«Без царя в интернете»

Без царя в интернете (fb2) - Без царя в интернете (Виртуальные приключения Вопросятки - 4) 645K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Игорь Будков

Игорь Будков БЕЗ ЦАРЯ В ИНТЕРНЕТЕ

Виртуальная ночь

Яркое ночное небо, усыпанное звездами мониторов, вмиг затянули тучи, и пошел дождь.

Одинокий путник бережно переместил предмет, похожий на картину, под плащ-палатку и накрыл голову шляпой. Его ноги в кирзовых сапогах уверенно шагали по дороге, ведущей вдаль. К огням большого города.

— Ну, ничего, ничего, — произнес он. — Дойдем до города, там и обсохнем. Главное… — но закончить не успел. Из-за поворота на большой скорости выехал автомобиль. Он тут же заскользил подошвами сапог по мокрой траве вниз по откосу к одиноко растущему кусту. Ветви спрятали путника, при этом окатив его водой. Прохладные капли остудили лицо. Он присел и опустил голову. Вода стекала на кончик носа и капала с него, но он этого будто не замечал. Колеса прошуршали по мокрому асфальту мимо места, где он замер, и автомобиль унесся вдаль.

Путник смахнул с лица капли широкой ладонью и вернулся на дорогу. Несколько раз притопнул сапогами, сбивая с них прилипшую грязь, и глянул на часы. Он приподнял в легком удивлением брови, качнул головой и зашагал с удвоенной скоростью. Двигаясь по пустой дороге, он вскоре достиг моста через реку Знания, над которой поднялся легкий туман.

За этим туманом его ждал город. От увиденного множества огней на путника нахлынула радость, и он глубоко вдохнул воздух, насыщенный туманом знаний. В голове искажаясь и преломляясь, появилась таблица умножения, ее сменила теорема Пифагора, а затем таблица Менделеева. Рядом с таблицей играли в волейбол две команды знаков, не знакомых путнику.

— Наверное, это элементы, которые еще не поместили в таблицу, — сообразил он, — ждут, когда до них дойдет очередь. Их еще не открыли в реальном мире.

Судья поднял руку — и прозвучал свисток. После чего с площадки он удалил знак. Знак перемещается в таблицу, — радостно подумал путник.

Широко улыбаясь, знак удалился с площадки под дружные аплодисменты. На его замену со скамейки запасных встал другой знак и поднял табличку со своим порядковым номером в таблице Менделеева.

— Интересно, интересно, — подумал странник, но видение рассеялось из-за появившейся тревоги. За его спиной что-то происходило.

Сзади послышался шорох, похожий на шелест листьев, а затем негромкий шлепок. На него обернулись девушки, сидевшие на берегу пруда. С асфальта медленно поднялся и поправил шляпу гриб-боровик. Зашелестели листья, и с дерева на асфальт шлепнулся второй гриб.

— Здравствуйте, — произнесла, обращаясь к грибам, девушка в кроссовках. Вторая девушка тоже кивнула грибам, с интересом и легкой тревогой их разглядывая.

Грибы прикоснулись к краям шляп, наклонили головы, а затем, молча, удалились вглубь парка.

— Если бы они упали мне на голову, — отведя ладонь правой руки в сторону, произнесла девушка в кроссовках, — я бы умерла со страху.

Вторая девушка в джинсовом костюме согласно кивнула:

— Парк — не место для ночлега, — она обернулась вслед грибам. — Бродят молчуны в шляпах.

То и дело оглядываясь, они покинули парк и вышли на тихую улицу.

На дороге тоже что-то происходило. Путник резко шагнул в сторону на тротуар и обернулся. То, что он увидел, заставило его облегченно вздохнуть. На проезжей части остановилось такси. Улыбаясь во всю репу, таксист жестом приглашал его сесть в автомобиль. Путник с удовольствием погрузил свою поклажу, а потом и сам сел на заднее сиденье.

— Куда вас доставить? — спросил таксист Репа.

— В экспериментальное депо, пожалуйста.

Путник привстал, расправил плащ и вновь опустился на сиденье.

— Вы знаете, где это?

— Конечно, — Репа привела в движение автомобиль.

Путник с любопытством вертел головой, разглядывая за окнами такси сонный город.

— Красиво, однако, — произнес он. — Я и не помню, когда последний раз был в городе. Понастроили тут всего.

Такси свернуло в переулок, миновало три дома, дюжину рытвин в асфальте и остановилось у ворот.

— Приехали, — обернулся таксист. — За этим забором из металлической сетки и находится депо. Справа от калитки кнопка звонка. Вам откроют.

— Спасибо, — путник расплатился, покинул салон автомобиля, закинул за плечи котомку и взял предмет, похожий на картину.

Протянув руку к звонку, он боковым зрением увидел в ближайшей подворотне две тени.

Хлопнула калитка, и одна из теней вышла на середину улицы. Медленно вращая головой, она вытянула руки вперед и приступила к гимнастическим упражнениям.

После второго упражнения произнесла:

— Что-то холодает. Пора костер разводить.

— Ночь. Что ты хочешь, — произнесла вторая тень.

— Я хочу нормальный ночлег, — прекратив упражнения, тень достала из кармана ветровки спички.

— Где его взять? — буркнула ей в ответ девушка в джинсовом костюме.

— Мы с тобой проникли на планету нелегально. Поймают. Выгонят.

— Все равно поймают. Все равно выгонят, — девушка пустила кроссовки в пляс, пытаясь согреться. — Пойдем в ту калитку постучимся. Там не спят. На такси к ним кто-то приехал, — она остановилась и бросила взгляд в сторону калитки. — Может, там гостиница? — она сунула спички в карман.

— Придется рискнуть. Весь день по городу гуляем. Пора и поспать.

— Тебе, Феня, главное — поспать. Спишь при каждом удобном случае, — спичечный коробок вновь появился в руке девушки в кроссовках.

— А тебе, Мотя, главное — поворчать.

— И вовсе нет. Просто мне надо отдохнуть.

Путейская дрезина

Абсолютная виртуальная тишина. Зеленый луг, полоска леса и сопка. Голубое солнце едва выглянуло из-за леса.

— Пейзаж для картины, — мелькнула первая мысль у Вопросятки. Он устремил взор к лесу. Но вторая мысль не успела сформироваться. Он увидел на опушке несколько ярких вспышек, затем послышались приглушенные хлопки и совсем рядом разорвались первые снаряды. В ту же секунду справа из окопа поднялся пулеметчик и, стоя во весь рост, пустил длинную очередь в сторону наступающей от леса цепи антивирусов.

— Свеклыч, — закричал Вопросятка, размахивая руками, но пыль и дым от разрывов плотным туманом накрыли поле боя. Вытянув перед собой руки, через шаг спотыкаясь, он двинулся вперед. Туман медленно рассеивался — и там, где находился Свеклыч, из него выплыл угол дома. Из-за угла с ехидной улыбкой через прицел бластера на Вопросятку смотрел вирус.

Прикрываясь портфелем, Вопросятка двинулся вперед, и в него полетела первая порция заряда. Ловко уворачиваясь от выстрелов, он добежал до угла и прыгнул на убегающего вируса и схватил его за ногу. К ужасу Вопросятки, нога оторвалась и осталась у него в правой руке, а вирус на трех конечностях со скоростью собаки удрал в остатки тумана. Вопросятка отбросил ногу в сторону — и она, спохватившись, запрыгала вслед хозяину.

Издалека, из глубины тумана, послышались приглушенные встревоженные голоса. До Вопросятки долетали отдельные фразы:

— …дрезина уехала…

— …тем временем…

— …какой кошмар!

В тумане блеснул луч света, и Вопросятка смело двинулся к нему. Становилось светлее, и он с радостью раздвинул в стороны остатки тумана. Перед ним открылась широкая, свободная от пешеходов улица. Послышался тихий, отдаленный стук колес трамвая, и враз с боковой улицы на перекресток с грохотом выскочила железнодорожная дрезина.

— Путейская, — разглядел Вопросятка мчавшуюся уже в его сторону дрезину. Из кабины высунулся тот самый вирус и закричал:

— Ишь, чего удумали, Царя им подавай. Дулю вам с маслом.

Дрезина резко свернула в сторону, и вирус метнул в Вопросятку бластер. Вращаясь вокруг своей оси, бластер стремительно полетел прямо ему в лицо. Вопросятка лишь в последний момент успел закрыть глаза — и проснулся.

— Ух ты — выдавил он, сидя на постели с широко открытыми глазами. — Вчера на истории проходили династию Романовых, вот и приснилось, — проговорил он.

Окончательно прийти в себя ему помогли голоса, проникавшие в приоткрытую дверь его спальни. На кухне папа с кем-то разговаривал.

Вопросятка повернул голову к окну — раннее утро.

— Интересно, что могло произойти? — подумал он и лег на подушку, подложив под голову обе руки и устремив взор на потолок.

— Не могу поверить, — донесся до него голос папы, — как вы могли проспать дрезину?

— Мы не проспали. Мы в обмороке валялись, то есть без чувств.

— Та-а-ак?! — Вопрос Вопросович выдержал паузу и продолжил, — поясните, пожалуйста.

— Пожалуйста, — послышался звук отодвигаемого стула, и посетитель зашагал по кухне. — Они пришли и говорят.

— Кто они? Куда пришли?

— Два вируса, точнее две девушки. Пришли к депо. К нашему опытно-экспериментальному депо. Как я уже говорил, к нам накануне с острова Открытий прислали на доработку две дрезины по сверхскоростному перемещению в Интернете.

— Вы уже говорили. Ближе к делу.

— Так вот. Пришли и стоят у ворот. Охранник вышел, думал, они заблудились или что-то случилось. Спросил: «Что вам угодно?» «Нам угодно, — отвечают, и скажу от себя — очень культурные девушки. — Нам угодно, — говорят, — будьте так любезны, предложите, пожалуйста, девушкам папиросы». «У нас на планете не курят, — он отвечает, а они со вздохом, — придется опять свои курить…» Достают папиросы, закуривают, охранник два или три раза хлопнул изумленными глазами и упал в обморок.

— Вы учебные фильмы показываете охранникам, как выглядят курящие девушки? — Вопрос Вопросович был явно рассержен.

— Показываем и рассказываем согласно инструкции. Но в жизни все оказалось гораздо сложнее.

— Честно говоря, я и сам никогда не видел курящих вживую. А вот и чайник закипел, — было слышно, как папа возится у плиты. — Продолжайте. Что было дальше?

— А дальше они проследовали в буфет, спросили папиросы, папирос нет, говорят: «Нам здесь больше делать нечего…» скоро, мол, свои закончатся, а без табака «труба дело».

— Что за труба?

— Это они так, образно.

— Понятно. Продолжайте.

— Пока охранник был без чувств, они сели в одну из дрезин и уехали. Все.

— Дрезины — опытные экземпляры, на доработке, — размышлял не спеша Вопрос Вопросович, — заглохнуть в Интернете могут?

— Нет. Эта не заглохнет. Они уехали на исправной, мы успели ее доработать. Вторую закончим сегодня к обеду, там работы на пару часов осталось.

— Больше ничего необычного?

— У меня оперативная информация, необходимо просмотреть записи на видеокамерах до этого события. Может, что-то и добавится.

— Хорошо. Чай будете? Уже заварился.

— Нет. Нет. Я в депо, там и попью. Спасибо.

Наступила пауза, затем глубокий вздох, несколько секунд тишины — и новый вздох посетителя.

— У вас не всё? — послышался голос папы с нотками тревоги.

— Ходок пропал, — выпалил посетитель.

— Пропал? В старом городе? Это невероятно. Этого просто не может быть!

— У нас пропал.

— Где у вас?

— У нас в депо.

— Каким образом он попал в депо? В депо его планировалось доставить в 900 на вертолете.

— Охрана удивилась, а буфетчик спросил: «Почему так рано? У меня на котлеты еще и фарш не готов».

— «Я не могу ждать 900 часов — и точка, — ответил Ходок, как отрубил. — Подожду бригаду дрезины здесь. В вертолете меня укачивает».

— Пропал. И ничего от него не осталось? — в голосе Вопрос Вопросовича прозвучала растерянность.

— Мокрая плащ-палатка, гвоздь и шляпа.

— Все понятно. Дело в шляпе, — Вопрос Вопросович помолчал. — В ней все дело, — затем громко забарабанил ногой в тапочке по полу, — а возможно, и в гвозде.

— Гвоздь просто огромный! Мы не смогли его вытащить.

— А шляпа? Шляпа что, маленькая?

— Нет. В ней спать можно, — и после небольшой паузы, — даже вдвоем.

— Конечно, голова-то у него последнего размера.

— Так я пойду? Если не возражаете.

— Конечно, конечно. Если чаю не хотите. Может, передумаете?

— Нет. Нет. Спасибо.

Посетитель засобирался, и уже из прихожей раздался его голос:

— Носок на изнанке.

— На изнанке?! — ахнул Вопрос Вопросович, — так что же вы сразу не сказали. Это же все меняет. Конечно, носок. На изнанке. Это так естественно, это аксиома.

— Я извиняюсь, носок на изнанке у вас.

— Где? — не сразу сообразил Вопрос Вопросович.

— На ноге.

— Ах, да, — разочарованно выдохнул Вопрос Вопросович, — извините.

Хлопнула входная дверь.

Вопросятка закрыл глаза и почти сразу заснул.

Реальное утро

За реальным окном в реальном мире весело чирикали воробьи. Они прыгали по подоконнику, радуясь первым лучам солнца. Однако залетать в комнату в открытое окно не решались.

Приятно растянуться на диване во весь рост и дремать, видя сладкие сны. Но эти вредные воробьи никак не хотели улетать и все чирикали и чирикали.

«Встань и прогони, — в глубине, в бездне сознания проснулась первая мысль, но вторая частично проснувшаяся мысль остановила первую: — Сон прогонишь».

«Досчитаю до десяти и встану», — созрело первое за утро решение.

Но досчитать до десяти не представилось возможным. На цифре семь послышались шаркающие шаги по коридору.

«Кто это в такую рань?» — беспокойная мысль заставила поднять голову с подушки.

Шаги затихли под дверью.

«Спрячусь за диван, на всякий случай», — привычное решение пришло само собой.

За дверью переступили с ноги на ногу, постояли в нерешительности несколько секунд и потянули ручку вниз. Дверь медленно открылась, и в комнату вошел пожилой мужчина. Он проследовал к трехстворчатому шкафу, открыл ближайшую к окну дверь и сунул руку на вторую сверху полку. Рука привычно нащупала небольшой свернутый платок. Развернув его, он достал орден, бережно положил на ладонь и подошел к окну.

Воробьи вспорхнули с подоконника и перелетели на дерево. Некоторое время он любовался наградой, затем завернул ее в платок и убрал в шкаф на прежнее место.

Уже направившись к выходу, мужчина вдруг внезапно остановился как вкопанный. Его взгляд выражал озабоченность и тревогу. Он вернулся к шкафу, достал сверток и медленно, обведя взглядом комнату, остановился на картине, висящей над столом. Спрятал сверток за картину, убедился, что он не виден с боку, и вышел.

«Что-то не так, — подумал черно-белый кот, выползая из-за дивана. — Одно радует: воробьев распугал».

Он привычно взгромоздился на диван.

Сон прошел. Вместо него тревожные мысли зашевелились в голове, как мыши в сухой листве.

«От кого он прячет медаль? Не от меня же!»

От внезапно навалившейся мозговой активности зачесалось за ухом. Задняя лапа автоматически дернулась вверх и провела несколько быстрых чесательных движений.

«Так. О чем я? — лапа вернулась на диван. — Ах, да. Бабуля. Он прячет медаль от бабули».

Эта мысль словно оглушила кота. Он поднялся на все четыре лапы и сделал два шага вперед. Затем сел, обвел комнату растерянным взглядом и сделал вывод: «Он с ума сошел. Бабуля — святой человек. За все время пребывания в квартире она не съела ни одного кусочка сухого корма из моей миски. — Кот закрыл глаза и подвел итог: — Он спятил».

Декларация

Благодаря безвозмездной помощи будильника, Вопросятка вовремя проснулся и первым делом прошел на кухню.

— Ты что это мимо ванной комнаты? — удивилась мама.

— Папы уже нет, — с долей разочарования произнес Вопросятка.

— Ушел пораньше.

— Хотел узнать, кто приходил под утро, — Вопросятка зевнул.

— Начальник депо, — мама помешивала, стоя у плиты, кашу. — У них дрезину угнали. Чисти зубы и приходи завтракать.

— Хорошо, — Вопросятка ушел в ванную комнату, а когда вернулся, мама переключала каналы телевизора.

— Что нового? — спросил он.

— Ничего. По всем каналам второй день объявляют, что введена электронная система платежей за товары и услуги. Желающие могут расплачиваться и наличными.

— Какой смысл, — Вопросятка пожал плечами, — куда девать наличку?

— У нас три мешка стоят на балконе, — вздохнула мама, — только место занимают.

— Папа в выходные обещал на дачу отвезти, — успокоил сын.

— И то хорошо, — мама подвинула сыну тарелку, — кушай кашу.

Вопросятка кушал кашу и смотрел телевизор. По сообщению виртуального метеоцентра, до конца недели, по просьбе большинства жителей, пройдут кратковременные дожди без гроз. Вирусная активность по шкале контрразведки невысокая. Диктор напомнил, что последний раз оранжевый уровень опасности объявлялся четыре дня назад. Тогда группа диверсантов пыталась лечь плотиной на поток времени, чтобы повернуть время вспять или хотя бы остановить.

Вопросятка взял пульт и пробежался по всем каналам, про дрезину ни слова. Он отодвинул пустую тарелку и задумчиво глядел на экран. На спортивном канале транслировалась утренняя гимнастика. Тренер попросил на счет «три» всех подпрыгнуть. На счет три все подпрыгнули и исчезли. Экран мигнул три раза — и появился диктор, жующий кончик своего галстука. Через несколько секунд он пришел в себя и заговорил:

— Только что, — начал он взволнованно, — поступила информация о чрезвычайном происшествии. Прошедшей ночью группа из двух невооруженных вирусов проникла в экспериментальное депо. — Он сообразил, что у него во рту находится посторонний предмет, и выплюнул кончик галстука.

— Город спал, они же тем временем угнали дрезину. Но это еще не всё.

Диктор выпил полный стакан воды и потянулся за графином.

— Тем временем, тем временем, — вслух произнес Вопросятка, — тем временем упоминал начальник депо. Вероятно это, новый вид сообщения в Интернете, который проходит испытания в экспериментальном депо.

Второй стакан воды диктор не допил.

— И главное! Старославянский алфавит известил, что примерно в это же время у них пропала связь с Ходоком. На Ходока возложена чрезвычайная миссия. Последний раз его видели в данном депо. Всю. Я повторяю: всю информацию, естественно полезную, сообщайте на очень простой телефон горячей линии + 7-937-945-95-48-38-44-27, добавочный 247-53-23-34.

«Телефон действительно несложный», — подумал Вопросятка, направляясь в прихожую.

Закинув на плечи портфель, он вышел из дома. В школу они с Улей как всегда отправились пешком. У остановки общественного транспорта они невольно замедлили шаг. Стоящие там бурно обсуждали текущие события.

— Что могло произойти? — Заглавная буква «О» уперла руки в бока и получилась еще шире. — Вирусы взяли Ходока в заложники; они дезориентировали охрану, сами же тем временем удрали в Интернет.

— Ходок — крепкий парень, — возразил Восклицательный знак.

— Он сам кого хочешь возьмет в заложники.

— Ходок еще не пропал, возможно он ушел из депо как-то так незаметно, — пожала плечами меленькая буква «п», — а не отправился в Интернет тем временем.

Подошел автобус — и остановка опустела.

Уля толкнула Вопросятку:

— Пошли быстрее, что задумался? В школу опоздаем.

— Да, да, конечно, — Вопросятка одобрительно закивал. — Интересный случай. Давно у нас на планете не происходило ничего подобного.

— Давно, — согласилась Уля. — Дней пять. Это точно.

Они прибавили шагу, но разговор продолжили.

— Ходока отправил старославянский алфавит с миссией. Куда? Зачем? — Вопросятка повернул голову к Уле. — У тебя есть предположения?

— Нет, — Уля отрицательно замотала головой. — Но пока мы дойдем до школы, это выяснят и передадут по телевидению. Не волнуйся, скоро всё узнаем.

В главном разведывательном управлении в кабинете Вопроса Вопросовича подходило к концу совещание. На стене висел чертеж дрезины с основными габаритными размерами, плакаты с техническими характеристиками отдельных узлов и агрегатов.

— Итак, подведем итог, — Вопрос Вопросович потер лоб ладонью и взглянул на лист бумаги перед собой. — Два вируса с планеты Папиросников незаконно проникли на планету. Точнее, две девушки. Мы уже знаем, как их зовут. Это Матрена и Феодосия, кому-то больше нравится имя Фекла.

Бесцельно гуляя по городу, они случайно набрели на депо. Закурили, тем самым отправив охранника в обморок. Испугались за охранника, вбежали в депо за помощью. Когда охранник пришел в себя, то спросили папиросы в буфете. Там их не было. Решили попросить папирос у бригады дрезины. Дрезина по случайному стечению обстоятельств пришла в движение, и они тем временем отправились в Интернет.

— Почему мы думаем, что это не диверсия и не спланированная операция? — с противоположного конца стола задала вопрос заглавная буква «П». Даже на совещании она не снимала каску пожарника. — И ожидать ли нам возгорания?

— О пожаре на дрезине не может быть и речи, — Вопрос Вопросович повернулся в сторону одного из плакатов. — Здесь мы видим противопожарную систему в деталях, — он сделал небольшую паузу. — Это не диверсия. Девушки испугались за охранника. Затем находились какое-то время в депо, посетили буфет и дамскую комнату. И лишь потом попали на дрезину.

— Вы меня убедили, — качнула утвердительно каской буква «П».

— Хорошо, — кивнул Вопрос Вопросович, — сейчас самое главное, где Ходок? Его вещи в депо, а именно плащ-палатка, шляпа, ткань, которой он оборачивал картину. Даже гвоздь в стене он оставил. Нет его и картины. На дрезину он не садился, — Вопрос Вопросович откинулся в кресле и обратился к присутствующим, — как будем действовать?

Из-за стола встал Джордж.

— Депо мы обыскали, Ходока нет. С большой долей вероятности он убыл с дрезиной. Пока не ясно, как он это сделал. Необходимо со второй дрезиной, ее подготовят в рейс через два часа, отправить наших лучших агентов. Они окажут помощь Ходоку в выполнении его миссии.

Все присутствующие одобрительно закивали.

— У меня вопрос к разработчикам суперскоростного Интернета, — продолжил Джордж. — Почему назвали «Тем временем»?

— Видите ли, — из-за стола встал седой вирус. — Мы на острове Открытий радовались, когда закончили работу и говорили. Кто-то отправляется обычным способом по Интернету — на автобусе или поезде, а мы тем временем можем уже прибыть на место и подготовить встречу.

Технический секретарь так и напечатал в документах «Тем временем». Седой вирус сел.

— Спасибо, профессор, — с наклоном головы поблагодарил Джордж.

— Джордж, — Вопрос Вопросович встал и убрал на край стола листы бумаги. — Займитесь, пожалуйста, подготовкой агентов.

— Пожалуйста.

Школа гудела, как растревоженный улей. Делились информацией и домыслами. Но все разговоры сводились к одному.

— Ходок направлен для выполнения миссии. Миссия чрезвычайно ответственная, сложная и опасная. Это то, что сказано по телевидению. Другой информации не было. В классы не заходили, толпились в коридорах, ждали заявления старославянского алфавита. С опозданием на пять минут из учительской вышла заглавная буква «А» — директор школы. Она пригласила всех в спортивный зал. Выйдя на середину, она подняла руку, призывая присутствующих к тишине.

— Прошу внимания, — произнесла она, обведя всех взглядом. — Пять минут назад старославянский алфавит зачитал декларацию о наступлении решающего времени. — Она подняла правую руку с вытянутым указательным пальцем: — Время пришло.

Опустив руку и выдержав паузу, продолжила:

— Время исторических перемен в России. Они ждали этого целый век. Ждали исполнения предсказания множества святых отцов и старцев о возрождении России и восстановлении православной монархии. Старославянский алфавит бережно хранил и анализировал предсказания и вот сейчас объявил: Царь, грядет!

Секунд пять она смотрела в пол и вновь подняла глаза:

— Я кратко перескажу суть декларации. В России будет восстановлена монархия, самодержавная власть. Господь предызбрал будущего Царя. Но для этого необходимо всенародное покаяние.

Нарушена данная Богу Соборная Клятва 1613 года.

Суть Соборной Клятвы в том, что вся Россия, наученная горьким опытом польского ига, на Земско-Поместном Соборе 1613 года дала Богу Благочестивый Соборный Обет верно служить Его Помазанникам — Самодержавным Царям из Дома Романовых — вплоть до Второго Пришествия Христа. При этом было постановлено, что тот, кто пойдет против сего Соборного постановления и начнет ратовать за что-либо иное, кроме как за Православное Царское Самодержавие из Дома Романовых, то таковый, да проклянется в сем веке и в будущем и отлучен будет от Пресвятой Троицы. Ели таковый будет в Священном Сане, то да будет извержен и от Церкви отлучен, как раскольник Церкви Божией, мятежник всего Православного Христианства и разоритель Закону Божию.

Именно за клятвопреступление Соборного Обета 1613 года Господь изливает на Россию многочисленные чаши бедствий, дабы поняли они, что без Бога — ни до порога, без Царя — как без Отца.

Старославянский алфавит считает своей миссией донести до русского народа необходимость всенародного покаяния.

Вчера на Вече они приняли обращение к русскому народу. Информация помещена в котомку и вручена Ходоку.

Инкогнито, покинув старый город, Ходок прибыл в опытно-экспериментальное депо. Здесь след его теряется, и мы не знаем, воспользовался ли он «Тем временем».

На данный момент это вся информация. Прошу пройти в свои классы.

В классе учителя попросили рассказать о последнем русском Царе Николае II. И хотя все и так знали историю династии Романовых наизусть, слушали очень внимательно.

Перед переменой Вопросятка перешептывался с Улей. Решение было принято.

И лишь только прозвенел звонок на перемену, они незаметно покинули школу.

Гаечный ключ

Желтый луч от прожектора дрезины бежал далеко впереди. Он выхватывал из тумана и освещал мчавшиеся навстречу шпалы с уложенными на них рельсами. Туман накрыл пространство с двух сторон от железнодорожного пути. И не ясно было, что там за туманом. В первый момент, как только дрезина пришла в движение и пустилась в путешествие по Интернету «Тем временем», туман стоял желтый. Затем он плавно стал фиолетовым, розовым, синим.

— Курить хочется, сил нет, — замотала медленно головой Мотя.

— Ты уже закурила, и включилась пожарная сигнализация, — Феня осмотрела и потрогала на себе одежду. — До сих пор не просохла.

— Может, окно попробуем еще раз открыть? — Мотя встала с кресла машиниста и подошла к боковому окну. Сопя и фыркая, она скоблила отверткой по стеклу и раме, но зацепиться не удавалось.

— Оставь, — тихо сказала Феня, — на ходу не откроется.

— Давай разобьем.

— Опасно, — Феня махнула рукой, подошла и села в кресло помощника машиниста.

Какое-то время они сидели и молча смотрели на меняющийся туман и уходящие вдаль рельсы.

Сначала терпение закончилось у Моти.

— Что? Долго мы вот так будем сидеть и смотреть на эти рельсы? — раздраженно проговорила она, держа в зубах спичку.

— Ты у меня спрашиваешь? — Феня с откровенной агрессией выплюнула свою спичку в сторону лобового окна.

— А у кого? Нас тут двое, — правая рука Моти взлетела с коленей. — И из нас ты самая умная. Как ты говоришь.

— Я самая умная. Как я говорю. — В ответ взлетели обе руки Фени. — Что тебе не нравится?

— Долго едем. Пора куда-нибудь приехать.

— И куда, по-твоему?

— А я откуда знаю?

— И я не знаю!

— Так жми на какие-нибудь кнопки.

— Какие кнопки? Мы сели в дрезину, нажали на что-то случайно, и она тронулась. Нажмем — она встанет как вкопанная, и что тогда?

— Какая разница, ехать или стоять? Остановимся, нажмем на синюю кнопку или потянем вот за этот рычажок, — Мотя встала с кресла и подошла к рычагу, — или я тут начну все крушить, — перейдя на крик, она схватила с полки гаечный ключ.

— Успокойся! — крикнула на нее Феня. Затем, перейдя на притворно спокойный тон, — тебе нельзя нервничать. Возьми себя в руки и сядь. Пожалуйста.

Мотя фыркнула себе под нос и села в кресло. Феня подошла к ней и взяла ключ.

— Ты всегда думаешь только о себе. А как же я?

Подбрасывая в руке ключ, она отступила на несколько шагов.

— Успокойся, я также хочу здесь все переломать, — тихо проговорила она и с размаху метнула ключ.

Мотя интуитивно вжала голову в плечи, хотя ключ пролетел высоко над ее головой в сторону лобового окна дрезины, медленно вращаясь вокруг своей оси.

Перламутровый унитаз

Медленно вращаясь вокруг своей оси в воздухе, парил, словно воздушный шар, перламутровый унитаз.

— Дайте, дайте его мне, — тянул к нему руки и хныкал маленький вирус в тельняшке и шортиках с лямочками.

«Следует закрыть форточку, — подумал Прохвост, — а то, не ровен час, унесет унитаз сквозняком».

Откуда-то появились еще пять маленьких вирусят и, захлюпав носами наперебой, заканючили:

— К маме хочу.

— Пижаму хочу.

— Кушать хочу.

— Дайте, дайте мне ватрушку.

— Каши хочу.

Мальчик в матросском костюме подошел вплотную к Прихвосту, поднялся на цыпочки, протянул руку и принялся трясти его за плечо, причитая:

— Почини унитаз, почини унитаз, почини, пожалуйста, проснись, проснись.

Прохвост встрепенулся, поднял голову с парты и огляделся — он в классе.

Учитель снял руку с его плеча:

— Выспался?

— Да, — кивнул Прохвост.

— Тогда возьми свой портфель и иди к директору. Он тебя вызывает, — учитель направился к классной доске, где у него стояла раскладушка.

— Хорошо, — улыбнулся Прохвост.

Перспектива профилонить урок его очень даже устраивала. Он аккуратно вытащил свой рюкзак из-под головы спящего соседа по парте и вышел из класса. Вдоль коридора повсюду спали ученики. Кто на подоконнике, кто под подоконником, кто в углу калачиком. Прохвост медленно брел по коридору к кабинету директора, волоча за собой по полу рюкзачок, который то и дело цеплялся за чьи-то ноги.

Из приоткрытой двери учительской слышался многоголосый храп, он прикрыл дверь, чтобы детям в коридоре спалось слаще. В дверях кабинета математики, прямо на полу, спал учитель, положив под голову веник.

Часы в конце коридора показывали 30 минут до перемены. «Успею до перемены», — подумал Прохвост. Ему не хотелось остаться без сладкого. На каждой перемене полусонные повара приносили в классы подгоревшие ватрушки, кексы, коржики с переслащенным или спросонья подсоленным компотом.

После приема пищи начинался следующий урок — и все ложились спать. Учитель включал запись очередной темы урока, а ученики во сне пытались его усвоить, слушая из динамика спокойный голос.

Такой метод образования запустили как эксперимент на определенный срок. Но окончание срока эксперимента проспали, и эксперимент затянулся до настоящего времени во всех вирусных галактиках.

В кабинет Прохвост вошел без стука, боялся разбудить директора. Но директор не спал. Он сидел за своим столом в кресле с заспанным лицом, в помятом костюме и взъерошенными волосами. У окна стоял вирус в черном костюме. Прохвост закрыл за собой дверь, и вирус обернулся.

— Познакомьтесь, — медленно и негромко произнес директор, — Прохвост, очень хороший мальчик, — и уже громче и быстрее, — его так все зовут потому, что он любит повторять поговорку про хвост, — куда кобыла — туда и хвост.

— Я сам представлюсь, — произнес вирус.

Он подошел к Прохвосту и протянул руку для рукопожатия:

— Стратег.

— Поговоришь со Стратегом и возвращайся в класс, — проговорил директор с закрытыми глазами. Его голова медленно упала на грудь.

Директор откинулся на спинку кресла и заснул, далеко вперед вытянув ноги.

— Присядем на диван, — предложил, сопровождая слова жестом, Стратег.

Посидели несколько секунд, и Стратег заговорил:

— Ты хороший, ты добрый.

— Я добрый? Вы это серьезно? — Прохвост был явно удивлен.

— Да, ты добрый. Просто ты до конца этого еще не осознал. У нас, вирусов, крайне неприлично быть добрым. Но ты не стесняйся. Ты добрый. Ты хороший не только для нас, вирусов, но и для жителей планеты Знаний — букв, цифр, знаков. Им сейчас нужна твоя помощь.

— В общем-то да, я хороший, я добрый, — Прохвост согласно кивнул. — Просто стыдился признаться одноклассникам.

— Ты хорошо учишься, по крайней мере стараешься.

— Да. Я стараюсь.

— Ты добрый, нужно помочь доброму знаку на дрезине, — Стратег наклонился к Прохвосту и долго ему говорил приглушенным голосом, почти шепотом. Затем выпрямился и подвел итог разговора.

— Находись рядом с ним, помогай ему.

— Куда кобыла — туда и хвост. — Согласно кивнул Прохвост.

— Молодец.

— Я все понял. — Он почти плакал.

— Иди в класс. Все будет хорошо. — Стратег успокаивающе кивал.

— Я хороший. Я добрый, — уже с порога обернулся Прохвост со слезами на глазах.

Депо

Медленно вращаясь вокруг своей оси, гаечный ключ благополучно преодолел расстояние между окном дрезины и железнодорожным полотном, затем ударился головой о шпалу и затих на щебенке.

Рабочий посмотрел вниз на упавший ключ и раздосадованно что-то буркнул себе под нос.

— Вам помочь? — неожиданно прозвучало предложение.

Он повернул голову и увидел стоящих на низкой платформе Вопросятку и Улю.

— Да, — вначале удивленно, а затем веселее: — Пожалуйста.

Вопросятка шагнул на путь, наклонился и, придерживая рюкзачок, поднял ключ.

— Дрезина неисправна, — подавая ключ, сделал он вывод.

— Ремонт затянулся. Окно я заканчиваю, а вот стояночный тормоз не в рабочем состоянии. Его чинят, но еще на час работы как минимум, — рабочий вытер лоб рукавом куртки. — А вам это зачем?

— Просто спросил, — Вопросятка пожал плечами. — Я — вопрос, и у меня разговор, как правило, начинается с вопросительного предложения.

— Спасибо, ребята, за помощь, но мне нужно работать, — он отвернулся и продолжил затягивать гайку.

Ребята перешли из цеха в служебные помещения. Осмотрелись. Нашли администратора, который разрешил им посетить комнату отдыха, где накануне останавливался Ходок.

В комнате стояли две кровати, две тумбочки, шкаф и холодильник. Справа над кроватью из стены торчал большой гвоздь.

Вопросятка нажал на него пальцем вниз.

— Здесь Ходок повесил свою картину, — сделал он вывод. — Гвоздь большой и забит глубоко. Картина тяжелая.

— Шнурок на ней крепкий, — дополнила Уля.

— Согласен, — кивнул Вопросятка, — почему он выбрал кровать справа?

— Справа? — Уля повернулась к кровати. — Не знаю.

— Стена капитальная, — раздался голос из коридора. — Слева тонкая перегородка. — В комнату вошел охранник Верхняя Кавычка. — Не желаете проглядеть записи с камер видеонаблюдения?

— До нас их уже пересмотрели не один раз, — ответил Вопросятка, — но мы не откажемся.

— Пройдемте к нам, в комнату охраны, — Верхняя Кавычка сделал приглашающий жест, — начнем с чая и печенья.

— Нет. Нет, — в один голос ответили ребята. — Вначале записи.

Изучив записи, ребята узнали, кто такой Ходок, и тщательно разглядели девчат-вирусов.

— Вполне приличные девчонки, — констатировала Уля.

— Перед тем, как войти в дрезину, постучали в двери, — добавил Вопросятка, — немного подождали, а не дождавшись ответа — вошли.

— И угнали дрезину, — вставил охранник Нижняя Кавычка.

— Это факт, — согласился Вопросятка. Он повернулся к монитору. — Еще раз посмотрим запись из цеха.

Напрягая зрение, он просмотрел еще раз, затем еще, и наконец — удача.

— Есть! — закричал он. — Смотрите! Вот оно! — указывая пальцем на монитор, он быстро обводил присутствующих взглядом: — Видите?

— Нет. Не вижу, — сказал охранник Нижняя Кавычка.

— Да вот, в этом месте, — Вопросятка ткнул пальцем в монитор, — видите изменение на полу? И оно движется к дрезине.

— Да, вижу, — закивал Верхняя Кавычка. — Он сел в дрезину. Но у него потеряна масса тела. Он сгусток энергии. Как ему это удалось?

— А картина? Нижняя Кавычка слегка развел руками. Где картина?

— Нужно искать в депо, Вопросятка встал, необходимо подняться и на чердак. Словом, осмотреть еще раз, но на этот раз искать картину и котомку.

— Хорошо. Мы этим займемся немедленно, — кавычки вышли из комнаты.

Вопросятка позвонил Вопрос Вопросовичу.

— Тааак?! — раздалось в ответ из трубки, — скажи на милость. Ходок избавился от массы тела. Интересно. И чья это научная разработка?

— Я не знаю, начал Вопросятка.

— Да я знаю, что ты не знаешь. Я сам себе задаю вопрос, и уже строго: На острове открытий кто-то понесет ответственность за допущенную халатность. Необходимо предупреждать контрразведку о таких разработках. Вам с Улей огромное спасибо. Мы предупредим наших агентов, отправляющихся на помощь, что Ходок не имеет массы.

— Они отправятся на дрезине?

— Да.

— Мы посидим в дрезине, подождем агентов.

— А нужно ли?

— Крайне необходимо, — Вопросятка сменил голос на жалостливо просящий, — пожалуйста.

— Хорошо. Но уходить с уроков непростительно, — Вопрос Вопросович отключил телефон.

— Я знаю, — вздохнул Вопросятка и направился к лестнице, ведущей на чердак.

Уля ждала его и, как только увидела, сделала шаг на первую ступеньку.

И в этот момент с чердака раздался возглас:

— Нашел!

А через мгновение еще более радостные крики.

— Я нашел ее! Вот она!

— Кто она? — Вопросятка весь напрягся в ожидании ответа.

— Маска. Я нашел маску.

— Маска! — Вопросятка закивал. — Так оно и есть.

Кто-то вошел в депо в маске Ходока, незаметно спрятал ее на чердаке, а затем проник на дрезину к поджидавшим его там двум девушкам-вирусам, и уже вместе они ушли в Интернет «Тем временем».

Вопросятка хлопнул в ладоши и потер их друг о друга, предчувствуя удачу, а затем поднял голову и крикнул наверх на чердак:

— Несите маску вниз.

— Хорошо. Несу.

Вскоре показались ноги спускающихся по лестнице, а затем появилась и маска, которую держал перед собой охранник депо.

— Что это? — разочарованно произнесла Уля.

— Маска, — ответил Верхняя Кавычка. — Ее потеряли две недели назад.

— Кто потерял? — растерянно спросил Вопросятка.

Газоэлектросварщик, охранник повернул маску к себе и, глядя на нее, продолжил. — Не представляю, как она попала на чердак?

— Да, согласился Вопросятка, — непонятно.

Благодаря самому тщательному осмотру, удалось все-таки обнаружить в подсобке буфета ржавый железнодорожный костыль. Он хранился в дырявой кастрюле под крышкой. Но картины и котомки не обнаружили.

— Картины не было, — предположил Верхняя Кавычка, — был телопреобразователь, который поглотил или, точнее, преобразовал свою массу и массу Ходока в сгусток энергии.

— Картина была, — не согласился Вопросятка. — Остался гвоздь в стене над кроватью. Преобразователь незачем вешать на стенку, его место в шкафу.

— Согласен, — кивнул Верхняя Кавычка. — А где котомка?

— В котомке информация, с ней Ходок намеревался уйти в Интернет. — Выдержав паузу в несколько секунд, он пожал плечами и развел руками. — Извините. Я не знаю. Надеюсь, папа разберется. Мы в цех к дрезине.

Дрезина имела удлиненную кабину за счет сокращения грузовой площадки. В кабине было просторно. В торце стоял трехстворчатый шкаф рядом с дверью на грузовую площадку, по бокам два дивана. Впереди, у лобового окна, два кресла одно для машиниста, второе для помощника.

Рабочий задвинул боковое окно и убрал ключи в ящик для инструмента.

— Закончил. Готово к путешествию. Как вам? Нравится? — обратился он к ребятам.

— Нам нравится, — за двоих ответила Уля.

— Можно ехать? — спросил Вопросятка.

— Нет. Нет. У меня готово, отрицательно качнул головой рабочий, — с тормозами не закончили. Ребята пошли на склад за деталью. — Сам он направился при этом к выходу. — Счастливо оставаться.

— До свидания!

Вопросятка сел в кресло машиниста. Уля в соседнее.

— Здорово. Вот бы рвануть в Интернет, — Вопросятка положил руку на пульт управления. — Только кто нас пустит.

— Жаль, согласилась Уля.

Они сидели и с восторгом разглядывали кнопки и рычаги управления. Как вдруг Уля вскрикнула:

— Ой!

Вопросятка поднял голову. Дрезина плавно скользила к торцевой стене.

— Стой! Стой! — закричал он.

— Как ее остановить? — Уля испуганными глазами смотрела на Вопросятку.

— Не знаю, — Вопросятка заметался по кабине. — Сейчас в стену врежемся. Стояночный тормоз не работает. Рабочие забыли тормозной башмак под колесо положить.

Дрезина вплотную подъехала к стене, и стена раздвинулась с середины на две стороны. Вдаль, сколько видел глаз, тянулись рельсы пути. С двух сторон окруженные голубым туманом. Дрезина выехала из депо, и стена медленно захлопнулась за ними. Выключился прожектор.

Вопросятка и Уля остались один на один с голубым туманом. Дрезина очень медленно набирала скорость.

— Необходимо запустить двигатель, — спокойно произнес Вопросятка.

— Необходимо, — согласилась Уля.

Ходок

Медленно вращаясь вокруг своей оси, ключ пролетел на безопасном расстоянии от Мотиной головы и ударился о стойку лобового окна.

Как индеец с томагавком. Мотя встала с кресла, подняла с пола ключ и положила его на шкаф в противоположном конце кабины. Вернулась к лобовому окну и грустно произнесла, провожая взглядом уносящиеся под дрезину шпалы: — Курить охота.

— Курить вредно, вдруг раздался грубый голос, и заскрипела открывающаяся дверка шкафа. — Привет, девчата.

— Здравствуйте, вам, пожалуйста, — Мотя с удивлением смотрела на выдвигающуюся из шкафа букву «Т». — Вы откуда, папаша?

— Из шкафа, — Феня не показала своего удивления. — Не видишь разве?

— Вижу. А вы кто, папаша? — Мотя с интересом разглядывала незнакомца.

— В старославянской азбуке меня называют «Твердо», обозначают буквой «Т». Мой девиз: «Твердо стоять на своем слове». В данный момент на меня возложена миссия, и зовите меня просто — Ходок.

— Привет, Ходок, — Феня протянула руку для рукопожатия, — меня зовут Феня, а это Мотя.

Ходок по очереди с улыбкой пожал руки:

— Хорошие вы девчата, но папиросы зря курите, — Ходок продолжал распрямлять затекшую в шкафу спину. — В мою молодость про папиросы и не слыхали вовсе. Это Царь Петр I заставил всех курить и бороды брить. Срамота-то какая. — Он хотел сплюнуть, но, повертев головой, не нашел куда. — Хорошо, об этом в следующий раз поговорим.

— Да, а то вы со своим уставом в чужой монастырь, — Феня наклонила голову.

— Я у себя дома. Дрезина моя. Сидел себе и ждал бригаду для отправки в Интернет.

— В шкафу, — Мотя захихикала.

— Что-то вы не договариваете, папаша.

— Спрятался на всякий случай, когда вас увидел.

— Вы дрезиной управлять умеете? — Феня взяла с полки книгу. — Вот инструкция. Просто мы читать быстро не научились. Проспали до третьего класса, а толку мало.

Ходок подошел к пульту управления.

— Я пока сидел в дрезине, как выяснилось, вас ждал, с инструкцией ознакомился. Итак. Задаем маршрут от пункта А к пункту Б. Скорость постоянная, то есть максимальная. Ручка экстренного торможения на случай отмены маршрута. Пожалуй, и все. В остальном необходимо открыть меню и почитать.

— Вот и почитайте, — Феня подошла к пульту. — Вы у нас самый грамотный. И еще. Я не пристаю. Просто спрашиваю. Миссия у вас сложная?

— Как знать. К чему все повернется.

— Секретная, — сделала она вывод. Больше ничего не скажете?

— Нет, не секретная. Я направляюсь к вашему правительству с просьбой о помощи.

— О помощи? — Мотя удивилась. — Дождешься от них помощи. А в чем конкретно? Может, я вам сама помогу.

— Дело серьезное. Обращение к русскому народу. Мы, старославянский алфавит, или азбука, проанализировали наступившее время в свете предсказаний святых отцов и пришли к выводу. Русскому народу необходимо всеобщее покаяние. Без покаяния не даст Бог Царя. Царь России нужен. Без него мужик сирота.

— Курить научил, — захихикала Мотя, — а если еще чему дурному научит?

— Не придуривайся, — оборвала ее Феня. — А зачем Царь? Президент что, плохой?

— Почему плохой, — встрепенулся Ходок. — Хороший. Этот хороший. А какой будет следующий? А вдруг плохой. Хватит мужику неопределенности. Устал он. Царь требуется — батюшка. Всему голова, защитник. Он на веки веков поставляется самим Господом Богом!

— Я читала что-то, — Мотя почесала затылок, — но ничего не помню. Расскажете? Дорога у нас дальняя.

— Расскажу, — Ходок утвердительно мотнул головой.

— А где информация? Как обращение будете размещать? Из головы не получится, — пожала плечами Феня.

— В котомке у меня все, не сомневайтесь, подготовлено в лучшем виде. А также деньги на расходы, шифры, явки и прочее.

Ходок приступил к рассказу о Царях русских, а Феня задумчиво ходила по кабине. Остановилась и забарабанила пальцами по боковому стеклу.

— У вас на планете о вашей миссии кто знает? — спросила она.

— Все знают. Сегодня утром в 9-00 часов планировалось объявить по телевидению.

— Который час? — Феня бросила взгляд на часы. — Наше правительство об этом уже тоже знает. Время 9-45.

— Что они будут делать? — спросила Мотя.

— Не знаю. Но следует проявлять бдительность и осторожность. Берегите котомку, Ходок.

— Постараюсь.

— Вы продолжайте про Царя, — Феня направилась к боковому дивану. Я лежа привыкла слушать.

— Ляжешь и все проспишь, — проворчала Мотя.

— Не усну я, — Феня плюхнулась на диван. — Ходок, задайте маршрут на планету Папиросников, давно дома не были.

Ходок приступил к рассказу. Дрезина едва заметно покачивалась. За окнами один туман сменял другой, и вскоре дрезина остановилась.

На широкой длинной платформе гуляли вирусы парами под ручку, дымя папиросами.

Ходок подошел к Фене.

— Спрячь, пожалуйста, на время котомку, мне что-то не по себе.

— Хорошо, я ее просто буду носить. Я вне подозрений.

Вышли на платформу, звучала музыка. Феня вдохнула полной грудью родной воздух. Захотелось пройти по вокзальной площади, посмотреть, чем торгуют, и она крикнула Моте:

— Следи за Ходоком, чтобы не потерялся. Я сейчас. Быстро.

Она пошла вокруг площади.

На привокзальной площади шумной и многоголосой звучал голос из репродуктора. Феня прислушалась диктор рассказывал про Царя.

«Как быстро расходится информация», подумала Феня, и ее взгляд остановился на клумбе, в самом центре которой рос крупный темно-синий цветок. Опустив котомку на скамейку, она вступила на клумбу и склонилась над цветком. Лепестки из ромбиков касались друг друга от дуновения ветра и издавали легкий звон. Самый крайний лепесток неожиданно задымился, как папироса, и через мгновение уже весь цветок издавал дым, как огромная сигара.

Феня разочарованно шагнула назад и обернулась. Возле скамейки стоял Царь. Самый настоящий, в короне и длинной, до пят, мантии. Феня открыла рот от удивления, но только на секунду. Царь сунул левую руку в котомку и вытащил скипетр. Поднял глаза на Феню и подмигнул.

— Да это же Окурок, — она узнала в Царе рабочего со второй папиросной фабрики. — Быстро отдай, протянула она руку к котомке.

Но Окурок правой рукой прижег ее руку горящей папиросой.

— Ой, — вскрикнула она и проснулась. Над ней стояла Мотя.

— Я тебя не больно ущипнула? — спросила она.

— Нет.

— В следующий раз ущипну больнее. Не спи. Ты все время спишь.

— Я была в школе лучшей ученицей. Забыла?

— Нет. Не забыла. В школе спи. Сейчас можешь не спать?

— Могу.

Ходок продолжил рассказ о династии Романовых. Сон прошел, Феня повернулась на левый бок, затем на правый. И осталась лежать на спине.

«Встань и походи», мелькнула мысль. Феня вскочила с дивана и зашагала по дрезине три шага вперед, три шага назад. Но и это ей вскоре надоело.

— Доставай папиросы, — приказным тоном обратилась она к Моте.

— Зачем?

— Курить будем.

— Пожарная сигнализация зальет.

— Мы ее обманем, — Феня расстелила поверх кресел покрывало с дивана. — Будем курить под навесом.

Достали папиросы и спички. Ходок попросил прикурить ему и дать.

— Вы же не курите! — удивилась Феня.

Ходок захихикал, прищурив глаза:

— За компанию можно.

Он резко схватил протянутую ему папиросу и с жадностью затянулся. Затем еще и еще. Глаза у него медленно расширились, а из ушей повалил густой дым.

— Ой, ой, ой, — запричитала Мотя. — Подъезжаем.

Феня поняла, что спит. И во сне с трудом прогнала сон. С усилием открыла глаза и спросила:

— По какому случаю воешь?

— Вставай, — Мотя стояла у лобового окна. — Подъезжаем. Ходок засуетился. Котомку, пожалуй, возьму с собой.

— Возьми. Только носить ее буду я, — решительно заявила Феня.

«Задний ум»

Уля сняла книгу с полки, прочитала название и протянула Вопросятке.

— Ознакомься, пожалуйста, с инструкцией по эксплуатации. У тебя это хорошо получается. А я послежу за дорогой. На всякий случай.

Она села в кресло машиниста и приступила к проверке содержимого выдвижных ящичков, открывая их один за другим.

Первым делом Вопросятка запустил двигатель дрезины. На пульте появилась надпись «Имеется возможность задать маршрут движения».

— Спасибо, — обращаясь к пульту управления, произнесла Уля. — Если бы мы знали свой маршрут движения.

— Дойдем и до маршрута, а пока продолжим знакомиться с инструкцией, — Вопросятка быстро перелистывал страницы, не читая.

— Что там? — поинтересовалась Уля.

— Инструкция по перемещению в пространстве и времени.

— И что?

— Предназначена для моделей с двумя кабинами управления, — Вопросятка пожал плечами. — Не наш вариант.

Пролистав еще с десяток листов, он остановился.

— Вот что нам нужно.

— Что?

— Помощь, — Вопросятка не отрывал взгляд от книги. — «Задний ум».

— Это как?

— Написано, — Вопросятка приподнял указательный палец, — после принятия решения экипажем дрезины «Задний ум» анализирует последствия этого решения.

— У нас есть решение?

— Необходимо принять, — Вопросятка сел в кресло и повернулся к Уле. — Объявим решение искать Ходока, а «Задний ум» проанализирует и выдаст последствия.

— Правильно. С чего-то необходимо начинать?

Подключили «Задний ум», раздался голос.

— Прошу задавать вопросы, вы подключили «Задний ум», прошу объявить ваше решение.

— Мы не знаем свой пункт назначения, — Вопросятка заговорил, наклонившись к пульту. — Нам необходимо знать, где находится Ходок и первая дрезина. Мы приняли решение искать Ходока.

— Не кричи. Ты не в школе. В кресле сиди ровно и говори спокойно, — «Задний ум» подождал, пока Вопросятка сел ровно в кресле, и продолжил: — Какое решение вас интересует: шаблонное или индивидуальное?

Уля ткнула себя пальцем, а затем указала на Вопросятку.

— Индивидуальное, ответил Вопросятка.

— Объявляю индивидуальное решение для экипажа дрезины. Первое вернуться в депо, маршрут легко задается. Второе — Вернуться в депо, а затем в школу. Третье — вернуться в депо, рассказать обо всем родителям. Впредь вести себя осмотрительней, не соваться в Интернет без взрослых. На мой ум достаточно вариантов индивидуального решения. Вы довольны?

— Нет, — одновременно проворчали Уля и Вопросятка.

Сидели и молчали, угрюмо глядя друг на друга. Уля покрутила пальцем у виска и показала в сторону пульта.

— Хорошо, — громко начал Вопросятка. — Объяви, пожалуйста, шаблонное решение.

— Пожалуйста, — начал «Задний ум» и смолк. Прошло секунд десять. — Извините. Первое решение вернуться в депо вы не приняли. Второе, задать маршрут, тоже: не знаете пункт назначения. У вас только третье решение — пойти на пролом. Или вернуться.

Вопросятка и Уля глазами и жестами пытались согласовать свое решение. Уля выдвинула вперед три пальца, Вопросятка кивнул.

— Идем на пролом, — объявил он.

— Зачитываю вам, объявил голос последствия принятого решения идти на пролом. Первое — самостоятельный поиск первой дрезины не дает положительный эффект. Ничего и никого не найдете. Просто заблудитесь. Второе — в проломе обратитесь к мудрейшему за помощью. Помощь будет оказана. Третье — прислушайтесь к совету мудрейшего. Вам же лучше будет. Всё, — голос затих.

— Можно спросить? — произнесла Уля.

— Да.

— Мудрейший — это кто?

— Библиотекарь, хранящий в себе всю мудрость земных книг, включая Библию.

— Понятно, — Уля кивнула.

— Что есть пролом? — спросил Вопросятка.

— Пролом есть узкое пространство между мониторами реального мира и виртуальным миром. Щель. Слева от вас мониторы, при желании можно войти на любой из них и наблюдать за реальным миром. Справа планеты виртуального мира. Также можно войти на любую из них.

— Отлично. Мы идем на пролом, — объявил еще раз Вопросятка.

— Набирая маршрут, укажите «на пролом». Уже в проломе наберите «Библиотекарь». Спасибо.

— Пожалуйста, — Вопросятка склонился над пультом.

В дыму отечества

Дрезина остановилась у короткой платформы, длиной не более дрезины. В торце на двух круглых тонких опорах было закреплено название платформы «Планета Папиросников». Щит с названием преломлялся и искажался.

— Я сплю, — тихо сказала сама себе Феня. Пойду лягу на диван.

— Я не сплю, и никто не спит, — возразила ей Мотя.

— Я точно не сплю, — заявил Ходок.

— Хорошо, уговорили, — Феня нажала на загоревшуюся с правой стороны от выхода зеленым огоньком кнопку.

Две половинки двери откатились в разные стороны. Мотя шагнула на платформу, а затем попрыгала на ней, проверяя на прочность.

Феня вздохнула полной грудью.

— Фу, накурили, накурили. — Ходок замахал перед своим лицом правой рукой, пытаясь разогнать дым. — Сквозь дым совершенно не видно названия платформы. Где ступеньки? Как нам сойти с платформы?

— Ступеньки здесь, посередине.

Мотя осторожно шаг за шагом спускалась по ним.

— Идите за мной.

Сойдя с платформы, они уткнулись в кювет, за ним в рассеивающемся дыму проявились очертания деревянного забора. В кювете рос высокий рогоз. Ходок поднял крупный кусок щебенки и бросил на дно.

Послышался плеск воды, и от волны закачались стебли.

— Не перепрыгнуть, — проворчала Мотя. И сколько видно, в обе стороны кювет бесконечный.

— Сейчас. Я шпалу несу, — Ходок тащил волоком за один край железнодорожную шпалу. — Здесь, в торце платформы, еще две остались. Но я думаю, одной хватит. — Он подтащил шпалу и резко кинул один ее конец через кювет. Шпала упала удачно, переправа получилась. Зыбкая, но переправа. Первым по ней перешел Ходок, за ним остальные.

— Никогда не вскрывали забор на собственную планету, — усмехнулась Мотя.

— Вскрывать не нужно, — Ходок шел к забору. — У меня было время ознакомиться с инструкцией по перемещению в Интернете «Тем временем». Напротив ступенек платформы в заборе две доски наживлены только на один гвоздь вверху. Отодвинули доски и пролезли в получившийся лаз.

Сразу за забором рос пышный куст. Сигары висели на нем гроздьями.

— Запомните, где лаз, попросил Ходок. — Боюсь остаться без дрезины.

— Запомнили, — ответила Мотя. — Мы в центральном парке.

— Интересный куст, — Ходок вышел из-за куста, но продолжал его рассматривать.

— Ничего интересного, — возразила Феня. — Это дикий куст. У вас бы сказали несъедобный. Сигары с противным едким дымом.

Рядом с кустом проходила пешеходная дорожка и стояла лавочка с сидящим на ней вирусом-папиросником. Он тщательно, с интересом разглядывал Ходока, а затем спросил:

— Сижу здесь уже минут тридцать. Что вы там за кустом делали все это время?

— Сигары курили, — соврала Мотя.

— Фу, какая гадость эти сигары, — вирус сморщился в отвращении. — Вы извращенцы.

— Извините, пожалуйста, — Ходок протянул руку, указывая на коленку вируса. — Вы брюки прожгли.

— Да, кивнул вирус, я знаю. На второй штанине вот дырка, и вот еще, и здесь. — Вирус распахнул пиджак, сунул в него указательный палец правой руки, и он через дырку проскочил наружу.

— Извините. Ради Бога! — Ходок понял свою бестактность.

В зеленом театре массовик-затейник приглашал всех на конкурс по пусканию колец из дыма.

— Примем участие? — спросила Мотя.

— Некогда, — Феня была серьезная. — Если только посмотреть.

Первая тройка участников соревновалась минут десять. Кольца дыма, выпускаемые участниками, проплывали через всю сцену и опускались каждый на свой шест.

В честь победителя прозвучал гимн планеты — песня «На улице матросы курили папиросы».

Ходок все это время разглядывал публику. Она была вся в прожженных рубашках и брюках. Кольца дыма пускались не только на сцене, но и в рядах зрителей. В толчее кто-то случайно прожигал соседу одежду и это признавалось нормой поведения.

— Посмотрели и хватит, — Феня двинулась в сторону выхода из парка. — Мне необходимо сделать кое-какие дела. А ты, Мотя, покажи Ходоку город. Встретимся через два часа у нашего куста.

На выходе разошлись в разные стороны.

Мотя предложила Ходоку съездить с экскурсионным автобусом на папиросную фабрику.

— Разве там интересно? — удивился Ходок, смотреть, как набивают папиросы?

— Нет. Самое интересное, когда экскурсанты с других планет пробуют курить. Вирусы не курят. Исключение составляем мы на всю Вселенную. Закурят, а потом кашляют и плюются, причитая: такая гадость, такая гадость. Вот смеху.

— Мне не смешно, — Ходок указал в сторону остановки. Прокатимся в рейсовом автобусе. Я из окна на город посмотрю. Пойдем.

Не успели они дойти до остановки, их остановил вирус, торгующий с лотка папиросами.

— Покупайте папиросы, они полезнее, — обратился он к ним.

— Чем что?! — Опешил Ходок.

— Чем сигареты, — пояснил продавец.

— В папиросах польза?! — Ходок непонимающе смотрел на продавца. — Вы меня удивляете.

— Хорошо. Вреда меньше, — поправился продавец.

— Согласен, — примирительно кивнул Ходок.

В автобусе половина мест пустовали, и Ходок предложил пройти к передним сиденьям.

— Нет. В нашем случае не стоит этого делать, — Мотя закачала головой. Передние сиденья предназначены для пожилых вирусов. А им курить разрешается везде, даже в автобусе и в троллейбусе. Сядем сзади.

А Феня все время, пока Мотя показывала Ходоку город, просидела в ателье, ожидая, пока ей сошьют точно такую же котомку, как у Ходока.

Получив котомку, она осталась довольна работой и убрала котомку Ходока в свою.

По дороге в парк зашла в салон звукозаписи. Пробыла в нем пятнадцать минут и три секунды. Вышла, огляделась по сторонам и подошла к ближайшему телефону-автомату.

Разговор длился недолго. Повесила трубку, сгребла с полки листки бесплатной рекламы папирос, убрала все в котомку и направилась прямиком в парк отдыха.

Незаметно шмыгнув за куст, все трое преодолели дырку в заборе и оказались в Интернете. Дрезина стояла на платформе. Но подойдя к двери, Феня забеспокоилась.

— Не нравится мне что-то, — тихо.

— Так и должно быть, — возразил Ходок. — Здесь тихо.

— Я на минуту, — Мотя спустилась с платформы и залезла под дрезину. Но вскоре появилась ее голова. — Все в порядке. Можно ехать.

Вошли в дрезину, и Феня плюхнулась на диван. Положила под голову котомку и засопела.

— Спит? — Спросил Ходок у Моти.

— Спит. Очень любит поспать.

— Куда направляемся?

— Планета Трустапшенников. У Фени там дела ненадолго, — Мотя задавала маршрут. — Не переживай. С правительством встретимся, но лучше позже. Посмотри, пожалуйста. Я правильно ввела маршрут?

Ходок подошел к пульту.

— Все правильно. Я не видел, чтобы вы курили.

— Пока не курим. Чего-то не то. Стыдно, наверное. Но ты не обольщайся.

— Да, нет, нет. Все нормально, — Ходок прилег на второй диван.

— Не возражаешь?

— Спи. Я мало сплю. Только от безделья, когда запрут в процессоре.

Дрезина тронулась и платформа, окутанная легкой дымкой, осталась позади.

Маленькая хитрость

За окном автобуса ветер нежно трепал ветви деревьев. Внезапно лес отступил, и взор Прохвоста устремился на широкую поляну, покрытую молодыми деревьями.

— Прекрасный пейзаж. Не правда ли, — на лице Прохвоста разлилась блаженная улыбка.

— Ты что, мальчик? — сосед, пожилой вирус, внимательно посмотрел на Прохвоста, а затем приложил ладонь к его голове: — Ты не болен? Нет. Лоб холодный. Сиди спокойно, — сосед мельком взглянул на лес. — Не пугай дядю. Наше дело уничтожать информацию, мешать нормальной работе компьютеров и других устройств, а не лесом любоваться, — он еще раз взглянул в сторону леса и вздохнул. — Я сейчас с тобой еду в автобусе, веду беседы, в то время как мои товарищи в овраге лошадь доедают. Только что позвонили. Им удалось украсть полностью всю информацию о лошади Пржевальского. Вот это успех. А ты говоришь лес.

— Я говорю про лес, потому что я добрый.

Сосед внимательно посмотрел на Прохвоста, затем встал и перешел на свободное место в конце автобуса.

— Спасибо, — сам себе сказал Прохвост и пересел к окну на освободившееся кресло. — Зачем мне лошадь? Человек, который меня создал, не ест конину.

— Молодец. Я горжусь тобой, — пассажир вернулся к Прохвосту. — Ах ты, маленькая хитрость, он потрепал волосы на его голове. Ну, отдыхай, отдыхай. Не буду мешать, — пожилой вирус вернулся на место в конце автобуса.

Заполучив место у окна, Прохвост задремал не сразу, а еще некоторое время смотрел в окно. За мутным от никотина стеклом проплывали леса, поля, поселки и даже целые города, застроенные и обжитые сайтами и различными программами.

Он дремал, положив голову на оконное стекло. Автобус двигался, мягко покачиваясь, и ничто не мешало приятным сновидениям, кроме едкого табачного дыма. Дым щекотал ноздри, появилось беспокойство, и вдруг громкий крик заставил его вздрогнуть и открыть глаза.

— Горим! Пожар в автобусе! — пожилая дама вскочила со своего места и обводила салон автобуса испуганным взором.

— Успокойтесь, мадам, — раздался из динамика голос водителя. — Мы свернули к планете Папиросников, и пожилой пассажир на специально выделенном месте закурил самокрутку из табака, выращенного собственными руками на приусадебном участке. Данный сорт обладает огромной крепостью.

Большая часть пассажиров захлопала в ладоши. С переднего места привстал дедушка с самокруткой в правой руке и вежливо откланялся.

— При желании откройте окна, — и микрофон с небольшим щелчком отключился.

Справа и слева, насколько видел глаз, раскинулись поля с растущим табаком. Поплыли за окном рекламные щиты табачных изделий, и автобус въехал в город.

До здания правительства Прохвост дошел пешком. На остановке пассажиры в ожидании автобуса курили так неистово, что Прохвост испугался за свою одежду. Могли прожечь случайно.

У кабинета главы правительства отсутствовал секретарь. На рабочем столе информационная табличка «Ушла на перекур». Прохвост вошел. У окна стоял вирус в светлом дорогом костюме и крутил на пальце щипчики для сигар.

— Здравствуйте, — произнес Прохвост.

— Здравствуйте, — вирус повернул голову в его сторону, и в его глазах появилось любопытство.

— Вы главный? — спросил Прохвост.

— Нет, я так, — вирус приблизился и тщательно обнюхал Прохвоста, зашел пыль протереть, он закончил осмотр и отошел к столу.

— А где главный?

— Курит, — удивленно ответил вирус. Где же еще.

— Да, конечно, — Прохвост согласно кивнул и прошел к столу. — Можно присесть?

— Я думаю, да, — кивнул вирус.

В этот момент в кабинет вошел лысый вирус с потухшей папиросой в зубах. Он увидел Прохвоста и улыбнулся.

— Мне про вас звонили. Вы Пронос?

— Нет. Прохвост.

— Ах, да. Извиняюсь. Память подводит. Врачи говорят, курить нужно меньше.

— Значительно меньше, — с ударением на первое слово произнес вирус в светлом костюме. — Или вообще бросить.

— Брошу, точно брошу. Вы успели познакомиться? — главный папиросник перевел взгляд с одного на другого. И, получив в ответ отрицательное покачивание головами, продолжил. Прохвост, это Облапоша. Облапоша, это Прохвост, приветливо улыбнулся каждому и перешел на шепот: Прохвост прибыл с миссией. Меня попросили предоставить ему необходимую информацию. Я уже распорядился. А это, он перевел взгляд и указал рукой, представитель планеты Хитрюг. Они нам помогают с рекламой. Только они способны так хитро разрекламировать плохую продукцию, что покупатель ничего не заметит.

— Замечательно, — произнес Прохвост, а затем, учтиво наклонив голову, спросил: — Почему врачи советуют меньше курить?

— Мозги сохнут.

— Как жаль, — сочувственно закачал головой Облапоша.

— Но не то, чтобы все сохнут, — главный папиросник по очереди приложил к своей голове руки. — Сохнут только с одного края. Но уже не помню с какого.

— Ах, с одного, — облегченно махнул рукой Облапоша. — Еще долго будут сохнуть.

— Конечно, соглашаясь, кивнул главный папиросник.

В кабинет вошла секретарь с прожженным в двух местах листом бумаги и передала его начальнику.

— Что мы видим, — глядя в лист, произнес главный папиросник. — Феню и Мотю видели в главном парке. С ними был некто, по внешности напоминающий букву старинного алфавита. Феня покинула парк, произвела звонок на планету Трустапшенников, а затем вернулась. Парк до сего времени они не покинули, однако в парке обнаружить их не удалось. Облапоша, — главный поднял глаза, — мы пригласили вас сегодня помочь Прохвосту советом. Бесплатно, как исключение.

— Хорошо. Только для вас, как для постоянного клиента. Бесплатно, — соглашаясь, кивнул Облапоша. Введите меня в курс дела.

— Да, конечно, — главный нажал на кнопку переговорного устройства и попросил секретаря принести личные дела Моти и Фени.

Облапоша быстро пролистал дела. Отложил папки в сторону и заговорил:

— Проанализируем ситуацию. Фекла и Матрена созданы русскими программистами, но не знают, кем именно. Их влечет ко всему русскому. Любимая песня, — Облапоша поднял глаза и, глядя в потолок, начал напевать, вспоминая мелодию:

Друзья, купите папиросы! Подходи, пехота и матросы! Подходите, пожалейте Сироту, меня согрейте! Посмотрите, ноги мои босы.

Он замолчал, несколько секунд смотрел в стол и продолжил:

— Вот к чему приводят революции. Но не будем о грустном. Они проникли на планету Знания, чтобы поближе познакомиться с русским алфавитом. По стечению обстоятельств угнали дрезину вместе с Ходоком. Его видели с ними в парке. Большая доля вероятности, что они решили помогать Ходоку. В этом случае они направятся к Скрягам спрятать котомку, на всякий случай. До выяснения позиции Верховного правительства. Они заедут для отвода глаз на планету Трустапшенников. Туда был сделан звонок. Но прятать самое надежное у Скряг. Скряги прячут, потом перепрятывают, но никогда не забывают, где спрятали. Великие специалисты. Возможно звонок Фени отвлекающий маневр. Парк необходимо тщательно обследовать, хотя их там нет. Они убыли «Тем временем».

— Я отправляюсь в парк, а затем к Скрягам, — Прохвост встал. — Мне необходимо помочь Ходоку встретиться с нашим верховным правительством. Об этом просил меня директор.

— Всегда рад помочь вашему директору, — главный папиросник протянул на прощание руку.

— Удачи, — Облапоша кивнул.

— Счастливо оставаться, — Прохвост вышел в прокуренную приемную.

— Мне кажется, напрасно директор придает делу Русского Царя столько значения, — главный папиросник пожал плечами. — Главное это православная вера, а ее нет в народе. Без веры не будет покаяния. Я смотрел статистику: русских людей, постоянно посещающих храм, не так уж и много.

— Много, с долей обреченности произнес Облапоша. Постоянно ходит в храм не много народа, но на Пасху Христову куличи и яйца святят и едят все. Тем самым свидетельствуют, что они члены церкви Христовой. И если Ходок разместит призыв ко всеобщему покаянию, то могут покаяться в нарушении клятвы 1613 года, данной Богу. А Бог их простит. И воссияет Царство Российское как и прежде, а нам с того одна зависть.

— Хватит уже пугать. И так здоровья нет.

— Я бы рад не пугать. Но у русских на первом месте всегда была Вера, затем Царь и Отечество, — Облопоша встал и подошел к окну. Уж если вирусы, созданные русскими, идут за Царя, не жалея живота своего, то у русских людей это на генетическом уровне. Им только дай клич.

— Нужно остановить Мотю и Феню, — решительно заявил главный папиросник.

— Этих-то остановим, — но придут другие.

На пролом

Пальцы Вопросятки напечатали маршрут «на пролом». Поле экрана разделилось на две половины. В левой половине на красном фоне мигающая информация.

На пролом во времени и пространстве.

Внимание! У дрезины не работает стояночный тормоз!

Опасность затеряться во времени или пространстве!

В правой половине на зеленом фоне белыми буквами:

На пролом между реальным и виртуальным мирами.

И чуть ниже желтыми буквами:

На стоянке пользуйтесь тормозным башмаком!

Раздался звуковой сигнал, и информация на красной половине погасла. Вновь сигнал и новая информация:

Извините. Функция не подключена.

Вопросятка нажал на зеленое поле.

— Ворота, — раздался громкий возглас Ули. — Вижу в конце пути ворота. — Уля повернула голову к Вопросятке, а правую руку с вытянутым указательным пальцем направила на лобовое окно.

— Вижу. Сработало.

Дрезина приближалась к закрытым воротам.

— Почему не открываются, — заволновалась Уля. — Я уже вижу шляпки гвоздей в досках ворот.

— Не знаю, — Вопросятка оглянулся, оценивая, куда отскочить на случай тарана.

— Открываются, — выдохнула Уля.

— Ура, ура, — спокойно сказал Вопросятка.

Дрезина миновала ворота, и они закрылись. Сразу за воротами путь резко сворачивал, а за поворотом оказались сотни мерцающих галактик справа и огромные мониторы слева.

— Ух, ты, — опешила Уля.

— Ничего себе, — выдавил Вопросятка.

Вдоволь налюбовавшись, они вспомнили о Библиотекаре. Вопросятка ввел запрос, и впереди появилась железнодорожная стрелка. Они отклонились по стрелке вправо, затем миновали ворота и остановились у платформы. На ней размещался склад. Дрезина остановилась напротив единственных дверей. Вопросятка с Улей приблизились к ним, и они открылись. Две половинки разъехались в разные стороны. Показался трехметровый коридор, а за ним множество стеллажей с книгами. Ребята огляделись по сторонам, и тогда раздался голос:

— Здравствуйте.

— Здравствуйте, — один за другим поздоровались ребята.

— Позвольте представиться. — Библиотекарь. Я разум, и у меня нет тела.

— Я Вопросятка, а это Уля.

— Я вас знаю. И помню номера ваших библиотечных карточек. — Разум помолчал несколько секунд. — Что вас привело в Интернет?

— Мы прибыли на помощь Ходоку. Но не знаем, где искать его.

— Ходок, как и весь старославянский алфавит, много читает. Я всегда знаю, где мои читатели. Ходок прибыл в Интернет с великой миссией. В его котомке находится обращение к русскому народу. Кто возьмется помогать ему, обретет множество врагов. У русских почти нет друзей, только враги.

— Почему? — спросил Вопросятка.

— Ты, как вопросительный знак, любишь задавать вопросы. Отвечу. Русский народ — богоносец. Вначале Богом избранным народом были евреи, затем — эллины, а сейчас — русские. Народы завидуют им, только они сохранили истинную веру в Бога, — на некоторое время голос затих. — Приняв решение помочь русским прийти к всенародному покаянию, вы можете пострадать.

— Мы согласны, — решительно заявил Вопросятка.

— Мы согласны, — кивнула Уля.

— Хорошо. Я дам вам книгу. Она подскажет, кто друг, а кто враг.

— Спасибо, — ответили ребята.

— Направляйтесь на планету Папиросников. Ходок там. Я фиксирую читателя по прибытию на планету. Если он покинул планету и в пути, я этого не вижу. На данный момент он еще там.

— Как нам узнать его? Ходок избавился от массы тела. Как он выглядит?

— Нормально он выглядит. А кто избавился от массы тела, я не знаю.

Ребята переглянулись.

Трустапшенники

— Подъезжаем, объявила Мотя. — Попрошу на выход в подгузниках.

— Матрена, — Ходок повернулся к ней. — Что за шутки?

— Вовсе не шутки. Скоро все увидите.

Под названием платформы «Планета Трустапшенников» стоял информационный щит, привязанный куском провода к ограждению.

— Мотя, прочитай текст, вслух, пожалуйста, — попросил Ходок.

— Пожалуйста, — Мотя откашлялась и, подойдя поближе, зачитала. — «Мы смелые и решительные у себя дома под кроватью. В остальное время мы испугаемся, если вы громко крикнете или хлопнете в ладоши. От громкого чихания у нас случаются сотрясения мозга. Никого руками не трогать, возможны обмороки. Спасибо. Добро пожаловать».

— Ребята смелые только под кроватью? Название планеты от слова «трус», «трусливый», — сделал вывод вслух Ходок.

— Неправильно. Точнее сказать, частично правильно, возразила Мотя. Я поясню. На планете проживает три категории граждан. Первая менее трусливая. Они ходят в трусах и только иногда их меняют, если от неожиданного испуга их намочат. Вторая категория трусливая и постоянно ходит в подгузниках фирмы «Тапшен». Третья и самая многочисленная постоянно носит подгузники фирмы «Тапшен», но из ложной скромности прикрывает их сверху трусами. Их называют «трустапшенниками».

— Что нас ждет за забором? — обратилась Феня к Ходоку. — Не окажемся ли мы в туалете? У них очень много общественных туалетов.

— Вход на планету запланирован в районе парка отдыха и всегда прикрыт имеющимся там кустом. Для большей безопасности.

— А если предположить, что мы отправимся на пустынную планету? — спросила Мотя.

— За забором будет какая-нибудь куча мусора или бархан песка, — Ходок передернул плечами. — Я так думаю.

— Хорошо. Несите шпалу. Будем переправляться, — Феня набросила на плечо котомку.

За забором и вправду оказался большой куст. Задвинули за собой доски и вышли из-за куста и тут раздался визг. Два вируса трустапшенника удирали в противоположную сторону с визгом, но при этом держали друг друга за руки. С дальней лавочки молча вскочил вирус и шмыгнул в кусты.

— Желтые трусы с красными маками, — задумчиво произнесла Мотя. — Наверное, девушка.

— Девушка, девушка, — согласилась Феня, — блузка серебристая. Но смелая, не завизжала. Я ухожу по делам, Феня стряхивала с рукава прилипшие с куста листья. Вы отдохните пару часов. Погуляйте.

— Котомка тяжелая, — Ходок протянул руку, — давайте, я поношу.

— Ничего страшного. Так надежней, — Феня направилась по дорожке к выходу из парка.

Мотя предложила пройтись по парку, заглянуть в зеленый театр.

— Только громко не разговаривай, не баси. Хорошо?

— Хорошо, — кивнул Ходок.

В зеленом театре подходило к концу театрализованное представление по сказке о репке. Репку вытянули, и ведущий обратился к зрителям:

— Прошу на сцену всех желающих рассказать свою любимую сказку. Если страшно, то можно прочитать по бумажке.

Из зала послышалось:

— Страшно.

— Как-то боязно.

— У меня только один подгузник в запасе, а то я бы рассказал.

— Читайте сами.

Ведущий замахал руками.

— Нет, нет. Устал. Антракт.

— Я могу рассказать, — подняла руку вверх Мотя, — если не боитесь.

— Рассказывай, рассказывай, — загудели зрители.

Мотя подняла руку ладонью вперед:

— Сейчас. Вспоминаю, — и через пять секунд молчания: — Нет. Не помню до конца, ни одной сказки.

Обидно, зрители явно расстроились. Сказку хочется.

Ведущий с любопытством рассматривал Ходока.

— Извините, пожалуйста, вы не могли бы рассказать нам сказку? — обратился он.

— Сказку? — удивился Ходок. Про кого?

— Про Колобка, — раздался голос зрителя. Очень люблю. Но только переработанную. С хорошим концом.

— Пожалуйста, просим, — раздались голоса.

— Уговорили, — махнул рукой Ходок и вышел на сцену.

— Колобок, — объявил он, — русская народная сказка в моей обработке.

Ходок наклонил голову, шагнул назад, затем вернулся на прежнее место и начал:

— Жили-были дед да баба, ели кашу с молоком, — Ходок поднял глаза на зрителей.

— Молоко пили кипяченое? — прозвучал вопрос зрителя со второго ряда.

— Естественно. И задумал дел сотворить бабкиными руками Колобок и сотворил. Красивый у бабки получился Колобок. Дед посмотрел, посмотрел и говорит: «Колобок, Колобок, я тебя съем».

— Страшно.

— Не нужно его есть.

— Хорошо, Ходок кивнул, говорит дед: «— А не буду я тебя есть, Колобок. Катись на все четыре стороны». И покатился Колобок под кровать и стал жить-поживать и лисы не бояться. Приходили к деду и заяц, и медведь, и лиса, просили разрешения понюхать Колобка. Но Колобок не вылез из-под кровати.

— Ура, ура, — зрителям нравилось.

— Долго жил Колобок под кроватью. До тех пор, пока не покрылся плесенью.

— Нет, нет, — раздались голоса.

— Не нужно плесени, — загудел зал.

— Хорошо, — согласился Ходок. До тех пор, пока не превратился в огромный круглый сухарь. Так и живет сухарь под кроватью.

— Красивая сказка.

— Жалко, закончилась. Еще расскажи, — просили зрители.

Глаза Ходока погрустнели.

— Гложет мне сердце другая сказка, печальная. Был у русского народа Царь, да не уберегли они его.

— А что случилось?

— Где он?

— Не могу сказать такое, — Ходок медленно качал головой, — не перенесете вы эту печальную правду. Больно горька она на вкус.

— Нет ничего невозможного.

— Должен быть выход.

— Русскому народу нужно вылезти из-под кровати.

— Они вылезут, обязательно вылезут, — и скупая слеза сбежала по его щеке, — дайте срок. Народ всем миром покается, и вернется на русский трон Царь православный. Уже скоро. Извините меня за столь грустную сказку.

Ходок сошел со сцены, и вслед ему раздались бурные аплодисменты. Он вернулся к Моте и сел рядом на скамейке. Так и сидел, уставившись на сцену печальными глазами. Мотя пыталась с ним заговорить, но безуспешно.

Феня ехала на троллейбусе. У каждого перекрестка подолгу стояли: водитель пугался переключения огней светофора и часто менял подгузники.

Выйдя на нужной остановке, Феня огляделась. Все спокойно. Подошла к продавцу и, протянув ему крупную купюру, попросила стакан сока. Продавец смотрел на деньги и не шевелился.

— У вас сдача будет? — спросила она.

— Нет у меня сдачи, — заревел продавец, слезы хлынули из глаз. — Домой хочу.

— Хорошо, хорошо, — Феня протянула без сдачи. — Возьмите, пожалуйста.

После этого она перешла улицу и углубилась во двор жилого дома. На площадке для сбора мусора кто-то сидел. Кто-то сидел к ней спиной на ящике из-под овощей.

Ящик из-под овощей

На площадке для сбора мусора кто-то сидел на ящике из-под овощей. Ящик стоял в тени контейнера, и сидящего невозможно было разглядеть.

«Кто это? — мелькнула в голове мысль. — Подойду как можно тише. Нет. Подкрадусь и прогоню, мысли опережали друг друга. А если сил не хватит прогнать, то и по ушам можно получить. Неожиданно пришедшая мысль остудила все предыдущие: Подкрадусь, а там разберемся», — окончательно решил черно-белый кот и, бесшумно ступая на мягких лапах, приблизился к сидящему на ящике коту.

— Привет, Рыжий.

— Привет. Чего крадешься? — рыжий кот повернул голову.

— Не узнал. В тени сидишь, черно-белый заскочил на соседский ящик. Богатым будешь.

— Дождешься тут, — фыркнул рыжий.

— Что нового? — по привычке спросил черно-белый кот.

— Ящик новый.

— А еще что нового?

— Мурка приходила, про тебя спрашивала.

— Да ладно, не ври.

— Точно, где говорит этот раскормленный умач.

— Врешь. Побью сейчас.

— Да шучу, спину-то не гни. Шуток совсем не понимаешь. Сразу хвост распушил.

— Ты Мурку не тронь, — черно-белый опустил спину.

— Хорошо, — рыжий был спокоен. — Рассказывай, что у тебя нового?

— У деда медаль украли.

— Кто?

— Никто. Склероз у него. Бабка так сказала.

— Склероз. Это как?

— Забудь. Это бабке так кажется. А на самом деле необходимо медицинское обследование.

— И все же? — не отставал рыжий.

— Память плохая. Спрятал, например, и забыл.

— Так. Дед сосиски от вас прячет, а потом все втроем ищете. Правильно?

— Не прячет он сосиски. Нет у нас сосисок. Одни макароны, — кот провел лапой по шее: — Вот они где.

— Оставайся здесь жить. Иногда тут вкусненькое попадается.

— Нет, черно-белый опустил голову, — деда с бабкой жалко. Скучно им без меня будет.

Помолчали.

— Участковый.

— Где? — черно-белый оживился.

— К вашему подъезду идет.

— Тогда я побежал. Это он к нам, — черно-белый спрыгнул с ящика. — Интересно, чем все закончится.

— Я тоже пойду, — рыжий потянулся. — До завтра, — и, спрыгнув с ящика, исчез за контейнерами.

Черно-белый добежал до двери раньше участкового и сел, ожидая, когда его пустят в подъезд.

Участковый набрал код на домофоне.

Черно-белый кот непроизвольно окинул взглядом двор. На ящике из-под овощей кто-то сидел.

На ящике из-под овощей сидел тот, кто там сидеть не должен.

«— Что он там делает? — мелькнула беспокойная мысль. Мы договорились во дворе у песочницы. А если это не он? — тревожная мысль заставила остановиться. Пройду мимо и посмотрю», — решила Феня, и в этот момент сидящий на ящике обернулся. Они встретились взглядом, и он едва заметно кивнул ей в сторону двора. Затем встал. Феня прошла за ним до песочницы и села на скамейку.

— Как дела? — усаживаясь поудобнее, спросил он.

— Все нормально, — Феня похлопала рукой по котомке. — Как договорились. А у тебя?

— Полный порядок.

— Смотри, Чинарик, — Феня прищурила глаза. — Обманешь из любой пепельницы достану.

— Не сомневайтесь, барышня, — Чинарик успокаивающе поднял правую руку. — Информация доподлинная. А ваш товар не контрафактный?

— Первый сорт, — Феня достала сверток.

Чинарик сунул руку в сверток, приподнял край и заглянул, после чего протянул ей свой.

— Держи. Можешь не проверять.

— А сейчас и не проверишь.

Они говорили еще некоторое время, после чего Феня встала.

— Прощай. Будь здоров и не кашляй.

— И вам не хворать.

Отъезд к Скрягам

После встречи с Чинариком, возвращаться в парк Феня решила на такси. Она торопилась.

— Что у вас в котомке? — испуганно спросил таксист, указывая на нее правой рукой. Его левая рука открыла дверь, чтобы сбежать в случае опасного ответа.

— Подгузники, обманула Феня.

— Это нужная вещь, — успокоился таксист и закрыл дверь. — Сейчас включу счетчик, не пугайтесь.

— Постараюсь, — кивнула Феня.

До парка доехали быстро. Повезло. Попали на зеленую волну светофоров.

— Удачно проскочили, — Феня достала кошелек.

— Я принимаю оплату и подгузниками. Если пожелаете.

— Нет. Вы знаете, самой сейчас пригодятся. Вы так резко затормозили. Аж жуть.

— Не рассчитал. Извините.

— Спасибо, — Феня покинула такси и направилась к зеленому театру. По дороге она обернулась один раз, а второй уже подойдя к зрителям.

— Никого, — сама себе прошептала она, и взгляд побежал по рядам.

Мотя первая заметила ее и подняла руку. Феня кивнула ей и поворотом головы предложила выйти.

— Я думаю, у нас немного времени, — сообщила Феня свои предположения. Необходимо добраться до скряг раньше, чем туда прибудут представители правительства.

— Ты считаешь, за нами хвост? — Мотя незаметно оценила взглядом окружающую обстановку.

Они быстрым шагом преодолели расстояние до большого куста, распугали по пути сидящих на скамейках и нырнули в лаз.

Феня на ходу сняла котомку с плеча и полезла под дрезину.

— Что там? — Мотя пошла за ней.

— Ничего интересного, — раздался голос из-под дрезины, — проверяю на всякий случай. Береженого Бог бережет. Все нормально, появилась голова из-под дрезины. Поехали к скрягам.

Уля взяла в руки книгу, подаренную библиотекарем, но разглядеть успела только обложку.

Слегка подсвистнули новые тормозные колодки на колесах, и дрезина остановилась.

— Планета Папиросников, — объявил Вопросятка. — Он вышел из дрезины и положил под колеса с разных сторон по тормозному башмаку. Затем поднялся в кабину и заглушил двигатель.

Вышли на платформу.

— Фу, накурили, накурили, — Уля махала перед лицом ладонью, пытаясь разогнать дым.

— Придется потерпеть, — Вопросятка двинулся по ступенькам вниз к кювету с перекинутой через него шпалой.

Они миновали забор и посидели некоторое время за кустом. Осмотрелись и вышли.

В глубине парка слышалась музыка. Направились туда. На широкой площадке под звуки духового оркестра кружили пары в вихре вальса. К Уле подошел кавалер, прожженный во многих местах его костюм был идеально отглажен.

— Разрешите пригласить вас на вальс, — произнес он.

— Извините, — улыбнулась Уля. — От дыма голова кружится. Чуть позже.

— Хорошо.

Они оглядели танцующих и стоящих у танцплощадки вирусов.

— Что будем делать? Придется спрашивать, — заговорила Уля.

— С кого начнем? — задал вопрос Вопросятка.

— С меня, — произнес вирус-подросток в чистой, не прокуренной одежде и без папиросы во рту. — С меня, — повторил он. — Спрашивайте.

— Здравствуйте, начала Уля. Вы не похожи на остальных. Мне кажется, что и не курите?

— Фу, какая гадость эти папиросы, — сморщил он нос. — Как они их только курят?

— Вы, наверное, не с этой планеты, — предположила Уля. — Приехали по необходимости?

— Да. Куда кобыла туда и хвост, — подросток протянул Вопросятке руку. — Позвольте представиться. Прохвост.

— Извиняюсь. Как? — не понял Вопросятка.

— Прохвост. Меня так все называют, — Прохвост пожал руку Вопросятке и протянул ладонь Уле. — Люблю повторять. Куда кобыла туда и хвост. Такая поговорка про хвост.

— Так, — Вопросятка начал соображать. — Кто кобыла?

— Ходок.

— Ходок?! — Вопросятка и Уля переглянулись.

— А зачем он вам?

— Меня прямо с урока вызвал директор и попросил помочь Ходоку побыстрее добраться до нашего Верховного правительства.

— Почему выбор пал на вас? — спросила Уля.

— Я добрый. Я очень добрый и еще люблю помогать.

— Вы всем помогаете? — продолжила она.

— Всем. Практически каждому можно помочь, — кивнул в подтверждение своих слов Прохвост. К сожалению, не все знают, что им нужна помощь.

— Какую помощь вы окажете нам? — поинтересовалась Уля. — Вы знаете, где Ходок?

— Он, Феня и Мотя — покинули планету Папиросников и уехали предположительно к трустапшенникам.

— Вы достоверно это знаете? — в глазах Вопросятки появилась искра радости.

— Мне об этом сказал вот он, — Прохвост поднял руку и указал на пожилого вируса с самокруткой, — Свидетель. Прошу, — он сделал приглашающий жест. Подойдем и спросим.

Свидетель с удовольствием рассказал, что разговаривал с Ходоком, Феней и Мотей. Он их описал.

— Да, это Ходок, — согласился Вопросятка.

Они появились из-за куста, неожиданно. Затем часа через полтора вернулись и снова за куст, Свидетель, как указкой, указал на куст свернутой газетой. — Я слышал их разговор о том, что необходимо заехать на планету Трустапшенников.

— Дальше, — торопил Прохвост, — что было дальше?

— А дальше самое интересное, — Свидетель оторвал от газеты листок и свернул самокрутку. — Они исчезли бесследно.

— Вы уверены? — строго спросил Прохвост. — Что бесследно?

— Я не выдержал, докурил и пошел за куст, — Свидетель обвел по очереди всех взглядом.

— Никого. Забор цел, — он еще раз обвел всех загадочным взглядом и, подняв правую руку с зажженной самокруткой, выдохнул. — Мистика.

— Это вы уже слишком, — Прохвост пренебрежительно махнул рукой. — Никакой мистики.

Он повернулся к Вопросятке с Улей:

— Пройдемте к вашему кусту.

— Вы с нами поедете? — спросила Уля.

— Куда кобыла — туда и хвост.

Вопросятка убрал тормозные башмаки, и дрезина направилась к трустапшенникам.

Прохвост с интересом крутил головой и рассматривал наплывающие цветные туманы.

— А пулемет здесь есть? — спросил он и сам же ответил: — Есть, конечно. И не один.

— Нет тут пулеметов, — ответила Уля.

— Мирная дрезина, — добавил Вопросятка.

— Платформа, — показав рукой вперед, — выкрикнул Прохвост.

— Дрезины нет. — Уже уехали, предположил Вопросятка.

— Возможно, — Прохвост чесал затылок. — Вы думаете, мы увидели бы другую дрезину?

— Да, кивнул Вопросятка. — Я хорошо изучил инструкцию.

— Выйдем, — предложил Прохвост. — Ненадолго. На всякий случай.

— Хорошо, — согласился Вопросятка.

Вышли из дрезины. Перебрались по шпале через кювет, отодвинули две доски и оказались за забором.

— Необходимо тихо выйти из-за куста, чтобы никого не напугать, — Прохвост держал палец у рта. — А то все свидетели разбегутся.

Но выйти тихо не получилось. Свидетели все равно разбежались. Пришлось идти к центру парка.

У летнего театра, у танцплощадки и у фонтана жители планеты бурно обсуждали появление Ходока в их жизни, а также предсказуемые и не предсказуемые последствия этого появления. Одно было ясно всем — Ходок свой парень, и им хотелось помочь ему в исполнении его миссии.

Прошел слух, что в магазинах скоро закончатся подгузники, а также стиральный порошок для стирки трусов. Но это мало кого беспокоило. Паники не было. Встречались вирусы с недельной щетиной.

— Повылазили из-под кроватей и на улицу, — прошептал Прохвост. — Даже побриться не удосужились.

— Нужно спросить про Ходока, — прошептала Уля Прохвосту.

— Хорошо, — Прохвост подошел к группе трустапшенников, которые держали в руках шахматные доски. — Скажите, любезные, где на данный момент может находиться Ходок?

К нему обернулись все, а несколько вирусов, которые стояли ближе, уверенно ответили:

— Конечно, у Царя.

— Вам все понятно? — Прохвост повернулся к Уле с Вопросяткой.

— Да, — кивнули они.

— Мне тоже. Необходимо возвращаться к дрезине. Только время потеряли.

Сторгуемся

Ходок сидел на диване с закрытыми глазами и вполголоса напевал старинную казачью песню. Ему из кресла машиниста подпевала Мотя.

— Подъезжаем, — объявила она. — Жаль, не допели. Хорошая песня. Феньку разбуди, — Мотя сунула ногу в кроссовку и замерла, будто что-то вспомнила, — пожалуйста.

— Фенечка, вставай, приехали, — Ходок пощекотал ей пальцем ступню. — Жениха проспишь.

— Рано еще о женихах думать, — пробурчала Феня и медленно села. — Да и женихи тут незавидные, одни куркули. Не спала я, больно хорошо спеваете.

Вышли на платформу с названием «планета Скряг». Ниже, под названием, висела растяжка с одним словом «Сторгуемся». Ходок перекинул шпалу и они миновали забор. Выглянули из-за куста.

Вдоль пешеходных дорожек, почти вплотную друг к другу, стояли торговые палатки. Огромная масса покупателей бродили от палатки к палатке, покупая или предлагая свой товар. У каждого за спиной или на плече весел мешок.

— Выдвигаемся, — вполголоса произнесла Феня, — и они покинули куст.

Двигаясь по дорожке, миновали три палатки. Девчата внимательно разглядывали сидящих внутри. У четвертой с вывеской «Сомнительные услуги разного толка» остановились.

В тот же миг отодвинулось окошко, и вирус, прищурив глаза и наклонив голову, произнес:

— Чем могу быть полезен?

На карточке, прикрепленной к карману рубашки, значилось: «Жмот, главный менеджер».

— Котомку необходимо надежно схоронить. До времени, — Феня повернулась боком, показывая предмет разговора.

— Понял, — главный менеджер понимающе закивал. — Все сделаем в лучшем виде. Согласно прейскуранту.

— Хорошо, — Феня скинула котомку, вытащила из нее пакет и передала Жмоту. Жмот взвешивал пакет, когда из-за перегородки вышла девушка и что-то шепнула ему.

Они оба удалились за перегородку.

Что-то пошло не так, Мотя забарабанила пальцами по прилавку.

— Убери пальцы, — Феня незаметно огляделась вокруг.

Появился Жмот:

— Извините, тариф увеличивается вдвое. Нет, втрое.

— С какой стати? — вновь забарабанила пальцами Мотя.

— Прошел слух, вы за русского Царя хлопочете, — Жлоб говорил, прикрыв рот рукой. — Пока не ясна позиция верховного правительства. Я попросил Крохоборку позвонить куда надо, но там ничего не знают. Я рискую.

Из-за перегородки появилась Крохоборка:

— Уже почти все знают про Царя. Реакция неоднозначная, пакет необходимо увезти из города.

— Вам придется оплатить транспортные расходы по двойному тарифу, — пальцы Жмота забегали по калькулятору.

— Куркули, — буркнула Мотя.

— Мы согласны, — Феня отсчитала деньги.

— Погуляйте еще. Поостанавливайтесь у разных палаток. Для отвода глаз, — Жмот подмигнул им и закрыл окно.

Мотя с Ходоком остались в парке у фонтана, а Феня с котомкой за плечами села в трамвай.

— Билет покупать будете? — спросил кондуктор.

— Да, конечно, — Феня протянула деньги и получила билет.

Кондуктор прошла по трамваю, обилетила пассажиров и вернулась к Фене.

— Билет покупать будете? — спросила она.

— У меня есть, — протянула ей билет Феня.

— Скупой платит дважды, — кондуктор повторил вопрос, — билет покупать будете?

— Пожалуйста, — Феня пожала плечами и протянула деньги.

Получив второй билет, она устремила взгляд в окно на проплывающий за ним скучный город с вывесками «Скупка», «Ломбард», «Продажа», «Перепродажа», «Распродажа краденого», «Подпольное хранение». На остановке «Библиотека» она вышла.

— Подъезжаем, — объявил Вопросятка, платформа Скряг.

— Дрезина есть? — Прохвост припал к лобовому окну. — Есть. Уже хорошо.

Когда они подъехали, платформа удлинилась на длину двух дрезин.

Они миновали по перекинутой шпале кювет и проникли на планету.

— Башмаки не забыл положить? — спросила Уля.

— Нет, — кивнул Вопросятка, — не забыл.

В заборе оставили записку для Ходока, чтобы не уезжал без Вопросятки и Ули.

— Погуляем, — предложил Прохвост. — Базар большой. Есть возможность встретить Ходока. Он приметный, наверняка кто-то его видел.

И действительно, вскоре пожилой вирус за небольшую плату указал место пребывания Ходока.

У фонтана.

Встреча получилась по-настоящему радостной. Ходок очень обрадовался Уле, Вопросятке и Прохвосту.

— Как там, дома? — улыбаясь, переводил он глаза с Вопросятки на Улю. — Все нормально?

— Да. Все нормально, — кивал Вопросятка, — только все удивились, как вам удалось пройти на дрезину незаметно.

— Мы разглядели на записи искажение пространства, которое двигалось к дрезине, — вступила в разговор Уля. Если это не вы, значит кто-то проник на дрезину.

— Я не знал, что прошел незаметно на дрезину, — на лице Ходока появилось удивление. — Все ясно, — он хлопнул себя по лбу. — Когда я шел к дрезине, то зеркало-картину положил себе на голову. Зеркалом вверх, чтобы не треснуло случайно. И поэтому меня не было видно на записи камеры видеонаблюдения, — Ходок захохотал. Я накрылся им.

— Вы пришли в депо, вбили в стенку гвоздь и повесили картину, — уяснял для себя Вопросятка, — а с обратной стороны картины зеркало. Правильно.

— Правильно, кивнул Ходок.

— Вам очень дорога картина? — удивилась Мотя. Я там разглядела лишь кляксу во все полотно.

— Это не клякса, — улыбнулся Ходок. Точка. Наша точка Старославянского алфавита. Я взял ее как талисман. Сделал дело — поставил точку.

— Ну вы и выдумщик, — раздался голос позади компании.

Все обернулись.

— Привет, — негромко сказал Прохвост, — вот так встреча.

— Привет, — Феня изобразила на лице удивление. — Вот не ожидала встретить тебя в этом месте.

— Ну как же, заулыбался Прохвост. Куда кобыла — туда и хвост.

— Хорошо, хвост, — она скинула котомку на лавочку, — ты в курсе событий про Царя?

— Конечно, меня директор попросил помочь Ходоку встретиться с правительством.

— Я так и думала, — Феня кивнула, — знаешь координаты перемещения? Где сейчас правительство?

— Мне директор дал вот этот листок, — Прохвост протянул его Фене. — Кто у вас за главного? Ты?

— Я, Феня кивнула, — им сложно у нас ориентироваться.

— Информация Ходока хранится на дрезине? — спросил Прохвост.

— Нет, я ношу ее с собой, — Феня закинула котомку за плечи. — Такие, как ты, могут обчистить дрезину.

— И неправда вовсе, — Прохвост обиженно фыркнул. — Я добрый.

— И давно? — заулыбалась Мотя.

— А ты лучше на себя посмотри, — ответил ей Прохвост.

— А что?

— Коленку испачкала, — Прохвост обернулся к Ходоку, — вы готовы представить для ознакомления обращение, или правильнее декларацию, нашему верховному правительству?

— Да, Ходок кивнул, — конечно.

— Не будем терять время, — Прохвост достал из кармана вторую бумажку: — Здесь копия координат планеты, где нас будет ждать правительство. Перемещаемся на двух дрезинах в прежнем составе. Вы первые, — Прохвост окинул взглядом Мотю, Феню и Ходока. — А мы следом. Куда кобыла — туда и хвост.

— Хорошо, — качнула головой Феня.

Направились к забору быстрым шагом. Прохвост весело посвистывал и то и дело подталкивал Мотю. Та, в свою очередь, крутила пальцем у виска.

За кустом у лаза стоял куркуль в куртке цвета хаки.

— Здрасьте, — начал он, переминаясь с ноги на ногу. Я просто гулял здесь, за кустом, и нашел записку, рука с запиской появилась из-за его спины. Вот, пожалуйста.

— Отдай, — протянула руку Мотя.

— С удовольствием, — куркуль, соглашаясь, кивнул, — но за небольшую плату.

— Дружище, — вперед вышел Прохвост, — нам записка уже не нужна. Но, — он указал рукой назад через свое плечо. — Эти господа прибыли с миссией. И если у них все получится, ты продашь эту записку на аукционе за большие деньги. Я доходчиво объясняю?

— Да.

— Скажи спасибо, — Прохвост показал куркулю рукой в сторону Ходока. — И до свидания.

— Спасибо. — До свидания, куркуль быстро удалился, на ходу пряча поглубже во внутренний карман записку.

— Теперь можно, — кивнул Прохвост, и Мотя отодвинула доску.

Дрезины закрыли двери, запустили моторы, и Феня улеглась поспать.

Казнить, нельзя помиловать

Дрезины одна за другой остановились у платформы с названием «Планета Без Знаний». Ходок принес шпалу и все по ней благополучно переправились через кювет.

— Странное название, — удивился Вопросятка. — Они что, в школу не ходят?

— Ходят, — Прохвост отодвинул вторую доску, обернулся и закончил фразу. — Но если у них что-то спросить, то они ответят: «Ничего не видел, ничего не знаю».

— Верховное правительство проводит встречи на таких планетах. Для безопасности, — пояснила Мотя.

За кустом никого, дорожка и лавки пусты. Прошли до пересечения с другой дорожкой и встретили вируса. Он шел им навстречу, придерживая одной рукой за угол табличку, висящую на груди, с надписью «Не помню».

— Подскажите, пожалуйста, — обратилась к нему Уля, — как пройти к Дому Правительства?

— Не помню, — мотнул он головой. — Нет. Хотя подождите, — он остановился и задумался. — Вспомнил. Я вспомнил, — радостно воскликнул вирус и обвел всех восторженным взглядом. — Я точно помню, что все забыл, еще на прошлой неделе. До свидания, затянув в полголоса веселый мотив, он двинулся дальше.

— Сами найдем, — Прохвост махнул ему вслед рукой и уверенно зашагал по дорожке.

На расстоянии двух цветочных клумб от входных ворот парка разговаривали два вируса.

— Скажите, пожалуйста, — обратилась к ним Уля. — Нам нужен Дом Правительства. За этими воротами нам направо или налево?

— К сожалению, это не футбольные ворота, — вирус сочувственно покачивал головой в желтой панаме. Вам на стадион нужно.

Второй вирус поправил очки.

— Футбольные ворота они с сеткой. А здесь, он указал рукой на ворота, нет ни вратаря в перчатках, ни судьи в трусах.

— Нас ждут, — Прохвост указал на вируса в черном костюме.

Вирус стоял в проеме ворот, подняв правую руку. За воротами ждал автобус, в который все и погрузились.

Ходок прошел к последнему ряду сидений и снял кирзовый сапог. Прохвост наблюдал за ним, повернувшись вполоборота.

— А что это у вас за носки такие? — не выдержал он.

— Портянки, — Ходок перемотал портянку и сунул ногу в кирзовый сапог. — Носки быстро рвутся. А портянки — это вещь.

— Носки можно каждый день выбрасывать, — Прохвост протянул руку и потрогал кирзовый сапог. — Это недорого.

— Привычка, — Ходок развел руками. — Русские никогда не были сильно богатыми, выработалась привычка экономить.

— Царь даст им материальное благополучие? Богатство? — Прохвост с явным интересом ждал ответа.

— Благополучие будет в пределах разумного, — Ходок гладил голенище сапога. — Копить богатство, строить особняки с бассейнами, ездить на дорогущих автомашинах ни к чему. Рай на земле не построишь. Жить необходимо по закону Божьему. И Бог даст то, что необходимо. Рай на небе.

Автобус выехал во внутренний двор здания, и всех пропустили через контрольный пункт.

Поднялись на второй этаж в зал заседаний. Шепелявый вирус пожал каждому руку.

— Очень рады. Рады. Чрезмерно рады, — повторял он, заглядывая всем в глаза и улыбаясь. — Проходите на первый ряд. Только на первый. Почетные гости. Прошу.

Расселись на первом ряду перед столом, покрытым зеленым сукном.

За столом сидели два вируса. К ним присоединился Шепелявый.

Некоторое время все сидели и молча разглядывали друг друга.

— Ну что же, забасил, поднявшись из-за стола, Крепыш. — Очень хорошо, что мы здесь собрались, вот так по-дружески. Вы предоставите нам декларацию, господин Ходок?

— Да, конечно, — Ходок достал из котомки пакет. — Здесь вся информация.

— Хорошо, — Крепыш махнул рукой, и у него за спиной появился вирус в темном костюме. Взял пакет и исчез за маленькой дверью.

Крепыш сел на свое место, и все вновь уставились друг на друга. Через две минуты появился вирус в костюме и сообщил, что в пакете декларация.

— Отлично, — тонким голосом произнес третий вирус, разглядывая что-то на зеленом сукне. Затем он щелчком со второго раза скинул соринку и заговорил:

— Мы возьмем вашу декларацию и будем хранить ее у себя до лучших времен. Не сомневайтесь, она в надежных руках.

— Да, Ходок встал. — Я не сомневаюсь в надежности, но время пришло. Ее необходимо донести до русского народа.

— Присядьте, — зашепелявил улыбающийся вирус. — Все будет хорошо.

— Хорошо? — спросила Феня.

— Кому хорошо?

— Всем, — вирус с тонким голосом тихо стукнул по столу. — Весть о Царе будоражит головы. Даже трустопшенники повылазили из-под кроватей и топчутся на площадях, хитрюги, мило улыбаются и молчат, покачивая головой. Но что у них в голове, какую хитрость они могут замыслить?

— Вы не поможете Ходоку, — произнесла Феня, — правильно?

— Правильно, — продолжил вирус тонким голосом. — Поддержим приход Царя через революцию, через протесты и акции, через горящие покрышки и разграбленные магазины, через слезы детей. Но через покаяние, да еще всенародное никогда.

— Правильно, — заволновался крепкий вирус. — Царь пострадал от революции, а мы рожденные революцией. Правда, научно-технической, но это неважно. Мы не можем его принять.

— Я могу, — сказала Мотя.

— И я, добавила Феня. — Мы рождены не революцией, а российским программистом. К сожалению, не знаем ни фамилии, ни имени.

— И еще, — Мотя встала и, тыча вытянутым указательным пальцем в сторону стола, затараторила. — Мы были в библиотеке и изучили труды Солоневича! Вот так!

— Когда вы успели??? — все трое ахнули одновременно.

— Я на трамвае поехала у скряг в библиотеку, а затем скинула информацию Моте, — Феня показала в сторону стола фигу.

— Вот, видели? Что, съели?

— Феня! — Ходок опустил ее руку. — Веди себя прилично.

— Изучили труды Ивана Лукьяновича, — Шепелявый заговорил не спеша, подперев голову левой рукой. — Вот уж не думал. Я ведь тоже читал его перед совещанием. Гигантская проделана работа. Написано толково. Народная монархия, — Шепелявый задумчиво поглаживал подбородок. Народная. В этом что-то есть. Я бы сказал…

— Прекратите, — оборвал его Крепыш. — Вы не у себя на кухне.

— Вы не читали, — обиделся Шепелявый. — Так и молчите.

— А вам необходимо определиться, — раздраженно заявил Крепыш, — где ваше место? За столом или в зале?

— Хорошо. Хорошо. Умолкаю.

— Необходимо закрыть библиотеки, — запищал тонкий голос. — Эти пыльные хранилища знаний таят в себе скрытую угрозу.

— И влекут к себе всякого рода контрреволюционеров, — добавил Крепыш.

— Как это сделать? Открыто нельзя. Профсоюз почтовых работников обвинит нас в покушении на свободу слова, — Шепелявый говорил спокойно.

— Много разных способов. — И все же, вирус с тонким голосом хлопнул по столу. — Я настаиваю на закрытии. Кто мог подумать, что заинтересуются книгами. Непредсказуемая молодежь. Закрыть навсегда.

— Согласен, — буркнул Бас.

Сзади к столу подошел Вирус в костюме и что-то нашептал Шепелявому. Тот кивнул и обратился к Ходоку:

— Скажите, пожалуйста, уважаемый Ходок, где вы сняли копию с декларации? На какой планете? Она у вас с собой?

Ходок замычал. Он не привык обманывать и не знал, что ответить.

— Я сняла копию, — подняла руку Феня, — и надежно спрятала. — Она встала. — Разрешите откланяться, мы уезжаем.

— Сядь на место, — прогремел Бас. — Он встал и оперся кулаками в стол. — Мы удаляемся на совещание. После совещания откроем судебный процесс.

Все встали из-за стола и скрылись за маленькой дверью.

— Соблюдаем тишину, — произнес вирус в темном костюме и приложил указательный палец ко рту.

Совещание длилось недолго. Раздался голос:

— Встать. Суд идет.

Все встали. Облаченные в судейские мантии, в зал вошли три судьи. Взглянув на них, Феня произнесла:

— А судьи кто?

— Прошу садиться, — объявил Крепыш. Он занял место посередине стола. Справа — Писклявый, слева — Шепелявый.

Из принесенной с собой папки Писклявый достал лист бумаги, встал и, не поднимая глаз от бумаги, зачитал:

— Слушается дело по обвинению Феклы и Матрены в подстрекательстве к беспорядкам на планете Трустапшенников и остальных планетах созвездия. А также в имперских замашках и беззаветной любви к русскому народу.

Писклявый сел. Крепыш с места спросил, признают ли себя виновными Феня и Мотя.

— По первому пункту нет, — заявила Мотя, — по второму — да.

— То же самое, — сказала Феня.

— Зря отказываетесь по первому пункту обвинения, — прошепелявил судья. — У нас есть свидетели.

— Хорошо, — Крепыш сплел пальцы рук перед собой. — Откажитесь от России в целом и от Царя в частности. Дело будет закрыто, и я объявлю перекур.

— Мы не курим, — Мотя встала и похлопала себя по карманам. — Отказались от папирос, от России — никогда.

— Это всё? — спросил Крепыш.

— Всё.

— Всё.

— Вы заслуживаете самого строгого приговора, — Крепыш был зол. — Шесть, он поднял руку.

— Пять, — поднял правую руку Писклявый.

— Один, — объявил Шепелявый.

— Итого, — Крепыш встал, — объявляю окончательный приговор. Феня и Мотя приговариваются к высшей мере наказания: по четыре года расстрела каждой. Приговор приводить в исполнение еженедельно. Привирусно, чтобы от стыда сгорели.

— Четыре года за любовь, — Мотя встала со своего места. Неслыханно много.

— Была бы моя воля, — Писклявый ехидно улыбался, — сидели бы вы четыре года в унитазе и оттуда попы всем вытирали.

— Расстрел так расстрел, — Феня наклонилась к Ходоку и что-то прошептала.

— Извините, — а что же нам делать? — спросил Ходок.

— Домой, — Писклявый заулыбался, — домой езжайте. Про Царя забудьте. Привет старославянскому алфавиту. Одну дрезину нам оставьте. Пожалуйста.

— У нас есть выбор?

— Нет. Выбора нет, — Писклявый прощально помахал рукой. — Пока.

— Нет. Не пока, — Мотя уперла руки в бока. — А последнее желание? Мы имеем право на последнее желание.

— Какое у вас желание? — Писклявый взял ручку. — Записываю.

— Песню будем петь, — Мотя повернулась к Ходоку. — Споем на прощание нашу. Казачью.

— Два куплета, — замахал руками Писклявый. — Мы не комиссия конкурса, чтобы вас слушать.

— Согласно уголовному кодексу, — Феня выставила вперед три пальца. — Три куплета.

Ходок откашлялся и затянул, а Мотя и Феня подхватили:

Не для меня придет весна, Не для меня Дон разольется, Там сердце девичье забьется С восторгом чувств не для меня. Не для меня придет Пасха, За стол родня вся соберется, «Христос воскрес!», из уст польется В пасхальный день не для меня. А для меня кусок свинца, Он в тело белое вопьется, И слезы горькие прольются. Такая жизнь, брат, ждет меня.

Наступила пауза, которую прервал Прохвост:

— Уважаемые члены Верховного суда, — Прохвост перевел взгляд на Феню с Мотей. — Выдайте мне винтовку для первого расстрела осужденных. Лично приведу приговор в исполнение.

— Хорошо, — Крепыш повернул голову к вирусу в темном костюме. — Выдайте.

— Пошли, — кивнул Прохвост Моте и Фене.

Судьи направились к маленькой двери.

— Солоневич, спросил Писклявый, обращаясь к Шепелявому, — это раввин из синагоги? Или я что-то перепутал?

— Перепутали, усмехнулся Шепелявый, — как всегда. Отец Солоневича из белорусских крестьян.

И белорусы туда же.

Туда же.

Запасной вариант

Автобус доставил Ходока, Улю и Вопросятку к главному входу в парк. Пожелав им счастливой дороги, вирус в темном костюме кивнул начальнику охраны и уехал.

Отряд охраны состоял из трех вооруженных до зубов вирусов и коренастого командира с маузером в кобуре.

Щуплый механик в синем комбинезоне высморкался на клумбу и предложил пройти к дрезинам.

— Только без глупостей, — предупредил командир, похлопывая рукой по кобуре. — Если что, оставим заложника, и тогда езжайте куда хотите. Хоть в завиртуальный мир.

— В какой мир? — открыл от удивления рот боец из охраны.

— Завиртуальный, — нараспев повторил командир. Мир, который находится за мониторами наших компьютеров. Такие маленькие буковки. — Он почти соединил два пальца. — И такие же маленькие вирусы. Не знал?

— Нет, — мотнул боец головой в каске.

— Откуда тебя прислали?

— Оттуда, — боец показал в сторону солнца.

— Ясно. Отставить разговоры. Выдвигаемся к дрезинам. Ходок первый, остальные за ним. Шагом марш, — командир надвинул на лоб кепку.

Парк был пуст. Встретился один вирус, но и он сразу свернул на боковую дорожку и заговорил вслух сам с собой:

— Никого. Сколько гуляю, никого. Никого не видел, — он остановился. — А может, я и в парке-то не был?

Подошли к дрезинам.

— Мы перейдем в вашу дрезину, — объявил Вопросятка Ходоку и тихо шепнул: — У нашей стояночный тормоз не работает.

— Только к нам, любой ценой, — также тихо ответил Ходок и направился к своей дрезине.

Механик высморкался в камыши, вытер нос рукой, руки вытер о бойца охраны и спросил:

— Так какая наша?

— Пройдемте, предложил Вопросятка.

Он передал дрезину, забрал книгу и вышел на платформу.

Механик вышел вслед за ним, огляделся, высморкался и пригласил отряд в кабину. Двери закрылись, и через несколько секунд дрезина скрылась из виду.

Ходок сидел на диване, Уля в кресле машиниста. Вопросятка положил книгу на полку и спросил:

— Что будем делать?

— У меня есть запасной вариант. На случай отказа Верховного правительства вирусов, — Ходок снял пояс и извлек из потайного места листок бумаги. — Здесь адрес. — Протянул он бумагу Вопросятке.

— Чей адрес? — спросила Уля.

— Я не знаю, — Ходок покачал головой. — По этому адресу необходимо разместить декларацию. Возможно, компьютер крупного политика или общественной организации.

— Это не решает проблемы, — Вопросятка развел руки в стороны. — Требуется вирусная рассылка на все компьютеры.

— Согласен. Я действую по инструкции применительно к данному развитию сценария. Отказ правительства — запасной вариант.

— Если вы выходите из игры. По какой-либо причине, — продолжал Вопросятка. — Есть запасной вариант?

— Есть.

— Какой?

— Об этом вам знать еще рано.

— Декларация у вас? — Вопросятка зачем-то открыл шкаф.

— Под днищем дрезины, над колесом. Феня спрятала, а мне шепнула на суде.

— Пойду проверю, — Вопросятка ушел, а Ходок вытянул ноги, сидя на диване.

— Эх, девчат жалко, — причмокнул Ходок. — Четыре года расстреливать будут. Что-то необходимо придумать.

— Необходимо действовать, — Уля повернулась к Ходоку. И действовать решительно.

— Вошел Вопросятка.

— Все на месте? — Как девчат выручать будем?

— Не знаю. Вооружимся чем найдем. И пойдем, — Ходок встал с дивана и вышел на грузовую площадку.

На площадке обнаружили путейский молоток для забивания костылей и пять самих костылей. Ходок взял молоток, а ребята поделили костыли.

Они еще не успели выйти из-за куста, как раздался выстрел, за ним другой.

— Стой. Стой, стрелять буду, — кто-то знакомым голосом кричал в глубине парка. — Назад! Кому сказал!

Одиночные выстрелы гремели один за другим. Все замерли и, не дыша, смотрели в сторону дорожки.

Наконец на ней появился Прохвост. Он бежал во всю прыть, на ходу перезаряжая и стреляя вверх из винтовки. — Стоять! — кричал он во всю глотку. Вскоре появились и Мотя с Феней.

— Доски отодвигай, — закричал, подбегая, Прохвост. — Ух, запыхался. Держи винтовку. — Сунул ее Вопросятке.

Бегом пролезли через дыру в заборе и заскочили в дрезину.

— Удрали, — Прохвост был явно доволен. — Надеюсь, мне поверят, что вы меня в плен взяли.

— Поверят, — Феня переводила дух. — Куда едем? Ходок, на пирожные не сядь. Прохвост прихватил по дороге.

— У Ходока адрес процессора по запасному варианту, — Вопросятка запускал дрезину. — Туда и поедем. Пирожные это хорошо.

— Хорошо и вкусно, — Феня плюхнулась на диван. — Я полежу немного.

Дрезина нырнула в полосатый туман такой плотности, что прожектор освещал рельсы не далее 40 метров.

— Я вижу движение впереди. Смотрите, — Уля указывала рукой вперед. — Кто-то сидит на рельсах, а при нашем приближении вскакивает и убегает.

Действительно, Прохвост настороженно повернулся к боковому окну и вздрогнул.

— Кто-то смотрит на меня. Оттуда. — Он указал рукой на окно.

Ходок прильнул к окну.

— Они летят параллельно дрезине. — Их много.

— Что будем делать? — спросил Вопросятка.

Туман пропал вмиг. Прожектор освещал рельсы так далеко, что казалось, они сходятся.

— Никого, — выдохнул Ходок и отошел от окна. — Кажется, обошлось.

Вначале медленно, затем враз туннель затянуло зеленым туманом, и с сильным шлепком в лобовое окно ударилась и прилипла к нему огромная зеленая жаба. Уля невольно вскрикнула и отшатнулась. Жаба зашевелилась, и ее лапы по очереди отклеились от стекла. Она уставилась обоими глазами внутрь дрезины, переводя взгляд с одного присутствующего на другого.

Со стороны грузовой площадки медленно открылась дверь, и зеленая лапа другой жабы потянулась к дивану.

Феня глядела на медленно тянущуюся к ней лапу и не могла пошевелиться. Страх сковал ее. Она пыталась крикнуть, но не могла. Лапа растопырила пальцы и схватила Феню за ногу.

— Мама! — заорала во сне Феня и проснулась.

— Что случилось? — встрепенулся Ходок, дремавший сидя на противоположном диване.

— Так, ничего, — усмехнулась Мотя. — Спать нужно меньше. Опять ей кошмар приснился.

Феня повернула голову к лобовому окну. За ним прожектор освещал путь в легком малиновом тумане.

— Все хорошо, — облегченно выдохнула она и свесила ноги с дивана.

— Уж коли ты меня разбудила, — Ходок зевнул. — Как вам удалось сбежать?

— Приговор расстреливать привирусно значит в общественном месте, — Феня развела руки в стороны. — Вот мы и выбрали парк.

— Прохвост молодец, — Ходок хлопнул себя по коленке. — А я в нем сомневался.

— Еще не вечер, — буркнула Феня.

— Не порти общее хорошее настроение, — Прохвост покачал головой. — Угощайся пирожными.

Балкон второго яруса

Спать больше не хотелось, и Феня маленькими шагами ходила из одного конца дрезины в другой. Ходок вновь задремал. Уля и Мотя тихо болтали, сидя на диване. Вопросятка и Прохвот пересчитывали пирожные. Закрыв упаковку, Прохвост убрал оставшиеся в выдвижной ящик пульта управления.

— Сколько там? — спросила Феня.

— Всем по одной и еще два, — Прохвост подошел к боковому окну и попытался его открыть.

— Зачем открываешь? — поинтересовалась Феня.

— Выбросить упаковки.

— Во-первых: окно на ходу не открывается. Во-вторых: тебе никто не позволит загрязнять Интернет.

— Спасибо, Ходок не слышит, он бы тебе дал, — Мотя покрутила пальцем у виска.

— Да пожалуйста, — Прохвост отошел от окна и сел в кресло.

Кошмар с огромными жабами не давал Фене покоя, и она подошла к двери, ведущей на грузовую площадку. Приложила лицо к стеклу, закрыла ладонями сбоку, чтобы лучше видеть, но, увы, ничего не могла разглядеть.

Глубоко вдохнула и шумно выдохнула, и в этот момент вдалеке вспыхнул луч света.

«Прожектор, тут же мелькнула у нее мысль. Вторая дрезина». Она, не открываясь от стекла, прокричала:

— Погоня!

— Что? — подпрыгнул в кресле Вопросятка.

— Где? — вскочил на ноги Прохвост.

— За нами погоня, — Феня оторвалась от стекла и обернулась. — Вторая дрезина.

— Они идут на ручном управлении, — сообразил Вопросятка. — Следят за нами. Напрасно передвигались с прожектором. Мы их обнаружили.

— Я ничего не вижу, — произнесла Уля, прижавшись к стеклу.

— Они либо за поворотом, либо выключили прожектор, — предположил Прохвост.

Ходок чесал затылок.

— Какие будут предложения?

— Необходимо запросить помощь, включив «Задний ум», — Вопросятка нажимал на клавиши.

— Логично, — кивнул Ходок.

Раздался голос:

— «Задний ум», русская версия.

— А есть еще версии? — немного удивился Прохвост.

— Нет, — улыбнулся Вопросятка. Задним умом крепки только русские. Очень преуспели в этом. Вначале делают, а затем включают «Задний ум» и рассуждают. Вот если бы мы так сделали или вот так, то получилось бы еще лучше.

— Вы мне предоставите возможность включить свой «Задний ум», — раздался голос, — или будете разговаривать?

— Пожалуйста, пожалуйста, — заторопился Вопросятка. — Необходима помощь.

— Надеюсь, не материальная?

— Можно и с материальной начать, — произнесла Мотя. У меня кроссовки старые.

— Внимание, «Задний ум», — Ходок сделал шаг к пульту управления. — Нас преследует дрезина. Необходимо уйти от погони.

— Могу рекомендовать, — раздался голос, как уйти от налогов, от алиментов, от вредных привычек и дать еще два десятка рекомендаций. Но от погони как уйти не знаю. Коты за мышами гоняются, но чтобы дрезина за дрезиной… Извините. Очень сожалею. Мне очень стыдно. Простите.

— Прощаем, — за всех ответила Уля.

— Предложение следующее, — объявил Вопросятка. — Входим в пролом между реальным и виртуальным мирами. Если вирусы не изучили устройство дрезины, то оторвемся.

— Действуй, — одобрил Ходок.

— Идем на пролом, — объявил Вопросятка. — Сейчас впереди появятся ворота.

— Вижу ворота, — Прохвост соскочил с кресла. — Они закрыты!

— Откроются, не переживайте, — спокойным голосом произнесла Уля.

— Ворота открылись, и дрезина вошла в пролом. Справа появились галактики виртуального мира. Вид открытого космоса завораживал.

— Какая красота, — обомлела Мотя. — Так много планет.

— Люди, — заорал Прохвост, показывая левой рукой с вытянутым указательным пальцем в сторону проплывающего ряда вплотную стоящих мониторов.

С мониторов смотрели на проезжающую дрезину мужчины и женщины, девочки и мальчики, бабушки и дедушки, а также были видны интерьеры комнат с диванами и картинами на стенах. Через мониторы, установленные на улицах и площадях городов, виднелись автомашины, здания и люди.

Мотя подергала за рукав Вопросятку.

— Они нас видят?

— Нет. Не бойся, — Вопросятка улыбнулся, — видим их только мы.

— Хорошо, — Мотя облегченно вздохнула.

— Прожектор, — послышался голос Фени.

— Где? — Прохвост подошел поближе к смотровому стеклу.

— Сзади, — Феня стояла у двери на грузовую площадку.

— Я их вижу. — Они вошли в пролом.

— Что делать? Что делать? — Прохвост заходил по кабине дрезины от одной стенки к другой.

— Выход один, — Ходок снял со шкафа картину точки с зеркалом на обороте. — Как только войдем в поворот, я выйду на грузовую площадку. Направлю зеркало в сторону дрезины. Они выедут из-за поворота, и луч от прожектора достигнет нас. Отразится от зеркала и возвратится к ним. Они принимут его за прожектор нашей дрезины и подумают, что мы идем на таран. И остановятся, а в лучшем случае повернут назад. Попробуем.

— Попробуем!!!

Дождались поворота, и Ходок вышел на площадку. Вскоре появился луч прожектора, но ненадолго. Вспыхнул, а затем, медленно угасая, пропал вовсе.

— Получилось, — Ходок поднял зеркало на шкаф. — Сейчас главное за первым поворотом удачно свернуть на первый попавшийся монитор и там пересидеть. Пока погоня не проедет милю.

— Правильно, — Вопросятка сел за пульт машиниста. — Командуйте, когда сворачивать.

По команде Ходока Вопросятка повернул рычаг ручного управления налево. Дрезина свернула по возникшей на пути стрелке и въехала в открывшиеся ворота. Остановилась на середине двора, и ворота закрылись. В пустом дворе у забора стоял контейнер для мусора и росло старое дерево. Внизу, на первом этаже монитора, с обеих сторон сквозняком открывались и закрывались со скрипом двери. За монитором находилась комната с передвигающимися по ней людьми. Все покинули дрезину и прошли через одну из дверей по лестнице на второй этаж. Там стояли ряды кресел, как на балконе театра. Открывался вид реальной жизни за монитором.

Все расселись и затихли. Перед ними как будто разыгрывался спектакль.

По комнате взад-вперед ходил человек в полицейской форме.

— Итак, — обратился он к пожилому мужчине, — вы утверждаете, что медаль находилась в шкафу на полке?

— Да, — кивнул пожилой мужчина. — Георгиевский крест 4 степени. Им был награжден мой прадед в Первую мировую войну. Из рук самого Царя Николая II награду получал. И вот. — Мужчина насупился и из-под хмурых бровей недобро поглядел в сторону кресла. — Пропала награда.

— Ты на что намекаешь? — в разговор вступила пожилая женщина в домашнем халате.

Она шагнула вперед.

— Позвольте мне продолжить, — полицейский остановил ее жестом и обратился к мужчине. — Кого подозреваете в краже медали?

— Василия, — мужчина негодующе смотрел в сторону кресла.

— Ты что, рехнулся, дед? — пожилая женщина похлопала себя ладонью по лбу. — Василий не мог. Он не такой.

— А какой? — мужчина обратился к полицейскому. — Может украсть.

— Не верьте ему, гражданин участковый, — женщина качала осуждающе головой. — Совсем из ума выжил.

Участковый повернулся к сидящему в кресле Василию.

— Ранее по суду привлекался?

— И вы туда же? — женщине было не до шуток.

Участковый подошел к креслу и присел.

— Вы признаете свою вину? Что? Не слышу. В тюрьму пойдете!

Несколько секунд он смотрел на Василия, затем встал и задумчиво произнес:

— Это не серьезно — обвинять кота в краже.

Дедуля не сдавался. Направил на черно-белого кота указательный палец левой руки. Он продолжал выносить обвинения.

— На днях он украл кусок колбасы и отнес на помойку своим друзьям. Я видел его во дворе с колбасой в зубах.

— Не крал он колбасу, — вступилась за кота бабуля. — Я Ваське дала кусочек. А он на помойку отнес.

— Хороший кот, — участковый наклонился. — Васька, Васька, — погладил он кота. После чего подошел к окну и выглянул во двор.

— Брысь с кресла, — не удержался дедуля. — Ишь расселся.

— Не указывай ему, где сидеть, — бабуля не давала кота в обиду. — Он у себя дома.

— Его дом — тюрьма, — дедуля отошел к столу и сел. — Товарищ участковый, принимайте меры.

— Примем, — участковый направился к двери. — Я к вам завтра зайду. Проведем следственный эксперимент. До свидания.

— До свидания, — проворчал недовольно мужчина.

— И нам пора, — Ходок встал с кресла. Я думаю, погоня далеко впереди.

Пыль, книга, кот

Они покинули пустой двор монитора, а затем и вовсе вышли из пролома. За окном уже привычно один туман заменял другой.

— Интересно, — произнесла Мотя, сидя в кресле помощника машиниста, — кто наша с Феней мамка? — она повернулась к Вопросятке. — Как ты думаешь?

— Это можно выяснить, — Вопросятка сделал ход на шахматной доске. — Я думаю, что вашу мамку зовут, например, Сидоров Андрей Владимирович.

— Сидоров? — Мотя огорчилась.

Ходок передвинул фигуру в ответном ходу и успокоил:

— Еще не известно. Может, и Мария Ивановна, — Ходок не отрывал взгляд от доски. — И среди программистов случаются девушки.

Скрипнули едва слышно тормоза, и дрезина остановилась у платформы с длинным IP-адресом вместо названия.

— Приехали, объявила Мотя. — Феня, просыпайся.

— Да не сплю я, — недовольно фыркнула Феня. — Вот пристала.

— Девочки, не ссорьтесь, — Ходок закинул котомку за плечи.

— Так никто и не думал ссориться, — Мотя подошла к двери.

Ходок принес шпалу, и первой на территорию процессора проникла Мотя. На разведку. Через небольшой отрезок времени отодвинулась доска, и она прошептала:

— Номер подтвердился. Мы на месте! Проникайте.

Просочились в лаз. Во дворе полумрак. Один фонарь у входа в процессор горел желтым огнем, и еще один, покачиваясь от ветра, освещал площадку для мусора.

— Стоп, — скомандовала Феня. — Ждите нас здесь, на лавочке. Если засада и нас долго не будет — уезжайте.

Мотя перебежками направилась к процессору, а Феня — к въездным воротам.

И главный вход в процессор, и запасной были открыты. Мотя скрылась за дверью запасного входа.

— Антивируса не видно, — Вопросятка встал с лавки. — Может, их в плен взяли?

— Нет, — замахал руками Прохвост. — Если бы не было антивируса, то здесь во дворе жарили бы шашлык вирусы. И повсюду валялись бы кучи разного мусора. А мы видим чистоту и порядок. Не стоит волноваться. Девчата скоро вернутся. Подождем.

В дверях главного входа появилась Мотя. Пересекла двор, оглядываясь по сторонам, и подошла к лавочке.

— Вот, полюбуйтесь, — она протянула вперед обе руки ладонями вверх. — Пылюка в два сантиметра, не меньше. В коридоре не работает служебное освещение. Спасибо, спички с собой. Никого!

Феня вернулась не одна, а в сопровождении небритого антивируса.

— Их здесь двое, — Феня указала глазами на своего попутчика. — Электричества не хватает — ни побриться, ни телевизор посмотреть вволю.

— Обещают скоро сменить, — антивирус выглядел веселым. — Зато здесь библиотека большая, книжки читаем. Такая уж у нас служба.

— Здесь давно никакого движения. Все отключено, — Феня развела руками. — Предлагаю проверить второй адрес.

Простились с антивирусом, и дрезину направили по второму адресу, указанному Ходоку. Туман пал бардовый, в окно смотреть не хотелось. Мотю заинтересовала книга на полке.

— Красивая книга, — Мотя крутила в руках подарок Библиотекаря. — Можно открыть? Чья книга?

— Открывай, — Уля кивнула. — Подарок.

— Море! — обрадованно вскрикнула Мотя и замахала рукой, приглашая Феню подойти. — Смотри — корабль.

Феня с интересом заглянула в книгу.

— Где корабль? Это же всадник на коне, — Феня взяла книгу и внимательно смотрела несколько секунд. — Я думаю, что это Император Николай II.

— Покажи, — Ходок, не вставая с дивана, протянул руку к книге. Феня передала ему книгу.

— Да вы что, это князь Дмитрий Донской перед Куликовской битвой получает благословение у преподобного Сергия Радонежского.

— Можно мне? — попросил книгу Вопросятка.

— Пожалуйста, — Ходок подвинулся на диване, освобождая место и передавая книгу.

— Наша школа, — засмеялся Вопросятка. — Смотри, Уля. — Он встал и передал книгу Уле.

— Всемир Паутиныч с ребятами на уроке. А наша парта пустая.

— Можно мне полистать? — Прохвост протянул руки к книге.

— Пожалуйста, — Уля передала книгу Прохвосту.

Он сел в кресло машиниста и открыл книгу. Взглянул на одну страницу, перевел взгляд на другую, потом обратно и захохотал. Перевернул лист и засмеялся еще громче. Перелистав несколько страниц, он повернулся к подсевшему в соседнее кресло Вопросятке:

— Вот эта фига мне нравится больше остальных.

— У тебя на всех страницах фиги? — спросил Вопросятка.

— Да, — хихикнул Прохвост.

— Смотрю в книгу, а вижу фигу.

— Бывает, — успокоил его Вопросятка. — В следующий раз увидишь что-нибудь поинтереснее.

— Будем надеяться, — Прохвост выдвинул ящик из пульта управления. — Люблю сладкое. — Достал пирожные и замер. — Кто съел два пирожных?

— Никто, — Ходок удивился. — Да и когда?

— Кто уходил последним? — не сдавался Прохвост.

— Я, — ответила Феня.

— Все ясно, — Прохвост отвернулся. — Я тебя понимаю.

— Ну, Прохвост, — Мотя покрутила пальцем у виска.

Уже в третий раз Василий менял положение тела на диване, но все без толку. Заснуть не получалось. Он не страдал бессонницей, и в животе у него приятно растворялась почти целая сосиска. Самое время подремать. Но дедуля не прекращал поиски Георгиевского креста. Он шуршал в шкафу, залезал под стол, двигал диван. Чуть не свалился со стула, шаря на шкафу. Наконец, он обреченно вздохнул и сел за стол.

Василий вдруг почувствовал жалость к хозяину. Он вмиг забыл и недавний подзатыльник, сопровождавшийся оскорблениями и необоснованными обвинениями в краже.

Пересилив естественный позыв ко сну, он встал. Вначале вытянулся назад, затем вперед и спрыгнул с дивана. Ни разу не мяукнув, он с ходу запрыгнул на стол.

Дедуля поднял на него глаза, но не проронил ни слова. Он понимал, что кот не виноват. Но кто?

Василий подошел к стене. Встал на задние лапы, а правой передней с усилием дернул за край картины.

Произведение не известного коту художника закачалось на столе, и из-за него на стол упал сверток с наградой.

Кот с чувством собственного достоинства проделал несколько шагов по столу и спрыгнул. Хозяин от удивления открыл рот.

Точка перед финалом

Мотя первая вышла на платформу и сверила IP-адрес на бумажке с указанным на щите.

Затем, как обычно, Ходок приволок шпалу, и первой к забору подошла Феня. Она отодвинула первую доску и отскочила.

— Фу, напугал.

С той стороны в проеме была голова антивируса в форменной фуражке.

— Мы вас уже давно ждем. Сказали, что скоростной Интернет, а вас все нет и нет.

— Кто сказал? — удивился Прохвост.

— Я сказала. Когда на проходную ходила, от них и позвонила, — Феня подтолкнула локтем Мотю: — Проникайте уже внутрь.

— Здесь клумба, сразу за кустом, прошу аккуратнее, голова исчезла из проема.

— И что? — Прохвост обратился к Фене. — Они вот так сразу и согласились сотрудничать с нами…

— Не с вами, а с нами, — Феня повернулась к лазу. — Я им про русского Царя рассказала, что знала. Остальное они прочитали сами.

— Что это ты начала делить на нас и вас? — насторожился Прохвост.

— Потом, — Феня просунула голову в лаз. — Пошли. Некогда.

Антивирусы разрешили Фене, Моте и Ходоку пройти в процессор через главный вход.

— А я? — удивился Прохвост. — Куда кобыла, туда и хвост.

— Ждите здесь, — остановила его вытянутой рукой Мотя. — Мы сами справимся. На лавочке посидите. — Она подмигнула: — Мы недолго.

Дверь за ними захлопнулась, и Прохвост встал с лавочки.

— Пройдусь. Нужно оглядеться. На всякий случай.

Он двинулся к подсобным сооружениям справа от процессора. Но когда он проходил мимо густого куста в центре двора, его остановил Антивирус. Он вышел из куста, который служил ему наблюдательным пунктом и попросил Прохвоста вернуться на лавочку.

— Мы же друзья, — возмутился Прохвост.

— Извините, — Антивирус развел руки в разные стороны. — Служба.

Прохвост вернулся на лавку, сел далеко вперед, вытянув ноги, и открыл рот:

— Я так же, сколько успел, изучил царский вопрос и вот что думаю. Монархия является наилучшим образом правления. Но, — он поднял указательный палец правой руки, — нужно еще удостоиться и заслужить, чтобы управляться наилучшим образом.

— Вот и нужно, — Вопросятка встал и проговорил по слогам, подняв голову. — По-ка-я-ние.

— А вы посмотрите на жизнь русских людей. Не покаются, — Прохвост хлопнул со всей силы себя по правому колену. — Не верю.

— А ты поверь, — Уля говорила спокойно и тихо. С тех пор как в России произошла революция, попускает Господь на русский народ тяжкие испытания для его вразумления и покаяния в содеянных грехах.

— И что? Вы считаете, вразумляются?

— Вразумляются и вразумятся, — уверенно заявил Вопросятка.

— Дай-то Бог. Дай-то Бог, спокойно закончил беседу Прохвост. Я только не доживу до этого светлого дня.

— Фома неверующий, — миролюбиво проговорила Уля.

— Жаль мне вас, — Прохвост повернул голову в сторону главного входа. — Только зря время теряете. Кстати по времени. Думаю, ждать нам осталось недолго.

И точно. Ждали недолго. Открылась дверь, и из здания процессора в сопровождении Антивируса вышли все трое.

— Как прошло? — спросил Вопросятка.

— Как и хотели, — Феня не казалась довольной, а скорее более сосредоточенной, чем прежде. — При каждом включении компьютера пользователь будет видеть.

— Отлично. Наша цель достигнута, — Прохвост потирал ладони. — Пора и по домам.

— Мы остаемся, — Мотя обратилась к Прохвосту. — А ты возвращайся на рейсовом автобусе. Мы тебе не верим. Книга показала, что ты не искренен. Каждый видел свое, а ты только фиги.

— Хорошо, — согласился Прохвост. — Попробуем еще один раз заглянуть в книгу, и я докажу, что у меня не только фиги, но и много всего хорошего.

— Нет, мотнула головой Феня. — Напрасно время теряем.

— Так нельзя, — вступился за Прохвоста Вопросятка. — Нужно дать ему шанс.

— Нужно, — кивнул Прохвост.

— Если увидим у тебя в книге фиги, — строго сказала Мотя, вдобавок, грозя пальцем, — поедешь на автобусе.

Она первая подошла к забору и скользнула в лаз. За ней Феня. Прохвост немного замешкался, и доски, качнувшись, встали на свое место. Он попытался их отворить, но не получилось. Вздохнул и попробовал еще, а затем еще. Наконец, с четвертого раза доска отошла в сторону, за ней другая.

Прохвост сунул голову в забор и огляделся. Затем протиснулся внутрь и обернулся.

— Я буду держать, чтобы вновь не закрылись, а вы проходите.

Первым пролез Ходок, затем Уля, а Вопросятка просунул голову и замер от неожиданности. Ходок и Уля стояли над дулами автоматов Калашникова.

Три вируса отряда охраны и четвертый командир держали их на прицеле.

Прохвост схватил Вопросятку за шиворот и втащил в Интернет. Две доски, качнувшись по инерции, замерли.

— Все. Все на месте, — выдохнул облегченно Прохвост. — Где Мотя с Феней?

— Заперли их в шкафу, — сказал командир, не сводя глаз с Ходока. — Только у них в дрезине. У нашей, оказалось, не работает стояночный тормоз.

— Хорошо. Поедем на этой дрезине, Прохвост улыбнулся. Я к ней уже привык. Жаль, книжку придется отдать. Мне понравилась.

— Что вы сделаете с девчатами? — Ходок был хмур.

— Ничего плохого, — Прохвост шагнул к нему. — Они могут раскаяться, но понарошку, и им отменят расстрел. Они очень способные. Мой директор давно к ним приглядывается. Я имею в виду не директора школы, а директора ЦРУ. Жаль, что они узнали о Царе и сбились с правильного пути. Далась им эта Россия и ее народ-Богоносец! Жили бы себе в удовольствие. Ну да ладно, может еще все утрясется. — Он бросил быстрый взгляд на дрезину. — Зеркало забирать будете?

— Нет. Таскаться с ним, — Ходок махнул рукой. Все равно домой возвращаемся.

— Я вам помог, как мог, — Прохвост наклонил голову. — Извините, если что не так. Вы свою миссию выполнили. Все хорошо.

Вопросятка все это время смотрел на дрезину и, когда Прохвост предложил прощаться, оживился:

— Есть один вопрос.

— Какой?

Феня и Мотя сидели в темном шкафу.

— Ну и дуры мы, что послушались Прохвоста с книгой, — сказала Мотя.

— Не Прохвоста, а Вопросятку.

— Все равно обидно. Что это там громыхнуло? Как шум борьбы.

— Вы чего там, расстроились? Еще расплачьтесь, — послышался голос.

— Ты кто? — удивилась Феня.

— Ходок.

— Кто??? — в два голоса раздалось из шкафа.

— Ходок я. — Будем говорить, Ходок номер два.

Послышалось скрежетание ключа в замочной скважине, и дверь открылась. Перед сидящими в шкафу стояла Точка.

— Привет, — произнесла она.

— Ты откуда взялась?

— С картины слезла, улыбнулась Точка. — Хитро мы придумали?

— Выходите аккуратно. — Нас не должны видеть.

На полу лежал связанный механик с кляпом во рту.

Точка подползла к нему и вытерла руки о его комбинезон.

— Верткий оказался. Всю меня своими соплями перемазал.

— Я на выход, — Мотя поползла к двери на грузовую площадку и выглянула в окно.

В этот момент ее увидел Вопросятка и задал свой вопрос Прохвосту.

— Какой вопрос? — повторил Прохвост.

— Вот смотрите все на эти две доски. Я повторяю, все смотрите. Они открываются в стороны, — Вопросятка протянул к ним руку.

— Спокойно, остановил его командир охраны. — Удрать решили?

— Нет. У меня вопрос, — Вопросятка обернулся к Прохвосту. За его спиной Мотя, Феня и Точка тихо спускались с грузовой площадки на другую сторону железнодорожного пути. Мотя в руках сжимала книгу.

— Хорошо. Я вас слушаю, — Прохвост излучал любезность.

Все трое покинули дрезину. Вопросятка оживился:

— Вы знаете, не люблю долгие проводы. Давайте прощаться, — он повернулся к Ходоку и подмигнул. После чего Ходок отвесил поклон: — Не поминайте лихом.

— С досвиданьецем! — ответно поклонился Прохвост.

Вопросятка потянул Ходока к дрезине и прошептал:

— Пойдемте уже.

— Прощайте, — Ходок кивнул и пошел вслед за Улей и Вопросяткой.

Вопросятка нырнул под дрезину, вытащил тормозные башмаки.

— Вам книгу принести? — крикнул Прохвост.

— Нет. Нет. Оставьте себе, — Вопросятка входил в кабину.

Первым делом он подошел к двери на грузовую площадку.

— Все на месте, — облегченно прошептал он и открыл дверь. Затем подошел к пульту управления, завел дрезину и задал маршрут. В дрезину вползали Феня, Мотя и Точка. Ходок захлопнул за ними дверь, когда за ней уже лежал желтый туман.

— Куда едем? — спросила Уля просто так, на радостях.

— Набрал второпях один из последних номеров в проломе. Лишь бы уехать побыстрее, — Вопросятка плюхнулся в кресло машиниста. — Сейчас посмотрю точнее.

— Посмотри, — а я посплю. Тысячу лет не спала, — Феня бросилась на диван.

Почтовые голуби

Мягким был диван или только казался таковым, но сладкий сон овладел сознанием. Иногда он ослабевал, и слышались обрывки реальных голосов.

— Вернемся и силой заберем принадлежащее нам по праву…

— Пехота! Справа пехота…

— Туман усиливается…

Голоса отошли на второй план, когда появилась огромная сосиска. Она парила в воздухе, то приближаясь (и рот непроизвольно открывался), то удаляясь (и хотелось прыгнуть за ней). Но она исчезла враз, как только появилась собака с молотком и гвоздями. Собака безжалостно забивала гвозди в телевизор, и это можно было терпеть. Но когда она подошла к холодильнику, сон как будто улетучился. Глаза открылись и увидели дедулю. Он забивал гвоздь в стенку. На экране телевизора строчил пулемет.

«— Сколько можно воевать?» — раздраженно подумал черно-белый кот.

К дедуле претензий не было.

Дрезина вошла в пролом.

— Маршрут менять будем? — спросил Вопросятка. — Я набрал монитор, где кота тюрьмой пугали.

— Нет.

— Нет.

— Даже интересно, что у них там сейчас.

Поднялись на монитор и расселись в креслах.

На сцене кот встал на лапы, выгнул спину и сел. Дед закончил вбивать гвоздь и отложил молоток. Бережно взял в руки рамку, в которой красовался Георгиевский крест.

— Больше не буду прятать, — громко объявил он, обращаясь к коту. — Говорю, что не буду прятать, — дедуля кричал, будто бы кот был глухим. — Пусть все видят. Ты меня слышишь?

Черно-белый кот замяукал, не понимая, что от него хотят, и спрыгнул с дивана, а затем и вовсе ушел из комнаты в коридор.

— Кот меня понимает, — Дедуля поднял палец. — Талант. Огромный талант, а не кот. Крест нашел. Я спрятал, а он нашел. Умнота. Одно слово — умнота.

Дедуля еще раз взглядом оценил, не криво ли повесил рамку, собрал инструмент и вышел из комнаты.

— Запасной вариант — это ложный след для таких, как Прохвост, — объявил Ходок. Основная задача — почтовые голуби или, как они еще себя называют, профсоюз почтальонов. Каким образом мы на них выйдем, пока не ясно. Но с чего-то нужно начинать.

— Начинать нужно с главного, — Феня повернулась к Ходоку. — Я имею в виду предводителя профсоюза почтальонов. У меня есть его телефон, — она перевела взгляд в сторону оранжевого телефона на столе в пустой комнате. — Но как позвонить?

— Где ты его взяла? — удивление Ходока было безгранично. — Всегда у тебя есть самое необходимое.

— Мне дал его Чинарик на планете Трустапшенников в обмен на папиросы. Он в бегах и у них прячется.

— В дрезине есть функция «Задний ум», — Точка встала со своего шеста. — Через него звонок другу. Предоставляется один раз за поездку по маршруту. Чтобы позвонить, еще необходимо отправиться по новому маршруту. Дрезина во дворе. — Точка сделала пригласительный жест Фене на выход.

— Отлично!!! — чуть ли не хором прокричали члены команды.

— Ты смогла изучить дрезину? — вновь удивился Ходок.

— Конечно, пожала плечами Точка. — Что мне оставалось делать, когда вы уходили за забор. Звонила домой.

— Это ты съела пирожные?

— Я, потупилась Точка. Не удержалась.

— Мы уверены, что профсоюз нам поможет? — задал вопрос Вопросятка.

— Профсоюз почтальонов, но мне больше нравятся почтовые голуби, — вступила в разговор Мотя. Закрытая, секретная организация. О них знает ЦРУ, но вычислить членов не удается. Они изучили работы Солоневича Ивана Лукьяновича о монархии в России и пришли к выводу, что Интернету нужен свой Царь. Интернет не может жить без Царя в голове, так они говорят. Верховное Вирусное правительство безуспешно пытается их обезвредить.

— Так они вирусы? — настала очередь Ули удивляться.

— Конечно, — разговор подхватила Феня, — работники официальных почтовых организаций не смогут произвести вброс нужной нам информации и разослать со своих почтовых серверов. Из-за этого вы и обратились к нашему правительству за помощью. Но они, естественно, отказали и арестовали нас, чтобы мы не смогли организовать вам встречу с почтовиками. Профсоюз внедрил своих членов во все известные почтовые серверы. Идея восстановления Русского Царя на престоле им близка. Они заявят в случае успеха, что если в реальном мире торжествует монархия, то это возможно и в виртуальном и в завиртуальном мирах.

— Звоните, — Ходок направился к дрезине. — Звонок другу!

Точка попросила абсолютной тишины, так как соединение работало через громкую связь. Она набрала номер и быстро отбежала на диван. Три, затем четыре длинных гудка и раздался голос:

— Почтовое отделение. Я вас слушаю.

— Здравствуйте, — поздоровалась Феня.

— Здравствуйте. Чем могу вам помочь? Проблемы с загрузкой файла?

— Нет. Все хорошо, — Феня выдержала небольшую паузу. — Нам голубь принес радостную весть: в России Царь грядет.

Так, на том конце связи обдумывали информацию и через несколько секунд произнесли: — Радостно слышать.

— Вы, почтовые голуби, не могли бы донести эту радостную весть до отдаленных уголков России?

— Безусловно. Запишите координаты, где мы примем у вас почтовое отправление и пароль при встрече.

Феня записала адрес электронной почты и ее ближайшее отделение. После чего Вопросятка задал маршрут.

Достигли платформы быстро, за кюветом забор, за забором двор почтового отделения. На встречу ушли Вопросятка, Феня и Мотя.

Вышли из-за куста и направились к складу, у которого одновременно грузилось и выгружалось семь машин. Но у крайней машины им дорогу перегородил своей метлой дворник. Они посмотрели на него, он на них.

— Царь, — сказал он.

— Грядет, — ответили они.

— Подойдите к восьмому окошку. Вас ждут, — дворник отвернулся.

В восьмом окне никого не было. Задернуты жалюзи. Ребята переглянулись в растерянности, и в этот момент включился свет и открылось окно. Приемщик в форменном комбинезоне протянул руку, получил пакет с декларацией и бросил его на весы. Молча взвесил, поставил необходимые штампы и выдал квитанцию.

— Я передаю пакет программистам. Через 20 секунд они заложат его в программу, — приемщик обернулся к вошедшему работнику в таком же комбинезоне и протянул пакет. Работник удалился.

— Скоро ли ожидать рассылки? — спросил Вопросятка.

— Программу настроят так, что рассылка произойдет, как только интерес россиян к последнему Царю и монархии в целом достигнет определенного максимума. В поисковых системах наберется нужное количество запросов. Все сработает автоматически, — работник протянул руку к зазвонившему телефону и снял трубку: — Пожалуйста.

Затем повернулся к Вопросятке.

— Поговорите. Только не громко и не долго, — протянул трубку.

— Я слушаю, — произнес Вопросятка. — Папа? Это ты? — глаза Вопросятки округлились от неожиданности. — Понятно. Завершаем. Вы получили подтверждение. Отлично, — Вопросятка медленно вернул трубку. — До свидания.

— До свидания, кивнул работник в комбинезоне и закрыл окно.

Обратно за забор они вернулись с пустой котомкой и, еще не задвинув доски, замахали руками.

— Ух ты, — облегченно вздохнул Ходок. — Как прошло? Миссия выполнена?

— Выполнена, выполнена, — закричали Феня и Мотя.

— Я разговаривал с папой, — радостно сообщил Вопросятка. — Ему на компьютер поступила вся информация. Он сказал, что все хорошо. Немедленно возвращайтесь.

— Ну, дай-то Бог, — Ходок перекрестился три раза, а за ним и остальные.

— Пора домой, — Точка повернулась к дрезине. — Девчата, вы с нами?

— Да, конечно! — Мотя улыбалась.

— Нам назад нельзя. И Россия с планеты Знания мне кажется ближе.

— Мы у вас были, — Феня обняла Мотю. — Нам понравилось.

— Жаль только, дрезину потеряли.

Вопросятка почесал в затылке.

— Может, попробуем вернуть?

— Нет. Домой, — Точка указала Вопросятке рукой на пульт. — Задавай маршрут. Я звонила домой, и мне сказали, что ее отключат, как только мы вернемся. В депо уже три новые стоят.

— Ура!!! Домой!!! — с этими возгласами пассажиров на борту дрезина нырнула в прощальный туман.

Оглавление

Виртуальная ночь

Путейская дрезина

Реальное утро

Декларация

Гаечный ключ

Перламутровый унитаз

Депо

Ходок

«Задний ум»

В дыму отечества

Маленькая хитрость

На пролом

Трустапшенники

Ящик из-под овощей

Отъезд к Скрягам

Сторгуемся

Казнить, нельзя помиловать

Запасной вариант

Балкон второго яруса

Пыль, книга, кот

Точка перед финалом

Почтовые голуби Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg