Эрл Стенли Гарднер История с шоколадом
Высокий и стройный Лестер Лейт, чтобы расслабиться по-настоящему, отпустил пояс роскошного халата.
— Скутл, сигарет! — крикнул он.
Камердинер принес украшенную монограммой коробку для сигарет. Его губы расплылись в резиновой улыбке, которая никак не шла к его крупному, простоватому лицу.
— Да, сэр, — проговорил он.
— И пожалуй, парочку детективчиков. Мне бы хотелось почитать что-нибудь о преступлениях.
Его слуга Скутл, в общем-то, служил в полиции, и ему было поручено следить за своим нынешним хозяином.
— Да, сэр, я как раз и собирался поговорить о них. Ваше желание столь своевременно, что даже похоже на предчувствие.
— Предчувствие, Скутл?
— Точно так, сэр. Помните Картера Милса, эксперта по драгоценным камням?
Лестер Лейт наморщил лоб.
— Милс… Это имя кажется мне знакомым, Скутл… О да, он, кажется, был одним из тех, кто занимался рубиновым ожерельем раджи или кого-то другого. Он настаивал, чтобы объявление об исчезновении этого украшения было помещено во всех газетах. Я помню передовицу: «Нашедшему драгоценности будет выплачен миллион долларов».
Слуга согласно кивнул.
— Это он и есть, сэр. Помните его фото с кожаным чемоданчиком в руке? В газетной статье утверждалось, что Милс носил в нем редкие драгоценности из мастерской к себе домой. Он создавал прекрасные украшения, комбинируя рубины с бриллиантами и добивался уникальных результатов…
— Да-да, Скутл, не продолжайте. Вы, наверное, пом- пите, как я говорил, что его профессия притягивает людей?
Вы говорили, что мистер Милс не мог понять, как сто вдохновенный труд стал добычей подонков. Помнится, вы предсказали, что однажды Милса ограбят, а заказчик не заплатит ему ни гроша и не подумает о несчастном, который носил в чемодане драгоценности в миллион долларов.
— Помню, конечно, помню, — сказал Лейт. — Так вы хотите сказать, что этот мистер Милс был действительно обворован?
— Да, сэр, вчера утром. Он поехал на работу в такси, неся в руках, как обычно, чемоданчик с драгоценными камнями и эскизами будущих украшений. Открыв свой магазин, Милс увидел внутри него человека с пистолетом. Тот приказал хозяину войти и запереть за собой дверь. Милс подчинился. Тогда незнакомец выхватил у него из рук чемоданчик и был таков. Но Милс ведь не дурак: в двери была установлена сигнализация, а под прилавком лежал пистолет. Эксперт нажал сигнальную кнопку и начал стрелять. Несколько пуль зацепило бандиту ноги, а выстрелы, да вдобавок сигнализация, вызвали сильный переполох. Случилось все ранним утром, поскольку Милс любил приходить в магазин задолго до восьми часов. Правда, в соседних магазинчиках уже находились клерки, а на углу дежурил постовой. Естественно, весь квартал пришел в движение, и, когда бандит добрался до аллеи, там его уже ожидали два клерка. Он бросился к припаркованной невдалеке машине, забрался в нее, но клерки вызвали полицию и перекрыли выезд. Тогда бандит выскочил из автомобиля и с черного хода ринулся в кондитерский магазин.
Лестер Лейт поднял руку.
— Минутку, Скутл. Вы же говорили, что бандит был ранен?
— Да, сэр.
— Он, наверное, истекал кровью?
— Конечно.
— А клерки, преследовавшие его, подняли шум?
— Еще какой. Да и мистер Милс с огромным пистолетом изрядно нашумел.
Лестер Лейт пустил к потолку несколько колец сигаретного дыма.
— Довольно необычный калибр для оружия, которое собираются использовать как средство защиты, Скутл.
— Все правильно, сэр, но мистер Милс объяснил полиции, что если бы у него был пистолет меньшего калибра, он мог бы упустить бандита. А гак тот получил по заслугам.
Лестер беззаботно отмахнулся.
— Правильно, Скутл, такое оружие обычно бывает у военнослужащих. Оно поражает мгновенно, особенно с небольшого расстояния. Но что же было потом?
Видите ли, сэр, чёрный ход кондитерской оказался открытым и хозяин уже чем-то занимался внутри. Однако сам магазин был пока на замке. Быстро сориентировавшись в ситуации, хозяин побежал и запер дверь черного хода. Капкан захлопнулся. Чтобы выбраться из него, бандиту необходим был ключ, но его, заперев заднюю дверь, захватил с собой хозяин. Кондитерскую оцепила вооруженная пулеметами полиция. Преступник был убит — его просто изрешетили пулями.
Лестер Лейт понимающе кивнул.
— А полиция вернула хозяину драгоценности. Я прав, Скутл?
— Нет, сэр. Совсем нет. До того как его убили, вор находился в кондитерской пятнадцать-двадцать минут. И за это время он так сумел спрятать камни, что полиция ничего не нашла. Они, конечно, вернули Милсу чемоданчик, эскизы и, возможно, полдюжины камешков. Но основная масса драгоценностей, причем самых лучших, так и не была найдена. Установили личность бандита. Его звали Григсби, по кличке Григи-револьвер. За ним числилось уже довольно много «подвигов».
Лестер снова выпустил несколько колец сигаретного дыма, отстраняя их рукой.
— Послушайте, Скутл, скорее всего, Григи, когда понял, что его схватят, должен был спрятать драгоценности где-то между мастерской Милса и кондитерской или в самой кондитерской, так ведь?
— Конечно, сэр.
— А полиция, вы говорите, не нашла их?
— К сожалению, им действительно не удалось сделать этого, хотя они обыскали каждый дюйм пространства в помещении кондитерской и обшарили весь автомобиль, в котором Григи пытался бежать от Милса. Драгоценностей и след простыл.
Глаза Лестера заблестели, а слуга следил за ним, как кошка за мышонком.
— Скутл, вы меня заинтриговали.
— Пожалуй, что и так, сэр.
— Кондитерский магазин торговал оптом и в розницу, Скутл?
— И так и эдак. За магазином располагается небольшая фабрика по изготовлению сладостей, сэр.
— А рубины были стоящие, конечно. Большие денежки, Скутл?
— Несомненно, сэр. Газеты сообщали, что стоимость их составляет миллион долларов, хотя, возможно, цифра преувеличена. Но раджа предлагал за них награду в двадцать тысяч долларов.
Лейт опять на некоторое время углубился в свои мысли, затем выплюнул сигарету в камин и хохотнул.
— Вам что-нибудь пришло в голову, сэр?
Лестер холодно ответил:
— Каждый человек должен думать, Скутл.
Лицо камердинера побагровело.
— Дело в том, сэр, что мне показалось, будто вы пришли к какому-то решению.
— Скутл, с ума вы сошли, что ли? Зачем мне думать о том, где спрятаны драгоценности?
Слуга пожал плечами.
— Откуда я знаю, сэр. Ведь раньше же вам приходилось думать о подобном.
— О чем, Скутл?
— О различного рода запутанных преступлениях, о которых вы читали в газетах.
Лестер рассмеялся.
— Фу ты, ну ты — ножки гнуты, Скутл. Я считал вас умнее сержанта Экли! Конечно, я размышлял о том, что прочитывал тогда, но не более. Правда, сержант Экли думает, что раз я интересуюсь публикациями о преступлениях, то сам в чем-то замешан. Он держит меня на мушке, подозревая то в одном, то в другом правонарушении, а из отдельных фактов пытается скроить какую-то дурацкую теорию. В своих диких рассуждениях он может дойти и до того, что будет считать меня замешанным в каком-либо жутком преступлении.
Сощурившись, Лестер наблюдал за камердинером.
— Однако сержанту можно верить. Вы действительно предсказываете преступления. А полиция, блуждая в потемках, никогда не находит ни грабителя, ни награбленного.
Лестер наконец зевнул во весь рот.
— Итак, сержант убедил вас, что я способен был предсказать и это преступление?
— Я же так не говорю, сэр, но мысли сержанта Экли выглядят иногда весьма убедительно.
Лейт снова закурил.
— Глупости, Скутл. Если бы я был скрытым предсказателем или даже преступником, меня бы уж давно арестовали. Ведь Экли все время висит у меня на хвосте, хотя у него против меня ничего нет, иначе он бы давно упрятал меня за решетку, и все дела.
Камердинер недоуменно пожал плечами.
— Возможно, сэр.
— По-моему, Скутл, вы плохо слушали и не поняли сказанного.
— А знаете, сэр, это самое трудное — убедить преступника в его виновности.
— Ваши рассуждения очень напоминают домыслы полицейского. Кроме того, по всей видимости, сержант ошибается.
— Ошибается в чем, сэр?
— В том, что обращает внимание на всякие пустяки, а настоящих преступников не видит. Но, Скутл, мы отвлеклись от основной темы. Говорили ведь о Милсе, Григи-револьвере и редких камнях в миллион долларов. Вы же знаете, мой дорогой, что это преступление занимает меня. В связи с этим меня интересует, насколько тщательно ведет расследование полиция.
— Насколько известно из сплетен и газет, они обыскивают каждый уголок, пролезают буквально сквозь игольное ушко, простукивают стены, суют нос в мешки с сахаром, выливают бочки сиропа, на мелкие составные части разобрали автомобиль бандита…
— А искали они в конфетах, Скутл?
— Где?
— В шоколаде, например.
— Ну что вы, сэр, как можно додуматься до такого.
Ведь невозможно обыскать каждую конфету, да и кто может спрятать туда драгоценности?
— На кондитерских фабриках бывают шоколадные помадки, Скутл?
— Да, сэр.
— Разве нельзя расплавить шоколадный комок и спрятать туда драгоценности?
— Но это должно быть видно.
— Совсем не обязательно, особенно если потом конфету раскрасить. Между прочим, Скутл, зайдите на одну из таких фабричек и постарайтесь купить там шоколадный крем. Мне бы хотелось исследовать его.
— Да, сэр, сколько купить?
— Просите побольше. Пусть продадут сразу долларов на пятьдесят. Обратите внимание на теплый шоколад, который мог особенно заинтересовать преступника. Меня тоже этот вопрос крайне занимает. Ведь в кондитерских и на фабриках есть масса мест, где можно спрятать любые драгоценности. Хозяин иногда перевозит шоколад в огромных толстых плитках. Кто помешает бандиту сделать в такой плитке дыру, спрятать туда несколько камней, а потом залить отверстие горячим шоколадом. Меня волнует теоретическое разрешение вопроса. Сами же драгоценности совершенно не трогают. Главное, выяснить, как их можно спрятать. Неприятностей в связи с этим я не хочу. Позвоните сержанту Экли и спросите, есть ли какая-либо возможность купить шоколад в том магазине, где убили бандита.
Скутл недовольно поморщился.
— Сию минуту, сэр.
— Поговорите с сержантом, спросите его мнение на сей счет и попросите черкнуть записочку, в которой бы он написал, разрешает ли мне полиция сделать такую покупку. Если да, то купите шоколад, а заодно электрический паяльник и красной корицы.
Слуга-шпион, нахлобучивая на ходу шляпу, открыл входную дверь и выскочил из комнаты.
— Сей момент, сэр. Бегу выполнять ваши просьбы.
Сержант Артур Экли в задумчивости поскреб щетину на подбородке. Через стол, напротив него, сидел тайный агент Эдвард Бивер — следящий за Лейтом мнимый слуга. Он только что доложил о своих наблюдениях и теперь следил за реакцией на лице своего начальника.
— Бивер, — наконец вымолвил тот, — хочу вам кое-что сообщить: мы вернули четыре из пропавших рубинов.
— Неужели они самые? удивленно спросил агент.
— Мы не нашли их, а прямо- таки добыли. Два были подарены какой-то девице и потом заложены ею. Третий был отдан бродяге, а четвертый рубин кто-то даже бросил в кружку слепому нищему.
Бивер застыл, разинув рот.
— Это факты. Девицу зовут Молли Манзер. Она стояла, с завистью уставившись на витрину, когда к ней, по ее словам, подошел какой-то высокий незнакомец в надвинутой на самые глаза шляпе и спросил, не хотела бы она купить выставленные на витрине платья. Эта Молли решила, что тот над ней издевается, и велела ему убираться. Но незнакомец вдруг схватил ее за руку и сунул в нее два рубина. Девица до смерти испугалась и бросилась бежать, однако никто и не думал ее преследовать.
Бивер презрительно усмехнулся:
— Чушь. И что же она с ними сделала?
— Отнесла Гильдерсмиту.
— Он знал, что дело нечисто?
— Думаю, да. Торговец задержал девушку и не отпускал до прихода полиции. Милс тут же опознал камни и заявил, что ошибиться не мог — это его рубины.
Бивер вздохнул.
— Значит, девица была с ними связана. Через нее надеялись как-то спрятать, а потом снова вернуть камни.
— Подождите минутку, не стоит бежать впереди паровоза. Эту Молли мы, конечно, арестовали. Но через полчаса позвонил другой ростовщик и попросил, чтобы мы посмотрели рубин, который только что попал к нему из рук какого-то бродяги-пьяницы. Конечно, мы тут же помчались. Камень оказался такого же размера, окраски, огранки, как и два предыдущих. Четвертый рубин, как я уже говорил, попал к слепцу-нищему: тот услышал звук, напоминающий стук камня о кружку. Теперь идею о шоколаде по боку, а?
Тайный агент неопределенно кивнул.
— Возможно, здесь что-то другое.
— Однако четыре рубина у нас. И хотелось бы знать, кто их действительно нашел и передал нам таким странным образом. Этот бродяга Лейт, скажу я вам, выскользнул прямо из рук. Если бы он послужил гончей, мы бы убили двух зайцев. Кроме того, Милс поднял страшный шум. Он обратился к одной известной персоне, а та, конечно, подключила прессу. Все газеты были напичканы различного рода сообщениями и обещаниями в награду миллион долларов.
Бивер облокотился о спинку стула и задумался.
— Сержант, — вдруг прошептал он.
— Ну? — опросил Экли, нахмурившись.
— Мне пришла в голову мыслишка, как обработать Лейта. Надо, как он хотел, купить шоколад. Четыре украденных рубина уже нашли, и теперь их надо спрятать в конфеты и передать Лейту. Тот, разумеется, найдет камни и попытается скрыть находку, мы же проследим за ним, накроем с поличным, а потом схватим за попытку сокрытия чужих драгоценностей. Если он будет сопротивляться, то получит еще и за оскорбление полиции!
— Выдумка что надо! Пусть он сразится с двумя спецами, Бивер, — ухмыльнулся Экли.
— Лейту засело в голову, что рубины в шоколаде. Мы дадим ему убедиться в правильности его догадки. А потом засудим за украденное чужое добро.
Сержант Экли захлопал в ладоши.
— Молодец, Бивер! Капкан захлопнется. И мы наконец заполучим мистера Лестера Лейта.
— Конечно, он будет возражать, — заметил Бивер.
— Какое нам до этого дело. Главное — захватить его!
Полицейский кивнул, торжествуя.
— Ладно, пойду за шоколадом. Я скоро вернусь, и мы начиним конфеты рубинами.
Сержант Экли в знак согласия подмигнул:
— Отправляйтесь за добычей, а мы тут все приведем в норму.
Чтобы выполнить намеченное и вернуться в главное управление, где его ждал Экли, агенту потребовался час.
— Ну, Бивер, давайте займемся делом.
— Конфеты положим в коробки? — спросил полицейский.
— Да, конечно. Рубины должны быть в верхнем ряду по одному в каждой из четырех коробок. Коробки и конфеты, в которых будут камни, пометьте. Я же придумаю, как подходящим образом их туда засунуть. Проще всего, пожалуй, разогреть рубины на сковороде, а потом утопить их в шоколаде.
Бивер одобрительно кивнул.
— И паяльник ни к чему, заметил полицейский.
Сержант лишь усмехнулся.
— Не такой уж Лестер башковитый. Он, конечно, не трус и не дурак, это ясно, но моя мысль острее.
— Эта мысль скорее принадлежит мне, скромно поправил Бивер.
Экли нахмурился.
— Не зарывайтесь так, Бивер. Лучше доведите дело до конца. Тогда и посмотрим…
Подчиненный тут же прикусил язык.
Они нашли спиртовку, разогрели рубины и сунули их в шоколад. Полученный результат сержанту не понравился.
— Выглядит слишком кустарно.
— Тогда возьмем паяльник и сделаем поаккуратнее, — предложил Бивер.
Экли согласился.
— Ваши пальцы оставляют отпечатки, а нам это совсем ни к чему. Наденьте лучше перчатки.
Они разогрели паяльник и подержали его над шоколадом. На этот раз результат превзошел все ожидания.
— Ну, теперь вроде все в порядке. Пометок делать не будем, чтобы не нарушить естественный ход вещей.
Бивер заполнил коробки конфетами. Последнее, что он уходя услышал, было раздраженное замечание сержанта:
— Я не совсем уверен, Бивер, что наше изобретение удачно.
Лестер Лейт встретил своего «слугу» сияя.
— Как дела, Скутл, вы совсем закрутились с моими поручениями, не так ли? Шоколадные конфеты вы купили великолепные, электропаяльник тоже, принесли даже письмо от сержанта Экли о том, что я могу покупать все, что захочу. Просто прекрасно! Давайте попробуем, смогу ли я растопить одну шоколадку и втолкнуть в нее вместо рубина красную корицу.
И Лейт принялся за работу. Когда он закончил, все его пальцы были перепачканы шоколадом, щеки горели, а три конфеты стали мокрыми и полностью потеряли форму.
— Сколько времени Григи провел в кондитерской, Скутл?
— Не больше пятнадцати-двадцати минут, сэр.
— Тогда он не мог этого сделать.
— Не мог чего, сэр?
— Спрятать камни в конфеты.
— Простите, сэр. Но разве он не мог сделать все гораздо быстрее, разогрев камни, утопив их в шоколаде, а затем поработав горячим паяльником?
Лестер подозрительно уставился на говорившего.
— Скутл, вы уже пробовали?
— Нет, сэр, только думал об этом и кое-что слышал, когда говорили в полицейском управлении. Кажется, они нашли четыре камня.
И слуга рассказал, как их обнаружили.
Услышав подобное, Лейт расхохотался:
— Что же вы не сказали мне об этом раньше. Я бы уже давно знал о преступлении все.
— Как это, сэр?
— Да очень просто. Но, разумеется, пока я могу предложить лишь теоретические выкладки. Их пока еще нельзя использовать на практике.
— Ясно, сэр.
— А теперь у меня к вам еще одно поручение. И выполнить его надо до того, как закроются магазины. Купите четыре больших рубина самой красивой огранки. Кроме того, мне нужны пакетик кукурузного крахмала, быстро сохнущий цемент и квасцы в порошке.
Слуга в задумчивости почесал подбородок.
— И знаете, Скутл, утро вечера мудренее, не так ли?
— Вы правы, конечно, — согласился слуга.
— Сначала все нужно хорошо спланировать, а времени осталось совсем мало.
— А как вы сможете осуществить задумку?
— Потом объясню. Сегодня второе ноября?
— Да, сэр.
— Отлично, Скутл. Видите на стене календарь?
— Конечно.
— Посмотрите повнимательнее.
Лестер Лейт, шагнув к календарю, оторвал ноябрьские и декабрьские листки, после чего принялся отрывать и листки первой половины будущего года.
— Мы продвинулись вперед на восемь месяцев. У нас лето. Согласно календарю, сегодня второе июля. Зима кончилась. Радуйтесь, Скутл!
— Вы что, совсем помешались? — не выдержал слуга.
— Нет. А почему вам пришло такое в голову?
— Мой Бог, сэр, если оторван, листки календаря, лето не приблизишь.
— Почему? Вы удивляете меня, Скутл. Сами же говорили, что с утра у вас всегда работа спорится, будто прибавляется лишнее время.
— Это совсем другое. Люди просто обманывают себя, думая так.
— Конечно, но, срывая листки с календаря, мы делаем то же самое. Привыкайте, привыкайте, Скутл. Сегодня второе июля, вы умираете от жары. После того как жара немного спадет, добудьте мне немного жемчуга, кукурузный крахмал, квасцы, быстро сохнущий цемент и хорошо бы также тигель и паяльную лампу. За некоторые вещи придется хорошо заплатить. Жемчуг запишите на мой счет. Получите его у Гендриксена, который может позвонить мне и убедиться, что это мой заказ. Запомните, Скутл, даже в длинные летние дни магазины закрываются в пять часов, поэтому поторопитесь.
— Сейчас не лето, сэр, а второе ноября.
— Ну что вы, Скутл, не будьте таким упрямым ослом! Приспособьтесь ко времени!
Слуга покачал головой, выключил отопление и вышел. А Лестер Лейт отворил окна, и холодный ноябрьский полдень ворвался в комнату.
Из телефонной будки Скутл позвонил сержанту Экли, но нес при этом такую чушь, что, выслушав его, сержант лишь выругался сквозь зубы.
— Бивер, вы хлебнули лишку?
— Нет, сэр, ни капли. Клянусь, не притрагивался даже. Можете убедиться, если не верите. Я точно говорю вам, что этот Лейт сумасшедший. Заставил меня выключить отопление. Заявил, что сейчас не ноябрь, а июль. Зайдите к нему, и увидите все сами.
— Да ну его к лешему. Что мне там делать?! — завопил Экли.
Несмотря на то что своего слугу Лей г упорно уговаривал представить, что сейчас лето, сам он сидел дома, подняв воротник меховой шубы. Услышав стук в дверь, Лейт поднялся и открыл ее. На пороге стоял сержант Экли.
Привет, Лестер Лейт. Зашел мимоходом повидаться.
Лестер опустил воротник.
— Это что, официальный визит, сержант?
— Я же сказал, что нет.
— Разве вы не собираетесь произвести обыск или арестовать меня?
— Боже праведный, зачем!
— Тогда ладно. Значит, дружеское посещение, говорите? Входите и садитесь. Немного холодновато, правда, для июля. Даже не припомню, чтобы летом бывала такая стужа.
Сержант недоуменно уставился на говорившего.
— Прохладное лето? Что вы, уже зима на пороге!
В ответ хозяин заулыбался.
— Мой Бог, я и забыл рассказать вам о моем новом календаре, согласно которому сейчас июль. Все чертовски просто и вполне объяснимо!
Гость с сомнением глянул на Лейта.
— Вы что, совсем ку-ку? — проговорил он. — Здесь как в холодильнике. Схватите простуду. Сидите в комнате с открытыми окнами, а на дворе мороз.
Сержант дрожал, присев на кончик стула.
— Что за выдумка насчет шоколада? — спросил он.
— Да так, каприз, сержант. Просто я думал о пострадавшем мистере Милсе, и мне вдруг пришло в голову, что, возможно, украденные рубины спрятаны в конфеты.
— Поэтому вы и послали купить шоколад? Вам когда-нибудь случалось думать о том, как неприятно обнаружить в конфете инородное тело? Драгоценность, например?
Лестер Лейт откровенно ухмыльнулся:
— Конечно, сержант. Поэтому я и отправил к вам слугу, чтобы тот получил письменное разрешение на подобную покупку.
Экли сдвинул брови.
— И все-таки это ерунда. Невозможно спрятать драгоценности в конфеты так, чтобы это было совсем незаметно.
Лестер протянул коробку сержанту. Тот взял одну конфетку и, прежде чем попробовать, тщательно осмотрел ее. Несколько секунд он вертел шоколадку в руках и, наконец, сделал вид, будто собирается положить ее в рот.
Вдруг он замер, посмотрел на зажатую между большим и указательным пальцами конфету и остановил свой взгляд на следах шоколада на пальцах. Неожиданно он выпрямился на стуле.
— Что-нибудь почувствовали? вежливо осведомился Лестер.
Но сержант быстро устремился к двери.
— Вы дьявол! — воскликнул он.
— Умный дьявол!
Дверь за сержантом захлопнулась. Он бросился к лифту и внизу буквально столкнулся с Бивером.
— Он не сумасшедший! — закричал он. — Совсем наоборот. Хотя правил его игры я не знаю, но план он составил умнейший.
— Вас он тоже обвел вокруг пальца?
Сержант с этим не согласился.
— Послушайте, что случилось, когда мы разогрели драгоценности и сунули их в шоколадный крем?
— Мы все сделали кое-как, — согласился Бивер.
— Правильно. Шоколад тает от прикосновения пальцев. Ко всему прочему в комнате было жарко. Поэтому нет ничего удивительного, что конфеты потекли! А Лестер Лейт сидит в холодном помещении с открытыми окнами. Кругом просто мороз. Но посмотрите на его работу! Все шоколадки в полном порядке и дело идет быстро!
Челюсть у слуги-шпиона отвисла.
— Точно! Ведь когда Григи-револьвер орудовал в кондитерской, в ней была жуткая холодина!
Сержант согласно кивнул.
— Рад видеть, что вы, Бивер, не совсем уж идиот. Поднимитесь к Лестеру и сделайте все, что он хочет. Наденьте пальто в холодной комнате и не спускайте глаз с конфет!
— А как насчет тех, которые на фабрике?
Сержант Экли хихикнул.
— Надо предложить полиции конфисковать весь шоколад и растопить его. Тогда мы найдем и остальные драгоценности!
— Вы считаете, что все камни там же? спросил Бивер.
Именно так Экли и думал.
— А теперь, Бивер, идите наверх и следите за всем своим ястребиным оком. Когда придет время, мы защелкнем капкан.
Слуга вошел и увидел закутанного в меховую шубу Лейта.
Ноги его были покрыты пледом.
— А, добрый вечер, Скутл. Уже вернулись? Знаете, с самого своего рождения не помню такого холодного лета!
Камердинер уставился на календарь и удивленно промолвил:
— Уже июль, а холодина, как в январе. В июне, правда, бывает иногда прохладно, но чтобы такое в июле? Очень все это странно.
Хозяин улыбнулся и кивнул.
— Справедливо подмечено. Принесли, что я просил?
Слуга выложил все на стол. Лестер, не торопясь, взял у него шоколадный крем. Скутл неотступно следил за хозяином, который, сунув пальцы в рот, вытянул оттуда что-то красное, лизнул его языком и удовлетворенно улыбнулся.
Бивер понимал, что это нечто не было одним из рубинов, которые Экли упрятал в конфеты, поэтому с особым любопытством разглядывал предмет.
— Что там, сэр? — спросил он, дрожа от любопытства.
Лестер бросил красную штуковину в карман.
— Это всего лишь красная корица, Скутл. Я совсем забыл, что положил ее в шоколад, и она выпала, так как не смешалась как следует с кремом.
Послышался стук в дверь. Мгновенно подпрыгнув, слуга бросился открывать. На пороге стояла темноволосая молодая дама с ярко накрашенными губами. Она была слегка ослеплена заливавшим комнату ярким светом.
— Который из вас Лестер Лейт? — спросила гостья.
Лестер при виде незнакомки встал, а слуга затворил за ней дверь.
— Отопление выключено? — задала она следующий вопрос.
Лестер подал гостье стул.
— Да, я проводил эксперимент, чтобы сэкономить топливо.
— Ну, сэкономили, отлично, а дальше что?
Лейт обратился к слуге.
— Звонил своему другу и сказал ему, что приготовил подарок для достойной молодой леди.
Потом повернулся к гостье:
— Я бы хотел угостить вас шоколадными конфетами, так как для одного мероприятия, которое не состоялось, купил их слишком много. И теперь не знаю, куда их деть.
— А, по-моему, ничего лишнего нет, произнес слуга-шпион.
— Есть, Скутл, — возразил Лейт холодно, после чего снова обратился к вошедшей.
— Если вы думаете, что ваш возлюбленный неправильно истолкует причину такого подарка, я готов объясниться.
Глаза женщины сузились.
— Я отнесу конфеты в кэб? — спросил Лейт.
Женщина смерила его испытующим взглядом и согласно кивнула.
— Хорошо, — проговорила она.
Лейт нагрузился коробками конфет и еще попытался услужить даме.
— Давайте я помогу вам, сэр, — предложил Скутл.
Лестер отказался.
— Оставайтесь здесь, я обойдусь сам.
Хозяин дважды возвращался за коробками, чтобы спустить их на лифте, и, уходя окончательно, пожелал полицейскому шпику доброй ночи.
— Вы скоро вернетесь, сэр? — спросил слуга, заметив, что Лестер не переоделся.
Лейт, поняв, в чем дело, улыбнулся.
— Я не педант, Скутл, сойдет и так.
Как только входная дверь хлопнула, Скутл тут же позвонил в полицию и сообщил о происшедшем сержанту Экли. Тот очень рассердился.
— Черт возьми, Бивер, не надо было отдавать все конфеты!
— Но он потребовал.
— И сам отправился вместе с ней?
— Да.
— Ладно, пошлю за ними ребят. Они будут у этой парочки на хвосте.
— А как насчет конфет, сэр? Полицейские ведь, когда Лейт уйдет от этой дамочки, пойдут за ним. А она унесет весь шоколад, а с ним и рубины.
— Дьявольская ситуация, Бивер. Прикажите полицейским оставить Лейта в покое и следите за конфетами.
Но ко времени, когда Бивер выскочил на улицу, Лестера и дамочки и след простыл. Хозяин вернулся домой лишь в полночь. И первое, что он сделал, войдя в дверь, — сердито отчитал слугу:
— Что с вами делать, Скутл, вы опять включили отопление! Я так усердно работаю над созданием нового календаря, призванного осчастливить человечество, а вы портите все дело. Сейчас июль, понимаете? А кто же включает отопление летом!
Слуга оторопело посмотрел на хозяина. Тот смягчился.
— На это утро у меня есть для вас поручение.
— Да, сэр.
— Позвоните сержанту Экли и скажите, что имеется важная улика, касающаяся кражи у Милса. А кроме того, не забывайте о долге патриота.
— Не пойму, о чем вы, сэр?
— Нужно помнить календарные даты, друг мой.
— Сегодня второе, нет, третье ноября.
— Опять вы ошиблись — сегодня третье июля, а четвертого мы отмечаем годовщину независимости нашей страны. Мне бы хотелось в честь этого организовать небольшой фейерверк и шествие молодежи. Все необходимое можете купить в одном из китайских магазинов.
— Мой Бог, неужели вы действительно надумали праздновать День четвертого июля, когда на дворе ноябрь?
— Конечно, Скутл, ведь вы не считаете меня ненормальным?
— Нет, сэр. И я выполню все, что мне будет приказано.
— Вот и отлично. Добудьте еще и сирену.
— Что?
— Обычную полицейскую сирену, какая устанавливается на автомашинах.
— Но это же противозаконно.
— Я ведь не говорю, что поставлю ее на одну из моих машин. Мне просто нужна эта вещь.
Слуга наконец ушел, озадаченный еще более, чем когда-либо. А Лестер, время от времени покачивая головой, будто оценивая задуманное, около часу сидел, курил и думал. Наконец он удовлетворенно хохотнул.
Было еще раннее утро, когда слуга разбудил Лейта.
— Простите, сэр, пришел сержант. Вы же сказали, что есть улика по делу, и он не захотел ждать.
Лестер потянулся и зевнул.
— Ладно, Скутл, так и надо. Экли хорошо знает дело. Зовите его.
Посетитель тут же вошел.
— Ну, какие успехи в деле Милса?
Лейт сел.
— Вам, сержант, несомненно, известно, что я посылал слугу купить конфеты в то самое заведение, где был убит после ограбления Григи-револьвер. Можно ведь было предположить, что вор спрятал камни в одну из шоколадин, и…
Экли нервно протер усталые красные веки.
— Спасибо, конечно, за подсказку, но я послал своих людей исследовать там каждый кусок шоколада. И никакого результата — совершенно ничего!
— Разве вам не известно, что я отдал вчера все конфеты одной очень хорошенькой молодой леди, которая заставила меня съесть одну шоколадку. Как только я надкусил ее, оттуда на ковер выпали целых три инородных тела!
Сержант выронил сигару.
— Три?! — завопил он.
— Вот именно. Одним из них был кусок красной корицы, которую я положил туда накануне. Другие два оказались камнями красного цвета. Совершенно ясно, что это рубины. Было бы удивительно, если бы они оказались не из числа тех, что были украдены у Милса.
Лейт достал из кармана пижамы носовой платок и извлек из него два больших, ярких и красных, как кровь рубина.
— Сразу два камня в одной конфете? — спросил сержант.
— Вот именно, Экли.
Следующий вопрос был задан сержантом с деланным равнодушием:
— Разве, сэр, вам не известно, где сейчас находится эта дамочка?
Лестер заявил, что точно он этого не знает.
— Наверное, вы собираетесь еще раз повидать ее?
Лейт в ответ только пожал плечами. Затем он улыбнулся и добавил:
Сержант, хотите отпраздновать со мной четвертое июля?
— Какое, вы говорите?
— Четвертое, разве вам не известно?
— Зачем же делать это в ноябре?
— О нет, мой друг, сейчас июль. Так написано в моем новом календаре.
— Черт знает что! — выругался сержант и, хлопнув дверью, выскочил из комнаты.
На улице он собрал шпиков и устроил им подробный инструктаж:
— Сидите на хвосте у Лейта до тех пор, пока он не приведет вас либо в кондитерскую, либо к той дамочке, которую угощал конфетами!
Полицейские караулили целый час, прежде чем появился прекрасно понимающий, что за ним следят, Лестер Лейт.
— Доброе утро, джентльмены, — обратился он прямо к ним. — Я сейчас беру такси и еду в магазин Милса. Мне нужно поговорить с ним. Если вы потеряете меня где-нибудь по дороге, поезжайте прямо туда.
Приехав на место, Лейт сразу приступил к делу:
— Мистер Милс, вы не будете возражать по поводу производства великолепных жемчужин и совсем по низкой цене? И к тому же лучшие знатоки поклянутся, что они настоящие.
Мистер Картер Милс оказался тяжеловесом с мощными челюстями и злобным взглядом.
— Чепуха! Не вы первый, кто предлагает мне искусственное изготовление жемчуга. Идите прочь!
Лестер не обиделся. Он только вынул из кармана несколько жемчужин и бросил их на стол.
— Возьмите их в знак памяти обо мне, — сказал он.
Ювелир небрежно, большим и указательным пальцами, взял одну из жемчужин, с выражением презрения на лице глянул на нее, и вдруг глаза его возбужденно заблестели. Он открыл ящик стола, вынул лупу и внимательно рассмотрел то, что держал в руках. Потом он нажал кнопку на своем столе. Открылась дверь, и в комнату вошел какой-то человек. Лестер закурил.
— Маркл, посмотрите на эту штуку и скажите, что она из себя представляет.
Мужчина достал увеличительное стекло, тщательно изучил то, что подал ему Милс, и почти сразу же дал заключение.
— Настоящий жемчуг: и блеск, и форма прекрасные.
Милс отобрал у Маркла камень и отпустил своего сотрудника.
Когда Маркл ушел, ювелир обратился к незваному гостю:
— Не морочьте мне голову, иначе я вас посажу!
Лестер вынул из кармана совершенно бесцветный шарик. В результате соединения кукурузного крахмала и растворенных в быстро сохнущем цементе квасцов и при особой обработке этой смеси получался искусственный жемчуг.
— Ну и что? — спросил ювелир, глядя на шарик.
— Это новый жемчуг, полученный особым способом.
Милс еще раз взглянул в лупу.
— Ха! А кто захочет платить за искусственный жемчуг? — спросил Милс.
— К сожалению, у меня нет того количества денег, которое необходимо, чтобы купить оборудование для его производства, — как ни в чем не бывало продолжал Лейт.
Ювелир усмехнулся.
— Ладно, я помогу вам.
— Только объявите сначала, что в Мексике, на побережье, вы нашли великолепное местечко, прямо заваленное жемчугом, и приступили к его разработке.
Милс пристально взглянул на Лейта.
— Но ведь это же обман. И если мы попадемся, то нас засадят в тюрьму за мошенничество.
— Если поймают, — заметил Лейт.
Ювелир сцепил руки на животе.
— А как вы избежите разоблачения?
— Можете не бояться, вы при любых обстоятельствах останетесь в тени. Ваше дело только финансировать это предприятие. А я буду сажать жемчужины в раковины. Будете в полной безопасности.
— Почему вы пришли ко мне?
— Прочел в газете о пропаже драгоценных камней раджи и понял, что данное событие должно пошатнуть ваш бизнес. А это значит, что в сложившейся ситуации вы можете проявить интерес к моему предложению.
Милс в ответ на это только скосил на гостя глаза.
После наших разговоров вы уже никуда не сможете пойти.
— Почему?
— Слишком много я знаю и могу разоблачить вас.
Лейт только улыбнулся.
— По-моему, вы не такой дурак, чтобы так легко потерять миллион.
Милс вздохнул.
— Я должен сначала посмотреть сам процесс.
Лейт кивнул.
— Можем встретиться где-нибудь завтра утром, и я все вам покажу, полностью.
Ювелир наконец поднялся.
— В девять часов в моем доме. Здесь серьезные дела не делаются: слишком много глаз и ушей. Мой дом — моя крепость. Вот адрес.
Лестер взял визитку.
— Значит, завтра в девять.
Машина Лейта была нагружена самыми разнообразными вещами, которые, казалось, ничем не были связаны одна с другой. Например, в одном чемодане находились тигель и паяльная лампа, в другом — пакет с кукурузным крахмалом, квасцами и быстро застывающим цементом, третий чемодан был забит причиндалами фейерверка. Кроме того, Лейт вез с собой сирену, батарейку с электроприводом, щипчики и проволоку. Было совершенно непонятно, чем собирался заняться хозяин этого хлама.
Но полиции была хорошо известна манера Лейта, который удивительным образом умел предотвратить хитроумное преступление и даже поймать воров с поличным. Именно поэтому за ним была установлена слежка. Когда состоялась его встреча с дамочкой, полицейские бросились вслед за ней. Если Лейт и замечал старания следящих, то внешне этого никак не показывал.
И сейчас вот он поехал по бульвару, преследуемый полицейской машиной. Однако на хвосте Лейта сидели еще двое людей в седане, что очень удивило полицию.
Когда Лейт увеличивал скорость, седан и полицейская машина делали то же самое. Если же он почему-то ехал медленнее — и они не спешили. Вскоре седан остановился совсем на обочине дороги. Кругом было пустынно. Полицейский автомобиль тоже едва двигался — полицейским необходимо было узнать, с кем это Лейт надумал поговорить на этот раз.
Вскоре полицейские заулыбались, гак как в седане была уже известная им женщина со своим другом, а на заднем сиденье они мельком увидели коробки с конфетами.
Лейт казался очень довольным, дама тоже, но мужчину, сидящего рядом с ней, похоже, обуревали совсем иные чувства.
Вскоре стало ясно, что здесь организуется пикник, завтрак на троих.
Когда все закончилось, Лейт сел в машину и направился в сторону наблюдающих за ним полицейских, а женщина со своим спутником поехала в город. Полицейская машина двинулась следом. Вскоре пассажирам седана было приказано свернуть в Главное управление, где их встретил сержант Экли, который подозрительно осмотрел их багаж — коробки с конфетами.
— Вас надо проверить, — сказал он.
— В чем дело, в чем вы нас подозреваете? — спросил мужчина.
— В грабеже.
— Что?
— В украденном вами шоколаде упрятано драгоценностей на миллион долларов.
Женщина и мужчина остолбенели.
— Не станете же вы возражать, что получили эти конфеты от человека по имени Лестер Лейт. А в них, между прочим, находятся украденные у Милса рубины.
С этими словами сержант открыл коробку, разломил конфету, но, ко всеобщему удивлению, там не оказалось ничего, кроме начинки. То же повторилось и с другой конфетой, из которой, правда, выпал какой-то небольшой красный предмет.
— Вот один.
Все столпились вокруг сержанта Экли, на ладони которого лежал кусок выпачканной шоколадом красной корицы.
Полицейские смущенно молчали, но женщина не смогла удержать смех. Попутчик подтолкнул ее, когда Экли разломил еще одну конфету и снова извлек из нее кусок корицы.
— Прежде чем попасть к вам, они побывали в руках у Пейта, — сердито закричал сержант.
Женщина разломила шоколадку.
Не думаю, чтобы он что-нибудь с ними делал, — заметила она. — Первый ряд, может быть, кто-то еще и трогал, но уж остальное — явно нет.
Экли взял конфету снизу, разломил ее, раздался звук падающей вещи.
— Ну вот и камень, наконец! Я сам поместил туда этот кроваво-красный рубин, — выругался Экли.
И он начал ломать оставшиеся конфеты, выпачкал руки, но рубинов больше не было.
— А где сам Лейт? — спросил он.
Вопрос повис в воздухе.
Лейт исчез без следа. Квартира его оказалась пустой и гараж тоже. А их хозяин затаился, по-видимому, где-то в городе, ожидая встречи с мистером Милсом.
Сержант, проклиная свою неосмотрительность и неоперативность, уселся в качалку и продолжал с упоением ругаться, в то время как все полицейское управление жевало шоколадные конфеты и чего-то ждало.
Лестер Лейт со всеми необходимыми ему вещами находился в это время в загородном доме Милса. Из кармана он вынул и передал хозяину пузырек, при виде которого глаза ювелира вспыхнули от жадности, так как на самом донышке он сразу же разглядел великолепный образец жемчуга.
— Мы сможем по-настоящему разбогатеть, занимаясь этим, — сказал Милс, взглянув на тигель.
Однако он слишком рано начал почивать на лаврах, совсем забыв об опасности.
— Готовьтесь, Милс, у нас еще все впереди! — заявил Лейт улыбаясь.
— Что вы имеете в виду?
— Я гангстер, поэтому или пан, или пропал! А Григи-револьвер был одним из моих друзей.
И Лейт поднял пистолет.
Бедняга Милс покрылся холодным потом и не мог оторвать глаз от оружия.
— А теперь, мой дорогой, слушайте меня внимательно. Много лет назад вы решили самолично украсть эти драгоценности у бедненького раджи, зловеще и спокойно продолжал Лейт. — Именно вы раструбили во всех газетах, будто но-сите из дома в магазин и обратно миллионные ценности. Естественно, я клюнул на это и послал в магазин Григи-револьвера, который должен был ограбить вас. Григи, конечно, шляпа. Но результат вашей аферы получился таким удачным для вас еще и потому, что вы все хорошо продумали. Вы были уверены в том, что любой умный бандит может запросто шарахнуть вас в момент вашего прихода в магазин каждое утро. Но вы, Милс, не дурак, и поэтому всегда появлялись в мастерской за несколько минут до прихода остальных работников. Бандита вы увидели сразу, как только вошли в магазин, и тут же выстрелили в него. Ни минуты не мешкая, вы вызвали полицию и были почти уверены, что налетчик погибнет в схватке с ней. Шпики осмотрели все очень тщательно, но камней нигде не нашли. И это вполне естественно, так как их в тот день в вашем чемоданчике и не было. Но во время комедии с переодеванием вы допустили ошибку. Вы достаточно умны и хитры и понимаете, что каждый средний человек запоминает лишь одну-две отличительные особенности. Поэтому вы низко надвинули на лоб кепку, а на глаз нацепили повязку. Две впечатляющие приметы, которые остались в памяти людей. Но вы допустили ошибку: в первый раз вы прикрыли повязкой левый глаз, а второй раз — правый. Это и обнаружила полиция.
— И чего же вы теперь от меня хотите? — спросил, наконец, Милс.
— Расплаты, конечно.
Ювелир нервно облизал губы.
— Сначала все это нужно будет доказать, а поддаваться я не собираюсь.
Лестер Лейт глянул на часы.
— Возможно, вам будет интересно узнать о том, что в полиции пришли к заключению, что никто вас не обворовывал, поэтому там увеличили ваше фото, нахлобучили на голову кепку и завязали один глаз. Все это показали свидетелям, которые видели, как вы отдавали рубины незнакомым людям.
Милс с трудом проглотил слюну и сел. Лестер спрягал пистолет.
— Мне, в общем-то, нет до вас дела, просто хотелось немного вас проучить. Полицейские на мой сигнал клюнули, и если бы они не польстились на драгоценности, все было бы в порядке.
Так это вы навели на меня полицию?
Лейт снова глянул на часы.
— Они скоро будут здесь. И лучше было бы, если бы мы с вами расквитались сейчас.
Милс с трудом перевел дух.
— Это ваш последний шанс, — улыбнулся Лейт.
— Вы не правы, у меня их нет. Я…
Раздался устрашающий рев сирены, прервавший речь ювелира-эксперта.
— Спасите меня, черт бы вас побрал, ведь это уже полиция! — завопил Милс.
Лейт со всего размаха съездил ему по физиономии.
— Защищать вас, дешевого крючкотвора и обманщика? Спасайтесь сами! Мне надо уносить ноги и помочь друзьям, которые меня прикрывали. Если здесь появится полиция, начнется резня!
Милс бросился к окну, но Лейт сильнейшим ударом кулака уложил его на пол.
— Идиот! Старайтесь быть незаметным. Полицейские организовали засаду. Мои друзья могут ввязаться с ними в драку. А знаете, что это значит? В стычке может быть убит полицейский, а за убийство полицейского последует суровая расплата.
Вой сирены стал еще громче.
— Давайте спрячемся в моем гараже! — завопил Милс.
— Слышите, стрельба, — сказал Лейт.
Выстрелы были слышны несколько секунд, потом все стихло. Лейт вздохнул:
— Вы виноваты в том, что мои парни связались с полицией. За такие дела вас ждет электрический стул, но тем не менее…
— Что?
— Решил взять вас в гангстеры. Нам нужен хороший ювелир.
Милс сжался в комок.
— Но я не гожусь для этого. Лучше уж я останусь здесь и объяснюсь с полицией.
Лейт мрачно рассмеялся.
— Слушайте, вы, дырявый башмак. Мои друзья только что сразились с целым отделением, неужели вы думаете, что я допущу новые жертвы?
С этими словами он вытащил автоматический пистолет и прицелился в ювелира. Глаза гневно блеснули.
— Нет, нет, я все сделаю! в ужасе заверещал Милс, вскочил на ноги и пулей вылетел в холл, где стояла его толстая трость. Милс схватил ее.
— Они здесь, — выкрикнул он и протянул трость Лейту. — А теперь быстро смывайтесь, и я с вами.
Но Лейт начал трясти палку.
— Нет, так вы их оттуда не достанете: трость внутри полая, драгоценности в ней завернуты в тряпицу. Нужно отвернуть набалдашник.
— Понятно, Милс, а сейчас бежим в ваш гараж. Там всё уже приготовлено для иллюминации и фейерверка. Я сегодня хочу отпраздновать четвертое июля.
Милс попытался возразить, но его прервал какой-то резкий звук.
— Доброе утро, — вдруг спокойно произнес Лейт.
— Но ведь это же полиция! — в ужасе взвизгнул Милс.
— Да, она самая. Они все еще блуждают в полутьме. Своей иллюминацией я освещу им дорогу. Когда в газетах появились ваши многочисленные заявления о краже, в мою душу уже тогда закралось подозрение. А полиция, нигде не найдя ни камней, которые якобы похитил Григи, ни даже их следов, только укрепила его.
И Лейт легко прошел к парадной двери, открыл ее и вышел на улицу как человек, полностью уверенный в себе.
* * *
Сержант Экли уже разгуливал по квартире Лестера Лейта, когда в доме неожиданно появился хозяин.
— Отлично, сержант! Ожидаете меня?
Экли ответил вопросом на вопрос очень медленно, стараясь не обнаружить гнева.
— Получили камни?
Лейт удивленно поднял брови.
— Простите, вы о чем?
Сержант глубоко вздохнул.
— Вчера вы обманули моих людей и скрылись.
Лейт закурил сигарету.
— Садитесь, пожалуйста. Зачем такая спешка, вы, по-моему, совсем уже заработались. А что касается обмана, то это ваши шпики подвели меня, сержант, а не я обманул их.
— Ну конечно, вы совершенно случайно буквально растворились в воздухе перед носом сыщиков и даже на ночь домой не вернулись.
Лейт рассмеялся.
— Ничего не поделаешь, сержант, личная жизнь.
— При чем здесь личная жизнь, Лейт, ведь вы просто были у Милса и организовали там этот фейерверк.
— Совершенно верно, надо же было, следуя моему особому календарю, отметить четвертое июля. Милс ведь не жаловался на меня, правда?
Экли перекинул во рту сигару слева направо.
— Всё это чушь. Милс, кажется, думает, что нет никакого основания поднимать шум. А я вот не удовлетворен тем, как закончились эти конфетные дела. Наверное, что-то нами было упущено. Например, та дамочка и ее кавалер так и не дали никаких показаний. Разве они не работали на вас?
— Что вы, сержант, неужели вы способны ошибаться?
— Знаете, Лейт, я никогда еще не видел такого проходимца, да к тому же столь удачливого во всем. Но когда-нибудь я все-таки арестую вас. Ведь «не все коту масленица, бывает и великий пост»!
И полицейский ушел, а Лейт, глядя на присутствовавшего при разговоре слугу, улыбнулся и сказал:
— Скутл, я чувствую, что мой новый календарь вас не очень устраивает, а посему включите-ка отопление на полную мощность. Мы с вами опять возвращаемся к ноябрю.
— Честно говоря, сэр, я не думал, что вы вылезете сухим из воды и на этот раз.
Комментарии к книге «История с шоколадом», Эрл Стенли Гарднер
Всего 0 комментариев