«Сыщики против болотных пиратов»

Сыщики против болотных пиратов (fb2) - Сыщики против болотных пиратов (Пашка Солдаткин и Саня Чибисов - 3) 646K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Владимир Михайлович Сотников

Владимир Сотников Сыщики против болотных пиратов

Глава I ЧЕРНЫЙ ЛЕСНИК

Сашка сидел у печки. Он был похож на подсолнух, обращенный к солнцу. Если, конечно, бывают в природе такие огненно-рыжие подсолнухи.

Дрова уже прогорели, и по красным углям начали бегать голубенькие огоньки, похожие на змеек.

– Смотри, Чибис, – сказал Пашка, – это угарный газ горит. Если сейчас закрыть вьюшку и лечь спать, то угорим обязательно. Не проснемся.

– А кто тебя заставляет закрывать? – спросил Саня Чибисов. Он постукивал кулаком по рюкзаку, стараясь добиться от него хотя бы отдаленного сходства с подушкой. – Вечно ты, Пашка, что-нибудь веселенькое скажешь. Особенно на ночь.

– Так ее и нету, вьюшки-то! – показал рукой на жестяную трубу Пашка. – Это я так тебе сказал, для общего развития. Предостерег на будущее.

– Спасибо! Лучше бы спокойной ночи пожелал.

– А куда она денется, эта ночь! Хоть спокойная, хоть… – Пашка махнул рукой. – Бесконечная, короче. Не люблю я эти походные ночевки. Дождь, темнота. До утра, как до пенсии, а ты лежишь и думаешь. А думать-то и не о чем…

– А мне нравится! – Саня наконец справился с рюкзаком и с удовольствием вытянулся на узком топчане. – Да вспомни, Пашка, ты ведь сам мне расписывал, как хорошо будет ощутить себя робинзонами, хоть на пару дней! Кораблекрушение, конечно, нам не по карману, а вот путешествие по глухим лесам мы вполне себе устроили. Москва далеко, там шум, грохот. А здесь, наверное, на несколько километров вокруг – ни души. Так ведь, Паш? Сколько километров от этого лесничества до Караваева?

– Не считал, – почему-то невесело ответил Пашка.

Он даже сам не мог понять: отчего у него сейчас плохое настроение? Вроде бы все складывается так, как он и обещал Сане, а все равно на душе тоскливо. Может, во всем виноват этот проклятый дождь? Интересно, прекратится он когда-нибудь?

– Ну, а примерно? – не унимался Саня. – Все-таки надо рассчитать наш маршрут.

– А чего его рассчитывать? – опять отмахнулся Пашка. – Дальше-то мы по речке поплывем. Куда из нее выпрыгнешь? Как на трамвае, куда рельсы, туда и ты. Так и приплывем к самому Караваеву. Даже скучно.

Саня усмехнулся:

– Ничего себе скучно! Да ты знаешь, сколько людей хотело бы оказаться на нашем месте? Вернусь в Москву, расскажу – не поверят! Целый день шли к этому лесничеству – и ведь нашли, да? По карте, с компасом! Не каждый сможет… Теперь – ночевка в сторожке, с печкой-буржуйкой, под шум дождя! А дальше – путешествие на самодельном плоту вниз по реке!

Пашка недовольно покосился на друга. Он совсем не разделял Саниного детского восторга. Ну, путешествие, ну и что? Может, для Сани оно и в диковинку после московской жизни. А Пашке не привыкать к таким походам. За грибами он отходил по этим лесам, наверное, сотни километров. Что их считать без толку, эти километры? И совсем не по компасу и карте он нашел лесничество. Просто Пашка бывал в этих местах с отцом. А в карту он заглядывал вместе с Саней так, из спортивного интереса.

Слышно было, как шумят под порывами ветра вековые сосны. И вдруг какие-то звуки раздались прямо в стенах сторожки. Саня сразу же приподнял голову с рюкзака, прислушался:

– Что это, Паш?

– Спи, Чибис, не бойся, – как маленькому, ответил ему Пашка. – Это шишки с сосны падают на крышу. Ты спи, а я на огонь посмотрю. Мне отец говорил, что это действует как снотворное.

– А что у тебя, бессонница, что ли? – удивился Саня. – Хорош притворяться, в нашем возрасте бессонницы не бывает.

– Все-то ты знаешь, – недовольно пробормотал Пашка. – Наверное, будешь этим, психо… патом.

Саня засмеялся:

– Психологом!

Пашка, конечно, знал, что психопат – никакая не профессия. Ляпнул так просто, для прикола. Скучно ведь.

– Спасибо, что подсказал, – с умным видом кивнул он. – Теперь я буду знать, какие бывают психологи. Как мамонты. Ничего не боятся, спят себе спокойненько – хоть дома в мягкой постельке, хоть в самом что ни на есть опасном месте, где-нибудь у черта на рогах…

– На каких еще рогах? – опять приподнял голову Саня.

Уж он-то знал своего друга прекрасно! Если Пашка начинал говорить такими многозначительными фразами, то можно было не сомневаться: он готовит какой-нибудь сюрпризик.

Пашка молчал, как опытный артист. Однажды в театре мама сказала про артиста Гафта: умеет держать паузу. Вот так сейчас и Пашка – ну совсем как Гафт! Только не лысый, а лохматый. Рыжий, одним словом.

_______________________________________________________________________________________________________________________________Наконец Пашкин актерский талант подсказал ему, что пора начинать.

– Что-то беспокоит меня, Чибис… – задумчиво произнес он. – А что, не пойму. Смотрел вот на огонь, слушал, как дождь хлещет, и наконец врубился. Но лучше бы, конечно, не врубаться…

Саня слушал, подперев кулаком шеку. Игривая интонация друга абсолютно успокоила его. Точно таким тоном Пашка всегда подкалывал Анку, их верную спутницу во всех предыдущих приключениях. Конечно же, в этот поход родители Анку не отпустили. И в ее отсутствие Пашка решил поупражняться в своих приколах на Сане.

Об этом и думал Саня, глядя на друга со спокойной насмешкой. Его взгляд словно спрашивал: ну, что ты там еще придумал, хитрый и добрый Пашка? Потому что ведь Пашка всегда уверял, что пугает Анку исключительно от доброты. От всего сердца.

– Конечно, я этому не верю, – задумчиво глядя на тлеющие угли, продолжил Пашка. – Но, как говорится, за что купил, за то и продаю. Хотя как сказать… Не верю, а все-таки сейчас по спине мурашечки побежали, будто их кипятком ошпарили…

«После кипятка никакие мурашечки уже никуда не побегут», – хотел заметить Саня, но решил не перебивать.

Пусть Пашка заливает, как хочет. Любит он всякие словечки вставлять. И половину из них сам же мгновенно и придумывает.

Пашка обвел внимательным взглядом черные стены, низкий потолок сторожки.

– Вообще-то странно, что лесник жил в такой тесной хибарке, да? – произнес он. – Вон сколько лесу вокруг – какой хочешь дом возводи!

– А зачем ему хоромы? – заметил Саня. – Для одного человека здесь места вполне достаточно. Согреться, от непогоды укрыться.

– Ну да, ну да, – согласился Пашка. – Черный Лесник любил свой домик.

– Черный Лесник? – переспросил Саня. – Ты что, Пашка, страшилку хочешь рассказать? Ну давай, давай, может, усну быстрее…

– Да какая страшилка! – Пашка посмотрел в темное окно, по которому стекали струи дождя. – Анка ты, что ли? Ты вон какой спокойный и смелый. Я просто историю этой сторожки хотел рассказать. Думал, тебе интересно будет. Раз мы сюда попали…

– Ну так рассказывай, – зевнул Саня. – И баиньки будем.

Пашка все смотрел в окно.

– Что ты туда уставился? – настороженно спросил Саня. – Учти, Пашка, мне сейчас не до твоих шуточек! Если просто испугать меня хочешь, то лучше молчи. А я спать буду.

В подтверждение своих слов Саня отвернулся к стене. Но закрыть глаза ему так и не удалось. Прямо перед ним на стене вырисовывалась тень от Пашкиной головы. Пашка тоже краем глаза заметил свое изображение. Он повернулся в профиль, стал корчить рожи, вытягивать губы. От этого казалось, будто тихим и размеренным голосом говорит сама тень:

– Все, кто помнил его, рассказывали одно и то же. Ходил он всегда в плаще, капюшон которого в любую погоду был накинут на голову.

«Это ж надо, – подумал Саня, – чего только не придумает Пашка, чтоб страшней все выглядело. Капюшон какой-то приплел…»

– Встречаясь с человеком в лесу, Черный Лесник сворачивал с тропинки в заросли. Иногда, раз в месяц, он приходил в деревню. Покупал самое необходимое – спички, соль, муку. Здоровался он со всеми молча – кивком, можно сказать, не головы, а капюшона своего черного плаща.

– Да ладно тебе заливать, – не выдержал Саня. – Я умру сейчас от страха! Ну, был, конечно, у этого Лесника какой-нибудь дождевик с капюшоном. Наверное, какой-нибудь серый или военного цвета. В смысле – хаки. А ты – черный, черный! Хоть сто раз повтори, страшнее от этого не станет. Ты еще скажи, что из-под плаща показалась черная-черная рука, в которой был черный-черный пистолет!

Пашка обиженно шмыгнул носом и замолчал. Если Чибис такой умный, пусть насвистывает себе какую-нибудь колыбельную и засыпает. Чего зря перед ним распинаться!

Прошло минут пять. Казалось, что шишки падают, отсчитывая время. Даже можно сказать: прошло шишек пять.

– А давно он здесь жил? – спросил Саня.

Пашка улыбнулся. Нет, все-таки Чибис такой же любопытный, как и Анка! Только притворяется, что ему все по фигу.

– Давно. После него много лесников сменилось. Но дело в том, что никто из них больше года здесь не выдерживал, – сказал он.

– Почему это? – удивился Саня.

– Ну представь, каково тут сидеть одному в темные осенние ночи, когда вот так шумят сосны, падают шишки… – зловеще проговорил Пашка и добавил: – Да к тому же знать, что не ты здесь хозяин.

– А кто?

– Конь в пальто! Ты что, Чибис, не понял, что этот Лесник, – Пашка опять сделал небольшую паузу, прислушавшись к упавшей шишке, – необычный?

– Ну и что в нем такого необычного было? – спросил Саня. – Плащ, капюшон? Или то, что лесники после него часто менялись? Так ты же сам говоришь, не очень весело здесь. Вот они жили годик да и перебирались поближе к человеческому жилью…

– Во-первых, – Пашка перешел на шепот, – он просто исчез. Никто не видел его ни живым, ни мертвым. Во-вторых, так же исчезали и те лесники, которые жили здесь после него. Некоторые из них, правда, уцелели. Да и то потому, что сбежали. Просто являлись к своему начальству и говорили: лучше в тюрьму, чем обратно в эту сторожку.

– Но хоть что-то они рассказывали? Что их здесь так пугало?

Саня уже раздражался от Пашкиной болтовни. Много слов, а информации никакой.

– Тут все должно было оставаться, как при Черном Леснике. Понимаешь? Следующий лесник построил сарай, баню, обнес все это хозяйство высоким забором. И что? Пока он бродил где-то по лесу, все эти новые постройки сгорели! А старая сторожка осталась нетронутой, будто ее во время пожара поливали водой. Было чему удивиться, что и говорить! – Пашка обвел стены взглядом, будто собирался прочесть на них разгадку этой тайны.

Саня пожал плечами. Мало ли что бывает! По-всякому могло гореть! Он однажды прочел в журнале, что огромное поле выгорело причудливым спиралевидным узором. Эту картину засняли с вертолета. Одни ученые доказывали, что это могли вытворить только инопланетяне. Другие же спокойно объяснили, что поток воздуха, закручиваясь, распространил пожар по спирали. И сразу же хлынул дождь. Вот и осталась на пшеничном поле змейка, форму которой можно различить только с очень большой высоты.

– Ты чего молчишь? – прервал Пашка Санины размышления. – Или уже спишь?

– Да не сплю я, – отозвался Саня. – Просто думаю, что все на свете можно объяснить. Не сразу, конечно, но можно. Всегда всему есть объяснение.

– Посмотрел бы я на тебя с твоими объяснениями! – Пашка действительно посмотрел на Саню. – Да это место просто… гиблое! И все из-за Черного Лесника. Заколдовал он свою сторожку, что ли? Пожары эти, пропажи всякие… Представь, ты оставляешь какую-нибудь вещь в одном месте, а назавтра обнаруживаешь ее в другом. Стол за ночь оказывался в другом углу дома, двери снимались с петель, сено с чердака рассыпалось по всему двору…

Наверное, оттого, что Пашка долго смотрел на огонь, глаза у него как-то странно дергались. Все-таки не надо было ему начинать эту историю! Сейчас уж точно не уснет до самого утра. Да и у Сани, видно, куда-то испарился сон.

По крыше стукнули сразу несколько шишек. Они упали в лужу так, будто кто-то пробежал по ней.

– Да, есть, конечно, странные места, – поежился Саня. – Тогда зачем же ты, Пашка, выбрал эту сторожку для ночлега?

– А где ты собирался ночевать в такую погоду? – хмыкнул Пашка. – У нас даже палатки нет. Да и не верю я, если честно сказать, во все эти байки. Так, пересказал тебе кое-что от скуки. Ночевали мы тут с отцом. Все нормально было!

– Ничего себе, от скуки, – пробормотал Саня, закрывая глаза.

Спать он уже не хотел, но уснул бы сейчас с огромным удовольствием. Чтобы проснуться уже назавтра, когда за окном светло и никакой Черный Лесник не страшен.

И вдруг хлюпающий звук за стенами сторожки повторился! Пашка с Саней переглянулись. Казалось, кто-то шлепает огромными сапогами по двору, превратившемуся от дождя в небольшое озерцо.

Пашка на всякий случай подошел к двери, потрогал мощный дубовый засов, размерами напоминавший обтесанное бревно. Точно такая же дверь была и в сенях – с таким же засовом. И тут, словно дождавшись его приближения, дверь разразилась несколькими отчетливыми ударами. И не та, наружная, а эта, в которую Пашка чуть ли не носом упирался!

Пашка обмер. Стук повторился.

– К-кто там? – выдавил из себя Пашка.

– Свои! – донесся из-за двери бодрый голос. – Да не бойтесь! Пустите погреться!

Оглянувшись на Саню, который приподнял от рюкзака голову и застыл в таком положении, Пашка отодвинул засов. И сразу отошел на два шага назад.

Через порог перешагнула темная фигура в плаще, с которого струйками стекала вода. Пашка пытался что-то сказать, но лишь хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

Капюшон на вошедшем был накинут наглухо. И откидывать его незнакомец, видно, совсем не собирался…

Глава II В ЖИЗНИ ВСЕГДА ЕСТЬ МЕСТО… ОБМАНУ

Ни за что бы, конечно, родители не отпустили Саню в осенний поход, если бы не благоприятное стечение обстоятельств. Притом благоприятное не только для Сани, но и для самих родителей. Дело в том, что их сын Саня Чибисов оказался победителем международной географической олимпиады, которую проводили летом в Москве крупнейшие туристические фирмы! От такой новости мама целый день не могла прийти в себя.

– Вот ты до чего довел своих родителей! – отчитывала она Саню. – Я так привыкла к твоим тройкам, что даже испугалась успеха… Разве так можно?

Что мама имела в виду, Саня не понял. Разве можно побеждать на олимпиаде или разве можно так пугаться?

Самого Саню эта олимпиада слегка удивила несерьезностью. Он «влип» в нее совершенно случайно. Шел по школе, поздоровался с директором, который разговаривал с какой-то незнакомой дамой.

– А кстати, – поймал за плечо проходящего Саню директор, – помните, я вам рассказывал о картинах художника Белоярцева? Знакомьтесь – вот Александр Чибисов как раз и нашел этот клад в заброшенной церкви близ городка Караваева.

– Да не один я… – начал объяснять Саня, но его сразу перебили.

– Александр Семенович, так пусть Чибисов и примет участие в нашей олимпиаде! Понимаете, нам как раз нужны необычные участники! – Дамочка прямо впилась взглядом в Саню, будто на глаз примеряла на него какой-то наряд. – Представляете, если он выиграет! Искатель кладов, знаток географии – ваш ученик!

«Нашли необычного!» – подумал Саня и хотел было идти.

Но директор задержал его.

– А что, Чибисов? – весело сказал он. – Ты ведь еще недельку будешь в Москве? Я прошу тебя, поучаствуй в конкурсе. Отличницы наши по обмену в Германию укатили, а ты и правда… географию любишь. Не то что физику, – усмехнулся директор. – Спасай честь школы!

– Да там вопросы несложные будут, – успокоила дамочка. – Это же реклама.

Так и оказался Саня на олимпиаде. Вопросы и в самом деле оказались детскими, а вот всякой шумихи вроде бесконечных пресс-конференций и интервью – хоть отбавляй. Правда, Сане, как и остальным участникам олимпиады, не нужно было и рта раскрывать. За них все говорила та самая дамочка, неутомимый организатор шумного мероприятия.

Саня даже подозревал, что никакой он и не победитель. Так, выбрали его из всех участников, словно вытащили фишку из большого барабана. Но ему-то что! Не мог же он директору отказать. А в результате – все довольны. Директор, родители… И турфирмы наобещали кучу всяких путевок в жаркие страны. Может быть, и в самом деле куда-нибудь поедет Саня с родителями, если эти обещания не останутся пустым рекламным трюком.

Но вообще-то он никуда особенно не хотел ехать. Потому что у них с Пашкой были совсем другие планы.

Лето выдалось для друзей таким, что лучше его было и не вспоминать. Да если и постараться, то вспоминать было нечего. Не олимпиаду же эту несчастную! День за днем, день за днем – и прошли три месяца на даче. Купание в речке, футбол, книги, велик… Наверное, можно было добавить к летнему списку еще несколько занятий, но дела это не меняло.

И вот, когда они с Пашкой уже в конце августа сидели на берегу, зная, что скоро придется прощаться, Саня задумчиво посмотрел на речку и проговорил мечтательно:

– Интересно, а сколько она километров, эта Молокча?

Пашка отмахнулся:

– Да какая теперь-то разница? Надо было в начале каникул спрашивать. Пошли бы по берегу да и измерили. А сейчас уже поздно. Лето кончается…

Саня вздохнул. Такого скучного лета ему еще не выпадало. Придумывали-придумывали с Пашкой всякие приключения… Но разве можно их придумать? Или есть они, или их вовсе нет. Вот, например, в прошлом году попалась же Пашке на глаза бумажка с планом местности. Не сам же он этот план нарисовал! А кончилось все тем, что они нашли тайник. И не очень-то простыми были поиски. В общем, прошлое лето было что надо!

Или взять весенние каникулы, когда Пашка приезжал в Москву. За несколько дней выследили такого мошенника![1] Не просто так каникулы провели, как мелкие школьники, по музеям да по кукольным театрам шляясь. Можно сказать, пользу принесли – и людям, и себе. А это лето пропало, теперь уже можно точно сказать.

Пашка с удивлением посмотрел на Саню:

– А с чего это ты про речку заговорил? Кто тебе сказал про поход?

– Какой еще поход? – не понял Саня.

– А из нашей школы недельки через две в поход пойдут. Пока не похолодало. Ландшафт изучать. Будут там с приборами возиться, всякое давление-фигение измерять. Скукота! Я сразу решил, что не пойду.

Пашкин отец был директором Караваевской школы. Так что про поход Пашка знал из первых, что называется, рук.

– А я бы пошел на твоем месте, – сказал Саня.

– Ну и пошли! – сразу же предложил Пашка.

– Так ты же не идешь? – удивился Саня. – Да и какое отношение я имею к вашей школе? И каникулы кончились, пора в Москву возвращаться…

Но Пашка уже загорелся новой идеей.

– Ну и что, что каникулы кончились? Чибис, ты ж говорил, что выиграл какую-то там олимпиаду! – воскликнул он. – Вот и запудри всем мозги – родителям, директору своему. Что, мол, хочешь географию углубленно изучать! На опыте. Пойдешь, мол, изучать реку. И не один, а с целой группой таких же умников из Караваевской школы. Отпустят тебя, точно говорю!

Саня с удивлением посмотрел на Пашку. Наверняка тот что-нибудь задумал, раз говорит так увлеченно. Но почему он так пренебрежительно назвал всех участников похода «умниками»?

– А ты? – спросил Саня.

– И я. Куда ж я денусь? Но мы с тобой вот как сделаем: пойдем вместе со всеми, а потом отпросимся у физрука. Скажем, что тебе надо в Москву возвращаться. Ну, мало ли чего тебе там понадобилось… А я тебя до Караваева из лесу провожу.

– А зачем? – не понимал Саня.

Раз уж пойдут они в поход, то какой смысл отрываться от всех, возвращаться раньше?

– Так неинтересно же ползти по лесу в толпе из тридцати человек, неужели ты не понимаешь? – Пашка посмотрел на него как на идиота. – Это ж детский сад! А мы с тобой как робинзоны – спокойненько спустимся по течению на плоту к самому Караваеву! Ты что, не хочешь?

«Еще бы!» – подумал Саня.

Еще бы он не хотел! Но ведь дело совсем не в его желании. А в желании родителей… Одно дело – каникулы. Но ведь поход намечается в самом начале учебного года. Пропустить целую неделю? Вряд ли мама на это согласится.

Но родители, похоже, даже обрадовались. Они и сами удивлялись тому, как однообразно и неинтересно прошло у Сани лето. Правда, в июле все ребята из дачного поселка «Известия» поволновались насчет обещанного конца света. Но вскоре поняли, что про него просто наврали газеты. Даже затмения солнца не было видно!

Папа заметил было, что в походы не осенью, а летом надо ходить. Но Саня резонно возразил:

– Летом все на каникулы разъезжаются. Вот Пашкин отец и решил устроить поход, когда и не холодно еще, и уже все школьники на месте. Тем более что поход не простой. Изучать будем природу! Географию. Не по книгам, а живьем.

При этом Саня умильно посмотрел на маму. Конечно, она не могла устоять перед такими доводами. Ее сын увлекается одним из школьных предметов, пусть не физикой, а географией – разве это не счастье! Тем более что совсем недавно он блеснул своими знаниями на олимпиаде.

Вот так Саня и оказался в этом походе.

Поначалу погодка была золотая и совсем не чувствовалось, что лето уже прошло. Но в первую же ночь пошел такой дождь, что физрук, руководивший походом, засомневался: а стоит ли его продолжать? Утром он даже предложил вернуться, пока еще не слишком удалились от Караваева.

Но все ребята в один голос так дружно взвыли, требуя продолжения похода, что физрук сдался и в знак согласия сразу поднял руки:

– Все-все, я понял – ни шагу назад. Тем более что там вас ждет школа. Так ведь?

– Так! – гаркнули тридцать голосов.

Сане даже показалось, что от этого крика должен прекратиться дождь.

Но дождь не прекратился, и поэтому Пашка немного смущался, объясняя физруку, что они с Саней хотят вернуться. Еще подумают, будто они испугались дождя!

– Понимаете, Алексей Иваныч, не подготовился мой друг как следует, – без всякого стыда подставлял Пашка Саню. – Еще простудится! Так что разрешите нам вернуться…

– Ладно, Павел, – кивнул физрук. – Тебе я доверяю. Доведи уж нашего москвича в целости и сохранности.

Саня готов был сквозь землю провалиться. Не мог Пашка, что ли, как-нибудь по-другому все объяснить?!

Как только отошли от палаточного лагеря, он набросился на друга:

– Ты про себя бы лучше что-нибудь такое придумал! А то представил меня неженкой!

– Ладно, Чибис, не обижайся, – усмехнулся Пашка. – Считай, что я тебя в жертву принес. Главное, оторвались от всех.

«В жертву так в жертву», – смирился Саня.

Ладно, он не гордый. Вместе со всеми и правда не так интересно идти. А о путешествии на плоту по речке и вовсе надо было бы забыть. То ли дело вдвоем! Можно почувствовать себя настоящими путешественниками, плывущими по какой-нибудь Амазонке. Саня недавно читал в газете, как по этой реке плавали Макаревич и Розенбаум. Он тогда подумал, что они путешественники, а оказалось – известные в прошлом певцы. Это папа Сане объяснил и очень удивился:

– Неужели ваше поколение уже не слушает «Машину времени»? «Вот – новый поворот, и мотор ревет», – любимая моя песня в молодости. Да, старый я уже, старый, – нахмурился он.

– Какой же ты старый? – успокоил его Саня. – Старыми в сорок лет становятся, а тебе всего тридцать семь. Просто сейчас так много всякой информации… А Макаревича я вспомнил, он «Смак» ведет по телевизору и про всякие кухонные рецепты рассказывает. Только я готовить не люблю.

Но в любом случае можно было позавидовать этим Макаревичу и Розенбауму. Самостоятельные люди, не надо хитрить перед физруком. Собрались и поехали хоть на край света!

Но и им с Пашкой в конце концов повезло. Все преграды позади, и они полностью могут раствориться в дикой природе!

Раствориться – это было похоже на правду. Потому что дождь так и не прекратился. Противный и мелкий, он шел целый день.

Наконец ребята вышли к лесничеству и обосновались в пустой сторожке. Весь остаток дня и вечер они занимались сооружением плота, а дождь все шел и шел.

– А если все-таки они вернутся раньше нас? – спросил Саня, имея в виду группу во главе с физруком.

– Что ты! Они же не в первый раз с палатками по лесам ходят, – успокоил его Пашка. – Не сахарные! Будут идти, как намечено.

«Ага, а я, получается, сахарный», – с обидой подумал Саня, но промолчал.

Плот получился славный. Не зря Пашка тащил в своем рюкзаке две автомобильные камеры, маленький насос и целый моток скотча. Однажды на вокзале, увидев, как тетки волокут на тележке огромные тюки, перевязанные скотчем, он сделал про себя открытие. Ведь для открытий не обязательно, чтобы яблоки на голову падали, как Ньютону! Но мыслить, глядя на окружающие предметы, обязательно. Вот Пашка и подумал, что, если таким же образом, как эти тюки, перевязать, словно забинтовать, скотчем автомобильные камеры, – получится что-то вроде резиновой лодки. Лучше, конечно, взять две камеры – на случай, если одна проколется о корягу. И днище соорудить из досок.

Так они и сделали. Трудились, правда, несколько часов. Если бы Пашка знал, что велосипедным насосом будет так трудно накачивать эти камеры, он, может, и отказался бы от своей затеи. Но отступать было поздно. Поэтому они с Саней по очереди накачивали не столько камеры, сколько свои мышцы.

Наконец камеры надулись так, что готовы были разорвать многослойный скотч.

– «Самая легкая лодка в мире!» – восхищенно воскликнул Саня, глядя на результат своих усилий.

Так называлась одна из его любимых повестей Юрия Коваля, в которой герои тоже путешествовали по реке. Правда, не на камерах. Но это совсем не меняло дела.

– Только бы дождем не смыло за ночь эту самую легкую лодку, – заметил Пашка, подтаскивая плот поближе к крыльцу сторожки.

А потом они сушились у печки. И надо же было Пашке вспомнить эту дурацкую историю о Черном Леснике! Кто его за язык тянул? Хотел рассказать страшилку, а получилось, что вызвал из непроницаемой ночной мглы, хлюпающей дождем, самого хозяина заброшенной сторожки!

Глава III ПРОВЕРКА ЛЕГЕНДЫ

А я, честно сказать, испугался! – хохотнул незнакомец, снимая дождевик. – Думаю, кто это в такую непогодь мой домик занял?

«Мой домик!» От этих слов у Сани волосы на голове зашевелились. Хотя он уже увидел довольно молодое и добродушное лицо незнакомца, страх все же не покидал его.

«Какой же это Черный Лесник?» – успокаивал себя Саня.

Он хотел уже спросить ночного гостя, кто он и откуда, но Пашка быстрее пришел в себя.

– А вы… как сюда попали? – спросил он. – То есть – откуда?

– Ну, вообще-то – пришел. Оттуда, – улыбнулся незнакомец и махнул на дверь.

– Не хотите говорить, не надо.

Пашка пожал плечами и отвернулся к печке. Чтобы забыть о страхе, он изо всех сил пытался разозлиться. Читал он как-то о таком методе самоконтроля. Если хочешь прогнать страх, старайся разозлиться на себя. Но за что же ему злиться на себя? Что он себе такого сделал? Вот Пашка и старался разозлиться на непрошеного гостя. Мало того что приперся посреди ночи нежданно-негаданно, так еще и корчит из себя остроумца. «Оттуда!» Конечно, ужасно смешно! Животики можно надорвать.

– А Черного Лесника вы случайно не встретили там, откуда пришли? – вдруг спросил Пашка.

Пожалуй, он уже достаточно разозлился на незнакомца. Решил еще и припугнуть вдобавок.

– А как же, встретил, – спокойно произнес тот. – Кстати, он просил передать вам, что в такую погоду сени лучше закрывать. Там воды чуть ли не по пояс.

– Мы… закрывали… – испуганно протянул Пашка.

Да он точно помнил, что два часа назад сам, вот этими руками, притянул к себе тяжелую наружную дверь и закрыл на огромный засов! Но, выглянув в сени, Пашка понял, что незнакомец прав. Они были залиты водой. И не просто залиты – вода покачивалась темной поверхностью, как ночное море у края причала.

«Ну и ливень!» – мелькнуло у него в голове.

Но испугался он совсем не проливного дождя. Что там дождь по сравнению с необъяснимостью! Ведь Пашка ну никак не мог объяснить простой факт: кто умудрился открыть дверь, запертую изнутри на засов? Может, Чибис выходил тайком? Но эту версию Пашка сразу отбросил. Ага, как же, пойдет Чибис в такую погоду в темноту один! Да он бы тысячу причин придумал, чтобы и Пашку вместе с собой вытащить.

Тут Пашка некстати вспомнил разные страшные подробности о Черном Леснике и понял, что если сейчас не придумает какое-нибудь объяснение случившемуся, то просто-напросто испугается. А когда человек боится, то лучше ему сидеть дома на печке, а не бродить по лесам в поисках приключений.

И Пашка произнес про себя: «Во-первых, могло просто показаться, что я закрыл дверь. Во-вторых, домик еще тот. Не зря про него всякую ерунду рассказывают. Есть же на земле места, где происходят всякие аномальные явления. Наверное, и сторожка относится к их числу. Но не бежать же из-за этого в непроглядную ночь, под дождь!»

Поразмышляв таким образом, он совсем успокоился. Даже повеселел. Наверное, оттого, что какая-то странная вредность проснулась в нем. Он решил продолжить свои подколки в адрес незнакомца.

– Хорошо, что долго ждать не пришлось! – радостно воскликнул он.

– Вы что, меня ждали? – искренне удивился ночной гость.

– Да нет, не вас. Мы здесь проверяем легенду про Черного Лесника.

– И как же вы ее проверяете? – ухмыльнулся незнакомец. – Капканы, что ли, на него поставили?

– Зачем капканы? – обиженно произнес Пашка. – Разве можно это поймать? Это не ловится. Это только проверяется – есть оно или нет.

Он слегка расстроился оттого, что понял: незнакомец знает легенду о Черном Леснике. И испугать его не удастся.

– И проверяется только на собственном опыте, – продолжил Пашка. – Можно тыщу раз услышать слово «страшно», а испугаешься только тогда, когда своими глазами увидишь.

– О, да ты мудрец, – засмеялся гость. – Изрекаешь мудрые мысли. Хоть записывай за тобой! Ну и что, успели что-то увидеть своими глазами?

– Успели. – Пашка махнул рукой. – Да хоть бы дверь из сеней взять. Кто-то же открыл ее, да? А я точно помню, что задвинул засов.

Незнакомец засмеялся:

– Задвинул, да не попал в скобу! Со мной тоже такое бывало. Там скоба такая – ну, в которую засов задвигается – в нее и на свету не попадешь. А вы, наверное, в темноте запирались, да еще спешили. Все можно объяснить.

«Прямо как Чибис, – подумал Пашка. – Все объяснить хочет».

Саня слушал их разговор, сонно мигая. Он так хотел спать, что не совсем понимал, о чем идет речь. Какая скоба, какой засов? Вот завтра проснемся и разберемся во всем…

Видно, незнакомец тоже устал. Он поискал взглядом, где бы устроиться на ночь. Потом перенес охапку еловых веток в угол и сказал:

– Утро вечера мудренее. Тепло тут у нас… У вас. Разморило меня. Завтра поговорим…

Непрошеный гость улегся в углу. Пашка ждал, что он еще что-нибудь скажет, но в сторожке раздавалось только мерное дыхание незнакомца и сопение Сани. Пашка закрыл дверцу печки. В сторожке сразу стало темно, и он тоже лег на свой топчан, прислушиваясь к ночным звукам. На всякий случай он решил как можно дольше не спать. Ведь так и не успел узнать, что это за человек ввалился к ним посреди ночи!

«Завтра обязательно расспросим его обо всем», – решил Пашка.

И не заметил, как его мысли о Черном Леснике, о завтрашнем продолжении путешествия превратились в сон…

Проснулся он от птичьего щебетания. Особенно старались сороки – орали, будто кто-то специально за ними гонялся. Пашка знал, что сороки всегда кричат в лесу при виде человека.

В маленьком окошке ослепительно сияло солнце. Пашка даже глазам своим не поверил. Это же надо, после такого ночного ливня. Просто чудо какое-то!

Еловое лежбище, на котором спал незнакомец, было пустым.

«Ушел! – пронеслось в Пашкиной голове. – Раз ушел тайком, значит, есть ему что скрывать…»

Но гость, оказывается, был во дворе. Раздевшись до пояса, отфыркиваясь, он умывался, зачерпывая руками воду прямо из чистой травянистой лужи. Пашка не удержался от улыбки – до того смешным было лицо незнакомца, когда он плескал себе воду на грудь и плечи. Вода-то была холодная!

«Б-р-р!» – передернулся он, представив себя на его месте.

– Присоединяйтесь! – весело крикнул тот, увидев Пашку.

Вышел на крылечко и Саня. Он подставил руку под редкие капли, падающие с крыши, и умылся как котенок – одной лапой.

Пашка вернулся в сторожку. Раз установилась такая хорошая погода, то нечего и время терять. Быстрее завтракать, собираться – и в путь!

Печка разгорелась в одну минуту. Вскоре на ней зашипел носиком старый закопченный чайник.

– Николай меня зовут, – громко сказал незнакомец, входя в сторожку. – Вчера так устал, что и не сообразил представиться. А вас как?

– Я Пашка, а вон тот, молчаливый, – Саня. Он вообще-то говорить умеет, только молчит с перепугу. Я ему вчера про Черного Лесника рассказывал. Перед вашим приходом. А тут и вы – в дождевике с капюшоном. Я ведь тоже с первого взгляда чуть не перепугался. Ну, думаю, явился хозяин!

– Да иди ты! – Саня толкнул Пашку локтем. – Вечно ты меня подставляешь. Ничего я не испугался!

– И куда путь держим? – улыбнулся Николай, насыпая в свою кружку чуть ли не полпачки чая.

Пашка с Саней заварили себе смородиновый лист. Такой запах поплыл по сторожке!

Ребята переглянулись. Не хватало еще давать отчет неизвестно кому! Даже физрука обманули, а этому незнакомцу возьми и расскажи о своих планах? Нет уж!

– Я же говорил вчера: проверяем легенду про Черного Лесника, – недовольно буркнул Пашка. – Надо пожить здесь, посмотреть…

– А что же там за Кон-Тики за углом лежит? – усмехнулся Николай. – На случай потопа? Собираетесь на этом плотике домой доплыть?

– Да ничего мы не собираемся! – вступил в разговор Саня. – Мы от школы в поход пошли. Тридцать человек. Остальные к началу реки двинулись, а мы вдвоем остались здесь. Вот и все.

– С нами все понятно, – загадочным, намекающим на что-то голосом сказал Пашка. – А вот что можно делать в этом лесу одному, да ночью, да в такую погоду…

Николай опять засмеялся. У него была странная манера: перед каждой новой фразой обязательно хотя бы на секунду хохотнуть.

– Сдаюсь, сдаюсь! – Он поднял руки. – Расспрашиваю вас, а о себе ни слова. Вчера я просто заблудился. Хорошо еще, что увидел среди деревьев огонек сторожки. Мог бы и мимо пройти. А вообще-то я догоняю свою группу. Кстати, не встречали где-нибудь на дороге зеленый джип?

– Джип? – переспросил удивленный Пашка. – Здесь? Да по этим дорогам и на танке не проедешь! И за чем ваша группа приехала, за грибами, что ли?

– Ну, за грибами в том числе, – неопределенно повел рукой Николай. – На танке, может, и нельзя проехать, а эта машина пройдет. Специальная. По-моему, она и плавать умеет. А группа наша занимается сбором всяких растений, чтобы изучать, как они изменились в последнее время. Слышали, наверное, про такую науку – экологию? Надо наблюдать не только за атмосферой, водой, но и за самими растениями. Ведь они записывают, как на магнитную ленту, все изменения в природе. Мы ведем наблюдения в разные времена года. Я здесь бывал зимой, весной. Вот – впервые приехал ранней осенью. Поняли?

Ребята закивали головами. Что ж тут непонятного?

– А как же вы отстали от группы? – не удержался от вопроса Саня.

– Просто. Дела были в поселке, задержался. Ребятам сказал, чтоб ехали – я ведь знаю здешние места, – а сам по их следу отправился. Но вот не учел, что такой сильный дождь может пойти. Все размыло. Но ничего, я приблизительно знаю, куда они поехали. Сегодня найду.

Пашка с Саней переглянулись. Почему-то рассказ Николая показался им странным. Пашка никогда не слышал ни о какой экологической экспедиции, которая проезжала бы через их Караваево. Странно, странно…

– А если мы ваших увидим? Что передать? – спросил Пашка.

Лицо Николая вдруг стало серьезным и строгим.

– Если увидите, ни в коем случае к ним не приближайтесь, – сказал он. – Понимаете, в чем дело… У нас в группе такой порядок: если встречаем в лесу далеко от поселка детей или подростков, то обязательно – слышите, обязательно! – везем их в ближайший поселок. Так что мой вам совет: не приближайтесь к нашему джипу, – повторил он. – Если увидите его, то лучше спрячьтесь. Дайте людям работать. Да у вас наверняка и свои планы есть, так ведь? Ну что, договорились?

Конечно, ребята согласились.

– И еще, – продолжал Николай, – самое главное. Поверьте мне как старшему: сейчас вам лучше поскорее вернуться домой. Не экспериментировать со всякими там плотами, а пешочком по дорожке. Уже неподходящая погода для путешествий, хоть сегодня и солнышко выглянуло. Наступит следующее лето, еще поплаваете. Лады?

Пашка с Саней неуверенно пожали плечами. Мол, ладно, подумаем, чего уж там.

– Ну, а мне пора. Попейте еще чайку, да и тоже собирайтесь. Дорога длинная, – завершил разговор Николай.

Через пять минут, махнув ребятам на прощание рукой, он вышел из сторожки.

– Ты что-нибудь понял? – спросил Пашка.

– Вообще-то все складно получается, – пожал плечами Саня. – Но вместе с тем как-то странно, да? Словно разыгрывал он нас… Такое впечатление осталось.

– Впечатление, впечатление! – Пашка тряхнул рыжей головой. – Да пудрил он нам мозги, вот что! Байку какую-то рассказал! А что касается моего впечатления, то я одно понял: он хотел, чтобы мы быстрее домой убрались. Черт его знает, у меня такое чувство, что это действительно был Черный Лесник. Ведь он может по-разному проявляться… Вот и прогоняет нас таким образом. Ладно, Чибис, все равно, давай собираться, – решительно заключил он. – Ну эту сторожку к чертям!

– Да перестань ты чертыхаться! – возмутился Саня. – В таком месте… Сам же говоришь, что оно необычное.

Но Пашка его уже не слушал, потому что прикидывал, как они понесут плот к речке. По его расчетам, нести надо было довольно далеко, около километра. Хоть плотик и легонький, но идти будет не так-то просто.

– Ты, Чибис, за мной пойдешь, я дорогу знаю, – сказал Пашка, когда они закрыли сторожку и приблизились к плоту.

Сказал – и остановился как вкопанный. Камеры, надутые вчера до отказа и перетянутые скотчем, ослабели и расползлись, как выброшенные на берег медузы!

Пашка бросился к плоту, надавил на него, приставив ухо.

– Проколоты! – крикнул он. – Воздух выходит! Это он, больше некому! Вот гад! А еще мозги пудрил: «Пешо-очком, по дорожке»! И чем мы ему помешали?

Саня огляделся, и по спине у него почему-то побежали мурашки.

– Паш, – прошептал он, – а вдруг это не Николай камеры проколол? А этот… Черный Лесник?

– Да верь ты больше моим сказкам! – заорал Пашка. – Сам же говорил, все объяснить можно! Хочешь, считай, что этот Николай – Черный Лесник! Что хочешь думай, но камеры-то спускают! Хорошо, что я и к такому повороту событий подготовился, – уже спокойнее добавил он.

Пашка достал из рюкзака тюбик с клеем и маленький сверточек резиновых заплаток.

– Клей немецкий, им что хочешь можно заклеить. Пять минут – и готово. Только, Чибис, накачивать ты будешь, – предупредил он. – Я вчера накачался до потери пульса.

Провозились они около часа. Даже чаю опять захотели попить. Но Пашка взглянул на сторожку и махнул рукой:

– Да ну ее! Вернемся – опять какие-нибудь сюрпризы начнутся. Пошли!

Мерно покачиваясь, самая легкая в мире лодка со свежими заплатами на боку поплыла пока еще по воздуху – над головами ребят, к месту своего спуска на воду.

– А зачем ему это понадобилось? – на ходу спросил Саня. – Зачем было плот прокалывать?

– А вот это мы у него и спросим, когда опять увидим, – сердито ответил Пашка. – Ох, чую я, должны мы еще встретиться! Вот только в одном я уверен: если мы этих его друзей заметим, то уж точно навстречу не побежим. Воспользуемся его советом. Спрячемся и выследим, чем они тут занимаются. Ботаники!

– Если они вообще существуют, – заметил Саня.

Ему почему-то не очень хотелось встречаться ни с ночным гостем, ни с «ботаниками».

Ребята вышли к речке. От дождя вода поднялась чуть ли не вровень с берегом.

– Садись, Чибис, первый и бери весла, а я подтолкну, – скомандовал Пашка.

Веслами он назвал маленькие деревянные лопатки.

– А в какую сторону плыть, ты знаешь? – спросил Саня.

Пашка захохотал так, будто его защекотали:

– Ой, умру от смеха! Будешь и дальше так смешить, Чибис, мы перевернемся. Мы ж по течению поплывем!

Берега уже заскользили мимо, а ребята, поглядывая друг на друга, все прыскали смехом. Ну и глупость же ляпнул Саня!

Глава IV ПУТЕШЕСТВИЕ ПО «МИСИПИСИ»

Одно было плохо: на крутых поворотах узкой речки плот по инерции заносило то к левому берегу, то к правому. Приходилось усиленно работать веслами, чтобы удерживаться на самой середине. Тем более что у берегов часто попадались торчащие коряги, обломанные ветки упавших деревьев. Возможность наткнуться на что-нибудь острое совсем не радовала ребят. Тут бы уж никакой немецкий клей не помог!

Пашка с Саней сидели каждый в своем гнездышке из связанных автомобильных камер, лицом друг к другу. Так было удобнее обозревать окрестности и следить за возможными опасностями. Пашка наблюдал за пространством, которое открывалось за спиной Сани, а Саня смотрел поверх Пашкиных рыжих вихров. Вода, правда, пробивалась сквозь фанерное днище, но куски пенопласта, на котором ребята сидели, оставались абсолютно сухими сверху.

– Ну и как? – спросил Пашка, восхищенно подмигивая.

– Сбылась мечта идиотов! – в тон ему ответил Саня, подгребая для скорости веслами.

Лопатки были коротковаты, но ведь и плот – не байдарка. Вполне все подходило одно к другому. И настроение было что надо. После вчерашнего дождя засияло солнышко, стало по-летнему тепло, какие-то удивленные птицы перелетали с куста на куст, и Пашка от избытка чувств громко крякал, как дикая утка.

– Даже жалко, что быстро доплывем, – сказал Саня. – Как ты думаешь, за сколько?

– А вот так нельзя говорить, – поднял вверх палец Пашка. – Когда едешь куда-то или плывешь, как мы сейчас, нельзя загадывать наперед. Плохая примета. Мы однажды с отцом ехали на машине, и я сказал, что через час будем дома. И – раз! Заглохли. Ковырялись в моторе часов шесть. Отец меня так ругал! Хотя в чем я был виноват? Просто сказанул сдуру, вот и все. Нет, в дороге надо верить в приметы. Так что плюнь, Чибис, три раза через левое плечо! Только не сильно, а то реактивная сила отнесет нас к противоположному берегу.

Саня улыбнулся и тихонько поплевал. После сторожки с ее засовами, ночным гостем и Пашкиным рассказом о Черном Леснике, после неприятного эпизода с проколотыми камерами Саня был готов поверить во что угодно. Хоть и можно все на свете объяснить, но, наверное, остается в этом мире маленькая лазейка для чего-то совершенно непонятного и необъяснимого. Что и говорить, все понятно, когда сидишь себе дома на диване. А когда пускаешься в опасное путешествие, то начинаешь по-настоящему изучать жизнь. А в ней, как Саня читал в какой-то книге, больше вопросов, чем ответов. Это не тест какой-нибудь, где из нескольких ответов надо выбрать правильный. Жизнь сложнее!

Почему жизнь сложнее, чем тест, Саня додумать не успел.

Он сидел спиной вперед, и от резкого торможения его голова так откинулась назад, что Саня увидел все небо сразу – синее, ясное. И услышал Пашкин крик:

– Елки-палки! Напоролись! Да посмотри же ты, Чибис, что там под тобой! Я отсюда не вижу!

Прямо под плотом, сантиметрах в пяти от поверхности воды, ровно расстилалось песчаное дно.

– Прозевали! – воскликнул Пашка. – Это ж надо, как прозевали! Да мы уже по отмели плывем и не замечаем. Пялимся как дураки на берега, а прямо перед собой смотреть забыли! Тут же коса песчаная, она прямо по середине русла всегда выступала. А сейчас только чуть-чуть водой закрылась. Тихо, Чибис, слушай: не булькает воздух?

Но им повезло. Резина была цела, хотя плот сидел на песке плотно, всем днищем. Саня попробовал упереться в дно веслами, чтобы сдвинуть плот, но Пашка заорал еще громче:

– Да тише ты! Прорвешь камеры! Неизвестно, может, под нами какая-нибудь острая ракушка лежит – готова дырка! Надо плот облегчить и вытащить на глубину.

– А как его облегчить? – не понял Саня.

– Как, как… Балласт выкинуть. Тебя, например.

Саня взглянул на друга.

«Совсем неуместная шутка», – подумал он и обиженно произнес:

– Или тебя. Ты, Пашка, дело говори, а не прикалывайся зря. Я, например, считаю, что надо все же попытаться потихоньку сдвинуть плот с места.

– Да как ты его сдвинешь? Это сесть на мель легко, а сняться – совсем другое дело. Резина – дело тонкое! – Пашка вытягивал шею, стараясь увидеть границу отмели. – Ладно, Чибис, попробуем обойтись малой кровью. Может, одного меня будет достаточно для жертвы речному богу.

Пашка поспешно скинул сапоги, приподнявшись на своем сиденье, снял и штаны. И переступил через бортик.

– Зачем же ты разделся? – опоздал с советом Саня. – И в сапогах бы…

– Да ладно! К тому же откуда я знаю, какие тут ямы, – отмахнулся Пашка. – Сиди потом в мокром…

Плот стал намного легче. Пашка поволок его за собой на стремнину. Метров через двадцать, убедившись в достаточной глубине, он запрыгнул на свое место и сказал:

– Ух, кажется, пронесло! Теперь, Чибис, греби своими лопатами к берегу.

– Зачем к берегу? – удивился Саня, изо всех сил подгребая подальше от опасного места. – Ты разве здесь не оденешься?

– Да не одеваться! Палку какую-нибудь надо выломать. Кто на носу сидит, будет глубину шарить. А то еще раз так напоремся – и точно пешочком пойдем. Да еще и мокренькие.

Так они и сделали. Саня повернулся лицом по движению и крепко держал перед собой палку, опустив ее в воду. Если сейчас и попадется мель, то палка обязательно упрется в нее, остановив плот на безопасном расстоянии.

– Опыт приходит методом тыка! – весело приговаривал Пашка. – Так наш физик в школе говорит. Знаешь, как он ток проверяет? Не прибором, а рукой. Дотрагивается до провода пальцем – быстренько, будто провод горячий – и говорит: «Проверка тока методом тыка».

Саня засмеялся. Поначалу он немного обиделся на Пашку за то, что тот безоговорочно взял на себя командование, как все равно старший. Еще и покрикивал при этом! Но Пашка так уверенно и умело все делал, так правильно все у него получалось, что Саня даже позавидовал другу. Ладно уж, пусть в этом путешествии Пашка будет главным. Капитаном их небольшого судна.

Справедливости ради он вспомнил, что в Москве, когда Пашка приезжал на каникулы, получалось наоборот. Там Саня чаще брал на себя инициативу, потому что больше знал.

«Все-таки опыт – большое дело, – решил он. – А каким методом он достигается, совсем неважно. Методом тыка или чужим примером, все равно».

– Клюет? – весело спрашивал Пашка.

– Пусто! – отвечал Саня.

– А нам того и надо! – подхватывал Пашка, на всякий случай легонько подгребая в обратную сторону и притормаживая, потому что течение было довольно быстрым.

На такой скорости можно было и не успеть затормозить перед всякой там мелью или корягой.

– Скоро уже и к берегу причалим. – Своего командирского тона Пашка не оставлял. – Пора бы и перекусить. Да и у костерка погреемся. Куда спешить?

Для отдыха ребята выбрали песчаный отлогий берег, на который можно было высадиться, не снимая сапог и тем более штанов. Они перенесли плот на песочек, а сами поднялись повыше. Скоро задымил костер, Пашка налил в круглую плоскую флягу воды и поставил ее на огонь.

– И не снилось всяким там ботаникам такое путешествие по Мисиписи. – Так он переименовал великую американскую реку. – Мы как Гек Финн со своим негром, да? Видал фильм?

– Я книгу читал. А кто из нас негр, а, Пашка? – улыбнулся Саня.

– Конечно, я! Негр, убегающий от рабства. В школе-то сейчас учеба. Физрук еле уговорил моего отца освободить нашу группу на недельку. Хотя отец и сам не против таких походов, но боится, что на успеваемости скажется. Да и мало ли…

Что он подразумевает под этим «мало ли», Пашка расшифровывать не стал. Скорее всего их с Саней отдельное путешествие. Ведь об этом никто не знает – ни физрук, ни Пашкин отец. Конечно, они вернутся домой раньше основной группы и придется опять что-нибудь придумывать. Что Саня ноги, например, промочил, расчихался, вот Пашка и повел его обратно. Но что эти неприятности мелкого обмана по сравнению с удовольствиями самостоятельного путешествия! Ерунда. Так что можно скрепя сердце и обмануть немного.

Об этом друзья и поговорили у костра – конечно, соглашаясь друг с другом.

– А вот там, – показал Пашка за лес, – должен быть разлив. Там луг пойменный, он только летом от воды освобождается, а так – вода сплошная на километр. Островки, конечно, попадаются. Нам главное из русла не выскочить. Но я знаю: на два холма направление надо держать. Между ними речка как раз и вытекает из этого луга. Вот там как раз палка и пригодится.

Саня насторожился. Почему Пашка раньше не сказал про этот залитый водой луг? Думал, что Саня испугается? Вот еще!

– На открытом пространстве даже интересней, – сказал он. – Надоели уже эти берега. Почти ничего вокруг не видно.

– А то смотри, Чибис, можем и пешком обойти этот разлив. Правда, плот придется тащить… – на всякий случай предложил Пашка.

Напрасно он это сделал.

– Ты, Пашка, если хочешь поссориться, прямо скажи! – взвился Саня. – Что ты меня все подкалываешь, как маленького? Строишь из себя морского волка. Спасибо, взял с собой! Век буду благодарить! Хорошо, не спрашиваешь, как я себя чувствую, не промокли ли ноги, не заболел ли. Надоело мне твое командирство!

– Ну все, все, Чибис, угомонись, – примирительно произнес Пашка. – Я же это так сказал, на всякий случай. Что я, не знаю тебя, что ли? Просто настроение хорошее, поболтать охота.

– Вот и правильно сам себя назвал – болтун! – остывая, пробормотал Саня.

Нет, не могли они поссориться. Разве это ссора? Так – дружеское царапанье. Когда с ними вместе бывала Анка, то Пашка всегда подкалывал ее. А сейчас по инерции переключился на него, на Саню. Ну и пусть. Что делать, если у Пашки такой вредный характер?

– Следующий привал – за разливом, ладно? – уже не скомандовал, а скорее, спросил Пашка.

Саня только кивнул в знак согласия.

Казалось, плот поплыл еще быстрее.

– Это мы часть продуктов съели, – с серьезным видом заявил Пашка. – Груз легче стал.

Саня улыбнулся. Вот такие Пашкины приколы, направленные не в его адрес, ему больше нравились.

Но причалить к берегу пришлось намного раньше, чем ребята рассчитывали. Не успели они усесться на плоту поудобнее и миновать несколько причудливых поворотов реки, как Пашка стал нюхать воздух, словно гончий пес.

– Да, воздух здесь… – начал было Саня.

Но Пашка приложил палец к губам и показал взглядом на высокий берег. Саня ничего не понял. Разве Пашка почуял кого-то по запаху, как собака?

– Дым, – прошептал Пашка. – Чей-то костер.

– Да это ветер от нашего костра сюда дым перенес.

Саня махнул рукой, но Пашка замотал головой и решительно направил плот к берегу.

Стараясь не шуметь, они осторожно выползли по траве на невысокий холм. За холмом в низинке догорал костер. Точнее, от костра осталась только кучка золы, над которой поднималась тоненькая струйка дыма. Оглядевшись, Пашка подошел ближе.

– Смотри, Чибис, как надо костры жечь, – уважительно заметил он. – Ни одной лишней головешки не осталось. И маленький, как раз хватило чай вскипятить. И где он таких сухих веток набрал? Мы-то свой полчаса, наверное, раздували…

– А почему ты решил, что чай? – спросил Саня. – И какая разница, большой костер или маленький?

– Большая разница. Этот человек спешит. Развел маленький костерок, выпил чаю – и в путь.

Пашка указал на еще сырые, вытряхнутые в траву чаинки. Точно такие, какие лежали на земле у сторожки, когда Николай вытряхнул с крыльца свою кружку…

– Выходит, мы с ним в одном направлении движемся. Надо быть поосторожнее, – проговорил Пашка.

– Ну и что? – махнул рукой Саня. – Встретимся, поговорим.

– Хватит! Поговорили уже… Опять камеры заклеивать? – Пашка смотрел по сторонам, будто боялся, что Черный Лесник находится где-то рядом. – Нет уж, если мы его и догоним, то лучше издалека последим. Согласен?

Саня пожал плечами. Следить так следить. Впервой, что ли?

Глава V КРУШЕНИЕ

А я думал, разливы только весной бывают!

Саня восхищенно оглядывал открывшееся до самого горизонта пространство.

– Весной – само собой.

Пашка старался, чтобы его голос звучал побасистее, по-взрослому. Поэтому он чуть не шипел от напряжения. Саня даже удивленно вскинул брови: не простудил ли горло его друг?

Но Пашка откашлялся в сторонку и продолжал:

– Весной тут даже холмы до половины в воде стоят. А сейчас не такой уж сильный разлив – просто после дождей. Ты не смотри, что воды так много, глубина ведь совсем маленькая.

– А какая? – на всякий случай поинтересовался Саня.

– Да, я думаю, в основном по пояс, не больше. Конечно, попадаются ямы, и наоборот, островки. Но сам посмотри: вон березка стоит. Видно, что затоплена она не больше, чем на метр. А вон там, видишь, два холма. Туда и течет речка.

– Как горы, когда с моря смотришь, да? – показал Саня на холмистые перекаты леса в стороне от разлива.

Действительно, лес в дымке был похож на горы, если смотреть на них с катера, отплывшего в открытое море.

– Да я же моря никогда не видел, – вздохнул Пашка.

– Как? – удивился Саня.

Ему почему-то казалось, что Пашка видел все на свете. Наверное, потому что его друг с уверенностью брался за любое дело, как будто обладал опытом многих путешествий.

Саня вспомнил, как летом в их дачном поселке «Известия» надо было выкопать огромный старый столб, неизвестно почему торчащий прямо на дороге. Столб спилили, но пенек остался и мешал ходить. Пенек обкопали, но все равно ничего не получалось. Силы двух человек не хватало, чтобы его выдернуть, а больше двух не помещалось в тесной яме. Взрослые прямо-таки измучились с этим пеньком, уже хотели автокран вызывать. И тут появился Пашка. Он оценил ситуацию, мигом сгонял в Караваево и притащил из школы спортивный канат. Привязал к пеньку, укрепив его для верности большими гвоздями, и перекинул через толстенный сук сосны, стоявшей рядом.

Тащили все, как в сказке про репку. Взрослые, дети – весь дачный поселок. Весело было! Пенек выскочил из земли, как вишневая косточка из сжатых пальцев. И ведь все это Пашка устроил! Взрослые даже с некоторым неудовольствием на него поглядывали: надо же, они два дня ковырялись, а какой-то пацан за один час справился…

И вот этот человек никогда не видел моря! Сане было трудно в это поверить. Он-то впервые увидел море года в два. И с тех пор родители много раз возили его в Крым…

– Да я тебе завидую, Паш! – горячо проговорил Саня. – Море надо впервые увидеть в зрелом возрасте. Что толку, когда ребенком смотришь? Ах, ах – и все. А так ты уже будешь знать, что это – красота!

Пашка улыбнулся в ответ:

– Вон оно, море. Ничуть не хуже настоящего. Вперед, Чибис! Только сейчас поосторожнее надо. Давай-ка лучше я на носу посижу.

Саня был не против. Он понимал: если встретится на пути коряга или мель, Пашка справится с препятствием лучше.

Плот медленно выползал на простор. Казалось, он вообще стоит на месте.

– Хорошо, что ветерок нам в спину, – сказал Пашка. – Все-таки парусность у нашего плота достаточная. Прямиком на холмы идем. Но ты, Чибис, все же подгребай. А то до вечера будем, как поплавок, на волнах качаться.

И правда, чем дальше они выплывали на середину разлива, тем больше становились волны. Они уже шлепали по бокам плота, словно кто-то постукивал по камерам ладонью. Ребята молчали. Пашка напряженно вглядывался в воду перед собой, Саня греб. Плот все больше и больше раскачивался на волнах.

– Нет, наверное, напрямик опасно, – не выдержал Пашка. – Не будем рисковать. Я не думал, что здесь такие волны будут. Чибис, давай влево забирай. Видишь, ближе к лесу вроде бы вода гладкая. Да и в случае чего… Ближе к суше, в общем.

Саня с радостью повернул плот. Что и говорить, не нравилось ему находиться посреди такого огромного водного пространства. Хоть и неглубоко, как Пашка говорит, но все же… Вода такая холодная, что даже смотреть на нее неприятно. А о возможности идти вброд и думать не хочется.

Скоро приблизились деревья. Уже слышен был шум ветра в их кронах.

– Да не гони ты так! – крикнул Пашка. – Разогнался, как на соревнованиях!

Саня удивился. Он греб так же, как и раньше, но плот действительно плыл теперь быстро. И как-то странно разворачивался, хотя Саня старался направить его прямо к лесу…

Пашка покрутил головой:

– Странно. Мне казалось, что русло реки осталось там, на середине разлива… А тут вдруг такое течение. Быстрее, чем на речке. Удерживай, удерживай, Чибис! Я же не могу сейчас на твое место перелезть!

Саня старался изо всех сил, но неведомая сила несла плот в сторону – получалось, что он плыл боком – все быстрее и быстрее мимо уже совсем близкого берега.

Вдруг их стало медленно кружить течением. От удивления Саня даже грести перестал.

– Что это, Пашка? – пробормотал он. – Какое-то странное течение… Здесь что, яма?

– Да тут, наверное, овраг какой-нибудь проходит. Дно с разными ямами и обрывами. Вот нас и крутит, как течению захочется, – не очень уверенным тоном объяснил Пашка. – Не бойся, Чибис, не втянет же нас в глубину. Скоро проплывем это место. Течение – оно куда-то же выносит.

– Выносит, да…

Саня не заметил, как у него стали мелко стучать зубы. Наверное, от холода. А может, еще от чего-то… Не очень весело плыть по такому непонятному течению!

Впереди выступал из леса небольшой полуостров. За редкими деревьями, росшими на нем, угадывалось водное пространство, но перед этим выступом суши вода бурлила еще сильнее, чем в предыдущем водовороте. Видны были палки, коряги, опавшие листья, которые прямо-таки кружились, ныряя в воду и всплывая, в каком-то бешеном хороводе.

– Правее! Сейчас правее, Чибис! Постарайся плот выправить! – завопил Пашка.

Он опустил палку до отказа, пытаясь оттолкнуться от дна или какой-нибудь коряги. Но палка легко ушла на всю длину в воду.

– Если мы в этот водоворот попадем, то… – быстро проговорил Пашка.

Но уже было ясно, что именно это с ними и случилось.

– Черт, пошел, пошла!

Ругаясь, как на живых, Пашка отталкивал подальше от плота коряги с острыми сучками. Они плыли бок о бок с плотом, переворачиваясь, каждую секунду грозя проткнуть резину. Один круг, два, три… Круги становились все уже и уже, плот теперь плыл в самом скопище всякого лесного хлама. Саня прикрыл глаза, представляя, как к камере приткнулся какой-нибудь острый сук…

– Дай мне лопатки! – крикнул Пашка.

Закусив губу, он изо всех сил начал часто-часто грести. Теперь уже Саня отталкивал палкой коряги покрупнее. А мелких было так много, что он даже не успевал коснуться палкой каждой из них.

Ближе к берегу круговое течение разгонялось, подальше от него – становилось чуть тише. И вот как раз в тот момент, когда их вынесло в сторону разлива, Пашка заработал лопатками во всю силу. Даже вода вспенилась за его спиной!

– У-ух! – Пашка положил лопатки себе под ноги, только когда понял, что они наконец вырвались из водоворота. – Рук не чувствую…

Кажется, опасность миновала. Позади причудливым спиралевидным узором из опавших листьев виднелось опасное течение.

– Под землю вода здесь уходит, что ли? – предположил Саня и, увлекшись, добавил: – Может, есть какой-нибудь подземный ход под этими деревьями…

Тут он взглянул на полуостров и похолодел от ужаса. Деревья приближались так быстро, что ясно было: избежать столкновения с берегом не удастся.

Пашка этого пока не видел.

– Смотри! – крикнул Саня.

Пашка быстро обернулся и сразу же принялся грести. Его усилий хватило как раз на то, чтобы обогнуть полуостров на уровне последней наклонившейся березы. А когда уже открылся впереди простор разлива, когда уже казалось, что они выплыли из бешеного течения, – последний сильный рывок бросил плот через мелькнувшие в воде корни, как через порог!

Внизу раздался странный звук, будто ударили по мокрому мячу, плот сразу осел и с Пашкиной стороны начал медленно погружаться в воду. Пашка рванулся было к Сане, но и с другой стороны что-то екнуло. Теперь уже весь плот стал стремительно оседать. Тогда Пашка метнулся обратно и успел схватиться за ветки дерева. Изо всех сил он тянул их на себя, перебирая руками, а ногами старался удержать плот.

– Ползи ко мне! – крикнул он Сане.

Они с трудом переползли на другую сторону березы и вытащили за собой обмякший, совсем пустой плот. О том, чтобы его заклеить, не могло быть и речи… Рваные дыры зияли внизу обеих камер. Вода была выше колен, противно хлюпала в сапогах. Осторожно ступая, Пашка стал нащупывать под водой дорожку от одного дерева к другому – в сторону холма. Саня пробирался за ним, поддерживая уже ненужный плот.

– Попутешествовали! – Пашка сердито пнул ногой пустую резину, как только они выбрались на сухое место. – Вот дураки, волн испугались! Из-за своего страха и получили. «Пешо-очком»! Накликал этот тип беду…

Саня тяжело дышал. Он не успел даже устать, так быстро все произошло. Хотелось закрыть глаза, потом открыть их – и обнаружить, что все происшедшее только померещилось. Но нет, вот она, реальность… Саня вспомнил, что точно так же он чувствовал себя, когда пылесосил дома ковер и нечаянно разбил телевизор. Шмяк ручкой по кинескопу – и лопнул взрывом экран! Тогда тоже подумалось: закрыть бы глаза, открыть их – а все по-прежнему…

– Что же делать? – прошептал он.

Пашка пожал плечами. Вдруг он как ужаленный сорвался с места и побежал обратно в воду.

– Рюкзаки! – на бегу вопил Пашка, поднимая брызги, спотыкаясь и падая.

Саня рванулся следом.

Так вот почему таким легким показался плот, когда они тащили его на сушу! Рюкзаки вывалились в тот самый момент, когда ребята изо всех сил цеплялись за березу.

Одного рюкзака не было видно совсем, второй еле виднелся под водой, зацепившись за корни. Саня уцепился за березу и протянул вторую руку Пашке. Тот пытался дотянуться до рюкзака. Вода бурлила, раскачивая рюкзак, как утонувший поплавок. Пашка уже почти дотянулся до лямки рукой – и тут предательски выгнулся корень. Лямка соскользнула, и рюкзак исчез под водой. Пашка ойкнул и стал вырывать руку, чтобы Саня отпустил его. Он хотел броситься за рюкзаком в воду!

– Не надо, Пашка! – закричал Саня. – Там же глубоко! Возьми лучше палку – может, подцепишь!

Пока вернулись на сушу, пока выломали суковатую палку, рюкзака уже совсем не стало видно. Пашка потыкал в воду палкой. Она вся ушла в глубину.

– Пусто, – выдохнул он. – Наверное, здесь обрыв.

– Не нырять же за ними, – сказал Саня. – Смотри, какое течение.

Пашка со злостью швырнул палку в воду и воскликнул:

– До чего ж ты спокойный, Чибис! Как паровоз! Да что мы делать тут будем безо всего?!

– Это я-то спокойный? – огрызнулся Саня. – Ну, давай я прыгну в воду! Хочешь? А ты за мной – спасать меня. Так, что ли?

Пашка тупо смотрел на воду, словно ожидая, что рюкзаки всплывут.

– Все. Проворонили, – убито произнес он. – Ну полные идиоты. Искали приключений на свою голову, вот и получили… Ладно, Чибис, пошли хоть обсушимся.

– А… спички? – тихо спросил Саня.

Пашка быстро похлопал себя по карманам.

– Вроде были… Вот!

Он вытащил коробок и потряс его над ухом. Спички даже не зашуршали. Коробок был мокрым.

Ребята расположились под огромной елью и сняли с себя мокрые штаны. Спички Пашка разложил на пеньке – в надежде, что они подсохнут.

Но тут и солнце зашло за откуда-то взявшиеся тучи. Казалось, вся природа насмехается над горе-путешественниками.

– Вряд ли спички загорятся, даже если и высохнут, – уныло проговорил Пашка. – Я где-то читал, что после того, как намокнут и высохнут, спички будут только шипеть, но пламени не дадут.

– Да что уж гадать, – сказал Саня, стараясь, чтобы голос его звучал как можно бодрее. – Посмотрим. Главное, что мы хоть на суше…

– Повезло, да? – хмыкнул Пашка. – Хоть прыгай от счастья.

– Во всяком случае, раскисать нам сейчас нельзя. Безвыходных ситуаций не бывает. – Саня продолжал подбадривать не только друга, но и себя самого. – Пешком так пешком. Тоже интересно.

Пашка через силу улыбнулся:

– Ну и видок у нас! В куртках, без штанов! Хорошо, что никто не видит.

– Да уж, Пашка, ты скажешь, – рассмеялся Саня. – Нашел чего бояться! Пусть бы лучше увидел кто. Хоть спичек бы дал.

Ребята просто не успели еще полностью осознать того, что с ними приключилось. Потому и были пока так веселы.

Ветер шумел в вершинах деревьев. Внизу, под елью, воздух был неподвижен.

– Нечего нам здесь рассиживаться, – оглядевшись, сказал Пашка. – Здесь наши штаны и сапоги знаешь сколько времени будут сохнуть? Ни ветра, ни солнышка, не говоря уж про костер. Пошли-ка лучше потихоньку…

Сунув босые ноги в мокрые сапоги, ребята пошли по зарослям вдоль берега, надеясь наткнуться хоть на какую-нибудь тропинку.

Глава VI СЪЕДОБНЫЕ ЗОНТИКИ

Справа сквозь деревья мелькал разлив, слева поднимался холм. Сане даже казалось, что они пробираются где-нибудь над морем, по заросшим горным склонам. Но какое уж тут море! Если море, то должно быть жарко, а здесь каждый порыв ветра приносил с собой даже не свежесть, а просто холод.

– Вперед, Чибис, за мной! – вдруг заорал шедший впереди Пашка и ринулся сквозь заросли.

Саня не понял, в чем дело, но ему не оставалось ничего другого, как рвануть за другом. Он даже спросить ничего не успевал на ходу. Ветки больно хлестали по лицу, по голым ногам, но Пашка, громыхая сапогами, все не останавливался. Как будто догонял кого-то.

– Стой! Стой… – выдохнул совсем обессилевший Саня, когда они поднялись на самую вершину холма.

– Ну что, согрелся? – оглянулся, останавливаясь, Пашка. Его лицо раскраснелось, рыжие вихры, взлохмаченные ветками, торчали в разные стороны. – Давай так и бегать, пока не высохнет одежда, ладно? А то простудимся.

– Нам еще идти и идти, а ты тут устраиваешь гонки по пересеченной местности, – обиженно пробурчал Саня.

Честно говоря, он немного испугался, когда Пашка ни с того ни с его рванул вперед. А тот, оказывается, просто погреться захотел! Хорош гусь! Неужели сказать нельзя было?

Но Пашкина выходка оказалась очень даже к месту. Саня почувствовал, что ему стало тепло. Даже захотелось натянуть мокрые штаны. Может, на нем быстрее высохнут.

Пашка, кстати, так и сделал.

– В руках их еще таскать… Пускай сами высыхают, – приговаривал он, с трудом просовывая ноги в мокрые штанины.

Оказывается, все это время он держал в руке несколько спичек.

– На ветру быстрее должны обсохнуть, – объяснил он.

Ребята стояли на небольшой поляне, с которой открывался такой широкий вид, что захватывало дух от простора и красоты. Впрочем, Пашку эти красоты интересовали совсем с другой точки зрения.

– Я на елку залезу, осмотрю окрестности, – сказал он. – Куда идти, я вообще-то знаю. По речке. Куда ж еще? Она и выведет к Караваеву. Но вдруг рядом где-нибудь дорога проходит?

– Ну, что там?

Пока Пашка лез на ель, Саня нетерпеливо приплясывал внизу. Сверху доносилось в ответ лишь громкое сопение. Даже на самом верху, вертя головой по сторонам, Пашка молчал. Наконец он слез. Но лицо его было таким хмурым, что Саня даже забеспокоился.

– Да что ты там увидел такого страшного?

Пашка все молчал. Саня уже плюнул и направился к стволу ели. Что он, сам не может залезть, чтобы увидеть все собственными глазами? Вон какие ветки у ели, торчат друг над дружкой, как перекладины лестницы!

– Плохи наши дела, Чибис, – тихо сказал Пашка. – Не знаю я этих мест… Да и откуда? Не бывал я тут никогда. Мы же всегда по дорогам ходили. А тут и близко ни одной дорожки, ни одной просеки не видно. Короче, кажется мне, что вода – кругом.

– Как это – кругом? – не понял Саня.

– Так. Ты что, не понимаешь, что такое – вода кругом? Это значит остров. Ну, я же сказал: кажется. – Пашка смущенно взглянул на Саню. – Еще проверить надо. Пройдем подальше в ту сторону, и я еще раз на дерево залезу.

Саня застыл как громом пораженный. Он вспомнил холодную воду, бешеное течение, неприятный звук, с которым плот натыкался на коряги и корни деревьев. А теперь ведь у них нет даже этого, пусть совсем ненадежного, плота! И откуда здесь взялся остров? А главное, как же они теперь отсюда выберутся?

– Да не дрейфь ты, Чибис! – толкнул его Пашка. – Что голову повесил?

– Не повесил я ничего! – отмахнулся Саня. – Думаю.

– Да чего тут думать, пока разведку полностью не произвели? Вот все узнаем, тогда и думать будем. Пошли!

Больше Пашка не пытался греться бегом. Какой тут бег, когда всякие неприятные мысли лезут в голову! Ребята шли понурившись, глядя под ноги. Даже о своих мокрых штанах и сапогах забыли. До того ли теперь!

Пашка, как всегда, шел впереди. Он первым скрылся за густой елочкой. А когда Саня вышел на небольшую полянку, то увидел своего друга, стоящего на четвереньках и дующего изо всех сил в какую-то горку, из которой вздымалась пыль! Приглядевшись, Саня понял, что Пашка пытается раздуть старый потухший костер. Его рыжие волосы сплошь были покрыты взметнувшейся золой, но Пашка все дул и дул, стараясь обнаружить в куче пепла хоть искорку.

Наконец сверкнула слабая, как светлячок, точка. Тут уже и Саня пришел на помощь другу.

Но Пашка отстранил его.

– Тише надо дуть, а то, наоборот, затушим. Я лучше один. А ты бересты поищи.

Саня торопливо надергал с березовых стволов тоненьких, словно бумажные, лепесточков, и подал Пашке. И вот шевельнулся долгожданный огонек! Пашка подложил в костер сухие веточки и поднялся на ноги, успокоенный.

– Все. Костер у нас есть.

Лицо его сияло от радости.

– Значит, совсем недавно здесь были люди? – спросил Саня, показывая на кучу золы, в центре которой разгорался пока еще слабый огонек.

– Люди? – задумчиво переспросил Пашка. – Да нет, наверное, тут один человек был. Тот же самый – наш знакомый… Я, когда кострище увидел, то сразу понял: его почерк.

Саня удивился: как можно по погасшему костру определить какой-то почерк?

– Сгоревшие головешки точно так лежали, как и в прошлый раз, – объяснил Пашка. – Он их так же сдвинул к центру, когда остались необгоревшие концы. Конечно, так могут поступать и разные люди, но все же… Не так уж тут многолюдно, да?

Саня просто восхитился Пашкиной наблюдательностью. Прямо-таки Шерлок Холмс! Всякую мелочь заметит.

– Зря ты этого Николая в чем-то страшном подозреваешь, – сказал он. – Давай, если встретимся с ним, не будем устраивать никаких слежек. Не до того. Хоть бы выбраться отсюда… А он поможет.

– Посмотрим, посмотрим. – Пашка огляделся по сторонам. – Странным мне кажется его путешествие… И где он хочет этот свой зеленый джип догнать? Вообще-то за машинами по дорогам ходят, а не по чащобам.

Саня был полностью согласен с другом. Но, с другой стороны, какое им дело до этого Черного Лесника, до его планов? Бродит себе человек по лесу, ну и что? Мало ли таких? Тем более, он говорил, ученый… Нет, быстрей бы добраться до Караваева. Могли бы они, конечно, и попутешествовать, но это если бы все было в порядке. А так – без плота, без рюкзаков, без еды… Нет, надо заканчивать приключения, а не стараться их продолжать.

Саня задумчиво смотрел на костерок.

– Вот обсохнем, а потом и есть захотим… – проговорил он. – Настроение будет – хоть вешайся.

– Да ты спасибо скажи, что сейчас не весна какая-нибудь, не зима тем более! – возмущенно обрушился на него Пашка.

Конечно, он орал в воспитательных целях. Чтобы Саня не раскис совсем. А то потом возись с ним на всем протяжении пути!

– Сейчас в лесу еды больше, чем у тебя в холодильнике, – уже более спокойно продолжал Пашка. – Подожди, я вот докажу тебе.

Он исчез в зарослях.

«Да, прямо-таки сейчас и притащит первое, второе и третье на подносике», – невесело подумал Саня.

Ему все-таки было немного стыдно, что он заканючил насчет еды. Тем более что и сам отлично знал по книжкам: в эту пору года в лесу еще никто от голода не умирал. Конечно, есть будет хотеться всю дорогу, но не упадут же они при этом, обессиленные от голода. Еще тепло – полно, значит, грибов. После таких-то дождей! Остатки всяких ягод, которые не обсыпались. Брусника, костяника… От нечего делать Саня стал вспоминать названия поздних ягод. Но почему-то они никак не хотели вспоминаться.

– А вот и я!

Пашка выпрыгнул на полянку, как чертик из табакерки. Лицо его сияло. Это означало, что он убедительно доказал свою правоту.

– Сбегал к ближайшему киоску за хлебом? – хмыкнул, отворачиваясь, Саня.

Он специально подыгрывал, чтобы Пашке было приятнее удивить, обрадовать друга.

Пашка выдернул из-за спины руку. В ней букетом торчали в разные стороны огромные грибы, похожие на поганки.

– Приятного аппетита! – буркнул Саня. Он был уверен, что Пашка его разыгрывает. – Когда съешь эти зонтики, не забудь попрощаться. А то не заметишь, как язык отнимется. Первый признак отравления.

– Какое отравление! – отмахнулся Пашка. – Зонтики – мои любимые грибы. Кстати, Чибис, а ты откуда знаешь, что они так называются? Что-то не помню я, чтобы ты за грибами ходил. Да зонтики и появляются только к осени, когда дачники разъезжаются. Городским грибникам только бы белые собирать. А ты и вообще не любишь по грибы ходить.

Это было правдой. Саня никогда не ходил за грибами. Даже когда в конце августа весь дачный поселок «Известия» таскал грибы огромными корзинами, он всего один раз сходил с мамой в лес. Да и то затем лишь, чтобы помочь ей нести плетенку.

– Ленивый ты, Санечка, – укоряла его мама, специально подводя к какому-нибудь красавцу боровику. – Неужели у тебя нет азарта грибника?

Саня пожимал плечами, любуясь красивым грибом. Никакого желания наброситься с ножом на эту красоту у него не было. Наверное, и правда, от лени. Впрочем, он и есть грибы не любил. Скользкие, как устрицы какие-нибудь.

– Так и называются – зонтики? – удивился Саня. – Я ведь просто так сказал, из-за похожести.

– А как, ты думал, все названия появляются? – улыбнулся Пашка. – Как раз из-за похожести. Вот смотри, какая огромная шляпка, и нежная, как шампиньон. И цвет красивый – будто шоколадным порошком посыпали.

– Тьфу! – отвернулся Саня. – Мухомор тоже красивый.

– Дурак ты, Чибис! – возмутился Пашка. – Я тебе еду демонстрирую, а ты плюешься. Что тут, ресторан? Так, кстати, мать моя говорит, когда я начинаю насчет еды выделываться. Через пару часов ты не то что этот зонтик – траву начнешь есть!

Пашка обиженно махнул рукой и принялся за приготовление кушанья. Он выдернул из шляпок и отбросил в сторону тонкие длинные ножки с болтающимися на них колечками. Потом сорвал папоротник и, как салфеткой, протер им шляпки зонтиков снаружи. Потом сел у костра и стал дожидаться, пока прогорят сучья, чтобы остался один только жар.

Когда зонтики зашипели на углях, Саня сглотнул слюну. Запах, во всяком случае, был очень аппетитным. Пашка быстро перевернул шляпки на другую сторону и буквально через минуту снял их с углей, насадив на прут.

– Готово! – Он с наслаждением понюхал свое изделие. – Жаль только, соли нет. Ну ладно, и так обойдемся.

Он взял щепотку сухой золы и обсыпал ею горячий гриб.

– Конечно, не соль, но вроде повкуснее стало.

Саня все это время наблюдал за действиями друга. А когда Пашка откусил краешек гриба и стал с наслаждением вдыхать открытым ртом воздух, пытаясь охладить горячий кусок, – Саня не выдержал. Он тоже надкусил зонтик, правда, не посыпая его золой. И сразу удивился! Такого вкусного гриба он не ел никогда. Зонтик был похож на хорошо приготовленного цыпленка табака. Только без специй.

– На кухицу похохе, – с полным ртом проговорил Саня.

– Да ну! – отмахнулся Пашка. – Ни в какое сравнение не идет твоя курица. Видишь, Чибис, проблема голода решена!

– А ты что, собираешься здесь надолго… застрять? – осторожно спросил Саня. – Я думал, мы обсохнем, поедим – и в путь.

– В путь, в путь, – закивал Пашка. – Только вот куда? Я знаю только одно направление – вдоль речки. Уж она-то точно выведет к Караваеву. А ты знаешь, каково вдоль речки идти? То приток какой-нибудь форсировать, то болото обходить… Морока! Это я к тому говорю, что готовиться надо к долгому путешествию. Хотелось бы, конечно, на какую-нибудь тропку выйти или просеку. Но что-то не похоже, что они есть поблизости…

Сане еще не очень хотелось есть, но свой гриб он съел до конца.

– Что, Чибис, понравилось? – заулыбался Пашка. – Бери еще. Видишь, тут по два зонтика на каждого.

Название грибов навело Саню на печальные мысли. Зонтики, дожди, осень… Эти слова всегда вызывали у него грусть, а здесь, посреди незнакомого леса, просто испугали.

– А как мы огонь-то с собой понесем? – поинтересовался Саня.

Втайне он надеялся, что Пашка знает какую-нибудь уловку для сохранения огня.

– А черт его знает, – махнул рукой Пашка. – Да никак. Что мы, первобытные люди, что ли? Не умею я угли в кармане носить. Согреемся, поедим, да и двинем. Может, спички сейчас высохнут. А может, по дороге опять на такой же костерок наткнемся.

Пашка икнул и засмеялся. Он изо всех сил старался выглядеть спокойным. Но Саня очень хорошо знал своего друга, потому и уловил в его смехе тревожные, беспокойные нотки.

Глава VII ВПОЛНЕ ОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ

Спички сушились так близко от огня, что, казалось, могли в любую секунду вспыхнуть синим пламенем. Но когда Пашка попытался их зажечь, у него ничего не вышло. Спичечные головки вроде бы загорались, шипели, но пламени не давали.

– Да, мало на них надежды. – Пашка потряс над ухом высохшим коробком. – И чего не горят?

– А ты от костра зажги, – мрачно пошутил Саня. – Обязательно получится.

– А самые умные будут тереть друг о друга две палки, как первобытные люди, – обиженно ответил Пашка. – Молодец, Чибис, хохмить еще умеешь. Значит, пора по коням. Поели, погрелись – и домой.

Не надеясь на спички, Пашка нашел трухлявую корягу и подержал ее на огне. Коряга задымилась и стала медленно тлеть.

– Вот, может, так и первобытные люди огонь хранили в походах, – сказал Пашка. – Хотя вряд ли. Очень уж ненадежный способ. В любой момент ведь может потухнуть. Мы так летом от комаров спасаемся в лесу. Такая трухлявка может целый час у тебя в руке тлеть, пока ты ягоды собираешь. И комаров отгоняет.

– Лучше мазью намазаться, – заметил Саня.

– Лучше дома сидеть, – отрезал Пашка. – Я тебе рассказываю о подручных средствах, а ты – лучше, лучше…

– Да ладно тебе злиться. И хватит орать, чуть что не по тебе, – рассердился Саня. – Покрикиваешь, как на собственного! Давай я понесу эту корягу, если хочешь. Ты же впереди пойдешь, на дорогу будешь смотреть. А мне будет удобней за огнем присматривать.

– Ну, давай, – миролюбиво пробурчал Пашка. – И ничего я не кричу… зря. Только по делу. Ладно, двинули.

Пашка продолжал икать. Поэтому он припал к первому же попавшемуся на пути ручейку.

– Не пей, Пашка, козленочком станешь, – съехидничал Саня.

Но Пашка отмахнулся:

– Вообще-то лучше вскипятить… Но не в чем. Так что придется нам на всем пути сырую воду хлебать. Ничего, она тут чистая. Уж получше, чем московская ваша, из-под крана. Так что можешь не беспокоиться.

А Сане почему-то казалось: если Пашка захочет, то исхитрится и вскипятит воду. За время путешествия он поверил в Пашкины безграничные возможности.

– А давай, чтобы не скучно было идти, эту задачу и будем решать, – предложил он. – Придумай, как можно без всякого металлического сосуда на костре воду согреть.

– Ты лучше на трухлявку дуй, – посоветовал Пашка. – А глупости зря думать нечего. Мало у нас других проблем…

Но развить свою мысль о проблемах Пашка не успел. Вдалеке прогремел выстрел. Сразу вслед за ним раздалось еще несколько. От неожиданности и непривычности этих звуков Саня споткнулся и чуть не уронил корягу.

– С-стреляют? – спросил он.

Пашка кивнул и поднял вверх палец, требуя тишины. При этом он медленно крутил головой, как радар, засекающий воздушную цель.

– Это не ружье, – прошептал он. – Ружье бьет гулко, как пушка. С эхом. Да и охота сейчас запрещена. Наверное, так пистолет стреляет.

– Ты уверен? – так же шепотом спросил Саня.

– Говорю же – наверное, – ответил Пашка. – Что я, среди бандитов вырос? Или у меня папа милиционер?

Саня почему-то представил милиционера, который приходит с работы домой и стреляет в потолок, показывая маленькому сыну, как звучит его пистолет. И засмеялся.

– Чего ржешь, Чибис? – строго посмотрел на него Пашка. – Весело? А мне не очень! Понимаешь, нормальные люди с пистолетами по лесам не шастают…

– Они с ними дома сидят.

Саня попытался пошутить, но сразу же понял, что сейчас не до шуток. Впрочем, Пашка все равно не обратил внимания на его слова.

– Так могут шуметь только люди, которые уверены, что рядом никого нет, – задумчиво произнес он. – И что их никто не слышит. Выходит, не зря показалось, когда я на ель лазил, что мы на острове.

– А как же эти, которые стреляют, сюда попали? – спросил Саня.

– Хороший вопрос! Но это же у нас плотик накрылся, да? А у них, может, настоящая лодка есть, крепкая, – рассуждал Пашка. – Да и вообще, рано еще о чем-то говорить с уверенностью. Одно ясно: поосторожнее надо. Всякая открытая встреча нежелательна.

– А какая же еще бывает встреча? – не понял Саня. – Скрытая, что ли?

– Да, скрытая. Если мы почувствуем, что рядом люди, то надо сначала проследить за ними. А потом уже решать: выходить к ним или, наоборот, бежать от них куда подальше.

– Слушай, Пашка! – вдруг вскричал Саня, словно сделал невероятное открытие. – Ты вот решил, что костер жег этот наш знакомый, Николай, да? А как же он сюда попал, если это – остров?

– Я и говорю: рано делать выводы. Мы же еще не обследовали местность. Может, и не остров это. А может, Николай какой-нибудь брод знает. Подозрительный он, этот Черный Лесник! Может, догнал своих друзей и вместе с ними стрельбой забавляется. Бота-аники…

Ребята осторожно пробирались вдоль берега сквозь заросли. Иногда они останавливались, прислушиваясь. Было похоже, будто они охотятся.

Вдруг Пашка поднял руку, вглядываясь во что-то у себя под ногами.

– Вот, смотри… – тихо сказал он. – След!

Сначала Саня ничего не заметил в траве. Но потом Пашка осторожно раздвинул высокие стебли и Саня увидел в грязи отчетливый отпечаток огромной подошвы.

– Узнаешь рисуночек? – прошептал Пашка.

Саня пожал плечами. Обычный след от резинового сапога. Да и у них, наверное, такие же. Он наступил рядом со следом. Нет, его сапог оставил совсем другой отпечаток.

– Я его следы еще у сторожки запомнил, – сказал Пашка. – Это точно он. Черный Лесник.

– Да переигрываем мы с нашими подозрениями! – Саня махнул рукой, успокаивая друга. – Идет себе человек, а мы крадемся за ним, как сыщики. Зачем? Нам думать надо, как на большую землю выбраться, а не слежкой заниматься.

– Выберемся, – ответил Пашка. – Обязательно выберемся. Только ты, Чибис, зря таким спокойненьким прикидываешься. Мало тебе этих выстрелов? И того мало, что этот Николай нам мозги пудрил, а потом плот наш пробил? Нет, тут что-то странное творится. Раз он от нас как от свидетелей хотел избавиться, то это все неспроста. Еще неизвестно, догоняет он этих… своих друзей, или… Или следит за ними!

– Следит? – удивился Саня. – Он за ними, а мы, значит, за ним? И получается такая игра, да?

– Ну, пока ничего не получается. Какая в нашей ситуации может быть слежка? – разочарованно махнул рукой Пашка. – Но повторяю, Чибис: надо смотреть и слушать во все глаза и уши. И говори тише, ладно?

Саня пожал плечами. Что он, кричит, зовет кого-то? Тише так тише. Он вообще может молчать. Лишь бы на какую-нибудь дорогу выйти.

Ребята поднялись на холм. Выбрав дерево повыше, с частыми сучьями, Пашка опять вскарабкался наверх. Саня с особенным вниманием смотрел по сторонам.

Вдруг над верхушками деревьев раздался крик какой-то птицы. Вспугнутая Пашкой, она летала кругами и орала на весь лес. Такими тревожными и отрывистыми были ее вскрики, что у Сани замерло сердце. Он посмотрел вверх и заметил, как среди древесных верхушек мелькнула огромная птица с распростертыми крыльями и неприятным, изогнутым, как у орла, клювом.

Вскоре с дерева спустился Пашка.

– Ястреб, – объяснил он. – Только ястребы и сороки так орут, когда людей в лесу видят. Вот гады, не дали толком оглядеться. Даже до вершины не долез.

– А что, он мог напасть? – спросил Саня.

– Да не в этом дело. – Пашка все же с опаской посмотрел вверх. – Шума много. На весь лес слышно, что здесь люди. Так что давай-ка отсюда побыстрее…

С этими словами он шмыгнул в кусты. Саня – за ним, помахивая трухлявой корягой. Он сделал небольшое открытие: не обязательно дуть на корягу. Достаточно легонько размахивать ею в воздухе, и огненное пятнышко само будет тлеть, не угасая.

– Ну хоть что-то ты успел увидеть? – на ходу спросил он в спину Пашке.

Не оборачиваясь, Пашка ответил:

– Увидел. Кто-то костер жжет за холмом. Дым рассеивается, но ясно, что поднимается он из низинки. Вот обойдем этот холм, как раз туда и выйдем.

– А зачем? – обеспокоенно спросил Саня. – Зачем нам обязательно туда выходить? Что нам, своих приключений мало?

Саня словно бы просил друга не вмешиваться в чужие дела. Тем более что Пашка и сам подозрительно относился к неизвестным людям, находящимся совсем близко. Да еще стреляющим из пистолета…

– Да у нас, Чибис, просто нет другого пути! – Пашка оглянулся и остановился. – Подожди. Надо прямо тут все решить, а не на ходу спорить. А то подойдем совсем близко и начнем выяснять на весь лес, куда нам, прямо или налево.

– Да ладно, чего уж, – начал Саня, – ты лазил на дерево, тебе и виднее. Веди.

– То-то, – довольно усмехнулся Пашка. – Ты, главное, не боись, пока еще ничего страшного не произошло.

– Да не боюсь я! – опять стал сердиться Саня. – Просто, смотри, коряга быстро тлеет. Костер надо будет разводить, а ты начнешь говорить, что нельзя – под самым носом у этих…

Пашка поискал глазами по траве, нашел точно такую же корягу, приложил ее к тлеющей и стал дуть. Скоро задымилась новая трухлявка.

– Готово! – воскликнул он. – Прикурилась. Вот так и будем сохранять наш огонь.

Саня восхищенно повел головой. Молодец Пашка!

И тут они услышали тревожное стрекотание. Его подняла целая стая сорок. И совсем близко! Но вряд ли птицы встревожились из-за Пашки с Саней. Как невидимый воздушный клубок, птичий шум переносился с дерева на дерево, как будто сороки сопровождали кого-то.

Пашка вытянул шею, прислушиваясь.

– Может, они какого-нибудь зверька увидели? – предположил Саня.

– Нет. Зверь в лесу для них привычная штука. Я же говорил тебе, так они только человека встречают. Пошли тихонько, по сантиметрику…

Пашка действительно двинулся вперед так медленно, словно отмерял эти самые сантиметры.

– Наступай в мои следы, – шепнул он Сане.

Ребята медленно поднялись на бугорок, с которого сквозь березовые стволы просматривалась отлогая впадина. Где-то там, вдалеке, не переставали кричать сороки.

Пашка вдруг дернул Саню за руку и повлек его за собой на землю. Они залегли за деревом.

– Вон он, видишь! – взволнованно шепнул Пашка.

По противоположному склону между березами пробирался человек в дождевике. Он шел неторопливо, словно прогуливался, но в его фигуре чувствовалось напряжение. Наверное, это ощущение возникало из-за настороженных поворотов его головы. Голова ходила по сторонам, туда-сюда, как маятник. Казалось, Черный Лесник вот-вот остановится, почувствовав на себе чужой взгляд… Два взгляда!

– Так друзей не догоняют, – пробормотал Пашка. – И ясно, что стрелял не он.

– А кто же?

– Те, к кому он так осторожно крадется, – объяснил Пашка. – Прав ты, Чибис. Как в игру играем: он за ними, а мы – за ним…

– Я только не пойму, зачем нам это надо?.. – опять начал Саня.

Но Пашка резко оборвал его:

– Да хватит тебе! Надо, не надо… Куда мы теперь денемся? Обратно пойдем? А он, может, хоть дорогу знает. Так что по-любому: нам от него отставать нельзя.

– Отставать, отставать… – в свою очередь передразнил друга Саня. – А что, нельзя догнать его и все рассказать? Про плот, про крушение… И спросить дорогу.

– Ага, спросить! Если раньше он от нас хотел отвязаться и плот проколол, то сейчас что проколет, ты не подумал?

Подумать-то Саня подумал… Но неужели в этом человеке таится такая большая опасность? Как-то не верится… Да что они ему сделали?

– Ладно, Чибис, – миролюбиво продолжил Пашка. – По пятам мы за ним не пойдем. Тем более что незамеченными все равно через эту низинку не переберемся. Сороки за нас примутся. Вон, орут как черти. Отползать надо и в обход идти. Тем более что дым от того костра я как раз впереди и видел. Там, куда Черный Лесник направляется.

Ребята сползли с пригорка и наконец встали на ноги. Пашка показал направление, как партизанский командир, широким жестом обведя окрестности. Мол, подальше обойдем.

Но они шли куда-то в сторону так долго, что Саня даже удивился: никак не похож был их маневр на обходной. А когда они в конце концов опять вышли к разливу, он вообще подумал: «Может, Пашка заблудился?»

– Лучше по берегу пойдем, – словно догадавшись о его тревогах, успокоил Пашка. – Если что, под корягой какой-нибудь затаимся. Вон их сколько по краю.

По самому краю обрыва над повисшими корнями угадывалось что-то вроде тропинки. По ней и пошли ребята.

Справа в дымке синел разлив, слева шумел тихонько лес, поднимаясь по холму к небу. Кружились, падая, листья… Но друзьям казалось сейчас, что даже в этой осенней спокойной красоте затаилась тревога.

На небольшом изгибе тропы, поднырнув под лежащий замшелый ствол какого-то толстого дерева, Пашка нашел целую семейку крепеньких белых грибов.

– Вот, будет шашлык, – весело приговаривал он, осторожно отделяя от корневища каждый гриб. – Белые питательнее, чем мясо, ты знаешь?

Саня грустно кивнул головой. Он представил вкус этих грибов, поджаренных на костре, и поморщился. Но есть все-таки хотелось, и красивые фигурки грибков только усилили аппетит. Саня сглотнул слюнки. И – закашлялся. От неожиданности и страха…

Перед ними на тропинке стоял человек. В руках у него был огромный нож-тесак, которым можно рубить маленькие деревья. Глаза этого человека бессмысленно блуждали, как у пьяного или сумасшедшего.

Глава VIII ВСТРЕЧА С АБОРИГЕНАМИ

Ребята инстинктивно схватились за руки и замерли. Они не могли пошевелиться от страха, как будто неожиданно предстали перед медведем. Нельзя было даже предположить, что собирается делать этот жуткий человек! Его рот был мокрым от слюны, она даже стекала по подбородку. Ну полный дебил, каких показывают в фильмах-ужастиках! Дебил-убийца со страшным ножом в руках…

Вглядевшись, ребята поняли, что человек этот совсем молод – лет, наверное, восемнадцати. Козлиная бородка на лунообразном лице, толстая мешковатая фигура, грязные слипшиеся волосы, – все это мешало сразу определить возраст.

Поблуждав перед собой пустым взглядом – глаза он с усилием держал открытыми, так, что вздергивались на лоб брови, – парень мотнул головой и уставился на ребят.

– Ну, и?.. – прохрипел он.

Ребята молчали. «Дебил» долго ждал ответа, потом повторил свой бессмысленный вопрос. Пашка с Саней переглянулись. Что делать, никто из них не знал. В пяти метрах от них стоял вооруженный невменяемый человек…

Наверное, они смогли бы убежать от него. Даже наверняка смогли бы! Но сейчас им казалось, что ноги у них совсем ослабели.

«Вот это называется – ноги приросли к земле», – промелькнуло в голове у Сани.

– А где обратно? – с идиотской улыбкой спросил парень, переводя взгляд с Пашки на Саню.

Этот дурацкий вопрос показался ему таким остроумным, что он расхохотался и стал повторять его на разные лады:

– Я вас спрашиваю, где обратно? Неужели трудно объяснить? Можно даже не объяснять… – Он успокаивающе вытянул вперед ладонь. – Можно не объяснять… Но показать, где обратно, можно?..

Пашка медленно поднял руку и протянул ее в ту сторону, откуда парень пришел. Тот, покачнувшись, оглянулся. Блаженная улыбка растянула его лицо в тупую, страшную гримасу. Саню даже передернуло от омерзения.

– А-а!.. Подтверждаются мои предположения…

С этими словами он наклонил голову в знак благодарности, повернулся и пошел прочь. Видно было, что он старался идти четким шагом, но цеплялся ногами за траву. Несколько раз он чуть не грохнулся во весь свой огромный рост.

Саня дернул Пашку за руку:

– Бежим!

Они рванули в сторону, но Пашка скоро остановился.

– Куда? Куда мы побежим? Постой, Чибис, тут торопиться нельзя, – сказал он, задыхаясь. – Вот выбежим со всей дури на такого же идиота – и на нож сразу…

Саня вздрогнул от такой мысли. Перед глазами стоял этот страшный нож с зубчиками по внешнему краю лезвия, которое так противно блестело на солнце.

– А что ты предлагаешь? – спросил он, сглотнув вставший в горле комок.

– Надо за ним идти.

– Да ты в своем уме?! – шепотом вскричал Саня. – Вечно тебе за кем-то идти надо! То за Черным Лесником, то за этим… пьяным! Дороги другой нет?

– Если мы на острове, Чибис, то нет другой дороги, – удивительно спокойно ответил Пашка. – А эти люди как-то сюда перебрались. Вот у них на хвосте и выберемся. А если будем сами по себе плутать, так обязательно еще раз нос к носу с ними столкнемся.

– А сейчас что, не столкнулись? – не понимал Пашкиной логики Саня.

– Повезло нам, что он такой… Несоображающий. Вот этим надо и воспользоваться. Давай быстрей за ним!

С этими словами Пашка повернул в ту сторону, где они встретили странного незнакомца.

– И кстати, – продолжал он по дороге, – если кто впереди встретится, то ведь сначала обратит внимание на этого придурка, да? А мы успеем спрятаться.

Тут впереди послышался удар. Наверное, парень грохнул по дереву своим ножом. Потом удар повторился – еще, еще раз…

Ребята поспешили вперед и притаились за кустом перед небольшой полянкой.

«Дебил» отмерял шаги от огромного дуба, потом разворачивался и метал свой нож в древесный ствол. Нож никак не хотел попадать в дерево острием. То стучал в него рукояткой – при этом раздавался такой звук, будто в дуб били кувалдой, – то ударял плашмя и отлетал, кружась как пропеллер.

Ребята наблюдали эту «тренировку».

– Вот пьяный дурак, – прошептал Саня. – Ну не получается, что же ты, как обезьяна, одно и то же повторяешь сто раз?

– Ага, иди ему это скажи, – усмехнулся в ответ Пашка. – Он тебя послушается. Кстати, не похоже, что он пьяный.

– А какой же? – удивился Саня. – Ты что, не видел его лицо? Слюни текут, тьфу!

– Вот именно, слюни, – протянул Пашка. – Что-то не видал я таких пьяных. Если у них слюни, то они уже лежат, как трупы. А тут, видишь, бродит, что-то спрашивает, тренировку себе устроил… Нет, он просто какой-то… дурной. Ненормальный, короче.

– Ну, от этого не легче, – вздохнул Саня. – Даже наоборот. Может, это какой-нибудь преступник, сбежавший из принудительного дурдома? Что тогда?

– Вполне возможно, вполне… – задумчиво проговорил Пашка, наблюдая, как парень в азарте все сильнее и сильнее долбит дуб.

– А может, какие-нибудь студенты выехали на пикник? – предположил Саня. – В нашем доме есть один такой. Выедет на природу с друзьями – обратно через день ну буквально приползает.

– Да нет, Чибис, какой это студент! Он какой-то совсем… странный. – Пашка махнул рукой. – Да и какая разница, кто он? Чего мы гадаем? Давай лучше следить за ним. Даже хорошо, что он в таком состоянии. Не то что слежку, землетрясение не почувствует.

Парень уже пришел в такую ярость, что его хриплое дыхание и ругань были слышны при каждом броске. Казалось, он зациклился на этом занятии и ничто не может его отвлечь.

Вдруг он бросил нож так сильно, что тот, скользнув по стволу, с визгом срикошетил и улетел в кусты. Парень затопал ногами от ярости. Видно было, как капли пота разлетелись в стороны от его грязных волос, словно от собаки, которая отряхивается, выйдя из воды. Он рванул в кусты, разрывая их своей тушей, упал на колени, пополз на брюхе. Кусты при этом закачались, как трава от ветра.

– Ну и туша! – хмыкнул Пашка. – Такой и медведя придушит в два счета.

Прошло уже минут десять, а парень все барахтался в кустах. Наконец он вышел, тяжело дыша, исподлобья оглядывая поляну красными глазами.

– Ну что, не нашел? – ехидным шепотом спросил Пашка.

Саня толкнул его в бок – хватит, мол, шутки шутить. А вдруг этот кретин услышит?

Парень устало махнул рукой и отправился дальше. Как ни странно, направление он не перепутал и продолжил свой прежний путь.

Но не успел он дойти до края поляны, как навстречу ему из кустов вышел человек в черных очках. Его волосы были собраны на затылке в пучок. Одет он был в спортивный костюм и кроссовки. Видно было, как ловко и легко он передвигается. Словно каждую минуту готов подпрыгнуть, а то и взлететь.

– Ну ты скотина, – донеслись до ребят его слова. – Скоти-ина! Я тебе что говорил? Чтоб ты смотрел за ним, да? А ты что делаешь?

Толстяк бессмысленно улыбался и смотрел на спортсмена тупыми, осоловевшими глазами. Наверное, он пытался что-то сказать, но только водил руками, словно показывая: смотри, мол, как здесь прекрасно, природа, птички поют…

А спортсмен и не собирался с ним беседовать. Коротко разбежавшись, он подпрыгнул и, вытянувшись в прыжке, как какой-нибудь Клод Ван Дамм, ударил толстяка ногой прямо в челюсть. Звонко клацнули зубы, мотнулись дряблые щеки, и толстяк, как в замедленной съемке, медленно рухнул на спину.

Спортсмен подошел к нему, наклонился, раздвинул пальцами веки, словно доктор. Слышно было, как он приговаривал:

– Кто бы мог подумать, что на эту свинью так подействует… Молодец химик!

Спортсмен выпрямился и внимательно, словно изучая каждый куст, обвел взглядом поляну. Ребята прямо вжались в землю. Саня даже подсунул под себя тлеющую корягу. Конечно, дым от нее был такой слабенький, что заметить его за кустами было невозможно. Но Саня все равно боялся. И сколько им придется так лежать? Если долго, то может начать тлеть и куртка…

Смотреть в сторону этого спортсмена совсем не хотелось. Саня даже глаза закрыл. Он как-то читал в одной книге, что существуют животные, которые могут и не видеть человека, но чувствовать его присутствие. Особенно если человек смотрит на животное – даже издалека, даже из укрытия. А этот человек в спортивной одежде как раз и напоминал Сане какого-то зверя или птицу. Скорее всего того самого ястреба, который испугал Пашку.

Спортсмен посмотрел на часы, вероятно, засекая, сколько проваляется поверженный им толстяк. И вдруг уставился на солнце, которое просвечивало сквозь пожелтевшую листву деревьев.

Ребята поначалу не могли понять, что он заметил в ветвях. И вдруг с удивлением догадались: этот человек любуется красотой! Это никак не укладывалось в головах Пашки и Сани. Они даже о предосторожности забыли – изумленно переглядывались, присев на корточки.

Спортсмен даже улыбался от радости, полуприкрыв глаза! Саня с трудом сглотнул сухой ком, мешавший дышать. Как-то непривычно, жутко было видеть: человек, только что сбивший другого с ног жестоким ударом ноги, любуется природой! Саня даже не заметил, как у него затряслись руки. Пашка, наверное, почувствовал это и сжал его локоть: мол, спокойно.

Спортсмен вдруг опять подпрыгнул вверх, сделал тренировочный выпад с каратистским криком «ки-йя!» и ловко метнулся в ту же сторону, откуда появился.

Ребята долго лежали не шевелясь. Увиденное потрясло их. Никогда раньше они не видели прямо перед собой таких жестоких отношений между людьми…

– К-кто это? – заикаясь, спросил Саня.

– А к-как т-ты д-думаешь? – передразнил его Пашка.

Он сделал это специально, чтобы побыстрее привести Саню в нормальное состояние. Пашка знал, что если Саня обидится, рассердится, то страх его сразу пройдет.

Саня сердито взглянул на друга.

– Издеваешься, да? Тебе, наверное, весело было смотреть на это? Я никогда не думал, что так страшно, когда человека бьют… В кино совсем по-другому.

– Чибис, успокойся. – Пашка внимательно посмотрел Сане в глаза. – Ясно, что здесь творится что-то… непонятное, нехорошее! Ну и что ж нам сейчас, раскисать от того, что случайно увидели, как один придурок ударил другого? Главное, нас пока не заметили. Так что будем с ними потихоньку знакомиться!

Пашка даже хохотнул оттого, что назвал свою слежку «знакомством». Придумалось же!

Саня тоже невольно улыбнулся. Но все же вздохнул при этом.

– Что, пошли? – спросил Пашка. – Все-таки пошевеливаться надо. Представь, каково в лесу ночью… А что до темноты мы никуда не выберемся, это факт. Так что хоть какое-нибудь нормальное местечко подыскать надо.

Ночь! О ней Саня почему-то даже не вспоминал все это время. Конечно, много было отвлекающих моментов… Но провести ночь под открытым небом в лесу, да еще и без всякой уверенности, что не пойдет дождь… Такого с Саней раньше не бывало.

– А ты ночевал когда-нибудь в лесу? – тихо спросил он Пашку.

– Нет, – хмыкнул тот. – Не было случая, да и желания, если честно. Какой же нормальный человек по собственному желанию станет жить, как зверь какой? Но ничего, Чибис, не дрейфь. Лучше б, конечно, на дерево залезть. Но там, как ни устраивайся, все равно неудобно, да и свалиться можно. Мы лапок еловых наломаем, устелим какое-нибудь логово… Устроимся!

– А костер? – спросил Саня, помахивая дымящейся трухлявкой.

Пашка вздохнул:

– И хочется и колется. Посмотрим. Если далеко от них отойдем, может, какой-нибудь маленький и разведем. Да и поесть надо. Сырые же грибы не съешь.

– Ну так и пошли подальше! – обрадованно подхватил Саня. – Ты вечно, Пашка, на рожон лезешь. Захочешь, завтра вернемся к этим… С которыми ты так жаждешь дальше знакомиться. А без костра – нет, без костра я не согласен!

– Ну и что, что ты не согласен? – Пашка невесело усмехнулся. – И я не согласен. А кто нас спрашивает? Видал, какие тут типы устроились на житье? И как они к нам отнесутся, если заметят? Не уверен я почему-то, что примут с распростертыми объятиями. Скорее «ки-йя!» – и готово.

Пашка нырял под низкие ветки кустов, раздирал рукой все чаще встречавшуюся на пути паутину. Вдруг он быстро юркнул под куст.

– Ха! – громко воскликнул он с явным удовольствием, выползая оттуда. – Меч-кладенец!

Двумя руками он держал за рукоятку тот самый нож, который толстяк безуспешно пытался вогнать в дуб.

– Ну и залетел же он! Метров, наверное, тридцать будет, да? Немудрено, что этот орангутанг его не нашел.

Пашка не отводил от сверкающей стали восхищенного взгляда.

Саня испуганно отшатнулся от этой находки.

– Да ну его, Паш, брось! Еще подумают, что мы украли…

– А мы никому, во-первых, не скажем, – сверкая хитрыми глазами, ответил Пашка. – А во-вторых, мы не украли, а нашли. Разве не так?

И Пашка засмеялся, как, наверное, смеялись первобытные люди, найдя какой-нибудь острый камень. Прообраз этого самого тесака.

Глава IХ БОЛОТНЫЕ ПИРАТЫ

Ребята продолжали идти вдоль берега. Он менялся – из обрывистого превращался в отлогий, песчаный, а иногда и болотистый.

В топких местах Пашка с Саней вынуждены были забирать повыше, в самую гущу леса, и поэтому один раз чуть не потеряли направление. Хорошо, помог ручеек. А течь он мог, конечно же, к большой воде.

Пашка проверил правильность направления не только по ручейку, но и по другим приметам. О них он рассказывал Сане на ходу, словно вел неспешную экскурсию.

За этот долгий переход Саня узнал столько нового! Он ни в каком учебнике не прочитал бы, например, о том, что в болотистых местах стволы деревьев не обязательно покрыты мхом с северной стороны. Пашка показал ему несколько толстых осин-обманщиц, которые стояли отдельной стайкой и были покрыты рыжим, как Пашкины волосы, мхом совсем с обратной, южной стороны.

А как насмешила Саню лягушачья примета! Оказывается, если спугиваешь по дороге лягушек, то прыгают они в сторону болотистого низинного места. И по этим прыжкам можно определить направление к болоту, чтобы вовремя повернуть туда, где посуше.

При каждом прыжке очередной лягушки Саня уже не мог отвлечься от нового занятия. Он сразу оглядывался, определяя направление. Туда – к болоту, а следовательно, и к разливу, а обратно – к холмам.

Но попадались, конечно, и глупые лягушки. Им было совершенно наплевать на Пашкины приметы. Они прыгали, как ошалелые, куда хотели. На таких Саня даже внимания не обращал.

«Двоечницы», – презрительно отворачивался он от них.

– А почему бывают такие осины? – спрашивал Саня, показывая на обманщиц.

– А кто его знает, – пожимал плечами Пашка. – Мне отец говорил, что в любом явлении бывают исключения. Все правильно, и вдруг – бац, торчит какая-нибудь неправильность. И так во всем. Отец еще сказал: «Исключения подтверждают правило». Ничего себе, да? Я подумал тогда: вот я пишу контрольную, должен получить пятерку, вдруг бац – и ошибка! Почему же мне ее не засчитывают как исключение, подтверждающее правило?

– Ну, наверное, надо написать сотню контрольных на пятерки, и только тогда при одной ошибке… – начал размышлять Саня.

Но Пашка перебил его:

– Если написать сотню контрольных на пятерки, тогда не надо ни правила, ни исключения. Тогда просто полысеешь от ума, если совсем не загнешься.

И Пашка потрогал свои волосы, словно убеждаясь, что они пока еще на своем законном месте.

Сане казалось, что они прошли не меньше десяти километров от места крушения плота. Но когда он сказал об этом Пашке, тот засмеялся в ответ:

– Если я тебе скажу, что мы сейчас ближе к тому месту, чем были час назад, ты не поверишь!

Саня не то что не поверил, он просто не понял:

– Как это?

– А так. – Пашка оглядывал стволы деревьев. – Правда, в этом еще надо окончательно убедиться. Ну и надоело же мне ползать, как верхолазу – вверх-вниз, вверх-вниз…

– Давай по очереди – сейчас я… – нерешительно предложил Саня.

– Да нет, – отмахнулся Пашка. – Дело не в очередности. Сравнивать же надо то, что сейчас сверху будет видно, с тем, что открывалось раньше. А тогда ведь я лазил. Так что и сейчас мне надо. Вообще-то надо было с самого начала зарисовки делать, тогда можно было бы и карту местности составить. Только рисовать нечем.

– Может, углем на бересте? – проявил находчивость Саня.

При этом он взмахнул обуглившейся корягой.

– Ну, это уже извращение, – поморщился Пашка. – Может, еще на стенах пещеры рисунки оставим?

Саня обиженно отвернулся.

– Я хотел сказать – нет смысла в этом, Чибис, ты пойми! – примирительно заметил Пашка. – Только время потеряем. Пока бересту вырежем… Тут большой лист нужен. Ты лучше для костра этой бересты надергай, ладно? А все эти окрестности я и так запомнил хорошо. Тогда ориентиры выбрал, а сейчас сверю их и разберусь. Ты что, не доверяешь мне?

Пашка так настойчиво требовал ответа, что Саня не выдержал:

– Да доверяю, конечно. А про костер – ты что, хочешь все-таки разводить? Думаешь, нас не заметят?

Пашка пожал плечами, покручивая в руке тесак, словно демонстрируя своеобразный аргумент. Саня хмыкнул:

– Вооружен и очень опасен! Ты хоть нож внизу оставь. А то звезданешься сверху вместе с ним, как царевич Димитрий Угличский.

– Какой еще царевич? – не понял Пашка.

По его взгляду было ясно, что в школе он пропустил историю про сына Ивана Грозного, которого убили в Угличе по приказу Бориса Годунова.

Саня отмахнулся:

– Потом расскажу. Тем более что это довольно темная история, ничего еще не доказано. Да лезь ты, а то скоро темнеть начнет. Не рассмотришь тогда свои ориентиры.

Пока Пашка пыхтел где-то наверху, Саня взял в руку тесак. В другой руке у него оставалась тлеющая коряга. Он усмехнулся про себя: «Какой-нибудь Маугли был бы счастлив. В одной руке острый зуб, в другой красный цветок… Все могущество – в обеих руках. А что мы можем с ним сделать, с этим могуществом? Костер боимся разжечь. Нож какой-то тоже… страшный. Да и друзей среди зверья что-то не наблюдается. Разве что лягушки, показывающие направление к болоту…»

Пашка на этот раз застрял наверху надолго.

«Может, он там спать устраивается?» – подумал Саня, когда на него сверху посыпалась целая куча всякого хлама: сухие ветки, птичьи перья, кусочки коры.

Наконец, взъерошенный, весь перепачканный смолой, спрыгнул с нижней ветки, как с турника, Пашка.

Он молчал и отводил взгляд. И долго старательно отряхивался, очищал от смолы ладони, доставал какой-то мусор из своих рыжих спутавшихся волос. Лицо его было хмурым, как никогда.

– Ты что молчишь? Издеваешься? – не выдержал Саня. – Не знаешь, что я жду хоть двух слов? Ну и сопи себе дальше, молчи!

Саня с силой воткнул в землю тесак и пошел прочь.

– Стой, Сань… – Пашка никогда не звал Саню по имени – все Чибис да Чибис. – Не обижайся. Я… испугался.

– Чуть не сорвался, что ли?

Забыв обиду, Саня подбежал к Пашке.

– Нет. С этим все в порядке. – Пашка вздохнул глубоко и протяжно. – Но мы точно на острове. Кругом вода.

Саня нахмурился. В общем-то он уже готов был к такому известию, ведь целый день Пашка об этом твердил, почти не переставая. Но тогда казалось, что это не совсем так, и оставалась надежда, что это совсем не так. А сейчас все надежды рухнули, как карточный домик.

– И мы уже почти весь остров обошли, – продолжил Пашка. – Потому я тебе и говорил, что сейчас мы ближе к тому месту, где прорвался наш плот.

– Откуда он мог взяться здесь, этот остров? – задал естественный вопрос Саня.

– Там же разлив. – Пашка протянул руку. – Вода поднялась и по всей низменности окружила эти холмы. Так что мы серьезно влипли.

– Ну, это еще как сказать. – Саня пробовал успокоить друга, потому что видел, как тот сник. – А как же эти люди сюда попали? До наводнения, что ли?

– Не знаю, – как-то совсем уныло проговорил Пашка. – Может, и до наводнения. А может, и после. Говорил же Лесник, что у них джип особой проходимости. Чуть не водоплавающий. Вот они на нем и приплыли. Как пираты…

– Пираты! – хмыкнул Саня. – Болотные… А Черный Лесник, по-твоему, тоже пират?

– А Лесник, может, какую-нибудь тропку знает. Не везде же, наверное, эта возвышенность такой глубокой низменностью окружена. Есть где-то брод. Но мы-то не знаем, где он находится.

– А если вплавь? – предложил Саня.

– Ты что! – обреченно махнул рукой Пашка. – В такой холодной воде? Тем более, когда я с высоты все осматривал, нигде не видел узкого места. Ухнешь там с головой, а по такой воде и каких-нибудь триста метров проплыть – чересчур много. Помнишь, как наш плот крутило? Нет, не зная броду, не суйся в воду. Подходящая пословица для нашего случая.

Саня молчал. Ему все было ясно. Кроме самого главного: что за люди находятся вместе с ними на острове? Конечно, можно было обратиться к ним за помощью. Или разыскать Николая…

Саня опять – в который раз! – сказал об этом Пашке. На этот раз Пашка отреагировал спокойно:

– Вообще-то я бы с тобой согласился. Получается, у нас другого выхода нет.

Саня обрадовался:

– Ну так что же мы стоим, теряем время? Пошли искать! Ведь скоро темнеть начнет!

Пашка тяжело вздохнул:

– Я бы согласился с тобой, Чибис, – повторил он. – Но идти к этим людям за помощью – большой риск. Понимаешь, мы влипли вдвойне. Во-первых, попали на остров. А во-вторых, оказались невольными свидетелями каких-то непонятных дел. Ну явимся мы к этим людям – помогите, мол, выбраться отсюда. А если они бандиты какие? Помнишь того верзилу бзиканутого, да и каратиста? Нормальные люди так себя не ведут… И как они, по-твоему, с нами поступят?

Саня посмотрел на тесак, вспомнил выстрелы… Дрожь пробежала по его телу.

– И что ты предлагаешь? – уныло спросил он.

– Пока – ждать. И наблюдать.

– Так ночь же скоро! – взмолился Саня. – Что мы будем ночью наблюдать?

– Вот ночь как раз и надо переждать. А завтра понаблюдаем.

Что мог на это сказать Саня? Что ему не хочется ночевать под открытым небом? Но и идти к людям, которых Пашка предположительно назвал бандитами, тоже не хотелось. Пашкины доводы показались Сане более чем убедительными. Оставалась одно: действительно, подождать хотя бы до утра. Утро вечера мудренее… Оказывается, на все случаи жизни есть пословицы. «Век живи, век учись», – тоже подходила к их ситуации…

– Значит, так. – Пашка оглядывался вокруг, ориентируясь. – Они находятся в той стороне. Поэтому туда нам нечего соваться. Давай как можно дальше в противоположную сторону отойдем. Насколько наш остров позволит.

«Наш»! Это слово резануло Саню. Да он бы все на свете отдал за то, чтобы никогда не называть этот дурацкий остров своим! Но ничего не поделаешь, такова судьба всех искателей приключений. А уж они с Пашкой получили приключений, можно сказать, выше крыши.

Помахивая тлеющей корягой, Саня понуро поплелся за другом.

Ребята выбрали самый отдаленный уголок острова. Отсюда отступать было уже некуда. Дальше плескалась в густеющих сумерках вода.

– Видишь пригорок с развороченными норами? – показал Пашка. – Наверное, охотники лису оттуда выкуривали. Вон, выходов сколько. Нам бы как этой лисе! Затаиться бы в сухой норе с запасными выходами… Но ничего, мы с той стороны этого пригорочка устроимся, вот там, за поваленным деревом. За ним и костра не будет видно.

Упоминание о костре несколько успокоило Саню. Все-таки тепло и какой-никакой уют.

– А если кто сюда и нагрянет, – сказал Пашка, срубая тесаком еловые ветки, – то мы объясним, что ничего не видели и не слышали, а только что потерпели крушение. Вот, выбрались на неизвестный берег… Чтоб хоть не подумали, будто мы их выследили.

– А нож? – кивнул Саня на тесак.

– А что я его все время в руках держать буду? – отмахнулся Пашка. – Прикопаю рядом в листья.

Пашка рубил пушистые еловые ветки, а Саня собирал сучья для костра. Ветками они устлали небольшую пещерку, образованную вывороченным корнем какого-то огромного сухого дерева, а костерок разожгли прямо перед своим лежбищем.

Скоро нанизанные на прутья как шашлык зашипели белые грибы. Пашка нарезал их тоненькими ломтиками, чтобы хорошо прожарились.

Голода, как ни странно, ребята не чувствовали – наверное, от волнения. И поэтому не спеша жевали сухие корочки грибов. Как чипсы!

– Дома обязательно так грибы приготовлю, – мечтательно проговорил Саня. – С солью…

– На костре? – хмыкнул Пашка.

– Зачем на костре? В духовке.

– В духовке они просто высохнут. А надо, чтобы пламя их обожгло. Вкус получается совсем другой.

Да, вкус был что надо, с этим Саня не мог не согласиться. Хоть и без соли.

– А дым? – спохватился он. – Вдруг заметят наш дым?

– Видишь, туман над водой стелется. – Пашка показал на мутную пелену. – Смешивается дым с туманом.

– Но запах же, запах далеко разносится!

– Да у них тоже, конечно, костер горит. Кто ж ночует в лесу без костра? – успокоил Пашка друга. – Не дрейфь, не учуют они нас.

На все у Пашки готов ответ! Саня даже улыбнулся, успокоенный, устраиваясь на еловых ветках. Чтобы не выглядеть неженкой, которую надо оберегать, он предложил:

– Ты, Паш, поспи первый. А я покараулю. Не думай, я тебя разбужу потом, себе на смену.

– Это ты правильно придумал. Спать, конечно, надо по очереди, – поддержал его Пашка. – Только чувствую, не усну я сейчас. Давай ты первый.

Саня прикрыл глаза. Но какой там сон! Казалось, что время остановилось и никогда не пройдет эта ночь, не наступит утро… Перед глазами мелькали картинки прошедшего дня. Саня подробно вспоминал сторожку Черного Лесника, плавание по реке, волны разлива и крушение у острова. Вспоминались и люди, которых они видели в этот день. Почему-то сейчас они представлялись Сане персонажами какой-то компьютерной игры. Черный Лесник в дождевике, толстяк с тесаком, каратист, напоминающий ястреба… Эти фигурки стали двигаться по экрану, слегка дергаясь, словно Саня не очень плавно управлял мышью… Но это уже был сон.

Глава Х ТЕ ЖЕ И ПЯТНИЦА

Проснулся Саня от холода и от какого-то крика. Он долго лежал, прислушиваясь, но крик не повторился.

«Наверное, приснилось», – подумал Саня.

Он и дома, бывало, просыпался от громкого звука, а потом оказывалось, что этот звук ему просто снился.

Уже светало, и туман заметными клочьями перемещался между деревьями. Взглянув на погасший костер, Саня бросился к нему и стал дуть. Ни одного уголька, ни одной искры! Неужели они упустили огонь?!

А Пашка, оказывается, тоже спал. Он заворочался на еловых лапках и виновато пробурчал:

– Фу, черт… И не заметил, как уснул. Только собирался тебя разбудить, и ничего больше не помню…

– Налазался ты вчера по деревьям, вот и уснул от усталости. А у нас вот – новости.

Саня показал на погасший костер.

– Да не может быть! – Пашка упал на колени и стал торопливо раскапывать охладевшую золу. – Не может быть! Сейчас найдем какой-нибудь уголек…

В золе мелькнуло несколько искорок, но они разлетелись и погасли, как только Пашка дунул на них. Через минуту, тяжело вздохнув, он поднялся на ноги и уныло произнес:

– Нечего и раздувать. Несерьезный костерок сделали, из мелкого хвороста. Вот и не осталось ни одного уголька, ни одной головешки. Подкладывать надо было, а я, дурак, проспал…

– Да ладно, – успокоил его Саня. – Вон уже день начинается. Зачем нам сейчас костер? Грибы еще остались, а лишний раз дымить ни к чему.

– Может, и спички уже будут зажигаться, – потряс коробок Пашка.

Вообще-то без костра было совсем неуютно. Такое холодное утро… Саня был не против того, чтобы согреться. Привычными движениями он сорвал несколько лепестков бересты и предложил:

– А ты давай сразу несколько спичек чиркни. Пока они шипеть будут, может, береста и успеет загореться?

– Да ты, Чибис, делаешь успехи, – хмыкнул Пашка. – Я бы до такого не додумался! Правда, ночью я лежал и думал о том, как мы огонь будем добывать с помощью целлофанового пакета. У меня в кармане завалялся.

– Как это? – не понял Саня.

– А мы однажды такой опыт в физкабинете проводили. Наливали воды в пакет и держали его на солнце. Очень сложно, правда, такую форму подобрать, чтоб вода свет пропускала, как увеличительное стекло. Даже в лабораторных условиях еле получилось. А уж в лесу… – Пашка махнул рукой.

Ребята склонились над погасшим костром. Пашка выбрал из коробки штук десять самых надежных спичек, сложил их в пучок и чиркнул о коробок всем пучком сразу. Шипение переползало с головки на головку так медленно и неохотно, что о пламени не могло быть и речи… Последний всплеск дыма – и все. Никакого огня.

– Придется твой пакет испытывать, – сказал Саня. – Но это не раньше обеда. Да и то если солнце выйдет.

И вдруг за их спинами раздался голос:

– Вам спички нужны?

От неожиданности ребята застыли, как заколдованные волшебной палочкой – только смотрели друг на друга ошалелыми глазами. Наконец Пашка медленно, совсем медленно обернулся и кивнул:

– Д-да…

Впрочем, это он только хотел сказать «да». А получилось, что он просто приоткрыл рот, как рыба.

Паренек, так неожиданно вынырнувший из-за вывороченного древесного корня, выглядел чуть старше Пашки с Саней. На вид ему было лет шестнадцать. Оглянувшись, он повторил:

– Нужны спички?

Ребята переглянулись.

– А ты… откуда? – спросил наконец Пашка.

Парень опять оглянулся, словно показывая, откуда он появился.

«Хоть этот не будет спрашивать, где обратно?» – подумал Саня.

– А вы? – не отвечая на Пашкин вопрос, спросил паренек. – Вы-то как здесь оказались? Кругом же вода.

О спичках они все вместе как-то забыли. Какие там спички!

– Вы знаете дорогу отсюда? – торопливо заговорил парень. – Мне побыстрее надо выбраться. Да и вам здесь делать нечего. Ну, что же вы молчите? Как вы сюда попали?

Было видно, что парень боится. Он поминутно оглядывался, прислушиваясь.

– Плыли на резиновом плотике, – стал объяснять Пашка. – Наткнулись на корягу. Вчера вечером. Плотику – каюк, а мы вот на берег выбрались. А ты что, заблудился?

– Заблудился! – хмыкнул парень. – Это же остров, как здесь заблудишься? Мне отсюда выбраться надо!

Он даже подпрыгивал на месте от нетерпения.

– А ты один здесь? – на всякий случай спросил Саня.

Конечно, его интересовало, не из той ли подозрительной компании их неожиданный собеседник?

– Один? – переспросил тот. – Да, теперь уже один. Вроде бы. Понимаете, меня попросили помочь… в одном деле. Привезли сюда. А потом я понял, что сматываться надо. Так вы говорите, потонул ваш плот?

– Как видишь, – развел руками Саня. – Мы бы сами рады отсюда выбраться.

Парень дрожал. Может, от холода?

– Меня Арсением зовут, – наконец представился он. – Ребята, я вам серьезно говорю: быстрей надо сматываться отсюда, быстрей! Там такая компания… Шайка бандитов, одним словом. Меня, наверное, искать будут…

– Так вы что, на вертолете сюда прилетели? – не выдержал Пашка. – Говоришь, остров. Вот и запомнил бы, как вы сюда перебирались!

– На джипе перебирались, – отмахнулся Арсений. – По какому-то мелкому месту. Я слышал, как вода под колесами плескалась.

– Слышал? – не понял Пашка. – Почему слышал? А видел ты что?

– Ничего… – замялся Арсений. – Ну, у меня глаза были завязаны. Я вам потом все объясню, потом, – заторопился он. – Сейчас ни минуты нельзя терять! Надо обязательно найти ту дорогу! Если джип проехал, то нам там самое большое по пояс будет.

– А следы от шин? – подсказал Саня. – Надо было по следам идти к тому месту, где они из воды выходят.

– Я и пытался, – кивнул Арсений. – Не нашел… Здесь ливень такой был! Да и по острову они кружили потом, искали свою поляну. Я-то думал, выйду к берегу, где спуск пологий, там и дорога. Еще ночью из лагеря слинял, весь берег облазил – ничего подходящего не нашел…

Арсений был растерян. Он говорил быстро, сбивчиво и пугливо оглядывался, словно боясь погони.

Его страх передался и ребятам. Это ж надо: шайка каких-то бандитов перевезла сюда человека, завязав ему глаза, чтобы он не запомнил дорогу! Одного этого достаточно, чтобы испугаться.

– А Николай вас нашел? – спросил Пашка.

– Какой Николай? – удивился Арсений. – Никакого Николая я не видел. А вы откуда знаете, что здесь еще кто-то есть? Встретили кого-нибудь?

– Да мы его раньше встречали, – объяснил Саня. – А вчера увидели издалека… Не стали подходить.

– И правильно сделали! – горячо одобрил Арсений. – Все они здесь хороши… Не надо ни к кому подходить! Наоборот, прятаться надо. И выбираться, скорее выбираться. Вот если бы хоть пару бревен связать…

– Да откуда ж тут бревна? – хмыкнул Пашка. – И пилы у нас нету. Один выход – брод искать. Ты лучше скажи, чем они тут занимаются?

– Да ничем хорошим, – уклончиво ответил Арсений. – Так, приехали… Урожай собирать. И меня, дурака, обманули: хорошие деньги обещали за помощь.

Тут он прислушался и прошептал:

– Вот, так и знал… Вроде голоса слышны? Опомнились!

Ребята тоже напрягли слух. Вдалеке действительно слышался шум, будто там кто-то перекликался.

– Вы не высовывайтесь отсюда, – торопливо зашептал Арсений. – О том, чтобы нам вместе спрятаться, нечего и думать. Найдут. А мне вернуться придется. Первая попытка, можно считать, не удалась. Ладно, я их отвлеку. Скажу, родник искал, воды чистой хотел попить. А вы далеко от этого места не отходите, я сюда обязательно вернусь, слышите? Я вам свистну, предупрежу.

Арсений бросил Пашке зажигалку и, не теряя времени, побежал вдоль берега, чтобы выйти к своим преследователям подальше от этого места. Подальше от ребят…

– Ну, что я тебе говорил? – обратился Пашка к Сане. – Бандиты это! Попали мы к ним, как мальчик с пальчик со своими братьями к великану. Только вот сапогов-скороходов у нас нету.

Саня отмахнулся – подожди, мол! – и прислушался. Издалека донеслись громкие голоса: наверное, Арсений встретился с теми, кто его разыскивал. Через минуту шум затих.

– А вдруг он их сюда приведет? – испуганно прошептал Саня.

– Не должен, – покачал головой Пашка. – Нормальный вроде парень. Я почему-то ему сразу поверил. Видишь, как он от нас опасность отвел? Как наседка от цыплят.

– И что мы будем делать? – спросил Саня, оглядываясь так же опасливо, как Арсений.

– Ждать, как он просил, – спокойно ответил Пашка. – Что нам еще остается? Не подводить же его. Он же искать нас будет, время терять. Получается, нам теперь втроем надо выбираться. Что и хорошо, и плохо.

– Почему плохо? – не понял Саня. – Чем нас больше, тем лучше. Может, еще Николая разыщем? Будет нас четверо.

– А то плохо, – объяснил Пашка, – что как только Арсений исчезнет из их лагеря, счет пойдет на минуты. Ясно, что за ним присматривают. Кинутся опять искать – и сцапают нас всех вместе. Поэтому, как только Арсений появится, нам сразу выбираться надо. Мухой! А Николая, хоть и встретим, не стоит впутывать. Арсений о нем ничего не знает. Да и мы тоже – кто он, с какой целью сюда забрался? Может, он их конкурент, из такой же банды. Забыл, как он от нас избавиться хотел? А тут мы опять заявимся: возьмите нас в сообщники… Нет уж, дудки, Чибис, не нужен нам этот Черный Лесник!

– Здесь будем ждать? – поинтересовался Саня.

– Да нет, конечно. Мы вообще просто так ждать не будем. Надо хорошенько обследовать эту сторону острова. Я сверху видел: по разливу идет цепочка деревьев. Правда, отстоят они друг от друга далековато, но все-таки указывают какой-никакой перешеек. Даже если придется плыть от дерева к дереву – все же не по сплошной воде…

Перспектива плыть от дерева к дереву не особенно обрадовала Саню. А если бандиты их заметят и пустятся вдогонку на своем джипе-вездеходе?

Но рассуждать пока было рано. Выбирать – тем более не из чего. Пока Арсений дает им передышку, пытаясь отвлечь бандитов, нечего сидеть сложа руки!

– Ну что, будем костер разжигать? – Саня кивнул на зажигалку.

– Какой там костер! – отмахнулся Пашка. – Наоборот, забыть о нем надо. Вот выберемся отсюда, тогда и погреемся. Может, еще и сушиться придется.

«Позавтракали» они заячьей капустой, в изобилии росшей под елками. Сочную кислую зелень можно было рвать целыми горстями и жевать полным ртом. После такой еды и пить совсем не хотелось.

– Жуешь, как коза, – засмеялся Пашка.

– А знаешь, мне мама рассказывала, что я в детстве спрашивал: «Почему трава заленая, а молоко, которое козы дают, белое?»

– Вот сейчас ты это на своем опыте и проверишь! – хохотнул Пашка.

Но развивать свою неудачную шутку он не стал. Не до шуток сейчас было.

Взглянув на высокую ель, Пашка махнул рукой и сказал:

– Никуда я больше не полезу. Уже наизусть этот остров знаю. Глаза б на него не глядели!

– Конечно, – поддержал его Саня. – А то еще какие-нибудь птицы раскричатся, внимание привлекут. Давай лучше займемся наземной разведкой.

– И водной, – уточнил Пашка. – То есть прибрежной.

– А как ты думаешь, – спрашивал Саня, пока они пробирались вдоль берега, выискивая пологий спуск, – что эти бандиты здесь делают?

– Жалко, спугнули они Арсения, – с досадой в голосе отвечал Пашка, – не успел он рассказать. Про какой это он урожай говорил?

– У бандитов свой язык, – размышлял Саня. – Блатная феня называется. Переводчик нужен. Кто знает, что под этим урожаем подразумевается? Может, они клад ищут. Закопал какой-нибудь их авторитет ценности, а его убили… Вот сообщники и ищут клад.

– И Арсения позвали на подмогу, да? – не согласился Пашка. – Зачем бы он им понадобился? Еще и глаза ему завязывали… Нет, без Арсения мы ничего не узнаем. Вот явится, обязательно расспросим.

– А ты умеешь машину водить? – спросил Саня.

Пашка внимательно посмотрел на него.

– Ты, Чибис, эти киношные штучки брось, – серьезно сказал он. – Это только в боевиках удаются всякие трюки. Хочешь испытать, что чувствует человек, когда ему вдогонку стреляют из пистолета? После этого плавание в холодной воде покажется удовольствием!

Саня цокнул языком, как человек, которого удерживают от геройского безрассудного поступка.

– Вообще-то если там автоматическая коробка передач, то водить – проще простого… – продолжил он.

– Ладно, ты поезжай на джипе, только сначала дай нам с Арсением перебраться на материк. А потом догонишь, – отмахнулся от Саниных рассуждений Пашка.

Пашка знал, что эти рассуждения не имеют практического смысла. Просто Сане всегда скучно заниматься чем-то определенным. Наверное, сейчас его одолевает уныние оттого, что вряд ли они найдут подходящее место для брода. А помечтает он о героических приключениях – и легче станет на душе.

Пашка с Саней даже не предполагали, что реальная жизнь порой выкидывает такие фокусы, которые могут затмить самые изощренные фантазии и мечтания…

И, конечно, они не догадывались, как скоро им предстоит в этом убедиться.

Глава ХI СТРОИТЕЛЬСТВО «ТИТАНИКА»

Сколько же раз они проваливались по пояс в воду! Особенно в тех местах, где казалось, что совсем мелко и дно твердое. Как только они отходили от берега на несколько метров, то оказывались в непролазной грязи, которая поднималась со дна при каждом шаге. Через час ребята так устали, что не было сил даже смотреть на воду.

– Все, передохнуть пора! – хрипло выдохнул Пашка. – А то мы уже весь берег обследовали.

– Да здесь болото вокруг! – сердито выкрикнул Саня. – А ты говоришь – брод. По такому броду только на тот свет уходить!

Противно чавкала в сапогах грязь, мокрые штаны прилипли к телу. Когда налетал легкий ветерок, казалось, что он уже совсем холодный, как поздней осенью.

Стало так неуютно и тоскливо, что ребята были готовы заплакать от собственного бессилия.

Не было нигде этого проклятого брода!

Саня с надеждой поглядывал на Пашку. Не придумает ли он что-нибудь хитроумное? Но Пашкино лицо выражало такое уныние, что становилось ясно: никакого чуда произойти не может.

А время бежало неумолимо. Вот уже и солнце выглянуло из облаков прямо над их головами – значит, полдня прошло. А результатов никаких. И что толку, если даже сумеет вырваться из лагеря Арсений? Куда они все вместе денутся? Так же будут в спешке рыскать по берегу в поисках неглубокого брода? Похоже, что та дорога, по которой преодолел водные просторы джип, находится где-то рядом с бандитским лагерем. А там искать переправу – все равно что пойти и поздороваться с бандитами. «Здрасьте, мы про вас все знаем, помогите нам перебраться на тот берег, чтобы поскорее в милицию обратиться!» Так, что ли?..

От отчаяния Пашка начал издавать звуки, похожие на поскуливание. Наверное, он пытался гудеть для бодрости какую-то мелодию, но шмыгал носом так часто, что казалось, будто он всхлипывает. Погудит-погудит – и всхлипнет.

– Прекрати, Пашка, свою лебединую песню, – попросил Саня. – Тоскливо же становится!

Пашка послушался и замолчал. Но от этого не стало веселее.

– Посушиться бы, – мечтательно проговорил он, вертя в руке зажигалку.

Саня молчал. Он знал, что Пашка все равно не решится разводить костер.

– Нам уже прислушиваться надо, – напомнил Саня. – Арсений же сказал, что свистеть будет. А прийти он может в любую минуту.

– Ну и что толку? – махнул рукой Пашка. – Как придет, так и уйдет. Куда мы вместе с ним денемся? Так и будет приходить к нам на свидания. Хоть бы поесть чего притащил…

– Все-таки узнаем у него что-нибудь про этих людей. Пусть приходит?.. – Саня словно попросил у Пашки разрешения.

– А я что, против? Только говорю: пользы от этого – ноль. А может, даже вред один. Еще кого-нибудь на хвосте притащит…. В смысле, выследят его.

– Не прятаться же нам из-за этого! Может, мы для него тоже последний шанс выбраться отсюда? – заметил Саня.

– Ага, шанс, – сердито ответил Пашка. – Это мы-то? Чем мы ему можем помочь?

Саня пожал плечами. Что на это ответишь?

– Ну ладно, чего стоим, – подернулся от холода Пашка. – Надо двигаться, так хоть теплее. Пошли вон туда. Кажется, за тот поворот мы еще не ходили. Хотя что там может быть нового?

– Подожди! – Саня вдруг упал на руки.

– Ты чего? – испугался Пашка.

– Раз, два, три, – считал, отжимаясь, Саня. – Надо, Пашка, гимнастику делать. А то простудимся.

– Мало тебе гимнастики! – хмыкнул Пашка. – У меня уже без всякой гимнастики ноги отваливаются. Не заболеем, не бойся. В экстремальных ситуациях люди не болеют, это я точно знаю.

– Я согрелся, – сказал Саня, вставая. – Совсем тепло стало!

– Надо тебя на дерево заслать, раз энергия лишняя. Посмотрел бы вокруг своим орлиным взором…

– А что, давай, – нерешительно согласился Саня. – Если надо.

– Да не надо, это я так, – успокоил его Пашка. – Еще свалишься сверху. Тем более во всем мокром по деревьям лазить совсем неудобно.

Как всегда во время поисков, казалось, что за новым поворотом откроется наконец что-то долгожданное и спасительное. Например, лодка. Или даже какая-нибудь тропинка к далекому берегу. Так, наверное, кочевники в пустыне надеются за каждым следующим барханом увидеть зеленый оазис с колодцем.

Но какой одинаковый, неизменный вид открывался ребятам за каждым следующим кустом, за каждым деревом, стоящим на самом краю берега!

Они остановились на обрыве над маленьким заливчиком, в котором совсем не чувствовалось течения. Сюда набилась куча всякого хлама: коряги, сломанные ветки, спутавшаяся трава. Наверное, где-то размыло стог, стоявший на пойменном лугу.

Пашка долго вглядывался в это скопление мусора, которое пошевеливалось, как живое, от слабых колебаний воды.

Вдруг он как-то странно икнул и рванулся вперед.

– Ты что? – не понял Саня. – Нырнуть хочешь?

– Ага. Ласточкой. – Пашка показал пальцем вниз. – Посмотри, Чибис, что ты там видишь?

– Где? – Саня напряг зрение.

Он почему-то подумал, что Пашка увидел какого-нибудь водяного зверька. Может, выдру? Однажды они видели ее у самого дачного поселка «Известия», когда утром ходили купаться. Так же вышли неожиданно на высокий берег и заметили, как внизу, вдоль воды, пробежал шустрый зверек. Пробежал и юркнул в воду, сразу став похожим на мокрую шапку-ушанку.

– Где? – повторил Саня. – Вон у того бревна?

Пашка довольно хмыкнул:

– Не у бревна, а само бревно – видишь?

– Ну и что?

– Да-а, Чибис, ты своей гимнастикой совсем мозги утомил. Бревно! Брев-но! Ты что, не понимаешь?

И Пашка побежал вдоль обрыва в поисках спуска.

Саня остался наверху. Но когда он увидел, как Пашка ловко запрыгнул на край бревна, которое от его тяжести только покачнулось, он все понял. Да ведь Пашка решил использовать бревно вместо лодки!

Бревно предательски закрутилось вокруг своей оси. Как Пашка ни балансировал руками, он продержался всего лишь несколько секунд и спрыгнул обратно на берег. Но сразу же вошел в воду, не замечая, что она достает ему чуть ли не до пояса, и стал изо всех сил подтаскивать бревно к берегу.

– Помоги! – крикнул он.

Саня рванул вниз. Вдвоем они с трудом подтащили бревно к самому берегу. Оно было такое огромное, что его даже выкатить на сушу не удалось.

– Ничего, и так сойдет, – махнул рукой Пашка. – Лучше бы оно еще большим оказалось. Боюсь, не хватит у этого бревнышка грузоподъемности. Да и крутиться оно будет под нами, не удержимся…

– А давай еще поищем! – предложил Саня. – И свяжем. Получится что-то вроде плота.

– Ты, Чибис, голова, – усмехнулся Пашка. – Еще скажи, гвоздей бы нам, да молоток, да и бензопилу в придачу… Но посмотрим, обязательно посмотрим!

И Пашка побежал вдоль берега, поминутно соскальзывая в воду.

– Есть! – закричал он из-за выступающего песчаного обрыва.

Саня боялся оставить бревно. А вдруг уплывет? Он даже забыл о том, что здесь нет никакого течения. Только убедившись, что бревно надежно лежит на отмели, он побежал к Пашке.

А тот, оказывается, обнаружил целых два бревна, хоть и значительно меньших, чем первое.

– Откуда они здесь взялись? – спросил Саня.

– Помнишь, около сторожки лесника, на самом берегу речки, целая гора их лежала? Они там уже несколько лет валяются. Наверное, кто-нибудь пару штук в воду и скатил. Вот их разливом и принесло сюда. Хорошо, что они не свежеспиленные. А то бы полностью в воде были притоплены. Не удержали бы нас. А эти – готовый материал для плота!

– Но ты же говоришь: гвозди, молоток… – нерешительно заметил Саня.

– Свяжем! Свяжем как-нибудь. Я тут лозу видел неподалеку. У нас на рынке из такой лозы корзинки продаются. Раз корзинки можно сплести, то и бревна как-нибудь сцепим. Мы ж не в кругосветку собрались. – Пашкиному счастью не было предела. – О таком я и мечтать не мог! – приговаривал он, одно за другим подтаскивая бревна к берегу. – Давай переправим к тому, первому.

Через минуту бревна покачивались рядышком, показывая очертания узенького, но все-таки плота.

– Карауль их, а я за ивняком пойду, – скомандовал Пашка и мигом вскарабкался на обрыв.

Откуда только прыть у него взялась!

Он вернулся минут через десять, держа в руках целый сноп ивовых прутьев. Правда, они оказались коротковаты. Может, для корзинок в самый раз, а вот для связки бревен…

– Придется наращивать по нескольку, – решил Пашка и сразу принялся за дело.

Дело, надо сказать, шло медленно. Потому что работал один Пашка. У Сани никак не получалось завязать прутики узлом: они сразу же рассоединялись.

– Ладно, Чибис, не мучайся, – махнул рукой Пашка. – Иди лучше на шухере постой – там, за бугром. Да слушай хорошенько, вдруг Арсений свистеть будет. Ты тоже, если что, свисти.

Саня притаился за кустом метрах в ста от их «верфи».

И вдруг у него над головой затрещали сороки!

«Ах вы!» – Саня взмахнул палкой, попавшейся под руку, но шум от этого только усилился.

«Ну не надо, ну миленькие!» – чуть не взмолился он, со страхом оглядывая весь видимый участок леса.

Пока в поле его зрения никого не было, но что будет через минуту? А вдруг и там, в лагере, слышен этот шум? А вдруг и бандиты знают, что сороки реагируют на присутствие человека? Мороз пробежал у Сани по спине. Но прошла минута, другая, и сорочье стрекотание стало затихать. Сначала оно перенеслось куда-то вдаль, а потом и совсем затихло. Саня перевел дух.

«Как там Пашка? – подумал он. – Как работа продвигается?»

А работа у Пашки почти не клеилась. То есть бревна совсем не хотели склеиваться. Они не прижимались друг к другу вплотную, и плот получался зыбким, шатким, как будто рядом качались три поплавка – каждый сам по себе.

«Придется ложиться на бревна и обнимать их руками для прочности, – подумал Пашка. – Руками, ногами, но держать их вместе! А как же иначе?»

Он упорно пытался связать непослушными прутьями такие же непослушные бревна. Хоть и слабо, но они все-таки держались вместе.

– Там шум какой-то! – свесил голову с обрыва Саня. – То визг доносится, то крики. Может, сейчас облаву устроят?

– Черт! – в сердцах крикнул Пашка. – Поработать спокойно не дадут! А, была не была!

И он сорвал с себя куртку и стал решительно расстегивать рубашку.

– Ты что, с ума сошел? – воскликнул Саня.

Но Пашка не отвечал. Саня не сразу понял, что он хочет сделать. Пашка стянул с себя водолазку и опять надел рубашку и куртку. Растянув рукава тонкого свитерка, он стал связывать им, как веревкой, одну сторону плота.

– Теперь попрочнее будет, – довольно заявил он, взглянув на результат своих усилий.

– Подожди, вот!

Саня снял теплые брюки. У него же под ними спортивные штаны! А зачем они нужны сейчас, когда все равно одежда промокла насквозь?

Пашка довольно усмехнулся:

– Вот это дело! Хорошо, Чибис, что ты запасные подштанники надел. Теперь иди обратно и продолжай слушать, а то ко мне из-за обрыва никакие звуки не долетают.

Другую сторону плота он связал Саниными спортивными штанами.

Шум со стороны лагеря не прекращался, но и не приближался. Значит, никто не двигался в их сторону, никакой облавы не было. Это несколько успокоило Саню.

«Может, делят что-нибудь между собой, – подумал он. – Бандиты, они такой народ…»

– Крутой плотик получился, – выдохнул у Сани над ухом незаметно подкравшийся Пашка. – Испытать бы!

Они спустились к воде и ступили на плот, одним концом лежавший на отмели.

– Выдержит ли троих? – засомневался Саня.

– В крайнем случае, по очереди в воду будем спрыгивать, – сказал Пашка. – Ну-ка, давай его столкнем.

На воде, приняв груз двух тел, плот накренился и начал одним концом уходить вглубь.

– Надо расползтись по краям! – скомандовал Пашка.

С трудом сохраняя равновесие, ребята устроились на противоположных краях плота. Бревна опустились, но все-таки удержались на поверхности.

– Выдержит! – просиял Пашка.

– Может, еще одно бревно привязать? – предложил Саня.

– Да нету же больше. Я тут все осмотрел. Ладно, получается по одному бревну на человека. Конечно, с Арсением он может еще глубже под воду опуститься, но хоть немного держать-то будет.

Ребята руками подгребли обратно к берегу, и Пашка воткнул палку в щель между бревнами.

– Все. Готов к отплытию наш «Титаник», – сказал он. – Еще шест надо вырубить. Удобней будет от дна отталкиваться. Да и заодно глубину измерять.

Сане не понравилось упоминание «Титаника», но он не успел сделать Пашке замечание.

Посреди лесной тишины раздался пронзительный свист.

Глава ХII БАНДИТСКОЕ ЛОГОВО НА РАССТОЯНИИ ВЫТЯНУТОЙ РУКИ

Не успели ребята как следует прислушаться, как сигнал повторился.

Он повторялся через каждые три секунды.

– Чего это он рассвистелся, как Соловей-Разбойник? – недовольно пробурчал Пашка.

Ребята затаились за кустом.

– Нас ищет, – предположил Саня. – Мы же с прежнего места ушли.

Ребята стали осторожно пробираться по кустам. Свист не прекращался. Одинаково повторяясь, он переносился куда-то вглубь острова.

– Да что он, заманивает нас? – возмутился Пашка. – Или место не запомнил?

Саня внимательно прислушался и вдруг засмеялся:

– Ты, Пашка, крякать как утка умеешь, а птичьего языка не знаешь!

– А при чем тут птичий язык? – не понял Пашка.

– Даже я понял: это же просто птичка свистит. Маленькая такая, а вопит как гудок паровозный. Я ее на даче видел. Точно, она! – уже без всякого сомнения определил Саня.

– Ну ладно, пусть птица, – недовольно буркнул Пашка. – Тем более надо прислушиваться. А то будет, как в сказке: свистнет Арсений, а мы рукой махнем, мол, опять эта птица.

Как медленно шло время! Пашка и Саня, не говоря об этом друг другу, втайне расстраивались, что приходится ждать именно сейчас, когда уже готов плот и можно было бы отправляться в плавание. Но вместо этого приходится не просто терять время, а, может, жизнью рисковать! Вдруг кому-нибудь из бандитов придет в голову прошвырнуться по острову?

– А может, они поняли, что Арсений сбежать пытался? – неуверенно произнес Пашка. – Может, связали его или так за ним следят, что он и шагу в сторону ступить не может?

– Все может быть, – согласился Саня. – Но что же тогда делать?

– Ну, пока подождем. А потом… Не знаю, что потом. Не бросать же Арсения! Видал, какой он был перепуганный?

Что подразумевал Пашка под этим «не бросать», Саня не понял. Что они попытаются освободить пленника? Но каким образом? Саня только вздохнул.

Пашка уже выстругал тесаком целых два шеста, а Арсения все не было. Хотя, если подумать здраво, не договаривались же они о точном времени встречи. Не та ситуация, чтобы быть пунктуальными. Это-то ребята понимали… Но понимать – одно, а волноваться – другое. И волнение не покидало их ни на минуту.

Пашка стал отламывать от куста мелкие веточки и плести из них что-то вроде веночка.

– Что это ты? – спросил Саня.

– Маскировка. Как это я раньше не додумался? Мою голову на сто метров вокруг видно. Надо соорудить какой-нибудь капюшончик, как у диверсантов. Да и ты бы, Чибис, прикрыл свою бошку!

«Как в кино про каких-нибудь коммандос», – подумал Саня, но стал повторять за Пашкой все его движения.

Это оказалось не сложно. Во всяком случае, проще, чем связывать плот непослушными ивовыми прутьями.

Это занятие немного отвлекло ребят от пустого ожидания. Вскоре они и вправду стали похожи на диверсантов. Даже в петли курток натыкали зеленых веточек.

– Вот, совсем другое дело! – оценил работу Пашка. – Теперь и сороки вряд ли нас застукают. Если ты их дразнить не будешь.

– А может, до вечера придется ждать? – спросил Саня.

Такая перспектива его не очень радовала.

Пашка пожал плечами:

– Конечно, можно было бы пока еще какое-нибудь бревнышко поискать… Для большей прочности плота. Но боюсь. Станем возиться и не услышим ничего. А тут еще этот Черный Лесник где-то шастает… Вдруг на нас напорется? Нет, лучше уж остановиться на достигнутом. И о таком плотике утром еще и не мечтали!

– Да, здесь-то мы сможем услышать любой шорох, – поддержал его Саня. – И затаимся сразу…

Честно говоря, ему не очень хотелось опять заниматься плотом. Держится на воде, и ладно. Не путешествовать же на нем собрались. Только бы переплыть этот разлив…

Опять просвистела птица. Ребята только усмехнулись в ответ. Мол, давай, чирикай себе на здоровье.

– Есть хочется, – мечтательно проговорил Пашка, прикрыв глаза. – Только ты, Чибис, не напоминай про всякие там вкусности. – Он отщипнул пучок заячьей капусты, пожевал и вздохнул: – Еще больше есть захотелось… Пойду хоть сыроежек соберу!

Их и собирать не надо было: росли под каждым деревом. Пашка протянул Сане крепенькую сыроежку:

– Пленку только оборви – и жуй. Может, перебьем аппетит.

Саня пожевал безвкусный гриб и тут же выплюнул.

– Еще желудок заболит. Бегай потом по кустам…

– Да желудок твой только просит: дай хоть чего-нибудь! Поешь, Чибис, а то сил совсем не будет, – уговаривал друга Пашка.

Саня нехотя пожевал заячьей капусты. Все-таки не так противно, как сыроежки.

Уже и одежда вся высохла, и солнце, опускаясь, стало отражаться в глади разлива, а Арсения все не было. От безнадежного ожидания ребята совсем приуныли.

– Не могу я сложа руки сидеть. – Пашка принялся ходить взад-вперед. – Действовать надо!

– Предлагаешь отплыть? – спросил Саня.

– Давай так решим: если он не явится до вечера, то будем сматываться. Не сидеть же тут из-за него еще одну ночь.

– Что ты, Пашка, ерунду говоришь? – хитро прищурился Саня. – Думаешь, я не понял, для чего мы маскировку на себя нацепили?

Пашка выжидательно смотрел на друга: мол, говори, если знаешь.

– Ты хочешь к лагерю подойти! Посмотреть, что там происходит. Тебя же хлебом не корми, только дай последить за всякими жуликами и бандитами…

– Ты, Чибис, читаешь мои мысли, – озорно сверкнул глазами Пашка. – А что, давай? Если не придет Арсений, дождемся, пока немного стемнеет, и подкрадемся к лагерю. Вечером трудно будет нас засечь, да и бандиты эти скорее всего у костра будут торчать. Кому охота по кустам в потемках шарить?

Саня понял, что если такая мысль запала Пашке в голову, то он от нее не отступится. Даже если Саня будет противиться, Пашка один туда проберется. Это уж как пить дать.

– Только издалека посмотрим, ладно? – предложил Саня.

– А то как же! Не сядем же рядом с ними у костра.

Вот так и составился их нехитрый план.

Еще несколько раз Пашка ходил смотреть плот, словно он мог куда-то исчезнуть. Просто так ходил, чтобы время шло быстрее. Заодно он перенес к плоту шесты.

Наконец, когда воздух уже стал настаиваться сумерками, ребята тронулись в путь. Они даже не шли, а крались от дерева к дереву, от куста к кусту, готовые в любую минуту залечь.

Под высокой елью Пашка остановился.

– Ты что, опять на дерево залезть собрался? – шепнул Саня.

– Нет, тут без меня уже кто-то забирался.

Пашка показал на ствол, но Саня не заметил ничего подозрительного.

– Сухие кусочки коры ободраны, – пояснил Пашка. – Трава внизу примята. И даже след виден. Точно, что Лесник тут топтался. А это еще что? – На земле лежал какой-то маленький предмет. Пашка поднял черный пластмассовый осколочек. – От бинокля. Он сверху бинокль уронил. Значит, экипирован не слабо. А для чего? Для слежки!

Пашка рассуждал как опытный сыщик, идущий по следу.

– Значит, он где-то рядом? – прошептал Саня. – И тоже следит?

– Значит, нам надо быть вдвойне осторожными, – кивнул Пашка. – Не оказаться бы с ним за одним кустом…

Дальше они пробирались чуть ли не ползком. Наконец среди деревьев мелькнул огонек. Послышалось звяканье посуды.

– Жрать собрались, – шепнул Пашка.

Действительно, по лесу распространялся запах, от которого щекотало в носу.

«Не чихнуть бы», – опасливо подумал Саня.

На всякий случай он зажал пальцами нос.

Бандитский лагерь был расположен на краю большой поляны. Джип и две палатки прижимались к самым стволам высоких елей. Костер горел тут же, в центре обжитого и вытоптанного пространства.

Сане с Пашкой повезло: к лагерю примыкал такой густой еловый молодняк, что спрятаться в нем не составляло большого труда. Правда, и подглядывать было сложно: чтобы хоть что-то рассмотреть, пришлось подползти совсем близко.

Саня дергал Пашку за штанину: хватит, не ползи дальше. Но разве Пашку остановишь? Он уже сидел за самой крайней елочкой. Оттуда был отлично виден весь лагерь. Да что там виден, каждое слово, даже шепот, можно было расслышать!

Задние дверцы джипа были распахнуты. В салоне за маленьким столиком сидел знакомый ребятам каратист. Наверное, он и был главарем: к нему часто подбегал другой их знакомый, толстяк, и что-то поминутно докладывал, как солдат командиру. Каратист приподнимал голову, слушал и отдавал короткие приказания. Толстяк после этого забегал то в одну палатку, то в другую. В палатках слышались возгласы – значит, в каждой из них тоже кто-то был. Наверное, где-то там находился и Арсений.

– И не подумаешь, что это бандиты, – прошептал Саня. – Похоже на какую-нибудь научную экспедицию. Ботаническую.

– Ага, а вон научные сотрудники, – съязвил Пашка. – Помнишь, как они между собой общались? Ногой в челюсть…

Из большой палатки вышел человек с полиэтиленовым пакетом в руках. Внешне он выглядел полной противоположностью толстяку – худющий, как жердь, которую Пашка выстругал для предстоящего путешествия. Большие очки с толстыми стеклами закрывали его лицо до самой бороды. Поэтому казалось, что собственно лица у человека нет; он словно надел какую-то маску.

– Вот странный тип, – прошептал Саня.

– А ты думаешь, среди них кто-нибудь нормальный? – хмыкнул Пашка. – Интересно, сколько ж их тут?

– А зачем тебе это знать? – спросил Саня. – Ты что, сражаться с ними собираешься?

– Тсс! – цыкнул Пашка.

У очкарика, видно, слух был что надо. Он повернул голову, выставив ухо в сторону леса, и прислушался.

«Неужели нас засек?» – одновременно подумали ребята.

– Ну чего застыл, как… – Каратист высунулся из джипа; в профиль он особенно походил на ястреба. – Тебе что, Кабан не сказал? Жду я…

Очкарик встрепенулся и поспешил к джипу. Во всей его мгновенно сгорбившейся фигуре было столько страха! Да, видно, запугал этот ястреб-каратист своих помощников…

– Почему сегодня так мало? – услышали ребята его злой окрик.

– Студент сачкует, работать не хочет, а я один не успеваю, – оправдывался очкарик.

– Ах он не хо-очет? – медленно спросил главарь таким тоном, что у ребят, затаившихся за кустом, мурашки по спине побежали от страха. – Ну пошли, спросим его, почему он не хочет…

Бандиты скрылись в палатке. Вход в нее был закрыт пологом, поэтому разговора ребята не слышали – только гудели внутри голоса. Ясно было, что говорят двое, главарь и очкарик. Но вот о чем?

– «Студент» – это, наверное, Арсений? Да? – спросил Саня.

Пашка пожал плечами:

– А кто ж еще? Ты, Чибис, сиди тут, а я попробую к палатке подползти. Может, там какая-нибудь дырочка есть…

Но он не успел даже тронуться с места. Полог палатки откинулся, и из нее вышел каратист.

– Не хо-очет! – повторил он. – Он у меня как миленький захочет… Еще просить будет!

На поляну вышли и толстяк с очкастым.

– Эй! – обратился к ним каратист. – На сегодня хватит. Отдыхайте. Меня не беспокоить!

Он залез в свой джип. Через минуту оттуда донеслась музыка, звякнула бутылка. В приоткрытую дверь было видно, как главарь разложил сиденье – получилось удобное ложе. Он налил из пузатой бутылки какую-то жидкость и прилег, поминутно прихлебывая из стакана. Потом дотянулся до дверцы и захлопнул ее. Зато в крыше джипа медленно отъехал в сторону люк – для вентиляции.

Толстяк с очкастым уселись у костра, подвинули к себе котел и переглянулись. Толстяк кивнул в сторону джипа и сложил крест-накрест руки: мол, успокоился хозяин. Очкастый сразу подхватился и исчез в маленькой палатке. Вернулся он с бутылкой водки в руках. Присев у костра, он сразу отхлебнул из горлышка и протянул бутылку толстяку.

– Ну ладно, давай, пока босс отключился, – тихо проговорил тот. Причмокивая, он закурил и добавил, пуская вверх длинную струйку дыма: – Ненавижу это место. Быстрей бы все кончилось. В прошлом году чуть тут не утоп и сейчас боюсь чего-то.

– А чего бояться? – опять глотнул водки очкастый. – Никто сюда не доберется. Одни мы здесь. Скоро закончим переработку и смотаемся. Готовь мешок для бабок!

Про еду они забыли. Толстяк делал частые затяжки.

– Нет, гиблое это место, – покачал он головой. – Мне еще в прошлом году Сема говорил. Хороший мужик был, нож мне подарил. А я его вчера посеял.

– Немудрено, – хохотнул очкарик и обтер бороду, на которую пролилась водка. – Ты ж вчера полдня где-то провалялся, как свинья.

– Сам ты свинья, – без всякой обиды в голосе ответил толстяк. – Уж и попробовать нельзя, чего студент тут наварил…

– Наварил чего надо! – хмыкнул очкарик. – Пускай теперь сам попробует, а то больно умный стал.

– В прошлом году, Сема говорил, тут Черный Лесник бродил, – вдруг сказал толстяк.

Ребята затаили дыхание, вслушиваясь в каждое слово.

– Сказки, – отмахнулся очкарик. – Или глюки были у твоего Семы.

– Пожар – это, по-твоему, глюки? Чуть не взорвались вместе с этим долбаным джипом. Да я вчера сам этого Лесника видел! Когда под кустом валялся… Очнулся, а он у меня пульс щупает. Вот тут, как у мертвого. – Толстяк дотронулся до сонной артерии. – Хорошо, я просек, что рыпаться не надо. Глаза еще больше закатил…

– Ну, вчера ты и самого черта мог увидеть.

– Что с тобой говорить, – отмахнулся толстяк.

Он достал еще одну папиросу и прикурил ее от предыдущей.

– Эй, эй, полегче! – предостерег его очкастый. – Накуришься, опять будешь ржать на весь лес. Разбудишь Самвела, он тебя враз вырубит! Да и мне несдобровать…

– Не боись… Я сам вырублюсь. Устал. Кайф идет…

Толстяк шептал уже чуть слышно. Очкастый смотрел на него, недобро ухмыляясь. И не забывая прихлебывать из бутылки.

Для Пашки с Саней время шло томительно. Они поглядывали на котел с едой. Вот бы уснули эти двое, может, удалось бы осторожненько утащить котелочек!

Костер угасал. Вот уже только слабый огонек перебегает над углями… На поляне становилось все темнее, и только из палаток сочился сумрачный свет: там были включены какие-то несильные светильники. Очкастый сходил в маленькую палатку – наверное, подготовил себе место для ночлега. Потом он вернулся к костру, поглядел на сопящего толстяка, пробормотал:

– Не сдвинешь такую тушу… А, пускай тут прохлаждается!

Он что-то покрутил в наручных часах, глянул в сторону джипа, вернулся в палатку, уселся на самом пороге и долго смотрел на угасающий костер. Потом откинулся навзничь.

– Будильник себе поставил, – шепнул Пашка. – Наверное, хочет вздремнуть часик-другой. Подождем, пока они хорошенько уснут…

– А этот, в джипе? – засомневался Саня.

– Да тоже, наверное, дрыхнет, – предположил Пашка. – Они же все, слышал, уверены, что находятся тут одни. Остров – он и есть остров.

– Но этот же толстый говорил, что к нему Черный Лесник подходил, пока он валялся. Значит, он где-то рядом.

Саня вздрогнул от этой мысли.

– Да, как-то странно он их пасет, – проговорил Пашка. – Но не думаю, что он все время где-то рядом… Отдыхает скорее всего в каком-нибудь логове. Но в любом случае не будем спешить.

– А что ты вообще хочешь делать? – не выдержал Саня. – У меня уже все окаменело от этого лежания.

– Да тихо ты! – одернул друга Пашка. – Арсения спасать надо. Это ж к нему они в палатку ходили. А теперь оттуда ни звука…

Небо просветлело: выкатилась полная луна. Засеребрились верхушки елочек. Это было кстати: все-таки можно было разобрать дорогу.

– Эх, поесть бы! – мечтательно проговорил Пашка, бросая взгляд в сторону котла, так и оставшегося нетронутым. – Но не будем отвлекаться. И без того – унести бы ноги…

В ночной тишине отчетливо слышалось посапывание уснувших бандитов. В джипе давно уже затихла музыка.

– Пора! – шепнул Пашка.

Двумя тенями ребята скользнули мимо погасшего костра и юркнули в большую палатку. В ней светила невыключенная маленькая лампочка – совсем как светлячок. Сверху через пластиковое окошко добавляла света луна.

– Не двигайся, – еле слышно шепнул Пашка, – чтобы ни на что не напороться. Надо осмотреться вначале. Сейчас глаза привыкнут…

Саня наступил на что-то мягкое. Если бы он не зажимал себе рукой рот, то никак не смог бы удержать вскрик!

Даже без всякого привыкания было видно: на земле неподвижно распростерся человек. Рука его, неестественно выгнувшись, была направлена вверх…

Глава ХIII ПОХИЩЕНИЕ ВЕКА

Это был Арсений.

Пашка осторожно дотронулся до его руки. Она была теплая! Пашка почувствовал, как по его лбу заструился холодный пот – от напряжения и страха. Ведь он уже боялся, что сейчас дотронется до охладевшего трупа!

Саня различил на столе контуры длинного фонарика. Он взял его в руки, нажал кнопку, предварительно уткнув фонарик себе в живот, чтобы сразу не полыхнул яркий свет. Потом, светя в землю, осторожно передал фонарик Пашке.

Рука Арсения была прицеплена наручниками к столбу, поддерживающему свод палатки. К тому же наручники держались на толстом сучке, не дающем им сползти вниз.

Приготовившись сразу же зажать Арсению рот, если тот вздумает вскрикнуть, Пашка начал трясти его за плечо, шепча прямо в ухо:

– Эй, проснись, это мы. Не бойся, проснись… Да очнись же ты!

Глаза Арсения приоткрылись, но зрачки почему-то не смотрели прямо. Они плавали, блуждали, не останавливаясь…

– Он что, без сознания? – шепотом спросил Саня.

– Да эти гады могли что угодно сотворить. Может, какой укол ему сделали?

Пашка закатал рукава Арсениевой рубашки, но в полумраке рассмотреть что-либо на его руках было невозможно.

– Может, в спину? – предположил Саня.

– Ну не раздевать же его! – рассердился Пашка. – Да и все равно, как мы его отцепим?..

Он внимательно вгляделся в столб, к которому были прикреплены наручники. Потом вытащил из-за спины тесак.

– Ты продолжай его будить, – еле слышно скомандовал он Сане. – А я наручниками займусь.

Саня тряс Арсения, раздвигал пальцами его веки, натирал уши, тихонько шлепал по щекам, – словом, применял все способы приведения человека в чувство, о каких когда-нибудь читал или слышал. Но результатов это не давало. Голова Арсения безжизненно болталась, то падая на грудь, то откидываясь навзничь.

Пашка приступил к столбику. Сразу срубить тесаком сук, на котором держались наручники, – об этом не могло быть и речи. А вдруг палатка рухнет и весь бандитский лагерь поднимется по тревоге? Поэтому Пашка осторожно, стружка за стружкой, стал срезать этот сук плавными движениями тесака.

Наконец кольцо наручников скользнуло по столбу вниз, до самой земли. Пашка присел и начал ковырять тесаком землю у столба. Пот стекал по его лбу, капал с носа, мешал смотреть… Пашка работал почти на ощупь. Наконец тесак подлез под самое основание столба.

Пашка зашептал прямо в Санино ухо:

– Постарайся приподнять этот столб, на сколько сможешь. Хоть на сантиметр!

Саня вцепился в столб и изо всех сил потащил его вверх. Казалось, столб остается неподвижным. Но Пашке было достаточно даже узенькой щели, чтобы ловко сдернуть наручники с самого основания столба.

– Все! – выдохнул он.

Палатка чуть вздрогнула, покачнулась и успокоилась. Все осталось на своих местах. Пашка засыпал и утрамбовал ногой яму, которую он расковырял у основания столба.

Арсений был освобожден, но по-прежнему неподвижен. И как быть дальше? В любую минуту может проснуться кто-нибудь из бандитов…

Пашка взял Арсения за руку, будто собирался выполнить борцовский прием – бросок через плечо – и присел. Потом он медленно, с трудом поднялся. Саня вытаращил глаза от удивления. Он и предположить не мог, что Пашка такой сильный!

Но видно было, как тяжело дается Пашке каждое движение.

Саня поспешил отдернуть полог и выглянуть из палатки. Все ли спокойно снаружи? Он хотел было подхватить ноги Арсения, чтобы помочь Пашке. Но, выбираясь из палатки, тот с трудом шепнул только одно слово:

– Котелок!

Саня подкрался к костру и, поглядывая на спящего толстяка, у которого медленно стекала по щеке слюна, дотянулся до котелка, подцепил его за дужку. Пашка ждал, стоя у палатки. Безжизненным тюком висел у него на спине Арсений.

Саня схватил котелок и бросился вперед, чтобы указывать Пашке дорогу.

Когда они отошли метров на десять, Арсений наконец слабо застонал.

– Быстрей, быстрей, Чибис, я даже не могу ему рот закрыть! – горячо зашептал Пашка. – Нам бы хоть подальше отойти!..

Саня слышал позади себя Пашкины шаги, тяжелое дыхание. Он выбирал дорожку пошире, чтобы его друг не зацепился за дерево, не споткнулся о выступающие корни. При этом надо было еще следить за направлением, чтобы не заблудиться в темноте, и не плутать потом понапрасну.

Так хотелось быстрее выйти к тому месту, где они спрятали плот!

– Все, не могу больше, – выдохнул Пашка, и ноги его подкосились.

Минут пять ребята молчали, отдыхая и приходя в себя после случившегося. Сане казалось, что он видит сон. Даже ущипнуть себя хотелось.

Только что они с Пашкой выкрали из-под самого носа у бандитов Арсения! Трудно было в это поверить… Саня вспомнил подробности происшедшего, и ему сразу стало не по себе. Что могло бы быть, если бы кто-нибудь из бандитов проснулся? Поднялся бы шум, и кто знает, что пришло бы им в головы? В том, что они начали бы стрелять по ночным теням, можно было не сомневаться… Саню даже затошнило, когда он представил себе это.

– Чибис, ты котелок не уронил? – слабым голосом, тяжело дыша, спросил Пашка.

– Нет, вот он. Только расплескалось что-то по дороге…

Саня протянул котелок Пашке, и тот сразу громко зачавкал.

– Мясо… – пробормотал он. – Бери, Чибис, пока погони нету! А то потом не до еды будет.

«Ну и Пашка! – восхищенно подумал Саня. – Так спокойно может о таких вещах говорить!»

Что означала в их ситуации погоня? Означала одно: конец всем приключениям. Оставалась только надежда, что бандиты еще поспят, дав ребятам возможность добраться до плота и отчалить от берега.

А Арсений все не приходил в себя!

– Как ты думаешь, что они с ним сделали? – спросил Саня.

От волнения ему даже есть не хотелось. Зато Пашка работал челюстями изо всех сил.

– Не знаю, – бросил он. – Очнется – скажет. Да ешь ты, Чибис, потом размышлять будешь! Сейчас главное силами запастись. Или хоть мне есть не мешай. Нам еще, между прочим, Арсения тащить.

И тут Пашка принялся хлопать себя по бокам, отчаянно чертыхаясь.

– Ты что? – спросил Саня. – Укусил тебя кто-нибудь?

– Нож потерял! Такой трофей! Хоть возвращайся!

Пашка чуть не выл от досады.

– Да ладно тебе, – успокаивал его Саня. – Сыщикам оружие вообще ни к чему, они головой должны работать. И кстати, плот будет легче. Твой тесак, наверное, как пол-Арсения весит…

Пашка вздохнул, засунул прямо в карман кусок мяса и отбросил пустой котелок.

– Ну, где нашел, там и потерял. Нечего зря расстраиваться. Вперед!

Дальше ребята тащили Арсения вдвоем: Саня держал его за плечи, а Пашка за ноги.

Скоро их взору открылось сказочное зрелище. Над разливом, покрытым слоистым туманом, сияла полная луна. Такой живой красоты Саня не видел никогда. На минуту он засмотрелся, но Пашка двинул его в спину, подталкивая к обрыву:

– Чего тормозишь? Сам же говорил: быстрей, быстрей… Сейчас будем Арсению искусственное дыхание делать. Не везти же его в бессознательном состоянии. Еще с плота свалится. Как его из воды вытаскивать?

Пашка зачерпнул пригоршней воды и плеснул в лицо Арсению. У того дернулись веки.

– Вот, подает признаки жизни, – обрадовался Пашка и стал плескать водой, не переставая.

– Подожди! – остановил его Саня. – Льешь без толку… Глотнуть ему дай.

Пашка попытался влить в рот Арсения хоть глоток воды.

– Да очнись же ты! – он дергал Арсения за уши, раздвигал-сдвигал руки, но тот почти не реагировал.

Лишь иногда раздавался то ли стон, то ли сонное мычание. Саня с испугом поглядывал на обрыв. Ему казалось, что там вот-вот появятся преследователи.

– Да ладно, Паш, – сказал он. – Давай попробуем так его загрузить. Главное – отплыть от этого проклятого берега.

Голос у Сани был таким жалостливым, будто он уговаривал Пашку сделать что-то самое для него важное. Впрочем, сейчас так оно и было.

Пашка вгляделся в туман и вздохнул:

– Придется… Вроде ветра и волн нету, как-нибудь поплывем тихонько, не утонем. Если ты, Чибис, ерзать не будешь.

Они взяли Арсения за руки-ноги и положили на плот, который сразу же закачался под живой тяжестью.

– Сейчас самое главное предстоит, – сказал Пашка. – Самим усесться. Короче, давай, Чибис, на нос. А я пока здесь страховать буду. И оттолкнусь потом.

Саня лег на плот животом, чуть-чуть прополз к Арсению.

«Похоже, что два трупа лежат», – невесело подумал он.

Плот закачался и почти полностью погрузился в воду. Это влез на него Пашка.

– Ничего не выйдет! – с досадой выдохнул он. – Сильно погружается!

Со стороны лагеря послышались крики.

– Ну что же ты, Пашка! – взмолился Саня. – Отталкивайся! Ты же говорил, что плот и под водой держать будет!

– Студент! Иди сюда, не бойся, мы не тронем! – донеслось издалека.

Пашка чертыхнулся и оттолкнулся шестом. Плот медленно стал отдаляться от берега.

Саня чувствовал, что полностью лежит в воде – бревна даже не виднелись над поверхностью.

«А если плот и дальше станет погружаться?» – мелькнула страшная мысль.

– Подползи ближе к середине! – скомандовал Пашка.

Потихоньку, по сантиметру Саня подтянулся к Арсению. И вдруг он почувствовал, что плот стал намного легче. Взглянув на Пашку, Саня понял, в чем дело.

Пашка соскользнул в воду! Он плыл сзади, держась за плот руками.

– Замерзнешь! – воскликнул Саня. – Судорога ноги сведет! Я же тебя не вытащу!

– Тихо, Чибис. Сейчас главное – отплыть… Хотя бы в тумане затеряться. Там разберемся. А вода не такая и холодная через одежду, – ответил Пашка, стараясь, чтобы его голос прозвучал как можно бодрее.

Поверх его головы Саня смотрел на медленно удаляющийся остров. Луна светила так ярко, что с воды берег был виден во всех подробностях.

«Так же и мы сейчас видны как на ладони», – подумал Саня, оглядываясь через плечо в сторону спасительного тумана.

Казалось, они никогда не доплывут до этой белесой полосы… Саня стал грести руками. Слышно было, как позади плота болтает ногами Пашка. Все-таки они двигались. Плыли!

Наконец туман заструился вокруг над водой. Саня в последний раз взглянул на остров. И чуть не свалился в воду от неожиданности!

Под обрывом вдоль песчаного берега медленно двигалась фигура в темном балахоне с капюшоном. Через каждые несколько шагов человек останавливался и смотрел на воду. В сторону плота.

Глава ХIV НА БОЛЬШОЙ ЗЕМЛЕ

Эту ночь они запомнят на всю жизнь. Так Саня и сказал Пашке. Отогревшись у костра, но продолжая лязгать зубами, Пашка ответил:

– Еще н-не утро…

Но, кажется, самое страшное было все же позади.

Когда они ткнулись в берег, Саня почти не чувствовал рук, которыми все время греб. Каково же было Пашке! Пока плыли, Саня то и дело окликал его:

– Паша, Паш… Как ты там?

Он боялся, что Пашку схватит судорога и он оторвется от плота.

– Нормально, – отзывался Пашка. – Сапоги только тянут… Тяжелые.

Они выволокли Арсения на сухое место, а сами чуть ли не на четвереньках уползли за деревья – разводить костер. Здесь, за туманом, они уже не боялись, что их костер может быть виден.

Но мокрая зажигалка не работала! Пашка чиркал и чиркал, но искры не было. Надо было ждать, пока просохнет кремень. Ребята по очереди размахивали в воздухе зажигалкой, чтобы она быстрее проветривалась. Так прошел целый час.

– Простудится еще Арсений на земле, – приговаривал Саня.

– Да должна же она дать эту проклятую искру! – вскричал Пашка.

Словно в ответ ему, зажигалка издала сухое пощелкивание, и сверкнула первая слабая искорка. Потом появилось и пламя. Береста – вечная спасительница – вспыхнула сразу.

Странно: как только ребята увидели спасительный костер, силы их куда-то исчезли. Они еле поднялись сами, еле подняли Арсения. Тот уже мог шевелить ногами, пока ребята тащили его под руки к костру. Через минуту он приоткрыл глаза, уставился на огонь, потом на ребят:

– Г-где мы?

– Не на острове, не бойся. Уплыли мы на плоту. Перебрались, – ответил Пашка.

Арсений посмотрел на наручники, которые болтались у него на запястье.

– Как это вы умудрились? – спросил он, медленно ворочая языком.

Он все еще находился в сонном состоянии.

– Ты отдыхай, – сказал Саня. – Грейся.

Ребята понимали, что пока рано расспрашивать о чем-либо Арсения. Пусть придет в себя окончательно.

– Как ты думаешь, нас будут искать? – спросил Саня Пашку.

– Да они нас и не видели никогда! – впервые за долгое время улыбнулся Пашка. – И не знают о нашем существовании. Арсения, конечно, ищут. Но им и в голову не придет, что он уже на большой земле. А на острове пусть хоть весь лес прочешут!

– Здесь нам тоже оставаться нельзя…

– А кто тебе сказал, что мы здесь останемся? – удивился Пашка. – Согреемся, чуть обсохнем – и в путь! Выберемся на дорогу и почешем со всех ног в Караваево. Только бы Арсений по дороге не спал… Да и поосторожней надо: вряд ли этот Самвел на острове после всего задержится.

– А чего он… такой? – показал Саня на Арсения. – Сонный?

– Да небось какого-нибудь сильного снотворного дали. Видишь, до сих пор толком не соображает.

К рассвету ребята не только согрелись, но и окончательно обсохли. Правда, сапоги оставались влажными. Из них, как из труб, медленно поднимался пар.

– Ну все, – поднялся Пашка. – Уже светло, можно и ориентироваться. Давай, Чибис, буди нашего Пятницу.

Саня улыбнулся. А что, совсем похоже: они с Пашкой сойдут за Робинзона, а Арсений – за Пятницу. Которого чуть не слопали людоеды.

Пошатываясь, Арсений брел сзади. Но шаг за шагом его движения становились все увереннее, а вскоре он уже шел рядом с ребятами, пробираясь вдоль берега сквозь кусты.

– Скоро должна быть дорога, должна, – все повторял Пашка. – Я знаю, она тут вдоль речки идет до самого мостика, а мостик-то уже километрах в пяти от Караваева.

«Если бы это было так, если бы», – думал Саня.

Он не решался что-нибудь сказать, чтобы не отвлечь Пашку. Пусть уж самостоятельно ориентируется. Только он может разобраться, где эта дорога. Или хотя бы определить нужное направление…

– Есть! – наконец заорал Пашка.

Он немного ушел вперед и теперь ждал своих спутников, стоя прямо на дороге и выстукивая сапогами чечетку от радости.

– А в какую сторону идти? – спросил Саня.

Сам он никогда в жизни не разобрался бы в этом. Наверное, выбирал бы наугад.

– Конечно, туда, – указал Пашка. – Куда река течет. Ты что, Чибис, забыл, что на плотике хотели спуститься до Караваева? Не на бревнах, а на нашем, резиновом! Неужели ты забыл наш многострадальный плот?

От радости Пашка хохотал как ненормальный. Тут уже и Саня, и Арсений не могли удержаться от смеха.

– Вперед! Труба зовет! – бросил клич Пашка и пошел по дороге таким шагом, будто всю жизнь занимался спортивной ходьбой.

Стремительный темп долгое время не вызывал желания говорить. Но, запыхавшись, Арсений наконец не удержался.

– А как же вы все-таки эту штуковину отцепили?

Он побренчал наручниками, которые прятал в рукаве.

Саня принялся рассказывать, а Пашка хитро и довольно улыбался. Потом он спросил:

– А вот ты как от них избавишься? Так и будешь в рукаве носить?

– Ерунда, – махнул свободной рукой Арсений. – Только бы до Москвы добраться. У меня приятель автослесарь, мигом отцепит.

Саня закончил свой рассказ. Собственно, он был коротким. Не так уж много событий проспал Арсений. Хотя, конечно, события были значительные. Слушая Саню, Арсений от удивления поводил головой, а в конце его рассказа выдавил:

– Ну вы… даете! Вам уже можно инструкторами работать. В спецназе каком-нибудь.

– А все само собой получается, – хмыкнул Пашка. – Главное, не трусить, тогда все действия друг за дружку цепляются. Глаза боятся, а руки делают!

Арсений с уважением посмотрел на него.

– А ты как туда попал? – наконец задал самый главный вопрос Саня. Под быструю ходьбу он выдыхал слова на каждый шаг. – Мы-то ладно, путешествовали. А ты? Чем ты там занимался? Какой бес тебя попутал с этими бандитами?

Арсений долго молчал.

– Бес? – наконец переспросил он. – Что ж, можно и так сказать. Сразу, конечно, я этого не понял. Вы же, говорите, следили за ними целый день. Неужели не сообразили, чем они занимаются?

– Ты сказал, они за урожаем приехали, – ответил Пашка. – И сразу исчез. Ну, когда от нас их отвлек. А мы гадали, какой такой урожай в лесу? Думали, может, они какой-нибудь тайник ищут… С сокровищами. Бывают же у бандитов где-нибудь в потайном месте деньги, ценности. В общем, не знаю, – отмахнулся Пашка. – Рассказывай, чего я тебя запутываю.

– Какие там сокровища! – вздохнул Арсений. – Наркотики они делают. А урожай – это особая травка. Из ее семян как раз наркотик и получается. Этой травы там по полянкам уйма. Когда-то еще высадил ее какой-то лесник…

– Черный? – не удержался от вопроса Саня.

Так вот, значит, зачем шел на остров Николай! За урожаем…

– Не знаю, черный или белый, – вздохнул Арсений. – Какая разница? Да, вроде называли его черным, но я не обратил внимания… Мне не до того было.

Пашка с Саней даже шаг замедлили от неожиданности. Наркотики?! Значит, толстяк как раз и курил папиросы с наркотиками? И встретился им тогда не пьяный, а под наркотой?..

– Да, наркотики, – продолжил Арсений. – А на меня они в Москве через моих знакомых вышли. Я ведь в МГУ учусь, на химфаке, вот они и предложили мне принять участие… За хорошие деньги. И так подкатились ловко. Говорят: ты нам легкое что-нибудь синтезируй, для здоровья не вредное. Все равно молодые все по глупости этим балуются, так пусть хоть не привыкают сильно, чтобы, когда вырастут и поумнеют, бросить могли без проблем. Короче, на гуманизм давили. У нас много встреч было, пока я…

– Согласился? – спросил Саня.

Ему показалось странным, что довольно взрослый человек мог поддаться на такую нехитрую уловку. Что значит, все молодые наркотиками балуются? Конечно, Саня много слышал про наркоманов. В газетах все время про это пишут, по телевизору говорят. Им даже профилактическую лекцию читали в школе, специально врачи приходили. Но вот у них в классе, например, ни одного наркомана нет. И среди его знакомых – тоже. Получается, они, пока молодые, обязательно должны попробовать легкий наркотик?

Встретив Санин недоуменный взгляд, Арсений отвел глаза.

– Да бабки мне были нужны, – вздохнул он. – Брат в крутую тачку въехал на своей «копейке». Ему такой счет выставили… Короче, я помочь ему хотел, потому и согласился. А как только на остров приехали, все по-другому обернулось. Они с собой неслабую лабораторию привезли. Такое можно синтезировать – слона свалит. Короче, я когда понял, чего они от меня хотят…

– «Короче, короче!» – передразнил его Пашка. – Ты что, совсем без мозгов? Сразу не понял, что с такими типами лучше не связываться? Тем более с наркодельцами… Хорош ты гусь! На наркоте легкие денежки хотел заработать! Сидел бы сейчас в палатке, как раб на галере!..

Арсений обиженно замолчал. По его физиономии было похоже, что он жалеет о своем откровении.

– Да ладно… Чего уж сейчас рассуждать, – пробормотал он.

– Добраться бы до дома быстрее! – мечтательно произнес Саня, чтобы развеять неприятную атмосферу. – Поедим, отдохнем, а там и решим, что дальше делать.

– Добраться… – повторил Пашка. – Еще топать и топать. Километров десять, а то и больше.

Дальше они шли молча. То ли послушались Саниного совета разобраться во всем по возвращении, то ли просто устали. Арсений выглядел особенно подавленным. Наверное, был полностью поглощен своими невеселыми думами… Иногда он как-то странно поглядывал на ребят. Жалел, что признался им во всем?..

Когда Саня предложил сделать привал, Пашка и слушать не захотел.

– Ты что, Чибис, какой привал! Не понимаешь, что мы просто сгоряча так быстро идем? Остановимся, передохнем – и все, исчезнут силы. Нет, надо идти не останавливаясь, пока ноги торопятся. Да вон скоро и мостик.

– Ага, километров через… много, – недовольно пробормотал Саня.

Когда они взошли на долгожданный мостик, у Сани закружилась голова и он схватился за поручень. А сзади, из-за поворота, вдруг послышался натужный рокот мотора!

– Джип! – в страхе крикнул Саня и схватил Пашку за руку. – Бежим скорее, мы же как на ладони на этом мостике!

Глава ХV ВТОРОЙ ПОБЕГ АРСЕНИЯ

Да подожди ты, Чибис! – завопил Пашка, оглянувшись уже за мостиком. – Никакой это не джип! Трактор, обыкновенный трактор! Вот, кстати, и подвезет нас.

Переехав мостик, бревна которого подпрыгивали под колесами, трактор остановился. Тракторист приветливо махнул рукой, указывая на прицеп. Уговаривать друзей не пришлось. В мгновение ока они перемахнули через бортик прицепа.

– Вот так бы и давно! – воскликнул Пашка. – Почему этот трактор не догнал нас где-нибудь в лесу?

– Слушай, – сквозь шум мотора прокричал Саня Арсению, – а кто этот Николай? Тоже из тех… наркотических?

– Какой Николай? – не понял Арсений. – Вы второй раз о нем спрашиваете. Не знаю я такого.

– Ну там, на острове. Он там остался, – объяснил Саня. – По-моему, он за вами следил, а мы за ним. Я так сразу и понял! А Пашка мне не верил. Разберемся, говорил, разберемся… Может, это он и посеял там коноплю?

Пашка дернул Саню за рукав:

– Да не торопись ты! Слезем с этого вездехода, спокойно поговорим.

На Арсения Санины слова произвели неожиданное воздействие. Он еще больше нахмурился.

– Следил, говоришь? – медленно пошевелил он губами. – Значит, за нами следили?

Трактор въехал в Караваево и остановился на площади у железнодорожной станции. Ребята спрыгнули с прицепа и помахали трактористу в знак благодарности. И еле успели отскочить от лужи – трактор так рванул с места, что из-под колес веером брызнула грязь.

– Пошли ко мне, – предложил Пашка. – У меня уже слюнки текут. Говорить не могу!

– Да я… Да мне… – забормотал Арсений. – Короче, спасибо большое вам за все. Выручили, что и говорить. А сейчас… Мне спешить надо!

Пробормотав это, он вдруг сорвался с места и побежал к платформе, на которой стояла московская электричка. Пашка с Саней в недоумении переглянулись. Да что он, с ума сошел, этот Арсений?

– Стой! Подожди! – прокричал Пашка. – Мы ведь не договорились, как дальше действовать!

– Не надо ничего! – обернувшись, крикнул Арсений. – И не лезьте в это дело! Ни в коем случае!

Арсений быстро взбежал на платформу. Ребята кинулись за ним. Их разделяло метров пятьдесят, когда двери электрички зашипели. Не раздумывая, Арсений рванулся в последний вагон. Двери ударили его, дернулись, но все-таки закрылись. За ним… Электричка медленно поплыла вдоль перрона. Пашка с Саней непонимающе переглянулись, тяжело дыша после неожиданной погони.

– Чокнутый! – Пашка покрутил пальцем у виска. – Его спасаешь, а он… Придурок какой-то!

На Санином лице тоже застыло недоуменное выражение.

– Испугался нас, что ли? – пробормотал он.

– Ага, страшные мы! – негодовал Пашка. – Страшней его бандитов! Хорошо, хоть спасибо сказал. И на том… спасибо.

Ребята чувствовали себя так, будто их окатили холодной водой. Они молча брели по переулкам, поглядывая по сторонам. Странное ощущение постепенно овладевало ими. Сане и Пашке вдруг показалось, будто они попали в незнакомую местность. Лица людей были другими, чем прежде, знакомые улицы выглядели какими-то измененными, даже воздух пахнул чем-то непонятным…

– Паш, тебе не кажется, – медленно начал Саня, еще не зная толком, что хочет спросить у друга, – что мы здесь не были долго-долго?

Пашка с удивлением посмотрел на него.

– Слушай, Чибис, а ведь я точь-в-точь это самое хотел у тебя спросить! Правда, как будто из кругосветки вернулись.

– Знаешь что, Пашка! – Саня поднял вверх палец: он всегда таким жестом сопровождал свои открытия. – Я понял! Это мы изменились. Не Караваево, не люди, а мы с тобой.

– Что-то не чувствую я себя особенно изменившимся, – недоверчиво пробормотал Пашка. – Разве только аппетита такого зверского у меня в жизни не было!

– Да человек, наверное, никогда и не замечает, как сам меняется, – рассуждал Саня. – Нам всегда кажется, что мы такие же, как и раньше. Но после такого… За два дня, которые мы провели на острове, я больше мыслей передумал, чем за всю жизнь. Разве это не изменения?

– Ай! – махнул рукой Пашка. – Потом разберемся. Когда с предками будем объясняться… У меня сейчас голова вообще ничего не соображает. Поесть бы надо и поспать.

Хорошо, что Пашкиных родителей не было дома! Это оказалось приятным сюрпризом. Пашка рванул на кухню и стал выкладывать из холодильника все подряд. И, еще выкладывая продукты, уже начал часть из них есть. Батон копченой колбасы, например. Он мелькал в Пашкиной руке туда-сюда, изменяясь в очертаниях. Точнее, в размерах.

Когда они уселись за стол, Саня посмотрел на стенные часы. И во время еды то и дело на них поглядывал.

– У вас что, часы испорчены? – спросил он.

Пашка только отрицательно помотал головой: его рот был наглухо забит едой.

– А почему же они почти не идут? – икнул Саня.

Пашка прожевал и пояснил:

– Ты засыпаешь, Чибис. Потому и кажется, что все на свете остановилось. Сидишь и носом клюешь. Даже жевать прекратил.

Пашка проводил друга в комнату и подтолкнул к кровати. Она так мягко приняла в себя Саню, что он уснул, кажется, быстрее, чем прикоснулся к ее поверхности.

Продолжая жевать, Пашка взял лист бумаги и написал: «Мама, папа! Не будить. Все равно не проснемся».

Он еле добрался до комнаты и рухнул рядом с Саней. Рука его неудобно подвернулась, но выпростать ее уже не было сил.

Проснулись ребята, к удивлению обоих, одновременно. Просто открыли глаза и увидели друг друга. Они сразу же приподняли головы, чтобы оглядеться, и рассмеялись.

– Испугался, что все еще в логове возле лисьих нор валяемся? – хохотал Пашка.

– Мне как раз это и снилось, – подтвердил Саня. – Да, наверное, еще долго будет аукаться наш остров…

Они услышали, как на кухне загремел отодвигаемый стул. Приоткрылась дверь, и в комнату вошел Пашкин отец Иван Кириллович.

– Мы проснулись, пап, – сказал Пашка. – Сейчас выйдем.

Выйдя на кухню, друзья заметили, что Иван Кириллович молчит, хмурится и отворачивается. Ничего хорошего это не предвещало.

Зато Пашкина мама молчать не стала, а сразу набросилась на сына:

– Нет, ну мог ты хоть немножко подумать, перед тем как такую записку писать! Отец уже «Скорую» хотел вызывать, да потом мы послушали, как вы дышите, и поняли, что это у тебя шутки такие дурацкие!

– Какие шутки? – не понял Пашка.

– «Все равно не проснемся»! – Мама сердито порвала записку и выбросила клочки в мусорку. – Думать, Павел, надо!

И, красноречивым жестом призывая Пашку думать, она постучала костяшками пальцев по его рыжей голове.

– Ой, елки!.. – прошептал Пашка. – Это я в смысле, что мы устали, сильно спать хотим.

– Хотел как лучше, а получилось… – хмыкнул отец.

– Как всегда, – грустно закончил Пашка.

– Ну ладно, оставим этот разговор, – махнул рукой отец. – Что о нас гость подумает? Крик, шум… Ты лучше скажи, Павел, почему так рано вернулись? Из-за погоды?

– А… остальные тоже вернулись? – осторожно поинтересовался Саня.

Пашкины родители переглянулись.

– Значит, так. – Отец уселся на стул поудобнее и сложил на груди руки. – Ну-ка, обо всем по порядку!

Впрочем, рассказ «обо всем» занял несколько минут. И не потому, что Пашка так виртуозно владел русским языком. Просто ту историю, которую он сочинил, можно было рассказать даже быстрее.

Саня чуть зубами не скрипел от обиды: опять, в который раз, он вынужден был прикидываться неженкой!

Оказывается, он простудился. Или, по крайней мере, угроза сильнейшей простуды просто нависала над ним! А скоро – важнейшая международная олимпиада. Ведь Саня в одной уже победил, и такими светлыми головами, как его, наша наука рисковать не может!

Примерно такой бессовестный, фантастический текст выдавал Пашка. И Саня вынужден был его слушать, кивать как дурак, да еще и покашливать для пущей убедительности!

– А по какому предмету олимпиада, Саша? – спросила Пашкина мама.

Саня сразу закашлялся. Так не хотелось врать…

– По… по… ботанике, – ответил он сквозь кашель.

Почему он вспомнил ботанику? Наверное, потому что Черный Лесник называл ботаниками этих наркодельцов.

– Странно. – Пашкина мама покачала головой. – Вы же сейчас уже зоологию изучаете. Почему же по ботанике олимпиада?

– Так олимпиада же для особо одаренных, – подсказал Пашка. – Для ботаников. Им школьная программа до фени! Чем хотят, тем и занимаются. От нечего делать…

– А тебе ни науки, ни учебы не надо, – подвел итоги отец.

Пашка замолчал. После того как он так удачно объяснил их раннее возвращение из похода, перед ним стояла задача не менее важная. Как отпроситься у родителей в Москву? Хотя бы на денек-другой…

– А вот Саня мне такую вещь предложил… – осторожно начал он. – Университет посмотреть.

– Что-о? – изумились родители.

– Олимпиада же будет в университете проходить, – затараторил Пашка. – Дня три – да, Сань? Пока он будет свои головоломки решать, я там рядом побуду. Посмотрю, как и что. Вы ж сами говорили, что мне уже пора определяться, куда после школы поступать. Всего четыре года осталось! Вот понравится мне университет, может, я и учиться получше начну, чтоб туда поступить.

Иван Кириллович недоверчиво посмотрел на сына:

– Свежо предание, да верится с трудом… Скажи прямо, хочешь в Москву прокатиться?

Ясное дело, Пашка с готовностью кивнул.

– А школа?

– Так наши же еще из похода не вернулись! Пусть будет считаться, что я Саню до Москвы провожаю как заболевшего…

От этих слов Саня чуть не взвыл. Сколько же можно издеваться над ним! Сколько можно ссылаться на его болезнь! Но он мужественно смолчал.

– Да ты мешать будешь Саше, – сказала мама. – Ему же сосредоточиться надо на олимпиаде, а ты отвлекать будешь.

– Нет, что вы! – горячо запротестовал Саня. – Не буду я отвлекаться. А Пашка нужен, конечно, нужен! Для моральной поддержки.

Отец пожал плечами: мол, делайте, как хотите.

– Жалко только, Насти сейчас в Москве нет, – сказал он. – Как раз показала бы тебе университет.

Настя, старшая Пашкина сестра, училась на истфаке МГУ. Но она еще не вернулась из летней археологической экспедиции.

– Да мы и без Насти все посмотрим! – пообещал Пашка.

– А когда возвращаются наши туристы? – спросил отец.

– К выходным, – ответил Пашка.

Ему ли этого не знать!

– Вот и тебя будем ждать в пятницу, – решил отец. – Ну, отдыхайте, да и собирай, Павел, вещи.

Пашка ликовал. Он даже не стал выторговывать еще субботу и воскресенье. Как-нибудь само получится! По телефону объяснит потом. Конечно, ему придется задержаться в Москве. Трех дней маловато для такого серьезного дела.

А дело заключалось в следующем. Пашка был абсолютно уверен, что Самвел со своими сообщниками будет искать Арсения. Поэтому задача состояла лишь в том, чтобы опередить их в поисках. А уж через Арсения можно будет выследить и бандитов.

– Как ты думаешь, Арсению угрожает опасность? – спросил Саня, как только они закрылись в Пашкиной комнате – якобы для дальнейшего отдыха.

– Если это так, Чибис, то нам тем более надо его найти. Понимаешь, со стороны ведь виднее, угрожает человеку опасность или нет. Если за ним станут охотиться эти бандиты, мы, во-первых, их самих выследим. А во-вторых, выручим Арсения. Уже во второй раз. Хоть он и оказался такой неблагодарный, сбежал от нас, как подлый трус.

– А если они не будут его искать? Вряд ли им стоит так уж его опасаться… Как он пойдет в милицию? Получается, ему надо признаваться, что помогал наркодельцам.

– Ну и пусть бандиты не ищут! А нам все равно надо его выследить. Он многое может рассказать. Любая информация об этой наркомафии нам пригодится. Вдруг они и на следующий год в наш лес пожалуют? Нельзя же им разрешать тут пастись!

Саня полностью был согласен с другом. Во всем мире борются с этим злом, а у нас, оказывается, бандиты спокойненько выращивают коноплю, производят наркотики. И где, в двух часах езды от Москвы! Попадешь случайно на какой-нибудь заброшенный остров, а там – пожалуйста, уже орудует маленькая бандитская фабрика.

– А мы уговорим Арсения в милицию обратиться, – вдруг решил Саня. – Мы же свидетели, что он не сообщник, а, наоборот, пострадавший. Вот и пусть расскажет, что знает. Может, этот Самвел уже числится в каком-нибудь розыске.

– Вариантов много, – согласился Пашка. – А решать на месте придется. По обстоятельствам. Нам его еще найти надо!

– А кстати, как мы это будем делать?

– Не зря же я про университет байки травил, – пояснил Пашка. – Просто по инерции плел. Потому что думал как раз о поисках Арсения. Он же где учится? На химфаке МГУ. Это наша единственная зацепка, но она не такая уж маленькая.

– Напрасно ты, конечно, эту олимпиаду выдумал, – поморщился Саня. – А если твои родители как-нибудь обнаружат, что мы их обманули?

– Ну, во-первых, можно будет сказать, что ты перепутал, не понял, когда состоится эта олимпиада. А во-вторых, сейчас главное в Москву попасть. Не одному тебе, а нам вместе. Согласен?

Пашка словно хотел сказать взглядом: ты что, Чибис, таких простых вещей не понимаешь?

– Согласен-то согласен… Но не нравится мне, Пашка, что ты меня вечно подставляешь! То больной я у тебя, то совсем полный идиот – не помню, когда у меня олимпиада.

Пашка развел руками и расплылся в хитрой улыбке:

– Но я же не виноват, что так получается! Почему-то так сочиняется… Экспромтом. Не нравится – мог бы и сам что-нибудь придумать. Ты же у нас умный, в олимпиадах участвуешь!

Такого ехидства Саня стерпеть не мог. И Пашка заслуженно получил подушкой. По своей рыжей башке.

Глава ХVI БЕЗ АНКИ, КАК БЕЗ РУК

Всю дорогу из Караваева Саня пытался воспользоваться Пашкиным советом и придумать, что скажет родителям по поводу своего раннего возвращения из похода.

– Толкаешь ты меня, Пашка, на скользкую тропу постоянного вранья, – недовольно бурчал он уже в Москве, идя по перрону Ярославского вокзала. – Не умею я это делать…

– Учись! Ты же сыщик!

– По-твоему, сыщики обманывать должны? – возмутился Саня.

– Может быть, взрослые и не должны. А нам, начинающим, что остается? – рассудительно заметил Пашка. – Тут тебе и школа, и того нельзя, и сего… И рад бы правду сказать, так после этой правды дома на цепи сидеть будешь.

– Тогда помоги! Ты у нас хоть и не участник олимпиад, но хитрый, как змей. Что мне сказать родителям?

– Моя очередь страдать, – обреченно вздохнул Пашка. – Теперь ты скажи, что я простудился в походе, а ты мужественно тащил меня из леса.

– Какой же ты больной? Посмотри на себя. – Они уже ехали в метро, и Саня кивнул на Пашкино отражение в темном окне вагона. – Такие больные стометровку за пять секунд бегают.

– Больной я, простуженный, в студеной воде вымоченный. – Пашка заканючил так жалостливо, что на них обернулось полвагона. – Ну, скажешь, что я по дороге выздоровел. Попил чаю с малиной, и жар как рукой сняло. А в награду за мои страдания ты меня взял в Москву. С сестрой повидаться.

– О господи! – застонал Саня. – Запутался я с тобой совсем! Разве Настя в Москве?

– Честный ты, Чибис, как оконное стекло! – рассердился Пашка. – И правда, боюсь, не получится у тебя ничего… Ладно, ты только начни, а я подхвачу.

– А если родители созвонятся? Тогда – все, – обреченно махнул рукой Саня.

– Не созвонятся, – успокоил Пашка. – Чего им зря друг друга беспокоить? Я сам своим позвоню, скажу, что доехали, все нормально, а твоим передам от них привет и благодарность за то, что вы тут со мной возитесь.

Саня улыбнулся. Ну, Пашка! Непотопляемый! На все у него готов ответ.

Но Санина тревога оказалась напрасной. Мама встретила их такими радостными возгласами, словно они не приехали пораньше, а наоборот, задержались:

– И кому нужны такие походы? Осенью по лесам, по болотам… Разве лета мало было? Правильно сделали, мальчики, что вернулись. И что вместе приехали – тоже правильно. В Москве сейчас чудесно! Бабье лето, выставка новая в Третьяковке открылась…

Ребята сразу скривились. Выставка! Нет уж, от выставки придется отбояриться.

– А школа? – спросила мама. – Санечка, ведь завтра в школу?

– Мам, да ты что? Меня же до конца недели отпустили! – взмолился Саня. – Что я, сам сдаваться пойду?

– Паша, ты позвонил родителям, что вы доехали? – спохватилась мама. – Позвони сам, чтобы они не беспокоились.

Тот подмигнул Сане: видал, мол?

Через минуту Пашка вернулся на кухню и сообщил:

– Позвонил. Но слышимость ужасная. У нас же телефон испорчен. В Москву, например, от нас вообще дозвониться невозможно. Я только и успел сказать, что к выходным вернусь.

– И на выходные оставайся, – сразу предложила мама. – Ведь и тебя из школы отпустили? И вообще, до Караваева недалеко, ты бы мог к нам чаще приезжать на выходные. Как дачник наоборот.

Ребята улыбнулись смешному словосочетанию.

– Как хорошо, что вы меня застали, – суетилась, накрывая на стол, мама. – А то мне опять на работу бежать. Столько дел в издательстве! У нас осенью всегда так. Даже не знаю, выберу ли время, чтобы сходить с вами на выставку…

– Не беспокойтесь, тетя Ира, – с трудом скрыл свою радость Пашка. – Мы сами сходим.

– Ну, как Бармалей, узнал тебя? – спросил Саня.

Превратившийся в совсем взрослую овчарку, Бармалей кидался Пашке на грудь, пытаясь лизнуть его в щеку.

– Узнал, а как же! – довольно приговаривал Пашка, трепля пса за загривок. – Помнишь, Бармалюга, как мы с Чибисом тебя из речки вытаскивали? А потом еще из колодца.

– Да это ты вытаскивал, – поправил его Саня. – Вот он и благодарит. А сейчас, наверное, решил, что мы в лес пойдем. Нет, Бармалей, придется до лета подождать! Месяцев этак десять.

Но после еды, когда мама ушла, ребята решили все-таки не расстраивать Бармалея и вывели его во двор. Он бегал по газону, оглядываясь на Пашку, словно демонстрируя гостю свою прыть.

– Скучновато ему в городе, – заметил Пашка.

– Да он притворяется, – не согласился Саня. – Вообще-то он ленивый пес. Потому что умный. Знает, что нечего зря силы тратить. Лежит себе на коврике, смотрит свои сны о прошедшем лете да и мечтает о будущем. Знает – всему свое время.

– Ладно, Чибис, давай ближе к делу, – посерьезнел Пашка.

– А что? Все ясно. Сейчас Анке позвоним, – спокойно сказал Саня.

– Зачем это? – опешил Пашка. – Зачем девчонку в такое дело впутывать? Это же не клад искать, не за мошенником следить. Тут уже настоящей опасностью попахивает.

Пашка напомнил Сане их прошлые удачные расследования, в которых самое активное участие принимала Анка. Без нее, конечно же, не нашли бы они тайник с картинами художника Белоярцева и старинными орденами в полуразрушенной церкви около Караваева. Без Анки не выследили бы во время весенних каникул крупного мошенника, который хотел вывезти за границу краденые ценности, спрятав их в глиняных фигурах.

Анка помогла им во всех предыдущих делах, что и говорить. Но опять прибегать к ее помощи?! Пашка был против.

– Конечно, встретимся с ней, мороженым угостим, – бормотал он. – Но чем она нам может помочь?

– Не торопись, Пашка, подумай, – спокойно рассудил Саня. – Во-первых, Арсений нас знает. Если случайно увидит, может испугаться, опять убежать. И порвется единственная ниточка. После того, что с ним приключилось, он наверняка боится всего на свете. А на Анку он не обратит никакого внимания. Так ведь? И она спокойненько будет отслеживать все его передвижения.

Пашка задумался.

– А ты, пожалуй, прав, – согласился он. – В таком случае, нечего нам здесь разгуливать! Что мы, собаки? Давай, поднимайся в квартиру и садись на телефон. Если только эта докторша Ватсонша уже из школы вернулась.

– Редко звонишь, Чибисов, – знакомым медовым голоском пропела в трубку Анка. – Что-то случилось?

– Пашка приехал, повидаться надо, – сразу брякнул Саня.

– Ну, все понятно, – мгновенно среагировала Анка. Она даже не удивилась! – Кутузов в войсках, значит, дело намечается.

– Но учти, времени у нас мало, – серьезно сказал Саня. – Шутки шутить некогда.

– Ой-ой, какие мы серьезные. – Анка так сразу не сдавалась. Любила девчонка поязвить. – Ну ладно, приходите. Так и быть, выйду.

– Через десять минут мы у твоего подъезда, – сказал Саня и положил трубку.

Анка жила совсем рядом, на Большой Дмитровке. А Санин дом стоял на самом углу Малой Дмитровки, так что десяти минут им с Пашкой вполне должно было хватить.

Всю дорогу Пашка вздыхал, почесывал то переносицу, то подбородок. Видно было, что он нервничает.

– Что с тобой? Волнуешься? – спросил Саня.

– Заволнуешься тут! Начнет сейчас из себя важную птицу корчить… Она же ждет не дождется, что мы ее уговаривать станем, с протянутой рукой придем! Подкалывать меня начнет… А у меня ни сил нет огрызаться, ни времени.

– Ошибаешься ты, Пашка! Отстал от жизни! – воскликнул Саня. – Ты говоришь про ту Анку, которая была год назад. А сейчас она такая стала… – Он сделал какой-то неопределенный жест рукой. – В общем, хорошая девчонка. Да и раньше, вспомни, сколько бы она ни шутила и ни кривлялась, дело свое делала на все сто. Даже лучше нас.

Пашка с удивлением посмотрел на друга. Надо же, никогда раньше не слышал он от Сани таких речей в Анкину защиту!

Он еще больше удивился, когда увидел Анку. Во-первых, вместо тоненького «мышиного хвостика», придававшего ее облику особенное ехидство, она сделала красивую прическу с ассиметричной челкой и наконец стала выглядеть на свои тринадцать лет. Даже, может, на четырнадцать. А во-вторых… Во-вторых, Анка начала разговор вполне серьезным тоном, чего никогда не бывало прежде.

– Привет, – коротко бросила она. – Если, как вы утверждаете, у вас мало времени, значит, утаивать что-нибудь нет смысла. Чтобы не навредить делу. Не так ли?

– От тебя утаишь… – пробормотал Пашка себе под нос.

Но Анка его услышала.

– Между прочим, именно это вы всегда и пытались сделать. Я, как дура, с самого начала вам помогала, а подробности узнавала только в самом конце. Неужели все мальчишки считают ниже своего достоинства сказать женщине всю правду?

– Это все девчонки, – парировал Пашка, – такие, что скорее поверят в какую-нибудь лапшу, чем в правду.

– В какую еще лапшу? – переспросила Анка.

– Которую на уши вешают. Лично я сейчас не берусь рассказывать всю нашу историю. Потому что не поверишь, и все тут. Пусть лучше Чибис. Он же, по-твоему, честный, не то что некоторые…

Пашка обиженно отошел в сторонку. По правде сказать, он немного схитрил, решив: пусть Чибис отдувается. Не так-то просто в двух словах рассказать их историю. К тому же она уже изрядно поднадоела Пашке. Конечно, в прошлой ее части. Продолжение этой истории ему надоесть не могло. Оно было неизвестно, таинственно, а потому увлекательно.

До Пашки долетели обрывки Саниных фраз: «Пашка молодец… Я боялся, а Пашка…» Он почувствовал, что краснеет от удовольствия.

«Вот что значит слава, вот что значит признание!» – думал он. Пусть Анка слушает, пусть! Чтобы прекратила глупую привычку держать его за объект для язвительных подколок! На душе у него стало так спокойно и приятно, так легко, что даже показалось: достаточно небольшого усилия, и он взлетит в воздух, как это не раз бывало с ним во сне.

Но полетать Пашке не удалось. Анка мгновенно вернула его в реальную жизнь:

– И ты, Солдаткин, надеешься, что этот ваш студент ходит себе на занятия, как ни в чем не бывало?..

– А куда же он ходит? Где же нам его еще искать? – удивился Пашка.

– Пока не знаю. Поищем. – Анка произнесла это так спокойно, как будто речь шла о какой-нибудь оторванной пуговице или потерянном кошельке с тремя рублями. – Удивляюсь я, мальчики, вашей наивности! Человек спасается из плена, чудом бежит, и вы думаете, он после этого полностью возвращается к прежнему образу жизни?

– По-твоему, у нас вообще нет шансов его найти? – пробурчал недовольный Пашка.

«Тоже мне, – подумал он, – устроила тут показательные выступления для начинающих сыщиков! А самой сейчас покажи лягушку – заверещит на весь двор».

Но, к счастью, лягушки у Пашки под рукой не оказалось.

– Шанс есть всегда, – по-прежнему невозмутимо сказала Анка. – Разница лишь в том, насколько он высок. Бывает один из двух, то есть пятьдесят на пятьдесят, а бывает один из миллиона.

– Ладно, кончай свою лекцию, – оборвал ее Пашка. – Говорят же тебе человеческим языком: нет времени!

– Тогда поехали, – спокойно бросила Анка и направилась к арке, ведущей из двора на улицу.

Ребятам ничего не оставалось, как поспешить за ней.

Глава ХVII «МАЛЕНЬКИЙ ХУДЕНЬКИЙ СТУДЕНТ НЕ ПРОБЕГАЛ?»

Студент химфака по имени Арсений… – задумчиво бормотала Анка, стоя на ползущем вниз эскалаторе станции «Пушкинская». – Вот и все сведения. Ни курса, ни фамилии. Ну что ж, надо пользоваться тем, что есть.

– Ты можешь сказать, что собираешься делать? – грозно спросил Пашка. – А то ведешь себя так, будто нас тут вообще нету!

– У меня секретов нет, слушайте, детишки! – продекламировала Анка и снова перешла на серьезный тон: – Вам на этом химфаке делать абсолютно нечего.

– Как это? – в один голос воскликнули ребята.

– Во избежание случайной встречи с вашим знакомым. Я одна туда пойду, все о нем узнаю, вернусь и вам расскажу.

Пашка хмыкнул:

– Да как ты его узнаешь?

– Надо внимательно слушать, – Анка прищурилась. – Я сказала: не его узнаю, а о нем.

– А если там этих Арсениев пруд пруди? – поинтересовался Саня. – По два в каждой группе. О каком же ты будешь узнавать?

Анка задумалась:

– Да, это ценное замечание. Как раз об этом я и не подумала. Ну что ж, составляйте словесный портрет.

В поезде ребята молчали – не орать же на весь вагон – и обдумывали Анкино задание. А выйдя на станции «Университет», смущенно переглянулись.

– Вот черт, – сказал Пашка, – никогда не думал, что так трудно описать внешность!

– И я ничего особенного вспомнить не могу, – согласился Саня. – Обычный парень…

– Думайте, думайте, пока еще есть время, – снисходительно разрешила Анка.

Они погуляли по огромному университетскому скверу, вышли на смотровую площадку Воробьевых гор. Вид был такой, что захватывало дух. Вся Москва лежала перед ними, сияя в солнечных лучах и золоте осенних деревьев.

– Ну, последний раз спрашиваю: вспомнили особые приметы? – сделав свирепое лицо, будто она вела допрос, спросила Анка. – Считаю до трех – раз…

– Стреляй, фашист проклятый! – очень правдоподобно поддерживая Анкин прикол, вскричал Пашка, рванув на груди рубашку. – Всех не перестреляешь! Не знаю я ничего! А то бы рассказал… – добавил он.

Саня покатился со смеху. Потом он выговорил:

– Здорово разыграли сценку. Как артисты. Но по сути Пашка прав. Ничего мы не можем сообщить особенного.

– Ну, маленький он, выглядит лет на шестнадцать, лицо острое такое, тощий, килограммов на пятьдесят потянет, не больше, – попытался объяснить Пашка.

– Вот только взвешивать мне его не хватало, – улыбнулась Анка. – Ладно, ребята. Вряд ли кто-нибудь на вашем месте мог бы запомнить что-нибудь примечательное. Не до того вам было! И так поверить трудно, что вы смогли все это совершить. Молодцы. Ну, а теперь моя очередь распутывать этот клубочек.

И, не оглядываясь, Анка пошла к высотке главного университетского корпуса.

Ребята вздохнули, облокотились на парапет смотровой площадки.

– Да, изменилась Анка, – удивленно произнес Пашка. – Раньше бы смеялась над нами, прикалывалась. А сейчас даже подбодрила, как взрослая.

– А где же мы встретимся? – спохватился Саня. – Я Анку знаю: если ей надо будет проторчать там десять часов, она проторчит! А мы?

И ребята, переглянувшись, пустились вдогонку.

– Где химфак? – спросили они какого-то очкарика.

– Прямо до конца по аллее. Там у входа Менделеев с Бутлеровым сидят, – сказал тот.

– Живые? – ехидно спросил Пашка.

– Как живые, – подчеркнул слово «как» серьезный студент. – Памятники.

Пашка махнул рукой: мол, что с тобой разговаривать! Никакого чувства юмора!

Анку они догнали как раз у памятника Менделееву. Только вот узнали с трудом. Ребятам показалось, что перед ними совсем другая девчонка – какая-нибудь приезжая из деревни или из маленького городка. Даже непонятно было, как она умудрилась так изменить свою внешность? Вроде все осталось на местах, а общее впечатление…

– Я издалека приехала, поняли? – объяснила она Пашке и Сане. – Соседка просила родственника ее повидать, Арсения. Он у вас тут учится.

Ребята поняли, что Анка репетирует свою роль, но не стали ей подыгрывать.

– Где встречаемся? – спросил Саня.

– Вы бы мотали отсюда подальше, а? – прошипела Анка. – Чего приперлись под самые окна? Домой езжайте, звонка ждите…

Пашка даже отпрыгнул от неожиданности. В эту минуту Анка была похожа на атаманшу какой-нибудь приблатненной вокзальной шайки.

– Все-таки, по-моему, она переигрывает, – сказал он уже по дороге к метро.

– Переигрывает? – переспросил Саня. – А по-моему, у нее внутри какой-то датчик находится. И управляет ее поведением в любой ситуации. Это она просто нас немного поразвлекала.

К собственному удивлению, ребята сделали так, как приказала Анка: приехали домой и стали ждать звонка. А что им оставалось?

– Может, она уже звонила, пока мы ехали? – предположил Пашка, как только они вошли в квартиру.

– Если она так быстро все узнала, то сразу сюда заявится, – уверенно сказал Саня.

Шло время, но Анка никак не проявлялась. Ребята стали волноваться.

– Послушались девчонку! – возмущался Пашка. – Даже в здание за ней не прошли! Разве этот Арсений стоит там на дверях? А вдруг она нашла его и следить за ним бросилась? И попадет во что-нибудь… Хороши же мы будем!

Саня был согласен с другом. Поспешили они, поспешили! Так сразу послушались Анку… Конечно, надо было не домой ехать, а страховать ее на расстоянии. Так все опытные сыщики делают. Кто же следит в одиночку, да еще в такой непонятной ситуации!

Саня бросался к телефону, не давая ему прозвенеть больше одного раза. Но то мама звонила, то папа, то кто-то ошибался номером… А нервы были на пределе.

Сначала Пашка, не выдержав ожидания, сводил на прогулку Бармалея. Потом Саня сходил за мороженым и купил Анкины любимые «Фили» с орешками. Штук пять или шесть – на сколько денег хватило…

– Может, я туда съезжу? – предложил наконец Пашка. – Поищу ее. У вахтера спрошу, у студентов.

– Можно, конечно… – Саня не решался возражать. – Но где гарантия, что вы не разминетесь? Да и кто там ее запомнит? Она такая шустрая…

– А я в деканат пойду, ну, в учительскую по-нашему. Анка сразу туда сунулась, факт!

– Скорей всего да, – растерянно согласился Саня. – И все-таки давай еще подождем, Паш, совсем немного…

Прошло это «немного», потом еще. И наконец, уже ближе к вечеру, в телефонной трубке раздался Анкин голос!

– Ты где?!

Саня вопил так, что Анка, наверное, услышала бы его и без телефона, если бы находилась в соседнем доме.

– Ты чего кричишь, Чибисов? – спокойно спросила она. – У вас телефон испорчен?

– Испорчен, конечно! – продолжал кричать Саня. – Мы уже сами испорчены! Ты где пропадала столько времени? Пашка чуть не повесился!

– Я всегда замечала за ним эту слабость – неумение довести дело до логического конца, – мгновенно среагировала Анка.

Саня засмеялся и взглянул на друга. Слышал бы Пашка эти слова!

– Ты чего плетешь? – Пашка вырвал у Сани трубку. – Да еще хихикаешь так противно. Рассказывай! – без лишних предисловий потребовал он, завладев трубкой. – Или подожди, ты дома? Тогда мы сейчас придем.

– Не нервы у нее, а канаты! – бросив трубку, возмутился он. – Так чего ты хихикаешь, Чибис?

– А потому, – продолжал улыбаться Саня, – что я понял: она все разузнала. Иначе не была бы такой спокойной. Так что не кипятись. Похоже, все идет по плану.

– Да план был какой-то идиотский! – Пашка остывал медленно. – Хорошо, хоть так обошлось, дома она. И если, как ты говоришь, все разузнала, то сейчас попортит она нам нервы! Душу вынет, пока информацию выложит. Со всякими подколочками, с издевательством… Я всегда говорил: две головы хорошо, а две с половиной – хуже!

Анка встретила их во дворе своего дома.

– Куда пойдем? – спокойно, как будто ничего особенного не произошло, поинтересовалась она.

– В зоопарк! – отрезал Пашка. – Там место освободилось.

– Кто ж тебя туда примет? – не растерялась Анка. – Зверей пугать.

Пашка махнул рукой: начинается!

– А куда надо идти? – спросил Саня. – Ты узнала, где Арсений живет?

– Да я не о том, – пожала плечами Анка. – Я думала, вы меня пригласите куда-нибудь… Мороженым угостите за труды праведные.

– Ну, если труды увенчались успехом… – развел руками Саня.

Он понимал, что неспроста Анка так себя ведет. Видно было, что у нее хорошее настроение, что она довольна собой, а значит… Значит, добилась своего! Поэтому Саня не торопил девчонку. Пусть когда хочет, тогда и рассказывает – сейчас, через минуту или через полчаса.

Но Пашка аж подпрыгивал от нетерпения.

– У нас времени в обрез, а мы тут будем за мороженым прохлаждаться! – воскликнул он. – Ну что ты, Анка, за человек? Дело важное, человеку опасность угрожает, а ты спокойна, как удав!

– Сам ты удав, – тоном первоклассницы ответила Анка. Стоило ей немного обидеться, как она перестала выглядеть взрослой. – И ничего ему не угрожает. Арсений ваш у брата, помогает ему машину чинить.

– Откуда ты знаешь? – опешил Пашка.

– От верблюда. Идем мы куда-нибудь или так и будем здесь торчать, как три тополя на Плющихе?

Почему три тополя, почему на какой-то Плющихе, Пашка не знал.

«Наверное, фишка какая-нибудь московская», – подумал он.

– Идем, идем, – скривился он. – Куда там ты хочешь? Не тяни только из нас жилы.

Он наконец понял: с этой девчонкой можно вести себя только так, как она сама позволит.

– В Филипповскую кондитерскую пойдем, – заявила Анка. – На Тверскую.

– Филипповская же булочная только, – удивился Саня.

– Там давно уже кондитерскую открыли, – ответила Анка. – Не видел, что ли? Столики прямо возле окон стоят, как в витрине, и свечки горят такие хорошенькие. Отстал ты, Чибисов, от жизни. Не знаешь даже, куда даму пригласить.

– Нашлась дама! – хмыкнул Пашка. – Ладно, пошли быстрей, раз ты без мороженого не можешь. Награду требуешь, как в цирке…

– Потому что заслужила! – показала остренький язычок Анка.

Этим язычком она неторопливо слизала взбитые сливки, потом ванильную подливку, потом добралась до мороженого… Ребята следили за ней, действительно напоминая удавов, гипнотизирующих свою жертву.

– Сначала я узнала, на каком курсе он учится, – приступила Анка к рассказу. – К счастью, Арсений – не слишком распространенное имя. Во всяком случае, в его возрастной группе, – с умным видом добавила она. – Конечно, на занятиях его не было.

Ребята закивали. Подробности Анкиной сыскной деятельности их не интересовали. Только результат.

– Потом узнала, с кем он дружит, – неторопливо продолжала она. – Потом мне повезло: подружкой Арсения оказалась такая болтушка-хохотушка…

– Находка для шпиона, – вставил Пашка. – Совсем как ты. И вы спелись.

– Не перебивай, – отмахнулась ложечкой Анка. – Совсем не как я, но я прощаю твое неточное наблюдение. Так вот, эта девчушка сообщила мне, что у брата Арсения проблемы: машину разбил. Ну, Арсений и помогает ему чинить. А меня ведь как раз попросили передать Арсению какую-то деталь для машины! Это я с ходу придумала, даже сама удивилась.

– И она поверила? – недоверчиво спросил Саня.

– Если бы не поверила, то не дала бы адрес мастерской, – просто и ясно ответила Анка. – Которая совсем, кстати, недалеко.

И Анка показала сложенную бумажку.

Пашка даже присвистнул от удивления. Прав Чибис, эта девчонка далеко пойдет! Если, как говорится, ее вовремя не остановят… Тьфу-тьфу, мысленно поплевал он. Не хотел Пашка все-таки, чтобы с Анкой случилось что-нибудь неприятное.

– И правда, совсем рядом! – воскликнул Саня, взглянув на адрес. – На Бутырской.

– Это где тюрьма? – спросил Пашка. – Хм, удобно бандитов ловить. Ну и поехали туда!

Анка даже вздрогнула от Пашкиной решительности:

– Сейчас?

– Вот доешь свое мороженое…

– Да нет, Пашка. – Саня взглянул в окно. – Уже смеркается. Что нам возле этой мастерской ночью делать? Никуда она и завтра не денется. Наоборот, лучше с утра туда заявиться, проследить, когда Арсений подойдет. Не ночует же он там.

– Утро вечера мудренее! – с довольным видом подытожила Анка.

– Есть и другая пословица, противоположная, – недовольно пробурчал Пашка. – Куй железо, пока горячо. Ну ладно, два-один в вашу пользу. Завтра так завтра.

Ребята проводили Анку. На прощание, поколебавшись, Саня предложил:

– Может, ты не ходила бы завтра с нами, а? Да и школа у тебя… Мы бы и сами с ним встретились. Он, может, не захочет при посторонних о наркотиках говорить.

– Мы же его хотим уговорить в милицию обратиться! – поддержал Пашка Саню. – Скажем, что будем свидетелями, что он ни в чем не виноват.

Анка поджала губы.

– Это я-то посторонняя? Всегда вы так! Как помощь нужна, к Анке бежите, а как к развязке дело – посторонняя! Я и обидеться, между прочим, могу. Что вы будете в следующий раз без меня делать, подумали? А школу я и прогуляю без проблем. Не такая уж я ботанизированная!

Пашка с Саней подумали и согласились с Анкой.

В троллейбусе Пашка засмеялся:

– Вот проклятые пословицы, сами в голову лезут! Знаешь, какую я вспомнил? Только она взрослая.

– Какую? – не понял Саня.

– А вот такую: послушай женщину и сделай все наоборот. Но я вот что думаю… В случае с Анкой эта пословица может звучать только так: послушай Анку и сделай, как она скажет. По-другому не выйдет!

– Это уж точно, – весело подтвердил Саня.

Глава ХVIII НЕ БОЛТАЙСЯ ВОЗЛЕ ТЮРЬМЫ – АРЕСТОВАННЫМ СТАНЕШЬ!

Это была не автомастерская, а обыкновенный гараж – один из десятка гаражей, стоящих во дворе буквой «П». Гараж брата Арсения был крайним, так объяснила Анке девчушка-хохотушка. Ребята заняли позицию в скверике, из которого хорошо просматривалась единственная дорожка, ведущая к гаражам. Так что когда пойдет по ней Арсений, они его не пропустят.

Было раннее утро. Из подъездов расходился народ – взрослые на работу, дети в школу.

– Надо бы нам рассредоточиться, – предложил Пашка. – Заметны мы очень втроем. Бросит Арсений издалека на нас взгляд – кто его знает, опять смоется куда-нибудь с испугу. Ищи его потом. А поодиночке мы не будем привлекать внимания.

Так они и сделали – разошлись по разным уголкам двора. Анка устроилась на скамеечке, ближе всех к гаражам, потому что была совершенно не знакома Арсению. Она сидела с таким видом, будто ждала какую-нибудь подругу, чтобы вместе в школу идти. Саня с Пашкой отошли к дальним подъездам – в разные стороны, но так, чтобы гаражи оставались в поле зрения.

Шло время. Двор уже опустел, только редкие старушки еще выходили из подъездов, отправляясь по магазинам. И какой-то старик выгуливал двух смешных мопсов.

После часа ожидания Пашка поманил пальцем Анку. Подошел к ним и Саня.

– Эх ты, ищейка! – укоризненно произнес Пашка. – Надо было адрес брата узнать.

– Не могла же я всю подноготную выспрашивать! Я же только про деталь для машины сказала, девчушка мне и нарисовала на бумажке, как мастерскую найти. Говорит, они там каждый день работают, машину к продаже готовят.

– Ладно, Пашка, Анка сделала, что могла, – сказал Саня. – Рано еще отчаиваться. В конце концов, у кого-нибудь из соседей по гаражам узнаем, где живет этот брат. Подойдет какой-нибудь водитель, и узнаем. Такие гаражи только здешние жильцы могут занимать.

Пашка пожал плечами.

– Времени вообще-то мало. Каждый день на счету, – пояснил он. – Говорил же, вчера вечером надо было сюда прийти. Скорее всего они допоздна и работали. Но сегодня уж обязательно с ним надо повидаться.

– Повидаемся, – уверенно сказал Саня. – По-любому.

Анка скривилась:

– «По-любому»! Что за словечки? Бедный русский язык!

– Ой-ой! – не удержался Пашка. – Как учительница! А сама школу прогуливает. Ладно, иди уж, стой на шухере. Пока не раскололась на первом же гоп-стопе.

Анка вытаращила глаза.

– Это он из фильма вспомнил, – объяснил Саня. – Из «Джентльменов удачи». И прикалывается. Не обращай внимания.

– Не из фильма, – не согласился Пашка. – Я по-блатному многое умею. Сыщикам надо знать этот язык.

– Полигло-от! – обиженно сказала Анка и вернулась на место своего «шухера».

– А кто это? – спросил Пашка. – Обзывается… На удава похоже.

– Это кто языков много знает. Как ты, – улыбнулся Саня.

Пашка погрозил вслед Анке кулаком.

Через полчаса к гаражу подошел мужчина и стал отпирать замок.

Саня поспешно подошел к Пашке.

– Похож? – шепнул он.

– Нет, вроде… – неуверенно протянул Пашка. – Но не обязательно же братья бывают похожи. Может, они двоюродные?

В открытых воротах гаража мелькнул помятый радиатор.

– Он! – выдохнул Пашка. – Видишь, «копейка» разбитая? Сейчас и помощник явится.

Ребята взглянули на Анку. Она тоже все поняла, но виду не подавала – специально смотрела в другую сторону, любуясь играющими собачками.

Время шло, но Арсений не показывался. В гараже уже завывал какой-то инструмент – наверное, дрель.

– Может, и не придет… – проговорил Саня.

– Ну, тогда брата попросим, чтобы помог найти. Опять Анку запускать? Или сами? – раздумывал Пашка.

– А что мы скажем? – растерялся Саня. – Как объясним, кто мы такие? Нет уж, надо ждать до конца, пока есть возможность.

Противно визжала дрель. Это был единственный звук, нарушающий покой уютного двора.

– А где ж тут тюрьма? – спросил Пашка.

– Вот там, за домом, – кивнул Саня. – Потом пойдем, покажу. Там даже видна башня, Пугачевской называется. Потому что в ней Пугачев сидел.

– Ого! – удивился Пашка. – Вот туда бы этих наркоманов.

– Наркодельцов, – поправил его Саня.

Наверное, Анке надоело сидеть на одном месте. Или она решила, что сыщики так себя не ведут. Она прошлась по двору, покачалась на качелях, подошла к старику с мопсами. Наверное, попросила разрешения погладить собак, потому что старик кивнул, улыбнувшись. Анка присела на корточки, протянула руку. При этом она о чем-то спрашивала старика, а тот кивал на гаражи и что-то объяснял.

– Не теряет Анка времени зря, – восхитился Саня. – Стрижет информацию, откуда только можно.

Конечно, старик, прогуливающий каждое утро собачек, наверняка в курсе всех происходящих во дворе событий. Вот Анка и расспрашивает его о нужном гараже. Только бы не перестаралась! Подойдет сейчас старик к гаражу и скажет: вот, мол, интересуются тут вами какие-то странные подростки…

Но нет, все обошлось. Старик чинно приподнял шляпу, прощаясь с Анкой, и позвал собак домой.

И опять тишина и покой установились во дворе. Даже дрель затихла.

– Какое-то у меня предчувствие нехорошее, – проговорил, озираясь, Пашка. – И тревога какая-то появилась, как тогда, на острове…

– Это от ожидания, – попытался успокоить его Саня. – Когда ждешь чего-то, всегда тревожно.

– Ты, Чибис, останься тут с Анкой, – сказал Пашка, – а я на улицу выйду. Там подежурю.

Неугомонный Пашка! Не может он без дела на месте оставаться, все ему двигаться, действовать надо. Оттого и предчувствия всякие… Саня не стал отговаривать друга. На улицу так на улицу. Во дворе и их с Анкой будет достаточно.

Саня подпрыгнул как ужаленный, когда через десять минут увидел Пашку. Тот вынырнул из подворотни. Лицо его было перекошено какой-то странной гримасой. Словно судорога свела! Вытаращив глаза, Пашка короткими кивками показывал Сане: отойди подальше, вот туда, в самый дальний угол двора!

«Неужели он Арсения так испугался?» – подумал Саня и поспешил отойти к последнему подъезду.

Пашка подскочил к Анке и потащил ее за собой, ничего не объясняя. Та повиновалась, удивленно озираясь, пытаясь обнаружить причину Пашкиной встревоженности.

Ребята заскочили в подъезд.

– Джип! – коротко выдохнул Пашка. – За углом!

– Какой джип? – не поняла Анка. – Мы же Арсения вашего ждем.

– Бандитский джип! – объяснил Пашка. – Каратист за рулем, в черных очках, и эти мордовороты в салоне. Я сразу даже испугался, что они меня узнают. Прямо на них ведь вышел! Только через минуту сообразил, что они меня никогда не видели.

– Что же они здесь делают? – прошептал Саня.

– То же, что и мы, Арсения караулят. Вычислили, гады, разобраться с ним хотят.

– Так что же мы спрятались, как мыши! – возмутилась Анка. – Они его сейчас перехватят! И что тогда? Они его похитят, да?

– Пошли! – рванулся Пашка.

Очень уж его задели Анкины слова о мышах.

Ребята выскочили из подъезда.

Каково же было их удивление, когда они увидели Арсения, который спокойно направлялся вдоль дома к гаражам! Наверное, он просто-напросто вышел из соседнего подъезда.

Не успел Пашка и рта раскрыть, как во двор медленно и бесшумно въехал джип. Стукнули дверцы. На этот звук Арсений оглянулся и застыл с окаменевшим лицом.

«Вот и поговорили», – мелькнуло у Сани в голове.

Ноги его, казалось, приросли к земле.

Каратист довольно ухмыльнулся. Толстяк стрельнул своими свинячьими глазками по двору, заметил ребят и что-то тихо сказал боссу. Тот отмахнулся от него как от назойливой мухи и отдал короткий неслышный приказ.

Бандиты стали расходиться в стороны, отрезая Арсению обратный путь и прижимая его к гаражам. А он застыл, как загипнотизированный! Как кролик под взглядом удава…

Вдруг Сане показалось, что за джипом мелькнула чья-то тень.

«Неужели их четверо?» – подумал он и хотел шепнуть об этом Пашке, но не успел.

Пашка сам торопливо шепнул Анке:

– Беги на улицу! Там на перекрестке милиционер стоит!

С этими словами он подхватил с земли камень. Анка бесшумно метнулась в сторону, а Пашка с силой метнул камень вверх, на крышу гаражей.

Удар камня по жестяной крыше разорвал тишину, как выстрел. Бандиты быстро взглянули вверх. И грохот, и секундное замешательство преследователей словно вывели Арсения из оцепенения. Он рванулся к приоткрытым воротам своего гаража.

Но не тут-то было! Каратист в два прыжка опередил его и с силой ударил ногой по воротам. Они мгновенно закрылись. Арсений дернулся и прижался к стене.

– Эй, кто там? – донесся из гаража приглушенный голос, и ворота открылись изнутри.

Удивленного брата Арсения, который выглянул наружу, каратист дернул на себя и сразу заломал ему руку. Тот коротко взвыл и затих, беспомощно вращая глазами.

– Иди в машину! – скомандовал главарь Арсению.

Бородач и толстяк протянули к нему руки, собираясь вести к джипу.

– Стоять! – раздался вдруг негромкий, но властный голос. – Стреляю без предупреждения!

Между джипом и бандитами, направляя на них пистолет, который он держал двумя руками, стоял Николай!

«Вот кто прятался за джипом! – понял Саня. – Черный Лесник!»

Каратист мгновенно оценил обстановку. Прикрываясь братом Арсения, он стремительно рванулся к гаражу. Но дверь гаража была открыта нешироко, и двоим было трудно протиснуться внутрь. Воспользовавшись этим, брат Арсения резко дернулся и оказался на свободе. А главарь тут же влетел в гараж и захлопнул за собой ворота. Все это произошло в одно мгновение.

– Руки на дверь! – скомандовал опешившим бандитам Николай. – Остальные в сторону, подальше!

Повторения команды никто не ждал. Бородач с толстяком покорно подняли руки, словно подпирая снаружи ворота гаража. Арсений с братом отбежали в сторону и остановились метрах в десяти.

– Скажите своему боссу, чтобы не дурил, – грозно скомандовал Николай толстяку и бородатому, которые трусливо косились назад. – А ну!

И он выстрелил вверх. Это подействовало лучше всяких приказаний.

– Самвел, Самвел! – наперебой закричали бандиты. – Выходи! А то он нас перестреляет, как кур, при попытке к бегству!

– Ладно, начальник, – донесся из гаража глухой голос. – Смотри, не пульни со всей дури. Я без оружия.

Ворота медленно открылись. С поднятыми руками из гаража вышел Самвел.

В это время во двор въехала и остановилась рядом с джипом бежевая «Волга». Из нее выскочили два человека и поспешили на помощь Николаю. На запястьях бандитов защелкнулись наручники.

– Поищите, ребята, в гараже. Наверняка оружие найдете. В лесу-то он стрельбой по деревьям развлекался. – Николай кивнул на Самвела. – Точно куда-нибудь ствол засунул, чтобы улик поменьше было.

– Ищите, – злобно сверкнул глазами каратист. – Знаю я вас, подкинете сейчас на мое имя какой-нибудь паленый ствол… Для улик.

– Нам это ни к чему, – отмахнулся Николай. – Улик на тебя и так хватает. Все, Леша, вызывай карету для этих господ, – скомандовал он одному из своих помощников. – А то мы и так здесь нашумели. – Ну, герои, наконец-то мы встретились, – улыбнулся Николай, подходя к Пашке с Саней. – А где же ваша подруга?

Он оглянулся по сторонам.

Анка, которую Пашка отправил за милицией, даже не успела добежать до подворотни. А когда раздался выстрел, она вообще рванула обратно. Не оставлять же Пашку с Саней в опасности!

– Так вы, выходит, милиционер? – спросил Саня. – А мы-то думали…

– Думать раньше надо было. И не самим бандитов выслеживать, а сразу в милицию обращаться, – нахмурился Николай. – Даже подумать страшно, что с вами могло случиться…

– Как же вы их круто выследили и взяли! – восхитился Пашка, не обращая внимания на его упреки. – Как в фильме!

Николай почему-то смутился:

– Круто-то круто… Только вот выследили мы не их, а вас. И если бы не вы, неизвестно, сколько бы я еще гонялся за этой тройкой. Попортили они мне нервы!

Ребята открыли рты от изумления.

– Как… нас? – пробормотал Пашка. – Вы за нами следили?

Николай засмеялся:

– Вижу, без подробных объяснений не обойтись. Тем более что я вам обязан. Что ж, – посмотрел он на часы, – мне сейчас в управление пора. Сами понимаете, первый допрос надо проводить по горячим следам, пока они не опомнились. А вот часика в три давайте встретимся. Знаете сад Эрмитаж? Как раз напротив Петровки, 38, мне удобно. Договорились?

Ребята радостно закивали. Еще бы они отказались!

Во двор въехал милицейский «газик». Бандитов затолкали за решетчатую заднюю дверцу. Из гаража вышел Леша и протянул пистолет, аккуратно уложенный в прозрачный пакет.

– Вот, товарищ капитан. Наверняка его пальчики будут. Я сдаю на экспертизу?

– Сдавай, Леша, – кивнул Николай. – Не отвертится.

– А нам что делать? – спросил брат Арсения. – Я, честно сказать, никак в себя прийти не могу. Хватают, стреляют… Я-то сразу подумал, что это владелец иномарки, которую я стукнул, на меня так наехал. Так пере… Перепугался, короче.

– Разберемся, не переживайте, – холодно ответил ему Николай и показал свое удостоверение. – Мы вас вызовем.

Арсений понуро молчал.

Николай махнул на прощание ребятам и сел в «Волгу». За руль джипа сел Леша. Через минуту машины уехали.

Саня бросился к Арсению и взволнованно заговорил:

– Не бойся, видишь, как хорошо все закончилось! Мы все объясним про тебя, не волнуйся – и как ты в лес попал, и как убежал…

Арсений показал глазами на брата: не надо, мол, при нем ничего рассказывать. Саня понял его.

– Ладно, мы побежали, – сказал он. – Потом, вечерком сюда придем. Ты спускайся во двор, как только нас увидишь.

Но дотошная Анка вытащила блокнотик и записала телефон Арсения.

– Нет уж, лучше мы позвоним и договоримся о встрече, – сказала она. – Хватит нам друг друга караулить.

Глава ХIХ ЧЕРНЫЙ ЛЕСНИК ПО-ПРЕЖНЕМУ ЖДЕТ ГОСТЕЙ…

Николай опаздывал. Но ребята готовы были ждать его и час, и два – сколько угодно. Они понимали, что в МУРе, располагавшемся как раз напротив сада Эрмитаж, просто так не прохлаждаются. Тем более в Управлении по борьбе с наркотиками, в котором работал их новый знакомый и «коллега», как сам сказал Николай.

И вдруг тишину сада прорезал пронзительный вой сирены! Правда, он сразу же умолк, но гуляющие по саду люди завертели головами, не понимая, что происходит. Ребята тоже оглянулись и сразу же увидели Николая, который быстрым шагом приближался к ним.

– Слышали? – довольно спросил он. – Не выдержал я, решил похулиганить немного. Вот! – Он достал из кармана маленький пластмассовый пенальчик. – Это подарок для нашей дамы. Эти две кнопочки – тревога и отбой. Я их только что нажимал. Такая сирена любого хулигана отпугнет.

Анка осторожно взяла пенальчик.

– А сам собой он не заорет? – спросила она.

– Нет, кнопочки довольно тугие. Так что самопроизвольное включение, скажем, на уроке, исключено. Отдаю это последнее слово техники в ваши надежные руки.

Николай галантно поклонился Анке. Та прямо зарделась от такого приятного обращения и стрельнула глазами в Пашкину сторону: мол, вот как надо с дамой разговаривать!

– А вам, – обратился Николай к Пашке с Саней, – вот такие я сочинил награды. Мне сотрудники привезли из Германии. Говорят, пригодится для твоих командировок. А у меня уже все это есть – и компас, и бинокль. Столько с ними связано… Так что не променяю я свои талисманы ни на какие новшества.

Компас и бинокль! Ребята зачарованно смотрели на эти вещицы. Сразу было видно, что они необычные! Николай стал объяснять:

– Бинокль хоть и не фантастического увеличения, но довольно умный. Во-первых, достаточно переключить вот эту защелку, и никакие сумерки ему не помеха. Подключаются линзы, покрытые специальным составом. Хоть и не прибор ночного видения, но все же… И еще – внутри по полю зрения бегает стрелка. Если ее вот этим колесиком направить на объект, то внизу указывается расстояние до него. Все просто.

– Ого! – выразили свое восхищение ребята. – А компас? Тоже какой-нибудь навороченный?

– Да, есть кое-какие хитрости. Кроме всего, что должен показывать обычный компас, этот еще определяет высоту над уровнем моря, предсказывает погоду, как барометр, и крякает, как дикая утка – подает сигнал. Может, и еще что-нибудь умеет. Честно говоря, я не успел с ним наиграться.

Ребята засмеялись.

– Легко делить! – сказал Саня. – Пашка умеет крякать, а у меня дома есть подзорная труба. Так что ему бинокль, а мне компас.

– Я хотел еще надписи сделать какие-нибудь. Что-нибудь вроде «Юному сыщику за помощь…» – да времени не хватило. Ну и, честно сказать, побоялся: вдруг вашим родителям это не понравится?

– Хорошо, что без надписей, – согласился Пашка. – Мало ли что… Попадемся в плен к бандитам, и что тогда? Сразу поймут, что мы сыщики.

Николай засмеялся:

– А вот в плен к бандитам попадать не надо! И вообще я бы вам посоветовал впредь так не рисковать.

Они уселись на скамейку в просторной беседке. Ребята разглядывали свои подарки. Анка тихонько дотронулась до кнопочки и боязливо отдернула руку.

– Да не бойся, эта штука все равно тише орет, чем ты, – тут же отреагировал Пашка.

– Так вот, ребята – продолжал Николай, – хоть результат получился сверх всякого моего ожидания, рисковать вам так не надо было.

– Но оно же само так получалось, – не согласился Пашка. – Мы же не специально! На остров мы попали из-за крушения, а в Москве просто хотели узнать у этого Арсения про бандитов…

– Само! Кому-нибудь другому будете рассказывать. Сначала вас было двое, потом смотрю: отплывают уже втроем, да один к тому же неподвижный. Вы же его выкрали из лагеря, а? Это что, не риск? – возразил Николай. – И ведь я уже ничем помочь не мог. Только к берегу выскочил – скрылся ваш плот в тумане…

– Расскажите все по порядку, хорошо? – попросила Николая Анка.

– Это ведь она Арсения в Москве нашла, представляете? – сказал Саня. – Мы без нее ничего бы не смогли.

Пашка при этих словах заерзал на скамейке, но промолчал. Он и хотел бы не согласиться, но приходилось признать Санину правоту.

– По порядку? Ну что ж, – кивнул Николай. – Был я в командировке, на задании. Следил за наркодельцами и встретил в лесной сторожке двух любопытных молодых людей. Всеми правдами и неправдами пытался их уговорить поскорее вернуться домой, потому что находиться в лесу рядом с бандитами – дело опасное. Но вышло все иначе. Ну, про свои дальнейшие приключения Паша с Саней, наверное, уже рассказывали, да, Аня? – обратился Николай к Анке. – Или расскажут. А я поведаю о том, чего они сами не знают. Наутро, после того как они вместе со студентом уплыли с острова, бандиты переполошились и мгновенно снялись с места. Укатили на своем джипе, как растворились. И я, конечно, отстал от них, пешком-то. Тем более брод там – не приведи бог. Чуть не вплавь и на остров, и с острова переправлялся. В Караваево злой вернулся. Думал: упустил клиентов, и все из-за пацанов! Бандитов и след простыл, и я стал разыскивать вас, – обратился он к ребятам. – Хорошо, что у Пашки волосы рыжие. Один он такой, наверное, на все Караваево. Ну вот, узнал я, что рыжий Пашка недавно из похода вернулся со своим другом Саней. И в Москву сразу уехал.

– А как вы это узнали? – забеспокоился Пашка. – У родителей?

– Ну что ты, зачем же их беспокоить? То у одного пацана спрошу, то у другого… Одного уговорил тебя позвать, погулять вроде – вот ему твои родители и сказали, что ты в Москву к другу отправился. А друг – из дачного поселка «Известия». Я – туда, а там уж сторож мне все рассказал. И фамилию Санину, и даже адрес московский.

– Откуда сторож знает мой адрес? – удивился Саня.

– Все адреса записаны в книге, по которой мы за свет и воду платим, – вмешалась Анка.

Вот ведь, казалось бы: живет она на тех же известинских дачах, что и Саня, но он понятия не имеет о всяких мелочах, а для нее мелочей не существует!

– И вот я уже в Москве вас караулил, – продолжал Николай. – Потому что понял: обязательно выведете вы меня на этого студента.

– Ага, значит, мы вроде живца были? – обиженно шмыгнул носом Пашка.

– Ну, не обижайся! А что оставалось делать? Я бы к вам напрямую обратился, да не уверен был, что вы так сразу и откроете мне все свои секреты. А сегодня утром мы на машине за вами последовали прямо к этому двору с гаражами. Чуть, кстати, не упустили в пробке через Садовое кольцо. Троллейбус ваш проскочил, а мы увязли… Ну ладно, это к делу не относится. Так вот, сидим в машине, а тут и джип знакомый подкатывает… Вот это был сюрприз! Я же только студента рассчитывал найти, уверен был, что совсем потерял след этой шайки. Ну, а все остальное вы сами видели.

– Круто! – снова оценил действия старшего «коллеги» Пашка. – А мы ведь к этим гаражам пришли Арсения спасать. Знали, что бандиты его в покое не оставят. Он вообще-то хороший парень, запуганный ими только… А что, он тоже считается виновным?.. – осторожно поинтересовался Пашка.

– Не волнуйся, разберемся. – Николай помолчал. – Вообще-то в его возрасте надо уже понимать, что к чему. Голову иметь на плечах. И отвечать за свои действия. Там же не только травка обрабатывалась, там и посильнее наркотики изготовлялись.

– Он сразу попытался бежать, когда все узнал! А его наручниками приковали! – горячо вступилась за Арсения Анка. – Мне мальчики рассказывали.

– Это, конечно, свидетельствует в его пользу, – успокоил ее Николай. – Мы поговорим с ним, я вам обещаю. Надеюсь, у нас не будет оснований считать его членом этой шайки. Ну, мы же не арестовали его сегодня, правда? У него своя ответственность, у бандитов своя. Что, не доверяете мне?

– Доверяем, – улыбнулась Анка. – На все сто!

– А если доверяете, вот мой телефон. – Николай протянул Анке визитную карточку. – Звоните по любому вопросу. Только без самодеятельности, хорошо? Чтобы нам не встречаться потом в такие… кульминационные моменты. А сейчас отпустите мента, ладно? – Николай провел ребром ладони по горлу. – Работы – во!

Он попрощался со всеми за руку. Пашка замялся.

– Скажите, а зачем вы плотик наш прокололи? – наконец спросил он. – Чтоб мы быстрей пешочком до Караваева добрались? Мы столько времени потеряли, пока заклеили…

– Проколол? – изумился Николай. – Плотик? Который у сторожки лежал? Нет, Паша, на такие пакости я не способен. Все, побежал я!

И Николай, как мальчишка, вприпрыжку побежал к выходу из сада.

– Вот это новость… – прошептал изумленный Пашка.

– Ты что, забыл про Черного Лесника? – ткнул его локтем Саня. – Не Николая, а настоящего, из легенды. Его работа, точно!

Пашка взглянул на него и покрутил пальцем у виска.

– Ну что, ребята, пошли к Сане, позвоним Арсению? – спросила Анка. – Этому бедному студенту…

– Да, похоже, нам придется провести с ним воспитательную работу, – пробормотал Саня. – А это не легче, чем пленника освобождать. Раз мы его спасли, то теперь просто обязаны помогать. Да, Пашка?

Пашка улыбнулся:

– А что? Благородное дело! Спасать и помогать… Звучит, как девиз нашего сыскного агентства. Кстати, я предлагаю наконец назвать его – «Два с половиной сыщика».

Анка улыбнулась.

– Ты не думай, – подмигнул ей Пашка, решив, что Анка может обидеться, – вы с Саней двое, а я, так и быть, буду половиной. Можно, конечно, и «Три сыщика» назвать. Но так неинтересно. А по-нашему получается таинственней.

Но Анка не обиделась. И улыбалась она не названию будущего агентства. Она просто радовалась, что наконец-то закончилось их очередное приключение и можно будет спокойно погулять с ребятами по осенней Москве. Что может быть лучше этого?

– Чибис, – все не успокаивался Пашка, – и ты… Анка! Давайте в следующее лето, когда вы на дачу приедете, сходим к сторожке Черного Лесника! Надо обязательно проверить эту легенду до конца. А то прокалывают нам камеры, а мы спокойненько это терпим. Ничего себе!

Саня даже вздрогнул от такого предложения. Он понял, что Пашка ни за что не откажется от своей новой затеи. А если еще Анка согласится, то он, Саня, пойдет как миленький к этой сторожке. Никак не отвертится. Правда, до летних каникул еще так много времени… Целая бесконечность!

И все-таки быстрей бы лето! Пусть даже такое далекое.

Анка все улыбалась. И думала: «Смешные все-таки эти мальчишки! Только что такое серьезное дело распутали, и пожалуйста, верят в какую-то сказку. Как маленькие…»

В эту минуту она казалась себе ужасно взрослой. Но разве взрослый человек не может мечтать о настоящем итальянском мороженом? Анка давно собиралась его попробовать в новой кондитерской у Красных Ворот.

И разве она не заслужила эту скромную награду?

Примечания

1

Подробно об этих расследованиях читайте в книгах В. и Т. Сотниковых «Два с половиной сыщика» и «У сыщиков каникул не бывает», вышедших в серии «Черный котенок». (Прим. ред.)

(обратно)

Оглавление

Глава I ЧЕРНЫЙ ЛЕСНИК

Глава II В ЖИЗНИ ВСЕГДА ЕСТЬ МЕСТО… ОБМАНУ

Глава III ПРОВЕРКА ЛЕГЕНДЫ

Глава IV ПУТЕШЕСТВИЕ ПО «МИСИПИСИ»

Глава V КРУШЕНИЕ

Глава VI СЪЕДОБНЫЕ ЗОНТИКИ

Глава VII ВПОЛНЕ ОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ

Глава VIII ВСТРЕЧА С АБОРИГЕНАМИ

Глава IХ БОЛОТНЫЕ ПИРАТЫ

Глава Х ТЕ ЖЕ И ПЯТНИЦА

Глава ХI СТРОИТЕЛЬСТВО «ТИТАНИКА»

Глава ХII БАНДИТСКОЕ ЛОГОВО НА РАССТОЯНИИ ВЫТЯНУТОЙ РУКИ

Глава ХIII ПОХИЩЕНИЕ ВЕКА

Глава ХIV НА БОЛЬШОЙ ЗЕМЛЕ

Глава ХV ВТОРОЙ ПОБЕГ АРСЕНИЯ

Глава ХVI БЕЗ АНКИ, КАК БЕЗ РУК

Глава ХVII «МАЛЕНЬКИЙ ХУДЕНЬКИЙ СТУДЕНТ НЕ ПРОБЕГАЛ?»

Глава ХVIII НЕ БОЛТАЙСЯ ВОЗЛЕ ТЮРЬМЫ – АРЕСТОВАННЫМ СТАНЕШЬ!

Глава ХIХ ЧЕРНЫЙ ЛЕСНИК ПО-ПРЕЖНЕМУ ЖДЕТ ГОСТЕЙ… Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg