«Первые подвиги Агафьи»

Первые подвиги Агафьи (fb2) - Первые подвиги Агафьи 814K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Наталья Швец

Наталья Швец Первые подвиги Агафьи

Первый подвиг Агафьи

Чеберейчик Алан проснулся от жуткого стрекота цикад, которые кричали так разъяренно, что закладывало уши и можно было оглохнуть. Поначалу хотел встать и разогнать этих надоедливых насекомых. Даже спустил толстенькие ножки с кроватки и попытался найти тапочки. Мысленно представил, как сейчас выйдет во двор и примется ругаться с нарушителями своего покоя. Уж что-что, а это он умел делать в совершенстве. Но потом раздумал.

И не потому что побоялся быть вызванным на заседание Совета, как ему недавно пообещал Саран. Словно больше него никто ни с кем в Ином мире не ругается! Как послушать прародителя, так Алан просто первый скандалист! Хотя все прекрасно ведают, его способности ругаться куда хуже, чем у тех же троллей, к примеру. Только на них почему-то никто не обращает внимания. А он всегда на виду и постоянно выслушивает нарекания.

«Так вот, — сказал он себе, — и пусть кто-то там и не думает, что ему не хочется держать ответ перед Посвященными. Просто лень выходить на крыльцо стало…».

Да и противные тапочки никак не хотели обуваться. Будто бы специально убегали и прятались в дальний угол. Мало этого, еще и посмеивались довольно ехидно над своим незадачливым хозяином. Поняв бесполезность своих усилий, Алан вновь завалился взлохмаченной головой на мягкие подушки, набитые пухом одуванчиков, и попытался задремать.

Сон никак не хотел возвращаться. Впрочем, ничего удивительного. Кто же захочет находиться в таком жутком гаме!

— До чего же вредные создания, — возмутился чеберейчик, — ни днем, ни ночью от них покоя нет! Вот на кого надо срочно пожаловаться Тха! Пусть вызовет их на суд и прикажет оборвать крылья!

Немного погодя подумал, вряд ли правитель что-нибудь с ними сделает. Наверняка обвинит Аланчика в том, что это именно он виноват. Скажет, он их дразнил, и поэтому цикады так расшумелись. Так уже было и не раз. Причем, когда выясняется, что чеберейчик не виноват, никто даже извиниться не удосуживается. Наоборот, все без исключения принимаются твердить: ты сам спровоцировал скандал!

Сон пропал окончательно. Зато беспокойство мало того, что не исчезло, оно усилилось еще больше. Более того, Аланчик почти физически ощутил, как это самое беспокойство приобрело реальные очертания, уселось на краешек кровати и принялось нагло дразнить, высунув розовый язык. Выгнать его не представлялось возможным.

— Не спи, — шептало оно на ухо, — так просто цикады шуметь не будут. Наверняка, что-то произошло. Иначе с чего им так вопить? Маленькому смешному человечку вдруг стало страшно. Сердце испуганно забилось где-то в области горла и никак не хотело возвращаться обратно на место. — Спокойно, — приказал себе Алан, — подобное случалось и не раз. Цикады и прежде шумели, порой еще сильнее, чем сейчас. На поверку выходило — просто хулиганили. Поэтому стоит ли так паниковать?

Чеберейчик глубоко вздохнул, желая привести мысли в порядок. Затем, как учила некогда Хранительница Агафья, попытался определить причину столь внезапно охватившего его волнения. А чтобы это лучше получилось, сложил ручки на животике и нахмурил светлые бровки. Можно, конечно, было пойти и разведать обстановку во дворе, но теплая кроватка никак не хотела выпускать его из своих объятий. Не станешь же ей противиться! Опять же, Аланчик давно заметил — умные мысли приходят всегда, когда лежишь в постели.

Подобное случилось и на этот раз.

* * *

Самая первая версия, к которой чеберейчик подошел путем некоторого размышления, лежала на поверхности. Эти насекомые с сухими крыльями просто решили развлечься. С них станется. Они готовы целыми днями трещать, визжать и скакать, хотя дел в летнюю пору предостаточно!

Ягоды только-только начали созревать. Поляны буквально покраснели от поспевшей земляники. Только успевай собирать! Лишняя рабочая сила труженикам-чеберейчикам просто необходима! По крупному счету от цикад ничего особенного не требуется. Следует просто впрячься в тележки и отвозить урожай на склад!

Но едва их начинаешь просить, тут же придумывают какие-то непонятные дела. Вид у насекомых в такие моменты становится жутко умный, вроде бы и впрямь что-то понимают. В выпуклых глазах наблюдается некое движение мысли. Чаще всего говорят, что они выполняют ответственное задание и им никоим образом нельзя покидать свой пост. Наверняка, кто-то научил говорить подобную фразу. Сами бы ни за что не додумались. Алану достоверно известно — нет у них мозгов!

Самое интересное, что и впрямь не врут. Тха, действительно, запретил им отлучатся от селения чеберейчиков куда-либо даже на минуту. Но ведь им не требуется покидать границы поляны! К тому же, вовсе необязательно выходить на работу всем. Прекрасно можно работать посменно. Разделиться на несколько отрядов и немного потрудиться.

Как делают муравьи, к примеру. Вот кто действительно молодцы! Всегда готовы на помощь прийти, особенно, если им пообещают заплатить за труд. Этих же бездельниц ни за слова благодарности, ни за оплату, никогда не уговоришь подсобить по хозяйству!

А ведь зимой обязательно прибегут и начнут клянчить: дай перекусить, дай перекусить! В случае отказа упадут на спину и сделают вид, что умирают от голода. Но Алана не провести! Аланчик прекрасно знает — едва запах ягодного варенья коснется их усиков, тут же очнутся и вновь начнут бестолково трещать.

Лично он всегда задается вопросом — зачем Тха пригласил столь шумливую особь жить в Ином мире? Пусть бы развлекались по той стороне врат и трещали там сколько угодно!

Если, как все говорят, хорошую погоду предсказывать, так Алан сам это сделать может. И без всяких там цикад всегда знает, какой она будет. Выпадет много росы на траве по утрам — к хорошей погоде. Нет росы — к ненастью. Тепло на дворе предвещают и беловатые облака над водой, которые исчезают при восходе солнца…

— Так что вовсе необязательно орать, как резанным, считая себя самыми умными, — пробурчал недовольно под нос чеберейчик.

Если бы кто сейчас заглянул в его домик, то был бы несказанно удивлен. Лежит в кроватке маленький человечек и разговаривает сам собой вслух. Но Алану было совершенно безразлично, что подумают посторонние. Ему требовалось обязательно понять, отчего насекомые так беспокоятся. Причем, сделать это с наименьшими для себя энергетическими затратами. Сейчас в их криках нельзя было ничего разобрать конкретного. Просто один невероятный треск.

Незаметно мысли унеслись в сторону от заданной темы. На память совершенно неожиданно пришли зеленые богомолы с длинными ногами. И все потому, что вчера, когда от цикад требовалась реальная помощь, никто из них даже не чухнулся. Так называемые охранники просто попрятались кто-куда и сидели тихо-тихо! А ведь могло произойти ужасное! Какой-то безумный богомол оказался у них в деревне.

Нарушителя увидели совершенно случайно. Он сидел в центре главной площади и совершенно ни на кого не реагировал. Как и все его сородичи, насекомое имело маленькую, подвижную, треугольной формы головку, и необычайно узкое, не лишенное изящество, тело.

Все мужчины племени чеберейчиков вооружились маленькими грабельками и выскочили разобраться с чужаком. Совершенно неожиданно он оказался очень воспитанным. Элегантно поклонился, громко извинился и ускакал куда-то вдаль. На богомолов это было непохоже. Впрочем, среди всех имеются исключения.

Надо сказать, что вечно голодные, совершенно безмозглые, они представляли некую опасность для маленьких человечков. Прежде всего из-за огромного, по сравнению с этим смешным племенем, роста. Некоторые особи-богомолы порой достигают почти таких же размеров, как чеберейчики, а когда становились на задние ноги, то и вовсе кажутся просто громадными.

Они нависают над человечками, которые мужественно стараются не показывать страха Ибо знают — дернутся, тут же попадут в чрево насекомого. Подвижным человечкам оставаться на месте да еще в одной позе было довольно сложно. Поэтому они начинают вести переговоры. С представителями самцов-богомолов договориться всегда проще. А вот с самками сделать подобное было невозможно.

Эти хищницы заглатывают не разобравшись все, что попадает им под руку или ногу. Откровенно говоря, никто из чеберейчиков не знал, как правильно называются длинные конечности, на которых передвигаются.

Алан, как впрочем, практически все его сородичи, неоднократно попадал в эти ненасытные утробы. Спасало только одно — благодаря отрыжке самого богомола он их также легко покидал. При этом чеберейчик летел словно пушечное ядро и довольно часто оказывался на приличном расстоянии от отправной точки.

В итоге прародитель Саран, насмотревшись на эти перемещения в воздухе, решил объявить соревнования, которые так и назывались: «В полете с богомолом». Победителем становился тот, кто возвращался домой быстрее всех.

Следует отметить, что сам Алан еще ни разу не попадал в число призеров, а все потому, что на пути его постоянно ожидали неприятности. То запутается ногами в траве и упадет, то захочет прилечь на мягкий мох, а тот, подлый, уговаривает его заснуть. Сопротивляться подобному довольно сложно, вот он и укладывается поудобнее, уговаривая себя, что не станет долго отдыхать.

А однажды он и вовсе едва не попал в серьезную переделку. Увидел, как эльф выяснял с вампиром, кто из них лучше летает. Еще немного, и дело бы дошло до рукоприкладства, что в Ином мире было категорически запрещено. Алану очень хотелось посмотреть, как они будут мутузить друг друга. Он высунулся из кустов и принялся подстрекать скандалистов:

— Вдарь ему как следует!

Они тут же переключили свое внимание на маленького провокатора и дружно пригрозили всыпать как следует ему. Пришлось срочно ретироваться. Алан так спешил спрятаться, что сбился с пути и потом долго искал обратную дорогу. После этого для себя твердо решил — в случае чего обязательно наябедничает правителю и на того и на другого…

Что ни говори, радостно захихикал маленький философ, но в общении с богомолами все-таки имеется особая прелесть. Когда бы ему еще довелось увидеть подобную сцену! Пусть даже она и несла некоторые риски для жизни…

Еще ему очень нравится общаться с суровыми майскими жуками, имеющими роскошные перламутровые крылья. Алан просто обожает запрыгивать этим серьезным особам на спину, пришпоривать, что есть сил, а потом стремительно подниматься в небо. Жуки обычно летят медленно и стараются никоим образом не нанести вреда своему наезднику.

Удобными летающими «лошадками» были и стрекозы. Эти насекомые откровенно недоумевали, когда маленький наглец усаживался им на спину. В тайне от всех Алан научился седлать и этих огромных насекомых. Он довольно умело управлял ими в полете и в некоторых случаях мог прекрасно обогнать эльфов-писксиков, жутко кичившихся своим умением летать, словно бабочки.

Алан всегда немного завидовал тем обитателям Иного мира, которые могли перемещаться по воздуху. В отличии от них, его племени всегда приходилось прибегать к подсобным средствам и рисковать здоровьем, пытаясь приручить насекомых, размеры которых порой были больше их самих.

Правда, Алан серьезно подозревал, что подобные полеты освоили многие из его друзей. Просто боялись признаться — кому же захочется стать предметом насмешек!

*** Цикады продолжали назойливо трещать. Маленький философ вновь недовольно вздохнул и громко постучал кулачком в стенку в надежде, что цикады услышат громкие звуки и утихомирятся. Естественно, они, увлеченные треском, не обратили на его попытки никакого внимания. Странно, мелькнула в голове мысль, обычно после такого предупреждения замолкают, а потом и вовсе улетают. Покидать свое ложе Алану по-прежнему не хотелось. К тому же имелась уважительная причина. Требовалось спокойно рассмотреть следующую версию. И он продолжил думать.

Вполне возможно, на территорию, где многие века обитают чеберейчики, лениво размышлял сибарит, проник кто-то чужой. В принципе, допустить подобное реально. Подумав об этом, Алан тут же навострил уши и пошевелил носиком-хоботком. Душистый воздух, наполненный запахом трав, разогретых на солнце, не содержал ни одного незнакомого запаха.

Следовательно, никакого вторжения не произошло. Значит, не стоит придумывать страшилок, успокоил себя малыш. Никто чужой сюда не проник. Этого не может быть, потому что не может быть, успокоил он себя. Хотя бы потому, что границы запечатаны крепко-накрепко с обеих сторон. Ни человек, ни обитатель Иного мира друг к другу в гости придти не смогут! Так постановил великий Тха. А если он так решил, значит тому и быть.

Алан прекрасно знал: печать на входе была установлена лучшими ведуньями, потратившими много сил и энергии на ее изготовление. Он сам был тому свидетелем. Особенное внимание они уделили составлению заговоров. В результате, с его стороны пройти в мир людей стало просто невозможно. А со стороны мира смертных открыть Тайные врата сможет лишь человек, обладающий особым даром. Последним, кто мог сделать подобное, была Хранительница Агафья. Однако она отошла от дел несколько лет назад и проходит реабилитацию после верной службы где-то в районе Синих гор.

Вспомнив ее, Алан не мог удержаться от горького вздоха. Он крепко любил Хранительницу и горько рыдал, когда Агафья объявила о своем решении уйти на покой. Не скрыли своего огорчения и в Совете Посвященных. Ибо все члены знали — на подготовку достойной Хранительницы может уйти не одно столетие. При этом никто не сомневался — второй Агафьи не будет. Так как она несла свою службу на страже двух миров, никто больше нести не станет. С ней можно было быть спокойным. Граница, действительно, находилась на замке. Только раз Агафья допустила оплошность.

Никто так и не понял, как армии гоблинов и вампиров удалось открыть портал на ее участке и, все круша на своем пути, ворваться в мир людей. Смертных тогда погибло много. Едва не пострадали и дети самой Хранительницы. Она никак не могла простить себе случившегося. Тха и Посвященные пытались ее успокоить.

— Подобное рано или поздно происходит с каждым, ибо никогда нельзя предугадать, откуда темные силы решат совершить прорыв, — объяснял правитель.

Но Хранительница очень сильно переживала и считала себя виноватой в том, что сама пропустила в мир людей нечисть. Особенно ее огорчал тот факт, что могли пострадать ее дети. А посему объявила — коли не смогла удержать армию гоблинов, которые будто безумные кинулись вселяться в людей, ей не следует быть Хранительницей.

*** Когда она в очередной раз обратилась с просьбой об отставке, Тха внимательно посмотрел в ее осунувшееся лицо и произнес, поглаживая рукой длинную бороду:

— Я так понял, решение твое бесповоротное и отступать ты не намерена? Агафья согласно наклонила голову. — Но ты даешь себе отчет, что некоторое время Тайные врата останутся без присмотра? — Я все продумала, — тихо промолвила она, — и прошу меня выслушать! Только желательно без свидетелей!

Зал немного зашумел. Послушать, что она желает сказать, хотели все. Однако Тха сделал знак рукой. Все тут же замолкли, ибо поняли — вопрос слишком серьезный, чтобы обсуждать его при людно. Все мгновенно заулыбались, уселись на свои места и занялись медитацией.

Недовольным остался лишь Алан. Не любил он этих секретов. На его взгляд, все должно быть открытым и прозрачным, без разных там тайн. Так всем лучше! Но его мнения никогда и никто не спрашивал. Более того, велели замолкнуть и терпеливо ждать окончания разговора Тха и Хранительницы. Ему очень хотелось сказать свое веское слово.

Правитель меж тем предложил Хранительнице пройти с ним в его покои. О чем они там разговаривали, никто не ведает. По возвращению Тха выглядел совершенно другим. В его глазах сияли огоньки и он даже не пытался скрыть удовлетворения. Безумно счастливой смотрелась и сама Агафья.

Здесь чеберейчик вновь стал раздражаться. Спрашивается, зачем оставлять в доме Агафьи Тайные врата? Оно, конечно, понятно — никто не догадается, что старое зеркало, на деревянной раме которого вырезаны представители его племени, несет совершенно другую нагрузку. Смертные в него лишь смотрятся. Ну, а вдруг кто догадается и что тогда?

Нет Хранительницы — нет зеркала, считал Алан… Но Тха настоятельно потребовал оставить все, как есть. Правитель Иного мира привел, как ему показалось, веский довод. Если убрать зеркало, заявил он, новая Хранительница, которой предстоит родиться, кстати, вполне вероятно, что она уже родилась, не сможет проникнуть в Иной мир. Однако сей аргумент, не взирая на авторитет Тха, почти никто не принял во внимание.

— Настоящая Хранительница всегда найдет возможность заявить о себе, — наперебой закричали члены Совета Посвященных. — Вступит в контакт с Домовым, к примеру! Или пошлет нам мысленный сигнал. Были бы способности, а придумать, как реализоваться, совершенно несложно.

Тха сделал вид, что никого не слышит. Более того, высказал новый аргумент, отбить который уже не смог никто из присутствующих.

— Если убрать хотя бы одно зеркало, — степенно промолвил он, — а таковых на границе измерений установлено более тысячи и все они объединены друг с другом общей программой, то защита в любой момент просто рухнет. Думаю, никто из вас не станет спорить: на обновление потребуется затратить много внутренней энергии абсолютно всех обитателей Иного мира.

После этих слов Посвященные откровенно приуныли. Делиться своими энергетическими ресурсами, а потом долго восстанавливаться, никому не хотелось.

Тха, почувствовав смятение в рядах, тут же пошел в атаку. Он воздел руки к небесам, что делал всегда, когда желал показать свою значимость, и продолжил развивать тему:

— Убрать зеркало-врата можно всегда. Сделать это, как вы все знаете, не сложно. Два взмаха рукой, несколько заклятий и зеркало из Тайных врат легко превращается в обычный предмет интерьера. А вот повернуть процесс вспять бывает довольно сложно.

При этих словах все, кто находился в зале заседаний, согласно закивали головами. Ибо знали — не столько сложно создать врата, сколько их установить. На памяти старейшин еще свежи были случаи, когда некоторые молодые и неопытные мастера превращались в прах, желая перевесить зеркало без согласия Совета. Процесс сей был довольно сложным. Приезжала комиссия, все тщательно обмеривалось и проверялось. Все знали — малейшая ошибка в расчетах может привести к трагедии.

— Разве стоит нам рисковать собой? — поинтересовался правитель. Дружное «нет» послужило ему ответом. Обитатели Иного мира жутко обожали себя и рисковать своим бессмертием не хотели.

— Давайте оставим все, как есть и ничего не будем менять. На какое-то время хранительницу Агафью заменит ее дочь Галина. Она, конечно, не владеет сокровенными знаниями и практически не унаследовала талантов своей матери, но в случае опасности всегда сумеет найти возможность нас предупредить.

Как водится, члены Совета, а в него входили наиболее достойные представители всех народов, населяющих территорию Иного мира и подписавшие договор о союзе и перемирии, для приличия немного поспорили. Каждый торопился высказаться. Одни беспокоились, что Галина не сумеет справиться с гоблинами, если те вдруг опять решат прорваться на этом участке границы. Других тревожили вампиры. Последние, как известно обожают питаться человеческой кровью.

В свою очередь кровососы, которые, как выяснилось, также были обеспокоены уходом Хранительницы, пообещали на время оставить людей в покое. И торжественно поклялись не прорываться на этом участке. Правда, это вовсе не означало, что они сдержат клятву.

Четвертые считали, что молодая женщина, к тому же еще занятая воспитанием маленького ребенка, семьей, домашним хозяйством и работой, просто не успеет уследить за всем и тогда конец наступит всему живому.

Тха расставил все по своим местам одной только фразой:

— А мы здесь, собственно говоря, на что?

После этих слов все вспомнили о своих обязанностях, раздулись от значимости и быстренько проголосовали за его предложение. Затем засуетились и стали собираться по домам.

А когда в зале осталось совсем немного членов совета, молчавшая на протяжении всего заседания Хранительница Агафья вдруг подала голос:

— Совсем скоро на мое место встанет та, которой еще не рождалось под небом двух миров. Ей будут подвластны все стихии. Естественно, новой хранительнице поначалу потребуется опытный наставник. Я не сомневаюсь — вы сумеете подобрать достойного. Но мне очень хочется, чтобы ее, когда первый раз окажется в Ином мире, встретил кто-нибудь очень добрый и внимательный.

Здесь она посмотрела в сторону Алана. В принципе, он должен был давно уйти. Совет ему порядком поднадоел и чеберейчик собирался отправляться восвояси. Задержался по чистой случайности. Когда выходил, запутался в серебристом плаще эльфа. Эльф жутко разозлился и обозвал его неуклюжим толстяком и незваным гостем.

Алан хотел ему достойно ответить. Умный ответ никак не складывался, и он застыл, пытаясь собраться с мыслями. Ко всему прочему, в глубине души понимал: заносчивый эльф был совершенно прав. Чеберейчик не имел права находиться на заседаниях Совета. Хотя бы потому, что не являлся его членом.

Сегодня Алана пригласила Хранительница, с которой его связывали довольно теплые отношения. Он был несказанно горд. Не каждый же день он приходит во дворец великого Тха! И уж тем более, не каждый день присутствует на таких заседаниях. Маленький человечек сидел в первом ряду и постоянно крутился, желая привлечь внимание. Но на него никто не смотрел и это было довольно обидно. Потому-то он, обиженно сопя, направился к выходу, а тут мерзкий эльф! Будто специально оказался на пути!

Однако, как говорится, ничего в этой жизни не бывает случайно. Это короткая задержка дала ему возможность испытать минуты славы. Он физически ощутил, как на него были направлены все взоры присутствующих. От всего этого у Алана словно выросли крылья за спиной. Чеберейчик даже попытался взлететь и несколько раз взмахнул руками.

Естественно, ничего получилось. И все потому, что членам Совета совершенно не понравилась идея, высказанная Агафьей. Посвященные стали кричать и спорить. Кое-кто даже стал выкрикивать разные гадости, типа: «Вреднее, чем Алан, существа нет!»

Как ни странно, но больше всех возмущался главный чеберейчик — прародитель Саран. Скорее всего делал это от зависти. Саран орал так, что Алан испугался. Не оторвется ли у прародителя его племени что-нибудь внутри от такого крика.

Его, правда, никто не слушал. Хотя он верещал, что есть сил: противнее Алана никого в Ином мире нет. И перечислял все его грехи, демонстративно загибая пальцы. Не забыл прародитель и о его страсти поспать. Чеберейчик сделал вид, мол, ему совершенно безразлично, что о нем говорят. К тому же прекрасно понимал, на его месте желает оказаться каждый. Ведь это великая честь — встречать новую Хранительницу!..

Тха слегка покашлял, и все притихли. Воспользовавшись ситуацией, он быстро перехватил инициативу в свои руки и произнес:

— Значит так. Вместе с Аланом будущую Хранительницу будет встречать Злата. Думаю, ее кандидатура не вызовет возражения. Она мудрая и грамотная ведунья. Именно ей и предстоит открыть перед пришелицей все тайны службы. Мы переселим Злату поближе к границам миров. Насчет кандидатуры Алана скажу следующее. Лично у меня к нему вопросов нет. Уверен, общение с ним девочке так же будет полезно, как и уроки, что станет преподавать Злата.

Почувствовав поддержку правителя, чеберейчик решился внести свою лепту во всеобщее обсуждение. Алан встал, приосанился и начал говорить.

— Не вижу никакой проблемы, — произнес он, — и не могу понять, почему вдруг столько шума! Вы, уважаемые Посвященные, сами себе противоречите. С одной стороны не верите сообщению Агафьи, что ей на смену придет великая Хранительница. А с другой стороны, кричите, что я не достоин ее встречать. Где логика? Или вам просто завидно, что не вам будет оказана столь высокая честь? Ну а ты, наш прародитель Саран? Какие чувства стали двигать тобой, когда ты принялся выступать против меня? Если это зависть, то тебе должно быть стыдно!

Краем глаза Алан увидел, как Саран сильно покраснел и понял — попал в точку. Нельзя сказать, что сильно обрадовался. Хотя, по крупному счету, а почему бы и нет? Ведь ему удалось поставить на место самого главного чеберейчика племени!

Тха с интересом посмотрел на Алана. Судя по всему, правитель не ожидал, что маленький человечек сумеет столь достойно выступить. В его глазах явственно читалось: Агафья сделала верный выбор.

На том и порешили. Именно Злате и Алану предстояло терпеливо дожидаться пришествия новой Хранительницы. Время тянулось невероятно медленно. Смена как-то не особо торопилась придти. Многие из Посвященных уже потеряли веру в то, что она когда-нибудь явится и начали роптать: не следовало так просто отпускать Агафью! Ничего бы не случилось, если бы еще некоторое время постояла на страже порядка!

Что же до самого чеберейчика, то он был в числе немногих, кто не сомневался — знаменательный момент вот-вот произойдет! Пару раз он, прилагая максимум усилий к тому, чтобы его никто не заметил, пробирался в старый дом Агафьи. Заклятия не давали ему возможности покинуть Иной мир. Единственно, что у него получалось, так это неподвижно застывать на раме старого зеркала.

Ему доставляло огромное удовольствие наблюдать за происходящим в доме. Хотя там ничего интересного не случалось. Если бы не маленькая девчонка, как он понял, внучка Агафьи, которая неподвижно усаживалась напротив зеркала и часами смотрела на него, будто желая рассмотреть, что кроется за гладкой поверхностью, было бы совсем скучно. Пару раз Алан не выдержал и показал ей язык. Малышка не отреагировала никак…

* * *

Алан еще раз сладко потянулся. Воспоминания настроили его на приятный лад. Как все-таки здорово ощущать себя не простым чеберейчиком, а одним из самых первых после Сарана, представляющим интересы племени в Совете Посвященных… Ведь теперь ему дозволено присутствовать на всех мероприятиях.

Более того, Тха стал доверять выполнять некоторые поручения и разрешил выступать в прениях. Правда, последнее ему давали делать крайне редко. И все потому, считает Алан, что кое-кто нашептал правителю, что он и так слишком возгордился, а свой длинный нос задрал так, что кажется, вот-вот небо проткнет. Узнает, кто наябедничал, обязательно поскандалит! Да как только посмел!

Чеберейчик немного завелся, но, как и в случае с эльфом, признавал, факт имеет место быть. Что греха таить, порой едва не лопался от собственной значимости. Он даже казалось, что подрос немного. Иначе отчего некоторые из его штанишек явно стали коротковаты! Хотя вполне возможно, просто неправильно их постирал мыльным корнем…

Последние несколько дней он все чаще и чаще прокручивал в памяти все эпизоды того памятного заседания. И размышлял — почему на него пал выбор Агафьи? Неужели только потому, что он самый красивый чеберейчик? Алан безумно жалел, что не задал тогда сей вопрос Хранительнице. Сейчас же спросить просто не у кого.

Впрочем, лучше, конечно, молчать, дабы не нарваться на неприятности. Дело в том, что тут следует признаться, хитрый малыш просто виртуозно использовал ситуацию в свою пользу. Согласно неписаным законам, все в Ином мире должны жить вместе со своим родом. А ему так хотелось отселиться как можно подальше от своего шумливого племени, которое мешало ему думать и мечтать. Но как это сделать, просто не знал. А тут такой удачный повод подвернулся! Как им не воспользоваться?

Уже после возвращения Агафьи в Иной мир, звездочеты и астрологи кинулись подсчитывать предполагаемую дату рождения будущей Хранительницы. У них ничего не получилось. Они путались в месяцах, астрологических знаках, несли какую-то абсолютную чушь, типа час рождения еще не настал! Звезды не сошлись в один ряд! И т. д., и т. п. От внимательного взора хитреца не скрылась легкая усмешка, которая мелькала на губах Агафьи в тот момент, когда ей приходилась слушать весь этот бред.

Наблюдательный чеберейчик сразу сообразил — подруга знает что-то гораздо больше, чем все остальные. Возможно, даже, чем сам Тха. Так что, если Агафья не станет на его сторону, он сможет ее слегка пошантажировать. Тем более, повод вскоре подвернулся самый что ни на есть подходящий. Совет Посвященных решил создать целую программу по подготовке к встрече новой Хранительницы и ее дальнейшему обучению.

Едва все основные организационные вопросы, а именно: защита Тайных врат, личность посредника и прочее были утрясены, Алан попросил разрешения выступить на совете. Естественно, в этот раз ему никто не отказал. Как можно! Ведь он доверенное лицо собравшейся уходить на покой Хранительницы!

Как долго ждал этого момента — выступать с трибуны! Сколько раз прежде представлял сей торжественный миг! Перед глазами постоянно вставала сцена — Посвященные выстраиваются в ряд, увидев его на пороге зала, и склоняют головы, приветствуя. Причем делают это все без исключения — гномы, эльфы, тролли, сатиры, дриады…

Сам же Ален гордо шествует мимо них, поднимается на трибуну и начинает говорить речь. И вот мечта сбылась. Поначалу все шло так, как представлялось. Все, действительно, встали в его честь. Таков был обычай. Согласно Кодексу Сокровенного члены Совета должны приветствовать того, кто впервые выступает на заседании.

Он начал говорить заранее подготовленное выступление. Речь готовил долго, сто раз переписывал, перечеркивал. Дошло до того, что начал подправлять текст уже по ходу выступления, чем сразу вызвал недовольство некоторых слушателей. В итоге речь, которая поначалу занимала шесть листочков подорожника, сократилась до несколько строчек.

Прекрасно понимая, что теперь ему могут просто не дать договорить до конца, чеберейчик просто поинтересовался у собравшихся:

— Какой смысл будет в моей миссии, если мне придется жить со всеми чеберейчиками? Как новая Хранительница в толпе сородичей узнает именно меня?

И хотя он слова не сказал о своем отселении, все мгновенно поняли, о чем просит. Но он не предполагал, насколько бурной станет реакция. Что тут началось! Такой поднялся крик, что казалось, крыша дворца просто обрушится на заседателей.

— Ишь размечтался! — Отдельный домик ему подавай! Может, тебе еще дворец возвести!

— Да где это видано, где это слыхано, — бесновался прародитель чеберейчиков Саран, — жить отдельно от своего племени! Просто невероятная наглость! Самовлюбленный эгоист!

В общем, все члены Совета выступили против и сделали это куда активнее, чем когда его имя было названо в числе встречающих. Обидно, что в этом числе оказался и сам великий Тха. И тут Алан бросил умоляющий взгляд в сторону Хранительницы. При этом он пытался внушить ей, хотя прежде этого никогда не делал: «Помоги мне! Иначе я всем расскажу о твоем секрете!».

Он так и не понял, был услышан его призыв или же просто Агафья изначальна готова была принимать все его предложения. Впрочем, первое все же было реальнее. Ибо Аланчик видел как ее тонкие брови вдруг неожиданно дернулись, и она удивленно посмотрела ему в глаза. А потом засмеялась и произнесла: — А почему, собственно говоря, такая реакция? Если Злата будет жить одна, то что мешает точно также обустроиться Алану?

Однако ее тоже никто не захотел слушать.

Народ шумел, орал, стучал ногами, свистел, обвинял маленького человечка в гордыне. А когда всем надоело спорить, рано или поздно, это всегда случалось, Агафья выдержала долгую паузу и вновь высказала свои доводы «за». — Мы должны с пониманием относиться к любым просьбам, как бы странно они не звучали. Мы пытаемся помочь людям стать более совершенными, а сами спорим здесь из-за мелочей, опускаясь до уровня необразованных смертных! В конце концов, если Алану хочется стать отшельником, пусть он им будет.

Потом она высказала серьезные сомнения в том, что чеберейчик сможет долго находиться в одиночестве и перестанет общаться со своей шумливой родней. Агафья не сомневалась — довольно скоро сам отправится в гости к своим друзьям.

— Порой, это я по себе знаю, очень хочется просто послушать пение птиц и не забыть разговоры о том, что на соседней поляне благодаря правильно проведенной обрезке кустов уродилась замечательная малина!.. — с дивной улыбкой на устах произнесла его защитница.

Ее довод относительно малины никто оспаривать не стал. Чеберейчики абсолютно всем надоели рассказами об этой душистой ягоде. И если бы только малина! Они могли часами трещать о правилах высадки черники, клубники. А уж про землянику вообще говорили до бесконечности. Еще бы! Ведь по легенде смешные человечки появились в этом мире именно благодаря землянике. О чем они постоянно всем напоминали. Но самое жуткое наступало, когда они принимались делиться рецептами варки варенья и повидла из ягод. Особенно эти разговоры бесили царственных эльфов, женщины которых никогда не занимались домашним хозяйством. Вампирихи же грозились придушить болтунов, в надежде, что тем самым навеки заставят их замолчать.

На какое-то время члены Совета задумались. Как ни странно, но высказанный Агафьей аргумент оказался самым весомым. Неожиданно все согласились и Алан получил желанное разрешение на возведение дома.

* * *

Агафья вызвалась помочь найти место под строительство избушки. По ее мнению, домик надо было возвести так, чтобы ее сменщица никоим образом не могла пройти мимо, когда откроет портал и явится в Иной мир. Вместе со Златой они нашли удобное во всех отношениях место — огромный развесистый дуб. Он рос в нескольких метрах от поселения чеберейчиков, в аккурат на тропинке, что вела от врат ко Дворцу Тха.

Его желуди в холодные дни чеберейчики использовали для отопления. Именно у его подножья Хранительница и ведунья заложили фундамент будущего жилища Аланчика.

Потом обожгли в печи маленькие аккуратненькие кирпичики, предназначенные для строительства дома и сложили стены. Как им удалось договориться с гномами о бесплатной поставке цветной черепицы для крыши, для Алана осталось тайной. Также ему не удалось узнать, почему это вдруг горные тролли согласились изготовить стекла для окон. Рамы, двери и веранду сделали его сородичи.

Когда избушка была готова, чеберейчик не мог поверить своем счастью. Он вошел в дом, плотно затворил двери и упал от радости на пол. Какое это счастье иметь свой дом да еще на некотором расстоянии от шумливого племени! Когда восторг немного прошел, Аланчик озаботился — а на чем он будет спать, с чего есть?

Агафья и Злата и тут пришли на помощь. Мебель сделали на заказ в мастерской знаменитого столяра Кения. Он же рекомендовал специалистов, которые соорудили печное отопление. Сам Тха пришел на новоселье, а Саран установил в его избушке зеркало. Оно было небольшим, но наблюдать за тем, что происходит в человеческом мире при его помощи можно было без проблем. К тому же, оно должно было сообщить, когда новая Хранительница надумает открыть врата. Но Алан решил использовать зеркало по своему усмотрению. А именно: по сто раз в день любоваться своей красотой.

Можно сказать, что Алан был абсолютно счастлив. Столько подарков он не получал никогда в жизни. Чего только ему не подарили на новоселье! Эльфы принесли довольно миленькие шторки и два комплекта постельного белья, что выткали из лепестков огромных кувшинок.

Всю домашнюю утварь принесли сородичи. Причем сделали это с таким грохотом и шумом, что он даже пожалел, что позвал их в гости. А Корвела, жена его лучшего друга Беслана, пообещала Агафье в случае необходимости помогать ему по хозяйству. Нельзя сказать, что чеберейчик был рад, услышав подобное. Она безумно надоедала своей болтовней. Но немного поразмыслив, пришел к выводу — а почему собственно говоря и нет? Он что, хуже Тха, которому за честь считают прислуживать абсолютно все обитатели Иного мира?

И от радости готов был петь и танцевать, да что там танцевать, летать хотелось! Жаль, что ему, в отличии от эльфов, это было не доступно. Как говориться, не было счастья, да несчастье помогло. Не прими Агафья решение покинуть мир людей, вряд ли бы у него был такой хорошенький домик да еще и вдали от всех! Ведь совсем недавно он мечтать не смел, что отселиться от своего шумливого племени… Для большей конспирации у подножья дерева на общем субботнике чеберейчики высадили раскидистый папоротник, за густой зеленью которого маленькая избушка делалась совершенно незаметной.

Понимая, что на Алана возложено довольно ответственное дело — ему предстояло встретить новую Хранительницу, да еще и рожденную человеком — Тха в помощь дал мудрого ворона и цикад. Первый, как и Зеркало, должен был тут же сигнализировать о приходе гостьи, а на вторых возложили обязанность охранять Алана и обязательно сообщать о любом чужом проникновении на территорию Иного мира.

Все равно, кто совершит переход — глупая муха, человек или безмозглый рыжий таракан… Кстати, последние умудрялись носиться взад-вперед совершенно беспрепятственно и незаметно.

К сожалению, эти самые цикады к своим обязанностям относились безалаберно и порой просто забывали, зачем здесь оставлены. Были дни, когда они бесцельно трепетали крыльями или дрыхли на солнце, выставив пузики. А вот сегодня, когда так хочется спать, разорались, как бешеные.

Алан начал раздражаться и нарисовал себе картинку, как побежит вечером жаловаться Тха на хулиганские действия так называемых пограничников. Он собрался приготовить обличительную речь и только было потянулся за блокнотом и ручкой, как его вдруг осенило.

Он вдруг внезапно сообразил — ну, не станут цикады шуметь просто так! Скорее всего на поляне, действительно, появились чужаки, а ими могут быть только злобные гномы. Кто, кроме них, явится так рано да еще без приглашения?

Эти наглые и самоуверенные красноколпачники и полосаточулочники давно хотят выгнать милых чеберейчиков с их насиженного места, снести уютные домики и выкорчевать кусты любимой малины. А потом установить на обжитой поляне буровые вышки и вскопать землю в поисках сокровищ. Но и это еще не все!

Гномы имеют мерзкую привычку смотреть на сородичей Алана свысока и при встрече всячески оскорблять. Чаще всего обзываются недомерками, хотя сами ненамного выше. Для сравнения — средний рост чеберейчика составляет 20–25 см, у гномов, по крайней мере, тех, с кем доводится общаться Алану, не более 40 см. Да и воспитаны чеберейчики куда лучше этих зазнавашек, о чем знают абсолютно все.

По крайней мере, его сородичи по утрам умываются и чистят зубы. Каждый день одевают чистые рубашечки и меняют носочки. А вот красноколпачники никогда душ не примут и росой лица не споласкивают. Да что там лицо, они никогда руки перед едой не помоют. Под ногтями настоящий огород высаживать можно!

Казалось, что проще — утром в росе искупался, вечером в родник окунулся. И весь день ходишь чистый и свежий! А они возвращаются со своих рудников, усталые, потные, грязные и усаживаются за стол. Стучат ложками и требуют у своих драгоценных половинок немедленно подавать еду. Когда те приносят тарелки с разными кушаньями, начинают метелить с такой скоростью, что диву даешься. Естественно, никаких тебе столовых принадлежностей. Так руками и едят. Аланчик сам, конечно, не видел. Ему по секрету знакомый эльф рассказал. А его племя, как известно, врать не умеет.

Насытившись гномы принимаются гнусно отрыгивать пищу, потом отваливаются с набитым животом от стола и тут же укладываются спать, порой даже не снимая носков, а порой и башмачков.

Алан совершенно уверен, его племя на порядок лучше да и пользы от чеберейчиков Иному миру куда больше, чем от гномов… Он был бы несказанно удивлён, узнав, что противники думают о нем точно также.

Немного обеспокоенный философ резко сбросил легкое одеяльце из лепестков тюльпанов и накинул синий халат, обшитый голубыми незабудками. Вид, конечно, получился немного легкомысленный. Подобный наряд не придавал мужественности. Но ему безумно нравилось выглядеть именно таким образом. Когда он бывал в мире людей, много раз видел мужчин, облаченных в подобные одеяния и при этом к ним относились с преогромным уважением и называли «Баринами». В его же мире халат в цветочек почему-то ничего кроме смеха не вызывает.

Однако ему совершенно наплевать на чужое мнение. Главное, ему нравится. Одно плохо — он вновь с огорчением отметил, что домашняя одежда стала тесновата в талии. Впрочем, это вовсе не означало, что чеберейчик не может пойти и полюбоваться на себя в зеркало.

* * *

Ритуал сей проводился им каждое утро. И всякий раз Алан не скрывал восхищения. С каждым днем, по его мнению, красота только расцветала. Она, конечно, была иной, чем у Златы, с которой чеберейчика связывала крепкая дружба, или же эльфов. Но он был красив той необыкновенной красотой, которая присуща только представителям сильного пола его племени. Ему было глубоко наплевать, что кто-то думает иначе и смеется над носиком-хоботком, который просто необходим при поиске нужных лекарственных растений и сборе ягод. Среди представительниц слабого пола тоже имеются премиленькие особи, но их гораздо меньше. К тому же, надо полагать, из-за привычки соваться куда не просят, носы-хоботки у женщин несколько длиннее, чем у мужчин. Алан всегда предпочитал держаться от этих болтушек подальше.

Чего только от них не услышишь! Все новости, причем не только Иного мира, но и мира людей. Чеберейчик слышал, что люди пользуются интернетом. Так вот, женщины его племени были тем самым интернетом. С той лишь разницей, что тот работу делал бесшумно, а они трещали куда сильнее, чем сегодня это делали цикады.

Он, даже под страхом угрозы рассыпать его в прах, никогда не признается, что именно из-за их болтовни захотел отселиться подальше от всех. В деревне никакого покоя не было. Не успеешь глаза открыть, как тут же на пороге стоят с плетенными корзинками, доверху наполненными пирожками да булочками.

— Попробуй, Аланчик! Оцени, родимый! Как вспомнишь, так вздрогнешь…

Сейчас ему очень спокойно жить в своем маленьком домишке, состоящем из двух комнат: кухоньки и уютной спаленки. На кухне, которая одновременно служила ему столовой, готовил себе еду на аккуратно выложенной печечке и кушал. В спаленке, где имелось минимум мебели — кроватка и шкафчик для одежды — отдыхал. Имелась еще туалетная комната с ванной, душем и настоящим унитазом. Подобными удобствами мало, кто из обитателей Иного мира мог похвастаться.

Все это в свое время в Совете Посвященных «пробила» Агафья. Она же предложила соорудить небольшую веранду, где Алан очень любил чаевничать в летнюю пору. Преимущественно он это делал в гордом одиночестве. Лишь изредка компанию составлял его друг Беслан. Приятель приходил бы почаще, да только побаивался своей жены Корвелы. Та всегда ругалась, если они встречались. Ибо считала, ничего хорошего холостой мужчина женатому дать не может. О чем не уставала повторять, едва завидев Аланчика. Первое время обижался, потом привык и уже не обращал внимания. Мало ли что ей в голову придти может! И потом, он прекрасно знал, почему Корвела об этом твердит. Ей очень хочется «оженить» завидного жениха. Ведь таких как он красавцев по пальцам пересчитать можно!

А если к его удивительной внешности прибавить его связи в высших кругах руководства, то Аланчику вовсе цены не будет! Словом, он чувствовал себя абсолютно счастливым и вовсе не отрезанным от внешнего мира.

В случае необходимости всегда есть возможность установить контакт. Для этого имелась хорошо продуманная сложная система хрустальных колокольчиков. Все они висели гирляндой от его дома до дома Беслана.

Стало скучно — надо дернуть только за один язычок и тут же все начинали громко трезвонить. Дотронулся один раз — значит требуется пообщаться. Хочешь узнать новости — два звонка. Опасность — надо дергать за язычки как можно чаще. Эту связь придумал Тха. Она оказалась очень удобной и работала в любое время года. Хрустальным колокольчикам был не страшен никакой холод. Однако Аланчик пользовался хрустальными колокольчиками очень редко. У него и без этого было чем заняться. Например, восхищаться своей красотой. На это уходило очень много времени. Естественно, никто из его родных и близких не ведал о безумной страсти заниматься самолюбованием. Вот и сейчас чеберейчик еще раз нежно погладил себя по плечикам.

Узнали, враз бы обсмеяли. Виданное ли это дело чеберейчику в зеркало на себя каждое утро смотреться? Особенно, когда столько дел во дворе! Впрочем, у Алана на этот случай был готов ответ. Его главное дело готовиться к встрече с будущей Хранительницей. Следовательно, выглядеть неподобающим образом он не может. Иначе, зачем ему было давать подобное ответственное поручение?

Алан еще раз посмотрел на свое отражение и впервые немного смутился. Он прекрасно знал, что смотреться на себя бесцельно в зеркало, одной из задач которого было служить вратами для перехода из одного измерения в другое, никоим образом нельзя. Вполне возможно, что именно поэтому зеркало давно отказалось показывать мир людей.

Честно говоря, его это немного беспокоило. Он знал — в какой-то момент может произойти непоправимое, и Зеркало превратится в обычный предмет интерьера. Такое случалось и не раз. Злата как-то рассказывала совершенно жуткую историю. Ее герой — самовлюбленный эльф. Он, как и Алан, обожал любоваться собой. Все было бы хорошо — да только в его доме зеркало должно было служить вратами. В результате случилось непоправимое. Зеркало стало только отображать его лицо и ничего более. Эльф же навсегда потерял возможность наблюдать за миром людей и приходить в случае необходимости им на помощь.

Алан старался не думать об этом. Надеялся, подобная участь его минует. Он ничего не мог поделать со своей страстью — он не просто любил, он обожал смотреться на свое отображение. Каждый раз находил в себе все новые и новые черты, делающие, как считал, его внешность неотразимой.

Вот и сейчас, глядя в гладкую и блестящую поверхность, отметил, как необыкновенно светятся голубые глаза в обрамлении светлых ресничек. Неважно, что они практически спрятались в круглых щечках, зато как выразительны! А этот пухленький розовый ротик! И почему это вчера Златка смеялась, заметив, как топорщил губки, принимая от нее пироги из картофеля, печь которые она была великая мастерица.

Когда Алан покраснел от обиды, подхватила на руки, стала подбрасывать, будто бы куклу, а потом расцеловала в обе щечки. Такая фамильярность была очень неприятна. Поэтому чеберейчик, раздраженно вытерев следы от поцелуев, дал слово в ближайшее время с ней не общаться. Даже если рыжеволосая Хранительница сама попросит об этом.

Вообще, как все его сородичи, и Алан в первую очередь, любили приходить к ней в гости. Они обожали ее уютный дом. Им нравился цветник, разбитый под окнами. А малинник, что имелся в ее саду, вообще приводил в восторг. И еще, чеберейчики все без исключения были в нее влюблены. Им нравилось в молодой ведунье абсолютно все.

Длинные рыжие волосы, спускающиеся ниже пояса. Загорелое до черноты лицо. Большие карие глаза, которые, казалось, утонули в густых ресницах. Милая улыбка, что не сходила с пухлых, словно нарисованных карандашом губ. Нежные руки, которые, казалось, не ведали тяжелого физического труда. Впрочем, так оно и было. Все хозяйственные дела Злата производила при помощи заклинаний. Все, кроме одного. Печь разные вкусности Злата обожала по-настоящему.

Эту ее стряпню чеберейчики обожали больше всего на свете. Потому-то и прибегали постоянно в гости. Алан не был исключением. Ради чаепития со Златой он был готов пойти на многое, может быть даже на один день отказаться смотреться на себя в зеркало. Но после вчерашнего инцидента поклялся, больше никогда к ней не приходить. Даже если его будут заманивать в гости вареньем из земляники, которое у Златы получается просто бесподобным…

При воспоминании о еде у чеберейчика рот наполнился слюной, а носик смешно зашевелился.

* * *

Алан слегка нахмурил лобик, вспоминая случившееся. Стало очень обидно. Да как она посмела так себя вести! Как посмела проявить подобную фамильярность по отношению к нему! Чеберейчику, которому поручено встретить новую Хранительницу!

Чтобы хоть как-то успокоиться, вновь устремил взор на свое изображение. Теперь он принялся рассматривать свои ушки, которые имели совершенную форму. И не важно, что торчат в разные стороны. Зато ни у кого из других чеберейчиков нет таких розовых круглых раковин. Алан даже зажмурился от удовольствия.

Немного, конечно, подгадил носик, который того и гляди упрется в землю, но все это меркнет на фоне густых светлых волос. И все от того, что довольно много уделяет внимания своей прическе. Каждое утро, тайком от всех (вот они, прелести жизни в уединении!) полоскает свою шевелюру в настое из трав, куда добавляет листья березы, корни лопуха и цветы ромашки.

Самовлюбленный красавец согнул руки в локтях и с удовлетворением отметил, как красиво напряглись его мускулы. И это притом, что на занятия спортом совершенно нет времени. А каких бы совершенных форм добился, если бы делал по утрам физкультуру! Единственное, что может позволит и то, когда не лень, так это тройку раз подтянуться на ветке кизильника или же попрыгать через высокие лопухи. Рассматривая себя и не переставая восхищаться, Алан вместе с тем призадумался и вновь горестно вздохнул. Возможно, его предки зря решили покинуть мир людей и уйти жить в эту удивительную страну, где бабочки и стрекозы по размерам сравнялись с некоторыми видами птиц. А среди самих пернатых встречаются такие огромные представители, что порой тень от их крыльев закрывает солнце…

Как не говори, но человеческое измерение выглядит куда приятнее. Не случайно проникнуть туда имеется столько желающих. Да и сам Алан не против был бы туда переехать. В мире людей не кажется сам себе таким маленьким и уязвимым. Особенно радовало, что по ту сторону зеркала он мог чувствовать себя великаном. Насекомые здесь были на порядок меньше чеберейчика да и птицы не казались столь громадными. Это придавало ему уверенности в своих силах. Да только согласно Кодексу Сокровенного ход ему туда заказан… Иногда он, это было еще в ту пору, когда хранительница Агафья состояла на службе, тайно бывал в гостях у смертных. Ему очень нравилось гулять в саду, что рос рядом с ее домом, и любоваться алым закатом.

Все прекратилось внезапно — соседка, обожавшая подсматривать в щель забора, что разделял ее двор с двором Агафьи, неожиданно увидела Алана. Она раскричалась и прибежала выяснять, что за смешной человечек появился у подруги. Та особо разбираться не стала, хлопнула два раза в ладоши и смертная навсегда забыла обо всем, что удалось лицезреть в чужом доме.

После случившегося Алан прекратил свои визиты, опасаясь не столько за себя, сколько за Хранительницу… По законам Иного мира не только он считался преступником-диверсантом, нарушившим границу. Под наказание также попадала Агафья, которая позволила ему побывать в другом измерении. Попробуй потом докажи, что никаких дурных мыслей они в своих головах не держали… *** Смертные считают, что их создали боги. За все человечество Алан ответить не может, но кое-кого из данного племени действительно создавал Тха. Сам был тому свидетель. Следовательно, нет смысла отрицать сего факта, к тому же зафиксированного документально.

А вот чеберейчиков сотворил хулиган-ветер. И это тоже задокументировано. Более того, даже скреплено печатью!

Именно ветер на рассвете в большой глиняной миске совершенно случайно смешал капли росы, спелой земляники, сладкого липового нектара, пыльцу цветущего папоротника, слюну пробегающего мимо зайца и добавил туда пух летящей сойки. Что-то пошептал, дунул, плюнул и из всей этой непонятной смеси в положенный срок родился первый чеберейчик Саран. Поначалу Саран прекрасно жил один. Более того, все вокруг находились в абсолютном восторге от общения с таким удивительным человечком. Но потом ему стало скучно и тоскливо жить одному. У всех есть родня, а он, бедняжка, без пары мается.

Чеберейчик побежал к господину Ветру и попросил создать по его образу и подобию подружку Шушку. На этот раз создатель призвал на помощь великого Тха. Вдвоем они довольно быстро сделали девочку-чеберейчика. Желая придать ей большего обаяния и красоты, добавил в смесь лепестки полевых цветов. Подружка получилась замечательной.

Что же до Алана, то он искренне недоумевал: зачем Сарану было затевать всю эту историю? Разве нельзя было жить одному? Так нет же, придумал себе подругу! Через некоторое время им стало уже обоим скучно. От безделья они принялись постоянно ругаться и спорить. А когда обстановка накалилась — парочка никак не могла определиться, кто из них красивее — решили по уже известному рецепту сделать таких же обаятельных существ, как они сами.

Вскоре на земле появилось целое племя маленьких чеберейчиков, смешных и веселых человечков, считающих себя самыми красивыми. Они понимают язык птиц, умеют собирать ягоды, знают целебные свойства растений и просто обожают вкусно покушать.

Когда по повелению правителя Тха началось великое переселение, чеберейчикам для проживания была определена большая поляна. Ее окружали густые заросли орешника, который рос вперемешку с кизильником и дикой малиной. Им очень понравилось это уютное местечко, к тому же оно находилось несколько в стороне от центральных дорог и, следовательно, бояться, что кто-то неуклюжий неосторожно раздавит домики, не стоило. Приятным оказалось и соседство. Рядом обитало семейство Лешего и Кикиморы. Никто из них никогда не обижал малышей, а порой даже вставал на защиту, особенно, когда притязания гномов становились очень назойливыми. Сейчас же будто по заказу, защитники-соседи дружно отправились в гости к своим дальним родственницам — дриадам, Алан лично провожал их. Вместе с ними улетел и мудрый ворон… У него вдруг объявились срочные дела в замке вампиров. А прародитель Саран со своей подружкой Шушкой и вовсе пропал. Словно его не было. По слухам, решил нанести визит королю эльфов-пиксиков. Упился там перебродившего сока малины и заболел. Мается, бедняжка, третий день. Шушка ругается.

Так ему и надо, считает Алан. Видите ли, разнообразия захотелось! Надоело на месте сидеть! Словом, чеберейчики временно остались одни, что, по всей видимости, и стало причиной заметно усилившейся активности подземных жителей.

* * *

Племя чеберейчиков, и это знают абсолютно все, по натуре не воинственное, к стяжательству несклонное. Для них главное — были бы ягоды. Чтобы не остаться голодными, а надо сказать, кушать они любят, довольно много внимания уделяют выращиванию данной культуры. Занимаются подобным делом давно, еще с тех времен, когда жили в мире смертных. Так что поляны, заросшие черникой, клюквой, брусникой и пр. в человеческих лесах исключительно их заслуга.

Естественно, много тысячелетий назад эти удивительные существа оказались не в восторге от решения Тха покинуть мир людей. Поначалу они яростно выступили против и пожелали остаться жить среди смертных.

Но тут птицы, прилетевшие с севера, принесли тревожную весть: идет большой ледник. Щелкая наперебой клювами, сообщили — все сметает на своем пути. Под его массой погибло много тех существ, кто не успел во время укрыться. Можно, конечно, было уйти жить в пещеры, что, кстати, сделали некоторые племена гномов. Однако перспектива жить в холоде и мраке неопределенное время, любящих тепло и свет чеберейчиков не прельщала. Они быстренько собрались в путь. Время показало — поступили совершенно правильно. Останься они в мире людей, наверняка бы превратились в детские игрушки. Так что прародитель Саран оказался довольно мудрым чеберейчиком. Не зря же его потом делегировали в члены Совета и разрешили жить во дворце самого Тха! Ведь именно благодаря данной предусмотрительности, они живут здесь довольно неплохо.

Единственно, что доставляет трудности — неожиданно возникший конфликт с гномами. Естественно, Саран, попроси его об этом, воспользовавшись своей близостью к правителю Иного мира, мог бы помочь в данном деле. Но чеберейчикам очень не хотелось его беспокоить, хотя бы потому, что пока дело до открытых боевых действий не дошло.

В отличии от своих сородичей, Алан прекрасно понимал, долго так продолжаться не может. Надо было принимать какие-то меры. Совсем недавно эти бородачи в полосатых чулках, кстати, местами дырявых и давно не стиранных, прислали петицию, где в довольно ультимативной форме потребовали собрать манатки, оставить свои дома и двинуться подальше с насиженных мест.

Как вариант, предлагали Ледяные пещеры троллей. Здесь чеберейчик Алан от возмущения даже задергал ногой. Это же надо такое придумать отправлять их в Ледяные пещеры! Словно не знают — холод чеберейчикам противопоказан. Да и где они там будут высаживать свои любимые ягоды? Среди сталактитов и сталагмитов?

Освободившуюся территорию, сообщалось в письме, гномы желают оставить за собой. Они будут ее исследовать на предмет нахождения там различных подземных ископаемых. Никакие увещания и уговоры не действовали, как чеберейчики не старались. Более того, злобный предводитель гномов Бурменаль объявил, что стоит только глазом моргнуть и Тха обязательно встанет на его сторону.

— Зря что ли гномы на днях отправили Совету богатые дары? — довольно ехидным голосом поинтересовался он. — Так что пусть чеберейчики радуются его доброте и славят его имя в веках — ведь Бурменаль дает им время на переселение.

«Ну, как же такое возможно?!», — пролепетал Алан, услышав подобное. Он даже не пытался скрыть своих слез. Его племя по договоренности с Посвященными и самим Тха здесь живет не одну сотню лет и до сих пор никто не претендовал на их земли.

Даже дед Бурменаля, косой Глах, и тот не осмеливается нарушить установившегося правила. А ведь некогда именно Глах первым, это было еще до великого переселения, обнаружил в пустыне густую черную жидкость, которая так дивно горит. За эту находку ему позволили присутствовать на Советах Посвященных и назначили экспертом в вопросах оценки драгоценных камней. Гномы безумно гордились данным фактом и постоянно подчеркивали — мы самые грамотные в вопросах геологии! Порой они принимаются учить самого Тха и троллей. Последние тоже не плохо разбираются в данном вопросе и знают, следует правильно рассматривать камень на свет, проверять остроту граней и прозрачность. Когда сильно донимают, правитель приказывает им немедленно замолчать. Но в большинстве случаев с ними никто не спорит. Какой смысл доказывать, если тебя никто не слышит и не видит? Поэтому обычно ситуация складывается таким образом. Гномы остаются при своем мнении. Однако делают так, как приказывает Совет.

*** Кстати, по ту сторону зеркала, насколько Алан был в курсе, эту самую жидкость, открытую Глахом, люди называют нефтью. Они ее научились перерабатывать и давно используют в самых различных целях, в том числе и для поездок в жутких гремящих каретах, которые называют автомобилями. Когда чеберейчик впервые увидел эти гремящие чудища, жутко испугался. Он мгновенно забрался по юбке Агафьи и спрятался у нее в кармане фартука. Там ему показалось безопаснее.

Хранительница посмеялась над его испугом и попыталась объяснить, что в машинах нет ничего страшного. Долго и много рассказывала, как это здорово ездить на машине, особенно когда на улице темно.

Но у нее не получилось успокоить приятеля. Чеберейчик так и не поверил, что его подруга не боится встретиться ночью на дороге с этим чудищем, у которого глаза горят желтым светом. Спрашивается, если она такая смелая, то почему сама на метле летает? Возвращаясь к теме нефти, из-за которой у чеберейчиков периодически случаются конфликты с гномами, то и здесь не все просто, как кажется на первый взгляд. Всем обитателям Иного мира известно, что именно гномы, часть из которых не пожелала последовать за Тха, открыли людям секреты этой вязкой субстанции. За что потом поплатились своим бессмертием. А все потому, что посчитали себя несравненными красавцами.

Тут Аланчик захихикал: какие глупцы! Уж он-то точно знал, кто в этом мире самый красивый!

Гномы ничего лучшего не придумали, как стали заключать браки со смертными женщинами. Они почему-то были уверены: избалованные девы влюбляются в них с первого взгляда. Никто из красноколпачников даже не попытался задать себе такой простейший вопрос: зачем им это надо?

А вот чеберейчики твердо знали: для алчных особ с длинными ногами и накрашенными губами главным поводом вступить в брак являлись несметные сокровища гномов, за которые они готовы отдать свои души.

Это подземное племя всегда числилось в списке самых обеспеченных. Драгоценные камни, золото, серебро… Все это составляло основную часть их богатств, которыми они кичились едва ли не так же сильно, как своей красотой. Чеберейчики откровенно не понимали — как можно восхищаться блеском рубинов? Разве не приятнее смотреть на круглые бока клубнички или нанизывать на травинку ягоды черники перемежая ее с кровавыми капельками брусники? И, вообще, ожерелья из цветов, выглядят куда красивее тех, что делают гномы из холодных камней. Они их меняют на различные подделки у драконов.

Факта, что гномы очень трудолюбивое племя, отрицать нельзя. Они постоянно чем-то заняты, это их роднит с чеберейчиками. Плохо только, что между маленькими народцами не существует дружбы. Правителя это сильно удручает. Но что он может поделать? В мире полно разных, куда более серьезных проблем, чем периодические скандалы, которые устраивают гномы и чеберейчики. Постоянные разборки выматывают обе стороны.

Кажется, что им делить? Алан однажды задал этот вопрос Бурминалю. В ответ тот принялся хохотать и хлопать себя по бокам. Чеберейчику пришлось показать гному, насколько он глуп. Для этого он поднял пухленький пальчик и повертел им у своего виска. Видел, как подобное делают человеческие детеныши.

После чего они чуть было не подрались. Если бы не прилетевший на шум ворон, неизвестно, чем бы встреча закончилась. Он осторожно клювом оттолкнул гнома, а чеберейчику приказал немедленно успокоиться. А когда обе стороны, пыхтя от возбуждения, разошлись, ворон грозно объявил: еще один подобный инцидент, и их отправят на исправление в Холодные пещеры.

— Ишь, что удумали, — прокаркал пернатый, — мало того, что люди воюют, так еще и вы деретесь! В принципе, Алан не особо любит отстаивать кулаками правоту, только в редких случаях пускает в ход силу. В данном же случае ему очень хотелось вздуть Бурменаля. Он считал абсолютно несправедливым вмешательство ворона. А уже если тот хотел восстановить порядок, надо было начинать с гнома, который первым обидел чеберейчика.

Алан засопел носом, едва вспомнил случившееся. Уж очень обидно было, когда птица, которую он считал мудрой, принялась его отталкивать и что-то возмущено каркать. Чеберейчик как-то совершенно забыл о кричащих цикадах и принялся готовить речь ворону, которую собирался произнести по его возвращению. По-хорошему, надо было это сделать в тот раз, но лучше поздно, чем никогда. Внезапный порыв ветра отвлек его от размышлений.

* * *

От сквозняка створки окна слегка приоткрылись и комната наполнилась до жути знакомым запахом. Алан вытянул свой носик и смешно пошевелил кончиком. Сомнений не было — в гости пожаловала Агафья. Ибо так необычно — смесью душистых трав, разогретых на солнце, могла пахнуть только она. Чеберейчик не успел удивиться, что Хранительница пожаловала без предупреждения.

Обычно она, прежде чем прибыть, всегда посылает гонца. Чаще всего в его роли выступают эльфы-пиксики. Самые маленькие обитатели Иного мира всегда безотказны. К тому же, они единственные, с кем чеберейчики никогда не ругаются. Эти красивые существа с яркими крылышками всегда находятся в хорошем настроении и, в отличии от своих более крупных сородичей, грэльфов, совершенно не умеют обижаться.

После ухода от дел бывшая Хранительница поселилась в краю Синих гор и Серебряных рек. Путь оттуда довольно долог и сопряжен с некоторыми трудностями. Встречались они довольно редко. Она почему-то стала избегать общения со всеми обитателями Иного мира. Говорила, что хочет немного отдохнуть. Поэтому Алан не ведал, чем Агафья занимается в своей новой жизни. Как вариант предполагал, что проходит обряд очищения. Он необходим, дабы потом подняться на более высокую ступень в местной иерархии. Хотя куда уж выше? Посвященной она быть сама не захочет, а место рядом с правителем ей не светит. Тха — известный холостяк. Да и сама она замужем. Насколько в теме, ее мужу разрешили жить вместе с ней. Хотя это довольно большая редкость. Смертных в Иной мир обычно не пускают. Но, видать, он чем-то заслужил расположение Тха, иначе, как объяснить их совместное проживание?

Запах продолжал тревожить нос и был настолько силен, что Алан с трудом удержался от желания чихнуть. Он зажал ладошками свой носик-хоботок, которым было так удобно собирать цветочный нектар, но не помогло. Более того, Алан едва сам не задохнулся и принялся хватать воздух открытым ртом. Нос пришлось отпустить. От радости, что может дышать, чеберейчик вздохнул полной грудью. И тут он почувствовал — запах, хотя и напоминает запах Агафьи, ей не принадлежит.

Так могла благоухать совсем маленькая девочка, но никоим образом не взрослая женщина с жизненной историей за плечами.

— Так вот почему визжали цикады, — воскликнул Алан, — а я их тут ругаю почем зря.

Он поспешно кинулся заканчивать свой утренний туалет. На скорую руку ополоснулся, почистил зубы, — гигиена превыше всего — натянул зелененький комбинезончик, сшитый из специально обработанных листьев лопуха и желтенькие носочки, сделанные из лепестков цветков одуванчика. И тут с огорчением заметил — один протерся на пяточке.

А ведь хитрая Кикимора, которая всучила ему эту пару в обмен на мешок орехов, ей видите ли лень самой собирать, обещала — сносу не будет! Обжулила, как всегда. Сколько раз давал себе слова с ней не водиться, держаться на расстоянии и все равно постоянно попадается на ее уговоры что-нибудь купить, огорченно вздохнул Алан. Недавно она всучила ему прохудившуюся кастрюлю и нагло утверждала, что чеберейчик — жутко плохой хозяин и сам испортил посудину. Хотя, в чем-то следует признать правоту Кикиморы. Ему и верно требуется семьей обзавестись. Так, кстати, считает его прародительница Шушка. Тогда и носочки будут в порядке, и халат аккуратно заштопан, и комбинезончик выглажен, твердит она… А уж башмачки так вообще будут просто сверкать!

Алан посмотрел на свою обувку, выполненную из болотного мха дедом Лешим, великим мастером своего дела и вздохнул. Левый, весь в болотной жижи, валялся в углу, а правый, вообще, закинут куда-то под кровать. Хорошо, что никто не видит, иначе насмешек не избежать… Пыхтя обулся и торопливо, насколько подобное возможно при его комплекции, выскочил во двор.

Он ожидал там увидеть все, что угодно, но только не это! Прямо напротив его избушки, выпучив глаза, казавшиеся еще больше из-за огромных роговых очков, сидела девочка, лет девяти по человеческим меркам, не более. Машинально отметив, что ей не мешало бы расчесаться, Алан еще раз повел носом. Знакомый запах шел именно от ее худенького тельца.

— Ты кто? — растерянно спросил Алан. И тут же прикусил язык. Какой глупец! Как он не сообразил сразу — это же внучка самой Агафьи-Хранительницы. Только как ее зовут? Он так и не удосужился узнать. Первый раз видел ее совсем маленькой. Она тогда ничего не умела. Только лежала и пищала в своей колыбельке. Человеческие детеныши рождаются такими беспомощными!

Тогда Алан с удивлением смотрел на это непонятное существо в белой распашонке и никак не мог понять, почему окружающие ее люди, и, в первую очередь, Хранительница Агафья Первая, оставались в таком восторге от маленькой девчонки. Вроде, как она просто очаровательна! Как может быть очаровательным ребенок с беззубым ртом, да еще пачкающий пеленки?..

Потом пару раз встречался с ней, когда тайком проникал в дом Хранительницы. Однажды попытался напугать девчонку, принимая вид жуткой тени и завывая на все голоса. Помнится, она осталась совершенно спокойной. Более того, несколько раз презрительно поджала пухлые губки, давая понять — подобные глупости ее мало волнуют. Еще раз показал ей длинный нос, когда увидел ее сидящую у старого зеркала, которое одновременно служило Тайными вратами. Малышка часами находилась там, не подозревая, чем зеркало является на самом деле. Водила пальцем по деревянной раме, на которой были изображены сородичи Алана, любовалась узорами. Мало кто мог бы удержать от искушения подразнить. Так что винить его в нарушении заповедей нельзя. К тому же, она ничего не заметила.

Точно также спокойно незваная гостья вела себя и сейчас. Она лишь вскинула свои и без того огромные глаза и ничего отвечать не стала. Чеберейчик хотел было возмутиться: почему молчишь? Но тут же сообразил, девочка просто не поняла вопроса, заданного на принятом в Ином мире языке. Это его успокоило. Следовательно, пришелица никоим образом не могла была быть новой Хранительницей. По правилам Иного мира девочка должна владеть подобными знаниями уже от рождения. Алан разочарованно вздохнул. Честно говоря, он уже заждался второго пришествия. Жаль, конечно, что оно никак не наступает. Чеберейчик повторил свой вопрос на языке смертных. На этот раз девочка с готовностью ответила:

— Агафья!

Алан был несказанно удивлен. Да как эта наглая девчонка могла присвоить себе чужое имя! В этом мире есть только одна Агафья! Он принял грозную позу и хотел обозвать незнакомку лгуньей. Но прежде чем выкрикнуть обвинение, еще раз посмотрел ей в глаза, которые обладали удивительной способностью менять цвет.

Что-то подсказало ему — девочка не врет. К тому же, он вспомнил, у смертных есть такая привычка давать своим отпрыскам имена в честь кого-либо из родных. Что ни говори, никакой фантазии! Вот лично у чеберейчиков имена никогда не повторяются…

Чеберейчик еще раз повел носом и ахнул. Ну, конечно! Какой серьезный промах с его стороны! Как он не сообразил сразу — если эта девчонка внучка самой Агафьи-Хранительницы, значит, она должна пахнуть так же, как ее бабушка. Они же родня по крови! С той лишь разницей, что в этот запах должны примешиваться только присущие ей ароматы.

Потому-то ее запах и показался ему таким знакомым. Чеберейчик еще раз окинул взглядом незваную гостью и с сожалением отметил, в отличии от своей бабушки, которая была необыкновенной красавицей, внучка не обладала яркой внешностью. В глаза сразу бросились веснушки, разбросанные на круглом личике, разбитые острые коленки, расцарапанные руки. Обычный человеческий детеныш.

Впрочем, похоже он ошибается… Есть в ней нечто такое, что выделяет из общей толпы. И это нечто скрывается в повороте головы, внимательном взгляде и еще в чем-то, пока еще непонятном для него. Алан немного растерялся и никак не мог сообразить, что ему делать дальше. Поинтересоваться, как она сюда попала или же, ни о чем не спрашивая, отправить срочное сообщение ведунье Злате. Но едва вспомнил о последней, как тут же обиженно поджал губы. Ее вчерашнее поведение по отношению к нему, как к представителю великого рода чеберейчиков, было непростительным. Поэтому Алан пока решил ничего не говорить. Раз всевидящая Злата прозевала вторжение извне, пусть теперь отвечает перед великим Тха и остальными Посвященными за свою невнимательность.

Будет знать, как смеяться над чеберейчиками, пользуясь своей разницей в росте! Пора этих великанов заставить относиться к тем, кто ниже их ростом, с уважением. Это тоже входило в ее обязанности — не только следить за порядком в Ином мире, но и защищать чеберейчиков, а не играть с ними, как с куклами. — Однако, что делать, что делать, — от нетерпения Алан застучал ногами. Больше всего боялся, что девочка, приняв его за игрушку, подхватит на руки и захочет потискать, как это обычно делают дети. От ужаса он даже втянул свою круглую головенку в плечи, но девочка оставалось серьезной до безобразия и вела себя довольно уважительно.

Она почтительно склонила голову, здороваясь с Аланом, который вновь отметил уверенность и силу, что исходила от этого хрупкого тельца. Осознав подобное, Алан несколько растерялся. Девочка вела себя так, словно встречала чеберейчиков если не каждый день, то раз в неделю точно.

Стараясь вести себя также достойно, как и это человеческое дитя, хотя очень хотелось стремительно кинуться к хрустальному колокольчику и объявить тревогу, как обычно делал при встречах с гномами, Алан нашел в себя силы собраться и задал очередной вопрос:

— Как ты сюда попала?

Хотя, по крупному счету, мог бы не спрашивать — естественно, проникла через портал. Другой вопрос, как ей удалось его открыть.

* * *

Девочка сунула руку в карман коротких синих штанишек, кажется, они у людей называются «шорты», и доверчиво протянула ему пирамидку-ключ. Алан вздрогнул — последний раз такой ключ он видел два года назад в руках у Златы. Они тогда помогали Агафье высаживать борщевик у закрытого по приказу Тха входа в мир людей. Потом Злата, помнится, сетовала: пирамидка куда-то пропала и никак не может ее отыскать… Наверное, высказал предположение чеберейчик, потеряла, когда забирали Агафьину ступу. А, может быть, выронила, копая землю под грядки с борщевиком…

Когда дело дошло непосредственно до посадки растения и вовсе дар речи потерял. Тоже удумали! Сами взялись заниматься столь грязной работой. Хотя всем известно — достаточно рукой повести и земля сама вскопается, а рассада сама высадится. Пошевелил пальцами, и вот оно — все взошло!

Высаживание борщевика — удовольствие маленькое. Это известно всем. Злобное растение постоянно норовило ужалить побольнее, а то и вовсе уничтожить. Работать приходилось с величайшей осторожностью, постоянно осенять себя защитными знаками и брызгать специальные эликсиры. Но ведуний это не испугало. Они взяли лопаты и давай работать! Алан аж рот от изумления открыл. Никогда не предполагал, что увидит подобное. Естественно, все, кто в тот день трудился, и он, в том числе, устали жутко. Он-то, конечно, не копал. Но наблюдать было нелегко… Потому-то и не стали возвращаться, вернее сказать, просто поленились. К тому же Агафья сказала, что ничего страшного не произошло.

— Все равно никто не догадается, что это за предмет, — промолвила Хранительница, спешно творя заклинания, способные еще раз надежно запечатать врата.

По всем правилам Кодекса Сокровенного требовалось немедленно заявить о пропаже, затем требовалось собрать команду поисковиков и немедленно найти. А вдруг его отыщет кто-нибудь чужой? Усталая команда «садовниц-огородниц» немного посовещавшись, согласилась с доводами Агафьи — открыть вход-портал кроме Хранительницы никто не сумеет. А если и сумеет, то обязательно серьезно поранится, пробираясь через эти ядовитые заросли.

Однако, факт пребывания здесь девочки, которая явно не могла быть новой стражницей порядка, свидетельствовал совсем об ином. Если бы перед ним находился опытный маг или волшебник, взрослая женщина, Баба-Яга, в конце концов, Алан бы не удивился. Но перед ним была маленькая девочка и не сказать, что красавица.

Алан же свято считал — только красивые особи могут творить чудеса. Ведь внешность при отборе являлась обязательным условием вхождения на данную должность. Все Хранительницы без исключения были замечательными красавицами. Ну, конечно, не такие, как он, но все равно…

По всей видимости, Агафья Вторая прочитала смятение на его лице и заговорила довольно писклявым голосом.

«Никогда не думал, что у детей такие противные голоса», — мелькнуло в голове у чеберейчика.

То, что девочка произнесла, повергло его в окончательный шок.:

— Я прихожу сюда давно. Мне здесь нравится летать. Никто не мешает, — промолвила она, слегка наклонив голову к плечу.

Рот у Алана открылся сам собой. Хорошие же они со Златой пограничники, если до сих пор ничего не заметили! И кому только доверили охрану границ! Может, и впрямь правы были те, кто кричал, что нечего давать чеберейчику право первым встретить Хранительницу. Все проспит и проест. На деле так оно и оказалось… Он мгновенно засопел носом и собрался зарыдать от обиды.

Впрочем, кто сказал, что это именно новая Хранительница? Та еще не родилась, астрологи об этом твердят до сих пор.

— Здорово я замаскировалась? — засмеялась гостья, — не расстраивайся так! Ничего удивительного в том, что вы меня не видели. Я старалась оставаться незамеченной. Цветов не рвала, ягоды не ела, по траве старалась не ступать. Если вдруг видела кого на пути, сразу пряталась вон в тех зарослях.

Тут девочка махнула рукой в сторону лопухов и густого папоротника.

— Если вижу опасность для себя, тут же возвращаюсь обратно. Стараюсь от зеркала далеко не отходить.

Подобное заявление вогнало Алана в ступор. Ну, ладно, она сумела отыскать ключ, вполне вероятно, помогла ей в этом любящая бабушка, но как справилась с зарослями борщевика? Как сумела заставить растение спокойно пропускать ее в Иной мир? Как умудрилась тщательно скрывать следы своего пребывания? Этому учатся десятилетиями у самых лучших магов!

Видимо, девочка в простой кофточке, сумела прочитать недоумение на его лицо, ибо лукаво усмехнулась и опустила глаза. Движение также красноречиво свидетельствовал — она одной крови с Агафьей. Только она умела так делать, притворяясь скромницей. На самом же деле чеберейчик знал, какая мощь скрылась за подобной нарочитой незаметностью. Однако сейчас он не понимал, что ему делать дальше. Пауза затянулась до неприличия. Наконец, он решился прервать молчание. — Покажи как ты это делаешь? Я имею ввиду летаешь, — прошептал незадачливый пограничник. Девочка не стала ломаться. Встала на одну ногу, широко раскинула руки и легко приподнялась над землей. Алан видел это ни один раз и каждый раз поражался — ну, как такое возможно? Лично он, как ни старался, даже на миллиметр взлететь над землей не мог.

— А что ты еще умеешь делать? — хрипло поинтересовался чеберейчик. Девочка передернула плечами и снисходительно улыбнулась. В этой улыбке было столько уверенности в себе, что стало совершенно очевидным — перед ним стоит настоящая, пусть и очень маленькая, Хранительница. Если не сейчас, то через некоторое время всему Иному миру придется склонить пред ней голову.

Пришелица, меж тем, прижала руки к груди, присела на корточки, что-то прошептала под нос, затем резко встала и отошла в сторону. На том месте, где только что находилась, остался ее прозрачный фантом. Вскоре созданная ею фигурка приняла реальные очертания, налилась жизнью и застыла в выжидающей позе.

Затем реальная Агафья хлопнула в ладоши, повернулась на пятке и вновь сделала шаг. Теперь перед Аланом остался стоять второй фантом. Этот фантом несколько отличался от предыдущего — он имел голубую кожу. Третий фантом получил от своего создательницы длинные зеленые волосы…

На этом чудеса не закончились. Девочка прикрыла голову руками, вновь что-то прошептала и перед Аланом возник густой частокол. Еще мгновение и он превратился в стол, накрытый разными вкусностями.

* * *

— Потрясающе! — закричал чеберейчик.

От восторга Алан взмахнул руками и нечаянно ударил рукой по колокольчику. Тот естественно зазвенел и дал сигнал своему собрату. Что тут началось! Даже цикад не стало слышно за этим перезвоном. Естественно, хрустальный набат тут же услышал его друг Беслан, который в свою очередь позвал на помощь Гагана. Через минуту они оказались у домика Алана и также, как ранее он, с удивлением принялись рассматривать незваную гостью, которая как ни в чем ни бывало предстала перед чеберейчиками в своем обычном облике. Алан только было собрался ввести их в курс дела, как из листьев лопуха показалась голова жены Беслана — Корвелы. Волосы у нее торчали дыбом в разные стороны, к тому же имели жутко ядовитый желтый цвет. Она тут же закричала:

— Опять перебродивший сок пить собрались! Я вам покажу!

Алан даже не успел возразить — будто они только и делают, что сок пьют!

Как тут же раздался очередной вопль: — Вы зачем сюда Агафью вызвали?! Сами, что ли с гномами не разберемся? Корвела был подслеповата и сразу не разобралась, что за особа предстала пред ней. Нос ее отчаянно шевелился, желая уловить откуда исходит запах. Девочка быстро сообразила в чем дело и кинулась на помощь. Она сняла со своего носа очки и подала их Корвеле, чтобы та лучше рассмотрела, кто находится перед ней. Теперь без очков стало заметно, насколько у гостьи косые глаза. Но ее это явно не смущало.

Водрузив на нос чужие очки, Корвела, наконец-то, увидела, кто находится напротив нее. И тут же принялась сыпать словами, как горохом и трещать, как сорока. Понять что она говорит, было довольно сложно.

Однако общий смысл улавливался: как здорово, что Хранительницу никто не беспокоил! И просто замечательно, что пришла эта славная девочка! В старом предсказании, о котором все забыли, но она-то помнит, кричала Корвела, говорится, что мир чеберейчиков спасет именно человеческий детеныш. Алан пытался ее заставить замолчать хотя на секунду, но все было бесполезно. Самое странное, что Корвела даже не задумалась над тем, как эта самая девочка попала в Иной мир и теперь смело разгуливает по нему, как по своему дому.

На лице девочки заиграла приветливая улыбка, которая сразу сделала ее похожей на свою бабушку. Алан был вынужден признать, что в будущем она будет, если не красавицей, то очень даже обаятельной.

— Ну чего вы так замерли, — спросила девчушка, обращаясь к Беслану с Гаганом, застывших будто статуи в дворцовом парке Тха, — я пришла к вам с миром! Тетя Корвела абсолютно права, хочу и могу помочь в борьбе с гномами.

До сей поры Корвелу так никто не называл. Так что она от радости вскинула свой носик-хоботок к небу и несколько раз издала непонятый торжествующий звук. Подобное поведение показалось Алану довольно странным, но он решил ничего не говорить. Ибо из опыта знал — сделаешь замечание, крику потом не оберешься. Когда восторг Корвелы несколько поутих, она кинулась расхваливать девочку:

— Ах, какая умная девочка! Я всегда знала, что спасение придет, когда мы совсем потеряем надежду! Говори скорее, что ты нам предлагаешь?

Агафья аккуратно переместилась по воздуху на соседний пенек и знаком попросила подойти всех поближе.

Алан не заметил, как к его дому прибежала вся деревня. Причем, многие, видимо из-за того, что слышали сигнал тревоги, прибежали, держа в руках в качестве оружия грабельки и мотыги, которым обрабатывали плантации, где выращивали ягоду.

Дело это было довольно выгодное, приносило племени определенный доход и давало некоторую стабильность. Плохо было лишь одно — в отличии от гномов, эльфов и прочих обитателей Иного мира, чеберейчики не любили покидать насиженное место. В силу маленького роста им было жутко боязно отправляться путешествовать. Поездка на ярмарку в город Беруехвай становилась настоящим подвигом. Поэтому они предпочитали пользоваться услугами посредника. Собранные ягоды, орехи меняли на одежду и обувь, которую им изготовляли Леший и Кикимора. Нектар сбывали эльфам и в обмен за это получали постельное белье и различные кухонные принадлежности. Довольно часто для жизни маленьких человечком на помощь приходила Злата.

Она принимала у чеберейчиков лекарственные травы, помогала сортировать, а потом продавала их своим знакомым ведуньям. Затем на ярмарке приобретала все необходимое для жизни маленьких человечком, в том числе мебель и посуду, которую довольно неплохо изготавливали тролли… *** Увидев, что причиной всеобщей тревоги служит маленькая девочка, народ мгновенно успокоился. Чеберейчкик имели удивительную способность — их настроение менялось мгновенно. В данном случае страх сменился восторгом. Все-таки новое лицо! Свои — то уже надоели.

Гостья, на их взгляд, не представляла угрозы. Вид у нее был совершенно безвредный, а косые глаза никаких эмоций, кроме смеха не вызывали. Да и одета она была несколько непривычно для их мира. Простенькая белая маечка с голубыми и розовыми кубикам, короткие штанишки, стоптанные сандалии. В их мире так никто не ходил… Маленькие человечки враз окружили девочку, немного пошумели, а потом дружно попадали на землю.

— Если бы вы знали, какой силой владеет маленькая пришелица, то вряд ли бы сложили свои орудия на землю и уселись вокруг в нее в круг, суча от нетерпения ножками! — хотел крикнуть Алан, но раздумал. В конце концов и ему безумно хотелось узнать, что же объявит это незнакомое лохматое существо.

— Как вас много! — засмеялась Агафья. — Это даже хорошо, что вы пришли сюда все! Значит, мне не придется повторять несколько раз одно и тоже.

И девочка начала. — Наблюдая за вами долгое время, а сюда прихожу уже третий месяц, пришла к выводу, что гномы ведут себя так безобразно лишь потому, что никогда не получали серьезного отпора. Вы — народ очень терпеливый, вежливый и доброжелательный.

При этих словах толпа собравшихся дружно загудела, соглашаясь со сказанным. Алан вновь удивился рассудительности этой малявки и обрадовался, что не побежал к Злате с докладом. Хитрый чеберейчик, как тогда с Агафьей, решил использовать ситуацию в свою пользу. Тогда он получил новый, отдельно стоящий домик.

Что попросить сейчас, маленький вымогатель еще не придумал, но уже твердо знал: визит незнакомки надо использовать в своих целях. Хотя бы потому, что тем самым заставит немного задуматься над своим поведением и немного отучит Злату вести с ним, великим Аланом, быть может, даже еще более великим, чем прародитель Саран, фамильярно.

Пока он думал, что следует выторговать, Агафья продолжила свою речь:

— Меня очень удивляет, почему вы, такой смелый народ, начинаете нервничать, кричать, плакать в минуты опасности. Все это только придает вашим врагам силу. Все чеберейчики дружно закивали головам. Они и сами это прекрасно знали, но ничего не могли поделать со своими чувствами. Вот и сейчас, эмоции настолько сильно овладели ими, что казалось, от их движений над поляной пролетел небольшой ураган. — Что есть, то есть, — послышались голоса.

— По всей видимости, мы испытываем некий комплекс неполноценности из-за своего маленького роста, — выкрикнул кто-то из толпы.

Алан не разобрался кому принадлежал голос, по всей видимости, Беслану, который всегда сетовал, что его может обидеть любой. Даже муравей, не то что гном. На самом деле, все народы Иного мира относились с большой нежностью к этим трудолюбивым человечкам, а Тха довольно часто ставил их в пример другим племенам. Особенно это касалось бездельников огров. Но чеберейчики всего этого не знали и безумно переживали.

Маленький рост доставлял им массу неудобств, ведь даже гномы были выше их. Уверенно они себя чувствовали только с эльфами-писксиками да домовыми. Однако первые умели летать, а последние умели мгновенно приобретать большие размеры. Нельзя сказать, что чеберейчики завидовали, но им так хотелось быть хотя бы капельку похожими на других и совершать подвиги!

— У людей есть такая поговорка — мал золотник, да дорог. Это в полной мере относится ко всем вам. Вы — удивительны и прекрасны. — сказала Агафья и подарила чеберейчикам нежный взгляд.

При этих ее словах Алану даже показалось, что все его сородичи увеличились в росте сантиметров на двадцать.

— Однако сейчас речь не об этом. Я хочу помочь вам в решении конфликта с гномами — продолжила девочка, — Внимательно изучила все их претензии, извините, конечно, что подслушивала ваши разговоры и пришла к выводу — они совершенно необоснованы.

Странное дело, никто из присутствующих не задался вопросом, как она это делала. Все почему-то дружно ей зааплодировали и придвинулись поближе. Аланчик несказанно обиделся — ведь это он ее встретил первым! Почему никто на него не обращает внимания. Не хвалит и не приветствует громкими криками? Он хотел пойти закрыться в своем домике, но потом раздумал. Уж очень любопытно было послушать, что же все-таки предложит девочка. Меж тем, ее авторитет рос буквально на глазах, а внимание стало просто невероятным.

— Почему ты так думаешь? — ласково поинтересовалась Корвела, которая с первого взгляда прониклась любовью к человеческому детенышу, — гномы утверждают, что мы живем на землях, где много золотой руды и драгоценных камней. А это, как известно, во всех мирах, в том числе и твоем, имеет большую цену! Мы же ничего, кроме ягод и цветов, не можем принести в дар!

— Самую большую цену, — немного назидательно произнесла девочка, — имеют добрые отношения, а не дорогие украшения!

Как ни странно, данная фраза совершенно не успокоила маленьких человечков. И они продолжили жаловаться на свою жизнь. Человечки, обрадовавшись, что наконец-то нашелся слушатель, принялись выплескивать свои обиды. Говорили долго и много. В итоге получилась такая картина.

Чеберейчики никогда не понимали, что может быть красивого в золотых браслетах, которые изготавливали гномы, и почему грэльфы, вампиры, тролли и прочие обитатели Иного мира готовы идти на любые жертвы, лишь бы иметь у себя такие украшения! А люди? Да они свои жизни готовы отдать, лишь бы овладеть сокровищами гномов!

Нет, украшать себя, естественно, надо. И никто из чеберейчиков с этим спорить не собирается. Однако, по их мнению, куда приятнее смотрелись ожерелья из цветов, предварительно обработанных специальным составом. Делать подобные украшения чеберейчики-женщины были большие мастерицы. Т олько вот беда — на изготовление одного могли уйти месяцы, а то и годы. Работа эта была очень кропотливая и требовала огромного старания. Зато результат превосходил ожидания. Украшения получались невероятно красивыми и выглядели настолько естественно, что пчелы порой опускались, дабы собрать нектар.

Быстро сообразив, что цветы эти ненастоящие, насекомые резко взмывали в небо и кричали в адрес чеберейчиков разные неприличные слова. Последнее, кстати, так же жутко обижало маленьких умелиц. Правитель Тха как мог успокаивал мастериц, но это мало помогало. Даже тот факт что он на большие приемы одевал украшения, изготовленные в мастерской чеберейчиков, не придавало им уверенности в том, что их труд приносит пользу. — То ли дело браслеты от гномов, — причитали они — нам подобное никогда не создать! — А стоит ли стараться быть похожими на гномов? — строго спросила Агафья, — ведь не случайно вы созданы чеберейчиками! Странно, подумал, Алан, почему он сам раньше до этого не додумался. Действительно, в Ином мире живет много разного и непохожего народа и каждый занимается чем-то своим. Даже тупые гоблины, и те, имеют свое предназначение. Зачем же им стремиться похожими на других?

Он не заметил, как прослушал, что потом ответили девочке его сородичи и что она сказала далее. Поэтому дал слово не отвлекаться и вновь сосредоточился. Гостья, меж тем, продолжала воспитывать:

— Прежде, чем обратиться к вам, я внимательно все изучила и выяснила — никакого золота и драгоценных камней, а тем более кладов, если верить старым приметам, на территории вашего поселения нет. Поймите меня правильно, я никоим образом не хочу унизить ваше достоинство и показать, что вы ничего не ведаете. Просто у меня имелось больше времени на то, чтобы найти доказательства. Чеберейчик вновь мысленно восхитился умом ребенка. Произнесенное далее, и вовсе заставило всех смутиться. Ну, как так могло получиться, что они, имеющие знания древних, сами не смогли до этого додуматься…

* * *

Первое о чем напомнила маленькая Агафья, касалось главной приметы, которую следует помнить, если хочешь найти в земле золото. Действительно, как они могли забыть об обязательном наличии белых кристаллах с золотыми прожилками! Именно они свидетельствуют — драгоценный металл следует искать тут! Сколько раз сами об этом говорили и обсуждали на своих сходках! Что до изумрудов, рубинов и сапфиров, то и тут человеческий детеныш оказалась права. Она напомнила несколько легенд, согласно которым появились данные камни. Например, рубины. Всем известно, что они появляются из каплей крови драконов-огневиков, а они здесь, если и имели место быть, то только вышитые на юбочках и фартучках женщин-чеберейчиков… Или аквамарины. Как они позабыли, что в них превращаются капли океана, волны которого нетерпеливо бьются о берег.

— Хочу узнать у вас, — строго спросила маленькая Агафья, — где у вас тут океан?

Чеберейчики смущенно опустили глаза, действительно, они как-то об этом не подумали.

— Интересно, откуда это все знает девочка? — мелькнуло в голове у Алана, — совершенно очевидно, никаких яхонтов здесь не найти, даже если всю землю пропустить через сито. Какие же эти гномы подлые! Как они нас могли обвести вокруг пальца! Хорошо, что я не пошел жаловаться Сарану. Он бы просто на смех поднял и, как знать, быть может отнял бы его хорошенький домик!

Последнего Алан боялся больше всего. Ибо с трудом представлял, как сможет жить в деревне. Пусть там и обитают сородичи, но лучше от них находиться на расстоянии. — А как быть с кладом? — вдруг робко спросила Корвела.

Ответ убил напрочь. Гостья укоризненно покачала головой и ответила вопросом на вопрос: — В этом случае, над папоротником должно появиться синее пламя. Когда-нибудь у вас тут горело синее пламя? Движение мысли мгновенно отразилось на подвижных лицах чеберейчиков. Никто из них данного явления здесь не припомнит, хотя папоротника в этих местах растет предостаточно.

По преданию, пыльца цветущего папоротника была одним из компонентов, из которого делали первых чеберейчиков. Поэтому, отношение к этому растению у племени было особенно трепетным. Папоротник был изображен на гербе племени, являлся непременным составляющим узоров на вышивках и довольно часто использовался в качестве аппликаций на стенах домов. Способ довольно простой — в меловой раствор, которым собираются белить стены, добавлялся отвар из листьев березы. Он придавал довольно приятный зеленоватый оттенок составу. Полученной смесью покрывали стены домишек.

Едва все подсыхало, прикладывали ажурный лист папоротника и по нему делали второй слой, только на этот раз без добавки березового отвара. Потом лист убирался и на белом фоне оставался кружевной след. Получалось очень красиво…

Неизвестно сколько бы времени, думали чеберейчики, о том, как их нагло надули гномы, если бы вдали не послышался громкий звук барабанной дроби. Так гномы извещали о своем приближении. Следовало предпринимать какие-то срочные меры. Толпа довольно беспомощно посмотрела на незваную гостью. Девочка сосредоточенно задумалась.

Только один взор в толпе был направлен в сторону Алана. Горящие глаза принадлежали Корвеле, которая неизвестно каким образом прознала о том, что он из-за своей гордости, а вернее сказать вредности, никому не стал докладывать о притязании злобных красноколпачников. Корвела приблизилась к нему вплотную. Вид у нее был явно угрожающий, а судорожные движения рук говорили только об одном — она просто мечтает хорошенько поддать несравненному Алану. Чеберейчик испугался. Ему и прежде не раз приходилось получать от противной спутницы его друга, но чтобы так, при всех, никогда. Человечек в страхе втянул голову в плечи и с надеждой посмотрел в сторону Агафьи.

Меж тем девочка, в которой чеберейчики, и прежде всего лично Алан, видели свое спасение, повела себя не лучшим образом. Она мгновенно растворилась в воздухе и сделала это настолько быстро, что никто не успел заметить ее исчезновения. Следует признать, незваной пришелице и верно многое дано. Так что нет ничего удивительного, что ее до сих пор никто в Ином мире не заметил. Даже Хранительница Злата… Впрочем, в том, что ведунья пропустила визит, нет ничего удивительного. Алан всегда знал — заниматься сразу двумя делами? Постоянно печь пироги и охранять границы просто невозможно…

* * *

Грохот барабанов нарастал. К нему прибавился довольно мерзкий звук рожков. О скором приближении врагов красноречиво свидетельствовали появившиеся на горизонте кончики древков, на которых висели разноцветные флажки.

Их оказалось настолько много, что чеберейчики замерли в ужасе. Возможно, разбежались бы в разные стороны, но тут огромные листья лопуха внезапно раздвинулись. В проеме появилось сосредоточенное личико Агафьи. Алан с облечением вздохнул — оказывается она никуда не сбежала, а просто спряталась.

Понять ее можно — в Ином мире чужому быть строго-настрого запрещалось. А уж людям тем более. Ведь это еще проверить надо, является ли она Хранительницей на самом деле или просто случайно попавшая в Иное измерение гостья. Видно девочка это знала и старательно скрывала свое пребывание.

Агафья, он никак не могу привыкнуть к тому, что кто-то еще кроме его старой подруги носит это имя, прижала палец к губам. Подобным образом давала знак не выдавать ее и прошептала:

— Держитесь! Я рядом! И помните, все притязания гномов совершенно не обоснованны! Знаниями их бейте, знаниями!

Следовало немедленно воспользоваться советом. Понимая, что промедление смерти подобно, Алан вскочил на пенек, где несколькими минутами ранее сидела гостья. Так он сам себе показался гораздо выше своего роста и безумно пожалел, что вместо парадного одеяния облачен в обычный рабочий комбинезончик. Впрочем, возможно, так будет даже лучше. Пусть эти злодеи видят, насколько они ему безразличны. Бурменаль вплотную подошел к Алану. И тот с удовлетворением отметил — гном несколько растерян. Враг не ожидал подобной дерзости и надеялся по безоговорочную капитуляцию противника, а вернее, позорный побег Алана и иже с ним в неизвестном направлении.

* * *

Подобрав круглый животик и, стараясь придать своему голосу как можно больше значимости, Алан поинтересовался: — Зачем пожаловал, дорогой гость? Если с добром, то где твои дары?

Гном замер от подобной, как ему показалось, наглости, и минут пять собирался с мыслями. Впрочем, ничего удивительного. Давно известно, эта разновидность обитателей Иного мира ведет себя смело, когда не чувствует отпора. Как только начинает его получать, тут же начинает заискивать. Но до окончательного разгрома врага Алану еще далеко. Пока Бурминаль был совершенно уверен в своей победе, о чем свидетельствовал его воинственный вид.

— Ты что забыл о нашем разговоре? Вы должны были покинуть эту поляну, и сделать это следовало еще вчера вечером, пока вас не изгнал отсюда великий Тха! — несколько визгливо заявил гном, потряхивая в воздухе мозолистой ручкой. Ногти на ней были жутко грязные. Впрочем, стоило ли удивляться!

Слова противника жутко обидели Алана. Эта обида заставила его сосредоточиться, и он внезапно понял — добрый Тха тут совершенно ни причем. Гномы наговаривают на правителя. До сих пор никто не был изгнан со своей территории. К тому же, чеберейчик вдруг внезапно вспомнил: не в правилах Тха принимать решение единолично. Он всегда предпочитает предварительно обсудить все на Свете Посвященных и только потом выносит заключительный вердикт.

Порой случается, что оно не совпадает с большинством голосов, и тогда обсуждения начинаются заново. Аргументы «за» и «против» тщательно изучаются и вновь выносятся на повестку дня. И так до тех пор, пока не будет достигнут консенсус.

Члены Совета очень гордятся тем, что их мнение так важно знать правителю. И еще больше радуются, когда оказывается, что оно с самого начало совпадало с его точкой зрения. Только Алан порой подозревал: обсуждения все эти проводятся лишь потому, что сам Тха не хочет брать на себя всю ответственность. А так всегда можно будет заявить, мол, решение приняли коллегиально.

Чеберейчик с трудом скрыл вздох облегчения и похвалил себя за то, что не убежал, как сделал это накануне. Кроме того, он помнил слова Агафьи о том, что не должен теряться, а спокойно и смело излагать свою точку зрения. Это было невероятно трудно, но следовало попробовать. Иначе им просто не жить. Гномы их уничтожат как вид.

Алан медленно переступал с ноги на ногу, желая выиграть хотя бы немного времени. Ему очень хотелось выглядеть достойно. Ведь сейчас, и чеберейчик это прекрасно понимал, наступил решающий момент в его жизни.

«С чего начать речь?», — судорожно билась в голове только одна мысль.

Лучше всего свое выступление начать со слов «дорогие гномы», подобное всегда настраивает противника на более мирный лад. Но какие они для него дорогие! Ведь они даже не друзья! А может лучше сказать «господа-товарищи»? Так любила говорить Агафья Первая. Но он не представлял, что означает данное выражение. Алана немного растерялся и тут совершенно неожиданно за последним рядом гномов, вооруженных острыми кирками, заметил маленького огнедышащего дракончика. Вернее будет сказать так — сначала увидел дым и не сразу понял, что сие значит. Когда рассмотрел, побледнел и едва не потерял сознание от ужаса.

Тот, кто хотя бы раз увидит, как драконы извергают огонь, уже никогда не забудут подобного зрелища. Из ноздрей ящура идет две параллельные струйки дыма, чаще всего голубого цвета. Затем вырывается малюсенький язычок пламени. И вдруг этот язычок будто бы взрывается, рассыпается на тысячи мелких искр. После чего дым окрашивается в темно-синий цвет. Клубы дыма становятся все больше и больше и вскоре закрывают все вокруг.

Причем невозможно понять — за этой дымовой завесой прячется большая рептилия или маленькая. Пыхтят они практически одинаково. Другой вопрос — сколько времени будет длиться процесс.

Гномы привели совсем маленького дракончика. Следовательно, его паровая машина, что скрыта внутри, долго работать не сможет. Однако, чтобы там ни было, враг устроил маленьким чеберейчикам невероятные проблемы. Пришелица из мира людей никак не могла их предвидеть. Ибо она бы тогда наверняка предупредила о том, какая беда их ждёт.

Вдруг Алан рассердился на себя. Он ведет себя также бездумно, почти как тупой огр. Причем здесь малышка! Ведь ему следовало все просчитать, а не валяться без дела в постели, а потом все утро смотреться на себя в Зеркало. А уж коли делал это, то следовало бы поинтересоваться, что ожидает племя в ближайшее время. Ведь именно поэтому Тха повелел установит в его доме зеркало. В качестве врат оно работать не могло, но вот показать мир и предсказать будущее на небольшой период — без проблем…

Ситуация складывалась некрасивая и непредсказуемая. Мало того, что прозевал приход новой хранительницы, так еще и врага во время не заметил! Лицо героя запылало от стыда и он дал себе слово: если история с вторжением гномов закончится благополучно, обязательно пересмотрит свое поведение. *** Алан прекрасно понимал, этого злобного существа с огромным ярко-фиолетовым гребнем на голове и выкрашенным золотой краской когтями, извергающего огонь, здесь просто не должно было быть. Однако он был и пыхтел настолько сильно, что звуки, исходящие от его глотки, легко доносились до чеберейчика. Не говоря уже о доносившемся запахе, эдакой смеси подгоревшего молока, что еще раз говорило младости лет рептилии, с грязными носками.

Амбре стояло просто омерзительное. Маленький человечек несколько раз громко чихнул. Его длинный носик-хоботок уныло опустился. Алан понял — еще минута-две и он просто не выдержит, задохнется в этой вони. Какая все-таки радость, что драконы живут отдельно от всех!

Дело в том, что по решению Совета, всех рептилий данного вида давным-давно переселили далеко в центр Иного мира. Остальным обитателям порядком надоели их постоянные набеги, после которых сожженные поля по несколько лет не давали урожая, а в садах не плодоносили деревья.

Помимо способности драконов в минуты раздражения крушить все на своем пути, они владели одним совершенно жутким даром. Кто и зачем наградил их этим, Алан не знал. Возможно, сделал сам Тха или злые силы в отместку правителю за то, что он переместил всех в параллельное людям измерение…

Дело в том, что они могли вселяться в тела смертных. Человек, которого дракон выбрал для своего обитания, мгновенно становился совершенно другим. Он забывал, что такое любовь, верность, дружба… Только злоба и похоть начинали владеть им. Алан довольно плохо представлял, как все это происходит. Достоверно знал только одно — именно от вторжения таких вот драконов и иже с ними должны были защищать человеческий мир Хранительницы, и Агафья Первая была в их числе…

Великому правителю пришлось приложить немало усилий, дабы договориться с рептилиями о переезде. В ход шло все — магия, дипломатические таланты, методы устрашения. Где-то имел место обычный торг. В результате чего драконы согласились переехать в отведенную для них резервацию, прекрасно там обжились да еще и получили четыре места в Совете Посвященных.

По мнению Алана, драконье царство имело очень удобное расположение. Хотя бы потому, что находилось в центре Иного мира. Мимо них никому было так просто не пройти. Если кто-то по незнанию оказывался в опасной близости, а подобное случалось, и довольно часто, от него требовали заплатить штраф, причем золотом. Границы страны драконов охраняли отряды кентавров и сатиров. Без специального пропуска туда никто, в том числе и сами Посвященные, попасть не могли. Столь сильная система безопасности была вполне объяснима.

Желающих овладеть сокровищами драконов, которые, как известно, считались самыми богатыми жителями, было предостаточно. Эльфы и вампиры буквально истекали слюной от желания получить эти ценности. В сокровищницах рептилий хранились совершенно уникальные артефакты. Поговаривали, что некоторых из них, как, к примеру, волшебной флейты или же гуслей-самоплясов, нет даже у самого Тха.

Помимо приобретенных ценностей у драконов имелось и то, что привлекало особе внимание. Тролли охотились за их необычайно плотной чешуей и острыми когтями. Выделанную кожу дракона гоблины использовали для изготовления доспехов. Драконьи гребни шли изготовление различных подделок. Из костей ящуров делали прекрасную мебель. Слезы драконьих детенышей, упав на землю, превращались в дорогие самоцветы. Похитить малышей считалось большой удачей — ведь тогда безбедное будущее было обеспечено. Надо было только посильнее мучить ребенка. В общем, поживиться с драконов было чем…

Положив руку на сердце, подозревал — если бы Тха не предложил драконам переселиться в Иной мир, то они бы давно все вымерли. Как произошло в мире людей, где рыцари просто уничтожали этих крылатых особей. И все потому, что среди драконов были имелись те, что производили драгоценные камни, столь высоко ценимые в обоих мирах.

Нельзя сказать, что Алан жалел рептилий, но где-то в душе он понимал — их столь агрессивное поведение по отношению к окружающим и смертным объяснить можно.

Когда-то давно Алан посещал удивительную драконью страну, где не росли цветы и не зеленела трава. Тха летал туда по своим делам и предложил его сопровождать. Чеберейчик обычно довольно неохотно покидает свой дом, но тут согласился. В конце концов, когда ещё выпадет такая возможность!

Страна драконов его просто потрясла. Там все было усыпано драгоценными камнями и слитками серебра да злата. Выглядело это потрясающе красиво, но всюду царил холод. Причем, происходило это вовсе не потому, что в этой местности была низкая температура. Холод этот шел от самих рептилий. Даже огонь, который периодически извергали драконы, не делал воздух теплее. Сами же драконы предавались неге, или, как они сами говорили, занимались внутренним созерцанием. То тут то там Алан встречал их застывшие фигуры и не скрывал восхищения — как Тха сумел создать подобное чудо? Сам же правитель в ответ на вопросы предпочитал отмалчиваться, словно он тут был не при делах. Хотя, вполне возможно, так оно и было… Драконы держались особняком. В Совете у них имелось несколько представителей, да только во время заседаний они предпочитали держаться отдельно от всех. В прениях не выступали. Если и желали высказать мнение, то делали это мысленно, так, чтобы никто, кроме Тха их не слышал. Подобное поведение породило много различных легенд и мифов об этих удивительных существах. Ален не сомневался — половина из всего, что говорится, просто вымысел. Легенд о драконах ходило много.

Поэтому более чем странно, как гномам удалось уговорить малыша стать на их стороне, вопрос, который никогда не получит ответа. Как вытекающий из него следующий: понимали ли гномы, что этот союз может привести к нарушению слабого перемирия, к созданию которого столько сил приложил Тха и Совет Посвященных!

* * *

Чеберейчик внимательно смотрел через головы противников на маленького дракончика. Конечно, весьма сомнительно, что он сможет открыть Тайные врата и тем паче вселиться в тело человека. Насколько Алан был в теме, подобное могли сделать определенные виды драконового племени. Обычно это делали Черные драконы. Этот малыш к ним явно не принадлежал.

Роста новый враг был невысокого. Его рогатая голова находилась на уровне макушек гномов. А вот огонь и дым извергал самые что ни на есть настоящие! Да и зубами клацал как настоящий дракон. Кроме того, злобно бил хвостом, который заканчивался белым треугольником, по бокам покрытым крепкой чешуей, а передними лапами, которые, как полагается были оснащены острыми когтями, раздраженно разбрасывал землю.

«Какой мерзавец, — подумал Алан, — неизвестно сколько времени нам понадобиться на то, чтобы потом заново восстановиться травяной покров. Если, конечно останемся живы…». Немного успокаивало одно — Бурменаль уверен, что он не видит тайное оружие врага. Так что у него есть время немного собраться с силами. Честно говоря, в победу ему верилось с трудом. Тельце маленького чеберейчика вновь начало предательски дрожать и он собрался сдаваться без боя. Более того, он совершенно не осознавая, что делает, поднял руки к небу. Однажды видел, так поступал отряд гоблинов, окруженный вампирами, имеющими численное преимущество. Но тут вдруг вспомнил слова Агафьи Второй о том, что никогда нельзя теряться, как бы трудно не было.

У него прямо в ушах зазвучал ее слегка назидательный голос и рекомендации спокойно и смело излагать свою точку зрения. Чеберейчик немного приободрился. А чтобы никто не заподозрил его в трусости, сделал вид, что неожиданно зачесалась голова. Для вида Алан несколько раз почесал макушку и с удовлетворением отметил: никто не догадался об его минутной слабости.

Сородичи, хотя так же дрожали от страха, в отличии от него явно не собирались отступать. Оно и понятно — здесь были их миленькие домики, клубничные и земляничные плантации. Словом, все, что они создавали своим трудом.

К тому же, присутствие девочки вселяло в них силу и уверенность в победе. Более того, маленький народец сплотил плотно свои ряды и храбро выставил вперед острые грабельки. — Ха, — громко сказал Бурминаль, — недомерки пытаются оказать сопротивление! Сейчас посмотрим, как они будут бежать! Дракоша, к бою!

Ряды гномов расступились и перед Аланом в полной красе предстал дракон. Бурменаль злорадно ухмылялся, демонстрируя Алану выбитые когда-то передние зубы. Его поведение красноречиво свидетельствовало только об одном — он был уверен в победе.

* * *

Судя по всему, гном не учел, что благодаря тому, что чеберейчик стоял на пеньке и видел все, что происходило за спинами солдат из его отряда. Кроме того, в силу недалекости своего ума не сообразил — дым, испускаемый драконом, сводит на нет все ухищрения сделать незаметным тайное оружие. Так что эффекта неожиданности не получилось. Как подземным жителям удалось уговорить его покинуть родное гнездо, Алан так никогда и не узнает, но в одном сомнений не было — малыша просто использовали в своих гнусных целях.

Чеберейчик понимал: едва родители дракоши узнают о его похождениях, всыплют маленькому негодяю по первое число. Ведь неразумное дитятко ставило под угрозу целый вид, не говоря уже о самом себе. Нет сомнений, малыша жестоко накажут. По первое число получат и сами гномы.

Аланчик удовлетворенно потер толстые ручки, представляя как им достанется от Посвященных. Они всегда выступали против подобных сомнительных союзов, нарушавших давно установленное правило — никаких военных действий на территории Иного мира! Все разборки переносите в мир людей, где любят бряцать оружием! Пока Алан судорожно думал, что ему делать в данной ситуации, дракончик вошел в раж. Комья земли, разлетавшиеся из-под его когтистых лап начали падать на головы тех чеберейчиков, что оказались на первой полосе обороны. Его сородичи дрожали от страха, но не двигались с места. Стояли, крепко прижав к груди свои маленькие грабельки. Алан прикрыл глаза. А когда открыл, увидел маленькую Агафью. Сейчас она выглядела совершенно иначе — на ней не было шорт и старой выцветшей майки. Гостья была одета так, как надлежало представительнице клана Хранительниц. Не важно, что длинный серебристый плащ оказался несколько ей великоват и путался в ногах, а тяжелый браслет, отличительный знак Хранительницы, был явно тяжел для ее худенькой ручки.

Алан не успел удивиться столь внезапному преображению. Его отвлекли знаки, которые ему давала девочка. Поначалу никак не мог понять, что она хочет сказать. Движения выглядели несколько беспорядочны. Но присмотревшись, догадался — Агафья показывает ему, что надо налить стакан воды. «Нашла время, когда пить захотеть!», — едва не завопил он.

И тут же осекся. Ну, конечно, как не догадался сам — драконы жутко боятся воды, потому-то и отправились жить в каменную пустыню!

— Водометы к бою! — срывающим голосам приказал Алан, взявший на себя обязанности главнокомандующего.

Больше всего он боялся, что его приказ никто не поймет. И все, действительно, кинутся к роднику, что бьет в центре деревни. Присоединить пожарный руков к крану, что имелся в домике Алана, нет возможности. Гномы стоят настолько плотно, что пройти незаметно мимо них невозможно. Он пришел в отчаяние от мысли, что его не поймут.

Однако друзья догадались, что требуется сделать. Алан даже всхлипнул от восхищения. Эти маленькие существа проявили просто чудеса стойкости и сообразительности! Естественно, на поле боя никто из них не пришел с пожарными рукавами, зато у всех имелись грабельки. Ведь народец прибежал прямо с ягодных плантациях, где окучивали кустики клубнички. Именно данный садовый инвентарь рукоятками вперед выступил маленькая армия чеберейчиков.

Случилось невероятное. «Тайное оружие гномов» вдруг само испугалось и забилось дрожью, куда более сильной, что только что наблюдалась у маленьких человечков и самого Алана. Казалось, еще немного, и с дракончика осыпется вся чешуя. Пока Алан соображал, что же так его испугало, поляну накрыло тенью от крыльев. Он задрал голову и ахнул. Прямо на ним парил красавец-дракон покрытый золотой чешуей и высоким красным гребнем на голове.

«Откуда он тут взялся?», — удивился чеберейчик.

Судя по реакции, дракончик не стал задаваться этим вопросом. Он просто высоко подпрыгнул, фыркнул и мгновенно скрылся за горизонтом, оставив после себя в воздухе неприятный запах паленной резины. Чеберейчик лишь успел рассмотреть его розовые пятки. Взрослая особь, видимо, кто-то из родных несостоявшегося захватчика, несколько раз успокоительно взмахнул крыльями, оправился вслед.

«Мог бы не беспокоиться! — пробурчал под нос малыш, — сами прекрасно справимся!».

Лично для него было совершенно очевидно, дракончика испугал не столько взрослый дракон, сколько обычные грабельки. Именно они показались ящуру-наемнику грозным водяным пулеметом. Потом Корвела, правда, пыталась проанализировать ситуацию и хотела докопаться до причины, откуда появился родитель-дракон и почему все же маленькая рептилия так быстро ретировалась. В качестве версии была предложена своя — Агафья сумела создать совершенно реальный фантом. Алан упрямо твердил — грабельки и только они заставили отступить врага. Не бралась в расчет и ее подсказка относительно воды.

Во время этих споров чеберейчик не скрывал гордости. Еще бы, никто не дрогнул! Да и он сам повел себя достойно. Оставшись без защиты, не побежал жаловаться Тха, не обратился за помощью к Злате, а нашел в себе силу и мужество выступить против красноколпачников. Справедливости ради сдует отдать должное и девочке. Ведь именно она подсказала, как себя следует вести. Но ведь именно Алан решил забраться на пенек, дабы казаться повыше. И стать наравне с гномами.

*** С высоты пенька было довольно смешно наблюдать за лицом врага. Бурминаль даже не скрывал своей растерянности. Однако еще рано было праздновать победу. Гном вовсе не собирался отступать. К тому же на его стороне имелось явное преимущество. Отряд гномов по численности явно превышал команду чеберейчиков. Алан поискал взглядом Агафью, в надежде, что она подскажет выход. Девочка опять исчезла. Чеберейчик принялся судорожно вспоминать разговор. Как она сказала — надо быть смелым, верить в свою правоту и тогда победа будет обеспечена. Следовательно, ему надо подыскать аргумент, после которого гномы сами убегут, как минутой раньше сделал дракон.

Из личного опыта Алан знал — гномы прекрасные геологи и если маленькая девочка знает о том, что здесь нет сокровищ, то им это тем более ведомо. Алан потер нос-хоботок, собрал свои мысли в кучу, и тут его осенило. Странно, как он не догадался до этого раньше. Стараясь не выдавать своей радости — вдруг ошибается — Алан уверенно произнес: — Бурменаль! Немедленно покажи мне, где в нашей земле скрыт клад! Мне необходимо знать: ты ищешь именно его или желаешь открыть вход в мир людей. Голубая сойка на хвосте принесла — давно закрытый портал вы хотите использовать для контрабанды! Поклянись именем Тха, если это не так!

Алан, конечно, блефовал и многим рисковал. В конце концов Бурменаль мог быть другом Голубой сойки, известной сплетницы и болтушки — когда громко заявлял об этом. Да и сама птица, которая просто обожает появляться в самый неподходящий момент, могла объявиться и заявить, что ничего подобного не говорила. Но у него не было выхода!

К счастью, чеберейчик, видимо, попал в точку. Гном побледнел да так сильно, что с его лица исчезли веснушки и на миг потерял дар речи. Спесь с него сошла мгновенно. Алану показалось, что лоб у противника покрылся холодным потом. Более того, он сделал несколько шагов назад. Было совершенно очевидно, гном не рассчитывал на такой поворот. Белый помпончик на его колпачке уныло повис. Если бы у него был хвост, то Алан бы сказал так — гном его поджал.

Грозный отряд, увидев как стушевался командир, издал удивленный крик. Многие солдаты побросали на землю свои кирки и молотки, которые притащили в качестве оружия, и последовали вслед за дракончиком. Бурменаль явно не знал, как ему поступить.

Сомнений не оставалось. Именно Тайные врата стали целью гномов, а не мифические сокровища. И теперь, когда это стало явным, они испугались. Гномы знали — правитель Иного мире не простит. А пока до него эта история не дошла, требовалось срочно выбросить белый флаг, что и было сделано.

Бурменаль достал из кармана далеко не первой свежести белый платок и растерянно вытер лоб. Можно было, конечно, злорадно похихикать, но чеберейчик не стал этого делать. В конце концов, лежачего не бьют. Данную прописную истину он знал с рождения. К тому же, враг выглядел искренне раскаявшимся.

— Ты это, — тихо произнес гном, — прости если, что было не так. Меня дезинформировали мои люди, когда докладывали о золотых россыпях. Я с ними обязательно разберусь.

Алан снисходительно улыбнулся. Он прекрасно видел, как гном врет, но решил сделать вид, что ничего не заметил. Теперь у него появилась возможность всегда держать этих маленьких негодяев в руках.

После случившегося вряд ли кто из представителей гномьего племени захочет оказаться в изгнании или же быть преданным забвению, самому страшному наказанию для тех, кто решается пойти на преступление. Естественно, гномы и, прежде всего Бурминаль, не захотят, чтобы данный инцидент стал известен Совету. Немного позже они кинутся уговаривать, просить о милости. Алан для вида поломается, а потом потребует подписать договоре о ненападении. Когда документ ратифицируют, можно спокойно вздохнуть. Пока Алан и Бурманель будут существовать в этом мире, больше никто из гномов не рискнет придти на эту поляну. Разве не здорово?

Еще один положительный момент заключается в том, что как и было обещано, пришла великая Хранительница. Только пока об этом Алан никому говорить не станет. Хотя бы ради того, чтобы заставить смутиться Злату, которая явно считает себя самой лучшей ведуньей. А тут такой казус! Маленькую девчонку прозевала!

Зато потом, когда все без исключения соседи узнают о дружбе Агафьи с чеберейчиками, его акции сильно возрастут. Какое счастье, что Агафья Первая пожелала, чтобы именно он встречал новую Хранительницу! Только теперь Алан понял, насколько это замечательно! Подобное общение в будущем принесет определенные результаты.

Меж тем, Бурменаль быстренько последовал за своим отрядом, пообещав на прощание обязательно придти завтра и привести в порядок все, порушенное ими. Что ни говори, это была убедительная победа, полученная без жертв, не считая, конечно, вспаханной когтями земли.

* * *

Увидев, как враг стремительно покидает несостоявшееся поле боя, Агафья посчитала, что пора выходить из укрытия. Девочка выскочила с радостным визгом:

— Получилось! Получилось! Потом подошла к Алану, который так и остался стоять на пеньке, протянула ему руку и восхищенно произнесла:

— Я горжусь вами! Вы — настоящие герои!

Алан скромно опустил глаза, в который раз отметив про себя уважение, оказываемое ему и всем его родным маленькой девочкой. Он понимал — требуется сказать ответное слово и обязательно отметить, что без её помощи ничего бы не получилось. Поэтому чеберейчик в знак благодарности прижал руки к груди и произнес:

— Эту победу мы достигли вместе! Благодарю тебя! Отныне и навсегда: мой дом — твой дом!

Последние его слова утонули в бурных аплодисментах, которыми чеберейчики отметили помощь, оказанную ею в победе над злым врагом. Девочка низко поклонилась. А потом мягко взмахнула руками и исчезла, будто бы ее никогда и не было. Лишь слегка примятая трава свидетельствовала — здесь явно присутствовал кто-то чужой.

Чеберейчик удивленно огляделся. Столь внезапное исчезновение гости его несколько удивило. А может ему это все привиделось? Хотя с другой стороны, не может же такое быть, чтобы массовые галлюцинации случились сразу у всего племени?.. Вечером за праздничным чаепитием чеберейчики дружно обсуждали случившееся. Естественно, каждый приписывал победу себе. Гаган, к примеру, твердил, что первым сообразил взять грабельки рукояткой вперед, а Беслан уверял, что именно благодаря его храбрости никто не сдвинулся с места. Но как бы они не хвастались, в душе все понимали — победа была одержана благодаря помощи маленькой Хранительницы. Теперь их долг и прямая обязанность служить ей и, по возможности, делать все, чтобы эти ее визиты, как можно дольше оставались тайной для всех. Алан так и сказал: — Пусть девочка будет нашим секретным оружием.

— А что, — подхватили тему друзья, — если гномам можно звать на помощь дракона, то почему чеберейчики не могут заключить союза с Хранительницей?

Лишь одна Корвела помалкивала. Как и всякая женщина, она предпочла промолчать.

Голубой лотос

Агафья уже и не скажет, как ей впервые пришла в голову мысль использовать старое бабушкино зеркало в качестве врат. Знает твердо только одно — мир, что открылся по ту сторону, оказался удивительным. Ей здесь нравилось абсолютно все — огромные цветы, яркие бабочки, болтливые птицы. Не переставали восхищать обитатели — чеберейчики, эльфы-пиксики, вампиры, гномы…

Правда, вступать с некоторыми из народов в открытый контакт немного побаивалась. Что ни говори, а мир все-таки чужой и его жители не совсем обычные. Вот, например, огры, существа невероятных размеров и жутко безобразные на вид. А уж когда заговорят, листва с деревьев слетает, а птицы смолкают от страха. И при этом жуткие трусы. Чуть испугаются, тут же уменьшаются в размерах.

Однако утверждать испугаются ли они маленькую девочку, которая тайно проникает на запретные территории и сама опасается быть обнаруженной, довольно сложно. Подобное можно было сказать и о представителях других народов, населяющих Иной мир. Уж как Агафья ни дружит с чеберейчиками, а все равно постоянно ожидает от них подвоха. И все потому, что народец в зазеркалье проживает совершенно непредсказуемый, одним словом, сказочный. Поэтому предпочитает наблюдать за происходившим, спрятавшись где-нибудь в укромном место, к примеру, в зарослях лопухов.

В принципе, это даже забавно — оставаться незамеченной и одновременно быть в курсе всех дел. Справедливости ради следует заметить, довольно часто Агафья с трудом сдерживается от желания выскочить из своего укрытия и придти на помощь страждущему. От столь необдуманного поступка сдерживает только одно — боязнь того, что выдаст себя ненароком, и тогда врата для нее будут закрыты навсегда.

Ведь она по-прежнему не знает, как к ее визитам отнесется здешний правитель — великий Тха и Посвященные. О том, что именно они руководят всем и следят за порядком, узнала из подслушанных разговоров. А вдруг им ее визиты не понравятся и что тогда? Лишиться открытой ею страны Агафье очень не хотелось. Поразмышляв немного, решила — лучше оставаться незамеченной.

Благо, природа ей помогала. Растения надежно срывали незваную гостью своей листвой, а птицы, решив, что девочка принадлежит к роду пернатых, и вовсе не обращали на нее никакого внимания. Более того, принимали ее в свою стаю и позволяли летать вместе с ними.

Благодаря их болтивости, гостья прекрасно изучила географию Иного мира и знала, где живут тролли и вампиры, а где обитают нимфы и сатиры… Куда можно лететь без опаски, а куда ход строго заказан — последнее касалось Огненной земли, принадлежащей драконам. Словом, можно было смело утверждать — девочка полностью освоилась в зазеркалье.

Здесь все было удивительным, но больше всего поражала флора. В этом измерении листья и цветы у всех растений были невероятных размеров. Фиолетовыми колючими головками цветов репейника, напоминающими по размерам футбольные мячи, можно было играть в местную игру блюмбол. Ее суть сводилась к умению на время отодрать колючку, прицепившуюся к одежде и при этом не пораниться. Синие васильки использовались вместо смешных панамок от солнца. Из белоснежных ландышей, похожих на бокальчики, пили росу…

Когда Агафья узнала, что лепестки некоторых растений после специальной обработки используются для изготовления одежды, от изумления открыла рот и долго его не закрывала. В «ее» реальном мире подобного не увидеть. Девочке безумно захотелось иметь в своем гардеробе кофточку из тюльпана или юбочку из листьев березы, но это, увы, было невозможно. В мире, из которого приходила, подобный наряд вызвал бы массу вопросов. И она это прекрасно понимала.

Место, куда попала благодаря старому зеркалу, доставшемуся по наследству от бабушки, которая, как оказалась, служила Хранительницей Тайных врат, стало для Агафьи ожившей сказкой. Впрочем, так оно и было на самом деле. Где еще можно было увидеть гномов и пожать руку Лешему? Только в сказке…

* * *

Приходя в Иной мир, Агафья тут же мчалась к своим друзьям — смешным человечкам-чеберейчикам. Они стали первыми, с кем Агафья решилась познакомиться. Дружба с чеберейчиками началась с того, что Агафья решила спасти их от злобных гномов. Благодаря этому вмешательству, конфликт, который мог перерасти в открытые военные действия, удалось урегулировать. После этого случая она стала лучшей подругой у чеберейчиков, особенно у самовлюбленного Алана и семейной пары — Беслана и Корвелы.

Корвела, ее Агафья с уважением называла тетей, чем приводила в неописуемый восторг, обожала девочку и всячески баловала. Специально к ее приходу готовила вкуснейшие пироги с начинкой из ягод и фруктов. Они были маленькие по размерам, как, впрочем, и сама повариха. Умелой хозяйке с выпечкой приходилось серьезно повозиться.

Корвела была маленького, даже для ее племени роста, сантиметров 15, не более. Чтобы испечь пирог, которым Агафья могла бы насыться, кулинарке требовалось замешивать довольно большое количество муки, не говоря уже об объемах начинки. Она звала на помощь всю женскую половину смешного племени. Надо отдать им должное — кулинарки они были отменные. К тому же, чеберейчики — народец очень трудолюбивый; лень, если, естественно, не вспомнить о поведение любимого друга Аланчика, не является их отличительной чертой.

Корвела делала все, чтобы доставить удовольствие своей любимице. Агафье было ужасно стыдно из-за всех этих хлопот, но при виде сдобы, от запаха которой кружилась голова, забывала обо всем на свете. И хотя краснела от смущения, тем не менее пироги заглатывала мгновенно. В скорости поедания стряпни с ней не мог сравниться даже верный Аланчик, который тоже любил вкусненько покушать.

Агафья успокаивалась лишь тогда, когда все было съедено. Да и как было не кушать, когда тетя-чеберейчик усаживалась рядом и постоянно заботливо подсовывала очередную порцию сладостей, приговаривая при этом: кушай, дорогая! Не стесняйся! Каждый раз, возвращаясь в свой мир, Агафья боялась — а вдруг мать прознает, где пропадала, и тогда сказка сразу закончится. Но родительница ни о чем не подозревала. Лишь один раз поинтересовалась — от тебя так вкусно пахнет лесными ягодами. Где ела? Ведь на улице зима! Пришлось срочно придумывать историю с фруктовой жвачкой, которой ее, якобы, угостила подруга. Как ни странно, мать вранью поверила, хотя и не скрыла удивления.

— Ну надо же, — произнесла она, — никак не думала, что ты любишь эту химию!

Да и как матери было не удивляться. До сих пор Агафья никогда не была замечена за подобным занятием. Более того, тех, кто любил жевать, называла жвачными животными. А тут вдруг сама захотела попробовать! Однако запрещать не стала — ведь это всего лишь обычный «Орбит»… Так что Агафья с облегчением вздохнула, когда поняла, что опасность миновала и ее походы «на ту сторону» остались незамеченными.

Да и когда их было замечать? Мать практически весь день находилась на работе и не особо досаждала воспитательным процессом. От девочки требовалось только одно — учиться на «отлично». А так как училась она хорошо, ругать ее особо было не за что. К тому же, Агафья быстро сообразила, какую выгоду можно извлечь из своих способностей, и решила этим воспользоваться на практике.

Она как-то внезапно обнаружила, что может создавать свой собственный фантом. Так почему не делать себе замену и отправлять ее на занятия в музыкальную школу или же в изостудию? Подобная уловка помогала свободное время занимать походами в Иной мир. Фантом четко выполнял все указания педагогов, хотя звезд с неба не хватал. Впрочем, от него и не требовалось стать великим художником или же музыкантом. Главное в этом деле было его присутствие.

По окончании миссии Фантом усаживался напротив Агафьи. Они брались за руки и начинался обмен информацией. Длилось это не более двадцати минут. Затем создание, появившееся на свет благодаря ее удивительному таланту, растворялось. Маленькой Хранительнице иногда было его очень жалко, но что было делать? К тому же, стоило только захотеть и Фантом вновь возникал. Став взрослой, она всегда удивлялась — почему никто так и не заметил этой подмены? Ведь порой было очень заметно. Особенно, когда Агафья торопилась и халтурила при создании своего двойника. Творение получалось либо очень бледным, либо безумно худым, кожи да кости! Знакомые матери при встрече делали замечания: плохо кормишь ребенка! А то и вовсе предлагали отвести к врачу и сдать анализы. Вдруг она чем-то серьезно болеет. По счастью, родительница на это не обращала никого внимания, и Агафье всегда удавалось выходить сухой из воды.

Одно было плохо. Двойник иногда выходил из-под контроля и тогда юной Хранительнице приходилось трудно. У него имелась довольно противная черта — в отличии от Агафьи обожал похулиганить. Из-за этих его проделок она порой попадала в совершенно невероятные истории, из которых приходилось выпутываться с большим трудом.

К примеру, однажды на уроке математики, это был первый и последний раз, когда девочка отправила его вместо себя в школу, Фантом предложил соседке по парте Ольге отведать перчик чили, росший в горшке на подоконнике. Осторожная Ольга заподозрила неладное и прежде, чем снять пробу, поинтересовалась — а он сладкий?

Фантом с умным видом подтвердил — слаще не бывает! И преданно посмотрел подруге в глаза. Доверчивая Ольга засунула этот перчик в рот целиком. Не трудно было представить, что случилось с бедной девочкой. У белокурой, нежной, словно с дуновение ветерка, Оленьки, глаза едва не вылезли из орбит. Открыв рот, она никак не могла отдышаться.

Всегда дисциплинированная подруга, не спрашивая разрешения у учителя, выскочила попить воды. Но даже это не могло привести ее в норму. Сам же Фантом при этом сидел с совершенно невинным видом. Глядя на него, педагог даже не заподозрил, что причиной этого инцидента является именно он. Когда на другой день Агафья пришла в школу, она никак не могла понять, почему Ольга не желает с ней разговаривать и отсела за другую парту. С трудом маленькой Хранительнице удалось узнать всю правду. Ее возмущению не было предела. Ведь была четкая договоренность — Фантом ведет себя тихо и не привлекает себе внимания! Ну, и кто он после этого? Просто негодяй!

Потом Агафья долго и много объясняла двойнику, что он должен вести себя, как обычная примерная девочка. Тот соглашался, кивал головой, обещал, но хватало его ненадолго. Мать удивлялась — будто кто вселяется в ее обычно спокойную дочку! Если бы она знала, насколько близка к истине…

* * *

Визиты в Иной мир доставляли только радость. Но известно, все хорошее рано или поздно заканчивается. Так случилось и в этом случае. И все потому, что Алану пришла в голову идея научить Агафью языку цветов. Почему вдруг он решил это сделать да еще в первый день нового учебного года Агфья так и не поняла. — Мало уроков в школе, — с возмущением воскликнула девочка, — так еще и здесь непонятные занятия.

Но вредный чеберейчик стоял на своем:

— Тебе эту науку надо знать! Иначе Хранительницей не стать!

Умом девочка понимала — подобные знания обязательно пригодятся во взрослой жизни, однако, идея ей совсем не нравилась. В конце концов, ей и в обычной школе много чего постигать приходится. Агафья перешла в четвертый класс, появилось много новых предметов. Времени катастрофически не хватало.

Ради походов в Иной мир пришлось отказаться от общения с друзьями, что немного огорчало. К тому же, в зазеркалье она отправлялась отдохнуть, а тут Алан со своим цветочным языком! Агафья понимала: ей придется трудно. К тому же, ни на один заданный вопрос относительно семантики цветочного языка конкретный ответ получить оказалось невозможным. Противный чеберейчик обычно выпячивал глаза и с умным видом говорил:

— Потому что потому…

А затем, окончательно запутавшись в словах, звал на помощь остальных своих сородичей. Кстати, они тоже ничего умного сказать не могли. Вскоре это вошло у него в привычку. Как не может ответить на вопрос, сразу дает сигнал к общему сбору. Заслышав звон колокольчиков, шумливый народец мгновенно бросал все свои дела, прибегал и дружно начинал говорить, причем, каждый свое. Разобрать в этом гаме, что же они хотят конкретного сказать, было просто невозможно. От всего этого голова у Агафьи шла кругом и хотелось рыдать от собственного бессилия…

Куда приятнее забраться на высокую ромашку и весело качаться на ней, как на качелях. В мире людей таких огромных ромашек увидеть было просто невозможно. Не удивительно, что гномы да и сами чеберейчики их часто используют в качестве зонтиков в солнечную или дождливую погоду. Агафья просто обожала наблюдать, как маленькие человечки, отправляясь на прогулку, держали в своих натруженных ручках эти бело-желтые веселые цветы.

Или фиолетовые колокольчики! Как здорово дергать их за язычки и слушать веселый перезвон! Вокруг избушки Аланчика их росло превеликое множество. Имелся и довольно редкий вид — хрустальный. Их специально выращивали в Ледяных горах для охраны жилищ от нечаянных вторжений.

А одуванчики?! Их пушистые головки можно было прекрасно использовать в качестве парашютов. Правда, столь крупные экземпляры росли в определенных местах и на полянах, которые обитатели Иного мира называют Потаенными.

Однажды Корвела привела ее туда и с улыбкой наблюдала за восторгом девочки, что она просто не могла сдержать, увидев эту невероятную картину. Агафья хлопала в ладоши и кричала от радости.

Корвела уселась ей на плечо, крепко схватилась обеими ручками за бретельку летнего сарафана и предложила опробовать одуванчик в деле. Естественно, гостья тут же согласилась. Они забрались на макушку высокой сосны и с визгом спрыгнули вниз. Было безумно страшно и в тоже время очень весело. К тому же знала, если парашют подведет и не раскроется, то сумеет удержаться в потоках воздуха. Уж что-что, а искусству полетов она научилась в совершенстве.

Естественно, Агафья с преогромным удовольствием продолжила бы прыжки на одувачика-парашютах, но времени у Корвелы, вечно занятой по хозяйству, не было. А больше никто не решался ее сопровождать.

Приятель Аланчик был довольно труслив и осторожен, стараясь не рисковать попусту. И то, что приводило в восторг Корвелу и Агафью, ему абсолютно не нравилось. Так что подобные увлекательные приключения случались довольно редко. А вот скучные занятия по цветочному языку устраивались регулярно, стоило ей только пройти врата и ступить на землю чеберейчиков.

*** Агафья знала — спорить с Аланчиком, когда он что-то задумал, совершенно бесполезно. Она с первой минуты знакомства поняла, уж коли что вбил в свою золотистую головку, заставить его изменить точку зрения будет просто невозможно. Поэтому с покорностью внимала нудным лекциям, тайно надеясь, что рано или поздно ленивому приятелю надоест роль педагога, и он сам откажется от этой идеи.

На первом занятии Аланчик, что тоже было вполне ожидаемо, начал упиваться собственной значимостью, задрал свой нос-хоботок и надул щечки. В подобной позе просидел довольно долго. Когда же Агафья, выражая нетерпение, начала покашливать, объявил: говорить цветы будут только с теми особями, рост которых такой же как и у него. Услышав подобное, Агафья, с трудом сдерживая смех, резонно заметила:

— Зачем мне тогда стараться? Я ведь выше тебя на порядок! — Не выше, а длиннее, — резонно заявил педагог. Самое удивительное, смешной человечек абсолютно не смутился и вновь замолчал. Второй урок оказался ненамного содержательнее первого. На этот раз он объявил, что цветы открывают свои секреты только красивым и при этом выразительно посмотрел в сторону Агафьи. Надо сказать, что девочка не обиделась. Во-первых, знала — огромные очки на носу не делают ее красавицей, а, во-вторых, не взирая на уверенность смешного человечка в его неотразимости, понимала, к нему это никоим образом не относится.

Ибо назвать обалденным красавцем существо с носиком-хоботком было никак нельзя. Необычным — да, а вот красивым с большой натяжкой. Однако спорить со своим учителем не стала. Если ему так хочется, пусть считает. Но вот с системой его обучения никак согласиться не могла.

На третьем своем уроке Аланчик вновь, вместо того, чтобы преподать хоть какие-то азы, начал рассказывать о том, какой он умный. Приводил примеры из своей жизни, вспоминал какие-то истории, причем, во всех них, что вполне понятно, смотрелся героем. Девочка окончательно приуныла и заявила своему учителю: — Почему, собственно говоря, я должна учить язык цветов? Я же не заставляю их учить мой! Педагог терпением не отличался. Мгновенно вспылил и, топая толстенькими ножками, закричал: — Они его и без этого знают, а вот ты вырастешь неучем! И над тобой все начнут смеяться! Что тогда делать будешь? Великая Хранительница и совершенно безграмотная особа! Агафья поджала губы. Какой же вредный человечек! Она обиженно засопела… Словом, учение шло туго. Взбешенный чеберейчик визгливо орал: — Травницей тебе не быть! Хранительницей не стать! Услышав подобное, хитрая Агафья тут же зарыдала в голос в полной уверенности, что Корвела, которая находилась поблизости, услышав шум, обязательно поспешит на помощь. Так оно и случилось. Верная подруга, бросив все свои домашние дела, тут же принеслась, будто на парах. Она не особенно разбираясь, кто прав, а кто виноват, тут же кинулась ругать Алана. По ее твердому убеждению, впрочем, она была не далека от истины, во всем и всегда виноват только нерадивый учитель. Она начала стучать ногами, кричать и требовать немедленно прекратить издевательство над ребенком. Тот вынужден был спрятаться в своей избушке и поклялся не выходить до тех пор, пока это безобразие, по всей видимости под этим словом подразумевалось нежелание девочки учить язык цветов, не прекратится. — Никогда не видел такого глупого человеческого детеныша! — кричал он, спрятавшись за занавеску. — А я никогда не видела такого глупого педагога, — парировала Корвела. Агафья с готовностью поддакивала. Ко всему прочему, Алан то ли случайно, то ли специально дотронулся до хрустальных колокольчиков, которые принялись отчаянно звенеть. В итоге, возле его домика собралась вся деревня. Поначалу народец решил, что случилось нечто страшное и принялся испуганно вопить. Когда чеберейчики поняли в чем причина истинная шума, они решили высказать свое мнение и дать свои предложения. Неизвестно почему, но абсолютно все, кроме, конечно, Корвелы, выступили на стороне Алана. — Девочка должна учиться, — вопил смешной народ. — А учить ее должен только Алан и никто другой! *** Подобное единство мнений очень удивило Агафью. Заставить чеберейчиков принять одинаковое решение всегда было довольно сложно. Сейчас они все кричали в голос, что Агафья — бестолочь и ей следует серьезно подумать о своем будущем. Чеберейчики стали давать советы, как ее заставить выучить цветочную науку. Один из них просто потряс своей кровожадностью. Беслан, а еще друг называется, обиженно шмыгнула носом Агафья, предложил отправить ее на исправление к муравьям. Он так и сказал — не хочет работать головой, пусть работает руками… От возмущения у девочки пропал дар речи — ее, будущую Хранительницу, равной которой не рождалось в двух мирах, и в муравейник, бревна таскать! В принципе, она ничего против помощи муравьям не имела. Но речь шла о рыжих муравьях, которые здесь были ростом с собаку. Их клешни настолько велики, что внушали ужас. Агафья знала, что сами по себе насекомые имели безвредный характер, но, завидев их на пути, всегда предпочитала уступать дорогу. Ко всему прочему, муравьи были трудоголиками и работали до изнеможения от утренней до вечерней зари без выходных и перерывов на обед. Словом, оказаться в их компании Агафье никак не хотелось. Она горько зарыдала и принялась подглядывать за чеберейчиками из-под ладошки, проверяя реакцию. Однако народец настолько увлекся дискуссией, что не обратил на ее попытку привлечь к себе их взоры никакого внимания. Так что Агафья могла рыдать сколько угодно. Чеберейчики продолжали выкрикивать как следует поступить с нерадивой ученицей. Когда дело дошло до предложения отправить ее к троллям в Холодные пещеры, Агафья испугалась по-настоящему. Было совершенно очевидным, человечки от нее не отстанут. Ей очень не хотелось учиться, но еще больше не хотелось разругаться со своими друзьями. Если бы не Корвела, которая вновь пришла на помощь, это вполне могло произойти. Смешно пошевелив носиком, она взяла слово и, когда его получила, предложила познакомить Агафью с Зиком. — Только он своей мудростью поможет девочке постичь азы цветочной науки, — промолвила Корвела. — Какой такой Зик? — с интересом произнесла Агафья. Слезы на глазах сразу высохли — перспектива познакомиться с новым обитателем Иного мира выглядела куда приятнее, нежели разбирать слова в шелесте цветочных лепестков. Она тут же вскочила и от нетерпения затопала ногами. Подобному трюку девочка научилась у своего друга-чеберейчика. Однако вредный Аланчик мгновенно остудил пыл. Сразу выяснилось, противный приятель никуда не пойдет. И все потому, что буквально на днях умудрился рассориться с неведомым Зиком, о чем и заявил всем довольно громогласно. При этом носик-хоботок задергался, круглые щечки покраснели, то ли от возмущения, то ли от смущения, то ли от гордости… Так сразу разобраться было сложно. Агафья приложила руки на груди, в надежде умилостивить друга, но все было зря. Упрямец набычил голову, тем самым давая понять — мириться с неведомым Зиком не намерен. Девочка, уже немного изучив характер своего друга, предположила, что, скорее всего, причина ссоры совершенно незначительна и попыталась уговорить друга сделать первый шаг к перемирию. В качестве аргумента выдвигался такой — грамотный учитель должен использовать все средства в обучении, особенно, если у него имеется такая нерадивая ученица, как Агафья, но все тщетно. Более того, Алан довольно демонстративно закрыл ставенки и захлопнул дверь, тем самым давая понять — на переговоры с Зиком идти не намерен. От случившегося Агафья расстроилась еще сильнее, чем от фразы Алана, что травницы из нее не получится. Всем было известно, когда приятель начинает упрямиться, его никоим образом не переубедить. Никакие просьбы и рыдания не помогут. Она беспомощно посмотрела в сторону Корвелы. Та поймала ее взгляд и тихо бурча что-то себе под нос, сняла свой нарядный передник. Было очевидно — тетя готовится сделать серьезный шаг. Ведь с этим самым передником она никогда не расставалась. В его огромных, вышитых цветной паутинкой, карманах имелась масса вкусностей — сладкие тянучки в прозрачной обертке, фруктовые леденцы, засахаренные ягоды, завернутые в лепестки шиповника… Корвела любила угощать ими Агафью, и той порой думалось, что карманы подруги просто бездонные. Повесив ослепительно белый передник на перила крыльца избушки Алана, Корвела стукнула каблучками и что есть сил дунула в сторону Темного леса. Предварительно она подала знак Агафье следовать за ней. Чеберейчиха бежала так стремительно, что казалось ноги ее совершенно не касаются земли. Девочка прекрасно понимала — ей в обязательном порядке требуется поспеть, иначе никогда в жизни не познакомится с Зиком. Поэтому двинулась, что говориться, с места в карьер, спотыкаясь о кочки, постоянно рискуя упасть или подвернуть ногу. Следует констатировать, тетя Корвела, не взирая на полноту, оказалась довольно шустрой особой. К тому же, она прекрасно знала дорогу, чего нельзя было сказать об Агафье. Той приходилось ориентироваться на ходу. Через некоторое время запыхавшаяся Агафья вдруг вспомнила о своей способности летать, взмахнула руками и поднялась в воздух. Сверху за Корвелой, которая просто обожала яркие одеяния, было наблюдать куда проще. Вот и сейчас ее оранжевая юбка, сделанная из лепестков купавницы, и желтая кофточка, сшитая из цветов донника и по вороту обшитая незабудками, виднелись за версту.

Сколько времени длился этот полет, Агафья сказать не могла. Когда ей предоставлялась возможность летать, всегда забывала о реальности. Это состояние легкости было непередаваемым. Она готова была парить в небе до бесконечности. Но, судя по всему, они уже приближались к цели. Корвела несколько замедлила ход, выскочила на поляну, затем резко остановилась и подняла глаза в небо. От бега ее всегда аккуратная прическа растрепалась, а лобик покрылся капельками пота. Было заметно, дорога далась ей нелегко. Следует добавить, что весь путь она не переставала вслух ругать Аланчика, который периодически умудрялся быть в ссоре со всем миром. Обрывки некоторых фраз долетали до парящей в воздухе Агафье, которая каждый раз радостно хихикала. Подобными эпитетами она бы ни за что не решилась наградить приятеля, а тете Корвеле можно! Ей очень хотелось поаплодировать чеберейчихе, но она никоим образом не могла показать своего отношения к сказанному. Известное дело — старшая подруга потом не по злобе, по простоте души могла выдать девочку и поведать об ее реакции. Последствия представить было несложно. Чеберейчик навсегда бы вычеркнул Агафью из своих друзей. При этом тетя Корвела осталась бы нипричем — не она же смеялась над Аланчиком!

* * *

Увидев в небе Агафью, Корвела приветственно помахала рукой и подала знак спускаться. Агафья приземлилась и принялась оглядываться по сторонам, желая понять, куда попала. Как всегда, пейзаж предстал просто великолепный. Под ногами раскинулся настоящий зеленый ковер из травы-муравы, в который были вкраплены яркие островки полевых цветов. Надо сказать, девочка несколько утомилась — лететь пришлось долго. Она бы с готовностью прилегла, но вид Корвелы красноречиво говорил — сейчас не время отдыхать. Внезапно над поляной запорхали огромные бабочки. Одна из них, сложив яркие голубые крылышки, уселась на тонкой былинке и внимательно посмотрела в сторону непрошеных гостей блестящими черненькими глазками и что-то прошелестела Кровеле на языке обитателей Иного мира, который Агафья еще не очень хорошо понимала. После чего, обдав незваных гостей капельками росы, двинулась в сторону соснового леса, виднеющегося чуть в стороне, призывно помахивая крылышками и постоянно оглядываясь назад. Подруга дала знак взять ее на руки. Просьба была тут же выполнена.

Агафья, подхватив Корвелу, двинулась по едва заметной тропинке. Бабочка летела впереди и показывала дорогу. Через несколько минут они оказались под сводами вековых сосен, сквозь мохнатые лапы которых едва пробивались солнечные лучи. Еще несколько шагов, и путешественники вышли на небольшую поляну. Первое, что бросилось в глаза — огромный гриб-боровик с темно-коричневой шляпкой в диаметре около метра. На ней лежало несколько сосновых иголок. Снизу шляпка была нежно-розового цвета. Гриб стоял на толстой крепенькой ножке с заметным утолщением у основания. Ножка имела терракотовый цвет с белой сеточкой, покрытой мягкой чешуйкой салатового цвета, которая внизу была чуть темнее.

Если говорить откровенно, это был не гриб. Это был настоящий грибище. Найдешь в лесу такой, разрежешь на кусочки, сваришь, уберешь в морозилку холодильника — на всю зиму хватит! Вокруг него стеной, словно стражи, стояли зеленые грузди. Казалось, тронь, тут же обнажат острые пики и кинутся на защиту своего господина. Просто так обойти их было невозможно. Агафье даже показалось, что они, едва заметив гостей, сомкнули свои шляпки, и издали угрожающие шипящие звуки.

Правда, это длилось мгновение, не более. Ибо указывающая им дорогу бабочка приветственно забила крылышками, а Корвела подняла пухлые ручки, помахала ими над головой и прокричала приветствие. Грузди тут же раздвинули свои ряды и позволили Агафье беспрепятственно пройти к их господину.

* * *

Незваная гостья про себя тут же назвала гиганта царем всех грибов. У нее вдруг возникло непреодолимое желание провести рукой по бархатистой, наверняка приятной на ощупь коричневой шапочке, а потом прижалась к ней щекой. Однако, памятуя, что в Ином мире живут по строгим правилам, не осмелилась ничего делать без разрешения. Лишь подошла поближе и сложила руки на груди, давая подобным образом понять, что пришла с миром. Она смутно представляла, что будет происходить дальше и причем здесь гриб. Впрочем, в этом дивном месте никогда не знаешь точно, что тебя ждет дальше. — Здравствуй, Хранительница! — раздался хриплый голос.

От неожиданности Агафья вздрогнула — никак не ожидала, что грибы умеют говорить.

Мало того, у него появилось настоящее лицо с густыми бровями, толстым носом, усами и красным ртом, по бокам выросли ручки. Он протянул их вперед, по всей видимости желая поприветствовать. Сердце у Агафьи забилось от страха где-то в горле, но она постаралась сохранить достоинство, хотя очень хотелось убежать куда подальше и спрятаться. Набрав в грудь воздуху побольше, так ей было спокойнее, девочка робко ответила на рукопожатие.

На это ее движение мгновенно отреагировали грузди. Они зашевелились, зашуршали. Рот у нее сам собой приоткрылся от изумления, ибо все они выстроились в ряд по краю поляны. У некоторых появились острые сабельки, которые они вскинули «на плечо». В довершение всего грибы дружно заорали: — Здравия желаем! Ни Агафья, ни Корвела не ожидали подобного приема. Они обе синхронно подпрыгнули и дружно взвизгнули. Кроме того, ее спутница громко выругалась:

— Тьфу на вас! Чтобы вам в поганки превратиться!

На возглас никто не обратил внимания. — Зачем пожаловали? — спросил гриб. — Неужели Алан извиниться захотел? И вас в качестве послов мира прислал? Бездельник!

Агафье показалось, что он довольно пренебрежительно сплюнул в сторону. Однако понимала, подобного быть не может. Плюющийся гриб — это и для Иного мира слишком круто!

— Ха! — фыркнула Кровела, — чтобы Алан и извинился! Размечтался! Беда нас к тебе привела!

Зик, а Агафья уже не сомневалась, что это был он, удивленно вскинул мохнатыми бровями. Какая может быть беда у чеберейчиков? Если только варенье из земляники переварили или забыли во время собрать малину, которая потом высохла от жары. Всем в Ином мире известно — племя чеберейчиков склонно к приступам паники, и Корвела в этом плане не исключение.

В качестве подтверждения сделанным ранее девочкой наблюдениям, она тут же завопила да так пронзительно, что птицы, которые распевали во все горло на деревьях, замолчали, а потом испуганно улетели куда-то вглубь леса, грузди уронили свое оружие, а сам Зик едва не потерял свою шапочку. — Ой, Зик, ой, миленький! Горе-то какое! Ой! Стало понятно, если ее не остановить, причитания будут длиться до бесконечности. По всей видимости об этом знал и Зик, ибо он довольно резко приказал Корвеле замолчать и велел Агафье кратко ввести его в суть дела. Ей пришлось признаться, что причиной визита послужило ее нежелание учить язык цветов. — И только-то, — удивился Зик. — да пусть это будет самая большая беда в двух мирах! Для начала хочу тебя успокоить — не все Посвященные владеют им. Даже великий Тха порой прибегает к услугам переводчика. А уж если говорить об Алане, то он сам его не знает. Странно, почему вдруг решил тебя обучать. Если только свою значимость показать. Другой вопрос, — степенно продолжил гриб, — что всегда следует знать какое перед тобой растение. Для этого надо запомнить четыре главных правила.

Агафья повеселела. На четыре правила ее мозгов хватит! Итак, если верить Зику, правило первое звучит следующим образом. Цветы бывают лесные, полевые, садовые, лекарственные и искусственные. С последними оказалось проще всего. Агафья сразу сообразила, это те, которые создаются руками талантливых мастериц. Об этом, пообещал гриб, они поговорят позже.

Агафья старалась запомнить все, прекрасно понимая, что второй раз подобной встречи может просто не случиться. Вдруг Зик узнает, что она обожает жаренные с картошкой грибы и навсегда прекратит с ней общение! Что тогда? А ей так хотелось подружиться!

Пока же Зик продолжал: — Правило второе — никогда не срывай цветы без нужды! И никогда не вырывай их с корнем! Именно в нем кроется жизнь растения. Правило третье оказалось еще проще. Выяснилось: цветы не любят, когда их продают. Последнее, четвертое, правило гласило: если сорвал цветок, следует высадить три новых.

— Так просто? — облегченно вздохнула Агафья, — то есть, если это запомню, язык цветов перестанет быть для меня тайной? — Не спеши с выводами, маленькая Хранительница — засмеялся Зик. — Тебе еще многое предстоит узнать, но это, так сказать, главные киты, на которых строится язык цветов. В мире, из которого ты пришла, цветы все больше молчат. Твой долг — научиться понимать это молчание, чувствовать состояние растения, в каком бы измерение ты не находилась!

Агафья откровенно приуныла. Ее изначально не привлекала идея изучать новый язык. Сейчас, когда она окончательно убедилась, насколько это сложная наука, совсем расстроилась. Будущее ужасало. Девочка не сомневалась — ей никогда не познать сложный предмет.

* * *

Зик согласился обучать Агафью. Они договорились, что гриб временно переедет поближе к деревне чеберейчиков и там будет давать уроки. Агафья была счастлива. Гриб ей понравился и она надеялась, что новый друг окажется хорошим учителем. Время показало — радовалась совершенно зря… Первое занятие на поляне оказалось единственным, так сказать приличным, в ходе которого она хоть что-то узнала. Далее все пошло по знакомой схеме. Зик, как и прежде Алан, вдруг неожиданно загордился и стал откровенно зазнаваться. Он настолько сильно задирал нос, что огромная шляпка падала с ножки и обнажала его совершенно лысую, белую головенку. Учителем он оказался совершенно никудышным. Еще хуже, чем Алан. Нет, кое-что он конечно знал. Только вот беда, объяснить не мог.

Каждый раз при встрече он заставлял Агафью запоминать виды, соцветия… Пестик, тычинка… Как же все это безумно скучно! Агафья нетерпеливо стучала ногами, никак не желая понять, зачем ей все это! В школе ей еще предстоит учить ботанику! Только угроза чеберейчиков отправить на работы в муравейник заставляла ее терпеливо повторять за Зиком сказанное.

Несколько слов «Здравствуйте, спасибо, быстро!» да и то, как бы это не звучало удивительно, при помощи Корвелы, ей удалось запомнить. Но с таким багажом беседу не проведешь. Хотя следует признать, язык у цветов, если верить бестолковым педагогам, был довольно примитивным. Своей письменности у растений не имелось. Но вот музыку, с изумлением узнала Агафья, писали необыкновенную. Мелодии, созданные ими, были просто удивительными по своей напевности. Их обычно исполняли на рассвете птицы. Агафья, попав однажды на концерт, осталась от него в восторге.

Шло время. Толку от занятий не было никакого… Так прошла осень, зима и наступила весна. Радовало только одно — в Ином мире времена года не менялись. Там всегда было лето.

Однажды Агафья сидела, с аппетитом ела яблочное повидло, сваренное Корвелой и рассуждала вслух. Девочка прекрасно понимала — обучение будет продолжаться до тех пор, пока Алану и Зику не надоест это дело или она не покажет свои успехи. Но их в ближайшее время не предвидится. Да и откуда этим успехам взяться?

К примеру, Агафья спрашивает у Зика — какое заклинание следует прочитать, когда срываешь листик подорожника, если разбила коленку? Лично для нее это было очень актуально — из-за плохого зрения падала довольно часто. Тот судорожно начинал вспоминать нужные слова, а потом вдруг заявлял — ничего читать не надо! Подорожник глух от рождения. Хотя за пять минут до этого упоенно твердил — прежде, чем сорвать лекарственное растение, надо выучить заговор.

Ради смеха задает такой же вопрос Аланчику. Тот начинает нести какую-то ересь, типа, что подорожник рвать никоим образом нельзя. Пользы от него никакой и все потому, что горький на вкус. И еще, он растет у дороги, собирает в себя пыль и грязь. Из чего можно было сделать вывод — чеберейчик уже умудрился поругаться и с этим растением.

Поинтересовалась как-то: что за польза от купальницы? Алан с умным видом объявил — никакой! Друзья эльфы-писксики очень сочувствовали бедной ученице и тут же вступали в разговор — как это нет! Мы в них варим волшебные эликсиры!

Алан, как услышал, жутко рассердился и принялся кричать, что именно он — главный педагог и все знает. Хорошо еще, что гриб Зик при этом разговоре не присутствовал. В противном случае, у них бы с чеберейчиком обязательно начались разборки, кто главнее и круче.

Надо сказать, подобное происходило довольно часто. Они становились напротив друг друга и принимались яростно кричать, доказывая свою правоту. У Аланчика обычно имелся один аргумент — нашему племени покровительствует сам великий Тха. Зик парировал — а мы умеем перемещаться под землей и нам, как и Хранительницам, разрешено находиться в двух мирах. Против последнего аргумента спорить было сложно.

Порой, совершенно очумев от шума и гама, Агафья пыталась вставить свое слово и объяснить, что ей вовсе не надо знать сложную систему размножения цветов. И что ее педагоги — оба большие умники. И она им безумно благодарна за те знания, что они пытаются ей донести. Но где там!

Учителя не желали ничего слушать. Оба начинали обвинять друг друга в безграмотности и неправильно составленной программе обучения. Откуда эти существа знали такие слова, Агафье было неведомо. Честно говоря, вот эти моменты разборок Агафьи доставляли огромное удовольствие. Она всегда с интересом наблюдала за этими сценами и тихонько посмеивалась. Громко делать боялась — потерять сразу двух приятелей не хотелось. Словом, следует констатировать — Алан ничего путного ей дать не сумел. А единственные полезные знания получила от Зика только в первый день знакомства.

Окончательно в педагогических талантах своих учителей Агафья разуверилась после того, когда от обоих не получила ответа на совершенно простой вопрос: в какое время суток лучше собирать землянику? Алан заявил, что на рассвете, когда на ягодах лежит утренняя роса. Зик твердил — на закате, когда солнце не бьет своими лучами на землю. При этом они дико шумели и отчаянно ругались, а потом и вовсе начали драться. Самое ужасное, что верные Зику грузди тут же ввязались в схватку, а чеберейчик позвал на помощь своих сородичей. С огромным трудом Агафье и Корвеле удалось всех успокоить и разнять.

Из-за этих глупых разборок девочка, ссылаясь, на свою занятость в школе, сократила до минимума свои походы в Иной мир. Но на ее беду в школе начались каникулы, о чем Зик прознал. И едва Агафья отправилась, как обычно, на лето в старый бабушкин дом, в полной уверенности, что ее здесь оставят в покое, тут же послал за ней гонца.

Каково было ее изумление, когда во время прогулки по лесу, перед ней возникла сыроежка в ярко-красной шапочке и с желтой сумочкой через, если, конечно, так выразиться, плечо, и потребовала немедленно посетить Иной мир. Девочка жутко разозлилась и пригрозила посланнику, если не оставит ее в покое, оторвать шляпку и отдать ее на съедение белочкам. Гриб испугался и поспешно исчез.

Затем в атаку пошел Аланчик. Для девочки так и осталось тайной, как он умудрился забросать ее посланиями со слезными просьбам придти в гости. Записки находила всюду — в игрушках, в кармане любимых шорт, в сандалиях, на дне чашки…

Более того, Аланчик умудрился пойти на преступление, совершенно недопустимое в Ином мире. Он стал вралем. Чеберейчик сообщил, что тяжело заболел и только прикосновение ее руки заставит подняться с ложа, которое вот-вот станет для него смертным. Агафья поверила в его недуг и жутко испугалась. Благо, что у матери закончился отпуск и они вернулись в город. Маленькая Хранительница отправилась в Иной мир и была жутко возмущена, застав совершенно здорового Аланчика с аппетитом поедающего земляничное варенье.

Судя по всему, он не ожидал, что его так быстро разоблачат и немного смутился. Но тут же пришел в себя, приказал присесть рядом и немедленно приступить к занятиям. Обреченно вздохнув, она уселась напротив учителя и принялась выслушивать его очередной бред. На этот раз Алан решил рассказать, как победил злобного гоблина. Определить, что здесь правда, а что откровенное вранье, было довольно сложно. Единственно, что утешало — приготовленные Корвелой вкусности. Повариха ждала ее и тут же кинулась угощать. На этом хорошее закончилось.

После рассказа о сражении с гоблином, чеберейчик показал ей расписание занятий, который за время ее отсутстви они составили всем племенем. Там все было четко расписано. Понедельник она учит язык розоцветных. Во вторник знакомиться с диалектом, на котором говорят полевые цветы. В среду зубрит заговоры, что следует говорить при общении с лекарственным травами. И так каждый день… Именно коллективный труд заставил маленький народец думать, что теперь каждый из них вправе внести свою лепту в ее образование. Резонное замечание Агафьи, что она не может сюда приходить каждый день, было пропущено мимо ушей. Более того, Алан сделал вид, что это его совсем не касается. Что же до остальных, то они словно соревновались в своей бестолковости. Если Беслан начинал учить глаголам, то Гаган тут же предлагал познакомиться с прилагательными. Алан в это время требовал записать, как склоняются по падежам существительные. Девочка буквально выла от отчаяния. К этому всему следует добавить Зика, педагогические способности которого желали ожидать лучшего. Сбежать от этих, так сказать учителей, было просто невозможно. Поляну, на которой велись занятия, сразу же окружал отряд груздей, который ни под каким предлогом не хотел выпускать гостью.

Требовалось срочно найти выход или же просто навсегда прекратить посещать Иной мир. Единственным существом, кто ей сочувствовал, была тетя Корвела. Надо сказать, что ей тоже жутко не нравились методы обучения и она сожалела, что когда-то сама предложила перепоручить Агафью Зику и провела ее к нему.

— Кто же думал, — сокрушалась женщина, — что он на деле окажется таким же вредным, как и Аланчик!

Чтобы хоть как-то загладить свою вину, каждый раз угощала пришелицу. Если бы не эти гостинцы, ее визиты в Иной мир стали бы совершенно жуткими. Итак, в тот памятный день она с аппетитом ела яблочное повидло. Стограммовая банка пустела на глазах — впрочем, что тут удивительного? Для Агафьи она была маленькой посудиной. А вот по сравнению с Корвелой, которая готовила этот десерт, казалась громадиной.

Корвела сидела пригорюнившись рядом и все пыталась найти выход. Она понимала — с такими учителями никаких знаний в ближайшее время будущая Хранительница просто не получит. Выхода из сложившейся ситуации ни она, ни Агафья не видели.

И вдруг в этот самый момент к ним прилетел эльф-пиксик Жмук.

* * *

Агафья обожала этих особей с перламутровыми крылышками. Они всегда были в хорошем настроении. В отличии от ее друзей чеберейчиков никогда не ругались. Славились своей выдержкой, воспитанностью и корректностью. Потрепыхавшись немного возле лица Агафьи, Жмух объявил с гордостью: — Ее величество, королева цветов Клотильда ожидает тебя! Само по себе приглашение звучало очень заманчиво. Но можно ли предстать перед королевской особой в таком непрезентабельном виде? В Иной мир, дабы не вызывать у родных подозрений, Агафья приходила всегда скромно одетой. Понимала, если начнет наряжаться, наверняка мать начнет задавать массу вопросов: куда, зачем? А так все понятно — отправилась к подруге в соседний подъезд. Несколько раз и вовсе приходила в одной ночной сорочке. Обычно это происходило в выходные дни, когда не надо было рано вставать и собираться в школу. Девочка желала матери спокойной ночи, дожидалась, когда та уснет, тихонечко вставала с постели, подходила к зеркалу, делала шаг и мгновенно оказывалась в Ином мире. Судя по серьезному виду гонца, дело было важное. Корвела пошутила — опять георгины с гладиолусами воюют? И вам требуется существо, способное рассадить их по разным клумбам? Подруга намекала на события, случившиеся некоторое время назад, до первого визита Агафьи в Иной мир. Девочка, правда, смутно представляла, как цветы могли сражаться. Но такой факт имел место. Летописи гласили: баталии велись нешуточные. Гладиолусы стреляли копьями, наглядно показывая всем, что среди их прародителей имеются гладиаторы. Георгины использовали шары с шипами. Корвела рассказывала, что противники умудрились склонить на свою стороны слизняков и медведок. Зрелище было совершенно жуткое, вспоминала тетя чеберейчиха. Первые ползли темной массой в сторону георгинов и грозились уничтожить эти красивые цветы, вторые шли в атаку на гладиолусы, и те в испуге спасали свои луковицы — любимое лакомство прожорливых насекомых… Только вмешательство великого Тха смогло прекратить полное уничтожение цветов. Самое интересное, что ни одна из сторон не могла вспомнить, по какой причине миролюбивые растения встали на тропу войны, которая чуть было не привела к вымиранию обоих видов. У Агафьи на этот счет имелось свое мнение — наверняка, поспорили, кто из них красивее, консенсус найти не смогли, вот и пошли разборки. Она знала — у многих жителей Иного мира, не важно, к какому виду относятся — цветы, насекомые, птицы, чеберейчики, гномы — имеется подобный пунктик. Все себя считают несравненными красавцами, и стоит хотя бы одному об этом заявить вслух, тут же начинаются взаимные упреки и бесконечные скандалы.

Тетя Корвела говорила, что Тха следует издать указ, где бы содержался запрет говорить о себе, как о красивой особи. В конце концов, каждый красив по-своему и нельзя сравнить внешность чеберейчика и гнома или вампира и эльфа. Она собиралась отправить правителю послание и надеялась, что он обратит внимание на ее предложение.

Правда, дальше разговоров речь не шла. Агафья подозревала, что ее подруга просто не умет писать, а вслух признаться стесняется. Но эти домыслы ничем не подтверждались, поэтому оставалось одно — согласно кивать головой.

* * *

Жмух демонстративно пропустил мимо ушей вопрос Корвелы. Он завис в воздухе, гордо задрав подбородок. Глядя на него, Агафья поняла, что по крупному счету эльфы такие же капризные, как и все остальные жители зазеркалья. Просто в отличии от тех же чеберейчиков умеют скрывать свои чувства. Ей очень хотелось посмеяться над эльфом, уж очень он смешно смотрелся, но сдержалась. К тому же понимала, так просто королева призывать не будет.

Кроме того, вот-вот должны были начаться «цветочные» занятия, которые она ненавидела, а тут такая уважительная причина — визит к королеве цветов. Поэтому Агафья, отложив в сторону пустую банку из-под повидла, вскочила и выразила готовность тут же отправиться со Жмухом. Корвела захотела последовать с ними, но посланец строго произнес: — Королева просит одну Агафью!

Девочка, почти как Алачик, надула щечки и едва не лопнула от собственной значимости. О подобном и не мечтала. Зато Корвела сникла и не скрывала огорчения. Было заметно — ей безумно хочется попасть во дворец королевы цветов. Агафье стало стыдно. Корвела ей столько помогала, постоянно защищала от нападок Алана, а она решила убежать без нее! С ее стороны было бы предательством отправиться одной в королевство цветов. Она просительно посмотрела в глаза Жмуху.

Поначалу эльф был непреклонен — нет и все! Но Агафья умела просить. Она склонила голову на плечо и беспрестанно шептала: пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

При этом больше всего боялась, что на шум явятся вредные педагоги и тогда ей никогда не попасть в королевство цветов. Совершенно очевидно, что они обязательно увяжутся за Агафьей, а уж их-то туда точно не звали. Если им все же удастся склонить Жмуха на свою сторону, то тогда в цветочном государстве начнут происходить невероятные события.

В лучшем случае, Аланчик начнет учить всех жить. В худшем — Зик займется демагогией, от чего все цветы просто завянут. По всей видимости, так подумал и Жмух.

Он согласно взмахнул крылышками и шепотом, дабы его никто не услышал, произнес:

— Только нести Корвелу будешь сама!

Едва подруга услышала эту фразу, как тут же вскочила девочке на руки и так крепко вцепилась в шею руками, что стало совершенно очевидным — никакими силами ее не оторвать. Честно говоря, Агафья не ожидала, что Корвела окажется такой тяжелой. Во время прежних совместных прогулок она казалась куда легче. Неужто так поправилась за это время? Но делать нечего — не бросать же друга из-за лишнего килограмма!

Полет с эльфом длился недолго. Агафья заподозрила, что Жмух использовал при перемещение спиральный прыжок во времени, о котором она много слышала, но сама делать еще не научилась. По другому объяснить тот факт, что они практически сразу оказались в королевстве цветов, не пролетая над Потаенными полянами, Темными пещерами и графством вампиров, а ведь они лежат на пути к цветочному королевству, она просто не могла. В первую минуту пребывания в королевстве цветов девочка даже не поняла, куда попала. Зрелище предстало просто невероятное! Такое даже во сне не приснится! Цветы не просто могли передвигаться, все они имели свои уютные домики. В их небольшом королевстве работали магазинчики, где торговали удобрениями и лекарствами от всяких цветочных болезней. Имелся театр, лечебница, парламент, суд, словом все, что полагается иметь в государстве. Жмух шепнул, что здесь есть и своя тюрьма, где отбывают срок преступники. Жаль, что узнать за какие преступления растения подвергаются наказанию, времени не было. Наконец, они приблизились к королевскому дворцу. С высоты ей показалось, что на землю опустились белоснежные облака, но когда присмотрелась, поняла, что это и есть главное здание государства.

Следует признать, архитектура в этом удивительном государстве была очень необычной. Все дома скорее напоминали ажурные конструкции. Самой роскошной из них, что вполне естественно, смотрелась королевская резиденция. Будущей Хранительнице, прежде чем приземлиться, очень хотелось повнимательнее осмотреть строение, но Жмух торопил. Как он объяснил, график у королевы строго расписан и надо спешить. При этом посоветовал Агафье внимательно смотреть под ноги, дабы ненароком не наступить на чей-нибудь корень или не задеть лепесток.

Она шла, открыв рот. Ее удивляло не огромное количество различных цветущих растений, которые встречались на пути, а тот факт, что они могли свободно передвигаться, бегать, прыгать. Гораздо позже она узнала — цветы оживают только в этом удивительном месте. В остальных же они обычные растения, главное предназначение которых дарить радость миру.

Так что нет ничего удивительного в том, что ее учителя не могли дать нужные знания. С одной стороны, они знали, что цветы живые. С другой стороны, объяснить тонкости цветочной жизни просто не могли. Отсюда и шли все проблемы, возникающие в обучении

* * *

Жмух подвел ее к тронному залу, на входе в который на страже стояли строгие гладиолусы и дельфиниумы. Все выглядело очень торжественно. Агафья заволновалась настолько сильно, что даже немного вспотела. Не менее взволнованной была и Корвела, которая продолжала висеть на шее, словно украшение.

Невероятно — ее сейчас примет настоящая королевская особа! О подобном она и не мечтала. На всякий случай девочка оглядела свой наряд. Надо сказать, одета была не для высокого приема. Обычный домашний халатик, из которого несколько выросла. На ногах комнатные тапочки. Да еще и с Корвелой, которая никак не хотела идти самостоятельно Девочка предприняла очередную попытку опустить подругу на пол, но увы, ничего не получилось.

Стоявшие по стойке «смирно» гладиолусы и дельфиниумы с поклоном распахнули двери и Агафья вошла в огромный зал. Перед ней выстроился настоящий коридор из цветов. Она просто растерялась — астры, гвоздики, хризантемы, ирисы, тюльпаны… И все, пока девочка шла, склонялись перед ней в низком поклоне.

Подобные почести сильно смутили гостью, которая никак не могла понять, почему ей оказывают такое уважение. От невероятного аромата закружилась голова, и Агафья несколько раз громко чихнула, чем сильно испугала Жмуха. Эльф взлетел на несколько метров и принялся отчаянно трепыхаться и кувыркаться в воздухе.

Выглядело это жутко смешно. Казалось, маленький человечек вот-вот потеряет ножку, ручку, а то и свое перламутровое крылышко. Если бы не торжественность момента, гостья бы громко рассмеялась. Сейчас же пришлось из всех сил сдерживаться и с важным видом приблизиться к королеве, которая сидела на троне, увитом зеленым плющом, в центре зала.

Девочка присела в глубоком реверансе — видела подобное в старинных фильмах. От волнения ее очки сильно запотели, пришлось снять и вытереть стекла. Когда же вновь обрела способность соображать, с трудом скрыла разочарование. Признаться, не ожидала, что королева будет выглядеть так непрезентабельно.

Агафья была уверена: королевой цветов в этом удивительном государстве обязательно окажется белоснежнейшая роза, похожая на ту, что росла в старом бабушкином цветнике. На деле же все оказалось совершенно иначе. Госпожа Клотильда оказалась каким-то совершенно непонятным цветком. Образно говоря, ее величество выглядело еще проще, чем Агафья в своем розовом фланелевом в белый горошек халатике…

Королева имела довольно длинный стебель, который немного покачиваясь стоял на двух тоненьких корешках. По бокам торчали острые шипы, два из которых служили ручками. По всему стеблю росли резные листики, в самом верху торчали и вовсе несколько засохших. Все это венчал какой-то растрепанный цветок ярко-алого цвета и совершенно непонятного вида. Некоторые из лепестков начинали подсыхать и немного свернулись. Единственно, что отличало ее от других особей, так это небольшая золотая коронка.

Королева Клотильда приветливо кивнула Агафье головкой. Казалось, после встречи с Зиком, Агафью будет сложно чем-либо удивить. Но тут рот у девочки самопроизвольно открылся, и она очень боялась, что ненароком вздохнет и заглотнет маленького Жмуха.

Это выглядело просто потрясающе! Но еще более она удивилась, когда в зал вошли фрейлины — смешные Анютины глазки на кривых ножках в сопровождении кавалеров, горделивых Тюльпанчиков. Они принесли Агафье роскошный шарф, изготовленный из лепестков различных цветков, которые переплетались между собой в удивительные узоры.

Глазенки у девочки разгорелись, Руки сами-собой потянулись к подарку, Корвела, которую она придерживала с размаху упала на пол и завыла от боли. От ее слез Агафья мгновенно пришла в себя, но успокаивать ее не стала. Не до подруги сейчас было. Ей очень хотелось принять ценный дар, но она никак не могла сделать подобное. Ничего из Иного мира в мир людей попадать не должно. Это она знала твердо. Правила едины для всех и для нее в том числе. Клотильда поняла смятение девочки и подала знак поданным. Те с готовностью накинули шарф на плечи девочки. Невероятно приятный на ощупь, он нежно обнял ее шею. Девочка почувствовала себя просто необыкновенной красавицей. Что значит, одеть на себя необыкновенную вещь! Однако было совершенно очевидно, королева пригласила не для того, чтобы наградить за ее так называемые успехи, достигнутые в изучении цветочного языка. Поэтому она вопросительно посмотрела на Клотильду. — Не удивительно, что эти олухи не смогли тебя научить нашему языку, — вдруг засмеялась королева, — чтобы его понять, надо хотя бы на минутку побывать в моем дворце. Алан дальше деревни никогда не ходил, а Зик, тот и вовсе, считает ниже своего достоинства общаться с нами. Слышала я, слышала, как они тебя учили! Самовлюбленные болваны! Казалось, чего проще, объяснить ребенку нашу иерархию и сказать, что не все цветы имеют дар говорить. Большая часть из нас рождается лишь для того, чтобы делать жизнь окружающих более совершенной! Агафья испугалась — еще одного педагога она не выдержит. Тут никакие сладости Корвелы не помогут! Но, оказалось, беспокоилась зря. Клотильда вовсе ее не собиралась учить. Более того, сразу сказала — когда придет время, девочка все познает сама. Вековые знания растений станут доступны ей, надо лишь набраться немного терпения. Объявила она и причину, по которой вызвала девочку. Узнав о ней, Агафья была жутко изумлена. Королева просила помощи. *** Итак, суть проблемы заключалась в следующем. В центре королевства цветов имеется тщательно охраняемый пруд, где растет Голубой лотос. Надо сказать, об этом цветке Агафья слышала от мамы. Она как-то прочитала ей статью из журнала, где рассказывалось о десяти самых удивительных цветах планеты. В их числе оказался и Голубой лотос, необыкновенный по своей красоте цветок. В мире, откуда приходит девочка, он рос в дельте реки Нил. Однако на планете очень мало людей, которым посчастливилось его увидеть. Многие ботаники и вовсе считают его выдумкой, плодом больного воображения.

Но оказывается, данный цветок есть и в Ином мире, что девочку несказанно удивило. Самое потрясающее, что здесь он тоже являлся величайшей редкостью. Рос лотос на на Серебряном озере в центре королевства. По приказу великого Тха место это тщательно охранялось другими растениями. На страже стояли грозные кактусы, которые мгновенно обстреливали любого, кто вздумает приблизиться.

Вместе с ними охрану несли совершенно невероятные представители флоры. Все они относились к растениям-хищникам. Это были огромных размеров росянки, непонтесы и саррацении. Первые были вооружены листьями с зубцами, которые захлопывались, едва к ним прикасались; у других на листьях имелась липкая жидкость, к которой можно было прилипнуть намертво. Третьи же использовали листья в форме кувшинчиков с крышечкой, наполненной водой.

Насекомые и птицы постоянно попадались в эти ловушки, тоже самое касалось чеберейчиков, гномов и троллей, продолжала свое повествование Клотильда. Ее величеству очень не хотелось бы стать причиной несчастья. Потому-то она и не пожелала, чтобы Агафья прибыла сюда с кем-то из своих друзей и укоризненно посмотрела в сторону Корвелы. Та смущенно зашмыгала носом, однако на ее лице не мелькнуло и тени раскаяния. Весь вид говорил — она чрезвычайно довольно приключением и Агафью одну не оставит! Голубой лотос расцветает раз в сто лет. С минуты рождения и до последнего часа цветок должен служить другим. Его пыльца добавляется в напиток Посвященных, который дает им бессмертие. Роса, что выпадает на утренней заре, используется в омолаживающей косметике. Пользоваться им могут только Хранительницам. Лекарство, что делается из его лепестков, доставляют в мир людей и незаметно добавляют в питье тех смертельно больных, кого, на взгляд Посвященных, следует исцелить. Разведка донесла — Голубой лотос должны сорвать и передать богатому заказчику из человеческого мира. Клотильда смутно представляла, какие последствия могут быть, если цветок попадет в руки непосвященной особи. Но уже тот факт, что тролли стали на сторону предателей, ее сильно удручал. Когда она рассказывала об этом, ее лепестки совсем поникли и готовы были опасть…

Агафья откашлялась и, стараясь, выглядеть как можно солиднее, задала вопрос:

— Что могу сделать я, слабая девочка? Разве нельзя обратиться к великому Тха или Посвященным? Почему спасать цветок должна именно я?

— В том-то и дело, — сокрушенно вздохнула Клотильда, — что это можешь сделать только ты, наследница великой Хранительницы и сама в будущем великая Хранительница. Великий Тха отбыл в неизвестном направлении и никто не знает, когда вернется, а доверять это щекотливое дело Посвященным нельзя. Никто не даст гарантию, что у них не проснется желание завладеть пыльцой и заставить грэльфов изготовить напиток только для себя.

— А вдруг это сделаю я? — лукаво спросила Агафья, — я ведь человеческий детеныш!

— Ты — нет, — твердо сказала Клотильда, — омолаживаться тебе пока еще рановато. Бессмертие, как и Тайные знания, тебе перешли от бабушки по праву рождения. Словом, мы на тебя рассчитываем!

— Когда тролли собираются совершить вылазку? — деловито произнесла Корвела. Она уже освоилась в новом мире и самовлюбленный дух, присущий всем чеберейчикам, проснулся в ней.

Клотильда бросила в ее сторону удивленный взгляд, чувствовалось, что никак не ожидала от нее подобной наглости. Надо же, осмелилась заговорить в присутствии королевской особы без специального разрешения, говорил ее взгляд. Однако вслух возмущения не высказала и ответила: — Согласно полученной информации, в эти выходные. Агафья вскинула брови. Похоже, она в этом мире постоянно будет находится в состоянии удивления. Никак не думала, что у цветов имеется своя разведка.

* * *

Всю неделю девочка жила в тревожном ожидании. Она понимала — на нее возложена большая ответственность и подвести королеву Клотильду не имеет права. Однако в глубине души жил страх — а если не оправдает надежд? Тролли сумеют сорвать Голубой лотос и передать его в мир людей. Что тогда? Как оправдаться? Как тогда отплатить за тот чудный дар — шарф из лепестков цветов, что ей был вручен авансом? Поэтому она, как Клотильда ни уговаривала, оставила презент во дворце. К тому же у нее имелся уважительный повод — в ее мире нет места предметам из зазеркалья.

В пятницу вечером Агафья улеглась спать пораньше и с нетерпением ожидала, когда в комнате матери наступит тишина. И вот, наконец-то, все заснули. Агафья тихонечко встала и, боясь издать лишний шум, двинулась к зеркалу — Тайным вратам. Проходя через гладкую поверхность, с удивлением обнаружила, что на ней вновь появился серебристый плащ, тот самый, который был во время разборок чеберейчиков с гномами. Тогда девочка не придала особого значения, решила, что ей померещилось. Даже последующий рассказ Алана, что данное одеяние является непременным атрибутом Хранительницы не особо убедил в обладании уникальными способностями. Увидев его сейчас, обрадовалась как родному. Если верить чеберейчику, бояться ей нечего. От злых сил она надежно защищена. Перед тем, как перейти на ту сторону врат, Агафья на всякий случай оглянулась, дабы убедиться на месте ли Фантом. Он лежал в ее постели, положив кулачок под щеку. Оставалось надеяться, что не натворит без нее бед, а мать и друзья не смогут определить, кто перед ним на самом деле. Фантом, который буквально на глазах приобретал реальные формы, открыл глаза и успокоительно произнес:

— Не волнуйся, все будет в порядке! Уроки ты сделала, контрольных не предвидится, у доски сегодня отвечала. Обещаю, Ольгу твою терроризировать не буду, перцем не накормлю. А вот ты по возвращению не забудь захватить баночку варенья! Зря, что ли я тут за тебя отдуваться буду! Агафья едва не захлебнулась от возмущения — никогда не думала, что созданные ее воображением существа окажутся такими наглыми! Ишь чего захотел — варенья от Корвелы! — Не вздумай меня надурить, — продолжил фантом, — и, как в прошлый раз, подсунуть сладость из холодильника твоей мамуси! Будешь потом сама отдуваться! А я понаблюдаю, как у тебя получится находиться одновременно в двух измерениях. По хорошему, надо было его сразу превратить в песок и развеять по ветру, но времени на разборки не оставалось. Агафья волновалась — вдруг опоздает к тому моменту, когда распустится Голубой лотос! Маленькая Хранительница, погрозив кулаком Фантому на прощание, нырнула в гладкую поверхность. Как обычно, зеркало приветственно чавкнуло и приняло желанную гостью. По ту сторону врат ее ожидали Корвела и Жмух. Оба не скрывали нетерпения. Первая повизгивала, а второй дергал крылышками и шипел: — Быстрее! Быстрее! — Я и так торопилась как могла, — прошептала недовольно Агафья.

Им троим предстояло довольно трудное испытание — пройти незамеченными мимо избушки Аланчика, который, судя по светящимся окошкам, еще не спал. Интересно, что делает чеберейчик? Как обычно, любуется своим отображением в зеркале или лопает сладкие коврижки?

Относительно Зика беспокойства не было. Он вчера, окончательно разругавшись с Аланчиком, собрал своих верных груздей и отправился обратно на свою лесную опушку. Поступок сей вызвал небольшое недоумение. Отказаться от занятий с Агафьей в пользу Алана, это, как говорится, из серии фантастики. Однако факт оставался фактом, гриб исчез, будто его никогда и не было. Жмух и Агафья поднялись в воздух, а Корвела почему-то заупрямилась и никоим образом не хотела лететь, как ее ни уговаривали. Поначалу сказала, что боится высоты, хотя это была абсолютная чушь, о чем ей довольно раздраженно сообщил эльф. Ведь раньше-то она летала!

Корвела объявила, что пойдет пешком, пообещала не отставать, тем более, дорога к озеру ей известна. Так что не заблудится. Маленькая Хранительница и Жмух поднялись в небо, напоследок окинув взором поляну. В темноте Корвелы, которая на этот раз выбрала самые неприметные вещи из своего гардероба, было не рассмотреть. На всякий случай они «повисели», опасаясь, что отважная чеберейчиха может случайно задеть один из колокольчиков-охранников и тот оповестит весь мир о том, что здесь кто-то не спит. Но вокруг стояла звенящая тишина. Даже ночных птиц не было слышно. Ничего не нарушало покоя и будущие спасатели с облегчением вздохнули, увидев, как свет постепенно погас во всех окошках. Темень опустилась на деревню чеберейчиков… Агафье показалось немного странным, что светильники с светлячками на тропинке, что вела к деревне чеберейчиков, не горели. Зная скандальный нрав чеберейчика, девочка не сомневалась — наверняка и с кем-то поругался. Поразительное существо — может находиться в ссоре со всем миром! И при этом его все просто обожают! Впрочем, как его не любить — совершенно очаровательное существо, которому прощается абсолютно все! Стоит Аланчику умилительно посмотреть в глаза собеседнику, как злость тут же исчезает неизвестно куда… За этими размышлениями Агафья не заметила, как оказалась на границе цветочного государства, где их уже ожидала ее величество королева Клотильда.

Корвела запаздывала, и ее решили не ждать. Как оказалось, разведка донесла, что тролли несколько раньше ожидаемого времени вышли к берегу озера и засели в кустах в ожидании важного момента. Предварительно они чем-то обрызгали кактусы и те спрятали свои острые колючки. То же самое касалось и растений-хищников. Помощи ждать было неоткуда.

Правда, у Агафьи имелось тайное оружие — плащ Хранительницы, который позволит ей некоторое время оставаться невидимой. Кроме того, она могла спрятать под ними Клотильду и Жмуха. Пусть и не велики помощники, но отважны и готовы рисковать собой ради спасения редкого цветка. Поэтому Агафья, закутавшись поплотнее в серебристое одеяние, которое было на нее несколько великовато, прижала своих помощников к груди и отправилась к озеру. Королева цветов, старясь не поранить девочку своими шипами, что ей не всегда удавалась, шепотом подсказывала в какую сторону лететь. Было, конечно, странным, что Корвела все еще не подошла. Возможно, испугалась. Но времени обсуждать эту тему у группы спасения не оставалось. Надо было успеть на берег раньше, чем цветок распустится. По счастью лететь пришлось недолго. Королева цветов и эльф прекрасно ориентировались в пространстве, так что Агафье не стала долго себя утруждать. Здесь она впервые отдала должное своему плащу. Теплый и легкий. К тому же, надвинув капюшон, можно было прекрасно все видеть в темноте. Удивительная вещь, изготовленная каким-то неизвестным Агафье мастером.

*** Агафья не успела утомиться, как они оказались на берегу озера. Внизу раскинулся прекрасный ночной пейзаж. Водная гладь блестела между деревьями. В ней, словно в старом бабушкином зеркале, отражался живописный берег, луна в небе, огромные звезды. Девочка на миг даже забыла зачем прилетела сюда. По совету Клотильды приняла некоторые меры предосторожности. Прежде чем опуститься, сделала несколько кругов и внимательно осмотрелась. Не увидев ничего подозрительного, она приняла решение совершить посадку. Однако сразу стало ясно, приземлиться на берегу будет довольно сложно — мешают заросли росянки. Они растут настолько густо, что протиснуться между ними без вреда для здоровья окажется сложным даже для нее, маленькой и худенькой девочки.

В итоге перед Агафьей встал трудный выбор: лететь дальше или пройти оставшийся десяток метров пешком. Лететь было удобнее, идти — практичнее. Ей требовалось экономить энергию, распоряжаться которой правильно она еще не научилась. Поэтому она двинулась к воде, пыхтя от напряжения и безумно боясь оступиться в темноте и попасть в какую-нибудь незаметную ловушку. Самым сложным оказалось случайно не прикоснуться к самой росянке, растению с длинными с красными головками, поросшими волосками, на концах которых виднелись капельки липкой жидкости. Агафье очень не хотелось прилипнуть и потом барахтаться, как мошкаре или надоедливому комару. К тому же она кое-чему ее все-таки научилась, знала: из-за этих движений волоски, подобно щупальцам, охватят ее, слизь заклеит дыхательные пути, и она запросто может погибнуть от удушья. Финал будет печальным. Желёзки листа, которые выделяют жидкость, похожий по составу на желудочный сок животных, запросто ее переварят.

Спасало только одно — заклятие наложенное Клотильдой. Росянка не посмела нарушить приказа своей правительницы и тронуть незваную гостью. Но на этом опасности не закончились. Ее ожидала новая беда. На пути появился строй непонтисов, которым было плевать на приказ королевы Клотильды. Хищные цветы принялись злобно клацать своими листьями, желая схватить маленькую спасательницу. Ничего не оставалось, как резко взмыть в воздух. По счастью, благодаря огромной луне на небе, можно было не напрягать зрение, рассматривая окрестности. Внезапно что-то громко булькнуло. Девочка замерла, стараясь не то чтобы не шевелиться, не дышать. Однако это был не затаившийся враг и не осмелевшие тролли. Над водной гладью появился стебель. Буквально на глазах он поднялся ввысь сантиметров на пятьдесят, затем замер и выстрелил огромным бутоном. Она затаила дыхание. Агафья не сомневалась: сейчас ей предстоит стать свидетелем чуда — на глазах распустится Голубой лотос. К сожалению, девочка не знала, сможет ли полюбоваться его красотой, или же ей придется сразу кидаться в бой за его спасение. Вновь раздалось бульканье, затем шелест, бутон забился, зашевелился. Его лепестки стали стремительно раскрываться. Через мгновение на водной глади появился необыкновенный цветок. Агафья уже понемногу начала привыкать к чудесам, что видела в Ином мире, однако на этот раз, не взирая на свой юный возраст, признала — подобной изысканной красоты больше никогда не доведется увидеть. Его лепестки имели нежнейший голубой цвет, который ближе к сердцевине становился более насыщенным. Сама же сердцевина была ярко-желтого цвета, а эти самые пестики и тычинки, про которые твердили занудливый Аланчик и противный Зик, имели лимонный оттенок. Даже сквозь низко надвинутый на лицо капюшон Агафья почувствовала необыкновенный запах, что исходивший от лотоса. Он представлял собой смесь аромата сирени, жасмина, гардении и еще чего-то, определить что так сразу было невозможно. Клотильда говорила — чем сильнее опасность, тем сильнее цветок источает аромат. Судя по тому, как Агафье шибало нос, растение сильно опасалось за свою жизнь. Девочка физически ощущала страх, который сейчас испытывал Голубой лотос. Одно дело, когда лотос делился своими сокровищами сам, и совершенно иное, когда их у него хотели забрать. Тут цветок, как любое разумное существо, всеми силами пытался защититься. Агафья огляделась. Рядом с лотосом увидела лодку, в которой без чувств лежали тролли. Странно, почему она их не заметила сразу. Ей показалось странным, как они незаметно для нее умудрились залезть в утлое суденышко и проплыть по озеру. Судя по всему, троллям пришлось туговато. Девочка с некоторым сожалением посмотрела на их зеленые личики и затуманенные глазки. Их головенки, похожие на черепашьи, бессильно висели на толстых шейках. Существа отчаянно шмыгали огромными носами и постоянно утирали слезы четырехпалыми руками. Надо сказать, что так близко троллей Агафья увидела впервые. Она с интересом рассматривала толстую кожу, кое-где покрытую мхом, бородавками и еще какими-то непонятным наростами. Внешность у них была безобразная, но спасательнице Голубого лотоса стало их немного жаль. Мало того, что такие страшилки уродились, так еще того гляди помрут от приступа аллергии. За сам цветок будущей Хранительнице можно было не беспокоиться — на первое время он сам себя защитил. А вот троллей следовало немедленно спасать, и для начала надо отогнать лодку куда-нибудь в безопасное место. Ведь, если луч солнца дотронется до них, то все сразу же превратятся в камень, по крайней мере, так написано в сказках. А они, как известно, ложь, да в них намек, добрым молодцам урок… И только было Агафья собралась помочь несчастным, как краем глаза увидела какое-то движение на другом берегу озера. Совершенно очевидно, сюда кто-то еще пожаловал. Девочка внутренне подобралась. Требовалось немедленно разобраться, кто, кроме троллей, решил овладеть сокровищем. Впрочем, это было вполне объяснимо — судя по всему, заказчик был опытный противник и вряд ли бы отправил сорвать цветок только одну команду троллей, которые как известно особым умом и храбростью не отличаются. Дабы увидеть гостя, Агафья поднялась повыше и принялась осматриваться. Друзья ее показали себя не с лучшей стороны. Клотильда вцепилась ручонками в рукав одеяния, больше всего боясь сорваться в воду. Как оказалось, плавать она не умела. И все время об этом твердила, порой переходя на тихий визг. Не лучше повел себя эльф. Его крылышки на глазах превратились в мятые тряпочки и теперь он совершенно не походил на бравого спасателя. Он стонал и с трудом сдерживал рыдания, хотя как раз ему-то бояться было нечего. В отличии от Агафьи он мог в любой момент сбежать. Прошипев своим помощникам, чтобы они вели себя тихо, девочка принялась осматриваться. Так и есть — на той стороне озера явно кто-то был. Но для того, чтобы рассмотреть, следовало подобраться поближе… Агафья ожидала увидеть кого угодно, но только не это. Сквозь высокие корабельные сосны пробирался огр. Заказчик явно не отличался особой сообразительностью, если вторым похитителем выбрал это совершенно тупое существо. Громадного роста, безобразный до невозможности он злобно ухал и срывал на ходу тяжелые ветви деревьев. Девочка не боялась великана, но понимала, что справиться с этим чудищем будет невероятно тяжело. Огры трусливы, но сможет ли она заставить его испугаться? Тут одним топаньем ноги дело не обойдется. Королева тихо предупредила — надо испугать гиганта, и тогда он уменьшится в росте. А там она с ним уже сама справится. Но как сделать так, чтобы это произошло? Агафья принялась кружить над головой жуткого великана.

*** Наблюдая за тем, как чудище топчется на берегу, тупо вращая башкой, Агафье почему-то вспомнился диалог двух героев из сказки «Волшебника Изумрудного города».

— Я — Гудвин, великий и ужасный!

— Я — Элли, маленькая и слабая!..

Относительно того, кем себя чувствует огр, девочка знать, естественно, не могла, но вот относительно себя могла твердо сказать — сейчас она была беспомощной Элли. По сравнению с огром она казалась просто букашкой.

Огр вместе с тем приближался. На нем было одето огромное количество одежды непонятного цвета — маек, курток, несколько штанов. Естественно, все это было мятое, нестиранное. На ногах жуткие стоптанные башмаки с отваливающейся подошвой. На плече висела потрепанная кожаная сумка. Отдельного описания заслуживала его прическа. Длинные не промытые патлы до плеч, торчащие в разные стороны. Просто чудо, что там не было насекомых! Впрочем, возможно они и были, Агафье сей факт был неведом.

О запахе, что исторгало его тело, стоит рассказать подробнее. Вонь стояла такая, что забивала даже аромат цветущего лотоса. Такое впечатление, что чудище никогда не принимало душ, не говоря уже о ванне. Крепкая смесь пота, грязной одежды, немытого тела и гнилых зубов. Просто жуть!

Агафья натянула пониже капюшон плаща. Стало гораздо легче дышать и она вновь обрела способность размышлять и вспомнила, зачем пришла на берег озера. Ей следовало остановить великана, который уверенно шел к озеру. Девочка в ужасе зажмурила глаза, представив, как он сейчас наступит на нее и раздавит своей огромной лапищей. И что тогда будет делать родная мамочка? Как найдет свою девочку? Кто ей расскажет, как доченька погибла, спасая редкий цветок — Голубой лотос…

От жалости к себе Агафья едва не разрыдалась. И только было зашмыгала носом и пустила первую слезу, как Клотильда слегка уколола ее шипами. Боль привела ее в чувство, и Агафья приободрилась, подлетела поближе к огру и стала летать перед его глазам, отчаянно размахивая руками. Рукава серебристого плаща на глазах увеличились в размерах и сделали ее похожей на насекомое, если брать в расчеты масштабы противника. Перед ней стояли две довольно сложных задачи. Первым делом надо было следить за огром, чтобы тот не прихлопнул ее, как надоедливую муху. Затем — удержать его на месте до рассвета. Едва солнце взойдет, шепотом сообщила Клотильда, он скроется в своем убежище, которое находится высоко в горах.

На какое-то время ей удалось удержать внимание огра. Получилось это благодаря визгу, что она издала. Гигант остановился, замер, глупо выпучил бесцветные глаза и вытянул губы трубочкой. Более идиотского лица Агафье досель видеть не приходилось.

Но сколько она его так удержит? Минуту? Две? Девочка готова была завыть от собственного бессилия, а тут еще Клотильда со своими острыми шипами, которые впивались в тело и создавали определенные неудобства.

Она давала какие-то совершенно непонятные указания и требовала оказывать ей должное уважение. Из ее бессвязной речи поняла только одно, удержать огра надо только до восхода солнца. С его лучами темные силы уходят на покой. Но как это сделать, Агафья не знала. Не лучше вел себя и Жмух. Ему вдруг захотелось любви и ласки, и он слезно попросил погладить его по голове, иначе, пролепетал Жмух, лишится чувств.

— Вместо того, чтобы хоть как-то поддержать ребенка, — с обидой подумала Агафья, — делает вид, что вот-вот упадет в обморок. Слабак!

И тут вдруг она заметила какое-то странное движение в траве. Желая рассмотреть, какого нового похитителя следует ожидать, опустилась пониже и ахнула. Из густых зарослей появились грибы, за ними маршировали отряды гномов и чеберейчиков. Это было настолько неожиданно и выглядело столь необычно, что Агафья от растерянности рухнула на землю. Тут было, чему удивляться. Гномы в кольчужках и шлемах на голове с мечами и щитами в руках; чеберейчики в рыцарских доспехах и грибы с длинными копьями. Они шли нескончаемым потоком. Причем, двигались абсолютно тихо, ни один сучок не треснул под ногами, не шелохнулась ни одна травинка.

Да только что они могут сделать такие маленькие! По сравнению с огром просто букашки! Настоящее счастье, что огр продолжал стоять неподвижно. Два его шага в гущу этой армии и все — беды не миновать! Сотни храбрых воинов навеки останутся лежать раздавленные его башмаками.

Однако через мгновение стало ясно — она недооценила своих друзей. Они сумели наглядно показать, какую силу несет единение.

Вперед выступил Зик.

— Делай раз! — приказал он. — Делай два!

Дальнейшие события стали развиваться просто невероятным образом. Пришедшие на помощь Агафье малыши мгновенно выстроились в пирамиду, основанием которой служили грибы. На них легко вспрыгнули гномы, а уже на плечи гномов поднялись чеберейчики. На глазах сооружение из сказочных существ стало выше огра. Гномы грозно стучали мечами о свои маленькие щиты, а чеберейчики без устали метали стрелы, которые при ближайшем рассмотрении оказались колючками кактуса. При этом они издавали грозные звуки, от которых кровь буквально стыла в жилах. Следует добавить, что на вершине этого сооружения виднелась Корвела, которая размахивала флагом, сшитым из лепестков красных и желтых тюльпанов. Надо полагать, сейчас лицо Агафьи стало не менее глупым, чем у огра. Но самым удивительным оказалось то, что огр испугался. А они, как известно, от страха уменьшаются в росте. Именно это и стало происходить с чудищем.

За несколько минут он стал меньше Аланчика. Агафье было очень неприятно, однако она взяла огра на руки и завернула в лист лопуха, что ей мгновенно подал эльф-пиксик. Огр что-то отчаянно пищал, бился в конвульсиях, трепыхался, желая вырваться, но она его держала крепко.

Клотильда спрыгнула с ее плеча на землю и протянула ручки-листики. Агафья передала ей огра. Королева крепко прижала добычу и принялась читать заклинания, раскачиваясь из стороны в сторону. В этот момент первые лучи солнца появились на горизонте и коснулись макушек деревьев, потом скользнули по водной глади и осветили полураскрывшийся Голубой лотос…

Лепестки у Клотильды от движения совсем растрепались, а один она уронила. Совершенно неожиданно для Агафья, упавший лепесток вдруг ожил и стремительно убежал в сторону леса, откуда только что появился огр.

— Делай три! — раздалась меж тем очередная команда Зика. Пирамида враз рухнула, а все ее участники исчезли в траве, будто их и не было. Судя по отлаженным действиям, тренироваться им пришлось долго.

Девочка дала себе слово обязательно узнать, благодаря чему помирились Зик и Аланчик. Ей как-то не верилось, что задача спасти Голубой лотос сплотила этих двух, как ей казалось, вечных врагов. Еще несколько дней назад, они готовы были прибить друг друга. А гномы? Кто бы мог представить, что Бурменаль, который совсем недавно желал выгнать чеберейчиков с их поляны, выступит у чеберейчиков в союзниках. Поразительно!

Но сейчас Агафью интересовало другое. Она хотела понаблюдать за тем, что же дальше сделает Клотильда с огром. По логике вещей его требовалось бы допросить и узнать, кто его сюда послал.

Судя по всему, Клотильда так не думала. Ибо она крепко прижала огра к груди и со всех ног, если, так конечно можно сказать, побежала к озеру. Там она передала свою ношу в руки Жмуху, который подхватил ее, пролетел к центру водоема и бросил огра в воду.

— Вы что творите, — ахнула девочка, — надо было узнать имя его заказчика!

— Стоило ли трудиться, — фыркнула королева, — тратить время и силы! Пусть полежит на дне, охолонёт, поостынет. Отмоется, в конце концов!

— Ну как же так, — растерялась Агафья, — это же глупо!

— Глупо устраивать допрос у тупого существа, который не помнит, как его зовут, — строго произнесла ее величество. — Мы свою задачу выполнили. Атаку отбили. Дальше пусть разбираются Посвященные и Тайный совет: приводят в чувство троллей, допрашивают огров. Свою задачу — спасти Голубой лотос — мы выполнили.

Клотильда что-то еще говорила, смешно подрагивая листочками, да только Агафья ее уже не слышала. Невероятно крепкий сон, по всей видимости, сказалась близость цветущего Голубого лотоса, а, может, усталость — все-таки дело ей выпало трудное — смежил ее веки. И девочка без сил рухнула на траву. Она даже не почувствовала, как плащ Хранительницы нежно и мягко обнял ее, сам перенес через Тайные врата и уложил в постель.

Проснувшись в своей кровати дома, она никак не могла понять — приснились ей ночные приключения или же все произошло на самом деле. В чувство привела записка Фантома, оставленная на стуле рядом с кроватью. Это просто счастье, что матери она не попалась на глаза. Там значилось: «Я улетел к Корвеле кушать варенье. Свои обещания надо выполнять. С уважением, твой Фантом».

— Нет, какой же негодяй! — возмущенно вскрикнула Агафья и мгновенно проснулась. Страшно представить, что двойник может натворить в Ином мире. Единственная надежда, что его там быстро раскусят. Девочка всхлипнула от ужаса и рванула к зеркалу.

Она прижалась лицом к прохладной поверхности и попыталась рассмотреть, что происходит на другой стороне. По-хорошему, надо было бы срочно бежать и сделать все, чтобы развеять Фантом по ветру, но мать была дома и исчезнуть незамеченной Агафья просто не имела возможности. Рыдания рвались наружу, и в тот момент, когда отчаянию не было предела, случилось невероятное, зеркало распахнулось и из него, подгоняемый в спину королевой Клотильдой выпал Фантом. В руках он держал банку с земляничным вареньем.

Девочка замерла — нарушены все правила и ей за это придется понести наказание. Она только было собралась начать его ругать, как двойник вдруг побледнел, стал прозрачным и мгновенно растворился, оставив после себя на полу подарок. Будущая Хранительница бросилась его поднимать и тут же дала себе слово, вернуть все, как и полагалось, обратно. Хотя с другой стороны — стоит ли торопиться? Раз Фантому разрешили это взять, значит, ничего страшного… За завтраком она угощала мать вкусным вареньем и самозабвенно врала, как решила купить по дороге. Мама ела и восторженно причмокивала языком: «Ах, какая хозяюшка растет!». В какой-то момент ее немного озаботило отсутствие этикетки на баночке. К тому же она вспомнила, что на улице сентябрь и никаких ягод быть не может. Но она ничего говорить не стала. В конце концов, зачем обижать ребенка подозрением!

Оглавление

Первый подвиг Агафьи

Голубой лотос Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg