«Рассказы о живой природе. С вопросами и ответами для почемучек»

Рассказы о живой природе. С вопросами и ответами для почемучек (fb2) - Рассказы о живой природе. С вопросами и ответами для почемучек (Лучшие рассказы о живой природе с вопросами и ответами для почемучек) 11921K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Эдуард Юрьевич Шим

Эдуард Шим Рассказы о родной природе. С вопросами и ответами для почемучек

© Шим Э.Ю., насл., 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2018

Рассказы

Встреча

Мокеич — старый охотник и рыболов. Все мальчишки наши учились у него премудростям ловли. Я тоже всегда старался на рыбалку ходить вместе с Мокеичем.

Многому мог научить дед. Знал он хорошо повадки всяких рыб и зверей, места, где они живут и кормятся.

Правда, в то время я мало что мог запомнить. Сам еще только учился держать удочку в руках, но к деду привязался крепко.

Потом случилось так, что в деревню я не приезжал подряд несколько лет.

После возвращения из Сибири, где мы с матерью прожили во время войны четыре года, — непременно захотелось побывать мне в родных местах.

Подъезжая к деревне, с нетерпением ожидал я встречи с Мокеичем. Был я уверен, что дед жив и по-прежнему ходит тёплыми вечерами на нашу маленькую речушку Корбу.

Мокеич действительно оказался живым и здоровым. Дед, на мой взгляд, совсем не изменился. Такой же ловкий, маленький, с дремучей бородой, доросшей до хитрых синих глаз. Только теперь на потёртом дедовом пиджачке сияет медаль «Партизану Отечественной войны», а на голове ловко сидит военная выгоревшая фуражка.

Дед меня сразу узнал, обрадовался моему приходу, схватил чемодан и повёл к себе.

Через минуту мы уже сидели в новой, пахнущей смолой горнице дедова дома.

Со страхом смотрел я на стол, который жена Мокеича — тётя Паша — уставляла рыбными пирогами, ватрушками и другой едой.

Знал я, что уйти от тёти Паши не удастся до тех пор, пока не отведаешь всех её кушаний.

Но зато и пироги были у Прасковьи Дмитриевны… На славу!

После обеда у нас с Мокеичем разговор пошёл сразу же о реке и лесах. Не смогли утерпеть.

С тех пор снова стал я бывать с дедом на рыбалках и в лесу.

Правда, теперь Мокеич ходил на рыбалку только вечером, потому что работал он в колхозе инспектором по качеству.

Но уменье Мокеича добывать рыбу даже повысилось. Впрочем, дед сам говаривал, что во время оккупации приходилось ему сиживать у реки частенько. Иногда и рыбку дед ловил, а иногда… и другие дела приходилось выполнять. После таких разговоров усмехался тихонько дед и, вроде как невзначай, притрагивался к медали…

Каждый вечер отправлялись мы в лес или на реку. Дедом я был восхищён. Он словно заранее знал, что делается в корбинёких лесах и реках, и попадал сразу на самое добычливее место.

Я готов был считать деда за самого настоящего чародея, если бы… если бы все его чудеса не стали постепенно мне раскрываться.

А началось это с того времени, когда, по его советам, стал я внимательно всматриваться в окружающее и осторожно выведывать секреты у леса, поля и реки.

Только тогда начал я понимать, что лист за листом читаю книгу природы.

И читаю не ради удовольствия, а для того, чтобы искать и найти полезное для человека, а с ненужным бороться и победить.

Что это за рыбьи повадки, которые надо знать на рыбалке?

Повадки рыб определяются особенностями их образа жизни. Рыбы держатся в разных участках водоёма — одни у заросшего берега, другие на открытой воде, одни у дна, другие ближе к поверхности. Рыбы по-разному кормятся: одни хищники, другие питаются мелкими беспозвоночными, третьи — водной растительностью.

Что такое смола? Почему смола пахнет? Почему в доме пахнет смолой?

Смола — особый сок деревьев, главным образом хвойных. Она выступает наружу из раны в стволе, застывает и закрывает её. В составе смолы есть ароматические вещества, которые придают ей характерный запах. Поэтому свежезаготовленная строительная древесина обладает смоляным запахом, который наполняет только что построенный дом.

Когда ловят рыбу? Почему вечером?

Активность рыбы определяется временем, когда она питается, причём время кормёжки меняется по сезонам. Летом многие рыбы наиболее активны утром и вечером, а ночью и днём отдыхают. Осенью, наоборот, активность выше днём, когда вода прогревается. Весной после спячки активна всё светлое время суток.

Хитрая рыба

Пескари у нас в реке крупные, жирные.

Принесёт Мокеич ведёрочко и хвастает:

— Нету рыбы для жаркого лучше пескаря!

Соблазнился и я, отправился за пескарями.

Пришли мы на берег, размотали удочки.

Дед насадил червя, закинул одну удочку и воткнул её в берег.

Потом насадил вторую удочку, потом третью и тоже воткнул.

А после этого собирать начал.

Пока с одного крючка пескаря снимает, на другой удочке клёв начинается.

Приспособил и я свои две удочки невдалеке от дедовых.

Только — странное дело: время идёт да идёт, но мои поплавки и не думают качаться.

А дед, посмеиваясь, кидает да кидает в помятое ведёрочко пескаря за пескарём.

Наконец я не выдержал и спрашиваю Мокеича: отчего, мол, такое? И насадка одинаковая, и место рядом, и удочки такие же, а у меня и клевать рыба не собирается?

Покачал дед головой, да и говорит:

— Чудак ты! Погляди, — куда удильники воткнул? На чистом месте! Тень-то от них вся на воду! Да и лесу видно. А я в тени воткнул, под куст, вот у меня и клюёт!

Рыба-то она ведь тоже хитрая!

Что за рыба пескарь?

Пескарь — небольшая (до 15 см длиной) пресноводная рыба с вытянутым телом. По углам рта у него небольшие усики. Пескари плавают стаями в открытой воде около дна, питаются мелкими беспозвоночными, весной едят икру других рыб. Сами они служат пищей хищным рыбам. Это один из популярных объектом любительского рыболовства.

Счастливые места

Ну, как тут не удивляться?

Иду я на реку без Мокеича — не везёт. Ходишь-ходишь, устанешь, пока счастливое место найдёшь.

С дедом пойдём — прямо куда надо попадаем! Закинет Мокеич удочку и с первого же раза вытягивает рыбину.

Начал я за дедом внимательно поглядывать и вроде догадался, в чём дело.

Рыба клюёт чаще на тех местах, где у берега в воду ёлки срубленные опущены или сушняк навален. «Ага, — думаю, — значит, вот какие рыба места любит! Теперь меня не проведёшь!»

Однако на следующий день опять задача.

Пришли мы на совершенно пустое место — ни ёлок, ни сушняку, а рыба и здесь целыми стаями ходит.

Думал я, думал, смотрел-смотрел — никак не догадаюсь.

Мокеич, видно, понял мои мысли:

— Считал я, — ты сам сообразишь, а оказывается, опять тебе объяснять надо! Смотри! — и вынимает из корзинки глиняный шар. Кинул шар в воду, а к нему со всех сторон рыбы бросились — вьются кругом, щиплют, теребят…

Я к корзинке скорей — посмотреть, что за чудесные шары.

Наклонился и рукой себя по лбу стукнул — до чего ж просто!

Всего-навсего закатаны в сырую глину дождевые черви: получилось вроде пирога с начинкой для рыб.

Ну, ясно, покидай денька два такие шарики в воду и приручишь рыбку.

Оказывается, счастливые места-то дед сам делает!

Рыба правда хитрая? Она видит из воды удочки?

Рыбы видят в воде на расстоянии 10–12 м, ясно различают предметы на расстоянии 1,5–2 м. Предметы вне воды рыбы видят плохо, но хорошо различают цвета и тень. В солнечную погоду на открытой воде они боятся тени, которая может означать опасность. Поэтому при ловле рыбы с берега удочку лучше располагать среди растений, чтобы от неё не было тени.

Кто такой дождевой червяк? Почему он так называется?

Речь идёт о земляных червях. У них длинное вытянутое тело без ног красноватого цвета. Они живут в почве, прокапывают узкие ходы в поисках сгнивших растительных остатков, которыми питаются. В дождливую погоду черви выползают на поверхность, поэтому их называют дождевыми. При засухе, наоборот, они закапываются поглубже, где достаточно влаги.

Утренняя красота

Давно звал меня Мокеич сходить пострелять тетеревов. У него и место выбрано, и шалашик поставлен. Одно плохо: надо на тетеревиную охоту до света вставать, а я всё просыпаю.

Наконец собрались.

Ещё затемно дошли до берёзового колка на нашем овсяном поле. Отыскали шалаш, залезли, прикрылись ветками.

— Устраивайся удобней! — говорит дед. — Когда прилетят, — не шевелись, замри и дышать бойся, а то всю охоту испортишь!

Пообмял я вокруг себя солому, закрылся дедовой шубой, привалился на бочок и стал ждать.

Тишина стоит на поле, ветра нет, и слышно даже, как сзади нас капли крупные от ночной росы по листьям стучат: «Капп, капп… капп…»

Стал я представлять себе, как тетеревов увижу.

Рассветёт немного, думаю, и прилетят. Сразу штук пятнадцать… Рассядутся на зеленях, а тетёрки подальше на деревьях…

«Капп… капп… капп…»

Интересно, как они, — сразу драться начнут или погодя немного? Сначала, думаю, стрелять не буду, рассмотрю всё хорошенько.

«Капп… капп…»

Надо будет Мокеича… предупредить, чтоб не стрелял… Предупредить… обождал… бы…

«Капп… капп… капп…»

И сам не заметил, как заснул.

Проснулся оттого, что дед меня в бок толкает и одной рукой рот мне зажал.

Побоялся, что спросонья крикну.

Раздвинул я осторожно ветки, взглянул.

Уже светать стало, дымка лёгкая над полем.

А в дымке недалеко от нас — тёмные точки.

Пригляделся — шевелятся. Вдруг кинулись друг к другу, столкнулись. Крылья захлопали.

Протёр я глаза — да это же тетерева! Вот они, ясно видать. Пригнулись грудью к земле, крыльями по траве чертят, чёрные головы вперёд вытянуты. Потоптались, потоптались — и снова друг на друга! Рядом ещё двое сшиблись!

Интересно до чего! Я и про ружьё забыл.

А тут солнце вышло, у нас за спиной ударили первые лучи, скользнули по вершинам берёз, заблестели-заиграли на листьях тяжёлые капли.

Потом целый солнечный поток вырвался и облил наш пригорок живым сверкающим золотом.

Как всё засияло вокруг! Внизу трава серебряной пылью блестит, на кустах капли сверкают так, что глазам больно. Стволы у берёз розовыми стали будто насквозь просвечивают.

И на этой огненной поляне, в горячих лучах, бьются чёрные петухи, сшибаются грудь с грудью, ходят, распушились, один возле другого: «Чуф-шшш! Чуфф-шшш!»

Так и не выстрелили мы ни разу в это утро.

Что за птицы тетерева?

Тетерев — дальний родственник курицы. Самец покрыт иссиня-чёрными перьями, на голове над глазами красные «брови», боковые перья хвоста вытянуты и похожи на косички на голове, поэтому их зовут косачами. Самка-тетёрка рыжая с тёмными пестринами, чтобы быть незаметной на гнезде. Тетерева живут по лесным опушкам, зимой держатся небольшими стаями. Летом тетерева питаются ягодами, листьями, молодыми побегами, зимой в основном почками деревьев. Ранним летом самка устраивает гнездо на земле. Птенцы вылупляются хорошо развитыми и всюду следуют за матерью.

Что делали тетерева?

Ранней весной тетерева устраивают на опушке леса турниры. Такое место называется током, а турнир — токованием. Тетерева-самцы бегают по подтаявшему снегу, чертят по нему распущенными крыльями, подпрыгивают друг перед другом, издают громкие характерные звуки — бормотание, чуфыканье.

Беличьи повадки

Говорили мне, что белки шишками пребольно швыряются. Сорвёт шишку да так метко запустит, что и увернуться не успеешь!

И ещё говорили, — не может, мол, белка по земле прыгать.

Я, конечно, поверил. Что ж тут особенного? Сверху-то ей удобно швыряться, это не мне снизу в неё попадать!

И насчёт беганья поверил. Передние лапки у белки маленькие, а задние хоть и большие, так ведь им хвост на земле мешать будет!

Насчёт хвоста это я сам тогда догадался, — сравнил белку с зайцем. У зайца ведь тоже передние лапы маленькие, а задние больше раза в три.

Зато хвост у зайца какой, — всякий знает. Его даже и хвостом-то назвать совестно, так что-то вроде меховой пуговицы.

Хвост мешать будет: обязательно он у неё в ногах запутается.

А на самом деле оказалось вот что.

Поспели грибы, стал я каждый день в лесу проводить. Белок у нас так много, что я их почти всякий раз видел! Даже и внимание перестал обращать — всё равно ружья нет, не достанешь.

А тут попалась одна смелая: сидит, качается себе на нижней длинной ветке. Я и решил проверить, как белки по земле прыгают.

Протянул я осторожно палку — не пугается белка, смотрит на меня и цокает легонько. Я палку в ветку упёр, потом как тряхну, — белка моя и кувырнулась на мох.

Опомниться не успел, как она уже шагах в десяти от меня очутилась. Так быстро поскакала, будто это мох её, как пружина, подкидывает.

И хвост-то, оказывается, нисколько ей и не мешает скакать! Вытянулся он сзади в струнку и летит за ней по воздуху.

Доскакала белка до первого дерева, взвилась по стволу, уселась на макушке да как заверещит!

Когда белка цокает, у неё хвост подрагивает: цокнет белка — и хвост дрогнет; цокнет — и опять дрогнет!

Ну, так теперь хвост у неё не дрожал, а непрерывно трясся — до того обиделась на мою шутку!

Тут я сразу и про шишки вспомнил.

Сейчас, думаю, в меня кинется!

Но не стала кидаться белка.

Правда, может быть, потому, что она впопыхах на берёзу уселась, а там шишку вряд ли отыщешь!

Почему у зайца задние лапы большие?

У зайца очень длинные задние лапы, чтобы быстрее бегать. Удирая от хищника, заяц с силой отталкивается от земли задними лапами, во время прыжка заносит их вперёд, приземляется на короткие передние лапы и тут же вновь отталкивается задними.

Ну, вот, сравнил я эти хвосты и сразу решил, что белке по земле бегать действительно никак нельзя.

Кто такая белка?

Белка — небольшой длиннохвостый грызун, живёт в северных хвойных и смешанных лесах. Большую часть жизни проводит на деревьях, на землю спускается только в поисках пищи. Убежищем ей служат дупла в деревьях или наружные шарообразные гнёзда из веток — гайна. Питается в основном семенами хвойных деревьев, желудями, ягодами и грибами.

Зачем белке такой хвост? Почему он ей не мешает бегать и скакать? Почему белка цокает?

Длинный пушистый хвост белке помогает совершать на деревьях длинные прыжки: он служит балансиром, отчасти даже парашютом. Бегая по земле, белка задирает хвост вверх, чтобы он ей не мешал. Завидев на земле врага — собаку или человека, белка садится на ветку дерева, дёргает хвостом и громко цокает: так она предупреждает своих сородичей об опасности.

Сомище

Всё никак мне не удавалось увидеть настоящего живого сома.

Приходили к Мокеичу другие рыбаки, рассказывали о ловле. И, конечно, вершиной удачи на рыбалке был сом. Щуками не хвастались — чего-чего, а этого добра в реке много! Но вот сом…

Я и не мечтал его поймать, хоть бы увидеть живого, в воде. По рассказам-то я сома хорошо себе представлял: чёрный, с жёлтым брюхом и огромной пастью бродит сомище в тёмной придонной воде.

Ночью на охоту выходит — за лягушками и рыбьей мелочью гоняется. А перед грозой «гуляет» наверху — махнёт хвостом, только плеск раздаётся и круги по воде побегут. Да, на такого интересно посмотреть!

Сидел я как-то утром на реке. Место было удачное — под мостом на нижних сваях. Ни ветром не продувает, ни солнцем не жжёт. Таскаю помаленьку плотву да окунишек на маленькую зимнюю удочку. Поплавок подо мной качается, и закидывать его никуда не нужно. Кругом свай течением прибило траву и тину, затянуло воду плотным коричневым покрывалом. И только подо мной светится зелёное окошко чистой воды.

Наловил я порядочно, стал домой собираться. Нанизал рыбу на ивовый прут и сматываю удочку.

Вдруг тина рядом заколебалась и стала расходиться медленно-медленно, словно кто её рукой осторожно снизу отводит. Потом затихло и снова тина сходиться начала.

Я заинтересовался, прилез по сваям поближе, наклонился и смотрю: кто же там шевелится?

Долго ничего не появлялось. Я уже встал, удочку в руку — и собрался лезть к берегу; да взглянул ещё разок. А когда взглянул — у меня и руки похолодели.

Рядом с серой сваей, почти высовываясь из воды, торчит толстая усатая голова. Один ус в воду спустился, а другой в тине застрял и вверх смотрит.

Поднял я осторожно удочку и толстой ручкой на конце — хлоп по чёрной голове! Не знаю, зачем я это сделал. Убить, конечно, деревянной ручкой не собирался, а скорей всего поразился нахальству рыбищи — вылезла наверх и заснула у всех на виду!

Стукнул я ручкой усатую голову и испугаться не успел, — хлопнуло подо мной, окатало водой с ног до головы. И не сверху льётся вода — снизу бьёт, а потом по мне же и стекает обратно. Открыл глаза — удочка моя на волнах качается, сома нет, а я весь тиной обвешан и трава на мне, как верёвки, повисла.

Вот тебе и встретился с сомом!

Что за рыба сом? Почему его трудно поймать?

Сом — очень крупная хищная пресноводная рыба. Раньше попадались гиганты длиной до 5 метров и весом до 400 кг, сейчас «крупным» считается сом длиной около 1,5 метров и весом 100 кг. У него большая голова, вдоль вытянутого тела по всему низу идёт брюшной плавник, под углам широкого рта тонкие усы. Чешуи нет, тёмно-зелёное тело покрыто слизью. Живёт сом одиночно и скрытно у дна, днём прячется в под прибрежными корягами и в омутах, охотится в ночной время. Питается раками, улитками, другими рыбами, ловит также лягушек и утят. Чтобы поймать сома, нужно хорошо знать, где он живёт, куда забрасывать и как снаряжать удочку.

Почему у сома такие усы? Почему рыба заснула, высунув голову?

Сом не умеет гоняться за быстрой добычей. Он либо подкарауливает рыбу в засаде под корягами и среди водной растительности, либо медленно плавает у дна, нащупывая усами улиток и раков. В прибрежных зарослях тины сом иногда всплывает и замирает неподвижно у поверхности — будто засыпает, но на самом деле он поджидает лягушку или утёнка.

Простой способ

Петькин отец в колхозе плотником работает. Не хватило ему как-то жердей на новую крышу, — отправился он в лес, а мы с Петькой за ним увязались.

Нам посмотреть интересно, да ещё у меня в голове думка: «А вдруг позволит он мне самому попробовать, какая-такая работа у лесоруба?»

Однако — не позволил.

— Тебе, — говорит, — сажать деревья ещё туда-сюда, а насчёт того, чтобы рубить, — маловато вырос!

Я обиделся. Что мне, — для себя срубить хочется? Кроме того, человек в пятый класс ходит, а его всё ещё маленьким считают.

«Ладно, — думаю, — посмотрим ещё, кому можно, кому нельзя».

Выбрал он на просеке сосну, начал рубить, а я вокруг похаживаю. Потом подошёл к нему и спрашиваю:

— Дядя Вася, а сколько метров будет в этой сосне, что вы рубите?

— Не знаю, вот свалю и померяем.

— Так как же вы рубите, не померявши? Может, она короче и не хватит вам на жердину?

Он даже засмеялся:

— Не мерявши? У меня, брат, глаз точный, я и так всё вижу! А ты что, хотел её не срубивши померить?

— А что ж тут особенного? Конечно, смерить надо, а то вдруг всё-таки не хватит.

Сколько, — спрашиваю — вам метров надо?

— Шесть, — отвечает дядя Вася, — а в этой вершине все восемь будут.

Я сразу как будто бы успокоился:

— А, ну, значит, всё в порядке! Только, дядя Вася, в ней не восемь, а ровно семь метров.

— Сейчас, — отвечает, — прикинем! Дайка метр, да только сам отойди подальше, чтобы я не видел, как ты краснеть будешь! — Я, конечно, не отошёл.

Свалил дядя Вася сосну, прикинул — точка в точку семь метров. Он от удивления даже метр выронил. А я спокойно говорю:

— А вот в этой, дядя Вася, ровно шесть, а вот в той сосне — девять с половиной метров. Может, вам ещё какую смерить надо?

Тут фокус этот совсем простой. Воткнул я в землю незаметно от дяди Васи метровую палку. День был солнечный, просека чистая, от палки на землю тень упала. Я её измерил — оказалось, ровно два метра, а в тени, что от сосны падала, уложилось четырнадцать метров. Ну, а дальше расчёт короток: четырнадцать на два — семь метров.

Прямо против моих окошек выстроен новый клуб, и пять боковых жердей, что покрыты сверкающей жёлтой дранкой, срублены мной в тот день, когда мы ходили в лес. И, конечно, срублены с разрешения дяди Васи, тем более что он теперь сам иногда моим способом в лесу деревья меряет.

На сколько метров обычно вырастает сосна?

Сосна — хвойное дерево, отличается от ёлки длинной хвоей. Она предпочитает сухие почвы, местами формирует обширные сосновые леса — боры. У сосны прямой ствол, в благоприятных условиях она вырастает до 40–50 метров.

Что такое дранка?

Дранкой называют тонкие дощечки, используемые при постройке домов. Дранкой ранее покрывали крыши и отделывали снаружи стены, чтобы предохранить брёвна от сырости. В настоящее время дранкой обделывают внутри стены, а затем покрывают её штукатуркой: благодаря дранке штукатурка не осыпается.

Мои проводники

Ходил я как-то за грибами и заблудился.

Попал в незнакомое место — кругом полянки, одна за одной. Огорожёны полянки густым березняком, заросли травой и похожи все друг на дружку.

Вот и попробуй, найди дорогу домой. Если бы ещё знал где, — на севере или юге дом находится, то выбраться легко.

Найдёшь пень свежий или мох на северной стороне — и сразу всё ясно станет. А то ведь целый день кружился по лесу и, конечно, где какая сторона света — представления не имеешь!

Лёг я на пахучий дикий клевер, задумался. Лежу, а кругом, как провода под ветром, гудит: «Жжж-жжж-жжу-у!» — пчёлы.

Стал я за ними наблюдать. Вот эти тёмно-коричневые — шмели, лесные жители. Летают тяжело и гудят, как басовая струна. Эта вот с ядовитыми жёлтыми полосами промеж чёрных — оса. У неё повадки совсем не пчелиные — летает быстро, звенит. На цветок сядет — пёстрое брюшко покачивается. Смотреть-то даже и то неприятно.

А вот эта, тёмно-жёлтая, — настоящая домашняя пчела. Их на поляне всего больше.

Стал я считать, сколько цветков пчела на поляне облетает, со скольких взяток возьмёт. Пчела с цветка на цветок — и я за ней следом. После одиннадцатого цветка поднялась она высоко, сделала круг и скрылась за березняком. Следующая снялась после девятого — и опять в ту же сторону.

Догадались теперь, как я дорогу домой нашёл?

Вспомнил я, глядя на пчёл, как Мокеич дикий мёд добывает. Набравшие взяток пчёлы всегда прямую дорогу к улью выбирают. Только сумей приметить «нагруженную» работницу.

Вот Мокеич за ними и следит, смотрит, куда летят. Одна из глаз скроется, — он следующую ждёт и снова за ней в путь. Иной раз километров пять пройдёт, а своего добьётся: найдёт колоду с мёдом!

А я в тот раз отправился в ту сторону, куда домашние пчёлы летели. До ульев я, правда, не дошёл, но на дорогу выбрался быстро.

Как по свежему пню определить сторону света?

Дерево на протяжении года растёт неравномерно: летом нарастает больше, зимой меньше. На солнечной стороне древесина нарастает активнее, чем на теневой. В результате получаются годовые кольца, хорошо видные на свежем спиле: они шире там, где дерево росло более активно. По этому признаку можно определить: юг — там, где шире кольца.

Почему автор называет шмелей лесными жителями?

Шмели — отдалённые родичи пчёл, отличаются от них толстым брюшком с жёлтыми, красными и чёрными широкими поперечными полосами. Их места обитания — разреженные леса, луга, степи. Их гнёзда расположены в подземных норах или дуплах.

Почему пчела называется настоящая домашняя?

Пчёл существует множество видов, они обитают в тёплых странах в основном в лесах. Живут большими семьями. Для выкармливания личинок пчёлы собирают нектар, из которого получается мёд. Ради мёда несколько видов пчёл были одомашнены, их разводят в ульях: такие пчёлы называются домашними.

Лесные фонари

Есть у меня приятель Петька. Много мы с ним по лесам путешествовали, зимой с гор на одних санках катались, летом вместе купались и рыбу удили.

А однажды нашли мы с Петькой в лесу пень гнилой, из таких, что по ночам голубовато-зелёным огнём светятся.

Такой пень на многое употребить можно. Например, взять и прибить кусочки на потолок в сарае, где мы летом спим.

Ночью проснёшься — и почудится, что лежишь под открытым небом и над тобой звёзды сияют.

Теми кусками, что помягче и вроде глины, можно рисунки на стене нарисовать, например, волчью пасть, с горящими зубами и глазами.

Да мало ли ещё чего можно придумать!

А мы сделали иначе.

Нам с Петькой часто домой с реки возвращаться приходилось уже в потёмках, а дорога лесом идёт. Вот и крошили мы понемножку пень, совали гнилушки в развилины сучков да в дупла. Получались у нас лесные фонарики на дороге.

Хоть светят не ярко, но с пути не собьёшься!

Почему гнилушки светятся?

Источник света — не сами гнилушки, а мицелий грибов (в том числе опят), растущих на гниющей древесине. В процессе жизнедеятельности грибы вырабатывают химические вещества, содержащие фосфор, который при окислении светится. Чем гуще мицелий прорастает гнилушку, тем сильнее её свет. Он светится всё время, но виден только в темноте.

Сушёная добыча

В лесу нашёл я полянку, где белка запасает на зиму грибы.

Полузасохшие подберёзовики и опята висели на сучках ёлок, повыше человеческого роста.

Стоят деревья, будто короткими шпагами проткнули грибные шляпки.

Странная картина!

А все корешки от грибов торчат под этими же деревьями, в пушистом мху.

Я и подумал: «Соберу-ка сейчас все эти висячие грибки. То-то дома удивятся — принесу из лесу грибы уже почти высохшие».

А вот доставать их неудобно оказалось. Висят грибы выше головы, — значит, за каждым грибом на дерево лезть надо или палкой сшибать. Но палкой опять нельзя — нижние частые ветки мешают.

Получилось у меня, как у лисицы в басне: «Хоть видит око, да зуб неймёт!»

Вот если бы найти ту кладовую, куда уже снесла белка сухие грибы, — тогда другое дело. Тогда и слазить на дерево можно.

Да только как найдёшь эту кладовую?

«А что, — думаю, — если прийти сюда перед дождём? Ведь тогда белка все эти припасы потащит спасать от воды! Если вовремя попасть — и найдёшь кладовую»

Так и решил поступить.

Как-то пасмурным днём заметил я, что закрываются на лугу клеверные листочки, — три зелёных пальчика в кулачок сжимаются. Значит, — скоро дождю быть.

Отправился я в лес и поспел как раз в то время, когда белка работала. Таскала она грибные шляпки всего шагов за десять от полянки, в дупло трухлявой берёзы.

Сдёрнет лапами гриб, схватит в зубы и, как собака с поноской, бежит по ветке к дуплу.

А бежать нелегко. Чуть поменьше беличьей головы грибная шляпа. Неудобно её тащить. Тяжёлая работа.

А тут ещё дождь накрапывать стал. Заторопилась белка — отдыхать некогда, — как стрела, замелькал рыжий беличий хвост.

Тогда и я на дерево полез. Только полез на… ёлку.

Посшибал палкой висячие грибы. Собрал их в корзинку и принёс к берёзе.

Дупло совсем низко от земли находилось, у первой развилины сучьев.

Привстал я на пенёк и запихал всю сушёную добычу в беличью кладовую.

И пока я с грибами управлялся — дождь вовсю хлынул. Пришлось мне вымокнуть.

Да только я не жалел.

Хоть и пришёл домой мокрый, но грибы в кладовой у белки остались… сухие.

А как белка запасает грибы? Какие грибы? Снимает ли сушёные? Кто ещё в лесу ест грибы?

Грибы входят в рацион белки в конце лета и осенью. Она предпочитает грибы, растущие большими «семьями», — опята, маслята. Белка запасает грибы ни зиму, обрывая их по одному и развешивая на деревьях в развилках ветвей для того, чтобы грибы высохли. В «грибные» годы в запасах белки может быть несколько сотен грибов. До грибов в лесу много охотников, так как они довольно питательны. Их едят ежи — но, вопреки поверью, не таскают их на иголках. На грибных местах пасутся кабаны, лоси. Грибами питаются мышевидные грызуны, иногда они также делают грибные запасы. Наконец, когда грибов много, а ягод мало, их едят медведи.

Светляки

Возвращались мы с Петькой поздно вечером домой.

В конце августа ночи тёмные, глухие, и бывает так, что на небе звёзды сверкают, а на земле всё равно ничего не видно. Дорога наша, что идёт от реки по полю, обсажена кустарником. Мы шагали по ней, как в открытой коробке, — только вверху свет.

Вдруг что-то заблестело впереди на земле. Вроде как огонёк от папиросы. Только не красный и тёплый огонёк, а синий, холодный.

Петька меня в бок толкнул.

— Смотри, — говорит, — это светляк! Давай поймаем и принесём домой! Можно его в банку из-под варенья посадить и поставить у нас на столе.

Я согласился. Подобрались мы к кустам и видим, что светляков там не один, а много их в траве и на ветках мерцает.

Петька нацелился на самого ближнего, сдёрнул кепку и пополз на коленках. Я не двигаюсь, боюсь на него в темноте наткнуться и только на светляка смотрю.

Хлопнула Петькина кепка по траве — и сразу пропал огонёк. Потом слышу Петькин голос: «Эх, упустил!»

Я тогда сам за кепку схватился, решил помочь. Только ничего не вышло. Подползёшь, хлопнешь, — кепка пустая. Уж мы потом и рубашкой моей ловили — расстелем её на траве и ждём, когда светляк сядет. Но и рубашкой не вышло — ждать нужно долго и, пока лежишь на земле, застынешь. Так и вернулись домой ни с чем.

Мокеич узнал про нашу охоту — и ну смеяться!

— Эх, — говорит, — вы натуралисты! Хотите, я вам этих светлячков целый десяток поймаю? На огороде!

Я на него рукой махнул, — уж если вдвоём не сумели, так где ж одному?

А Мокеич поймал. Принёс противень, в котором пироги пекут, налил в него воды и поставил под куст.

Через полчаса приходит, показывает, — а там в воде живые светляки. Он, оказывается, взял да и тряхнул куст раза два. Тоненькой жердинкой тряхнул, издали. И попадали светляки в противень. Тут я их и рассмотрел как следует. Я думал, они вроде червячков ивановских, а это жуки были. И конец брюшка у них светится.

Мне Мокеич говорил как-то, что они на тараканов похожи. Да кто его знает, какой он есть, сам таракан-то? Пришлось и про таракана спрашивать. В первый раз Мокеич не смог толком рассказать.

— Я, — говорит, — и сам забыл, какие они есть. Давно уж не приходилось этого зверя видеть!

Кто такие светлячки? Почему они светятся?

Светляки — небольшие бескрылые жуки. У одних жуков органы свечения сосредоточены на конце брюшка, у других рассеяны по всему телу. Источником света является особое вещество люциферин, накапливающийся в этих органах. С помощью свечения жуки одного вида общаются между собой, поэтому активнее они светятся в период размножения. У одних жуков свет испускается более или менее равномерно, у других — сериями вспышек.

А какой он — таракан?

Тараканы — отряд древних насекомых, насчитывающий тысячи видов. Они распространены по всему свету, больше всего их в тропиках и субтропиках. Длина тела от 1,5 до 10 см. У одних тараканов есть крылья, другие бескрылые. Активны ночью, очень подвижны, питаются растительными и животными остатками. Самка откладывает яйца в особую капсулу (оотеку), которую носит на конце брюшка. Развитие происходит без стадии куколки: вылупляющаяся из яйца личинка напоминает взрослое насекомое. Несколько видов тараканов стали синантропами — живут в домах, питаются кухонными отходами.

Точное время

Однажды надо было нам с Петькой сходить на станцию, взять почту для сельсовета.

Отправились мы из дому рано и пришли на станцию задолго до прихода поезда.

Сидеть на вокзале нам не захотелось, и решили мы полежать на песке у реки, благо она близко находится.

А может, думаем, ещё искупаться успеем.

И отправились на реку.

Ну, а если я на реку попаду, то обо всём забываю. Так и в этот раз получилось.

Засмотрелись мы на стайку окунишек, что паслась на подводном мшистом лугу, — и забыли про поезд.

Смотрели-смотрели и до того увлеклись, что очнулись и не знаем, сколько времени прошло, — может, десять минут, а может, и целый час.

А тут ещё перед глазами необыкновенное, что не всегда замечаешь, — белые кувшинки, речные лилии распускаться начали.

Прямо видно, как медленно-медленно расходятся в сторону зелёные створки бутона и лепестки жёлто-мраморные в пышный цветок разворачиваются.

И вдруг я вспомнил.

— Петька, — кричу, — бежим скорей! Уже десять часов, а в десять двадцать две поезд приходит!

Прибежали, оказывается, даже раньше, чем нужно было. Получили почту и отправились домой.

Я всё шёл и ждал, когда же Петька допытываться станет, откуда я время на реке узнал, а он так и не спросил.

Он хитрый, и ему, наверное, тоже известно, что белые кувшинки распускаются около десяти часов.

Неужели все цветы распускаются по времени?

Разные цветы открываются в разное время. Рано утром раскрывает цветы одуванчик, чуть позднее — цикорий и гвоздика. В конце утра в лесу раскрывает цветы кислица, в озёрах всплывают и раскрываются цветы кувшинки. Когда начинает смеркаться, начинают благоухать цветы душистого табака, после захода солнца — любки двулистной (ночной фиалки).

Цикорий

Одуванчик

Как ловили рыбу в воздухе

Есть такая рыба в быстрых холодных речках — форель. Рыба осторожная, пугливая. Хорошая добыча, да выловить её не так-то легко. Она даже маленькой тени боится, а сетью ловить и не пытайся — сразу увидит.

Подумали рыбаки и решили: «Раз в воде поймать трудно, то будем ловить… в воздухе!»

И действительно, стали ловить форель в воздухе. Не верите? А вот мы видели.

Растянут рыбаки низко над водой широкую сетку. В солнечный день упадёт от неё на дно реки резкая клетчатая тень.

Ходит по реке форель, увидит тёмные полосы, и, конечно, почудится ей, что здесь в воде сеть поставлена.

В таком случае у форели своя повадка — разгонится и выскочит из воды, чтобы ловушку перепрыгнуть.

Выскочит, да раз! — и в сетку.

Вот и выходит, что рыбья хитрость рыбакам на руку: и наловишь много, и в воду лазать не надо.

Неужели форель такая умная? Что это за рыба?

Форелью называют несколько видов лососёвых рыб, живущих в реках и озёрах. Её вытянутое тело покрыто блестящей чешуёй, с яркими пятнами, на спине небольшой дополнительный плавник. Форель живёт в водоёмах с чистой холодной водой, очень подвижна и осторожна. Питается водными беспозвоночными, небольшими рыбами, гоняется за ними ранним утром на мелководье. В это время можно увидеть, как она выпрыгивает из воды. На отдых или при опасности форель укрывается между донными камнями, под береговыми навесами. Рыболовы ловят её на речных перекатах.

Дедов способ

Мы с дедом как-то задержались на охоте и решили заночевать в лесу.

Нарубили веток, зажгли костёр.

Неплохо было бы и поужинать, да вот беда — утятина есть, а посуды нет! Утку на уголья не положишь. Тут настоящая посуда нужна.

И достал Мокеич посуду, да такую, что лучше, пожалуй, и не придумаешь.

Сходил дед на берег, принёс ком глины с обрыва. Глина у нас гончарная, почти белая.

Я уж подумал, не горшок ли дед лепить собрался. Да нет, думаю, не может быть. Пока его слепишь, обожжёшь да в нём утку сваришь, — пожалуй, и утро настанет!

Взял дед утку, отвернул ей голову, выпотрошил и начал птицу, всю вместе с крыльями, обмазывать глиной. Получилось вроде большой бутылки с тонким горлышком. Сунул дед бутылку в костёр и закидал сверху углями.

— Ну, вот, — говорит, — теперь жди, скоро изжарится!

И что ж бы вы думали? Изжарилась. Вынул дед бутылку, расколол — самой настоящей жареной уткой запахло! Перья к глине пристали, а мясо в собственном жиру изжарилось.

Вот и получается, что от дедова способа три пользы: первая — посуды не надо, вторая — масла не надо, третья — общипывать дичь не требуется.

Остаётся только следить, чтоб не пригорело жаркое в глиняной бутылке.

Лето на Корбе

Есть у Пушкина стихотворение о лете.

Эх, лето красное, любил бы я тебя,

Когда б не зной, да пыль, да комары, да мухи…

Так вот, об этих самых мухах…

Ведь такая мелкая скотинка, а сколько от неё беспокойства человеку! И микробы она разносит, и спать мешает, а осенние мухи — так и вовсе зверилютые, как пчёлы жалят…

И бороться с мухами трудно. Вешают люди полоски бумаги на окна, а то и вовсе марлей затягивают, ставят мухоморы и яды разные, липкую бумагу раскладывают.

Но нет, никак не избавиться — всё равно жужжат мушиные рои. Хоть дверей на улицу не открывай.

А у Мокеича в доме — ни одной мухи.

Заходят к нему люди и словно не замечают, что привычного гуда нет. Посидят, поговорят и уйдут. Так и остаётся дедовский «мухомор» неизвестным.

Захотелось мне о нём рассказать всем, чтоб знали. Да только у нас в деревне на Корбе девяносто три двора. Пока все обойдёшь, пока расскажешь, да где не поверят — покажешь, — пройдёт не меньше недели.

Нет, так не годится! Взял я, да и отнёс это средство в детский сад и рассказал там о «деревянном мухоморе». На другой день стало по всей деревне известно — ребятишки разнесли. А ещё через день-два — стали пропадать мухи во всех домах.

Оттого стали пропадать, что по моему совету поставили хозяйки в домах блюдца с черёмуховой кашей. Да, да! На тёрке натёрта черёмуховая кашка из молодых веток. От черёмухи запах людям приятный, а вот мухи его вовсе не выносят.

Так что теперь к нашему лету стихотворение Пушкина совсем не подходит.

Ведь у нас: пыль пропала после того, как пионеры по всей улице деревья и кусты посадили, комаров колхозники нефтью на болоте вывели, а мух… мух я дедовым способом победил.

Мухи микробы разносят? Почему звери лютые?

Многие мухи питаются на разлагающихся трупах, на навозе, где полно микробов. Они разносят их на своих лапах: если муха сядет на еду, то оставит на ней микробы. Мухи-жигалки питаются кровью теплокровных животных, включая человека. Для этого муха прокалывает кожу: её укус очень болезненный.

Почему черёмуховый запах отгоняет мух?

Цветы черёмухи очень ароматные за счёт выделения пахучего нектара. На его запах слетаются пчёлы и другие насекомые. Вместе с нектаром выделяются ядовитые летучие вещества: они губительны для многих микроорганизмов, отпугивают мух и комаров.

Про барсуков

Прибежал однажды ко мне Петька и говорит:

— Собирайся, на Лысые Кочки сходим! Там мы с Мокеичем барсучью нору отыскали. Сказывал дед, что вечером и самих барсуков увидеть можно.

Лысые Кочки — это вырубка у нас в лесу, километра два от деревни. Ягод там, брусники, видимо-невидимо, и поэтому туда никак быстро не дойдёшь. Под ногами почти всю дорогу ягоды хрустят. Разве пройдёшь, не поклонившись? Кисточку за кисточкой в рот отправляешь, а время-то летит. Пока мы с Петькой всю дорогу кланялись да кланялись, солнце садиться пошло.

Я-то ведь не знаю, где нора находится. Собираю бруснику, с кочки на кочку перелезаю. Потом поднял голову — нет Петьки!

А он около кустов животом в мох шлёпнулся и мне рукой машет — «ложись!»

Я тоже в мох кинулся, даже ягоды забыл проглотить. Так с полным ртом и ползу.

Подобрались мы к кустам, заглянули в просвет между веток.

А там вот что: на пригорке, на песке, сидит барсучиха-мать. Неподвижно сидит и только передней лапой от мухи отмахивается.

А поближе, шагах в десяти от нас, бегают по склону горушки два барсучонка. Так близко от нас, что я и ягоды проглотить боюсь: а ну как чавкнешь? Убегут сразу. Уж лучше потерплю.

Смешные маленькие барсучата! Вроде и не толстые, а просто неуклюжие. С морской походкой.

Вот сбежал один вниз по склону, а обратно и не залезть никак — еловые иголки под лапами скользят. Чуть-чуть заберётся повыше — и съезжает обратно.

Видно, ещё когтями как следует работать не привык. Пыхтел-пыхтел — надоело. Повернулся и побежал прочь от горушки.

Тут мать голову подняла и посмотрела ему вслед. Не пискнула, не хрюкнула, а только посмотрела.

Остановился сразу барсучонок. Оглянулся и побежал обратно.

Мы с Петькой друг друга локтями толкнули: как это у неё получилось?

Потом глядим — и второго барсучонка так же вернула мамаша. Непонятно!..

А под конец и совсем удивила: посмотрела на одного сынка — тот спал. Поднялся сразу сынок. Посмотрела на второго — второй барсучонок корень от пня отламывал — сразу бросил он корень.

И пошли оба куда-то за горушку. Тогда только и мамаша встала и за ними следом отправилась.

Так и исчезли из глаз.

Я поскорей свои ягоды проглотил, спрашиваю у Петьки:

— Слышал что-нибудь?

— Нет!

— Так как же она зовёт-то их? Видишь, сначала сказала «иди обратно», и послушался барсучонок.

— Да, да! А потом сказала: «дитёнки, пора домой!»

— И тоже сразу послушались.

Странно. Идём мы обратно и в затылках чешем, — что за чудо?

И тут с нами самими будто чудо произошло.

Мы ведь шли — не переговаривались.

Молча шли.

Да вдруг повернулись один к другому и сказали враз, слово в слово:

— А ведь дознаем, в чём дело!

И повторили:

— Дознаем!

Что за зверь барсук? Зачем ему нора?

Барсук — размером с небольшую собаку приземистый обитатель южных лесов и степей, отдалённый родич куницы. Верх его тела серебристо-серый, низ почти чёрный, по бокам белой короткоухой головы чёрная продольная полоска. Барсуки селятся обычно в широких оврагах и балках, короткими лапами с мощными когтями роют в мягком грунте сложные норы. За многие десятилетия живущая на одном месте барсучья семья устраивает под землёй разветвлённый лабиринт протяжённостью в несколько десятков метров, со многими выходами. Некоторые ходы расширяются в гнездовые камеры, выстланные толстым слоем подстилки из сухой травы, листьев, мха. Барсуки ночью бродят в поисках самой разной пищи — лягушек, червей, ягод, кореньев, а днём отдыхают в норе; в ней же они укрываются от опасности, а зимой на несколько месяцев укладывается в спячку. Каждую весну барсучиха рождает 2–3 детёнышей. До 3-месячного возраста барсучата остаются в подземном убежище и питаются материнским молоком, а когда подрастают, начинают по вечерам выходить из норы, чтобы поиграть и начать учиться добывать пищу. Взрослые барсуки их оберегают и при малейшей опасности громким хрюканьем загоняют обратно в нору.

Береги!

Шёл я из школы домой. Ранней весной это было. Погода ненастная. С утра моросит дождь — надоедливый, одинаковый. Водопроводный какой-то. Распустил все дороги, из тропинок ручьи понаделал. Идти неловко, — ноги разъезжаются.

От школы до деревни — полтора километра. Пока я полпути прошёл, промок до карманов.

Дорога вдоль лесной опушки проложена. Вошёл я под деревья, а тут ещё хуже. Со всех ветвей капает, течёт, льётся. Струйка с берёзовой ветки мне за шиворот угодила.

Разозлился я. Мимоходом хлопнул берёзку кулаком.

— Ишь, — говорю, — расхныкалась!

Тряхнула берёзка ветками, окатила меня водой, как из лейки.

Охнул я от обиды. Стукнул ещё разок.

Ещё раз меня окатило.

Чуть я не заплакал.

Иду, злюсь, и до того мне противными кажутся и серое скучное небо, и хлябкая дорога, и мокрые деревья, что хоть не гляди. Скорей бы до дому добежать, что ли!..

И тут я вспомнил, как из этого же самого места мне однажды уходить не хотелось. На охоте это было. В первый раз меня тогда со взрослыми взяли. И первый выстрел мой был вот здесь, около опушки.

Вспомнил я, как все мы — охотники — шли цепью и ждали, когда спереди или сбоку крикнут: «Береги!»

Это особенное слово такое, охотничье. Означает оно, что показался зверь, бежит на стрелков.

Как услышишь это слово, так уж и точно — береги. Береги всякий шорох, всякое движенье вокруг. Лови их, не пропускай. Уши напряги, глаза напряги, даже носом чуй!

Вот что по-охотничьи значит «береги!».

Хорошее слово. Сторожкое.

До того забылся я, что вдруг слышу это слово наяву. Близко так раздалось:

— Береги!

Может, это я сам сказал, а может, — почудилось.

Но «береги!» есть «береги!»

Навострились у меня уши, глаза сразу стали приглядистее.

Вижу — при дороге стоит старая ель. Нижние лапы у неё шатром висят. Сухой пригорушек под этим шатром, и даже кажется, что струится там тёплый воздух.

Вот тебе и дом — от непогоды схорониться.

Залез я под плотные лапы, сел, сумку положил. И сразу не стало для меня дождя и серого неба. Тепло, сухо.

И тогда я сам уже во второй раз говорю:

— Береги!

Пригляделся к деревьям. Вижу — не плачут они, а умываются. Ветки от дождя — блестящие, распаренные, словно из бани. И каждая ветка подчёркнута светлой цепочкой капелек. Будто вспотела.

А на земле, под деревьями, движутся прошлогодние бурые листья. Они движутся едва заметно, бесшумно, но упорно, как заведённые. С пригорков сползают в низинки, в ямы, и там оседают и прижимаются к земле.

А на пригорках распрямляются стебельки первой травы. Распрямляются и скидывают с себя цепкие старые листья…

Тайная работа идёт в лесу. Моется он, чистится, готовится надеть весенний наряд.

Рассмотрел я это и в третий раз говорю:

— Береги!

Качнулась впереди ветка. Желудёвого цвета пятнышко мелькнуло. Белка!

Вылетела на еловый сук — батюшки! — такая-то растрёпанная, мокрохвостая, сердитая… И будто в скакалочку заиграла: подпрыгивает на суку, старается, хвостом трясёт, а сама — ни с места.

Что за фокусы, растрёпа? Отряхиваешься, что ли?

Ухнула вниз и пропала в хвое.

Поглядел я на землю.

Бегучий крохотный ручеёк звенит у пригорка. Вдруг на берегу ручейка земля вспучилась, разверзлась. Вылезли на белый свет две ладошки и розовый пятачок. Вот тебе на! — крот явился.

Захлюпал по воде, перебрался на другой берег и опять в землю нырнул. Дрыгнул хвостиком — только его и видели.

Тоже фокусник. Где нырять полагается, он пешком топает. А где все пешком ходят, там ныряет. Видать, — не захотел под ручейком подземный ход прокладывать. Наверно, земля там сырая, липкая. Завязнешь ещё.

На голову мне хвоя посыпалась. Раздвинул я ветви, глянул.

Качаются наверху лапы в красных штанишках. Это дятловы! Уцепился дятел за шишку и повис на носу. Так и висит. Подрыгивает.

Это он шишку так отрывает.

Шишка оборвалась, захлопали крылья — фррр! — умчался носастый. А передо мной — новое зрелище.

На кустик можжевельника, на колкие веточки опустилась весёлая стайка…

Впрочем, нет.

Не стану-ка я вам дальше рассказывать, что повидал в лесу тем дождливым и скучным днём. Интереснее вам самим поглядеть.

Ну, а как это сделать, вы уже знаете.

Запомнили?

«Береги!»

Почему у берёзы и ивы ветви свисают, а у других деревьев вверх растут?

Прочность стволам и ветвям деревьев и кустов придаёт их внутренний «скелет», формируемый особым белковым веществом — целлюлозой, который вырабатывают растительные клетки. Если ветки толстые, они растут вверх; если ветки тонкие, прочности «скелета» не хватает, они поникают и свисают вниз. У берёзы часто ветки на концах тонкие и поникшие. Один из видов берёзы даже имеет название берёза бородавчатая, или пониклая.

А сколько деревья живут?

Многие кусты живут несколько десятков лет: акация — 60–70 лет, ива от 60 до 100 лет. Деревья живут ещё дольше: яблоня и берёза — 100–150 лет, дуб, липа и ель — 400–500 лет. Абсолютные рекордсмены-долгожители — африканский баобаб и американская секвойя: они растут 3–4 тысячи лет.

Крот ходит по воде? Почему он шёл сверху?

Кроты в основном живут под землёй, роют норы на глубине 30–50 см, общая длина ходов одного крота может достигать нескольких сотен метров. Но если на пути оказывается ручей, кроту проще не подкапываться под него, а переплыть.

А что дятел из шишки ест?

Дятел ест семена еловых шишек. Он срывает шишку, закрепляет её в расщелине, расковыривает клювом, достаёт семена, а шишку сбрасывает на землю. Такое место называют «дятловой кузницей», её легко обнаружить по раздолбленным шишкам.

Старый пруд

Петьку заставили сторожить гусей на пруду.

Пруд — за околицей, совсем близко от деревни. Сидит Петька на берегу, слышит, как в сельсовете радио поёт, как мальчишки у школы кричат.

Слышит — и завидует. Одному-то с гусями — ой, как тоскливо! Пруд старый, заглохший. Воды в нём по колено, да и та зелёная, как щи. Ни тебе выкупаться, ни рыбу половить. Торчи пнём и считай гусиные хвосты…

Маялся Петька, маялся, а после на траву лёг и заснул.

Сколько проспал, — не знает. Только открыл глаза, — и понять не поймёт: куда он попал?

Уже свечерело. Возле Петькиных ног лежит на чёрной воде луна. Вниз макушками желтеют камыши. Лунная тропинка тянется вдаль, гаснет во тьме. А над камышами слоится туманный парок, похожий на розовый дым, и пронизывают его холодные зелёные лучи…

Но самое необыкновенное — это музыка. Неизвестно откуда слышится таинственная, грустная музыка. Серебряные колокольчики перезванивают, барабаны рокочут, дудят маленькие трубы…

Вот будто кто-то заплакал, барабаны умолкли, одни трубы вздыхают, жалуются… А вот задребезжал колокольчик, залился тоненьким смехом. Медные тарелки ухнули — бумм! — и оборвали смех. Снова трубы заплакали…

Петька слушает, боится дохнуть.

И красиво, и страшно!

Понемногу привык он к сумраку и тогда увидел самих музыкантов.

Они сидели в воде. Лунный свет переливался и тлел в их больших, как луковицы, глазищах. Петьке показалось, что, коснись эти глаза воды, — они зашипят, словно угли.

Под каждой парой глаз надувалось горлышко. Оно дрожало, расталкивая вокруг мелкие кружочки волн.

Лягухи…

Кто бы поверил, что у них такие серебристые голоса? Или, может, это не лягушки, а жабы?

Разом, будто повернули выключатель, глаза погасли. Лягухи осели под воду. Волны затихли, всё смолкло.

Какая-то опасность. А где?

И тут Петька увидел, как по лунной тропинке шагают птицы. Парочка кургузых птиц на длинных ножках, покачиваясь, шла от камышей. Прямо по воде!

На середине пруда встали. Стоят, как на жёлтой слюде.

Задумчиво, медленно поклонились, разошлись. Вот присели, повернулись. Присели, повернулись. Пляшут!.. Движения плавные, тягучие, как во сне…

Что за птицы? Похожи на обыкновенных болотных курочек, которых Петька не раз встречал на реке. Но кто видывал, чтобы курочки разгуливали по ночам на пруду? И как их вода держит? Или, может, не на воду они ступают, а на листья кувшинок и ряску?

Петька протёр глаза, но разглядеть хорошенько не поспел.

Тень, лёгкая и быстрая, скользнула в зелёном тумане. Курочек будто ветром сдуло обратно в камыши. А к воде беззвучно опустилась дымчатая сова, села на кочку пуховым комком.

Петька замер.

Сове-то что здесь надо?

Сова раздвинула крылья, осторожно опустила кончики в воду. Покачала. Потом подняла над спиной и затрясла, — забренчали, затенькали невидимые капли. Словно дождик пошёл.

Что она делает?! Купается? Или крылья запачкались, так она их выстирать решила?

Вот смех-то!..

Подумал Петька про крылья и сразу вспомнил о гусях. Как вскочит! Гусей-то нет. Где же гуси?

Проспал!!

А гуси дремлют под берегом, головы под мышки завернули. Погнал их Петька к дому, по дороге раздумывает: что за чудеса ему на пруду привиделись?

Уж не во сне ли?

Дома старшая сестра заругалась, что поздно пришёл, а потом сжалилась и спрашивает:

— Надоело, поди, с гусями-то скучать? Хочешь, я завтра тебя сменю?

Петька наотрез отказался:

— Нет, что ты! Я уж сам.

Решил разобраться, во сне всё было или наяву.

И с тех пор часто на пруд бегает.

Там, оказывается, здорово интересно!

Почему гуси на пруду гуляют?

Гуси — водоплавающие птицы, родичи уток. У них лапы с широкими перепонками между пальцами, чтобы грести в воде, как вёслами. Днём гуси пасутся на заросшей растениями мелкой воде или на прибрежных лугах, на ночь их загоняют на птичий двор.

Кто так красиво пел на пруду? Как достигается такой звук и такое разнообразие?

В небольших водоёмах в брачный сезон самцы лягушек устраивают «концерты», призывая самок. Разные лягушки кричат на разные голоса. Травяные лягушки тихо «булькают», а когда икра отложена, выбираются на берег. Прудовые лягушки громко квакают всё лето, замолкая только в ненастную погоду или когда напуганы. У них в углах рта есть специальные кожистые складки: когда лягушка квакает с закрытым ртом, складки раздуваются и превращаются в большие белые пузыри. Они выполняют роль резонатора: чем сильнее надуты пузыри, тем громче кваканье.

Кто такие болотные курочки?

Болотная курочка, или камышница, — небольшая птица. Эти курочки живут скрытно по берегам озёр и речек, бегают среди зарослей или плавают на мелководье, выхватывая клювом из земли или воды всякую мелкую живность.

Кто такая дымчатая сова?

«Дымчатой» называют сову-неясыть за серо-бурый окрас, который маскирует её среди деревьев. Неясыть размером с ворону, у неё плоское «лицо» с большими глазами. Как и все совы, она охотится по ночам на мелких грызунов и птиц, летает совершенно бесшумно благодаря особому устройству перьев.

Грозный петух

Охотники из лесу принесли маленького лисёнка. Тощий такой был, головастый, с белым галстучком и в чулочках. Поглядишь и скажешь: впроголодь жил.

Хозяйка, бабушка Поля, как увидела, — сразу поперёк:

— Не пущу! Несите назад. Он у меня всех курчат передавит.

Кое-как уговорили всё-таки. Стал лисёнок жить во дворе, в старой собачьей будке.

Первые дни тишком сидел, носа не выказывал. Бабушка Поля, когда ему еду носила, наставляла со строгостью:

— Вот, вот… Так-то лучше! Хочешь жить у меня, — смирно сиди!

Но лисёнок скоро осмелел. Попривык. Начал из будки вылезать да всё дальше и дальше.

А во дворе у бабушки Поли — птичник. Живёт старуха небогато, работать уже не может и, чтоб перебиться, растит на продажу кур.

Весной посадила на яйца много квочек, да всё в разное время, и теперь собрались у неё и цыплята, и оперившиеся курчата, и почти взрослые петухи да куры.

И вот случилось так, что в маленьком тощем лисёнке всё-таки пробудился лесной хищник и позвал на охоту.

В полдень разомлевшие птицы купались в песке. Лисёнок из тёмной будки позыркивал на них зелёным глазом, а потом — шасть на двор и пополз.

Он полз, как настоящая большая лиса, — стлался по земле, перекатывался, и только лопатки ходили под шерстью.

И уж совсем приблизился к птицам.

И уже подобрал под себя лапы, чтобы вот сейчас, вот-вот, выстрелиться по ближней курице.

Он уже глазами взял её, хапнул.

И тут помешала муха.

Синяя, будто лакированная муха звякнула над землёй, и один молоденький петушок не поспел склюнуть её на лету, вскочил и за ней помчался.

Муха взвилась, петушок подскочил, опять промахнулся — и вдруг встал нос к носу с лисёнком.

Перед обалделым петухом горели два зелёных зрачка и дрожала, втягивала куричий дух мокрая, чёрная тюпка лисьего носа.

То ли растерялся петушок, то ли не разглядел впопыхах, но, не раздумывая, очень крепко, он взял да и кокнул по этой дрожащей тюпке.

Будто взорвался песок, петуха вбок бросило, а лисёнок, наддавая ходу, понёсся прочь.

Он визжал на бегу, а потом было слышно, как с разлёту он шмякнулся о заднюю стенку будки и смолк — видно, дочиста лишился голоса.

Очень худо кончилась для него первая охота.

И вот ведь как запоминаются такие уроки!

Даже когда подрос лисёнок, и то грозного петуха стороной обегал.

До слёз, бывало, смеялись наши деревенские: ходит по двору бабушки Поли чуть ли не матёрый лисовин, а как завидит Петькин хвост, — сломя голову бежит к будке, да еще повизгивает со страху.

Разве лисы не полностью рыжие? У них бывают белые пятна? А какие бывают лисы?

Лису обычно называют рыжей за основной тон окраски её туловища, но на самом деле она не совсем, а иногда и совсем не рыжая. Охотники различают лисьи «кряжи» по основному типу окраской: огнёвка ярко-рыжая с белым брюхом, у сиводушки спина буро-серая, бока рыже-жёлтые, брюхо тёмно-бурое, у крестовки тёмная окраска лап слита с широким тёмным «ремнём» на спине. У этих лис лапы и тыльная сторона ушей чёрные, низ головы и кончик хвоста белые: такая особенность окраски проявляется у лисят уже в самом молодом возрасте. Лисы, живущие в северных лесах, самые яркие; живущие в степях и пустынях окрашены в серо-песчаные тона. Кроме того, в природе встречаются меланисты-чернобурки, у которых вся шкура чёрно-бурая или чёрная. В неволе выведен серебристо-чёрный кряж, у этих лис чёрные волосы с белыми кончиками.

Появление на Шашковой поляне

Самое дальнее поле нашего колхоза — Старые лужки. Осенью там работал комбайн, убирал хлеба. Комбайнерам отлучаться было некогда, и поэтому обедали и ужинали они прямо в поле. А еду им приносили наши ребята.

Однажды очередь идти выпала Петьке Шумову и Лене Байковой. Едва начало смеркаться, как они отправились в путь — впереди Лена с узелком под мышкой, позади — Петька с чугунком в руках.

Дорога — не близкая. Сначала тянется она вдоль реки, потом сворачивает в лес. Шагают Лена и Петька, торопятся.

Вечера уже тёмные, глухие. Идёшь полем, так хоть звёзды видны в небе, а в лесу — и вовсе тьма. Ничего не разглядеть.

Хорошо ещё — голова у Лены белобрысая, светлая. Она смутно белеет впереди, и Петька не боится Лену потерять. Зато под ногами у него всё время трещат какие-то сучья, коренья, валежник. Петька не тяжёлый, а какой-то неповоротливый. Хоть и старается ступать осторожно, всё равно шум в лесу такой, будто продирается сквозь чащу корова.

Дошагали Лена и Петька до просеки. Тут Лена остановилась и говорит:

— Давай свернём на тропку. Нам спешить надо, а тут путь будет короче.

Петька на сучок наступил, вздрогнул. Отвечает:

— Это верно… Только давай пойдём по дороге. Безопасней!

— Почему?

— Да на тропке твоей — ямы всякие, бугры… Ноги ещё поломаешь!

— Какие ямы?!

— Ну, не ямы… а сучки там, деревья…

— Что за чепуховина? — разозлилась Лена. — Ступай без разговоров!

И пошла по тропке.

Петьке делать нечего — двинулся следом. Немного прошагали молча. Потом Петька опять говорит:

— Слышь, Лен! Вернёмся на дорогу…

— Зачем?

— Я хотел тебе сказать… Только не смейся, это верно… Тут место — нечистое!

Лена от удивления к нему повернулась.

— Чего-о?!

— Ей, ей. Знаешь, впереди Шашкова поляна? Так вот… Лучше туда не захаживать. Там появление такое является…

— Что за появление?

— А такое… громадного вида. Мне мать сказывала, а ей — тётка Марфа Заплёткина. Она-то уж всё знает.

Лена смотрит на Петьку и не знает, смеяться или нет.

— Да ты что? Не совестно небылицам верить? Вот расскажу я про твоё «появление громадного вида» ребятам, засмеют до смерти!

Тряхнула Лена головой и побежала вперёд.

Один поворот делает тропка, второй, ныряет в кусты. И только миновала Лена кусты, как вдруг…

Вдруг впереди неясно забрезжил свет.

Какие-то тени мелькнули.

Писк и шорох послышались.

Лена сделала ещё несколько шагов — и замерла. Впереди на поляне виднелись странные высокие столбы. Они сияли голубым мёртвым светом.

Чёрные бесшумные птицы метались вокруг.

Внезапно одна наискосок бросилась вниз, к голове Лены, и с налёту запуталась в волосах.

Петька, стоявший позади, охнул и выронил чугунок. Чугунок был обмотан холстинкой, он упал беззвучно, и картошка из него высыпалась.

Петька попятился, наступил босой ногой на горячую картофелину, обжёгся и, отчаянно завопив, ударился бежать.

Он скакал, не разбирая дороги, прямо по кустам. Петькина штанина зацепилась за ветку. Раздался треск — и Петька нырнул в мох.

Тогда Петька пополз.

Он полз и тихонько стонал от страха.

Лена, конечно, тоже напугалась. Она схватилась руками за волосы — и вдруг пальцы её нащупали перепончатые крылья и мягкий мех. Летучая мышь!

Сразу половина испуга прошла. Лена знала, что мыши иногда с разлёту запутываются в волосах. Она осторожно освободила крошечного зверька, потом подошла поближе к столбам.

Ну, ясно же. Это были старые, гнилые осины. Прежде Лена днём проходила мимо них, только внимания не обращала. А оказывается, что в темноте эти гнилушки светятся.

— Петька-а!! — позвала Лена. — Ты где, Петька?

Не скоро она отыскала Петьку и не сразу уговорила выйти на поляну…

Зато когда Петька всё разглядел, он стал очень разговорчивым.

— Конечно! — рассуждал он по дороге. — Я же знал, что всё это небылицы. Я и мамке говорил, что никаких чиканашек не бывает… А Марфа… ох и противная тётка! Всех пугает, мутит… Вот я завтра в сельсовет на неё заявлю, — пусть не занимается вредной агитацией!

Хоть Лене и очень хотелось посмеяться над Петькой, она всё же промолчала.

Вскоре показались впереди и Старые лужки. Донёсся рокот комбайна, идущего по хлебному полю. Блеснули его огни.

И тут Петька остановился и хлопнул себя по затылку.

— Лена, — сказал он отчаянно, — а ведь я чугунок-то с картошкой забыл! Оставил его на Шашковой поляне… Ты погоди меня, я мигом сбегаю, принесу!

Лена, улыбаясь, посмотрела на Петьку. Он отвёл глаза.

— Как же ты пойдёшь на поляну? Один?!

— А чего?

— Да ведь там же «появление» является!

— Ну тебя, — басом сказал Петька. — Принялась дразниться…

Он ещё хотел что-то добавить, но повернулся и пошагал назад.

Что называется хлебами? Из каких растений получают хлеб?

Хлебами в России называют культурные злаки, из зерён которых выпекают разные сорта хлеба. В Европе и Юго-Западной Азии основные хлебные культуры — пшеница и рожь, из них выпекают белый и чёрный хлеб; из овса делают в основном блинную муку. В Восточной Азии пекут лепёшки из проса и риса, в Африке — из сорго. Кроме того, хлебные изделия пекут из муки, приготавливаемой из зерён кукурузы, гречихи.

Что за животное летучая мышь? Летучие мыши могут летать бесшумно? Почему они жили в лесу?

Летучие мыши — очень своеобразные млекопитающие, к настоящим мышам не имеющие никакого отношения. У них передние лапы с сильно вытянутыми пальцами превращены в крылья; широкая летательная поверхность образована тонкой кожистой перепонкой, натянутой между пальцами передних лап и задними лапами. Они живут в лесах, пустынях, на юге нередко в городах. В полёте ориентируются с помощью эхолокации — испускают ультразвуки и улавливают отражённое эхо, по его характеру опознают препятствия и добычу. Обычно селятся колониями в несколько десятков или сотен особей. Охотятся по ночам на насекомых, днём укрываются в пещерах, дуплах, на чердаках.

Остроухая ночница

Длиннокрыл

Большой подковонос

Самый жадный

Я сыпал хлебные крошки воробьям, а потом кинул сразу целую горбушку.

Что тут началось!

Сбились воробьи стайкой, наскакивают на горбушку, норовят побольше ущипнуть.

Тянут её из стороны в сторону. Как живая, прыгает горбушка по песку.

Вдруг сверху ещё воробей слетел. Растрёпанный такой, чумазый. Словно из печной трубы вывалился.

Чирикнул — и в драку. Первого товарища крылом отшиб, второго — клювом тюкнул, третьего — грудью отпихнул.

«Дайте мне! Одному!»

Всех растолкал, нос в горбушке завязил, рвёт, торопится. А стайка опять вокруг сгрудилась.

Вот-вот наскочат!

Взъерошился воробей, ущемил горбушку покрепче и взлетел. Горбушка-то больше его самого. Увесистая. Голову ему оттянула. А он надсаживается, тащит. Не смотрит — куда, лишь бы ото всех подальше.

Летит — вверх, вверх, вверх, — из последних сил крылышками трепещет, а горбушка словно всё тяжелей делается, и вот уже нету мочи, и тогда — вниз, вниз, вниз понесло воробья, а на дороге впереди лужа, и вот — плюх! — в неё воробей…

Еле бедняга, выбрался.

Воробьи живут стаями или поодиночке?

Воробьёв насчитывается более 25 видов; они населяют в основном леса, несколько видов селятся рядом с человеком. Живут стаями в несколько десятков и сотен особей, на период размножения разбиваются на семейные пары. Питаются в основном семенами различных растений, также ловят мелких насекомых; их можно подкармливать хлебными крошками.

Что такое радуга? Почему она дуга?

Радуга образуется, когда лучи солнца, находящегося невысоко над горизонтом за спиной наблюдателя, как бы отражаются в слое мелких водяных капель, висящем перед наблюдателем (туман, брызги дождя или водопада). Радуга всегда имеет одинаковую кривизну и набор цветов — от красного до фиолетового.

Цветной венок

I

Очень люблю радугу — радости чудесную дугу.

Цветными воротами перекинется она над землёй, засверкает, заблестит, — залюбуешься! Только вот всегда радуга далеко-далеко. Сколько ни иди, как ни спеши, всё равно близко не подойдёшь, рукой не дотронешься.

Я так и называл её — «далёкое чудо».

И вдруг увидел радугу у себя в палисаднике.

От ночного дождя разлилась между грядами голубая лужа. В ней купались скворцы. Для них лужа большая, как озеро. Забрались они бесстрашно в середину, грудью падают на воду, крапчатыми крыльями взбивают её, привзлётывают… Брызги над лужей — фонтаном!

И так скворцы отчаянно трещат, что сразу можно понять: ух, какое это удовольствие — утреннее купанье!..

И вдруг над весёлыми скворцами, над голубой лужей зажглась в брызгах крошечная радужка. Будто осколочек от настоящей, большой радуги. И горит-переливается семицветным огнём…

Прямо вот здесь, близко-близко. Рукой подать!

Я руку протянул.

Вспорхнули скворцы. Брызги осыпались, цвета погасли.

Выскользнула из моих рук радужка…

А мне-то всё равно радостно. «Вот ведь, — говорю себе, — как бывает! Думаешь — чудеса далеко, не дойти к ним, не доехать… А они тут. Рядом».

Что за птица скворец?

Скворец — небольшая птица с чёрным со светлыми крапинками опереньем; самцы с жёлтым клювом. Скворцы прилетают к нам ранней весной, для их гнездования люди развешивают скворечники. Самцы распевают трескуче-свистящие песни, привлекая самок.

II

Кроты по ночам хозяйничали на лесной поляне и всю её изрыли. Насыпали холмики, напахали борозды. Даже трудно стало человеку ходить. Вязнешь, будто в настоящей пашне.

Дождик спрыснул кротовую пахоту, солнце её нагрело. Кто же примется за посев?

Ёлки, стоявшие вкруг поляны, растопорщили чешуйки у своих спелых, до хруста высушенных шишек.

И полетели вниз на жёлтых парашютиках лёгкие семена.

Иных ветром с поляны унесло, иные в траве запутались. Но много семян всё-таки попало и на рыхлую пашню.

Полянка была засеяна.

Придёшь теперь и видишь: везде на старых бороздах и холмиках поднимаются крохотные ёлочки, будто зелёные ёршики.

Так весною кроты пашут, ёлки — сеют, и всё меньше и меньше полян остаётся в лесу.

Почему работа кротов видна людям?

Чтобы найти пищу — червей и личинок насекомых, кроты вырывают сеть неглубоких подземных ходов. Выкопанную землю они выбрасывают на поверхность: получаются кучки — кротовины. Чем активнее кроты роют, тем больше кротовин остаётся наверху.

III

Пока в лесу весна, работящая птица-дятел пускается на хитрость. Прилепится к берёзе и — кряп! кряп! кряп! — настукает в коре дырочки.

Медленно закапает из дырочек сладкий берёзовый сок, розовея на солнце и покрываясь матовым налётом. Задирая к небу голову, дятел напьётся, улетит.

А сок всё течёт.

Много его, — подходи, народ, пей досыта!

И приходят всякие лакомки. Муравьи приползут цепочкой, бабочки-крапивницы прилетят и сядут, сложив крылья «тетрадочкой». У самых дырочек начнут виться полосатые осы и тяжёлые сонные шмелихи.

Иногда придёт охотник, сложит из берёсты фунтик и тоже подставит под капли.

Если не жадный он, — и ему хватит напиться.

Что такое березовый сок?

Берёзовый сок — полупрозрачная жидкость, текущая весной внутри ствола берёзовых деревьев, когда они просыпаются от зимнего покоя. За апрель можно получить несколько литров сока.

Почему насекомые прилетают пить сок? Как они его находят? Пыльцу тоже собирают шмелихи?

Цветы многих растений выделяют ароматный нектар, полный питательных веществ. Насекомые по запаху обнаруживают его и прилетают, чтобы поесть и выкормить личинок. Перелетая с цветка на цветок, они переносят пыльцу. Шмели, как и пчёлы, — общественные насекомые. В их семьях всю работу выполняют «рабочие» — самки-шмелихи, неспособные к размножению. Самцы (у пчёл это трутни) в сборе нектара не участвуют.

IV

По реке плывёт плотный снег.

Кружится над омутами, нарастает сугробами у камней, в камышах, возле берегов. На круглых листьях кувшинок — снеговые шапочки.

Странный снег — тёплый, крупный, не тающий.

Его черёмуха рассыпала.

Много старых черёмух стоит над рекой, над обрывами. Все они цвели как-то незаметно, словно прятали белые кисти в листве.

А едва осыпались лепестки, стало видно, какая их неисчислимая сила… Река побелела, как в январе.

Все, кто купается, выскакивают на берег тоже в лепестках.

А у спокойной заводи, где вода стоячая, видно много испуганных рыб. Тоненькие плотвички — самые вёрткие и пугливые — выплыли наверх. Они ходят по тёплому снегу, показывая острые плавнички; чертят узенькие дорожки, даже выскакивают в воздух. Ужасно беспокоятся.

Наверно, представить себе не могут, — неужели зима вернулась?

V

Птицы замолкли. Кукушка и та перестала года отсчитывать, ржаным колоском подавилась. Пора песен прошла, и в лесу стало тихо.

Несколько дней держалась эта тишина.

А потом у лесного ручья опять раздались звуки. Кто-то забренькал, зазвонил в колокольчик. Да так настойчиво — и днём звонит, и ночью звонит!

Это ягода-смородина.

Густо зарос ручей смородиновым кустом; в тени ягоды налились крупные, прозрачные, будто из красного стекла.

Только никто не знает про них, никто не берёт.

Пропадает лесной урожай…

Стали ягоды отваливаться от кисточек, падать в ручей. И каждая так звонко бренькала, будто нарочно старалась выбить дробь позвончей.

Чем чаще падали ягоды, тем сильней звонил колокольчик, тем настойчивей созывал всех к ручью.

И кто слышал зов и приходил, — набирал полные корзины спелой смородины.

VI

Хлеба налились.

У гранёных колосьев усы побелели, и под ветром кажется, что на жёлтых волнах вскипает белая пена.

Колосья шуршат. Над полем слышен то затихающий шёпот, то лёгкий звон, то протяжный свист.

А когда нет ветра, в жаркой тишине кузнечики сверяют свои часы. Сотни крохотных часиков тикают, обгоняют друг дружку. Вертятся колёсики, выговаривают зубчики:

— Тики-тики, тики-тики, тики-тики…

Наступили сроки жатвы. И часики торопятся, стрекочут — не опоздать бы, не упустить время!

Проплывёт по полю колхозная жатка, брызнут из-под ног лошадей кузнечики, махнув красными флажками крыльев.

И часики смолкнут.

Время для хлебов кончилось, — ложись, колос, на землю.

Кто такие кузнечики?

Кузнечики — довольно крупные (до 5 см) насекомые с длинными крыльями и задними лапами с вывернутыми вверх коленными суставами. Они живут на лугах, в степях. Летом самцы стрекочут, быстро-быстро потирая краями крыльев о задние лапы. У самки на конце брюшка длинный яйцеклад («сабля»): она втыкает его в землю и откладывает туда яйца.

Кузнечик почти не виден в траве и цветах, его выдаёт только песенка

VII

Рокотали грозы, и однажды молния ударила в старый дуб на вершине холма.

Дерево лопнуло, ствол расселся на две пластины. Но трещину под корой было не видать.

Развернул дуб листву, отцвёл. Под осень завязал крупные, будто латунные жёлуди. Было их столько что ветки огрузнели, и ветер едва раскачивал их.

Кто бы ни проходил, все любовались и приговаривали:

— До чего же могучее дерево!

Осенью дуб осыпал жёлуди, сбросил листья.

И, незаметно для всех, дерево засохло.

Только свалив дуб на дрова и увидев трещину, мы узнали, что так и бывает: перед смертью дерево все силы отдаёт семенам.

VIII

Ночи стали холодными.

По утрам первые заморозки расстилают на лугах и полянах серебряные полотнища росы.

Каждый стебелёк, каждый листик осыпаны чистыми, стрельчато-белыми капельками. Их много, трава даже никнет.

В такое время в лесу никто не выходит на просеки, не показывается на опушках. Звери таятся, и птицы редко спускаются наземь.

И не только потому, что вымокнешь.

Пробеги-ка по серебряной росе — позади останется тёмно-зелёный след. Такой отчётливый, какого и на снегу не бывает!

И непривычно, и опасно!

Вот все и ждут, пока солнце не поднимется и не выпьет росу.

Тогда можно снова ходить невидимками.

IX

С нижней ветки кудлатого клёна оторвался пятипалый, калёный лист. Опускаясь, челноком закачался в воздухе и вдруг… замер. Очень это было неожиданно. Висит лист над землёй, как на стекло налепленный.

Я подошёл поближе.

Еле видная серебряная дужка блеснула у листа. Паутина… Вот он на чём держится! Снял я лист, — паутинка выпрямилась. Стала похожа на тоненькую струйку воды.

А на паутине, подобравшись, висел комочком серый паучишко. Из тех, что осенью пускаются в перелёты. Наверное, он только что собрался запускать свою паутину кверху и лететь, как вдруг свалился лист и помешал.

Пригляделся я — и увидел ещё несколько застывших в воздухе листьев.

Маленькие паучки-лётчики сделали лес волшебным. Я до полудня был в нём, и до самого полудня поблёскивала кругом, как сухой дождь, паутина, и качались, не падая, красные листья.

Почему пауки осенью путешествуют?

Паутина состоит из прочных тонких нитей, они получаются из особого белка, выделяемого паутинной железой в конце брюшка паука. Молодые пауки-бокоходы осенью в тихую солнечную погоду взбираются на деревья повыше, выпускают длинные тонкие паутинки, их подхватывает ветер — и паучки летят, переселяются на новые места.

X

Снегопад был коротенький, ленивый. Чуточку попорошил — и бросил. Легла наземь простынка почти прозрачная.

Мышь бежала по этой простынке, да и столкнула с горы сосновую шишку.

Шишка покатилась вниз.

Снег на неё налипнул, стал наворачиваться, наворачиваться, вырастать в снеговое колёсико.

Катит вниз колёсико, с каждым повором растёт. Уже кустики гнёт, веточки ломает. И всё шибче, шибче!

Заяц лежал под кустом. Слышит — шум, треск. Глянул — мчит на него белое колесо, распухает на глазах. Страх-то какой! Скакнул вбок, еле поспел увернуться. Ветром фукнуло.

А колесо — дальше. Всё тяжелеет, — огромное стало, будто мельничное. И ещё пухнет.

Лось под горой осину глодал. Чует — затрещало. Повернулся, да и обмер — летит с горы снеговое колесище, летит — пыль столбом!

Лось как стреканёт — выше осинки взвился. И вовремя.

Всадилось колесо в осинник, деревца крушит. Много дров наломало, и уж только потом повалилось набок, замерло…

Зверьё попряталось, дрожит.

А всё ведь от мышки да шишечки!

Почему заяц лежит под кустом? Он днём спит? Или прячется?

Зайцы по ночам «пасутся» в лесах, на полях, в садах, а днём спят. Для сна они укрываются под густыми кустами, стволами упавших деревьев. Перед тем как залечь на день, заяц путает следы, чтобы его не нашёл хищник или охотник. Спит заяц очень чутко, головой всегда в ту сторону, куда нужно будет удирать при малейшей опасности.

XI

Замело снегами землю.

Была летом земля цветная, у каждого пригорка, у каждой низинки — свой цвет. А теперь вокруг — белым-бело, и сделалась земля одинаковой.

Лежат косые сугробы, и только кой-где торчат из них веточки кустов. Пусто, голо.

А так хочется, чтоб хоть один цветок глаз порадовал!

Я позвал цветы, и они ко мне прилетели.

В палисаднике построил избушку-кормушку, насыпал крошек да семени. И всякий день гляжу, как жалуют в гости живые цветы.

Стайкой опустятся синицы. Грудки у них ясные, жёлтые, и сразу покажется, будто солнечные зайчики по веткам запрыгали. За синицами прилетят пёстрые щеглы, голубые поползни, коричневые свиристели. А когда закачаются на кустах снегири-пузаны, то словно красные маки распустятся… И опять у меня — цветной палисадник.

Поглядишь — и будто теплей станет.

Почему все птицы окрашены по-разному? От чего зависит окраска птицы?

Окраска животных — зверей, птиц, рыб, насекомых — зависит от пигментов в их покровах. Конкретный тип окраски вырабатывается в процессе эволюции и предназначен для определённых функций. Наиболее распространён защитный тип окраски, делающий его обладателя незаметным на том или ином фоне: так окрашены, например, зайцы и куропатки. Есть предупреждающий или пугающий яркий тип окраски: так окрашены ядовитые бабочки-данаиды. Есть яркий брачный тип окраски: самцы многих птиц окрашены ярче самок, чтобы быть для них более привлекательными. Наконец, есть «опознавательная» окраска, позволяющая узнавать особей своего вида: поэтому синицы большая и лазоревка выглядят по-разному.

XII

Долго держалась ненастная погода, и набухшие тучи слоились в небе, и сеялся, сеялся мелкий слякотный снег.

Небо серое, земля серая, погода серая.

То-то скука. Будто одни нескончаемые сумерки.

И вдруг — разгулялось. В одну ночь скопом ушли тучи, вызвездило, морозцем хрустнуло, и поутру разгорелась чистая, радостная зорька.

Это весна улыбнулась.

И вот как всё расцвело: снега — голубые, льды — зелёные, проталины — рыжие, лес вдалеке — фиолетовый…

А на небе — так и все цвета собрались: кромочка рябиновая, закраешек зелёный, синяя прослойка, и большая жёлтого цвета полоса, как огневая река.

И по огневой реке — беззвучно, медленно и мягко взмахивая крылами, — тянут лебеди.

Увидишь такое — и забудешь про все ненастья. И вместо нескончаемых сумерек останется в памяти коротенький миг: снежные лебеди на огневой реке.

Звонкий спор

Весною погода изменчива. То солнышко пригреет, то пахнёт холодом, и так — несколько перемен на дню. И впрямь очень похоже, будто зима с весной спорят: кто кого одолеет? Иногда спор бывает особенно сильным. Не уступают друг другу спорщики, пускаются на разные хитрости. Тут уж — успевай смотреть да слушать…

Нынче поутру взяла силу зима.

Так она застудила землю, что лужи промёрзли до дна и на них стал лопаться лёд. И на дворе у нас, и на дороге отчётливо слышался этот треск, — словно стучали по льдинкам крохотные молоточки.

Потом выглянуло солнце, молоточки кончили стучать и ушли. Тогда другая музыкантша — капель — начала пускать бульки.

Это была уже песенка весны.

Сначала звучали бульки редко и глуховато, — капли падали прямо на снег. Когда же внизу скопилась вода, бульки стали звонкими и пошли чаще. Получились трели.

Зиме, наверно, такая музыка не понравилась. Зима надвинула мутные тучи, пустила ветер. Сразу похолодало. А с неба посыпалась изморозь — не то дождь, не то снег. И начался гололёд.

Обледенели изгороди, крыши, деревья. У нас во дворе стоит берёза, так на её ветвях наросли ледяные бубенцы.

Я вышел из дому и стал чинить санки, чтоб ехать в лес за дровами.

Только взялся за работу, — слышу тоненький перезвон. Поднял голову.

Оказывается, на берёзовые жиденькие веточки сел снегирь, и оттого веточки закачались и затренькали бубенцами.

Снегирь, конечно, сразу слетел, но на его место плюхнулся другой, и опять получился перезвон.

Пока я санки чинил, берёза всё время потренькивала — давала мне знать о прилёте гостей. Их что-то много было: и снегирей, и синиц, и поползней.

Придя в лес, я догадался, откуда они налетели. В лесу деревья тоже обледенели, и когда дул ветер, лес становился очень громким. Непривычные звуки птиц пугали, а иных выгоняли совсем.

Перестаралась зима: чуть со всеми птицами не перессорилась…

К вечеру холод отпустил, но ветер стал резче. Он гнал по насту осколки льда, выплёскивал воду из луж, рушил скрипучий снег. И весь этот шум был такой, словно настраивали инструменты невидимые музыканты.

Так я и понял: зима с весною готовятся продолжать спор.

Что за птица снегирь? Почему мы его только зимой видим? Где он проводит лето?

Снегирь — птица чуть побольше воробья. У него серая спина, чёрные крылья, хвост и верх головы; грудь у самца ярко-красная, у самки буроватая. Летом снегири живут в густых лесах и выводят птенцов, стараются быть незаметными. Зимой стайки снегирей появляются в садах и парках, их ярая окраска сразу бросается в глаза.

Ивушка

I

Дует холодный северный ветер, и в лесу от него — неумолчный гуд. В разных местах — разный.

На пригорках берёзы низко гудят, с дрожью. И пощёлкивают. Гибкой веткой качнут, оттянут да потом с размаху по звонкой берёсте: «Клёк!»

И в ответ: «Клёк!»

Кормят друг дружку берёзовой кашей.

В редком ольховнике гуд послабей. Тут он волнами накатывает. Однолетки-ольхушки разом склонятся и разом встанут — и понесло волну: «Ш-ш-ш-ш-ш-ш-и-и-и-х-х…»

А две старые дуплистые осины, как сварливые старухи, — кряхтят, рычат, воют. Они стоят рядом и срослись чёрным суком. И теперь каждая осина рвёт к себе сук, злится и рычит: «Скр-р-р-ряга! Скр-р-р-р-ряга!»

Такая перебранка в лесу!

Только на поляне, за ручьём, ветру преграды нет. Одна махонькая ивушка растёт. Не дерево, а так… палка, и прутики из неё метёлкой брызнули.

Но если послушать, то узнаешь, что ивушка тоже не молчит. На её ветках меховые шарики, как мышки, сидят. Они от ветра отворачиваются, дрожат. И шепчет ивушка: «Меш-шаеш-шь… Меш-шаеш-шь…»

Я посмеялся: ишь какая! Хоть и шёпотом, а тоже бунтует! И подумал, — интересно, какому ивушкину делу холодный ветер помешал?

Что за дерево ольха?

Ольха растёт чаще всего в сырых местах — по краям болот, речным поймам. Ольховники обычно вырастают первыми после гарей или вырубок. Кора ольхи служит кормом зайцам, лосям; ольховыми «шишечками» питаются снегири, синицы, поползни.

Почему осины дуплистые? Как деревья срослись?

У осины мягкая древесина. Поэтому когда обламывается крупная ветка, на её месте древесина быстро сгнивает, образуется дупло. В таких дуплах гнездятся синицы, мухоловки. Деревья не могут срастись между собой. Возможно, речь идёт о том, что два соседних дерева сильно переплелись своими ветками.

II

На другой день стихнул ветер, да разом будто дверку в небе захлопнули.

На чистом восходе — солнце. Молодое, ясное. Так теплом и обдаёт.

И в лесу от солнечных лучей — пестрота. По чёрному, по рыжему, по серому — золотые пятна и полосы. В глазах рябит.

Осветило солнцем пригорки, и стволы у берёз такие свежие, будто их молоком облили.

Ольхушки-однолетки с ног до макушек обрызганы солнцем, как в веснушках. И пахнут — горьковато, терпко.

А старые две осины молчат, бока греют. Кора у них тёмная и мягкая, как глина. Просыхает она на припёке и становится замшевой.

А ивушка на поляне? Да вон она. Издалека видать!

Выбежал я на поляну — ох ты!..

Нету на ивушке вчерашних серых мышей. И в помине нету. Ветки унизаны жаркими золотыми шарами. И сияют эти шары, как маленькие солнышки. Кажется, — тронь рукой, так обожжёшься, искры стрельнут.

Глуховатый звон вокруг ивушки. Это налетели мухи, жуки, букарашки разные. Вьются, как привязанные, толкут воздух.

Тут я припомнил, как шептала вчера ивушка: «Меш-шаешь-шь, меш-шаеш-шь»… Гляди, как верно!

Берёзам и осинам торопиться некуда, вот они пока и ссорились от нечего делать. А ивушка — весенняя краса — собиралась раньше всех зацветать и прогоняла северный ветер.

И как только он послушался, — тотчас зацвела.

Почему ива первая цветёт? Зачем насекомые вьются над цветущей ивой?

Разные растения зацветают в разное время — одни весной (первоцветы), другие летом, есть такие, которые цветут осенью (например, безвременник). Ива и её родичи — верба, ракита, тальник — относятся к первоцветам: их соцветия, похожие на пушистые жёлтые или белые шарики, появляются, когда ещё не весь снег сошёл и кусты стоят без листьев. Цветы выделяют пахучий нектар, за которым слетаются только что проснувшиеся после зимней спячки различные насекомые — шмели, бабочки, мухи. В это время других цветов почти нет, поэтому все любители нектара «пасутся» на ивах.

Речкино имя

У нас работали топографы, уточняли карту района. Подробно вымеряли они дороги, ручьи, озёра, а потом выспрашивали, — что и как называется. Это чтобы проставить на карте верные названия.

Однажды зашёл разговор про маленькую речку, что течёт за леском, неподалёку от деревни.

Топографы — молодой очкастый парень и две девушки — принесли план, показывают на речку:

— Как она у вас именуется? Есть название?

Мальчишки первыми в разговор сунулись. Кричат:

— Есть, есть! Это Хрустальная речка!

И взрослые подтверждают:

— Верно. Так она и зовётся — Хрустальная.

Топограф хоть и молодой парень, а очень серьёзный. Ходит насупясь, и тужурка на нём наглухо застёгнута. Словно холодно ему. И ещё — носит бороду. То ли бриться некогда, то ли старше хочет казаться.

Услыхал он про название речки, губы скривил:

— Хруста-альная?! Откуда же такое названьице?

Говорят ему:

— Так уж пошло… Издавна.

Он к девушкам своим повернулся.

— Очевидно, — говорит, — какой-то местный поэт здесь память оставил. Навыдумывал поэтических названий. Извольте видеть: худосочный лесок получил титул «Звонкой гривы», озеро именуется «Чёрным», словно море, а речка — так и вовсе «Хрустальная»! Как в поэме! А эту саму «хрустальную» речку переплюнуть можно, и тиной она провоняла.

Сказал это, обвёл всех плоскими, как пуговицы, глазами и пошагал прочь. Ещё больше насупился.

Мы над ним посмеялись, тоже разошлись.

Но потом, позднее-то, стал я над этим разговором задумываться. Забеспокоился. Вдруг и вправду изменят у нашей речки имя? Возьмёт бородатый да и назовёт её Петлянкой, Мелководной или вовсе Болотным ручьём… Обидно!

Люблю я эту речку, да и все у нас её любят.

Она ведь и на самом деле бывает хрустальная.

Весною, после половодья, по утрам мы непременно на эту речку ходим. Ждём дня, когда выпадет ледяная роса.

Бывает такой день раз в году. Но если не прозеваешь его, не пропустишь, — запомнишь навсегда.

Ранним студёным утром, ещё до восхода солнца, берега речки покрываются ледяными кристаллами. На каждой травинке, на каждом стебле осоки и даже на нижних ветках кустов рождаются прозрачные ледяные столбики. Они большие — величиной с палец.

Набежит ветер, качнёт кусты и траву, — над рекой перезвон. Тонкий, стеклянный.

А взойдёт солнце — заслоняйся рукой. Каждый столбик вспыхнет жёлтым, фиолетовым, зелёным огнём. Так заискрится, будто внутри него лампочку зажгли.

Не видать тогда ни топких берегов, ни зарослей рыжей тресты. Бежит светлая речка в хрустальных сияющих берегах…

Вот она какая у нас бывает.

Что такое тина? Тина вредна реке?

Тиной называют скопления различных водорослей на мелководье рек, озёр, прудов, морских побережий. Чаще всего у таких водорослей тонкие листья; все они растут на дне или плавают на поверхности. В тине укрывается, питается и размножается разнообразная водная живность — рачки, водяные жуки, личинки стрекоз, тритоны, мелкая рыбёшка. Водоросли выделяют кислород и обогащают им воду. Но когда тина слишком разрастается, образующие её организмы в массе отмирают и начинают загнивать, отравляя воду ядовитыми продуктами распада.

Страх-дерево

Торопился я в Жихарево, в соседний колхоз. Чтобы сократить путь, свернул с большака в перелесок. Пробрался сквозь елошник, через ручей перескочил — и вот опять впереди большак показался.

В этом месте он проложен по самому краю оврага. Стены у него крутые, песчаные. Нелегко наверх лезть.

«Но, — думаю, — ничего. Взберусь. Зато сразу два километра срежу»…

И полез.

Р-раз! — схватился рукой за хиленькую берёзку.

Два! — за пенёк уцепился.

Три! — на ветке повис.

Так и карабкаюсь. Песок подо мной осыпается, сучья хрустят, камни катятся.

Медвежий шум поднял! А я пыхчу, да лезу.

Вот, наконец, и вершина. Осталось теперь сквозь кустарник пролезть — и буду я на большаке. Нырнул я с ходу в кусты, руками ветки разгрёб. И вдруг… Вдруг такое увидел, что и вспоминать боязно.

Из чащи голых весенних кустов просунулись ко мне не то клешни, не то огромные паучьи лапы. Мелькнули над головой. Щёлкнули. Усики-щупальца пробежали у меня по лицу.

Вздрогнул я. Отшатнулся назад, руками закрылся.

И конечно, не устоял на крутизне.

Опомниться не успел — фи-и-и-у-у-уть! — ветка, пенёк, берёзка промелькнули — трах! — и лежу я на дне оврага, в грязном снегу. Лежал долго. Отдышаться не мог.

Потом приподнял голову.

Тихо в овраге. Никто не шевелится. Кусты недвижны.

А может, — только притаился тот зверь? Кинется сверху…

Скоренько выбрался я из снега; пригнувшись, отбежал назад, за ёлку, за осинку… Далеко стороной обошёл страшное место и уж там вылез на большак.

А на большаке-то — повеселей. Трёхтонка с бидонами проехала. Прошагали трактористы из МТС. Мальчишка на лошади проскакал. На людях-то и страх — не страх…

Ободрился я. Двинулся прямо к зарослям у оврага. Нарочно сапогами стучу. Для храбрости.

Разгрёб ветки. Тут клешни. На месте…

Только это не паук. И не рак. И вообще не животное.

Растёт полукуст, полудерево. Кора у него гранёная, да складками, наростами, буграми. Сучья угловатые. И впрямь — очень похоже на клешни. А веточки торчат тонюсенькие, жиденькие, прямо как усики.

В груди у меня отлегло. Плюнул, посоветовал:

— Чтоб тебе сгореть, страшилищу!

И пошагал дальше.

А позднее узнал, что зовут это чудище бересклетом. Говорили, что полезное растение, нарочно его сажают.

Но я до сих пор его страх-деревом зову.

Неужели медведь такой шумный?

Медведь — самый крупный хищный зверь наших лесов. Он массивный, покрыт густым бурым мехом, с очень коротким хвостом, лобастой головой и небольшими ушами. Он особенно не таится, когда в поисках пищи шумно продирается сквозь бурелом или ворочает камни и колодины. Хотя медведь и относится к отряду хищных, он всеядный: летом и осенью основу его рациона составляют сочные части растений, корневища, ягоды, орехи, жёлуди. Хищником он становится весной, когда пробуждается от спячки и нападает на всякую живность.

Что за кустарник бересклет?

Бересклет — лесной кустарник. У него длинные тонкие побеги, летом покрытые продолговатыми листьями. Он очень декоративен осенью: листья становятся ярко-красными, а когда опадают, на кусте остаются красные ягоды.

Весенняя осень

Хожу я в лес, гляжу, — какие происходят в нём весенние перемены.

На сухих пригорках проклюнулась трава. Голубые пролески цветут. На ветках почки лопнули, и показались из них зелёные хвостики. Скоро деревья совсем оденутся.

А тут что такое?

Вышел я на поляну, а на ней ещё самая настоящая осень хозяйничает. Стоят вокруг молоденькие дубки, с головы до ног в жёлтых осенних листьях. И на земле лежит жёлтый шуршащий половик. И стоит возле пенька на толстой ноге гриб-сыроежка, в красной шляпе набекрень.

Да уж не снится ли всё это?

Поморгал я глазами… нет, всё настоящее. А поверить не могу. Не могу я поверить, чтоб такое было!

Решил разобраться, присел на пенёк. А перед глазами — червонные листья на дубовых ветках…

Стала мне закрадываться в голову несусветная мысль: а что, если эта поляна волшебная? Как в сказке. Не бывает тут зимы, не бывает лета. Вечная осень стоит. И можно сюда в феврале ходить по грибы. А в июне — собирать букеты багряных листьев.

Даже чуточку страшно стало.

Тишина разлита над поляной. Ни шороха, ни хруста, ни птичьего голоса.

Чок!

Сорвался с ближней ветки сухой лист. Закачался в воздухе, упал.

Чок!

Сорвался второй лист. Ещё почка открылась.

Ах, вот в чём дело-то!..

Нагнул я ветку и увидел, что в пазухе каждого листа сидят спрятавшиеся почки. Наверное, укрылись от зимних холодов. А теперь разбухли и выталкивают старую листву. Оттого и на земле — сухой жёлтый половик…

Я его ногой отодвинул, а под ним — зелёная трава.

Сорвал я тогда сыроежку. Она свежая, крепенькая. Холо-одная. И тут я вспомнил, что сыроежки у нас осенью до самого снега держатся. Не боятся стужи. Стойкие.

Так почему бы им и весною не появиться?

Конечно: эта вот — самая первая, весенняя!

Значит, и на этой поляне — весна. Только её не сразу узнаешь. Она, озорница, осенью прикинулась.

Что за гриб сыроежка?

Сыроежки — одни из самых обычных в лесу грибов. У них шляпка сверху яркая, снизу с белыми радиальными пластинками. Они по большей части съедобные. Названы так за то, что их солят сырыми и едят уже через сутки после засола.

А разве грибы весной растут?

Весной в лесу можно найти довольно много грибов. Раньше всех, едва сойдёт снег, вырастают строчки и сморчки с характерной складчатой шапочкой. Потом появляются полевые шампиньоны, похожие на сыроежек рядовки. Многие из них съедобные, а сморчки считаются деликатесами.

Не услышал тишины

Я любил удить рыбу на Шашихе, около речного омута. Очень там хорошее место.

Правый берег — песчаный, низкий, на нём — старая мельница-поставушка. В летнюю пору, когда спадут воды, мельница не работает, — мельник заколачивает её и уходит в деревню. И правый берег делается безлюдным.

А на левом — и всегда никого нет. Он крутой, этот левый берег, и сплошь зарос тёмным и хмурым деревом — ольхой. Кажется, туда и не подступишься. Но если пролезть под ольхами, то будет очень удобно: удилище сунешь между веток, а сам сядешь на обрыве, как на лавочке, и ноги свесишь.

Как-то я пришёл туда половить окуней.

В конце лета бывают утра такие спокойные, приглушённые, будто усталые. Ни ветер не шелохнёт, ни птица не свистнет. Замерло всё.

Тихо.

Большая, круговая тишина стоит.

И тогда очень хорошо понимаешь, что и тебе тоже нельзя быть громким. Двигайся беззвучно; помалкивай, затаись, — иначе будешь тут чужим и ничего не поймёшь, что происходит.

Я опустил на воду леску, сел половчее, замер.

Клёва не было. Перяный поплавок, будто завязнув, лежал на чёрной, как деготь, воде. Казалось, он и не сможет дрогнуть.

Никогда не всколыхнётся тяжёлая волна, не закачаются огромные, как блюдца, белые кувшинки.

Несчитанные, забытые, проходили минуты.

Небо светлело; теплотой наливался воздух.

Тишина продолжалась.

И тут вдруг, как кулаком по уху, из-за излучины реки донесло: «Бу-ульк!»

Грубо, с плеском.

Если бы ударило один раз, я бы подумал, что это попросту сорвалась с крутого берега глыба земли и плюхнулась в воду. Но спустя немного, звук опять повторился.

И вот потому, что и во мне была эта утренняя тишина, и я хорошо понимал её, я почуял — звук чужой, недобрый.

Он упал в тишину, как в омут, и от него пошли круги маленьких звуков: бормотнули речные струи, птица вскрикнула, зашелестели ветки.

Я приподнялся, ждал.

И опять плюхнуло: «Бу-ульк!»

Надо было посмотреть. По краю обрыва я пробрался за излучину.

Река была пустынной. Ни на берегах, ни на узенькой протоке внизу никого не видать.

Помог мне звук. Булькнуло совсем рядом. И тогда я разглядел.

Эта протока, что текла внизу, приспособлена у нас под рыбный садок. Весной колхоз купил мальков и, чтоб не строить питомник, пустил в протоку.

Сейчас на середине её в воде лежал грязный коричневый пень. Лежал недвижимо.

Потом пень наклонился, у него вымахнулись крылья, а голова метнулась в воду. Он нырнул — «бу-ульк!».

Филин, птица-пугало, ловил в протоке рыбёшек… Когда он распрямился, из его кривого клюва торчал рыбий хвост. Было видно, как филин, горбясь, давится — жадно глотает добычу. Мокрая, растрёпанная голова его толчками ходила взад-вперёд, словно заталкивала рыбу в глотку.

Вот ведь жадюга! Ночной разбойник, он с рассветом всегда прячется с глаз долой. А тут увидел рыбный садок и жадность одолела — уже рассвело, а он оторваться не может, набивает зоб.

Не услышал утренней тишины — и выдал себя.

Что такое омут?

Омут — глубокое место в реке, обычно возникает на изгибе русла у берега: там течение убыстряется, возникают водовороты, они вымывают грунт на дне. В омутах держатся обычно сомы, на зимовку собираются самые разные рыбы. В таких местах можно ловить рыбу не только летом, но и зимой через лунку во льду.

Неужели филин умеет ловить рыбу?

Филины охотятся на зайцев, грызунов и птиц, рыбу не ловят. Во время охоты они бесшумно летают среди деревьев или над полями и хватают жертву когтистыми лапами. Действительно, есть рыбоядные совы, они встречаются на Дальнем Востоке. За рыбой они не ныряют, ловят её лапами на мелководье.

Белый хвостик

Я его увидел ненароком.

Иду однажды по лесу, собираю грибы. Почти на опушку выбрался, между деревьев небо завиднелось.

Вдруг впереди, на сосне, белое пятнышко, как платочек, — шмыг, шмыг вверх по стволу — и пропало.

Я и внимания не обратил. Не до того. Заядлое дело — грибы брать. Идёшь, взглядом понизу шаришь, и только и ждёшь, где бы красная или коричневая шляпка открылась. Ничего не замечаешь, кроме грибов.

Но белое пятнышко вновь мне повстречалось. Уже на опушке. Там стоят ёлочки-подростки, и вот на одной из них опять — шмыг, шмыг!

Белое на тёмно-зелёном-то далеко видать, в глаза бьёт. Невольно заметишь.

Хоть и не сразу, а я разглядел. Оказалось, что бельчонок. Но почему-то с белым хвостиком. Тут уж я заинтересовался. Таких белок вроде и не бывает. Чудно́ что-то…

Корзину — под куст, и пошёл к ёлочкам.

Не удирает бельчонок. Лишь за ствол схоронился. С одной стороны выглядывает из-за ёлки кончик белого хвоста, с другой — два ушка, нос и глазки, как мокрые черничины.

Глазки смотрят с любопытством. «Ты кто? Чего тебе надо?»

Боком, боком пошёл я вокруг ёлки, шею вытягиваю. Хочется увидеть всего бельчонка, целиком. Вымазан у него хвост, что ли? Или вправду белый?

Я делаю круг, и бельчонок вокруг ствола оборачивается. Там, с той стороны, перебирает лапками — и по-прежнему видны только хвостик и глазки.

Глазки поблёскивают, — наверно, нравится бельчонку такая игра.

Ах ты! Я — бегом. Через куст, через яму, а тут — столбик межевой, в землю вкопан. Зацепился ногой за него, да — кубарем.

Приподнялся, сел. Штанина разорвана, на ноге ссадина. И смешно, и зло берёт.

А из-за ёлки опять глазки поблёскивают, смеются: «Что, словил?»

Вдалеке что-то зашумело. Я сгоряча не разобрался, подумал, что это в голове у меня, оттого что стукнулся.

Но шум — сильнее, ближе. Перешёл в рокот, да басовитый такой, в ушах теснит.

Самолёт!

Низко плывёт над полем, и сюда — к лесу. Чуть макушки сосен не задел.

С грохотом пронёсся, резанул широкой тенью, даже показалось, — горячим ветром пахнул.

Мой бельчонок — скок на эту сторону, чуть не сорвался. Приник к стволу, вжался в него и головой, и тельцем, и хвостом. Меленько дрожит, — испугался, видно, до смерти.

Меня — как дёрнуло. Вот же он, — близко, хватай!

Палка в руках; я взмахнул — «вжжик!».

Уже когда вырвалась палка из руки, сообразил: зачем? Не надо!! Качнулся за ней вслед — удержать, отвести…

Но поздно.

Бельчонок лежит под ёлкой, на мху. По тельцу пробежала судорога, белый хвостик дёрнулся раз, другой — и сник.

Подскочил я, рука трясётся, сую её под бельчонка, а он откатывается, лёгонький. А сверху в горсть взять — страшно.

Потом поднял его на ладонь, в мордочку дую. Словно он от моего дыханья очнуться может. А у него уже рот приоткрылся и глаза заволоклись пеленой.

Положил я его обратно на землю, на руке белая полоса осталась. От хвоста.

Хвостик-то просто запачкан. Не то мелом, не то извёсткой. Неподалёку пионерлагерь строят; наверное, бельчонок там побывал. Храбрый ведь…

Я ушёл домой, даже забыв корзину с грибами. И после не стал её искать. Как представлю себе, что увижу и этот столбик межевой, и ёлку, и может, самого бельчонка, — так в горле комок.

Долго всё это не забывалось.

Да и теперь ещё памятно.

Прежде ходил на охоту, никогда не задумывался — стрелять или не стрелять. Увижу, что кто-то бежит, — ружьё само в плечо ткнётся, пальцы крючок давнут — трах!! А после уж разглядываю, что за добыча.

Теперь — не то.

Вскинешь ружьё, а рука и дрогнет: «Не Белый ли Хвостик?..»

И опомнишься.

А другие птицы умеют ловить рыбу? Кто и как?

Птиц-рыболовов довольно много, у них разные повадки. Хищная скопа на лету выхватывает рыбу из воды лапами. Чайки также высматривают рыбу в воздухе, ловят клювом. Зимородок подкарауливает рыбу на ветке, висящей над водой. Кайры гоняются за рыбой под водой, гребя крыльями. Пеликан ловит рыбу огромным клювом, словно сачком.

Зимородок

Белки очень любопытные зверьки? Как автор определил, что это бельчонок, а не взрослая белка?

Белка — лесной обитатель, почти всю жизнь проводит на деревьях. Питается ягодами, орехами, грибами. Активна днём, на ночь укрывается в дуплах или в наружных гнёздах-гайнах. Сверху она покрыта рыжим или сероватым мехом, такого же цвета пушистый хвост, брюшко белое. У неё крупные чёрные глаза и довольно длинные уши, на зиму на них отрастают кисточки. Подросшего бельчонка легко отличить от взрослой белки: у него короче шёрстка, хвост не такой пушистый. Белка не очень пуглива: завидев человека, она не удирает, а укрывается среди густых ветвей или за толстым стволом. Если обойти дерево, белка также будет передвигаться по нему так, чтобы остаться невидимой.

Сказки

Всему свой срок

Зайчонок-настовичок в мартеродился, когда ещё земля в белых снегах лежала.

Шубка у Зайчонка тёплая. Молочко у Зайчихи сытное. Сидит Зайчонок под кустиком, круглыми глазами во все стороны поглядывает. Ничего, жить можно…

Дни проходят. Растёт Зайчонок. И скучно ему стало.

— Что же, — говорит он Зайчихе, — так всё время и будет? Под кустом сиди, на белый снег гляди, дожидайся, когда тебя молочком покормят?

— Погоди, — Зайчиха говорит. — Всему свой срок. Скоро весна разыграется, будешь по зелёному лесу бегать, сладкую травку зубрить.

— А скоро это?

— Скоро!

Дни проходят. Солнышко пригревает, снег в лесу оседает, вокруг деревьев лужицы.

Зайчонку не терпится:

— Ну, где же лес зелёный, где травка сладкая? Не хочу больше ждать!

— Погоди, — Зайчиха говорит. — Всему свой срок.

Дни проходят. Снег тает в лесу, капли щёлкают, ручейки позванивают.

Зайчонку невтерпёж:

— Ну, где же лес-то зелёный?! Где травка сладкая?! Не буду, не буду ждать больше!

— Погоди, — опять Зайчиха говорит. — Всему свой срок.

Дни проходят. В лесу половодье, над сырой землёй туманы стелются, в небе клики журавлиные слышны.

— Ну, — грустит Зайчонок, — видать, это сказки — про зелёный лес да травку… Ничего этого не бывает на свете. И напрасно я ждал!

— А посмотри-ка! — Зайчиха говорит. — Оглянись!

Оглянулся Зайчонок — и увидел на берёзе первые зелёные листики. Махонькие-махонькие! Посмотрел на землю — и увидел, как первые травинки проклюнулись. Тоненькие-тоненькие!

И так-то обрадовался Зайчонок, так-то развеселился! Прыгает на нескладных лапках своих, кричит:

— Ага! Ага! Разгорелась весна! На деревьях листики зелёные! На земле травка сладенькая! Вот хорошо! Вот славно!

— Пришёл срок твоей радости, — усмехается Зайчиха.

— Да-а, — говорит Зайчонок, — а долго-то как! Я весь изождался! Ждал-ждал, ждал-ждал…

— А если бы не ждал, — говорит Зайчиха, — разве ты бы махонькому листочку, тоненькой травинке обрадовался?

* * *

— Чу, весенние капли заиграли!

— Это не капли.

— Чу, весенние льдинки звенят!

— Это не льдинки.

— Чу, весенние ручейки побулькивают!

— Это не ручейки.

— А что это?

— Это синица на берёзе голос пробует!

Почему зайцы в марте рождаются?

Зайцы довольно плодовиты: за один сезон самка приносит 2–3 приплода, в каждом по 8–10 детёнышей. Самые первые зайчата появляются в марте — их называют «мартовиками», зайчата следующего приплода — «колосовики», осенние — «листопадники». Зайчата рождаются хорошо развитыми, через 3–4 дня могут довольно быстро бегать. Но большую часть времени они проводят без движения под кустами: причина в том, что у них на ступнях есть сальные железы, оставляющие приметные для хищников пахучие метки.

А зачем оленёнку копытца точёные, ножки пряменькие и шейка высоконькая?

Олени — очень красивые животные: на высоких ногах с раздвоенными копытами, с длинной шеей, с крупными глазами и подвижными ушами, самцы украшены ветвистыми рогами. Под стать родителям и оленята — изящные, тонконогие, большеглазые. Их рыжая шёрстка покрыта светлыми пятнами, чтобы быть незаметными в траве.

Заячье семейство

На берёзовой опушке лесные мамы хвалились друг перед другом своими детками.

— Ах, какой у меня сын! — сказала мама Олениха. — Наглядеться на него нельзя. Копытца точёные, ножки пряменькие, шейка высоконькая… Лёгонький, как ветерочек!

— М-м-м, сын, конечно, неплох, — сказала мама Барсучиха. — Но куда ему до моих деточек! Уж такие они нарядненькие, такие разумненькие! Родились в марте, в апреле уже глазки открыли, а нынче — поверите ли? — даже из норы выбегают…

— А сколько их у вас? — спросила Олениха.

— Уж, конечно, не один и не два. Целых три!

— Можно вас поздравить, — сказала мама Ежиха. — Но всё-таки моих деток с вашими не сравнить. У меня их — пять душ! И вы знаете, у них уже шёрстка появилась… и даже иголочки твёрденькими становятся… Ну, не чудо ли?

— Хрю! — сказала мама Кабаниха. — Пять — это хор-рошо. Ну, а что вы скажете, если их — десять?

— А у кого их десять?! — поразилась мама Ежиха.

— Хрю-хрю… У меня! Ровно десяточек, и все как один… хрю!.. мохнатенькие… хрю!.. полосатенькие… хрю!.. повизгивают этак тоненько, как птички… Где ещё такое семейство найдёшь?

Не успели мамы согласиться, как вдруг с поля раздался голос:

— У меня семейство получше!

И на опушке появилась мама Хомячиха.

— Ну-ка, — сказала она, — попробуйте догадаться, сколько у меня деток!

— Тоже десять! — хрюкнула мама Кабаниха.

— Двенадцать? — спросила мама Барсучиха.

— Пятнадцать? — шепнула мама Ежиха и сама испугалась, назвав такое большое число.

— Как бы не так! — сказала мама Хомячиха. — Подымайте выше! У меня деток — восемнадцать душ, во сколько! И чего там болтать про шёрстку, про глазки, — это всё пустяки. Мои детки уже работать начали. Даром что малы, а уже каждый себе норку копает, жильё готовит. Представляете?

— Да, ваше семейство — самое замечательное! — признали все мамы. — Вы подумайте: восемнадцать деток-работничков!

Долго бы ещё удивлялись мамы, если бы на опушке не появилась Зайчиха.

Хвалиться она не стала, шла тишком-молчком.

Никто не узнал бы, сколько у неё деток, если б мама Олениха не спросила:

— Ну, а сколько душ в вашем семействе?

— Не знаю, — сказала Зайчиха. — Кто ж их считал… Может, — сто, может, — тыща, а может, — и ещё больше.

— Как так?! — подскочили мамы. — Не может быть!!.

— У нас именно так и бывает, — сказала Зайчиха. — Мы со своими детками не привыкли нянчиться. Рождаются зайчата, мы их разок покормим, а потом где-нибудь под кустом оставим — и до свиданьица!

— Зачем же? Как безжалостно! — закричали мамы.

— А затем, что так — лучше. Затаятся зайчата под кустом, притихнут — и ни волк, ни лиса их не найдут. А будь мы рядом, так навлекли бы на них беду.

— Но ведь они же маленькие!

— Маленькие, да удаленькие. И прятаться умеют, и видят зорко, и слышат чутко. Да и шубки у них тёпленькие.

— А кто же их кормит-то?

— Да любая Зайчиха, которая встретится. У нас ведь нету чужих деток, все — родные. Нынче я одного покормлю, завтра — другого. Вот и выходит, что все зайчата в лесу — из моего семейства. А сколько их, — никто не ведает. Может, — сто, может, — тыща, а может, — и того больше. Посчитайте, попробуйте!

И тут уж все мамы поняли, что всё-таки самое удивительное семейство в лесу — заячье.

Почему у всех зверей такое разное число детей?

Количество детёнышей у зверей зависит от размеров родителей и типа развития. Мелкие звери обычно более плодовиты: приносят потомство 3–4 раза за год, в каждом помёте от 6 до 16–20 детёнышей. Крупные звери размножаются раз в 1–2 года, в помёте от 1 до 4–6 детёнышей. По характеру развития детёныши делятся на два типа. «Птенцовые» рождаются недоразвитыми и совершенно беспомощными; таких детёнышей рождается больше всего — это компенсация за высокую смертность. «Выводковые» рождаются хорошо развитыми, способны сами спасаться от врагов, рано начинают самостоятельно питаться, их в помёте бывает немного.

Почему у зайцев так устроено, что любая зайчиха кормит любого зайчонка? Как же такие маленькие зайчишки выживают? Особенно в марте

Действительно, зайчихи не привязаны к своему потомству. Зайчата поодиночке прячутся под кустами, а родительницы, когда пасутся в лесу, кормят любых попавшихся им на пути зайчат. Каждый зайчонок получает молоко раз в 2–3 дня очень жирное молоко. В результате несколько живущих рядом зайчих сообща выкармливают 20–30 зайчат. Наверное, так зайчатам легче выживать.

Прошлогодний снег

Нынче на еловые шишки добрый был урожай, и белки зимою на голод не жаловались.

Бывало, стоит лишь из гнезда выскочить, на еловый отрожек прыгнуть — и вот они, шишки, перед носом качаются… Лущи — не хочу!

Но зима тянулась длинная-длинная, а охотников до еловых семян в лесу много. Кроме белок, тут вам и клесты, и дятлы, и другие птицы. Разве на всех напасёшься?

И к весне шишек в еловом лесу почти не осталось, — понадобилось лесным жителям на другие корма переходить.

Белка с Белкой встречается:

— Чем, подруженька, сыта?

— Еловыми почечками да веточками. А ты?

— Берёзовый лишайничек грызу.

— Скучная еда!

— Уж куда скучней!

— Старые-то белки ещё шишку-другую отыщут где-то. Нет-нет да и полакомятся. А вот нам, молоденьким, в нашу первую весну вовсе плохо — от смолистых почек во рту горечь, от сухого лишайника в горле першит…

— Узнать бы, где старые белки шишки разыскивают. Давай спросим.

— У кого?

— Да у дедушки Ворона. Он старенький, умненький, всё знает!

— Ну, давай.

Поскакали две белки из елового бора в осинничек, из осинничка — в березничек, из березничка — на песчаную гриву, в светлый сосняк. А там, на засохшей сосновой маковке, на костяном голом сучке лесной чёрный Ворон сидит.

— Здрасте, дедушка!

— Помоги нам, дедушка!

— Чего, вертушки, вам потребовалось?

— Подскажи, дедушка, где еловых шишек найти.

— Хоть бы немножечко, хоть бы чуточку!

— Соскучились, вертушки, по сладким кормам… Поищите шишки не на ёлках, а под ёлками.

— Мы уже глядели там, дедушка!

— Под ёлками только пустые да обгрызенные валяются.

— А вы разыщите, вертушки, прошлогодний снег. Как найдёте его, так вам шишечки и встретятся.

— А где же искать прошлогодний снег?

— Погоди, дедушка, толком расскажи!

Но не успел Ворон ничего толком рассказать. Застрекотали над ближней поляной сороки, позвали его, — поднялся Ворон на крыло и улетел по своим делам.

Остались белки ни с чем, друг на дружку таращатся:

— Вот задача!

— Опять у кого-то надобно спрашивать!

Отправились восвояси, а по дороге надумали у всех встречных узнавать — где прошлогодний снег находится?

Из сосновой гривы перебрались в березничек. Видят — бродит внизу Лось, лесной большущий бык.

— Дяденька Лось, отзовись!

— Не знаешь ли, где прошлогодний снег лежит?

— Вот уж не встречал, — говорит Лось. — А зачем он понадобился?

— Да вроде бы там наше лакомство спрятано.

— Какое?

— Еловые шишечки.

— Фу-у, тоже мне, лакомство… Кабы листочки зелёные, я бы вместе искать пошёл. А так — сами старайтесь.

Снова скачут белки, из березничка в осинничек перебрались. Видят — сидит внизу Заяц, кору гложет.

— Братик Заяц, послушай-ка!

— Не видел, где прошлогодний снег лежит?

— Право слово, не видывал. А для чего прошлогодний снег?

— Где-то там лакомство спрятано.

— Ну? Какое?!

— Шишки еловые.

— Тю, вертихвостки… Нашли лакомство. Если бы травка молоденькая, я бы тотчас побежал искать. А такую еду сами добывайте.

Дальше белки скачут; вот уже впереди родной тёмный ельничек показался. Видят — на опушке по снегу печатает следочки маленькая Мышь.

— Спросим у неё?

— Чего она, такая малая, знать может!

— А всё-таки… Мышка-сестричка, не слыхала ли ты, где прошлогодний снег лежит?

— Как не слыхать, ежели я всю зиму в прошлогоднем снегу бегала.

— Где же он?!

— Спускайтесь вниз, покажу.

Махнули белки с дерева на землю, подскочили к Мыши.

— Скорей показывай, где?

— А у вас под лапками.

— У нас под лапками молодой снежок, недавно выпавший!

— Ну и что. Вы поглубже копните. Сверху снег молоденький, это верно. А под ним лежит снежок постарше. Потом — ещё постарше. А у самой земли лежит самый старый снег, который в прошлом году поздней осенью выпал. Я в том прошлогоднем снегу норки да переходы себе устраивала.

— А не встречались тебе там еловые шишечки?

— Встречались. Лежат в прошлогоднем снегу, как в кладовочке.

Забились у белок сердчишки, носы задёргались. И вдруг чуют: впрямь из-под снега запах еловых шишек доносится!

Как принялись белки снег разрывать! Глубже и глужбе закапываются, — уже одни хвостишки наружу торчат.

И вот — одна шишка в прошлогоднем снегу, другая… Да такие плотненькие, ядрёные, ни чешуечка не встопорщена. Видно, как упали с веток, так и пролежали целёхоньки до весны.

— Вкусно!

— Ай, вкусно!..

Выгрызают белки еловые семена, поминают добром прошлогодний снег.

Оказывается, и он пригодиться может.

Какие они, сороки? Почему сороки так говорят, будто стрекочут? Сороки — самые болтливые птицы леса?

Сорока — родственница ворон, галок, грачей. Её легко узнать по чёрно-белой окраске тела, длинному чёрному хвосту. Она строит гнездо на дереве в форме шара из веток, выводит в нём птенцов, отдыхает. Сороку выдаёт громкий характерный стрекот, которым она оповещает своих сородичей, да и других птиц и зверей об опасности.

Лось — это лесной бык?

Лось — самый крупный в семействе оленьих: рост в холке достигает 2,3 м. Охотники называют самца лося «быком» за большие размеры и грубый рёв.

Зачем зайцу кора?

Зайцы — растительноядные звери. Их питание зависит от сезона. Летом в рационе преобладают травянистые растения — главным образом бобовые и злаки, а также листья кустов. Зимой гложут кору молодых осин и рябин, обгрызают побеги ивы.

А когда шишки прорастают?

Шишки — соплодия хвойных и некоторых других деревьев, под их чешуйками скрыты семена. Осенью, когда семена созревают, шишки падают на землю. Много семян зимой поедают звери и птицы. А сохранившиеся до весны под снегом прорастают, когда земля прогреется, — появляется молодая еловая поросль.

Зачем большая голова

Волчонок вылез из тёмного логова, уселся посреди полянки, лапы растопырил. Жмурится.

Увидали его птицы с деревьев.

— Ой, — кричат, — какой головастый!

— Ой, смешной да нескладный!

— Зачем тебе голова большущая? Носить тяжело!

— Братцы, не мешайте головастику! Он думает!

— О чём задумался, Волчище?

Почесался Волчонок задней лапой.

— Ещё чего, — говорит. — Охота была думать.

— Братцы, — кричат птицы, — он свою голову про запас носит! Хочет всех умнее вырасти!

— Волчище, ты скоро поумнеешь?

— Когда за ум возьмёшься?

— Будет у нас в лесу мудрый Волк! Правда, лобастик?

Почесался Волчонок другой лапой.

— Подите вы, — говорит, — с вашей мудростью.

— Братцы, — кричат птицы, — а может, для красоты такая голова? Для особенной волчьей красы?

— А может, для крепости? Чем больше да толще, тем крепче?

— А может, в большой голове большой голос помещается?

— Голос-то, чай, в горле! А голова для чего?

Спорят птицы, трещат, пересмеиваются.

А Волчонок поглядел на них да как зевнё-ёт!

В полголовы пасть открылась. А в пасти — зубки беленькие, зубки, зубки. Хоть малы, да уже видно, какими вырастут.

— Понятно? — Волчонок говорит.

И пасть со стуком закрыл.

Что, у всех волчат очень крупная голова?

У детёнышей млекопитающих и птенцов голова всегда непропорционально большая. Это связано с тем, что головной мозг и глаза на ранних этапах растут быстрее. По мере взросления быстрее начинают расти другие части тела, пропорции становятся «взрослыми».

Неужели волк использует заднюю лапу как руку?

Многие звери и птицы используют задние лапы в качестве «чесалок». По этой причине у некоторых из них (например, у бобров) когти на задних лапах имеют особую форму. Других особых функций задние лапы не имеют только у приматов, они такие же «хватательные», как и передние.

А какие зубы у волка? Чем они отличаются?

У волка сильно увеличены клыки в передней и особые «хищнические» зубы в задней части челюстей. Клыками хищник убивает добычу и вырывает куски мяса, хищническими зубами измельчает мясо и дробит кости.

Дятел, Заяц и Медведь

В лесу начал снег таять, полая вода поднялась и затопила медвежью берлогу.

Проснулся Медведь — ахти, горе какое! — под брюхом лужа, лапам холодно, даже на загривке шерсть намокла… Выскочил наружу, трясётся, зубами стучит.

А снаружи-то не слаще. Со всех деревьев капает, ручьи бегут с пригорков, на полянах озёрца разлились. Ступить посуху некуда!

Шлёпает Медведь по воде — злой-презлой, рычит:

— Тьфу ты, пропасть, что за житьё пошло!.. Зиму спать было скверно, а просыпаться — на тебе! — ещё хуже… За что же такое наказанье?!

И вдруг слышит — песенка. Кто-то задорно так выводит:

Тук-тук, трясётся сук,

Тук-тук, несётся стук!

Фыр-фыр, шестнадцать дыр,

Др-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р!..

Задрал Медведь голову и увидел на берёзе Дятла в красной шапочке. Опёрся Дятел на свой хвостик-подпорку, носом по берёзовой коре бьёт, хихикает, — уж так-то доволен!

— Ты чего, долгоносый, распелся? — спрашивает Медведь.

— А как же не петь-то, дедка? Весна пришла!..

— Ну и чего хорошего?

— Да ты, видно, не проснулся ещё! Весна-красна, понимаешь?!

— Тьфу, пропасть! Да чем она тебе так приглянулась?!

— Как чем? Нынче каждый день — праздник, на каждом сучке — угощенье. Вот я на берёзу прилетел, дырочек в коре наколотил — стук! стук! — и гляди-ка. Сладкий сок из них капает. Пей вволю да Весну-красну похваливай!

— Кому сладкий сок, а кому водичка холодная, — Медведь говорит. — Замолчи, не дразни, без тебя тошно.

Дальше зашлёпал по лужам. Не успел от берёзы отойти, слышит — новая песенка. Да не один голосочек, а сразу несколько её выводят:

Через кустик прыг-нем, Через кочку скок-нем, Вперёд — назад, вперёд — назад!

Подошёл Медведь поближе — видит: на поляне зайцы играют, друг за дружкой гоняются. До того развеселились, что ничего вокруг себя не замечают.

— Цыц, косые! — рявкнул Медведь. — Что за кутерьма?!

— Весна ведь, дедушка! Весна-красна!

— А вам-то какой от неё прок?!

— Да как же, дедушка! У нас что ни день, то праздник, на каждом шагу — угощенье. Вот на эту полянку прибежали, а тут уже зелёная травка проклюнулась, позубрить её можно… Как же Весну-красну не хвалить да не славить?

— Кому травка, кому грязь да слякоть, — Медведь говорит. — Брысь отсюда, не бередите мне душу, окаянные…

Дальше побрёл, шлёпает по лужам лапами. А чем дальше в лес, тем больше песен и плясок. Все жители — от малых пичужек и до больших зверей — радуются великой радостью, вешний праздник празднуют. Звенит лес, гуляет!

Сел Медведь на сухом пригорочке, лапой подпёрся, загоревал:

— Как же так… Всем в лесу хорошо, мне одному нету радости. Нешто я хуже всех?

И тут из-за облачка солнышко выглянуло. Пригрело Медведю спину, над мокрой шкурой парок завился. Закряхтел Медведь от удовольствия, бока подставляет. Так приятно после холодов-то погреться!

От тёплой земли тоже парок пошёл. Потянул Медведь носом — пахнет!.. Знакомым, сладким!

Начал землю рыть, дерновину отворотил — а там корешки завиднелись. Как же он про них-то забыл?! Ведь приходилось лакомиться, весною-то корешки сочны, сахаристы — не найдёшь лучше угощения!

Роет Медведь землю, чавкает, сопит, — ух, развеселился!

Потом слышит: песенка. Выводит кто-то:

Ох, ох, обед неплох, Левый бок — на припёк, А за ним — правый бок, Под собой не чую ног, Спасибо, Весна, Разутешила!

Оглянулся — нет никого. А песня совсем рядышком была!

Не сообразил сразу-то, что это сам распевать начал.

Вот как Весна угодила!

Зачем дятлу красная шапочка?

Красная «шапочка» из перьев на голове есть у многих дятлов. Особенно ярко эта «шапочка» выделяется у зелёного и чёрного дятлов. У пёстрых дятлов красного цвета не только «шапочка», но и подхвостье. Эти особенности окраски служат опознавательными знаками птиц.

Почему медведю весной «тошно»?

Весенняя пора для медведя самая неблагоприятная. Он просыпается после зимнего сна, когда сходит снег: талая вода заливает его берлогу. За зиму он расходует все запасы жира, вылезает из берлоги тощий и голодный. В это время для медведя мало привычной еды.

Почему весна-красна? Хотя кругом все зеленое?

Древние славяне слово «красный» использовали в значении «красивый»; отсюда — «красна девица». Это значение сохранилось в слове «прекрасный» (очень красивый). Зимой природа спит под белым снегом, весной она оживает и расцвечивается разными красками. Весна приносит с собой красоту — поэтому она «красная».

А какие корешки ел медведь?

Медведь поедает много растительной пищи. Летом он ест сочную зелень, осенью ягоды и орехи. Весной нет ни того, ни другого, поэтому медведь выкапывает из земли и ест корневища разных трав. В них растения запасают много питательных веществ, в том числе углеводов. Это помогает медведю восстановить силы после зимнего сна.

Снег и Кисличка

I

Осенью рано ударили морозцы, застудили землю, запечатали крепким зелёным ледком озёра и реки. А снегу всё не было, не было, — и его ждали повсюду с нетерпением, и вспоминали о нём каждый день.

— Ах, до чего же скучно без снега! — говорили люди. — С погодой творится что-то невероятное!

На голых лугах плакали под ветром Травы:

— Стынем, сты-нем!..

Высокие Деревья сердито скрипели в лесу:

— Босые ноги мёрз-знут! З-зябко!

Недовольно бормотали Тетерева:

— Спать негде, спать негде!

И, кряхтя, бродил-шатался по лесу злющий Медведь, которому не хотелось ложиться в берлогу, не укрытую снегом.

А когда медведь ложится спать? Почему в берлогу без снега не ляжешь?

Значительную часть рациона медведя составляет сочная растительная пища. На зиму, когда этот корм исчезает, он залезает для зимней спячки в заранее приготовленную берлогу в самой гуще леса. До этого медведь очень много ест, чтобы накопить под кожей как можно больше жира: он будет постепенно расходоваться во время спячки и зверь благополучно доживёт до весны. Если год выдался урожайный, медведь засыпает уже в октябре, когда на землю начинает ложиться снег. В неурожайный год медведь остаётся голодным, продолжает бродить в поисках пищи и залегает в берлогу позже, иногда только в декабре.

II

Наконец выпал на землю Снег — такой чистый, такой белый, что кругом посветлело и сделалось как будто просторнее.

Заблестели-заискрились ровные луга, в лесу сразу стало нарядно — каждое дерево и каждый куст украсились кружевными хлопьями. Даже старые пни помолодели, надев на головы снежные шапки.

Люди развеселились, — они щурились от яркого света, улыбались, а мальчишки играли в снежки и катались на лыжах. И если кто-нибудь из них летел кувырком с горы и снег забивался в рукава, попадал за воротник, — обиды никакой не было, а наоборот: все хохотали и радовались.

На полях перестали зябнуть озимые хлеба, — теперь им было тепло под снежным покровом.

— Спасибо тебе, Снег! — говорили Одуванчики, росшие на лугах, Манжетки с лесных полян, бродяги Подорожники, Земляника, Маргаритки. У них у всех зелёные листья отогрелись под снегом и уже больше не дрожали от ветра и холода.

Вечером с высоких берёз Тетерева начали нырять в снег. Они пробегали несколько шагов, делали коридорчик, потом поворачивались, обминали вокруг себя местечко — и выходила уютная подснежная спаленка. Сверху её нельзя было заметить, а внутри было славно, тепло, и Тетерева бормотали сонно:

— Хорошо-то как… Хорошо-то как!

Над медвежьей берлогой тоже наросла белая крыша. Медведь продышал в ней круглую дырку, чтоб вольготнее спалось, и над берлогой теперь курился тоненький парок, — словно дым от топящейся печки.

— Экая благодать!.. — причмокивал Медведь, засыпая.

Что за растение манжетка? Почему её так назвали?

Манжетка — небольшое травянистое растение с широкими листьями. Листья покрыты коротким пушком, на котором даже в сухие ночи собираются капли росы. Своё название она получила за то, что её листья похожи на кружевные манжеты рукавов старинных костюмов.

А тетерева в ней всю зиму спят? А едят что?

Тетерева живут в негустых лесах. Летом они питаются ягодами, листьями, зимой почками деревьев. В тёплое время они ночуют на вершинах деревьев, в морозные ночи прячутся от холода под снегом. Тетерев ныряет в снег с дерева и укладывается головой у выхода, чтобы при опасности тут же взлететь.

III

Все были рады Снегу, все благодарили его, а он молчал. И не потому, что он не умел говорить, и не потому, что сказать было нечего, — совсем по другой причине.

Снег родился высоко-высоко над землёй в сверкающей пустоте, где свищут одни лишь ветры-невидимки да плывут растрёпанные седые тучи. Он долго летел к земле, и ветры кружили его и несли неизвестно куда над полями и лесами.

Один день

I

Она была маленькая, с тонкими прозрачными крылышками, похожая на снежинку. Но снежинки рождаются в холодном воздухе, а Метличка появилась на свет в тёплое летнее утро.

На рассвете она поднялась из-под воды и закружилась над озером вместе со своими подружками. Их было так много — белых и лёгких, — что казалось, будто над озером разгулялась метель.

— Метлички заиграли! — говорили люди и останавливались, чтобы поглядеть на белый хоровод.

Но Метличка не слышала, что говорят люди. Она взмахивала крылышками и поднималась выше и выше. Она в первый раз видела синюю воду озера, облака в небе, зелёные деревья, чистое солнце и радовалась этому как могла.

Она знала только одно: к вечеру, когда солнце опустится за лес и загустеют сумерки, все метлички упадут обратно в воду. Их жизнь кончится, потому что на свете они живут всего лишь один день.

Недаром люди зовут их подёнками.

Но Метличка не жалела, что её жизнь так коротка. Ведь никто не говорил Метличке, что после темноты опять наступает рассвет, что этих рассветов много и что все они прекрасны… Метличка думала, что иначе не бывает: жизнь — это один день. Утро — молодость, полдень — середина жизни, а вечер — старость. И Метличка радовалась как могла, и ей казалось, что до старости ещё очень и очень далеко.

Может быть, она так бы ничего и не узнала.

Но погода в тот день выдалась неспокойная, по озеру чередой катились волны, листва на деревьях кипела и становилась то густозелёной, то серебряной.

Налетел сильный порыв ветра, подхватил Метличку и понёс прочь от воды. Закрутился внизу песчаный берег, промелькнула опушка леса, поляна, и не успела Метличка опомниться, как её занесло ветром на вершину старого, чёрного Дуба.

Прилепилась Метличка к его ветке, сложила помятые крылышки и стала ждать, когда стихнет ветер. Но ветер не унимался. Лес шумел, сердился, трещал, и качалась и скрипела ветка, на которой прилепилась Метличка.

Миновал час, другой, время уже шло к полудню, а ветер дул по-прежнему. И Метличка начала плакать.

Дуб услышал её. Он был старый, мудрый Дуб, и он сумел среди лесного шума различить слабенький голосок Метлички.

— О чём ты плачешь, белая бабочка? — спросил он.

— Я плачу о том, что не могу вернуться на озеро, — ответила Метличка. — Скоро полдень, ветер не унимается, и я останусь тут до самого вечера.

— Что ж, ты вернёшься домой завтра, — сказал Дуб.

— Я не знаю, что такое «завтра»! — Метличка от удивления даже перестала плакать.

— Завтра будет такой же день, и такое же солнце, и такая же вода на озере.

— Завтра ничего не будет, — сказала Метличка. — Наступит вечер, и мы все состаримся, и умрём, и опустимся в воду, из которой вышли.

— Ах, так вы — подёнки… — усмехнулся Дуб. — Я и забыл, что для вас не бывает ни завтра, ни послезавтра, ни весны, ни осени…

— А что такое «весна» и «осень»? — спросила Метличка.

И Дуб рассказал ей, как после снежной, студёной зимы приходит на землю красавица весна и зажигает в лесу первые звёздочки медуниц, самых милых на свете цветов. Как весну сменяет щедрое лето с ягодами, грибами, спелой рожью на полях. Как потом опускается на землю осень и одевает деревья в такие расписные наряды, каких не бывает больше никогда…

— Значит, я ничего этого не увижу? — спросила Метличка. — Ни весны, ни осени, ни зимы? Но почему так?! Почему такая коротенькая у меня жизнь?!

Старый Дуб долго не отвечал, только шумел ветками, и казалось, что он вздыхает тяжело.

— Каждый живёт столько, сколько сумеет прожить, — наконец сказал он. — И если ты очень захочешь увидеть зиму и весну, лето и осень, ты увидишь их.

— Как же это сделать?

— Надо не ждать, а идти за ними, — сказал Дуб. — Не бойся ветра. Отпусти ветку, за которую ты держишься. Ветер подхватит тебя, понесёт… И, может быть, ты попадёшь на Высокую Гору, потом в Долину и Поле… И ты всё увидишь.

— Но, может быть, я и не попаду? — спросила Метличка.

— Всё может быть. Пускаться в такой путь рискованно. Тебя на каждом шагу будут подстерегать опасности, ты можешь погибнуть…

— Я боюсь! — испугалась Метличка.

— Тогда не улетай. Ветер стихает, скоро ты вернёшься на озеро.

— Но мне же хочется, хочется посмотреть зиму и весну, лето и осень!

— Тогда решайся. Ветер стихает, и будет поздно лететь.

Ах, как страшно было Метличке отрываться от крепкой, надёжной ветки и нестись по ветру неизвестно куда!

— А обратно ветер меня принесёт? Хотя бы к вечеру я попаду домой?

— Этого никто не знает, — сказал Дуб.

Ветер действительно затихал; всё реже становились его порывы. Можно было попробовать вернуться на озеро. У Метлички хватило бы сил долететь: помятые крылышки сумели бы пронести Метличку над поляной, над опушкой леса, над берегом родного озера… Но Метличка уже не хотела этого. Она уже знала про зиму и весну, лето и осень, она представляла их себе. И наверное, в её воображении они были ещё заманчивей, ещё прекраснее, чем на самом деле.

И когда налетел последний, стремительный порыв ветра, Метличка отпустила ветку.

Кто такая метличка? Что это за насекомое?

Метличкой иногда называют небольшое насекомое — подёнку. Подёнок насчитывается несколько тысяч видов. У них вытянутое брюшко, две пары очень тонких прозрачных крыльев, на конце брюшка две или три длинные тонкие нити (церки). Взрослые насекомые появляются в середине лета, живут 1–3 дня.

Подёнок можно встретить в самых разных частях света

Почему автор пишет про звёздочки медуниц? Медуница — красивый цветок? Почему он распускается первым?

Медуница — небольшое лесное травянистое растение. Она одна из первых зацветает в лесу и рано отцветает, её небольшие цветки фиолетового и розового цвета похожи на колокольчики. На белые звёздочки похожи цветы другого растения, которое так и называется — звёздчатка. Она зацветает также весной и цветёт до осени.

II

Её кружило и несло над громадным лесом, и этот лес казался совсем низким; он был похож на траву, которую Метличка видела на берегах своего озера. Качался, вставал набок и переворачивался этот лес, похожий на траву, качалось и переворачивалось небо, и облака вдруг оказывались глубоко внизу. Ветер жутко свистел, выл, и Метличка уже не чувствовала своих крылышек, — может, они были сломаны…

Наконец, облака, что переворачивались и оказывались то внизу, то вверху, стали приближаться. Всё кругом затянулось клубящимся туманом, таким же, как на озере в часы рассвета. А ветер заметался, засвистел пронзительней, и странное эхо начало откликаться ему.

Проглянули сквозь туман остроконечные тёмные камни, Метличку бросило к ним, протащило по каменной стенке… И очутилась Метличка в неглубокой расселине.

Первое, что она ощутила, был холод. Нестерпимым холодом несло от тёмных камней, холодом сочился туман, и воздух, что поднимался снизу, тоже был очень холоден.

— Наверное, я попала туда, где зима… — сказала Метличка. — Но ведь я замёрзну! И ничего не успею увидеть!

Но всё-таки она увидела. Туман пополз вбок, начал сваливаться за гряду камней; пробились лучи солнца и осветили всё окрест. Выплыла из тумана гора с ледяной сияющей вершиной, открылись её склоны, далеко-далеко внизу показалось ущелье с водопадами.

А рядом с камнем, совсем близко от расселины, где пряталась теперь Метличка, белел снег.

Он сплошь укрывал каменистую землю и так блестел, так посверкивал на солнце, что больно было смотреть. Его ещё много было на склонах горы, и никогда Метличка не представляла себе, что могут быть на свете вот такие сверкающие снежные просторы…

— Скажите: здесь сейчас зима? — спросила Метличка крохотную чахлую Травку, прижавшуюся к камню.

— Зима, — ответила Травка. — К нам, высоко в горы, весна поднимается поздно…

— Как я вам завидую, — вздохнула Метличка. — Вы можете любоваться зимой сколько захотите!

— А я завидую вам, — прошептала Травка. — Вы можете улететь вниз. Туда, где давно началась весна!

— Это далеко?

— Нет, не очень. Но ведь я не могу летать, не могу ходить, и когда весна будет в двух шагах, я не сумею до неё дотянуться. Я могу только ждать. А вы летите, летите навстречу весне!

Метличка послушалась, расправила свои помятые, изломанные крылышки и полетела вниз. От камней, гревшихся на солнце, поднимались потоки воздуха, они подхватывали Метличку, поддерживали, помогали её крылышкам, несли дальше и дальше.

Метличка увидела, что в снегу появляются проталины, затем она увидела ручьи, прыгавшие с камня на камень, а затем земля вдруг сделалась разноцветной. На этой чёрной, мокрой земле загорелись огоньки красные, огоньки жёлтые, огоньки голубые. И Метличка догадалась, что это весенние цветы.

Она опустилась на лужайку, всю золотую от звёздочек Гусиного Лука.

Плясали над цветами бабочки, заливались птицы в кустах, ручьи перебулькивались. И так всё радовалось кругом, так веселилось, что и спрашивать не стоило — конечно же, тут хозяйничала красавица весна…

— Как я вам завидую! — опять сказала Метличка, глядя на яркие звёзды Гусиного Лука. — У вас замечательно, у вас необыкновенно красиво! И вы можете любоваться весной сколько захотите!

— Нам некогда любоваться! — сказал Гусиный Лук. — Мы все торопимся. Здесь такое короткое лето. Надо успеть отцвести, вырастить семена, да ещё в луковице запасы накопить. На зиму. Еле-еле успеваем. Позавидовать можно тем, кто живёт в долине. У них такое чудное, такое длинное лето!

И Гусиный Лук добавил, что если бы Метличка увидела это длинное, это неторопливое лето, она бы поняла, где надо жить. Но увы, он, Гусиный Лук, не может перебраться в долину. Он может только пожелать Метличке счастливого пути…

И Метличка полетела дальше. Она видела, что всё зеленее и гуще делается на склонах трава; она замечала, что перестают петь птицы — теперь они сидели в гнёздах, выводили птенцов. И всё теплей, всё жарче становилось; Метличку разморило от горячего воздуха, она чуть шевелила крылышками.

Опустилась она в лугах, в перепутанную душистую траву. Дрожало над лугами знойное марево, звон стоял в траве. Может быть, это звенели пчёлы, может быть — синие колокольчики Горечавки, а может быть — сам воздух звенел…

— Как я вам всем завидую… — разморённо проговорила Метличка. — Действительно, вашему лету конца не видать. И какое же счастье — любоваться бесконечным летом!

— А мы давно мечтаем об осени! — сказала Горечавка, качнув синими колокольчиками.

— Разве осень лучше?

— Не в этом дело. Всё лето мы заботимся о семенах — чтобы их побольше завязалось, чтобы они все уцелели, чтобы не вышло пустышек. И мы не перестанем беспокоиться до тех пор, пока наши дети не расселятся по всему лугу, не найдут подходящие местечки для житья. А это будет лишь осенью… Я ужасно завидую тем, кто живёт на сухом холме. Видите, там уже деревья желтеют? Осень туда приходит раным-ранёшенько! Вы просто не представляете, что за покой, что за счастье наступает осенью!

Не хотелось Метличке улетать с летних лугов. Да и сил у неё оставалось мало. Но тут вновь подул ветер. Теперь он потянул в обратную сторону — от горы к долинам и лесам, — и Метличка не стала прятаться в траве. Мягко подхватил её широкий тёплый ветер, пахнувший травами, — и вот уже позади остались луга, и река скользнула внизу, и бурые выгоревшие холмы очутились рядом.

Да, они тоже были прекрасны. Они пестрели своими красками — особенными: каждый листок желтеющего дерева не был похож на соседний. И краски были спокойные, мягкие, усталые. И тишина была на этих осенних холмах.

— Да, — утомлённо и почти без зависти прошептала Метличка. — Здесь даже мечтать не захочется… Какая у вас благодать!

— Благодать у нас будет зимой! — сказал лысенький, сморщенный Одуванчик.

— Зимой?!

— Разумеется! Наступит зима, укроет снегами землю. И наши разлетевшиеся семена укроет… И мы будем уверены, что они уцелеют до будущей весны…

«Как странно! — подумала Метличка. — Я видела зиму, весну, лето и осень. Они красивы, они восхитительны! Я бы осталась жить, если бы смогла, в любом времени года… Но все, с кем я говорила, этого не хотят. Зимой ждут не дождутся весны. Весной мечтают о лете. Летом торопят осень. А осенью опять ждут не дождутся снега… Очень странно. Неужели так ведут себя и травы, и деревья, и птицы, и звери?»

И Метличка вспомнила всех, с кем говорила, и вдруг поняла, отчего зимою можно торопить весну, а осенью — зиму. Ей сделалось тоскливо, горько и страшно. Так страшно, как не было за весь длинный день, за всю её короткую жизнь.

Она поднялась над холмом и полетела, полетела из последних сил — туда, к лесу, к поляне, к далёкому озеру, где кружились её сёстры-метлички.

И если бы сейчас ветер дул навстречу, она полетела бы против ветра — всё равно полетела бы на своих изломанных, истрёпанных, измятых крылышках. А если бы крылышки перестали двигаться, она поползла бы по земле.

Она уже не думала о том, какая у неё коротенькая жизнь. Теперь она хотела даже, чтобы день кончался скорее, чтобы скорее наступал вечер и солнце скорее зашло.

Потому что вечером она должна опуститься под воду и отложить яички, из которых на будущий год выйдут на свет молоденькие нежнокрылые подёнки. Её дети. Надо было скорей это сделать. И рядом с этим её собственная жизнь уже не значила ничего.

Опять, как поутру, качался и переворачивался лес, переворачивалось небо, облака оказывались то наверху, то внизу. А Метличка упорно махала крылышками и умоляла ветер, чтобы он дул сильнее, и торопилась, торопилась… Хотя уже ясно было, что до родного своего озера ей не долететь.

Могут ли насекомые зимовать?

Разные насекомые переживают зиму по-разному — в стадии личинки, куколки или имаго. С наступлением холодов многие из них прячутся в различные места — под землю, под толстую кору деревьев, зарываются в листья. Там они впадают в оцепенение, температура их тела понижается вместе с температурой воздуха, зимой опускается ниже нуля. Основная опасность для насекомых зимой в том, что в их теле полостная жидкость замерзает и превращается в кристаллики льда, разрушающие мягкие ткани. Чтобы этого не произошло, сахаристые вещества преобразуются в глицерин: он не позволяет жидкости замёрзнуть.

Что за растение гусиный лук?

Гусиный лук — небольшое растение из семейства лилейных, растёт по опушкам лиственных лесов и парков, на лугах. Он прорастает и цветёт жёлтыми цветками ранней весной, в начале лета его листья отмирают. Его цветение совпадает с пролётом стай гусей.

Как рано весной появляются бабочки?

Некоторые бабочки зимуют в стадии имаго и весной просыпаются, когда стаивает снег и зацветают первоцветы. Раньше всех появляются крапивница, дневной павлиний глаз, лимонница, двумя неделями позже белянки. Они питаются нектаром одуванчиков, медуницы.

А что значит «накопить запасы в луковице»?

Луковица состоит из множества утолщённых оснований листьев растения. В ней растение запасает углеводы, а также растительные жиры и белки. После завершения цветения и вегетации надземная часть луковичного растения отмирает, луковица переживает зиму и весной даёт питание новому проростку.

Что за растение горечавка?

Горечавка — небольшое травянистое растение, растёт в основном на лугах. Цветы синего цвета, похожи на колокольчики. Название получила за горький вкус листьев. Отвары и настойки из горечавки издавна используются как народные лекарственные средства для лечения кишечных и лёгочных заболеваний, воспалений.

Почему листья желтеют или краснеют осенью?

Цвет листьев определяется различными пигментами. Зелёный цвет зависит от хлорофилла, который участвует в фотосинтезе и жизненно важен для растений. Он активен летом: чем больше тепла и света, тем больше в листе хлорофилла. Осенью становится холоднее и меньше солнца, хлорофилл перестаёт функционировать. Вместо него окраску листьев начинают определять другие пигменты — каротиноиды. Они бывают оранжевые, жёлтые или красные: цвет засыхающих листьев у разных растений зависит от того, какие именно каратиноиды у них преобладают.

Все ли насекомые откладывают яички?

Почти все насекомые откладывают яйца; очень немногие живородящие. Яйцо развивается у самки из яйцеклетки — чаще всего после оплодотворения, реже без него (партеногенез). У одних насекомых самки производят несколько десятков яиц, у других — несколько сотен. Разные насекомые откладывают яйца на листья или ветки, в стволы деревьев, в землю, в воду; некоторые самки носят яйца на себе. Чтобы получше спрятать кладку яиц, у самок многих насекомых на конце брюшка есть длинный яйцеклад. Из яиц вылупляются личинки, которые питаются и растут, пока не превратятся во взрослых насекомых (имаго) или в куколки.

III

Она запуталась в ветвях того самого Дуба, на который попала утром.

Отчаянно барахталась она в плещущих листьях, и плакала, и просила ветер, чтобы он помог ей. И опять старый Дуб различил в лесном шуме её слабенький голос.

— Значит, ты вернулась всё-таки, белая бабочка? — спросил он.

— Вернулась! Но я не успею на своё озеро!

— Ты видела зиму, весну, осень и лето?

— Видела! Но я не успею на своё озеро!

— Тебе понравились зима, весна, лето и осень?

— Понравились! Но я не успею на своё озеро!

— Значит, ты не жалеешь, что полетела так далеко?

— Жалею! — закричала Метличка. — Жалею! Потому что теперь я не попаду на своё озеро!

— А зачем тебе надо попасть на своё озеро? — спросил старый Дуб неторопливо.

— Как вы не понимаете?! Я же беспокоюсь о детях!.. Я теперь знаю, для чего нужна и ваша длинная жизнь, и моя коротенькая! Все деревья, и все птицы, и все звери, и все цветы, и все травы, и всё живое на свете не о себе думает, а о детях! Разве не так?

— Правильно, — согласился Дуб.

— А я не успею на своё озеро! И мои дети не вылетят на будущий год из-под воды! Ах, зачем, зачем я послушалась вас и согласилась лететь!..

— Смешная бабочка… — подумав, медленно прошумел Дуб. — Ты успела повидать кой-чего. Но я-то знаю больше. Зачем тебе возвращаться на прежнее место?

— А как же иначе?!

— Я, старый Дуб, радуюсь, когда сойки разносят мои жёлуди по всему лесу. И другие деревья радуются, рассылая по ветру семена…

— Но я должна!..

— Дослушай меня. Молодые птенцы не возвращаются в прежнее гнездо. И молодые звери покидают прежнюю нору… И вы, подёнки, тоже разлетаетесь по свету. Иначе вы жили бы только в одном-единственном озере. А этого, к счастью, нет. Всё живое заботится о детях, а дети уходят из дому. И расселяются по всей земле.

— Но что же мне делать? Мне?

— Посмотри: рядом есть другое озеро. Совсем рядом. Почему твоим детям не вырасти здесь, на привольных и новых местах? Смелее, смелее опускайся вниз, белая бабочка! У тебя ещё хватит времени!

Метличка посмотрела, куда показывал Дуб, и впрямь — невдалеке, за березняком, увидела новое озеро. Светлое, чисто-голубое озеро с песчаными берегами, с зарослями камышей, с кустами ивняка, наклонившимися над водой.

Просто удивительно, что Метличка не заметила его утром!

Может быть, ей показалось, что новое озеро красивее прежнего. А может, так оно и было.

А как сойки разносят жёлуди по лесу?

Сойка — родственница галки, её легко узнать по коричневой окраске тела, чёрным концам крыльев и хвоста, ярко-голубым перьям на плечах. Осенью сойка запасает жёлуди и орехи на зиму, пряча их в разных местах под опавшую листву.

Почему подёнки откладывают яички в воду?

Среди насекомых есть такие, у которых имаго живут на суше, а личинки в воде: это стрекозы, подёнки, ручейники, комары. При размножении они откладывают яйца в воду. В эволюции этот способ развития возник из наземного: первоначально личинки жили во влажной земле, а потом приспособились жить в воде.

IV

Она боялась только, что окажется одна на этом озере и на будущий год для её детей не найдётся товарищей и подружек. Но когда ветер немножко утих, над водой стали появляться метлички. Одна за другой вылетали они из-за кустов, из-за деревьев, и сразу сбивались в стайку, и кружились, кружились над прозрачными волнами, как необыкновенная тёплая метель.

Метличка неожиданно почувствовала, что у неё прибавилось сил. Она тоже могла летать над водой и могла кружиться в общем хороводе! И она полетела к подругам. У многих метличек тоже были измяты и поломаны крылышки. Наверно, новые подруги тоже успели попутешествовать… Непременно надо их расспросить — вдруг они видели то, чего не увидела сегодня Метличка?

Неужели подёнок так много?

Подёнки — одни из наиболее массовых насекомых. Взрослые (имаго) живут на земле, личинки в воде. У имаго единственное предназначение — размножаться. Они не питаются и живут от нескольких часов до нескольких дней (поэтому их так и называют). Тысячи крылатых подёнок, едва появившись на свет, начинают роиться в воздухе над водой и спариваются. Самки откладывают яйца в воду, после чего погибают. Из яиц вылупляются личинки, они живут от 1 до 3 лет, питаются водными растениями и постепенно растут. Перед последней линькой личинки вылезают из воды на траву, превращаются в имаго — и всё начинается сначала.

…Медленно-медленно скатывалось к лесу краснеющее солнце. Длинный-длинный догорал день. А над водой всё кружился невесомый хоровод, всё завивалась тёплая метель.

— Метлички играют! — говорили люди и останавливались, чтобы посмотреть на такое чудо.

Весёлый денек

Стояли зимние дни, хмурые, тоскливые: рассветает поздно, темнеет рано, света белого не видать. Будто тянутся сплошные, долгие сумерки…

И вдруг улыбнулась погодка: выпал чистый мягкий снежок, с неба тучи ушли, солнышко проглянуло. И так-то сделалось славно в лесу! Сахарный снег блестит-переливается, все деревья цветными сделались: ёлки — с коричневой шкуркой, сосны — с жёлтенькой, осинки — с зелёненькой, берёзки — с пёстренькой, будто в родимых пятнышках. И над всем лесом голубое небо сияет!

Развеселились лесные жители, игры затеяли. «Хоть на денёк, — думают, — зимнюю скуку стряхнём!»

Одному лишь старому Ворону нет охоты веселиться. Какое старику веселье? На белый снег посмотрит — глазам больно. На голубое небо взглянет — голова кружится.

— Экая дрянь, — говорит, — кругом! Пестро, шумно… Спокойно подремать не дадут!

Снялся с берёзы и полетел местечко потемней да поглуше искать.

У лесного ручья присел в первый раз отдохнуть.

А вдоль ручья Енотик бежит, да как-то странно бежит: и подпрыгивает, и приплясывает, и лапами притопывает.

— Ты куда? — спрашивает Ворон.

— Да никуда, — Енотик отвечает. — Так просто. Бегу, и всё.

— А зачем?

— Да ни за чем. Я вот на следочки гляжу… Наступлю лапой — и вот следочек. Отсюда поглядеть — голубенький. А отсюда — розовенький. Интересно!

— Экой дурень, — Ворон бормочет. — Погоди, сейчас накаркаю на твою голову… Чтоб не дурил. Кар-р-р-р!.. — И говорит: — А ты поближе к берегу ступай. Там следочки ещё интересней будут!

Повернул Енотик к берегу, бежит-подпрыгивает.

А у берега ледок тоненький, слабый. И снежком присыпан. И если наступить — тотчас проломится.

Захрустело у Енотика под лапами, забулькало. Еле успел на берег выскочить. Пузечко замочил. Но повернулся к Ворону да как заулыбается:

— Ой, и верно! Ой, и верно!

— Чего верно?

— Следочки другие стали! Были голубенькие, были розовенькие, а под берегом — чёрненькие! Вот интересно-то!

Каркнул Ворон со злости, взмахнул крыльями, полетел прочь. В частом осиннике присел отдохнуть во второй раз.

А по частому осиннику бредёт молодой Лосёнок и что-то непонятное делает: то боднёт осинку, то за веточку потянет.

— Ты это чего? — спрашивает Ворон.

— Да так, — Лосёнок отвечает. — Вот деревья трясу.

— Зачем?

— А с них снежок сыплется… То струйками течёт. То комочками падает. И щекотно так!

— Опять дурень попался… — бормочет Ворон. — Видали дурня? Погоди, накаркаю на твою голову… Кар-р-р-р!.. — И говорит: Ты большую осину тряхни. На ней снега уйма!

Подбежал Лосёнок к большой осине. Лбом нацелился. А у этой осины макушка гнилая.

Тронь её — вниз обрушится, зашибёт!

Боднул её Лосёнок и еле увернуться успел. Ахнула вниз макушка, только треск пошёл!

Но не испугался Лосёнок. Смеётся:

— Ой, как здорово! Не струйками снег, не комочками — целым облаком! Уй, до чего щекотно!..

Разозлился Ворон ещё пуще, поднялся над осинником, прочь полетел.

В третий раз на вырубке сел отдохнуть.

А по вырубке через пеньки Заяц скачет. Уши приложил, наподдаёт ходу изо всех сил.

— Эй, далеко ли бежишь?

— Да вот, — кричит Заяц, — хочу от своей тени убежать! Мы с ней в догонялки играем!

— Этот всем дурням дурень! — бормочет Ворон. — Погоди, уж тебе-то я беду накаркаю… Кар-р-р-р… — И говорит: — А ты с горки попробуй бежать. С горки-то быстрей!

Выскочил Заяц на горку — да вниз. А у Зайца передние лапы коротенькие, и если по склону бежать, кувырнёшься…

Перекатился Заяц через голову да потом кубарем, кубарем, в сугроб — у-ух! — и пропал.

— Вот тебе! — Ворон говорит. — Вот тебе кара! Не дури, не дури!

А Зайчишка голову из сугроба высунул, хохочет:

— Обогнал! Обогнал!!

— Кого?

— Тень свою обогнал! Не было её в сугробе, не было, значит, сзади осталась! Вот ловко-то!

И до того счастливая рожица у Зайца была, что не стерпел Ворон — сам улыбнулся.

А как улыбнулся — и глаза перестали болеть.

И голова больше не кружится.

И на душе веселей.

Поднялся Ворон повыше над лесом да и кувыркаться в воздухе начал. Турманом, турманом!

— Кар-р! Хар-роший денёк!

Что за зверь енот? Где он живёт?

Енотом в России называют двух внешне отчасти похожих, но совершенно разных хищных зверей. Оба они размером с небольшую собаку, покрыты густым тёмно-серым мехом, на голове характерная чёрно-белая лицевая «маска». Один них — американский енот-полоскун, семейство енотовых, был акклиматизирован на Северном Кавказе. Другой — енотовидная собака, семейство псовых, её родина — юг Дальнего Востока, откуда она была завезена в европейские леса.

Заяц не может бежать с горки? А где же зайцы бегают? С какой скоростью зайцы бегают?

Заяц при быстром беге развивает скорость до 50 км /ч. При этом он заносит задние ноги далеко вперёд, так что вниз по крутому склону ему бежать не очень удобно. Быстрее всего зайцы бегают по ровной местности. Уходя от преследования, заяц не бежит по прямой: он петляет и резко меняет направление бега, чтобы запутать врага.

Что значит «кувыркаться турманом»? Кто такой турман?

Турманы — особая породная группа домашних голубей. Они очень быстро летают, причём во время полёта совершают кувырки через голову или через крыло. Первые турманы появились в XVII веке, сейчас насчитывается около сотни разновидностей.

Толстый медведь и тонкая береза

Была у меня, Медведя, ха-арошая берлога на острове. Очень я удобно устроился — в яме, под корнями ёлки, в самой что ни на есть чаще…

Зиму спокойно отоспал, никто не потревожил.

Весной вылез я, побрёл пропитания искать. Захотел с острова на речной берег перебраться, да гляжу — вода мутная, холодная, боязно в неё лезть.

Пошатался я по острову и сыскал мостик. Через речку берёза поваленная лежит. Хоть и тонкая, прогибается, но пройти можно.

Топ-топ-топ! — прошагал я по берёзе. Вылез на берег и радуюсь: даже когтей не замочил!

Миновало лето, осень вернулась. Опять пора мне в берлогу заваливаться. Иду я по речному берегу, попалась мне поваленная берёза — и вспомнил я про жильё на острове. Снова, — думаю, — надо туда вернуться, лучше места не сыщешь.

Топ-топ-топ! — зашагал я по берёзе. Уже смело шагаю, второй-то раз привычно идти.

До середины не дошёл ещё, а берёза — хрусь! — и напополам. Обломки — в речку, я — в речку, только брызги поднялись!..

Не рассчитал я… Весной-то был тощий, лёгкий, берёза и выдержала. А за лето я откормился, одного сала пуда три на себе нёс. Вот и провалился на мостике…

Но и то сказать: как рассчитаешь? Взвешиваться-то мне негде было!

Как устроена медвежья берлога?

Чаще всего берлога расположена под корнями большого упавшего дерева, на которые медведь наваливает сучья. Иногда он сам вырывает себе «землянку» под прикрытием торчащих корней в обрывистом береге реки, в овраге.

На сколько медведь тяжелее осенью?

Всё время, пока медведь спит в берлоге, он не питается. Чтобы благополучно пережить зиму, он осенью ест очень много калорийной пищи — ягоды, орехи, жёлуди. Значительная часть её превращается в толстый слой подкожного жира. Поэтому к зиме вес медведя увеличивается на треть.

Укрывушки, хоронушки, показушки

К вечеру вызвездило, ночью морозцы хрустнули, а утром выпал на землю первый снег.

Лесные жители его по-разному встретили. Старые звери да птицы поёжились, прошлую студёную зиму вспомнили. А молодые — ужасно удивились, потому что никогда ещё не видели снега.

На берёзе молоденький Тетерев сидел, на тонкой веточке покачивался. Видит — падают с неба мохнатые снежинки.

— Что за че-чепуха? — забормотал Тетерев. — Бе-белые мухи летят, над землёй кружат, не гудят, не жужжат, не кусаются…

— Нет, родимый, это не мухи! — сказал старый Тетерев.

— А кто же это?

— Это наши укрывушки летят.

— Какие такие укрывушки?

— Они землю укроют, — отвечает старый Тетерев, — одеяльце тёпленькое получится. Мы ночью под это одеяльце нырнём, будет нам тепло и уютненько…

— Ишь ты! — обрадовался молодой Тетерев. — Скорей бы попробовать, хорошо ли под укрывушками спится!

И стал ждать, когда на земле пуховое одеяло расстелется.

Под берёзами, в кустарничке, молоденький Зайчишко день коротал. Вполглаза подрёмывал, вполуха прислушивался. Вдруг замечает — спускаются с неба мохнатые снежинки.

— Вот тебе на! — удивился Зайчишко. — Одуванчики давно отцвели, давно облетели-развеялись, а тут гляди-ка: целое облачко одуванчикового пуха летит!

— Глупенький, разве это цветочный пух! — сказала старая Зайчиха.

— А чего же это такое?

— Это наши хоронушки летят.

— Что ещё за хоронушки?

— Те самые, которые тебя от врагов схоронят, от злых глаз уберегут. У тебя шубка вылиняла, стала беленькая. На чёрной земле её сразу видать! А как лягут наземь хоронушки, станет кругом белым-бело, никто тебя и не увидит. Станешь гулять невидимочкой!

— Уй, как интересно! — закричал Зайчишко. — Скорей бы попробовать, как хоронушки меня прячут!

В лесу, по голому осинничку бежал молодой Волчонок. Бежал, по сторонам глазами зыркал, поживу себе искал. Вдруг смотрит — падают с неба лёгкие снежинки.

— Ай-яй! — сказал Волчонок. — Никак гуси-лебеди в поднебесье летят, пух и пёрышки роняют?

— Что ты, разве это пух да пёрышки! — засмеялся старый Волк.

— А что же это?

— Это, внучек, наши показушки летят.

— Не знаю я никаких показушек!

— Скоро узнаешь. Лягут они ровным-ровненько, всю землю укроют. И сразу показывать начнут, где какие птицы бродили, где какой зверь проскакал. Поглядим мы на показушки — и тотчас узнаем, в какую сторону за добычей бежать…

— Ловко! — обрадовался Волчонок. — Хочу скорей поглядеть, куда моя добыча побежала!

Только разузнали молодые звери да птицы, что это с неба падает, только с первым снегом познакомились, как потянуло тёплым ветерком.

Тут укрывушки, хоронушки, показушки и растаяли.

Почему снежинки мохнатые? Когда они такие?

Снежинки — это ледяные кристаллы, их форма зависит от температуры воздуха. При слабом морозе образуются «пушистые» снежинки (шестиугольники, звёздочки). При сильном морозе образуются тонкие иголочки. В сильные морозы под снегом теплее, поэтому многие птицы и звери ночуют в снежной толще.

А когда зайцы линять начинают? Откуда они знают прогноз погоды? А кто ещё белеет?

Заяц меняет мех дважды в год — осенью и весной. Летом он рыже-серый, его не видно среди травы и листьев. Зимой он белый — его не видно на снегу. Осенняя линька происходит в октябре; обеспечивающие её физиологические процессы запускаются укорочением дня. Поэтому если осень оказывается тёплой и бесснежной, заяц всё равно белеет — и его издалека видно на фоне тёмной земли. На зиму белеют не только зайцы. В средней полосе белую «шубку» надевают самые мелкие хищники — ласка и горностай; из птиц белеют куропатки. На севере с наступлением зимы становятся белыми песцы, отчасти лемминги. Но у некоторых зверей зимняя окраска ярче летней — например, у лисицы.

Как Воробей тёплый угол искал

Жил да был на свете Воробей.

Не городской воробей — деревенский. Городские — те скучно привыкли одеваться, серенько. А этот расписной красавец: шапка на нём коричневая, на щеках чёрные наушники, и по каждому крылу две белые полоски пущены.

Летом хорошо жилось Воробью. И вольготно, и сытно. А пришла осень, и совсем худым стало житьё.

Льют дожди холодные, ветер сиверко задувает, а еды так и вовсе не сыскать. Весь хлеб колхозники в амбары свезли, домашнюю птицу в сараи заперли, — нигде зёрнышка не украдёшь. Загоревал Воробей, да нечего делать. Ты птица сорная, бесполезная, никто тебя задарма голубить не станет. Сам живи.

Вот и надумал Воробей лететь куда глаза глядят.

«Хоть земля, — думает, — и круглая, но должен же найтись на ней тёплый угол… Авось найду!»

И полетел.

Долго ли, коротко летел — притомился. Воробьиные крылышки куцые, такие за море не унесут. Мах, мах — да и впопыхах.

Запыхался Воробей и сел на лесной опушке.

Видит — растут кругом частые кустики, болотные кочки торчат, и ходят между кочек белые птицы с чёрными хвостами.

— Здоро́во! — сказал Воробей. — Вы чьи таковы?

— Мы белые Куропатки, — отвечают птицы. — А ты кто?

— Я, ребята, Воробей. Из деревни. Лечу тёплый угол для житья искать.

— Зачем тебе лететь? — удивились куропатки. — Оставайся с нами.

— А хорошо ли живёте?

— Уж куда лучше. Было нам холодно, мы в зимнее толстое перо оделись. И тепло, и не видно нас. Было по снегу неловко ходить, мы лыжи приспособили из пёрышков. Теперь не проваливаемся. Было голодно, мы длинные когти отрастили, теперь снег роем, ягоду выкапываем. Чем не житьё?

— Ну, не-ет! — говорит Воробей. — Это не по мне. Забот полон рот: и шубу надо, и лыжи, да ещё ягоду копай!.. Прощайте!

И дальше полетел.

Долго ли, коротко — добрался до светлого березничка. На ветку спустился. Видит — сидят на берёзе две птицы: обе пёстренькие, обе хохлатые.

— Здоро́во! — сказал Воробей. — Вы чьи таковы?

— Мы Рябчики, — отвечают птицы. — А ты кто?

— Я, ребята, Воробей. Из деревни. Лечу тёплый угол для житья искать.

— Зачем тебе лететь? — удивились рябчики. — С нами оставайся.

— А хорошо ли живёте?

— Уж куда лучше. Было нам голодно, мы взяли да гладких камушков наглотались. И теперь животы у нас любую еду перетрут: и хвою, и почки, и серёжки, и веточки… Что твоя мельница! Было нам холодно, да мы в снегу спать научились. Нырнём в снег, будто в перину — и до утра! Чем не житьё?

— Ну, не-ет! — сказал Воробей. — И это не по мне. Чтоб я камни глотал да в снегу спал… Прощайте!

И дальше полетел.

Долго ли, коротко — добрался до тёмного ельничка. На еловую лапу сел, огляделся. Видит — копошится рядом красная птица с носом, будто кривые ножницы.

— Здоро́во! — говорит Воробей. — Ты чей таков?

— Я Клёст, — отвечает птица. — А ты кто?

— Я, брат, Воробей. Из деревни. Лечу тёплый угол для житья искать.

— Зачем тебе лететь? — удивился Клёст. — Оставайся со мной!

— А хорошо ли живёшь?

— Уж куда лучше. Было мне голодно, я себе — эвон! — какой хитрый нос смастерил. Что твои щипцы! Теперь шишки лущу, семена из них тащу, до того сытно! Было мне холодно, стал я гнездо рубить. Тёплое будет, хоть под Новый год птенцов выводи… Чем не житьё?

— Ну, не-ет! — сказал Воробей. — И это не по мне. Нос тут ещё мастери, гнездо руби… Прощай!

И дальше полетел.

Долго ли, коротко летал — а тут и лес кончился.

Впереди — город большой. И видимо-невидимо там серых городских воробьев!

— Здоро́во, братцы — закричал Воробей. — Как житьишко-то?

— Живём не тужим! — отвечают городские. — Лучше всех! На помойке крошку украдём, из лужи водички хлебнём, у печной трубы погреемся… Чем не житьё?

— Вот это по мне! — сказал Воробей.

И остался в городе жить.

А почему деревенский воробей имеет такую окраску? Правда ли, что городской воробей другой?

Окраска городского и полевого воробьёв в целом очень похожа, коричневая «шапка» есть у обоих. Основное отличие в том, что у полевого воробья на щеках есть тёмное пятно, у городского его нет. Белые полоски на крыльях у обоих изредка появляются в результате генетической мутации: это частичный альбинизм.

Как птицы на зиму оперение меняют?

Птицы регулярно линяют, меняя оперение: старые, обтрепавшиеся перья выпадают, вместо них вырастают новые. У птиц, живущих в холодных краях, зимнее и летнее оперение разное. Зимой у них больше пуховых перьев, чем летом: благодаря этому лучше сохраняется тепло. Кроме того, некоторые птицы на зиму белеют, чтобы быть не так заметными на снегу.

Зачем рябчики камни глотают?

У птиц нет зубов, которыми они могли бы измельчать семена. Они глотают их целиком и затем перемалывают в желудке. Для этого птицы регулярно склёвывают камешки. Мощные мускулы стенок желудка крутят эти камешки — и они, подобно жерновам, перетирают семена в порошок.

Почему у клеста нос словно кривые ножницы?

Клесты — птицы размером с воробья, живут в таёжных лесах. У них своеобразное строение клюва: нижняя и верхняя половинки перекрещены заострёнными концами. Они питаются семенами хвойных деревьев: чтобы добыть пищу, клёст подсовывает клюв под чешуйку шишки, задирает её и языком выковыривает семечко. При хорошем урожае шишек клесты выводят птенцов в январе-феврале. За яркую окраску самцов и особое строение клюва клестов иногда называют северными попугаями.

Всем вам крышка!

Шёл Морозко первый раз по лесу и ноги промочил. На земле ещё осенние лужи были, в болотах — воды полно, а лесные озёра от ливней даже из берегов вышли.

А у Морозки ноги в валенках. Неспособно шлёпать.

Зачихал Морозко, носом захлюпал. А потом рассердился и начал рукавицами друг о дружку похлопывать. Как хлопнет — так ледяная крышка готова.

Для луж — маленькие крышечки понаделал.

Для болот — побольше крышки.

Для прудов и озёр — совсем большие крышки, крепкого зелёного льду.

Взял их Морозко в охапку и пошёл воду запечатывать.

— Сейчас, — говорит, — всю эту слякоть прикрою.

Наклонился над лужицей, крышечку примеривает.

А из лужицы слабенькие голосишки:

— Морозко, Морозко, не запечатывай лужу, не опускай крышечку!

Смотрит Морозко, а в луже всякой живности полно: тут и жуки-плавунцы, и жуки-водолюбы, и жуки-вертячки, тут водяные паучки, блошки да личинки… Снуют-суетятся!

— Хватит! — сказал Морозко. — Отжили. Всем вам крышка!

Примерился — хлоп! — и вмиг лужу запечатал.

Дальше идёт. К болоту выбрался.

— Сейчас, — говорит, — и здесь подберу крышечку!

А из болота голоса слышны:

— Морозко, Морозко, не опускай крышку, не запечатывай болото!

Глянь — и тут жителей полно: лягушки, тритоны, улитки копошатся.

— Хватит! — сказал Морозко. — Отжили. Всем вам крышка!

Примерился — хлоп! — и вмах болото запечатал.

Дальше идёт. На озеро вышел.

— Сейчас, — говорит, — самую большую крышку подыщу!

А из озера голоса слышны:

— Морозко, Морозко, не опускай крышку, не запечатывай озеро!

Глянь — рыб в озере полно. Тут и щуки, и окуни, и пескари, и мелюзга всякая, мальки-сеголетки.

— Хватит! — сказал Морозко. — Отжили! Всем вам крышка!

Примерился, прицелился — хлоп! — и легла на озеро толстая ледяная крышка.

— Вот так! — Морозко говорит. — Теперь моё времечко — по лесам да полям разгуливать. Захочу — помилую, а захочу — так всех погублю!

Похваляется Морозко, идёт по лесу, ледком похрустывает, по деревьям постукивает.

— Я один тут властелин!

И невдомёк Морозке, что все водяные жители живы-здоровы остались.

Жуки да личинки на дно опустились, в мягкий ил закопались.

Лягушки в тину зарылись, улитки вход в раковину известковыми дверцами закрыли.

Рыбы яму отыскали поглубже, улеглись рядком, спят.

А для тех, кто не спит, люди прорубь во льду устроили.

— Дышите себе, — говорят, — на здоровье!

Конечно, не слишком весёлое житьё подо льдом. Но ничего. До весны дотянуть можно.

А весна придёт — все Морозкины крышечки распечатает!

Что это за жуки? Почему они в воде живут?

Перечисленные жуки в воде питаются, там же растут их личинки. Плавунцы довольно крупные — длиной до 3 см, медленно плавают в толще воды. Вертячки менее 1 см, быстро плавают на поверхности, постоянно меняя направление. Водолюбы плавают плохо и живут в основном в зарослях по берегам.

Кто такие тритоны?

Тритоны внешне похожи на ящериц — длинные, хвостатые, с короткими ногами, отличаются голой кожей. Тритоны живут во влажной лесной подстилке, питаются червями и личинками жуков. Весной они переселяются в водоёмы: самки откладывают яйца, из них вылупляются личинки с наружными жабрами.

Зачем нужны проруби? Кто дышит под водой?

Рыбы дышат растворённым в воде кислородом. Он поступает в воду из атмосферного воздуха. Зимой вода покрывается льдом, доступ воздуха прекращается, рыбы начинают задыхаться, особенно если водоём мелкий. Чтобы помочь рыбе, во льду проделывают отверстия — проруби.

Молчком-то лучше!

Идёт Хомяк с поля. Идёт, отдувается, белые щёки надул. Видать, тяжело такому толстому шагать. Постоит, попыхтит, опять двинется вперевалочку.

Водяная Крыса Хомяку повстречалась. Тащит Водяная Крыса какой-то корешок в зубах.

— Здравствуй, Хомяк!

Молчит Хомяк. Идёт мимо вперевалочку.

— Вот лентяй! — Водяная Крыса говорит. — Даже поздороваться лень! Ишь какое пузо себе отрастил, прямо по земле волочится! А уж щёки-то, щёки наел! Того и гляди — лопнут.

Молчит Хомяк. Будто не об нём разговор.

— Погоди, увалень! — говорит Водяная Крыса. — Зимой-то небось отощаешь! Зима ленивых не любит! Запасливые звери, они — что? Они запасы делают… Вот я корешок тащу, в норке сложу, на чёрный день приберегу! Изо всех сил стараюсь, не тебе чета, увальню!

Молчит Хомяк. Дальше идёт, пыхтит, щёки надувает.

Сойка летит навстречу Хомяку. Несёт в клюве жёлудь.

— Здравствуй, Хомяк!

Молчит Хомяк. Головы не поднял.

— Ну, лентяй! — Сойка говорит. — Это надо же: языком повернуть лень! Спину-то, спину себе какую нагулял, вот это спинища! А щёки сейчас лопнут!

Молчит Хомяк. Будто не слышит.

— Погоди, лежебока! — говорит Сойка. — Зимой меня помянешь! Работящие-то звери да птицы запасы делают! Зима ленивых не любит! Вот я жёлудь нашла, теперь в укромном местечке спрячу, до злых морозов поберегу… Ан зимой выйдет подарочек! Учился бы, лежебока, глядя на таких, как я!

Молчит Хомяк. Идёт себе дальше, пыхтит-отдувается.

Белка попалась навстречу Хомяку. В развилину сучков пристраивает Белка гриб-сыроежку.

— Здравствуй, Хомяк!

Молчит Хомяк. Вперевалочку мимо идёт.

— Здравствуй, я говорю!.. Это что ж, тебе и ответить лень? Ах ты, байбак! Надо же, какая лень ленивая! Весь жиром заплыл! Щёки-то ещё не лопнули?

Молчит Хомяк. Ухом даже не повёл.

— Погляжу я на тебя зимой! — Белка говорит. — Сойдёт твоя спесь… Думаешь, для чего мы тебя браним-ругаем? Для твоей же пользы! Не прохлаждаться надо, а запасы готовить! Зима ленивых не любит! Вон я: гриб сушу, потом в дупло спрячу. Зато зимой вкусненьким побалуюсь! А от тебя, байбака такого, кожа да кости останутся!

Молчит Хомяк. Не обращает внимания.

До своей норы дошёл.

Внутрь забрался.

В самом конце норы — сухая да чистая кладовочка.

Открыл рот Хомяк, из защёчных мешков высыпал горку зерна. Отборного зерна, спелого!

Освободился рот у Хомяка, и говорит Хомяк тихонечко:

— Ладно. Пусть кричат. Пусть меня учат. А я, ни слова не говоря, пуд зерна в кладовую натаскал…

И никто этого не видел.

И никто этого не знает.

И никто не позарится.

Молчком-то лучше!

Кто такая водяная крыса? Она в воде живёт?

Водяная крыса — это полёвка, крысой её называют за крупные размеры и длинный хвост. Она ведёт полуводный образ жизни, хорошо плавает. Живёт по берегам небольших водоёмов, роет в берегах норы, в них выводит многочисленное потомство. Питается разной водной растительностью.

Кто такой хомяк? Хомяки только за щеками носят? А они только зерно собирают?

Хомяки — небольшие короткохвостые грызуны, питаются разными семенами. Живут в норах, общая протяжённость ходов 7–10 м, есть несколько камер, где хомяки спят, выводят потомство, делают склады. Летом они питаются на полях и запасают продукты, зимой из нор почти не выходят и питаются припасами.

Не зевай

Поспел несеяный лесной урожай, звери да птицы запасы на зиму готовят.

Водяная Крыса на лугу зелёном луковки выкапывает, в нору таскает.

Полёвка носит в кладовочку разные корешки, на ровные кусочки разгрызенные.

Поползень кленовые и липовые семена по щёлочкам прячет.

Сойка дикое яблочко нашла — и то подобрала.

Стараются, работают.

Голод — не тётка, холод — не дядька, кому хочется зимой бедовать!

Старая Белка наставляет Бельчонка:

— И ты за дело берись. Урожай в лесу велик, но и охотнички на него сыщутся. Прозеваешь — с носом останешься.

— Ладно, баушка! — Бельчонок говорит. — Уж я постараюсь.

Спустился книзу по веточкам, раздумывает — куда бы пойти?

Глянь — скачет меж корней Лесная Мышь, в зубах тащит ядрёненький спелый орех.

— Хороши ли орешки-то? — спрашивает Бельчонок.

— Уж куда лучше! — отвечает Мышь. — И вкусны, и сытны, и на любой зубок присадисты. Грызи — не хочу!

— А где берёшь их?

— Да рядом, в орешничке.

Поскакал Бельчонок в орешник. И впрямь — на тонких веточках, под круглыми листиками висят орехи в мохнатых воротничках. Да всё парочками, троечками!

— Эх, — вздыхает Бельчонок, — жалко, рот у меня мал, зубов не густо… Ухватить бы все орехи разом! А то по штучке носи, по орешку складывай.

Только бы ему за дело приняться — за орешником шум, за кустами чуханье. Возится кто-то!

Взлетел Бельчонок повыше. Глянь — неподалёку стоит Кабан, рыло задрал, на молоденький дубочек плечом навалился, жёлуди отряхивает.

— Эй, — кричит Бельчонок, — хороши ли жёлуди-то?

— И-их, до чего хороши! — отвечает Кабан. — Сладки, сочны, так на зубах и хрю-хрюпают!

По сучкам, по макушечкам поскакал бельчонок к дубу. И впрямь не обманул Кабан: висят на жёстких веточках, под резными листьями блестящие жёлуди в круглых шапочках. Да тоже всё парочками, троечками!

— Ах, — вздыхает Бельчонок, — жалко, дупло у меня далече, кладовочка не рядышком… Ссыпать бы все жёлуди разом! А то взад-вперёд бегай, с дерева на дерево скачи…

Только бы ему за дело приняться — за деревьями треск, за ельничком чавканье. Шастает кто-то!

Сунулся Бельчонок на крайнюю ветку. Глянь — бродит в ёлках Медведь, у боровиков шляпки скусывает.

— А ну! — Бельчонок кричит. — Грибки-то хороши?

— Сласть! — Медведь отвечает. — Молоденькие, крепенькие, жуёшь — так поскрипывают!

Доскакал Бельчонок до ельника. И впрямь — под тёмным лапником, на моховой подстилочке стоят пузатые боровички. Да семейками, кружочками!

— Ох, — вздыхает Бельчонок, — жалко, что грибы сырыми растут. Росли бы сразу сушёными! А то на солнышке развешивай, от дождичка береги… Может, они всё-таки сами высохнут?

Отправился Бельчонок восвояси, встречает старую Белку.

— Ну, много ли запасов наготовил?

— Совсем ничего, — Бельчонок говорит.

— Что ж так?

— Да всё как-то неспособно… Орехи надо по штучке носить, жёлуди больно далече растут. А грибы — так и вовсе несушёные ещё!

— Ах ты, такой-сякой! — рассердилась Белка. — Ступай работать! Зимой и одному орешку будешь рад, за жёлудем через весь лес поскачешь, а грибки во сне сниться будут! Брысь!..

Делать нечего — поплёлся Бельчонок за добычей.

До орешника добрался — а где же орехи? Остались на тонких веточках одни мохнатые воротнички, да внизу, на земле, дырявые скорлупки валяются.

Всё обчистили.

Заторопился Бельчонок к дубу — а где жёлуди? Остались на жёстких ветках одни шапочки круглые, да у корней земля изрытая — ископыченная.

Всё обтрусили.

Кинулся Бельчонок в ёлки — где же грибы-то? На моховой подстилочке одни ножки остались, да и то пожёванные…

Всё съели.

Не зевают лесные добытчики!

Сидит Бельчонок на ветке, глазами хлопает. Вот тебе и запасся на зиму…

— С носом не с носом, а остался я, горемыка, с одними шишками!

А чем лесная мышь от домовой отличается?

Разные виды мышей различаются окраской и пропорциями тела. У домовых мышей спина серая, на животе волосы серо-жёлтые, хвост немного короче тела. Лесная мышь с однотонной рыжеватой спиной и белым брюшком, хвост немного длиннее тела. Желтогорлая мышь похожа на лесную, с жёлтым пятном на груди. У полевой мыши чёрная продольная полоса на спине.

Полевая мышь

Лесная мышь

Домовая мышь

Почему орехи, семена, жёлуди и даже грибы растут кучками или парами?

У многих растений цветы собраны в соцветия. Когда созревают плоды, они также оказываются собранными в кучки — соплодия (шишки, стручки и др.). Поэтому орехи и жёлуди обычно висят на ветках сросшимися по несколько штук. Основное «тело» гриба — растущая под землёй грибница. Из этой грибницы вырастают грибы: они растут кучками (в середине грибницы) или кольцами (по краю грибницы).

А какие копытные в нашем лесу живут?

В лесах средней полосы живёт несколько видов копытных. Дикие свиньи круглый год держатся небольшими стадами. Взрослые покрыты серой щетиной, поросята полосатые; у кабанов изо рта вверх торчат длинные острые бивни. Олени пятнистые и благородные — их можно увидеть в лесопарках. Косули — родичи оленей, помельче них, очень изящные, живут небольшими группами. Лоси — также родичи оленей, но очень крупные, летом живут поодиночке, зимой группами.

Кто копыто потерял?

Шнырял Зайчонок по лесу, видит — на поляне пень стоит гнилой, а на пне — чьё-то большое копыто.

Серое гладкое копыто с коричневым ободком. Новенькое!

Ахнул Зайчонок:

— Это кто же копыто потерял?! Вот ротозей-то, а? Небось теперь на трёх ногах ковыляет, плачется, да найти не может. Выручить, что ли, беднягу?

Сидит Зайчонок, раздумывает: «Чьё такое большое копыто? Какого зверя?»

Из ельника выбегает на поляну Кабан. Длинное рыло к земле опустил, пятачком вертит, нюхает. Будто ищет чего-то.

— Дяденька Кабан! — Зайчонок кричит. — Это не ты здесь копыто потерял?

Хрюкнул Кабан:

— Почему думаешь, что я потерял? Ась?

— Да ты, дяденька, подслеповатенький! Небось и потерял!

— Хрюк! — Кабан говорит. — Насмешил. Я, может, лучший бегун в лесу! У меня копыта — хрю! — специальные. Сквозь такой бурелом проскочу, где все другие застрянут. По болотам сигаю. По кустам-камышам. Во у меня копыта какие, гляди!

Поглядел Зайчонок — верно, особенные копыта у Кабана. Вострые. Долгие. И раздвоенные. Совсем не похожи на оброненное…

«Нет, — думает Зайчонок, — это кто-то другой потерял. Что ещё за звери есть с копытами?»

Выпрыгнула на полянку лесная Коза. Приседает на ножках, оглядывается. Ушки торчком.

— Тётенька, — Зайчонок кричит, — не ты здесь копыто потеряла?

— А почему думаешь, что я?

— Да ты, тётенька, пугливая! Небось с перепугу и потеряла!

Смеётся Коза.

— Ах ты, — говорит, — несмышлёный! Разве у меня такие копытца? У меня они точёные, лёгонькие! Я ведь — глянь-ка! — прямо по воздуху летаю!

Поглядел Зайчонок — верно, копытца у Козы как игрушечки. Совсем не похожи на оброненное. Значит, кто-то другой потерял.

Что за зверь в лесу с большими копытами, неуклюжими?

Шагает через полянку Лось. Горбоносую голову нагнул, будто высматривает чего-то. Бородой чуть не по земле метёт.

— Дедушка Лось! — кричит Зайчонок. — Это не ты здесь копыто потерял?

— Почему, пострел, на меня думаешь?

— Да ты, дедушка, старенький, забывчивый. Небось и потерял!

Качнул бородой Лось, усмехнулся.

— Я, — говорит, — зимой рога теряю. Это верно. Это со мной бывает…

— Вот, вот! Я и говорю! Потеряешь, дедушка, а найти не можешь?

— А я и не ищу. Весной у меня рога новые появляются. Будут ещё больше да грозней. А копыт мы, Лоси, не теряем. Нету нас такого обычая. Гляди-ка: я на своих копытах по трясине шагаю. Как на лыжах! Нужда придёт — оборониться копытом могу. Хоть от Волка, хоть от Медведя. Мои копыта дорого стоят!

Поглядел Зайчонок — верно, грозные у Лося копыта. И удобные, по ноге присадистые.

— Ну кто же, — тогда Зайчонок говорит, — кто же вот это копыто потерял? Эту лепёху нескладную?!

— А никто не терял, — отвечает Лось.

— Да взялось-то оно откуда?!

Подскочил Зайчонок поближе, толкнул копыто — а оно не шевелится.

Подёргал, подёргал — не отрывается!

Приросло оно, что ли?!

И тут учуял Зайчонок, что от копыта лесным грибом пахнет.

— Да это же гриб, дедушка!!

— Конечно, гриб, — отвечает Лось. — Гриб-трутовик. Ни съесть его, ни к делу пристроить… Уж такое копыто никчёмушное. Одному гнилому пню впору!

Почему у кабана копыта раздвоенные?

Копытные млекопитающие бывают двух типов. У непарнокопытных (лошади, ослы) копыто цельное. У парнокопытных (олени, кабаны, антилопы, овцы, коровы) оно раздвоено. Половинки копыт могут раздвигаться, это позволяет кабанам ходить по рыхлому сырому грунту, не очень проваливаясь, и выкапывать из него корневища.

А зачем лось зимой рога теряет?

В семействе оленьих у самцов рога раз в год меняются. Они им нужны в брачный период для осенних турнирных боёв. В конце зимы рога отпадают, остаются небольшие «пеньки». В середине весны начинают отрастать вновь, в середине лета полностью вырастают. Растущие рога (панты) пропитаны кровеносными сосудами и покрыты мягкой короткой шерстью.

Что это за гриб-трутовик?

Трутовики — грибы, растущие на деревьях. Их грибница прорастает древесину, шляпки обычно жёсткие, выступают поодиночке или группами на стволах подобно «полочкам». Поскольку для грибницы нужны достаточно мягкий субстрат и высокая влажность, трутовики обычно растут на больных и гниющих деревьях с рыхлой древесиной.

Что это ночью светится?

Два маленьких лесных мышонка заблудились однажды. Играли, бегали, Друг за дружкой гонялись, потом глянь — место вокруг незнакомое. Чужой страшный лес!

А уже вечер наступил.

Красное солнышко за тёмные деревья закатилось.

Вот-вот глухая ночь настанет в лесу.

Скачут мышата с кочки на кочку, от страха попискивают, ищут дорогу домой. Хорошо бы Мышь-маму позвать, да боязно!

Уже и земли под лапками почти не видать. Чёрная трава над головою качается, шелестит. Чёрные кусты черники листьями шуршат. Чёрные пни вырастают на пути, как огромные башни. А совсем высоко, в поднебесной вышине, чёрные деревья на зелёном небе качаются, от ветра шумят… Страхи-то какие, мамоньки!

И вдруг что-то засветилось впереди. Голубым холодным светом, которого никогда мышата не видели…

Что это светится?

Пошли мышата тихонько-тихонько, глазёнки таращат, мокрыми носишками воздух нюхают.

Ближе голубой свет.

Совсем близко.

Видят: это старый пень, гнилой да склизлый, сам собою в темноте светится.

— Ты видал, чтобы пни светились? — спрашивает один Мышонок.

Второй от удивления на задние лапки сел.

— Нет, — говорит, — не видал… Вон, оказывается, чего в лесу-то бывает!

Обнюхали мышата удивительный пень, обсмотрели, даже на зуб попробовали.

Потом дальше побежали.

А в лесу ещё темней сделалось. Уже высоких деревьев не видать и зелёного неба не видать, а кусты над головой еле-еле угадываются.

На полянку выскочили мышата. Да так и присели на растопыренные лапы.

По всей полянке голубые огоньки мерцают. Видимо-невидимо! И двигаются эти огоньки, с места на место перескакивают, кружатся…

— Мамоньки! — первый Мышонок говорит. — Это что же: гнилые пни плясать да кружиться начали?!

— Это небось маленькие такие гнилушки… — второй Мышонок говорит. А сам от страха заикается.

Чуть не на пузиках поползли мышата, тихо-тихо ползут, не дышат.

Ближе вертлявые огоньки.

Совсем близко.

Видят мышата: на кустах и в траве чёрненькие жуки ползают и брюшко у каждого жука голубым пятнышком светится. Вот оно что!..

— Чего их бояться! — первый Мышонок говорит.

И одного светляка съел.

— Конечно, — второй Мышонок поддакивает. — Букашки, больше ничего!

И двух светляков съел.

Поглядели ещё мышата на удивительную полянку, повернулись, дальше побежали.

А в лесу-то совершенная тьма настала. Ни деревьев больше не видать, ни кустов, ни черники с брусникой. Только нюхом и можно дорогу отыскать.

Вдруг высоко над головами мышат новые огни засветились. Жёлтые. Два круглых одинаковых жёлтых огня.

Мерцают, медленно поворачиваются.

На мышат уставились.

— Небось тоже букашки! — первый Мышонок говорит.

— Ага, — поддакивает второй. — Я бы их съел, кабы не так высоко забрались!

А жёлтые огни с места снялись и бесшумно поплыли вниз, прямо на мышат.

Хорошо, что Мышь-мама, которая детей своих разыскивала, успела вовремя подбежать. Одного Мышонка в кротовую норку толкнула, второго под еловый корень подпихнула. Сама — прыг! — и за пнём спряталась.

Жёлтые огни низко проплыли, ветерком опахнули. Исчезли.

— Мам, это что было такое? — первый Мышонок спрашивает.

— Это чего светилось? — переспрашивает второй.

А Мышь-мама из-за пня вылезла, отдышалась и отвечает:

— Сейчас я вам такую трёпку задам! Такую таску! Будете у меня по ночам разгуливать!

— Да что же это светилось-то?

— Это глазища совиные! Это про вас, бестолковых да глупых, летает мышиная смерть!

Почему у жуков брюшки светятся? Почему свет голубой?

Это жуки-светляки. У самцов на конце брюшка есть особые органы, которые выделяют светящееся вещество люциферин. Стенки этих органов покрыты блестящей гладкой кутикулой, которая действует как отражающее зеркало. У разных видов светляков свет бывает жёлтым, оранжевым, зеленоватым, голубым: это зависит от некоторых физиологических особенностей жуков. Светятся самцы и самки, у некоторых видов и личинки. Назначение световых сигналов — общение между себе подобными.

Слепой Дождик

Летний весёлый Дождик прибежал в лес — и давай плясать! По берёзовым листочкам пощёлкивает, по круглым осиновым листьям барабанит, напевает песенку:

Я из тучи упал, По земле побежал, Мои ножки легки — Ни разу не споткнутся…

— Какая славная песня! — сказали вдруг тоненькие голоса. — Какой добрый Дождик!..

Это радовались Водомерки. Они жили в маленьком лесном озерце и сейчас стояли рядышком у берега, как маленькие лодочки у пристани.

— Значит, я вам нравлюсь? — спросил Дождик.

— Ну, конечно! — ответили Водомерки. — Мы тебя так ждали! Наше озерцо уже совсем высыхало, мы не знали, куда деваться… А теперь оно разольётся снова, жить нам будет просторно, привольно… Лей пуще, Дождик!

И Дождик защёлкал сильнее и ещё громче запел:

…Под кустом ждут меня, Под листком ждут меня, Птицы ждут, звери ждут, Просто не дождутся!

— Как бы не так! — послышался злющий скрипучий голос Паука. — Кому ты нужен, глупый Дождь… Только мешаешь. Я трудился, я старался, паутину свою плёл. Между ветками её растянул, думаю: сейчас добыча попадётся! А попали одни твои капли, намочили паутину, разорвали… Убирайся из лесу!

— Вот тебе на! — сказал Дождик. — Одни меня хвалят, другие меня прочь гонят… Интересно, — нужен я всё-таки здесь или нет?

— Конечно, нужен!.. — пыхтя и отдуваясь, сказала Сыроежка. Она только что проглянула из-под земли, и на её круглой фиолетовой шапочке ещё лежал сучок и сосновые иглы. — Припусти, Дождик! Мы, грибы, расти без тебя не можем!

— Нет, нет! — закричала лесная Земляника в белом платочке. — Ты сейчас совсем не нужен! Я вся вымокну, и у меня тогда ягод не будет!

— Молодец, Дождик! — сказал мокрый, но очень довольный Лось. — Ты слепней разогнал, мух распугал, а то ведь житья от них не было!

— Тьфу! — рассердился Барсук. — Я нору чистил, проветривал, подстилку менял, а тут — хлынуло… Безобразие! Совсем не вовремя дождик!

Слушал Дождик, слушал — ничего понять не может.

— Ну, — говорит, — вы тут без меня разберитесь — нужен я или нет. А я покуда в деревню сбегаю.

Прибежал в деревню, по тесовым крышам постукивает, в желобах побулькивает, распевает:

Я из тучи упал, По земле побежал, Мои ножки тонки — А всё равно не гнутся! В деревнях меня ждут, В городах меня ждут, Тут и там, там и тут Просто не дождутся!

— Это верно! — сказали Огурцы, росшие в огороде. — Заждались мы тебя, Дождик… Ух, напьёмся сейчас!

— Ах, так?! — сказали капризные Помидоры. — Дождик пошёл? Ну, так не будет вам красных помидоров. Чтоб нам цвести, жара нужна, сухой воздух… А сырость нам вредна, вредна, понимаете?

— Ничего, ничего! — весело сказал жёлтый Лилейник, стоявший в палисаднике перед домом. — Дождик — это хорошо, это полезно… После него я так расцвету, что моя хозяйка будет очень довольна!

— Хозяйка не будет довольна! — захныкали синие Люпинусы. — Мы очень нежные цветы… У нас такие тяжёлые шапки, что если они намокнут, то мы не выдержим и сломаемся…

Не успели цветы договорить, как на улице кто-то закричал и засмеялся. Босые мальчишки шлёпали по лужам, брызгались и просили:

— Дождик, Дождик, — пуще! Дождик, Дождик, — пуще!

— Ага! — обрадовался Дождик. — Люди-то уже лучше всех знают, нужен я или нет. Пуще — так пуще!

И только он собрался припустить вовсю, как загромыхали колёса — на конных граблях ехали колхозники.

— Эх, — говорили они, — помешает нам дождик сено убрать… Хоть бы унялся, погодил маленько!

Дождик совсем растерялся. Он даже петь начал шёпотом и перепутал слова своей песенки:

Я на тучу упал, Я с земли убежал, Мои ножки тонки — Меня не дождутся…

А тут между туч выглянуло ясное солнышко. Оно так заблестело, засияло, что Дождик сразу ослеп.

Ведь всегда при солнце Дождик становится слепым…

И он уже теперь не мог выбирать дороги, и пошёл по земле просто наугад. И больше на него никто не сердился. Все понимали, что если Дождик пришёл не вовремя, то сделал это он нечаянно.

Почему у совы глаза светятся?

Совы — ночные хищные птицы. Они охотятся в темноте на грызунов, крупных насекомых. У сов огромные глаза, поэтому они отлично видят в темноте, а также очень чуткий слух. Благодаря особому устройству оперения совы летают почти бесшумно. Глаза у сов сами по себе не светятся, но могут отражать падающий на них лунный свет.

Почему грибы без дождя не растут?

Грибам, как и всем живым организмам, для нормальной жизнедеятельности обязательно нужна вода. Поэтому большинство грибов растёт в сырых лесах. В засушливые годы грибница развивается плохо, грибы почти не вырастают. Когда почва достаточно влажная и тёплая, грибница активно плодоносит, появляется много грибов.

А что за подстилку барсук менял?

Барсук — чистоплотный зверь, свою сложно устроенную нору старается содержать в порядке. Подземную гнездовую камеру, где спит днём, он выстилает сухими листьями и мягкой травой. Когда подстилка слёживается, он вытаскивает её на поверхность и высушивает или заменяет новой.

Что за растение лилейник? А люпинус?

Лилейник — многолетнее травянистое растение с яркими цветами. Стебля у него нет: от корневища прямо из земли растут длинные узкие листья. Цветы расположены на высоких прочных цветоносах. Это распространённые садовые растения, выведены сотни сортов, различающихся окраской и формой цветов, временем цветения. Люпинус — травянистое растение из семейства бобовых. Листья на длинных черешках, соцветие в форме кисти на высоком цветоносе. Цветки, как у всех бобовых, довольно сложного строения, бывают синие, розовые, белые, жёлтые. Разводится в садах как декоративное растение.

Лебедь, рак и щука

Лопоухий Щенок на речку прибежал.

Видит: славная тёплая вода плещется и плавают в этой воде разные звери, птицы да насекомые.

Утки лодочками качаются. Важно гуси плывут.

Водяная Крыса бойкие круги делает, хвостом подруливает. Водомерки скользят по воде, жуки-плавунцы ныряют, серебряные гладыши вертятся.

Завидно стало Щенку. «Эх, — думает, — мне бы поплавать!»

А как плавают — неизвестно. Ещё ни разу Щенок не плавал. И сунуться в воду страшно.

Проплывает вдоль берега Лебедь, крылья сложил горбиком, шею держит гоголем. Вроде бы ничем не шелохнёт, а так и катится по воде!

— Слышь, Лебедь! — говорит Щенок. — Научи меня плавать!

Повернул Лебедь гордую голову, одним глазом посмотрел на Щенка.

— Ну что ж, — говорит. — Учись. Я покажу.

— Показывай, показывай!!

— Надо пряменько сесть на воду. Грудь вперёд. А теперь лапами по очереди загребать, как вёслами. У тебя лапы-то с перепонками?

Поднял Щенок переднюю лапу. Разглядел. Лапа как лапа, с когтями и шерстью. Никаких перепонок нет.

— У тебя сзади ещё лапы, — усмехается Лебедь. — Может, там перепонки?

Задрал Щенок заднюю лапу. И здесь никаких перепонок нет, одни когти.

— А нельзя без перепонок-то?

— Да как же без перепонок! — говорит Лебедь. — Загребать неудобно. Далеко не уплывёшь. Не возьмусь я тебя учить, нескладного.

Обидно Щенку сделалось. Неужели он один такой завалящий, бесперепончатый? Быть того не может.

Под берегом чёрный Рак копошится, вылезает из норы. Щенок его заметил и спрашивает:

— Слышь, Рак, плавать умеешь?

— Да не хуже других!

— Научи меня, пожалуйста! Научи!!

— Хорошо, — говорит Рак. — Смотри внимательно. Допустим, ты вылезаешь из норки. Теперь поворачивайся. Начинай хвостом загребать быстро-быстро! И поплывёшь как миленький задом наперёд. Хвост-то у тебя суставчатый? Вот такой?

Щенок повернулся, изловил себя за хвостик. Скосил глаза. Хвост у него как хвост: этакий тоненький прутик в шерстинках. Совершенно не похож на Рачий хвост.

— А если хвост не суставчатый? Не широкий?

— Тогда нельзя, — отвечает Рак. — Сам подумай: как же воду загребать? Неспособно. Далеко не уплывёшь.

— Ну всё-таки, всё-таки попробуем!!

— Нет, не возьмусь я тебя учить, — сказал Рак и уплыл хвостом вперёд.

Совсем огорчился Щенок. Лапы для плавания не годятся, хвостик не годится. А в воду полезть ужас как хочется!

Вдруг из воды Щука вылетела как выстреленная, плюх! — опять нырнула. Только брызги вокруг да кольца по воде… Вот это пловец!

— Эй, Щука, — кричит Щенок, — слушай, научи меня плавать! Я тебя очень прошу, пожалуйста!

Замерла Щука, немигающими зелёными глазами смотрит на Щенка.

— Изволь, — говорит. — Это очень просто. Ты лежишь в воде, как бревно. Не двигаешься. Потом ка-а-ак хвостом вильнёшь, как плавниками ударишь — сразу всех и перегнал!

— Чем, чем ударишь?

— Я тебе объясняю: плав-ни-ка-ми.

— Какими плавниками?! Нет у меня плавников!

— Нету?

— Нету!!

— Совсем?

— Совсем!!

— Тогда не за своё дело не берись! — сердито сказала Щука, вильнула хвостом и пропала в глубине.

Тявкнул Щенок от горькой обиды, подскочил на всех четырёх лапах. Не удержался на крутом берегу — кувырк! — и бултыхнулся в воду.

— Ай-яй!!

Вынырнул, не помня себя от страха, головой трясёт, чихает.

Но почему-то не тонет.

Лапы сами собой по воде колотят, пену взбивают! И берег всё ближе придвигается, ближе!..

Значит, плывёт Щенок! Сам научился плавать!

Да как научился-то здорово! Лучше всех плывёт!

По-собачьи!

Что за птица лебедь? Почему она гоголем шею держит? Почему катиться по воде? Зачем у лебедей лапы с перепонками?

Лебеди — водоплавающие птицы, родственники уток и гусей. Кроме названных птиц, к водоплавающим относятся пеликаны и бакланы, чайки, пингвины, кайры. У них на лапах между пальцами есть кожистая перепонка. Когда пальцы расставлены, перепонка растягивается, лапы превращаются в «вёсла», птица попеременно загребает ими, легко и быстро плывёт по поверхности воды, словно скользит по ней. От своих родичей лебедь отличаются крупными размерами и длинной шеей, почти у всех лебедей белое оперение, только австралийские лебеди чёрные. Во время брачных игр лебедь-самец расправляет крылья и изгибает шею — красуется перед самкой.

У щуки зелёные глаза? Почему? А какие глаза у рыб вообще?

У рыб глаза круглые, плоские; век нет, поэтому рыбы не мигают. Рыбьи глаза малоподвижные, рыба может их лишь немного поворачивать, а также менять положение хрусталика. Глаза у многих рыб (в том числе у щуки) одного цвета с туловищем, чтобы быть незаметными, но иногда бывают тёмные и с ярким ободком.

Щука

* * *

Оглавление

Рассказы

  Встреча

  Хитрая рыба

  Счастливые места

  Утренняя красота

  Беличьи повадки

  Сомище

  Простой способ

  Мои проводники

  Лесные фонари

  Сушёная добыча

  Светляки

  Точное время

  Как ловили рыбу в воздухе

  Дедов способ

  Лето на Корбе

  Про барсуков

  Береги!

  Старый пруд

  Грозный петух

  Появление на Шашковой поляне

  Самый жадный

  Цветной венок

    I

    II

    III

    IV

    V

    VI

    VII

    VIII

    IX

    X

    XI

    XII

  Звонкий спор

  Ивушка

    I

    II

  Речкино имя

  Страх-дерево

  Весенняя осень

  Не услышал тишины

  Белый хвостик

Сказки

  Всему свой срок

  Заячье семейство

  Прошлогодний снег

  Зачем большая голова

  Дятел, Заяц и Медведь

  Снег и Кисличка

    I

    II

    III

  Один день

    I

    II

    III

    IV

  Весёлый денек

  Толстый медведь и тонкая береза

  Укрывушки, хоронушки, показушки

  Как Воробей тёплый угол искал

  Всем вам крышка!

  Молчком-то лучше!

  Не зевай

  Кто копыто потерял?

  Что это ночью светится?

  Слепой Дождик

  Лебедь, рак и щука Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg