«Вторая жизнь агента Эсэр»

Вторая жизнь агента Эсэр (fb2) - Вторая жизнь агента Эсэр 603K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Елена Скаммакка дель Мурго

Елена Скаммакка дель Мурго Вторая жизнь агента Эсэр

Моему папе, выдающемуся российскому дипломату, писателю, бывшему послу РФ в Швейцарии Андрею Ивановичу Степанову и его близкому другу, сотруднику ГРУ Алексею Алексеевичу посвящается.

«Хитростью и обманом ты должен вести войну»

Глава первая Сара Гольдман

Остров Бриссаго. Кантон Тичино. Швейцария.

— Адель! — окликнул ее мужской голос. И она вздрогнула от своего родного имени, успев привыкнуть к тому, что ее нужно называть Сарой Гольдман и никак по-другому. Куратор энергично пересекал великолепной парк старинной виллы, направляясь ей навстречу. Обремененный важной и ответственной работой (его всегда напряженное лицо выражало сейчас полное удовлетворение происходящим) мужчина улыбался, явно пребывая в отличном расположении духа.

— У меня хорошие новости, — главный куратор внимательно посмотрел девушке в глаза. Они были ясны и без тени волнения как безоблачное голубое небо в тот день.

— Ты скоро отправляешься в Женеву. Ты прошла все тесты, и специалисты подтвердили твою полную готовность приступить к оперативной работе. Да… Непростой был этот год! — закурив, мужчина присел на плетеное кресло. — Нам пришлось хорошенько потрудиться над тобой и терпеть все твои капризы и выкрутасы, не так ли, Адель?!

Девушка прекрасно понимала, что именно он имел в виду.

— Виновата, товарищ полковник! — по-военному отчеканила Адель.

— Ладно… — вздохнул Васильев. — Как говорится, «проехали и забыли»! Я очень надеюсь, что ты оправдаешь возложенные на тебя надежды, в противном случае не снести мне головы и погонов: твой провал может мне стоить карьеры! Отправят меня раньше времени на пенсию и все! А мне бы этого очень не хотелось, ха-ха!

— Сергей Иванович, я сделаю все, что в моих силах, чтобы вас не подвести! И простите меня, пожалуйста, за причиненные вам и вашим людям проблемы. Сейчас я могу искренне вам признаться, что я по-настоящему полюбила свою новую профессию!

Завершался тяжелый, полный страданий и испытаний период в жизни Адели Альковицкой. Она многому научилась и многое поняла. Теперь ей не терпелось пуститься в самостоятельное плаванье! Пусть работа и рискованная, и сложная, но она не боится будущих испытаний! И сделает все, чтобы ее наставнику, полковнику Васильеву, не было за нее стыдно!

— Вот и отлично! Бодрость духа и хорошее настроение очень помогают в нашей нелегкой работе. Не знаю, как скоро мы сможем в будущем свидеться, поэтому говорю тебе сейчас, что рад нашему знакомству и совместной работе. На прощание мне остается только пожелать тебе удачи и… до связи!

Полковник СВР Сергей Иванович Васильев, ответственный за подготовку «новой» Сары Гольдман, пожав девушке на прощание руку, направился в сторону пристани.

Москва. Центральное Разведывательное

Управление. Год назад.

— Товарищ генерал, разрешите обратиться?

— Обращайтесь, полковник. Судя по вашему встревоженному виду, дела у нас не очень. Что случилось?! Докладывайте без лишних вступлений!

— Вы, как всегда, очень проницательны, товарищ генерал! Увы, должен поставить вас в известность, что мы потеряли нашего секретного агента Сару Гольдман, оперативный псевдоним — «агент Эсэр».

— ЧТО?! Как это произошло? — высокий военный чин нервно потянулся за своей пачкой сигарет. Нужно бы бросать, слишком много он курит, сильный удушающий кашель по ночам его просто замучил, жена грозится спать в другой комнате, а как тут бросить, когда что ни день, то ЧП. — Как же не вовремя! И именно сейчас, когда мы больше всего нуждаемся в ней! Эта сложнейшая операция планировалась и разрабатывалась годами вместе с нашими партнерами по борьбе против терроризма, сотрудниками Моссада! Рассказывайте все подробно!

Генерала СВР эта новость просто шокировала. Ему по-человечески было очень жаль эту талантливую молодую женщину, но он не мог показать своих чувств в присутствии своего подчиненного. Агент Эсэр была его личным проектом. Он прекрасно помнил тот день, когда ему было поручено связаться с Моссадом и совместно с ними найти подходящую кандидатуру, подготовив из нее особого секретного агента — женщину, которая являлась бы не просто нелегалом-информатором, а непосредственно принимала участие в оперативной работе за границей. Предстояло найти здоровую, спортивного вида, с хорошей памятью и знанием иностранных языков молодую девушку лет восемнадцати и за четыре года обучить и подготовить ее к работе в разведке.

Москва настаивала найти кандидатуру в России, в то время как израильтяне, подчеркивая, что сама идея принадлежит им, настаивали на девушке еврейского происхождения, но из среды эмигрантов из России. Через какое-то время, после тщательных поисков отделу Моссада по оперативному планированию и координации удалось найти подходящую кандидатуру.

Моссад — одна из самых сильных разведок в мире, как организация, имеет свои отличительные структурные особенности. Точно никому не известно, но говорят, что работает в Моссаде всего несколько десятков оперативных офицеров, готовых в любой момент к проведению операции в любой стране мира. Вместе с этим в деятельности организации используется огромное число завербованных агентов по всему миру.

Набор сотрудников в Моссад проводится, как правило, среди граждан Израиля, отслуживших в армии, а также среди выпускников вузов. Предварительные испытания и проверки длятся несколько месяцев. Этой работой занимается вербовочный отдел кадрового управления. Прошедших испытания зачисляют в академию Моссада, которая называется Мидраш.

Сотрудничающие на тот момент две секретные службы, СВР России и Моссад, договорились, что девушка пройдет два года подготовки в Мидраш и два года в центре подготовки СВР.

Все личные данные (настоящее имя, фамилия, вся информация по ее родителям и т. д.) были строго засекречены. Сама девушка сразу и охотно согласилась на сотрудничество: у нее были сложные отношения с родителями, и она была рада покинуть родительский дом. Для ее родителей Моссад придумал достоверную легенду, тут же отправив девушку в академию Мидраш.

В связи с тем, что из нее готовили не просто агента, а спецагента-нелегала, она проходила обучение по индивидуальной программе, поэтому в лицо ее знали лишь те сотрудники СВР и Моссад, которые непосредственно принимали участие в ее подготовке.

Дочери еврейских эмигрантов из России сделали новый паспорт на имя гражданки Израиля Сары Гольдман и дали оперативный псевдоним — «агент Эсэр».

По завершении обучения, в двадцать четыре года Сару внедрили в легальную швейцарскую жизнь. Хорошее знание французского, английского, русского и иврита помогли в устройстве агента Эсэр в Штаб Организации Объединенных Наций в Женеве. Эта всемирно известная международная организация являлась хорошим трамплином в создании сети нелегальных агентов.

За четыре года Гольдман смогла завербовать с десяток граждан различных европейских (и не только) стран, с успехом выполнив несколько серьезных и опасных заданий. Посмотрев на нее со стороны, никто и никогда не смог бы даже и предположить, что эта привлекательная, общительная, с прекрасным чувством юмора, профессионально подготовленная молодая женщина на самом деле являлась агентом сразу двух иностранных разведок, Моссада и СВР, начальство которых очень дорожило и гордилось своим сотрудником.

Спокойная на первый взгляд, благополучная страна Швейцария просто кишела агентами мировых разведок. Иногда в местной прессе появлялась информация о шпионских скандалах, но держалась она недолго: швейцарского обывателя не очень интересовали шпионские страсти. В недалеком прошлом в этой стране все же произошли серьезные «проколы» агентов Моссада и СВР, ставшие публично известными. В связи с этим Центр наставлял агента Эсэр быть крайне бдительной и осторожной, работая в ООН, в которой, по некоторым данным, занимались шпионажем агенты-нелегалы разных стран. Одного из них, непосредственного начальника Гольдман, француза Курье, СВР подозревало в сотрудничестве с ЦРУ, но, увы, до сих пор не располагало прямыми доказательствами этого.

Работая в Женеве, в своих оперативных отчетах агент Эсэр особенно выделяла двух своих завербованных агентов: венгерку Клару Симон и поляка Кшиштофа Мазура, подчеркивая их особую преданность ей и высокую эффективность их работы.

— Вот и отлично! — сказали в штабе СВР. — Пусть они будут твоими основными помощниками в новом деле.

В двадцать восемь лет Саре Гольдман поручают новое задание, ставшее по трагическому стечению обстоятельств последним для нее.

«Вышла мадьярка на берег Дуная, Бросила в воду цветок, Утренней Венгрии дар принимая, Дальше понесся поток…»

Венгерка Клара Симон была ослепительно красива! Ростом не выше Венеры, тонкая кость, черные густые волосы обрамляли красивое лицо длинными мелкими локонами. Большие с бархатными ресницами синие глаза смотрели на мир игриво и уверенно. Ко всем своим прочим достоинствам, Клара могла «разговорить» даже мертвого! Повстречав такую красавицу, любой (даже самый умный и подозрительный) мужчина на свете был больше чем уверен, что у этой леди в мозгу не больше двух извилин и, полностью расслабившись в ее кампании, начинал откровенничать. А она, эта умная, хитрая и коварная мадьярка, делала все, чтобы его в этом не разочаровать! Но для заданий, требующих незаметности, Клара не подходила: у нее была слишком запоминающаяся внешность!

Симон работала в том же комитете, что и Сара Гольдман. С одной стороны, это было удобно для их нелегального сотрудничества, а с другой — довольно рискованно: не дай Бог, кто-то заметит что-нибудь странное в их поведении! Но молодые женщины были предельно острожными, и пока проколов у них не случалось.

Новое секретное задание для агента Эсэр заключалось в том, чтобы найти среди представительств нефтяных компаний в Швейцарии именно ту, которая покупает — или способствует тому, являясь посредником — нефть у исламского государства (ИГИЛ). А также выйти на банк, в котором оседают доходы от этих сделок.

К счастью, таких фирм было не так уж и много, но войти с ними в неформальный контакт оказалось делом довольно сложным. В головных офисах работало небольшое количество людей, и любой появившийся новый человек сразу же вызывал подозрение. Саре все же удалось через своих агентов «пробить» многие из них. На сегодняшний день ни одна из проверенных не была причастна к сотрудничеству с ИГИЛ.

Оставались последние две: в одной из них генеральный директор имел репутацию большого ценителя женской красоты, хотя будучи и женатым.

Сара сразу поручила это задание Кларе. Во второй же ситуация оказалась несколько проблематичной: глава фирмы являлся представителем нетрадиционной сексуальной ориентации.

— Нет, Сара! — Кшиштоф был категоричен. — Ты знаешь, я для тебя готов пойти на многое, но только не на это!

— Кшиштоф, пожалуйста, не отказывайся, мне некого к нему подослать! К тому же у тебя такой талант перевоплощения!

И это был факт его биографии! Мазур умел не только перевоплощаться в другого человека, но даже пародировать голоса других людей! Эта способность проявилась у него еще с юности. В университетском театре в Варшаве он с успехом играл почти в каждом спектакле. С таким талантом стать бы ему известным актером, а он пошел по другому пути, дослужившись до заместителя председателя комитета по безопасности в штаб-квартире ООН в Женеве.

— Если ты откажешься, то я провалю эту операцию! И ты прекрасно знаешь, что за этим последует!

Мазур отдавал себе отчет о серьезности ситуации. Саре и вправду некому было доверить это задание. Не каждый может прикинуться геем так, чтобы его не уличили во лжи!

— Хорошо, я согласен… Но мне понадобится два дня на подготовку, да и порепетировать нужно немного…

Агент Эсэр не сомневалась, что он в конечном счете согласится. Ни он, ни Клара и ни другие ее завербованные агенты до сих пор не давали ей повода усомниться в своей преданности.

Радикально изменив внешность, бедолага Мазур за две недели «ухаживания» за этим типом так вымотался, как не уставал, наверное, за всю свою жизнь! «На что только не пойдешь ради высших интересов!» — Кшиштофа уже просто тошнило от гей-клубов, частных закрытых вечеринок для геев, куда тот его каждый вечер тащил проводить время. С каждым днем ему все труднее удавалось сдерживать этого похотливого президента нефтяной корпорации от физического контакта с собой. Мужчина настаивал на интиме, утверждая, что они уже достаточно знакомы, чтобы стать близкими людьми.

С самого начало поняв, что иначе от этого типа ему информации не получить, хитрый Мазур параллельно закрутил интрижку с его заместителем, которым являлась, к его счастью, женщина среднего возраста традиционной ориентации, оказывая этой бизнес-леди знаки внимания: то шоколадку подарит, то букет цветов на стол ее поставит, то в ресторан пригласит, совершая все это незаметно от ее шефа и других посторонних глаз.

Дама поначалу пребывала в полном шоке! Ведь она и все в офисе были уверены, что обаятельный поляк — «подружка шефа». Пришлось придумать достоверное объяснение этому.

— Вы, Кшиштоф, наверное, бисексуал? — тактично спросила его женщина.

— Нет, что вы, дорогая! На самом деле все проще и банальнее. Мне просто нужна работа. Так, я полагал, у меня получится быстрее ее заполучить. У вас престижная фирма и без серьезных рекомендаций к вам не попасть. А у меня, увы, таковых не имеется, — грустно поведал мужчина, давя на женскую жалость.

— Я постараюсь вам помочь… А то это как-то не по-человечески прикидываться геем ради работы! — пообещала дама, искренне сочувствуя симпатичному мужчине.

Везунчику по жизни Мазуру и сейчас повезло: достаточно было двух проведенных ночей с заместителем директора фирмы, чтобы узнать все, что ему было поручено Сарой.

Дама решила, что раз Кшиштоф, возможно, будет у них работать, то можно с ним и пооткровенничать. Из ее слов он понял, что их корпорация работает на легальных условиях, заключая контракты по покупке и продаже нефти и нефтепродуктов только с известными, проверенными фирмами и поставщиками.

— А, случайно, в вашей среде не ходят нехорошие слухи о какой-нибудь фирме, занимающейся реализацией нефти из Ирака или Сирии?

— Я понимаю, что ты имеешь в виду! Но почему тебе это интересно? — она нежно целовала его в шею, а он не мог понять, как это некоторые могут променять женские ласки на мужские?

— Ты, случайно, дружок, не из Интерпола будешь? — игриво поинтересовалась дама.

— Да нет, что ты!! Я не из Интерпола, я хуже…

Я из ЦРУ! Ха-ха, — пошутил не совсем удачно Кшиштоф.

Женщину позабавила эта шутка, и она ответила ему, что есть одна небольшая фирма в Женеве, совместно британско-арабское предприятие, о котором идет не очень хорошая слава, но точно никто ничего о них не знает. Они никому не мешают, серьезную конкуренцию не составляют, поэтому ими никто особенно и не интересуется.

Эту важную информацию Мазур сразу же сообщил Гольдман.

— Значит, это все же та последняя в моем списке фирма, которой займется Клара. Именно такие небольшие, незаметные фирмы и занимаются криминалом, прокручивая через себя огромные капиталы! — агент Эсэр поблагодарила Кшиштофа за отличную работу, но во избежание лишних подозрений попросила его еще некоторое время повстречаться с заместителем директора нефтяной корпорации.

— Да что ты, Сара… Разве это проблема? После того-то типа! — Дама, конечно, была далеко не красоткой и не первой свежести, но все же это лучше, чем каждый вечер тащиться в гей-клуб.

Молодой, харизматичный и очень уверенный в себе дагестанец, получивший блестящее образование в Лондоне, Вагид Ибрагимов часто появлялся в светском обществе Женевы. Его отец, всю жизнь проработавший в нефтяной отрасли, переехал с семьей в Англию. С его помощью он и открыл свою небольшую, но, судя по уровню его жизни, довольно прибыльную, совместно с арабами из Катара, фирму, зарегистрировав ее в Швейцарии.

Намеренно посетив для встречи с Вагидом один частный аукцион, Клара Симон вспомнила, что этого высокого породистого мужчину она уже не раз встречала и в других местах. Пройдя мимо друг друга (она с кавалером и он с женой), они обменялись быстрыми взглядами, в то время как сама Клара направо и налево приветствовала знакомых ей людей. Сотрудницу ООН, красавицу-венгерку Симон многие знали в деловых и светских кругах города.

Воспользовавшись минутой, когда его супруга со своими подругами была занята изучением представленных на аукционе произведений искусств, дамский угодник Вагид смело подошел к Кларе.

— Добрый день милая дама! — кавалер Клары в тот момент тоже отсутствовал и, подумав, что другого случая может и не представиться, Вагид решил пополнить свою записную книжку еще одним женским номером телефона.

— Мне кажется или я ошибаюсь, что мы уже виделись на других светских мероприятиях? — мужчина галантно протягивал бокал шампанского красавице Кларе.

— Нет, не ошибаетесь! — кокетливо ответила она. — Меня зовут Клара Симон, и будучи женщиной пока свободной я с удовольствием посещаю различные мероприятия. А как ваше имя? — женщина сделала небольшой глоток из бокала, пристально глядя своими роскошными синими глазами на мужчину.

— О! Когда на меня так смотрят, я готов рассказать про себя все! Ха-ха!

— Да, неужели? Тогда давайте, рассказывайте! — поймала его на слове Клара.

— Только лучше не здесь и не сейчас. Меня зовут Вагид Ибрагимов, можно ваш номер телефона, я вам позвоню в ближайшее время и, если вы не возражаете, приглашу вас в какое-нибудь тихое уютное местечко.

«Попался голубчик», — подумала венгерка, диктуя ему свой номер телефона.

До сих пор еще никто не смог устоять перед красотой и утонченной грацией Клары! У нее не было ни малейших сомнений, что он ей позвонит на следующий день, но звонок не раздался ни завтра ни даже через неделю.

— Парень, видно, непростой, — Клара обсуждала ситуацию с Сарой. — Набивает себе цену или занят с семьей и на работе. Будем ждать!

Он позвонил ей через 10 дней и в тот момент, когда Клара его больше всего не ожидала. Утром в восемь часов она уже собралась выходить из своей квартиры, направляясь в офис, как вдруг электронный голос в телефоне повторил несколько раз, что это звонит Вагид.

— Доброе утро! Я вас не разбудил, прекрасное создание? — поинтересовался мужской голос.

— Что вы, мой рыцарь, — подыграла ему Клара. — Я в полной готовности к прыжку в машину. Долг, знаете ли, зовет!

— Ох уж эти долги, не так ли, дорогая Клара! У меня как у человека женатого их намного больше, чем у вас. Ха-ха! — Так что по-дружески вам советую пока свободны, наслаждаться этим состоянием как можно больше! А вообще-то, я звоню не для философских разговоров. Вы сегодня вечером заняты? — Вагид привык к тому, что все женщины мира были всегда для него свободны в любое удобное для него время. Но в случае с Кларой все же некоторые сомнения у него имелись.

— Даже не знаю… Сегодня вечером у меня уже назначена одна встреча… Давайте так, Вагид, если я смогу ее отменить, то я вам сразу же перезвоню. — «Щас, так я и побегу к тебе на первый твой зов!»

— Договорились! Буду с нетерпением ждать вашего звонка! — нажав кнопку «отбоя», он понял, что с венгеркой так просто все не получится, придется немного и поухаживать… А этим он заниматься не любил, да и времени свободного на самом деле у него было очень мало. Ибрагимову больше нравилось сводить понравившуюся ему женщину в шикарный ресторан, сделать дорогой подарок, ну, в крайнем случае сильной страсти с его стороны, провести уик-енд на термальных источниках и… До свидания, следующая! Он, как любой кавказский мужчина, очень любил свою семью и дорожил женой и тремя сыновьями. Уважал и почитал отца, которому был обязан почти всем в этой жизни, и, естественно, никого из них не хотел расстраивать своим иногда слишком легкомысленным поведением для такого верного семьянина, серьезного и успешного бизнесмена, каким он считался.

Но, с другой стороны, ему просто необходимо было иногда расслабиться, и делать он это предпочитал с представительницами прекрасного пола, сохраняя все в полной тайне от супруги. Если его жена вдруг что-то заподозрит или узнает, согласно их брачному контракту, останется он после развода без всего!

Но на этот раз Вагиду пришлось честно себе признаться, что венгерка, пожалуй, самая красивая женщина, повстречавшаяся ему в жизни: «Не хватало мне еще и влюбиться!»

Что касается мужчин, их психологии и всего остального, то здесь Кларе Симон не было равных. Умение завлечь, влюбить в себя и при этом ничем не пожертвовать являлось высшим пилотажем этой женщины. Так произошло и с Вагидом.

Мужчина сгорал от страсти, звонил по нескольку раз на дню, просил, почти умолял о свидании, а недоступная Клара держалась с ним приветливо, но сдержанно, встречаясь крайне редко, каждый раз придумывая новые веские причины для этого.

— Пусть дойдет до кондиции! — решила молодая женщина. — Когда человек перестает себя контролировать в определенные моменты жизни, вот тогда и без лишних хлопот получается выудить из него нужную информацию.

Сара Гольдман, по заданию которой она вошла в контакт с Вагидом Ибрагимовым, через свои источники получила необходимые сведения о владельце нефтяной фирмы. Проанализировав ситуацию, агент Эсэр пришла к выводу, что этот субъект ни при каких интимных обстоятельствах ничего Кларе не расскажет. Не нашлось у СВР и Моссада на мужчину и серьезного компромата: слабых мест тоже не имелось — он не злоупотреблял алкоголем, наркотики не принимал, а что касается женщин, то он с ними легко сходился и также просто расставался, не привязываясь ни к кому. И маловероятно, что для Клары он сделает исключение.

Единственной его настоящей страстью были деньги — много денег. Но это законом не воспрещается. Доказать, что он их зарабатывает преступным способом — вот их задача. Нужно заставить его каким-то образом занервничать, зашевелиться. Поскольку его фирму и самого Ибрагимова уже взяли в разработку, наблюдая за ним и прослушивая его разговоры, необходимо действовать так аккуратно, чтобы объект ничего не смог заподозрить.

Применив на практике свои аналитические способности, Сара Гольдман приказала Симон при случае как бы ненароком сказать Ибрагимову, что она располагает информацией о том, что антитеррористический комитет Швейцарии, в связи с повышеной террористической опасностью в стране и во всей Европе, принял решение провести ряд проверок некоторых банков и фирм, занимающихся экспортом-импортом нефти и нефтепродуктов, на предмет их сотрудничества с террористической организацией ИГИЛ и другими запрещенными объединениями.

В удобный момент Клара донесла эту информацию до Вагида. Отшутившись, он заверил свою прекрасную леди, что ей не следует о нем беспокоиться, потому как у него легальный и прозрачный бизнес.

— Нужно быть просто идиотом, чтобы в такой стране как Швейцария заниматься криминалом, не так ли, моя дорогая?! — «И зачем она мне это все сказала? Что, так беспокоится обо мне?»

— Что ты, дорогой, у меня не было ни малейших сомнений в тебе как в бизнесмене! Просто у меня есть хороший знакомый в комитете по безопасности ООН — Кшиштоф Мазур. Он-то и поделился со мной этой новостью. Я подумала, что для тебя будет полезным это узнать.

Ибрагимов не стал больше поддерживать разговор на эту тему, но сразу после романтического свидания с Кларой через своих знакомых узнал, кто такой Кшиштоф Мазур и правда ли, что предстоят такие проверки?

К сожалению, информация подтвердилась! Взяв на размышление один день, Вагид решил срочно приостановить на некоторое время поставки нефти из Сирии и Ирака.

«Черт бы их побрал, этих швейцарцев! — возмущался Вагид, отправляя сообщение партнерам из этого региона по электронной почте. — Столько времени работаем и никаких проверок! Именно сейчас, когда на кону крупная партия нефти и большая прибыль от нее, приходится все притормозить!..»

От продавцов «черного золота» ответ пришел незамедлительно. Они и слышать ничего не желали о временном прекращении их сотрудничества. Исламское государство значительно теряло свои позиции — им срочно необходимы были деньги на закупку нового оружия.

— Я готов заплатить вам неустойку по последнему контракту! Но вы же понимаете, что я не могу рисковать всем моим бизнесом, если ко мне придут с проверкой! — Ибрагимов очень нервничал, разговаривая с ними по телефону! Зачем они ему позвонили? Это может быть очень опасно для него! Но не ответить на звонок он не мог!

— Нам наплевать на твои проверки, ты знал, на что подписываешься, Вагид! И неустойку свою засунь себе в зад! — резко ответили арабы. — Товар можешь не принимать, а деньги за него в полном объеме чтобы через пять дней привез в Катар! Ты же дорожишь своей семьей, не так ли, Вагид? Ха-ха! — и там повесили трубку.

Москва. Штаб СВР России.

— Товарищ полковник! Есть контакт! — ворвался в кабинет Васильева капитан СВР. — Можете ознакомиться с переводом их разговора с арабского, — и он положил на стол начальника небольшой напечатанный текст.

— Не ожидал, что они будут общаться на такие темы по телефону! Совсем страх потеряли! — главный куратор читал текст перехвата этого важного разговора.

— Сейчас же свяжитесь с агентом Эсэр и скажите, что я приказываю ей больше ничего не предпринимать. Дальше будут работать наши агенты и агенты Моссада. Пусть больше никуда не лезет!

— Слушаюсь, товарищ полковник!! Есть связаться с агентом Эсэр!

С помощью Клары Симон, расставившей жучки куда следовало, Сара Гольдман прослушивала Ибрагимова. Узнав, когда тот летит в Катар, она решила самолично «прищучить» этого мерзавца, покупавшего нефть у террористов, тем самым финансируя их преступную деятельность по всему миру! Будучи верной дочерью Израиля и не раз видевшей в своей многострадальной стране горе знакомых ей людей от невинно погибших в терактах их близких, агент Эсэр считала делом чести для нее как секретного агента лично принять участие в поимке преступников, ослушившись строгого приказа своего начальства.

«Ничего, переживут! А я не дам им уйти!»

Приказав Кларе перед своим отъездом в Катар взять отпуск на работе и срочно уехать для ее же безопасности на несколько дней в другую страну, переодевшись в арабку, Сара села на тот же рейс самолета, что и бизнесмен Вагид Ибрагимов.

Поселившись в Дохе в одной гостинице с дагестанцем и не вызывая к себе никакого подозрения со стороны Ибрагимова, агент Эсэр наблюдала за ним, выжидая, когда состоится его встреча с продавцом и передача денег. Еще в самолете она заметила, как Вагид ни на минуту не упускал из рук свой «дипломат». Не трудно было догадаться, что в нем лежало.

Мужчина очень нервничал. Из номера выходил только покушать в ресторан и один раз в Спацентр. А так, все время проводил в комнате, явно ожидая важного звонка или самого визита.

Продавцы не заставили себя долго ждать. На следующий день ближе к вечеру сидящая в холле гостиницы Сара увидела троих мужчин, подошедших к стойке ресепшена и спрашивающих разрешения подняться к господину Ибрагимову в номер. Консьерж сразу же по внутреннему телефону связался с посетителем гостиницы и, подтвердив, что господин Ибрагимов ждет их, разрешил им пройти. Мужчины энергично направились в сторону лифта. В то время как сама Сара Гольдман села в другой лифт. Время подъема на 27-й этаж здания показалось женщине бесконечным!

Выждав за дверью номера Ибрагимова несколько минут — пусть начнут разговор и передачу денег, она резко ворвалась в номер дагестанца (предварительно украв у прислуги магнитную карту-ключ) и с криком: «Все на пол! Интерпол!» — направила пистолет на всех присутствующих. Один из арабов смог все же вытащить свой пистолет и прокричав: «Продажная ты сука, Ибрагимов! Гореть тебе в аду!» — в упор выстрелил и убил дагестанца. Сара в ответ выстрелила в него! Во всей этой суматохе агент Эсэр не заметила, что, когда она вошла в номер, арабов там сидело не трое, а только двое. По трагическому стечению обстоятельств один из них именно в этот момент вышел в ванную комнату, а услышав крики, сразу же вышел из нее, выстрелив в спину Сары!

Агенты Моссада опоздали на каких-то две минуты. Но, увы, этого было достаточно, чтобы больше не вернуть с того света агента Эсэр!

Стоя навытяжку перед генералом СВР, полковник Васильев докладывал, как именно погиб секретный агент Эсэр: «Товарищ генерал! Мы никак не ожидали, что Сара Гольдман ослушается нашего приказа!»

— Не ожидали они! — гневно повторил генерал. Как же жалко ему Сарочку! Зачем же она полезла в самое пекло! Патриотка! — А как же вы ее просмотрели, упустили, когда она вылетала в Катар?

— Виноваты, товарищ генерал, — а что еще оставалось сказать полковнику Васильеву. Переиграла их Сара!

— Компьютер ее, надеюсь, у нас?

— Так точно, товарищ генерал!

— Ну, хоть это! Несмотря ни на что, агент Эсэр создала отличную агентурную сеть, которую мы не имеем права вот так взять и потерять! К тому же, как вы знаете, полковник, у нее много и других заслуг. Представить агента Эсэр Сару Гольдман к государственной награде посмертно!

— Будет сделано, товарищ генерал!

— И это еще не все! Коллеги из Моссада на нас о-чень злы! Вина-то наша, не так ли?! Так что, Васильев, вам предстоит найти «новую» Сару Гольдман!

— Что? Как? Да где же я ее вам найду? — «Совсем старик-генерал выжил из ума! Дает задания из области научной фантастики».

— Вы что себе позволяете, полковник!!? Усомниться в приказе вышестоящего чина? Да я вас!.. — когда генерал начинал сильно кричать и нервничать, его лицо становилось красным, как у рака. Справившись с эмоциями, генерал продолжил:

— Значит так, полковник Васильев, в интересах государственной безопасности я приказываю вам и всему вашему отделу найти в кратчайшее время в Москве или в каком-то другом месте, это уже не столь важно, девушку схожей внешности (если понадобится, то путем пластической хирургии довести ее до полной схожести с оригиналом, обучить ее и внедрить туда же, в ООН, где и работала наша Сара. Да так, чтобы ни одна сволочь об этом не догадалась. А ее агентам через ее же компьютер пошлите сообщения, что Сара временно выходит из игры. На все про все даю вам только год! Потому что вы сами прекрасно понимаете, что больший срок отсутствия ее вызовет у всех подозрения… Вам все понятно, полковник?

— Так точно, товарищ генерал! Разрешите приступать?

— Приступайте!

Глава вторая Адель

Москва. Наши дни.

Судьба, карма, что все это означает? У каждого человека на земле свой жизненный путь и свое предназначение. Сколько жизней мы все проживаем? И как правильно жить? А как поступить в той или иной ситуации?.. Много вопросов и мало на них ответов!

Судьба Адели Альковицкой еще с юности сложилась драматично, все казалось в этом жестоком мире несправедливым по отношению к ней. Когда девочке было всего 14 лет, ее родители погибли в автокатастрофе. Криминальной экспертизе так и не удалось установить, по какой именно причине машина внезапно въехала в фонарный столб. Дорога в тот печальный день была сухая и малолюдная, возвращавшиеся от друзей ее родители ехали медленно и осторожно. От неожиданного удара в железобетонный столб весь перед машины разнесло вдребезги. Сидевшая на заднем сидении Адель видела, как умерли в одно мгновение ее обожаемые родители. С многочисленными ушибами и нервным срывом девочку доставили в больницу.

— Не стоит так сильно переживать за внучку! — уверял бабушку Фаину Соломоновну лечащий врач Адели. — Поберегите и свое здоровье! Жизни Адели, к счастью, ничего не угрожает! Ушибы заживут, и она скоро поправится. Но есть одна небольшая проблема…

— Не томите, доктор, говорите все, как есть! — попросила его Фаина Соломоновна.

— Мы предполагаем, что от перенесенного стресса у девочки появились панические атаки.

— А это что такое? — бабушка Адели была женщиной образованной и неплохо информированной: как все ее ровесницы-пенсионерки ежедневно смотрела по телевизору программы о здоровье, но про это слышала мало.

— Да вы не волнуйтесь! — доктор понял, что после потери дочери и зятя бедная женщина очень боится потерять еще и внучку! — Это вовсе не психическое заболевание. Это от стресса… Такое бывает… Главное, что это возможно держать под своим контролем. Какое-то время для поддержания нервной системы Адели придется пропить некоторые, но, уверяю вас, очень щадящие лекарства. А после этого мы научим, как с этим ей самой справляться.

Бедная женщина, убитая горем, мало что поняла из слов доктора, но решила, что, как только придет домой, прочтет все в интернете по поводу этих пресловутых панических атак.

Решительная женщина, после произошедшей трагедии бабушка Фаина продает свою квартиру в Питере, переезжая в Москву для дальнейшего воспитания своей единственной внучки. Оставшихся очень скромных денежных сбережений от родителей Адели хватило бы на пару-тройку лет не больше. А у Фаины Соломоновны были большие планы на воспитание и образование внучки. Мудрая женщина выгодно размещает свои деньги от продажи квартиры в банк, получая приличные дивиденды.

— Так ей хватит надолго и после моей смерти тоже! — У еще совсем не старой женщины было больное сердце, но она себе приказала, что никак не может уйти в мир иной, пока Адели не исполнится хотя бы 18 лет.

Как все еврейские мамы и бабушки, она считала свое детя самым одаренным ребенком в мире.

— Девочке нужно дать самое лучшее! — Естественно, она не имела в виду всякие там модные тряпки, крутые телефоны и всю остальную современную белиберду. Адель Альковицкая должна стать разносторонней личностью, свободно владея, как минимум, двумя иностранными языками, играя на фортепиано, посещая секции большого тенниса, художественной гимнастики и, если останется время, — брать уроки живописи и истории искусств.

Время неумолимо бежало вперед, и девочка-подросток превращалась постепенно во взрослую симпатичную девушку.

Довольная поведением и прилежанием своей внучки, ее успехами в учебе и спорте Фаина Соломоновна была уверена, что ее внучку ждет большое будущее, но только не в России.

— Да с чего ты взяла это, бабулечка любимая? А где тогда, если не в России? — душила в своих объятиях Адель Фаину Соломоновну. — Может, провидица, скажешь, кем я стану?

— Вот увидишь, милая, так оно и будет! — не переставала настаивать на своем бабушка, сама не очень понимая, откуда у нее взялись такие странные идеи.

Позже, когда ее жизнь круто изменится, она не раз будет со слезами на глазах вспоминать это пророчество своей любимой бабушки.

А пока девушка жила интересами своих сверстников.

В 17 лет Адель влюбилась в первый раз. И, к счастью, эта любовь была взаимной! Парень старше ее на три года жил в доме напротив и уже учился в медицинском институте.

Фаина Соломоновна видела, как горели от счастья глаза ее внучки при виде Славы, как она с нетерпением каждый раз ждала его звонка и встречи с ним!

— Славочка очень милый, добрый, воспитанный, из интеллигентной семьи мальчик, но не еврей… — давала исчепывающую характеристику ухажеру Фаина.

— Ну, ба, при чем тут национальность! Ты же сама сказала, что он хо-ро-ший! — и внучка весело закружила бабушку в центре их гостиной.

— Ой, осторожно, Аделичка, а то твоя бабушка так и рухнет здесь заживо и не увидит, как ты стала студенткой института иностранных языков!

— Опять ты за свое! Я же тебе обещала что поступлю! Еще целый год до этого!

— Ох, милая… Год пробежит так быстро… Ладно, давай не будем больше о проблемах и делах… Пойди позвони своему Славе, пусть через час приходит на блины!

Через год весной Адели исполнилось 18 лет, но, увы, здоровье ее бабушки резко ухудшилось. В своих молитвах Фаина Соломоновна умоляла Богородицу дать ей еще несколько месяцев жизни, пока ее любимая Адель не поступит в институт.

— Умоляю тебя, Матерь Божья, пусть моя бедная девочка, на долю которой и так выпало много горя, спокойно подготовится к экзаменам. А потом и забирай меня!

В июле-месяце блестяще сдав вступительные экзамены, Адель Альковицкая была зачислена на первый курс института иностранных языков.

А на великий праздник Успения Богородицы бабушки не стало. Фаина Соломоновна отошла в мир иной тихо во сне как великая праведница с чувством исполненного долга перед своей рано ушедшей дочерью и ее мужем.

В полной растерянности от новой потери в ее жизни, от ужасного горя — последний близкий ей человек ушел от нее, наводили девушку на мысль о самоубийстве.

— Даже не смей мне об этом думать! Слышишь, Адель!! — Слава и его родители постоянно находились с ней, помогая в организации похорон и поминок.

— Я у тебя есть! И я никогда тебя не брошу! — Слава помнил, как ему говорила Фаина Соломоновна, что в случае нервного стресса необходимо сразу же дать Адели несколько капель успокоительного лекарства, предотвратив приступ панической атаки. — Выпей, моя любимая, и поспи, если сможешь. Тебе надо отдохнуть до приезда родственников и друзей.

После 40-го дня Адель решила вернуться к прежней своей жизни, к тому же бабушка была бы очень недовольна, если бы узнала, что она пропускает лекции в институте, хотя и по такой уважительной причине.

— Все, я в порядке, — уверенно заявила Адель Славе, который по ее просьбе все это время приходил ночевать к ней в квартиру. Одиночество в этом доме, где все напоминало ей о маме, папе и о ее обожаемой бабуле, было просто невыносимым особенно по ночам. Она часто просыпалась вся в слезах, крича от приснившегося ей кошмара. Тогда Слава быстро прибегал из другой комнаты, неся ей ее капли. Но сейчас Адель уже чувствовала себя намного лучше, была в силах оставаться одной в квартире и продолжать вести свой привычный образ жизни.

— Слава, милый, что бы я без тебя делала! — благодарила его девушка, понимая, что без его помощи вряд ли она смогла бы пережить все это!

— Что ты, Адель, ты не должна меня благодарить! Это так естественно — помочь в трудную минуту своему близкому человеку. К тому же это и мой профессиональный долг! Ты же помнишь, что я будущий врач, не так ли?

Молодые люди решили, что когда Адели исполнится 21 год, а Вячеслав уже к тому времени закончит свой мединститут, они поженятся. А сейчас он всегда рядом, оберегает ее, защищает и заботится о ней как старший брат.

Поздней осенью за Аделью Альковицкой начали следить и наблюдать сотрудники СВР России. Сама девушка ничего странного не замечала. Зато бдительный Вячеслав, часто встречая ее у входа в институт, не раз видел одного странного молодого человека, неотрывно наблюдающего издалека за Аделью. Тогда он, подумав, что это какой-то тайный поклонник Адели, сильно приревновал ее к незнакомцу. Он даже хотел заговорить с ней об этом, но потом парень больше не появлялся, и таким образом проблема исчезла сама по себе.

Штаб СВР.

— Товарищ полковник, можно доложить?

— Докладывайте, капитан! — «Наверняка никого еще не нашли… А время, как обычно, поджимает», — полковник Васильев не рассчитывал на положительный исход дела, легко сказать, найти копию Сары Гольдман, но с нетерпением ждал новостей от своего подчиненного.

— Согласно вашему приказу, мы с ребятами ищем по всему городу и в области девушку, похожую на погибшего секретного агента Эсэр.

— И что?? Не тяните, Виктор! Какие у вас результаты?!

— В общем, я вот что хотел сказать, товарищ полковник. Типаж у Сары Гольдман был, скажем прямо, обыкновенный, то есть девушек с приблизительно такой внешностью еврейской национальности мы нашли несколько. Но чтобы была еще и такая же фигура, и такие же интеллектуальные способности: знания язывов, хорошая память и т. д., у нас на данный момент имеется только одна кандидатура.

— Кто такая? Давайте, давайте, Никитский, рассказывайте все подробно!

— Это некая москвичка, первокурсница института иностранных языков, сирота Адель Альковицкая. Вот ее фотографии.

Хорошо знавший при жизни агента Эсэр полковник СВР Васильев не мог оторвать глаз от лица девушки на фотографии! Ему даже на мгновение показалось, что это и есть сама Сара! Недаром же говорят, что у каждого человека на планете где-то живет его близнец. Нет, конечно, кое-что нужно подделать-подработать и получится полная копия Гольдман!

«Повезло так повезло! Можно смело докладывать генералу! К тому же сирота! Что может быть удачнее!» — полковник похвалил капитана Никитского, поинтересовавшись, что это за парень с ней на фотографии?

— Это ее молодой человек, Владислав Котов.

Положительный, из хорошей московской семьи, его отец известный врач-хирург, студент медицинского института. Старше ее на три года. Очень трепетно и внимательно к ней относится. Как я уже докладывал, Альковицкая после смерти бабушки стала круглой сиротой, так вот этот влюбленный Славик очень поддерживет ее морально и практически постоянно находится с ней.

— Плохо. От парня нужно срочно отделаться, не физически, естественно, и начать разрабатывать девушку, войти с ней в контакт. Но сначала тактично, без прессинга и грубости! Если добровольно Альковицкая не согласится, придется ей внезапно исчезнуть. Близких родственников у девушки больше нет, беспокоиться и искать ее никто не станет. Вы меня поняли, капитан?

— Так точно, товарищ полковник!

Ничего не подозревая о том, что кто-то совсем посторонний беспощадно и безжалостно уже позволил себе решить и спланировать за нее ее будущее, влюбленная Адель Альковицкая жила повседневной студенческой жизнью, наслаждаясь любовью своего молодого человека, вызывая у некоторых сокурсниц, еще не имевших ухажеров, чувство откровенной женской зависти.

— Не обращай на этих куриц никакого внимания! Они мизинца твоего не стоят! — защищала Адель Валентина Журавлева, видевшая, как каждый раз ее однокурсница втайне плачет от обидных слов девушек-мажорок, которые никак не могли понять, как это у такой серой мыши, как Альковицкая, может быть такой симпатичный молодой человек, приезжавший на красивой машине встречать ее каждый день к институту. Разве она ему пара, такая вся закомплексованная, слишком правильная и неброско одетая клуша?!

Чисто внешне несколько мужеподобная, но с тонкой внутренней структурой, занимавшаяся женским боксом и намеревавшаяся записаться еще и в секцию женского футбола Валентина Журавлева стала самой близкой на курсе подругой Адели. Закончив рязанскую школу на «отлично», девушка легко поступила в московский институт. Их сблизили настоящая любовь к литературе и иностранным языкам, занятия спортом, легкий нрав и чистота помыслов. Девушки были практически неразлучны. Только вечером они никогда не встречались. Снимавшей в спальном районе Москвы довольно дорогую для бюджета ее семьи крошечную комнату Валентине было слишком далеко возвращаться каждый раз домой.

Увидев и поняв, как стеснительна была в средствах ее подруга, как не тратила практически ничего на все эти женские штучки, косметику, одежду и другое, а покупала лишь тетрадки, ручки да учебники, платила за спорт, а на то немногое, что оставалось, могла позволить себе иногда пойти с ней и Славой в кино, Адель очень хотела помочь Валентине.

Новая дружба его обожаемой Адели заметно раздражала Вячеслава. Привыкшего за эти годы, что все внимание со стороны девушки достается только ему одному, он сильно ее ревновал к Валентине и не скрывал этого. А когда девушка, решив помочь подруге, пригласила ту пожить у нее, его первая реакция удивила и даже расстроила Адель.

— И что ты так близко к сердцу принимаешь проблемы этой провинциалки? Зачем тебе чужие заморочки? Своих, что ли, мало?! — Слава не был московским снобом, просто он очень ревновал ее к подруге, желая, чтобы те встречались не так часто. А если та будет еще и жить в ее квартире, то для него вообще не останется места в жизни Адели!

— Милый, ты же знаешь, как я тебя люблю! И никогда тебя не брошу! — Адель повисла на своем Славике, зацеловывая его. Чмок-чмок… — Глупенький, ну как ты можешь меня ревновать к Валентине?! Это же совсем другое: нас связывают студенческо-женские интересы, и потом, помогать ближнему — это наш долг. Меня так воспитала моя бабуля. А у нас с тобой что?.. Любовь!

— Да ну? Не может быть! А тогда давай, докажи мне это! Ха-ха!

— Пойдем-пойдем… Я тебе с удовольствием это докажу…

Благодарности Валентины и ее родителей, позвонивших из Рязани и лично поблагодаривших Адель за такую заботу об их дочери, не было предела! Не смеющая даже мечтать о проживании в центре Москвы, в прекрасной трехкомнатной квартире Журавлева решительно заявила, что все бытовые вопросы она берет на себя.

— Ты не волнуйся, Адель, я найду скоро почасовую работу, ну, например, в нянечки пойду и буду участвовать в общих расходах.

— Вот видишь, Слава, какая она работящая и серьезная девушка! — хвалила подругу Адель. — А ты приходи, когда хочешь, и оставайся, сколько хочешь, у нас! А еще лучше, если найдешь парня Валентине! Тогда будет веселее вчетвером!

— Да этой гренадерше какого парня-то найти? — Слава был рад, что они выяснили свои отношения с Аделью. — Хотя есть у меня один знакомый, такой же крупнокалиберный — будущий патологоанатом! Ха-ха!

Офицеры СВР, получившие приказ в короткое время вступить в контакт с Альковицкой, увидев, что теперь с девушкой постоянно находится не только ее парень, но и еще эта не по-женски мускулистая короткостриженая ее подруга Журавлева, поменяли прежний интеллигентный план действий на официальный. Обратившись к декану факультета, они попросили его вызвать студентку-первокурсницу к нему в кабинет.

— Заходи, Альковицкая, тут с тобой хотят поговорить. — У декана был озабоченный вид, и это сразу же не понравилось Адели. Кто эти элегантно одетые, хорошо выбритые молодые мужчины, и что они от нее хотят? — Я не буду вам мешать. Увидимся позже.

Как только закрылась за ним дверь, капитан СВР Виктор Никитский и его помощник, представившись Адели, сразу перешли к делу. По мере того как они излагали суть дела, от удивления у бедной Адели глаза становились все шире и круглее. Из всего сказанного девушка поняла только то, что ей предлагают поменять учебное заведение на другое, пройдя обучение в центре подготовки СВР.

— Вы что же, серьезно считаете, что я могу стать разведчицей?? Да вы посмотрите на меня? Какой из меня секретный агент? — Адель инстинктивно вскочила со стула, как бы доказывая мужчинам, что ее физические данные далеки от того, что им нужно. И вообще, если бы они не показали ей свои удостоверения, она бы приняла их за успешных московских бизнесменов, так они, во всяком случае, выглядели со строны.

— Вот моя подруга Валентина Журавлева, по-моему, вам больше подходит. Хотите я ее сейчас позову? — наивно предложила она, опять присев на стул, выжидая, что они ей ответят.

— Послушайте, Альковицкая, ваше мнение по поводу того, кого нам выбирать, нас совершенно не интересует, — резко ответил ей капитан Никитский. — Я полагаю, вы поняли, что мы вам конкретно предлагаем?

— Да, я очень хорошо вас поняла, но я сразу…

— Нет-нет, — перебил ее другой. — Давайте вы не будете спешить с ответом. Подумайте хорошенько дня три, и ждем вас здесь же, в этот же час.

— И мы очень убедительно вас просим, Адель, обойтись без фокусов! — холодный взгляд такого симпатичного на вид капитана СВР заставил от испуга и волнения биться сильнее ее сердце, дыхание замедлилось, и она была на грани панического приступа. Но она справилась с этим, глубоко вздохнув пару раз.

— Не вздумайте прятаться от нас, это бесполезно, и ничего не рассказывайте о нашей встрече вашим друзьям Вячеславу и Валентине, вам все ясно, Адель?!

— Да… Мне все ясно, — тихо ответила девушка.

Выйдя первыми из кабинета декана института, капитан и его помощник пришли к общему мнению, что, скорее всего, девушка откажется от их предложения и в этом случае бесполезно убеждать ее или угрожать ей.

— Товарищ капитан, вы заметили, как она побледнела и затряслась в конце нашего разговора? — поделился своими наблюдениями помощник Никитского.

— Конечно, я заметил. Может быть, это простое волнение, а может быть, и нет… Давай, наведи справки о состоянии здоровья Альковицкой.

— Будет сделано, товарищ капитан!

Узнав о том, что с момента гибели ее родителей Адель Альковицкая страдает синдромом панических атак, Никитский больше, чем расстроился.

«Черт! Так все хорошо складывалось… Слишком хорошо! — Виктор на скорую руку наливал себе утренний кофе, спеша на службу. — Девушка прямо копия оригинала и к тому же полная сирота! И вот надо же тебе: какие-то там панические атаки?!!» Прежде чем докладывать об этом своему начальству, капитан решает проконсультироваться со специалистом в этой области на предмет того, возможно ли вылечиться от этого недуга или нет?

— В таком молодом возрасте при правильном лечении (и не только медикаментозном) возможно достичь больших положительных результатов, — подтвердил ему доктор.

«Отлично! — заключил про себя капитан СВР. — Не буду об этом докладывать полковнику Васильеву. Нам не найти такую вторую девушку за такой короткий срок! Будем работать с этой. Естественно, про это узнают, но уже когда девушка будет в Швейцарии. Там отличные врачи и сто процентов, что вылечат ее от этого! А если у меня спросят, скажу, что ничего такого не знал, дескать, виноват, товарищ полковник, не догадались проверить состояние здоровья Альковицкой»!

Виктору Никитскому очень хотелось пойти на повышение. По исполнении в короткий срок приказа начальства, его карьера пойдет стремительно вверх, жалование повысится, что позволит ему, наконец-то, жениться на своей Наденьке, оформив кредит на квартиру.

В случае отличного выполнения этого задания полковник Васильев уже обещал ему майорские звездочки. А он, в свою очередь, за молчание об этом небольшом недуге Адели Альковицкой пообещал своему помощнику похлопотать за него перед начальством.

В назначенный день опять состоялась встреча Адели с двумя сотрудниками штаба СВР России. Как они и предполагали, девушка категорически отказалась менять свою жизнь.

— Ну что же, Альковицкая, это ваше право отказаться от сделанного нами предложения. Очень жаль, мы, все же, надеялись, что вы согласитесь, — изображали искреннее огорчение работники спецслужб.

— Извините меня, пожалуйста, но, как я вам уже сразу сказала, это все не для меня! У меня характер мягкий и железной силы воли нет да и с нервами не все в порядке, какая из меня шпионка? — виновато оправдывалась Адель, все же не переставая сильно удивляться, почему именно ей эти серьезные мужчины сделали такое необычное предложение? Ведь на самом деле она по всем показателям совсем им не подходит!

Выслушав отказ Адели, капитан СВР с помощником в свою очередь извинились за беспокойство и вежливо попрощались с первокурсницей.

А на следующее утро по выходу из своего подъезда, на глазах у ее подруги Валентины Журавлевой двое сильных мужчин силой затолкнули Адель в черный джип с затонированными стеклами и без номеров. Верная и храбрая Валентина попыталась защитить свою подругу, применив пару приемов, но была сразу же отправлена в нокаут одним из них.

Узнав, что случилось с его любимой девушкой, Вячеслав отправился подавать заявление в полицию о похищении гражданки России Адели Альковицкой.

— Вот гады! Неужели бандиты? — не знал, что и думать Слава. Бедная моя Адель! В руках у этих безжалостных людей она, наверное, вся дрожит от ужаса! Отдавая себе отчет, что просто так «за здорово живешь» никто не станет искать какую-то сироту, он обратился за помощью к своему отцу, имевшему среди своих пациентов высокие военные чины, выздоровевшие благодаря врачебному таланту его родителя.

То, что Вячеслав и Валентина узнали от него через неделю, больше походило на роман про шпионов, а не на реальную современную жизнь!

— Ребята… Я понимаю, что вы очень любите вашу подругу Адель и очень переживаете за нее, но…

— Отец, прошу тебя, скажи нам всю правду! — умолял его Слава.

В общем, Адель Альковицкая теперь будет учиться в другом, если можно так сказать, институте… Но вы не волнуйтесь, с ней все хорошо!

— В каком еще другом институте, папа! — не выдержал Вячеслав, подняв голос на отца. Однако тот факт, что с Аделью все в порядке и ей не угрожает опасность, немного успокоили юношу. — Ты все не договариваешь!

— Короче говоря, ваша Альковицкая вскоре станет офицером российских спецслужб. Так, я надеюсь, вам все ясно?! — отец тоже начинал раздражаться — Между прочем, мне стоило немалых усилий узнать все это!

— Бред какой-то!! Наша застенчивая, молчаливая и хрупкая Адель будет разведчицой?! Ты ничего не путаешь, отец!? Ты же видел ее, ну какая из нее шпионка?!

— Вячеслав, хватит! Давай закончим на этом наш разговор! Я сказал вам все, что знаю! Больше мне добавить нечего!

— Большое спасибо! — поблагодарила отца Вячеслава Валя. — Пойдем к нам, Слава. Мне надо что-то тебе сказать.

Выпив чаю и немного придя в себя после всего произошедшего, Валентина заявила Вячеславу, что в таком случае и она хочет стать разведчицей.

— Брошу институт иностранных языков и попробую поступить в разведшколу. У меня, как мне кажется, неплохие для этого данные. Даст Бог, там с Аделью и встречусь!

— Тогда и я тоже! — разделил с ней такое непростое решение Вячеслав. Ради своей Адели он был готов не только круто изменить свою жизнь, но если и понадобится, пожертвовать ею!

Черный джип, ловко объезжая дорожные пробки, стремительно мчался в заданном направлении. Когда Адель открыла глаза, она увидела, что находится в незнакомом здании, окруженная незнакомыми ей людьми.

— Где я? И что вам всем от меня надо! — кричала девушка.

— Тихо, пожалуйста! — сказал ей один из них, насильно усаживая в кресло. — Вот, выпейте воды и успокойтесь! Вы находитесь в полной безопасности. Это посольство государства Израиль.

— Не буду пить я вашу воду! Может, она отравленнная? И ни в какой Израиль я не поеду! — Адель разбила об пол стакан с водой. — И работать на вас не буду! Никогда не буду! Не заставите! — еще громче закричала Адель, заметив среди присутствующих капитана Никитского. — Я лучше вены себе перережу, чем стану исполнять ваши мерзкие задания!

— Хватит! Наслушались! Давайте, доктор, приступайте! — приказал капитан СВР.

Больше она не смогла ни видеть, ни слышать происходящего вокруг нее, погрузившись в глубокий продолжительный сон.

Глава третья Тяжело в учении — легко в бою

Исторический и культурный центр Швейцарии, город Цюрих, расположенный на двух берегах разделяющей город реки Лиммат, со своими суперсовременными офисными комплексами и шоппинг-моллами, отлично вписывающимися в древнеримские и средневековые городские интерьеры, восхищает своей красотой. Приехав сюда, стоит не только посетить антикварные и ювелирные магазины, но обязательно прокатиться по оригинально подсвеченным ночным улицам на экскурсионном троллейбусе-«фондю», совершить гастрономический или танцевальный круиз на старинном колесном пароходе по Цюрихскому озеру.

Любителей старины, несомненно, привлечет правый берег реки Лиммат, ведь здесь расположен исторический центр, пестрящий шпилями старинных соборов, высокими башнями и монументальными стенами древних аббатств. Визитная карточка Цюриха — сдвоенная башня Гроссмюнстер, построенная Карлом Великим в память обезглавленных святых — Феликса и Регула. В Цюрихе более 50 музеев и художественных галерей, среди которых можно выделить Виллу Ритберга с обширной коллекцией неевропейского искусства, музей Дали, пешеходный средневековый Шанценграбен, Кунстхаус, Национальный швейцарский музей.

Увы… Всего этого московкая студентка-первокурсница Адель Альковицкая тогда так и не увидит. Позже она не раз по долгу службы приедет в Цюрих и с удовольствием пройдется по его уютным улочкам и переулкам.

Сейчас, открыв глаза, она увидела, что находится в лечебном заведении. Первой ее мыслью было: «Все, это конец! Они запихнули меня в сумасшедший дом! Отсюда мне точно не вырваться! Но прислушавшись к еле уловимым голосам в коридоре, Адель поняла, что люди говорили вовсе не на русском, а на немецком языке! Девушка резко вскочила с кровати, подошла к окну и начала внимательно всматриваться в пейзаж за стеклом.

— Похоже, что я нахожусь в Германии — заключила Адель. — Уф… Слава Богу, что не в российской психушке! — От такого позитива у нее сразу же проявился аппетит, и она с удовольствием откусила большой кусок от сочного зеленого яблока, кем-то заботливо положенного вместе с другими фруктами на ее тумбочку.

Опытный в подборе кадров и в «выращивании» новых спецагентов (поэтому ему начальство и поручило заняться столь деликатным вопросом) полковник Васильев Сергей Иванович решил поменять тактику общения с молодой девушкой, которая до сих пор оказывала сильное сопротивление на все их действия.

«Надо рассказать ей всю правду, почти всю правду! Призвать, так сказать, к ее гражданской ответственности и патриотическим чувствам. Ее правильно воспитали ее родители и бабушка. Наверняка она правильно меня поймет, — полковнику уже сообщили, что девушка проснулась, и он собирался зайти к ней в палату. — Не хотилось бы делать ей пластическую операцию насильно. Как-то это совсем уж не по-человечески».

— Можно к тебе, Адель? — полковник улыбался, присаживаясь на край ее кровати.

— Вы уже вошли. Что? Будете связывать меня по рукам и по ногам? Или опять какую-нибудь гадость вколете? — Адель была готова ко всему, инстинктивно продвинувшись вглубь кровати.

— Я понимаю твою злость и обиду на нас, но ты же сама не оставила нам никакого другого выбора!

— Да что же получается, я еще и виновата во всем этом? — девушка смотрела на полковника взглядом озлобленного маленького звереныша.

— Послушай, давай не будем так нервничать, а то и вправду придется опять тебе дать успокоительное, и поговорим спокойно и откровенно.

— Ну, давайте, кто вы там по званию, рассказывайте, что вам от меня конкретно надо! — с вызовом приказала полковнику девушка. — «Сейчас начнет меня опять уговаривать, смотри на него, весь такой белый и пушистый! А несколько дней назад они со мной несколько по-другому себя вели! Нет… Ни при каких условиях я не соглашусь работать у них», — решила Адель, приготовившись выслушать полковника.

— Извини, ты права, я совсем забыл представиться. Я полковник СВР Васильев Сергей Иванович — твой главный куратор.

— Ух, ты! А в каком смысле вы меня курировать собираетесь?

— В прямом, как спецагента СВР России.

На это московская студентка еще раз заявила полковнику, что не собирается становиться разведчицей. Не для нее эта профессия! Даже если бы она и захотела, не осилить ей этого!

— Не спеши, Адель! Послушай меня внимательно, что я сейчас тебе расскажу, а потом и скажешь свое последнее слово.

Коротко рассказав Адели кто такая была Сара Гольдман и почему она так важна для СВР и для государства в целом, полковник подчеркнул, что заменив, так сказать, собой погибшего агента, девушка поможет своей стране и своему народу.

— Это не просто высокопарные слова! Эта так на самом деле! — подчеркнул полковник Васильев. — Гольдман создала отличную сеть агентов-информаторов, с помощью которых были предотвращены многие террористические акты и другие серьезные преступления. Мы не можем потерять этих людей! Они были очень преданы самой Саре, уважали ее и даже восхищались ее профессиональными навыками и храбростью. Они не станут сотрудничать с другим российским разведчиком-нелегалом! Только ты, Адель, так похожая на нее, можешь нам помочь в этом!

— Ну, предположим, все так, как вы говорите. Если честно, то мне хотелось быть полезной своей стране! Но еще раз вам говорю, что не справлюсь с этим! Не тот я человек, который вам нужен, хотя я и чисто внешне, как вы меня уверяете, похожа на вашу Сару!

— Ты можешь в этом сама убедиться, — и полковник достал из бокового кармана своего пиджака фотографию агента Эсэр.

— «Вот это да! И в самом деле одно лицо со мной! — Адель поразило их сходство. Как будто это ее сестра-близнец! — Только форма губ и немного разрез глаз не совсем одинаковые», — подметила девушка.

— Я вижу по твоему выражению лица, что ты потрясена сходством между вами, не так ли, Адель?

— Да, именно так! Но мне кажется, что есть некоторые различия, правда, совсем незначительные, и к тому же полагаю, что Сара была меня старше на несколько лет. Или я ошибаюсь, полковник?

— Вот видишь, Альковицкая, какая ты молодец! Сразу же нашла различия! А говоришь, что не пригодна для нашей профессии? — «Какая умница! Сразу же все подметила! Будет из девчонки толк, будет, только придется много поработать!» — Да, верно… Саре было 28, когда она погибла… Но она всегда выглядела моложе своего возраста, — подтвердил Васильев.

— Теперь я, наконец, все поняла: вы меня привезли сюда, в эту больницу (или, может быть, это частная клиника?), чтобы сделать мне пластическую операцию и немного состарить меня! — Мало того что они хотят лишить ее настоящего имени и фамилии, но еще и намерены изменить ее внешность! Нет, этому не бывать!

— Вы находитесь в Цюрихе, в самой лучшей частной клинике Швейцарии. Адель, пожалуйста, соглашайся! Операция будет совсем незначительной и безболезненной для тебя! Изменения в твоей внешности произойдут совсем незначительные.

Первокурснице-студентке на мгновение показалось, что главный куратор смотрел на нее почти с отцовской нежностью и пониманием. Нет… Ей просто показалось! Он специально так с ней любезничает. Хочет заманить ее в ловушку, из которой ей уже никогда больше не вырваться! Одна только мысль, что она больше никогда не будет сама собой, а ее имя и фамилию («Адель Альковицкая») поменяют на «Сара Гольдман» и изменят, пусть даже незначительно, ее внешность, приводило в ужас легко ранимую душу молодой девушки. Полковнику Васильеву стоило немалых усилий и деликатности, чтобы еще раз все разъяснить, объяснить и попытаться уговорить девушку пойти на сотрудничество с СВР добровольно. После двух часов напряженной беседы Адель сдалась. Все равно они сделают то, что решили! Они не могут позволить себе ее упустить, ведь реальная кандидатура на роль Сары Гольдман была у них одна!

— Хорошо… Я согласна, — обреченно произнесла Адель.

— Я рад, Адель, что ты приняла правильное решение! Со своей стороны могу твердо заверить тебя, что никто отныне не посмеет с тобой плохо обращаться и обижать тебя. Но, естественно, во время прохождения учения требования к тебе будут высокими.

— Ну-ну, — без энтузиазма промычала девушка. — Ладно… Я вижу, Альковицкая, ты немного подустала. Отдохни, хорошо покушай (сейчас принесут обед) и набирайся сил для операции. Через час к тебе зайдет врач и все тебе подробно объяснит. До скорого, Адель!

Посетивший ее швейцарский пластический хирург заверил девушку, что сделает все возможное и невозможное, чтобы операция прошла как можно наиболее безболезненно и успешно. К тому же предстоит исправить совсем небольшие части лица.

— Вы представить себе не можете, дорогая Адель, какие иногда бывают в нашей врачебной практике тяжелые случаи. Случается собирать по мелким частицам полностью все лицо или полностью создать новое. А в вашем случае — это просто пустяки. Единственно, что потребуется, это какое-то время на реабилитацию, но ее вы пройдете уже в другом месте, не в нашей клинике. Вам там понравится…

Господи! Как ей было жалко себя, простую московскую студентку, чья судьба и без того складывалась трагично! До слез, до полного отчаяния! В душе все пылало и жгло от тех испытаний и несправедливости, выпавших на ее долю.

Она подошла к окну своей комнаты в дорогой цюрихской клинике пластической хирургии, наблюдая, как пациенты после операций не спеша прохаживались по ее парку. «Интересно, ищут ли меня Валя со Славиком? Вспоминают ли они обо мне?» — их девушке очень не хватало! Особенно она скучала по своему молодому человеку, ее первой любви! Как же невыносима мысль, что, скорее всего, она больше никогда не увидится с ним! «Надо смириться, бесполезно травить себе душу!» — пыталась сама себя успокоить Адель.

В палате на небольшом письменном столике стоял чайный сервис, сахарница, печенье, шоколадные конфеты и электрический чайник. Она закипятила воду, заварила себе душистого жасминового чая и, сев перед окном, начала пить его, как принято в России — из блюдечка вприкуску с такими вкусными швейцарскими шоколадными конфетами…

Завтра предстояла пластическая операция, и этот день, пожалуй, станет самым важным днем после дня ее рождения.

«Настроимся на позитив, как говорила моя обожаемая бабушка! Я знаю, я чувствую это, что ты и мамочка с папой — вы все помогаете мне и оберегаете меня „оттуда“! К тому же я очень надеюсь, что в моей новой жизни будут и свои радости!» — засыпая, проговорила Адель, не забыв помолиться перед маленькой иконой Божьей Матери, с любовью когда-то подаренной ее бабушкой.

Как и обещал пластический хирург, операция прошла удачно и безболезненно для пациентки.

— Сегодня мы снимаем с вас все бинты, и вы сможете впервые после операции посмотреть на себя в зеркало, — заявил хирург спустя месяц, явно довольный результатом своей профессиональной работы.

— Что скажете, дорогая? — спросил он, поднеся поближе к лицу Адели большое круглое зеркало.

А что она могла им ответить? Молодцы, ребята, отличная работа!? Как же ей хотелось в тот момент отомстить им, больно наказать их всех за причиненные издевательства над собой! Но у «заключенных» нет такой возможности, им остается только подчиниться своим «палачам».

— Очень неплохо, доктор, теперь, как мне кажется, я полная ее копия, — подтвердила Адель, еще раз посмотрев на фотографию Сары Гольдман и на себя новую в зеркале. — Вы ведь этого добивались, господа!?

И тут ее нервы опять не выдержали! Ее понесло! Она кричала, разорвав на мелкие кусочки фото погибшей Сары Гольдман, с ненавистью топтала их ногами, кидала все, что ей попадалось под руку, в присутствующих в ее палате людей, обзывая их исчадиями ада, извергами рода человеческого, беспощадными и бессовестными мерзавцами, наконец-то позволив себе выплеснуть всю ярость, накопившуюся в ее душе за все это время.

Присутствующему при этом медицинскому персоналу в целях недоведения истерики до серьезного нервного срыва ничего не оставалось, как только ввести пациентке успокаивающее лекарство.

Остров Бриссаго. Тичино. Наши дни.

— Как дела у нашей подопечной? — главный куратор полковник Васильев сразу приехал из Москвы, как только узнал, что туда привезли из Цюриха Адель.

— Синьорина Адель чувствует себя хорошо, много гуляет, читает и имеет отличный аппетит, — нанятый куратором сотрудник виллы для присмотра за его подопечной докладывал обстановку.

— Хорошо… А что с нервами? Были ли приступы у нее за последнее время?

Ох, уже эти панические атаки! Полковник Васильев узнал о том, что у выбранной на роль Сары Гольдман девушки имеются некоторые проблемы с нервной системой слишком поздно, когда не представлялось возможным прекратить этот проект. Естественно, он «спустил всех собак» на своих подчиненных, Как же так, прежде чем затевать все это с Альковицкой, не удосужились проверить здоровье девушки? Капитан Виктор Никитский и его помощник, виновато опустив головы и извиняясь перед грозным начальством, только и сказали в свое оправдание, что и предположить не могли, что у такой молодой особы могут быть такие серьезные проблемы с нервами. Да что говорить — сам полковник и тот не подумал об этом, поэтому и не приказал им проверить здоровье Адели. Ладно… Теперь что уж об этом… Нужно избавить девушку от этой напасти как можно быстрее и любыми способами. В разведке нет места людям с плохими нервами или неустойчивой психикой! Было решено найти самого лучшего в округе специалиста по этой проблеме и приступить немедленно к лечению.

Сама Адель тоже начала работать над собой: взяла себя в руки, твердо решив больше не впадать ни в какие депрессии и истерики, а конструктивно посмотреть на сложившуюся в ее жизни ситуацию, вернее, на начинавшуюся ее новую жизнь с совершенно новой биографией и судьбой, перестав всему сопротивляться и, как говорят психологи, «отпустив ситуацию плыть по течению».

«Необходимо успокоиться и принять все, как есть! Сложившаяся ситуация и люди, окружающие меня, сильнее меня во много раз! Буду продолжать бунтарство и борьбу — сломаюсь психологически! А я не хочу стать инвалидом в 18 лет!» — размышляла Адель, натягивая джинсы: время было идти в сад на прогулку. — «Мое лицо после пластической операции совсем немного изменилось, только я и могу это заметить, но все равно чувствую, как будто вырвали у меня с корнем что-то мое очень родное… И которое никогда ко мне больше не вернется… Какое-то время я буду жить не своей жизнью и под чужим именем, но это же не навсегда, как они меня уверяют?» — успокаивала себя Адель. Также вселяла некую надежду на светлое будущее этой ранимой молодой душе прочитанная информация в интернете о том, что разведчики, как и военные, уходят довольно рано на заслуженный отдых. А потом можно начать жизнь заново, вернее, начать нормальную жизнь: выйти замуж, родить от любимого человека детей… И быть просто счастливой женщиной, а не суперагентом сразу двух разведок.

Ее наивные размышления о жизни прервал персонал виллы на острове Бриссаго, в которую ее привезли для прохождения профессионального обучения.

— Синьорина Адель! Пора на прогулку. Во время ее мадам Александра (вы уже с ней знакомы) расскажет вам о первой владелице этой виллы. Вы же интересуетесь историей, как мы успели заметить? — одетая в строгий деловой костюм швейцарка была сама доброжелательность.

— Да-да, конечно, я с удовольствием пообщаюсь с мадам Александрой! Она такая интересная личность и столько всего знает. Я готова!

На небольшом острове на озере Маджиоре вокруг старинной виллы располагался удивительный по своей красоте парк.

Благодаря субтропическому климату в нем росли растения и цветы из пяти континентов, а павлины и лебеди добавляли свой шарм в этот маленький земной рай.

— А вы знаете, моя дорогая, — пожилая женщина взяла под руку свою новую русскую знакомую, — что первой владелицей этой виллы (правда, она в те времена была совсем другой, потому что позже ее новый владелец полностью ее перестроил) была очень прелюбопытная особа, — начала свой рассказ мадам Александра.

— Ну, надо же, и здесь не обошлось без русских! — искренне удивилась девушка.

— Да… Где только наших не перебывало в те далекие времена, а про наши дни и говорить нечего. Как только Горбачев открыл границы, так народ и принялся без устали путешествовать… До сих пор остановиться не могут, ха-ха, а богатые новые русские вообще предпочитают жить за границей. Их немало тут живет в Швейцарии и здесь, в Тичино.

— Да, мне говорил про это местный персонал, который (надо им отдать должное) сносно изъясняется по-английски, — сказала Адель. — Я с удовольствием послушаю ваш рассказ про владелицу этой виллы, уважаемая мадам Александра.

Пожилая, умудренная опытом женщина и совсем юная, не перестающая еще мечтать даже после всего того, что с ней произошло за последнее время, Адель Альковицкая присели на скамеечку на самом краю берега озера Маджьоре. Попрошайки белые лебеди агрессивно выхватывали из их рук кусочки хлеба, жадно проглатывая их и прося еще. Привыкли к тому, что все их подкармливают. И попробуй не дать им чего-нибудь вкусненького, они и ущипнуть могут, злобно шипя на тебя.

— Так вот, — начала свое повествование мадам Александра — в 1885 году английский барон, военный, а по другим источникам — дипломат Ричард Флеминд де Сант Легер со своей женой Антуанеттой покупают этот остров. Сразу же необходимо пояснить, кем, в сущности, была жена английского барона.

В списке незаконных детей русского императора Александра II, который, как известно из истории, был весьма охочь до женского пола, числится некая Антуанетта Баер (год рождения 1856-й, Санкт-Петербург), а в графе «мать» стоит имя Вильхельмины Баер. По одним источникам, эта самая Вильхельмина была придворной танцовщицей, а по другим — придворной прусской куртизанкой. Наверное, красивая была, раз сам император положил на нее глаз.

— А, это та женщина, чей портрет висит в главном салоне?

— Да, это она.

— Явного сходства с династией Романовых я не замечаю, но осанка благородная… — подчеркнула Адель.

— Вот и получается, что в этой Антуанетте течет кровь Романовых… Поразительно, не правда ли, дорогая? Увы… Судьба у бедной баронессы сложилась несчастливо: в 16 лет она отправилась в Неаполь лечить (как тогда было модно) свои слабые легкие, а потом и в Мессину, на остров Сицилию, где знакомится с Эдуардом Джагером. Первым ее мужем станет богатый итальянец Федерико Столпи, от которого у нее рождаются двое детей: мальчик и девочка. Неизвестно, что там у них произошло, но она бросает Федерико, оставляя ему сына, и с дочерью уезжает в путешествие по северу Италии. Прибыв в Сан-Ремо, Антуанетта вновь встречается со своим старым знакомым Эдуардом Джагером, и у них завязывается роман. Они приезжают в Неаполь, где и женятся. От него у женщины рождается сын. Антуанетта ведет блистательный светский образ жизни: они с мужем желанные гости в самых лучших светских салонах Неаполя. А на термальных источниках даже сам знаменитый композитор Франц Лист, сраженный красотой русской женщины, берется преподавать ей музыку. Но и этому браку не суждено долго продлиться. Антуанетта бросает Джагера, оставляя его с сыном в Неаполе, и со своей дочерью отправляется опять в путешествие, впоследствии обосновавшись в Милане.

— Да что же это за мать такая, которая все время бросает своих сыновей?! — возмутилась искренне Адель. — Я еще очень молода, чтобы думать о материнстве, но не представляю, как это возможно? Жизнь детей без матери — это просто трагедия!! Я в 14 лет потеряла обоих своих родителей, которых очень сильно любила, и поверьте, мне было очень тяжело перенести боль этой невосполнимой утраты и если бы не моя обожаемая бабуля… — от нахлынувших внезапно воспоминаний девушка расплакалась, и ее руки нервно задрожали.

Увидев слезы Адели, мадам Александра сама сильно разволновалась! Может, она ошиблась, и не следовало рассказывать так подробно биографию владелицы этой вилы! Наверное, нужно было опустить некоторые детали! НЕ дай Бог, девушка опять впадет в нервное состояние! Ей платят за то, чтобы она «развлекала» Адель, а не наоборот! Надо срочно ее успокоить!!

— Нет, что вы, дорогая, не волнуйтесь так. И потом, это вовсе не точная ее биография… Вроде бы так и было, а может, и нет… Я очень сочувствую вашему горю, и вы это знаете, мы об этом с вами уже много беседовали. Так зачем вы опять себе рвете душу понапрасну? К сожалению, их не вернуть уже! Ни отца, ни мать, ни бабушку. Светлая им память! Самое важное, что вы их помните, вспоминаете и молитесь о них! А нервничать не стоит! Кому от этого лучше будет?

Мадам Александра так убедительно и, главное, спокойно все это произнесла, что девушка тут же успокоилась и была готова слушать дальше ее рассказ.

— Так вот, продолжаю… После второго брака Антуанетта едет, как я уже говорила, в Милан с дочерью и там знакомится со своим последним, третьим мужем — с богатым бароном ирландского происхождения Ричардом Флемингом Сан Легером. Наконец-то, женщина обрела свое счастье! У них рождаются сын и дочь.

Ричарду и Антуанетте очень нравится климат Тичино, и они часто приезжают сюда из Милана, останавливаясь на вилле их друга, известного русского анархиста Михаила Бакунина, «Ла Барона-та». Именно на этой вилле, недалеко от Асконы, Бакунин перевел на русский язык «Капитал» Карла Маркса.

Также барон и баронесса Флеминг — частые гости на вилле «Ада» князя Петра Трубецкого.

Кстати, этот князь Трубецкой был занятным персонажем. Женат был трижды: первым браком в России на представительнице также рода Трубецких Варваре, которую бросил безжалостно на Родине, влюбившись в американскую музыкантшу и певицу Аду Винанс, познакомившись с ней во Флоренции. Дорогая, позвольте мне узнать, вы бывали во Флоренции?

— Нет, мадам Александра, я нигде раньше за границей не бывала. Первой моей страной, если можно так сказать, был Израиль, но я ничего, кроме дороги из аэропорта в гостиницу, и не видела и вот сейчас Швейцария, да и то только клиника в Цюрихе, и вот теперь я здесь, на острове… — грустно разъяснила будущий секретный агент Эсэр.

— Ну, ничего, милая, у вас еще все впереди. Еще наездитесь, да так, что будете мечтать о покое!

— Так вот, от этой Ады-американки, в честь которой, как вы догадываетесь, и была названа эта вилла, у князя Трубецкого родилось два сына. Они очень были дружны с четой Флеминг, часто плавали вместе на лодках, проводили свободное время вместе. Правда, официально так он и не был женат. К тому же князю Трубецкому было запрещено возвращаться на Родину — его обвиняли в двоеженстве. Поэтому много лет его сыновья носили вымышленную фамилию STAH, а потом уже стали носить настоящую фамилию: Трубецкие.

— Вот дают эти русские аристократы! Красиво жили! Все себе позволяли! — заметила Адель.

— Раньше, дорогая моя, все было несколько по-другому. Самое удивительное, что потом любвеобильный князь Петр опять влюбился — на этот раз в швейцарскую гувернантку своих сыновей, некую Марианну Хан. И у них рождается сын Паоло Хан Трубецкой, который станет очень известным итало-русским скульптором. Например, его рукам принадлежит памятник императору Александру III в Санкт-Петербурге.

— Ой, правда, что ли?! Я в Питере не раз бывала с моим молодым человеком Славой. Мне очень нравится этот город — там совсем другая энергетика, нежели в Москве, а вам Питер нравится, мадам Александра?

— Санкт-Петербург не может не нравиться!! Я его обожаю, ведь я оттуда родом! К сожалению, приезжала туда последний раз еще во времена Советского Союза, в конце восьмидесятых. Очень скучаю по Родине, но, увы, здоровье не позволяет мне много путешествовать, — на этот раз по лицу самой рассказчицы пробежала легкая тень глубокой печали. — Давай, Адель, не будем говорить о грустном, а вернемся к чете Флемингов:

— И вот однажды посетив остров Бриссаго, они просто влюбляются в него и решают его приобрести. Антуанетта и ее муж Ричард строят шикарную виллу в стиле ломбардского ренессанса на приобретенном им острове, а вокруг нее за десять лет выращивают прекрасный парк, в основном этим занималась сама баронесса Флеминг.

— Жизнь бурлит на этой вилле: постоянные светские приемы, организованные с особым шиком, шумные вечеринки для творческой интеллигенции и каждодневные званые обеды и ужины. Все это составляло неотъемлемую часть жизни баронессы Антуанетты. А барону Флемингу все это не приходилось по душе. Ему бы домашний уют, тепло и любовь родных и близких и тишина для вечерних размышлений о жизни. Но его неутомимая жена ничего даже слышать не желала о перемене образа их жизни! Тогда барон Ричард Флеминг не выдерживает и принимает, как ему казалось, правильное для себя решение: бросает свою жену и даже детей, возвращаясь один в Неаполь!

— С этого момента начинается черная полоса в жизни Антуанетты. В результате неправильных финансовых инвестиций баронесса Флеминг теряет почти все свое состояние. За короткий период жизни у нее умирает сначала старшая дочь. После этого, говорят, ее разум сильно помутился. — «О Боже, опять я не про то говорю!» — заругала себя мадам Александра, со страхом посмотрев на подопечную. Но на этот раз взгляд девушки был серьезным и даже жестким.

— Потом умирает сын и самая младшая дочь, — робко продолжала мадам Александра, все же с опаской смотря на Адель. — Люди в то время поговаривали, будто баронесса играла с куклами, как со своими детьми, разговаривала с ними вслух и как будто в стенах виллы она замуровала тело своей старшей дочери Марии Грации Столпи. Рассказываю вам все это, а у самой по телу мурашки бегут от ужаса, — рассказчица остановилась, переведя дух; воспользовавшись этим, Адель вдруг безапелляционно заявила:

— Знаете, что я вам скажу, уважаемая мадам Александра: а мне нисколечко не жаль эту беспутную баронессу Антуанетту Флеминг! Да-да! Ее бедные дети умерли по ее вине! Они таким образом искупили ее грехи, а она, как я понимаю, была большой грешницей!

Мадам Александру удивила такая реакция ее подопечной. Она предполагала, что девушка всплакнет от жалости и все такое прочее… — «Нет! Эта Адель не такая уж и мямля, как ее хотят представить. В ней много цельного, решимости и внутренней силы. Получится из нее боец, обязательно получится!» — Женщину, конечно, не посвящали нанявшие ее люди, с какой целью молодая девушка находилась на острове Бриссаго. Но по отдельным фразам, которые она урывками смогла услышать от персонала, сделала вывод, что Адель проходит здесь не только реабилитационный период после постигшей ее якобы некой проблемы со здоровьем, а проходит серьезную профессиональную подготовку. Мадам Александре по большому счету было все равно, что все эти люди делают здесь, на острове. Ей было оказано большое доверие заниматься иностранными языками с Аделью и подтягивать ее общий образовательный уровень. Мало кого в ее возрасте приглашают на работу. Ей просто очень повезло и не только из-за денег… Пожилая женщина жила одна в Асконе, и ей было невероятно одиноко.

— Может, вы, дорогая, и правы, но все же по-человечески жаль бедную Антуанетту. Несомненно, эта женщина не являлась святой, но она любила своих детей, иначе ее разум не помутился бы после их смерти. Жизнь свою баронесса Флеминг закончила очень печально — в приюте для престарелых недалеко от Локарно, без роскоши и прислуги. Когда она умирала, с ней рядом не оказалось никого из близких ей людей. Ее душа покоится с миром здесь же, на острове.

— Вы рассказали мне, мадам Александра, интересную, но все же очень грустную историю. Теперь давайте немного развеселимся. Я вас приглашаю в свою комнату посмотреть веселую итальянскую комедию с Кристианом де Сика.

— О! С удовольствием приму ваше приглашение, дорогая! Я просто обожаю фильмы с де Сикой. Сейчас итальянцы снимают комедии, от которых, увы, совсем не смешно!

Время шло, и сроки выполнения поставленной перед сотрудниками СВР задачи по подготовке нового секретного агента и замене им погибшего агента Эсэр Сары Гольдман сильно сужались. Были задействованы лучшие специалисты в разных областях, особенно в медицине, но до цели было, увы, еще очень далеко. И это не могло не волновать высоких чинов в генеральном штабе СВР в Москве, посылавших на остров Бриссаго своих сотрудников для еще более тщательного контроля за самим процессом подготовки девушки.

Главный куратор — полковник Васильев Сергей Иванович — был крайне недоволен эффективностью работы швейцарских специалистов. Согласно его расчету, Адель должна быть уже готова к переходу от реабилитационного периода к самой профессиональной подготовке, но почему-то этого еще не происходило! Специалисты авторитетно заявили куратору, что еще необходимы пара-тройка недель для полного восстановления организма подопечной.

— Все и так идет на удивление большими темпами, — заверял его физиотерапевт, занимавшийся проблемой панических атак Адели, появившихся у нее в результате пережитой в детстве психологической травмы.

Такое положение дел никак не устраивало полковника Васильева.

— Многоуважаемый доктор, вы нас, наверное, не очень хорошо поняли, — куратор постепенно терял свою профессиональную выдержку. — Что выздоровление девушки идет быстро — это я и сам хорошо вижу. Но нам нужен конечный результат. Как скоро она сможет приступить к занятиям по восточным единоборствам, упражнениям на испытание силы воли и выдержки и многому другому? Нам нужен боец, а не какая-то там доходяга, которая не в силах справляться со своими эмоциями.

— Я прекрасно отдаю себе отчет, что вам нужны быстрые и положительные результаты, но я не Господь Бог, хотя обо мне и слывет молва как о хорошем специалисте в этой области. — Симпатичный молодой доктор лет 35, но уже с большим врачебным опытом не поддавался прессингу сотрудника СВР, отстаивая свое профессиональное мнение. Талантливый врач, обладающий редкой техникой особенной мануальной терапии, поднимал с кроватей самых тяжелых и, казалось бы, безнадежных больных после автокатастроф и инсультов. Немалых уговоров стоило организаторам лечения Адели пригласить именно его для восстановления нервной системы девушки. Врач работал в миланской частной клинике и даже за высокое вознаграждение наотрез отказывался оставлять свою основную работу. Он согласился приезжать на остров только три раза в неделю на пару часов.

В комплексе с мануальной терапией правильно подобранные щадящие лекарства, напрямую укрепляющие центральную нервную систему, на самом деле привели к потрясающим результатам в короткие сроки.

Требовательный полковник из Москвы понял, что не в силах пока изменить ход событий, так как полностью зависит от этого врача, и, сменив гнев на милость, уже более дружелюбным голосом поинтересовался у него:

— Хорошо, доктор, я вас понял. Извините меня за такой резкий тон. Но вы сами понимаете, что и я человек подневольный и подчиняюсь данным мне сверху приказам. Скажите, все же, на каком этапе выздоровления находится Адель?

— Почти в конце терапии. Хотя, помните, что я вас сразу же предупредил о том, что панические атаки совсем вылечить, к сожалению, невозможно? Их можно довести почти до нуля, но это не значит, что они не появятся вновь после очередного стресса. Поверьте мне, я делаю все возможное для укрепления ее нервной системы. В данной ситуации очень важно научить Адель управлять самой этими процессами в своем организме с помощью дыхательных упражнений, йоги и вовремя принятых капель.

— Мы очень надеемся, что у нее все это получится! — «Если же нет… Генерал меня в порошок сотрет за срыв такого важного для нашей конторы проекта!» — полковник Васильев немного нервничал, но, естественно, не показывал виду. — «Поеду на пару дней, отдохну, а на свое место пришлю присматривать за Аделью капитана Никитского! Попробует он мне опять проколоться! Выгоню к чертовой матери с работы!»

— Ваша подопечная — большая умница! — на прощание заверил полковника итальянский врач, — у нее все прекрасно получается! Честно говоря, поначалу у меня и были некоторые сомнения в успехе лечения и в быстром восстановлении психического состояния девушки. В нашем деле все зависит не только от назначенной терапии, но и от самого пациента, от его желания быть здоровым! К счастью, у Адели это желание просто огромно! Она делает все, что я ей говорю, выполняет дыхательные упражнения и не забывает принимать по часам лекарство. В общем, я как врач очень ею доволен! — и он как-то по-особенному улыбнулся, как-будто речь шла о его близком человеке. Прочитав в глазах врача еле заметную нежность, главный куратор энергично пожал на прощание ему руку, строго заметив, что у того на все про все 12 дней и ни днем больше.

— Не волнуйтесь, синьор Васильев, нам этого хватит, — заверил его молодой врач, хотя с его стороны было довольно рискованно давать какие-либо гарантии по срокам.

Закончив разговор с доктором, главный куратор прямиком направился побеседовать с прислугой своей подопечной. Профессиональная интуиция подсказывала ему, что, возможно, молодой красавец-доктор питает особенные чувства к своей пациентке, а, может, у них уже и завязались внештатные отношения? Доктор просто весь светился, когда говорил об Адели!

— Вы, любезная, случайно ничего такого не увидели в общении физиотерапевта с русской девушкой? — найдя с трудом в этой большой вилле женщину, которой было поручено обслуживать Адель, напрямую спросил ее куратор на хорошем итальянском языке.

Прислуга несколько секунд молчала, нервно сжимая в руках концы своего белоснежного фартука от униформы, а потом, виновато склонив голову, начала рассказывать:

— Не хотела вас беспокоить, синьор Сергей, так как не была в этом уверена, хотела еще понаблюдать, прежде чем вам докладывать… — мямлила прислуга. Уж очень она боялась этих строгих, в темных костюмах, русских мужчин.

— Давай, говори уже, что не так?? У меня очень мало времени! — «Глупая гусыня! Ей же было велено сразу же кому-то из нас передавать все, что не так с Аделью! А вдруг они уже упустили время?!»

— Мне кажется, у них взаимная с доктором симпатия. Когда молодая девушка его видит, она не сводит с него глаз, а он всегда ей так мило улыбается и как-то по-особенному — не знаю как вам это объяснить — относится к ней, ну, не как обычно врач относится к своей пациентке.

«Только этого нам и не хватало! Неужели она влюбилась в этого докторишку!» — главный куратрор был просто вне себя от этой неожиданной новости.

Увидев встревоженность на лице русского, прислуга поспешила заверить его, чтобы он ничего такого не подумал: во-первых, весь процесс лечения проходит в присутствии телохранителей. Может быть, врач и Адель и оставались несколько раз на короткое время одни в саду, занимаясь специальными упражнениями, но все равно за ними издалека следили все те же ваши люди.

— Это все, что вы заметили? — спросил ее куратор.

— Да, синьор Сергей, — это все. Если вы думаете, что они целовались или обнимались, то этого не было! Во всяком случае, я этого не видела. Может, лучше спросите у ваших людей?

— Я сам знаю, что и у кого мне спрашивать! — грубо осек он женщину. — Вы свободны, но помните, если в будущем что-то не то заметите, сразу же связывайтесь со мной через охрану!

Запуганная до смерти женщина-сербка молча кивнула ему головой и покорно пошла прочь. И зачем она только согласилась на эту работу!! Так напрягают эти русские! И дома ее видят теперь редко, замечают, что она сильно устает и стала вся на нервах. Не дай Бог, натворит что-то эта русская девчонка, с нее ведь тоже спросят. А все из-за отличной зарплаты, которую ей предложили два месяца назад. Эти люди искали прислугу с русским языком, проживающую здесь, в Тичино. Сербка по национальности, женщина неплохо изъяснялась на русском языке, и когда они предложили ей зарплату даже не в два, а в три раза больше той, что она получала, работая в маленькой гостинице в Локарно, она не задумываясь, сразу же согласилась.

Сегодняшний день у главного куратора из штаба СВР Сергея Ивановича Васильева сложился из рук вон плохо! Сначала этот тяжелый разговор с врачом, потом подозрения и небольшой допрос прислуги.

«Сколько же, все-таки, хлопот с этой девицей! Вполне возможно, что в центре приняли слишком поспешное решение заменить настоящую Сару этой неуклюжей студенткой из Москвы. Сил уже больше нет с ней возиться! Хотя справедливости ради, надо признать, что кроме ее характера и неокрепшей еще психики, эта девица на самом деле большая находка для нашей конторы. Похожа как две капля воды (родная мать не отличит!) на погибшую агента Эсэр. Да и способности имеются у нее неплохие, как оказалось. Аналитический ум, отличная память, отменная физическая форма, способность принимать правильные и быстрые решения в трудных ситуациях, — куратор вспомнил первые дни тестирования Адели Альковицкой на предмет профессиональной, так сказать, пригодности. — Ну, что же, не будем заранее волноваться, будем продолжать работать над ней! Подождем конца лечения, а что касается взаимных симпатий с врачем — так, возможно, это к лучшему: может положительно повлиять на сам процесс скорейшего выздоровления Адели».

С начала этой секретной операции по реализации поставленной свыше им задачи главный куратор находился в постоянном напряжении и к тому же сильно недосыпал. Он практически валился с ног от усталости, но, естественно, никому это не показывал. Пока Адель еще десять дней проходит сеансы у физиотерапевта, полковник Сергей Иванович Васильев решил взять три дня выходных и провести их надалеко от острова (если что случится, сразу же сможет приехать) в Локарно, немного расслабиться в термальном центре, командировав на свое место из Москвы капитана СВР Виктора Никитского.

Симпатичный итальянский врач Лучиано Магри понравился юной Адели с первой их встречи.

Ее раненая душа жаждала положительных эмоций, сердце хотело любви, и это было нормально в ее возрасте. Еще в клинике она поняла, что ее жизнь меняется резко и бесповоротно на все 360 градусов! Свою первую любовь — Славу, увы, ей придется как можно быстрее забыть! Хватит плакать в подушку по ночам! В памяти навсегда останутся у нее светлые воспоминания о ее первой любви и их нежной дружбе! Проблема состояла в том, что и миланскому доктору молодая, такая нежная и беззащитная русская пациентка тоже понравилась. А это означало только одно: доктор на свой страх и риск поступился своей профессиональной этикой — слишком сильна была его страсть к обворожительной Адели.

Все их занятия проходили в присутствии телохранителей и одного, похожего на военного, крупного русского мужчины. И только во время физиотерапии (для этого девушке необходимо было снять кофточку и остаться только в лифчике) врачу и Адели удавалось остаться наедине. Мужчины выходили из комнаты ровно на время продолжения сеанса. Лежа на массажной кушетке всего лишь каких-то полчаса, она могла наслаждаться его сильными, профессиональными руками, легко находящими те болевые точки ее тела, над которыми нужно было работать, чувствовать, как сильно бьется его сердце и как он еле заметно дрожит, так близко находясь от нее.

На пятом сеансе массажа они не могли больше сдерживать себя. Она коснулась руками его волос, а он крепко прижал ее к себе, и их губы сомкнулись в нежном, трепетном поцелуе.

Это было очень рискованно с их стороны! В любой момент в комнату могли зайти телохранители или прислуга, или даже сам куратор! И тогда — большой скандал и милого доктора Лучиано выгнали бы в три шеи, естественно, ничего не заплатив и при этом дискредитировав его как профессионала. Несомненно, про это узнали бы в его миланской клинике, что он, известный физиотерапевт, во время лечебного сеанса позволил себе лишнего с пациенткой. Тогда прощай его карьера и слава выдающегося врача, способного восстанавливать человеческий организм после самых тяжелых заболеваний.

Двое взрослых влюбленных людей прекрасно это понимали, но, несмотря на все, так хотелось остаться наедине хотя бы на какие-то пять минут!!! Нежно прикоснуться друг к другу! Или лучше еще страстно целоваться до боли в губах! Увы, все это было невозможно, как и невозможна была их встреча вне этой виллы на этом прекрасном острове Бриссаго, увы, ставшей некой тюрьмой для молодой девушки и с каждым днем все больше тяготившей ее!

— Ты восхитительное создание, милая Адель… Мне кажется, ты ангел, сошедший с небес! — говорил влюбленный врач, поглаживая ее густые темно-русые волосы, воспользовавшись теми несколькими минутами, когда в комнате не было никого. — Поверь мне, я счастлив, что тебя повстречал, и с радостью связал бы с тобой мою жизнь, но, увы, это невозможно, и ты знаешь прекрасно, почему! Как все же это жестоко и несправедливо по отношению к нам двоим (от злости на сложившуюся ситуацию он сильно стукнул кулаком по массажной кушетке), что мы не сможем никогда быть вместе! — лицо врача было как никогда грустным и выражало полную безысходность. Сколько раз в своей работе он видел это чувство отчаяния в глазах своих пациентов и их близких. Тогда ему приходилось успокаивать их и вселять в них надежду на выздоровление, но только в том случае, когда твердо знал, что это возможно. А кто сейчас даст ему и его возлюбленной такую надежду?!

Адель кивнула Лучиано в знак согласия с его словами и, крепко прижавшись на мгновение к его груди, заплакала.

— Не надо, не плачь!! Этим себе не поможешь! — ему с трудом удалось высвободиться из ее объятий: в массажную могли войти в любой момент телохранители. Лучиано молча протянул Адели салфетку вытереть слезы. Девушка, не отрываясь, смотрела на него влюбленными глазами, как будто хотела таким образом запомнить его навсегда. Им оставалось провести всего два сеанса, после чего лечение ее заканчивалось.

Боже! Какое счастье! Ее вновь посетила любовь! Но опять, уже во второй раз, ей предстоит не по своей воле расстаться с ней!

«Нет, уж на этот раз я не сдамся, буду бороться до конца!» — той же ночью решила для себя Адель.

Девушка предложила Лучиано бежать с острова и сразу же, в Италии, заключить брак. Она выйдет замуж за гражданина Италии, и уже никакая разведка не сможет с этим ничего поделать!

Идея была неплохой, но трудно осуществимой. Врач был готов на ней жениться, у него неплохая квартира в престижном районе Милана, которая давно ждала своей хозяйки, и мама его все докучает, когда же он, наконец-то, женится: ведь уже за 30 — далеко не мальчик! Но как улизнуть незаметно с острова и каким образом раздобыть документы для Адели? Ведь эти серьезные люди в черных костюмах отобрали у нее паспорт. Насчет документов Адель поспешила успокоить своего возлюбленного, сказав, что ее бабушка приучила ее делать фотокопии всех ее документов и что ей чудом удалось привезти с собой из Москвы копию ее российского паспорта.

— Это уже кое-что… Хотя по закону нужен сам паспорт для заключения брака. Я попробую договориться с моими знакомыми в мэрии расписать нас по этой фотокопии, сказав, что документ ты потеряла и что сразу же после этого пойдешь в ваше генеральное консульство и восстановишь его. А что касается самого побега, то есть только один выход: ты должна незаметно выйти из виллы и залезть в багажник моей машины.

— Как же я это сделаю незаметно? Ты же сам видишь, сколько тут людей вокруг за нами наблюдают, — шепотом переговаривались влюбленные заговорщики во время очередного сеанса мануальной терапии. Для того чтобы притупить бдительность охранников и приехавшего из Москвы майора Виктора Никитского, Адель и Лучиано больше не бросали друг на друга страстные взгляды, а, наоборот, делали вид, что совершенно друг к другу равнодушны. Для пущей достоверности Адель даже повысила голос на врача, пожаловавшись, что он делает своей мануальной терапией слишком больно ей и что если и дальше так пойдет, она попросит заменить ей врача.

Завершив последний сеанс, казалось бы, сама судьба соизволила помочь влюбленным. Врач выглянул в окно: перед парадным входом довольно многолюдно, почти все охранники, прислуга и еще какие-то люди. А это значило, что с другой стороны не должно было быть никого!

— Я сейчас возьму машину и подъеду к заднему входу. Сделаю круг вокруг виллы. Это не должно вызвать подозрений, потому что я иногда так поступаю, и никогда никто мне ничего не говорил. А ты должна незаметно выйти и быстро прыгнуть в багажник. Только прежде чем это делать — еще раз посмотри в окно. Если заметишь кого-то, увы, придется отказаться от нашего плана!

— Никогда не откажусь от тебя! — Адель была решительна как никогда.

Как только они закончили упражнения, в комнату вошел пунтуальный, как швейцарские часы, капитан Никитский.

— Сегодня большой день, Адель! Ты закончила свой реабилитационный период и через пару дней можешь приступить к профессиональной подготовке. Попрощайся с доктором Лучиано.

— Доктор, большое вам спасибо за все!! — официальным тоном благодарила девушка. — Вы мне очень помогли, и я чувствую себя просто великолепно! Прощайте доктор, желаю вам всего самого наилучшего.

— И вам всем большое спасибо за оказанное мне доверие. Надеюсь, что я справился с поставленной передо мной задачей, — также официально держался итальянский врач.

— Мы вами очень довольны, доктор! Вот ваша оплата плюс небольшая премия, — по знаку капитана, охранник протянул врачу конверт с деньгами. — Мы очень надеемся, что наша подопечная будет и впредь хорошо себя чувствовать и ваша профессиональная помощь нам больше не понадобится. — «Наконец-то этот красавчик-доктор исчезнет отсюда, а с ним и все наши с полковником тревоги и волнения», — капитан Никитский пожал врачу руку, даже не посмотрев ему в глаза, так ему не терпелось, чтобы тот как можно быстрее уехал отсюда.

Выйдя из массажного кабинета, Адель, как всегда, отправилась в свою комнату. Охранник довел ее до комнаты и пошел медленным шагом обратно по направлению к гостиной. Войдя в свой номер, девушка сразу же направилась в ванную комнату, открыв кран в душевой кабине. Так они выиграют время, охрана будет думать, что она моется, и они не станут сразу же ломиться в ее комнату.

В это время доктор Лучиано, как обычно, вышел из главного входа виллы, направился к своей машине, еще раз пожал руку на прощание другим охранникам и, сделав круг, объехал виллу с другой стороны, остановившись перед другим выходом. Выйдя из машины и делая вид, что проверяет шины своей машины, он начал пинать ногами по каждой из них, тем самым потянув немного время. Как вдруг из-за куста сирени вышел пожилой садовник.

«Только его нам и не хватало! Надо срочно его отвлечь, пока Адель выйдет из виллы».

Девушка увидела в окно садовника и подождала, пока Лучиано отвлечет его, заговорив с ним. Повернув голову в другую сторону, мужчина отошел немного вглубь сада, отвечая на какие-то вопросы доктора. В считанные секунды девушка выбежала из здания и залезла в багажник машины. Лучиано тут же попрощался с садовником и, сев в машину, поехал как всегда медленно, чтобы не вызывать никаких подозрений. Обычно следивший за Аделью охранник еще раз подошел к дверям ее комнаты. Дверь была слегка приоткрыта… Тогда, предварительно постучав, он зашел внутрь, но, услышав шум воды в ванной комнате, понял, что Адель принимает душ, и тихо вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Благополучно сев на паром и достигнув итальянской территории, влюбленные взяли курс на Милан. Они даже не разговаривали друг с другом, так боялись спугнуть свою удачу. Вот приедут домой к Лучиано, тогда можно и расслабиться. В тот же день врач уже договорился, что их распишут в мэрии. Адель навсегда станет свободным человеком, и никакие разведки мира не смогут больше заставить ее работать на них!

Тем временем на вилле на острове Бриссаго время шло к обеду.

— Иди, поторопи Адель к обеду! — приказал капитан СВР охраннику.

Предварительно постучав, тот вошел в комнату девушки и опять услышал шум воды в ванной. — «Что такое? Не может же она уже больше часа мыться? А с другой стороны, кто поймет этих женщин? Они столько времени проводят, ухаживая за собой!» — Бедный растерянный охранник не знал, что ему и делать, в то время как капитан Виктор Никитский нервно ходил взад и вперед в холле перед столовой, как будто предчувствуя что-то неладное.

— Адель, вы скоро выйдите из душа? — спросил через дверь охранник. — Вас уже все ждут в обеденном зале!

— Адель! Вы меня слышите? — настаивал охранник.

Ответа, естественно, не последовало. Тогда охранник набрался смелости и приоткрыл дверь ванной комнаты. В ней никого не оказалось!

— Сбежала стерва!!!

Узнав о побеге девушки, капитан Никитский побелел как полотно. Второй прокол с этой девицей! Эта Адель Альковицкая стала для него хуже черной кошки, перебежавшей дорогу! Узнает Васильев — согнет его в бараний рог! А про повышение по службе ему и вовсе можно забыть! Нужно срочно себя реабилитировать в глазах начальства — найти беглянку и доставить обратно на остров! Капитан приказал срочно вызвать вертолет… Номер машины врача и фотографии беглецов передали всем постам полиции и особенно на таможенный пост на границе Швейцарии с Италией. Недалеко от Кияссо вертолет настигает беглецов…

Адель тихо заплакала в машине, а влюбленный врач готовился к худшему для него исходу.

— Выходите из машины! — грозно приказал швейцарский полицейский.

Люди в черных костюмах грубо посадили Адель в вертолет, не дав проститься с ее любимым доктором, но в последнюю секунду ей все же удалось прокричать, что доктор ни в чем не виноват, что она использовала его, чтобы сбежать от них, а он наивно поддался ее женскому обаянию и пошел у нее на поводу.

— Не пори чушь, Адель! Садись в самолет и молчи! Мы с тобой позже поговорим! — приказал ей капитан Никитский, направляясь к машине итальянского доктора.

«Проучить бы докторишку как следует! Попросить, чтобы завели на него уголовное дело и сломать ему окончательно карьеру врача! Влюбленный безмозглый дурак! Слабак сентиментальный!.. — рассуждал он, — да может, оставить его в покое… вижу, он очень напуган… пусть живет себе… только с одним условием…»

— Да, доктор… Не ожидали мы от вас такого предательства!

— Я, правда, не хотел вас подводить… так получилось… Простите меня, если можете… — только и сказал он.

— Поскольку вы профессионально справились с поставленной перед вами задачей, мы не будем вам мстить… но при одном условии: вы сотрете из своей памяти все, что связано с нашим сотрудничеством за последние несколько месяцев и никогда никому ничего не расскажете, в противном случае… Ну, вы меня понимаете!

— Конечно! Я забуду обо всем и никогда никому об этом не расскажу. Клянусь! — внутри у доктора как камень с души упал. Он не ожидал, что его простят эти русские, уже представляя себя в застенках грозного ФСБ!

— Вот и отлично! — Никитский подошел к вертолету, но прежде чем сесть в него, резко обернулся на доктора и с сарказмом добавил:

— Хотя по-мужски я вас отлично понимаю, доктор!

Несущие винты вертолета энергично рассекали воздух и, медленно оторвавшись от земли, он набирал высоту. Сидевшая перед иллюминатором Адель не отрывала взгляда от своего любимого, который оставался стоять там же, перед его машиной. От сильного ветра Лучиано еле держался на ногах, и глаза его блестели от слез.

— Прощай, любовь моя! — прошептали его губы.

«Несносная девчонка!» — капитан периодически бросал в сторону зареванной Адели злые взгляды. — «Смогла нас обмануть, попытавшись сбежать от нас! Представляю, что мне скажет шеф, когда все это узнает! Что нас нельзя одних ни на день без него оставить! И будет прав!» — такие серьезные размышления не мешали Никитскому наслаждаться прекрасным швейцарским пейзажем из иллюминатора вертолета.

Срочно прервав и без того свой краткосрочный отдых в Локарно, вернувшись на остров полковник Васильев вынес всем своим сотрудникам строгий выговор, отправив майора Никитского обратно в Москву.

— Тебя, Виктор, спасает от увольнения лишь тот факт, что ни в коем случае наше с тобой начальство не должно узнать об этом инциденте! В том, что произошло, и моя вина: я не должен был отлучаться с острова! Ни слова никому в конторе об этом, ты меня понял, Никитский?!

— Так точно, товарищ полковник! — «Слава Богу, не уволил!»

На следующее утро жизнь на вилле шла согласно штатному расписанию.

«Теперь нужно посмотреть, как выбранная нами девушка пройдет профподготовку. Если и тут будет полный провал — сразу же сообщу в центр, что этот проект нужно закрывать немедленно», — главный куратор наблюдал, как на ярко-зеленом газоне Адель делает утреннюю зарядку. — «Вот только в этом случае придется ликвидировать саму девушку… А мне этого очень бы не хотелось… жалко девчонку: мы и так ей уже всю жизнь сломали…» — У полковника СВР были свои дети, и ничего человеческое не было ему чуждо.

«Теперь как пса поганого посадят на цепь после этой истории с побегом!» — Адель совершала свою ежеутреннюю пробежку. Пережитый вчера стресс все же сказался на ее нервной системе, и ей пришлось внезапно остановиться: дыхание замедлилось, сердцебиение участилось и мелкая дрожь сотрясала все ее тело.

— Тебе плохо? — искренне заволновался куратор. — Капли с собой есть у тебя?

— Да, немного. Но вы не волнуйтесь, я сейчас подышу и если не пройдет — выпью лекарство. Давно у меня этого уже не было…

— Вот именно! Ты уже прекрасно себя чувствовала! И это был результат долгой и напряженной работы. И что ты натворила, а? Придумала сбежать от нас, как будто это возможо!

— Сейчас, пожалуйста, оставьте меня в покое… я все осознала… мне надо успокоиться…

— Ага… Оставить ее в покое!.. Ладно, Адель… забыли!

По бледному виду девушки Сергей Иванович понял, что ей на самом деле нездоровится. Не стоит ее больше ругать и прессинговать. Она и так все сама отлично осознала. Но опасение, что эта нежная и слишком чувствительная для будущей разведчицы душа может опять в кого-нибудь влюбиться, не покидало его.

Куратор в уме прокручивал весь преподавательский состав Адели. Красавцев-мужчин из них, пожалуй, не было, но кто знает… ведь можно полюбить человека не только за его яркую внешность!

«Ничего не поделаешь. Остается надеяться на „русский авось“ — категорически нет времени менять преподавательский состав. Пока утвердят новых, пока их сюда пришлют… К тому же центр потребует веских причин для такой замены. А что я им скажу? Понимаете ли, девочка у нас оказалась такой влюбчивой, а как влюбится, так сразу же хочет замуж и бежать от нас!.. Нет… Единственный выход это еще раз хорошенько проинструктировать весь личный состав: телохранителей, прислугу и преподавателей. Чтобы глаз с нее не спускали! Но при этом относились к ней дружелюбно и уважительно. Мы же не в тюрьме, в конце концов!»

Сергей Иванович оставил Адель на английском газоне продолжать заниматься спортом, а сам пошел посоветоваться со специалистом по человеческим душам.

Вкратце рассказав психологу всю сложившуюся ситуацию с Аделью и его опасения на этот счет, куратор получил подробный анализ о психическом состоянии девушки:

— С одной стороны, все очень просто, а с другой… судите сами: учитывая факт потери в ее жизни самых близких ей людей, ваша Адель нуждается и будет всегда нуждаться в теплых, искренних человеческих отношениях. Для этого она подсознательно ищет среди окружающих ее людей кого-то, кто бы мог дать ей эти чувства. Восполнить этот сентиментальный вакуум, который образовался в ее сердце и душе. Для нее это необходимо как дышать, есть и т. д. Недаром же ей было мало только своего молодого человека, она близко сошлась со своей сокурсницей и даже пригласила ту с ней пожить в квартире. Эти двое людей почти восполнили утрату ее близких. А вы взяли и все это у нее отняли!! Таким образом, она опять во второй раз пережила потерю близких! Это способствовало тому, что у нее уже выработался синдром потери. А это, скажу я вам, проблема серьезная…

— Не пугайте меня, уважаемая Ирина Андреевна! У меня с этой Аделью одни бесконечные проблемы! Вы мне лучше конкретно скажите, можно ли с этим синдромом справиться и чем он так опасен?

— Справиться можно, надо хорошенько поработать над этим, а чем он опасен? Тем, что постепенно в ее сознании утвердится мнение, что она неудачница, что все ее покидают, что и в работе у нее так же будет, то есть полных крах. Самооценка резко снижается, уверенность в себе исчезает. Хотя она при этом и знает, что может многое, но на подсознательном уровне все наоборот. Это прямая угроза профессиональной подготовке девушки! Нужно постараться внушить ей, что она уверенная, сильная, удачливая женщина, а не неудачница, которую все бросают!! При этом важно, чтобы она поняла и была в этом уверена, что она вовсе не одна на этом свете. Пусть у нее нет больше родителей и любимого человека, но у нее есть верные друзья, которые в трудную минуту ее никогда не подведут и не бросят! Вы понимаете, о чем это я?

— Да-да… я вас прекрасно понимаю. Спасибо. Теперь мне предельно ясно, как я должен себя с ней вести и как по-новому нужно организовать сам процесс ее подготовки.

— Заканчивая наш с вами, полковник, разговор, хотела бы посоветовать вам, чтобы мадам Александра приходила к Адели как можно чаще. Что-то давно не видно ее здесь. Я уверена, что только она может взять на себя роль близкого человека для Адели. Вложив именно в ее уста нужную психологическую установку, возможно донести ее до Адели, не вызывая сопротивления с ее стороны.

— Ирина Андреевна, вы мой спаситель! — Васильев галантно поцеловал ручку психологу. — «Будем молить Бога, чтобы из девчонки в кратчайшие сроки получилась настоящая разведчица!»

Прилагая все мыслимые и немыслимые усилия, главный куратор вовсе не был уверен в положительном исходе этого, на его взгляд, слишком авантюрного проекта.

Москвичка Адель Альковицкая с самого детства была любознательным ребенком, иногда даже слишком утомляя взрослых своими бесконечными вопросами: так ей нравилось познавать новое. В школьные годы она была одной из первых учениц в классе, при этом особенно не напрягаясь: ей было легко и интересно учиться!

Справившись на «пятерку» с очередным в ее жизни разочарованием, девушка с нетерпением ждала, когда приступит к занятиям по различным дисциплинам.

На одном из первых уроков ей объяснили, почему в разведку берут не только мужчин, но и женщин, и какова их роль в ней, уточнив, что обывательское мнение, что якобы женщины-разведчицы способны выуживать информацию из противника путем лишь интимных отношений — старо как мир и не является реальностью. Хотя добывание сведений и материалов для дальнейшего шантажа или публичной дискредитации через постель остается еще оперативным.

— Раньше даже специальный отдел существовал для обучения тайнам по влиянию на мужской пол. И сегодня, как говорится, технологию сексуального манипулирования никто не отменял, — подчеркнул преподаватель, посмотрев через свои очки на свою ученицу. Та была напряжена, и он естественно понял тому причину. Его предупредили, что понапрасну не следует нервировать эту юную особу, хотя как же она будет работать на оперативной работе, если ее нервы и психика такие сверхчувствительные?! Он многих в своей профессиональной деятельности научил всем премудростям этой сложной и, что там говорить, очень опасной работы. Пример тому блестящая карьера спецагента Эсэр Сары Гольдман, увы, продлившаяся недолго.

«Как же она так! — сокрушался про себя преподаватель, вспоминая ее! — Я же ей много раз говорил и учил не лезть на рожон, не рисковать понапрасну! А она?! Эх, Сара, Сара…»

Его внутренние рассуждения резко прервала Адель, твердо заявив, что этим мерзким делом она заниматься не станет!

— Я найду для этого более эффективные и профессиональные методы! Секс для получения нужной информации это удел слабаков. А я не слабачка! Продолжим, уважаемый профессор, я — вся внимание! — девушка с вызовом смотрела на учителя.

— Отлично, милая! Именно такого ответа я от вас и ожидал! — ответил ей учитель, очень удивленный такой ее реакцией.

Далее профессор рассказал ей о преимуществах женщин в разведке над мужчинами:

— Женщины лучше, чем мужчины, вживаются в роль и лучше владеют искусством перевоплощения. К тому же представительницы слабого пола более наблюдательны, не упускают малейшие подробности, более терпеливы и методичны, чем мужчины. Недаром один из советов мужчинам-разведчикам, который дается, гласит: остерегайтесь женщин!

После этого урока перешли к психологии. Попрощавшись до завтра с профессором, в класс вошла, как обычно, элегантно одетая, сильно пахнувшая духами, психолог Ирина Андреевна.

— Добрый день, моя дорогая!

— Добрый день, Ирина Андреевна. — Адели нравилась эта уверенная в себе женщина, и она с удовольствием с ней занималась.

— Надеюсь, Адель, что ты не очень устала и твой ум еще свеж и восприимчив, потому что сейчас мы будем с тобой осваивать довольно сложную психологическую технику под названием НЛП — нейролингвистическое программирование. Это очень интересная и увлекательная штука, а некоторые ее методы могут очень пригодиться тебе в оперативной работе. Недаром же его придумал бывший американский разведчик Джон Гриндер.

— Овладев НЛП, человек полностью может управлять собой: своим телом, физическим состоянием и здоровьем, своими мыслями, эмоциями, чувствами, страхами и предрассудками, — продолжала Ирина Андреевна. — Особенно важно, что эта технология позволяет манипулировать другими людьми. Влюбить в себя, разлюбить… Расположить к себе кого угодно, договориться даже с самым сложным и несговорчивым человеком. Получить тот ответ, который нужен именно тебе. Успешно провести переговоры, вызвать симпатию у начальства и так далее.

— Неужели это все возможно? — удивилась искренне Адель.

— Еще как, дорогая, и я всему этому тебя научу! Далее психолог объяснила девушке, что такое «перенос влюбленности», вызванный дыханием в такт тому человеку, который находится рядом с тобой, и незаметным, точным повторением его жестов. Для усиления чувств со стороны выбранного объекта совсем не обязательно вступать в интимные отношения с ним, например, более эффективно действует простое нежное прикосновение, поглаживание по голове или небольшой массаж. Это также вызывает положительные сильные чувства у партнера.

— Вот это, да!! — только и сказала ученица.

— Существует так называемое боевое НЛП, позволяющее вычислять болевые, слабые точки личности и воздействовать на них в своих интересах, а НЛП-профайлинг это такого рода метод «чтения людей»: составление психологического портрета и прогнозирование поведения человека. Специалисты по этому методу называются «профайлеры».

Впечатленная всем услышанным на уроке психологии Адель всю ночь прокручивала в голове эту информацию и уже представляла, как она «входит в мозг» объекта ее профессионального интереса и начинает с успехом манипулировать им.

На других занятиях на девушку обрушился огромный поток информации, и она постепенно приобретала как теоретические, так и практические знания.

Она узнала, что с завершением холодной войны акценты разведки (но при этом военная разведка существует и будет всегда существовать) переместились в сферу экономики и финансов. В связи с появлением такого ужасного явления как терроризм, еще одна из важнейших задач современной разведки — это пресечение деятельности транснациональных деструктивных сил, не имеющей четкой демографической привязанности. Все самые сильные разведки мира (такие как Моссад, ЦРУ, МИ5, БНД и, конечно, СВР) активно сотрудничают друг с другом на предмет обмена утверждающей информацией о готовящихся терактах и сведениях о фирмах и физических лицах, подозревающихся в оказании помощи экстремистским и террористическим структурам. В лекциях особенно подчеркивалось, что необходимыми качествами для разведчиков являются: аналитический ум, устойчивость к психологическим нагрузкам, талант к перевоплощению, устойчивая нервная система, которую также нужно тренировать, и исключительная память на события, цифры и лица. Спецагент должен быть всегда бдительным, соблюдать конспирацию, иметь самообладание, быть наблюдательным, уметь ожидать и казаться всегда достоверным.

— По вашему мнению, все эти качества у меня уже есть? — робко поинтересовалась у преподавателя девушка.

— Основа, задатки, так сказать, у вас некоторые имеются, но с вами нужно очень много работать. Вы, так сказать, для нас сырой материал, — сухо ответил ей преподаватель.

«Сырой материал», в свою очередь, пообещал сделать все от себя зависящее, чтобы всему научиться и стать достойной своего прототипа — агента Эсэр.

— Вот и славненько, тогда продолжим. — Для современного разведчика также немаловажно владеть компьютерными технологиями, стать хакером, если это понадобится. Адель, естественно, знала, кто такие хакеры, но не представляла, настолько безграничны и сильны их возможности. Оказывается, хакерские атаки могут быть осуществлены буквально повсюду: например, хакеры способны войти в систему кардиостимулятора и тем самым спровоцировать инфаркт, убив человека. Внедриться в электронную систему самолета, заставив его поменять курс или, не дай Бог, вызвать его крушение. Также им не составляет большого труда внедриться в банковские системы управления электростанций и т. д. А что касается производства шифровального оборудования, то одним из лидеров в этой области является швейцарская фирма «Крипто». Разработанная ее учеными система позволяет посылать вирусы не только через компьютеры, но и посредством подачи определенных, хорошо рассчитанных электромагнитных импульсов в схему питания того или иного объекта.

— Нет ничего и никого в современном мире, дорогая Адель, что невозможно было бы проконтролировать! Мощнейшая современная технология позволяет на больших расстояниях вести наблюдение за тем или иным объектом. Размещенные на подводных лодках, на земле и на спутниках станции-шпионы позволяют перехватывать и анализировать все телефонные разговоры. Мобильные телефоны возможно прослушивать все, кроме тех, которые снабжены так называемым «вращающим кодом», шифрующим каждый новый вызов.

«Волшебный» мир современной разведки настолько захватил молодую Адель, что она первый раз за все это время не пожалела, что так изменилась ее жизнь!

«Вот это адреналин! Вот это настоящая жизнь! Риск, постоянное преодоление трудностей, путешествия… Кем бы я стала после института иностранных языков? В лучшем случае хорошим переводчиком или преподавателем со средним заработком и с совершенно обыкновенным образом жизни. А в данной ситуации, если очень постараюсь, смогу стать великой разведчицей и заработать много денег! Нет… Мне решительно повезло, что на эту роль выбрали именно меня! Я должна быть благодарна судьбе за предоставленный мне шанс! И работать, работать над собой!»

Как маленькая девочка, открыв рот, она слушала лекцию про всякие шпионские принадлежности, припоминая при этом фильмы про агента 007 Джеймса Бонда. Ей хотелось ущипнуть себя, настолько ей не верилось, что все это происходит с ней на самом деле, а не во сне!

— Многие полагают, что шпионские часы это игрушка, — для пущей наглядности лектор принес показать Адели один из экземпляров, — но на самом деле очень полезная вещь. В них помещены вместо видеокамеры миниатюрные флэшки для быстрого копирования информации и фотографирования. Часы снабжены даже специальной функцией превращения голоса ребенка — в голос взрослого человека и мужского голоса — в женский.

— Вот, пожалуйста, ознакомьтесь, это шпионская ручка, — он протянул девушке на вид обыкновенную ручку, но немного тяжелее обычной. — Осторожно, пожалуйста, Адель, вот сюда не нажимайте!

— А то что произойдет?

— Да так, ничего особенного, просто выйдет наружу стилет, ха-ха!

— Не может быть!

— Вот еще две разные ручки: одна с симпатическими чернилами, а другая с видеокамерой и с подключением к спутнику… Здесь у нас пистолет-зажигалка, а вот тут лежат чисто женские штучки (преподаватель подвел Адель к небольшой стеклянной витрине): губная помада со встроенным пистолетом — «поцелуй смерти», так сказать, другая — с электрошокером и видеокамерой. Пудреница, на стекле которой возможно разместить секретную информацию или секретный шифр. Кольцо с кайенским перцем. Такой в глаз попадет, ой как больно будет! Брошь с видеокамерой… Вообще, запомните, Адель, микровидеокамеры практически возможно вмонтировать в любую вещь.

На этом демонстрация предметов закончилась, и преподаватель в сжатой форме ознакомил Адель с другими достижениями современной техники. Речь шла об аппаратуре для съемки информации с окон и о приборах наблюдения в дневное время и ночное. Будущая шпионка должна знать все о средствах слежения и прослушивания других людей, в народе называемых «жучками» или «клопами». Также Адель узнала о существовании «жучков» с дистанционным управлением. В случае если нет возможности расположить их в каком-то месте, то тогда передатчик монтируется в коротенькую стрелу и с расстояния в 2–3 метра бесшумно, с помощью специального пистолета, посылается туда, куда необходимо. Для этой стрелы не существует никаких преград: она может приклеиться на бетон, цемент, асфальт и стекло. Прикрепившись к окну, она дает возможность прослушивать разговоры в радиусе 20–30 метров.

Подмосковье. Центр подготовки СВР.

— Еще быстрее… Быстрее, я сказал! Что вы сегодня как сонные мухи! — кричал на своих подопечных инструктор по физической подготовке будущих разведчиков.

— Вы, двое! Вам еще два круга пробежки, — обратился он к двум парням, а всем остальным 50 отжиманий от пола! Выполнять!

Верные друзья Адели Вячеслав и Валентина, узнав, что их подруга попала в руки российских спецслужб через родителей Славы, побросали свои институты, решив пополнить ряды российских офицеров спецслужб. Как ни отговаривали Вячеслава его родители не бросать мединститут, все было напрасно: молодой человек и слушать ничего не желал об этом. Он был просто одержим идеей найти свою любимую Адель, чего бы ему это ни стоило. В конце концов родителям пришлось уступить. Отец Славы через своего друга помог своему сыну и Валентине прийти на собеседование в органы на предмет их профессиональной пригодности. Девушка подошла сразу: крепкого мужиковатого телосложения и с хорошим знанием иностранных языков она понравилась приемной комиссии. Вячеслав же был близорук и английского толком не знал, но по другим показателям, все же, подходил.

После операции Славы по удалению близорукости он и Валентина оказались в центре подготовки СВР.

Сегодня, несмотря на проливной дождь, их курс занимался физической подготовкой, ведь метеоусловия не должны быть преградой для настоящего разведчика, чтобы выполнять свой профессиональный долг.

Вымокшим до нитки курсантам давалось всего 10 минут для того, чтобы поменять одежду и высушить волосы. После этого им следовало явиться в спортзал для занятий по боевым восточным искусствам и рукопашному бою. Кроме каратэ и боевого самбо, будущие российские разведчики, ни в чем не уступая своим «коллегам» из МИ6, изучают управление внутренней энергией, овладевая навыками тайчи и цигун — техниками психорегуляции тела даосских монахов, с помощью которых человек способен управлять своей внутренней энергией в экстремальных ситуациях, может легко справиться с приступом боли или внезапно начавшейся болезни либо выжить в условиях переохлаждения или перегрева, контролировать биение собственного сердца и дыхание.

Во время упражнений по технике цигун Слава неожиданно почувствовал присутствие своей любимой Адели, ее энергетику и еле уловимый запах ее духов, как будто невидимым образом Адель присутствовала в тот момент в спортзале. Вячеслав был парнем не из робких, но от этого необъяснимого ощущения его несколько передернуло.

По окончанию занятий он, все же, решился подойти к учителю и спросить его, возможно ли в принципе такое.

— Это вовсе не удивительно, молодой человек, — мастер по цигун, коротышка-китаец, говорил по-русски с сильным акцентом. — Вы непроизвольно вошли в тот же энергетический канал, что и ваша знакомая. Наверное, и она в это же время занималась техникой цигун.

— Наверное… спасибо вам, учитель. — Славу так и не оставляло чувство близости Адели. Позже он поделился своим ощущением с Валентиной и, к своему удивлению, услышил от нее, что и она почувствовала то же самое!

На далеком от Подмосковья острове Бриссаго будущая разведчица Сара Гольдман (агент Эсэр) в тот же самый момент также овладевала восточными техниками тайчи и цигун, даже себе не представляя, что ее бывший молодой человек и близкая подруга в солидарность с ней выбрали себе такую же судьбу!

Стать копией другого человека не означает быть как две капли воды на него похожим внешне.

— Ты должна, Адель, ходить, как Сара, говорить, как Сара, в точности повторять все ее жесты и привычки. И, по-возможности, даже думать, как Сара! — наказывал ей главный куратор.

Для того чтобы добиться оптимальных результатов в этом непростом деле, полковник Васильев много рассказывал ей про погибшего агента Эсэр, показав в дидактических целях небольшое видео с ней.

«Вот ты какая была, милая Сара!» — внимательно смотрела на экран Адель, стараясь уловить все малейшие детали ее поведения и не упустить ничего важного.

Она заметила, что у женщины была привычка откидывать легким, почти незаметным жестом волосы назад или за уши, а также иногда вертеть во время серьезных переговоров в руках ручку. И делала она это очень необычным образом — вертя ее в руках против часовой стрелке. Адель объяснили, что это вовсе не было нервным тиком или жестом, а наоборот, Саре это помогало больше сконцентрироваться.

Наравне с другими дисциплинами будущая разведчица прослушала ускоренный курс международных отношений и все, что необходимо знать международному чиновнику, работающему в Организации Объединенных Наций. А главный куратор, полковник Васильев, лично прочел своей воспитаннице лекцию по истории разведки.

— Скажите, пожалуйста, Сергей Иванович, случались ли промахи у разведчиков, провалы, так сказать? И что за этим следовало?

— Ты молодец, Адель! Задала правильный вопрос! — главный куратор с каждым днем все больше был доволен результатами многомесячной подготовки нового секретного агента.

— Проколы, увы, в разведке случаются и, как ни странно, довольно часто. Тут важна степень серьезности и тяжести этих, назовем их так, неудач! Разведчики ведь тоже люди, а не роботы какие-то там запрограммированные. Им тоже свойственно ошибаться. Главное, достойно выйти из сложившейся ситуации и не потянуть за собой всю цепочку агентурной связи! — «Нужно девочке рассказать как можно больше о нашей работе! Она обязана знать, на что идет и что может с ней произойти в худшем варианте! Бесполезно и даже в какой-то степени аморально скрывать от нее все издержки нашей опасной профессии».

— Так, например, в середине девяностых годов в Цюрихе, в парке, во время вербовки одного агента был задержан сотрудник посольства РФ в Берне, работавший под прикрытием. Его попросили покинуть Швейцарию в течение 72 часов. В тот же период опять произошел прокол: был вычислен российский дипломат, успешно завербовавший сотрудника ООН, гражданина Словакии, который должен был передавать ему секретные данные про продвижение НАТО на Восток. Он также был выслан из страны.

— Проблема состоит в том, дорогая моя ученица Адель, — продолжал стращать девушку полковник СВР, — что если ты работаешь под официальным прикрытием, то тебя вышлют, и на этом все закончится. А в случае если окажется, что ты разведчик-нелегал, то тогда тебе прямой путь в местную тюрьму с обвинением в шпионаже против страны нахождения. Если повезет, — тебя, возможно, обменяют на кого-то другого… — Куратор выдержал паузу, дав девушке переварить всю эту информацию.

— Я тебе даже больше скажу (сейчас уже это можно), — мы тебя почему так быстро недолечившуюся вывезли из цюрихской клиники? Да потому, что опасались утечки информации, ведь недалеко от Цюриха в Базеле находится секретная американская разведшкола. Враги, везде враги, понимаешь? Как бы это слишком по-советски ни звучало, но это именно так! И хорошо запомни, Адель: враги везде, под прикрытием, под легендой и без нее. Тебя, секретного агента, опасность будет подстерегать на каждом твоем шагу, за каждой подворотней и за каждой закрытой дверью! Твои враги, явные и скрытые, всегда будут жаждать твоего провала, твоего краха и разоблачения, твоей жесткой расплаты и даже смерти!

— Да… переспективка не очень… А скажите, я могу узнать, как погибла Сара Гольдман? А это ее настоящие имя и фамилия? — Адель на самом деле все очень интересовало, что было связано с ее прототипом. Она желала впитать в себя как можно больше информации, для того чтобы как можно лучше быть подготовленной к любой возможной в будущей ее работе ситуации.

— Естественно, это ее не настоящие имя и фамилия! Вся информация по секретному агенту Эсэр у нас в канторе засекречена. А почему оперативный псивдоним «Эсэр»? Ты же знаешь, что «эсэр» на иврите обозначает число 10. По-моему, все ясно: она была лучшей у нас и все, что делала, делала «на отлично», то есть «на десятку»! Погибла же Сара геройски на Ближнем Востоке. Ее застрелил член террористической группировки «Хезболла». Всю вину за ее гибель Моссад, с которым мы сотрудничаем, как ты, наверное, уже поняла (ведь именно они тебя вывезли из России и привезли сюда, в Швейцарию), возложил на наш СВР. Они потребовали, чтобы мы исправили нашу ошибку, найдя девушку, похожую на Сару, обучив ее и внедрив на прежнее место работы агента Эсэр в Женеве.

— Теперь мне все ясно! Поверьте, полковник, мне искренне жаль Сару Гольдман! — «Не хотят мне рассказывать всю правду о гибели Сары! Куратор отделывается общими фразами. Наверное, не хочет меня лишний раз пугать или это государственнная тайна?! Но все равно придет время, когда я все узнаю!»

— Да… мне тоже ее очень жаль! Но того, что случилось, уже не исправить! Продолжим говорить о твоей работе, Адель! Еще раз я напоминаю тебе, что очень важно для разведчика не дать себя раскрыть, а если все же это произойдет, то сделать все, для того чтобы за вами не потянулась вся цепочка завербованных агентов-информаторов. Ведь одна из основных целей вашего пребывания здесь — это филигранная работа с агентурой глубокого оседания в стране с жестким конкурентно-разведывательным климатом. При этом я прошу тебя никогда не забывать о соблюдении правил глубокой конспирации. На сегодня все. Ты можешь быть свободна!

Выжатая как лимон в конце каждого дня после занятий по различным дисциплинам Адель падала от усталости в постель, а иногда даже засыпала в одежде. Но она не жаловалась! На данный момент ей все нравилось! Единственное, что ее тяготило, это то, что за ней день и ночь наблюдали. Но ведь это же совсем скоро закончится! Ей осталось пройти обучение еще пару месяцев, и тогда — да здравствует свобода! Конечно, это будет относительная свобода, но хоть жить она будет одна и поступать будет, как считает нужным! А сейчас она примет душ, минут 10 расслабится и спустится на ужин. Но сегодня вечером спать рано не получится пойти: нужно еще подучить историю, географию и культуру Швейцарской Конфедерации — завтра у нее урок с мадам Александрой.

— Хорошо, моя дорогая, — похвалила ее пожилая женщина, после того как Адель без запинки рассказала ей все, что было нужно знать ей про Швейцарию. — А теперь, душа моя, расскажите-ка мне, что вы знаете про «русскую Швейцарию»?

— Значит, так… — бойко начала Адель. — В Цюрихе и в Берне долгое время жил вождь мирового пролетариата Владимир Ильич Ленин. В Женеве прожил некоторое время великий русский писатель Федор Достоевский со своей женой, писавший там свой знаменитый роман «Идиот». Композитор Петр Ильич Чайковский под Женевой, в местечке Кларансе, создал свои оперы «Евгений Онегин» и «Жанна д’Арк». Другой русский композитор, Игорь Стравинский, в Монтрьё написал музыку к балету «Весна Священная». Даже гений русской литературы Лев Толстой посетил Швейцарию в 1857 году, поселившись в Лозанне, он начал там писать свой рассказ «Лозанна».

— Достаточно, Адель! — прервала девушку преподавательница, — хватит экскурсов в историю. Давайте поговорим о современной «русской Швейцарии». Живут ли сейчас русские в Швейцарии, кто они и чем занимаются?

— Да, я вас поняла, мадам Александра. Русских в Швейцарии не так уж и мало. Но все они из разных слоев общества. Сюда переехали из России и перевели свой бизнес некоторые российские олигархи, занимающиеся экспортом природных ресурсов и другими видами бизнеса, такие как Юрий Шефлер, Вячеслав Кантор, Александр Лебедев, Геннадий Тимченко и другие. Также живут и работают здесь и простые граждане России. В основном это русская интеллигенция, ученые-физики, математики, химики успешно работающие в различных научных центрах этой страны, спортсмены-контрактники. Ну, и конечно, русские женщины, вышедшие замуж за граждан Швейцарии.

Мадам Александра была не просто довольна, но и по-матерински горда за свою ученицу! Блестящая память, новый материал схватывает на лету, любознательна и проницательна! Несомненно, эту замечательную девушку ждет большое будущее!

Перейдя непосредственно к будущей работе Адели, к структуре Организации Объединенных Наций, девушка рассказала, что эта международная организация состоит из Генеральной ассамблеи, Совета безопасности, Совета по опеке и т. д. Что официальными языками ОНН являются английский, русский, французский, испанский, китайский и арабский языки.

Пройдя за рекордно короткий срок в 1 год (и это включая пластическую операцию и реабилитационный период), никому не известная еврейского происхождения московская студентка института иностраннных языков Адель Альковицкая становится хорошо подготовленным профессиональным секретным агентом российской разведки.

— Ну, все! Птичку можно выпускать из клетки, — докладывал своему высокому начальству главный куратор Сергей Иванович Васильев в штаб-квартире СВР в Москве.

— А вы уверены, что ваша Альковицкая полностью готова к оперативной работе? — скептически допытывался генерал СВР у своего подченного. Вы мне погонами, полковник, за эту операцию ответите! Если что случится… пойдет не так… ну, вы меня сами понимаете… — и, как обычно, высокий начальник грозно потряс указательным пальцем в воздухе.

— Так точно, товарищ генерал! Я вас уверяю, что их родная мать не отличит и профподготовка у А.А. просто высшего класса. Превзошла все наши ожидания, — полковник Васильев положил фотографии Адель до и после операции на стол своему начальству. Сколько было сомнений и проблем в течение всего этого года! Но, к счастью, все было не зря! Результат получился во всех отношениях грандиозный! Внедрив Адель на место погибшего агента Сары Гольдман, они сохранят агентурную сеть, с таким трудом созданную за несколько последних лет. Каждый из этих информаторов являлся для российских спецслужб настоящей находкой! Каким именно образом погибшему агенту Эсэр удалось склонить к сотрудничеству с СВР людей разных национальностей, сделав из них не только тайных агентов, но и верных друзей, теперь уже неизвестно. Самое важное в данной ситуации являлось сохранить всю эту цепочку, при этом не вызвав ни малейшего подозрения в том, что это не настоящая Сара Гольдман.

Вернувшись в Швейцарию на остров Бриссаго, полковник Васильев проводил последний инструктаж с Аделью Альковицкой.

— Еще раз повторим твою легенду, Адель.

— Есть повторить легенду, товарищ полковник!

Пройдя курс спецподготовки, Адель чувствовала себя очень уверенно. Тогда ей казалось, что ей по силам справиться с любыми самыми сложными задачами, поставленными перед ней. Всю информацию, необходимую для своей работы, Адель выучила таким образом, что, разбуди ее ночью, отчеканит каждое слово:

— Я, Сара Гольдман, гражданка Израиля, дочь еврейских эмигрантов из России. Мне 28 лет. Проживала в городе Тель-Авив, куда меня привезли из Москвы в 5-летнем возрасте. Мои отец, преподаватель физики университета, и мать, учительница иностранных языков, без особых проблем нашли хорошо оплачиваемую работу на новой своей Родине. После окончания школы мои родители приняли решение послать меня учиться за границу, а именно, в Швейцарию.

Я закончила с отличием женевский университет: факультет социологических и экономических наук, отделение политологии. Затем прошла мастер-класс в бизнес-школе там же, в Женеве, по специализации «социологические науки». После ознакомления с моим резюме и успешного собеседования, меня приняли на работу в штаб-квартиру ООН, в комитет по социальным и гуманитарным вопросам и культуре. Я в совершенстве владею английским и французским языками. В то время как моими родными языками являются русский и иврит.

Ровно год назад в моей жизни произошла большая трагедия: я приехала ненадолго из Женевы в Израиль проведать своих родителей. Мы сели все вместе в автобус в центре Тель-Авива, в котором спустя 10 минут террорист-смертник подорвал себя. Мои родители оба были смертельно ранены и умерли по дороге в больницу. Я же, с многочисленными тяжелыми ранениями, была доставлена в городскую больницу. Для окончательного моего выздоровления понадобился целый год. Швейцарская медицинская страховка полностью покрыла все расходы по моему длительному лечению. Сейчас я чувствую себя хорошо и готова вновь приступить к своей работе в ООН.

Глава четвертая Женева

Женева встретила Сару Гольдман моросящим летним дождиком. С этого момента ее жизнь началась строго по легенде и с соблюдением жестких инструкций, данных ей руководством.

Приехав на поезде из Лугано, молодая женщина вышла на центральном вокзале Корнавен и, взяв такси, направилась по адресу своего проживания. Оказывается, она жила в одном из престижных районов города недалеко от места работы. Изучая Женеву по фотографиям и фильмам, Сара была приятно удивлена тем, что город оказался на самом деле еще красивее.

Завизжали тормоза машины. Она приехала по назначению.

— Мерси боку, месье, — сказала она таксисту, который уже вытащил из багажника ее небольшой чемодан.

Третий этаж современного здания — здесь находится небольшая квартира современной, делающей карьеру, незамужней женщины.

«Удобная квартирка! И со вкусом обставленная». — Пройдя в спальную комнату, Сара открыла внушительных объемов встроенный шкаф, в котором в идеальном порядке висела подобранная по сезону одежда, а на нижних полках располагалась обувь и разного цвета аксессуары: сумки, сумочки «на выход», шали, шапочки и шляпы, шарфики с перчатками и т. п.

«Завтра у меня первый рабочий день после годового отсутствия, нужно к нему тщательно подготовиться», — уже прокручивала в голове завтрашний день секретный агент Эсэр… — «В том, что меня чисто внешне примут сразу же за Сару, я не сомневаюсь, но нужно не подкачать с жестами и мимикой. Необходимо себя постоянно контролировать, ни на минуту не расслабляться! — девушка окутала свое красивое, молодое и стройное тело большим махровым полотенцем. Высушив волосы феном и надев пижаму, она сделала несколько дыхательных упражнений и заснула сном младенца.

В находившейся во Дворце Наций штаб-квартире ООН в Женеве было по-утреннему оживленно. Найдя свой комитет по социальным и гуманитарным вопросам и культуре, молодая женщина энергично открыла входную дверь.

В большой комнате сидели, по крайней мере, человек семь. Увидев неожиданно в дверях свою коллегу по работе, сотрудники все, как по команде, подняли головы, оторвавшись от своих бумаг и экранов компьютеров.

Непродолжительное молчание, и… женщина с характерным немецким акцентом громко воскликнула на французском языке: «Дорогая Сара! Какая приятная неожиданность! Нас никто не предупредил о вашем возвращении! Но от этого наша радость еще сильнее, неправда ли, уважаемые коллеги?!»

— Да!.. Да!.. Мы очень рады, мадемуазель Гольдман, что вы опять с нами! — наперебой заговорили все.

— Мы в курсе, какое горе вас постигло и искренне выражаем вам наше глубокое соболезнование, но жизнь продолжается, не так ли? К счастью, вы выжили в этой трагической ситуации и чувствуете себя хорошо! Вы даже выглядите лучше, чем раньше! Не пойму только, что-то в вас изменилось?..

Зампредседателя комитета и первый кандидат на заслуженной отдых (а о такой пенсии, как у сотрудников ООН, можно только мечтать) подошла совсем вплотную к Саре, бесцеремонно разглядывая ее лицо. Секундное изучение, и она выносит свой вердикт, хотя никто ее об этом и не просил: «Да, вы решительно изменились!» При этих ее словах у Сары внутри все застыло от ужаса. Что? Неужели заподозрили подмену? И как ей вести себя сейчас?! Что ответить им? Как убедить их, что она — именно она!

На самом же деле ей хотелось бежать оттуда, из этой благополучной Швейцарии! Домой в Москву, к своим Славе и Валентине! К своей привычной московской жизни! Но, увы, теперь это слишком поздно! Нет больше гражданки России и студентки института иностранных языков Адели Альковицкой! А есть лишь маска чужого лица и чужая биография, написанная коллективом авторов.

Выдержав паузу по Станиславскому, дама дружелюбно заулыбалась, прояснив наконец-то, что именно ей показалось не так.

— У вас, Сара, лицо немного округлилось, раньше вы были более худощавой, наверное, вы пару килограммов прибавили. Но это вовсе не значит, что вы стали толстой и непривлекательной, — сразу же внесла ясность дама. — Наоборот, вам это очень идет! Если бы вы были женщиной приблизительно моего возраста, я бы вам сказала, что таким образом разгладились все морщины на вашем лице. Но вы молоды и разглаживать вам еще долго будет нечего. Ха-ха!

«Фу, ты! Слава Богу! Я-то думала, что-то более серьезное!» — Сара выжала из себя милую улыбочку и, поблагодарив даму за комплименты, направилась к своему рабочему месту.

«Смотри, какая наблюдательность у этой старой ведьмы!» — уже за рабочим столом анализировала возникшую ситуацию Сара Гольдман. — «Ведь на самом деле я ни килограмма не набрала. У меня такой же вес, как у настоящей Сары! А вот с лицом промашка небольшая вышла. Все же заметили некоторую появившуюся округлость. Это опухлость после пластической операции немного осталась, но врач сказал, что она со временем должна совсем пройти», — Сара зло стучала пальцами по компьютерной клавиатуре, как будто та в чем-то была виновата! — «Если кто другой станет приставать ко мне с этим вопросом, скажу просто: долго болела, много ела и мало двигалась. Вот и набрала немного лишнего веса…»

Первой из коллег подошла лично поприветствовать вернувшуюся коллегу красавица-венгерка Клара Симон, попросив любезно остальных больше не утомлять бессмысленными вопросами столько пережившую за последнее время мадемуазель Гольдман.

— Наконец, дорогая, мы опять будем работать вместе, — сказала она и дружелюбно чмокнула Сару в щеку.

«И вправду немыслимая красавица, эта моя, так сказать, коллега во всех отношениях венгерка Клара!» Про нее, поляка Кшиштофа и про других завербованных агентов-информаторов Сара хорошо помнила и знала, как ей с ними себя следует вести, согласно инструкциям главного куратора.

Ближе к концу первого рабочего дня мадемуазель Гольдман вызвало к себе начальство. Идя по коридору, она встретила Кшиштофа Мазура (Сара сразу же его узнала, видела его не раз на фотографиях завербованного СВР международного чиновника из Польши). Он сдержанно, но дружелюбно пожал ей руку, произнеся слова соболезнования и добавив, что очень рад ее возвращению на прежнюю работу. По дороге в кабинет начальства агент Эсэр вспоминала слова полковника Васильева: «Помни, Сара, твой начальник, председатель комитета Луи Курье, человек умный, внимательный и хитрый. Подмечает все мелочи в работе своих сотрудников. К тому же мы давно подозреваем его в сотрудничестве с ЦРУ, хотя до сих пор нам не удалось иметь прямые доказательства этому. Смотри, не проколись, будь с ним предельно осторожной в разговоре! Не отвечай быстро на его вопросы, сначала, как я тебя учил, просчитай мысленно до десяти, а потом уже и рот открывай! Так — сто процентов — лишнего не скажешь!»

Вспомнив все, чему ее учил главный куратор, Сара уверенно вошла в кабинет шефа.

— О! Моя дорогая мадемуазель Гольдман! Как я рад, Сара, вас снова видеть! — его довольно грузное тело сотрясалось, в то время как он энергично пожимал ее руку.

«Какой тучный и несимпатичный тип, этот Курье! На фотографии он выглядит немного лучше. Волосы не мытые и пόтом несет от него за километр! А одет дорого! Что, на дезодорант и парфюм денег уже не хватило?!»

Сара улыбнулась своему начальству, уверяя его, что и она очень рада вернуться опять на работу. Засиделась она дома не по своей воле. Хотя это было необходимо для ее полного выздоровления!

— Конечно, конечно… Такой умной и активной молодой женщине вообще нечего делать дома! Весь период вашего вынужденного отсутствия меня держали в курсе состояния вашего здоровья. У меня не было никаких сомнений, что вы скоро поправитесь! Должен вам честно сказать, дорогая моя, что мне и в голову не приходило вас уволить. Конечно, мы взяли временно на ваше место одного человека, но уверяю, что по своим профессиональным качествам он очень уступал вам! — и шеф вдруг галантно поцеловал ей ручку, как будто хотел тем самым доказать, что говорит чистую правду.

«Толстый, противный врун!» — возмутилась про себя Сара. Она была в курсе, каких усилий стоило СВР и Моссаду убедить через свои полуофициальные каналы руководство ООН здесь, в Женеве, не увольнять старшего специалиста, Сару Гольдман, хотя на этом очень настаивал именно ее шеф Курье. Не совсем было ясно, почему Курье хотел избавиться от Сары: то ли потому что подозревал ее в чем-то или хотел на ее место определить своего знакомого или, может быть, даже информатора… На всякий случай человека, занимавшего временно должность Голдьман, в Москве проверили, и он был чист, что касается шпионской деятельности. Этот хитрый, ведущий двойную игру Курье сам очень раздражал СВР и Моссад, они бы были рады от него избавиться, но пока это не представлялось возможным. Короче говоря, высокое начальство ООН ясно дало понять председателю комитета, что, помимо «сухих» контрактов с сотрудниками, существует еще и моральная сторона дела. Безнравственно уволить человека с работы, у которого только что погибли родители в террористическом акте и который сам очень пострадал физически и морально от этого.

— Да, но медицинская страховка покроет все лечение бедняжки Гольдман! И потом она получит хорошее выходное пособие! А целый год на выздоровление, это, по-моему, уже слишком! — пытался возразить Курье.

— Послушайте, Курье! Не вам судить, что много или мало! Ваше мнение нас не очень интересует!

Мы уже приняли решение: Сара Гольдман вернется на свое прежнее место, как только выздоровеет! Или вы хотите, чтобы честное имя одной из самых авторитетных организаций в мире журналисты трепали на каждом углу? Чтобы нас обвинили в безнравственности и жестокости?! К тому же не забываем, что Гольдман — гражданка Израиля! Вам, я думаю, хорошо известно, Курье, как эта страна защищает своих граждан! Такая буча поднимется, если что!! Все! Разговор закончен, идите, занимайтесь своими непосредственными обязанностями!

«Ну, ничего, мы еще посмотрим, кто кого!» — не унимался Луи Курье после того, как с ним, по его мнению, слишком жестко и непочтительно поговорило руководство. Он давно возглавлял этот комитет, и до сих пор никто не позволял себе такого! Француз с отдышкой поднимался к себе в кабинет. — «И на что им далась эта Сара Гольдман? Рано или поздно я все равно об этом узнаю! Я проиграл одну лишь битву, но не все сражение!»

В это время в штабе СВР в Москве праздновали маленькую, но очень важную победу. Они выиграли время, теперь у них есть в распоряжении целый год, для того чтобы найти достойную замену погибшему агенту Эсэр.

Не доверявший никому в этой жизни Курье периодически названивал в клинику, где, якобы, проходила лечение молодая женщина, и требовал лично поговорить с больной. И не только по мобильному телефону, но и по скайпу желал с ней пообщаться. На что лечащий врач категорически отказал ему в таком общении и даже повысил на него голос, мол, вы что, не понимаете, молодая женщина получила многочисленные ранения. К сожалению, ее лицо тоже довольно сильно пострадало, поэтому о скайпе и речи идти не может! Разрешается звонить ей раз в месяц и не чаще того. С помощью новейших технологий сотрудники СВР смогли скопировать голос убитой Сары, и бездушный робот отвечал на все вопросы о ее самочувствии. Конечно, тень подозрения вкралась в душу Курье, но, к счастью, он не стал больше докапываться до правды. К тому же вся ситуация выглядела более чем правдоподобно! Когда в результате террористического акта у тебя погибают сразу оба родителя, это тяжелый удар для любого человека!

— Ну-с, хорошо, мадемуазель Гольдман, идите, приступайте к своей работе! — закончил с сантиментами Луи Курье. — «И все же, какая-то она не такая… а может, я слишком подозрителен?» — Пока вы вынужденно отсутствовали, нашей организацией было принято много новых программ и важных решений! Особенно, что касается мусульманского государства ИГИЛ и терроризма в общем. Хотя это и не относится напрямую к нашему комитету, но мы здесь, как вы понимаете, все в одной упряжке!

— Да, шеф, понимаю, а можно взглянуть на список мероприятий, запланированных на этот рабочий год?

— Конечно, я пошлю вам его на электронную почту.

Про список мероприятий агент Эсэр спросила просто так, для отвода глаз. Ей прекрасно было все известно. Саре пришло уже первое ее задание: обеспечить полную безопасность во время визита министра иностранных дел России в Женеву. СВР располагала информацией о том, что готовится покушение со стороны исламского государства на российского министра. Шла война в Сирии, в которой на стороне законной власти Дамаска принимали участие российские военные подразделения. Цель террористов — сорвать межсирийские переговоры по урегулированию конфликта в Сирии.

«Неужели посмеют совершить это в самом центре Европы, в такой благополучной и считающейся во всех отношениях безопасной стране как Швейцария?» — Сара спешила домой: после работы ей было необходимо срочно связаться с сетью информаторов, созданных ее предшественницей. В городе уже чувствовалось некое напряжение. После терактов в Бельгии и соседней Франции, швейцарская полиция повысила уровень террористической угрозы. Порядок на улицах города обеспечивали усиленные наряды полиции, проверяющие документы у прохожих, вызывающих их подозрения. К счастью, до сих пор в Швейцарии не произошло ни одного террористического акта, если только не считать произошедшее в далеком 1898 году трагическое убийство императрицы Австрии Елизаветы, больше известной в истории как Сиси.

10 сентября 1898 года Елизавета Австрийская, гостившая у баронессы Ротшильд, направлялась к набережной Мон-Блан, чтобы сесть на прогулочный пароход «Женева», курсировавший по Женевскому озеру. В этот момент из толпы к ней бросается 25-летний итальянский анархист Луиджи Лукени и, воскликнув: «Да здравствует анархия, смерть — обществу», наносит бедной Сиси смертельный удар в грудь напильником. Позже, в 1910 году осужденный на пожизненный срок итальянский анархист будет найден повешенным в своей камере.

— С министром иностранных дел приедет наш человек, — говорил Саре по спецсвязи полковник Васильев. — Он сам тебя найдет и передаст тебе необходимую информацию. Помни, Сара, это твое первое самостоятельное задание, — куратор на мгновение замолчал, а потом продолжил. — Я прекрасно понимаю, что тебе нужно время освоиться, внедриться, так сказать, в среду «нашей Сары», поработать с информаторами и агентами, но, увы, время на это совсем нет, извини… Так все странно совпало, твое возвращение и реальная вероятность покушения на нашего министра. Но помни: ты не одна и мы тебя никогда в беде не оставим! Очень важно, чтобы ты справилась с этим первым твоим заданием. Не подведи меня, девочка! — смягчил тон напоследок Васильев.

— Слушаюсь, товарищ полковник! Сделаю все, что возможно в моих силах! — уверенно ответила Сара, а у самой все дрожало внутри!

Полковник СВР Васильев сам в душе очень переживал за создавшуюся ситуацию. Он попытался отговорить свое начальство не вовлекать «новобранку» в эту операцию, а поручить все другим агентам СВР, а если понадобится, то направить еще людей из Москвы в Женеву. Но начальство в лице генерала было непреклонно: «Мы нашли эту девушку, вложили в нее время и немалые средства, — апеллировал он, — вы нас, полковник, убедили в том, что она полностью готова к оперативной деятельности, ну вот, пусть и работает!»

— Да но… ей нужно время для адаптации… — поковник, как мог, хотел защитить свою воспитанницу. — Не готова девчонка вот так сразу к такому ответственному заданию.

— Никаких «но», товарищ полковник! Исполняйте данный вам приказ!

В тот же вечер в одном из ресторанов города агент Эсэр встретилась со своим информатором поляком Кшиштофом Мазуром.

— Рад тебя вновь видеть, Сара, и, конечно, работать с тобой!

— И я тоже, Кшиштоф!

За ужином при свечах, элегантно одетые они казались двумя влюбленными, воркующими между собой на романтическом свидании. На самом деле они обсуждали предстоящую операцию по обеспечению безопасности российского министра, изъясняясь кодовыми словами: если кто-то случайно и услышит — ничего не сможет понять. Кшиштофу было порученно через своих информаторов в среде эмигрантов выяснить, не приехал ли кто-либо подозрительный в последнее время в город из арабских стран или Франции, Бельгии, Италии и Германии. А Сара займется выходцами из кавказских республик, которых тоже во французской части Швейцарии было немало. На все, про все у них была неделя! Прилюдно расцеловавшись на прощание у выхода из фешенебельного ресторана, каждый из них пошел в свою сторону. Через несколько дней они опять встретились, но уже в парке во время пробежки, и запыхавшись, присев на скамейку, быстро обменялись информацией.

— Что у тебя, Мазур? — спросила разведчица.

— Да в том-то и дело, что ничего подозрительного! Все тихо и гладко, как обычно!

— А ты своим информаторам полностью доверяешь? — усомнилась Сара.

— Естественно! Я и сам несколько рейдов ночью совершил по городу, в те места, где мог бы появиться кто-то чужой. По моей линии нет никого! А у тебя?

— То же самое! У центра стопроцентная информация, что готовится покушение на министра иностранных дел! Что делать будем? — на данном этапе Сара нуждалась в совете такого опытного в этом деле человека, как Кшиштоф. Эта фраза явно удивила поляка: раньше Сара никогда и ни у кого советов не спрашивала, особенно, у своих завербованных агентов. Но тогда он объяснил это нервной напряженностью женщины, не придав этому большого значения.

— Что я тебе могу сказать?.. Ты босс, тебе и решать. Я больше, чем сделал, сделать не могу! Может, в последний момент кто-то и выплывет наружу. Ведь так обычно и быват с террористическими актами. Последние 24 часа нужно быть предельно осторожными и наблюдательными. Я своим уже про это сказал. Как только что-то узнают, сразу же мне сообщат, ты в этом не сомневайся!

— Хорошо! Разбежались!

Но никакой информации в последний момент так и не поступило. Это очень волновало СВР и МИД в Москве, отдел по безопасности ООН и всю швейцарскую разведку, которая была в курсе возможного покушения на российского министра. Такая мощная, одна из самых эффективных структур в мире федеральная разведывательная служба Швейцарии, владеющая системой радиоэлектронной разведки Onyx и поддерживающая постоянные контакты и обмен информацией более чем со 100 органами разведки, полиции и служб безопасности по всему миру, тоже не смогла ничего подозрительного выявить за последнее время.

В день приезда на важнейшие переговоры по урегулированию международных отношений на Ближнем Востоке штаб-квартира ООН в Женеве кишела охраной и агентами со всего мира. В предбаннике у входа в конференц-зал Сару резко толкнули в бок и умело впихнули ей записку в карман пиджака. Она сразу же пошла в дамскую комнату прочитать ее: агента Эсэр предупреждали, что, скорей всего, покушение будет совершено в тот момент, когда российский министр иностранных дел будет выходить после пресс-конференции из здания Дворца Наций.

Сара подошла к Кшиштофу, быстро прошептав ему эту важную информацию. Отвечающий за безопасность Мазур сразу же передал по рации всем своим сотрудникам усилить контроль возле входа из здания. Швейцарская полиция со службой безопасности ООН, усилив все входы и выходы, оцепила целый квартал вокруг Дворца Наций. Пресс-конференция российского министра закончилась через два часа согласно регламенту, и вот он в окружении телохранителей медленно выходит из здания ООН. На выходе его ждут другие журналисты, не получившие аккредитацию, представители некоторых арабских стран и общественных организаций — ярые противники участия России в сирийском конфликте.

Все пытаются поближе подойти к российскому министру и задать ему первым вопрос, в то время как телохранители оттесняют присутствующих людей в разные стороны, тем самым освобождая министру проход к его машине. Ему остается буквально один шаг для того, чтобы благополучно сесть в свой бронированный автомобиль, как вдруг внезапно раздается выстрел, потом другой и потом еще третий!! Министра закрывают своими телами телохранители, и все пули попадают в их бронежилеты. Его буквально заталкивают в автомобиль, который мчится прочь от этого злополучного места.

Кшиштоф Мазур со своей многочисленной охраной берут на месте преступника, не оказывающего им ни малейшего сопротивления. Он даже с какой-то непонятной гордостью отдает им свой пистолет Макарова.

— Я псих, понимаете?! Псих я! Ха-ха! Снимайте меня, снимайте! — выкрикивает преступник, начиная позировать перед фотожурналистами.

— Обойдешься без фотосессии, звезда экрана! — Мазур лично надевает на преступника наручники.

Это был полный провал для начинающего агента Эсэр! Будучи свидетелем этого события и не в силах его предотвратить, Сара чувствовала себя полным ничтожеством, человеком профессионально совершенно не пригодным!

Позже, обсуждая произошедшее с Кшиштофом, еле сдерживая слезы от обиды и злости на себя, на судьбу и вообще на весь мир, Сара во всем обвиняла только себя!

— Сара, послушай, здесь нет ни твоей, ни моей вины! — Кшиштоф заметил, как немного дрожали ее руки, раньше этого никогда с ней не происходило. Но это было раньше, а после всего пережитого в Тель-Авиве дрожь может пробить не только простого человека, но даже и такого хорошо подготовленного, как агент Эсэр!

— Мы с моими людьми еще раз прочесали все кварталы на периферии города и за городом. Да что там, город! По всей стране идут проверки! Никто этого негодяя не знает и никогда не видел! Ни в какой картотеке ни Интерпола, ни других организаций он не числится! Не входит ни в одну террористическую организацию. — Кшиштоф в короткий срок узнал практически все о стрелявшем в министра арабе.

— Тогда, черт возьми, кто же он такой! — не выдержав, крикнула Сара, благо место они выбрали пустынное, и никто их не мог слышать. — Ты что, улыбаешься?! — изумилась девушка. Кшиштоф и вправду, наклонив вниз голову, улыбался. — Не понимаю, что тебя так веселит! По нашей вине чуть министра не грохнули, и из центра не сегодня-завтра я получу по полной программе! Вы его уже допросили?! Давай, говори, что знаешь! — сердилась на него Сара.

— Ох, уж эти женщины! То плачут, то всех собак на тебя спустят. Ладно, докладываю, госпожа начальница: араб этот оказался простым уголовником, причем к тому же мелким. Он давно скитается по центральной Европе: то там поживет в приюте для бедных и беженцев, то у дальних родственников прокантуется какое-то время. Но поскольку ленив невероятно, то на работу устраиваться не желает, языков толком никаких, кроме своего родного, не знает. Зато воровать ловко у него получается! В Бельгии два кошелька и три телефона подрезал. После этого смог убежать в соседнюю Францию. Там тоже украл три кошелька, немного денег у местных граждан, ну, и другая мелочевка. Так вот, пока он прятался от жандармов на периферии приграничного с Швейцарией французского города, какой-то его дружок, имя он не хочет называть, посоветовал ему совершить преступление на территории Швейцарии, расписывая, какие в этой стране «великолепные» тюрьмы, да и не тюрьмы вовсе, а отели со спортзалами, с биллиардной и с прекрасной кормежкой. К тому же еще и отлично платят заключенным за их каждодневный труд, начисляя кругленькие суммы на их банковские счета. Отсидишь влегкую несколько лет и выйдешь обеспеченным человеком!

— Так значит, он не террорист??

— Да какой там террорист! Идиот проклятый! Он таким образом надеялся решить свои проблемы с работой и проживанием! Иногда случается элемент комедии в трагической ситуации! А будучи к тому же еще и тщеславным, — продолжал поляк, — ему, видите ли, было недостаточно в женевском трамвае выхватить у богатой старушки сумочку из рук, он решает совершить что-то неординарное, такое, о чем бы потом узнал весь мир. Прочел где-то в интернете, что намечается визит российского министра иностранных дел в Женеву, сделал себе поддельное французское журналистское удостоверение, купил пистолет (к тому же российского производства) и пришел стрелять в министра, вернее, как он сам сознался на допросе, целью его не было убийство российского министра, а он просто хотел, «прославившись», сесть в швейцарскую тюрьму, поэтому и целился в телохранителей, зная что они в бронежилетах.

— Да это какая-то абсурдная история!! Бред какой-то! Но надо отдать ему должное — он отлично всех нас обвел вокруг пальца! Вид у него был очень цивильный, и он был похож на настоящего французского журналиста.

Сара представляла себе, что именно скажет полковник Васильев по поводу всей этой истории. — «Как же мне не повезло! В начале моей, так сказать, шпионской карьеры мне попадается какой-то псих!» — Саре так хотелось доказать главному куратору, что она достойна той «настоящей» Сары Гольдман, что они не зря потратили на нее время и средства, что она способна найти любого врага и обезвредить его! А на самом деле что получилось?!!

Участливо посмотрев в глаза Саре и как будто читая ее мысли, Кшиштоф добавил:

— Да, кстати, психиатрическая экспертиза подтвердила, что у нашего клиента банальная шизофрения. Псих он, короче!

— Только от этого нам не легче! Все равно получу от начальства «по полной»! А может, меня и вовсе отзовут из страны! — предположила Сара, испытующе посмотрев на Кшиштофа.

Поляк не подал виду, что это предположение его как-то удивляет или пугает. Да куда она денется! Тем более, что только что вернулась! Таких, как Гольдман, суперагентов российская разведка может посчитать по пальцам. Проколы у всех бывают! И в этом не только их вина, но и всех остальных, кто отвечал за безопасность этого официального визита.

— Ладно тебе, Сара, не кипятись! Не нагнетай раньше времени обстановку! Мы все звенья одной цепочки. Разорвать просто, а вот собрать заново… Я думаю, что ты кое-что об этом знаешь. До связи, — попрощался с ней не меньше ее раздосадованный провалом операции Мазур.

— До связи, Кшиштоф.

Уставший после всех этих событий он отправился домой снимать стресс. Мазур в принципе не пил, но сегодня опрокинет рюмки две «Гольдвассера», закусив его традиционной польской белой колбаской с маринованными огурчиками и капусткой, хорошо выспится и… завтра опять в бой.

Адель Альковицкая, у которой отняли все: ее родину, ее настоящие имя, фамилию, лицо, ее близких друзей, находилась на грани психологического срыва из-за провала ее первого важного задания! Но, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, она приказала себе не идти на поводу у нахлынувших на нее эмоций, а собраться с мыслями, рассуждая трезво.

«Пусть меня уволят, пусть! Останусь здесь в Швейцарии, найду другую работу себе, может, что-то с иностранными языками или даже, в крайнем случае, официанткой пойду в ресторан, разве это проблема?! В Москву не вернусь — отрезан мне путь туда навсегда! Выживу как-нибудь!»

На тот момент она еще по-прежнему оставалась наивной девятнадцатилетней девушкой, хотя, согласно ее легенде, ей уже стукнуло полных 28 лет, так до конца и не осознав, что все, что с ней сейчас происходит, это надолго, это навсегда!

Принимая во внимание, что это было первое задание еще совсем неопытного агента СВР и что на самом деле произошло неординарное событие (мало ли, какие психи бывают в мире, всех вычислить просто невозможно), в центре решили ограничиться строгим выговором, чтобы не подорвать и без того висевшую на ниточке низкую самооценку девушки.

— Произошел прокол, не досмотрели! Как я тебе уже говорил, это случается в нашей профессии! — начал учительским тоном полковник Васильев. Но, несмотря на это, штаб СВР оценивает твою работу и твоих агентов в целом удовлетворительной. Тебе поручается новое задание. Теперь ты просто обязана отыграться и всем доказать, на что ты способна! Все подробности позже.

«Ух! Кажется пронесло! Дают возможность исправить ошибку, — после разговора с шефом агент Эсэр легкими движениями рук наносила перед зеркалом питательный крем на лицо. — Странно видеть себя старше своего возраста… Ну что, Сара Гольдман, — жизнь продолжается! Будем бороться и побеждать!»

Задержанного преступника, попытавшегося убить российского министра иностранных дел, швейцарские спецслужбы продержали у себя около месяца. Несмотря на то, что специалисты подтвердили, что речь идет о человеке с расстроенной психикой, дотошные швейцарцы все же решили еще раз проверить его по всем международным каналам на предмет связи с террористическими организациями. Может, психа все же кто-то подготовил и намеренно послал на это преступление? А само покушение возможно трактовать как некое предупреждение или угроза России в связи с событиями в Сирии? Но это были только предположения, никаких доказательств швейцарцы так и не нашли. Тогда российские спецслужбы официально заявили, что готовы заниматься расследованием этого покушения и попросили на некоторое время переправить преступника в Россию. Если окажется, что он действовал в одиночку и без политической подоплеки, русские обещали экстрадировать араба на его историческую Родину. Швейцарцы потому и богаты, что умеют хорошо считать и денег на ветер не бросают. Годовое содержание одного заключенного обходится этому государству в кругленькую сумму. Без лишних колебаний они согласились на предложение России.

— Ну что, горе-стрелок, собирайся в дальнюю дорогу! — войдя в камеру предварительного заключения, сообщил преступнику швейцарский офицер службы безопасности. — Боюсь, не сбыться твоей голубой мечте о пребывании в наших комфортабельных тюрьмах.

Сильно напуганный, но так и не раскаявшийся в своем преступлении психически больной человек жалобно посмотрев на офицера, еле слышно спросил:

— А куда же меня переводят?.. Нет… я из Швейцарии никуда не поеду! — забившись в угол камеры, сменил робкий тон на крик души араб.

— Поедешь, куда ты денешься! Тебя уже давно в России ждут!

— Нет! Только не к Путину! — громко слышалось из тюремного коридора.

Глава пятая Новое задание

Эдуард Красновский с самого детства слыл гениальным ребенком. С 7 лет уже считал, делил и умножал, как старшеклассник, проявляя явные способности к физике и математике. Окончив экстерном общеобразовательную школу, стал самым юным студентом в московском институте нано-био-информационных, когнитивных и социогуманитарных наук и технологий. Закончив с отличием свое обучение в вузе и с подачи своей еврейской матушки, Эдуард считал себя гением и уже видел себя будущим нобелевским лауреатом. Правда, конкретных идей у него еще тогда не было. Но молодого ученого это нисколько не смущало. Да мало ли что можно изобрести в сфере нанотехнологий или в области квантовой физики? Засиживаясь до поздней ночи перед компьютером над очередным проектом, Эдуарда однажды осенило…

— А почему мы, собственно, все записываем на флешку? Этот носитель информации устарел и пережил себя! Необходимо заменить его более совершенным!

И изобретательный ум Эдуарда Красновского придумал стеклянный диск в качестве информационного носителя, способного, страшно подумать, сохранять до 320 ТБ информации на протяжении нескольких миллиардов лет, выдерживая температуру до 1000 градусов Цельсия. Запись данных на носитель возможно производить с помощью сверхскоростных коротких и лазерных импульсов, при этом чтение информации реализуется в пять направлений: согласно трехмерных расположений наноструктурных точек.

Жутко порадовав свою мамочку таким изобретением, мама «всегда знала, что ее сын гений», запатентовав свое научное детище, Красновский пошел предлагать его для дальнейшей разработки в Сколково. С ним сразу же заключают контракт, предоставив возможность самому подобрать талантливых ученых для дальнейшей работы. Но при этом финансирование выделяют довольно скромное.

«Как всегда в этой стране на всем экономят! — Красновский был из тех, кто хотел все и сразу! — Ладно… пока поработаем здесь… а там видно будет!»

Все шло своим чередом в жизни молодого ученого, пока внезапно не умер его отец! Его мама никак не может смириться с тяжелой потерей в ее жизни: все в их квартире напоминает о долгой и счастливой совместной жизни со своим мужем.

Теперь все внимание пожилой женщины еще больше сосредотачивается на своем сыне. Принимая во внимание, что оплата «гениального труда» ее сына намного ниже того, что могли бы ему предложить в Европе и в Израиле, мать пытается уговорить Эдуарда уехать из России.

— Пожалуйста, сыночек, ты же любишь свою бедную маму, тогда не расстраивай ее! Давай уедем на Родину наших предков. Я умоляю тебя, Эдик! Зачем тебе эта Россия? Тут всегда был, есть и будет бардак! С твоими великолепными мозгами ты можешь заработать куда больше денег! И потом, не забывай библейскую мудрость: «Нет пророка в своем Отечестве».

Мамины аргументы заставляли задуматься над перспективами и преимуществами работы за рубежом. Но Эдуард еще не был готов к столь серьезному шагу в своей жизни. Куда ему торопиться? Как ученый он чувствует себя в Сколково вполне уверенно: патент оформлен на его имя, ученые, работающие с ним, делают все, что он им прикажет… Какие у него проблемы? Конечно, ему пришлось подписать довольно жесткий контракт, но, в случае чего, и эта проблема решаемая. Видя, что ее сын не решается поменять жизнь, настойчивая и уверенная в своей правоте еврейская мама уговаривает свое взрослое чадо хотя бы подать документы на израильское гражданство. И, через какое-то время, он его получает.

— Вот теперь твоя бедная мама может спать спокойно! — пожилая женщина очень довольна своим сыном. — Если вдруг случится в этой стране опять Г-К-Ч-П или начнутся гонения на евреев, мы с тобой сможем сразу же уехать в Израиль.

На этот экстремальный случай она уже собрала небольшую сумочку, в которую положила деньги на билеты, паспорта и самые ценные ее старинные драгоценности. Все это пряталось в потайном месте в их многометровой квартире в высотке на Котельнической набережной.

Про двойное гражданство Красновского никто, кроме ФСБ, ничего не знал. Особых подозрений эта новость тоже не вызвала: закон запрещает депутатам Госдумы иметь двойное гражданство, а про ученых ничего в нем не сказано! К тому же в Сколково работало много так называемых возвращенцев — российских ученых, ранее эмигрировавших в различные страны, а потом вернувшихся в Россию с двойным гражданством.

Так что «волноваться» российские спецслужбы начали лишь тогда, когда спустя некоторое время заметили, что около ученого вертятся агенты МИ6. Сам Эдуард, конечно же, их не замечал и вел свой обычный образ жизни.

— Глаз не спускать с ученого! — дан был приказ сотрудникам ФСБ. — Существуют серьезные опасения, что англичане намерены переманить Красновского работать в Англию или, еще хуже, уговорить его продать им разработки по стеклянному информационному носителю. Этого никак нельзя допустить! Только в России должны производиться эти уникальные информационные диски!

Заметив, что за ученым, кроме них, следит и ФСБ, агенты МИ6 на некоторые время ретировались, при этом придумав более хитрый ход, как войти в непосредственный контакт с Красновским, предложив тому сотрудничать с английским научным центром.

Подождав, когда в сентябре в Санкт-Петербурге начнется ежегодный международный инновационный форум, на который съезжались светила науки из многих стран и в котором также принимал участие Эдуард Красновский, агенты МИ6 подослали к русскому гению английского ученого, сумевшего во время официального ужина для избранных участников форума сесть рядом с Красновским (и все это, естественно, было тщательно организовано) и сделать ему от имени одного очень авторитетного английского университета весьма заманчивое предложение о сотрудничестве.

— Все подробности и, в случае вашего согласия, мои контакты вы найдете по возвращении в ваш гостиничный номер на вашем письменном столе, — быстро и почти шепотом, чтобы никто не услышал его, сказал ученый из Англии, охотно кладя себе в тарелку еще одну тарталетку с черной икрой. — Божественна! Просто тает во рту!

Если бы спросили тогда у русского гения, что он ел и с кем и о чем он разговаривал во время того ужина, он не смог сразу и припомнить! Такое неожиданное предложение известного ученого из Англии на время парализовало его мозг! В течение и после завершения инновационного форума он думал только об этом! Ознакомившись с письменным предложением и его условиями о сотрудничестве, у Эдуарда пропала и тень сомнения соглашаться на него или нет. «Господи! Какие же кретины, мои коллеги, вернувшиеся назад в Россию! — рассуждал сам с собой Эдик. — Они вернулись сюда для чего? Чтобы много работать и мало получать?.. Наверное, ими движет некий патриотизм, а как еще можно объяснить такую дурость?! Конечно, Родина — это святое! И спасибо ей большое за все, что она мне дала!! Но жизнь дается человеку одна и не воспользоваться такой возможностью — просто глупо!»

Эдуард Красновский уже принял для себя решение, чем и поделился со своей любимой матушкой.

— Вот видишь, Эдичка, мама была права, когда утверждала, что ты создан для больших проектов! Я нисколько не сомневаюсь — ты станешь лауреатом Нобелевской премии и заработаешь много денег на старость твоей бедной маме.

Официально разорвать контракт со Сколково, основным условием которого являлась разработка Эдуардом Красновским информационного носителя до полной его готовности к массовому производству с юридической точки зрения не представлялось возможным. При этом ему как изобретателю и автору патента не полагалось ни процента от будущего контракта с фирмой-производителем его детища. Это сильно покоробило молодого гения, но тогда у него не было другого выбора. Сколково — это максимум, о чем может мечтать российский ученый на сегодняшний день! Особый пункт гласил о секретности и неразглашении его научных разработок, согласно которому, в том случае, если Красновский вдруг вздумает продать свое изобретение налево, его ждут материальная и даже уголовная ответственность. Но все эти опасения и страхи затмевали многозначные цифры английского контракта.

Еще раз все хорошенько взвесив, Эдуард решается на единственно реальное в этой ситуации решение — на побег. Незаметно от коллег по лаборатории он берет из сейфа все нужные документы и, попросив у начальства небольшой отпуск, дескать, «устал очень, мне необходимо ненадолго сменить обстановку», уезжает со своей мамой в Израиль. Погостив там у родственников недельку и оставив на их попечение свою маму, «не волнуйся, мамэ (женщина очень беспокоилась о своем единственном сыне), как только устроюсь на новом месте, ты сразу же ко мне и приедешь», — Эдуард отправился на юг Англии в графство Хэмпшир в университетский город Саутгемптон.

Российские спецслужбы не сразу спохватились о Красновском. Ну что из того, что человек с двойным гражданством поехал на 10 дней навестить родственников в Израиль? Сотрудники ФСБ видели Красновского с его матерью в аэропорту Шереметьево-2, но приказа не было их не выпускать из страны и к тому же следить за ними и в Израиле! Настоящий скандал разразился, когда по английскому телевидению в новостях передали о том, что гениальный российский ученый Эдуард Красновский заключил долгосрочный контракт с университетом Саутгемптона о разработке совершенно нового информационного носителя, якобы, согласившись переехать на работу в Англию по причине притеснения его как ученого со стороны российских властей.

По большому счету предъявить Красновскому, кроме несоблюдения заключенного им со Сколково контракта, было нечего! Изобретение принадлежало ему, ключи от сейфа были тоже только у него! Российские адвокаты рассматривали возможность взыскания с гражданина Красновского некоторых денежных сумм, а вот заставить его отдать само изобретение представлялось маловероятным!

В штаб-квартире СВР недоумевали, как же это коллеги из ФСБ проворонили Красновского, даже не заметив, когда и как с ним вошли в контакт англичане!

— Обошло их МИ6, товарищ генерал! — докладывал полковник Васильев своему начальству.

— Да, как же так? Не понимаю! Ведь была информация, что агенты английской разведки крутятся около российского ученого! Надо было тщательнее за ним следить! — возмущался генерал, а в душе он был доволен такому проколу коллег из конкурирующей конторы! Теперь наверняка попросят помощи у них! Дескать, свяжитесь с вашими агентами-нелегалами в Европе, пусть попробуют вернуть изобретение в Россию! И тем самым признают свое поражение останутся у них в долгу!

— Так точно, товарищ генерал, такая информация имелась, но, как утверждают сотрудники ФСБ, после того, как агенты английской разведки заметили слежку за собой и ученым, они тут же ретировались и больше никак себя не проявляли! На самом деле ФСБ предприняло все, чтобы контакт англичан с Красновским не состоялся! Телефон ученого и его электронная почта были под контролем! Не совсем понятно, кто и когда, все же, смог войти с ученым в контакт и сделать ему предложение о сотрудничестве. Во время инновационного петербуржского форума Красновский вел себя, как обычно, активно общался с учеными из разных стран, но только в формальной обстановке.

— Ладно, я все понял, полковник… так, что теперь?

— А теперь, товарищ генерал, как вы сами, наверное, догадываетесь, ФСБ просит нас через наши неофициальные каналы попытаться вернуть изобретение на Родину. — Васильев шел на шаг вперед в этой ситуации и уже предупредил Сару Гольдман в Женеве, что скоро ей придется срочно выехать в Англию.

— Вот и славно, полковник, давайте поможем нашим менее удачливым коллегам из ФСБ! Покажем им, как нужно на самом деле работать! Свяжись с агентом Эсэр в Женеве, пусть срочно выезжает в графство Хэмпшир! И смотри мне, Васильев! Если и на этот раз она не справится с заданием… как это и ни жестоко прозвучит, придется от нее избавляться! Мы не можем себе позволить иметь агента-нелегала, не способного быстро и эффективно решать поставленные перед ним задачи! Ты согласен со мной, Васильев?

— Так точно, товарищ генерал!

Из-за сильного осеннего тумана, накрывшего древний город Саутгемптон, расположенный на южном побережье Англии, в графстве Хэмпшир, вести машину было особенно сложно.

«Как они тут водят машины: малого того, что руль находится с правой стороны, да еще и эти густые туманы!»

Получив четкое руководство к действию от главного куратора: любым способом вернуть изобретение («только российскому государству должно принадлежать эксклюзивное право на массовое производство этого информационного носителя»), в то время как сам ученый может оставаться жить и работать, где ему вздумается, агент Эсэр, с непривычки с трудом ведя автомобиль, продумывала, каким образом ей организовать случайную встречу с Красновским.

Обосновавшись в городе, Сара Гольдман начала наблюдать за ученым.

«Какой-то он запущенный и неряшливый, этот Эдуард Красновский! Наверное, весь в своих гениальных мыслях и идеях, не обращает внимание на бытовые мелочи жизни или, может, просто экономит на всем? — рассуждала Сара, наблюдая за каждодневной жизнью объекта. — Ходит почти в одном и том же, не курит, не пьет, в свободное время злачные заведения не посещает. Друзей не имеет и к себе никого не приглашает! Спортом и тем не занимается! Я бы с ним могла познакомиться во время пробежки в парке, например, или в фитнесклубе! Или можно создать небольшую аварию на дороге: задеть слегка его машину своей! Так у него и машины нет — на работу пешком ходит!!»

Агент Эсэр начинала нервничать: время шло, а ей так и не удавалось войти в контакт с Красновским!

И тут, наконец, удача улыбается ей: к ученому, как он и обещал, приезжает из Израиля его обожаемая мама — Наталья Иосифовна.

«Ну, теперь у меня точно получится с ним познакомиться! — Будучи сама еврейкой Сара прекрасно знала, как себя вести с еврейской мамочкой, на каких струнах можно сыграть и на какие слабые места следует нажать, да так, чтобы особо не переборщить.

Ужасно скучая в Израиле по своему гениальному сыну, Наталья Иосифовна бьла безумно счастлива, когда Эдик, наконец-то, позвонил ей, сказав, что снял небольшой, но уютный домик с садиком и что она может приехать к нему хоть завтра!

— Я с радостью приеду к тебе в Англию, сыночек, но только на время. Теперь, когда ты, наконец, нашел достойную твоему таланту ученого высокооплачиваемую работу, тебе нужно задуматься о твоей личной жизни. Ты должен подыскать себе достойную партию. Поэтому твоя любящая мама не хочет тебе мешать в этом и побудет у тебя, пока ты не устроишь свою судьбу (что в переводе обозначало — надолго!). Потому что под подходящей партией еврейская мамочка, естественно, подразумевала молодую особу, пусть не стопроцентную еврейку (но хотя бы полукровку), ранее не бывшую замужем, из интеллигентной семьи, с высшим образованием и хорошими манерами. А самое главное — претендентка на роль жены ученого Эдуарда Красновского была просто обязана нравиться его маме!

Пожилая, но еще очень энергичная женщина не любила сидеть дома. Категорически настроенная против всяких там прислуг, которые, как она выражалась, только деньги берут, а ни готовить хорошо, ни убираться и особенно отглаживать, как положено, мужские рубашки не умеют, Наталья Иосифовна все заботы по дому решила взять на себя.

Как-то раз, возвращаясь из минимаркета, женщина несла в руках довольно объемную сумку с продуктами, и видно было, что ей это уже не по годам. Хотя любящий сын, очень волнующийся за маму, умолял ее не экономить деньги и в случае необходимости всегда брать такси, Наталья Иосифовна считала, что это чистое баловство — деньги, выброшенные на ветер, и что, делая небольшие по дороге передышки, она легко дойдет до дома сама. Именно в тот момент, когда женщина остановилась немного перевести дух, с ней поравнялась на своем автомобиле Сара Гольдман.

— Извините, пожалуйста, я вижу, вам тяжело нести сумки. Давайте я вас подвезу до дома. Я не воровка, не подумайте. Я просто хочу вам искренне помочь! — Сара обворожительно улыбалась Наталье Иосифовне.

Женщина подозрительно смотрела на предлагающую ей помощь незнакомую, но симпатичную молодую женщину. — «Именно такие привлекательные и любезные чаще всего и бывают аферистками. Вот еще, показать ей, где я живу. Так она придет ночью со своими подельниками и ограбит нас! Нашла дурочку!»

— Нет, спасибо! — сухо ответила по-английски Наталья Иосифовна. — Я сама справлюсь со своими сумками, а вы поезжайте, куда хотели.

— «Не доверяет старуха! Думает, что я воровка. Надо ей что-нибудь сказать на иврите. Это должно подействовать на нее!»

— Извините меня, леди. Я только хотела вам быть полезной. «Леитраот», — попрощалась с ней на иврите Сара Гольдман.

Услышав язык своих предков, госпожа Красновская сморщила и без того полный морщин свой лоб, как бы пытаясь понять: ей показалось или она на самом деле услышала это слово на иврите?

— Вы говорите на иврите? — удивленно спросила женщина.

— Да, это мой второй родной язык, — ответила агент Эсэр.

— Ну, надо же! Оказывается и в Англии есть порядочные евреи, не забывающие свой родной язык. Похвально! — перешла от английского на иврит Наталья Иосифовна.

— Ну, если быть совсем с вами откровенной, то я не англичанка. Я эмигрантка из России. Мои родители научили меня ивриту.

— Да что вы говорите! — в свою очередь перешла от иврита на русский мама Эдуарда Красновского. — Я и мой сын тоже из России, из Москвы.

Он работает тут по контракту, мой Эдик. — «Ой… что-то я слишком разговорилась с этой незнакомой женщиной! Теряю бдительность! — одернула себя Красновская. Хотя, мне кажется, она такая милая, эта незнакомая девушка. К тому же, как оказалось, еврейка. Ну, не может быть, чтобы она оказалась аферисткой».

Увидев некое потепление в глазах пожилой женщины, Сара Гольдман еще раз предложила свои услуги.

— Хорошо, дорогая. Я воспользуюсь вашей добротой. Только я скажу вам, где нужно остановиться.

«Все же не доверяет до конца мне. Попросила остановить за 200 метров до своего дома, — агент Эсэр помогла пожилой женщине выйти из своей машины. — Придется хорошенько поработать, чтобы войти в доверие к этому семейству!»

— Мы так с вами и не познакомились. Меня зовут Сара Гольдман. Вот моя визитная карточка. Очень рада знакомству с вами! — Сара старалась вести себя как можно естественней и не быть навязчивой. — «Надеюсь, что я произвела на мать Красновского хорошее впечатление и она скоро мне позвонит, пригласив к ним в гости».

— Я тоже рада! Меня зовут Наталья Иосифовна, — не называя для пущей безопасности свою фамилию, представилась Красновская. — Спасибо, дорогая что помогли. Леитраот, — сдержанно попрощалась с незнакомкой женщина.

Дома во время ужина дама рассказала своему сыну о случайной знакомой, что любезно помогла ей добраться до дома.

— Ты знаешь, Эдик, эта милая молодая женщина оказалась эмигранткой из России да к тому же еврейкой!

— Мама, дорогая, что в этом такого удивительного?! Англия просто кишит эмигрантами из России, и добрая половина из них евреи.

— Ну да, так-то оно так, но, все же, она такая милая, эта Сарочка. Вот, смотри, она оставила мне свою визитную карточку. Прочти, сынок, что там написано, а то мне неохота идти за очками, — попросила мама, явно намекая сыну, что неплохо бы познакомиться с новой знакомой получше.

— Давай, почитаем, что там написано… — без малейшего энтузиазма ответил Эдуард. Жениться в ближайшее время вообще не входило в планы гениального ученого, поэтому его полностью устраивало жить с мамой, которая так о нем заботилась. Красновский, как математик, уже запрограммировал свое будущее: сначала разработка стеклянного диска, потом выгодный контракт с какой-нибудь мультинациональной корпорацией по его производству, получение высоких процентов от этой сделки и, как результат, кругленький счет в банке. А вот после этого уже можно и серьезно задуматься о создании крепкой еврейской семьи.

— Так-так… Сара Гольдман — сотрудник штаб-квартиры ООН в Женеве. Старший специалист комитета по социальным и гуманитарным вопросам и культуре.

— Вот видишь, сына, эта женщина сделала себе неплохую карьеру. Как я ей завидую: она живет и работает в таком прекрасном городе как Женева! Ты же свозишь твою маму когда-нибудь в Швейцарию?

— Ну конечно, мамочка, и не только туда! Мы будем с тобой много путешествовать, только нужно еще немного подождать!

«Моя визитка должна впечатлить их! — уже дома, занимаясь йогой, рассуждала Сара. — Наталье Иосифовне нравятся женщины деловые и самостоятельные, я это сразу поняла. Если она мне не позвонит, придется самой навязаться… больше нет времени ждать!»

Сколько ни уговаривала мама Эдуарда познакомиться с Сарой, все было бесполезно. Молодой мужчина отделывался короткими фразами, уверяя маму, что обязательно это сделает, но только позже… сейчас, типа, запарка на работе.

— А у тебя всегда эта самая запарка на работе! Смотри, до чего ты себя довел, Эдичка, милый! Начинаешь полнеть, спорт забросил, друзей у тебя нет, никуда не ходишь, а в выходные спишь, ешь и читаешь свои заумные книжки! Но разве это подходящий образ жизни для молодого современного мужчины??

Наталья Иосифовна не хотела напрасно растрачивать свою энергию на уговоры сына и решила взять, как, впрочем, и всегда, инициативу в свои руки.

Через несколько дней она позвонила Саре, пригласив молодую женщину к ним домой «на чашечку чая».

— Приходите, дорогая, к нам к 5 в это воскресенье. Мы будем вам очень рады!

«YES!!! Сработало! Теперь нужно сделать все, чтобы он увлекся мной и начал активно ухаживать. Войдя в полное доверие к нему, я смогу убедить его отдать или даже продать (этого в центре СВР не исключали как один из вариантов) его разработки по стеклянному информационному носителю».

Как принято говорить у дипломатов, встреча прошла в теплой и дружеской атмосфере, но не более того. Гостеприимная хозяйка дома Наталья Иосифовна изо всех сил старалась разговорить своего буку-сына, но тот то ли был немного уставший, то ли стеснялся Сары, но говорил мало и больше отмалчивался, хотя искоса и посматривал с явным мужским интересом на гостью, слушая, как две женщины наперебой рассказывали о своей жизни в России.

Сару Гольдман вполне устраивал и такой результат своего визита к Красновским. Начало их знакомству было положено, что было немаловажным.

«Контакт с объектом установлен, — доложила агент Эсэр главному куратору. — Буду держать вас в курсе развития дальнейших событий».

Наталья Иосифовна после визита Сары еще целую неделю выговаривала сыну за то, что он не был столь любезным с дамой, не улыбался, не развлекал ее разговором и даже на прощание не пообещал позвонить девушке!

— Чтобы в конце следующей недели, Эдик, ты позвонил Сарочке и пригласил ее на романтический ужин в самый дорогой ресторан города! И потом, сына, давай будем объективны: ты у меня хоть и гений, но далеко не красавец, к тому же замкнутый и жадненький! Весь в свою маму, ха-ха! Ты думаешь, найдется много желающих соединить с тобой судьбу?

Мужчина, нехотя, согласился. Не пойдешь же против дорогой родительницы, а то у нее, не дай Бог, давление поднимется и мигрень разыграется! Эдуард Красновский очень любил свою мамэ и желал ей долгих лет жизни.

Профессиональный разведчик не должен никогда поддаваться своим чувствам. К тому же он обязан просчитывать свои и шаги своего противника наперед, четко контролируя свои слова и действия.

Одна только мысль, что ей придется в скором времени сблизиться с Эдуардом Красновским, пробивала дрожью ее тело. Увы, это было частью задуманного плана: мужчина был очень скрытен и ничего не рассказывал о своей работе. Саре пришлось разыгрывать из себя влюбленную женщину, всегда мечтавшую о таком талантливом, интересном во всех отношениях мужчине! Лесть, знаки внимания, совместные проведенные выходные, поцелуйчики под звездным небом, кулинарные изыски еврейской кухни, приготовленные совместно и, естественно, под чутким руководством Натальи Иосифовны у них дома, наконец-то, возымели свой результат.

Эдуард Красновский влюбился! Теперь уже он считал часы и минуты до их новой встречи! Если у него выпадала свободная минутка во время рабочего дня, он сразу же звонил теперь уже не маме, а своей обожаемой Сарочке.

— Милая, я так скучаю по тебе! А ты, мой ангел? — мяукал в телефонную трубку молодой гений.

— Конечно, дорогой, я тоже по тебе ужасно соскучилась! На эти выходные поедем за город отдохнуть? — «Господи! Когда же все это закончится?! Он такой нудный и скучный, этот Красновский! Неужели он сам этого не понимает? К тому же настолько самоуверенный, что уверен, что такая женщина, как я, может серьезно им увлечься!»

— Конечно, любовь моя! Я уже заказал номер в одном симпатичном загородном отеле! Надеюсь, тебе там понравится!

— Ты же знаешь, дорогой, мне неважно, куда ехать, главное, быть с тобой!

После продолжительных встреч и ухаживаний Красновский начал немного рассказывать Саре о проекте, над которым он работал в местном университете. Слушая его, девушка делала вид, что ей не очень интересны все эти новшества нанотехнологий. Она поинтересовалась, по какой именно причине он решил уехать из Сколкова. Ей необходимо было понять, что не устраивало ученого в России, чтобы сделать ему, когда придет время, еще более выгодное предложение, чем то, что ему сделали англичане.

— Понимаешь, Сара, мне с детства родители внушили, что я гений и победитель! С этим убеждением я и двигаюсь по жизни как запрограммированный. Я изобрел этот стеклянный носитель, который разрушит старые убеждения о сохранении и записи информации. Это настоящий прорыв в нанотехнологии. Но в России, а именно в Сколкове, ко мне относились если не как к обыкновенному ученому, но точно не как к гению! Я думаю, ты знаешь, что у нас на Родине любят использовать чьи-то достижения в государственных целях. А потом о тебе и вовсе забудут, сказав на прощание банальное «спасибо». — Эдуард считал, что правильно поступил, уехав в Англию.

— Да, но тебе выделили целую лабораторию и неплохое финансирование тоже. — Сара делает вид, что не понимает, чем, собственно, был недоволен молодой ученый.

— Громко сказано — финансирование!! Договор был таким: я разрабатываю, то есть создаю этот стеклянный носитель, а потом, получив по окончании работы довольно крупную по российским меркам сумму (тут он скривился в циничной улыбке), передаю права на его массовое производство Сколкову, которое само подыскивает производителя, зарабатывая на этом миллионы, а мне — ни процента!!! Ты считаешь это справедливым?

— Что ты, милый, я считаю это просто чудовищно несправедливым по отношению к такому талантливому и порядочному человеку, как ты! — Сара нежно погладила гения по голове, верно смотря ему в глаза.

— Вот-вот, и я о том! — Ему неприятно было обо всем этом вспоминать. Но сейчас, когда они сблизились с Сарой, он считал, что она должна знать о его жизни больше. — Поэтому, когда англичане мне предложили более выгодные условия для работы, а самое главное — проценты от продажи каждого моего носителя, я согласился, не задумываясь! Я тебе больше скажу: меня нисколько не мучают по ночам угрызения совести и я не считаю, что таким образом я предал свою Родину. Это она хотела меня использовать, а потом выбросить вон как отработанный, ненужный материал.

— Дорогой, я все прекрасно понимаю и ни в коем случае не защищаю руководство Сколкова, но ты же мог с ними обсудить эту проблему, возможно, они бы пошли тебе на некоторые уступки? — прикидывалась наивной Сара.

— Да что ты, Сарочка! Я однажды попытался, но они даже слушать меня не захотели, подчеркнув, что я вообще должен быть им благодарен за то, что они заключили со мной контракт! Не всем ученым так везет!! Теперь я понимаю, почему самые талантливые из наших российских ученых, все же, не вернулись на Родину! Такое хамское и неуважительное отношение к таланту!!!!

Внимательно выслушав исповедь Красновского, агенту Эсэр стало все предельно ясно. Банальная ситуация! Парню просто захотелось больше мировой славы и денег! Но вот только как заполучить у него все разработки — это вопрос «на миллион долларов»! Можно попытаться перекупить его, как ученого, у англичан, предложив еще более выгодные условия. Найти, например, в той же Швейцарии заинтересованный научный центр, а там их много, и предложить им Красновского, якобы… то есть выдумать всю эту историю, чтобы он предоставил хотя бы копии своих разработок и раскрыл основной принцип создания этого стеклянного диска, известный только ему самому!! Просто выкрасть из его сейфа все документы представлялось пока сложным. Сама лаборатория строго охранялась, и войти в здание было непросто.

Если ли предел человеческой алчности? Наверное, нет! Сара выбрала подходящий момент и завела разговор с Эдуардом о его работе и его блестящем будущем как светила мировой науки. Но сделала она это очень тонко и дипломатично, чтобы, не дай Бог, он не смог ничего заподозрить. Голова Красновского хоть и была постоянно занята формулами и вычислениями, но, вместе с тем, он никогда не терял связи с реальностью.

— Послушай, Эдичка, ты же знаешь, что я давно живу и работаю в Швейцарии. Я смогла бы, если ты, конечно, не против, предложить твое изобретение одному научному центру. Думаю, они будут очень заинтересованы в нем. Может, и предложат тебе еще более выгодные условия, чем здесь, в Англии? Что ты на это скажешь?

Это заманчивое предложение должно было зацепить жаждущего стать миллионером Эдуарда Красновского, но только одного Сара не учла: гению не очень нравилось, когда кто-то вмешивался в его жизнь, навязывая свое мнение и давая ненужные ему советы. Ему хватало его мамэ, пытавшейся и не без успеха влиять и советовать во всем своему сыну. Поэтому любая попытка, даже такая благородная, вызывала у Эдуарда сопротивление и неприязнь. С другой стороны, он был крайне удивлен, что Сара близко принимает к сердцу его проблемы. Приятно, когда о тебе так заботятся! К тому же мама просто мечтает жить в Швейцарии! И денег хотелось ему все больше и больше! А вдруг он за всю оставшуюся свою жизнь ничего путного, кроме этого диска, не изобретет? Так хоть обеспечит будущее себе, своей маме и своим будущим детям! Но Эдуарду очень не хотелось бы, чтобы девушка считала его простым алчным обывателем! Саре удалось убедить Красновского в своей безумной любви к нему. Она не раз повторяла ему, что считает его почти небожителем, преклоняясь перед его талантом!! И ученый ни в коем случае не хотел разочаровать ее в себе.

Прижимистый, не любивший тратить деньги понапрасну он решил, что Сара заслуживает большего внимания с его стороны. Какая она, все же, милая! Так волнуется о нем!

— Сарочка, ангел мой! Спасибо тебе за заботу, но это, как ты понимаешь, дело серьезное, и мне надо хорошенько все обдумать. Как говорится — денег много не бывает.

— Конечно, Эдичка, подумай хорошенько, посоветуйся с Натальей Иосифовной. — «Пока он будет думать, этот гений, уйдет слишком много времени». — Сара не была довольна собой, не получилось убедить ученого сразу! Надо срочно найти другой выход!

— Нет, что ты, на этом этапе маме лучше ничего не говорить. Когда решу, тогда и сообщу, поставлю ее, так сказать, перед фактом. — Эдуард нежно взял под руку Сару. — А что мы все о делах, да о делах?! Сарочка, я хотел бы сделать тебе небольшой подарок, надеюсь, ты не возражаешь?

— Нет, конечно! — радостно ответила девушка. — «Представляю, что мне подарит этот жадина». Но на этот раз она сильно ошиблась. Влюбленный Красновский хотел показать девушке, насколько она ему дорога, и повел ее в местный торговый центр, в котором находились шикарные ювелирные магазины.

Подарить ей кольцо он считал еще преждевременным. Рационально рассуждая, он решил, что хорошие часы, это то, что надо: вещь нужная и всегда будет ей напоминать о нем.

— Дорогая, тебе нравятся вот эти элегантные женские часики от Картье? — молодые люди остановились около одной из витрин.

Часы были великолепны! Сара сразу же согласилась на столь щедрый подарок, страстно прошептав на ухо очень довольному своим поступком Эдуарду, что он самый лучший и щедрый мужчина в мире! Другая бы русская девушка, не получившая еще официального предложения о замужестве и свято верящая в приметы, никогда не согласилась бы на такой подарок: ведь дарить часы — это к разлуке… Ну, а Саре Гольдман это было то, что нужно!

Радостные и, как могло показаться со стороны, очень счастливые молодые люди спускались по эскалатору в сторону выхода из коммерческого центра, как вдруг какой-то незнакомец, спускаясь, слегка задел плечом Сару. Агент Эсэр не оставила без внимания это, казалось бы, с первого взгляда, обычное происшествие. Молодой человек быстро проговорил «сори» и уже в конце эскалатора на миг обернулся на Гольдман.

«Не может этого быть!! Слава!?» — пронеслось в ее голове.

В лаборатории Красновского в университете Саутгемптона работал американец, некий Джон Холл, на вид очень странный тип. Докладывая своему куратору, как продвигаются дела с Красновским, агент Эсэр рассказала вкратце и про Холла, которого она тоже взяла в разработку.

— Зачем тебе этот Джон Холл, Сара? — недоумевал полковник СВР Васильев. — Я приказываю тебе не распыляться, а заниматься исключительно и только Красновским. Необходимо как можно быстрее завладеть его изобретением!

Поняв, что бесполезно перечить начальству, Сара отключила скайп. Обладая, как не раз подчеркивали ее учителя и наставники во время спецподготовки, уникальной интуицией, агент Эсэр была уверена, что этот Холл, помимо официальной своей работы в лаборатории Красновского, занимается еще чем-то странным и, может, даже противозаконным.

Понаблюдав за Джоном некоторое время и собрав о нем информацию, у Сары получилась любопытная характеристика американца:

Джон Холл, американский подданный, ученый средней руки и более чем скромных способностей (об этом ей рассказали другие сотрудники научного центра) каким-то неизвестным образом попал в лабораторию Красновского, в которой трудились над изобретением века на самом деле очень талантливые ученые. Странным было и само его поведение в течение рабочего дня: он мог отлучаться, когда хотел и насколько хотел, совершенно не волнуясь о рабочей дисциплине (Сара не раз видела его выходящим из здания центра в отличном расположении духа, насвистывающим игривую мелодию), как-будто кто-то там наверху прикрывал его в то время, как Красновский и его команда как проклятые пропадали целыми днями в лаборатории. Кроме своих непонятных отлучек с рабочего места, Джон вел довольно шикарный образ жизни, явно не экономя и не считая каждый фунт. Агент Эсэр не раз видела его ужинающим или обедающим в компании представительниц прекрасного пола в дорогих ресторанах. Ездил Холл на шикарной машине и снимал пентхаус в престижном квартале города.

«Откуда, черт возьми, у этого америкоса такой подъем?! — недоумевала Сара Гольдман, наблюдая с биноклем за объектом из своей машины. — Мой, так сказать, Эдик все время жалуется на деньги… Предположим — это чисто еврейская привычка, но в этом есть и доля правды!! Он на самом деле не может себе позволить такую жизнь со своей нынешней зарплатой в такой дорогой стране как Англия. Нет, конечно, справедливости ради надо сказать, что Красновский живет хорошо, не нуждается практически ни в чем и его вездесущая мамаша тоже. Но предметы роскоши, частые уикенды в загородных отелях со СПА-центрами, каждодневные рестораны наверняка съели бы сразу весь его ежемесячный заработок за пару дней. На часы от Картье, которые он так щедро мне подарил, без сомнения, откладывал деньги не один месяц. А вот Холл, не будучи главой лаборатории, — может себе позволить все это!! И девкам своим тоже подарки не за три копейки преподносит! Парадокс и только!»

Дотошная агент Эсэр решает познакомиться с Джоном, намеренно посещая в субботу вечером ночной клуб, в котором американец слыл частым гостем, с целью попытаться узнать, что это за тип и откуда у него деньги.

«Хоть бы мне повезло сегодня вечером и Холл пришел бы один без очередной своей пассии.

Ведь такое бывает, когда мужчина хочет найти себе новенькую… — Одетая согласно дресс-коду такого заведения Сара с удовольствием потягивала фруктовый безалкогольный коктейль за стойкой бара. — Давненько я не надевала такую короткую юбку и не становилась на такие высокие каблуки! А на мой боевой раскрас просто противно в зеркало смотреть. И как только мужчинам могут нравиться такие вызывающие и вульгарные женщины?!»

Но именно такие нравились мистеру Холлу, в чьих венах текла восточная кровь.

Сара терпеливо ждала американца, выпивая один коктейль за другим. Ситуация осложнялась немного тем, что каждые пять минут кто-то пытался к ней приклеиться или даже пристать. Молодая женщина одним только словом так их отшивала, что у тех сразу же пропадало желание настаивать.

Интересующий ее объект появился лишь около одиннадцати вечера, уже немного подвыпивший.

«Отлично! — обрадовалась Сара, увидев стоящего недалеко от нее Джона Холла. — Он уже навеселе».

— Виски со льдом, пожалуйста, — заказал Холл и присел за барную стойку, не заметив Сару. Гольдман решила сама проявить инициативу и, подвинувшись к нему ближе, поздоровалась.

— Здравствуйте, Джон! — поздоровалась девушка, пытаясь перекричать громкую музыку.

— Простите?.. — наконец-то заметив ее, ответил мужчина. — Мы с вами разве знакомы? — Холл не был еще настолько пьян, чтобы плохо соображать, поэтому он сразу напряг свои мозги и вспомнил, что видел не раз эту интересную брюнетку в компании еврейского гения и шефа его лаборатории Эдуарда Красновского.

— Заочно, так сказать. Я подруга Эдика Красновского.

— Да, я вас вспомнил. Я как-то видел вас двоих у нашего университета, а потом, мне кажется, мы вместе были на дне рождения другого нашего коллеги, не так ли? — без особого энтузиазма уточнил он. — «Как она изменилась однако! Такой прикид ей больше подходит на мой вкус, чем строгий костюм деловой женщины!»

— Именно так, — подтвердила девушка. — Меня зовут Сара Гольдман. Я живу и работаю в Женеве, а здесь я в командировке.

— Очень приятно. Джон Холл, американец, временно работающий в Англии. Ха-ха! — «Вот как надо не терять время в командировках, — подумал про себя Холл. — Молодец, девица, неплохо совмещает личную жизнь с работой. Только почему сегодня вечером она одна?» — А почему вы сегодня без нашего гения? — поинтересовался Джон.

— «Смотри… сразу в корень смотрит! А может, он тоже, как и я, нелегальный агент под прикрытием какой-нибудь разведки? Нужно попросить, чтобы им занялись всерьез. Я не могу следить сразу за двумя!» — решила агент Эсэр, не торопясь с ответом. — Обьчно мы всегда проводим свободное время вместе. Но только не в ночных клубах — Эдуард их терпеть не может. Сегодня неважно чувствует себя его мама, и он решил остаться с ней дома. Я же уже несколько недель в этом городе и еще ни разу не была в злачных местах. Вот, решила прийти посидеть, послушать музыку и посмотреть, как веселятся местные жители.

— «Звучит более чем правдоподобно. На самом деле Красновский очень привязан к своей мамаше… Ну, предположим…» — Джон продолжал изучающе смотреть на Сару. — А что вы пьете, дорогая? Неужели безалкогольный коктейль? Ха-ха!

— Да, именно. У нас, знаете ли, в Швейцарии очень строго с этим. По привычке, когда за рулем, не пью спиртного.

— Это правильно!! Я сегодня без машины и могу позволить себе немного лишнего. Какая красивая мелодия звучит! Вы не против, Сара, если я вас приглашу на танец? — «Раз уж она здесь одна, почему бы мне за ней не поволочиться?»

— Я с удовольствием принимаю ваше приглашение.

В танце дамский угодник Холл пытался как можно ближе прижаться к привлекательной молодой женщине. Но Сара, мило ему улыбаясь, постоянно отстранялась от него. Когда медленная музыка закончилась, и началось обычное «техно», немного разочарованный таким поведением дамы Джон Холл направился к стойке бара заказать себе еще спиртного.

«Отлично! Пусть напьется, как следует, может, смогу его разговорить!» — Сара наблюдала, как Холл напивается, и в нужный момент как бы ненароком завела разговор о его работе.

— Послушайте, Джон. А вам нравится ваша работа? Вы что, тоже «повернутый» в хорошем смысле этого слова на современной науке, как мой Эдик?

— Можно и так сказать, но немного в меньшей степени. — «И что это дамочку интересует моя работа?.. — американец еще вполне соображал. — Да твой Эдик кретин и остальные в нашей лаборатории тоже, что вкалывают за такие смешные деньги!»

«Пытается еще себя контролировать! — Сара сделала вид, что ее удовлетворил такой его ответ, — нужно воспользоваться этим случаем, другого не представится, чтобы выудить из этого придурка хоть какую-нибудь информацию! Будем надеяться, что он допьется до кондиции, тогда я смогу предложить довезти его до дома, а остановившись где-нибудь, вколоть ему психотропное вещество, чтобы узнать все до конца. Другого варианта нет!»

— А вы, в свою очередь, не хотите мне рассказать, чем вы там в Женеве в ООН занимаетесь? — с некой издевкой спросил Холл. — Наверное, ничем серьезным, так, бумажки перекладываете с одного угла стола на другой, да зарплаты высокие получаете. Не так ли, красавица? — вдруг фамильярно заговорил он.

— Не совсем понимаю вашей иронии, господин Холл! — Сара сделала вид, что ее обидело такое неуважительное отношение к ее работе. — Мы, между прочим, в штаб-квартире ООН занимаемся серьезными международными программами, которые впоследствии воплощаются в жизнь и приносят реальную пользу многим людям во многих странах мира.

«Да куда нам до тебя — полной бездарности и бездельника!»

— Неужели? — Джон уже с трудом контролировал свою речь.

«По-моему, пора!»

Сара тактично намекнула Джону, что ему уже хватит пить и предложила довезти его до дома.

— Да что ты ко мне пристала?!! — развязано ответил американец так громко, что многие в зале обернулись на них.

«Вот придурок! Привлекает внимание, а мне это не на руку, меня могут запомнить!! Нет, с ним не так все просто: может он вправду хорошо подготовленный нелегал?»

— Ничего страшного, просто мой молодой человек немного перебрал, — объяснила окружающим агент Эсэр. — Пойдем, милый, домой, нам уже пора!

— Да, какой я тебе «милый»!? Я вообще не ее парень! И домой я не пойду! Веселиться хочу до утра!! — буяня, сопротивлялся Джон Холл.

— Хорошо, хорошо, дорогой, давай будем веселиться! — Сара поняла, что этого бугая она сама не сможет силой увезти из клуба и, выждав пару секунд, когда он успокоится, незаметно вытащила из сумочки заранее заготовленный шприц и также незаметно вколола его Холлу. Сильно пьяный Джон даже не почувствовал боль укола. Но почти сразу стал более спокойным и послушным.

— Вот так-то оно и лучше. Пойдем отсюда, милый! Тебе надо хорошенько отдохнуть и выспаться. Завтра тебе рано вставать на работу… — так громко, чтобы окружающие ее слышали, сказала Сара, с трудом тянувши за руку к выходу из клуба этого крупного и к тому же еле стоящего на ногах мужчину.

Усадив Холла на заднее сидение, Сара поехала в одно известное ей малолюдное место города, где, остановившись, пересела к Джону на заднее сидение.

— Ну что, недоучка американская! Давай, рассказывай мне, как ты попал в лабораторию к Красновскому, кто тебе в этом помог и откуда у тебя так много денежек?? — Сара включила диктофон.

Сначала Джон бурчал что-то несвязное — вколотый агентом Эсэр препарат еще не оказал должного воздействия на его психику и мозг. Сара терпеливо ждала. И вот он заговорил так быстро и четко, как будто за ним кто-то страшный гнался!

— Как тебя зовут? — так, на всякий случай спросила Сара, вдруг это не его настоящие фамилия и имя!

— Меня зовут Джон Холл, я американский гражданин. У меня высшее техническое образование. После многочисленных поисков работы в Америке в сфере нанотехнологий, я познакомился с одним человеком (к удивлению Сары, он назвал фамилию одного из руководителей научного центра при Саутгемптонском университете, мистера Кларка), которого уже пригласили на работу в Англию, и он любезно взял и меня с собой.

«Как-то все очень гладко у него получается!? Нет… я чувствую, что он даже под воздействием психотропного препарата умудряется не говорить всей правды!»

Сара продолжала его слушать, задавая ему интересующие ее вопросы.

— Ну, предположим, Джон, а откуда у тебя деньги, которыми ты соришь направо и налево?

— Через своих знакомых в Америке я нашел крупную мультинациональную корпорацию, с которой мистер Кларк как один из руководителей центра уже заключил большой контракт на массовое производство нового информационного носителя, разрабатываемого российским ученым. А мне как посреднику полагается свой процент. Фирма уже дала нам небольшой задаток.

— Да, как же это? Ведь у Красновского как изобретателя стеклянного носителя в контракте четко прописано, что ему положены проценты от контракта производства самого носителя? Вы как ему эту всю ситуацию сможете объяснить?

— Мистер Кларк решил кинуть Красновского. Когда стекляшка будет готова к производству, он разорвет с ним контракт, предложив ему полмиллиона долларов. И если даже Красновский подаст на него в суд, все издержки с лихвой покроются, не составляя даже малой части той колоссальной прибыли, которая ждет его в будущем.

«Ах, вот оно как?! Эти двое уже разыграли все карты в своих личных интересах! Значит, все же, еще стекляшка не доведена до степени массового ее производства?! — агент Эсэр чувствовала некое облегчение. — Значит, у меня есть еще немного времени… совсем немного, чтобы заполучить все научно-технические разработки, но вот только каким образом? — Холл начинал постепенно смыкать веки. — Он вот-вот заснет, а, проснувшись, действие препарата и вовсе пройдет. Нужно вытянуть у него код сейфа, где все хранится, если, конечно же, ушлый американец его знает».

— Послушайте, Джон, а вы знаете, где хранит всю научную документацию Красновский?

Джон изо всех сил боролся со сном, но это давалось ему с трудом. В очередной раз он приоткрыл веки и изрек: «В сейфе, у него в кабинете… Его сразу и не найдешь, спрятан хорошо за совсем небольшой невзрачной картиной».

— Очень хорошо. Вот, возьмите, выпейте воды, вам будет легче. — Сара налила из своего термоса стакан холодной воды. Холл с жадностью опрокинул стакан и попросил еще один.

— Нет, хватит! Потом я вам налью другой. Вам известен код сейфа? — «Хоть бы он назвал его!! Без сомнений, Эдуард не согласится переезжать в Швейцарию, слишком это все рискованно для его репутации ученого! Узнают во всем мире, что он меняет лаборатории и научные центры не ради самой науки, а ради длинного рубля — не видать ему всемирного призвания и уважения!»

— Да, нам с Кларком известен код. Мы периодически, когда никого нет, открываем и проверяем содержимое сейфа в целях безопасности. После того как Красновский так поступил со Сколковом, естественно, полного доверия ему нет.

Сара не стала тратить время на то, чтобы узнать, каким образом они узнали код, а приказала Холлу побыстрее назвать эти цифры.

— Код примитивный по своей сложности… даже странно, что такой гениальный ученый не смог придумать что-то более сложное, — ухмыльнулся Джон. — Это дата рождения его обожаемой мамаши, — все более тихим голосом говорил американец, — 7241953… — Произнеся это, Джон свалился набок и громко захрапел.

Получилось! Сара быстро ехала по направлению к жилищу американца. Подъехав к дому и взяв из кармана Холла ключи, она втащила его внутрь пентхауса, положив его на первое, что ей попалось под руку, — на огромный угловой диван.

— Извини, дружище, до спальни я тебя не донесу.

Наутро у Джона Холла ужасно раскалывалась голова. Приняв обезболивающее, он попытался припомнить события вчерашнего вечера.

«Я вчера точно перебрал… А где я был? А, ну да… в моем любимом ночном клубе… Там еще баба какая-то знакомая была… — напрягал свою память делец от науки, — Ну да, вспомнил, подружка русского гения Красновского! Так, наверное, она меня сюда и привезла? — Только он это предположил, как раздался звонок на его мобильном телефоне:

— Доброе утро, мистер Холл. Это Сара Гольдман. Мы вчера с вами отлично провели вместе время в ночном клубе, надеюсь, вы помните об этом?

— А… Сара… Доброе утро… Рад вновь вас слышать! Конечно, я все помню, — как можно бодрее старался отвечать Холл, хотя его самочувствие оставляло желать лучшего. — Это вы, наверное, помогли мне добраться до дома, не так ли?

— Ну, конечно же, я. Не могла же я оставить, так сказать, в беде коллегу моего близкого друга! Хи-хи! К тому же мне это ничего не стоило.

— Мне очень неловко перед вами, дорогая Сара! Вам пришлось поздней ночью возиться с сильно пьяным мужчиной. Поверьте, мне очень стыдно за мое поведение! — «Надеюсь, я ничего лишнего ей не наговорил??!» — Я вел себя, наверное, просто ужасно?

— Да что вы, Джон, наоборот, вы пытались за мной ухаживать и делали мне такие прелестные комплименты, — отвечала Сара, отводя всяческие подозрения от реальных вчерашних событий.

«Слава Богу! Надеюсь, только этот Красновский не вздумает ее приревновать ко мне и не устроит мне сцену ревности на работе! Да нет, мне нечего бояться, она, как мне показалось, баба умная и ничего ему не расскажет!»

— Только давайте, вчерашняя наша встреча в клубе останется нашим с вами ма-а-а-леньким секретом, хорошо, Джон? — попросила американца агент Эсэр.

«Точно, умная баба!»

— Дорогая Сара! У меня и в мыслях не было никому об этом рассказывать! К тому же между нами ничего такого не произошло, — уверенным тоном подтвердил он, хотя сам мало что помнил и вовсе не был в этом уверен!

— Вы совершенно правы: нам нечего с вами скрывать! Хорошего дня, Джон.

— И вам также…

Еще вчера, почти на рассвете агент Эсэр доложила полковнику Васильеву, что вариант с отъездом и заключение нового контракта с Красновским в швейцарском научном центре больше ею не рассматриваются. Ей удалось узнать код сейфа ученого.

— Молодец, девочка! Отлично сработано! — главный куратор был очень доволен Сарой! Все же он не зря на нее поставил! Постепенно из девчонки получается отличный секретный агент! — Надеюсь, у тебя уже есть конкретный план, как незаметно и безопасно проникнуть в его лабораторию и завладеть всей документацией?

— Так точно, товарищ полковник! Такой план у меня есть! Буду держать вас в курсе!

— Хорошо, агент Эсэр! Только не рискуй понапрасну. Если нужна помощь, пошлем тебе наших людей.

— Спасибо, товарищ полковник. Пока справляюсь сама! До связи!

Тем временем она продолжала встречаться с Красновским, который все больше привязывался к ней и, казалось, вот-вот сделает ей предложение руки и сердца.

«Только мне этого не хватало! Надо как можно скорее выкрасть документы!»

Разработав некий план, агент Эсэр прошлась еще раз по плану самого здания, где находилась лаборатория, присматриваясь ко всем людям, работающим в нем. Она даже попыталась попасть туда официально, попросив своего Эдика показать ей место его работы («хотелось бы, так сказать, соприкоснуться вживую с его гениальным детищем»).

— Я бы с удовольствием, милая, ты же знаешь: для тебе все и более того… Но, увы, это невозможно! Ты же у меня умница и не обидишься, правда, счастье мое?

«Жаль… Ну, ничего, будем действовать по плану Б», — заключила Сара Гольдман. А он состоял в том, чтобы, переодевшись в одну из технических сотрудниц, попасть незаметно в лабораторию.

Все больше наблюдая за жизнью университетского научного центра, агент Эсэр приходила к выводу, что с Джоном Холлом не все так просто! То что они с Кларком обманывали изобретателя Красновского — это еще полбеды! Холл каждый вторник и четверг ближе к обеду отлучался из лаборатории минут так на сорок. Саре не удалось выяснить, с кем именно он встречается в эти дни. Но, следя за ним, ей, все же, удалось сделать несколько фотографий.

— Я больше чем уверена, товарищ полковник, что американец Холл ведет двойную игру, занимаясь какими-то странными делами. Я настаиваю взять его в разработку и срочно! — докладывала Васильеву в очередной раз агент Эсэр.

— У тебя имеются конкретные доказательства этому, агент Эсэр? — строго спросил ее куратор.

— Пока немного. Я высылаю вам фото человека, с которым Джон Холл встречается во время рабочего дня. Надо выяснить, кто это!

— Хорошо. Сделаем! Береги себя, Сара!

Российская резидентура в Лондоне получила из штаба СВР в Москве задание выяснить, кто этот человек на фотографии, присланной нелегальным агентом под прикрытием Сарой Гольдман. Начав разрабатывать Холла, через несколько дней пришел из Англии в Москву, в штаб-квартиру СВР, оперативный отчет. В нем говорилось, что, скорее всего, Джон Холл не только американский ученый средней руки! Агент Эсэр проявила бдительность и оказалась права, что этот тип не тот, за кого он себя выдает! Доказательством тому являются его периодические встречи с человеком на фотографии, проходящим некоторое время назад по базам данных ЦРУ как косвенно причастный к террористическим организациям.

— Товарищ полковник, — докладывал резидент из Лондона. — На мой взгляд, агент Эсэр должна срочно проникнуть в научный центр и, поскольку ей известен код сейфа Красновского, взять все документы и срочно отбыть в Женеву, передав все документы вашему человеку. Прикажите ей прекратить слежку за Холлом — это может быть очень опасно, к тому же как только она этим занялась, за ней начали следить люди из МИ5 и Моссада. Последние уже к нам обратились с просьбой, чтобы мы вывели ее из игры как можно быстрее. На данный момент она может помешать их работе.

Получив приказ от Васильева довести дело со стеклянным носителем до конца и вернуться как можно быстрее на базу в Женеву, Саре ничего не оставалось, как подчиниться приказу.

«Даже не объяснили мне что происходит! И это после того, как я сама догадалась, что с Холлом не все так просто! — обиделась Сара. — Нет… я все же выведу его на чистую воду! К тому же я должна отыграться за свой провал с покушением на министра иностранных дел. А то поручили мне это дело с информационым носителем… разве это настоящее дело для разведчика?!»

Сара сразу же связалась с Кшиштофом Мазуром, попросив его собрать как можно больше информации про Холла и того неизвестного человека на фотографии.

Кшиштоф был больше чем просто хакер — он был гениальный хакер и мог узнать все про всех, только ему нужно было дать время!

— Послушай, если на тебя вдруг кто-то выйдет из СВР или Моссада, скажи, что связи со мной у тебя нет и никаких заданий от меня ты не получал. Ну что я тебя буду учить, ты все сам прекрасно понимаешь!

— Понимать-то я понимаю, — с сильным польским акцентом ответил ей вдруг на русском языке мужчина, — обычно они говорили по-французски. — Только чувствую, не избежать мне неприятностей!

— Ладно тебе, не скули — сочтемся. Конец связи. Сара начала опять логически рассуждать: понятно, что все наше внимание сосредоточено на лаборатории Красновского, но ведь в научном центре, наверное, существуют и другие лаборатории, занимающиеся научными разработками. Нужно все о них узнать!

Все, что касалось непосредственно своей работы, Эдуард Красновский рассказывал неохотно! А когда шла речь про дела других, становился более разговорчивым.

— Сарочка, ты так интересуешься современной наукой!? Может, тебе самой стать ученой? — посмеивался над ней Эдик.

— А почему бы и нет! Вот пойду и запишусь в университет на физико-математический факультет, и стану ученой, как ты, мой дорогой! — отшучивалась женщина.

— Ладно, не обижайся на меня, милая. Здесь нет никакой государственной тайны. Кроме нашей лаборатории у нас в центре работают еще две: одна из них занимается разработкой новой компьютерной томографией для легких, действующей с помощью вдыхания пациентом инертного газа; а другая вообще засекречена даже больше нашей, — подчеркнул Красновский, — я только знаю, что они работают над какой-то штукой для головного мозга.

— А как ты думаешь, Эдик, а не может ли речь идти об электронных мозговых чипах? — поинтересовалась Гольдман.

— Вполне возможно… Я где-то читал или слышал, не помню уже, что кто-то работает над этим. Вот все, что я знаю. Пойдем уже быстрее, а то маман нас заждалась к ужину!

«Электронный чип! Его можно внедрить в человеческий мозг и управлять с его помощью человеком, как роботом! Ничего себе! Только Холлу до этого какое, собственно, дело? Если, конечно же, он с этим как-то связан!»

Сара вспомнила, что, разбирая во время урока ситуации с террористическими актами во всем мире, учитель упомянул, что на месте терактов, совершенных во Франции и Бельгии, нашли не только останки мужчин-смертников и остатки самого взрывного устройства, но и какие-то странные осколки во фрагментах мозга погибших террористов! Уже тогда все разведки мира начали подозревать, что, возможно, в руки преступников попали разработки электронных чипов для внедрения в человеческий мозг!

Если речь идет именно об этом, то следить за Холлом на самом деле становится для нее опасным. Агент Эсэр отдавала себе отчет, что, действуя таким образом, нарушает данный ей приказ! Ее миссия состоит только в одном: выкрасть научные разработки Эдуарда Красновского и вернуть их на Родину. За время пребывания в Саутгемптоне Сара Гольдман успела привязаться к семейству Красновских. Они были по-своему милыми и добрыми людьми. И в глубине души ей было даже жаль разрушать научную карьеру Эдуарда, но ничего не поделаешь: сам виноват — не нужно было обманывать Сколково и предавать свою Родину!

В университетском научном центре агент Эсэр приметила одну пожилую женщину, которой явно было тяжело исполнять свои прямые обязанности уборщицы. У женщины сильно опухали ноги, и она медленно, с трудом могла передвигаться. Сара входит с ней в контакт, предлагая за хорошее вознаграждение недельку подлечиться и отдохнуть дома, уступив ей на время свое рабочее место.

— А вы, собственно, кто такая? И с какой стати я должна вам доверять? — настороженно отнеслась этническая турчанка к столь заманчивому предложению незнакомой ей женщины.

— Вы, пожалуйста, не волнуйтесь так! Я честная, порядочная женщина, и в моем к вам предложении нет никакого подвоха! Мне очень неловко вам в этом признаться, но дело в том, что я подозреваю работающего здесь моего мужа в супружеской неверности. Один доброжелатель мне сообщил, что у него любовная связь с одной из сотрудниц! — и Сара называет имена реальных людей, работающих там.

— Ой!! Стыд-то какой! А так и не подумаешь сразу?! — всплеснула руками, принимая близко к сердцу проблему Сары, турчанка, прекрасно понимая, о ком именно идет речь.

— Вот в том-то все и дело! Я хочу сама во всем убедиться. Если повезет, сделаю незаметно и несколько фото! Мой адвокат заверяет, что это очень важно для бракоразводного процесса: если у меня будут серьезные доказательства измены моего мужа, то я смогу претендовать на большую часть его зарплаты в качестве алиментов.

— Какой мерзавец! Ну, ты подумай, такой милой женщине изменять! — возмущалась легковерная турчанка. — Я с радостью помогу вам, дорогая!

— Большое спасибо за понимание, уважаемая Асли! Вы даже не представляете, как вы поможете мне! — со слезами на глазах поблагодарила ее Сара. — Вот, возьмите, пожалуйста, — и она протянула женщине разбухший от купюр белый конверт.

— Ой… Так много?! Ну, спасибо вам, дорогая! Как раз мне нужны были деньги на лечение! — «Дома мужу скажу, что наконец-то мне дали небольшой отпуск, а деньги эти — долгожданная премия, которую нам всем уборщицам давно уже обещали!»

«Хорошо, что недаром прошли для меня уроки перевоплощения!» — Сара внимательно рассматривала свой новый образ в зеркале. Она поправила еще некоторые детали, оставшись довольной своей двухчасовой работой: теперь она полностью похожа на турчанку Асли. Сделать себя полнее было не проблемой и ходить, переваливаясь от тяжести тела с одного бока на другой, у нее тоже получилось, но изобразить опухшие икры женщины не представлялось возможным. Пришлось выбрать совсем длинную юбку, чтобы никто не смог бы заметить ее молодых и здоровых ног.

«Будем надеяться, что мне не придется ни убегать от кого-нибудь, ни догонять кого-нибудь, а то в такой одежде можно легко свернуть себе шею, ха-ха!»

Уборщицы в научном английском центре Саутгемптона работали посменно: для вскрытия сейфа Красновского подходила вечерняя смена, а следить за Холлом и его контактами лучше днем.

В первый рабочий день Сары Джон Холл весь день пробыл в лаборатории Красновского, отлучившись только на обед и то, как ни странно, кушать он пошел в университетскую столовую.

Вернувшись домой после утренней смены агент Эсэр включила свой компьютер, в котором сразу же нашла сообщение от Мазура, подтверждающее все ее подозрения. Кшиштоф сообщал Саре, что Джон Холл на четверть араб, хотя это явно не сказалось на его внешности. Его дед был выходцем из Ирака, а мать и бабушка — американками. Проживая на окраине Нью-Йорка, Холл с молодости симпатизировал своим соотечественникам иракцам, особенно после ужасной и несправедливой, по его убеждению, войны Америки в Ираке, свержения законной власти и позорного на весь мир убийства Саддама Хусейна. Прямая трансляция американского телевидения об этом событии произвела неизгладимое впечатление на психику молодого человека.

Достойно закончив университет, Джон Холл (он взял фамилию матери и на этом она же и настояла, так проще устроиться в Америке), убедившись, что в этом мире нет справедливости, через социальные сети сам вышел на некую исламскую организацию, предложив им свою посильную помощь.

Время шло, но от его братьев по крови никаких указаний и просьб не поступало.

Именно в тот момент, когда он находит с помощью Кларка работу в Англии, с Холлом связываются из этой организации. Их очень устраивает, что Холл будет работать в лаборатории Красновского, в то время как настоящая их цель — «соседняя комната», в которой идут научные разработки микрочипов для головного мозга. Кшиштоф предполагал, что американцу удается каким-то образом красть из лаборатории микрочипы и продавать их этой организации. Человек на твоей фотографии, Сара, это их связной.

— Какой ты молодец, Мазур! — похвалила его Сара. — Как тебе удалось все это узнать?

— Как-как! Друзья друзей, знакомые знакомых… ха-ха, ну, и современные технологии: я взломал его почту, его переписку через Фейсбук и другие соцсети и даже влез в его айфон.

— Ну, ты супер!! Если честно, то я бы не смогла за такое короткое время все это узнать!

— Так-то оно так, только таких, как я, легко выслеживают и находят спецслужбы по киберпреступлениям. Не сегодня-завтра это произойдет. Что прикажете теперь мне делать, шеф??

— Черт! Я об этом не подумала!.. — Сара симпатизировала Мазуру, и ей совсем не хотелось подводить его. — Давай, возьми больничный и поезжай на некоторое время в Польшу. Я сама свяжусь с тобой! Удачи!

— И тебе удачи, Сара! Береги себя!

«Теперь все срастается, как в хорошем пазле! — рассуждала агент Эсэр, усердно намывая полы в лабораториях. — Холл имеет прямое отношение к секретной лаборатории, разрабатывающей чипы для человеческого мозга.

— Здравствуй, дорогая Асли, как поживаешь, как твое драгоценное здоровье? — поздоровалась с ней коллега, занимающаяся уборкой на другом этаже здания.

— Здравствуй! — не зная ее имени, поприветствовала женщину Сара Гольдман, стараясь как можно лучше имитировать голос и турецкий акцент Асли. — Да, так себе, ноги все опухают, да сердце мое бьется, порой, слишком сильно, — пожаловалась женщина.

— Сочувствую тебе, Асли! Легла бы ты в больницу подлечиться! Ну ее, эту работу! А не станет тебя, кто твоих кормить будет?

В этот момент мимо прошел сам Красновский, вскользь поздоровавшись с обеими женщинами.

— Добрый день, Асли, Берта.

«Значит, ее зовут Бертой!»

— Ты права, как всегда, дорогая Берта! Я обязательно поговорю об этом с нашим начальством!

— Да-да, обязательно поговори!

Этот небольшой диалог отвлек Сару от наблюдения за Холлом, и она потеряла его из виду. Дождавшись конца рабочего дня, она заглянула в лабораторию Красновского спросить, когда ей можно прийти убираться. Но, несмотря на 6 часов вечера, все сотрудники были на своих рабочих местах.

— Раньше восьми сегодня никто домой не уходит, всем понятно? — предупредил всех глава лаборатории.

— Тогда я не буду вам мешать, позже зайду, — ответила Асли — Сара Гольдман.

«Отлично! У меня есть целых два часа! Посмотрим, где у нас Холл? В лаборатории Красновского его нет!»

Сара вышла из здания и завернула за угол, набрав номер Джона.

С первого раза никто не подходил, хотя она долго держала трубку.

Через пятнадцать минут она опять его набрала. — Сара, добрый вечер! Рад вас слышать! — Джона было плохо слышно. Похоже, что он находится где-то на природе: крики чаек, плеск воды, шелест деревьев от сильного ветра.

«Все ясно. Скорее всего, он где-то на берегу пролива Те-Солент».

— Я вас отвлекаю, Джон? Вы можете говорить со мной? — осведомилась девушка.

— Если честно, то не очень. Я жду одного человека. Давайте я вам через час перезвоню.

— Хорошо, я буду ждать!

Сев в свою машину, агент Эсэр направилась в сторону пролива. Говорят, что риск — благородное дело, что кто не рискует, тот не пьет шампанского и многое другое. Все эти народные мудрости не имеют отношения к опасной работе секретного агента. Ее наставники и главный куратор не раз повторяли, что риск должен быть тщательно просчитан, а неоправданный риск вообще неуместен в их работе, приводя все тот же печальный пример с настоящей Сарой Гольдман. Став этой женщиной, ее внешней копией, Адель необъяснимо передались некоторые черты ее характера: безумная храбрость, упрямство и рискованность в делах. Наверное, каждого из нас в молодости посещает идея спасения мира. Но не каждый способен воплотить ее в жизнь. Агент Эсэр решила любыми способами, даже если при этом придется рисковать собственной жизнью, пресечь преступную деятельность Холла и его заказчиков по производству мозговых микрочипов для дальнейшего насильственного внедрения в мозг террористам-смертникам. Зная, что за ней наблюдают агенты сразу трех мировых разведок, ее риск был хорошо просчитан: если что — придут ей на помощь.

«Вот они где! В печально известном порту!» — Сара помнила из истории, что именно из этого порта ушел от причала 10 апреля 1912 года в свое последнее плавание знаменитый «Титаник».

На одном из причалов она увидела две мужские фигуры. Они, не спеша, прохаживались вдоль пирса, почти друг с другом не разговаривая. В какой-то момент остановившись, тот другой мужчина сунул Холлу в руку небольшой сверток, который тотчас же исчез в объемном кармане его пальто. После этого они разошлись в разные стороны, а американец Джон Холл явно в хорошем расположении духа, насвистывая популярную мелодию, направился к припаркованной на автостоянке своей машине.

«Смотри, как доволен, мерзавец! Продал смерть, получил деньги и сейчас пойдет расслабляться со своими девками!» — агенту Эсэр удалось сфотографировать сам момент передачи денег и даже заснять все это на видео.

Продолжать прослушивать разговоры Холла и контролировать его электронную почту для Кшиштофа Мазура становилось небезопасно, поэтому ночью Саре пришлось подъехать к дому Холла и прикрепить к его машине жучки.

«Скорее всего, полученные Холлом деньги были задатком за новую партию микрочипов.

Теперь нужно узнать, когда именно состоиться передача самих микрочипов. И тогда, на месте, я их и возьму! Ни один даже самый известный адвокат в мире не спасет его от наказания за такое преступление!»

На следующий день события развивались стремительно.

Целый день Холл находился в лаборатории Красновского. Ровно в 19:30 из лаборатории начали выходить сотрудники, включая и самого Эдуарда Красновского. Джон Холл вышел последним из лаборатории, попрощался с коллегами до завтра и, подождав, когда их фигуры скроются в конце коридора, быстро стал подниматься по лестнице на другой этаж.

Увидев это, агент Эсэр была на распутье: идти срочно вскрывать сейф Красновского или сначала проследить за Холлом, а потом вернуться в лабораторию под предлогом уборки и выкрасть документы ученого? И опять ее феноменальная интуиция подсказала, ей что нужно выбрать Холла.

Поднявшись на 4-й этаж, Джон Холл своими ключами открыл дверь в лабораторию № 3, занимающуюся разработкой микрочипов для головного мозга. Пробыв там буквально минуты две, он вышел из нее также с пустыми руками, как и вошел в нее.

«Все правильно! На то они и микрочипы, что умещаются в маленьких карманах пиджака. Значит, скоро опять состоится его встреча с покупателем. Теперь нужно только знать, где и когда».

Сара Гольдман видела из окна, как американец вышел из здания научного центра и поспешно уехал на своей машине. Молодая женщина спустилась на 1-й этаж в лабораторию Красновского, открыла ее своим запасным ключом (все уборщицы имели такие ключи), провела для виду пару раз тряпкой по полу, уже подошла к картине, за которой находился сейф, как вдруг в лабораторию ворвался сам Эдуард Красновский…

У Сары все заледенело внутри.

— Ради Бога, простите меня, нерадивого, Асли. Я забыл свои документы. Хочу дома поработать с ними, — Эдуард стал ворошить на своем письменном столе бумагами в поисках нужных. — Вот они! Нашел! Извините меня еще раз, я вам тут наследил немного, — и Красновский скрылся за дверью так же быстро, как и вошел.

— Ничего страшного, мистер Красновский! Я еще раз все заново хорошенько помою, — заверила ему вслед уборщица.

«Скорей всего, последний раз я тебя вижу, дорогой мой еврейский гений».

Как только за ним закрылась дверь, Сара набрала нужную комбинацию, открыла сейф, вытащила все документы, закрыла за собой лабораторию и, медленно прихрамывая как настоящая Асли, направилась к выходу из здания.

— Все? Закончили на сегодня? — спросил ее любезный охранник на входе.

— Да, дорогой, отмучилась, — с турецким акцентом ответила ему Асли. — Завтра я с утра, так что увидимся!

«Слава Богу, что этот маскарад уже заканчивается! — Сара вытащила из себя огромную подушку, изображающую живот настоящей Асли, а с ней и похищенные документы. — Сегодня поздно вечером передам все это нашему человеку из разведки и буду ждать новостей от Холла!

Агент Эсэр направлялась к себе домой, как вдруг ее передатчик заработал. Нежный женский голос заигрывающе ворковал с Холлом по телефону. Девица непрозрачно намекала американцу, что за свои интимные отношения с ним ей очень бы хотелось получить некоторое вознаграждение.

— Конечно, дорогая, я обещал тебе подарок и сдержу свое слово! Я уже еду в машине и скоро буду около твоего дома. Извини, подожди минутку, у меня вторая линия. Холл переключился на другую линию.

«Ну, давай же, говори! — нетерпелось Саре услышать что-то очень важное».

Низкий мужской голос договаривался с Холлом о встрече.

— Да, я вас понял: послезавтра в Биттерн-парке в шесть на нашей аллее. До встречи!

«Отлично! Сработало!» — наконец-то агент Эсэр была довольна своей работой. Кроме нее, в тот момент эту информацию также прослушали агенты МИ5 и Моссада.

Передавая всю научную документацию Красновского присланному из центра человеку, Сара Гольдман еще раз была строго предупреждена о серьезности сложившейся ситуации с Холлом, с напоминанием ей о приказе начальства срочно возвращаться на базу в Женеву!

— Надеюсь, вы уже взяли билет до Женевы? — спросил ее присланный человек.

— Нет еще. — «Бесполезно врать — все равно они все узнают». — На завтра свободных мест больше не было, я забронировала на послезавтра, на утро.

— Хорошо, мы проверим. И без фокусов, агент Эсэр!

«Да проверяйте вы, сколько хотите! Я все равно доведу это дело до конца!»

В назначенный день и час двое мужчин появились на аллее в парке Биттерн. Скрываясь за могучими стволами многолетних деревьев, Саре удалось незаметно приблизиться к ним. В момент, когда Холл протягивал совсем небольшой, но хорошо упакованный сверток своему покупателю Сара Гольдман выбежала с криком из-за укрытия:

— Всем стоять!! Интерпол! Вы оба арестованы, руки вверх!

— Сара?? Ты что, полицейский? — пока Холл выражал свое недоумение, другой мужчина смог вытащить свой писталет, и завязалась перестрелка. Раненная в бедро Сара упала на траву, в то время как американец Холл ударил ее кастетом по голове…

Очнулась агент Эсэр, Сара уже на острове Бриссаго, на той же самой вилле, где год назад проходила свое обучение.

— Ну что, жива? — произнес главный куратор, полковник Васильев.

— Простите меня, товарищ полковник, что я ослушалась вашего приказа! — еле-еле шепотом произнесла Сара, еще очень слабая после ранения.

— Вот так просто взять и простить тебя!? А ты знаешь, что бывает с военнослужащим, ослушавшимся приказа начальства?

— Так точно, знаю: его отдают под трибунал или разжалуют.

— Вот именно! Ты что выбираешь из этих двух вариантов?

— Товарищ полковник… ой, как больно… — девушка неловко прижала простреленное бедро. К счастью, пуля прошла мимо и кость не была задета.

— Ходить будет и даже бегать как раньше, — заключили врачи.

— Скажите мне лучше, товарищ полковник, в том свертке были микрочипы для головного мозга?

— Тебя чуть не убили, Альковицкая, а ты все об этом!! — Васильев всегда называл ее по настоящему имени, когда их никто не слышал и когда хотел немного смягчить ситуацию.

— Ладно… проявим сострадание к больному товарищу! Ха-ха!

— Да, были, были! Ты не поверишь Адель, но начальство поручило мне объявить тебе благодарность за отличное исполнение двух секретных заданий, хотя на самом деле оно было одно! Ты вернула разработки стеклянного носителя на Родину и разоблачила целую преступную сеть, напрямую связанную с ИГИЛ! Как только выздоровеешь, тебе вручат твою первую боевую награду, секретный агент Эсэр.

Адель хоть с трудом, но, все же, улыбнулась. Значит, она победила, мы победили!!

— Служу Отечеству!! И передайте, пожалуйста, мою благодарность коллегам из МИ5 и Моссада, вовремя приехавшим на место преступления.

— Вот именно! А то мы бы сейчас с тобой здесь не разговаривали! — главному куратору, полковнику СВР Сергею Ивановичу Васильеву в тот момент с трудом давалась роль строгого начальника. Настоящими его чувствами, переполняющими его сердце и душу, были беспокойство за состояние здоровья своей талантливой ученицы и огромная гордость за проявленную ею храбрость во время секретной операции. — Ладно, Адель, проехали и забыли… сейчас я должен вернуться в Москву, ты же выздоравливай и набирайся сил! После больницы отправишься в небольшой отпуск в Альпы, покатайся на горных лыжах, понежься в СПА-центре, поделай массажи… позже я сам выйду с тобой на связь!!

Великолепная 5-звездочная гостиница во всемирно известном горнолыжном курорте Сант-Морис поразила молодую девушку, ни разу не отдыхавшую ни в каких гостиницах в своей жизни, роскошью и утонченным вкусом.

— Вот это жизнь!! — наслаждалась целой неделей отдыха Сара Гольдман.

Однажды утром, катаясь на горных лыжах, она остановилась на горе, завороженная открывающимся оттуда великолепным видом на заснеженные альпийские вершины, как вдруг к ней подъехал незнакомый мужчина, лицо которого скрывали шлем с балаклавой и огромная маска с линзами для яркого солнечного света.

— Извините, вы Сара Гольдман? — спросил ее незнакомец на чисто английском языке.

Агент Эсэр в полуоборота повернулась к нему, пытаясь понять, кто прячется за этой маской.

— Да, это я! — уверенно ответила женщина. — А мы с вами знакомы? Вы, собственно, кто?

— Нет… — категорично заявил незнакомец, — вы не Сара Гольдман… Я лично ее знал! — и, подняв после себя снежную пыль, скрылся в бескрайних альпийских долинах.

Оглавление

Глава первая Сара Гольдман

Глава вторая Адель

Глава третья Тяжело в учении — легко в бою

Глава четвертая Женева

Глава пятая Новое задание Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg