«Сезон охоты»

Питер Т. Дойтерман Сезон охоты

Сюжет этой книги вымышлен. Все упоминаемые в ней имена, персонажи, места и события — плод воображения автора. Какое бы то ни было совпадение с реальными событиями, названиями географических пунктов, организаций, именами реальных людей абсолютно случайно и не входило в намерения автора или издателя. Прообразом описанного здесь армейского арсенала Рэмси стал действующий и поныне военный завод боеприпасов близ Редфорда, штат Виргиния, который, насколько известно автору, не является местом захоронения токсических отходов.

Автор лелеет наивную надежду, что в один прекрасный день министерство юстиции США вновь станет олицетворением целостности, чистоты и честности нашего общества.

Хотел бы выразить свою признательность Федеральному бюро расследований и Бюро по контролю за продажей алкогольных напитков, табачных изделий и оружия, чьи страницы в Интернете и информационные агентства весьма помогли мне в написании этой книги. Благодарю также моего редактора Джорджа Уитта и литературного агента Ника Эллисона за их неизменно высокопрофессиональную помощь.

Глава 1

В капканы Рип и Томми попали одновременно. Рип взвизгнул и ласточкой нырнул в узкий ручеек. Томми глухо простонал, покачнулся и, не удержавшись, тоже свалился в воду. Линн, отставшая от них на несколько шагов, остановилась и отчаянно замахала руками, пытаясь сохранить равновесие. Берега ручья поросли травой — настолько высокой, что она не могла разглядеть, почему ноги барахтавшихся на мелководье ребят вывернуты под таким странным углом. Что бы ни являлось тому причиной, им было здорово больно. Рип старался приподняться, с всхлипами и вскриками ерзая спиной по дну. Томми страшно побледнел и, закусив губы, пытался выпутаться из лямок рюкзака, нога его нелепо торчала вверх.

— О Господи! — вырвалось у Линн. — Что там стряслось?

— Нога у меня куда-то попала — в капкан, что ли. Ну-ка помоги.

Линн повела плечами, сбросила рюкзак и, опустившись на колени, развела траву. От того, что она увидела среди спутанных стеблей, у нее перехватило дыхание.

— Не двигайся, — предупредила она. — Я посмотрю, что можно сделать.

Рип вдруг умолк. Линн обернулась на него — парень, закатив глаза, медленно уходил под воду. Она шепотом выругалась и, перескочив через торчащую ногу Томми, бросилась к Рипу. Поднимая фонтаны брызг, прошлепала поперек течения и рывком выдернула его из воды по плечи. Рип закашлялся, глотнул воздуха и взвыл от боли. Она изо всех сил дергала и тащила его до тех пор, пока не сумела прислонить спиной к противоположному берегу. Потом расстегнула лямки рюкзака Рипа и, вытащив из-под его спины, швырнула насквозь промокший тяжелый ком на берег. В траве злобно лязгнул металл. Линн застыла. «О Господи!» — ужаснулась она. Медленно-медленно распрямилась и побрела в ледяной воде к Томми, тщательно выбирая, куда поставить ногу.

— Ступню уже совсем не чувствую, — шепотом сказал Томми.

— Может, все не так плохо, — стараясь не выдать растерянности, проговорила она, вновь опускаясь рядом с ним на колени.

Вообще-то она слыла волевой и сильной девчонкой, но сейчас в горле у нее пересохло, руки тряслись. Она подобрала прутик и раздвинула им мокрую траву. Вот он, шириной фута два, серый стальной капкан. Массивная основа, прикованная цепью к вбитому в землю прочному металлическому стержню. Могучие стальные дуги — они-то, словно челюсти, и вцепились Томми в ногу чуть выше лодыжки. В этом месте сочилась кровь, грубая ткань джинсов как минимум на дюйм вдавлена в тело. А ниже впившихся в него челюстей капкана кожа уже побагровела. У Томми вырвался стон, и Линн судорожно сглотнула. Она еле сдержалась, чтобы не отвести глаза.

— Можешь снять эту штуку? — спросил Томми. Голос у него прерывался, на лбу выступили капельки пота.

Линн осторожно взялась за мощные стальные прутья и попыталась их раздвинуть — это оказалось так же бесполезно, как тянуть небоскреб за угол. Она только потревожила ногу Томми, и он резко вскрикнул от боли. Рип позади них хныкал и причитал без остановки, и Линн вдруг захотелось прикрикнуть, чтобы он наконец заткнулся. Ведь это была его идея пробраться на секретный объект. Ей стало очень страшно.

— Ничего не получается, — пробормотала она, и в этот момент с запада донесся глухой раскат грома.

Собравшиеся после полудня грозовые тучи, заставившие их заторопиться вниз по ручью, подальше от высоченных деревьев, все плотнее затягивали мрачнеющее небо. Томми закрыл глаза, выдохнул, сдержав стон, и откинулся спиной на рюкзак.

— Потерпи пока, — попросила Линн, — может, я найду, чем его раздвинуть.

Она поднялась на ноги и огляделась. Они находились на крошечной полянке. Ручей бежал по дну лощины, вьющейся с востока на запад между двумя приземистыми холмами, поросшими лесом. На другом склоне лощины по ту сторону ручья также высились деревья, но ей показалось, что между ними виднеется труба и крыша какой-то постройки. Небо над холмами у них за спиной быстро наливалось чернотой, меж клубящимися тучами зловеще сверкали молнии. Томми опять попробовал выбраться из ручья, но у него ничего не вышло. Она помогла ему стянуть рюкзак и подложить его под голову. В нескольких футах вниз по ручью нашла короткую толстую палку и, постукивая ею по земле, прошлась по обоим берегам ручья. Больше капканов не попадалось, хотя, по правде говоря, продвинуться она успела только до рюкзака Томми — палка сломалась.

Линн велела ребятам не двигаться, а сама осторожно вернулась по своим следам к краю опушки, за которой футах в тридцати от ручья начинался лес. Западнее кряжистых холмов прокатился новый раскат грома, небо стало еще темнее. Высившиеся перед ней деревья качнулись с угрюмой покорностью, будто лес знал, что его ждет. Она потянула на себя толстую сосновую ветку, и в этот момент на долину под трескучий раскат грома упала серая завеса дождя. Свернутый дождевик Линн был укреплен поверх рюкзака, но она не стала тратить на него время и продолжала дергать ветку из стороны в сторону, осыпая ее вполголоса страшными проклятиями — мокрая кора скользила и обдирала ей пальцы. Наконец Линн удалось отломать ветку, и она побежала назад к Томми, который терпеливо ждал на берегу ручья, неловко подложив под себя руку. В глазах его Линн увидела такую боль, что у нее упало сердце. Рип, похоже, потерял сознание. Подбородок его уткнулся в грудь, но лежал он, слава Богу, достаточно высоко над поверхностью быстрой воды.

Она достала походный нож и принялась с лихорадочной поспешностью строгать комель ветки, стараясь заострить его наподобие клина. Полил дождь, колючий и холодный, хорошо, хоть молний больше не было. И тут с неба с разрывающим барабанные перепонки грохотом низринулся ослепительный бело-голубой зигзаг, и она от неожиданности вскрикнула, нож и ветка выпали из враз ослабевших рук. Бейсболка свалилась в ручей. Молния превратила в пар верхушку стоявшего неподалеку дерева, осыпав лощину тлеющими угольками. В воздухе пронзительно запахло озоном. По искалеченному дереву на мгновение полыхнули языки пламени, но сразу же исчезли под новым шквалом дождевых струй. Линн осмотрелась в поисках потерянного ножа и увидела его на дне ручья. Достала нож из воды и снова взялась стругать комель. Время от времени она отрывалась от работы, чтобы взглянуть на Томми — он по-прежнему лежал с закрытыми глазами, капли дождя стекали по щекам в приоткрытый рот. Дождь теперь разошелся так, что Рипа за его стеной почти не было видно.

Когда ей все же удалось обстругать сук, она вновь присела в ногах у Томми. Распорола штанину и, увидев сплошную багровую опухоль, в которую превратилась его голень, пришла в ужас. Линн не представляла, как сумеет загнать клин между дугами, не причинив Томми страшной боли. Она взглянула ему в лицо. Сейчас его глаза были открыты.

— Валяй, не раздумывай, — произнес он едва слышно. — Сними с меня эту штуковину.

Она молча кивнула и просунула заостренный конец шестифутовой ветки между стальными челюстями капкана как можно ближе к шарнирному соединению. Встала и ступила правой ногой в ручей, отметив, что вода поднялась и доходит уже до края сапог. Левой ногой Линн уперлась в основание капкана и медленно навалилась всем телом на сук. Капкан дернулся, Томми коротко простонал, но дуги не поддались. Ни на дюйм. Она расслабила мышцы, а потом повторила попытку, изо всех сил вытянув руки, чтобы увеличить длину рычага. Ей показалось, что дуги чуточку шевельнулись, но разглядеть что-либо было трудно — шапку она потеряла, и дождь хлестал прямо в глаза. В эту секунду сук звонко хрустнул и сломался пополам, а Линн покатилась по мокрой траве. Она от души выругалась во весь голос и тут же ощутила щекой прикосновение холодного металла. Линн охнула и приказала себе замереть в полной неподвижности. Прерывисто дыша, она всматривалась в путаницу вымокших стеблей.

— Что там у тебя? — окликнул ее Томми сквозь монотонный шум дождя.

— Еще один. Погоди минутку.

Линн собралась с духом и раздвинула высокую траву. Она лежала головой на основании капкана, касаясь щекой его дуги. Но, к счастью, не спускового устройства — похожей на столовую ложку металлической пластинки, которая располагалась между дугами. Медленно-медленно она отодвинула голову от капкана и села. Поднялась на ноги, дотянулась до сломанной ветки и злобно ткнула ею прямо в «ложку». Капкан захлопнулся с такой силой, что переломил сук надвое, удар отозвался в руке острой болью. Бормоча ругательства, она поспешила к Томми, который пытался заползти повыше на берег. Вода в ручье стремительно поднималась — потоки дождя заливали всю лощину. Свободная нога Томми совсем скрылась под водой, бурлившей уже вокруг его бедер. Рип по-прежнему оставался без сознания, вода залила его почти по пояс. Линн обернулась к Томми, он не сводил глаз с ее лица.

— Что делать, Томми? Мне их не раздвинуть.

— Попробуй снять цепь.

Она осмотрела цепь, звенья которой были толщиной как минимум в четверть дюйма. Длина цепи достигала примерно фута. Кольца на ее концах были намертво приварены к основанию капкана и вбитому в землю костылю. Линн протиснула обломок сосновой ветки в ушко костыля и попыталась его провернуть, но цепь тут же натянулась, и Томми застонал от боли.

Полыхнула молния, в дальнем конце лощины на миг проступили резкие очертания деревьев. И она вновь увидела постройку.

— Там, за деревьями, какой-то дом, — сказала она. — Пойду за помощью.

— Рип говорил — здесь уже лет двадцать ни одной живой души не бывало. Никого ты там не найдешь.

— А вдруг железный прут попадется... Или что-нибудь вроде этого, — возразила Линн, взглянув вверх по течению. Оттуда, с западного конца лощины, доносился зловещий гул, будто надвигалось что-то огромное и грозное. — Томми, у нас нет времени.

— Ладно, иди. Да иди же! Господи, до чего же больно, сил нет!

Она подошла к Рипу. Тот по-прежнему то приходил в себя, то вновь терял сознание. Линн начала было выбираться на противоположный берег, но ее остановила мысль, что там тоже могут быть капканы. Попавшимся под руку прутом она примялась хлестать по траве перед собой, но ничего не произошло. Линн добрела до дальнего края лощины и обернулась, вглядываясь в сплошную пелену дождя. Ручей, ширина которого совсем недавно не достигала и двух-трех футов, сейчас разлился футов на десять, превратившись в грозный, пенящийся воронками поток мутной бурой жижи. Томми, пытаясь удержаться, ухватился за пучок травы. Рип, словно пьяный, навалился всем телом на берег, стремительное течение играло его упавшей в воду рукой. Слитный гул, доносившийся из-за деревьев с верховьев ручья, становился все ближе и отчетливее. Как она ни вглядывалась в просветы между деревьями, увидеть постройку больше не удавалось. Линн не могла заставить себя бросить ребят одних и начала громко звать на помощь, хотя и понимала, что это безнадежно. Никого там нет. Парни просто утонут. Некоторое время она продолжала надрывать горло, потом сдалась и вернулась к Томми, стараясь идти по своим следам на мокрой траве.

Вода уже поднялась ему выше пояса, но он как-то ухитрился подвернуть под себя свободную ногу и теперь стоял на колене, задирая подбородок как можно выше. Она побрела к нему, с трудом преодолевая течение. Ручей разлился футов на пятнадцать, скрыв под водой и траву, и прячущиеся в ней капканы.

— Ты этот шум слышишь? — спросил Томми, кивком указывая вверх по ручью. Дождь вроде начал понемногу стихать, и в душе Линн шевельнулась надежда. Однако доносившийся до них гул определенно становился громче. И в этот момент она увидела мелькание света среди деревьев по ту сторону лощины.

— Боже мой! Смотри! — Линн вскочила на ноги. — Вон там, видишь? Помогите! Скорее! Они тонут!

Две темные фигуры пробирались между деревьями, освещая себе путь фонарями, пляшущие круги света с трудом пробивали сумеречную мглу. Дождь почти стих, однако вода в ручье продолжала прибывать. Линн вновь стала звать на помощь, и тот из двоих, что был поближе, похоже, ее заметил. Высокий, чернобородый, он поднял руку, жестом приказывая спутнику остановиться.

— Сюда! — закричала Линн. Чего же они там стоят как вкопанные? Раскатистый гул набирал силу, ей показалось, что она ощущает ступнями, как содрогается земля под стремительно несущимся потоком. Сквозь его шум отчетливо слышался дробный перестук сталкивающихся в водоворотах камней. Линн завопила во весь голос и отчаянно замахала руками. Тот, высокий и чернобородый, вышел к кромке разлившегося ручья. На нем был длинный непромокаемый плащ. Лицо скрывала черная широкополая шляпа. Он взглянул на Линн, потом вверх по течению. Дождь припустил с новой силой.

— Томми попал в капкан! — крикнула ему Линн. — Рип тоже. Пожалуйста, помогите мне их освободить.

Высокий был уже футах в пятнадцати от нее. Томми закашлялся, потом застонал от боли, течение опрокинуло его на бок. Он погрузился в воду чуть ли не по шею, его била неудержимая дрожь. Рип с выпученными глазами бормотал что-то несвязное, ручей плескался под самым его подбородком. Линн по-прежнему не могла рассмотреть лица человека, затененного широкими полями шляпы, похожей на те, что носят горцы.

Он, борясь с сильным течением, приблизился еще на несколько шагов и протянул ей руку. Она еще решала, как поступить, когда с верховьев ручья донесся оглушительный рев. Линн бросила взгляд через плечо и увидела несущуюся из-за излучины пятифутовую стену бурой воды, камней и мусора.

Она вскрикнула, зная, что произойдет в следующую минуту. Высокий бородач схватил ее за руку и потащил к кромке леса. Она закричала что-то про Томми, но держал ее мертвой хваткой и буквально волочил, как куклу, по воде вверх по склону лощины. Он только успел вытащить ее на сухое место, как там, где они только что стояли, под треск сталкивающихся камней пронесся водяной вал. Остро запахло тиной и илом, Линн ладонью стряхнула с лица капли дождя и попыталась высмотреть Томми и Рипа, но они исчезли. Почти в то же мгновение за первой волной накатила вторая. Лощина заполнилась водой почти до самого леса по обоим ее склонам. На бурлящей поверхности плясали обломанные ветки, кусты и даже небольшие деревца, ребята оказались погребенными под пятифутовой толщей бурой жижи. Погибли. Линн почувствовала, что теряет сознание.

Мужчина, не ослабляя хватки, приказал спутнику:

— Отведи ее в нитрокорпус. Запри как следует. Потом вернемся за трупами.

— Где-то еще машина должна быть, — раздумчиво проговорил тот.

Линн не могла оторвать глаз от плещущего бурого потока, лишь несколько минут назад бывшего узеньким ручейком.

— Машину тоже придется найти, — согласился высокий. — И рюкзаки. Ладно, веди.

Что значит «веди», мелькнуло у нее в голове, это еще куда? Кто они такие, черт побери? Она собралась было поинтересоваться, что здесь вообще происходит, когда высокий заломил ей руки за спину. У нее вырвался протестующий вопль, но второй ловко завязал ей глаза сырым лоскутом, а рот залепил клейкой лентой. Она стала вырываться, но человек сзади резко дернул вверх ее сведенные за спиной локти, и все тело пронзила острая боль. Линн сдавленно простонала и перестала сопротивляться.

— Не дергайся, — предупредил он. От него пахло намокшим брезентом, волглой кожей и чем-то еще... химическим. Голос его на фоне лопотания разлившегося ручья шелестел особенно зловеще и пугающе. — Зря вы сюда забрели, совсем зря.

* * *

Прежде чем вернуться в офис, специальный агент Дженет Картер внимательно оглядела себя в зеркале дамской комнаты. Она все еще переживала из-за случайно подслушанного сегодня утром разговора коллег в кафе неподалеку от здания ФБР в Роаноке. Какой-то новоиспеченный агент, только что из академии, в очереди за кофе расспрашивал о ней другого, не подозревая, что она сидит совсем рядом, по другую сторону кассы. В местном отделении она была единственной женщиной среди агентов, так что когда новичок начал интересоваться рыжеволосой крошкой из отдела особо тяжких преступлений, она, естественно, сразу насторожилась.

— Особо не обольщайся, — отвечал тем временем другой. — Мордашка-то как у школьницы, а самой уж тридцать с хвостиком, скоро сорок стукнет. Восемь лет в ФБР, и ни одного из наших мужиков даже близко не подпускает. Так что прикинь сам.

«Чего там еще прикидывать, — обиженно подумала Дженет. — Если не крутишь шуры-муры в конторе, значит, обязательно лесбиянка? На это он намекает? Или считает, что для салаги я слишком стара?» Она пристально вгляделась в отраженную зеркалом «мордашку». Пышные рыжие волосы, блестящие зеленые глаза... Согласна, пара-другая морщинок, но едва заметных, упругий, без складок, подбородок, здоровая гладкая кожа. Да, она выглядит моложе своих тридцати семи, а что в этом плохого, скажите ради Бога? Три-четыре раза в неделю надрывается на тренажерах и находится в куда лучшей форме, нежели многие из ее коллег, если, конечно, результаты ежегодной проверки физической готовности о чем-нибудь говорят. Да ладно, расслабься. Захотелось парням языком потрепать, только и всего. В общем и целом команда в Роаноке Дженет нравилась, коллеги к ней относились хорошо.

Она вздохнула и направилась к себе в офис. Он был разделен на четыре клетушки. Одна из них, принадлежавшая Ларри Тэлботу, начальнику отдела, была чуть просторнее других. Остальные полностью соответствовали принятому в ФБР дизайну. Оборудованное компьютером рабочее место, одинокий стул, несколько заваленных папками полок, пристроенных над и под компьютерным столиком. По штатному расписанию отделу полагалось четыре единицы, однако бюджетных средств не хватало, и потому одно место в целях экономии оставалось вакантным практически постоянно. Одной из рабочих пчел по штату числился Билли Смит, хотя все уже списали его в отставку. Что было, честно говоря, не очень справедливо. У Билли были серьезные проблемы с давлением. Поэтому по прибытии в офис Билли заглатывал таблетку, а она тут же отключала его напрочь. Проспав за рабочим столом минут этак шестьдесят, он с головой уходил в бумаги вплоть до обеда. В это время ему полагалось принять еще одну пилюлю... С уже упомянутыми последствиями. Билли перевели к ним три года назад из Вашингтона, до выхода на заслуженный отдых ему оставалось дотянуть всего пару лет. Обязанности в отделе Ларри Тэлбот распределил так: Билли берет на себя основную массу бумажной канители, а он сам и Дженет работают ногами в поле[1]. Все были уверены, что бюро просто смотрит на происходящее сквозь пальцы в ожидании, когда Билли уйдет на пенсию и избавит их от своего присутствия. В конторе он был также знаменит своими неожиданными приколами. Как, например, в случае с Дженет, когда он ни с того ни с сего огорошил ее вопросом, что означает приспущенный флаг над почтой. Оказывается, день получки. Сам Билли, развлекаясь помаленьку таким образом и безропотно взвалив на себя всю бумажную работу, считал контору родным домом.

Дженет присела за свой стол, открыла электронную почту и негромко чертыхнулась. Ларри Тэлбот уведомлял ее, что сегодня они должны сообщить мистеру Крейсу о том, что передают дело пропавших студентов в Вашингтон. Ей предписывалось прибыть в гараж в девять ноль-ноль. Она взглянула на часы. Времени осталось только чтобы допить кофе. Снова вспомнились слова того парня в кафе. Насколько ей помнится, этот умник, что просвещал новичка, женат. Может, позвонить его супруге и намекнуть, что ее благоверный проявляет интерес к рыжеволосым «мордашкам»? Ну, просто чтобы разнообразить его семейную жизнь. Дженет засмеялась. Нет, это не ее стиль.

Глава 2

Эдвин Крейс наблюдал с крыльца, как автомобиль местного отделения ФБР взбирается по крутой и извилистой проселочной дороге. Он знал, с какой целью они пожаловали. Сейчас сообщат о прекращении поисков. Прошло почти три недели, как ребята пропали, но ни бюро, ни местная полиция так и не смогли выяснить, что с ними случилось. Ни трупов, ни следов борьбы, ни брошенных машин, ни расчетов кредитками, ни телефонных переговоров, ни свидетелей... Никакого понятия даже, где начинать их искать. Его дочь Линн и двое ее приятелей, Рип и Томми, исчезли бесследно.

Если откровенно, то парни эти Крейса волновали мало, но Линн была его единственным ребенком. Была? Он принял решение думать о ней только в настоящем времени, хотя жил теперь с постоянным ощущением металлически холодного кома под ложечкой. Все время с того момента, как ему позвонили из университета, из службы безопасности студенческого городка. И вот теперь самая могущественная в мире правоохранительная организация готова признаться, что просто-напросто умывает руки. Специальный агент Тэлбот, тот, что звонил ему сегодня утром, изъявил желание навестить его и сказать именно это, но только не по телефону, конечно. Однако Крейс, сам отставной агент ФБР, прекрасно понимал, что означают все эти китайские церемонии. Расследование достигло той точки, когда некий горячо пекущийся о бюджете начальник стал задавать неудобные вопросы, особенно неприятные потому, что формальные признаки преступления отсутствовали.

Темный «форд» выкатил на площадку перед его домом и остановился. Крейс узнал вышедших из машины агентов, мужчину и женщину, это они работали по делу. «Специальные агенты, тоже мне, — неприязненно подумал Крейс. — Мы в ФБР, все и всегда, были специальными». Абсолютно лысый Ларри Тэлбот, начальник отдела особо тяжких преступлений, носил строгий деловой костюм консервативного покроя. Здоровенный такой мужик, даже тучный, можно сказать, что во времена Крейса считалось в ФБР недопустимым. Специальный агент Дженет Картер была много моложе Тэлбота. На вид — чуть за тридцать, стройная фигурка, приятное, но какое-то детское личико. Из-за него-то, подумалось Крейсу, людям, наверное, трудно всерьез воспринимать эту дамочку как блюстителя порядка. Ее рыжие волосы так и сияли в солнечном свете. Крейс с непроницаемым лицом терпеливо ждал их на крыльце. За прошедшие три недели он и родители тех двоих парней встречались с этой парочкой несколько раз. Тэлбот в обращении с ними был профессионально внимателен и терпелив, но относительно этой Картер у Крейса сложилось впечатление, что она считает дело глухим и бесперспективным, и чем дальше, тем больше ей хочется заняться чем-нибудь другим. У него также возникло ощущение, что она либо невзлюбила его, либо подозревает, что он каким-то образом причастен к исчезновению своей собственной дочери.

Сборный домик Крейса примостился на восточном гребне горы Перл высотой около трех тысяч семисот футов, расположенной в двадцати шести милях к западу от Блэксберга, в Аппалачах, на юго-западе Виргинии. В трехстах ярдах от дома прямо из открытой луговины вырастал корявый восточный склон горы. Голый утес украшали редкие чахлые кустики да полянки изумрудно сверкающего под солнцем мха, пятнавшего искрошенные ветрами камни. В двухстах футах ниже хижины Крейса заливчато бурлил ручей, который все ласково называли Палачом — в своем стремительном беге он прорезал древнюю скалу глубокой лощиной. Параллельно ему шла узкая проселочная дорога. К жилищу Крейса с нее можно было попасть по перекинутому через коварный поток неказистому хлипкому мостику из необструганных бревен.

Агенты молча шагали по усыпавшим дворик сухо хрустящим листьям к деревянным ступеням крыльца.

— Мистер Крейс? — обратился к нему Тэлбот. — Я специальный агент Ларри Тэлбот, а это специальный агент Дженет Картер.

— Да, помню, — кивнул Крейс. — Заходите.

Он распахнул застекленную дверь. Тэлбот затевал эту церемонию представления при каждой встрече, держался вежливо и строго-официально, вставляя через слово почтительное «сэр». Если Тэлбот и знал, что Крейс сам работал когда-то в ФБР, то ничем этого не выдавал. Крейс же вел себя нейтрально, достаточно вежливо, но без особого дружелюбия. Тем более не собирался проявлять его сейчас, когда они решили фактически закрыть дело.

— Благодарю вас, сэр, — ответил Тэлбот.

Крейс провел их в самую просторную комнату, которая служила одновременно гостиной, столовой и кухней, и указал им на кресла. Тэлбот присел на краешек одного из них и пристроил портфель на коленях. Картер выглядела не столь напряженной: руки раскованно лежат на подлокотниках, красивые стройные ноги скрещены, но отнюдь не напоказ, а вполне целомудренно. Крейс занял дубовую качалку у камина и сложил руки на груди, изо всех сил стараясь не кривить губы в злой усмешке.

— Итак, — прокашлялся Тэлбот и обернулся к своей напарнице, словно пытаясь удостовериться в ее моральной поддержке, — думаю, вам известно, что на сегодняшний день расследование ничего не дало. Откровенно говоря, мне с таким сталкиваться еще не приходилось. Обычно у нас бывает хоть что-нибудь, какие-то показания, свидетель или рабочая версия на худой конец. Но здесь...

— И что ФБР намерено предпринять? — Крейс перевел взгляд с Картер на Тэлбота.

— Мы посоветовались с двумя другими семьями, — тяжело вздохнул тот. — От главной проблемы нам никуда не деться. Отсутствие признаков преступления. Никаких следов, свидетельств того, что...

— Просто за эти три недели они утрачены безвозвратно, — перебил его Крейс. — Мне думается, в наше время довольно трудно исчезнуть, не оставив никаких следов, мистер Тэлбот. Крайне трудно, я бы сказал. — Он посмотрел Тэлботу прямо в глаза. Картер с бесстрастным лицом увлеченно разглядывала носки своих туфель. — Принимаю все, что вы сказали по поводу отсутствия доказательств. Но с другой стороны, нет никаких доказательств того, что они решили исчезнуть по своей воле.

— Да сэр, все так, — согласился Тэлбот. — Но вы же знаете студенческую ребятню. А эти трое, все говорят, были очень, как бы это выразиться, близки.

Близки — это еще мягко сказано, подумал Крейс. Они соединились в какой-то фантастически странный треугольник еще на первом курсе. Томми и его дочь Линн составляли, понятно, влюбленную парочку, а вот Рип, субъект вообще очень чудаковатый, крутился при них на манер электрона.

— Мы опросили в городке всех, кто был с ними знаком, — продолжал Тэлбот, — профессоров, их ассистентов, студентов. Никто из них не рассказал нам ничего конкретного, кроме, может быть, двоих их сокурсников. Те абсолютно уверены, что они отправились в поход. Вот только понятия не имеют, куда и как надолго. К тому же весенние каникулы, значит, почти целую неделю их вообще не должны были хватиться. Сэр, они могли уйти куда угодно...

— А что полисмены в студенческом городке? И, кстати, в Блэксберге?

— Сэр, местная полиция оказывает нам всю возможную помощь. На уровне университета, города и округа. Как полагается, мы проверили все. Телефонные переговоры, электронную почту, кредитки, расписание занятий, даже их абонементы в библиотеке. Ничего... — Он снова тяжело вздохнул. — Так что мы здесь для того, чтобы сообщить вам, что передаем дело в Управление по розыску пропавших без вести лиц.

— Пропавших без вести, — без всякого выражения повторил Крейс.

— Да, сэр. До тех пор, пока у нас не будет каких-либо оснований, любых малейших причин, поверьте, сэр, усомниться в том, что они просто отправились... не знаю, в длительную поездку, что ли.

— И взяли да и бросили ни с того ни с сего колледж, по-вашему? Весьма преуспевающие в учебе студенты, без пяти минут инженеры?

— Такое бывало и прежде, сэр. Никогда не знаешь, что этим ребятам взбредет в голову, вдруг подхватятся и бегут спасать китов... Или тропические леса. Или что-нибудь еще в этом же роде...

Крейс нахмурился, покачал головой и поднялся на ноги. Прошел к окну, стараясь держать себя в руках. Он умышленно стоял к ним спиной, чтобы они не заметили на его лице раздражения.

— У меня на этот счет другое мнение, мистер Тэлбот. Мы с дочерью очень дружили, особенно после того, как погибла ее мать...

— Да, сэр, в авиакатастрофе. Наши соболезнования, сэр.

Крейс вздрогнул. Тэлбот давал ему понять, что его они тоже разрабатывали, копались в прошлом. Естественно, дело обычное. Когда пропадают дети, проверяешь родителей, дотошно и досконально. Значит, им уже известно, что он служил в ФБР. Интересно, что они знают об обстоятельствах его внезапной отставки? Тэлбот-то еще мог кое-что припомнить, а вот дамочка для этого слишком молода. Разве что специально наводили справки в Вашингтоне.

— Что ж, спасибо вам, — медленно произнес Крейс. — Хочу только подчеркнуть, что Линн непременно рассказала бы мне о своем намерении оставить учебу. Да начнем с того, что она бы, черт побери, денег у меня попросила!

— Неужели, сэр? — подчеркнуто удивился Тэлбот. — Мы то считали, что она получила от авиакомпании вполне приличную компенсацию...

Крейс в удивлении обернулся к ним. Он и думать забыл о компенсации. Сейчас стал припоминать, что адвокат его бывшей жены связывался с Линн по этому поводу, однако он в эти их дела не вмешивался. И хотя полученных дочерью от авиакомпании денег ей хватало и на оплату обучения, и на жизнь, он тоже подкидывал ей кое-что на карманные расходы.

Дамочка открыла блокнот и что-то торопливо в нем записывала. Он чувствовал, что не должен молчать, надо им сказать хоть что-нибудь.

— Моя дочь была взрослой, серьезной и ответственной девушкой, мистер Тэлбот. Томми Вайнинг тоже. Рип... Ну, тот был марсианин, с другой планеты, знаете ли. Но просто так бросить учебу они не могли. Вот в этом я абсолютно уверен. Думаю, они действительно собрались в поход, как рассказывали вам их сокурсники, а там с ними что-то случилось. Какое-то несчастье.

— Да, сэр. Такую возможность мы не исключаем. Вот только не существует никаких...

— Ну, хорошо, хорошо. И что дальше? Закрываете дело и на полку?

— Отнюдь нет, сэр, ни в коем случае, — обиженно запротестовал Тэлбот. — Сами знаете. Дело переходит на федеральный уровень, а Управление по розыску пропавших без вести лиц такие дела не закрывает, пока не добивается результата... того или иного, сэр... Думаю, вам известно, что ФБР активно ведет буквально тысячи дел по розыску пропавших без вести. И это только на федеральном уровне. А о некоторых делах местного, так сказать, значения мы и знать не знаем.

— Да, это очень утешает.

— Понимаю, что нет, мистер Крейс. Но у нашего Управления по розыску пропавших без вести лиц есть одно большое преимущество. Они ведут перекрестную проверку всех находящихся у них в производстве дел для выявления возможной взаимосвязи и совпадений — имена, номера кредитных карточек, свидетельские показания и вещественные доказательства, номера телефонов. Для поиска нужных сведений в имеющейся у ФБР базе данных разработано даже специальное программное обеспечение.

— А что сказали родители пропавших парней, когда вы им все это изложили?

— Ну, они, конечно, расстроились, — вздохнул Тэлбот. — Но, по-моему, отнеслись с пониманием. Дело в том, что у нас нет никаких...

— Ладно, это вы уже говорили. Кто-нибудь из них собирается сам взяться за поиски?

— А вы, мистер Крейс? — поинтересовалась Картер. — Вы ведь именно это задумали?

Она заговорила впервые за все время их сегодняшней встречи. Сейчас, когда он обратил на это внимание, Крейс вспомнил, что вообще довольно редко слышал ее голос. Крейс задумчиво посмотрел на нее, взгляды их встретились, и он с удивлением заметил в ее глазах нечто похожее на вызов.

— Да что вы, конечно же, нет, — невозмутимо ответил он, продолжая смотреть ей прямо в глаза. — Когда обыватели вмешиваются в дела полиции, это, как правило, кончается плачевно.

— Но вы-то ведь не совсем обыватель, мистер Крейс, не так ли? — со значением возразила Картер.

Крейс помедлил. «Интересно, черт бы ее побрал, на что это она намекает?»

— В настоящее время — обыватель, агент Картер. Самый обычный.

Тэлбот многозначительно кашлянул.

— Как бы это... м-м-м... выразиться... — начал было он, но Картер его перебила:

— Полагаю, специальный агент Тэлбот собирался вам сказать, что мы вас проверяли, сэр. Мы всегда подвергаем проверке родителей, у которых пропадают дети. Конечно, мы узнали, что вы были опытным агентом ФБР. Правда, ваш послужной список засекречен. Однако мы потолковали кое с кем, и нам рассказали, что вы были необыкновенно способным следопытом, — она посмотрела в свои записи, — или охотником... Именно так вас называли, сэр.

Вот оно, подумал Крейс, подобные разговоры пора пресечь. Его лицо приняло надменно-холодное выражение, он отметил про себя, что не пользовался этой маской уже много лет. Картер растерянно заморгала глазами и заерзала в кресле. Крейс подошел к ней почти вплотную, вынудив ее смотреть снизу вверх.

— И что вам еще обо мне сообщили? — враждебно процедил он сквозь стиснутые зубы.

— Да ничего больше, по правде говоря, — запинаясь, призналась она. Тэлбот встревоженно приподнялся в кресле.

Крейс продолжал стоять перед ней со скрещенными на груди руками, только наклонился ближе к ее лицу.

— У вас есть ко мне еще вопросы, имеющие прямое отношение к расследованию, агент Картер?

— В настоящий момент нет, сэр. — Она упрямо вздернула подбородок. — Но если появятся, мы вам их обязательно зададим.

Блефует, решил Крейс, берет на испуг, хотя сама понимает, что ничего это ей не даст. Он выпятил грудь и уставился ей прямо в глаза расширенными зрачками, слегка разведя их в стороны, — старый, проверенный трюк. Она в некотором смятении откинулась на спинку кресла. Тэлбот в попытке смягчить напряженную атмосферу предупреждающе кашлянул. Крейс медленно выпрямился, выдохнул и вновь уселся в качалку.

— В ФБР я не занимался розыском пропавших людей, — сказал он. — Я был старшим инспектором Управления контрразведки, дальневосточный сектор.

Картер успела взять себя в руки и нарочито громко прочистила горло, привлекая внимание.

— Относительно того, что вы тут только что говорили, сэр, — упрямо заявила она, — вы абсолютно правы. Не надо, пожалуйста, никакой самодеятельности. Если вы что-нибудь вспомните, узнаете или услышите, будьте любезны, дайте нам знать, у нас куда больше сил и средств, чем у героя-одиночки.

— И вы будете заниматься расследованием, несмотря на то что дело закрыто!

— Оно не закрыто, сэр! — запротестовал Тэлбот. — Дело остается в юрисдикции местного отделения, даже если оно передано в штаб-квартиру. И мы в любой момент можем возобновить расследование. Но в одном Дженет права. Если кто-то наломает здесь дров, ситуация крайне осложнится.

Крейс не сводил с Картер пристального взгляда.

— Абсолютно с вами согласен, — кивнул он, изо всех сил стараясь придать лицу кроткое выражение.

На мгновение его охватило страстное желание выкинуть эту дамочку в окно. Он был уверен, что она прочувствовала этот его порыв, щеки Картер вспыхнули румянцем.

— Ну что же... — Тэлбот поднялся из кресла, оттягивая пальцем воротник сорочки. — Позвольте мне еще раз заверить вас, сэр, что ФБР отнюдь не прекращает расследование, тем более что речь идет о дочери нашего бывшего коллеги. Просто дело переходит... м-да... в другое качество, если угодно. Если у вас появятся новые сведения, сэр, сообщите кому-нибудь из нас, и мы подключим соответствующие каналы. Полагаю, у вас есть наши визитки?

— Есть, — подтвердил Крейс, также вставая и обращаясь только к Тэлботу, присутствие Картер он теперь демонстративно игнорировал. — Убежден, вы совершаете ошибку.

— Понимаю вас, сэр. — Тэлбот смотрел на него с сочувствием. — И все же... До тех пор, пока мы не получим подтверждение, что с вашей дочерью и ее приятелями стряслась какая-то беда, руки у нас связаны. Проблема в основном в нехватке кадров. Сами в ФБР служили, мистер Крейс, знаете, как у нас заведено...

— Я знаю, как у нас было заведено, — неуступчиво поправил его Крейс, ясно давая понять, что его ФБР никогда бы не расписалось в бессилии. Он проводил их до двери. Агенты распрощались и направились к своему автомобилю.

Крейс наблюдал за ними с крыльца. С момента исчезновения ребят он старался не поддаваться эмоциям. Он всячески помогал полиции — университетской, городской, потом федералам, терпеливо отвечал на все вопросы, позволил осмотреть комнату Линн здесь, в этой хижине, соглашался обсуждать любые версии. Присутствовал на душераздирающих встречах с родителями ее приятелей, затем на встречах с друзьями и знакомыми Линн по колледжу. Высидел два сеанса у психолога из ФБР, пытавшегося выяснить, не вспомнит ли кто-нибудь какой-либо детали, которая пролила бы свет на исчезновение этой троицы. Все безрезультатно.

Некоторые из сокурсников Линн вели себя с полицейскими высокомерно и дерзко, если не нагло. Но для студентов это дело обычное. Будущие инженеры из технического колледжа Виргинского университета считали себя в несколько раз умнее среднестатистических американских студентов. Возможно, так оно и есть, подумалось ему, во всяком случае, применительно к Линн такая оценка была вполне справедливой. Он вновь поймал себя на том, что, когда перестает следить за собой, все чаще вспоминает о Линн в прошедшем времени. Но, честно говоря, в данных обстоятельствах грубость студентов по отношению к блюстителям порядка не имела никаких оправданий. Был там один рыжий студентик, который из кожи лез вон, чтобы показать, как он не боится полицейских, хамил им напропалую. То ли играл на публику, решил Крейс, то ли что-то; знал, но пытался скрыть.

Надо отдать должное полиции, нехотя признал про себя Крейс, провожая взглядом увозящий агентов ФБР автомобиль, они не просто отрабатывали номер. Старались как могли. Но чем больше остывал след, тем сильнее росла в нем уверенность, что в конечном итоге они спихнут это дело в Управление по розыску пропавших без вести, а сами вернутся к обычным занятиям, к реальным преступникам, совершающим реальные преступления. У ФБР столько проблем с бюджетом, приоритетами и так далее, что за всю жизнь не разгребешь. Дела по розыску пропавших людей могут тянуться годами, а оценка работы агента, особенно в помешанном на статистике ФБР, основана на конкретных результатах, достигнутых в очередном финансовом году. Раскрытые преступления, аресты, приговоры. Все правильно. А они все же проявили к нему внимание, проделали такой путь, чтобы лично поговорить с ним. Хотя дамочка эта уж очень о себе воображает. Ладно, большое вам спасибо, специальные агенты Тэлбот и Картер. Он с трудом перевел дыхание, ощущая холодный свинцовый ком под ложечкой, и закрыл дверь. Их решение некоторым образом принесло ему даже облегчение. Теперь он может взяться за дело по-своему.

* * *

Тэлбот осторожно вел машину вниз по извилистой дороге к деревянному мостику. Дженет возилась с мобильником, но здесь, в глубокой лощине, сигнал не проходил.

— С души воротит, — заявил Тэлбот, съезжая с мостика на проселочную дорогу. — Так противно признаваться, что мы сдаемся.

— Никуда не денешься, мы поступаем как положено, — успокоила его Дженет. — Лично я по-прежнему уверена, что детки просто сбежали. С нынешними студентами такое случается сплошь и рядом. Уж очень легко им все дается, вот в чем проблема.

— Мне на какое-то мгновение показалось, что он сорвется. Заметила, какое у него лицо стало, когда ты заговорила о его прошлом? Ужас. Кошмар!

Дженет не ответила. Она сделал вид, что занята пряжкой ремня безопасности, дорога стала завиваться серпантином крутых поворотов. Здесь ее плотной стеной обступали деревья, и все вокруг окрасилось в призрачные зеленоватые тона. Заметила она, заметила, какое у него стало лицо. Она собрала все свои силы, чтобы не отвести глаза, а вот голос ее выдал, осекся. Ей еще никогда не приходилось видеть, чтобы человеческое лицо превращалось в такую пугающую маску. Страшновато становится, особенно если имеешь дело с таким крупным мужчиной, как Крейс, плечищи-то как у чемпиона футбольного[2]. Тэлбот говорил, что Крейсу где-то за пятьдесят, хотя седина и морщины сильно его старили. Он производил впечатление человека, наделенного большой внутренней силой, и, уж конечно, умел дать почувствовать эту свою силу. На минуту она действительно его испугалась — когда он уставился на нее разбегающимися зрачками с тем отсутствующим выражением, что бывает у собаки за мгновение до того, как она вцепится в горло.

— А знаешь, — сказал Тэлбот, — если бы я накрыл банду преступников, я бы в первую очередь именно с Крейса глаз не спускал.

— Вот как? — Дженет постаралась, чтобы ее голос звучал как можно равнодушнее, поскольку не хотела признаться даже самой себе, что Крейс привел ее в полную растерянность. «Хватит, Ларри, кончай», — взмолилась она про себя.

— Имею в виду, что не хотел бы обнаружить его у себя за спиной. Особенно если все, что о нем рассказывал Фансворт, действительно правда.

Значит, Фансворт, их босс, знает Крейса, удивилась она.

— А что именно?

— Крейс был незаурядным агентом. Он из тех, кого называют неуправляемыми. Одинокий волк. Таких берут в иностранную контрразведку. Плащ и кинжал, вся эта шпионская атрибутика, особенно когда их привлекают к своим делам психи из Лэнгли[3].

— А что в Крейсе такого уж особенного? — Тед Фансворт был резидентом ФБР в Роаноке. Дженет не могла себе представить, чтобы по-фермерски простоватый Фансворт был как-то причастен к иностранной контрразведке.

— В детали он не вдавался, но крякал и головой тряс не переставая. Крейс предположительно долгое время работал вне обычной структуры ФБР. Потом с ним что-то случилось, и его «ушли».

После его увольнения всю иностранную контрразведку здорово перетрясли, чтобы избавиться от подобных одиноких волков.

— Никогда не слышала, чтобы кадры ФБР использовались таким образом. Сразу же теряется наше главное преимущество — мы ходим стаями.

Тэлбот вцепился в рулевое колесо, преодолевая очередной крутой поворот.

— Все так, — согласился он. — Но Фансворт упоминал, что Крейс сотрудничал с чистильщиками из ЦРУ, а им сам Бог велел работать в одиночку.

— Это еще что за чистильщики? Чем они занимаются?

— В ЦРУ существует группа специалистов по охоте на людей. Их задействуют в тех случаях, когда один из их собственных нелегалов начинает вести двойную игру. Фансворт говорит, что они специализируются на «возврате». Сверхсекретные, не останавливаются ни перед чем, и так далее и тому подобное.

Тэлботу каким-то чудом удалось вписаться в поворот, и Дженет невольно зажмурилась.

— Впервые слышу, — призналась она. — Похоже на одну из тех страшилок, что в ЦРУ сочиняют специально для непосвященных.

Тэлбот искоса взглянул на нее и вновь сосредоточился на дороге.

— Не уверен, — возразил он. — Как бы то ни было, все это происходило лет пять назад. Фансворт сказал, что работал в Вашингтоне, в оперативном отделе, как раз в то время, когда Крейса отозвали в штаб-квартиру... Хотя кто их там разберет... В любом случае у меня камень с души свалился, когда Крейс сказал, что не станет вмешиваться в это дело.

Дженет фыркнула.

— Ты сомневаешься? — недоуменно вскинул брови Тэлбот.

— Да черта с два он не станет вмешиваться, держи карман шире. Как раз наоборот, неужели ты этого не понял?

— Нет, мне так не показалось. — Удивление Тэлбота казалось вполне искренним. — По-моему, он просто страшно огорчен. Кроме того, чем бы он в ФБР ни занимался, теперь он не у дел. Сейчас он убитый горем папаша, и не более того. Я понимаю так: Крейс сорвался в конце карьеры, ему дали коленом под зад, вот он и перебрался сюда, чтобы быть рядом с дочерью. Тут она возьми да пропади, а ФБР поворачивается к нему спиной... К тому же он старик, прости Господи!

— Ты ошибаешься, — решительно заявила Дженет. — Да и не такой уж он старый...

— Да ты никак на него глаз положила? — расхохотался Тэлбот.

— Фу, Ларри, — оскорбилась Дженет и быстро отвернулась, боясь, что вспыхнувшее лицо ее выдаст.

Нет, это было не то, что Тэлбот имел в виду. Или не совсем то. Она была напугана и выбита из колеи. Восемь лет в ФБР, и какой-то потрепанный ветеран-неудачник заставляет ее отвести взгляд.

— Ты только не забывай, Дженет, — назидательно изрек Тэлбот. — Никаких признаков преступления не обнаружено. Сама знаешь правило резидента Фансворта: «Нет преступления — не трать попусту время». И он прав, мы не можем терять время на воображаемые злодеяния. Переправим дело в Вашингтон с пометкой «пропавшие без вести» и займемся настоящей работой. Кстати, как насчет того, чтобы перекусить?

Дженет пожала плечами и посмотрела по сторонам. Вплотную к дороге теснились поросшие мхом чешуйчатые стволы сосен, многие из них оцепенели в удушающих хитросплетениях ползучих растений. Сейчас их автомобиль двигался под уклон, но быстро вырастающий впереди новый крутой подъем заслонял собой все ветровое стекло. Ей не надо было слишком напрягать воображение, чтобы представить себе, как Эдвин Крейс бесшумно выскальзывает из хижины и растворяется в непролазной лесной чащобе. У нее чуть сердце из груди не выскочило, когда он там, в хижине, навис над ней, как тигр, обнюхивающий добычу. Никогда еще за всю ее жизнь ни один человек не вызывал в ней такого страха. Дженет вновь дернула плечом и равнодушно откликнулась:

— Как хочешь. Мне все равно.

Глава 3

Барри Кларк выскочил из маршрутки и что есть духу помчался по пузырящимся лужам к общаге в студенческом гетто за торговым центром Крюгера. Рюкзак он держал над головой в тщетной попытке уберечь от дождя свою пламенно-рыжую шевелюру. Быстро темнело, и Барри по обыкновению здорово трусил.

Добравшись до места обитания, он проверил почтовый ящик, который в непогоду заливало чуть не до краев, — какому идиоту взбрело в голову вешать его снаружи, а все эти почтальоны обленились вконец, лишнего шагу не ступят. Вошел в вестибюль серого бетона, навсегда провонявший подгоревшей пищей, кошачьей мочой и едким стиральным порошком. Одинокая лампочка бросала экономичное пятнышко света, который не дотягивался, впрочем, до громоздившегося по углам хлама. Он толкнул хлипкую дверь своей комнаты на первом этаже, разгреб ногой часть разнообразного мусора, усыпавшего пол так называемой гостиной, и тщательно проверил, запер ли за собой дверной замок. Занавески Барри неизменно оставлял задернутыми, чтобы не провоцировать шныряющих по студенческому городку воришек. За окном стояли скучные вечерние сумерки, и в комнате было темно и мрачно — под стать его настроению. Он швырнул намокший рюкзак на пол и щелкнул выключателем, каковое действие, однако, к желаемому результату не привело. Барри громко выругался. Значит, щиток с пробками на кухне опять отсырел. Господи! Ну что же за день сегодня такой, все наперекосяк! Он провел рукой по копне рыжих волос и направился в кухню. Прямо перед ним из кресла выросла огромная черная фигура без головы, Барри получил сильнейший удар в грудь, прямо под правое плечо — боль жуткая, не вздохнуть, его шатнуло в сторону... Но безголовый тут же нанес ему еще один сокрушительный удар, в то же место, но с левой стороны. Ничего не соображая, Барри стал опускаться на колени, его повело, и он шлепнулся на пол, глаза ослепли от слез, распирающий грудь вопль вырвался из пересохшего горла щенячьим поскуливанием. Руки у него отнялись до самых кончиков пальцев, от страшной боли замутило. Когда он сморгнул слезы и открыл глаза, безголового в поле зрения не оказалось, но Барри слышал его дыхание у себя за спиной. Он собрался оглянуться, но в этот момент цепкая рука ухватила его за волосы и одним рывком поставила на ноги. Невыносимо больно, конечно, но еще больше его напугало то, что безголовый смог проделать это одной рукой, а Барри как-никак тянул за сто шестьдесят фунтов. Безголовый проволок его за волосы к стене гостиной и, попутно ткнув в нее лицом так, что из носа потекли струйки крови, вновь поставил его на колени. Даже Барри, который принципиально не признавал ничьих приказов, понял — лучше не двигаться. И замер.

От палящей боли в плечах и груди он почти ничего не соображал, но все же стал вспоминать, что ему удалось разглядеть. Какая-то здоровенная темная фигура в длинном, до пят, плаще, ручищи в черных перчатках, но главное — головы вообще ни хрена нет! От такой картинки Барри пришел в еще больший ужас, и в этот момент у него перед лицом появилось неясно отсвечивающее полированным хромом огромное лезвие; острие, как жало, застыло в миллиметре от правого глаза. Он машинально моргнул и отдернул голову, но не выпускавшая его шевелюры жесткая рука шевельнулась, и Барри опять ткнулся расквашенным носом в стену, по ней поплыло темное пятно. Безголовый слегка прижал кончик ножа к правой скуле Барри, и тот ощутил кожей нечто вроде ожога. Его стала колотить неудержимая дрожь. Он понимал, что надо что-то сказать, попросить, только ему в голову никак не приходило что... Да и с пересохшим в наждак горлом много не наговоришь.

— Можем поладить быстро, а можем и растянуть удовольствие. Решай сам, — прошелестел ему в ухо хриплый бестелесный шепот. — Куда собиралась Линн Крейс со своими приятелями?

Барри вытаращил глаза. Линн Крейс? Да откуда, на хрен, взялся этот тип? Его уже со всем этим делом копы достали. Фиг он им что сказал, конечно. Барри Кларк, джентльмены, этих легавых вообще на дух не переносит, только и мечтают, как тебя штрафануть, — ни проехать, ни запарковаться. А наврал он в полиции, что знать ничего не знает, еще и потому, что поклялся Рипу — никогда, никому, ни единым звуком. Залитую жгучим потом грудь Барри вдруг обдало приятным холодком, лезвие легко и бесшумно вспороло рубашку от воротника до пояса. Он еще только начал размышлять, зачем безголовому это понадобилось, как тот вздернул его за волосы так, что Барри весь вытянулся в струнку. Боль была такой, что на этот раз у него получилось взвыть даже пересохшим горлом. А ужасающее лезвие уткнулось ему в поясницу, на миг задержалось на ремне, скользнуло вниз, и Барри почувствовал, как джинсы и трусы спадают к коленям. Он скосил глаза вниз и увидел посверкивающий кончик ножа, торчащий между голыми ногами. Он попытался вырваться, но тут же застыл, ощутив в промежности жалящий укол. Барри пискнул и потянулся на цыпочках как можно выше.

— Говори, сопляк, — приказал хриплый шепот. — Куда они пошли?

Барри опять затрясло. Эта безголовая туша его сейчас на куски порежет!

— Ладно, все, ради Бога! Не надо! Рип говорил, что они хотели добраться до какого-то объекта "Р", но я не знаю, где это. Пожалуйста, уберите нож!

Лезвие шевельнулось между ног Барри, острая кромка царапнула ляжку, тупой край многозначительно придавил гениталии. Безголовый убрал наконец нож и отпустил его волосы. Барри собрался прислониться к стене, но в этот момент что-то взорвалось у него за правым ухом, и он рухнул на пол. Почти с благодарностью теряя сознание, он радовался, что все кончилось. И провалился в беспамятство, почувствовав напоследок, как по ногам побежала тугая горячая струя.

* * *

Дежурный сержант в полицейском участке на территории студенческого городка докладывал агенту Дженет Картер. Полчаса до полуночи по громкой радиосвязи слышалась ругань патрульного по поводу какого-то ДТП и помятого бампера.

— Значит, так. — Сержант раздраженно покосился на орущий динамик. — Заявитель некто Барри Кларк, студент третьего курса. Позвонил в службу спасения в восемнадцать пятьдесят пять. На грани истерики. Поскольку он проживает в студенческом общежитии, жалобу передали нам. Выезжавшие по вызову сотрудники доложили, что обнаружили голого пострадавшего на полу, вокруг была разбросана распоротая одежда, за ухом у него — шишка, на ковре — лужа... Нет, не кровь, моча. Пострадавший сообщил, что какой-то безголовый тип напал на него, распорол и сорвал одежду, грозил убить, а потом нанес удар по голове. Все.

— Безголовый? — переспросила Картер, поднимая глаза от своего блокнота.

Сержант пожал плечами, зачем-то еще раз пробежал глазами бланк донесения, утвердительно кивнул.

— Безголовый, говорит. На теле пострадавшего следы от двух ударов, за ухом — от третьего, «снотворного», как мы между собой называем. Руками двигать не может. Точечная контузия. Я попросил окружную больницу Монтгомери прислать по факсу копию медицинского заключения. Там сказано — нанесенная тупым предметом травма... минутку, сейчас взглянем, ага, двусторонняя травма плечевых нервных... узлов, что ли, — пишут эти медики, как курица лапой, — вызвавшая полный, но, они надеются, временный паралич обеих рук. Присутствия алкоголя или наркотиков в крови не обнаружено. Гематома за правым ухом, но череп цел. Отпущен после наблюдения в течение четырех часов.

Сержант положил бланк на стол.

— Мы позвонили в вашу контору потому, что компьютер на основе данного донесения выдал сообщение, что имя пострадавшего значится в списке опрошенных по делу об исчезновении той троицы из колледжа.

— Все правильно. Им занимались мы. Пострадавший — рыжий?

Сержант потянул к себе бланк и вновь пробежал глазами донесение.

— Ага.

— По-моему, я его помню. Наглец и хам, какого поискать. У него что-нибудь взяли?

— Видимо, нет. Медики напичкали его транквилизаторами, и в данный момент он ничего нам рассказать не может — ни своих предположений о причинах произошедшего, ни сведений о том, чего хотел этот его всадник без головы.

Дженет с сомнением покачала головой. Она только-только улеглась спать, когда из конторы позвонил дежурный и предложил ей немедленно отправиться в службу безопасности студенческого городка. Она поинтересовалась, нельзя ли подождать с этим до утра, на что дежурный сухо сообщил, что агент Тэлбот, которому он позвонил до нее, выразил уверенность, что Картер не захочет терять время. «Ну, спасибо тебе, Ларри».

— Безголовый... — задумчиво проговорила Дженет. — Что-то новенькое, а?

Сержант опять пожал плечами.

— Студенты, и этим все сказано. У них чересчур живое воображение. Так что этот случай еще не самый выдающийся, поверьте. Копия донесения вам нужна?

— Да, пожалуйста. — Дженет задумалась. — Скажите, а следов ограбления ваши сотрудники на месте происшествия не обнаружили?

— Инцидент произошел в студенческом гетто. Наши ребята осмотрели дверной замок и говорят, его ногтем открыть можно. В донесение они это включать не стали, но рассказывали, что в комнатенке у него жуткая грязь. Поэтому они старались ни к чему не прикасаться, чтобы не подцепить какую-нибудь заразу.

Дженет устало кивнула.

— Ясно. Сдается мне, надо навестить мистера Кларка. Как его найти?

Через пятнадцать минут она стучала в дверь комнаты Кларка. Никто не откликался. Она осмотрела замок. Копы правы, открыть его ничего не стоит. Она вновь забарабанила в дверь кулаком, потом сняла туфлю и с ее помощью подняла такой шум, что Барри Кларк в конечном итоге появился-таки на пороге. На нем был украшенный эмблемой колледжа свитер, который был ему велик размера на два, и растоптанные шлепанцы. Дженет обратила внимание на болтающиеся пустые рукава свитера и на бессмысленно-блуждающий взгляд парня. Представилась. За мгновение до этого она услышала, как по другую сторону зловонного вестибюля приоткрылась дверь, которую при упоминании ФБР поспешно захлопнули. Барри, помаргивая, долго всматривался в Дженет, потом пнул филенку ногой, пропуская ее внутрь. Она оставила дверь приоткрытой и, войдя в донельзя запущенную комнату, непроизвольно сморщила нос. Кларк осторожно опустился в единственное в комнате кресло и уставился на нее расширенными зрачками. Гостиную скудно освещал убогий светильник. Руки Барри безвольно свисали. Теперь она его вспомнила — по первым допросам по делу Крейса, как она стала называть расследование пропавших студентов после встречи с Эдвином Крейсом сегодня утром. Она взглянула на часы — теперь уже вчера. Вел он себя тогда вызывающе, даже враждебно, и откровенно грубил. Дженет была уверена, что либо она, либо Тэлбот беседовали с ним повторно. Она хорошо запомнила эту плоскую веснушчатую физиономию, которая, что называется, кирпича просит. Продолжая стоять, она достала блокнот.

— Итак, — начала Дженет. — В полиции меня ознакомили с вашим заявлением. Что вы от них скрыли?

— Скрыл? — тупо повторил Барри. — Ни фига. Рассказал все как было. Этот гад...

— Послушайте, мистер Кларк, — перебила его Дженет. — Давайте ближе к делу. Зачем он сюда заявился? Что ему было нужно? Может, вы в торговых рядах профессорскую жену ущипнули или что-нибудь в этом роде?

Барри попробовал оборвать ее надменным взглядом, но сфокусировать глаза ему так и не удалось. «Черт бы тебя побрал! — подумала она, закрывая блокнот. — Он же плывет. Ничего здесь не накопаешь». Дженет огляделась. В дальнем углу валялась распоротая одежда. На стене расплылось темное пятно, на вытертом ковре под ней брошены скомканные бумажные полотенца. Сама комната была до того захламлена разбросанными повсюду носками, джинсами, рубашками, старыми газетами, спортивным инвентарем, велосипедами и запасными частями к ним, потрепанными и разодранными книгами, что даже великий Шерлок Холмс не смог бы установить, исчезло что-либо из вещей или все на месте. Через открытую дверь она увидела компьютер, стоявший на столике в спальне, которая являла собой бедлам еще более ужасающий, нежели гостиная. При мысли о том, чтобы войти в кухню, у нее брезгливо поджались пальцы на ногах, — оттуда тянуло неописуемой вонью. Она перевела взгляд на Кларка, тот продолжать сидеть, тупо уставившись в пол у своих ног.

— Чуть в штаны не надул со страху, — вдруг еле слышно пожаловался он, раскачиваясь из стороны в сторону.

Да уж какое там «чуть», подумала Дженет, вздрогнув от отвращения.

— Без головы. — Кларк вздрогнул. — Зато с огромным ножом. С полу поднял меня одной левой, черт бы его побрал! Пальцами шевелить могу, а руки поднять нет сил. Раз-два, как даст, и я уже валяюсь на ковре. Вот свитер этот на меня ребята из «Скорой» надели. Сам-то я теперь ни в душ, ни на толчок. А на занятия как ходить буду? Весь семестр пропущу из-за этого мерзавца.

Какое горе, усмехнулась про себя Дженет, а вслух спросила:

— Так все-таки, мистер Кларк, что ему было нужно?

— Понятия не имею, — замотал головой Барри, стараясь не встречаться с ней взглядом.

Дженет сдалась. Может, у него действительно все болит, но нагло врать это ему совершенно не мешает. Она закрыла блокнот и направилась к двери. Там она сунула свою визитную карточку в щель между наличником и стеной, спугнув оттуда таракана.

— Звоните, если возникнет желание со мной поговорить, мистер Кларк. Надеюсь, это произойдет прежде, чем он к вам опять заглянет.

Барри вскинул голову, смысл последних слов до него, как видно, дошел. Она обворожительно улыбнулась и вышла к своей машине. Не заводя двигатель, Дженет посидела немного, собираясь с мыслями. А ведь это Крейс, решила она. Пацан знает, куда собирались отправиться его приятели, и Крейс в ходе первоначальных поисков это понял. А сегодня вечером нанес Барри визит. Почему именно сегодня? Потому что именно сегодня ФБР сообщило ему, что умывает руки.

Приметы вроде не совпадают? Так ведь дождь шел, вот он и натянул плащ на голову. Застал пацана врасплох в темной комнате и отключил его парой отработанных ударов. А с плащом на голове он в темноте и должен был показаться перетрусившему до полусмерти парню непомерно огромным. Весь вопрос в том, что ему удалось узнать? Ее так и подмывало сию же минуту отправиться к Крейсу, выдернуть тепленьким из мягкой постели в его горном гнездышке и задать пару-другую прямых вопросов. Но, если это был действительно Крейс, одернула она себя, он, несомненно, все предусмотрел, прикрылся надежной легендой. Тем не менее своими умозаключениями Дженет осталась довольна. Тэлбот, как всегда, оказался не прав. Она повернула ключ зажигания. Завтра. С Крейсом она потолкует завтра. Хотя нет, сначала придется запастись фактами из жизни мистера Эдвина Крейса, а не одними только слухами и байками. Странно, но это имя ей что-то смутно напоминало. Впрочем, может, это просто ее воображение. Дженет вспомнила мощный поток исходившей от него энергии, когда они там, в хижине, стояли лицом к лицу. Будто оказалась рядом с запущенным на полную мощь генератором. Потом в ней снова заговорил профессионал. Хватит мистики, Картер, вернись на грешную землю. Крейс сорвался с катушек, вон как отделал несчастного парня. Правда, у нее у самой чесались руки врезать этому Барри разок от всей души. Да не разок, усмехнулась она и плавно придавила педаль акселератора.

Эдвин Крейс расслаблялся со стаканчиком виски в своей любимой качалке перед камином. Давно уже ему не было так хорошо. Теперь у него есть с чего начинать. Конечно, визит к этому сопляку никакого удовольствия не доставил, но еще в самом начале своей карьеры он понял, что иногда открытая угроза физической расправы — единственный способ добиться результата. Интересно, побежит парень к копам? Вполне возможно. Однако не столь уж важно. Он еще не разучился сбивать со следа. За окнами хижины качнулись сосны, потревоженные порывом холодного ветра, огонь в камине на мгновение встрепенулся язычками пламени. Весна скоро, подумалось ему, хотя ночи такие холодные, что в это не очень и верится.

Он вновь перебрал в памяти информацию, которую выудил у рыжего парня. Не много, по правде говоря. Объект "Р". Единственный известный ему объект "Р" был армейским Национальным резервным центром управления и находился в Катоктинских горах, в западных окрестностях Вашингтона. Тот объект "Р" представлял собой полностью автономный Пентагон в миниатюре. Сооружен он был в пятиэтажном стальном корпусе, который покоился на гигантских амортизаторах в пещере, высеченной человеческими руками в толще кварцитовой скалы. Предназначался он в качестве убежища для президента и тех его генералов, которым удалось бы сбежать из Вашингтона при появлении атомных ракет на баллистическом горизонте. Нет, нужное ему место должно быть где-то поблизости. К тому же парень сказал, что Линн с приятелями хотели пробраться на объект "Р".

Он закрыл глаза и попытался мысленно представить себе карту юго-западной Виргинии. Если исходить из того, что они не покинули этого района, как считала полиция, то что в этих окрестностях могли называть объектом "Р"? Термин явно из военной лексики. А может, это имеет какое-то отношение к армейскому арсеналу Рэмси в пятнадцати милях к югу от Блэксберга? Эдвину, правда, не приходилось слышать, чтобы его называли объектом "Р", хотя жил он здесь с того времени, как Линн поступила в колледж. Он даже не подозревал, что арсенал еще числится действующим. Но... «пробраться»? Это подразумевает закрытый объект, так что, может быть, он и на верном пути. "Р" от «Рэмси»?

«Линн, дочурка ты моя, что же с тобой стряслось?» Холодный ком под ложечкой ворохнулся тупой болью. Он только в последние шесть лет стал ей отцом, настоящим отцом. А до того — одиннадцать лет разлуки: бывшая жена Хелен его к Линн и близко не подпускала.

Этот период он переживал очень болезненно. После развода Хелен вычеркнула его из жизни, лишила права видеться с дочерью, не допускала никаких контактов, телефонных разговоров, ровным счетом ничего. Судья пошел на такие условия, когда Хелен отказалась от алиментов и иной материальной поддержки. И хотя его бывшая жена и дочь все это время жили в одном с ним городе, они были от него так далеки, словно находились в другой галактике. В перерывах между зарубежными назначениями он, правда, старался не упускать их из виду, интересовался их жизнью, держась на почтительном расстоянии. Однако два года спустя Хелен вышла замуж за коллегу из научно-технической лаборатории ФБР. После этого он решительно порвал с прошлым и с головой погрузился в работу, которая отнимала у него все силы и время, пока однажды в Милвуде он не дал сбой и всему наступил конец.

А потом, совершенно неожиданно, ему позвонила Линн, которой тогда только-только исполнилось шестнадцать. Сказала телефонистке центрального коммутатора Управления контрразведки, что она дочь Эдвина Крейса и очень хочет с ним поговорить. Во время их первой встречи в кафе «Метро» в Росслине оба чувствовали себя не в своей тарелке, зато вторая прошла гораздо лучше. В течение последующего года они тайно встречались, устроив нечто вроде маленького заговора, который для Линн был нормальным бунтом подростка против материнской опеки, а также усладой для той частички ее сердца, что рвалась к отцу. Для Крейса это были лучшие моменты в его жизни, островки теплоты и радостного предвкушения среди лавинно нарастающего напряжения вокруг расследования в лаборатории ядерных исследований министерства энергетики. Потом, в конце того же года, случилась авиакатастрофа над Чесапикским заливом на скорости пятьсот миль, которая унесла жизни Хелен, ее второго мужа и еще восьмидесяти восьми пассажиров. Необходимость в конспирации отпала, и Линн, хорошенькая юная леди с повадками отпетого сорванца, двумя чемоданами, теннисной ракеткой и дрожащими от волнения губами, ступила через порог его дома. Когда ее приняли в колледж, Крейс, которого к тому времени вынудили покинуть ФБР, переехал сюда, чтобы жить рядом с ней.

Объект "Р". Завтра он обследует армейский арсенал Рэмси. Ему вспомнилось предупреждение этой рыжей дамочки из ФБР насчет самодеятельности. "Забываете, что имеете дело с Эдвином Крейсом, мадам. Если я найду Линн и узнаю, что кто-то ее обидел, я отыщу и этого человека, и его жену, и его детей, и всех его живущих на этом свете близких и дальних родственников и отправлю их по частям наложенным платежом в заведение имени Эдгара Гувера[4]. А там пусть Управление по розыску пропавших без вести лиц попробует эти кусочки рассортировать".

Глава 4

В пятницу утром Дженет Картер позвонила Ив Холлоуэй. Ив работала в штаб-квартире ФБР, в отделе дактилоскопии, и до перевода Дженет в Роанок была ее постоянной партнершей на теннисном корте. Дженет объяснила, что именно ей хотелось бы разузнать об отставном агенте по имени Эдвин Крейс.

— Это у тебя официальный запрос? — немедленно уточнила Ив.

— В общем-то да. По делу об исчезновении троих студентов. К сожалению, нет никаких признаков преступления, и мы собираемся передавать его в Управление по розыску пропавших. Крейс уволился из ФБР лет пять назад. Это отец одной из пропавших, и у меня такое впечатление, что он располагает какой-то информацией, но делиться ею с нами не хочет.

— А может, заняться этим в частном порядке? — предложила Ив — ее муж занимал в ФБР высокую должность в Управлении кадров и внутренней инспекции, так что Ив была особой весьма осведомленной.

— Наверное, так будет даже лучше. Предположительно Крейс работал в зарубежной контрразведке, но погорел, и его отозвали.

Ив помолчала.

— Крейс, — протянула она задумчиво. — Знакомое имя. Эй, слушай, у нас в лаборатории была некая Хелен Крейс, работала с электронным микроскопом! Погибла вместе со вторым мужем в той авиакатастрофе над заливом, помнишь?

Дженет вспомнила, что Тэлбот упоминал об этом в разговоре с Крейсом.

— Так она из наших?

— Ну да. Мы с ней однажды занимались одним делом об убийстве. Она как раз в то время разводилась с первым мужем. Году в восемьдесят восьмом. Или в восемьдесят девятом? Потом вышла за агента, который занимался организованной преступностью. Ничего, довольно приятная женщина. Та авиакатастрофа запомнилась мне потому, что погибли двое наших. Случилось это где-то году в девяносто четвертом, что ли. Тогда, конечно, она была уже не Крейс. По-моему, ее звали Морган.

— Точно! Я же ее знала. Хелен Морган. Она проводила по моей просьбе экспертизы, когда я работала по взрывчатке и взрывным устройствам. Так она была замужем за Крейсом?

— Да. Если не ошибаюсь, у нее была какая-то степень. Медицинские науки.

— Эх, вот бы с ней поговорить! — мечтательно воскликнула Дженет. — Слушай, ты сказала, что она разводилась, когда вы вместе работали по делу. Она с тобой делилась, что-нибудь рассказывала?

— Вообще-то нет. Казалась больше огорченной, чем обозленной. Там еще сложности у них были из-за дочери. Это, значит, теперь одна из твоих пропавших. Эй, а ведь она как-то упоминала, что посещала кого-то из наших штатных психоаналитиков. Может, у них сохранились записи?

Дженет поблагодарила подругу и позвонила в административную службу штаб-квартиры. Начальник выслушал ее просьбу и пообещал, что кто-нибудь из кадровиков ей перезвонит. После этого Дженет отправилась на утреннее совещание.

А в половине третьего пополудни ее вызвал к себе глава отделения ФБР в Роаноке резидент Тед Фансворт. Ближайшее полноценное территориальное управление ФБР находилось в Ричмонде. Контора в Роаноке находилась у него в подчинении, и потому ее босс именовался не главным агентом, а резидентом. Фансворт, приближавшийся к пенсионному возрасту, в общем и целом был сносным руководителем — большого начальника из себя не строил и по мелочам не придирался. Однако сейчас его акцент уроженца Новой Англии[5] давал себя знать, а это было верным признаком того, что он не в духе.

— Мне позвонили от доктора Карстена Голдберга — нашего штатного психоаналитика в штаб-квартире. Говорят, кто-то интересуется ныне покойной сотрудницей ФБР по имени Хелен Крейс-Морган. Мне казалось, что это дело об исчезновении студентов уже передано в Управление по розыску пропавших?

— Да. Точнее, будет отправлено в понедельник. Если не ошибаюсь, Ларри Тэлбот еще не закончил оформлять бумаги.

Дженет рассказала начальнику о нападении на Барри Кларка и о своих подозрениях по поводу того, что Эдвин Крейс хочет заняться поисками дочери в одиночку.

Фансворт подпер подбородок левой рукой и задумался.

— И ты хочешь покопаться в прошлом этого спецагента, Эдвина Крейса?

— Так точно, сэр. Его бывшая жена работала в нашей лаборатории в Вашингтоне. Погибла в авиакатастрофе над заливом в конце девяносто четвертого года. Моя знакомая в штаб-квартире упомянула, что во время бракоразводного процесса она посещала психоаналитика. И я надеялась...

— Прикрой-ка дверь, — перебивая ее, неожиданно попросил Фансворт, указывая на распахнутую дверь своего кабинета.

Дженет изумилась, но послушалась. По нынешним временам, когда нарваться на обвинение в сексуальном домогательстве легче легкого, редкий босс рискнет беседовать с сотрудницей при закрытых дверях. Это уже интересно. Она вернулась к своему стулу.

— Слушай внимательно. — Фансворт настороженно оглядел свой кабинет. — Что бы там Ларри ни наговорил, все, что я сейчас скажу, не для общего пользования. Сомневаюсь даже, что вправе так поступить, поскольку ты по этому делу больше не работаешь.

— Так точно, сэр. Однако, насколько я понимаю, сэр, даже если мы передаем дело в Управление по розыску пропавших, оно остается в нашей юрисдикции. К тому же никакого другого задания я еще не получила. — Еще не закончив эту тираду, Дженет осознала, как сильно она отдает адвокатским крючкотворством.

Фансворт ответил ей терпеливой улыбкой.

— Дженет, ты же умная девушка. Докторская степень, так? Специализировалась на изучении и оценке вещественных доказательств, правильно? В ФБР почти девять лет. Работала в Чикаго и Вашингтоне. Так что же ты с таких опытом делаешь здесь, среди наших гор и долин, в обществе таких замшелых провинциалов, как мы?

Щеки Дженет вспыхнули. В течение первого же года службы в Вашингтоне, куда ее перевели из Чикаго, она ухитрилась дважды навлечь на себя гнев помощника директора, указав в письменной форме на совершенно очевидные ошибки в заключениях экспертизы. Повторные исследования подтвердили ее правоту, но среди нарастающего скандала вокруг разгильдяйства и головотяпства в научно-технической лаборатории ФБР начальница предпочла убрать Дженет из штаб-квартиры, пока та не натворила новых неприятностей. С молчаливого, хотя и неохотного, согласия Фансворта ее откомандировали в Роанок под предлогом того, что ей необходимо набраться опыта оперативной работы.

— Ну да ладно, — отвел глаза Фансворт. — Есть две причины, по которым это дело передается в Управление по розыску пропавших. Во-первых, потому, что я так решил, и в Ричмонде согласились. Никаких доказательств и даже признаков совершения преступления не обнаружено, а нам и без того есть чем заняться. Во-вторых, одна из пропавших — дочь Эдвина Крейса. — Он сделал паузу для того, чтобы убедиться, что Дженет его поняла.

Понять она ничего не поняла, но тем не менее согласно кивнула:

— Так точно, сэр... И что?

Он выразительно вздохнул.

— Эдвин Крейс был не просто опытнейшим оперативником, который вдруг предпочел уйти на покой и наслаждаться сельской идиллией на юго-западе Виргинии. Он был Эдвином Крейсом.

— И по сей день им остается, насколько догадываюсь. И что с того, босс?

Фансворт достал свою трубку, и Дженет стало ясно, что до завершения беседы еще далеко. Он увлеченно исполнил всю церемонию. Не торопясь набил трубку табаком, любовно умял ароматную смесь. Но, повертев в пальцах зажигалку, отложил ее в сторону — курить в здании не разрешалось. Откинулся на спинку кресла.

— Доподлинно мне ничего не известно. Однако я как-никак резидент, и кое-что до меня доходит. Тем не менее ссылаться на меня не следует. Эдвин Крейс был ценным специалистом в нашем Управлении контрразведки. В середине восьмидесятых его одолжили ЦРУ. Там он занимался делом китайских шпионов, ты наверняка помнишь, тех самых, что проникли в атомную лабораторию и якобы выкрали секреты наших боеголовок.

— Помню, сэр. Говорили, что они орудовали там лет десять.

— А то и больше. Как бы то ни было, надеюсь, тебе известно, что деятельность ЦРУ разрешена только за пределами континентальной территории Соединенных Штатов. А ФБР работает главным образом внутри наших государственных границ.

— Бывает, и мы выезжаем за рубеж.

— Но только по просьбе иностранных правительств или с их согласия. А вот ЦРУ категорически запрещено проводить операции в Штатах. За исключением тех случаев, когда возникает подозрение, что среди них завелся «крот», шпион из числа своих сотрудников. И чтобы его выявить, им иногда приходится кооперироваться с ребятами из нашей контрразведки.

— А в деле министерства энергетики был замешан «крот»?

— Не совсем так. В ФБР стали задумываться, почему так чертовски затягивается расследование, предпринятое министерством энергетики совместно с ЦРУ. Оказалось, что китайцам кто-то усиленно помогал.

— В нашем правительстве?

— Хуже того. В ЦРУ, в отделе контршпионажа. Некто Эфраим Гловер.

— Никогда о таком не слышала.

— На первые полосы такие вещи, естественно, не попадают. К тому же лично мне, например, никаких доказательств на глаза не попадалось. Ну а теперь о Крейсе. Это он, как утверждают, раскрыл Гловера, который в то время был помощником замначальника отдела контршпионажа ЦРУ.

— Ого! Считай, самая верхушка!

— Именно, — усмехнулся Фансворт. — ЦРУ встало на уши. А Крейс продолжал гнуть свое. И его отозвали назад в ФБР. К тому времени у нас новым помощником начальника Управления контрразведки стал Уиллард Марченд, он-то и отстранил Крейса. На некоторое время его оставили в штаб-квартире, но тут поднялась шумиха вокруг финансирования китайским правительством избирательной кампании, и Крейс опять выступил со своими обвинениями. Марченд пытался заткнуть ему рот. И тогда Крейс, судя по всему, решил взяться за этого Гловера сам.

— Вы хотите сказать, что Гловер продолжал оставаться на своей должности?

— Да. У Крейса не было достаточно веских улик, чтобы убедить ЦРУ. Так что они избавились от Крейса, а Гловера трогать не стали.

— Просто не верится!

— Такое у них случается сплошь и рядом. А если дела начинают принимать скверный оборот, ЦРУ отговаривается тем, что умышленно не мешало предателю, чтобы контролировать его действия и следить за тем, какие именно сведения он передает противной стороне. Однако в данном случае важно другое. Эпизод с Гловером закончился кровавой бойней в местечке под названием Милвуд у нас, в Виргинии, в долине Шенандоа. Гловера нашли мертвым.

— Да что вы! Крейс?

— Как говорят, Крейс действительно заявился в Милвуд потолковать с Гловером. А тот вызвал на помощь ребят из службы безопасности ЦРУ. Они выдворили Крейса из дома Гловера, но в ту же ночь Гловер убил свою жену, двоих детей и застрелился сам. Местные копы рассказывали, что место происшествия выглядело как сцена из дешевого боевика о серийном убийце. Директор ЦРУ обсуждал этот случай с Марчендом, какое-то время считалось, что это и вправду дело рук Крейса.

— Так он все-таки был там?

— Но не во время самого происшествия. Конечно, о том, что он до того, как все произошло, побывал в Милвуде, узнали сразу. Но, к счастью для Крейса, один из сотрудников ФБР смог подтвердить, что во время стрельбы в Милвуде он находился в штаб-квартире и готовил отчет. Тем не менее по поводу алиби Крейса оставались кое-какие сомнения, поскольку оно было предоставлено его непосредственным подчиненным. Словом, каша заварилась что надо, дело осложнялось еще и тем, что Крейс останавливаться не собирался. Он выдвинул новые обвинения, доказывая, что речь идет не об одном продажном ученом в лаборатории, а о целой шпионской сети. Судя по тому, что мне довелось узнать впоследствии, он мог быть и прав.

— Но почему застрелился Гловер?

— До сих пор неясно. Как считает Крейс, Гловер прикрывал деятельность всей шпионской сети. На такой должности в отделе контршпионажа он вполне был способен блокировать многие мероприятия в ходе расследования, поэтому-то оно и затягивалось до бесконечности.

— Но почему же он этим занимался?

— Деньги.

— Чьи, откуда?

— Из Китая. Средства, которые китайцы передавали на финансирование избирательной кампании очень влиятельных лиц. Да ты, верно, и сама об этом читала. Этот Гловер принадлежал к очень богатой семье, так что ему лично деньги были вроде бы ни к чему. Крейс настаивал, что Гловер делал лишь то, что ему приказали. А приказали ему завести в тупик проводимое министерством энергетики и ЦРУ расследование, чтобы угодить китайцам, которые полагали, что платят за подобное удовольствие хорошую цену.

— И Крейс мог это доказать?

Фансворт взял в рот незажженную трубку.

— Если бы мог, думаю, доказал бы обязательно. Но когда начинаешь ворошить угли на таком уровне, то появляющееся пламя тут же гасят пожарные с Олимпа. Как правило, предлагают договориться. А судя по тому, что мне о нем известно, Крейс на подобные сделки не идет. Боссы в ЦРУ поняли это слишком поздно. Как бы то ни было, Марченду всыпали по первое число, а он, в свою очередь, воспользовался бойней в Милвуде как предлогом, чтобы расправиться с Крейсом административным путем, действуя через комиссию ФБР по профессиональной этике. Вывод о служебном несоответствии и профнепригодности автоматически нейтрализовал все обвинения Крейса в отношении тех, кто командовал Гловером.

— Да, печальный конец многообещающей карьеры.

— Еще какой многообещающей! О Крейсе ходит множество легенд. В компании специалистов из ЦРУ он побывал в таких местах, что и на карте не сыщешь. Мне рассказывали, он даже проходил обучение вместе с теми, кого называют чистильщиками.

— Да, Ларри Тэлбот упоминал нечто в этом роде. Утверждал, что они оперативники с узкой специализацией. Охотятся за собственными агентами, допустившими тот или иной промах.

— А вы считаете, что всю эту чушь собачью ЦРУ само придумывает. Страшилки для непосвященных.

Дженет собралась было возразить, но запнулась. Слово в слово то, что она высказала Тэлботу. Ну, Ларри, ну, стукач! Резидент следил за ней со снисходительной улыбкой.

— Позволь, поделюсь с тобой тем, что слышал. Особо подчеркиваю — всего лишь слышал, — продолжал Фансворт. — Рассказывают, что чистильщик — это тот, кого наши обожаемые братья из Лэнгли задействуют в том случае, когда один из их собственных нелегалов сбивается с пути. Речь идет не об обычных оперативниках, которые помогают нам выслеживать вражеских агентов на улицах Вашингтона. Речь идет об оперативниках узкой специализации, которые охотятся и «возвращают» — так это у них называется — тех участников секретных операций, которые либо спятили, либо переметнулись на другую сторону, либо занялись маленьким частным бизнесом. Скажем, вместо того чтобы играть по правилам, начинают мочить неугодных. Другими словами, выходят из-под контроля настолько, что возникает необходимость «возвратить» их на родину и поместить на конспиративную квартиру в каком-нибудь тихом сельском месте в Виргинии. Где можно заняться проблемой.

— Что значит «заняться»?

— А то, что твое воображение подскажет, — ухмыльнулся Фансворт. — Но вот что интересно: когда ЦРУ обнаруживает в своих рядах «трудного ребенка», его уведомляют об отправке к нему чистильщика. Предполагается, что одного такого уведомления достаточно, чтобы вышеозначенный «трудный ребенок» образумился. Добровольное возвращение оказывается куда предпочтительнее, нежели «возвращение» в компании с чистильщиком.

Дженет не знала что сказать.

— Ну а при чем тут Крейс?

— Крейса по договоренности между боссами одолжили ЦРУ на время. Поговаривали, что он проходил там специальное обучение, выполнял задания вместе с их чистильщиками. Несколько лет работал вне структуры ФБР. Я тут как-то встречался с одним парнем, он сейчас за главного в нашем отделении в Луисвилле, так вот, он знавал Крейса в те времена. Рассказывал, что Крейс в ЦРУ стал как родной. Там от него никаких секретов не было. Его начальники в ФБР не знали что делать. Однажды они отозвали Крейса проследить за своим заподозренным в нечестной игре агентом, так тот сам прибежал и сдался, потребовав обеспечить ему круглосуточную охрану. Крейс нагнал на него такого страху, что агент выложил на допросах и то, о чем в ФБР даже и не догадывались. А потом случай в Милвуде. После него все, кто знал Крейса, старались держаться от него подальше.

— Могу их понять, — раздумчиво протянула Дженет. — Лично у меня сложилось впечатление, что Крейс склонен к насилию и жестокости. Вопрос в том, насколько он способен контролировать эти свои наклонности.

— Вот в этом-то все и дело. Конечно, никому доподлинно не известно, что в действительности произошло в Милвуде. И кто еще к тому времени попал в поле зрения следователей. Со смертью Гловера...

— Уж не хотите ли вы сказать? О Господи...

— Ага. ЦРУ напрочь все опровергало, но у нас в ФБР упорно поговаривали, что это была их работа. Точнее, одного из их чистильщиков. Но когда Крейс начал выдвигать обвинения против Китая, поднял шумиху насчет сотен тысяч долларов, стал тыкать пальцем в самую верхушку нашего правительства, у всех сразу отпала охота копать дальше.

— Ну и ну! А теперь у него исчезла дочь...

— И двое ее приятелей, не забывай.

— А не может быть здесь какой-то связи?

— Сомневаюсь. Однако из Ричмонда я получил четкое указание дело прикрыть немедленно и передать его в Управление по розыску пропавших.

— Только потому, что оно касается дочери Крейса?

Фансворт посмотрел на нее с тем снисходительно-терпеливым выражением, что всякий раз заставляло Дженет чувствовать себя первоклашкой.

— Или вы хотите сказать, что им будет заниматься ЦРУ?

— А мне почем знать, как говорят у нас в Вермонте. Не знаю и знать не хочу. И тебе любопытствовать не советую. Могу сказать только одно. Мы, отделение ФБР в Роаноке, заниматься им не будем. Ты тоже займешься другими делами.

— А если Крейс сам возьмется за поиски?

— Ну и Бог с ним! Если какому-то недоумку взбрело в голову похитить дочь Эдвина Крейса, пусть пеняет сам на себя.

Дженет откинулась на спинку кресла. Значит, чутье ее не обмануло. Фансворт выразительно взглянул на часы, давая понять, что беседа закончена.

— А тебя я бы попросил воздержаться от дальнейших телефонных звонков в Вашингтон, ладно? Тебе же будет лучше. И мне тоже. Да и всем остальным в нашей конторе. Ясно, Дженет?

Она молча кивнула. Яснее ясного, мелькнуло у нее в голове. Вдруг вспомнился Эдвин Крейс, каким она видела его во время последней встречи. Словно взведенная боевая пружина; кажется, что глубоко посаженные зеленоватые глаза рассматривают тебя через оптический прицел. Псих или фанатик? Те несколько шпионов с другого берега реки[6], с которыми ей в то или иное время доводилось встречаться, представляли собой типичных бюрократов с нездорово мучнистыми лицами кабинетных червей. Эдвин Крейс был явно другой породы.

— Да, сэр, ясно, — подтвердила она. — Я все поняла.

— Так я и думал. — Фансворт одарил ее отеческой улыбкой. — Ну, удачи тебе.

Дженет вернулась в свою клетушку, прихватив по дороге стаканчик давно остывшего кофе. Как всегда во второй половине дня, у него был отчетливый привкус машинного масла, но сейчас доза кофеина была ей просто необходима.

Билли по-прежнему мирно посапывал у себя за перегородкой. Усаживаясь за компьютер, Дженет с удивлением обнаружила желтый листочек телефонограммы — доктор Келлерман из штаб-квартиры просит ее перезвонить. Вот те на, подумала она, начальство наябедничало Фансворту, но ее запрос не отменило. Дженет взглянула на часы. Четверть четвертого. В пятницу! Она задумалась. С одной стороны, конечно, Фансворт недвусмысленно распорядился: полный назад! Но выбросить вот так просто Эдвина Крейса из головы она не могла. За полтора года в Виргинии ей не встретился ни один хотя бы мало-мальски интересный мужчина. И чтобы убить свободное время, она даже стала посещать по субботам семинары в техническом колледже. Несмотря на тот факт, что до того, как поступить в бюро в 1991 году, она мимолетно побывала замужем за ученым, Дженет по-прежнему подсознательно надеялась на знакомство со стоящими представителями научной среды. Но, как оказалось, все, кто более или менее подходил ей по возрасту, были либо женаты, либо настолько поглощены своей работой или собственной персоной, что общение с ними не доставляло никакого удовольствия. Сразу после того, как Дженет появилась в местном тренажерном зале, пара-другая женатых сослуживцев изъявили желание закрутить кратковременный роман, но у нее на этот счет было твердое правило, исключающее какие бы то ни было внеслужебные отношения с коллегами, тем более связанными семейными узами. А Крейс... Она не то чтобы увлеклась им, но заинтересовал он ее не на шутку.

Дженет все же решила перезвонить доктору Келлерману. Хотя бы из вежливости. К тому же формально дело пока оставалось в их ведении, разве не так? А вдруг этот самый Келлерман сообщит нечто такое, что им и прекращать расследование не придется? Она прошлась по комнатам. Тэлбот отсутствовал. А в такое время в пятницу больше и некому настучать Фансворту, что она звонила в Вашингтон.

Она набрала нужный номер.

— Доктор Келлерман, — ответил неожиданно для нее мелодичный женский голос.

Дженет представилась.

— Ах да! Очень приятно, доктор Картер. Меня зовут Брианна Келлерман. Я консультировала Хелен Крейс. Чем могу помочь?

Голос звучал интеллигентно и доброжелательно, Дженет особенно польстило, что в кои-то веки ее опять назвали доктором. Здесь, в Роаноке, к ней обращались просто по имени. Она вкратце описала расследуемое дело и поинтересовалась, не упоминала ли бывшая жена Крейса во время сеансов какие-либо обстоятельства, которые могли бы пролить на него свет.

— Называй меня просто Брианной, — предложила Келлерман. — А по поводу твоей просьбы, Дженет, я должна подумать. Врачебная тайна, частная жизнь миссис Крейс, сама понимаешь...

— Я все понимаю, Брианна, — заверила ее Дженет. — Но ведь она давным-давно умерла...

Она ждала ответа, но Келлерман промолчала.

— Видишь ли, мы передаем это дело в Управление по розыску пропавших без вести только потому, что не смогли обнаружить никаких признаков преступления, — заторопилась Дженет. — Понимаешь, ребята могли просто двинуть куда-нибудь — на поиски пятнистых сов, например...

— Будем надеяться, что так. Но формально они значатся пропавшими без вести, так?

— Так. Родители всех троих уверены, что у детей не было причин убегать из дома. Кроме того, ребята учились на последнем курсе инженерного факультета, поэтому я подозреваю, что с ними стряслась какая-то беда. Но...

— ...твой босс прикинул расходы и велел закрывать дело.

Дженет невольно улыбнулась. Молодец Брианна, понимает все с полуслова.

— Примерно так. Хотя понять его, разумеется, можно. Даже в таком благополучном городе, как наш Роанок, дел у нас, честно говоря, по горло.

На другом конце провода наступило молчание, и Дженет показалось, что теперь улыбается ее собеседница. Она решила заполнить затянувшуюся паузу.

— По правде говоря, решила позвонить тебе только потому, что отец одной из пропавших — некий Эдвин Крейс. И на самом деле меня интересует он, а не его бывшая жена.

— Которая к тому же давным-давно умерла, — словно напоминая самой себе, проговорила Келлерман.

— Да, именно. Насколько я знаю, незадолго до авиакатастрофы она вышла замуж во второй раз.

— Точно. Значит, тебя интересует, что миссис Крейс рассказывала мне до своего развода с Эдвином Крейсом. Подозреваешь, что он как-то причастен к исчезновению этой троицы?

Дженет заколебалась. Ответь она сейчас утвердительно, и ее запрос обретет куда больший вес.

— Если честно, то нет. Но на оперативной работе я научилась проверять любую версию, даже самую невероятную.

— Понятно. Поскольку речь идет о событиях года восемьдесят девятого — восемьдесят восьмого, давай сделаем следующее. Я покопаюсь в своих досье, посмотрю, что там есть, и перезвоню, идет?

Дженет помедлила с ответом. «И когда же ты мне перезвонишь? — мелькнуло у нее в голове. — Если в понедельник, то поезд, считай, ушел». Эх, была не была...

— Конечно, Брианна. Сообщи по электронной почте, когда будешь готова поговорить, и я с тобой свяжусь.

— Хорошо, Дженет. Хотя должна предупредить, чтобы ты на многое не рассчитывала. Не забывай, что мои беседы с пациентами носят доверительный характер.

Дженет в изнеможении закатила глаза, продиктовала адрес своей электронной почты и откинулась на спинку кресла. Ладно, задумалась она, допустим, Келлерман отправится к своему боссу, который заявит, что отделению в Роаноке велено закрыть дело Крейса. Тогда как ей объяснить Фансворту этот свой звонок в Вашингтон? Келлерман связалась с Дженет до вызова к Фансворту? Дженет перезвонила ей просто из вежливости? Или это вовсе не она звонила в Вашингтон, а коммунист Билли?

В этот момент коммунист громко всхрапнул, проснулся и уставился на Дженет вполне осмысленным взглядом.

— Привет, красотка! Знаешь, как заставить очень приличную престарелую леди заорать на всю телестудию «Блин!»?

— Билли, да как же тебе не...

— Надо, чтобы другая очень приличная престарелая леди заорала «Бинго!».

Дженет невольно расхохоталась.

— Уймись, хулиган! Выпей-ка лучше вот этого изумительного кофе, а потом пройдемся еще разок по делу о пропавших студентах.

* * *

К цеху, где выпускали бездымный порох, Браун Макгаранд подошел с восточной стороны комплекса. Несмотря на сгущающиеся сумерки, он старался держаться в тени. Грузовик свой он спрятал на приличном расстоянии от просеки, что уходила влево от главной подъездной дороги, и до железнодорожного переезда брел на своих двоих не меньше мили. Здесь он направился вдоль узкоколейки к преграждавшим ее воротам. Когда объект закрыли, на створки навесили цепь с амбарным замком, а сверху и снизу на всякий случай еще приварили к ним скрещенные металлические брусья. Все эти причиндалы Браун в свое время оставил в неприкосновенности, а вот над одной из заклепок, которыми металлическая сетка ограды крепилась к стойкам ворот, он немного потрудился переносным газовым резаком. Теперь, приподняв сетку за угол, можно беспрепятственно проникать за ограду. В пятидесяти футах находились еще одни ворота и вторая ограда из металлической сетки, внутри которой разместились все две тысячи четыреста акров территории арсенала Рэмси. Эти ворота были также заперты на амбарный замок, но не заварены. Браун тогда же хрупнул кусачками дужку проржавевшего замка и заменил его принесенным с собой и таким же проржавевшим. Арсенал Рэмси, где в действительности в свое время производились взрывчатые вещества, был законсервирован почти двадцать лет назад.

Время от времени сюда с проверкой наезжали сотрудники местной фирмы по охране промышленных предприятий. Он долгое время следил за ними и убедился, что они редко покидают свой оборудованный кондиционером автомобиль, предпочитая просто объезжать объект и рассматривать ворота и ограду из прохладного салона.

Он не без труда стянул с себя рюкзак с провиантом для девчонки и уложил его на землю. Из-за бутылок с водой рюкзак получился тяжеловатым. Поднатужившись и откатив правую створку ворот на несколько футов, прошел внутрь. Вернул створку на место, но запирать ворота на замок не стал. Прямо перед ним стояли главные производственные корпуса, занимавшие чуть ли не целую сотню акров. Комплекс состоял из разной величины железобетонных строений, многие из которых соединялись между собой вознесенными на опоры пароотводами и трубами водяного охлаждения. Здесь же находились укрытые в специальных взрывозащитных рвах цеха, где готовили и расфасовывали гремучую смесь, склады для хранения химических веществ, металлические цистерны, крекинговые башни цеха по производству кислоты и массивное помещение электростанции с высоченной трубой. Комплекс был размером с небольшой населенный пункт, за ним на площади более двух тысяч акров среди деревьев прятались бункеры для складирования готовых боеприпасов. Узкоколейка, связанная с проходившей через Крисченсберг железнодорожной линией «Норфолк энд Вестерн», на территории арсенала разветвлялась на шесть веток, разбегавшихся по всему комплексу.

Он взглянул на часы. Солнце скоро зайдет, но еще достаточно светло, чтобы не сбиться с дороги. Пользоваться фонарем, пока он не скроется в закоулках между корпусами комплекса, ему не хотелось. Гнетущую тишину нарушал только звук его шагов да шелест высохшей листвы, которую легкий ветерок шевелил по сточным канавам. Он шел по дороге от административного здания к энергоблоку. Огромные трубы, изогнутые над ней в форме арки, делали ее похожей на тоннель. Через каждые пятьдесят футов на ней располагались металлические квадратные люки размером примерно двадцать на двадцать футов. Они открывали доступ к канаве — так называли бетонный тоннель для аварийного слива токсичных жидкостей в случае сбоев в технологическом процессе. Все здания, помеченные крупными белыми литерами и цифровыми кодами, были заперты и пустовали. Оборудование из них — за исключением электростанции — давным-давно вывезли.

Подходя к цеху, где производился нитроглицерин, Браун подумал о девчонке, пытаясь представить, как она впишется в его планы. С мимолетным сожалением вспомнил о двух парнях, погибших во время наводнения. Что ж, девчонка и ее приятели стали случайными жертвами. В любом случае непрошеным визитерам живыми отсюда не уйти. Хотя в течение тех шести месяцев, что он занимался здесь получением водорода, никто на территорию комплекса еще не забредал. Среди окрестного люда ходили упорные слухи о том, что во время Второй мировой войны в Рэмси производили химическое оружие. И одного лишь намека на то, что в бункерах на его территории еще остались запасы нервно-паралитического газа, было вполне достаточно, чтобы население держалось подальше от опасного места. Тем более что военные такие слухи не опровергали. Хотя на самом деле все это было чепухой на постном масле. Предприятие принадлежало государству, и несколько коммерческих фирм на правах аренды производили там по заказу армии артиллерийские заряды и начинку для снарядов.

Браун не мог даже вообразить, что понадобилось злополучной троице в таком месте. Но поставленные Джередом капканы сделали свое дело. Конечно, все было бы гораздо проще, если бы девчонка утонула вместе с пацанами. Но прикончить ее на месте у него рука не поднялась, даже несмотря на то что она успела разглядеть их лица. В глубине души он не исключал, что девчонка им сможет пригодиться, когда настанет Судный день, день расплаты, как он любил называть его про себя. В этот день они с внуком вверят сатанинское зелье железной руке Господа Бога, который и воздаст каждому по делам его.

Сумерки быстро сгущались. Он замедлил шаги и скользнул в густую тень погрузочной платформы, присел на корточки в ожидании полной темноты, ощущая спиной тепло нагревшегося за день бетона. Так он поступал всегда. Сидел, слушал, смотрел во все глаза. Чтобы убедиться на сто процентов, что его не выследили. Он закрыл глаза и принялся молиться. Просил Бога дать ему силы завершить миссию возмездия. Им удалось получить три четверти необходимого количества водорода, манометр впервые за все время начал показывать двузначные цифры. Теперь уже осталось немного. Все, что им сейчас нужно, это раздобыть недостающую медь. Джеред уверяет, что знает, где ее взять. Кислотой они обеспечены, слава Богу, в изобилии. Браун открыл глаза и прислушался. Тишина, нарушаемая лишь едва слышным потрескиванием остывающих крыш и труб. Пора.

В цех по производству нитроглицерина вели два входа: ворота, через которые мог пройти грузовик или вагон, и обычных размеров стальная дверь. В нее-то он и постучал кулаком, затем приказал:

— Завяжи глаза!

Выждав с минуту, отпер и снял амбарный замок, толкнул тяжелую створку. Перед ним в почти беспросветном мраке тонуло огромное помещение цеха. Однако привыкшие к темноте глаза все же различали лицо девчонки — расплывчатое белое пятно над сваленными кучей одеялами. Он с силой захлопнул ногой стальную дверь и включил фонарь, направив слепящий луч в ее сторону. Глаза у нее были закрыты повязкой, как он и велел. Браун повел лучом фонаря по углам цеха, высвечивая по пути металлические станины, торчавшие там и тут, словно пни на вырубленной просеке. В цехе пахло дряхлеющим бетоном, азотной кислотой и, едва уловимо, отхожим местом.

Положив фонарь на пол, Браун разгрузил рюкзак. Рулон туалетной бумаги, полдюжины пластиковых бутылок с водой, пара безвкусных сандвичей из гастрономической лавки, два яблока и Библия. Оставленный у двери пакет с мусором он запихнул в освободившийся рюкзак. Подняв фонарь и держа его низко над полом, чтобы случайно не посветить в слуховые окна, он вновь направил слегка дрожащий луч на девчонку. Она, будто медитируя, недвижно сидела на груде одеял со скрещенными ногами. Он никогда с ней не разговаривал, если не считать приказов завязать глаза. Она тоже за все это время ни разу не проронила ни слова.

Несколько мгновений он рассматривал свою пленницу. Симпатичная, и фигурка ладная. Именно по этой причине ему пришлось отстранить Джереда от доставки ей пищи, невзирая на все его обиды и протесты. Когда дело касалось женского пола, доверять Джереду было нельзя. Молодой еще, так что это не вина его, а беда. Много раз они вместе молили Бога помочь Джереду справиться с этой его слабостью, но тем не менее он продолжал бдительно следить за внуком. Про себя Браун восхищался твердым характером девчонки — она не хныкала, не скулила и ничего не просила. Библия поддержит ее душевные силы; жаль, что он раньше не догадался ее принести.

Он еще раз осветил закоулки цеха, погасил фонарь и попятился за дверь. В полной темноте он привычно и без труда навесил и запер замок на ощупь. Присел на ступени и закрыл глаза, вслушиваясь в ночную тишину, чутко втягивая ноздрями быстро остывающий воздух. Здесь стоял едкий запах химии, словно азотная и серная кислота, аммиак, ртуть, эфирные и спиртовые соединения пропитали атмосферу навеки. Почву-то они пропитали наверняка, поэтому объект и закрыли. Интересно, а догадываются ли местные рыбаки, которые облюбовали протекающий неподалеку от арсенала ручей, сколько отравы принял в себя радующий глаз песочек на его дне после нескольких экстренных сливов в «канаву»?..

Браун открыл глаза, во тьме перед ним вновь проступили силуэты корпусов комплекса. Инспекторы из охранной фирмы заявятся завтра, несмотря на субботу. Ему удалось разузнать, что, согласно контракту, проверка объекта должна проводиться дважды в месяц; последняя состоялась две недели назад. Поэтому-то он и зарядил яблочки снотворным. Девчонка проспит практически целый день. Хотя особенно бояться охранников и не стоит — они ленивы и обязанностей своих не выполняют. Даже из автомобиля не выходят. Поездят по объекту с часок, поглядывая по сторонам из салона. У него нередко появлялась мысль принять к ним кое-какие меры, может, в самый канун Судного дня. За такую халтурную работу они определенно заслуживали сурового наказания.

Он встал на ноги, поднял рюкзак и пошел прочь от цеха. Девчонка ничего о них с Джередом не знает, но, вероятно, догадывается, что они занимаются здесь чем-то противозаконным, — иначе не держали бы ее взаперти. Надо решать, что с ней делать. По правде говоря, если она не сможет как-то помочь в их миссии, ничто не мешает просто бросить ее здесь, и дело с концом. Толщина железобетонных стен цеха не менее трех футов. Никому, никогда и нипочем в таком месте ее не найти.

Глава 5

В субботу перед самым заходом солнца Эдвин Крейс остановил свой пикап в конце просеки на восточной окраине арсенала Рэмси. Заглушил двигатель, опустил стекло и прислушался. Почти весь вчерашний день он провел в поисках объекта, что вопреки его ожиданиям оказалось задачей весьма нелегкой — пришлось объездить чуть ли не две тысячи акров. Карта дорог штата его обманула, в обозначенном на ней месте в восточном пригороде Крисченсберга арсенала не оказалось. Ему вовсе не хотелось, чтобы в этом городишке его запомнили, так что расспрашивать местных жителей Крейс не стал. Вместо этого он направился в публичную библиотеку города Рэмси, где потратил немало времени, чтобы обнаружить одну-единственную книгу по истории арсенала. Выдавая ее, библиотекарь не преминул любезно сообщить, что арсенал Рэмси закрыт вот уже почти два десятка лет.

К югу от города он все же нашел подъезд к объекту, но дорога, которая, по его предположениям, вела к главным воротам, была перегорожена бочками, залитыми бетоном. Потом, пытаясь составить собственную карту, он проехал по всем асфальтированным дорогам, проселкам и просекам, которые уходили по направлению к арсеналу, но везде натыкался на одно и то же: высоченная двойная ограда из металлической сетки с колючей проволокой наверху, украшенная щитами, которые предупреждали, что за оградой находится запретная зона, принадлежащая правительству Соединенных Штатов и являющаяся федеральной базой хранения токсических отходов. Когда ему удалось-таки обнаружить ведущую к арсеналу узкоколейку, он оставил автомобиль в укромном месте и прошел вдоль ржавых рельсов около двух миль, пока не увидел стоявшие в отдалении металлические ворота. Опасаясь возможного наблюдения, он подходить к ним не стал, а вернулся к пикапу и занялся вычерчиванием схемы периметра запретной зоны.

Сейчас он находился в двухстах ярдах от места, которое посчитал самым подходящим и безопасным для проникновения на объект. Здесь с его территории плавно струился медленный ручей, заключенный на участке пересечения с оградой в бетонную трубу диаметром в пять футов. Ее внешний конец был закрыт решеткой, на вид прочной и неприступной. Однако при ближайшем рассмотрении он выяснил, что в скрывающейся под водой части ржавчина проела просторные бреши. За пределами запретной территории ручей раздольно разливался в довольно широкий поток, и здесь следы по его берегам свидетельствовали, что сюда постоянно наведываются рыбаки, которых, видимо, нисколько не пугали грозные предупреждения на развешанных повсюду щитах.

В книге Крейс вычитал, что арсенал занимает около двух тысяч четырехсот акров, но сами производственные корпуса, если верить имевшимся в ней фотографиям, располагались на куда меньшей площади. Основная часть территории объекта была отведена под многочисленные бункеры, где временно хранились готовые к отправке боеприпасы. Во всяком случае, так говорилось в книге. А что еще правительство могло разместить в запретной зоне у юго-западных подножий Аппалачей, оставалось только гадать. Место было достаточно отдаленным и труднодоступным, чтобы упрятать там практически любую гадость. Боеприпасами Крейс не интересовался, он хотел выяснить, не появлялись ли здесь Линн и ее приятели. Никаких упоминаний об объекте "Р" в книге ему не встретилось. Он собрался было обойти комплекс по всему периметру, но понял, что для того, чтобы осуществить это скрытно, ему потребуется несколько дней. Нет, пришел он к выводу, сейчас важнее попасть в запретную зону и заняться поисками там. И если с ребятами случилась беда, то их следы он должен обнаружить именно на территории объекта. Если, конечно, это то самое место. Шансов, правда, маловато, вздохнул он и вышел из машины. Но все лучше, чем просто сидеть и переливать из пустого в порожнее.

В ветвях деревьев слышалось шевеление просыпающихся птиц, но до рассвета было еще далеко. Громоздящиеся на востоке горы еще часа полтора будут преграждать путь прямым лучам восходящего солнца. Небо было чистым, а воздух почти холодным. Времени терять нельзя. Субботним утром сюда могут нагрянуть рыбаки, а ему надо преодолеть самый опасный участок — трубу под оградой — как минимум за час до их появления. Крейс скинул ботинки, джинсы и рубашку, натянул гидрокостюм, приладил маску. Одежду убрал в кабину пикапа, достал водонепроницаемую дорожную сумку, запер машину и сунул ключи в выхлопную трубу.

Вода в ручье была немного холоднее воздуха. Он добрел против течения до закрывающей трубу решетки, волоча сумку за прикрепленный к ней короткий шнур с карабином на конце. В трубе было темно. Он протолкнул сумку под ржавые прутья, поднырнул сам и пополз на четвереньках к бледному пятну света, обозначавшему в полутора сотне футов ее дальний конец. Поскользнулся на устилающих бетон водорослях, и поток бросил его спиной на решетку, которая угрожающе затряслась. Посыпались хлопья ржавчины. Крейс перевел дыхание и вновь пополз против течения. Где-то в середине трубы наткнулся на застрявшую здоровенную корягу, что-то звучно шлепнулось с нее в воду и, задев его руку, юркнуло прочь. Крейса это не напугало, он знал, что инстинкт всегда заставляет змею бежать от человека. Не знал он другого — в каком состоянии находится заграждение на другом конце трубы.

А там его вообще не было. Перед ним открылось подобие шлюза, формой напоминающего обращенный к нему узкой стороной раструб. Он заметил металлические скобы лестницы, замурованные в высокую бетонную стену, и побрел к ней по мелкой воде. Выбравшись на сухое место, минут десять сидел без движения, вглядываясь в обступающую его лесную чащобу. Похоже, шлюз и ограда были здесь единственными рукотворными деталями пейзажа. Ограде он уделил особое внимание, пытаясь отыскать установленные на ней телекамеры, но ни одной не обнаружил. Еще вчера он тщательно обследовал внешнюю изгородь, опасаясь, что она может находиться под напряжением, однако ни электропроводки, ни датчиков сигнализации не нашел.

Он подтянул к себе сумку и достал из нее полотенце и меньшего размера мешок из камуфляжной ткани. Стянул с себя и убрал в него гидрокостюм, энергично растерся. Поскольку он собирался осматривать территорию арсенала в дневное время, то предусмотрительно запасся пятнистым комбинезоном с широким эластичным поясом и стегаными защитными накладками на коленях, локтях и плечах. Под коленями и под мышками была вшита вентиляционная нейлоновая сетка, грудь и спину защищали вертикальные пластины из кевлара[7]. На обшлагах рукавов было укреплено по миниатюрному фонарику.

Облачившись в комбинезон, Крейс обулся в высокие сапоги темно-зеленого цвета, покрытые сверху кевларовой сеткой, предохраняющей от змеиных укусов. Резиновые голенища сапог были армированы стальными накладками, к левому пристрочены ножны, а к правому — чехол для кусачек. С внутренней стороны подошв из толстой резины на прочных кожаных прокладках крепились стальные крючья для лазания по столбам и деревьям.

Затем он укрепил на себе два соединенных лямками накладных кармана из темно-зеленой в черных пятнах нейлоновой сетки; один содержал двухдневный запас продовольствия, а в другой он уложил походное снаряжение. Чтобы карманы не болтались, скрепил их пропущенными под мышками эластичными завязками. После этого Крейс натянул раскрашенный зелеными и черными пятнами и закрывающий всю голову до плеч капюшон с прорезями для глаз, сунул руки в темно-серые хлопчатобумажные рукавицы с подкладкой из кевларовой сетки, подкачал напоминающей резиновую грелку помпой воздух в манжеты на рукавах шириной в два дюйма, на талии застегнул специальный пояс с запасом воды. Оружия у него не было, носил он его редко, а применял еще реже. Последним появившимся из мешка предметом оказался матово-черный титановый прут. Один его конец загибался широким крюком, защищенным круглым набалдашником, а второй вытягивался в остро заточенное жало.

Покончив с экипировкой, Крейс спрятал сумку и мешок в хитросплетении ветвей могучей сосны на невысоком холме в сотне ярдов от шлюза. В сумке у него находились приземистая армейская одноместная палатка, невесомый спальный мешок, четыре упаковки армейского НЗ длительного хранения, фильтр для очистки воды и походная плитка на случай, если придется задержаться. Затем он забрался в лесную чащу и несколько минут осматривался и прислушивался. Светало, и сейчас он уже мог разглядеть сквозь металлическую сетку ограды берег ручья по другую ее сторону. Тем не менее он был уверен, что сам останется невидим для постороннего глаза даже после того, как над горами взойдет солнце. Пока он не заметил, чтобы кто-то недавно пользовался трубой в тех же целях, что и он. К тому же Линн не выносила замкнутых пространств, так что если ребята и проникли на объект, то скорее всего не этим, а каким-то другим путем. Судя по всему, ручей брал свое начало за пределами территории арсенала, а это значит, что где-то под оградой проложена еще одна труба, возможно, в более возвышенной западной части запретной зоны.

Он намеревался пройти южным берегом ручья по всей территории арсенала. Если следов присутствия человека обнаружить не удастся, то обратный путь он проделает вдоль северного берега, а затем отправится к производственным корпусам. Крейс с удовольствием отметил, что хотя сейчас он и не в той форме, как во времена активной оперативной работы, однако даже после приключений в трубе и возни с экипировкой дыхание у него не сбилось. Тело его не подводит, подумал он, чего нельзя сказать о голове. Ведь предупреждала же эта парочка из ФБР, чтобы он не занимался самодеятельностью. И в глубине души он признавал их правоту. Но поскольку сами они ни черта не предпринимали, ему ничего другого не остается. «Да пошли они все!» — выругался про себя Крейс и решительно зашагал в глубь леса.

* * *

Браун Макгаранд сидел в зале, где когда-то размещалась главная диспетчерская энергоблока. Сюда сквозь слуховые окна уже начали пробиваться первые лучи восходящего солнца. Он не отрывал глаз от манометра, следя за тем, как идет выделение водорода. Получал он его в заключенной в оболочку из нержавеющей стали стеклянной реторте высотой в пять футов, куда поместил губчатую медь. Над ретортой был подвешен сосуд, из которого в нее по стеклянной трубке дозированно поступала азотная кислота. Она вступала в реакцию с металлом, в результате чего выделялся чистый водород, а медный нитрит выпадал в осадок. Поскольку при этом реторта сильно нагревалась, ее нижняя часть была погружена в большой бак с холодной водой. Когда давление в реторте поднималось выше пяти фунтов на квадратный дюйм, контрольный клапан поднимался и включал питание небольшого электронасоса. И тот начинал перекачивать газ из реторты в автоцистерну, стоявшую в смежной с диспетчерской ремонтной мастерской. Когда же давление в реторте падало до трех фунтов, клапан отключал насос, и цикл производства водорода возобновлялся. На то, чтобы обработать пять фунтов меди, требовалось два часа. Когда реакция начинала замедляться, на что указывало снижение температуры в реторте, Браун перекрывал подачу кислоты, заменял реторту другой и убеждался, что реакция в ней идет как положено. После этого он надевал респиратор и резиновые перчатки и принимался перезагружать первую реторту. Ему приходилось вручную откачивать из нее оставшийся газ, доставать выпавшее в осадок вещество и заменять его свежей губчатой медью...

На все это уходила чертова уйма времени. Однако он остановился именно на таком способе получения водорода из-за его относительной простоты и безопасности. А водород ему был нужен для изготовления бомбы, обнаружить которую будет абсолютно невозможно. Браун с пристрастием изучил все сообщения средств массовой информации о расследовании террористического акта в Оклахоме и знал, что власти ужесточают контроль над всеми мало-мальски взрывоопасными веществами. Именно по этой причине он предпочел водород традиционной взрывчатке. Что же касается оболочки... Вот это будет действительно гениально! Обустроить собственную лабораторию и небольшое производство ему, инженеру-химику с почти сорокалетним стажем, не составило никакого труда. Реторты он выкупил у одной обанкротившейся компании. Насосы приобрел по каталогу фирмы, торгующей холодильными установками и оборудованием для кондиционирования воздуха. Маломощный дизель-генератор, спрятанный в котельной, достался ему по случаю. Остальное представляло собой самый обычный набор инструментов и запчастей, которые всегда под рукой у любого водопроводчика.

Вот автоцистерну им с Джередом пришлось угнать. Ненастной ночью они пробрались на стоянку Западно-Виргинской газовой компании, где Джеред повозился немного с проводами, соединил нужные напрямую и запустил двигатель. Они отогнали автоцистерну к арсеналу и спрятали в конце просеки неподалеку от ворот. Когда сотрудники охранной фирмы прибыли с очередной проверкой, Джеред их уже поджидал. Он знал, что у охранников вошло в привычку на время объезда объекта оставлять ворота открытыми. И когда они углубились на его территорию, Джеред преспокойно подкатил на автоцистерне к пустующему складу, где и оставил ее на время. А по окончании проверки он и Браун перегнали автоцистерну в ремонтную мастерскую энергоблока. Пропан из нее они выпустили, оставив вентиль открытым на неделю.

Включился насос, поплыл ровный негромкий гул. Браун из-за этого очень переживал, еще сильнее его беспокоило то, что, когда они запустят второй насос, большей мощности, шум станет еще сильнее. Его постоянно преследовала мысль о том, что однажды он наткнется на охотников или туристов, привлеченных странными звуками, — вроде тех, что утонули в разлившемся ручье.

Производством водорода Браун занимался один, работал по ночам и в выходные дни. Его старший внук Джеред обеспечивал безопасность. И прекрасно справлялся со своей задачей. Невысокого роста, но весьма крепкого телосложения, он гораздо больше походил на своего отца Уильяма, чем его младший брат. Работал монтером в местной телефонной компании. И с самого начала помогал Брауну в осуществлении его проекта. Он был таким же убежденным христианином, как и его дед. А правительство и все с ним связанное ненавидел, пожалуй, даже сильнее.

Смерть Уильяма потрясла Брауна. Он любил своего мальчика, несмотря на все огорчения, которые он ему доставлял. Ранний брак Уильяма оказался неудачным; его жена-потаскуха сбежала невесть куда, бросив двоих детей на Уильяма, а в конечном итоге на деда. Джеред особых хлопот не доставлял, но с его младшим братом Кении, который с рождения отставал в умственном развитии, возникало множество проблем. И хотя в свое время, когда Уильям не выдержал и удрал из Блэксберга, Браун на сына страшно разозлился, теперь он стал относиться к нему с пониманием и сочувствием. Двое вечно скулящих малышей, смерть матери, в одночасье убитой раком... Нет, никаких шансов у сына не было. А Браун связывал с ним такие надежды! Уильям был умным и способным мальчиком, запросто мог поступить в колледж, даже в Виргинский технический, прямо здесь, в Блэксберге. С его-то связями в арсенале Брауну ничего не стоило бы потом устроить туда сына на высокооплачиваемую работу... Вот только правительству этому растреклятому вдруг вздумалось арсенал закрыть.

Джеред рос хотя и обидчивым, но послушным ребенком, тружеником, не гнушавшимся никакой работой. После того как его оставили сначала мать, а потом и отец, он стал все больше привязываться к деду, он никогда не говорил о покинувших его родителях, а Браун, занятый своими проблемами, тоже не затрагивал эту тему. Однако частенько задумывался над тем, как все могло бы обернуться, если бы Уильяму больше повезло в жизни. Ведь его сын был отличным парнем, добрым, общительным, вечно окруженным влюбленными в него девчонками. Вот в этом отношении Джеред был весь в отца. Женщин любил до умопомрачения, но имел дело только с замужними, чтобы не повторить горьких ошибок своего отца.

Вспомнив Уильяма, Браун тяжело вздохнул. С закрытием арсенала улетучились все его надежды на счастливое будущее. Джеред изъявил желание помочь Брауну в осуществлении акции возмездия. Не потому, что так уж сильно любил отца или тосковал по нему. Просто он загорелся идеей взорвать бомбу, особенно ему пришлись по душе выбранная цель и время нанесения удара. Двухтысячный год. Тем не менее Брауна тревожило то обстоятельство, что Джеред связался с психами, как он называл про себя приятелей внука из фанатичных религиозных сект. Он всерьез опасался, что Джеред выболтает их планы кому-нибудь из своих дружков. Хотя пока, кажется, все в порядке. Сейчас Джеред затаился где-то неподалеку и предупредит Брауна, когда охранники прибудут на автомобильную прогулку по запретной зоне.

Насос смолк в ожидании, когда давление в реторте опять возрастет. Браун вышел в ремонтную мастерскую. Электростанция была единственным корпусом комплекса, где еще оставалось какое-то оборудование. Два паровых котла высотой с четырехэтажный дом, два турбогенератора размером с паровоз, два двадцатичетырехдюймовых трубопровода для подачи воды из наружного резервуара в систему охлаждения. Но сейчас тут царили тишина и запустение. Для его занятий место было выбрано идеально. И не случайно — запретную зону он знал как свои пять пальцев. До того как двадцать лет назад комплекс закрыли, он здесь работал главным инженером-химиком.

Браун проверил манометр автоцистерны и, к своему огорчению, убедился, что его показания не отличаются от вчерашних. Мелькнула тревожная мысль об утечке, но он успокоил себя тем, что в таком случае весь водород давно бы уже улетучился. Нет, просто для того, чтобы заполнить такой объем, нужно время. Он вернулся в диспетчерскую. Вот-вот должны появиться охранники. Как только закончится текущий цикл, он заглушит генератор до той поры, пока Джеред не даст ему знать, что опасность миновала.

* * *

Эдвин Крейс крался в лесной чаще от дерева к дереву, замирая и прислушиваясь при каждом всплеске тревожного гомона птиц. Для человеческого глаза среди тянувшихся ввысь стволов он был совершенно неразличим. Резиновые сапоги ступали по устилавшему землю толстому слою сосновых иголок абсолютно бесшумно. Он держался в пятидесяти футах от южного берега постепенно сужающегося ручья, держа направление на запад. На пути он наткнулся на две просеки и две покрытые гравием дороги, однако никаких признаков недавнего пребывания здесь людей или свежих следов автомобильных протекторов не нашел. Время близилось к одиннадцати, солнце палило уже вовсю. Крейсу в комбинезоне становилось жарковато, но еще терпимо, и он легко продолжал шагать вверх по пологому склону.

Живности в лесу, по всей видимости, было немало, ему уже встретилось несколько оленей, енот, дюжины белок и гремучая змея, нежившаяся под солнечными лучами на поваленном дереве. Южный берег ручья зарос широкой полосой высокой травы, среди которой валялись сучья, ветки и разнообразный мусор, свидетельствующий о том, что здесь недавно случилось наводнение. Чуть более высокий противоположный берег, поднимавшийся над водой фута на четыре, был подмыт течением, и на фоне красноватой глины резко выделялось хитросплетение обнажившихся корней.

Там, где позволял рельеф местности, Крейс подползал вплотную к воде в поисках примет присутствия человека, которые в Америке неизбежно и в изобилии обнаруживаются на любом водоеме. Это пластиковые бутылки и упаковки из-под гамбургеров, алюминиевые банки. Однако ручей отличался почти первозданной чистотой. Вода была холодной и прозрачной, четко виднелось каменистое дно, покрытое неспешно шевелящимися водорослями. Во время очередной такой вылазки ему показалось, что он слышит шум автомобильного двигателя. Крейс распластался в траве, ящерицей скользнул в лесные заросли и замер там, насторожив уши. Он вспомнил учения в лагере ЦРУ неподалеку от Уоррентона: голову вниз, лицо вниз, острый запах земли щекочет ноздри, обостряя все чувства.

Поначалу он не поверил своим ушам, решил, что это ветер перешептывается с сосновыми лапами. Но тут до него вновь, и вполне явственно, донесся характерный звук, который обычно издает автомобиль, движущийся на пониженной передаче. Звук раздавался далеко справа, за кромкой сосен по северному берегу ручья. Крейс чуть приподнялся, и в глаза ему бросилась высокая труба примерно в четверти мили от его укрытия. Он закрыл глаза и весь обратился в слух. Вот опять. То приближающийся, то удаляющийся шум, словно автомобиль все время меняет направление. Похоже, в запретной зоне он не один. Хорошо, что они еще далеко. Но плохо, что он уже не один.

Он углубился еще дальше в лес, сверился с наручным компасом. Пройдя в западном направлении минут пятнадцать, свернул к берегу ручья и обнаружил, что в этом месте он резко поворачивает на север. Притаившись за кустом остролиста, Крейс стал обдумывать ситуацию. Между ним и ручьем лежало пятьдесят ярдов высокой, в пояс, изумрудно зеленеющей травы. Он потыкал землю вокруг себя острым концом прута, она везде была податливо-мягкой. Этот факт в сочетании с ярко-зеленым цветом травы означал, что она растет на насыщенной влагой почве. Значит, здесь следует опасаться плывунов и трясин.

В этот момент он почувствовал, как на затылке зашевелились волосы. Бросился ничком на землю, обдирая капюшон о колючки.

Сомнений нет, за ним следят.

Застыв без движения, он вспоминал весь свой маршрут за последние пятнадцать минут. Где его могли обнаружить? Лес жил своей обычной жизнью — ни резких вскриков соек, ни встревоженного цоканья белок, которые предупредили бы о приближении посторонних в лесу. Значит, следят за ним скорее всего с противоположного берега. Он выждал еще пятнадцать томительных минут, потом пополз в глубь леса.

Обследовав лужайку зеленой травы, он заметил еще кое-что. В излучине ручья течение нанесло на берег огромную груду всяческого мусора, достигавшую в высоту двадцати футов. Рухнувшие деревья, обломанные сучья, облепленные глиной корневища, увесистые валуны, разлохмаченные кусты. Из запрудившего ручей завала футов на сто торчало толстенное бревно. Столь уютное для них местечко наверняка во множестве облюбовали змеи, и он решил было обойти его, переправившись на другой берег. К тому же ручей должен был оставаться в зоне прямой видимости... Однако перед ним простиралась открытая луговина — даже если пробираться ползком, движение травы его обязательно выдаст. Несколько минут он лежал без движения, обдумывая различные варианты. Наконец решил добраться до могучего корневища поваленной сосны в пятнадцати футах от того места, где он почувствовал слежку. Прижимаясь к мягкой земле, он медленно, дюйм за дюймом, продвигался к намеченной цели. Ничего такого, что подтвердило бы его ощущения, он не видел и не слышал. Но еще много-много лет назад он научился безоговорочно доверять своим инстинктам.

Нырнув в просторную прохладную яму под корневищем, он простучал его тростью. Как и следовало ожидать, в трех футах от него взвилась крохотная головка мокасиновой змеи. Крейс слегка тронул ее загнутым концом трости, и ядовитая тварь мгновенно свернулась в кольцо, треугольная головка медленно покачивалась из стороны в сторону, тоненький черный язычок стремительно мелькал взад и вперед — змея отыскивала цель и по тепловому излучению определяла ее форму и размеры. Он хлопнул тростью по земле, тугое кольцо молниеносно развернулось в смертоносном броске. Крейс так же стремительно ткнул крюком прямо ей в пасть и прижал змею к свисающему в яму толстому корню. Она дернулась несколько раз и обмякла. Свободной рукой он достал нож и отсек ей голову, туловище отбросил далеко за спину.

Он снова поворошил корневища тростью, проверяя, нет ли там еще змей, но на этот раз обошлось. Крейс начал осторожно проделывать загнутым концом трости подобие смотровой щели в груде вывороченной корнями земли, поверх которой сейчас он, подняв голову, мог видеть лишь верхушки травяных стеблей. Прокопав канавку глубиной в шесть дюймов, он достал из нагрудного накладного кармана длинную и тонкую подзорную трубу.

Как ни всматривался он в каждый дюйм противоположного берега, ничего подозрительного обнаружить ему не удалось, но ощущение опасности усилилось. Крейс повернул трубу в сторону запруды, и ему сразу же бросилось в глаза чужеродное яркое пятно чуть ли не в самой гуще завала. Он выбрался из ямы и пополз от нее в сторону, изо всех сил стараясь не вспугнуть птиц. Достигнув кромки леса, Крейс вновь поднес подзорную трубу к прорези в капюшоне. Затаив дыхание и надеясь, что не смотрит прямо в линзы бинокля неизвестного наблюдателя, нашел среди перепутанных ветвей и сучьев то самое пятно. Кровь бросилась ему в голову, сердце заколотилось о грудную клетку. Бейсболка! Зацепившаяся за сук красная бейсболка с едва видными на ней белыми буквами. Ему даже показалось, что он может различить одну из них, меньше всего забрызганную грязью. Букву Л.

У Линн была похожая шапочка, которую она, залихватски сдвинув на затылок, носила не снимая. Такого же цвета. Над козырьком вышиты буквы СШЛ — аббревиатура от «Средняя школа Лэнгли». Точно, это ее бейсболка.

Его первым порывом было метнуться из своего укрытия к завалу, одним рывком покрыть отделявшие от него пятьдесят ярдов, расшвырять весь этот мусор... Вместо этого он приказал себе замереть и стал восстанавливать дыхание. Закрыл глаза, прислушиваясь к лесу. Птицы. Ветерок. Кузнечики. Плеск воды... Надо принимать решение.

Бейсболка нужна ему во что бы то ни стало. Но если за ним следят, то попытка достать ее сейчас отдаст его во власть преследователей. Можно подождать наступления темноты. Однако у них может оказаться прибор ночного видения, и результат будет столь же плачевным. С другой стороны, в отличие от хорошо знакомой ему по оперативной работе инфракрасной аппаратуры, регистрирующей разницу температур между излучающими тепло предметами и более холодной поверхностью земли, действие таких устройств основано на усилении светового излучения. В кромешной тьме они бесполезны. Следовательно, он должен дождаться глубокой ночи и на пути к своей цели держаться самых низких мест, лощинок и впадин, ночной мрак там будет еще непрогляднее. Крейс вновь впился взглядом в завал, стараясь как можно точнее запомнить место, где виднелось красное пятно.

Затаиться до захода солнца он решил под густыми разлапистыми ветвями могучей сосны. Было бы совсем неплохо, если бы те, кто за ним следит, как-то обнаружили свое присутствие. Тогда многое прояснится. Крейс терялся в догадках, для чего кому-то понадобилось тайком рыскать по давно заброшенному объекту. Разве что какие-то явно нечистые делишки. Тогда они вполне могут иметь отношение к исчезновению Линн и ее приятелей. Ладно, всему свое время. Охота состоит из череды последовательно принимаемых решений: когда действовать, когда ждать, когда смотреть в оба, когда дать себе отдых. Вот сейчас самое время поспать.

* * *

Гениальная мысль пришла в голову Дженет Картер еще до того, как она покончила с обедом. После субботнего семинара в техническом колледже она заскочила перекусить в открытое вегетарианское кафе. Вообще-то она была существом плотоядным, но угрызения совести время от времени обрекали ее на самоистязание орешками и корешками. Сейчас, самоотверженно, но безрадостно поедая их, она с еще меньшим удовольствием вспоминала Барри Кларка. Держится он, конечно, нагло и вызывающе, строя из себя матерого волчару, но на самом-то деле совсем еще щенок. И Крейс нашел правильный подход, чтобы выбить из него все, что хотел узнать. Однако с другой стороны, Барри, может, до сих пор в беспомощном состоянии, и неожиданный акт милосердия вдруг да и заденет в нем какие-то струны... Так почему бы ей не отнести страдальцу ну, скажем, пиццу, а? Глядишь, растрогается и выложит ей, что именно выпытывал у него всадник без головы в тот вечер.

Наверняка это был Крейс, убеждала она себя, собирая бумажные тарелки. Жуткое привидение, возникающее из ночного мрака и исчезающее, не оставляя следов. Встреча с ним, которая и длилась-то от силы минуты полторы, напугала парня до полусмерти, парализовала физически и морально. Профессия — привидение, хихикнула про себя Дженет. В ЦРУ его наверняка обучили всяким таким штучкам. Дженет перебежала улицу в неположенном месте и зашла в пиццерию, где мужественно подавила в себе порыв увенчать вегетарианское пиршество настоящей едой.

Двадцать минут спустя она стучала в уже знакомую дверь. Барри открыл не сразу. Появился он перед ней в обычном малопривлекательном виде — замызганная футболка, мятые мешковатые штаны, растоптанные шлепанцы. На болезненно-бледном лице пробивается рыжеватая щетина, под глазами темные круги, руки безвольно висят вдоль тела. Растерянно моргая, он стоял на пороге, загораживая вход в комнату, из которой на Дженет накатила душная волна теплой вони.

— Чего надо? — Барри сморщился, словно лучи полуденного солнца резали ему глаза.

— Дженет Картер. Из ФБР, если помнишь. Пиццу тебе принесла, — бодро отрапортовала она. — Если хочешь, могу порезать.

— Черт! — буркнул он. — Спасибо. Да. То есть... почему?

Дженет, как утопающий перед неизбежным концом, взахлеб вдохнула полной грудью и прошла следом за ним в гостиную. Здесь ничего не изменилось. К лучшему, во всяком случае.

— Дверь не закрывай! — попросила она через плечо. — Тебе сейчас очень нужен свежий воздух. Где тут у тебя нож?

Он поплелся в кухню. Она стояла на пороге, пока он пытался выудить нож из доверху набитой грязной посудой мойки. Барри сумел ухватить его пальцами, но руку поднять не смог.

— Давай-ка мы его сполоснем. — Дженет вынула нож из влажной вялой ладони и подставила под струю горячей воды.

Барри безучастно наблюдал, как она помыла тарелку и уложила на нее пиццу, нарезав ее тонкими ломтями. Затем усадила его в гостиной в единственное кресло, а вместо стола за отсутствием оного подставила ему табуретку. Ел он жадно, припадая головой к тарелке и чавкая, как собака. В льющемся через открытую дверь свете она оглядела комнату: век бы такой грязищи не видеть.

— Если честно, то это взятка, — усмехнулась она.

— Копы дают взятки? — ядовито поинтересовался он с набитым ртом.

В глазах у него вновь блеснуло былое высокомерие. Должно быть, углеводы сработали, решила Дженет. Сама-то она теперь пиццу в рот не возьмет.

— А почему нет? — парировала она. — Брать взятки нам нельзя, а давать разрешается. Тем более когда надо получить информацию. А мне надо знать, что ты сказал в тот вечер этому своему безголовому.

— Я же говорил...

— Погоди, — перебила его Дженет. — В тот раз я спрашивала, чего он от тебя добивался. Формулировка в корне неправильная. Сейчас поставим вопрос по-другому. Что ты ему рассказал? Слово в слово.

Рассыпая крошки, Барри отправил в рот еще один ломоть пиццы. Потом взглянул на Дженет, явно прикидывая, как выжать из ситуации максимум выгоды.

— Слушай, я сейчас тебе все растолкую, — решила припугнуть его Дженет. — Допустим, он узнал все, что хотел. В этом случае он сюда больше не придет. И если ты мне сейчас все расскажешь, никому никакого вреда не будет. Теперь предположим, что он от тебя не услышал того, что ему было нужно. Значит, обязательно вернется. Вот тогда ты вспомнишь обо мне. Потому что защитить тебя можем только мы. — Она выдержала паузу, чтобы до него дошло значение множественного числа. — Итак, что ты ему сказал? Только слово в слово!

— Ага... за кусок дерьмовой пиццы!

— Ну, милый, — разочарованно протянула Дженет. — Ты ведь сейчас не в том положении, чтобы торговаться. Вспомни, как он тебя отделал. Хотя тогда у тебя и руки были целы. Теперь подумай о других частях тела, Барри. Ты ведь меня понимаешь?

Он испуганно моргнул.

— Объект "Р". Он меня колол, куда пошла Линн с пацанами. Рип как-то сболтнул, что они собираются пробраться на объект "Р". А где это, я без понятия. Я ему так и сказал.

Дженет окинула его долгим взглядом.

— А тебе не приходило в голову, что, если бы ты все рассказал раньше, сейчас мы могли бы их уже найти?

Барри отвел глаза. Она направилась к двери.

* * *

Перед самым заходом солнца Браун Макгаранд наблюдал, как в реторте тают остатки губчатой меди. Он уже собирался перекрыть подачу азотной кислоты, когда в дверь постучали — два раза. После паузы — еще дважды. Джеред вернулся. Браун выключил светильник и достал фонарь. Подошел к двери и отрывисто стукнул в нее один раз.

— Это Джеред, — услышал он в ответ.

Еще в самом начале они договорились об условном коде. Если бы Джеред сказал «Это я», Браун сразу бы понял, что внук не один и ему надо как можно скорее уходить через ремонтную мастерскую. У Джереда были широченные плечи, тугое круглое брюшко и густая темная борода. Он работал в местной телефонной компании и целыми днями пропадал в самых глухих закоулках округа — то упавшее дерево оборвет линию, то огородники бестолковые или водопроводчики безрукие провода обрубят — копают ведь где попало, — то у обитателей одиноких хижин и трейлеров в щитке неполадки. Одежда его пропахла сосновой хвоей и табаком. На лице Джереда навсегда застыло подозрительное выражение, на окружающий мир он смотрел с недоверчивым прищуром, будто жил в постоянном ожидании внезапного нападения.

Браун запер за ним дверь и включил светильник.

— Охранники где-нибудь останавливались? — поинтересовался он.

— Да что ты! Покатались туда-сюда, как обычно. Стекла подняты, кондиционер включен, радио орет на полную мощность... Тоже мне охрана! — презрительно фыркнул он.

— Скажи спасибо, что нам не попались настоящие профи. Я вот все жду, когда они начнут выборочную проверку зданий.

— Эти?! Никогда! — заявил Джеред, присаживаясь на стул. — Но у нас может возникнуть другая проблема.

— Это какая же? — резко обернулся к нему Браун.

— Знаешь, как иногда вдруг замечаешь что-то краешком глаза... То ли вправду видел, то ли померещилось...

— Давай выкладывай. — Браун уставился на внука испытующим взглядом.

— Сидел я на вышке, следил за охранниками. Готов поклясться, что видел какого-то человека у завала на берегу ручья, ну, ты помнишь это место. Вот только что-то не так... Вроде голова капюшоном закрыта или еще чем. Лица у него не было, понимаешь? Не знаю я. Думаю, я его видел. А может, и нет.

Браун крепко потер подбородок ладонью.

— А точно человек? Не олень или какая другая живность?

В ответ внук отрицательно мотнул головой, потом неуверенно пожал плечами.

— Ну а ты что? — продолжал допытываться Браун.

— Когда охранники уехали, спустился к северному берегу ручья. Спрятался в лесу, просидел там пару часов, не меньше. Никого и ничего. И знаешь, не было такого ощущения, что поблизости кто-то есть. Птицы молчали, кусты не шевелились, все тихо, спокойно. Да не знаю я, черт возьми! Может, померещилось...

— Человек, говоришь... Капканы у нас стоят?

— Стоят.

— Так-так... Придется устроить девчонке разгрузочный день. Ну, ничего страшного, если она поела моих яблочек, то спит без задних ног. Так что еду мы ей не понесем, а сходим на то место и посмотрим, кто это к нам пожаловал.

— Может, мне взглянуть, как она там? — словно даже нехотя предложил Джеред.

Браун, однако, был начеку.

— Да не стоит, Джеред. Чего зря крутиться возле нитрокорпуса, особенно если на объекте действительно объявился посторонний. Этот человек, может, забрался сюда в поисках тех пропавших ребят. А мы сами его к девчонке и приведем.

Джеред кивнул, но промолчал.

— А давление в цистерне есть! — радостно объявил Браун, стараясь отвлечь внука от мыслей о пленнице. — Теперь дело пойдет, вот только медь у нас на исходе.

— Медь я нашел. У нас в конторе на заднем дворе навалом контактов от ломаных рубильников. Вот только они плоские такие, пластины. Расход кислоты будет больше.

Браун довольно кивнул. Кислоты у них хватит и еще останется. Значит, переработают порций тридцать металла, и давление в цистерне возрастет настолько, что придется переходить на большой насос.

— Отлично. А теперь давай-ка пройдемся к завалу. Может, какой охотник забрел. Маскироваться эти ребята умеют.

* * *

После того как солнце скрылось за верхушками гор к западу от арсенала, Эдвин Крейс выжидал еще не менее сорока пяти минут. Проспав в своем укрытии пару часов, он чувствовал себя отдохнувшим и посвежевшим. Перед самым закатом он прокрался на опушку леса и долго рассматривал завал, вновь и вновь отмечая в памяти точное местоположение красного пятна и окружающих его предметов. Как только деревья на противоположном берегу растворились в наступивших сумерках, он пополз в высокой траве прямо к ручью. Помня о встрече с мокасиновой змеей, он раздвигал перед собой тихо шуршащие стебли и похлопывал прутом по пружинящей почве. Земля была очень мягкой, но не мокрой, местами он натыкался на вросшие в нее округлые валуны. На то, чтобы приблизиться к ручью на шесть футов, у него ушло десять минут. Здесь он замер, вслушиваясь в ночные звуки. Обдумав свои действия, Крейс решил добраться до завала по воде, там выйти на берег и достать бейсболку.

Небо было чистым. Перед ним мирно журчал ручей, ночные насекомые и лягушки завели свой нестройный хор. «А вдруг это не ее бейсболка...» — мелькнуло у него в голове. Нет, не так. Сейчас он убедится, что это ее бейсболка. И что тогда? Крейс с трудом заставил себя сосредоточиться на ближайшей задаче. Ощущение слежки не возвращалось. Неужели ему почудилось? Может, перейти на другой берег и поискать там тех, кто пытается его выследить? Нет! Сейчас самое главное — бейсболка.

Крейс вновь пополз к ручью. Зацепился за что-то в траве правым рукавом. Дернул. Раздался четкий металлический щелчок. Он оцепенел. Откуда здесь металл? Осторожно перекатившись на левый бок, он укоротил трость до двухфутовой длины и стал раздвигать траву, продвигаясь вперед по дюйму за раз. Еще щелчок! Крейс, отложив трость и включив укрепленный на обшлаге фонарик, направил узенький красноватый луч света в то место, откуда донесся звук. Там тускло блеснула сталь. Он пригляделся и мысленно присвистнул. Хорош бы он сейчас был, если бы не полз, а шагал...

Он задумался. По берегу расставлены капканы. Не те, что рассчитаны на мелких зверушек, а мощные стальные устройства, способные искалечить человеческую ногу. За каким чертом понадобилось настораживать здесь капканы на человека? А не подстерегают ли они его под водой и в самом ручье?

* * *

Браун и Джеред, не включая фонарей, осторожно пробирались к ручью знакомой тропинкой. Погруженный в свои мысли дед держался в двадцати футах за внуком, навыкам которого доверял абсолютно. Джеред знал лес как свои пять пальцев, с детства охотился в предгорьях Аппалачей. А когда подрос, без устали шастал по холмам в поисках тоскующих без мужей красавиц. Ну что ж, Джеред теперь достаточно взрослый, и если ему нравится так рисковать, это его личное дело. К тому же нет худа без добра: постоянная угроза столкнуться с разъяренным супругом одной из многочисленных подружек до крайности обострила в нем инстинкт самосохранения. И если Джереду показалось, что он видел незваного гостя, да еще в том самом месте, откуда на объект забрела потревожившая их троица, это необходимо срочно проверить.

Деревья вдоль тропинки стали редеть, и Джеред замедлил шаги. Они приближались к берегу ручья. Браун ласково погладил похлопывающий по бедру револьвер сорок четвертого калибра и огляделся.

* * *

Крейс наконец добрался до запруды и принялся нащупывать ствол огромного, упавшего поперек ручья дерева, которое и стало первопричиной образовавшегося затора. Бейсболка должна быть где-то футах в шести от вздыбленного корневища примерно на уровне его груди. Светить фонариком издалека Крейс опасался. Ночь выдалась безлунной и темной, но чистый горный воздух был наполнен мерцанием бесчисленных звезд. Кроме того, глаза его уже привыкли к ночному мраку, и он начал различать в завале отдельные сучья и ветви. Он вглядывался в них, стараясь отыскать более светлое пятно. Когда ему показалось, что он его видит, Крейс включил фонарик. Вот она! Стараясь не производить ни малейшего шума, он протянул прут и подцепил бейсболку. Выключил фонарик и не глядя сунул свою добычу в нагрудный карман. Распластался на земле и прислушался. Завал нависал над ним, словно готовая обрушиться лавина. И в это мгновение волосы у него на затылке опять зашевелились.

* * *

Браун сошел с тропинки. Он едва мог различить силуэт Джереда, который в десяти футах от него осматривал в бинокль пойму ручья. По правде говоря, он не надеялся, что сегодня им удастся что-либо обнаружить. Если Джеред кого и видел, тот в лучшем для них случае давным-давно убрался восвояси, а в худшем — сидит себе где-нибудь у костерка в лесной глухомани. На какой-то момент больно царапнула трусливая мысль, что неведомый пришелец каким-то образом оказался у них за спиной и в эти самые минуты уже крадется закоулками комплекса. Девчонка, вдруг вспомнилось ему. Неужто все из-за нее?

Джеред опустил бинокль и направился к деду. Брауна всегда изумляло, как такой здоровенный мужик, как Джеред, ухитрялся столь бесшумно ходить по лесу. Ни один кустик не шелохнется, ни одна хворостиночка не треснет. Словно по воздуху плывет. Только запах табака все ближе и ближе. Джеред тронул его за левый рукав, взял в свою руку его ладонь и загнул на ней один палец. Обнаружил. Одного. Браун, в свою очередь, ногтем указательного пальца вывел на ладони внука буквы Г и Т — «Где точно?».

Джеред провел вдоль ладони деда извилистую линию, ногтем провел поперек нее, здесь же поставил крестик и дважды нажал в этом месте большим пальцем. «На противоположном берегу, у завала, где утонули два парня», — перевел Браун. Вытащил из кобуры револьвер и вложил его в руку Джереду, потом свободной ладонью похлопал внука по груди. Затем взял другую руку внука, приложил к своей груди, трижды прикоснулся ею к своему правому уху и отвел в правую сторону, что означало: «Бери оружие, обходи его, а я подниму шум». Джеред кивнул и без единого шороха растаял в темноте.

Браун выждал некоторое время и направился в глубь леса, осторожно ступая по пружинящей под ногами хвое. Когда ему показалось, что тропинка осталась достаточно далеко, он ощупью отыскал и подобрал толстый сук. Набрал полную грудь воздуха и, завопив что есть мочи: «Вот он! Держи его!», бросился напролом к ручью, с треском продираясь сквозь кусты и молотя палкой по стволам деревьев.

* * *

Крейс уже почти выбрался к береговой кромке, когда лес на противоположном берегу взорвался дикими воплями, треском и стуком. На миг его охватила паника, но приобретенная за годы службы сноровка взяла свое. Вместо того чтобы опрометью метнуться назад к лесу, он рванулся в противоположную сторону, в направлении поднявшегося шума и гама. Пуля громко чмокнула в ствол полузатопленного дерева, от грохота выстрела заложило уши. Крейс мгновенно принял решение. Если за ним следили, то рассчитывают, что он станет убегать тем же путем, что и пришел. Вниз по ручью, через заросшую высокой травой луговину, прямо в стальные зубы капканов. Ну нет, не на того напали. Он скользнул по воде к подмытому течением северному берегу и забрался под ствол упавшего дерева в самую гущу завала. Вжавшись всем телом в мокрый песок, стал, обламывая ногти, лихорадочно разгребать его в стороны, словно гигантская морская черепаха, собирающаяся класть яйца. Если повезет, он сможет проползти под завалом вверх по ручью, и путь к спасению свободен. А если нет, то в этой груде перепутанных между собой ветвей, кустов и обломков деревьев пулей они его все равно не достанут.

* * *

Услышав выстрел, Браун спрятался за деревом и стал ждать Джереда. Ясно, внук кого-то углядел, иначе стрелять не стал бы. Вдруг слева от него вспыхнул ослепительно белый свет фонаря, луч света полоснул поперек ручья, потом намного медленнее пополз в обратную сторону. Он торопливо включил свой фонарь и начал высвечивать те участки, которые внук осмотреть еще не успел. Они обыскали всю пойму ручья вниз по его течению. Браун направился к Джереду.

— Ну? — коротко бросил он.

— Заметил его на берегу у завала, — вполголоса ответил внук. — Выстрелил, но промазал, слышал, как пуля попала в дерево. Плохо, что вспышка совсем меня ослепила.

— Куда же он делся?

— Скатился в ручей, а потом...

Браун задумался. Вновь осветил примятую траву там, где Крейс спускался к ручью.

— А чутье тебя не обмануло. Здесь явно кто-то побывал. Весь вопрос в том, что ему здесь надо?

— Судя по следам, он полз, — склонился к земле Джеред. — Охотникам это ни к чему. Этот тип явно прятался.

— Тогда скорее всего это из-за тех ребят, — предположил Браун. — Ведь о наших планах никто прознать не мог. Или мог, Джеред?

— Во всяком случае, не от меня, — отрезал внук. — Дело плохо.

— Да уж...

— Может, еще поищем? Давай я сбегаю за собаками, а?

Браун задумался. У Джереда было три пса, с которыми он охотился на кабанов, но пока он вернется с ними обратно, пройдут часы.

— Нет, — решительно мотнул головой Браун. — Сегодня, думаю, нам лучше вообще уйти из запретной зоны. А может, и еще пару дней здесь не появляться. На тот случай, если этот парень забрел сюда случайно. Сейчас он напуган. А завтра приведет копов.

— Ему же придется признаться в незаконном проникновении на объект, — возразил Джеред, протягивая деду тяжелый револьвер. — Если у него здесь нет никаких дел, он больше не вернется.

— А если...

— Тогда, значит, надо смотреть во все глаза. Ты оставайся в энергоблоке, а я порыскаю по окрестностям.

Браун услышал в голосе внука нотку радостного предвкушения. Неодолимая страсть к охоте была у Джереда в крови. Он зажег фонарик, и они с внуком зашагали к тропинке, ведущей к производственным корпусам.

Эдвин Крейс неслышно раздвинул переломанные сучья, пихнул плечом трухлявый пенек, выполз на сухой песок по другую сторону завала и набрал полную грудь ночного воздуха. Улыбнулся и довольно подмигнул сам себе.

Глава 6

Утром в понедельник Дженет Картер первым делом поделилась с Ларри Тэлботом и Билли Смитом добытой у Барри Кларка информацией. Безостановочно зевая, Билли мужественно боролся со сном.

— Подожди, ведь в пятницу у тебя с боссом была беседа на эту тему. Или я ошибаюсь? — осторожно поинтересовался Тэлбот.

— Не ошибаешься. Велел мне выбросить из головы Эдвина Крейса и вообще все это дело. Но получены новые показания, и, насколько я понимаю, они должны быть приобщены к остальным. Билли, как там насчет сопроводительной?

— Сегодня закончу, — растягивая рот в очередном зевке, заверил ее он. — Вообще-то, ребята, хотелось бы знать, кто из вас официально ведет это дело.

— Слушай, Джен, — перебил его Тэлбот. Дженет же сердито сдвинула брови: терпеть не могла, когда ее так называли. — А я ведь припоминаю этого Кларка. Рыжий такой, правильно? На лице еще ухмылка типа «да пошли вы все», так? Джен, он же придурок. Наболтает тебе все, что угодно. Не связывайся ты с этим ослом. Хочешь приобщить донесение университетских копов и весь этот бред про объект "Р" к делу — валяй. Но если Фансворт узнает, что ты продолжаешь заниматься расследованием, всю оставшуюся жизнь будешь опрашивать садовников из Гондураса на предмет выяснения их родословных, тебе понятно? Хватит уже!

Расстроенная Дженет нехотя поплелась к себе в клетушку. Поверх перегородки к ней заглянул Билли.

— Какая разница между зоопарками на юге и на севере Штатов? — хитро улыбаясь, спросил он.

Она промолчала.

— На юге вывешенный у клетки плакат с описанием животного содержит также рецепт его приготовления!

Радостно хохотнув, он нырнул за перегородку. «Давай, Билли, сладких тебе снов», — подумала Дженет и начала просматривать адресованные ей сообщения по электронной почте. Обнаружив служебное уведомление, что Фансворт отбывает на три дня на региональное совещание и предлагает всем до конца дня обсудить с ним нерешенные вопросы и планируемые мероприятия, она кинулась к Тэлботу, но тот уже куда-то отлучился. Дженет подключилась к Интернету и запросила сведения об объекте "Р". В ответ Всемирная паутина разразилась обычной лавиной всякой чепухи. «Так тебе и надо!» — усмехнулась она и пошла за кофе. К ее величайшему удивлению, Билли отнюдь не спал, а работал! Дженет предложила принести кофе и ему, Смит не возражал. Вернувшись, она спросила, не слышал ли он что-нибудь про объект "Р".

— Единственный объект "Р", который мне известен, это запасной центр управления Пентагона. Расположен неподалеку от Кэмп-Дэвида, в Мэриленде. На машине отсюда часов пять-шесть.

— То есть для любителей походов место не подходящее?

— Ну, разве что кого-то прельщает ночевка в компании агентов секретной службы. Понимаешь, это что-то вроде НОРАД[8]. Центр управления межконтинентальными баллистическими ракетами. Ты знаешь, я на всякий случай еще раз пролистал дело и обратил внимание, что ребята почти ничего не взяли из одежды. Сдается мне, если они и ушли в поход, то недалеко. И долго отсутствовать не собирались. Об этом твоем объекте "Р" я ничего не знаю, но искать его стал бы где-нибудь здесь, поблизости.

— Да что искать-то? Название вроде как из армейского лексикона...

— Да, похоже. Ты вот что. Поговори-ка с нашими стариками, может, еще с кем из местных копов.

Дженет кивнула. Стариками у них в конторе называли застрявших в Роаноке с незапамятных времен сотрудников, которые занимали невысокие должности в технических службах, или неудачливых спецагентов, потерявших всякую надежду на продвижение.

Вернулся Тэлбот и окинул ее укоризненным взглядом. Она с демонстративной неспешностью и вальяжностью прошла к себе в кабинет. Ее так и подмывало позвонить Эдвину Крейсу и поинтересоваться, что ему известно об объекте "Р". «Совсем размечталась, — упрекнула она себя, — давай-ка лучше берись за работу, Картер».

* * *

Эдвин Крейс тщательно вычистил походное снаряжение и сложил его в шкаф в пустующей спальне. Он ждал звонка от Даггета Парсонса, который теперь жил на севере Виргинии. Однажды во время операции ЦРУ в Орегоне Крейс спас Парсонсу жизнь. Тогда тот был пилотом в службе судебных исполнителей США, но после этого случая ушел в отставку. Крейса же заверил, что, если ему понадобится помощь, пусть только свистнет. Парсонс поступил на работу по специальности в какую-то фирму, занимающуюся экологией окружающей среды, и Крейс надеялся, что он по-прежнему летает. Зазвонил телефон.

— Крейс слушает.

— Господи, не может быть! Неужто сам Эдвин Крейс! Ну, как ты, чертяка? Где ты?

— Да, в общем, нигде, Даг. Простой отставник. Живу себе потихонечку в Блэксберге. А ты как? Летаешь? Все в той же фирме?

— Ага, все в той же. Тоска зеленая, но в данное время как раз то, что мне нужно. Чем могу?

Крейс рассказал ему об исчезновении Линн. И без обиняков выложил свою просьбу.

— Даг, мне нужна аэрофотосъемка территории армейского арсенала Рэмси. Это здесь, в юго-западной Виргинии. Законсервированное производство боеприпасов. Нет ли у тебя знакомых, которые могли бы достать мне черно-белые снимки с высоты, скажем, пяти тысячи футов? — Он умышленно сформулировал вопрос таким образом на тот случай, если Парсонс не захочет браться за это дело лично.

— Таких знакомых нет. Сам сделаю. Наша фирма базируется в Сьютлэнде, это в Мэриленде. Но работаем мы по всему Восточному побережью. Состояние почв и водоемов, наличие и распространение сельскохозяйственных вредителей, болезней растений и все такое прочее.

— Я ведь уже не на службе, Даг. Просьба сугубо личная. Расходы, конечно, за мой счет.

— Понял. А с местными копами ты в каких отношениях?

— Дело заведено по розыску пропавших без вести. В ФБР, во всяком случае. Ну а местные пляшут под их дудку.

— Они знают, что ты занимаешься поисками? Им известно, кто ты такой?

— Пока нет. Хотя в местном отделении ФБР, конечно, известно. И там меня уже предупредили, чтобы не совался. Но пойми, Даг, я же просто не могу сидеть сложа руки.

— Понял, Эд. Я бы тоже не смог. У нас колоссальный архив аэрофотосъемок, абсолютно, кстати, открытый. Возможно, есть и то, что тебя интересует. Я проверю. Давно она исчезла?

Крейс ответил.

— Вот черт! Скверно.

— Мне нельзя терять надежду, Даг. А копы и ФБР поиски прекратили. Заявляют, что нет признаков преступления. Но у меня этот арсенал вызывает сильные подозрения, к тому же я нашел там ее бейсболку.

— А своим бывшим коллегам ты об этом доложил?

— Тогда бы пришлось рассказать, как она попала мне в руки. А это совсем ни к чему. По многим причинам.

Даггет помолчал.

— Но ведь они могут возобновить расследование в связи с открывшимися фактами?

— Не думаю. С их точки зрения, преступления не существует. Если не считать того, что совершил я. Пойми, Даг, у них бюджет, начальство. Так что придется мне искать в одиночку.

— Вас понял, — как принято у радистов, сказал Парсонс. — Сегодня днем меня посылают в южную Пенсильванию. Вернусь, посмотрю архив. С полгода назад мы делали аэрофотосъемку яблоневых садов у вас в долине, может, и твой арсенал Рэмси попал на снимки.

— Я заплачу, Даг.

— Только не мне. Наличные могут, правда, потребоваться для получения копий из центра. Но поскольку речь идет о черно-белых снимках, сумма, думаю, будет смешная. Как по-твоему, полеты над этим районом запрещены?

— Скорее всего. Вся территория обнесена двойной оградой.

— Все ясно, Эд, — помолчав, продолжал Парсонс. — Снимки будут. Во что бы то ни стало. Я твой должник.

— Брось, Даг. Буду тебе очень признателен.

Вновь наступила пауза.

— Эд... Тот случай в Милвуде, — неуверенно начал Парсонс. — До меня дошли какие-то идиотские слухи... Когда встретимся, расскажешь, как было? От официальной версии за милю несет легендой прикрытия, я-то знаю, как они следы заметают...

Крейсу не хотелось касаться этой темы.

— Официальная версия поставила в этом деле точку, Даг. Может, так оно и лучше. Для всех.

— Ну, как знаешь. Номер твой у меня есть. Если снимки найдутся, в среду я тебе звякну. И вообще, Эд... Сделаю все, что нужно. Только дай знать. Слышишь? У меня есть собственный самолет, летать я еще не разучился. Вот только стрелок из меня никудышный.

— Очень признателен, Даг, очень. Больше, чем думаешь. — Он записал номер пейджера Парсонса и повесил трубку.

Вышел на крыльцо. Воздух был напоен ароматом оживающей после зимнего обморока земли и распускающихся цветов. Ручей на дне лощины едва проглядывал сквозь золотисто-зеленое буйство тянущихся к весеннему солнцу стеблей. Конечно, он допустил ошибку, когда сунулся в арсенал, не ознакомившись с планом его расположения на местности. Ему и в голову не пришло, что там могут оказаться люди. И это также свидетельствовало, насколько он за последние годы подрастерял опыт. И преследователя подпустил на расстояние выстрела. Хотя у того наверняка должна быть великолепная оптика. А из этого напрашивается вывод, что они опасаются незваных визитеров и ведут постоянное наблюдение. Так что же может находиться в таком месте, где на людей расставляют капканы и стреляют без предупреждения? Подпольное производство наркотиков? Плантация марихуаны?

А как попала туда бейсболка? Он почти уверен, что это бейсболка его дочери. Наверное, следовало позвонить в ФБР и сообщить о находке. Но вот только как он будет объясняться с ними по поводу того, где он ее нашел? И даже если в ФБР отнесутся к нему с пониманием и сочувствием, станут ли они предпринимать какие-либо действия? Дело, судя по всему, закрыто, а на все остальное им плевать. Он вспомнил, как эта рыжая дамочка вызывающе бросила ему: «Не вздумайте заниматься самодеятельностью». Молода еще разговаривать с Эдвином Крейсом в таком тоне.

Он досадливо вздохнул и пошел в дом заваривать кофе. В глубине души он сознавал, что несправедлив к своим бывшим коллегам. Зло вокруг нас неисчислимо и неистребимо. Одного гада завалишь, а на его месте уже двое других. В ФБР и других федеральных органах правопорядка делают что могут. Но финансирование таково, что начальство вынуждено закрывать как можно больше расследований. Старо как мир. В ЦРУ все было по-другому. Но это заведение ни перед кем не отчитывается, разве что перед парой комиссий в конгрессе, где подотчетность — понятие весьма относительное.

Ополаскивая кофейник, Крейс переключился на другую проблему. В Вашингтоне могут прознать, что он опять вынырнул на поверхность. Условия, которые ему поставили при увольнении, были предельно ясны. Их недвусмысленно изложил не кто иной, как сам Дж. Уиллард Марченд, помощник директора, куратор Управления зарубежной контрразведки. Крейсу категорически запрещалось применять навыки и опыт оперативной работы ни под каким видом — ни в качестве частного охранника, ни консультанта... что там еще может быть? Даже в порядке самообороны. «Грабитель ночью проник в ваш дом? Поворачиваетесь на другой бок и сопите себе в две дырочки. Ошалевший от наркоты придурок угоняет вашу машину? Ласково машете ему вслед рукой. Ношение оружия запрещено. Все, чему научились у этих типов с другого берега, забыть. Все полученное оборудование и снаряжение сдать».

Взамен ему сохраняли пенсию, разрешали вернуться в Блэксберг и замаливать бессчетные грехи в лесной глухомани. Марченд пребывал в такой ярости, что мог лишь гавкать обрывками фраз: «Пенсию, так и быть, получите. Несмотря на Милвуд, за что и уволены. Как-нибудь проживете. Захотите найти работу на гражданке, валяйте. Но чтобы ничего похожего на то, чем занимались здесь. И главное, Крейс. Держите свои дурацкие обвинения при себе. Другими словами, Крейс, найдите себе нору и закопайтесь в нее поглубже. И еще. Теперь уже от имени заместителя министра юстиции Соединенных Штатов. Малейший намек, что вы опять заварили кашу, не важно, какую и где... И мы просим ЦРУ послать одного из ваших бывших дружков к вам. Учтите, мы с вас глаз не спустим!»

И все из-за того, что случилось однажды тихим воскресным днем в Милвуде, в штате Виргиния, в крошечном городке на севере долины Шенандоа. Мельница, почта, частная сельская школа, магазин, пара дряхлых лавок, дюжины три жилых домов. И среди них родовое владение Эфраима Гловера, достопочтенного помощника заместителя начальника отдела контршпионажа ЦРУ. Эфраима Гловера, выпускника Йельского университета[9]. Он вознесся к высотам подлинной власти в ЦРУ, транжиря остатки семейного состояния на содержание фамильного поместья, городского дома в Джорджтауне, охотничьего домика в Миддлберге и светские развлечения в Вашингтоне по высшему разряду в компании молоденьких смазливых «внештатниц». Подчиненные его, мягко говоря, недолюбливали.

Группа Крейса, работавшая по делу о шпионаже в министерстве энергетики, стала все чаще и чаще наталкиваться на всевозможные бюрократические препоны. Кто-то тайком, но очень настойчиво мешал ходу следствия. Крейс заподозрил Гловера. Он занялся проверкой слухов о том, что Гловер практически разорен, и неожиданно обнаружил, что того спасли загадочные поступления наличных денег. Действуя в основном по собственной инициативе, Крейс проследил путь этих денег. Они поступали от источников в Гонконге через фонды избирательной кампании новой администрации. Гловер за выплаченные ему суммы тормозил расследование, хитроумными бюрократическими и юридическими уловками он сводил на нет все усилия оперативников выявить китайских шпионов в ядерных лабораториях. В отличие от большинства шпионов и предателей Гловер не продавал секреты за деньги. Он обеспечивал тайное прикрытие на высшем уровне, и делал это столь умело и успешно, что Крейс пришел к неутешительному выводу: у Гловера есть мощная поддержка в министерстве юстиции США.

Крейс уже восьмой год был прикомандирован к отделу контршпионажа ЦРУ. Его немногочисленная группа уже определила масштабы и глубину возможного заговора на самом верху, когда Крейса, ее лидера и вдохновителя, внезапно отозвали в ФБР. Ходили слухи, что в Лэнгли его обвинили в превышении полномочий. И что кто-то из высшего руководства ЦРУ убедил министерство юстиции надавить на ФБР с тем, чтобы его вернули в родные стены. До нового назначения его «временно» засунули на какую-то заштатную должность в Управление зарубежной контрразведки ФБР. Ожидание растянулось на два года, в течение которых Крейс наблюдал, как расследование в министерстве энергетики постепенно зашло в тупик.

Это окончательно убедило Крейса в том, что у Эфраима Гловера есть соучастник в министерстве юстиции и, вероятно, в самом ФБР. Однако время для обнародования своего открытия он выбрал явно неудачно. Между министерством юстиции и ФБР и без того тлели бюрократические распри и вражда. А поскольку ФБР подчинено непосредственно министерству, там никто и слышать не хотел о его предположениях по поводу серьезных проблем в руководстве последнего, да еще якобы связанных с китайской шпионской сетью. Когда в 1966 году в Вашингтоне разразился скандал по поводу попыток правительства Китая повлиять путем подкупа на ход предвыборной кампании, Крейс вновь попробовал озвучить свои обвинения. На этот раз ему просто грубо заткнули рот.

В полном отчаянии Крейс отправился в Милвуд, чтобы встретиться с Эфраимом Гловером лицом к лицу и призвать того к ответу. Закончилось это кровопролитием. Тем не менее сдаваться он не собирался и тщательно готовился к борьбе против отлучения от ФБР. Однако вскоре ему пришлось отказаться от своих намерений. ЦРУ начало шантажировать Крейса, угрожая расправиться с его дочерью. Угроза была высказана в завуалированной форме, но достаточно прозрачно. В обычном на первый взгляд телефонном разговоре с одним из чистильщиков, который позвонил Крейсу якобы просто так, поболтать о том о сем... Среди прочего выяснилось, что начальство в Лэнгли все еще в бешенстве и в алиби Крейса не верит. Но они готовы замять инцидент при условии, что Крейс не проронит больше ни слова о своих подозрениях относительно Гловера. Ну а если нет, то как бы ему самому не пережить подобную же трагедию в собственной семье... Крейс намек понял. Тогда в Милвуде он совершил один-единственный правильный поступок, и теперь это обстоятельство служило ему своего рода страховым полисом.

Так что сейчас ему предстоит трудный выбор. Можно позвонить специальному агенту Ларри Тэлботу, признаться в содеянном и сообщить о своей находке. Скрепя сердце выслушать все, что тот, несомненно, захочет сказать по поводу его незаконного проникновения в запретную зону, и уйти с дороги. Крейс может даже заставить себя попросить Тэлбота не докладывать в Вашингтон о его вылазке в арсенал. Но такие штучки с ФБР не проходят. От него они, конечно, мокрого места не оставят, но искать Линн все равно не будут. Итак, никакого выбора на самом деле и нет. Ему остается только вернуться на объект, хорошенько изучив на этот раз его план по снимкам аэрофотосъемки, и выяснить, что там, черт побери, происходит. В надежде, что удастся отыскать Линн. Или узнать наконец, что с ней случилось.

С тяжелым вздохом Крейс перевел взгляд на запачканную глиной бейсболку, которая лежала перед ним на кухонном столе. «Смотри правде в глаза, — горестно подумал он. — Линн, может, уже нет в живых». Сама эта мысль была невыносима. Он ведь сам чудом остался цел: попади крупнокалиберная пуля не в дерево, а ему в голову... Те, кто его выслеживал, действовали очень грамотно. Стрелок затаился на лесной опушке, второй, как заправский загонщик, пытался спугнуть Крейса, вынудить его себя обнаружить паническим бегством. Такое с ходу не придумаешь, они опытные охотники, и дело свое знают до тонкостей. И если ребята на них случайно напоролись, то стали легкой добычей.

Он ощутил знакомый приступ ярости — жаркий прилив крови, щекочущее покалывание в кончиках пальцев, перед глазами поплыли красные круги. Если они посмели что-нибудь сотворить с Линн, он им покажет, что такое настоящий первобытный ужас. На куски будет рвать, пока не захлебнутся собственной кровью. Он закрыл глаза, упиваясь предвкушением мести. Но и это не помогло ему забыть другую возможность, о которой не хотелось даже думать. Если Линн попала в руки вовсе не местных бандитов...

* * *

К величайшему удивлению Дженет, Брианна Келлерман позвонила ей сразу после обеда. Покончив с неизбежными многословными предупреждениями о конфиденциальности, она сообщила Дженет, что главной причиной крушения семьи Крейс стала профессиональная деятельность главы семьи. Согласно записям Брианны, бывшая миссис Крейс узнала, чем именно занимался ее супруг, работая в ЦРУ. И то, что она узнала, никак не соответствовало его собственным рассказам. Упоминались также семейные ссоры, вспышки необузданной ярости, когда он только что не распускал руки. Короче говоря, миссис Крейс стала бояться своего мужа. Через четыре года после того, как он перешел в ЦРУ, она потребовала развода.

— И все? — недоверчиво спросила Дженет.

— Все, что я нашла в своих записях относительно мистера Крейса. Ведь именно им ты интересовалась?

Она, конечно, надеялась на большее, но постаралась скрыть от Келлерман свое разочарование.

— Да, именно им. Большое спасибо. Ты мне здорово помогла.

— А ты с ним-то самим встречалась? — поинтересовалась после короткой паузы Келлерман.

Дженет инстинктивно почувствовала, что проявлять интерес к данной теме более не следует.

— Да, когда мы опрашивали родителей, — равнодушно обронила она. — В целом он мне показался совершенно нормальным. Переживал сильно, конечно. Не скрывал, что расстроен, когда мы сообщили о передаче дела в Управление по розыску пропавших. Но чтобы там киллер, секретный агент... Нет, нет и нет!

— Секретный агент?! — изумленно ахнула на другом конце провода Келлерман.

Дженет выругалась про себя: с этой докторшей надо поосторожнее, на лету все схватывает.

— Ну, понимаешь, он все же работал в ЦРУ и все такое...

— Ага, значит, все-таки не просто скромный клерк, мирно доживающий свой век на пенсии?

— Ну, не-ет, не совсем, — помолчав, протянула Дженет. — У меня сложилось впечатление, что он крайне сдержан, умеет владеть собой. Лично мне, откровенно говоря, совсем не хотелось бы нажить такого врага, но считать его психопатом? Нет, это уж слишком! Он не вызвал у нас подозрений. Просто ребята как сквозь землю провалились, и мы хватаемся за соломинку... Вот это, наверное, меня и злит.

— Жаль, что не смогла сообщить тебе ничего важного, — извинилась Брианна. — Но это все, что у меня есть по Крейсу.

«На самом деле, — подумала Дженет, — кое-что очень важное я от тебя, доктор, узнала».

— Большое спасибо, что позвонила, — сказала она вслух. — Теперь с чистым сердцем могу закрыть дело. Пусть им занимается Управление по розыску пропавших без вести.

Дженет аккуратно положила трубку на рычаг и с удовольствием откинулась на спинку кресла. «Так-так, мистер Крейс, значит, вы способны внушать страх. Да такой, что благоверная решила с вами развестись». Если повезет, Келлерман через минуту забудет об их разговоре. Дженет не кривила душой, когда сказала, что не верит в причастность Крейса к исчезновению ребят. Ее сейчас больше тревожила мысль, что он взялся за их поиски сам. «Но если быть до конца честной, этот Крейс и его загадочное прошлое глубоко заинтересовали тебя. Так что признайся: будь у тебя возможность помочь ему в розысках дочери, ты бы сделала это». Идея была настолько сумасшедшей, что Дженет рассмеялась, заставив Билли очнуться от глубокого сна.

Глава 7

В среду ближе к вечеру к хижине Крейса подкатил почтовый фургон. Крейс расписался за пакет и вошел в дом. Парсонс его не подвел. В пакете находились два широкомасштабных черно-белых снимка арсенала Рэмси. Сделаны они были под некоторым углом, поскольку съемка арсенала не входила в задачи пилота. На одной из фотографий уместилась почти вся запретная зона, включая пересекающий ее ручей; второй более крупным планом изображал производственные помещения комплекса. В нижнем правом углу каждого снимка значилось: «Цементный завод в Кантоне, Огайо».

«Молодец, Даг, умница!» — мысленно похвалил друга Крейс. Действительно, зачем еще кому-то знать, какие именно объекты и в какой части страны их интересуют. В коротенькой сопроводительной записке Парсонс сообщил, что располагает компьютерной версией снимков и любой их фрагмент может быть увеличен до желаемого размера. Вскользь также упомянул, что все мероприятие обошлось ему в полторы сотни долларов. Чтобы не забыть потом за хлопотами, Крейс тут же выписал ему чек на эту сумму. Затем около часа внимательно изучал снимки, обращая особое внимание на сам комплекс.

Производственные здания занимали лишь небольшую часть восточной окраины объекта. Крейс склонялся к тому, что, чем бы ни занимались скрывающиеся там злоумышленники, они должны были облюбовать для своих целей какой-то из цехов. Главная трудность состояла в том, что их насчитывалось более сотни. Он все же принял решение обследовать производственный комплекс, предприняв еще одну вылазку в запретную зону, но на этот раз в ночное время. На одном из снимков была хорошо видна узкоколейка, которая отходила на север от железной дороги, соединяющей Крисченсберг с Рэмси, и вела прямо к цехам. По ней, как ему представлялось, будет куда быстрее и легче проникнуть на территорию объекта, поскольку не придется ползать по лесу. И если удастся обнаружить, где скрываются те, кто в него стрелял, он вернется в хижину, прихватит кое-что из специального снаряжения и нанесет им визит. Ему не терпелось потолковать с ними и, может быть, даже высказать все, что он думает о тех, кто палит в людей без предупреждения.

* * *

В седьмом часу вечера Джеред заехал за Брауном, поджидавшим внука в своем доме в Блэксберге.

— Медь достал? — сразу же поинтересовался Браун.

— Ага. Фунтов двести. Сложил у ворот.

— Зачищать придется?

— Ни в коем случае. Контакты для рубильников не изолируют. Тяжелые оказались, чтоб их...

Обычно в дни поездок на объект Джеред заблаговременно подруливал на фургоне телефонной компании к бочкам, перегораживающим дорогу к арсеналу. Делая вид, что занят какой-то работой, выжидал, когда шоссе опустеет, и сдвигал пару бочек в сторону с тем, чтобы в тот же вечер можно было проехать между ними с выключенными фарами. Оттуда они по заброшенному узкому проселку рулили около мили вдоль ограды до узкоколейки. Сегодня придется притормозить у ворот и забрать припрятанный Джередом металл. Этой ночью Браун намечал запустить свой аппарат как минимум часа на четыре. А еще надо будет отнести девчонке воду и сандвичи.

— Пока я вожусь с ретортой, ты погуляй тут вокруг, посмотри, что и как, — предложил он внуку. — Черт его знает, на кого мы нарвались той ночью...

— А какая разница? Кто бы ни был, он нам здесь ни к чему. Вопрос в другом. Подействовал на него сорок четвертый калибр или он заявится снова?

Браун в раздумье крепко потер подбородок. Скорее всего то был случайный охотник. Но после гибели попавших в капканы пацанов он решил исключить даже малейший риск.

— Значит, понаблюдать надо. Нельзя, чтобы какой-нибудь любопытный сучонок сорвал нам все дело.

Джеред молчал несколько минут, потом неуверенно высказал предположение, что встреченный ими чужак мог быть полицейским.

— Не думаю, — возразил Браун. — Копы всегда толпой ходят. И когда в них стреляют, палят в ответ очередями.

— А в газете писали, что этих ребят ФБР ищет.

— Так то было почти месяц назад. Если бы в ФБР думали, что они отправились в арсенал, их агенты давно бы по всей территории сотнями шастали. Просто нам самим надо быть поосторожнее. И глядеть в оба. Давление в цистерне у нас уже есть, теперь недолго осталось.

— Убийство — дело серьезное, переполох может большой подняться, — буркнул Джеред.

Браун понял, что ночное происшествие произвело на внука куда более сильное впечатление, чем он предполагал.

— Мы никого не убивали, — веско сказал он. — Наводнение. Типичный несчастный случай. Сделали что смогли, спасли девчонку.

— А капканы кто ставил? — упрямо проворчал Джеред.

— А чего они здесь потеряли! — вспыхнул Браун. — Наводнение им Господь Бог послал. Время их подошло, вот и все!

Джеред в угрюмом молчании свернул на проселок. Браун, раздраженно покусывая губы, обдумывал слова внука. Для него настоящая проблема заключалась в другом. Как поступить с пленницей, когда наступит Судный день? «Она наш страховой полис», — не уставал убеждать он себя. Но если нагрянут копы, сам факт, что они взяли ее в заложницы, наглухо свяжет их с гибелью ее спутников.

— Медь вон там, — неожиданно прервал молчание Джеред. — За трансформаторной будкой.

Он остановил машину, и они вышли. Ночь была тихой, безлунной. Ее тишину нарушало лишь негромкое нудное жужжание насекомых да потрескивание остывающего двигателя автомобиля. С надсадным ревом промчался огромный грузовик, но дед с внуком знали, что с шоссе их увидеть невозможно. Они перегрузили медные пластины в кузов пикапа — работа оказалась действительно не из легких — и направились к преграждавшим узкоколейку воротам. Через них на руках перенесли медь за двойную ограду.

— Слушай, может, нам и здесь принять кое-какие меры, как вдоль ручья? — предложил Джеред.

— Капканы? — оживился Браун, идея показалась ему совсем неплохой.

— Какие тут капканы, сплошной бетон да гравий, — снисходительно усмехнулся внук. — Я имел в виду что-то вроде электронного глаза. У одного из наших ребят в отряде есть такой счетчик или датчик, что ли, сразу можно определить, проходил ли еще кто-нибудь, кроме нас.

Джеред принадлежал к военизированной группе, члены которой горделиво называли себя «Черными беретами». Эти малограмотные обитатели лесной глухомани собирались попить пивка, вдоволь похохотать над анекдотами про ниггеров и цветных, посостязаться в меткости стрельбы по всякой мелкой живности, воображая себя лихими боевиками. Браун считал их шайкой отупевших от алкоголя недоумков. Он лично никогда бы не связался с таким сбродом. Джереду же подобная компания, по его мнению, вполне подходила, но свое мнение он держал при себе.

— А что, штука полезная. Достань, если сможешь.

* * *

Держась в тени, Эдвин Крейс крался от здания к зданию по центральной части комплекса. Час назад он был у преграждающих узкоколейку ворот, но открыть их не пытался и следов манипуляций Брауна с висящим на них замком не заметил. Он просто перелез через ограду, накрыв идущую поверх нее колючую проволоку захваченным из своей машины резиновым ковриком. Он планировал провести в запретной зоне всего одну ночь, а потому запасся лишь водой и кое-каким специальным снаряжением, сохранявшимся у него со времен службы. В первую очередь он собирался обследовать производственные помещения, расположенные ближе к ручью.

Внезапно до него донесся шум приближающегося автомобиля, и он застыл на месте как вкопанный. Торопливо огляделся, в глаза ему бросилась металлическая лестница, ведущая на крышу трехэтажного бетонного здания с глухими, без окон, стенами. На одной из них в мерцающем свете бесчисленных звезд белела надпись «ЦЕХ КОНЦЕНТРАЦИИ АММИАКА». Крейс прислушался. Двигатель автомобиля негромко урчал, словно работал на холостом ходу. Потом взревел и через минуту смолк. Так, машину они припарковали, на слух определил он, сейчас будут здесь?

Он подергал лестницу. Должна выдержать. Крейс принялся проворно взбираться вверх по ступеням, осторожно перешагнул через парапет высотой в три фута и оказался на плоской бетонной крыше. В центре располагались три больших слуховых окна, и он, приблизившись к одному из них, заглянул через закопченное и заросшее толстым слоем пыли стекло вниз. Непроглядная тьма. О том, чтобы включить фонарь, не могло быть и речи. Крейс вернулся к парапету, опустился возле него на колени и достал из нагрудного накладного кармана стетоскоп, сложенный в гармошку круглый предмет и проволочную рамку. Потянул и раздвинул круг, превратив его в подобие раструба, диаметр которого плавно сужался с двенадцати дюймов до дюйма. Укрепив его в рамке, установил на парапет. В узкое отверстие ввинтил чашечку акустической диафрагмы стетоскопа и приладил наушники.

Минут пять он напряженно прислушивался. Ровный низкий фон, шелест ночного ветерка — и больше ничего. Потом различил негромкий хруст приближающихся шагов. Двое, идут медленно и близко друг к другу. Остановились. Сбросили на землю что-то тяжелое. Пошли снова, ближе и ближе. Крейс поспешно достал прибор ночного видения, подсоединил шнур питания к батарейке в нагрудном кармане и, приподняв голову над парапетом, осмотрел улицу. Он их едва не пропустил, в квартале от него они свернули в проулок между двумя зданиями. Все точно. Двое, один гораздо выше другого, оба несут под мышками какой-то груз.

Крейс убрал стетоскоп, рупор и прибор ночного видения и быстро, но бесшумно спустился по металлической лестнице на улицу. Осторожно перебежал ее и метнулся к проулку, где парочка исчезла из вида. Заглянув за угол, увидел в дальнем конце здание, где, похоже, размещалась электростанция. Вновь включив прибор ночного видения, убедился, что открывающееся перед ним пространство безлюдно. Кромешный мрак, сплошной, местами растрескавшийся бетон, ни одного мусорного бака, явственный запах химии... Похоже, они скрылись в одном из близлежащих цехов.

Пробираясь проулком, он наткнулся на пожарную лестницу, зигзагом идущую по стене высокого здания. Поднявшись на его крышу, понял, что здесь в отличие от его первого наблюдательного пункта передвигаться будет гораздо труднее. Все пространство угрожающе рассекали металлические тросы растяжек громоздившихся тут и там вентиляционных коробов. Зато парапет был гораздо ниже, и, заглянув через него, Крейс обнаружил, что очутился на крыше соседнего с энергоблоком цеха. Он вновь установил свое прослушивающее устройство и стал методично поворачивать его раструб от здания к зданию. Конечно, он осознавал, что выдающие присутствие людей звуки едва ли проникнут сквозь толщу бетона, но всегда оставался шанс засечь шум работающего оборудования. Он вслушивался до звона в ушах. Ничего. Однако он и так уже выяснил достаточно много.

Двое. Как в прошлый раз. Теперь он знал, что ему предстоит, и был уверен, что справится.

* * *

Джеред помог Брауну загрузить реторту. С контактными пластинами пришлось повозиться, целиком в ее горло они не пролезали, и немало времени у них ушло на то, чтобы распилить каждую пополам.

— Сейчас запустим, и отправляйся на разведку, — распорядился дед. — Прибор ночного видения захватил?

— Ага. И еще кое-что триста пятьдесят седьмого калибра. — Джеред многозначительно похлопал по оттопыренному карману.

— Если что увидишь, стрельбу не начинай, а вернись за мной. У трупа не спросишь, кто такой, откуда и зачем заявился. Нам нужно взять его живым. А для этого два ствола, сам понимаешь, полезнее, чем один.

Браун возился с насосом, внук продолжал пилить пластины, ножовка легко резала мягкую медь. Дед направился в котельную включить генератор. Прошел к цистерне, отвернул вентиль, вернулся и открыл кран подачи кислоты в реторту. Нарастающий булькающий шум свидетельствовал о том, что реакция пошла. Однако вопреки их ожиданиям включающий насос клапан бездействовал. Браун постучал пальцем по манометру.

— Похоже, забарахлил. Надо с ним что-то делать.

— В обход пустить нельзя? — поинтересовался Джеред, не спуская глаз с манометра. Бурление в реторте становилось все громче. — А то предохранительный клапан сработает, весь газ выпустишь.

— Да знаю, — почти со злостью буркнул Браун, его раздражала эта привычка внука изрекать прописные истины. Вот отец его, Уильям, — совсем другое дело. Тот думал самостоятельно, находил и предлагал нестандартные решения.

Браун поспешно крутанул резервный кран на ведущей к насосу трубке, тот с чавканьем включился, давление в реторте, судя по манометру, стало падать.

— Придется, видно, управлять вручную, — чертыхнулся Браун. — Давай отнеси девчонке еду и воду, а потом осмотри тут все по соседству. Через час доложишь. И еще, Джеред. С девчонкой не баловать. Вели ей завязать глаза, отопри замок, проверь, не прячется ли она за створкой, оставь пакет, уходя, не забудь запереть за собой дверь. Все! Ты меня понял?

Джеред кивнул и поднял с пола бумажный пакет. Насос начал давать перебои, и Браун вновь выругался.

— Значит, жду через час. Как раз с этой порцией закончу, и мы с тобой займемся выключателем.

С непроницаемым выражением лица Джеред вышел и, пока глаза привыкали к ночной темноте, минут пятнадцать постоял у здания электростанции, вспоминая, как они привели сюда девчонку с замотанной какой-то тряпкой головой и связанными руками. Бросили на несколько часов, потом вернулись уже затемно. Джеред знал, что она видела их лица. Однако Браун, принося пленнице пищу, всякий раз непонятно зачем приказывал ей закрыть глаза повязкой. Теперь это превратилось в своего рода ритуал. Она недвижно сидела с завязанными глазами спиной к двери, не произнося ни слова. Будто вообще не замечала их присутствия. То, что она молчала, Джереда даже пугало. К такому поведению он не привык. Он отчего-то вздрогнул и направился к нужному корпусу.

* * *

Крейс уже начал обдумывать, не стоит ли ему спуститься с крыши на поиски этой парочки, когда в наушниках раздался какой-то новый звук, едва различимый на фоне обычных ночных шорохов. Определить его происхождение было невозможно. Шаги? Нет... Мелькнула мысль включить прибор ночного видения, но тот во время работы невероятно быстро разряжал батарейку, и Крейс избегал им пользоваться до той поры, пока подслушивающее устройство не указывало ему точное направление. Звук пропал. И вдруг опять — на этот раз он безошибочно определил металлическое лязганье закрываемой двери.

Дверь! Значит, они скрываются внутри одного из цехов. Может, устроили подпольную нарколабораторию. Крейс принюхался, но ветер дул в противоположную сторону, и специфического сладковатого запаха учуять не удалось. Так-так, двое, свободно ориентируются в темноте на территории комплекса. Как же их найти? Спуститься и осмотреть одно здание за другим? А ну как попадешь в засаду...

И тут его осенило. Надо отыскать, где они оставили свою машину. А на ней ведь номерной знак, по которому он установит имя владельца автомобиля и, наконец, адрес. Тогда все окажется куда проще, чем ползать на брюхе по незнакомому ему месту, где у них было достаточно времени подготовиться к обороне.

* * *

Джеред приоткрыл дверь и сунул фонарь в образовавшуюся щель. Обвел лучом просторный зал площадью сто на семьдесят футов и высотой в четыре этажа. На стенах, украшенных через каждые десять футов ярко-красными предупреждениями «НЕ КУРИТЬ!», укреплены электрораспределительные щиты, между ними змеились соединяющие их кабели. С обоих концов в цех вели металлические гаражные ворота и обычного размера, но тоже стальные одностворчатые двери. Между ними по бетонному полу были проложены рельсы. Ламп в подвешенных к потолку светильниках давно не было, и в дневное время свет сюда проникал только через закопченные стекла слуховых окон.

Он вошел внутрь, опустил пакет и фонарь на пол, прикрыл дверь и прислонился к ней спиной. Луч света высветил неподвижную фигуру в центре зала.

— Вставай! — приказал Джеред.

Она не двинулась.

— И попить не хочешь? — Он ткнул носком башмака в пластиковую бутылку. — Так я водичку с собой унесу. Вставай, тебе говорят.

Она нехотя и очень медленно поднялась на четвереньки, потом выпрямилась. Повязка скрывала почти все ее лицо. Ростом девчонка была выше, чем ему показалось в тот вечер. Даже измятая мешковатая одежда не могла скрыть безупречную стройность фигуры. В ее позе было что-то независимое и даже вызывающее, и Джереду это не понравилось. В женщинах он превыше всего ценил покорность.

— Повернись спиной к двери.

Она подчинилась. Джеред поднял с пола фонарь и не торопясь несколько раз обвел ее лучом всю с ног до головы.

— Снимай рубашку, — распорядился он вдруг севшим голосом.

Она не пошевельнулась. И вопреки его ожиданиям не произнесла ни слова. Джеред нагнулся и взял одну из трех пластиковых бутылок с водой. Отвернул колпачок, наклонил горлышко, струя воды звонко ударила в бетонный пол. Девчонка вздрогнула и напряглась.

— Снимай! — Он отшвырнул пустую бутылку в темный угол.

На этот раз она послушалась, стянула рубашку через голову и уронила ее на пол.

— Теперь лифчик.

Она помедлила несколько мгновений, потом расстегнула и скинула бюстгальтер. Джеред уставился расширенными зрачками на ее спину и приказал ей повернуться. Поколебавшись, она встала к нему лицом. «Да, сиськи у нее — загляденье, вот только ребра все наружу, наверное, от нашей диеты», — ухмыльнулся он про себя.

— Дальше раздевайся!

Она вновь вздрогнула и слегка отвернулась, словно пытаясь укрыться от его взгляда. Джеред взял за горлышко и шумно взболтнул вторую бутылку.

— Раздевайся, кому сказано!

Слегка наклонившись, она сняла с себя оставшуюся одежду. Выпрямилась и перевела дыхание. Руки безжизненно повисли вдоль тела.

— Повернись боком. — Джеред вновь повел лучом фонаря по ее фигуре. — Другим. Встань на четвереньки. Опусти голову.

Она как бы в недоумении склонила голову к плечу, потом послушалась. Прижавшись щекой к скомканному одеялу, тяжело вздохнула, первый звук, который он от нее услышал. Джеред, как хищный зверь, кружил вокруг нее, наслаждаясь беспомощностью ее позы, чувствуя все нарастающее возбуждение. Он уже готовился схватить ее, когда с улицы донесся какой-то негромкий шум. Джеред мгновенно выключил фонарь.

— Неплохо, детка. Совсем неплохо. Мы еще продолжим, — вполголоса пообещал он.

Джеред подкрался к двери, настороженно прислушался и вышел, тихо, но плотно прикрыв за собой створку. Навесил замок и бесшумно повернул в нем ключ. Скользнул за угол здания, выжидая, когда глаза привыкнут к темноте. Вспоминал, как эта роскошная телка ползала перед ним, бесстыже выпятив аппетитную задницу, сама хотела, напрашивалась внаглую. Горло у него пересохло, перехватило дыхание. «Не горюй, крошка, дядя Джеред вернется, и ты свое получишь».

Джеред прислушался. Ничего. И никого. Только он и спятивший старик со своей бомбой.

Глава 8

Во вторник Дженет Картер прибыла к месту службы с опозданием на полтора часа: застряла в чудовищной пробке. И с удивлением обнаружила возле барьера, за которым сидел охранник, поджидавшего ее Билли.

— Решил тебя предупредить, — выпалил он, когда они предъявили свои жетоны и благополучно прошли через металлоискатель. — Там у Фансворта сидят люди, жаждут с тобой потолковать.

— Что еще за люди?

— Один тип из нашей штаб-квартиры, Управление зарубежной контрразведки. И женщина из министерства юстиции. Смахивает на чемпиона по вольной борьбе. У Ларри Тэлбота вид такой, будто он ждет, что его с минуты на минуту уволят. Он связывает их визит с исчезновением ребят из колледжа.

Дженет нахмурилась. После разговора с психоаналитиком она не возвращалась к этому делу. В последние два дня она с головой ушла в изучение следственных материалов по угонам грузовиков, где практически все зависело от вещественных доказательств. До чего же приятно для разнообразия немного поработать по специальности!

— Так ведь мы спихнули это дело в Управление по розыску пропавших без вести, — недоуменно напомнила она.

— Ну да. Сам лично отправлял в Ричмонд. Думал, ты им больше не занимаешься.

— Так оно и есть.

— Ой ли! — не поверил Билли.

— Ладно, сделала один звонок. Так то было в пятницу, еще до того, как босс меня предупредил. В понедельник мне перезвонили, ничего особенного. Насчет одного из родителей.

— По имени Эдвин Крейс?

— Да как тебе сказать... — напустила на себя загадочный вид Дженет.

— Ну, как хочешь. Сейчас эта горгона из министерства выдаст тебе по полной программе. — Билли зевнул совершенно неприлично. — Вот увидишь, у меня глаз наметанный.

Они поднялись в лифте на четвертый этаж и прошли к себе в кабинет, где застали взволнованного Ларри Тэлбота.

— Надо поговорить! — бросился он к Дженет.

— Да что стряслось-то? — изумилась она. — Билли сказал, кто-то из самого Вашингтона прибыл. Ко мне?

— К тебе, к тебе. — Ларри цепко ухватил ее за локоть, оттащил в дальний угол и перешел на заговорщический шепот: — По-моему, это насчет того типа, Крейса. Ничего мне сказать не хочешь?

Она подробно изложила свою беседу с психоаналитиком, не уточняя, правда, кто кому и в какой последовательности звонил.

— Только и всего, — оскорбленным тоном закончила она свой рассказ. — Билли уже отправил дело в Ричмонд для пересылки в Вашингтон. Я с тех пор занимаюсь угоном грузовиков. Из-за чего сыр-бор?

Ларри оглянулся через плечо, не подслушивает ли их Билли, но тот уже покинул кабинет.

— Кто ж его знает, но только боссу предложено плюнуть на совещание, мигом вернуться сюда и разобраться лично и срочно.

Дженет на миг зажмурилась.

— Прости, что повторяюсь, Ларри, но в чем проблема? Я навела кое-какие справки по делу и сразу переправила его в Вашингтон. И точка.

— Фансворт вне себя. Как будто ты из директорского сейфа все тайны выкрала. — Ларри сокрушенно покачал головой и взглянул на часы. — Пора идти.

— О Господи! Дай хоть кофейку глотнуть.

— Я бы не советовал, Дженет, не та ситуация.

Она выразительнее актрисы немого кино закатила глаза и спустилась в кабинет Фансворта на третьем этаже. Его секретарша, профессионально неприветливая уроженка Арканзаса, сухо информировала ее, что в данный момент у резидента проходит совещание с представителями из Вашингтона. Дженет с кроткой улыбкой попросила ее доложить Фансворту о своем прибытии. Издав тягостный вздох в лучших традициях шекспировского театра, уроженка Арканзаса по внутренней связи передала Фансворту это известие. Через секунду он распахнул дверь своего кабинета и пригласил Дженет войти.

Высокие гости из Вашингтона сидели за длинным столом для совещаний. Крупногабаритная дама, чья широченная плоская физиономия живо напомнила Дженет недавнего русского премьера, оглядела ее с головы до ног с нескрываемым подозрением. На багровом лице у второго, сияющего лысиной, навеки застыло выражение глубокой озабоченности. Фансворт с угодливой суетливостью бросился представлять им Дженет. Дама носила фамилию Беллхаузер, багроволицего звали Фостер.

— Агент Картер, мисс Беллхаузер является помощником мистера Билла Гаррета, который, как вам известно, занимает должность заместителя министра юстиции США. Мистер Фостер является первым заместителем помощника директора Марченда, — с необыкновенной торжественностью провозгласил Фансворт. — Они проделали немалый путь из Вашингтона.

Дженет сразу обратила внимание на сугубо официальный тон шефа. Она, конечно, знала, что Марченд в качестве помощника директора курировал Управление зарубежной контрразведки ФБР. О Гаррете она слышала, но только в том смысле, что вот уже четыре года он пребывает на своем посту, хотя сенат его не утвердил. Она молча кивнула, ожидая, что Фансворт предложит ей сесть. К ее удивлению, он этого не сделал.

— Агент Картер, нам стало известно, что недавно вы наводили справки относительно некоего Эдвина Крейса. Мисс Беллхаузер и мистер Фостер интересуются причинами, по которым вы им... э-э-э... интересуетесь.

Дженет решила занять единственное оставшееся свободным кресло, не дожидаясь особого приглашения. Фансворт держался так, будто об Эдвине Крейсе и слыхом не слыхивал. Подыгрывая боссу, она обращалась только к нему, словно докладывала по этому поводу впервые. Дженет в деталях рассказала об обстоятельствах, которые свели ее с Крейсом. Телефонная беседа с психоаналитиком в ее изложении оказалась рутинной проверкой перед передачей дела по инстанции.

— Хватит нам лапшу на уши вешать, агент Картер, — резюмировала дама из министерства. — Вы продолжали свои расспросы о Крейсе даже после того, как вам это было запрещено. Мы хотим знать почему.

Дженет бросила на Фансворта выразительный взгляд, мол, я ведь только что все объяснила. Лицо резидента оставалось непроницаемым. Она повернулась к Беллхаузер.

— Я и не подозревала, что занималась здесь развешиванием лапши на чьи-то уши, — холодно начала Дженет. — А вопрос психоаналитику задала еще до того, как мне было запрещено, если вам угодно это так называть. Доктор Келлерман была настолько любезна, что перезвонила мне, и я переговорила с ней просто из вежливости. То, что она мне сообщила, ничего существенного к делу не прибавило. Опрос родителей пропавших детей является обычной процедурой в подобных случаях. Так же, кстати, как и их проверка. И в чем вы видите здесь проблему?

— Проблемой является Эдвин Крейс, — враждебно ответила дама. — Мистер Крейс причастен к инциденту, который доставил кучу неприятностей и министерству юстиции, и ФБР. Любые вопросы о нем или о том, что он сделал, мягко говоря, не приветствуются. Более того, настораживают.

— Я, конечно, извиняюсь, — Дженет изо всех сил старалась держать себя в руках, — но мы вели следствие по факту исчезновения его дочери. В этом деле он самый обычный гражданин, отец, у которого пропала дочь. Спрашиваю еще раз: в чем здесь проблема?

Дама откинулась мощным телом на спинку кресла, всем своим видом демонстрируя, что не привыкла к подобному тону. Фостер решил, что пора вмешаться.

— Видите ли, часть проблемы состоит в том, что мы не знали об исчезновении дочери Эдвина Крейса, — начал было он, но Беллхаузер повелевающим жестом подняла руку, и Фостер покорно умолк. Дама с сомнением оглядела Дженет.

— Возможно, мне следует кое-что разъяснить вам, агент Картер. Но вы должны пообещать, что все сказанное здесь не пойдет дальше этого кабинета. — Голос Беллхаузер сейчас звучал уже не так злобно.

— Вы уверены, что мне нужно это знать? — неуступчиво спросила Дженет. — Если таков приказ, я готова забыть мистера Крейса. Мой интерес к нему носил исключительно профессиональный характер, отнюдь не личный.

Беллхаузер задумалась. Фостер по-прежнему молчал.

— По-моему, нужно, — решила наконец Беллхаузер. — Даете слово?

Дженет вновь бросила испытующий взгляд на Фансворта, но тот хранил строгий нейтралитет. Это же он поделился с ней всякими байками о Крейсе, а теперь делает вид, будто впервые о нем слышит. Дженет не могла понять, какую игру ведут ее собеседники, но если им так хочется, можно и поиграть.

— Да ради Бога, — согласилась она. — Даю вам слово.

— Отлично. На протяжении многих лет до прихода нынешней администрации между отделом контршпионажа ЦРУ и зарубежной контрразведкой ФБР существовала некоторая напряженность в отношениях. Действующее руководство пошло на сближение этих структур с целью оздоровления обстановки. Эдвина Крейса откомандировали в ЦРУ в порядке обмена. А один из их оперативных работников был временно направлен в ФБР. — Беллхаузер впилась в лицо Дженет инквизиторским взглядом, но та хлопала широко открытыми глазами, симулируя полное неведение. — Назначение Крейса в ЦРУ знаменовало собой решительный шаг к интеграции. Он проходил обучение и работал с лучшими специалистами по части охоты на людей. Принимал участие в некоторых операциях, которые проводились на грани допустимого... По милости наших законников, которые пишут уставы, связывающие нам руки. Вы понимаете, о чем я говорю?

— Полагаю, что речь идет о правиле, запрещающем ЦРУ действовать на территории собственной страны.

— Совершенно верно. Подобно тому, как вооруженные силы не имеют права гоняться за преступниками внутри границ Соединенных Штатов. Posse comitatus[10], знаете ли... Проблема заключается в том, что наши противники нередко оборачивают это правило себе на пользу.

— А тут еще бывает, что и наши переходят на их сторону, — пригорюнившись, сочувственно заметила Дженет просто для того, чтобы поддержать беседу.

Беллхаузер моргнула, бросила призывный взгляд на Фостера, после чего они оба уставились на Фансворта.

— М-да, тут, значит, вот как... Когда я получил распоряжение закругляться с делом Крейса, я вкратце рассказал ей о Гловере... Точнее, рассказал, что я о нем слышал... Само собой разумеется, лично я не знал, что там у них произошло, — не поднимая глаз и запинаясь, промямлил Фансворт.

Фостер высоко поднял брови.

— Вот как, мистер Фансворт? Для нас это сюрприз! Мистер Марченд был убежден, что вы не могли знать о случае с Гловером.

Фостер, конечно, был большой шишкой, но Фансворт как-никак руководил оперативным подразделением и в этом качестве мог позволить себе и огрызнуться. Особенно когда всякие там замы да помощнички пугают его своим боссом.

— Когда кое-кто оказывается по уши в дерьме, вот как в том случае, об этом так или иначе узнают все, — одарив Фостера по-отечески нежной улыбкой, назидательно произнес резидент. — Советую вам этого не забывать, мистер Фостер, если вдруг доведется вернуться на оперативную работу.

— Давайте к делу, — предложила Беллхаузер. — А именно. Когда после инцидента в Милвуде Крейса погнали из ФБР, ему были предложены определенные условия ухода на заслуженный отдых вместо позорного увольнения. Состояли они в том, что ему на веки вечные запретили заниматься оперативной работой, тем более в том качестве, в каком его использовали в ЦРУ.

— И на что он должен был жить? — поинтересовалась Дженет.

— Ларри Тэлбот вот здесь пишет, что он преподавал математику на младших курсах окружного колледжа в Монтгомери, — ответил Фансворт, заглянув в какой-то листок бумаги. — После исчезновения дочери уволился.

— Суть в том, агент Картер, — повысила голос Беллхаузер, — что Крейсу запрещалась только деятельность, связанная с обеспечением правопорядка. А также охранная деятельность — в коммерческой, частной, компьютерной или какой там еще области.

— Понятно, — кивнула Дженет. — Но...

— Вопрос к вам, агент Картер. — Фостер подался вперед. — Как вы считаете, после того, как дело ушло в Вашингтон, Крейс будет активно заниматься поисками своей дочери?

Дженет вовремя вспомнила, что уже высказывала свое мнение по этому поводу Фансворту, а он, несомненно, ознакомил с ним столичных гостей.

— Считаю, что будет, — пришлось признаться ей. — Он, как я догадываюсь, уже поработал с одним из возможных свидетелей. Но дело закрыли прежде, чем мне удалось что-либо выяснить. Доказательств, естественно, у меня никаких нет.

Беллхаузер разочарованно вздохнула. Фостер нахмурился и принялся постукивать карандашом по краю стола.

— По-моему, Крейса можно понять. С его точки зрения, ФБР просто умыло руки. Он ведь знает, как работает Управление по розыску пропавших. Это же его дочь, в конце концов! — не сдержалась Дженет. Ее слова были встречены гробовым молчанием.

Беллхаузер окинула ее презрительно-жалостливым взглядом и поднялась из обрадованно крякнувшего кресла. Выпрямившись во весь рост, она еще больше угнетала своими габаритами.

— Благодарим вас, агент Картер. Считаю, вы рассказали нам все, что мы хотели выяснить. Признательны за вашу помощь. Доложим в вышестоящие инстанции.

Дженет тоже встала и обернулась к Фансворту.

— Это все, сэр?

Тот взглянул на Беллхаузер и Фостера, словно испрашивая их согласия, затем кивнул:

— Да, свободны.

— А если вдруг опять возникнет что-нибудь насчет мистера Крейса?

— Немедленно информируйте мистера Фансворта, — ответил Фостер. — И в случае необходимости мы сами займемся мистером Крейсом. Не думаю, правда, что вы с ним снова пересечетесь...

— По его или по вашей инициативе, агент Картер, — многозначительно добавила Беллхаузер, и вся троица выжидательно уставилась на нее, чтобы убедиться, что она поняла предупреждение.

— Ясно, — равнодушно буркнула Дженет, будто все это не имело для нее никакого значения.

Сокрушенно качая головой, она покинула кабинет Фансворта и вернулась к себе в клетушку. Тэлбот горел нетерпением узнать подробности, однако Дженет сказала только, что беседа касалась Эдвина Крейса и теперь все уладилось. Тэлбот был явно разочарован, и ей пришлось признаться, что она получила приказ не распространяться на эту тему. Когда же Дженет неосторожно добавила, что Фансворт, возможно, посвятит его в детали, если сочтет нужным, Ларри разъяренным носорогом вылетел из ее клетушки. А она пошла за кофе. Там она задержалась и около получаса обсуждала с другими агентами дело об угонах грузовиков. Вернувшись, обнаружила, что Билли очнулся от послеполуденного сна и хочет знать, из-за чего поднялась такая шумиха. Она информировала его в самых общих чертах, подчеркнув в заключение, что ей велено держаться подальше от Эдвина Крейса. Билли тоже сбегал за кофе, и они увлеченно поговорили о том, как эти зануды из штаб-квартиры обожают командовать, а дело делать ни фига не умеют.

Когда в кабинете вновь появился Тэлбот, Дженет укрылась в своей клетушке. Она бесцельно перебирала бумаги на столе, вспоминая отдельные фрагменты встречи с высокопоставленными особами. Как там выразился этот красномордый — они сами займутся Крейсом? Хотелось бы посмотреть, как это у них получится... Лучше оставили бы они его в покое — в конце концов, у него единственное дитя пропало! У Дженет мелькнула смутная мысль, что Крейса надо бы предупредить.

* * *

Карту дорог округа Эдвин Крейс добыл в Торговой палате Крисченсберга еще утром и сейчас сворачивал на пыльный проселок в пяти милях к западу от города. Здесь, в предгорьях Аппалачей, ни один клочок земли не сохранил горизонтального положения, и ему приходилось вилять по нескончаемым рытвинам и колдобинам на второй передаче. Прошлой ночью он нашел-таки их пикап у ворот на узкоколейке. Автомобиль был оставлен незапертым, так что Крейс смог ознакомиться с документами на его регистрацию. Машина принадлежала некоему Джереду Макгаранду. Выяснив, где он живет, Крейс отправился по указанному адресу. Несколько минут назад он проехал обшарпанный почтовый ящик у дороги. Вцепившись в руль, Крейс одолел очередной поворот и за деревьями увидел стоявший неподалеку просторный трейлер. Другого жилья поблизости не наблюдалось, но из грубого подобия вольера позади дома несся яростный собачий лай, по басовитости которого Крейс определил, что псы там здоровенные. Возможность встречи с собаками он предусмотрел и на этот случай кое-что прихватил с собой. Сначала, правда, надо было посмотреть, не прибежит ли кто-нибудь на поднятый ими неистовый шум. Ближайший трейлер он приметил не менее чем в миле отсюда, окрестности в это время дня выглядели безлюдными.

Крейс развернулся и поставил машину перед трейлером так, чтобы в экстренной ситуации сразу выскочить на проселочную дорогу. Не выходя из нее, посидел минут пять. Остававшиеся вне поля его зрения псы продолжали еще некоторое время лаять, переходя иногда на протяжный вой, но потом потеряли к нему всякий интерес. Интересующий его трейлер стоял на пологом склоне, поэтому хозяин подложил под него с одной стороны плиты из шлакобетона. Хозяйство выглядело относительно ухоженным: несколько пристроек, металлический навес для автомобиля, установка для подъема и ремонта двигателя, похожее на тали[11] приспособление для свежевания оленей. Под одним из деревьев стоял тот самый пикап, что он обследовал накануне. Однако ни ржавеющих остовов битых машин, ни других подобных сокровищ, которыми обычно захламлены дворы местных жителей, здесь не было. К трейлеру тянулись электропроводка и телефонная линия. Кем бы ни был этот Джеред Макгаранд, он явно имел постоянную работу.

Убедившись, что по собачьей тревоге никто не прибыл, он взял с сиденья пластиковый пакет и вышел из автомобиля. Подошел к двери трейлера и постучал. Псы взвыли и вновь разразились басистым лаем. Не дождавшись другого ответа, Крейс обогнул трейлер и постучал в заднюю дверь. С тем же результатом. Тогда он направился к вольеру, устроенному под сенью деревьев, футах в пятидесяти от трейлера. Там он достал из пакета обсыпанные сахарной пудрой пончики, каждый из которых заранее начинил двумя таблетками сильнейшего слабительного, отпускаемого в аптеках без рецепта. Сильно смахивающие на питбулей собачки оказались помесью, состоявшей в равных пропорциях из клыков, голосистой глотки и неукротимой свирепости. Завидев Крейса, они самозабвенно бросились на прочную металлическую сетку вольера, мусоля ее тягучей слюной. Он не без опаски пропихнул пончики сквозь ячейки и удостоверился, что каждый из псов угостился хотя бы одним. После чего вернулся к машине. Минут через пятнадцать собакам станет так тошно, что весь остаток дня они, жалобно поскуливая, пролежат пластом. Пока он ждал этого момента, в его машине зазвонил телефон. С того самого дня, когда исчезла Линн, он принял меры к тому, чтобы во время его отсутствия все входящие звонки автоматически переводились с домашнего телефона на установленный в автомобиле аппарат.

— Крейс слушает. — Взяв трубку, он продолжал внимательно наблюдать за трейлером и окрестностями. Псы смолкли.

— Мистер Крейс, это специальный агент Дженет Картер.

— Есть новости насчет Линн? — вскинулся Крейс.

— Пока нет, к сожалению. Я по другому поводу.

Дженет живописала ему свою встречу с Беллхаузер и Фостером. Он слушал ее не перебивая. Было бы неплохо лично поприсутствовать на таком форуме. Значит, они им займутся? Он перевел дыхание, борясь с подступающим приступом ярости.

— Мистер Крейс, вы меня слушаете?

— Да, конечно. Извините, просто я сейчас в машине. Очень признателен вам за звонок, агент Картер. Честное слово.

— Но я вам ничего не говорила, мистер Крейс.

— Ни слова, можете быть уверены. — Он никак не мог понять, почему она решилась на подобный поступок.

— Мистер Крейс? Помните, мы просили вас не заниматься самодеятельностью, не искать вашу дочь в одиночку?

— Помню.

— Беру свои слова обратно. Но еще раз прошу: если у вас появится новая информация, обязательно дайте нам знать.

«А что ты сделаешь с новой информацией о двух типах, рыскающих по ночам в запретной зоне, расставляющих там капканы и стреляющих в людей без предупреждения?» — подумал он.

— Конечно, агент Картер, — заверил он. — И спасибо, что предупредили. Я ваш должник.

— Ловлю на слове, мистер Крейс.

Он хмыкнул, положил трубку и вышел из машины. Установил на капоте малогабаритный радар и развернул его в сторону шоссе. Если на проселке появится какой-либо предмет, движущийся в направлении трейлера, прибор оповестит его об этом звуковым сигналом. Подняв с пассажирского сиденья брезентовую сумку с инструментами, Крейс направился на задний двор. Собаки на этот раз встретили его полным безмолвием: две расслабленно лежали на бетонном полу вольера, третья взахлеб лакала воду из помятой миски.

Через четверть часа он уже вновь трясся по проселочной дороге. Рядом с ним на переднем сиденье лежали некоторые изъятые из стола в трейлере документы, удостоверяющие, что его обитателем является Джеред Макгаранд. А также револьвер с удлиненным стволом триста пятьдесят седьмого калибра, обнаруженный на верхней полке бельевого шкафчика в спальне. Джеред, похоже, питал слабость к тяжелой артиллерии — в тумбочке у кровати хранился еще и автоматический пистолет сорок пятого калибра, но его Крейс забирать не стал. В телефонный аппарат Крейс поставил «жучок», после чего, вскарабкавшись на крышу, спрятал там между двумя вентиляционными трубами пластиковую коробку размером с пачку сигарет, в содержимое которой среди прочего входило автономное питание на батарейках. Заботливо наполнил водой до краев собачьи миски: сегодня бедняжек будет мучить страшная жажда.

Добравшись наконец до поворота на шоссе, Крейс нажал на педаль акселератора и с комфортом покатил в Блэксберг.

У него мелькнула мысль рассказать Картер об арсенале Рэмси, но, подумав, он решил, что сам куда лучше справится с делом, нежели толпа самоуверенных агентов ФБР. Нет, информацию свою он придержит, во всяком случае, до той поры, пока не установит, какая связь существует между разгуливающими по запретной зоне лунатиками и найденной там бейсболкой Линн. Однако надо будет обязательно отблагодарить Картер за предупреждение. Она вовсе не обязана так поступать, особенно после волнующей встречи лицом к лицу с Крошкой Беллхаузер и Вождем Краснорожих. Скорее всего она позвонила ему потому, что сладкая парочка довела ее до белого каления. Эти могут, усмехнулся Крейс, уж он-то знает их как облупленных. Хотя он и сомневался в том, что Беллхаузер и Фостер рискнут покинуть стены своих уютных кабинетов, ему даже хотелось, чтобы они, как последние идиоты, решились наведаться в его хижину. Он взглянул на часы: до похода в запретную зону сегодня вечером ему предстоит еще кое-что подготовить. Он хотел попасть туда перед самым наступлением сумерек. В прошлый раз те двое объявились час спустя после заката. Сегодня он собирался подстеречь их в уже знакомом проулке. Может, повезет и он проследит за ними до нужного здания.

* * *

В этот вечер Брауна и Джереда задержала дорожная авария на мосту через Нью-Ривер. И к арсеналу они добрались чуть ли не в восемь часов. Джеред пребывал в дурном расположении духа из-за собак, которые, как он обнаружил по возвращении с работы, маялись животами.

— Загадили весь вольер. Целых полчаса поливал из шланга, еле смыл. Несет их просто по-страшному, — пожаловался он.

— Небось накормил какой-нибудь дрянью.

— Скажешь тоже! Кормил тем же, что и всегда. — Выключив фары, Джеред осторожно протиснул машину между бочками. Узенький серпик молодого месяца лил на землю достаточно света, чтобы разглядеть дорогу и высокую ограду.

— А этот свой счетчик, или как там его, датчик установил? — поинтересовался Браун.

— А то! Прямо за внутренними воротами. На уровне груди. — Джеред загнал автомобиль на обычное место стоянки между четырьмя густыми соснами. — Кстати, есть возможность достать еще меди, правда, понадобится немного наличных.

— Заплатим. Давление у нас в цистерне уже тридцать фунтов на квадратный дюйм. Поднимется до пятидесяти, и перейдем на большой насос.

— А я, между прочим, кроме датчика еще один фокус устроил, — похвастался внук, и Браун бросил на него вопросительный взгляд. — Славную такую ловушечку. На паропровод между двумя цехами уложил трубы штабелем, а понизу пустил проволочку. Ногой зацепил — обвал, и ваших нет. Настораживать пока не стал. Если счетчик что-нибудь покажет, перед уходом натяну проволоку.

— Если твой счетчик что-нибудь покажет, мы сегодня туда вообще соваться не будем, — отрезал дед. — Придем завтра днем. С работы отпроситься сможешь? Хорошо бы твоих псов захватить.

— Отпроситься-то я отпрошусь, если клиенты опять заявками не завалят. А насчет собак, сам понимаешь, сейчас сказать ничего не могу.

— Вот черт! Ладно, посмотрим по обстановке. — Браун поднял пакет с водой и продуктами для девчонки. — Пойдем, проверим твою игрушку.

Чутко прислушиваясь, они отогнули в подготовленном дедом месте проволочную сетку и проникли за ограду. Джеред прошел вдоль нее несколько шагов и присел у высокого куста. Стремительно распрямился и торопливо вернулся к Брауну.

— У нас гость. На счетчике единица.

— Черт бы его побрал! Вот что, ты двигай вперед, натягивай свою проволоку. — Дед вытащил пистолет. — Я за тобой, в пятидесяти футах. Будем уходить, не забудь обнулить счетчик.

— А как насчет девчонки?

— Не сегодня. Чуток поголодает, ничего с ней не сделается. Сперва посмотрим, как сработает твоя ловушка. Надо выяснить, кто здесь бродит и что ему надо. Работа идет к концу, рисковать нам сейчас нельзя.

* * *

Крейс обосновался на крыше последнего по правой стороне проулка цеха и установил прослушивающее устройство. На этот раз он оказался гораздо ближе к зданию электростанции. Луна сегодня светила достаточно ярко для того, чтобы он мог воспользоваться мощным биноклем вместо прибора ночного видения. Как только до него донесся звук приближающегося к воротам автомобиля, он поспешно приладил наушники.

Соблазнительную мысль осмотреть комплекс сразу по прибытии на место он отбросил. Методичный обход почти сотни зданий, не считая деревянных построек, займет часы, если не дни. Вместо этого он наметил себе весьма простой план. Выследить, в какой корпус они войдут, проверить, сколько в него ведет дверей, запереть снаружи их все, кроме одной. Дождаться у этой незапертой двери, когда они будут выходить, напасть на них из засады. Такой замысел не вызывал у него ни малейшего смущения. Они в него стреляли, значит, занимаются здесь какими-то темными делишками. К тому же, если найденная им в запретной зоне бейсболка действительно принадлежит Линн, они не могут не знать, что с ней случилось. Крейс прислонился спиной к парапету и стал ждать. Вот-вот должны подойти, подумал он.

* * *

— Слушай, — прошептал Браун Джереду в ухо. — Если там кто-то есть, то наверняка засек, как мы подъезжали. Так что отгони-ка машину к проселку, а сам по-тихому вернись пешком. Получится, будто мы смотались.

— Да мы так всю ночь провозимся, — тоже шепотом возмутился Джеред. — Лучше пойдем да возьмем этого гада за задницу!

— И как ты его собираешься искать? Мы ведь не знаем, где он бродит. А если в одном из цехов затаился? Нет, надо обставить все так, будто мы уезжаем... Тогда нам удастся его выманить.

— Ладно, сделаем по-твоему, — нехотя согласился внук. — Ты сам-то где будешь?

— А вот под той сосной. Если трубы обвалятся, здесь будет слышно?

— Еще как!

— Тогда, если ловушка сработает, бегом ко мне. Будем брать.

— Ну возьмем мы его, и что дальше?

— Опустим в бак с кислотой. К тем двоим пацанам. Давай двигай, а то время зря тратим.

Крейс прождал два томительных часа. Он слышал, как отъезжал автомобиль, и это его насторожило. В прошлый раз они заглушили двигатель и почти тут же появились на территории комплекса. Сегодня они приехали, чем-то занимались около получаса и отбыли восвояси. В худшем случае они просто отогнали машину и вернулись пешком, а теперь выжидают, когда он выйдет из своего укрытия. Значит, они каким-то образом узнали, что он уже здесь. В лучшем случае они и вправду уехали, тогда он получает полную свободу действий. Однако остается неясным, почему они так поступили. Ведь ему известно, что у них какие-то дела в одном из близлежащих корпусов. Но почему они здесь так и не появились? Неужели он наследил и они это обнаружили? Время близилось к одиннадцати часам. У него мелькнула мысль устроиться поуютнее и заночевать прямо на крыше. А на рассвете обследовать окрестности. Но вдруг они тоже выжидают и он сам пойдет к ним в руки? Крейс решил спуститься в проулок и осмотреться.

В первую очередь он наметил проверить четыре самых больших корпуса, соединенных уложенными на высокие опоры паропроводами, водоводами и еще какими-то трубами разного диаметра, а также электростанцию. Прячась в тени, он крался от одного здания к другому, приглядываясь к огромным воротам, под которыми исчезали тускло поблескивающие в лунном свете рельсы, и к стальным дверям для прохода людей. На всех висели такие массивные амбарные замки, что он не стал даже и пробовать их открыть. Энергоблок также оказался запертым. Его вновь поразило полное отсутствие каких-либо признаков жизни. Он не только не видел, но и не слышал крыс, мышей, птиц или насекомых. Даже травка не пробивалась в покрывающих бетон трещинах. Воздух пропах стойким кисловатым запахом химии. И это привело Крейса к выводу, что не всегда и не все произведенное количество аммиака, азота и ртути удавалось сохранить в предназначенных для них емкостях...

В просветах между корпусами его взгляду открывались новые ряды бетонных строений и нависшие над головой хитросплетения трубопроводов. Нет, это безнадежно, если ему не удастся выследить этих двоих до конкретного здания, он будет плутать здесь неделями! Личность одного он уже установил, так что, может, лучше навестить этого Джереда Макгаранда в его трейлере и убедительно попросить рассказать все, что он знает.

Время — половина первого, свет уходящей за горизонт луны заметно померк. Крейс споткнулся о какую-то проволоку, инстинктивно рванулся вперед и вниз, ожидая опасности справа или слева... К его изумлению, грохот падающего металла раздался у него над головой, и в следующее мгновение на него обрушилась лавина стальных труб. Удар одной из них пришелся ему по затылку, и Крейс низвергся в стремительно закручивающуюся воронку кромешного мрака.

* * *

Около полуночи Джеред высадил деда у его дома в Блэксберге и поехал к своему трейлеру. Они просидели в засаде почти до половины двенадцатого, но ничего так и не произошло. Он по-прежнему был убежден, что дед просчитался, решив дожидаться, когда чужак выйдет из своего укрытия. Надо было просто пойти и выкурить его оттуда к чертовой матери! Однако горький опыт научил Джереда не перечить деду, тем более в такие моменты, как сейчас.

Конечно, старикан зацикливался и прежде, но чтобы так... Всю эту затею с бомбой он устроил из-за Уильяма, тут и думать нечего. У деда просто крыша поехала, все Уильям да Уильям. Об отце Джеред вспоминал только так — Уильям, даже мысленно никогда не называл его папой. В отличие от деда Джереду было глубоко наплевать и на Уильяма, и на то, что с ним случилось. Выскочив замуж в семнадцать лет, его мамашка слиняла, когда ему не было и шести, не выдержала, видите ли, семейных тягот, усугубленных тем, что его младший брат, Кении, родился слабоумным. Не прошло и трех лет, как Уильям последовал ее примеру, махнул сначала в Калифорнию, а оттуда в Техас, где связался с какими-то психами.

Если бы Уильям остался дома и вел себя по-людски, сейчас все было бы по-другому. И уж в такое-то дерьмо они бы не вляпались. Но с дедулей не поспоришь. Джеред и по сей день побаивался деда, который прикладывал к воспитанию обоих внуков библейски твердую руку. Глаза деда, особенно когда он заводил свою методистскую[12] тягомотину, вызывали у него в памяти картинки из исторических книг про Неприступного Джэксона[13] или Освободителя Брауна[14], ну, про фанатиков чокнутых, в общем. Дедуля удумал смастерить бомбу, и никто его не остановит. Тем более никак не братец Джеред, нет, спасибо. Даже если старикан заварил всю эту кашу только ради пресвятого нашего Уильяма.

Джеред презрительно сплюнул в окно пикапа. Ну хоть какой-то благодарности за свою помощь он заслуживает? Кто знает, как поступил бы дед с попавшими в капканы ребятами, если бы тех не накрыло наводнением... Но в одном Джеред был уверен — часть вины за их гибель лежит на нем самом. Не то чтобы он очень переживал, тут старик прав, нечего им было делать в запретной зоне. С другой стороны, теперь он на крючке. В лучшем случае как соучастник. И что же? Ни одного доброго слова от старика так и не дождался. Ни единого! А ведь это он, Джеред, угнал автоцистерну. И все эти заповеди дурацкие соблюдает — пусть для виду, но все же. Теперь еще другие психи объявились, обещают, что, как только придет 2001 год, наступит конец света. Умора! Они с пацанами из «Черных беретов» животы со смеху надорвали. Да какого черта, будто он не догадывается, что деду до лампочки и Страшный суд, и второе пришествие, и всякая там чушь про праведников и грешников. Браун, истинный горец, свихнулся на кровной мести.

Гадское правительство, гадские налоги, гадские адвокатишки, гадская ООН с ее секретными планами нового мирового порядка! Правительство уделало пресвятого нашего Уильяма, и дед решил уделать все это гадское правительство. Когда он рассказал ребятам в отряде, что дед ладит водородную бомбу, те хохотали до потери пульса. Зря, они еще увидят. В этом правительстве все, как один, считай, уже трупы.

Подъехав к трейлеру, Джеред запер автомобиль. Бог с ним, с дедом, сейчас надо думать о том, как поскорее вернуться на объект и позабавиться от души с тоскующей там по нему девчонкой. Теперь, когда он знал, как принудить ее к послушанию, дяде Джереду, может, и не придется быть с ней таким строгим. Он самодовольно ухмыльнулся, ощутив, как энергично ворохнулся его внушительных размеров мужской инструмент. Ох, детка, тебя ждет неслыханное блаженство!

Он навестил собачек, которым вроде стало получше, налил им свежей воды. Вернувшись в трейлер, выпил пива и улегся спать.

Глава 9

В третьем часу ночи Джеред резко повернулся на бок и спустил ноги с кровати. Несколько мгновений сидел, гадая, что могло вырвать его из крепкого сна. Окна в спальне он оставил открытыми, ночь была наполнена обычными звуками лесной жизни. Едва слышно зудели насекомые да заливались древесные лягушки. Он крепко растер лицо ладонями и вновь прислушался. А может, просто приснилось что? Но нет, вот опять — отчетливый хруст ломающейся сухой ветки, причем где-то поблизости. Одна из собак неуверенно тявкнула, но остальные ее не поддержали. Через несколько мгновений послышался явственное шуршание потревоженной чьей-то ногой пересохшей листвы, хрустнула еще одна ветка. Он тихо поднялся и подошел к окну. Зажигаемый на ночь фонарь заливал задний двор оранжевым светом, от чего тени среди окружавших его деревьев казались только гуще. Не оборачиваясь, Джеред протянул руку к тумбочке и достал из ящика пистолет.

Он полностью полагался на собак, которые в случае появления посторонних поднимали неистовый лай. Но сейчас они молчали. Он обошел весь трейлер, трогая задвижки на окнах, но никаких признаков вторжения не обнаружил. Вернулся в постель, сунул пистолет под подушку. Уже засыпая, ясно услышал приглушенный треск статических разрядов, какой часто издают транзисторные приемники. Он снова прошел по трейлеру с пистолетом в руках, проверяя, не забыл ли ненароком выключить телевизор. От внезапно пришедшей в голову догадки по телу пробежал ледяной озноб. Никакой это не приемник, работает портативная рация! Неужели копы?

Еще с полчаса он переходил от окна к окну, вглядываясь в темноту и ломая голову над тем, почему так спокойны собаки. Может, их внезапная болезнь как-то связана с тем, что сейчас происходит? Потом вернулся в кровать и сразу провалился в глубокий сон. Успел лишь подумать, что утром надо будет первым делом поставить в известность деда. Если, конечно, все это ему не приснилось.

Крейс пришел в себя и попытался поднять голову, но не смог. Придавленный неподъемной, казалось, тяжестью, он лежал, уткнувшись лицом в холодный бетон. Затылок пронизывало острой болью, по шее сочилось что-то мокрое и липкое. Правая рука не слушалась, но левая шевелилась. Подвигав ею, он нащупал цилиндрический предмет диаметром около полутора дюймов, потом еще один и еще. Понял, что лежит под грудой металлических труб. Ноги, к счастью, оказались свободны.

После нескольких минут отчаянных усилий ему удалось наконец выбраться из-под труб и перекатиться на спину. Крейс пощупал проволоку, за которую так неосторожно задел ногой, взглянул вверх на эстакаду, по которой через проулок были перекинуты технологические трубопроводы. Кто-то изрядно потрудился, подняв на такую высоту пару дюжин стальных труб и наладив потом растяжку, нехитрое, но надежное спусковое устройство. Толстая защитная прокладка капюшона и кевларовые наплечники спасли его от тяжелых травм, удар отчасти смягчили и накладные карманы на груди и спине. Если бы не они, пара сотен фунтов металлических труб, летящих с высоты в двадцать футов, запросто могла бы его убить.

Значит, они знали о его присутствии в запретной зоне. Более того, ждали его появления в совершенно определенном месте, где и устроили свою ловушку. Дело плохо. Он взглянул на часы. Пятница, половина четвертого утра. Итак, откуда же они узнали? Для проникновения на объект он дважды пользовался одним и тем же путем, ответ скорее всего надо искать именно здесь. Охая и покряхтывая, он осторожно поднялся на ноги и ощупал здоровенную кровоточащую шишку на затылке. Достал армейский индивидуальный пакет и на ощупь заклеил рану пластырем. Потом с трудом доковылял до перекрывающих узкоколейку ворот.

Инфракрасный датчик он обнаружил почти сразу. Перекрыл невидимый луч ладонью, индикатор послушно высветил цифры 001. Злорадно ухмыляясь, Крейс догнал это число до 026. Пусть теперь поломают головы... Затем, пройдя еще три мили, добрался до своей машины, уселся на сиденье и несколько минут сидел, незряче всматриваясь в ночную тьму и размышляя. Линн он не нашел. Чем занимаются эти типы в арсенале, не выяснил. Если при таких обстоятельствах он обратится за помощью к сотрудникам ФБР в Роаноке, то лишь подтвердит самые худшие подозрения жаждущих его крови шакалов из Вашингтона. Положим, с такими, как Беллхаузер и Фостер, он, если придется, как-нибудь справится. Кроме высоких должностей и привилегий, у этих кабинетных недоносков за душой ничего нет.

Да пошли они все, решил он, надо сосредоточиться на единственной цели. Установить, что же все-таки случилось с Линн. Блуждать и дальше по арсеналу — значит попусту тратить время. И потому стоит заехать к мистеру Джереду Макгаранду и соответствующим образом с ним побеседовать. Если хоть чуть-чуть повезет, Джеред выдаст ему своего сообщника. Да чего там, выдаст без всяких «если». А уж потом он непременно вытянет все, что имеет отношение к исчезновению Линн. И затем... Стоп. При стольких неизвестных в уравнении строить долгосрочные планы просто бессмысленно.

Крейс запустил двигатель и направился к своей хижине, дорога туда займет минут сорок пять. По пути остановился у круглосуточной бензоколонки, выпил чашку кофе. Пока заспанный парень в промасленном комбинезоне, искоса посматривавший на него с подозрением и испугом, заправлял машину, ему пришла в голову мысль, что сладкая парочка из Вашингтона могла вызвать себе в помощь оперативную группу, которая, вполне вероятно, поджидает Крейса у него дома. Расплатившись, он достал из бардачка и развернул карту дорог округа. Да, так оно и есть. Если проехать вот этим проселком вверх по склону, а потом свернуть с него на просеку, то можно выскочить на поляну как раз над его хижиной, где у него припрятаны некоторые полезные вещицы. Он взглянул на часы. Четверть шестого. До подножия горы ехать около получаса, как минимум минут сорок пять уйдет на то, чтобы добраться до намеченного места. Солнце встает примерно в семь. Похоже, он успеет занять позицию еще до рассвета.

Если оперативники просидели в засаде всю ночь, они наверняка должны выйти на свет божий при первых лучах солнца. А уж достойный прием Крейс им обеспечит.

* * *

Джеред позвонил Брауну в семь часов утра в пятницу и рассказал о событиях прошедшей ночи.

— Ты, часом, не перебрал лишку? Может, приснилось? — с надеждой предположил тот.

— Никак нет, сэр. Вернулся домой, выпил банку пива, навестил собачек и в койку. Вся эта чертовщина началась часа в два ночи. Или чуть позже.

— И собаки, говоришь, молчали?

— Так точно, сэр. Вот этого я никак не пойму. Ты же знаешь моих псов. За милю кто в округе появится — их не уймешь.

Браун помолчал.

— Ох, не нравится мне все это, — раздумчиво проговорил наконец он. — То в арсенале кто-то ошивается, теперь у трейлера твоего мура какая-то... Вот что я тебе скажу. Как рассветет, походи там вокруг, следы посмотри. Собаку возьми. Может, она что учует. Потом, думаю, смотаемся на объект, проверим твою ловушку.

— Если она сработала, ему крышка, — уверенно заявил Джеред. — Я такую груду труб навалил, мокрого места не останется.

— Посмотрим. Позвони мне до отъезда на работу.

* * *

Крейс успел к облюбованной им поляне как раз перед самым рассветом. Свой участок он выкупил у местного старика, владельца всего огромного холма, выговорив себе разрешение охотиться на всех его склонах и не раз обошел в поисках оленей, индеек, тетеревов и куропаток всю тысячу с лишним акров лесного массива. Во время этих походов он принял кое-какие меры предосторожности, в частности, на тот случай, если кому-нибудь придет в голову устроить в его хижине засаду. Сейчас прежде всего предстояло удостовериться в том, что таковая в данный момент имеется.

Он прокрался по гребню холма до кромки леса на восточном склоне. Отсюда вплоть до самого заднего двора его дома сбегала открытая луговина, усеянная крупными валунами. С высоты двухсот футов он вглядывался в находившуюся в трехстах футах от него хижину. Спрятавшись в траве, перекликались куропатки, высоко в небе кружил одинокий ястреб, высматривая самых ранних пташек, но даже и для них было еще слишком рано. Издав злобный клекот, ястреб заложил крутой вираж и скрылся за вершиной далекой скалы. Других признаков жизни в эти предрассветные минуты не наблюдалось. Безлюдной казалась и хижина, в ее темных окнах не мелькало ни огонька, машин поблизости не стояло. Крейс продолжил осмотр местности через мощный бинокль и на этот раз обнаружил то, что искал. В укромном месте за деревьями справа от дома стоял подальше от любопытных взглядов запорошенный дорожной пылью «форд».

«Так-так, ребята, — подумал он, — будет вам сейчас побудка». Он ползком сместился так, чтобы между ним и домом оказался гигантский валун, и, низко пригибаясь к земле, короткими перебежками рванул к нему через открытое пространство. Упав около камня и тяжело дыша, принялся осторожно прощупывать землю вокруг него, готовый при появлении змеи в тот же миг отдернуть руку. Наконец пальцы наткнулись на угол брезентового свертка. Под покрытой комками влажной земли пятнистой тканью оказался пятифутовый стальной ящик в густой смазке. Из него Крейс достал «барретт» М82А18, оснащенный мощным оптическим прицелом, дульным тормозом и сошками. В свертке хранился также пульт дистанционного управления в пластиковом корпусе и комплект батареек к нему.

Прижав к груди все это богатство, он прежним манером вернулся на исходную позицию, откуда хорошо просматривался задний двор, дом и деревья, за которыми был укрыт «форд». Там он осмотрелся, выбрал относительно ровный пятачок и тщательно установил карабин на сошках. Снарядил магазин бронебойными патронами, еще один загнал в ствол. Прижал приклад к плечу, заглянув в окуляр прицела, остановил его перекрестие примерно в центре автомобильного кузова. Потом взял в руки пульт, поместил батарейки в предназначенный для них отсек, вытянул на всю длину телескопическую антенну. Кнопками набрал команды «Включить усилитель», «Громкость 9», «Программа 1» и нажал красную кнопку.

По всему дому он расположил двенадцать громкоговорителей, подсоединенных к установленному на чердаке раритетному ламповому усилителю мощностью 2000 ватт. К нему были также подключены проигрыватель компакт-дисков и радиоприемник, настроенный на частоту пульта дистанционного управления. Выбранная им программа содержала запись львиного рыка, громкость которого достигала ста пятидесяти децибел. Даже там, где находился Крейс, она была чудовищной, внутри же хижины барабанные перепонки должны мгновенно лопнуть. Львы рычали ровно двадцать секунд, после чего вступил пулемет, захлебывающийся длинными очередями. Не успели они смолкнуть, как с крыльца, зажимая уши ладонями, кубарем скатились два человека и опрометью бросились к «форду».

Наблюдавший за ними в оптический прицел Крейс дал им приблизиться к машине футов на двадцать и, задержав дыхание, плавно потянул спусковой крючок. Отдача от выстрела мощного, но весьма тяжелого карабина весом в двадцать восемь фунтов была не намного сильнее, чем у обычной винтовки, но вот произведенный им эффект! Пуля прошила правое крыло, моторный отсек, вышла через левую дверцу и оторвала толстенный сук у стоявшего за «фордом» в пятидесяти футах дерева. Крейс взял чуть в сторону — в правой передней дверце образовалась вмятина размером с крышку мусорного бака, пуля пролетела сквозь салон автомобиля, с визгом срикошетила от валуна и искалечила сосенку на другой стороне проселка. Третьим выстрелом он разнес в лоскуты оба задних колеса и дифференциал.

К этому моменту незваные гости уже льнули к земле и мечтали очутиться где-нибудь в Китае. Через несколько секунд один из распластавшихся на лужку приподнял голову, встал на ноги и принялся отряхивать с одежды пыль и налипшие травинки. Потом как ни в чем ни бывало зашагал в направлении, откуда прозвучали выстрелы. Второй же продолжал лежать, бережно закрывая руками голову и следя одним глазом за передвижениями напарника. Крейс сел и снял палец со спускового крючка. Он узнал поднимавшегося к нему по склону здоровенного негра. Тот, завидев Крейса, расплылся в улыбке.

— Со львами ты, Эд, неслабо придумал. А пушечка такая у тебя откуда?

— Попала ко мне чисто случайно. А выбросить забыл. Как жизнь?

Чарли Рэнсом из отдела оперативной поддержки ЦРУ уже восемь лет работал с чистильщиками, в том числе не раз помогал и Крейсу. Его внешность любого могла ввести в заблуждение, нельзя было и предположить, что этот добродушный увалень в погоне за жертвой по самым невероятным дебрям превращался в смертоносное орудие. Приблизившись к Крейсу на десять футов, Чарли показал ему поднятые ладонями вверх руки и очень медленно вытянул из нагрудного кармана сигарету. Крейс с неосознанной завистью наблюдал, как он чиркает зажигалкой и делает первую затяжку.

— Это Крошка Беллхаузер вас сюда отрядила? — сглотнув, поинтересовался он.

— Ага, — лаконично подтвердил Рэнсом, выдыхая облачко дыма.

— А как там наш Фостер? Все лижет задницу Марченду?

— Куда ж он денется.

Крейс только сейчас осознал, как невыносимо его тянет закурить. Он бросил, когда переехал в Блэксберг. Но сейчас, когда ныли затылок и шея, саднили покрывающие все лицо синяки, одна сигаретка бы не помешала. Чарли внимательно осмотрел его с ног до головы и опять широко заулыбался, будто припомнив что-то очень приятное.

— Я прямо в штаны сбрызнул, когда твои львы заревели, это ты здорово придумал, — с удовольствием повторил он.

— А что это у нас там валяется? — спросил его Крейс, поглаживая приклад «барретта».

— Славный белый парнишка по имени Джеральд Кэссиди, — ответил Рэнсом. — Малец совсем, но жаждет карьеры. Женат к тому же. Потому, думаю, и цепляется за землю. А что?

— Да просто так. По-моему, он очень трезво оценивает ситуацию. Кстати, извини за машину.

— Да ладно, — отмахнулся Чарли и шагнул ближе к Крейсу. — Мы ее в Управлении по борьбе с наркотиками одолжили. Слушай, Эд, нас послали потолковать с тобой, а не вступать в перестрелку.

— Перестрелки не было. Пока. Так что стой где стоишь, слышу я тебя прекрасно. — Крейс выразительно повел стволом карабина.

— Остынь. — Рэнсом остановился и умиротворяющим жестом поднял руки. — Что ты так раскипятился?

— А зачем вы устроили засаду в моем собственном доме?

— Беллхаузер попросила ЦРУ помочь в неофициальном порядке. Видимо, не полагалась на людей из ФБР. Либо Марченд не хотел светиться.

— Помочь в чем? — с обманчивым спокойствием спросил Крейс.

— Ну, говорят, ее начальника чуть удар не хватил, когда он услышал, что ты взялся за старое. В Роаноке один сказал другому, тот третьему, вот и до него дошло.

«Это Картер, черт бы ее побрал!» — догадался Крейс.

— У меня дочь исчезла, — нехотя сказал он. На него навалилась усталость, болело, казалось, все тело. Он и сам расслышал в своем голосе раздражение и понимал, почему Рэнсому с таким трудом удается удерживать на лице обычную для него приветливую улыбку. — Наше местное отделение ФБР прикинулось, что ведет расследование, а потом быстренько спихнуло дело в Управление по розыску пропавших без вести. Меня это не устраивает. И поисками я займусь сам. А ты передай Крошке Беллхаузер и компании, что их это не касается, так что пусть лучше мне не мешают.

— Ладно, договорились. — Рэнсом бросил на него испытующий взгляд. — Передам, конечно. Ничего хорошего из этого не выйдет, но я все передам, будь уверен.

— Передай. У меня в доме вы ничего не забыли?

— Ну, как сказать, Эд, ты же сам понимаешь...

— Даю вам пятнадцать минут. Вы возвращаетесь в дом, забираете «жучков» и прочих «насекомых». Всех до единого, ясно? Спускаетесь с крыльца и шагаете к ручью, там поворачиваете направо и выходите на дорогу. А я тем временем позвоню, чтобы за вами кто-нибудь подъехал.

— Обижаешь, Эд. Мы всякими прибамбасами упакованы по последнему слову. Сами о себе позаботимся.

Крейс молча повел подбородком в сторону дома, давая понять, что Рэнсому пора идти. Тот по-военному отдал ему честь и стал спускаться по склону, все время держа руки на виду. Мобильники, конечно, у них есть, но здесь сигнал не проходит. Ребятам предстоит длинная пешая прогулка. Тем не менее он понимал, что за провал засады двух злополучных агентов по головке и так не погладят. А уж если он сейчас позвонит в ЦРУ и попросит прислать за ними машину...

Крейс вытянул затекшую ногу и сел поудобнее, не выпуская приклад «барретта» из рук. Рэнсом и его напарник вошли в дом. Все равно придется самому каждый закоулок лично обшарить и проверить. Крейс громко выругался. Что-что, а такой поворот событий ему вовсе ни к чему. Шутка ли, второй человек в министерстве юстиции посылает свою упертую помощницу вместе с таким же раздолбаем из его бывшей конторы свернуть ему, Крейсу, шею. Интересно, откуда все же ветер дует? ЦРУ он вроде бы уже не интересен. А может, дело вовсе не в Гловере, мелькнула у него мысль, а весь сыр-бор разгорелся из-за того расследования по делу китайских шпионов? Ведь если он ухитрился поднять переполох одновременно в министерстве юстиции, ЦРУ и ФБР, значит, побеспокоил какое-то очень высокое начальство. Спору нет, случай с Гловером доставил кучу неприятностей очень многим, но его самоубийство устроило всех и давным-давно свело шумиху на нет. Неужели все дело в деньгах?

* * *

Сразу после полудня Дженет Картер вызвали к резиденту. Из приемной Фансворта звонили непосредственно ей, а Ларри Тэлбота, таким образом, опять задвинули в сторону. К величайшему удивлению, в кабинете шефа ее вновь поджидала уже знакомая пара из Вашингтона, а также двое новых участников — могучего телосложения негр и совсем молоденький белый парнишка. Столичные боссы щеголяли строгими деловыми костюмами, а незнакомцы были одеты куда демократичнее — спортивные брюки и рубашки, ветровки. Фансворт пригласил ее присесть за стол для совещаний. Негра и юнца он представлять не стал. Дженет обратила внимание, что резидент, как и в прошлый раз, явно встревожен и озабочен.

— Агент Картер, — начал он официальным тоном, — речь пойдет об Эдвине Крейсе. Мне предложено поручить вам специальное задание. Но для начала мистер Фостер хотел с вами кое-чем поделиться. Мистер Фостер, прошу вас.

Фостер несколько мгновений не поднимал глаз от лежавших перед ним в папке бумаг.

— Вы говорили, что Крейс навестил одного из свидетелей, которых вы опрашивали в связи с исчезновением его дочери...

— Нет. Я сказала, что, по-моему, это мог быть Крейс, — сразу поправила его Дженет и пересказала им историю о безголовом визитере.

— Затем свидетель признался, что рассказал Крейсу о том, что его дочь собиралась на объект "Р". Вам известно, что это такое?

— Нет, выяснить я так и не успела. Создается впечатление, что здесь об объекте "Р" никто ничего не знает.

Наступила пауза, Фостер перебирал свои шпаргалки, потом перевел взгляд на Беллхаузер. Дженет тоже взглянула на великаншу. «Крошка, — мелькнуло у нее в голове, — просто изумительно, прямо в точку».

— Мы считаем, что под объектом "Р" имеется в виду армейский арсенал Рэмси, — вступила Беллхаузер. — Правильнее называть его военным заводом боеприпасов в Рэмси. Находится к югу от одноименного города, на другом берегу Нью-Ривер. Закрыт вот уже почти двадцать лет, официально значится законсервированным.

— А откуда такое название? — полюбопытствовала Дженет.

— Придумали в Управлении по охране окружающей среды. Загрязнение территории комплекса достигает весьма высокого уровня. Однако, поскольку это оборонное предприятие, в управлении не захотели упоминать его как таковое в своих списках хранилищ токсических отходов. Туда оно занесено просто как объект "Р".

— И что дальше? — Дженет терялась в догадках относительно причин, по которым министерство юстиции могло бы проявлять столь повышенное внимание к заброшенному военному объекту.

— Не все сразу, агент Картер. Во-первых, хотелось бы спросить у вас вот что. Смогли бы вы в случае необходимости установить деловые отношения с Крейсом?

— Деловые отношения? С Эдвином Крейсом? — искренне изумилась Дженет.

— Именно. Таким, к примеру, путем, — пустился в объяснения Фостер. — Вы, скажем, захотите повидаться с ним. И как бы признаетесь, что лично очень недовольны тем, как ФБР отнеслось к розыску его дочери. Предложите помочь ему в неофициальном, что называется, порядке.

— Не пойдет, — покачала головой Дженет, вспоминая свою скоротечную стычку с Крейсом у него в хижине. — Он меня сразу расколет. Крейс много лет сам был специальным агентом, ему прекрасно известно, что мы в неофициальном, как вы говорите, порядке никогда не работаем.

— Крейс почти пять лет в отставке, — возразил Фостер. — Дайте понять, что в ФБР с тех пор многое изменилось. Убедите его в своей неопытности, это объяснит ваш поступок.

Дженет задиристо вздернула подбородок, явно собираясь послать Фостера куда подальше, и Фансворт поспешил вмешаться:

— Я объяснил мистеру Фостеру, что ваше назначение в Роанок, Дженет, имело свою предысторию. Ничего предосудительного вы, конечно, не совершали, но крепко насолили весьма высокопоставленному лицу в штаб-квартире. И за это вас решили наказать таким вот способом. Пожалуйтесь на это Крейсу и прозрачно намекните, что, распутав данное дело, вы сможете реабилитироваться.

Дженет почувствовала, как запылали ее щеки. Она откинулась на спинку кресла, негодуя, что Фансворт столь беззастенчиво обсуждает ее неприятности по службе при посторонних.

— Что, кстати, будет абсолютной правдой, — невозмутимо закончил Фансворт, ни к кому конкретно не обращаясь, потом перевел взгляд на Дженет. — Советую вам, агент Картер, не спешить с ответом и выслушать мистера Фостера до конца.

— Мы сотрудничаем с Бюро по контролю за продажей алкогольных напитков, табачных изделий и огнестрельного оружия, более известным как БАТО, — начал Фостер, и Дженет презрительно фыркнула. Не обращая внимания на ее реакцию, он продолжил: — Речь идет о серии взрывов, которая началась где-то в начале девяностых. Клиники, где делают аборты. Взрыв во время Олимпийских игр в Атланте, а также во Всемирном торговом центре и в Оклахоме. Три взрывных устройства, отправленных по почте в финансируемые федеральной администрацией университеты. И еще три потенциальных взрыва в крупных административных зданиях федерального значения, которые не удались или были предотвращены службой безопасности.

— Есть мнение, — подхватила Беллхаузер, — что протестные и антиправительственные группировки, подозреваемые в осуществлении этих терактов, не имеют технической базы для изготовления некоторых из использованных ими взрывных устройств. Еще интереснее тот факт, что примененные в ряде случаев взрывчатые вещества весьма схожи по своему химическому составу. Идентичны, можно сказать.

— Другими словами, — поддержал ее Фостер, — в БАТО считают, что существует специалист или группа специалистов, которые снабжают бомбочками эти протестующие против всех и вся организации. БАТО и ФБР удалось перехватить переписку между некоторыми из этих организаций. Сейчас мы говорим о наиболее воинствующих и склонных к насильственным действиям группировках, а также о лицах, оказывающих поддержку Рудольфу, тому самому, за которым мы все гоняемся по лесам Северной Каролины.

— То есть вы хотите сказать, что эти группировки объединились в заговор общенационального масштаба? — не поверила Дженет.

Гости из Вашингтона синхронно кивнули.

— Такую версию еще с тысяча девятьсот девяносто четвертого года разрабатывает временная специальная группа, созданная на федеральном уровне из представителей министерства юстиции, службы судебных исполнителей, ФБР и БАТО, — сообщил Фостер. — Группа сокращенно именуется КВКР, что расшифровывается как комиссия внутренней контрразведки.

Ни о какой КВКР Дженет, естественно, никогда в жизни не слышала, но прекрасно знала, что столица просто кишит временными структурами особого назначения, что является первым и самым верным признаком того, что постоянно действующие институты со своими задачами не справляются.

— А какое отношение все это имеет к нашему отделению в Роаноке? — продолжала допытываться она.

— Единственное, что комиссии удалось выяснить об этом консультанте, как вы его назвали, — мрачно констатировал Фостер, — так это то, что он предположительно базируется в юго-западной Виргинии.

Однако Дженет по-прежнему не видела здесь никакой связи.

— Вы рассказали нам, что Крейс разыскивает некий объект "Р", — издалека начал объяснять ей Фостер. — А для нас любой выход Крейса на охоту есть серьезнейший повод для беспокойства. Поэтому мы запросили в национальной базе данных сведения об объекте "Р" и получили ответ, что теперь так называется завод боеприпасов в Рэмси. То есть здесь, в юго-западной Виргинии. Наш запрос насторожил КВКР, которая стала интересоваться, что да почему мы ищем. Нам, понятно, не хотелось посвящать кого бы то ни было в наши проблемы с Крейсом, и мы предпочли дать им уклончивый ответ. Однако БАТО как полноправный член КВКР настояло на включении данного вопроса в повестку дня очередного заседания комиссии и намерено потребовать от ФБР исчерпывающих объяснений.

— К тому же в ФБР никому не хочется отдавать инициативу БАТО, — вставил Фансворт, и Дженет понимающе кивнула.

БАТО подчинялось министерству финансов, ФБР — министерству юстиции. Борьба за доллары, ассигнуемые из федерального бюджета на правоохранительную деятельность, привела к напряженности в отношениях двух ведомств, которая с течением времени переросла во враждебность. Непонятным для Дженет оставалось лишь одно обстоятельство, о чем она не преминула тут же заявить во всеуслышание:

— Так если вы и ваша комиссия считаете, что арсенал Рэм си имеет какое-то отношение к террористической кампании общенационального масштаба, пошлите туда морских пехотинцев, и нет проблем. Они же весь комплекс наизнанку вывернут!

— Дельное предложение, — не скрывая иронии, одобрил Фостер. — Только БАТО вас опередило. Два года назад оно провело проверку всех подобных объектов и ничего подозрительного не обнаружило. В Рэмси, в частности, тоже. И если сейчас ФБР выступит со своими сомнениями, все поймут, что БАТО опять напортачило.

— Но есть еще более важное соображение, — назидательно добавила Беллхаузер. — Придется признать, что основаниями для таких сомнений или обвинений послужили несанкционированные действия Крейса. Я же от имени министерства юстиции повторяю, что мы отнюдь не горим желанием посвящать кого-либо в наши проблемы с Крейсом. И уж тем более министерство финансов или БАТО.

— Это мне как раз понятно, — неуверенно проговорила Дженет, чувствуя, что концы с концами все же не вяжутся. — И что теперь?

— Мой шеф, мистер Гаррет, обсуждал данный вопрос с помощником вашего директора, мистером Марчендом. И они нашли красивый способ выйти из этой... неловкой ситуации. Через комиссию мы сообщили БАТО, что один из наших бывших сотрудников случайно наткнулся на кое-что, связанное с упомянутой версией заговора, что, возможно, подчеркиваю, имеет некоторое отношение к арсеналу Рэмси. Мы предложили БАТО какое-то время не трогать и посмотреть, что он сможет, если сможет вообще, раскопать.

— Но почему вы решили, что в арсенале что-то действительно неладно?

— Потому что недавно был зафиксирован контакт Крейса с его старинным приятелем, бывшим сотрудником службы судебных исполнителей США, — ответил за Беллхаузер Фостер. — Сейчас работает пилотом в компании, занимающейся аэрофотосъемкой. Он оказал Крейсу некую услугу, по поводу которой служба безопасности компании навела соответствующие справки и результаты доложила ФБР.

— Господи, что же это за услуга такая?

— Крейсу потребовались сделанные с воздуха снимки территории арсенала Рэмси. Своему дружку он объяснил, что там происходят странные вещи, которые могут быть связаны с исчезновением его дочери.

А вот это что-то новенькое, задумалась Дженет.

— Давайте уточним, — предложила она. — Теперь вы сами хотите, чтобы Крейс лично занялся поисками дочери. И полагаете, что он выведет вас на группу, которая в этом вашем арсенале мастерит бомбы на заказ, так?

— Совершенно верно, — согласилась Беллхаузер. — Если мы подведем вас к Крейсу, нам удастся убить двух зайцев. Во-первых, мы будем знать, что он делает. Во-вторых, сможем взять опасных террористов.

— На самом деле, пока нет свидетельств того, что антиправительственные группировки действуют в общенациональном масштабе, — деликатно кашлянул Фостер. — Но исключать такую возможность нельзя. По крайней мере в плане приобретения взрывных устройств. И если наша схема сработает, то мы накроем не только изготовителей, но и некоторых из их клиентов.

Дженет без труда разгадала ход мыслей Фостера. Если ФБР разоблачит террористическую группировку, за которой БАТО безуспешно гоняется вот уже несколько лет, то запишет себе в актив жирный плюс. За счет БАТО, конечно.

— И вы думаете, у Крейса больше шансов что-либо раскопать, чем у многочисленных участников совместной операции ФБР и БАТО?

— Одна из последних таких операций успешно провалилась, — мурлыкнула Беллхаузер.

— Неужели Крейс настолько хорош? — усомнилась Дженет.

Чернокожий здоровяк, до последнего момента бесстрастно наблюдавший за происходящим, громко фыркнул. Фостер решил, что настал момент представить его Дженет:

— Агент Картер, это мистер Рэнсом. Осуществляет связь с КВКР. Джентльмен рядом с ним — мистер Кэссиди. Мистер Рэнсом имеет некоторый опыт... общения с мистером Крейсом.

— Ага, можно и так сказать, — ухмыльнулся Рэнсом. — Напомните мне, чтобы я потом показал вам наш «форд».

— На заседании комиссии мы постараемся замять это дело или в худшем случае спустить на тормозах, — важно заявил Фостер. — Сейчас нам совсем не нужно, чтобы БАТО вломилось на территорию арсенала. Потому что если там ничего нет, все непременно опять замкнется на Крейсе.

Дженет торопливо обдумывала все услышанное, явственно чувствуя какой-то подвох. Нет, здесь определенно что-то не так, решила она, и тут у нее мелькнуло чудовищное подозрение.

— Слушайте, а вы, часом, не утаиваете какую-то информацию о дочери Крейса, а? — выпалила она.

— Господь с вами! — возмутилась Беллхаузер. За столом воцарилось неловкое молчание. Фансворт укоризненно качал головой. Фостер важно надул щеки.

— Я не унижусь до ответа на подобный вопрос, агент Картер, — напыщенно заявил он. — Вам же следует помнить: Эдвин Крейс очень крепкий орешек. Несмотря на то что в отставке. Мистер Рэнсом сегодня утром смог в этом убедиться. Я попрошу его проинформировать вас после нашего совещания. Объект "Р" может оказаться пустышкой. Хотя побывавшие там сотрудники БАТО утверждают, что комплекс представляет собой идеальное место для подпольной лаборатории по изготовлению взрывчатки.

— Но они же там вроде ничего не нашли?

— Пустующие производственные помещения, надежно запертые после того, как было вывезено все оборудование. Армия заключила контракт с местной охранной фирмой, сотрудники которой регулярно проверяют территорию комплекса. Они никогда не замечали ничего подозрительного. Кроме того, местное население убеждено, что вся запретная зона отравлена, и предпочитает держаться от нее подальше. Ходят также упорные слухи, будто там хранится химическое оружие, нервно-паралитический газ и тому подобное. Мы проверяли, армия настаивает, что все это домыслы. Но чтобы отпугнуть непрошеных визитеров, командование эти слухи не опровергает.

— Учитывая репутацию Крейса, можно смело утверждать, что если там действительно что-то происходит, он обязательно это обнаружит, — твердо заявила Беллхаузер.

— А если кто-то, не дай Бог, убил его дочь и ее приятелей... Знаете, как бывает: ребята из любопытства пробрались в запретную зону, чисто случайно наткнулись на что-то, и их убрали как опасных свидетелей... Так вот, Крейс обязательно найдет негодяев, распнет их на миленькой лесной полянке и поджарит на медленном огне, — не менее твердо предсказал Фостер.

— Так им и надо, — заметила Дженет.

Рэнсом понимающе улыбнулся, Фостер и Беллхаузер, однако, обменялись взглядами, в которых сквозило неодобрение.

— Наша цель выходит за рамки проблемы Крейса, — объявила Беллхаузер. — Она состоит в том, чтобы ликвидировать всю террористическую цепочку — консультанта, его лабораторию и каналы сбыта готовой продукции антиправительственным группировкам.

— Эти подонки взрывают здания, в которых находятся ни в чем не повинные люди, — напомнил Фостер. — Как в Оклахоме.

— Ладно, мне все ясно, — решила подвести черту Дженет. — Крейс, как я понимаю, знать ничего не должен, так? Я предлагаю ему свою посильную помощь и через нашу контору информирую вас обо всем происходящем.

— А вы правы: она не такая уж и дура, кое-что соображает, — на весь кабинет прошептала Фансворту Беллхаузер.

«Ну все, сейчас я ей врежу коротким слева», — сдерживаясь изо всех сил, подумала Дженет.

— Мы исходим из того, что Крейс согласится принять мою помощь, — заметила она вслух. — Однако мне показалось, что командная игра ему не по душе.

— Он может согласиться, но может, конечно, и отказаться, — не стал возражать Фостер. — Главное выяснить, был ли он в запретной зоне. Если был, то что обнаружил. А как вы этого добьетесь, целиком ваше личное дело.

— Он отсутствовал всю прошлую ночь, — вставил Рэн-сом. — А когда вернулся, сразу понял, что в хижине его поджидают.

— Интересно, каким образом... — риторически вопросила Беллхаузер.

— Может, он и вправду настолько хорош, — с непроницаемым лицом объяснила Дженет.

— Может, и так. — Беллхаузер окинула ее нескрываемо подозрительным взглядом. — Как бы то ни было, отныне это дело совместно ведут министерство юстиции и ФБР. При некотором участии наших друзей из ЦРУ.

«А ЦРУ тут при чем?» — удивилась Дженет, не сразу догадавшись, что речь идет о Рэнсоме и Кэссиди.

— А в БАТО не подозревают, что вы что-то затеваете за их спиной? — поинтересовалась она.

— Думаю, нет, — мило улыбнулась ей Беллхаузер. — Если Крейс добудет неопровержимые улики, мы проинформируем об этом КВКР, а следовательно, и БАТО. Однако сейчас мы должны сосредоточить все внимание на Крейсе и его действиях.

— Что значит «мы», белая женщина? — буркнул Рэнсом. — Сами бы попробовали подступиться к этому чокнутому с его пушкой.

— И подступлюсь, если потребуется, — окатила его ледяным презрением Беллхаузер. — Тем более что вы основное задание провалили. Сообщение мое не передали и объяснить ему ничего не сумели.

— А что объяснять? Он на вас и так не думает, — парировал Рэнсом.

— Какое задание? — встрепенулась Дженет. — О чем это вы тут говорите?

Беллхаузер пропустила ее вопрос мимо ушей.

— Координировать наши действия будем через мистера Фансворта. Вы докладываете только ему. Мистеру Фансворту поручен оперативный контроль.

«Оперативный контроль, — мысленно закатила глаза Дженет. — Позвольте представиться. Бонд. Дженет Бонд».

— Договорились, — выдавила она и взглянула на часы. — Босс, очень вас прошу, введите Ларри Тэлбота в курс дела и дайте ему соответствующие указания, пожалуйста, а то он меня живьем съест. А мне бы надо как можно скорее связаться с мистером Крейсом. Думаете, он клюнет? Мне он показался весьма... проницательным человеком.

— Клюнет, если найдете правильный подход, — успокоил ее Фостер. — Все время держите в голове наше правило «лягушки в кадушке». Бросьте лягушонка в кипяток, и он моментально оттуда выскочит. Опустите его в холодную воду и медленно-медленно доведите до кипения... Лягушонок ваш сварится, так и не поняв, в какую беду попал. Вот так надо работать с агентурой.

Дженет лишь ошеломленно взглянула на него, но говорить ничего не стала. Хотя даже после мимолетной встречи с Эдвином Крейсом могла привести не одну сотню доводов в пользу того, что подобное правило к нему представляется неприменимым.

— Кстати, мистер Рэнсом хотел показать вам кое-какое оборудование. Вы бы пока прошли с ним, а мы тут с мистером Фансвортом согласуем вопросы связи и координации.

Дженет вопросительно посмотрела на Фансворта, который утвердительно кивнул головой. Поднимаясь из кресла, она поймала на себе изучающий взгляд Беллхаузер, и выражение ее лица вызвало в памяти Дженет сравнение с удавом, от которого только что улизнул кролик. Вслед за Рэнсомом она вышла из кабинета, аккуратно притворив за собой дверь. Чем больше она думала о полученном задании, тем сильнее росла в ней уверенность, что Крейс просто пошлет ее куда подальше. С другой стороны, она же предупредила его о намерениях ребят из ЦРУ. И теперь он, возможно, захочет ее отблагодарить. Благодарность от Эдвина Крейса? Держи карман шире...

— Ладно, — тряхнула она головой. — Что вы там говорили о его пушке и «форде»?

— Машина здесь, на стоянке. А пушка... «Барретт» пятидесятого калибра когда-нибудь видели?

— Нет, а что это за штука?

Они вышли к многоэтажному гаражу, расположенному позади административного здания. В уголке огороженного сетчатым забором пятачка скособочился изувеченный «форд». Рэнсом, как заправский экскурсовод, повел ее вокруг все еще истекающих бензином, маслом и тормозной жидкостью жалких останков.

— У карабинчика этого бой наимощнейший. Морские пехотинцы используют его для поражения живой силы на больших дистанциях. А в армии из него расстреливают минные поля противника. Вот это все он сотворил тремя выстрелами.

— Ого! А вы-то каким чудом уцелели?

— В людей Крейс обычно не стреляет. Оружием он на них только страх наводит. Мы с Джеральдом, к примеру, в землю только что не ввинтились. Когда слышишь, как палит «барретт», сразу понимаешь, что дело дрянь.

Дженет еще раз посмотрела на растерзанный автомобиль и мысленно поежилась при мысли о том, во что она ввязалась. Рэнсом не спускал с нее внимательного взгляда.

— Все же я чего-то, видно, не понимаю, — призналась она. — Попробуй кто-нибудь пульнуть в агента ФБР, так на него тут же сотня других навалится... А вы, значит, из ЦРУ? Работали вместе с Крейсом?

— Вместе с Крейсом никто не работает. На него — да, такое может быть, но вместе никогда. А что касается меня... Подсобник, рабочая лошадка.

«Скромничает, — решила Дженет, искоса бросив на него незаметный взгляд, — простачком прикидывается».

— А вот я червь кабинетный. Изучение, оценка, систематизация вещественных доказательств. Мое место в судебном заседании. Хотите, чтобы улики на суде сработали неотразимо, вам ко мне. А сюда направлена набираться опыта оперативной работы. Картина ясна?

— Как божий день. Ваш босс там наверху сказал, что вы встали поперек горла большому начальству. Что же вы такого учудили?

— Работала в лаборатории ФБР. У нас там свои проблемы, может, слышали? Начальству говорила только то, что подтверждалось вещественными доказательствами. А не то, что оно хотело услышать. Но факты зачастую опровергают предвзятое мнение, а наверху это многим не нравится.

— Ха, у нас такой проблемы нет.

— Да что вы!

— Начнем с того, что у нас в ЦРУ факты вообще никого не интересуют. Значит, и предвзятые мнения опровергать нечем. Все очень просто, никаких трений.

— Да, уж куда проще, — улыбнулась Дженет и кивком головы указала на несчастный «форд». — Как бы то ни было, мне кажется, я не в той весовой категории, чтобы тягаться с таким специалистом.

— То же самое можно сказать о каждом из нас, специальный агент Картер. В ЦРУ он был на две головы выше всех.

— Одного я не понимаю. Если Крейс вам так досаждает, почему бы не устроить ему какую-нибудь подставу, чтобы он больше вообще не возникал?

— По многим причинам. Во-первых, это же Эдвин Крейс! А кто мы с Джеральдом, скажем, против него? Судите сами. Вчера нас послали с ним переговорить. Просто потолковать, больше ничего. Дома его не застали, прождали всю ночь. Утречком собираемся попить кофейку. Открываю сервант, а туг львы как зарычат!

— Львы, — эхом повторила Дженет.

— Львы! Штук сто или двести! Ревут на весь дом так, что аж стены трясутся. А потом пулемет. Окна вдребезги, пули крошат мебель, осколки посуды летят во все стороны... Грохот стоит такой, что я сам своих воплей не слышу...

— Стрелял по собственному дому! — изумилась Дженет.

— Да не стрелял он! Концерт нам устроил. И ведь я понял, что это запись, а перепугался до потери сознания. А Джеральд мой со страху просто обкакался.

— Какая запись? — даже растерялась Дженет. — Магнитофон, что ли?

— Спецэффекты. Коронный номер Крейса. Одному парню он как-то подсунул такую кассетку в автомобильную магнитолу. Гремучая змея. Хвостом стрекочет, шипит, чешуей все ближе шуршит по сиденью, все натурально, как положено. Машину от дерева потом тягачом отделяли. Ну а мы с Джеральдом пулей вылетели из дома, рванули к «форду», и тут... ба-бах! Двигатель в куски!

— Ладно, допустим, Крейс обнаружил засаду и вышел из себя...

— Кто, Крейс? Вышел из себя? Шутница вы, агент Картер! Юмористка! Когда я поднялся к нему поздороваться, спросить, ну, знаете, просто из вежливости, как он себя чувствует, Крейс был спокойнее мороженого хека. Как всегда, когда он работает. Хотя у нас поговаривали, что иногда на него находит, и в такие моменты он от ярости сам себя не помнит. Ходили слухи, что именно поэтому его и отправили в отставку. Неужели не в курсе?

— Насчет отставки? Слышала краем уха о случае с Гловером, если вы это имеете в виду.

— Тогда я вам должен сказать вот что. После того как Крейса отовсюду поперли, он, говорят, стал доказывать, что был прав насчет Гловера. И в подтверждение этого приводил тот факт, что Гловер порешил себя и всю свою семью, лишь бы его не притянули к ответу. У нас многие думают так же, только вслух не говорят, потому как это вредно для продвижения по службе.

— Мой босс рассказывал, будто Крейс настаивал на том, что расследованию в лаборатории министерства энергетики мешал кто-то еще. Из другой структуры.

— В том-то и дело. Поэтому никто и не рискует предпринимать против него какие-либо шаги. Есть негласное мнение, что Крейс заготовил доказательства в поддержку своих обвинений. Неопровержимые улики, понимаете, не мне вам говорить, вы же у нас дока по этой части... Я что, простой работяга, однако сдается мне, что многие начальники и в вашей конторе, и в моей тоже здорово побаиваются Эдвина Крейса.

— Твою мать... — растерянно пробормотала Дженет.

— Слышу речь не мальчика, но мужа! — одобрительно ухмыльнулся Рэнсом. — Пардон, конечно, барышня, просто поговорка такая...

Они не спеша направились к административному зданию. Дженет не оставляла мысль, что в полученном ею от Беллхаузер и Фостера задании кроется какой-то подвох, но вертевшаяся где-то совсем рядом разгадка все время от нее ускользала.

— А каким же образом бывший агент ФБР смог раздобыть такое оружие? — вздохнув, поинтересовалась она.

— Карабин у него скорее всего остался с той поры, когда он служил в ЦРУ. Не забывайте, он работал с чистильщиками, а это народ очень серьезный. Они имели возможность получать любые игрушки из арсенала отдела тайных операций. Слышал, что многие из них прикупают кое-что и на стороне, ведь за наличность на оперативные расходы они не отчитываются. Когда наступает время уходить в отставку, казенное имущество чистильщикам положено сдавать, но кто знает, что возвращено, а что оставлено про запас. Да их никто и не спрашивает.

— Наверное, лучше пойти к Фансворту и признаться, что такое дело мне одной не под силу, — остановившись у входной двери, нехотя процедила Дженет.

— А кто сказал, что вы будете заниматься им одна, агент Картер? У вас будет группа поддержки высшего класса.

Она вскинула голову, Рэнсом расплылся в белозубой улыбке.

— Вы с Джеральдом, что ли?

— Нет, только я. Собственной персоной. Джеральд, по-моему, решил сменить специализацию. Хочет вернуться к своим компьютерам в информационно-аналитическом центре. Карабинчик на него, видно, произвел неизгладимое впечатление. А может, львы. Трудно сказать, что больше.

— Ну, Бог с ним. А что за сообщение вы должны были передать Крейсу? Беллхаузер еще обозлилась, что вы ему чего-то не объяснили...

— Не скажу. Не имею права. Не наш с вами уровень. Лучше пойдемте посмотрим мои игрушки.

* * *

Остаток дня Крейс провел в хлопотах по хозяйству. Обошел окрестности, подогнал машину, потом решил почистить и перезарядить карабин. Как раз в это время к нему пожаловал его сосед, Майка Уолл, пожелавший удостовериться, что с Крейсом все в порядке. Увидев «барретт», смешно выпучил глаза.

— Сто лет не слышал, как он палит. — Сосед повел взглядом по сторонам, высматривая валяющиеся вповалку трупы. — Ну что, братскую могилу рыть будем или как?

— Да нет, — рассмеялся Крейс. — Маленькие неприятности. Уже уладили. На данный момент, во всяком случае.

Майка уставился на забинтованную шею Крейса, пожевал губами, ехидно ухмыльнулся.

— Ах вот как... Тогда, сосед, остается молить Бога, чтобы у тебя крупных неприятностей не случилось. Да, вот еще... Собачки мои насчет львов интересуются...

— Чудеса современной науки и техники, Майка.

— Ну-ну, — задумчиво покивал головой Уолл. — Ты вот что. Если понадобится, чтобы я с родичами иногда прошелся по лесу посмотреть, что и как, только свистни. О Линн что-нибудь слышно?

— За предложение спасибо. А насчет Линн... Власти молчат. Я, правда, сам сумел кое-что выяснить. — Крейс рассказал, как нашел бейсболку Линн на территории арсенала Рэмси, не стал скрывать и своих подозрений, что там творится неладное.

— Это в каком же смысле?

— Сам не знаю, Майка. Думаю, лабораторию там устроили. Наркоту какую-то гонят тяжелую. Во всяком случае, у них, видимо, есть серьезные причины сначала стрелять, а потом задавать вопросы. Одного из них я, к слову сказать, вычислил. Собираюсь с ним немного потолковать.

— Предполагаешь, ребята забрели в запретную зону и напоролись там на этих типов?

— Вполне возможно, — подтвердил Крейс и тяжело вздохнул. — Мысль, сам понимаешь, не из приятных.

— Слушай, а давай-ка мы с родичами притащим этого, ну, которого ты вычислил, сюда. Пещер подходящих у нас хватает. Пусть посидит, подумает на досуге. Дозреет, ты с ним и потолкуешь с глазу на глаз, а?

— Спасибо, Майка, но лучше я сам. Кое-кого сильно интересует, где я гуляю по ночам, и тебе попадать в поле их зрения совсем ни к чему.

— Это вроде тех двоих, что утром хромали к дороге?

Крейс кивнул. Майка задумался.

— Легавые? — решил уточнить он.

— Не совсем. Хуже. С одним из них мы вместе работали.

Уолл сквозь зубы цыкнул в кузнечика длинной и черной от жевательного табака струей слюны и попал точно в цель.

— Ладно, смотри сам. Где меня искать, ты знаешь. Станет туго, только позови, понял?

Крейс поблагодарил его еще раз, и Майка неспешно заковылял к лесу, настороженно выглядывая среди кустов затаившихся львов. А Крейс подумал, что предложением соседа, возможно, придется и воспользоваться. Если Крошка Беллхаузер и его бывшие коллеги из ФБР снюхаются с ЦРУ, число приставленных к нему шпиков возрастет многократно. Семейный клан Уоллов, за десятилетия изучивший эти холмы вдоль и поперек, запросто с ними разберется. Особенно если одолжить им запись рева гризли[15], с треском проламывающегося сквозь кусты и деревья. Наиболее сильное впечатление эта кассета производила в местах, изобилующих лесами и пещерами, особенно если в погоне участвовали собаки. Их проводники, конечно, могли распознать, что слушают всего лишь запись, но собаки неизбежно давали деру, частенько унося поводки вместе с руками злосчастных кинологов.

Крейс тщательно обследовал весь дом на предмет «жучков» и других электронных «тварей», проверил телефонный аппарат и линию, а также электропроводку, индукционным током которой могли запитываться подслушивающие устройства. С компьютером возиться не стал, поскольку пользовался им преимущественно как средством общения, а Интернет в этом смысле открыт и доступен для всех и каждого, сиди и почитывай все, что идет через сеть. Потом взялся за автомобиль. Пару «жучков» его сканер засек моментально. Они были спрятаны так нарочито небрежно, что он сразу понял: где-то есть третий. Покряхтывая, лег на спину и заполз под машину. В конечном итоге нашел и его. С внутренней стороны правого заднего колеса. Питался «жучок» от индуктора, образованного двумя закрепленными на ободе магнитами. Пока колесо не вращалось, он не излучал никаких сигналов, и сканер его обнаружить не мог. Надо отдать должное, придумано умно.

Покончив с делами, долго стоял под обжигающе горячими струями душа, сменил повязку на ободранной трубами шее, съел сандвич и прилег отдохнуть. Уже задремывая, подумал, что через сутки надо бы еще раз проверить дом — могли еще оставаться устройства с задержкой включения. Он поймал себя на мысли о том, что неплохо было бы действительно найти нечто подобное. Тогда можно было бы сливать слухачам дезинформацию. В половине четвертого его разбудил телефонный звонок. Леди из ФБР, Дженет Картер.

— У вас новости насчет Линн? — даже не поздоровавшись, спросил он.

— К сожалению, нет, мистер Крейс. Мне бы надо с вами повидаться. Если можно, сегодня, до выходных.

— Сегодня день почти на исходе. А дни недели для меня значения не имеют, агент Картер. Цель нашей встречи?

— Это не телефонный разговор, мистер Крейс.

Он задумался, потирая кулаком заспанные глаза. Все тело ныло от принятого в арсенале душа из стальных труб. Сегодня вечером он планировал заняться Джередом Макгарандом. Если у дамочки из ФБР нет новостей о Линн, вряд ли стоит тратить на нее время.

— Ого, вы меня заинтриговали. Но сегодня вечером я, к сожалению, занят. Может, как-нибудь в другой раз?

— Кажется, я могу помочь вам отыскать объект "Р". Тот самый, что назвал Барри Кларк, помните?

От неожиданности он чуть не упал с кровати. А дамочка, оказывается, не промах. Допросила этого урода еще раз и заставила его все выложить. Пожалуй, следует ее выслушать.

— Хорошо. Где и когда?

— Университетскую библиотеку знаете? Напротив, через дорогу, отель.

— Знаю. Бывал. — Воспоминание больно кольнуло сердце, они там обедали с Линн за неделю до ее исчезновения.

— В баре, в семь. Устроит?

— Договорились. — И он повесил трубку.

«Какого же черта все это значит?» — задумался он. Сначала она его предупреждает о прибытии в город гостей из Вашингтона. Теперь вот говорит, что хочет помочь найти Линн, несмотря даже на то, что ее боссы дело закрыли. Он откинулся на спинку кровати. Неужто ЦРУ и ФБР действуют заодно? Нет, это маловероятно. Особенно после случая с Гловером. Тогда встает вопрос: что привело Крошку Беллхаузер и Вождя Краснорожих в этот очаровательный городок Роанок в штате Виргиния? Ответ: только нечто, связанное с ним, Эдвином Крейсом. Появление Чарли Рэнсома с напарником подтверждает эту мысль. Но что именно? Картер упомянула Барри Кларка... Знать, что навестившим трусоватого студентика безголовым монстром был он, дамочка не могла, но вполне допустимо, что она доложила по инстанциям об этом инциденте и назвала Крейса в качестве наиболее вероятного подозреваемого. Нельзя исключать, что это и вызвало в Вашингтоне столь повышенный интерес к его персоне.

Он поднялся с кровати и взглянул на часы. Скоро четыре. Джеред скорее всего еще на работе. Крейс набрал номер его домашнего телефона. Выждав, пока тот прозвонит три раза, одновременно нажал кнопки "7" и "5", включив установленное на другом конце провода записывающее устройство на воспроизведение. Прослушал разговор Джереда с неизвестным абонентом, нажал кнопки "6" и "9". Механический голос назвал ему номер, по которому звонил Джеред. Записав его на листе бумаги, Крейс вновь набрал "7" и "5". Входящий звонок был только один. Тот же старческий голос, что и у предыдущего собеседника, которому звонил Джеред. Разговор шел о поездке сегодня вечером на объект, где они собирались выследить непрошеного визитера. Крейс прослушал его несколько раз, запоминая характерные особенности голоса старика. Затем трижды нажал кнопку "О" и повесил трубку.

После этого позвонил в отель, где у него была назначена встреча с агентом Картер, и заказал себе номер, особо оговорив, что его окна должны выходить на автомобильную стоянку.

* * *

Дженет Картер прибыла к месту встречи в половине седьмого на принадлежащем ФБР автомобиле без опознавательных знаков, который оставила на стоянке перед отелем. Она успела заехать домой и переодеться в темную блузку и брючный костюм из тонкой шерсти. До этого она целый час провела с Рэнсомом, знакомясь с различными приборами скрытого наблюдения и связной аппаратурой. Дженет также встретилась с Фансвортом и обговорила с ним детали задания.

Фансворт твердо стоял на том, что все сведения, касающиеся Эдвина Крейса, она будет передавать исключительно и непосредственно ему по защищенным каналам, желательнее всего через скремблер[16] по подземному кабелю. Никаких сотовых телефонов или портативных раций, за исключением разве что безвыходной ситуации. Рэнсом будет осуществлять тактическую поддержку, но держать при этом дистанцию; другими словами, Крейс ни в коем случае не должен догадаться, что Рэнсом работает с ней в паре. Дженет не должна оставаться с Крейсом наедине без особой на то санкции резидента. Если запахнет жареным, ей следует немедленно укрыться в местном отделении ФБР и связаться с Фансвортом вне зависимости от времени суток. Она должна постоянно иметь при себе оружие и миниатюрный передатчик сигнала SOS. В заключение Фансворт предупредил Дженет о возможности того, что вашингтонская парочка оставила здесь, помимо Рэнсома, еще кое-кого из своих людей. Если она их обнаружит, то должна немедленно свернуть операцию и явиться к месту службы.

— И последнее, Дженет. — Фансворт смотрел ей прямо в глаза. — Я знаю, что у тебя есть опыт оперативной работы, но не очень богатый.

— Так точно, сэр. Выполняла задание в Чикаго, но, если честно, работать в поле пока не привыкла.

— Именно к этому я и веду. Этот Крейс — оперативник от Бога. Ты, конечно, молодец, но только, ради всего святого, не пытайся его перехитрить. Будь осторожна, ничего не выдумывай и не усложняй, договорились?

И вот она здесь. Стоянка была почти заполнена, новоприбывшие постояльцы суетливо выгружали багаж из автомобилей, вереницей выстроившихся перед входом в отель. А что, если Крейс сейчас исподтишка следит за ней из какого-нибудь укромного уголка неподалеку... «Ага, — рассмеялась она про себя, — надвинутая на глаза коричневая шляпа, бежевый плащ с поднятым воротником. Ах да, еще развернутая газета, чтобы прятать лицо. Для полноты картины». Дженет намеренно выбрала весьма скромный наряд, чтобы исключить даже намек на романтический элемент, ничего похожего на свидание, сугубо деловая встреча. Почему-то вспомнился рассказ Рэнсома об акустической атаке в хижине Крейса. Почти забавно, даже смешно... Если бы не одно обстоятельство. Рэнсом и его напарник были по-настоящему напуганы. Она закрыла глаза и попыталась представить, как бы сама повела себя, услышав рычание льва на уровне ста пятидесяти децибел. Взрыв светошумовой гранаты, рассчитанной на полную дезорганизацию человеческой психики, оценивается в сто семьдесят пять децибел. Да что там, она бы тоже пулей вылетела из хижины!

Дженет вышла из машины и направилась к входу в отель. В руках она держала кожаную сумочку с документами, небольшой «зауэр» в поясной кобуре спрятан под полой жакета. В кармане брюк лежал генератор размером с крошечный кошелек для мелочи. Если стиснуть его ладонью, он начинает излучать кодированный сигнал на частоте спутниковой поисково-спасательной службы, который принимается в штаб-квартире ФБР. Указать ее точное местоположение генератор не мог, но позволял определить, какой именно объект требует помощи. Они с Рэнсомом договорились, что он будет сопровождать ее в поездке, но у отеля не покажется. Дженет очень надеялась, что ее напарник себя не обнаружит, иначе вся их операция провалится, не успев даже начаться.

Она вошла в бар. Традиционная стойка вдоль одной стены, отдельные кабинки у противоположной, небольшие столики в центре. Мужчины за стойкой беззастенчиво уставилась на нее раздевающими взглядами, и Дженет выразительно посмотрела на часы, чтобы пресечь их поползновения к знакомству. «Давай, Крейс, где тебя носит?» — чертыхнулась она про себя и только тут вспомнила, что пришла раньше назначенного часа.

* * *

Тремя этажами выше Крейс продолжал следить из окна за гостиничной автостоянкой. Свет у себя в номере он не включал, так что заметить с улицы его не могли. Он видел, как Дженет подъехала к отелю в явно служебной машине с торчащим из крышки багажника прутиком антенны. После того как она, просидев почему-то в автомобиле минут десять, скрылась в дверях отеля, он продолжал так же внимательно наблюдать за появляющимися на стоянке машинами. Вообще говоря, он занимался этим с пяти часов, поджидая прибытия автомобиля, пассажиры которого высаживаться не станут. Свою машину он предусмотрительно укрыл в темном переулке почти в миле отсюда на тот случай, если агента Картер будет сопровождать группа наружного наблюдения. Оставь он ее на гостиничной стоянке, и они наверняка попытались бы подложить ему какую-нибудь электронную гадость.

Просьба Дженет о встрече вызывала у него сильное подозрение. Шла она, конечно же, не от доброго ее сердца, а была продиктована какими-то другими причинами, связанными скорее всего с той бучей, которую он поднял, покидая государственную службу. Крейс выругался; если это действительно так, то жизнь его сильно осложняется. И поиски Линн тоже.

В этот момент он заметил микроавтобус, медленно объезжающий стоянку с потушенными фарами. Возможно, он бы и не обратил на него внимания, если бы водитель не оставался равнодушным к идеальным для парковки местам — сначала миновал одно, второе, потом третье и четвертое... Крейс схватился за бинокль, стараясь рассмотреть цифры на номерном знаке, но лампа его освещения не горела тоже. Микроавтобус поравнялся с машиной Дженет, мимолетно сверкнули тормозные огни, потом водитель вновь набрал скорость, выехал с автостоянки в узкий переулок и там остановился. Вот и они, мелькнуло в голове у Крейса. Из микроавтобуса вышел долговязый парень и решительным шагом направился прямо к автомобилю Дженет. Там он воровато огляделся по сторонам и, согнувшись пополам, сунул руку под левое заднее крыло. Выпрямился и заторопился к микроавтобусу. Скрипнула дверца, машина рванула с места и стремительно укатила прочь.

Крейс задернул шторы. Картер заявилась не одна, но не факт, что сопровождающая ее компания работает с ней или на нее. Он натянул спортивный пиджак и спустился в вестибюль отеля.

* * *

Дженет увидела его на пороге бара и помахала рукой. Крейс был одет в брюки защитного цвета, белую сорочку с распахнутым воротом и темно-синий пиджак спортивного покроя. Тронутые сединой волосы, короткая холеная бородка — вылитый университетский профессор. Вот только широкий разворот массивных плеч и особенно выражение глаз понуждали толпящихся в проходах посетителей поспешно уступать ему дорогу. Пробравшись к столику, он кивнул Дженет, сел и попросил официантку принести стакан минеральной воды.

— Специальный агент Картер, вы мне звонили, — сухо проговорил он.

— Звонила, — покорно согласилась она.

Бар был уже переполнен, становилось шумно. Сейчас, с близкого расстояния она рассмотрела, что одна щека у него припухла, а из-под воротника сорочки выглядывает краешек бинта.

— Поранились? — участливо спросила Дженет, останавливая взгляд на повязке.

— Ближе к делу, — потребовал Крейс, игнорируя ее вопрос. — Я хочу найти свою дочь. А вы чего от меня хотите?

— Я еще раз побеседовала с Барри Кларком и выяснила, что ваша дочь с приятелями собиралась на объект "Р". Думаю, могу помочь вам определить, что это такое.

— Сам знаю. Это арсенал Рэмси. Итак, что вам нужно?

Дженет была настолько ошеломлена, что не могла вымолвить ни слова. «Черт, ведь надо было предусмотреть и такую возможность», — запоздало подумала она.

Крейс пристально смотрел ей прямо в глаза.

— Слушайте меня очень внимательно, специальный агент Картер. Я хочу найти свою дочь. Три папки с никчемными бумажками, которые сейчас пылятся в Управлении по розыску пропавших без вести лиц, этому не помогут. Я сделаю то, что считаю нужным, и плевать я хотел на ваше ФБР. Если я установлю, что ее похитили и ранили или убили, я найду тех, кто это сделал, и выставлю колья с их отрубленными головами на автостраде.

Дженет только растерянно моргала глазами, тщетно стараясь отыскать какие-нибудь подходящие слова. С самого начала все пошло совсем не так, как она предполагала. «Сосредоточься, — приказала себе она, — соберись, думай, думай же, черт тебя побери!» Тем временем он преподнес ей еще один сюрприз.

— Как считаете, кому нужен «маячок» в вашей служебной машине?

— Ма... Что? К-какой?

— Я видел, как вы въехали на стоянку. Через десять минут после того, как вы вошли в отель, мимо вашей машины проехал неприметный микроавтобус, который встал в переулке неподалеку. Вышедший из него высокий белый парень вернулся к вашему автомобилю и подсунул что-то под левое заднее крыло. Кому нужно отслеживать маршрут машины ФБР?

— Я вас не видела. Откуда же вы за мной следили? — только и нашла что сказать Дженет. В голове у нее беспомощно билась одна мысль: «Что же, черт возьми, происходит, что это все значит...»

— Из своего номера, специальный агент, — объяснил он.

— О! — промолвила она, про себя восхищаясь Крейсом — успел-таки снять здесь номер, хитер, и крыть нечем.

Он откинулся на спинку кресла и отпил несколько глотков из стакана.

— Вы явно не оперативник. Ваша специализация? — Он посмотрел на нее холодным оценивающим взглядом.

— Изучение, оценка, систематизация вещественных доказательств. — Дженет решила играть в открытую. — По большей части выполняла задания в интересах оперативного управления в самом Вашингтоне. В поле работала только однажды, в Чикаго.

— А что, здесь, в нашем очаровательном Роаноке, не продохнуть от дел по вашей специальности?

— Начальство в штаб-квартире решило, что мне пора набираться опыта оперативной работы.

— Имеется в виду, что, честно выполняя свои обязанности, вы огорчили многих прокуроров, вынужденных менять уже сложившееся мнение по тому или иному делу, и заботливое начальство решило убрать вас на пару лет от греха подальше.

Она залилась румянцем, потом нерешительно кивнула. Пытаясь скрыть смущение, отхлебнула кока-колы, она показалась ей водянистой и безвкусной.

— И что привело Крошку Беллхаузер и Вождя Краснорожих в наши прекрасные края?

— Похоже, это все из-за меня.

— А точнее?

— Я направила самый обычный запрос... Послушайте, боюсь, вам будет не очень приятно...

— Как-нибудь переживу.

Дженет пересказала ему свой разговор с психоаналитиком. Крейс молча кивнул. До этого момента он разговаривал как следователь во время допроса. Теперь выражение лица его и тон заметно смягчились.

— Но каким образом о вашем запросе стало известно в министерстве юстиции? — попросил уточнить он.

— Этого я и сама не знаю, — ответила Дженет. — И почему в министерстве им так заинтересовались, тоже не понимаю. Запрос касался вашей бывшей жены, отнюдь не вас лично.

Крейс взглянул на часы, и Дженет запаниковала.

— А вы уже побывали в арсенале? — выпалила она неожиданно для самой себя.

— А кому какое до этого дело? — вскинул голову он.

— Да я просто так спросила, что тут особенного, — стала оправдываться Дженет.

— Не знаю, как вы, а я не верю в то, что два высокопоставленных чиновника из столицы проделали такой путь, чтобы потрудиться над делом об исчезновении студентов. Бьюсь об заклад, они хотят выведать, что я задумал. И для этого решили подвести ко мне вас, так?

Вопрос был задан неожиданно и прямо. Дженет не уследила за выражением своего лица, и Крейс скучающе усмехнулся, поняв, что его догадка была правильной.

— Их же насквозь видно. Годами просиживают задницы в Вашингтоне, развлекаются подковерными играми. И воображают, что оперативники верят всей чепухе, которую изобретают их давно распрямившиеся извилины.

— Здесь вы не совсем правы, — возразила Дженет. — Они предполагают, что в арсенале группа террористов тайком делает бомбы...

— Бомбы? — презрительно фыркнув, перебил ее Крейс. — ФБР не имеет дела с бомбами. По взрывным устройствам работает БАТО. И если бы там заподозрили, что в арсенале производят взрывчатку, они бы спустили свору своих агентов, и привет. Нет, тут дело не в бомбах. Эта парочка заявилась сюда по мою душу. Именно поэтому сегодня утром я и застал у себя дома агентов ЦРУ.

— А где вы были всю ночь, мистер Крейс? — напрямик спросила Дженет.

— Это мое личное дело, агент Картер, — грубовато отрезал он. — Повторяю, я хочу найти свою дочь. Вы мне в этом помочь никак не можете. Признателен за предупреждение о том, что в Вашингтоне проявляют ко мне интерес, но это касается только их и меня. Если я найду Линн, дам знать. Если не найду, но установлю виновных в ее исчезновении, вы об этом тоже узнаете.

— Понятно, — усмехнулась Дженет. — Отрубленные головы на кольях вдоль автострады.

— Для разнообразия. А то рекламные щиты надоели до полусмерти. — Он тоже улыбнулся, но только губами, взгляд оставался тяжелым и мрачным.

— А вы действительно всегда работаете в одиночку? — Она сама не понимала, почему вдруг решила задать такой вопрос.

— Да, — замешкавшись на несколько мгновений, ответил Крейс. — Поддержку мне оказывали, но чисто техническую, напарников у меня никогда не было. Когда выхожу на след, мне больше никто не нужен.

— Но почему же? — искренне удивилась Дженет. — Как можно отказываться от нашего главного преимущества? От численного превосходства, от базы данных, от наружного наблюдения за объектом и всего прочего, что есть в нашем распоряжении?

— А нас не интересовали «объекты», агент Картер. Мы имели дело с глубоко законспирированными профессиональными разведчиками, с нелегалами. Числом их не возьмешь. Здесь действуют иные принципы.

— Какие например?

— Личный сыск. Один на один. Это придавало делу личностный характер, позволяло спровоцировать эмоциональную реакцию.

— А зачем?

— Эмоции отвлекают. Заставляют ошибаться. Ошибки обрекают на провал. Вам это внове?

— Основной курс обучения я прошла, — пожала плечами Дженет. — Просто в поле работать еще не приходилось.

— Возможно, и не придется. Хлипковаты вы для такой работы.

— Вам-то откуда знать, мистер Крейс? — Она почувствовала, как от обиды начинают жарко гореть щеки.

— Знаю. В человека выстрелить сможете?

— Да. Ну, мне так кажется, — сразу поправилась Дженет. — Чтобы спасти жизнь. Себе или напарнику.

— Уверены? Спокойно нажмете на спусковой крючок, зная, что сейчас размажете чьи-то мозги по стенке?

— Если честно, не знаю. — Она начала злиться. — И, вероятно, не узнаю, пока такой момент не наступит.

— Что ж, по крайней мере вы достаточно умны, чтобы в этом признаться. Думаю, нам пора закругляться. — Он вновь посмотрел на часы, и это напомнило Дженет озадачивший ее фрагмент совещания у Фансворта.

— Эта тетка из Вашингтона, мистер Крейс, набросилась на Рэнсома из-за того, что он не передал вам какое-то сообщение. А когда я поинтересовалась, что это значит, ни она, ни Рэнсом не захотели ничего объяснять.

— Я тоже не в курсе. — Крейс отвел глаза. — Она же сказала что Рэнсом мне ничего не передавал...

Он поднялся и отодвинул кресло. Дженет не могла так просто позволить ему уйти.

— Погодите! — попросила она. Лихорадочно пошарив в сумке, выудила оттуда полученный в ФБР пейджер и протянула ему. — Возьмите, пожалуйста. На тот случай, если мне понадобится срочно связаться с вами. Ну, знаете, вдруг у нас появятся новости насчет Линн.

— Вы и вправду надеетесь, что я стану таскать с собой ваш пейджер? — насмешливо склонил голову к плечу Крейс.

— О Господи, что же вам повсюду шпионы мерещатся! — торопливо проговорила Дженет, слишком торопливо, пожалуй. — Это же не «маячок», а самый обычный пейджер!

— Ну естественно! — язвительно бросил он, но пейджер взял. — Доброго вам вечера, специальный агент Картер. И не забудьте поинтересоваться тем высоким белым парнем.

Он положил на стол пятидолларовую купюру и направился к выходу. Дженет опять обратила внимание, как толпа подвыпивших мужчин, толкающихся в баре, услужливо уступает ему дорогу. Расступаются, как Красное море перед Моисеем, мелькнуло у нее в голове. Она сделала еще глоток кока-колы, поморщилась и пошла прочь из бара. «Классно ты сработала, — издевалась она сама над собой, проходя вестибюлем, — молодец. Самого Крейса приручить собралась, чтобы у тебя с ладони кушал! Стыд-то какой: тот, за кем тебя послали следить, сообщает тебе о „жучке“ в твоей машине... Боже милостивый, Дженет, детка, каким же местом ты думала? Что ты там о себе воображала?»

Она вышла из отеля и направилась прямо к своей машине. Собралась было поискать «маячок», но решила, что лучше будет отогнать машину к себе в контору и попросить заняться этим кого-нибудь из технарей. «Ну, погодите!» — подумала Дженет. Если это Рэнсом или кто-то из его дружков подложил ей такую свинью, она тут же из этой грязной игры выходит. Дженет запустила двигатель и несколько минут сидела, не трогая машину с места. Спросив, сможет ли она выстрелить в человека, Крейс попал в больное место. Конечно, не сможет. Даже на стрельбище при виде поднимающейся перед ней фанерной фигуры «противника» Дженет колебалась и медлила с выстрелом. Взгляд инструктора по окончании зачетных стрельб был красноречивее всяких слов. Крейс действительно видел ее насквозь. Может, и сейчас за ней наблюдает. Она не без труда подавила желание тут же осмотреть окна отеля. Потом пришла еще одна неприятная мысль: как все происшедшее изложить Фансворту.

* * *

— Постой-ка минутку! — окликнул внука Браун Макгаранд.

Стоял прохладный ясный вечер. Луна появится не раньше полуночи. В сотне ярдов перед ними тускло поблескивали металлом преграждавшие узкоколейку ворота. Джеред остановился и оглянулся на деда, который рассматривал в бинокль обступивший их темный лес.

— Что там? — тревожно спросил он.

— Пока ничего. А проверить не мешает.

— Счетчик в случае чего покажет, — напомнил Джеред.

— Ладно, пошли. Посмотрим, что он там тебе покажет. Склонившись к счетчику, внук тут же резко распрямился и выругался в полный голос. Браун поспешил к нему, взглянул и шумно выдохнул.

— Обнуляй, — распорядился он.

— А дальше что? — вскинулся Джеред. — Двадцать шесть! Это ж значит, тринадцать вошло, тринадцать вышло. Не иначе как копы!

— Или один умник, который помахал ладошкой двадцать шесть раз. Разуй глаза-то, — спокойно посоветовал дед. — Копы толпой ходят, следы оставляют. Трава примятая, отпечатки протекторов, окурки — ты их здесь видишь? Давай-ка лучше твою ловушку проверим.

Они некоторое время стояли у рассыпанного штабеля труб. Потом Браун на четвереньках исползал весь бетон вокруг них, пока не обнаружил засохшие пятна крови там, где Крейс лежал без сознания.

— Его ранило, — сообщил он внуку. — Но он сумел выбраться.

— Так ведь не меньше двухсот фунтов металла, — изумился Джеред. — Я ж на себе их наверх таскал.

— Один, а не тринадцать. Один он был, — не слушая внука, размышлял вслух Браун. — С местностью не знаком. И копов почему-то не привел. Кто ж он такой, интересно?

— Черт, после такого он вряд ли вернется, — усомнился Джеред.

— Как знать... Вполне возможно, он уже здесь и сейчас следит за нами. Вот что. Надо проверить все эти крыши: для наблюдения нет лучшего места.

— А как с девчонкой? — Джеред встряхнул пакет с водой и продуктами.

— Подождет. Оставь посреди улицы, чтобы не забыть. А то у нее уже вода небось кончилась.

— Крысы растащат, — предупредил внук.

— Эта химия всех крыс двадцать лет назад извела, — ухмыльнулся Браун. — Здесь ни одной живой твари не осталось. Пошли.

* * *

Первым делом Крейс выпустил собак. Не обращая внимания на неистовствующих зверюг, он взобрался на стенку вольера и дунул в специальный свисток, издающий звук сверхвысокой частоты, который неслышен для человеческого уха, но непереносим для собачьего. Собаки моментально умолкли и в поисках спасения заметались по вольеру. Он ногой отодвинул щеколду, распахнул дверцу вольера и вновь дунул в свисток что есть мочи. Поскуливая, собаки бросились к лесу, и больше он их не видел.

Спрыгнув на землю, Крейс направился к трейлеру. Неподалеку от него стояла машина телефонной компании, но автомобиля Джереда видно не было. Исходя из этого, Крейс решил, что хозяин и его компаньон, как и планировали ранее по телефону, находятся в запретной зоне. Ему требовалось около часа, чтобы соответствующим образом подготовить трейлер к встрече его обитателя. Потом он дождется возвращения Джереда и выяснит, что ему и его сообщнику известно о Линн и ее приятелях. Возможность того, что эта парочка ничего не знает об обстоятельствах их исчезновения, он отвергал напрочь.

* * *

В половине одиннадцатого Браун решил закругляться. Они осмотрели несколько зданий, но ничего подозрительного не нашли. Брауну, правда, однажды показалось, что ржавчина на некоторых ступенях металлической лестницы поцарапана, но полной уверенности у него не было. Очевидными оставались два факта: и счетчик, и ловушка сработали, что выдавало присутствие на объекте постороннего.

Неудача с ловушкой привела Джереда в полное недоумение.

— Ума не приложу, как же это его не убило! — искренне горевал он.

— Видно, успел отскочить, — предположил дед. — Судя по пятнам крови, рана у него пустяковая.

Джеред все никак не мог успокоиться, бормотал что-то себе под нос и негодующе тряс головой. Браун принял решение, что в субботу днем они воздержатся от посещения запретной зоны, пусть там все устаканится и успокоится. А вот вечерком еще раз обследуют территорию, после чего сам он будет всю ночь гнать водород, а внук — либо патрулировать производственный комплекс в пешем порядке, либо вести наблюдение с одной из крыш. Браун хотел было оставить трубы валяться на улице, однако Джеред резонно возразил, что на них во время очередной проверки могут обратить внимание охранники. Так что минут пятнадцать они перетаскивали стальную груду в ближайший проулок. Затем разделились, договорившись встретиться у ворот через двадцать минут. Внуку дед поручил проверить энергоблок, а сам понес девчонке еду и воду. Уже направляясь к электростанции, Джеред предложил соорудить новую западню. — На этот раз не уйдет, — зловеще пообещал он.

* * *

Дженет вернулась к себе в контору и остановила машину на охраняемой стоянке возле бокса технического осмотра. Шансы найти в пятницу вечером кого-нибудь из специалистов были практически равны нулю. Она подумывала поискать «маячок» самостоятельно, но по здравом размышлении решила поручить это профессионалам. Если устройство найдется, она будет обязана доложить резиденту. Тот, естественно, сразу поинтересуется, как прошла встреча. «Ох, вы знаете, просто замечательно, сэр. Он любезно отказался от моей помощи и отметил, что такую неумеху нельзя отпускать одну даже на улицу. А насчет так называемого заговора террористов не поверил ни единому слову. Если не считать подобных мелочей, встреча прошла в дружественной обстановке полного взаимопонимания и привела к установлению партнерского сотрудничества. А еще мне удалось уговорить его поносить в кармане мой пейджер, вот вам!»

Она откинулась на спинку сиденья и задумалась. Крейс обмолвился, что сегодня вечером занят делами. Какими и где? На объекте "Р"? А что ему делать в арсенале Рэмси в пятницу вечером? Или это самое подходящее время для ликвидации подпольного производства бомб по заказу Лиги против абортов? Помилуй Бог, речь идет о законсервированном оборонном предприятии. Спрашивается, какого черта Фансворт и его новообретенные соратники из Вашингтона просто не пошлют туда армейское подразделение?

Ответ: Фостер и Беллхаузер решили напустить туману. Крейс прав: их интересует он, а не какой-то мифический заговор. Здесь нечто большее. И именно поэтому они так старательно избегают привлекать к этому делу БАТО. Эти изворотливые столичные штучки знают, что Крейс исполнен решимости найти свою дочь, и спекулируют на отцовской трагедии.

Дженет со злостью стукнула кулаком по баранке. Она никак не могла придумать, что предпринять. Вспомнила распоряжение Фансворта: «При первых признаках участия в операции третьих лиц выходить из игры и немедленно доложить мне». «Не знаешь сама, как поступить, делай, как босс приказал. Богатая мысль, главное, очень творческая», — попеняла самой себе Дженет и стала искать в сумке пропуск в здание.

Глава 10

Домой Джеред вернулся незадолго до полуночи. Оставив свой пикап рядом с машиной телефонной компании, прошел в трейлер, как всегда, через заднюю дверь. Вымыл руки, достал из холодильника и залпом выпил банку пива. У него мелькнула мысль быстренько сполоснуться под душем и закатиться в «Бумерс», популярную среди аборигенов забегаловку, но после недолгого размышления он решил воздержаться от ее посещения. Как раз к этому времени туда съезжается со всей округи всякая шпана на трескучих мотоциклах, и, если в заведении не окажется его дружков из «Черных беретов», наверняка предстоит отбиваться от многократно превосходящих его сил в одиночку. У этих двухколесных бандюг руки чешутся так, что им для драки и повода никакого не нужно.

Он проверил автоответчик и обнаружил на нем послание от Терри Кэй. Есть Бог на свете! Ее муж отбыл из города аж до вторника, так что не пожелает ли Джеред, интересовалась она, заскочить к ней вечерком в субботу и достойно оттянуться после трудовой недели? Возликовав душой, он стер с магнитной ленты это сообщение и полез в холодильник за второй банкой пива.

Знакомству с Терри Кэй, муж которой постоянно находился в разъездах, способствовала какая-то неполадка с телефоном в ее доме на Броуорд-стрит. А дело было так. Терри Кэй, пухленькая брюнетка лет тридцати с хвостиком и пяти футов двух дюймов ростом, встретила его на пороге во всеоружии: соблазнительно минимальная юбка, провокационно обтягивающий свитер и призывная улыбка на кокетливо надутых губах. "Миссис Олсон, — представилась она, — пишется с двумя "о", для наглядности чего Терри Кэй потянулась к нему вытянутым в трубочку сочным ртом. Возникла проблема с телефонным аппаратом в кабинете ее мужа, она предполагает, что неисправна расположенная на стене под письменным столом розетка. Когда Джеред опустился на колени, чтобы проверить справедливость ее догадки, Терри Кэй устроилась в кресле за столом таким образом, что никаких сомнений относительно подлинной природы волновавшей ее проблемы у него не осталось. Ей нравилось, чтобы все происходило бурно, грубо и быстро. Он тоже не любил терять время на всякое там сюсюканье да воркованье...

Перспектива провести субботний вечер с Терри Кэй выглядела настолько привлекательнее еще одного нескончаемого ночного бдения в компании с дедом в опостылевшем энергоблоке, что он решил немедленно позвонить Брауну. Момент был тем более подходящим, что на ночь дед отключал звонок телефона, и, таким образом, надобность вступать с ним в нудные препирательства отпадала сама собой. Можно было просто оставить сообщение на автоответчике о том, что он берет тайм-аут. К его изумлению, Браун поднял трубку.

— Ну? — лаконично спросил дед.

— Это... Тут, значит... — растерялся Джеред, — вот какое дело. Хотел сказать, я там кое-что приготовил на случай, если он заявится, когда нас не будет.

— Ну?

— Помнишь металлические люки на мостовой? Так я у одного снял стопоры с крышки. Наступит, и спикирует прямо в канаву с двадцати футов. А внизу бетон — ноги переломает как пить дать. Тут мы его за задницу и возьмем.

— Ага, годится. Какой, говоришь, люк?

— Второй от энергоблока. Чтобы он по дороге прошелся по нескольким крышкам, все в норме, он и успокоится... А тут раз! Я что еще собирался...

— Не тяни, Джеред! Поздно уже.

— Насчет завтра... У меня дел дома по горло — в прачечную заскочить, продуктами запастись, ну и вообще... По хозяйству, сам знаешь. А на вечер меня одна подружка пригласила...

— Джеред, мы почти у финиша. Завтра вечером ты мне будешь нужен.

— Да хоть когда-нибудь передохнуть я должен или нет? Пойми ты, ради Христа! — взмолился Джеред и прикусил язык, зная, что сейчас последует.

— Не смей поминать всуе имя Господа Бога нашего Иисуса Христа, мальчишка! Ведь это мы за отца твоего отомстить хотим, забыл разве?

— За отца, скажешь тоже! Надолго ли его, блин, хватило? — в сердцах ляпнул Джеред. Болезненно скривившись, он даже отвел от уха телефонную трубку, ожидая, что она сейчас взорвется громом и молниями. Но в ней царило гробовое молчание. Что было, пожалуй, еще страшнее. И он заторопился заполнить эту до жути зловещую паузу. — Послушай, всего-то один вечер... Пусть там все успокоится, глядишь, западня сработает. Пропустим субботу, чтобы сбить его с толку. А в воскресенье днем внезапно нагрянем.

— Во-первых, нам требуется еще медь, и чем скорее, тем лучше, — с пугающим спокойствием возразил дед. — Во-вторых, надо покормить девчонку.

Джеред на короткое, но мучительно-сладостное мгновение представил себе юное упругое тело Линн.

— Переживет. Она в отличной форме.

— А ты откуда знаешь, Джеред? — сразу насторожился дед.

— Да ниоткуда! Хочу сказать, за одну ночь ничего с ней не случится, вот и все, — поспешно объяснил Джеред. — Пойми, я уже обещал этой телке, что приду. Я же нормальный молодой мужик, в конце концов! Мне о своем здоровье тоже думать надо!

— Это точно, — неожиданно согласился дед. — А то у тебя мозги на член закоротило. Ничего, и без тебя справлюсь. Валяй, щенок неблагодарный. Трахай свою шлюху. Чтоб ее муж с ружьем вас в обнимку прищучил!

Браун хрястнул телефонной трубкой по рычагу так, что у внука стрельнуло в ухе. Джеред тоже повесил трубку и, вздыхая, достал с горя еще банку пива. "Да пошел он к черту, отойдет понемногу, — утешал он себя. — Сам позовет, когда тот тип попадется в ловушку. Не, но старик совсем спятил. Ему, видишь ли, память о пресвятом нашем Уильяме, упокой, Господи, его душу, дороже внука живого. Может, потому, что после того, как Уильям сбежал, все у деда пошло наперекосяк.

Жена умерла от рака. Арсенал закрыли, остался без работы. С пенсией еще эта история дерьмовая". Джеред сокрушенно покачал головой.

Отхлебнув пива, он рухнул в дряхлое кресло и включил телевизор. На сцене три толстухи в символических купальниках неумело, но усердно мутузили друг друга, телеведущий проворно уворачивался от них, наблюдая за схваткой без правил с притворным испугом, а зрители истошно вопили, требуя крови. На память Джереду почему-то пришла устроенная им ловушка, и он довольно ухмыльнулся при мысли о том, сколько дряни успело скопиться в «канаве». Старик сам небось за годы своей работы спустил туда тысячи галлонов всяческой гадости. Так там теперь от разных мутантов жутких и не протолкнешься... Экран телевизора погас.

— Какого черта? — пробормотал он в наступившей тишине, поднимаясь с продавленного сиденья. Выглянул в окно — фонарь на столбе перед трейлером по-прежнему горит. Значит, это не авария на электростанции. Теперь он обратил внимание, что не видно собак в вольере. Конечно, они могли прятаться в конурах, но одна всегда оставалась лежать снаружи. Уже ощущая смутное беспокойство, Джеред прошел на кухню, пощелкал там выключателем. Тщетно. Он пошарил в шкафчике над мойкой, нашел фонарь и вышел из трейлера. Проверил распределительный щиток и счетчик, все в порядке. Позвал собак — за проволочной сеткой ни звука, ни движения. Только теперь он заметил, что дверца вольера слегка приоткрыта. Он выругался, на этот раз в полный голос. Прекрасно же помнит, что сам замкнул ее после кормежки, собственными руками, уверен на сто процентов. На память вдруг пришли события прошедшей ночи, разбудившие его странные звуки, и Джеред заторопился назад в трейлер за оружием. Если в окрестностях действительно кто-то бродит, надо быть наготове.

Он вернулся в спальню, достал из тумбочки пистолет, проверил обойму и прокрался в кладовку в узковатом коридорчике между гостиной и кухней. Там он проверил автоматические предохранители, несколько раз подвигал их рычажки, но свет вопреки его тайной надежде не включился. До него донесся отчетливый звук уверенных шагов, кто-то, не таясь, приближался к трейлеру. Джеред на цыпочках перебежал в ванную и скорчился у притолоки. Звук шагов оборвался, кажется, прямо у стенки трейлера. Потом послышался щелчок, который ни с каким другим не спутаешь. Зажигалка «Зиппо». Чиркнуло колесико, звонко закрылась крышка. Ну, наглый совсем, закуривает! И совсем тупой, теперь у него одна рука занята. Джеред вскочил и стремительно, но бесшумно пронесся в тесную прихожую. На мгновение змеиным движением высунул голову через приоткрытую дверь. Никого и ничего. Безлюдный двор в желтом свете фонаря.

По лицу и спине обильными струями потек пот, крепко пахнувший пивом. «Деду позвонить, что ли», — мелькнула у него мысль. Придется добираться до телефона на кухне, скрипучие половицы его сразу же выдадут. За стеной трейлера громыхнул выстрел, Джеред в то же мгновение распластался на животе. Не дыша и купаясь в собственном поту, прислушался к звуку шагов — кто-то крался вдоль трейлера. Еще выстрел! Теперь он боялся даже приподнять голову. Вот оно что! Сучара этот, значит, выпустил и перебил собак, чтобы не путались под ногами. Хреново!

«Телефон, — билась у него в голове единственная мысль, — звони деду! А, к черту деда, звони в девять-один-один!» Джеред дополз до кухни, после нескольких попыток дотянулся до телефонной трубки и ткнул пальцем в красную кнопку. Послышались протяжные гудки, и он с облегчением всхлипнул.

— Девять-один-один, слушаю вас, — раздался в трубке мужской голос.

— На помощь, у меня за дверью стреляют! — горячо зашептал Джеред, прильнув губами к микрофону.

— Вас не слышно! Сообщите, что случилось, и продиктуйте, пожалуйста, свой адрес. — Голос в трубке звучал так громко, что Джеред перепугался, как бы его не услышали снаружи.

— Помогите! Трейлер номер один три восемь по окружной Лайн-роуд. В меня стреляют!

— Тогда тебе конец, — без всякого сочувствия констатировал голос, и в уши обмершего Джереда ворвался леденящий душу хохот, какой издают мохнатые чудовища в комнате ужасов.

Он, словно обжегшись, выронил трубку и, тыча пистолетом во все стороны на манер киношного копа, попятился из кухни, преследуемый раскатами издевательски-торжествующего хохота. Выбравшись в коридор, он на четвереньках пополз с необыкновенной быстротой, как умеют только младенцы, в спальню. И в этот момент позади него послышался новый звук. Какое-то движение прямо у него за спиной.

Он обернулся и увидел нависшую над собой гигантскую фигуру во всем черном, на месте глаз жутко блестели ослепительно сверкающие круги. Джеред по-заячьи тоненько ойкнул, вскинул пистолет и выстрелил. Хило пшикнул пистон, из ствола пахнуло тухлятиной, но и только. И тут его всего затрясло от душераздирающего, рвущего барабанные перепонки львиного рыка, такого невыносимо громкого, что Джеред, стиснув ладонями уши, метнулся к парадной двери, которой никогда не пользовался. Чувствуя, как джинсы в промежности становятся горячими и мокрыми, опрометью вывалился через порог. Угодил в пружинящую кучу перепачканных чем-то липким бечевок, забарахтался, забился, задергался, запутываясь все больше и больше, будто попал в паутину, раскинутую пауком небывалых размеров. Когда он уже почти не шевелился, дверной проем закрыла черная фигура, протягивающая к нему ладонь, которая испускала нестерпимое сияние. Джеред знал, что смотреть туда нельзя, но отвести глаз не мог. Мир взорвался неземным пурпуром, и он потерял сознание.

* * *

Крейс сунул в карман светоизлучатель, поражающий глазную сетчатку, и стянул с себя капюшон и маску с двумя круглыми зеркальцами, какими пользуются окулисты. Взглянул на неподвижного Джереда Макгаранда, туго спеленатого специальной ловчей сетью из арсенала чистильщиков ЦРУ, перешагнул через него и размотал поливальный шланг, укрепленный на наружной стене трейлера. Открыл вентиль и окатывал похожее на кокон тело струями воды до тех пор, пока сеть не растворилась полностью. После этого он отнюдь не бережно отволок Джереда к тому концу трейлера, что стоял на шлакобетонных блоках, и засунул его под обрамленное металлической рамой днище так, что снаружи осталась одна голова. Примерно в двух футах от нее Крейс установил пятитонный гидравлический домкрат. Приподнял конец трейлера и толстым четырехдюймовым брусом выбил поддерживавшие его блоки. Потом, работая домкратом, опустил днище на грудь Джереду, буквально пригвоздив его к земле.

Вернувшись в трейлер, Крейс включил автоответчик и дважды прослушал единственное сохраненное на нем сообщение. Уже знакомый старческий голос. Крейс изъял из телефонного аппарата собственное записывающее устройство, убрал четыре спрятанных им в укромных уголках громкоговорителя, удалил временную электропроводку, которую поставил в обход щитка с предохранителями, и включил в трейлере свет. Телевизор ожил, и он поспешно убавил звук. Упаковал все свое снаряжение вместе с пистолетом Джереда, в котором заблаговременно подменил патроны, забрал и обнаруженные на кухонном столе ключи от его машины и бумажник. После этого вышел через заднюю дверь, взобрался на крышу трейлера и снял установленный там во время первого визита портативный магнитофон. Прислушался, не вернулись ли собаки, но сонный лес был спокоен и тих.

Крейс перенес все собранное снаряжение в свою машину, снял просторный черный комбинезон и остался в брюках защитного цвета и белой рубашке. Надвинул на лоб бейсболку с удлиненным козырьком, лицо прикрыл огромными очками в массивной черной оправе. Их линзы были покрыты отражающим составом, что не позволяло рассмотреть его глаза. В нагрудный карман рубашки положил искажающее голос устройство, пристроил на голове наушники с укрепленным на них миниатюрным микрофоном. Натянул резиновые перчатки и полез в багажник за фонарем. И вот тут обратил внимание, что жестянка номерного знака выглядит что-то уж очень новенькой и блестящей.

Обследовав ее повнимательнее, он длинно выругался сквозь зубы. Достал из сумки с инструментами отвертку, вывернул четыре болта и снял номерной знак. Так и есть! На обратной стороне пластины с изолирующими прокладками он обнаружил две укороченные антенны. Вот сволочи, подсунули-таки «маячок», поддерживающий, вероятно, радиосвязь со спутниковой системой ориентации и навигации. Она посылает запрос, засекает ответный сигнал устройства и определяет его местоположение. Крейс распрямил спину.

Эту штуковину он прошляпил. Теперь вопрос в том, отследили они его путь сюда или нет. А это зависит от того, в какое время был сделан первый запрос и через какие интервалы он повторяется. Скорее всего не успели, но проверить не помешает. Джеред подождет, никуда не денется. По широкой дуге он быстрым шагом прошел по лесу, высматривая признаки совсем недавнего пребывания людей, вышел на пустынное шоссе. И здесь свежих следов протекторов не нашел тоже. Тогда он вернулся к трейлеру, соорудил из шлакобетонных плит подобие скамьи и устроился на ней в ожидании, когда Джеред придет в себя. Тот вскоре открыл глаза, дернулся раз, другой, застонал, осознав, что не может двинуться с места. Крейс включил фонарь и направил его луч в лицо Джереду. Щелкнул тумблером коробочки в нагрудном кармане.

— Ты меня слышишь? — Обработанный электронным устройством голос Крейса обрел жутковатое механическое звучание без всяких оттенков.

Джеред, помаргивая и щурясь в слепящем свете фонаря, вновь дернулся, пытаясь выбраться из-под придавившей его тяжести. Крейс переместил рукоять домкрата на один щелчок, опустив трейлер еще на одну восьмую дюйма. Джеред испуганно взвизгнул и замер, уперевшись ладонями в его днище. Вывернув до отказа шею, он пытался через плечо рассмотреть Крейса.

— Ты меня слышишь? — повторил тот.

— С-слышу, — хриплым шепотом выдавил из себя Джеред, — В-вытащи меня, Христа ради... Дыша... Дышать нечем...

Крейс склонился к его искаженному лицу.

— С месяц назад исчезли трое студентов. Могу доказать, что на территории арсенала Рэмси. Говори, что тебе известно?

— А ты к-кто? Чего нужно?

— Я знаю, что вы там бываете. Ты и еще один, — настаивал Крейс. — Следил за вами. И капканы ваши нашел у ручья, и ловушку. Говори, или прикончу прямо здесь и сейчас!

Джеред прикусил губу, осунувшееся лицо окаменело.

— Не знаю, что ты, блин, городишь, — процедил он сквозь оскаленные зубы, побелевшие от напряжения ладони по-прежнему упирались в раму трейлера, руки со вздувшимися венами дрожали.

— Ты уверен? — Крейс опять взялся за рукоять домкрата.

— Н-не знаю... блин... — всхлипами вытолкнул из себя Джеред.

Крейс опустил трейлер еще на одну восьмую дюйма, Джеред хотел закричать, но не смог набрать в грудь воздуха и лишь пискнул негромко и жалко. Его ботинки конвульсивно скребли землю, руки дрогнули, трейлер угрожающе заскрипел.

— Что вы сделали с девушкой, Джеред?

Залитое потом побагровевшее лицо Джереда дрогнуло, губы шевельнулись.

— Так ты... один из... тех... Вы отца... моего убили... Чтоб ты сдох...

— Что ты там болтаешь? — недоуменно выкрикнул Крейс. — Отвечай, что вы сделали с девушкой? Где вы ее прячете? Я же тебя, как клопа, расплющу!

— Давай... Пусть она... с голоду... сдохнет, — яростно прохрипел Джеред. Выпучив в неимоверном усилии глаза, он все ускорял и ускорял рывки, пытаясь столкнуть с груди страшный груз, в ритм шумному и отрывистому дыханию с губ слетало едва разборчивое: «Чтоб ты сдох... Чтоб ты сдох... Чтоб ты сдох...» Крейс в каком-то оцепенении наблюдал за этой похожей на агонию сценой. Трейлер вновь скрипнул, чуть заметно качнулся и, прежде чем Крейс успел сдвинуться с места, соскользнул с упора домкрата и всеми своими десятью тысячами фунтов обрушился на успевшего издать дикий вопль Джереда Макгаранда.

Вне себя от ярости Крейс пнул ногой раму скособочившегося трейлера и грубо выругался. Присел на корточки, закрыл глаза. «Возьми себя в руки! — приказал он себе. — Не смей распускаться! Этот идиот убил себя, так ничего и не выдав. Но самое главное ты узнал. Линн жива! Они скорее всего заперли ее в одном из цехов арсенала. До сегодняшнего дня их было двое, теперь одного уже нет. Следовательно, надо найти того, другого, причем раньше, чем ему станет известно, что случилось с этим кретином».

Крейс взглянул на трейлер, из-под которого, как обломок кости, торчала согнутая рукоять домкрата. Давай думай, что делать. Еще один домкрат едва ли найдется, но даже если ему удастся извлечь останки Джереда, возникнет проблема, как избавиться от трупа. Если оставить все как есть, тело рано или поздно обнаружат. Вопрос в том, кто? Если предположить, что это будет его сообщник, можно устроить засаду. Тогда придется ждать, когда он появится, если появится вообще. А времени на это у него нет, Джеред же пригрозил, что Линн умрет с голоду. Значит, ему необходимо этого второго выследить. Итак, прежде всего поработать на месте происшествия, чтобы все выглядело так, будто Джеред погиб по собственной неосторожности. Инсценировать это достаточно убедительно для первоначального и, как правило, поверхностного осмотра в общем-то несложно. Другое дело, если здесь начнут копаться эксперты из научно-технической лаборатории...

Крейс взглянул на часы. Допустим, что «маячок» уже выдал, где он находится. Тогда времени у него остается не так уж много. Судя по сообщению на автоответчике, напарник Джереда отправится в арсенал только в субботу вечером. К этому времени ему надо быть уже там и вслед за ним выйти на Линн. Есть и другой вариант. Позвонить дамочке из ФБР, которая прямо предложила ему помощь. Если в ФБР Крейсу поверят, их агенты заполонят всю запретную зону и осмотрят каждое здание. А если Линн держат не в цехе? Если ее прячут в одном из бункеров, разбросанных на площади в две тысячи акров? Или в какой-нибудь из бесчисленных пещер? И сколько шансов за то, что в бюро ему поверят? Особенно если иметь в виду весьма подозрительный альянс ФБР с министерством юстиции и ЦРУ. Узнав об этом обстоятельстве, Крейс догадался, какое послание должен был передать ему Чарли Рэнсом от имени этих ведомств: «Это не мы. У нас ее нет».

Тем не менее инстинктивно он чувствовал, что не должен доверять никому из вашингтонских посланцев. И обнаруженный им в своей машине «маячок» — лучшее тому подтверждение. Это устройство из арсенала чистильщиков. У Крейса никогда не было сомнений в том, что его бывшие боссы не раздумывая откажутся от заключенной с ним сделки, как только в Вашингтоне изменится ситуация. «Довольно, Крейс, — сказал он себе, — сосредоточься, ты же чистильщик. Твоя задача выследить второго, выяснить, где прячут Линн, и освободить ее». Направляясь к своему автомобилю, Крейс вдруг подумал, что так и не узнал, чем эта пара занимается в запретной зоне. И в тот же момент понял, что ему на это наплевать. Меньше чем через сутки он установит, где находится Линн, даже если для этого ему придется кого-то резать на мелкие кусочки, и вызволит ее из плена.

Линн жива! Остальное не важно.

* * *

Дженет Картер проснулась субботним утром в том же подавленном настроении, в каком пребывала накануне. Вечером в пятницу она позвонила Фансворту и сообщила о «жучке» в своем служебном автомобиле. После неловкой паузы на другом конце провода Фансворт несколько сконфуженно признался, что это он приказал службе наружного наблюдения оснастить ее машину таким устройством.

— Эти ребята из ЦРУ совсем выбили меня из колеи, — объяснил он. — Никак не пойму, что они затевают.

— Сэр, но меня-то о «жучке» вы могли предупредить? — возразила Дженет.

— Кстати, а как ты его обнаружила? — увильнул от ответа на ее вопрос Фансворт.

— Никак. Мы с Крейсом договорились встретиться в баре отеля напротив университетской библиотеки. Он заранее снял там номер и следил за стоянкой из окна. Ну и заметил, как мне подсунули «жучок».

— Я же тебе говорил, это настоящий профи, — восхитился Фансворт. — Ладно, Дженет, не бери в голову. Расскажи-ка мне лучше, что у тебя там с Крейсом получилось.

Дженет до смерти не хотелось раскрывать всю правду и признаваться в полном провале.

— Сказал, что подумает, но никаких обязательств брать не стал. Для него главное — найти свою дочь.

— И где он ее ищет, не выяснила?

— В наших краях. Он не признался, что побывал в арсенале, однако, что такое объект "Р", ему и без меня известно. Тем не менее убеждена, что в запретную зону Крейс уже наведывался.

— Какие у тебя доказательства?

— Нет у меня никаких доказательств.

— И это все?

Дженет несколько мгновений колебалась, потом решилась.

— Я отдала ему свой пейджер. Сказала, на тот случай, если нам понадобится срочно связаться с ним насчет его дочери.

— И он его взял? Твой пейджер сейчас уже где-нибудь на дне реки валяется.

— Не думаю. Я же говорю вам, для него главное — найти дочь. Если у нас появятся новости, он должен их знать. Так почему бы тогда не взять пейджер?

Только потом она задумалась над тем, что Фансворт почему-то не стал напоминать ей, что в их отделении уже никто не занимается поисками дочери Крейса. Он лишь попросил Дженет держать его в курсе и повесил трубку. Она же спустилась на стоянку и после непродолжительного осмотра нашла в своем автомобиле тот самый «маячок». Он оказался гораздо больших размеров, нежели она ожидала. Повертев его в руках и вдоволь налюбовавшись, Дженет прокралась к персональной служебной машине резидента Фансворта и злорадно упрятала «маячок» за ее задним бампером. Потом, чувствуя себя отчасти отмщенной, поехала домой.

Рассеянно посидев на субботнем семинаре в техническом колледже, она наспех перекусила, заскочила на бензоколонку и, пока заправляли ее служебную машину, переоделась там в туалете в походный костюм. После этого через Крисченсберг и Рэмси направилась к мосту на Нью-Ривер. Согласно карте, оттуда до арсенала надо было проехать еще пять миль к югу. Ворота в запретную зону оказались неприступными, дорогу преграждали залитые цементом бочки. Около часа она каталась вдоль двойной ограды, но других подъездов к объекту не обнаружила. Вернувшись к воротам, Дженет, пыхтя и чертыхаясь, сдвинула одну из бочек. Протиснув автомобиль в образовавшийся просвет, она вышла из него и, пыхтя и чертыхаясь, вернула бочку на место. Проскочив вверх по склону через уютную рощицу, едва успела увильнуть от выезжающего из ворот белого пикапа, по борту которого шла горделивая надпись «ФЕДЕРАЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ БЕЗОПАСНОСТИ». Остановив машину, Дженет приблизилась к пикапу, водитель которого тоже затормозил. В нем восседали двое юных джентльменов. У одного лицо было покрыто сплошной коростой прыщей, оба уха второго были увешаны несметным количеством серег, а нижнюю губу оттопыривала железяка антисанитарного вида. "Мамочка моя дорогая, — брезгливо изумилась про себя Дженет, — этот любитель пирсинга[17] себе зуб проткнул!"

Она представилась и сообщила, что хотела бы объехать территорию арсенала с целью осмотра. Тщательно изучив служебное удостоверение и жетон агента ФБР, молодые джентльмены уведомили Дженет, что въезд в запретную зону без предварительного разрешения запрещен.

— Запросите санкцию начальства, — предложила она.

— Суббота, — лаконично, но исчерпывающе ответили они.

Стороны препирались еще несколько минут, пока не достигли компромиссного решения. Она пройдет в запретную зону пешком. Они запрут за ней ворота на кодовый замок и сообщат ей нужную комбинацию цифр, чтобы она смогла выйти. Код каждый раз меняется, многозначительно глядя ей в глаза, заявили джентльмены. Снабдив ее картой объекта, они предупредили, что находиться там в течение длительного времени без респиратора и перчаток не рекомендуется. Дженет полюбопытствовала почему.

— А там бомбы и прочее дерьмо для армии делали, — информировал ее Мистер Прыщ. — Навалом ядовитой химии еще с Первой мировой. Так что мы из машины как бы не вылезаем. И даже стекла не опускаем.

— И пыль копытами там поднимать вредно, — добавил Мистер Пирсинг, клацая железякой. — Все кругом отравлено.

— Вы сейчас всю территорию объехали? — спросила Дженет.

— Сегодня нет, — признался Мистер Прыщ, бросив на Мистера Пирсинга быстрый предостерегающий взгляд. — Только бункеры. Цеха мы как бы в прошлый раз уже осматривали.

— У нас ведь как? Чем быстрей слиняешь, тем дольше проживешь, — философически заметил Мистер Пирсинг, позвякивая удилами.

Дженет высокопарно поблагодарила их за бесценную помощь и ценные указания. Охранники нетерпеливо дожидались, пока она доставала ветровку, украшенную по спине крупной надписью «ФБР», перчатки, фонарь, бутылку с водой и запирала машину. Завороженно поглазели, как Дженет прилаживает наплечную кобуру с табельным оружием. На прощание Мистер Прыщ старательно записал печатными буквами ее имя и фамилию, а также номер жетона. Джентльмены игриво помахали ей из машины и уехали восвояси под оглушительную какофонию тяжелого рока. Если это «как бы» охранники, то доступ в арсенал «как бы» открыт, подумала Дженет, глядя вслед неотразимому дуэту.

Когда белый пикап исчез из вида, она вернулась к воротам, набрала код и распахнула тяжелые створки. Вернула все свое имущество в багажник, села в автомобиль и въехала на территорию запретной зоны. Прикрыла ворота, но замок запирать не стала, оставив его висеть на массивной цепи. Какого черта, объект находится в федеральной собственности, а она состоит на службе в федеральном ведомстве. И подчиняться недоношенным придуркам из какой-то охранной фирмы она как бы не собирается!

* * *

Крейсу пришло в голову смонтировать на магнитной ленте автоответчика сообщение, в котором Джеред своим голосом говорил бы сообщнику, что передумал и готов встретиться с ним на объекте в субботу вечером. Тогда второй будет его там ждать, и обнаружить его Крейсу будет гораздо легче. Однако он почти сразу отказался от этой идеи. Потребуется сложное оборудование, а главное, на то, чтобы набрать нужные слова и составить достаточно связный и правдоподобный текст, уйдет уйма времени. Проще приехать часа за три до заката и ждать в засаде у ворот на узкоколейке. А в самом арсенале надо держаться подальше от крышек люков, вспомнил он записанный его собственным устройством разговор Джереда с сообщником. Еще ему пришло в голову, что тот может быть родственником Джереда. Он просмотрел три местных телефонных справочника и нашел некоего Б. Макгаранда. Судя по голосу, он гораздо старше Джереда. Дед? Дядя? Проживал означенный Б. Макгаранд в Блэксберге, и Крейс решил было направиться прямо к нему домой, но, поразмыслив, передумал. Вдруг он застанет других членов семьи? Есть ли в доме дети? Много ли соседей проживает в непосредственной близости? Второй Милвуд ему совсем ни к чему, значит, придется провести тщательную предварительную разведку. Нет, куда разумнее подстеречь его под покровом ночи в безлюдной запретной зоне. Есть, конечно, риск, что этот Б. Макгаранд захочет опять позвонить Джереду в попытке уговорить его на рандеву. Но вероятность этого невелика, запись разговора свидетельствовала, что старик по-настоящему обозлился. Оставалось еще одно осложнение — кто-нибудь мог наткнуться на труп Джереда. Но в ближайшие двадцать четыре часа этого случиться не должно. Почтовый ящик находится в самом начале проселка, и если только не пожалует сам Б. Макгаранд, труп еще долгое время будет оставаться в компании одних лишь крыс.

Почти до полудня Крейс осматривал территорию своего участка в поисках последствий пребывания друзей из ЦРУ. Потом повторно проверил хижину на наличие электронных устройств с задержкой включения и свой автомобиль. Не нашел ничего, кроме полученного от специального агента Картер пейджера, который сиротливо валялся на переднем сиденье машины. Хотел его выключить, но вовремя остановил себя. Вдруг направленный сюда Вашингтоном ограниченный контингент затеет против него новую каверзу и Картер захочет его предупредить? Сейчас, когда он так близок к тому, чтобы найти и освободить Линн, Крейс сделает все, что в его силах, лишь бы избежать еще одной стычки с рыцарями плаща и кинжала. Тем не менее он упрятал пейджер в бардачок. Если в нем замаскирован передатчик, то металлическая экранировка подавит и без того слабенький сигнал до такой степени, что его хрен услышишь. В заключение он даже навестил Майку, у которого поинтересовался, не заметил ли тот в округе чего-либо подозрительного. Майка заверил Крейса, что его бдительные родичи начеку, но в лесу посторонних нет. А в случае чего Майка всенепременно его оповестит. Тогда Крейс со спокойной совестью вернулся в хижину и принялся за подготовку к ночной операции.

* * *

Дженет разъезжала по территории арсенала почти два часа. Но в поле ее зрения попадали по большей части только бункеры, еще бункеры и сосны. Если совсем точно, то сотни бункеров и тысячи сосен. Ей несколько раз пришлось форсировать ручей, и это оказалось даже приятно, поскольку вода в нем, похоже, была единственным, что двигалось в обозримых окрестностях. К четырем часам она остановилась в начале проулка, идущего к зданию, похожему на электростанцию. Вокруг нее в переплетениях улочек, тупичков и проржавевших рельсов громоздились наглухо запертые бетонные корпуса, навесы, цистерны и башни.

Ладно, размышляла она, допустим, это и есть объект "Р", Место, прямо скажем, и вправду соблазнительное для троих ребят, собравшихся на поиски приключений. А дальше что? Управление по охране окружающей среды совершенно справедливо объявило объект запретной зоной, в радиусе ста ярдов вокруг любого из зданий не росло ни единой травинки. Даже сейчас, сидя в салоне машины с включенным кондиционером, она ощущала тяжелый запах химии. Неужели ребята каким-то образом сумели проникнуть в один из цехов и не смогли оттуда выбраться? Не дай Бог! Со дня их исчезновения прошло уже четыре недели, и даже если они предусмотрительно запаслись водой и продуктами, то сейчас все равно уже превратились в иссохшие мумии. Дженет вздрогнула и подумала, что действительно стоило бы вызвать сюда армейские части и прочесать все корпуса и постройки. Перед глазами у нее всплыла фигура Эдвина Крейса, понуро сидящего на тротуаре и наблюдающего, как солдаты, громко перекликаясь, обходят одно здание за другим. Картина получилась невеселая, и Дженет тяжело вздохнула.

Теперь ей почему-то вспомнились таинственные террористы, мастерящие в арсенале, как предполагалось, свои адские машины. Дженет огляделась. А что, агенты БАТО правы, место для такой подпольной лаборатории на самом деле идеальное. Но ведь они все проверили и ничего похожего не обнаружили. Если, конечно, принять за данность, что агенты БАТО знают, как должно выглядеть подпольное производство взрывных устройств. И уж если они не смогли, то она и подавно вряд ли найдет что-либо, до чего они не докопались. Значит, двигай домой, Дженет. Соберись с мыслями в спокойной обстановке. Придумай новый ход в хитроумной игре с Крейсом. Махни стаканчик, в конце концов. Жизнь продолжается!

Она тронула автомобиль и направилась по полого поднимающейся к энергоблоку дороге. Под колесами через каждые пятьдесят футов гулко щелкали стальные крышки люков, машину ощутимо потряхивало. Щадя ее, Дженет сбросила скорость и потянулась к сумочке. Раздался скрежет, и капот автомобиля задрался вверх под совершенно невероятным углом. Она ударила по тормозам, но слишком поздно. Машина стремительно провалилась в черную пропасть. С неимоверным грохотом жестоко ударилась днищем. Брызнули фонтаном осколков разлетевшиеся вдребезги боковые стекла. Взметнувшаяся прямо ей в лицо подушка безопасности задавила рвущийся из горла крик ужаса. Двигатель заглох, из-под днища донеслось зловещее лязганье отваливающихся металлических деталей.

Дженет с трудом перевела дыхание, выпутала руки из раздувшейся подушки, ободравшей ей кожу на лице и запястьях. До предела натянувшийся ремень безопасности только что не разорвал ее на три отдельные части. Лобовое стекло уцелело, но еле держалось на своем месте. Вокруг висели клубы пыли, однако в падавшем сверху конусе света ей удалось разглядеть бетонные стены просторного, как она предположила, тоннеля. Тупо ныли ребра, саднили ноги, но в остальном, похоже, обошлось без тяжелых повреждений. Чего нельзя было сказать об автомобиле. К тому же он застыл в весьма странном положении: багажник оказался гораздо ниже капота, и Дженет догадалась, что позади нее тоннель круто уходит вниз. На одной из стен она заметила вмурованные в бетон металлические скобы лестницы — слава Богу, значит, выбраться отсюда все-таки можно.

Дженет стала возиться с придушившим ее ремнем безопасности, машина дернулась. И покатилась назад. Она машинально придавила педаль тормоза до пола, но автомобиль под душераздирающий скрежет кардана и выхлопной трубы о бетон скользил все быстрее и быстрее. Дженет вскрикнула, автомобиль на мгновение завис в воздухе и стремительно рухнул вниз. В салон хлынула черная ледяная вода. Она успела выбраться через разбитое боковое стекло за секунду до того, как машина с жутким чавкающим звуком ушла на дно. Дженет бешено забила руками и ногами, уплывая от жадно всасывающей ее воронки. С минуту в панике барахталась и плескалась в кромешном мраке, совсем рядом всплыли и оглушительно лопнули два невидимых огромных пузыря, остро запахло бензином. Потом она пришла в себя, движения стали размереннее. Одну туфлю Дженет потеряла, решила сбросить и вторую. «Зауэр» в наплечной кобуре, всегда такой легкий и удобный, сейчас тяжеленной гирей тянул вниз. Но избавиться от пистолета Дженет не посмела. Собравшись с мыслями, она вспомнила полученные в академии уроки выживания и, держась на плаву только с помощью ног, стянула с себя брюки. Кое-как завязав каждую штанину неуклюжим узлом, она застегнула «молнию» и, собрав пояс брюк складками в обеих ладонях, поднесла их ко рту. Набрав полную грудь воздуха, резко выдохнула в оставленное неширокое отверстие. Еще раз, еще... Наконец штанины раздулись, и, затянув отверстие ремнем, она легла грудью между ними и расслабила мышцы. Что-то очень крупное мощно шевельнулось под водой совсем рядом, Дженет дико вскрикнула, но это оказался еще один пузырь. Запах бензина усилился. Откуда-то сверху донесся далекий дребезг, будто на бетон уронили большой лист металла. И наступила тишина.

Нет, не совсем. Где-то неподалеку журчала падающая вода. Не Ниагара, конечно, но, судя по всему, высота была приличной. Дженет поплыла по-собачьи на звук, однако через минуту ткнулась головой в стену. Она ощупала ее поверхность, та оказалась гладкой и скользкой, словно поросла мхом. Дженет начал бить неудержимый озноб, и она поняла, что надо как можно скорее выбираться из ледяной воды, пока не наступило переохлаждение. Найти бы скобы, ступени, трубу, любой выступающий предмет, на котором можно было бы примоститься и хотя бы немного обсохнуть. «Думай, Дженет, — приказала она себе, — думай! Итак, мы имеем тоннель, над которым я ехала вверх по склону холма. Следовательно, он уходит вниз к какому-то подземному водоему или коллектору. Такое огромное инженерное сооружение необходимо проверять и чистить. Отсюда вывод — здесь непременно должно быть предусмотрено какое-либо устройство для спуска и подъема. Твои действия — отыскать его и вылезти на поверхность, только и всего. Альтернатива — утонуть здесь в кромешном мраке, о чем никто никогда не узнает...»

Лишь сейчас до Дженет дошло, что вода опять плещет ей в подбородок, пора приводить в порядок подручные плавсредства. Она повторила процедуру надувания заметно опавших брюк, отдышалась и поплыла, как ей казалось, по прямой. Застывшие икры стали подергивать легкие пока судороги, ступней она уже не чувствовала. Прогнав мысль о том, что предвещают эти симптомы, она продолжала продвигаться вперед, пока не обратила внимание на то, что шума водопада больше не слышит. Дженет не смогла бы объяснить, почему это обстоятельство ее так напугало, но только она резко развернулась и поплыла обратно. Гребок за гребком, еще и еще, она упрямо отталкивала от себя руками и ногами черную воду, наконец где-то перед ней вновь звонко застучала торопливая капель. И опять резко запахло бензином, вода на ощупь стала маслянистой. Значит, она вернулась к тому месту, где провалился автомобиль, — это открытие ее здорово порадовало. Дженет миновала растекшееся пятно бензина и масла, шум водопада становился все ближе и ближе. А вот и он сам, падающие с высоты обжигающе ледяные струи. Дженет с облегчением подставила под них лицо и принялась ладонью смывать с него липкую и тошнотворно воняющую пленку.

Она вдруг поняла, что слышит эхо. Конец тоннеля? Дженет поплыла и почти тут же боднула лбом стену, которая над поверхностью воды оказалась сухой и шершавой. Она двинулась вдоль нее, и футов через двадцать уперлась в другую стену, отходившую под прямым углом. Продолжая перебирать ладонями, нашла еще один угол. Замкнув через некоторое время квадрат, убедилась в своей правоте — она достигла конца тоннеля. Вода плеснула ей в рот и ноздри, и Дженет вновь пришлось надувать штанины воздухом. Только сейчас она вспомнила о передатчике сигнала бедствия, бросилась ощупывать карманы, но его не было. Видимо, утопила, когда в спешке сдирала с себя брюки, поняла она. Снизу и справа послышался нарастающий утробный рокот, она инстинктивно схватилась ладонью за стену, которая дрогнула у нее под пальцами и стала уходить в сторону. «Господи, что же это такое?» — переполошилась Дженет, не сразу осознав, что движется не стена, а ее саму несет туда, где раздаются до жути пугающие звуки. Обламывая ногти, она тщетно пыталась уцепиться за все быстрее убегающую поверхность, теперь почему-то губчатую и противно-скользкую.

В тоннеле что-то происходило, вокруг нее чмокали внезапно возникающие воронки, всплывали и лопались огромные воздушные пузыри, могучее течение подхватило ее и помчало в непроглядной тьме к алчно чавкающему гигантскому водовороту. Дженет зашлась в истерическом вопле, в панике беспорядочно забила руками и ногами, полунадутые брюки хлюпнули и унеслись прочь. Она со всего размаха жестоко ударилась кистью о какой-то металлический предмет и, не обращая внимания на боль, изо всех сил вцепилась в него мертвой хваткой. Мощный поток тут же развернул ее в горизонтальное положение, затрещали суставы. Дженет зажмурилась и прикусила губу. Она не знала, сколько продолжалась ее схватка с водоворотом, только в какой-то момент заметила, что вода спала и плещется уже у нее под ногами. Осторожно разжав пальцы левой руки, она нащупала вторую вертикальную опору и поняла, что наткнулась на лестницу. Ногой нашла ступеньку, прочно укрепила на ней ступни и, приходя в себя, прижалась лбом к холодному металлу. Потом начала карабкаться вверх и через пятнадцать ступенек уперлась головой в площадку, шедшую вдоль стены наподобие галереи. К счастью, с лестницы туда вели поручни, и Дженет удалось вскарабкаться на нее почти без труда. Площадка оказалась неширокой, всего два-три фута, но, по всей видимости, оставалась над уровнем воды.

Она кое-как умостилась на площадке и несколько минут отдыхала, расслабив ноющие от напряжения и холода мышцы. Тоннель, размышляла она, видимо, представляет собой часть гигантского сифона, вода достигает определенного уровня, давление в нем превышает давление в дренажной системе, и он опоражнивается. Понять, как работает все сооружение, казалось ей очень важным, одолеть безотчетный ужас и порождаемую им панику можно лишь тогда, когда найдешь объяснение неведомым явлениям. Самый страшный момент миновал, и в голове у Дженет прояснилось, к ней постепенно возвращалась способность воспринимать окружающее. И она обратила внимание, что справа от нее вновь раздается шум падающей воды, но звук на этот раз был иной, струи звонко били в бетонное дно. Оттуда же легкое тепловатое дуновение несло с собой резкий и сильный запах бензина. Неужели течение приволокло автомобиль в этот конец тоннеля? Если вода там спала до такого уровня, что и в дренажной камере, где она оказалась, то ей, возможно, удастся достать фонарь из багажника. Однако чтобы предпринять такую попытку, надо спуститься вниз, а главное — расстаться со спасительной лестницей. А если она заблудится в этой непроглядной тьме и не найдет обратную дорогу к лестнице? При этой мысли Дженет непроизвольно вздрогнула, поскольку догадывалась, что тоннель и дренажная камера рано или поздно начнут опять заполняться водой.

«Тогда не теряй времени. Иди. Без фонаря тебе из этого кошмара не выбраться». Она нехотя взялась за поручни и стала осторожно спускаться по ступеням. Покрытый ржавчиной металл обдирал босые ступни. Спрыгнув на дно тоннеля, Дженет обнаружила, что оно уже покрыто тонким слоем воды. Запах бензина усилился, и она решила, что машина, должно быть, где-то совсем рядом. Прижавшись спиной к лестнице, Дженет лихорадочно перебирала в уме способы отметить свой путь так, чтобы потом ее отыскать. Присев на корточки, потрогала вокруг себя дно и нащупала уходящий от себя шов — похоже, бетонная поверхность дала здесь трещину, и ее заделали асфальтом. Если не отрывать от него ладонь, то можно будет тем же способом вернуться к лестнице. Дженет опустилась на четвереньки и, касаясь пальцами асфальтового шва, поползла по явно прибывающей воде. Уткнулась в противоположную стену. Автомобиля не было. Тогда она возвратилась на середину, как посчитала, тоннеля и громко выкрикнула: «Эй!» Прислушалась к эху. Словно летучая мышь, грустно усмехнулась она про себя. Повторила попытку. И на этот раз ей показалось, что слева от нее находится какой-то предмет. Она повернулась на девяносто градусов, сделала глубокий вдох, мысленно перекрестилась и шагнула прочь от путеводного шва. Ярдов через десять крикнула снова и вся обратилась в слух. Сейчас она была почти уверена, что прямо перед ней что-то есть. Вытянув перед собой руки и едва переступая ногами, Дженет, словно делающий первые шаги ребенок, засеменила в этом направлении. Всхлипнула, когда пальцы скользнули по полированному боку машины.

Судя по всему, автомобиль не перевернулся, стоял на всех четырех колесах. Чтобы открыть багажник, надо было нажать кнопку, расположенную под подлокотником водительского сиденья. Она на ощупь добралась до правой передней дверцы, дернула за ручку, но та не поддавалась. Замок заклинило. Дженет потрогала торчащие осколки выбитого стекла, как могла осторожно просунула в салон голову и плечи, дотянулась до коврика под пассажирским сиденьем. Накрыв им острые, как бритва, зазубрины, стала протискиваться внутрь машины, зацепилась за что-то ремнем кобуры, рванулась и упала лицом в кожаную обшивку. Полежав так несколько мгновений, она поползла по сиденью к кнопке. До нее оставалось не более шести дюймов, когда машина качнулась и стала крениться на левую сторону. Вскрикнув от неожиданности, Дженет отпрянула к правой дверце и, не думая уже о том, что может порезаться, рыбкой вынырнула наружу. Автомобиль выровнялся.

Она присела на корточки под выбитым стеклом, тяжело дыша и пытаясь собраться с мыслями. Машина, очевидно, повисла над какой-то пустотой. Вопрос в том, каких размеров эта яма и может ли автомобиль провалиться туда целиком. Без фонаря ей не найти ответа на этот вопрос, не говоря уже о путях к спасению. Выход один: дотянуться до этой проклятой кнопки и открыть багажник. Дженет набрала полную грудь воздуха, задержала дыхание и начала дюйм за дюймом пробираться на пассажирское сиденье. Достала из кобуры пистолет и, до предела вытянув сжимавшую его ладонь, поползла к дверце водителя. Еще несколько дюймов, и она принялась наугад тыкать стволом пистолета в складки опавшей подушки безопасности. Машина чуть качнулась, и Дженет мгновенно очутилась снаружи. Легонько ощупывая борт автомобиля, она дошла до багажника, отметив про себя, что вода достигает ей почти до колен и продолжает подниматься. Крышка багажника по-прежнему не поддавалась: то ли замок заело, то ли она не попала по кнопке. Придется попробовать еще раз. Пробовать, однако, пришлось еще четыре раза, и лишь после пятой попытки она услышала знакомый щелчок. Забыв об осторожности, Дженет заторопилась к багажнику и, конечно, тут же здорово приложилась лбом о его автоматически поднявшуюся крышку. Внутри царил неописуемый кавардак. Но в конце концов она дрожащими от нетерпения пальцами наткнулась на облитый резиновой оболочкой фонарь. Воззвав мысленно к Богу и затаив дыхание, Дженет сдвинула выключатель, ослепительный свет больно резанул глаза. Тем не менее ее ликованию не было предела, она видит! Поводив лучом фонаря по сторонам, обнаружила, что оказалась в просторной бетонной камере, тоннель, которым она сюда попала, находился от нее слева, там уже плескалась черная вода. Потом в пятно света попала спасшая ее лестница и площадка над ней; все, что было выше, терялось в непосильной для фонаря тьме. Переместив подрагивающий луч света вниз, Дженет заглянула под кузов машины, сердце екнуло и ушло в пятки. Спущенная покрышка заднего колеса каким-то чудом цеплялась за край огромной ямы, наполненной вровень с ним отливающей агатовой рябью водой.

Поеживаясь в нервном ознобе, она вернулась к багажнику и достала из него еще один фонарь, аптечку и пластиковую упаковку «Химсвета». Завернула эти сокровища в промокший плед и направилась к стальным скобам лестницы. Дженет надеялась, что, поднявшись по ней, сумеет выйти к тому месту, где автомобиль провалился в тоннель, а там найти способ выбраться на поверхность. Но прежде всего ей необходимо отдохнуть. От холода и страха она еле держалась на ногах, все тело сотрясала крупная дрожь. «Теперь у меня есть плед, — успокаивала себя Дженет, — пусть мокрый, но все лучше, чем ничего; завернувшись в него, может, удастся хоть немного согреться». «Химсвет» позволит экономить батарейки в фонарях, и, главное, она будет видеть. Сейчас свет для нее все... Ну или почти все.

Ледяные щупальца с тихим всплеском тронули ее бедра, напомнив Дженет, что вода прибывает, а время уходит. Решительно тряхнув головой, она перехватила шершавые скобы и пустилась в длинный путь наверх.

* * *

Браун Макгаранд прибыл на объект сразу после захода солнца. Он все еще не отошел от приступа ярости, в которую его привел внук. Даже сейчас, когда они так близки к завершению великого проекта, одного дня не может обойтись без своих шлюх. Давление в цистерне растет, теперь и часа лишнего терять жалко. Намеченная жертва, конечно, может и подождать, деваться ей некуда. Однако появление постороннего создавало нежелательные осложнения. Если кто-то шпионит за ними в запретной зоне, все предприятие может пойти насмарку. Подъехав к воротам, он, как обычно, выключил фары и свернул на просеку. Внезапно охватившее его беспокойство заставило резко нажать на педаль тормоза. Он тут же понял: с воротами что-то не так.

Включив заднюю передачу, подал машину ближе к воротам, оставил мотор работать на холостых оборотах, потянул рукоятку ручного тормоза. В неярком свете габаритных огней и стоп-сигналов осмотрел тяжелые створки. Как всегда, они были закрыты и заперты. А вот и нет, не заперты. Цепь с висевшим на ней амбарным замком болталась на одной из центральных стоек. Это он и засек боковым зрением. Что за черт? Неужели эти уроды из охранной фирмы все еще в запретной зоне? Ночью? Браун вернулся к автомобилю и заглушил двигатель. Приставил ладонь к уху. По опыту он знал, что, когда охранники разъезжают на пониженной передаче по территории объекта, их слышно издалека. Ни звука. Уехали, не закрыв ворота на замок? Черта с два, так они никогда не поступали.

Чужак? Тот самый? Забыв об осторожности, Браун включил фонарь и тщательно проверил замок, цепь и петли на створках. Никаких следов взлома. Кто бы ни отпирал ворота, код ему был известен. Значит, все-таки охранники, больше некому. То ли с проверкой припозднились сегодня, а может, машина у них сломалась, всякое бывает. В любом случае, решил он, надо воспользоваться удобной возможностью и пройти на территорию здесь, а не ковылять и ковылять по шпалам узкоколейки. Браун достал из машины пакет с едой для девчонки и собственную сумку с припасами и припрятал их в кустах у ворот. Потом проселком вырулил к шоссе, проехал по нему около мили и тормознул у закусочной. Он безбоязненно оставил автомобиль на стоянке — заведение работает круглосуточно, перед ним всегда стоит несколько машин, и на еще одну никто внимания не обратит. Зато если за ним следят с территории объекта и слышали, как он подъезжал, то теперь подумают, что он уехал.

Затем Браун пешком вернулся к воротам, подобрал оставленный скарб и тронулся в путь, останавливаясь через каждые несколько минут послушать, не едет ли навстречу автомобиль охранников. В глубине души он не верил, что они остались в запретной зоне на ночь, однако осторожность никогда не помешает. А вдруг эти недоноски заподозрили неладное и засели в засаде? Может, вернуться домой, пока не поздно? Ага, и признать, что Джеред был прав, когда предлагал выждать пару дней... Нет, терять на это время он не может. Просто в непосредственной близости от энергоблока придется удвоить бдительность... Браун встал как вкопанный. Ловушка! Джеред же там ловушку устроил!

Черт бы его побрал! Эти придурки вполне могли провалиться в «канаву». Тогда всему конец. Если охранники, раненые или мертвые, в тоннеле, придется сворачивать операцию и сегодня же переводить все предприятие в другое место. Как только обнаружится, что патруль не вернулся с объекта, сюда моментально нагрянут толпы копов. Ой ли? Сегодня ночью их не хватятся: завтра воскресенье. Значит, в запасе у него сутки, а то и больше. Слегка успокоенный, Браун торопливо зашагал по темной дороге.

* * *

Крейс слышал, как по просеке проехала машина. Он оборудовал себе наблюдательный пункт позади трансформаторной будки близ ворот, перегораживающих узкоколейку. Рассчитывал застичь сообщника Джереда врасплох, когда тот будет занят проверкой показаний инфракрасного датчика. Шум двигателя смолк в том самом месте, где эта пара обычно оставляла свой автомобиль. Он замер и стал прислушиваться в ожидании шороха приближающихся шагов. Так прошло минут пятнадцать. Чем, к чертовой матери, они там занимаются? Теперь уже не они, а он, поправил себя Крейс. Сегодня он был одет в тот же самый комбинезон, что и во время первой вылазки. Поначалу хотел было захватить пистолет Джереда, но раздумал. Лишний груз, а с одним стариком он и без оружия как-нибудь справится. Время шло, но вокруг по-прежнему стояла тишина, нарушаемая лишь обычными для ночного леса звуками. Может, отправиться прямо на объект? Крейс решил выждать еще, сосредоточив все внимание на узкоколейке, со стороны которой должен был появиться напарник Джереда. Если, конечно, тот не передумал и не уехал.

* * *

Дженет в призрачном зеленоватом мерцании «Химсвета» вернулась к лестнице, вскарабкалась на площадку и, к своему полному разочарованию, обнаружила, что та расположена как минимум на десять футов ниже свода тоннеля. Никаких скоб, ступеней или каких-либо других видимых средств для дальнейшего подъема в поле зрения не попадало. Она горестно вздохнула и, завернувшись в мокрый плед, устроилась на площадке. Внизу, в нескольких футах под ее ногами, плескалась невидимая поднимающаяся вода. Дженет очень надеялась, что прилив ее не захлестнет.

Через несколько минут, как ей показалось, она очнулась и взглянула на часы. Почти семь вечера. Значит, она проспала около двух часов! А если бы она во сне кувырнулась с площадки... От этой мысли ее пробрала дрожь. Подняв «Химсвет» над головой, Дженет испуганно ойкнула. Ровная гладь воды мерцала всего дюймах в двух от площадки. Она поспешно включила фонарь и направила его луч в сторону дренажной камеры. Там вода стояла почти вровень с ее краями, следовательно, выше, надо понимать, подняться не должна. «Будем надеяться, что не должна...» Дженет выключила фонарь, сбросила плед и на четвереньках поползла по площадке, освещая себе путь «Химсветом». Футах в пятидесяти она наткнулась на уходящую вертикально вверх трубу диаметром в два-три дюйма. Подняла спичку повыше, но рассмотреть ничего не смогла, труба просто растворялась в непроницаемом мраке. Она покачала ее, подергала, держится вроде крепко. Взобраться по ней наверх? И что дальше? Упрется в свод, а ей надо попасть в тот тоннель, куда автомобиль свалился до второго падения.

В этот момент Дженет услышала уже знакомое утробное урчание, сифон вновь опорожнялся. Она облегченно перевела дух. Теперь вода начнет спадать. Она пристально разглядывала трубу, и в голове у нее мелькнула очень заманчивая идея.

* * *

Браун углубился в рощицу на окраине производственного комплекса. От самих цехов его отделяло примерно триста ярдов открытого пространства. Прежде чем пересечь его, он решил затаиться на опушке и понаблюдать. В неярком мерцании звезд сероватые глыбы зданий казались городом призраков. Впрочем, так оно и было на самом деле — после того, как правительство без всякого предупреждения закрыло предприятие. Может ли быть, что там, в каком-нибудь темном проулке, его стерегут в засаде эти недоумки из охранной фирмы? Или они сгинули в расставленной Джередом ловушке?

Он мысленно попенял себе, что не предусмотрел подобную возможность и не предложил внуку выбрать для нее другое место. Каждый из восьми основных цехов был соединен с «канавой» двадцатичетырехдюймовым трубопроводом экстренного слива, в действительности она представляла собой сооруженную под комплексом систему гигантских бетонных тоннелей, ведущих в естественную подземную пещеру. В официальных бумагах указывалось, что ее глубина превышает пятьсот футов, так что куда потом девается вся попадающая в нее дрянь, можно было только гадать. «Куда-то», как туманно пояснил Брауну один из управляющих заводом в первый день его работы. Он и по сей день прекрасно помнит ту ночь, когда самолично распорядился сбросить в нее шесть тысяч галлонов метилбензола — на линии по производству тринитротолуола вышел из-под контроля температурный режим. То было задолго до того, как начали говорить об экологии, в те дни потребности страны в оружии задвигали заботу о качестве воды и воздуха далеко на задний план.

* * *

Браун закрыл глаза и стал вслушиваться в ночь, стараясь уловить посторонние звуки. Если охранники провалились в «канаву», у него есть тридцать шесть часов в лучшем случае. Хватит ему этого времени, чтобы заполнить цистерну водородом? Если поработать без перерыва до утра понедельника, должно хватить. А там он перегонит автоцистерну к трейлеру Джереда. И уже оттуда к цели. По крайней мере эта часть операции спланирована им уже давно.

А что делать с девчонкой? Бросить здесь? Или забрать с собой? Этот вопрос он еще не продумал. Он считал ее своим страховым полисом, но вот на какой случай? Заложница, когда придется уходить после взрыва? У него была не совсем оформившаяся мысль посадить ее с собой в автоцистерну. Если в его планах что-то сорвется, у него будет о чем поторговаться. До взрыва, во всяком случае. А после него все эти очень специальные агенты вряд ли останутся в подходящем для переговоров настроении. "Те, кто останется в живых, — подумал он, кривя губы в ухмылке. — Ладно, сначала закончим с бомбой, тогда и обмозгуем насчет девчонки. К тому же посмотрим, что там у нас в «канаве».

* * *

Через полчаса Крейс решил переместиться в производственный комплекс. Сообщник Джереда, предположил он, либо не придет сегодня вовсе, либо уже проник на его территорию другим путем. Он намеревался взобраться на крышу одного из зданий неподалеку от того места, где на него обрушились трубы. Крейс собрал свое снаряжение и быстро, но бесшумно зашагал вдоль узкоколейки. Свернув в проулок позади первого на его пути цеха, прислушался. Только потрескивание остывающего бетона зданий и металла соединяющих их трубопроводов.

Крейс приник к еще теплой стене и осторожно выглянул за угол. Пространство между цехами было пустынно, в отбрасываемой ими густой тени едва просматривались стальные крышки люков, через равные промежутки пятнающие дорожное покрытие светлого бетона. Но что это? Если зрение его не обманывает, на месте третьего от него люка по направлению к электростанции черной пустотой зияет огромный провал. Крейс вспомнил, как Джеред описывал сообщнику свою ловушку. Вторая от энергоблока крышка, наступи на нее — и полетишь с высоты в двадцать футов в какую-то канаву, костей не соберешь. Милые люди, ничего не скажешь. И Линн попала к ним в руки. Хотя, образно выражаясь, один из них к нему в руки тоже попал.

Крейс отыскал ведущую на крышу цеха лестницу. Поднялся и пробрался по асфальтовому покрытию к фасаду здания сквозь путаницу проволочных растяжек, которыми крепилось множество разбросанных там и тут вентиляционных коробов. Установил рупор прослушивающего устройства и провел акустическую разведку. Со стороны провала в сотне ярдов от него доносился едва слышный звук, классифицировать который он не смог. Поводил рупором из стороны в сторону, но и это не помогло. «Ладно, на все, что не напоминает звуки шагов приближающегося человека, внимания не обращать, — приказал он себе. — Сосредоточься на том, чтобы обнаружить похитителя номер два. И Линн». Он разобрал аппарат и спрятал его в накладной карман.

* * *

Дженет стояла на дне дренажной камеры и под звуки размеренно срывающихся со стен капель столь же методично раскачивала из стороны в сторону обнаруженную ею трубу. Дождавшись, когда спадет вода, она спустилась по лестнице, вернулась к тому месту, где, как она и надеялась, труба уходила в пол камеры, и без особого труда выломала ее нижний конец из разъеденного ржавчиной кольца. Сейчас она пыталась вырвать кусок трубы из потолка, что, похоже, ей удавалось. Болтающийся в наплечной кобуре «зауэр» с каждым движением ободряюще похлопывал ее по боку, и Дженет, даже несмотря на ситуацию, весело хихикнула, представив себе, как она смотрится со стороны — без штанов, но с пистолетом под мышкой. Впрочем, она была рада, что у нее хватило ума не расстаться с оружием. Если она сумеет выбраться отсюда, то еще неизвестно, кто или что подстерегает ее там, на поверхности.

Ледяная вода лизнула ей щиколотки, и Дженет заторопилась. Раскачивая трубу с удвоенной силой, она почувствовала, как все больше поддается ее теряющийся в темноте над головой верхний конец. Вдруг раздайся треск, труба вырвалась из ее рук и, чуть не отдавив ноги, покатилась по дну, сердито лязгая металлом о бетон. Раздвинув большой и указательный пальцы, Дженет прикинула ее длину — примерно двадцать футов, должно хватить. Приподняла один конец, попробовала пошевелить. Отлично, поднять трубу ей вполне по силам. Теперь остается затащить ее по лестнице на площадку, доставить к месту, где упала машина, и по ней выбраться в тоннель. Самое трудное будет заключаться в том, чтобы достаточно прочно укрепить нижний конец. Дженет покрепче перехватила покрытый ржавчиной металл и поволокла трубу к лестнице.

* * *

Браун очнулся, услышав какой-то непонятный звук. Открыл глаза, сконфуженно осознав, что ухитрился уснуть. Что это было? Он приставил ладонь к уху. Для его возраста слух у него был нормальный, однако многие годы работы в зашумленных цехах все же не прошли даром. Он посмотрел на часы.

Восемь вечера. Черт, теряет время, пора браться за дело. Тем не менее он решил подождать еще пятнадцать минут. Если разбудивший его шум не повторится, он пойдет проверить крышку люка. Если и там все окажется в порядке, он направится прямо в энергоблок и примется наконец за работу.

* * *

Крейс насколько мог тихо спустился с крыши и стал передвигаться короткими перебежками от здания к зданию, стараясь все время держаться в тени. На каждом углу он останавливался и вслушивался в обступившую его темноту. Ни звука, лишь шелест легкого ветерка. Когда между ним и электростанцией оставалось два цеха, он услышал негромкий скрежет, словно металлом о бетон. Он собрался было подняться на крышу ближайшего здания и установить там прослушивающее устройство, когда до него дошло, что звук идет откуда-то снизу. Точно, из той огромной дыры на дороге. Значит, напарник Джереда все-таки пришел сюда другим путем и сейчас занят чем-то внизу, под землей. Или угодил в собственную ловушку?

Крейс подбежал к краю провала. В глубине его определенно что-то происходит. Но не рядом. Судя по разносившемуся эху, под ним пролегал тоннель, причем гигантских размеров. Он направил луч миниатюрного фонарика в зияющую зловещей чернотой пропасть, но тот едва доставал до ее дна. Там что-то ярко сверкнуло, будто осколок стекла на солнце. Крейс переместил фонарик, в пятно света попали металлические скобы укрепленной на стене тоннеля лестницы. Не раздумывая, он решил спускаться. Но в этот момент заметил в бетоне над самой лестницей рваные дыры. Здесь, видно, были вмурованы петли крышки, теперь вывороченные с корнем. Крейс задумался. Под весом человека, наступившего на крышку со снятыми стопорами, такого произойти просто не могло. Он обошел люк и почти сразу нашел то, что искал. Глубокие царапины и следы ободранной резины на одном из краев провала. На дно тоннеля рухнул автомобиль. Но тогда куда же он подевался?

Крейс начал спускаться по лестнице, останавливаясь на каждой ступеньке и прислушиваясь к едва уловимому подвыванию сквозняка. Спрыгнул с последней на дно тоннеля, под ногами захрустели осколки стекла, во множестве усыпавшие две большие лужи маслянистой жидкости с радужным отливом. Еще он заметил глубокие неровные царапины, уходящие по бетонному полу туда, где тоннель резко обрывался вниз. Пока понятно. Здесь машина провалилась в тоннель, ударилась о дно и скользнула с обрыва... Куда? Пока Крейс ломал голову над этой загадкой, до него донесся тот же звук, что он слышал на крыше, только на этот раз гораздо явственнее и ближе. Он шел откуда-то снизу, где стоял пугающе черный мрак.

Осторожно ступая по битому стеклу, он пошел в том направлении, подсвечивая себе фонариком прямо под ноги. Через пару сотен ярдов ему показалось, что он видит вдалеке перед собой слабое зеленоватое свечение. Потом услышал шум падающей воды. Теперь Крейс крался, придерживаясь рукой за стену. Зеленый свет становился все ярче и ярче, сейчас он слышал, как кто-то, пыхтя и покряхтывая, ворочает тяжелый металлический предмет. Он упал животом на дно тоннеля и пополз на эти звуки. Почти достигнув обрывающегося вниз края, застыл в оцепенении. Прямо перед ним, покачиваясь из стороны в сторону в исходящем снизу зеленоватом мерцании, поднимался силуэт, похожий на невиданных размеров кобру.

* * *

Браун крался, прижимаясь к стенам зданий и на каждом шагу выбирая место, куда поставить ногу, чтобы не нашуметь. Часто останавливался, оттопыривая ладонью ухо и напрягая слух. Обычная ночная тишина, ничего похожего на вырвавшие его из сна загадочные звуки. Неужто почудилось? Приблизившись к провалу на дороге, сокрушенно помотал головой. Включил мощный фонарь, осмотрел края люка, глубокие борозды и оставленные протекторами черные полосы на бетонном покрытии. Направил луч света на дно тоннеля — там среди битого стекла валялась сорванная с петель стальная крышка. Он выругался сквозь зубы. Значит, охранники все-таки свалились в «канаву». Браун выключил фонарь и присел на корточки. Он знал, что здесь должна быть лестница. Может, спуститься вниз и посмотреть самому все на месте? А если они живы? Вряд ли. Судя по тому, что их автомобиля под люком не видно, он сорвался с обрыва в дренажную камеру. Так что даже если охранники и уцелели после падения, теперь их, считай, в живых нет. Плавают где-нибудь в бездонных пещерах под арсеналом. Ему показалось, что из тоннеля доносится какой-то неясный шум. Он насторожился. Да нет, мерещится на нервной почве.

Браун распрямился, вздохнул. Жаль, конечно, что крышку с петель сорвало, сразу в глаза бросается. Но что уж теперь рассуждать... Он решительно тряхнул головой: хватит терять время. В понедельник утром, это самое позднее, охранников начнут искать. У него есть от суток до полутора, чтобы закачать цистерну водородом и вместе с ней исчезнуть. Он подхватил пакет с пайком для девчонки и заторопился к энергоблоку.

* * *

Вода в дренажной камере медленно, но неуклонно поднималась. Дженет отчаянно сражалась с тяжеленной трубой, все время опасаясь ее уронить. Она дошла почти до полного изнеможения, поднимая ее по лестнице на площадку, и теперь пыталась поставить вертикально и одновременно попасть верхним концом в люк, ведущий в тоннель над ее головой. Опираясь спиной о ржавые поручни, она с трудом балансировала на узкой площадке, с тревогой отмечая, как немеют застывшие ноги. Ее покидали последние силы, а нужно ведь еще вскарабкаться наверх.

Наконец ей удалось уложить конец трубы на край люка, и она решила немного передохнуть. Придерживая трубу ладонью, закрыла глаза, присела на корточки, расслабила мышцы, стараясь дышать глубоко и ровно. В этот момент труба дрогнула, ее верхний конец покатился по ободу люка. Дженет вспрыгнула на ноги в попытке удержать ее, но слишком резко: потеряла равновесие и обеими руками ухватилась за трубу, чтобы не кувырнуться через поручни в дренажную камеру. Поняла, что через мгновение полетит туда вместе с трубой, и пронзительно вскрикнула. Неожиданно труба, будто обретя опору, застыла на месте как вкопанная. И Дженет прильнула к ней лицом и грудью, крепко обняв руками, как самое дорогое на свете. Не отрывая щеки от покрытого колючей ржавчиной металла, подняла глаза. В призрачном зеленоватом сиянии «Химсвета» на нее из люка уставилась жуткая черная маска с овальными прорезями для глаз. Вылитый ниндзя. Бог ты мой, это же Крейс!

— Специальный агент Картер, — позвал Крейс, — какого черта вы там делаете?

Дженет закрыла глаза и разразилась громким хохотом, который даже ей самой показался очень похожим на истерику.

* * *

Чтобы запустить реакцию, Брауну понадобилось не более пятнадцати минут. Он дождался момента, когда давление в реторте начнет расти, и вышел к автоцистерне. На переднем сиденье нашел зарядное устройство, размотал шнур и воткнул вилку в розетку. Машина стояла здесь уже давно, аккумуляторы наверняка сели, а ему жизненно важно, чтобы движок запустился с полоборота. Потом проверил манометр, тот показывал сорок два фунта. Неделями он не регистрировал вообще ничего, теперь давление в цистерне должно повышаться быстрее. Меди у него в достатке, а в случае чего он всегда может разобрать контактные пластины рубильников в турбогенераторной. Единственное, чего ему не хватает, так это времени.

Он вернулся к радостно булькающей реторте, из которой автоматически включившийся насос качал теплый чистый водород в автоцистерну. В соседнем помещении глухо урчал дизель-генератор. Сейчас ему остается только ждать, когда будет переработана эта порция меди, потом он запустит вторую реторту, а эту вычистит и перезагрузит. Затем перейдет на большой насос, тогда объем металла можно будет довести до трехсот, а то и четырехсот фунтов. Все, однако, зависит от того, когда в охранной фирме хватятся пропавшего патруля и поднимут тревогу. Он был почти уверен, что это случится не раньше понедельника. Если до этого времени удастся проработать без перерыва, все в порядке, нужное давление в цистерне он обеспечит. Вот только как бы опять не заснуть...

Браун взял пакет с едой для девчонки, выключил свет и выскользнул на улицу. Постоял, чтобы глаза привыкли к темноте. Потом пошел к нитрокорпусу. Он так и не решил, что делать с девчонкой. В конечном итоге можно просто бросить ее здесь.

* * *

Крейс крепко держал конец трубы и ждал, пока агент Картер, отсмеявшись, придет в себя. А сам думал: что ей понадобилось в этом тоннеле, черт побери? Или вообще в арсенале, если на то пошло? Слегка успокоившись, Дженет подняла голову, мертвенно-бледное лицо человека на грани обморока. На ней были только трусики, блузка и наплечная кобура.

— У меня тут веревка, — обратился к ней Крейс. — Вы не искали другого пути наверх?

— Нет здесь никакого другого, — безжизненно-тусклым голосом ответила Дженет.

— Ладно. Сейчас завяжу петлю на веревке и сброшу ее вам. Проденьте петлю под мышками, трубу обхватите ногами, и я буду тащить вас вверх.

Она молча кивнула, но продолжала держаться за трубу мертвой хваткой. Крейс достал из нагрудного накладного кармана широкую плотную, но мягкую тесьму, связал из нее петлю, к которой прикрепил конец пятидесятифутового нейлонового шнура, выдерживающего груз в шестьсот фунтов. Аккуратно опустил его вниз, уложив петлю на площадку прямо у ее ног. Следуя его инструкциям, Дженет неуклюже продела в петлю руки и голову, движения ее были неестественно замедленными.

— Теперь обхватите трубу ногами и руками, подтягивайтесь вверх, перехватывайте сначала руками, потом ногами, — скомандовал он. — Если труба начнет падать, бросайте ее и хватайтесь за веревку. Понятно?

Дженет промолчала. Крейс не был уверен, что на наклонном дне тоннеля у него хватит сил удержать ее на весу. Хорошо, конечно, что на нем сапоги с рифленой резиновой подошвой, но все равно без ее помощи ему не справиться. Он повторил все указания еще раз. Едва слышным голосом Дженет проговорила, что готова.

— Тогда поехали! — бодро воскликнул он.

Крейс несколько раз обернул конец шнура вокруг бедер и перекинул его через правое плечо. Как только натяжение шнура падало, он выбирал слабину, пятясь по предательски скользкой поверхности. При этом старался не столько тащить наверх Дженет, сколько не дать упасть трубе. Отступив от края люка футов на десять, он почувствовал, что движение внизу прекратилось.

— Сколько осталось? — крикнул он.

— Две трети, — всхлипнула в ответ Дженет.

— Доберетесь до половины, и отдыхать. Держаться руками и ногами. Остальные мышцы расслабить. Глубокий вдох и выдох.

Дженет молчала.

— Подтвердить! — рявкнул он.

— Понятно. На полпути отдыхать.

Крейс думал также и о том, чтобы сохранить собственные силы на тот случай, если она сорвется. По возобновившейся вибрации шнура он догадался, что Дженет опять начала карабкаться по трубе.

— Полпути, — донесся снизу ее плаксивый голос. — Дальше не смогу.

— Отдых две минуты. Дышать глубоко и ровно.

Крейс лихорадочно соображал, как ей помочь. Труба стоит под восемьдесят градусов, почти вертикально. Самое страшное, если Дженет перевернется на ней спиной вниз. У него самого нет надежной опоры для ног. Он повертел головой по сторонам в поисках какого-нибудь предмета, чтобы закрепить конец шнура, но ничего подходящего не обнаружил.

— Труба хорошо держится? — спросил Крейс.

— Пока держится.

— Продолжать сможете?

— Сил уже нет, боюсь сорваться.

— Тогда попробую вытащить вас сам. Готовы?

— Еще как!

Хорошо, подумал он: если может шутить, значит, собралась с духом и вполне владеет собой. Пошире расставив ноги, он уперся ступнями в коварно скользкий бетон, откинувшись всем корпусом назад и попятившись, потянул шнур. Весит она фунтов сто сорок — сто пятьдесят. Плюс трение шнура о кромку люка. Крейс переступил ногами, шнур подался, по его натяжению он понял, что Дженет пытается ему помогать. Через пятнадцать минут неимоверных усилий ему удалось подтащить ее к краю люка. Но это было еще не все. Напротив, наступил самый трудный и опасный момент: Крейсу предстояло перевалить все ее тело через кромку люка.

— Хватайтесь руками за конец трубы, — распорядился он. — Держитесь крепче. Когда скажу, попробуйте подтянуться.

— Из...де...ваетесь? — с натугой выдавила из себя Дженет, вцепившись сначала одной рукой, потом другой в конец трубы, выступающий над ободом люка фута примерно на четыре.

— Нет. Надо! Вы сможете. Когда я дерну шнур, труба упадет. Оттолкните ее ногами, остальное я сделаю сам. Сейчас вдох, выдох, вдох, выдох. Полной грудью. В течение минуты.

— Дышать мне или вам? — уточнила Дженет.

Крейс не рискнул засмеяться — от усилий удержать ее дрожали все мышцы, натянутый до отказа шнур жег ладони даже сквозь перчатки. Кстати, она права. Ему тоже не мешает восстановить дыхание. Сделав несколько глубоких вдохов, он собрал все силы.

— Так, приготовились! — выкрикнул он. — Подтянитесь на руках к концу трубы, оттолкните ее и вытяните ладони далеко перед собой, как будто ныряете ласточкой!

Дженет никак не реагировала, голова ее упала на грудь, обхватившие конец трубы пальцы побелели от напряжения. Все, сдалась, мелькнуло у Крейса в голове. Теперь нельзя терять ни секунды.

— Подтягивайтесь! — скомандовал он. — Подтягивайтесь!

Руки Дженет слабо шевельнулись. Крейс, откинувшись под невероятным углом, попятился и вытянул ее по грудь, но на этом все кончилось. Труба звякнула обо что-то твердое и с громким всплеском упала в воду. Дженет висела мертвым грузом, и Крейс не мог сдвинуть ее с места ни на дюйм. Потом он почувствовал, как шнур едва заметно, но неумолимо стал тянуть его по наклонному дну тоннеля к обрыву, в черную бездну.

* * *

У металлической двери в нитрокорпус Браун совершил привычный ритуал. Приказал девчонке завязать глаза и отвернуться. Подождал, открыл замок, распахнул створку и направил на нее луч фонаря. Вот и она, сидит где положено. Он вошел и положил на пол пакет с продуктами. Воздух в просторном помещении был затхлым и спертым, запах нечистот заметно усилился.

— Скоро конец, — сказал Браун, сам не очень хорошо понимая, что имеет в виду. — Есть два варианта. Либо взять тебя с собой как заложницу, либо просто здесь бросить.

— А с собой это куда? — спросила она.

Пленница заговорила с ним впервые, и Браун поразился ее тону. Спокойный уверенный голос, в котором звучит не просто превосходство, но даже вызов. «Ишь ты, может, вообще с ней не объясняться?» — раздраженно подумал Браун. Хотя какая разница? Она или согласится беспрекословно ему подчиняться и поедет с ним, или останется гнить в этом бетонном каземате. Нет, в живых оставлять ее нельзя. Если начнут искать пропавших охранников, перетряхнут весь комплекс, каждое здание. У него мелькнула мысль просто вытащить пистолет и пристрелить ее прямо на месте. Нет, лучше все же взять ее с собой как заложницу.

— В Вашингтон, — ответил наконец он.

— Зачем?

— Взорвем там водородную бомбу.

— Бред какой-то. Водородную бомбу в одиночку не сделать.

— А я сделал.

— Ну-ну... А зачем вам я?

— Заложницей будешь. На всякий пожарный.

— Интересно получается. Собираетесь взорвать кучу народа, а меня одну пожалеете. Думаете, я поверю?

— В Вашингтоне дело у меня исключительно личное. С тобой все по-другому. Ты вообще вляпалась чисто случайно. Только поэтому до сих пор и жива.

— А где же второй? — вдруг поинтересовалась она. — Ну, тот, что заставлял меня раздеваться?

Браун с трудом сдержал охватившее его бешенство. «Ну, Джеред, гнида этакая, ты у меня дождешься!»

— Теперь уже не заставит, не беспокойся. Он свое дело сделал, больше ты его не увидишь. Бомбу в Вашингтон я доставлю сам, лично.

— Я хочу есть. Уходите, я буду есть.

Просьба была высказана таким повелительным тоном, что Брауна передернуло от раздражения, но он вновь сдержался.

— Сейчас пойду. Учти, нам скоро ехать. Будешь вести себя тихо — останешься жить. А если меня загонят в угол, предложу тебя в обмен на свою жизнь. Попробуешь обмануть, словчить по дороге, перережу глотку и выброшу на шоссе. Решай сама.

Он тщательно запер за собой стальную дверь и прислушался. Ночную тишину нарушало лишь едва слышное нестройное жужжание насекомых в окрестных лесах. Браун взглянул на часы. До смены реторт оставалось несколько минут. Он вышел проулком к огороженному колючей проволокой пустырю. Почти в самом его центре стоял врытый в растрескавшуюся глину приземистый бункер, по стене которого шли огромные буквы: «ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ! ЗАГРЯЗНЕНИЕ ПОЧВЫ РТУТЬЮ». В бункер вели ворота для въезда автопогрузчиков и дверь для прохода обслуживающего персонала. Он отпер дверь и уверенно шагнул в темноту. Включил фонарь и стал перебирать припрятанное снаряжение. Здесь был один из двух тайников, которые он устроил в арсенале. О нем не знал даже Джеред. Деньги, пистолет, бланки накладных на доставку горючего, которые они выкрали в той компании, откуда угнали автоцистерну. Кое-какая одежда в матерчатой спортивной сумке. Браун собрал нужные вещи и вернулся в энергоблок. Жаль, конечно, что Джеред, бабник хренов, так и не появился, даже покараулить некому. Хотя, судя по всему, здесь, кроме него и девчонки, ни одной живой души больше нет.

* * *

Дженет почувствовала, как слабеет натяжение шнура. Ее попытка подтянуться на руках окончилась полным провалом. Кромка люка врезалась в грудь как раз под солнечным сплетением, каждый вдох отдавался резкой болью, глаза заливал едкий пот, мышцы превратились в трясущееся желе. Все, сейчас она сорвется на дно дренажной камеры, где уже призывно плещет черная вода.

— Ноги поднять можете? — окликнул ее сквозь стиснутые зубы Крейс?

— Ч-что? — по-идиотски переспросила Дженет. Она прекрасно расслышала, что он сказал, но не поняла, чего он от нее хочет.

— Попробуйте закинуть ногу на обод!

Она послушалась, но лишь расшибла колено о металлическую кромку, а спину о безжалостно твердый бетон. Поняла, что сил перевалиться через край люка у нее нет. Но эта попытка навела ее на отчаянную мысль.

— Сейчас упрусь ногами в стену, — крикнула она в надежде, что Крейс ее поймет. — Буду переступать по ней вверх, может, что получится.

— Идет, постараюсь помочь, — после некоторой паузы ответил он.

Дженет уперлась ступнями в стену и, прикусив губу, стала распрямлять согнутые в коленях ноги. Так, сначала левую... Есть! Теперь правую... Порядок! Вцепившись в шнур левой рукой, она трижды обмотала шнур вокруг правого запястья. Так, теперь то же самое с левым. «Господи, да что же я наделала!» — мелькнуло у нее в голове, лишь сейчас Дженет осознала, что допустила страшную ошибку. Сама себе жгут наложила, через минуту-другую кисти просто отнимутся. Поздно, ничего уже не поделаешь. Ну и черт с ним, с кровообращением. Ладно, поехали. Дженет скользнула правой ступней вверх по стене дюйма на два. Потом левой. Получается вроде, но боль нестерпимая, запястья как огнем жжет, ладони ничего не чувствуют... «Только не забывай дышать, — напоминала она себе, каждой клеточкой ощущая за спиной бездонную пучину. — Правой ступней вверх, хорошо, левой, все снова...» Она вдруг поняла, что до края люка осталось всего ничего, фута два, не больше. Так, ступня скользит вверх, уперлась, теперь согнуть ногу в колене, спина еще чуть-чуть распрямилась... «Только держи этот чертов шнур, Крейс, смотри держи его крепче... Слава Богу, что я босиком...» Пальцы ее правой ноги коснулись гладкого металла кромки люка. И она тут же попыталась перекинуть через нее ногу. «Ну и дура же ты, Дженет, набитая, — выругала она себя, — сначала надо было подтянуть к ободу вторую ногу и просто подтянуться на руках». Но руки ее были обмотаны шнуром, да и совсем онемели...

Дженет в отчаянии всхлипнула. Зацепившись пальцами ног за край люка, она повисла на шнуре, как альпинист, любующийся над пропастью открывшейся ему живописной картиной. Крейс, видимо, понял, что она оказалась в безвыходном положении. Откинулся, едва не падая спиной на дно тоннеля, шагнул назад. Еще раз, еще... И вот Дженет уже стоит коленями на скользком бетоне, который ее так и тянет расцеловать. Она упада на четвереньки, а Крейс с размаху шлепнулся на бетон.

— Неплохо смотритесь! — проговорил он. — И пистолет весьма кстати!

— Нас учили никогда не расставаться с оружием! — гордо ответила Дженет.

Она попыталась распрямиться, но не смогла. Нижние ребра отозвались пронзительной болью, свело, казалось, каждую мышцу. Потом ее затрясла неудержимая дрожь, Дженет вдруг поняла, что описалась, и разрыдалась. Крейс обнял ее сзади, крепко прижав к своей теплой груди. Спиной Дженет чувствовала какие-то жесткие застежки и пряжки у него на комбинезоне и еще с палящим стыдом ощущала, как липнут к телу горячие мокрые трусики.

— Не переживайте, это совершенно естественно, — словно прочитав ее мысли, прошептал ей в ухо Крейс. — Главное, все уже позади. Ну, скажите: «Все позади».

В полуобморочном состоянии Дженет едва понимала, чего он от нее добивается, однако Крейс продолжал уговаривать до тех пор, пока ей не удалось протолкнуть сквозь выбивавшие барабанную дробь зубы нужные слова. Он поднялся, крепкие сильные руки подхватили ее под мышки и бережно поставили на ноги.

— Пошли, — сказал Крейс. — Остался последний бросок.

* * *

Через полтора часа Крейс остановил машину перед ее домом. Всю дорогу до Роанока Дженет проспала на переднем сиденье, приходя в себя на несколько мгновений только для того, чтобы сквозь сон объяснить ему, куда ехать дальше. Сейчас, потирая кулачками припухшие глаза, она растерянно оглядывалась по сторонам.

— Приехали? — уточнил он.

— Да, — ответила она, подавляя зевок. — Вот здесь я и живу. Спасибо. Спасибо вам за все.

— Там, в тоннеле, разбилась служебная машина? А другие колеса у вас есть?

— Есть. Свою я на стоянке у конторы оставила. Черт, теперь горы бумаги исписать придется...

Крейс молчал, капюшон и перчатки он снял, чтобы не привлекать внимания прохожих. Ждал, что она выйдет из машины, но Дженет не двигалась.

— А что вы делали в запретной зоне? — не глядя на него, спросила она.

— Сами знаете. — Крейс был готов к вопросу. — Туда отправилась моя дочь с приятелями.

— Думаете, она там?

Крейс не собирался ни с кем делиться своими соображениями, во всяком случае, до того, как выследит сообщника Джереда и вытрясет из него все, что тому известно. К тому же теперь возникло небольшое осложнение в виде самого Джереда, расплющенного собственным трейлером.

— Это у меня единственная зацепка. Буду искать, пока не обнаружу каких-нибудь следов. Или не смогу убедиться в том, что их там не было.

— Мы могли бы вам помочь. Особенно после того, как...

— Нет, — перебил Крейс. — Станете мне помогать, в Вашингтоне сразу насторожатся. Им ведь нужен я, а всю эту чушь про террористов и бомбы они скорее всего выдумали для предлога. И потом. Один я лучше справлюсь.

— Ладно, согласна, я вам не помощник. Но у нас наверняка найдутся более подготовленные люди.

— Сильно в этом сомневаюсь, агент Картер. Нынче в ФБР любят брать числом, а не умением. Как бы то ни было, сегодня вечером я опять собираюсь в запретную зону. У меня нет другого выхода. Если что найду, сообщу... Вас проводить до двери?

— Спасибо, я дойду. — Дженет посмотрела на свои голые ноги. — Надеюсь, никто из соседей не увидит меня в таком... наряде.

— Боюсь, мой наряд их удивил бы еще больше. Кстати, буду очень признателен, если вы не станете упоминать обо мне в своем донесении. Напишите, что сами выбрались из тоннеля.

Дженет задумалась.

— Попробую, если вам так угодно, — поколебавшись, согласилась она. — Но ведь вы спасли мне жизнь. И это должно быть где-то отмечено. В вашем послужном списке, например.

— Мой послужной список давно закрыт. Сейчас я просто отец, который ищет свою пропавшую дочь. Не более того.

— А все-таки, что за сообщение должен был передать Рэнсом? — обернулась она к нему.

— Не скажу. Не могу. — Всего не объяснишь, подумал Крейс, к тому же если его догадка правильна, то времени у него в обрез. Если он хочет найти Линн, надо сделать это прежде, чем Вашингтон пошлет по ее следу чистильщиков.

— Странно, Рэнсом мне так же ответил, слово в слово.

— Вот видите, — пожал он плечами.

Дженет помедлила, будто собиралась сказать что-то еще, но потом решительно выбралась из машины и хлопнула дверцей.

Глава 11

В воскресенье, в половине восьмого утра, Дженет наслаждалась у себя на кухне столь вожделенной после вчерашней передряги чашкой крепчайшего кофе. От этого приятного занятия ее оторвал телефонный звонок. Подняв трубку, она, к своему изумлению, услышала голос Рэнсома.

— Ну, специальный агент, и где это вы пропадали?

— А вы скучали по мне, Рэнсом?

— Ага, в некотором роде. Вспоминали тут вас. Парни из вашей наружки нашли наш приборчик в машине мистера Фансворта. Смешно, специальный агент. Не очень умно, правда, но очень смешно.

— Мне казалось, это наш приборчик. Или я ошиблась?

— Ну... ваш босс с радостью откликнулся на нашу идею отслеживать ваш служебный автомобиль. По каковой причине я вам и звоню. Не терпится узнать: где находится вышеупомянутый служебный автомобиль?

— Где-нибудь в Китае, вероятно, — предположила Дженет. — Послушайте, я как раз принимаю первую порцию кофеина... Мы не могли бы немного повременить с обсуждением данной проблемы?

— А еще одной порции у вас не найдется? Видите ли, я сижу в машине у двери вашего дома, а поговорить нам необходимо. И лучше раньше, чем позже, как принято говорить среди самых остроумных представителей наших официальных кругов.

— Ох да, заходите, конечно!

Дженет достала из буфета чистую чашку и пошла открывать дверь. На Рэнсоме была черная рубашка с короткими рукавами, брюки защитного цвета, темные очки в массивной оправе на пол-лица, дорогие на вид башмаки и зеленый жилет с надписью «БОЙСКАУТЫ АМЕРИКИ». Она вспомнила, что под халатом у нее ничего нет, и потуже затянула поясок.

Пока она наливала ему кофе, Рэнсом уютно устроился за кухонным столом и снял очки.

— Симпатичный у вас жилетик, — похвалила Дженет, указывая на надпись.

— Ага, мы отважны, верны, полны сил — классные, в общем, ребята.

— Да уж, — несколько двусмысленно усмехнулась Дженет. — А с чего вдруг такой интерес к моей служебной машине? В воскресенье, да с утра пораньше?

— Повторяю вопрос: где находится упомянутый служебный автомобиль? Вы там что-то о Китае говорили?

Дженет несколько мгновений колебалась, потом все же рассказала, что с ней приключилось. Не стала скрывать и того, что спас ее Эдвин Крейс. При упоминании этого имени Рэнсом присвистнул.

— Крейс, по вашим словам, прошлой ночью был в арсенале? Припомните точно, сколько было времени, когда он вытащил вас из тоннеля?

— Трудно сказать. Около одиннадцати скорее всего.

— Так-так... У вас есть какие-нибудь планы на воскресенье, специальный агент?

— Ну, как бы вам...

— Значит, есть. У меня предложение. Забирайте свой кофе наверх, наведите красоту или как минимум приведите себя в порядок, а затем я отвезу вас в одно место кое-что посмотреть.

Она молча, но так выразительно смотрела на него, что Рэнсом невольно рассмеялся.

— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, специальный агент, — объяснил он. — Поможет, если я произнесу одно волшебное слово? Пожалуйста!

— Может, мне лучше сначала позвонить боссу?

— Ох нет, — помотал головой Рэнсом. — Он задаст миллион вопросов, а ответов на них у вас не будет. Ну пожалуйста, а?

Через полчаса они в выехали из Роанока и направились к югу. По дороге Рэнсом живописал ей в лицах, как они дооборудовали электронными устройствами автомобиль Эдвина Крейса.

— Четыре «жучка»? — не поверила своим ушам Дженет. — А как же неприкосновенность частной жизни граждан?

— И где же это вы у нас граждан нашли? — Рэнсом даже шлепнул ладонями по рулю. — Таковых в Америке больше не существует.

Ну вот, подумала Дженет, братец Рэнсом оседлал любимого конька.

— Не понимаю. Кто же мы все тогда, по-вашему?

— А кем нас бюрократы назовут, те мы и есть. Для полиции — объекты. Для исследователей общественного мнения — респонденты. Для экспертов по изучению рынка — целевые группы. Для политиков — избиратели. Для поставщиков услуг Интернета — пользователи. Для налоговой службы — потребители. Потребители! Прелесть какая, правда? А граждане в том смысле, что вы имеете в виду, жили во времена Древнего Рима. Ну и, может, появились ненадолго на том этапе Французской революции, когда запустили гильотину.

Дженет решила промолчать. Для дискуссии на философские темы она сейчас была явно не в форме. Действие кофе слабело, а силы после вчерашних приключений еще не восстановились, на нее опять наваливались усталость и безразличие. Она откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Через сорок минут Рэнсом свернул на проселок, ведущий к участку Джереда, и поставил машину так, чтобы ее не было видно с шоссе. Отсюда они немного прошли пешком, и Дженет увидела странно накренившийся трейлер.

— Вот и резиденция некоего Джереда Макгаранда, — торжественно объявил он.

— А чем здесь так воняет? — уже догадавшись сама, все же поинтересовалась Дженет.

— Это последнее, что успел наделать братец Джеред, прощаясь с жизнью, если понимаете, о чем я говорю. Вон он, под тем концом трейлера, где торчит рукоять домкрата. А если осмотрите вон тот пикап, то обнаружите весьма дорогостоящий прибор для слежения за местоположением объектов.

— Тот самый, что вы подсунули в машину Крейса?

— Именно.

— Ладно, сдаюсь. Полагаю, под трейлером мы имеем труп. Но какого черта все это значит, объясните мне ради Бога!

— Вот те на! А я надеялся, что это вы прольете некоторый свет на ситуацию... поскольку встречались с неким Эдвином Крейсом непосредственно перед тем, как он замочил некоего Джереда Макгаранда. Во всяком случае, я так считаю. Я, правда, пока не поднимал трейлер, чтобы удостовериться, однако, думаю, мой специально обученный нос меня не обманывает.

— Насчет трупа или насчет Крейса?

Рэнсом ухмыльнулся и неопределенно пожал плечами.

— Да ничего мне встреча с Крейсом не дала, — опустила глаза Дженет. — Так я и доложила Фансворту. Ну, что-то в этом духе.

— Это как же вас понимать?

— Честно говоря, не хотелось признаваться, что он дал мне от ворот поворот. И сразу расколол нашу легенду, будто мы ищем террористов. Он уверен, что Вашингтон послал сюда людей по его душу.

— Приехали! — присвистнул Рэнсом.

— Значит, Беллхаузер и Фостер действительно пудрили мне мозги насчет таинственных террористов с их бомбами, — мрачно констатировала Дженет.

— Хотите откровенно? Я не знаю. Мне поручено оказывать этой парочке содействие и держать ЦРУ в курсе происходящего. Все.

— А если они за вашей спиной сговорились подставить Крейса?

— Могу вас заверить, что если кто-то сумеет вывести Эда Крейса из игры, мои боссы плакать не станут.

— Прав был Крейс: сволочи вы все самые настоящие, — тихо, но убежденно сказала Дженет.

— А что он еще вам говорил?

— Сказал, что ничья помощь ему не нужна. Это когда я пыталась согласно разработанной для меня легенде предложить содействие в поисках его дочери. А также, что если найдет ее похитителей, то выставит на автостраде колья с их отрубленными головами.

— Узнаю нашего Эдвина, — не без восхищения прокомментировал Рэнсом. — Надо бы полюбопытствовать, на месте ли голова у этого типа под трейлером. Хотя от него скорее всего вообще мало чего осталось.

От густо висящего в воздухе зловония у Дженет начала кружиться голова.

— Послушайте, — взмолилась она, — может, поедем? И местных копов надо бы вызвать.

— Да, сейчас едем. Но копов беспокоить не будем. С местными властями в контакт не вступаем, поскольку никогда не действуем на собственной территории.

— Ах да, как же я забыла! — саркастически воскликнула Дженет. — Но мы-то действуем.

— И что именно вы собираетесь сообщить полиции?

— Что здесь находится труп.

— Который вы вместе с парнем из ЦРУ обнаружили в ходе расследования уже закрытого и переданного в Вашингтон дела об исчезновении студентов? Полагаете, здешний шериф вас поймет? А ваш Фансворт?

Рэнсом прав, пристыженно подумала Дженет.

— Вот что не дает мне покоя, специальный агент. Я бы еще понял, если бы Крейс искал следы своей дочери в запретной зоне в дневное время. Однако он бывает там только по ночам. Да еще в черном облачении, как ниндзя какой-то, угадал?.. Ну вот, так я и думал. Следовательно, действия свои он тщательно скрывает. Полагаю, этого Джереда он встретил именно в арсенале. Проследил до дома, подозревая, что тому известны обстоятельства исчезновения его дочери. Убивать его Крейс не собирался, хотел только потолковать. Джеред, однако, предпочел молчать. Увы, он не первый упрямец, с кем происходит несчастный случай после отказа говорить с Эдвином Крейсом.

— Вот это вы называете несчастным случаем? — кивком головы указала на трейлер Дженет.

— Ага. Того сорта, что происходят в результате сопротивления блюстителям порядка при исполнении ими служебных обязанностей.

— А почему вы думаете, что это дело рук Крейса?

— Может, потому, что наш «маячок» оказался вон на той рухляди, а?

— И что это доказывает? Крейс обнаруживает его, скажем, на стоянке возле супермаркета и подкидывает в первый попавшийся автомобиль. Поймите, без веских улик на все ваши обвинения можно найти объяснения, которые могут показаться даже правдоподобными. Смотрите, охранники вчера были абсолютно спокойны, да и я сама ничего подозрительного не заметила.

— Угу, — ехидно хмыкнул Рэнсом. — В темном тоннеле много чего заметишь!

— Короче. — Дженет начала раздражаться. — Здесь произошло убийство. У нас в конторе это считается особо тяжким преступлением. Поэтому я должна обо всем доложить своему боссу. Хотя бы для того, чтобы объяснить пропажу служебной машины. Вы пойдете со мной. Я излагаю свою версию, вы свою. Посмотрим, что скажет Фансворт. И пусть он ставит в известность ваше начальство. А также местных копов, если посчитает нужным. Уверена: в этом случае он изыщет возможность не упоминать ваше разлюбезное ЦРУ. Сейчас нам следует поступить именно так, и вы сами это знаете.

— А может, не стоит сегодня беспокоить вашего босса? Воскресенье все-таки... — засомневался Рэнсом.

— Мне он не одно воскресенье испортил. Переживет.

— Интересно, где сейчас Крейс? — направляясь к машине, задумчиво проговорил Рэнсом.

— Да нам-то какое дело? — вспылила Дженет. — Угомонитесь вы со своими террористами, наконец! Дочь он свою ищет.

* * *

Ранним воскресным утром Крейса разбудил пересмешник, который с верхушки столба телефонной линии возвещал миру о скором восходе солнца. Несколько мгновений он, озираясь по сторонам, соображал, где находится и как сюда попал. После вчерашнего приключения в тоннеле болели все мышцы и даже, кажется, кости. В запретную зону он вернулся по узкоколейке, перелез через перегораживающие ее ворота. На ночлег устроился в одном из бункеров, где прежде хранилась взрывчатка для артиллерийских снарядов.

Раздевшись, Крейс обтерся мокрым полотенцем. Потом вывернул черный комбинезон — с изнанки тот оказался раскрашенным коричневыми и зелеными пятнами и полосами, — облачился в него и приладил на грудь и спину накладные карманы. Сменил капюшон на берет из камуфляжной ткани, собрал снаряжение и зашагал к производственному комплексу.

Если он правильно определил по шуму автомобиля, вчера напарник Джереда сюда приезжал, но заходить в арсенал почему-то не стал. Крейс ждал его сегодня утром, когда, судя по прослушанному им телефонному разговору, на объекте должен был появиться Джеред. А поскольку тот уже нигде и никогда больше не появится, его сообщнику придется принимать решение: либо отправиться к Джереду домой, чтобы выяснить причину его отсутствия, либо вернуться к своим занятиям в арсенале в единственном числе. Здесь-то Крейс и намеревался устроить ему засаду. Если же он сообщника Джереда так и не дождется, то начнет сплошной обход комплекса, осматривая один цех за другим. В данный момент необходимо прежде всего подыскать себе подходящее место для укрытия.

Он осторожно шел между двумя огромными бетонными зданиями. Солнце еще не поднялось, но было уже совсем светло. Слева от него, за пустырем, иссеченным ржавеющими рельсами и оставшимися после тяжелых грузовиков колеями, вздымалась глыба электростанции. Даже отсюда был хорошо виден зияющий неподалеку от нее провал, где Картер лишилась служебной машины. Бедняга, мысленно посочувствовал ей Крейс, вот уж для кого понедельник окажется воистину тяжелым днем. Он посмотрел на часы, до восхода еще минут сорок пять. Как обычно, на территории производственного комплекса царила гнетуще мертвая тишина, которую не нарушало ни щебетание птиц, ни попискивание зверушек. Лишь с шоссе" иногда доносился мимолетный шум редких автомобилей.

Крейс направился к энергоблоку. На вид высота здания с глухими, без единого окна стенами достигала пяти этажей. К основанию венчающей его трехсотфутовой трубы вели два гигантских дымохода, что указывало на наличие как минимум двух паровых котлов. В правой части, судя по множеству трансформаторов на огороженной колючей проволокой площадке и тянущимся оттуда переплетениям кабелей, располагались турбогенераторы. В левой, похоже, находились административные помещения. Между ними и котельной в электростанцию вели несколько ворот гаражного типа, под одни из которых убегали рельсы, и дверь обычных размеров. Крейс подергал ее за металлическую ручку, но она не поддалась. В створках ворот на высоте человеческого роста имелись забранные металлической решеткой оконца, и он заглянул в каждое из них. К своему изумлению, он увидел стоявшую внутри автоцистерну, окрашенную в веселенькую бело-зеленую полоску. «Интересно, почему ее не вывезли вместе со всем другим оборудованием? — подумал Крейс. — Возможно, не сумели завести двигатель и просто бросили. Типично армейский подход».

Он обошел вокруг всего здания электростанции, обратив внимание на четыре идущих из-под земли трубопровода большого диаметра, через которые в систему охлаждения поступала вода из ручья. Глухие металлические двери на задней стене здания были также заперты. Трогая ручку одной из них, он насторожился. Ему послышался какой-то едва уловимый механический шум. Крейс постоял некоторое время, однако определить, откуда исходит звук, ему не удалось, и он решил, что принимает желаемое за действительное. За энергоблоком располагалась площадка с размещенными на ней разнокалиберными цистернами. Две большие явно для бензина, на двух других, меньших размеров, крупными буквами значилось: «ТЕХНИЧЕСКАЯ ВОДА» и «ПИТЬЕВАЯ ВОДА». Несколько в стороне, в выгородке из колючей проволоки на бетонных фундаментах стояли цистерны с маркировкой H2NO3 и H2SO4. Азотная и серная кислота, отметил про себя Крейс.

Вернувшись к фасаду энергоблока, он задумался. Осмотренное здание, с его точки зрения, явно не подходило для того чтобы прятать там пленницу. Он взглянул в конец проулка, убегающего под своды нависающих над ним трубопроводов, и почувствовал острый укол отчаяния. Сколько же здесь цехов, и в каждом множество помещений. За спиной у него что-то лязгнуло, и Крейс резко повернул голову. В тридцати футах от него в проеме двери энергоблока стоял высокий бородач — лицо словно с фотографий времен Гражданской войны, горящие ненавистью темные глаза. На долю секунды их взгляды встретились, чернобородый вскинул руку с зажатым в ней револьвером и выстрелил.

Крейс, однако, уже отпрыгнул в сторону и зигзагами помчался прочь. Пуля свистнула совсем рядом с головой, вторая смачно шлепнула в стену, осыпав его осколками бетона, но Крейс, не оглядываясь, ускорил бег, стараясь максимально увеличить расстояние между собой и стрелком. Судя по звуку, револьвер крупного калибра, не менее сорок четвертого, — такой хорош в ближнем бою, а на большой дистанции из него трудно попасть в движущуюся мишень. Он бросился за угол — кругом глухие стены, никуда не скроешься. Через секунду в проулке показался его преследователь, и Крейс почувствовал, как пуля вспорола висящий на спине накладной карман. Еще три выстрела, один за другим почти без интервалов. Все мимо, слава Богу, но уж очень близко, бородач с пушкой обращаться умеет, бьет прицельно. Держась ближе к стенам, Крейс добежал до знакомого провала и без колебаний кубарем скатился по металлической лестнице в тоннель.

Несколько торопливых шагов по наклонно уходящему вниз скользкому дну в спасительную темноту, и Крейс распластался на животе, с трудом переводя дыхание. «Старею», — мелькнуло у него в голове. Пять патронов бородач сжег, остался один. Сейчас, значит, должен револьвер перезарядить, стрелок он опытный, к тому же знает, что Крейсу никуда от него не деться. Крейс пополз еще дальше вниз по тоннелю, не сводя глаз с падающего через люк конуса света. Ощупью достал из накладного кармана телескопическую трость и резко повернул из стороны в сторону ее загнутый крюком конец. Раздался щелчок, в точности напоминающий тот, что издает при возвращении на место оттянутый затвор полуавтоматического пистолета.

Звонкое эхо разнесло его по тоннелю, и Крейсу оставалось только надеяться, что его преследователь услышит этот звук и поймет его значение. Тогда можно не опасаться, что бородач рискнет хотя бы заглянуть в люк — освещенный со спины лучами солнца, он станет прекрасной мишенью. Крейс, теперь уже стараясь не шуметь, принялся отползать от провала, спуск все круче и круче, наконец носки сапог повисли над пустотой. Он откатился к стене тоннеля — насколько ему помнилось, под ним должна была находиться площадка, а еще ниже — дренажная камера. Он наклонил голову через край обрыва и направил в черную бездну луч миниатюрного фонарика. Так и есть, внизу блеснула вода. Веревка у него есть, найти бы, за что ее здесь укрепить, тогда в случае чего он скользнет по ней в этот бездонный колодец, и ищи-свищи... Крейс потрогал пальцами слева и справа от себя, нащупал у металлического обода люка кусок раскрошившегося бетона и острым концом трости расковырял в нем отверстие. Просунул туда конец веревки, завязал его вокруг обода надежным узлом, свободную часть веревки спустил на площадку.

Его преследователь по-прежнему не давал о себе знать, трюк с рукояткой трости, похоже, сработал на славу. Не в первый раз, довольно хмыкнул про себя Крейс. Но тут ему в голову пришла и другая мысль. Ничто не мешает его противнику опустить руку с револьвером в люк и выпустить наугад в его сторону несколько пуль в шальной надежде, что одна из них случайно поразит цель. Крейс прикрепил веревку к пристроченным к комбинезону пряжкам, несколько раз обвил ею правую ногу от бедра до лодыжки и перевалился через край колодца, повиснув в воздухе. Очень вовремя. Туннель взорвался грохотом выстрелов, тяжелые пули гулко били в дно и с визгом рикошетили в разные стороны.

Шум, брызги бетонной крошки в кромешной тьме — неискушенный человек наверняка перепугался бы до полусмерти, однако Крейс знал, что толку от такой беспорядочной пальбы нет никакого. Ситуация тупиковая, размышлял он, покачиваясь над плещущей далеко под ногами водой. Тот, наверху, понимает, что при попытке спуститься в тоннель его расстреляют, как зайку в тире. К тому же он мог израсходовать все имевшиеся при нем патроны. С другой стороны, Крейсу не удалось застать его врасплох, а ведь это именно тот, кто ему нужен. Впрочем, не такая уж это беда. Если он столкнулся со стариком Макгарандом — уж больно он похож на Джереда, — то Крейс знает, где он живет. Крейс ощутил, как густеет затхлый воздух, вода в дренажной камере быстро поднималась.

* * *

Браун распрямился и заткнул за пояс еще горячий револьвер с опустевшим барабаном. Взглянул на отливающие ржавчиной скобы ведущей на дно тоннеля лестницы. Нет, туда он не полезет. Противник ему попался подготовленный, петлял на бегу что твой десантник, под огнем ни разу не оглянулся — видно, бывал и не в таких переделках. Значит, сейчас затаился в «канаве», держит лестницу на мушке и ждет, когда Браун подставится. Не на того напал! Он посмотрел из стороны в сторону, вспоминая, в каком проулке они с Джередом сложили трубы после первого эксперимента с ловушкой. Потом стал перетаскивать их по три зараз, укладывая крест-накрест наподобие поленницы. Сверху взгромоздил две самые тяжелые трубы, примотав в нескольких местах к остальным кусками проволоки. Пусть теперь этот умник попробует вылезти из тоннеля. Браун тут же услышит и встретит его как надо. Пока же можно пойти поработать.

Он вернулся в энергоблок, включил электромотор, поднимающий дверь гаражного типа, за которой стояла автоцистерна. Всю прошедшую ночь он работал без перерыва, грязная пропотевшая одежда противно липла к телу, глаза будто песком засыпаны. Давление в цистерне достигло четырехсот фунтов на квадратный дюйм. Не пятисот, правда, как он планировал, но ничего, сойдет. Времени нет, из арсенала пора сматываться. Сначала охранники недоделанные свалились в «канаву», теперь еще этот герой-одиночка там засел. Придется приступать к финальной стадии, с Джередом или без него. Сопляк чертов, всю жизнь одни шлюхи на уме, только членом и думает. Утром сюда нагрянут толпы копов, но Браун будет уже в пути. Джеред с месяц назад выкрасил автоцистерну в цвета одной из компаний, снабжающих горючим бензоколонки в Вашингтоне, в точности как на фотографии, которую Браун выдрал из какого-то рекламного проспекта. Так что никаких подозрений она не вызовет, единственная проблема в том, чтобы выехать отсюда без свидетелей.

Еще за час до восхода Браун обошел котельную и заделал все отверстия, которые сумел там найти, включая горелки котлов и вентиляционные решетки. На это у него ушло более двух часов. Потом запер в электростанции все внутренние двери, кроме той, что вела из диспетчерской в котельную. Сел за руль автоцистерны и, прикусив губу, повернул ключ зажигания. Дизельный двигатель скрежетнул пару раз, затем заворчал басовито и ровно. Вздохнув с нескрываемым облегчением, Браун вывел автоцистерну на улицу и оставил там с работающим на холостом ходу мотором, чтобы тот прогрелся как следует. Осмотрел штабель труб над люком, результатом остался доволен, сдвинуть их никто не пытался. И тут его осенило.

Он вернулся в диспетчерскую, отыскал коробку с патронами, перезарядил револьвер. Потом загрузил в обе реторты всю оставшуюся у него медь. Отсоединил насос и залил в них по двойной порции азотной кислоты. Реакция пошла немедленно и так бурно, что ему пришлось долить воды в систему охлаждения. Подошел к двери, оглядел напоследок помещение и плотно прикрыл за собой створку. Затем заклеил изнутри упаковочной лентой щели во всех дверях, включил дверной электромотор и нырнул под плавно опускающийся металлический лист. В дизель-генераторе горючее вскоре кончится, но электроэнергия ему теперь и не понадобится. Зато водород из реторт с двойной загрузкой будет выделяться часами, образуя в соединении с воздухом гремучую смесь во все возрастающей концентрации. Когда сюда вломятся копы, среди них найдется хотя бы один заядлый курильщик. А больше и не требуется.

Браун подкрался к наваленным на люк трубам, просунул в щель между ними ствол револьвера и расстрелял весь барабан. Грохот в тоннеле должен был стоять тот еще, злорадно подумал он, а там, глядишь, ему еще и повезло, и шальная пуля зацепила-таки прячущегося в тоннеле незваного гостя. Он вернулся к машине и подогнал ее к установленным на площадке позади энергоблока цистернам. Здесь он покопался в инструментальном ящике и нашел здоровенную монтировку. Орудуя ею, как рычагом, стал прокручивать проржавевший вентиль на цистерне с азотной кислотой. Послушал, как зажурчала в трубе ядовитая жидкость, стекающая в «канаву». Насколько он помнил, кислоты в цистерне оставалось около двадцати тысяч галлонов, и все они через какие-то минуты смертоносным водопадом прольются на останки охранников и охотившегося за ним чужака. Браун хотел было вернуться к люку и посмотреть, как пришелец пробкой вылетит из тоннеля, но каждая клеточка в нем трепетала, взывая к немедленному бегству. Ему даже показалось, что он слышит шум подъезжающих к арсеналу полицейских машин. Он уселся в кабину автоцистерны, включил передачу и покатил через пустыри с разбросанными по ним бункерами.

* * *

— Ну и что за бардак у нас здесь творится? — недобро буркнул Фансворт, усаживаясь во главе стола для совещаний. Судя по костюму, он приехал в контору прямо из церкви. Рэнсом и Дженет устроились друг против друга рядом с боссом, несколько поодаль восседали двое начальников отделов, откровенно раздраженные тем, что воскресным утром их выдернули на службу. В центре стола, чуть ближе к Фансворту, стоял треугольный динамик громкой связи. Выслушав предварительный доклад Дженет, босс немедленно созвал совещание при заочном участии Фостера, находившегося в данный момент у телефона в своем доме в Маклине в Виргинии.

Дженет начала с рассказа о своей встрече с Крейсом в Блэксберге, умолчав, правда, о его подозрениях относительно Беллхаузер и Фостера и об угрозах в адрес похитителей его дочери. Подробно рассказала о своей вылазке в арсенал Рэмси. Когда она закончила, за столом воцарилось неловкое молчание. Начальники отделов упорно не поднимали глаз от своих блокнотов, чтобы их радостный блеск не обнаружил несомненного облегчения и даже счастья от того, что Дженет не их подчиненная.

— Итак, подведем итоги, — раздался из динамика голос Фостера. — Крейс категорически отказался от нашей помощи. Ему также известно, что кодовым названием "объект "Р" обозначается арсенал Рэмси.

— Так точно, сэр, — подтвердила Дженет.

— Из этого также следует, что именно он и был вашим всадником без головы, — заметил Фансворт.

— Думаю, да, — осторожно ответила она.

— Как он отнесся к нашей версии о существовании группы террористов, изготавливающих в арсенале взрывные устройства? — поинтересовался Фостер.

— Считает это маловероятным. — Дженет бросила быстрый взгляд на Рэнсома.

У нее совсем вылетело из головы, что она передала ему точные слова Крейса по этому поводу. Однако Рэнсом, глядя прямо перед собой, промолчал.

— А следующая ваша встреча состоялась, когда он вытащил вас из какого-то тоннеля?

— Так точно, сэр.

— И он не говорил, как оказался в запретной зоне? И как, кстати, обнаружил, что вы провалились под землю?

— Сказал, что ищет свою дочь, — чуть запнувшись, объяснила Дженет. — Услышал шум, когда я пыталась укрепить трубу на ободе люка.

— Он решил, что это его дочь?

Дженет растерялась. Откуда же ей знать, что подумал Крейс, услышав доносившиеся из тоннеля странные звуки... Рэнсом чуть склонился к столешнице и прокашлялся.

— Говорит Рэнсом, мистер Фостер, — обратился он к невидимому собеседнику. — По-моему, Крейс в запретной зоне действительно искал свою дочь. Однако открылись еще некоторые обстоятельства.

Рэнсом рассказал, как на машине Крейса был установлен прибор слежения, как обнаружил труп предположительно некоего Джереда Макгаранда под трейлером и упомянутый прибор в автомобиле, предположительно принадлежащем Джереду Макгаранду.

— То есть Крейс был на месте убийства? Вы это хотите сказать?

— Совершенно верно, сэр, — согласился Рэнсом, и Дженет обратила внимание, что от его обычной манеры изъясняться на языке подворотен не осталось и следа. «А он не так прост, как хочет казаться», — отметила она про себя.

— Местные копы уже знают о трупе? — вступил в беседу Джим Уилсон, старший специальный агент с почти двадцатилетним стажем, руководитель службы наружного наблюдения.

— Нет, мы не стали никого уведомлять, — коротко отрапортовал Рэнсом.

— «Мы» это кто? — встрепенулся Фансворт.

— Я пригласил с собой на место происшествия специального агента Картер.

— С какой целью? — преувеличенно вежливо поинтересовался Фансворт, и Дженет поняла, что грядет очередная бюрократическая стычка.

— С моей точки зрения, мы имеем дело с убийством, — откинувшись на спинку кресла, назидательным тоном начал объяснять Рэнсом. — Преступления такого рода на территории США к нашей компетенции не относятся. Как было зафиксировано наблюдением электронными средствами, Крейс присутствовал на месте происшествия. Поэтому я пришел к выводу, что к делу следует подключить ваших коллег.

По лицу Фансворта можно было легко догадаться, каких усилий ему стоит держать себя в руках.

— При всем уважении, босс, — вдруг вмешался другой начальник отдела, Пол Портер, — не хочу никого обидеть, но это черт знает что!

— Все! Успокоились! — воззвал из динамика звенящий голос Фостера. — Займемся делом. Нам стало известно, что Эдвин Крейс вернулся к оперативной работе. Нам стало известно, что существуют доказательства его присутствия на месте убийства. Нам стало известно, что он как минимум однажды незаконно проник на закрытый федеральный объект, где в свое время производились взрывчатые вещества. Пока все правильно?

Никто не ответил, и Дженет робко проговорила:

— Да.

— Не значит ли это, что наша версия подтвердилась и этот Джеред, как его там, связан с разыскиваемой нами террористической группировкой?

— Не согласна! — выпалила Дженет. — Крейс ищет свою дочь. Если он и имеет какое-то отношение к трупу под трейлером, то это, безусловно, связано с исчезновением его дочери. И арсеналом он интересуется по той же причине. Он ничего не знает о группировке террористов, изготавливающих бомбы. Кроме того, никаких следов производства взрывных устройств в арсенале не обнаружено.

— Ладно, понятно, — кивнул ей Фансворт. — Во-первых, необходимо сообщить местной полиции о трупе под трейлером. Во-вторых, использовать федеральные силы и средства для прочесывания этого треклятого арсенала. В-третьих, дело по розыску пропавших без вести, возможно, придется переквалифицировать в дело о похищении людей, а то и об убийстве. Один из моих агентов чуть не погиб и лишился служебного автомобиля. И это в ходе самой обычной, как мы считали, проверки федерального объекта. Вы меня слушаете, мистер Фостер?

— Да-да, конечно!

— К разработке вашей версии насчет бомб считаю необходимым подключить местное отделение БАТО. Убийство будем расследовать совместно с шерифом округа Монтгомери. Всю поступающую информацию будем докладывать непосредственно вам. Что скажете?

— Пока мы не установим точно, чем именно занимался этот ваш Джеред в арсенале, я бы БАТО не привлекал. Мне также нужно согласовать ваши предложения с мисс Беллхаузер.

— Утереть нос нашим приятелями из БАТО, конечно, всем хочется. Но что-то здесь не так. Мои агенты подвергаются опасности, теперь еще и убийство на нас повисло. И самое интересное: у нас о заговоре террористов в юго-западной Виргинии слыхом не слыхивали. Хотелось бы знать, вы с Беллхаузер, часом, не придумали эту байку для того, чтобы Марченд и его компания имели повод надрать Крейсу задницу?

Во дает, восторженно подумала Дженет, узнаю нашего босса! Уилсон и Портер уставились на Фансворта с нескрываемым восхищением. Рэнсом уткнул лицо в ладони.

— Как вам такое могло прийти в голову? — с негодованием воскликнул Фостер. — Однако следует...

— Тогда я сейчас же звоню в БАТО, — перебил его Фансворт. — Я лично знаю Кена Уиттейкера, которому поручено осуществлять здесь связь с ФБР.

В динамике наступило молчание.

— Могу я хотя бы попросить, чтобы версия Крейса не выходила за стены ФБР? — после паузы с нажимом сказал Фостер.

— Попробуем, — сухо обронил Фансворт. — Однако если он станет фигурировать в качестве подозреваемого в убийстве...

— Не станет, если вы забудете проинформировать местных копов об эпизоде с прибором слежения.

Фансворт закатил глаза и сокрушенно покачал головой.

— Если они сами обнаружат улики, связывающие Крейса с потерпевшим, тогда, конечно, ничего не поделаешь. Я лично по-прежнему считаю: Крейс наткнулся на что-то серьезное. В таком случае для нас и, думаю, для комиссии внутренней контрразведки это куда важнее раздавленного трейлером аборигена.

— Кстати, вы мне напомнили, — обрадовался Фансворт. — Дайте мне номер телефона, по которому я мог бы связаться с кем-нибудь из комиссии.

— Исключено, — переполошился Фостер. — Комиссия функционирует на самом высоком политическом уровне! Не уверен, что оперативному подразделению уместно беспокоить ее представителей по узковедомственному вопросу.

— Попался, — беззвучно произнес одними губами Фансворт, обращаясь ко всем сидящим за столом, а вслух сказал: — Хорошо, оставляю это на ваше усмотрение. Я же, в свою очередь, как только БАТО выделит мне своих людей, направляю на объект оперативную группу. А вас уж попрошу доложить кому следует. Вы ведь у нас в самых высоких политических кругах вращаетесь.

— А если мы наткнемся в арсенале на Крейса? — встревожилась Дженет.

— Спросим, какого черта он там делает. А потребуется, доставим к нам для приватной беседы. Мистер Фостер, мы вам еще позвоним.

— Буду ждать. — Фостер повесил трубку.

— Значит, так. — Фансворт взглянул на начальников отделов. — Джим, свяжись с Уиттейкером. Сегодня. Сейчас же. Организуйте объединенную группу и отправляйтесь в арсенал. Уведоми вояк, попроси направить туда людей из их службы безопасности. Пол, ты свяжись с шерифом, пусть займутся трупом под трейлером.

— А что мне говорить, если они поинтересуются, откуда мы о нем узнали? — забеспокоился Портер, славившийся своей скрупулезностью.

— Черт, даже не знаю... Сошлись на анонимный звонок. В детали не вдавайся. Возьми одного агента и поезжай туда сам. Мне срочно нужны все сведения о потерпевшем.

Портер кивнул, поднялся из-за стола и поспешил прочь из кабинета. Фансворт повернулся к Дженет и Рэнсому.

— А вы там поосторожнее на объекте. Если Крейс в ходе поисков дочери действительно кого-то убил, вполне возможно, что из-за ее похищения у него опять крыша поехала. Такое с ним не раз бывало, к слову сказать.

— А зачем нам привлекать БАТО? — спросила Дженет.

— А затем, Дженет, — нравоучительно поднял палец Фансворт. — Всегда есть шанс, что в штаб-квартире известно нечто такое, о чем нам здесь, в глубинке, знать не дано. И если в арсенале действительно существует подпольная лаборатория, где террористы мастерят бомбы, неужели ты хочешь войти в нее первой? Или, может, предоставим такую честь нашим друзьям из БАТО, а? Ты как думаешь?

Дженет заметила на лице Уилсона язвительную ухмылку. Господи, как же ей надоели их подковерные игры! «Как будто у тебя в лаборатории в них не играли», — одернула она себя.

— Мистер Рэнсом. — Фансворт остановил на нем пристальный взгляд. — А вас я хочу попросить сопровождать мою группу в арсенал. На тот случай, если она нарвется там на Крейса. Тогда постарайтесь обойтись без шума, пока не станет ясно, что намерены предпринять начальники в Вашингтоне.

— Попробую, — опустив глаза, неуверенно ответил Рэнсом. Дженет показалось, что он немного напуган.

* * *

Примерно в то же время, когда пошла вода из дренажной камеры, Крейс услышал шум какой-то возни у самого провала. Стремительный поток с могучим урчанием и чмоканьем низвергался из дренажной камеры, наполняя воздух тончайшей водяной пылью. Он решил подняться в тоннель и стал подтягиваться на веревке, как в ноздри ему внезапно ударил едкий запах. Дышать стало не просто трудно, но даже больно, из глаз потекли слезы. Перевалившись животом через край колодца, он увидел быстро приближающийся к нему ручеек, по-змеиному шипящий ядовитыми парами. Он рванулся вверх и вправо и откатился к стене тоннеля. В ту же секунду струйки ударили в металлическую кромку, вскипевшую грязновато-ржавой пеной, привязанная к ободу веревка растворилась прямо у него на глазах. Теперь запах стал настолько сильным и резким, что Крейс боялся дышать. Он узнал его. Кислота. Азотная кислота!

Крейс уткнул нос в ворот комбинезона, втянул через плотную ткань полную грудь воздуха и бросился бежать вверх по тоннелю. Остановился он только у самого края пятна солнечного света, дрожащим конусом падающего через люк на дно тоннеля. Есть риск, что наверху бородач с револьвером только и ждет, когда он высунет голову. Но выбора у него нет, легкие саднит так, будто их рвут железные когти, глаза слепят непрерывно льющие слезы. Крейс вскарабкался по металлическим скобам к провалу, без особого труда раскидал наваленный поверху штабель труб и упал животом на уже нагревшийся под утренним солнышком бетон. Не поднимаясь, переполз дорогу и замер у стены, радуясь тому, что вновь может дышать и никто в него не стреляет.

Азотная кислота, и в немалом количестве. Но откуда же она взялась? Сомнений нет, это дело рук сообщника Джереда. Крейс повернулся на бок и огляделся. Ни звука, ни движения. Он еще раз счастливо вздохнул полной грудью и поднялся на ноги. Трость он потерял в тоннеле, но, слава Богу, хоть сам спасся. Думать о том, что могло случиться, если бы кислота разъела веревку до того, как он вылез в тоннель, не хотелось. Крейс поднялся на крышу ближайшего здания и с четверть часа рассматривал окрестности. Ничего не изменилось — все те же бетонные громады цехов, пустынные проходы между ними, покосившиеся деревянные сараи и навесы, пыльные холмы. Никаких следов бородача, стрелявшего в него с порога электростанции. Вот оно, есть! Ведь напарник Джереда появился из здания энергоблока, значит, именно там у них были какие-то дела, именно там и надо искать в первую очередь.

Крейс вышел к площадке с цистернами позади электростанции. Здесь в глаза ему сразу бросились следы протекторов грузовика. Ему вспомнилась автоцистерна, которую он заметил в одном из помещений энергоблока. Проверить, осталась ли она на месте, он не решился. Для этого надо было пересечь открытое пространство, и кто знает, вдруг бородач затаился где-нибудь здесь в засаде. Крейс и без того уже достаточно рисковал. Он опустился на колени, потрогал пальцем четко видные в глубокой бархатистой пыли бороздки и рубчики. Следы совсем свежие.

Он взглянул на часы. Почти одиннадцать. Немного подумав, решил отправиться в Блэксберг на поиски мистера Брауна Макгаранда. Обнаружить приметную бело-зеленую автоцистерну будет несложно. Найдешь ее — найдешь стрелка. А с ним вместе, будем надеяться, и Линн. На этот раз надо взять оружие. У него в машине лежал пистолет Джереда. Теперь достать бы еще к нему патроны.

* * *

В половине четвертого пополудни Дженет, Рэнсом и Кен Уиттейкер стояли на залитой ярким солнцем площадке перед зданием электростанции. Два молодых охранника возились с замками на воротах примыкающих к нему цехов. Оперативная группа ФБР прибыла на объект около двух часов дня, там их встречали Кен Уиттейкер, глава местного отделения БАТО, и уже знакомые Дженет парни из охранной фирмы. Они объехали на автомобиле территорию, где располагались бункеры, и теперь осматривали производственный комплекс. Старшим у них номинально считался Уиттейкер. Высокий сухощавый, в громоздких очках, он, несмотря на выходной день, был в брюках защитного цвета и рубашке, поверх которой надел ветровку с надписью «БАТО». Та же надпись украшала его бейсболку. Когда Уилсон вводил его в курс дела, он не стал разводить бюрократическую канитель, в которую постоянно упиралось расследование дела, чем приятно удивил Дженет. Уиттейкер легко согласился на совместную операцию, однако настоял, что руководить проверкой вероятных мест производства взрывных устройств будет он. Уилсон и Портер ответили немедленным согласием. Заметив изумление Дженет, Уилсон дождался, чтобы Уиттейкер занялся инструктажем оперативной группы, и вполголоса объяснил ей: в Вашингтоне считают более важным соблюсти межведомственный протокол, а на местах агенты федеральных служб полагают, что важнее получить конкретный результат.

Дженет привела их к люку, в который провалился ее автомобиль. Оттуда тянуло едким запахом, от которого сразу защипало глаза. Азотная кислота, определила она. Охранники тоже почувствовали странный запах, но уверяли, что на объекте уже многие годы не ведется никакой производственной деятельности. Запаха не было, подтвердила Дженет, задумчиво вглядываясь в черную бездну провала; когда она выбиралась из тоннеля, ничего подобного не наблюдалось.

Уиттейкер поинтересовался назначением тоннеля, и охранники оскорбленно информировали его, что на карте объекта он отсутствует. «Канава» она и есть канава, зря, что ли, ее так называют... Рэнсом выдвинул предложение спуститься в тоннель, однако оно было единодушно отвергнуто ввиду удушающего действия поднимающихся из него паров. Уилсон высказал догадку, что тоннель предусмотрен для экстренного слива химических веществ в случае аварийной ситуации.

Уиттейкер спросил охранников, есть ли у них ключи от зданий. Есть, причем от каждого без исключения, заявили охранники. Уиттейкер молча сверлил их взглядом до тех пор, пока те не поняли, что от них требуется. Преувеличенно громко вздыхая и обмениваясь выразительными взглядами, охранники начали отпирать и снимать увесистые амбарные замки. Уиттейкер разбил группу на пары и отдал распоряжение обойти все здания. Вкратце, но красноречиво рассказал агентам о коварных минах-ловушках и строго-настрого приказал ни в коем случае не входить в те цеха, что покажутся хоть сколько-нибудь подозрительными. Дженет и Рэнсома он оставил при себе.

— А что мы, собственно, ищем? — уже уходя, через плечо полюбопытствовал один из агентов.

— Предполагается, что все помещения пустуют. Если в каком-то из них наткнетесь на следы пребывания людей, немедленно выходите и зовите остальных. И двери поосторожнее открывайте, террористы любят ставить растяжки.

Агенты ФБР переглянулись, а Уилсон, крепко потерев смешно наморщенный нос и ни к кому конкретно не обращаясь, воскликнул:

— Раз Уиттейкер имеет такой богатый опыт, может, он сам двери открывать будет? Шутка.

Уиттейкер добродушно рассмеялся и сказал, что не возражает. Возникшая было напряженность разрядилась, агенты стали расходиться, подтрунивая друг над другом. Парни из БАТО прозрачно намекали агентам ФБР на слабость в коленках, те же заносчиво обещали доказать, что тоже не лыком шиты. К оставшимся у провала Уиттейкеру, Рэнсому и Дженет подошел вспотевший охранник.

— А как насчет электростанции? — спросил он, доставая сигарету и зажигалку.

Прыщи у него точно от курева, почему-то мелькнуло в голове у Дженет, смолит небось одну за другой. Уиттейкер включил портативную рацию и связался с группой Уилсона. Они обходили цех за цехом, но нигде ничего не обнаружили. Везде сплошная пустота.

— Открывай дальше, — устало проговорил Уиттейкер. — Все равно уик-энд уже пропал.

Охранник браво отсалютовал двумя пальцами и трусцой направился через неширокий пустырь к угрюмой громадине энергоблока. Уиттейкер последовал за ним, но на полпути приостановился, переговариваясь по рации с Уилсоном. Дженет и Рэнсом пошли к зданию, по стене которого шла крупная надпись «НИТРОКОРПУС».

— Ну, дают вояки! — восхитился Рэнсом. — Классное названьице придумали. Вот вам бы понравилось работать в цехе, который зове...

Взрыва Дженет не услышала. Мощная волна раскаленного воздуха швырнула ее на дощатый забор погрузочной платформы, тряпичной куклой проволокла по бетонному покрытию и шмякнула о стену здания. Перед глазами у нее все плыло, в ушах стоял несмолкаемый звон, в правом боку болело так, словно ее лягнул необъезженный жеребец. Вокруг дождем сыпались крупные обломки, ударяясь в землю с такой силой, что беспомощно распростертое тело Дженет содрогалось и подпрыгивало. От здания через дорогу с душераздирающим скрежетом отделилась и рухнула стена. Дженет в панике завопила что-то нечленораздельное и потеряла сознание.

Когда она пришла в себя, то долго не могла открыть запорошенные глаза, все тело ныло неотвязной тупой болью, невнятные звуки доносились будто через толстое ватное одеяло. Проморгавшись, Дженет увидела разбросанные повсюду куски железобетона, они усеяли даже крыши уцелевших зданий. На месте электростанции корявым пеньком торчал обломок дымовой трубы, под ним грудами искореженного металла валялись останки паровых котлов. Невесть откуда появился хромающий Рэнсом — одежда болтается закопченными лохмотьями, лицо покрыто кровью, струйками стекающей из ушей, ноздрей и уголков губ. Он споткнулся на кучке бетонных осколков, безвольно шатнулся из стороны в сторону и растянулся во весь рост. Дженет, цепенея от ужаса, заметила впившийся ему в затылок металлический прут, похожий на лишенную оперения стрелу.

Над всем комплексом низко повисло облако пыли, дневной свет померк и приобрел пугающе буроватый оттенок. Она поискала взглядом Уиттейкера, однако его нигде поблизости не оказалось. Только сейчас она ощутила, что ноги ей жжет палящим огнем, опустила глаза и всхлипнула. Сквозь разодранные в клочья брюки виднелись две сплошные, от колен до лодыжек, ссадины, покрытые подсыхающей коркой крови, пыли и грязи. Правую голень придавил здоровый кусок балки. Она попробовала пошевелить руками — правая не слушалась. Дженет хотела позвать на помощь, но лишь зашлась в приступе кашля, от которого, казалось, лопнут легкие.

Прошло какое-то время, и она почувствовала, что кто-то пытается сдвинуть балку с придавленной ноги. Агент из наружки Харрис... точно, его зовут Харрис. Он, судя по выражению лица, говорил Дженет какие-то ободряющие слова, но она ничего не слышала. Она показала на свои уши и помотала головой, что было страшной ошибкой. Словно спущенная с цепи собака, острая боль пронзила голову, и перед глазами Дженет поплыла розовая дымка, которую сменила кромешная тьма.

Очнувшись во второй раз, она поняла, что лежит на носилках в машине «Скорой помощи» и что машина стоит без движения. К обеим рукам тянулись трубки капельниц, по телу растекалось приятное, прогоняющее боль тепло. В ногах у нее сидел молодой санитар, быстро и озабоченно говоривший по телефону. Задние дверцы машины были распахнуты, и Дженет, похолодев, увидела на мостовой два застегнутых в черные чехлы тела. Санитар обернулся, посмотрел в ее широко раскрытые глаза и повесил трубку. Обратился к ней, однако сквозь вязкий звон в ушах до Дженет не донеслось ни звука.

— Вы меня слышите? — прочитала она по губам санитара.

Дженет очень осторожно на этот раз качнула головой и беззвучно произнесла губами: «Нет».

— Дышится вам нормально?

Она аккуратно попробовала вздохнуть полной грудью, ребра отозвались несильной пульсирующей болью, но Дженет все же утвердительно кивнула.

— Сколько пальцев показываю?

«Три», — пошевелила она губами и неожиданно для себя громко произнесла вслух:

— Три.

— Вот и отлично, — улыбнулся санитар. — Все жизненно важные органы целы. Зрачки несколько расширены, предполагаю легкое сотрясение мозга. Повреждена пара ребер, думаю, трещины. А вот правое запястье, возможно, сломано. В остальном, по-моему, ничего серьезного. Капельницы снимут болевой шок, вы же постарайтесь успокоиться и расслабиться. Через несколько минут тронемся.

— Что случилось? — хриплым шепотом спросила Дженет.

— Похоже на атомную бомбу, леди. Сейчас там не меньше миллиона копов разбирается.

— А что с... ними? — Она указала глазами на черные чехлы.

— Сами понимаете, мэм. Имен их, правда, не знаю.

За плечом санитара показалось искаженное смятением лицо Фансворта, жуткая застывшая маска. Он заметил обращенный на себя взгляд Дженет и попытался улыбнуться, отчего выражение его лица стало еще страшнее.

— Привет, босс! — едва слышным голосом произнесла она.

— Жива, слава Богу! Ей можно разговаривать? — обратился он к санитару.

— Да, только вот слышит она не очень, — ответил санитар и стал выбираться из машины, освобождая место Фансворту.

— Хоть ты можешь мне сказать, что здесь произошло? — выпалил тот и, не стесняясь, грубо выругался в собственный адрес. — Ты-то сама как? Ранило сильно?

— Летать училась, — решила сострить Дженет, только бы не видеть у него на лице этой кошмарной гримасы боли, скорби и потрясения. — Стояли у какого-то цеха, нитрокорпус, что ли. Потом конец света. А что случилось, не знаю.

— Оперативники говорят — взорвалась электростанция. Один из них стоял в дверях здания неподалеку и видел, как вся эта громадина буквально в одно мгновение просто исчезла под огненным шаром.

— А там кто? — Дженет смотрела мимо Фансворта на улицу.

— Кен Уиттейкер погиб. И совершенно определенно один из охранников, вполне возможно, второй тоже. Рэнсом... в критическом состоянии. Тяжелейшая черепно-мозговая травма. Все наши ребята, находившиеся в момент взрыва внутри зданий, в полном порядке. — Фансворт, словно в нерешительности запнувшись, добавил: — А у нас новость.

— Какая? — спросила Дженет, превозмогая усиливающуюся боль в боку, дышать становилось все труднее и труднее.

— В одном из зданий местные копы нашли Линн Крейс. Она ранена, но жива. Рассказала, что ее захватили и держали здесь двое неизвестных, потом стала нести всякую околесицу. Что-то насчет Вашингтона и водородной бомбы. После чего потеряла сознание. Все это с чужих слов, Дженет, сам я дочь Крейса не видел. Нам с тобой еще предстоит разбираться и разбираться.

— А здесь расследование будет вести БАТО?

— Конечно. Они все просто вне себя из-за Уиттейкера. Его заместитель от возмущения рвет и мечет по поводу того, что Вашингтон утаил свои подозрения насчет подпольного производства бомб в арсенале.

— Сэр, — окликнул Фансворта санитар, — заканчивайте, пожалуйста, нам пора ехать.

Тот кивнул и стал вылезать из машины. Спрыгнув на землю, обернулся и крикнул:

— Быстрее поправляйся, Дженет! А твой Крейс, чтоб его, оказался прав!

«Вы еще не все знаете про Крейса», — подумала она. Санитар захлопнул дверцы и постучал в отделявшее их от водителя окошко. «Интересно, а где Крейс сейчас, — мелькнуло у нее в голове, — остался среди руин или идет по следу изготовителей водородной бомбы?» Дженет не разбиралась во взрывных устройствах, но была уверена: подобное просто невозможно. Однако, если Крейс жив, ему следует сообщить, что полиция нашла его дочь и что ему больше не нужно рыскать по запретной зоне, а следует явиться в ФБР и поделиться имеющейся у него информацией. Машина мягко тронулась, санитар возился с одной из капельниц. На Дженет вдруг накатила неодолимая сонливость. «Первым делом сообщить Крейсу...» — приказала она себе и впала в беспамятство.

* * *

Браун дождался темноты и отправился к круглосуточной закусочной на шоссе за оставленной там машиной. Еще днем он отогнал автоцистерну на стоянку для дальнобойщиков, где оставил ее среди сотни других огромных грузовиков. Чтобы проверить, нет ли за ним слежки, потолкался около часа среди водителей. Потом один из них согласился подвезти его до Дублина близ Рэмси, от которого еще четыре мили он прошел до закусочной пешком. По дороге обратил внимание на снующие взад-вперед по шоссе машины «Скорой помощи» и подумал, что, должно быть, кто-то уже открыл дверь в энергоблок. Его подозрения подтвердились, когда он зашел в закусочную выпить стакан пепси. Там все только и говорили о чудовищном взрыве в арсенале.

Забрав машину, он поехал в Блэксберг, умиротворенно размышляя о том, что все следы их многомесячных трудов на объекте уничтожены. Частички реторт, насосов, генератора и всего остального сейчас летают где-нибудь на околоземной орбите. Да и в тоннель он спустил достаточное количество кислоты, чтобы растворить без остатка и автомобиль охранников, и их тела, и тела любопытных чужаков, сколько бы их там ни было. Девчонку, правда, бросил... А что он мог поделать? Жаль, конечно, но другого выхода у него не было. Ладно, стены у нитрокорпуса крепкие, должны были защитить ее от ударной волны. Теперь он понимал, что глупо было брать ее в заложницы. Вот только пристрелить ее рука не поднялась. «Но Джеред, сучонок поганый, а? Да и ты сам хорош, — попенял себе Браун, — должен был знать, что внучек твой, сексуально озабоченный, станет к ней приставать. Вот Уильям беспомощностью девчонки никогда бы не воспользовался».

Воспоминание о погибшем сыне несколько омрачило его радость от взрыва в арсенале. По радио говорили — погибли два агента БАТО. Из тех, что убили Уильяма. Но двоих мало. Проклятое правительство именем закона убивает женщин и детей, посылает против них снайперов. Давит их танками, сжигает заживо. А потом городит одно вранье на другое, и правосудие его оправдывает. «Эх, Уильям, Уильям, — с горечью думал он, — и чего тебе дома не сиделось... Зачем же ты связался с этими спятившими придурками? Я ведь только и жил надеждой на твое возвращение. А теперь от тебя осталась лишь горстка жирного пепла, рассеянного по пыльной равнине где-то в Техасе». Браун с трудом проглотил подкативший к горлу комок и приказал себе успокоиться. «Помни, что тебе предстоит. Арсенал — только начало. Это подлое правительство скоро убедится: нельзя было убивать твоего сына».

Сейчас Браун собирался выждать сутки, чтобы улеглась шумиха вокруг взрыва в арсенале, а потом в автоцистерне отправиться на восток для осуществления заключительного этапа своего плана. Копам едва ли удастся обнаружить единственную оставшуюся улику его причастности к этому событию. Для этого им пришлось бы обыскать все девятьсот бункеров. Внешне бункер номер 887 ничем от других не отличался — врытое в землю сооружение длиной сто пятьдесят, шириной сорок и высотой двадцать футов от пола до куполообразного потолка. Однако в нем Браун заблаговременно припрятал все, что могло понадобиться после проведения акции в Вашингтоне: деньги, одежду, паспорт, запас продуктов и воды на две недели, даже автомобиль. Если ему удастся благополучно уйти от преследования, он вернется в запретную зону, переждет какое-то время в бункере и исчезнет. Среди сектантов найдется немало сочувствующих, они помогут ему залечь на дно.

В данный же момент необходимо вбить Джереду в голову, чтобы он независимо от того, чем все кончится в Вашингтоне, не высовывался и держал язык за зубами. Он умышленно не говорил внуку, зачем ему нужен водород и как он хочет его использовать. Чего не знаешь, того не разболтаешь. Уже на мосту через Нью-Ривер Браун решил ехать прямо к Джереду. Посмотрим, слышал ли этот бабник несчастный про взрыв в арсенале или все никак не выпутается из юбок очередной шлюхи.

* * *

Крейс вернулся к себе в хижину. В Блэксберге он проехал по Кантон-стрит, где жил Браун Макгаранд, и нашел его дом. Двухэтажный кирпичный особняк средних размеров в респектабельном густонаселенном районе. Позади него отдельно стоящий гараж, участок в пол-акра тщательно ухожен. Подстригающий траву в соседнем дворе старичок равнодушно посмотрел на машину Крейса и отвернулся. По улице сновали прохожие, тут и там тявкали собаки. Повернув за угол, Крейс обнаружил позади домов идущий параллельно Кантон-стрит переулок. Ряды выставленных там мусорных баков обозначали границы между участками. Тихий район, населенный представителями среднего класса. Ничего конкретного об обитателе дома 242 по Кантон-стрит Крейс не узнал. Однако возвращаться к нему не стал, старички вроде того, что он видел, весьма наблюдательны. А ему совершенно ни к чему обращать на себя внимание. К особняку Брауна Макгаранда он наведается сегодня ночью, подбираться придется вот этим переулком. Так, какие могут возникнуть проблемы? Во-первых, собаки. Во-вторых, люди: похоже, здесь живут одни пенсионеры, а им часто не спится. Кроме того, район патрулируется отрядами добровольцев из местных жителей, о чем возвещал установленный на улице огромный щит. Так что неплохо было бы придумать какой-нибудь отвлекающий маневр. А машину надо будет оставить у той семейной бензозаправки, что он заметил в квартале от Кантон-стрит.

Осмотрев дом Брауна Макгаранда и его окрестности, Крейс решил проехать к трейлеру Джереда. По дороге услышал мощный раскат грома, удивленно взглянул на чистое, без единого облачка небо. Приблизившись к ведущему на участок Джереда проселку, увидел поставленный поперек него патрульный автомобиль дорожной полиции. В просветах между деревьями мелькали синие огоньки еще нескольких проблесковых маячков, и он, не сбавляя скорости, проехал мимо. Так, труп Джереда, значит, уже обнаружен. Тогда самое время вернуться домой, вздремнуть немного и как следует подготовиться к визиту ко второму Макгаранду. Может, он окажется сговорчивее и проживет достаточно долго для того, чтобы успеть выложить все, что знает. Хотя, судя по тому, как бородач не раздумывая хладнокровно принял решение открыть по нему стрельбу, он орешек куда более крепкий, нежели икающий от пива и страха Джеред.

«Ладно, и не таких обламывали, — подумал Крейс. — Только помни, что твоя цель не отомстить, а найти Линн, и этот снайпер гребаный наверняка знает, где ее прячут». Он включил радиоприемник, чтобы послушать сводку погоды, но вместо нее услышал экстренное сообщение, подтвердившее, что гром среди ясного неба бывает только в поговорке.

* * *

Дженет, очнувшуюся еще в машине «Скорой помощи», поместили в двухместную палату окружной больницы. Ребра ей стягивала тугая повязка, бинты белели также на ногах и руках. В ушах по-прежнему звенело, все тело ныло, как после долгих побоев, однако по-настоящему болело только в локтевых сгибах, куда втыкали иглы капельниц. Почти сразу же в палате появился Фансворт в окружении небольшой свиты, среди которой Дженет узнала только его первого заместителя Бена Кинэна, срочно отозванного, как она догадалась, из отпуска, и багроволицего Фостера. Трое остальных были ей не знакомы, но их внешность и манера держаться не оставляли сомнений в том, что они представляют власть федерального уровня. Все они гуськом вошли вслед за Фансвортом и выстроились в изножье ее кровати. Прежде чем босс прикрыл за собой дверь, Дженет успела заметить застывшего возле нее в коридоре вооруженного полицейского в форме. Фансворт присел на краешек пустующей койки, его расстроенное лицо сразу напомнило ей о гибели Кена Уиттейкера и двух охранников. Он представил ей агентов БАТО — двое были лет по тридцати, третий гораздо старше. Дженет осторожно кивнула каждому, но имена их тут же вылетели у нее из головы.

— Как Рэнсом? — нетерпеливо поинтересовалась она.

— Неважно, можно сказать, паршиво. Кусок арматуры пробил голову. Все еще в коме. Молимся, чтобы выкарабкался. Хотя... — Фансворт пожал плечами. — Дженет, ты в состоянии припомнить, что произошло в арсенале?

Она рассказала, как они объехали район расположения бункеров и ничего там не обнаружили, кроме пустых бетонных куполов, заросших высокой травой. О том, как они начали сплошной обход производственных помещений. Обозначила точно место, где находилась в момент взрыва.

— Помню только, что один из охранников пошел открывать энергоблок, но, честно говоря, не обратила на это никакого внимания, — призналась она.

— Мы пытаемся установить тип взрывного устройства, — слегка склонился к ней один из агентов БАТО. — Та девчушка, которую нашли копы, дала на месте происшествия отрывочные и не очень связные показания. Что-то невразумительное насчет водородной бомбы и Вашингтона... Вам это о чем-нибудь говорит?

Дженет осторожно качнула головой, в затылке притаилась коварная боль, которая при неосторожном движении молниеносно давала о себе знать. Второй агент БАТО попросил ее описать взрыв.

— Я же ничего не видела. Удар, полыхнуло жаром, все без единого звука, наверное, меня сразу оглушило. Я и сейчас слышу вас будто сквозь вату.

— В арсенале работает спецгруппа технических экспертов из Вашингтона, специалисты по чрезвычайным ситуациям, связанным с возникновением ядерной опасности. На всякий случай замеряют уровень радиации, хотя, по нашему мнению, возможность атомного взрыва маловероятна.

Дженет терялась в догадках. Ей лично показалось, что это была атомная бомба. Но тогда почему на ней не видно «ядерного загара»[18]? С другой стороны, электростанцию просто смело с лица земли, у нее перед глазами так и стоят оплавленные, искореженные останки паровых котлов, сплющенные цистерны, разметанные по всей площадке.

— Дженет, ты сама видела какие-нибудь следы пребывания посторонних в запретной зоне? — вновь обратился к ней Фансворт.

— Нет, сэр. Хотя... Трубы какие-то валялись у провала. Когда Крейс вытащил меня из тоннеля, их там не было, — вдруг спохватилась она. — А может, в тот момент просто не заметила, я ведь едва на ногах держалась...

— Какой такой Крейс? — насторожился пожилой агент БАТО.

Фостер и Фансворт незаметно обменялись быстрыми взглядами.

— Один из охранников, — без запинки соврал Фансворт. — Они объезжали объект и обнаружили люк с сорванной крышкой... Так что там насчет труб? Ты говоришь, они появились уже после того, как вы выбрались из тоннеля?

— Сэр, утверждать ничего не могу. Просто сегодня обратила на них внимание, но, по-моему, в прошлый раз их там не было.

— Ладно. Как только эксперты закончат работу, мы прочешем место взрыва и всю остальную территорию по-настоящему. Если в цехах бывали посторонние и тем более занимались какой-то деятельностью, следы их пребывания мы обязательно обнаружим — маршруты проникновения в запретную зону, мусор, химические компоненты, оборудование для изготовления взрывных устройств, отходы и все такое прочее.

— Сами понимаете, руководить подобной операцией будет БАТО, — вмешался пожилой агент, словно напоминая Фансворту, к чьей юрисдикции относятся мастерящие бомбы террористы.

— Безусловно, — не оборачиваясь, бросил Фансворт, но на лице его появилось то ли раздраженное, то ли обиженное выражение. — Только вот придется подождать, пока эксперты проверят уровень радиации и дадут добро. Если дадут. — С этими словами он поднялся и обратился к переминающимся с ноги на ногу коллегам: — На сегодня все, ребята. Давайте дадим агенту Картер прийти в себя. Впоследствии с ней, конечно, можно будет побеседовать еще, если у кого возникнут вопросы. Завтра утром наш дознаватель застенографирует ее показания для протокола, копии получат все желающие.

Пожелав ей скорейшего выздоровления, все чинно попятились прочь из палаты. Фансворт остался и плотно прикрыл за ними дверь.

— Что с Крейсом? — вполголоса спросила его Дженет.

— Понятия не имею, — пожал плечами босс. — Фостер примчался как ошпаренный, едва в Вашингтоне узнали о взрыве. Хотя понять его можно: БАТО запугало всех показаниями бедной девчушки о водородной бомбе до потери пульса. В Вашингтоне считают, что она дала их в состоянии шока и просто бредила. Однако эта основная свидетельница все еще без сознания, а рисковать, сама понимаешь, никому неохота.

— И Фостер собирается повесить взрыв на Крейса?

— Пока трудно сказать, но здесь явно что-то затевается. Причем чувствуется тяжелая рука наших приятелей из ЦРУ.

— Я должна сообщить Крейсу, что мы нашли его дочь. — Дженет изо всех сил постаралась произнести это как можно тверже.

— Знаешь, — Фансворт беспокойно оглянулся на дверь, — у Фостера на этот счет несколько иное мнение. Впрочем, дело сейчас не в Крейсе. Столица озабочена тем, что рассказала его дочь о водородной бомбе. В Вашингтоне все с ума посходили.

— Водородная бомба... Это же просто смешно! Да для того, чтобы ее взорвать, нужно для начала иметь атомную бомбу, разве нет?

— В физике я не силен, Дженет. Но только когда девчушка все это рассказывала, ребятам из БАТО было не до смеха, они чуть в штаны не наложили. Значит, все не так просто. Группа столичных экспертов была здесь уже через час. И пока мы не очистили от зевак место происшествия, они успели нагнать страху на местных жителей своими лунными скафандрами и счетчиками Гейгера. Слава Богу, пресса еще ничего не пронюхала.

— Слушайте, босс... Водородная бомба? Да бросьте вы!

— Электростанцию ты видела собственными глазами, Дженет. Огромное прочное здание. Кстати, то же самое подтверждают сделанные до взрыва роскошные фотографии, которые нам дали военные. Теперь от него остался только фундамент. Обломки разлетелись на полмили! Куски паропровода нашли на шоссе, представляешь? Вот и думай, что это была за бомба.

— Но при чем тут Крейс? Он всего лишь искал свою дочь.

— Ответ, надеюсь, даст расследование убийства Джереда Макгаранда. Ребят из БАТО мы пока водим за нос, не говори им про Крейса. Ты их знаешь, они заводятся с полоборота и могут наломать дров. Особенно если узнают, что здесь еще и ЦРУ замешано.

— А у БАТО есть другие версии? Кроме ядерной бомбы?

— Тут у тебя сейчас был один их агент, пожилой такой, молчаливый. Так вот, пока остальные носились как угорелые, он полазил по месту взрыва, все самолично руками пощупал. И когда я спросил его, какое взрывное устройство было установлено в энергоблоке, он сказал одну очень интересную вещь. Бомбой было само здание.

— И что это, по-вашему, значит? — Глаза у Дженет слипались, фея сна неслышно встала в изголовье кровати и ласковым шепотом звала ее с собой.

— Сам не знаю. Фостер требует, чтобы мы с БАТО не путались под ногами, пока (цитирую): «...определенные круги недостижимо выше вашего уровня работают по Крейсу». Ладно, Дженет, отдыхай. И поправляйся скорее!

Он ушел, и Дженет с облегчением закрыла глаза. Фансворт явно потрясен и подавлен гибелью Кена Уиттейкера. Да и у Рэнсома перспективы отнюдь не блестящие. Штаб-квартира БАТО, несомненно, поинтересуется, почему глава местного отделения ФБР привлек к расследованию одного из их сотрудников без согласования с Вашингтоном и что им вообще понадобилось в арсенале. Ушибленные ребра ныли пульсирующей болью, и Дженет осторожно повернулась на бок. Она смутно помнила страшный удар о деревянный забор — доски, судя по всему, оказались чертовски прочными. Хотя врачи говорят, что переломов у нее нет, и утром ее обещают выписать из больницы. При условии, что у нее не разовьется тампонада сердца[19], какого бы черта это ни значило. Правое запястье опухло, но двигать кистью она могла.

Вся буча поднялась, конечно, из-за Эдвина Крейса. И ему можно только посочувствовать. Он из кожи вон лезет, стараясь найти дочь, а федеральные власти скрывают, что она уже найдена. Дженет вслух обругала осточертевшие игрища грызущихся между собой бюрократов и провалилась в глубокий сон.

* * *

Полицейскую машину Браун заметил слишком поздно. Он уже свернул на проселок, ведущий к трейлеру Джереда. Повинуясь знаку невесть откуда взявшегося копа, остановил автомобиль на обочине и вышел. Связать его с взрывом в арсенале нет никакой возможности, успокаивал он себя. С Джередом тоже, если на то пошло. Здесь должно быть что-то другое.

— Добрый вечер, сэр, — обратился к нему полицейский. — Ваши документы, пожалуйста.

— Минуточку. — Браун полез во внутренний карман за бумажником. — А что случилось?

Коп, не отвечая, изучал его водительское удостоверение. Попросив подождать, направился к своей машине, сказал несколько слов в микрофон рации и вернулся.

— Сержант хочет с вами поговорить, мистер Макгаранд. Будет через минуту, сэр.

Посматривал на него полицейский при этом, как показалось Брауну, скорее смущенно, нежели настороженно или подозрительно. Неужели что-то с Джередом? У него мелькнула страшная догадка: внука застукал муж очередной бабы! Джеред ведь жаловался, что кто-то рыщет вокруг трейлера. К ним вплотную подрулил темный седан, из которого вышли двое в штатском и грузный коп с сержантскими нашивками. Почтительно сняв шляпу, полицейский сообщил Брауну, что обнаружен труп предположительно Джереда Макгаранда, скончавшегося в результате травмы, не совместимой с жизнью. Не находится ли он с Джередом Макгарандом в родственных отношениях? Браун ответил, что приходится ему дедом, фактически единственным близким родственником. Заметно оживившись, сержант поинтересовался, не сможет ли он в качестве такового участвовать в опознании трупа на месте происшествия? Браун, медленно холодея, молча кивнул. Коп опустил глаза, неловко прокашлялся и предупредил, что пострадавший был раздавлен трейлером и процедура опознания может оказаться неприятной и тяжелой. С трудом переводя дыхание, Браун пробормотал, что, раз надо, никуда не денешься. «Раздавлен трейлером, — с недоумением повторил он про себя. — Нет, разъяренный муженек, которому Джеред наставил рога, здесь, видно, ни при чем». Браун обратил внимание, что сержант так и не представил ему двоих штатских. Впрочем, особой нужды в этом не было. Он и так безошибочно определил в них федеральных агентов. ФБР скорее всего, а может, БАТО. Браун изо всех сил старался сохранять на лице бесстрастное выражение, хотя внутри у него все кипело. «Вот они, твои враги, убийцы Уильяма. Стоп, старина, держи себя в руках, они же только и ждут, что ты рассыплешься, узнав о гибели внука».

К трейлеру они почему-то пошли пешком, местные полицейские держались по бокам Брауна, федеральные агенты следовали сзади. Свернули с проселка, и Браун увидел ленточное ограждение, автобус передвижной криминалистической лаборатории, два полицейских автомобиля, еще две машины без опознавательных знаков и катафалк с тонированными стеклами. Здесь же рядом с фургоном телефонной компании стояла машина Джереда. По всему участку, внимательно глядя себе под ноги, бродили эксперты в белых комбинезонах, а возле трейлера, попыхивая сигаретами, лениво переговаривались двое детективов. Двери трейлера были распахнуты настежь, и Браун догадался, что внутри также проводится обыск. Он попытался вспомнить, не хранил ли внук у себя чего-либо, что может связать их с арсеналом. Вряд ли. Даже если найдут запас меди, всегда можно объяснить, что она нужна ему для работы. Он же как-никак монтером в телефонной компании служит. Служил то есть.

Вокруг трейлера полицейские натянули проволоку, на нее была повешена ткань, скрывающая все пространство под его днищем. При их приближении техник включил стоявший сбоку прожектор. А Браун даже не заметил, что уже темнеет. Детективы затоптали окурки, выказывая уважение к его горю. Откуда им знать, что всю свою скорбь Браун уже исчерпал, когда убили Уильяма. Убили такие же, как эти, подумал он, искоса взглянув на федеральных агентов. Но что все-таки им здесь нужно? Неужели в трейлере обнаружились какие-то улики, потребовавшие вмешательства федеральных ведомств? И откуда они? ФБР или БАТО?

Сержант тем временем объяснял, что тело Джереда нашли под трейлером рядом с гидравлическим домкратом. Последний, вероятно, соскочил с опоры, пропорол днище трейлера, и тот всей своей тяжестью обрушился прямо на Джереда. От тяжелого дурного запаха у Брауна стала кружиться голова, один из экспертов пытливо взглянул на него и протянул баночку мази с ментолом фирмы «Вике». Он понял его и запустил в каждую ноздрю по порции мази. Шагнул ближе к трейлеру. Тот был поднят мощным промышленным домкратом, упиравшимся нижним концом в толстую стальную плиту. А рядом лежало буквально расплющенное тело Джереда, неимоверно распухшая голова, лицо почти неузнаваемо.

Браун прижал тыльную сторону ладони к губам, на секунду зажмурился и кивнул. Подкатившая было к горлу тошнота прошла, уступив место горькому чувству утраты. Острая боль, подобной которой он не испытывал с того дня, когда смотрел в программе новостей по телевизору, как эти ублюдки сжигают его сына заживо. «Ты должен жить ненавистью к ним, но только держи себя в руках. Ты должен стать орудием возмездия, и внимание к себе привлекать нельзя».

Браун заставил себя понуро опустить плечи, лицо сморщил в жалкую гримасу.

— Это мой внук Джеред Макгаранд. Ума не приложу, как такое могло случиться, — с трудом проговорил он.

— Мы постараемся выяснить, сэр, — пообещал сержант.

— Шлакоблоки из-под трейлера либо выбили, либо они выкатились сами, — вмешался один из детективов. — У вас есть какие-нибудь соображения?

— Ну как они сами могли выкатиться? — возразил Браун.

— Да, сэр, мы тоже сильно сомневаемся, — согласился сержант. — Возможно, он поддомкратил трейлер, чтобы поправить шлакоблоки...

— А куда вы дели собак? — перебил его Браун, глядя на пустой вольер.

Полицейские посмотрели вокруг себя, потом друг на друга, потом уставились на Брауна.

— И сколько их было, сэр? — спросил сержант. — Видите ли, когда мы прибыли, здесь никаких собак не было.

— У него было три питбуля. Из вольера он их никогда не выпускал. Только когда мы брали псов на охоту.

— А врагов у вашего внука не было, мистер Макгаранд? — поинтересовался один из детективов — судя по выговору, они с сержантом выросли в местных горах.

Разве что тот тип в арсенале. Невиданный чудной комбинезон, абсолютное хладнокровие под огнем, ответной стрельбы открывать не стал, убегал зигзагами... Не иначе, профессионал. Значит, дело тут куда серьезнее, нежели розыск пропавших студентов. Инстинктивно Браун решил пустить копов по ложному следу. Переминаясь с ноги на ногу и разглядывая носки ботинок, он принял сконфуженный вид.

— У моего внука? — Он поднял глаза, обильно слезящиеся от «Викса», что было очень кстати для полноты картины. — Как бы вам сказать... Женщинами уж очень увлекался. Они ему отвечали взаимностью, если понимаете, о чем я говорю. В том числе и замужние. В субботу у нас с ним была назначена встреча, но Джеред ее отменил. Позвонил и сказал, что у него неожиданно изменились планы и вечером его ждет в гости подружка. Муж ее вроде по делам уехал... Сколько раз я его предупреждал!

Полицейские, синхронно кивая, торопливо строчили в своих блокнотах. Речь шла о простых вещах, хорошо им знакомых и понятных. К тому же вырисовывалась вполне достоверная версия, есть за что зацепиться.

— А кто она, случайно, не знаете? — вмешался один из детективов.

— Нет, сэр. Имен Джеред никогда не называл. Думаю, одна из тех, кому он чинил телефон. Внук предпочитал работать без напарников и обычно брал заявки на ремонт в самых отдаленных уголках округа, куда другим тащиться не хотелось.

Один из копов захлопнул блокнот и чуть ли не бегом бросился к патрульной машине, где принялся возбужденно говорить по рации. Клюнули! Браун вновь опустил глаза, боясь выдать свою радость. Однако его не переставала мучить одна неотвязная мысль. Что в таком заурядном по всем статьям деле могло заинтересовать федеральных агентов?

— Сэр, может, пройдете внутрь посмотреть, не пропало ли что-нибудь из вещей? — попросил его второй полицейский.

Обойдя эксперта, который, сидя на корточках, увлеченно соскребал со ступенек крыльца какую-то клейкую субстанцию, они поднялись в трейлер. Здесь все вроде бы оказалось на месте. Браун распахнул дверцы комода и выдвинул ящики тумбочки, обнаружил пропажу револьвера и пистолета Джереда, но копам говорить ничего не стал. Он не был уверен, что внук приобрел оружие законным путем. К тому же он знал, что среди этих придурков из «Черных беретов» бытовала привычка обмениваться пушками. Кто знает, вдруг хранившиеся у Джереда стволы засвечены по какому-нибудь мокрому делу? Осматривая спальню, он вскользь поинтересовался, что это за парочка, которая только смотрит, молчит и ничего не делает?

— Ах, эти-то? Они из местного отделения ФБР, — словоохотливо объяснил полицейский. — Расследуют какое-то мошенничество с оплатой междугородных переговоров. Абоненты как на грех из разных штатов. И поскольку ваш внук работал в телефонной компании, они решили поприсутствовать на предварительном опознании его тела. А по-моему, им просто любопытно понаблюдать, как всякая деревенщина вроде нас работает по убийству.

Только и всего, с облегчением подумал Браун. Никакого отношения к взрыву в арсенале. Они продолжали осматривать трейлер, и его не покидало странное ощущение от того, что они вот так вольготно расхаживают над трупом Джереда. Копы поинтересовались и его собственной личностью, записали адрес. Сообщили, что в связи с весьма подозрительными обстоятельствами гибели внука придется произвести вскрытие, после чего он сможет получить его тело. Если, конечно, собирается хоронить его сам. После этого Брауну сказали, что он свободен. К своей машине он возвращался без полицейского эскорта, но был уверен, что оба агента ФБР смотрят ему в спину.

Браун поехал в Блэксберг, все время поглядывая в зеркало заднего вида. После того как он поставил автоцистерну на стоянку, пошел отсчет времени. Первоначально он планировал отправиться в путь сегодня же ночью, однако теперь придется прежде удостовериться, что за ним не установлена слежка. Хотя, судя по разговору с копом в трейлере Джереда, его ни в чем не подозревают. Во всяком случае, в причастности к взрыву в арсенале. Он предвкушал, как будет смотреть «Новости» по телевизору — ему не терпелось увидеть, что может сотворить водород с таким железобетонным сооружением, как электростанция. Тогда можно будет прикинуть, что произойдет с неким административным зданием в Вашингтоне. Хотя особых сомнений у него по этому поводу не было. От такого здания — сплошное стекло и немножко стали — камня на камне не останется.

* * *

В половине одиннадцатого Крейс в фургоне телефонной компании въехал на Кантон-стрит и за квартал от дома Брауна Макгаранда свернул в переулок. Час назад он был у трейлера Джереда. Как он и надеялся, полицейские уже убрались восвояси, а собаки еще не вернулись. Единственным, что напоминало о визите полиции, были хорошо видные даже в сумерках трепещущие на ветерке желтые ленты ограждения. Копы отбуксировали машину Джереда, однако его служебный фургон телефонной компании стоял на прежнем месте. Ключи от него лежали в кармане у Крейса. Он решил воспользоваться фургоном, поскольку лучшей маскировки для поездки к Брауну Макгаранду придумать было трудно. Опасаясь попасть в засаду, Крейс наблюдал за трейлером из укрытия около пятнадцати минут, затем, убедившись, что все чисто, переложил в пластиковый мешок свое снаряжение, радиотелефон, пистолет Джереда и пейджер Дженет. Мешок погрузил в фургон, а свою машину отогнал и спрятал в полумиле от ведущего к трейлеру проселка за какой-то заброшенной хибарой.

Крейс был одет в темно-синий комбинезон, рядом с ним на пассажирском сиденье лежал белый пластиковый шлем телефонной компании. К нагрудному карману комбинезона он пришпилил ламинированное служебное удостоверение с фотографией Джереда, хотя сходства между ними не было никакого. Для обывателя, конечно, сойдет, а вот копа такой туфтой не проведешь. Значит, надо будет тщательно подобрать подходящее место для парковки. Кабина фургона вся провоняла застоявшимся табачным дымом, переднее сиденье завалено обертками от сандвичей, техническими брошюрами, бланками заявок на ремонт и пустыми банками из-под прохладительных напитков. В кузове царил тот же хаос: там вперемешку валялись проволочные корзины, запчасти и детали, мотки телефонного провода, вскрытые картонки, пара красных конусов аварийной сигнализации, инструменты.

Пистолет Джереда он уложил в карман на спинке водительского сиденья. Патроны к нему он так и не достал. Да это не столь уж и важно. Иногда незаряженное оружие даже лучше заряженного. Глядя в расширенный зрачок ствола сорок пятого калибра, люди не склонны гадать, сколько в обойме патронов. Крейс остановил фургон у первого же столба телефонной линии и выключил фары.

* * *

Браун Макгаранд был почти готов к отъезду. Он договорился с местным похоронным бюро, что после вскрытия они заберут останки Джереда и организуют кремацию. Затем позвонил детективу, который на прощание вручил ему свою визитную карточку, и оставил на автоответчике сообщение, в котором объяснял, что должен на пару дней отлучиться из города. Направляется он в Гринсборо, штат Северная Каролина, чтобы лично передать скорбную весть младшему брату Джереда. Поскольку тот несколько отстает в умственном развитии, сделать это нужно очень деликатно и осторожно. Вернуться он планирует в среду. Вот так, довольно хмыкнул Браун, повесив трубку. Он отнюдь не согласовывает с ними свои действия, но информирует о них полицию. Вежливо и сдержанно, как и положено законопослушному гражданину, пытающемуся помочь следствию. Ему же это даст резерв времени на тот случай, если у копов возникнут вопросы и они захотят побеседовать с ним еще раз.

Он выключил в доме свет и запер все двери. Поначалу хотел его сжечь, но потом передумал. В доме не было ничего, что могло бы рассказать о тайной стороне его жизни. Браун остановился на пороге кухни, погрузившись в воспоминания. Его дом. Здесь он прожил более тридцати лет, из них двадцать четыре с Холли, пока ее не убил рак. Дверь напротив ведет из гостиной в комнату Уильяма, где со дня его гибели в Техасе ничего не менялось. Рядом комната Джереда и Кении. Пока подрастал сын, Браун тоже не стоял на месте: из рядового инженера вырос до главного химика завода в Рэмси. Жизнь его протекала так, как он ее себе спланировал. Упорный труд, примерное поведение в семье, репутация доброго прихожанина в церковной общине и образцовая жена помогли ему стать вторым лицом в руководстве крупного предприятия. А потом все вдруг стало разваливаться на глазах. Беременность подружки Уильяма и их скоропалительный вынужденный брак, болезнь Холли... И самый тяжелый удар, когда правительство совершенно неожиданно закрыло завод. Холли тоже работала там в течение семи лет на производстве ртути. Браун был убежден, что именно этим и было вызвано ее заболевание. От рака скончались три ее товарки, работавшие с Холли в одном цехе, но правительственные эксперты в один голос заявляли, что никакой связи тут нет. А когда завод закрылся, правительство и вовсе отказалось обсуждать эту проблему. Более того, оно украло у него часть пенсии, а чтобы унизить еще сильнее, поручило Брауну руководить ликвидацией предприятия.

По Холли он тосковал так же сильно, как и по Уильяму. Его жена была молчаливой волевой женщиной, никогда ни на что не жаловалась. Даже в ту пору, когда рак уже начал пожирать ее плоть. Узнав, что Бог забирает Холли к себе, он утешал себя тем, что у него останутся сын и внуки. Но потом в доме не стало и Уильяма. И всегда за всеми его бедами стояло правительство. Бесчувственное, бессовестное, упивающееся своей властью над судьбами людей, которых оно без оглядки давило на своем пути, как никчемных букашек. Когда-то он возмущался тем, что натворили эти безумцы в Оклахоме, но теперь жажда мести была ему близка и понятна. Да грядет возмездие по воле Божьей!

Горестно вздохнув, Браун вышел через заднюю дверь и запер ее, понимая, что может больше никогда не увидеть родного дома. А начиналось все так прекрасно... И все пошло прахом. Холли нет, Уильяма нет, Джереда нет, завода нет, а Кенни... Кенни-то, можно сказать, никогда по-настоящему и не было. Чернорабочий и одновременно пациент государственной психушки в Гринсборо, он прозябает на иждивении правительства. Конечно, можно было бы съездить туда и сообщить ему о гибели старшего брата, но у Кении это вызвало бы столько же эмоций, как если бы ему сказали, что на улице накрапывает дождь.

Он прошел в гараж к своему пикапу, в который уже загрузил все необходимое для операции в Вашингтоне. Сел в машину, завел двигатель и выехал на улицу. Жизнь его подходит к концу, надо позаботиться о ее достойном завершении — уничтожить ублюдков, погубивших его сына.

* * *

Услышав звук запускаемого мотора, Крейс, притаившийся в двадцати футах от гаража Брауна Макгаранда, метнулся к своему фургону. Резко рванул с места, сшиб два мусорных бака и пулей вылетел на Кантон-стрит. Через три квартала его остановил красный сигнал светофора. Пикапа Макгаранда нигде не было, и он забеспокоился, что тот сумел от него оторваться. Примерно в полумиле впереди него мелькали сполохи фар автомобилей, и он вспомнил: там находится выезд на шоссе. На перекрестке его также встретил красный свет. И слава Богу — в левом ряду, мигая указателем поворота, стояла машина Брауна. Кузов пикапа был закрыт тентом, значит, можно смело предположить, что Макгаранд не за продуктами в соседнюю лавочку собрался. Крейс резко затормозил, пропуская между ним и собой несколько машин, однако сделать левый поворот все-таки успел. Они проехали восемь миль, затем Макгаранд свернул на подъездную дорожку к круглосуточной закусочной.

Такого осложнения Крейс не ожидал. Что делать? Следовать за пикапом? Или бросить его, вернуться в арсенал и возобновить поиски Линн? Нет, это бессмысленно, после взрыва запретная зона наверняка полностью контролируется копами. В телевизионных «Новостях» показывали сюжет, снятый с самолета или вертолета. Усыпанный обломками фундамент электростанции, полуразрушенные здания вокруг нее. Взрывное устройство было мощным, взглядом знатока определил он, необыкновенно мощным. Он гнал прочь мысли о том, что Линн могла пострадать от взрыва. Здания эти он осматривал, успокаивал себя Крейс, все они были заперты, никаких признаков того, что в них недавно входили.

Куда же все-таки направляется наш Макгаранд? Может, вернуться к его дому и поджидать там? Крейс чуть не прозевал тот момент, когда пикап повернул на облюбованную дальнобойщиками стоянку. Газанул, чудом проскочил между двумя огромными трейлерами и едва не врезался в задний бампер машины Макгаранда. Затормозил под протестующий визг покрышек, наблюдая, как тот медленно лавирует между десятками грузовиков, без всякого порядка застывших в задымленной ночной мгле. Однако уже через несколько секунд водители позади Крейса стали поторапливать его вспышками фар дальнего света, а самые нетерпеливые — отрывистым рявканьем клаксонов. Он включил передачу и подъехал к почти безлюдной сейчас автозаправочной станции. Здесь он остановил машину, выключил фары и чуть ли не бегом заторопился к закусочной, обгоняя идущих туда же водителей с серыми усталыми лицами и уворачиваясь от заезжающих на стоянку машин. Площадку перед заведением ярко освещал резкий свет установленных на столбах прожекторов, в котором плавали слоистые клубы выхлопа дизельных двигателей. Крейс вертел головой в разные стороны, но пикап исчез. Неужели Макгаранд засек слежку и сумел от него улизнуть? Вряд ли... Из закусочной выходили дальнобойщики с термосами, наполненными бурдой, которую в этой тошниловке выдавали за кофе, и пакетами с безвкусной, убийственной для желудков едой. Около будок телефонов-автоматов слонялись три девицы — совсем пацанки, в обрезанных по самое некуда шортах и ничего не скрывающих эластичных топиках. Профессионально наметанными взглядами они сортировали снующих вокруг них водителей, выискивая потенциальных клиентов. Жертвы СПИДа за работой, без всякого сочувствия подумал Крейс. Но где же чертов пикап? Не успел он встревожиться по-настоящему, как пикап с погашенными фарами прополз мимо аляповато раскрашенного грузовика, за которым притаился Крейс. Он успел присесть на корточки, всматриваясь через опущенное стекло в кабину водителя. Точно, тот самый снайпер, что палил по нему с порога электростанции. Которой больше не существует. Благодаря этому бородачу? Неужели он с Джередом мастерил в арсенале бомбы? Какая ирония — подпольное производство взрывных устройств на государственном предприятии по производству боеприпасов! В свое время он пытался убедить Картер, что Беллхаузер и Фостер придумали эту легенду для прикрытия своих истинных целей, но, возможно, он ошибался.

Пока Макгаранд аккуратно разворачивал машину и подавал задним ходом чуть ли не вплотную к входу в закусочную, Крейс проскользнул за угол здания и оттуда наблюдал, как бородач уверенно вошел в шумный прокуренный зал, небрежно покачивая пустым термосом. Крейс поспешил к фургону телефонной компании, повернул ключ в замке зажигания и проверил уровень бензина. Полбака. Он достал кредитную карточку Джереда, сунул ее в щель автомата и долил бак доверху, не забывая посматривать на дверь закусочной. Повесив шланг на место, вырулил на площадку и, чтобы Макгаранд, не дай Бог, не узнал знакомую машину, поставил фургон за одиноко стоявшим в стороне грузовиком техпомощи. Отсюда ему будет виден вход в закусочную, а вот бородач заметить его не сможет. Теперь оставалось только ждать.

* * *

Дженет проснулась в одиннадцать часов вечера и некоторое время водила глазами по сторонам, пытаясь сообразить, где находится и как сюда попала. В палате стоял полумрак, больница за ее стенами затихла, только где-то за дверью вполголоса переговаривались медсестры. Она осторожно присела в кровати. Во всем теле еще ощущалась ноющая тяжесть, но голова была свежей и ясной, отек на запястье немного спал, грудь при вдохе почти не болела. Стараясь не делать резких движений, она повернулась на бок, дотянулась до телефона и набрала номер отделения ФБР в Роаноке. Никого из секретарей там уже, конечно, не было, трубку поднял один из агентов отдела по борьбе с мошенничествами. Он сказал ей, что в связи с взрывом в арсенале весь оперативный состав все еще остается на рабочих местах. К тому же штаб-квартиры ФБР и БАТО засыпают их из Вашингтона миллионами вопросов, требуя немедленных ответов. Работать очень нелегко еще и потому, что все потрясены гибелью Кена Уиттейкера. Дженет призналась агенту, что хочет сбежать от эскулапов, и попросила, чтобы кто-нибудь из коллег нашел возможность подъехать и забрать ее из больницы в Блэксберге.

Через полтора часа она уже входила в приемную Фансворта. Дверь в его кабинет была закрыта, но в комнате для совещаний сидела группа агентов во главе с Беном Кинэном, правой рукой резидента. Длинный стол был завален бумагами, картами, схемами и диаграммами, фотографиями, пластиковыми стаканчиками из-под кофе. При появлении Дженет все разом смолкли, и только сейчас она осознала, как ужасно, должно быть, выглядит.

— Дженет, а ты какого черта здесь делаешь? — спросил Кинэн, добродушным тоном смягчая резкость вопроса. Кинэн славился умением обращаться с людьми, за что его в конторе просто обожали.

— Устала в потолок пялиться, — ответила она, осторожно устраиваясь в кресле, с которого предварительно сбросила ворох бумаг. — Поскольку находилась на месте взрыва, подумала, что смогу чем-нибудь помочь.

Дверь в кабинет Фансворта распахнулась, и на пороге появился он сам в сопровождении багроволицего помощника Марченда. Увидев Дженет, оба остановились как вкопанные. Фансворт выглядел так, словно не спал уже с месяц: обычно безупречный костюм был невероятно измят и покрыт многочисленными пятнами неизвестного происхождения. Фостер с бесстрастным лицом старательно избегал встречаться взглядом с обернувшимися к ним агентами.

— Рэнсом... — проговорил Фансворт, голос его осекся. — Умер час назад. Не приходя в сознание.

Фостер, так и не поднимая глаз от пола, заявил, что ему нужно сделать несколько телефонных звонков, и прошел в кабинет Кинэна, плотно закрыв за собой дверь. В комнате воцарилось мрачное молчание. Потом Фансворт, тряхнув головой и будто только сейчас заметив Дженет, поинтересовался, как она себя чувствует, и, не дожидаясь ответа, пригласил к себе в кабинет. Там он прежде всего предложил ей кофе. Головой Дженет приветствовала эту идею, однако желудок решительно и бурно ее отверг. Теперь она начинала осознавать, что напрасно поторопилась сбежать из больницы. Покряхтывая, она присела на краешек кресла. Фансворт тем временем цедил из термоса в огромную кружку темную жидкость, более всего похожую на отработанное моторное масло. В ноздри ударил кислый запах перестоявшего кофе. Резидент надорвал бумажный пакетик с сахарным песком и высыпал его в кружку, тот остался плавать на поверхности противного даже на вид черно-бурого питья. Фансворт тяжело опустился в свое кресло.

— За пять лет, что я здесь резидентом, не потеряли ни одного агента, — сокрушенно произнес он. — А вот сегодня... Хотя формально Кен не наш, а душа болит. Отличный был парень. Ты с его женой знакома?

Дженет молча покачала головой.

— Она просто убита, только и повторяет: «Не дотянул, чуть-чуть не дотянул». Кену-то, понимаешь, до пенсии всего ничего оставалось. Кошмар! А теперь еще и Рэнсом...

— И два охранника, совсем мальчишки, — тяжело вздохнула Дженет. — Это я виновата. Какого черта меня дернуло туда ехать...

— Тут ты не права, Дженет, — перебил ее босс. — Решение ты приняла верное, там явно что-то затевалось. Вот только зря ты в арсенал одна отправилась.

— Кто же знал... А как дочь Крейса?

— Жива. Состояние, правда, нестабильное, то очнется ненадолго, то опять теряет сознание. Ушибленная травма головы.

— Понятно! А ребята из БАТО нашли что-нибудь?

— Ничего особенного. — Фансворт провел ладонью по седеющим волосам. — Вызвали свою спецгруппу. Хотя жертв не так уж и много, взрыв был мощнейший. Так что они посчитали необходимым присвоить ему общенациональную категорию.

— А что за спецгруппа? — В животе у Дженет громко забурчало, она вспомнила, что давно не ела.

— В нее входят химики, криминалисты, дознаватели, эксперты по происхождению пожаров и последствиям взрывов, у них есть натасканные на горючие и взрывчатые вещества собаки, мобильные лаборатории, спецмашины и прочее оборудование.

— А какие-нибудь радиоактивные вещества обнаружены?

— Только радон. И хотя по мощности взрыв был под стать ядерному, никакого подтверждения этому найти пока не удалось.

— И что дальше? — Вопрос прозвучал несколько дерзко, однако Фансворт был слишком утомлен, чтобы это заметить.

— Продолжают работать. Точно установлено, что взрыв произошел в здании электростанции. Однако тип взрывчатого вещества определить пока не могут. Собранные в развалинах вещественные доказательства вполне могут оказаться частью установленного там оборудования. Обломки паропровода, детали турбин, каких-то других машин. А вот от охранника, который открыл дверь электростанции, даже клочка одежды не осталось.

Дженет заерзала в кресле и едва слышно простонала сквозь стиснутые зубы.

— Тебе нехорошо? — встревожился Фансворт. — Может, воды выпьешь?

Она кивнула и призналась, что не прочь чего-нибудь пожевать. Фансворт вышел из кабинета и вернулся с бумажным стаканом воды и заветренным пончиком.

— Наши люди в костюмах химзащиты спустились в тоннель и нашли там кое-что интересное. В том числе следы от крупнокалиберных пуль. Тебе это ни о чем не говорит?

— В меня никто не стрелял. — От мгновенно проглоченного пончика ей стало лучше, и Дженет отхлебнула ледяной воды.

— Анализ пробы воздуха из тоннеля показал следы паров азотной кислоты. Попала она туда скорее всего из цистерны, стоявшей позади электростанции, хотя сейчас там сам черт ногу сломит, все сплющено в лепешку.

— Машину нашли?

— Нет. — На губах Фансворта мелькнула усмешка. — Ребята говорят, что тоннель ведет в целую систему подземных пещер. Они вызвали одного вояку, который служил военпредом от армии на заводе Рэмси, когда им управляла гражданская компания. Он подтвердил, что все называли тоннель «канавой». В нее сбрасывали химические вещества, когда реакция выходила из-под контроля и возникала угроза взрыва. А куда потом из «канавы» девалась вся эта дрянь, никто не знает.

— Чудненько, — пробормотала Дженет. — А что там с нашим Крейсом?

— Ага, вот это уже интереснее. — Фансворт тщетно пытался размешать сахар в кружке с кофе. — Во-первых, его нигде не могут найти. Ни мы, ни местные копы. Не знаю, запросили ли Беллхаузер с Фостером дополнительную помощь из ЦРУ. Думаю, после гибели Рэнсома им едва ли пойдут навстречу.

— Может, он был в арсенале в момент взрыва? — предположила Дженет.

— Ребята из отдела Уилсона опросили соседей Крейса, если их так можно назвать. Живут за милю от его дома. Дружная такая семейка местных горцев. Как полагается, не очень разговорчивые, когда имеют дело с властями. Кто-то из них обмолвился, что видел Крейса живым и здоровым сегодня ближе к вечеру. То есть уже после взрыва. Но больше ничего вытянуть не удалось.

— Крейса подозревают в убийстве Джереда Макгаранда?

— И да и нет. Помнишь, Рэнсом говорил тебе, что они установили «жучки» в машине Крейса? И как тот нашел и снял все, кроме одного? Того самого, что Рэнсом потом обнаружил у Джереда Макгаранда?

Дженет кивнула и поспешно глотнула воды, пытаясь унять подступающую к горлу тошноту: проглоченный практически не разжеванным пончик явно просился наружу. И снова стало больно дышать.

— Этот факт, как и всю остальную информацию, связанную с Крейсом, мы местной полиции сообщать не стали. Ознакомившись с донесением Рэнсома, я направил на место происшествия пару наших агентов. Копам они сказали, что гибель Джереда Макгаранда гипотетически может быть связана с расследуемым нами делом о мошенничестве в телефонной компании. Понимаешь, наших парней я тоже не стал посвящать во все подробности относительно Крейса. Просто распорядился, чтобы они разузнали, какими сведениями располагает полиция, и доложили мне.

— И что?

— Копы однозначно квалифицируют этот случай как убийство. Пропали бумажник и ключи Джереда Макгаранда. Есть следы манипуляций с его телефоном, хотя это, кстати, ни о чем не говорит, поскольку он сам был монтером. На ступеньках крыльца обнаружена неизвестная субстанция, которая очень заинтересовала их экспертов. Еще и потому, что остатки ее найдены также и на трупе, который непонятно зачем поливали из шланга. Однако еще важнее то, что удалось раскопать нам...

— Фостер все еще старается пристегнуть Крейса к своей версии о террористическом заговоре?

Фансворт кивнул и склонился поближе.

— Информация совершенно закрытая, на данный момент во всяком случае. Тебе говорю только потому, что вы с ним знакомы, пусть и шапочно. Мы намертво привязали Крейса к арсеналу и Джереду Макгаранду. Ты не поверишь, но у Фостера, похоже, есть источник в спецгруппе БАТО. В запретной зоне они нашли следы парковки автомобилей около ворот на узкоколейке, там же — электронный датчик, а сами ворота оказались незапертыми, как было положено. Более того, взяли соскобы почвы с протекторов машины Джереда Макгаранда, и они оказались идентичными пробам с места парковки у ворот.

— Так быстро? — удивилась Дженет.

— Я же тебе говорил, у них мобильная лаборатория.

— Все-таки я не понимаю... Это Джеред, что ли, мастерил там бомбы?

— Джеред постоянно бывал в арсенале. Зачем, мы пока не знаем. Однако на основании твоих показаний Фостер пришел к выводу, что Крейс случайно наткнулся в арсенале на Джереда и проводил его до дома, чтобы задать ему, скажем так, несколько вопросов относительно своей дочери. Произошло это, по нашим прикидкам, в пятницу ночью. В результате Джеред погиб, а Крейс вернулся в арсенал, где вытащил тебя из тоннеля. Спрашивается, зачем он вернулся? Вероятно, Джеред ему все же что-то рассказал. Затем, когда мы отправляемся в арсенал, чтобы выяснить, какого черта там творится, нас ждет здоровенная бомба. Предназначенная, возможно, для тебя...

— Или для Крейса, — вставила Дженет.

— Ладно, может, и для Крейса... И кого же мы там находим? Дочь Крейса, которая твердит о водородной бомбе и Вашингтоне.

— Но...

— Погоди, не перебивай. Сегодня на месте убийства объявился дед Джереда. Некто Браун Макгаранд. И вот что было дальше: он опознает тело и сообщает, что Джеред, несмотря на его предупреждения и уговоры, вовсю забавлялся с замужними дамочками, после чего отбывает. Позднее он извещает копов, что уезжает из города, чтобы передать, по его словам, печальную весть своему второму внуку, младшему брату Джереда, проживающему в Гринсборо. Копы пытаются связаться с ним, даже приходят к нему домой, но его уже и след простыл. Тогда они просят полицию штата принять меры к розыску Брауна Макгаранда по пути следования и удостовериться, что тот действительно направляется в Гринсборо. И тут выясняется: начальник следственного отдела из управления шерифа отлично знает этого Брауна, и, судя по всему, именно Браун Макгаранд являет собой вторую половину террористической группировки.

— Дед Джереда?

— Оказывается, вся его жизнь и карьера были связаны с компанией, управлявшей заводом в Рэмси, — он работал там главным химиком.

— Господи Боже мой!

— Ты ведь знаешь Майка Хэнсона, нашего специалиста по поджогам и взрывным устройствам? Вот его я и послал на место убийства. По возвращении он решил на всякий случай проверить, не проходит ли фамилия Макгаранд по нашим делам. В базе данных ФБР зарегистрировано несколько Макгарандов, но из нашей округи там есть лишь один. Некто Уильям Макгаранд, проживавший в свое время в Блэксберге, штат Виргиния. За ним числится длинный список мелких правонарушений, кроме того, установлены его связи с антиправительственной полувоенной группировкой «Черные береты». Базируется она в основном в Блюфилде — это в горных районах к западу отсюда. Проповедует превосходство арийской расы, а на практике ее члены гонят самогонку, выращивают марихуану и постреливают в налоговых полицейских, теперь это агенты БАТО. Кстати, Джеред Макгаранд, по нашим данным, тоже принадлежал к «Черным беретам». Но это не самое главное.

— Подождите, по-моему, я уже сама догадалась. Уильям — родственник Брауна Макгаранда.

— Да, его единственный сын. Точнее, был. Дело в том, что его убили во время полицейского рейда против одной из закрытых сект где-то в Техасе. Ну, ты знаешь, наркотики, нарушения общественного порядка, убийства на религиозной почве, вооруженное сопротивление властям... Уильям был единственным сыном Брауна, а Джеред был сыном Уильяма. После того как жена Уильяма сбежала от него с каким-то типом, Уильям бросил своих детей, Джереда и его брата, на попечение деда.

— Так вот оно что! Но если существует связь с инцидентом в Техасе, значит, версия о террористической группировке была не просто прикрытием...

— Не знаю, Дженет, не знаю... Лично мне сдается, что это все-таки легенда, которая случайно оказалась правдой. Но теперь на нас повисли взрыв, гибель агента БАТО, оперативника ЦРУ и двух гражданских. А сейчас вот еще и Джереда Макгаранда.

— И что же теперь будет?

— Дело на контроле у директора ФБР. И поскольку к нему причастны министерство юстиции и Эдвин Крейс, директор приказал уйти в глухую защиту. Не забывай, что трения между министерством юстиции и ФБР в последние четыре года только усилились. Так что все совершенно секретно, предприняты чрезвычайные меры против утечки информации.

— Он помнит, что случилось с Крейсом?

— Еще как! А теперь Крейс исчез. Фостер утверждает, что он охотится за Брауном Макгарандом в надежде найти свою дочь.

— И он прав! Ведь Крейс до сих пор не знает, что она спасена!

— Помнится, ты говорила, что оставила Крейсу свой пейджер?

— Оставила, а что? — удивленно взглянула на босса Дженет.

— Звони! Названивай, пока не ответит. Во-первых, нам необходимо знать, где он и что делает. Но еще важнее, чтобы ты передала ему одно сообщение. Учти, оно подготовлено в министерстве юстиции на самом высоком уровне. Мне лично их задумка не по душе, но нас никто не спрашивает. Это понятно, надеюсь? Так вот, тебе приказано сообщить Крейсу, что его дочь действительно держали заложницей в арсенале и что она погибла в результате взрыва. Во-вторых, ты скажешь ему, что похитил ее этот самый Браун Макгаранд, который и повинен в ее гибели. И продиктуешь приметы его автомобиля.

— Помилуй Бог! — ошеломленно прошептала Дженет. — Вы хоть понимаете, что говорите?

— Слушай, Дженет, а ты сама понимаешь, что будет, если мы упустим маньяка, который везет в Вашингтон водородную бомбу? Звучит невероятно, согласен, но рисковать мы не имеем права, даже если здесь всего один шанс на десять миллионов. И Фостер убежден, что после такого сообщения Крейс этого Макгаранда из-под земли достанет.

— Но мне казалось, мы хотим связать Макгарандов с антиправительственными группировками, устроить громкий судебный процесс... Разве не так?

— Министерства юстиции и финансов, видимо, договорились, что БАТО обнародует официальную версию случившегося. Взрыв произошел случайно, в результате многолетнего скопления газов в одном из зданий производственного комплекса. И точка. Общественность и средства массовой информации сразу теряют к инциденту всякий интерес. Неофициально расследование, конечно, будет продолжено.

— И все из-за того, что в деле фигурирует водород?

— Именно. Этот факт в официальном Вашингтоне вызвал настоящую панику. Особенно после того, как БАТО вынуждено было признать, что не может определить тип взрывчатого вещества. Министерство юстиции среагировало немедленно и без всяких премудростей. Найти и нейтрализовать этого психа любой ценой. Не отвлекаться на расследование и подготовку дела для передачи в суд. Для ФБР и БАТО сейчас главное спасти столицу. А мы единственные, если не считать ЦРУ, кто знает о существовании Крейса.

— Профессионального убийцы, которому хотят выдать лицензию на отстрел.

— Да и Бог с ним, Дженет! Он давно уже не наш сотрудник. И лицензию, как ты говоришь, на отстрел ему выдает департамент юстиции. Официально наш директор не знает о Крейсе. Поэтому и согласился на такое. Если допустить, что у Макгаранда на самом деле есть бомба, то, когда Крейс его выследит и примет, так сказать, свои меры, самая неотложная проблема Вашингтона будет решена. Ну а если потом дела примут скверный оборот, директор всегда может заявить, что Крейс к нам не имеет никакого отношения.

— А имеет отношение к министерству юстиции, — искренне восхитилась Дженет изощренной изобретательностью бюрократов в их межведомственных интригах. — Однако должна предупредить: когда Крейс обнаружит, что его обманули, вы персонально займете первое место в списке его будущих жертв.

— Не страшно, об этом другие позаботятся. Беллхаузер сообщила Фостеру, что министерство юстиции договорилось на этот счет с ЦРУ, которое знает Крейса лучше, чем кто бы то ни было. Пока мы все охотимся за террористами, ЦРУ будет охотиться за Крейсом.

Фансворт сделал паузу, чтобы Дженет смогла осознать всю важность сказанного. «Господи, — подумала она, — а ведь Крейс здорово вляпался: теперь эта компания, используя взрыв в качестве приманки, будет вертеть им как хочет».

— К слову сказать, информация для Крейса не так уж далека от истины, — продолжал Фансворт. — Врачи считают, что шансов выжить у девушки практически нет.

— Тогда вдвойне жестоко говорить Крейсу, будто она уже умерла, — упрямо проговорила Дженет.

— Может быть. Однако сейчас самая насущная задача — не допустить нового взрыва. Электростанцию ты сама видела. Сплошной железобетон и никаких окон. И она просто испарилась. Теперь представь себе какое-нибудь административное здание в Вашингтоне. Тебе это будет нетрудно, ты была на объекте во время взрыва. Кен Уиттейкер тоже.

Очередное возражение было уже готово сорваться с ее губ, но когда Фансворт упомянул Кена, Дженет запнулась. Клан Макгарандов обагрил руки кровью и собирался проливать ее и дальше. Браун потерял сына в Техасе. Его сын и внук принадлежали к известной властям полувоенной организации в Западной Виргинии. Браун и Джеред, судя по всему, похитили дочь Крейса, и только один Бог знает, что они сотворили с двумя ее приятелями. Дочь Крейса говорит об угрозе Вашингтону. Но от кого именно она исходит? Когда они собираются ее осуществить?

— Вот что я тебе скажу. Дай-ка номер твоего пейджера мне, — предложил Фансворт. — А сама отправляйся домой. Как только доберешься, я распоряжусь, чтобы кто-нибудь из наших ребят передал Крейсу просьбу перезвонить тебе. А его звонок переведем на твой домашний номер.

Дженет упорно смотрела в пол. Вся эта затея ей очень не нравилась, уж очень здесь попахивало пресловутой «оперативной необходимостью», на которую обычно списывают всякие неблаговидные поступки.

— Знаю, тебе это не по душе, Дженет. — Фансворт ласково положил ей руку на плечо. — Но Крейс знает только твой голос.

Она молча кивнула, пытаясь сообразить, как ей выпутаться из этой истории, но ничего стоящего в голову не приходило, мысли путались, на нее снова навалилась усталость. Единственная надежда на то, что Крейс давно выкинул ее пейджер в Нью-Ривер. Фансворт вызвал одного из агентов и попросил его доставить Дженет домой.

* * *

Через полчаса Крейс заметил выходящего из закусочной Макгаранда. Тот сел в свою машину, развернулся и пересек площадку, направляясь к мотелю «Бест Вестерн». Пока Крейс заводил двигатель фургона, Макгаранд уже припарковал пикап на самом краю стоянки перед мотелем. Выйдя из автомобиля, он некоторое время постоял, внимательно рассматривая окрестности, и пошел... обратно к входу в закусочную! На полпути он свернул за угол здания и быстрым шагом решительно направился к расположенной позади него стоянке грузовиков.

Крейс торопливо запер фургон и собрался последовать за Макгарандом. Однако в этот момент дверцы раскрашенного грузовика распахнулись, и из него вывалились два здоровенных мужика. На них были одинаковые бейсболки, одинаковые широченные штаны зеленого цвета и одинаковые футболки предельно большого размера. Оба держали в руках длинные черные фонари. Один из них выглядел, как накачанный стероидами профессиональный штангист, другой щеголял накачанным пивом могучим брюхом, однако же торс, плечи и руки у него были тоже под стать этой самой выдающейся части его тела.

— Извиняюсь, сэр, — окликнул Крейса штангист. — Мы из службы безопасности стоянки. Прошу пройти к нам в офис.

Голос у него для такого телосложения был на удивление писклявым. Штангист демонстративно провел широченной ладонью там, где у людей находится талия, чтобы Крейс обратил внимание на выпирающий из-под футболки пистолет. Второй уже заходил Крейсу за спину на тот случай, если он решит дать деру. По выражению их лиц Крейс понял, что они только этого и дожидаются.

— А в чем проблема? — поинтересовался Крейс, стараясь не упустить Макгаранда из виду.

— А проблема в том, что ты ошиваешься здесь без дела и вообще ведешь себя подозрительно. Давай топай, — распорядился штангист и, словно вспомнив о своем официальном статусе, неожиданно добавил: — Сэр.

Под конвоем пристроившихся по бокам здоровяков и любопытными взглядами водителей Крейс направился к закусочной. «Если они меня там задержат, — спохватился он, — Макгаранда я упущу». Он остановился, но тот, что шел справа, молча сжал ему мясистой ладонью руку повыше локтя. Крейс сморщился от боли и подчинился. Посередине площадки им пришлось пропустить оглушительно ревущий на второй передаче рефрижератор и ползущую за ним автоцистерну. Крейса препроводили через вестибюль мимо магазина, туалета и душевой в тесную каморку в задней части здания. Там пузатый крепко хлопнул его по плечу и кивком головы указал на деревянный стул перед письменным столом. Крейс предпочел остаться стоять. Штангист втиснулся за стол, а толстяк пяткой захлопнул дверь и пристроился чуть ли не вплотную к его спине.

— Начнем, — с важным видом обратился к нему штангист. — Какого хрена тебе здесь нужно? Приехал, тормознул у бензоколонки, погулял маленько, заправил фургон, припарковался рядом с нами. Сидишь и сидишь, высматриваешь чего-то, а?

Крейс промолчал. Штангист поднял со стола «Поляроид», в глаза Крейсу ударила фотовспышка. В ожидании, когда проявится снимок, он предупредил Крейса, что, если тот не сумеет вразумительно объяснить свое поведение, они вызовут полицию, которая найдет повод его арестовать.

— К примеру, могут сказать, что поймали тебя в туалете со спущенными штанами, где ты показывал свой болт всем желающим, — хихикнула туша за его спиной. — Сунут они тебя в городскую тюрягу и расскажут всей камере за что. Сам знаешь, извращенцев копы не любят.

— Нас угонщики уже достали, — пожаловался штангист. — А ты шныряешь по стоянке, чисто наводчик.

— Брось! Любовничка он себе снять хотел, — возразил толстяк и с омерзительным смешком похлопал Крейса по ягодице.

— Да я просто искал вот такую штуку. — Крейс достал из нагрудного кармана прибор, поражающий глазную сетчатку. — Обронил где-то на стоянке. Тебе не попадалась?

Он протянул прибор штангисту, тот, подавшись всем телом вперед, протянул руку. Крейс, зажмурив глаза, нажал кнопку, штангист пискнул и в оцепенении застыл на стуле. Крейс упал на одно колено, схватил стул за две ножки и с разворота ударил им стоявшего за спиной толстяка по голеням. Туша рыкнула, согнулась от боли пополам, и Крейс нанес снизу вверх страшный удар по кадыку. Выпучив глаза на наливающемся кровью лице и хватаясь руками за горло, толстяк с грохотом рухнул на пол. Крейс выскочил за дверь, потом через пожарный выход на стоянку, по-прежнему забитую грузовиками. Озираясь, поискал глазами Макгаранда, того нигде не было. Чертыхнувшись, побежал к фургону. Штангист еще несколько минут будет вне игры, а толстяк... Ему сейчас не до Крейса, у него одна забота, как бы глотнуть хоть капельку воздуха.

Крейс запрыгнул в фургон и медленно объехал площадку перед закусочной. Оглянулся через плечо, пикап Макгаранда как стоял, так и стоит у мотеля. Однако ничего не поделаешь, со стоянки надо уезжать, а там посмотрим, может, удастся снова выйти на след. Копы нагрянут с минуты на минуту, и охранники доложат, что видели его в фургоне телефонной компании. Холодная волна окатила его с ног до головы, он вспомнил о «Поляроиде». У них осталась его фотография! Крейс развернулся и загнал фургон за здание мотеля. Ему срочно нужен другой автомобиль. Можно, конечно, попробовать угнать какой-нибудь со стоянки мотеля, однако маловероятно, чтобы постояльцы оставляли машины незапертыми да еще с ключами в замке зажигания. И тут его осенило. Макгаранд ведь приехал сюда на пикапе! А он еще не встречал ни одного владельца пикапа, который не припрятывал бы где-нибудь вне кабины комплект запасных ключей.

Крейс, будто прогуливаясь, прошествовал через стоянку, держась подальше от входа в мотель и украдкой посматривая на закусочную. У машины Макгаранда он опустился на колени и стал ощупывать ее раму в поисках укрепленного на магните футляра с ключами. Он уже добрался до заднего бампера, когда, завывая сиреной и мигая проблесковыми огнями, примчалась первая машина. Но не полицейская, а «скорая». Отлично, обрадовался Крейс, чуть больше времени останется на поиски. Прощупал задний бампер — ничего. Пошарил в выхлопной трубе, куда сам частенько прятал ключи от своего автомобиля. И тоже ничего не нашел: не везет так не везет. Бросил взгляд на приваренный к раме буксировочный крюк с накинутой на него защелкой. Просто для очистки совести поднял защелку и провел пальцами по крюку. Есть! Ну, хитрец этот Макгаранд, примотал ключи изолентой!

Крейс обернулся через плечо. Помаргивающих голубых фонарей на площадке перед закусочной прибавилось. Как раз в этот момент туда же, кивая антеннами, подъехала еще одна полицейская патрульная машина. Крейс сел за руль пикапа, завел двигатель, на скорости объехал мотель и остановился у фургона телефонной компании. Перегрузил оттуда в автомобиль Макгаранда свою сумку и взял пистолет. Ключи от фургона оставил в замке зажигания.

Перебравшись в пикап, задумался. И что теперь? Да нет, куда теперь? Где прикажете искать этого чертова Макгаранда? Надо бы объехать стоянку за закусочной, но сейчас об этом и речи быть не может, там полно копов. И еще что-то не давало ему покоя, какая-то все время ускользающая мысль. Крейс закрыл глаза и стал припоминать шаг за шагом, что делал Макгаранд. Вот он с термосом выходит из закусочной. Перегоняет пикап к мотелю. Пешком возвращается на стоянку. А что потом? Потом Крейса останавливают охранники. Они приводят его в офис. Стоп! По дороге им пришлось переждать, пока проедет рефрижератор. И автоцистерна! Черт побери, да это же была та самая бело-зеленая автоцистерна, которую он видел в здании электростанции!

Крейс вырулил со стоянки мотеля и двинулся к шоссе. Навстречу ему пролетела еще одна полицейская машина. Куда же ему ехать? Макгаранд направлялся на юг. Значит, ему туда же. Выскочив на шоссе, Крейс перестроился в левый ряд, стрелка спидометра дрожала у отметки восемьдесят миль в час. Макгаранд получил чертовски хорошую фору, надо наверстывать. Через пару десятков миль Крейс услышал, как у него в сумке попискивает пейджер Дженет Картер.

* * *

Дженет проснулась от настойчивого верещания телефонного аппарата. Она села в постели и не удержалась от громкого стона. Резкое движение отдалось болью в каждой мышце. Открыла глаза, поискала взглядом часы. Похоже, два с минутами, со сна не разберешь, да и голова ничего не соображает. Телефон не унимался. Дженет откашлялась и подняла трубку.

— Дженет, это Тед Фансворт. Прости, что так поздно...

— Ничего страшного, босс. Что случилось?

— Похоже, Крейс отозвался. Но звонок был с мобильника, и сигнал пропал. Мы тут соединили напрямую наш номер с твоим, так что если он позвонит опять, то попадет к тебе домой, а мы в конторе его тоже услышим. Сейчас главное установить, где он находится и что собирается предпринять. Затем...

— А затем я должна сообщить ему о смерти дочери?

— Обязательно, — слегка запнувшись, подтвердил Фансворт. — Напирай на то, что в ее гибели виноват Браун Макгаранд. Запиши, кстати. Мы получили сообщение из дорожной полиции, Макгаранда засекли на автостраде. Он направляется на юг в «форде» тысяча девятьсот девяносто восьмого года выпуска.

— На юг, вы сказали? Значит, явно не в Вашингтон. И зачем нам тогда подставлять Крейса? Пусть копы задержат Макгаранда и доставят к нам на допрос.

— Я уже думал об этом, — устало объяснил Фансворт. — Без федерального ордера на арест полиция его задерживать не будет. А для выдачи такой бумаги у нас нет оснований.

— Все равно, раз он едет на юг...

— Значит, догадался, что мы его ищем, — перебил ее Фансворт. — Едет не скрываясь, отвлекает внимание на себя. А его сообщники в это время везут бомбу в Вашингтон.

Дженет не нашлась что сказать и промолчала.

— Пойми, Дженет, — продолжал босс, — ни с кем из нашей конторы, кроме тебя, Крейс даже разговаривать не станет. А только он способен сделать то, чего не можем все мы. Выяснить наконец, существует ли реальная угроза столице.

— Крейса не волнует безопасность Вашингтона, — упрямо возразила Дженет. — Если бы Макгаранд не похитил его дочь, Крейс скорее всего сам помог бы ему взорвать нашу драгоценную столицу к чертовой матери. И закончится все совсем не так, как нам хочется. Мы натравим Крейса на Макгаранда, он его выследит со всеми вытекающими последствиями, которые очень легко предсказать, а мы все равно так ничего и не узнаем.

Теперь, судя по наступившему в трубке молчанию, задумался Фансворт.

— Сами видите, босс, — заторопилась развить свой успех Дженет, — вранье о смерти дочери Крейса ничего нам не даст. Надо сказать ему правду. Что мы спасли его дочь, что она жива, но пока без сознания. Пусть приедет в Блэксберг, повидает ее в больнице. А уже после этого можно будет рассказать ему о Макгарандах.

Фансворт не отвечал.

— Если Браун направляется на юг, то в данный момент непосредственной угрозы Вашингтону нет. Направьте за ним наружку, пусть они сядут ему на хвост и дадут заметить слежку. Лично я считаю, что, если мы скажем Крейсу правду, он пойдет на сотрудничество с нами. В противном случае... Положа руку на сердце, скажите, вам же не хочется, чтобы однажды ночью он появился у вас дома поквитаться за обман насчет его дочери? А ложь эта будет непростительно жестокой. Особенно если она не выживет, а мы не дадим ему возможности повидаться с ней перед смертью!

Фансворт по-прежнему молчал.

— Давайте я сама ему скажу, — стояла на своем Дженет. — Пойду вместе с ним в больницу к дочери. Еще неизвестно, что затевают эти хорьки из ЦРУ, БАТО и министерства юстиции и к чему это все приведет. А на нашей совести девушка на больничной койке. И у нее есть отец.

— Черт, голова совсем не варит, — пожаловался Фансворт. — Поспать бы чуток...

— Сэр, вам даже не нужно ничего говорить Фостеру и его теплой компании. Вы только разрешите мне сказать Крейсу правду, устроить ему свидание с дочерью, а там уж навалимся и на нашу проблему с бомбами и террористами. И решать ее будем строго по правилам. Только по нашим правилам, а не тем, что нам навязывают всякие придурки.

— Ладно, Дженет, — кряхтя, согласился Фансворт. — Может, ты и права. Думаю, если Макгаранд отправился в Северную Каролину, это дает нам какое-то время для маневра. Ладно. Ждем звонка Крейса.

— Ждем. — С трудом сдерживая ликование, Дженет положила трубку.

Глава 12

Крейс стоял у больничной койки дочери, изо всех сил стараясь скрыть волнение. Как же она исхудала, с жалостью подумал он. Линн всегда была атлетичной, пышущей здоровьем девушкой. Сейчас на ее покрытом синяками пожелтевшем лице резко проступили скулы, щеки запали. Обычно пышные блестящие волосы слиплись неряшливо перепутанными кудельками. Он поглаживал через одеяло руку дочери, чутко прислушиваясь к каждому ее вздоху. Линн обходилась без аппарата искусственного дыхания, однако к левому запястью тянулась трубка капельницы. Над кроватью помаргивали разноцветными индикаторами мониторы. Она в коме, говорят врачи. В хорошей коме, как бы парадоксально это ни звучало. В переводе с их языка это значит, что в овощ она не превратилась, просто тяжело травмированный организм на какое-то время отключился от окружающего мира, чтобы заняться самоисцелением без постороннего вмешательства.

— Она была в сознании, когда ее нашли? — спросил Крейс.

— Не знаю, — ответила Дженет. — На месте взрыва я ее не видела. Меня саму-то еле соскребли с бетона. Но обнаружившие ее копы говорят, что она произнесла несколько бессвязных слов, в том числе «водородная бомба» и «Вашингтон».

— Занятно. Весьма, — хмыкнул Крейс.

— У Вашингтона на этот счет несколько иное мнение, — едва заметно улыбнулась Дженет. — Но вся их версия с бомбой вызывает, честно говоря, сильные сомнения. ФБР водит за нос БАТО, БАТО водит за нос ЦРУ, ЦРУ водит за нос ФБР, а ёпэрэсэтэ водит за нос ёкалэмэнэ...

— Дворцовые интриги, — понимающе буркнул Крейс, убирая с влажного лба Линн прядки тусклых волос. И вдруг добавил: — Знаете, почему мы с женой развелись? Хелен узнала, чем я занимался в ЦРУ, и испугалась. Решила остаться в стороне. Я ее понял. И даже не возражал. Однако Линн терять не хотел.

— Ваша жена пыталась настроить дочь против вас?

— В общем-то нет. Разводились мы, как говорится, по-хорошему, никаких ведь скандальных причин вроде супружеской измены или чего другого в том же роде для этого не было. Хелен просто не хотела иметь ничего общего со мной и моими делами. Как и большинство мужчин, я был убежден, что моя карьера, работа и опыт важнее всего. И расстался с ней без угрызений совести.

— А у меня все было по-другому, — неожиданно для себя призналась Дженет. — Мой супруг оказался пустышкой. Вечно носился с грандиозными творческими замыслами, но ни одного из них так и не осуществил. Его это не огорчало, ему просто нравилось вращаться в академических кругах. Думаю, это и стало одной из причин, побудивших меня пойти в ФБР. Захотелось побыть среди настоящих мужчин.

— Ха-ха! И много вы их там встретили? — саркастически ухмыльнулся Крейс. — Линн поверила матери, которая сказала ей, что я — страшный человек. Неискренность дети улавливают инстинктивно, а страх Хелен был неподдельным.

— Но после авиакатастрофы вы с Линн помирились?

— Точнее, незадолго до нее. А потом вся эта заваруха. Так вы полагаете, что взрыв устроили Макгаранды? И что все это время они прятали Линн в арсенале?

Дженет предложила продолжить беседу где-нибудь в другом месте. Крейсу явно не хотелось покидать дочь, однако даже для него было очевидно, что помочь ей сейчас он ничем не может. Он последовал за Дженет через холл, мимо поста дежурной медсестры. Дженет обворожительно улыбнулась ей и санитару, но те на нее даже не посмотрели, во все глаза разглядывая суровое изможденное лицо и массивную фигуру Крейса. Среди бесшумной стерильной белизны отделения интенсивной терапии он выглядел только что выбравшимся из лесной чащи медведем. Чтобы добиться для него разрешения навестить дочь, Дженет пришлось немало помахать служебным удостоверением и пустить в ход все свое обаяние. Крейс позвонил ей через пятнадцать минут после ее разговора с Фансвортом, и она тут же поспешила сообщить ему, что Линн найдена, жива, но пока остается под наблюдением врачей. Надеясь захватить его врасплох, поинтересовалась, где он находится, однако Крейс на эту уловку не поддался. Тогда она предложила встретиться в больнице, и он, бросив, что будет там через час, отключился.

Прослушав их разговор, Фансворт сразу же перезвонил Дженет и сообщил, что направляет ей в помощь группу прикрытия. Она попросила предупредить агентов, чтобы они, не дай Бог, не попались на глаза Крейсу. Фансворт проинструктировал ее поставить свою машину на больничной стоянке так, чтобы она хорошо просматривалась со всех сторон. Группа прикрытия будет находиться поблизости в двух автомобилях без опознавательных знаков. Времени снабдить Дженет рацией уже не оставалось, и босс предложил в случае необходимости попытаться подать сигнал тревоги светом автомобильных фар. Если же все будет в порядке, она откроет сумочку и сделает вид, что поправляет макияж. В самой больнице ее будут скрытно сопровождать два агента, переодетые санитарами.

Дженет с Крейсом подошли к лифтам. Пока они ждали идущую вниз кабину, к ним присоединился санитар с набитой постельным бельем сумкой. Войдя в лифт, Крейс нажал кнопку первого этажа, санитар — подвала. Дженет начала было рассказывать ему о возникших подозрениях по поводу причастности Макгарандов к взрыву в арсенале, однако Крейс никак не реагировал, казалось, он ее даже не слушал. Дочь он повидал, все остальное могло подождать.

Так в полном молчании они спустились в вестибюль, дверь лифта открылась, Дженет вышла. Крейс последовал за ней и, полуобернувшись, бросил санитару, что наплечную кобуру следует носить аккуратнее, чтобы не так выпирала под белым халатом. Дверь лифта вернулась на место и милосердно спрятала от них сконфуженное лицо агента. Дженет состроила извиняющуюся гримаску, но Крейс уже размашисто шагал к стоянке. Ей удалось догнать его, когда он приостановился, внимательно приглядываясь к стоявшим перед больницей автомобилям.

— У меня много дел, — сухо сказал он, не оборачиваясь. — Вы здесь с группой прикрытия?

— Конечно.

— Пусть не вздумают за мной увязаться.

— Они вовсе не собираются следить за вами.

— Вы в этом уверены, специальный агент? — Крейс посмотрел ей прямо в глаза. «Впервые за весь этот вечер, — мелькнуло в голове у Дженет, — хотя какой, к черту, вечер, скоро уже утро».

— Не очень, — призналась она. — Их прислал мой босс, и какие они получили инструкции, мне неизвестно.

— Позаботьтесь, чтобы за мной не было слежки, — повторил он. — А что вы там говорили о версии насчет бомбы? У Линн в палате?

— Мистер Крейс, это долгая история, мне столько надо рассказать вам...

— Предлагаю сделку, — нетерпеливо перебил ее он. — Ссориться с ФБР мне ни к чему. От ваших агентов я все равно уйду, но не хочу, чтобы при этом кто-нибудь из них пострадал. Я поделюсь с вами весьма важной информацией относительно так интересующего вас заговора террористов, а вы обеспечите мне беспрепятственный отход. Договорились?

Дженет незаметно осмотрела стоянку, на которой скопилось не менее трех дюжин машин. В свете фонарей на высоких столбах нашла свой автомобиль, но где затаилась группа прикрытия, определить так и не смогла. Крейс ждал, не сводя с нее пристального взгляда.

— Ладно, — согласилась она. — Но вы еще очень многого не знаете. Например, что вас подозревают в причастности к смерти некоего Джереда Макгаранда.

Крейс в ответ на это только равнодушно пожал плечами.

— Подайте им сигнал, что все в порядке. И я пойду обратно в больницу. Вы же скажете своим агентам, что я вернулся в палату к дочери.

Дженет колебалась, не зная, как поступить.

— Да послушайте же наконец! Оружия у меня нет, воевать с ФБР я не собираюсь, — чуть повысил голос Крейс. — Готов спорить, ваше начальство собиралось скрыть от меня, что Линн жива. Это вы их переубедили. Значит, я опять у вас в долгу. А теперь подавайте сигнал!

Крейс уставился ей в глаза тяжелым взглядом, и Дженет поймала себя на том, что покорно открывает сумочку, достает пудреницу, открывает ее крышку так, чтобы направить «зайчик» от уличного фонаря в сторону стоянки, и начинает поправлять несуществующую косметику, которой сегодня так и не успела воспользоваться.

— Ну вот и хорошо, — улыбнулся заметно успокоившийся Крейс. — А теперь обещанное. Вы сказали, у вас началась паника в связи с тем, что террористы решили доставить в Вашингтон бомбу, но потом все успокоились. И напрасно. Потому что это меня копы засекли в машине Макгаранда по дороге на юг. Сам же Макгаранд, по-моему, направился на север.

И прежде чем Дженет успела открыть рот, чтобы задать хотя бы один из вихрем заметавшихся у нее в голове вопросов, он круто повернулся и исчез за двойными дверями больницы. Дженет бросилась к своей машине, где остался ее мобильник. Господи, что же это такое творится? И как прикажете понимать это дурацкое признание Крейса? Фансворт ведь ясно сказал, что полиция обнаружила следующего на юг Макгаранда! «Сама ты дура!» — злобно обругала она себя, с ужасом вдруг осознав, что произошло на самом деле. Копы нашли не самого Макгаранда, а его машину. За рулем которой непонятно как оказался Крейс! Она отчаянно замахала руками, подзывая агентов из группы поддержки к своему автомобилю. На стоянке вспыхнули фары, две машины под рев двигателей сорвались с места и со скрежетом тут же затормозили, чуть не сбив Дженет с ног. Из одной вывалился Бен Кинэн, с проклятиями выдирающий рацию из кармана брюк.

— Где Крейс? — рявкнул он.

— Сказал, что пойдет в палату к дочери. Но сначала...

Не обращая больше на Дженет никакого внимания, Кинэн приказал растерянно топтавшимся вокруг него агентам отправляться в больницу и задержать Крейса. Вызвал по рации находящихся в здании «санитаров», те доложили, что в отделение интенсивной терапии Крейс не возвращался.

— Вот черт! Обыскать все здание сверху донизу! — Кинэн крепко провел ладонью по вспотевшему лбу и обернулся к Дженет. — Не знаешь, какая у него машина? Полиция объявила его в розыск за разбойное нападение на охранников автостоянки.

— Слушать надо, когда говорят! — огрызнулась Дженет. — Я все пытаюсь тебе сказать, что Крейс почему-то приехал на машине Макгаранда.

— Прелестно! Ну и что за модель? «Форд»? «Шевроле»? Искать-то какую? — разозлился Кинэн и вдруг осекся. — Мамочки... Та самая, что копы на шоссе засекли. Так в ней был не Макгаранд?

— Никак нет, сэр. Автомобиль Макгаранда вел Крейс, — отрапортовала Дженет.

— Зачем? Почему? Какого хрена все это значит? — ошеломленно забормотал Кинэн.

— Зачем, Крейс не объяснял, — ответила Дженет. — А значит это, что сейчас Макгаранд уже на полпути к своей цели. И при нем бомба.

* * *

Крейс вернулся к пикапу Макгаранда, который, приехав на встречу с Дженет, оставил у какого-то жилого дома за несколько кварталов от больницы. Сейчас он решил добраться до трейлера Джереда и вновь сменить там автомобиль Макгаранда на свой собственный. Затем он отправится на север в поисках автоцистерны. О ней Крейс специальному агенту Картер говорить не стал. Что именно затевает Макгаранд, его не касалось. Линн в безопасности. Джеред мертв. Но его дед пока безнаказанно разгуливает на воле. Крейс найдет этого ублюдка и прикончит. И точка. ФБР разыскивает Макгаранда в связи со взрывом в арсенале — прекрасно, это их дело. Главное, чтобы они его не опередили. Важно, что ФБР об автоцистерне ничего не известно. Дорога от Блэксберга до центра Вашингтона занимает не менее пяти часов, и у Макгаранда хорошая фора. Необходимо добраться до столицы до того, как полиция прекратит розыск пикапа Макгаранда и начнет охотиться за его собственным автомобилем.

* * *

В половине третьего утра Браун Макгаранд свернул с автострады на стоянку для дальнобойщиков. Он крутил руль почти три часа. Ему уже давненько не приходилось так долго сидеть за рулем, особенно в ночное время, и он хотел немного передохнуть и выпить еще кофе. Автоцистерна вела себя в дороге вполне прилично. Сейчас он ее дозаправит и тогда сможет уже без остановок доехать до намеченной точки в Вашингтоне. Туда он планировал прибыть до рассвета, чтобы избежать обычных для понедельника утренних пробок на пригородных шоссе. Укроет где-нибудь автоцистерну, а сам произведет окончательную рекогносцировку района своей цели. И если ситуация там с момента их с Джередом последней разведки не изменилась, удар он нанесет сегодня ночью, пока шпики в Роаноке не разгадали его планы.

Заправив машину, он припарковал ее в дальнем углу стоянки и направился в закусочную. Вопреки его ожиданиям заведение даже в такой час оказалось не столь уж безлюдным. Половина столиков была занята, между ними неприкаянно бродили на ватных ногах дальнобойщики с пустыми, как у зомби, глазами. Браун заскочил в туалет, а потом устроился за столиком и заказал тарелку овсянки и чашку кофе. В закусочную вошли два полицейских из дорожного патруля и, осмотревшись, уселись за столик прямо перед ним, отрезав ему путь к отступлению. Мгновенный приступ страха поворошил ему волосы на затылке и ледяным ознобом пробежал по спине. Чепуха, успокоил он себя, у полиции пока нет причин его разыскивать. Копы сидели так близко, что из укрепленных у них на груди раций до него отчетливо доносились приглушенные переговоры патрульных. Сами полицейские, занятые своим кофе, к ним не прислушивались.

Браун был уверен, что на данный момент федеральные власти по горло заняты взрывом в арсенале. Они наверняка считают, что ликвидировали крупную группировку террористов. Тайну загадочной гибели Джереда под трейлером им скорее всего не раскрыть никогда. У самого Брауна по этому поводу было три версии. Во-первых, Джеред хватил лишнего, полез зачем-то под трейлер и спьяну столкнул домкрат с опоры. Во-вторых, с ним по законам гор свел счеты разъяренный муженек очередной подружки. В-третьих, его прикончил тот крутой профи, что шпионил за ними в арсенале. Вторая версия ему лично казалось наиболее вероятной. И угрызения совести поэтому Брауна не терзали — он устал предупреждать внука, что безоглядное увлечение выпивкой и бабами до добра не доведет. А в остальном... Они оба с самого начала взяли за правило не хранить дома ничего, что могло бы указывать на их причастность к работе в арсенале.

На объекте тоже никаких улик остаться не должно. Бетонное здание электростанции стало как бы цилиндром, давление внутри его в один миг повысилось до неимоверной степени. Бум! И все испарилось. Агенты БАТО, конечно, переберут там все по крупинкам, однако Браун готов был поспорить, что до истины они так и не докопаются. Взрыв водорода никаких следов не оставляет, разве что водяной пар, да и тот исчезает в мгновение ока. Симпатичный такой чистенький взрывчик.

Один из полицейских за соседним столиком, торопливо записывая в блокноте, повторял вслух цифры какого-то регистрационного знака, которые ему диктовали по рации. Их сочетание Брауну показалось знакомым. Черт, это же номер его пикапа, вдруг осознал он. С чего бы это? Копам в Блэксберге он сообщил, что отправился в Гринсборо, вряд ли они станут его разыскивать. Если он понадобился полиции штата, то его попытаются остановить на шоссе где-нибудь между Блэксбергом и Северной Каролиной. Но он-то находится в 150 милях к северу, на автостраде, ведущей в Вашингтон. И к тому же его пикап стоит себе преспокойно там, где он его бросил. Что же тогда получается? Браун с тяжелым вздохом потер лоб: голова ничего не соображает, устал он все-таки даже больше, чем ему казалось. Он подозвал официантку и попросил налить кофе в термос.

Копы встали и направились к кассе. Искоса поглядывая им в спины, он вдруг подумал, что единственным, кто его видел в арсенале, был тот мужик в чудном комбинезоне. Допустим, это агент одной из федеральных спецслужб. Предположим, ему каким-то чудом удалось выбраться из «канавы». Но тогда нельзя исключать, что их с Джередом подозревают в причастности к взрыву на объекте. И в этом случае осуществление его плана становится крайне трудным, операция в Вашингтоне может сорваться. Однако не обязательно. Его может выручить тупая самоуверенность федеральных органов правопорядка. Там наверняка пришли к выводу, что неизвестные злоумышленники затеяли неумелую возню со взрывчатыми веществами и по неосторожности сами себя убили. Несчастный случай. Самое главное: никому не известны его намерения относительно Вашингтона. Джеред знал, что дед собирается устроить взрыв в столице, но что-что, а хранить секреты он умел. Хотя и был бабником и выпивохой, прости Господи!

Браун пошел к кассе расплачиваться. Копы давно исчезли в ночи, занятые своей многотрудной и хлопотной работой по регулированию дорожного движения. С удовольствием набрав полную грудь свежего прохладного воздуха, он приказал себе успокоиться. Ничто не сможет ему помешать.

* * *

В понедельник в половине восьмого утра Фансворт созвал срочное совещание — явка всех сотрудников строго обязательна. После встречи с Крейсом в больнице Дженет вернулась к себе в контору. Кинэн и его агенты занялись поисками Крейса. Когда она передала Кинэну предупреждение Крейса о том, что его преследователям может не поздоровиться, тот надменно дернул плечом, но агенты обменялись встревоженными взглядами. Дженет также поделилась своими прогнозами относительно успеха их миссии. По ее оценке, шансы задержать Крейса колебались от ничтожных до нулевых. На ночлег она кое-как устроилась на кушетке в комнате для переговоров. Разбудили ее голоса коллег, собиравшихся на совещание. Она быстро сполоснула лицо, пригладила волосы и, глотнув кофе, побежала в конференц-зал.

К ее приходу просторное помещение уже почти заполнилось. Присутствующие делились на две легкоразличимые группы — на тех, кто всю ночь проработал в поле, и тех, кто провел ее в уютной постели дома. Пожилой агент БАТО, который привлек внимание Дженет еще в арсенале, занял место рядом с Фансвортом. Фостер на этот раз отсутствовал. Дженет в полном соответствии со своим служебным положением скромно встала у дальней стены, наблюдая, как начальствующий состав устраивается в креслах вокруг длинного стола для совещаний. Ребра у нее еще побаливали, однако головная боль прошла, да и слышать она стала гораздо лучше, чем вчера. Взглянув на босса, она чуть не ойкнула: Фансворт выглядел так, будто за одну ночь постарел сразу на несколько лет.

— Начнем, пожалуй, — обратился он к собравшимся, и в зале мгновенно наступила тишина.

Фансворт представил коллегам сидевшего рядом с ним старшего специального агента БАТО Уокера Трейверса, и тот прошел к трибуне.

— К сожалению, ни слайдов, ни официального заключения у нас пока нет, — начал он. — Но я готов изложить вам предварительные выводы нашей группы экспертов, прибывшей из Вашингтона для обследования арсенала Рэмси.

— И что это было? — нетерпеливо спросил с места Кинэн, на его обросшем щетиной лице застыло озлобленное разочарование неудачными поисками Крейса.

— Мы определили это как обэбэ, — совершенно серьезно ответил Трейверс.

Дженет недоуменно вскинула голову, но тот уже объяснял, что расшифровывается такое сокращение как охренительно большая бомба. По конференц-залу пролетел смешок, однако Фансворт и Кинэн даже не улыбнулись. Они все еще переживали гибель Кена Уиттейкера.

— А по правде говоря, мы не знаем, что это было, — признался Трейверс. — Мы вызвали экологов из нашего Национального центра исследований. Для обнаружения и идентификации следов взрывчатки, которые у них почему-то называются осадками, они применяют быстродействующие системы — газовую хроматографию, например. Самое поразительное заключается в том, что в данном случае эти, как их... осадки вообще отсутствуют. Но поскольку предприятие производило боеприпасы, за пределами непосредственно электростанции этих осадков тьма-тьмущая.

— Но к взрыву они не имеют никакого отношения, так, что ли? — уточнил Кинэн, который пять лет назад стажировался в БАТО и считал себя знатоком в области научно-технической экспертизы.

— Так точно, сэр, — подтвердил Трейверс. — Груды обломков оборудования — насосов, труб, электропроводки, контрольной аппаратуры. Подчеркиваю, обломков. Единственное, что мы можем утверждать: взрыв был необыкновенно мощным и сопровождался колоссальным выделением тепловой энергии.

— Но без каких-либо поддающихся идентификации... осадков, — сокрушенно качая головой, констатировал Фансворт.

— Именно так, — согласился Трейверс. — Осмотр развалин на месте взрыва позволяет прийти к выводу, что здание из железобетона было подвергнуто полному и почти мгновенному разрушению в четырех направлениях сразу. Ударная волна смела вокруг него все, что встретила на своем пути. На подобное способно одно-единственное вещество. Газ.

Участники совещания закивали головами с понимающим видом.

— То есть вы хотите сказать, что наш взрыв произошел случайно? — подала голос из своего угла Дженет, и все присутствующие тут же с любопытством повернули к ней головы. — Вроде как метан или какой-то другой газ копился там еще с тех пор, когда завод работал, и когда охранник с сигаретой подошел к двери, произошел взрыв?

— Тютелька в тютельку, — одобрительно отозвался Трейверс. — Может, вы пока и не знаете, но именно так выглядит наше официальное заключение. Вообще-то первоначально мы обнародовали его, чтобы заткнуть глотку газетчикам. А оказалось, что мы действительно имеем дело со взрывом газа. Мы нашли трубопровод, соединяющий турбогенераторный зал с обширным подземным резервуаром, куда сливалась вода из системы охлаждения. Там целый букет химических осадков. И среди прочего, кстати, азотная кислота.

— Я лично побывала в этом резервуаре, — заметила Дженет, и многие из присутствующих обменялись с трудом скрываемыми ухмылками. — Но что-то не помню, чтобы там пахло азотной кислотой.

— А вы уверены, что смогли бы распознать ее по запаху, агент Картер?

— Абсолютно!

— Да? Значит, еще одна загадка... Впрочем, некоторые взрывоопасные газы вообще не имеют запаха. Бытовой газ, например. Поэтому производители даже вводят в него специальные добавки, чтобы можно было обнаружить утечку... Однако продолжим. Завод закрыт в течение уже длительного времени. Согласно документам охранной фирмы, ее сотрудники в ходе проверок объекта ни разу не заходили внутрь электростанции. Можно предположить, что в здании годами естественным путем накапливался метан, выделения которого в небольших количествах присутствуют в природе.

— Стихийное бедствие, что ли? Вы к этому клоните? — недовольно проговорил Фансворт.

— Выходит, так, сэр. Отсутствие следов синтетической взрывчатки, характер разрушений... Все указывает на взрыв газа.

— А это не мог быть водород? — продолжал допытываться Фансворт, бросив Дженет предостерегающий взгляд.

Трейверс на секунду задумался, он, конечно, слышал о том, что рассказала копам Линн Крейс.

— Нет, сэр. Не думаю, сэр. То есть теоретически подобная возможность вполне допустима, однако в природе водород в такой концентрации не встречается. В силу особенностей своего молекулярного строения этот газ имеет тенденцию скорее к рассеиванию, нежели к концентрации. Нет, сэр, по-моему, это все же был метан, проникавший в здание из подземного резервуара, в который, как мне сказали, в аварийных ситуациях сливали всевозможные химические вещества. И лишь одному Богу известно, сколько и какой гадости там сейчас плавает.

В зале воцарилось недоуменное молчание. До этого момента все предполагали, что имеют дело с простой и понятной бомбой, сделанной человеческими руками из самых обычных взрывчатых веществ. Фансворт тяжело поднялся из кресла.

— Ладно, версия принимается. Эти ребята в своем деле собаку съели, по взрывам лучше их специалистов нет. Сколько случаев вы расследовали за последние пять лет, мистер Трейверс?

— Шестьдесят две тысячи. С хвостиком. — По залу пролетел изумленный шумок, кто-то присвистнул.

— Впечатляет. А уж такую деревенщину, как мы, тем более. — Фансворт оглядел присутствующих. — Ладно, все за работу. У нас с бумажками возни невпроворот. Насчет похорон сообщу во второй половине дня.

Дженет вместе с остальными участниками совещания направилась к лифту, где тут же образовалась небольшая толпа. Вообще-то она собиралась поехать домой, принять душ и переодеться, но Фансворт поверх голов жаждущих попасть в лифт помахал ей рукой, приглашая к себе в кабинет. Там уже находились Бен Кинэн, перешептывающийся с каким-то темнокожим незнакомцем, и... Фостер, при виде которого сердце у Дженет ушло в пятки. Ничего себе компания, подумала она, — резидент, его заместитель и большая шишка из Вашингтона. Когда все расселись, Фансворт взглянул на Кинэна.

— Что там у нас с Крейсом, Бен?

— Испарился, сэр. Местные копы ищут его машину, но пока безуспешно.

— И домой он не возвращался? — вмешался Фостер.

— Нет. Но мы на всякий случай оставили там своих людей.

— Теперь, когда расследованием взрыва официально занимается БАТО, нам надо во что бы то ни стало найти Крейса, — угрюмо заявил Фансворт.

— С чего вдруг? — поинтересовалась Дженет.

— В наших руках оказалось много недостающих частей от этой головоломки. Смотри сама. Макгаранды связаны с инцидентом в Техасе, Крейс причастен к убийству Джереда Макгаранда. Установлено, что автомобиль Джереда бывал в арсенале Рэмси, отпечатки протекторов совпадают. Крейс признался, что это он находился за рулем машины Брауна Макгаранда, когда ее на шоссе засекли копы. Браун Макгаранд был главным инженером завода в Рэмси, где произошел мощный взрыв, который БАТО квалифицирует как стихийное бедствие. Теперь Джеред мертв, Браун исчез, Крейс исчез, а его дочь предупреждает об угрозе взрыва водородной бомбы в Вашингтоне. Мистер Фостер считает в связи с этим, что у нас возникла серьезная проблема.

— Мы предполагаем, что это Крейс убил Джереда? — решила уточнить Дженет.

— Возможно, он. Хотя местная полиция не исключает и несчастный случай. Их сбила с толку какая-то необыкновенно липкая гадость, которую они обнаружили на ступеньках трейлера Джереда и на его трупе.

— Какого цвета эта, как вы говорите, гадость? — встрепенулся незнакомый Дженет негр.

Если бы от нее потребовалось составить его словесный портрет, она никак не смогла бы этого сделать, ограничившись лишь определением "н" в квадрате плюс "о" в квадрате". То есть «негр и негр, обычный и обычный», посмотришь — и тут же забудешь.

— Понятия не имею, — устало буркнул Фансворт.

— Лиловая она, — заглянув в свой блокнот, сообщил Кинэн. — Лиловая и очень липкая. А вы, простите, кто будете, сэр?

— Господин из ЦРУ, — лаконично бросил Фансворт.

— Эта «гадость», как вы ее называете, — вполне удовлетворившись таким представлением, продолжал джентльмен из ЦРУ, — на самом деле является субстанцией, которую мы применяем в качестве ловчей сети. Выпускается она в виде аэрозоля, распыляемого из баллона. Отвердевая на воздухе, образует подобие паутины, только гораздо толще и прочнее. И очень, вы правы, липкой. Чем больше стараешься от нее освободиться, тем больше запутываешься. Пока не можешь уже шевельнуть ни рукой, ни ногой. А когда потребуется клиента освободить, достаточно хорошенько облить его водой, в которой «паутина» легко растворяется.

— Хорошо, допустим, что Джереда прикончил Крейс. — Дженет сразу припомнила, что одежда на трупе под трейлером была насквозь мокрой. — Но бьюсь об заклад, что из-за дочери. И никакой заговор террористов тут ни при чем. И ведь Крейс был прав: это Макгаранды похитили Линн. А держали они ее заложницей в арсенале, значит, место это им было известно и ездили они туда не на рыбалку. Занимались там какими-то темными делами. И если дела эти имели отношение к инциденту в Техасе, мы просто обязаны предупредить Вашингтон.

— Вот тут-то мы и сталкиваемся с проблемой, — удрученно произнес Кинэн, и Фансворт согласно закивал головой, явно зная, что тот имеет в виду.

— Не понимаю, какие здесь могут быть проблемы, — удивилась Дженет.

— В официальном заключении БАТО утверждается, что причины взрыва носят естественный характер. Без прямых улик, указывающих на наличие бомбы, ваши слова являются, извините, домыслом. И любую версию, противоречащую их собственной, БАТО будет воспринимать как сомнение в их компетентности и подрыв авторитета.

— Господи Боже мой, ну сколько можно...

— Не забывай, в каких отношениях находятся наши ведомства на уровне Вашингтона, — перебил Дженет Фансворт. — И гибель Кена Уиттейкера в ходе проводимой ФБР операции сама понимаешь, их не улучшила.

Дженет набрала полную грудь воздуха и шумно выдохнула.

— По-вашему, если мы найдем Крейса, это будет способствовать их укреплению?

— Если мы найдем Крейса, то упрячем так, что его никто не достанет, в том числе и БАТО, — важно заявил Фостер. — Эдвин Крейс никаких свидетельских показаний нигде и никому давать не будет. Мы не можем этого допустить.

— Ну, положим, прежде всего этого не допустит сам Крейс, — не сдержалась Дженет.

Ее замечание вызвало неловкое молчание, которое через некоторое время нарушил Бен Кинэн.

— Вот что я предлагаю, босс, — обратился он к Фансворту. — Пусть всей этой хреновиной займутся наши штаб-квартиры. Давайте расскажем им все, что знаем, поделимся соображениями... И заляжем в густой траве на солнечной полянке, где нам самое место.

— Штаб-квартиры здесь представляю я, — с напыщенным видом информировал их Фостер.

— Только не мою, — парировал Фансворт, и в кабинете повисла напряженная тишина.

Помолчав, Фансворт распорядился, чтобы Кинэн продолжал поиски Эдвина Крейса. Дженет получила приказ немедленно уведомить Кинэна, если Крейс снова выйдет с ней на связь. Она также должна была оказать содействие агентам службы наружного наблюдения в организации прослушивания телефонов больницы, в частности аппаратов отделения интенсивной терапии, где находилась дочь Крейса.

В приемной Дженет остановил Кинэн.

— Вы ведь знакомы с этим Крейсом, — начал он. — Как думаете, чью сторону он займет, если окажется, что мы действительно имеем дело с террористическим заговором против правительства?

— Да, мы с ним встречалась, но я бы не стала утверждать, что хоть сколько-нибудь его знаю, — задумчиво протянула Дженет. — Видите ли, Крейсу всего лишь нужно найти свою дочь. А всякие там заговоры его не интересуют. И на чьей стороне он будет, предсказать невозможно.

— Вы последняя, кто с ним говорил. Попробуйте угадать, — мягко, но настойчиво попросил Кинэн.

— Хорошо, сэр, — вздохнула Дженет. — Если Крейс считает, что старший Макгаранд причастен к похищению его дочери, он его выследит и скорее всего убьет. Все остальное будет подчинено одной этой цели. По-моему, Эдвин Крейс больше не желает вставать на чью-либо сторону.

Кинэн понимающе кивнул и поинтересовался:

— Но вы хоть понимаете, что затевают Фостер и его подружка из министерства юстиции?

— Никак нет, сэр, не имею ни малейшего представления. Однако если Фостер действует от имени и по поручению помощника директора Марченда, полагаю, это связано с инцидентом, который привел к увольнению Крейса в отставку.

— Дай Бог, чтобы вы ошиблись, — отводя глаза, пробормотал Кинэн.

* * *

Не доезжая до Харрисонберга, Крейс свернул с автострады на петляющую по горным склонам дорогу. Так он, конечно, проигрывал в скорости, но зато получал сразу два важных преимущества. Во-первых, выходил из основной зоны наблюдения, контролируемой полицией штата, во-вторых, на узкой извилистой дороге мог легко обнаружить слежку. Южнее Франт-Ройяла он покинул и ее и ухабистыми пыльными проселками добрался до скоростной автострады. Там не без труда втиснулся в обычный для утренних часов плотный поток машин, направляющихся в Вашингтон. К семи часам утра миновал Алпервилль, Мидлберг и Олди и очутился в знакомых краях — здесь, в северной части Виргинии, прошла немалая часть его жизни. У ближайшей закусочной Крейс остановился позавтракать и выпить кофе.

Рассеянно посматривая на едва ползущие по четырем полосам шоссе автомобили, он обдумывал свои следующие шаги. Идеальным ходом было бы сменить машину. На время охоты за Макгарандом ему потребуется надежное убежище. И, наконец, надо еще найти самого Макгаранда и его приметную бело-зеленую автоцистерну. Последняя задача представлялась не очень сложной, поскольку движение подобных спецмашин в центре Вашингтона было строго ограничено. Следовательно, оставить ее Макгаранд мог только на парковках для грузовых автомобилей вдоль кольцевой дороги, вероятнее всего, где-нибудь в районе Александрии или железнодорожного депо. Учитывая, что Браун Макгаранд прибыл в столицу из юго-западной Виргинии, Крейс решил начать поиски с Александрии.

Самый же легкий способ сменить машину — взять автомобиль в аренду. Наличные деньги у него есть. Поэтому сейчас он снимет номер в мотеле, располагавшемся здесь же, прямо позади закусочной, приведет себя в порядок и отправится в ближайший супермаркет, где, несомненно, есть бюро проката автомашин. Итак, номер в мотеле, душ — и за работу. Крейсу вспомнилось, что автоцистерна была украшена каким-то логотипом, который ему сразу показался странным. Только вот чем?

* * *

По кольцевой автостраде Браун Макгаранд доехал до железнодорожного депо неподалеку от аэропорта имени Рейгана. Остановился у какой-то круглосуточной забегаловки и заказал завтрак. Еще несколько месяцев назад они с Джередом тщательно разработали эту часть операции. Переждав час пик, он направится в Вашингтон, у моста через Потомак свернет на тихую двухрядную улицу, ведущую к Пентагону. На перекрестке близ южной автостоянки военного ведомства ему придется сделать еще один поворот, а там рукой подать до резервной электростанции Пентагона, которая должна обеспечивать его гигантское хозяйство автономной подачей электроэнергии в случае неполадок в городском энергоснабжении.

Первоначально она работала на угле, потом ее перевели на мазут. Сейчас там, на огороженном с трех сторон высокими бетонными стенами дворе, где в свое время складировались запасы угля, располагалась дюжина мощных газотурбинных генераторов. Поскольку они запускались и управлялись дистанционно из Пентагона, обслуживающий персонал на электростанции отсутствовал. Все входы в нее были заперты. Однако проезд на автостоянку, примыкавшую к угольному складу, преграждала лишь толстая цепь, которая для беспрепятственного пропуска пожарных машин на замок никогда не запиралась. Это роскошное местечко случайно обнаружил заблудившийся в хитросплетениях столичных улиц и улочек Джеред. Прямо перед въездом на автостоянку электростанции у его машины спустило колесо. Поставив запаску, он решил осмотреть окрестности и набрел на это практически идеальное укрытие. Если загнать автоцистерну в глубь угольного двора, с улицы ее никто не увидит.

Отсюда до станции метро «Пентагон» пять минут ходьбы. Там Браун сядет в поезд и доедет до станции «Маунт-Вернон». И окажется в нескольких шагах от своей цели. Он очень надеялся, что в брюках цвета хаки, рубашке с короткими рукавами, ветровке и темных очках не будет выделяться в толпе туристов. Для полноты картины неплохо было бы иметь при себе фотоаппарат... Ну да Бог с ним, сойдет и так. Браун попросил официантку принести еще чашку кофе.

* * *

В половине двенадцатого Дженет вернулась в контору. В буфете на первом этаже она запаслась сандвичем и поднялась к себе в кабинет. Только успела открыть бутылку кока-колы, как секретарша Фансворта вызвала ее по внутренней связи к боссу на совещание. Дженет сокрушенно вздохнула, перелила коку в кружку, из которой обычно пила кофе, положила сандвич в холодильник и спустилась этажом ниже. У Фансворта ее уже ждали Кинэн, специальный агент Бобби Лэнд из их службы наружного наблюдения и два лейтенанта полиции в форме.

Однако все ее внимание сразу привлекла сидевшая отдельно от них в дальнем конце стола для совещаний женщина. Настолько, что Дженет стоило немалых усилий заставить себя не пялиться на нее совершенно неприличным образом. У женщины было поразительное лицо, будто с картинки из детских книжек про ведьм — пронзительные черные глаза под тонкими, словно нарисованными, бровями, крючковатый нос, широкие выступающие скулы и кроваво-красные губы. На вид ей было далеко за сорок, но, судя по упругой молодой коже, она находилась в отличной физической форме. Рослая, широкие прямые плечи. Глядя прямо перед собой отсутствующим взглядом, она сидела абсолютно неподвижно и производила впечатление полной неприступности.

— Джентльмены, позвольте представить вам специального агента Дженет Картер. Дженет, это лейтенант Уитни из полиции штата и лейтенант Хартер из управления шерифа округа Монтгомери. — Фансворт посмотрел в свой блокнот, Дженет ждала, что сейчас он представит собравшимся и даму, но тот после секундной паузы продолжил: — Приступим, если нет возражений. По делу Макгарандов открылся ряд новых обстоятельств. На участке Джереда Макгаранда обнаружен пикап его деда — еще вчера, обратите внимание, там его не было. А вот находившийся возле трейлера фургон телефонной компании, который Джеред использовал для служебных поездок, теперь найден на стоянке для дальнобойщиков неподалеку от Крисченсберга. На той самой, где неизвестный совершил нападение на охранников. По фотографии, сделанной одним из них, в нападавшем опознали Эдвина Крейса.

— Что значит «нападение», сэр, уточните, пожалуйста, — попросила Дженет.

Фансворт только пожал плечами.

— По словам охранников, они задержали Крейса, заподозрив в нем наводчика из шайки угонщиков автомобилей. А он одного чуть не убил ударом в кадык, второго вывел из строя, ослепив спецсредством.

Кинэн непонимающе вскинул голову.

— Нам описали этот прибор как подобие сверхмощной фотовспышки, световой импульс которой ослепляет человека и приводит его в бессознательное состояние как минимум на шестьдесят секунд...

— А где бы и нам такой достать, а? — оживился лейтенант Уитни, здоровяк лет пятидесяти, с широченными плечами и коротким ежиком седеющих волос.

— Это вы размечтались, лейтенант. В утешение вам могу сказать, что даже у нас в конторе его в глаза никто не видел, — охладил копа Фансворт и многозначительно помолчал, чтобы до полицейского дошел смысл его слов. — По месту жительства Крейса ни его машины, ни его самого не обнаружено. То же самое с Брауном Макгарандом. При этом мы получили информацию, что в Гринсборо он так и не собрался. Его второй внук, которого мы отыскали в Гринсборо, подтвердил, что не виделся с дедом уже довольно давно, никаких вестей от него не имеет, а о смерти Джереда даже не слышал.

— Сэр, а как состояние дочери Крейса? — поинтересовалась Дженет.

— Стабильное, хотя она все еще в коме. Врачи уверены, что она придет в сознание, только не могут сказать когда.

— А вы, ребята, уже назначили кого-нибудь главным подозреваемым в убийстве Джереда Макгаранда? — обратился к полицейским Кинэн.

— С учетом полученных от вас сведений больше всех на эту роль подходит ваш Крейс, — ответил лейтенант Хартер — молодой темноволосый крепыш с распирающими форму литыми мышцами, откровенно раздевавший Дженет взглядом во время выступления Фансворта.

Его заявление поразило Джанет. «Какого черта Фансворт вытворяет? — пронеслась у нее в голове тревожная мысль. — Он же сам требовал, чтобы имя Крейса не упоминалось. И кто эта тетка?» Сидит как истукан, ну вылитый японский робот, которого она видела в Диснейленде. Похоже, даже не слушает. Ишь, и бровью не поведет... Только сейчас Дженет заметила набитые костяшки и ороговевшие ребра ладоней таинственной незнакомки...

— А федеральный ордер на арест у нас есть? — спросил тем временем Хартер.

— Нет, — опустил глаза Фансворт. — Более того, мы обратились к местным властям с просьбой пока воздержаться от попыток его получить. Цель данного совещания состоит в том, чтобы подтвердить необходимость продолжать активный и усиленный поиск Эдвина Крейса и Брауна Макгаранда, однако теперь мы будем осуществлять его в русле более широких оперативно-розыскных мероприятий, проводимых на федеральном уровне совместно с БАТО.

Фансворт бросил на Дженет быстрый выразительный взгляд, но она и без того уже поняла, что боссу очень хочется, чтобы местная полиция поверила, будто ФБР работает с БАТО в тесном контакте.

— И все это из-за взрыва в арсенале? — Судя по выражению лица лейтенанта Хартера, он не совсем понимал, о чем вообще идет речь.

— Из-за него. У нас есть основания полагать, что Браун Макгаранд причастен к террористическому заговору, который может представлять угрозу для столицы, — пояснил Фансворт.

— То есть считают, что это их лаборатория взлетела в арсенале на воздух? — вмешался Уитни.

— Это мы так считаем. Однако столичная группа экспертов БАТО склоняется к версии взрыва природного происхождения. Скопление метана. Учитывая мощность взрыва и масштабы разрушений, мы относимся к этому происшествию со всей серьезностью. Одно дело, если изготовлявшие в арсенале взрывчатку террористы подорвались на собственной бомбе — БАТО уверяет, что такое случается. Тогда можно ставить точку. И совсем другое, если они специально заложили взрывное устройство на случай возможного появления представителей власти. Тогда получается, что заговорщики способны собрать чертовски мощную бомбу, и мы не вправе исключать возможность реальной угрозы взрыва в Вашингтоне.

— Как скажете, мистер Фансворт, — безразлично пожал плечами Хартер. — Только когда все кончится, нам все равно хотелось бы потолковать с этим вашим Крейсом.

— А какая роль отводится по этой версии Крейсу? — не унимался Хартер.

— Он искал свою дочь, которая исчезла вместе с двумя приятелями. А нашли ее в арсенале.

— И теперь он гоняется за этим Брауном Макгарандом?

— Да.

Хартер и Уитни переглянулись и уставились на Фансворта.

— Крейс классный охотник, людей выслеживать умеет, — успокоил их он. — И если ему удастся взять Макгаранда, мы плакать не станем. Тем более что тем самым он, возможно, предотвратит еще один взрыв.

— Ладно, — неуверенно протянул Уитни — Фансворт совершенно запутал его. — Но как же нам прихватить этого Крейса за убийство Джереда Макгаранда?

— Его дочь лежит в больнице в Блэксберге. Мы организуем ей охрану. Рано или поздно Крейс непременно вернется ее навестить. Поможете?

— Конечно, сэр. Пусть только вернется, а там уж мы за него возьмемся. А пока направим в больницу своих людей.

Фансворт поднялся, его примеру последовали оба лейтенанта. Они обменялись рукопожатиями, и босс попросил Бобби Лэнда сопроводить полицейских до выхода. Когда они ушли, он снова сел в свое кресло и пригладил ладонями волосы.

— Ну, слава Богу, со сказками на сегодня покончено, — с облегчением выдохнул он. — Дженет, мы тут до твоего прихода посовещались между собой и решили сочинить для местных копов задачку, чтобы они поломали голову и не путались под ногами, пока мы разбираемся, что делать дальше. Окружной прокурор нас прикроет, но для пущей верности я решил самолично переговорить с этими лейтенантами.

— Сэр, но мне казалось, мы договорились, что местные власти не узнают о Крейсе...

— В общем-то... понимаешь, — Фансворт старательно закашлялся и бросил в сторону по-прежнему неподвижно сидевшей в отдалении женщины чуть ли не испуганный взгляд, — из Вашингтона на этот счет пришли новые указания.

— А кто эта дама, позвольте узнать? — не вытерпела в конце концов Дженет, указывая подбородком на «ведьму». Та на Дженет при этих словах даже не посмотрела.

— Скажу, когда покончим с нашими делами, — пообещал Фансворт. — Тебе надо помнить, что в данный момент назревает очередная межведомственная стычка. В штаб-квартире БАТО уцепились за версию естественных причин взрыва, потому что в ходе проверки объекта ничего подозрительного там не заметили.

— А мы что же?

— Официально ФБР не опровергает их выводов, однако в БАТО каким-то образом пронюхали, что мы разыскиваем двух подозреваемых по этому делу — Макгаранда и Крейса.

— Похоже, в БАТО считают, что угрозы Вашингтону нет?

— И будут на том стоять, если, конечно, мы не найдем доказательств обратного. По-моему, они просто запасаются фиговым листком, чтобы прикрыть свой срам, если вдруг появятся доказательство того, что в арсенале действительно изготавливали взрывные устройства.

— Но такие факты у нас уже есть — Крейс, показания его дочери...

— Это все не то, Дженет. Согласно спущенным мне новым указаниям, с сегодняшнего утра мы Крейса не знаем. Для нас он всего-навсего отец девушки, которая пропала без вести, а теперь нашлась.

— Сэр, он охотится за Макгарандом. По-моему, мы должны предупредить его, что этот тип собирается устроить взрыв в Вашингтоне.

— Повторяю, официально Крейса больше никак не связан с нами. — Лицо Фансворта превратилось в непроницаемую маску прожженного бюрократа. Дженет потрясенно взглянула на него, потом на Кинэна, который увлеченно рассматривал свои ладони.

— Крейса я беру на себя, — низким, уверенным и властным голосом произнесла женщина в дальнем конце стола.

— Вы, собственно... — Дженет вздрогнула и резко повернулась к ней, чуть не опрокинув кресло.

— Я, собственно, получила в соответствующей инстанции приказ заняться проблемой Эдвина Крейса, — перебила ее женщина. — Насколько мне известно, вы отдали ему свой пейджер?

Заняться, заняться, заняться — бились в голове у Дженет знакомые, уже слышанные здесь когда-то слова. Не зная, что сказать, она молча кивнула.

— Прекрасно. В восемнадцать ноль-ноль, секунда в секунду, сбросьте ему на пейджер номер телефона, который я вам продиктую позже. Номер местный, звонок переведут сюда, в ваш офис. Если он позвонит, передадите ему сообщение, текст у меня готов.

— Только после того, как мне скажут, кто вы такая, — воспротивилась Дженет. — А то меня уже просили сбросить Крейсу на пейджер сообщение о смерти его дочери. Которая, как известно, осталась жива.

Фансворт принялся внимательно разглядывать потолок. Женщина встала, и Дженет подивилась ее росту. Одетая в просторный брючный костюм, она даже в туфлях без каблука была много выше шести футов. Женщина подняла со стола сумку размером с чемодан и предложила Фансворту и Кинэну удалиться. К величайшему изумлению Дженет, те безропотно подчинились и покинули кабинет чуть ли не на цыпочках, осторожно, но плотно прикрыв за собой дверь. Женщина обошла стол и уселась на него вплотную к Дженет, так что той пришлось задрать голову, чтобы видеть ее лицо. Выражение этого лица Дженет очень не понравилось — пустой взгляд невидящих и словно разбегающихся глаз. Она внезапно пожалела, что у нее нет при себе пистолета.

— Когда закончим с телефонными звонками, я вернусь в Вашингтон и займусь Эдвином Крейсом, — бесстрастно сообщила ей женщина. Четкая дикция, прекрасное произношение. — Ваш директор заверил моего директора, что вы обязательно позвоните Крейсу и обязательно передадите ему наше сообщение. Всего три слова. Tenebrae factae sunt. Это из Библии, к вашему сведению. Переводится с латыни как «Настала тьма». Крейс поймет, что его ищу я.

Дженет очень не понравился надменный тон этой самоуверенной тетки, и она решила показать зубы.

— И что, он сразу задергается? Только из-за того, что его ищете именно вы? — до дерзости вызывающе поинтересовалась она.

На губах дамы заиграла зловещая улыбка, ее зрачки больше не разбегались, пронзительный взгляд горящих черных глаз уперся в глаза Дженет.

— Можете не сомневаться, специальный агент Картер. Еще как задергается. Как и любой другой, кто меня знает, — холодно бросила она. — Жду вас в кабинете мистера Фансворта в восемнадцать ноль-ноль. То есть в шесть вечера, если вам так понятнее.

Дама уверенной походкой вышла из конференц-зала, оставив Дженет стоять с горящими щеками у стола для совещаний. Что же, к чертовой матери, здесь вообще происходит, недоумевала она. Взять да и позвонить Крейсу прямо сейчас, предупредить, что за ним охотится какой-то киборг женского пола в брючном костюме от Армани... Однако эта ведьма что-то там такое вякала про своего директора и директора Дженет. Может, чистильщик? Но точно из ЦРУ, где еще станут держать такую гадюку. Но упомянула гадюка директоров ФБР и ЦРУ не вскользь, а с прозрачным намеком, который Дженет поняла. Когда дело на контроле у глав таких ведомств, рядовому агенту не стоит лезть со своей инициативой, вредно для здоровья. Догадка Фансворта, видно, была правильной. ФБР не станет мешать Крейсу охотиться за Макгарандом — так ЦРУ будет легче охотиться за Крейсом.

Tenebrae factae sunt. Настала тьма. Дженет почувствовала, как по спине побежали ледяные мурашки. «Мой директор и ваш директор». Конечно, куда мне до них! Она закрыла глаза, стараясь сосредоточиться. Что-то здесь не складывалось. Первоначально интерес к Крейсу проявляли Фостер из ФБР и Белл-хаузер из министерства юстиции. Точнее, их непосредственное начальство. А теперь еще и ЦРУ. Но почему директор ФБР помогает этому поганому альянсу?

Стоило бы еще раз потолковать с Фансвортом, но тот теперь держится как небожитель, и ничего, кроме «Так точно, сэр, никак нет, сэр, как прикажете, сэр», слышать не хочет. К тому же он ясно сказал: Крейсу решили предоставить полную свободу действий. Доказательств реального существования угрозы взрыва нет, однако если Крейс попутно решит и эту проблему, прекрасно. А если он по ходу дела что-нибудь натворит, ФБР останется в стороне. У них в штате он не числится. Все вопросы к министерству юстиции.

— Агент Картер, — окликнула Дженет бесшумно возникшая в конференц-зале секретарша Фансворта. — Звонят из больницы Блэксберга. Насчет Линн Крейс. Может, вы с ними поговорите? Босс куда-то исчез, а вы, насколько мне известно, тоже в курсе дела.

Дженет молча кивнула, прошла в приемную Фансворта и взяла трубку. Дежурная медсестра сообщила, что Линн Крейс, похоже, приходит в сознание. Согласно полученной инструкции, она докладывает об этом ФБР. Вообще-то Дженет точно не знала, продолжает ли она в данный момент заниматься этим делом, но не раздумывая ответила медсестре, что приедет немедленно. Повесив трубку, она поднялась к себе в клетушку за пистолетом и сумочкой, заодно прихватила из холодильника сандвич и спустилась в гараж.

* * *

Чуть наискосок на другой стороне улицы напротив административного здания номер 650 по Массачусетс-авеню Брауну попалось на глаза небольшое кафе. Он купил чашку кофе и газету и устроился за одним из расставленных на тротуаре столиков.

День выдался теплым, даже жарковатым. Вокруг сновали толпы клерков, многие заскакивали в кафе за сандвичем, чтобы потом наспех перекусить прямо за рабочим столом у себя в конторе.

Сделав вид, что читает газету, Браун исподтишка разглядывал здание штаб-квартиры БАТО. Судя по всему, новых телекамер служба безопасности не устанавливала. Его план строился на двух факторах. Во-первых, рядом со зданием БАТО, отделенный от него лишь узким переулком, располагался многоэтажный гараж, оборудованный наружным пандусом от земли до самой крыши. Еще важнее то обстоятельство, что пандус не попадал в поле зрения телекамер, с помощью которых служба безопасности бдительно наблюдала за всем происходящим вокруг штаб-квартиры БАТО. И ширина пандуса для автоцистерны вполне достаточна.

Во-вторых, как и в большинстве административных зданий, система кондиционирования здесь была основана на принципе рециркуляции. Из атмосферы забиралось небольшое количество воздуха, который охлаждался в небольшой пристройке в конце переулка между гаражом и штаб-квартирой БАТО. Затем он по вентиляционным каналам поступал в само здание, однако отработанный воздух не выбрасывался наружу, а вновь и вновь проходил через систему кондиционирования, что повышало ее производительность. План Брауна отличался простотой и надежностью. Завтра рано утром он по пандусу загонит автоцистерну на самый верхний ярус гаража и припаркует ее у стены, выходящей в переулок. Цистерна была оборудована армированным шлангом диаметром четыре дюйма и длиной сто пятьдесят футов. За несколько минут до рассвета он сбросит его вниз позади пристройки, где размещается компрессорная станция. Таким образом, увидеть его на мониторе единственной установленной на фасаде пристройки телекамеры, объектив которой был направлен вдоль переулка, охранники не смогут. Даже если допустить, что они в столь ранний час будут бодрствовать у своего пульта. Спустившись на землю, он наглухо прикроет один из двух воздухозаборников пластиковой пленкой. На другой набросит кусок пленки с вклеенным в него ниппелем. Утром, пока прохладно, вентиляторы будут работать на очень малой скорости. На полную мощность их запустят позже, когда солнце разогреет воздух. Предварительно Браун грубо прикинул объем здания, измерив шагами его длину и ширину и умножив полученные цифры на сто. А затем с помощью «Справочника инженера» рассчитал производительность системы кондиционирования воздуха. Автоцистерна вмещает восемь тысяч галлонов сжиженного пропана. Сейчас же в ней, наполненной чистым водородом под давлением четыреста фунтов на квадратный дюйм, было куда больше газа, нежели требовалось для того, чтобы в течение примерно часа заполнить через вентиляционную установку все здание штаб-квартиры БАТО до отказа. Особо уязвимым для подобного случая его делало то обстоятельство, что ни одно из окон в нем не открывалось. Фактически Браун располагал почти вдвое большим запасом водорода, чем требовалось для образования взрывчатой смеси, и это его успокаивало, поскольку он понимал, что небольшие утечки газа в ходе задуманной операции неизбежны.

С подонками из БАТО и их пособниками в ФБР он поступит так же, как они поступили с теми несчастными в Техасе. Около шести утра он начнет закачивать в штаб-квартиру лишенный цвета и запаха водород, через час-полтора его смесь с воздухом достигнет нужной для взрыва концентрации. В начале рабочего дня лопасти вентиляторов еле вращаются, и практически весь объем воздуха внутри здания останется незамещенным. Когда же агенты БАТО и их боссы прибудут на работу, кто-нибудь обязательно заскочит в туалет, чтобы тайком выкурить сигаретку... Либо щелкнет дряхлым выключателем. Или зажжет на всем этаже лампы дневного света... Или, вызывая лифт, в нетерпеливом раздражении нажмет кнопку несколько раз кряду, что приведет к «дребезгу», как выражаются электрики, медных контактных пластин в мощных реле на самом верху лифтовой шахты... Проработав инженером несколько десятков лет и имея дело с химическими, в частности взрывчатыми, веществами, он перевидал несчетное количество инструкций по технике безопасности, повествующих о том, как самые безобидные, казалось бы, предметы могут стать причиной возникновения электрической искры. Дверная ручка в зимнее время года. Выключатель настольного вентилятора. Дамские шерстяные рейтузы сухим зимним днем. Клавиатура электрической пишущей машинки. Звонок в телефонном аппарате...

В переполненной смертоносной смесью атмосфере одной искры будет вполне достаточно для повторения того, что случилось в Рэмси. Только на этот раз обреченное здание сооружено отнюдь не из железобетона — сплошные окна от стены до стены и от потолка до пола.

— Еще кофе, сэр? — предложила, остановившись у его столика, молодая приветливая официантка с кофейником в руках.

— Нет, спасибо... Мне, пожалуй, хватит, — улыбнулся он ей в ответ, безбоязненно разглядывая сквозь темные очки ее приятное личико и аккуратную фигурку.

Браун чувствовал, как у него частит сердце. Сегодня, после стольких месяцев напряженного труда в арсенале, он наконец у цели. Ближе к вечеру он найдет какой-нибудь мотель неподалеку от аэропорта, завалится в койку и отоспится. А завтра с утра пораньше доберется на такси до Пентагона, заберет автоцистерну и поедет на ней в центр города. Во избежание непредвиденных осложнений он даже запасся подлинным бланком накладной на доставку газа, целую пачку которых Джеред предусмотрительно прихватил с собой, когда угонял автоцистерну. Завтра! Завтра утром эти убийцы на себе испытают, каково было Уильяму и его братьям по вере, когда они горели заживо в кольце прихлебывающих кофеек и отпускающих непристойные шуточки агентов.

Будет здорово, если окажется, что и на здании напротив штаб-квартиры БАТО тоже установлены телекамеры дистанционного наблюдения. Это будет клип века. Да что там — вечности!

* * *

Уже через сорок пять минут после разговора с медсестрой Дженет оказалась в больничной палате Линн Крейс, у двери которой сидел изнывающий от безделья и скуки помощник шерифа. Линн по-прежнему была под капельницей. Однако щеки у нее порозовели, и в целом выглядела она гораздо лучше, нежели в прошлый раз. Да и огоньки мониторов над ее головой мельтешили куда суетливее, чем тогда. «Потрясающе, — подумала Дженет, — немного поспала, и совсем другой человек». Девушка беспокойно ворочалась в постели и слегка постанывала, словно ей привиделся дурной сон. Дженет успела переговорить с ее лечащим врачом, который сообщил, что Линн заговорила — точнее, забормотала — в половине четвертого утра. Посовещавшись на месте, врачи пришли к коллективному мнению, что вскоре она придет в сознание.

Рассеянно наблюдая, как девушка изо всех сил пытается выбраться из цепкой паутины беспамятства, Дженет так же отчаянно пыталась решить терзавшую ее дилемму в связи с происшествием в арсенале. Сама она склонялась к тому, что взрыв был делом рук человеческих. Хотя бы исходя из временного фактора. Объект взлетел на воздух именно в тот момент, когда появившиеся там люди принялись открывать двери. Помимо этого существовали еще двое Макгарандов. Один из них предположительно был убит, но до этого, судя по данным экспертизы соскобов почвы с протекторов его машины, не раз бывал в арсенале. Второй же, химик по образованию, служил на заводе в Рэмси главным инженером. Оба были близкими родственниками того парня, что сгорел заживо во время трагедии в Техасе. В настоящий момент оставшийся в живых Макгаранд ударился в бега, а Крейс, судя по всему, сел ему на хвост. Замешанные во всей этой заварухе федеральные ведомства, два из которых ответственны за инцидент в Техасе, подобно страусу прячут голову в песок. Ах да! Теперь еще эта куколка с глазами необедавшей акулы и набитыми костяшками толщиной в полдюйма требует, чтобы Дженет передала Эдвину Крейсу от нее любовное послание.

Дженет тряхнула головой и подняла глаза. Линн Крейс вперилась в нее напряженным взглядом, шевеля пересохшими губами. Дженет налила в стакан воды и подошла поближе к койке.

— Я специальный агент Дженет Картер. Из ФБР, — вполголоса представилась она. — Хотите воды?

Девушка кивнула, и Дженет помогла ей сделать несколько глотков из стакана. Линн прокашлялась и слабым голосом спросила, сколько сейчас времени. Дженет ответила, потом сообщила, что произошло в арсенале и как долго Линн пробыла в больнице в бессознательном состоянии.

— А где мой отец? — вдруг спросила Линн.

— Мы не знаем, — запнувшись, ответила Дженет. — Вы не беспокойтесь, в арсенале во время взрыва его не было. Лично я думаю, что в данный момент он находится в Вашингтоне, охотится за тем типом, что вас похитил.

— Их было двое, — поправила ее Линн слегка окрепшим голосом. — Один помоложе, второй постарше... Оба с темными бородами, похожи на горцев. Хотя я видела их только мельком.

— Точно, приметы совпадают, — порадовалась Дженет. — Того, что помоложе, звали Джеред Макгаранд, он мертв. А тот, что постарше, его дед, Браун Макгаранд. Вот он исчез.

Дженет рассказала Линн о том, что случилось с Джередом, однако о возможной причастности к инциденту ее отца упоминать не стала, посчитав, что сейчас для этого не самое подходящее время. Потом поинтересовалась, где могут находиться останки погибших сокурсников Линн. Девушка пожала плечами, сказав лишь, что видела, как их накрыл огромный вал несущейся с гор воды.

— А тот, помоложе... Вы сказали, он мертв?

— Да, мы предполагаем, что его убили, — подтвердила Дженет.

— Так ему и надо, — мстительно прошептала Линн. — Гадина, урод самый настоящий.

— Линн, когда вас нашли санитары, вы все время говорили что-то о водородной бомбе и Вашингтоне...

— Правда?

— Да. Не очень связно и не очень внятно, но все переполошились.

Линн в задумчивости сдвинула брови, наморщила лоб, затем лицо ее прояснилось.

— Ах да! Теперь припоминаю. Тот второй, ну, который постарше, сказал, что сделал водородную бомбу и собирается доставить ее в Вашингтон. Я еще посмеялась, ага, конечно, любой, мол, может запросто склепать водородную бомбу по чертежам из Интернета... А он серьезно так, без всякой злобы объяснил, что его бомба совсем не то, что я думаю...

— Не намекал, что он собирается с ней делать?

— Нет. — Линн, пытаясь вспомнить тот разговор в подробностях, вновь задумалась. — Хотя постойте... Да, точно! Сказал, что выбрал очень подходящую цель.

Дженет вгляделась в лицо девушки. Даже в ее нынешнем состоянии в ней угадывались сила духа и твердость характера. Ничего не скажешь, вот уж действительно дочь своего отца.

— А он не показался вам психом?

— Трудно сказать... Говорил он вполне связно, никаких внезапных приступов ярости. Был совершенно спокоен, знаете, будто речь идет о самых обычных вещах. Сделал водородную бомбу, теперь повезет ее в Вашингтон. Вроде как он каждый день только этим и занимается. И от этого становилось еще страшнее, понимаете?

— Интересно, зачем ему понадобилось посвящать вас в свои планы? — продолжая строчить в блокноте, задумчиво протянула Дженет.

— Он дал понять, что хочет взять меня в заложницы. На случай непредвиденных осложнений. Велел быть готовой к отъезду. Но сам больше так и не вернулся. А потом на меня обрушились стены и крыша... Правда, случилось это много позже того разговора...

Какая-то неясная, не до конца оформившаяся мысль не давала Дженет покоя. Что там говорил тот пожилой агент из БАТО... Ага, в арсенале, по его мнению, взорвался газ. Неужели Браун...

— Вспомните, Линн, — вскинула она голову. — Когда вы усомнились, что он сумел сделать водородную бомбу, и он объяснил, что это совсем не то, что вы предполагаете... Он не имел в виду, что его бомба начинена не термоядерным зарядом, а водородом, то есть газом?

Линн сделала попытку пожать плечами, лицо ее скривилось в болезненной гримасе. Дженет выскочила в холл и позвала медсестру. В следующую секунду нахлынула толпа в белых халатах, и Дженет ретировалась, решив не мешать врачам. Она прошла в пустующую комнату для посетителей и достала свой сотовый телефон. И заколебалась. Она понимала, что должна немедленно сообщить своему непосредственному начальнику Ларри Тэлботу о том, что случилось с двумя приятелями Линн. Надо ведь известить их родителей, заняться поисками останков. Но сейчас возникла куда более важная и неотложная проблема. Эта мегера из ЦРУ требует, чтобы она передала Крейсу сообщение то ли с предупреждением, то ли с угрозой. Однако его дочь подтверждает, что Браун Макгаранд задумал взорвать в Вашингтоне бомбу. Об этом она обязана доложить сей же момент, но станет ли кто-нибудь слушать ее?

Она позвонила Тэлботу, послушала механический голос автоответчика и надиктовала все, что узнала от Линн о судьбе пропавших ребят. Затем позвонила Фансворту. Его секретарша лаконично известила, что он отсутствует. Тогда она поинтересовалась, нельзя ли ей переговорить с Кинэном, но его на месте тоже не было, отбыл вместе с Фансвортом. На вопрос, где находится сейчас босс, секретарша повторила, что он отсутствует, и все тут. С чувством полной беспомощности Дженет собралась было повесить трубку, но спохватилась и чуть ли не умоляющим голосом попросила передать Фансворту, что Линн Крейс пришла в себя и что ей, специальному агенту Дженет Картер, необходимо связаться с ним, причем очень срочно. На секретаршу ее страстное обращение особого впечатления не произвело, однако она холодно пообещала передать сообщение. Прежде чем та бросила трубку, Дженет еще успела прокричать ей номер своего мобильника.

Она вернулась в палату Линн, чтобы продолжить беседу, но вокруг пациентки по-прежнему хлопотали врачи и непреклонные медсестры стояли на пороге неприступной стеной. Время близилось к трем часам. Погруженная в свои мысли, Дженет остановилась посреди коридора, не замечая царившего здесь сейчас оживления, снующий вокруг больничный люд так же равнодушно обходил ее, как река плавно огибает остров. Через три часа она, как велено, должна позвонить Крейсу на пейджер. Если он его до сих пор не выбросил. Или не отключил. Она будто наяву слышала его издевательски скучающий голос: «Ну что там у вас еще, специальный агент?» А действительно, что? «У меня есть хорошие новости, и плохие тоже. Ваша дочь пришла в сознание и сейчас чувствует себя вполне нормально. Говорит, один из ее похитителей везет в Вашингтон водородную бомбу. Если вам это, конечно, интересно. Ах да! Тут к нам заглянула ваша старинная подруга, передала для вас сообщение. Зачитать?» «Нет, — ответит Крейс — я занят, мне не до этого. Пока!» В этот момент в сумке Дженет запищал мобильник. Звонила секретарша Фансворта.

— Немедленно возвращайтесь в контору! — бросила она и повесила трубку.

* * *

В районе Александрии Крейс свернул с кольцевой трассы к автостоянке на Ван-Дорн-стрит. По сравнению с другими она была небольшой, но он все же решил проверить и ее. До этого он уже побывал на двух других, примерно через полчаса ему придется приостановить поиски, поскольку в час пик движение по улицам Вашингтона и вокруг него просто немыслимо.

На стоянке он обнаружил не более дюжины грузовиков, еще три заправлялись у бензоколонки. Автоцистерны среди них не было. Существовала, конечно, возможность, что Макгаранд укрыл ее в каком-нибудь из гаражей, и Крейс мысленно напомнил себе побывать в них тоже, если объезд автостоянок окажется безрезультатным. Однако ставку он делал на них, поскольку отлично знал: если нужно спрятать предмет понадежнее, его следует поместить на самом видном месте. Он медленно проехал по стоянке, мимо магазинчика, туалетов и прочих построек. Но автоцистерны не увидел. Он вернулся на кольцевую автотрассу и направился на восток к мосту Уилсон. У него появилось ужасное ощущение, что он только зря тратит время.

* * *

Когда Дженет вернулась в контору, Фансворт с каменным лицом ждал ее у себя в кабинете. Там же находился Кинэн. Дженет присела на краешек кресла напротив босса, и тот потребовал, чтобы она ввела его в курс последних событий, начиная с показаний Линн Крейс. Когда Дженет завершила свой доклад, Фансворт крутнулся в своем вращающемся кресле и долго смотрел в окно. Дженет устремила недоумевающий взгляд на Кинэна, но тот сидел с отсутствующим видом. Было заметно, что происходящее ему не по душе, но он вынужден с этим мириться. Босс вновь повернулся к Дженет.

— Ну ладно, — наконец заговорил он. — Рад, что девушка поправляется. Жаль, тем двоим пацанам не повезло. Ларри Тэлбот известит их семьи, а мы направим людей на поиски останков.

— Местная полиция собирает поисковые отряды, им будет придана группа проводников с собаками. Ларри координирует организационные мероприятия и последующую работу, — блеснул знанием оперативной обстановки Кинэн.

— Прекрасно, — без особого энтузиазма кивнул Фансворт — насколько Дженет могла судить, босса весьма мало взволновало раскрытие дела о пропавших студентах. — Теперь насчет вашего задания. В шесть вы должны звонить Крейсу на пейджер, так?

— Во всяком случае, так мне велела эта ваша Мата Хари, — заносчиво ответила Дженет. — В связи с этим вот что хотелось бы у вас спросить...

— Ни в коем случае, — энергично замотав головой, перебил ее Фансворт. — Делайте, что вам сказано. Если он откликнется, передайте ее сообщение. На этом, надеюсь, мы с делом Эдвина Крейса покончим. Дочь его мы нашли, а что касается двух других пропавших без вести... Судьба их тоже теперь известна.

— А как быть с показаниями Линн Крейс? — вскинулась Дженет. — О том, что Браун Макгаранд собирается взорвать бомбу в Вашингтоне?

— А никак, — невозмутимо парировал Фансворт. — Вы же сами с ее слов докладывали: глаза у нее были завязаны, видеть его она не видела... Никаких доказательств того, что Браун Макгаранд вообще когда-либо бывал в арсенале, у нас нет. Как нет и доказательств того, что именно он похитил Линн Крейс.

— Так покажите ей его фотографии! — раскипятилась Дженет. — Она же видела их обоих во время грозы. Описывает его как похожего на горца высокого мужчину с длинной густой бородой. Он это, больше некому!

Фансворт и Кинэн обменялись снисходительными взглядами.

— Наверняка мы знаем только одно: машина Джереда Макгаранда стояла за оградой арсенала снаружи. Мы даже не можем доказать, что он проникал на территорию объекта.

Дженет сердито сдвинула брови. Что за черт? Фансворт разглагольствует, как записной адвокат...

— Послушайте, в похищении Линн участвовало двое, — едва сдерживая себя, проговорила она сквозь зубы. — Один молодой, второй гораздо старше. Обоих она видела и может опознать. Схватили ее на территории арсенала. И нашли мы ее тоже на территории арсенала. Значит, и похитители были на территории арсенала. Чем они там занимались? Линн показала, что ее хотели взять в заложницы на случай каких-либо осложнений. И нашли мы ее в соседнем с электростанцией здании. Чего ж вам еще нужно?

На последней фразе голос перешедшей на крик Дженет сорвался. На лицах обоих начальников ясно читалось, что строптивость и дерзость — не те качества, за которые в ФБР любят и ценят своих сотрудников. Фансворт внушительно подался всем телом вперед.

— Нам нужно неукоснительно следовать инструкциям, полученным из штаб-квартиры. Поэтому я был бы крайне признателен, если бы вы исполняли мои приказы. Позвоните Крейсу на пейджер. Если отзовется, передайте ему сообщение. Все, ни больше ни меньше.

«Да что с ним такое, черт бы его побрал!» — изумилась про себя Дженет.

— Но я могу хотя бы сказать ему, что его дочь пришла в сознание?

— Господи Боже мой, Картер! — Кинэн издал раздраженный вздох отчаяния. — Какое из четырех слов: ни больше ни меньше — вам не понятно? Может, вы для разнообразия соблаговолите делать наконец что сказано?

Дженет еще не доводилось слышать, чтобы Кинэн разговаривал с кем-либо в подобном тоне. Но и ее терпению тоже пришел конец.

— А может, кто-нибудь соблаговолит посвятить меня в то, что здесь творится? — вскинулась она. — И почему наша контора лезет из кожи вон, чтобы запудрить мозги Эдвину Крейсу?

— Ничего вы не поняли, Дженет, — сокрушенно констатировал Фансворт. — Передадите сообщение на пейджер, и на том ваше участие в деле Эдвина Крейса завершится. И вы сможете помочь Ларри Тэлботу закрыть дело об исчезновении студентов.

— А как насчет бомбы? Знаем, но не скажем, так, что ли?

— Вы, Дженет, принимаете в качестве доказательства ничем не подтвержденную информацию, полученную от юной девушки, которая едва успела выйти из комы. Мы не располагаем доказательствами существования бомбы. И даже если бы они у нас были, бомбами занимается БАТО. Но они утверждают, что никакой бомбы нет.

«Опять двадцать пять! — чертыхнулась про себя Дженет. — Ну, прямо как в свое время у нас в лаборатории. Мы вот тут прикинули, какие результаты экспертизы нам бы очень подошли, поможете устроить?»

— Еще бы им не утверждать! — предприняла она еще одну попытку. — В БАТО же не знают того, что известно нам!

Фансворт зажмурился и с трудом сделал глубокий вдох.

— Приказываю вам выбросить это дело из головы. — Он открыл глаза. — А если не желаете подчиняться, у вас есть выход.

Заявление босса ее потрясло. Она откинулась на спинку кресла, не зная, что сказать. Фансворт и Кинэн не сводили с нее выжидательных взглядов. И тут она, к величайшему собственному изумлению, достала свое удостоверение и бросила его на стол перед Фансвортом. Вытащила из кобуры «зауэр», выщелкнула обойму, оттянула вставший в крайнее положение затвор. Выпрыгнул и беззвучно упал на ковер находившийся в стволе патрон. Кинэн машинально нагнулся и подобрал желтый цилиндрик. Дженет положила пистолет рядом с удостоверением.

— А Крейсу вы, ребятки, уж как-нибудь сами звоните, — сказала она, поднимаясь из кресла. — Ваша затея не просто дурно пахнет, от нее за милю воняет. Так что без меня. Я подаю в отставку.

Дженет с достоинством и гордо поднятой головой вышла из кабинета Фансворта и поднялась к себе наверх. Как ни странно, Ларри Тэлбот и Билли оба находились на своих рабочих местах. Едва взглянув на ее горящее лицо, Тэлбот сразу же участливо поинтересовался, что за беда у нее приключилась. Дженет коротко сообщила, что минуту назад уволилась из конторы. Ларри с разинутым ртом с размаху плюхнулся в кресло.

— Ты... чего? Как так уволилась? Что там еще произошло?

— С этой заварухой вокруг Крейса все не так, — возмущенно начала Дженет, но тут же оборвала себя, подумав, что Тэлботу, возможно, ничего не известно.

Выражение его лица подтвердило эту догадку. Аппарат внутренней связи на столе Тэлбота настойчиво зажужжал зуммером. Ларри поспешно снял трубку, послушал, почтительно проговорил:

— Так точно, сэр, — и осторожно положил трубку обратно на рычаг. — Тебя вызывает мистер Кинэн, — обратился он к Дженет.

— Пошел он к черту, — равнодушно бросила Дженет. — Он мне больше не начальник. Я уволилась, ствол и удостоверение им сдала. За остальным своим барахлом зайду как-нибудь потом. Все, мальчики, меня здесь нет.

— Да погоди, Джен, какого черта! — взмолился Ларри, пытаясь выкарабкаться из кресла. — Здесь явно какое-то недоразумение! Слушай, давай...

— Нет, Ларри, — перебила его Дженет. — Чем больше я думаю о том, что сейчас сделала, тем больше сама себе нравлюсь. По делу пропавших студентов тебе от меня что-нибудь нужно?

— Да как тебе сказать... Пока мне лишь известно, что с ними случилось. И то в самых общих чертах. Я как раз собирался съездить поговорить с дочерью Крейса, прежде чем официально извещать их семьи. Ой, Джен, у меня идея! А почему бы тебе не взять выходной на остаток рабочего дня, а? Тебе ведь в этой передряге тоже здорово досталось. Валяй домой, помозгуй маленько. Увольнение из Федерального бюро расследований — дело нешуточное.

— Пострадает от этого только само бюро. Считай это решение логическим завершением моей ссылки сюда, в это... в это... болото. Я классный специалист по научно-технической экспертизе, ученый с докторской степенью, мать вашу! И здесь очутилась лишь потому, что отказывалась подсовывать суду якобы правильные заключения. А здесь все начинается по новой! Мне еще тогда надо было уволиться. И в последний раз предупреждаю: не зови меня Джен, черт бы тебя побрал совсем!

Тэлбот, сдаваясь, нарочито покорно вздернул руки вверх и, качая головой, вышел из кабинета. Билли поднялся со своего места и прокрался в клетушку к Дженет.

— Эй! — тихонько окликнул он ее. — А чего им от тебя нужно-то?

— ЦРУ прислало к нам какую-то горгону, которая хочет передать Крейсу послание. В посредники они выбрали меня. А я, Билли, от всего этого вранья уже просто устала. То в лаборатории, теперь здесь. Хватит, на такое я не подписывалась.

Вконец растерявшийся Билли явно искал и не находил подходящих к случаю слов, и Дженет, схватив куртку и сумку, поспешила выйти из кабинета. Через полчаса она уже была у себя дома, сразу направилась в ванную и встала под душ. Лениво поворачиваясь под тугими щекочущими струями, она вновь и вновь обдумывала свое решение и пришла к выводу, что сделала правильный шаг. Только теперь до нее дошло, что ей следует подать заявление об отставке в письменной форме, а в него обязательно включить пассаж относительно всего этого дела вокруг арсенала. Тут она невольно рассмеялась — ну и живучи же эти благоприобретенные в ФБР привычки! Даже уходя в отставку, она думает о том, как бы прикрыть на всякий случай собственную задницу.

Дженет выключила воду, вылезла из ванны и растерлась пушистым махровым полотенцем. Надела свежие трусики. Расчесывая волосы, услышала в спальне какой-то странный шум. Обернулась. На пороге стояла ведьма из ЦРУ. В брюках и охотничьей рубашке с множеством карманов. Глаза скрывали огромные темные очки в массивной оправе.

— Смотрите, что я вам принесла. — Она протянула к Дженет руку с зажатым в ней отливающим металлическим блеском предметом.

Дженет моргнула, присмотрелась, и в это мгновение по глазам ей ударило мощное ослепительно пурпурное сияние. Очнувшись, она обнаружила, что лежит на спине в своей постели. И что туго спеленута какой-то липкой паутиной, сплетенной, похоже, из сырой пряжи и издающей омерзительно резкий химический запах. Локти прижаты к бокам, ладони — к бедрам. Стиснутые ноги согнуты в сторону. Свободной оставалась лишь голова. Дженет было дернулась, пытаясь вырваться из паутины, однако та лишь сильнее сдавила все тело. Перед глазами замельтешили черные мушки, все предметы отливали красивым пурпуром. Тетка из ЦРУ, присев на краешек туалетного столика, спокойно разглядывала ее, темных очков на ней уже не было. Дженет хотела сказать ей пару ехидных слов, но сразу поняла, что в ее нынешнем положении найти подходящие выражения крайне затруднительно.

— Так это и есть ваш разрушитель глазной сетчатки? — проговорила она наконец.

— Он самый. Мушки исчезнут примерно через час. Может, с небольшим. Говорят, эти неприятные ощущения со временем проходят.

— Говорят? Это утешает. Зачем вы это сделали?

— Мне нужно, чтобы вы позвонили Крейсу, агент Картер.

— А я вам уже никакой не агент, — злорадно заявила Дженет.

— Тем более. — Тетка взглянула на часы. — У нас с вами есть еще около часа. Я договорилась, чтобы звонок Крейса перевели на ваш домашний номер. И вы передадите ему мое сообщение. Вы его помните?

— А если забыла? — вызывающе дернула головой Дженет. — Что, если я просто проору Крейсу, чтобы он бежал без оглядки?

— Пожалуйста, — равнодушно заметила тетка. — Кстати, в этом и состоит цель моего сообщения. Просто если Крейс узнает, что за ним охочусь я, эффект будет сильнее. Впрочем, уверена, что вы все сделаете по-моему.

— Это еще почему?

— А потому, что, если вы заупрямитесь, я принесу еще одну ловчую сеть и обмотаю вам горло. И тогда вам придется быстренько научиться дышать с необыкновенной осторожностью... Хотя, может, вас и найдут достаточно скоро. А может, и нет. Вы ведь теперь, как говорится, не при делах, кто ж вас искать станет... Так что лучше вам успокоиться, расслабиться. Сосредоточьтесь на дыхании. Эта штука похожа на удава, при каждом выдохе стягивает все туже. Да вы, думаю, уже и сами заметили.

Конечно, Дженет уже успела это заметить, еще как!

— За каким чертом вы все это вытворяете? — спросила она. — Нападаете на федерального агента?

— Так вы сами сказали, что никакой вы уже не агент, не так ли, Картер? — ласково улыбнулась ей тетка. — Да никогда им и не были!

— Что?! — возмутилась Дженет.

— Вы, Картер, крыса лабораторная. А оперативник из вас никакой, ситуативное чутье отсутствует напрочь. Я ведь все время, пока вы принимали душ, стояла в двух шагах от вас на пороге.

— Ну и как вам понравилось зрелище?

Тетка склонила голову к плечу и обвела Дженет всю с головы до ног таким нарочито долгим взглядом, что та покраснела.

— Сложена неплохо, годитесь для грудного вскармливания младенцев. Вас ведь именно поэтому подставили Крейсу?

— Не самый умный ход, — буркнула Дженет.

— Да, Эдвин Крейс время на дилетанток тратить не станет, — коротко рассмеялась гостья. — И что вам приказали? Похлопать глазками, продемонстрировать ножки?

— Не пойму, чего вы добиваетесь. Зачем вам все это нужно?

— Затем, что сейчас вы для меня просто еще один надоедливый обыватель, который путается под ногами, мешает работать. И перестаньте пробовать сеть на прочность. Рискуете серьезно нарушить кровообращение. Лежите спокойно. Закройте глаза. Вздремните. Когда придет время, я вас разбужу.

Тетка вышла из комнаты, и Дженет немедленно попыталась пошевелить руками. Клейкая упругая гадость сжимала тело, словно смирительная рубашка. Когда Дженет напрягла мышцы, сеть, казалось, слегка поддалась, но стоило мускулам лишь немного расслабиться, как кокон сдавил ее с ощутимо большей силой. Тут она почему-то представила себе, как несколько витков такой химической дряни стягивают ее горло, и невольно громко сглотнула. Затем на память ей пришло совещание у Фансворта, когда кто-то сказал, что ловчая сеть растворяется в воде. Значит, если она сумеет скатиться с кровати и незаметно для Горгоны в соседней комнате доползти до ванной, то сможет освободиться. Дженет повертела головой, соображая, как ей осуществить свой замысел, и только в этот момент заметила, что свободный конец сети обмотан вокруг прутьев спинки кровати. «Вот и конец твоей задумке», — чуть не всхлипнула Дженет, хотя сама по себе идея была хороша...

Она закрыла глаза. «Ладно, — мысленно уговаривала она себя, — смирись, позвони Крейсу. Делай, что велит эта тварь». И вдруг ей пришло в голову, что Крейс вполне может и не отозваться. Дженет внезапно охватил страх.

* * *

Крейс сидел в машине перед какой-то дешевой забегаловкой в трех кварталах от кольцевой автотрассы и пытался прожевать только что купленный там едва теплый сандвич, сочащийся пережаренным маслом. Он уже объездил все стоянки дальнобойщиков в этом пригороде столицы и теперь собирался с духом перед броском через мост Уилсон. Надо потерпеть еще минут тридцать, тогда поток сбившихся в час пик в плотное стадо автомобилей немного поредеет и появится призрачный шанс прорваться между огромными фурами.

В брошенной на заднее сиденье дорожной сумке запищал пейджер. Он отложил сандвич и обернулся, чтобы достать аппарат, о существовании которого забыл напрочь. Взглянув на высветившиеся в окошечке цифры, вздрогнул и машинально оглянулся. Его собственный засекреченный номер служебного телефона, предоставленный на время работы в ЦРУ! Неподалеку виднелась телефонная будка, но в ней обосновались две юные толстушки, вырывающие друг у друга трубку, чтобы успеть прокричать в нее несколько слов. Крейс с отвращением принялся доедать вконец остывший сандвич.

До времени располневшие девчата кончили болтать и, хохоча и повизгивая, вывалились из будки, тряся в унисон складками сала под подбородками. Крейс стал вылезать из машины, но заколебался. Понедельник, шесть часов вечера. Пейджер ему дала Дженет Картер, аппаратик, значит, принадлежит ФБР. Однако оставленный на пейджере номер телефона в этой конторе знать никто не может. Следовательно, его разыскивает не ФБР. Он включил освещение салона и тщательно осмотрел пейджер. Нет, никаких признаков дополнительной антенны, указывающих на то, что прибор может выдать его местопребывание, вроде не видно. А вдруг это как-то связано с Линн? Была не была!

Он распахнул дверь телефонной будки, в лицо ударил настоявшийся в ней сложный запах жевательной резинки и дешевой парфюмерии. Набрал номер, который помнил наизусть. На пятом гудке трубку подняли. На другом конце линии, к его величайшему удивлению, оказалась Дженет Картер.

— Что с Линн? — нетерпеливо спросил Крейс.

— У меня для вас сообщение, — произнесла Дженет каким-то деревянным голосом.

— От кого?

— У меня для вас сообщение, — на манер робота повторила она. — Tenebrae factae sunt.

— Чего? — растерялся в первое мгновение Крейс, но связь уже оборвалась.

Теперь он все понял. Словно в оцепенении, замедленными движениями аккуратно повесил трубку и осторожно попятился из душной кабины. Тревожно озираясь, чуть ли не на цыпочках прокрался к машине, прыгнул в кабину и повернул ключ зажигания. Рванул с места, но тут же взял себя в руки. Плавно вписался в левый поворот и направился к югу от кольцевой автотрассы.

Так-так-та-а-к, размышлял он. Tenebrae factae sunt. Настала тьма. Значит, Мисти собралась по его душу. Этот псевдоним она себе позаимствовала из того фильма, где одна чокнутая изводит Клинта Иствуда телефонными звонками. А сообщение такого содержания заменяло ей визитную карточку. Она хотела вывести его из равновесия, напугать, и в какой-то мере, признаться, преуспела. Мисти было за пятьдесят, но выглядела она, когда Крейс видел ее в последний раз, на сорок. Как охотник она в ЦРУ на голову выше всех остальных без исключения. Крейс давным-давно пришел к выводу, что всем своим естеством она являет собой земную копию Терминатора из плоти и крови. Она либо застывала в неподвижности, отрешенно глядя своими пугающими агатовыми глазами в бесконечность, поглощая, как черная дыра, блики света, шелест и шорохи, еле заметное движение, все, что происходило вокруг нее... Либо устремлялась к цели, просачиваясь сквозь замочные скважины, проходя сквозь стены — хищник в человеческом обличье, знающий только зов алчущих крови клыков... По следу она шла, как матерая мамба, неуловимо для глаза скользящая между кустами, улавливающая даже молекулы оставленного добычей запаха, жаждущая нанести смертельный удар, выходящая на охоту из врожденной любви к убийству...

Прежде чем получить первое оперативное задание, Крейс в течение двух лет проходил обучение под ее руководством. Так что ей в их деле известно все, что знал он сам. «Кроме, может пары моих фирменных штучек», — обманывая себя, подумал он. Но если быть реалистом, надо сию же секунду прекращать поиски Брауна Макгаранда и позаботиться о собственной безопасности. Неплохо бы рвануть сейчас в Даллас и запрыгнуть на ночной рейс до Занзибара. А еще лучше — до Патагонии. Не исключено, правда, что в тот момент, когда он будет принимать из рук стюардессы поднос с ужином, Мисти материализуется из пилотской кабины и заглянет прямо ему в душу своими завораживающими людоедскими глазищами. Один-единственный шанс у него оставался в том случае, если Мисти охотится за ним в одиночку, а не ведет за собой целую стаю умелых и послушных исполнителей. Его прошлый опыт подсказывал, что по большей части она предпочитает обходиться без подручных. На охоту Мисти толкали страсть и азарт, желание доказать, что она справится с любой задачей собственными силами.

Минут через двадцать Крейс подъехал к училищу военных инженеров. Его территория не охранялась, ни ворот, ни шлагбаумов, ни часовых не было. И все же он решил остановиться здесь, ему казалось, что в окрестностях армейского заведения он будет в большей безопасности, нежели на трассе. Крейс затормозил у здания почты и выключил двигатель. Закрыв глаза, приказал себе сосредоточиться, обдумать и оценить ситуацию.

Итак, Мисти идет по его следу. Она использовала Дженет Картер в качестве посредницы, поэтому вечерок у Дженет наверняка выдался невеселый, прямо скажем, кошмарный. Настоящее имя Мисти было Даниелла Морганавич, ее родители эмигрировали из Сербии, и дочурка в полной мере унаследовала все качества беспощадного народа, населяющего эту страну. И если в Лэнгли решили задействовать Мисти, это говорит о том, что переполошились там из-за него по-настоящему...

В этот момент вновь ожил и просительно запищал пейджер. Он в растерянности посмотрел на плоскую коробочку, подумывая, не зашвырнуть ли ее куда подальше. Первый звонок ставил целью передать ему предупреждение, сейчас Мисти, возможно, пытается установить, где он находится. Однако на экране пейджера высветился междугородный код Роанока и незнакомый ему номер телефона. Опять Картер? Арендуя автомобиль, он взял напрокат также и аппарат сотовой связи, но пользоваться им не хотел до той поры, пока не будет полностью уверен в том, что за ним идет охота. Он поискал взглядом телефон-автомат и увидел целый ряд будок у входа в здание почты. Он еще раз вгляделся в светящиеся цифры, запомнил номер и, не подтверждая приема сообщения, выключил пейджер. Вылез из машины, опустил аппарат в большую бетонную вазу для цветов и направился к телефонным будкам. Набрал номер, ввел код своей кредитной карточки и стал ждать соединения. Использование кредитки, конечно, укажет место его пребывания, но, пока он еще не ударился в бега, это может и не иметь особого значения. С акцентом на «может». На другом конце провода трубку сняла Дженет Картер.

— Вы уж простите, что я так с вами разговаривала, — попросила она. — Но у меня над душой стояла эта жуткая тетка. Понимаете, о ком я говорю?

— Еще как! Зачем вызывали?

— Слушайте, я говорю из телефона-автомата. Мой, похоже, прослушивается. А вызывала, чтобы, во-первых, поговорить о вашей дочери и обсудить, что происходит, во-вторых.

— А что с Линн? — встревожился он.

— Она пришла в себя. Я как раз в это время была у нее в палате. Думаю, она скоро поправится. Мы с ней немножко поболтали. Она рассказала мне, что произошло в арсенале. Ее спутники угодили в капканы и утонули во время наводнения.

— Понятно, капканы мне там тоже попадались.

— А еще она рассказала мне кое-что о том типе, за которым вы охотитесь. И о его бомбе. Кажется, я догадалась, что он имел в виду...

— Минутку, Картер! Ни за кем я не охочусь.

— А по-моему, охотитесь. Или по крайней мере охотились до самого недавнего времени. За неким Брауном Макгарандом. Из-за того, что он похитил Линн. И с его внуком Джередом встречались... — Крейс молчал, и Дженет задала следующий вопрос: — А эта тетка... Она и вправду опасна?

— А вы как считаете?

Поскольку Дженет не ответила, Крейс вкратце изложил ей характеристику Мисти.

— На меня она одним своим видом такого страху навела, передать не могу, — призналась Дженет. — Судя по всему, она принимает за данность, что вы тоже перепугаетесь.

— Именно поэтому мне пора в путь, Картер.

— А я из конторы уволилась, — неожиданно призналась Дженет.

— С чего вдруг? — искренне удивился Крейс.

— Они требовали от меня невозможного. Хотели, чтобы я передала вам сообщение этой стервы.

— Однако же вы так и поступили...

— Так ведь она проникла ко мне в дом и ослепила этой штучкой, которую у вас называют разрушителем глазной сетчатки! Спеленала какой-то липкой дрянью и предупредила, что, если не стану подчиняться ее приказам, мне придется очень кисло... Так что я предпочла сделать, как она велела.

— Правильное решение, Картер.

— Мне тоже так кажется. Но это еще не все. Уволилась я в основном потому, что они приказали мне сообщить вам, будто нашли Линн, но уже мертвой.

— Это в их стиле, — заметил он.

— Да, но я в такие игры не играю. Правда, мне все же удалось уговорить Фансворта отказаться от этой затеи. И тут объявилась эта мегера. А с ней связываться даже сам Фансворт боится.

— Да уж, в таких делах ваш босс соображает. — Крейс невольно всмотрелся в сгущающиеся вокруг сумерки.

Если в шесть вечера Мисти еще находилась в Роаноке, то у него в запасе всего несколько часов, не больше. Это при условии, что она работает без помощников. Пора сматывать удочки. Но бросать вот так трубку нельзя — он у Дженет в долгу.

— А правда, что вы кому-то в машину змею запустили? — ни с того ни с сего поинтересовалась она.

Это ей Рэнсом наболтал, трепач несчастный, догадался Крейс.

— Нет, там была кассета с записью. А вот Мисти любит именно зрительные эффекты. Она срезала с хвоста змеи погремушки и сунула ее в карман на спинке водительского сиденья. Поэтому услышать бедняга ее не мог, а увидел в зеркале заднего вида только тогда, когда она заползла ему на плечо и в следующий миг свалилась прямо на колени... Так что там насчет бомбы?

Дженет изложила ему все, что ей стало известно после того, как Крейс вытащил ее из тоннеля. Особое внимание она обратила на тот факт, что Макгаранды имеют отношение к инциденту в Техасе. Крейс молча выслушал ее рассказ. «Бюрократов ничем не переделаешь, — чертыхнулся про себя он. — Может, сказать ей об автоцистерне?»

— Вы слушаете? — окликнула его Дженет.

— Мне пора, — решительно заявил Крейс. — От пейджера вашего, кстати, я избавился. Если вам интересно, он валяется в цветочной вазе у входа в почтовое отделение неподалеку от училища военных инженеров.

— А как вы думаете, Макгаранд действительно решил устроить взрыв в Вашингтоне?

— Очень может быть. Только это уже больше не мое дело, Картер. Вы нашли мою дочь, как и обещали. За это я вам очень благодарен. А сейчас у меня другие проблемы.

— Но...

— Мисти что-нибудь известно о Линн? — перебил ее Крейс.

— Не знаю. Возможно. Зависит от того, что ей рассказал Фансворт. А почему вы спраши... Ой!

— Вот именно, ой!

— Хотите, я сейчас же отправлюсь в больницу? Побуду с Линн до вашего возвращения?

— За предложение спасибо, но в каком же качестве вы там появитесь, позвольте спросить? Ведь в ФБР вы уже не служите.

— Ну, поскольку все только и говорят, что агентом я была никаким, может, попробовать себя в качестве простой смертной, а?

Крейс от души рассмеялся, но принимать решение не торопился. Если он сам отправится в Блэксберг, то может прямиком угодить в ловушку. Однако если он будет бездействовать, а Мисти удастся добраться до Линн, то шансов у него не останется никаких. Картер против Мисти, конечно, просто пацанка, ей с этой змеюкой не справиться, и все же такой вариант лучше, чем вообще ничего. Тем более что Мисти даже в голову не придет воспринимать Картер всерьез, поэтому Дженет, предупрежденная и проинструктированная соответствующим образом, может быть, и сумеет хоть как-то ему помочь.

— Вот что я вам скажу, — проговорил наконец он. — Неподалеку от моей хижины живет один мой приятель. Некто Майка Уолл. У него есть телефон. И еще куча родичей. Они настоящие горцы. Очень приличные люди, хотя по их виду и не скажешь. Если Линн транспортабельна, попытайтесь забрать ее из больницы и передать на попечение Майки.

— Постараюсь, — без особой уверенности в голосе пообещала Дженет. — Если мне ее отдадут.

— Линн уже совершеннолетняя. Формально при отсутствии медицинских противопоказаний она может выписаться сама. Отвезите ее в мою хижину, убедитесь, что за вами нет слежки, и позвоните Майке. Он знает, что надо делать в таких случаях. Уверен, что даже Мисти будет непросто совладать с ним и его ребятами. Только делать все надо очень быстро.

— Я поняла. А теперь услуга за услугу. Похоже, я здесь единственная, кто придерживается мнения, что Макгаранд намерен взорвать бомбу в Вашингтоне. Мое начальство, ну, точнее, бывшее начальство, внезапно утратило к этому делу всякий интерес. Думаю, по указанию из штаб-квартиры ФБР. Если у вас в связи с этим есть хоть что-нибудь, хоть какие-нибудь доказательства, которые я могла бы представить Фансворту, тогда я могла бы потребовать у него организовать охрану Линн силами и средствами от ФБР.

— Для бывшего специального агента вы изумительно наивны. — Крейс сокрушенно покачал головой, словно Дженет могла его видеть. — Вашему боссу приказано помогать той очаровательной даме, что охотится за мной, а не чинить ей препятствия. И такой приказ пришел из штаб-квартиры ФБР, если не из самого министерства юстиции. Сдается мне, в данный момент Фансворт даже разговаривать с вами не станет.

— Но мощность взрыва в арсенале была просто чудовищной! И если что-либо подобное угрожает Вашингтону, мы обязаны принять меры!

— Послушайте, Картер. Если столице грозит взрыв бомбы, это проблема ваших бывших работодателей. Вернее, таким делом должно заниматься БАТО.

— Но там не хотят даже признавать подобной возможности. Во всяком случае, официально. Они твердят, что никаких прямых доказательств не существует. Ну, пожалуйста, может, вам хоть что-нибудь известно...

Крейс задумался. Судя по всему, Дженет находилась на грани отчаяния, даже после увольнения из ФБР она не могла выбросить это дело из головы. И он решился.

— Ладно, уговорили. Передайте своим бывшим начальникам, что Макгаранд выехал из Блэксберга на автоцистерне для транспортировки пропана. И именно ее я видел собственными глазами в арсенале, в здании электростанции.

— У него цистерна для перевозки газа? — не поверив своим ушам, переспросила Дженет.

— Послушайте, Картер, мне действительно пора сматываться. Запомните, что я вам скажу. Если Мисти для похищения Линн из больницы потребуется отвлекающий маневр, она, вероятнее всего, устроит там пожар. Так что будьте готовы. Прихватите с собой пистолет, если он у вас есть.

— Найду. И, будьте уверены, не промахнусь!

«Да уж, ты не промахнешься, — невесело усмехнулся про себя Крейс, — в ногу себе, может, и попадешь».

— Вот и отлично, — сказал он вслух. — И спасибо вам большое за Линн. Огромное!

— А вы не могли бы остановить Макгаранда?

— Остановить? Да я его даже найти не могу!

— Но если найдете, не думайте только о мщении, мистер Крейс. Вы можете предотвратить настоящую трагедию. Вы сказали, что у него автоцистерна для транспортировки пропана. А я думаю, он везет в ней чистый водород. То есть бомбу на колесах. И еще какую!

— Так вот что, по-вашему, значит услуга за услугу, Картер... Если я помешаю взрыву, то вы позаботитесь о моей дочери, так?

— Линн я постараюсь помочь в любом случае, мистер Крейс. А вы учтите: ваши враги очень надеются, что вы не измените своим принципам — око за око, кровь за кровь, отрубленные головы на кольях... Почему бы вам для разнообразия не попробовать проявить милосердие, совершить доброе дело? Ваших преследователей это собьет с толку.

— А знаете, Картер, уволившись на гражданку, вы стали более трезво мыслить.

— Эй!

— Что?

— Мы когда-нибудь перейдем на «ты»?

— Для этого мы пока мало знакомы. Все, мне пора.

Он повесил трубку, пнул попавшуюся под ноги пустую банку из-под кока-колы и зашагал к машине. Усевшись за руль, с треском захлопнул дверь. Пришло время определиться, как быть дальше. Сразу после увольнения он подготовил себе варианты отхода на тот случай, если ему потребуется срочно исчезнуть. Но до тех пор, пока не будет уверенности, что Линн в полной безопасности, он лишен свободы действий. Предстоящие сутки станут решающими. Мисти уже в Роаноке. Когда он предупреждал Дженет, что она может поджечь больницу, то нисколько не преувеличивал. Жаль, не успел проинструктировать Картер подробнее. Может, перезвонить? Нет, нельзя. Он использовал кредитку, значит, оглянуться не успеешь, как они выйдут на его след. Надо немедленно уезжать. А куда, сейчас не имеет большого значения.

Но что делать с Макгарандом? Становиться альтруистом в его годы уже поздно. С другой стороны, в тактическом плане Картер была права. Мисти и компания полагают, что он кинется бежать без оглядки, заляжет в свою нору, которую они уже, конечно, обнаружили. А если он вместо этого продолжит охотиться за Макгарандом, то для них подобный поворот событий станет неожиданностью. Да, но он уже изрядно поколесил в погоне за автоцистерной. И все тщетно. Ошибка его состояла в том, что он искал бомбу на колесах. А искать надо мишень, на которую она нацелена. Если Макгаранд собирается мстить за гибель сына в Техасе, есть только два варианта. И поразить любую из этих целей в принципе вполне возможно. Итак, в Вашингтон, решительно тряхнул головой Крейс. Он восстановил в памяти разговор с Картер, ее соображения и выводы. Для дилетантки у нее получается совсем неплохо.

* * *

Дженет положила трубку и вернулась в машину. Дома, когда эта гадюка освободила ей руки и ноги, пришлось снова долго стоять под душем, пока не удалось смыть всю облепившую тело липкую дрянь. В задумчивости Дженет медленно тронула автомобиль от открытого допоздна магазинчика, откуда звонила Крейсу. «Цистерна для транспортировки пропана, — размышляла она, — неужели это и есть водородная бомба...» При этой мысли по спине побежали мурашки. Эксперт из БАТО утверждал, что в арсенале произошел взрыв газа. А ведь в подобных автоцистернах как раз газ и перевозят, по крайней мере она так предполагала. Или пропан транспортируют в сжиженном состоянии? Черт! Но все-таки она была права. Крейс действительно шел по следу Макгаранда. И тот уже может быть в Вашингтоне. С автоцистерной, наполненной... Чем? Пропаном? Или водородом? Да какая разница... В любом случае эффект будет тот еще!

Вернувшись домой, Дженет обошла все комнаты и убедилась, что на этот раз ей не предстоит неожиданная встреча с незваными визитерами. Значит, никакого ситуативного чутья? Ладно, вернемся к нашим баранам. По словам Линн, бородач упомянул, что нашел подходящую цель. Что он хотел этим сказать? Дал понять, что ни в чем не повинные жители не пострадают? Дженет вдруг осенило. Он хочет взорвать штаб-квартиру ФБР! Именно ФБР руководило операцией в Техасе, когда его агенты при помощи и поддержке их меньших братьев из БАТО сожгли там пристанище сектантов.

Объятая нетерпением, Дженет взглянула на часы. Почти семь вечера. Прямо из кухни она позвонила в отделение ФБР в Роаноке, выслушала металлический голос автоответчика, набрала добавочный номер телефона в кабинете Фансворта. Там никто не отвечал, потом вновь включился автоответчик. Дженет со злостью бросила трубку на рычаг. Босс ведь давал ей номер своего домашнего телефона, вспомнила она. Проклятье, записная книжка осталась в кабинете! «В бывшем, милочка, не забывайся, теперь твой кабинет на кухне». Она принялась лихорадочно листать телефонную книгу. Фансворт среди абонентов не значился, все свои телефончики засекретил. Дженет еще раз позвонила в контору. Когда начал вещать автоответчик, она набрала еще три цифры, соединяясь с дежурным по отделению. Там тоже включился автоответчик, и она, еле сдерживая рвущуюся из нее ярость, продиктовала сообщение о том, что у нее есть срочная информация для резидента о возможной угрозе взрыва в штаб-квартире ФБР, и оставила номер своего телефона. Потом повесила трубку и трясущимися руками приготовила себе чашку кофе. Дежурный, которым оказался специальный агент из отдела по борьбе с мошенничеством Джим Уокер, перезвонил ей через пять минут.

— Передал боссу ваше сообщение, продиктовал номер телефона, — деловито проговорил он. — Только особо не надейтесь... Вы и вправду сегодня уволились?

— Да, уволилась. Но у меня есть новая информация.

— Ну-ну... Значит, вот что сказал босс: «Дженет Картер в ФБР более не работает, и одной из причин ее увольнения стала навязчивая идея об угрозе взрыва бомбы в Вашингтоне». Конец цитаты. У меня все.

Дженет страшно задело, что Уокер говорит с ней свысока, без малейшего дружелюбия в голосе. Однако она взяла себя в руки и, не выказывая раздражения, попросила его позвонить Фансворту еще раз.

— Да вы что, Картер! — перепугался Уокер.

— Пожалуйста, прошу вас. Понимаю, вы считаете меня невменяемой истеричкой. Но если взрыв действительно произойдет, готовы ли вы нести ответственность за то, что не передали по инстанции информацию чрезвычайной важности? Когда какой-нибудь независимый прокурор нагрянет с расследованием?

Уокер молчал, и Дженет почувствовала, что попала в точку. В ФБР нынче каждый оценивал свои поступки в свете того, что будет с ним или с ней, если дело развалится, следствие зайдет в тупик, а операция сорвется. И она решила развить успех.

— Позвоните еще раз Фансворту и скажите ему, что некто Браун Макгаранд отправился в Вашингтон на автоцистерне для транспортировки пропана. Водородная бомба, о которой идет речь, представляет собой отнюдь не термоядерное устройство. Он намерен устроить взрыв газа, в данном случае водорода, что и поднял на воздух электростанцию в арсенале.

— Тот самый взрыв в арсенале? Так там, по-вашему, была водородная бомба? Вы что... Нет, вы это серьезно?

— Прошу вас, Джим! Позвоните боссу, пожалуйста. Просто передайте ему в точности все, что я вам сейчас сказала. Если станет выговаривать за настырность, извинитесь, повесьте трубку, занесите разговор в журнал регистрации и продолжайте спокойно смотреть телевизор. Тогда в случае чего отвечать ему, а не вам, вы меня понимаете?

Уокер с явной неохотой согласился побеспокоить резидента еще раз и повесил трубку. Дженет тяжело вздохнула, она сделала все, что могла. Если они решат игнорировать ее предупреждение, пусть пеняют на себя. Она хотела было позвонить в штаб-квартиру ФБР, однако нужного номера не вспомнила. Он был в телефонном справочнике для служебного пользования, который, в свою очередь, хранился у нее в кабинете. «Нет у тебя уже никакого кабинета, — вновь пришлось ей одернуть себя. — Теперь с тобой произойдет то же самое, с чем сталкивается любой позвонивший в ФБР обыватель». Записанные на магнитофонную пленку вежливые голоса начнут футболить ее от одного номера к другому... Сейчас, когда она перестала быть частью самой могущественной в стране организации, жизнь у нее пойдет совсем по-другому. Удостоверение агента ФБР автоматически открывало перед ней любые двери, помогало решить все проблемы. А сегодня она просто Дженет Картер, лицо без определенных занятий.

Ей вдруг захотелось выпить чего-нибудь покрепче кофе. В глубине души Дженет надеялась, что вот-вот раздастся трель телефонного звонка, и она услышит голос Фансворта. Но он не звонил. Сколько еще можно ждать? Крейс особо предупредил, что если она хочет помочь его дочери, то должна действовать без промедления. Задача может оказаться не из легких, учитывая, что у нее больше нет удостоверения представителя органов правопорядка. Так что идея спрятать Линн у этих горцев, его друзей, совсем недурна и очень кстати.

В местном справочнике Дженет нашла номер телефона некоего М. Уолла, проживавшего, судя по указанному адресу, неподалеку от дома Крейса. Позвонила, подержала трубку, слушая протяжные гудки. На другом конце провода никто не отвечал. Она записала номер на клочке бумаги и сунула его в карман, одним глотком допила кофе и поднялась в спальню. Открыв комод, извлекла из-под вороха колготок «детектив спешл»[20], потом долго рылась во всех ящиках, пока не нашла кобуру. Проверив обойму, пристегнула ее на пояснице к поддерживающему джинсы ремню и прикрыла длинным свитером. Выскочив из дома, села в машину и поехала в Блэксберг.

Через сорок минут Дженет стояла у стойки приемного покоя окружной больницы, где дежурная сообщила ей, что Линн перевели из интенсивной терапии в отдельную палату на четвертом этаже. Она поднялась туда на лифте и, к своему величайшему облегчению, увидела, что полицейского поста у двери в палату Линн нет. Время посещения пациентов уже закончилось, однако Дженет повезло. Сидевшая за столиком в коридоре медсестра узнала ее по предыдущим визитам и приглашающим жестом указала на приоткрытую дверь. В палате стоял полумрак, Линн, похоже, дремала, но при появлении Дженет проснулась.

— Как вы себя чувствуете? — спросила Дженет, тихонько прикрывая за собой дверь.

— Получше, — ответила девушка. — Сегодня наконец приличной еды дали, а то все пичкали какой-то протертой отравой.

— Двигаться можете?

— Двигаться? В смысле, чтобы уйти отсюда?

— В том смысле, чтобы выписаться и уехать со мной. Согласно настоятельным указаниям вашего отца. За ним гонятся, и он не исключает, что будет предпринята попытка похитить вас с тем, чтобы заманить его в ловушку.

— Гонятся? За отцом? — Линн спустила ноги с кровати. — Но он ведь в отставке! Кто же его преследует? Почему?

— Линн, я все объясню в машине. Ваш отец предупредил меня, что счет идет даже не на часы, а на минуты! У вас здесь есть какая-нибудь одежда?

Девушка в полной растерянности оглядела комнату.

— Не знаю. Может, в шкафу?

Дженет открыла дверцу и заглянула в шкаф, где обнаружила вытертые джинсы, рубашку, куртку и грубые туристские ботинки. Ни белья, ни носок не было. Она протянула Линн вещи и деликатно отвернулась, чтобы позволить ей одеться. По замедленным движениям девушки было заметно, как она еще слаба, и Дженет даже пришлось завязать шнурки ее ботинок. В нескольких словах она рассказала Линн о том, что уволилась из ФБР из-за разногласий с начальством, и о Мисти.

При этих словах девушка вздрогнула и сжала руку Дженет.

— Как она выглядит?

Дженет описала, обратив особое внимание на пугающие черные глаза и отсутствующее, чуть ли не безжизненное выражение мертвенно-бледного лица.

— Черт, так она же у меня была, — растерянно прошептала Линн. — Только на ней был белый халат. Заходила час назад. Я, правда, подремывала, но лицо запомнила. Тут у меня врачи весь день сновали туда-сюда. Но ее я четко помню.

— И что ей было нужно?

— Не знаю. Просто стояла в дверях, и все. Я немного устала, меня с утра вертели по-всякому, то простукивали, то прощупывали... Так что лежала с полузакрытыми глазами, прямо на нее вроде как не смотрела. Но когда она меня разглядывала, я почувствовала: она знает, что я ее вижу. Жуткое ощущение!

Линн выглядела бледной и подавленной. Она присела на край кровати и оперлась руками на матрас.

— Мисти крайне опасна, — предупредила ее Дженет. — В машине расскажу все подробно, а сейчас надо уходить. Как бы нам еще часа три с бумажками всякими не пришлось провозиться...

И в этот момент в коридоре пять раз отрывисто рявкнула басовитая сирена, и голос по внутреннему радио объявил, что на втором этаже произошло короткое замыкание в электропроводке, и всему персоналу больницы предлагается приступить к эвакуации пациентов. Затем вновь пятикратный сигнал тревоги и повторный призыв очистить помещение. Коридор немедленно наполнился суматошным топотом спешащих людей.

— Быстрее! — Дженет приоткрыла дверь и выглянула в щелочку. — Ваш отец предупреждал, что именно так она и поступит. Устроит пожар и среди всеобщего переполоха попытается вас похитить.

У противоположной стены она увидела кресло-коляску, решительно шагнула в коридор и, ухватив кресло за металлическую спинку, втянула его за собой в палату.

— Поехали! — бросила она Линн.

Девушка устроилась в кресле, Дженет покрыла ей ноги пледом и выкатила в коридор. Она знала, что в случае пожарной тревоги первым делом отключают лифты, поэтому на лестницах сейчас начнется настоящее столпотворение. Они влились в вереницу медсестер и пациентов, некоторые из больных ковыляли самостоятельно, других везли в креслах-колясках, а двоих, с побелевшими под цвет больничных халатов лицами, даже на каталках. Все спешили в дальний конец коридора, где ярко горело красное табло запасного выхода. Внезапно свет в коридоре погас, через вентиляционные решетки ворвалась удушливая волна едкого дыма, толпа отозвалась нестройным встревоженным гулом и отдельными истерическими выкриками. На потолке тускло замерцали крошечные лампочки аварийного освещения, застывшие было на месте пациенты под всеобщий вздох облегчения вновь устремились к заветной цели.

Однако возле запасного выхода уже вовсю кипела свалка, и Дженет, без колебаний развернув кресло-коляску, покатила вцепившуюся в подлокотники Линн в обратную сторону. Под потолком зазмеились уже отчетливо видимые и все сгущающиеся пласты белесого дыма, от ядовитого запаха горящей пластмассы начали слезиться глаза.

— Ведь должен же быть еще один запасной выход! — озиралась на ходу по сторонам Дженет. — Вот только где?

— Попробуем пробиться к лифтам? — предложила Линн, словно в ознобе кутаясь в натянутый до подбородка плед.

— Да их до приезда пожарных никто включать не станет, — объяснила Дженет.

Клубы дыма уже стали настолько плотными, что скрыли от них дальний конец коридора, однако по доносившемуся оттуда злобному шуму было ясно, что паника у запасного выхода стремительно перерастает в неукротимый бедлам.

— Сейчас найдем палату с окном на улицу и переждем, пока весь этот бардак закончится, — решила Дженет. — В самом крайнем случае пожарники спустят нас по раздвижной лестнице.

Несколько долгих минут Дженет катала Линн по коридорам, распахивая все двери, что оказывались незапертыми. Наконец им попалась небольшая комната, судя по всему, лаборатория, с выходящими на автостоянку окнами. Оттуда доносилось завывание сирен. Запах дыма здесь был гораздо слабее, нежели в коридорах, тем не менее Дженет сразу же оглядела помещение в поисках полотенец, бинтов или ваты, чтобы заткнуть щель под дверью.

— Как самочувствие? — спросила она Линн, задвигая кресло-коляску в глубину лаборатории.

— Вроде ничего. Я бы вам помогла, только голова кружится.

— Сидите спокойно, отдыхайте. Объявили, что возгорание произошло на втором этаже. Мы на четвертом, до нас огонь дойти не успеет. Погасят моментально. Если дело в коротком замыкании, достаточно отключить электроэнергию.

И словно у стен были уши, при этих ее словах тихий ровный гул вентиляторов оборвался, аварийное освещение в коридоре погасло под звонкое щелканье реле, включающих автономное электропитание. На лице Линн появилось испуганное выражение, и Дженет попыталась ее успокоить.

— На самом деле это даже к лучшему, — тоном знатока заявила она. — Вентиляция только разгоняла дым по всему зданию. Сейчас заткну вот эту щель и открою окна.

В дальней стене лаборатории было три больших окна, через которые в нее проникал неяркий свет уличных фонарей, достаточный, впрочем, для того, чтобы ориентироваться в тесноватой комнате, заставленной жесткими кушетками. И хотя при отключенной вентиляции запах дыма не усиливался, Дженет, обнаружив бумажные полотенца, принялась заталкивать их в щель под дверью. Покончив с этой работой, прошлась по лаборатории. Наткнувшись на огнетушитель, поставила его на стол, чтобы был под рукой. На всякий пожарный, усмехнулась она невольному каламбуру. Комната осветилась красными сполохами проблесковых огней пожарных машин, которые, выныривая из-за угла больницы, под визг тормозов выстраивались на автостоянке в непонятном непосвященному порядке. Дженет попыталась открыть окна, но рамы не поддавались.

— Вот видишь! Через пару минут все будет в норме, — подбодрила она Линн. — А мы до появления пожарных переждем здесь.

— А эта женщина из ЦРУ?

Дженет вздрогнула. Про Терминаторшу она забыла напрочь. Забыла предупреждение Крейса. Забыла, что Линн видела ее у себя в палате. Черт! Она подскочила к двери и осмотрела замок, запереть его можно было лишь при наличии ключа. Она прижала ухо к матовому стеклу, вставленному в дверную створку, и прислушалась. Одни только приказы и распоряжения пожарных, разносимые установленными на одной из их машин громкоговорителями. Дженет поспешно поискала глазами что-нибудь подходящее для того, чтобы забаррикадировать вход, взгляд ее остановился на лабораторном столе. Она не без труда доволокла его до двери, но здесь ее ждало разочарование. Столешница оказалась дюйма на два выше дверной ручки.

— Надо приподнять один край, а другой задвинуть под ручку, — предложила Линн.

Она сбросила с колен плед, выбралась из кресла-коляски и неверной походкой добрела до Дженет, ее шатнуло, и девушка оперлась руками о столешницу. Вдвоем они кое-как приподняли стол, уперли дальний его конец в дверную створку под ручкой замка и осторожно опустили свой край. Дженет попробовала повернуть дверную ручку, но та была надежно заблокирована и едва поддалась под ее ладонью. Линн доковыляла до кресла-коляски и буквально рухнула на сиденье, смахивая со лба крупные капли пота.

— А пистолет у вас есть? — вдруг поинтересовалась она.

— А как же! — Дженет похлопала по слегка выпирающей из-под свитера кобуре.

— Если появится наша общая знакомая, стреляйте. Мне все эти похищения надоели. С меня хватит!

— А мы до прибытия пожарных дверь открывать не станем.

— Дождемся, пока их соберется побольше, ладно? Лично мне эта тварь показалась очень опасной. Вам бы лучше выбрать удобную огневую позицию. А я устроюсь в противоположном конце комнаты. Тогда ей придется иметь дело с двумя целями одновременно.

Дженет согласно кивнула. Хотя в небольшом помещении их рассредоточение и не давало столь уж ощутимого преимущества, Линн демонстрировала неплохое тактическое мышление.

— Это отец учил вас таким вещам? — улыбнулась она.

— Он воспитывал во мне ситуативное чутье. Брал с собой на охоту. Ох, вы бы видели его в лесу! Он мог подобраться к оленю так, что тот и не подозревал о его приближении, пока отец не похлопает его хворостинкой. — Линн пристально посмотрела на Дженет изучающим взглядом и неожиданно спросила: — А вы сможете выстрелить? В живое существо? В женщину?

Первым побуждением Дженет было заявить: мол, а чего тут такого, конечно, смогу, я ж агент ФБР как-никак. Однако в глубине души она осознавала, что сказать куда легче, чем сделать, и ответит она на этот вопрос лишь в тот момент, когда нажмет на спусковой крючок. Если нажмет.

— Если не сможете, лучше отдайте пистолет мне. — Линн заметила ее колебания и правильно оценила нерешительное молчание. — Она ведь за мной пришла. А меня больше никто не похитит, будьте уверены.

Дженет взглянула в лицо девушки, на котором застыла маска непреклонной решимости. «Да, папина дочка, вся в него, ничего не скажешь», — подумала она.

— Выстрелю, если придется, не сомневайтесь, — наконец проговорила она. — Просто я не собираюсь открывать пальбу по первому же, кто откроет дверь. У нас на этот счет существуют строгие правила.

— Отец всегда говорил мне, агент Картер, что люди, о которых идет речь, взяли себе за правило не признавать никаких правил. Если не уверены в себе, отдайте пистолет мне.

Дженет пожалела, что с ними нет Крейса. Стараясь припомнить, чему их учили в полицейской академии, она вновь осмотрела лабораторию, оценивая ее с тактической точки зрения. В ней находились четыре большие лабораторные стойки, единственный стол, которым они забаррикадировали дверь, несколько застекленных шкафов и два столика с установленными на них компьютерами. Свет в коридоре по-прежнему не горел, и местами комната оставалась в густой тени. В одном из таких темных уголков за стойкой притаилась Линн, Дженет прошла к противоположной стене, перевернула мусорную корзину и уселась на нее позади кушетки. Переложила на нее перед собой кипу папок с какими-то бумагами. Теперь, если она чуть-чуть наклонит голову, увидеть ее с порога будет почти невозможно. У нее же самой будет удобный упор для прицельной стрельбы.

— Вы ближе к двери, — окликнула она Линн. — Как только она покажется, заговорите с ней. А я постараюсь не высовываться. Заметите у нее оружие, скажите: «Вот это сюрприз!» А если она направит на вас такую маленькую блестящую штучку, немедленно зажмурьтесь.

— Вы обещали мне объяснить, что происходит, — отозвалась Линн.

Дженет, понизив голос, рассказала ей об обстоятельствах взрыва в арсенале, о дворцовых интригах, которые плетут вокруг этого дела заинтересованные ведомства, и то немногое, что знала о преследовательнице Крейса. Линн выслушала ее, не проронив ни слова, и это побудило Дженет задуматься о том, известно ли что-либо девушке о профессиональном прошлом ее отца. На стоянку продолжали подкатывать все новые пожарные машины. Дженет подивилась столь большому числу прибывающих пожарных команд, ей представлялось, что к этому времени локальное возгорание должны были уже ликвидировать.

— Может, нам пора дать о себе знать? — посоветовалась она с Линн. — Попробовать разбить окно, к примеру, а? Правда, нас могут и не услышать...

Линн вскинула руку, указывая на дверь. Дженет обернулась и увидела за матовым стеклом темный силуэт. Она упала на колено и тут же поняла, что в таком положении не видит дверную ручку. Вновь вскочила на ноги — как раз вовремя, чтобы заметить, как та слегка шевельнулась. Дженет выхватила из кобуры пистолет и, пригнувшись, замерла в напряженном ожидании. Силуэт за дверью исчез, и она с облегчением перевела дух. Но в этот момент стеклянная панель брызнула тысячью осколков, и пожарный в низко надвинутой каске, защитных очках и респираторе просунул в комнату наконечник брандспойта. Дженет распрямилась во весь рост, чтобы привлечь его внимание, и тот, к ее удивлению, мгновенно развернувшись, направил тугую струю воды прямо ей в лицо. Ее отбросило в угол, пистолет покатился по полу. Сжавшись в комок и прикрывая голову руками, Дженет пронзительно кричала что-то нечленораздельное в надежде, что пожарный поймет свою ошибку и прекратит нестерпимую пытку. И почти в ту же секунду поняла, что как раз этого-то он делать и не собирается...

Обрушивавшийся на нее под сногсшибательным напором поток внезапно оборвался, и Дженет кое-как поднялась на четвереньки, перед принявшими на себя первый удар глазами плыли расплывчатые пятна и тени. Из другого угла комнаты в стремительной последовательности раздались воинственный вопль Линн, недолгое клокочущее шипение и глухой стук удара. Через секунду Линн уже была рядом с Дженет, дергая ее за руку и пытаясь поставить на ноги. Тяжело опираясь на ее плечо, Дженет, пошатываясь и натыкаясь на кушетки и лабораторные стойки, доковыляла до двери. По дороге споткнулась о свой пистолет, нагнулась, чтобы его поднять, и чуть не рухнула лицом в пол. Наконец они выбрались в коридор, где свет единственного переносного прожектора едва пробивался сквозь плотную завесу обволакивающей все пространство дымной мглы. Пригибаясь, словно под вражеским огнем, они бросились прочь от лаборатории.

— Что там произошло? — спросила на бегу Дженет.

— Она сдернула респиратор, склонилась ко мне и так жутко улыбнулась... А я шарахнула ей по глазам из огнетушителя! Припрятала его под пледом. А потом им же двинула ее по башке. Господи, здесь же дышать нечем!

Через несколько шагов они наткнулись на распростертого в бессознательном состоянии на полу пожарного, прорезиненной накидки, каски и респиратора на нем не было. В отдалении на еле видной сквозь дым стене светился вертикальный прямоугольник.

— Лифт! — обрадовалась Дженет. — Наверное, на нем пожарный поднялся. Давай-ка бегом!

Линн, надсадно кашляя и чертыхаясь, заторопилась к лифту. Дженет подхватила пожарного под мышки и, пятясь, поволокла безжизненное тело вслед за ней. Линн помогла ей втащить беднягу в лифт. Дженет принялась лихорадочно тыкать в кнопки, однако двери лифта не закрывались.

— Ключ! — остановила ее Линн. — У пожарных должен быть специальный ключ!

Дженет чуть ли не вплотную уткнулась лицом в панель, исхлестанные струей из брандспойта глаза почти ничего не видели. В конце концов ей удалось разглядеть торчащий под кнопками черный цилиндрический ключ, но как с его помощью управлять лифтом, она не знала. Только после множества попыток двери закрылись, Дженет вдавила кнопку первого этажа, и лифт тронулся вниз. Она сползла спиной по стенке и уселась на пол рядом с неподвижным телом пожарного. Что-то уж слишком молод он для такой службы, вяло подумалось ей.

— Дышит? — спросила Дженет склонившуюся над ним Линн.

— Вроде дышит, — кивнула она, лицо ее все еще заливала болезненная бледность, но глаза от возбуждения так и сверкали. — Что будем делать?

— Скажем кому-нибудь внизу, что нашли пожарного без сознания, и бегом на стоянку.

— А Терминаторша?

— Чтоб она там поджарилась! Хотя очень сомнительно. Да и помощников у нее наверняка здесь хватает.

Лифт остановился. Дженет с трудом встала с пола.

— Мы с тобой — насмерть перепуганные женщины, которых пожар застиг наверху, — торопливо предупредила она Линн. — Нам не терпится убраться отсюда как можно дальше, нам не нужны ни врачи, ни психотерапевты, ни священники, вообще никто, понятно?

— Ну, перепуганной насмерть мне и притворяться не надо, — усмехнулась Линн, и двери лифта разъехались в стороны.

Прямо перед ними нетерпеливо переминались с ноги на ногу сбившиеся в кучку пожарные, и Линн невольно вскрикнула от неожиданности. Дженет вцепилась ей в рукав и потянула сквозь толпу.

— Мы нашли одного из ваших на четвертом этаже, — бросила она на ходу рослому пожарному. — Как нам отсюда выбраться?

Тот оторопело показал ей направление, остальные стали протискиваться в кабину лифта на помощь пострадавшему коллеге.

— А куда девался его респиратор? — расслышала Дженет удивленный возглас пожарного, прежде чем они с Линн выскочили в ночь, встретившую их упоительно-чистым свежим воздухом. Резь в глазах у нее почти прошла, вот только моргать почему-то приходилось без остановки. Оглядевшись, Дженет обнаружила, что они вышли на улицу с противоположной от главного входа стороны больницы. Машина, значит, находится по другую сторону здания, возможно, ее видно из окон лаборатории. Поразмыслив, предложила Линн подождать, пока она подгонит автомобиль.

— Да ни за что на свете! — испуганно буркнула Линн и, не отставая ни на шаг, пошла вслед за Дженет.

Через десять минут они уже направлялись к автостраде. Дженет поинтересовалась, не знает ли Линн номер телефона Майки Уолла, та в ответ молча помотала головой. Тут она вспомнила, что где-то его записывала, и после недолгих поисков выудила из кармана джинсов размокший клочок бумаги. Наспех нацарапанные на нем цифры расплылись, однако разобрать их, к счастью, было еще можно. Дженет набрала номер на своем аппарате сотовой связи, но трубку у Майки не снимали. Тогда она в нескольких словах рассказала Линн о предложенном Крейсом плане спрятать ее в доме Уолла. Линн согласно кивнула.

— Да, эта семейка не подведет. Особенно если сказать Майке, что та ведьма — налоговый инспектор. Вот уж тогда мы точно будем в безопасности!

— Мы? — переспросила Дженет. — Весь смысл в том, чтобы защитить вас от этой твари.

— А вас кто будет от нее защищать? — не без иронии усмехнулась Линн. — Вы уж извините, но, похоже, пока у вас получается не очень, а?

На мгновение Дженет ощутила прилив раздражения, однако тут же улыбнулась в ответ:

— Вы не поверите, но я набираюсь опыта. Даже представить себе не можете, как быстро. Так что сейчас я не прочь узнать, где ваш отец прячет свою знаменитую винтовку пятидесятого калибра.

* * *

Крейс пересек мост и оказался в деловой части Колумбии[21]. Миновав Монетный двор США, он вопреки запрещающему знаку повернул налево и остановил машину в квартале от Конститьюшн-авеню. Сейчас, в половине одиннадцатого вечера, по пустынным улицам в основном деловито сновали такси да изредка заносчиво проплывали длинные черные лимузины. В припаркованном у противоположного тротуара полицейском автомобиле два копа увлеченно читали газеты. На вышедшего из машины Крейса они не обратили никакого внимания. Он натянул ветровку, несколько раз глубоко вдохнул пахнущий весенним дождем ночной воздух и зашагал к Конститьюшн-авеню.

Дойдя до угла, он осмотрелся. В это время суток редкие прохожие безбоязненно пересекали все восемь полос этой широченной улицы, предназначенной для официальных церемоний, в любом месте, где им заблагорассудится. Однако в дневные часы движение здесь было настолько плотным, что пешеходы могли перейти ее разве что по крышам едва ползущих бампер к бамперу автомобилей. Справа в квартале от него находилось здание штаб-квартиры ФБР, Дом Дж. Эдгара Гувера. С архитектурной точки зрения сооружение выглядело достаточно курьезно, что с учетом некоторых сведений, всплывших после кончины Гувера, имело некий исторический подтекст. Архитектор, стилизуя фасад штаб-квартиры под древнюю крепость, похоже, довольно ядовито подтрунивал над заказчиком проекта. Глядя на здание, большинство окон в котором светилось даже в столь поздний час, Крейс пришел к выводу, что его балочно-консольная конструкция идеально подходит для осуществления плана Макгаранда.

Макгаранд доставил сюда автоцистерну для транспортировки пропана. Ничто не помешает ему подогнать ее к стене штаб-квартиры и взорвать вместе со всеми, кто будет в этот момент находиться в здании. Даже если цистерна вместимостью восемь — десять тысяч галлонов газа заполнена Си-411 или просто динамитом, обломки Дома Гувера будут находить далеко за кольцевой автотрассой.

Со своего места Крейс отчетливо видел установленные на углах здания телекамеры дистанционного наблюдения. Сейчас, возможно, дежурный агент диспетчерской службы безопасности уже следит за ним. Спохватившись, Крейс расслабленной походкой туриста зашагал из отеля прогуляться и подышать свежим воздухом к перекрестку, где законопослушно дождался зеленого сигнала светофора. Уже один этот бессмысленный в такое время поступок должен был убедить любого наблюдателя, что перед ним явно заезжий провинциал. Обойдя на некотором расстоянии Дом Гувера, Крейс еще более укрепился в своем мнении, что, несмотря на сходство с неприступной крепостью, здание ужасающе уязвимо для сколько-нибудь мощной бомбы. И Макгаранд скорее всего знал об этом. Вопрос лишь в том, решил ли он действовать как камикадзе или придумал способ остаться в живых.

Крейс прошел мимо Белого дома и здания министерства финансов, где меры по обеспечению безопасности были умышленно демонстративными. Все прилегающие к Белому дому улицы надежно перегорожены могучими бетонными сооружениями, что, несомненно, объяснялось широкой популярностью президента среди тронутых умом типов, способных на любое безрассудство.

Глубоко засунув руки в карманы, Крейс покорно ждал зеленого сигнала светофора. По дороге сюда ему попадалось множество знаков, запрещающих движение грузового автотранспорта, однако он видел также и огромный бензовоз, неуклюже заползавший в переулок напротив пассажа. Следовательно, появление автоцистерны в этой части города может не вызвать беспокойства у местных полицейских. И Макгаранду это, конечно, тоже известно. Тем не менее для того, чтобы подогнать ее вплотную к Дому Гувера, потребуется затяжное согласование и тонна подписанных разными инстанциями бумаг... В этот момент, развернувшись против движения, к Крейсу подкатила полицейская машина. Сидевший за рулем коп опустил стекло и высунул голову.

— Нуждаетесь в помощи, сэр? — пристально разглядывая Крейса, спросил он.

— Да нет. Вышел прогуляться. Завтра у меня важная презентация, нервишки что-то пошаливают... Вот решил немного пройтись, успокоиться. Здесь не опасно, надеюсь?

— Я тоже надеюсь, — усмехнулся полисмен, кивком головы указывая на Белый дом. — В противном случае нам будет очень хреново. Доброй вам ночи, сэр.

Светофор переключился, и Крейс перешел улицу. Да, Макгаранд вполне мог выбрать своей мишенью Дом Гувера, но, судя по поведению копов, штаб-квартира ФБР попадает в зону повышенного внимания службы безопасности Белого дома. И тут ему в голову пришла мысль о том, что если Макгаранд решил отомстить за гибель сына в Техасе, то мог выбрать для своей акции еще одну цель.

* * *

Дженет осторожно вела машину по извивам темной горной дороги, опасаясь столкновения с оленем и появления фар догоняющего их автомобиля в зеркале заднего вида. Ни того, ни другого пока, слава Богу, не случилось. Линн дремала на пассажирском сиденье, зябко кутаясь в плед, хотя включенный обогреватель исправно гнал в салон теплый воздух. Одежда на Дженет уже почти высохла, пистолет лежал в ободряющей близости. Линн спасла их обеих, с огнетушителем она ловко придумала. Вероятно, сумела вывести их преследовательницу из строя, пусть даже только на эту ночь.

Дженет вновь взглянула в зеркало заднего вида, оно по-прежнему отражало лишь непроглядную тьму. Она разбудила Линн.

— Узнаете, где мы едем?

Линн поморгала спросонья, несколько секунд всматривалась в выхватываемое фарами пятно света. Они как раз спустились по крутому склону и пересекали ручей. На противоположном берегу изумрудным блеском сверкнули зеленые глаза, и Дженет притормозила.

— Ага, — кивнула Линн. — Мы в десяти минутах от папиной хижины. Оттуда до Майки еще с полмили. За нами никто не увязался?

— Пока нет. — Дженет вновь посмотрела в зеркало заднего вида.

Погоню они обнаружили бы сразу. Ночь была безлунной, дорогу плотно обступал высоченный черный лес. Сама Дженет в таких условиях ни за что бы не рискнула вести машину с выключенными фарами.

— К дому Майки подъезжать надо поаккуратнее. Эта семейка сначала стреляет, а уж потом задает все вопросы.

— Это чего же они так боятся?

— Они родились здесь, в Аппалачах. Горцы, — рассмеялась Линн. — Не доверяют любому, кто больше часа в день проводит на равнине. Одежду шьют себе сами, пропитание добывают охотой и огородничеством. Сами гонят выпивку, выращивают травку. Промышляют бартером на черном рынке, чтобы не платить налогов.

— Недурственно! Прямо сельская идиллия...

— Не скажите. Вы бы видели эту антисанитарию... А уровень детской смертности! Да и взрослые мрут от рака как мухи, табак ведь жуют не переставая... Кровосмешение и прочие столь же пагубные обычаи. Нет, это совсем не рай. Самоуничтожение. Но другой жизни они не знают, а чужаков не жалуют.

— А ваш отец?

— Ну, это понятно, агент Картер. Папа профессиональный следопыт, охотник. Думаю, они признали в нем себе подобного. К тому же буквально в самый первый день, как он переехал в хижину, папа спас младшего сына Майки от очень крупных неприятностей.

Свет фар выхватил трех крошечных оленят, бесстрашно перебегающих дорогу прямо перед радиатором автомобиля. Дженет резко нажала на педаль тормоза и беззлобно чертыхнулась. На нейтральной передаче машина скатилась вниз по длинному пологому склону холма, потом Дженет провела ее по камням через мелкий, но быстрый ручей и с трудом вписалась в немыслимо крутой поворот. Прямо за ним перед ведущим к хижине Крейса проселком, загораживая чуть ли не всю проезжую часть, стоял белый фургон с включенными габаритными огнями. Объехать его с ходу было невозможно, и Дженет пришлось остановиться. Из фургона вышли двое в одинаковых брюках защитного цвета, куртках с крупной надписью «БАТО» на груди и спине и в бейсболках, украшенных теми же буквами. Третий, как заметила Дженет, остался сидеть за рулем автомобиля, на крыше которого торчало несколько антенн.

— Вляпались, — пробормотала она.

— Что будем делать? — встревожилась Линн.

— Держите. — Опуская стекло, Дженет толкнула к ней по сиденью пистолет.

Линн поспешно сунула его под плед, Дженет в это время перегнулась через спинку сиденья и достала из укрепленного на ней кармана свою бейсболку с буквами «ФБР».

— В чем дело? — холодно поинтересовалась она у рослого негра, остановившегося у дверки с ее стороны.

Тот, не вынимая правую руку из кармана ветровки, опасливо поглядывал на спрятанные под пледом руки Линн. Второй обошел их машину сзади и грамотно занял позицию в трех футах от ее правого заднего крыла. Дженет нарочито громко вздохнула и положила руки на руль так, чтобы они были на виду.

— Добрый вечер, мэм. Мы из Бюро по контролю за продажей алкогольных напитков, табачных изделий и огнестрельного оружия, — по всей форме представился негр и запнулся, заметив бейсболку Дженет. — А вы, вижу, из ФБР?

— Точно. Специальный агент Дженет Картер, отделение в Роаноке. — В другое время она обязательно потребовала бы у него предъявить удостоверение, однако, поскольку у нее самой такового уже не было, сейчас решила обойтись без этого. — Так в чем дело?

— У нас приказ задержать некоего Эдвина Крейса. Объявлен в федеральный розыск по подозрению в убийстве. А кто это с вами, агент Картер?

— Моя племянница из Вашингтона. Приехала погостить.

— И куда вы направляетесь?

— Едем к моему дяде. Это в миле от дома Крейса.

— В этот... свинарник? Ваш дядя живет в такой дыре?

— Да, Майка Уолл мой дядя. Ее отец — брат сестры моего отца. Гордиться, конечно, тут нечем, но что поделаешь? Теперь, думаю, вам ясно, почему меня засунули в отделение в Роаноке...

Агент с понимающим видом кивнул, хотя было очевидно, что он изо всех сил пытается разобраться, кто чей отец, кто кому брат и при чем тут еще чья-то сестра.

— Вам придется немного подождать, агент Картер, — словно освобождаясь от наваждения, решительно тряхнул головой неф. — Мне приказано немедленно сообщать обо всех, кто появится на данном участке дороги. Этого самого Крейса ищут по всей стране.

— Что ж, раз так, подождем. Только нельзя ли побыстрее? Ночь уже, а я жутко устала крутить по этим горным дорогам.

Агент направился к фургону, на ходу переписывая в блокнот цифры с регистрационного знака ее машины. Второй тут же слегка сместился в сторону и пропал из поля ее зрения.

— Дайте мне мобильник, — вполголоса попросила Линн Дженет. — Только сначала нажмите кнопку автодозвона. И осторожнее, без резких движений.

Линн незаметно сунула ей аппарат в руку, Дженет прижала его к уху. Заметив ее движение, стоявший справа агент моментально сменил позицию и сделал шаг к задней дверце. Дженет вслушивалась в протяжные гудки. Давай, взмолилась она про себя, возьми же трубку, черт бы тебя побрал!

— Майка Уолл у телефона, — раздался в наушнике скрипучий голос.

— Мистер Уолл, это Дженет Картер. Вы меня не знаете, я знакомая Эдвина Крейса. Со мной в машине Линн Крейс, у нас проблемы с местной полицией. Находимся в миле от вашего дома, нам нужно где-нибудь укрыться. К тому же за нами может быть «хвост».

— Линн Крейс, говорите? — недоверчиво переспросил Уолл. — Так она ж вроде без вести пропала...

Дженет, не вдаваясь в дальнейшие объяснения, протянула трубку Линн.

— Привет, Майка, это я, Линн, — торопливо проговорила та. — У папы неприятности, и мне надо где-нибудь пересидеть некоторое время.

— А откуда мне знать, что это точно ты?

— Львы, Майка. У папы в хижине львы, помнишь?

— Ха, спрашиваешь! Валяй подруливай. Так к вам, говоришь, копы прицепились?

— Агенты БАТО.

— Ах, налоговики... Давай их сюда, ублюдков этаких!

Уолл повесил трубку, и Линн положила мобильник на сиденье. Негр, наполовину просунув туловище в фургон, продолжал говорить то ли по рации, то ли по телефону. Сначала Дженет не поняла, почему расплывавшиеся в темноте окрестности вдруг отчетливо проступили в мельчайших деталях, но тут же осознала, что к ним приближается еще один автомобиль. Причем на огромной скорости. Второй агент пробежал несколько шагов ему навстречу и замахал руками. Вот самый подходящий момент, решила Дженет, включила первую передачу и утопила педаль газа до пола. Негр оглянулся и рыбкой нырнул на сиденье. Дженет, задев распахнутую дверку, юзом протиснула машину мимо фургона. Ей послышался треск выстрела, но в грохоте бьющего в днище гравия точно определить было трудно.

— Далеко еще? — не оборачиваясь, спросила она, однако Линн не отвечала.

Дженет искоса посмотрела на нее, девушка с обескураженным лицом скорчилась на сиденье, упираясь плечом в дверку. Линн медленно вытянула руку из-под пледа, ладонь влажно блестела залившей ее кровью.

— В меня попали, — слабым голосом удивленно проговорила она.

— Куда? — Дженет громко выругалась и прибавила скорость.

— Не знаю. В спину, по-моему. А может, в бок. Вроде не сильно. Как будто жеребенок лягнул.

В зеркале заднего вида блеснул яркий свет фар, но тут же пропал за очередным поворотом. Еще полмили. У Дженет не укладывалось в голове, как один из агентов БАТО мог стрелять по автомобилю агента ФБР. Даже если они успели выяснить, что она уволилась, агенты БАТО не стали бы открывать по ней огонь. Разве что... Сзади вновь сверкнули фары преследующей их машины. Лишь сейчас до Дженет дошло, что агенты БАТО были просто не в состоянии так быстро развернуть громоздкий фургон на столь узкой дороге и пуститься за ними в погоню. Значит, это тот третий автомобиль, и она готова спорить, что знает, кто в нем сидит.

— Держитесь, Линн. Пощупайте потихонечку, куда вас все-таки ранили.

— Не могу. Рука не действует, — еле слышным голосом прошелестела Линн. — В бок. Правый бок болит страшно.

Перед ними открылся прямой участок дороги, и Дженет резко прибавила скорость. Она пыталась придумать, как бы задержать преследователей, однако через мгновение ей пришлось изо всех сил вцепиться в руль, чтобы не вылететь с дороги на крутом повороте. Дженет нажала на педаль тормоза, на такой скорости делать этого было нельзя, автомобиль занесло, под визг покрышек он юлой закрутился, взметая тучи гравия, скользнул назад, на долю секунды замер на месте и рванулся вперед, но уже в направлении, противоположном тому, откуда они ехали. Дженет собралась было тормозить и разворачиваться, но тут ей в голову пришла другая мысль. Она выключила фары, съехала на обочину и остановила машину. Прямо перед ней был крутой поворот, из-за которого уже поднимался пляшущий луч света. Дженет опустила стекло и, сжав рукоятку пистолета левой ладонью, удобно устроила запястье на кронштейне бокового зеркала. Правую руку она держала на переключателе освещения. Из-за поворота с ревом вырвался преследующий их автомобиль, Дженет включила дальний свет и нажала на спусковой крючок. Мушку она умышленно держала низко, целясь между фарами стремительно надвигающейся на них машины. Пистолет выстрелил пять раз кряду — скрежет тормозов, рев двигателя, грохот кузова, проламывающегося сквозь кусты, брызги гравия и битого стекла... Обстрелянный автомобиль, рухнув с насыпи, застыл на боку — фары высвечивают тянущиеся к ночному небу сосны, левое переднее колесо все еще вращается на бешеной скорости... Не раздумывая, Дженет развернула машину и погнала ее вверх по склону. Линн полулежала на сиденье, не издавая ни звука.

* * *

Браун Макгаранд, проспав в номере мотеля большую часть вечера, вернулся к автоцистерне за тридцать минут до полуночи. На нем был темный комбинезон с множеством карманов. Все нужное ему снаряжение спрятано в кабине машины. Там же, на ветровом стекле, укреплена поддельная накладная на доставку газа. А еще он заблаговременно составил подробную карту подъездов к зданию БАТО и наметил пару возможных маршрутов отхода после того, как оставит цистерну у выбранной цели.

Ночь выдалась облачной, свет фонарей на здании Пентагона расплывался в тянущей с реки туманной дымке. Улицы были безлюдны, стоянка у Пентагона пустовала. Браун глубоко вздохнул. Наступил момент, ради которого он надрывался все эти долгие месяцы. А теперь делать больше нечего, пора выполнять задуманное. Он включил двигатель, на задней передаче выехал со стоянки и свернул под эстакаду. Движение грузового транспорта в этом районе было запрещено, однако для автоцистерн делалось исключение. Он надеялся, что его не остановят. Накладная, конечно, может помочь, но только в том случае, если коп не потребует предъявить пропуск на проезд в центр, которого у него не было. Полицейские патрули в Вашингтоне сменялись в полночь, именно по этой причине он и выбрал такое время для начала своей операции. Большинство контролирующих окрестности патрульных машин соберется у полицейских участков, их надо будет заправить бензином, пока идет пересменка.

Действительно, на своем пути он не встретил ни одного полицейского автомобиля. Оставив нависающую громаду здания БАТО слева, Браун въехал на узкий пандус, ведущий к верхним этажам гаража. В темной будке смотрителя никого не было, ему пришлось выйти из машины и самому извлечь квитанцию из щели автомата. В тот же момент послушно распахнулись створки ворот. Браун, вернувшись в кабину, включил первую передачу и под надсадное рычание мотора начал подъем. Эх, шуму многовато, досадливо крякнул про себя он. Достигнув верхнего этажа, он повернул направо и подъехал к дальней стене, выходящей к штаб-квартире БАТО. Машин здесь стояло больше, нежели он ожидал. Загнав автоцистерну задним ходом в угол, заглушил двигатель. Первый этап завершен успешно, подумал Браун с довольной улыбкой. Он посмотрел на здание БАТО, на видимой ему стене светилось всего несколько окон.

Он вновь поискал взглядом телекамеры, но, как и прежде, обнаружил только одну, которая следила за происходящим на Массачусетс-авеню. Тем не менее Браун достал из кармана небольшой бинокль и внимательно осмотрел верхние этажи и крыши зданий на противоположной от штаб-квартиры БАТО стороне улицы. И на одном из них, как и подозревал, заметил еще одну телекамеру, но и ее объектив был направлен на Массачусетс-авеню. Так что нужный ему переулок оставался вне зоны слежения. Браун приспустил стекло, потом удовлетворенно кивнул, услышав доносящийся снизу негромкий низкий гул вентиляторов системы кондиционирования.

Мельком взглянул на часы — двенадцать с минутами. Откинулся на бугристую спинку продавленного сиденья, прислушиваясь к потрескиванию остывающего дизеля. Стекла стоящих вокруг него автомобилей уже посверкивали каплями ночной росы. Внезапно на противоположной стене обозначился освещенный прямоугольник, в двери показалась громко хохочущая парочка, которая, судя по неверной походке, неплохо провела вечер в одном из близлежащих ресторанов. Держась за руки, высокий брюнет и пухленькая шатенка, пошатываясь и спотыкаясь, добрели на заплетающихся ногах до своей «тойоты», облегченно плюхнулись на сиденья и под кряканье клаксона низринулись по пандусу вниз. На зелено-белую автоцистерну в темном углу гаража никто из них даже и не взглянул. Вот и отлично.

Браун ждал. Сбросить шланг он собирался где-то около половины третьего, потом нужно будет спуститься вниз и между тремя и четырьмя часами утра приспособить его к одному из воздухозаборников вентиляционной системы. Пока же надо понаблюдать, не появится ли с обходом патрульный. Впрочем, ничего подобного от службы безопасности БАТО он не ожидал. Ее сотрудники прежде всего озабочены тем, как бы получить кабинет попросторнее да место на автостоянке поудобнее. О возможности подвергнуться нападению на собственной территории они и не помышляли, в этом Браун был полностью уверен. Если у него получится заполнить весь объем здания водородом — взрыв запомнят надолго. Температура в каждом кубическом дюйме пространства в зоне взрыва достигнет двух тысяч градусов! А этого вполне достаточно, чтобы эти убийцы, эти варвары просто не успели понять, что с ними стряслось. Что ж, видит Бог, его акт возмездия куда милосерднее, нежели медленная пытка огнем, которую они уготовили тем несчастным в Техасе, заживо поджаривая их в пылающей постройке, зажатой в кольце танков. Неплохо, конечно, было бы поднять на воздух здание ФБР. Однако такое под силу лишь самоубийце, уйти оттуда живым никакой возможности просто не будет. Не то что здесь. Приходи да взрывай.

Глава 13

Эдвин Крейс сидел под замком в камере для допросов полицейского участка на Седьмой улице и обдумывал создавшееся положение.

...Он стоял на углу Массачусетс-авеню и разглядывал здание штаб-квартиры БАТО, когда его заметили те же самые полицейские, что окликнули возле Белого дома. Крейс хотел было дать деру, но окрестностей не знал, и копы настигли бы его через минуту. И к тому же получили бы основание предъявить обвинение в попытке к бегству. Патрульный автомобиль тормознул и задним ходом подкатил к Крейсу. Из него, не торопясь, выбрался полицейский, одна ладонь на рукоятке пристегнутой к ремню дубинки, другая придерживает фуражку. Коп достаточно вежливо поинтересовался, что Крейс делает в данном месте в данное время. Вразумительного ответа на подобный вопрос у Крейса не было. Полицейский оглянулся на своего напарника, который, оставаясь за рулем, внимательно следил за происходящим через плечо. Тот молча кивнул. Коп надел на Крейса наручники и небрежно обыскал, охлопав туловище и ноги. Пистолет Крейса, к счастью, лежал в бардачке машины, которую он оставил в круглосуточно открытом гараже по соседству со штаб-квартирой БАТО. Тем не менее на него надели наручники и доставили в участок. Регистрировать его арест, однако, почему-то не стали, но изъяли бумажник, часы и связку ключей, после чего, сняв наручники, поместили в камеру для допросов, где он находился, по его прикидкам, уже не менее трех часов. Так что чашка кофе ему сейчас не помешала бы.

На полный осмотр здания БАТО времени не хватило, однако из того, что он успел увидеть, было ясно, что оно куда уязвимее, нежели штаб-квартира ФБР. Прежде всего потому, что значительно уступало в размерах. Во-вторых, несмотря на телекамеры, подъехать к его фасаду было намного легче; перекрестки и светофоры здесь не столь многочисленны, как на подступах к Дому Гувера. Подкатившую вплотную к зданию автоцистерну, конечно, заметят, но слишком поздно. Фактически у Макгаранда будет возможность припарковать машину, включить взрыватель и скрыться до того, как служба безопасности опомнится и начнет реагировать. Крейс мрачно усмехнулся, представив, как дежурный увидит на мониторе остановившуюся у стены автоцистерну и убегающего от нее прочь неизвестного. Что он станет делать? Спустится посмотреть, что находится в автоцистерне? Или, не теряя ни секунды, метнется к черному ходу в поисках спасения? Тем временем он, один из немногих, кто знает о грозящей опасности, сидит за решеткой...

Дверь распахнулась, и дежурный сержант впустил в камеру двух штатских. Один из них, круглолицый здоровяк с трехдневной щетиной, редеющими темными волосами и недобрым голубым взглядом, уселся за стол напротив Крейса.

— Сэм Джонстоун, ФБР, — представился он, небрежно махнув раскрытым удостоверением. — А вы, значит, Эдвин Крейс. Тот самый Эдвин Крейс.

Крейс промолчал. Джонстоун откинулся на спинку стула.

— А мы-то вас ищем, ищем, мистер Крейс. Точнее, наш резидент в Роаноке. У них есть к вам вопросы в связи с убийством в Блэксберге.

Крейс продолжал молчать. Джонстоун многозначительно взглянул на своего напарника.

— Вы не хотите отвечать, мистер Крейс?

— А мне еще не задали ни одного вопроса, — парировал Крейс.

— Ах так! Вопрос. С какой целью вы шатались вокруг штаб-квартиры БАТО? После того, как вас застукали за тем же занятием возле Белого дома? Ох, черт, два вопроса получилось. Ну, ничего. Вас также засекли наши видеокамеры у штаб-квартиры ФБР. — Джонстоун демонстративно рассматривал его, словно какую-то невиданную диковину. — В чем дело, мистер Крейс? Может, вы на нас за что-то сердитесь?

— Нет, — односложно ответил Крейс.

— Я слышал, ты был шпионом, Крейс, — вступил напарник Джонстоуна. — Вроде как твои дружки из Лэнгли тебя по следу пускали и ты охотился на людей. Не врут? Ты и впрямь шпик?

Крейс медленно обернулся к говорившему. Вот уж действительно классически усредненный тип. Среднего роста, веса, телосложения. Абсолютно ничем не приметная внешность, вялые, будто нарочно растушеванные черты лица. Идеальный образчик для службы наружного наблюдения, подумал Крейс и отвернулся.

— Ух ты, как он на меня посмотрел, Сэм. Аж мороз по коже!

— Берегись, Лэнни! Говорят, этот мистер Крейс одного парня довел до того, что тот застрелил свою жену, детей, а потом и себя самого. Такой, понимаешь, у него дар убеждения! Правда, после этого из ФБР вас вышибли, мистер Крейс, не так ли?

Крейс усмехнулся, но не проронил ни слова.

— Смотри, Лэнни, опять молчит! Неужто обиделся? Ну конечно же! Вот он, сам Эдвин Крейс, сидит в каком-то занюханном участке... И забрали-то его как последнего уличного бродяжку. Как думаешь, чем он занимался, Лэнни? Зачем белый, заметь — не ниггер какой-нибудь, бродит по городу среди ночи? Может, подружку себе искал? Или дружка? Что, угадал я, мистер Крейс? Ну конечно, столько лет в компании с извращенцами из ЦРУ; как говорится, с кем поведешься...

Крейс по-прежнему невозмутимо смотрел мимо Джонстоуна, словно того не существовало вовсе. Агенты либо заранее отрепетировали свои действия в попытке спровоцировать его на какой-нибудь опрометчивый поступок, либо срывали на нем злость за то, что им выпало тащиться в какой-то заплеванный полицейский участок после того, как заурядная проверка личности заурядного задержанного выявила объявленного в федеральный розыск подозреваемого. А возможно, и то и другое. Однако о бомбе они пока ни единым словом не обмолвились. Значит, Дженет не удалось предупредить ФБР об угрозе взрыва в Вашингтоне. Крейс поднял запястье к глазам, но вспомнил, что часы у него отобрали.

— Куда-нибудь торопитесь, мистер Крейс?

— А что, я арестован?

— О нет, как можно! Вы задержаны. В качестве главного свидетеля по делу об убийстве в Виргинии. Но до отправки в Блэксберг с вами хотят перекинуться парой слов комиссары из Лэнгли.

«Вот черт, черт, черт! — раздосадованно выругался про себя Крейс, сохраняя, однако, на лице бесстрастное выражение. — Это ж надо, уйти от лучшего на свете чистильщика и так по-дурацки попасться на пустяке!»

— Так что сейчас поедете с нами, мистер Крейс. Сначала в Лэнгли, где вас жаждут видеть в Управлении контрразведки. Потом доставим в наше оперативное управление, а уж оттуда отправим в Роанок. Наручники, Лэнни!

Крейс вздохнул, поднялся со стула и вытянул перед собой руки. Он был гораздо крупнее Лэнни, и опасливый взгляд, которым тот смерил Крейса прежде, чем замкнуть на его запястьях пластиковые наручники, его порадовал. Вот и славно. Плюс грубая ошибка, которую агенты допустили, сковав ему руки перед грудью, а не за спиной. Теперь, если у них не фургон, а легковой автомобиль, где ему наверняка отведут заднее сиденье, он, считай, свободен. Уйдет от них на дороге через парк, там полно подходящих поворотов и обрывов. Крейс, повесив голову, с унылым видом смотрел в пол. Он проиграл. Смирился со своей участью. Джонстоун за его спиной издал смачный звук поцелуя, оба агента самодовольно расхохотались. Крейс надеялся, что за руль сядет именно Джонстоун.

* * *

Дженет очень боялась проскочить поворот к дому Майки Уолла, однако, когда увидела искореженные автомобили, проржавевшие холодильники, груды рваных покрышек и кучи разнообразного хлама по обеим сторонам пыльного проселка, поняла, что они наконец прибыли к цели. Действительно, на склоне холма мерцало несколько окон длинного приземистого строения. На полпути к нему фары высветили поваленный поперек дороги телефонный столб. Дженет остановила машину, из темноты к ней неторопливо направились вооруженные винтовками и дробовиками люди. Она вышла из автомобиля, оставив дверь открытой.

— У меня в машине Линн Крейс, — громко и отчетливо проговорила Дженет. — Она ранена. Нам нужна помощь.

— Кто ее ранил? — спросил властный голос из темноты.

— Федеральный агент. За нами гонятся по пятам. В полумиле отсюда я их остановила. Но если она осталась жива, то объявится здесь через считанные минуты.

— Она? — недоверчиво переспросил тот же самый голос.

— Вы не ослышались. Пожалуйста, не будем терять время. Надо осмотреть Линн. Она истекает кровью.

Майка Уолл материализовался из густой тени и подошел к Дженет. Она пожала ему руку и представилась. Трое его спутников тем временем без особых церемоний вытащили Линн из машины и уложили на землю. Девушка застонала. В свете горящей в салоне автомобиля лампочки один из них задрал намокший кровью подол ее рубашки. Входное отверстие оказалось на спине справа, чуть выше поясницы. Второй крякнул и склонился к Линн, в его руке блеснуло длинное лезвие. Прежде чем Дженет успела вымолвить хотя бы слово, он пошуровал кончиком ножа в ране и извлек оттуда пулю. Ударил фонтанчик крови, но Дженет поняла, что ранение не столь уж тяжелое. Кузов и мягкая обивка сидений, видимо, значительно ослабили убойную силу пули.

— Ничего страшного, — констатировал «хирург», затем вытянул из кармана мятый носовой платок, скомкал его и прижал к ране. Дженет очень надеялась, что он хоть немного чище, нежели рукав его замызганной куртки.

— Давай ее в дом, Большой Джон, — распорядился Уолл. — Томми, Марш, помогите ему. Присыпьте сульфидинчиком, перевяжите по-настоящему. Вы, Дженет, идите с ребятами. А мы здесь приготовим теплую встречу злой леди, что подстрелила нашу девушку.

— Вы поосторожнее, Майка, — предупредила его Дженет. — Эта леди, как вы ее называете, была у Эдвина Крейса инструктором.

— Вот как! — хмыкнул Уолл. — Тогда неплохо бы заполучить сюда его львов, а заодно и «барретт». Ну, чего столпились, парни, рассыпься по позициям, живо!

* * *

Браун Макгаранд проснулся в два часа ночи, потянулся в просторной кабине автоцистерны. Ее окна помутнели от ночной росы, и он на несколько секунд включил «дворники», чтобы очистить ветровое стекло. В здании БАТО светились те же окна, что и прежде, — значит, освещение на ночь там просто не выключали. Браун снял колпачок светильника на потолке кабины и вывернул лампочку. Открыл дверку и выбрался из машины. Ощутимо похолодало, облака на темном небе поредели. Внизу, на Массачусетс-авеню, царила мертвая тишина. Разминая затекшие от долгого сидения ноги, он обошел автоцистерну и направился в самый дальний угол гаража. Перегнувшись через невысокий парапет, прислушался. Жужжание вентиляторов стало намного глуше. Так, пока все идет нормально, обрадовался он; как и положено в ночное время, их переключили на пониженные обороты. И когда он заблокирует один из воздухозаборников, тревожная сигнализация на такой скорости вращения вентиляторов не сработает. Он вновь посмотрел на часы и вернулся к машине. На лебедке в ее задней части была смонтирована катушка с намотанным на ней шлангом. Один его конец он оборудовал специально переделанной медной насадкой, второй, с патрубком для присоединения к цистерне, оставался пока свободным.

Браун начал стягивать шланг с катушки, стараясь ненароком не повредить насадку из мягкой меди. Осторожно перевалил несколько футов шланга через бетонный парапет и отпустил: насадка, мигнув красноватым бликом, нырнула в темноту. Через несколько минут шланг стал сматываться под тяжестью собственного веса, и ему пришлось то и дело притормаживать катушку, чтобы не упустить его свободный конец. Показалась нанесенная на шланг белая полоса, он остановил лебедку и, заглянув через парапет, убедился, что насадка покачивается всего в нескольких футах над землей. Браун выключил тормоз и дождался появления второй белой метки, означающей, что теперь шланг достиг достаточной для его присоединения к воздухозаборнику длины. Он застопорил лебедку и провел тыльной стороной ладони по внезапно вспотевшему лбу.

Наступал самый опасный этап операции. Сейчас ему придется спуститься вниз, пройти в переулок, наглухо закрыть пластиковым полотнищем один воздухозаборник, а на второй накинуть такое же, но с вклеенным в него приемным патрубком. Вставив в него насадку, он убедится, что через шланг в вентиляционную систему поступает достаточное количество воздуха. Если нет, проделает в пластике несколько отверстий. Потом можно будет подняться обратно в гараж, к цистерне. И ждать самого подходящего момента для того, чтобы приступить к закачиванию в здание водорода. Он хотел, чтобы к тому времени, когда его концентрация в воздухе достигнет критической массы, там собралось как можно больше этих поганых ублюдков. С другой стороны, чем больше вокруг народу, тем выше риск, что кто-нибудь наткнется на его устройство и поднимет тревогу.

Было бы, конечно, идеально, если бы здание взлетело на воздух в восемь утра. По его подсчетам, на то, чтобы заполнить его взрывчатой смесью, уйдет около полутора часов. Следовательно, начинать надо не позднее половины седьмого, в это время будет еще темно, правда, ненадолго. Он опять посмотрел на часы. Два тридцать пять. Ох, до чего же медленно тянется время... Соединить насадку с патрубком будет нетрудно, главное, чтобы до восьми утра никто не обнаружил свисающий сверху шланг. Он еще раз проверил тормоз лебедки, отвязал укрепленную рядом с ней канистру с пятью галлонами бензина и отнес ее в кабину автоцистерны, где положил на середину сиденья. Поставил стрелку самодельного запала на восемь часов. Если машина не будет уничтожена взрывом, то все равно сгорит, и никаких следов не останется. Браун тщательно запер дверки автомобиля и стал неспешно спускаться по темному пандусу гаража.

* * *

Агенты ФБР, получив на руки пакет с бумажником, часами и ключами Крейса, вывели его из полицейского участка только в пятом часу утра. Усадили на заднее сиденье своего седана, и Лэнни для надежности пристегнул его сразу двумя ремнями безопасности. Крейс про себя возликовал, что агент проявил подобную предусмотрительность, еще больше его порадовало то обстоятельство, что в отличие от спецмашин для перевозки заключенных в этом автомобиле отсутствовал крюк, к которому его могли бы приковать. Потом Джонстоун отправился обратно в участок, а Лэнни остался присматривать за Крейсом. Вскоре Джонстоун вернулся с двумя бумажными стаканчиками, в которых дымился кофе. Агенты с нарочитым удовольствием прихлебывали горячий напиток, восхищенно закатывали глаза, вкусно причмокивали губами. И посматривали при этом на Крейса. Затем Лэнни связался по рации с Центром оперативного управления ФБР и доложил, что они, согласно полученным указаниям, транспортируют задержанного в Лэнгли. Центр распорядился, чтобы о его доставке к месту назначения было сообщено немедленно. Лэнни подтвердил прием и отключил связь.

Машину вел Джонстоун, а Лэнни, сидя на переднем сиденье вполоборота к Крейсу, не спускал с него глаз и дула крупнокалиберного дробовика. Джонстоун изо всех сил старался вывести из себя Крейса, изощряясь в язвительных расспросах и предположениях о том, чем он занимался среди ночи на улице, как он ухитрился так крепко насолить долдонам из ЦРУ, с чего бы это ему шьют убийство в Блэксберге... Лэнни, судя по его широкой улыбке, наслаждался происходящим, но молчал. Крейс тоже никак не реагировал, сидел с закрытыми глазами, делая вид, что пытается вздремнуть. Через некоторое время фантазия Джонстоуна иссякла, и он сосредоточился на управлении машиной. Лэнни также отвернулся от Крейса и плакался напарнику, что в штаб-квартире ФБР какая-то сволочь постоянно мухлюет с графиком дежурств. Проехав по Конститьюшн-авеню до Двадцать третьей улицы, они свернули по направлению к парковой автостраде Джорджа Вашингтона. Крейс внимательно следил за маршрутом, мысленно готовясь к осуществлению своего плана побега.

Крейсу, который в свое время ездил этой дорогой не одну тысячу раз, достаточно было лишь бросить беглый взгляд из-под прикрытых век, чтобы точно определить, где именно они находятся. Едут скалистым берегом Потомака, до Маклина и Лэнгли уже недалеко. Слева тянется невысокий каменный разделительный бордюр, за ним и двумя полосами встречного движения высится густой лес. Справа между столь же высоченными, но не так тесно стоящими деревьями виднеется река, которая поначалу течет почти вровень с автострадой, а потом ныряет вниз футов на двести, на дно узкого ущелья с отвесными склонами.

Допустить, чтобы его доставили в штаб-квартиру ЦРУ, Крейс не мог. Он знал, что его там ждет и куда он оттуда отправится. ФБР и ЦРУ достигли понимания на самом высоком уровне. Возможно, при посредничестве и содействии руководства министерства юстиции. Эта поездка в Лэнгли никакого отношения к угрозе взрыва в Вашингтоне не имеет. С ним хотят поквитаться за Эфраима Гловера. Однако он не ягненок и не позволит этим двум придуркам отдать его на заклание. Он ведь еще не забыл, как самолично водворил в тюрьму строгого режима в Льюисберге одного бедолагу, которого после этого никто больше не видел ни в зале суда, ни на воле. Но это еще не все. Они задействовали Мисти, и та попытается добраться до Линн. И он сделает все, чтобы вырваться на свободу и защитить свою дочь.

Когда их автомобиль миновал первую смотровую площадку, Крейс внутренне сжался в тугой комок мышц и нервов. Ровно через милю будет еще одно посещаемое туристами местечко, где в свое время нашли застреленным президентского адвоката, который якобы покончил жизнь самоубийством. Лэнни продолжал брюзжать, что вот его какая-то сволочь в штаб-квартире постоянно назначает в ночную смену два раза в месяц, а какие-то новобранцы сопливые, особенно если это смазливые телки, и по разу не дежурят. Джонстоун, похоже, его плаксивый монолог не слушал, хотя время от времени сочувственно хмыкал между глотками кофе. Через его плечо Крейс видел, что стрелка спидометра дрожит на отметке шестьдесят пять миль в час, на десять миль выше разрешенной на этом участке скорости движения, что, впрочем, в такое время суток было вполне нормальным. К тому же окажись здесь патруль дорожной полиции, копы сразу опознают государственную принадлежность седана. Джонстоун небрежно покручивал руль левой рукой, правой придерживал на коленях бумажный стаканчик с уже остывшим кофе.

Крейс начал незаметно подавать туловище вперед, натянув ремни безопасности до того, что они больно врезались ему в плечи. Завидев справа смотровую площадку, он, падая на левый бок, нанес Джонстоуну сокрушительный удар каблуком пониже правого уха. Агент изумленно хрюкнул и всем телом ткнулся в дверку. Машину бросило влево, прямо на каменный разделительный бордюр. Лэнни, разбрызгивая кофе, взмахнул руками, завопил: «Куда ж тебя несет!» — вцепился в руль, резко выворачивая его вправо. Под визг колес машина метнулась к обочине, с оглушительным треском лопнула левая передняя покрышка, седан, кувыркаясь и вздымая фонтаны пыли и битого стекла, полетел вниз по склону. Ударился о деревце, сполз на автостоянку под смотровой площадкой, встал на колеса, с хрустом проломил невысокую ограду и завис над отвесным обрывом, под которым Потомак привольно нес свои воды.

Успевший сгруппироваться Крейс остался целым и невредимым. Он щелкнул пряжками ремней безопасности, перегнулся через спинку переднего сиденья и захлестнул цепочку наручников вокруг горла Лэнни. Тот, ошеломленный и запутавшийся в складках подушки безопасности, даже не сопротивлялся. Крейс перевалил его безвольное тело через спинку и сбросил себе под ноги. Взглянул на потерявшего сознание Джонстоуна: его лицо скрывала подушка безопасности, туловище оказалось зажатым между сиденьем и выгнувшейся приборной доской. Ветровое стекло, так же, впрочем, как и остальные, разлетелось вдребезги, в салоне сильно пахло бензином.

Он принялся искать в карманах костюма Лэнни ключи от наручников. Агент дернулся, Крейс стукнул его костяшкой среднего пальца в висок, и Лэнни вновь обмяк. Крейс отыскал ключи, снял наручники и выбросил их из окна машины. Перебрался на переднее сиденье и нашел на полу пакет со своим бумажником, часами и ключами. Из внутреннего кармана пиджака Джонстоуна вытащил его служебное удостоверение. Оружие агентов он забирать не стал, только переложил на заднее сиденье. Выключил зажигание, ключи от седана зашвырнул через окно в реку. Попытался открыть правую переднюю дверь, но ее намертво заклинило. Тогда Крейс выполз через окно и мягко упал на асфальт. Поднялся на ноги, начал стряхивать с себя осколки стекла и заметил, что стоит в быстро расплывающейся луже бензина. Кряхтя и чертыхаясь, он извлек одного за другим бесчувственных агентов из автомобиля и волоком оттащил ярдов на пятьдесят от места аварии. Оба были пристегнуты ремнями безопасности и, похоже, пострадали несильно, крови, во всяком случае, на них видно не было. И слава Богу, подумал Крейс, в конце концов, они просто работяги, которые делают свое дело. И пусть они делают его плохо и неумело, это не значит, что их можно оставить на погибель в машине, которая может в любую минуту вспыхнуть. Крейс вернулся к искалеченному автомобилю, отыскал валявшиеся на земле наручники. Пропустив их цепочку вокруг вмурованной в бетон чугунной ножки садовой скамьи, приковал агентов друг к другу.

Вновь вернувшись к машине, выдрал из панели рацию и кинул через ограду — позвякивая корпусом и весело помахивая обрывками проводов, она покатилась вниз по крутому склону. На глаза ему попалась свисающая на витом шнуре телефонная трубка, кнопки на ней еще мерцали таинственным зеленоватым светом. Поколебавшись несколько мгновений, Крейс набрал номер телефона Дженет Картер в Блэксберге. Послушал протяжные гудки, затем включился автоответчик. Ладно, позвонит ей из своего фургона. Крейс, обрывая шнур, дернул трубку и отправил ее вслед за рацией. Еще раз тщательно отряхнул одежду, тревожно поглядывая на обильно растекающийся по бетону бензин. Пошел прочь от автомобиля, надеясь, что он не загорится. Пламя и столб жирного черного дыма немедленно привлекут внимание, а ему нужно время, чтобы добраться до моста Кей. Неподалеку от него есть отель, где он почти наверняка сможет поймать такси.

Крейс пустился трусцой вниз по автостраде. Теперь все зависело от того, как скоро полицейские обнаружат разбитую машину.

* * *

Дженет Картер вышла из крошечной спальни, куда перенесли Линн. Хрупкая старушка в диковинной шали, источающей тонкий аромат сирени, промыла рану водой с мылом, присыпала каким-то желтоватым порошком, наложила повязку. Кровотечение остановилось. При осмотре Дженет обратила внимание на огромный синяк вокруг пулевого отверстия, но сама рана оказалась неглубокой, пуля на излете ударилась в ребро и застряла под кожей. Линн оставалась в сознании и протестующе вскрикнула, когда мыльная вода попала в рану, однако бабулька напоила ее горячим настоем трав, и сейчас раненая спала, дыша тихо и ровно.

К величайшему удивлению Дженет, внутри жилища Уолла царили стерильная чистота и безупречный порядок, которые резко контрастировали с живописными кучами мусора у крыльца и вокруг дома. Сколько в нем на самом деле насчитывается обитателей, можно было только гадать, поскольку к тому помещению, где они сейчас находились, во множестве лепились пристройки и пристроечки. Оно оказалось куда более просторным, чем можно было себе представить при взгляде снаружи. Старушка, которая с того момента, как Линн уложили на кровать, не произнесла ни слова, так же молча провела Дженет на кухню, служившую, по всей видимости, большому семейству еще и гостиной. Здесь упоительно вкусно пахло кофе и свежеиспеченным хлебом. Позади кухни располагались крошечная спальня и ванная, и хозяйка жестом предложила гостье пройти туда и умыться. Дженет прикрыла за собой дощатую дверь и густо намылила казавшееся прокопченным лицо и руки, на которых засохли пятна крови. Покончив с водными процедурами, она вернулась на кухню. Там ее встретил Майка Уолл, с недовольным видом стягивающий с себя куртку. Свой полуавтоматический дробовик он небрежно прислонил к дряхлому холодильнику.

— Что случилось? — встревожилась Дженет.

— Прокатились немного вниз по дороге, и возле того места, где случилась авария, нас остановила компания каких-то грубиянов. Машин туда понаехало! Так вот, один из них велел мне поворачивать оглобли и сматываться вместе с моими ребятами куда подальше. Поскольку у него был пистолет-пулемет, мы спорить не стали... Это ваши знакомые?

— Нет, — покачала головой Дженет. — А сколько их там было, как одеты?

— Точно не скажу. Большинство держалось в тени. Тот, что командовал, был в темных очках. Здоровенный такой детина.

— Все в штатском? Помощников шерифа не заметили?

— Да нет, откуда! Их-то мы здесь всех в лицо знаем... Значит, в машине вашей пять пробоин. Пару пуль мы выковыряли, вот, держите. Может, расскажете, что вообще здесь творится?

Дженет в подробностях рассказала о себе и о том, почему они с Линн посреди ночи примчались сюда, преследуемые по пятам федеральными агентами. Старушка поставила перед ними по кружке кофе, глиняные мисочки с маслом и вареньем, нарезала теплого еще хлеба. Майка проворчал, что Дженет обязательно должна поесть, и она моментально проглотила три огромных ломтя хлеба, с трудом остановив себя, чтобы не сжевать и остальные. Майка выслушал ее в полном молчании, лишь раз кивнув головой, когда Дженет упомянула Рэнсома и эпизод с его «фордом». По окончании ее повествования он в задумчивости уставился на добела выскобленную столешницу. Раздался телефонный звонок, и Майка взглянул на Дженет, вопросительно вскинув брови. Она молча пожала плечами. Он подошел к висевшему на стене аппарату, снял трубку и прижал к уху. Через несколько секунд протянул ее Дженет.

— Да? — сказала она в микрофон.

— Для дилетантки неплохо. — Знакомый женский голос звенел холодной язвительностью. — Но стрелок из вас никакой.

— Это вы бросьте! Я ведь нарочно стреляла по радиатору. Взяла бы чуть выше, и вы бы со мной не разговаривали.

— По радиатору, ха-ха! Все пули в ветровое стекло попали. Ладно, у меня для вас новость.

— Вы ранили дочь Крейса, — перебила ее Дженет.

— Ошибаетесь, — помолчав, возразила Мисти. — У меня и оружия-то при себе нет.

— Тогда кто же?

— Пулю извлекли?

— Да.

— Смотрите не потеряйте, может пригодиться. А в данный момент хотела сообщить вам, что Крейса мы взяли. Агенты ФБР задержали его в Вашингтоне, сейчас везут в Лэнгли. Так что его дочь мне больше не нужна. Можете отдыхать.

— Ага, отдыхать, как же!

— Дело ваше, Картер. Лично я вас больше не побеспокою. А вот агенты БАТО, от которых вы сбежали, могут.

— Те самые, что обстреляли мою машину и ранили девочку?

— Поэтому я и советую вам сохранить пулю. Если они вас прищучат, отыщите какого-нибудь репортера, выложите ему эту историю с пальбой... В БАТО испугаются огласки. Кстати, не вздумайте отправить пулю в вашу любимую лабораторию. Баллистики из ФБР нынче выдают те результаты, за которые больше заплатят. Впрочем, вы это знаете не хуже меня.

Мисти повесила трубку. Дженет, чувствуя, как горят щеки, сделала то же самое.

— Подружка ваша? — поинтересовался Майка.

— О нет! Это та самая, что подожгла больницу и гналась за нами чуть ли не до вашего дома. Утверждает, что она не стреляла. Считает, что огонь вели агенты БАТО.

— Вот братец Эдвин обрадуется! Налоговики палят по его дочурке. — Майка медленно покачал головой. — Матушка говорит, что с девчушкой все будет в порядке. Пожалуй, и доктор не понадобится, если только рана не воспалится.

— А может, все-таки лучше обратиться к врачу? — засомневалась Дженет.

— Пулевое ранение. Доктор обязан сообщить в полицию. Так что нам лучше повременить.

Дженет вернулась за стол. На нее внезапно навалилась невероятная усталость, глаза слипались.

— Значит, им уже известно, что в машине была я. А вот о Линн они могут не знать, — задумчиво проговорила она, и только тут до нее дошло, что сказала ей Мисти о Крейсе. — Вот черт! Крейса взяли в Вашингтоне. Везут в Лэнгли.

Майка бросил на нее недоуменный взгляд. Вновь зазвонил телефон.

— Ну, прямо центральный телефонный узел, — недовольно буркнул Майка и снял трубку. — Уолл слушает! Да вот она, рядом со мной.

Расплывшись в улыбке, он протянул трубку Дженет. На этот раз на другом конце линии был Крейс.

— Вы где? — выпалила Дженет.

— В телефонной будке. Очень спешу. Где Линн?

— Здесь, у Майки. Мы в безопасности, сейчас по крайней мере. — Дженет заметила, что Майка грозит ей пальцем, предупреждая, что о ранении Линн говорить Крейсу не следует. — Тут много чего случилось, но мы в порядке. Мне только что звонила Мисти, сказала, что вас задержали...

— Я ушел от них. Сейчас заберу свою машину и возвращаюсь к вам. Где Макгаранд, не знаю. Он вместе с автоцистерной как сквозь землю провалился.

— Она еще сказала, что Линн ей больше не нужна, потому что вас уже везут в Лэнгли. Как только она обнаружит...

— Поэтому-то я отсюда и сматываюсь.

— А с Макгарандом ничего так и не выяснили? Может, он штаб-квартиру ФБР взорвать собирается?

— Да искал я его цистерну по всему Вашингтону. И у Дома Гувера был, и у здания БАТО. Нигде ничего.

Дженет прикусила губу. Грош цена ее предупреждениям, все усилия оказались напрасными.

— Дайте-ка мне Майку, — окликнул ее Крейс.

Она передала трубку Уоллу.

— Сделаем, — выслушав Крейса, коротко ответил он. — А ты там тоже смотри в оба.

— Ну что? — нетерпеливо спросила Дженет.

— Надо сматывать удочки, — объяснил Майка, рассеянно оглядывая кухню. — Вот только найдем вам одежонку потеплее.

— А Линн можно вставать?

— А чего там? Кости целы. Да в любом случае старина Эд велел линять отсюда. Пошли.

* * *

Крейс попросил таксиста высадить его возле круглосуточного кафе в четырех кварталах от гаража, где он оставил свой автомобиль. Было уже без четверти шесть утра, и беспрерывно зевающая официантка принесла ему черный кофе и черствый пончик. Он и сам, сидя в угловой кабинке, никак не мог побороть зевоту. На окрестных улицах стали появляться первые признаки приближения часа пик. Его это не удивило: в Вашингтоне уличное движение настолько затруднено, что многие служащие предпочитают выезжать к месту работы еще затемно. И к половине восьмого утра большинство из них уже сидят у себя в конторах, утешаясь чашкой кофе. Крейс намеревался перекусить на скорую руку в этом кафе, а потом отправиться в гараж, где оставил взятый напрокат микроавтобус. В нем он надеялся соснуть до той поры, когда по улицам можно будет передвигаться в автомобиле, а не только на своих двоих. В микроавтобусе же он поедет в Блэксберг, а свой пикап бросит у мотеля. Если его ищут, то на собственной машине засекут очень скоро, но арендованный за наличные автомобиль поможет ему выиграть как минимум день.

У Крейса мелькнула озорная мысль прокатиться мимо Дома Гувера и помахать рукой в объективы видеокамер. Но затем он подумал о том, что Мисти уже сообщили о его побеге. Единственная надежда на то, что Майка и его ребята успеют спрятать Линн. Мисти со своими подручными смертельно опасна в городе, однако в родных горах, где исхожены все тропки, Майка ей ни в чем не уступит, особенно если сумеет добраться до пещер. Крейс решил спешить, а то, не дай Бог, заскочит сюда глотнуть кофейку та же самая парочка копов, тут ему и крышка.

Он расплатился и вышел на улицу. Пешеходов еще не было, но автомобилей заметно прибавилось. Крейс прошел три квартала до Массачусетс-авеню и свернул к гаражу. Возле него уже пофыркивало двигателями множество машин, заезжающих в боксы первого этажа или поднимающихся по пандусу на верхние. Вероятно, клерки из расположенной по соседству штаб-квартиры БАТО. Бородатый сикх[22] в тюрбане со свернутым в рулон утренним выпуском «Вашингтон пост» под мышкой и бумажным стаканчиком кофе в руке отпирал будку смотрителя. На проходящего в гараж Крейса он не обратил ни малейшего внимания. Крейс взобрался на предпоследний этаж, микроавтобус по давней привычке он поставил в самом дальнем углу. Машин здесь было уже много, и все продолжали прибывать. Без десяти семь сикх вывесит табличку «Мест нет». Крейс отпер дверцу, залез в микроавтобус и вновь заблокировал все замки. Заднее сиденье раскладывалось, так что он мог устроить себе вполне комфортабельное ложе. С левой стороны стекла автомобиля едва не касались стены гаража, а с другой он завесил их своим пиджаком и с наслаждением растянулся во весь рост. В гараж начали проникать первые лучи встающего солнца, в окнах здания БАТО напротив он видел движение людей. Интерьер там ничем не отличался от внутреннего обустройства любого другого государственного муравейника. Оборудованные компьютерами рабочие места, по углам горшки с цветами, залы заседаний, окрашенные в умиротворяющие пастельные тона перегородки, вредные для зрения лампы дневного света... И толпы тунеядцев в пиджаках и галстуках, вяло слоняющихся с места на место в ожидании, когда начнет действовать утренняя доза кофеина. В промежутках между оперативными заданиями Крейс и сам провел в такой обстановке бессчетное множество часов и ностальгии по тем временам не испытывал.

Он уже закрывал глаза, когда обратил внимание на какой-то странный предмет, слегка покачивающийся в окне. Похоже на шланг — точно, шланг из черной армированной резины. «И за каким чертом он здесь висит? — озадаченно подумал Крейс. — Что-то очень знакомое, где-то я уже видел такой же, только вот где?» Он переполз на переднее сиденье и, настороженно оглядев уже почти заполненную автомобилями площадку, выскользнул из кабины. Шланг свисал сверху в нескольких дюймах от его лица, протянув руку через низкий бетонный парапет, его можно было даже потрогать. Крейс так и сделал. И немало подивился тому, какой он холодный, то есть ледяной просто. Черная резина блестела тончайшей пленкой влаги, а металлический ободок, достать до которого ему не удалось, был покрыт мохнатой корочкой инея. Крейс, рискованно вывернув шею, задрал голову и взглянул вверх — шланг уходил через парапет последнего этажа. Посмотрел вниз. Там шланг вертикально спускался в узкий и темный безлюдный переулок и исчезал за невысоким строением, примыкающим к зданию БАТО. Прислушавшись, Крейс уловил доносящийся снизу ровный гул работающих вентиляторов.

Он вновь заглянул в окна штаб-квартиры БАТО напротив. Чиновники заходили в свои кабинеты, укладывали пакеты с завтраком в холодильники, запасались чашками с кофе и собирались в кружок для обсуждения последних новостей. Дама средних лет вплыла в престижный угловой кабинет, из тех, что обычно отводятся начальствующему составу, включила свет, заперла дверь и долго устраивалась в просторном кожаном кресле. После чего, вздернув подол юбки, занялась детальным инспектированием своих колготок... Никому из обитателей штаб-квартиры БАТО даже не пришло в голову бросить в окно хотя бы мимолетный взгляд. «Потрясающая беспечность, — язвительно подумал Крейс, — особенно для тех, кто без устали талдычит о бдительности». Он взбежал на последний этаж и обвел взглядом стоянку. И тут же вспомнил, где он видел раньше такой шланг. На бело-зеленой автоцистерне Макгаранда, которая сейчас стояла прямо перед ним в дальнем углу площадки.

Крейс даже не стал к ней подходить. В кабине никого не было, и, как подсказала ему интуиция, содержимое цистерны, что бы оно собой ни представляло, скорее всего уже перекачано в соседнее здание. Крейс, прыгая через две ступеньки, бросился вниз по лестнице к выходу из гаража. Он еще не успел сообразить, что собирается предпринять. Бежать прочь сломя голову? Или попытаться предупредить? Но станут ли его слушать?

Крейс, расталкивая без всяких церемоний всех встречных и бормоча неискренние извинения, под оскорбленно протестующие возгласы несся вниз по лестнице, а выскочив на улицу, встал как вкопанный. В застекленном вестибюле главного входа в штаб-квартиру БАТО он видел стоящих за стойкой охранников с их рентгеновскими аппаратами и металлоискателями. Отутюженные костюмы, строгие галстуки. И он, в жеваных штанах, несвежей рубашке и мятой ветровке. В ту же секунду, как он ступит через порог, кто-нибудь из этих охранников, раздраженно размахивая руками, бросится ему наперерез, даже не спрашивая, зачем он забрел в их почтенное заведение. Крейс посмотрел в глубь переулка, на едва видимый в густой тени зловеще черный шланг. У него мелькнула мысль проверить, действительно ли он подключен к вентиляционной системе. Но тогда у него может не остаться времени для того, чтобы предупредить о нависшей угрозе.

Крейс обернулся к толпе, спешащей из гаража в здание БАТО. Выхватил из нее оценивающим взглядом клерка средней руки и уже без всяких колебаний дернул его за рукав.

— Джонстоун, ФБР, — внушительно произнес он, махнув отобранным у злополучного агента служебным удостоверением. — Попросите, пожалуйста, кого-нибудь из службы безопасности выйти ко мне на минутку. Думаю, им стоит заглянуть вот в этот переулок. По-моему, у них проблемы с вентиляцией.

Клерк ошарашенно вгляделся в темноту переулка, потом посмотрел на Крейса и безропотно кивнул. Крейс отошел к краю тротуара, в стеклянном вестибюле его посыльный возбужденно говорил что-то охранникам, которые синхронно оглянулись в его сторону. Один из них, совсем молоденький негр, аккуратно пристроил на голове фуражку и направился к выходу, другой приложил к уху телефонную трубку. Негр приблизился к Крейсу, в одной руке он нес портативную рацию, другая подрагивала над рукояткой пистолета. Свои руки Крейс предусмотрительно держал на виду, на ладони одной из них лежало раскрытое удостоверение Джонстоуна. Правда, убрал он его прежде, чем охранник смог бы обратить внимание на то, что изображенный на фотографии в удостоверении человек не имеет ни малейшего сходства с Крейсом.

— Нам сообщили, что в вашем здании заложена бомба. Видите шланг? Вон там, в переулке, — не давая негру опомниться, отчеканил Крейс.

— Чего? Какая бомба? Где? — Растерявшийся охранник, который собрался было поближе изучить удостоверение Крейса, при упоминании о бомбе напрочь забыл свое благое намерение.

— Смотрите, шланг идет к вентиляционной системе с верхнего яруса гаража. А там стоит цистерна для перевозки пропана.

— Шланг вижу... Пропан, говорите? Так ведь он воняет. — Негр уставился на Крейса недоверчивым взглядом. — А мы внутри никакого запаха не чувствуем.

— Повторяю, там, на крыше, цистерна, из которой в ваше здание что-то закачивается. Очень может быть, что и не пропан. Думаю, вам стоит проверить.

Вконец сбитый с толку охранник поднес к губам рацию. В тот же момент трое других выскочили из вестибюля с пистолетами на изготовку и бегом бросились к Крейсу. Выражение их лиц ему очень не понравилось.

Дженет вела Линн под руку вслед за Майкой по встречающему восход солнца лесу. Горные склоны за ее спиной нависали сплошной темно-зеленой стеной. Вопреки опасениям Дженет Линн держалась молодцом. Майка, освещая дорогу керосиновым фонарем, уверенно шагал по извилистой тропке.

— Куда мы идем? — не вытерпела наконец Дженет.

— Здесь кругом сплошной известняк. Полно пещер. Укроемся в какой поуютнее.

— А нас не найдут?

— Ха, пусть попробуют!

Тропка перед ними разбежалась на три. Майка остановился.

— Пойдете налево, пока не уткнетесь в утес. Там подождете. Я скоро.

До утеса они шли минут пятнадцать. Дженет внимательно огляделась, но ничего похожего на вход в пещеру не обнаружила. Они присели передохнуть на крепкий еще ствол поваленного дерева. Подъем был крутым, и даже у Дженет перехватило дыхание. Линн, прижав ладонь к больному боку, дышала тяжело и часто. Пять минут спустя показался Майка, волочащий по траве за рукав свою куртку.

— Ну, нашли лаз? — хитро улыбаясь, спросил он. Дженет и Линн невольно начали озираться. — Зря стараетесь. Вы же прямо на нем сидите.

Они вскочили на ноги, и Майка откатил бревно в сторону. Под ним в земле показалась узкая дверь. Он потянул за веревочную ручку и поднял створку. За ней открылись ведущие в темноту крутые ступеньки. Подняв фонарь над головой, Майка бесстрашно шагнул в черную нору, попросив Дженет и Линн оставить дверь открытой. Они опасливо последовали за ним.

В восьми футах под землей ступеньки привели их в узкий тоннель. Чувствуя себя в подземелье более чем неуютно, Дженет старалась держаться поближе к Майке. Спертый воздух в тоннеле сильно отдавал плесенью.

Крейс со скрещенными на груди руками ждал приближения охранников.

— Это вы специальный агент ФБР Джонстоун? — рявкнул тот из них, что был постарше.

— Он так и сказал, сержант, честное слово, — подтвердил юный негр и попятился подальше от Крейса.

— Мы позвонили в оперативное управление ФБР, и там сообщили, что агенты Джонстоун и Вест сегодня утром попали в аварию при транспортировке задержанного, — процедил сквозь зубы сержант, направляя пистолет в грудь Крейсу. — То есть вас, так?

Крейс молча кивнул. Прохожие, кидая любопытные взгляды, старательно обходили их группу на безопасном расстоянии, и сержант велел всем пройти в вестибюль. Там он немедленно распорядился обыскать Крейса.

— Сержант, он говорит, у нас тут бомба. Говорит, нам в здание какое-то дерьмо качают. Вроде газ идет по шлангу.

— Какой еще, на хрен, шланг? — вскинулся сержант.

Негр подвел его к окну и пальцем указал в глубь переулка.

Один из охранников приказал Крейсу поднять руки и принялся охлопывать его в поисках оружия. Крейс подчинился, стараясь не обращать внимания на бесцеремонно глазеющих на него клерков, которые, проходя через вестибюль, словно ненароком замедляли шаг. Негр в это время рассказывал сержанту об автоцистерне с пропаном. Сержант по рации консультировался с вышестоящей инстанцией, Крейс опустил руки, охранник увлеченно изучал удостоверение Джонстоуна.

— Вас понял, — произнес сержант в микрофон рации и обернулся к Крейсу. — Центр службы безопасности подтверждает, что на верхнем ярусе гаража действительно стоит автоцистерна. Выкладывайте, что вам известно.

— Я уже говорил вашему охраннику. Думаю, что из этой цистерны в ваше здание через систему вентиляции перекачивают взрывчатую смесь. Скорее всего сжиженный газ. В любой момент, как только какой-нибудь идиот решит покурить в сортире, все это заведение взлетит на воздух. Я бы на вашем месте распорядился очистить помещение.

— А почему я вам должен верить, приятель? Вы уже пытались выдать себя за агента ФБР.

Из собравшейся вокруг них толпы выступил седеющий здоровяк начальственного вида. Охранники, похоже, узнали его и поспешно расступились.

— Что здесь у вас происходит, сержант? — спросил он.

Сержант доложил ему, что здесь у них происходит, особо выделив заявление Крейса о том, что внутри здания заложена бомба.

— Да не внутри, — поправил его Крейс. — Само здание и есть бомба. Из той цистерны в него качают какую-то взрывчатую смесь. А мы тут стоим и языками чешем.

— А вы кто такой? — Тон седовласого не оставлял сомнений: он привык, чтобы ему отвечали без запинки, четко и ясно.

— Меня зовут Эдвин Крейс, обычный гражданин. А вы кто будете?

— Лайонел Кронер, заместитель директора. Где-то я слышал ваше имя...

— Может, в связи с расследованием взрыва в Рэмси? Электростанция. Водородная бомба. Теперь припоминаете?

При упоминании о водородной бомбе брови Кронера поползли вверх. Среди собравшихся пронесся встревоженный ропот.

— Да, мы направляли туда группу экспертов. Точно, ваше имя упоминалось в их отчете. Непонятно только, какое отношение вы имеете к данному делу?

— Только косвенное, но обстоятельства мне известны. Тот тип, что взорвал арсенал, намерен то же самое сделать с вашим зданием. А мы тратим время на болтовню.

Сержант, который все это время вел оживленные переговоры по рации, доложил, что центр отправляет по этажам экспертов с аппаратурой на предмет проверки наличия чего-нибудь взрывчатого в здании.

— Никто никакого запаха не чует, — с выражением добавил он.

— И не почует, если тот тип использует водород, — терпеливо объяснил Крейс. — Он не имеет ни запаха, ни цвета. Мистер Кронер, в этом здании есть система внутреннего оповещения?

— Конечно, в центре службы безопасности.

— Объявите, чтобы сотрудники открыли все окна.

— Невозможно, здесь ни одно окно не открывается.

— Тогда прикажите очистить помещение. Немедленно. Предупредите, чтобы ваши люди уносили ноги подальше от здания. Здесь битого стекла будет летать до черта. Я лично уже ухожу.

— Хрен ты куда уйдешь! — возмутился сержант. Охранники подняли пистолеты и кидали на него вопросительные взгляды в ожидании распоряжений.

— Сержант, сержант! — панически завопил неф, размахивая своей рацией. — Технари обнаружили в здании гремучую смесь! Требуют срочной эвакуации.

— Может, все же стрельнешь, сержант? — ядовито поинтересовался Крейс, повернулся и зашагал к выходу.

Охранники дружно взяли его на прицел, однако Кронер повелительным жестом руки пресек их усердие. Сержант начал было обиженно протестовать, Кронер решительно и грубо приказал ему заткнуться и сию же секунду доставить микрофон, подключенный к системе внутреннего оповещения.

— Мистер Крейс, — окликнул он затем уже открывавшего дверь Крейса. — Спасибо за предупреждение. Мы еще обязательно встретимся. Обещаю.

— Если здесь останется кто-нибудь живой, — безжалостно бросил Крейс, кивнул ему и ступил через порог.

«Ну уж нет, встречаться с вами я больше не собираюсь», — думал Крейс, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не бежать сломя голову. За его спиной гремел многократно усиленный хитрой электроникой голос Кронера, отдающего приказ об экстренной эвакуации всего персонала и требующего от сотрудников не предпринимать ничего и еще раз ничего, что могло бы привести к возникновению искры. Крейс заторопился в гараж к своему микроавтобусу. На тротуаре у входа стоял смотритель в тюрбане, которому явно не терпелось узнать, что за переполох поднялся в соседнем здании. Крейс объяснил ему, что штаб-квартира БАТО может в любую секунду взлететь на воздух. Смотритель посмотрел выпуклыми агатовыми глазами на Крейса, на здание БАТО и, проявив недюжинную сообразительность, пустился улепетывать вниз по улице. Крейс односложно выругался, распахнул дверь его будки и нажал кнопку, чтобы открыть ворота.

В этот час поток машин был очень плотным: на то, чтобы отъехать от здания БАТО на каких-то три квартала, у него ушло целых десять минут. Здесь он и услышал завывание сирен. Три полицейских автомобиля с включенными мигалками промчались по направлению к Массачусетс-авеню, и Крейсу, чтобы их пропустить, пришлось прижать машину к бордюру. Прохожие на тротуаре останавливались, вытягивая шеи в надежде лицезреть кортеж президента. Чертов Макгаранд, думал Крейс, намертво застрявший в уличной пробке, а ведь он чуть своего не добился. Даже несмотря на предупреждение Картер. Ну почему эти бюрократы хреновы в Вашингтоне считают себя умнее всех?

За его спиной раздался грохот, и Крейс раздраженно обернулся, решив, что какой-то совсем уж нетерпеливый водитель врезался в задний бампер его микроавтобуса. И увидел оранжевый шар невообразимых размеров, с душераздирающим ревом возносящийся над крышами соседних зданий. Через мгновение шар стал жарко-красным и окутался хвостатым облаком черного чадного дыма, очень похожим на атомный гриб. Совсем рядом с его автомобилем пронзительно закричала женщина, по крыше застучали обрушивающиеся с небес обломки бетона и куски металлической арматуры. Прохожие бросились врассыпную, пытаясь найти укрытие в близлежащих зданиях. Крейс включил первую передачу и прямо по тротуару рванул к перекрестку. Там он, едва успевая уворачиваться от суматошно бегущих людей, соскочил на проезжую часть и на полной скорости устремился к реке.

"А ты был не прав, — мелькнуло у него в голове. — Макгаранд, сволочь этакая, своего таки добился. Один-ноль в его пользу. И как только осядет пыль, толпы федеральных агентов начнут охоту на некоего Эдвина Крейса. Хоть ты и беглый, а на твоем счету настоящий хет-трик[23], теперь по твоему следу пойдут БАТО, ФБР, ЦРУ. Красивая работа, Крейс".

Он повернул, направляясь на север Виргинии. Пока не покинет пределы округа, ему придется избегать шоссе и автострад. Чтобы вырваться из города, у него, видимо, оставалось не более двадцати — тридцати минут, потом кто-нибудь обязательно вспомнит нагло мчавшийся по тротуару микроавтобус. Однако самые серьезные трудности возникнут в окрестностях Блэксберга, поскольку подъездов к горам западнее города там раз-два и обчелся. Слава Богу, что Майка приютил Линн. Мисти, вне всяких сомнений, предпримет еще одну попытку найти ее, причем очень скоро.

Позади Крейса огромное облако черной пеленой растекалось по небу, закрывая восходящее солнце.

* * *

Услышав рвущий барабанные перепонки гром, Браун Макгаранд обернулся и увидел стремительно вздымающееся над крышами гигантское черное облако. И даже сам удивился той радости, которая жаркой волной обдала при этом его сердце...

Открыв вентиль автоцистерны, он вышел из гаража на Массачусетс-авеню и, стараясь не привлекать внимания, направился к Капитолию. Несмотря на ранний час, здесь, на просторных газонах среди деревьев, было на удивление много народу. Любители бега трусцой, поклонники спортивной ходьбы, престарелые последователи тай-чи, прямо на сырой траве принимающие немыслимо экзотические позы. Браун немного посидел на садовой скамейке, вспоминая 1993 год и другие столь же душераздирающие эпизоды, последовавшие за сожжением федеральными агентами его сына Уильяма вместе с единоверцами в Техасе. БАТО и ФБР сговорились утаить правду о том, что там произошло. Но убийство, гады, не скроешь, а правительство убило этих обманутых и искренне заблуждавшихся людей. И потом нагло врало, фальсифицировало свидетельские показания, утаивало вещественные доказательства и вообще действовало, как гитлеровская СС, а не как поборник демократии. Безвинных детей жгли заживо, а президент Соединенных Штатов в это время, пользуясь собственной безнаказанностью, ради политической карьеры своей супруги выпускал на свободу заморских террористов.

Разглядывая облако, он жалел, что не сумел изготовить две бомбы, ведь ФБР тоже запятнало себя кровью жертв расправы в Техасе. Правда, именно тупоголовые боссы из БАТО своим идиотским штурмом дали сигнал к побоищу. Браун не испытывал ненависти к рядовым агентам, которые истекали кровью и погибали в лагере сектантов, и ни в чем их не винил. Виновными он считал лишь хладнокровных подонков из Вашингтона, которые отдали приказ развязать кровавую бойню, а потом всячески от этого открещивались. Что ж, повисшее над городом черное облако — послание с небес этим ублюдкам. Если правительство само не способно призвать к ответу своих подчиненных, тогда, видит Бог, грядет с гор мститель и преподаст им наглядный урок. Когда рушатся моральные устои, настает пора поступать по Ветхому Завету. Око за око, зуб за зуб, кто с огнем придет, от огня и погибнет.

Вокруг него стоял заунывный вой сирен, испуганно кричали ошеломленные люди. Браун поднялся со скамьи и с самым обыденным видом направился к реке. Он намеревался дойти пешком до станции метро у Арлингтонского кладбища, оттуда проехать подземкой до аэропорта имени Рейгана. Наличности для аренды автомобиля у него хватало, водительское удостоверение в бюро проката он предъявит свое собственное. Единственное, что копы при всем желании смогут из этого выжать, так это доказательство того факта, что он в такое-то время находился в Вашингтоне. И что дальше? Затем он на полной скорости доберется до арсенала Рэмси, где все уже приготовлено для его бесследного исчезновения. Браун потер ладонью гладко выбритые щеки. От бороды он избавился еще в мотеле и теперь мучился непривычными ощущениями...

Он вновь напоследок заглянул себе в душу, проверяя, не притаились ли там угрызения совести, но ничего похожего не обнаружил.

* * *

Дженет и Линн, тесно прижавшись друг к другу, сидели в крошечной, обшитой досками землянке, устроенной в пятидесяти футах от лаза. Там стояли две лежанки, столик, два стула, на стене висели в ряд шесть керосиновых ламп. После полудня их навестил Майка, еще из тоннеля предупредив о своем приходе тихим окликом. Он принес сандвичи и термос с обжигающе горячим супом. Линн чувствовала себя гораздо лучше и уже могла сидеть. Она, правда, жаловалась на боль в спине и боку, но, насколько Дженет смогла определить при осмотре раны, никаких признаков воспаления пока не наблюдалось. Сама же Дженет целых три часа проспала без задних ног. При виде аппетитной еды обе возликовали.

— Там, на дороге, налоговиков сбежалось не меньше тысячи, — сообщил Майка, с одобрительным видом наблюдая, как его подопечные жадно расправляются с сандвичами, заедая их супом.

Землянку освещал стоящий на столике керосиновый фонарь, явно позаимствованный когда-то на железной дороге. В его неверном дрожащем свете кожа на лице Майки походила на древний пергамент. «Интересно, сколько ему лет», — подумала Дженет.

— К нам домой их целый отряд заявился, все выспрашивали, что мы видели да что слышали, — продолжал он.

— Оказалось, что абсолютно ничего, так? — усмехнулась Линн.

— Ну, может, кое-какую пальбу и слышали краем уха, машины разъезжали по дороге... Да пацаны местные баловали, наверное. Строят из себя гонщиков. А так ничего особенного...

— Дом обыскали?

— Обыщут, когда ордер покажут. Их начальник захотел было пошарить по комнатам и на участке, «осмотреть», как он сказал. Да я запретил из жалости. Предупредил, что четыре моих питбуля шныряют где-то среди всего этого хлама... Так что посторонние могут сильно пострадать. Начальник сказал, что держать бойцовых собак незаконно. Я ему и говорю, мол, ты это собачкам скажи, а там они пусть сами решают, что с тобой делать...

— Машину мою они все равно найдут, — забеспокоилась Дженет.

— Это вряд ли, мэм, — убежденно заявил Майка.

— А женщина с ними была? — с замиранием сердца спросила Дженет.

— Нет, мэм. Одни мужики. Куча налоговиков, которых мы раньше в глаза не видели. Судя по говору, все нездешние.

Дженет кивнула. Налоговиками Майка называл, видимо, представителей всех без разбора правоохранительных органов.

Те, о ком он сейчас говорил, были, вероятно, из БАТО; не исключено, что к ним присоединились также агенты ФБР и кое-кто из команды той жуткой тетки.

— Они и в доме твоего отца побывали. — Майка обернулся к Линн. — Один из моих ребят следил за ними с утеса. Машин нагнали видимо-невидимо, рыскали вокруг с собаками. Так что могут нас и выследить.

— Отсюда есть другой выход? — встревожилась Дженет.

— Три, мэм, — улыбнулся ей Майка. — Один совсем легкий, двумя другими уходить вам будет потруднее. Пока же мои ребята мажут медвежьим салом бревно над лазом. Городские песики этого запаха хуже смерти боятся. Но если услышите какой шум наверху, двигайте в горы. Только не тем путем, что пришли. Мы там, у лаза, кое-что для них приготовили. Вот тут я вам нарисовал...

Майка развернул клочок оберточной бумаги. На схеме были указаны три тоннеля, ведущие из землянки через другие ходы и каморки в горы. Он показал им места, где припасены керосиновые фонари в дополнение к тем, что висели у них на стене. Попасть в тоннели, обозначенные на схеме каждый своим номером, можно было через потайную дверь в задней стене землянки.

— Номер один — самый простой, — объяснял Майка. — Всего-то миля, может, полторы от силы. Спуститесь вниз футов на сто, потом подниметесь и вылезете наверх. На проселок. Там такая же дверь, как здесь. Когда выберетесь, завалите ее камнями.

— А другие выходы?

— Номера два и три длиннее и глубже, к тому же узковаты. Если выберете номер третий, придется переправляться через подземное озеро. Шажками по карнизу, к тому же он под водой дюймов на шесть — восемь. Не дай Бог сорваться, там глубоко, да и вода холоднющая.

— Так, а если они обнаружат землянку и пустят в нее собак? — не успокаивалась Дженет.

— Тогда уходить надо через третий выход. Только смотрите в оба, когда доберетесь до Ямы Доусона...

— Это озеро так называется?

— Ага, потому что бедняга Доусон все еще там. К ней ведет длинный узкий тоннель. Вам придется протискиваться бочком. А вот мужикам требуется выдохнуть, втянуть пузо и задницу салом смазать, иначе не продраться. Зато если собаку пустят, прикончить ее там ничего не стоит. Я вам, к слову сказать, револьверчик ваш принес.

— Боюсь, патроны-то я все расстреляла...

— Так я ж его перезарядил, — усмехнулся Майка. — Чего-чего, а боеприпасов у нас хватает. Однако стреляйте только в крайнем случае. Черт ее знает, как поведет себя вся эта земля у вас над головой.

— Имеете в виду обвал?

— Вроде того. Особенно осторожны будьте у озера. Дна там нет, во всяком случае, мы нащупать не смогли, как ни старались. А свод высоченный, наши фонари не достают. И сосулек там каменных свисает навалом. Лучше возьмите вон в углу дубинку, у нее на конце гвоздики набиты. Так что собачку в случае чего как раз дубинкой...

— Будем молить Бога, чтобы обошлось без собак, — поежилась Дженет. — Скажите, когда вернется отец Линн, он сумеет с вами связаться?

— Думаю, да, — ответил Майка. — У нас есть способы.

Дженет потрогала лежащий на столике револьвер, выглядел он не очень впечатляюще по сравнению со всем тем оружием, что попадалось ей на глаза в последние двадцать четыре часа.

— Вы уже дважды спасли нам жизнь, мистер Уолл, — с чувством произнесла она. — Я вам очень признательна.

Майка тепло взглянул на Линн и кивнул:

— Эд Крейс оказал мне огромную услугу. Сразу, как переехал сюда, в горы. Еще даже не знал ни меня, ни моих родичей. А выручил одного из моих сыновей. Бена. Три здоровенных парня Крэггитов подстерегли его и стали лупить монтировками. Ни за что ни про что. Забавлялись. Они бы его прикончили, но тут появился старина Эд. Двоих сшиб своей машиной прямо в ручей, третий убег. А старина Эд отвез Бена домой.

— Расскажи ей еще о Крэггитах, — попросила Линн.

— Ну, значит, семейка эта решила отомстить Эду Крейсу. Подкатывают к его хижине на пикапах, а он по ним как бабахнет из винтовки пятидесятого калибра! Те врассыпную в лес, а он вслед им запустил эту пленку со львами. Уж года четыре прошло, нас со стариной Эдом теперь водой не разольешь.

— Не сочтите меня невежливой, очень хочу поинтересоваться, — слегка поколебавшись, решилась Дженет. — Чем же вы и все эти люди здесь, в горах, занимаетесь, мистер Уолл?

— Живем, — едва заметно усмехнувшись кончиками губ, пожал плечами Майка.

Дженет улыбнулась ему в ответ, поняв, что больше ничего он ей не скажет.

— Послушайте, ордер на мой арест скорее всего уже выдан. Вчера я сбежала от федерального патруля. И стреляла в... Черт, даже не знаю в кого! Может, тоже в федеральных агентов...

— Да эти, что понаехали к нам, все федералы. — Майка сплюнул на земляной пол. — Им здесь не место, однажды они узнают это на собственной шкуре. Налоговики, мать их! Убийцы с полицейскими бляхами, больше никто. Сначала стреляют, а потом задают вопросы.

Дженет эта гневная тирада привела в полную растерянность, она не знала, что ему ответить. Линн молча рассматривала неровный пол землянки.

— Тем не менее мне очень жаль, что мы втянули вас в эту историю, мистер Уолл, — сказала наконец Дженет. — Они могут попытаться арестовать вас.

— Пусть попробуют, — дернул плечом Майка. — А вы тут сидите тихо, носа не высовывайте, пока старина Эд не вернется. И держите ухо востро. Это я насчет собачек. Подарочек наш их задержит, но вам придется сразу же уносить ноги.

— А что за подарочек?

— После моего ухода ребята оставят в тоннеле осиное гнездо.

— Большое?

— Да с мильен будет, никак не меньше. — В глазах Майки заплясали веселые огоньки. — А сейчас я вам еще кое-что покажу. Если они начнут стрелять, хватайте лампы, открывайте дверь и поджигайте вот этот запал. Смотрите, спички будут лежать здесь. Захлопните за собой створку как следует и бегите до первого поворота. Там, справа, вырыта каморка. Падайте на пол и зажмите уши покрепче.

Линн слушала его инструкции, согласно кивая. Майка проверил, достаточно ли в лампах керосина, и исчез в тоннеле. Дженет еще раз осмотрела и даже для чего-то пощупала фитиль запала. Однако уверенности в том, что она поступит так, как советовал Майка, у нее не было. Еще неделю назад она могла бы быть среди тех, кто ворвется в землянку. С другой стороны, как только дело касалось Эдвина Крейса и его дочери, все правила, похоже, переписывались заново. Взять, к примеру, тот пожар в больнице. Старик, может, и перебарщивает, однако здесь, в горах, люди явно убеждены, что правительству ни в чем доверять нельзя. Если за ними придут с собаками, то нарвутся на миллион разъяренных ос. Если же станут выкуривать слезоточивым газом под пули снайперов, динамит обрушит землю на их головы.

Линн собралась обследовать дверь в задней стене, чтобы удостовериться, что они смогут ее открыть. Дженет сидела за столиком, закрыв лицо ладонями. Надо дать знать своим, где они с Линн Крейс находятся. «Они тебе больше не свои, — прозвенел где-то у нее в голове тоненький голосок. — Майка Уолл и его родичи защитят тебя от них, пока... Пока что? Пока не вернется Эдвин Крейс?» У Дженет появилось ощущение нереальности происходящего. Только на прошлой неделе она была агентом федерального ведомства, а сейчас в течение всего одних суток превратилась в фигуранта федерального розыска. Интересно, что поделывают сейчас Фансворт и ее коллеги из отделения в Роаноке? Карабкаются по горам в поисках ее и Линн? Или сидят себе в своих креслах, ожидая распоряжений от больших боссов из Вашингтона? Тех самых, что не хотят слышать никаких предупреждений об угрозе взрыва и больше озабочены тем, как бы насолить другому ведомству, нежели тем, как спасти человеческие жизни...

Ей очень хотелось позвонить к себе в контору, поговорить хоть с кем-нибудь, узнать, что, к черту, вообще происходит. Но кому ей звонить? Ведь не резиденту же Фансворту. И не Ларри Тэлботу, который даже словом перемолвиться с ней побоится. И не Кинэну. В БАТО она никого не знает. И уж, конечно, не Эдвину Крейсу. Во-первых, один Бог знает, где он сейчас находится, во-вторых, за ним самим гонится ФБР плюс наверняка БАТО и ЦРУ.

— Я там оставила пару ламп и спички, — сообщила ей Линн, протискиваясь в землянку. — Майка не преувеличивал, тоннель действительно узкий.

— Схему положите на видное место, — предложила Дженет. — Если придется бежать, мне вовсе не улыбается блуждать в подземельях до конца жизни.

— Вот здесь будет, рядом с дверью. — Линн уселась за столик, поморщилась, задев за край больным боком. — Хотела бы я знать, где сейчас отец. И что, к черту, вообще происходит.

— Вы просто читаете мои мысли. Слово в слово. Меня лично так и подмывает вылезти наружу и посмотреть, нет ли там где телефона.

— И кому вы собираетесь звонить?

— Вот в этом-то вся проблема. Не разберусь, кто за нас, а кто против. И чего еще ждать от этой тетки из ЦРУ... Это надо же, поджечь больницу, слов нет! Кстати, агентам ЦРУ запрещено действовать на территории Соединенных Штатов.

— Знаю, — задумчиво кивнула Линн. — Только не уверена, что они следуют этому правилу. Когда отец помогал им, он иногда выезжал за рубеж. Но и здесь, в Штатах, работал тоже. Все зависело от того, за кем он охотился.

— Но если надо выследить кого-то в Штатах, это задача ФБР, никак не ЦРУ.

— Думаю, именно по этой причине отец и был им нужен, — невесело усмехнулась Линн. — Формально он служил в ФБР и не имел к ЦРУ отношения.

— Ах вот оно что... — протянула Дженет. — Значит, в случае провала операции и он мог предъявить удостоверение ФБР, и к ЦРУ не было никаких претензий...

— Что-то вроде того. Он никогда не посвящал меня в детали своей работы, но, насколько я понимаю, они преследовали людей, которые вышли из-под контроля ЦРУ. Их нужно было нейтрализовать, и не важно, каким способом.

— Хотите сказать, провинившихся просто приканчивали?

— Не совсем так. Отец рассказывал, что есть такие федеральные тюрьмы, куда любого можно упрятать без суда и следствия, а затем уничтожить дело. Льюисберг, например, Форт-Ливенворт. Там устроены камеры для пожизненного заключения. Вы можете себе представить, чтобы кому-то пришло в голову проверять подобные застенки?

— Ну, скажем, какому-нибудь дотошному адвокату из независимых...

— Ха-ха! А как он узнает, что пропавший человек сидит именно в этой тюрьме? Ведь по документам он там не числится!

— Господи, вы рассуждаете так, словно мы живем в России! — протестующе воскликнула Дженет.

— А знаете, в прошлом году у нас в университете я познакомилась с одним аспирантом из России. Физик, но мы с ним все больше о политике говорили. Боже, до чего русские любят рассуждать о политике! — рассмеялась Линн. — Если бы вы слышали, как он смеялся над нашей верой в то, что мы живем в свободной стране... Предложил мне выяснить, насколько у нас за последние десять лет возросла численность полиции.

— И что же? — вопросительно взглянула на нее Дженет.

— Я попробовала и узнала много интересного. Знаете, например, сколько человек у вас в ФБР работает?

— Знаю, что много. Тысяч десять — пятнадцать...

— Двадцать семь не хотите? А десять лет назад их было шестнадцать тысяч. Пыталась установить точное число полицейских и не смогла. Может, вам удастся, если заинтересуетесь.

— Ну, численность полиции увеличивается потому, что растет преступность. Каждый день появляется сотня новых видов преступлений. Мошенничество в Интернете. Серийные убийства. Людоедство. Притоны, где педофилы покупают и продают детей за дозу кокаина... Шестьдесят две тысячи взрывов только за последние пять лет!

— Все правильно, однако возьмите инцидент в Техасе. Да, эти люди верили в светопреставление, наверняка среди них были и чокнутые. Ждали Судного дня, молились, чтобы он скорее настал. Конец тысячелетия, Второе пришествие и все такое... И только за это правительство сожгло их заживо? Такая казнь за убеждения канула в прошлое вместе с инквизицией. Во всяком случае, мы так думали...

— Их не наши агенты сожгли, а их гуру, — возразила Дженет.

— Допустим, — упрямо мотнула головой Линн. — Но к этому его ваши подтолкнули, когда двинули против них танки. Какого черта, просто отключили бы свет, воду, телефон и выждали бы несколько месяцев. Нет, в Вашингтоне решают пустить танки! А после этого начинают изворачиваться и заметать следы. Но когда всплывают такие факты, как применение зажигательных снарядов, кто же станет верить вашему ФБР и БАТО?

— Пусть так, но мы все равно не виноваты. Это их духовный лидер поджег лагерь. Он был смертельно ранен и знал, что ему нечего терять! — стояла на своем Дженет.

— Возможно, это и правда, — укоризненно взглянула на нее Линн. — Однако американская демократия вступила в век информационного бума. И если у ФБР или БАТО рыльце в пуху, этого не скроешь. В прошлом им это, может, и удалось бы. Сейчас не выйдет! И тогда им веры вообще никакой не будет.

Дженет тяжело вздохнула и отвела глаза. Линн ласково накрыла ее ладонь своей.

— Послушайте, я сознаю, что, спасая меня, вы рискуете своей головой. Не подумайте, что я вам не благодарна. Но несколько лет назад мой отец собрал компромат на самых влиятельных лиц в правительстве... Настолько серьезный, что высокопоставленный сотрудник ЦРУ перестрелял всю свою семью и наложил на себя руки, лишь бы сохранить эти факты в тайне. Папа, по-моему, не «исчез» только потому, что он очень умелый и изобретательный оперативник. Уволили его по звонку сверху.

— Так вы полагаете, что вся эта заваруха началась из-за той истории?

— Уверена, — твердо ответила Линн. — Мы это с папой обсуждали. С той поры о деле китайских шпионов стало известно очень много нового. И он опасался, что останется едва ли не единственным свидетелем. А папа знал не понаслышке, как в наши дни поступают в таких случаях. У них это называется «рубить концы».

— Откуда вы все это знаете? — Дженет поднялась, чтобы заменить капризно замигавшую лампу другой.

— После того как погибла мама, а его заставили уволиться, мы с папой много говорили. Обо всем. Я поставила такое условие. Сказала, что хочу узнать его, как он живет, чем занимается. Нет, не детали оперативной работы, конечно. Мне надо было понять, почему мама была так напугана. Почему она говорила про него такие вещи...

— Которые были неправдой...

Линн смотрела на нее пристальным взглядом. А глаза у нее точь-в-точь как у Крейса, только сейчас заметила Дженет. Серо-зеленые, пронзительные, смотрят прямо тебе в душу. Глаза, которые много видели и много знают.

— Но в том-то и дело, агент Картер, что почти все было правдой...

Дженет почему-то вспомнила лицо женщины, идущей за ними по следу, лицо с глазами гигантской белой акулы. Мисти. Она вздрогнула как от озноба. И тут они услышали заливистый лай собак.

* * *

Браун Макгаранд раздраженно потер щеки, нестерпимо чесавшиеся из-за щетины, которая уже успела пробиться на недавно чисто выбритом лице. Близился закат, он вел взятую напрокат машину в объезд арсенала. Ему надо было найти просеку возле ручья. Около ограждения арсенала ручей был совсем узким и протекал через бетонную трубу, поверх которой шла проволочная изгородь. Машину он спрячет и, проникнув на объект, пройдет пешком около мили до бункера под номером 887. Еще только приступая к осуществлению своего плана, он оборудовал себе в нем надежное убежище. Располагалось оно в самой отдаленной части складской территории, где хранились боеприпасы.

По дороге сюда он настроился на новостную радиостанцию и слушал ее передачи, не выключая ни на минуту. В центре внимания был, конечно, взрыв в здании БАТО, возбужденные репортеры сообщали о сотнях погибших и об огромном материальном ущербе всей деловой части города. Прямо с места событий они взахлеб живописали, как выглядят разрушенные здания, улицы, заваленные осколками стекла и обломками... Воспевали героическую работу пожарных команд и бригад «Скорой помощи». Предлагали отдельные леденящие душу кровавые сценки с Массачусетс-авеню... Официальные представители министерства финансов, министерства юстиции и — с некоторым промедлением — БАТО выступили с заявлениями, в которых предупредили о растущей угрозе терроризма, потребовали увеличения бюджетных ассигнований своим ведомствам, выразили соболезнования жертвам трагедии и поклялись найти преступников. Особенно впечатляющим оказалось одно интервью, когда репортер ткнул микрофон в залитое кровью лицо агента БАТО, раненного на крыше гаража. Тот дал страшную клятву достать из-под земли того, кто это сделал, и оторвать ему, сучаре — в этом месте вздрагивающий голос агента с некоторым запозданием заглушило деликатное электронное попискивание, — башку голыми руками. Браун хмыкнул: довольно истеричное и неосторожное высказывание, о котором большие начальники, несомненно, еще пожалеют.

В течение дня, однако, тон сообщений стал спокойнее. Выяснилось, что из большинства зданий людей успели эвакуировать. Кто-то в последнюю минуту сумел предупредить о грозящем взрыве. Десятки людей действительно получили ранения, однако пострадали в основном те, кто находился на улице неподалеку от здания БАТО, когда его верхние этажи взлетели на воздух. Когда Браун уже въезжал на просеку, передали сообщение о том, что три охранника погибли на крыше гаража, двадцать шесть человек было ранено в непосредственной близости от здания БАТО, четыре верхних этажа которого полностью уничтожены взрывом. К тому времени когда он выключил двигатель, новости с места происшествия были вытеснены всевозможными предположениями, теориями и догадками о том, кто заложил бомбу, и о возможных мотивах этого гнусного преступления.

Браун сокрушался, что не смог убить их всех, уничтожить проклятых политиканов из Вашингтона, виновных в гибели его сына в Техасе. Его несколько утешало то, что в голосах официальных представителей федеральных правоохранительных органов сильнее гнева и возмущения звучал почти осязаемый страх. Он загнал машину в глубь леса и несколько минут в задумчивости сидел в темной кабине. Если охранников из БАТО ранило на крыше гаража, значит, они уже нашли автоцистерну. Ну и пусть, проследят ее до Западной Виргинии, а район Блэксберга так и останется ни при чем. Конечно, возвращаясь в арсенал, он здорово рисковал, но по-прежнему свято верил в старое правило: хочешь спрятать получше, прячь прямо под носом у ищеек. Особенно у таких никудышных, что пойдут по его следу.

* * *

К тому времени когда первая собака бросилась на дверь, Линн успела зажечь две лампы и выбежать в потайной тоннель. Там она ждала Дженет, которая пыталась забаррикадировать вход хлипким столиком. Обе услышали выкрик «Сюда, скорее!», приближающийся собачий лай и возбужденно перекликающиеся голоса. Кто-то, вероятно, принес фонарь, и осы ринулись в атаку. По тому, как стремительно стихал топот ног и жалобный визг псов, Дженет поняла, что их преследователи поспешили ретироваться. Пригнув голову, она юркнула в тоннель, плотно прикрыла за собой узкую створку. На ходу она пыталась одновременно засунуть револьвер в поясную кобуру и натянуть куртку.

— Бежим, — свистящим шепотом позвала она Линн, поднимая с земляного пола керосиновую лампу. — Они сейчас будут здесь.

— Как бы не так, — хмыкнула Линн. — Сначала пусть с осами разберутся.

Линн пошла вперед узким тоннелем по плотно утрамбованному земляному полу. Потолок уходил вверх на семь-восемь футов, каменистые стены на ощупь были сырыми и холодными. Перед тем как покинуть землянку, Дженет вытянула фитиль запала, насколько позволила его длина, и оставила на самом видном месте в надежде, что их преследователи сразу его заметят и потеряют какое-то время на поиски смертоносных сюрпризов. Тем не менее она понимала, что ее уловка способна задержать людей, но не собак, которые могут ворваться в тоннель в любую секунду.

Через пятьдесят футов они достигли развилки, и Линн, сверившись с рисунком, свернула в левый коридор. Он был заметно уже, потолок опустился так, что они едва не задевали его макушками, под ногами захрустел рассыпчатый гравий, и им пришлось замедлить шаги, чтобы не подвернуть ногу. В какой-то момент Дженет поскользнулась, упала и проехала на спине не меньше ярда, лампа ее погасла.

— Не зажигайте, — посоветовала Линн. — Будем экономить керосин.

Дженет с трудом поднялась на ноги и поспешила за Линн, которая, похоже, прекрасно ориентировалась под землей. Должно быть, в свое время немало полазила по пещерам, подумала она. Дженет отнюдь не страдала клаустрофобией, но здесь, вдыхая отдающий затхлостью влажный воздух, все время помнила о нависших над головой пластах горной породы.

— Что там у нас дальше по схеме? — поинтересовалась она.

— Написано «Яма». Черт его знает, что это значит...

За крутым поворотом тоннель переходил в узкую тропку, огибавшую почти круглую пещеру диаметром около двадцати футов. Посреди пещеры в черную бездну почти правильным конусом низвергалась воронка с гладкими и даже на вид скользкими стенками. Линн носком ботинка толкнула камешек, тот прыгнул через край воронки и исчез, не издав ни единого звука.

— Теперь видите, что значит «Яма»? — решила пошутить Дженет, главным образом для того, чтобы подбодрить саму себя. — У нее же дно где-нибудь в Китае!

— Как бы нам тоже там не очутиться, — нервно хихикнула Линн и, указывая фонарем, добавила: — Вообще-то нам туда.

В его причудливо пляшущем свете они увидели карниз шириной не более восемнадцати дюймов, который тянулся вдоль стены по краю воронки и уходил в лаз на ее противоположной стороне. В тоннеле за их спиной послышалось какое-то движение.

— Пригнитесь! Пошли! — скомандовала Линн.

Она шагнула вперед, держа фонарь в вытянутой левой руке, повернулась лицом к воронке, присела на корточки и в таком положении, передвигая ступни по дюйму и обдирая спину о каменистую стену, двинулась по карнизу. Дженет последовала ее примеру, изо всех сил стараясь не смотреть в непроглядную бездну воронки. На полпути до них донеслись явственные звуки приближения стремительно мчащейся собаки, ее многократно усиленное в узком тоннеле свирепое сопение. Фонарь внезапно погас, и Дженет невольно вскрикнула, царапая пальцами мокрый камень и пытаясь найти, за что бы зацепиться. Вокруг стояла беспросветная тьма.

— Не двигайтесь, — прошипела Линн.

Пес отрывисто гавкнул и рванулся на голос. Судя по тембру, это была здоровенная псина. Возбужденная их совсем близким запахом, собака неслась по горячему следу. Вдруг послышался скрежет когтей о камень, она жалобно тявкнула и, сорвавшись с края воронки, исчезла в яме. Линн чиркнула спичкой и зажгла фонарь. Лишь сейчас Дженет осознала, что не дышит, всхлипнула, глотнула спертый воздух полной грудью. Линн уже преодолела остаток карниза и сидела в нише на другом его конце. Дженет в той же кошмарно неудобной позе, на корточках, направилась к ней, колени и бедра дрожали от напряжения, во рту пересохло, сердце гулко колотило в ребра.

— Здорово, да? — протягивая Дженет руку, воскликнула Линн, в глазах ее блестело неподдельное веселье.

«Мамочка моя дорогая, — изумилась про себя Дженет, осторожно поднимаясь на подкашивающихся ногах, — а ведь ей это все действительно в удовольствие!»

Из ниши расходились два тоннеля, и Линн вновь развернула рисунок Майки.

— Налево, — объявила она. — Маршрут номер три.

— А там ямы еще будут? — будто ненароком полюбопытствовала Дженет; голос, однако, выдал охватившее ее напряжение.

Но Линн, не ответив, уже шагнула в тоннель, низко пригибая голову. Дженет оглянулась на воронку, вздрогнула, зябко передернула плечами и пошла за удаляющимся светом фонаря. Через некоторое время тропинка пошла под уклон, подошвы заскользили по влажной глине, и им пришлось продвигаться боязливыми мелкими шажками. Дженет задела лампой о стену, и ей показалось, что она слышала звук треснувшего стекла. Линн, в шести футах впереди нее, прошла еще минут пятнадцать, остановилась и выругалась.

— В чем дело? — спросила Дженет с замиранием сердца: только бы не еще одна яма.

— Не знаю, куда идти, — отозвалась Линн, рассматривая схему.

Дженет встала рядом, Линн подняла фонарь. Тоннель вывел их к краю крутого обрыва, его почти отвесный склон терялся в темноте. Они ощущали еле уловимое дуновение сырого холодного воздуха. Дженет огляделась и поняла, что они находятся в огромной пещере. С минуту они стояли в полной растерянности. Потом сзади раздались негромкий пока шум погони, человеческие голоса, горячечный лай собак, опять взявших их след.

— Они еще далеко, у ямы задержатся, — вполголоса проговорила Линн, глядя себе под ноги. — А у нас другого пути нет.

Дженет опустила глаза. Глина, россыпь камней. Покатишься, костей не соберешь.

— Предлагаете сползти?

— Ага. Чур, я первая. Подержите. — Линн протянула ей свой фонарь.

Она повернулась и легла животом на край обрыва, из-под подошв посыпались камни и комки глины.

— Спички у вас есть? — Линн протянула руку, чтобы забрать фонарь.

— Есть.

— Зажгите лампу, а я погашу фонарь.

Дженет разожгла лампу, стекло действительно треснуло, пламя, грозя потухнуть, тревожно заплясало неровными язычками, и ей пришлось прикрутить фитиль. Линн начала сползать животом по склону. Вытянув, насколько смогла, руку с лампой, Дженет вслушивалась в звуки далекой еще погони. До нее доносились слабые и невнятные мужские голоса, но по-настоящему ее беспокоили только собаки, которые должны были появиться здесь раньше людей. Внизу, под ее ногами, раздался переходящий в гул шорох, звонкое цоканье камней, Линн чертыхнулась во весь голос, и Дженет поняла, что та сорвалась и скользит по склону со все нарастающей скоростью. Через минуту грохот стих.

— Линн! — приглушенно позвала Дженет.

— Все в порядке. Сейчас зажгу фонарь, и спускайтесь. Только свой сначала задуйте.

Внизу замерцало пятно света, Дженет на глазок определила, что до дна не менее двухсот футов. Там неяркими бликами посверкивала вода. Дженет задула лампу и начала опасный спуск. Ей повезло больше, чем Линн, и завершила она его без каких-либо осложнений. Поднявшись на ноги и отряхнув одежду, она обернулась. Перед ней простиралось гигантское озеро, о размерах которого Дженет могла только догадываться.

— Вы только посмотрите! — ахнула она.

— Да, впечатляет, — невозмутимо согласилась Линн и пошла берегом озера, осторожно ступая по хрустящей гальке и обходя большие валуны.

Минут через пять они уткнулись в отвесную каменную стену. Справа от них таинственно поблескивала неподвижная гладь воды, слева вздымался глинистый склон.

— И куда теперь? — растерялась Дженет.

— Наверное, здесь под водой и должен быть тот самый карниз, о котором говорил Майка, — ответила Линн, взглянув на схему.

Внезапно откуда-то сверху и позади них тявкнула собака, смолкла, гавкнула еще раз и залилась басовитым лаем. Линн взяла у Дженет лампу и подняла ее над головой. Однако разглядеть они ничего не смогли, лишь крошечное пятно света на казавшейся бескрайней черной поверхности озера.

— Задуйте лампу, — предложила Дженет.

— Тогда карниз не найдем, — возразила Линн.

— Ногами нащупаем, — настаивала Дженет. — Задуйте. В темноте им нас не увидеть. Нам нужно время, чтобы уйти подальше, не то нас просто перестреляют.

Линн явно нехотя согласилась, и Дженет вошла в ледяную воду, трогая левой рукой влажный камень стены. Ступней она нащупала карниз, скрывавшийся под водой на глубине около фута. Он оказался довольно узким. Слава Богу, что она обута в кеды на рифленой подошве. Прильнув к стене, она шаг за шагом продвигалась по карнизу, стараясь не думать о том, что с ней станется, если она сорвется. Вдруг Дженет услышала характерный треск электрических разрядов, который издают портативные рации. Ей показалось, что он исходит откуда-то спереди, и она взмолилась, чтобы это оказалось лишь эхом, отразившимся от стен пещеры. «Если преследователи сумели нас обойти, это конец», — подумалось ей. Громко звякнула задевшая камень лампа Линн.

— Вы как? — вполголоса окликнула ее Дженет.

— Нормально. Только холодно.

Вода действительно была ледяной, ноги у Дженет онемели до самых колен. Далеко за их спинами вспыхнули и забегали по темной воде ослепительно белые лучи света. Опять залаяла собака, к ней присоединилась вторая. Громкие мужские голоса, треск и шипение раций. Один из лучей нащупал беглянок. Дженет и Линн замерли.

— Стой! Стой, стрелять буду! — выкрикнул кто-то с края обрыва.

— Да пошел ты! — высокомерно ответила Линн, ее слова неожиданно громко и отчетливо пронеслись над гладью озера.

— Спускай собак! — приказал тот же голос.

— Там же пропасть! — протестующе воскликнул другой.

Дженет и Линн отошли от подножия склона на добрых пятьдесят ярдов, однако не имели ни малейшего представления о том, сколько им еще осталось преодолеть. Зажечь фонарь они не осмеливались. Сверху неслись раздраженно спорящие голоса, тоненько тявкнула собака, послышался шум осыпающихся камней и затем громкий всплеск. Кто-то столкнул пса с обрыва, догадалась Дженет, и теперь он, отряхиваясь, выбирается на берег. За первой собакой по склону шумно скатилась вторая. «Вряд ли они поплывут за нами, но кто знает». Дженет заторопилась.

— Фас, Тигр! — выкрикнул проводник. — Взять их, детка!

Судя по доносившимся до них звукам, собаки не рвались в ледяную воду и носились по берегу, заливаясь бешеным лаем. Проводник не умолкая орал, науськивая их на беглянок. Нога Дженет провалилась в пустоту, она едва сумела удержать равновесие. Карниз кончился.

— Что там у вас? — выдохнула Линн, уткнувшись в спину Дженет.

— Все, карниз обрывается, — обреченно прошептала Дженет. — Нам крышка.

— Давайте руку, а сами попробуйте пощупать ступней.

Дженет прижалась к стене и, как смогла далеко, вытянула ногу. Ей показалось, что ступня коснулась чего-то твердого, но уверенности в том, что это продолжение карниза, у нее не было.

— Далековато, — пожаловалась она Линн. — Как бы не окунуться.

— Придется рискнуть, — неумолимо сказала Линн. — Я бы сама, но мне вас не обойти.

— С лампой в руках у меня не получится, — засомневалась Дженет, и тут ей в голову пришла неожиданная идея. — Спички есть?

— А зачем? — протягивая коробок, поинтересовалась Линн.

— Зажгу лампу и пущу ее по воде. Может, это их отвлечет. Пусть думают, что мы здесь застряли. Мне все равно от нее надо как-то избавиться.

Дженет осторожно опустила зажженную лампу на воду, горелка едва возвышалась над ее поверхностью, однако наполненное керосином основание удерживало стекло в вертикальном положении. Сверху немедленно на разные голоса посыпались приказы остановиться и угрозы открыть огонь. Не обращая на них внимания, она тихонько подтолкнула лампу, набрала полную грудь воздуха и размашисто шагнула. Ступила ногой на карниз, продвинулась немного вперед, освобождая место для Линн. Та отдала ей свой фонарь и, в свою очередь, тоже перескочила провал. Здесь карниз начал заметно расширяться, и они обрадовано прибавили шаг, быстро удаляясь от слегка покачивающейся на воде лампы.

Позади взорвался грохот обвала: с обрыва спустилось одновременно не меньше полудюжины человек. Взвыли собаки, их перекрыл чей-то истошный голос, проклинающий ледяную воду. Дженет стукнулась головой о бог весть откуда взявшийся каменный выступ и предупредила Линн. Та тем не менее тоже ушиблась и тихо выругалась.

— Здесь карниз! Давай за ними! — повелительно возопил кто-то, после чего послышался топот ног и почти тут же суматошные всплески воды.

Дженет поняла, что большинство преследователей барахтается в озере: одни пытаются вернуться на карниз, другие плывут к берегу. Вспыхнули два мощных луча света: побегав наконец по каменистым стенам, они нащупали беглянок.

— Стоять! Не двигаться, стрелять будем! — прогремел под сводами пещеры могучий бас.

— Идем, идем, — прошептала Дженет. — Без винтовок им нас не достать.

Уже через секунду она поняла, что ошибалась. Грохнул выстрел, тяжелая пуля шлепнула в стену прямо перед ее лицом и с визгом срикошетила в воду. Не успела она сделать и пары шагов, как вторая пуля ударила между нею и Линн, та испуганно вскрикнула. По пещере прокатилось звучное эхо, озеро зловеще забулькало, вскипая кольцами белой пены. Дженет упала животом на карниз, втиснулась под выступ и, нащупав руку Линн, потянула ее за собой. Со сводов пещеры смертоносным ливнем обрушились подобные каменным лезвиям сталактиты, кто-то простонал, дико завопил другой, истошно заскулила собака. Фонари погасли, наступила мертвая тишина.

— Ничего себе, — потрясенно пробормотала Линн и зажгла лампу.

— Поэтому Майка и не велел стрелять под землей, — напомнила Дженет. — Пойдем, пока они не опомнились.

Сама она, по правде говоря, сомневалась, что преследователи сумеют прийти в себя в ближайшее время. Дженет и Линн торопливо зашагали по карнизу и вскоре оказались на другом берегу озера. Прислушались. Никаких признаков погони.

* * *

Не доезжая Блэксберга, Крейс остановился у какой-то лавки и позвонил Майке Уоллу. Для этого он предусмотрительно решил воспользоваться взятым в Вашингтоне напрокат сотовым телефоном. Даже если телефон Майки поставлен на прослушивание и копы определят номер звонящего ему абонента, то его поиски уведут их в столичный округ. Слушая длинные гудки, взглянул на часы. Половина девятого вечера. Он ехал сюда из Вашингтона окольными путями, избегая автострад и скоростных шоссе, и потратил на дорогу вдвое больше обычного времени. ФБР хочет его крови за то, что он ушел от их агентов Джонстоуна и Лэнни. У БАТО к нему множество вопросов в связи со взрывом в здании их штаб-квартиры. Из передаваемых по радио репортажей с Массачусетс-авеню Крейс понял, что в БАТО вняли его предупреждению, однако бомба Макгаранда все же сработала. Взрыв, несомненно, их потряс. У БАТО, конечно, гораздо меньше агентов, чем в ФБР, но он лично знал многих из них — это были умелые, опытные оперативники, которые в критических ситуациях действовали в традициях старого доброго Дикого Запада.

И ЦРУ заодно с ними? Вот это вопрос совсем интересный. Он сильно подозревал, что в министерстве юстиции и Лэнгли сговорились одним махом решить проблему Эдвина Крейса раз и навсегда. Если так, то круг его возможностей сужается с пугающей быстротой. В данный момент его больше всего интересовало, где находится Линн. И, уж если на то пошло, бывший специальный агент Картер. На другом конце линии кто-то поднял трубку, и Крейс попросил позвать к телефону Майку.

— Кто спрашивает?

— Дрессировщик львов.

После короткого замешательства его попросили подождать, потом донеслись приглушенные звуки ожесточенных препирательств, и он услышал тот же голос:

— Отца нет дома. Он с пацанами следит за налоговиками, которые залезли к нам в пещеры. Отец сказал, их там целая куча, ищут кого-то из ваших родственников.

«Налоговики? С чего вдруг агентам БАТО понадобилась Линн? — удивился Крейс. — Хотя, возможно, они избрали ту же тактику, что и Мисти: схватить дочь и ждать, когда за ней придет отец».

— А Дженет Картер с ней?

— Точно не скажу. Заходили к нам две женщины, а кто из них кто, не знаю.

— Агенты показывали вам удостоверения? Ордера предъявляли?

— Не, не показывали. Хотели обшмонать дом и участок, а отец с дядей Джедом взяли по дробовику десятого калибра, и те по-быстрому смылись. Потом привели собак и пошли в пещеры. Больше мы их не видели.

Однажды Майка показывал Крейсу уютную землянку неподалеку от своего дома и упомянул, что из нее подземными ходами можно выбраться в горы. Больше никаких подробностей он не сообщил, а расспрашивать Крейс не стал, чтобы не показаться навязчивым — слишком любопытных горцы не любят. Теперь ему надо каким-то образом дать знать, где Уолл сможет его найти. Но как это сделать? Телефон Майки наверняка прослушивается.

— Ладно, большое вам всем спасибо. Передайте Майке, что я вернулся, буду в том месте, о котором мы с ним говорили в тот раз, когда рычали львы.

— Понял.

— И вот еще что. Власти, вероятно, слушают наш разговор. Предупредите отца, чтоб он был осторожен.

Коротко хохотнув, собеседник Крейса повесил трубку. Он тоже отключил мобильник и задумался. Вполне допустимо, что где-то в неприметном невзрачном микроавтобусе агенты радиотехнической службы записали весь этот разговор. И что они узнали? Крейс вернулся. Ищет Майку. Будет находиться в известном Уоллу месте. Следовательно, нужно допросить Майку, который не скажет ни слова, даже если его удастся отыскать. Возможно, уже в эти минуты какой-нибудь вооруженный винтовкой бородач из числа его многочисленных родичей отправился в горы предупредить Майку о звонке Крейса.

Крейс откинулся на спинку сиденья и крепко потер глаза. Кофейку выпить сейчас совсем не помешало бы, но лавка уже закрылась — на окнах и дверях опущены металлические решетки, помигивают огоньки охранной сигнализации, бензоколонки заперты на увесистые замки. Поля и леса сельской Виргинии перестали быть местом, где люди чувствовали себя в безопасности и доверяли друг другу. А по горам несется эхо погони. Федеральные агенты с собаками охотятся за двумя женщинами, одна из которых — сама бывший федеральный агент. Какой из правоохранительных органов травит их псами, как диких зверей? ФБР? БАТО? Или ЦРУ? Крейс по-прежнему не отказался от мысли поквитаться с Макгарандом за убийство двух пацанов, приятелей Линн, но за ним, если он еще жив, тоже гонятся федеральные агенты.

Крейс тяжело вздохнул и завел двигатель микроавтобуса. Прежде всего необходимо убедиться, что Линн вне опасности.

Для этого нужно связаться с Майкой. К себе домой возвращаться нельзя ни в коем случае, появляться в поместье Уолла тоже. Федералы скорее всего закрыли весь район Блэксберга и Крисченсберга, значит, мотели тоже исключаются. В самый первый раз, когда Крейс наведался в арсенал, он оставил там все необходимое для оборудования базового лагеря. В микроавтобусе лежали упакованные в дорожную сумку комбинезон и кое-какая аппаратура. Теперь у него есть еще и пистолет. Крейс решил где-нибудь перекусить, запастись питьевой водой и отправиться туда, где его появления ждут меньше всего. В арсенал Рэмси.

* * *

Дженет и Линн рухнули на сырой пол землянки под деревянным люком в ее потолке. Добирались сюда по подземному ходу, в одном месте им пришлось улечься на спины и в таком положении ползти, перебирая руками по нависшему своду. Обе женщины с головы до ног перемазались липкой и отвратительно-вонючей грязью. Страшно хотелось пить, но воды у них с собой не было. Огонек в фонаре пугливо трепетал, опадая все чаще и чаще, — значит, керосин тоже на исходе.

— Интересно, сколько сейчас времени?

Дженет подняла к глазам запястье.

— Половина одиннадцатого. Полагаю, вечера.

— Что будем делать? — Линн прижала ладонь к раненому боку. — Выйдем взглянуть, кто нас там поджидает?

Дженет внимательно посмотрела на девушку. Выглядела она такой же измученной, как и она сама; перепачканное грязью лицо, как у снайпера в маскировочной раскраске, искривилось гримасой боли.

— Болит? — сочувственно спросила Дженет.

— Ребра ноют, — сдержанно пожаловалась Линн.

— А держались вы молодцом. На удивление! Знаете, меня так и тянет открыть дверь и выбраться отсюда на волю... Но перед глазами стоит кошмарная картина. Там эта ведьма сидит на пенечке, посматривает на часы и злится, что мы задерживаемся...

— Ну и что? Как пальнете в нее из револьвера! — усмехнулась Линн. — Умираю, хочу под душ и съесть чего-нибудь горячего.

— А она поймает пулю зубами и в меня ее как выплюнет! — в тон ей припугнула Дженет. — А если серьезно, никого, кроме мистера Уолла, там быть не может. Предполагается, что только он один знает, где этот лаз выходит на поверхность.

— Интересно, где сейчас отец? — задумчиво проговорила Линн, перекатываясь на здоровый бок.

— Когда мы с ним говорили в последний раз, он все еще находился в Вашингтоне, разыскивал этого вашего Макгаранда. Сообщил, что собирается возвращаться. ФБР задержало его в Вашингтоне, но ему удалось уйти. Именно поэтому я и боюсь, что та гадюка может подстерегать нас за этой дверью.

— Хотите сказать, что через меня она хочет выйти на папу?

— Да. Сама не знаю, почему она за ним охотится. Что бы там ни было, моим боссом вертят как хотят на самом высоком уровне. То он, видите ли, не желает участвовать в кознях против вашего отца, то вдруг обеими руками за...

— Поэтому вы и уволились?

— Отчасти. Они толкали меня на поступки, которые я считала недопустимыми. Это связано с той жуткой теткой. Когда Фансворт, так зовут моего босса, не смог или не захотел оградить меня от подобных вещей, я уволилась.

— Чем же вы теперь займетесь?

— У меня как-никак докторская степень в области научно-технической экспертизы. От Джонса Гопкинса[24], между прочим! Так что без дела не останусь.

— Ого, здорово! А ФБР не станет вам пакостить? Из-за того, что вы от них ушли?

— Это когда начну искать работу? Не думаю. Характеристики по службе у меня очень даже неплохие, к тому же я работала у них в лаборатории. А в данный момент огласка того, что там творится, ФБР совсем ни к чему.

— То есть?

— Их эксперты работают на обвинение, точнее, на прокуроров. И не всегда дают объективные заключения. С этого-то и начались все мои неприятности, а потом меня сослали в Роанок...

Линн задумалась, повернулась на спину, сморщилась и застонала. Дженет, опасаясь, что у нее возобновилось кровотечение, обследовала повязку, та оказалась сухой и относительно чистой.

— А вы знаете, эта тетка из ЦРУ утверждает, что в вас не стреляла. Говорит, это агенты БАТО, что сидели у дороги в засаде.

— Агенты БАТО? А им-то зачем? И на кого они устроили засаду? Потом, они же думали, что вы из ФБР. Стали бы они палить по агенту ФБР, скажите на милость?

— Кое-кто из них стал бы. И даже с удовольствием. Шучу. Нет, конечно. Не думаю.

— Но ведь кто-то все же стрелял! — Линн осторожно погладила больной бок.

— Две пули у меня имеются, — похвасталась Дженет, похлопав по карману куртки. — И мы займемся ими, как только закончится вся эта заваруха.

— Ну уж если мы об этом заговорили...

— Ага, — согласилась Дженет, поднимаясь на ноги. — Только хором! И-и раз... Сезам, откройся!

Линн, постанывая и цепляясь за стену, встала. Они осмотрели крышку люка, к одному краю которой было прибито грубое подобие ручки. Хотя до нее не было и шести футов, Дженет не представляла себе, как они смогут без какой-нибудь подставки поднять ее больше чем на несколько дюймов.

— А может, ее нужно не толкать, а тянуть на себя? — предположила Линн.

И в этот момент погасла лампа.

— Черт ее знает. Попробуем.

Крышка с трудом подалась, потом стала опускаться быстрее, сверху шумно посыпались камни и комки глины. На ее обратной стороне они нащупали набитые на манер ступенек доски. В их поднятые к потолку лица хлынул поток свежего чистого воздуха, напоенный ароматом хвои.

— Порядок. Полезли! — прошептала Дженет и, достав револьвер, стала карабкаться по ступеням.

Они выбрались на устланную толстым слоем сосновых иголок землю и на четвереньках поползли прочь от лаза. Крышка люка, снабженная, видимо, пружиной, поднялась и встала на место. Ночь была без облачка, щедро светила луна. Дженет и Линн обнаружили, что очутились на крутом склоне, густо поросшем высокими стройными соснами. В небо вздымалась вершина горы, которая очертаниями напоминала нависший над их головами нос гигантского корабля. Снизу из долины тянул ровный ветер. Уступая его дуновению, могучие деревья покачивались, издавая таинственный скрип и шелест. Вот черт, встревожилась Дженет, это ведь к нам кто угодно может подкрасться так, что мы ничего не услышим.

— Вы здесь живете, — прошептала она, подползая к Линн. — Как думаете, куда мы вышли?

— Это мой отец здесь живет. А я живу в Блэксберге, — педантично поправила ее Линн. — По-моему, это западный склон горы. Хижина отца стоит на восточном...

Дженет сунула револьвер в кобуру. Сырая одежда противно липла к телу, от этого становилось еще холоднее. А воняет-то как! Если кто-нибудь караулит их в лесу, по одному запаху за милю учует, мелькнуло у нее в голове.

— Надо добираться до Майки или его родичей. Весь вопрос в том, как? Лезть через гору или идти в обход?

— Да где мне через гору! Я и шагу ступить не могу, — понуро призналась Линн. — Да и как спускаться?.. Там обрыв отвесный...

— Здесь нельзя оставаться, — твердо заявила Дженет. — В мокрой одежде окоченеем до смерти. У Майки наверняка расставлены в лесу дозоры, может, на кого-нибудь из них наткнемся. Пойдем в обход, на север.

Линн, охая, поднялась на ноги. Дженет несколько раз ходила в походы по Аппалачам и знала, что самое главное — правильно выбрать направление. Надо все время держать вершину горы с правой стороны. И внимательно смотреть под ноги: лесные гремучие змеи, ямы под вывороченными с корнями деревьями, цепкий колючий кустарник, непролазный бурелом, коварные валуны, оползни... да мало ли какие еще гибельные сюрпризы могут преподнести горы! В размышлениях о необходимости предельной осторожности и повышенной бдительности Дженет споткнулась о длинную палку, испуганно ойкнула, но тут же обрадовалась. Хорошему посоху в здешних местах просто цены нет. Она с хрустом переломила палку о колено и половинку с торжествующим видом протянула Линн. И они побрели в глубь леса.

* * *

Крейс устроил себе убежище позади лежащего в руинах производственного комплекса арсенала. Место для него он выбрал в густом лесу близ вершины холма. Отсюда при дневном свете он сможет рассмотреть окрестности разрушенной взрывом электростанции и обширную часть складской территории, где располагались бункеры для хранения боеприпасов. Объезжая периметр объекта, он обратил внимание на то, что преграждавшие съезд к главным воротам бочки уже убрали, а неподалеку от них за оградой установили прожекторы. Из этого Крейс сделал вывод, что следственная бригада еще не закончила работу на месте происшествия. По пути сюда он заехал в Рэмси, перекусил в какой-то придорожной забегаловке и направился к ведущей в арсенал узкоколейке. В полумиле от нее ему попался небольшой торговый центр, на стоянке которого он оставил микроавтобус. Дальше, захватив дорожную сумку с припасенным снаряжением, отправился пешком.

Крейс намеревался хотя бы немного поспать и около полуночи навестить поместье Майки. Он надеялся, что к этому времени у того будут какие-нибудь новости насчет Линн. В зависимости от них он и будет определять свои дальнейшие действия. У него есть только один способ доказать свою непричастность к взрыву бомбы в Вашингтоне: взять Макгаранда и передать его властям. Учитывая, что за Макгарандом сейчас охотятся все силовые ведомства, сделать это будет очень нелегко, тем более что Крейс не имеет ни малейшего представления, где тот в настоящее время может скрываться. Есть и другой вариант. Залечь на дно и через тайные контакты с репортерами обнародовать всю эту историю в широкой прессе. Однако Линн в таком случае все равно останется беззащитной. В этом смысле возможные действия ФБР или даже БАТО в отношении дочери опасений у него не вызывали, но вот что предпримет Мисти...

В развалинах производственного комплекса вспыхнул режущий глаза свет фар. По усыпанной обломками дороге проурчал патрульный автомобиль. Спохватились, язвительно подумал Крейс, хотя усиленная охрана объекта его насторожила. Значит, ему здорово повезло, что он смог проникнуть на его территорию незамеченным. Автомобиль повернул за груды уродливо искореженных железобетонных плит, что некогда были электростанцией, яркие пятна отбрасываемого фарами света исчезли.

«Надо поспать, — убеждал себя Крейс, — а то голова совсем ничего не соображает. Выясни, как там Линн. Потом напрягись и прими решение».

* * *

Тропинку Дженет не заметила. Ее углядела Линн. Еле видимая, она затейливо вилась вверх-вниз по склону футах в пятистах ниже вершины.

— Если тропка выведет нас на противоположный склону, мы срежем как минимум полпути, — обрадовалась Дженет.

Линн со стоном опустилась на толстый ствол поваленного дерева.

— Вы идите, а я где-нибудь пока спрячусь. Простите, но мне туда не взобраться.

— Да что вы! Я вас здесь не брошу, — решительно заявила Дженет, присаживаясь рядом с ней на иссохшее бревно. — Отдохнем немного, а там посмотрим.

— А чего смотреть, я-то знаю, что мне этой горы не одолеть, — мрачно ответила Линн.

Дженет молча смотрела в ночь. Небо усыпано яркими звездами, праздничным хороводом окружившими резко очерченный полумесяц. На фоне черных сосен более светлые предметы выделялись с необыкновенной отчетливостью.

— Вот черт! — вдруг вскрикнула Дженет, пытаясь выдрать из кобуры револьвер непослушными трясущимися пальцами, а Линн, взглянув в ту же сторону, медленно-медленно, словно завороженная, поднялась с бревна и попятилась.

Перепугавший их незнакомец даже не шевельнулся. Высокий, бородатый, в широкополой надвинутой на лоб шляпе, он неподвижно стоял, держа на сгибе локтя длинноствольную винтовку с оптическим прицелом. Вдруг шагнул, вскинул винтовку и трижды пальнул в воздух, передергивая затвор с такой быстротой, что Дженет даже не успела уловить движения его руки. Среди восхитительной красоты ночи грубое эхо выстрелов раскатилось по лесистому склону кощунственным оскорблением всей природе. В лесу пронзительным криком запротестовала какая-то ночная птичка. Незнакомец бесшумным скользящим шагом направился к ним. Дженет положила палец на спусковой крючок направленного в землю револьвера.

— Замерзли? — участливо спросил бородач.

— Ага, — только и смогла выговорить сведенными губами Дженет, лихорадочно гадая, кому он подавал сигнал.

— Вон валуны. Еще теплые. Сидите здесь. Отец сейчас придет. — Бородач попятился и прямо у них на глазах растворился среди сосен.

— Эй, он мне не приснился? — ошеломленно прошептала Линн.

— Очень надеюсь, что нет, — тряхнув головой, ответила столь же потрясенная Дженет. — Черт, как же я перепугалась... Пошли посмотрим, что он там говорил насчет валунов...

Около получаса они просидели, прижавшись спинами к гладкому боку огромного валуна, который действительно сохранил тепло полуденного солнца. Потом заметили среди сосен приближающийся свет фонаря. На тропинку вышел Майка, в одной руке он нес керосиновую лампу, другой сжимал обрез двустволки. По пятам за ним следовал бородач с винтовкой на изготовку. Майка приветственно взмахнул рукой и приложил палец к губам.

— Будем спускаться, — едва слышно сказал он, задувая лампу.

— Ну, слава Богу! — обрадовалась Линн.

— Потише, — недовольно буркнул Майка. — Кругом налоговиков тьма-тьмущая.

— Куда пойдем? — прошелестела Дженет, теряясь в догадках, каким образом могло случиться так, что Майка выстрелы услышал, а «налоговики» нет.

— К старине Эду. У него в хижине сейчас никого. А куда подевались те, что гнались за вами в пещере?

Дженет рассказала ему, что произошло у подземного озера, старик с довольным видом кивнул. Он вновь прижал палец к губам и зашагал вниз по тропке. Дженет и заметно прихрамывающая Линн пошли следом. Бородач сопровождал их некоторое время, потом по знаку Майки свернул и опять бесшумно исчез в лесной чащобе.

Через сорок минут они выбрались к просторному лугу позади хижины Крейса. Майка жестом велел им остановиться, а сам прокрался к опушке. Понаблюдав несколько минут, вышел на луг и направился к огромному валуну, где Крейс прятал свой «барретт». Там он засветил лампу и, вытянув руку, несколько раз махнул ею вверх-вниз. Дженет, напряженно следившая за его действиями, успела заметить, как у хижины ответно мигнуло яркое пятнышко света. «Это еще что? — тревожно пронеслось у нее в голове. — Он же говорил, что в хижине никого нет». Майка повернулся и взмахом руки подозвал их к себе. Видно, кто-нибудь из его родичей, успокоенно решила Дженет. Ей пришлось помочь охающей Линн подняться на ноги, та заковыляла, тяжело опираясь на ее руку.

— Почти пришли, — ободряюще шепнула она.

— Куда? — равнодушно спросила Линн, и только сейчас Дженет увидела, что глаза девушки закрыты.

— Домой к вашему отцу. Майке просигналили, что там все чисто.

Они медленно пересекли луг, Линн еле брела, с трудом переставляя заплетающиеся ноги. Дженет с холодеющим сердцем ощущала себя живой мишенью, выставленной на открытом пространстве между чернеющим вдали лесом и темной хижиной, однако Майка спокойно, уверенно и безбоязненно вел их вперед. Когда они ступили в тень окружавших дом Крейса деревьев, потрясенная до глубины души Дженет увидела выходящего им навстречу Фансворта в окружении пяти агентов из Роанока, среди которых сразу заметила радостно ухмыляющегося Билли Смита. Рука ее машинально потянулась к револьверу, однако по тому, как вел себя Майка, Дженет поняла, что тот знал, кто их здесь поджидает. Фансворт бросил быстрый взгляд на Линн и тут же распорядился, чтобы двое агентов помогли ей дойти до хижины. Потом подошел к Дженет.

— Привет, Джен! — улыбнулся он. — Кофейку не хочешь?

Дженет обернулась к Майке, который стоял в сторонке, неловко переминаясь с ноги на ногу. Он привел их прямо в лапы преследователей.

— Что же вы натворили, мистер Уолл, — презрительно проговорила она.

— Не сердись на него, Джен, — примиряющим тоном вмешался Фансворт. — Он все сделал как надо. Пойдем в хижину, выпьем по чашке кофе. Мне надо тебе кое-что сказать.

Через сорок пять минут, с невыразимым наслаждением постояв под обжигающе горячим душем и переодевшись в сухую одежду из гардероба Линн, Дженет сидела с Фансвортом на кухне за чашкой кофе. Линн, после того как вокруг нее посуетилась вызванная из округа бригада «Скорой помощи», крепко спала на отцовской кровати. Агенты вышли на улицу, с ними остался лишь Билли, уткнувшийся в экран портативного компьютера, который оперативники использовали для защищенной связи во время работы в поле.

— Прежде всего прошу принять обратно вот это. — Фансворт положил перед ней ее удостоверение и «зауэр». — Обстоятельства, которые привели к твоему увольнению, изменились. И очень.

Дженет потрогала пальцем корочки, пистолет, но оставила их лежать на столешнице.

— И каким же образом? — ледяным тоном поинтересовалась она.

Физически она чувствовала себя абсолютно опустошенной, однако кофеин оказывал свое действие: голова работала четко и ясно. На государственную службу она вернется лишь в том случае, если Фансворт сумеет представить убедительные объяснения. Билли поспешно нацепил наушники и принялся что-то быстро наговаривать в микрофон.

Фансворт откинулся на спинку стула и по своей излюбленной привычке с ожесточением потер подбородок.

— Ты была чертовски права насчет второй бомбы, — начал он. — Кто-то ухитрился подогнать автоцистерну к зданию БАТО в Вашингтоне и закачать в него несколько тысяч кубических футов чистого водорода. В самом начале рабочего дня...

— О Господи! — перебила его Дженет. — Значит, БАТО? А не Дом Гувера?

— Нет. Последствия практически те же, что мы видели в арсенале Рэмси. Верхние этажи в куски, остальные обгорели.

— Вот черт! — выдохнула Дженет. — И сколько...

— Жертв почти нет. Охрану успели предупредить, и всех людей удалось эвакуировать до взрыва. А кто предупредил, с трех раз угадаешь?

— Крейс!

— А ты-то откуда знаешь? — насмешливо склонил голову к плечу Фансворт.

— Мы держали связь. Вы же знаете, что я все это время была с его дочерью.

— Ну да ладно... Так вот, до того, как Крейс появился в штаб-квартире БАТО, его задержал полицейский патруль в режимной зоне Белого дома. После взрыва в Рэмси в деловой части Вашингтона была введена повышенная готовность. Затем, здесь начинается самое интересное, его передали агентам ФБР, от которых он ушел, подстроив среди ночи автомобильную аварию на парковой автостраде. Сопровождавших его двоих агентов он приковал наручниками к садовой скамье, оставив любоваться, как их служебная машина маринуется в бензине.

— Во дает! — восхитилась Дженет, с трудом сохраняя на лице серьезное выражение. — Не рой яму другому... А с чего бы это им вдруг ФБР занялось?

— Видишь ли, копы стали проверять, не объявлен ли он в розыск и не выдан ли ордер на его задержание. Вещь обычная, сама знаешь. А тут в участок заявляются два виртуоза сыска из Дома Гувера и требуют выдачи задержанного Эдвина Крейса в связи с подозрением последнего в совершении убийства в Блэксберге. Копы просто счастливы. Да ради Бога! Однако эти две суперзвезды, согласно имеющемуся у них приказу, везут Крейса отнюдь не в ФБР, а в Лэнгли, где с ним хотят перекинуться парой слов...

— А вы подписывали ордер на розыск и задержание Крейса?

— В том-то и дело, что нет. Сейчас у нас все ломают голову над этой маленькой загадкой.

— Здесь без той страшной тетки не обошлось, — убежденно заявила Дженет.

— А черт их разберет, — сокрушенно признался Фансворт, поднимаясь, чтобы налить еще кофе. — Я-то обо всем уже только после узнал. Единственное, что успел сделать до того, как здание БАТО разительно изменило свой архитектурный облик, это передать в штаб-квартиру ФБР твое предупреждение о том, что они могут стать вероятной мишенью. И твое мнение, что под водородной бомбой имеется в виду не термоядерный заряд, а начинка из газа, чистого водорода.

— Ну и?..

— Дежурный по службе безопасности поблагодарил меня за заботу о федеральных органах правопорядка и пожелал спокойной ночи, — горько усмехнулся Фансворт. — А через несколько часов на Массачусетс-авеню началось светопреставление. Кстати, что ты там наговорила агенту Уокеру?

— Ничего особенного, просто спросила, хочет ли он стать крайним, если взрыв все-таки произойдет...

— То-то он проявил такую настойчивость. Пригрозил даже, что задокументирует свой звонок мне с указанием его точной даты и времени.

— Да, нас не переделаешь, — невесело улыбнулась Дженет.

— А как же! Первым делом прикрыть собственную задницу, а все остальное потом. Ну да ладно. Вернемся к Крейсу...

— Вот-вот, босс! Зачем его повезли в Лэнгли? Что все это значит?

— Тут гораздо сложнее, чем ты думаешь. — Фансворт с силой оттянул воротничок рубашки. — Именно поэтому со мной здесь пятеро агентов в полной боевой, обрати внимание, экипировке. И именно поэтому я из кожи вон лез, чтобы уговорить этих вояк с горы привести тебя и дочь Крейса к нам.

— А как вы вообще узнали, что мы у них?

— Дама из ЦРУ известила. Мы ей сообщили о задержании Крейса. Она в ответ рассказала, что выследила вас до владений клана Уоллов, но раз Крейс попался в Вашингтоне, ей здесь больше делать нечего. Она нас покидает. Счастливо оставаться, всего вам, целую крепко. Все это, конечно, происходило до того, как Крейс выкинул на шоссе свой трюк и снова скрылся.

— А что же мистер Уолл? Он федералов вроде не очень-то жалует?

— Когда мы добрались до хижины, старик уже сидел на крыльце с таким видом, будто он здесь хозяин. А в лесу наверняка прятались его «пацаны». Возможно, они и сейчас там. Поначалу он только плевал в нашу сторону табачной жижей.

— И вдруг передумал?

— Ага, вдруг! Как же! Пришлось долго объяснять на пальцах, что я не совсем обычный налоговик. Что я в состоянии натравить на него все до единого государственные органы правопорядка. Федеральное бюро расследований, Администрацию по контролю за применением законов о наркотиках, Бюро по контролю за продажей алкогольных напитков, табачных изделий и огнестрельного оружия, Управление внутренней контрразведки, Службу внутренних налогов и даже Секретную «на хрен» службу... Что мы будем гонять, как зайцев, его самого и всех его отпрысков до конца света. Что мы заморозим их банковские счета, замучаем беспрерывными проверками каждого налогового платежа, аннулируем карточки социальной и медицинской помощи. Что мы станем перехватывать его почту и прослушивать телефонные разговоры, пустим слежку за его машиной. Что мы затаскаем его и всех его знакомых по судам, куда им придется являться минимум раз в неделю, и вынудим его нанять кучу адвокатов. Надо сказать, большинство моих аргументов на него особого впечатления не произвело, однако мистер Уолл оказался, слава Богу, реалистом. И на перспективе иметь дело с кучей адвокатов сломался.

— Да что уж он, такой отпетый мошенник, что ли? — возмутилась Дженет.

— Да брось ты к черту, Джен. Все они здесь, в горах, маргиналы. Корчат из себя этаких несгибаемых горцев, последних из могикан и все такое прочее... А на самом-то деле нищие, малограмотные отбросы белого общества, прозябающие в своем замкнутом мирке. Время от времени нанимаются за гроши на работу, а живут на побочные доходы от продажи запчастей, снятых с разбитых машин, самогонки, незаконно добытых мехов. Ну, кое-какие денежки собирают с петушиных и собачьих боев... Хотя отчасти ты права, это скорее образ жизни, а не проявление преступных наклонностей.

— Да-а, дела-а, — с сомнением протянула Дженет. — А ведь он мне показался совсем не из пугливых.

— Так ведь я ему еще кое-что сказал.

— Ну?

— Что вам с Линн у нас будет гораздо безопаснее, чем с ним. Потому что той женщины, что за вами охотится, даже мы побаиваемся.

— Вот оно что... — Руки у Дженет вдруг задрожали, и она поспешила поставить чашку на стол. — Вы же вроде были на ее стороне.

— Так мне приказали. С самого верха. Однако теперь, как я уже говорил, обстоятельства резко изменились. Помнишь ту историю с КВКР?

— Это насчет комиссии внутренней контрразведки? Та самая, которой нас Беллхаузер все пугала?

— Ага. Судя по всему, нет такой комиссии. Наше начальство никаких ее следов отыскать не смогло, а справки наводились на уровне директора ФБР, смекаешь?

— Ну, гады! — охнула Дженет. — Значит, Беллхаузер с Фостером врали по-черному! И про заговор террористов, и про бомбы...

— Про бомбы-то, видишь, оказалось, не врали. Жаль, что БАТО пришлось убедиться в этом дорогой ценой... И вот еще что. Мой босс в Ричмонде обмолвился, что помощник директора Марченд принимал личное участие в увольнении Крейса. Но что, почему, непонятно, а выяснить не удается. Кое-какие документы есть, но они в Управлении собственной безопасности, за семью печатями, в самом министерстве юстиции. А теперь скажи: Крейс причастен к взрыву?

— Нет, нет и еще тысячу раз нет! — вскинулась Дженет. — В Вашингтоне он гонялся за тем типом, Макгарандом, который похитил Линн.

Фансворт раздумывал некоторое время, потом кивнул.

— Ладно, допустим.

— А сейчас о той тетке из ЦРУ...

Дженет рассказала Фансворту о появлении Мисти в ее доме, о пожаре в больнице и их бегстве оттуда, о засаде, на которую они нарвались по дороге к Майке, и о том, что их с Линн обстреляли агенты БАТО.

— Стоп! — прервал ее в этом месте Фансворт. — По нашим сводкам ничего такого не проходило. Случись нечто подобное, их региональный резидент у меня в кабинете всю мебель в куски бы разнес. Они, говоришь, стреляли по твоей машине? Зная, что ты из ФБР?

— Вот именно. И ранили Линн. Потом объявилась эта ведьма...

Дженет далее изложила, как ей удалось остановить машину Мисти, как они добрались до дома Майки, и в подробностях живописала их злоключения в пещере.

— Думаешь, там, у озера, все погибли? — спросил он.

— Не знаю. Во всяком случае, когда обрушились сталактиты, там стало очень тихо. Ни собачьего лая, ни человеческих голосов. Фонари погасли. И погоня за нами после этого прекратилась.

— Вот черт! — пробормотал Фансворт. — Здесь что-то не так. Нас бы задергали звонками, если бы в БАТО узнали, что их люди преследовали нашего агента и между ними произошла перестрелка.

— А может, они не из БАТО были. Может, Мисти нарочно мне так сказала, чтобы заморочить голову...

— Предполагаешь, там были ее люди?

— Сейчас почти уверена в этом.

Фансворт поднялся и принялся расхаживать по тесноватой кухне. Заглянул один из агентов, которого Дженет знала только в лицо, и доложил, что ситуация в норме и под контролем. Босс молча махнул ему рукой, и тот вышел, дружески кивнув Дженет. Вот оно, возвращение в родные пенаты, подумала она. Фансворт распорядился, чтобы Билли заварил свежего кофе и отнес агентам, стоявшим в карауле. Тот нехотя оторвался от компьютера и принялся хлопотать у плиты.

— А я лично сейчас абсолютно уверен в том, что нам обязательно надо найти Эдвина Крейса, — словно не было никакой паузы, продолжал Фансворт. — Смотри, штаб-квартира ищет его за то, что он вытворил с их агентами, местные копы разыскивают в связи с убийством Джереда Макгаранда... Нам надо задержать его ради его же собственной пользы. Черт, с Крейсом меня, похоже, обвели вокруг пальца!

— Мисти с самого начала знала, что выследить Крейса будет нелегко. И как только Линн пришла в себя, поняла, что у нее появился шанс. Она решила схватить его дочь, зная, что Крейс не раздумывая бросится ее спасать.

— Конечно, конечно, это все понятно, — рассеянно произнес Фансворт.

— Поэтому-то, узнав о задержании Крейса в Вашингтоне, она оставила нас в покое. Но только до той поры, пока ей не сообщили, что Крейс сбежал...

— А это означает, что у нее в ФБР есть свой источник, — подхватил Фансворт. — По инстанциям обо всем происходящем я докладывал самолично. Следовательно, утечка может быть в Ричмонде...

— Как бы то ни было, нам надо начинать действовать, — предложила Дженет. — Мы должны найти для Линн более безопасное место. И отыскать Крейса. Кстати, по-моему, я знаю, как это сделать.

— И как?

— Давайте-ка я поговорю с Майкой, если он еще здесь. У вас найдется визитка?

— А это забрать не собираешься? — Фансворт взглядом указал на ее удостоверение и «зауэр». Видя, что Дженет колеблется, добавил: — Поможет, если я скажу, что приношу свои извинения?

— Да разве дело в вас, босс? — устало усмехнулась Дженет. — Ведь вся эта гнусность и подлость творится у нас в Вашингтоне. Взять хотя бы историю с увольнением Крейса.

Дженет взяла со стола удостоверение и пистолет, Фансворт протянул ей свою визитку, и она вышла из хижины.

Майка, понурившись, сидел в одном из автомобилей ФБР, широкополая шляпа лежала на коленях, на лице застыло мрачное выражение. Дженет, открыв дверь, устроилась рядом с ним.

— Вы поступили абсолютно правильно, — попыталась успокоить она явно подавленного Майку.

— А по нашим понятиям, нет, — пристыженно буркнул он, стараясь не встречаться с ней взглядом. С непокрытой головой горец выглядел очень старым и тщедушным. — Машину вашу я пригнал, вон она стоит.

— Да послушайте, мистер Уолл! Во-первых, вы спасли Линн и меня. Во-вторых, никому в этой стране не по силам противостоять правительству, особенно если оно прижмет вас так, как обещал мистер Фансворт. Это все знают.

— Только не у нас, — упрямился Майка.

— Я еще не все вам сказала, мистер Уолл. Посмотрите сюда. — Дженет протянула ему свое удостоверение, ей показалась, что она нашла способ избавить Майку от угрызений совести. — Я ведь тоже из ФБР. Так что вы никого не предавали. Мне было поручено охранять Линн Крейс. А без вашей помощи я бы с этим заданием не справилась. Сейчас же нам нужно срочно выйти на ее отца. А поскольку он считает, что Линн у вас, то наверняка с вами свяжется.

— Ничего не знаю, — заявил явно приободрившийся Майка. — И не собираюсь...

— Вы не поняли! — перебила его Дженет. — Мы не предлагаем, чтобы вы сдали нам Крейса. Вы только должны сообщить ему, что Линн с нами и что я, понимаете, я лично, прошу его связаться со мной. Ни в коем случае ни с кем больше. Только со мной! — Дженет на обороте визитки Фансворта написала номер своего домашнего телефона. — Вот, держите.

— А что с теми налоговиками? Ну, которые в пещере? Они что же, не из ваших, что ли? — спросил Майка, разглядывая визитную карточку.

— Какие налоговики?! Какая пещера?! — с преувеличенным изумлением вскинула брови Дженет, пристально и выразительно глядя ему прямо в глаза. Убедившись, что Майка ее понял, направилась обратно в хижину.

— По-моему, он сам не знает, где Крейс, — доложила она Фансворту. — Однако почти уверена, что поможет нам с ним связаться. Ради Линн.

— Вот и хорошо, — кивнул Фансворт. — У меня такое ощущение, что в Роаноке нам всем будет спокойнее. Буди девушку, и поехали отсюда. Мне эти горы на нервы действуют.

— Может, отвезти ее ко мне домой? Машину мою Майка пригнал. Нам бы поспать не мешало.

— Согласен, — подумав, одобрил Фансворт. — Дам пару агентов, пусть побудут с вами на всякий случай. А утром свяжемся с БАТО и разберемся, что к чему.

— Для начала пусть объяснят, как в моем автомобиле появились пулевые пробоины, — предложила она. — Тоже мне, ковбои тряпочные!

Билли заливисто рассмеялся, а Дженет пошла будить Линн.

* * *

Проснувшись, Крейс озадаченно огляделся, некоторое время полежал с закрытыми глазами, соображая, как он очутился в спальном мешке в одноместной палатке в арсенале Рэмси. Растер лицо ладонями, посмотрел на часы и понял, что проспал. Поговорить с Майкой он собирался до половины третьего утра. Прислушался к звукам ночной жизни за тонкой стенкой палатки. Вроде бы все нормально. Крейс выбрался из теплого спальника и натянул на себя комбинезон. Выскользнул из палатки, вновь прислушался, обул сапоги. Небо ясное, в заливающем окрестности лунном свете можно различить даже отдельные деревья. Холодный воздух наполнен ровным стрекотанием сверчков, заливистым хором древесных лягушек и едва слышным лопотанием быстрого ручья. Он несколько раз вдохнул полной грудью, при выдохе изо рта вырывались легкие облачка пара.

Надо крепко подумать, что сказать Майке. Следует исходить из того, что телефон Майки прослушивается, причем отнюдь не одной заинтересованной стороной. И ему необходимо выяснить, что случилось с Линн, не выдав при этом свое местонахождение. Он включил мобильник — индикатор оповестил его, что батарейка садится. Крейс выругался: подзарядить ее можно было лишь в арендованном напрокат микроавтобусе. Он набрал местный код междугородной связи, потом номер телефона Уолла. После второго гудка трубку на другом конце линии сняли, по голосу он узнал Майку.

— Это я, — приглушенно произнес Крейс.

— Наконец-то! Твоя дочь у федералов из Роанока.

— У каких еще федералов? — Крейса обдало жаркой волной тревоги.

— ФБР. Баба какая-то с ней была, помнишь? Сказала, что она тоже из ФБР. Просила передать, чтобы ты ей позвонил. С Линн все в порядке, но ты должен обязательно позвонить. Только ей, и никому больше.

Он продиктовал Крейсу номер телефона и замолчал. Потом поинтересовался, не нужно ли Крейсу еще что-нибудь. Тон Майки показался Крейсу каким-то странным, и он решил, что тот дает ему понять, что разговор пора заканчивать. Крейс торопливо поблагодарил Майку и выключил мобильник. Поискал по карманам ручку, записал номер телефона Дженет. Поднял к глазам часы. Почти три утра, время для звонков, прямо скажем, не совсем подходящее.

Он решил разведать ближайшие окрестности и установить кое-какие устройства, которые оповестят его о приближении посторонних. Крейс вышел на опушку небольшой рощицы, где он разбил лагерь, и обвел долгим взглядом раскинувшийся в трех четвертях мили от него разрушенный взрывом производственный комплекс. Вокруг бесформенных груд обломков, что некогда были электростанцией, на треногах торчат переносные прожектора, подсоединенные змеистыми кабелями к установленному на прицепе дизель-генератору. Руины окружающих зданий напоминали декорации к фильму о Второй мировой войне.

Слева от него до самого горизонта правильными рядами тянулись сотни бункеров для хранения боеприпасов. Над каждым из них возвышалось по два похожих на огромных улиток вентиляционных короба из оцинкованной стали. Выглядит все это в призрачном свете луны словно гигантское кладбище, подумалось Крейсу, — две тысячи акров законсервированной смерти... Следующая его мысль была о том, куда исчез этот чертов Макгаранд.

Крейс принялся расставлять детекторы движения. Картер он позвонит перед наступлением рассвета. А до той поры попытается продумать, какие шаги он предпримет в первую очередь, если, конечно, у него вообще будет такая возможность.

Глава 14

Дженет присела в кровати, у нее вырвался громкий стон. Голова болела, как никогда в жизни, где-то под надбровьями пульсировала слепящая боль, пронзительно отдавая в шею и плечи. В горле першило, рот пересох; язык, будто наждаком, царапал нёбо и десны; кожа горела, как обожженная. За окном светло, однако солнце еще не взошло. Она посмотрела на часы. Среда, шесть сорок пять утра.

В спальне стояла невыносимая жара. Отопление, похоже, работало на полную мощность. «Вот только что-то не припомню, чтобы я его включала», — вяло удивилась Дженет. Она через силу встала и прошла в ванную. Посмотрела в зеркало — лицо пылало неестественным румянцем. Плеснула в него холодной водой, и на секунду ей стало легче, но боль тут же вгрызлась в виски, в груди противным комом шевельнулась и поднялась тошнота. «Что ж мне так плохо, — пожалела себя Дженет. — И за каким чертом отопление шпарит что есть мочи...» Она натянула халат и вернулась в спальню. Открыла окно, в комнату хлынул свежий воздух, ей показалось, что она дышит живительным чистым кислородом. Дженет с наслаждением глотала его, прильнув к оконной раме. Постепенно в голове у нее прояснилось. Острая головная боль. Сухая покрасневшая кожа. Приступы тошноты. Классические симптомы отравления угарным газом.

Отопление!

Она выскочила из спальни; задержав дыхание, пробежала через холл. И застыла в ужасе. Дверь в комнату Линн стояла нараспашку, а ее самой там не было.

Может, вышла прогуляться, успокаивала себя Дженет. Подбежав к лестнице, окликнула дежуривших внизу агентов. С потрескавшихся губ сорвался лишь жалобный писк. «Господи, сделай так, чтобы я нашла ее внизу, — взмолилась она, — сидит себе в гостиной, болтает с оперативниками...» Цепляясь за перила, Дженет стала спускаться, нащупывая ногами ступеньки, дышать становилось все труднее. На полпути она осознала, что такое решение было ошибочным, но обратной дороги нет. Она собрала в кулак всю волю, заставив себя сосредоточиться на одной цели. Входная дверь. Доковыляв до нее, Дженет толкнула створку и вывалилась на крыльцо. Краем глаза увидела двух агентов, распростертых на полу гостиной в нелепых позах.

Она трижды глубоко вдохнула и выдохнула, метнулась обратно в дом. Ухватила первого оперативника за одежду, проволокла через прихожую и перевалила тяжелое тело через порог. Теряя последние силы, Дженет вытащила и второго, уронив его рядом с бездыханным товарищем. Некоторое время не могла подняться с колен, борясь с удушьем и жадно хватая воздух саднящими легкими. На подкашивающихся ногах доплелась до своего автомобиля и по радиотелефону позвонила в Службу спасения. Потом набрала номер своей конторы, сообщила дежурному, что два агента находятся в бессознательном состоянии, и попросила прислать подкрепление. Буквально выпала из машины на сырую траву, содрогаясь в спазмах сухого кашля.

Линн исчезла. Боже милосердный, что она скажет Крейсу? Это дело рук той ведьмы, другого ответа у нее нет.

Дженет разлепила саднящие веки, оба оперативника недвижно лежали на крыльце, их пылающие лица напоминали гротескные маски в канун Дня всех святых[25]. Она принудила себя подняться на ноги и вернуться на крыльцо. Там Дженет принялась поочередно делать агентам искусственное дыхание. В какой-то момент показалось, что в доме звонит телефон, но ей было не до него. До того момента, как она услышала приближающееся завывание сирен, прошла, казалось, целая вечность.

* * *

Макгаранд мерз в своем бункере, даже несмотря на то что они с Джередом изолировали «жилой» отсек от остальной части помещения деревянной перегородкой. Делали они это, правда, в основном для того, чтобы охранники в случае проверки, посветив фонарем через открытую входную дверь, не смогли обнаружить их приготовлений. Холодно здесь как в могиле, чертыхался Макгаранд, дрожа под двумя одеялами. Он запасся продуктами и питьевой водой, устроил лежанку, привез одеяла, несколько фонарей, даже небольшую плитку на тот случай, если захочется горячей пищи. А вот возможность обогревать свое убежище не предусмотрел. Он коснулся пальцами бетонного пола и отдернул руку. Ух, проклятие, лед и то теплее!

Похоже, светает, подумал он, заметив, что на потолке обозначился контур вентиляционного короба. Вчера он вылез через него, спустился на землю и запер дверь своего убежища снаружи. Плохо, конечно, что отсюда остался только один выход. С другой стороны, хорошо, что при осмотре этот бункер никак нельзя отличить от любого другого.

Браун лениво потянулся, размышляя, как убить время. Он не догадался захватить с собой ни книг, ни журналов, даже Библию не взял, кретин этакий. До него лишь сейчас дошло, что в глубине души он никогда не верил, что ему на самом деле придется воспользоваться этим убежищем. Крупная дрожь зябкой волной пробежала по всему телу. «А что, если зажечь все фонари и поставить их поближе к лежанке, может, удастся согреться... Вони и копоти, понятно, не оберешься, но два воздуховода должны справиться с этой проблемой. Надо попробовать», — решил он.

* * *

Дженет с кислородной маской на лице сидела в машине «Скорой помощи», вокруг двух агентов прямо у нее во дворе, отгородившись ширмами, хлопотали медики. Фансворт с группой оперативников прибыл почти одновременно с ними и сейчас находился в доме, распахивая все окна подряд. На улице помощники шерифа отгоняли зевак и повелительными жестами понукали автомобилистов проезжать, не сбавляя скорости. Дженет залпом опустошила две бутылки воды и мечтала о третьей. Головная боль потихоньку отступала. Фансворт с мрачным лицом вышел из дома и направился к ней. Дженет стянула кислородную маску.

— Они проникли через окно полуподвала и подсоединили выпускной патрубок горелки к вентиляции.

— Не они, а она, — поправила босса Дженет.

— Нам это неизвестно.

— Известно, — возразила Дженет, выпрыгнув из машины. — Она увезла Линн. Сами знаете, что это ее рук дело.

Фансворт промолчал, поддел носком ботинка пустую бутылку из-под воды, раздраженно пнул ее через весь двор.

— Как там? — Дженет указала кивком головы на ширмы.

— Не очень, — угрюмо буркнул Фансворт. — Как я понимаю, они оставались внизу?

— Так точно, сэр. Мы с Линн спали наверху. Как только почувствовала неладное, бросилась к ней. В комнате ее не было. Тогда я спустилась вниз.

— Оба были уже без сознания?

— Так точно, сэр. Открыла входную дверь, вытащила их на крыльцо. Стала делать искусственное дыхание. Но их двое, а я одна. Так что, боюсь, помочь как надо не смогла.

— Эта гадина могла отравить вас до смерти. — Фансворт обвел двор злым взглядом. — Ну, забрала Линн, а газ-то зачем оставлять было?

— Думаю, затем, что там, в пещере, были ее люди, — предположила Дженет.

Босс долго не сводил с нее пристального взгляда, потом молча медленно кивнул. В кармане его пиджака заверещал мобильный телефон. Фансворт выудил трубку и приложил ее к уху.

— Скоро буду, — коротко бросил он в микрофон, выключил телефон и обернулся к Дженет. — Моя секретарша. У меня в кабинете ждет Эйбел Меклен из БАТО. Босс покойного Уиттейкера. Рвет и мечет, по секрету сообщила Джуди. Так что мне лучше поторопиться.

— Я с вами?

— Да нет, пожалуй. Тебе и так досталось. А нам еще разгребать и разгребать. В частности, надо разобраться с той засадой, в которую вы с Линн угодили. Крейс на связь не выходил?

— Никак нет, сэр.

— Черт! А ведь почти все уже утряслось... Скажешь Крейсу, что его дочь у нас, и пусть возвращается и выложит все, что ему известно о Макгаранде и его треклятой бомбе.

— Вы, простите, серьезно, сэр? После того, что произошло в Вашингтоне с его конвоирами? К тому же ему шьют убийство Джереда Макгаранда. Вряд ли он захочет у нас появляться.

— Вот что я тебе скажу. В обмен на его показания по поводу взрыва в штаб-квартире БАТО и содействие в поимке того, кто это сделал, я готов помочь ему уладить все проблемы с ФБР и местными копами.

— Я могу сообщить ему о вашем обещании, если он позвонит?

— Дженет, можешь говорить что угодно, лишь бы он пришел к нам в контору. Самое главное — потолковать с ним до того, как до него доберется эта тварь из ЦРУ. Во-первых, потому, что теперь, — Фансворт подбородком указал на ширмы, за которыми продолжала суетиться бригада «Скорой помощи», — у нас с ней личные счеты. Во-вторых, все мы знаем, какой обмен она ему предложит.

— А для него именно это важнее всего, — отметила Дженет, зябко кутаясь в халат. — Все, что бы он ни предпринимал, Крейс делает лишь с одной целью. Он хочет вернуть домой свою дочь. Остальное для него не имеет никакого значения. Особенно сейчас.

— Ну а если ему сказать, что Линн по-прежнему у нас и ей ничто не угрожает?

Дженет вскинула на него укоризненный взгляд, и Фансворт дурашливо поднял руки.

— Да ладно тебе! Подумал вслух, нельзя, что ли? Делай как знаешь. Скажи, что мы поможем ему вернуть дочь, сделаем все возможное. Надеюсь, Крейс понимает, что без нас ему не обойтись. Он ведь один остался. И как только он с тобой свяжется, немедленно извести меня.

— А почему наши боссы в Вашингтоне не могут просто потребовать от ЦРУ прекратить все это безобразие? — возмутилась Дженет. — Более того, почему мы вообще должны потакать каким-то шпикам?

— Потому что на контактах с ЦРУ в нашей штаб-квартире сидят люди Марченда. К счастью для нас, мы с тобой ему не подчиняемся. У меня есть конкретный приказ не соваться к ним до тех пор, пока наш помощник директора, то есть мистер Грир, не выяснит, кто именно велел Беллхаузер и Фостеру заварить всю эту кашу. Если Марченд, возникает множество вопросов. Еще интереснее, если кто-то из министерства юстиции — скажем, непосредственный начальник Беллхаузер. Однако в данный момент все занимаются только взрывом в штаб-квартире БАТО.

— Могу себе представить!

— Всего ты себе не представляешь. Как бы то ни было, наш Грир и, как я слышал, сам директор очень хотели бы знать, почему ЦРУ гоняется за отставным агентом ФБР и почему им в этом всячески помогают высокопоставленные должностные лица из нашей фирмы и, возможно, из министерства юстиции.

Дженет потерла воспаленные глаза.

— Может, отправить тебя в больницу? — встревожился Фансворт.

— Ну уж нет! — забыв про субординацию, воспротивилась Дженет. — В больницу не поеду, хватит с меня!

— Ладно, тогда отдыхай. Побудь дома, пока не позвонит Крейс. По-моему, он тебе доверяет. Прошу, постарайся уломать его.

— Здесь мне оставаться не хочется, — подумав, ответила Дженет. — Сейчас переоденусь и поеду с вами в контору. Если Крейс будет звонить, переключим его на мой рабочий номер.

Фансворт не стал возражать, и Дженет вернулась в дом. Навстречу ей из полуподвала поднималась следственная группа. Старший криминалист охотно объяснил, что злоумышленники действовали весьма грубо и до примитивности просто. Вырезали оконное стекло, через него проникли внутрь и присоединили выводной патрубок газовой горелки к шлангу подачи теплого воздуха в вентиляционную систему.

— А как они вывели Линн из дома? — поинтересовалась Дженет.

— Судя по всему, через входную дверь. Вы ведь говорили, что распахнули ее, но не упоминали, что вам прежде пришлось повернуть ключ... Вы вообще запирались на ночь?

— На все замки, собственными руками!

— Ну-ну, в таком случае посоветую вам немного потратиться и поставить хороший прочный засов. И чтобы он тоже на ключ запирался. Вот так... Внизу у вас на полу полно пыли. Ее следы мы обнаружили также на ковре в прихожей и ка втором этаже. Они, видимо, были в респираторах, выждали минут двадцать, пока вы все не отключились, ну а там, сами понимаете...

«Я-то понимаю, — молча кивнув, подумала Дженет, — это вы не хотите понять. Не они, а она. Она, гадюка, запросто пролезла в мой дом под самым носом у двух агентов ФБР, сделала свое дело и смылась».

Уже выходя из дома, старший криминалист с порога обернулся к Дженет.

— Мы тут у вас закончили. Кстати, здорово, что сумели вытащить Уильямса и Джексона на крыльцо. Они уже дышат.

Медики говорят, исключительно благодаря вам. Рад, что вы опять с нами, Картер.

Дженет благодарно улыбнулась ему вслед и пошла наверх одеваться. Умываясь, вспомнила, что с крыльца вроде слышала, как в доме звонил телефон. Крейс? Торопливо промокая щеки махровым полотенцем, она присела на кровать и нажала на телефонном аппарате кнопки "*", "6" и "9". На дисплее автоматического определителя номера высветились цифры. «Какого черта? — изумилась Дженет. — 703, междугородный код северной части Виргинии! Неужели Крейс все еще в районе Вашингтона?» Собралась было уже звонить ему, но передумала и повесила трубку. А если это не он? Сейчас они с Фансвортом приедут в контору, там по своим каналам пробьют этот номер и выяснят, кому он принадлежит и где точно находится данный абонент.

* * *

С рассветом Крейс отправился на разведку. Он намеревался выяснить, какие работы ведутся на территории производственного комплекса, а потом осмотреть ограду по всему периметру и наметить возможные пути отступления на тот случай, если придется срочно уносить ноги. Он рассчитывал, что в течение двух-трех дней никто не обратит внимания на его микроавтобус, оставленный на стоянке торгового центра. Потом придется перегнать его в другое место.

На Крейсе был комбинезон из камуфляжной ткани, с собой он взял флягу воды, пистолет и сотовый. Он уже пытался дозвониться до Картер, но у нее никто не отвечал, и Крейс решил повторить попытку немного позже. Он не знал, рабочий или домашний телефон Картер продиктовал ему Майка, но был уверен, что она приняла меры для переключения звонков туда, где в то или иное время будет находиться. Крейс лесом добрался до вершины холма, откуда как на ладони был виден весь производственный комплекс, где взрыв снес все деревянные постройки и причинил серьезные разрушения железобетонным зданиям. Там, внизу, не было ни души, однако у первого уцелевшего цеха в окрестностях электростанции стоял бежевый микроавтобус. Крейс предположил, что он принадлежит следственной группе БАТО, которая продолжает работать на месте преступления. Если не попадаться им на глаза и не шуметь, то по остальной территории объекта он может передвигаться без особого риска.

Через час он уже был в районе складирования боеприпасов, который в действительности оказался даже более обширным, нежели на картах аэрофотосъемки. Взобравшись на макушку одного из бункеров, Крейс окинул взглядом ряды наполовину врытых в землю мощных бетонных сооружений. Не менее пяти сотен, прикинул Крейс, еще столько же на другом краю, у ограды, которую он собирался обследовать. Ни телефонных, ни каких-либо других столбов не видно, следовательно, все электрические и коммуникационные линии проложены под землей. Достав из накладного нагрудного кармана бинокль, он принялся тщательно осматривать бункеры один за другим.

Даже сейчас, сосредоточенно разглядывая местность через, плотно прижатые к глазам окуляры, он не мог избавиться от тревоги за Линн. Больше всего его беспокоила мысль о том, что за ней охотится Мисти. Да, его дочь опекает Картер, но это вовсе не значит, что она в безопасности. Картер, не обладающая ни опытом, ни соответствующими знаниями и навыками, против Мисти, считай, ноль без палочки. И дело отнюдь не во всяких там спецсредствах и прочих штучках-дрючках — настоящего чистильщика отличает безоглядная готовность к любым, пусть самым немыслимым и рискованным, действиям. Вроде поджога больницы.

Он крепко-накрепко запомнил первый урок, который преподала ему Мисти в ходе обучения. "Когда выходишь на охоту, — объясняла она, — есть два варианта. Либо скрытно идешь по следу жертвы и застигаешь ее врасплох. Для этого, однако, тебе, по определению, предоставлен один-единственный шанс. Малейшая оплошность, и элемент внезапности утрачен. С другой стороны, если окольными путями оповестить жертву, что за ней началась охота, то ко всему имеющемуся в нашем распоряжении арсеналу добавляется еще одно, пожалуй, самое мощное оружие — страх. В тех, кого мы выслеживаем, культивируется ситуативное чутье, другими словами, они все время настороже, в состоянии нервного напряжения, близком к паранойе[26]. И если обратишься ко второму варианту, то можешь усугубить такое состояние и довести жертву до паники. И уж тогда бери ее голыми руками".

По прошествии первого месяца он понял, что Мисти получает от своей работы неподдельное наслаждение. Впрочем, так же, как и он сам, если быть до конца честным. В ЦРУ все было по-другому. ФБР, разыскивая подозреваемого, забрасывало широкую сеть, задействуя огромные силы и средства. Потом начинало мучительно медленно стягивать ее, что нередко позволяло фигуранту ускользнуть. Первый начальник Крейса в ФБР объяснил подобный метод работы весьма доходчиво. ФБР прежде всего представляет собой хрестоматийный образчик бюрократии в ее чистом виде. Термин этот, означающий господство канцелярии, происходит от французского bureau — канцелярия и греческого kratos — господство. Мы, поучал он новобранца, душим противника бумажной работой: сбор вещественных доказательств, юридическое крючкотворство, слежка, прослушка, ордера, предписания и постановления, — одновременно стараясь не потонуть в ней. Работа Крейса чистильщиком ЦРУ была полной противоположностью такой тягомотине. Розыск и доставка оплошавшего агента ЦРУ каждый раз становились испытанием личных качеств. Один на один! Поединок, в котором все решали профессиональное мастерство, стойкость и выдержка, находчивость и смекалка, технические знания и навыки. Психологическое единоборство, венчавшееся прямой схваткой с противником. Вот такая работа Крейсу нравилась, да что там, он ее просто любил!

Он осторожно переступил по покатой поверхности купола и стал осматривать противоположный край складской территории. Медленно перемещая линзы бинокля от дороги влево, вдоль изгороди, Крейс выискивал что-либо необычное, какую-нибудь подозрительную мелочь... Пока, однако, ничего стоящего внимания — на металлической сетке висят клочки бумаги, распластанные пластиковые пакеты, пучки высохшей травы и прочий податливый ветру мусор... Бункеры неразличимо похожи один на другой: зеленовато-серый бетон, покрытые бурым налетом ржавчины стальные двери; на каждом по две спирали вентиляционных коробов, застывших в неподвижности, словно схваченные морозом гигантские улитки.

Кроме одного, вон там, справа от сосновой рощицы. Бункер как бункер, такой же, как и все остальные, вот только спираль на дальнем конце его крыши вращается — очень, правда, медленно, но зримо. «С чего бы это?» — озадаченно подумал Крейс.

Он знал, что короба подобной конструкции обеспечивают вентиляцию двумя способами. Когда на улице дует ветер, он заставляет спираль вращаться, и та гонит теплый воздух из бункера наружу. Если же, как сегодня, стоит полный штиль, вращение спирали может быть вызвано лишь поднимающимся по коробу изнутри согретым воздухом. Но ведь все бункеры должны быть необитаемы. Хотя и маловероятно, но не исключено, что там, в полумиле от него, дует ветерок. Однако в этом случае вращались бы обе спирали. Крейс спустился на землю и решительно зашагал по просеке к заинтриговавшему его бункеру. Он уже подошел к нему совсем близко и пробирался между высокими соснами, когда в кармане требовательно запищал телефон. Крейс прислонился спиной к толстому чешуйчатому стволу и откинул крышку трубки.

— Да? — произнес он вполголоса.

— Это Дженет Картер. Где вы находитесь?

— На другом конце линии, — уклончиво ответил он. — А вы где?

— У себя в конторе. В Роаноке. Вы не звонили Мисти? Линн у нее.

Ноги у Крейса подкосились, он сполз на устилавшую землю хвою, больно ободрав спину.

— Подробнее, — потребовал он.

Дженет сжато, но четко изложила их с Линн приключения — от бегства из больницы и вплоть до предпринятой Мисти газовой атаки.

— Мой босс предлагает вам явиться к нам в контору. Он... Минутку!

— Мистер Крейс, говорит Тед Фансворт, резидент ФБР в Роаноке. У нас есть ордер от местных властей на ваше задержание, поскольку вы проходите главным свидетелем по делу об убийстве в округе Монтгомери. У нас есть федеральный ордер на ваш арест по обвинению в побеге, имеется в виду ваша выходка в Вашингтоне. БАТО хочет снять с вас показания по поводу взрыва в их штаб-квартире. Вас также активно ищет известное вам ведомство.

— Приятно, когда ты всем так нужен, — буркнул Крейс.

— На самом деле вы и еще кое-кому нужны. Мой босс мистер Грир, помощник директора, курирующий Управление уголовных расследований, очень хотел бы знать, почему другой помощник директора, мистер Марченд, курирующий Управление контрразведки, обратился на самом высоком уровне в министерство юстиции с просьбой задействовать знакомую вам личность, которая сегодня утром похитила вашу дочь и едва не убила двоих моих агентов. Могла бы и троих, если бы Дженет вовремя не проснулась...

— Вопрос не ко мне, — рассеянно пробормотал в ответ Крейс.

Сейчас разговор с резидентом ФБР стал пустой тратой времени, ему надо срочно придумать способ связаться с Мисти. Оттягивать неизбежное не имело смысла: он знал, какую сделку она ему предложит.

— Вы слушаете, мистер Крейс? — нетерпеливо окликнул его Фансворт.

— Да-да, только, говорить нам, по-моему, не о чем, мистер Фансворт. — Крейс не сводил глаз с по-прежнему медленно вращающейся спирали вентиляционного короба на крыше хорошо видного ему бункера.

— Вы не совсем правы, мистер Крейс. Я имею полномочия уладить ваши проблемы в связи с делом Джереда Макгаранда и аварией на парковой автостраде. Наши вышестоящие инстанции уверены, что разобраться в том, что затеяли Беллхаузер с Фостером, куда важнее всего остального. Они также считают, что вся эта заваруха как-то связана с имеющимися у вас... сведениями.

«Еще как, даже больше, чем ты думаешь», — хмыкнул про себя Крейс, заставляя себя сосредоточиться на том, что говорит Фансворт. Итак, он вновь оказался перед тем же выбором, что и пять лет назад: или молчишь, или подумай о дочери.

— Мистер Крейс?

— Боюсь, вы ничем не сможете мне помочь, мистер Фансворт, — решился Крейс. — Мне нужно вызволить мою дочь. Уверяю вас: ни вы, ни ваш босс, ни даже его босс не способны справиться с теми силами, что стоят за всем этим.

— Мне сообщили, что данным делом занимается лично директор ФБР, мистер Крейс.

— Я уже все сказал.

— Помощник директора Грир говорит, что вся эта катавасия связана с делом китайских шпионов в ядерной лаборатории. Это правда?

Крейс в изумлении вздрогнул. Об этом же никто не знает. Кроме них.

— Мистер Крейс? Грир говорит, в ходе выполнения заданий ЦРУ вы собрали информацию о том, что расследование в ядерной лаборатории тормозилось из-за участия китайского правительства в финансировании предвыборной кампании в Соединенных Штатах.

— Эй, мы говорим открытым текстом по незащищенной линии, — встревоженно предупредил совершенно ошеломленный Крейс. Такого знать не мог никто.

— Грир говорит, вы согласились уйти в вынужденную отставку и дать подписку о неразглашении, — гнул свое Фансворт. — Вот только не понимает почему. Официальной причиной называли вашу причастность к массовому самоубийству в семье Гловера. Теперь он думает, что за этим кроется что-то другое.

Голова у Крейса пошла кругом. Свои обязательства он выполнил полностью, нигде и никогда не обмолвился ни единым словом. Уехал сюда, чтобы заботиться о дочери и обеспечивать ее до завершения обучения. Если бы не эта дикая случайность, не этот полудурок Макгаранд, свихнувшийся на миссии возмездия, он так и сидел бы сиднем у себя в хижине, созерцая деревья. Это они нарушили соглашение. Разве что...

— Мистер Крейс? Моему начальству крайне желательно ознакомиться с вашими сведениями и выяснить, какие у вас есть доказательства. В обмен на это они готовы забыть все остальное — слышите? — все без исключения. Думаю, мы можем помочь вам вернуть вашу дочь, но только при условии, что будем располагать достаточными аргументами для нажима на уровне правительства.

— Вы ее не знаете, — отрешенно проговорил Крейс. Высоко над его головой залилась всполошной трелью какая-то голосистая птичка.

— Что-что, мистер Крейс? Кого это мы не знаем?

— Ту, что похитила Линн. Теперь это мое личное дело. Единственный известный мне способ вернуть Линн живой и здоровой — это предложить ей себя в обмен на мою дочь. А вы с вашей конторой можете только помешать.

— Ошибаетесь, мистер Крейс. Дайте моим боссам то, что им нужно, и они вынудят ее начальство вернуть вам вашу дочь. Эфраим Гловер мертв, так что ЦРУ сейчас незачем скрывать, какими делишками он занимался, покойник вот уже пять лет вне досягаемости правосудия. И неприятности будут не у ЦРУ, а у министерства юстиции и у тех, кого они завербовали у нас в ФБР. Думаю, ЦРУ станет куда сговорчивее, когда наш директор пригрозит им обнародованием скандальной истории с китайцами.

Крейс задумался. Сумеет ли он сам справиться с Мисти? Сможет ли он ее хотя бы найти? И что будет с Линн, если ему это удастся?

— Вы были специальным агентом ФБР, мистер Крейс. Знаете, как мы работаем. Мы власть, мы сила. Нас легион, мы подавляем численным преимуществом. Увы, ЦРУ тоже. Они вас разыщут, и тогда вам конец. Если они вас схватят, остаток жизни вы проведете в одиночке, причем не обязательно в нашей стране.

Трубку взяла Картер.

— Послушайте, вы обещали молчать в обмен на безопасность вашей дочери. Они нарушили свои обязательства. И теперь вы получили в руки оружие, которого раньше не имели. Так почему бы вам его не использовать?

— Потому что тогда, специальный агент, она может убить мою дочь.

— Может? Мистер Крейс, она уже подожгла больницу! Так почему же вы так уверены, что сейчас Линн ничто не грозит? Я же рассказывала вам, что произошло в той пещере, помните?

— Да.

— Там были ее люди, у нас в этом нет никаких сомнений. К БАТО они не имели никакого отношения. Более того, региональный руководитель БАТО все утро провел в кабинете мистера Фансворта, убеждая нас в том, что, кроме оперативно-следственных мероприятий на территории арсенала, БАТО не проводило в наших местах никаких операций. В пещере были ее люди, больше некому!

Мир вокруг Крейса сузился до предела, перед глазами поплыли темные круги, дышать стало трудно. Мисти понесла потери. Не станет ли она вымещать свою злобу на Линн? Он дал им слово. Уйти из ФБР. Принять на себя вину за трагедию в семействе Гловера. Хранить молчание. Лечь на дно. Взамен они оставляют Линн в покое. Каждая клеточка его естества требовала, чтобы он выследил и уничтожил эту тварь, похитившую его дочь. Однако он понимал, что Картер и Фансворт правы. Уладить его проблему можно только в Вашингтоне, где умение улаживать, устраивать дела стало религией нынешней власти. Ни профессиональное мастерство, ни личные деловые качества и квалификация в счет уже не шли. Все решало обладание информацией и компроматом. Враги директора ФБР из министерства юстиции принялись третировать его с того самого момента, как разразился скандал вокруг «пожертвований» в фонд избирательной кампании. Сейчас он обнаружил, что у него появляется возможность этих своих врагов уничтожить. Если верить Фансворту, директор ФБР хочет использовать добытые Крейсом сведения с тем, чтобы нанести ответный удар. Причем направить его в самое сердце коррупции, разъедающей, по убеждению большинства сотрудников ФБР, все министерство юстиции. Остается один принципиальный вопрос: что станет с простой студенткой, когда блюстители порядка развяжут междоусобную войну?

— А если я соглашусь, какие гарантии, что с Линн ничего не случится? — севшим вдруг голосом прохрипел он.

— Никаких, — коротко бросил Фансворт. — Хотелось бы, конечно, ответить вам иначе, но, по-моему, лучше сказать правду.

Крейс поймал себя на том, что кивает головой, полностью с ним соглашаясь. По крайней мере Фансворт поступает открыто и честно.

— Вы ведь тоже ничего не можете ей гарантировать, мистер Крейс. Судя по тому, что рассказала мне Дженет, Линн осведомлена о ваших делах много лучше, чем вы предполагаете. И если они об этом прознают, то поймут, что им надо избавляться и от нее тоже. Нам необходимо иметь информацию, которая может вынудить их ее отпустить. Пока она для них всего лишь пешка, вот пусть и продолжают так думать. Вы должны сдаться. Другого пути у вас нет.

— Ладно, согласен, — сиплым шепотом выдавил из себя Крейс. — Я в арсенале Рэмси.

— Где именно, поточнее, пожалуйста, — после некоторой паузы поинтересовался Фансворт.

Крейс насторожился: ого, хитер, вот он как теперь заговорил, опер, видать, матерый. Только ничего у тебя не выйдет, дружище.

— Пусть Картер подъедет в производственный комплекс. Одна. Я сам ее найду, — ответил он.

— Через три часа. И не одна. Сами понимаете, без группы прикрытия ей нельзя.

— Тогда прикажите им держаться от нас подальше.

— Договорились.

— Значит, через три часа, — подтвердил Крейс и выключил мобильник.

Он опрокинулся навзничь на мягко пружинящий ковер сосновой хвои и уставился невидящим взглядом на верхушки сосен. Итак, он согласен сделать все, что потребует от него ФБР. Куда больше, кстати, чем им на самом деле нужно. Прямые улики, подтверждающие умышленное препятствование расследованию в ядерной лаборатории. Полученные не окольными оперативными путями, а изъятые прямо из сейфа Эфраима Гловера, который он, Крейс, самолично вскрыл после того, как обнаружил в его доме трупы. При виде этого кровавого побоища он испытал острый приступ вины, но горькое чувство прошло, как только он прочитал найденные в сейфе Гловера бумаги. Впервые за целый день, а может, за всю неделю, он улыбнулся. Они думают, что он отведет их в хранилище какого-нибудь банка и выложит перед ними пухлый пакет. Вот уж они взвоют от досады, когда узнают, где он прятал свои материалы. И какие!

Тут он вспомнил о вентиляционном коробе, вращающемся при полном безветрии. Три часа у него есть. Почему бы не взглянуть на это чудо природы?

* * *

Фансворт и Дженет спустились в сектор защищенной связи, где, к удивлению Дженет, за пультом управления восседал Билли Смит. Босс распорядился соединить его с помощником директора Гриром. Оператор в Вашингтоне предложил им ждать у телефона.

— Это крупнейшая в твоей жизни операция, — заявил тем временем босс Дженет. — Если мы докажем, что китайские ассигнования на избирательную кампанию обеспечивали свободу действий их шпионам в министерстве энергетики и что кое-кто в министерстве юстиции этому способствовал, ФБР окажется на коне и станет полностью неуязвимым.

— Но ведь Линн Крейс говорит, что этому кое-кому помогал кое-кто из ФБР, — напомнила ему Дженет, и Фансворт поморщился.

Смит торжественно возвестил, что помощник директора Грир у телефона. Фансворт сжато ввел его в курс дела, и Грир тут же отверг его план направить в арсенал только Картер с группой прикрытия.

— Отправляйтесь туда сами, — приказал он. — И захватите с собой всех до единого, кого найдете у себя в конторе. И чтоб больше никаких осечек. А то в прошлый раз, когда ваши люди заявились в арсенал, там все взорвалось к чертовой матери!

— Сэр, Крейс нервничает, — осторожно заметил Фансворт. — Если он увидит толпу оперативников, может передумать...

— Так позаботьтесь о том, чтобы он их не увидел, — раздраженно перебил его Грир. — Значит, вы считаете, у него есть доказательства? Не просто домыслы?

— Сэр, если бы те сведения, которыми он располагает, были просто домыслами, с ним не стали бы так носиться. Нет, улики у него есть, и сейчас, когда вновь всплыл скандал вокруг ядерной лаборатории, известное вам ведомство запаниковало. Однако прежде всего мы должны вернуть его дочь, иначе у нас ничего не выйдет. Без дочери Крейс нам не нужен.

— Значит, обеспечьте ее освобождение. Возьмите Крейса и доставьте к нам, но только вместе с его материалами. Делать это надо быстро, пока наши друзья в министерстве юстиции не разобрались, что к чему. Как только директор изучит и оценит ситуацию, мы позвоним куда следует и потребуем отпустить его дочь.

— А если они не захотят?

— Не захотят чего?

— Отдать его дочь. Что, если они потребуют выдать им Крейса в обмен на освобождение дочери?

— Да мне плевать, что случится с Крейсом после того, как он передаст нам свои материалы! ФБР от него и так натерпелось! Нужен он шпикам, Бога ради, пусть берут его, выпотрошенного, и хрен с ним, в конце концов!

Фансворт даже пошевелил губами, собираясь что-то сказать, но не издал ни звука. Дженет, не веря своим ушам, уставилась на телефонный аппарат, словно никогда в жизни не видела такой хитрой штуковины. Грир грубовато распорядился, чтобы они пошевеливались, мол, за работу, ребята, а то совсем мышей не ловите, и повесил трубку.

— Вот сукин сын! — растерянно пробормотал Фансворт.

— Полностью с вами согласна, — откликнулась Дженет.

— На такое я не подписывался, — вскипел Фансворт. — Мы договаривались, что Крейс отдает компромат, мы пересылаем его в инстанцию, а та обеспечивает возвращение его дочери. На выдачу Крейса я согласия не давал!

— Дали, — поправила его Дженет. — Только что.

— А вот и нет! — воинственно выпятил подбородок Фансворт. — Крейс был одним из нас. И ничем себя не опорочил. Так что я его шайке неуправляемых шпиков не отдам!

— Давайте решать проблемы по мере их поступления, — миролюбиво предложила Дженет. — Встретимся с Крейсом. Посмотрим его компромат. Мне бы лично хотелось также выяснить обстоятельства гибели Джереда Макгаранда. Думаю, там все же имел место несчастный случай. И что натворил Крейс на парковой автостраде? Хотя если учесть, куда его везли, я бы на его месте поступила так же, только у меня скорее всего ничего бы не вышло... Но сначала надо взять Крейса.

— Ладно, — кивнул Фансворт, рассматривая телефон так, словно обнаружил у себя на столе какую-то жуткую мерзость. — Разыщи Кинэна. Пусть срочно соберет личный состав. Всех, до последнего человека.

* * *

Крейс крадучись подходил к бункеру по хрустящей гравием дорожке. Его массивную стальную дверь с герметизирующими накладками украшала потемневшая от грязи и пыли белая табличка, на которой чернели цифры 887. На ней также висел внушительного вида амбарный замок, покрытый затейливыми узорами бурой ржавчины. Вокруг бункера все заросло густой травой высотой не менее фута, никаких свежих следов недавнего пребывания человека Крейс не обнаружил. Он обогнул бункер и, стараясь не шуметь, вскарабкался на его полукруглую крышу. Расположенный ближе к двери вентиляционный короб застыл в неподвижности; тот же, что был устроен у задней стены, вращался. Едва заметно, но определенно вращался, время от времени жалобно поскрипывая проржавевшими подшипниками. Крейс подобрался к нему, осторожно переступая рифлеными подошвами, почти не отрывая их от шершавой поверхности, — под ногами у него, конечно, бетон толщиной около фута, однако береженого и Бог бережет... До него донесся слабый, но легкоузнаваемый запах. Керосин. Внутри горит либо керосиновая лампа, либо обогреватель.

В бункере кто-то есть. А поскольку дверь заперта на висячий замок снаружи, значит, тут должен быть второй вход. Крейс скользнул с крыши в заросли травы и обошел все сооружение. Массивные стены в целости и сохранности; там, где они уходят в землю, никаких видимых признаков люка или лаза. Он вскинул голову и несколько мгновений задумчиво смотрел на вентиляционные короба. Вновь поднялся на крышу и попробовал покачать тот, что стоял ближе к двери. Его вмурованное в бетон основание не сдвинулось ни на сотую дюйма. Крейс проделал то же самое со вторым — короб легко приподнялся при первом же усилии. Осмотрев его основание, он обнаружил, что к нему приварены петли, а с противоположной стороны насквозь проходит вертикальная защелка, не дающая коробу смещаться в стороны при сильном ветре. Теперь Крейс готов был поспорить, что внизу под ним в бункере найдется стремянка или приставная лестница.

Он присел на корточки. Там кто-то прячется. И кто же может скрываться на складской территории законсервированного военного предприятия? Макгаранд работал здесь главным химиком. Он оборудовал себе производство водорода в самом подходящем месте, в здании электростанции. На подходах к нему расставил капканы, сам же производственный комплекс подготовил к взрыву, чтобы в случае опасности уничтожить все следы своего пребывания. На это у него должны были уйти месяцы. Значит, хватило времени и для устройства убежища, где он мог бы переждать, пока не уляжется шумиха вокруг его акции мщения. И если бы трое студентов случайно не забрели на объект, сейчас этот мерзавец преспокойно посиживал бы у себя в Блэксберге перед телевизором, наблюдая, как федеральные власти мечутся в поисках преступника, совершившего очередной немотивированный теракт. Что ж, место выбрано идеально, никому и в голову не придет искать Макгаранда на открытой всем ветрам площадке для хранения боеприпасов. Там, в бункере, затаился Макгаранд, больше некому, решил Крейс.

Он поднялся на ноги. Макгаранд бросил двух пацанов тонуть, как слепых котят, почти месяц держал его дочь заложницей. А потом оставил ее здесь умирать с голоду. Сейчас Крейсу выпала одна из тех редких возможностей послужить торжеству справедливости, какие нечасто встречались за всю его долгую службу закону. Он спустился с крыши и побрел вдоль канавы, внимательно глядя себе под ноги. Через некоторое время нашел, что искал — тонкий металлический прут длиной около двух футов. Ржавый, но все еще прочный. И еще обломок толстой и не успевшей прогнить ветки. Вернулся на крышу бункера и продел прут в отверстие защелки, проходящей сквозь основание короба. А чтобы тот не выскочил, поднатужившись, согнул его посередине в форме буквы V. Сук он загнал в покрытый ржавчиной и птичьим пометом кожух вентилятора, изготовленный из толстой стали с большим запасом прочности на тот случай, если в бункере произойдет взрыв. Вращение заклиненной спирали прекратилось.

Спрыгнув на землю, Крейс полюбовался своей работой. Тут ему припомнились болтающиеся на проволочной изгороди пластиковые пакеты. Очень кстати! Он рысцой пробежался к ограде, собрал несколько самых больших и вновь вскарабкался на крышу. Тщательно обернул пластиком короб над дверью, полностью перекрыв доступ воздуха в бункер. Уже особенно не таясь, прошел ко второму коробу. Достал из накладного кармана поношенную бейсболку Линн, с которой не расставался все это время. Сунул ее в кожух, протолкнул, чтобы она упала внутрь бункера, и также обмотал короб пакетами в несколько слоев. Все. Через двенадцать часов в бункере не останется ни молекулы кислорода, а если Макгаранд жжет керосиновую лампу, то времени на это уйдет еще меньше.

— Чтоб ты в аду сгорел, Макгаранд! — пожелал Крейс, не понижая голоса.

* * *

В полдень Дженет в служебной машине въехала на территорию разрушенного производственного комплекса. Охранник у главных ворот сообщил ей, что следственная группа БАТО собиралась сегодня поработать на месте взрыва, но пока еще не появилась. Дженет предупредила его, что вслед за ней в арсенал должны прибыть еще четыре автомобиля с агентами ФБР. Поставив машину возле зияющего выбитыми стеклами здания заводоуправления, она осмотрелась. Вокруг взорванной электростанции громоздились пятнадцатифутовые кучи обломков бетона, из которых торчали покореженные прутья арматуры. На глаза Дженет попался стоявший неподалеку от места взрыва микроавтобус, однако людей поблизости не наблюдалось. Скорее всего машина криминалистов БАТО, предположила она.

Фансворт с Кинэном наспех набросали план действий: посты выставить на всех известных подходах к объекту, остальным пройти на его территорию через главные ворота и, рассыпавшись в цепь, прочесать местность, продвигаясь по лугу к производственному комплексу. Фансворт также попросил регионального резидента БАТО Эйбела Меклена выделить имеющийся в его распоряжении легкий разведывательный самолет для осмотра территории арсенала с воздуха. На взлетной площадке окружной больницы в полной готовности стоит вертолет «Скорой помощи» с бригадой медиков на борту. Памятуя о том, как печально завершилась их последняя экспедиция на завод в Рэмси, Фансворт был твердо намерен исключить даже малейший риск.

Указания Грира он воспринял буквально и привлек к участию весь личный состав, в том числе и Билли Смита, которому было поручено обеспечение связи. Дженет, как и остальным агентам, было приказано облачиться в спецобмундирование: комбинезон, кевларовый пуленепробиваемый жилет, поясной ремень, увешанный множеством полезных вещей, бейсболка с надписью «ФБР». В ее распоряжении также были портативная рация с ларингофоном[27] и табельный «зауэр» в кобуре на правом бедре. Свой собственный револьвер тридцать восьмого калибра Дженет оставила в бардачке автомобиля. Она взглянула на часы. Радиоперекличка начнется через двадцать минут, агенты доложат о прибытии к местам назначения, после чего Дженет сможет приступить к поискам Крейса. Или того самого ветра в поле, усмехнулась про себя она, почти не сомневаясь в том, что Крейс сам, когда пожелает, выйдет к ней откуда-нибудь из развалин. Вот тогда и начнется самое трудное.

Ведь после того, как Крейс передаст свой компромат, а они перешлют его куда следует, им всем придется какое-то время ждать, пока на ЦРУ не будет оказан соответствующий нажим и эту змеюку не заставят освободить заложницу. Дженет не могла избавиться от одной подспудно терзающей ее страшноватой мысли. А что, если Мисти упрется? Что, если она сорвалась с катушек и решила отомстить Крейсу за гибель ее людей в пещере? Дженет помотала головой, прогоняя все эти лишние сейчас мысли, отвлекающие от главной задачи.

Технари из следственной группы БАТО так и не появлялись возле своего микроавтобуса. Даже интересно, где в этих руинах они могут работать, подумала Дженет, многие из цехов разрушены настолько, что находиться там просто небезопасно. И что им вообще там искать, когда сейчас уже известно наверняка, что взрыв в арсенале был вызван гремучей смесью чистого водорода с воздухом. Тут ей пришли на память слова охранника у ворот о том, что следственная группа БАТО на объект еще не приезжала. Тогда кто, к черту, пригнал сюда...

Рация чирикнула, и в левом ухе Дженет голос Кинэна объявил начало радиопереклички. Когда пришла ее очередь, она сообщила о своем местопребывании, а Кинэн в ответ проинформировал о том, что самолет БАТО по техническим причинам подняться в воздух пока не смог, на данный момент время его прибытия откладывается на час. Вот так всегда, опять чертыхнулась она про себя, все идет наперекосяк еще до начала операции... Дженет принялась в который раз осматривать развалины, гадая, где прячется Крейс. Она вновь посмотрела на часы — ого, уже двенадцать двадцать!

«Ну где же ты, Крейс?» — мысленно воззвала она к нему, чувствуя себя на совершенно открытом пространстве весьма неуютно. Задумалась о том, как разительно отличалась работа Крейса на ЦРУ от того, чем все эти годы занимались его коллеги в ФБР. Он, не имея напарников, поддержки, базы, целиком зависел от собственной ловкости и изворотливости и действовал без правил, каждый раз получая новую лицензию на охоту соответственно очередному заданию. Гнетущая тишина вокруг стала почти осязаемой.

«Давай, Крейс, поторапливайся! Мы твой единственный шанс вернуть Линн домой. Иначе тебе придется сдаться им, а ты этих людей знаешь. Без нас тебе не обойтись. Кончай играть в героя-одиночку. Чем скорее, тем лучше».

* * *

Крейс, распластавшись на животе в зарослях леса на берегу ручья, следил в бинокль за происходящим в производственном комплексе. Он заметил, как приехала Картер, и теперь пытался установить, сколько агентов прибыли вместе с ней и где они будут располагаться. Одиноко стоявший у разрушенной электростанции микроавтобус никак не шел у него из головы. Похож на передвижную криминалистическую лабораторию, однако никаких опознавательных знаков, которые позволили бы определить принадлежность автомобиля, на нем почему-то нет. «Форд» бежевого цвета. Регистрационных номеров он разглядеть отсюда не мог. Вообще-то Крейс понимал, что следственная группа может работать на месте преступления неделями, тем более что агенты БАТО обожают собирать вещественные доказательства тоннами.

Можно было бы предположить, что он доставил сюда группу прикрытия из ФБР. Если бы не одно обстоятельство. Крейс обнаружил его еще тогда, когда обследовал складскую территорию. На стеклах посверкивают капельки росы, уж ночь-то он здесь точно простоял. Крейс перевел линзы бинокля на машину Картер: вот она, сидит в одиночестве на месте водителя. Ждет, когда он появится. А он сам чего ждет? Его настораживали и не давали покоя слишком уж поспешный и живой интерес Фансворта к точному месту его нахождения и этот микроавтобус. Ну, Фансворт, допустим, хотел сразу прикинуть, куда направлять своих агентов. А вот микроавтобус... На нем мог прикатить кто угодно — агенты ФБР либо БАТО, да те же местные копы.

Или Мисти.

И что же ей понадобилось в арсенале? Скорее всего у нее в ФБР есть источник, и Мисти знает, с кем у Картер назначена здесь встреча. Значит, она получила задание доставить его в ЦРУ. И только этим можно объяснить, с какой целью она держит Линн заложницей. Линн им не нужна, им нужен он. Мисти предложит ему сделку, прямой обмен. Если она и впрямь здесь, приближаться к машине Картер ему надо чертовски осмотрительно. Крейс, бесшумно извиваясь, пополз в лесную чащобу. Внезапное воспоминание заставило его замереть на месте в оцепенении.

«Форд» бежевого цвета. Да ведь это тот самый микроавтобус, который он взял напрокат в Вашингтоне и бросил на стоянке торгового центра!

* * *

Во время второго сеанса радиопереклички Дженет подтвердила, что находится на прежнем месте, ситуацию контролирует, хотя сидеть в машине в этом бронежилете становится жарковато. По правде говоря, ее так и подмывало укрыться в тенечке по другую сторону заводоуправления, однако тогда его здание окажется между нею и группой прикрытия. Инстинктивно она чувствовала, что этого допускать не следует. В наушнике послышался голос Фансворта, который потребовал доложить обстановку. Вокруг никакого движения — отрапортовала Дженет. И сама не зная почему, поинтересовалась, в свою очередь, кто отозвал криминалистов БАТО на время проведения операции.

— Каких еще криминалистов? — насторожился Фансворт.

Она объяснила, что на месте взрыва стоит какой-то микроавтобус. Босс распорядился оставаться на связи, а через несколько минут сообщил, что ни агентов, ни автомобилей БАТО на территории объекта нет.

— Опиши-ка мне этот микроавтобус, — предложил он.

Дженет попросила его подождать, вышла из машины, навела бинокль на бежевый «форд» и принялась прилежно перечислять мельчайшие детали. Цифры на номерном знаке разобрать она не смогла. Не подойти ли ей поближе? Фансворт некоторое время молчал: Дженет понимала, что он не может разрешить ей осматривать подозрительный автомобиль в одиночку. И в то же время не хочет раскрывать численность группы прикрытия из опасений спугнуть Крейса.

— Подруливай к нему на такое расстояние, чтобы разглядеть номер, из машины не выходить! — приказал наконец он.

Дженет села за руль, запустила двигатель, подняла стекла и включила кондиционер. Обогнув здание заводоуправления, выехала в проулок. На первом же перекрестке свернула налево и, оставив в стороне разбитые в щепы деревянные сараи, поднялась на невысокий холм, где лежала на боку водонапорная башня. Навела бинокль на номерной знак микроавтобуса и продиктовала выбитые на нем буквы и цифры Фансворту. Тот велел ей оставаться на месте и вновь повторил категорическое приказание даже носа из машины не высовывать.

Дженет оглядела свою новую позицию. Сзади высился сосновый лес, спереди раскинулась принявшая на себя основной удар взрывной волны часть производственного комплекса. Гладкий, будто только что выкошенный, луг, бетонный фундамент электростанции, замкнутый в почти правильное кольцо обломков стен и паровых котлов. Два сорванных со своих станин огромных покореженных турбогенератора кренились к земле выразительной иллюстрацией мощности взрыва. Дженет потянула рычаг ручного тормоза и опустила стекло, радуясь тому, что небольшое здание со сметенной взрывом крышей, у которого она остановила машину, отбрасывает хоть какую-то тень.

Коротко прощебетав, ожила рация. Фансворт сообщил, что микроавтобус принадлежит бюро проката автомобилей.

— Два дня назад он вместе с сотовым телефоном был арендован в северной Виргинии. Документы в прокатном бюро подписывал некто Джон Смит, платил наличными, штаб-квартира устанавливает его личность по предъявленному там водительскому удостоверению.

— Спорим, это Крейс! — азартно воскликнула Дженет.

— Угадали, — послышался позади нее приглушенный голос.

Дженет резко обернулась, зашипела, потирая ушибленный о руль локоть. Притаившийся на корточках у дверцы автомобиля Крейс многозначительно прижал палец к губам.

— Оставайся на месте, заметишь малейшее движение, докладывай немедленно! — приказал босс.

Крейс обошел машину, устроился рядом с Дженет на переднем сиденье, опустил стекло и стянул с головы капюшон комбинезона. Слева под мышкой у него висел тяжелый пистолет, судя по виду, сорок пятого калибра. От него остро пахло хвоей и сырой глиной.

— Ну, вот мы и встретились, специальный агент, — устало произнес он.

Дженет молча рассматривала его осунувшееся лицо — обычно тщательно ухоженная бородка сейчас неряшливо лохматилась, воспаленные веки опухли. Но глаза под ними по-прежнему не упускают ничего, их внимательный взгляд настороженно перебегает с Дженет на окружающие их развалины, словно он ждет, что оттуда в любую секунду выскочит какая-то смертельно опасная тварь.

— Думаете, она здесь? — прошептала Дженет. — Нет, не Линн, а тетка из ЦРУ.

— Вполне возможно, — коротко ответил он. — Вон тот микроавтобус видите? Прошлой ночью я оставил его на стоянке торгового центра.

— А как же он здесь очутился?

— Сам не знаю. Я думал, это ваши ребята его сюда перегнали.

— Нет...

— Дело плохо. И что теперь?

— Доложу, что вы явились, и тронемся, — объяснила Дженет, пытаясь скрыть тревогу, охватившую ее при упоминании Мисти. — Чем быстрее, тем лучше.

— А как насчет Линн?

— Передадите в штаб-квартиру имеющийся у вас компромат, и они надавят на ЦРУ, чтобы ваша Мисти отпустила Линн.

— А если она не захочет? — Крейс почти слово в слово повторил вопрос, который Фансворт уже задавал своему боссу.

Ответить Дженет не успела, потому что в этот момент запищал зуммер автомобильного радиотелефона. Они одновременно взглянули на аппарат: Крейс вопросительно, Дженет с испугом. Она терялась в догадках, кто бы это мог звонить, поскольку по распоряжению Фансворта участники операции должны были поддерживать связь только по рации. Она нерешительно поднесла трубку к уху.

— Картер слушает. — В горле у нее неожиданно запершило, и Дженет торопливо прокашлялась.

— Передайте трубку Крейсу, — услышала она женский голос.

— Кому-кому? — с деланным изумлением переспросила Дженет.

— Бросьте дурить, Картер. Как, по-вашему, я узнала, когда именно вам позвонить?

— А мне плевать! — грубо ответила Дженет.

— Неужели? А я вот наблюдаю за вами через оптику снайперской винтовки. Доказать?

— Что вам нужно?

— Сами знаете. Передайте трубку Крейсу.

Он уже сам тянул руку. Дженет очень не хотелось, чтобы он вступал в переговоры с этой гадиной, однако что-то в его взгляде заставило ее сдаться. Взяв трубку, Крейс подвинулся к ней вплотную так, чтобы она тоже могла слышать голос Мисти.

— Слушаю, — коротко бросил Крейс; не поворачивая головы, он взглядом прощупывал окрестности.

— Твоя дочь у меня. Выходи из машины, спрячься в лесу, пока твои приятели из ФБР не уберутся отсюда. Тогда я ее сразу отпускаю.

— Мне предложили вариант получше. Я кое-что сдаю своим приятелям из ФБР, а они сделают твоим боссам предложение, от которого те не смогут отказаться.

— А с тобой что будет?

— Не понял?

— Я спрашиваю, что будет с тобой после этого?

— Меня оставят в покое.

— И ты поверил?

— А почему нет? Они держат министерство юстиции за горло, так что им никуда не деться. А твоим боссам в общем-то уже все равно. Ваш иуда вышиб себе мозги в Милвуде еще пять лет назад.

— Дворцовые игры, Эдвин. А ты ведь никогда не был в них силен. Думаешь, тебе это сойдет с рук? Благодарное ФБР раскрывает объятия герою, изгнанник возвращается в родную семью, ура! Как бы не так! Слушай внимательно.

Какое-то мгновение в трубке слышались лишь невнятные шорохи и потрескивание, а потом, к ужасу Дженет, зазвучала запись телефонного разговора Фансворта с Гриром, то место, где Грир сказал, что ему плевать на судьбу Крейса, которого можно выдать ЦРУ без всяких колебаний. Дженет, прикусив губу, отвернулась, не в силах встречаться с ним взглядом. У этой твари есть информатор внутри их конторы в Роаноке! Кто-то из имеющих доступ к защищенной связи. Неужели Билли, мерзавец этакий? В наушнике раздался голос Фансворта, и Крейс, не выпуская телефонную трубку, потянулся, сорвал с шеи Дженет ларингофон и выбросил его в окно.

— Эдвин, меня послали за тобой, — продолжала Мисти. — И ты знаешь, что задание я выполню. Так что вылезай из машины и уходи в лес. Иначе я сброшу твою дочь в одну из бездонных ям, на которые я здесь натыкаюсь на каждом шагу. Повторяю, ты выходишь из машины, Линн выходит на свободу, даю слово. Тебе ведь известно, что мое слово куда дороже, чем все обещания твоего обожаемого ФБР. У тебя есть час, хочешь, два. Давай дождемся темноты. Потом разберемся, только ты и я. Позабавимся звуком и светом, как в добрые старые времена. Можешь даже попробовать убрать меня... Но тогда судьба дочери окажется только в твоих руках, и утешения в проклятиях по адресу безликих бюрократов из Вашингтона тебе уже не будет.

Крейс молчал, глядя прямо перед собой невидящими глазами, рука с побелевшими суставами стиснула телефонную трубку так, что она начала потрескивать.

— Эдвин, милый, ну все же так просто!

— Мне надо подумать, — вымолвил он наконец.

— Да сколько хочешь! Я знаю, где тебя найти.

Голос Мисти смолк, трубка издавала лишь тихое шипение. Дженет сидела в полном оцепенении, не зная, что делать. Она изо всех сил пыталась придумать, как отговорить Крейса от предложенной Мисти сделки, понимая тем не менее, что это невозможно. Особенно после того, как он слышал, что заявил помощник директора Грир, сволочь такая!

— Хоть убейте, не знаю, как уговорить вас отказаться, — призналась она.

— Бесполезно, — глухо буркнул Крейс, бросая на сиденье треснувшую телефонную трубку.

— А все-таки, чего же так добиваются от вас наши боссы?

— У меня есть копия письма. За подписью самого Гаррета, заместителя помощника директора. Адресованного Эфраиму Гловеру. В нем сообщается, что министерство юстиции арестовало один из его банковских счетов.

— Ну и что тут такого? — не поняла Дженет.

Крейс сильно потер ладонями щеки, обернулся к ней. Увидев выражение его лица, Дженет по-настоящему испугалась.

— Гловер перестрелял всю свою семью и покончил с собой вовсе не потому, что боялся разоблачения его связей с китайским правительством. Он наложил на себя руки из-за того, что они забрали у него все деньги обратно.

— Кто «они»? Какие деньги?

— Те самые, которые ему платили за то, что он многие годы срывал расследование дела о шпионаже. Когда же китайцев поймали на незаконных «пожертвованиях» в фонд предвыборной кампании, ну, вы помните, поступления из Гонконга, избирательная комиссия предпочла их вернуть. Однако часть этих денег, пара миллионов долларов, была уже выплачена Гловеру за его услуги. И они вынудили министерство юстиции распорядиться, чтобы Служба внутренних доходов наложила арест на его банковские счета. Другими словами, Гловер был разорен в пух и прах. И решил свести счеты с жизнью.

— Так избирательная комиссия знала о делишках Гловера? О господи! Но ведь это значит...

— Вот именно. Это письмо подтверждает, что китайцы финансировали предвыборную кампанию, а взамен получали беспрепятственный доступ к нашим ядерным исследованиям. За какие-то несколько миллионов долларов! Прокручивали все это не напрямую, конечно, а через посредников в Гонконге. Любой, кто мало-мальски знаком с обстоятельствами дела, сразу увидит, что письмо представляет собой неопровержимую улику. Вот у политиков нервишки и не выдержали.

— И при увольнении из ФБР вам поставили какие-то условия?

— Видите ли, когда я пришел к Гловеру за объяснениями, он вызвал агентов из службы безопасности ЦРУ, и меня из его дома выдворили. Однако через несколько часов я туда вернулся. И увидел трупы. Явное самоубийство. Возможно, слишком уж явное, как в том случае с адвокатом из Белого дома, припоминаете? Как бы то ни было, у Гловера был стенной сейф. Я его вскрыл и нашел письмо.

— Обнаружив взлом, они сообразили, что кто-то стал слишком много знать, — догадалась Дженет.

— Поначалу им было невдомек, кому и какие материалы удалось добыть. Потом в ходе следствия они вычислили меня. И решили сыграть на последнем, что оставалось дорогого в моей жизни. Линн. Угроза была весьма прозрачной. Они ее не трогают, только пока я молчу.

— А почему они просто не прикончили вас, и дело с концом?

— Потому что я всех их взял за горло. Замешанным в этих делишках оказался помощник директора ФБР Марченд. Я дал ему знать, что у меня есть документы, проливающие свет на подлинную причину самоубийства Гловера. И если что-нибудь, не дай Бог, случится с Линн, компромат на него попадет к председателю соответствующей комиссии конгресса. Марченд чуть в обморок не грохнулся, когда я ему намекнул, что за бумаги попали мне в руки. Вообще говоря, ситуация создалась тупиковая, я держал на мушке всю американскую администрацию, они — Линн.

— Но лишь до тех пор, пока Линн не пропала. О Боже, так вот почему они сюда нагрянули! Вовсе не из-за каких-то там вымышленных террористов... Линн исчезла, вам больше не было смысла молчать!

— Совершенно верно, специальный агент. Однако самое смешное, что террористы были. Браун Макгаранд и его веселые ребята.

— А что будет, если Грир и директор заполучат это письмо?

— Да они Марченда и Гаррета просто обуглят. А потом директор возьмется за министра юстиции. С учетом всех трений между ними, им найдется о чем потолковать. Однако проблема в том, что сейчас передать письмо я вам не смогу.

— Что?! — вскинулась Дженет. — Это как же так?

— Я уже вам объяснил. Линн.

— Тут вы ошибаетесь. Ладно, в этот раз они ее отпустят. А потом пошлют за ней другого чистильщика. Сами говорите, их у ЦРУ хватает. Допустим, вы сумеете нейтрализовать эту вашу Мисти. Так они натравят на вас с Линн кого-нибудь еще похуже. Нет, вы просто должны передать нам имеющийся у вас компромат. Это единственный способ уладить ваши неприятности раз и навсегда.

Крейс собрался было ей ответить, но внезапно насторожился и, склонив голову к открытому окну, стал напряженно прислушиваться. Дженет решила воспользоваться паузой.

— Поймите, один в поле не воин, — как можно убедительнее продолжала она. — Да-да, конечно, вы — Эдвин Крейс. Тот самый Эдвин Крейс. Но бороться с государством в одиночку? Бессмысленно, никаких шансов. Поверьте мне, я сама часть этой машины, и уж я-то знаю. Линн никогда не будет в безопасности, пока вы не передадите ваши материалы другому государственному ведомству. Пусть оно использует их для шантажа. Как умел делать Гувер. Тогда все оставят вас в покое. В противном случае сезон охоты на вас будет объявлен бессрочным.

Дженет перевела дыхание. Взглянуть Крейсу в глаза, понимая его состояние, она побоялась. Часы на приборной доске тикали звонко и четко, и с каждой ушедшей секундой напряженность между ними возрастала.

— Хотите сказать, что теперь этим делом должно заняться ФБР...

— Точно. Организации оно под силу; одиночке же, при всем уважении к вам, нет.

Крейс протяжно выдохнул.

— Да пошло оно все к черту! Староват я стал возиться с таким дерьмом, — проговорил он сквозь стиснутые зубы. — Запоминайте. Я упрятал файл в личный архив Марченда в компьютерной базе данных Управления внешней контрразведки.

— Ничего себе! — Дженет даже присвистнула. — Неужто в самом Доме Гувера?

— Там. Файл называется «Год крысы», пароль доступа «Аморалка».

— Так, и что дальше? — спросила все еще потрясенная Дженет.

— У меня к вам просьба. Прикройте Линн после того, как Мисти ее отпустит.

— А вы как же?

— Мисти приказано доставить меня в ЦРУ. Мне это совсем не улыбается. Значит, кто кого... Так вы присмотрите за Линн?

— Конечно, не сомневайтесь, но...

Не дослушав, Крейс толкнул дверцу и выбрался из машины. Остановился и просунул в салон голову.

— Если останусь в живых, как-нибудь дам вам знать. Только учтите, на некоторое время я залягу на дно. Пока большие боссы в Вашингтоне не разберутся между собой.

Понимая, что она его, вполне вероятно, может больше никогда не увидеть, Дженет не сдержалась.

— Скажите, а каково это: столько лет полагаться лишь на самого себя?

— То есть без приказов старшего группы, без наставлений резидента, без инструкций старшего резидента? Без указаний какого-нибудь специального комитета в Вашингтоне, когда тебе ступить вправо, а когда шагнуть влево? Вас что-то вроде этого интересует?

— Да.

— Чудесно! Ведь это мечта любого агента. Пока, правда, не наступишь на мозоль какому-нибудь политику.

— Возвращайтесь к нам! — порывисто предложила Дженет. — Как только она освободит Линн.

— Да что вы, специальный агент, — снисходительно усмехнулся он. — Ничего не выйдет. Знаете, в ФБР можно, конечно, влюбиться по уши, только это чувство всегда остается безответным. Позаботьтесь о Линн, пожалуйста.

И Крейс исчез среди сосен, двигаясь бесшумно и мягко, как огромная кошка. Дженет хотела остановить его, окликнуть, но горло сдавило так, что она не смогла произнести ни звука. Она вышла из машины, пошарила в хвое, нашла ларингофон и вставила штекер в гнездо рации. По барабанным перепонкам ударил крик Фансворта.

— Картер! Что у тебя там творится? Картер, я тебя спрашиваю! Картер, черт побери! Отвечай, мать твою! — на истерических нотах вопил босс.

— Крейс ушел, жду Линн, — доложила Дженет. — Возвращаюсь к заводоуправлению. Встречайте.

— Какого хрена, Картер! Что происходит?

— Повторяю, встречайте у заводоуправления. Насколько могу судить, цель достигнута. Ваш мистер Грир будет доволен.

* * *

Крейс бегом пересек опушку, упал в кусты и продирался сквозь них на животе еще футов пятьдесят. Потом также ползком добрался до прогалины, откуда мог видеть территорию производственного комплекса. Автомобиль Картер медленно продвигался к зданию заводоуправления, шины с противным хрустом давили осколки стекла и разбрызгивали мелкий гравий. Микроавтобус стоял на прежнем месте. Пульс у Крейса частил после пробежки, когда он петлял как заяц, ожидая, что вот-вот грянет выстрел. Что ж, может, в душе Мисти пробудилась желание выиграть в честной спортивной борьбе, недоверчиво хмыкнул про себя он. На ее месте сам Крейс, только завидев жертву, тут же и завалил бы ее, не задумавшись ни на секунду.

Картер остановила машину у заводоуправления. Он слышал также приближающийся рев двигателей еще нескольких автомобилей — группа прикрытия ФБР мчит на всех парах. Потом он увидел, как из развалин турбогенераторного зала выходит Линн, ладошкой она прикрывала глаза, которые до этого были у нее, вероятно, завязаны. Сделала несколько неуверенных шагов, споткнулась, едва удержалась на ногах и замерла на месте, озираясь по сторонам.

«Вперед, Линн, беги же, беги!» — во всю глотку орал про себя Крейс. Из машин, со скрежетом тормозящих у заводоуправления, на ходу сыпались агенты ФБР. Линн наверняка видела их, однако продолжала стоять в полной растерянности. Крейс вытащил из кобуры тяжелый пистолет сорок пятого калибра и направил ствол на искалеченный турбогенератор за ее спиной. До него было не меньше двухсот ярдов, он приподнял мушку еще на фут и нажал на спусковой крючок. По руинам раскатился грохот выстрела, агенты во главе с Картер мгновенно рухнули на землю и, беспечно оттопыривая задницы, шустро поползли за машины. Увесистая пуля уже на излете звучно шлепнула в металлическую станину, Линн ойкнула и без оглядки бросилась в проулок к опасливо выглядывающим из-за автомобилей агентам ФБР.

Крейс попятился в глубь лесной чащи. Он решил две задачи сразу: вывел Линн из оцепенения и оповестил Мисти, что вооружен. Пока он обдумывал, что ему теперь предпринять, прямо над его головой с треском обломился здоровенный сук. Только после этого до него донесся хлесткий выстрел крупнокалиберной винтовки. «Знаю, где ты прячешься, и тоже не без оружия», — отвечала Мисти.

Крейс пригнулся и, удаляясь от развалин электростанции, стал красться к разрушенным деревянным постройкам. По прямой до них было ярдов пятьсот, однако, продвигаясь лесом, да еще чуть ли не ползком, он значительно удлинял себе путь. Оттуда Крейс надеялся вернуться в производственный комплекс, где, как он предполагал, скрывается Мисти. Она, конечно, рассчитывает, что Крейс затаится в лесу, который ему что дом родной, именно там он наиболее опасен. А он вместо этого проберется к месту взрыва, закопается в землю и вылезет только с наступлением темноты. Крейс был уверен, что и Мисти не выйдет до того времени на охоту. Тем более что сейчас здесь полным-полно агентов ФБР.

Крейс понимал, что они в арсенале не задержатся. Заложница освобождена, местонахождение компромата выяснено. А что потом произойдет на объекте, никого не волнует, особенно больших боссов в Вашингтоне, жизнь которых обещает с этого момента стать по-настоящему увлекательной.

* * *

Усадив Линн в машину, Дженет не стала терять ни секунды. Рванув с места, помчалась вверх по проулку, где ее ждал Фансворт. За ней впритирку следовали два автомобиля с агентами из группы прикрытия. Спохватившись, Дженет попросила Линн лечь на сиденье — они все еще находились в пределах досягаемости выстрела из винтовки. Чертов Крейс, надо же ему было палить!

— Вы как? — выкрикнула Дженет под визг покрышек.

— Нормально, — ответила Линн. — Глаза мне, гадина, завязала. Рассмотреть ничего не успела. Спасибо вам. Опять вы меня спасли.

— Это вы отца своего благодарите, а не меня.

— Папа здесь? Где же он?

— В лесу где-нибудь. Думаю, теперь будет разбираться с той теткой.

Линн села, больно прикусив губу. Дженет подкатила к машине Фансворта. Тот с микрофоном в руке сидел на заднем сиденье справа. Его водитель с пистолетом на изготовку осматривал в бинокль развалины производственного комплекса. Дженет вышла, собираясь ввести босса в курс дела. Линн откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза.

— Упустила, черт бы тебя побрал, — раздраженно буркнул Фансворт. — Мы же хотели его повязать.

— Прошу прощения, сэр, мне казалось, мы хотели получить от него компромат.

— Ну? — Босс покосился на нее недружелюбным взглядом. — Получила? И где же он?

Дженет прижалась губами к его уху и прошептала несколько слов. Фансворт моргнул, вытаращил на нее глаза и неуверенно хохотнул.

— Ну и ловкач! Не шутишь? В личном архиве Марченда? Во дает!

— А знаете, ведь этот файл можно открыть прямо из Роанока, из нашей конторы, — мечтательно произнесла Дженет.

— Можно, но не нужно, — охладил ее Фансворт. — Этим пусть теперь занимаются Грир и компания.

— Неужели вам не хочется взглянуть хотя бы одним глазком? — удивилась Дженет.

— Ни Боже мой! — отрезал Фансворт. — И тебе не дам. Меньше знаешь, крепче спишь. Хочешь, чтоб с тобой как с Крейсом было? Кстати, где он у нас?

— Был вон в том лесу. А Мисти прячется где-то неподалеку от электростанции. Второй выстрел был, по-моему, оттуда.

Вокруг них в ожидании распоряжений столпились агенты из группы прикрытия. Фансворт, помолчав с минуту, объявил о завершении операции и дал команду возвращаться в контору.

— Говорили, с девушкой будет еще какой-то мужик, — ни к кому конкретно не обращаясь, с сомнением в голосе сказал старший одной из групп. Кинэн, заметив, как сердито нахмурился босс, замахал на излишне памятливого оперативника руками. Фансворт приказал одному из агентов сесть за руль автомобиля Картер, а Дженет и Линн Крейс пригласил в свою машину.

Неловко вывернув шею, Дженет неотрывно смотрела на быстро удаляющиеся руины арсенала. Зябко поежилась при мысли о том, что там будет происходить с наступлением темноты. Знает ли Линн, что ждет ее отца? Знает, конечно.

* * *

Крейс покинул свое укрытие через час после захода, еще до того, как разница в температурах остывающей земли и его тела станет заметной даже для не очень чувствительного инфракрасного датчика. Ближе к вечеру небо затянула густая пелена облаков, и, как только солнце ушло за горизонт, наступила почти непроглядная тьма. Однако Мисти была искушенным чистильщиком. У нее наверняка есть не просто прибор ночного видения, а совершенное инфракрасное устройство, состоящее из излучателя и приемника. К тому же Крейс обратил внимание, что в развалинах электростанции появилось призрачное зеленоватое свечение, и догадался, что Мисти проложила кольцо из тонкой пластиковой трубки, наполненной люминесцирующим веществом. Такое освещение позволяло обнаружить движущиеся предметы на достаточном расстоянии, но не лишало наблюдателя ночного зрения.

Он прокрался на опушку леса и пополз к примеченному заранее руслу пересохшего ручья. По нему он выбрался к коллектору, куда уходила дюжина трубопроводов. Крейс нашел дренажную трубу диаметром около трех футов и, постукивая перед собой подобранным прутом, чтобы отпугнуть змей, протиснулся через нее в колодец коллектора — бетонное сооружение площадью в двадцать квадратных футов. Он выбрал его потому, что в случае опасности мог быстро покинуть свое укрытие. Немаловажным преимуществом было и то, что нависавшие над головой металлические трубы диаметром от двенадцати до двадцати дюймов в значительной степени снижали риск быть обнаруженным детекторами инфракрасного излучения. Этого Крейс опасался больше всего.

Он собрал аппарат для прослушивания местности, укрепил его на кромке бетонной стены и направил рупор звукоуловителя в сторону взорванной электростанции. Затем достал моток тонкого провода и два миниатюрных громкоговорителя не больше мяча для гольфа каждый. Один из них установил на стене в левом углу колодца, второй пристроил в противоположном. Растянул провод, соединил им колонки с небольшой, размером с пачку сигарет, пластиковой коробочкой. Присев на корточки, вставил батарейку и включил прибор. На его мерцающем красноватым светом дисплее высветился список записанных цифровым способом звуков. Из них он мог воспроизвести два разных по раздельным каналам или один в стереофоническом формате.

Покончив с этой работой, Крейс надел темные очки. Их линзы были покрыты защитным слоем, не пропускающим спектр излучения разрушителя глазной сетчатки, который могла бы применить Мисти, сумей она подобраться к нему на достаточно близкое расстояние. Натянув перчатки, он, стараясь не шуметь, поползал по дну коллектора, ощупывая усыпавший его разнообразный мусор. Наконец нашел металлическую пластину размером примерно с квадратный фут и сунул ее в накладной карман поближе к груди. Привалившись спиной к стене, пристроил на голове наушники, отхлебнул из пластиковой бутылки несколько глотков воды, включил прибор и, закрыв глаза, стал слушать ночную тишину. С какой стороны появится Мисти, он мог только гадать. Слабо светящееся кольцо в развалинах электростанции вроде бы означало, что она находится там. Однако это вполне могло быть и отвлекающим маневром с ее стороны. Крейс дотронулся до рукоятки пистолета, жалея о том, что так и не нашел запасной обоймы.

Он не обманывал себя иллюзиями относительно характера задания Мисти. Она охотится за Крейсом отнюдь не затем, чтобы доставить его в ЦРУ. Она здесь для того, чтобы его убить. Он почти не сомневался, что приказ на его ликвидацию Мисти получила сразу, как только в штаб-квартире ЦРУ узнали об исчезновении Линн. Они прекрасно осознавали, что, поскольку Линн уже нет в живых, а подобный вывод после долгих, но тщетных поисков представлялся вполне логичным, у Крейса не остается причин соблюдать свои обязательства и хранить молчание. Более того, не исключено, что он мог заподозрить ЦРУ в организации похищения Линн, что, безусловно, побудило бы его выступить в отместку с грозящими невообразимым скандалом разоблачениями. В любом случае живым он ЦРУ не нужен, таких свидетелей просто убирают.

В стетоскопе послышался тихий, но отчетливый щелчок.

* * *

Дженет стояла у окна их номера на четвертом этаже отеля. Линн прямо в одежде улеглась на кровать и не отрываясь смотрела на мерцающий экран телевизора с выключенным звуком. На столе стояли тарелки с остатками обеда, который они заказали в номер. Со своего места Дженет могла видеть студенческий городок, теснящиеся друг к другу учебные корпуса, похожие на бараки общежития, на удивление много прохожих, деловито снующих между ними муравьиными цепочками. Типичный технический колледж, подумала она — лаборатории заполняются поздним вечером, когда никто не помешает вдоволь посидеть за компьютером.

Прибыв к себе в контору, Фансворт долго беседовал с Линн Крейс, а потом на полтора часа заперся в секторе защищенной связи, не допустив туда даже дежурного оператора. Освободившись, распорядился поместить Дженет и Линн в отель, где в наружном карауле должны были находиться четыре агента ФБР.

Дженет считала, что им-то с Линн как раз ничто не грозит, Мисти сейчас не до них. Реальная опасность нависла над Крейсом. Она до хрипоты убеждала босса, что им крупными силами необходимо вернуться в арсенал и вызволить Крейса. Фансворт был непреклонен: они свое дело сделали. И в данный момент Грир с толпой клерков из канцелярии директора ФБР небось вовсю шерстят архивы Управления внешней контрразведки. Не исключено, что, как только они найдут вожделенный документ, грянет жуткий скандал, особенно громкий в свете надвигающихся выборов. Однако скорее всего, как и предсказывал Крейс, на самом верху в министерстве юстиции в частном порядке будет по-тихому заключена тайная сделка и ФБР обретет небывалую свободу действий.

По дороге из отделения ФБР в отель Линн не проронила ни слова. Дженет вкратце пересказала ей свой разговор с Крейсом, девушка лишь молча кивнула. Линн, похоже, была глубоко уязвлена тем, что ФБР бросило ее отца на растерзание. Когда Фансворт распорядился, чтобы оперативная группа возвращалась в Роанок, она посмотрела на него так, что тот неожиданно даже для самого себя вспыхнул багровым румянцем. Сейчас Дженет и Линн было приказано безвылазно сидеть в отеле, из номера ни ногой, и ждать развития событий в Вашингтоне, если таковое будет иметь место. БАТО продолжало разыскивать Макгаранда, но чокнутый террорист бесследно исчез.

Дженет испытывала смешанные чувства. Да, Крейс освободил дочь из лап той кошмарной твари. Боссы в ФБР получат почти безграничную власть над их мучителями в министерстве юстиции. Хотя у них может ничего и не получиться, учитывая то обстоятельство, что нынешняя и без того скомпрометированная администрация доживает последние месяцы своего пребывания у власти и терять ей, считай, уже нечего. Фансворт сообщил Дженет, что представит ее к награде, и предложил подумать о возвращении в Вашингтон, на работу в штаб-квартире. Дженет, однако, не была уверена, что ей хочется этого. Опять «дворцовые игры», как сказала та гадина, к тому же смертельно опасные. А то, что Грир сделал с Крейсом, просто бесчестно, стыд и позор!

Она обернулась, почувствовав на себе пристальный взгляд Линн. В нем не было ничего трагического, лишь тревога и едва уловимая надежда. Они посмотрели друг другу в глаза и поняли все без слов.

— А что, если нам вернуться? — решившись, предложила Дженет. — Поискать вашего отца?

— Давно бы так, специальный агент, — подскочила на кровати Линн. — Лишний пистолетик у вас найдется?

* * *

Крейс провел ладонью по раструбу стетоскопа, уточняя, куда он направлен. Чуть правее воображаемой прямой, соединяющей коллектор и электростанцию. В течение трех часов он дремал, умение отключаться было частью его профессии. Мышцы спят, мозг работает. Восстанавливай силы, пока бодрствует тот участок серого вещества, который сортирует звуки с присущей подсознанию загадочной точностью. Крейс взглянул на часы. До полуночи двадцать минут. Tenebrae factae sunt. Настала тьма. Вот уж что правда, то правда, темень вокруг, ни зги не видать. Ноги затекли, и он поерзал на холодном полу, устраиваясь поудобнее. Минут через десять услышал еще один щелчок, потом легкий шорох осыпающихся камешков. Мисти?

Он прижался левым плечом к стене, правая ладонь легла на рукоять пистолета. Сейчас весь вопрос в том, сколько людей осталось в ее распоряжении. Та группа, что преследовала Дженет и Линн в горах, не вернулась. Все погибли? Это должно было привести Мисти в ярость: подумать только, получить подобную оплеуху от какой-то дилетантки, к тому же еще и рыжей. Успела ли Мисти вызвать подмогу? С ней даже один на один нелегко справиться, а уж если у нее будут подручные, то и вовсе невозможно.

Щеки погладило легчайшее дуновение ветерка — погода, видно, меняется. Щелчок, на этот раз не такой отчетливый. Он плотнее прижал наушники к голове. Мисти будет терпеливо выискивать его, ориентируясь по зеленоватому пятну на экране ее прибора, регистрирующего тепловое излучение. Прошла минута, за ней другая. Едва слышное шуршание, словно по камню провели лоскутом грубой ткани... Пора действовать, решил Крейс.

Он вытащил металлическую пластину, которую грел на груди, и, стараясь ненароком не звякнуть, уложил ее на выщербленную кромку стены. На дисплее пластиковой коробочки выбрал третью программу, а таймер установил на пятнадцатиминутную задержку ее включения. Прослушивающее устройство вместе с наушниками сунул в угол и присыпал щебнем. Бесшумно скользнул в дренажную трубу и через минуту был уже в проулке, на углу которого стояло разрушенное взрывом здание. Крейс прополз на животе еще футов шесть и замер. Наступил опаснейший момент: если Мисти успела расставить инфракрасные датчики, то здесь, на ровном открытом месте, ему конец. Таким же манером Крейс пополз дальше и через некоторое время, показавшееся ему вечностью, ткнулся в стену цеха. Поднялся на ноги, осторожно пошел вдоль нее, ощупывая шероховатый бетон ладонью. Вот наконец и пожарная лестница.

Теперь надо решать. Если он заберется на крышу и Мисти там его обнаружит, обратно вниз ему уже не спуститься. Однако если сработает его трюк с металлической пластиной и она клюнет на оставленную в коллекторе приманку, он сможет стрелять с выгоднейшей огневой позиции, которая на языке военных называется господствующей высотой. «Думай быстрее, — мысленно подстегнул себя Крейс, — у тебя остались считанные минуты...» Одна она здесь или с помощниками? Скорее всего одна. Мисти никогда не сомневалась в своих силах. Хорошо зная Крейса, она понимала, что он не станет хорониться в лесной чащобе, оттягивать неизбежное. Сейчас она крадется ярд за ярдом, поводя перед собой невидимым лучом инфракрасного сканера, укрепленного на ствольной коробке «Калашникова». Пистолеты и револьверы Мисти не любила, неизменно предпочитая им неприхотливое и надежное оружие из стран Восточного блока. Все, больше медлить нельзя. Крейс покрепче ухватился за колючие от ржавчины поручни и полез на крышу.

* * *

Дженет выключила фары, автомобиль под тихое мурлыкание работающего на холостом ходу двигателя покатился на нейтральной передаче вниз по склону холма к главным воротам арсенала. Из отеля они улизнули через черный ход, прошли пешком целый квартал вокруг библиотеки, чтобы попасть на стоянку со стороны, которая не просматривается из гостиничного вестибюля. Перед уходом Дженет позвонила вниз одному из охранявших их агентов и доложила, что они с Линн укладываются спать. Простодушный оперативник радостно пожелал им спокойной ночи. На всякий случай они выждали еще полчаса и тронулись в путь на служебной машине Дженет.

На некотором расстоянии от ворот Дженет остановила автомобиль в тени у ограды, опустила стекло и прислушалась. Их затея казалась ей все менее и менее привлекательной, однако идти на попятную было поздно. «Ох, что начнется, когда Фансворт узнает, — подумала она, — опять небось попрет меня из конторы...» Линн с горящими возбуждением глазами нетерпеливо вращала барабан револьвера.

— Ну, вот мы и приехали, — помолчав, сказала Дженет. — Поначалу идея показалась мне интересной. Сейчас я в этом уже не уверена.

— Есть предложение, — немедленно откликнулась Линн. — Включаем дальний свет, давим на клаксон и на полном газу катаемся по территории. Поднимем шум, папа услышит, выскочит из кустов... Мы затаскиваем его в машину, и домой!

— Все не так просто, — возразила Дженет. — Если они там охотятся друг за другом, мы можем попасть под перекрестный огонь. Возьмут и шлепнут нас обеих ненароком. К тому же отца ваше появление только отвлечет, а для него это верная гибель.

— Даже не думайте оставить меня сидеть здесь, — насторожилась Линн.

— А я совсем о другом думаю. Нам, по-моему, вообще не стоит вмешиваться. — Дженет опасливо покосилась на открытое окно, лишь сейчас ей пришло в голову, что в ночи их голоса можно услышать издалека. — Обстановки мы не знаем, можем только напортить... Да какого черта! Там, может, все уже кончено.

— Тогда давайте вызовем полицию. Позвоним в Службу спасения, устроим истерику. Две женщины погибают в арсенале Рэмси. В лапах озверевших байкеров! Насилуют! Убивают! Нагрянет толпа копов, и порядок.

— Может, и порядок, но только на сегодня, — покачала головой Дженет. Она все больше склонялась к тому, что их вылазка сюда была полным кретинизмом. — Ни Мисти, ни ваш отец теперь миром не разойдутся. Исчезнут на время в лесу, никакие копы не отыщут. А потом опять схлестнутся. Думаю, после того, что случилось в пещере, у них теперь личные счеты. Меня просто беспокоит, что наше вмешательство больше навредит вашему отцу, чем поможет.

— Если трусите, так и скажите. — Линн отвернулась от Дженет и уставилась в темное ветровое стекло.

Дженет хотела было ответить резкостью, но прикусила язык. Конечно, ей страшно, чего там скрывать. Не бояться в такой ситуации может разве что непробиваемый идиот. Естественно, Линн переживает, ее терзает тревога за отца, однако проблему это решить не поможет. Что они вообще способны предпринять? Предложить сеанс медитации? Вам хорошо, вы спокойны, по всему телу разливается приятное тепло... Она представила себе, как лазит по развалинам, зовет Крейса и Мисти выйти и поговорить по душам, ха-ха! Даже если позвонить в местную полицию, те пришлют какого-нибудь пузатого помощника шерифа. Красота! А здесь нужен десяток агентов ФБР с федеральным спецназом, вертолеты, собаки, танки...

Танки!

Дженет схватила трубку радиотелефона.

— Куда это вы собрались звонить? — подозрительно поинтересовалась Линн.

— Вызову подкрепление, — коротко бросила Дженет, лихорадочно листая записную книжку.

Нашла и набрала нужный номер, после третьего гудка ей ответили.

— БАТО, специальный агент Роджерс.

— Говорит специальный агент Дженет Картер, отделение ФБР в Роаноке. Преследую шизика, который взорвал вашу штаб-квартиру в Вашингтоне. Нахожусь в арсенале Рэмси, срочно нуждаюсь в помощи! У нас в конторе дежурный не отвечает!

* * *

Крейс подтянулся на закругляющихся поручнях, выпрямился, осторожно переступил последнюю ступеньку и шагнул... в пустоту! От цеха, который в темноте показался ему уцелевшим после взрыва, осталась одна только боковая стена. Падая, он каким-то чудом успел уцепиться за обдирающее ладони железо и повис в воздухе на высоте сорока футов. Весь на виду, беспомощно болтающий ногами, как тряпичный клоун. Если Мисти в эту минуту случайно направит сканер вверх, то просто обхохочется.

Выручила его звуковая программа, запущенная в коллекторе таймером в установленное время. В ночной тишине разнеслось резкое звяканье отвертки, задевшей металлическую трубу. Крейс очень надеялся, что Мисти тоже его слышит. Но тут раздался и другой звук, неожиданный, подстегнувший Крейса к немедленным действиям. Это под тяжестью его тела жалобно скрипели проржавевшие поручни. Он уперся левым коленом в стену, запредельным уже усилием рванулся вверх и лег животом на ее зазубренную кромку. Еле слышный шорох осыпающейся бетонной крошки показался ему грохотом горного обвала.

Надо спускаться, ничего другого ему не остается, и если Мисти сейчас застанет его на лестнице, снимет одним выстрелом, как хозяйка по весне смахивает кухонным полотенцем сонную еще муху. Волосы на голове Крейса шевельнулись — она внизу, совсем рядом. Он замер, прильнув к холодным прутьям лестницы и затаив дыхание. Сдвинув пальцем очки на кончик носа, всмотрелся в кромешную тьму. Разглядеть ничего, конечно, не смог, но безошибочно чувствовал ее близкое присутствие. Он вытянул пистолет из кобуры, направил ствол в бездонную черноту под ногами и большим пальцем взвел курок.

В коллекторе кто-то громко шмыгал носом — так бывает, когда человек с головой занят делом и ничего остального за собой уже не замечает. А внизу неподалеку от него теперь уже совершенно определенно послышалось какое-то движение, лязгнул взведенный затвор... Пурпурная вспышка озарила окрестности и, несмотря на темные очки, почти ослепила Крейса. Он успел заметить метнувшуюся к коллектору тень, еще одна вспышка, взрыв гранаты... Через мгновение, захлебываясь длинной очередью, застрочил «Калашников», у дульного среза мелькают красно-оранжевые сполохи, во все стороны летят осколки бетона и щебня. Мисти веером прошила дно колодца, выпустив весь рожок.

В двадцати пяти ярдах от себя Крейс увидел черный силуэт Мисти, прижавшейся к серому бетону коллектора, и, повиснув на одной руке, навскидку расстрелял по ней всю обойму. Прямо у подножия лестницы раздался ее насмешливый голос:

— Классно стреляешь, Крейс. Только не туда. А славный я тебе иллюзион устроила, а? Фокус-покус! Давай слезай, что ли.

* * *

Когда над холмом взметнулось до боли знакомое пурпурное сияние, Дженет инстинктивно зажмурилась, и вторую вспышку пропустила. Охнула Линн, прогремела автоматная очередь, секунда тишины, грохот выстрелов крупнокалиберного пистолета. Они переглянулись, Дженет запустила двигатель, рванув с места, прижала к полу педаль газа и на первом же повороте едва не опрокинула машину в кювет. Тем не менее к производственному комплексу они неслись вниз по холму с такой скоростью, что автомобиль на выбоинах подпрыгивал в воздух, бренча всем своим металлическим нутром. В какое-то мгновение его понесло по россыпи гравия и осколков бетона, Дженет ударила по тормозам, машину развернуло на 360 градусов, и перед ними разверзся, стремительно увеличиваясь в размерах, черный провал в «канаву». Дженет услышала свой пронзительный вопль, радиатор автомобиля врезался в штабель валяющихся на асфальте труб и, разметав их по сторонам, нырнул в бездну. Дженет и Линн бросило головами в ветровое стекло. Последняя мысль специального агента Картер была о том, что надо было пристегнуть ремень безопасности. Потом она потеряла сознание.

* * *

Крейс отбросил разряженный пистолет и начал спускаться по лестнице. Не добравшись до последней перекладины, сорвался и приземлился на четвереньки в кучу брызнувшего из-под него щебня. Мисти стояла в нескольких шагах в полной боевой экипировке, прибор ночного видения сдвинут на лоб поверх плотно обтягивающего ее голову капюшона. В одной руке она держала изящный «кольт» двадцать второго калибра, в другой портативный видеопроектор, отбрасывающий на единственную уцелевшую стену цеха зеленоватое изображение человеческой фигуры.

— Вытяни руки, — распорядилась Мисти.

— Давай кончай, не тяни, — предложил Крейс.

— Ты о чем? Убивать я тебя не собираюсь. У меня был приказ взять и доставить. Вытяни руки, пальцы не растопыривать.

Крейс, балансируя на пятках, уперся костяшками пальцев в острые камешки, оценивая свои шансы. Поднял голову, посмотрел в глаза Мисти и понял, что шансов у него нет. Вытянул перед собой ладони. Она аккуратно поставила видеопроектор на землю, не торопясь достала баллончик. Вырвавшаяся из него шипящая струя загуляла по коже, согревая ее выделяемым при отвердении теплом, руки Крейса чуть ли не до локтей исчезли в уродливом комке упругой массы.

Шум мотора приближающегося автомобиля они услышали одновременно. Крейс обернулся, надеясь, что и Мисти поступит так же, однако она и не подумала — глаз с него не сводила, ствол «кольта» смотрел ему прямо в лоб. Раздался душераздирающий скрежет тормозов, взвизгнули покрышки, глухой удар, взревел и заглох двигатель... И тишина.

— Твой резерв? — сухо поинтересовалась Мисти.

Крейс молча мотнул головой. Ему надо было как-то ее отвлечь, руками, конечно, не пошевелить, но ноги-то пока у него свободны... Будто читая его мысли, Мисти отступила на шаг назад.

— Ну и не мой тоже, — призналась она. — Пойдем-ка посмотрим. Похоже, они там здорово навернулись. Вперед, я за тобой.

Крейс подчинился. Они обошли стену цеха и увидели повисший над провалом автомобиль, над его багажником еще судорожно подрагивали две антенны. Очень похож на служебную машину Картер, подумал Крейс, неужели вернулась? А вдруг она еще и Линн с собой притащила? Да нет, пытался успокоить он себя, не может же она быть такой идиоткой! Крейс почувствовал, что Мисти отстала, и стал прикидывать, не спрыгнуть ли ему в «канаву»... Вспомнил, какая там глубина, хорошо, если только ноги, а не все кости переломаешь. Жаль, но от этой идеи придется отказаться.

— Стой! — приказала Мисти. — На колени!

Крейс медлил. В машине никто признаков жизни не подавал. Капот автомобиля висел в яме ниже уровня улицы, от падения в «канаву» его спасли упиравшиеся в левое переднее колесо и раму искореженные трубы.

— Стань на колени, дурачок, — ласково повторила Мисти. — А то спеленаю с ног до головы, и придется тебя, как бревно, катить к «форду» пинками.

Крейс выдохнул сквозь стиснутые зубы и неловко опустился на колени. Мисти, держась от него футах в десяти, стала приближаться к автомобилю, пистолет по-прежнему нацелен ему в голову. Где-то вдали послышалось завывание сирен.

* * *

Дженет очнулась и почувствовала, что голова просто раскалывается от боли. «Господи, опять, — ворохнулась у нее жалостливая мысль, — это ж какую башку надо иметь, который раз ей достается». Попыталась открыть глаза, но веки были склеены чем-то теплым и липким. «Кровь, — догадалась она, — это моя собственная кровь подсыхает». Лоб тоже залит кровью, обильно стекающей к подбородку и капающей ей на грудь. Дженет провела ладонью по лицу, обернулась к Линн. На сиденье ее не было. Дженет опустила глаза. На полу под передней панелью недвижно лежит нелепо скорчившаяся фигурка, волосы влажно чернеют пропитавшей их кровью, заливающей лицо темно-багровыми потеками. Дженет шепотом выругалась и, протискиваясь между сиденьем и рулевой колонкой, приподняла голову. Сквозь покрытое паутиной трещин ветровое стекло увидела стоящего почему-то на коленях Крейса и приближающуюся к машине Мисти с направленным на него пистолетом в руке. Дженет потянулась к «зауэру», Линн простонала, тоненько и протяжно.

— Ага, все-таки это твой резерв, Эдвин. Знакомая тебе барышня. А водит-то как, Шумахер отдыхает, — издевательским тоном произнесла Мисти. — Где учились, специальный агент, может, порекомендуете?

Перед глазами Дженет качнулись две Мисти, вот их уже три... Она быстро-быстро заморгала, тряхнула головой. Звучно глотнула пересохшим горлом, окровавленные пальцы липли к рукоятке «зауэра», который она прятала под приборной доской.

— Мы вернулись за Крейсом, — как можно тверже заявила Дженет.

— Мы? И много вас? — усмехнулась Мисти, обнажая хищно блеснувшие в темноте зубы.

Дженет послышались полицейские сирены, и она опять тряхнула головой: черт, всегда с ней так, принимает желаемое за действительное. Ухмылка сползла с лица Мисти, и Дженет поняла, что ей не показалось — помощь близко, правда, не так близко, как хотелось бы.

— Вот что, Крейса я забираю, — торопливо проговорила Мисти. — Попробуешь помешать, перейду к плану "Б".

— А что это за план? — непонимающе переспросила Дженет. Мисти лишь одарила ее снисходительно-презрительным взглядом. Дженет лихорадочно старалась придумать какой-нибудь выход из создавшейся ситуации, но мысли разбегались, голова невыносимо болела, к горлу подкатила одуряющая тошнота.

— А что это у вас там? — вдруг шагнула к машине Мисти. — Неужто пистолетик?

Сирены приближались. Линн вскрикнула и застонала, Крейс вскинул голову, узнав голос дочери.

— Хотите рискнуть, специальный агент? — Мисти встала в боевую стойку: широко расставленные ноги пружинисто согнуты в коленях, обе ладони крепко обхватили рукоятку направленного на Крейса пистолета. — Воображаете, что и впрямь сможете выстрелить? Да пока вы раздумываете и собираетесь с духом, я вас обоих успею пристрелить. Хотя лично я готова позабавиться, если вам так уж хочется.

Крейс, неуклюже дергаясь всем телом, поднялся на ноги. Во рту у Дженет пересохло, сердце заколотилось в бешеном темпе. Внезапно отяжелевший «зауэр» заскользил в окровавленной ладони, она изо всех сил стиснула его побелевшими от напряжения пальцами. Наступил момент, которого она так боялась все то время, пока работала в ФБР.

— А ну, давай на колени, Крейс, — по-змеиному прошипела Мисти.

— Нет! — Он, вытянув перед собой руки, упрямо надвигался на Мисти.

«Крейс отвлекает внимание Мисти, — осенило Дженет, — он дает мне шанс выстрелить, но только прямо сейчас, сию же секунду!» Струйка крови попала в правый глаз, Дженет заморгала. Мисти криво усмехнулась.

— Следи за мной внимательно, крошка. — Взгляд Мисти быстро перебегал с Дженет на Крейса и обратно. — Смотри, как это делается!

Дженет, не целясь, начала стрелять прямо сквозь дверцу автомобиля. Нажимала и нажимала на спусковой крючок до тех пор, пока беспомощно клацнувший затвор не заклинило в крайнем положении. Вспыхнувшая обшивка машины задымилась. Мисти попятилась, пытаясь поднять «кольт», из горла ее рванулось звериное рычание, потом, нелепо взмахнув руками, она выронила пистолет и рухнула лицом в асфальт. Последние три пули Дженет всадила в стену, две с визгом унеслись в воздух, еще одна рикошетом ударила в автомобиль, едва не угодив ей в колено.

От тишины, наступившей вдруг после особенно громких в тесном салоне выстрелов, зазвенело в ушах. Дженет, смахивая со лба капли крови, потрясенно смотрела на неподвижно распростертое тело Мисти. Поискала взглядом Крейса... Господи, не может быть, он тоже лежит ничком на асфальте, зарывшись головой в кучу щебня. «Зауэр» выпал из ее ослабевшей руки на пол, там, у ее ног, всхлипывала Линн. Дженет толкнула плечом дверцу, но та не открывалась. Тогда она, упершись в сиденье рассеченным лбом и пачкая обивку хлынувшей с новой силой кровью, стала выбираться через окно ногами вперед. Автомобиль угрожающе качнулся, она замерла, потом оттолкнулась от сиденья руками и скользнула по борту машины... в чернеющий под ногами провал. Взвизгнув, Дженет вцепилась пальцами в скользкую от крови кромку опущенного стекла, под покачивающимся автомобилем омерзительно заскрежетали по бетону сдвинувшиеся с места трубы.

Дженет отчаянно задергала ногами, нащупала ступней землю и какое-то мгновение висела над бездной, упираясь ногами в край ямы, а руками держась за дверцу машины. Потом рывком выпрямилась, от чего спину от поясницы к затылку вспорола резкая боль, и наконец уселась на податливый гравий. И тут же ткнулась в него головой от сильного удара ногой в спину. Она перекатилась на бок. Мисти стояла на четвереньках, искаженное яростью лицо, левый глаз наполовину выпал из глазницы, правый рукав и грудь комбинезона набухли кровью, из пульсирующей раны в горле фонтанирует кровь. Дженет в ужасе попыталась отползти от этого чудовища. Мисти вытянула левую руку с зажатым в ней никелированным шприцем, из кончика иглы вырвалась шипящая белой пеной струйка и ударила Дженет в правое плечо. Кислота, мгновенно проев ткань блузки, обожгла кожу нестерпимым жаром. Потом громыхнул выстрел, голова Мисти дернулась, тело обмякло, шприц покатился по асфальту.

Дженет оглянулась. Не выпуская из руки револьвера, Линн с залитым кровью лицом пыталась выбраться через окно машины. Автомобиль накренился, трубы под ним прогнулись и заскрипели. Дженет, разрывая на себе пропитанную кислотой дымящуюся блузку, крикнула, чтобы она не двигалась. Метнулась какая-то тень — вот он, Крейс, бросился на колени у тела Мисти, подставляет облепивший руки ком под хлещущую из ее горла кровь, рвет и отбрасывает растворяющиеся в ней нити, повисающие на руках, словно клубки змей. Вскакивает, вытягивает Линн из машины, трубы со скрежетом обрушиваются в провал, за ними, громыхая металлом о бетон, ныряет автомобиль. Крейс осторожно усадил Линн на кучу щебня, прислонив спиной к стене. Обтер окровавленные руки о комбинезон и ласково сжал ладонь Дженет. Сирены завывали все ближе и ближе.

— Честно говоря, не думал, что вы сможете, — тихо произнес он.

— Я и сама не думала, — призналась Дженет, посмотрев на истекающее кровью тело Мисти. Линн, стиснув рукоятку револьвера мертвой хваткой, тоже не сводила с него глаз.

— Теперь слушайте. Мне надо убрать... это... отсюда, и побыстрее. Вы же на все вопросы будете отвечать, что у вас обеих разбиты головы, что случилось, помните смутно. Услышали выстрелы, потом яркая вспышка, вас ослепило, и вы провалились в яму. Каким чудом выбрались, сами не знаете, на том и стойте.

— Должны поверить. Чего еще ждать от дилетантки...

— Какая же вы теперь дилетантка? — возразил Крейс. — Профи что надо! Значит, вы помните только удар, после чего машина куда-то упала, и все, точка. Линн по возможности не оставляйте одну. Свяжусь с вами, как только все утрясется.

— Точно? — усомнилась Дженет.

— Даю слово, Дженет... А теперь откиньтесь, вот так. Рана у вас не опасная, выглядит страшнее, чем есть на самом деле. Оно и хорошо, меньше станут донимать расспросами.

— Фансворт с меня три шкуры сдерет, — пожаловалась Дженет, не выпуская его ладонь из своей.

— Ему будет не до того, — успокоил ее Крейс, еще раз с нежностью пожал ей руку и направился к Линн.

Как заправский медик, уложил дочь на спину, запрокинул голову, согнул ноги в коленях. Стерев с лица кровь, сжал ее щеки ладонями и осторожно поцеловал в лоб. Вытянул из ее руки револьвер, затем подобрал с земли пистолет Мисти, закинул безвольно обмякшее тело чистильщицы себе на плечо и, сгибаясь под его тяжестью, размашисто зашагал прочь, словно лев, уносящий добычу.

Дженет лежала на холодном асфальте, чувствуя, как кровь стекает по шее на плечи. Голова, слава Богу, болит меньше, а вот правое плечо жжет, будто кипятком ошпарили, шрам, видно, останется, ну и черт с ним... Как он ее назвал? Дженет! Это вам не «специальный агент», счастливо улыбнулась она в темноте.

На лицо ей упало несколько холодных капель, начал накрапывать дождь.

Глава 15

Три недели спустя Дженет ждала в приемной Фансворта последней встречи с ним и Кинэном, после которой должна была официально и навсегда покинуть контору. В это утро она согласилась заняться преподавательской и исследовательской деятельностью в техническом колледже Виргинского университета на кафедре научно-технической экспертизы. Факультет гражданского строительства наметил широкую программу изучения причин катастрофических разрушений крупных сооружений — таких, как мосты, дорожное полотно, жилые, промышленные и административные здания. Декан факультета, с которым Дженет была знакома по субботним семинарам, узнав, что она ищет работу, тут же предложил ей место. Не последнюю роль здесь сыграли, конечно, ее ученая степень и рекомендации ФБР. Тем не менее, как и большинство государственных служащих, расстающихся с федеральными ведомствами и учреждениями, она была несколько удивлена тем, как легко ей удалось устроиться на работу.

«Интересно, где сейчас Эдвин Крейс?» — в который раз спрашивала она себя. Поведение Линн сильно изменилось в последнее время, из чего Дженет сделала вывод, что дочь и отец каким-то образом общаются. Прошедшие три недели были переполнены событиями. Брауна Макгаранда агенты БАТО так и не нашли, однако обнаружили брошенный в лесу автомобиль, который был взят напрокат в вашингтонском аэропорту имени Рейгана по водительскому удостоверению, выданному на его имя. Межведомственная следственная группа тщательно, но безрезультатно прочесала местность в поисках человеческих останков. Неподалеку от коллектора оперативники подобрали «Калашников», оснащенный инфракрасным сканером. Пожимая плечами и недоуменно переглядываясь, они ощупали многочисленные выбоины от выпущенных из него пуль на дне и в стенах бетонного колодца.

Дженет побаивалась, что кто-нибудь заинтересуется подсохшими лужами крови, где их с Линн нашли агенты БАТО, но дождь, вероятно, смыл все следы.

Фансворту пришлось достаточно долго объясняться со своими боссами в Ричмонде и Вашингтоне, а также с БАТО. Последнему он впарил какую-то совершенно головоломную историю по поводу того, что делал той ночью в арсенале его агент в компании с гражданским лицом, и, несмотря на все усилия и ухищрения противной стороны, неуклонно держался своей версии. Дженет потратила немало времени, репетируя с Линн допрос, так что в итоге они дали немногословные и абсолютно идентичные показания. Отправились выручать Крейса, попали в аварию. После нее все как в тумане. Как выбрались из «канавы», не помнят. Головы-то у обеих разбиты, вот, смотрите, можете удостовериться. Крейса так и не встретили. Вообще никого не видели. Перестрелки не слышали. Ожоги от кислоты? В «канаве», наверное, получила, там полно всякой дряни. Почему в БАТО позвонила? Что-то не припомню такого, хотя очень может быть, видимо, была уверена, что они-то точно приедут... В отличие от коллег из ФБР. Такой выпад, надо сказать, Фансворта обидел до смерти. Нет, никакого Макгаранда там не было...

Билли Смита после происшествия в арсенале временно перевели в Вашингтон. Дженет собиралась проверить свою догадку, что он был давно завербован ЦРУ для слежки за Крейсом. Однако Билли срочно уехал, а у Фансворта нашлись дела поважнее. Через три дня после волнующих событий в арсенале лавина гневных посланий из Вашингтона внезапно прекратилась, будто ее и не было. Поговаривали, шепотом ссылаясь на самого куратора Управления уголовных расследований, что дело прикрыли. Только что Дженет была в опале, и вот, словно по мановению могущественной длани, все встречают ее счастливыми улыбками, и контора работает как ни в чем не бывало. Дженет предположила, что большим боссам теперь не до какого-то богом забытого Роанока — в столице заварилась крутая каша.

Линн разрешили вернуться к учебе, однако лишь после того, как Дженет объяснила финансовой дирекции университета причины, по которым данная студентка в течение трех месяцев отсутствовала на занятиях, а главное, по которым плата за обучение в указанный период с нее взиматься не должна. Финансовая дирекция отнеслась к ее аргументам с высокомерным пренебрежением, и Дженет пришлось пригрозить, что она обратится за поддержкой к прессе. Только тогда в конфликт вмешалась вышестоящая инстанция и вынудила бухгалтеров пойти на уступки. Линн согласилась сопровождать Дженет и Ларри Тэлбота на встречу с родителями ее погибших приятелей, в начале которой все участники были напряжены и скованны, а потом расчувствовались до слез. Теперь Линн все субботы и воскресенья проводила в хижине отца в надежде, что однажды ночью он бесшумно выйдет из лесной чащи. Дженет на выходные тоже уезжала туда, объясняя себе это просьбой Крейса присматривать за дочерью и желанием отдохнуть от опостылевшей городской суеты. На самом деле в глубине души она понимала, что просто хочет быть там в тот момент, когда появится Эдвин Крейс, однако тот о себе знать никак не давал.

Дженет, между всем прочим, было поручено совместно с детективами округа Монтгомери участвовать в подготовке заключения по делу Джереда Макгаранда. От имени ФБР она в письменном виде изложила свою версию произошедшего: смерть наступила в результате несчастного случая во время ссоры между потерпевшим и Эдвином Крейсом. К этому документу она приложила свидетельские показания Линн Крейс относительно сексуальных домогательств и покушения на изнасилование со стороны потерпевшего, захватившего ее в заложницы. Окружная полиция уведомила ее, что официально закрыть дело не представляется возможным, однако в частном порядке заверила, что на дальнейшее расследование гибели такого урода свое драгоценное рабочее время никто тратить не станет. Поскольку в материалах встречалось имя Эдвина Крейса, округ переправил заключение в Вашингтон, после чего этот документ больше нигде и никогда не фигурировал и не упоминался.

Многие и многие часы Дженет провела в размышлениях, обдумывая свое решение уйти из ФБР. К окончательному решению ее подтолкнули малоприятные события вокруг решения Фансворта представить ее к награде. Его инициатива вызвала неудовольствие наградного отдела штаб-квартиры, который отверг рекомендации резидента, сославшись на факты явного неподчинения специального агента Дженет Картер прямым оперативным приказам и нарушения ею установленной процедуры, в результате чего пострадало имущество ФБР в виде транспортного средства, а именно служебного автомобиля. Строптивый Фансворт отправился скандалить в Ричмонд, однако по возвращении смог лишь смущенно промямлить, что, мол, лбом стену не прошибешь. Лично против Дженет, уверял он, эти бюрократы гребаные ничего не имеют, а ощетинились потому, что дело Крейса не просто закрыто, но наглухо захоронено в могильнике. «Типа Чернобыля», — добавил эрудированный босс.

Именно тогда Дженет бесповоротно решила уйти из ФБР. Она не могла понять, почему государственная организация так стремится замять дело Эдвина Крейса. И не могла забыть того, что произошло в арсенале. На какое-то мгновение она поддалась инстинкту. Нет, она не корила себя за то, что начала стрелять, это было вполне оправданно. Но как объяснить то наслаждение, с каким она, глядя в глаза Мисти, выпустила в нее всю обойму, да что там говорить, ведь она была готова задушить ее. Дженет не забыла и охватившее ее торжество, даже ликование, когда она увидела изумление на изуродованном пулями лице Мисти. Беспощадно копаясь у себя в душе, она призналась, что, столкнувшись с диким зверем, превратилась в зверя сама.

— Мистер Фансворт ждет вас, специальный агент Картер, — возвестила секретарша, смерив ее высокомерно-презрительным взглядом.

Отгоняя воспоминания, Дженет тряхнула головой и вернулась в действительность. Посмотрела в глаза секретарше таким долгим взглядом, что та, невнятно бормоча себе под нос, отвернулась. Одержав эту легкую победу, Дженет прошла в кабинет Фансворта. Там уже находился Бен Кинэн, оба пребывали в благодушном настроении. Дженет села в предложенное ей кресло.

— Ну что ж, настала минута прощания? — игриво обратилась она к боссам.

Фансворт кивнул. Он в этот раз даже не пытался уговорить ее остаться, чем подтвердил догадку Дженет — для ФБР она стала опаснее атомной радиации.

— Да, Дженет, — ответил Фансворт. — Жаль, конечно, что все так получилось, но, надеюсь, ты сама понимаешь, что после дела Крейса тебе будет... неуютно здесь работать. Да, неуютно, лучше не скажешь. Если это тебя хоть как-то утешит, могу сказать, что к концу года я тоже последую за тобой.

— Неужели они посмели предложить вам...

— Да нет. Просто после таких дел всегда проводят чистки. И если я уйду по-хорошему, у остальных ребят в нашей конторе будет шанс, что их не тронут.

— Остальные ребята просто делали свою работу, — возразила Дженет. — Почему они должны страдать из-за дела Крейса?

— Сама знаешь, Дженет. Крейс служил в ФБР и поставил его в очень неприятное положение. Все тут же вспомнили наше старое правило.

— Это какое же?

— Заключил сделку, руби концы, чтоб без всяких последствий. Крейса вот оставили... И видишь, как все обернулось?

— А я-то думала, что тот документ заслуживает куда большей благодарности...

— Какой документ? — без всякого интереса переспросил Фансворт.

— Да ладно вам, — склонила голову к плечу Дженет. — Тот документ из архива Марченда. Неопровержимая улика. Петля на шее. Который разобла...

— Впервые слышу, — решительно перебил ее Фансворт и с нарочитым удивлением взглянул на Кинэна.

Тот в недоумении тряс головой: мол, тоже слыхом не слыхивал ни о каком документе, вы что вообще, он и слов таких даже не знает...

— Что?! — возмутилась Дженет.

— А то, что ничего подобного не было! — непоколебимо подтвердил Фансворт. — И отставка заместителя министра юстиции есть самый заурядный случай, когда высокопоставленный чиновник уходит со своего поста в связи с завершением срока пребывания у власти действующей администрации. И ничего, ничего более!

— А недавние отставки помощника директора Марченда и его заместителя, известного вам Вождя Краснорожих... Ну, их причиной стали исключительно семейные обстоятельства, — горячо подхватил Кинэн. — И ничего, ничего более!

— А назначение нашего обожаемого директора на новый срок планировалось давным-давно, — добавил Фансворт. — Ты как думаешь, Бен?

— Конечно! — закатил глаза тот. — Давным-давно. Во всяком случае, так заявил министр юстиции США, который выразил нашему обожаемому директору свое беспредельно доверие.

— И сам президент тоже. Я прав, Бен?

— Еще как! Абсолютно, — ликующе пропел Кинэн. — Он тоже выразил. Несколько раз. И сказал, что любит свое ФБР.

— Да, он сказал. Президент любит свое ФБР. И министр юстиции тоже любит свое ФБР.

— А куда они, на хрен, денутся? — усмехнулся Кинэн. Некоторое время они смотрели на Дженет с совершенно серьезным видом, потом дружно прыснули, и все расхохотались.

Дженет покачала головой. Пусть маленькое, но все же утешение. В конечном итоге цель достигнута, петлю захлестнули на той шее, для которой она и предназначалась. Акулы могут быть довольны. Мелкая рыбешка, которой стали известны обстоятельства этой сделки, представляет собой досадную помеху. И пожелание вышеозначенной мелкой рыбешки добровольно сгинуть в непроглядных глубинах океанской бездны будет только приветствоваться. И даже иногда вознаграждаться, о чем свидетельствовала направленная Фансвортом в университет рекомендация. Хвалебная без меры сама по себе, она была сердечно поддержана и охотно завизирована тем самым мерзавцем в штаб-квартире, из-за которого Дженет и выслали из лаборатории в Роанок. А вы говорите, чудес не бывает...

Фансворт собрался что-то добавить, но в этот момент раздался зуммер внутренней связи.

— Что там у вас? — нажав кнопку, спросил Фансворт.

— Вам срочный телекс, сэр, — доложила секретарша голосом умирающего. — Из дорожной полиции Виргинии.

— Читайте, — нетерпеливо бросил босс.

Запинаясь и пошмыгивая, она прочитала сообщение дорожно-патрульной службы о том, что на перекрестке автострады близ Крисченсберга обнаружены выставленные на кольях две частично мумифицированные человеческие головы. Копы просят у ФБР помощи в проведении срочной судебно-медицинской экспертизы. Среди окрестных жителей поднялся переполох. Пресса проявляет нездоровый интерес.

— Мумифицированные человеческие головы! — всплеснул руками Кинэн. — На кольях! Господи, нам только этого не хватало!

Дженет поспешно отвернулась, чтобы скрыть улыбку, сдержать которую была не в силах.

— Вот теперь все, — пробормотала она.

Примечания

1

Жаргонное обозначение оперативно-агентурной работы. — Здесь и далее примеч. пер.

(обратно)

2

Благодаря защитному снаряжению плечи игроков в американский футбол выглядят непропорционально широкими.

(обратно)

3

Пригород Вашингтона, где располагается штаб-квартира Центрального разведывательного управления США.

(обратно)

4

Джон Эдгар Гувер (1895 — 1972) — легендарный директор Федерального бюро расследований США с 1924 г.

(обратно)

5

Группа штатов на северо-востоке США.

(обратно)

6

Имеется в виду протекающая в Вашингтоне река Потомак.

(обратно)

7

Особо прочный синтетический материал, из которого изготавливаются бронежилеты.

(обратно)

8

Объединенная система ПВО Североамериканского континента.

(обратно)

9

Входит в пятерку самых престижных высших учебных заведений США.

(обратно)

10

Автор иронизирует по поводу того, что представитель министерства юстиции не к месту щеголяет юридическим термином, обозначающим в переводе с латыни группу граждан, созываемых шерифом для помощи в чрезвычайных ситуациях.

(обратно)

11

Система блоков для подъема тяжестей.

(обратно)

12

Методисты — приверженцы протестантской церкви, требующей неукоснительного соблюдения религиозных предписаний.

(обратно)

13

Джэксон, Эндрю (1767 — 1845) — один из основателей Демократической партии в 1828 г., седьмой президент США (1829 — 1837).

(обратно)

14

Браун, Джон (1800 — 1859) — борец за освобождение негров, вождь антирабовладельческого восстания в Канзасе в 1855 — 1856 гг., повешен по приговору суда.

(обратно)

15

Североамериканский подвид бурого медведя.

(обратно)

16

Сложное электронное оборудование для двустороннего кодирования и декодирования речи, предотвращающее несанкционированное прослушивание телефонных переговоров.

(обратно)

17

Прокалывание кожи на лице и других частях тела металлическими предметами с целью украшения.

(обратно)

18

Специфическая пигментация кожного покрова под воздействием концентрированного радиоактивного излучения.

(обратно)

19

Одна из разновидностей острой сердечной недостаточности, которая может наступить, в частности, при тяжелом ушибе грудной клетки.

(обратно)

20

Популярная среди американских полицейских модель револьвера с укороченным стволом.

(обратно)

21

Особый федеральный округ, в который административно выделена столица США Вашингтон.

(обратно)

22

Последователи одной из сект в индуизме, со временем превратившейся в самостоятельную религию.

(обратно)

23

Так в спорте, чаше всего в футболе, называют три гола, забитых одним игроком в одной игре.

(обратно)

24

Имеется в виду престижный Университет Джонса Гопкинса в Балтиморе, штат Мэриленд.

(обратно)

25

Отмечается 31 октября, по старинной шотландской традиции празднуется в страшных масках.

(обратно)

26

Психическое заболевание, характеризующееся стойким систематизированным бредом, в данном случае — преследования.

(обратно)

27

Заменяющее микрофон устройство, закрепляемое на шее у гортани.

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Реклама на сайте