как футбольное поле – а может, даже больше. Было трудно понять действительные его размеры, потому что стены, пол и даже потолок – все было черное. Их одноклассники расселись на стульях метрах в десяти от них. Перед ними стояла пожилая женщина с седыми волосами ежиком, освещенная единственным работающим прожектором. На ней были темно-зеленый блейзер с коричневым вельветовым воротником, светло-коричневые бриджи и кожаные сапоги для верховой езды. Это наверняка была доктор Хайтауэр, президент Академии. Она заметила Круза и Дугана и жестом велела им присоединиться к группе.

– Похоже, у нас есть опоздавшие.

Судя по тону, задержка ей сильно не понравилась. Круз поспешил плюхнуться на стул, который занял для него Эмметт. Дуган приземлился рядом. Не поднимая взгляда на президента, Круз включил планшет и приготовился делать записи. Наконец посмотрев вперед, он увидел, что в тени за спиной доктора Хайтауэр в линейку выстроились взрослые. С краю стояла тетя Марисоль в синем блейзере и длинном белом шарфе, несколько раз обернутом вокруг шеи. Она скрестила руки на груди и хмурилась – явно в его адрес.

Ай-ай-ай.

– Вы находитесь здесь не потому, что вы умнее, сильнее и смелее других, – проговорил доктор Хайтауэр. – И не потому, что у вас больше терпения, амбиций и возможностей. – Ее взгляд уперся в Круза. – И не для того, чтобы самоутверждаться.

Его пробрала дрожь.

– Вы здесь потому, что мир нуждается в вас в той же степени, как и вы в нем.

Президент Академии медленно вышагивала перед ними. Луч прожектора следовал за ней.

– Во время занятий может показаться, что инструкторы слишком многого требуют от вас – может быть, больше, чем вы ожидали. Да, это так. Мы обязаны так поступать. Будущее планеты – в ваших руках, и вы должны суметь сделать ее лучше, чем это удалось предшественникам. Наша задача – направлять вас, помогать искать правду и реализовать весь ваш потенциал. К каждому классу приписана группа инструкторов.

Она протянула руку в сторону взрослых за ее спиной.

– Они будут рядом с вами в течение всей учебы в Академии. Вам повезло, что с вами будут работать только самые лучшие преподаватели. В каждой из дисциплин вы не найдете более заслуженных и знающих специалистов. Разрешите мне их представить. Вот это – доктор Калпак Моди, география и астрономия; доктор Конрад Ишикава, биология и океанография. – Когда профессоры делали шаг вперед, на них светил отдельный прожектор. – Доктор Брент Габриэль, защита природы и научные нововведения; доктор Кира Бенедикт, искусство и журналистика; доктор Ромэн Легран, физическая подготовка и навыки выживания; и доктор Марисоль Коронадо, антропология, палеонтология и криптология. Исследователи, познакомьтесь, это ваши преподаватели. Преподаватели, познакомьтесь, это ваши исследователи.

Учителя и студенты зааплодировали друг другу. Круз поймал взгляд тети Марисоль, и уголки ее губ приподнялись. Ура! Он прощен.

Когда все успокоились, доктор Хайтауэр посмотрела вверх, в бесконечную темноту.

– Итак, почему мы привели вас сегодня в Пещеру?

Так им надо попробовать догадаться? Круз понятия не имел, зачем они здесь. Он не хотел поднимать руку только для того, чтобы ошибиться, и сидел, опустив голову.

Хр-рм.

Услышав звук, чем-то похожий на мычание, Круз повернулся к очевидному его автору – Дугану – и уже собирался шикнуть, как вдруг звук повторился, и он – теперь уже Круз точно это знал – исходил не от Дугана. Круз посмотрел направо. Эмметт? В следующее мгновение он услышал странный гул, похожий на отдаленный гром. Круз посмотрел вперед, и рот его сам собой открылся. Так это животные?.. И они…

Так и есть! Стадо антилоп гну во весь опор мчалось прямо на них! Стул, на котором сидел Круз, задрожал. Зубы мальчика выстукивали дробь. Шум стал оглушительным. Пыль застилала глаза. Круз прикидывал, куда можно спрятаться.

Эмметт схватил его за руку.

– Это все не настоящее! – прокричал он сквозь грохот копыт.

Круз закашлялся.

– Но пыль…

– Ее закачивают. – Эмметт показал на пол. – Смотри!

Протерев глаза, Круз увидел, что Эмметт прав. Из вентиляционных решеток под ними вырывался коричневый дым. Придя в себя, Круз понял, что грохот раздавался из динамиков над их головами и что наводящий ужас бег стада – всего лишь трехмерное изображение, проецируемое прямо перед ними. Когда оно погасло и пыль осела, только Круз, Эмметт, Зэйн и Сэйлор все еще сидели на своих стульях. Остальные прижимались друг к другу, прятались под стульями или толпились у дверей. Дуган, который раньше сидел рядом с Крузом, теперь лежал плашмя на животе, изо всех сил ухватившись за ножки стула.

– Пещера – что может быть лучше? Только сама Академия, – произнес Эмметт, словно слоган рекламного ролика.

– Это уж точно, – ответил Круз, все еще чувствуя, как сердце грозит вырваться из груди.

Тем временем остальные вновь расселись на стулья. Круз заметил, что доктор Хайтауэр пытается сдержать улыбку. Он мог только догадываться, сколько классов до них попались на такую же уловку.

– Так значит, Джован говорил, что ориентация – дело легкое? – поддразнил Круз Реншоу, когда тот прошмыгнул мимо. Реншоу был из тех, кто рванул в сторону двери.

Тот вытер рот рукавом.

– Ох уж эти братья, – пробормотал он.

– Вы находитесь внутри технологического шедевра, подлинного научного чуда, – снова заговорила доктор Хайтауэр, и ее голос эхом отразился от стен огромного зала. – Вы, вероятно, слышали о Компьютерном Анимированном Виртуальном Мире. Такое достижение почти невозможно держать в секрете. Наверное, многие знают о существовании этого симулятора, но мало кто – о его тайнах. И мы намерены сохранить все в таком виде. То, что я расскажу о функционировании Пещеры, должно остаться в этих стенах. Никто за их пределами не должен ни о чем узнать – ни ваши старые друзья, ни даже ваши родные.

Круз с Эмметтом обменялись восторженными улыбками.

– Пещера – это пир для органов чувств, – продолжала президент Академии. – Она сочетает в себе голографическое изображение, технологию сенсорного восприятия термоизлучения, трехмерную печать и климат-контроль.

Рядом с ней возникло вишневое дерево в цвету.

– То, что вы здесь видите, в основном является компьютерными моделями, но попробуйте прикоснуться к некоторым из них, – тут она притронулась к розовым соцветиям, – и тепло вашего тела вступит с ними во взаимодействие и создаст ощущение. Иначе говоря, вы сможете почувствовать то, чего не существует!

Исследователи ахнули от изумления.

– Другие объекты, с которыми вы встретитесь, действительно будут твердыми, – продолжала она.

Круз увидел, как перед ним промелькнуло что-то красное. Птичка-кардинал опустилась на плечо доктора Хайтауэр. Она вытянула палец, и птичка пересела на него.

– Эта крошечная птичка-робот была создана на 3D-принтере и оснащена компьютерным процессором и солнечной батареей.

– Не может быть! – прошептал Круз.

– Может! – выдохнул Эмметт.

Доктор Хайтауэр подняла руку, и птичка улетела к стропилам крыши.

– Небольшие предметы такого типа можно изготовить за несколько минут, чтобы использовать их в ваших путешествиях или приспособить к решениям, которые вы будете принимать в тот или иной момент. Например, вы запускаете руку в густую траву и получаете укус 3D-змеи. Конечно, как вы уже знаете, в этом мире никакие животные не причинят вам вреда, но кое-что все-таки может представлять опасность. – Она показала на вентиляционные решетки на полу. – Атмосферные условия внутри Пещеры вполне реальные. Здесь вы можете испытать все что угодно, от теплового удара до обморожения. Это не игра. Мы делаем всё это, потому что вам важно научиться, пока вы здесь, как правильно вести себя в таких ситуациях. Тогда потом вы сможете уверенно повторить это уже снаружи, когда речь пойдет о жизни и смерти. Это понятно?

Все закивали.

– Скоро вы попадете на «Орион», флагман Академии, – объявила доктор Хайтауэр. – Отправитесь в кругосветное путешествие и будете бросать якорь в различных портах. Будете помогать в научных и исследовательских проектах, в усилиях по защите природы и устойчивому развитию. Важно хорошо к этому подготовиться. Вам необходимо усвоить правильные и безопасные методы работы и должное уважение к тем местам, куда вы попадете. Поэтому в течение следующего месяца ваша учеба будет включать занятия в аудитории наверху и тренировочные путешествия здесь, в этом зале.

Она повернулась к профессору Моди и взяла у нее блокнот.

– Мы разделим вас на четыре команды по шесть человек каждая, – продолжила Хайтауэр. – Команда «Магеллан», команда «Кусто», команда «Галилей» и команда «Эрхарт». Ваши учителя будут по очереди давать вам задания по тренировочным путешествиям в дополнение к теоретическим курсам. Итак. Команда «Магеллан» будет состоять из следующих шести исследователей: Али Солиман, Екатерина Пажарина, Зэйн Патрик, Маттео Монтефиоре, Юлия Наварро и Тао Сун…

Круз хотел оказаться в одной команде с Эмметтом, но при вероятности один к четырем шансы небольшие.

– Команда «Кусто» будет состоять из следующих студентов, – произнесла президент Академии. – Эмметт Лю, Реншоу Мак-Киттрик…

Круз затаил дыхание.

– Сэйлор Йорк, Брындис Йонсдоттир…

Черт! Ничего не получится.

– … Круз Коронадо…

Да! Круз выбросил в сторону сжатый кулак. Эмметт встретил его своим кулаком.

– Попасть в ту же команду, что и сосед по комнате, – процедил Дуган, скривив рот. – Интересно, как так получается?

– … и Дуган Марш, – произнесла доктор Хайтауэр.

Круглые очки Эмметта моментально изменили цвет с желтого, как у лютиков, на серый, как у военного крейсера. Круз чуть не рассмеялся. Может быть, все эмоции демонстрировать на лице – не такая уж блестящая идея. Круз понимал, что творится на душе у Эмметта. Дуган не скрывал, что не признает за Крузом права находиться здесь. В составе команды он не даст никому покоя. Крузу придется ходить на цыпочках.

Когда доктор Хайтауэр закончила представлять команды, весь свет в Пещере погас. В зале воцарилась тишина. Они оказались в полнейшей темноте, ничего не видя даже в сантиметре перед собой. Круз ухватился за стул, чтобы не упасть. Может быть, пропало электроснабжение?

– Исследователи, вы здесь потому, что завоевали это право, – пронесся над ними голос доктора Хайтауэр. – Вы отличные ученые, креативные мыслители и талантливые личности. На бумаге в этом нет никаких сомнений, вы все необыкновенные. Но…

Она оставила предложение незаконченным.

В нескольких футах над сценой появилась надпись. Сияющие белые буквы висели в воздухе, словно флаг на ветру.

СО ВСЕМИ СОТРУДНИЧАТЬ. ВСЕХ УВАЖАТЬ. ПРЕВЫШЕ ВСЕГО – ЧЕСТЬ.

– … Как насчет характера? – задала вопрос доктор Хайтауэр, и голос ее смягчился. – Девиз, который вы сейчас видите, – краеугольный камень, на котором была создана Академия в 1888 году. В этом – основа того, кто мы есть и к чему стремимся. Вы увидите эти же слова, высеченные в камне, недалеко от того места, где сейчас находитесь. Сейчас, когда вы все вместе смотрите в будущее и готовитесь искать правду и служить этому миру, я ожидаю, что вы будете привержены высшим принципам добросовестности, честности и сопереживания. И уверена, что так и будет.

Они смотрели, как надпись постепенно исчезла, словно соль, растворяющаяся в воде. Еще до того, как слова окончательно пропали, Круз запомнил их навсегда.

Доктор Хайтауэр объявила десятиминутный перерыв, после чего всем предстояло снова собраться в библиотечной аудитории на первый урок – введение в охрану природы с профессором Габриэлем.

– Одно слово напоследок, – произнесла она, когда свет загорелся снова. – Fortes fortuna adiuvat. Это изречение на латыни. Кто скажет, что оно значит?

Эмметт поднял руку.

– Судьба помогает смелым, – ответил он.

– Правильно, – сказала доктор Хайтауэр, раскинув руки в стороны. – А теперь идите, искатели правды. Открывайте. Изобретайте. Оберегайте. Мир ждет вас.

Новые исследователи вскочили на ноги и взорвались аплодисментами. Громче и дольше всех хлопал Круз. Доктор Хайтауэр права. Судьба Круза была в его собственных руках. И ничьих более. Он будет искать правду. Он будет служить этому миру. Он добьется.

Но сначала надо остаться в живых.

7

– Я цел, видишь? – Круз покрутил пальцами на обеих руках. – Уже прошло четыре дня, как тот человек предупредил меня, и ничего плохого не случилось.

Лани наклонилась вперед, и экран его планшета превратился в сплошной зрачок.

– Мне все это по-прежнему не нравится, – сказала она. – Я испереживалась – с того самого момента, как ты мне рассказал. Думаю, надо сделать так, как сказал тот человек, и вернуться домой.

– Это просто глупо. Я даже не знаю, кто он такой, – только то, что он якобы работал с моей мамой.

– Круз, когда здоровенный страшный человек со шрамами говорит, что за тобой охотятся, мне все равно, кто он такой. Надо прислушаться.

Круз взял планшет со стола и перешел на кровать. Как же ей объяснить? Он хотел бы думать, что может посещать занятия в Академии, как любой обычный исследователь, но это невозможно. Он не был обычным исследователем. Его мама работала в Обществе. Она умерла здесь. Нет, здесь ее убили. Даже если на это уйдет вся его оставшаяся жизнь, Круз знал, что ему предстоит искать правду – до тех пор, пока не найдет. А сейчас? Ему просто необходима помощь лучшего друга.

– Ну пожалуйста, Лани!

Она раздраженно вздохнула.

– Хорошо. Что ты хочешь, чтобы я сделала?

– Тот человек сказал, что за смертью мамы стояла «Небьюла». Я понятия не имею, кто это или что это, хотя он использовал слово «они». Сказал, что «они» до меня доберутся. Проблема в том, что здесь за всеми присматривают. – Круз поднял руку, демонстрируя ей браслет ОС. – Если я начну везде совать нос, даже с помощью планшета, кто-нибудь обязательно заметит.

– Хорошо, я выясню. Как думаешь, твоя мама работала над проектом для этой… «Небьюлы»?

– Даже если так, это наверняка было в условиях полной секретности.

– Могла твоя мама рассказать что-нибудь об этом твоей тете?

– Сомневаюсь, но могу спросить. У нас сегодня после обеда будет первое тренировочное путешествие в Пещере. После этого я поговорю с тетей Марисоль. – Круз прищелкнул языком. – Но мне надо быть осторожным в том, что можно рассказать ей, а что не стоит. Если тетя решит, что моя жизнь в опасности…

– Она отправит тебя домой быстрее, чем ты произнесешь слово «Орион», – закончила за него Лани.

– А ты не расскажешь моему отцу про предупреждение?

– Правильнее было бы рассказать.

– Но ты этого не сделаешь.

Она покрутила кончики волос.

– Но я этого не сделаю.

– Спасибо, Лани.

– Смотри, чтобы я не пожалела. Если все кончится тем, что тебя убьют, я жутко на тебя разозлюсь.

– Не убьют.

– Ну ладно. Сегодня уже пятница, так как у тебя прошла неделя?

– Напряженно! Мне уже назадавали кучу домашних заданий по всем предметам, даже по физической подготовке и навыкам выживания! Месье Легран раньше был военным. К тому же, кроме обычных уроков и тренировок в Пещере, нам надо выбрать «развлекательный», – он изобразил пальцами кавычки, – предмет для занятий два раза в неделю. Ну, типа иностранного языка или кулинарии.

Лани чуть не подавилась.

– Кулинария? Ты?

– Я записался в летную школу.

– Молодец. Было бы не очень хорошо, если бы ты устроил там пожар в первую же неделю. Это создало бы негативное впечатление.

Круз притворно шлепнул по экрану.

– Привет, народ! – сказала появившаяся в дверях Сэйлор. – Готовы к виртуальным исследованиям?

Круз жестом предложил ей войти.

– Эмметт скоро вернется. Он хотел попросить Тарин сводить его в магазин за носками.

– За носками? Уже?

– Этот парень меняет по три пары в день – у него что-то типа потеющих ног, а прачечный день только завтра, – объяснил Круз.

– А почему он не стрельнул у тебя?

Круз дернул губами, пытаясь понять ее слэнг.

– Не одолжил, – перевела Сэйлор, уловив его недоумение. – Почему Эмметт не одолжил у тебя?

– Я предлагал, но он сказал, что есть три вещи, которые никогда нельзя одалживать: носки, нижнее белье и зубную щетку.

Сэйлор хихикнула.

– Тогда ему надо поторопиться. Когда шла сюда, я встретила Реншоу и Дугана на пути в Пещеру. Брындис уже ушла. Она хотела сначала поиграть с Хаббардом.

– Эй, Круз?

Лани пыталась заглянуть за спину Круза.

– Прости, Лани, это Сэйлор Йорк. Она вместе со мной в команде «Кусто». – Круз приподнял планшет. – Сэйлор, это Лани Кеалоха, мой лучший друг, мы вместе жили на Гавайях.

Девочки помахали друг другу.

– Лани сделала вот этот микропульт для моей пчелы-дрона. – Круз приподнял рубашку на груди, чтобы показать Сэйлор булавку в виде ячейки от сот. – Мелл, включись.

Пчела, сидевшая на его столе, мигнула, и ее темно-черные глаза загорелись золотым светом.

– Приятно ли!

– Сэйлор из Новой Зеландии. Это Киви так говорят, – объяснил Круз, опережая вопрос Лани.

– Ты, наверно, страшно умная, – сказала Сэйлор в камеру планшета.

– Не-а, – ответила Лани.

– Да-а, – парировал Круз.

– Простите, простите, простите, – закричал Эмметт, влетая в комнату.

– Приветики, Эмметт, – окликнула его Лани.

– Привет, Лани.

Он зубами разорвал пакет с носками. Круз и Сэйлор уставились на физиономии ленивцев, нарисованные на носках, и переглянулись.

– У них больше ничего не было! – Эмметт скинул ботинки. – У Тарин не было времени отвести меня в магазин. Пришлось сходить в музейную сувенирную лавку.

На планшете Круза замигала иконка электронной почты. Это было сообщение от доктора Габриэля.

Технические неполадки у главного входа в Пещеру. Встречаемся у северного входа. С вашего этажа надо спуститься по задней лестнице в подвал, повернуть налево, потом повернуть во второй проход направо. Ориентируйтесь на дверь серебристого цвета.

– Мне пора, – сказал Круз Лани.

– Будь осторожен, – попросила она, и он обещал, что так и будет.

Они попрощались. Круз выключил Мелл и посадил дрона на подоконник.

Пока они с Сэйлор ждали Эмметта, еще раз прочитали инструкции. В предыдущем сообщении от доктора Габриэля говорилось, что в Пещере их ждет температура около плюс пятнадцати градусов и сильный ветер. Он просил взять бутылки с водой и планшеты и не заходить в симулятор, пока не соберутся все члены команды.

– Полетели, – позвал Эмметт, вскакивая на ноги.

Круз схватил куртку, воду и планшет, и они помчались. От стремительного бега вниз по лестнице сердце забилось быстрее. Вот оно! Через несколько минут он будет в Пещере и отправится в первое тренировочное путешествие в качестве студента Академии Исследователей.

Спустившись в подвал, все трое пошли по маршруту, который описал доктор Габриэль, и легко нашли серебристую дверь. К ней был приклеен листок бумаги. На нем красными чернилами было наспех написано: Пещера. Круз провел браслетом ОС перед объективом камеры. Дверь даже не пошевелилась.

– Наверно, твой не работает, – предположила Сэйлор и попробовала свой браслет. Снова ничего. – Может, они просто забыли дать нам доступ через этот вход?

– Может, – сказал Круз, – хотя вряд ли.

– Что-то не так, – нахмурился Эммет и подошел ближе к двери. – Наши браслеты здесь не работают. Это не стандартная камера наблюдения. – Он снял очки и приподнялся на цыпочки, чтобы оказаться ближе к объективу. – Это система биометрического распознавания радужной оболочки глаза.

– Биометрическое распознавание радужной оболочки? – переспросил Круз.

Он увидел, как из камеры протянулся тонкий красный луч и уперся в глазное яблоко Эмметта. Круз знал, что радужка – как отпечаток пальца, двух одинаковых не бывает.

Красный луч погас. Дверь не открылась.

Снова надев очки, Эмметт открыл крышку планшета.

– Я найду карту кампуса. Может быть, мы не в том месте.

– Мы опаздываем, – простонала Сэйлор.

– Это займет всего минуту.

За их спинами по коридору кто-то шел.

– Красота! – воскликнула Сэйлор. – Наконец-то нам покажут дорогу. Я сейчас. – И она поспешила на звук.

Круз копался в планшете, пытаясь еще раз найти сообщение от доктора Габриэля. Может быть, он неправильно прочитал инструкции.

– Почему-то нет связи.

– И у меня. – Эмметт покрутил свой планшет. – Наверное, на сервере проблемы. Или, может, в этом месте нет сигнала…

– Эй, – чей-то крик пронесся эхом по коридору.

Круз взглянул на Эмметта.

– Что это?

– Не знаю…

И тут они увидели Сэйлор.

– Это жуткий тип… Бегите…

– Что?

Она пробежала мимо с такой скоростью, что их обдало ветром.

– Бегите!

Круз с Эмметтом услышали резкий стук твердых ботинок по мраморному полу и увидели, как к ним быстро приближается какая-то фигура. Они в ужасе переглянулись и припустили за Сэйлор. Бежали вслед за ней по лабиринту коридоров, виляя то вправо, то влево, то снова вправо.

– Быстрее, Эмметт! – закричал Круз, видя, что его сосед по комнате начал отставать.

Шаги приближались. Похоже на звук сапог. Может, это ковбойские ботинки? Впереди Круз увидел Сэйлор. Она тянула на себя какую-то дверь, и та открывалась.

– Сюда!

Она пропустила их внутрь и захлопнула дверь. Все трое задыхались от бега.

В воздухе чувствовался запах аммиака. Очки Эмметта начали излучать мягкий фиолетовый свет. Это должно было означать, что они спрятались в кладовке, где хранились химикаты для уборки. Круз уставился на светящуюся оправу.

– Как это ты…

– Ш-ш-ш-ш… – прошипела Сэйлор и приложила ухо к двери.

Шаги замедлились… Потом остановились прямо за дверью… Вот и все… Их сейчас поймают! Круз вперил взгляд в дверную ручку и с замиранием сердца ждал, не повернется ли она.

Шаги начали удаляться!

– Что там случилось? – прошептал Эмметт на ухо Сэйлор.

– Не знаю. Я начала было спрашивать этого человека с бейджем, как нам найти дорогу, и тут он схватил меня. Начал тащить по коридору. Я въехала ему изо всех сил ногой под колено и побежала быстро-быстро, как только могла.

– На нем были ковбойские ботинки? – спросил Круз.

– Я… я не знаю. Все произошло так быстро.

Мог ли это быть тот же человек, который напал на Круза в Ханалеи? Или который следил за ним в аэропорту? Может быть, Лани была права. Может, Крузу стоило прислушаться к предупреждению человека со шрамами?

Прошло несколько напряженных минут, в течение которых из коридора не доносилось ни звука. Крузу они показались часами.

– Я проверю, не свободно ли на берегу, – сказала наконец Сэйлор. Она попыталась повернуть дверную ручку. – Что за черт? Не открывается. – Она снова подергала ее. – Мы взаперти.

– Наверное, ее просто заело, – предположил Круз. – Дай я попробую.

Сэйлор отступила в сторону. Круз крутанул ручку и одновременно ударил в дверь плечом. Она не поддалась. С разбегу Круз снова бросился на дверь, но только отпружинил назад. Плечо прострелила боль.

– Мы пропустим наше тренировочное путешествие, – заволновалась Сэйлор. – Это какая-то катастрофа!

– Без паники, – вмешался Эмметт. – Я уверен, что профессор Габриэль разрешит нам назначить новое время.

– А я не уверен, – простонал Круз. – Тренировка в том числе предусматривает, что надо следовать по заданному маршруту. Если мы не попадем в Пещеру вовремя, можем завалить все задание.

– Завалить? – в отчаянии вскрикнула Сэйлор.

– Надо попросить о помощи, – решил Круз. Достал мобильный телефон, попытался написать эсэмэс, позвонить Тарин – напрасно. Он снова повернулся к соседу по комнате.

Эмметт только качал головой.

– Бесполезно. Мы слишком далеко внизу, сигнал сюда не добивает.

– Этого не может быть, – взвыла Сэйлор. – Я никогда ничего в жизни не заваливала.

– Ээ-… ребята? – Эмметт подошел к двери. – Я думаю, у нас проблемы посерьезней, чем оценки.

Круз не мог представить что-то хуже, чем оказаться взаперти в кладовке и пропустить первое тренировочное путешествие.

– Какие именно?

– Я чувствую какой-то запах, – сказала Сэйлор, принюхиваясь. – Маринованные огурцы. Вы чувствуете запах маринованных огурцов?

– Смотрите, внизу! – закричал Эмметт, наклонив экран компьютера, чтобы осветить пол.

Из-под двери выползали и загибались вверх щупальца дыма.

– Пожар! – закричала Сэйлор. – Здание горит!

– Нет, – сказал Эмметт угрюмо. – Это газ. Судя по желтому цвету и запаху маринованных огурцов, я бы сказал, что это либо кензотрон, либо фербензоген. Отойдите от двери.

Они отступили на шаг. Желтый туман обволакивал их, вызывая кашель. Глаза и горло Круза начали гореть.

– Куртки… Дайте сюда ваши куртки, – проговорила, задыхаясь, Сэйлор.

Круз развернулся и расставил руки, чтобы она могла стянуть с него куртку. Сквозь дым он смог разглядеть, как она засовывала их одежду между нижним краем двери и полом.

– Пригнитесь, – закричал Эмметт. Его голос был приглушен рукавом, которым он закрывал рот.

Круз припал к полу. Он начал натягивать ворот футболки на подбородок, и в этот момент его пальцы наткнулись на маленький гладкий бугорок.

Мелл!

Да, задача была трудная. Если радиочастота, на которой работал пульт управления дроном, не подвергалась глушению, если сам дрон был в радиусе досягаемости, если он сможет пролезть под всеми дверьми между его комнатой в общежитии и этой кладовкой, если ядовитый газ не повлияет на его механику, то Мелл, возможно, использует свое жало, чтобы открыть замок. Но была еще вероятность того, что весь пол покрыт газом и что даже если они выберутся, то все равно не смогут продвинуться по коридору дальше чем на полметра. Но в этом оставалась их единственная надежда. Он должен был попробовать.

– Мелл, включись, – проскрипел он. – Мелл, настройся на мои координаты… Двигайся ко мне… Открой замок…

Сэйлор и Эмметт собрались в противоположном углу. Зрение Круза стало терять остроту, и он уже не мог разобрать, оставались ли еще его друзья в сознании. Мелл, возможно, отопрет замок, но, конечно, не сможет открыть дверь. Кто-то другой – Круз – должен будет сделать это.

Круз натянул рубашку выше носа и перевернулся на живот. Как только его грудь припала к полу, что-то внутри у него расслабилось. Тело само знало, что делать, – после стольких лет занятий серфингом. Круз начал скользить по мраморному полу кладовки и думать о теплом бирюзовом прибое залива Ханалеи. Если смерь такая – наполненная мыслями о хороших днях в хороших местах, – не так уж это и страшно. Через мгновение Круз услышал шум на другой стороне двери. Звук был похож на жужжание Мелл. Дрон долетел!

Сквозь дым Круз дотянулся до дверной ручки. Легкие готовы были разорваться, и понадобились обе руки, чтобы приподняться на колени.

Он услышал щелчок засова. Дрон справился! Крузу оставалось только повернуть ручку, чтобы оказаться на свободе… но в какую сторону, направо или налево? Его мысли были похожи на кусочки пазла, в беспорядке рассыпанные в коробке, и он не мог выбрать хоть какой-то элемент.

Направо… Да, направо! Поверни направо… еще немножко…

Дверь открылась, и Круз выпал на холодный мраморный пол, заглатывая как можно больше воздуха, который только могли вобрать его легкие. Чистый воздух! В коридоре никого не было. Несколькими вдохами закачав кислород в затуманенный мозг, Круз повернулся к Эмметту и Сэйлор. Они на четвереньках выползали сквозь облако дыма. Протянув им руки, Круз вытянул обоих в коридор. Всем потребовалось несколько минут, чтобы перестать давиться.

– Это был… почти конец, – проговорил, откашливаясь, Эмметт. Его очки превратились в крошечные черные прорези, а рубашка прилипла к груди от пота.

– Я… не понимаю, – сказала, все еще задыхаясь, Сэйлор. – Если здесь все хорошо… то как газ попал…

Она остановилась и проследила глазами за взглядом Круза.

Они смотрели на белый контейнер размером с литровую бутылку газировки, который медленно катился по коридору.

Боль пронзила виски Круза. Он повернулся к Сэйлор.

– Дверь в кладовку… когда ты нашла ее, она была открыта?

– Э-э… д-да… кажется. – Она нахмурилась. – Ты хочешь сказать, что все было подстроено специально? Что кто-то хотел, чтобы мы туда забрались… и они смогут сделать вот это?

Круз начал было говорить, что именно это он и думал, но в этот момент в его глазах потемнело.

8

– С ним все будет хорошо?

– Должно быть. Все жизненные показатели стабильные.

Круз слышал голоса. Они звучали словно издалека.

– Может, позвать его тетю? Профессор Коронадо преподает здесь.

– Доктор Марисоль Коронадо? Она его тетя? Значит, он…

– Круз, – хрипло проговорил Круз. Он попытался открыть глаза. – Коронадо.

– Как ты, в порядке? – Сэйлор присела на колени рядом с ним.

– Я… я думаю, да.

В горле у него было такое ощущение, словно там поработал шредер. Приоткрыв глаза, Круз разглядел, что лежит плашмя на белой кушетке с подушкой под головой в какой-то белой комнате. Эмметт, нахмурившись, пристроился на противоположном крае кушетки. Комната маленькая, с тремя стеклянными стенами, но сквозь тонировку ничего нельзя разглядеть. Дверь закрыта. Когда Круз увидел, что красная точка на камере наблюдения под потолком мигает, он резко вскочил.

– Мелл?

– Все в порядке, – ответила Сэйлор, похлопав себя по карману. – Она у меня.

– Она?

– У Мелл есть жало, так ведь? – Сэйлор ухмыльнулась. – Только женские особи пчел имеют жало.

Сэйлор права. А Крузу все равно, девочка Мелл или мальчик, лишь бы она была в безопасности.

– Ты уже почти похож на самого себя, – заметил Эмметт. – Я раньше никогда не видел, чтобы человек становился цвета пренита.

Круз слабо улыбнулся. Кристаллы пренита зеленые.

– К счастью, доктор Майлз был рядом и…

– Джерико, – произнес человек. Он стоял к ним спиной, и Круз видел длинный хвостик светлых волос, свисавший поверх белого лабораторного халата. – Зовите меня Джерико. Никогда не любил титулов. Хорошо, что вы смогли вовремя выбраться из этой кладовки. Еще бы несколько минут, и…

– Джерико привел нас сюда, – пояснила Сэйлор. – Ну, тебя-то мы несли.

– Где мы? – спросил Круз.

– В моем кабинете, – объяснил Джерико. – Он… э-э… рядом с химической лабораторией для исследователей из старших классов.

Студенческая лаборатория? С тонированными стеклами и двумя… нет, тремя камерами наблюдения? Слабо верилось.

– Вот. – Джерико протянул Крузу стакан, похожий на мензурку. В нем находилась мутная фиолетовая жидкость.

Посмотрев на свет, Круз заметил, что в жидкости плавают какие-то гелевые шарики.

– Спасибо, я в порядке, – отказался он.

Принимать странное снадобье от странного человека, особенно если этот человек только что сказал ложь размером с белую акулу? Наверное, не стоит.

– Выпей, – посоветовал Джерико. – Это нейтрализует воздействие фербензогена. ФБЗ может сильно навредить.

– Все правильно, – подтвердил Эмметт, хотя Круз еще сомневался. – Мы тоже немного выпили. Помогает.

Сэйлор кивнула.

Круз взял стакан и отпил маленький глоток. Теплая жидкость оказалась не такой уж противной. На вкус похожа на яблоки. Гелевые шарики, тая на языке, пахли корицей.

– Должно пройти несколько минут, чтобы начало действовать, – сказал Джерико. – А тем временем я пойду к моим… студентам, а потом вернусь, чтобы отвести вас наверх.

– Спасибо, но мы лучше уже пойдем, – предложил Круз, опуская ноги на пол. – Нам надо попасть в Пещеру на тренировку…

– Вы еще не готовы куда-либо идти, особенно в Пещеру.

Круз не стал спорить. Он чувствовал себя так, словно находился на работающей карусели.

– Все равно уже поздно, – заметил Эмметт. – Мы пропустили нашу очередь.

– Я скоро вернусь, – повторил Джерико. Открыв дверь, он кивнул Крузу. – Закрываем люки.

Круз поднес мензурку к губам. Они смотрели, как Джерико вышел. Все обратили внимание на то, что, закрыв дверь, он запер ее.

– Мы в «Синтезе», – выпалила Сэйлор, едва они остались одни.

Круз чуть не подавился жидкостью. Он знал, что Джерико соврал им, но «Синтез»? Нет. Невозможно. Когда-то отец рассказал Крузу, что создание «Синтеза» стало главным достижением мамы и ее самым большим секретом. Лаборатория была настолько засекречена, что всего несколько человек за пределами Общества знали о самом факте ее существования. Никто – а тем более сразу три человека, как сейчас, – не могли так просто наткнуться на нее, а уже если по какому-то недоразумению и смогли бы, то Джерико Майлз уж точно не стал бы приводить их внутрь. А кстати, откуда Сэйлор знает про «Синтез»?

– Это самая засекреченная лаборатория в мире, – прошептал Эмметт. – Здесь раздвигают границы человеческих возможностей. Речь о кибернетике и сверхспособностях – это самые продвинутые темы. Вы понимаете, что только президент Соединенных Штатов и несколько членов Кабинета знают об этом месте, а мы сейчас в нем находимся?

– Правда? – переспросил Круз, стараясь, чтобы его голос звучал без нажима. – Если она такая секретная, то откуда ты о ней знаешь?

Эмметт вздернул подбородок, словно оскорбленный таким вопросом.

– Знаю, и все.

– Вроде ты говорил, что нужен допуск к высшей категории секретности, чтобы попасть в нее…

– Ну, еще можно почти умереть от смертельной дозы ядовитого газа прямо под дверью… – сухо вставила Сэйлор.

– Но Джерико ведь сказал…

– Он врет, – заявил Эмметт, вскакивая на ноги. – По дороге сюда мы видели больше свидетельств, чем требуется, чтобы убедиться, что это «Синтез»: сканеры радужки, замки с шифрованным 12-значным кодом и блокируемым засовом, костюмы биологической защиты типа 4000-XD «Апокалипсис», армированные пневматические двери. И еще эта жидкость, которую ты сейчас пьешь.

Круз взглянул на мензурку, которую держал в руке.

– Ни в одной школьной лаборатории, даже Академической, нет антидота против фербензогена, – продолжал Эмметт. – Даже большинство больниц не имеют его. Его надо хранить в специальном холодильнике при минус 5,5 градусах и под прямым солнечным светом, иначе взвешенные в жидкости микрошарики распадутся и станут совершенно бесполезными…

– Ладно, ладно, – Круз поднял руки, сдаваясь.

Хоть карусель и немного замедлилась, он все еще чувствовал себя слишком шатко, чтобы понимать сложные объяснения Эмметта.

– Конечно, мы всё еще не знаем, почему этот дядька гоняется за нами, – сказал Эмметт, осматривая компьютер Джерико. Он нажал несколько клавиш, но компьютер оказался не в режиме сна, а полностью выключен.

– Это они за мной гоняются, – проговорил Круз. – Не за вами.

– Почему? – спросил Эмметт и Сэйлор в унисон.

– Я не до конца понимаю, – произнес Круз. Раньше он не собирался впутывать кого-то еще в свои передряги, но сейчас уже было поздновато беспокоиться об этом. – Я расскажу, что знаю.

И он рассказал. О несчастном случае, который произошел с его матерью в лаборатории, и о встрече в коридоре с человеком со шрамами в тот день, когда у них состоялась ориентация. Круз только ничего не сказал о письме на его день рождения. Он хотел оставить некоторые вещи при себе.

– Мне так жаль, что с твоей мамой случилось такое, – сказала Сэйлор, и в голосе ее звучала теплота.

– И мне, – сказал Эмметт, качая головой. – Ужасное несчастье.

– Спасибо, – ответил Круз. Он почувствовал, как грудь его сжалась, и быстро осушил стакан.

– Я знал, что-то выглядело не так с тем человеком в аэропорту, – признался Эмметт. – Как ты думаешь, он связан… с «Небьюла», которая сделала это с твоей мамой?

– Может быть, – ответил Круз.

– Так что же нам теперь делать? – спросила Сэйлор.

– Вы ничего не должны делать, – сказал Круз. – Я не знаю, почему «Небьюла» нацелилась на меня, но не хочу, чтобы из-за меня что-то случилось с вами. Мне надо со всем этим разобраться самому. Прости, Эмметт. Наверно, теперь из-за меня ты не получишь приз Северной Звезды.

Эмметт упал на стул Джерико и развернулся лицом к стене. Круз не обвинял его за то, что он так разозлился.

Сэйлор смотрела в пол, кусая губу.

Круз медленно встал. Его еще покачивало, но уже не тошнило. Куда же подевался Джерико? У Круза было полно дел – например, поговорить с тетей Марисоль о маме и упросить доктора Габриэля дать команде «Кусто» еще один шанс. Время быстро бежало.

– Нет.

Круз прислушался.

– Эмметт? Ты что-то сказал?

– Я сказал «нет». – Голос Эммета окреп. – Я не позволю тебе разбираться с этим – что бы это ни было – в одиночку.

– И я, – подключилась Сэйлор. – Нам надо держаться вместе. Мы же члены одной команды.

– И искатели правды, – добавил Эмметт, наконец поворачиваясь на стул к ним лицом.

Круз и Сэйлор удивленно ахнули.

– Эмметт, твои очки! – вскрикнула Сэйлор.

Оправа Эмметта уже не была одноцветной. Сквозь нее, принявшую форму капель, мелькали и пульсировали, словно в стремительном потоке, вкрапления ярко-бирюзового, павлиньего, лазуритового и еще десятка оттенков голубого цвета.

– Я… я думаю, они живые, – произнес, запинаясь, Круз.

Его сосед по комнате только значительно улыбнулся в ответ.

Круз играл с Хаббардом в перетяжки, когда кто-то взял его за локоть. Он выпустил короткую веревку с узлами, и собачка задорно поскакала через фойе, потряхивая добычей.

– Тетя Марисоль, я как раз шел к тебе…

– Неужели? – резко ответила она.

Она уже знала. Она знала, что они пропустили сегодняшнюю тренировку.

– Я могу объяснить…

– Не здесь.

Пока он вела его через зал, ее высокие каблуки цвета розовой сахарной ваты резко стучали по мраморному полу.

Тетя толчком открыла дверь во внутренний двор, и оба внезапно оказались в лучах вечернего солнца. Глаза Круза не сразу приспособились к яркому свету. Старые дубы, клены и березы выстроились вдоль изгиба гранитной дорожки, и их листья слились в плотное покрывало на фоне ярко-голубого неба. Деревья начинали менять свои летние платья на богатые одежды цвета граната и золота. Круз почти слышал, как Эмметт объяснял, что цвета меняются из-за уменьшения количества солнечного света и воды, а также колебаний температуры, в результате чего деревья перестают вырабатывать хлорофилл, то есть пигмент, который придавал листьям зеленый цвет…

– Круз Себастьян Коронадо! – произнесла тетя Марисоль, глядя на него горящими глазами.

Ох. Она, наверное, до этого что-то сказала или задала ему какой-то вопрос, а он не прореагировал. Правда, ему и не нужно было догадываться с трех раз, чтобы определить тему разговора.

– Прости, что мы так и не появились в Пещере для путешествия. Мы… это… перепутали время. Это я виноват.

Круз терпеть не мог врать тете, но что было делать?

– Ты не передо мной должен извиняться.

– Я уже позвонил доктору Габриэлю. – Круз действительно позвонил профессору сразу же, как только Джерико Майлз привел их назад в их комнаты наверху. – Я встречусь с ним в понедельник до начала урока. И за выходные я поговорю также со всеми членами команды.

– Хорошо.

Она пошла вперед по дорожке, громко стуча каблуками по камням. На ней было свободное зеленое платье с розовыми цветами гибискуса, которое напоминало ему о доме. Круз попал в такт ее шагов, ожидая лекции, которая, как он знал, обязательно последует.

– Послушай, Круз, если ты не хочешь в полную силу участвовать в программе…

– Я хочу.

– Если ты думаешь, что сможешь работать вполсилы и я тебя все равно вытащу…

– Я не думаю. Честно, не думаю.

Круз прикусил язык. Он хотел бы рассказать ей, что случилось в подвале и как они чуть не погибли, но понимал, что не может этого сделать. Во-первых, она запаникует. А когда закончит паниковать, то прямым ходом отправит его домой.

– Я исправлюсь, тетя Марисоль. Обещаю.

Она замедлила шаг, и плечи ее опустились на нормальную высоту.

– Я знаю, тебе кажется, что я говорю с тобой резко, но ты должен понять, что люди смотрят. Они подозревают, что ты начнешь получать от меня поблажки. Ты должен работать лучше всех и при этом быть примером поведения, чтобы не возникало никаких вопросов, почему ты здесь. Это может показаться несправедливым, но…

– Я знаю. Я знаю, что все смотрят, – сказал он и тут же представил себе Дугана. – Нет нужды напоминать мне. Я чувствую это каждый день.

– Я не ожидаю, что ты станешь отличником. – Черты ее лица стали мягче. – Если это станет каким-то утешением, то ведь и я вовсе не была лучшей ученицей в классе, когда училась в Академии.

– Правда? А думал, что мама и ты…

– Твоя мама была особенной. Я всегда пыталась угнаться за ней. Мне приходилось заниматься в два раза больше, чем Петре, но она, наверное, не захотела бы, чтобы я тебе об этом рассказывала. Ты и так чувствуешь на себе давление и повышенное внимание.

Он вдруг подумал и решил спросить.

– А она правда выиграла приз Северной Звезды?

– Да.

– Папа мне никогда не рассказывал.

– Наверное, он считал, что тогда ты еще сильнее захочешь пойти по ее стопам.

– А этого он совершенно не поддерживает.

– Но не потому, что он не гордился ею, – быстро поправила она, – а ради твоей же безопасности. После того несчастного случая все изменилось. И он изменился.

Круз посмотрел на тетю Марисоль. Она остановилась, чтобы потрогать кружевные золотые листья японского клена. Ее злость, кажется, прошла. Если и был удобный момент спросить про мамину работу в «Синтезе», то он настал. Круз запнулся, собираясь с духом.

– Ты… это… всегда говорила, что я могу спросить тебя о чем угодно про нее.

– Да, можешь.

– Она… то есть… ты знаешь, над чем она работала, когда… когда произошел тот несчастный случай?

Тетя отвернулась от дерева, и между ее бровями пролегла вертикальная линия.

– Нет. Ее проекты были засекречены. Мы никогда не говорили о них. Даже твой отец не знал. После несчастного случая я пыталась выяснить детали, но из этого ничего не вышло. Боюсь, что все, что «совершенно секретно», остается таким навсегда.

– Да, конечно. Я понимаю.

– Почему ты спрашиваешь? Тебе кто-то что-то сказал?

– Нет, – соврал он. – Я думал… находясь здесь… ну, ты знаешь… так близко к тому месту, где все это случилось. Я просто… хотел узнать.

– К сожалению, я не смогу в этом помочь. – Она приобняла его одной рукой. – Но вот что я могу сказать тебе, Круз. Твоя мама страшно любила свою работу. Она была именно там, где хотела быть, и делала именно то, что хотела делать. Всем бы так везло в жизни.

Он знал, что она говорила все это, чтобы поднять ему настроение, но из этого ничего не получалось. Какая разница, любила мама свою работу или нет? Круз предпочел бы, чтобы она занималась чем-нибудь скучным, если бы только благодаря этому она оказалась жива сегодня. Может быть, это был эгоизм, но так он чувствовал.

– У тебя лицо красное, – заметила она. – Ты не заболел?

– Я в порядке, – ответил он.

Это было правдой. Круз болел редко. Ну, может быть, небольшой насморк или легкая головная боль, но редко что-то более серьезное.

Она приложила ладонь к его лбу.

– Похоже, ты горячий. Может быть, стоит…

– Я в порядке, тетя Марисоль, спасибо, – сказал он совершенно искренне.

Было что-то успокаивающее в том, что твоя мама – или, как сейчас, твоя тетя – проверяет, нет ли у тебя температуры. Это порождало в его душе мир – то чувство, которого он не ощущал уже давно. Засунув руки в карманы, Круз попятился.

– До завтра. Пойду немного придавлю.

– Что?

– Вздремну.

– Ты ужинал?

– Нет еще.

– Уже почти шесть. Поешь. Я имею в виду, что-нибудь существенное. Не какой-то там пирог.

– Я люблю пироги.

Покачав головой, она прикрыла глаза рукой. Этот жест заставил его улыбнуться. Его отец делал то же самое, когда Круз выводил его из себя. Тетя Марисоль повернула в сторону административного здания. Ее свободное платье развевалось, и казалось, что цветы гибискуса плывут по воде.

Круз побрел по гранитной дорожке назад к Академии, подняв голову и закрыв глаза, подставив лицо теплому солнцу. Он почти слышал тихий плеск волн у острова и ощущал, как горячий песок забивается между пальцами на ногах. Был вечер пятницы. Обычно по пятницам они с папой заказывали пиццу с пепперони и сосисками с двойным сыром. На десерт у них было мороженое с макадамией. Сейчас, конечно, на Ханалеи время обеда. Круз подумал, закажет ли отец пиццу сегодня вечером. И мороженое. Без него.

Под веками скопились слезы. Глупо, правда. С приезда сюда в прошлые выходные он говорил или переписывался с отцом почти каждый день. К тому же исследователям не положено скучать по дому. Им положено быть сильными. Смелыми. Бесстрашными. Почему он всегда чувствовал все наоборот? Откинув голову, Круз заморгал так быстро, как только способны моргать люди. Он решил, что не позволит пролиться ни одной слезинке. И не позволил. Ну, разве что одной совсем маленькой.

9

На встрече с профессором Габриэлем перед первым уроком в понедельник утром Круз был готов сделать что угодно, чтобы убедить инструктора дать команде «Кусто» еще одну возможность отправиться в путешествие в Пещере, даже если для этого потребуется взять всю вину на себя.

– Это я виноват, что мы пропустили тренировку, – объяснил он учителю. – Можете снизить мою оценку или дать дополнительное задание, если хотите, но, пожалуйста, не наказывайте команду…

Доктор Габриэль наклонил лысую голову, чтобы увидеть его сквозь верхний сектор черных бифокальных очков.

– Я назначу другое время для тренировки, Круз.

Оказывается, легко!

– Отлично! Спасибо, доктор Габриэль.

– Не меня надо благодарить. Скажи спасибо Дугану, Реншоу и Брындис. Они действовали по инструкции и не пошли в Пещеру без вас троих. Я предложил им назначить новое время только для них, но они настояли, что вся команда должна пойти вместе. На меня произвела большое впечатление их верность, и именно поэтому вы получаете еще один шанс.

– А-а, – пробормотал Круз и прикусил кончик ногтя на мизинце. А он-то думал, что это благодаря ему.

– В любом случае спасибо за извинения, – сказал доктор Габриэль с полуулыбкой. – Мне особенно нравятся смелые исследователи. Посмотрим теперь, сможешь ли ты так же себя вести во главе своей команды.

– Да, я… то есть я смогу… я так и сделаю.

– Вот это я и хотел услышать. Так, давай посмотрим, – продолжал доктор Габриэль, откидывая голову, чтобы видеть экран компьютера сквозь бифокальные очки. – Мы назначили новое время для вашей тренировки на симуляторе в четверг в три часа дня.

Круз открыл крышку своего планшета, чтобы добавить это время в календарь.

– Можем мы в этот раз использовать главный вход в «Пещеру»? Он уже работает?

– Ну да. Насколько я знаю, он всегда работал.

– В прошлую пятницу не работал. Поэтому вы отправили мне сообщение, чтобы мы использовали другой вход. Помните?

– Нет, – ответил профессор в замешательстве. – Я не отправлял.

– Отправляли.

– Круз, если бы я отправил тебе сообщение, то уж наверное знал бы об этом.

– Вы сказали, что там какая-то техническая проблема. Видите?

Круз показал ему сообщение, которое получил за минуту перед тем, как половина команды «Кусто» направилась в подвал.

Доктор Габриэль нахмурился.

– Я этого не посылал.

Круз начинал собирать отдельные кусочки воедино: пришедшее в последнюю минуту электронное сообщение; рукописная записка на серебристой двери… Все это было частью общего плана, разработанного скорее всего «Небьюлой», чтобы заманить его в подвал и там устроить финал. Спасибо, что рядом оказались Мелл и Джерико.

– Я попрошу техническую службу выяснить, как появилось поддельное сообщение и какой такой шутник получит дополнительное домашнее задание на предстоящие выходные, – произнес доктор Габриэль. – А тебе, Круз, надеюсь, не надо напоминать: смотри не опоздай к новому времени путешествия в «Пещере».

– Не надо. Не опоздаю.

* * *

Круз действительно не опоздал. На самом деле он пришел на 22 минуты раньше времени. Ожидая товарищей по команде, он перечитал инструкции к путешествию.

УВАЖАЕМЫЙ ЧЛЕН КОМАНДЫ «КУСТО»!

Твое первое тренировочное путешествие в Пещере теперь назначено с 3 до 5 часов дня в этот четверг. Для подготовки к нему прочитай материал, предоставленный доктором Габриэлем по вопросам защиты природы. Исходи из того, что температура будет около +15 градусов, с ветром. Надень куртку, длинные штаны и прочные кроссовки или ботинки для походов (только не шлепанцы!). Возьми с собой воду и планшет. Не заходи в симулятор, пока не соберутся все члены команды. Дальнейшие инструкции появятся внутри Пещеры, а также в твоем компьютере (зайди на сайт доктора Габриэля). Имей в виду, что правила запрещают обсуждать тему путешествия и его результаты с другими командами. Это сделано для того, чтобы ни одна команда не получила незаслуженного преимущества. Удачи!

НЕ БОЙСЯ ИССЛЕДОВАТЬ!

Когда до трех часов оставалось семь минут, все члены команды «Кусто» собрались перед главным входом в Пещеру.

– Мы все здесь, – с облегчением объявил Реншоу. Он поднял свой браслет ОС перед камерой наблюдения, и двери раскрылись.

– Наверное, хорошо иметь тетю, которая может прикрыть твое заднее место, когда ты напортачишь, – проговорил Дуган с таким видом, словно хотел плюнуть в Круза.

Круз почувствовал, что закипает, и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Если Дуган пытался вывести его из себя, он не предоставит ему такого удовольствия. К тому же надо было сосредоточиться. В этом путешествии у него все должно получиться.

– Ну, начнем, – произнесла Сэйлор. Ее глаза были полны ожидания.

Круз понимал, что она чувствует. Наконец-то они отправляются в первое тренировочное путешествие. Команда «Кусто» вошла внутрь симулятора, и двери за ними захлопнулись.

Круз ожидал увидеть ту же огромную пустую комнату, в которой они находились в первый день занятий, но на сей раз это было совершенно не похоже на чистый экран. Круз стоял в середине леса! Его окружали высокие ели. Их стройные стволы поднимались метров на пятнадцать или даже больше в голубое небо. Солнечные лучи грели спину. Густая трава щекотала лодыжки. В прохладном воздухе он уловил ароматы земли и сосен. Круз медленно повернулся, чтобы увидеть всю панораму. Все было как живое… вплоть до комара, который пищал у него над ухом.

– Невероятно, – воскликнула Сэйлор.

Ветерок растрепал ее волосы.

– Где мы? – спросила Брындис.

– Где-то в горах, – предположил Эмметт. – Я бы сказал, что, где бы мы ни находились, там сейчас осень. Я измерю температуру…

– Смотрите! – показал вперед Реншоу.

Перед ними появилась грунтовая дорожка. Посредине висела в воздухе, словно птичка-колибри, желтая стрелка, указывающая по направлению к вершине.

– Стрелка подсказывает, куда идти, – сказала Брындис.

– Я пойду вперед и приведу нас туда в целости и сохранности, – выступил Дуган, – если только ты, Коронадо, не решишь пожаловаться своей тетке. – Он церемонно поклонился. – Следуйте за мной.

– Дуган, перестань цепляться, как репей, – отрезала Сэйлор. – Нам надо работать вместе. Ведь мы команда.

Бормоча что-то про то, как несправедливо оказаться в самой бездарной команде на свете, Дуган пошел по тропинке.

Двигаясь в гору, Круз пытался понять, каким образом пол под ними сдвигается назад и поднимается вверх, имитируя настоящую тропинку. Может, они на беговой дорожке?

Рядом с ним Эмметт всматривался в планшет.

– По моим расчетам, – сказал он, – мы находимся на высоте от 2100 до 2400 метров. Из-за пониженного содержания кислорода и атмосферного давления мы начнем уставать гораздо быстрее, чем если бы находились на уровне моря.

– Действительно, дышать труднее, – ответил Круз.

Он заметил, что здесь приходится прикладывать больше усилий, чем когда у себя на острове он взбирался на гору Намолокама, высота которой 1300 метров.

– Тропинка становится еще круче, – показал Эмметт. – Надо сказать Дугану, чтобы шел помедленнее, тогда все смогут приспособиться…

– Круз! Эмметт!

Брындис и Сэйлор шли метрах в двадцати дальше них по тропе и остановились рядом с Реншоу. Тот наклонился, упираясь ногами в колени.

– Дуган! – позвал Круз, но их отважный лидер уже скрылся за поворотом. Да уж, доведет он безопасно всю команду до цели.

– Я… в порядке, – сказал Реншоу, когда Круз и Эмметт вернулись к нему. – Мне нужно всего несколько секунд. У меня астма… иногда на высоте я чувствую себя неважно. Моя семья… спортивная, так что я привык. У меня есть ингалятор, если станет хуже.

– Ты воду взял? – спросил Круз.

Реншоу покачал головой, и Круз протянул ему свой черный алюминиевый термос.

– Спасибо, – поблагодарил тот и отпил несколько глотков. – Вы идите вперед. Я догоню вас на поляне.

– Нет, – возразил Круз, отгоняя мошку. – Пойдем все вместе.

– Хорошо, – улыбнулся Реншоу. – Спасибо.

– Круз, – хихикнула Сэйлор, – у тебя бабочка на голове.

– Правда?

– А вот еще одна, – добавила Брындис, когда мимо промелькнула пара оранжево-черных крылышек.

– И еще много вон на том дереве, – сказала Сэйлор. Она повернулась. – И на этом.

– Да они везде! – вскричала Брындис.

Она была права. Лес переполняли бабочки.

Теперь Круз знал, где они находятся.

– Мы в Мексике, в…

– Биосферном заповеднике бабочки монарх, – закончил за него Эмметт.

– Я читала о нем, – вставила Сэйлор. – Эти бабочки мигрируют на тысячи километров из Северной Америки на юг, чтобы проводить здесь зиму.

– Они настоящие или три-дэ? – спросила Сэйлор.

– Выглядят как настоящие, – ответила Брындис.

– Сомневаюсь, – сказал Эмметт, наклоняясь, чтобы поближе рассмотреть бабочку, которая села на лист папоротника рядом с ним. – А с другой стороны…

– Мне уже намного лучше, – сказал Реншоу. – Пойдем.

С новой энергией все пятеро зашагали дальше. Эмметт пошел вперед, а Круз замыкал группу. Вскоре после резкого поворота они увидели каменную лестницу, ведущую на поляну. На последней ступеньке Круз замер как вкопанный. Никогда он не видел ничего подобного!

Тысячи и тысячи бабочек монарх висели в воздухе! Изящные насекомые носились, сновали, порхали, скользили и словно танцевали вокруг исследователей. Тихий стрекот огромного количества крыльев напомнил Крузу звук дождя. Скопления сидящих на месте бабочек покрывали все соседние сосны и ели от вершины до основания. Своим весом они гнули ветви и преображали однообразные коричневые стволы в мерцающие оранжевые волны. Несколько монархов приземлилось на руки Круза, открывая и складывая крылышки и греясь на солнце. Он просто должен был заснять все это!

Жонглируя планшетом, чтобы не потревожить насекомых, Круз нажал на значок камеры и навел ее на товарищей по команде. Дуган стоял на камне, надев на голову капюшон и втянув голову в плечи. Он очевидно чувствовал себя неуютно и даже немного боялся. Брындис пыталась вызволить бабочку, которая залезла внутрь куртки Реншоу. Эмметт озирался, стараясь что-то увидеть из-под монарха, который принял его сияющие розово-фиолетовые очки за цветок. Сэйлор, пожалуй, наслаждалась больше всех. Она подняла голову и раскинула руки, приглашая грациозные создания приземлиться на нее, – и многие бабочки так и сделали.

– Здравствуйте, исследователи! – раздался голос профессора Габриэля, и его трехмерное голографическое видеоизображение появилось рядом с Крузом. – Уверен, вы получаете огромное удовольствие от этого чуда, этих невероятных насекомых. Но так или иначе, это тренировочное путешествие, цель которого – защита природы. Подойдите поближе, пожалуйста.

Команда сгрудилась вокруг голографического видео.

– Вы уже, наверное, поняли, что находитесь в Биосферном заповеднике бабочек монарх в Эль Сантуарио дель Розарио в штате Мичоакан в Мексике, – произнесло изображение профессора. – Более миллиарда бабочек из центральных и восточных районов Канады и Соединенных Штатов мигрируют сюда каждую осень, чтобы провести зиму в лесах из деревьев оямель. Некоторые из них преодолевают более пяти тысяч километров, чтобы добраться сюда.

Реншоу тихо присвистнул.

– Монархи, – продолжал профессор, – единственный вид бабочек, который мигрирует подобно птицам. И нам еще предстоит много узнать о том, как и почему они это делают. Ваша задача – зафиксировать, откуда прилетели эти насекомые, чтобы мы могли лучше понять схемы их миграции.

Он объяснил, что до того как бабочки отправились по миграционному маршруту, на многие из них прикрепляли бирки. Исследователям предстояло найти монархов с бирками на крыльях, записать код каждого, состоящий из серии букв и цифр, потом зайти в интернет и найти соответствие между этими номерами и регионами, где производили маркировку. Тогда можно будет определить, как далеко пролетела эта бабочка.

– Зайдите на мой сайт – там вы найдете инструкции, как правильно держать бабочку, – посоветовал профессор Габриэль. – Пожалуйста, разделитесь на группы по двое. Каждая группа должна записать номера двадцати бабочек. Когда закончите, направьте результаты мне. Когда все три группы представят результаты, путешествие завершится и симуляция подойдет к концу. Пожалуйста, оставайтесь на поляне. Вопросы?

Ни у кого вопросов не было.

– Начинайте.

Когда изображение профессора растаяло, весь лесной ландшафт тоже вдруг на мгновение погас. Круз рассмотрел, как из-под иллюзии на долю секунды проступили голые стены.

– Ты видел? – спросил он Эмметта.

– Нет, а что?

– Как во время голографического видео все погасло.

– Наверное, перепад напряжения. А может, какой-то программный сбой. – Эмметт посмотрел вверх. – Сейчас вроде все нормально.

Круз огляделся. Эмметт был прав. Все выглядело нормально.

Сэйлор схватила Круза за плечо.

– Привет, одногруппник!

Эмметт, похоже, расстроился, но быстро выбрал в партнеры Брындис. А Реншоу достался Дуган. Крузу стало жаль Реншоу, но что делать? Он дал себе обещание, что в следующий раз окажется в паре с Дуганом. Так будет по справедливости.

Круз и Сэйлор острожно пробрались на дальнюю сторону поляны, где лежало бревно, полностью покрытое спящими монархами. Они нашли несколько бабочек с белыми наклейками на крыльях. Сэйлор прочитала вслух инструкции профессора Габриэля о том, как держать бабочку. Казалось, все просто: осторожно взять насекомое за сложенные крылышки, прочитать и записать код на бирке и посадить бабочку на место.

– Давай так: один держит бабочку и диктует ее номер, а другой – записывает, – предложила Сэйлор. – Каждый может проверить по десять бабочек.

– Давай.

– Ты первый, – кивнула она.

– Хорошо, – согласился Круз и с опаской протянул руку. – Если это настоящая бабочка, я боюсь стереть часть чешуек, и тогда она не сможет летать.

– Выдумки, – заявила Сэйлор. – Бабочки вполне могут летать без чешуек. Они даже могут летать, если большая часть крыльев сломана или вообще отсутствует. Все будет хорошо.

Круз нашел подходящую бабочку и очень осторожно сжал верхний край ее крылышек между указательным и большим пальцами, чтобы она не улетела.

– Все нормально, дружочек, – сказал он. – Потерпи всего секунду.

– На что похоже? – спросила Сэйлор.

– На шелк.

– Ты видишь номер?

Приблизившись, Круз прочитал вслух буквы и цифры на бирке. Сэйлор повторила, и тогда Круз отпустил насекомое, облегченно вздохнув.

– Судя по карте, – объявила Сэйлор, – эта бабочка прилетела из Миннесоты.

Круз смотрел, как монарх раскрыл крылышки, но все еще не был уверен, что не повредил насекомому, пока оно наконец не вспорхнуло.

– Одну сделали, осталось еще девять.

Они закончили Крузову половину бабочек, а от половинки Сэйлор оставалось всего две, когда тишину леса расколол резкий звук: тук, тук, тук.

– Что это такое? – спросила Сэйлор, крутя головой.

– Без понятия.

Звук раздался снова.

– Похоже, кто-то рубит дрова, – предположила Сэйлор.

– Да, действительно, – согласился Круз, стараясь хоть что-то разглядеть сквозь еловые ветки.

Тук, тук, тук.

– Может, пойти посмотреть, что там такое, – предложил Круз.

– Это не входит в задание, – возразила Сэйлор и нагнулась к бабочке, которую держала в руке. – LYR-047.

– Они могут незаконно вырубать деревья.

– Помнишь, что говорил доктор Габриэль? Мы должны находиться здесь. Ты записал номер?

– Ага. LYR-047. Но Сэйлор, мы не можем просто не обращать на это внимания, особенно если кто-то делает что-то плохое.

– Не думаю, что нам стоит вступать в схватку с преступниками.

– Никто не собирается вступать в схватку, – возразил Круз. – У нас в учебнике говорится, что защитники природы должны сообщать властям о случаях браконьерства, незаконной охоты и вырубки лесов. Я сделаю пару снимков с безопасного расстояния и передам их профессору Габриэлю вместе с результатами нашей работы. Мы все сделаем так тихо, что они даже не узнают, что мы здесь.

– И всё?

– И всё. Может быть, мы даже получим бонусные баллы.

Сэйлор приподняла темные брови.

– Бонусные баллы могут нам пригодиться после того, что произошло на прошлой неделе. Ну ладно, можем посмотреть, но давай не забираться слишком далеко.

– Хорошо, не будем.

Они двинулись сквозь заросли на звук топора.

– А почему бы не послать Мелл, чтобы она сделала снимки? – спросила Сэйлор, идя за ним.

– Я не взял ее, – ответил он. – А если бы и взял, то не захотел бы, чтобы она летала в симуляторе. Она могла бы врезаться в стену.

– Круз, думаю, надо…

Спрятавшись за дубом, он поднял руку.

Метрах в тридцати от них два здоровенных парня рубили елку под корень. Круз бесшумно поднял телефон и начал делать снимки.

– Быстрее, – прошептала Сэйлор, положив руки ему на плечи.

– Они не пользуются бензопилой, как профессиональные лесорубы, – прошептал в ответ Круз. – Рубят топором. Уверен, они из местной деревни. Наверное, пытаются добыть древесину для печи или для стройки.

– Все равно, – сказала Сэйлор и подняла телефон. – Надо закончить с фотографиями и убираться отсюда…

Трах!

Круз почувствовал, как что-то просвистело мимо его плеча. Он припал к земле.

– Что это? – пропищала Сэйлор.

Круз потянул ее вниз.

– Это выстрел.

– Серьезно? То есть они что, стреляют в нас? Они не имеют права…

– Думаю, им забыли сказать об этом.

– И что делать?

– Бежать!

Они помчались через лес. На бегу ветки стегали Круза по ногам и цеплялись за одежду. Он слышал, как парни преследовали их. Круз мог разобрать, хотя и с трудом, что они кричали по-испански. Он понял несколько слов – niňos, что означает «дети», и rápido— «быстро». Голоса становились все громче. Эти люди догоняли их!

– Ну же, Сэйлор, они нас поймают!

– Прости! – ответила она, отдуваясь. – Если бы я знала, что нам придется бегать наперегонки с плохими парнями, я бы надела кроссовки.

Круз сбился с тропинки, но заметил впереди просвет между деревьями. Поляна! Если они добегут до остальной команды, может быть, эти люди не станут их преследовать…

Что это за туман? Круз затормозил. Скользя по земле, он остановился в сантиметре от края скалы и выбросил руку в сторону, чтобы не дать Сэйлор проскочить мимо. Она ухватилась за него и секунду балансировала на самом краю; только после этого он сумел обхватить ее другой рукой и затянуть обратно. Задыхаясь, они смотрели, как камни из-под ее ног исчезли в белых струях ревущего водопада.

– Мы в ловушке, – закричала Сэйлор.

Круз оглянулся на парней, потом на ущелье, потом снова на парней.

– Надо прыгать! – прокричал он сквозь грохот воды.

– Нет, – отказалась она, решительно тряся головой. – Я ни за что не…

– У нас нет выбора.

– Ты что, спятил? Здесь высота сто метров. Мы разобьемся.

– Мы можем выжить, если прыгнем, – закричал он. – Но мы не выживем, если нас застрелят.

– Я просто не могу поверить, что все это происходит на самом деле.

– А это и не происходит на самом деле, ты же знаешь, – заметил Круз с мрачной усмешкой.

– В следующий раз пойду с Эмметтом, – огрызнулась она.

– Так и быть.

Он протянул ей руку.

– Готова?

Сэйлор схватила его за руку и так сильно сжала, что Круз подумал, она вывихнет ему суставы.

– Готова.

– На счет «три», – крикнул он. – Раз… два… три!

И они прыгнули.

Сэйлор зажмурилась. Круз не стал.

10

Круз, не мигая, смотрел на стену в их аудитории, сплошь покрытую экранами. Было странно наблюдать на видео, как он сам летел сквозь брызги стометрового водопада, словно каскадер в боевике. Только это было не кино. И в то же время – не в реальности. Скорее где-то посредине, и тем более странным все казалось. Изображение растворилось, став черным, за секунду до того, как Круз и Сэйлор коснулись воды. По крайней мере, так показали бы в кино. А в симуляторе они пролетели всего лишь пять метров, прежде чем упасть на огромный надувной мат. Скатившись с него, они снова оказались в той секции большого зала, которую видели в первый день посещения Пещеры. Нет ни голубого неба, ни леса, ни бабочек. Для них путешествие закончилось. Круз был расстроен. Он-то надеялся, что они и вправду плюхнутся в воду!

Все это произошло вчера, хотя казалось, что с тех пор миновала вечность.

– Давайте подведем итоги, – сказал профессор Габриэль, выходя вперед. Его лысая голова сияла в лучах светильников. – Что могли Круз и Сэйлор сделать по-другому в этом сценарии?

– По-другому в том смысле, чтобы не погибнуть? – фыркнул Дуган.

Все засмеялись.

Круз сполз вниз на сиденье. Рядом с ним Сэйлор прикрывала глаза рукой.

Екатерина Пажарина подняла руку.

– Им надо было следовать вашим инструкциям и остаться на поляне.

– Хорошо, – похвалил профессор Габриэль и показал на Маттео Монтефиори, который тоже поднял руку.

– Или, если им надо было отойти, они должны были сказать остальным членам команды, куда они направляются и когда вернутся, – сказал Маттео.

– Правильно. Кто-нибудь еще? – спросил инструктор.

– Когда они увидели нелегальную вырубку леса, им не следовало задерживаться, чтобы сделать фотографии, – сказал Зэйн. – Это было рискованно. Им надо было поспешить назад на поляну или найти безопасное место, откуда они могли позвонить властям.

– Верно, – сказал профессор Габриэль.

– Вот тебе и fortes fortuna adiuvat, – пробормотал Круз, обращаясь к Сэйлор.

Она все еще прикрывала глаза. Она так глубоко опустилась в кресло, что ее голова касалась спинки.

Эмметт и Брындис получили высший балл – 100 – за свой отрезок тренировочного путешествия. Реншоу и Дуган пришли на 6 пунктов позади них. Они перепутали номера на двух бирках и сбились со счета и записали данные только 19 насекомых из 20, хотя, если судить по подавленному виду Реншоу, можно было подумать, что они вообще всё завалили. Круз и Сэйлор потеряли 2 очка из-за того, что не доделали последних бабочек Сэйлор, и еще 20 за то, что не выжили. Они получили 78 баллов из 100 возможных. Уф-ф. Круз не стал бы обижаться на Сэйлор, если бы она навсегда перестала с ним разговаривать.

Профессор Габриэль подошел к Крузу и Сэйлор. Вот оно, начинается! Круз твердо уперся ногами в пол и сел как можно выше. Он был собран и готов выслушать любую лекцию.

– Приняли ли вы несколько неверных решений? – спросил доктор Габриэль, приподняв кустистые брови. – Да. Могли ли ваши действия привести к серьезным травмам и даже смерти? Несомненно. Рекомендую ли я действовать, как действовали вы? Ни в коем случае.

Круз ухватился за края стула, чтобы не сползти вниз.

– И все же… – произнес профессор Габриэль и почесал подбородок.

Круз навострил уши. Удивительно, как много надежды могли дать такие маленькие слова.

Сэйлор подглядывала сквозь пальцы.

– Вы были единственными исследователями во всем классе, кто просто обратил внимание на звук топоров в лесу, – сказал учитель. – Исследователи должны всегда следить за тем, что их окружает, и, когда ситуация того требует, действовать.

Профессор Габриэль подошел к Крузу и Сэйлор и встал позади них.

– Вы просто молодцы, что решились поднять голову. Браво! Вы стремились изменить окружающий мир, и в этом-то и должна состоять высшая цель каждого исследователя. С учетом этого, Круз и Сэйлор, я присуждаю вам 10 бонусных баллов за путешествие.

Глаза Круза и Сэйлор встретились, а челюсти отвисли. Они оба думали об одном и том же: дополнительные баллы означали, что теперь они отставали от Эмметта и Брындис всего на 12 очков! В рейтинге по этому путешествию они выходили на седьмое место из двенадцати пар. Не идеально, но и не полная катастрофа.

– Итак, класс, это было последнее видео из Пещеры, – заключил доктор Габриэль. – Пожалуйста, достаньте планшеты и найдите главу четыре про защиту среды обитания.

Когда все полезли в рюкзаки, профессор Габриэль наклонился к Крузу и Сэйлор.

– Судьба может помогать смелым, – произнес он тихо, – но выживают мудрые. Понимаете?

Круз и Сэйлор торжественно кивнули.

– Я всякое видел за 23 года преподавания, – усмехнулся профессор Габриэль, – но в водопад никто еще не прыгал.

* * *

– Ну наконец-то! – воскликнула Лани, пробиваясь сквозь шум школьной столовой. – Я уже не надеялась дозвониться до вас.

– Мы бы проявились раньше, но Бездонная Бочка решил съесть третью порцию за ужином, – пошутил Круз, запрыгивая обратно на кровать.

– Третью?

– Он съел целого кита!

– Лосося, – поправил Эмметт. Он включал свои компьютеры. – Это был лосось.

– Нам бы лосось тоже не помешал, – заметила Лани, помахивая вилкой с увядшим листом салата. Она прильнула лицом к самой камере. – Обед уже почти закончился, так что давайте я расскажу, что узнала.

Круз почувствовал, что волоски у него на затылке встали дыбом.

– Подождите немного, – попросила она и выловила записную книжку из рюкзака. – Итак, в Соединенных Штатах всего несколько сотен людей с фамилией Небьюла, а это слово и означает «туманность». Насколько я смогла узнать, ни один из них не живет в районе Вашингтона, округ Колумбия. К сожалению, это еще и популярное название среди компаний. У меня набрался список порядка 25 организаций с таким словом в названиях – начиная от книгоиздателя до кошачьего приюта и компании, которая изготавливает лекарство от гриппа и простуды.

– Ну да, – подтвердил Эмметт. – Я раньше принимал сироп от кашля под названием «Небьюла».

– Я пошлю вам полный список, – пообещала Лани. – Ну что, мне искать дальше?

– Нет, – сказал Круз. – Похоже, надо будет сузить задачу с моей стороны. Я тут немного закопался в последнее время…

– Это верно. Как прошло ваше тренировочное путешествие?

Круз попытался сделать бесстрастное лицо.

– Прошло отлично. Просто отлично, – заявил он.

– Та-а-ак. Что случилось?

Как ей это удается?

– Мы… как бы погибли.

– Что?

– Сэйлор и я прыгнули со скалы.

– Повторяю: вы ЧТО?

– Это длинная история, – ответил Круз сконфуженно.

– Теоретически вы могли бы и выжить после прыжка, ведь вы упали в воду, – вставил Эмметт.

– Спасибо, – ответил Круз. – Я бы, может, сказал об этом профессору Габриэлю, но побоялся, что он отберет те бонусные баллы, которые дал нам за обнаружение нелегальных лесорубов.

– Может, вы все-таки объясните, в чем дело? – потребовала Лани. – Я разговариваю с вами, следовательно, вы не мертвые. Но вы спрыгнули со скалы?

Круз уже был готов перейти на другую тему, но Эмметт снова вмешался.

– У него не было выхода, ведь в него стреляли.

– ЧТО? Да что это за школа такая?! – завопила Лани.

– Это было всего лишь тренировочное путешествие. В симуляторе, – объяснил Круз.

Он пытался ограничиться минимальным количеством деталей. Он ведь обещал доктору Хайтауэр не раскрывать технологию работы Пещеры и теперь не хотел оступиться. Он расскажет Лани обо всем позже, медленно и осторожно подбирая слова и не выдавая главных секретов Пещеры.

– Ладно, мистер Загадочный. Как хочешь, – сдалась Лани. Ее притворная обида сменилась улыбкой. – Так что, босс, какое мое следующее задание?

Круз заметил, что иконка электронной почты в верхнем углу его планшета замигала. Это было сообщение от тети Марисоль: Надо увидеться. Зайди ко мне в кабинет вечером. Я буду здесь до девяти. Никаких сомнений, что она уже слышала о трагической развязке в Пещере и имела много чего сказать по этому поводу.

– Круз? – переспросила Лани.

– Э-э… пока никакого. Спасибо за помощь.

– Что ты собираешься… – начала она, но звонок об окончании ланча прервал ее. Лани бросила салфетку на поднос. – Слушай, сделай мне одолжение. Бери теперь с собой Мелл, куда бы ты ни шел.

– Лани, мне не нужно…

– Мне что, пора вскочить в самолет и добраться аж до самого Вашингтона?

– Ладно, буду брать Мелл.

– Поверни планшет к Эмметту.

Круз выполнил просьбу.

– Эмметт, – сказала Лани, – следи, пожалуйста, за Крузом. Я его знаю. Он будет изображать из себя героя и в итоге нарвется на неприятности. Или того хуже.

– Не волнуйся, Лани. Я прослежу, – ответил Эмметт не оборачиваясь. Он изучал чертежи, развернутые по трем компьютерным экранам.

– Что это такое? – беззвучно спросила Лани Круза.

Он пожал плечом.

– Он скажет, когда будет готов.

Помахав лучшему другу, Круз отключился. Потянулся за Мелл и опустил ее в карман куртки.

– Вернусь примерно через час, – сказал он, продевая руки в рукава.

Эмметт все еще смотрел, не отрываясь, на экраны.

– Куда ты?

Крузу не хотелось говорить соседу по комнате, что он идет получать нагоняй от тети.

– В… это… библиотеку.

– В куртке?

– Это… да… там холодно.

Он сморщился. Даже соврать хорошо не смог.

– Верно, – подтвердил сосед, к его удивлению. – Идеальная температура для хранения книг – между 15 и 18 градусами, с относительной влажностью примерно 50 процентов. Я подозреваю, что мистер Рук поддерживает температуру около 19 градусов, что для людей терпимо, но все равно прохладно, особенно для выходцев из тропического климата, например Гавайев. Когда пойдешь назад, сделай одолжение: спроси мистера Рука, какую именно температуру он устанавливает в библиотеке.

– Ага.

– И спроси, отличается ли идеальный климат в комнате для специальных коллекций от основной библиотеки.

– Да, конечно.

– А если действительно отличается, насколь…

– Хорошо, хорошо! – всплеснул руками Круз. – Я не иду в библиотеку. Говоря по правде, тетя Марисоль попросила о встрече. Она, наверно, задаст мне жару за наш вчерашний провал в Пещере. Ну что, доволен?

– Прости, – извинился Эмметт, прикусив губу.

– Круз? – Реншоу просунул голову в дверь их комнаты. – Не одолжишь мне сегодняшний конспект по биологии? Кажется, я что-то пропустил насчет анализа биомов. Доктор Ишикава всегда так быстро говорит.

– Э-э… конечно. Отправлю тебе по электронной почте.

– Спасибо.

– Реншоу уже в третий раз на этой неделе просит твои конспекты, – тихо заметил Эмметт, когда Реншоу ушел.

– А я и не возражаю, – пожал плечами Круз. – Просто он перфекционист.

– Ты так говоришь, будто это что-то хорошее.

– А разве нет?

– Вряд ли. Для перфекциониста нет ничего достаточно хорошего. Если он получит пятерку, то все равно недоволен. Ему надо знать, почему ему не поставили пять с плюсом.

– А если это будет пять с плюсом?

– Он захочет пять с двумя плюсами. А если получит и это, то выжмет все дополнительные кредитные баллы, какие только возможно. Поверь мне, ведь я был одним из них.

Круз посмотрел на ряд компьютеров на столе Эмметта.

– А теперь уже нет?

– Неа. Теперь я полуперфекционист, а это намного лучше. Только одна моя половина стремится к совершенству, а другая просто хочет подольше поспать.

Круз рассмеялся.

– Мне пора. Пока. Не работай слишком много.

Пересекая внутренний двор между Академией и административным зданием, Круз остановился посмотреть, как последние солнечные лучи тают за деревьями. Небо становилось темно-фиолетовым. Он взглянул на планшет – там было сообщение. От Реншоу. Он прислал иконку в виде смешного бурундучка, на которую предлагалось кликнуть. Круз так и сделал, и бурундучок сделал несколько танцевальных движений и поднял табличку с надписью «СПАСИБО».

Усмехнувшись, Круз поднял свой браслет к камере наблюдения рядом с дверью административного здания. Внутри горело всего несколько светильников под потолком. Круз взбежал по лестнице на второй этаж, перепрыгивая через две ступеньки. Здесь вообще никого не было. Он просунул голову в открытую дверь тетиного кабинета. Она сидела за письменным столом под светом тонкой лампы на изогнутой ножке и печатала что-то на ноутбуке.

– Привет, тетя Марисоль, – сказал он тихо, чтобы не испугать ее, но она все равно вздрогнула.

– Круз! Заходи, садись. Пожалуйста, закрой дверь.

Та-а-ак. Раз она попросила закрыть дверь, надо ждать лекции. Справа от него был стеклянный шкаф с разными предметами, собранными во время ее многочисленных поездок: глиняные фигурки, каменные инструменты, перьевые маски, металлические украшения. На верхней полке стояли часы в виде бронзового слона, который одновременно выполнял роль ограничителя для книг. Почти всю правую стену занимал глухой дубовый шкаф. Круз невольно задумался: если открыть эти толстые дверки, не окажется ли он в Нарнии?

Он сел на один из деревянных стульев с клетчатыми сине-зелеными подушками. Они стояли под углом к старинному дубовому столу. На самом столе все предметы были аккуратно разложены. Он оглядел стопку папок, прозрачную пластмассовую коробочку со скрепками и фотографию в рамке, на которой были изображены Круз и его отец на фоне магазинчика для серфинга.

– Я знаю, что ты собираешься сказать, – произнес Круз. – Прости меня, пожалуйста.

Он не мог поверить, что ему приходится снова извиняться. Он уже сам устал от самого себя, произносящего все это.

– Прости? За что? – ответила она, не понимая.

Это было просто чудо! Тетя Марисоль, оказывается, ничего не слышала о провале в Пещере. Спасибо, профессор Габриэль!

– Э-э… ничего.

Она подняла одну бровь.

– Скажи, ты можешь подтвердить, что явился на тренировочное путешествие вовремя?

– Да. Даже раньше времени.

Он наклонился, чтобы потрогать статуэтку из песчаника. Это был череп с приплюснутым лбом и без глаз. Края костей закруглились и потерлись, словно череп в течение многих веков без устали било океанским прибоем.

– Это земи, религиозная реликвия народа таино, – объяснила тетя Марисоль. – Таино – древняя карибская культура. Они были первыми среди коренных народов Западного полушария, которые приветствовали испанских исследователей.

– То есть они встретили Христофора Колумба?

– Да. Они ему очень понравились. Он сказал, что это щедрые и заботливые люди и что из них получатся хорошие слуги. – Она вздохнула. – В те времена слово «исследователь» было всего лишь другим названием для «завоевателя». Если исследователи не стирали культуру с лица земли силой оружия, можно быть уверенным, что дело заканчивали болезни.

– Так испанцы покорили ацтеков, – заметил Круз. Он при этом имел в виду и своих собственных исторических предков в Мексике.

– Именно. Хорошо, что сегодняшние исследователи совершенно другие.

Круз снял руку с земи.

– Так что ты хотела сказать?

Отодвинув стул почти до самых окон в задней стене, тетя Марисоль встала.

– У меня есть кое-что для тебя.

Она отперла одну из полукруглых дверей дубового шкафа и встала на цыпочки, чтобы дотянуться до верхней полки. Оттуда она достала коробку цвета морской волны размером не больше упаковки «Орео». Тетя Марисоль сдула с коробки пыль и поставила ее на стол между ними, да так осторожно, что Круз подумал, уж не находится ли внутри что-то взрывоопасное.

– Когда мы с тобой разговаривали во дворе, – начала она, – и ты спросил о маме, я не была уверена, стоит ли показывать тебе это. Я боялась, что выйдет только хуже, но потом подумала, что ведь скоро мы отправимся в плавание на «Орионе». И если я не сделаю это сейчас, то когда?

– Сделаешь что?

– После несчастного случая они… кто-то… собрал содержимое ее письменного стола, – объяснила тетя. – Личные вещи твоей мамы из ее офиса… они вот здесь.

Одним быстрым движением Круз отъехал от ее стола так далеко назад, как только было возможно. Скрип дерева по дереву прозвучал как оглушительный вопль, и от этого звука волна мурашек пробежала по его спине.

– Прости, – простонала тетя Марисоль и бросилась к коробке. – Не надо было…

– Подожди, – закричал Круз. – Ты просто ошарашила меня, вот и все.

Она выпрямилась, прижимая руки к сердцу. Пару минут они ничего не делали, а только смотрели на коробку и слушали тиканье часов из слона.

– А что в ней? – спросил Круз почти шепотом.

– Не знаю. Я никогда ее не открывала.

– Никогда?

– Я почти открыла. Один раз. Но нет.

Круз встал и подошел к ее столу. Он чувствовал себя как перышко на ветру – легким, бездыханным и парящим, не способным ничего контролировать. Стараясь сдержать дрожь в руках, Круз поднял крышку.

Его сердце пропустило несколько ударов.

Когда крышка отделилась от коробки, Круз увидел несколько ручек и карандашей. Еще там была стопка липучек в форме кошки, крошечный пакетик миндаля и коробочка с пластырем. Перебирая содержимое коробки, Круз остановил взгляд на гладком металлическом диске с отверстием посредине. Он был похож на шайбу, которую используют с гайками, чтобы не повредить то, к чему прикручивается болт. Еще в коробке была шайба с выступом. Шаря пальцами по дну, Круз наткнулся на маленький серебряный предмет и поднял его. Это была миниатюрная ацтекская корона. На вершине короны он увидел маленькую застежку. Наверное, когда-то это был талисман от браслета – ее талисман?

В углу коробки он нашел простой ключ – такой подошел бы к ящичку с украшениями или чемодану. Под ключом лежала старая фотография. Вынув ее, Круз понял, что смотрит на знакомое лицо маленького мальчика. На фотографии был он сам. В летний день он катался на детской карусели в парке развлечений, пристегнутый ремнем внутри цветастой кабины в форме рыбки, которая кружилась, поднимаясь и опускаясь. Проплывая мимо камеры, он смеялся. Круз не помнил, чтобы когда-то катался на таких каруселях.

Это было самое плохое. Те несколько воспоминаний о матери, которые остались у него, были разрозненными – как он катался на качелях, или ехал в машине, или бежал по дорожке. Отдельные отрывки, но ничего завершенного. Ничего целостного. Если бы не голографическое видео на пляже, Круз не смог бы даже вспомнить звук ее голоса.

Так несправедливо. Ее смерть была совсем не такой, как им всем внушили. Она не оказалась в неправильном месте в неправильное время. Там не было героизма. Научных прорывов. Славы. Ее просто забрали от них, жестоко и расчетливо. Он чувствовал, как в нем вскипает смесь печали, безысходности и ярости. Его рука сжала фотографию.

Тетя Марисоль была рядом.

– Не мучай себя, – произнесла она. – Твоя мама не хотела бы этого. Нам приходится довольствоваться тем…

Круз поднял руку, и она стала как бы препятствием между ними. Он больше ничего не хотел слышать. Не хотел защиты, лжи или даже утешений. И точно не хотел ничем довольствоваться. Круз никогда не успокоится, потому что никогда не сможет получить то единственное, чего хотел.

Он закрыл коробку, поднял ее и засунул под мышку.

– Я пойду. У меня много уроков.

– Если тебе понадобится поговорить…

– Я знаю. Я… я буду в порядке. Спасибо, тетя Марисоль… за это.

Переходя обратно через двор, Круз, даже не оборачиваясь, знал, что она смотрит на него из окна – как смотрела бы мать на своего ребенка. Он всегда хотел, чтобы она была для него таким человеком, а теперь, в Академии, – особенно сильно. Но если в «Небьюла» узнают, насколько они близки друг к другу, то возможно, попытаются добраться и до нее. Круз не мог допустить этого. Он уже потерял одну маму. Он не вынесет потери еще одной.

11

– Хоть кто-нибудь знает, куда мы едем? – спросил Тао Сун, нервно теребя кончик своей черной косички.

– Только наш водитель, но он ничего не говорит, – со вздохом ответила Сэйлор, которая сидела сзади от шофера. Так и не сумев выманить из него хоть какую-то информацию, она снова откинулась на сиденье.

В то утро исследователи получили загадочное сообщение от инструктора по физической подготовке и навыкам выживания.

Уважаемые исследователи!

Наша тренировка по физической подготовке / навыкам выживания, обычно проходящая в 10 часов утра, перенесена на вечер. Пожалуйста, соберитесь в фойе Академии в 7 часов вечера. Наденьте обычную физкультурную форму и кроссовки. Захватите куртку и воду.

L’aventure vous attend!

М. Легран

Сет Мюллер, исследователь из Люксебурга, объяснил им, что “l’aventure vous attend” означает «вас ожидает приключение», так что ясности это не добавило. В фойе их встретила Тарин, а не месье Легран. Она провела их через главный вход к двум фургонам, припаркованным у края тротуара.

– Ваш инструктор ждет в месте назначения, – только и сказала она, а потом подмигнула. – Хорошо вам провести время.

Месье Ромэн Легран был одним из любимых учителей Круза. Круз обожал его рассказы о походах, и не стоило большого труда разговорить француза о душераздирающих приключениях – восхождении на Каракорум-2 (он чуть не умер от высотной болезни), переходу через пустыню Атакама (он чуть не умер от пустынной лихорадки) и погружении с аквалангом в сенотах полуострова Юкатан (он чуть не умер от кессонной болезни). Ах да, еще он однажды выступал в качестве воздушного акробата в Цирке дю Солей (и чуть не умер, когда порвалась страховка).

По всей вероятности, у месье Леграна было припасено в рукаве что-то рискованное. Но что именно? Круз посмотрел в окно на пробегающие мимо каменные дома в колониальном стиле. Когда они свернули с основной дороги, солнце уже начинало прятаться за деревьями. Еще через пару километров Круз увидел табличку «Олени выходят на дорогу», а потом другую – Рок Крик Парк.

Тут все разом заговорили.

– Нас высадят посреди леса, и придется искать дорогу обратно, – предположил Реншоу.

– То есть пробыть здесь всю ночь? – застонал Дуган.

– Ну да, ведь это называется физической подготовкой и отработкой навыков выживания, – напомнил Эмметт. – Так что это, я думаю, про выживание.

– Надо будет самим искать пропитание, – поддакнул Зэйн.

– Что угодно, только не есть жуков, – сглотнула Сэйлор. – Я вегетарианка.

Круза разобрал смех. Меньше чем два часа назад он видел, как эта девчонка уплетала здоровенный кусок мясного рулета.

– С каких пор?

– С этого момента.

Фургоны несколько миль петляли по густому лесу, а потом свернули с асфальта на каменистую грунтовую дорожку. Еще минут пять они тряслись по гравию, пока наконец не остановились рядом со старым железнодорожным тоннелем. Круз первым выскочил из фургона. Облака застилали звезды. Единственный в округе источник света находился примерно в 50 метрах на другом конце заброшенного тоннеля. Они пошли вперед по круглому проходу, облицованному речными камнями.

– Не больно-то здесь весело, – пробормотала Брындис, оглядываясь по сторонам.

Крузу тоже становилось не по себе. Плечами он чувствовал холодный ветер. По рукам и шее пробегали мурашки. Он слышал, как падают капли воды.

Но когда они наконец вышли из тоннеля, Крузу пришлось заслонить глаза от яркого света десятков ламп. Сначала он подумал, что это не иначе как стадион, но потом понял, что это просто большое поле. Перед ними были расставлены различные спортивные приспособления: барьеры, рукоходы, горизонтальная плетеная сеть и даже настоящий скалодром.

– Это полоса препятствий! – воскликнул Круз с облегчением. – Будет что-то интересное.

– Угу. Интересное, – уныло повторил Эмметт.

Вокруг полосы находились разнообразные компьютерные экраны, динамики и проекторы на штативах.

Рядом стоял загорелый худой человек лет тридцати пяти с глубоко посаженными голубыми глазами и ниспадавшими до плеч каштановыми мелированными волосами.

– Добро пожаловать в Рок Крик Парк! – обратился к ним месье Легран. – Вы, наверное, удивлены, что такой большой парк находится совсем недалеко от Академии. Он занимает почти 700 гектаров, так что на этой укромной прогалине нас никто не потревожит. В парке есть зоопарк, планетарий, конноспортивная база и даже несколько секретных объектов. Самые отважные исследователи смогут найти здесь груды камней, которые когда-то были частью первого здания Капитолия. Но сегодня вы займетесь не исследованиями, а соревнованиями, причем в режиме, который мы называем Испытанием Дополненной Реальностью, или ИДР. Это настоящая полоса препятствий и вдобавок к ней – несколько виртуальных сюрпризов.

Раздался целый хор удивленных возгласов.

– Джован, – произнес инструктор, подзывая мальчика старшего возраста.

Круз сразу узнал его. Он бы ни за что не забыл Большую Шишку – того парня, который начал дразнить его в фойе в самый первый вечер.

Джован тоже заметил Круза.

– Эй, чувак! Серфингист из Калифорнии! – позвал он, словно они были близкими друзьями.

Круз поднял было руку, но быстро опустил ее.

– Ты знаешь моего брата? – спросил оказавшийся рядом Реншоу.

– Так это твой брат?

– Ага.

Месье Легран начал объяснять, в чем заключается игра.

– Каждый из вас наденет комплект наколенников и налокотников, а также шлем. По мере прохождения полосы компьютер, встроенный в шлем, начнет генерировать виртуальные элементы. Ваша задача – преодолеть все препятствия и справиться со всеми реальными и виртуальными испытаниями, которые возникнут на пути. Падение или пропуск какого-либо из них приводит к выбыванию из забега. Выиграет тот, кто пройдет весь путь быстрее всех.

– А где финиш? – спросил Зэйн.

– Скалодром, – ответил учитель. – Когда доберетесь до верха, процессор в вашем шлеме остановит часы.

– Не расстраивайтесь, если не сможете дойти до конца, – добавил Джован. – Только немногим новобранцам это удается.

Он поправил налокотники и натянул блестящий черный шлем, украшенный желтой буквой «А». Показав поднятые вверх большие пальцы, он побежал к линии старта.

Месье Легран кивнул в сторону больших экранов, установленных в начале и в конце дистанции.

– Компьютеры в шлемах имеют связь с экранами, так что мы будем видеть в точности то же, что и вы, при прохождении каждого испытания. Джован пройдет несколько препятствий, чтобы показать на примерах, чего ожидать, но не стоит выбирать для себя стратегию на основании его опыта. В каждом забеге будут появляться разные виртуальные компоненты.

Джован опустил забрало, защищающее глаза.

– Готов, – произнес он. Его голос прозвучал из потрескивающих динамиков за их спинами.

Круз мысленно заметил, что надо помнить о встроенном в шлем микрофоне. Исследователи повернулись к ближайшему экрану. В нижнем углу картинки были часы, так что они могли следить за временем, которое покажет Джован. Месье Легран поднес к губам свисток.

Услышав сигнал, Джован пересек стартовую линию, запустив тем самым цифровой таймер. Они следили, как он помчался к первой серии препятствий – полосе из шести барьеров. Он легко перемахнул, как газель, через первые пять перекладин. Но когда начал приближаться к шестому барьеру, что-то возникло в его мониторе. Это был хрустальный кубок! Он в неустойчивом положении примостился на самом краю правой секции барьера. У Джована была всего секунда, чтобы скорректировать прыжок. Перелетая над барьером, он коснулся его коленом. Круз и все остальные исследователи дружно ахнули. Кубок зашатался, пролив немного воды, но не упал. Джован поспешил к следующему испытанию – рукоходу. Но тот был не совсем обычным. Боковые рамы изгибались, причем не только по горизонтали, но и по вертикали, так что казалось, что вся конструкция тает. Джован быстро вскарабкался по лестнице. Ухватившись за первую перекладину, он перемахнул к следующей и так продолжал двигаться от одной перекладины к другой: влево и вверх, вправо и вниз, влево и еще ниже, вправо и снова вверх. Круз поражался силе и ловкости его рук и торса.

Джован уже добрался до середины, когда на его мониторе возникло что-то, летящее прямо на него. Летучие мыши! Круз закричал. Он не мог понять, настоящие ли они или виртуальные. Джован не поддался панике. Он наклонил голову в шлеме и повис на обеих руках, пока последняя летучая мышь не промелькнула мимо. Потом он несколько раз качнулся, чтобы снова набрать инерцию, и быстро добрался до платформы на другой стороне. Месье Легран дунул в свисток. Все зааплодировали.

Круз все понял. Виртуальные элементы нужны для того, чтобы отвлекать. Не обращай на них внимания, сохраняй спокойствие, двигайся дальше, и у тебя все получится.

– Спасибо, Джован, – одобрил месье Легран и посмотрел на студентов. – Теперь ваша очередь. Да, и еще одно.

– Вот оно, – пробормотал Эмметт, обращаясь к Крузу. – Начинается.

– Вы будете соревноваться не только с секундомером, – произнес инструктор, – но и друг с другом, то есть проходить полосу препятствий в парах.

Эмметт и Круз встали рядом, показывая тем самым, что они – команда, но у месье Леграна был другие планы. Он поднял маленький черный вельветовый мешочек.

– Здесь два набора чисел от 1 до 12. Вытащите номер, найдите человека с таким же номером, и он и станет вашим соперником.

Круз надеялся вытащить большую цифру. Он бы предпочел сначала посмотреть, как другие исследователи пройдут полосу. Круз засунул руку в мешочек и на ощупь нашел несколько деревянных фишек. Он схватил одну, но в последнюю секунду поменял на другую. Вытащив руку, Круз раскрыл ладонь. Круглая фишка показывала 2. Черт! Начался подбор пар. Эмметт и Зэйн. Реншоу и Сэйлор. Али и Брындис. Екатерина и Тао. Скоро без пары стоял только один человек, кроме Круза: Дуган. Он показал свою фишку. На ней была двойка. На этот раз Круз не выдержал и громко застонал.

Реншоу и Сэйлор начинали первыми. Когда они вышли на старт, картинка на большом экране разделилась, так что исследователи могли одновременно видеть изображение со шлемов обоих конкурентов. Месье Легран дунул в свисток, и Реншоу и Сэйлор рванули с места. На первых трех барьерах они шли вровень. Сэйлор вышла вперед, когда Реншоу задел четвертый барьер, хотя и не опрокинул его. Когда они устремились к пятому барьеру, слева на них налетел порыв ветра. Частички песка и камушков почти целиком заслонили им зрение. Реншоу врезался в барьер. Для него все было кончено. Сэйлор споткнулась, но удержалась и перескочила через два последних барьера.

Она взобралась по лестнице на рукоход. Прыгнув с площадки, ухватилась за первую перекладину и враскачку перескочила на вторую, потом на третью, самую низкую во всей конструкции.

– Слышу какой-то звук, – произнесла она. Ее шлем склонился вниз, и там возникла раскаленная пузырящаяся лава, облизывающая ее ступни.

– Черт! – закричала Сэйлор, и ее движения замедлились. Она выбросила ноги в стороны и передвинула руки на перекладине. Дела ее были плохи.

– Вперед, Сэйлор, борись! – попытался подбодрить ее Круз.

– Чертова лава, – услышали они ее голос, и в следующую секунду Сэйлор упала на мат под рукоходом.

Возвращаясь к основной группе, Реншоу сорвал с себя шлем.

– Не могу поверить, что я выпал на первом же препятствии. На первом!

– Молодец, Реншоу, – похвалил месье Легран. – Bon travail.

– Хорошая попытка, – перевел Джован и хлопнул брата по спине. – Но, к сожалению, недостаточно.

Месье Легран уже вызывал следующую пару конкурентов на исходные позиции.

Это были Круз и Дуган. Подходя к стартовой черте, Круз хорошенько рассмотрел всю полосу. Барьеры. Волнистый рукоход. Горизонтальная сеть. Тоннель. Пруд. Скалодром.

Они прошли мимо Сэйлор, которая возвращалась к остальной группе.

– Отстой, Йорк, – фыркнул Дуган.

Возмущенная Сэйлор встретилась глазами с Крузом.

– Сделай его, – произнесла она, скрипнув зубами.

Он поднял ладонь. Она хлопнула по ней. Сильно. Круз натянул шлем на уши и вышел на старт.

– Наслаждайся видами, пока еще можешь, Коронадо, – сплюнул Дуган. – Через минуту ты уже увидишь только пыль из-под моих ног.

– Держи карман, – ответил Круз, повернув к Дугану сосредоточенное лицо. Он опустил забрало, приставил носки ног к линии, сделал два глубоких вдоха и быстро произнес про себя, словно заклинание: «Сосредоточиться. Успокоиться. Бежать быстро».

Свисток!

Круз рванул со старта. Он резко двигал руками, ускоряясь в направлении барьеров, глядя только вперед. Первые три барьера дались легко. Приближаясь к четвертому, он увидел что-то слева. Оно двигалось. Что там за рисунок в горошек? Круз слегка повернул голову.

– Вот это да!

Это был гепард! Стройная кошка золотого цвета с темными пятнами легко бежала вровень с ним. Она не пыталась напасть. Просто бежала рядом, словно Круз был еще одной кошкой, и они вместе скакали сквозь высокую траву в африканской саванне. Круз не мог оторвать от нее взгляд – и ударился ногой о последний барьер. Металлическая конструкция не опрокинулась, но, наблюдая за большой кошкой, Круз потерял драгоценное время. Теперь Дуган был впереди. Черт!

Его конкурент уже забирался по лестнице на рукоход. Круз устремился за ним. Он отставал всего на несколько секунд.

Если он сможет двигаться так же быстро, лучшая возможность обойти Дугана появится на сетке. Дуган обгонял его на две перекладины. Круз с размаху ухватился за первую перекладину из восьми. Он раскачивался, как маятник, перескакивая на каждую следующую перекладину почти сразу же, как только Дуган освобождал ее. Его плечи начали гореть. Тело становилось тяжелым.

Бабах! Это что, гром? Начался дождь. Сильный. Потоки воды стекали по шлему Круза, ослепляя его. Он ухватился за седьмую перекладину, но пальцы начали скользить. Зарычав, он сжал металлическую трубу и подал нижнюю часть тела вперед. Если перестать раскачиваться, все будет кончено. Еще. Одна. Перекладина. Оставалась всего одна. Стиснув зубы, Круз собрал последние силы и выбросил все тело вперед. Его ноги коснулись металла. Он отпустил руки и свалился на площадку, припав на колени.

Его защитный щиток снова стал прозрачным, и тут же он увидел, как Дуган запрыгнул на горизонтальную сеть. Круз последовал за ним. Он полз по сетке, словно паук, в паутину которого только что попала муха, даже начал нагонять время, но тут через левый край сетки перевалился виртуальный человек в шляпе цвета хаки. Он достал большой охотничий нож и начал срезать крепления сети к опорам! Дуган тоже увидел его и начал карабкаться в правый угол. Круз понимал, что и ему самому надо туда же, чтобы остался какой-то шанс добраться до края еще до того, как человек полностью обрежет всю сеть. Но если двигаться по диагонали, он не сможет обойти Дугана. Круз напряг все силы, чтобы передвигаться еще быстрее. Он чувствовал, как веревки врезаются в кожу пальцев и ладоней. Нога соскользнула, и он чуть не упал вниз сквозь разрыв. В тот самый момент, когда нож отпиливал последнюю петлю, Круз выпрыгнул на поддерживающую раму. Он снова был на волоске от неудачи, но все равно справился!

Круз перевалился через край, спрыгнул на землю и побежал за Дуганом. Тот уже направлялся в туннель. Перед входом в круглый проход Круз нагнулся, чтобы не удариться головой. Он устремился в темный узкий туннель, и уже через несколько секунд его ноздри начало щипать. Запахло тухлыми яйцами. Неужели это Дуган? Фу! Первой реакцией Круза было задержать дыхание, но он понимал, что это неправильно. Ему нужен полный объем легких. Дуган, двигавшийся впереди, замедлил темп и зашелся в кашле. Когда они наконец выбрались из туннеля, Круз уже почти догнал его. Если обгонять, то именно сейчас!

Круз начал маневр. Он сместился влево, но Дуган выставил локоть, чтобы заблокировать его. Слишком поздно. Круз выскочил вперед и начал лидировать. Он помчался к пруду и вспрыгнул на ближайшую к берегу площадку в форме листа кувшинки, а потом начал легко перепрыгивать с одной площадки на другую.

Он быстро продвигался вперед и уже прошел две третьи пути, как вдруг увидел, как темно-зеленые пластины заколыхались. Из мутного болота всплыл аллигатор. Его массивные челюсти раскрылись. Круз видел, как блестят на свету его зубы – огромные и острые. Этого жуткого зрелища было достаточно, чтобы он поскользнулся и оказался на самом краю очередной площадки. Он уже не мог остановиться. Он падал в воду – настоящую воду! В последней попытке спасти ситуацию Круз выбросил руки в стороны, покачался в таком положении несколько секунд, а потом каким-то таинственным образом перестал шататься. Он перепрыгнул через две последние площадки и оттуда – на берег. Когда они приблизились к последнему препятствию – десятиметровой скале, Дуган бежал уже в двух шагах позади него.

Джован поджидал у подножия, чтобы показать, как надевать страховочный пояс, но Круз не нуждался в помощи. В прошлом году он вместе с отцом брал уроки альпинизма. Он продел ноги в петли, подтянул всю систему вверх и подогнал натяжение. Потом схватил одну из веревок, свисавших со стены, и прицепил ее к поясу. Взглянув вверх, Круз несколько секунд оценивал ситуацию. По опыту он знал, что важно сначала выбрать маршрут – зигзагообразную линию выступов, которая быстро и легко приведет его к вершине. Если не сделать этого, можно застрять под навесом, и тогда придется спускаться к подножию и начинать все сначала. Дуган был менее осторожен. Он уже полез вверх. Круз поставил ногу на первый выступ, достал до еще одного у себя над головой и подтянулся вверх по стене. Он старался двигаться по зазубренной поверхности равномерно, но чем выше забирался, тем дальше друг от друга располагались выступы. К тому же он уже давно не делал этого. Руки болели, пальцы кровоточили, и ему пришлось не раз остановиться, чтобы передохнуть.

А Дуган тем временем был на восемь футов выше него. Как ему удалось так быстро залезть туда? Он что, человек-обезьяна? Круз понимал, что, если он не ускорится, Дуган опередит его. Ну же, давай! Круз потянулся к выступу, до которого его пальцы не доставали всего какой-то сантиметр. Еще… совсем… чуть-чуть.

Он почувствовал, как скала задрожала. Потом еще. Круз посмотрел вверх. Груда гравия и камней катилась вниз. Он прильнул к стене, пока вокруг падали потоки булыжников и мусора. Через пятнадцать секунд камнепад прошел. Он не стал смотреть вниз. Не стал смотреть вверх. Его больше не волновало, где Дуган. Он продолжал лезть вверх, выбирать следующий выступ, потом следующий, потом следующий, пока наконец не заполз на самый верх стены. Он лежал на спине, и каждый его мускул кричал от боли, но он добился! Он прошел всю полосу препятствий.

Еще не снимая шлем, он поднял забрало. Облака над ним раздвинулись, открыв бледно-желтую полную луну.

Все еще задыхаясь, Круз сел. Он поискал Дугана, чтобы поздравить с победой, но противника нигде не было. Круз заглянул через край. Дуган висел на страховочной веревке недалеко от подножия скалы и ругался. Его лицо было краснее свежей клубники.

Но если Дуган внизу, это означало…

– Ур-ра-а-а! – закричал Круз, вскинув руки над головой. Победил!

С этой позиции Круз видел весь луг. Его одноклассники махали руками и одобряюще кричали. Эмметт и Сэйлор обнимались и прыгали как сумасшедшие. В наушнике по радиоканалу раздался ровный голос месье Леграна.

– Отлично, Круз. Отлично! – произнес он с французским акцентом.

12

– … Таким образом, из того, что прочли, вы узнали, что антропология изучает свойства человечества: почему различные культуры по-разному едят, говорят, одеваются, думают, молятся, живут и ведут себя.

Голос тети Марисоль надвигался на Круза сзади. Она любила ходить по классу во время лекции, и ее спокойный голос легко нагонял сон в эти утренние часы вторника. Круз закрыл рот рукой, чтобы скрыть зевок.

– Во время наших путешествий вокруг земного шара вы увидите гробницы, пещеры, развалины и другие древние здания, – продолжала тетя, – но будете делать и многое, многое другое.

Она подошла к Крузу с правой стороны, и он посмотрел вверх в ее темные блестящие глаза.

– Вы узнаете нынешнюю жизнь этих регионов. Будете есть пищу местных народов, петь их песни, носить их одежду, участвовать в их праздниках, слушать их легенды и сказки и открывать для себя, что делает их такими уникальными. Я бы хотела, чтобы вы не уклонялись от этих возможностей, а, напротив, использовали их как можно шире. Эти возможности поистине необычайные, и они могут больше не представиться.

Круз заметил, что весь подался вперед. Остальные сделали то же самое. В классе стояла тишина. Воздух полнился мыслями о будущем.

– Кажется, я слишком увлеклась, – улыбнулась тетя. Открытые туфли на высоких красных каблуках прошагали вперед. Повернувшись к ним лицом, она поправила блейзер того же цвета. – Кто мне скажет, какие есть четыре раздела антропологии?

Круз вскинул руку, и остальные 23 исследователя сделали то же самое.

– Зэйн?

– Биологический, культурный, лингвистический и археологический.

– Спасибо. В качестве следующего задания я хочу, чтобы каждый из вас выбрал один раздел и создал голографический видеоролик длиной в минуту. Это должна быть настоящая реклама, которая вовлекала бы молодых людей в эту профессию. Объясните, что изучают антропологи в той области, которую вы выбрали, приведите примеры их открытий и объясните, почему это важно для всего мира. Мистер Рук и его сотрудники готовы помочь с оборудованием и материалами. А еще помните, что ваше третье путешествие в Пещере приведет вас на археологические раскопки в Южной Америке, так что обязательно прочите в ваших учебниках главы с пятой по седьмую. Мы поговорим об этом более подробно на следующей неделе…

– Я так хочу поскорей оправиться на первые раскопки, – прошептал Круз Эмметту.

– И я.

– Просто невероятно, как быстро все происходит. Ты понимаешь, что мы уже половину программы прошли? Через две недели окажемся на настоящем судне!

– Две недели? – переспросил Эмметт, и по его лицу прошла тень. – Да, это так здорово! – быстро восстановил он равновесие.

Но было уже поздно. Круз увидел правду, и она состояла в том, что Эмметт чем-то обеспокоен.

* * *

Круз довольно улыбнулся. Он уже много сделал, работая над голографическим видеоклипом по антропологии, который тетя Марисоль задала утром. Получится здорово, если он мог сам про себя сказать такое. В качестве раздела он выбрал археологию и теперь делал рекламный ролик, как будто он находится в гробнице короля Тутанхамона, демонстрируя все ее реликвии и сокровища. Мистер Рук помог ему найти потрясающие трехмерные изображения разных предметов, в том числе знаменитую погребальную маску из золота и лазурита и несколько богатых ювелирных украшений.

– Спасибо за помощь, мистер Рук, – поблагодарил Круз библиотекаря. – Думаю, что тете Ма… – то есть доктору Коронадо – очень понравится.

– С удовольствием! – ответил он с улыбкой. – Я для этого здесь и нахожусь. Надеюсь, ты получишь пятерку. Расскажешь мне, как все пройдет?

– Конечно.

– Круз? – услышал он голос Эмметта от окна.

– Ага? – ответил Круз. Он пытался доредактировать видео, чтобы вышло совсем хорошо, и не очень прислушивался.

– Какой-то человек стоит под навесом кофейни на другой стороны улицы.

– Ага.

– На нем черные ковбойские ботинки из змеиной кожи.

Через мгновение Круз был рядом с ним. Человека наполовину закрывал полосатый зелено-красный навес прямо напротив их угла Академии. Им была видна только нижняя половина туловища. Мальчики смотрели, как люди выходят из кофейни и входят туда, как прохаживаются по улице.

Человек вроде бы ничего не делал. Просто стоял лицом к школе. Вокруг него все было в движении, а он стоял, словно врос в цемент. Через несколько минут он наконец вышел из тени навеса. Темноволосая голова немного откидывалась назад, и Круз впервые разглядел его лицо. Он ожидал увидеть что-то зловещее с хотя бы одной странной особенностью (кроме ботинок), вроде родинки с растущими из нее волосами, черной повязки на глазу или татуировки на шее. Но ничего такого не было. Человек скорее походил на модель – с густыми темными волнистыми волосами, щетинистым подбородком и в кожаной куртке. Добавить еще шарф – и он мог бы сниматься в рекламе роскошных автомобилей.

– Это он! – воскликнул Эмметт, и голос его поднялся на октаву. – Это тот человек из аэропорта.

По рукам Круза забегали мурашки. Он отскочил назад. Эмметт сделал то же самое. Теперь оба они стояли без движения в паре метров от окна, словно малейшее шевеление хотя бы одного из них могло выдать их положение преследователю.

– Это идиотизм, – прошептал Круз. – Он не может видеть нас так далеко наверху.

– Откуда ты знаешь? – ответил Эмметт и поднялся на цыпочки. – Я проверю, там ли он еще.

Он вытянулся вперед. Круз ухватился за его рубашку, чтобы не дать упасть.

– Еще немножко… еще немножко… еще немножко…

– Эмметт! – воскликнул Круз и стиснул зубы. – Еще одно «еще немножко», и мы оба окажемся на полу.

– Оттащи меня, он ушел.

Восстановив вертикальное положение, они бросились к окну. Круз пошарил глазами вниз и вверх по обеим сторонам улицы. Человек пропал.

– На всякий случай, – сказал Эмметт и, потянувшись за голову Круза, дернул тросик шторы. Бамбуковое полотно быстро развернулось и при этом задело несколько предметов, которые Круз поставил на подоконник рядом с кроватью, в том числе голубую коробку с вещами от мамы. Коробка упала, и из нее высыпалось содержимое.

– Прости, – пробормотал Эмметт.

Они опустились на колени и быстро собрали все вещи: липучки для записок в виде кошки, пластырь, миндаль, ключ, талисман в виде короны, металлические шайбы.

Эмметт подобрал фотографию Круза с матерью.

– Это ты? – спросил он.

– Да, с мамой.

Круз хотел бы рассказать Эмметту о том дне, но сам не помнил его.

– Забавные усики из виноградного сока, – усмехнулся Эмметт.

– Да… да…

Круз протянул руку за фотографией.

– А что на обороте? – спросил Эмметт. Он перевернул фотографию и изучал ее.

– На обороте?

– Эти символы выглядят как…

– Шифр? – воскликнул Круз.

Как же он просмотрел это? Хотя чернила потускнели, он теперь не сомневался. Кто-то аккуратно выписал весь алфавит, цифры от нуля до девяти и знаки препинания. Над каждым из них был нарисован особый закругленный символ. Некоторые спирали шли по часовой стрелке, другие – против. У некоторых внутри стояли точки. У других – нет.

– Никогда ничего подобного не видел, – заметил Эмметт.

Круз нахмурился. Он видел.

– Выглядит знакомо, – пробормотал он, но никак не мог вспомнить, где именно видел такое.

* * *

Он вспомнил на следующее утро. Профессор Бенедикт вела урок по журналистике, и тут его осенило.

– Эмметт, – прошептал Круз, дотронувшись до друга. – Я знаю, где видел тот шифр.

– Где?

– В письме, которое моя…

– Круз, не поможешь мне с демонстрацией МК-фотографии? – спросила профессор Бенедикт.

– Конечно!

Круз почти бегом направился в переднюю часть аудитории. Он читал в учебнике про мысленно контролируемую цифровую фотографию, и ему не терпелось попробовать. Он расположил на голове плоскую металлическую пластину с закругленными краями и линзой, приделанной к правой стороне. Все устройство было таким легким, что он его почти не чувствовал. Круз передвинул линзу вниз к правому глазу. Он знал, что этим движением камера автоматически включается.

– Это приспособление на голове содержит миниатюрные компьютеризированные электроды, – объяснила профессор Бенедикт. – Они синхронизируют нейронные колебания, или мозговые волны, пользователя, с одной стороны, и globus pallidus лентикулярного ядра – с другой. Эта зона мозга контролирует мышцы, с помощью которых вы можете мигать. Круз?

Она отошла в сторону, чтобы он мог продолжить самостоятельно.

– Чтобы сделать фотографию, – заговорил Круз, – надо направить линзу на объект, подумать о слове «фото» и зажмурить глаза.

Круз посмотрел на Брындис, которая сидела в переднем ряду, мысленно представил себе слово «фото», а потом моргнул. Через мгновение на большом телевизионном экране появилась расплывчатая фотография Брындис.

Исследователи захихикали.

– Ой, – сконфузился Круз. – Надо держать глаза закрытыми целых две секунды. Можно еще приблизить или отдалить изображение или сделать снимок более светлым или темным, если подумать, что именно ты хочешь сделать. Приспособление на голове читает твои мысли и выполняет их.

– Спасибо, Круз, – похвалила профессор Бенедикт. – Молодец. Ты можешь взять эту камеру и возвращаться на место. Итак, ученики, теперь ваша очередь. Пожалуйста, найдите партнера.

Инструктор раздала оборудование и объяснила, что в течение оставшейся части урока они могут свободно гулять по кампусу и тренироваться в мысленно контролируемом фотографировании, но только чтобы не тревожили других учеников и не мешали сотрудникам.

– Ваши фотографии появятся в интернете сразу же, как только вы их сделаете, – сказала она. – Как следует овладейте этой техникой. Сегодняшнее задание в Пещере потребует от вас хорошего владения МК-фотографией.

Эмметт тянул Круза за рукав.

– Так что насчет шифра? Расскажи…

– Не здесь, – ответил Круз.

Они вдвоем вышли из аудитории. В библиотеке все команды разбрелись в разные стороны. Круз жестом позвал Эмметта за собой. По дороге они сделали снимки библиотеки, коридора, фойе, лифта и наконец их комнаты в общежитии.

Закрыв за собой дверь, Круз поднял линзу.

– Выключи свою камеру.

Эмметт выполнил просьбу.

– Так в чем дело?

Круз вытащил голубую коробку из-под кровати и достал фотографию с шифром на обороте. Открыв нижний ящик своей тумбочки, он вынул большой красный пластиковый конверт. Там хранились важные бумаги – грамоты, сертификаты, письма и почтовые открытки от тети Марисоль. Он отщелкнул кнопку и вынул кремовый конверт, который лежал сверху.

– Мама написала мне письмо незадолго до смерти, – произнес Круз. – Она попросила отца, если с ней что-нибудь случится, передать мне письмо в день моего тринадцатилетия. Но мой день рождения 29 ноября, и отец знал, что мы будем на «Орионе», поэтому решил передать мне письмо до моего отъезда в Академию.

Круз открыл клапан и достал пергамент.

– Что в нем говорится? – затаив дыхание, спросил Эмметт.

– Важнее, что в нем не говорится, – поправил Круз и развернул страницу. Он положил фотографию на кровать шифром вверх, потом осторожно положил рядом мамино письмо. – Взгляни сам.

Эмметт посмотрел на спиралевидные символы по краям письма, потом на оборот фотографии, потом снова на письмо, и его глаза расширились.

– Невероятно! Твоя мама написала тебе закодированное послание. Как же она знала, что ты его получишь?

– Она, должно быть, посчитала, что либо отец, либо тетя Марисоль получат ее личные вещи из ящиков стола, и, когда я открою ее письмо, они расскажут мне про шифр, – предположил Круз. – Скорее всего, она не рассчитывала, что тетя Марисоль никогда не откроет ящик, а отец никогда сам не прочитает письмо.

– То есть получается, что ты единственный, кто знает про шифр и про послание?

Когда Круз кивнул, Эмметт только присвистнул.

Круз взял из своего ящика маленький блокнот на пружинке и карандаш и поспешил сесть обратно на кровать.

Эмметт попятился.

– Это дело личное. Лучше я не…

– Ну уж нет. Ты уже слишком вовлечен во все это, – сказал Круз с улыбкой. – К тому же шифр, кажется, хитрый.

Эмметт плюхнулся рядом с ним.

Круз был рад, что попросил Эмметта помочь. Расшифровка послания давалась нелегко. Многие символы были похожи друг на друга, и потребовалось немало времени, чтобы сопоставить спирали из письма Крузу на день рождения с теми, которые были указаны в шифре. Стоило им решить, что нашли соответствие, как один из них вдруг обнаруживал, что спираль заканчивалась на долю дюйма выше, чем надо, или смотрела не в ту сторону, или в ней не хватало точки.

– Это буква «e», – сказал Круз.

– Ты уверен? А мне кажется, «j», – возразил Эмметт.

– У «j» спираль идет по часовой стрелке. Видишь?

– Да, ты прав, – согласился Эмметт и снял очки. – От разглядывания всех этих спиралей у меня уже глаза наперекосяк.

– Хочешь сделать перерыв? Я могу еще поработать сам…

– Нет, – ответил Эмметт и снова надел очки.

Наконец, спустя более часа кропотливого труда, они расшифровали последний символ. Выпрямившись, Круз прочитал послание.

Только тебе я могу доверить эту трудную задачу. Я уверена, что только ты сможешь дойти до конца. Найди мой дневник. Найди мою жизнь.

С любовью, мамаpasc 823912 cslew

– Дневник! – воскликнул Эмметт. Твоя мама вела дневник. Наверняка в нем она объясняет, над чем работала и из-за чего оказалась в такой опасности.

– Надеюсь, – сказал Круз. – Как ты думаешь, могла она передать его тете Марисоль или отцу?

– Если бы и так, почему тогда она не сказала об этом в послании?

Эмметт был прав. Послание поручало Крузу найти дневник, словно это был клад. Так вот в чем дело! Мама спрятала дневник в секретном месте, чтобы он нашел его. Но где?

– Что же это может значить? – спросил Эмметт, показывая на последнюю строчку в сообщении.

– Я узнаю pasc, – ответил Круз. – Это мамины инициалы. Перта Александра Себастьян Коронадо. Но не понимаю, что означают цифры и другие буквы.

Круз не представлял, где начинать поиски дневника. Но он не позволял себе терять оптимизм. Из почтовых карточек тети Марисоль с головоломками он знал, что то, что сначала казалось совершенно бессмысленным, потом вдруг становилось абсолютно ясным.

Найди мой дневник. Найди мою жизнь.

– Обязательно, мама, – тихо произнес Круз.

Это было больше чем цель. Это было обещание.

13

– Спрятанный дневник? – переспросила Сэйлор и замерла, всего на насколько сантиметров не донеся до рта вилку с салатом из курицы с кешью. – Это становится все более и более странным.

– Не говори, – ответил Круз, подняв с чизбургера верхнюю половину булочки, чтобы соскрести ломтики маринованных огурцов.

– Ты не будешь их есть? – спросил Эмметт еще до того, как три рифленых маринованных кусочка упали на тарелку Круза.

– Они твои, – согласился Круз и подвинул тарелку к Эмметту, но друг в этот момент уже слезал со стула.

– Сейчас вернусь, – пояснил Эмметт. – Возьму еще одну сосиску, пока не кончились. Надо заправиться перед сегодняшним большим путешествием.

Когда Эмметт отошел, Сэйлор повернулась к Крузу.

– Так как ты собираешься пробраться туда?

– Ну, ты знаешь… – неопределенно покачал головой Круз. Он не совсем понимал, о чем это она.

– В «Синтез», – прошептала Сэйлор. – Где же еще будет дневник твоей мамы?

Круз никогда не задумывался, что «Синтез» может быть тем местом, где спрятан дневник. Оно скорее походило на крепость. И мама вряд ли ожидала бы, что он станет искать там. Ну да, однажды он попал туда. Совершенно случайно. Если догадка Сэйлор верна, как он сможет снова получить доступ? Ведь нельзя просто подойти к двери и постучать. Или можно?

Спустя менее чем через час Круз был рядом с Пещерой вместе с Эмметтом и Сэйлор. На этот раз опаздывал Дуган. Круз застегнул толстую куртку и проверил карманы, чтобы убедиться, все ли на месте: вязаная шапочка, шерстяной шарф и перчатки. По инструкции им надо было подготовиться к влажной и ветреной погоде с температурой ниже нуля. Круз надел три слоя одежды и две пары носков. Он надеялся, что этого хватит.

– Ниже нуля? – изумилась Сэйлор, перечитывая инструкции. – Почему бы нам не отправиться в какое-нибудь теплое место? Например, на Гавайи, – продолжала она, поддразнивая Круза. – Ты им скажи, что мы хотим туда, где есть теплый песок и прибой. Наверняка Кауаи – как раз такой райский уголок.

– Да, – флегматично ответил он. – И в то же время нет.

По тому, как Сэйлор скривила губы, было ясно, что она не очень-то поняла. Да и как она могла понять? Ее семья была вместе. Даже такое чудесное место, как Кауаи, не могло компенсировать потерю матери.

– Профессор Бенедикт говорила, что это новая программа, и мы первая команда, которая ее испытает, – сказал Эмметт.

– Тогда для остальных надо задать планку повыше, – добавила Сэйлор, и все согласились.

Они услышали топот. Из тени вышел Дуган. На нем была пухлая куртка мятно-зеленого цвета. Зеленая вязаная шапка с кисточкой натянута на уши. Дуган опоздал на 12 минут. Никто ничего не сказал – ни про его наряд, ни про медлительность, и он тоже не стал извиняться. Теперь вся команда «Кусто» была в сборе. Реншоу приложил свой браслет к камере. Едва двери открылись, как на них налетел ледяной ветер. Послышались крики чаек. Шагнув в симулятор, они почувствовали, как под ногами закачался деревянный помост. Пирс! Когда ветер немного стих, Круз опустил руку. Слева он увидел белые барашки беспокойного океана, справа – небольшую рыбацкую деревню. Прямо перед ним возвышалось изящное сияющее пассажирское судно. Круз даже не надо было читать название на борту.

– «Орион», – произнес он тихо.

По всей длине судна проходил золотой пояс, отделяющий нижнюю часть темно-синего корпуса от трех ярко-белых палуб и капитанского мостика. На мачте, выше мостика, на фоне серого-желтого неба трепетал синий вымпел с золотым логотипом Академии.

На секунду все онемели.

Наконец Реншоу прервал молчание.

– Наверняка не меньше 100 метров в длину, – предположил он.

– 111 метров, если быть точным, – поправила профессор Бенедикт. Она возникла рядом с Брындис в виде голографического изображения. – Добро пожаловать в Ном, на Аляску, в декабре! – продолжала она. – Вы находитесь в 230 километрах от Северного полярного круга и в 260 километрах к востоку от России. Температура – минус семь градусов, ветер – 40 километров в час. Надеюсь, вы все надели толстые куртки.

– Мы здесь пробыли всего две минуты, а я уже не чувствую пальцы на ногах, – пробурчала Сэйлор, обращаясь к Крузу.

– А на руках?

– Без разницы. Можем мы уже пойти на судно?

– Если вы еще не усвоили, сегодняшняя тренировка состоится на борту экспедиционного флагмана Академии, – произнесла профессор Бенедикт. – Уже идет третья неделя обучения, и всего через неделю с небольшим вы взойдете на борт настоящего судна. Так что симулятор – лучший способ приспособиться к морской жизни.

Круз захлопал в ладоши. Ему не терпелось зайти на настоящее судно и отправиться в путешествие! Все остальные члены команды «Кусто» тоже хлопали, кроме Эмметта. Он пытался стереть иней с очков.

– Ваша программа сегодня будет состоять из двух частей, – сказала профессор Бенедикт. – Во-первых, по светящимся желтым стрелкам обойдите все судно. Скоро оно станет вашим вторым домом, так что хорошенько узнайте его. Побывайте везде: от смотровой площадки до кают для исследователей и Пещеры.

– На «Орионе» есть Пещера? – изумился Дуган, открыв рот.

– Да, только намного меньше, чем эта. Мы используем ее для тренировок и отдыха между заходами в порт, – объяснила инструктор. – Второе задание более трудное. Надо представить себе, что вы – журналист и фотограф, готовящий материал для журнала в качестве фрилансера. Ваша задача – найти на «Орионе» тему для статьи.

– Статьи о чем? – спросил Реншоу.

– А вот это, мистер Мак-Киттрик, вы придумаете сами, – ответила она, и кончики ее губ приподнялись. – Хороший журналист постоянно ищет сочные и важные проблемы, о которых можно написать. На борту много интересных голографических пассажиров и членов команды. В качестве темы можно выбрать и какое-нибудь оборудование – например, «Ридли», батискаф для глубоководных погружений. – Она прошлась по причалу. – Не забывайте, что журнал, для которого вы будете писать, посвящен защите природы. Вам также надо будет сделать фотографии с помощью мысленно контролируемых камер, чтобы дополнить ими статью. Вы сможете взять оборудование для фотографирования у стойки стюарда. После окончания путешествия надо будет написать заметку в 500 слов и вставить в нее три фотографии. Это задание надо сдать завтра утром в девять часов. Вопросы?

– Можно работать в командах? – спросила Брындис.

– Нет, – ответила преподавательница. – Это индивидуальный проект. Вы можете отправиться на обход судна вместе, но для работы над статьями придется разделиться. Пожалуйста, не делайте это совместно. И не выбирайте специально одну и ту же тему. Еще вопросы?

Никто не ответил, и изображение профессора Бенедикт начало растворяться.

– Bon voyage, исследователи!

– Надеюсь, тут есть горячий шоколад, – проговорила Сэйлор, раскачиваясь на носках, чтобы согреться.

– В техническом смысле он будет виртуальным, – вставил Эмметт и в ответ получил возмущенный взгляд Сэйлор.

– Чур, моя тема статьи – «Ридли», – заявил Дуган.

– Чур, моя – про капитана, – поднял руку Реншоу.

– Я возьму про лаборатории, – предложила Брындис, – если никто не возражает.

– Я бы хотела взять смотровую площадку, – отозвалась Сэйлор.

– Хороший выбор, – похвалил Реншоу. – Ты наверняка много чего увидишь, когда мы будем проходить через Берингов пролив.

– А ты? – спросил Эмметт Круза.

– Пока не знаю, – ответил Круз. Он не хотел, чтобы это было что-то легкое или очевидное. Профессор Бенедикт говорила, что им стоит поговорить с кем-то из пассажиров, и, наверное, на то были веские причины.

Поднявшись на борт, Круз и Эмметт держались вместе во время самостоятельного обхода. По стрелкам они прошли на нижнюю палубу, чтобы посмотреть машинное отделение и батискаф, потом начали двигаться обратно наверх. Над нижней палубой находилась главная палуба, на которой располагались мини-Пещера, хозблок и прачечная, каюты экипажа и кают-компания. Оттуда на вторую палубу шла еще одна лестница. Повернув направо от залитого светом открытого атриума, мальчики пошли назад к корме, чтобы взглянуть на каюты исследователей.

– Неплохо, правда? – сказал Эмметт, пружиня на одной из двух кроватей в каюте, облицованной кленовыми панелями. – Надеюсь, нам и здесь разрешат жить в одной комнате.

Круз вышел на балкон и, облокотившись о бронзовые поручни, был готов согласиться, но в этом момент низкий гудок заставил его вздрогнуть. Он почувствовал, как судно задрожало. Из-под кормы выбилась пена. Они отчалили!

Круз стоял у поручней и смотрел, как рыбацкая деревенька все уменьшалась. Судно пробивалось свозь бурные серо-стальные волны и огибало скалистый избитый ветрами берег. Время от времени его нос натыкался на небольшую льдину и легко разрубал ее. Низкие сопки, порытые снегом, простирались на многие мили вглубь от берега до самого горизонта. Голый заснеженный ландшафт совершенно не походил ни на что, когда-либо виденное Крузом. Судно двигалось вперед, и его сердце билось в предвкушении новых впечатлений уже за следующим поворотом. Внезапно Круз увидел, как в волнах впереди по правому борту всплыл белый комок. Неужели это?..

– Эмметт, – крикнул Круз. – Здесь белый медведь! Иди сюда! Ты только посмотри!

Круз сделал кучу снимков белого медведя, пока тот плыл к берегу. Когда через несколько минут Эмметт все еще не вышел к нему, Круз сам зашел в каюту.

– Эй, Эмметт, ты пропускаешь…

Сосед по комнате забился в угол за дверью. Его лицо сморщилось, а очки стали темно-песочными. Эмметт так сильно сжимал свой планшет, что Круз подумал, экран вот-вот сломается.

– В чем дело? – спросил он.

– Я не знал, что мы собирались… никто ничего не говорил про выход в море.

– М-м… профессор Бенедикт сказала, что мы отправляемся в путешествие, и она еще сказала bon voyage, что значит…

– Я знаю, что это значит.

– Может, тебе лучше пойти в медицинский кабинет? Кажется, он на две палубы выше. Я могу проверить… – предложил Круз и полез за своим планшетом. В рамках обхода им предстояло побывать еще на трех палубах.

– Я в порядке, – ответил Эмметт, но на лбу у него высыпали капельки пота.

– Может, надо вывести тебя из Пещеры, – подал идею Круз, хотя понятия не имел, как это сделать. Симулятор похож на американские горки. Остановок, где можно сойти, в нем не предусмотрено.

– Со мной все будет хорошо, – произнес Эмметт. – Давай лучше пойдем искать материал для статей. Ты иди вперед. Я догоню через… через…

В животе у него заурчало.

– Эмметт?

Щеки Эмметта надулись, и он приложил ладонь ко рту, а потом мимо Круза заскочил в туалет, и его вырвало. По тошнильным стандартам, это было внушительно. Эмметт отдал практически все, что съел за ланчем. По подсчетам Круза, это три сосиски, порция картофельной соломки, кусок чизкейка с клубникой, пол-литра виноградной газировки, а также три кусочка маринованного огурца, которые ему отдал Круз.

Эмметт вывалился из дверей туалета и заполз на кровать, на которой прыгал всего за несколько минут до этого.

– Прости.

– Я-то что, вот только не знаю, будет ли Академия рада тому, что потекло по ее виртуальной канализации.

– Это не проблема, – ответил Эмметт, положив голову на подушку. – Я видел схему Пещеры. Туалеты всегда подсоединены к настоящим 3D-трубам.

Какое облегчение!

Круз развернул бархатный темно-синий плед, который висел на углу кресла. Он накрыл им Эмметта, потом сам устроился в одном из двух мягких темно-синих кресел в небольшой сидячей зоне. Круз понимал, что Эмметт нуждается в отдыхе, но при этом начинал волноваться насчет времени. Им пора было приступать к работе над статьями.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – произнес Эмметт слабым голосом. – Почему этот парень, которого укачивает сразу же, как только поднимают якорь, захотел участвовать в программе, в которой нам придется провести многие месяцы в море?

– Ну, это… – пробормотал Круз, состроив гримасу.

– На самом деле я грезил об Академии с пятилетнего возраста, – продолжал Эмметт. – Я знаю о ней всё: о ее создании, ее истории, даже о том, какой высоты ее главное здание – 26,5 метров вместе со шпилем. Я всегда хотел оказаться только здесь. Но мои родители… они думают, что я не смогу.

– Я уверен, это не так…

– Они считают, что я достаточно смышленый, но недостаточно силен, чтобы выдержать физические испытания. Может быть, они правы.

Эмметт прикрыл глаза рукой.

– Я все продумал. У меня есть специальный браслет от морской болезни, который я надел бы, когда мы попадем на настоящее судно, но сегодня я не взял его с собой. Если бы я знал, что мы собираемся на «Орион»…

Его голос сорвался.

– Брось, Эмметт. Это могло случиться с каждым, – попытался утешить его Круз. – Я уверен, они поймут.

– В заявке один из вопросов был как раз про морскую болезнь. Я не хотел испытывать судьбу: а вдруг мне откажут? И… соврал. Я не могу сказать правду. Только не сейчас. А вдруг они отправят меня домой?

– Так. Давай минутку подумаем, – предложил Круз, почесав подбородок. – Нам просто надо, чтобы ты пережил это путешествие.

– Ну да. Еще бы знать, как это сделать, – ответил Эмметт, снова прижав руку ко рту.

Поставив локти на колени, Круз сжал ладони и опустил лицо на запястье. Браслет ОС холодил щеку. Они должны что-то сделать. Постой-ка…

– Эмметт, ты сказал: браслет от укачивания?

– Ага.

Круз повернул руку.

– И ты носишь его на запястье?

– Ну да. Он посылает электрические импульсы по срединному нерву в мозг. Эти импульсы подавляют сигналы, которые поступают в мозг от желудка, и не дают развиться тошноте.

Эмметт медленно опустил руку. Он смотрел на собственный золотой браслет – и начинал понимать.

– Тарин говорила, что браслет ОС может делать все что угодно, от подсчета калорий до мониторинга мозговой деятельности, – сказал Круз. – А не мог бы ты перенастроить его программу так, чтобы он делал то же самое, что и браслет от укачивания?

– Возможно. Может быть. Я не знаю. Это сложная задача…

– Сейчас это единственная задача, которую надо решить, чтобы снова поставить тебя на ноги.

– Могу попытаться.

Круз знал, что одна «попытка» Эмметта стоила 10 тысяч его собственных максимальных усилий, и передал ему планшет. Эмметт поднял глаза.

– Круз, можешь дать мне еще одну подушку, чтобы я сел?

Круз схватил подушку со второй кровати.

– А вода? Я оставил свои вещи внизу.

– Я сейчас, – ответил Круз.

Они оба оставили рюкзаки у стойки стюарда рядом с кают-компанией на одну палубу ниже. Убедившись, что все спокойно, Круз вышел в проход и быстро двинулся по узкому коридору, заглядывая в каждую каюту. Никого из команды «Кусто» не было видно. Сделав крутой поворот в конце прохода, Круз тут же в кого-то врезался.

– Простите, я не хотел… – начал он и поперхнулся.

Человек со шрамами!

– Вы… Вы в-виртуальный или н-настоящий? – выдавил себя Круз, нервно потирая ребра.

– Могу тебя уверить, я самый что ни на есть настоящий.

14

– Мы на в-видео, имейте в виду, – выпалил Круз.

– Нет, не здесь.

– Откуда вы знаете?

– Скажем так: я знаком с этой программой. У нас мало времени. Мне казалось, что я ясно объяснил, что тебе надо уехать из Академии.

– Простите… но я не сделаю этого. Я не могу… Да и какая вам разница, что именно я делаю?

– Мне не все равно, что случится с тобой, – ответил он, смягчившись. – Я беспокоился и о твоей матери. Мы были коллегами и друзьями, Круз. Я Элистар Фэллоуфельд.

– Фэллоуфельд? – покачал головой Круз. – Вы меня обманываете. Доктор Фэллоуфельд мертв.

– Нет, он… я… очень даже жив. – Он приложил руку к грубым рубцам на шее. – Меня ранило во время несчастного случая в лаборатории, который убил твою мать, но я поправился.

– Но нам сказали, что вы…

– Это было сделано, чтобы защитить меня.

– Над чем именно вы с моей мамой работали?

– Ни над чем. Я имею в виду, что не знаю, над чем она работала. Мы не работали вместе. Я иногда помогал ей решать какие-то задачи. Отдельные элементы – вот и все, что я когда-либо видел, – но не картину целиком. В ее лабораторию допускали только старший персонал, а результаты работы каждый вечер запирали.

Запирали? Может быть, Сэйлор действительно права и дневник его мамы все еще находится там?

– Доктор Фэллоуфельд, я должен попасть в «Синтез», – произнес Круз.

– «Синтез»? Зачем?

Круз все еще не был уверен, можно ли доверять этому человеку.

– Я… я должен увидеть, где работала моя мама.

– Боюсь, это невозможно. Ее лаборатория и кабинет – вся эта секция «Синтеза» – уничтожена в результате пожара.

Круза словно ударили в челюсть. Пожар. Вот как она погибла. Поэтому так обезображены руки и шея доктора Фэллоуфельда.

– Очевидно, ты не знал, – проговорил доктор Фэллоуфельд. – Прости, Круз. Пожалуйста, прости. Я был там, когда это случилось. Я оказался…

– Не говорите этого. Не говорите, что вы оказались в неправильном месте в неправильное время.

– Я хотел сказать, что я оказался в соседней с ней лаборатории. Я пытался спасти ее, но защитные двери заклинило, и там было пуленепробиваемое стекло…

Круз отшатнулся. С одной стороны, он хотел узнать все детали. Но с другой – бежать как можно дальше и как можно быстрее.

– Когда я наконец добрался до нее… – продолжал Фэллоуфельд, качая головой. – Последнее, что она смогла сказать мне, было: «За этим стоит «Небьюла». Ты должен защитить Круза. Они придут за ним, когда поймут…»

– Поймут что? – попытался уточнить Круз.

– Я не знаю. После ее смерти твой отец сказал, что забирает тебя на Гавайи. Я подумал, что это достаточно далеко от опасностей, которые тревожили твою мать. Когда я узнал, что ты студент Академии, то понял, что должен предупредить тебя о «Небьюле». Они что-то уже попытались сделать?

– Да. Кто-то действительно меня преследует, – признал Круз. – А что это такое – «Туманность»?

– «Небьюла» – это…

Он резко остановился, потому что светильники вокруг погасли. Проход вдоль кают исчез, и они на секунду смогли различить черные стены Пещеры. Потом судно возникло снова.

– Что-то странное, – пробормотал доктор Фэллоуфельд. – Нам лучше вернуться. Ты слишком долго находился вне зоны видимости видеокамер. Тебя начнут искать.

– Это путешествие идет как-то не так, – вздохнул Круз. – Эмметта укачало, и нам еще надо закончить задание по журналистике…

Доктор Фэллоуфельд отодвинулся в сторону, чтобы Круз мог пройти.

– Хочешь написать статью столетия? Найди доктора Луиса Осмента. Густая борода. Красная шапка. Он ведущий специалист в мире по вопросам изменения климата. – Он заметил недоверчивый взгляд Круза. – Я сам написал эту программу.

– Тогда вы… смогли бы успокоить океан – для Эмметта?

– Смог бы, – ответил он и в первый раз с того момента, когда Круз встретил его, улыбнулся. – Хорошо. Сделаю.

Круз начал подниматься по ступенькам, но остановился на полпути.

– Эй! Вы так и не рассказали мне о «Небьюле». – Он заглянул поверх поручней. – Доктор Фэллоуфельд?

Доктор Элистар Фэллоуфельд исчез.

* * *

На следующий день Круз сидел с закрытыми глазами, погрузившись в плюшевое кресло с высокой изогнутой спинкой. Это кресло оливкового цвета стало его любимым местом, где можно спокойно подумать вдали от слишком шумного общежития. Оно стояло в укромном углублении в библиотеке – в той ее секции, где находилось фэнтези. Круз наткнулся на нее, когда повернул не в ту сторону из секции компьютерных технологий. Просто потерялся в лабиринте полок. Это стеганое зеленое кресло выглядело как новое, и Круз подозревал, что до него им ни разу никто не воспользовался.

– Круз! – воскликнул мистер Рук и чуть не выронил стопку книг, которую держал в руках. – Как непривычно видеть здесь кого-то.

Круз похлопал по подлокотнику.

– Хорошее кресло, – сказал он.

– Я его выбрал несколько лет назад, – ответил библиотекарь. – Сам удивляюсь, что исследователи не особенно часто сидят тут. Но, с другой стороны, не так-то просто найти его в этом лабиринте. – Он начал расставлять книги обратно на полки. – А разве у тебя через несколько минут не начинаются занятия?

– Да, – ответил Круз и покачал головой, показывая, что ему не хочется идти туда.

– А, понятно, – подхватил мистер Рук, задвинув на место очередную книгу. – Знаешь, большинство преподавателей здесь – это бывшие исследователи с научными степенями, полученными в Гарварде или Оксфорде. Но не я. Я никогда не учился в Академии. У меня нет ученой степени. Я пошел в местный колледж и потом получил степени бакалавра и магистра в Гавайском университете.

– Я тоже с Гавайев, – удивленно произнес Круз и привстал.

– Правда? Какое совпадение! – воскликнул мистер Рук. Он уже убрал книги и теперь прислонился к книжному шкафу, сложив руки на груди. – Хочешь поговорить об этом? С простым обычным человеком из тех же краев?

Круз не знал, с чего начать. Путешествие в Пещере пошло не так, и дело было совершенно не в неуловимом докторе Фэллоуфельде. Из хорошего: Эмметту удалось-таки проникнуть в программу браслета ОС и сделать так, чтобы он направлял электрические импульсы в мозг. Из плохого: вместо того чтобы избавить его от морской болезни, браслет вызвал какую-то аллергическую реакцию. В течение нескольких минут все тело Эмметта покрылось пятнами крапивницы. К счастью, доктор Фэллоуфельд сдержал слово и успокоил виртуальный океан, так что Эмметт почувствовал себя лучше, за исключением чесотки. Зная, что время истекает, Круз отдал другу историю про изменение климата с доктором Осментом, а свою статью посвятил ледовому усилению корпуса судна. Когда-то тетя Марисоль говорила ему, что «Орион» имеет ледовый класс. Это позволяет ему проходить сквозь самые толстые льды и доставлять ученых в самые отдаленные части мира. Неплохая тема, но Крузу не хватило времени, чтобы подготовить приличную статью. Он быстро провел интервью с первым помощником капитана и едва успел сбегать на нос судна и сделать несколько снимков форштевня, прежде чем время истекло.

Круз посмотрел на мистера Рука.

– На уроке наши учителя дают нам посмотреть видеозаписи из Пещеры, – сказал он. – Если я сегодня пойду на журналистику, все смогут насладиться фильмом-катастрофой со мной в главной роли. Это будет уже второй такой случай. Тренажерная экзекуция, так получается.

– Но ты ведь не погиб в этот раз?

– Вы слышали про то путешествие? – спросил Круз, прищурившись.

Мистер Рук усмехнулся, словно говоря, что в маленькой школе новости расходятся быстро.

– Я бы так себя не корил. Учиться трудно.

– Да, но и интересно.

– Получается, что это твой учитель создает все проблемы?

– Профессор Бенедикт? Нет, она хорошая. Она задает вопросы и помогает взглянуть на вещи по-другому. У нас были отличные дискуссии о справедливости и точности при подготовке репортажей и об этике.

– Интересные вопросы.

– Вот именно! На прошлой неделе мы говорили, допустимо ли подправлять фотографию, даже если изменяешь детали, которые не влияют на содержание, – например меняешь фон или стираешь изображение постороннего… – Круз остановился. – А я ведь знаю, что вы пытаетесь сделать. Вы хотите, чтобы я сам назвал все положительные моменты и в результате сам понял, что они перевешивают негатив.

– Само собой, – подтвердил библиотекарь, посмотрел на часы и прищелкнул языком. – Уже почти два часа.

– Ладо, иду, – ответил Круз и вытолкнул себя из кресла. – Ничего, еще одну тренажерную экзекуцию я смогу пережить.

– Вот это правильно.

– Кстати, чтобы было понятно, в этот раз я не погиб.

– Видишь, еще один позитивный момент. Я буду держать кресло наготове, – произнес Рук вдогонку Крузу.

Крузу нечего было бояться в плане публичного позора. Профессор Бенедикт не стала проигрывать видео про то, как исследователи прошли последнюю тренировку в Пещере. Пронесло! Но под конец она все-таки сказала:

– Я посмотрела ваши статьи и поставила оценки, можете найти их в онлайне.

Круз зашел в планшет, нашел свою фамилию в списке класса, кликнул на нее и ввел пароль: «Лани», – а потом нашел свою статью. В заметках профессора Бенедикт, которые она разместила перед началом статьи, все оказалось предсказуемо.

Хорошо написано, Круз,

но стоило бы глубже изучить вопрос. На борту было несколько биологов, ботаников и климатологов, которые могли бы придать дополнительные грани твоей статье. Не бойся брать у них интервью. Из положительных сторон – отличные фотографии! Снимки белого медведя словно сделаны профессионалом.

Молодец!

Оценка: 4+

КБ

Круз пообещал самому себе, что в следующий раз исправится. К тому же оценка 4+ стоила того, чтобы помочь Эмметту выбраться из кризиса. Круз закрыл файл и повернулся к Эмметту. У того на лице была улыбка до ушей.

– Ей понравился мой заход про потепление Берингова моря и пищевую цепочку, – начал рассказывать он. – Доктор Осмент сказал, что этот год – самый теплый за всю историю наблюдений в Беринговом море. А это значит, что у рыб остается меньше еды в виде зоопланктона, а у птиц, тюленей и других диких животных тоже становится меньше еды в виде рыбы. Еще он сказал, что морской лед тает так быстро, что, если что-то не изменится, белые медведи вымрут уже при нашей жизни.

– Вымрут? – изумленно переспросил Круз. – Я даже не могу представить, что на Земле не останется белых медведей.

– Жуть, правда?

В этот момент к ним подошла профессор Бенедикт.

– После урока я хотела бы поговорить с вами обоими, – сказала она тихо.

Эмметт и Круз обменялись испуганными взглядами. Круз предполагал, что у них будут проблемы из-за того что во время последнего путешествия в Пещере он не отвел Эмметта в медицинский кабинет. А что еще это могло быть? Круз ломал голову, пытаясь найти другие объяснения, но ничего не мог придумать. Когда урок закончился, он посмотрел в свой планшет и понял, что не сделал никаких записей. Может быть, в этот раз Реншоу даст ему попользоваться своим конспектом?

Когда остальные ученики разбежались, доктор Бенедикт поставила стул рядом с Эмметтом.

– Как я понимаю, – сказала она, – во время последнего путешествия в Пещере ты… м-м… почувствовал себя плохо?

– Угу, – ответил Эмметт, понурив голову.

– А ты, Круз, все время был с ним, когда это случилось?

– Да.

– Почему ты не воспользовался аварийным протоколом, установленным для Пещеры?

– А есть аварийный протокол для Пещеры? – переспросил Круз, прикусив губу.

– Надо сжать с обеих сторон экран твоего браслета ОС и сказать: «Чрезвычайная ситуация в Пещере».

– Как же я мог забыть? Ведь это было в видеоориентации, – вставил Эмметт.

– А-а, – промямлил Круз.

Круз забыл посмотреть то видео, потому что был слишком занят. За ним по пятам шла «Небьюла», он натыкался на доктора Фэллоуфельда, узнавал, что его мама вела дневник, а еще делал домашние задания.

– Это я виноват, – заявил Эмметт. – Круз хотел обратиться за помощью, но я отказался. Я не хотел, чтобы кто-то узнал, что у меня морская болезнь.

– Я понимаю, – ответила доктор Бенедикт. – Мне и самой пару раз становилось немного дурно на «Орионе», в настоящем плавании. Но важно, чтобы во время путешествия ты никогда не скрывал медицинские проблемы. От лица всего преподавательского состава могу заверить, что это не повлияет на твою оценку. Если у тебя или другого исследователя когда-нибудь возникнет проблема со здоровьем, даже если ты будешь думать, что это пустяки, нужно как можно скорее обратиться за медицинской помощью. Хорошо?

Эмметт и Круз пообещали, что так и сделают.

Когда они выходили их библиотеки, Эмметт повернулся к Крузу.

– Как думаешь, Тарин задаст мне головомойку?

– Ерунда, – ответил Круз, хотя сам не был до конца в этом уверен. – Отныне бери с собой браслет от укачивания во все путешествия в «Пещере».

Эмметт поклялся, шутливо перекрестив сердце.

* * *

После ужина Эмметт и Круз готовились к завтрашней контрольной по биологии про биомы, как вдруг в проеме их открытой двери возникла Тарин. Круз решил, что она пришла поговорить с Эмметтом насчет морской болезни. Наверное, стоит оставить их одних?

– Доктор Хайтауэр хочет видеть тебя, – произнесла Тарин.

Эмметт медленно поднялся. На его лице возникло выражение страха.

– Не тебя, – уточнила Тарин и указала на Круза. – Тебя.

– Меня? – поперхнулся Круз. – Почему?

Тарин только повела плечами.

– Это, наверное, из-за меня? – предположил Эмметт и потянулся за курткой. – Тогда я с тобой.

– Нет, – строго возразила Тарин. – Она просила прийти только Круза.

Кабинет доктора Хайтауэр был на верхнем этаже административного здания. Вернее, он и являлся верхним этажом. Когда двери лифта раздвинулись, Круз вошел в огромную черную мраморную приемную. Высокий, как пьедестал, стол для регистрации пустовал, но двойные двери за ним были открыты.

– Заходи, Круз, – раздался гулкий голос доктора Хайтауэр.

Продвигаясь в сторону дверей, Круз поднял глаза и прочитал над ними девиз, выведенный золотыми буквами: «АКАДЕМИЯ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ. ОТКРЫВАЙ. ИЗОБРЕТАЙ. ОБЕРЕГАЙ».

Круз вошел в овальную комнату размером почти с их столовую. В нем пахло лавандой. Закругленные стены были сделаны из черного мрамора и практически сплошь покрыты сертификатами в рамках, грамотами, фотографиями или книжными полками. В середине стены располагалась каменная плита в виде арки, а в ней – камин. Огня в нем не было.

Серый цемент под ногами отполирован до блеска. Единственным по-настоящему цветным предметом оказалась стеклянная люстра высотой как минимум метра три и примерно в два раза больше в ширину. Казалось, что тысячи хрустальных подвесок проливали голубые и зеленые слезы вниз на площадку, на которой находилось восемь серых кресел с подушками. В самом конце овала за черным деревянным столом с гнутыми ножками стояла доктор Хайтауэр в своем фирменном пиджаке кремового цвета и такой же водолазке.

– Садись.

Перейдя через гигантскую комнату, Круз выбрал твердый стальной стул рядом со стоящим на полу огромным глобусом. Земля стояла под наклоном вдоль своей оси на подставке из вишневого дерева. Континенты сияли сапфировым блеском на фоне золотых океанов. Ему ужасно захотелось протянуть руку и покрутить грандиозную планету, но Круз не стал этого делать. Он нервничал. Его мысли метались. Ладони вспотели.

Доктор Хайтауэр, не сгибая спину, села на стул из черной кожи, скорее похожий на трон, и включила небольшую настольную лампу в виде группы летящих голубых металлических цапель.

– Круз, сегодня я получила довольно неприятную информацию…

– У него была морская болезнь и крапивница! – выпалил Круз. – Я всего лишь пытался помочь ему пережить это путешествие, вот и все. В девизе Академии говорится: «Оберегай», – и это самое я и делал: оберегал друга. – Круз знал, что говорит слишком быстро и громко, но не мог остановиться. Он не мог вынести даже мысли о том, что она сердится на него. – Простите, доктор Хайтауэр, что я не обратился за помощью, но я забыл посмотреть видеоориентацию, и я знаю, что это надо было сделать, потому что тогда я знал бы правильный протокол, но теперь я уже знаю, что надо делать, и, как я обещал доктору Бенедикт, это больше не повторится. Обещаю.

Вот. Он все сказал. Теперь, когда все вышло на поверхность, Круз чувствовал себя во сто раз лучше.

Доктор Хайтауэр как-то странно смотрела на него.

– О чем это ты говоришь?

– Вы же знаете о том, что я помог Эмметту, когда ему стало плохо в Пещере.

Уголки ее губ опустились.

Вслед за ней нахмурился Круз.

– Разве я здесь не из-за этого?

– Нет, – ответила она и стиснула ладони. – Ты здесь потому, что кто-то вмешался в программное обеспечение Пещеры и изменил программы для тренировочных путешествий команды «Кусто».

– Правда? – с изумлением переспросил Круз. – Это ужасно.

– Профессор Габриэль заметил проблему в одной из видеозаписей вашего путешествия, а когда это случилось снова во время занятий с профессором Бенедикт, мы решили разобраться.

– Проблему? Что-то вроде… как будто все погасло, а потом сразу снова зажглось?

– Это было частью проблемы.

– Я видел это. Мы все видели. Был какой-то сбой в программе, когда мы путешествовали к бабочкам, а потом на «Орионе».

– Наше расследование показало, – продолжала она, – что злоумышленник изменил эти упражнения таким образом, чтобы сделать их более легкими для команды «Кусто». Уверена, тебе не надо объяснять, что мы в Академии относимся к таким вещам чрезвычайно серьезно.

– Конечно, – ответил Круз и передвинулся на стуле. Ему не нравилось, как она смотрела на него. – И… вы хотите выяснить, не знаю ли я что-нибудь об этом?

– На самом деле, Круз, я уже знаю все, что мне нужно.

– А-а…

Он не мог понять. Тогда зачем я здесь?

– Наши специалисты выяснили, что вмешательство исходило от твоего планшета.

– М-моего планшета? Но…

– Все кончено. У нас есть доказательства. Мы знаем, что это сделал ты.

– Но… я… я этого не делал. Я бы никогда…

Доктор Хайтауэр подняла руку.

– Отрицания тебя не спасут, исследователь, – произнесла она, и ее подбородок выдвинулся вперед. – Круз Коронадо, с глубоким сожалением я должна сообщить тебе, что ты исключен из Академии.

15

Круз онемел.

Доктор Хайтауэр продолжала говорить – спокойно, с хорошо подобранным уровнем родительского неодобрения в голосе. Все уже организовано. Его отцу и тете Марисоль уже рассказали о ситуации. Крузу надо идти в общежитие и собрать вещи. Тетя Марисоль заедет за ним через час. Его отец прилетит и заберет его домой.

– Мой отец? Он едет сюда?

– Я полагаю, в следующие выходные, – ответила доктор Хайтауэр. – Ты поживешь со своей тетей до его приезда. Хочешь мне что-нибудь сказать?

Круз был в шоке. Словно он оказался на неуправляемой карусели. Все вокруг слилось в поток света, форм и цветов. Он ничего не понимал и не мог сойти с этой карусели. Еще несколько минут назад Круз был элитным исследователем, представителем следующего поколения первооткрывателей, которым суждено изменить мир. А теперь – никем.

– Я… я не делал этого, доктор Хайтауэр, – произнес он, заикаясь. – Я же говорю, я не вмешивался в программу Пещеры…

– Ты уже забыл, Круз?

– Забыл?

– Наш краеугольный камень: превыше всего – честь. – Она попыталась встретиться с ним глазами. – Честь – в правде. Даже если она не сможет изменить последствия.

– Я и говорю правду. Здесь какая-то ошибка.

– Мы не делаем ошибок, – резко ответила она. – Улики неопровержимые. Совет директоров подробно изучил все детали и вынес постановление. Как я объяснила твоему отцу, ты можешь подать апелляцию, но… – Она покачала головой, давая понять, что в таком случае он все равно скорее всего проиграет. Потом провела рукой по жестким седым волосам. – Я надеялась, что ты откроешься мне. Это, конечно, не изменило бы результат, но продемонстрировало бы силу характера – признать то, что совершил.

– Но я не…

– Ты уже говорил это, – проговорила она ледяным тоном, от которого его бросило в холод. – Если тебе не в чем покаяться – я имею в виду, нечего рассказать, – можешь идти. Тебе надо собраться.

Круз медленно поднялся. Он не был уверен, удержат ли его ноги в таком положении. Каким-то чудом удержали. И даже перенесли через огромный кабинет, под плачущей люстрой и мимо грамот, сертификатов и камина, в котором не горел огонь. В его мозгу все вращалось. Кто это мог сделать? И зачем? Самым очевидным подозреваемым был доктор Фэллоуфельд. Против него работали два факта. Во-первых, он признался, что имел отношение к разработке части программ Пещеры, а во-вторых, у него был мотив: он хотел, чтобы Круз уехал домой. Может быть, он решил, что если не удается убедить Круза уехать по своей воле, то надо заставить его. Но доктор Фэллоуфельд все же не казался настолько злобным человеком. Конечно, «Небьюла» доказала, что она-то на такое зло способна…

Если Круз объяснит президенту Академии, что у него есть враги, может быть, она даст ему время, чтобы раскрыть правду. Круз быстро развернулся.

– Доктор Хайтауэр…

– Доброй ночи, мистер Коронадо.

Она развернулась в кресле лицом к стене.

Круз смотрел на спинку черного трона. Он официально отчислен доктором Региной Хайтауэр, президентом Академии Исследователей. Он еще даже не покинул школу, но уже стерт из ее истории. Решение окончательное. Круз знал, что не найдет милосердия.

Когда он добрался до комнаты, Эмметта там не было. Круз достал чемодан с верхней полки в кладовке, бросил его на кровать и начал кидать туда одежду. Он был зол. Он ничего не понимал. И ему было очень, очень больно. Как такое могло случиться? Кто за этим стоял? И зачем? Может быть, тетя Марисоль поможет ему разобраться…

– Эй, хочешь попробовать мой леденцовый пирог? – раздался голос Сэйлор. Она стояла в дверях и держала тарелку, на которой лежали нарезанные шоколадные печенья с кусочками цветного зефира внутри. – Я всем пытаюсь объяснить, что там внутри нет леденцов, но… А что случилось?

Круз рывком открыл верхний ящик тумбочки.

– Меня выгоняют из школы, – ответил он.

– Что? – Печенье почти соскользнуло на пол. Выровняв тарелку, Сэйлор поставила ее на письменный стол. – Что случилось?

Собрав в охапку носки, он бросил их в чемодан.

– Кто-то хакнул софт Пещеры и залез в тренировочные программы нашей команды. Они проследили хак и вышли на мой планшет.

– Это бред. Должно быть, ошибка.

– Я сказал об этом доктору Хайтауэр. Она ответила, что Академия никогда не ошибается… прямо перед тем, как отчислила меня. Или это было после? Сейчас, когда меня уже выгнали, это уже все равно, так ведь?

– Никогда? – фыркнула она. – Они думали, что я мальчик, помнишь? Поверь мне, они еще как ошибаются. Но кто мог это сделать? И как?

– Я все ломаю голову. Может быть, кто-то мог зайти в мой планшет в библиотеке или в моей комнате, когда меня не было радом. Я? Хакер? Смех один. Я даже не мог хакнуть браслет ОС Эмметта, когда он был в море… Черт!

– Что? – спросила Сэйлор.

– Я понял… Я не мог хакнуть браслет Эмметта, но он-то мог. И хакнул. А если Эмметт может его хакнуть, то… – Круз начал ходить взад и вперед. – Все становится понятно.

Сэйлор сморщила лицо.

– Только не мне. Ты о чем?

– В Пещере, на «Орионе», когда Эмметту стало плохо, я сказал, что Академия не обрадуется тому, что он блеванул в их симуляторе, а он ответил, что туалеты всегда подключены к трубам, потому что он видел схему. Он знает систему вдоль и поперек.

– Да, но это не значит…

– И кто имеет доступ к твоим вещам, как не сосед по комнате? – Круз хлопнул ладонями. – Я вот думаю: как долго он планировал это? С первого дня, когда мы встретились в аэропорту? Точно. Он наверняка всё высматривал…

– Постой! – выкрикнула Сэйлор, качая головой. – Ты сам слышишь, что говоришь?

Круз был слишком занят разговором с самим собой, чтобы что-либо слышать.

– Он как-то рассказывал мне про перфекционистов – что они всегда недовольны, даже если у них все получается хорошо. Им нужно, чтобы было отлично. Он пошутил, что и сам был таким. Может быть, он все еще такой. Может быть, ему надо было доказать, что он лучше всех.

– Ты расстроен. Поэтому бросаешь эти дикие обвинения, но Эмметт никогда бы такого не сделал по отношению к тебе, – настаивала Сэйлор. – Ты преувеличиваешь. За этим должен стоять кто-то другой.

– Кто, например?

– Я не знаю… любой в твоем крыле общежития… Али, Зэйн, Дуган… – Она навела палец на Круза. – Да, как насчет Дугана? У него на тебя зуб, особенно после того как ты отделал его на ИДР.

– Дуган? – Круз мог предположить такое, но Дуган намного уступал Эмметту в технических навыках.

У Круза зазвонил телефон. Это был отец.

– Привет, пап, – ответил он срывающимся голосом.

– Круз? Как ты там?

В отцовском голосе звучала тревога, и к глазам Круза подступили слезы. Он сдержал их.

– Я в порядке.

– Твоя тетя скоро подъедет.

– Я не сделал ничего плохого, папа. Я никого не обманывал.

– Можешь даже не объяснять, – произнес отец, и голос его смягчился. – Я точно знаю: ты не обманщик. Ты даже не делаешь приписок в карточке, когда мы играем в мини-гольф. Ты не так устроен. К тому же ты любишь сложные задачи. Ты никогда не шел по легкому пути, даже когда мог.

Это было правдой. В школе, когда другие дети подсматривали в конец учебников по математике, чтобы узнать ответ, Круз отказывался это делать. Он работал сам, до тех пор пока не найдет решение. И не хотел, чтобы кто-то сделал это за него или дал подсказку. А иначе что за интерес? Поэтому ему так нравились и почтовые карточки с головоломками от тети Марисоль. Иногда требовалось немало времени, чтобы разгадать шифр, но в итоге он всегда добивался своего. Чем труднее головоломка, тем больше удовольствия от того, что ты ее разгадал.

– Я объяснял это доктору Хайтауэр, но она не согласилась, – сказал отец. – Я пытался убедить ее разрешить тебе остаться, но…

– Правда? Ты хочешь, чтобы… я здесь остался? Но я… я думал…

– Да, я действительно сомневался насчет того, стоит ли тебе ехать туда… но я знал, что не смогу помешать тебе. Твоя мама никогда бы меня не простила. Слушай, тут только что привезли товар. Можно я позвоню тебе позже, когда ты будешь у тети?

– Конечно.

– Все будет хорошо, сынок. Не волнуйся.

– Я знаю.

Круз старался говорить ровным голосом.

– Я люблю тебя.

– И я люблю тебя, папа.

– Твой папа хороший, – задумчиво произнесла Сэйлор.

– Да, так и есть.

Круз потер рукой горячий лоб. Он всегда хотел, чтобы отец гордился им. Но все повернулось по-другому.

– Ты живой, слава Богу! – крикнул Эмметт, вбегая в комнату. Посмотрел на тарелку, которую Сэйлор поставила на стол Круза. – Доктор Хайтауэр дала тебе печенье?

Круз подошел к тумбочке, рывком выдвинул третий ящик и начал вынимать сложенные джинсы.

– Что случилось? – спросил Эмметт.

– Его исключили, – ответила Сэйлор.

– Что? Нет. Нет, нет, нет! Это из-за меня? Я пойду поговорю с доктором Хайтауэр. Объясню, что мне стало плохо на судне и что ты просто пытался помочь мне. Я сейчас же…

– Можешь забыть про то, что тебе стало плохо. – Круз закинул джинсы в чемодан. – Это не имеет никакого отношения. Меня выгнали потому, что… кто-то хакнул софт Пещеры, влез в задания для команды «Кусто» и при этом использовал мой планшет.

– Да ты что? – изумился Эмметт, открыв рот.

– Да. А ты можешь прекратить притворяться, что ничего об этом не знаешь.

– Притворяться? Ты что, хочешь сказать, что это я хакнул софт?

– А кто же еще?

И Круз стал, как из пулемета, перечислять причины:

– Ты знаешь технические приемы, ты видел схему Пещеры, ты имеешь круглосуточный доступ к моему планшету и еще… еще ты завидуешь мне, потому что я более спортивный, чем ты.

Насчет последнего Круз был не совсем уверен, но от злости это выскочило как-то само собой.

– Это… это… Ты с ума сошел! – закричал Эмметт. – Не могу поверить, что ты даже на секунду подумал на меня, будто я могу сделать что-то подобное. После всего, что нам выпало? Мы в одной команде. Мы друзья.

– Я тоже так думал, – огрызнулся Круз.

– Я не умею обманывать.

– Это ты так говоришь.

Круз запустил ботинком в чемодан. Несколько раз перевернувшись, тот ударился о край и со стуком отлетел на пол.

Эмметт, пошатываясь, пошел к двери и почти столкнулся с Тарин, которая в этот момент входила в комнату. С ней был Хаббард, держащий в зубах свой любимый теннисный мячик. Эмметт слегка нагнулся, чтобы погладить голову Хаббарда. Приостановившись в двери, он оглянулся. Оправа Эмметта была похожа на два плавящихся черпака, соединенные посредине. Они были прозрачными. Абсолютно прозрачными. Круз никогда до этого не видел их такими. Их глаза встретились. Круз ожидал увидеть гнев в глазах Эмметта. Вместо этого он увидел боль. Через секунду Эмметта уже не было видно.

– Сэйлор, – проговорила Тарин, откашлявшись, – могла бы я на минуту остаться с Крузом наедине?

– Конечно, – ответила Сэйлор. – Я буду рядом, если понадоблюсь.

Она схватила тарелку с леденцовым пирогом и выскочила из комнаты.

Тарин закрыла дверь.

– Мне очень, очень жаль, – сказала она тихо.

В полном изнеможении Круз повалился на свой стул возле письменного стола. Хаббард подбежал к нему и положил пушистый ярко-зеленый мячик у его ног. Круз посмотрел в эти смешные черные глазки, которые таращились на него, и его сердце разошлось по швам. Все его чувства и переживания, которые он до этого сдерживал, – безысходность, стыд, печаль, гнев, унижение – начали изливаться наружу. Он уже не мог остановить их. Он не мог остановить слез.

Тарин подала ему бумажные салфетки. Он взял одну.

– Я не хакал софт Пещеры, – проговорил он, всхлипывая и вытирая глаза.

– Я верю тебе, – ответила она.

Круз покатил по полу мячик Хаббарда, и тот весело погнался за ним по комнате. Да, Круз будет скучать по этой собачонке.

– Знаешь, ты ведь можешь подать апелляцию, – сказала Тарин, но даже в ее голосе надежды было едва-едва. – С этим надо переспать. Утром все станет казаться лучше.

Круз не особенно в это верил.

В его телефоне раздался звук эсэмэски.

– Это моя тетя. Она уже внизу.

– Наверное, все-таки надо это сделать, а? Пожалуйста, дай мне левую руку, – сказала она срывающимся голосом.

Круз вытянул руку. Тарин вынула из бокового кармана металлический квадрат, приложила его к браслету ОС и нажала. Он услышал щелчок, и золотой браслет упал в ее руку. Грудь мальчика пронзила неописуемая боль.

– И еще мне нужен будет твой планшет.

Круз подошел к письменному столу и принес компьютер.

– Вы можете сделать мне одолжение? – спросил он.

– Только скажи.

– Там, в планшете, мой голографический видеоклип по антропологии. Я собирался сдать его тете. Я понимаю, что это уже не имеет смысла, но вы не могли бы?..

– Я обязательно передам его ей.

Круз уже собрал вещи. Застегнув на молнию чемодан, он взял куртку, опустил Мелл в карман и приколол пульт к лацкану. Его руки так дрожали, что это ему удалось не сразу. Он подхватил под мышку мамину коробку.

– Я готов, – сумел он выговорить.

Тарин открыла перед ним дверь.

Круз услышал, как кто-то скулит. Это Хаббард принес назад теннисный мячик. Нагнувшись, Круз в последний раз почесал собачку за ухом.

– Прости, дружок, я больше не смогу играть. Я буду скучать по тебе, когда…

Он не смог произнести слова «уеду». Слезы застилали его глаза. Круз поднял чемодан.

– До свидания, Тарин.

– До свидания. Можно одно слово мудрости? Никому не позволяй учить себя, кто ты есть и кто ты не есть. Хорошо?

– Хорошо. Спасибо, Тарин. За все.

Она тронула его за плечо.

– Пока, искатель правды.

Новость об исключении Круза, естественно, разошлась очень быстро. Когда Круз катил свой чемодан по коридору, многие мальчишки – Зэйн, Маттео, Али, Сет и даже Дуган – пришли попрощаться. Но Эмметт не появился.

Сэйлор придержала двери лифта. Круз вошел, и она нажала на кнопку спуска в фойе. Двери закрылись. Они ехали молча и так же вышли из лифта. Может быть, Сэйлор была права. Может быть, Эмметт не хакер, и Круз ухватился за этот ответ, просто потому что ему было срочно нужно. Все это казалось нереальным. Неужели он идет по этому фойе в последний раз? Он вспомнил, как был взволнован, когда вошел в эти двери, как стоял на ковре с иероглифами, ожидая очереди на регистрацию, как странно было ощущать на запястье браслет ОС, когда Тарин застегнула его. Круз прикоснулся к тому месту рядом с двойной спиралью, где когда-то был браслет. Рука была какой-то странной без него. Как будто голой. Холодной. Углубление на коже уже постепенно исчезало.

Неужели все это происходило наяву? Неужели его жизнь исследователя закончилась, так толком и не начавшись?

У главного входа Сэйлор обняла его.

– Приятно ли было встретить тебя.

– И мне.

Она засопела и вытерла глаза тыльной стороной руки.

– Будь на связи.

Круз сказал, что конечно, будет, но не знал, как сможет сдержать обещание. Сэйлор, Эмметт, Брындис, Зэйн, Реншоу, Дуган, Маттео, Али – все они продолжат осуществлять его мечту. Они будут делать все то, что он сам хотел делать, и становиться тем, кем он сам хотел стать.

Распахнув дверь, Круз вышел на прохладный осенний воздух. Красная машина тети Марисоль – гибрид бензинового и электрического двигателя – ждала на улице рядом со ступеньками. Они погрузили вещи Круза в багажник. При этом она говорила совсем мало – только что все будет хорошо и что они обо всем поговорят позже. Ему не показалось, что она сердится. Тетя Марисоль была похожа на его отца. Ни та, ни другой не любили играть в молчанку. Если им было что сказать, они говорили. Он сел на переднее сиденье.

Машина отъехала от бордюра, и Круз в последний раз оглянулся на Академию. Его взгляд поднялся по ступенькам и колоннам на пятый этаж, к последнему окну слева. Штора в комнате «Гора Эверест» была опущена, но свет еще горел. Ему показалось, что за окном он разглядел фигуру, но трудно было сказать наверняка. Круз будет скучать по Эмметту Лю, с его дикими очками, бездонным желудком и дурацкими носками. Если Эмметт действительно хакер, это было бы сокрушительным предательством. А если нет…

Ну что ж, если нет, то Круз только что потерял человека, который стал почти братом – больше, чем кто-либо до него.

16

– Они не могут вот так просто взять и решить! – закричала Лани. Даже на экране телефона он видел, как раздуваются ее ноздри. – У тебя ведь тоже есть права, ты же знаешь.

– Успокойся. Я ведь не в тюрьму сажусь.

Тут по его телу пробежала дрожь. А может, сажусь? Доктор Хайтауэр ничего не сказала насчет того, чтобы арестовать его, но хакерство – это ведь преступление? Может, исключение из Академии – только начало…

– Ну и какой план? – спросила Лани.

Нажав на кнопку громкой связи, он поставил телефон на ночную тумбочку.

– Отец едет сюда, чтобы забрать меня.

– Я не о том. Я имею в виду – сражаться против этой несправедливости и доказать свою невиновность.

– Я… я не знаю. Доктор Хайтауэр сказала, что я могу подать апелляцию, но при этом дала понять, что у меня не особенно много шансов.

– Тогда подай! Оно того стоит. Круз, ты ведь этого всегда хотел. Все лето ты только и твердил: Академия, Академия. Нельзя сдаваться. Ты должен стать исследователем.

– Иногда не получается стать тем, кем хочется, – вздохнул Круз. – Иногда приходится смиряться с тем, кто ты есть.

Он думал, что это прозвучало мудро и зрело.

Послышался шлепок. Потом фырканье.

– Ты звучишь как груда вонючего сыра.

Лани всегда видела его насквозь. Он обожал в ней это. И ненавидел.

– К тому же, – заметила она, – кто ты есть – это замечательно. Ты отлично справлялся с заданиями.

– Отлично? – закашлялся он. – Ты забыла, как я дошел до того, что погубил Сэйлор и самого себя в путешествии к бабочкам…

– А ты забыл, как помог Реншоу, когда у него случился приступ астмы, и потом пошел разбираться с браконьерами, хотя больше никто в классе не стал этого делать? И получил бонусные баллы.

– Я получил «четыре» за путешествие на «Орионе»…

– Ты получил «четыре с плюсом», и получил бы и все «пять», если бы не задержался, чтобы помочь Эмметту, когда ему стало плохо.

Его голова отяжелела и начала болеть. Никто не вызывал у него головную боль быстрее, чем его лучший друг.

– Ну и что?

– А то, что дело не всегда в оценках. То, что ты сделал для своих друзей по команде, важнее, чем отличные оценки, и если твои профессора не могут это понять, то они просто сборище бородавчатых поганок.

– Она права, – согласилась тетя Марисоль. Она прислонилась к дверному косяку в гостевой спальне. – Ну, кроме слов про бородавчатые поганки.

– Ой… простите, доктор Коронадо, – пискнула Лани.

– По бумагам ты можешь и не быть отличником с плюсом, Круз, – произнесла тетя, – но ты отличный исследователь. Наверное, сейчас уже можно об этом сказать: о тебе все преподаватели только и твердят. Все они находятся – находились – под большим впечатлением от тебя. Месье Легран постоянно говорил о твоих результатах на ИДР, а Брент – доктор Габриэль – был просто в восторге от того, что во время первого же путешествия ты и Сэйлор сделали то, что до вас никто не делал. Профессор Бенедикт говорит, что ты отличный фотограф с реальным потенциалом.

– Видишь? – вторила ей Лани. – Тебе нельзя сдаваться, Круз. Рано сдаваться.

– Я поддерживаю, – согласилась тетя Марисоль, и брови ее поднялись. – Но, конечно, тебе решать.

Не зная, что ответить, Круз отвернулся. Обои в спальне таунхауса его тети были покрашены в цвет лютиков, и это напомнило ему «довольное» состояние очков Эмметта. В уютной комнате хранились «сокровища», которые тетя привозила из путешествий: уложенные в стопку старинные деревянные сундуки, которые использовались на английских судах, с вырезанной датой 1678; корона, украшенная перьями, от одного из племен в бассейне Амазонки; эскимосская корзина из китового уса; гирлянда цветных молитвенных флагов из Тибета; шекере из Нигерии. Круз собирался когда-нибудь начать собирать собственную коллекцию «сокровищ». Он взял шекере и провел ладонью по сетке с голубыми бусинками, которая покрывала высушенную тыкву. Погремушка издала тихий звук наподобие «уиша-уиша».

– Fortes fortuna adiuvat, – пробормотал он и повернулся назад лицом к тете. – А что если я решу… ну, знаешь, из принципа?..

– Сражаться против этой несправедливости и доказать свою невиновность? – закричала Лани.

– Ага, это самое. Что тогда? – улыбнулся Круз.

– Отлично! – ответила тетя Марисоль и потерла ладони. – Нам надо провести определенное расследование. Прежде всего нужно посмотреть технические отчеты из Пещеры по тем твоим путешествиям, где появились отклонения. Я поговорю завтра с техниками и попрошу их это сделать, чтобы мы могли сами понять, что именно там случилось. Нам надо также изучить видеозаписи путешествий. Мы можем найти что-нибудь, например как другой студент что-то подправляет или ведет себя подозрительно. – Она потерла рукой подбородок. – Проблема только в том, что у меня нет завтра времени, чтобы посмотреть видео, а это надо сделать быстро. У меня встречи все время, когда нет уроков. Может, есть кто-то, какой-то исследователь из твоей команды, кому ты можешь довериться?

Это должны быть Сэйлор, Брындис или Реншоу, потому что Эмметт и Дуган были под подозрением.

– Реншоу, – решил Круз. – Он много раз брал мои конспекты, и теперь самое время отдать должок. И потом, он хороший парень.

– Я найду его, и, если он согласится, я посажу его в свой кабинет, там его никто не потревожит, – сказала тетя. – Когда мы разберемся, что происходит, и соберем хорошие доказательства, то подадим апелляцию.

– А я? – спросила Лани? – Что я могу сделать?

Тетя Марисоль опередила Круза.

– Держи крестиком пальцы на руках и ногах и надейся, что мы найдем что-то, что спасет Круза.

* * *

В понедельник Круз пришел в переполненный кампус Общества с тетей Марисоль. Возвращаться сюда было странно. Прошел только уик-энд, но он уже скучал. Скучал по своей комнате, учителям, друзьям. Даже по Эмметту. Уже не являясь студентом, Круз не мог пройти в Академию. Но музей был открыт для посещений. Он мог болтаться здесь хоть целый день.

– Выбери цивилизацию – кельтов, викингов, майя, римлян, все, что привлечет внимание, – и проведи несколько часов, обходя музейное крыло, – сказала тетя, когда они припарковали машину на площадке за административным зданием. – Узнай как можно больше об их обществе и будь готов представить мне полный устный отчет за ужином. – Она заметила, как изменилось его лицо. – Что? Ты ведь не думал, что сможешь перестать учиться только потому, что ты не в аудитории.

Иногда родственные отношения с преподавателем сильно раздражают.

Тетя Марисоль взяла свою кофейную кружку, и они заперли машину.

– Давай встретимся в пять часов в «Кул Бинз» – кофейне через улицу напротив Академии. Надеюсь, что принесу хорошие новости.

– Ладно.

Помахав рукой, Круз попятился назад. Он смотрел, как ее желтый плащ исчез в административном здании.

Музей открывался только в девять, так что Круз подождал в буфете рядом с фойе. Он приметил три маленьких столика в углу, сел за тот из них, который был ближе к стене, и стал потягивать апельсиновый сок. Когда музей открылся, он оказался первым посетителем. Пройдя через отдел древних цивилизаций, Круз выбрал для доклада империю ацтеков. Тете Марисоль это должно понравиться.

Круз переходил от одной экспозиции к другой и читал таблички, в которых описывались древнее искусство, оружие, одежда, драгоценности и инструменты. Их ацтеки создавали, пока строили город Теночтитлан, который потом станет городом Мехико. Он читал надпись рядом со змееобразной пластиной для губы, сделанной из обсидиана, когда в отражении на стекле заметил, что кто-то стоит за ним. Сначала он подумал, что этот кто-то просто вежливо ждет, чтобы тоже посмотреть на экспонат, но когда Круз перешел к следующей витрине, тень перешла вместе с ним. Это был мужчина. Его голова наклонялась вперед. Это все, что Круз мог разглядеть в стекле.

На выставке больше никого не было. Круз притворился, что читает надпись рядом с бюстом Эрнана Кортеса, испанского конкистадора, который покорил ацтеков. У него было два варианта: свернуть направо и пройти через двери к следующей экспозиции или двинуться налево и попытать счастья на выходе. Чтобы убедиться, что это не паранойя, Круз медленно перешел к следующей витрине. В ней был небольшой гобелен, изображавший битву между войсками Кортеса и воинами ацтеков. Он услышал стук подошв по каменному полу. Человек снова был рядом. Теперь он начал нервничать.

Круз сделал пару глубоких вдохов и метнулся к выходу. Он слышал, как кто-то окликнул его по имени. Устремляясь вниз по лестнице, он слышал шаги сверху. Они звучали в такт его собственным отчаянным прыжкам. Круз распахнул дверь, помеченную буквой «L», и помчался через атриум. Он пробежал мимо кофейного киоска и информационного пункта и был уже в трех метрах от главного входа, когда вдруг увидел человека в ковбойских ботинках из змеиной кожи! Он был снаружи, на ступеньках перед музеем. Круз резко свернул направо, сразу в магазин сувениров. Там проскочил в самый дальний угол и спрятался за стеллажом с почтовыми открытками.

Он пытался думать. Получается, там два человека? Или тот, который наверху, обогнал его до того, как Круз добежал до выхода? Нет, он не мог оказаться снаружи так быстро. Значит, их должно быть двое! Двое против одного! Его сердце отчаянно билось, но он пытался найти решение. Он переждал внутри сувенирного магазина еще минут десять. Когда он осмелился выглянуть в окно на фасаде, человека в ковбойских ботинках уже не было видно, но он не хотел рисковать. Он мог бы улизнуть, если выйдет через заднюю дверь. Круз быстро перебежал через атриум на лестницу.

Дойдя до нижней площадки, он остановился, чтобы прислушаться. Шагов не было слышно. Он приоткрыл дверь в подвал и увидел вход в музей млекопитающих. Круз не заметил, чтобы кто-либо из тех людей преследовал его, но зато увидел группу детей, по виду шестиклассников. Он поспешил присоединиться к ней в тот момент, когда они переходили от волосатых мамонтов Северной Америки к африканским слонам. Он держался с внешней стороны группы, стреляя глазами вокруг и заглядывая во все углы, опасаясь подвоха. Когда дети направились к выставке минералов и драгоценных камней, Круз отстал. Он заглянул в зал с динозаврами. Тот пустовал. В дальнем конце находился выход. Круз решил, что сможет оказаться там быстрее, чем за тридцать секунд.

Он сорвался с места, огибая древние скелеты велоцирапторов, спинозавров и трицератопсов. Но прямо под огромной головой ти-рекса почувствовал, как чья-то рука обхватила его и сжала плечи, как в тисках.

– Ой! Отпустите!

Он пытался бороться, но человек был гораздо выше и сильнее его. Круз успел рассмотреть ковбойские ботинки из змеиной кожи.

– Хватит играть, парень!

Человек тащил Круза к боковой стене зала экспозиции. Там он толчком открыл дверь с надписью «ДЛЯ ПЕРСОНАЛА» и затолкал Круза в темный коридор.

– Вперед! – скомандовал он, толкнув Круза ладонью в спину. Тот, спотыкаясь, прошел по коридору метров пять, пока не нащупал со всех сторон холодный цемент. Это тупик. Дальше идти было некуда.

Похититель зашел в круг тусклого света от лампочки над головой. Круз смотрел, как он снял с шеи длинный шарф и туго растянул его между рук.

– Ты… это… из «Небьюлы»? – громко спросил Круз в надежде, что кто-нибудь услышит.

– Судя по всему.

– Почему ты пытаешься навредить мне?

– Просто выполняю приказ.

Круз пятился, пока не уперся спиной в цемент. Его сердце заколотилось в ребра. Он знал, что на этот раз спасения нет.

– Это ты пытался убить меня на Ханалеи?

Человек усмехнулся, а потом стиснул зубы.

– Не волнуйся. На земле у меня получается гораздо лучше.

– Подожди! – закричал Круз, подняв руки, чтобы защититься, но человек бросился на него.

Бамс!

Нападавший повалился на пол. Круз опустил руки. Невероятно! Человека в ковбойских ботинках вырубили. Рядом стоял долговязый парень в лабораторном халате, сжимая в руке огромную кость динозавра.

– Джерико! – воскликнул Круз.

Джерико Майлз похлопал костью по ладони.

– Оказывается, эти штуки очень даже могут пригодиться в чрезвычайной ситуации, – пошутил он.

– Как я рад тебя видеть! – воскликнул Круз.

Круз не сталкивался с ученым из «Синтеза» с тех пор, как тот спас Эмметта, Сэйлор и его самого от газовой атаки. Еще не вполне устойчивыми ногами Круз переступил через человека, без сознания лежавшего на полу.

– Спасибо, – продолжал он. – Если бы ты не появился… Постой, а как ты здесь оказался?

– В правильном месте в правильное время, – ответил Джерико, выводя Круза назад по коридору.

– По-моему, у него есть напарник, – заметил Круз. – Может, вызвать полицию?

– Мы разберемся с этим.

– Мы?

Из тени вышли двое людей в черных нейлоновых лабораторных костюмах «Синтеза». Один из них выглядел как профессиональный борец. Другой был намного более худым, но из двоих казался более угрожающим. Он держал медицинский шприц.

– Вы же и есть его напарники! – воскликнул Круз, напрягшись.

– Нет, – ответил Джерико. – Полегче, Круз. Я не знаю, кто этот человек и что он хочет, но мы не с ним. Это Ларс и Маз, они наши лаборанты. Мы не причиним тебе вреда.

Круз уставился на металлическую иглу всего в нескольких дюймах от его лица.

– Ты уверен?

– Нам просто нужен образец крови.

– Спасибо, я обойдусь.

– Это не просьба, – сказал Джерико. – Послушай, я могу сделать так, что Маз просто повалит тебя и сядет сверху, но для всех нас будет лучше, если ты нам поможешь.

Круз не пошевелился. Один из двух людей – тот, что покрупнее, – подошел ближе. Двумя толстыми руками Маз схватил Круза под мышки и приподнял над полом.

– Хорошо, хорошо, – закричал Круз, взлетая вверх. – Ваша взяла.

Маз вернул его на твердую землю.

– Мудрое решение, – похвалил Джерико и взял у Ларса шприц. – Мы все сделаем быстро и относительно безболезненно.

Вытащив руки из карманов куртки, Круз начал закатывать правый рукав.

– Может, вы хоть объясните, что происходит?

– Анализ крови. Все исследователи Академии должны сдать кровь, прежде чем их допустят до путешествий.

Круз снова напрягся. Джерико лгал. Никто из профессоров ничего не говорил про то, что исследователям надо сдавать кровь перед путешествиями. Тарин уж точно сказала бы. К тому же для международных поездок нужны вакцинации, которые Крузу сделали еще дома, и не анализы крови. Дело в чем-то другом.

– Мой… босс… сказал, что ты сегодня утром здесь и что мне надо взять образец… Еще он сказал, что ты не любишь шприцев и надо привести с собой Ларса и Маза, чтобы точно получилось, – объяснил Джерико.

– Твой босс забыл кое-что рассказать, – выпалил Круз. – Я больше не исследователь. Меня исключили.

– Что?

– Со вчерашнего дня. Кто-то хакнул софт от Пещеры и выставил меня виноватым. Я пытаюсь разобраться, что к чему, но это трудно сделать, когда «Небьюла» пытается меня убить, а потом появляетесь вы…

– «Небьюла»? Фармацевтическая компания «Небьюла Фармацетикалс»?

Человек в ковбойских ботинках застонал, словно все это время прислушивался.

Фармацевтическая компания! Значит, Лани все-таки верно угадала. Круз вспомнил, что одна из компаний в ее списке производит лекарство от простуды и гриппа.

– Ну да, – ответил Круз, притворяясь, что давно всё это понимал. – Этот человек – из «Небьюла Фармацетикалс». Вы знаете о них?

Джерико покачал головой, но морщина, проступившая у него между бровей, говорила об обратном.

– Зачем «Небьюле» гоняться за тобой?

– Это-то я и пытаюсь узнать, и еще много всего. Слушай, я ведь знаю, что ты работаешь в «Синтезе», – выпалил Круз. – И ты все еще не ответил на мой вопрос: зачем «Синтезу» образец крови исследователя, который уже не исследователь?

Джерико уставился на шприц, который все еще сжимал в руке. Он не ответил.

– Да ну вас уже, делайте, что вам нужно, и отпустите меня, – заявил Круз и выставил вперед руку. Он понимал, что происходит что-то странное, но Джерико молчал. Круз уже устал. Он отвернулся в сторону, готовясь почувствовать резкий укол.

– Почему-то я знаю, что пожалею об этом, – простонал Джерико.

Задрав рукав халата, он воткнул иглу в сгиб собственной руки. Они все смотрели, как камера наполнилась бордовой жидкостью. Джерико вынул иглу и зажал локтем кусочек ваты.

Человек в ковбойских ботинках пошевелил рукой. Он начинал приходить в себя.

– Тебе бы лучше исчезнуть, Круз, – произнес Джерико. – Мы сделаем так, чтобы этого парня арестовали, но, боюсь, это не остановит «Небьюлу». Я хотел бы помочь еще как-нибудь, но…

– Спасибо, Джерико. Ты спас мне жизнь. – Круз схватил куртку. – Еще раз.

– Не стоит. Уходи скорей.

– Я тебе обязан…

– Беги!

17

Ну где же она?

На часах уже три минуты шестого, и у Круза не получалось не дергать ногами и не стучать по краям стула руками. Он сидел за шатким столиком перед уличной кофейней напротив Академии, но повернулся спиной к проезжей части – так, чтобы Эмметт или какой-нибудь еще исследователь из его класса не смогли его заметить.

Боковым зрением он увидел всплеск желтого цвета. Дверь открылась, и появилась она!

По опущенному лицу тети Марисоль Круз сразу понял, что новости нехорошие.

– Привет! – сказала она и опустилась на деревянный стул напротив, поставив сумку на землю. – Ты что-нибудь поел?

– Не хочу. Что ты узнала?

Она высвободила руки из желтого плаща.

– По записям понятно, что кто-то действительно изменил параметры программы двух ваших путешествий в Пещере.

Тетя Марисоль перекинула плащ через спинку стула.

– К сожалению, в обоих случаях IP-адрес точно ведет к твоему планшету. Боюсь, здесь все однозначно.

– А как насчет видео?

– Реншоу почти всю вторую половину дня провел за их изучением. К сожалению, он не увидел ничего необычного, кроме двух сбоев, о которых говорила доктор Хайтауэр. – Она покачала головой. – В итоге – ничего… Прости, дружок.

Круз почувствовал, словно из него выпустили воздух. Он-то думал, что раз правда на его стороне, то это его каким-то образом спасет. Не спасло.

– Но мы все равно можем подать апелляцию, – предложила тетя.

– Без всяких доказательств?

Она потерла лоб, будто это могло волшебным способом дать ответ. У тети под глазами появились тени, которых он раньше не замечал.

– Получается, на этом все? – произнес Круз и провел ногтем по бороздке на краю стола. – В субботу я встречу папу в аэропорту, мы развернемся и улетим домой.

Тетя Марисоль устало вздохнула.

– Мне нужна чашка латте. Тебе взять что-нибудь?

Он покачал головой. Она встала в очередь.

Круз рассеянно смотрел на проезжающие мимо машины. Он все еще не мог переварить события нескольких последних дней. До какого-то момента он жил обычной жизнью вместе с Эмметтом в комнате «Гора Эверест», делал домашние задания и готовился к большому будущему, а после этого момента…

Он сидел здесь. В кофейне. И ни к чему не готовился.

Тетя вернулась за столик и отпила глоток кофе.

– Я видела твой голографический видеоклип. Тарин передала мне, как ты просил.

– Да?

Круз пытался внушить себе, что уже не важно, понравилось ей или нет, но, конечно, это было важно. Он хотел, чтобы она гордилась им, даже сейчас.

Он почувствовал, как ее ладонь мягко накрыла его руку.

– Это было замечательно. Ты с таким энтузиазмом и энергией рассказывал о гробнице короля Тутанхамона, что это напомнило мне, почему столько лет назад я стала археологом и почему мне не терпится снова отправиться на раскопки и…

Ее голос сорвался.

Круз боролся с собственными чувствами.

– Я знаю, тетя Марисоль, как ты хотела, чтобы мы поехали в экспедицию вместе. Я тоже этого хотел. Прости…

– Тебе не за что извиняться. Ты в этом не виноват. Ты не мог ничего поделать, если кто-то устроил заговор против тебя.

– Ты думаешь, это был Эмметт?

– Я не знаю, Круз. Я просто не знаю. – Она постучала по столу своими ярко-красными ногтями. – Но не дай бог, если я когда-нибудь узнаю…

Круз не смог сдержать улыбки. Несмотря на все, что произошло, она по-прежнему была на его стороне, по-прежнему боролась за него и защищала его. Как делала бы мать. Он знал, что всегда может рассчитывать на нее. Когда их взгляды встретились и он посмотрел в эти карие глаза, так похожие на его собственные, то понял, что слишком долго скрывал от нее свой секрет. Он обязан сделать для нее хотя бы это.

– Тетя Марисоль, мне надо кое-что рассказать тебе.

– Что такое?

– Это про маму… и про то, что она попросила меня найти.

* * *

– Он наверняка надел желто-синюю рубашку с зигзагами, – предположил Круз.

– Мы бы ее сразу заметили, как только он приземлился, – хихикнула тетя Марисоль. Она почесала подбородок ярко-красным ногтем. – Я думаю, на нем рисунок калейдоскопа.

– Ты ведь подарила ее ему на Рождество, верно?

– Верно, – ответила она с гордостью.

Они смотрели, как пассажиры по одному выходят из дверей терминала: женщина с младенцем на руках, лысый мужчина в деловом костюме со слишком короткими – на несколько дюймов – брюками, семья в одинаковых футболках персикового цвета с надписью «Я люблю Гавайи».

– Черт! – воскликнул Круз, как только углядел штапельную рубашку с рисунком из красных и желтых ромбов. Тетя Марисоль выиграла. Но Круз все равно, как никогда, обрадовался, увидев одну из сумасшедших отцовских рубашек, хотя и не ту именно, на которую ставил.

Отец тоже увидел их, и лицо его осветилось. Круз побежал к нему, обхватил руками и крепко сжал. Отец тоже крепко обнял его, и Круз облегченно вздохнул. Впервые после отъезда из дома он чувствовал себя в безопасности.

Отец отошел чуть назад, чтобы вглядеться в него.

– Да, я действительно по тебе соскучился, – сказал он. – С тех пор как ты уехал, я не съел ни одного куска пиццы с пепперони и сосисками.

– И я тоже.

– Марисоль, как у нас со временем?

Круз предпочел бы, чтобы они могли задержаться хоть на одну ночь – так, чтобы получилось побольше побыть всем втроем, – но он понимал, что отец не может надолго оставить «Правоножку» без присмотра.

– Времени еще много, – ответила тетя, – почти два часа до твоего обратного вылета. Круз зарегистрировался и получил посадочный талон, так что здесь все в порядке. Кто-нибудь проголодался?

– Как волк, – ответил отец.

– Я тоже, – сказал Круз, закидывая рюкзак через плечо.

У него почти не было аппетита с тех пор, как он покинул Академию, но сейчас он вдруг ощутил зверский голод.

Тетя Марисоль проводила их к гриль-бару рядом с главным входом, где Круз и Эмметт сидели вместе в день приезда в Вашингтон.

– Пожалуйста, горячий сэндвич с сыром и томатный суп, – сказал Круз человеку за прилавком. Такой сэндвич был его первым блюдом, которое он съел в столице, и было бы правильно сделать это и напоследок.

Взяв еду, Круз провел всех к тому самому столу, где они вместе с Эмметтом ждали, пока тетя встречала Сэйлор. Казалось, что тот первый день был сто лет назад. Круз думал о том, как он тогда волновался, что наконец добрался до этого города, и как его удивили очки Эмметта, меняющие форму и цвет! Крузу с самого начала понравился сосед по комнате. Жаль, что все закончилось так, как закончилось.

Пока Круз молча ел, отец и тетя Марисоль обменивались новостями о жизни друг друга. Закончив, он проверил сообщения. От Брындис пришла эсэмэска: «Круз, мне нужно с тобой поговорить». Он написал в ответ: «А что такое?» Она не ответила. Наверное, хотела попрощаться. Брындис не было видно, когда он уезжал из кампуса.

Они поели и все втроем пошли погулять, чтобы скоротать время, – мимо ряда магазинов, заходя в некоторые, чтобы просто поглазеть, потом до конца терминала, где видно, как самолеты садятся и взлетают. Наконец наступило время прощаться. В очереди на досмотр тетя Марисоль обняла отца Круза.

– Пока, старший брат. Звони иногда.

Потом она повернулась к Крузу и притянула его к себе.

– А тебя я увижу на твой день рождения.

– Но разве ты не будешь на «Орионе» вместе с… с?..

Слова застряли у него в горле.

– У меня скоро будет несколько дней каникул. Ведь мой единственный племянник празднует день рождения. Я приеду. – Она поцеловала его в щеку. – Мелл с тобой?

Он похлопал по боковому карману куртки.

– Если ты что-то забыл, дай мне знать. Я заберу.

– А дневник? – прошептал он.

– Я поговорю кое с кем… поизучаю… Но ничего не могу обещать.

Он понимал.

– И Круз, пообещай, что все расскажешь отцу, хорошо? Ты ведь знаешь, что я не смогу хранить секретов от него.

Круз заулыбался. Иногда тетя Марисоль вела себя даже слишком по-матерински.

– Хорошо. А ты по-прежнему будешь слать мне зашифрованные почтовые карточки?

– А как же, – улыбнулась она. – Это ведь традиция.

Послав тете последнюю горько-сладкую улыбку, Круз прошел вслед за отцом через досмотр и дальше к выходу на самолет. Там они нашли свои места в первых рядах салона. Отец открыл верхнюю багажную полку и положил туда рюкзак Круза. Устроившись в кресле у окна, Круз застегнул ремень. Он посмотрел в сторону терминала, выискивая тетю у окна. Вот! Он разглядел ее ярко-белый пиджак с розовой оторочкой и помахал, хотя и сомневался, что она его видит.

Через несколько минут Вашингтон и Академия останутся в прошлом. Будет, конечно, здорово снова увидеть Лани и всех друзей, но не так он хотел бы вернуться. Действительно, как сказала тетя Марисоль, кто-то устроил заговор против него. Но проигрыш есть проигрыш, чем бы он ни был вызван. И Круз знал, что это еще долго будет преследовать его.

По крайней мере у него будут почтовые карточки от тети. Он надеялся, что она сделает следующий шифр более сложным по сравнению с последним. Но все-таки было интересно разгадать, что любимой книгой его мамы была «Лев, колдунья и платяной шкаф». Он раньше этого не знал. Когда он приедет домой, то первым делом перечитает «Хроники Нарнии» К. С. Льюиса. Да, именно это он и сделает. Круз откинулся в кресле.

«Хроники Нарнии». К. С. Льюис. C. S. Lewis.

cslew

Круз рванулся вперед.

– Что случилось? – спросил отец.

Он возился с застежкой ремня от кресла.

– Ты можешь достать мой рюкзак?

– Уже закрывают дверь самолета.

– Это займет всего одну минуту. Мне необходимо посмотреть. Пожалуйста!

С разраженным вздохом отец встал, открыл полку и вынул рюкзак. Дрожащими руками Круз расстегнул молнию внешнего кармана. Неужели все так просто? Круз вынул маленький белый блокнот.

Только тебе я могу доверить эту трудную задачу. Я уверена, что только ты сможешь дойти до конца. Найди мой дневник. Найди мою жизнь.

С любовью, мама

pasc 823912 cslew

– Папа, вставай, – сказал Круз, – нам надо выйти из самолета.

– Сынок, мы уже скоро будем взлетать…

– Это касается мамы.

– Мамы?

– Сейчас нет времени объяснять. Пожалуйста, папа! Ты мне доверяешь?

Его глаза умоляли.

– Мы должны поехать назад в Академию. Немедленно!

18

– …Послание всегда было в письме к моему дню рождения, только я этого не знал. Я думал, что письмо – это просто письмо, а спиральки – это просто спиральки, но потом Эмметт нашел шифр на обороте фотографии, и мы расшифровали спиральки – ну, то есть символы, – и оказалось…

– Эй, эй, Круз, помедленнее! – воскликнул отец с переднего сиденья автомобиля тети Марисоль. – И ты, Марисоль, тоже помедленнее, иначе мы все тут разобьемся.

– Прости, – ответила тетя, отпуская педаль газа. – Но библиотека Академии закрывается через пятнадцать минут, и с таким движением мы едва успеваем.

Отец обернулся к Крузу, который сидел на заднем сиденье.

– Хорошо, начни сначала, но теперь со знаками препинания.

– Мама оставила послание, – начал объяснять Круз. – Он закодировала его в письме на день рождения, которое ты мне дал. На обороте моей фотографии, которую она хранила у себя в кабинете, она оставила шифр. Тетя Марисоль передала мне мамины вещи, и мы с Эмметтом нашли фотографию с шифром и расшифровали послание. – Он передал отцу блокнот. – Видишь? Мама пишет, что вела дневник. Она просила меня найти его.

– Я ничего этого не знал…

– Я даже не представлял, с чего начать поиски, – продолжал Круз. – Я понятия не имел, что означают эти цифры и буквы в конце. Сначала я думал, что мама спрятала дневник в «Синтезе», но доктор Фэллоуфельд опроверг эту версию. Он сказал, что все было уничтожено пожаром.

– Доктор Фэллоуфельд? – прервала его тетя Марисоль. – Ты не говорил, что нашел доктора Фэллоуфельда.

– Это он меня нашел. – Круз заметил, что тетя с отцом переглянулись. – Он сказал, что за несчастным случаем, который произошел с мамой, стояла «Небьюла». Он предупредил, что они будут преследовать и меня тоже. Практически приказал мне уезжать из Академии.

– Когда он это сказал? – спросил отец.

– В день ориентации.

– И ты говоришь нам об этом только сейчас?

– Папа! – Круз закатил глаза. – Так или иначе, я думал, что дневник пропал навсегда. Но когда мы уже сели в самолет, я думал о почтовых карточках тети Марисоль. И вспомнил, как она говорила, что мама любила серию «Хроники Нарнии» и что они раньше использовали эти книги как шифр, когда переписывались друг с другом в Академии. И тут меня осенило: мама пыталась подсказать мне, где найти книгу. – Круз наклонился вперед и ткнул пальцем в блокнот в руках отца. – Видишь, если поставить точку между тройкой и девяткой, то получится 823.912 cslew. Это принцип библиотечной картотеки. Я уверен, что серия находится на полке в библиотеке Академии, и если мы заглянем в одну из книг или в коробку с подборкой, то найдем мамин дневник.

– Но сегодня уже не получится, – сказала тетя Марисоль, вытягивая шею. – Мы здесь еле движемся в потоке, а до школы остается еще как минимум десять перекрестков.

Отец смотрел на него и хмурился.

– Ты правда думаешь, что он там?

– Да, – ответил Круз.

– Мы быстрее добежим. – Отец распахнул дверь со своей стороны. – Давай, сынок.

Открыв свою дверь, Круз выпрыгнул из машины.

– Подождите! – окликнула их тетя Марисоль. Она размахивала своим электронным пропуском. – Вам это понадобится, чтобы войти. Я встречу вас там.

Круз схватил карточку и припустился бегом за отцом, который уже мчался по тротуару. Примерно через шесть перекрестков ноги Круза начали сдавать. Он чувствовал, словно его легкие вот-вот схлопнутся. Надо было остановиться.

Отец уже был на углу.

– Ну же, Круз!

– Я не… могу… ни шагу… не могу…

– Можешь! – Отец вернулся к нему. – Мы уже почти на месте. Уже видна крыша Академии. Добежим.

Каким-то образом они действительно добежали. Круз затащил себя на гору, какой сейчас казались ступеньки у входа в Академию, и провел карточкой перед сенсором рядом с камерой наблюдения. Дверь открылась, они вошли внутрь и понеслись по пустому фойе. Заворачивая за угол, Круз молился, чтобы в конце длинного коридора увидеть открытую дверь библиотеки. Так и есть! Они не опоздали.

– Мистер Рук! – закричал Круз, пробегая мимо стола для записи книг.

В ответ рыжая голова вскинулась над столом.

– Круз?

– Где… «Хроники… Нарнии…»?

– Нарнии?… Э-э… это будет в фэнтези… налево… напротив твоего любимого кресла… но я уже закрываюсь…

– Это займет всего одну секунду!

Круз влетел в лабиринт из книжных шкафов. Он совершенно точно знал, куда поворачивать, чтобы пробраться к своему любимому месту для раздумий. Теперь настала его очередь крикнуть.

– Ну же, папа!

– Я здесь, прямо за тобой.

Круз зигзагами бежал мимо шкафов, и в такт его шагам в голове звучали цифры.

823.912… 823.912… 823.912…

– Сюда, папа! – звал он, словно подбрасывая словесные хлебные крошки, по которым отец мог найти его. – Поверни налево около журналов.

Вот оно! Сразу после оливкового кресла он заметил бирки 800 и 900 на торце шкафа. Круз бросился дальше по проходу, бросая взгляд на корешки. 801… 809… 814… 818… 821… 823… 823.325… 823.736… 823.946…

– Нет! – закричал он изо всех сил.

– Что?

Отец подбежал к нему, задыхаясь.

– Она не здесь. Наверное, ее кто-то взял.

– Не паникуй. Посмотри еще раз.

Круз так и сделал, но все без толку.

– Ее нет, папа. Она должна быть здесь, между 823.736 и 823.946, но здесь…

Над его головой по другую сторону перегородки для книг пристроилась серая коробка. Может быть, серию случайно положили на другую полку?

Круз потянул за уголок и, увидев развевающуюся гриву льва Аслана, издал ликующий вопль. Он перевернул коробку, в которой лежала вся серия, открытой стороной наружу и увидел семь корешков. Ни один из них не был похож на дневник. Может быть, он внутри одной из книг? Круз вытащил «Лев, колдунья и платяной шкаф».

– Тетя Марисоль говорила, что эта книга была мамина любимая.

Книга балансировала в его ладонях, а его самого вдруг захлестнула волна страха. Круз боялся заглянуть. И боялся не заглянуть. Что, если дневник не там? Нет, там. Он должен быть там.

Круз открыл обложку. Перевернул одну страницу. Потом другую. Еще одну. Он листал все быстрее и быстрее, пока не пробежал несколько глав. Дневника не было. Никаких спиралевидных символов. Даже никакого намека.

– Давай проверим другие книги в серии, – предложил отец.

Они поделили оставшиеся шесть названий между собой, но так ничего и не нашли.

Полностью опустошенный, Круз привалился к полкам.

– Я был совершенно уверен…

– Прости, сынок. Это было так давно. – Он провел рукой по внутренней стороне полки и сдул пыль с пальцев. – Невозможно сказать, что могло произойти с той книгой. Ее могли потерять или продать на библиотечном аукционе. Могли даже сдать в макулатуру.

Половина светильников над их головами погасла. Библиотека закрывалась.

– Наверное, надо идти, – сказал отец.

Круз чувствовал себя поверженным. Он побрел назад через стеллажи. Наверное, отец был прав. За семь лет с дневником могло случиться все что угодно. Но с другой стороны, неужели мама не учла этого? Она была блестящим ученым. Вряд ли она спрятала бы дневник там, где любой исследователь, который ищет хорошую книгу, мог его обнаружить. Она не стала бы также рисковать тем, что книгу потеряют, продадут или отправят в переработку. Раз дневник был так же важен для нее, как и ее работа, которую она запирала каждый вечер, то она должна была положить его в какое-то безопасное, какое-то особое место, к которому лишь немногие имеют доступ.

Круз схватил отца за руку.

– Я знаю, где дневник.

– Где?

Выгнув шею, Круз начал поворачиваться, пока не увидел закругленную деревянную дверь. Он показал на пятый уровень ротонды.

– Вон там. За этой дверью.

– Что это такое?

– Специальные коллекции, – подсказал мистер Рук, высунув голову из-за угла.

– Мистер Рук! – воскликнул Круз. – Вы можете провести нас в комнату с редкими книгами? Пожалуйста!

– Я бы и рад, но…

– Я знаю, знаю, вы закрываетесь, но это займет всего несколько минут.

– Дело не в этом. Ты же помнишь? В комнату для специальных коллекций допускаются только исследователи, а ты… я боюсь, что ты…

Он взглянул на голое запястье Круза.

Круз все понял. Он уже не был исследователем.

– Мне очень жаль, – сказал библиотекарь.

Еще на прошлой неделе Круз мог без проблем зайти в эту комнату. Но не теперь. В это невозможно поверить. Только одна дверь отделяла его от маминого дневника. Он почти дошел! Он не мог позволить ему выскользнуть из рук. Если для того, чтобы найти дневник, надо довериться мистеру Руку, значит, у Круза просто нет другого выхода. Предстояло объяснить библиотекарю, зачем именно ему надо попасть в эту комнату.

– Мистер Рук, моя мама была ученым в Обществе, – начал Круз. – Она погибла во время пожара, когда мне было пять лет, но оставила для меня письмо. Я получил его, только когда поступил в Академию. Она просила меня найти ее дневник. Она сказала, что в нем – вся ее жизнь. Я думаю – я знаю, – что в нем она написала что-то очень важное. Пожалуйста, – сказал он умоляюще. – Это была ее последняя просьба ко мне. Я должен понять, там ли он.

Библиотекарь погладил свою рыжую бороду.

– Я потеряю работу, если об этом узнают…

– Не узнают, – заверил Круз. – Обещаю, не узнают.

– Наверху у нас только одна книга из «Хроник Нарнии», – сказал мистер Рук.

Круз почувствовал, что знает, что это за книга.

– «Лев, колдунья и платяной шкаф»?

Мистер Рук кивнул.

– Хорошо. Я проведу вас наверх. Только сначала запру дверь.

– Спасибо, – сказал отец Круза и протянул руку. – Меня зовут Марко Коронадо.

– Малкольм Рук.

Они пожали друг другу руки.

– Подождите, я сейчас вернусь.

Пока библиотекарь закрывал двери и выключал свет, Круз написал эсэмэску тете о том, что происходит. Потом Круз с отцом начали подниматься по винтовой лестнице вслед за мистером Руком. Все трое быстро переходили вдоль стены огромной ротонды с одного уровня на другой и наконец достигли закругленного мостика на пятом уровне. Мистер Рук приложил большой палец к квадратному экрану рядом с полукруглой дверью и ввел длинный цифровой код. Круз затаил дыхание, пока наконец не услышал, как открылся засов.

Мистер Рук нажал на ручку и распахнул дверь. Он вошел первым, зажег свет, жестом пригласил Круза и отца пройти внутрь и закрыл за ними дверь. Круз был удивлен. Комната в форме полумесяца совершенно не походила на огромную современную библиотеку, к которой относилась. Она была целиком заставлена старинными книжными шкафами, тумбами и комодами, так что между различными предметами мебели едва оставался проход для одного человека. Стены оклеены старомодными обоями кораллового цвета с белыми розами. Окон нет. Все это напоминало Крузу чердак тети Марисоль, с одной только разницей: здесь была идеальная чистота. Нигде ни одной паутинки или комка пыли.

– Знаю-знаю, выглядит как чердак вашей бабушки, – сказал мистер Рук, – но здесь все совершенно не так благодаря высокому уровню безопасности и самому современному климат-контролю. Температура постоянно поддерживается на уровне 20,3 градуса с влажностью 25 %. Все это тщательно регулируется и контролируется, чтобы обеспечить оптимальные условия для книг, документов, фотографий и карт.

Круз подумал, что Эмметт был бы рад все это узнать. Еще не остыв от бега, он снял куртку и повесил на один из крючков возле двери. По другую сторону стоял верстак, а на нем лежали различные инструменты. На поверхности стола расположились старомодные и современные приспособления: набор ножей и буравчиков, разные виды клея, старый пресс для книг, портативный компьютер и мысленно управляемая камера. На краю стоял длинный белый прибор, похожий на ручку от зубной щетки на солнечных батарейках. Круз понятия не имел, что это такое.

– Пресс для книг принадлежал Бенджамину Франклину, – объяснил мистер Рук.

– Здорово.

Круз наклонился, чтобы рассмотреть поближе. Два старых выщербленных куска дерева скрепляла вместе черная металлическая струбцина с ручкой для затягивания. Но тот факт, что этот пресс когда-то принадлежал Бенджамину Франклину, придавал ему особое значение. Круз подумал было потрогать его, но побоялся возможных проблем. С ним их уже случилось достаточно.

– Когда дело доходит до специальных коллекций, я сам занимаюсь восстановлением и реставрацией голограмм, книг и документов, – похвастался библиотекарь.

– Надо же, – ответил отец Круза.

Мистер Рук выдвинул верхний ящик небольшой дубовой тумбочки, которая стояла слева от него, и вынул несколько пар белых матерчатых перчаток. Один комплект он подал Крузу, а другой – его отцу.

– Наденьте, – попросил он. – Они защитят книги от жира и грязи, которые могут оказаться у вас на руках. Все, что здесь находится, – редкое, старое, дорогое, незаменимое или все вместе взятое.

– Мы осторожно, – заверил Круз, натягивая перчатки.

– Книга, которую вы ищете, должна быть в первом ряду в высоком книжном шкафу со стеклянными дверцами. Видите, он рядом с большим зеркальным шкафом в дальнем углу с голографическими видеофильмами? – Мистер Рук показал жестом. – Книга будет либо на третьей, либо на четвертой полке. Пожалуйста, обращайтесь с ней осторожно. Это подписанный автором экземпляр из первого тиража, в отличном состоянии. Он стоит тридцать тысяч долларов.

– Тридцать тысяч? – изумился отец Круза.

– Как минимум. Его подарил Академии сам мистер Льюис.

У Круза перехватило в горле. Если все так, то вряд ли он найдет там мамин дневник. Ведь она не стала бы вырезать страницы из такой ценной книги, чтобы спрятать дневник под обложкой. Был только один способ проверить.

Круз пошел вперед по узкому проходу между мебелью. В желудке у него началась какая-то акробатика. Что, если книги там нет? Наконец он добрался до пятиуровневого книжного шкафа, осторожно открыл две стеклянные створки и начал перебирать глазами корешки на третьей полке. Круз искал фамилии авторов. Они шли в алфавитном порядке. Полка закончилась на букве «J». Ему пришлось опуститься на колено, чтобы увидеть четвертую полку. Взгляд продвигался по названиям. Сердце забилось еще быстрее. Вот! Lewis!

– Нашел! – воскликнул Круз и вытащил книгу в твердом переплете и в светло-серой суперобложке.

В середине книги он заметил белый уголок, который высовывался между страниц. Похоже на обрывок бумаги, который кто-то использовал как закладку. И все же…

Поднявшись, Круз потянулся за закладкой.

– Круз, не двигайся, – произнес отец, и его голос прозвучал как-то странно.

Круз поднял глаза. Его отец стоял с поднятыми вверх руками. Рядом библиотекарь Академии направил что-то ему на грудь. Круз узнал длинный белый предмет с верстака.

– Эй, мистер Рук, – нервно засмеялся Круз. – Что случилось?

– А, Круз, – ответил библиотекарь. – Все очень просто. Я искал, а ты нашел.

Он поднял руку и нацелился на какую-то точку над головой Круза. Из прибора протянулся красный луч лазера. Через несколько секунд он прожег отверстие прямо в потолке. И еще в крыше! Круз выдел, как через обугленный проем пробился дневной свет. Запахло так, словно кто-то жарит гамбургеры на гриле.

– Я вижу, что привлек ваше внимание. Теперь сделаем вот что. – Голос библиотекаря, обычно жизнерадостный, стал жестким. – Круз, ты подойдешь вот сюда и отдашь мне книгу. Потом вы оба отойдете назад и освободите мне проход к двери. Понятно?

– Но… но… – начал было Круз.

Он был сбит с толку.

– Делай, что он говорит, сынок, – велел отец.

– Х-хорошо, – ответил Круз.

Он не очень понимал, что происходит. Может, мистер Рук решил, что они собирались что-то украсть?

– Шевелись, – приказал библиотекарь.

Круз поспешно двинулся по направлению к ним.

– Медленно! – рявкнул Рук.

Круз притормозил и потихоньку пошел по узкому проходу между шкафами. Во рту у него пересохло. Руки покалывало. Он почувствовал, как по спине поползла капля пота.

– Достаточно, – сказал Рук, когда Круз приблизился на расстояние вытянутой руки.

Библиотекарь взял книгу и положил ее на стоящую рядом старинную тумбу с ящиками для карт.

– Марко, встань рядом с сыном, – приказал он и повел в ту сторону лазерным пистолетом.

– Здесь всегда так интересно? – спросил отец.

– Даже не представляешь, – ответил Круз.

– Помолчите, вы оба. И держите руки вверх.

Рук медленно открыл обложку книги и начал переворачивать листы рукой в перчатке. Круз и его отец не двигались, глядя, как открывается одна страница за другой. Рук двигался все быстрее и быстрее. Чем дальше он продвигался вглубь книги, тем менее осторожными становились его движения. Дойдя до страницы с белой закладкой, Рук внезапно остановился.

Круз затаил дыхание. Там что-то написано?

Рук вытащил квадратный листочек бумаги размером три на три дюйма. Перевернул его.

– Ничего, – произнес он.

– Еще один тупик, – выдохнул Круз.

– Ты прав насчет этого, – заметил Рук и поднял лазерный пистолет.

– Постойте, – воскликнул отец Круза. – Мы не представляем для вас никакой угрозы, сэр. Вам не нужно этого делать.

– Представляете. И нужно.

Глаза библиотекаря стали ледяными.

Раньше Круз уже видел такое жестокое выражение лица. У него возникла догадка.

– «Небьюла»! – выпалил он и, когда библиотекарь замер на месте, понял, что попал в точку. – Ты ведь работаешь на «Небьюлу», так?

– Что я могу сказать? У меня есть кое-какие секреты. И мне нужно, чтобы они такими и оставались. – Рот Рука скривился. – К тому же там платят очень хорошие деньги.

– Обычно так и бывает, – пробормотал отец Круза.

– Прости, новобранец, – сказал Рук и передвинул переключатель на лазере, наверняка чтобы увеличить мощность импульса. Он прицелился в Круза. – Ты мог бы стать хорошим исследователем.

Круз понимал, что должен до смерти перепугаться, но вместо этого в его душе нарастало какое-то странное спокойствие. Словно он дома, словно бросает доску в прибой, выгребает вперед и потом катится по гребню волны. Есть вещи, которые ты внутренне знаешь про себя самого. Тебе никто этого не говорил и не учил тебя. Ты просто знаешь. Гладя прямо в глаза Руку и не замечая его пистолета, Круз поднял подбородок и сказал то, что всегда знал.

– Я и есть хороший исследователь.

Потом повернулся, чтобы стоять лицом к отцу, когда придет время сделать последний вдох.

19

Круз вдохнул. Потом выдохнул. Он все еще дышал! Он посмотрел вниз. В его теле не было никаких отверстий.

Рядом с ним стоял отец, тоже живой и невредимый.

Рук опустил лазер и смотрел на верхнюю поверхность тумбы для карт.

– Что за черт?..

Закладка двигалась! Из центра квадрата отогнулись клапаны, словно бабочка раскрывала крылья. Клапанов становилось все больше, потом они стали сгибаться, словно кто-то делал оригами, но при этом к бумаге никто не прикасался! После нескольких десятков молниеносных движений из заостренных треугольников начала формироваться трехмерная сфера. Когда ребристый шар окончательно сложился, на вершине одного из бумажных треугольников появился бледно-оранжевый огонек. Сфера повернулась, и огонек оказался направленным на Рука. Из нее протянулся луч. Он начал с его головы, потом медленно спустился по телу. Достигнув пояса, луч внезапно погас. Через десять секунд сфера начала схлопываться: треугольники превратились в клапаны, а клапаны сложились внутрь. Это напоминало видео, проигранное задом наперед. Через несколько мгновений сфера снова стала плоским квадратным кусочком бумаги.

– Невероятно! – произнес Рук. – Я даже представить себе не мог! Думаю, именно это ты и искал. Вернее, это именно то, что искало тебя. – Он направил лазер на Круза. – Выйди вперед, и давай-ка попробуем с тобой.

С беспокойством взглянув на отца, Круз повиновался.

– Только без резких движений, а не то…

Библиотекарь направил пистолет на отца Круза.

Круз приложил ладонь к закладке. Как и до этого, в течение примерно пятнадцати секунд белый листок бумаги трансформировался в ребристую сферу. Круз стоял не шевелясь, пока оранжевый конус света сканировал его. Он не был горячим. Никакого дискомфорта. Луч достиг его живота и погас.

– Видишь? Ничего. Попытка не пытка, – произнес Круз и отвернулся.

– Привет, Крузер.

Круз застыл на месте. Прошло столько времени с тех пор, как она в последний раз назвала его так. Круз развернулся. Поверх сферы парило в воздухе трехмерное голографическое изображение его мамы. Она выглядела такой же по возрасту, как в то время, когда было снято голографическое видео на пляже. Только сейчас ее волнистые светлые волосы были забраны в низко сидящий конский хвост. На ней были джинсы и белая хлопковая рубашка с длинным рукавом, а поверх них – серый свитер и еще ремень с кожаной пряжкой на поясе. Свитер показался Крузу знакомым. Он почувствовал, как к горлу подкатывается комок. Он поглядел на отца, но тот не смотрел на его. Он с любовью смотрел на свою жену.

Круз подошел ближе к этому привидению.

– Мама?

– Как ты, сынок?

– Нормально. День выдался сумасшедший, это уж точно. Мне было нелегко найти тебя.

– Прости.

– Ничего, мам.

Круз знал, что это была всего лишь программа, что мама заранее записала ответы, которые реагировали на определенные ключевые слова, например «нелегко найти тебя». Но так или иначе, она разговаривала с ним, а он разговаривал с ней, и на какое-то время он мог притвориться, что все это было реальным.

– Я… я… скучаю по тебе, мама.

Было так здорово произнести это слово вслух: «мама». Он хотел произносить его снова и снова. Мама. Мама. Мама.

– Я тоже скучаю по тебе, – сказала она.

– Давайте дальше, – проворчал Рук. – Я не собираюсь всю ночь торчать здесь.

– Мам, у меня… это… есть вопросы, – сказал Круз, обращаясь к изображению.

– Я знаю, – ответила она. – К сожалению, эта программа сможет дать только ограниченные ответы. Я хотела бы так много рассказать, но на всё не хватит памяти. – Она улыбнулась. – Если ты видишь меня сейчас, значит ты расшифровал послание, которое было в письме к твоему дню рождения. Поздравляю, ты нашел мой дневник!

– То есть это всё?

– Да. Я перевела его в цифровой робототехнический формат, который только ты мог увидеть.

– Почему? – потребовал Рук.

Она не ответила.

– Спроси ее, что было настолько важным, что пришлось скрывать это в дневнике, – велел Рук Крузу.

– Э-э… мама, зачем все эти секреты?

– Несколько лет назад, еще до того, как ты родился, я начала проводить исследования в «Синтезе» с ядами животных. Наука научила нас, что токсины, которые для самозащиты вырабатывают змеи, скорпионы, медузы и тысячи других существ, могут излечивать болезни и травмы у людей. «Небьюла Фармацетикалс» помогла профинансировать мою работу по созданию лекарства, основанного на яде, которое смогло бы утолять боль. – Она стиснула руки, закрыв лицо. – Но сыворотка, которую я разработала, превзошла мои ожидания. Она не только снижала боль у пациентов, которые ее принимали, но, как оказалось, открывала отличные возможности по исцелению их от тех болезней, которые эту боль вызвали, таких как обычная простуда, перелом ноги, болезнь почек, даже последние стадии рака. Регенеративные свойства сыворотки на молекулярном уровне были поистине чудесными.

– Вот это да! – произнесли в унисон Круз, его отец и Рук.

– Конечно, фармацевтическая компания, которая зарабатывает миллиарды долларов на продаже лекарств, меньше всего заинтересована в том, чтобы человечество в этих лекарствах уже не нуждалось, – продолжала мама Круза. – «Небьюла Фармацетикалс» – потребовала, чтобы я уничтожила сыворотку и формулу. Я была вынуждена согласиться, но знала, что этим дело не кончится. Пока я была жива и все знала про сыворотку, моя жизнь находилась под угрозой. Я хотела рассказать твоему папе и тебе, но тогда и он, и ты оказались бы в смертельной опасности.

Круз взглянул на отца. Тот был словно под гипнозом, и в глазах его стояли слезы.

– Я знала, что «Небьюла» следила за каждым моим шагом, – продолжала она. – Я не могла позволить, чтобы такое важное открытие затерялось в истории, но, с другой стороны, не могла записать его, в том числе на компьютере, даже домашнем. И тогда ко мне пришла эта идея. Все было так просто.

Я попросилась отправиться в путешествие вместе с исследователями на «Орионе» в качестве наставника старших классов. Перед отплытием я с помощью лазера вырезала формулу на куске черного мрамора и разделила его на восемь частей. Во время путешествия я спрятала фрагменты в разных местах вокруг земного шара.

Рядом с ней в воздухе появился коллаж из рукописных заметок, инструкций, иллюстраций, карт и координат.

– Если ты решишь найти куски моей формулы, этот дневник поможет тебе, – сказала она. – Каждый раз, когда найдешь фрагмент камня, покажи его мне – этому изображению, которое сейчас находится перед тобой. Если это настоящий фрагмент, я раскрою следующую подсказку. Для безопасности подсказки закодированы, и многие из них содержат наводки, которые тебе предстоит расшифровать. Когда соберешь все восемь частей, то получишь дальнейшие инструкции.

Она повернулась к нему лицом.

– С самого твоего рождения я знала, что тебе суждено совершить великие и важные дела. У папы ты взял привлекательную внешность, но стремление к приключениям ты перенял у меня. – Ее губы выпрямились. – Я не стану лгать тебе. Это будет опасно. «Небьюла» может попытаться остановить тебя и даже физически причинить тебе вред. Это могут сделать и другие. «Синтез» поддерживал мою работу, но объединился с «Небьюла» в деле уничтожения формулы. В данный момент я не знаю, можно ли доверять «Синтезу». Если ты решишь не начинать всего этого, я пойму. На самом деле это даст мне – и, я уверена, твоему папе тоже – некоторое облегчение. Уничтожь журнал, не оглядывайся назад и живи счастливой жизнью, зная, что я всегда гордилась и по-прежнему горжусь тобой. Не торопись принимать решение в ответ на мою просьбу. Это большая ответственность, и ты сам должен решить, стоит ли приносить те жертвы, которые без сомнению придутся на твою долю. Выбор за тобой.

Круз взглянул на блестящие от слез глаза отца и в то же мгновение понял, каким будет его ответ.

– Мама, мне не надо долго думать. Я сделаю это.

– Почему-то я знала, что ты так скажешь. Сделай все, что только сможешь, сынок, чтобы найти мою формулу и передать плод всей моей жизни человечеству, которое так сильно в нем нуждается.

Круз с трудом сглотнул.

– С чего же мне начать?

– Чтобы найти первый фрагмент формулы сыворотки, перебери наши семейные воспоминания. Я знаю, ты сможешь это сделать. Ты добьешься чего угодно, если захочешь. До скорой встречи.

– Подожди! – вскрикнул Круз и привалился к тумбе для карт под ее изображением. – Это все? Это и есть подсказка?

– У тебя есть все, что нужно, чтобы начать. Я люблю тебя, Крузер. Никогда не забывай, что ты необыкновенное человеческое существо.

Она подняла руку и исчезла.

В течение нескольких секунд сфера трансформировалась обратно в плоскую закладку. Рук бросился к ней.

– «Небьюла» захочет получить это себе. – Он засунул ее в задний карман, потом поддел Круза концом лазера. – И тебя, новобранец, они тоже захотят получить. Ты слышал, что сказала твоя мать. Ты – ключ к разгадке всего.

– Не думаю, – заметил отец Круза. – Дело уже зашло слишком далеко, Рук. Мой сын никуда с тобой не пойдет.

– Нет? – переспросил Рук и поднял пистолет.

– Эй, эй, эй! – закричал Круз, заслоняя отца от лазера. Ему пришла в голову одна мысль. – Я пойду с вами, мистер Рук. Я помогу «Небьюла Фармацетикалс» найти все фрагменты формулы и не создам никаких проблем, но они должны пообещать никогда не причинять вреда моему отцу, моей тете и вообще никому, кто мне дорог.

Рук задумался, и маленькая вена на его шее задрожала.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Твою семью никто не обидит. Даю слово.

– Какова бы ни была истинная цена этого слова, – пробормотал отец Круза.

– Возьми куртку, – приказал Рук Крузу.

Круз проскользнул мимо библиотекаря. Быстрым движением он подобрал книгу про Нарнию с тумбы для карт и прижал к бедру. Возле двери он снял куртку с крючка и зашуршал рукавами, чтобы заглушить собственный шепот: «Мелл, включись».

Все еще держа на прицеле отца, Рук попятился, пока не оказался рядом с Крузом. Он открыл дверь и кивком велел ему проходить.

– Ты первый. Я буду за твоей спиной. И без глупостей.

– Fortes fortuna adiuvat, – пробормотал Круз.

– Что это ты…

Круз метнул книгу в Рука. Тот пригнулся, но недостаточно быстро. Книга ударила его в лицо. Круз увидел красное пятно.

– Мелл, режим защиты! – закричал он. – Цель: человек с лазером. Мелл, вперед!

Пчела-дрон вылетела из кармана Круза, нацелилась на Рука и начала жалить его. Она скакала вверх и вниз, влево и вправо, впивалась в плечо, лицо, голову, грудь, потом снова в лицо. Мелл двигалась так стремительно, что Круз не мог за ней уследить, но по воплям мистера Рука знал, что она достигала цели.

– Ай! Ой! Ой! – кричал Руу, пытаясь отбиться от дрона, но пчела летала слишком быстро.

Пытаясь отпрыгнуть, Рук споткнулся об ограничитель двери и врезался в ограждение мостика, выронив лазер. Его ноги проскользнули в проем между стойками. Он попытался не съехать туда целиком, но не смог. Сползая через край, он раскинул руки в отчаянной попытке удержаться. Одна рука ухватилась за основание стойки. Он поднял другую руку. Круз и отец устремились вперед. Рук болтался на высоте пятнадцати метров над полом библиотеки, цепляясь за две металлических стойки. И одна из них начала подгибаться.

Круз сомкнул руки вокруг левого запястья библиотекаря, его отец схватил правое запястье.

– Упрись ногами! – крикнул отец.

Пригнувшись, Круз встал поустойчивее.

– Теперь тяни! – приказал отец.

Круз потащил что было мочи, но сила тяжести была не на его стороне. Мистер Рук, превратившийся просто в груз, начинал затаскивать через край и его самого. Круз чувствовал, что его хватка проскальзывает.

– Отпустите меня, – взмолился Рук. – Просто бросьте.

Издав отчаянный вопль, Круз выгнул спину и потянул. Его колени готовы были взорваться.

– Все! – услышал он возглас отца. – Достали.

Последним рывком он сумел затащить Рука на мостик.

Круз и отец обессиленно обхватили друг друга.

– Неужели я почти… – Рук в изумлении смотрел на Круза и отца. – Я просто не могу поверить, что вы…

– Круз! Марко! – раздался голос тети Марисоль. Она вбежала в главную дверь библиотеки вместе с Тарин.

– Здесь, наверху, – закричал отец Круза, поднявшись на колени, чтобы помахать рукой. – Вызовите службу безопасности. Оставайся здесь, сынок, – приказал он Крузу. – Найди лазер.

Рук не собирался убегать. Он трусливо сжался в комок у стены, пытаясь отдышаться. Когда несколько охранников начали быстро подниматься по ступенькам на мостик, библиотекарь вытянул руку по направлению к Крузу.

– Вот, – произнес он, протягивая листок бумаги, в котором находился дневник его мамы. – Это твое.

Круз взял листок. Внезапно он почувствовал, что устал. У него кружилась голова, все вокруг поплыло. Что-то где-то начинало пульсировать, но он не мог понять, где именно. Как будто он видел сон и хотел проснуться, но не мог.

– Мелл, сюда, – позвал он, и пчела-дрон села ему на плечо. – Молодец, Мелл… молодец. Отключись.

И в этот момент Круз увидел почерневшую дыру на правом рукаве. Под разодранной в клочья тканью просвечивало дымящееся белое отверстие, окруженное огненно-красной кожей. Все-таки Рук попал в него.

Круз закрыл глаза, чтобы остановить нарастающую волну боли.

Но из этого ничего не вышло.

20

– Тебе очень повезло, – сказал доктор Эйнсли. – Лазер только задел тебя. Ожоги могут быть серьезными. Но лазер такой силы… – Он замолчал, покачивая головой. – Всего несколько миллиметров вправо – и он бы прожег тебя насквозь.

Круз знал это.

Доктор закончил накладывать на рану Круза мазь с антибиотиком.

– Ну, все. Несколько дней будет немного болеть и еще набухнет, – объяснил он. – Скоро придет медсестра перебинтовать руку. Не допускай чрезмерных нагрузок. Пей достаточно жидкости и побольше отдыхай.

– Хорошо.

Доктор Эйнсли ушел из кабинки, запахнув за собой занавеску.

Круз посмотрел на отца, сидевшего напротив кушетки.

– Куда ушла тетя Марисоль? – спросил он.

– Я отправил ее забрать лекарство, которое тебе прописали, и что-нибудь поесть. Она выглядела немного бледной.

Немудрено. Закрыв один глаз, Круз посмотрел на углубление на своей руке. Блестящая белая кожа, которая осталась под отслоившимися розовыми полосками, начала набухать, и из нее сочилась какая-то жидкость. Рана все еще пульсировала, но уже намного меньше, чем час назад. Круз никак не мог поверить, что библиотекарь, который всегда был таким дружелюбным по отношению к исследователям и готов помочь, чуть не убил их.

– Я бы никогда не подумал, что мистер Рук способен на такое…

– Все способны на что угодно, – ответил отец. В его голосе звучало недоверие.

– Значит, теперь мистер Рук расскажет «Небьюле» про мамин дневник?

– Наверное. Но, возможно, сидя в тюремной камере, он найдет время подумать о решениях, которые принимал до сих пор, и тех, которые сможет принять в будущем.

– По крайней мере он отдал мне дневник.

Круз порылся в задних карманах.

– Папа! Дневник! – закричал он.

– Все хорошо. – Отец похлопал по застегнутому на молнию переднему карману своей куртки. – В полной безопасности.

Круз схватился за сердце. Отлегло!

Рядом с кушеткой вдруг зашевелилась голубая занавеска. Круз разглядел две фигуры.

– Папа!

– Кто там? – спросил отец, вскочив на ноги.

– Круз? Ты здесь? – раздался голос с легким исландским акцентом.

– Брындис?

Появилась светловолосая голова.

– Медсестра сказала, что рана не слишком серьезна. Она разрешила нам прийти. Мне, правда, пришлось сказать ей, что мы твои двоюродные сестры.

Брындис отодвинула занавеску, и показалась вторая фигура.

– Доктор Хайтауэр!

Лицо президента Академии было почти таким же белым, как ее волосы.

– Как ты поживаешь, Круз? Мы слышали, что в тебя стреляли.

– Не стреляли, как из пистолета, – поспешил уточнить Круз. – Меня задели лазером.

– Но и это довольно неприятно, – сморщившись, заметила Брындис, когда посмотрела на обожженную руку Круза.

– Только что приходил доктор, – сказал отец Круза. – Уже скоро можно будет забрать его домой.

– Слава Богу, – вздохнула президент Академии. – Мы очень торопились, чтобы вовремя попасть сюда. Брындис была со мной в моем кабинете, когда мы услышали, что произошло. И, как ни забавно, – она издала легкий смешок, – мы говорили о тебе, Круз.

– Обо мне?

– Брындис показала мне кое-что довольно интересное. – Доктор Хайтауэр показала на стоящую рядом девочку. – Расскажешь?

Со смущенной улыбкой, от которой на каждой ее щеке появилось по ямочке, Брындис закинула прядь волос за ухо.

– Круз, когда я услышала, что… что случилось, я была уверена, что это какая-то ошибка, и решила провести собственное небольшое расследование. Я пошла назад и посмотрела видео нашей команды – ну, знаешь, о наших путешествиях в Пещере…

– Спасибо, но мы это уже сделали, – ответил Круз, подняв руку.

– Так ты тоже видел это?

– Видел что?

Брындис открыла свой планшет и включила видео.

– Это клип из нашего путешествия к бабочкам, когда мы остановились передохнуть, потому что у Реншоу был приступ астмы. Смотри.

Круз, его отец и доктор Хайтауэр окружили ее, и она нажала стрелку воспроизведения.

– Я… в порядке, – сказал Реншоу, тяжело дыша. – Мне нужно всего несколько секунд. У меня астма… иногда на высоте я чувствую себя неважно. Моя семья… спортивная, так что я привык. У меня есть ингалятор, если станет хуже.

– Ты принес воду? – услышал Круз собственный голос.

Реншоу покачал головой и взял термос, который дал ему Круз.

– Спасибо, – поблагодарил Реншоу и отпил несколько глотков. – Вы все можете идти вперед. Я догоню вас на поляне.

– Нет, – возразил Круз. – Мы пойдем все вместе.

– Хорошо. Спасибо.

– Ты слышал? – спросила Брындис.

Круз покачал головой.

– Реншоу сказал, что он догонит нас на поляне. Мы ведь шли по крутой тропе, и вокруг нас не было ничего, кроме леса. Откуда он знал, что впереди поляна?

– Не знаю, – пожал плечами Круз. – Догадался, наверное. Или, может быть, его брат ему рассказал.

– Это было бы серьезным нарушением правил Пещеры, – вмешалась доктор Хайтауэр. – Как вы знаете, чтобы исключить получение кем-либо незаслуженного преимущества, исследователям запрещено обсуждать задания за пределами своей команды или круга профессоров.

– Идем дальше, – продолжала Брындис. – Это видео из нашего путешествия на «Орионе». Помнишь, доктор Бенедикт сказала, что это новая программа и что мы первая команда, кто пойдет в это путешествие. В этом клипе мы собираемся подняться на судно.

– Bon voyage, исследователи! – сказала профессор Бенедикт, и ее изображение начало растворяться.

– Надеюсь, у них на судне есть горячий шоколад, – проговорила Сэйлор.

– В техническом смысле он будет виртуальный, – вставил Эмметт.

– Чур, моя тема статьи – «Ридли», – заявил Дуган.

– Я возьму про лаборатории, – предложила Брындис, – если никто не возражает.

– Я бы хотела взять смотровую площадку, – отозвалась Сэйлор.

– Хороший выбор, – похвалил Реншоу. – Ты наверняка много чего увидишь, когда мы будем проходить через Берингов пролив.

Брындис поставила видео на паузу.

– Ты заметил?

На это раз Круз увидел ошибку! Он даже поперхнулся.

– Профессор Бенедикт не говорила нам, куда направляется судно. Реншоу не мог знать, что мы будем проходить через пролив, если только…

– Он не заглянул в программу, – закончила за него Брындис с гордой улыбкой.

Круз ударил себя ладонью по лбу. Все сходилось! Тот самый человек, которого они выбрали, чтобы попытаться спасти его, оказался виновником всех бед, которого они как раз и искали! Как же мог Реншоу сделать такую ужасную вещь? И против Круза? Он-то думал, что они друзья. Круз все качал головой в недоумении.

Отец Круза повернулся к президенту Академии.

– Что теперь?

– Я уже связалась с родителями Реншоу. Он признался, что изменил программы. Он сказал, что ничего не имеет против тебя, Круз. Что он использовал твой планшет, потому что к нему было легче всего получить доступ, – что-то насчет обхода протоколов безопасности, чтобы внедрить вирус в твой планшет, когда ты направил ему по электронной почте свои конспекты.

– Ну да, конечно! – воскликнул Круз, вспоминая. – Танцующий бурундучок.

Все как-то странно посмотрели на него.

– Так или иначе, – сказала доктор Хайтауэр, – вирус позволил ему использовать твой IP-адрес, чтобы проникнуть на сервер Пещеры. Он сказал, что был уверен, что никто никогда не обнаружит вмешательство и что у тебя не возникнет проблем. Но ведь это Академия, и мы заметили. Этот вирус вызвал короткие отключения, которые зафиксировали наши преподаватели и техники. Когда они зашли в программу, чтобы устранить проблему, то обнаружили, что именно ты – я имею в виду он – сделал.

Недоумение, которое сначала чувствовал Круз, постепенно перешло в гнев. Ведь Реншоу должен был знать, что когда-нибудь вмешательство обнаружат и что в этом обвинят Круза! Или, может быть, не знал. Или ему было все равно.

Она сцепила руки.

– Реншоу – исключительно умный студент. К сожалению, он использовал свой ум не в тех целях, к которым подобает стремиться в Академии. Он отчислен. Я как раз позвала Брындис и начала рассказывать ей об этом, когда мы узнали про Рука и библиотеку.

– Я не могу понять, – сказал Круз. – Реншоу не нужно было обманывать. Он хорошо учился.

Брындис прикусила губу.

– Может быть, хорошо – это все-таки недостаточно, когда твой брат – обладатель приза Северной Звезды, – сказала она.

– Или когда ты перфекционист, – пробормотал Круз, вспомнив предупреждение Эмметта.

Эмметт!

Эх. Теперь он должен Эмметту огромную кучу извинений высотой с Эверест. Его сосед по комнате не обманывал его. В глубине души Круз почему-то всегда чувствовал, что Эмметт не мог бы этого сделать. Надо было слушать свое сердце, а не голову.

Доктор Хайтауэр откашлялась.

– Круз, при единогласной поддержке Совета директоров я рада сообщить тебе, что ты восстановлен в Академии и любые упоминания об этом инциденте будут навсегда изъяты из твоего личного дела. Я хочу также принести мои искренние извинения за то, что несправедливо обвинила тебя и вынесла необоснованное решение.

Круз не знал, что и сказать. Такого поворота он уж точно не ожидал.

– Спасибо, доктор Хайтауэр!

– Если ты чувствуешь себя достаточно хорошо и если твой отец разрешит тебе вернуться, то в понедельник ты сможешь подняться на «Орион» вместе со своими одноклассниками, – объявила доктор Хайтауэр.

В понедельник?

– Я готов вернуться в Академию уже сейчас, доктор Хайтауэр! – выпалил он.

– Подожди, сынок, – остановил его отец. – Врач рекомендует несколько дней отдыха. – Он посмотрел на доктора Хайтауэр. – Кроме того, прежде чем я дам Крузу разрешение вернуться, мне надо поговорить с вами о… том, что случилось сегодня и что это значит для Круза.

– Конечно. Безопасность всех исследователей – наш главный приоритет.

Зашла медсестра, чтобы сделать Крузу перевязку. Его отец, доктор Хайтауэр и Брындис вышли из кабинки, чтобы оставить их одних.

– Ожог уже выглядит получше, – сказала медсестра.

Круз заметил, что боль пошла на убыль. Сейчас ощущение было как после укуса осы.

Медсестра аккуратно наложила на рану большую повязку.

– Носи это пару дней, – сказала она. – И дай нам знать, если боль усилится, рана изменит цвет или у тебя появится температура. – Она помогла ему надеть рубашку, которую отец нашел в его чемодане. – Ну вот и все, ты полностью готов к встрече с подружкой.

Это она имела в виду Брындис? Круз почувствовал, что краснеет.

– Она не моя подружка.

– Нет? А жаль. Очень милая и на тебя засматривается.

Брындис? Интересуется им?

Он засомневался. Она симпатичная, смышленая и остроумная, но они просто члены одной команды. Просто друзья… Или нет?

21

– А вот и пицца! – певучим голосом произнесла тетя Марисоль, заходя.

Круз надеялся, что это будут пепперони и сосиски с двойным сыром. Он выключил телевизор в гостиной.

– Пепперони и сосиски с двойным сыром, – объявила она, проходя мимо.

Да!

– Мы еще кое-что захватили, – добавил отец. Круз услышал, как тот закрыл входную дверь.

Круз надеялся, что речь шла в том числе о мороженом.

Отец вошел в гостиную, держа в руках полотняную сумку с продуктами.

– Знаешь ли ты, что в этом городе никто никогда не слышал о мороженом с макадамией? Пришлось довольствоваться пломбиром с шоколадными крошками. Да, а вот еще эти ребята…

– Сюрприз! – закричали Сэйлор и Эмметт, вбегая в комнату.

Просто невероятно! Круз вскочил с дивана и обхватил Сэйлор обеими руками.

– Осторожнее, сынок, – сказал отец.

– Уже не болит, – ответил Круз, и это было правдой. Только вчера он получил ожог, а сегодня уже чувствовал себя нормально.

Отец пошел с продуктами на кухню.

Выпустив Сэйлор, Круз повернулся к своему соседу по комнате. Тот притворился, что изучает белую китайскую фарфоровую вазу XVIII века на каминной полке.

– Эмметт, прости меня. Сэйлор тогда говорила мне, что я неправ. Мне надо было послушать ее. Я должен был знать, что ты никогда не сделаешь ничего такого.

– То есть не стану жульничать? Или переваливать на тебя вину за то, что сам сделал?

– И то и другое, – ответил Круз, и его даже передернуло. – Прости, пожалуйста. Мне очень-очень жаль.

Эмметт искоса посмотрел на него.

– Ничего, – сказал он. – Тебя тогда только что исключили, и ты был сильно расстроен. Я бы на твоем месте, наверное, сделал то же самое. Было легко прийти к такому выводу.

– Обещаю, я больше никогда не стану так ошибаться.

– Хорошо. Потому что ты почти сломал мои эмоцио-очки.

– Прости! И я… я пойму, если ты не захочешь быть моим соседом по каюте на «Орионе».

– Слишком поздно. – Очки Эмметта, принявшие яйцеобразную форму, меняли цвет с весенне-зеленого на лютиково-желтый. – Я уже записал нас вместе в одну каюту.

– Будем надеяться, что твой браслет от морской болезни сделает свое дело, – пошутил Круз, скрестив пальцы.

Тетя Марисоль пригласила всех к ужину. Сидя у тетиного мозаичного кухонного стола вместе с семьей и друзьями, Круз болтал, смеялся, ел пиццу и думал, как ему повезло. Он чувствовал себя умиротворенным. Чувствовал себя любимым. В какую бы часть мира он ни отправился, какие бы удивительные вещи ни увидел, Круз был уверен, что ничто не сделает его более счастливым, чем сейчас. Он съел три куска пиццы с пепперони и сосисками с двойным сыром. Эмметт, этот худой, как зубочистка, Эмметт – съел четыре. Этот парень был просто бездонной бочкой.

После ужина Круз позвал друзей в гостевую спальню и рассказал им все, что случилось с тех пор, как они обнаружили шифр на обороте фотографии. Потом положил цифровой дневник на комод.

Как только листок начал свои превращения, Сэйлор вскочила.

– Приятно ли! – закричала она. – Это похоже на то, что мог бы изобрести Эмметт.

– Если бы, – ответил Эмметт и осторожно прикоснулся к одному из ребер сферы.

Когда появилась мама Круза, все затихли. Потом, когда видео закончилось, Круз заговорил.

– Я это сделаю. Я постараюсь найти все фрагменты формулы, которую придумала мама. Папа разрешил, хотя для этого потребовалось его немного поубеждать.

По правде говоря, убеждать пришлось очень даже много. Доктор Хайтауэр обещала усилить службу безопасности на судне и разрешить отцу Круза навещать его в любое время.

– Тетя Марисоль поможет скоординировать наши пункты маршрута с подсказками, которые мы сможем разгадать. Ну, в любом случае будем стараться подойти как можно ближе.

Круз смотрел, как сфера сложилась обратно в лист бумаги.

– Но вот в чем трудность. Мы не должны никому рассказывать, что делаем, – ни учителям, ни другим исследователям, ни даже членам нашей команды. Это создаст угрозу и для них. Только капитан «Ориона» – капитан Искандар – и тетя Марисоль будут знать, что мы ищем формулу.

– Мы? – переспросил Эмметт, сглотнув.

– Но ведь вы все поможете мне, так?

– Конечно! – воскликнула Сэйлор.

Очки Эмметта пульсировали желтым и зеленым цветами. Он был согласен!

– Когда мы отчалим на «Орионе», мой папа улетит обратно на Кауаи, – объяснил Круз. – Мама сказала, что первая подсказка связана с воспоминанием, так что мы думаем, что, скорее всего, это что-то из наших вещей дома. Папа поищет.

Сэйлор посмотрела на то пространство, где совсем недавно находилось изображение мамы Круза.

– Это голографическое видео кажется совсем реальным. Наверное, было шоком увидеть свою маму спустя столько времени?

– Это был сюрприз, – ответил Круз, – но не шок. Я видел ее и раньше. То есть я продолжаю видеть ее. У меня есть еще одно голографическое видео. Но я оставил его дома. Мы там все на пляже – мама, папа и я. Я смотрел его миллион раз. Я знаю каждое слово…

Круз замер на месте.

– Наизусть? – подсказала Сэйлор.

– Это не может быть простым совпадением, – воскликнул Круз, схватил телефон и стал лихорадочно набирать текст. – Просто не может.

Эмметт и Сэйлор только смотрели на него, ожидая объяснений.

– В подсказке мама сказала точно то же самое, что она произносит в том голографическом видео на пляже. «Ты добьешься чего угодно, если захочешь». – Круз рассмеялся. – Все это время он был в моей комнате!

– Алоха, – произнес голос в трубке. – Как дела?

– Лани, мне нужна твоя помощь.

* * *

Круз радостно бежал впереди отца по причалу яхтенной гавани «Нэшнл Харбор», и на каждом шагу рюкзак бился о его плечо. Крузу нравилось, как под ногами скрипит и слегка подкачивается деревянный настил. Было приятно снова оказаться так близко к воде – настоящей воде. На пути Круза команда загружала в трюм продукты, оборудование и снаряжение. Приставив ладонь ко лбу, Круз откинул голову назад. Полуденное солнце отражалось в иллюминаторах на белых палубах, поднимающихся над темно-синим корпусом. Этот «Орион» был в точности таким же, как в Пещере, и в то же время совершенно не похожим на него. Круз осознавал, что теперь все будет именно так. Тренировки на симуляторе подводят тебя к определенной черте; после нее предстоит познавать мир уже самостоятельно. Он был готов к этому.

– Все взял? – спросил отец, догоняя его на трапе.

– Вроде да, – ответил Круз, дотронувшись до коричневого шнура, который висел на его шее.

К концу шнура был прикреплен спрятанный под футболкой первый фрагмент черного мрамора с частью формулы, составленной его мамой. Круз верно разгадал первую мамину подсказку. Этот фрагмент всегда был рядом с ним.

– Ты уверен, что хочешь, чтобы я развинтила подставку? – спросила Лани, когда нашла мини-проектор в комнате Круза. – Что, если я сломаю ее? Ты ведь так любишь это видео.

Круз понимал, что можно просто-напросто потерять видео с пляжа, но обязан был использовать этот шанс.

– Давай, – попросил он, стиснув зубы.

Она так и сделала. Лани отделила круглое дно от подставки, и в ее ладонь упал маленький черный камень. Она послала его Крузу курьерской почтой.

– Молодец, – сказало изображение мамы, когда Круз показал его ей для проверки. – Это настоящий фрагмент. Теперь у тебя есть доступ к следующей подсказке. Путешествуй на север в землю арктической трески и вереска, Одина и Тора. Ищи мельчайшую крупинку, потому что она питает главную надежду Земли. – Рядом с ней появились очертания, похожие на потертый и зазубренный наконечник стрелы или копья. – Если столкнешься с трудностями, иди к Freyja Skloke. Удачи тебе, сынок!

Круз поспешил записать все, что он сказала. Он знал, что Один и Тор – это скандинавские боги, так что она, должно быть, хочет, чтобы он отправился в северную страну. Но в какую из них? Данию, Норвегию, Швецию, Финляндию или Исландию? По удачному стечению обстоятельств, на первом этапе экспедиции исследователей на «Орионе» уже было запланировано их путешествие на север, к Ньюфаундленду. Круз не имел ни малейшего понятия, что обозначал древний наконечник стрелы, но у него будет время разобраться в этом, и члены семьи и друзья помогут. Его отец и тетя Марисоль были просто поражены, как быстро он нашел первый фрагмент формулы. Но он также знал, что их тревожили его намерения продолжать поиски шифра, особенно когда «Небьюла» все еще подстерегала его.

Круз поднял глаза на отца. На его лице вновь появились извилистые морщины, пересекшие его лоб, когда он увидел каменный фрагмент.

– Со мной все будет в порядке.

– Я не смогу защитить тебя в море. Что, если…

– На судне теперь есть дополнительная охрана. Плюс там будет тетя Марисоль. Плюс-плюс я буду соблюдать все правила. Я буду осторожен.

– Я уверен, что ты будешь осторожен, но…

– Папа, ты же знаешь, что я должен. Когда еще у меня будет такой шанс?

Линии тревоги на лице отца немного разгладились.

– Если задача окажется слишком трудна или ты не сможешь найти каменный фрагмент, не иди напролом…

– Не буду.

– Ты ведь можешь вернуться к этому позже. Здесь нет лимита времени.

– Я знаю.

Говоря о времени…

Круз наклонил голову в сторону судна.

– Мне надо идти.

Они обнялись.

– Я люблю тебя, сынок.

– И я люблю тебя, папа.

Круз взял чемодан, который передал ему отец, и быстро пошел вверх по трапу. Дойдя до верха, он оглянулся и помахал рукой. Отец тоже поднял руку.

– Я смогу, папа, – тихо произнес Круз. – Вот увидишь.

Эмметт встретил его в атриуме на главной палубе.

– Я нашел нашу каюту, – сказал он. – Мы на второй палубе.

Круз пошел следом за ним по широкой винтовой лестнице в центре атриума. Их разместили в каюту номер 202. Как и их бывшая комната в общежитии, это была угловая каюта.

– Я займу кровать у туалета, если не возражаешь, – сказал Эмметт, подозрительно погладывая на иллюминатор.

– Конечно, – ответил Круз.

Что-то уже лежало на его кровати. Пакет! Круз поднял мягкий желтый конверт и надорвал с краю. Внутри находилась квадратная коробочка, завернутая в бирюзовую бумагу и перевязанная белой лентой. Под ленту была вложена маленькая карточка. Круз открыл подарок. Это был квадратный плоский чехол, примерно по десять сантиметров с каждой стороны, сделанный из тонкого, но прочного материала. Он потер его большим пальцем. На ощупь тот походил на ткань, но Круз не мог согнуть его. Он просунул палец в открытый край чехла. Странно. Он взял в руки карточку.

Я сделала это, чтобы защитить бумажный дневник твоей мамы. Чехол пулезащитный, водонепроницаемый, взрывонепробиваемый и даже Крузо-упорный. Я бы могла сделать и лучше, если бы было побольше времени.

Алоха, Лани

Круз рассмеялся. Только Лани сама может сообразить, что именно ему нужно, а потом еще и состряпать это, словно какой-нибудь техноповар. Он открыл рюкзак и вынул мамин дневник-оригами из пакета для сэндвичей, в который упаковал его, предварительно проложив двумя кусками картона. Круз засунул дневник в новый защитный чехол. Он подошел просто идеально!

– Эй, ребята! – раздался голос. Это были Дуган, Зэйн и Али.

– Дуган и я в соседней каюте, а Зэйн – по другую сторону прохода, – сказал Али.

– Точно как в общежитии, – заметил Эмметт. – Кроме…

Они переглянулись с серьезными выражениями на лицах. Не было только Реншоу. К этому придется еще привыкнуть. Да, он сделал неверный выбор, но не был плохим парнем. Нет, правда. Он просто поддался соблазну. Круз понимал, что это могло случиться с каждым из них, даже с ним самим. С каждой минутой пребывания на «Орионе» его гнев на Реншоу все больше растворялся. Реншоу Мак-Киттрик уже никогда не станет исследователем. Больше всего он навредил самому себе.

– Ту-у-у-у-у!

Это был судовой гудок.

– Добрый день, джентльмены! – поздоровалась Тарин, заходя в каюту.

Круз посмотрел на пол, пытаясь поприветствовать белую собачонку, которая всегда бегала за ней, но сейчас она была одна. Его сердце упало.

– А вы не взяли…

– Ты уже сотый человек, который спрашивает об этом. Я думаю, вы, исследователи, больше хотели бы видеть на борту Хаббарда, чем меня.

Все рассмеялись.

– Можете не волноваться, – продолжала Тарин. – Хаббард здесь. Он в моей каюте, пока я занимаюсь делами, а они заключаются в том, чтобы сообщить вам, что мы скоро отходим, так что, пожалуйста, пройдите на третью палубу, чтобы помахать на прощанье вашим родителям. Кроме тебя, – добавила она, обращаясь к Крузу, который уже собирался пойти вместе с друзьями. – Круз Коронадо, ты не подошел к стойке стюарда.

– А мне надо было?

– Да. Формально ты новый исследователь. Мне нужно тебя зарегистрировать.

Тарин выдвинула для него стул из-за стола, а сама села напротив в обтянутое кожей белое кресло с рисунками якорей. Она пошарила в красно-белой полосатой сумке.

– Вот твоя цифровая записная книжка, теперь уже без вирусов, – произнесла она и передала ему его старый планшет. – Используй ее для заданий, тренировочных занятий и путевых заметок. В ней также есть видеоориентация, школьные правила и план судна. Пожалуйста, изучи и запомни.

– Тарин, я уже знаю…

– Не перебивай. Левое запястье, пожалуйста.

Круз вытянул вперед руку. Она застегнула на ней золотой браслет, и Круз не мог сдержать улыбки, глядя, как браслет медленно облегает его запястье. Это было приятное чувство.

– Это твой пропуск, – сказала она, словно дразня его. – Поднеси его к камере наблюдения, и ты сможешь пройти к любому месту на судне, куда разрешен доступ исследователям.

– Это все?

– Думаю, да, – ответила она с усмешкой.

Он почувствовал, как под ними заработал двигатель судна.

– Мы движемся!

Они выпрыгнули из своих стульев и выбежали на веранду, которая тянулась вдоль стены каюты. Круз начал шарить глазами в толпе на причале.

– Вон мой папа! – воскликнул он.

Отец стоял рядом с президентом Академии. Круз был удивлен.

– Разве доктор Хайтауэр не отправляется с нами?

– Нет, – ответил Тарин. – Она время от времени будет прилетать, чтобы проверить, как у нас дела, но вообще-то ей надо поддерживать огонь в очаге.

Размахивая руками, как сумасшедший, Круз повернулся к Тарин.

– А тебя кто-нибудь провожает?

– Неа. Свободна, как птица.

Они долго еще махали даже после того, как их не стало видно с берега. Только когда судно зашло за поворот и гавань скрылась из виду, они перестали это делать и вернулись в каюту.

– Не забудь, в два часа в конференц-зале на третьей палубе состоится встреча всех исследователей. – Тарин перекинула сумку через плечо. – Ты напомнишь Эмметту?

– Ага, но уверен, что Эмметт знает.

– Не опаздывай, если не хочешь пропустить сюрприз.

– Сюрприз? – переспросил он и навострил уши. – Какой?

– На то он и сюрприз.

– Мне вы можете рассказать, Тарин. Обещаю, что не передам ни слова ни одной живой душе. – Круз приложил руку к сердцу. – Превыше всего честь.

Тарин погрозила ему пальцем.

– Хорошая попытка, – заметила она.

Круз тоже так думал. Забросив чемодан на кровать, он начал расстегивать молнию.

Около дверей Тарин обернулась.

– Ах да, Круз…

– Что?

– Добро пожаловать в Академию.

Фантастика и реальность

Многие из идей Академии Исследователей были навеяны подлинными исследователями из National Geographic («Нэшнл Джиографик»), которые находятся на острие передовой науки. Их открытия означают, что такие предметы, как очки Эмметта, способные менять цвет и форму, или самораскладывающийся дневник-оригами матери Круза, являются далеко не такими фантастическими, как вы могли бы подумать.

Архитектор материалов Скайлар Тиббитс уже разработал 4D-печать, которая к трехмерным объектам добавляет идею времени и сборки. Иными словами, после того как трехмерный объект напечатан, он может самостоятельно собираться. Чтобы добиться этого, Тиббитс с помощью материалов и геометрии конструирует объект, который может определенным образом скрадываться и раскладываться. Затем он добавляет источник энергии – будь то тепло, сила тяготения, магнитные волны или что-то другое, – чтобы инициировать взаимодействие, которое приводит к переходу материала из одного состояния в другое. В «Тайне “Небьюлы”», как мы видим, это происходит, когда дневник мамы Круза раскладывается от прикосновения. Но будущее у этой технологии бесконечно: представьте себе одежду, обувь, мебель и даже автомобили, которые могут изменять структуру и приспосабливаться к окружающей обстановке.

Хотя Испытание дополненной реальностью (ИДР) является все-таки вымышленной игрой, возможность накладывать слой компьютерных изображений на подлинную среду – уже реальность. Эта технология способна дать нам гораздо больше, чем просто развлечения и игры. Представьте себе пожарных, которые входят в наполненный дымом дом с помощью масок, которые одновременно показывают план здания, или студентов, которые видят, как в данном конкретном месте разворачивались исторические события. Будь то поиск ресторанов на оживленной улице или звезд на ночном небе, ученые считают, что дополненная реальность может однажды стать таким же повсеместным явлением, как поиск в интернете.

Дрон в виде пчелы, или Микроаппарат для воздухоплавания (МАВ), который был у Круза, может выглядеть как часть научной фантастики, но ученый Роберт Вуд возглавляет группу инженеров, которые уже разработали миниатюрных насекомых-роботов! Эти крошечные изделия – размером меньше, чем 25-центовая монета, – могут летать, ползать и бегать вдвое быстрее, чем самый быстрый человек на Земле. Вуд надеется, что в будущем микророботы будут играть важнейшую роль в операциях по поиску и спасению, в медицинских открытиях и в освоении космоса. Только подумайте: целый рой из многих тысяч крошечных роботов отправляется туда, где раньше не бывал никто!

Подобно матери Круза, ученый Золтан Такаш изучает, как яд животных может дать ключ к излечению многих человеческих заболеваний. В медицине токсины, содержащиеся в яде, уже используются для лечения болезней сердца и диабета, а в течение следующих десяти лет на рынке могут появиться новые препараты от болезней иммунной системы и рака. Эксперты считают, что поскольку более 20 миллионов видов токсинов еще не исследованы, мы только подбираемся к пониманию медицинского потенциала ядов.

И это только начало! Переверните страницу – там вы найдете более подробный список потрясающих исследователей и экспертов, которые прокладывают нам дорогу в завтрашний день.

Настоящие исследователи – источники вдохновения

Исследователи National Geographic («Нэшнл Джиографик») – защитники природы, биологи, антропологи и даже фотографы – помогают нам взглянуть на мир совсем другими глазами. Пролистайте назад страницы «Тайны “Небьюлы”» и попробуйте определить, в каких эпизодах эти удивительные первооткрыватели могли бы предложить новые идеи для мира будущего, в котором живет Круз. А чтобы побольше узнать о разных исследователях и найти ссылки на интересные сайты, зайдите на .

Муназза Алам, Астроном, США

Муназза Алам использует данные, полученные космическим телескопом «Хаббл», для изучения планет за пределами Солнечной системы. Ее специальность – исследования атмосферы этих планет и возможных погодных явлений в далеких мирах.

Скайлар Тиббитс

Архитектор материалов, США

Изобретение Скайларом Тиббитсом четырехмерной печати открыло совершенно новые перспективы для адаптивных материалов будущего. С помощью самоформирующихся объектов становятся возможными решения, которые принесут пользу повсеместно – от отделений реанимации в больницах до миссий помощи при природных катастрофах по всему миру.

Таши Дхендап

Биолог, изучающий дикую природу, Бутан.

Таши Дхендап – специалист по лесному хозяйству в Департаменте по обслуживанию лесов и парков Бутана. Он использует скрытые камеры и неинвазивную генетику, чтобы задокументировать исчезающие виды, такие как тигр и дымчатый леопард, и тем самым поддержать сохранение диких животных семейства кошачьих.

Сандхъя Нараянан

Антрополог-лингвист, Перу

Сандхъя Нараянан исследует, как различные языки существуют в изолированных сообществах по всему миру, как язык формирует обычаи и верования конкретного региона и как эти обычаи, в свою очередь, влияют на язык. Сейчас она работает в Андах, изучая местные языки.

Золтан Такаш

Герпетолог, токсинолог, Венгрия

Золтан Такаш специализируется на ядовитых змеях и их яде. Он помог разработать уникальный способ выявления потенциала различных животных ядов для медицинского использования. Он также изучает коралловых змей и кобр, чтобы понять, почему на них не действует их собственный яд.

Энн Думалтиянг

Специалист по охране окружающей среды, Филиппины

Энн Думалтиянг работает над тем, чтобы защитить от разрушения высокие известковые образования в геозаповеднике Масунги на Филиппинах. Этот район подвергается значительному воздействию со стороны нелегальной вырубки деревьев и извлечения подземных ископаемых и нуждается в защите в плане как ландшафта, так и дикой природы.

Настоящие исследователи – источники вдохновения

Дженевьев фон Петцингер

Палеоантрополог, Канада

Дженевьев фон Петцингер изучает наскальные рисунки ледникового периода в Европе. Она работает над тем, чтобы описать и понять геометрические знаки, которые находят во многих пещерах. Она побывала в 52 пунктах во Франции, Испании, Португалии и на Сицилии, создала первую в мире базу данных по этим таинственным знакам и установила взаимосвязь между 32 главными символами.

Мартин Викельский

Бихевиоральный эколог, Германия

Мартин Викельский выясняет, какими таинственными путями мигрируют большие группы животных, в том числе бабочки-монархи. Чтобы понять, как они совершают свое путешествие длиной в 5000 километров, Мартин приделал к бабочкам крошечные радиопередатчики и с их помощью пытается проследить, куда они летят и как туда добираются.

Роберт Вуд

Технолог, США

Роберт Вуд – специалист по роботам – тем, которые летают, которые можно носить, мягким роботам и крошечным роботам размером с монету. Он возглавляет группу, которая изобретает и разрабатывает микророботов. Когда-нибудь эти роботы смогут сыграть важную роль в медицине и в операциях по поиску и спасению.

Бранвен Уилльямс

Океанограф, специалист по окружающей среде, США

Бранвен Уилльямс фиксирует изменения в окружающей среде по океанским кораллам и водорослям, прежде всего в Тихом океане и в Арктике. Так она может оценить изменения климата и понять, вызваны ли они природными процессами или деятельностью человека.

Тофер Уайт

Изобретатель, инженер, США

Тофер Уайт придумал способ использования переделанных смартфонов в качестве автономных микрофонов на солнечных батареях, которые улавливают звуки нелегальной вырубки леса и направляют сигналы об этом местным лесникам. С 2014 года его организация – “Rainforest Protection” – предотвратила вырубку более 3,7 миллионов деревьев.

Ананд Варма

Научный фотограф, США

Ананд Варма использует специальную технику фотографирования, чтобы рассказать о невидимых процессах, которые происходят в глубине сложных явлений. Ананд приоткрывает мир самых маленьких чудес природы – от тайной жизни пчел до молниеносных движений колибри.

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

Фантастика и реальность

Настоящие исследователи – источники вдохновения Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg