«Академия кошмаров»

Моей жене Элизабет и нашим сыновьям, Крису и Алексу. Я люблю вас парни.

Часть •I• ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ НОЧНЫХ КОШМАРОВ

Глава 1. ЧУДОВИЩЕ В МОДЕЛИ-ТРИ

Иногда — а на самом деле очень часто — Чарли Бенджамину казалось, что он самый одинокий ребенок на всем белом свете. Чарли жил на тихой улочке в доме за высоким забором и ходил в школу, где был единственным учеником. Все дома в их квартале выглядели одинаково и различались только по номерам моделей.

Бенджамины жили в Модели-три.

«Модель-три — отличная модель», — часто говорил папа, во всем любивший четкость и ясность.

Папа был мужчиной серьезным — под стать серьезному имени Баррингтон, которое он носил.

«Модель-один и Модель-два — так себе, экспериментальные разработки. Зато Модель-три — то, что надо: простая, надежная, удобная».

Модель-три стала для тринадцатилетнего Чарли Бенджамина тюрьмой.

Маленький, с непослушными светло-русыми вихрами, карими глазами и веснушками на носу, Чарли был гораздо ниже своих сверстников. Мать строго следила за тем, чтобы сын никогда не выходил на улицу. Поэтому локти и коленки у него всегда были ровными и гладкими, без единого синяка или ссадины.

— В этом мире с тобой может случиться все, что угодно, — часто повторяла она. — Дома я еще могу тебя защитить, но на улице... — После чего следовало многозначительное покачивание головой.

Однажды, когда мама покачала головой особенно строго, Чарли возразил:

— Ты все время так говоришь. Но я не желаю больше целыми днями торчать дома. Я хочу ходить в обычную школу.

— В обычную школу? — удивилась мама. — Детка, у нас есть все, что и в обычной школе, — книги и компьютеры, бумага и ручки, контрольные и четверти...

— Но у нас нет учеников, — перебил Чарли. — То есть нет учеников, кроме меня.

— Верно, — спокойно сказала мама, которая отличалась золотым характером — ни разу не упрекнула своих родителей за то, что они назвали ее Ольгой. — И слава богу! Тебя никто не толкает и не высмеивает только потому, что ты не такой, как все.

Чарли, конечно, понимал: он не то что «не такой, как все», а совсем-совсем не такой. Однако запирать его в четырех стенах, спасая от проблем, было все равно что вынимать из пальца занозу, отрубив перед этим руку, — задача выполнена, но какой ценой?

«Не слишком ли высокая цена?» — в который раз подумал Чарли, услышав, как почтальон просовывает в прорезь на двери корреспонденцию, которая всегда предназначалась родителям. Вздохнув, он пошел подобрать очередную пачку счетов и каталогов. И вдруг, к великому удивлению, мальчик увидел маленький голубой конверт, на котором было написано: «Чарли Бенджамину».

«Это же мне!» — изумился Чарли.

Задыхаясь от волнения, он вскрыл конверт, в котором обнаружил приглашение на вечеринку — да не простую, а с ночевкой в доме одного из соседских ребят. Чарли не был знаком ни с одним из соседей-сверстников. Но вероятно, кому-то из них стало жаль его, маленького странного мальчишку, проживающего в Модели-три.

Чарли прочитал приглашение дважды, потом перечитал еще раз — на всякий случай. Убедившись, что все понял правильно, он показал письмо родителям.

— Об этом не может быть и речи, — сказал папа, взглянув на приглашение.

— Почему? — возмутился Чарли. — Я же хорошо себя вел. Сделал все уроки — даже прочитал лишнюю главу по географии.

— Детка, папа хочет сказать, — вмешалась мама, — что мы бы и рады отпустить тебя на вечеринку, но подумай, что будет, если ты снова увидишь один из своих кошмаров?

«Один из его кошмаров!»

Прошло много лет после того, как Чарли впервые приснился кошмар. Рядом в то время находились люди. Чарли до сих пор с ужасом вспоминал, что́ тогда началось. Но сейчас... Сейчас у него впервые появился шанс найти друга.

Нет, такую возможность упускать нельзя!

И Чарли принялся упрашивать. Он умолял. Обещал целый год мыть посуду, стричь газон и учить французский. Он доказывал, что давно забыл, когда ему в последний раз снился кошмар, а значит, этого никогда больше не случится. Наконец он заверил родителей, что эта вечеринка — лучший подарок, который они могут сделать ему на Рождество и день рождения, вместе взятые.

Причем на ближайшие два года.

Даже три, если им так хочется.

И тогда, после долгих споров, которые родители вели, выставив сына из комнаты, они наконец-то сдались. Вот так, однажды поздно вечером, Чарли оказался на ступеньках чужого дома с болтающейся на плече сумкой.

— Ты знаешь, как с нами связаться, если что? — волнуясь, спросила мама, подводя его к двери.

— Да, мама, я умею пользоваться телефоном.

— Может, быстренько повторим несколько приемов кунг-фу, помнишь, как я тебя учил? — предложил папа.

— Па, я не собираюсь демонстрировать на вечеринке приемы кунг-фу. Да не бойся ты, ничего не случится.

— Зря мы тебя отпускаем, — вздохнула мама. — Надо же — вечеринка с ночевкой, ни больше ни меньше! И о чем мы только думаем?

— Все будет в порядке, — сказал Чарли, с жадностью разглядывая собравшихся в доме ребят.

Вечеринка была в полном разгаре.

— Сегодня у меня не будет никаких кошмаров, честное слово, — повторил мальчик.

— Мы тебе верим, сын, — сказал мистер Бенджамин, протягивая ему мобильник. — Мы уверены, все будет в порядке. Но, знаешь, просто на всякий случай, вдруг что-то пойдет не так... Я тут набрал наш номер, чтобы ты не терял время.

— Спасибо, па, — сказал Чарли, послушно забирая у отца мобильник.

— И не забудь, у тебя в сумке в специальном пакетике лежат затычки для ушей, — напомнила мама. — Заткнешь уши, если дети начнут тебя дразнить или обзывать нехорошими словами.

— О'кей, ма, — сказал Чарли, отчаянно желая, чтобы родители поскорее ушли.

— Ну что ж! — произнес наконец мистер Бенджамин. — Кажется, нам пора. Мы любим тебя, сын, верим тебе и в глубине души надеемся, что в этот вечер с тобой не случится ничего страшного.

— Не случится, — сказал Чарли. — Все будет в порядке. Я обещаю.

Действительно, все было в порядке... поначалу. Чарли играл в компьютерные игры, ел пиццу, смотрел ужастики, разрешенные детям до тринадцати лет. Невероятно, но вскоре у него появился друг — высокий светловолосый парнишка, которого все называли ВП. Это было сокращением прозвища Вечный Победитель — парнишка оказался непревзойденным мастером видеоигр.

Так весело Чарли не было еще ни разу в жизни.

А потом всех детей отправили спать.

До сих пор никто не может в точности объяснить, что же произошло тогда в детской спальне. Газеты окрестили те события «Катастрофой на вечеринке». Где-то около трех ночи из спальни вдруг послышался дикий визг и грохот. Когда взрослым удалось наконец открыть дверь, они увидели, что все дети висят под потолком, оплетенные крепкой паутиной. Единственный, кто не висел под потолком, был Чарли, с ужасом смотревший на разбитое окно.

— Господи боже, что здесь произошло? — спросил папа, увидев, что дети раскачиваются под потолком, как игрушки на елке.

— Огромный паук, — ответил Чарли и показал на разбитое окно. — Он убежал через окно. Я не виноват.

Вообще-то говоря, мальчика никто и не обвинял. Сами подумайте: разве тринадцатилетний подросток может натворить нечто подобное? И все же репортер местной газеты поинтересовался, как получилось, что «огромный паук» спеленал всех, кроме Чарли? Но над этим вопросом ломал голову и сам мальчик. Зато когда детей сняли с потолка и освободили от паутины, с Чарли они не разговаривали и старались на него не смотреть — все, даже ВП. Итак, в ту ночь Чарли Бенджамин лег спать с мыслью о том, что наконец-то нашел себе друга, а проснулся изгоем, которого боятся и обходят стороной.

И ведь это было уже не в первый раз!

Можно сказать, что с того момента, как Чарли появился на свет, он и его сны стали весьма взрывоопасной смесью. Первая катастрофа случилась в детском саду «Добрые руки», во время дневного сна.

Чарли тогда было три года.

Сейчас мальчик уже не помнил, что именно произошло в полутемной комнате, где он спал вместе с другими детьми, но в памяти до сих пор звучали дикий визг и жуткие завывания, от которых он мигом проснулся. Когда в комнату вбежали воспитатели, маленький Чарли сидел на постели, с удивлением оглядывая разгромленную комнату.

Яркие обои свисали со стен лохмотьями, словно кто-то их рвал когтями. Возле опрокинутой книжной полки валялся разбитый аквариум, и рыбки трепыхались на полу, жадно хватая ртом воздух. Рядом лежала сломанная и засыпанная осколками стекла подставка для книг.

— Что здесь стряслось? — побелев от ужаса, спросила воспитательница.

— Простите, — ответил маленький Чарли, дрожа всем телом. — Я не хотел.

— Это сделал ты? — недоверчиво спросила воспитательница.

Чарли кивнул:

— Иногда мне снятся кошмары, и тогда происходит ужасное.

Кошмары начинались и кончались всегда одинаково.

Вечером Чарли укладывался спать в мягкую и теплую постельку, и все, казалось, было прекрасно — по крайней мере, поначалу. А потом среди ночи дом вдруг сотрясался от жуткого храпа и глухого рычания. К тому моменту, когда в комнату Чарли вбегали перепуганные родители, они видели лишь следы учиненного погрома — пол был усеян набивкой матрасов, обрывками ковров, осколками оконных стекол. И хотя родители ни разу не застали сына в тот момент, когда он хулиганил, они были уверены: погром — дело его рук. Ну а чьих же еще? В конце концов Чарли на какое-то время вообще перестал спать.

Случай в детском саду, позднее названный газетами «Ужасное пробуждение», быстро превратился в легенду. Вскоре дети, завидев Чарли, распевали песенку собственного сочинения под названием «Чарли-Чарли, ночной кошмар». А потом родителей мальчика вызвал к себе директор, который вежливо объяснил, что «Добрые руки» больше не могут одаривать Чарли своей добротой.

— Видите ли, дети его боятся, — сказал директор, напустив на себя ужасно серьезный вид. — Хуже того, они отказываются спать в одной комнате с ним. Это абсолютно недопустимо. Дневной сон — краеугольный камень в системе дошкольного воспитания. Это клей, который скрепляет частички процесса становления будущего ученика. Без дневного сна мы получим хаос и всеобщий упадок!

— Я понимаю ваши чувства, — спокойно ответил папа. — Но если вы считаете, что причиной всех неприятностей является наш Чарли...

— То это неправда! — выпалила мама, поглаживая сына по голове. — Это дети дразнят и мучают нашего сына, а не он их. Вы знаете, как они его называют? Чарли — ночной кошмар!

— Совершенно верно, — продолжал Баррингтон. — Поэтому я хочу предложить вот что: пусть Чарли спит отдельно от остальных детей.

Директор пришел в ужас.

— Мы не можем пойти на такой риск! Если я сделаю исключение для одного мальчика, то вскоре мне придется делать исключение и для других. Я и опомниться не успею, как наше заведение превратится в одно сплошное исключение! — Директор печально покачал головой. — Нет, «Добрые руки» и Чарли — ночной кошмар — то есть, я хочу сказать, ваш Чарли — пойдут разными путями.

Детский сад «Добрые руки», откуда вышвырнули Чарли, оказался первым, но далеко не последним — за ним последовали «Точка равновесия», «Счастливый ребенок», «Маленькие ученики» и «Идеальные игры». На этом страхи Чарли быть выкинутым в очередной раз закончились, потому что к тому времени он подрос и мог уже ходить в подготовительную группу.

Мальчику было тогда шесть лет.

— Я знаю, вы считаете, что ваш ребенок абсолютно здоров, — промурлыкал старший воспитатель начальной школы имени Пола Ревери — участника американской революции.

Воспитатель с трудом произносил слова из-за надетых на зубы металлических скоб, которые напоминали крысиную нору, где скапливались недельные остатки пищи.

— Однако наш психолог поставил ему диагноз... так, минуту... вот. — Мистер Круп принялся читать по бумажке: — УДВСОУР.

— Многовато букв для такого маленького мальчика, — сказал мистер Бенджамин, обнимая сына за узкие плечи.

— Он заслужил каждую из них, поверьте! В общем, это означает: «Устойчивый дефицит внимания, сопровождающийся острым умственным расстройством». — Мистер Круп отложил бумажку и взглянул на Чарли, который в это время сосредоточенно выковыривал застрявшее в зубе кукурузное зернышко. — Поскольку мы являемся образовательным учреждением, то по закону обязаны дать вашему сыну образование. Но я считаю, что для Чарли будет в высшей степени полезно, если вы переведете его в специальное учебное заведение, где обучают детей с таким же сложным диагнозом, как у него. Распишитесь вот здесь, пожалуйста.

И старший воспитатель подал маме Чарли какой-то бланк.

— Нет, — сказала мама, отодвигая бланк.

— Простите?

— Я понимаю, мистер Круп, что и вам, и всем детям мой сын не нравится. Но возможно, вы его просто недооцениваете. А он необыкновенный ребенок. Поэтому мы забираем его прямо сейчас. — Ольга решительно встала. — Если мне не удастся подыскать сыну приличную школу, я буду учить его сама.

Что она и сделала.

В течение последующих семи лет Чарли жил в Модели-три, как в защитном пузыре, пока тот не лопнул в ночь «Катастрофы на вечеринке».

«Ну почему я такой урод?» — думал Чарли, сидя на диване и глядя в большое окно, в надежде увидеть, как возвращаются из школы ребята из соседних домов. Если ему нельзя с ними играть, то хоть смотреть-то можно? Прошло уже пять дней после той вечеринки, а у него по-прежнему все плыло перед глазами.

Недалеко от дома с шумом остановился школьный автобус, который возил учеников в среднюю школу имени генерала Макартура, заслужившего множество орденов и медалей во время Второй мировой войны. Раздвинулась дверь-гармошка, и ребята высыпали на улицу — шумные, веселые, с рюкзачками за спиной и жвачкой во рту. Они громко смеялись и толкали друг друга. Чарли сразу увидел ВП — тот вынул из рюкзачка летающую тарелку и запустил ею в одного из мальчишек.

Чарли помахал ВП рукой. Тот ответил ему ледяным взглядом и быстро повернулся спиной.

— Как ты думаешь, они меня никогда не простят? — спросил Чарли маму. — За то, что висели под потолком?

Он ожидал услышать решительное «нет», но, к его удивлению, мама только пожала плечами, продолжая внимательно следить за событиями в очередном «мыле», которое шло по телевизору. Вообще, за последние дни она сильно изменилась — Чарли едва ее узнавал. Казалось, мать полностью потеряла к нему интерес, что было очень на нее не похоже.

«Это все из-за гриппа», — решил Чарли.

— Со следующего года я хочу ходить в школу. Нормальную школу, — заявил Чарли, когда вся семья собралась за ужином.

— Чарли, мы обсуждали это уже не раз, — ответил Баррингтон. — Я что, снова должен напоминать о вечеринке?

— Но я не виноват! — закричал Чарли. — Говорю же вам, я ничего не делал! Это был огромный паук! Я видел его собственными глазами!

— Чарли, замолчи, пожалуйста, — сказал мистер Бенджамин, потирая виски. — Разговор окончен.

— Нет, не окончен! Днем я не вижу никаких кошмаров, так почему я не могу ходить в школу, как все нормальные дети?

— Да потому что они будут тебя бить! — не выдержал мистер Бенджамин и сразу пожалел о своих словах. — Да, днем ты не видишь кошмаров, но на тебя уже повешен ярлык, Чарли. Ты не такой, как все... и за это дети станут тебя мучить. Они всегда так поступают. А теперь, сынок, будь добр, иди спать.

— Не хочу. Я...

— Чарли. — Голос Баррингтона прозвучал так, словно захлопнулась тяжелая дверь.

Мальчик выскочил из-за стола и бросился вон из комнаты.

Мистер Баррингтон тяжело вздохнул и повернулся к жене, до той минуты не проронившей ни слова:

— Чем старше он становится, тем труднее удерживать его дома. Я понимаю, мы пытаемся его защитить, но в один прекрасный день нам все равно придется его отпустить. Пусть учится жить в этом мире.

Ольга молча отвернулась.

— С тобой все в порядке, дорогая? Ты неважно себя чувствуешь?

Она покачала головой. Мистер Бенджамин бережно взял жену за руку.

— Я тебя понимаю, мне тоже не хочется его отпускать. Жизнь за стенами Модели-три жестока. И такому мальчику, как Чарли, такому удивительному, необыкновенному мальчику придется... — он печально покачал головой, — придется хорошенько за себя постоять.

Гирлянды маленьких лампочек, вмонтированных в потолок, погасли.

Стены в комнате Чарли были покрыты не обоями, а выкрашены специальной краской. Здесь не было стекла, не было ничего острого или тяжелого, что могло бы его поранить во время очередного ночного кошмара. Повсюду только округлые линии, мягкая обивка, а в окнах вместо стекол — особый прозрачный пластик. Комната напоминала Чарли палату в сумасшедшем доме, где пациента защищают от него самого.

Спать, как всегда, не хотелось.

Пытаясь избавиться от тяжелых мыслей, Чарли взял бумагу и ручку и набросал две небольшие статьи в журнал под названием «Страшные и ужасные изобретения», который хранил у себя под кроватью. В первой статье он описывал прибор (под номером сорок семь), который назвал «Страшный и ужасный лазерный фонарик». Мощный свет фонарика мог на некоторое время ослепить злых мальчишек, что давало возможность удрать от них. Второй прибор (под номером сорок восемь) представлял собой устройство, умевшее распознавать запахи. Прибор предназначался для тех, кто из-за какой-нибудь напасти потерял обоняние. Свое изобретение Чарли назвал «Страшный и ужасный датчик запахов».

Как эти приборы построить, мальчик не знал, да и не в этом дело, главное — идея!

На подоконник спрыгнула белочка и принялась грызть орехи. Белки жили у них на чердаке, и Чарли часто слышал их тихую возню. От этого на душе становилось мирно и спокойно.

Чарли сам не заметил, как уснул.

Все началось с обычного сна. Чарли с ребятами играл возле школы в летающую тарелку. Ребята были те самые, что приходили на вечеринку с ночевкой, только на этот раз они его совсем не боялись. ВП бросил тарелку Чарли, но налетевший ветер подхватил ее и понес в другую сторону. Чарли, словно молния, бросился по свежескошенной траве и, подскочив, успел поймать тарелку на лету.

— Вот это да! — сказал ВП. — Я такого еще не видел.

— Не знаю, у меня это само получается, — небрежно бросил Чарли.

— Пошли с нами, выпьем фруктового сока, — предложил один из ребят, показывая на сверкающий автомат на краю поля.

В жару выпить с друзьями холодного сока — это класс!

— Отлично, — сказал Чарли, и мальчишки побежали к автомату.

Тот сиял изнутри каким-то странным светом. ВП дернул за ручку, и в пластиковый стаканчик полилась ледяная темно-красная жидкость.

— Это мне, — сказал ВП. — Теперь тебе. Ты какого хочешь — красного или синего?

— Красного, — ответил Чарли. — Как у тебя.

ВП подставил чистый стаканчик и снова дернул за ручку. Ничего.

— Странно, — сказал ВП. — Наверное, засорилось.

Сунув палец в отверстие, он попытался его прочистить.

— Ну что? — спросил Чарли.

— Подожди, — сказал ВП. — Сейчас... Палец застрял.

Он попытался вытащить палец, но тот сидел крепко. ВП дернул посильнее.

Вдруг небо над полем потемнело, подул холодный ветер. Откуда-то стали наползать черные грозовые тучи.

— Позовите кого-нибудь, — сказал Чарли, оборачиваясь к ребятам.

Но тут с удивлением увидел, что рядом никого нет. Вообще никого — на поле остались только ВП и Чарли.

«Что-то мне это не нравится», — подумал мальчик.

В эту минуту автомат заработал. Из него хлынула ледяная темно-красная жидкость, которая начала наполнять сначала палец ВП, потом его руку, потом все тело, надувая его, как резиновый шар.

— Сделай что-нибудь! — завопил ВП. — Мне больно!

Чарли отчаянно дергал ручку автомата, но она не поддавалась.

Лицо ВП начало раздуваться, постепенно меняя цвет, — сначала оно стало розовым, потом красным...

— Мне холодно, — стуча зубами, простонал он. — Помоги!

— А я что делаю? — крикнул Чарли, понимая, что как раз сделать-то он ничего и не может. Лицо ВП раздулось до невероятных размеров, кожа из темно-красной превратилась в багровую, точно спелая слива. Ветер стал ледяным, изо рта Чарли вылетал пар.

Внезапно наступила ночь.

Чарли взглянул вверх и увидел звезды... только выглядели они слишком правильными. У каждой было по пять идеально ровных кончиков, и все они слабо светились. И вдруг мальчик понял, что это звездочки с потолка в его спальне. Взглянув вниз, он увидел, что находится в своей собственной комнате — вместе с тем существом, в которое превратился ВП.

Существо было похоже на скорпиона — скользкая красно-черная шкура туго обтягивала невероятно раздувшееся, готовое лопнуть туловище. На концах длинных, неестественно тонких рук выросли острые когти. Над рогатой головой яростно извивался тонкий хвост с тридцатисантиметровым жалом, а во рту, словно змея, метался покрытый сверкающим серебром язык.

Чарли хотел закричать, позвать на помощь, но во рту стало сухо, как в пустыне. Увидев, что чудовище двинулось к нему, Чарли схватил с ночного столика карандаш. Собрав в кулак всю свою волю, он с криком: «Проснись!» вонзил карандаш себе в руку.

Чарли проснулся от собственного крика. Влажные от пота волосы прилипли ко лбу, сердце бешено колотилось. Мальчику даже казалось, что оно ударяется о ребра.

«Никогда не буду больше спать», — сказал он, вылезая из постели.

Шаря перед собой руками, Чарли двинулся к тонкой, спасительной полоске света, пробивающейся из-под двери.

Рука на что-то наткнулась.

Чудовище из его кошмара!

«О нет», — задохнувшись от ужаса, прошептал Чарли.

Нависнув над ним, тварь подняла свое длинное изогнутое жало, готовясь вонзить его в мальчика. На кончике жала дрожала капля яда. У Чарли подкосились ноги, и он повалился на пол.

«Не надо», — прошептал он.

Хвост чудовища со свистом рассек воздух. Казалось, рядом ударил тяжелый молот.

В эту секунду раздался оглушительный звон, посыпались осколки стекла, и в окно спальни ворвался высокий мужчина. Он легко взмахнул рукой — Чарли увидел только, как перед ним, словно молния, мелькнул голубой свет, который в тот же миг обвился вокруг смертоносного жала, придавив его к деревянному полу. Вверх фонтаном полетели щепки.

Незнакомец прыгнул вперед и, схватив Чарли за рубашку, оттащил его подальше от монстра. Мальчик решил, что этот мужчина — ковбой. У него были запыленные голубые джинсы, смазанные маслом кожаные сапоги, надвинутая на глаза ковбойская шляпа, а в правой руке — лассо, испускающее голубой свет.

— Привет, парень, — усмехнувшись, сказал ковбой. — Наконец-то я тебя нашел. И кажется, вовремя.

Глава 2. СЕРЕБРЯНЫЙ ЯЗЫК ПЯТОГО КЛАССА ПОЕТ В ПОЛНЫЙ ГОЛОС

— Вы кто? — прошептал Чарли, с ужасом глядя на незнакомца.

— Рекс, — коротко бросил ковбой. — У тебя, конечно, куча вопросов, и я на них отвечу — только погоди немного, давай сначала выберемся из этой передряги. Дела-то у нас дрянь.

— Дрянь? Хуже вот этого? — спросил Чарли, кивнув на скорпиона, который отчаянно пытался высвободить хвост.

Рекс засмеялся.

— Погоди, увидишь, что будет дальше. Пожалеешь, что на свет родился, когда старина серебряный язык запоет.

— Запоет? — изумившись, повторил Чарли.

И вот тут-то все и началось. Существо разинуло пасть, высунуло невероятно длинный, с раздвоенным кончиком серебряный язык — и запело, издавая не слова, а только звуки, которые сливались в удивительно красивую мелодию.

— Ах нет, — жалобно проговорил Рекс и, обернувшись к окну, крикнул: — Где портал, Табита, радость моя?

— Подожди, сейчас будет, — ответил женский голос, и в комнате, забравшись так же — через окно, появилась красивая женщина с короткими рыжими волосами. На ней были ярко-зеленые, под цвет глаз, брюки, а пальцы и шею украшали целые гирлянды драгоценностей.

— Вот она, моя сияющая королева, — сказал Рекс. — Ты как бальзам для исстрадавшихся глаз, прелесть моя.

— Я тебе не прелесть, — отрезала она.

— Ладно-ладно, сахарный ротик, — усмехнулся Рекс.

Не найдя, что ответить, Табита грозно посмотрела на него и протянула вперед правую руку. Тут же по телу ее побежали сверкающие малиновые огоньки. В воздухе запахло электричеством, от которого у Чарли волосы встали дыбом. А чудовище продолжало петь — теперь уже громче и быстрее. Мальчика завораживала странная красота его голоса.

— Вот это да, — пробормотал он.

— Ага, пока не дойдет до верхней ноты, — сказал Рекс. — И тогда уж — держись.

— А что тогда будет?

— Да голова лопнет, вот что.

— У нас лопнет голова? — в ужасе прошептал Чарли.

— И это невероятно интересное явление, — произнес еще чей-то голос.

Резко обернувшись, Чарли увидел маленького толстого человечка с аккуратно подстриженной бородкой, который в это время осторожно пролезал в окно. На нем был темный шерстяной костюм-тройка — честно говоря, слишком теплый для такой ночи.

— Видите ли, — продолжал человечек, утирая носовым платком потное лицо, — частота, на которой звучит самая высокая нота серебряного языка... постойте... вот дурацкое окно... заставляет вибрировать барабанные перепонки человека с такой частотой, что черепная коробка может не выдержать. Весьма эффективная стратегия нападения, надо сказать.

— Ты в самом деле так думаешь? — спросил Рекс.

— Да, я так думаю, в отличие от тебя, — резко ответил бородач, все еще пытаясь справиться с окном. — Позволь напомнить, что ты не должен предпринимать каких-либо действий, не согласовав их со мной. Тебе известны наши правила.

— Да перестань ты, Пинч. Я зазевался всего-то на секунду.

— Терпеть не могу, когда меня называют Пинч! — возмутился человечек.

— А я терпеть не могу терять время на такого хорька, как ты, когда серебряный язык пятого класса заводит песню.

— Не пятого, а четвертого, — поправил Пинч, с глухим стуком сваливаясь с подоконника.

— Нет, пятого! — рявкнул Рекс. — Сосчитай шипы у него на хвосте — или ты уже считать разучился?

Чарли взглянул на хвост скорпиона.

— Да, их пять, — сказал он.

— Смотри, Пинч, это даже ребенку ясно.

В эту минуту, издав пронзительный визг — словно из деревянной доски вытащили ржавый гвоздь, — серебряный язык вырвал свое жало из досок. Сбросив лассо, он попытался хлестнуть Рекса, который мгновенно отскочил в сторону.

— Так как же насчет портала, принцесса? — крикнул Рекс.

— Сейчас будет! — прокричала в ответ Табита.

— Уже утешает.

Рекс с ловкостью матадора увернулся от очередного удара хвоста. Вытащив из-за пояса короткий нож, который также светился голубым светом, он продолжал отбивать удары смертоносного жала. К тому времени звуки, издаваемые чудовищем, слились в один пронзительный вой. Чарли казалось, что его голова начинает вибрировать. Глаза, казалось, хотели выскочить из орбит.

— Сделайте что-нибудь! — завопил Пинч. — Он подбирается к верхней ноте!

— Что там происходит? — внезапно послышался из коридора знакомый голос— Чарли, у тебя все в порядке?

— Это папа, — поморщился Чарли. — Мне давно полагается спать.

В это мгновение тело Табиты превратилось в один пылающий малиновый факел. Подула струя горячего воздуха — и прямо посреди комнаты образовался огромный сверкающий вход, похожий на дверной проем. Края входа горели темно-красным огнем, как и тело Табиты.

— Вот умница, — улыбнулся Рекс

В это время дверь спальни распахнулась, и на пороге появился мистер Бенджамин.

— Чарли, ты снова видишь ко... — Он застыл от изумления. — Э-э... Что здесь происходит?

Серебряный язык метнулся в его сторону.

Рексу только того и надо было. Рванувшись к чудовищу, он изо всех сил ударил его плечом в тот момент, когда монстр собрался взвыть на самой верхней ноте. Потеряв равновесие, серебряный язык свалился прямо в светящийся проем и исчез. Сгорая от любопытства, Чарли подбежал к проему и просунул в него голову.

То, что он увидел, повергло его в изумление.

Проем парил в воздухе над незнакомой местностью. Где-то далеко внизу виднелось нагромождение желто-зеленых кристаллов, которые переплетались между собой, как звенья колючей проволоки, образуя густые заросли. Серебряный язык грохнулся прямо на эти кристаллы, сильно поранившись об их острые грани, и вскоре пропал из вида, затерявшись в непроходимой чаще.

— Ух ты! — сказал Чарли.

Рекс поднялся на ноги и сунул нож за пояс.

— Вот как это делается, — сказал он с кривой ухмылкой. — Иногда меня и самого удив...

И вдруг, прямо с ярко-красного неба, к проему подлетела неизвестно откуда взявшаяся огромная малиново-красная летучая мышь. Она схватила Рекса когтями и, громко хлопая крыльями, с пронзительным писком понеслась в свой странный и чужой мир.

— Рекс! — взвизгнула Табита.

В ту же секунду из проема со свистом вылетело лассо, едва не задев Чарли по щеке. Издав резкий хлопок, оно несколько раз обернулось вокруг дверной ручки и крепко натянулось. На другом конце лассо, словно застигнутый ураганом воздушный змей, болтался Рекс, летучая мышь крепко держала его.

— Тяните! — завопил Рекс. — Тяните, не давайте ему ослабнуть!

Ухватившись за лассо, Табита и Чарли начали тянуть его к себе, а мышь — к себе. Получилось что-то вроде игры в перетягивание каната. Пинч принялся нервно бегать по комнате.

— Я же говорил, что все действия нужно согласовывать со мной, — причитал он. — Ну что мы теперь будем делать?

Летучая мышь продолжала отчаянно дергать за веревку, а Рекс болтался на ней, словно рыба, попавшаяся на крючок.

— Да тяните вы! — крикнул он. — А ты, Пинч, заткнись!

— Ну какие же мы болваны! — воскликнул вдруг Пинч и, обернувшись к отцу Чарли, спросил: — Мистер Бенджамин, у вас не найдется немного муки?

— Муки?

— Да, сэр, именно муки. Из нее еще пекут пироги.

— О, — сказал Баррингтон, — наверное, найдется.

— Принесите ее, пожалуйста, — скомандовал Пинч. — И побыстрее, если можно.

— Сейчас, — ответил папа и выбежал из комнаты.

Тем временем мышь начала брать верх над Чарли и Табитой, медленно, но верно подтаскивая их к открытому входу.

— Помоги! — крикнула Пинчу Табита. — Она стаскивает нас в Нижний мир!

Взглянув вниз, Чарли вновь увидел острые желто-зеленые кристаллы, готовые пронзить каждого, кто на них упадет.

— Вообще-то, — ответил Пинч, — я здесь только для того, чтобы осуществлять руководство и давать советы.

— Да помоги же! — заорали в один голос Чарли, Рекс и Табита.

— Ну ладно, — сказал Пинч и ухватился за лассо.

Общими усилиями они начали втягивать Рекса обратно. В это время в комнату вбежал Баррингтон с пакетом муки в руках.

— Достал, — сказал он, тяжело дыша.

— Отлично, — одобрил Пинч. — А теперь бросайте муку в летучую мышь Нижнего мира.

— Откуда?

— Из Нижнего мира! — рявкнул Рекс. — Другой здесь нет, и эта тварь хочет меня убить!

— О! — только и произнес Баррингтон.

Пока Чарли, Пинч и Табита изо всех сил тянули лассо, подтаскивая летучую мышь к входу, мистер Бенджамин разорвал пакет и принялся швырять в нее муку, подняв вокруг себя мутное облако. Мышь бешено хлопала крыльями, и вскоре вся комната покрылась толстым слоем белой пыли. Внезапно мышь прекратила сопротивление и, словно пьяная, повалилась на землю.

— Что это с ней? — спросил Чарли.

— Летучие мыши Нижнего мира, как и обычные летучие мыши, ориентируются в пространстве с помощью особых датчиков, которые называются эхолокаторами, — ответил Пинч. — Частички муки, закрыв эти датчики, оглушили ее.

— Спасибо, Мистер Наука, — сказал Рекс и крепко стукнул мышь по голове. Та разжала когти, и Рекс, пыхтя и кашляя, встал на ноги. Быстро отцепив лассо от дверной ручки, он накинул веревку на мышь и потащил ее к открытому входу. Летучая мышь, слепо озираясь, ползла за Рексом, пока тот не втолкнул ее в портал. Рекс отцепил лассо, и мышь кубарем покатилась вниз, пока не напоролась на острый, как пика, кристалл.

— Закрой портал, — сказал он.

Табита взмахнула рукой, и сверкающий малиновым огнем вход исчез. В комнате наступила тишина. В воздухе тихо плавала, медленно оседая на пол, мучная пыль. Чарли почему-то вспомнил о Рождестве.

— Кто-нибудь объяснит мне, что здесь все-таки происходит? — спросил наконец мистер Бенджамин. — И вообще, кто вы такие?

— Меня зовут Рекс, — ответил ковбой и, схватив руку мистера Бенджамина, крепко пожал ее. — Рад познакомиться. Я пастух.

— Не пастух, а ловчий, — поправил Пинч.

— Мне больше нравится «пастух». А вот это — Табита, — сказал Рекс, показывая на женщину. — Она у нас портал-жокей.

— Называйте нас просто перевозчиками, — добавила Табита.

— Как видите, она от меня без ума.

— Ничего подобного!

— Правда? — хмыкнул Рекс. — Наш ротик еще не устал повторять «нет»?

— Ты невозможен, — покачала головой Табита.

— Я всегда такой, — ответил Рекс.

— Не обращайте на них внимания, — сказал Пинч, обращаясь к мистеру Бенджамину. — Меня зовут Эдвард Пинч. Я советник и, кроме того, ответственное лицо.

— За что же ты отвечаешь? — спросил Рекс.

— За вашу жизнь, — быстро ответил Пинч.

— Свою жизнь я только что спас сам. Я как раз собирался сказать мистеру Бенджамину, чтобы он принес пакет муки, а ты меня опередил.

— Твое невежество просто потрясает, — сказал Пинч. — Я же не прошу тебя бросаться мне на шею со слезами благодарности — вполне достаточно простого «спасибо».

— Ладно, — согласился Рекс. — Спасибо тебе, Пинч, за то, что ты уладил заваруху, в которую нас втянула принцесса.

— Я втянула? — взвилась Табита.

— Да, — ответил Рекс. — Ты же открыла портал в Пятое кольцо, разве нет?

— Разумеется, — ответила она, — поскольку мы перегоняли туда серебряного языка пятого класса. Ведь все существа пятого класса должны находиться в Пятом кольце Нижнего мира — это их дом.

— Ага, а кто еще живет в Пятом кольце? Ты же прекрасно знаешь — есть еще одно Пятое кольцо, и та мышка, которая чуть не открутила мне голову, оттуда.

— Табита поступила совершенно правильно, — сказал Пинч. — Правила поведения в Нижнем мире, указанные в «Руководстве Главного управления ночных кошмаров», предельно точны — и ты обязан их выполнять!

— Ты же знаешь, как я люблю разные инструкции, Пинч, — сказал Рекс. — Не будь инструкций, мне нечего было бы нарушать.

— Все, с меня хватит, — сказал мистер Бенджамин. — Может мне кто-нибудь объяснить, почему я до сих пор не вызвал полицию?

— Я могу, — ответила Табита, поворачиваясь к нему. — Потому что у вашего сына Чарли есть Дар, причем такой силы, какой я не видела еще ни у кого. Но если Чарли не научится им управлять, то... он убьет вас.

Глава 3. ЗАПАХ КОРИЦЫ

Когда в спальне было прибрано и все перешли в гостиную, мистер Бенджамин сказал жене:

— Они заявляют, будто знают, что происходит с Чарли. Думаю, их стоит послушать.

— Я тоже так думаю, — сказал Чарли, усаживаясь на диван рядом с матерью.

Ольга пожала плечами.

— Нам известно: подобные вещи у вас уже случались, — начала Табита, садясь в кресло. — Вы хотите знать, что происходит с вашим сыном? Мы можем объяснить.

— Абсолютно точно, — вставил Рекс, щелкая костяшками пальцев.

Табита поморщилась.

— Дело вот в чем, — продолжала она. — Всем детям снятся сны, верно? Иногда эти сны мирные и спокойные, а иногда это кошмары. Но, понимаете, кошмары происходят не только в детской голове — у них есть определенная цель. Они словно дверь, открытая в мир страшилок.

— Иначе говоря, в Нижний мир, — вставил Пинч.

— А в мире страшилок, — подхватил Рекс, бросив на Пинча многозначительный взгляд, — обитает уйма маленьких и противных монстриков, которые так и рвутся в наш мир.

— Зачем? — спросил Чарли.

— Затем, что им нравится создавать нам проблемы, — ответил Рекс. — Большинство из них — так, безобидные пугала. Прячутся в старых домах, пугают престарелых леди и все такое.

— Привидения! — догадался мальчик.

— Да, это один тип. Их можно не бояться — в основном они безвредны. Зато другие бывают смертельно опасны. Как те, пятого класса, которых ты уже видел.

— То есть вы хотите сказать, что все эти «пугала» постоянно проникают в наш мир? — недоверчиво спросил мистер Бенджамин.

— Вот именно, — ответила Табита. — Но для этого им нужны дети. Дети, наделенные особыми способностями, которые мы называем Дар.

— С ним можно только родиться, воспитать его нельзя, — добавил Рекс.

— Этот Дар существует только благодаря воображению, — продолжала Табита, — а оно с возрастом слабеет и угасает. Чем сильнее Дар, тем больший портал создает воображение ребенка, и тем крупнее и опаснее монстры, прорвавшиеся через него. Ваш сын, — она с улыбкой взглянула на Чарли, — необычайно силен.

— Совершенно верно, — сказал Пинч. — Я уже забыл, когда видел ребенка, способного открыть портал для монстров пятого класса. Впрочем, за вашим Чарли я наблюдаю уже давно — с тех пор, как случилось происшествие во время дневного сна.

— Вы о нем слышали? — изумленно спросил Чарли.

— Разумеется. Хорош бы я был, если бы не фиксировал все проявления Дара. Но когда недавно я прочитал о тебе в местной газете, то понял, что пора действовать.

— Вы имеете в виду статью «Катастрофа на вечеринке»? — спросил Баррингтон.

Пинч кивнул.

— Мне стало ясно, что ваш сын открыл портал для очень крупного охотника Нижнего мира — как минимум третьего класса.

— А кто это — охотник Нижнего мира? — спросил Чарли.

— Он похож на огромного паука, — ответила Табита.

— Ну вот! — радостно воскликнул Чарли. — Я же вам говорил!

— Тогда я понял, что мы должны срочно найти вашего сына, — продолжал Пинч, — чтобы помешать ему стать опасным для себя и окружающих. Как видите, мы оказались правы.

Баррингтон лишь покачал головой.

— Значит, пока мы считали, что Чарли буйствует из-за дурных снов, он на самом деле открывал проходы для разных чудовищ, которые прорывались в наш мир и устраивали погромы?

— Совершенно верно, — подтвердил Пинч.

— Невероятно! — Баррингтон повернулся к Ольге. — Ты согласна, дорогая?

Та равнодушно пожала плечами.

Рекс взглянул на нее с любопытством:

— Вы что-то все молчите, миссис Бенджамин. А можно вас спросить, вы сегодня пекли булочки с корицей?

— Нет, — ответила она.

— А печенье с корицей, или кекс, или хлебцы?

— Что-то не припомню.

— Ну, тогда вы что-нибудь ели с корицей? Или ваша подруга?

— Вряд ли.

— Я так и думал, — сказал Рекс и вдруг, рванувшись к Ольге, схватил ее за горло. — Что ты сделал с матерью Чарли, ты, мерзкая тварь?

Мистер Бенджамин, онемев от изумления, смотрел, как Рекс душит его жену.

— Да что здесь... — прохрипел Баррингтон, теряя дар речи. — Прекратите! Что вы делаете?

— Отпустите маму! — закричал Чарли, подбегая к Рексу.

Обхватив ловчего, мальчик попытался оторвать его руки от шеи матери.

— Это не твоя мать, парень, — сказал Рекс. — Ты чувствуешь этот запах? Пахнет корицей. Все мимикроны ее обожают.

— Отпусти женщину, — приказал Пинч. — Многие люди любят запах корицы, но это не означает, что они из Нижнего мира.

— Очень может быть, но эта тварь оттуда. Сейчас я вам это докажу, — сказал Рекс и, ухватив миссис Бенджамин за волосы, стащил ее с дивана, не обращая внимания на возмущенные вопли мистера Бенджамина.

— Это моя жена, сэр, не смейте хватать ее за шею! Я этого не потерплю! Немедленно прекратите!

Но Рекс молча поволок миссис Бенджамин вниз, в ванную. Она отчаянно сопротивлялась и даже пыталась расцарапать ему лицо. Ярость Ольги особенно усилилась, когда он грубо швырнул ее в душевую кабинку.

— Что вы делаете? — заорал Чарли.

— Сейчас увидишь.

— Сынок, не позволяй ему издеваться над мамочкой! — захныкала миссис Бенджамин. — Вспомни, мамочка всегда тебя защищала!

— Оставь свои фокусы, мимикрон, — сказал Рекс и включил воду.

Как только на Ольгу полилась вода, она пронзительно завизжала, царапая прозрачные стены кабинки. Но вдруг кожа ее начала покрываться пузырями, чернеть, а потом и вовсе сходить целыми кусками, которые тут же превращались в жидкость и вместе с водой стекали в сливное отверстие. Когда вся кожа слезла, вместо миссис Бенджамин все увидели огромного слизняка, который бешено извивался на полу. Он был розовый и пухлый, с двумя огромными глазами и только двумя невероятно длинными и сильными лапами.

Мистер Бенджамин и Чарли в ужасе смотрели на слизняка.

— Любуйтесь — мимикрон четвертого класса, — с довольным видом произнес Рекс. — На четвертый класс указывает количество пальцев у него на руках. Чем больше пальцев, тем он сильнее.

— Совершенно верно, — вставил Пинч. — Первый класс, например, способен копировать ребенка, но сделать своей жертвой взрослого человека может только монстр пятого класса.

— Своей жертвой... — повторил мистер Бенджамин.

Вид у него был крайне испуганный.

— Да, но не волнуйтесь, — сказала Табита, кладя руку ему на плечо. — Чтобы мимикрон сохранял облик жертвы, она должна быть живой. С вашей женой все в порядке. Вероятно, во время одного из кошмарных снов Чарли мимикрон вытащил вашу жену из постели и спрятал где-нибудь в доме, а потом принял ее облик.

— Чердак, — сказал Чарли. — Прошлой ночью я слышал, как там кто-то скребся. Я думал, это белки.

Табита повернулась к Рексу.

— Сходи за ней. А я займусь тварью.

Она кивнула на мимикрона, который, отчаянно цепляясь лапами за стенки душевой, пытался добраться до двери.

— Пожалуйста, без обид, милочка, — попросил Рекс, — но ты умеешь только управлять порталами. Может, я останусь и помогу тебе?

— В тот день, когда я не смогу избавиться от обычного мимикрона, я скажу, что люблю тебя.

— Даешь слово?

— Ни за что, — ответила она и помахала рукой.

На чердаке было темно, пахло старыми газетами и промокшими матрасами. Мистер Бенджамин залез туда первым, Чарли — за ним.

— Мама! — крикнул Чарли.

— Моя дорогая! Ты здесь? — позвал папа.

Пока они обшаривали чердак, Пинч отвел Рекса в сторону.

— Больше не смей откалывать номера. А что, если бы ты ошибся и это был вовсе не мимикрон?

— Я же не ошибся, — сказал Рекс.

— А если бы ты поранил женщину? Представляешь, что бы тогда нам сказали в Главном управлении?

— Ничего ведь не случилось.

Пинч закатил глаза.

— Операции назначаются Главным управлением, но только я принимаю решение об их проведении. Я отвечаю за соблюдение инструкций. Принимаю вызов. Вы только исполнители. Вот так, все очень просто.

— Нет, не просто, — возразил Рекс. — Чутье подсказало мне, что с женщиной что-то не так, а оно меня никогда еще не подводило. Тебе этого не понять. У тебя нет Дара. Больше нет.

Пинч взвился, словно его ужалили.

— Прости, Пинч, — продолжал Рекс. — Я не хотел тебя обидеть. Просто я действую, когда считаю нужным.

— Я тоже, — сказал Пинч. — И если еще хоть раз ты что-то сделаешь без моего разрешения, я поставлю перед Советом вопрос, чтобы тебе дали испытательный срок.

— Не сомневаюсь.

— Эй, идите сюда! — крикнул Чарли. — Мы ее нашли — она в ракете!

Последние два дня Ольге Бенджамин пришлось провести в старой коробке от холодильника, которую Чарли с папой приспособили для игры в астронавтов, сделав из нее что-то вроде космического корабля. Руки и ноги Ольги были связаны, а рот заткнут грязной тряпкой.

— Дорогая моя... — причитал мистер Бенджамин, освобождая жену от пут и вытаскивая кляп изо рта. — Как ты себя чувствуешь?

— Я думала, умру, — хриплым голосом ответила Ольга. — Какая-то тварь... мерзкая, с длинными, ужасными пальцами... Она схватила меня... И засунула в вашу ракету...

— Мы все знаем, мам, — сказал Чарли. — Мы видели эту гадость. Не бойся, ее больше нет — Рекс и Табита от нее избавились.

— Рекс и кто? — прохрипела Ольга.

— Тебе предстоит узнать много нового, — ответил мистер Бенджамин, помогая жене подняться. — Но сначала выпей горячего чая, чтобы успокоиться.

Чай с виски привел нервы Ольги в порядок. После третьей чашки она смогла наконец спокойно выслушать рассказ Рекса о порталах и портал-жокеях («перевозчиках», как снова поправила его Табита), о ловчих, серебряных языках пятого класса, поющих в полный голос, запахе корицы, а также о том, как с помощью воды можно обнаружить мимикрона.

— Но зачем ему понадобилось принимать мой облик? — спросила Ольга.

— Пот, мэм, — ответил Рекс. — Эта разновидность садовых мимикронов обожает пот. Можно сказать, что они им питаются. Когда им не удается получать пот от людей, они пользуются животными. Но чтобы его слизывать, нужен рот, поэтому они и принимают форму существ, у которых есть рот — своего мимикроны не имеют.

— А... чей пот слизывал этот мимикрон? — с тревогой спросил мистер Бенджамин.

— Ваш, вероятно, — с усмешкой ответил Рекс. — Когда вы спали. Больше всего на свете мимикроны обожают слизывать пот у тех, кто лег вздремнуть после обеда.

— Понятно, — бледнея, сказал мистер Бенджамин.

— Так что же нам теперь делать? — спросила Ольга.

— А теперь, — сказал Пинч, сверкнув глазами от возбуждения, — мы представим вашего мальчика Высшему совету Главного управления ночных кошмаров.

— Какого управления? — переспросил мистер Бенджамин.

— Как хорошо, что вы этого не знаете! — воскликнул Пинч. — Понимаете, Главное управление ночных кошмаров — это сугубо секретная организация, которая контролирует существ Нижнего мира. И если учесть, сколько кошмаров снится детям по всему миру, то, сами понимаете, какое количество тварей из Нижнего мира нам приходится ловить и отправлять обратно.

— Да-да, но зачем вам нужен Чарли? — снова спросил мистер Бенджамин.

Пинч начал терять терпение.

— Всякий, кто обладает способностью открывать портал для монстров четвертого класса, не говоря уже о пятом, должен предстать перед Советом, который внимательно изучит и оценит его способности. Это обязательная процедура. Правила должны соблюдаться неукоснительно.

— Это правда? — спросила Ольга Табиту.

— Да, — ответила та. — Но вы не волнуйтесь. Чарли я в обиду не дам.

— Не дадите? А от чего вы собираетесь его защищать? — спросила Ольга. — Что с ним могут сделать?

— А это уж как получится, — ответил Пинч, заметно повеселев. — Совет может решить, что мальчик имеет способности к обучению, и тогда его отправят в Академию ночных кошмаров. Через несколько лет, когда он ее окончит, станет, как и мы, избавлять мир от тварей из ночных кошмаров. Весьма благородное занятие.

— Ага, когда сон становится явью, — криво усмехнулся Рекс.

— А если ваш Совет решит, что Чарли не способен к обучению? — поинтересовался мистер Бенджамин.

— В таком случае мы не можем допустить, чтобы ребенок, обладающий силой открывать портал для тварей пятого класса, продолжал этим заниматься, — ответил Пинч. — Вы представляете, что стряслось бы с вами, если бы мы не успели перехватить серебряного языка? Что вообще было бы с человечеством, если бы Чарли впустил на Землю того-у-кого-есть-имя?

Пинч поежился, произнося это слово.

Чарли решил, что это, наверное, какое-нибудь ужасное чудовище, если уж даже Пинч его боится.

— Так что, — с нервным смешком продолжал Пинч, — если Совет решит, что учить Чарли невозможно, тогда его придется... понизить.

— Что значит «понизить»? — спросила Ольга.

— Это процесс, во время которого наши лучшие хирурги абсолютно безболезненно, используя самые совершенные инструменты, уменьшают силу воображения ребенка, снижая его способности открывать портал. После операции ребенок будет способен пропускать в мир людей монстров не выше второго класса.

— Понятно, — сказал мистер Бенджамин. — То есть ваши хирурги сделают из него идиота.

— Нет, сэр, вовсе не идиота, — возразил Пинч. — У вашего мальчика очень высокий уровень интеллекта. Мы его просто чуть-чуть уменьшим.

— Чуть-чуть уменьшите? — повторил мистер Бенджамин.

— Совершенно верно. Он этого даже не заметит.

— Понятно. — Мистер Бенджамин повернулся к жене. — А ты как считаешь?

— Я считаю, что если они посмеют прикоснуться к Чарли, — сладким голосом проговорила она, — то я своими руками оторву им голову, а вместо нее воткну букет цветов.

— Хорошо сказано, — заметил мистер Бенджамин.

Чарли вскочил на ноги.

— А почему вы меня не спрашиваете? Речь, между прочим, обо мне.

— Сын, ты не можешь уйти с этими людьми, — сказал мистер Бенджамин. — Подумай, тебя заберут от нас и превратят в какого-то пастуха или, того хуже, — в слабоумного.

— Не слабоумного, а человека со средними способностями, — поправил Пинч.

— Еще хуже! — взорвался мистер Бенджамин. — Нет, он с вами не пойдет.

— Но я хочу уйти с ними, — возразил Чарли. — Только сейчас я понял, что со мной происходило все эти годы. Я хочу узнать больше. Стать таким, как они!

— Об этом не может быть и речи, — сказал мистер Бенджамин.

— Прости, Чарли, но последнее слово за нами, — поддакнула Ольга.

— В общем, так, — заключил Пинч, вставая. — На этот счет у нас имеются четкие инструкции. Мы обязаны представить Чарли Высшему совету — с согласия родителей или без него. Если понадобится, мы заберем мальчика силой.

Мистер Бенджамин вскочил на ноги.

— Ах вот как? Ну что ж, если вы считаете, что моя любовь к сыну недостаточна, тогда, сэр, наносите удар первым. Я готов!

И мистер Бенджамин, закатав рукава, встал в стойку, выставив вперед костлявые руки.

Миссис Бенджамин взглянула на Табиту и Рекса.

— Вы такие славные, — умоляющим тоном проговорила она. — Сделайте что-нибудь.

— Мне неприятно вам это говорить, мэм, — сказал Рекс, — но Пинч прав. Из-за Чарли вы уже провели два дня в коробке от холодильника, а это был всего лишь жалкий мимикрон. Но если к вам проберется какая-нибудь тварь пятого класса или тот-у-кого-есть-имя... тогда всем конец — и Чарли, и вашему мужу, и вам. Так что, если вы хотите защитить сына, лучше отпустите его с нами. Такой сильный Дар, как у него, я видел всего лишь раз.

— А что случилось с тем человеком? — спросила Ольга.

— Он плохо кончил, — тихо ответил Рекс. — Но с Чарли этого не случится. Даю вам слово. Ольга засомневалась:

— Баррингтон... что будем делать?

Немного поразмыслив, мистер Бенджамин обратился к Рексу:

— Если с моим сыном что-нибудь случится... если он хотя бы палец расцарапает... я вас из-под земли достану, слышите? Я выразился ясно?

— Вполне, — ответил Рекс.

Чарли изумленно смотрел на Баррингтона — таким он его видел впервые. От гордости за отца мальчик даже покраснел.

Баррингтон взял Ольгу за руку.

— Дорогая, я знаю, тебе тяжело с ним расставаться... но, думаю, так будет лучше. Возможно, пришло время отпустить нашего сына навстречу его судьбе.

— Но ведь он такой маленький, — попыталась возразить она.

— Все будет хорошо, ма, — сказал Чарли. — Я обещаю.

— Я верю тебе, Чарли, — ответила мама. — А вот за них... — она махнула в сторону Рекса, Табиты и Пинча, — ручаться не могу,

— Понимаю вас, мэм, — сказал Рекс. — Я знаю, мы часто спорим, ссоримся и, наверное, не внушаем доверия. На вашем месте я бы тоже не очень-то нам верил. Только сейчас я обещаю: с вашим сыном ничего не случится. — Он слегка улыбнулся. — Понимаете, мэм, я вырос на ранчо, и папаша всегда говорил мне: «Если молоко невкусное, перегони коров на другое пастбище». Так вот, здесь, у вас, дела шли куда как плохо, а могут быть еще хуже. Если вы любите Чарли... и хотите его спасти... отпустите его с нами!

Ольга внимательно посмотрела ему в глаза.

— Что ж, забирайте, — сказала она и заплакала.

Глава 4. НИЖНИЙ МИР

Чарли в сопровождении трех взрослых вышел из дома, ночной ветерок освежил его.

— Мама думает, я еще маленький, — сказал он, поправляя на плече сумку, в которую перед выходом успел кинуть джинсы, пару рубашек и свой журнал об изобретениях.

— О тебе беспокоится. — Табита потрепала его по голове. — Ты же ее единственный ребенок.

— Она думает, я ничего не умею. А я смелый, решительный. Я все умею.

— Надо же, от горшка два вершка, а все туда же, — усмехнулся Рекс.

— Вы о чем?

— О том, что нужно быть осторожным. Ищешь приключений? Ты их получишь, можешь не сомневаться. И даже больше, чем тебе хочется. Смотри, — Рекс показал на скрытую за кустами небольшую полянку, которую не было видно со стороны улицы, — вот здесь будет хорошо.

— Ладно. Отойдите подальше, — приказала Табита, становясь посреди полянки.

Она закрыла глаза и вытянула вперед правую руку. По телу ее побежали красные искры, заряжая электричеством воздух.

— Что она делает? — тихо спросил Чарли.

— Открывает Главный портал, чтобы мы быстрее попали в Высший совет, — объяснил Рекс-Конечно, это можно было сделать и у вас дома, но я решил, что нужно оттуда поскорее убраться, пока твои предки не передумали. Они здорово призадумались, когда Пинч вручил им конверты с адресом нашего Управления.

— Это единственный способ связаться с Чарли, — сказал Пинч. — Я решил, что так им будет спокойнее.

— Лично мне станет спокойнее, когда мы отсюда выберемся. Не бойся, парень, прыжок через портал — это быстро.

— И опасно, — добавил Пинч.

— А жить вообще опасно, Пинч, зато весело.

Внезапно перед ними открылся высокий — в два метра — проход, сияющий темно-красным огнем. Сквозь него Чарли увидел безжизненную каменистую равнину. То была пустынная местность, усеянная причудливыми нагромождениями камней и заросшая чахлым кустарником, который отбрасывал голубоватые тени.

— Ну, прыгай, — сказал Рекс, подталкивая Чарли к открытому проходу.

— Мальчик засомневался: А там, случайно, нет...

— Монстров? — усмехнулся Рекс. — Не бойся, там никого нет. Давай.

— Чарли сделал вдох, закрыл глаза и ступил в Нижний мир.

Пролетев, как ему показалось, по воздуху, Чарли почувствовал, что стоит на твердой каменистой почве. Оглянувшись, он увидел Пинча, Рекса и Табиту. Взмахом руки она закрыла вход, и Чарли чуть не вскрикнул: ему вдруг стало очень страшно. Он оказался в чужом, таинственном мире, словно дайвер, который нырнул слишком глубоко и не знает пути назад. Только сейчас Чарли понял, что понятия не имеет о том, как ему вернуться обратно.

— Да не бойся ты, парень, — сказал Рекс, заметив панику в глазах мальчика. — Переведи дух, оглянись и подбери свою сумку.

Чарли послушался Рекса и взял себя в руки. Оглядевшись по сторонам, он заметил, что все скалы клонятся в одну сторону, словно на что-то указывают. Посмотрев в ту сторону, он увидел вдалеке гигантский огненный столб.

— Это Внутренний круг, — пояснил Рекс, подходя к Чарли. — Смотри, но ничего не трогай — здесь гиблое место.

— А это далеко? — испуганно спросил Чарли.

— В смысле, сколько километров? Понятия не имею, знаю только, что не близко. Сейчас мы в Первом, самом дальнем кольце Нижнего мира. Вот, смотри — Нижний мир очень удобно представить в виде бычьего глаза: более мелкие кольца у него располагаются в более крупных. В Первом кольце совершенно безопасно. Здесь водятся гремлины и всякие безобидные твари — так, ничего серьезного. Но чем ближе подходишь к центру, тем опаснее монстры, которых ты можешь встретить.

— Почему? — спросил Чарли.

— Потому что Внутренний круг притягивает к себе всех тварей Нижнего мира, — пояснил подошедший Пинч. — Здесь они появляются на свет, слабые и беззащитные, — маленькие серебряные язычки, мимикрончики, летучие мышата и тому подобное. По мере того как монстры взрослеют, они перемещаются все ближе и ближе к центру. Так заложено в них с рождения.

— Точно, — добавил Рекс. — Многим из них так и не удается добраться до Внутреннего круга — убивают по дороге. Зато те, которые выживают, становятся очень сильными. Эти — самые опасные, парень. Чтобы попасть сюда, им требуется уйма лет, да и путь у них нелегкий. Что ты там видишь?

Чарли посмотрел вдаль. За плоской и пустынной, как поверхность Луны, равниной виднелся темный лес, густой и непроходимый.

— Я вижу лес, — сказал Чарли. — По-моему, лес.

Рекс кивнул.

— Мы называем его Второе кольцо. Все монстры, которые в нем живут, относятся ко второму классу. А за лесом что-нибудь видишь?

— Горы, — ответил Чарли.

Вершины, похожие на кривые зубы, устремлялись в небо.

— Это Третье кольцо?

— Точно, — ответил Рекс. — Там ты встретишь тех чудовищ, которые, пробираясь к Внутреннему кругу, с каждым днем становятся сильнее и опаснее. Понял, как здесь все устроено?

Чарли кивнул.

— А что за горами? Четвертое кольцо? Какое оно?

— Это океан, — сказал Рекс. — Огромный, холодный и глубокий. Я называю его «Ледяная бездна».

— Ледяная бездна? — презрительно фыркнул Пинч. — Дурацкое название.

— А ты бы как сказал?

— Четвертое кольцо, разумеется!

— Да, но если бы нужно было дать прозвище, — не унимался Рекс, — ты бы что придумал?

Пинч задумался.

— Океан ужасов, — сказал он наконец.

— Океан ужасов? — расхохотался Рекс. — Ну и название! А где красота? Где поэтичность?

— Можно вопрос? — сказал Чарли. — Если это океан, в котором живут монстры четвертого класса, вроде серебряного языка, то как же они дышат? Ведь они живут под водой?

— Прекрасный вопрос, — отозвался Пинч. — Нет, они живут не под водой. Понимаешь, Океан ужасов, — он бросил взгляд в сторону Рекса, — это не сплошная вода. Там есть острова... но не такие, как в вашем мире. Многих вообще нет на карте. Можно сказать, что большая часть островов Нижнего мира еще не изучена.

— Верно, — вступил в разговор Рекс. — Так вот, а за Ледяной бездной, — он бросил взгляд в сторону Пинча, — находится Пятое кольцо. Ты его уже видел, когда в твоей спальне открылся портал.

— Это там, где были желтые кристаллы? — спросил Чарли.

Рекс кивнул.

— Жуткое место. Сверху было плохо видно, но могу тебе сказать, что там ужасно — одни острые скалы, населенные самыми древними и опасными тварями Нижнего мира.

— За исключением тех, кто живет во Внутреннем круге, — вставил Пинч.

— Да, за исключением тех, — сказал Рекс.

— Не могу поверить, что это я открыл вход рядом с этим пламенем, — тихо сказал Чарли, показывая на столб красного огня.

— Рядом, но, слава богу, не прямо в него, — сказал Пинч. — Никогда не пытайся открывать портал внутри Круга. Там живут те-у-кого-есть-имя.

Пинч снова поежился.

— Ты, наверное, заметил, что Пинч панически боится тех-у-кого-есть-имя, — сказал Рекс и, не дожидаясь ответа, повернулся к Табите. — Как там насчет входа?

— Дожидается, когда ты наконец закончишь свои лекции, — ответила она и вытянула вперед правую руку. По ее телу снова побежали красные огоньки.

— А теперь что она делает? — спросил Чарли.

— Открывает другой вход, чтобы мы попали прямо в Главное управление ночных кошмаров, — объяснил Рекс. — Понимаешь, мы можем открывать входы только в Нижний мир или из него, поэтому, если нужно переместиться с одного места Земли в другое, приходится сначала войти в Нижний мир, а потом уже из него выходить туда, куда нужно.

— То есть если ты хочешь попасть в Нижний мир, — сообразил Чарли, — то сначала нужно открыть портал в Первое кольцо, потому что там безопаснее, да?

— Молодец, малыш, ты все понял, — усмехнулся Рекс.

Вдруг Чарли заметил, что нож и лассо Рекса начали испускать тусклый голубой свет. Рекс тоже это заметил. Резко обернувшись, он метнул лассо в сторону маленьких тщедушных существ с огромными серыми глазами и длинными хвостами. Существа с пронзительным писком бросились врассыпную и тут же скрылись за камнями, словно стайка рыбешек.

— Гремлины, — сказал Рекс, сворачивая лассо. — В Нижнем мире на них никто не обращает внимания. У них даже номера нет, потому что они слишком маленькие. Здесь они безвредны, но на Земле творят всякие пакости, например, перегрызают электрические провода, выводят из строя машины, электростанции и все такое.

Внезапно раздался громкий хлопок, и перед ними возник новый портал. Заглянув в него, Чарли нос к носу столкнулся с огромным львом. У зверя была густая пышная грива и клыки размером с человеческий палец. Лев открыл пасть и заревел. Чарли задрожал всем телом и с отчаянным воплем отскочил назад.

— Не бойся, — рассмеялся Рекс. — Он не кусается. Проходи. Сейчас все увидишь.

Но мальчик не двинулся с места.

— Не бойся, — с улыбкой повторил Рекс.

Чарли осторожно ступил внутрь прохода.

Оказавшись возле каменной стены, он ощутил уже знакомый порыв ветра. Лев, тяжело ступая мягкими лапами, тут же направился к нему. Чарли с ужасом понял, как лев огромен. Да такой мальчик, как Чарли, для него даже не главное блюдо, а так, закуска.

Лев подошел вплотную и втянул носом воздух. Чарли замер. Сердце бешено колотилось, дыхание перехватывало. Лев открыл пасть и... лизнул Чарли в лицо.

Мальчик испуганно отшатнулся.

— Почему он меня облизывает? — еле выговорил он.

Сзади послышался смех Рекса.

— Чувствуешь запах?

Чарли закрыл глаза и вдохнул.

— Корица...

— А это значит...

— Что лев — это вовсе не лев, а мимикрон, да? — сразу догадался Чарли.

— Точно, — кивнул Рекс. — Он не собирается тебя есть, ему нужен только твой пот. Настоящий лев, живой и здоровый, сидит в клетке под нами.

— А где мы сейчас?

— Смотри сам.

Рекс махнул рукой в сторону каменной стены, приглашая Чарли обойти ее с другой стороны. Мальчик так и сделал и оказался рядом с тремя львами, расположившимися на площадке, которую окружал наполненный водой ров. За рвом начиналась ограда, а за оградой... прогуливались люди — много людей.

Рекс хлопнул Чарли по плечу.

— Мы в львином вольере зоопарка Сан-Диего. Здесь находится один из входов в Главное управление ночных кошмаров.

— Почему здесь? — спросил Чарли.

— В целях конспирации, конечно, — нетерпеливо ответил Пинч. — Никто ведь не знает, что эти львы — мимикроны пятого класса. И к двери они ни за что не подойдут.

— Какой двери?

— Иди за мной, — распорядился Пинч и решительно зашагал к пещере в дальнем конце вольера.

— Пошли, малыш, — подмигнул Чарли Рекс-Выше голову.

Чарли последовал за взрослыми, которые направились к пещере прямо через прайд псевдольвов. В дальнем углу вольера, скрытая от посторонних глаз, находилась большая металлическая дверь без ручек и петель. Посреди двери была прикреплена маленькая черная пластинка.

— Ну, кто будет открывать? — спросил Рекс.

— Только не я, — сказала Табита. — Я это ненавижу.

— Я открывал в прошлый раз, — быстро добавил Пинч.

— Ладно, — вздохнул Рекс и, наклонившись к пластинке, высунул язык. Из пластинки мгновенно выскочила пара щипцов и ухватилась за кончик языка.

— Что он делает? — спросил Чарли.

— Пуовеяю фвой Бве-вен-ха, — пробубнил Рекс.

— Проверяет свой ДНК, — объяснил Пинч. — Двери Главного управления ночных кошмаров контролируются специальными датчиками, которые мы называем слюнометры. Понимаешь, слюна человека содержит его генетический код, что позволяет датчикам идентифицировать личность.

«Хендерсон Рексфорд — личность установлена», — объявил механический голос. Щипцы отпустили язык Рекса и скрылись за черной пластинкой.

— Бог ты мой, как я это ненавижу, — сказал Рекс, потирая челюсть.

Металлическая дверь вдруг тихо отворилась, и Чарли впервые увидел Главное управление ночных кошмаров.

Это было техническое чудо, нагромождение хрома и стали. В бесчисленных коридорах располагались компьютерные терминалы. Повсюду висели слюнометры, контролирующие доступ ко множеству одинаковых дверей в стене главного терминала.

На необъятной территории Управления кипела бурная жизнь. Вокруг сновали рабочие. Двое мужчин в малиновых комбинезонах тащили за собой тележку с огромным аквариумом, в котором сидело существо, очень похожее на кальмара. Навстречу им спешила женщина в желтом комбинезоне, которая везла на тележке огромную тарелку со спагетти и тефтелями. Чарли так и думал, что это тефтели, пока они не начали мигать. Мальчик вздрогнул, увидев, что у них есть глаза; в таком случае то, что он принял за спагетти, было... Но не успел он придумать, что же это могло быть, как женщина в желтом комбинезоне исчезла, скрывшись в одном из коридоров, лучами расходившихся от главного терминала.

— Наше Главное управление может показаться тебе немного сумбурным, — сказал Рекс, словно читая мысли Чарли, — и все же это обычная рабочая организация, каких полно всюду. Держись рядом с нами, ничего не трогай, и скоро мы будем в Высшем совете.

Они пошли по лабиринту коридоров, минуя одну за другой двери, на которых красовались экзотические надписи вроде «Оборудование для осмотра и лечения желудков у гномов (только до третьего класса)» или «Клиника по удалению ядовитых зубов (кракенов не обслуживаем!)».

«Обычная рабочая организация, каких полно всюду», — подумал Чарли, у которого уже голова шла кругом.

Внезапно навстречу им выкатилась больничная каталка, которую толкали двое рабочих в красных комбинезонах. На ней лежал человек со сверкающей, словно мраморной, кожей. Только когда каталка осталась позади, Чарли понял, что человек на самом деле был из мрамора. Он лежал неподвижно, как статуя.

— Бедный парень, — сказала Табита.

— Вот что бывает, если посмотреть на Горгону, — пробормотал Рекс, покачивая головой. — Второй раз он на нее уже не посмотрит.

— А его можно вылечить? — спросил Чарли.

— Можно, если найти ту самую горгону, которая превратила его в камень, и отрубить ей голову — да где ж ее теперь искать?

Внезапно они остановились перед большими хромированными дверями. Надпись на дверях гласила: «Высший совет — вход по предварительной записи!»

— Пришли, — сказал Рекс, открывая двери.

Глава 5. ВЫСШИЙ СОВЕТ

Такого Чарли еще не видел.

Зал заседаний Высшего совета представлял собой огромное со вкусом обставленное помещение. На одной из стен, от края и до края, были выведены витиеватые буквы «Г» и «У». Под ними находился подиум, на котором заседали двенадцать членов Высшего совета. Все они были одеты в одинаковые темные костюмы. Председательское место занимал седовласый мужчина с крючковатым носом и стального цвета глазами. Перед ним стояла табличка с надписью «Реджинальд Дрейк — директор».

— Парень, что сидит на председательском месте, будет задавать тебе вопросы, — прошептал Рекс, стараясь говорить тише, поскольку заседание Совета уже началось. — Это директор Главного управления ночных кошмаров.

— Он будет решать, что делать со мной? — спросил Чарли.

— Он решает, что делать с любым из нас.

Перед директором стоял молодой человек, который что-то горячо доказывал, демонстрируя схемы и диаграммы; юноша нервничал под суровыми взглядами тринадцати заседателей.

— За последние два года популяция гремлинов увеличилась в два раза, — говорил он, показывая Совету очередной график. — Нужно принимать решительные меры. На электростанциях Калифорнии и Нью-Йорка их скопилось столько, что еще немного — и начнутся перебои с электричеством.

— Как же это произошло? — резко спросил директор. — Разве не вы отвечаете за численность популяции гремлинов? Чья это работа, сэр, если не ваша?

— Моя, — ответил молодой человек, — но мы не успеваем переправлять гремлинов на другие территории — они размножаются слишком быстро. В связи с ростом населения Земли, — молодой человек показал на график с надписью «Резкое увеличение численности населения», — в мире с каждым годом становится все больше детей, которым снятся кошмары и которые, сами того не желая, открывают проходы для разного рода монстров. Не стоит забывать, какая напряженная обстановка царит сейчас в мире. Сколько еще набегов смогут выдержать электростанции? Я упомянул только Калифорнию и Нью-Йорк, но гремлины быстро распространяются по всей Земле. Наше отделение в Лондоне сообщает о серьезных авариях на транспортной развязке Пикадилли, а о том, что передают наши коллеги из Испании, Италии и Кореи, я уже и не говорю. Мы стоим перед лицом эпидемии.

— Полагаю, вы пришли сюда не для того, чтобы рассказывать нам о своих неудачах, — резко оборвал его директор. — Прошу вас изложить план действий.

— Разумеется, у нас есть план, господин директор, — продолжал юноша. — Вы же знаете об успехах по созданию мотелей для мимикронов.

— Речь идет о тех отвратительных псевдомотелях, которые вы понастроили по всей стране?

— Да, господин директор. В каждой комнате этих мотелей имеется целая бочка, наполненная потом, которая и привлекает к себе мимикронов. Когда они скапливаются в одном месте, наши ловчие отправляют их обратно, в Нижний мир.

— Я это знаю, — сказал директор. — Продолжайте.

Молодой человек нервно сглотнул и продолжал:

— Так вот, господин директор, то же самое мы предлагаем делать и с гремлинами. Поскольку они питаются электричеством, мы можем создавать фальшивые электростанции, находящиеся под контролем Главного управления ночных кошмаров. Гремлины туда устремятся. Ловчим останется только переправлять их в Нижний мир. Это намного проще, чем преследовать гремлинов по всему миру и внедрять на электростанции наших людей.

— Малоубедительно, — заявил Дрейк, — однако я готов дать свое согласие, но при условии, что всю ответственность вы берете на себя. Через два месяца вы должны будете представить новый проект. Если к этому времени ситуация не улучшится, можете подавать в отставку.

— Я все понимаю, господин директор. Уверяю вас, все будет в порядке, — сказал молодой человек и, быстро собрав свои бумаги, устремился к двери. — Удачи, — тихо сказал он, проходя мимо Чарли. — Сегодня он в плохом настроении.

— Может, зайдем в другой раз? — шепотом предложил Чарли Рексу.

Но тот не успел ответить — в зале заседаний раздался громовой голос директора.

— А это еще кто? — спросил он, указывая на Чарли.

Пинч выступил вперед.

— Эдвард Пинч к вашим услугам, господин директор. Мы привели мальчика, за которым давно наблюдаем.

— Наблюдаете? — сказал Дрейк. — Отлично. Подойди, мальчик. Как тебя зовут?

— Иди, — шепнул Чарли Рекс. — Мы тут, не бойся.

С бьющимся сердцем Чарли пошел по длинному проходу, ведущему к членам Высшего совета.

— Меня зовут Чарли, сэр. Чарли Бенджамин.

— Ах да, вспомнил. Можешь называть меня «господин директор». «Сэр» говорят официантам, а я значу немного больше, чем простой официант, не так ли?

— Да, сэр, — ответил Чарли, кивая. — В смысле, господин директор, — быстро поправился он.

Бросив на мальчика косой взгляд, Дрейк обратился к Пинчу:

— Итак, вы утверждаете, что он обладает невероятно сильным Даром?

— Да, господин директор. Мы сами видели, как он открыл портал для серебряного языка пятого класса.

— Пятого? — присвистнув, переспросил директор. — Невероятно. А еще он кого-нибудь впускал?

— Да, за день или два до этого он впустил мимикрона четвертого класса, который принял облик его матери. А также — мы абсолютно уверены — открыл портал для паука-охотника третьего класса, который опутал паутиной нескольких детей. Это случилось неделей раньше, на вечеринке.

— То есть всего за неделю мальчик сумел открыть портал для монстров от третьего до пятого класса? — спросил Дрейк.

— Совершенно верно, — ответил Пинч. — Потрясающе, правда? Его сила растет с невероятной скоростью. Кроме того, как утверждали местные газеты, на той вечеринке, где паук-охотник подвесил к потолку всех детей, единственный, кого он не тронул, был Чарли.

— Это невозможно, — возразил Дрейк.

— Я и сам об этом думал, — сказал Чарли. — Почему он не тронул меня?

— Потому что, — ответил Пинч, — в отличие от самых глупых существ Нижнего мира — гремлинов и домовых — пауки достаточно умны и предпочитают не нападать на сильного противника, каким являешься для них ты.

— Bay, — прошептал пораженный Чарли.

— Действительно вау, — сказал Пинч. — А пока будь любезен говорить только тогда, когда к тебе обращаются.

— О, простите, — сказал Чарли.

Снова бросив на него косой взгляд, Дрейк взглянул на Рекса и Табиту.

— Ну а вы что скажете?

— Этот ребенок и правда обладает сильным Даром, — сказала Табита. — Возможно, самым сильным из всех, какие я встречала.

— Сила Дара еще не показатель, — заявил Дрейк. — Умение его контролировать — вот главное.

Он сможет этому научиться, — ответил Рекс. — Он очень способный.

— Эти выводы вы основываете на...

— ... на своем чутье, — завершил Рекс. — Вот так.

— А, понятно. В таком случае, если вам вполне достаточно, как вы выразились, чутья, то, надеюсь, вы не станете возражать, если я скажу, что лично я в этого мальчика не верю.

— При всем уважении к вам, господин директор, осмелюсь возразить. Дайте провести ему год в Академии ночных кошмаров, и вы увидите, как...

— Об Академии не может быть и речи, — небрежно бросил директор.

— Что? — спросил потрясенный Рекс.

— Мальчик уже умеет открывать портал для монстров пятого класса, и это без всякого обучения! А что будет, когда он пройдет обучение, вы подумали? Скорее всего, он откроет вход во Внутренний круг. Вспомните, что произошло, когда на свободу вырвался тот-у-кого-есть-имя. Сколько усилий потребовалось нам, чтобы устранить последствия его побега?

— А если мальчик поможет нам? — не отступал Рекс. — Ребенок, наделенный подобной силой да еще прошедший обучение? Что, если он сможет вернуть Верминиона в Нижний мир — или убить его, в конце концов? Может быть, Чарли — наше последнее оружие против тварей Нижнего мира.

— Верно, а может быть, их последнее оружие против нас, — резко возразил Дрейк. — Или вы забыли, каким образом Верминиону удалось проникнуть на Землю?

— Но это же только слухи, — сказал Рекс. — Если мы будем принимать решения, основываясь на слухах и страхах, то лучше отказаться от борьбы прямо сейчас

— А почему? Почему нельзя прислушиваться к страху? — выпалил Дрейк. — Само наше существование базируется на страхе. Если бы люди не боялись, им не снились бы кошмары, а если им не снились бы кошмары, то в Нижний мир не открылось бы ни одного портала. Страх — фундамент, на котором держится наш мир. Само наше управление! — Дрейк покачал головой. — Обучать этого мальчика в Академии — значит подвергать всех нас большому риску. Его следует понизить.

— Нет... — прошептал Чарли.

— Не бойся, малыш, — сказал Рекс и взглянул на директора. — Артур Гуднайт ни за что бы не понизил мальчика.

— Вы правы, — ответил Дрейк. — Именно поэтому после его смерти меня и выбрали новым директором. Гуднайт был слишком мягок с людьми, наделенными Даром, наверное, потому, что и сам им обладал. Это его и погубило.

— То был несчастный случай, вы же знаете.

— Разумеется, — спокойно сказал Дрейк. — И что же — ни сила, ни знания не спасли его от ночного кошмара, в результате которого был открыт портал для монстра пятого класса, плюющегося кислотой. Гуднайт погиб, даже не успев проснуться, не говоря о ловчих, которые были посланы на верную смерть, чтобы спасти его. — Дрейк наклонился вперед. — Мальчик силен так же, как Гуднайт, и, значит, представляет реальную угрозу. А так — нет Дара, нет проблемы.

— Дар — это не проблема, — возразил Рекс, — а ее решение. У вас его, возможно, и нет, но почти все, кто здесь присутствует, используют Дар для той цели, ради которой создавалась наша организация.

— Вы неправильно меня поняли, — сказал Дрейк. — Я испытываю глубочайшее почтение ко всем своим подчиненным, кто наделен Даром, но люди, им обладающие, — своего рода «славные псы»; они добрые, послушные, но до поры до времени, поскольку даже у славного пса бывает плохой день. И чем крупнее пес, тем сильнее он может покусать. Что же касается мальчика, — Дрейк махнул рукой в сторону Чарли, — его укус может оказаться смертельным. Гуднайт этого не понимал... и погиб. Я же понимаю — и приму соответствующие меры.

— Послушайте, господин директор, — сказал Рекс, — я ничего не прошу, кроме одного: дайте мальчику шанс. Чарли можно научить управлять своим Даром. Позвольте ему учиться в Академии, хотя бы год. Позвольте ему показать, на что он способен.

— Зачем же ждать целый год? — спросил Дрейк. — Пускай покажет это прямо сейчас. Пусть он здесь, в эту минуту, откроет портал и тем самым продемонстрирует, что может управлять своим Даром. Если я увижу, что мальчик действительно наделен способностями, я, возможно, пересмотрю свое решение.

В зале наступила тишина, и в этой тишине раздался голос Табиты.

— Господин директор, — сказала она, — даже самым способным детям требуются недели, чтобы научиться открывать портал.

— Ах вот как! — взвился Дрейк. — Кажется, в нас заговорил страх? Боитесь провала? А ваш партнер, он тоже боится? Ну-ка, спросите его.

— Малыш это сделает, — сказал Рекс.

— Что? — резко обернулась к нему Табита. — Нет, ни за что.

Отведя ее в сторону, Рекс горячо зашептал:

— Это его единственный шанс. Сама знаешь, что будет, если он его упустит.

— Но ведь такого еще никто не делал, — возразила она. — Подумай, какое это напряжение. У взрослого крыша поедет, а тут мальчишка. Посмотри на него — он же не помнит себя от страха.

— Ну и что? Страх — это же как раз то, что нужно! Если Чарли хорошенько напугать, он увидит кошмар даже наяву. И откроет портал.

— Но Чарли не сможет его контролировать, — возразила Табита. — А если бы и мог, кто знает, кому он его откроет? Что, если это будет монстр пятого класса? Или их будет несколько?

— Ничего, мы с ними разберемся, — ответил Рекс. — Ты только помоги ему открыть вход.

— Я жду, — проговорил со своего возвышения директор. — У вас три минуты. Затем я объявлю о своем решении.

— Давай, — сказал Рекс Табите. — Будь что будет.

— Закрой глаза, — прошептала Табита, — и слушай меня очень внимательно.

— О'кей, — сказал Чарли и закрыл глаза.

— Хорошо. — Ее голос звучал спокойно и уверенно. Он успокаивал. Гипнотизировал. — Ты стоишь на крыше высокого здания. Очень высокого, Чарли.

Воображение мгновенно нарисовало ему эту картинку. Он стоит на крыше дома такой высоты, что находится выше облаков. Чарли почувствовал, как дом слегка раскачивается, ощутил на лице пронизывающий ветер.

— Ты это видишь? — спросила Табита. Мальчик кивнул. — А теперь... посмотри вниз.

Чарли подошел к краю крыши и взглянул вниз. Голова закружилась, а к горлу сразу подступила тошнота. Земля была где-то далеко-далеко внизу, за несколько сотен этажей. Ему захотелось отскочить назад.

— Ты чувствуешь, как сзади кто-то толкает тебя в спину, — продолжала Табита. Чарли замер и напрягся, заметив прикосновение чьей-то руки. — Этот «кто-то» толкает тебя, и ты падаешь вниз.

— Что? — прошептал Чарли.

— Ты падаешь. Падаешь вниз!

И Чарли начал падать.

Мимо него с бешеной скоростью проносились окна небоскреба, а он летел, стремительно приближаясь к земле. Мальчик хотел крикнуть, но в его легких не осталось воздуха, а сердце стучало как молот.

— Земля летит тебе навстречу, — уже громче заговорила Табита, — ты смотришь в окна и видишь знакомых тебе людей. Вот твои папа и мама. Они могли бы протянуть руки и поймать тебя... но они этого не делают, и ты продолжаешь падать.

— Почему? — хрипло спросил Чарли.

— Потому что без тебя им спокойнее.

— Нет...

— А вот дети, с которыми ты когда-то играл, — продолжала Табита. — Они могли бы спасти тебя, если бы захотели... но они не хотят.

— Почему?

— Потому что ты не такой, как все, Чарли, за это они тебя боятся и презирают. И ты летишь дальше.

— Мне никто не поможет? — спросил он.

— Никто, — ответила Табита. — Ты остался один. Земля уже близко, и ты знаешь, что скоро умрешь.

— Останови меня, — взмолился мальчик.

— Я тоже не могу помочь тебе, Чарли. Спасти себя можешь только ты сам.

— Как?

— Ищи дверь. Выход. Ты видишь дверь?

— Нет! — в ужасе крикнул он, оглядываясь по сторонам.

Нигде не было видно ни одной двери, только неясные очертания окон и твердый асфальт, который стремительно летел ему навстречу. И вдруг...

— Да! — вскрикнул Чарли. — Я вижу дверь. Она на земле прямо подо мной. Она малинового цвета. Я на нее падаю!

— Так открой эту дверь! Открой и влетай в нее, Чарли!

— Я не могу! — крикнул он.

— Открывай дверь! — крикнула Табита. — Открывай или умрешь!

Ничего уже не соображая, Чарли рванул дверь на себя.

Внезапно зал заседаний Высшего совета содрогнулся, словно от толчка землетрясения, послышалось оглушительное «бум!», и перед Чарли возник огромный портал. Размером с двухэтажное здание, он занимал все пространство зала от пола до потолка. Края портала горели темно-красным огнем.

— О нет... — прошептал Пинч и попятился.

— Тьфу ты! — пробормотал Рекс, отступая в сторону.

Чарли заглянул в проход и увидел огромный тронный зал, вырезанный из сверкающего черного обсидиана. В этом огромном, размером с несколько футбольных полей зале сновали сотни тварей Нижнего мира, спеша по своим темным делам. Чарли увидел множество серебряных языков и других, неизвестных ему существ — жутких привидений и еще какого-то бесформенного и слепого монстра. Одно за другим чудовища стали останавливаться и удивленно смотреть на открывшийся перед ними вход.

— Закрывай, — в ужасе прошептал директор Дрейк. — Немедленно закрывай портал, мальчик. Скорее!

Но Чарли его не слышал. Забыв обо всем на свете, он смотрел на чудо, сотворенное им самим. Бросившись к мальчику, Рекс резко тряхнул его за плечо.

— Очнись, парень, — сказал он. — Закрывай! Со столькими тварями нам не справиться!

Чарли не отвечал. Ему казалось сейчас, что тело осталось где-то в другом месте и существует отдельно от него. Рекс, Табита и весь зал заседаний Высшего совета были в другом мире, далеко-далеко. И вдруг все твари с пронзительным визгом бросились к порталу, ощерив пасти и выставив вперед когтистые лапы.

— Вы! — завизжал Дрейк, тыча пальцем в Табиту. — Закройте портал! Немедленно!

Табита зажмурилась и выбросила вперед правую руку. Рекс, вынув из-за пояса лассо, встал рядом с Табитой.

— Ты уж постарайся, красавица моя, — сказал он. — Я их пока задержу.

По телу Табиты заплясали красные огоньки. Наморщив лоб, тяжело дыша, она пыталась сосредоточиться. От напряжения на лбу Табиты выступил пот.

— Не могу, — прошептала она через минуту. — Портал слишком мощный.

— Ладно, встань за мной, — сказал Рекс, разматывая лассо, которое уже светилось ярким голубым огнем.

Когда первый монстр — паук-охотник — уже бросился к открытому входу, откуда-то из глубины тронного зала вдруг раздался оглушительный рев, от которого вздрогнули даже камни. Твари замерли на месте, но уже через мгновение бросились от портала врассыпную и попрятались в темных углах.

Послышались тяжелые глухие удары, словно загрохотали вдалеке пушки. Удары становились все громче и громче — и вот в глубине тронного зала появилось рогатое, высотой с трехэтажный дом существо. У него были мощные мускулы, ярко-оранжевые глаза сверкали, словно раскаленные угли, на огромных ручищах торчали загнутые когти. Кожа существа была темно-синего цвета, как сказочное море, ноги заканчивались не ступнями, а копытами, высекавшими искры из обсидианового пола.

— Бараккас, — прошептал Пинч.

— Всех перевозчиков сюда! Немедленно! — закричал смертельно бледный Дрейк. — Один из тех-у-кого-есть-имя хочет вырваться из Нижнего мира!..

Глава 6. БАРАККАС СВИРЕПЫЙ

Тяжело ступая по каменному полу, Бараккас начал медленно приближаться к Чарли.

— Кто посмел явиться без приглашения в мой дворец? — зарычал он. — Отвечай, мальчик.

— Чарли, — еле выговорил тот. — Меня зовут Чарли Бенджамин.

— Чарли Бенджамин, — повторил Бараккас, и его голос гулким эхом разнесся по всему дворцу. Мальчику показалось, что огромный монстр стоит совсем близко, в двух шагах. — Всего только раз человеческое существо посмело ворваться во Внутренний круг.

— Я не хотел, — прошептал Чарли.

— И все же ты это сделал, — ответил Бараккас. — Наверное, ты очень силен.

— Наверное, — еле слышно проговорил мальчик.

— И очень смел, — продолжал Бараккас, подходя все ближе. Теперь их разделяло расстояние в два футбольных поля.

— Никогда не думал, что я смелый.

— Но кто, как не самый смелый из всех мальчиков, отважился бы разговаривать со мной лицом к лицу? А нам с тобой есть о чем поговорить.

Пока Бараккас вел с Чарли неспешную беседу, в зале заседаний Высшего совета Главного управления ночных кошмаров царила суматоха. Большой отряд перевозчиков, ворвавшийся в зал, замер на месте при виде огромного сверкающего портала и гигантского монстра вблизи него.

— Да не стойте вы как приклеенные! Закрывайте портал, дураки чертовы! — не своим голосом завопил директор Дрейк.

Крик директора отрезвил перевозчиков, они тут же принялись закрывать вход. Однако совместные действия пятнадцати взрослых людей не дали никакого результата, как и попытка одной Табиты.

— Закрывайте, закрывайте! — вопил Дрейк. — Бараккас приближается!

Засверкали огненные вспышки — это перевозчики пытались закрыть портал. К ним присоединилась Табита. Но, увы, усилий теперь уже шестнадцати хорошо обученных перевозчиков оказалось недостаточно, чтобы справиться с мощным порталом, созданным одним тринадцатилетним мальчишкой, который тихо стоял рядом.

— О чем ты хочешь со мной поговорить? — спросил Чарли Бараккаса, продолжавшего свой путь к порталу.

— О твоем будущем, — ответил тот, сверкнув острыми зубами. — У меня есть что предложить тебе, когда я выйду отсюда. Поверь, это нечто удивительное. Мне нужен способный ученик — смелый, решительный и сильный. Такой, как ты. Вместе мы уничтожим всех, кто нас мучил.

В это время Рекс бросился к Чарли и зашептал ему на ухо:

— Малыш, я знаю, ты меня слышишь. Сейчас ты разговариваешь с Бараккасом Свирепым. Он кажется тебе спокойным и мудрым, но, поверь, о его крутом нраве ходят легенды. Никто никогда не знает, что он выкинет в следующий момент. Он убьет тебя, не моргнув глазом. Его появление в нашем мире означает верную смерть, понимаешь? Чарли, сынок, закрой портал. Только ты это можешь.

Мальчик слышал Рекса. Тот просит его что-то сделать, но что? Кажется, он говорит о плохом характере... о портале...

— Не слушай его, Чарли, — продолжал Бараккас, к тому времени находившийся уже в сотне метров от входа. — Он просто ревнует. Знает, что ты намного сильнее, вот и завидует. Он не хочет, чтобы мы с тобой действовали заодно, потому что тогда этот ловчий будет никому не нужен. Он лишь притворяется твоим другом, Чарли.

— Притворяется... — повторил Чарли.

— Неправда, — крикнул Рекс. — Я говорил, что сумею тебя защитить, и повторю это. Я дал слово. Закрой портал, малыш. Скорее!

Несколько перевозчиков, не выдержав напряжения, упали в обморок; закрыть такой огромный портал оказалось выше их сил.

— Ну вот, я почти что у цели, — сказал Бараккас, который был уже в нескольких метрах от прохода. — Будь смелым и сильным, мальчик, и подержи проход еще немного.

Бараккас наклонился, чтобы протиснуть в портал свое грузное туловище, и вытянул вперед правую руку, сжав в кулак когтистые пальцы. Он был размером с автомобиль, этот кулак. На руке чудовища Чарли увидел тускло поблескивающий металлический наруч[1], на котором были вырезаны разные лица, и одним из них было лицо самого Бараккаса.

— В том, что происходит, нет твоей вины, Чарли. Я хочу, чтобы ты это знал! — крикнул Рекс, когда в открытый вход просунулся гигантский кулак.

От металлического наруча брызнули во все стороны красные искры; одна из них едва не попала Чарли в лицо.

— Ты хороший мальчик, Чарли. Что бы ни случилось, помни об этом! — повторил Рекс.

Чарли повернулся к нему.

— Рекс? — спросил он, словно очнувшись от сна. — Что я должен сделать?

— Закрыть портал, малыш, — повторил Рекс с мягкой улыбкой.

— О'кей, — ответил Чарли.

— И р-раз — с громким хлопком портал захлопнулся, начисто отрубив Бараккасу правую руку, которая с глухим стуком шлепнулась на пол и забилась в судорогах, сжимая и разжимая пальцы; искры от наруча разлетались во все стороны. Откуда-то издалека послышался глухой рев — это выл от боли Бараккас.

Наконец затих и этот безумный вой.

Рекс кинулся обнимать Чарли. Перевозчики, понемногу приходя в себя, опасливо косились на мальчика, словно боялись, что он бросится на них как бешеная собака.

— Я не хотел, — сказал Чарли, глянув в их сторону. — Это само получилось, честное слово.

— Все в порядке, малыш, — успокаивал его Рекс. — Теперь все хорошо.

— Нет, не все! — выкрикнул директор Дрейк, едва к нему вернулся дар речи, — Как раз наоборот — все очень плохо! Мальчишка чуть не впустил того-у-кого-есть-имя прямо сюда, в самое сердце Главного управления! Этого-то я и боялся! Он чуть не погубил всех нас!

— Вы же сами попросили его открыть портал, — возразила Табита, когда Рекс помог ей встать на ноги. — Я вам говорила, что он к этому еще не готов.

— Ах, значит, это я во всем виноват? — ухмыльнулся Дрейк. — Немедленно отведите мальчика в Лабораторию понижения, — приказал он перевозчикам. — Я хочу, чтобы после операции мальчишка не мог открывать портал даже для домового первого класса. Пусть он станет тупым, как бревно!

— Рекс... — в ужасе прошептал Чарли.

— Спокойно, малыш, — ответил тот, раскручивая лассо.

Раздался короткий свист — и веревка, пролетев через зал, туго затянулась вокруг шеи директора.

— Что ты делаешь? — в панике взвизгнул Пинч.

— Я не дам понизить мальчишку. Я дал слово.

— Отпустите меня, — завопил директор, багровея, — или я прикажу понизить вас самого!

— Попробуйте.

— Отпусти его, — взмолился Пинч, — пока беды не случилось.

— Лучше думайте быстрее, — посоветовал директору Рекс, — а то вы уже сизый.

Вдруг в дальнем конце зала раздался женский голос:

— Опять взялся за старое, Рекс?

Обернувшись на голос, Чарли увидел высокую статную женщину. Ярко-голубые глаза сверкали, словно бриллианты, на фоне темно-шоколадной кожи. Платье, ниспадающее складками, было сшито из кусочков ярких тканей — желтых, оранжевых, как бабочки, и огненно-красных, как солнце на закате. Казалось, в зал заседаний ворвались вдруг знойные тропики.

— Как поживаете, госпожа ректор? — улыбнулся Рекс.

— Судя по тому, что здесь происходит, гораздо лучше, чем ты, — ответила та. — А ты все такой же — обязательно вляпаешься в историю.

— Точно! Но может быть, когда-нибудь и стану паинькой.

— Ну да, как же! Если не возражаешь, Рекс, я не буду расспрашивать о том, что здесь случилось. Кстати, ты бы отпустил господина директора, пока он не задохнулся.

— Но...

— О мальчике не беспокойся, — прервала она. — Я позабочусь о нем.

Чуть поразмыслив, Рекс ослабил лассо, и оно соскользнуло с шеи директора. Дрейк начал жадно глотать воздух, лицо его стало постепенно бледнеть.

Взглянув на отрубленную руку Бараккаса, высокая женщина повернулась к Чарли.

— Так... кажется, кто-то в этом зале занимался не своим делом, — проговорила она, блеснув глазами. — Я — Брейзенхоуп, ректор Академии ночных кошмаров.

— А я...

— Чарли Бенджамин. Я за тобой наблюдала.

— А знаете, — заговорил наконец Дрейк, — что натворил этот сопляк?

— Разумеется, — ответила она. — Иначе зачем я пришла сюда? Не на вас же любоваться, в самом деле. — Она скорчила презрительную мину. — Как только я почувствовала, что в Нижнем мире что-то не так, немедленно отправилась к вам.

— Он хочет понизить мальчика, госпожа ректор, — сказала Табита.

— О, в этом я не сомневаюсь. Кто он, в конце концов? Обыкновенный бюрократ — сторонник всякой рутины, горячий защитник серости и посредственности. Презирает тех, кто наделен Даром, потому что сам его не имеет. К сожалению, в его окружении таких немало.

— Решили прочесть мне курс школьной психологии, госпожа ректоресса? — проворчал Дрейк.

— Госпожа ректор, если не возражаете, — поправила она. — Это название должности, как, например, «доктор».

— В последнее время все стали слишком чувствительными.

— Да, если учесть, что это говорит человек, который не переносит обращения «сэр». Очевидно, кому-то неприятно вспоминать, как он работал официантом в «Красном лобстере»?

— Довольно! — рявкнул Дрейк, заливаясь краской. — Мальчик будет понижен, поскольку представляет большую опасность.

— Вы в своем репертуаре, Реджинальд, — ответила ректор. — Никогда не упустите случая уничтожить то, чего не можете понять. Да я скорее позволю вам сжечь «Мону Лизу» или разрушить египетские пирамиды, чем тронуть хотя бы волос на голове этого мальчика!

— Я принял решение!

— Я тоже, — ответила она. — Чарли поедет со мной в Академию ночных кошмаров. Там его будут учить.

— Категорически запрещаю! — Дрейк встал и подошел к ректору. — Не усложняйте себе жизнь, Брейзенхоуп. Я выше вас по должности, и вам это хорошо известно. — Он обернулся к перевозчикам. — Немедленно отведите мальчика в Лабораторию понижения!

Перевозчики неуверенно топтались на месте, не зная, как поступить.

— Куган, — обратилась ректор к одному из них — высокому мужчине с огненно-рыжими волосами, — кому вы подчиняетесь — новому директору Главного управления или ректору Академии? Боюсь, вам придется сделать выбор.

Перевозчик перевел взгляд с раздраженного, взвинченного Дрейка на спокойную, уверенную в себе Брейзенхоуп и, словно извиняясь, сказал:

— Простите, господин директор... я знаю, вы мой начальник... но всем, что у меня есть, я обязан ректору.

Куган вышел из зала.

— Сьюзан? Грант? Райдер? — спрашивала ректор, обращаясь к перевозчикам. И они один за другим молча покидали зал заседаний. Вскоре осталась одна Табита.

— Вы знаете, на чьей я стороне, госпожа ректор, — сказала она.

Ректор повернулась к Дрейку.

— Похоже, вы стали генералом без армии, Реджинальд. Вот что получается, когда власть держится на страхе, а не на уважении. Директор Гуднайт это понимал.

— Гуднайт погиб.

— Верно, — согласилась ректор. — Вы тоже когда-нибудь умрете. Ничто не вечно в этом мире, Реджинальд, — даже ваше директорство. Наступит время, и вы уйдете, и Главное управление вновь вернет свою былую славу. Надеюсь, я этого дождусь. — Ректор устало посмотрела на Дрейка. — Мальчик поедет со мной.

От ярости на лбу директора вздулись жилы, но он промолчал.

— Забирайте, — сказал он после некоторого молчания. — Но учтите: за все последствия теперь отвечаете только вы.

— Я никогда не перекладывала вину на чужие плечи.

— Вы еще об этом пожалеете, — процедил Дрейк. — Возможно, вам приятно распоряжаться мальчишкой-школьником, но помните: взрослые и обученные перевозчики и ловчие находятся в моем ведении. А вот этих, — он указал на Рекса и Табиту, — я отстраняю от работы.

— Что?! — воскликнула Табита.

— Это несправедливо! — заявил Рекс. — Мы ни в чем не виноваты. Госпожа ректор!

— Нет, — ответила она. — Я согласна с директором Дрейком.

— Не может быть! — воскликнул потрясенный Рекс.

— Я говорю совершенно серьезно. Подумайте, как же иначе вы сможете поехать со мной в Академию, чтобы там преподавать?

— Преподавать? — повторил Рекс. — Я привык работать руками. Учить я не умею!

— Теперь будешь, — сказала ректор. — Вы оба будете учить. Ты, Пинч, тоже.

— Я? — жалобно сказал Пинч. — Что я такого сделал?

— Ничего, — отрезала ректор. — В том-то и вся загвоздка. — Одним взмахом руки ректор открыла портал. Чарли удивился, как легко и быстро она это сделала — в отличие от Табиты, которой требовалось куда больше усилий. — Пошли, — сказала ректор. — Нас ждет Академия ночных кошмаров.

Через несколько секунд, совершив краткую остановку в Нижнем мире, компания из пяти человек вышла из портала в Академии ночных кошмаров. Чарли увидел маленькую комнатку, пол и стены которой были сделаны из старых отполированных досок. Они тускло поблескивали в свете масляного фонаря, стоявшего на старинном сундуке. Рядом с фонарем стоял стакан теплого молока, а вблизи сундука — так, чтобы можно было дотянуться, — висел гамак, сшитый из кусочков разноцветных тканей — красных и янтарно-желтых. Через маленькое круглое оконце струился лунный свет и долетали порывы теплого морского бриза, который тихо раскачивал гамак.

— Это ваша комната, мистер Бенджамин, — сказала ректор. — Здесь вы будете спать. Ваша учеба начинается завтра. Остальных прошу следовать за мной. Нам нужно многое обсудить.

Она указала взрослым на дверь.

— Госпожа ректор, — сказал Чарли. — А что, если сегодня мне приснится...

— Кошмар?

— Да...

— Нет. — Ректор улыбнулась. — У вас был трудный день. Сегодня вы увидите спокойные и приятные сны. Выпейте молока и ложитесь спать, мистер Бенджамин.

Она вышла из комнаты.

Чарли выглянул в окно, чтобы определить, где же находится Академия, но увидел лишь непроглядную тьму, освещаемую светом звезд, которые, словно цветное стекло, ярко сияли в ночном небе. И тут все пережитое за день навалилось на Чарли, как тяжелое одеяло. Выпив молоко, он забрался в мягкий и уютный гамак и впервые в жизни почувствовал, что...

«Он среди своих!»

Вскоре мальчик уже спал крепким сном. Теплый ночной ветер мягко раскачивал гамак, а издалека доносился тихий плеск волн.

В полутемном и прокуренном кабинете ректора Академии ночных кошмаров сидели несколько человек. Из окна кабинета виднелось великое множество веревочных лестниц и узких мостиков, соединяющих бесчисленные площадки и пролеты. Это походило на пиратский корабль, где все кипит, бурлит и каждый, в общем, делает что хочет, — в отличие от Главного управления с его строгими порядками и четкой организацией.

— Мальчик приобрел себе опаснейшего врага, — говорила ректор, маленькими глоточками отпивая из хрустального бокала темно-красную жидкость. — Бараккас не скоро забудет того, кто оставил его без руки.

— Так ему и надо, — буркнул Рекс.

— Верно, — согласилась ректор. — Но теперь он будет охотиться за мальчиком, чтобы отомстить.

— Ему не пройти через портал, — сказала Табита. — Только вы и Чарли способны открыть проход во Внутренний круг, но вы же этого не сделаете?

— Я — нет, — сказала ректор, — но мальчик... за него ручаться нельзя.

— Повторите это, пожалуйста, — сказал Пинч.

— Ты что-то хочешь сказать? — обратилась к нему ректор. — Говори.

Пинч собрался с духом.

— Мы совершили ошибку. Мальчика действительно нужно было понизить. Ради всех нас.

— Ну, знаешь, от тебя я этого не ожидала.

— Просто я практичный человек. Вы же видели, на что он способен! Мы не дали его понизить, тем самым поставив под удар всех. Откуда мы знаем — а вдруг в этот самый момент он открывает портал во дворец Бараккаса?

— Вряд ли, — возразила ректор. — В его молоко был подмешан эликсир сладкого сна. Сегодня Чарли не увидит кошмаров.

— Вы потратили на него эликсир? — недоверчиво осведомился Пинч. — Дали бы ему выпить стакан с растворенным золотом — вышло бы дешевле!

— После того, что ему пришлось пережить, одну спокойную ночь он заслужил, — ответила Брейзенхоуп.

Пинч презрительно фыркнул и отвернулся.

— Пройдя курс специального обучения, — продолжала ректор, — Чарли сможет себя контролировать, я уверена. Надеюсь, что нам повезет и мы, соблюдая предосторожность, сможем удержать Бараккаса в Нижнем мире, подальше от юного Бенджамина Но Бараккас — не единственный его враг. Есть еще один, и гораздо ближе.

— Вы говорите о Верминионе? — спросил Рекс.

Ректор кивнула.

— Когда этой твари из тех-у-кого-есть-имя удалось прорваться в мир людей, он сразу исчез, как сквозь землю провалился. Мы знаем, что в течение двадцати лет Верминион собирал армию монстров Нижнего мира, переправляя их через порталы, но мы не знаем, где именно. Вполне возможно, что он решит подослать к мальчику убийц... или придет за ним сам.

— Если только он знает о Чарли, — заметил Рекс.

— О, он знает! Те-у-кого-есть-имя сразу почувствовали, что во Внутренний круг кто-то проник. Даже я это почувствовала.

— Да, но зачем Верминиону какой-то мальчишка, пусть даже изувечивший Бараккаса? — возразил Рекс. — Этих огромных хулиганов волнует только их собственная персона, сами знаете.

— Ты прав, — согласилась ректор. — И Бараккас, и Верминион — оба из тех-у-кого-есть-имя, а значит, они не слишком любят друг друга. Но Верминион понимает: тот, кто способен серьезно ранить Бараккаса, в один прекрасный день может взяться и за него. В общем, так: Бараккасу до Чарли не добраться, зато Верминион... предпримет все возможное, чтобы избавиться от мальчика. — Ректор снова отпила из кубка, покрытого капельками воды. — Впрочем, нет худа без добра. Чтобы разделаться с мальчиком, Верминиону придется выползти из своей норы, а нам только этого и нужно.

— Вы хотите сказать, что Чарли будет нашей приманкой? — сердито спросил Рекс, вскакивая с места.

— Да, мальчик — наша приманка, хотите вы того или нет. Нам придется так поступить, другого пути нет, — ответила ректор, жестом приказывая Рексу сесть.

Тот с неохотой повиновался.

— Верминион знает и о Чарли, и о Бараккасе, — задумчиво проговорила Табита. — Знает, как мальчик силен. Выходит, что те-у-кого-есть-имя как-то общаются друг с другом?

— Думаю, да, — мрачно сказала ректор.

В зале заседаний Высшего совета тусклым красным огнем светился наруч, сжимающий отрубленную руку Бараккаса. Рядом стояли рабочие в голубых комбинезонах, готовясь взвалить руку на тележку и отвезти в лабораторию. Там ее должны были подвергнуть тщательному исследованию и занести в каталог.

— На счет три, — сказал бригадир рабочих. — Раз, два... — Все ухватились за руку и, пыхтя, потащили ее к тележке. — Уф, — сказал бригадир, вытирая со лба пот, — ну и тяжесть.

— Все из-за той штуки, — сказал один из рабочих, показывая на наруч. — Тут металла не меньше тонны. Интересно, что это такое?

Он протянул руку, чтобы потрогать.

В то же мгновение из наруча вылетело красное пламя и охватило рабочего. Вспышка была столь яркой, что ослепила всех вокруг, когда же пламя погасло, рабочие увидели: там, где только что стоял человек, лежала лишь кучка пепла.

— Бежим отсюда, — прошептал бригадир, отступая назад.

Рабочие, толкаясь, бросились вон из зала, освещенного красным отблеском наруча, который сиял ярче прежнего. И никто не заметил, что вырезанное на нем лицо Бараккаса как-то странно изменилось.

Казалось, оно улыбается.

Часть •II• АКАДЕМИЯ НОЧНЫХ КОШМАРОВ

Глава 7. КОРАБЛИ НА ВЕТКАХ

Проснувшись, Чарли увидел перед собой солидную женщину с большой круглой головой и пухлыми розовыми щеками. Казалось, вся ее фигура состоит из сплошных округлостей. Седые волосы были стянуты на затылке в тугой шарик. Из-под кружевного платья выпирал округлый животик. Даже локти и колени женщины были закругленными.

— Добро пожаловать в наш мир, соня, — произнесла она с явным южным акцентом.

— Что? — проговорил Чарли, удивленно озираясь по сторонам.

— Я матушка Роуз, экономка, веду здесь хозяйство, — с улыбкой сказала она. — Хочу предупредить: утром я не буду тебя будить, одевать и умывать. Но, учитывая, что сегодня твой первый день в Академии, я решила немного помочь и показать тебе, что где находится. Ты привез с собой одежду?

— Кое-что привез, — сказал мальчик, показывая на свою сумку.

В голове стало немного проясняться. И тут Чарли вдруг ощутил беспокойство. Он не мог определить, что именно его волнует, но ясно слышал тревожный звонок внутри.

— Так вот, если тебе что-нибудь нужно, — сказала матушка Роуз, — носки там или нижнее белье, все это у нас найдется.

— Спасибо, — сказал Чарли и тут понял, в чем дело.

Корица.

От женщины пахло корицей. Тревожный звонок превратился в гудящий набат.

«Только не это, — подумал Чарли. — Я же здесь один. Как же быть?»

Пока существо, назвавшееся матушкой Роуз, что-то бормотало об ориентации в пространстве и местонахождении ванной, Чарли оглядывал комнату в поисках какого-нибудь оружия. Наконец его взгляд упал на чугунную болванку, которая подпирала дверь.

В это время мнимая экономка как раз повернулась к Чарли спиной. Мгновенно выскочив из гамака, он бросился через всю комнату к болванке. Схватив ее, мальчик понял, что она гораздо тяжелее, чем он ожидал. Мозг лихорадочно работал — нужно было что-то придумать, и как можно скорее.

Можно огреть мимикрона по голове и выскочить из комнаты. А вдруг он промахнется? Или мимикрон окажется сильнее? Можно выбежать в коридор и позвать на помощь, пока мимикрон мешкает. А если коридор заканчивается тупиком?

— Ну вот, все готово, — проговорило существо, оборачиваясь к Чарли.

Времени для размышлений больше не осталось. Нужно действовать — и немедленно. Мальчик поднял над головой чугунную болванку, готовясь нанести удар.

— Да что ж это делается, а?! — вскрикнула матушка Роуз, отскакивая в сторону и с грохотом роняя серебряный поднос.

Тосты и баночка с джемом полетели на пол.

Чарли уже замахнулся чугунной болванкой, готовясь обрушить ее на голову монстра, как вдруг его внимание привлекла маленькая деталь.

На полу валялись тосты.

Это были тосты с корицей.

В последнюю секунду рука Чарли дрогнула, и тяжеленная болванка, пролетев через комнату, с грохотом ударилась о стену совсем рядом с головой матушки Роуз.

— Что ты делаешь, мальчик? — завопила она, закрывая лицо руками. — Ты же меня чуть не убил!

— Простите! — Чарли бросился к ней, помогая встать. — Я... я почувствовал запах корицы.

— Конечно корицы, это же тосты — вернее, то, что от них осталось! — сердито говорила она, поправляя растрепавшиеся седые волосы. — Если ты их не любишь, нужно было сразу сказать!

— Нет, дело не в тостах... это... корица. Когда я почувствовал ее запах, то подумал, что вы...

— Мимикрон, — сообразила она.

Чарли кивнул.

— Умница, — заулыбалась матушка Роуз.

Вдруг комната заходила ходуном, как корабль во время качки.

— Что это? — спросил мальчик, с тревогой оглядываясь по сторонам.

Здание раскачивалось с такой силой, будто случилось землетрясение. Впрочем, нет, не так. Оно мягко и плавно двигалось.

— Не бойся, сынок, — сказала матушка Роуз. — Это просто ветер.

— Ветер раскачивает комнату?

— Ах вот оно что, — тихо проговорила она. — Ты еще не знаешь, где мы находимся?

— Нет, мэм. Когда мы приехали, было совсем темно, а потом я сразу заснул.

Она рассмеялась. Ее смех, как и вся она, был большой и круглый.

— Иди за мной, — сказала матушка Роуз, направляясь к двери. — Сейчас ты увидишь... кое-что интересное.

«Вот уж что верно, то верно. Кое-что интересное. И даже больше — потрясающее!»

Академия ночных кошмаров представляла собой невероятное сооружение. Она расположилась в могучей кроне гигантского дерева. Ветви, между которыми висели веревочные лестницы, были такой толщины, что сами могли сойти за деревья. На ветвях лежали парусные суда, соединенные искусно сплетенными сетями. Но это не были суда целиком, а только их части: корпус старой шхуны, корма пиратского фрегата, палуба древней галеры. Все они висели на огромных ветвях, словно кусочки мозаики, соединив которые можно было получить чудесный, невиданный корабль.

— Что это за дерево? — изумленно спросил Чарли.

— Баньян, — ответила матушка Роуз. — Баньяны растут в Индии, они родственники фикусов. Это очень крепкие деревья. Из их ветвей развиваются воздушные корни, которые свешиваются вниз и укореняются в почве. Поэтому у баньяна как будто не один ствол, а великое множество.

«Не дерево, а целый лес!» — подумал мальчик, продолжая разглядывать Академию.

На ветру трепетали разноцветные флаги; откуда-то сверху с шумом низвергались потоки воды, которые по специальным стокам попадали в большие и маленькие комнаты, откуда затем вытекали и неслись дальше, вниз, питая всю конструкцию. Именно питая, потому что она была почти что живым организмом, эта Академия ночных кошмаров. Сумбурная, хаотичная, словно скроенная из множества отдельных кусочков, Академия казалась порождением больного рассудка, и вместе с тем она жила и действовала как хорошо отлаженный механизм, как единый корабль — нос, корма, паруса над головой. По законам здравого смысла эта конструкция, словно созданная из деталей знаменитой игрушки «Тинкертой»[2], не могла, не должна была работать. Но она работала — от верхушки мачты, взятой у пиратского корабля, до разномастных шлюпок, подвешенных к ветвям баньяна с помощью толстых канатов.

Чарли широко улыбнулся.

— Невероятно, — проговорил он, оглядывая необыкновенный корабль.

— А ты как думал? — ответила матушка Роуз. — Сколько раз все это видела, а до сих пор дух захватывает.

Теплый морской бриз покачивал верхушки пальм, растущих вдоль песчаного пляжа вблизи Академии. Вода у берега была прозрачной, как в аквариуме. В коралловых рифах резвились шустрые маленькие рыбки. Их чешуя под лучами солнца вспыхивала всеми цветами радуги.

— Как красиво! — воскликнул Чарли. — Такого я еще никогда не видел. Где мы?

— Прежде всего в безопасности, — ответила матушка Роуз. — Помни об этом, но учти: остров огромен, и на нем полно диких, неизведанных мест. Наша Академия хорошо защищена, монстрам из Нижнего мира сюда не попасть. — Она взглянула вдаль, где начинались джунгли. — Но к той, дальней, части острова это не относится, так что не вздумай туда ходить.

— Нет, мэм. В смысле, я все понял, мэм. Я хочу сказать — конечно, тетушка Роуз.

Она улыбнулась и подвела мальчика к одной из шлюпок, висевших на ветвях.

— Держись крепче, — сказала она. — Сейчас мы проверим, как ты ориентируешься в пространстве.

Экономка нажала на вделанный в ствол дерева рычаг, и шлюпка внезапно, как сумасшедшая, рванулась вверх, после чего столь же стремительно понеслась к земле, затем снова вверх. Ветки и листья хлестали Чарли по лицу, но тут бешеная гонка прекратилась, так же внезапно, как и началась.

— Верхний этаж, приехали, — объявила матушка Роуз.

У Чарли комок подкатил к горлу, когда он увидел, на какую высоту они забрались. Где-то далеко внизу темнели джунгли. Упади он с этого дерева, понадобилось бы несколько секунд для того, чтобы долететь до верхушек обычных деревьев.

Чарли закрыл глаза, глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и шагнул на палубу пиратского корабля. Вдоль его бортов стояли старые деревянные скамьи, на которых, ерзая от нетерпения, сидели мальчики и девочки примерно того же возраста, что и он.

— Не волнуйся, — с улыбкой сказала матушка Роуз перед тем, как уйти. — Эти ребята тоже еще ничего не знают, так что ты в хорошей компании.

— Вы уходите? — с тревогой спросил Чарли.

— Конечно. Больше я тебе не нужна. Ничего не бойся, все будет хорошо.

С этими словами матушка Роуз села в другую шлюпку, нажала на рычаг — и была такова.

Мальчик с опаской сел на скамью.

Он смотрел прямо перед собой и старательно избегал чужих взглядов, чтобы не привлекать внимания. Но чем сильнее Чарли пытался вжаться в скамью, тем сильнее ощущал на себе чей-то взгляд. Мальчик беспокойно заерзал, надеясь, что смотрящий наконец отвернется, но не тут-то было. Не выдержав, Чарли поднял глаза и на соседней скамье увидел странного, простоватого на вид паренька, который, широко улыбаясь, смотрел на него во все глаза.

Паренек был высокого роста, с копной черных растрепанных волос; у него были очень длинные и тощие руки и ноги, очки на носу, передние зубы сильно выдавались вперед. Вообще он походил на марионетку, у которой оборвались все веревочки. И парень этот беззастенчиво разглядывал Чарли.

— Чего надо? — не выдержал тот.

— Это ты? — спросил незнакомец. — Тот самый чудак?

— Нет, не я, — буркнул Чарли.

— Ты, ты! Чуть всех не убил на заседании Высшего совета. Я же слышал.

— Уже слышал? — недоверчиво спросил Чарли.

— А как же, — ответил паренек, и его простоватая улыбка стала еще шире. — Невероятно! Потрясающе! Все чуть с ума не посходили. Вот это да! Между прочим, меня зовут Теодор. Не Тед, а Теодор. А фамилия моя Дэггет. Не Дэгтер, а Дэггет, через «т». Понял?

— Понял.

Поскольку паренек не стал протягивать руку, Чарли тоже решил этого не делать.

— Я Чарли, — сказал он. — Чарли Бенджамин.

— Отлично! Я здесь ни с кем не вожусь. Но думаю, мы с тобой будем лучшими друзьями. Точно?

— Угу, — сказал Чарли. — Наверное.

Больше он не нашел что сказать. Еще никто так настойчиво не предлагал ему свою дружбу.

— Вот и хорошо, — заявил Теодор. — Так, с этим покончили. Слушай, ты кем хочешь быть — ловчим или перевозчиком? Я — ловчим.

— Почему ты так решил? — спросил Чарли.

— Посмотри на меня, — сказал Теодор, вставая. — Я же парень! Я создан для борьбы!

Чарли подумал, что с борьбой у Теодора вряд ли что получится — кожа да кости; точь-в-точь пугало, из которого вывалилась солома.

— Дело в том, — продолжал Теодор, — что лучшие ловчие получаются из самых крепких парней. Правда, вслух об этом никто не говорит, поскольку здесь принято соблюдать ПК. ПК — это политкорректность. Ловчие — это бойцы, а бойцовские качества заложены у каждого парня в его ДНК. ДНК — это дезоксирибонуклеиновая кислота. Девчонки — это так, цыплята, слабые и эмоциональные. Если хочешь открыть портал, проси об этом девчонку. Но если тебе нужно загнать в Нижний мир какого-нибудь жуткого монстра, тут уж обращайся ко мне. Это мой департамент, ДНМ, то есть Департамент настоящих мужиков.

— Простите, — послышался сзади женский голос.

Разом обернувшись, Чарли и Теодор увидели симпатичную девочку с длинными волосами, завязанными в «конский хвостик». На ней были голубые джинсы и белая блузка с розовой вышивкой. В руках она держала альбом для рисования. Девочка смотрела на Теодора, зажав в руке карандаш.

— Дело в том, что в «Руководстве Главного управления ночных кошмаров по Нижнему миру» говорится, что ловчими могут быть как мужчины, так и женщины. То же относится и к перевозчикам.

— Вранье, — заявил Теодор. — Неверное толкование, преувеличение, намеренное искажение. Извини, ты ошибаешься.

— Я не ошибаюсь, — ответила девочка, начиная сердиться. — Факты есть факты.

— Факты фактически не всегда факты, — резко возразил Теодор. — Их можно истолковывать по-разному, иначе говоря, нельзя полагаться на их вольную интерпретацию.

— Ты сам-то хоть понимаешь, что сказал?

— Лучше вам со мной не спорить, мисс, — важно заметил Теодор. — Я вас прожую и выплюну. Вы будете полностью уничтожены.

— Фу-ты ну-ты, ножки гнуты, — рассмеялась она.

— Что за выражение! — возмутился Теодор. — Это все, что ты можешь сказать? Какое убожество! Держу пари, твой словарный запас раза в три беднее моего.

— Слушай, ты хоть кому-нибудь нравишься?

— Разумеется, — ответил Теодор. — Чарли, например. Он мой друг. — Теодор обернулся к Чарли. — Правда?

— Угу, — ответил тот. — Слушай, мы же с тобой только что познакомились. Думаю, мы скоро подружимся: я Чарли. — Он протянул девочке руку, которую та пожала.

— Рада познакомиться, Чарли. Меня зовут Вайолет.

— Я вижу, ты любишь рисовать, — сказал он, указывая на альбом.

Она кивнула, и ее «конский хвостик» задорно дернулся.

— Сейчас я увлекаюсь драконами.

Чарли вгляделся в рисунок — огромный дракон с длинным хвостом обвился вокруг горы сокровищ. Рисунок был великолепен.

— Здорово! — восхитился Чарли. — Вот бы мне так.

— Этому можно научиться, — сказала Вайолет. — Все дело в практике. Я, например, уйму времени потратила, изучая работы крупных мастеров — Метца, Уилана, Хикмана, Таргета.

— Кого? — переспросил Теодор.

— Ага, вот мы тебя и поймали. Дон Метц, Майкл Уилан, Стивен Хикман, Дж. П. Таргет — это одни из самых известных художников, работающих в стиле фэнтези. Обожаю этот стиль.

— Заметь, — вставил Теодор, — они все мужчины.

— Слушай, не вынуждай меня рассказывать о Ровене Моррилл и Дженни Вуртс, — разозлилась Вайолет, — а то я тебя до слез доведу.

— Ой-ой-ой, испугался, как же!

В этот момент рядом раздалось тихое «хлоп!».

На корме корабля открылся портал, из которого вышла ректор Академии. Под полуденным солнцем ее яркое разноцветное платье эффектно смотрелось на фоне гладкой темной кожи. Ректор махнула рукой, и портал за ее спиной исчез.

— Доброе утро, — сказала она. — Я ректор Брейзенхоуп.

— Вот тебе на! — брякнул удивленный Теодор. — А ректор-то у нас — курица!

Не сказав ни слова, ректор взмахнула рукой — и прямо под ногами Теодора образовался вход в Нижний мир, куда тот рухнул без единого звука. Взмах руки — и портал закрылся.

— Еще вопросы будут? — спросила ректор.

Все молча затрясли головой.

— Хорошо. Добро пожаловать в Академию ночных кошмаров. Как видите, это весьма необычное место, но лично я нахожу его вполне подходящим. Я всегда считала, что все темные и опасные вещи следует изучать в праздничной обстановке. А этот остров — место светлое и радостное. Вы согласны?

Все дружно закивали.

— И все же вы наверняка задаете себе вопрос: почему мы будем учить вас в таких необычных условиях — разбитые корабли на ветвях, лифты-шлюпки плюс бесчисленное количество переходов и укромных уголков, которые вам еще предстоит изучить? На это есть две причины. Первую я сейчас назову. Вторую вы узнаете позже, когда будете в состоянии ее понять. — Ректор медленно пошла по проходу между скамьями, на которых сидели ученики. — Академия ночных кошмаров — заведение странное и необычное, потому что именно все странное и необычное стимулирует работу человеческого мозга. Нет ничего страшнее для воображения, чем рутина и серость, поэтому именно воображение мы будем развивать в вас в течение того времени, что вы будете находиться в стенах нашей Академии. Зачем?

Решив, что ректор обращается к себе самой, все промолчали, и правильно сделали, поскольку, не дожидаясь ответа, она продолжила:

— Воображение, леди и джентльмены, помогает нам выполнять нашу работу, ибо только оно дает возможность использовать Дар. К сожалению, многие из вас, по крайней мере каждый третий, со временем потеряют это бесценное качество. Оно ослабнет и исчезнет. Так часто происходит с людьми, когда они взрослеют; к сожалению, это случится и со многими из вас. Вы потеряете способность пользоваться своим Даром, а значит, больше не сможете защищать человечество от чудовищ Нижнего мира.

Желая подчеркнуть сказанное, ректор громко хлопнула в ладоши. Все слегка подскочили.

— Однако, — продолжала она, — исчезновение Дара не означает, что вы будете потеряны для нашего дела. Нам понадобятся ваши знания. Вы станете советниками и будете помогать вашим наделенным Даром товарищам. Задача нелегкая. Вы будете продумывать план действий и служить связующим звеном между Главным управлением ночных кошмаров и сотрудниками, выехавшими на место. Вы станете вдохновлять ловчих и перевозчиков из вашей команды, если они растеряются, когда монстры будут сжимать кольцо. В нашей Академии нет лишних людей. Здесь каждый имеет свое назначение.

Внезапно Чарли вспомнил, что Пинч называл себя советником. Ректор говорила, что советники не менее важны, чем ловчие и перевозчики, и все же... так ли это легко — потерять Дар, которым ты когда-то гордился? Так вот почему Пинч нередко в дурном настроении, вот почему он часто говорит о понижении. Теперь понятно — раз он лишился своего Дара, то пусть его не будет и у других.

— Сначала вас будут называть «желторотиками», — продолжала ректор. — Так мы называем всех новичков. Потом вы станете «деки», что значит «адекватные». Ну а потом, если проявите незаурядные способности, вас станут называть «литы», что означает «элита». А пока вы только «желторотики», ими вы на некоторое время и останетесь.

Ректор взмахнула рукой. В воздухе открылся портал, из которого с визгом вывалился Теодор и с размаху бухнулся на скамью. Закрыв портал, ректор продолжала как ни в чем не бывало:

— Как вы, вероятно, знаете, вас будут готовить к профессии либо ловчих, либо перевозчиков, в зависимости от силы вашего Дара.

— Слушайте, леди, — сердито сказал Теодор, который, по-видимому, еще не пришел в себя, — вы знаете, что отправили меня прямиком в Нижний мир?

— Да. — Она снова взмахнула рукой.

Под ногами Теодора опять открылся портал, и он, издав короткий вопль, полетел в Нижний мир. Закрыв портал, ректор продолжала:

— Сегодня мы определим, какими дисциплинами вы будете заниматься в Академии. Одни из вас встанут на тернистый путь обучения профессии ловчего; другим придется осваивать не менее тяжелую профессию перевозчика. Стать ловчим или перевозчиком — задача почетная, но трудная. Начнем с вас, мисс Свит. Вы готовы?

Гигантский баньян тихо раскачивался на ветру. Где-то далеко, в джунглях, пронзительно вскрикнула птица.

Вайолет резко вскочила.

— Вы обращаетесь ко мне? — спросила она.

— Вас зовут Вайолет Свит, не так ли?

— Да, госпожа ректор. Простите, я еще как-то не привыкла, когда ко мне обращаются «мисс Свит».

— Ничего, привыкнете, — ответила ректор. — Запомните, отныне к каждому из вас я буду обращаться «мисс» или «мистер». Во-первых, потому, что считаю, что вам это нравится. Во-вторых, потому, что, хотя мы и считаемся школой, делами здесь занимаются весьма серьезными. Мы будем учить вас сражаться, леди и джентльмены, как воины сражаются на войне, а на войне случаются и потери. И если вы уже достаточно взрослые для того, чтобы по доброй воле связать свою жизнь с опаснейшей профессией, в которой общее дело ставится выше, чем чья-то жизнь, значит, вы достаточно взрослые и для того, чтобы вести себя соответствующим образом. Итак, спрашиваю снова: вы готовы, мисс Свит?

— Да, госпожа ректор, — ответила она.

— Отлично. Выйдите вперед.

Вайолет подошла к ректору. Та привычно взмахнула рукой, и воздухе образовался портал, из которого снова вывалился Теодор и, ойкнув, приземлился на скамью.

— С возвращением, мистер Дэггет. Вы прибыли вовремя — мисс Свит сейчас узнает свою будущую профессию.

— Мне же больно, — пожаловался Теодор.

— Какая жалость, — ответила ректор и в очередной раз открыла огромный портал. Теодор слегка вздрогнул. — Леди и джентльмены, прошу следовать за мной и мисс Свит в Нижний мир. Навстречу ее — и вашей — судьбе.

Выйдя из портала, Чарли оказался на поляне, поросшей нежными желтыми цветами. Недалеко виднелась темно-синяя зеркальная гладь озера. По берегам росли пахучие сосны, со всех сторон высились горы с уходящими в небо вершинами. Долина, в которой лежало озеро, была очень живописна и, кроме того, что гораздо важнее, хорошо защищена и укрыта от посторонних глаз.

— Bay! — воскликнул Чарли.

— Именно так, — ответила ректор, выйдя из портала и закрыв его за собой. — В Нижнем мире много страшных и омерзительных мест, но есть в нем островки, подобные этой долине, где невероятно красиво. Мы находимся в Третьем кольце, горном районе, населенном тварями, с которыми лучше не встречаться, но эта долина — она находится на границе кольца — необитаема и всегда была таковой. Здесь нет монстров Нижнего мира... за исключением одного. Зато какого!

Ректор повернулась к Вайолет.

— Мисс Свит, взгляните на озеро. Там находится ряд возвышающихся камней, по которым вы сможете дойти до самой его середины.

Приглядевшись, Вайолет увидела выступающие из-под воды белесые камни, которые вели к небольшой белой скале посреди озера.

— Вижу, — ответила она.

— Отлично. Дойдите до середины и громко крикните: «Я перевозчик!» или «Я ловчий!»

— Да, но как я узнаю, что кричать? Я же еще не знаю, кто я.

— А вы просто назовите первое, что придет вам в голову, — сказала ректор. — Подумайте и произнесите то слово, которое покажется вам более верным.

— О'кей, — ответила Вайолет. — А что будет потом?

— Потом, — сказала ректор, и ее глаза блеснули, — мы узнаем, кто вы. Идите.

Немного волнуясь, Вайолет подошла к кромке воды. Белые камни оказались очень скользкими, и она несколько раз чуть не свалилась в воду, пока не добралась наконец до середины озера. Вскарабкавшись на белую скалу, девочка внимательно посмотрела на воду, ожидая, что сейчас в ней шевельнется что-то живое, но вода была неподвижна, как стекло. На темной поверхности озера Вайолет увидела лишь отражение горных вершин.

— Давайте, мисс Свит! — крикнула ректор. — Назовите себя!

Конечно, когда Вайолет спорила с Теодором, она искренне считала, что ловчими могут быть как мужчины, так и женщины. Однако сейчас, как следует поразмыслив, пришла к выводу, что ее предназначение заключается совсем в другом.

— Я перевозчик! — громко крикнула Вайолет.

Ее голос пролетел над озером и гулким эхом отозвался в горах. Девочке стало не по себе. Эхо замерло вдали, и над озером повисла тишина. Вайолет смущенно посмотрела на темную воду. Она была неподвижной и зеркально-чистой.

— А что теперь? — спросила Вайолет.

И вдруг, взметнув фонтан брызг, из озера выскочила огромная форель. Она была размером с автобус, эта рыбина; на ее шкуре ярко выделялись красные, серые и зеленые пятна. Описав дугу вокруг скалы, на которой стояла Вайолет, форель широко открыла рот, схватила девочку и вместе с ней погрузилась в темные воды озера, подняв волны. Стоявшие на берегу ученики оцепенели.

Вайолет и проглотившая ее рыбина исчезли.

— Что... что это было? — выдавил из себя Теодор, открыв от ужаса рот.

— Это была форель истины, — невозмутимо произнесла ректор.

Глава 8. ФОРЕЛЬ ИСТИНЫ

— Где она? — испуганно спросил Чарли. — Где Вайолет? Рыба ее не съест, правда?

Но тут прямо у берега из воды высунулась форель и с громким булькающим звуком выплюнула Вайолет. Девочка, словно тряпичная кукла, болтая в воздухе руками и ногами, пролетела несколько метров и упала к ногам ректора. Форель скрылась под водой.

Подбежав к Вайолет, Чарли помог ей подняться.

— Как ты? — спросил он.

— Я... не знаю, — дрожащим голосом ответила она, стирая с лица грязь и водоросли. Вся ее одежда была заляпана слизью.

— Мои поздравления, мисс Свит, — сказала ректор. — Вы ловчий.

— Откуда вы знаете? — спросила Вайолет, выжимая из волос липкую слизь.

— Потому что из всех существ Нижнего мира только форель истины может определять, кто говорит правду, а кто нет. Как видите, она совершенно не выносит лжи и ни за что не допустит, чтобы кто-то посмел лгать на берегах ее озера.

— Но я же не лгала, — возмутилась Вайолет.

— Лгала, сама того не зная, — сказала ректор. — Вы назвали себя перевозчиком, искренне считая, что так оно и есть, но форель поняла, что это ложь. Таким образом, теперь мы знаем, что вы ловчий.

— Вы уверены, что форель никогда не ошибается? — спросила Вайолет. — Ну какой из меня боец?

— Вы им станете, — заверила ее ректор. — Форель не ошибается. А теперь, — обратилась она к следующему ученику, — ваша очередь, мистер Рамирес. Прошу вас выйти на середину озера. Посмотрим, что вас ждет.

Алехандро Рамирес, приземистый двенадцатилетний паренек, забрался на скалу.

— Я... перевозчик, — тихо сказал он, боязливо поглядывая на воду.

Форель не появлялась.

— Отлично, мистер Рамирес, — немного подождав, сказала ректор. — Вас не проглотили, значит, вы сказали правду, хотя я посоветовала бы вам быть более решительным. Поздравляю, вы наш первый перевозчик.

Алехандро радостно побежал к ребятам, в восторге от того, что ему не пришлось побывать в желудке форели, а ректор уже обращалась к следующему:

— Мистер Фаврутти, прошу.

Так продолжалось в течение часа.

Около двадцати ребят объявляли форели, кто они, и примерно половина из них сказали правду. Вторую половину гигантская рыбина проглотила и через некоторое время выплюнула на берег, как надоевшую жвачку. Чарли с удивлением увидел, что Вайолет была права — ловчими становились как мальчики, так и девочки. То же самое случилось и с перевозчиками — похоже, пол здесь не имел никакого значения.

Наконец наступила очередь Теодора.

— Я здесь! — крикнул он и со всех ног бросился к ректору. — А вы знаете, что мой отец — ловчий?

Она кивнула.

— Я помню вашего отца. Он был способным учеником, но иногда с ним не было никакого сладу. Вы на него похожи. Как он поживает?

— Хорошо, — ответил Теодор. — Уехал охотиться на монстров. Ему не положено говорить, куда он едет. Это «черная оп. ». Оп. — это операция, а «черная» означает...

— Я знаю, — прервала его ректор. — Займитесь делом, прошу вас.

— Разумеется, — ответил Теодор. — Жду не дождусь, когда отец вернется и я скажу ему, что тоже буду ловчим.

Быстро перебравшись на середину озера, Теодор откашлялся и громко крикнул: «Я ловчий!»

Вода не шелохнулась.

— Ну вот, — сказал Теодор, оборачиваясь к ребятам, — что я вам говорил?

И вдруг из воды выпрыгнула форель и сглотнула Теодора, а еще через несколько секунд он, описав в воздухе дугу, шлепнулся к ногам ректора.

— Мне очень жаль, мистер Дэггет, — сказала она, когда Теодор, мокрый и дрожащий, как новорожденный теленок, встал на ноги. — Вы не ловчий. Форель показала, что вы перевозчик.

— Неправда, — возразил Теодор, выплевывая изо рта слизь.

— Простите? — спросила ректор, приподняв бровь.

— Не обижайтесь, мэм, но ваша форель врет. Определенно врет. Я не перевозчик!

— Форель никогда не ошибается, — резко сказала ректор. — Кто здесь ошибается, так это вы, мистер Дэггет.

— Послушайте, я же не думаю, что она сделала это нарочно. Наверное, ошиблась. С кем не бывает? Не может же она никогда не ошибаться! Ну кто она такая, в конце концов? Рыба, и больше ничего.

— Что ж, если вы так считаете, попробуйте еще раз.

— Очень хорошо, — ответил Теодор и снова отправился на середину озера. Твердо встав на скале, он крикнул, обращаясь к небесам: — Я ловчий!

Через двадцать секунд Теодор снова лежал на берегу, а форель ушла под воду.

— Что-то с этой форелью не так, — сказал он, с трудом поднявшись. — Заболела, наверное.

— Форель абсолютно здорова, — ответила ректор.

— Тогда она слишком старая, или устала, или еще что-нибудь. Говорю вам, я не перевозчик! Это невозможно! Это НС — немыслимая ситуация. Все мужчины в нашей семье были ловчими!

— Довольно, — прервала ректор, начиная терять терпение. — Я понимаю, вам очень хочется быть ловчим, мистер Дэггет, но вы тем не менее перевозчик.

— Нет, — ответил Теодор. — Эта форель свихнулась, только и всего. Ваша форель истины — ненормальная!

— Она ответила вам дважды.

— И дважды ошиблась! Может быть, ей нужно время, чтобы понять, кто я.

С этими словами Теодор снова побежал на середину озера и крикнул: «Я ловчий!»

Его слова эхом разлетелись по горной долине.

В то же мгновение форель выпрыгнула из воды и проглотила Теодора.

Чарли обернулся к Вайолет.

— Как ты думаешь, когда он угомонится?

— Я думаю, через четыре попытки, — без колебаний ответила она.

— Пять, — предположил Чарли.

Как ни странно, Теодору понадобилось семь.

Семь раз он побывал в желудке форели, семь раз вылетал из ее рта, покрытый слизью и пропахший рыбой, и наконец сдался — но не без боя.

— Дура какая-то, — сказал Теодор, сердито пнув желтые цветы.

— Мистер Дэггет, — устало произнесла ректор, — вы перевозчик, и пора вам с этим смириться. Быть перевозчиком — занятие исключительно почетное и ничуть не менее благородное, чем работа ловчего. Со временем вы к нему привыкнете.

— Никогда я не привыкну, — сердито сказал Теодор, еле передвигая ногами от усталости и продолжая что-то бурчать о «форели-врунье», «дурацкой рыбине» и «еще одном шансе».

Ректор обернулась к остальным ученикам.

— На этом мы закончим, — объявила она. — Сейчас вы вернетесь в Академию, где наша экономка матушка Роуз познакомит вас с распорядком дня и расписанием занятий.

— Госпожа ректор, — поднял руку Чарли. — Простите, что прерываю, но я еще не прошел испытания.

— Ах, это мистер Бенджамин. Полагаю, ваши приключения прошлой ночью уже определили вашу судьбу. Тот, кто способен открыть вход во Внутренний круг, несомненно, может быть только перевозчиком. Ловчий на такое не способен.

— О'кей, — согласился Чарли.

— Послушайте! — воскликнул Алехандро Рамирес— Мы все спрашивали форель, а он почему не спрашивает?

— Повторяю: потому что мы уже знаем, кем он станет, — ответила ректор.

— Все равно это несправедливо, — пожаловался Алехандро.

— Он прав, — сказал Чарли, не желая выделяться. — Я тоже спрошу форель.

Через несколько минут Чарли уже стоял на середине озера. От темной воды веяло холодом; озеро казалось невероятно глубоким. Впрочем, как же иначе оно смогло бы вместить такую огромную рыбину?

Мальчик закрыл глаза, глубоко вдохнул и крикнул: «Я перевозчик!»

Как и следовало ожидать, форель не появилась. Чарли сказал правду. Облегченно вздохнув, он пошел на берег.

— Вы были правы! — крикнул он ректору, прыгая с камня на камень. — Я не ловчий.

Но как только он произнес эти слова, из темной глубины озера выпрыгнула форель, и Чарли мгновенно погрузился в вонючую и липкую темноту. Пока форель плыла к берегу, мальчик болтался среди ее скользких внутренностей. Через несколько мгновений в глаза ему ударил яркий свет — форель открыла рот и выплюнула его. Несколько раз перевернувшись в воздухе, Чарли плюхнулся на берег, больно стукнувшись о прибрежный песок.

Ученики смотрели на него, разинув рты.

— Ты цел? — спросила Вайолет, подбегая к нему.

— Ага, — ответил Чарли, вставая. — Вообще-то я такого не ожидал.

— Потому что в этом нет никакого смысла! — крикнул Теодор. — Я же говорил, что эта форель рехнулась! Когда Чарли сказал, что он перевозчик, она с ним согласилась, а когда он сказал, что не ловчий, она решила, что он врет. Но человек не может быть ловчим и перевозчиком одновременно!

— Правильно, — сказала ректор. — Если только он не двойная угроза.

Ученики переглянулись.

— А что это такое? — спросила Вайолет.

— Это человек, который является и ловчим, и перевозчиком. Таких очень немного, может быть, за двадцать или даже тридцать лет бывает только один. — Она взглянула на Чарли. — Ну, мистер Бенджамин, вы просто человек-сюрприз.

Чарли не нашел что ответить.

«Один за двадцать или тридцать лет».

Другой бы на его месте обрадовался, но для Чарли эти слова прозвучали так, словно ректор говорила о каком-нибудь мутанте — ну, например, как если бы ты родился теленком с двумя головами или рыбой с ногами. Он ведь всегда чувствовал себя изгоем. А теперь выходило, что он изгой вдвойне.

— Кошмар! — объяснял всем Теодор. — Чарли — двойная угроза! Чарли — ДУ!

— Перестань, — буркнул Чарли, чувствуя, что иногда Теодор поднимает шум там, где следовало бы помолчать.

— Послушайте, госпожа ректор, — не унимался Теодор, — а как насчет вас? Вы тоже двойная угроза? Вы ДУ, да?

— Не говорите глупости, мистер Дэггет, — ответила она. — Но я отвечу на ваш вопрос: да, я тоже двойная угроза, однако все это не так здорово, как вам кажется. Я могу быть и перевозчиком, и ловчим, но не одновременно. Это совершенно разные профессии, каждая из которых требует колоссального напряжения. Так что, как вы понимаете, заниматься ими можно только по отдельности.

— О, — произнес разочарованный Теодор. — То есть это вроде как иметь «астон мартин» и «феррари»: отличные машины, но на двух сразу не поедешь. И что из этого следует?

— Из этого следует, — ответила ректор, — что разнообразие делает жизнь более интересной, придает ей вкус, если хотите. А я предпочитаю жить со вкусом. — Ректор открыла портал на верхнюю палубу Академии. — На сегодня достаточно. Все свободны.

Спустя несколько минут по возвращении в Академию Чарли уже пробирался по одному из многочисленных трапов, опутывающих ствол баньяна. Рядом по веткам прыгал Теодор, возбужденно тараторя:

— Конечно, все это может оказаться полной ерундой, но, с другой стороны, как редко такое бывает! Ты слышал, что сказала ректор? Один случай за двадцать или тридцать лет! Да, мы необычные люди — я имею в виду наш Дар. Им обладают только два процента населения Земли, представляешь? Уж извини, друг, но ты мутант. Мой лучший друг оказался уродом!

— Перестань, — сказала Вайолет, становясь между ними. — Разве не видишь, что Чарли и без того несладко?

— Ничего я не вижу, Мисс Всезнайка. Тебе неловко, Чарли? Я тебя чем-то обидел?

— Да нет, ничего, — ответил Чарли, совсем стушевавшись.

— Вот что я тебе скажу, — гордо заявил Теодор, — мы с тобой мужчины, а не плаксы, как некоторые.

— Почему ты не хочешь ему объяснить, что чувствуешь? — спросила Вайолет Чарли.

На самом деле Чарли очень хотелось рассказать Теодору, как он жил все эти годы, ощущая себя полным изгоем. Но рассказывать об этом здесь, в Академии, где все были такими же, как он, значило демонстрировать свою исключительность, а этого Чарли вовсе не хотелось. Теодор, несмотря на все свои причуды, действительно становился его другом, и мальчик страшно боялся отпугнуть его.

— Ничего я не чувствую, — ответил ей Чарли. — Все в порядке, честное слово.

— Ну, как знаешь. Я в ваши дела не полезу.

Вайолет обогнала их и начала подниматься по трапу.

— Мои дела — это мои дела, — прокричал ей вслед Чарли, но Вайолет уже ушла.

— А вот и он, — раздался сзади чей-то голос. — Псих, который чуть не разнес Главное управление!

Глава 9. ЧТО ТАКОЕ CTM

Чарли и Теодор обернулись и увидели высокую девочку лет пятнадцати, спускающуюся к ним по трапу. Фантастическую красавицу! Прекрасные белокурые волосы уложены волосок к волоску. Все по высшему разряду — начиная от тщательно подобранной косметики и кончая роскошной одеждой и обувью последних моделей. Таких красивых вещей Чарли не видел ни у кого в Академии.

За девочкой, как собачка на поводке, следовал смазливый парень примерно ее возраста. Широкоплечий, мускулистый блондин с голубыми глазами, он мог бы казаться вполне взрослым — если бы не отчаянная, но безуспешная попытка отрастить усы.

— Ты Чарли Бенджамин? — спросила девочка.

— Допустим, — ответил Чарли.

Внезапно в нем заговорило чувство противоречия. Девочка явно бросала ему вызов, и он приготовился защищаться. Но как же она красива... У Чарли голова пошла кругом. Он никогда еще не дружил с девочками, не ходил на свидание, даже ни разу не держал девочку за руку. И вот сейчас с ним разговаривает одно из прекраснейших созданий на свете.

Но, как вскоре выяснилось, прекрасное создание испытывало к нему только ненависть.

— Я Брук Брайтон, — сказала девочка таким тоном, словно Чарли обязан был это знать. — Я советник. А это мой приятель, Джефф Ленч. — Она бросила небрежный взгляд через плечо. — Он тоже советник.

Джефф слегка поклонился, потрогав пальцем свои несуществующие усы. Очевидно, так он казался себе старше. Себе — но не Чарли.

— Мы слышали, что прошлой ночью ты чуть не впустил того-у-кого-есть-имя прямо в зал заседаний Высшего совета. Подумать только — какой-то желторотый!

— Я не хотел, — слабо пискнул Чарли.

— Не хотел? — повторила Брук, подходя ближе. — Значит, ты так и сказал господину директору, когда чуть всех не убил?

И тут в Чарли заговорил дух противоречия. Эта Брук, конечно, очень хорошенькая, даже красавица, но кто дал ей право разговаривать с ним таким тоном?

— Если бы я была твоим советником, — продолжала она, — то непременно добилась бы, чтобы тебя отстранили от дел и назначили расследование, согласно параграфу тридцать шесть Кодекса Главного управления ночных кошмаров — под редакцией директора Дрейка. Я бы все сделала, чтобы тебя понизили. Ну что, съел?

— Я думаю, — проговорил Чарли, мучительно соображая, что бы такое ответить, — ты потому бесишься, что у меня есть Дар, а у тебя нет. Ты ведь поэтому стала советником, верно?

Наступила зловещая тишина. Несколько учеников, наблюдавших за этой сценой, затаили дыхание. Кажется, Чарли переборщил.

— Что ты сказал? — свистящим шепотом произнесла Брук.

— Ничего особенного, — ответил Чарли, решив идти до конца. — Просто я пытаюсь понять, почему ты его потеряла. В смысле, Дар. Думаю, по своей же вине. Наверное, слишком увлекалась нарядами? Или телевизором? Или мальчиками?

Джефф рванул к Чарли, схватил за рубашку и притянул к себе так близко, что тот ощутил на лице его пахнущее мятной жвачкой дыхание.

— Думай, что говоришь, ты, сопляк желторотый! Да я сейчас тебя с дерева спущу, а потом посмотрю, как ты полетишь. Усек?

Но не успел Чарли ответить, как вперед выступил Теодор.

— Ну-ка, подержи, — сказал он Чарли, передавая ему свои очки.

— Зачем? — спросил Чарли, забирая их у Теодора.

Не ответив, Теодор размахнулся и отвесил Джеффу здоровенную затрещину. От неожиданности тот потерял равновесие и упал на колени. Изо рта, словно выбитый зуб, вылетела жвачка.

— Ты что делаешь? — завопила Брук. — Ты же его ударил, сосунок несчастный, малявка подлая!

Но Теодор уже вошел в раж. Его худое, с острыми чертами лицо горело от возбуждения.

— Попробуй только сунуться к Чарли, я тебя так отделаю, век не забудешь! И тебя тоже, девчонка! Я вас на куски разорву, все кости переломаю! Я...

Теодор не успел договорить. Вскочив на ноги, Джефф ударил его с такой силой, что Теодор отлетел далеко в сторону и врезался в ствол баньяна. Этого следовало ожидать — Джефф был на голову выше Теодора и вдвое тяжелее, к тому же обладал великолепно накачанными мускулами. На бедного Теодора обрушился град ударов.

— Перестань! — закричал Чарли. — Так нельзя!

— Заткнись, — прорычал Джефф. — Ты следующий, желторотый.

— Джефф Ленч, немедленно прекратите! — раздался чей-то голос.

Это была матушка Роуз. Со стороны казалось, что по трапу катится огромный шар — ученики, не успевавшие дать ей дорогу, разлетались в стороны, словно кегли. Экономка спешила к месту драки.

— Он первый меня ударил, — сказал Джефф, отступая в сторону.

— Он, может, и ударил, да только я видела, кто все затеял! — ответила матушка Роуз. — Это уже не первая ваша драка, Джефф Ленч. Всего за одну неделю!

— Я имею право защищаться, — пробубнил Ленч.

— Да взгляните вы на этого паренька! Он же тонкий, как спичка! Помните, что случилось в прошлый раз, когда вы нарушили правила и вас пришлось наказать прямо в присутствии ректора?

— Меня отправили в Нижний мир, — сразу присмирел Джефф.

— В какое кольцо?

— Второе.

— И что там произошло?

Джефф смущенно оглянулся по сторонам.

— Кусака из Нижнего мира откусил мне большой палец на ноге.

— Откусил, вот как? — рявкнула матушка Роуз. — И что же, Джефф, вырос у вас новый палец?

— Нет.

— Разумеется, нет, потому что человеческий палец — не хвост ящерицы! А теперь, если вам не хочется снова побывать в Нижнем мире — скажем, в Третьем кольце, где монстры любят попробовать на вкус кое-что более мягкое, чем палец на ноге, — советую вам оставить желторотиков в покое и поскорее убираться отсюда.

— Да, матушка Роуз, — промямлил Джефф.

Ленч отправился восвояси, бледнея при мысли о том, что она имела в виду, говоря о чем-то «более мягком».

— А вам, Мисс Сияние, — сказала матушка Роуз, обращаясь к Брук, — я настоятельно советую держаться подальше от Чарли Бенджамина.

— А что я такого сделала? — с невинным видом спросила та. — Джефф его побил, не я.

— Это вы мне говорите, мисси? — рассердилась матушка Роуз. — Думаете, я не вижу, что Джефф ходит за вами, как щенок? Мне вы не заморочите голову, как ему, дурачку несчастному! Он ведь даже сам не понимает, как он глуп. А теперь уходите отсюда.

Скорчив презрительную мину, Брук Брайтон начала спускаться по трапу. Тем временем Чарли помог Теодору подняться. У того был расквашен нос и начала распухать нижняя губа.

— Ты знаешь, где у нас медпункт, мальчик? — спросила его матушка Роуз.

— Ага, — ответил Теодор. — Не волнуйтесь, мне еще повезло.

— Повезло, конечно! Как утопленнику. Немедленно отправляйся в медпункт, а оттуда прямиком на урок. Через три часа у тебя первое занятие — «Практика управления порталами для начинающих». И еще одно, мальчик. — Матушка Роуз наклонилась к его лицу. — В следующий раз, когда будешь драться, нажимай всем корпусом, а не размахивай руками, как девчонка.

С этими словами она удалилась, провожаемая изумленными взглядами учеников.

Медпункт представлял собой просторную палатку, сделанную из светло-желтой парусины. Ветер слегка шевелил ее края. Медсестра положила Теодору лед на разбитую губу и смазала мазью синяки. Лицо Теодора распухло, что, как ни странно, придало ему более здоровый вид — по крайней мере, он перестал походить на ходячий скелет.

— Зачем ты полез? — сказал ему Чарли. — Он же вдвое больше тебя.

— Он начал тебя задирать, — пробубнил Теодор, с трудом шевеля губами.

— Слушай, в следующий раз я сам буду драться, ладно? — заявил Чарли. — Или ты меня слабаком считаешь?

Теодор пожал плечами.

— Ничего не могу обещать. Когда мой лучший друг в опасности, кулаки у меня сжимаются сами собой. Они становятся орудием разрушения. Орудием смерти.

— Все, можете идти, — сказала медсестра, закрывая баночку с мазью. — И пожалуйста, придержите свое орудие смерти, пока не поправитесь, — с улыбкой добавила она.

— Ладно, — мрачно ответил Теодор, возвращая ей пузырь со льдом. — Только, знаете, у меня бывает так, что кулаки начинают действовать раньше, чем я успеваю что-то сообразить.

Чарли крайне удивила эта бесподобная уверенность в себе. Раньше ему ужасно хотелось выбраться из дома, быть среди своих сверстников, но теперь, когда он познакомился с некоторыми из них и понял, что не все так хорошо, как кажется, он призадумался. Родители чересчур опекали его, защищали от всех невзгод, но ведь они его очень любили. С ними он был счастлив. Чарли усмехнулся, вспомнив, как однажды они всей семьей отправились в парк развлечений. Мама, разумеется, наотрез отказалась подходить к «русским горкам» — она называла их «тошнилками», — зато папа и Чарли катались с огромным удовольствием.

«Бенджамины ничего не боятся!» — восторженно кричал Баррингтон, когда поезд в очередной раз проваливался в глубокую яму, чтобы в следующую секунду взлететь на невероятную высоту.

От этих воспоминаний Чарли почему-то стало тоскливо на душе.

— Ты чего? — с тревогой спросил Теодор, заглядывая ему в лицо.

— Ничего, — ответил Чарли. — Так, вспомнил кое-что. Ну, мне пора, у меня занятие — «Основы отлова монстров».

— Я хочу с тобой, — жалобно сказал Теодор. — Но мне придется ждать дурацкой «Практики».

— Я приду туда, когда закончится «Отлов».

— Двойная угроза требует двойной работы, да? — усмехнулся Теодор.

— Похоже, что так.

— Ладно, удачи! Думаю, скоро будем заниматься вместе — когда ректор поймет, какую трагическую ошибку совершила.

Чарли быстро кивнул.

— Я постараюсь все хорошенько запомнить, так что, когда ты придешь, я тебя сразу введу в курс дела. Пока!

И Чарли отправился на свой первый урок в Академии ночных кошмаров.

«Основы отлова монстров» проводились недалеко от Академии в огромной известняковой пещере. То, что называлось Тренировочной ареной, представляло собой круглую песчаную площадку, окруженную рядами каменных сидений. Они располагались друг над другом, образуя ярусы, чтобы зрители могли хорошо видеть все, что происходит на арене. От этого места веяло древностью, и Чарли невольно вспомнил о римских гладиаторах.

— Вот ты где, — услышал он знакомый голос. Недалеко от него сидела Вайолет, которая, как всегда, что-то рисовала в своем альбоме. — Я слышала, у вас была драка.

— Не у нас, а скорее у Теодора, — ответил Чарли, подходя к ней. — Он начал драться, ну и получил по первое число.

— И он от этого в восторге, да?

— Не знаю. Его отец тоже ловчий. Наверное, любовь к дракам у них в крови.

Наклонившись к Чарли, Вайолет доверительно зашептала:

— Не говори ему, но я считаю, что здесь должен сидеть он, а не я. Меня совсем не интересуют драки, ну совсем, понимаешь? Я люблю рисовать.

— А что ты сейчас рисуешь?

Она показала ему свое творение — по небу летел дракон, сжимая в когтях яйцо. Из пасти дракона вылетало пламя. За этим драконом, также изрыгая пламя, гнался другой дракон.

— Я назвала рисунок «Похититель яиц». Один дракон утащил из гнезда яйцо, и за ним гонится разъяренная дракониха. Ну как, ничего?

— Слушай, это потрясающе! Драконы — как настоящие, только... чего-то не хватает.

— Знаю. Мне еще надо учиться, чтобы рисовать, как профи, — ответила девочка, небрежно отмахнувшись.

Но видно было, что похвалой она довольна.

Внезапно массивные деревянные двери, ведущие на арену, распахнулись, и перед учениками предстал Рекс — в лихо сдвинутой на затылок ковбойской шляпе, с лассо и ножом за поясом.

— Ну вот, а теперь займемся делом, — обратился он к ученикам, сидевшим вокруг арены. — Кто будет последним, тот получит сорок ударов хлыстом.

Все мгновенно побежали вниз, на арену; никому не хотелось оказаться последним на первом же уроке.

Рекс скептически оглядел учеников.

— Так, значит, вы и есть будущие пастухи Нижнего мира? — спросил он, печально покачав головой. — Похоже, у нас будут проблемы.

— Простите, сэр, — не поняла Вайолет.

— Зовите меня просто Рекс. Ну, в чем дело?

— Вы назвали нас пастухами. Но я думала, что мы называемся ловчими.

— Пастухи, ловчие — какая разница? Вы говорите «картофель», я говорю «картошка», сути это не меняет. А теперь слушайте меня все: я не собираюсь вас учить. Я привык действовать, работать, а не сидеть нянькой при сопливых желторотиках, понятно?

Все кивнули.

— Отлично, значит, договорились, — продолжал Рекс. — Меня прислали обучать вас, так что давайте жить дружно. Скорее начнем — скорее закончим, так что поехали. Кто из вас знает, что такое СТМ?

Дети молчали.

— Как, никто не знает? Ни один из вас не знает главного правила отлова монстров? Bay! Ну ладно, СТМ — это Самое темное место. Жаль, нет доски, я бы вам написал. Ну, в общем, это означает, что какая-нибудь зверюга из Нижнего мира — простите, монстр, если Мисс Люблю-точность-во-всем так больше устраивает. — Он взглянул на Вайолет.

Та залилась краской.

— Так вот, — продолжал Рекс. — Это означает, что любая тварь из Нижнего мира, проникнув через портал в мир людей, прежде всего станет искать самый темный угол, чтобы в нем спрятаться. А где находится темный угол? В детской спальне, конечно! Потому что твари Нижнего мира — это порождение ночных кошмаров, и в восьмидесяти случаях из ста в наш мир их пропускают дети. А теперь кто мне скажет, в каком месте спальни следует искать монстров?

Робко поднялась одна рука — это был мальчик-индеец.

— Да? — обратился к нему Рекс.

— Под кроватью? — предположил маленький индеец.

— Ну конечно! За ответ ты получаешь золотую звезду — не настоящую, конечно, но ты понимаешь, что я имею в виду. Вспомните, сколько раз вы слышали: «Там, под кроватью, кто-то сидит»? Правильно, сидит, потому что под кроватью-то они и прячутся! Так, а где еще?

Поднялось несколько рук. Успех мальчика-индейца воодушевил остальных. Рекс вызвал самую маленькую девочку — круглолицую малышку с двумя хвостиками.

— Ты, «хвостики». Говори.

— В шкафу, — волнуясь, ответила она.

— Правильно, в чертовом шкафу! — рявкнул Рекс. — «Кто-то» под кроватью, домовой в шкафу, привидение на чердаке — мы слышим об этом постоянно, поскольку так оно и есть! Итак, если вас вызовут обследовать дом, в котором, как подозревают, был открыт портал, что вы станете искать в первую очередь?

— Самое темное место! — хором крикнули все ученики.

— Ого, а вы не такие безнадеги, как я думал, — слегка улыбнувшись, сказал Рекс. — Но прежде чем мы начнем нахваливать друг друга, давайте поговорим об отлове монстров.

Рекс подошел к дощатому столу, на котором было разложено разное оружие — щербатые мечи, затупившиеся топоры, булавы с отломанной рукоятью. Все смахивало на старый хлам.

— Я понимаю, это оружие выглядит как куча барахла, потому что так оно и есть, но другого вы пока не заслужили. Вот когда узнаете, как обращаться с настоящим оружием, тогда и будете с ним работать. Но и на том барахле можно кое-чему научиться. Все, что вы видите перед собой, сделано из материалов, полученных в Нижнем мире, — железной руды, веревок и всего такого, но главное вот в чем: это оружие предназначено только для тех, кто обладает Даром. А теперь подходите и выбирайте себе, что хотите.

Все бросились к столу. Вайолет схватила маленький кинжал — первое, что подвернулось ей под руку, а главное — самое незаметное. Рукоять кинжала была обмотана изолентой — очевидно, для того, чтобы она не отвалилась. В руках Вайолет кинжал засветился слабым голубым огнем.

Чарли выхватил из кучи длинную тонкую рапиру. У нее не было тяжести меча, зато ею было легче размахивать. Чарли несколько раз взмахнул рапирой, и в воздухе образовался след из голубых искр. Скоро все оружие было разобрано — булавы, мечи, даже копье. На столе осталась лишь груда никому не нужных вещей — металлическая цепь, аншпуг[3], фонарик и штопор.

— Как, никому не нужен штопор? — сказал Рекс. — Вы уверены? А он, между прочим, может оказаться очень и очень кстати.

Но штопора никто не взял. У всех было куда более грозное, на их взгляд, оружие.

— Защищайся! — крикнул Чарли одному из учеников, вызывая его на бой. Тот принял вызов, и вскоре шуточная дуэль началась. Глядя на них, и остальные ребята включились в игру. Зазвенели мечи, засверкали топоры, взметнулись пики. Лязг, звон, шум.

— Тихо, тихо, тихо! — крикнул Рекс. — Немедленно прекратить, пока вы не остались без носов и рук! Тоже мне, детский сад. Вы занимаетесь серьезным делом, учтите.

Все неохотно опустили оружие.

— Так, сейчас посмотрим, как вы справитесь со своим первым монстром.

Распахнулись деревянные двери, и на арену выполз мохнатый восьминогий паук-охотник величиной с грузовик. Ученики, вскрикнув, отскочили назад — подобной встречи никто не ожидал.

— Удачи вам, — хмыкнул Рекс и отошел в сторонку.

Проходя мимо Чарли, он шепнул ему на ухо:

— Между прочим, малыш, ответ — четыре.

— Какой ответ? — не понял Чарли, но Рекс уже прошел мимо.

Паук медленно пополз к ученикам. Те попятились, робко выставив перед собой мечи и топоры. Морду чудовища слабо освещал голубой свет их оружия. Монстр не сводил с учеников своих темных паучьих глаз... и вдруг, откинув голову, расхохотался.

— Ну и как вы собираетесь защищаться? — сквозь смех спросил он.

Глава 10. ТРАНСФОРМИРУЮЩИЙСЯ СНАРК

— Что... что оно сказало? — прошептала девочка с хвостиками.

— Оно вас спросило, — ответил паук, сделав ударение на слове «оно», — как вы собираетесь защищаться? — Видимо, монстра очень насмешил целый класс желторотиков, которые собрались с «ним» сражаться.

Рекс подошел к ребятам.

— Между прочим, у «него» есть имя, — заметил ловчий, ласково поглаживая монстра по мохнатой лапе. — Позвольте представить: профессор Ксиксликс, один из лучших преподавателей Академии. Я у него тоже учился, когда был желторотиком. Как поживаете, профессор?

— Неплохо, — с усмешкой ответил монстр. — Если не обращать внимания на то, что я старею, а ученики — нет.

— Что же делать, время не щадит даже лучших из нас, — заметил Рекс и обернулся к классу. — Запомните: монстры Нижнего мира — это не пустоголовые и скользкие твари. Некоторые из них очень даже умны. И один из них даже согласился у нас работать. Ксикс, благодаря своему богатейшему опыту, присматривает за монстрами Нижнего мира, на которых вы будете учиться.

— Совершенно верно, — сказал Ксикс, выступая вперед. Ученики все как один сделали шаг назад. — Итак, вы уже знаете, я — охотник из Нижнего мира. А кто скажет, какого я класса?

Наступила тишина. И тут Чарли вспомнил, что говорил ему Рекс.

— Четвертого! — крикнул он.

— Точно, — подтвердил Ксикс. — Чтобы определить класс охотника, нужно всего лишь сосчитать его глаза. А вот другой вопрос, — продолжал он. — Как вы думаете, с течением лет существа Нижнего мира меняют свой класс или на всю жизнь остаются в одном и том же?

Вайолет робко подняла руку.

— Ты, юный ловчий, — сказал Ксикс, указывая на нее мохнатой лапой.

— Они переходят в другой класс, выше, да?

— Совершенно верно, — кивнул Ксикс— Как ты догадалась?

— Потому что у вас начинает расти пятый глаз, а это значит, что вы станете существом пятого класса.

— Превосходно! — сказал Ксикс. — Отличная наблюдательность. Когда я только начинал работать в Академии, я принадлежал к третьему классу. Через несколько лет я был уже в четвертом, а скоро перейду в пятый. У тебя острые глаза, юный ловчий.

— Спасибо, — сказала Вайолет, слегка покраснев.

— А сейчас попрошу всех сесть. Вы увидите первого монстра.

И профессор Ксикс, быстро перебирая лапами, скрылся за деревянными дверями.

— Пока мы ждем, — сказал Рекс, — разрешите представить вам Киоко, кандидата в ловчие. Сегодня она будет открывать нам порталы.

На арену вышла высокая девушка лет семнадцати, с длинными черными волосами, узкими раскосыми глазами и нежной фарфоровой кожей.

— Привет, — сказала она ученикам. — Вам нужен портал, профессор?

— Нет, не сейчас — когда Ксикс выведет первого монстра, которого будут гонять эти желторотики. Кстати, зови меня Рекс.

— О'кей, — хихикнув, сказала она.

«Да она с ним кокетничает», — с удивлением подумал Чарли.

В это время вернулся Ксикс, притащив с собой что-то вроде кокона, сплетенного из прочной паутины, который он положил посреди арены.

— Внимание! Перед вами эктобуг первого класса, — объявил профессор Ксикс и быстро разрезал кокон пополам.

Из кокона медленно выполз зеленый сгусток размером с добермана. Присмотревшись, Чарли увидел нечто, похожее на прозрачную медузу, в середине которой ясно просматривались еще не успевшие перевариться остатки пищи — маленькие косточки, пряжка от ремня и что-то, очень смахивающее на плеер.

— Чарли, встань, — приказал Рекс.

— Я? — испуганно переспросил мальчик. — А что нужно делать?

— Загнать это существо в портал, конечно, — ответил Рекс и обернулся к Киоко: — Открой первый, пожалуйста.

Киоко закрыла глаза и сосредоточилась. По ее телу побежали красные искорки, и вскоре над ареной образовался небольшой портал.

— Хм, — неуверенно кашлянул Чарли.

— Иди сюда, малыш, и загони его — сам он не пойдет, — подзадорил его Рекс.

Чарли робко вышел на арену и встал перед эктобугом, выставив рапиру и пошевеливая ею, как слепой своей тростью. Затем подошел поближе — и рапира начала светиться голубым огнем.

— Обратите внимание: голубой свет становится ярче, когда вы приближаетесь к монстру, — объяснял Рекс. — То есть по этому свечению вы сможете определить, когда к вам кто-то приближается.

Все кивнули, но Чарли не услышал ни единого слова; все его внимание было сосредоточено на сгустке клейкой массы, лежащем перед ним. Почувствовав приближение Чарли, существо двинулось к нему; его скользкая кожа переливалась, словно масляная пленка.

— И что теперь? — спросил Чарли.

— А я откуда знаю? — усмехнулся Рекс. — Ты ловчий, ты и думай.

— Понятно... — сказал Чарли и повернулся к эктобугу.

Тот, набирая скорость, полз в его сторону.

— Пошел вон! — крикнул Чарли, взмахнул рапирой и... вдруг разрубил существо пополам. — Ой! — испугался он.

Класс разразился одобрительными криками и аплодисментами. Мальчик покраснел от удовольствия.

— Давай, Чарли! — крикнула Вайолет.

Тот повернулся к ребятам и отвесил им театральный поклон.

И тут случилось нечто странное. Две половинки эктобуга задрожали, начали расти, и вскоре перед Чарли стояли уже два отдельных монстра.

Они ползли прямо на него.

— Осторожно! — крикнула Вайолет.

— Что мне делать? — закричал Чарли. — Я нападаю, а их становится все больше!

— Во проблема, — ухмыльнулся Рекс.

Внезапно один из эктобугов подполз к самым ногам Чарли. Р-раз! — и монстр, забравшись под штанину, уже карабкался по его ноге. Он был холодным и скользким, как устрица.

— Он ползет по мне! — завопил Чарли и снова взмахнул рапирой, разрезав существо пополам. В результате к животу Чарли подбирались уже два взрослых эктобуга, вскоре к ним присоединился третий.

Теперь под рубашкой Чарли шевелилось три скользких противных монстра.

— Ой-е-ей, — как можно небрежнее сказал Чарли. — Сделайте что-нибудь, пока чего не вышло.

Ученики переглянулись. Никто не знал, что делать. Как одолеть того, кто становится сильнее после каждого удара?

— Постойте... — внезапно сказала Вайолет.

Отбросив свой кинжал, она подбежала к деревянному столу. Быстро порывшись в куче вещей, она извлекла оттуда фонарик и, включив его, направила яркий белый луч на монстров, которые к тому времени уже ползли по груди Чарли, подбираясь к лицу.

— Пошли вон! — крикнула Вайолет.

Эктобуги отреагировали так, словно их кто-то ужалил. Сжавшись в комок, они тут же свалились с Чарли и поползли прочь. Вайолет шла за ними, лучом фонарика подгоняя их к открытому порталу.

— Вон! — крикнула она, — Убирайтесь отсюда!

Монстры, провожаемые лучом, скрылись в портале.

— Закрыть? — спросила сияющая огненными искрами Киоко.

— Да, пожалуйста, — с бьющимся сердцем ответила Вайолет.

Взмахом руки Киоко закрыла портал, оставив эктобугов в Нижнем мире. Наступила тишина. И вдруг кто-то громко захлопал в ладоши. Обернувшись, Вайолет увидела, что ей аплодирует Рекс.

— Вот так, значит? — сказал он. — И как это вы догадались использовать фонарик?

— Ну, вы же сами говорили, что в доме нужно искать самое темное место — значит, монстры Нижнего мира боятся света.

— Отлично, — похвалил Рекс, подходя к Вайолет. — Теперь вы поняли, что работа ловчего — не одни только драки? Чаще всего ловчему приходится думать, искать выход, «шевелить мозгами», как сказала бы моя мамаша. Пастух, который не растеряется в самой трудной ситуации, проживет долго. Мои поздравления, малышка.

Он весело подмигнул девочке.

Вайолет была на седьмом небе от счастья.

— А знаешь, может быть, у меня и получится, — говорила она Чарли, шагая вместе с ним по неровной каменистой дорожке, ведущей к пляжу. — Теперь я вижу, что быть ловчим — это не с мальчишками драться. Тут соображать надо.

— Ага, — буркнул Чарли.

— Ты чего?

— Там, на арене, я вел себя как идиот!

— Ничего подобного, — возразила Вайолет. — Я бы тоже не знала, что делать, если бы меня вызвали первой. Кто-то ведь должен был показать, что делают монстры, когда на них нападают!

— Может быть, — неуверенно сказал Чарли.

— А вот и наш ДУ! — раздался позади чей-то голос. Обернувшись, Чарли и Вайолет увидели, что к ним спешит Теодор. — Ну, как ваши успехи?

— Отлично! — ответила Вайолет.

— Так себе, — буркнул Чарли.

— Понятно, — сказал Теодор, переводя взгляд с одного на другого. — У вас возникло РРВМ — резкое расхождение во мнениях.

— Не обращай на Чарли внимания, — весело сказала Вайолет, — Ему не удалось сегодня показать, что он самый великий ловчий в мире.

— Вовсе нет, — сказал Чарли. — Я не хочу становиться самым великим ловчим, просто не хочу быть самым великим дураком.

— Ладно, сейчас ты всем покажешь, на что способен, — сказал Теодор, хлопнув его по плечу. — Пошли, начинается «Управление порталами».

В классной комнате, где изучали «Практику управления порталами», всегда было темно. Эта таинственная комната располагалась в самом глубоком дупле баньяна. Попасть в нее можно было по одной-единственной, невероятно узенькой и хлипкой веревочной лестнице. Войдя в класс, Чарли и Теодор увидели множество учеников. Ребята смеялись и весело болтали. Но заметив их, все разом смолкли, будто машина, у которой закончился бензин.

— Ого, кажется, они говорили о нас, — прошептал Чарли.

— Ну и пусть, — ответил Теодор, надувшись от гордости. — Не каждый день увидишь такое: двойная угроза и боевая машина стоят бок о бок.

— Ты что, в самом деле считаешь себя боевой машиной?

— Конечно, — ответил Теодор. — Ну а кто же, как не я?

Чарли рассмеялся. Нет, все-таки самоуверенность Теодора не имеет предела.

— А знаешь, может быть, ты и прав, — сказал Чарли, удивленно разглядывая потолок, усыпанный звездами.

То были вовсе не светящиеся гирлянды искусственных звездочек, как в его спальне, нет, звезды были настоящими! Вот между ними промелькнула одинокая комета и сгорела, не долетев до стены.

— Это голограмма, — уверенно заявил Теодор, показывая на небо. — Возможно, проекция настоящего неба. Отлично сработано. Высший класс.

— Ага, — неуверенно отозвался Чарли.

Звезды и планеты, мерцающие под потолком, выглядели совсем как настоящие; они манили к себе, звали в полет.

Снова послышался легкий хлопок, и перед учениками возник портал, из которого вышла Табита.

— Добрый день, — поздоровалась она, неуверенно теребя свои драгоценности. — Меня зовут Табита Гринстрит, но госпожа ректор настаивает, чтобы вы называли меня профессор Гринстрит. Сегодня вы впервые начнете изучать «Практику управления порталами», а я впервые буду давать урок, так что давайте помогать друг другу, идет?

Ученики дружно закивали.

— Хорошо, — сказала Табита. — Переправка монстров — это прежде всего искусство открывать и закрывать порталы в Нижний мир. Именно так, искусство. И вы все им владеете — иначе вы бы тут не сидели. Однако вы еще не умеете открывать порталы по команде, не знаете, как попадать именно туда, куда вам нужно. В мире полно детей, которые открывают порталы, когда им снятся кошмары. Но я уверена, что все хотели бы научиться открывать их по собственному желанию и не во сне и точно попадать в то место, где хотели бы оказаться. А что для этого нужно?

— Дар! — тут же выкрикнул со своего места Алехандро Рамирес.

— Правильно, — сказала Табита. — Воображение позволяет нам пользоваться своим Даром, но что его питает? Какие для этого нужны эмоции?

— Страх, — машинально ответил Чарли.

— Правильно, Чарли, — сказала Табита. — Страх — это наш враг и наше оружие. Страх в нашем деле необходим, но вот что главное: мы должны уметь управлять им и направлять его в нужное русло, чтобы в самый ответственный момент он не взял над нами верх. Итак, мой первый вопрос: как нам управлять своим страхом? Как заставить себя открыть портал? Ночью, когда вам снится кошмар, это сделать легко, но как открыть портал днем?

Все молчали. Табита взглянула на Чарли.

— Что скажешь, Чарли? Ты ведь проделал это вчера, и весьма успешно. Я помогала тебе. Что я тогда говорила?

— Вы сказали, что я стою на крыше высокого здания.

Табита кивнула.

— Все правильно. Страх высоты. Продолжай.

— Вы мне сказали, что я падаю.

— Страх падения. А что было потом?

— Мм... не помню.

— А мне кажется, помнишь. На этих занятиях нам с вами придется обсуждать очень личные мысли и переживания. Возможно, кому-то это будет неприятно, но иначе нельзя. Итак, спрашиваю снова: что было потом?

Мальчику ужасно не хотелось отвечать, но он продолжал:

— Вы сказали, что мои родители могли бы меня спасти... но они этого не хотят.

— Верно, Чарли, спасибо. Страх остаться без родителей. Продолжай.

— Вы сказали, что меня могли бы спасти другие ребята, но они тоже этого не хотят.

— Страх быть отвергнутым сверстниками. Разрушительный страх. Но было кое-что еще. Когда ты летел вниз, что я тогда сказала?

— Что я умру, — ответил Чарли.

— Страх смерти, — кивнула Табита. — Итак: страх высоты, страх падения, страх одиночества, страх смерти. Один из этих страхов или все страхи вместе позволили Чарли применить свой Дар, то есть открыть портал.

— И не просто портал! — воскликнул Теодор. — Самый огромный портал в мире!

— Верно, — сказала Табита. — Все это случилось потому, что Чарли не умеет пока управлять Даром, который существует у него как бы сам по себе. Вы будете учиться управлять им. Вчера, когда я помогала Чарли, я играла на его страхах, пытаясь найти тот, который помог бы ему использовать Дар. Дело в том, что не все страхи одинаковы. Очень часто, чтобы открыть портал, приходится искать страх, поражающий в самое сердце. На следующих занятиях мы с вами будем искать те страхи, которые позволят каждому из вас открывать портал.

— Но это невозможно, — сказал Алехандро. — Как можно напугать самого себя?

— А как плачут актеры на сцене? — спросила Табита. — Когда режиссер говорит: «Начали!», откуда у них берутся слезы? Чтобы заплакать, они заставляют себя думать о чем-то очень грустном.

Чарли оглядел класс. Ребята сидели притихшие, взволнованные. Мальчик отлично понимал, что они сейчас чувствуют.

— Я не стану вас обманывать, — сказала Табита, подходя к ученикам. — Вы встали на очень трудный путь. Каждый день вы будете переживать свои самые большие страхи. Большинство людей всю жизнь стремятся избавиться от страхов, вам же придется поступать наоборот. Этот процесс покажется тяжелым, даже жестоким, но он необходим. — Табита остановилась перед Теодором. — Например, вы, молодой человек. Чего вы боитесь?

— Ничего, — ответил Теодор, распрямляя спину. — Я прирожденный ловчий, ничто на свете не может меня напугать. Мой отец ловчий, — гордо добавил он.

— Отлично, — сказала Табита. — С вас мы и начнем.

Теодора усадили на стул лицом к классу.

— Это бесполезно, — заявил он, скрестив руки на груди.

— Расслабьтесь, — сказала ему Табита. — Сейчас вы увидите существо из Нижнего мира.

Она подошла к столу, на котором стояла небольшая клетка, покрытая черным бархатным покрывалом. Просунув руку под покрывало, Табита что-то достала из клетки.

— Перед вами снарк, — представила она.

Все вытянула шеи, стараясь разглядеть существо, сидящее на ее ладони, — маленький меховой шарик с большими круглыми глазками и маленьким клювиком.

Шарик тихонько ворковал.

— Ой, какой хорошенький! — воскликнула одна из девочек.

— Снарки питаются страхом, как, например, комары питаются кровью, — начала объяснять Табита. — Когда комар сосет кровь, его тело раздувается и становится круглым. Снарк, впитывая в себя страх, меняется точно так же.

— И во что он превращается? — спросил Теодор.

— Увидите, — сказала Табита, усаживая снарка к нему на плечо.

Легкий, как перышко, снарк крепко вцепился в рубашку своими тоненькими лапками.

— А теперь, — сказала Табита, — закройте глаза. Теодор закрыл.

— Значит, вы ничего не боитесь? — спросила она.

— Не-а. Я всегда таким был. Я боевая машина — никаких эмоций, одна сила.

— Как и ваш отец?

— Именно. Он один из самых сильных ловчих. Сейчас он выполняет «черную оп.». Знаете, что это такое?

— Знаю, — сказала Табита.

Снарк тихонько ворковал и чирикал, сидя на плече Теодора.

— Должно быть, ваш отец был очень рад, что его сына приняли в Академию ночных кошмаров.

— Конечно. Каков отец, таков и сын.

— Но ведь это не совсем так, верно? — продолжала Табита. — Как вы думаете, что он скажет, когда узнает, что его сын не будет ловчим?

— Да, но, понимаете, на самом деле я ловчий. Просто глупая форель ошиблась, я же объяснял это ректору! Наверное, в тот день форель плохо себя чувствовала.

— Но у вашего отца таких проблем не было, верно?

— Нет, наверное, — сказал Теодор, слегка заерзав на стуле. — Жаль, конечно, когда судьбу человека определяет какая-то дурацкая, ненормальная ры...

— Дело в том, — перебила его Табита, — что вы и в самом деле не ловчий. Вы хотели быть ловчим, и ваш отец тоже этого хотел. Но такая работа вам не по плечу. Просто не хватит сил, понимаете?

— Ничего подобного, — быстро ответил Теодор.

И тут со снарком что-то произошло. Он стал расти, раздуваться. Пушистый желтый мех начал выпадать, оставляя после себя голую кожу. Вырос тонкий колючий хвост, резко вытянулись челюсти, в которых показались маленькие острые зубки.

Табита тем временем продолжала:

— Ваш отец будет разочарован.

— Нет...

— Ему-то хотелось иметь сына, такого же сильного, как он, настоящую боевую машину, которая пошла бы по его стопам и которой он мог бы гордиться. А что он получил? Жалкого, несчастного перевозчика.

Теодор готов был расплакаться, а снарк...

Монстр был уже размером с ястреба. У него выросли черные крылья, которыми он энергично размахивал за спиной у Теодора. Из зубастой пасти высовывался длинный и тонкий, как у змеи, язык, словно снарк на вкус пробовал страх, висевший в воздухе.

— Может, ему это и не важно... — тихо говорил Теодор, раскачиваясь взад-вперед. — Может, он все равно будет мной гордиться.

— Перестаньте, вы же сами в это не верите. Ему очень важно, кем его сын станет. А что, если ему не нужен такой сын? Что, если он даже не захочет вас видеть?

— А что, если он будет меня стыдиться? — внезапно крикнул Теодор, широко раскрыв глаза, в которых застыл ужас— Перестанет меня любить?

Снарк был уже размером с гиену; его длинный язык жадно лизал воздух, как утопающий жадно хватает ртом последние капли кислорода.

— Прекратите! — не выдержав, крикнул Чарли. — Не слушай ее, — сказал он, обращаясь к Теодору. — Ты же знаешь, это неправда!

Но Теодор его уже не слышал.

Его паника росла, как снежный ком. Внезапно раздалось тихое «хлоп!», и перед Теодором возник небольшой портал, не больше велосипедного колеса; его края горели красным огнем. Сквозь него Чарли увидел пустынную скалистую местность и стайку каких-то существ — это были гремлины. Увидев портал, они с писком бросились врассыпную и скрылись в темных расщелинах.

— Очень хорошо, — сказала Табита, поворачивая Теодора лицом к себе. — Вы это сделали.

— Что? — спросил тот, словно проснувшись после тяжелого сна.

— Открыли портал в Нижний мир и попали в Первое кольцо.

Теодор изумленно уставился на портал, тихо мерцающий перед ним.

— Это сделал я?

Табита кивнула и ласково улыбнулась.

— Мои поздравления... перевозчик.

Дыхание Теодора стало ровнее, на лице появилась слабая улыбка. Немного повисев в воздухе, его портал исчез.

А снарк вновь начал менять внешность. Исчезли острые зубы и вытянутая морда, превратившись в маленький клювик, исчез хвост и кожистые крылья, на месте голой кожи начал быстро отрастать пушистый желтый мех — и вот уже на плече Теодора, тихонько воркуя и чирикая, сидел хорошенький пушистый шарик.

Класс молчал, изумленно разглядывая маленького монстрика.

— Bay, — наконец произнес Алехандро.

— Кажется, мы нашли ваше слабое место, Теодор, — сказала Табита. — Этот страх и станет тем ключом, которым вы будете открывать порталы в Нижний мир. Многие считают, что ловчие — суровые и крепкие парни, но теперь, я надеюсь, вы поняли, что самые страшные вещи спрятаны вот здесь... — Она постучала себя по голове. — И нам приходится сталкиваться с ними каждый день. Я горжусь вами, Теодор.

— Спасибо, профессор Гринстрит, — тихо сказал Теодор и соскочил со стула.

— Ну... кто следующий? — спросила Табита.

Не поднялось ни одной руки.

Она печально улыбнулась.

— Страшно? Я вас не виню. Я уже говорила, на этих занятиях будет нелегко, но что же делать? Вы должны овладеть искусством управления своими эмоциями. Стану вызывать по очереди. Начнем с вас.

Табита посмотрела на маленькую девочку с тусклыми каштановыми волосами.

Та, немного помедлив, подошла и села на стул лицом к классу.

Процедура продолжалась около двух часов.

Каждый ученик садился на стул, на его плечо усаживали очередного снарка. Табита начинала задавать вопросы, внимательно следя за монстром и осторожно подбираясь к самым сокровенным тайникам души ученика, чтобы выявить его самый сокровенный страх. Так зубной врач медленно ощупывает зуб, чтобы найти больной нерв.

Некоторым ученикам удавалось открыть маленький портал, который, повисев в воздухе несколько секунд, исчезал. Другим этого не удалось — либо у них не было настоящих страхов, либо они еще не научились использовать свой Дар. Наконец не осталось никого.

Кроме Чарли.

— Наверное, мне лучше этого не делать, — сказал он.

— Пожалуй, — неохотно согласилась Табита.

— Вы действительно не хотите? Боитесь, да? — внезапно догадался он. — Боитесь, что я... опять что-нибудь натворю?

То была истинная правда, Табите оставалось лишь молча удивляться, как мальчику удалось это понять.

— Ладно, мы тебя тоже проверим, только осторожно, — наконец согласилась она. — Иди сюда.

Чарли сел на стул, и Табита посадила ему на плечо снарка.

— Закрой глаза, — сказала она.

Чарли закрыл. Ученики, как по команде, разом шагнули назад, подальше от него.

— Так, сегодня меня не интересует, какого размера портал ты откроешь или в какое кольцо Нижнего мира он будет открыт... Сегодня ты попробуешь себя контролировать. Давай посмотрим, сможешь ли ты, немного испугавшись, открыть портал, скажем, в Первое кольцо.

— О'кей, — кивнул Чарли.

Снарк уютно устроился у него на плече, прижавшись к шее.

— Как ты думаешь, Чарли, сколько людей в мире наделены Даром?

— Два процента.

— А из этих двух процентов сколько являются двойной угрозой?

Мальчик ответил не сразу. Он пытался понять, к чему клонит Табита.

— Так что же, Чарли?

— Такой человек рождается раз в двадцать или тридцать лет, — ответил он.

Неловкость, как черная волна, начала подниматься в его душе. Снарк внезапно начал трансформироваться — желтый пух быстро выпал, и на его месте появилась голая шершавая кожа.

Увидев подобную скорость трансформации, Табита встревожилась.

— Я думаю, на сегодня хватит, — сказала она.

Но Чарли ее уже не слышал.

— Я урод, — прошептал он, уже не в силах остановить ход своих мыслей. — И всегда им буду, даже здесь.

— Нет, Чарли, — пыталась успокоить его Табита. — Ты просто немного не такой, как все, вот и все. Ты особенный.

— Особенный — то же самое, что неудачник! — крикнул он, чувствуя резкую боль в желудке. Внезапно ему стало трудно дышать. — Я думал, что нашел новый дом, что здесь буду среди своих, но и здесь я чужой, не такой, как все. Я всегда буду одинок...

— Это неправда, Чарли! — крикнула Табита, бросая тревожный взгляд на снарка.

Тот трансформировался с ужасающей скоростью — вот появились огромные глаза, длинные когти...

— Я никогда не стану нормальным человеком, — говорил Чарли, не слушая Табиту. Его страх рос, как огонь, раздуваемый горячим ветром. — Я нигде не буду своим.

И тут снарк превратился в нечто ужасное.

За его спиной внезапно появились огромные кожистые крылья. Монстр взлетел и завис над Чарли, как маленький дракон. Усеянный шипами хвост вырос на три метра в длину и стал величиной с туловище. Из громадной пасти торчали сотни острейших длинных зубов.

Табита невольно отступила назад.

— Хватит, Чарли, — проговорила она. — Очнись.

Но было уже поздно. Невероятно мощный Дар отделил Чарли от внешнего мира, как прутья темницы отделяют пленника от свободы.

«Я буду изгоем даже среди уродов, — думал он. — Я всегда буду одинок».

Внезапно раздался громкий хлопок, и перед Чарли возник огромный портал, значительно больше того, что он создал в зале заседаний Высшего совета.

Ученики попятились, онемев от ужаса.

— Нет, — прошептала Табита.

Послышался отдаленный гул, словно стреляли пушки. Вот он ближе, еще ближе. Это о каменный пол стучат тяжелые копыта Бараккаса. Наконец появился и он сам.

Подняв правую, отрубленную по самый локоть руку, Бараккас усмехнулся:

— Привет тебе, Чарли Бенджамин!

Глава 11. СТРАШНЫЕ ГОСТИ

У Чарли перехватило дыхание. Он смотрел на ужасный обрубок, не в силах оторвать от него глаз. Бараккас помахал своей культей.

— Больше не болит, — сообщил он. — Вообще-то, я уже привык жить без руки. Странно, как быстро все произошло.

Бараккас стоял так близко от мальчика, что тот начал задыхаться от козлиной вони, исходившей от монстра.

— Чарли, закрой портал. Закрой! — крикнула Табита, но ее крик прозвучал для него как едва слышный шепот.

— Я не хотел вас ранить, — сказал Чарли Бараккасу. — Это получилось случайно.

— О, я знаю, — спокойно ответил тот. — Ты не стал бы увечить меня намеренно. И все же... ты это сделал. Сделал мне очень, очень больно, учти. И руки у меня больше не будет.

— Простите, — сказал Чарли.

— Я понимаю, тебе меня жаль. А как же иначе? Любому на твоем месте стало бы жаль меня. И все же, одно дело — извиняться, и совсем другое — загладить свою вину.

— Но как?

— Ты ведь не только отнял у меня руку, — продолжал Бараккас, подходя ближе к порталу. Он был от него в нескольких метрах. — Ты лишил меня кое-чего более ценного. Моего наруча. Помнишь?

Чарли задумался. Ну да, на руке монстра был металлический наруч, испускавший темно-красный свет.

— Да, помню, — ответил он.

— Я хочу получить его назад, — просто сказал Бараккас— Не такая уж большая просьба, верно?

Голос монстра звучал так спокойно... так уверенно...

— Но у меня его нет, — ответил Чарли. — Он остался в Главном управлении.

— Так пойдем туда, — предложил Бараккас, — и заберем.

С этими словами огромная тварь шагнула в открытый портал.

Вернее, попыталась шагнуть.

Едва оказавшись в проходе, Бараккас взвыл от боли и рухнул на землю как подкошенный. От его падения задрожала земля, в воздух поднялся столб пыли. Когда пыль рассеялась, Чарли увидел, что Бараккас стоит на коленях и тяжело дышит, опираясь на здоровую руку.

— Что случилось? — испуганно крикнул Чарли.

Бараккас дико оглядывался по сторонам.

— Где это мы? — прорычал он.

— В Академии ночных кошмаров, — проговорил Чарли, в ужасе отступая назад. От Бараккаса, даже скрюченного от боли, веяло опасностью, как веет жаром от горячего асфальта. А сейчас монстр был смертельно опасен, как загнанный зверь, который приготовился убивать.

— Что с вами случилось? — прошептал Чарли и тут же вспомнил, что ему говорила матушка Роуз: Академия надежно защищена от любых монстров Нижнего мира.

Теперь Чарли понял почему.

Бараккаса ударила сама Академия, та защита, которой она была окружена. Так вот о каких причинах говорила им ректор на первом уроке! Развивать воображение — первая причина.

Значит, это — вторая?

— Закрывай! — не своим голосом закричала Табита.

Бараккас уже наполовину высунулся из портала.

— Если закроешь сейчас портал, ты его убьешь! Закрывай!

— Я? — как в тумане, спросил Чарли. — Я должен его убить?

Но пока он раздумывал, Бараккас, решив не рисковать, втащил грузное тело обратно в свой дворец.

— Предательница, — глухо прорычал он.

Теперь, когда монстр находился за пределами Академии, к нему быстро возвращались силы. Бараккас встал во весь рост, возвышаясь над своими подданными, как храмовое божество.

— Ничего, мы еще посмотрим, чья возьмет, — прорычал монстр. — Я не смог пройти здесь, но будет другое время и другое место. — Он улыбнулся Чарли своей жуткой улыбкой. — Поверь, мальчик, когда я говорю, что не сержусь на тебя, это правда. Но мне нужна моя штуковина. Отдай ее мне, и я обо всем забуду.

— Не могу, — сказал Чарли.

— Можешь, — настаивал Бараккас— Тебя она послушается. Управлять ею могут очень немногие. Понимаешь, это очень древняя вещь — Артефакт Нижнего мира. Принеси ее ко мне во дворец, и я прощу твой долг. Не бойся, я обеспечу тебе полную безопасность.

— Вы говорите правду? — спросил Чарли.

— Даю слово, — прогремел монстр. — И вообще, скорее уж я имею основания тебе не верить. Кто здесь пострадавший? Я. Руки у меня больше не будет.

Бараккас поскреб когтем свою страшную рану. Хотя культя уже начала заживать, из нее тут же потекла черная кровь.

Чарли поморщился.

— Я не убийца. К убийству только что призывал кое-кто другой, — продолжал монстр, бросив быстрый взгляд на Табиту. — Нет, я очень разумное существо, Чарли Бенджамин. Просто я хочу добиться справедливости. Будь добр, верни штуковину, которую забрал у меня.

Чарли задумался.

— Нет, — сказал он наконец.

Бараккас молча уставился на него. Его оранжевые глаза стали краснеть от ярости.

— Не смей говорить «нет»! — заорал монстр.

Мальчик задрожал.

Мышцы на теле Бараккаса вздулись, острые когти впились в ладони, и из них полилась кровь. Чарли побледнел от ужаса, вспомнив, что говорил ему Рекс, — с виду Бараккас спокойный и сдержанный, но о его необузданной ярости ходят легенды.

— Простите, — прошептал Чарли.

Но вдруг ярость монстра исчезла, как летняя гроза. Бараккас сделал глубокий вдох и расслабился.

— Ничего, не извиняйся, — сказал он самым что ни на есть мирным тоном. — Возможно, ты просто не понимаешь значения Артефакта, как и размер своего долга.

— Все он понимает, — произнес кто-то рядом с Чарли. — И он уже сказал «нет».

Обернувшись, Чарли увидел, что рядом с ним стоит ректор Брейзенхоуп.

— Госпожа ректор? — удивился мальчик.

— Привет, Чарли! До свидания, Бараккас!

Ректор взмахнула рукой — и огромный портал исчез, а с ним и яростно воющий Бараккас.

— Ситуация сложилась крайне опасная, — заявила ректор, когда чуть позже Рекс, Табита и Пинч собрались в ее кабинете на совещание. — Я не ожидала, что мальчик сможет вернуться во дворец Бараккаса так быстро. Если бы не защита Академии, произошла бы трагедия. Что ж, по крайней мере, мы знаем, что Страж по-прежнему силен.

— Все случилось так быстро, — сказала Табита. — Ни разу еще не видела, чтобы человек так сильно реагировал на страх. А со снарком что творилось, видели?

Ректор кивнула.

— Мальчик наделен огромной силой.

— Поэтому, — добавил Пинч, — как я уже говорил, его нужно...

— Я не дам его понизить, — твердо произнес Рекс. — Пока я здесь, этому не бывать!

— Вопрос о понижении больше не стоит, — мягко сказала ректор. — Но пришли в движение силы, с которыми нам придется считаться. Давайте лучше выясним, что нам известно. Бараккас хочет вернуть наруч, значит, как мы и подозревали, он ему очень нужен.

— Бараккас говорил, что с этим наручем никому не справиться, — сказала Табита. — Он называл его «Артефакт Нижнего мира».

— Да, и всего таких Артефактов четыре, — пояснила ректор. — Они есть у каждого из тех-у-кого-есть-имя. Мы не знаем, какое воздействие оказывают Артефакты, но, судя по тому, как упорно Бараккас пытается вернуть его, мы должны сделать все, чтобы наруч ему не достался.

— Почему он просил об этом мальчика? — спросил Рекс.

— Потому что только Чарли может взять Артефакт в руки, — ответила Табита. — Кроме того, только мальчик способен открыть портал во Внутренний круг. Он открывал его уже дважды. Чем чаще открываешь куда-нибудь вход, тем легче тебе в него попадать. Я считаю, что в следующий раз Чарли снова сможет открыть этот портал.

— Правильно, — подтвердила ректор, — поэтому за мистером Бенджамином нужно хорошенько присматривать.

— Это же чистое безумие! — возразил Рекс. — С какой это стати Чарли отдаст наруч?

— Потому что, — встрял Пинч, — несмотря на всю свою силу, он еще ребенок, а значит, очень уязвим. Его встреча со старшеклассниками закончилась дракой, он попал в нелепую историю на глазах своих одноклассников — и пришел к выводу, что, сколько бы ни старался, всегда и для всех будет чужаком. Именно такие дети и склонны к насилию.

— Верно, — согласилась ректор, — и все же... я не думаю, что Чарли превратится во врага. Да, сейчас ему одиноко и страшно, но ведь это наша работа — вселить в него уверенность в себе, дать почувствовать, что он среди своих, стать его семьей.

— Да, но только если он этого захочет, — осторожно заметила Табита. — Не забывайте, у него есть семья.

Внезапно, словно вспомнив о чем-то важном, ректор вскочила.

— Вот именно, семья, — сказала она. — Быстрее! Мы в большой опасности!

— Я очень опасен, — проговорил Чарли, разглядывая комнатку Вайолет, стены которой были увешаны постерами с картин знаменитых художников, работающих в стиле фэнтези. — Я снова открыл портал во Внутренний круг.

— О чем ты говоришь? — воскликнул Теодор, безуспешно пытаясь трансформировать снарка. Маленький монстр сидел у него на плече, тихонько чирикая. — Да я бы все отдал, чтобы открыть такой огромный портал. А что вместо этого? Я не могу трансформировать даже эту пичугу!

— Слушай, зачем ты его украл? — спросила Вайолет.

— Я не крал, а одолжил, — ответил Теодор.

— Это и называется «украл», — заявила Вайолет.

— Да? А как, по-твоему, я смогу совершенствоваться, если у меня не будет практики? Думаешь, это легко? У нашего «мастера порталов» все и так получается, а мне что делать? — Теодор зажмурился и завопил: — Тебе страшно, Теодор! Пугайся! Тебе очень страшно!

Снарк ворковал, даже не думая трансформироваться.

— Нет, у меня никогда не получится, — жалобно проговорил Теодор.

— Потому что нарочно пытаешься себя напугать, — сказал Чарли. — А ты делай то, что делал в классе. Найди то, чего больше всего боишься, и концентрируйся на этом.

— Сейчас я больше всего боюсь, что никогда не найду того, чего я боюсь по-настоящему.

— Тогда на этом и концентрируйся, — посоветовал Чарли. — Эх, мне бы твои проблемы... Я же чуть не впустил Бараккаса. Представляешь, что бы началось? Сегодня я мог его убить — и не убил. Стоял как вкопанный.

— Прежде всего, — сказал Теодор, — ты не стоял как вкопанный. Эта вонючая тварь скакнула обратно в Нижний мир прежде, чем ты успел нанести удар. И потом он даже не пытался добраться до нас. Только сунулся в портал — и пожалуйста, лежит как слюнявый младенец... правда, я не совсем понимаю почему.

— Наверное, потому, что мы в Академии, — предположил Чарли. — Сюда не могут попасть твари из Нижнего мира.

— А как же тогда Ксикс или эктобуги? — спросила Вайолет.

— Их держат в пещерах-загонах, а не в Академии, — сказал Чарли. — Я думаю, что в полной безопасности мы только здесь, а дальше...

— Сейчас мы в Академии, — возразила Вайолет, — но посмотри на снарка — сидит себе на плече у Тео, и ничего ему не делается. А ведь он из Нижнего мира.

— Во-первых, — начал Теодор, — никогда не называй меня Тео. Во-вторых... — Он замолк на минуту, потом обернулся к Чарли. — А правда, почему на снарка не действует защита?

Чарли пожал плечами.

— Может быть, снарк недостаточно силен. Или защита Академии действует только на самых сильных монстров. — Он уныло вздохнул. — На свете так много того, чего я не знаю, что я даже сам не знаю, чего я не знаю.

— Ну-ка повтори это раз десять, и побыстрее, — ухмыльнулся Теодор.

Чарли засмеялся. Плохое настроение сразу улетучилось. Мальчик взглянул на постеры.

— Вот эта мне нравится больше всех, — сказал он, показывая на одну из картин.

На ней был изображен тощий рыцарь верхом на заезженной кляче, с ржавой пикой в руках. Рыцарь смотрел вверх — там кружил ужасный дракон. Из его разинутой зубастой пасти вырывались клубы желтого дыма.

Исход неминуемой схватки был, увы, предрешен.

— Мне она тоже нравится. — Вайолет подошла к Чарли и посмотрела на картину. — Художник Дон Метц, называется «Мужество». Я чувствовала себя так же, когда умерла мама, — словно вокруг меня кружит множество драконов, а я совсем одна, и некому помочь.

Вайолет замолчала. Чарли смущенно оглянулся на Теодора — тот, чувствуя себя неловко, смотрел в сторону.

— Прости, Вайолет, — сказал Чарли. — Наверное, это ужасно.

— Это было давно, — проговорила она. — С тех пор я и стала рисовать одних драконов. Злые твари — они нападают внезапно, исподтишка, но с помощью вот этого, — она показала на карандаш, — я могу ими управлять. Могу заставить их делать то, что мне нужно. — Она улыбнулась. — Наверное, я слишком долго прожила в страхе и одиночестве.

— Я тебя понимаю, — кивнул Чарли, и они улыбнулись друг другу.

— Я тоже, — тихо сказал Теодор.

И тут Чарли понял, что все это время ошибался. Он-то думал, что учеников Академии объединяет то, чего нет у других, — их Дар, а теперь выходило, что Дар здесь ни при чем.

Одиночество — вот та нить, что связывает их между собой.

— Знаете что, — сказала Вайолет, — давайте дадим слово, что всегда будем помогать друг другу. Всегда и везде. Во всем. Тогда мы больше не будем одиноки.

Вайолет протянула руку. Чарли пожал ее.

— Согласен, — сказал он.

— Согласен, — сказал Теодор, кладя свою руку поверх их рук. — А в память о нашем договоре я хочу взять вот этого дракона. — Он показал на постер.

— Еще бы, — улыбнувшись, сказал Чарли.

Внезапно в комнате открылся портал, и из него вышла ректор.

— Идем с нами! Немедленно! — сказала она Чарли. — Боюсь, случилась серьезная неприятность. Наберись мужества: предстоят новые испытания.

Снаружи Модель-три выглядела вполне мирно.

Зато внутри... Вот это было зрелище! Со стен свисали куски обоев, порванный ковер был засыпан битым стеклом, холодильник лежал на боку, его содержимое рассыпалось по всей кухне. Кетчуп и маринованные огурчики смешались с анчоусами и разбитыми яйцами, образовав невообразимый соус.

Тут было не место преступления, а зона боевых действий.

— Мои родители, — в ужасе прошептал Чарли, оглядываясь по сторонам, — где они?

— Их похитили, — просто ответила ректор. — Следуй за мной, Чарли.

Она повела его вверх по лестнице. Рекс, Табита и Пинч шли сзади. Развороченные деревянные перила угрожающе раскачивались. Под ногами хрустели осколки стекла.

Послание Чарли увидел сразу, едва перешагнув порог своей спальни. На стене было написано:

«Верни Артефакт, если хочешь, чтобы твои родители остались живы».

Буквы были нацарапаны крупно, чем-то темно-красным. Скорее всего, кровью, решил Чарли.

— Их утащили, чтобы шантажировать тебя, — сказала ректор, — заставить вернуть Бараккасу его наруч.

— Как же нам теперь быть? — спросил Чарли. — Ведь надо же что-то делать!

— Ну конечно, мы что-нибудь придумаем, — успокоил его Рекс. — Мы их обязательно найдем и спасем!

— Как? — выкрикнул Чарли, начиная паниковать. — А если их убили?

— Спокойно, контролируй себя, — предупредила ректор. — Нам не нужно, чтобы именно сейчас ты открыл портал во Внутренний круг. В этом доме защиты от Бараккаса у нас нет.

Чарли глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Напрасные старания — с тем же успехом он мог бы остановить океанский лайнер.

— Обещайте, — сказал он, — обещайте мне, что с родителями все будет в порядке.

— Обещаю. Мы сделаем для них все, что в наших силах, — уверенно заявила ректор.

— Нет, не то! — сказал Чарли. — Их нужно спасти! Если вы этого не можете, лучше я верну наруч Бараккасу!

— Ни в коем случае! — заявил Пинч поспешно. — Это слишком опасно. Ни под каким видом Артефакт не должен покинуть стен Академии ночных кошмаров!

— Неохота это говорить, но Пинч прав, — подтвердил Рекс. — Если Бараккас страстно желает что-то получить, значит, давать ему это ни в коем случае нельзя.

— Почему? — спросил Чарли.

— Скорее всего, — ответил Рекс, — эта штука позволяет тем-у-кого-есть-имя общаться друг с другом, а этого допускать нельзя. Ни в коем случае!

Чарли отвернулся. Голова кружилась, перед глазами все плыло и качалось, как в тумане. Он бродил по разгромленным комнатам и вспоминал. Вот здесь на стене висел рисунок индейки, которую он нарисовал в День благодарения. Тогда ему было пять лет. Он накрасил ладонь краской и приложил ее к листу бумаги. Мамы в тот день дома не было — она помогала украшать школу. Вообще-то она частенько туда ходила — «так, проверить, как идут дела».

Сейчас дела были хуже некуда.

Кто-то страшный ворвался в дом и утащил тех, кого Чарли любил больше всего на свете; утащил неизвестно куда, во тьму и холод, и все потому, что у Чарли был Дар, который он не умел контролировать.

Нет, это не Дар, это проклятие! Как он его ненавидит!

На кухонном столе мальчик обнаружил коричневый пакет с надписью: «Академия ночных кошмаров, передать Чарли Бенджамину». То был один из тех конвертов, которые Пинч вручил родителям Чарли, чтобы они могли ему написать. Внутри он обнаружил домашнее шоколадное печенье и записку: «Мы гордимся тобой и очень тебя любим. Мама».

В конверте было кое-что еще. Фотография, сделанная в парке аттракционов, на горке под названием «Голиаф». Чарли сидит рядом с отцом, оба весело смеются и, затаив дыхание и подняв руки, ждут, когда поезд ринется вниз.

«Бенджамины ничего не боятся!» — бисерным почерком написано на обратной стороне снимка. Это почерк отца. И приписка: «Я люблю тебя, сын. Береги себя». Чарли расплакался. Он просто не мог сдержать слез.

— Эй, малыш, — сказал Рекс, подходя к нему. Мальчик быстро вытер горячие слезы. — Я знаю, это жестокий удар, но мы сумеем помочь тебе, обещаю.

— Как вы можете что-то обещать? — сказал Чарли. — Мы же не знаем, где они. Не знаем, что с ними случилось. Мы ничего не знаем! И все из-за меня!

— Верно, — сказал Рекс, к большому удивлению Чарли. — Если бы не твой Дар, ничего бы не случилось. Ты прав. Давай сядем рядышком и начнем стонать и плакать, и проклинать судьбу. Хочешь? А может, с помощью Дара все-таки попытаемся спасти твоих предков?

— Мне не нужен этот Дар, — сказал Чарли. — Я хочу, чтобы меня понизили.

— Отличная мысль, — подхватил Рекс. — Сделаем из тебя идиота, а родители пусть сами выкручиваются, как хотят. Сейчас же идем в Главное управление, там тебе удалят эту никчемную часть мозга. Родители, конечно, погибнут, но тебе-то какое дело? Ты будешь тупым и равнодушным. Ты этого хочешь?

— Сами знаете, что нет, — буркнул мальчик.

Они немного помолчали.

— Странно, — сказал Чарли, разглядывая разгромленный дом, где он родился и вырос, — я так хотел отсюда сбежать, из дома и от родителей; мне казалось, что еще немного, и я здесь умру. А теперь... мне хочется быть с ними.

— Я тебя понимаю, — кивнул Рекс. — Со мной было так же. Мои предки уже умерли. Но когда они были живы, я не знал, куда от них деваться. Все ходили за мной, учили, заботились... Думал, с ума сойду.

— Вы их любили? — спросил Чарли.

— Очень любил. Иногда, когда особенно тяжело, я вспоминаю себя маленьким. Как-то у меня была высокая температура, и мама подходила и клала мне на лоб свою прохладную руку.

— Да, я знаю.

— Моих предков больше нет, — просто сказал Рекс. — И никогда не будет. Они ушли туда, откуда не возвращаются. У меня остались одни воспоминания. Зато твои родители... мы можем их спасти, Чарли. И спасем. Верь мне.

— Я верю, — ответил мальчик. — У вас есть какой-нибудь план?

— Конечно есть! — рявкнул Рекс. — Ты думаешь, я приступаю к действиям, не имея тщательно продуманного плана?

— Хотите, чтобы я вам ответил?

Рекс улыбнулся:

— Слушай, это будет нелегко. Придется заниматься делами, которые покажутся тебе... не очень приятными.

— Пусть!

— Ты же еще не знаешь, что это такое. Узнаешь, по-другому заговоришь.

— Не заговорю, — упрямо ответил Чарли.

Рекс внимательно посмотрел на него:

— Ладно. Так вот: сначала мы пойдем в Академию... а оттуда отправимся прямо в Нижний мир.

— Зачем?

— Затем, — сказал Рекс, — чтобы попасть в Царство старых ведьм.

Глава 12. ЦАРСТВО СТАРЫХ ВЕДЬМ

— И сколько мне так стоять? — спросил профессор Ксикс, протирая глаз передними лапами.

— Точно не знаю, — ответила ректор. — Пожалуйста, просто стойте на арене и ждите.

— Не понимаю, зачем нужно было привлекать к операции охотника, — фыркнул Пинч. — Чем он нам поможет?

— Он не человек, — пояснил Рекс. — И может нам пригодиться.

— С каких это пор мы стали зависеть от существ из другого мира?

— С тех пор, как выяснили, что среди людей встречаются такие же занудные и ненадежные типы, как ты, — недовольно проворчал Рекс.

— Может, уже пора? — спросил Чарли.

— Ребенок прав, — сказал профессор Ксикс. — Я прекрасно понимаю, что мистеру Пинчу известно далеко не о всех моих заслугах перед Академией, но к этому вопросу мы вернемся позже.

— Меня ваши заслуги не волнуют! — заявил Пинч. — Просто я не могу понять, почему мы допустили врага в самое сердце нашего тренировочного лагеря!

— Потому что я ему доверяю, — произнесла ректор, расправляя складку на платье. — Профессор Ксикс служит нам верой и правдой уже много лет и, уверена, прослужит еще долго.

— Ко всему, я считаю, что он весьма красив, — с улыбкой сказала Табита. — Мне всегда нравились темноволосые загадочные мужчины.

— О, вы мне льстите, — смутился Ксикс.

— Отвратительно, — буркнул Пинч.

— Вот на этой радостной ноте мы и начнем, хорошо? — предложила ректор.

Взмахом руки она открыла большой портал.

— Прошу, — пригласила ректор. — И будьте осторожны: пустыня Нижнего мира — не место для прогулок.

Спасатели оказались на равнине, поросшей темно-красным тростником такой высоты, что Чарли не смог бы дотянуться и до верхушек. Стебли тростника были запорошены кристаллическим веществом, тускло светящимся в отблесках огненного столба Внутреннего круга.

— Будьте предельно внимательны, — снова предупредила ректор, уверенно пробираясь сквозь густые заросли. — Хотя они кажутся растениями, на самом деле это волосы, и очень ломкие. Если сломается хотя бы один, будет... очень неприятно.

— А что будет? — спросил Чарли и тут же нечаянно наступил на корень одной из толстых волосин, которая сразу сломалась.

— Так я и думал, — вздохнул Пинч.

Внезапно растения-волосы пришли в движение и начали бешено раскачиваться. В воздух поднялись тучи кристаллической пыли. Стало так темно, что не видно было ни зги.

— Закрой глаза! — крикнула Чарли Табита. — И не открывай, а то ослепнешь!

Мальчик крепко зажмурился, но было уже поздно — в глаза набилась стеклянная пыль, стало нестерпимо больно. Чарли попытался протереть глаза, но сделал только хуже. Хотел позвать кого-нибудь из своих спутников, чтобы спросить, как быть, но ужасная пыль запорошила легкие, и слова застряли в горле.

— Закрой нос и рот рубашкой! — раздался откуда-то слева крик Рекса. — Сделай из нее маску!

Чарли послушался. Маска помогла, но ненамного.

Вдруг воздух наполнился пронзительными криками. Такого Чарли еще ни разу не слышал — что-то среднее между боевым кличем дерущихся котов и царапаньем гвоздем по стеклу.

— Что это? — прохрипел мальчик, когда наконец смог открыть рот.

— Это ведьмы, — ответила ректор. — Сюда летят ведьмы.

— Что мне делать? — в ужасе завопил он.

— Ничего, — ответила та. — Сейчас они тебя схватят. Не дергайся и не сопротивляйся.

От диких воплей у Чарли раскалывалась голова. Казалось, еще немного, и она лопнет. Взмахи сотен могучих крыльев подняли ветер. В нос ударила жуткая вонь — смесь гнили и блевотины. И тут мальчик почувствовал, как чьи-то острые когти больно схватили его за плечи и подняли в воздух. В следующую секунду Чарли болтался высоко в небе, словно его забросили на самую безумную в мире «русскую горку». Наконец когти разжались. Мальчик полетел вниз и шлепнулся на каменный пол.

С трудом поднявшись на ноги, Чарли с удивлением обнаружил, что плачет. Из глаз ручьем лились слезы. Сначала он подумал, что плачет от страха, но потом понял — это глаза избавляются от кристаллической пыли.

Через несколько минут Чарли уже различал предметы вокруг себя. Вытирая слезы, он увидел, стоящих рядом Рекса, Табиту, Пинча и ректора. Они тоже протирали глаза. Наконец мальчик смог увидеть место, в которое их притащили ведьмы.

Зрелище было не из приятных.

Путники находились на развалинах какой-то усадьбы. Вокруг было полно существ, которых ректор называла «старые ведьмы». Некоторые именовали их «старые карги». Существа эти мало напоминали женщин. Ну, скажите, могут быть у женщины зеленая потрескавшаяся кожа, темно-малиновые космы и черные крылья? Да еще и рот, полный острых, как бритва, зубов? И гнилые десны? От тварей исходила жуткая вонь, и страшные они были как смертный грех.

— Вот почему, — сказал Рекс, — мы стараемся... не ломать... стебли.

Рапира, которая осталась у Чарли еще с занятия по отлову монстров, загорелась голубым светом, едва одна из ведьм подошла к нему.

— Отведи нас к королеве, — обратилась к ней ректор.

— Это еще зачем? — проскрипела карга.

И вдруг — Чарли и глазом не успел моргнуть — от карги осталась лишь кучка вонючего мяса да небольшая лужа черной жижи.

Ректор опустила длинный металлический прут, который держала в руке, и вытерла его о грязные, вонючие тряпки, некогда бывшие одеждой ведьмы. Прут, исписанный магическими письменами, испускал ослепительное голубое сияние. Одно движение руки — и прут сложился, как подзорная труба, превратившись в палочку не более тридцати сантиметров длиной.

— Вот это да! — воскликнул Чарли.

Не удостоив его внимания, ректор убрала палочку в карман и обратилась к следующей карге:

— А теперь давай проверим, насколько ты везучая. Отведи нас к королеве.

Ведьма постояла, раздумывая, смерила ректора настороженным взглядом и, шаркая, скрылась в темноте коридора. Остальные ведьмы расступились, давая ректору пройти.

— Пошли, — бросила она своим спутникам.

Все двинулись за ней.

Королева ведьм была самым уродливым существом, какое Чарли доводилось видеть, но она, по-видимому, считала себя писаной красавицей. Королева восседала в бальном зале, который избрала в качестве личных апартаментов. Туда вела широкая парадная лестница. Ведьма восхищенно разглядывала свои невероятно длинные, черные ногти и время от времени обнюхивала подмышки, явно наслаждаясь этим запахом. Платьем ей служили старые грязные тряпки, которые волочились за ней, как хвост. Ростом королева ведьм была гораздо выше, чем любая из ее подданных.

— Я слышала, вы убили одну из моих дам, — прокаркала королева, медленно слетев вниз по лестнице и приблизившись к путникам.

— Да, простите нас, — сказал Рекс, — но она отказалась проводить нас к вашему величеству, чтобы мы могли насладиться вашей несравненной красотой, а мы не хотели ждать ни минуты.

Королева ведьм засмеялась. Ее смех был таким громким и пронзительным, что подвески на хрустальных канделябрах, еще не успевших отвалиться от стен, угрожающе зазвенели.

— Ах ты, шалунишка, — прошепелявила она.

— Ну что вы, я простой парень, который, однако, способен оценить... экзотическую красоту, — с усмешкой ответил Рекс.

— Лгунишка. Впрочем, ладно. Итак, что привело вас сюда? Вам грозит смерть?

— Нам нужна тень, — сказала ректор, выступая вперед.

— Тень, — проскрипела королева ведьм. — Какая экстравагантная просьба. А для кого?

— Вот для этого мальчика.

Королева смерила Чарли оценивающим взглядом. Ее темные глаза сузились.

— Он какой-то особенный, да?

— Простой мальчик и больше ничего, — пожав плечами, ответила ректор.

— Правда? Жаль. Если он считает, что сможет совладать с тенью, то лучше бы ему быть особенным. Кого ты ищешь, мальчик?

— Своих родителей, — дрогнувшим голосом ответил Чарли.

Даже на расстоянии он чувствовал вонь изо рта ведьмы и едва сдерживался, чтобы его не стошнило.

— Ах, родителей. Восхитительно. Восхитительно. — Ведьма облизнула черные губы своим длинным языком. — А кто будет платить?

— Я, — одновременно ответили Рекс и Табита, выступая вперед.

— Надо же, какое рвение, — удивилась королева, подлетая на больших кожистых крыльях к Рексу. — Я, пожалуй, выберу вот этот сильный и мужественный экземпляр. Ну что, вкусненькое есть?

— Конечно, — ответил Рекс, слегка вздрогнув.

Заметив это, королева закрыла глаза и улыбнулась.

— Дайте подумать, — сказала она. — Если вам нужна тень, чтобы найти родителей мальчика, значит, в качестве платы я возьму... — ведьма открыла глаза и взглянула на Рекса, — твоих родителей.

Она снова облизнулась.

— Что? — спросил Чарли. — Вы не можете их взять. Они уже умерли.

Королева ведьм рассмеялась:

— Мальчик не понимает. Он не знает, что мы едим.

— О чем она говорит? — спросил Чарли, обернувшись к Рексу.

— Они едят воспоминания, малыш, — тихо ответил тот. — Высасывают их из мозга и пожирают. После этого ты уже ничего не помнишь.

— Не делайте этого! — решительно сказал Чарли. — Воспоминания — это все, что осталось у вас от родителей!

— У меня остались фотографии, — ответил Рекс. — И еще несколько писем. Они помогут мне вспомнить.

— Но это не одно и то же! Вы сами говорили, что, когда бывает тяжело, вы вспоминаете свою маму, как она клала вам на лоб прохладную ладонь. А теперь этого не будет.

— Все в порядке, малыш, — грустно улыбнувшись, сказал Рекс. — Ничто не бывает вечным.

— Не надо, пожалуйста!

Молча отстранив его, Рекс подошел к королеве.

— Я готов, можете начинать.

Огромные кожистые крылья обняли Рекса и прижали к груди той, что собиралась отнять у него семью. Королева ведьм возвышалась над Рексом почти на метр. Она стояла, крепко прижимая его к своему жесткому чешуйчатому телу. Из-за вони, исходившей от нее, у Рекса заслезились глаза.

— Вкусно, — сказала она и, высунув изо рта длинный и гибкий язык, лизнула Рекса в ухо. От этого его чуть не вырвало.

— Скажи «прощай» своим мамочке и папочке, — проговорила ведьма, прижимая к уху Рекса противные вонючие губы.

Она глубоко засунула ему в ухо язык, который вошел туда мягко, как жир, стекающий в кухонную раковину. Ведьма начала высасывать воспоминания: сначала самые последние — смерть отца.

Его последние слова, обращенные к сыну: «... мой сильный сын».

Все, их больше нет.

— Хорошо, — блаженно вздохнула ведьма и принялась за остальные.

Вот Рекс поднимает тост на празднике в честь сорокалетия со дня свадьбы родителей.

И этих воспоминаний больше нет.

Семейная поездка по реке Керн. Небольшое путешествие на плоту. Мама визжит, как девчонка, и Рекс смеется над ней.

Стерты.

Рождество, дни рождения, подарки, домашние торты, елки, увешанные игрушками и гирляндами. Игры в футбол — восторженные крики после победы и дружеское похлопывание по плечу после проигрыша. Как они строили вместе с отцом игрушечную железную дорогу. Походы в кино. Общее горе, когда пришлось усыпить их собаку, старину Гаса.

Ничего этого больше нет.

Даже память о прохладной ладони матери, все было жадно высосано ведьмой в ее ненасытной страсти к чужим радостям и горестям. Когда все было стерто, ведьма отпустила Рекса и облизнула губы, как голодающий, который наконец-то наелся.

— Превосходно, — выдохнула она. — Вкусно, вкусно. Все было очень вкусно.

Рекс упал на колени, и Табита бросилась к нему, чтобы помочь подняться.

— Все? — слабым голосом спросил он.

— Все, — ответила она.

— Что она у меня забрала?

— Память о родителях.

Рекс уставился на нее.

— О ком? — спросил он.

Табита поддерживала Рекса, не давая ему упасть. В это время королева ведьм, захлопав крыльями, подлетела к ректору.

— Ты довольна? — спросила ректор Брейзенхоуп.

— Да, это было... замечательно, — ответила королева. — Вы получите тень.

— Надеюсь, ты понимаешь, что с мальчиком не должно ничего случиться, — сказала ректор. — Мы заплатили огромную цену, и, если ты попробуешь выкинуть какой-нибудь фокус, я уничтожу всех гнид, обитающих в этих развалинах, начиная с тебя.

— Надо же, а сами уверяли, что считаете меня красавицей, — зловеще улыбнулась королева ведьм.

— Ты просто мразь, — ответила ректор. — А теперь выполняй свою часть сделки.

Ведьма обернулась к Чарли, который все еще не мог прийти в себя после того, что случилось с Рексом.

— Идем, мальчик, — сказала ведьма. — Я отведу тебя в Лабиринт горгон.

— Мне идти? — спросил Чарли ректора.

— Иди, — ответила она. — В конце Лабиринта горгон живет тень. А теперь слушайте меня внимательно, мистер Бенджамин: ни в коем случае не смотрите на горгон. Если вы посмотрите им в глаза, то превратитесь в камень.

Чарли сразу вспомнил Главное управление ночных кошмаров и несчастное существо, которое везли на тележке. Тот парень был твердым и белым, как мрамор. Неужели это было вчера? Кажется, целая жизнь прошла.

— Я буду осторожен, — сказал он. — Но что я должен делать, когда увижу тень?

— Она с тобой заговорит, — ответила ректор. — А ты открой рот и дай ей войти в себя. Все остальное она сделает сама.

Чарли содрогнулся. «Открой рот и дай ей войти в себя». Только этого и не хватало!

— И еще, мистер Бенджамин, — продолжала ректор, — помните: что бы с вами ни случилось, вы не одиноки.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

— Да, мэм, — кивнул Чарли и направился к королеве ведьм.

Проходя мимо Рекса, которого все еще поддерживала Табита, мальчик сказал:

— Простите меня. Я не хотел спасать родителей такой ценой.

— Какой? — спросил Рекс.

Этого Чарли было уже не вынести. Он быстро подошел к королеве и отправился за нею во тьму.

Лабиринт горгон сиял. Стены, состоящие из прозрачных кристаллов, мерцали таинственным светом, переливаясь разноцветными огнями — рубиново-красными, небесно-голубыми, темно-зелеными. Яркий блеск слепил глаза.

— Удачи, мальчик, — сказала королева ведьм, — хотя одной удачи тут недостаточно. Я просто уверена, что ты присоединишься к остальным украшениям моего Лабиринта.

Она разразилась пронзительным хохотом.

— Где я найду тень? — прервал ее Чарли.

Ведьма сразу замолкла.

— Какая дерзость! А ректор, кажется, говорила, что ты особенный. Ложь! — Захлопав огромными крыльями, королева поднялась в воздух. — Ты найдешь тень в конце зеленого, мальчик, — если сможешь туда добраться.

Она улетела, оставив после себя облако зловония.

Чарли вошел в сияющий радужными красками Лабиринт. Его стены были совершенно ровными и гладкими — о том, чтобы забраться на одну из них и заглянуть, что находится по ту сторону, не могло быть и речи. Мальчик думал о тени. Какая она? Чем она сможет помочь? Отправит его к родителям или принесет их прямо сюда? Думая об этом, Чарли шагал по Лабиринту — поворот налево, направо, снова налево, все равно куда, лишь бы не потерять из вида зеленые камни. Интересно, об этом говорила ведьма или нет? Кажется, тень находится в конце зеленого?

Коридор привел его к развилке. Здесь Лабиринт расходился на три стороны. Впереди стены сияли красным. Налево — лазурным, как летнее небо. А справа — темным и таинственным зеленым, как в Изумрудном городе. Чарли свернул направо, зашел за угол и громко вскрикнул от неожиданности.

Перед ним стоял человек с мечом в руках. Его поза выражала крайнее напряжение, он присел от страха, на лице застыл ужас. Человек был сделан из мрамора — чистого белого мрамора, на котором играли зеленые отблески. Немного оправившись от шока, мальчик подошел ближе. Это была не статуя. Скульптуры не делают с такой массой подробностей. Чарли видел поры на коже человека, мог различить каждый волосок в его бороде. И этот полный ужаса взгляд — человек смотрел на него совсем как живой.

Но он не был живым. От взгляда горгоны человек превратился в камень и стал одним из украшений в Лабиринте королевы ведьм.

«Как же я справлюсь с Горгонами, если на них нельзя смотреть?» — размышлял Чарли.

Так и не успев ничего придумать, он услышал вдруг шипение, эхом разлетевшееся по коридорам Лабиринта. Откуда оно доносится? Спереди или сзади? Справа или слева? Или, может быть, отовсюду? Шипение быстро приближалось, становясь все отчетливее, и Чарли наконец понял, что это.

Это были змеи. Сотни змей. Или тысячи.

Лихорадочно соображая, что делать, мальчик шел вперед и вдруг наткнулся на другую статую — это была женщина, она лежала на спине, в ужасе глядя вверх. Страшное шипение приближалось. Чарли оно почему-то напоминало шипение телевизора, который продолжает работать, когда передачи уже закончились. Лабиринт сиял чистым зеленым светом. Где-то здесь должна быть тень.

Чарли посмотрел направо и, к своему ужасу, заметил первую горгону.

Она находилась по ту сторону полупрозрачной стены — это его и спасло. Горгоны, как и ведьмы, были высокими человекообразными существами, но вместо волос на их головах извивались змеи.

За первой горгоной показалась вторая.

За ними — третья.

«Ребенок, — шипели горгоны, нюхая воздух, — нежное мясо... »

Они наступали со всех сторон, и Чарли стало очень страшно.

«Что теперь делать?»

И тогда он вспомнил слова ректора: «Ты не одинок».

Крепко зажмурившись, Чарли вытянул правую руку и впервые в жизни попытался намеренно открыть портал. Слушая шипение горгон, он представил себе Тренировочную арену, где проходило их первое занятие по отлову монстров. Он четко видел площадку и внезапно понял, что все, куда он попадал с помощью порталов, ясно видел в своем воображении — зал заседаний Высшего совета, классная комната, где они занимались практикой управления порталами, дворец Бараккаса.

Чарли представил себе Тренировочную арену.

Вот ряды старинных каменных сидений, сладковатый запах пыли. Чарли сконцентрировался на страхе, своем самом сокровенном страхе, как его учила Табита.

«Если я это сделаю, — думал он, — если впущу в себя тень, то стану еще большим уродом, чем был».

Горгон он не видел, но — что было гораздо хуже — чувствовал их запах. От них пахло землей и прелыми листьями, как в холодной и сырой норе, где змеи прячутся от жаркого солнца.

От этого запаха его мутило.

«Кирпичик за кирпичиком, — думал Чарли, — я строю стену, которая отделяет меня от людей. Скоро я останусь совсем один. Я буду неприкасаемым, никому не нужным».

«Совсем один».

Это и сработало.

Словно повернув ключ в замочной скважине, Чарли направил свой страх в нужную сторону и... В тот момент, когда горгоны находились уже на расстоянии вытянутой руки, перед Чарли возник профессор Ксикс, который терпеливо ждал, опираясь на все свои восемь лап.

— Наконец-то, — сказал Ксикс. — А я уж было решил, что ты ко мне не обратишься.

— Вы можете мне помочь? — спросил Чарли.

— Разумеется, — ответил Ксикс, критически оглядывая место действия. — Так, значит, горгоны. Замечательно. Я давно собирался пополнить свои запасы. Некоторые особо умные ученики частенько пробуют взглянуть на них, когда проходят «Защиту от горгон». Каждый раз я строго-настрого их предупреждаю, и каждый раз мне приходится отрезать очередной горгоне голову, чтобы вернуть к жизни ученика. Безобразие! Мальчик, не открывай глаза, пока я не скажу.

— Конечно, — сказал Чарли, крепко зажмуриваясь.

Честно говоря, открывать глаза ему вообще не хотелось. Он не видел, что происходило рядом, зато хорошо все слышал. Дикие вопли горгон, какой-то свист, словно кто-то забрасывает удочку, и после этого глухой удар о землю.

«Он опутывает их паутиной», — с мрачной радостью подумал Чарли.

Несколько раз мальчик почувствовал, как его задело что-то жесткое и волосатое. Ясное дело, профессор Ксикс занят своей работой. Наконец пронзительные крики горгон смолкли.

— Можешь открывать, — сказал Ксикс.

Чарли медленно приоткрыл глаза. Вокруг валялись какие-то мешки, которые бешено крутились и извивались. Горгоны были полностью обмотаны паутиной. Мешков было штук двадцать.

— Отличный улов, — весело сказал Ксикс. — На некоторое время хватит. Все-таки славно не быть человеком — многое меня совершенно не трогает.

— Спасибо, — пробормотал Чарли.

— Не за что, — ответил Ксикс и, открыв портал, переправил горгон на арену. — Горгон поблизости больше нет, я их не чувствую, так что можешь смело идти к тени. А теперь закрой свой портал.

— Хорошо, — ответил Чарли и закрыл портал, отрезая себе последний путь к спасению.

Вновь оставшись в одиночестве, он двинулся в глубь Лабиринта.

Зеленые стены так сверкали, что на них было больно смотреть. В эту минуту он услышал голос матери.

«Чарли... — звала она откуда-то из глубины коридоров, — где ты, мальчик мой?»

— Мама! — крикнул Чарли и бросился на голос. Завернув за угол, он увидел мать — она стояла, прижавшись спиной к стене.

«А вот и ты, — проговорила она. — Наконец-то ты меня нашел!»

— Мама, это ты? — задыхаясь от волнения, спросил Чарли.

Ему отчаянно хотелось подбежать к ней и обнять — но она ли это? Что она делает здесь, в глубине Лабиринта горгон?

«Конечно я», — ответила она, и вдруг с ней стало происходить что-то странное. Став совсем прозрачной, она рассеялась, как дым, а на ее месте уже стоял отец.

«Привет, сынок, — сказал он. — Я очень рад, что мы снова вместе».

Медленно подойдя к этому существу, Чарли протянул руку, чтобы его потрогать. Рука прошла насквозь, а там, где только что стоял отец, плавали клубы черного дыма.

— Ты тень, да? — спросил Чарли.

Тишина.

— Ты поможешь мне спасти родителей?

Молчание.

«Открой рот и впусти ее в себя. Остальное она сделает сама», — вспомнил он слова ректора. Мальчик открыл рот.

Медленно собравшись в узкую полосу, черная тень скользнула в его горло. Она была очень холодной, и Чарли сразу почувствовал, как она ощупывает его изнутри — вот прикоснулась к сердцу, легким, к кончикам пальцев, к пяткам.

Наконец холод исчез, будто его и не было. Но тень, которая только что ощупывала его тело, никуда не делась.

Она находилась внутри Чарли.

Глава 13. ТЕНЬ ЗНАЕТ

После нескольких безуспешных попыток Чарли удалось наконец открыть портал и вернуться на Тренировочную арену, где его уже поджидали Рекс, Табита, Пинч и ректор.

— У тебя все получилось! — Табита, подбежала к Чарли и крепко его обняла. — Как ты себя чувствуешь?

— Все в порядке. Где профессор Ксикс? Я хочу его поблагодарить.

— Сейчас он как ребенок наутро после Рождества, — сказал Рекс. — Не может наглядеться на свою новую коллекцию горгон. Думаю, мы его нескоро увидим.

— Ты нашел тень? — спросила ректор.

Чарли кивнул.

— Ты ее проглотил?

Он снова кивнул.

— Она холодная.

— Да, я слышала, что она холодная, хотя сама ни разу ее не глотала. Тени — очень могущественные существа, к тому же встречаются крайне редко.

— А что они делают? — спросил Чарли.

Ректор улыбнулась:

— Пойдем со мной, я тебе кое-что покажу.

После сырого и затхлого воздуха Лабиринта мягкий тропический бриз подействовал на Чарли как целительный бальзам. Он купался в душистых струях, вдыхая полной грудью. Теплый ветер согревал его даже изнутри.

— Взгляни-ка на солнце, — сказала ректор.

Чарли взглянул. Солнце стояло низко и находилось у него за спиной.

— А теперь взгляни на свою тень.

Мальчик посмотрел себе под ноги, ожидая увидеть тень. Ее не было.

— Что это? — спросил он.

— Смотри, смотри.

Чарли оглянулся — тень лежала позади него, там, где было солнце.

— Как же так? — удивился Чарли. — Тень не может находиться на той стороне, где солнце; она должна лежать на противоположной!

— Правильно, — сказала ректор, — но это не настоящая тень. Твоя настоящая тень исчезла. Ее заменила тень из Лабиринта, а она всегда показывает в ту сторону, где находится то, что ты любишь. В данном случае это твои родители. Тень приведет тебя прямо к ним.

— Здорово! — обрадовался Чарли. — Пошли! Давайте найдем их, пока не стемнело.

— А ты уверен, что готов к поискам? — спросила Табита. — Ты ведь еще не пришел в себя после испытаний в Лабиринте.

— Моим родителям хуже, — сказал Чарли.

Не зная точно, где сейчас родители, что с ними происходит, мальчик был уверен, что им очень плохо.

— Прекрасно, — сказала ректор. — Тень показывает на запад. Туда мы и отправимся, а там посмотрим. Тень укажет верный путь. — Ректор открыла портал. — Идем!

Сделав краткую остановку в пустынной местности Нижнего мира, ректор открыла другой портал, на Землю. И вскоре все стояли в большом песчаном овраге, поросшем кактусами и полынью. Вдалеке в окружении развалин возвышалась древняя пирамида. Мимо нее медленно шло стадо скота, подгоняемое несколькими всадниками в сомбреро.

— Мы в Мексике, — объяснила ректор. — Впереди развалины города Чолула. Когда-то этот огромный город был разрушен армией Кортеса. А теперь посмотрим, не здесь ли цель нашего путешествия.

Ректор взглянула на тень. Та по-прежнему показывала на запад, в сторону солнца.

— Похоже, мы не слишком-то продвинулись, — заметил Чарли.

— Да, — согласилась ректор. — Пойдем дальше.

После краткого пребывания в Нижнем мире через открытый ректором портал они вышли на залитый солнцем пляж. Тысячи людей купались в океане, нежились на солнце. Вдоль берега тянулась цепь роскошных отелей. Пахло кокосовым маслом, жидкостью от загара и соленой морской водой.

— Ну как, вкусно? — спросил Рекс солидного мужчину, который, лежа под зонтиком, блаженно потягивал через соломинку розоватый напиток.

— Да, неплохо, — ответил тот, изумленно глядя на неизвестно откуда взявшихся странных людей.

— Добро пожаловать на Гавайские острова! — воскликнула ректор. — Мы находимся на острове Оаху. На мой взгляд, здесь слишком много народу. Впрочем, кому что нравится. Итак, как там наша тень?

Чарли взглянул вниз.

— Придется продвинуться еще дальше на запад.

— Хорошо. Может быть, хочешь сам открыть портал в Нижний мир?

— Я? — испугался Чарли.

— Ты же у нас перевозчик, разве нет?

— Да, но у вас получилось бы гораздо быстрее, — смущенно проговорил Чарли, поглядывая на толпу отдыхающих.

— Конечно быстрее, — подтвердила ректор, — и все потому, что я часто в этом упражняюсь. Прошу, мистер Бенджамин.

— О'кей, — сказал Чарли и закрыл глаза.

Затем, стараясь не обращать внимания на смех и крики отдыхающих, поднял правую руку. Это оказалось непросто.

— Что это ваш мальчик делает? — спросил мужчина под зонтиком, переворачиваясь на другой бок, как морж на лежбище.

— Пытается сконцентрироваться, — шепотом ответила Табита. — А вы ему мешаете. Открывать портал — совсем не так просто, как кажется.

— О, верно, — согласился мужчина.

— Не знаю, ничего не получается, — проговорил наконец Чарли. — Мне кажется, что все на меня смотрят.

— Смотрят, — прошептала ему на ухо Табита. — Вот и используй это. Помни: ты перед ними беззащитен.

— Я и думал, что вы так скажете, — ответил Чарли, но поступил, как велела ему Табита.

Он представил себе: на него смотрят тысячи глаз, все эти люди знают, что он урод, и хотят над ним посмеяться. Вот сейчас он сделает какую-нибудь глупость, и тогда...

Смешно сказать, но сработал именно страх оказаться в нелепом положении. По телу Чарли побежали малиновые огоньки, и портал открылся.

— Отлично, — одобрила ректор. — Ты делаешь успехи.

— Приятного отдыха, — любезно сказал Рекс онемевшему от изумления мужчине под зонтиком.

Вслед за этим путешественники скрылись в Нижнем мире.

— Фу, гремлины, — с отвращением произнесла ректор.

Теперь они оказались в самой гуще огромной стаи маленьких хилых существ. Гремлинов было столько же, сколько отдыхающих на пляже на Оаху.

— Пинч, у тебя мобильник с собой? — спросила ректор.

— Да, — ответил тот, — но здесь он не работает.

— Передай его мне, пожалуйста.

Пинч протянул мобильник.

— Возьмите, но принимать сообщения он сможет только тогда, когда мы...

Не успел Пинч договорить, как ректор, размахнувшись, швырнула мобильник прямо в стаю гремлинов. Тут же поднялась драка — каждая из тварей хотела завладеть чудесным электрическим предметом. Гремлины набрасывались друг на друга, словно акулы, разрывающие добычу.

— Что вы наделали! — воскликнул Пинч.

— Гремлины — все равно что комары, — сказала ректор. — Такие же надоедливые. Пусть дерутся, а мы пока займемся делом.

— Но мой мобильник! — простонал Пинч.

Табита обернулась к Чарли.

— Мы находимся в Первом кольце. Почему ты его выбрал?

— Я не выбирал, — ответил он. — Просто не хотел заходить в глубь Нижнего мира... где водятся самые страшные монстры.

— Ты начинаешь себя контролировать, — с улыбкой сказала Табита. — Удивительно, как быстро ты научился.

— Подумаешь, большое дело, — бросил Чарли, покраснев от гордости.

— Простите, — вмешался Пинч, подходя к ним, — но нельзя ли нам поскорее убраться отсюда, пока гремлины не взялись за остальные мои электрические штучки?

— Если настаиваете.

Ректор взмахнула рукой и открыла портал.

На этот раз они оказались в Китае, на рисовом поле, по колено в воде. Вокруг трудились крестьяне, не обращая на незнакомцев никакого внимания.

— Ой, — сказала Табита. — Вы бы хоть предупредили, здесь же вода кругом.

— Ничего, высохнешь, — ответила ректор. — Ну что там с тенью, мистер Бенджамин?

— Тень показывает на юг, — сказал мальчик. — Кажется, мы идем правильно.

— Хорошо.

Новым взмахом ректор переправила всех в Нижний мир. Затем открыла еще один портал, и они оказались прямо посреди городской улицы. Где-то рядом отчаянно загудела машина.

— В сторону! — крикнул Рекс, и все едва успели отскочить, чуть не попав под колеса автобуса.

— Ах, да это же Перт, — сказала ректор. — Обожаю Австралию. Наверное, потому, что в детстве я очень хотела иметь ручного кенгуру. Мечтала жить в его сумке; думала, там очень уютно и безопасно. Я собиралась назвать его Мистер Прыг-скок.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — буркнул Рекс.

— Брюзга, — поддразнила она его.

— Простите, — сказал Чарли, — но теперь тень показывает на север. Мы забрались слишком далеко.

— Интересно, — заметила ректор. — К югу от Китая и к северу от Австралии. Как вы думаете, где это?

— Там ничего нет, — сказал Рекс. — Один океан.

— Правильно, если не считать сотен островов, а также Индонезии и Филиппин, — насмешливо заметил Пинч.

— Ах ты, боже мой, какие мы умные, — съехидничал Рекс. — Между прочим, география — не моя специальность.

— Да? А какая у тебя специальность? — спросил Пинч.

— Дубасить советников. В этом я мастак, знаешь ли.

— Насилие — не аргумент! — возмущенно крикнул Пинч, но в это время между ними встал Чарли.

— Пожалуйста, нам нужно скорее найти моих родителей, — взмолился он. — Уверен, им сейчас очень плохо.

— Совершенно верно, — подтвердила ректор. — Мы ищем место затерянное, потаенное. Возможно даже, что оно находится под землей.

— Может быть, остров Борнео? — предположила Табита, — Он лежит далеко.

— Верно, — поддержала ректор. — Но Борнео — это слишком буднично, а Верминион питает слабость к театральным эффектам.

— Кракатау, — внезапно заявил Чарли. Все посмотрели на него. — Как насчет вулкана Кракатау? Мама рассказывала мне о нем на уроке географии. Это далеко, до него трудно добраться, а главное, там красиво, как в театре.

— Правильно, — одобрила ректор. — Сейчас проверим, прав ты или нет.

Она открыла портал, и все вошли в него как раз в тот момент, когда по тому месту, где они только что стояли, с оглушительным ревом промчался огромный грузовик.

Путники опять оказались в Нижнем мире, откуда через портал вышли прямо к вершине самого знаменитого в мире вулкана, попутно распугав стадо горных коз. В центре кратера зияло огромное отверстие, такое глубокое, что, казалось, оно уходило в вечность. Из щелей в серой вулканической породе поднимался легкий дымок.

— Кракатау, — представила ректор. — Последний раз этот вулкан извергался много лет назад, но это не значит, что он уснул навсегда. Чарли, куда показывает тень?

— Прямо вниз, — ответил он.

Тень уходила вертикально вниз, в самое сердце вулкана.

— Отлично, — сказала ректор. — Мы нашли это место. А теперь, Чарли, поскольку я не знаю точно, где находятся твои родители, то буду открывать порталы во все пещеры, которые находятся под вулканом. Будем искать, пока не найдем.

— А потом? — спросил Чарли.

— Потом начнется самое интересное, — хмыкнул Рекс. — Будем драться.

— Приготовьтесь, — предупредила всех ректор. — Я начинаю.

Путешественники вернулись в Нижний мир, там ректор открыла первый портал в пещеры. Они начинались с огромного, размером с железнодорожный туннель коридора, вырубленного в горной породе. Справа медленно плыл поток раскаленной лавы, и в его тускло-красном свете все увидели монстров Нижнего мира — десятки серебряных языков четвертого и пятого класса и пауков-охотников, которые бросились врассыпную, стараясь укрыться от света.

— О боже, — попятилась назад Табита. — Да их там миллионы.

— Мы нашли их убежище, — обрадовался Рекс. — Это главная база Верминиона. Здесь он собирает свою армию.

Заметив открытый портал, монстры начали останавливаться и смотреть на людей.

— Чарли, — позвала ректор, — ты видишь своих родителей?

— Нет, — ответил он, окинув взглядом туннель.

— Тогда идем дальше.

Едва монстры ринулись к открытому порталу, ректор мгновенно закрыла его и сразу открыла другой, в пещеры под самим вулканом.

— Смотри быстрее, — приказала она, — пока монстры не подняли тревогу.

Чарли увидел озеро кипящей лавы, на поверхности которого, словно струпья, плавали огромные камни. Озеро было таким огромным, что летающие над ним монстры казались карликами. В основном это были ведьмы, но среди них мальчик заметил и таких, каких раньше не видел, — огромных, похожих на москитов тварей с невероятно длинным хоботком. Видимо, этим хоботком твари протыкали кожу и высасывали кровь.

— Ого, — сказал Чарли. — Какое огромное озеро.

Летучие твари замерли, увидев портал, затем все разом кинулись к нему.

— Мистер Бенджамин! — крикнула ректор, выводя Чарли из оцепенения. — Вы их видите?

— Мм... нет, — ответил тот.

— Дальше, — скомандовала ректор, закрывая один портал и открывая новый.

На этот раз они увидели пещеру размером со стадион. На дне ее кипела и булькала лава, стекая по стенам, словно огненные ручейки. Из-за этого пещера казалась живой, она билась, словно сердце вулкана. Раскаленный воздух мерцал, в его свете были видны твари, прячущиеся по темным закоулкам.

— Вот они! — крикнул Рекс. Чарли глянул вниз и увидел родителей. Их держали в самом дальнем углу пещеры. Родители висели под потолком, крепко обмотанные паутиной. Из коконов торчала одна только голова. Казалось, люди были без сознания.

— Мама! Папа! — закричал Чарли.

Монстры мгновенно обернулись на его крик.

— Славно сработано, — усмехнулся Пинч.

— За мной! — крикнула ректор, бросаясь в портал. — У нас мало времени!

Жар лавы ударил Чарли в лицо. Кожа мгновенно стала сухой. Жар, словно вампир, высасывал из мальчика все силы.

— Сюда! — крикнул Рекс, на ходу разматывая вспыхнувшее голубым светом лассо.

Он стал перепрыгивать через маленькие лужи лавы и ловко обегать большие. Но больше всех Чарли удивила ректор. Исходя из того, что Рекс и Табита были ее студентами, ей было не меньше пятидесяти, но двигалась она на удивление легко и быстро. Ректор летела впереди всех со скоростью гепарда и перескакивала через лужи с грацией газели.

На ходу она достала из складок цветастого платья уже знакомый Чарли металлический стержень, исписанный рунами. Взмах руки — и стержень вытянулся, превратившись в длинную дубинку, сверкающую ослепительным голубым пламенем. Дубинка, словно маяк, прорезала дымный полумрак пещеры.

— Осторожно! — крикнул Пинч.

Чарли увидел, как с двух сторон к ним подбираются охотники.

— Это пятый класс! — крикнул он, успев сосчитать глаза у них на голове.

Рекс развернулся и метнул лассо в ближайшего паука. Веревка опутала его передние лапы, и тварь кубарем покатилась по земле, где и осталась лежать, задрав лапы кверху.

— Отрежь ему глаза! — крикнул Рекс Чарли. — Режь своей рапирой!

Не раздумывая, мальчик выхватил рапиру и полоснул ею по голове лежащему на спине монстру, начисто срезав выпуклые глаза. Паук взвыл от боли и вскочил на ноги, но тут же споткнулся и рухнул прямо в раскаленную лаву, где мгновенно обуглился.

— Отличная работа, малыш, — сказал Рекс. — А теперь давай прикончим еще один миллион.

Тем временем ректор быстро расправлялась с окружившими ее охотниками. Она наступала и отступала, отскакивала в сторону и вертелась волчком, оставляя после себя бесчисленное количество мертвых тварей. Земля была залита черной кровью, в воздухе плавали клочки черной шерсти.

— Вот это да! — прошептал Чарли, глядя на побоище.

— Точно, — сказал Рекс. — Впечатляет, да?

— Смотрите! — не своим голосом вскрикнул Пинч. — Они лезут отовсюду!

— Пусть лезут, — прорычал Рекс.

И все же, несмотря на уверенный тон Рекса, в душу Чарли начала закрадываться тревога. Можно убить несколько тварей, можно убить очень много тварей, но убить всех они не смогут. Со всех концов пещеры к месту битвы спешили, словно черные тучи, сотни и сотни монстров. Они летели, бежали, ползли с ужасающей скоростью.

— Табита, открой портал! — приказала ректор, размозжив голову очередному чудовищу — это был плюющийся кислотой монстр. — Их слишком много! Придется отступить!

— А как же мои родители? — крикнул Чарли.

— Она права, малыш, — сказал Рекс. — Мы не сможем спасти их, если погибнем.

И тут раздался чей-то смех.

Низкий, хриплый, животный — он звучал так, словно смеялся очень страшный и свирепый зверь, который нашел наконец свою жертву и рад этому.

В ту же минуту в пещере появился огромный шестиногий монстр. Как и все твари из Нижнего мира, он представлял собой жалкую пародию на животное — в данном случае это был краб. Зловеще щелкали две гигантские клешни. Круглое, как блюдце, тело закрывал крепкий панцирь серого цвета с янтарно-желтыми крапинками. Из-под панциря торчала уродливая, как у горгулий[4], голова. Красные глаза смотрели не мигая.

— Добро пожаловать, ректор, — сказал монстр, щелкнув клешнями.

— Привет, Верминион, — ответила она.

Глава 14. ВЕРМИНИОН ЛЖИВЫЙ

— Отойдите, — приказал монстрам Верминион.

Те послушно отступили назад, в темноту, подальше от лавы.

— Так вот где ты прятался все это время, — сказала ректор. — Уютно устроился.

— Здесь совсем неплохо, хотя и не слишком удобно, ведь я привык к комфорту.

— Почему бы тебе не вернуться в свой дворец в Нижнем мире? — с улыбкой спросила ректор. — Я с удовольствием помогу тебе добраться туда.

— Не сомневаюсь, — ответил Верминион. — К сожалению, дела вынуждают меня оставаться на Земле. Ты принесла наруч Бараккаса?

«Наруч».

Только сейчас Чарли заметил на шее Верминиона черный ошейник в виде широкой металлической полосы, на которой были вырезаны те же знаки, что и на наруче Бараккаса Значит, между этими предметами есть что-то общее? Неужели это еще один из Артефактов, про которые говорил Бараккас?

— Извини, какой наруч? — мягко спросила ректор.

— Понятно, — вздохнул Верминион. — Начинаются старые игры. Жаль. Я бы предпочел вернуть родителей мальчика живыми.

— И ты отпустишь их, если я отдам тебе наруч?

— Разумеется, отпущу.

Ректор улыбнулась.

— Ладно, я верю. Но к чему тебе наруч Бараккаса?

— Хочу, чтобы он был у меня. Так спокойнее.

— Надеешься, что Бараккас вернется на Землю?

— Кто его знает? — небрежно бросил Верминион. — Может, и вернется.

— Интересно знать, каким образом. Он сидит в своем дворце в Нижнем мире, и открывать ему портал мы не собираемся.

— Насколько я помню, мне вы тоже не собирались открывать портал. И все же я здесь — благодаря Эдварду.

Монстр повернул свою массивную башку и посмотрел на Пинча.

Тот заметно побледнел.

— Рад тебя видеть, Эдвард! А ты повзрослел, — сказал монстр.

— Это было так давно, — с трудом выговорил Пинч, едва держась на ногах.

— Что? — переспросил Чарли, не веря своим ушам. — Вас впустил Пинч?

— Конечно, — ответил Верминион и, легонько пошевелив шестью ногами, сделал шаг вперед. — Ему тогда было примерно столько же, сколько тебе. Верно, Эдвард?

— Да, — промямлил Пинч, отступая назад.

— У него был невероятно сильный Дар. Кажется, его даже считали двойной угрозой. Все мы, кого называют те-у-кого-есть-имя, с интересом наблюдали, как он растет... как и ты, юный перевозчик.

У Чарли перехватило дыхание.

— Хватит, Верминион, — решительно прервал Рекс, разворачивая лассо и доставая из-за пояса нож. — Перестань болтать, или я сделаю из тебя морской салат.

— Ах, как страшно, — ответил Верминион и взмахнул огромной клешней.

Однако Чарли заметил, что монстр тут же замолчал.

— Ты прав, — сказала ректор, — в юности Пинч совершил ряд ошибок, но он заплатил за них страшную, огромную цену.

— Какую? — спросил Чарли.

— Меня понизили, — прошептал Пинч. — Директор Дайер — он был директором еще до Гуднайта — сказал, что я «позор Академии, чудовище, которого следует укротить».

И тогда Чарли все понял. Пинч не терял своего Дара. Дар у него просто забрали. Он был одним из сильнейших — двойной угрозой, как Чарли и ректор, — но в отличие от них не сумел сохранить свой Дар и был жестоко его лишен.

Теперь понятно, почему он всем недоволен.

«Как ему, наверное, одиноко, — подумал Чарли. — Какое это несчастье — жить среди людей, наделенных Даром, зная, что когда-то ты был сильнее их всех».

— Ай-я-яй, — насмешливо сказал Верминион. — Они сделали тебя самым обычным человеком, да, Эдвард? Сереньким и слабеньким. Да, вот что иногда бывает с сильными мира сего.

— И все потому, что ты мне солгал! — внезапно крикнул Пинч. — Я тебе верил! Ведь ты обещал, что поможешь отомстить всем, кто надо мной издевался!

— Ах, эта история про мальчика и краба, — насмешливо подхватил Рекс. — Я ее обожаю.

— Кстати, из всех, кто надо мной издевался, когда мы еще были желторотыми новичками, — сказал Пинч, в упор глядя на Рекса, — ты был худший, Рексфорд.

— Потому что ты этого заслуживал, — отрезал тот.

— Это почему же? — спросил Пинч. — Что я тебе такого сделал? Что я вам всем сделал? За что вы меня ненавидели?

— Мы тебя не ненавидели, — ответил Рекс. — Просто мы тебя недолюбливали.

— Не надо говорить за всех, — сказала Табита. — Я всегда хорошо к тебе относилась, Эдвард. И никогда не издевалась.

— Только потому, что чувствовала свое превосходство! — огрызнулся тот. — Как же! Стоит только кинуть этому жалкому Пинчу несколько крупиц тепла и доброты, и он будет бегать за тобой, как собачонка. Ты так думала, да?

— Ну хватит, — сказал Рекс. — Нечего перевирать. Вспомни, какой ты был — заносчивый и скрытный. Ни с кем не дружил, наверняка считал себя лучше всех.

— Неправда, — тихо ответил Пинч. — Это вы считали меня таким, потому что я всех сторонился. Никто из вас не понимал, что́ мне пришлось испытать.

«Узнать бы что́», — подумал Чарли.

— Мне было очень одиноко, — продолжал Пинч. — Я никогда не хотел быть каким-то особенным. Хотел быть таким, как все.

— А ты им и стал, — заметил Верминион.

Эти слова прозвучали как выстрел в сердце. Наступила полная тишина. Через минуту Пинч нарушил ее.

— Да, стал, — сказал он. — Я сам во всем виноват. Я совершил грубую ошибку. В Академии мне было так грустно и одиноко, что я сбежал. Просто взял и открыл портал, чтобы вернуться в дом, где я вырос. Вот тогда-то все и произошло.

— Вы открыли вход во Внутренний круг, да? — тихо спросил Чарли.

Пинч кивнул.

— Во дворец Верминиона. По чистой случайности.

— О, я уверен, ваш Чарли в этом прекрасно разбирается, — сказал Верминион, щелкнув своими страшными клешнями.

— Монстр заговорил со мной, — продолжал Пинч. — Столько всего наобещал... если только я переправлю его на Землю.

— Что ты и сделал, — медовым голосом сказал Верминион. — Да, тогда ты был невероятно силен.

— А что случилось потом? — спросил Чарли.

— А потом была бойня, — слегка дрогнувшим голосом сказал Рекс. — Верминион убил всех, кто находился в доме, в городе, всех... кроме Пинча.

— Почему ты меня не убил? — простонал Пинч. — Ты убил моих родителей прямо у меня на глазах. Ты должен был убить и меня!

— И тем самым избавить от таких великолепных страданий?

— Заткнись, Верминион, — глухо сказал Рекс. — Ты натворил достаточно.

— Я? — ответил Верминион. — А как насчет тебя, Рекс? Дыма без огня не бывает. Чтобы бомба взорвалась, кто-то должен поджечь фитиль. Это ты терзал Эдварда, вот и получилось, что он впустил меня в ваш мир. Ты виноват не меньше, чем он.

У Рекса был такой вид, словно из него выпустили воздух. Он покачнулся и шагнул назад. Чарли впервые видел такого Рекса — притихшего, смущенного.

— Ты прав, — проговорил он, взглянув на Пинча. — Прости меня, Эдвард. Я ведь и в самом деле не знал, что заставляю тебя страдать. Мы были детьми... Я считал, что ты меня не любишь, потому и нападал на тебя. Я защищался, понимаешь? — Он смотрел Пинчу прямо в глаза. — Я был не прав. Прости меня, серьезно!

— И меня тоже, — сказала Табита.

— Спасибо вам, — ответил им Пинч.

— Как трогательно... — поддразнил Верминион. — Сейчас заплачу.

— Ах ты, мерзкий... — Рекс не договорил и рванулся к нему.

— Стой! — крикнула ему ректор. — Не лезь в драку, которую тебе не выиграть, Рекс.

Тот с неохотой отступил.

Ректор повернулась к Верминиону:

— Послушай, много лет назад Пинч впустил тебя в мир людей. Но потом, совершив множество убийств, ты куда-то исчез. Может быть, ты потерял силу и больше не опасен?

— Придет время, увидишь.

— Значит, это время еще не пришло?

— Скоро придет, — ответил Верминион и боком, по-крабьи, подобрался к родителям Чарли, которые висели над кипящей лавой.

— Эй вы, малютки, проснитесь.

Он потрогал их своей огромной клешней. Ольга и Баррингтон медленно открыли глаза.

— Чарли... — прошептала Ольга, заметив сына.

— Все в порядке, ма. Мы вас спасем.

— Нет... беги отсюда, — прохрипел отец. — Здесь... очень страшно.

— Не волнуйтесь! — крикнул мальчик. — Мы заберем вас домой.

— Правда? — спросил Верминион и сжал клешней коконы, в которых находились Ольга и Баррингтон.

— Что ты делаешь! — закричал Чарли и, себя не помня, ринулся вперед.

— Стой! — крикнула ректор, загораживая ему дорогу.

— Он убьет их!

— Не убьет, — ответила она. — Это его приманка, единственная нить, которая связывает его с тобой, а ты ему нужен, потому что...

Внезапно она замолкла на полуслове, глядя Чарли под ноги. Что-то было не так.

Ректор не могла понять, что именно. Может быть, дело в вулканической породе, на которой стоит Чарли? Какая-то она странная... и зачем Верминиону понадобился мальчик?

— Нас обманули! — внезапно закричала ректор Брейзенхоуп.

— Попрощайся с мамочкой и папочкой, — захихикал Верминион и одним движением перекусил коконы пополам.

— Не-е-ет! — не своим голосом завопил Чарли, когда тела родителей полетели в кипящую лаву.

Ректор что-то кричала, пытаясь его успокоить, но он ничего не слышал. Ужас, дикий ужас охватил все его существо. Мысли путались, он ничего не понимал.

«Неужели это произошло? — думал Чарли. — Мои родители погибли?»

— Нет... — прошептал мальчик, падая на колени.

Родителей убили у него на глазах.

Он остался один.

Вокруг раздавались чьи-то голоса. Табита, Рекс и даже Пинч — все что-то говорили, но их слова тонули в огромной волне паники, которая захлестнула Чарли и словно погрузила его в ледяную бездну океана. Он даже не пытался бороться, а только безвольно плыл все дальше, не в силах сопротивляться течению.

«Один... навсегда один»...

И Чарли открыл портал.

Он не хотел, не собирался этого делать, за него все сделал ужас. Он был огромен, этот портал; по сравнению с ним портал в зале заседаний Высшего совета показался бы карликом. Он поднимался до самых сталактитов под потолком огромной пещеры. Края портала горели нестерпимо ярким светом, словно в пещере вдруг вспыхнуло солнце.

Все замолкли и в ужасе уставились на огненный вход.

И тогда... в нем появилось нечто огромное. Это был Бараккас.

— Добро пожаловать на Землю, — с улыбкой произнес Верминион.

— Давно пора, — ответил Бараккас и, тяжело ступая огромными копытами, вышел из портала. — Спасибо тебе, мой дорогой друг Чарли Бенджамин, — с усмешкой добавил он.

— Что я сделал... — прошептал мальчик.

А потом все вокруг стало ослепительно белым.

На лоб Чарли упало что-то холодное.

Открыв глаза, он увидел, что лежит в медпункте, а рядом стоит матушка Роуз и прикладывает к его лицу влажную тряпку. Комнату мягко освещали масляные фонари. Сквозь иллюминаторы виднелась полная луна, сияющая в ночном тропическом небе. Чарли вернулся в Академию ночных кошмаров.

— Он пришел в себя, — сказала кому-то матушка Роуз. — Больше не пугай меня так, мальчик. Когда тебя принесли, ты был белый как мел. Ну-ка, выпей.

Она поднесла к его губам кружку с горячей дымящейся жидкостью. Сделав глоток, Чарли закашлялся.

— Гадость какая, — прохрипел он.

— Ничего подобного, — строго сказала матушка Роуз. — Попридержи язык. Велели выпить, значит, пей, легче станет. Лежи, я скоро приду.

И она, шаркая ногами, вышла за дверь. К постели Чарли подошла улыбающаяся Табита.

— Как самочувствие? — спросила она.

— Ничего, — ответил он, опуская кружку. — Что со мной случилось?

— В смысле, после того, как ты потерял сознание? — спросил Рекс, выступая из тени.

— Я потерял сознание?

— Рухнул как подкошенный. Вообще-то такое случается только с девчонками, но, учитывая сложившуюся ситуацию, я тебя прощаю. На первый раз. Ладно, мы тоже хороши. Как только в пещере появился Бараккас, ректор открыла портал, мы подхватили тебя и вылетели оттуда, как стая кур. Нас, правда, едва не сцапали, но мы успели.

— Не все, — тихо сказал Чарли. — Мои родители...

— Ничего с ними не случилось, — раздался чей-то голос, и в комнату, открыв портал, вошла ректор Брейзенхоуп. — Это я и пыталась тебе втолковать, да ты уже ничего не слышал.

— Как? Они живы? — спросил Чарли, садясь в кровати. — Ведь они упали прямо в лаву. Как же они смогли выжить?

— Они и не выжили, да только то были не твои родители.

— Но я же видел, как они...

— Ты видел то, что тебе хотели показать, — сказала она. — Я ведь тоже так думала, пока не увидала твою тень. Она показывала не на твоих родителей, а куда-то направо. Тогда я все поняла, но было уже поздно.

— Верминион убил не родителей, — догадался Чарли. — Это были мимикроны, да?

— Конечно. Твоих родителей держат в другой пещере.

— Значит, они живы! — воскликнул Чарли.

— Да, — ответила ректор. — К сожалению, спасти их нам пока не удалось.

— Ну, знаете, — возмутился Рекс, — да мы сами-то едва вырвались! Были на волосок от смерти!

— Но зачем Верминион устроил это представление?

— Ему нужно было напугать тебя, — пояснила Табита, — чтобы ты открыл портал.

Чарли был поражен.

— Значит, он все это сделал для того, чтобы впустить Бараккаса на Землю?

Ректор кивнула.

— Мы заблуждались с самого начала. Это была ловушка, и мы в нее попались. Им нужен был портал — и они его получили. Верминиону необходим Бараккас. Зачем, это мы еще выясним. Но сейчас Бараккас уже здесь, на Земле.

— А как же наруч? — спросил Чарли.

— О, наруч — это их главная цель, — ответила ректор, подходя к его постели. — Думаю, они пойдут на все, чтобы его вернуть. Он играет какую-то роль в их плане, но какую, я еще не знаю. — Она покачала головой. — Не стану вас обманывать, мистер Бенджамин. Дела обстоят из рук вон плохо. Ваши родители по-прежнему в смертельной опасности. А нам теперь предстоит бороться не только с Верминионом, но и с Бараккасом. Высшему совету это не понравится.

— Еще бы, — вздохнул Чарли.

— Единственное, что утешает: твои родители живы, это главное. Кроме того, Верминион показал нам свое убежище, теперь мы знаем — он ведет приготовления.

— К чему?

— К войне, — ответил Рекс, засовывая руки за пояс— Войне между тварями Нижнего мира и людьми. Верминион создает армию... и собирается вскоре напасть.

— Зачем?

— Он ненавидит людей, — ответил Рекс. — Те-у-кого-есть-имя ненавидят нас. Понимаешь, малыш, им надоело жить в Нижнем мире. Они хотят жить здесь, потому что обожают громить магазины, разрушать дома. Земля для них — это площадка для игр, песочница, так сказать, в которой они будут резвиться. А ребятишки они не хилые. Но чтобы попасть на Землю, им нужны мы, наши кошмары, и за это они нас ненавидят.

— Но если мы им нужны, зачем нас убивать? — спросил Чарли.

— Когда монстры Нижнего мира перейдут в наступление, — сказала ректор, — ужас, который они наведут на все человечество, породит новые кошмары, и тогда...

— И тогда, — догадался Чарли, — будут открываться все новые и новые порталы, через которые будут выходить чудовища.

— Совершенно верно, — подтвердила ректор. — Мы называем это «эффект снежного кома».

— Что же теперь делать? — почти шепотом спросил Чарли.

— Ничего, — ответила Табита и погладила его по волосам. — Война начнется не сегодня и не завтра. У нас еще есть время.

— У нас-то есть, — сказал Чарли, — а у родителей? Мы должны их спасти.

— Послушай, Чарли, — мягко начала ректор. — Я понимаю, тебе тяжело это слышать, но мы больше не будем бросаться за ними очертя голову. Скорее всего, их уже перевезли в другое место.

— Но мы их не бросим?

— Пока бросим.

— Как же так? — крикнул Чарли, выскакивая из кровати. — Они же умрут!

— Мы на войне, Чарли, а на войне бывают потери. Я очень надеюсь, что нам удастся спасти твоих родителей, и все же будь готов к тому, что...

— Мы должны попытаться!

— Мы попытаемся, когда сможем, — твердо сказала ректор. — Не вы один пострадали, мистер Бенджамин. В этой комнате находится тот, кто многим пожертвовал ради спасения ваших родственников.

Она кивнула в сторону Рекса.

— Я не хотел, — тихо сказал Чарли. — Я просил его не делать этого.

— Не бери в голову, малыш, — сказал Рекс. — Я ведь даже не помню, что именно потерял.

Рекс старался говорить весело, но его слова жгли сердце Чарли, словно раскаленный нож.

— Для ваших родителей мы сделаем все, что в наших силах, — продолжала ректор. — А пока вам нужно отдохнуть и набраться сил. О, к вам, кажется, пришли.

Она открыла дверь — и в палату вбежали Теодор и Вайолет.

— Ну как он? — спросила Вайолет.

— Сами спросите, — ответил Рекс и, прихватив Табиту и ректора, закрыл за собой дверь.

— Мы все знаем! — закричал Теодор, бросаясь к постели Чарли. — Убежище Верминиона! Монстры повсюду! Вот это да! Вот это здорово!

— Ничего не здорово, — одернула его Вайолет. — Мы так волновались, чуть с ума не сошли.

— Со мной-то все в порядке, — ответил Чарли, — а вот дело я провалил.

— Да, все так и говорят, — сказал Теодор.

Вайолет двинула его локтем.

— Ой! Я хотел сказать... так говорят некоторые. Не мы, конечно. Я уверен, ты не виноват.

— Виноват, — хмуро проговорил Чарли. — Я один виноват... и буду все исправлять.

— Ты? — недоверчиво спросила Вайолет. — Один ты не справишься.

— Один, конечно, не справлюсь. Но я думал, что вы согласитесь мне помочь?

Теодор с Вайолет переглянулись.

— В чем помочь? — спросил Теодор.

— Найти моих родителей.

— Но ведь они у Верминиона?

— Да, — ответил Чарли, — точнее, теперь они в убежище Верминиона и Бараккаса.

— Так, понятно, — сказала Вайолет. — Ты хочешь, чтобы мы, три желторотика, пробрались в пещеру, где прячутся два самых могущественных монстра Нижнего мира, и вытащили оттуда твоих родителей, что, между прочим, не удалось даже нашему ректору, а ведь она сражалась только с одним монстром. Я правильно все поняла?

— Абсолютно, — ответил Чарли. — Но сначала нам придется выкрасть из Главного управления наруч Бараккаса.

— Извини, — спросила девочка, наклоняясь к нему, — ты хочешь обокрасть Главное управление?

— Да, если мы будем следовать моему плану.

— По-моему, ты сошел с ума, — заявила Вайолет.

— Слушай, мы дали слово защищать друг друга, — продолжал Чарли, — а то, что я предлагаю, гораздо серьезнее.

— Вот именно, — сказала Вайолет.

— Если ты откажешься, я не обижусь. Но если захочешь помочь... буду очень рад.

Теодор и Вайолет смотрели на Чарли во все глаза.

— Ничего себе, — проговорил наконец Теодор. — Смерть, без всякой надежды на спасение, — полный крах. — Его лицо расплылось в широкой улыбке. — А что, мне нравится. Я — за. Определенно.

— Да вы оба ненормальные! — воскликнула Вайолет.

— Брось ты, — насмешливо улыбнулся Теодор, — будет ужасно весело.

— Ничего не весело. Это будет провал, полный провал! У вас даже плана нет.

— Почему нет? Есть, — сказал Чарли.

— У тебя есть план?

— Ну... да, в общем... Только его нужно хорошенько обдумать.

Вайолет покачала головой.

— А почему бы тебе не попросить помощи у ректора?

— Я просил, — ответил Чарли, — но ей сейчас не до меня.

— Правильно, потому что она знает, что это бесполезно! Это безумие, понимаешь? Мы сами не знаем, на что идем. Мы всего лишь ученики.

— Поэтому я и прошу вас помочь. Чтобы мой план сработал, Бараккас и Верминион должны поверить, что мы действуем сами по себе — что мы просто пустоголовая малышня.

— А мы и есть пустоголовая малышня! — выкрикнула Вайолет. — Иначе мы не участвовали бы в твоей затее. Обокрасть Главное управление! Ты понимаешь, что если нас поймают, то навсегда понизят?

Чарли кивнул.

— Да, может быть. Риск, конечно... огромен. Честно говоря, если бы вы попросили меня о такой помощи... я бы еще дважды подумал.

Ему очень хотелось найти слова, которые убедили бы Вайолет, но... таких слов он не нашел.

— В общем, так, — сказал Чарли, решив выложить все начистоту. — Всю жизнь мои предки защищали меня от людей, считавших меня ненормальным, — а таких людей было очень много, можете мне поверить. А сейчас я должен защитить своих предков. Я просто... сделаю все, что смогу. Вы со мной не согласны? Ну и ладно.

Теодор взглянул на Вайолет.

— Ну что? — спросил он.

Она покачала головой.

— Все это смешно и нелепо. Это абсурд. Я даже не...

— Так ты с нами или нет? — спросил Теодор.

— О господи, да! Я с вами!

Чарли просиял от счастья. Вот теперь у него появились настоящие друзья!

— За дело! — скомандовал он.

Часть •III• БРЮХО ЗВЕРЯ

Глава 15. НАПАДЕНИЕ НА ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ

Теплый ночной ветерок шевелил листья баньяна, на мощных ветвях которого расположилась Академия ночных кошмаров. Лунный свет, проникая сквозь густую листву, тускло освещал Чарли, Вайолет и Теодора. Они быстро перебирались по веревочному мостику, соединявшему медпункт с разбитым британским крейсером, где спали советники.

— Представляете, я вчера видел, как Брук играла в «стрелялку» на своем наладоннике, — сказал Теодор. — Странно, правда?

— Почему странно? — возразила Вайолет. — Может быть, она любит видеоигры.

Теодор присвистнул.

— Скажет тоже! «Стрелялки» — это для парней, тут думать надо, понимаешь, мозгами шевелить! — Он торжествующе улыбнулся.

— Слушай, у тебя с головой все в порядке? — рассердилась Вайолет — Девочки играют в видеоигры не меньше, чем мальчишки. Одного я только не могу понять — зачем нам ее наладонник?

— Это приманка, — бросил через плечо Чарли. — Вперед — только тихо. Мы почти пришли.

Они подошли к кубрику, где спали советники. Чарли заглянул в маленькое круглое оконце. Внутри было темно и тихо.

— Кажется, все спят, — прошептал он. — Я залезу внутрь и поищу. А вы стойте здесь.

— Я с тобой, — прошептал Теодор. — Если дело дойдет до драки, я тебя выручу.

— Если дело дойдет до драки, — сказала Вайолет, — то выручить его смогут только ловчие.

— Мы же не с монстрами будем драться, — ответил Теодор. — Человек против человека, mano a mano[5], и для этого Чарли понадобится боевая машина — грозная, неумолимая сила, то есть я.

— Никаких драк не будет, — заявил Чарли. — Просто я потихоньку влезу, возьму, что надо, и также потихоньку выберусь. А вы пока посторожите.

Чарли обследовал кубрик советников, переходя от каюты к каюте. Половицы предательски поскрипывали. Наконец на втором этаже он обнаружил каюту Брук Брайтон. Он приоткрыл дверь. Девочка спала в гамаке, который тихонько раскачивался от ветра, залетавшего в каюту через открытое окно. Подумать только — красавица и такая вредина.

Чарли начал обшаривать каюту в поисках наладонника. В карманах брюк, небрежно брошенных на пол, его не было. Он решил проверить комод и для начала выдвинул верхний ящик. Раздался громкий скрип.

Брук шевельнулась. Чарли замер.

«... не могу, — пробормотала она во сне. — Перестань, я упаду».

Чарли сразу понял, что ей снится кошмар, и принялся быстро осматривать ящики комода, перебирая вещи. Наладонника нигде не было.

«Не толкай меня... — шептала Брук испуганно, — мне не за что держаться».

Куда она могла его положить? И тут внимание Чарли привлекла подушка, на которой спала Брук, — из-под нее выступало что-то квадратное. Собравшись с духом, он сунул руку под подушку. Девочка беспокойно заворочалась.

«... упаду на камни! — шептала она, тяжело дыша. — Помогите! Не надо, я боюсь!»

— Тихо, — сказал ей Чарли. — Все в порядке. С тобой все в порядке.

«Нет! — крикнула Брук. — Помогите! Я умираю!»

«Как хорошо, что она потеряла Дар, — подумал он. — А то открыла бы портал в Нижний мир прямо сейчас».

Так и случилось — в эту же секунду перед ним возник портал.

«Этого еще не хватало, — подумал мальчик. — Выходит, у нее остались следы Дара, только она об этом не знает».

Но едва Чарли собрался закрыть портал, как из него вылетело какое-то существо. Как они называются, мальчик не знал, но эти москитоподобные твари кружили над озером лавы в пещере Верминиона. К счастью, монстр оказался небольшой — не выше второго класса, но его длинный и острый хоботок был опасен.

Заметавшись по комнате, существо рванулось обратно к порталу, отчаянно желая вернуться в Нижний мир.

«Ему больно», — подумал Чарли, вспомнив, как скрючился от боли Бараккас, когда пытался выбраться из портала в Академии. Москит не падал на землю, что подтверждало догадку Чарли: менее опасные твари Нижнего мира испытывают меньшее воздействие защитной системы Академии.

Портал захлопнулся так же быстро, как и появился, отрезав монстру путь к отступлению. Москит, жужжа и громко хлопая кожистыми прозрачными крыльями, кружил под потолком каюты, изредка налетая на стены.

«Тише», — зашипел на него Чарли. Рука его уже нащупала наладонник, и он начал потихоньку вытаскивать его из-под подушки, но тут москит ринулся в атаку. Выхватив свободной рукой рапиру, Чарли взмахнул ею в воздухе, пытаясь отогнать монстра. Раздался звон металла. Москит громко зажужжал и набросился вновь.

— Что... что здесь происходит? — спросила Брук, открывая глаза.

— Тебе приснился кошмар, ты открыла портал и впустила вот эту тварь, — ответил он, орудуя рапирой.

Москит бился о стены каюты, как муха о стекло, время от времени возвращаясь и пикируя на Чарли, который отскакивал в сторону и уворачивался, пытаясь его отогнать, и даже отрубил у твари кусочек крыла.

— Эй! — крикнула Брук, выбираясь из гамака. — Что ты здесь делаешь? Ты же не советник!

— Какая разница? Лучше помоги.

Но в этот момент Брук увидела в руке Чарли свой наладонник.

— Вор! — завопила она. — Отдай!

Москит, вытянув острый, как игла, хоботок, снова пошел в атаку, но промахнулся и вместо Чарли впился в плечо Брук.

— А-а-а! — завизжала девочка, когда монстр, прилепившись жесткими мохнатыми лапками к ее спине, принялся энергично сосать брызнувшую фонтаном кровь.

Брук заметалась по комнате, дико вопя и налетая на мебель. Тут в каюту ворвались Вайолет, Теодор и несколько советников, разбуженных криками и грохотом.

— Что здесь происходит? — крикнула Вайолет.

— А ты как думаешь? — ответил Чарли, пытаясь проткнуть москита рапирой. — Брук, стой, не двигайся! Я не могу в него попасть, пока ты носишься по комнате!

— Мне больно! — визжала та. — Сделайте что-нибудь!

— Я ее подержу, — сказал Теодор и, сбив девочку с ног, прижал к полу.

Крылья москита колотили его по лицу.

— Да убей ты его! — крикнул он Чарли.

— Дайте-ка мне, — сказала Вайолет, доставая из-за пояса кинжал.

Но не успела она нанести удар, как послышался свист и мелькнувшее в воздухе голубое лассо затянулось вокруг чудовища. Через секунду москит был задушен.

Все обернулись. В дверях стоял Рекс.

— Чего расшумелись? — спросил он.

— Мм... — начал Чарли. — Мы просто хотели...

— Обокрасть меня! — крикнула Брук, вытаскивая из плеча хоботок москита. — Он открыл портал и впустил сюда эту тварь, чтобы она меня убила!

— Никого я не впускал! — разозлился Чарли. — Ты сама открыла портал. Я хотел тебе помочь.

— Вор! Лжец! Я больше не могу открывать порталы, понимаешь ты это, желторотый?

— Тихо! — сказал Рекс. — Марш за мной — оба.

— Я... не могу, — сказал Чарли, отступая назад.

— Не можешь?

Мальчик закрыл глаза и попытался вызвать в себе свой самый сокровенный страх — страх одиночества. На этот раз все получилось удивительно быстро. Воображение четко нарисовало ему все места, в которые он когда-то открывал порталы, они плавали перед ним, словно светящиеся шары — одни тускло, другие ярче.

Чарли сосредоточился на одном из них. По его телу побежали красные огоньки.

— Ты что это делаешь, парень? — тревожно спросил Рекс.

— Простите меня, — сказал Чарли. — Мне нужно идти.

Открылся портал.

Чарли взглянул на Вайолет и Теодора.

— Пошли, — скомандовал он и вбежал в открытый проход.

Друзья после секундного колебания последовали за ним.

— Эй! — завопила Брук. — Вернись, вор! Отдай мой наладонник!

Забывшись, она ринулась вслед за Чарли — и исчезла в портале.

— О боже, нет... — простонал Рекс, бросившись к порталу, но тот закрылся прямо перед ним.

Чарли, Теодор, Вайолет и Брук стояли на голой каменистой равнине Первого кольца Нижнего мира.

— Отдай, дурак несчастный, — закричала Брук, выхватывая наладонник из рук Чарли.

Только сейчас ребята заметили, что стоят среди маленьких чирикающих монстриков.

— Ой, фу, гремлины, — поморщилась Брук.

— Не бойся, они тебе ничего не сделают, — сказал Чарли. — Просто они любят все электрическое.

— Без тебя знаю, желторотый! Все равно противно.

— Думаю, ты им тоже не очень-то нравишься, — заметил Чарли, забирая у нее наладонник. — Эту местность я обнаружил совсем недавно, когда искал родителей. — Он отдал наладонник Вайолет. — Вайолет, включи и отвлекай на себя гремлинов. Сейчас они сбегутся к тебе.

— Дай мне, — сказал Теодор. — У меня выйдет лучше.

Чарли покачал головой.

— Она ловчий. Это ее работа. А ты открывай портал в Академию.

— В нашу Академию? — удивился Теодор. — Но я думал, мы отправимся в...

— Это не для нас, а для Брук, — перебил его Чарли. — Я хочу отправить ее назад.

— Еще чего, — взвилась Брук. — Никуда я не пойду!

— Почему? — спросил Чарли, чувствуя, что у него начинает болеть голова.

— Потому что ваша троица наверняка что-то задумала. Но одних я вас не пущу. Я пойду с вами, и точка.

— Не пойдешь, — твердо сказал Чарли.

— Посмотрим. — Брук подошла к нему почти вплотную.

Ее близость пугала... и вместе с тем волновала. Чарли почему-то ужасно захотелось закричать, но он сдержался и промолчал.

— Отлично, — сказал он и обернулся к Вайолет: — Начинай.

— А что мне делать с гремлинами, когда они соберутся вокруг меня? — спросила та.

— Увидишь. Давай включай.

— Ну, сейчас что-то будет, — сказала Вайолет и включила наладонник. Мгновенно все гремлины повернули головы в ее сторону, как ракеты, наведенные на одну цель. Охнув, девочка подняла наладонник над головой и бросилась бежать. Гремлины кинулись за ней, отчаянно отпихивая друг друга, чтобы первыми дотянуться до замечательной штучки. Они подпрыгивали, подскакивали, визжали, пытаясь вырвать наладонник из рук Вайолет. Их было так много, что вскоре девочка пропала из виду.

— Зачем все это? — строго спросила Брук.

— Сейчас увидишь, — ответил Чарли и, закрыв глаза, принялся открывать новый портал.

В отделанном хромом и полированной сталью зале заседаний Высшего совета перед директором Главного управления ночных кошмаров Дрейком стояла ректор Академии. Она чувствовала себя очень неловко, потому что в это время директор, брызгая слюной, орал:

— Я предупреждал! Я говорил вам, что если вы примете мальчика в Академию, то вся ответственность ляжет на вас?

— Говорили, — отвечала она.

— И вот, случилось самое страшное! Теперь нам придется противостоять не только Верминиону, но и Бараккасу, не говоря уже о целой армии монстров, готовых напасть на нас в любую минуту!

— Верно, — согласилась она. — И все же... они не застанут нас врасплох. Кроме того, мы обнаружили их главное убежище — и все благодаря мальчику.

— Слушайте, Брейзенхоуп, мы тут не в игрушки играем! Бросьте ваши фокусы! Мальчишку вам все равно не спасти. Он совершил серьезный проступок и будет за это наказан!

— Не будет, — просто ответила ректор. — Я не позволю.

— Здесь распоряжаюсь я, и мое слово — закон! Мальчик будет понижен, после чего я отдам его под контроль Высшего совета до тех пор, пока мы не убедимся, что он не опасен.

Двенадцать членов Совета дружно кивнули.

— Если это ваше окончательное решение, — спокойно сказала ректор, — то, боюсь, мне тоже придется пойти на крайние меры.

От ярости директор подпрыгнул в кресле.

— Не смей мне угрожать, женщина! — закричал он, становясь красным как рак. — Я долго терпел твои выходки, помня о твоих заслугах перед Главным управлением. Но все, с меня хватит! Ректор Брейзенхоуп, если вы, в нарушение всех законов, по-прежнему будете выступать против меня, я объявлю вас изменницей и заставлю предстать перед судом!

— О каких законах вы говорите? — возразила ректор. — Тех, которым мы всегда следовали, или новых, которые вы ежедневно придумываете?

В эту секунду в зале заседаний открылся портал, из которого выскочили Рекс и Табита.

— В чем дело? — рявкнул Дрейк. — Открывать порталы в зале заседаний Высшего совета запрещено! Сначала вы должны пройти через охрану.

— Не было времени, — отмахнулся Рекс. — Я насчет Чарли, — обратился он к ректору. — Мальчик сбежал и, кажется, что-то затевает.

Ректор вздохнула:

— Этого я и боялась.

Вдруг в зале открылся еще один портал.

— А теперь что? — захлебываясь от злости, прокричал директор. — Мы уже не соблюдаем никаких правил? Мы погрузились в хаос?

В этот момент из портала вылетел наладонник и с громким стуком приземлился на каменный пол зала заседаний.

— Это еще что? — пробормотал Дрейк, наклоняясь к наладоннику, чтобы его рассмотреть.

И тут вдруг из портала хлынула орава визжащих гремлинов, которые кинулись к вожделенной электрической штучке.

— Помогите! — завопил директор. — На меня напали! Попытка убийства!

Но не успели присутствующие в зале прийти ему на помощь, как гремлины внезапно прекратили потасовку и замерли, удивленно озираясь по сторонам. Еще бы — ведь они неожиданно попали прямо в магазин электронных сладостей, доверху набитый замечательно вкусными проводами и кабелями и красиво мигающими компьютерными терминалами!

Дрейк напрасно взывал о помощи — гремлины тут же про него забыли. Опомнившись от шока, они ринулись кто куда — одни отрывали деревянные панели, чтобы добраться до проводки, другие лезли в вентиляторы, чтобы попробовать на вкус их сочное содержимое.

Словом, техническому чуду, каким являлось Главное управление, начала грозить серьезная опасность.

— К оружию! К оружию! — вопил Дрейк. — Нападение на Главное управление! Разгоните гремлинов, пока мы не потеряли власть!

Когда первая волна гремлинов скрылась в недрах электронного сердца Главного управления, за ней из портала выкатилась другая. Но эти гремлины были уже не одни.

Вместе с ними, никем не замеченные, вышли три маленькие человеческие фигурки.

Почти не замеченные.

Ректор видела, как Чарли, Вайолет и Теодор, прячась за спинами бушующих гремлинов, тихо выскользнули из зала заседаний.

— Молодец, — проговорила она.

В коридоре царило что-то невообразимое.

Гремлины, обезумев от восторга, носились по потолку, путались под ногами рабочих, пытающихся навести порядок. Ловчие и перевозчики сбились с ног, гоняясь за маленькими монстрами. Лампочки под потолком мигали, грозя отключиться в любую минуту. От ярких надписей «Выход», терминалов, слюнометров, запирающих двери, разлетались во все стороны снопы искр.

— Что мы ищем? — спросила Вайолет, перепрыгнув через клубок шипящих проводов.

— Наруч, — ответил Чарли, — Наруч Бараккаса держат где-то здесь, мы должны его найти.

— Мистер Бенджамин! — раздался сзади чей-то голос.

Обернувшись, Чарли увидел, что к ним со всех ног бегут ректор, Рекс и Табита. Позади, самодовольно улыбаясь, семенила Брук.

— Отлично, — сказал Теодор. — Уже донесла.

— Что будем делать? — спросила Вайолет.

— Думаю, поговорим, — ответил Чарли.

— Что это вы делаете, позвольте узнать? — строго спросила ректор, подбегая к ним. — Хотя постойте. Кажется, я догадалась. Вы хотите спасти родителей. Но, уверяю вас, украсть наруч Бараккаса, чтобы спасти им жизнь, — это не выход.

— Я им говорила! — влезла Брук.

— Вы должны понять, — продолжала ректор. — Чтобы получить наруч, тот-у-кого-есть-имя надает вам кучу обещаний. А потом просто убьет вас всех... или того хуже.

— Вот именно, — вставила Брук.

— Послушайте, я же не сумасшедший, — ответил Чарли. — Я понимаю, все это кажется вам чистым безумием, но у меня есть план. Честное слово, я не такой дурак, как вы думаете.

— Мы вовсе не думаем, что вы дурак, мистер Бенджамин, — сказала ректор. — Но вы еще слишком молоды и импульсивны и не понимаете, какой опасности подвергаете себя и своих друзей, не говоря уже о нас. Это очень большая проблема, мистер Бенджамин.

— Вы забываете, что есть еще и малая! Госпожа ректор, речь идет о людях, которым грозит смерть. Я люблю этих людей и не дам их убить.

— Я понимаю ваши чувства и все же не могу позволить вам действовать. Как я потом буду жить?

— А как я потом буду жить, если вы не позволите мне спасти родителей?

Все замолчали. Ничья.

Вдруг все лампочки под потолком погасли. Тут же вспыхнуло аварийное освещение, залив коридор зловещим красным светом, в котором вспыхивали белые искры. Коридор наполнился дымом и криками.

— Послушайте, может быть, я и не прав, — уже спокойнее проговорил Чарли. — Я понимаю, что последствия моей ошибки могут быть ужасны. Наверное, мой поступок кажется вам нелогичным, рискованным, но я нутром чувствую, что поступаю правильно. Сколько раз вы просили меня вам доверять, и я слушался вас. А теперь прошу я — доверьтесь мне.

Ректор молча смотрела на Чарли, словно пытаясь разгадать его мысли.

Внезапно в дальнем конце коридора раздался глухой вопль директора Дрейка:

— Ловчие! Перевозчики! Немедленно разыщите этого предателя, Чарли Бенджамина, и его подручных и отведите их в Лабораторию понижения!

Несколько стоявших поблизости ловчих и перевозчиков взглянули на Чарли.

— Что скажете, госпожа ректор? — спросил мальчик.

— Иди, — сказала она, показывая рукой в глубину коридора. — Наруч Бараккаса находится за дверью с табличкой «Спецпроекты».

— Вы не должны этого делать! — запротестовала Брук. — Это... это против правил! Подумайте о последствиях!

— Надеюсь, ничего страшного не случится, — сказала ректор, — тем более что вы отправитесь с ними.

— Что? — изумленно выдохнула Брук.

— Что? — как эхо, повторил за ней Чарли.

— Вы ведь советник, юная леди. Ваша работа — помогать, облегчать труд ловчих и перевозчиков, вот и займитесь этим.

— Но в «Руководстве Главного управления по Нижнему миру» под редакцией Дрейка ясно сказано, что...

— Я не преподаю у себя в Академии «Руководство Главного управления» под редакцией Дрейка! — отрезала ректор. — Я читаю курс «Руководства» под редакцией Гуднайта, а в нем говорится, что задача советников — не выведывание секретов и доносительство, а честная работа. Советники — равноправные члены команды, строгие критики и умные наставники, помогающие защищать людей от всякой нечисти. Вы оказались участницей этого маленького приключения — что ж, вот и доведите его до конца.

— Но... — простонала Брук.

— Марш! — крикнула ректор. — Ваша команда ждет вас!

Брук попятилась, потом развернулась и побежала догонять Вайолет и Теодора.

— А как же быть с директором? — спросил Чарли, глядя, как Дрейк, что-то крича, пытается перелезть через рухнувший электронагреватель.

— Не волнуйся, — успокоила ректор, — с ним мы сами справимся.

— Спасибо, — ответил Чарли и побежал вслед за друзьями.

— Вы! — завопил красный от злости Дрейк, когда наконец смог добраться до Рекса, Табиты и ректора. — Немедленно займитесь поимкой беглецов, или я объявлю вас предателями!

— В самом деле? — сказала ректор и повернулась к Рексу.

— Я думаю, ты знаешь, что нужно делать.

— Конечно, — ответил Рекс, метнул лассо — и директор Дрейк оказался стреноженным, как бычок на родео.

— Что вы делаете? — завопил он. — Вы знаете, как это называется? За такие вещи вы все будете уволены и отправлены в тюрьму! Я прикажу вас всех понизить!

— Табита, — обратилась ректор. — Будь любезна, открой портал.

— Куда, госпожа ректор? — спросила та.

— О, — проговорила ректор, — есть одно место, куда мне очень хотелось бы попасть...

Чарли летел во весь дух, читая на ходу надписи на дверях. Нужно было торопиться — сзади их догонял отряд ловчих и перевозчиков.

«Анализ образцов паутины охотников из Нижнего мира» — было написано на одной двери.

«Оборудование для обезглавливания горгон» — гласила другая надпись.

— Вон она! — крикнул Теодор, показывая вперед.

— Открывай, — сказал Чарли, когда они подбежали к двери с надписью «Спецпроекты». — Электричество отключено, она не должна быть заперта.

Теодор и Вайолет навалились на дверь — она легко открылась. Все четверо вбежали в комнату и захлопнули дверь прямо перед носом подоспевших преследователей.

— Брук, держи дверь, — приказал Чарли.

— Не буду, — заупрямилась та. — В параграфе семнадцать «Руководства Главного управления по Нижнему миру» под редакцией Дрейка и Гуднайта ясно говорится, что...

— Слушай, мне плевать на эти инструкции!

— Как это плевать, если ты их нарушаешь?

— Нарушаю, — подтвердил Чарли, — и ты, между прочим, тоже.

Брук встрепенулась:

— То есть как?

— Ты потащилась за нами в Нижний мир, хотя Рекс велел тебе остаться. Ты была с нами, когда Вайолет стала отвлекать на себя гремлинов. И когда мы привели их в зал заседаний Высшего совета, а теперь вместе с нами ворвалась в секретную лабораторию.

Брук побледнела.

— Ты прекрасно знаешь: я тут ни при чем.

— Объясни это директору Дрейку.

Дверь задрожала — ловчие пытались ее открыть.

— Брук, ректор просила тебя помочь нам, — напомнил Чарли. — Вот и помоги... пожалуйста.

Глаза Брук сверкали от злости.

— Я тебя ненавижу, — сказала она Чарли и навалилась на дверь плечом, не давая ее открыть. — Давай быстрее. Я долго не продержусь.

— Постараюсь.

Чарли бросился обыскивать лабораторию.

Огромная отрубленная рука Бараккаса лежала в правом углу, на большом металлическом столе. Она уже начала разлагаться. Кожа сползала с нее огромными серыми пластами. Наруч был на своем месте и тихо светился в полумраке лаборатории.

— Вот он, — проговорил Чарли. — Наруч Бараккаса!

— Так хватай его! — крикнул Теодор, — и сваливаем отсюда, пока нас не сцапали!

— Поздно, — раздался голос из темноты, и вперед вышел высокий мускулистый мужчина с копной черных волос.

На поясе у него висел огромный двуручный меч в ножнах.

Теодор разинул рот:

— Папа! Я думал, ты на «черной оп.».

— Так оно и есть, — ответил мужчина, кивнув в сторону огромного обрубка. — Мне приказано охранять наруч от монстров Нижнего мира. Но мне и в голову не могло прийти, что придется охранять его от собственного сына. — Он взглянул на ребят. — Меня зовут Уильям Дэггет.

— Здравствуйте, сэр, — сказала Вайолет.

— Здравствуйте, — повторил за ней Чарли. — Я... хм... кажется, я лучший друг вашего сына. Меня зовут Чарли.

— Я тебя знаю, — сказал Уильям, слегка нахмурившись. — Что-то недолго ты продержался без неприятностей.

— И меня втянул! — крикнула Брук, которая в это время отчаянно боролась с дверью, не давая ее открыть.

— Он не виноват, па, — быстро проговорил Теодор. — Мы вместе все это затеяли. Понимаешь, мы хотим спасти людей.

— Ничего себе! Прямо-таки спасти? Ты же всего два дня как стал ловчим. Два, верно?

«Ловчим».

Теодор отвернулся, не зная, что ответить.

— Кстати, о ловчих, — сказал отец, бросая на сына внимательный взгляд. — А где твое оружие?

— Ну, оно... — промямлил Теодор, — понимаешь, там с форелью вышла такая штука... Ты знаешь эту форель из Нижнего мира? Форель истины?

— Знаю.

— Так вот, она заболела или что-то с ней случилось... в общем, понимаешь, она сказала, что я вру, когда я крикнул, что я ловчий... вот дура, правда?

Отец молча смотрел на него, слегка сузив глаза.

— Ну и вот, — запинаясь, бубнил Теодор, — ректор решила, что пока мне лучше побыть перевозчиком — совсем недолго, пока не уладится проблема с форелью. Так что сейчас я перевозчик... а скоро стану ловчим, честное слово! Как ты, па.

Теодор изо всех сил старался улыбнуться. У Чарли защемило сердце.

— Выходит, ты провалился, — спокойно сказал отец. — Не лги мне, сын. Ты не станешь ловчим. А я-то, дурак, надеялся.

Теодор смотрел в сторону, не зная, куда деваться от стыда.

— Все верно, — сказал Чарли, подходя к высокому мужчине. — Он не ловчий. Он перевозчик — и, может быть, самый лучший в мире. Вы бы видели его на первом занятии, сэр. Он единственный, кто сумел открыть портал. Ваш сын стоял, как скала. Вы можете им гордиться.

— Гордиться тем, что мой сын не лучше любого водителя автобуса? — ответил Уильям. — Возит людей в Нижний мир и обратно?

— Брось, Чарли, не надо, — прошептал Теодор. — Забудь, все нормально.

— Нет, не нормально, — ответил Чарли. — Чтобы открыть портал, человек должен вызвать в себе свой самый сокровенный страх. И знаете, чего боится ваш сын больше всего на свете? Что вы его разлюбите, когда узнаете, что он не ловчий. Этот страх и помог ему открыть портал.

— Хоть на что-то он сгодился, — буркнул отец Теодора.

— Извините, — прервала их разговор Брук, — но парни с той стороны что-то затихли.

— Они пытаются открыть портал, — пояснил Уильям. — Это СОП — Стандартная операционная процедура. Вам лучше убраться отсюда.

— Без наруча мы не уйдем, — твердо сказал Чарли.

— Он тебя убьет. Тот, кто к нему прикасается, погибает. Ужасной смертью.

— Со мной этого не случится.

— Откуда ты знаешь? — спросил Уильям.

— Мне сказал Бараккас.

Мужчина засмеялся:

— И ты поверил? Бараккасу?

— Я думаю, он говорил правду. Ему нужен наруч и нужен я, чтобы его вернуть.

— Наруч останется здесь, — сказал Уильям. — А я позволю вам только открыть портал и уйти. Без наруча.

— Очень правильное решение, — подхватила Брук.

— Нет, он мне нужен, — решительно заявил Чарли.

— Слушай, сынок, у тебя есть два пути — легкий и трудный, — сказал Уильям, вынимая из ножен меч. — Хочешь начать с трудного?

Внезапно, как и предполагал Уильям, в лаборатории открылся портал, из которого выскочил небольшой отряд ловчих.

— Отойдите, — велел Уильяму командир отряда. — Нам приказано забрать этих детей и отвести их в Лабораторию понижения.

— И меня? — в ужасе прошептала Брук. — Но ведь я только советник. У меня даже нет Дара.

— Всех, — ответил ловчий и, обращаясь к Уильяму, добавил: — Боюсь, и вашего сына тоже.

Уильям глубоко вздохнул.

— Что ж... сами виноваты. Забирайте.

Ловчие шагнули вперед, приготовив оружие.

— И вдруг Уильям взмахнул мечом — и обрушил его на ловчих. От неожиданности командир отряда едва успел отбить удар.

— Папа! — завопил Теодор. — Ты что?

— Уходите отсюда, скорее! — крикнул Уильям, продолжая отбиваться. — Если ты так здорово умеешь открывать порталы, так открывай, быстро!

— Не знаю, получится ли, — ответил Теодор, в то время как его отец ударом локтя отбросил в сторону одного ловчего и рукоятью меча сильно стукнул по лбу другого.

— Ты сможешь, Теодор, — сказал Чарли. — Знаю, что сможешь.

Чтобы выиграть время, к Уильяму, выхватив кинжал, присоединилась Вайолет. Чарли подбежал к столу, на котором лежала рука Бараккаса.

«Тот, кто к нему прикасается, погибает, — вспомнил он слова Уильяма. — Ужасной смертью».

Чарли подошел ближе — наруч вспыхнул красным светом. Чарли увидел вырезанное на нем лицо Бараккаса и рядом с ним еще одно.

Верминион.

Мальчик собрался с духом и, протянув руку, коснулся теплого металла. Наруч отреагировал — мгновенно сжавшись, он прорезал гниющую плоть, переломил кости, словно сухарики, и вышел наружу, сделавшись совсем маленьким.

Чарли смотрел на него во все глаза.

Наруч светился, переливался красным светом, отблески которого играли на лице мальчика.

— Ты что? — крикнула Вайолет, увидев, что Чарли стоит, не двигаясь, и смотрит на наруч.

— Вспоминаю, что говорила ректор, — ответил он. — Моих родителей могли перевезти в другое место.

— Тогда мы уже ничего не сможем сделать! — крикнула Вайолет, стукнув по ноге ловчего, который подошел слишком близко.

— Нет, кое-что сможем, — сказал Чарли. — Наруч. Мне кажется, он служит монстрам для связи.

— Ну и что?

— А то, что он поможет мне связаться с Верминионом, и тогда я узнаю, где мои родители.

— Что? — в ужасе вскрикнула Вайолет. — Чарли, ты хочешь его...

Она не успела договорить. Мальчик разжал наруч — и защелкнул Артефакт Нижнего мира на своей руке.

Глава 16. НАРУЧ БАРАККАСА

Едва только Чарли надел наруч на руку, мир вокруг него закружился, завертелся с ужасающей быстротой, в голове зазвучал оглушительный грохот, словно где-то рядом ревел огромный водопад. Когда через некоторое время мальчик пришел в себя, он увидел четыре огненных шара, висящих в черной, как бархат, пустоте. В них, словно в открытых порталах, можно было увидеть какое-то движение, при этом каждый шар показывал свое.

В одном виднелись покои хрустального дворца, где из зала в зал беззвучно переплывали какие-то бесплотные призрачные существа.

В другом Чарли увидел старинное кладбище разбитых кораблей, сваленных возле пылающего столба Внутреннего круга. Вокруг стояла полная тишина, как на обратной стороне Луны.

Третий шар показывал Лабораторию спецпроектов в Главном управлении ночных кошмаров, откуда Чарли только что выбрался. Уильям и Вайолет сражались с ловчими, а Теодор пытался открыть портал.

Ну а из четвертого шара прямо на Чарли смотрел Бараккас.

И тут мальчик понял, что с помощью наруча может проникать внутрь того, кто владеет Артефактом Нижнего мира, включая себя самого. Смутно сознавая, что делает, Чарли подошел к шару почти вплотную и, увидев перед собой открытый проход — глаза Бараккаса, вошел в него, слившись с изображением.

И услышал монстра.

— Чтобы напасть на Главное управление и забрать мой наруч, — громовым голосом вещал Бараккас, — одной сотни вполне хватит.

Твари, рассевшиеся по углам огромной пещеры под вулканом Кракатау, слушали очень внимательно.

— Более чем достаточно, — услышал Чарли голос Верминиона и с ужасом понял, что теперь находится и внутри его. — Но я лично считаю, что ты бы и один справился.

— Конечно, — со вздохом сказал Бараккас, — но речь идет не просто об украденной собственности. Я хочу нанести удар в самое сердце врага.

Верминион быстро подошел к Бараккасу, и изображение в глазах Чарли на секунду расплылось.

— И когда же ты, интересно, намерен мне об этом сообщить? — спросил Верминион.

— Только что сообщил.

— Я сижу здесь уже двадцать лет, готовлю армию, а ты почему-то собираешься ее использовать, даже не посоветовавшись со мной. Как же так?

— Я не нуждаюсь в твоих советах! — рявкнул Бараккас. — Ты всего лишь один из четырех, как и я. Мы не обязаны отчитываться друг перед другом.

— Да, но только все вместе мы можем вызвать пятого.

— Поэтому я и хочу вернуть наруч!

— И ты его вернешь! — уверенно заявил Верминион. — Я многое сделал, чтобы привести тебя на Землю, я же позабочусь о том, чтобы к нам присоединились остальные. Об одном прошу: ничего не делай, не посоветовавшись со мной.

— Не лезь со своими указами, — огрызнулся, сверкая глазами, Бараккас, — или наше партнерство плохо закончится.

Верминион промолчал.

— Ты что? — насторожился Бараккас.

— За нами кто-то наблюдает, — ответил Верминион.

Чарли быстро снял с руки наруч.

Мир снова закружился, и вот уже Чарли смотрит своими собственными глазами, вспоминая то, о чем говорили монстры. Кто они такие, «четверо»? Бараккас и Верминион — это двое, а остальные? И кто этот пятый, которого можно впустить на Землю, только соединив четыре Артефакта Нижнего мира?

Пока Чарли размышлял, ловчие начали потихоньку теснить Уильяма и Вайолет.

— Как там портал? — крикнула она Теодору.

— Сейчас, подожди немного, — отозвался он.

Мозг Теодора лихорадочно работал, выискивая какой-нибудь подходящий страх. Отец пришел в ярость, узнав, что его сын не стал ловчим, но это же не конец света. Наоборот, отец бросился защищать его от тех самых ловчих, среди которых со временем надеялся увидеть и своего сына. От этой мысли в животе у Теодора все сжалось. Он не только подвел отца, он вынудил его поднять руку на сослуживцев. Теперь отца, несомненно, накажут, может быть, даже понизят, и все из-за него, Теодора.

Как может отец любить его после стольких провалов и неудач? Как он может находиться в одной комнате с сыном-неудачником?

Страх накатил на Теодора, как огромная волна, и — хлоп! — перед ним открылся портал.

— Отлично! — крикнула Вайолет и повернулась к Чарли: — Бежим!

— Да-да, бежим, — проговорил мальчик, словно очнувшись от сна.

Теодор кинулся в открытый портал вслед за Вайолет.

— Прости меня, папа, — сказал он, взглянув на отца. — За все.

— Беги! — крикнул ему отец, отбивая мечом удар топора. — Беги же!

Теодор прыгнул в портал, не обратив внимания на Брук, которая наблюдала за этой сценой, сжавшись в углу. Внезапно раздался треск, сверху посыпались доски, и прямо на Брук свалилась куча гремлинов. Монстрики тут же вцепились ей в лицо и принялись таскать за волосы.

— Подождите меня! — завопила Брук и бросилась в портал вслед за остальными.

Портал закрылся.

Все четверо, тяжело дыша, стояли на внешнем кольце Нижнего мира.

— Что это на тебя нашло? — набросилась Вайолет на Чарли. — Зачем ты надел наруч?

— Я же тебе говорил, — ответил он. — Я хотел узнать, где находятся Верминион и Бараккас, ведь там же могут быть и мои родители. А я еще не умею открывать порталы, где захочу.

— Ну и что, узнал? — спросила Вайолет.

— Нет, — ответил Чарли. — По-моему, они все в той же пещере под вулканом.

— Не нужно было этого делать! — сердито сказала Вайолет. — Слишком рискованно. — Она обернулась к Теодору. — Неплохая работа, между прочим. Ты становишься настоящим профи.

— Ага, — неуверенно сказал Теодор. — Это было... очень трудно.

— Что с тобой? — спросил Чарли, заглядывая другу в глаза. Он-то знал, какое это напряжение — открыть портал.

— Ничего, все нормально, — ответил Теодор. — Просто... я все думаю, что теперь будет с отцом. Что с ним сделает Дрейк?

— Ничего не сделает, — сказал Чарли. — Ректор сказала, что директором займется сама. Думаю, с твоим отцом все будет в порядке.

— Интересно, а что она может сделать с директором? — спросила Вайолет.

Чарли мрачно улыбнулся.

— Заставит забыть нас.

Королева ведьм облизнула черные губы.

— Измена! — вопил директор Дрейк, пытаясь сбросить с себя путы. — Вы не смеете!

— Тихо, приятель, — сказал Рекс. — Это быстро. Ты уж поверь, после этого не помнишь ничего.

— А что вы хотите в обмен на свой... восхитительный подарок? — спросила ректора королева ведьм.

— Одну сделку, — просто ответила ректор. — Ты кое-что забираешь у директора... и за это возвращаешь Рексу его воспоминания.

— Память о родителях была такой вкусной, я не хочу ее отдавать, — заупрямилась ведьма. — А есть ли у директора что-нибудь вкусненькое?

— У директора есть кое-что повкуснее, — сказала ректор. — Все воспоминания, связанные с Чарли Бенджамином и его друзьями.

— Нет! — завопил директор. — Я запрещаю! Мне нужны эти воспоминания, я должен наказать мальчишку, его следует немедленно изолировать, он угроза для всех нас!

— Я знаю, — с улыбкой сказала ректор и повернулась к ведьме.

— Видишь, какие сильные у него чувства — сознание собственной беззащитности, ненависть, страх. Ты же знаешь, как это вкусно. Только представь себе, как все это наполняет тебя...

У старой карги потекли слюни.

— Согласна, — решительно заявила она и, обняв директора огромными крыльями, сунула ему в ухо длинный и тонкий язык.

В огромной пещере, расположенной в самом сердце вулкана Кракатау, шли бурные приготовления. Ведьмы старательно полировали панцирь Верминиона, начищая его до блеска. Ядовитые твари пятого класса, плюющиеся кислотой, натирали копыта Бараккаса, предварительно поплевав на них содержимым своего желудка, а под потолком пещеры кружили огромные летучие мыши, ловко огибая острые сталактиты.

— Ты уверен, что мальчишка за нами следил? — спросил Верминиона Бараккас, сердито пнув ядовитого монстра, который вместо копыта случайно плюнул ему на ногу.

Верминион кивнул, задумчиво поглаживая свой черный ошейник.

— Кто же еще способен носить один из Артефактов Нижнего мира?

Внезапно в дальнем углу пещеры открылся портал, и два чудовища с удивлением увидели, как из него вышли Чарли, Вайолет, Теодор и Брук.

— О боже мой... — прошептал Теодор, который впервые в жизни видел огненную пещеру, битком набитую такими страшными тварями, каких он и представить себе не мог.

— Не нужно было этого делать, — засомневалась Вайолет, делая шаг назад.

— Ага. Пошли отсюда, пока не поздно, — прошептала Брук.

— Помните о нашем плане, — тихо сказал Чарли и вышел вперед. — Привет! — крикнул он. — Это я, Чарли Бенджамин. Я привел своих друзей.

— Чарли Бенджамин, — ласково сказал Бараккас.

Растоптав по пути паука-охотника, который не успел вовремя убраться с дороги, он подошел к мальчику.

— Какой приятный сюрприз, — проговорил монстр.

— Я пришел, чтобы предложить тебе сделку.

— О-о, как интересно, — сказал Бараккас— Какую?

— Мои родители в обмен... на это.

Чарли поднял над головой ярко сверкнувший наруч. Внезапно ошейник Верминиона тоже начал светиться, словно приветствуя собрата. Два Артефакта явно усиливали друг друга, потому что вместе горели гораздо ярче, чем поодиночке.

Бараккас жадно уставился на наруч.

— Как ты его достал? — спросил он.

— Гремлины, — ответил Чарли. — Мы собрали целую толпу и переправили всех в Главное управление. Они испортили проводку, электричество отключилось, и мы смогли взять наруч.

— Невероятно, — ухмыльнулся Верминион. — Мальчишка догадался использовать простых гремлинов. А ты собираешь армию.

Бараккас промолчал, кипя от злости.

Чарли взглянул себе под ноги. Тень показывала направо, в один из туннелей гигантской пещеры.

— Отведи моих друзей туда, — сказал Чарли, кивнув в сторону туннеля. — Пусть они проверят, что с моими родителями.

— Ты знаешь, где мы их держим? — удивился Верминион.

— У меня есть тень, — сказал Чарли.

Бараккас и Верминион переглянулись.

— Умно придумано, — заметил Бараккас и приказал одному из пауков: — Отведи их и проследи, чтобы ничего не случилось.

Тот поклонился и, подойдя к Теодору и Вайолет, прошипел:

— Пошли.

Теодор взглянул на Чарли.

— А как же ты? — спросил он.

— Не волнуйся, все будет в порядке, — ответил тот. — Помни о нашем плане.

Теодор и Вайолет уже скрылись было в темном туннеле, но девочка внезапно вернулась и, подбежав к Чарли, крепко обняла его.

— Будь осторожен, — сказала она.

— Ты тоже, — ответил Чарли.

— А мне что делать? — неуверенно спросила Брук, когда Вайолет и Теодор ушли вслед за пауком.

— А ты лучше молчи и не путайся под ногами, — отрезал Чарли и повернулся к тем-у-кого-есть-имя.

— Как только мои друзья уйдут через портал вместе с моими родителями, я отдам вам наруч.

— О, в этом я не уверен, — сказал Бараккас— А вдруг ты нас обманешь и удерешь вместе с наручем?

— Нет, — ответил мальчик, — я вас не обманываю, потому что останусь здесь. Навсегда.

— Что? — проговорила пораженная Брук.

Не обратив на нее внимания, Чарли уверенными шагами подошел к Верминиону.

— Я хочу остаться с вами, — повторил он. — Вернуться в Академию я уже не могу. После того, как я впустил вас, — Чарли взглянул на Бараккаса, — директор решил, что лучше меня убрать. В смысле, убить или понизить, что, в общем, одно и то же.

— Значит, ты украл наруч для того, — сказал Бараккас, — чтобы таким королевским подарком купить себе честь служить нам?

— Да, и чтобы доказать вам свою преданность. В Главном управлении мне показываться больше нельзя.

— Ты, крысеныш, ты лгал мне! — закричала Брук. — Всем нам! Ты давно уже задумал предать нас!

Чарли пожал плечами.

— Ну и что? Вы сами виноваты. Ну, так как? — снова обратился он к монстрам. — Можно мне с вами?

Верминион задумался.

— Нет... все это как-то глупо. Ты же знаешь, что я сделал с Эдвардом Пинчем, когда он впустил меня в ваш мир. Мы совершили сделку, но, к сожалению, я его обманул. Зачем ты пришел к нам, если знаешь, что мы и тебя можем обмануть? На что ты надеешься?

— Я вам нужен, — уверенно сказал Чарли, становясь между ними.

По сравнению с огромными чудовищами он был как олененок рядом с двумя огромными дубами.

— Иначе как вы переправите на Землю остальных тех-у-кого-есть-имя, — продолжал мальчик, — чтобы потом всем вместе вызвать пятого?

— Откуда ты о нем знаешь? — спросил Бараккас. И вдруг его осенило: — Ты надевал мой наруч, так ведь?

— Да, — признался Чарли, — но только на одну секунду. Простите, что случайно выведал ваш план, но без меня вам его не исполнить.

— И ты это сделаешь? — спросил Бараккас— Предашь свой народ? Станешь изменником?

— Какая разница, все равно они меня ненавидят, — спокойно сказал Чарли.

— И правильно делают! — крикнула Брук.

— Видите? Все считают меня уродом, даже те, у кого есть Дар. А теперь меня еще и боятся. — Задрав голову, Чарли взглянул монстрам в лицо. — Пусть боятся, теперь будет за что.

Бараккас не мог отвести глаз от сверкающего наруча. Он был так близко...

— Отпустите родителей, — сказал Чарли. — А я останусь с вами.

В маленькой, грязной пещерке, где держали родителей Чарли, Вайолет кинжалом пыталась перерезать крепкую паутину, похожую на толстую веревку.

— Ну как? — спрашивал ее Теодор, нервно оглядываясь по сторонам.

— Сейчас, еще немного, — ответила девочка, разрезая первый кокон. — Все, теперь тяни.

Потянув за половинки кокона с двух сторон, они разорвали его пополам. Из него вывалилась Ольга. Худая, ослабевшая, она походила на воздушный шарик, из которого выпустили воздух. Ольга с трудом открыла глаза и облизнула пересохшие губы.

— Где я? — хрипло спросила она.

— В безопасности, — ответила Вайолет. — Мы пришли, чтобы спасти вас. Чарли тоже здесь.

— Чарли? — оживилась Ольга. — Мой мальчик здесь? С ним все в порядке?

— Все хорошо, — ответил Теодор. — Уж я-то знаю. Я его лучший друг. — Он бросил взгляд на Вайолет. — Мы его лучшие друзья.

— Хорошо, — сонно пробормотала Ольга, пытаясь улыбнуться. — Ему нужны друзья. У него почти не было друзей.

— Вы пока отдыхайте, — посоветовала ей Вайолет, начиная разрезать второй кокон, в котором находился отец Чарли. — Еще минута, и мы вас отсюда выведем.

В это время в пещере разговаривали два монстра.

— Мальчишка лжет, — сказал Верминион.

— Ты сам врун, вот тебе и мерещатся всюду вруны, — возразил ему Бараккас. — Посмотри на него — простой мальчишка, злой и обиженный, совсем как тот, много лет назад. Подумай, ведь он нам пригодится, когда нужно будет переправить на Землю еще двоих.

— Сомневаюсь, что он нам поможет, — ответил Верминион. — Мальчишка что-то замышляет, я это чувствую, от него пахнет обманом.

— Он принес наруч. Тебе этого мало?

— Ты просто ослеп от желания получить его обратно! Ничего не соображаешь!

— Ну и что, — сказал Бараккас— Ты мне лучше докажи, что мальчишка лжет.

— И докажу, — злобно ответил Верминион и, щелкнув клешней, подозвал своих слуг.

Пока они спорили, Чарли шепнул Брук:

— Не бойся, я никого не предал. Просто я тяну время, чтобы Теодор успел открыть портал и увести моих родителей. Когда они будут спасены, я открою портал, и мы с тобой убежим.

— Я уже вообще ничего не понимаю, — сказала Брук. — Кому ты лжешь — мне или им?

— Доверься мне, — попросил Чарли. — Пожалуйста.

Внезапно к ним подполз паук-охотник, что-то сжимая в передних лапах. Это «что-то» вертелось и извивалось. Чарли попытался рассмотреть сверток, но в это время над ним зависло уродливое, как у горгульи, лицо Верминиона. От монстра исходил тошнотворный запах тухлой рыбы.

— Мы с партнером несколько разошлись во мнениях... относительно тебя, — сказал он. — Он тебе верит, я — нет. Если ты говоришь правду, мы отпустим твоих друзей и родителей, а тебя примем в нашу компанию. Но если ты нас обманываешь, мы убьем вас всех, и умирать вы будете долго и мучительно.

— Что я должен сделать, чтобы вы мне поверили? — спросил Чарли.

— Сейчас мы тебя сами проверим, — сказал Верминион и сделал знак пауку; тот протянул Чарли живой сверток.

Это был снарк.

Маленький, пушистенький, он казался совершенно не к месту в этой мрачной пещере.

— Снарк скажет нам, боишься ты или нет, а твой страх покажет, лжешь ты или нет. Если ты говоришь правду, тебе нечего бояться. Но если лжешь, — сказал Верминион, сжимая и разжимая клешни, — твои родители и друзья заплатят за это своей жизнью.

У Чарли забилось сердце. Как здорово он все придумал, как хорошо все разыграл, и теперь...

Один из монстров ему не верит.

Вот этого он не предусмотрел.

В душу Чарли начал закрадываться страх, и снарк мгновенно отреагировал. Мальчик с ужасом смотрел, как маленький шарик увеличивается в размерах, как выпадает его пушистая шерсть, как вытягивается пасть с острыми зубами. Вот он взмахнул длинным хвостом. Чем больше менялся снарк, тем сильнее Чарли боялся, что монстры узнают его истинные намерения, и тем быстрее шла трансформация.

Страшный круг.

Верминион зловеще улыбнулся.

— Так, кажется, мы тебя поймали.

— Нет, — ответил Чарли, отступая назад. — Я не этого боюсь. Вы такой огромный, страшный — я вас боюсь. Потому снарк и трансформировался.

Бараккас шагнул вперед.

— Это возможно, Верминион. Не надо сразу убивать мальчишку, он может нам пригодиться.

— Ладно, если ты веришь ему, а мне не веришь, то давай устроим еще одну проверку, — сказал Верминион и зажал Брук своей огромной клешней. — Дай слово, что не врешь, мальчишка, и тогда я перережу ее пополам. Это и будет доказательством того, что ты готов выступить против человечества.

— Нет... — застонала Брук. — Чарли...

У Чарли пересохло во рту. Говорить он не мог.

— Чарли... — снова прошептала Брук.

— Решай, — сказал Верминион, заглядывая ему в лицо. — Ну, так что?

Чарли закрыл глаза.

— Отпусти ее, — сказал он.

Верминион усмехнулся.

— Так я и думал. Мальчишка водил нас за нос. Ты дурак, Бараккас. И всегда им был.

Бараккас поморщился, когда Верминион начал хохотать — долго и громко, — а мальчик чувствовал лишь адскую вонь, исходившую от него.

— Он такой же дурак, как и ты, — внезапно сказал Чарли и швырнул наруч прямо в широко раскрытую пасть Верминиона.

Последовало секундное замешательство — Бараккас изумленно смотрел, как сверкающий Артефакт исчез в пасти Верминиона, прополз по его горлу и оказался в желудке, откуда был хорошо виден сквозь полупрозрачный нижний панцирь.

— Что... что ты сделал? — проговорил Бараккас.

— Тебе нужен наруч, — сказал Чарли, — так возьми его!

С этими словами он развернулся и во весь дух побежал по темному коридору, крича на ходу:

— Уводите их! Открывайте портал, скорее!

Вайолет как раз освободила из кокона отца Чарли, когда услышала его крики.

— Что там происходит? — спросила Ольга.

— Что-то случилось, — сказал Теодор. — Нужно уходить.

Он уже начал открывать портал, когда в пещерку, щелкая челюстями, влетели два паука-охотника.

— А Чарли? — хриплым голосом спросил Баррингтон. — Я слышал его голос...

— Чарли придется действовать самостоятельно, — ответила Вайолет, доставая кинжал. — У нас тут свои проблемы. Я попытаюсь их задержать, — сказала она Теодору, — а ты открывай портал, не копайся!

— Я не копаюсь! — крикнул он. — Не ори на меня.

— Ладно, — ответила она и, взмахнув ножом, отбросила первого паука. — Дорогой Теодор, будь любезен, прошу тебя, открой портал как можно скорее!

— Вот так-то лучше, — сказал он.

Тем временем Бараккас, дико сверкая глазами, глядел на Верминиона.

— Отдай наруч, — прорычал он.

— Ты что, рехнулся? — ответил Верминион. — Он же у меня внутри, идиот. Как я его тебе отдам?

— Сейчас покажу как, — ответил Бараккас и, угрожающе сжав кулак, двинулся на Верминиона, высекая искры из каменного пола пещеры.

— Стой! — завопил Верминион. — Этого мальчишка и добивался — натравить нас друг на друга!

— С мальчишкой я сам рассчитаюсь, — ответил Бараккас, — а вот ты всегда хотел лишить меня власти, и сейчас тебе подвернулся шанс. Отдай наруч!

— Нет.

Внезапно оранжевые глаза Бараккаса налились кровью. «Не смей говорить мне "нет"!» — завопил он и прыгнул на Верминиона, приземлившись всего в нескольких метрах от него. Пещера содрогнулась от глухого удара, словно началось землетрясение, из-под огромных копыт во все стороны брызнули искры. Мощным кулаком Бараккас раскроил панцирь Верминиона, оттуда полезло розовое мясо.

А Брук, упав на землю, быстро отползла в сторону.

Верминион, завывая от боли, нанес удар Бараккасу в бедро. Из раны хлынула черная кровь. Чудовища, рыча и завывая, сцепились в смертельной схватке.

В это время к Брук подбежал Чарли.

— Бежим, — крикнул он и потянул ее в коридор, где находились родители.

Но путь к отступлению был отрезан. Пока хозяева выясняли отношения, их бесчисленные слуги — твари Нижнего мира — со всех сторон спешили к месту схватки.

— Что будем делать? — прошептала Брук.

— Будем... драться, — сказал Чарли, вытаскивая сверкающую голубым светом рапиру. — Встань за мной.

Брук спряталась за спину Чарли в тот момент, когда на них ринулась целая армия монстров.

А Вайолет тем временем с удивлением обнаружила, что умеет драться как настоящий ловчий. Она вертелась, отскакивала, уклонялась, делала выпады с удивительной силой и ловкостью, о существовании которых даже не подозревала. И все же долго так продолжаться не могло — силы были неравными. Изо всех коридоров к месту сражения стекались все новые отряды монстров.

— Еще несколько секунд, — тяжело дыша, прошептала Вайолет, — и будет поздно.

Теодор, который и так старался изо всех сил, внезапно понял, что не справляется со своей задачей. Он подвел всех — отца, друзей и даже Чарли, бросив его одного в пещере с двумя самыми страшными монстрами Нижнего мира. Он обещал защищать Чарли, а сам... Теперь его друг заплатит за это жизнью, даже не успев повидаться с родителями, и все из-за него, Теодора. Представив себе, как будет погибать Чарли, а он даже не сможет прийти ему на помощь, Теодор испугался до такой степени, что страх захлестнул его с головой, как цунами.

Он был словно живой, этот страх, нарастающий с невероятной быстротой.

И тут перед Теодором открылся портал.

— Слава богу, — крикнула Вайолет, сражаясь из последних сил.

Не теряя времени, она подхватила родителей Чарли и втолкнула их в портал, затем прыгнула туда сама, крикнув на ходу Теодору:

— Скорее!

— Прости, друг, — прошептал Теодор, думая о Чарли. — Удачи тебе.

Он прыгнул в портал вслед за Вайолет, предоставив Чарли и Брук их судьбе.

Верминион и Бараккас сражались, как древние мифические божества. Своей гигантской клешней Верминион раскроил плечо Бараккасу. Тот заревел и, схватив клешню, вырвал ее с мясом, залив поле битвы черной сукровицей.

Пока Верминион вопил от боли, Бараккас наклонился и поддел его своими острыми рогами, перевернув на спину. Схватив оторванную клешню, он быстрым движением воткнул ее в полупрозрачный панцирь в том месте, где красным светом сиял наруч.

Панцирь затрещал, словно ломающийся лед. Верминион оставшейся клешней из последних сил ударил Бараккаса по лицу, но тот, сунув руку ему в брюхо, вырвал оттуда наруч.

Чарли тем временем, действуя с невероятной ловкостью, отбивал атаки тварей Нижнего мира. Его голубая рапира резала, рубила и протыкала лапы, глаза, морды.

Но даже в пылу битвы он думал об одном: «Мы погибнем».

Он будет сражаться, пока сможет, но тварей слишком много, они все прибывают и прибывают, а это смерть. Если бы он смог открыть портал, хотя бы самый маленький, — они бы спаслись. Но, как говорила ректор, даже двойная угроза не может открывать порталы и одновременно сражаться с монстрами, а если сейчас он остановится хотя бы на секунду, чудовища сожрут их живьем.

Монстры летели со всех сторон, как черный ураган, с которым Чарли было не справиться. Разя тварей с молниеносной быстротой, он думал о том, что, желая спасти родителей, тем самым приговорил их к смерти. Все были правы, а он ошибался. Он повел себя как последний дурак, а расплачиваться за это придется друзьям и родителям — людям, которые его оберегали. Что с ними стало, он не знал; скорее всего, они уже мертвы, и все из-за его глупости. Теперь он остался один на один с армией монстров Нижнего мира, снова изгой, презираемый всеми. И с ним сейчас никого, кроме глупого, бесполезного советника.

— Прости меня, — прошептала Брук, — я очень хочу тебе помочь, но не могу. Если бы у меня был Дар, я давно открыла бы портал, но Дара у меня больше нет. — По ее щекам текли слезы — Брук плакала от ярости и бессилия. — От меня никогда не было пользы, — рыдая, говорила она. — Я пустышка, неудачница, понимаешь? Я бесполезное, никчемное существо, и теперь из-за этого мы погибнем!

Вдруг по ее телу побежали малиновые огоньки и...

Прямо перед ними открылся портал! Чарли не поверил своим глазам.

— Это сделала ты? — тяжело дыша, спросил он.

— Кажется... я, — ответила изумленная Брук.

Где-то в глубине пещеры раздался предсмертный рев Верминиона, когда тяжело раненный Бараккас вырвал из его нутра свой наруч. В пещере вспыхнул ослепительно яркий свет, и торжествующий Бараккас надел Артефакт себе на руку.

— Он мой! — завопил Бараккас— Наруч снова у меня!

Слыша, как он, грохоча копытами, приплясывает от радости, Чарли и Брук вбежали в портал. Твари бросились за ними, но было уже поздно.

Портал — вместе с Чарли и девочкой, которая его открыла, — исчез.

Глава 17. ПРАВДА И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

После краткой остановки в Нижнем мире Чарли и Брук выскочили из портала в классе для занятий по практике управления порталами, в самом сердце Академии ночных кошмаров.

— Ты смогла! — воскликнул Чарли.

— Да, — ответила Брук, и на ее лице появилась счастливая улыбка.

Она была такой теплой, такой зовущей, эта улыбка, что у Чарли заныло сердце.

— Надо же, я думала, что навсегда потеряла Дар, а он вернулся.

— И очень вовремя, — заметил Чарли. — Ты была неподражаема.

— Спасибо. Ты тоже, — сказала Брук и поцеловала его, быстро и нежно.

Это был первый в его жизни поцелуй, и Чарли ужасно захотелось, чтобы он длился вечно.

— Мальчик мой... — раздался сзади голос Ольги.

Чарли обернулся и увидел, что к нему бежит мама. Ольга обняла его так крепко, что он чуть не задохнулся. И все же он почувствовал, какой худенькой она стала — дни плена не прошли для нее даром. Казалось, один сильный порыв ветра — и Ольга унеслась бы прочь.

— Как ты, ма? — спросил Чарли.

— Все хорошо, — ответила она. — Теперь, когда мой мальчик со мной, все хорошо.

Она принялась бережно стирать с его лица пыль.

— Посмотри на себя, — сказала она. — Во что ты превратился: пугало огородное!

К ним подошел отец.

— Я думал, мы тебя потеряли, сын, — хриплым голосом проговорил он. — Мы бы этого не вынесли. Это был бы... конец. Конец всем нам.

— Брось ты, па, — ответил Чарли. — Все же в порядке.

— Правильно, потому что Бенджамины ничего не боятся! — воскликнул Баррингтон. — И всегда выходят победителями!

Чарли улыбнулся:

— Как я рад вас видеть! Простите, что из-за меня вам пришлось столько пережить.

— Вспомни твоего любимого «Конана» со Шварценеггером: «То, что нас не убивает, то делает нас же сильнее», — гордо ответил Баррингтон. — Теперь мы стали очень, очень сильными.

— И не смей себя ни в чем винить, слышишь?! — воскликнула Ольга.

— Слышу, ма, — улыбаясь, ответил Чарли. — Как вам удалось спастись? — обернулся он к Вайолет и Теодору. — Я думал, вам конец.

— Это все она, — ответил Теодор, кивнув в сторону Вайолет. — Ты бы ее видел. Дралась как сумасшедшая. Размахивала кинжалом — вжик! вжик! Пауки разлетались кто куда, а она их — раз! И чудовище валится дохлое, а она опять — раз! — Теодор взмахнул рукой, показывая, как Вайолет разила пауков кинжалом. — Вот это было зрелище! Вот это да!

— Ты бы видел портал, который он открыл, — подхватила Вайолет. — Не поверишь — пауки наседают со всех сторон, а он так спокойненько берет и открывает портал.

— Да ладно, ерунда какая, — ответил, покраснев от смущения, но явно польщенный Теодор.

— Спасибо вам, — сказал Чарли. — Вы столько для меня сделали... просто не передать.

— Да брось ты, — хмыкнул Теодор. — Подумаешь, большое дело.

— Мистер Бенджамин! — раздался чей-то голос, и в комнату вбежали ректор, Рекс и Табита. — Господи боже, мальчик, тебе это удалось!

Подбежав к Чарли, Табита сжала его в объятиях.

— Мы так... — начала она, пытаясь подобрать слова. — Тебе нужно быть осторожнее! — наконец выпалила она.

Рекс хлопнул Чарли по плечу.

— Молодец, малыш! Как у тебя все это получилось, ума не приложу, но я чертовски рад за тебя.

— Я тоже, — ответил Чарли, сияя улыбкой. — А что вы сделали с...

— Директором Дрейком? — спросила ректор. — Подойдите к нам, господин директор.

В классную комнату вошел директор Главного управления ночных кошмаров.

— Директор Дрейк, — сказала ректор, — позвольте представить вам одного замечательного мальчика. Это Чарли Бенджамин. У него очень сильный Дар.

— Рад с вами познакомиться, — сказал Дрейк, пожимая Чарли руку. — Усердно трудитесь, прилежно занимайтесь, и в один прекрасный день вы, быть может, будете работать у меня в Главном управлении.

— Спасибо, сэр, — ответил Чарли и тихо спросил ректора: — Старые ведьмы, да?

— Разумеется.

Рекс театрально вздохнул.

— Мой отец все время говорил: «Некрасивых людей не бывает». А что красивого в этих старухах? И внутри, и снаружи — одна жуть. Выходит, что из-за них мой отец — врун.

Чарли засмеялся:

— Так говорил ваш отец?

Рекс с усмешкой кивнул.

— Подождите, — спохватился вдруг Чарли, — если вы помните своего отца, значит...

— Я получил назад своих предков, как и ты.

— Правда?

— Они снова там, где и были, — сказал Рекс, постучав себя пальцем по голове.

Мальчик бросился его обнимать.

— Тише, приятель, — притворно заворчал Рекс. — Не надо разливать патоку.

Ректор взглянула на Чарли:

— Мистер Бенджамин, когда будете готовы, зайдите ко мне — нам нужно поговорить.

Они стояли на палубе пиратского корабля, на самой верхушке Академии ночных кошмаров. Внизу, словно зеленый бархатный ковер, раскинулись джунгли. В ветвях деревьев порхали яркие птички, веял теплый тропический бриз.

— Итак, Артефакты Нижнего мира должны быть собраны вместе, — серьезно сказала ректор и покачала головой. — Ты считаешь, что на Земле должны собраться четверо тех-у-кого-есть-имя, чтобы всем вместе вызвать некоего пятого?

— Так говорили Бараккас и Верминион, — ответил Чарли. — Они не знали, что я их подслушиваю, поэтому, думаю, они говорили правду.

— Интересно, кто он такой, этот «пятый»? Наверное, кто-то очень могущественный, если нужны усилия четырех монстров, чтобы его вызвать. Нужно сделать все, чтобы этого не случилось. Нельзя позволить оставшимся двум проникнуть на Землю.

— А кто они? — спросил Чарли. — В смысле, оставшиеся?

— Их зовут Слаггурон и Тираннус, — ответила ректор. — Надеюсь, ты с ними никогда не встретишься.

— Я и не стремлюсь, — сказал мальчик.

— Информация, которую ты добыл, имеет огромное значение. Благодарю тебя от всей души, Чарли.

— Не за что.

— Но ты получил ее ценой лжи и уверток, и за это я выношу тебе порицание, — строго сказала ректор. — Все закончилось хорошо, а ведь могло быть иначе.

— Знаю, — сказал Чарли. — Теперь я и сам вижу. Мы победили, но получилось совсем не так, как я планировал.

— Редко бывает, когда все идет точно по плану.

— Я хотел, чтобы Верминион и Бараккас мне поверили и чтобы отпустили моих родителей, Вайолет и Теодора.

— А потом ты собирался удрать вместе с наручем?

Чарли кивнул.

— Но Верминион разгадал мой план.

— Все лгуны обычно прекрасно чувствуют, когда их обманывают, — мрачно сказала ректор.

— Нам удалось спастись, но с большим трудом, — признался Чарли.

— Ничего, со временем ты к этому привыкнешь. Мне тоже многое в жизни приходилось делать с огромным трудом. Когда ты сбежал, монстры еще дрались?

Чарли кивнул.

— Ага, они рвали друг друга в клочья. Последнее, что я увидел, это как Бараккас вырвал наруч прямо из желудка Верминиона. Не думаю, что тот после этого выжил.

— Понятно, — сказала ректор. — Не знаю, выжил он или нет, но ты нанес им серьезный удар. Думаю, что в ближайшие месяцы или даже год они нападать не станут. Ты выиграл для нас время.

— Да, но... Бараккас получил наруч.

— К сожалению, да. Но он все равно бы его забрал, только уже ценою сотен жизней. — Ректор немного помолчала. — В общем, подводя итоги, можно сказать: ты и твои друзья блестяще справились со своей задачей. Самое удивительное, что вам удалось это сделать без посторонней помощи.

— Сам удивляюсь, — сказал Чарли. — Я ведь надеялся, что появитесь вы и поможете нам.

— Правда? — мягко спросила ректор.

— Ну да. Когда я сражался с тварями в пещере, я все время думал: «Вот сейчас, сейчас откроется портал, из него выйдет ректор и спасет нас». Почему вы не пришли?

— Потому что ничего не знала о твоем плане. А если бы я появилась в самый неподходящий момент и все испортила? Как ты считаешь?

— Правда, — подумав, сказал Чарли. — Просто я... не знал, что вы настолько мне доверяете.

Ректор улыбнулась:

— Я доверяю тебе целиком и полностью, Чарли, как ты меня и просил.

— Спасибо, — сказал мальчик и посмотрел на океан, который простирался до самого горизонта, словно уходя в бесконечность. — А где мы на самом деле находимся? В смысле, Академия ночных кошмаров?

— В надежном месте, — с загадочным видом ответила ректор. — Как и твои родители.

— Что?

— Боюсь, что да. Когда они придут в себя после того, что им пришлось пережить, мы дадим им новые имена и поселим в новом месте — ради их же безопасности.

— Ничего не понимаю. Разве нельзя их поселить здесь? — спросил Чарли. — Здесь самое безопасное место. Даже Бараккас не смог проникнуть в Академию.

— Ты прав, наша Академия имеет свою собственную, уникальную систему защиты от монстров Нижнего мира. — Ректор любовно погладила деревянные поручни пиратского корабля. — Но ведь эта защита не вечна.

— Как же так? Что это за защита?

— Это долгая история, и когда-нибудь ты ее узнаешь, — ответила ректор. — Я понимаю, тебе хочется, чтобы родители остались здесь, но пойми, их присутствие делает тебя крайне уязвимым. Кроме того, Академия — это лишь малая часть огромного острова. — Она взглянула на джунгли.

Солнце светило ярко, но даже его лучи не могли проникнуть в густые заросли деревьев.

— Но и на этом острове встречается много опасностей, — проговорила она. — Ведь мы здесь не одни.

Чарли распирало от вопросов. Так что же это такое — система защиты Академии? Кто или что прячется в джунглях? Где поселят его родителей? Чарли горел нетерпением узнать ответы на все свои вопросы, но ректор не собиралась сейчас вдаваться в объяснения.

— Когда я смогу повидаться с родителями? — спросил Чарли, надеясь, что хотя бы один ответ он получит.

— Не могу тебе точно сказать, — ответила ректор. — Нам придется прятать их до тех пор, пока мы не узнаем, что стало с Верминионом и Бараккасом.

— Понимаю, — проговорил Чарли и быстро отвернулся, чтобы ректор не видела жгучих слез, которые выступили у него на глазах.

В самой глубине пещеры Бараккаса и Верминиона на голых камнях, в лужах черной крови распластались два гигантских монстра. Оба были изуродованы до неузнаваемости. Возле них суетились пауки-охотники, по частям, кусок за куском сшивая своих хозяев с помощью крепкой паутины. В стороне ярко светились два Артефакта Нижнего мира.

— Помогите ему, — хрипло сказал Бараккас, кивнув в сторону Верминиона. — Пусть он останется жив. Нас должно быть четверо, чтобы мы могли вызвать пятого.

— Слушаюсь, хозяин, — сказал один из пауков.

Верминион поднял окровавленную голову и взглянул на Бараккаса.

— Мальчишка... должен ответить за все, —прошипел он. — Он умрет.

— Нет, — ответил Бараккас— Он будет жить. Чтобы страдать.

— Да, — прошипел Верминион. — Хорошо.

В пещере плескалась лава, а по темным коридорам к своим изувеченным хозяевам прибывали все новые твари, чтобы с помощью черного колдовства отвести от края смерти двух гигантских чудовищ.

Пинч сидел в полном одиночестве возле пещеры перед Тренировочной ареной. Со стороны океана до него долетали соленые брызги и падали ему на лицо.

— Я знаю, что вы сейчас чувствуете.

Пинч обернулся — перед ним стоял Чарли.

— Знаешь? — спросил Пинч. —В самом деле?

Они немного помолчали. Еще одна волна ударилась о берег, оставив на песке белые пузырьки. Где-то высоко в небе кричали чайки.

— Если бы я мог вернуться назад, — тихо сказал Пинч. — Я бы вернулся. И все изменил. Все.

— Я тоже, — сказал Чарли. — Вернулся бы назад и все изменил, чтобы ничего этого не было. А я... заставил всех страдать.

— Подожди, то ли еще будет, — проговорил Пинч. — Все получается само по себе, единственное, что ты можешь, — это направить свою силу в сторону добра или зла. — Он опять помолчал. — Не наделай того же, что наделал я, — наконец сказал он.

— Постараюсь, — пообещал Чарли, садясь рядом. — Понимаете... просто не всегда можно предугадать, чем все закончится.

— Это верно.

Они сидели в молчании. У их ног бурлил и пенился океан. Чарли думал о том, что победить он мог только в одном случае из ста, но все-таки победил. Что его спасло — может быть, простая удача?

А в следующий раз? Одной удачи может оказаться недостаточно.

— Иди к нам, ДУ! — раздался голос со стороны океана.

Это был Теодор, который вместе с Вайолет весело плескался в волнах.

— Иди, вода такая теплая! — крикнула девочка, заливаясь беззаботным смехом.

Эти слова прозвучали для Чарли как сладкая музыка.

Он вскочил и побежал по берегу, задержавшись лишь на минуту, когда заметил Брук, стоявшую возле рощицы диких пальм. Она была прекрасна. Чарли махнул ей рукой, и Брук весело помахала ему в ответ. Джефф тут же по-хозяйски обнял ее за плечи и повел подальше от Чарли, под тень деревьев.

— Ты идешь? — крикнул Теодор.

— Иду! — крикнул в ответ Чарли, когда Брук скрылась из вида.

Мальчик повернулся и по теплому песку побежал к друзьям. А за его спиной да самого неба возвышалась Академия ночных кошмаров, раскачивались под ветром ее бесчисленные веревочные лестницы и трапы, каюты и снасти, и секретные переходы, которые просто умоляли Чарли разгадать все их тайны.

И Чарли радовался, потому что знал: он обязательно их разгадает, ведь он теперь не одинок.

ОТ АВТОРА

Написание этой книги доставило мне истинное удовольствие, и я хочу поблагодарить всех добрых и талантливых людей, которые помогли мне в работе.

Спасибо моему старшему сыну Крису, первому читателю «Академии ночных кошмаров», и младшему, Алексу, — он обещал прочитать ее, как только научится; моим родителям, Крейгу и Мэрилин, моей замечательной жене Элизабет — просмотрев первую главу, она сказала: «А что, очень даже неплохо».

Благодарю литературных агентов Роба Карлсона, Дженнифер Рудольф Уолш и адвоката Тима Дебетса, которые с энтузиазмом подхватили эту идею.

Спасибо также Стиву Соммерсу, Бобу Дюксею, Скотту Бернстайну и всем, кто работает на киностудии «Юниверсал», за экранизацию «Академии ночных кошмаров». Фильм, снятый по мотивам книги, скоро выходит на экраны.

Украсили книгу великолепные работы художника Брендона Дормана.

Мне также хочется поблагодарить Дж. П. Таргета за помощь в оформлении моего сайта; моих добрых друзей Тодда Фармера и Джима Вэллели; сестру Тиффани и тетю Фрэн за горячую поддержку и ценные комментарии.

В заключение хочу от всей души поблагодарить всех сотрудников издательства «Харпер Коллинз» — лучших партнеров я не встречал! Благодарю Сьюзан Кац, Николаса Лейка, Мэтью Моргана, Дэвида Каплана, Кристофера Стенжела, Мэгги Херолд, Маргарет Миллер, Лору Арнольд и многих, многих других, кто трудился, не жалея сил, над созданием этой книги.

И наконец, последняя большая благодарность моему издателю, Барбаре Лэлики, чья страстная любовь к диким существам Нижнего мира вдохновляет меня на создание новых произведений.

Примечания

1

Наручи — металлические пластины, закрывающие руки воина от запястья до локтя.

(обратно)

2

«Tinkertoy» — известная в США фирма по производству детских конструкторов.

(обратно)

3

Аншпуг (гандшпуг) — деревянный или металлический рычаг для подъема и передвижения тяжестей на корабле.

(обратно)

4

Горгулья — выступающая водосточная труба в виде фантастической фигуры (в готической архитектуре).

(обратно)

5

Mano a mano (исп. ) — один на один (перен. ).

(обратно)

Оглавление

Часть •I• ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ НОЧНЫХ КОШМАРОВ

  Глава 1. ЧУДОВИЩЕ В МОДЕЛИ-ТРИ

  Глава 2. СЕРЕБРЯНЫЙ ЯЗЫК ПЯТОГО КЛАССА ПОЕТ В ПОЛНЫЙ ГОЛОС

  Глава 3. ЗАПАХ КОРИЦЫ

  Глава 4. НИЖНИЙ МИР

  Глава 5. ВЫСШИЙ СОВЕТ

  Глава 6. БАРАККАС СВИРЕПЫЙ

Часть •II• АКАДЕМИЯ НОЧНЫХ КОШМАРОВ

  Глава 7. КОРАБЛИ НА ВЕТКАХ

  Глава 8. ФОРЕЛЬ ИСТИНЫ

  Глава 9. ЧТО ТАКОЕ CTM

  Глава 10. ТРАНСФОРМИРУЮЩИЙСЯ СНАРК

  Глава 11. СТРАШНЫЕ ГОСТИ

  Глава 12. ЦАРСТВО СТАРЫХ ВЕДЬМ

  Глава 13. ТЕНЬ ЗНАЕТ

  Глава 14. ВЕРМИНИОН ЛЖИВЫЙ

Часть •III• БРЮХО ЗВЕРЯ

  Глава 15. НАПАДЕНИЕ НА ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ

  Глава 16. НАРУЧ БАРАККАСА

  Глава 17. ПРАВДА И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

ОТ АВТОРА

Реклама на сайте