«Слава Богу! Они все снова мертвы!»

Слава Богу! Они все снова мертвы! (fb2) - Слава Богу! Они все снова мертвы! 2909K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Пюрвя Николаевич Мендяев

Пюрвя Николаевич Мендяев Слава Богу! Они все снова мертвы!

Предисловие

История этой книги для меня началась много лет тому назад. Будучи тогда еще совсем молодым человеком, я как-то зашел в гости к своему приятелю, который жил в те годы в старинном доме в центре нашего маленького степного города. В небольшой двухкомнатной квартире проживала так же и его престарелая родственница, родная сестра бабушки. Бывал я у приятеля в гостях достаточно часто, но тот мой визит запомнился мне тем, что в ходе его, состоялся несколько необычный для моих посещений разговор, в результате которого в нашей семье появился старинный калмыцкий сундук.

Тут я должен пояснить следующее. Буквально за день до описываемых мною событий с супругой мы разговаривали о старинных временах и о том, как люди в старину вели хозяйство. Вспомнили своих бабушек и их рассказы о делах давно минувших лет. И во время этого разговора супруга сказала мне, что она хотела бы иметь у себя такой же, как был у её бабушки, старинный калмыцкий сундук. Такой сундук был полезен в хозяйстве, вещи в нем хранить очень удобно, ни моль, ни какая другая напасть им в таком хранилище не угрожает.

Нужно сказать, что у нас, у калмыков, существует огромное количество всяких суеверий связанных с вещами умерших людей, да и вообще отношение к вещам довольно часто бывает несколько необычным с точки зрения современных представлений. Так ни у нас в семье, ни в семье супруги старинные бабушкины сундуки не сохранились. И вовсе не потому, что были не нужны в хозяйстве. Просто сами их владелицы избавились от них сами. Уж, не знаю, как это сделала бабушка моей супруги, но моя бабушка свой сундук сожгла на костре незадолго перед своей кончиной. Машинку швейную Зингер, которая фактически спасла и её и мою мать во время сибирской ссылки моя бабушка в тот же день разобрала на части и неизвестно где закопала.

И вот, придя в гости, я зашел как обычно в комнату, в которой жила престарелая родственница моего друга, для того чтобы поприветствовать её, и там мне на глаза попался большой старинный сундук, который стоял у самой стенки в её комнате. И вот взглянув на него, я вслух сказал о том, что моя супруга мечтает приобрести себе такой же сундук, поскольку такие прекрасные и полезные вещи современные мастера, к сожалению, уже не делают.

Рассказал я об этом желании супруги в большей степени только лишь из намерения сделать нечто приятное уважаемой родственнице моего друга. Выказав, таким образом, своё доброе отношения к старинным вещам и старинным временам. Никакого особого желания приобрести именно этот сундук у меня не было и в помине. Но совершенно неожиданно для меня пожилая женщина, узнав о сильном желании моей супруги стать владелицей старинного калмыцкого сундука, загорелась желанием тут, же продать мне свой раритетный сундук. Сумма, которую она запросила за него, была для меня не сильно обременительной, но было у неё одно условие — забрать сундук нужно было как можно скорее. Было видно, что идея продать сундук сильно пришлась ей по душе.

Я немного удивился такому повороту событий, но сразу же позвонил супруге на работу и рассказал ей о том, что бабушка моего друга предлагает нам купить её старинный сундук. И поинтересовался у супруги, не исчезло ли у неё желание приобрести такую вещь? Жена ответила, что сундук ей бы точно не помешал, тем более если бабушка нашего друга сама хочет его продать, то тогда, тем более нужно пойти ей навстречу и приобрести этот сундук прямо сегодня. В итоге в тот же день сундук переехал на новое место жительства в нашу квартиру в семейном общежитии, в котором мы тогда проживали. Так в результате моего визита к старому другу, сундук его бабушки на несколько лет занял своё место в нашей прихожей возле стены и в нём мы хранили свои вещи. Действительно, сундук оказался очень полезным в хозяйстве.

После данных событий прошло много лет, в ходе которых мы несколько раз переезжали с одного места на другое, а приобретенный нами сундук, в конце концов, оказался на хранении у родителей моей супруги. И вот совсем недавно её дотошный брат, имеющий большую тягу к работе с деревом, решил посмотреть на то, как был сделан старинный сундук, и стал его разбирать. В результате его действий выяснилось, что у сундука имелось двойное дно и за потайной стенкой хранилось несколько тетрадей исписанных на неизвестном языке мелким, удивительно красивым, каллиграфическим почерком.

Узнав об этом открытии, я сразу направился в гости к родителям жены, и попросил показать найденные тетради. Брат супруги вытащил из тумбочки старинные тетради и вручил их мне. Я взял в руки, найденные тетради, и стал внимательно рассматривать их. Тетради были толстые, обложки у них были сиренево-синего цвета, все покрытые вязью разноцветных орнаментов. Сначала они показались мне большими амбарными книгами. Но текст был явно не бухгалтерским. Просмотрев записи, я убедился в том, что они написаны на языке, похожем на арабский язык. В итоге я решил забрал эти тетради к себе домой.

На следующий день после того, как рукописи попали ко мне в дом, я позвонил к моему другу и попросил его забрать у меня найденные тетради. Но он не стал сразу этого делать, поскольку захотел сначала узнать в своей семье, у мамы о том, что это могли быть за рукописи и кто бы мог в действительности быть их автором. Через сутки друг мой перезвонил мне и сообщил о том, что его мать, узнав о существовании данной рукописи, расспросила в свою очередь уже собственную маму, поскольку бабушка, у которой был приобретен сундук, уже давно умерла. Фактически она умерла буквально через месяц после того, как продала нам свой сундук.

И вот от своей мамы женщина узнала о том, что у них был дядя, родной брат её отца, который в своё время получил блестящее образование не где-нибудь, а самом Санкт-Петербурге. Но в ходе гражданской войны, в которой он принял непосредственное участие, молодой человек потерял рассудок. Вернувшись с войны, он тихо жил несколько лет в семье своего брата. Единственное напоминание о его высокой грамотности было то, что он иногда что-то записывал в тетради своим удивительно изящным почерком, но прочесть то, что там было написано, сам не мог, как его не просили родственники. Писал он в тетради на неизвестном для близких языке, и соответственно смысла написанного текста понять никто из родственников и знакомых не мог. Поэтому на эти рукописи никто и не обращал никакого внимания, воспринимая их как причуду больного человека. Куда потом они делись, она не знала.

И как рассказывали в семье, в один из вечеров он вышел из дома и не вернулся назад. Его пытались найти, но он исчез навсегда. А на следующий день после его исчезновения в село приехали из города вооруженные представители власти. Они приехали арестовать молодого человека, но его и след к тому времени простыл. И чекисты перевернули всё в доме в поисках любых вещей, оставшихся после него. Но ничего важного найти они так и не смогли. Такая была история.

На вопрос сына о том, следует ли ему забрать у меня тетради, его мама ответила, что бабушка наверняка знала о том, что тетради находятся в сундуке. И раз она захотела, таким образом, от них избавиться практически перед своим уходом, значит так, было ей нужно. Пусть уж рукописи будут у того, кому она их при жизни фактически передала на хранение. Мать в итоге строго запретила моему другу забирать у меня рукописи или сундук. Узнав о том, что рукописи остаются у меня, я, вооружившись арабо-русским словарем, позаимствованным мною в республиканской библиотеке, попытался начать чтение содержимого тетрадей. Но дело это оказалось не легким. Тогда я обратился за помощью к своему знакомому, большому специалисту в вопросах истории нашей республики с просьбой разъяснить некоторые моменты в прочитанном тексте. Помимо своего исторического образования мой знакомый получил еще и духовное образование в буддийском дацане, и еще к тому же с ранних лет, помогал старейшему и практически единственному в Калмыкии в послевоенный период времени буддийскому ламе.

К счастью, у моего знакомого ламы был ученик, родом из далекой африканской страны, родным языком которого был арабский. Молодой человек, как раз приехал в то лето к ламе послушать наставления и помочь ему в делах. Перевести текст рукописей для него не составило большого труда. И вот благодаря его трудолюбию нам и удалось познакомиться с содержимым рукописи.

Ознакомившись с рукописью, ученый лама поведал мне о том, что о некоторых событиях, о которых рассказывают тетради, он слышал от своего учителя, одного из старейших лам Калмыкии. О некоторых вещах от своих родственников. А среди его родственников были очень известные ламы. В то же время нужно сразу отметить, что произведение является по своей сути фантастическим отображением, каких-то возможно имевших место в реальности событий. Легенды о Храме Судьбы действительно существуют у калмыков с давних времен. Вокруг этой старинной легенды и строится всё повествование в истории, рассказанной на страницах найденных тетрадей. Разговор у нас с ламой затянулся с перерывами на несколько дней, в ходе которых мы каждый день встречались в небольшом подвальном помещении практически в самом центре города, буквально в ста метрах от дома, в котором когда то жила бабушка моего друга.

Рассказы о таинственных временах начала двадцатого века, о сакральных войнах, о мистических лидерах востока и запада, которые посещали Калмыкию, в годы гражданской войны, лились нескончаемой чередой, мне казалось, что собеседник мой был как бы сам участником данных событий. Так ярко и образно он рассказывал о подробностях событий тех отдаленных дней. Надо здесь добавить, об этих визитах великих мистиков востока и запада и о той работе, которая ими здесь проводилась, практически отсутствует всяческая информация в официальных источниках. Когда я рассказал своим знакомым в Москве, большим поклонникам науки геополитики, о том, что учитель Гитлера Хаусхофер встречался здесь в Калмыкии с отцом науки геополитики Маккиндером в штабе войск Деникина, они с резким возмущением заявили мне, что этого быть не могло. Что если Маккиндер и был в России в годы революции, то дальше Мурманска он выехать никак не мог.

Но уже сейчас стала доступна информация о том, что Маккиндер был назначен представителем английского военного командования при штабе войск Деникина и он однозначно был примерно в описываемый период или около него на юге России. То есть и этот совершенно маленький и, в общем-то, незначительный факт показывает, что многое в истории и гражданской войны и тех операций, которые тогда проводились на юге России иностранными державами, является пока большим белым пятном в отечественной истории. Тетради я оставил моему знакомому кандидату исторических наук, он собирался в Москву, где хотел показать их своему другу, большому специалисту в вопросах истории, нашему земляку. Так они и исчезли из моей жизни. Но остались воспоминания о прочитанном в тетрадях тексте. Встречаясь с моим знакомым ламой, мы за чашкой чая случается, подолгу вспоминаем подробности описанных в тетрадях событий. Но с каждой новой встречей всё больше замечаешь, что множество деталей этой истории постепенно теряется из памяти, и чтобы эта история окончательно не исчезла из этого мира без следа, я и решил записать то, что еще осталось в сознании от этих рассказанных в тетрадях истории.

«В бескрайней синеве небес, раздольно раскинувшихся над почти лунным, пустынным пейзажем калмыцких степей, спокойно лавируя в сизых потоках поднимающегося воздуха, раскинув могучие крылья, летел исполинский орел. Его зоркие глаза давно уже высматривали себе подходящую добычу. И вот, наконец, он увидал зайца, который, казалось бы, совершенно слился с пожухлой степной травой. Заяц, словно почувствовав смертельную опасность, грозящую ему, вскочил тут же с места и побежал прочь.

Орёл, молниеносно выбрав единственно верную траекторию полёта, сложив крылья, с огромной скоростью понёсся к своей долгожданной добыче. И когда орел достиг почти максимума своей скорости, вдруг раздался тупой удар, и лишь куча разлетевшихся в стороны перьев и брызги крови, вот всё что осталось от беспощадного пернатого охотника, вмиг разбившегося в прах о невидимую стену.

На несколько секунд, словно выйдя из тени, в небе проявились очертания прекрасного, величественного храма. Увидев эту картину, люди, находившиеся в этот момент в степи, все падали ниц на землю, восклицая в ужасе и в восхищении слова буддийской мантры:

— Ом мани падме хум!

Глава 1

Небольшой торговый караван шел по пустынным землям великого азиатского среднегорья уже очень много дней. И каждый новый день их путешествия перед глазами путников возникала очередная пустошь, через которую, иногда с серьезной опасностью для жизни, каравану необходимо было перебираться в светлое время суток. Ночью караван старался остановиться так, чтобы по возможности уменьшить возможность внезапного нападения.

Так они шли день за днем по этой унылой пустынной местности день за днем. Казалось, что нет у этой дороги сквозь пустоту незаселенных земель вовсе никакого конца. Казалось, что весь мир вымер и исчез с поверхности этого мира, за то время пока караван находится в дороге. Но опытные путники понимали, что это совсем не так. Ничего в этом мире не изменилось, и измениться не могло. Всё в этом идет ровно, так же как и шло всегда. Всему есть своё начало и всему обязательно приходит свой конец, соответственно рано или поздно наступит конец и этому огромному безлюдному пространству, если продолжать свое движение. И караван день за днем всё больше пожирал расстояние, отделяющее его от конечной цели их путешествия.

И вот, наконец, после того как караван миновал один из самых высоких горных перевалов, что-то стало меняться в окружающей местности. Она стала более насыщенной и оживленной, появилась значительно больше растительности, стали попадаться по пути отдельные небольшие деревья. И самое главное. То там, то тут стали попадаться на глаза различные следы человеческого существования и жизнедеятельности. Чувствовалось, что караван вступил в обитаемую зону.

А еще через пару часов караван обогнул небольшую гору. Здесь картина местности снова изменилась, и перед измученными долгой дорогой путниками возник, словно из сказки, небольшой аккуратный город, с зелеными садами и полями, расположенный в гористой местности в глубинной части Азии. Рядом с городом протекала небольшая, но быстрая и полноводная речка. Город занимал важное положение, поскольку располагался недалеко от того места, где раньше проходила граница владений великих азиатских владык, покоривших в свое время огромное количество стран и народов.

Все люди в караване испытывали огромное чувство облегчения от того, что перед ними был город, в котором можно было отдохнуть, пополнить запасы продовольствия, узнать новости о том, что произошло в мире за эти дни, что караван находился в пути. Купцы уже в уме подсчитывали свою возможную прибыль от продажи своих товаров. Но пришел караван в город явно не в добрый час.

Караванщики с удивлением обратили свое внимание на то, что караульный пост перед въездом в город оказался совершенно пустым. Это было странным и пугающим фактом. О прибытии каравана должны были заранее оповестить власти специальные люди, которые тайно обязаны были присматривать за путями, ведущими в город. И поэтому городские чиновники обязательно должны были поспешить встретить караван и получить с торговцев соответствующие взносы в городскую казну за проезд через город и за право торговли на городском рынке. Этого действа слуги народа не могли просто так пропустить.

Но пункт досмотра был пуст. Значит, решили купцы, сейчас в городе происходит нечто, что сделало невозможным работу чиновников. Но что могло случиться в городе? На этот вопрос никто из людей, находящихся в караване не мог знать ответ. Раздались испуганные голоса — а может быть, вернутся всем караваном на перевал и там один день переждать, а уже после этого вернуться вновь в город? Может быть за это время ситуация прояснится.

После недолгих размышлений караванщик принял решение, не смотря ни на что всё равно ввести караван в город. И караван медленно тронулся в путь. Через час караван достиг городских улиц. Перед глазами людей из каравана предстала ужасающая картина паники и всеобщего бегства.

В это время в городе толпы людей в испуге метались по улицам, словно большие испуганные птицы и своими криками они создавали жуткую какофонию. Ничего не было возможно разобрать. Что кричали эти люди, было совершенно не ясно. Казалось, что это кричат не отдельные люди, а что это сам город в ужасе кричит, так громко, будто какое-то горе случилось, у несказанно огромного великана и он решил во всю силу своего голоса оплакать свою трагическую потерю.

Наблюдательный путник отметил бы для себя, что внешне большинство из жителей города было китайцами, но встречались меж жителями города и представители иных азиатских народов, и очень редко и люди европейской наружности. Все горожане были страшно напуганы. Со своим скарбом в руках люди отовсюду, выходили из своих домов, и спешно грузили вещи на большие телеги. Те телеги, что были наполнены доверху пожитками горожан, медленно трогались в путь, одна за другой, а рядом с телегами шли жители города.

Караванщик решил отправить своих охранников вперед, чтобы они узнали о том, что происходило в городе и почему народ в таком ужасе пытается покинуть свои дома. Когда посланные вперед на лошадях охранники каравана вернулись назад, стало известно, что жители спешно покидают свои жилища, пытаясь спастись от нападения на город мятежников. По сведениям горожан местные монголы взбунтовались и сейчас движутся в сторону города. Вся история эта началась совсем недавно, буквально перед самым прибытием каравана появилось известие, что мятежники вчера сожгли дотла маленький городок в нескольких часах пути от их городка и уничтожили всё его население.

Это известие произвело ужасное воздействие на население городка. Все жители не стали ожидать нападения монголов и собрались спасать свои жизни бегством в сторону большого города, расположенного в нескольких километрах к югу от этих мест. В районном центре провинции стоял большой и хорошо обученный военный гарнизон, вооруженный пушками и пулеметами. Там можно было не бояться нападения мятежников.

Монгольское войско не пощадило соседний город, все жители его были уничтожены бунтовщиками. Неизвестно, каким образом это стало известно, но жители города прекрасно понимали, что в случае нападения та же самая судьба будет ожидать и всех их тоже. Спастись бегством в пустыню было не возможно, ибо монголы на своих лошадях легко догнали бы беглецов в пустынной местности.

Эти новости обескуражили караванщиков. Бунт всегда опасен, но бунт природных воинов монголов был опасен вдвойне. Нужно было срочно принимать решение, что делать в сложившейся ситуации. Караванщики после короткого обсуждения решили присоединиться к толпе беженцев и искать спасения вместе с горожанами в центре провинции.

Между тем основная колонна беженцев в это время уже направилась от глиняных стен своего города к горному перевалу. Караван двинулся вслед за этой людской массой. Через некоторое время караван стал все ближе приближаться к толпе, которая покидала город. И тут только стали различимы слова, которые выкрикивали горожане. Люди кричали о том, что и так уже стало известно купцам — монголы взбунтовались и нужно быстрее уйти из города через перевал в материковый Китай, под защиту армии, поскольку мятежники, врываясь в города, никого не щадят, ни женщин, ни стариков, ни малых детей.

Постепенно поток беженцев приблизился к горному перевалу. Проход между скалами был достаточно узок, и потому у входа на перевал постепенно столпилось большое количество людей и телег, которые ожидали своей очереди, для того чтобы проехать через перевал. А телеги и люди между тем всё продолжали прибывать и прибывать на перевал. Но вдруг раздались испуганные крики:

— Монголы! Монголы идут! Монголы уже здесь! Они уже здесь!

И действительно чуть выше перевала на склонах ближайшей к нему горы появились всадники, которые стали стремительно приближаться к перевалу. Впереди ехал огромного роста самого свирепого вида воин, который в руке держал на древке красно — синее знамя. Беглецы сначала остановились, поскольку явно испытывали шок. Монголы появились совсем не оттуда, откуда их ожидали. Они вышли прямо навстречу беглецам, перегородив единственную дорогу к спасению.

В ужасе жители закричали и стали показывать друг другу на приближавшуюся неприятельскую конницу. А между тем монголы не думали останавливать свое движение. Конница мятежников по пути преодолела небольшую горную речушку, которая практически не стала для неё сколь-нибудь серьезным препятствием и не задержала их атаку и с дикими криками ворвалась на перевал.

Толпа беженцев, увидев грозящую им опасность, преодолев ступор вызванный шоком от внезапного нападения, бросая своё добро на произвол судьбы, кинулась спасаться бегством по направлению к покинутому недавно городу. Через некоторое время монголы настигли первых отряд беженцев, который вышел из города раньше остальных, и в составе которого были полицейские чиновники, руководство города со своими семьями и несколько китайских солдат и один офицер. Бежать они не могли, это было бессмысленно. Отряду пришлось невольно исполнить свой долг перед горожанами и вступить с наступающими мятежниками сходу в бой. Но задержать на перевале мятежников надолго им не удалось, ибо силы были не равны.

Монголы, быстро перебив защитников перевала из первого отряда, пройдя через густо усыпанный трупами горожан перевал, и вырвавшись на своих лошадях на простор, всей своей массой постарались как можно быстрее навалиться на город. Мятежники ворвались в город верхом на своих лошадях. На улицах сразу же началась самая настоящая резня, жители города, прекрасно понимая, что они обречены теперь на смерть, старались как можно дороже продать свою жизнь, поскольку не ждали по отношению к себе никакой милости от напавших на город неприятелей.

Жители города бились с врагами насмерть, используя для отпора врагу всё, что попадалось им под руку: лопаты, ножи, топоры и мотыги. Но исход боя был явно предрешен, монголы были прекрасно обученными природными воинами. Они методично рубили всех, кто попадался им под руку одного за другим. Никто из горожан за редким исключением им не мог в этот момент ничего противопоставить.

Казалось уже, что город полностью обречен и после короткой схватки все его жители будут уничтожены, точно так же как жители соседнего города. Так бы оно наверно и случилось бы, и ничто бы не спасло горожан, но тут неожиданно на их счастье к городу подошли регулярные китайские войска. Они открыли огонь по мятежникам на поражение из ружей и из пулеметов.

И сразу же множество напавших на город конников попадали замертво со своих лошадей. Степь быстро буквально вся покрылась трупами убитых всадников. Положение монголов усугубилось тем, что они к моменту нападения регулярной китайской армии находились в гуще боя на городских улицах и выйти из него быстро не смогли. Там их и стали расстреливать китайские солдаты.

Когда прошел шок от внезапного появления китайских войск, монголы попытались организовать им сопротивление. Но сделать они ничего не смогли. Плотный пулеметный шквал огня был убийственным для степной конницы. Почти все мятежники, попытавшиеся с боем прорваться из окружения, были убиты. Оставшиеся в живых мятежники, осознав случившиеся изменение ситуации, попытались вырваться из города с другой стороны.

Но как потом выяснилось, войска, к этому времени уже полностью перекрыли все выходы из города. При попытке покинуть город с другой стороны, всадники практически тут, же попали под перекрестный ружейный и пулеметный огонь правительственных войск. Бой в итоге получился недолгим. С мятежниками было покончено удивительно быстро.

Некоторое количество из нападавших на город мятежников сдалось в плен. Их, под усиленной охраной, привели на городскую площадь, и привязали к коновязи у входа в главное административное здание города. Туда же, на площадь постепенно пришли практически все жители города, выжившие в этот ужасный день. Площадь была практически вся заполнена народом. Жители города внимательно рассматривали мятежников, жгучая ненависть заполняла их сердца, но при этом они сами не предпринимали никаких действий, и даже не выражая никаких эмоций, ожидая, что будут делать военные.

Через некоторое время на площади началась экзекуция. На глазах жителей городка с пленных мятежников солдаты стали живьем сдирать кожу. Дикие, душераздирающие крики раздавались над заполненной народом площадью. А народ, находившийся на площади, молча и сосредоточенно, наблюдал за казнью.

В этот момент, одна из женщин, пришедших в этот город с караваном, прекрасной наружности молодая азиатка, которая некоторое время присутствовала вместе с другими на площади, решила найти себе место для отдыха в одном из домов города. И вот она, оставив площадь, где продолжали в мучениях умирать бунтовщики, недавно с такой ненасытностью сами убивавшие людей, направилась вглубь города в сопровождении двух своих служанок.

Можно было удивиться той скорости, с которой город возвращался к мирной жизни. Постоялый двор уже работал и гостье города быстро предложили неплохую комнату для себя на втором этаже и обед, и комнату для прислуги. Гостья отказалась от обеда, и отправилась сразу в снятое помещение. Служанки же решили остаться с разрешения хозяйки на первом этаже и пообедать.

И молодая женщина, заняв свою комнату в местной гостинице, в первую очередь постаралась, как следует прийти в себя после всех этих ужасных событий. Она читала молитвы, и крутила молельный барабан. И постепенно молодая женщина стала чувствовать себя значительно лучше. Через некоторое время девушка решила лечь отдыхать после пережитых событий. Она расстелила постель и легла на кровать, но не успела уснуть, как тут, же слух её буквально чуть не разорвал в клочья дикий крик ужасной муки, который раздался из-за стены.

Кричала женщина. Казалось, что её подвергают какой-то изощренной пытке. Через несколько секунд крик повторился. Потом снова. Не в силах больше терпеть эти ужасные крики, молодая женщина в ужасе вскочила со своего дивана, и быстро одевшись, вооружилась ножом и стала ожидать новых криков. И они вскоре снова повторились, всё столь же ужасные. И не выдержав напряжения, молодая госпожа ринулась в коридор и, сжимая в руке нож, с криком ворвался в соседнюю комнату.

Очутившись в помещении, она увидел следующую картину. На кровати, посередине комнаты лежала молодая женщина, а возле неё суетились две пожилые женщины явно повитухи. Молоденькая девушка, похоже, рожала своего первенца. И вот, получается, пришло время ей рожать именно в такое ужасное время. Да и роды, по всей видимости, оказались тяжелыми к тому же.

— Тужься, тужься, родная. Еще чуток напрягись, еще немного потерпи — как заклинание повторяла одна из женщин, наклонившись над роженицей на китайском языке.

Молодая женщина с ножом в руках, остановилась на пороге, не зная, что предпринять, и тут одна из повитух подошла к ней и начала её прогонять из комнаты, мол, нечего тебе здесь делать. Делать молодой женщине действительно было нечего в этой ситуации, и она, спрятав нож на поясе, собралась выйти из помещения, где проходили роды. Но тут, наконец, раздался, плач новорожденного младенца.

И молодая женщина невольно остановилась, чтобы взглянуть на него. Повитуха, устало улыбаясь, показала ей новорожденного ребенка, и сообщила о том, что у сына владельца постоялого двора сегодня родился мальчик. Молодая женщина, приехавшая в этот несчастный город вместе с караваном, улыбнулась малышу, а потом, развернувшись на месте, быстро вышла прочь из комнаты. Несмотря ни на что жизнь продолжалась. Молодая женщина вернулась в свою комнату, разделась, легла на кровать и мгновенно уснула.

* * *

Было уже за полночь. Над всей местностью раскинувшейся среди невысоких гор властно царила полная тьма. Но вот из-за тучи выглянула луна. И сразу же из этой глубокой тьмы всплыл перед глазами ночного путешественника маленький городок в горной части глубинной Азии. Город этот сейчас напоминал осажденную крепость. Ночь, темноту улиц освещают костры, которые развели солдаты, и факелы, которые были равномерно распределены по основной улице города.

Человек крепкого, атлетического телосложения но в тоже время исключительно ловкий и юркий, осторожно пробирался по улице, стараясь не попасться на глаза случайным прохожим. Наконец, он остановился возле одного из двухэтажных домов, расположенных совсем недалеко от центра города. Оглядевшись вокруг, он быстро и бесшумно перепрыгнув через забор, очутился во дворе. Здесь он так же бесшумно подобрался к стене дома, а потом с величайшей осторожностью, мягко как кошка, взобрался на балкон второго этажа. Оказавшись на балконе, незнакомец попытался открыть дверь, ведущую в комнату. Это сделать ему удалось легко. Дверь была не запертой.

Проникнув в комнату, мужчина притаился, пытаясь разглядеть то, что находилось в комнате, но почти тут же он слегка вздрогнул, поскольку почти сразу же после его проникновения в помещение раздался тихий женский голос, который таинственный посетитель сразу же узнал:

— Сухэ, как можно быть таким неловким человеком, ты своим шумом распугал всю округу. Ты разбудил меня своим грохотанием, как только направил свои стопы к этой гостинице. Я не понимаю, как только тебе удается выживать во всех этих страшных битвах и сражениях, в которых ты участвуешь, при твоей такой неуклюжести? Это просто удивительно! Ты же настоящий олух!

— Принцесса, я рад видеть вас. Я не верил, что доживу до нашей новой встречи — ответил тихо мужчина.

— Если ты и впредь будешь столь неискусным воином, то тогда у нас всегда будут продолжать случаться разные беды и поражения. Твоё личное счастье просто поразительно при этом, погибли множество достойнейших людей и искуснейших воинов, а ты снова сумел выжить. Это неспроста. Вероятней всего тебя хранят добрые духи наших великих предков для выполнения исключительно важной миссии — продолжила свою речь женщина.

— Наш отряд полностью уничтожен, никому из воинов не удалость выжить в этой бойне — ответил Сухэ. — Я сам, как вы видите, чудом избежал смерти. Но, похоже, это был мой последний поход. Везение вряд ли мне поможет спастись на этот раз. Все дороги перекрыты, везде патрули правительственных войск. Правительственные чиновники в курсе того, что я был среди воинов данного отряда. Описание моей внешности разослано по всем районам в окружности. Мне не уйти в этот раз от противника. Это моя с вами последняя встреча.

Женский голос печально из темноты ответил воину:

— Ты всегда хотел стать настоящим героем нашего народа. А цель и задача героя — это смириться с тем, что ему нужно будем ради блага всеобщего погибнуть. И тогда герой снова возродиться среди своего народа. Так говорят старики. Наверно это так и есть.

— Согласен — сказал Сухэ. — Но главное не в моей неизбежной смерти. Мы не смогли выполнить свою работу. Я прошу прошения у вас за это. Мы должны были спасти вас и помочь вам вернуться к своему народу. Но нам не удалось достигнуть наших целей. Нам не удалось вас встретить и освободить. Вместо этого мы потеряли сегодня всех наших лучших воинов. Так что еще раз примите мои извинения и мое раскаяние. Нет нам прощения! Не судьба мне стать героем нашего народа. И тем более, не возродиться мне среди героев.

— Наша жизнь это бесконечная цепь страданий. Это неизбежное зло — промолвила тихо женщина.

— Мне нужно уйти пока не поздно — сказал Сухэ.

Но женщина проигнорировала слова воина и продолжила свою речь:

— Но мы не должны падать духом. Мы должны продолжать биться за счастье. А для этого ты должен выжить сейчас и стать нашим героем.

— Принцесса. Я сделаю всё, чтобы исполнить ваш приказ, но силы мои не безграничны, а враг наш многочислен и опытен. Все дороги перекрыты. Выйти живым отсюда не представляется мне возможным. Я не могу обманывать не себя ни вас — отвечал Сухэ.

— Ты останешься здесь. Я помогу тебе на этот раз спастись. Эта комната сейчас самое безопасное место для тебя. Оставайся здесь на ночь. А завтра ты покинешь этот город вместе с караваном — приказала молодая госпожа, после чего встала и бесшумно вышла из комнаты.

Глава 2

Хмурым зимним днем, когда с моря дул пронизывающий ледяной ветер, по трапу корабля только что пришвартовавшегося в порту города Мурманска, в середине февраля 1918 года, энергично спустился уже достаточно немолодой джентльмен. В след за ним по трапу на землю сошли и два его более молодых сопровождающих. Вступив, наконец, после долгого морского путешествия на твердую землю мужчина первым делом направился регистрировать свой приезд в охране порта. И пока его документы проверяли и досматривали его багаж, он внимательно осмотрел территорию порта. Он отметил для себя, что практически вся она была буквально забита огромным количеством самых различных товарных грузов. Вся эта гигантская масса добра, поставлялась для некогда союзной России из США и Великобритании, но в связи с последними изменениями в политике России работа порта была с недавних пор практически полностью парализована. В результате и образовался огромный затор, в котором остались огромное количество грузов. Скопившись здесь, эта товарная масса стала великолепной приманкой, для про-немецкой, белофинской армии, попытавшейся штурмом овладеть городом и захватить всю эту огромную массу ценных грузов. Финская армия рвалась к порту. Бои шли в окрестностях города. Но финским войскам взять штурмом город так и не удалось. Сил для решающего сражения у неё не хватало. Совместными усилиями, англо-американские войска и российские солдаты пресекали любые попытки врагов приблизиться к порту.

Так же, как внимательный наблюдатель, пожилой джентльмен сразу заметил для себя, что в порту собрались служивые люди практически со всего света. Представители самых разных национальностей, принадлежавшие ко всем расам и жившие на всех обитаемых континентах, находились на территории данного порта и вся эта человеческая масса своим бесконечным движением создавали настоящее вавилонское столпотворение.

После завершения досмотра, почтенный джентльмен, справился у офицера, начальника патруля, где расположен штаб экспедиционного корпуса и, получив ответ, в сопровождении двух своих сопровождающих, отправился немедленно по указанному ему адресу.

Пожилого джентльмена звали сэром Джоном Хэлфордом Маккиндером. В викторианскую эпоху в Англии не было недостатка в выдающихся личностях. Самая великая в мире империя, над территорией которой никогда не заходило солнце, поскольку владения её были разбросаны по всему миру, была построена мужеством и талантом выдающихся её сыновей и дочерей. Весь мир знал имена выдающихся англичан Чарльза Диккенса, Уильяма Мейкписа Теккерея, Энтони Троллопа, сестер Бронте, Конан Дойля, Редьярда Киплинга и Оскара Уайльда. Англия была воистину мировым лидером. Она царила и на океанах и в умах людей мира. И Маккиндер был явно не последним человеком, среди тех, кто это величие страны поддерживал. Признанием его заслуг перед отечеством был и тот факт, что он стал членом Тайного совета империи, органа советников британской королевы. В руках данного совета была сконцентрирована огромная потенциальная власть, фактически данный совет мог объединить в себе все три ветви власти в империи в один единый кулак в момент особого напряжения в делах империи. Тайный совет мог в соответствии с действующим законодательством, и издавать законы, и выносить судебные решения, и руководить напрямую деятельностью государственных учреждений в случае необходимости.

В былые времена короли часто использовали этот орган для обхода судов и парламента. Например, один из комитетов Совета имел разрешение в XIV веке налагать любое наказание, за исключением лишь смертной казни, не стесняясь правилами относительно доказательств или улик. Это была высшая власть в империи. По своей реальной мощи она была выше любой иной власти в стране. В правление Генриха VIII, он мог по рекомендации Совета создавать закон просто высказыванием вслух. Законодательное главенство Парламента было восстановлено только после смерти Генриха VIII. Так что Её Величества Почтеннейший Тайный Совет был фактически неким аналогом особой чрезвычайной комиссии, которая собой могла всегда, если бы вдруг возникла в том необходимость, подменить всю высшую власть в империи. Кроме того, в обычном режиме Её Величества Почтеннейший Тайный Совет собирался один раз в месяц и занимался особо важными для империи делами.

В последнее время на заседаниях Совета стали всё более четко высказываться мнение о том, что происходящие в настоящее время в России события кроме общеизвестных причин своего возникновения имеют еще и некие тайные, эзотерические причины, о которых нужно всё как можно лучше разузнать. Изначально причиной этих разговоров стало то, что несколько месяцев назад до руководства Тайного Совета дошли слухи, что в России немецкими агентами был проведен некий магический ритуал такой колоссальной силы, что это смогло изменить саму канву исторического развития страны. И теперь Её Величества Почтеннейший Тайный Совет хотел всё знать об этой удивительной истории. Ведь если такая акция немецких агентов смогла произойти в России и в итоге нанести ей столь огромный вред, то где гарантия, что то же самое не будет сделано и против Великобритании? Была в итоге создана особая группа при Совете, для изучения данного вопроса, и возглавить её, было поручено Джону Маккиндеру, одному из самых уважаемых членов Совета.

И почтенный джентльмен взялся за эту работу с обычным для себя усердием и проницательностью. Им были задействованы все возможные средства, были использованы связи, давно тесно связавшие английских и германских эзотериков, британская разведка работала в первую очередь в этот момент на эту особую группу. И в результате напряженной работы в руках у Маккиндера оказалась подлинная информация о том, как и кем, был проведен магический ритуал, имевший столь серьезное воздействие на судьбы мира.

Джон Маккиндер по результатам своего расследования выступил с докладом перед Тайным Советом, и рассказал о том, что германским агентам удалось привлечь к своей деятельности известного мистического лидера востока Джа-ламу и с его помощью они смогли попасть в некий таинственный Храм Судьбы, расположенный где-то в бескрайних степях возле Каспийского моря. Оказавшись в этом сакральном центре германские агенты, смогли провести мистический ритуал, в результате которого был нанесен России непоправимый вред. И в итоге Россия не только перестала быть ей опасной, фактически Германия получила в её лице своего младшего партнера.

10 декабря 1917 года на заседании Совнаркома был обсуждён вопрос об инструкции советской делегации на мирных переговорах. В решении СНК по этому вопросу было записано: «Инструкция о переговорах — на основе «Декрета о мире»». Фактически тем самым Россия вышла из войны против Германии. И сразу же после этого решения в ней началась гражданская война, которая грозила навсегда окончить существование единого российского государства. Но, несмотря на всё это, на большое недовольство населения, на начавшийся в стране мятеж офицеров, новое большевистское правительство с маниакальным упорством вело дело к союзу с Германией. Оно явно не собиралось ограничиваться только лишь тем, что было заключено временное перемирие на германском фронте, оно планировало заключить с Германией всеобъемлющий мир. А там чем черт не шутит, Россия могла и стать постепенно на сторону Германии в войне. Этого теперь нельзя было полностью исключить.

Во всяком случае, Украина, которая всё больше заявляла о своей полной независимости от России, уже пошла на сепаратный мир с Германией. 9 февраля 1918 года, Центральные державы подписали сепаратный мирный договор с делегацией Центральной Рады Украинской Народной Республики. По факту новая Украина стала еще одним союзником Германии и Австро-Венгрии. После доклада, в ходе заседания было принято решение немедленно отправить в Россию самого Маккиндера для того, чтобы он вместе со своими людьми лично не только исправил по возможности ситуацию, возникшую после проведенного германской разведкой магического акта. Это было мало теперь. Тайный совет принял решение приказать правительству направить сэра Джона Маккиндера в России и наделить его полномочиями главного представителя Британской империи, при штабе только начавшей формироваться белой армии. Этот статус должен был стать официальным прикрытием подлинной миссии Маккиндера в России.

Тайным советом была поставлена задача, использовать полученные сэром Маккиндером в ходе расследования мистические знания для нанесения возможно большего ущерба противнику. Положение на фронтах было очень сложным. Германия находилась сейчас в лучшем, чем её противники положении. И поэтому нужно было срочно предпринимать самые активные действия против могущества Германии. Нужно было попасть в Храм Судьбы и совершить в нем такой же точно магический ритуал, что был проведен там германскими агентами, но только в этот раз против самой Германии. Нанеся тем самым германской военной и политической машине смертельный удар. Медлить было нельзя, ситуация требовала решительных действий. И поэтому эта тайная миссия Маккиндер получила поддержку на самом высоком уровне. В штабе корпуса гостей гостеприимно встретил заместитель начальника, и в его кабинете произошла встреча прибывших в порт незнакомцев с еще тремя занятными гостями хозяина кабинета. Двое из них были русскими офицерами, а третий, молодой исключительно физически развитый джентльмен был одет в гражданское одеяние. Но и в нем так, же была видна офицерская выправка и стать, что так, же выдавало в нем военного человека. Молодой джентльмен сказал:

— Наконец мы вас дождались, дорогие наши гости. Меня зовут Боб Джонс, я офицер военной разведки. Наши друзья, князь Куракин и господин Курочкин, помогут нам осуществить нашу миссию. Какие у вас были на сегодня планы?

— У нас достаточно мало времени. Мы вынуждены спешить дорогой Джонс. Поэтому я хочу, получит ответ на вопрос, когда мы сможем отправиться в путь? — спросил пожилой джентльмен.

— Мы можем выехать уже сегодня — ответил ему Джонс.

— Прекрасно, но у нас тут есть еще ряд дел, которые необходимо сделать. Сейчас, я думаю, мои коллеги отправятся с вашими русскими друзьями готовиться к путешествию, а мы с вами присоединимся к ним позднее. Мне нужно будет обсудить ряд важных моментов с господином Джонсом — заявил Маккиндер.

Через некоторое время в кабинете остались лишь Джонс и пожилой джентльмен.

— Сэр Джон Хэлфорд Маккиндер, какие будут дополнительные указания? — спросил господин Джонс у своего собеседника, внимательно вглядываясь в лицо пожилого джентльмена.

— Спасибо за вашу заботу, Джонс. Вы помните, что мой визит в Россию на этот раз является полностью конфиденциальным? И мы должны по возможности исключить всякую утечку информации о моей миссии в России. В ваших инструкциях всё должно было вам разъяснено о том, как должна быть организована наша с вами общая работа здесь — ответил господин Маккиндер.

— Да. Я всё прекрасно знаю. Инструкции мною были получены. Не сомневайтесь, я принял все меры для того чтобы утечки информации о вашем прибытии сюда не произошло. Хотя вы сами понимаете, здесь всё обстоит с точки зрения возможностей сохранения в тайне важной информации из рук вон плохо. Кругом немецкие и большевистские агенты — сказал Джонс.

— Хорошо. Я понимаю, что вам здесь приходится работать в крайне тяжелых условиях. Но в любом случае мы должны исполнить ту миссию, которая на нас была возложена нашим отечеством. Тут нет иных вариантов. Мы должны победить любым возможным способом. Я думаю, что с вашей стороны я найду здесь полное понимание — сказал немного торжественно господин Маккиндер.

— Вы в этом не должны сомневаться — тут же заверил пожилого джентльмена Джонс. — Я всецело поддержу вас в выполнении этой миссии.

— Хорошо. Теперь скажите мне, где расположены владения местного купца Петра Белобородова? Вам известен этот человек? Вы можете меня сейчас лично туда сопроводить? — спросил Маккиндер.

— Безусловно. Я прекрасно знаю, где расположен торговый дом купца Белобородова. Это совсем недалеко отсюда. Если вам нужно попасть туда, то нет проблем. Я сейчас оденусь и мы сразу же отправимся в путь — сказал, начиная при этом собираться в дорогу Джонс.

— Хорошо, тогда не будем тратить времени. Отправимся к купцу в гости прямо сейчас — сказал пожилой англичанин и направился к выходу из дома.

После этих слов собеседники покинули здание штаба корпуса и отправились в небольшой поход по улицам городка, и через несколько минут оказались рядом с большим каменным домом. Открыв стеклянную дверь, англичане попали в широкую горницу, через которую тянулся прилавок, а стены за ним были оборудованы от пола до потолка стеллажами, заставленными самым различным товаром. Посетителей в горнице в этот момент не было. Пожилой джентльмен, подошел к солидному человеку, вышедшему из-за прилавка с хозяйским выражением на лице для того, чтобы поприветствовать важных гостей, и подал ему незаметно конверт. Купец, зайдя за стойку, вскрыл конверт, и быстро пробежав глазами по вынутой из него небольшой бумаге, сразу же пригласил гостей своего магазина следовать за ним.

Через минуту они все зашли в просторную комнату. Хозяин жестом пригласил гостей сесть за стол.

— Всё у меня готово для исполнения задания — доложил купец. — Я жду вас уже несколько дней. Уже начал беспокоится, не случилось ли чего.

— Джонс — сказал Маккиндер — для того, чтобы максимально обезопасить выполнение задания, мы сейчас разделимся. Вы с моими сопровождающими поедете вместе с русскими офицерами из штаба Корнилова, а я поеду с людьми господина Белобородова. Маршрут согласован и вот вам карта, тех мест где мы с вами должны будем встречаться по пути, для того чтобы координировать проведение нашей операции. Всем сообщите, что меня оставили на некоторое время при начальнике гарнизона, для выполнения особо важной миссии. Есть у вас еще ко мне вопросы, мистер Джонс? Если нет, то отправляйтесь исполнять мое поручение.

— Я горд тем, что мне посчастливилось встретиться и более того работать под руководством столь значимой фигуры как вы! У меня действительно есть к вам один вопрос, который я давно хочу вам задать. Но у вас явно сейчас нет времени для ответа на него — сказал молодой офицер.

— Почему? Времени у нас с вами сейчас достаточно. Через какое время мы отправимся в путь? — спросил купца Маккиндер.

Купец тут же ответил:

— Отправимся в путь часа через три. Раньше просто не успеем.

— Вот видите, время у нас с вами еще есть. Задавайте свой вопрос — ответил Маккиндер.

— Мне хочется спросить вас о том, как делаются великие открытия? — мистер Джонс смотрел на своего собеседника восторженными глазами и продолжал говорить — Мне совершенно непонятно. Как вам удалось понять, что «Географическая ось истории» — это континентальное пространство, не подверженное влиянию вооруженных сил и морских держав. Эту континентальную массу вы назвали «хартленд», землей сердца. Эта земля, защищена от истории, которая сотрясает остальной мир. После вашего открытия многое изменилось в мире. История отныне пронизана постоянными диалектическими столкновениями между сушей и морем. На море, то есть на 3/4 поверхности нашей планеты, господствуют мореплаватели, тогда как суша, 1/4 планеты, является родиной народов степных наездников. Две доминирующих фигуры, моряк и всадник, викинг и монгол, находятся в постоянном движении, в которое их приводит неисчерпаемая динамика. Это великолепная картина! Вы не просто сообщили нам о своем виденье мира.

Вы рассказали нам величественную притчу о противостоянии между сушей и морем, или между Бегемотом и Левиафаном, и ведь это реальность: противостояние между гигантской континентальной массой, образованной Европой, Африкой и Азией, и океанской массой, где господствуют морские англо-саксонские державы. Континентальная масса имеет «середину», образованную Россией, Уралом, Западной Сибирью, Казахстаном, Синьцзяном и Монголией. Между этим континентальным массивом и океанами простирается смежная зона, «периферический кордон», окраинные земли: страны средиземноморья, Западная Европа Средневековья, Средний Восток, Индийский субконтинент и Китай. В этом «периферийном кордоне» расположены место рождения урбанизированных народов и зоны смешанной культуры. Комплексу, создаваемому «срединной землей», и окраинными землями, противостоит островной комплекс. Это — Америка, Австралия, Океания и Великобритания. Вы указали всем нам то, что это место — родина торгового либерализма, то есть современного Карфагена.

Вы показали, что «окруженная земля» — непобедима, поскольку морские корабли, не могут вторгаться в эту зону; народы окраинных земель никогда не могли захватить эту зону, чему есть множество свидетельств. Наоборот, как утверждаете вы, «срединная земля» может вторгнуться и покорить окраинные земли, поскольку в состоянии выставить достаточно воинов; имеет строевой лес (и другие сырьевые материалы) для того, чтобы построить корабли, и преодолеть, таким образом, свою первоначальную слабость; располагает богатыми запасами продуктов питания. Единственный довод, который мы можем выдвинуть против этого утверждения, это то, что в демографическом плане «срединная земля» всегда была малочисленна.

Но в тот момент, когда данная территория наполняется людьми из-за благоприятной ситуации с дождями и пастбищами, происходит вторжение, которое несет смерть и разрушение народам моря. Вы пришли к выводу о необходимости для морских народов и народов окраинных земель, сдерживать народы «срединной земли». Вы дали нам в руки великое знание, которое поможет нам оставаться самой большой силой в мире. Но этого всего мало, вы дали нам то мышление, которое вами было явлено миру, оно не имеет, на мой взгляд, ничего общего с прежним строением мысли, которая была в основе нашей политики. Вы изменили всё! И вот я спрашиваю вас.

Как вам всё это удалось увидеть? Ведь эта картина, новой планетарной системы просто ошеломляющая по своей широте, она совершенно на мой взгляд неподъёмна для того обыденного мышления коим обладает средний человек! А вы между тем показали нам не просто картину мира с недосягаемой ранее высоты мышления, вы дали нам новые смыслы и родили новую мировую мифологию! Как вам это удалось сделать? В чем секрет такого глубокого миропонимания?

— Спасибо за ваш вопрос, дорогой Джонс. Понятное дело, я не первый человек, который занялся вопросами геостратегии. Не я первый, глядя на карту, пришел к выводу о том, что сама география, сама природа есть основа основ нашей жизни, жизни тех народов, которые населяют землю. Множество ученых было до меня и будет после, которые попробуют раскрыть тайну комплексного развития человечества глобального масштаба. Всё имеет свою причинно-следственную связь. Нужно просто понимать эту связь, и тогда любая проблема станет для вас, как говорят буддийские мудрецы, полностью пустой. Всё так. Но скажу честно, первый шаг к тому пониманию, которое было мною предъявлено ученому миру, нашему обществу, был сделан мною еще на заре моей юности.

Сэр Джон Хэлфорд Маккиндер сделал небольшую паузу, улыбнулся, и внимательно глядя в глаза собеседнику, продолжил говорить:

— Однажды, очень давно, в пору моей юности, я тогда находился в Индии, мне в руки попался древний буддийский текст, написанный на языке пали. Он рассказывал о том, что вся наша планета единый живой организм. И каждая территория земли имеет свою миссию в точном соответствии с особенностями тех органов, какие имеются у иных живых существ. И соответствуют их задачам. Так мозг земли расположен, по мнению данной, рукописи следующим образом — одна половинка, левое полушарие, в Великобритании, а другая, правое полушарие головного мозга расположена в северной части Китая и частично в Монголии. Желудок расположен в США, легкие планеты расположены в зоне тропических лесов, в Африке и в Латинской Америке и так далее. Всё началось у меня в моей работе с понимания того, что наша планета это единое живое существо, и мы все лишь составная часть данного существа. И люди и страны и континенты. И это самое главное знание, которое я сумел усвоить.

Глава 3

Мне в ту ночь снилась разная жуткая чертовщина. Я увидел во сне бескрайний простор степи, объятый со всех сторон гигантским пожаром. И вот всё это море огня медленно, но неотвратимо надвигалось на меня. Время от времени из бушующего пламени пожара прямо на меня выскакивали самые разные существа, иногда совершенно чудовищного вида. Я пытался прикрыться от них руками, но странные существа, словно ударившись об невидимую преграду, защищающую меня, немного не долетев до меня, начинали вдруг разлетаться мириадами искр. Постепенно пламя приблизилось вплотную ко мне. А я, к своему ужасу, испытывал странную слабость в теле и не мог пошевелиться, и так и стоял неподвижно, ожидая того момента, когда огонь поглотит меня. Да и бежать было особо некуда, пожар окружил меня со всех сторон.

Вдруг из самого центра пожара явился буддийский священник, старец почтенного вида, убеленный сединами, и, усевшись посреди моря огня передо мною в позу лотоса, начал свой рассказ. Он говорил, мне о том, что далеко на севере есть Шамбала — страна счастья и благоденствия. Столица Шамбалы, Калапа, построена из драгоценностей. Еды и вещей там полное изобилие. Не бывает в этой стране голода, всего растет вдоволь. Ее обитатели красивы как боги, они никогда не болеют и живут до ста лет. Они исполнены силы и ума, а также обладают различными магическими знаниями. Эта страна мировой центр, где идет подготовка к тому, чтобы отразить силы вселенского зла. Когда придет время последней битвы между добром и злом, начнется шамболинская война. Участвовать в этой войне и погибнуть в ней даже в виде насекомого это великое счастье! Ибо воин, участвовавший в этой священной войне, сразу же достигнет высшей своей реализации. А после того, как воинство Шамбалы победит в последней битве наступит на земле полное счастье. Даже обитатели рая мечтают родиться в Шамбале в дни великой битвы. Ты, Амур в этой великой битве будешь знаменосцем. Тебе будет поручено нести знамя Шамбалы в своих руках впереди святого войска. Крепись, и жди своего часа.

Завершив свой рассказ, лама шагнул снова в пелену огня и исчез из виду. И сразу же за этим стена огня стала от меня постепенно отодвигаться. И еще через несколько мгновений прямо передо мною возник огромный огненный храм. Он был настолько велик, что крыша храма была мне не видна из-за того, что она была закрыта полностью тучами, из которых непрерывно били молнии. К воротам храма вела огромная мраморная лестница. Я подошел вплотную к лестнице и остановился. Ворота стали медленно отворятся, и из раскаленных глубин храма до меня стали доносится ужасающие звуки труб, казалось, что этот гул и стон раздавался напрямую из глубин Ада. Невозможно передать словами, сколько ужаса и нечеловеческого страдания было в этих звуках заключено.

И тут я увидел, что по ступеням, ведущим в храм, начали подниматься люди, они шли огромной серой массой, а ужасный утробный гул в храме между тем с каждой секундой становился всё сильнее. Я присмотрелся к толпе, устремившейся в храм, и увидел, что там были не только люди. Животные, рыбы, различные существа самого удивительного вида, явно пришельцы из иных измерений или же с других планет тоже поднимались по ступеням, ведущим в храм, и исчезали за его воротами. Тут тихий, но властный голос, спросил меня, почему я еще не вошел в храм, ведь только меня там и ждут. Но в этот момент ужасные звуки, стали совершенно не выносимыми, и поэтому я так и оставался стоять у лестницы, не смея войти в храм.

Кроме того и свет пылающего храма стал все более интенсивным и ярким. Я закрывал глаза, но это не помогало. Свет даже через закрытые веки жег мои глаза. Мне казалось, что мои глаза не выдержат этой ужасной пытки. Пронзительный рёв труб проникал в моё сознание с каждой секундой всё сильнее, и мне от их ужасного воздействия мне становилось всё хуже. Я чувствовал, что умираю. Я словно опустился в какое-то море ужаса и отчаяния, из которого было невозможно выплыть. Я подумал о том, что меня затягивает в какую-то безвозвратную бездну. Дыхание мое практически прервалось. Воздух перестал поступать в мои легкие. Но тут я всё же нашел в себе силы начать читать мантру Зеленой Тары. Ом Таре Ту Таре Туре Соха. Я читал эту мантру раз за разом, не останавливаясь ни на секунду. И постепенно под воздействием могущественной защитной молитвы, ужасный шум в ушах стал стихать, а яркость огня стала уменьшаться. И боль, давившая меня, отступила. Я начал снова дышать полной грудью. И здесь сон мой, наконец, прервался. Я встал с дивана и стал медленно приходить в себя после сна.

— Какая только чертовщина не приснится на голодный желудок — мрачно пробормотал я себе под нос, силясь вспомнить при этом, есть ли в доме хоть какая-то еда. Но память упрямо сообщала мне, что из съестного в доме ничего нет. И это был факт полностью неопровержимый. Я оглядел внимательным взглядом свою комнату. На дворе был уже как несколько месяцев 1918 год. В комнате было холодно. Окна были покрыты инеем. Я глубоко и безнадежно вздохнул. Нужно было срочно решить, как найти себе пропитание на этот день. Мысли лихорадочно бегали в голове в поисках ответа на поставленный вопрос, до тех пор, пока я не вспомнил, что на днях договаривался о встрече с одним моим добрым знакомым, который неплохо устроился при новых властях. Он обещал и мне помочь с устройством на службу в их учреждение. А раз так, то следовало, немедленно отправится к этому человеку на встречу. Не откладывая задуманное в долгий ящик, я тут же собрался и направился по тому адресу, который мне оставил мой знакомец.

Примерно через час я уже был в большом сером здании и пытался отыскать в нем нужный мне кабинет. Поиски затягивались, и я уже было, совсем потерял надежду встретить сегодня своего товарища, и уже подумывал отправиться домой, как неожиданно он сам вышел ко мне на встречу и после дружеских объятий предложил отправиться с ним в небольшое питейное заведение находящееся неподалеку от места его работы. С плохо скрываемой радостью я принял данное предложение. Заведение оказалось весьма уютным, а пища, которую нам там подали, показалась мне фантастически вкусной. Немного захмелев от обильного чревоугодия, и от выпитого алкоголя, я блаженно слушал тихий рассказ моего товарища о перипетиях его новой жизни и карьеры. Жизнь его складывалась удачно в последнее время, и я искренне был этому рад.

Собственно здесь я немного расскажу о себе. Зовут меня Амур Очиров. Человек я немного выше среднего роста, азиат, понятное дело, что жгучий брюнет, с правильными чертами лица. Кем я сейчас был, с точки зрения новой власти, мне было совершенно неясно. Студент, так и не защитивший диплом. Но тут нужно кое-что пояснить про себя. Так уж получилось по воле великого неба, что жизнь моя, обычная жизнь мальчика калмыка из бедной семьи скотоводов, стремительно изменилась несколько лет тому назад, и в результате этих изменений я и оказался сейчас в Петрограде. История того, как я стал студентом, столичного университета была весьма необычной. Как сейчас я помню тот удивительный день, когда судьба моя в одночасье стремительно переменилась. Так вот. В один из рождественских вечеров уже много лет назад в нашу маленькую школу при ханской ставке, на праздничный вечер прибыл один из богатейших промышленников Астрахани. К приезду важного гостя школа подготовилась, как могла. Здание было всё украшено, в самой большой комнате установили неизвестно откуда взятую огромную ель, которую всю разукрасили различными блестками и игрушками.

Я, как один из лучших учеников, от имени школьников зачитал приветственный адрес важному гостю. Тот восхитился моим чтением и принял решение лично крестить меня, и стал, таким образом, моим крестным отцом, а супруга губернатора, в сопровождении которой к нам прибыл важный гость, стала моей крестной матерью. Далее мой высокий покровитель вознамерился оказать мне содействие в получении хорошего образования. Так и получилось, что мне пришлось покинуть в самом юном возрасте мою драгоценную семью, оставить ханскую ставку и своих товарищей детства и отправиться в Астрахань, где я был определен в гимназию, которую и окончил с похвальным листом лучшего выпускника. А затем после того как гимназия была мною с отличием завершена, за счет средств моего благодетеля я был отправлен на учебу в С-Петербург в университет.

Я приехал в сопровождении своего благодетеля в столицу империи и, пройдя вступительные испытания, оказался среди студентов столичного университета. Учеба мне давалась легко. Годы пронеслись, всё стремительно поменялось в моей жизни, как и в жизни всей империи. Мировая война, а потом два переворота, арест царской семьи. Все эти события казались мне каким-то ужасным сном, свалившимся на всю страну целиком. Сном, от которого нет никакого спасения. Благодетель мой с семейством, почти сразу же после октябрьского переворота благоразумно отбыл из России в одну из стран, в которой у него были деловые партнеры. И стал там строить новую для себя и своей семьи жизнь. В письме, которое я получил от него, мой благодетель обещал пригласить меня к себе, после того как обживется на новом месте, поскольку грамотный и верный человек ему скоро понадобиться для организации дела в чужой стране. А пока он просил меня не терять оптимизма и надеется на лучшее.

Я с глубокой благодарностью хранил это письмо и ждал новой весточки от своего покровителя. У меня не было сомнений, как только я получу письмо от него с приглашением, так сразу же отправлюсь к нему, помогать устраивать жизнь на новом месте. Но пока нужно было как-то выживать здесь в Петрограде. А письма от благодетеля с приглашением всё не было, хотя прошло уже достаточно много времени. Я уже начал подумывать о том, что у моего благодетеля на новом месте возникли какие-то проблемы. И поэтому в ожидании вызова из заграницы мне нужно было как-то устраиваться в новых условиях. Ведь многое могло измениться в любой момент.

Тут мой собеседник, наконец, заметил, что я, немного, отвлекся от предмета нашей беседы и сидел с отсутствующим видом, и сказал мне:

— Что ты совсем расклеился, мой друг. Сидишь, всё время и думаешь о чем-то, о своем. Не время раскисать. Сейчас в нашей жизни всё только начинается. Можно будет тебе сделать при новой власти прекрасную карьеру. Ты ведь выходец из бедняцкой семьи, среди студентов оказался благодаря счастливому стечению обстоятельств. Так что перспективы у тебя на продвижение при новых властях хорошие. Тут уж ты не зевай. Хватайся за свой шанс в жизни.

Тут мой приятель на минуту задумался, а потом сказал:

— Кстати. Как хорошо, что ты именно сегодня зашел навестить меня. Ведь у меня к тебе есть одно важное дело. Исключительно важное дело. И при этом оно не терпит никакого отлагательства. Я как раз думал о том, как тебя разыскать, в тот момент, когда ты сам вышел мне на встречу.

— Рассказывай в чем суть твоего дела? И почему оно не терпит никакого отлагательства? — вмиг сбрасывая с себя задумчивость, спросил я моего товарища.

— Тут дело такое. Есть у меня один знакомый, очень важная персона. Он хочет зачем-то с тобой познакомиться. Я с ним говорил вчера, и он просил меня срочно разыскать тебя и привести к нему. Я, конечно, заверил уважаемого господина, что завтра же Амур Очиров будет его гостем — сообщил мне мой собеседник.

— Вот оно что. Значит, ты пообещал меня привести сегодня к своему знакомому в гости. Интересно. Так в чем дело? Времени у меня сейчас свободного много, так что в любой подходящий момент я готов предстать перед твоим важным человеком — с улыбкой сказал я ему в ответ.

— Тогда не будем терять даром время и сейчас же отправимся к нему в гости — предложил мой товарищ. — Вот только допьем эту бутылку.

— Хорошо. Я согласен. Покончим с едой и питьем и сразу же отправимся в путь — сказал я, и мы стали быстро завершать нашу трапезу.

Примерно через пятнадцать минут после того, мы вышли не твердыми шагами из питейного заведения на улицу. Здесь мы наняли извозчика и поехали через центр Петрограда к дому, в котором проживал некий таинственный незнакомец, по неизвестной пока мне причине имевший желание со мною познакомиться.

Поездка получилась достаточно длинной но, в конце концов, примерно через час после того как мы покинули питейное заведение, извозчик остановился неподалеку от одного из подъездов большого многоэтажного здания. Здесь мой товарищ, расплатившись с извозчиком, покинул меня, отправившись в подъезд, а я какое-то время ожидал его на улице. После недолгого отсутствия, мой товарищ вернулся и знаком показал, чтобы я следовал за ним. Я подошел к массивной двери, открыл её и оказался в большом холле. Затем я быстро поднялся по большой мраморной лестнице на второй этаж, где у входа в квартиру меня уже ожидал мой друг.

Приветливо улыбнувшись, он отворил могучую дубовую дверь, и мы вошли в огромную прихожую. Девушка-гувернантка, небольшого роста брюнетка, но при этом сильная и ловкая, деловито приняла от нас верхнюю одежду, и мы с другом прошли дальше в квартиру. Войдя в огромный зал, я на секунду невольно приостановился на ходу, зачарованно упершись взглядом в огромные книжные шкафы, заполненные несметным количеством самых различных фолиантов. Друг мой, увидев мою реакцию, сказал мне:

— Ты наверно раньше такого удивительного изобилия редких книг нигде не видел? Я сам, когда в первый раз увидел эту сокровищницу, чуть не потерял сознание от увиденных раритетов. Мне показалось, что я попал в какую-то волшебную пещеру Алладина.

— Можно я не пойду сейчас прямо к владельцу этой квартиры, а хоть чуть-чуть, хоть одним глазком посмотрю эти книги поближе? — спросил я у своего друга, имея при этом самое твердое намерение при любом ответе добраться до заветных полок с их чудесным содержимым и обязательно познакомиться с этими сокровищами поближе.

— Ладно. Я сегодня добрый. Смотри. У тебя будет несколько минут для того, чтобы насладится созерцанием этих сказочных сокровищ. Я оставлю тебя здесь. А сам пока поговорю с хозяином. Но ты только очень быстро пробегись глазами по этим сокровищам, вижу тебя всё равно не остановить, но будь крайне аккуратен, хозяин здешний, человек исключительно суровый и резкий. Если он заподозрит тебя в том, что ты можешь стать угрозой для этой фантастической коллекции книг, то спасти тебя от него я не смогу — хитро улыбнувшись, промолвил мой товарищ, и решительно открыв дверь, ведущую из зала, вышел из комнаты. Оставшись один, я тут же подошел к книжным шкафам. Я не мог поверить своим глазам. Мне казалось, что я все еще нахожусь под воздействием горячительных напитков из питейного заведения, ибо то, что я видел перед собой на полках шкафов, было просто невероятным чудом. Глаза мои бегали от одного редкого фолианта к другому. Я отказывался верить своим глазам. В этой библиотеке находились не просто легендарные книги, о существовании которых спорили знатоки. Не просто книги, о существовании которых я читал в учебниках, в журналах, но никогда не думал, что смогу увидеть их своими глазами.

Вероятней всего в это собрание редчайших книг вошли экспонаты из утерянной в древности библиотеки Ивана Грозного. Я видел на полках книги, которые, по мнению ученых мужей, должны были находиться в той утерянной царской библиотеке и считались безвозвратно утерянными. Вся эта история была мне хорошо известна потому, что я собирался защищать свой диплом по теме утерянных безвозвратно величайших книжных сокровищниц мира. И в связи с этой своей работой я провел огромное количество часов в библиотеках, изучая сведения об бесследно исчезнувших в древности библиотеках. И здесь явно были книги не только из утраченной царской библиотеки, а и из других величайших скрытых сокровищниц знаний тут были книги на этих полках. Я узнавал многие книги, которые числились среди безвозвратно утраченных человечеством даров, в тех хранилищах человеческой мысли. Это было невероятное зрелище. Передо мною стояли на полках знания тысячелетий, скрытых мудрыми правителями и хитроумными церковными иерархами от света на многие годы.

И вот среди великого множества книг я увидел том отличавшийся от других фолиантов. Это была большая книга обтянутая красноватой материей. Руки мои непроизвольно открыли шкаф и вынули её оттуда. Повертев книгу в руках, я не обнаружил на ней никаких надписей, тогда я наугад открыл её примерно в середине. В книге, или как оказалось, в альбоме я увидел вклеенную фотографию. Фотография поразила меня. На ней была запечатлена обнаженная несчастная девушка, лежащая в ванной, а на голове у неё был прикреплен странный аппарат. В глазах у девушки был страх. Я перелистал почти автоматически еще несколько страниц и везде были вклеены фотографии, на которых была запечатлена одна и та же девушка, то привязанная ремнями к кровати, то сидящая в бочке с водой.

Я был в ужасе от увиденного мною зрелища. Но не успел я даже успеть удивиться увиденному мною кошмару, как за моей спиной раздался ужасающий по злобности крик. Я даже не смог различить слов, что были произнесены. Быстро закинув книгу в шкаф, я оглянулся на крик и увидел перед собой разъяренного мужчину, примерно пятидесяти лет от роду. Глаза его явно горели желанием самой скорой расправы со мной, я как зачарованный смотрел на выглядевшего вырезанным целиком из гранитного столба человека, атлетического телосложения, который казалось, вот-вот кинется на меня и задушит, или что вернее разорвет меня на мелкие куски. На крик из кабинета выскочил мой товарищ, а из прихожей в зал впорхнула девушка-гувернантка, которая с недоуменным видом уставилась на всех нас. Потом она обратилась ко всем нам с вопросом:

— Господа, что случилось? Почему столько шума?

Мужчина, напугавший меня своим криком, явно видимым усилием воли взял себя в руки, и руки его, готовые только что вцепиться в меня, постепенно опустились вниз. Немного успокоившись, он сказал:

— Ничего не случилось. Просто наш гость оказался не в меру любопытен. А так всё нормально. Я просто сегодня не в духе.

И проговорив эти слова, хозяин дома подошел вплотную ко мне и произнес, глядя мне прямо в глаза:

— Так вот значит, каков ты, Амур Очиров! Книги значит, сильно любишь. Не знал я об этой твоей страсти! Ошибся я! Ох, ошибся!

И после этого он повернулся ко мне спиной и неспешно направился в свой кабинет. А я продолжил стоять возле книжного шкафа. Не оборачиваясь ко мне, хозяин дома обратился к моему товарищу:

— Спасибо за хлопоты, милый мой, но хочу тебя сказать о том, что друг твой мне больше не нужен. Совсем не нужен. Пусть отправляется к себе домой. Я его не желаю видеть в этом доме!

— Как скажете, уважаемый господин — кивая в знак согласия головой, отвечал мой приятель хозяину дома. — Я сейчас же всё объясню своему знакомому.

После этого он подошел ко мне и пожал мне руку и сказал о том, что мне нужно срочно покинуть этот негостеприимный дом, а он тут задержится еще на какое-то время в гостях у хозяина дома, и если я захочу, то смогу его дождаться на улице. А если нет, то я могу отправиться домой и без него. Затем мой друг протянул мне какое-то количество денег на дорогу и вернулся к хозяину дома. Немного растерянный после всего произошедшего, я сразу же направился в прихожую и быстро одевшись, вышел из странного дома прочь. Приятеля своего я не стал дожидаться, а воспользовавшись тем, что подошел трамвай, сел в него и отправился к себе домой.

Глава 4

Сухэ сутки провел в гостиничной комнате, ничем не выдав своего присутствия. Принцесса за это время ни разу не навещала воина. Но вот перед самым рассветом дверь комнаты растворилась. В неё вошла бесшумно принцесса. Она села рядом с Сухэ на табуретку и тихо сказала:

— Мне нужно будет теперь возвращаться назад. Своих охранников, как и своих служанок, я сегодня подпоила сонным зельем и потому мы, и сможем мирно с тобою беседовать. Но завтра я уже буду вынуждена под их присмотром отправиться в обратный путь, и тут ничего теперь не поделаешь. В предписании императорского дома меня отпускали посетить могилы моих родителей, с условием, что если возникнут какие-нибудь волнения, то я должна сразу же вернуться. Сопровождающие меня охранники уже нашли возможность исполнить данное приказание, небольшой караван под сильной охраной правительственных солдат скоро увезет меня из этого города. Ты же, Сухэ, должен будешь выбраться отсюда и посетить моего духовного учителя. Найди его и передай ему от меня подарок. Возьми вот это.

После этих слов, она бросила некий предмет в руки таинственному посетителю своей комнаты. Мужчина поймал предмет и посмотрел на него в тусклом лунном свете. Это был клубок шерстяных ниток.

— Как сегодня ты смог выжить в этой страшной битве, так и выйди живым за пределы охраняемых территорий и исполни мой приказ! Заклинаю тебя! Отвези этот свиток к моему духовному отцу в Ургу, иначе все будет потеряно для нас. В этом клубке зашифрованное послание. Он знает, как его прочитать, ибо я написала ему послание на крыле его луня, который посетил меня во дворце императора. Он ждет мой подарок. Так что мой дар необходимо в любом случае доставить в Ургу и передать моему учителю лично в руки — твердо сказала из темноты женщина. — Караван твой сейчас отправляется в дальнейший свой путь до Урги. Я переговорила с купцами, они тебя берут к себе охранником. Вот твои новые документы. А вот тебе твоя новая одежда. Быстро переодевайся и отправляйся к каравану. Они с восходом солнца отправляются в путь в Ургу. Меня же повезут под охраной солдат в обратном направлении. Так что прощай, да хранят тебя духи наших предков!

И низко поклонившись Сухэ, молодая госпожа тут же покинула помещение, она словно беззвучно растворилась бесследно в темноте раннего утра.

Сухэ быстро переоделся в соответствующую одежду охранника каравана и поспешил на стоянку, где расположились верблюды с поклажей. Здесь он переговорил с хозяевами каравана и быстро нашел с ними общий язык, что не было особо трудным для Сухэ делом, ибо ему приходилось не раз сопровождать караваны на этом весьма опасном пути через плоскогорье. Через некоторое время караван тронулся в путь. И вот он подошел к посту на выезде из города. Китайские солдаты безо всякого интереса осмотрели Сухэ и его документы и пропустили его без всяких проблем. И тут монгольский воин невольно подумал о том, что наглость воистину второе счастье. Ни один из китайских солдат и не подумал о том, что человек, которого искали сейчас повсюду, для поимки которого перекрывали все возможные выходы из этой долины, просто явится на пункт проверки и предъявит поддельные документы.

Так Сухэ сумел исполнить приказ прекрасной принцессы и выбрался из наводненной правительственными китайскими войсками провинции целым и невредимым.

И теперь он приблизился вместе с караваном к Урге. Путь его сначала лежал через поселение Маймачэн, расположенное в 5 верстах от большого города. Здесь жили исключительно китайцы, занимающиеся торговлей. Торговали они главным образом — лесом. С самого раннего утра здесь шла оживленная бойкая торговля. Здесь Сухэ попрощался с караванщиками. Потом воин миновал китайскую военную крепость, а далее он увидел в полуверсте от неё, здание русского консульства, православную церковь и почтовую контору. Окинув все эти строения внимательным взглядом и не найдя причин для беспокойства, Сухэ отправился в сторону Урги. И наконец, он въехал в город, в котором жили свыше 10 тысяч буддийских монахов, в город величественных и многочисленных храмов и резиденций больших учителей, живых богов. Урга была вторым по значению центром буддизма после Лхасы. Проехав через почти весь город, Сухэ остановился у стен резиденции духовного учителя принцессы и, поручив своего коня заботам служек, вошел в большой дом. Высокий лама, одетый в традиционные одежды буддийского священника, с радостью встретил гостя.

— Я рад тебя видеть, дорогой Сухэ! Ты только приехал в город или провел здесь уже некоторое время? — спросил лама.

— Я только что прибыл сюда и сразу же направился к вам — ответил Сухэ.

Здесь лама громко позвал служек и приказал им быстро накрыть небольшой стол. Буквально через пару лама и его гость уселись за скромную трапезу, после которой лама сказал:

— Вижу, что тебе довелось немало пережить за последнее время. Ты словно высох за то время, что мы не виделись, теперь от тебя прежнего осталась всего лишь половина. Рассказывай, что случилось с тобой, и что тебя привело ко мне.

— Спасибо, дорогой учитель, за добрый прием и угощение. Повидать мне пришлось много ужасных вещей за последнее время, тут вы полностью правы, учитель. Я действительно пережил столько ужасных вещей, я участвовал в таких кровопролитных битвах и был свидетелем столь кровавых событий и жестоких расправ над человеческими существами, что язык мой не соглашается пока о пережитом мною говорить. И поэтому я расскажу как-нибудь об этом более подробно, когда душа моя отойдет от той боли, в которой она пребывает сейчас. А сейчас мне хотелось бы передать вам дар вашей духовной дочери. Она просили меня передать вам свой подарок, и сказала, что о сути этого дара вам известно, ибо она передала вам о нем весточку с птицей, которая прилетала к ней в запретный город — сказал Сухэ и, вытащив из-за пазухи клубок шерстяных ниток, передал его ламе.

Лама заинтересовано взял в руки клубок и стал его осматривать. Потом он кивнул головой, словно что-то одному ему известное, понял. И затем он сказал:

— А теперь, послушай, что я тебе скажу Сухэ. Твоя основная задача сейчас быстро восстановить свое здоровье, ибо тебя ожидает впереди ответственная миссия, от результатов которой будет во многом зависеть судьба нашего отечества. Сейчас слуги отведут тебя в комнату, в которой ты будешь жить. И туда же я сразу же отправлю нашего лучшего лекаря с лекарствами. Ты должен быть готовым к походу как можно быстрее. А я займусь тем, что постараюсь разобраться с этим посланием моей дорогой духовной дочери.

И здесь лама и Сухэ сердечно попрощались. После этого лама вызвал служек, и они отвели Сухэ в комнату, в которой ему пришлось провести несколько дней. Врач обработал все раны молодого воина и дал ему целебные пилюли. Раны после лечения стали быстро затягиваться и самочувствие Сухэ стало намного лучше, чем было до начала лечения. Меньше чем за неделю Сухэ почувствовал, что практически полностью восстановил свои силы, но лама не спешил его вызывать к себе для продолжения их разговора. И вот когда миновало больше десяти дней, служки сказали молодому воину, что его приглашает к себе их духовный учитель. Сухэ вошел в покои ламы и сел на табуретку рядом с небольшим столом, за которым сидел на мягком кресле лама. Лама поздоровался с молодым воином и сказал:

— Я вижу, что дела твои пошли на поправку, но в любом случае я хочу поинтересоваться у тебя о том, готов ли ты уже отправиться в поход, или лучше было бы еще немного продолжить твое лечение и восстанавливающий отдых? Отвечай только полностью честно. От состояния твоего здоровья зависит слишком многое сейчас. Задание, что предстоит тебе выполнить, потребует от тебя предельного напряжения всех твоих сил.

Сухэ ответил:

— Я полностью здоров, дальнейшее лечение теперь уже не имеет смысла.

Лама внимательно посмотрел на знаменитого воина и сказал:

— Хорошо. А теперь о деле. Сначала о клубке ниток. Моя духовная дочь смогла найти в закрытой части библиотеки запретного города старинную рукопись, содержание которой имеет для нас огромное значение. Не имея возможности записать данный текст на бумаге, ибо копировать рукописи, хранящиеся в тайной части библиотеки запрещено, принцесса брала с собою в закрытый зал вязание и потихоньку методом узелкового письма перенесла текст рукописи на нить этого самого клубка, который ты привез мне. Теперь о том, что написано в тексте. Как утверждают эта рукопись, в Храме Судьбы, в великом мистическом месте, великие хранители народов на табличках именуемых досками судьбы пишут будущую историю человечества. На досках судьбы великие мудрецы пишут истории не всех людей и народов, а только тех, чья история является самой важной и главной для мира и людей в целом. Люди и народы, на которых обращают внимание жители сего небесного Храма, имеют великие судьбы.

И если кому-то из живущих на земле людей удастся попасть туда и стереть с определенной доски, название человека или государства, или каким-то другим способом помешать гениям, писать их историю дальше, то жизнь на земле изменится. Величие человека, о котором ранее писалась на доске судьбы история, бесследно исчезнет, и об этом человеке никто и не вспомнит, пусть даже он был раньше велик и могуч.

А страна, о которой перестали писать на досках судьбы, потеряет значение и распадется. И народ, о котором перестали писать на досках судьбы, потеряет свою независимость и покориться другим народам. Это подобно смерти. Ибо существуют разные виды смерти: такие, когда тело остается видимым, и такие, когда оно исчезает бесследно вместе с отлетевшей душой. Последнее обычно свершается вдали от людских глаз, ибо такова природа вещей, и тогда, не будучи очевидцами кончины человека, мы говорим, что тот человек пропал или что он отправился в дальний путь — и так оно и есть. Но порой, и тому немало свидетельств, исчезновение происходит в присутствии многих людей. Есть также род смерти, при которой умирает душа, а тело переживает ее на долгие годы. Установлено с достоверностью, что иногда душа умирает в одно время с телом, но спустя какой-то срок снова появляется на земле, и всегда в тех местах, где погребено тело.

А есть смерть, когда человек жив, но нечто, что является наполнением жизни бесследно уходит. То же бывает и с народами и государствами. Они живут, но эта жизнь полностью лишается смысла и развития. Так произошло и с Монгольской империей. Как рассказали мне еще мои учителя, некогда великие маги враждебного нам народа смогли проникнуть в Храм судьбы. И после их посещения этого великого мистического места монгольский народ постепенно лишился всей своей славы и был покорен другими народами. Всё это так. Я знал многое об этом и раньше.

Сухэ спросил:

— Но значит ли это, что было в этой рукописи и то о чем вы раньше не знали, дорогой учитель? Ведь не будь так вряд ли нужно было принцессе прилагать столько усилий, для того чтобы вы смогли ознакомиться с её текстом?

Лама ответил:

— Да, есть. Поясню сразу. Это рукопись не простой документ, он является отчетом о той самой операции враждебных нашему народу и нашей государственности магов, результатом которой стало исчезновение монгольской империи с досок судьбы храма Судьбы. То о чем рассказывали мои учителя, теперь полностью подтвердилось. В рукописи рассказано о том, как эти колдуны отправились в далекие края на берега Каспийского моря в поход, где и было проведено магическое действие, которое во многом положило конец нашей государственности. В рукописи было подробно описано то, как этот обряд уничтожения был подготовлен и проведен. Этих деталей сегодня никто не знал, и дороги в Храм Судьбы тоже никто, кроме Джа-ламы никто не знал в точности. Теперь мы всё это знаем и это очень важно для нас. И это огромная и неоценимая заслуга моей духовной дочери. Мы теперь вооружены знанием и значит мы стали намного более защищенными, чем раньше.

Сухэ выслушав ламу, сказал, после небольшой паузы:

— Да это всё ужасно, но что мне нужно будет в связи со всем этим сделать? Мы нанесем ответный удар и сделаем так, что с досок судьбы исчезнет современный Китай?

Лама ответил:

— Нет. Этого делать мы не будем. Маги, которые нанесли нам свой подлый удар, принадлежали к народу, который сам уже фактически исчез с лица земли. Так что пользы им, и их народу магическое вмешательство в жизнь Храма Судьбы, и та порча, которую они навели на нас в результате своего воздействия, не принесла. Результатами их магических действий воспользовались другие люди и другие народы. Народ исчез, а их государственные архивы попали в цепкие руки китайских чиновников. И самые ценные рукописи попали в тайное хранилище в запретном городе. И уже там данная рукопись была найдена принцессой. Так что тут не всё так просто, как можно было бы подумать.

Сухэ спросил:

— Что же тогда мы будем делать в этой ситуации? Не будем же мы просто сидеть, сложа руки? И спокойно ждать того, что ситуация сама по себе измениться в лучшую для нас и для нашего народа сторону.

Лама ответил:

— Ты прав. Мы не будем ждать того, что ситуация изменится сама собою. Но, здесь мы и подошли к самому главному. Хочу тебе сказать следующее. Кроме того, о чем я уже рассказал про присланную нам принцессой информацию о старинной рукописи, есть в её тексте и еще одна, самая важная часть, в которой рассказано о том, как исправить положение вещей в этом самом Храме Судьбы и тем самым снять магическое действие, которое было проведено.

Сухэ, сразу оживившись, сказал:

— Это значит, мне нужно будет отправиться в путь на берега Каспийского моря и попробовать пробраться в Храм Судьбы и там провести соответствующие действия? Я готов! Когда мне нужно будет отправляться в поход?

Лама ответил:

— Это хорошо, что тебе не терпится отправиться в дорогу. Но прежде чем отправиться в дальний путь к берегам Каспийского моря, тебя ждет иное путешествие.

Сухэ сказал:

— Укажи мне путь, по которому я должен отправиться, опиши то, что я должен сделать, дай пропитание и прочее, а также все необходимые для исполнения твоего задания средства. И я сразу же отправлюсь в дорогу.

— Путь твой, — ответил ему учитель, — лежит в одну горную страну, расположенную, по счастью, недалеко от этих мест. Об этом было написано в рукописи из запретного города. Я дам тебе проводника, который приведет тебя к темному ущелью, которое называют великим Прохладным кладбищем. Там у входа в ущелье проводник останется и будет ждать твоего возвращения трое суток, и лишь после этого, если ты не вернешься, он двинется в обратный путь.

Но это я тебе говорю просто на всякий случай, я уверен в том, что ты справишься со всеми трудностями как всегда и вернешься назад с победой. В ущелье ты в начале увидишь, что там есть гигантские по размерам пустые залы, которые наполнены огромными мертвецами. После того как ты подойдешь туда, ты увидишь огромное множество тел огромных человеческих существ одетых в шкуры невиданных гигантских животных. Эти племена силачей жили в нашем мире тогда, когда мир был еще совсем молод. Вид их настолько ужасен и свиреп, что люди, случайно оказавшиеся там, обычно теряют мужество при виде этих существ и сразу же убегают прочь из этого места.

Можешь ли ты пройти через эти залы без страха и боязни? Я думаю, что ты сможешь это сделать, я верю в тебя, Сухэ. Далее перед тобою возникнет река, вода в которой будет похожа на кровь. Затем, когда ты переправишься через реку, встретится тебе много маленьких трупиков; но эти трупы не детские. Если ты присмотришься к ним, то увидишь, что это трупы людей совсем иной расы, чем та, которая сейчас проживает на земле. У них совершенно другое строение тела, чем у современных людей. И кожа у этих существ иная, чем у нас. Она похожа на змеиную кожу.

За этим кругом залов перед тобой откроется зал, в котором будут находиться в великом множестве трупы человекоподобных существ — огромных, покрытых рыжей шерстью монстров. Они при жизни вероятней всего передвигались, как утверждают рукописи древних, на четвереньках и были больше похожи на медведей, чем на современных людей и у них почти не было разума.

Миновав этот круг залов, ты подойдешь к темному лабиринту и здесь остановишься и привяжешь к входу в него специальную крепкую нить, которую ты возьмёшь в дорогу. И станешь постепенно разматывать эту нить по мере того как будешь двигаться по лабиринту. Лабиринт этот это скопление огромное небольших залов, заполненных трупами разных рас, огромная усыпальница, в которой находятся огромное количество мертвецов. Но среди них есть некоторое количество живых мертвецов, то есть существ, которые мертвы, но жизнь в них, каким-то странным образом продолжает сохраняться. Одного из этих живых мертвецов тебе и нужно будет поймать и привезти сюда.

Сухэ спросил:

— А как я смогу там в этом гигантском нагромождении трупов отыскать отличных от прочих мертвецов?

Лама ответил:

— Это просто. Данные мертвецы беспрестанно что-то рассказывают. Они постоянно перемещаются по лабиринту, поскольку всё время ищут себе слушателей, но не могут их найти. Поэтому найти их возможно. Теперь о том, как изловить мертвеца. Для этого ты получишь всё необходимое. Аркан, специально заговоренный и кожаный мешок для перевозки мертвеца. Самое главное — запомни, что нужно там всё время торопиться, находится в ущелье опасно для жизни. Я дам тебе мазь, которой ты намажешь свое тело, перед тем как войти туда. Кроме того, ты оденешь на себя специальные доспехи. Они очень тяжелые, поскольку сделаны из свинцовых пластин. Но без этого нельзя будет обойтись. И самое главное — не теряй времени. Иначе еще одним трупом в этом великом прохладном кладбище станет больше. И еще — ни в коем случае не слушай то, что будет тебе рассказывать мертвец. Сразу же заткни после поимки свои уши кусочками войлока.

— Когда можно будет отправиться в путь? — спросил Сухэ.

— Отправляйтесь сегодня же, а максимум через пять дней мы, надеюсь, будем встречать вас с добычей здесь. И тогда можно будет отправиться уже и в путешествие тебе к берегам Каспийского моря — сказал лама, и на этом беседа была завершена, и Сухэ отправился готовиться в дорогу.

Глава 5

Мне снился сон, в котором я оказался в неизвестном мне европейском городе. Я шел совершенно один поздним вечером по пустынным улицам старинного города. В городе этом царствовала непроглядная тьма. Из-за неё я не мог даже примерно определить, что это был за город. Прохожих на улицах не было, так что узнать о том, где я нахожусь, не представлялось возможным. И тут до меня стали доносится звуки обычной городской суеты. И я сразу же направился в ту сторону, откуда раздавался шум. Пройдя несколько улиц, я увидел странную картину. Я увидел четкую границу между ночью и днем. Граница ночи заканчивалась в нескольких метрах от меня, а дальше на улице был яркий летний день и по тротуарам шли в разные стороны хорошо одетые люди, а по каменной мостовой раскатывали шикарные автомобили.

Я сделал несколько шагов и шагнул в свет. Но тут ко мне обратился вдруг тот самый мой знакомый, что привел меня в дом, где хранились удивительные книги. Мой товарищ сообщил мне, что нас с ним ждут сейчас важные люди и нам обязательно нужно с ними встретиться прямо сейчас. К нам подъехал автомобиль и повез меня вновь по улицам видимо вечно ночного города. Наконец, мы оказались у огромного мрачного дома, на пороге дома нас встретил слуга, который сопроводил внутрь помещения. Вскоре мы вошли в зал, где нас ожидали два мужчины среднего возраста, которые сразу же стали задавать мне различные вопросы на немецком языке.

Я пытался отвечать, но у меня сложилось впечатление, что они не слишком прислушивались к моим ответам, поскольку между ними тут же возник спор. Явно это был какой-то ученый спор, и немцы с каждой секундой распалялись всё больше и больше. Я хотел остановить спор и подойти к ним, но почему не смог сдвинуться с места. Наконец я, собрав волю в кулак, всё же сделал шаг. И тут картина стала быстро удаляться, а два ученых немца, почему то вдруг превратились в двух рыжих тараканов, которые усиками своими быстро шевелили, прижавшись, друг к другу, и при этом они продолжали создавать тонкий шелест, в который постепенно превратились их слова.

Тут я проснулся от методичного стука в дверь моей комнаты. Немного одуревший от тяжелого сна, я несколько секунд растерянно озирался кругом, в надежде, что данный звук был порождением моего сновидения. Но стук в дверь не прекращался.

Кого-то прямо с утра принесло ко мне в гости. Нехотя вставая с дивана я поплелся к двери, для того чтобы поинтересоваться тем, кто бы это мог бы быть. Когда я открыл дверь, то увидел мою вчерашнюю знакомую, девушку-гувернантку из того самого странного дома, который я так поспешно вчера покинул. Если бы не этот визит я бы возможно посчитал бы и мои вчерашние приключения продолжением тех странных сновидений, которые в последнее время меня посещали практически каждую ночь. Но тут ничего сделать было нельзя, нужно было признавать, что случившееся со мной вчера было грубой реальностью. На пороге моей комнаты стояла девушка, в руках она держала большую сумку, и приветливо улыбалась мне. Делать было нечего. И я, извинившись за беспорядок, царящий у меня, пригласил её к себе в комнату. Девушку звали Анной. Она тут же не преминула воспользоваться моим приглашением и вошла внутрь помещения. Я помог ей снять пальто и предложил стул, и она, поблагодарив меня за любезность, села на него и вопросительно посмотрела на меня. А я впервые внимательно рассмотрел свою новую знакомую.

Наверно её нельзя было бы назвать красавицей. Грубоватые черты лица, да и вся какая-то общая невыразительная внешность указывали на то, что она была явно уроженкой рабочих предместий столицы. Небольшой рост, смуглая кожа лица, худощавая, но не субтильного сложения, темноволосая, примерно двадцати лет от роду, она удивительно соответствовала общему серому фону сегодняшнего города, неустроенного и казалось брошенного на произвол судьбы своими настоящими хозяевами. Я не обратил на неё никакого внимания вчера, да и если бы просто бы встретил её на улице, то я бы точно её не заметил, не выделил бы из толпы, настолько она органично вписывалась в окружающее пространство.

Пока я рассматривал свою гостью, она деловито вытащила из сумки пакеты с пищей и стала раскладывать угощение на столе. Я сразу поинтересовался у неё, по какому случаю намечается праздник. Она ответила, что её хозяин, немного отойдя от вчерашнего потрясения, выказал желание загладить сложившееся у гостя негативное впечатление от первого посещения нашего дома. Поэтому он и послал свою гувернантку ко мне с небольшим гостинцем.

Я тут же заявил, что никаких подарков от её хозяина я принимать, не намерен, на что моя гостья ответствовала, что это мое полное право, а она голодна, и с большим удовольствием присланные гостинцы может съесть и сама. От меня требуется разрешение пообедать в моей комнате. Выгнать девушку я не мог, она была лишь исполнителем чужой воли, поэтому я разрешил ей остаться у меня. Тогда она, еще раз поблагодарив меня, отломив кусок от белоснежной булочки, попросила раздобыть для неё кипятка для чая. Взяв с собой чайник я покинул свою комнату в поисках искомого кипятка, на время оставив девушку-гувернантку из странного дома у себя в комнате одну.

Когда я вернулся к себе в комнату, было видно, что часть продуктов действительно со стола исчезло, но гостью свою сразу в комнате я не обнаружил. Это было немного странно. Потом я обратил внимание на то, что вся одежда девушки была аккуратно сложена на стуле. Затем я обратил свой взор на диван, и увидел, что она лежала на нем, укрывшись моим одеялом. Казалось, что она уже уснула. Я положил дымящийся чайник с кипятком на стол, и в нерешительности застыл столбом прямо посредине комнаты.

Тут девушка приоткрыла глаза и, увидев меня, спокойно сказала, что от вкусной еды её немного разморило, и она решила прилечь отдохнуть на диван. Приподнявшись на диване она, кутаясь в одеяло, попросила меня налить в чашку кипятка. Я налил в чашку кипяток и протянул её своей гостье. Она, одной рукой придерживая одеяло на груди, осторожно другой рукой взяла чашку с водой. А потом уже двумя руками, присев на диване, преподнесла её к своим губам. Медленно опустошив чашку, она блаженно улыбнулась, и плавно отодвинувшись своим телом к самой стенке, пригласила меня разместиться рядом с собой на диване. Через несколько секунд я уже лежал возле неё.

Так и получилось, что день мой оказался практически полностью посвящен любовным занятиям с моей новой знакомой. Только к вечеру, когда стало уже явно темнеть, она засобиралась домой. Я отправился провожать её до остановки трамвая. По пути она мне рассказала, что её хозяин отправлял её ко мне в гости с наказом обязательно пригласить меня сегодня к ним на ужин. Но она вместо того, чтобы уговаривать меня ехать к ним в гости, просто сама потеряла голову и потратила время на удовольствия, и хозяйский наказ так и останется, теперь не выполнен. Хозяин, конечно, накажет её, вычтет деньги из жалования, но от места наверно не откажет. Кто с ним таким грозным человеком захочет просто так жить и работать под одной крышей? Но с другой стороны может и выгнать со службы. Услыхав подобные вести, я обреченно предложил моей новой подруге сопроводить её до самого дома и там так и быть побывать на ужине у её хозяина. Девушка несказанно обрадовалась. А буквально через минуту на встречу к нам выехал свободный извозчик и мы вместе с Анной поехали на нем в дом, где я вчера был столь неожиданно принят его хозяином.

На этот раз у дверей квартиры нас встретил сам хозяин. Он был одет, подчеркнуто элегантно. Костюм-тройка темно-синего цвета, прекрасно подобранный к нему галстук, белоснежная рубашка были сшиты явно по заказу отменным и искусным мастером и смотрелись на нем великолепно. Хозяин поздоровался со мной, а Анна расторопно помогла мне снять с себя верхнюю одежду. Мы с владельцем квартиры вместе вошли в зальную комнату, и он повел меня к книжным шкафам. Остановившись у самого вместительного шкафа, мужчина обратился ко мне с вопросом:

— Вы, действительно, большой любитель книг? Меня удивил ваш интерес к нашей коллекции.

— Да, я занимался вопросом редких книг в течение долгого времени почти профессионально. И ваша коллекция книг меня потрясла — ответил я, с восхищением рассматривая открывшееся моему взору книжное великолепие. Вчера я не смог полностью оценить богатство представленной в этой комнате коллекции. Прижизненные издания Пушкина и Лермонтова, книги петровской эпохи, более ранние книги находились в этом удивительном собрании в великом множестве.

Я был восхищен и поражен увиденным мною до глубины души. Не веря своим глазам, я обходил стеллажи, уставленные редчайшими изданиями. А хозяин квартиры в это время внимательно наблюдал за моим поведением. Потом он обратился ко мне:

— Вчера, после вашего ухода, я много думал о нашей встрече, и пришел к выводу, что, несмотря на неприятный инцидент, возникший между нами, вы тот самый человек, который мне сейчас нужен. Поэтому я и пригласил вас вновь посетить мою квартиру. Но для начала я сразу, же хочу внести ясность в ту ситуацию, которая возникла вчера. Вы не правильно оценили то, что случайно смогли увидеть. Это было написано у вас на лице. На фотографиях, которые вы, вероятно, увидели, изображена не какая-то несчастная жертва моего изощрённого садизма, а моя собственная дочь. Она у меня серьезно больна. Книга, которая попала к вам в руки, была историей её болезни. Я направлял, несмотря на войну свою дочь в известную швейцарскую клинику, которая является лучшей в мире клиникой по психическим расстройствам, но положительного результата лечение не дало. Дочь моя не излечилась от своего недуга. Хотя состояние её стало более стабильным. Но пока болезнь продолжает крепко держать её в своих руках. Отчет о проведенном лечении в швейцарской клинике вы и держали в своих руках. Мне было крайне неприятно, что неизвестному мне человеку вдруг стала известна наша семейная тайна. Поймите меня.

— Понятно. Спасибо за разъяснение. Действительно, вчера увиденные мною снимки произвели на меня ужасное впечатление. Я приношу вам свои извинения, поскольку из-за своего плохого поведения я стал причиной того, что вы потеряли душевное равновесие. Извините меня. Надеюсь, этот неприятный инцидент не будет в дальнейшем довлеть над нашими отношениями? Мне бы этого сильно не хотелось.

— Нет, я объяснил вам ситуацию, вы поняли свою ошибку. И давайте на этом поставим точку в этой ситуации. Ничего надо мною теперь не довлеет — сказал хозяин дома.

— Большое спасибо. Но мне хотелось бы все, же узнать с какой целью вы приглашали меня в гости к себе вчера? Ведь какая-то серьезная проблема должна все же быть, раз вы хотели меня срочно повидать? — спросил я у владельца квартиры.

— Тут нет никакой от вас тайны. Я потому хотел вас пригласить к себе в гости, что считал, что вы могли бы помочь моей дочери избавится от своей болезни — ответил мне он.

— Но позвольте поинтересоваться, каким образом я мог бы оказаться полезным вашей дочери? — недоуменно спросил я у своего собеседника.

— Об этом давайте и поговорим — предложил мой собеседник, и жестом пригласил меня пройти в его рабочий кабинет, дверь в который была полуоткрыта.

Мы вошли в кабинет и, заняв своё место за большим дубовым столом, мужчина предложил мне сесть на черное кожаное кресло прямо напротив него. Я так и сделал. После минутной паузы он начал свою речь, в которой рассказал, что почти в самом конце 1915 года в их семействе произошла трагедия, в результате которой он лишился практически всех своих близких людей.

Никаких подробностей случившегося несчастья он не рассказал, единственно упомянул, что это была кара небес за его многочисленные грехи. Единственной оставшейся в живых его родственницей оказалась его младшая, а теперь единственная дочь. Она чудом выжила, но перенесенного потрясения не выдержал её мозг. Молодая женщина сошла с ума. Все попытки её излечить оказались тщетными. Даже лечение в известной иностранной клинике почти ничем не помогло. Тут я прервал монолог хозяина кабинета и спросил его еще раз, о том каким образом я мог бы помочь его дочери? На что он ответил мне, что совсем недавно он консультировался у известного в городе врача Бадмаева и тот подсказал ему, то если кто и сможет излечить его дочь, так только некий калмыцкий лама, про которого рассказывают что он почти сродни самому Сатане. После данной консультации отец больной девушки стал везде искать сведения об этом ламе. И ему удалось узнать, что он родом из тех же мест, откуда и был я.

Точнее он сначала собрал сведения о том, где мог находиться данный лама, откуда он родом, а потом, найдя нужные сведения, от моего товарища узнал о том, что я являюсь земляком нужного ему человека. И тут мужчина спросил у меня, понимаю ли я, о ком идет речь? Я после недолгого размышления ответил ему, что вероятней всего понимаю. Услыхав такой ответ, мой собеседник удовлетворенно кивнул мне головой.

Затем он сообщил мне, что он просит меня помочь отвезти его дочь к данному ламе на лечение. Помощь необходима в связи с тем, что просто найти данного человека в калмыцких степях дело непростое, но нужно не просто найти, нужно еще и уговорить его взяться за лечение, что тоже дело не такое простое, как может показаться несведущему человеку. Я согласился с тем, что в этом мероприятии, действительно мог быть полезен. Но мне было интересно, почему хозяин кабинета упорно не называет мне своего имени и почему он так заинтересовался моим отношением к его коллекции книжных раритетов?

— Всё просто. Эту коллекцию собирала моя дочь Татьяна, это её книги — сделав небольшую паузу, мой собеседник продолжил говорить — Об этом собрании раритетов практически никто не знает, но оно точно самое ценное в России. Моя дочь известный литературный критик, точнее была им, но печаталась она всегда под разными псевдонимами, настоящее её имя известно было только самым близким людям. Ваш интерес к книгам в данном случае говорит мне о некоем родстве душ у вас и у моей дочери. Это довод в вашу пользу. Моё же имя вам ничего не скажет, и если вы принимаете предложение о сотрудничестве, то вам тогда будет удобно называть меня просто — хозяин. Не буду долго уговаривать, только обещаю, что за твою помощь отблагодарить я смогу достойно. Если лечение не поможет, тогда получишь три тысячи английских фунтов и билет в нейтральную страну. А уж если лечение поможет, то тут уж ты можешь быть уверен, будешь многие десятилетия, проживая в Швейцарии как сыр в масле кататься, ни в чем себе не отказывая! Времени на размышление я тебе даю до послезавтра.

После данных слов я понял, что наша встреча сегодня завершена. Я попрощался с хозяином квартиры и направился в прихожую. Там меня дожидалась Анна. Она вручила мне пакет с продуктами и проводила меня до выхода из дома, где меня поджидал извозчик, который услужливо поклонился Анне и, получив от неё указания, быстро повез меня домой.

* * *

В ту ночь мне вновь снился очередной кошмар. Я видел себя воином, который отправился в далекий поход в чужую землю за добычей вместе с сотнями других таких же, как и я солдат степной армии. Мы подошли к небольшому городу, и наш командир приказал начать наступление на него. Мы понеслись на наших скакунах в атаку и через некоторое время ворвались на улицы города. В городе закипел бой. Кругом шло смертоубийство. Биться приходилось чуть ли не по колено в чужой крови. Горожане не думали сдаваться на милость победителя, они упорно сопротивлялись и один за другим умирали срубленные оружием степных воинов. Бой кипел не затихая. Через некоторое время я внезапно увидел, что город окружают правительственные войска, которые незаметно для нас подошли к городу. Несмотря на то, что они уже почти завершили окружение города, никто из наших воинов не обратил на них никакого внимания. Я же не мог, находясь в самой гуще боя ничего сообщить своему командиру. Я хотел ему сказать о том, что нам нужно срочно принимать меры.

Ведь если бы мы смогли бы собрать наши силы в единый кулак, то тогда можно было бы попытаться разорвать тиски окружения, в которые мы были захвачены опытными в воинском деле императорскими солдатами, и вырваться из города, который грозил стать нам всем общей могилой. Я попытался все же найти командира, но сделать это было уже невозможно. Я видел его вдалеке сражающимся в окружении огромной массы горожан. Пробиться туда было не реально, но и просто ждать того, что тебя начнут расстреливать правительственные войска, не было никакого желания. И я решил спрятаться. Выскочив из гущи боя, я подобрался к двухэтажному дому и спрятался на балконе второго этажа в куче белья.

Через некоторое время я стал свидетелем того, как все наши воины степняки стали мишенями для правительственных солдат. Всадники попытались каждый по отдельности вырваться из города, но сделать это никому не удалось. Воинов либо расстреливали правительственные солдаты из ружей и пулеметов, либо на них накидывали арканы и брали в плен живыми. Через некоторое время со степным воинством было окончательно покончено. А еще через некоторое время я увидел, как прямо передо мною на площади началась казнь, напавших на город воинов. Первым начали экзекуцию с самого главного командира, которого удалось взять живым в плен. Когда палачи приступили к своей работе, раздались и крики испытывающих ужасные мучения степных воинов и то радостные, то злобные крики толпы горожан, которая кипела ненавистью и жаждой мщения.

Я увидел, что на площадь посмотреть на мучения преступников пришли не только все горожане, но и практически все правительственные солдаты. И я в этот момент подумал во сне о том, что возможно это мой единственный шанс на спасение. Я в куче белья нашел более или менее подходящую для меня одежду и переоделся в ту одежду, которую носили простые горожане. Потом я осторожно спустился на первый этаж и медленно вышел на площадь и на какое-то время смешался с толпой. А потом я стал постепенно перемещаться в сторону перевала. Когда я выходил из города мне навстречу попался разъезд воинов, но я, сохраняя полное спокойствие, усиленно делал вид, что занят поиском своих утерянных во время сегодняшних событий пожитков. Всадники осмотрели меня, но не стали на меня тратить время и поехали на площадь, где продолжалась экзекуция. Я, не торопясь и не привлекая к себе внимания, дошел до перевала и здесь я, оставшись один, быстренько рванул уже бегом в сторону лесной чащи. Добежать до леса было равно спасению. Там уже достать меня было бы намного сложнее. И вот, наконец, я последним рывком достиг границы леса и упал на свежую листву под пышными кронами деревьев. И в этот момент я и проснулся.

В моих ушах продолжали слышаться, то рокот движущейся конницы, то жуткие крики истязуемых, то ужасающий призрак полной тишины за спиной, когда ты всем своим существом бежишь и внутренне мучительно ожидаешь крика — стой, ловите его, преступник пытается бежать, солдаты хватайте его, тащите его на плаху. И это в тот момент, когда ты уже почти уже достиг спасительного места.

Я чувствовал себя полностью разбитым, мне было немного не по себе. Но между тем жизнь продолжалась. Немного успокоившись, я всё же принял решение отправиться на прогулку для того чтобы посетить известную мне гостиницу расположенную на окраине города. В ней часто останавливались мои земляки, приезжавшие в Петроград по своим коммерческим делам. Гостиница была удобно расположена совсем рядом с местом, где продавали скот, в первую очередь лошадей и куда приезжали перекупщики со всего города.

Я знал, что там я обязательно встречу кого-нибудь из земляков, приехавших в столицу совсем недавно из родных мне мест. Я подумал о том, что необходимо было бы узнать хоть какую-нибудь информацию о том, где сейчас может находиться человек, к которому меня попросили отвезти больную девушку, прежде чем давать своё согласие на опасное путешествие. Вполне могло оказаться и так, что таинственный лама сейчас находился в столь отдаленных местах от родных степей, что поиск его мог затянуться на годы.

Глава 6

Дорога до ущелья Прохладное кладбище заняла практически весь день. Сухэ отправился в путешествие вместе с проводником, которого дал ему духовный учитель. Лама выделил из своего табуна по два лучших жеребца каждому для данного путешествия. В дороге для поддержания скорости мужчины должны были периодически пересаживаться с одного коня на второго, для того, чтобы выдержать долго высокую скорость передвижения. Проводника звали Алтман. Это был моложавый мужчина средних лет, широкоплечий, приятной наружности. Они вдвоем выехали из ворот резиденции духовного отца поздно вечером, с таким расчетом, чтобы выйти за пределы караванного тракта к самому раннему утру, для того чтобы как можно большее время пройти по горным дорогам в светлое время суток. В дороге молодой воин всё время торопился, он совершенно не знал устали, отдыхать в пути он себе не позволил ни разу.

Алтману, на его жалобы и просьбы сделать пусть небольшой привал Сухэ сказал о том, что тому всё равно придется скучать без него у входа в ущелье несколько дней. И поэтому у него будет предостаточно времени на отдых, после прибытия на место, и поэтому сейчас нужно будет потерпеть и обойтись совсем без остановок в пути. Для проводника Сухэ был большим авторитетом, поскольку тот много раз слышал рассказы о подвигах Сухэ и о его удивительной удачливости, и железном характере. И поэтому Алтман не посмел перечить молодому воину и провел большую часть суток стоически в седле. И так они, максимально скоро добрались до места, до ущелья Прохладное кладбище к вечеру следующего после их отъезда дня. Вход в ущелье при свете заходящего солнца имел величественный и таинственный вид. У входа в ущелье, где несла свои воды небольшая, но с быстрым течением вод река, Сухэ увидел в траве на берегу множество разрушенных непогодой камней, некогда обтесанных рукой человека.

Камни растрескались, покрылись мхом, наполовину ушли в землю. Некоторые лежали плашмя, другие торчали в разные стороны, ни один не стоял прямо. Очевидно, это были надгробья, но сами могилы уже не существовали, от них не осталось ни холмиков, ни впадин — время сровняло все. Рядом с тем местом, где остановил своего коня Сухэ, он увидел гранитную плиту. Грани ее затупились, углы были отбиты, поверхность изборождена глубокими трещинами и выбоинами. Плита когда-то покрывала могилу, из которой много веков назад выросло дерево. Жадные корни давно опустошили могилу и взяли плиту в плен. Сухэ сразу определил для себя, что эти развалины были исключительно древними, ему никогда раньше не приходилось видеть истлевшие от времени гранитные камни. Здесь он это увидел.

Он увидел, что гранитные и мраморные монументы были такими, словно они сгнили, и истлели, истертые временем в прах. И вся местность была до того пустынной, заброшенной и всеми позабытой, что Сухэ невольно осознал, что он видит следы захоронений какого-то доисторического племени, от которого не сохранилось даже названия. Сухэ тяжело вздохнул, но так как долго размышлять ему было некогда, он спешился, и стал готовиться к входу вовнутрь ущелья. Он снял с коня мешки с необходимым инвентарем для похода в ущелье и присев на корни высокого дерева, стал разбирать их содержимое. Сухэ не смотря на тяжёлый горный переход не чувствовал никаких признаков усталости. Более того, он испытывал прилив сил и бодрости, некое духовное и физическое возбуждение. Все его чувства были необыкновенно обострены. Проводник увидев, что Сухэ начал готовиться к тому, чтобы отправиться в путь вглубь ущелья, спросил:

— Сухэ, я вижу, что ты собираешься пойти в ущелье прямо сейчас? Может быть, повременишь с началом выступления? Я думаю, имеет смысл заночевать сейчас здесь, а в ущелье войти тебе уже завтра на рассвете. Скоро наступит ночь. Как ты будешь там, в полной темноте находить себе путь, если отправишься туда сейчас? Ведь я знаю путь только до этого места, дорогу дальше я не знаю и мне неизвестно, сколько времени тебе придется двигаться по ущелью до тех пор, пока ты не достигнешь конечной цели своего похода. Поэтому я ничем тебе помочь не смогу. Да и после долгого и тяжелого перехода стоило бы всё равно сделать привал. А утром ты бы пошел в ущелье уже отдохнувшим и полным сил, при свете нового дня. Излишняя торопливость может сыграть плохую службу. Как мне известно, делать привал внутри ущелья смертельно опасно.

Сухэ сразу же ответил:

— Спасибо тебе Алтман, за заботу обо мне. Но хочу тебя успокоить, во-первых я совсем не устал в дороге, я великолепно себя чувствую. Во-вторых, я всё равно не смогу сейчас отдохнуть, потому что усидеть на месте сейчас выше моих сил. Мне не терпится своими глазами увидеть те чудеса, о которых рассказал наш духовный учитель. Да и просто так терять время, смысла не вижу. Дойти до порога чудес и здесь остановится — это не по мне. Так что я благодарен тебе за твой совет, но я к нему в данном случае не прислушаюсь, и на этом давай завершим наше обсуждение. Отправлюсь в ущелье прямо сейчас, вот только подготовлюсь к походу. Намажу свое тело и тело своих коней лекарственной мазью и одену на себя защитные латы и в путь.

Алтман не стал дальше спорить с грозным воином и занялся своими делами по обустройству на ночлег. А Сухэ завершив приготовления, вскочил на своего коня и, попрощавшись с проводником, направился вглубь ущелья. Молодой воин въехал в ущелье и стал неторопливо продвигаться вглубь его вдоль берега горной реки. Он ехал в полной тишине по узкому проходу в горах, и казалось, поначалу, что вокруг ничего не менялось. Всё было таким же, как и до входа в ущелье. Но через некоторое время Сухэ отметил, что ущелье постепенно становилось всё более узким, и растительность просто сначала стала менее густой, а затем практически совсем исчезла. Из глубин ущелья между тем стал дуть постоянно всё более сильный ледяной ветер. И тут воин осознал, что мазь, которая поначалу раздражающе действовала на его кожу, прекрасно согревала видимо не только самого воина, но и его коня и спасала его от воздействия этого жуткого потока холода, который мог заморозить человека насмерть.

Между тем наступила ночь. И вокруг стало еще холодней. Но молодой воин продолжал свой путь в абсолютной темноте под ужасающий вой ледяного ветра, не сбавляя скорости. И вот постепенно проход в горах стал снова расширяться и Сухэ понял, что он оказался в первом круге коридоров, о котором рассказывал его духовный учитель. Здесь он рассмотреть подробно ничего не мог. Он видел лишь какие-то громадные заледеневшие фигуры, в большом количестве разбросанные по всему ущелью в этом его краю в этом царстве вечного снега и льда. Река, вдоль которой он двигался всё это время, здесь окончательно замёрзла и была покрыта льдом.

Дальше путь его лежал по льду и снегу во второй круг коридоров, путь в который перекрывал небольшой ручей. В нем текла какая-то горячая жидкость цветом действительно напоминавшая кровь. Сухэ легко перепрыгнул через горячий поток на своем скакуне и оказался на другом берегу. И здесь, в этом кругу ледяных коридоров тоже в темноте Сухэ не смог ясно рассмотреть детали множества тел мелких человекоподобных существ. Да он и не ставил себе такую цель.

По ощущениям Сухэ наступила уже полночь, выходило, что его путешествие по ущелью длилось уже около пяти часов, и он в этот момент въехал в третий круг ледяных коридоров. К этому времени даже его могучие силы были почти на исходе, да и богатырские кони явно устали в пути. Но всё равно останавливаться было нельзя. А третий круг коридоров оказался самым протяженным по длине, да и скорость передвижения Сухэ существенно снизилась. Но он упорно продвигался всё дальше вглубь ледяного царства смерти, лишь изредка останавливаясь, чтобы переменить коня и дать животным корм. И тут стало светать, и молодой воин увидел, что он подошел к входу в тот самый лабиринт, который являлся конечной точкой его путешествия в ущелье Прохладная могила.

Здесь он спешился, дал коням корм и привязал их у входа в лабиринт, а сам закрепил специальную нить и стал продвигаться вглубь лабиринта, раскручивая постепенно клубок. В лабиринте между тем постепенно стало намного светлей, чем было, и Сухэ увидел, то, что он не является природным объектом. Лабиринт был развалинами какого-то исполинского помещения, построенного высокоразвитой цивилизацией. И огромные залы его были полны трупами невиданных им представителей человеческих рас и останками тех существ, возле которых ему пришлось проехать ночью. Сухэ сразу понял, что некоторые из тех те существ, кто нашел свой конец здесь, во многом отличались от тех существ, мимо трупов, которых он ехал всю эту безмерно холодную ночь. Это было ясно, несмотря на то, что за те многие века и тысячелетия, которые прошли после их кончины даже мрамор и гранит их зданий и сооружений рассыпался большей частью в прах, что было говорить о том, что тела их превратились практически в бесформенные ледяные фигуры.

Но даже в таком виде Сухэ ощутил, что он видит в лабиринте помимо прочих и останки высокоразвитых существ, строителей лабиринта. Сухэ продолжил обследовать лабиринт. Количество залов и трупов в них здесь было просто неисчислимым. Он открывшейся перед ним невероятной картины забыл о своей усталости и с неослабевающим интересом продолжал осмотр лабиринта. Дорога его поисков повела молодого воина вверх по стершимся от времени ступеням лабиринта. Сухэ долго поднимался по этой лестнице, сотворенной из неизвестного ему сверхпрочного материала, который сумел сохранить свою прочность через мириады лет. И в какой-то момент он оказался на открытой древней смотровой площадке. С этого места открывался удивительный вид на ущелье Прохладное кладбище. И обозрев эту картину Сухэ вдруг чуть не воскликнул. Он вдруг явственно увидел то, что здесь произошло в те незапамятные времена, когда это ущелье стало царством торжествующей смерти.

Сухэ увидел огромный город, в котором живут многие сотни миллионов живых человекообразных существ. В этом городе работают таинственные агрегаты, которые создают в этом месте теплый, мягкий климат вечного лета. В этом месте созданы самые райские условия для его обитателей. Но сейчас город готовится к обороне от врага. Построены несколько рядов обороны. Первый ряд, самый эшелонированный составляют специально созданные гиганты, с которыми невозможно соперничать ни одному человеку, ни в силе, ни в выносливости, ни в мощи, не в живучести. Эти монстры способны уничтожить любую самую сильную армию без особого труда. С ними никто не может сравниться в силе.

Следующий круг обороны составляли маленькие существа, обладавшие невероятными боевыми способностями. Они уступали гигантам в физической мощи, но по уровню своих боевых возможностей были ничуть, не слабея их. А так как мелких тварей было значительно больше, чем монстров, то суммарно их боевая сила была больше. И последний круг обороны составляли огромные человекоподобные монстры, в которых были учтены все последние достижения военной науки и техники. И тут Сухэ увидел, словно в тумане, как враг каким-то неизвестным хозяевам города способом смог двинуть на штурм первого круга обороны несметное количество подобных же монстров. Первая фаза сражения, шла несколько суток и в результате её все монстры защитники города погибли до одного в бою. В тот момент в лабиринт кипел мириадами жизней разумных и высокоразвитых существ. И после известий о падении первого круга обороны в нем чуть было не началась всеобщая паника.

Но население руководители успокаивали тем, что вторая линия обороны значительно более мощная, чем первая и враг с нею не сможет справиться. И тут врагу заградила дорогу гигантская армия мелких тварей. Но и здесь неприятель смог бросить в бой еще большее количество таких же боевых тварей. Бой шел снова несколько дней. И снова победа осталась за врагами города. И вот бой закипел уже на третьем рубеже, где снова враг смог кинуть в бой превосходящие силы самых мощных своих монстров в бой. И вновь враги города праздновали успех. И тогда в лабиринте прекратилась паника, и все кто в нем был, приготовились дорого продать свои жизни. И враг тоже понимал важность последнего штурма. В бой им были брошены все наличные силы. Именно потому здесь в лабиринте и было такое огромное количество самых различных тел, принадлежавших самым разнообразным существам. Но, несмотря на то, что могущественный город пал, а его жители исчезли с лица земли, враг не смог воспользоваться результатами своей победы. Высшие руководители лабиринта в последний момент успели применить оружие способное уничтожить всё живое.

Взрыв разрушил часть лабиринта, но убила всех существ в ущелье некая невидимая энергия, от которой не было никакого спасения. Эта энергия продолжала оставаться смертоносной и по сей день, и оставаться тут было, поэтому нельзя. И еще и по тому месту, где были расположены города врагов, отправили огромные железные стрелы, которые долетев до них, взорвались и стерли их с лица земли вместе со всеми жителями.

Всё это промелькнуло перед глазами Сухэ в тот момент, когда он шел по бесконечным коридорам лабиринта. Открывшаяся тайна ущелья Прохладная кладбище глубоко взволновала Сухэ. Но, несмотря на это, он ни на секунду не терял из виду основную цель посещения данного ужасного места — поиск живого мертвеца. Сухэ вспомнил слова ламы о том, что мертвецов в лабиринте живых много и они сами будут искать живого в этом царстве мертвецов.

Но пока никаких следов того, чтобы хоть что-то пусть даже относительно живое могло здесь находиться, не было. И в тот самый момент, когда Сухэ стал терять последние свои силы, он вдруг внезапно услышал детский плач. Сначала он вздрогнул, посчитав, что и его мощная психика, наконец, не выдержала и плач является порождением его воображения. Но вскоре плач повторился. И тогда Сухэ бросился туда, откуда раздался этот звук. И вскоре он попал в зал, где на полу среди груды трупов различных существ сидел совсем маленький мальчик, закутанный в старый латаный халатик, похожий внешне и по одежде на монгола. Увидев Сухэ, мальчик открыл радостно рот и явно хотел начать свой рассказ, но с невероятной скоростью молодой воин заткнул свои уши смазанными в лечебной мази кусочками войлока. А затем Сухэ посадил ребенка в специальный мешок и сразу же поспешил отправиться в обратный путь. Он по нити быстро вышел из лабиринта и, забрав своих коней, направился к выходу из ущелья. На этот раз дорога оказалась намного быстротечней, ибо ледяной ветер из ущелья не замедлял движения, а наоборот словно толкал в спину, требуя как можно быстрее покинуть незваным гостям это заповедное сакральное место.

И вскоре Сухэ оставил ущелье позади себя и у выхода из него повстречал своего проводника. Солнце было еще высоко, и Сухэ принял решение, не теряя времени даром, сразу же отправиться в город. И ранним утром следующего дня Сухэ с добычей стоял уже около своего духовного учителя.

Учитель спросил:

— А там еще кто-нибудь был?

Сухэ ответил:

— Нет. Это вряд ли. Я всё там просмотрел.

При этих словах учитель горестно покачал головой и сказал:

— Мы могли опоздать. Из бессмертных наших героев и духов хранителей среди живых мертвецов уцелел только один этот безухий мальчик поэт. Если бы и он исчез, то тогда наше дело было бы окончательно пропавшим. Но сейчас у нас все же есть возможность для спасения и возрождения.

Закончив речь, лама взял мешок и с ним удалился в свои особые покои. Сухэ было приказано отдыхать до особого распоряжения духовного учителя. Через день учитель вызвал Сухэ к себе и сказал ему о том, что пришло ему время отправиться в Россию, к берегам Каспийского моря. Потом он вручил ему моток ниток — особое письмо, которое он попросил передать Джа-ламе, а так же свиток с рукописью. А так же учитель передал Сухэ мешок с живым мертвецом. Только мертвец благодаря чарам ламы стал намного меньше в размерах. Сейчас безухий мальчик скорее напоминал небольшую статую.

Глава 7

Добравшись до гостиницы, я обратился к сидевшему у стойки молодому человеку в сером костюме с вопросом, не приехал ли в гостиницу мой старый друг и земляк? И тут же назвал ему первую попавшуюся в голову калмыцкую фамилию. Молодой человек, внимательно изучив меня взглядом, немного задумался, а потом предложил мне самому посмотреть в книге регистрации, есть ли фамилия моего друга среди списка заселившихся в гостиницу людей. Я взял протянутый мне журнал регистрации себе в руки и стал рассматривать записи в нем. Почти сразу же я чуть радостно не воскликнул. Последними вселившимися в гостиницу постояльцами был владелец нашей ставки князь Мухаев вместе со своим семейством и сопровождающими его людьми. Он сразу снял семь самых лучших комнат в гостинице. Поблагодарив служащего гостиницы за любезную помощь, я вернул ему журнал и спросил у него, как мне можно было известить господина Мухаева о своем желании с ним свидеться.

Тот ответил мне, что лучше всего было бы, если я действительно знаком с гостями гостиницы, мне дождаться, когда выйдет кто-то из сопровождавших важного господина людей и попросить их передать сообщение о своем желании встретиться с их хозяином. Я понял, что мне придется в любом случае какое-то время ждать и тогда я устроился на табуретке недалеко от гостиничной стойки. К счастью, ждать мне долго не пришлось. Буквально через пару минут по лестнице спустилась на первый этаж гостиницы старшая дочь князя Саглара. Мы были с нею прекрасно знакомы. Я встал и поздоровался с княжной. Ей было примерно двадцать пять лет от роду. Высокая, немного аскетично выглядевшая девушка, в белом платье и в такой же белой шляпе сразу узнала меня. Я сказал ей, что хотел бы сейчас встретиться с её отцом. Саглара ответила мне, что отец вероятней всего будет рад меня увидеть в любое время, так что спешить со встречей, смысла нет. Поэтому она предложила мне проводить её на расположенный рядом рынок, а потом вместе с нею вернуться в гостиницу и посетить её отца. Я сразу же согласился с предложением Саглары.

Мы вышли вдвоем из гостиницы и отправились на базар, где княжна сделала необходимые покупки и мы отправились с ней под ручку назад в гостиницу. По дороге туда и обратно она расспрашивала меня о том, как складывается моя жизнь в последнее время, и том, что происходит сейчас в Петрограде. Я коротко отвечал на её вопросы. Княжна была человеком хорошим, ко мне относилась благожелательно, но при этом обладала достаточно взбалмошным характером. Я с тревогой подумал о том, что явно она отправилась на эту прогулку по городу не получив на это разрешения своего грозного родителя. Когда мы вернулись в гостиницу, у входа нас уже ожидали несколько человек из сопровождения князя. Они тут же накинулись на нас с вопросами о том, где мы были и почему ничего не сказали князю о своем желании отправиться за пределы гостиницы. Княгиня недовольно сморщила лицо и молча, стала подниматься на второй этаж гостиницы, а я последовал за нею. Поднявшись, княжна сразу направилась к двери одного из номеров и, открыв ее, вошла внутрь. Я остановился у двери. Минут через пять меня пригласили войти в номер.

Когда я вошел, навстречу мне вышел сам князь. Он предложил мне поговорить в прихожей, чтобы не мешать женщинам, которые заняты сборами в дорогу. Мы сели на стулья возле большого зеркала напротив друг друга. Первым делом князь начал меня расспрашивать про заключенный на днях Брестский мир. О том какая реакция в столице по этому поводу и вообще что думают о перспективах большевиков. Я быстро рассказал о том, что недовольство заключенным большевиками миром в городе огромное, но этот мир буквально на днях не смотря, ни на что был ратифицирован. Князь, задумчиво покачав головой, произнес негромким голосом слова о том, что узнав о заключении Брестского мира, он сразу принял решение пока не поздно покинуть Россию.

До этого момента князь надеялся на быстрый конец большевистского режима, который будет уничтожен германской армией. Но как только стало известно о том, что мир с Германией был заключен, он понял, что большевики пришли всерьез и надолго. Сам факт того, что они смогли провести такое страшно непопулярное решение в жизнь, говорил о фактическом признании легитимности новых властителей со стороны населения страны. Завтра он со своим семейством на пароходе покинет территорию Россию. Потом князь спросил, с каким вопросом я хотел обратиться к нему. Я сказал ему, что мне нужно узнать о том, где сейчас находиться лама Джамцаран.

— А зачем тебе понадобился Джамцаран? — поинтересовался князь.

— Важный господин попросил меня узнать о том, где сейчас его можно было бы найти — отвечал я, стараясь не глядеть в глаза князю.

— Так и быть. Найти его я вам помогу. Обратишься в Астрахани к моему управляющему, он тебе подскажет, где его искать. Скажешь ему, что видел меня здесь и что я велел помочь тебе в поисках. Но попасть в Астрахань желательно как можно скорее, ситуация там может измениться. Потом явно твой важный господин ищет Джамцарана не просто так. Из простого любопытства. Ему что-то от Джамцарана нужно. А этот человек, как ты знаешь, весьма не прост. А у меня есть вещь, которая нужна Джамцарану. И я мог бы её продать — сказал мне князь.

Я внимательно посмотрел на князя. И попросил его показать мне эту вещь. Тот ответил мне, что я в этих делах ничего не смыслю, поэтому показывать мне её, смысла нет. А вот если мой знакомый важный господин захочет на неё взглянуть, это другое дело. После этих слов князь встал и, сославшись на занятость, попрощался со мною. Я, тоже быстро встав со стула и попрощавшись, вышел из номера в коридор. Покинув гостиницу, я отправился к своему возможному нанимателю для того чтобы посоветоваться с ним по поводу предложения князя. Вполне возможно князь мог и просто обманывать, но мог и действительно оказать серьезную помощь в нашем деле. Добравшись до дома, в котором жил таинственный незнакомец, я вошел в подъезд и, поднявшись по лестнице, постучал в дубовую дверь. Мне открыла незнакомая девушка. Не успел я войти в прихожую, как на меня набросились сразу два человека в кожаных куртках. Они быстро скрутили мне руки и обыскали меня. Из кармана брюк был извлечен нож, и человек в кожанке некоторое время вертел его в своих руках, пытаясь сделать какие-то свои выводы из факта нахождения ножа. Потом меня втолкнули в зал, где на стуле сидел белобрысый молодой человек, тоже одетый в кожаную куртку. Окинув взглядом помещение, я с удивлением отметил, что все шкафы стояли пустыми. Коллекция книг куда-то исчезла.

Молодой человек, внимательно изучив мою внешность, начал задавать мне вопросы. Говорил по-русски он с сильным немецким или прибалтийским акцентом. Было видно, что человек с трудом подбирает слова. Я узнал от него о том, что задержан сотрудниками Петроградского ЧК по подозрению в контрреволюционной деятельности. А в этой квартире был штаб контрреволюционной организации. Я рассказал сотруднику ЧК, что попал в эту квартиру случайно и был тут лишь два раза. Ничего о деятельности владельцев данной квартиры мне не известно. Далее я рассказал историю о том, что познакомился на днях с девушкой, работавшей в этом доме. Мне не хотелось впутывать в эту историю своего друга. Чекист внимательно выслушал мой рассказ. По глазам было не понятно, верит он ему или нет. Некоторое время после окончания моих пояснений в комнате царила полная тишина. Затем в зал вошли два других чекиста из прихожей и стали переглядываться между собой. Потом один из них обратился к своему белобрысому товарищу:

— Товарищ Николай. Что будем делать?

Тот ответил, что задержанный практически наверняка врет, но совершенно ясно, что он точно ничего не знает о том, куда подевались хозяева этой квартиры. А значит нужно записать все его данные и отпустить. А самим снять засаду с квартиры. Буквально через полчаса я уже сел на извозчика, ибо вчера вместе с продуктами Анна положила в сумку еще некоторую сумму денег, и отправился на нем к себе домой. И только здесь, садясь в экипаж, я вдруг подумал о том, что где-то я уже видел этого белобрысого чекиста. Но где?

Извозчик любезно предложил мне выпить, для того чтобы согреться, кружку горячего напитка. Я с благодарностью принял протянутую мне чашку, выпил горячий чай. Потом вернул чашку извозчику, и мы отправились в путь. На меня сразу как-то напала сонливость. И я буквально почти через несколько минут пути мирно уснул.

* * *

Мне снилось, что я стою на открытой всем ветрам вершине горы. С этого высокого места мне открывался прекрасный вид на густо поросшую деревьями и кустарником гористую местность, которая раскинулась вокруг меня. Рядом со мною темнела огромная груда камней. По узкой тропке, приходившей по самому гребню, шли навстречу мне двое — мужчина и женщина. Они о чем-то спорили и в руках они держали по массивному камню. Женщина, высокая и полногрудая была молода и красива. На плечи ее был наброшен тяжелый плащ, из-под которого виднелись толстая шерстяная рубаха и длинная юбка; обута же она была в высокие сапоги из мягкой кожи. На левом боку покачивалась короткая кривая сабля. Мужчина тоже был молод. Он был высок и на удивление широк в плечах. Подбородок его был гладко выбрит, черные как смоль волосы коротко острижены. Голубые глаза его будто горели ярким пламенем. Он тоже был одет по-зимнему — тяжелые сапоги, теплый плащ, шерстяные рубаха и штаны. Висевшие на его поясе ножны скрывали огромный, острый как бритва меч из вороненой стали.

Молодые люди подошли к груде камней и стали на неё взбираться. Достигнув вершины, они положили там свои камни, и сразу же стали спускаться вниз. На меня эта пара не обратила никакого внимания. Я решил окликнуть их. Но молодые люди никак на это не прореагировали. Но тут неожиданно из-за груды камней вышло чудище и стало медленно двигаться в моем направлении. Размером чудище сначала было размером с лошадь, но постепенно по мере приближения ко мне оно начинало расти в размере. Вид чудища был несуразный, но можно было всё же сказать, что более всего оно походило на огромную собаку, у которой было три головы. Головы у чудища были, как у дракона расположены на длинных шеях, из пастей бурно текла кипящая ядовитая слюна, а глаза, казалось, являлись жерлами вулканов, из которых истекает беспрерывным потоком раскаленная магма.

Я сначала окаменел на месте. А потом стал отступать от груды камней в сторону леса. Но было видно, что сбежать мне в этот раз не удастся, потому что чудовище неотвратимо приближается ко мне с каждой последующей секундой. Поняв это, я лихорадочно стал искать, чем можно было бы попытаться защититься от чудовища, но ничего не смог придумать. А тварь меж тем уже почти настигла меня. И в тот момент, когда оно должно было бы схватить меня, между мною и им, встали молодые люди. Чудовище кинулось на них, и закипел бой. Бился, правда со зверем, в основном молодой мужчина, а девушка подбежала к груде камней и стали метать их в чудовище. Я тоже побежал туда же и, схватив один из камней, бросил его в зверя. Брошенный мною камень не отскочил от тела чудовища, а словно пробив его шкуру, исчезло внутри. Я и дальше продолжил бросать камни, и они всё так же исчезали внутри тела чудовища. Наконец, груда камней исчерпалась, на вершине не осталось лежать ни одного камня, и в этот момент чудовище издав злобное шипение, исчезло, растворившись в воздухе. Молодые люди сказали мне, что теперь путь открыт.

Здесь сон мой прервался и я, пробудившись, стал осторожно оглядываться вокруг, на просторный кабинет в котором я оказался. Мебель в нем почти отсутствовала. Старенький, обветшалый диван, на котором я лежал, соседствовал с маленькой тумбочкой, на которой лежала какая-то записка. В нише стены помещался высокий ореховый шкаф. В комнате была одна дверь и высокое зарешеченное окно, которое вело в пустынный двор. Вот собственно и всё содержимое комнаты. Первым делом, я, привстав с дивана, взял в руки бумагу и прочел то, что на ней было написано:

— Не волнуйтесь, вы в безопасности, мы скоро за вами придем. Анна.

Я встал с дивана и подошел к двери в комнату. Она была массивной на вид и была заперта снаружи:

— Вот я и оказался в мышеловке — сказал я задумчиво сам себе.

После, я снова улегся на диване и лежал некоторое время, пытаясь в своей голове восстановить цепь событий последних дней. Но никакой более или менее цельной картины не складывалось. Все было странно и непонятно. Решив прервать бесплодные размышления, я встал с дивана и стал прохаживаться по кабинету. Невольно я обратил внимание на шкаф. Подойдя к нему, я дернул за дверцу и она легко открылась. Внутри шкафа в беспорядке валялись кучи каких-то бумаг. Среди этой кучи бумажного хлама я обнаружил несколько подшивок старых газет. И вытащив из шкафа самую маленькую по объему подшивку, я решил посвятить время чтению, и таким образом скоротать время. Газеты были 1916 года.

Просматривая первый её номер за год, я невольно стал погружаться в воспоминания о том времени. Блаженная улыбка стала блуждать на моих губах. Воспоминания нахлынули на меня теплой волной, я прекрасно помнил рождественские праздники того года. И вдруг я обратил внимание на одну заметку, следующего содержания:

— «В ночь на рождество при пожаре на даче погиб крупный дипломат, писатель, литературовед, историк литературы, князь Олег Михайлович Николаев. Ему был 81 год. Огонь не пощадил и редкостную библиотеку, и бесценный архив, включавший переписку Николаева с мировыми лидерами и великими российскими и зарубежными писателями и поэтами. Близкий друг погибшего Станислав Коняев рассказал нашему корреспонденту, что узнал о пожаре от соседей Олега Михайловича. «Дача Николаева соседствовала с домом, в котором жили родственники известного дипломата и общественного деятеля Анатолия Очакова. По странному стечению обстоятельств, дача Очакова сгорела, полгода назад и во время пожара была полностью утрачена одна из самых ценных в России коллекций редких книг», — отметил он.

Директор департамента полиции Степан Колчаков уточнил, что пожар начался около часа ночи. «Все выгорело. Когда приехали пожарные, спасать уже было некого», — заявил он в интервью нашей газете. Вместе с видным дипломатом при пожаре погибли все его близкие родственники, которые были приглашены для встречи рождества.

«Все выгорело дотла. И работы, и библиотека, и переписка. И ведь абсолютно все хранилось дома», — сказал Колчаков. Он назвал случившееся трагической случайностью и не исключил, что огонь мог вспыхнуть от рождественских свечей, которые, по словам соседей, были зажжены в доме во множестве.

«Олег Михайлович занимался подготовкой издания книги своих воспоминаний о встречах и беседах с великими людьми девятнадцатого века и нашего времени. Со многими из них он вел переписку. Можете себе вообразить: в его даче три самые большие комнаты было отведено под письма и бумаги» — рассказал друг погибшего Станислав Коняев.

Отложив в сторону подшивку с газетами, я глубоко задумался над прочитанным текстом. История, в которую я попал, стала мне все менее нравиться. Слишком много сразу появилось вопросов. Пребывал я в размышлениях несколько минут, как вдруг мне в голову пришла неожиданно на первый взгляд безумная версия. Я под воздействием нахлынувших на меня мыслей вскочил с дивана и стал прохаживаться по кабинету. Во мне родилось подозрение, что таинственный незнакомец, просивший меня помочь его дочери отправиться на лечение, на самом деле является опасным преступником, который посредством злодеяний расправляется с владельцами редких коллекций и забирает раритетные издания себе.

Откуда у него могла быть такая великолепная коллекция? Ценность её безмерна! Уничтожая владельцев крупных и ценнейших собраний раритетов, для того чтобы никто и никогда не смог претендовать на них, да и чтобы сохранить свои ужасные преступления в тайне, он похищает их сокровища. Иначе откуда у него были бы такие огромные средства и возможности, для того чтобы получить столь обширную и драгоценную коллекцию? Явно он не крупнейший банкир или промышленник, таких было не так много, и всем грамотным людям столицы они были достаточно хорошо известны. Безусловно, я не был введен в круг высшего общества столицы, тем не менее, можно было сказать, что человека, с таким капиталом, что позволил бы собрать столь драгоценную коллекцию я обязан был бы знать. Да и такому человеку не было бы смысла скрывать от меня своё имя, раз его собрание было собрано честным путем. Тем более его ищет ВЧК. Явно ведь не за контрреволюционную деятельность. Наверно к ним попала каким-то образом информация о похищенных преступником сокровищах. Все это более чем подозрительно.

Такие мысли лихорадочно проносились в моей голове, а самого меня стал пробивать мелкий озноб. С каждой секундой мне становилось всё страшнее. Я мысленно клял себя за то, что позарившись на дармовое угощение, влез в эту смертельно опасную игру. Потом помянул недобрым словом своего друга, который втянул меня в эту грязную историю. И чем больше я ходил по комнате, тем больше росло во мне раздражение.

Нужно было что-то предпринимать, просто сидеть без дела в таком состоянии было невозможным. Я еще раз подошел к двери и попытался подергать ручку, в надежде, что дверь отворится. Но всё было тщетно. Дверь была закрыта надежно, и открыть её было делом весьма сложным и не простым. Я был близок к полному отчаянию. Тут я попытался взять себя в руки, успокоиться и для этого снова сел на диван и попытался опровергнуть пришедшую мне в голову фантазию.

Немного придя в себя, я стал размышлять о том, что о существование коллекции знает как минимум еще и мой друг, который меня и познакомил с таинственным незнакомцем. Пусть он и не сильно хорошо разбирается в ценности книг, но как человек начитанный он не может не знать о том, что такие раритеты должны стоить немалых денег. Друга своего я знал хорошо, никаким бандитом он не был совершенно точно. Потом хозяин держал эти книги в зале, на виду у всех посетителей, преступник должен был бы спрятать их от чужих глаз. Понемногу от сердца стало отлегать, и я стал дышать спокойней. Продолжив разбор ситуации, я стал вспоминать свои ощущения от двух моих встречах с таинственным незнакомцем. И тут я себя поймал на мысли, что у меня сложилось впечатление, что он не является уж таким большим книголюбом, во всяком случае, духом коллекционера от него не веяло.

Мне совершенно отчетливо стало в эту минуту понятно, что вполне возможно он и сам не совсем ясно понимает ценность своей коллекции. Тогда какой смысл ему был идти на преступление, если он не понимает ценность тех сокровищ, за которыми охотиться? Да, ведь он и сказал о том, что коллекция не его, а дочери. В моих размышлениях получился замкнутый круг. Казалось, что всё сошлось. Преступника нет. Это всё только плод моего больного сознания, а есть лишь несчастный отец больной девушки, который мечтает спасти своё дитя от мрака безумия. Вроде всё получалось логичным. Но тут я чтобы не успокаиваться чересчур сильно, решил снова подвергнуть свои выводы сомнению. Поиск варианта, при котором отец дочери мог всё же оказаться страшным злодеем занял у меня некоторое время. Сначала мне ничего в голову путного не приходило. Но через пару минут некая идея стала формироваться у меня в мозгу. Я задал сам себе вопрос. А почему я решил, что целью возможного преступника были сами книги? Ведь это совсем не обязательно. Вполне могло так оказаться, что таинственный незнакомец ищет нечто, что может находиться в этих книгах или бумагах, а сами книги его не столь сильно интересуют. Ведь обе коллекции раритетов, про которые упоминалось в газетной заметке, принадлежали видным дипломатам. Можно было бы предположить, что у преступника была информация о том, что среди бумаг этих весьма информированных людей могли оказаться документы, которые было совершенно необходимо захватить любым способом, даже путем тяжкого преступления.

Потом, кто сказал, что таинственный незнакомец не может оказаться иностранным шпионом, перед которым поставили задачу любым способом добыть, какие-то архиважные документы, хранившиеся у старых дипломатов? Ведь может быть и такое! И такую версию нельзя было полностью отбрасывать. Но тут я сам себе сказал. Стоп. А дочь? А её лечение? С этим-то обстоятельством, что делать прикажете? Не вяжется оно с предположением, что незнакомец шпион и преступник. Версия об иностранном шпионе стала быстро рассыпаться в прах. Мне даже стало как-то обидно за это. Но тут я, немного задумавшись, предположил следующую версию, которая могла поддержать данную идею. Можно было бы предположить, что девушка на самом деле не дочь таинственного незнакомца. О том, что она приходится ему дочерью, я знаю только с его собственных слов.

Потом если вспомнить материал, напечатанный в прочитанной мною газете, то выходило, что семья дипломата Николаева погибла практически вся, во всяком случае, так сообщала газета. Но может быть, во время пожара погибли не все члены семьи, могло ведь, случится и так, что удалось спастись внучке или правнучке хозяина дома, которая в результате трагедии потеряла разум. Тогда она могла бы быть именно той самой девушкой, которую меня попросили сопроводить на лечение. И здесь может быть два совершенно разных варианта. Страшный и ужасный состоит в том, что больную молодую женщину пытается теперь вылечить преступник, для того чтобы узнать от неё в тот момент, когда к ней вернется способность воспринимать реальность адекватно и вернется память, о каких-то важнейших тайнах. Либо в действительности выжила не только больная девушка во время пожара, но еще и её отец, и теперь он прикладывает все силы для того чтобы спасти свою дочь.

Или он мог отсутствовать при торжествах, завершившихся столь трагически. И такая версия была вполне допустима. В конце концов, я совершенно запутался в возникающих новых версиях. Оказалось, что строить их можно было в моей ситуации сколько угодно, и какие угодно. Прочитанная мною заметка действительно позволила мне создать в своей голове великое множество самых различных версий событий. Одна страшнее и таинственней другой. Но в тоже время была еще, понятное дело, возможность, и она заключалась в том, что случаи, описанные в газете, вообще не имели никакого отношения к истории известных мне людей, отца и его больной дочери. Этот вариант тоже имел право на существование.

Постепенно я полностью успокоился. Ситуация перестала мне казаться смертельно опасной, в любом случае я был пока нужен для людей в этом деле. Да и после сильного возбуждения пережитого мною на меня напала сонливость и я, улегшись на диване, накрылся одеялом и через некоторое время спокойно уснул.

Глава 8

В самом начале марта 1918 года в Германии многие люди жили в предвкушении скорой победы в длившейся уже несколько лет мировой войне. Обстоятельства в тот момент явно благоволили Германии. Победа в войне над Россией была одержана, и необходимости вести губительную войну на два фронта больше не стало. Теперь все силы можно было бы бросить на западный фронт и тем самым решить все проблемы. В один из таких радостных первых дней марта, вечером, случайный прохожий смог бы увидеть, как по городу Мюнхену ехал черный автомобиль. В автомобиле находились, помимо водителя еще три человека, среди которых выделялся статный мужчина, изрядно покрытый сединой, примерно 45 лет от роду, одетый в элегантный черного цвета костюм. Компания направлялась на встречу в Академию Генерального штаба германской армии.

Там в одной из аудиторий собралась уже группа преподавателей академии и офицеров генерального штаба рейхсвера. Никаких объявлений о данном собрании нигде не было вывешено. Каждого, из более двадцати присутствующих на совещании офицеров, все участники собрания знали в лицо. В зале царило молчание. Все ожидали приезда главного действующего лица, предстоящей церемонии. Наконец, дежурный офицер сообщил, что автомобиль подъехал к академии. Через пару минут трое мужчин вошли в аудиторию, где их тут же стали приветствовать присутствующие преподаватели академии и офицеры генштаба. Председательствующий, офицер генерального штаба, высокий мужчина с красивыми седыми волосами, в мундире, украшенном множеством орденов и медалей, встал со своего места в зале и, заняв место за кафедрой, обратился к присутствующим в зале с короткой речью:

— Приветствую вас, мои дорогие коллеги! Сегодня мы собрались здесь, для того, чтобы присутствовать при награждении высочайшим орденом империи выдающегося сына нашей страны. Человека сделавшего для Германии больше, чем кто-либо из нас. Человека совершившего подвиг равный, да нет, превосходящий, подвиги мифического Геракла. Его величайшие заслуги перед отечеством пока, в силу их засекреченности, известны только самому узкому кругу высшей элиты нашей страны. И боюсь, что в силу особой важности проведенной вами в прошлом операции, она навсегда останется тайной для всего мира, но не для нас, маленькой группы истинных правителей мира. Итак, господа наступает сейчас самая торжественная минута. Граф прошу вас приступить к процедуре награждения.

В великолепном вицмундире сиятельный граф встал перед представительным мужчиной, который недавно прибыл на автомобиле, и торжественно приколол ему на лацкан пиджака огромную золотую звезду, украшенную множеством мелких бриллиантов. В зале раздались аплодисменты. Немолодой мужчина благодарно раскланялся в адрес зала и внимательно посмотрел на председательствующего. Тот сразу же продолжил свою речь:

— Предлагаю сейчас вам, дорогие друзья заслушать доклад одного из наших бесспорных лидеров, человека имеющего огромные заслуги перед нашим отечеством, выдающегося военного теоретика и гениального практика, господина Хаусхофера. Профессор, прошу вас!

Награжденный, поклонился еще раз присутствующим в зале коллегам и друзьям, и занял, освобожденное для него место за кафедрой. Несколько секунд он внимательно всматривался в знакомые лица, как бы окончательно решаясь сообщить собравшимся людям, некую сногсшибательную весть. После паузы он обратился к аудитории:

— Друзья мои! Что есть более благородного и свободного, нежели готовность сражаться и умереть за высокий идеал Родины, за свою нацию? Что есть чище возвышенной полной жертвенности солдата, солдатской дружбы, готовности к добровольному подчинению во имя служения высшему идеалу? Ничего! Война рождает лучших людей, высших личностей. Она пробуждает к жизни благородные стороны человеческой природы, которые в иных случаях крепко спят. Это так. Но мы, тем не менее, при этом не должны забывать о том, что мир является целью любой войны. Лучший, обновленный мир, в котором должны воплотиться наши мечты. Мы сражаемся в первую очередь для того, чтобы возвеличить нашу Родину. Но подлинному величию нашей страны и нашей нации будет самым большим подспорьем, если в ближайшем будущем будет создан путем мирных переговоров Новый Геополитический Порядок. Такой, каким его вижу я. В первую очередь такой порядок подразумевает создание единого Евразийского Проекта. Великое будущее нашего континента в единстве геополитических судеб Японии, Германии и России, а если взять еще шире — континентальной Европы, еще шире — Евразии в целом.

В зале раздались приглушенные аплодисменты. Сделав небольшую паузу, профессор продолжил речь:

— Единство это обусловлено тем, что во все времена всем континентальным странам противостоит один и тот же враг, противник, конкурент. И этот враг — Англосаксонский мир. Англия, США. Англия противостоит как Европе, так и Азии. Силой морского могущества, путем колонизации и ловкого стратегического захвата прибрежных зон англосаксонский мир постепенно достиг гигантского контроля над всем миром, заставил народы и государства Европы и Азии подчиняться навязчивому диктату торгового, анти традиционного, капиталистического, рыночного строя. Итак, выбор у народов Евразии сегодня только один — либо рабство у англосаксонского космополитического капитализма, либо единая геополитическая революция Европы в тесном союзе с Азией. И геополитическая революция уже началась. Вызов брошен. И нам не стоит сомневаться в том, что в данном случае вызов точно уже принят противоборствующей нам стороной.

Профессор оживленно посмотрел в зал, наблюдая за реакцией, которую произвели его слова, и после небольшой паузы продолжил свою речь:

— Национальная пресса, аппарат политического образования нации, наконец, каждый ответственный политический деятель должны ясно сознавать с какими живыми в душе и сознании народа идеями они постоянно имеют дело. В одной из лучших книг, написанных о Японии, в книге Уэхары, автор указывает на следующий факт — каждый японец настолько живо переживает и ощущает границы своей империи, что малейшую опасность, направленную против этих границ он воспринимает всей своей кожей и действует соответствующим образом.

Такое состояние народной души представляет собой бесценную поддержку для ответственных руководителей государства. Оно намного облегчает исполнение геополитической миссии нации. Каждый гражданин может и должен поставить над самим собой следующий эксперимент, чтобы выяснить является ли он геополитически полноценным или геополитически ущербным.

Стоит лишь спросить себя — представляю ли я с такой же отчетливостью как очертания государственного герба или форму популярного спортивного значка — границы национальных и культурных земель, населенных представителями моего народа, моей нации? Ведь японец видит свою империю в форме дракона, пересекающего великий океан, и уже в школе он учится именно так рисовать свою Родину. Я глубоко убежден, что Судьба Германии в обращении к почве, к Традиции, к корням. Но это означает, что союзником Германии является Восток, а противником — Запад. Это означает, что Германия принадлежит к миру Традиции и является ее форпостом, а не наоборот. Я полностью принимаю модель, согласно которой существует извечное противостояние морской цивилизации и цивилизации сухопутной, континентальной. Морская цивилизация — основана на торговле и плутократии, на колониализме и экономической эксплуатации, на торговой этике и приоритете рынка. Такой морской цивилизацией является англосаксонский мир, Англия и Америка. Ей противостоит сухопутная цивилизация, основанная на этике почвы, созидания, труда, иерархии, справедливости и воинской доблести, на принципах Верности и Чести. Территориальным центром такой цивилизации является хартленд, сердцевинная земля, чьи очертания совпадают большей частью с землями России.

Германия — часть континентального ансамбля — мощная, развитая, самостоятельная, но все равно не законченная и не достаточная. Следовательно, ее стратегическая судьба лежит в необходимости крепкого геополитического союза с Востоком — с Москвой, Россией и Японией. Евразию невозможно задушить, пока два самых крупных ее народа — немцы и русские — всячески стремятся избежать междоусобного конфликта, подобного Крымской войне или 1914 году: это аксиома европейской политики. Сейчас, когда мир между Германией и Россией заключен, мы можем твердо рассчитывать на победное завершение войны.

В зале вновь раздались аплодисменты.

Здесь Хаусхофер вновь на минуту остановил свою речь, и после паузы продолжил доклад:

— Сейчас я еще немного расскажу о том, что такое наука Геополитика. Днем рождения геополитики по праву должно считаться 25 января 1904 г., когда Джон Хэлфорд Маккиндер великий английский ученый прочитал в Королевском Географическом обществе доклад «Географическая ось истории». И поэтому отцом основателем науки геополитики можно считать именно сэра Джона Хэлфорд Маккиндера. Вы спросите: а как же Фридрих Ратцель, который в своих работах «Земля и жизнь. Сравнительное землеведение», «Народоведение» и в фундаментальной книге «Политическая география» раскрыл суть извечного конфликта севера и юга, и поведал нам о великом множестве открытий, которые совершенно по-иному открыли для нас окружающий мир? А Альфред Тайер Мэхэн, который рассказал нам в своих трудах о том, что суть большой войны состоит в борьбе за морское господство. И в этой войне лавное внимание должно уделяться линейному флоту, который, в свою очередь, должен стремиться уничтожить линейный флот противника в одном генеральном сражении. Нужны сознательные, последовательные усилия правительства в достижении этой цели, как во время войны, так и до неё. То есть, морская мощь должна быть частью большой политики.

Да. Эти люди внесли огромный вклад в развитие науки. Но эти авторы с их схемами пространственного контроля и могущества все-таки оставались геостратегами. Маккиндер первым стал сознательно и уверенно работать с географическими образами как с мыслительными расшифровками мировых сюжетов, полагающих геостратегии главные политические цели. Вот почему на фоне тех славных геостратегов он, вроде бы ни разу не произнесший слова «геополитика», — Первый Геополитик. Хотя при этом он является самым также и моим самым большим противником. Человеком, чья деятельность как ученого и как военного человека направлена против Германии.

Здесь докладчик вновь на несколько секунд прервался, лицо его исказила злобная гримаса, а потом, словно перехватив дыхание, продолжил своё выступление:

— Известны многочисленные попытки определения содержания понятия «геополитика». Первичное и наиболее общее определение квалифицирует ее как изучение отношений между державной политикой государства и той географической средой, в рамках которой она осуществляется. Традиционно геополитика является ответвлением, одним из «разделов» политического реализма, представляющего международные отношения как силовые отношения между государствами. Геополитика, динамично развивающаяся наука, синтез многих наук, наука о «живом пространстве», выражающем свою тайную, но царственную волю в мировой истории в истории народов земли. Но мы должны помнить о том, что истинное знание всегда сакрально по своей сути. Качественное пространство. Земля, почва как выражение и резервуар таинственных сил и предрасположенностей, диктующих какой быть цивилизации и культуре, расположенной на тех или иных пространствах, территориях. Территории, создающие народы и государства, просторы и пейзажи, формирующие этнос и его психологию, его коллективное бессознательное. Уникальная наука, которая занимает самыми острыми вопросами на стыке самых различных дисциплин. Мифология, этнология, социология, лингвистика, военная стратегия, антропология, психология, политэкономия, правоведение…

Наука наук. Не случайно многим крайне выгодно либо вовсе ее отрицать, либо держать в тайне в узком кругу посвященных мудрецов. Так и было сотни и тысячи лет. Геополитические знания хранились как зеница ока, всеми самыми могущественными цивилизациями как самые большие секреты. Ведь если широкие круги узнают о некоторых очевидных геополитических закономерностях, деятельность определенных сил и определенных личностей предстанет в зловещем свете и их, естественно, придется привлечь к ответу. Каждый великий народ имеет право жить в едином государстве. Каждый великий народ имеет право проводить самостоятельную национальную политику, проистекающую из своих органических интересов. Интересы нации, ее историческое процветание, независимость и территориальная достаточность не могут быть подвергнуты сомнению никакими политическими силами под страхом их немедленного запрета. Агенты влияния, проводящие внутри страны линию конкурирующих геополитических держав и образований, должны быть отстранены от ответственных должностей. Вожди нации и руководители государства в свою очередь обязаны руководствоваться геополитическими моделями и отвечать за их реализацию перед всем народом. А для этой цели сам народ должен быть геополитически образован и компетентен в оценке основных жизненно важных решений, принимаемых руководством с точки зрения основ геополитики.

— Вы закончили свой доклад, Карл? — спросил у выступающего оратора ведущий собрание.

Хаусхофер отрицательно сделав жест рукой, продолжил свой доклад:

— Теперь о сути настоящего момента. Я благодарен вам за высокую оценку моей работы и полученную мною награду. В последнее время, благодаря заключению Брестского мира и революции в России, ситуация резко изменилась в нашу пользу. Очень скоро начнется наше наступление на всех фронтах. Все наши сердца усиленно бьются в ожидании великих побед. Но торжествовать нам пока рано. И поступившая ко мне информация от наших друзей на востоке и от наших информаторов в Великобритании, вызывает у меня определенное беспокойство. Мы вполне возможно можем опоздать в одном очень важном деле и не успеть ликвидировать грозящую нам смертельную опасность.

После этих слов оратор вопросительно посмотрел на председательствующего.

— Что это за информация, Карл? Рассказывайте смело всё, здесь нет лишних людей, все только тысячу раз проверенные солдаты Германии, поэтому бояться утечки информации нечего — председательствующий обратился к выступающему оратору, и его сразу же поддержали репликами все присутствующие.

Хаусхофер, обвел тяжелым взглядом собравшихся, и начал говорить:

— По информации, поступившей из Лондона, наш старый знакомый, Джон Маккиндер тайно покинул пределы королевства и отправился в Россию, где его поджидает русский генерал Деникин, на которого в России сделали ставку англичане. Маккиндер займется организацией работы его штаба и установкой связи с Лондоном.

— Но, Деникин, вовсе не является руководителем Добровольческой армии — возразил один из присутствующих в зале офицеров генерального штаба.

— Я знаю, тоже прекрасно знаю, кто возглавляет антибольшевистский мятеж в России, но я информирован о том, что очень скоро именно Деникин станет во главе белой армии. Но этого мало. По сообщениям наших информаторов из России, там, на юге страны в диких калмыцких степях рядом с городом Астрахань появился человек, явления которого мы так долго ожидали. Этот местный абориген, как утверждают информаторы, побывал в таинственной подземной стране Агартхи и сохранил разум, что является великим чудом. Этот человек может теперь показать путь к Храму Судьбы нашим врагам. К месту, в котором по сведениям, почерпнутым из древних манускриптов, решаются судьбы земных народов и государств. Мистическому обиталищу самых древних гениев хранителей всех ныне существующих народов. Слишком серьезное совпадение — появление ожидаемого нами человека и секретная командировка Маккиндера на юг России. Я не могу не сделать предположение, что он попытается захватить интересующего нас человека и с его помощью предпримет попытку попасть в Храм Судьбы. А это может иметь катастрофические последствия для Германии. Необходимо начинать срочно работать по данной ситуации, для того, чтобы избежать нависшей над нами угрозы. Необходимо принять экстренные меры, по противодействию миссии Маккиндера в России.

* * *

В Берлине в марте 1918 года в кабинете начальника немецкой военной разведки 3-Б Вальтера Николаи проходило внеочередное совещание. На этот раз главным экспертом выступал ученый Карл Хаусхофер. Шеф разведки и его заместитель Фридрих Гемпп внимательно слушали доклад. Когда профессор завершил своё выступление, Вальтер Николаи заметил:

— Действительно, мой дорогой Карл, все, что вы нам сейчас рассказали, является исключительно важным для нас знанием. Не скрою, что и до нас доходила различная информация о том, что на юге России появился человек, побывавший в Агартхи. Этот человек, сумел выйти из неё живым и при этом еще и сохранить свой разум. Вся эта история напомнила мне о том, в древних традиционных материалах эзотериков утверждается, что мудрая и могущественная элита всех прежних рас, некогда населявших нашу планету, достигнув своего рассвета, ушла под землю, чтобы укрыться от землетрясений и потопов. И именно она и стала основой для создания великого подземного царства Агартхи.

Мы с вами понимаем, что упомянутые высокоразвитые и могущественные существа из этой подземной страны практически никогда не реагируют на то, что творится в нашем мире. Но что-то происходит в глубинах подземного мира, что-то необычное и ужасное, что может привести к тому, что великие человеческие и нечеловеческие сущности могут выйти из своих подземных убежищ, чтобы снова завладеть подлунным миром. Возможности для полноценного сопротивления данной возможной экспансии пока отсутствуют. Разумеется, в такой ситуации здравый смысл подсказывает тут только одно — попытаться заключить с ними союз и тем самым по возможности спасти свою страну и свой народ от гибели. Союз, естественно, тайный, магический. А для заключения такого союза нужен посредник, тот, кто принадлежит сразу обоим мирам. И здесь роль человека вернувшегося из Агартхи нельзя будет переоценить. Он станет главной козырной картой в самой большой игре в истории мира.

И не удивительно, что следы этой удивительной страны и того, кто может выступить посредником, ведут в Россию. Россия — для меня это издавна страна чудес. Это важное отличие России, ее людей от окружающего пространства, прежде всего — Запада. Не размеренная и долговременная работа, направленная на доскональное устройство обыденной жизни, а развитие рывками, прыжками, которые даются неимоверным напряжением всех сил — это алгоритм российского развития. Это и есть рациональная основа русского чуда. Я много думаю об этом в последнее время. И то, что вы сейчас рассказали нам о таинственном Храме Судьбы, затерянном где-то на юге России, о великом возможном посреднике миров, всё это прекрасно вписывается в наши представления о России в целом, как о земле чудес. Как о том месте, в котором возможно всё, всё, кроме обыденного мироустройства, заведенного для спокойствия и блага общества.

Хаусхофер согласно кивнул головой и сказал:

— Вы правы. Одной из стабильно называемых характеристик русского мышления — это его нерациональность, мечтательность, упование на «авось», склонность к авральной жизнедеятельности. Это неустранимое свойство русского сознания и ментальности, свойство, которое им нужно было бы не пытаться уничтожать, для того чтобы переродиться в неполноценных европейцев — с ним нужно работать для его трансформации в ресурс для развития России в будущем. Воистину. Русское чудо — это жизнь в таких условиях, когда все и всё против тебя, когда весь мир ощерился, ополчился против тебя, но ты чудесным образом выстоял, преодолел себя и победил. Рациональные планы переустройства России, увеличение ее экономической и военной мощи требуют своей «чудесной» подпитки. И здесь русским без чуда никак не обойтись.

— И здесь я с вами полностью согласен, вы полностью правы, дорогой Карл. Сама область чудесного является неким отрицанием банальности повседневного существования. В русском чуде, в его ожидании заключен протест против той неимоверной тяжести жизни, с которой приходится часто сталкиваться живущим в России людям. И нужно твердо уяснить для себя, что Россия и есть сама это чудо, которая вырывает человека запада из того, что он видит каждый день, переживает и чувствует ежедневно. Чудо есть редкость, которая встречается простому человеку нечасто, оставляя его в радостном изумлении. Чудо всегда эмоционально и вероятностно. Чудо — это вариант коммуникации в той ситуации, когда проповеди, речи и манифесты уже не действуют, инструмент для влияния в ситуации безверия. Россия это вечное ожидание чуда. И самое странное в том, что, не смотря на всю абсурдность такого ожидания, чудеса в России случаются. Карл вы меня убедили. Я думаю, Фридрих тоже поддерживает ваше видение ситуации. Если чудо где-то и возможно, то в первую очередь в России. А если такое возможное чудо может помешать нашей победе, то тогда нам нужно будет принять все меры к тому, чтобы самым серьезным образом застраховать себя от того, что такое чудо произойдет. Мы сделаем всё чтобы помочь вам достойно исполнить свой долг перед нашим отечеством и не допустить возникновения опасности, угрожающей нашей родине — резюмировал Вальтер Николаи.

— Спасибо! Я постараюсь исполнить свой долг как можно лучше, можете быть в этом совершенно уверены, господин Николаи — встав во весь свой рост, заявил профессор.

— И вам большое спасибо дорогой профессор — шеф разведки тоже встал со стула и подошел вплотную к Хаусхоферу. И приблизившись вплотную к нему начал говорить. — Я открою вам большую тайну, если признаюсь что и мы здесь в нашей разведке не сидим, сложив руки. Мы так же работаем, так же как и вы во многом в этом же направлении. Вот к примеру. Мы организовали несколько тайных экспедиций на север России. И результаты, полученные нами в ходе исследований, были весьма удивительными. Во время экспедиций на русский север, было обнаружено немало следов, оставленных древней цивилизацией. Они, эти артефакты были собраны и отправлены для изучения в научные лаборатории нашей страны. Первые полученные результаты оказались просто фантастическими. Наши ученые выяснили, что один из найденных артефактов является на самом деле сложнейшей счетно-вычислительной машиной с помощью, которой можно производить сложнейшие математические вычисления. Это просто прорыв в научном знании! Сейчас группа ученых будет на основе данной машины строить её современный аналог, который изменит во многом картину научно-технического прогресса в мире. Но это не всё. Назначение же большинства найденных артефактов нашим ученым пока так и не удалось определить. Но работа продолжается. Итак, польза от наших экспедиций, безусловно, велика.

Хаусхофер слегка поклонился и сказал:

— Дорогой Вальтер! Я сниму камень с твоей души, и расскажу тебе о том, что ты не выдал никакой тайны, информация о ваших тайных экспедициях на север России не была для меня секретом и раньше. Все подробности данных экспедиций были известны мне задолго до нашего сегодняшнего разговора. Точно так же как подробности ваших тайных миссий в Тибете, в Кита, в Индии и на Ближнем Востоке. По долгу службы я был тайно закреплен за нашими учеными, работавшими с древними артефактами. И я хочу сказать, что я и мои люди всегда будут готовы оказать вам всю посильную помощь в вашей работе.

Вальтер Николаи внимательно посмотрел прямо в глаза Хаусхоферу и потом промолвил:

— В свою очередь хочу вас заверить в том, что Вы можете полностью располагать всеми ресурсами наших людей в России и здесь. Мой заместитель возьмёт полностью под контроль всю вашу экспедицию на юг России. Все документы будут подготовлены по предстоящей экспедиции уже сегодня. Вам их доставят в ваш номер в гостинице. И завтра вы можете выехать со своим товарищами в экспедицию.

И при этих словах начальника германской разведки, гость, еще раз поблагодарил его за помощь, после чего, сдержано попрощавшись, вышел из кабинета. Когда в кабинете остались лишь свои, то есть начальник разведки и его заместитель, Гемпп сразу же обратился к своему командиру с вопросом:

— Вальтер, что это за история? Не скрою, она, безусловно, удивительная, если не сказать больше. Подумай! Храм судьбы расположенный в диких калмыцких степях, попав в который можно резко изменить течение мировой истории. Великий посредник, который сможет соединить Германию реальную с сакральной Германией страны Агартхи! Не кажется ли тебе, что наши профессора совсем с ума сошли на почве восточной мистики, вместе со своими англо-американскими коллегами? Как можно серьезно относиться к этому явному бреду?

— Фридрих, давай не будем спорить, об этом Храме я слышал довольно давно, сведения о нём есть и в наших германских древних источниках. Как утверждают эти самые древние источники в этом мистическом месте, некие легендарные сущности на табличках именуемых досками судьбы пишут будущую историю человечества. В отличие от мифологических греческих богинь Парок, ткавших нить жизни для всех живых существ на нашей планете, на досках судьбы великие мудрецы пишут истории не всех людей и народов, а только тех, чья история является самой важной и главной для мира и людей в целом. Люди и народы, на которых обращают внимание жители сего небесного Храма, имеют великие судьбы. И если кому-то из живущих на земле людей удастся попасть туда и стереть с определенной доски, название человека или государства, или каким-то другим способом помешать гениям, писать их историю, то человек или государство, имя которого стерли с досок судьбы, сразу не погибнет. Нет, человек и государство, чьи имена будут стерты с досок судьбы, может продолжать жить и государство может продолжать оставаться какое-то время существовать на карте мира. Может быть, они будут существовать в каком-то виде еще достаточно долгое время после этого, но это будет уже никому особо не интересно. Не зря случайно вспомнив имена некогда могущественных царей, царедворцев, богачей, писателей и общественных деятелей или прочих великих людей, воспоминания о славе, которых умерли задолго до их собственной смерти, говорят, что их как будто стерли с доски Судьбы — задумчиво произнес начальник разведки.

— Но это просто метафора, фигура речи, которую нельзя в серьез воспринимать. Это всё совершенно не серьезно — воскликнул заместитель руководителя разведки.

— Ты знаешь, дорогой мой дружище Гемпп, в иных условиях я вероятней всего полностью разделил бы твой скепсис. Но ты прекрасно знаешь о том, как в последнее время у нас складываются дела на фронтах. Мы стоим на пороге судьбоносных сражений. Судьба как никогда раньше стала благосклонна к нам. И в этот момент, именно сегодня, когда всё висит на волоске, мы узнаем, что этот белый маг Маккиндер отправился в Россию и возможно планирует стереть саму Германию с досок судьбы, и эту информацию мы знаем не только от профессора Хаусхофера, но и от наших собственных агентов в Англии. Об этом же, нас предупреждают и наши лучшие агенты в России. И это не может не вызвать у нас чувства обеспокоенности. Тут невольно поверишь в любую самую фантастическую историю, лишь бы она была связана с нашей возможной победой. А эта история как раз просто волшебно рассказывает нам о том, что для нас всех является самым главным! О нашей победе и о врагах, которые хотят нашу победу похитить — возразил своему товарищу руководитель разведки.

— Вальтер, мне всё равно это всё не нравится. Зачем придавать столько значения этим россказням профессора, может быть он просто не совсем здоров? Да и агенты иногда могут впадать в маразм. И именно в такой сложный момент мы должны проявлять в полной мере свою серьезность и целеустремленность, а не впадать в мистический страх — высказал своё мнение Фридрих.

— Фридрих! Какой кошмар! Да ты не веришь в чудо! А это очень плохо. Работая на нашей работе этим нельзя пренебрегать. Ведь чудо есть что-то недостоверное, но о чем можно сказать вероятностным образом — «бывает». Рассказ о чуде не есть информация, это трансляция сгустка бессознательных массовых желаний и чаяний. И здесь важный аспект описаний чуда: там, где нет информации, нет дезинформации, т. е. рассказ о чуде невозможно опровергнуть. Бесконечный рассказ о том, что бывает. Что не воспринимается чудом сейчас, становится чудом спустя некоторое время. Чудо или точнее великий миф — это самая устойчивая, «вневременная» форма для передачи того, что было, легенды должны рассказать нашим потомкам, какими мы были, что хотели защитить, что хотели познать, куда стремились, и что смогли понять. И о чем мы хотим предупредить будущие поколения, от чего их уберечь. Мы должны понимать, что чудо так же информационно неуничтожимо и неопровержимо, как страсть, и тоска человека по чуду. По трансцендентному знанию священного нашего внутреннего естества, по возможности выхода за пределы своих каждодневных ситуаций. Если ты не веришь в чудо, то тебе нужно искать работу с машинами и механизмами, не с людьми. Чудо это наше оружие. Подобного рода учения, о которых нам поведал профессор, предлагающие грандиозную картину географии и истории, обладают врождённой притягательностью, а на умы определённого типа действуют подобно наркотику. Они также предоставляют достаточно простора для обоснования связи с ними любой веры, любой бредовой теории. Кто управляет идеями, тот управляет миром. Сейчас это важно для нас как никогда прежде. Сейчас, когда во многом решается судьба Германии — отвечал Вальтер Николаи.

— Хорошо, Вальтер, я сейчас же отправляюсь готовить экспедицию профессора в поход — совершенно серьезно сказал заместитель начальника разведки. — Вы меня полностью убедили в особой важности данной операции для нашего отечества.

— Спасибо, Фридрих — ответил Николаи.

— Вам спасибо, экселенц — ответил заместитель руководителя разведки и тут же покинул кабинет, для того, чтобы лично дать все необходимые распоряжения, для быстрой подготовки всего необходимого для экспедиции профессора Хаусхофера.

Глава 9

В дикой первозданной калмыцкой степи, которая совсем недавно стала освобождаться от снега, на берегу небольшого озерка, стояла среди юрт поменьше, большая белая юрта, заполненная в ночном мраке изнутри ярким светом. В юрте жила семья известных в степи местных богатеев, у которых имелись громадные стада коров и баранов. Молва и об их богатстве, как и о тяжелом характере хозяина этого небольшого селения, широко была распространена по всей округе. И вот, в ночной тишине к их юрте, стремительно появившись из сумрака ночи, подъехал на крепком степном скакуне мужчина калмык примерно пятидесяти лет от роду. В это время в степи начиналась снежная буря, и всадник явно решил переждать её в гостях у хозяев белой юрты.

Мужчина спешился, а затем подошел к порогу юрты и громко позвал хозяев. Из юрты вышли несколько человек. Они стали кланяться гостю. Незнакомец зашел в юрту и, подойдя к жаровне, сел рядом. Он быстрым движением развязал кушак и снял шубу. Под ней оказалось великолепное одеяние из золотистого шелка, перехваченное дивной красоты синим поясом. Все — чисто выбритое лицо, короткий ежик, коралловые четки на левой руке, парадная одежда желтого цвета — говорило о том, что перед нами высокого ранга лама. И в то же время за поясом у него торчал огромный кольт. Здесь гость увидел, что в юрте находятся помимо хозяев, еще несколько человек, вооруженных и одетых в черные куртки. Хозяин кибитки встал с лежанки и подошел к гостю и обратился к нему со словами приветствия на калмыцком языке.

— Я вижу у вас гости. Давайте для того, чтобы не показаться невежливыми, дорогой Церен, перейдем в нашем разговоре на русский язык, — предложил гость хозяину кибитки и взял кусок мяса и положил его на тарелку перед собой.

— Джа-лама! Вы наш почетный гость всегда! Как вы сами видите. У нас сегодня гости из Астрахани, это мои старые друзья! — быстро кланяясь, ответил Церен, хозяин кибитки — Конечно же, всем будет удобней говорить на русском языке.

— Хорошо, когда у человека много друзей, Церен — спокойно ответил Джа-лама по-русски без всякого акцента — Особенно хорошо, когда друзья потом становятся друзьями и твоих друзей.

После этих слов, напротив Джа-ламы почти сразу же сел большой, чрезвычайно физически развитый светловолосый, бородатый русский мужчина, одетый в черную кожаную куртку. Рядом с ним следом расположились два его товарища, которые с редким миролюбием рассматривали калмыцкого ламу. Но было совершенно очевидно при этом, что в случае необходимости в любой момент эти люди бросятся на Джа-ламу и схватят его. Наконец, выждав время, когда Джа-лама завершит трапезу, бородач обратился к нему с вопросом:

— Уважаемый лама! Признаюсь вам. Я давно хотел с вами познакомиться. И это не удивительно. Ведь о вас рассказывают огромное множество самых разных фантастических историй. Говорят в народе, что Вы почти что волшебник и колдун, способный совершать различные чудеса. И говорят в степи, что трудно сопротивляться вашему влиянию, ибо вы причастны к тайному знанию, которое ведомо только особым людям. И знание это вы получили в какой-то неведомой стране. Как рассказывают старцы, такие особые люди посылаются обычно миру для помощи и освобождения. Может быть, оно всё и так в целом, но мне говорили другое про вас.

Джа-лама ничего не отвечал на слова чекиста, как казалось, он весь ушел в себе, шепча при этом себе под нос слова молитв.

Чекист между тем, продолжил говорить:

— Но это всё я рассказал лишь для начала нашего с вами разговора. Как вы думаете, уважаемый лама, почему я на самом деле так захотел вас увидеть? Дело здесь не в том, что все кругом в степи говорят о том, что вам, уважаемый Джа-лама, ведомы тайны древней магии. Я не верю ни в какую магию и волшебство. А Вы реально вызываете у монголов и калмыков панический ужас, ибо всё кругом уверены в том, что каждый, кто осмеливался противиться вашему приказу, погибает. Но я убежден в том, что дело тут не в тайной магии. На самом деле всё обстоит гораздо проще. Рассказать вам как вы это делаете? Всё предельно просто и понятно. Вы сами появляетесь тайно возле кибитки ослушавшихся вас людей. И тогда — удар кинжала, пуля или стальные пальцы, сдавившие шею словно тиски, кончают дело. Люди, ослушавшиеся вас, умирают, а в народе после очередного вашего преступления, появляется между тем очередная легенда всё больше повышающая ваш страшный авторитет у степных народов. Я уверен, что всё так и происходит в реальности. Вот поэтому мне и захотелось с вами поскорее познакомиться поближе, и остановить вашу преступную деятельность. Но, к сожалению, вы человек не слишком общительный. Вас не так просто найти в этих бескрайних степях. Согласитесь, в таких условиях я не мог не воспользоваться помощью своего хорошего знакомого и вашего друга Церена, я очень настойчиво попросил его организовать нашу с вами встречу. Рад, что она состоялась так скоро.

За порогом юрты вдруг завыл и заревел ветер, злобно швыряя снег в натянутый войлок. Джа-лама вдруг поднял голову, пристально посмотрел на своего собеседника и спросил:

— Как мне вас называть?

— Называйте меня товарищ Иванов — ответил бородатый человек в черной кожаной куртке.

— Хорошо, товарищ Иванов — сказал Джа-лама. — Я внимательно слушал вас, а теперь я хочу вам сказать следующее. В Природе много непознанного. Мне пришлось многое повидать на своем веку. Так вот, я был в Гималаях, где находится одно из самых загадочных мест в мире — гора Кайлас. Её высота равняется 6666 метров. От горы Кайлас до Северного полюса, как рассказывали мне ученые из Германии около 6666 км. Возле Кайласа люди быстрее стареют, чем в обычно, смерть косит там людей, как косой. Но паломники стремятся туда, чтобы упокоиться навсегда у этой священной горы, и обрести благое перерождение.

У Кайласа за два часа времени, человек проживает приблизительно неделю своей жизни. Я подошел к этой горе, рано утром, голова моя была аккуратно побрита, искусным брадобреем. И я начал обход святыни и шел, не останавливаясь несколько часов, пока не решил сделать небольшой привал возле горного ручья. Я подошел к источнику и увидел свое отражение в воде. Волосы на голове отросли так, словно прошло уже почти полмесяца со дня стрижки. Так же стремительно стали расти у меня и ногти на руках и ногах. К концу своего паломничества я выглядел древним старцем с гигантской седой бородой, так словно бы я провел в отшельнической пещере 40 лет. Я видел, что гора разбита двумя огромными гребнями — трещинами, которые, особенно в вечерние часы, с помощью тени от выступов скалы образуют собой огромное изображение свастики.

Я и раньше слышал много от уважаемых и авторитетных людей о том, что именно из этих мест придёт «Царь мира», которого называют в Европе и Азии еще и 25-й император Калачакры. В древних текстах было написано, что император Калачакры выйдет из загадочной, окутанной туманом мистики и таинства страны под названием «Шамбала». Он возглавит армию людей, животных, подземных демонов и разнообразных духов и поведёт их в поход для окончательного освобождения мира от скверны.

Шамбала — это символическое магическое царство подлинной мудрости. В последней Великой битве Король варваров и его армия будут разбиты. Когда битва будет закончена, правление Шамбалы распространится на остальную часть мира. Наступит эра совершенства, лучше всего, что когда-либо случалось раньше. Не будет бедности и болезней. Люди будут жить сотни лет. Великие святые прошлого снова возродятся, чтобы проповедовать истинную мудрость народам мира.

Царь Света — предтеча и символ приближения Золотого века, который придет на землю после великой шамболинской войны. Но великая эта война и наступление золотого века будет не скоро, в 2335 году, если, конечно, никто не попытается изменить этот установленный свыше ход истории и не развяжет великую войну раньше срока. А до тех пор, всё, что происходит под небесами лишь подготовка к этой великой очистительной битвы.

Джа-лама на секунду остановил свою речь, а потом сказал:

— Во всех историях о Шамбале присутствует волшебный летающий конь Владыки Шамбалы — Рудрачакрина. Сверхъестественный крылатый конь, согласно мифам, имелся у многих властителей и героев различных закрытых для непосвященных в таинства стран. И я не просто видел этого коня, я непосредственно на нем летал в Шамбалу на остров алмазов. А так же я спускался лично в глубины мира и побывал в еще одной сакральной стране. Я посетил Агартхи, и там встречался с царем этой страны и имел с ним множество бесед.

Бородатый чекист, с приторно сладкой улыбкой на лице, спросил ламу:

— Я не понял, для чего вы мне всё это рассказали?

— К тому, что вы судите о моих возможностях, ничего не зная о том, что в мире много странного порой происходит. Многое обычным людям пока не известно. Знания даются только избранным людям — ответил лама.

— Да вас можно считать посланником священных сакральных стран в нашем мире. Вас нужно воспринимать, если то, что вы рассказываете, правда, пророком, явившимся к нам с новыми божественными откровениями. Ибо то, что вы рассказываете весьма удивительно. Но есть здесь одна важная деталь. Я тоже не простой человек. Я много знаю. К примеру. Побывавшие в Агартхи люди, как и в иных чистых землях, обязательно во время своего посещения становятся обладателями определенных волшебных ситхов. Когда владеешь тайным знанием, можешь совершать чудеса, но дается такое знание и такие возможности лишь избранным. Попытайся продемонстрировать нам кое-что из того, что ты можешь Джа-лама, а потом мы тебе скажем о том, видели ли мы что-нибудь подобное раньше или нет. Покажи нам свою избранность. И мы признаем вас новым земным пророком сошедшим в наш грешный мир, для того чтобы принести народам счастье и процветание. Действуйте, дорогой Джа-лама. Мы ждем чуда!

Джа-лама молча поднялся, засучив рукава своего желтого халата, вытащил из ножен кинжал и направился к хозяину дома, к Церену. На всех кто находился в тот момент в кибитке, напало странное оцепенение.

— А ну-ка, Церен, встань! — приказал он. Хозяин кибитки повиновался. Лама быстрыми движениями расстегнул ему рубашку и обнажил грудь. Никто не понимал, что он собирается делать, но тут Джа-лама со всей силой поразил кинжалом грудь своего бывшего друга. Местный богач упал, обливаясь кровью, брызги ее обагрили одежду ламы.

— Что вы наделали? — воскликнул товарищ Иванов, сбрасывая с себя оцепенение, и схватился за свой револьвер. Вместе с ним с мест повыскакивали и его товарищи.

— Тс-с… Тихо, — прошептал Джа-лама и снова все в становище словно окаменели.

Несколькими ударами ножа он рассек грудную клетку хозяина дома, и все собственными глазами увидели, как мягко колышутся легкие несчастного и сильно пульсирует сердце. Лама коснулся руками этих органов, кровь перестала течь, а выражение лица пастуха стало на удивление спокойным. Он лежал с закрытыми глазами, и, казалось, спал безмятежным и глубоким сном. Лама начал вскрывать брюшную полость, но тут, содрогаясь от ужаса и отвращения, закричал, освобождаясь от наваждения, один из чекистов, гостей становища. А когда крик прервался, то все с удивлением увидели, что хозяин дома мирно спит на кошме, и хотя рубашка его по-прежнему расстегнута, на груди нет ни малейших следов раны.

Джа-лама же сидел неподалеку от жаровни, курил трубку и смотрел в глубокой задумчивости на огонь.

— Поразительно! — вырвалось у одного из чекистов — Ничего подобного никогда не видел!

— О чем вы? — спросил Джа-лама, словно совершенно не понимал сути вопроса.

— О проделанном вами «чуде», или как вы это там называете? — вступил в беседу бородатый чекист.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — холодно отозвался Джа-лама. — И о каком же чуде вы меня спрашиваете?

— Не понимаешь? Хорошо. Но вот что я тебе скажу. Понимаешь или нет, нам всё равно, потому что у меня на руках есть распоряжение реввоенсовета о твоем аресте, за антисоветскую пропаганду и подстрекательство к мятежу. И по подозрению в совершении иных преступлений. Следуй за нами, и даже не думай сопротивляться — нервно сказал товарищ Иванов.

Джа-лама встал со своего места и направился под конвоем к своему коню. Здесь его связали и посадили в седло. Один из конвоиров взял в руки уздечку, и отправился в путь на своем жеребце, при этом ведя за собой коня на котором ехал арестованный. Так они проехали некоторое время по ночной степи, в которой бушевала снежная вьюга. Белая юрта Церена быстро исчезла в ночной темноте. Отряд уходил всё дальше в сторону Астрахани.

И тут товарищ Иванов, вспомнив о некоторых своих не решенных задачах, решил вернуться на становище Церена. Кроме всего прочего, товарищу Иванову захотелось еще раз поблагодарить за содействие в поимке Джа-ламы хозяина становища и спокойно с ним обсудить то, как они будут и дальше сотрудничать в вопросах поимке калмыцких бандитов и настроенных против властей служителей культа. Когда товарищ Иванов вернулся в белую кибитку, он увидел, что Церен продолжал лежать на том же самом месте, где и был. Товарищ Иванов вдруг резко осознал, что с Цереном, что-то случилось нехорошее. Прикоснувшись к нему, воин понял, что тот мертв. Затем товарищ Иванов обошел всё становище и лично был вынужден, убедится в том, что вся семья Церена полностью погибла. Смерть, каким-то совершенно неведомым образом, настигла их всех в тот момент, когда все они спали. В живых остались в становище только лишь пастухи и прислуга.

— Что же это за чертовщина? — закричал в ярости и в отчаянии чекист — надо было сразу же застрелить этого страшного злодея, Джа-ламу. Зря я его оставил в живых. Зря! Но не уйдет он у меня от возмездия, я его всё равно к стенке поставлю по приговору революционного трибунала. Никуда этот преступник от меня не денется!

* * *

Небольшая казачья станица в приволжской степи стояла в отшибе от больших столбовых дорог губернии. Практически со всех сторон к домам подступали заросли камыша, так что станица была хорошо укрыта от посторонних глаз. Важные гости из города не слишком часто наведывались в эти края, но местных жителей отсутствие внимания губернских властей нисколько не расстраивало. Подальше от начальства, поближе к кухне, этот лозунг в стране был известен давно и никем никогда не оспаривался. Но гости всё же иногда в этом забытом богом месте иногда появлялись. Так в одном из домов, за простым крестьянским столом здесь, на самом юге России собрались несколько офицеров ранним весенним вечером марта 1918 года, старший из них капитан Швецов решил рассказывать своим товарищам историю про одного из своих старых знакомых офицеров:

— Господа. Мы с вами все собрались здесь, в этом отдаленном месте, для того чтобы дождавшись приезда наших друзей с запада, вместе всей общей группой отправиться на помощь к нашему белому воинству. Но друзья наши пока задерживаются по неизвестным нам причинам. Я в последнее время стал всё больше испытывать нетерпение. Время проходит, а мы прячемся здесь, в глуши. И вот с утра пораньше с хозяином этой хаты, моим бывшим сослуживцем, я и отправился сегодня на железнодорожную станцию для того чтобы попытаться разузнать о том, как складывается сейчас политическая ситуация в стране, может быть пока мы тут находимся, пришли уже вести о крахе большевистского режима.

И заодно попробовать договориться о том, чтобы нашу группу посадили на поезд, направляющийся вглубь страны, когда группа наша отправится в свой поход. Сразу хочу сказать, что сколь-нибудь важных известий у меня для вас о положении дел в стране нет. Договориться тоже оказалось невозможно, поскольку у местных властей нет точных данных о движении поездов. Но зато со мною сегодня произошел достаточно любопытный случай. Я по дороге со станции совершенно случайно встретил одного своего старого приятеля, с кем был знаком практически с самого своего детства. Этот человек настоящий герой, так уж получилось, что нам пришлось расстаться с ним в юношеском возрасте, мои родители по долгу службы переехали из тех мест, где мы жили, но и тогда, в совсем юные свои годы, этот человек был для меня во многом примером отчаянной храбрости и отваги.

Мы с ним обнялись. Разговорились, ведь после нашей последней встречи прошли долгие годы. И я ему рассказал о нас и наших целях. И потом пригласил его к нам погостить. Мой товарищ детства принял моё предложение и, выяснив место, где мы сейчас располагаемся, пообещал сегодня же нас посетить с визитом. Мой друг сказал, что ему обязательно будет нужно с нами повидаться, потому что он хотел бы нам предложить поучаствовать в одном великом и ужасном мероприятии. Он был не один на станции, с ним был его помощник. Так что мы не стали долго разговаривать. Я отправился назад. Так что хочу вам сообщить о том, что отныне скучать нам не придется, ибо скоро мы будем встречать гостей.

Тут один из офицеров недовольно промолвил:

— Значит, вы не видели своего друга детства много лет, и случайно встретив его на вокзале, сразу решили пригласить его к нам? Не поступили ли вы опрометчиво, господин капитан? Не отправился ли ваш знакомый сразу же после вашего с ним прощания в местное отделение ВЧК и не ждать ли нам в самое ближайшее время в гости эскадрон красных всадников, во главе с вашим другом, который весело покрошит нас с вами в кровавую капусту?

Капитан Швецов возмущенно отвечал на выпад одного из своих товарищей:

— Что вы себе вообразили? Нет никакой опасности в приглашении к нам моего друга детства. Не нужно излишне быть подозрительным. Всё будет хорошо с нами. Не о чем тут переживать! Еще раз вас уверяю, что нас сегодня ждет встреча с этим весьма любопытным человеком. Я не назвал его имени. Так вот. Барон Роман Унгерн фон Штейнберг — одна из самых в буквальном смысле этого слова загадочных и противоречивых фигур нашего времени. Удивительно, но даже мы, его близкие друзья, не знаем, ни точной даты его рождения, ни даже точного места его рождения. В разных документах барон писал, что родился то в Австрии, то в Эстляндии, то в конце декабря, то в конце января. Унгерн, с ранней молодости самозабвенно мифологизировал свою биографию. Барон Унгерн как рассказывал неоднократно мне сам, принадлежит к воинственному роду рыцарей и аскетов, мистиков и пиратов, известному со времен Крестовых походов. По словам барона, в его жилах смешалась кровь германских крестоносцев, участников крестовых походов средневековья, огнем и мечом насаждавших христианство среди чуди и ливов, основателей Тевтонского ордена, и кровь гуннов Аттилы, что якобы увековечено в самом родовом имени Унгернов.

Были в его роду и алхимик, снискавший у боязливых соседей прозвище «брат сатаны», и пираты, грабившие суда в Балтийском море и даже у берегов Индии. Но всё это я, как и все знаем только лишь с его слов. Единственно, что я доподлинно знаю о его родственниках, так это то, что его дед был управляющим бумагоделательной фабрики в Эстляндии, а отец — был некоторое время скромным доктором философии Лейпцигского университета, а после получил себе место при Министерстве государственных имуществ в Санкт-Петербурге. Знаю это, потому что сам родом из тех же самых мест, что и барон. Мы в детстве были добрыми друзьями, и я старался после нашего вынужденного расставания по возможности отслеживать информацию о бароне. Гимназистом Роман из-за «многочисленных школьных проступков» не стал, и в 1896 г. мать отдала его в Морской кадетский корпус в Санкт-Петербурге.

За год до выпуска, когда началась война с Японией, Унгерн поступил рядовым в пехотный полк, твердо решив уехать на фронт, в Маньчжурию. Однако сражаться с японцами ему не пришлось, он возвратился домой и поступил в элитное Павловское пехотное училище. В 1908 г. барон был зачислен в казачье сословие, стал офицером Забайкальского казачьего войска и снова отправился на Дальний Восток. Там он превратился в выносливого и лихого наездника, отчаянного дуэлянта. Я хочу вам сказать, что как человек, хорошо знающий Унгерна лично, что его отличали необыкновенная настойчивость, жестокость и инстинктивное чутьё на опасность. И, безусловно, смелость и предприимчивость. Так, однажды, заключив пари с товарищами по полку, Унгерн, не зная местности, верхом, без дорог, проводников, провианта и имея лишь винтовку с патронами, проехал более шести сотен верст по тайге от Даурии до Благовещенска и при этом переправился на своем коне вплавь через полноводную Зею. В оговоренный срок барон уложился и пари выиграл. Короче, человек он любопытнейший, послушать, что он нам может предложить будет не лишним.

Еще мне удалось узнать о том, что Унгерн участвовал в различных военных действиях на территории Монголии и Китая, во время которой отличился во многих сражения и был награжден командованием. И в это время этой малоизвестной войны несколько лет жил в Монголии, говорят, что там он близко сошелся с различными мистическими лидерами востока. Затем грянула мировая война, и барон и здесь сумел отличиться, он прославился своим бесстрашием и в мировую войну. Поверьте мне, этот человек не приведет сюда чекистов. Как раз к тому времени, когда рассказчик окончил своё повествование, дверь хижины приоткрылась, и в горницу вошел еще один мужчина в казачьей форме чуть старше тридцати лет от роду:

— Есаул Унгерн. Рад всех вас приветствовать — представился он офицерам.

— Барон присаживайтесь с нами за стол, чем богаты, тем и рады — сказал кто-то из офицеров.

— Спасибо, господа — ответил есаул.

— Господин, капитан Швецов, рассказал нам, что у вас есть к нам некое интересное предложение — сказал один из присутствующих офицеров.

— Да, так и есть. Я предлагаю вам присоединиться к реализации моего грандиозного замысла, который явно обречен на успех.

— Расскажите нам о своём плане, барон — спросил Унгерна один из офицеров.

— Это будет не так просто сделать, но время у меня есть, и я попытаюсь вас убедить в своей правоте. Правда, я честно вам признаюсь, что я встречался с руководством добровольческой армии, именно для этого я и приехал сюда, бросив формирующиеся части на попечении моего заместителя в Даурии и не смог их убедить в своей правоте. На мой взгляд, они совершают непоправимую ошибку. И время нас рассудит, и они поймут мою правоту, но будет слишком поздно. Итак, слушайте. Я ставлю перед собой задачу совершенно невозможную на первый взгляд. Это задача возрождения империи Чингисхана, роль императора, которой я оставляю за собой.

— Смелое и весьма странное заявление, не удивительно, что господа Корнилов и Деникин вас не поняли — отметил с ироничной улыбкой капитан Швецов.

— Хорошо, капитан. Согласен с вами, мой друг, моё предложение может показаться диким и фантастичным. Но. Зададим вопрос. Есть ли хоть малейший шанс на победу у белого воинства сейчас? Я отвечу вам совершенно откровенно. Нет. Ни малейшего. Почему так?

В первую очередь потому, что мы потеряли только убитыми больше миллиона человек на войне. Весь цвет дворянства полег на фронтах. В тоже время на войне обучились убивать миллионы рабочих и бедных крестьян. А это именно те люди, на которых делает ставку большевистская власть. Так вот, в этих условиях ситуация становится предельно ясной. Через два года, максимум, от белого движения и от их армии ничего не останется.

— России помогут цивилизованные страны. Великобритания и Франция — сказал капитан.

— Не смешите меня, капитан. У них там та же самая ситуация, как и у нас. Миллионы вооруженных рабочих и крестьян пока находятся на фронтах войны. И если их отправить на войну в революционную страну, то изможденные постоянными боями люди могут принести назад им самим революцию. Они не сумасшедшие, они сами находятся на волосок от гибели. России, да и всей Европе, как воздух нужна иностранная оккупация. Только она сможет гарантировано спасти мир от красной заразы — возразил есаул.

— Вы в своем уме барон? Вы нам русским людям рассказываете о том, что нужно привести на нашу землю иностранное воинство. И без ваших усилий на Русь слетелись иноземные силы, как вороны на поклев мертвечины. И германцы, и чехи, и японцы с англичанами и французами. Вам их мало? — спросил один из офицеров.

— Мало. Катастрофически мало. Они очень скоро будут вынуждены покинуть Россию. Повторяю им не до наших проблем, у них у самих огромные проблемы. И у нас тогда будет один путь — тоже покинуть страну и доживать свой век в нищете за её пределами. Как вам место евнуха, в турецком гареме? Что-то не вижу радости на лице! Вы хотите вернуть свою собственность и свое положение в стране? Да. Тогда боритесь и победите! А не занимайтесь ерундой, и бросьте ныть.

Хотя есть еще один путь. Около половины всех офицеров в стране встали на него. Это путь служения большевистскому режиму. Всмотритесь в себя. Может вам тоже отправиться к красным, в надежде на то, что большевистские комиссары будут к вам милосердны? Как вам такая возможность? — ответил барон.

— Давайте не будем устраивать между собой склок, господин барон. Вы спрашиваете о том, какой путь я для себя выбираю. Увы, мой путь был определен в тот момент, когда я вернулся в своё поместье и узнал о том, как погибла вся моя семья, и престарелые родители, и моя супруга и два сына, от рук крестьянских повстанцев. С тех пор у меня один путь в жизни — путь мести. Чем попусту спорить и ругаться и бросать обвинения друг другу ответьте нам барон. Что вы предлагаете конкретно. Только серьезно и обстоятельно? — ответил один из офицеров.

— Да уж куда серьезней, я предлагаю создать быстро за пределами России великую армию, и с нею победоносно пройтись по всей Евразии. Она фактически вся лежит беспомощная у наших ног! — предложил барон.

— Где взять армию для осуществления оккупации? — спросил один из офицеров.

— Логичней всего, там, где не было фронтов мировой войны и где есть большое количество человеческого материала, пригодного для великого очистительного похода — ответил барон.

— И где такое место есть? — спросил капитан.

— Это регион глубинной центральной Азии. Миллионы природных всадников, при самом простом обучении азам современного воинского искусства, сметут на своем пути страны и народы, и на освобожденной от власти взбесившихся рабов территории Европы мы устроим самый жестокий террор, за всю историю человечества. И этот ужас на тысячи лет убьет любую попытку рабов к сопротивлению против своих господ. Без этого цивилизация погибнет. Ничто и никто нас тогда не сможет остановить, перед нашей армией благородные люди на всем континенте Евразии будут сами открывать ворота, видя в этой орде своё спасение — барон Унгерн говорил вдохновенно, невольно увлекая своим рассказом своих слушателей.

— Поймите — продолжал Унгерн — Успех нам гарантирован. Пленных чехов, которые взбунтовались, нет ни у кого сил, остановить. Они идут по стране, нигде не встречая серьезного сопротивления. А их всего лишь корпус. Но тогда… Кто сможет остановить армию вторжения в миллион всадников? Никто! И месть наша будет страшна. Мой великий предок Аттила взирая с небес на ту оргию, которую мы устроим, будет рыдать от зависти!

— Черт с ним! Убедил — сказал офицер, который до этого больше всех спорил с бароном — Когда отправляемся в Даурию?

— Чем быстрее, тем лучше. Но тут одна закавыка. Человека одного нам нужно из Астрахани с собою забрать. Это очень важно. С ним шансы на успех у нас сильно вырастут. Поэтому пока направляемся в Астрахань — сказал барон Унгерн.

Глава 10

Я проснулся, поскольку кто-то своими сильными руками безжалостно вытряс меня из моего сна. Открыв глаза, я увидел прямо перед собой своего таинственного нанимателя. Он смотрел на меня в упор своими прожигающими насквозь глазами и при этом насмешливо проговорил:

— Здоров ты друг Амур Очиров спать, однако! Мы тут все чуть с ног не валимся от усталости, бегаем и суетимся, а ты здесь прохлаждаешься, как барин в тишине и покое! Негоже так себя нежить. Ну-ка, вставай быстро и рассказывай, зачем ты решил сегодня прийти в гости на нашу квартиру? Мы же должны были встретиться с тобой только завтра. Хорошо, что я человека своего оставил за входом в дом присмотреть, а могло и так получиться бы, что и разминулись мы бы с тобой. Я так понимаю, раз решил прийти, выходит, что что-то случилось. Так что рассказывай, что произошло то?

Я, быстро поднявшись с дивана, стараясь при этом, не глядеть в глаза своему собеседнику, стал рассказывать ему о своём утреннем визите в гостиницу в поисках информации. Потом рассказал о засаде на квартире. Мой возможный наниматель явно заинтересовался услышанным рассказом. Недолго думая, он сразу предложил, не теряя времени, отправиться в гости к князю. Я согласился сопроводить его к нему, но сразу, же предупредил отца больной девушки о том, что после событий сегодняшнего дня и длительных размышлений принял решение отказаться от его предложения о совместной экспедиции в калмыцкие степи. Решение своё я обосновал тем, что у князя есть там, на месте люди, которые смогут полностью решить все возможные проблемы. Моя помощь становилась излишней при такой ситуации. Мужчина, выслушав мою речь, удивленно и насторожено посмотрел сначала на меня, потом окинул недоуменным и заинтересованным взглядом комнату, видимо пытаясь найти в ней что-то такое, что помогло бы ему понять возникшую ситуацию. И здесь его взгляд упал на подшивку старых газет, которая лежала на тумбочке. Он подошел к столу и взял кипу газет в руки и стал просматривать их.

Я весь внутренне сжался в этот момент, поскольку прекрасно понимал, что прочитанная мною заметка о таинственном пожаре и гибели семьи видного дипломата и коллекционера, совершенно точно сейчас же попадется ему на глаза. И действительно, было видно по его лицу, что он читает сейчас именно заметку. Завершив чтение, мужчина с явно погрустневшим лицом, отделил от подшивки пару газетных листов и, сложив их, положил себе в карман пальто. Потом он сказал мне, чтобы я следовал за ним. Мы вышли из комнаты и прошли по длинному, засыпанному бумажным мусором, коридору до выхода из дома. У подъезда нас ожидала пролетка, и мы уселись в неё. Здесь мой спутник объяснил с моей помощью вознице, куда нам нужно было сейчас ехать. Когда мы тронулись в путь, чувствовалось, что на улице уже достаточно быстро начинает темнеть. Ехали некоторое время мы с моим партнером, молча, каждый из нас думал о своём. А затем мой попутчик, тягостно вздохнув, обратился ко мне с речью:

— Любезный мой друг! У вас так хорошо, получается, влезать в те вещи, о которых я предпочел бы по своей воле лучше умолчать, что теперь мне ничего не остается другого как рассказать о себе подробнее. Вот возьмите и посмотрите внимательно на эту страницу газеты — и с этими словами он протянул мне вынутый из кармана свернутый газетный лист. — Видите там на другой странице, обратной по отношению к той, на которой опубликована заметка о пожаре, напечатана траурная эпитафия.

Я взял газетный лист в руки и увидел, что на обратной стороне, действительно была напечатана траурная эпитафия видному дипломату и общественному деятелю, князю Олегу Михайловичу Николаеву. Над эпитафией был размещен портрет, изображавший погибшего сановника. Просмотрев страницу, я попытался возвратить её обратно. Но тут мой попутчик попросил меня еще раз внимательно рассмотреть изображенный в газете портрет. Я стал рассматривать портрет, не совсем понимая, к чему клонит мой собеседник. Тут он спросил у меня:

— Этот изображенный на портрете мужчина никого не напоминает?

Я, честно говоря, не знал, что ему ответить. Безусловно, старец, изображенный на портрете, явно был похож на кого-то их тех людей, с кем мне приходилось общаться в последнее время, но на кого конкретно — это сказать я не мог. Потом я посмотрел на своего попутчика и с удивлением отметил, что изображенный на портрете старик имеет очевидное сходство с ним. Тот же высокий лоб, те же слегка завивающиеся волосы светло-каштанового цвета, густо покрытые сединой, тот же прямой нос. И главное то же самое выражение лица, немного надменное, но при этом похожее на маску. Я спросил:

— Кем вам приходился покойник?

— Я его единственный сын — ответил мой собеседник.

— Но в газете было написано, что во время пожара всё семейство князя погибло вместе с ним — тут, же поинтересовался я.

— Некоторые факты полиция в интересах следствия исказила в этой заметке. О том, что Татьяна выжила не стали сообщать в газеты для того чтобы не вспугнуть возможных виновников преступления. А то, что это было преступление, у меня нет никаких сомнений. Была надежда, что Татьяна придет в себя после перенесенного шока и расскажет подробности того трагического рождественского вечера, но этого так пока и не случилось, она до сих пор больна. Но что касается меня, то здесь ошибки нет. Я к моменту пожара был уже более десяти лет как отторгнут своей семьей, главным образом моим отцом. Это была мне кара за то, что не смог справиться с преступными наклонностями моей души и, работая на важном государственном посту начал заниматься криминальным бизнесом и не смотря на всю свою изворотливость и остроту ума, был всё-таки разоблачен и осужден.

Отец отрекся тогда от меня, а вслед за ним и вся моя семья. Дочери мои росли и воспитывались в семье после этого разлома уже без меня. Жизнь моя полетела в тартарары. Но я смог сам себя заново родить и создать. Я всё равно через некоторое время снова стал человеком, большим человеком. Но с отцом так мне и не пришлось свидеться до самой его гибели — завершив свой рассказ, мой спутник посмотрел на меня.

Я внимательно слушал это повествование и почти сразу спросил:

— Вы думаете что, вылечившись, ваша дочь сможет вам рассказать о том, кто именно был причастен к убийству вашей семьи?

— Главное пусть вылечится от болезни. А тех людей кто уничтожил моих близких, я уже и без её помощи давно ищу и, в конце концов, непоколебимо уверен в том, что всё равно найду их и страшно покараю, они от меня только в Аду смогут надежно спрятаться. Но и там я до них доберусь когда-нибудь — отвечал мне мой собеседник.

— Я хотел бы спросить, как вас зовут, а то хозяином вы мне вроде не стали, а общаться нам приходится в эти дни много — сказал я, ожидания от своего собеседника уклончивого ответа.

— Михаил Николаев. Михаил Олегович. Могли бы, и догадаться — ответил он.

— Михаил Олегович! У меня к вам еще один вопрос. Разрешите? — спросил я.

— Задавайте — согласился мой собеседник.

— Михаил Олегович! Позвольте поинтересоваться. А куда это исчезла ваша великолепная коллекция, и что могли у вас на квартире искать сотрудники ВЧК? Мне страшно интересно узнать. Неужели вы в действительности пытались организовать вооруженное восстание против власти большевиков и для этого создали контрреволюционную организацию? — немного осмелев, поинтересовался я.

— Коллекция сейчас уже в пути, я решил её переправить за границу. Это первое. Что ищет у меня ВЧК? Пока не знаю, но планов организации восстания против большевистской власти у меня пока не было. Так что здесь на сегодняшний день больше вопросов, чем ответов. Но я с этим разберусь в ближайшее время — сказал Михаил Олегович, и после этих слов мне стало понятно, что сеанс свободного и вольного общения с ним на сегодня завершен.

В этот момент я понял, что мы подъехали к нужной нам гостинице. Войдя в помещение, Михаил сразу же начальственным тоном, не терпящим возражений, отправил служку гостиницы оповестить о своем желании встретиться с ним князя Мухаева на второй этаж гостиницы. Служка быстро взлетел вверх по лестнице и через минуту вместе с ним к гостям спустился сопровождающий князя охранник, крепкий и немолодой кавказец.

Он, приложив руку к груди, картинно пригласил нас следовать за ним. Мы поднялись вслед за ним на второй этаж. Здесь Михаил сказал мне, что пойдет на встречу с князем один, так как ему будет так легче разговаривать с ним. Охранник, согласно кивая головой, сообщил нам, что меня уже ждут в номере старшей дочери князя. И он указал мне на дверь одного из номеров. Я не стал возражать и направился туда. Полчаса я с княгинями вел беседы о жизни в Петрограде, о самых известных премьерах в театрах, о поэзии и литературе, до тех пор, пока в дверь не постучали. Я понял, что это сигнал для меня. Попрощавшись, я покинул милых девушек и направился в коридор гостиницы. Здесь меня уже дожидался мой новый знакомый. В руках он держал несколько необычный амулет. Михаил Олегович протянул амулет мне. Я взял амулет в руки и стал внимательно его рассматривать. С первого взгляда было ясно, что он был сделан многие тысячи лет назад какими-то искусными мастерами древности.

Неизвестный мне черный металл сверкал как алмаз, хотя грубость отливки свидетельствовала о его изрядной, просто устрашающей древности. А форма амулета напоминала изображение женщины-богини, переворачивая амулет можно было получить четыре разных вида её. С одним глазом, потом с двумя, потом с тремя, и последнее изображение имело уже четыре глаза. Подивившись чудесному артефакту, я спросил своего знакомца о том, как прошли переговоры?

Михаил ответил, что переговоры удались. Князь не только написал письмо своему управляющему с приказом во всем помогать ему, но еще он выделил одного из своих лучших бойцов, для того чтобы он сопровождал нас в путешествии в калмыцкие степи. Молодой мужчина, калмык, примерно моих лет или чуть старше подошел к нам и поздоровался с нами. Он сказал нам, что его зовут Батыр, и он получил приказ отправиться вместе с Михаилом Олеговичем в дорогу. Мы несколько минут посовещались и пришли к решению, что сегодня Батыр заночует у меня, а завтра за ним приедут люди Михаила Олеговича.

Пока мы добирались на пролетке до места моего жительства, на улице наступила уже глубокая ночь. Остановившись возле подъезда соседнего дома, мы стали прощаться друг с другом. Батыр извинившись, спросил меня, как ему пройти в туалет. Я объяснил ему как туда в нашем дворе пройти, и куда подойти после. Он, быстро кивнув мне головой в знак того, что он меня прекрасно понял, направился к входу во двор дома. А я в этот момент покаянно попросил прощения у Михаила Олеговича за то, что наше сотрудничество получилось столь нелепым. Но не успел он даже коротко ответить мне, как один за другим раздались два сухих пистолетных выстрела. Мы сразу же развернулись по направлению к месту, откуда послышались выстрелы.

Я увидел лежащего на земле Батыра, а через несколько секунд к нему из подворотни вышел тот самый белобрысый чекист, с которым я познакомился сегодня утром. В руке он держал пистолет и, подойдя вплотную к телу, он совершил еще один, контрольный выстрел в голову, а затем быстро стал уходить прочь от места убийства. Я был глубоко потрясен произошедшим на моих глазах убийством. В этот момент возница спросил разрешения у своего хозяина и побежал к трупу. Назад он вернулся с документами. Михаил сказал, что мы ничем ему помочь не могли. Потом он сказал, что возвращаться сейчас в свою комнату будет слишком рискованным. И поэтому он предложил довезти до той самой комнаты, где я находился уже, сегодня днем, а завтра может появиться хоть какая-то ясность. Я принял приглашение. Снова оказавшись в знакомой уже комнате, я долго не мог уснуть, находясь под пятой ужасных переживаний, но постепенно усталость взяла своё и я уснул.

* * *

Мне снились события последних дней. Я снова видел себя в квартире заполненной великолепным собранием книжных раритетов. Я видел снова молодую княжну, с которой рассказывал о том, что я не смог сберечь их охранника и просил прощения за это. Потом я видел горящие огнем глаза молодого чекиста, который с нечеловеческим спокойствием смотрел на меня. Я спросил его о том, что ему от меня было нужно. И чекист ответил:

— Я пришел за тем кладом, что оставил мой отец для меня. Он умер давно, когда я был совсем маленьким. Но некоторые люди утверждают, что отец мой до сих пор жив: в наказание за грехи он обречен на бессмертие и бродит в горах у Каспийского моря и охраняет свои сокровища от кладоискателей. Говорят, отдаст он их только тому, кто поможет ему искупить злодеяния и обрести вечный покой. Но вечный покой просто так не продается. Да клады все у него не простые, они все заговорены. Немало было охотников взять их, но никто не может похвастаться удачей. То отбросит того кто стал клад искать ветром на несколько верст и убьет до смерти, то вдруг покажется клад да уйдет глубже в землю, и сколько потом ни копай, не докопаешься. А всё потому, что некому было ему их передать, не оказалось на тот момент родного человека у него. А от остальных людей клады заговорены крепким проклятием. Кто чужой к ним приблизиться сразу погибнет. Зачем тот парень к кладу то приблизиться захотел? Не стал бы этого делать, был бы жив.

И после этих слов молодой человек стал постепенно растворяться в свете. И в этот момент я и проснулся, и некоторое время лежал на диване с открытыми глазами и размышлял о событиях вчерашнего дня. Самый простой разбор показал, что то, что произошло этой ночью, касалось непосредственно меня. Мне было совершенно ясно, что таинственный товарищ Николай из ВЧК пришел в дом, в котором я жил, именно с целью моего убийства. А несчастный Батыр пал жертвой случайно. В темноте убийца просто не сумел разобраться и убил его по ошибке, приняв охранника князя Мухаева за меня. Батыр был примерно моего возраста и комплекции. Так что в том, что убийца мог ошибиться, не было ничего удивительного. Но тогда сразу возникал вопрос о причинах такого странного поведения сотрудника ВЧК. Впечатление, которое осталось от вчерашнего допроса в квартире Николаевых, подсказывало, что чекист, которого его сотрудники называли товарищ Николай, был человеком рассудительным и не по годам уверенным и спокойным. Явно его действия были продуманными основательно, но при этом достаточно быстро. Решение им было принято, по всей видимости, уже во время моего допроса. Но для принятия такого решения у него совершенно точно должны были быть какие-то, явно очень серьезные причины, делающие ситуацию столь неприятной для него, что он был вынужден пойти на убийство. Я не знал, что и подумать.

Похоже, что всё это так и было, не мог вполне разумный на вид человек, каким он мне показался во время допроса, действовать полностью неразумно и спонтанно. Для его действий должны были быть серьезные основания. Получается, что чем-то я его сумел за тот короткий период времени, когда мы общались, так напугать, что он решил пойти на преступление, чтобы убрать меня навсегда со своего пути. Вряд ли это напрямую связанно с вчерашней встречей, я, действительно, совершенно не в курсе, где может находиться коллекция. Даже сейчас не слишком много знал о господине Николаеве и о его делах. То есть эта история не должна была быть основной в данной ситуации. Явно здесь было что-то другое, но это другое дело каким-то непонятным пока образом было наверняка связанное с делом Николаева.

Полежав еще некоторое время на диване, и продолжая при этом свои поиски возможного пути выхода из сложившихся обстоятельств, я постепенно мыслями обратился к вчерашнему дню и к истории семьи Николаевых. Поразмыслив, я встал с дивана и снова как вчера подошел к шкафу и вытащил из него подшивку старых газет. Мысль, пришедшая мне в голову, была такова, раз мне один раз пришла подсказка из старых газет, то возможно и сейчас мне что-то сумеет подсказать снова что-то важное старая подшивка. И я с головой ушел весь в чтение. Газеты на этот раз мне попались еще более старые, чем прежде. Это была подшивка за 1914 год. Я просматривал газеты одну за другой, но ничего интересного в них не находил. Но я продолжал просматривать их с неослабевающим интересом. Тут на глаза мне попалась заметка следующего содержания:

Как сообщает наш корреспондент, в деревне Большое Шумаково возник пожар в частном жилом доме. На пепелище обнаружены тела трех человек. Первые пожарные расчеты из добровольной пожарной команды близлежащего села Петровка прибыли на место уже через три минуты. Однако спасти людей не удалось.

По предварительным данным, погиб 57-летний хозяин дома и две женщины в возрасте 57 и 95 лет.

По факту гибели людей полицией организована следственная проверка. Она установила, что пожар произошел из-за неосторожного обращения с огнем хозяином дома. Мужчина ночевал на веранде. К возгоранию могла привести непотушенная им папироса.

Прочитав заметку, я на несколько секунд сосредоточено задумался. А затем в возбуждении стал ходить по комнате и наконец, воскликнул:

— Пожар! Вот что объединяет все эти таинственные случаи. И история Николаевых, и история Очаковых, как-то связана с пожаром. Значит, мне сейчас нужно вспомнить, где и когда мне приходилось быть на пожаре, и мог ли иметь какое-либо отношение к данному пожару молодой чекист. Может быть я там, на пожаре, мог видеть этого молодого человека из ВЧК. Тогда возможно я смогу что-то понять в своей ситуации.

Затем я снова присел на диван и попытался успокоиться. Потом я стал перебирать в памяти все воспоминания связанные с пожарами. В Петрограде за все годы моей жизни здесь мне бывать на пожаре не пришлось, это я помнил совершенно точно. Но смутное воспоминание мне подсказывало, что я всё, же был как-то на пожаре, только где это было и когда? Нужно было обязательно вспомнить, причем не упустить все подробности той истории пожара, сосредоточиться и понять каким образом то, что тогда произошло, могло быть связано с нынешней ситуацией. И я углубился в воспоминания. Да, это произошло как раз летом 1914 года. Я тогда на каникулах гостил у своих родственников в родном селе в самый канун начала войны. Отдых проходил чудесно. Я утром отправлялся на рыбалку с моим двоюродным братом, заядлым рыбаком. Днем помогал родителям по хозяйству, а вечера были посвящены прогулкам под луной с местной молодежью. Так беззаботно и радостно проходил день за днем. И вот пришло время большого местного праздника, дня поворота колеса учения и призвания пришествия Майтреи. На торжественные мероприятия, которые должны были состояться в соседнем большом селе, меня пригласил один из моих друзей, житель того села. И я с благодарностью приглашение и в сопровождении родственников отправился на праздник.

В тот день в храмах Калмыкии прошли большие молебны в честь праздника, первого поворота колеса учения Будды Шакьямуни. Данный праздник был одним из самых любимых у нас. Согласно преданиям, Будда Шакьямуни на 49-й день после Просветления дал первое Учение о четырех благородных истинах: о страдании, его причинах и прекращении, а также указал путь освобождения от страданий. Прибыв на место, мы все вместе тут же направились к зданию местного храма. Торжественные мероприятия должны были вот-вот начаться. На порог храма вышел главный местный буддийский лама и начал свою проповедь. Завершив свое, выступление лама вошел в здание храма и там начался большой молебен, по завершении которого монахи во главе со своим наставником совершили обхождение вокруг храма, читая особые молитвы призывания Будды Майтрейи по четырем сторонам света. По завершению обряда, начались праздничные мероприятия. Они включали в себя различные виды соревнований. Скачки, выступление борцов, состязания по стрельбе из лука. Состоялись и соревнования среди рассказчиков калмыцкого народного эпоса «Джангар».

Программа праздника получилась весьма интересной и насыщенной. Ближе к вечеру во дворе храма расстелили огромные простыни на них стали раскладывать разнообразные блюда, и вскоре начался праздничный ужин. Во время ужина я занял место за импровизированным столом так, что прямо напротив меня оказались три человека, которые заметно отличались от всех прочих участников праздника. Это были люди европейской наружности, одетые как важные господа. Два мужчины средних лет и юноша-подросток, примерно 13–14 лет от роду. Позже я познакомился с ними поближе. Гости праздника оказались учеными-востоковедами из Санкт-Петербурга, которые приехали в наши края в научных целях. Один из них взял с собой в поездку своего сына. Разговор у нас тогда получился коротким. Пообщавшись, максимум пару минут мы распрощались.

После завершения праздника я и все бывшие со мною мои родственники отправились ночевать в дом моего друга, который и пригласил нас сюда. Разговор у меня с ним затянулся далеко за полночь. Вдруг мы услышали звон набата и выбежали со двора на улицу для того чтобы понять, что случилось. Здесь мы поняли, что в селе случился пожар. Горело здание храма. Мы с другом побежали туда. Когда мы подбежали к месту пожара, там уже собрались жители села, которые начали заниматься тушением возгорания. Но сделать было почти ничего нельзя. Огонь казалось, был неугасим. Тогда один молодой человек из помощников ламы бросился в пылающее здание и через несколько минут вынес оттуда свитки со священными текстами и работами ученых востока древности. Затем, несмотря на то, что пожар всё сильнее разгорался он, снова вбежал в горящий храм и вынес оттуда очередную связку хранившихся там свитков.

Второй помощник ламы тоже кинулся в пылающий храм, невзирая на предупреждающие крики всех присутствовавших на пожаре. И он тоже вынес из храма свитки. В это время его напарник снова вбежал в здание храма. Прошло несколько минут. И тут пылающее здание храма обрушилось, похоронив под собой и записанные на свитках несметные сокровища знаний множества поколений восточных мудрецов и их верного охранителя. Пожар продолжили тушить, и я участвовал вместе с множеством людей в этом действе. Окончательно пожар удалось погасить только к утру. Тогда на пепелище были найдены сильно обгоревшие останки двух человек. Сторожа, охранявшего ночью храм и героя помощника ламы. К обеду, после прочтения очистительных молитв, было принято решение в признание великого подвига помощника ламы, соорудить для него специальный погребальный костер и сжечь его на нем, а из его праха сделать чернила и ими записать особо чтимую буддийскую сутру.

Я поинтересовался у одного из служителей храма, удалось ли им спасти самые ценные свитки из тех, что хранились в нем. Священнослужитель ответил, что самые ценные свитки пропали в огне. Сгорела и недавно приобретенная местным князем за баснословные деньги древнеиндийская рукопись, за которую был отдан целый табун отборных лошадей одному из северных индийских раджей. Я сочувственно покачал головой. Калмыцкие князья часто соревновались между собой богатством библиотек при своих родовых храмах. Историй о том, как разные князья отдавали табуны лучших коней ради того, чтобы приобрести наиболее ценные древние свитки были у всех на слуху. Сначала скупались различные книжные раритеты главным образом в Тибете, но потом предприимчивые калмыцкие князья, узнав о том, что сами тибетцы скупают священные книги и творения великих ученых в Индии и Непале, протоптали прямую дорогу туда. И стали сами приобретать работы великих ученых востока напрямую в Индии и Непале. И в этом деле весьма сильно преуспели. Дело дошло до того, что приезжавшие в гости тибетцы с удивлением открывали в калмыцких храмах работы известнейших буддийских светил, о которых они даже не слышали в Тибете. А довольные местные князья любили кичиться перед своими гостями невиданными рукописными богатствами.

— Стоп. Юноша-подросток, почти совсем мальчик! Сын одного из ученых-востоковедов. Как его звали? — воскликнул я — Его звали Николай. Точно это был он! Как же я этого сразу не понял! Но теперь всё становится на свои места!

И здесь я остановился как перед пропастью. Получалась очень интересная и пугающая картина. Многие вещи стали выстраиваться в стройную логическую систему. Но поверить в неё окончательно было страшновато.

Глава 11

Осознав, что я всё же обрел некое понимание происходящих трагических событий, я стал испытывать огромное нетерпение поделиться своими догадками со своими новыми друзьями. Я понял, что мои воспоминания смогут серьезно помочь моим друзьям в понимании сложившейся ситуации. Я в нетерпении стал прохаживаться по комнате. К моему полному удовольствию, ждать приезда моих товарищей пришлось совсем недолго. Из коридора раздался знакомый девичий голос. А через несколько мгновений дверь стала медленно открываться и в комнату вошла Анна и весело и немного лукаво мне улыбнулась и спросила с нескрываемым кокетством в голосе:

— Как дела? Как тебе спалось тут без меня? Ты не скучал? Прости, но я не могла вчера остаться здесь с тобой. У меня было огромное количество неотложных дел связанных с переездом. Но сегодня нас с тобой никто не сможет разлучить, мой любимый. Ты рад мне или нет? Я что-то не пойму!

Ничего ей, не отвечая вслух, я быстро подошел к Анне и крепко её поцеловал. Потом мы еще несколько минут осыпали друг друга горячими поцелуями. Но сия сцена дальнейшего развития не получила, поскольку в комнату вошел Михаил Олегович. Он на этот раз был одет как военный человек. Видавшая виды шинель, серые шаровары и шапка-кубанка на голове. Михаил так сильно изменился внешне, что если бы я встретил его сегодня в городе, то наверняка прошел бы мимо, не узнав его. Но здесь то, не узнать его я не мог. Я с ним поздоровался и справился у него о том, как у нас обстоят дела, и появились ли у него какие-нибудь дополнительные данные о вчерашнем происшествии.

— Пока особо ничего интересного сообщить тебе не могу. Нет у меня ключа к данной ситуации. Не знаю я как к ним, к этим ребятам из ВЧК, что вчера убили нашего возможного проводника, подобраться поближе для того чтобы узнать, что это за группа такая и почему у неё вдруг образовался ко мне и к тем людям с кем я работаю такой нездоровый интерес. Нужно будет многое выяснить. Кто такие, откуда родом, были у нас, раньше общие знакомые? А пока нет в этих вопросах ясности, трудно будет подобраться до этих таинственных наших преследователей. Но я надежды пока не теряю. Я дал поручение своим людям подключить все доступные нам возможности. И он уже работают. Так что не будем терять оптимизма. Главное мы живы и здоровы, а всё остальное решаемо — отвечал мне Михаил Олегович.

— Всё понятно. Значит полный туман и ничего не понятно. Но хочу вам сказать, что в данном случае я могу вам помочь разобраться в сложившейся ситуации. У меня есть для вас важная информация — сказал я.

— Каким образом ты можешь мне помочь, и откуда у тебя могла появиться новая информация, дорогой мой друг? Ведь ты ведь был заперт здесь и ни с кем не общался? — спросил меня мой собеседник, словно в недоумении оглядывая пространство комнаты. — А, ну конечно, я забыл о ваших удивительных талантах и особой магической связи со старым комодом, полным подшивками старых газет. Конечно! Опять что-то удалось выудить из старых газет? Да? Ну, если это так, то тогда надо будет признать, что у тебя просто удивительный талант к тому, чтобы на пустом месте находить информацию! Хорошо. Рассказывай, что на этот раз тебе удалось вытащить из подшивки старых газет. Быстрее. Не томи меня. Удиви опять старого прохвоста.

— Да вы правы. Чтение газет исключительно полезная привычка. И на этот раз она мне помогла. Я читал газету и вдруг задался вопросом. Что объединяло два случая, при которых исчезли две серьезные коллекции раритетных книжных изданий? Что было общего в том и другом случае? Как вы считаете? — спросил я у своих друзей.

— Не тяни время, я тебя умоляю. Говори сразу. И что по твоему мнению здесь было общего? Что ты мне тут загадки загадываешь! Что ты раскопал? — в ответ резко переспросил Михаил Олегович.

— Пожар! Вот что было общего в обоих случаях — ответил.

— Пожар? И при чем здесь пожар? Объясняй по человечески, то есть с чувством, с толком, с расстановкой. Какое отношение имеет пожар к тому, что произошло вчера вечером? — попросил меня Михаил.

— Хорошо. Будь, по-вашему. Мы знаем о том, что и история семьи Николаевых, и история семьи Очаковых, как-то связана с пожаром. В обоих случаях в пожаре погибли серьезные коллекции редких книг. Согласитесь, что это точно так. У вас нет против этого возражений? — сказал я.

— Нет. Никаких возражений нет. Так всё и было. Но что из этого следует? — спросил меня Михаил.

— А из этого следует, что возможно эти два события были как-то между собой связаны — сказал я.

— А это совершенно не факт. Конечно, в данных случаях есть много общего. И коллекция раритетных книг, и хозяева коллекций были старыми знакомыми и работали они по дипломатической части, и в книгах могли храниться какие-то международные секреты. Всё это так. Но при этом всём, предположение о том, что два этих пожара звенья одной цепи не является бесспорным и доказанным фактом. Оба эти события могли оказаться совершенно произвольными и ничем не связанными в действительности между собой трагическими происшествиями. И я полностью уверен в том, что у тебя нет подтверждений обратного. А просто предполагать мы можем всё что угодно — прокомментировал мои слова Михаил.

— Я и не говорю, что моё предположение является доказанным фактом. Это рабочая версия — ответил я.

— Рабочая версия? Ладно, хорошо, пусть это будет рабочая версия. Рассказывай дальше о своих открытиях, Шерлок Холмс ты наш степной — сказал Михаил.

— И вот осознав этот момент, точнее выдвинув гипотезу о том, что и история Николаевых, и история Очаковых, как-то связана с пожаром, я предположил, что некие темные личности, одной из которых, безусловно, является сотрудник ВЧК, который попытался вчера меня уничтожить, используют пожар как способ заметания следов после своих преступлений. Ведь после пожаров, в которых исчезают огромное количество раритетов, никто не сможет понять, что именно было конкретно похищено из библиотеки. Да и было ли похищение раритетных книг вообще. И соответственно, если у грабителей есть какой-то особый план, согласно которому они похищают определенные книги и который они хотели бы сохранить в тайне, то при пожаре запутать следы и скрыть свои подлинные интересы, им было бы легче всего. Ведь по названиям украденных книг и по их содержанию, если бы полиции они стали бы известны, сыщики могли бы попытаться определить цель, которую преследуют преступники. И попытаться пресечь их деятельность — сказал я.

— Ну что же, вполне разумное размышление, мой дорогой друг. Возможно, оно действительно верное. Но опять это не доказанный факт, а только лишь предположение, проистекающее из выдвинутой тобою же самим гипотезы. Главный вопрос здесь следующий. А что это знание, если это реальное знание нам дает для понимания нашей сегодняшней ситуации? По-моему ничего. Может быть, у тебя тут другое мнение, это твое право. Но я пока не понимаю, что нам твоя гипотеза сейчас дает для понимания ситуации? — заявил Михаил.

Я ответил на вопрос:

— Это я пытаюсь объяснить. Моё общение с молодым сотрудником ВЧК показывало мне, что он человек не по годам спокойный и взвешенный. Решение о моей ликвидации он принял по моим ощущениям еще во время моего допроса и сделал это вполне осознанно, выбрав данное решение как единственной возможный верный вариант. Значит, я каким-то непонятным мне образом сумел так напугать чекиста, что ему пришлось пойти на крайние меры. Получалось, что я что-то знаю о нем, и то, что я знаю сейчас, может быть смертельно опасным для него. Но что я могу о нем знать?

Михаил внимательно посмотрел на меня и сказал:

— Это ты верно подметил. Но что ты можешь знать такого, что могло быть так опасно молодому чекисту? Самому интересно стало. И что дальше, давай делись с нами своими открытиями, друг.

— Для себя я сразу решил, что наша с вами история здесь не является единственной. То есть, безусловно, она играет какую-то роль, но уверен, что здесь не всё так просто как могло бы показаться сначала. И здесь я снова вспомнил про то, что их, в смысле преступников, деятельность сопровождалась всегда пожарами. И мне пришла идея, а не сталкивался ли я раньше с этим самым белобрысым парнем раньше где-либо на пожаре. Здесь я попытался вспомнить, был ли я когда-либо на пожаре, где могли погибнуть сколь-нибудь важные раритетные издания. И если я на таком пожаре был, то не мог ли я там как-то увидеть данного молодого человека — сказал я.

— И что ты вспомнил? — страшно озабоченный, привстав около меня с внимательным выражением на лице, спросил Михаил Олегович. Всё благодушие с него как рукой сняло.

Я не стал его долго мучить ожиданиями и быстро пересказал ему свои воспоминания о пожаре, во время которого сгорел буддийский храм, в котором погибли величайшие книжные раритеты. В храме хранилось великое множество книг и в том числе и выдающийся памятник культуры, редчайшая индийская рукопись, за которую местным князем был отдан целый табун невероятно прекрасных лошадей, ценность которых была просто баснословной.

Потом я продолжил говорить о том, что вспомнил и как звали мальчика, и как звали его отца профессора. И о том, что ни у кого даже в мыслях не появилось хоть в чем-то заподозрить ученых гостей в том, что они могли иметь какое-либо отношение к случившемуся несчастью. Это было совершенно неправдоподобно. Но теперь-то мне совершенно ясно, что это именно они совершив убийство сторожа, выкрали из библиотеки самые ценные свитки, совершили поджог, для того чтобы скрыть следы своего преступления. И вот теперь я встретил того самого мальчика, и не узнал его, а он, получается прекрасно меня помнил, и поэтому и решил избавиться от меня. Как от очень опасного свидетеля своих преступлений.

И здесь я остановился и посмотрел на своего собеседника. Тот присев на диван внимательно меня выслушивал, а затем ему вдруг как будто стало не хватать воздуха. И он, расстегнув ворот старой гимнастерки, глубоко вздохнул. Потом он встал и прошелся по комнате и, остановившись возле книжного шкафа, сказал:

— Да уж, умеешь ты своими рассказами душу человеку наизнанку вывернуть. Хорошо умеешь.

— Михаил, я не понял в чем дело. Что тебе не понравилось в моем рассказе? Что это ты побледнел, уж не заболел ли ты часом? Или я тебя, чем обидел ненароком? — спросил я.

— Да нет, всё нормально — ответил Михаил. — Просто. Теперь всё стало на свои места. История эта, со вчерашним нападением, повлекшим смерть охранника князя, мне стала намного более ясной и понятной. Я хочу тебе сказать следующее. Этих людей я прекрасно знаю, про которых ты сейчас мне рассказал. Этих самых профессоров и молодого человека. Слишком хорошо знаю. Да уж, пришлось мне с ними повстречаться на моем жизненном пути. Но это старая история. Странно. Теперь мне многое стало понятно, но ведь я должен же был это понять намного раньше, что это именно они сделали то, что они сделали. Но так как странно получилось, почему то без тебя я бы никогда не смог в этом вопросе разобраться. А теперь мне всё стало ясно как божий день. Как всё элементарно просто! Боже мой!

Я попросил разъяснить смысл своих слов моего собеседника, но он предпочел промолчать. Лицо его вновь стало непроницаемым. На некоторое время Михаил полностью погрузился в размышления, казалось, что он весь сконцентрировался только на некоем внутреннем плане, глаза его были закрыты, губы сжаты. Затем, через пару минут, взор его снова наполнился светом. Он как будто что-то про себя решил что-то важное, и это решение стало для него неким новым рубежом.

— Я понял причину того, почему этот белобрысый парень принял решение срочно тебя убрать. Всё я тебе рассказывать не стану, уж извини меня, просто иногда меньше знаешь, дольше живешь. Но скажу, что ты оказался прав, само по себе ничего по отдельности не имело особого значения, но соединившись случайно в тебе все информационные потоки, позволили раскрыть деятельность этой особой тайной группы, выявить её участников. И самое главное тебя ему нужно было убрать до разговора со мною, чтобы я ничего не смог узнать об этом. Это было для чекиста смертельно опасно. Но есть здесь и положительный момент. Теперь даже если чекист и узнает о том, что ты жив, вряд ли он продолжит охоту на тебя. Время ушло, и то, что могло произойти, уже произошло. Я теперь предупрежден, а значит, я вооружен. Молодой человек не может этого не понять — на этом Михаил прекратил свою тираду, и некоторое время сидел молча на диване.

Потом он спросил меня о том, не изменились ли мои планы в связи с произошедшими вчера событиями. Я ответил, что в нынешних условиях я поменял своё мнение и готов в любое время отправиться в поход в калмыцкие степи. И добавил от себя, что желательно отправиться в поход по возможности раньше. Во-первых, таким было напутствие князя Мухаева, а так же и внутренне моё ощущение таково, что можно не успеть. Господин Николаев удовлетворенно кивнул головой:

— Видать, ты к нам серьезно пристал и надолго парень. Это, похоже, неспроста. За несколько дней нашего знакомства я продвинулся в понимании множества тайн, окружающих меня дальше, чем за все последние годы. Добро. Спасибо тебе. Собирайся в путь. Нечего здесь делать больше, а то ты тут в газетах еще черти что прочитаешь. Пошли — сказал Михаил Олегович с грустной улыбкой на лице.

И мы вместе вышли из здания и отправились на извозчике в город. По дороге господин Николаев вышел, а мы с Анной поехали дальше. Остановились мы возле дома на окраине города, потом по лестнице поднялись на второй этаж, и здесь Анна открыла ключом дверь в небольшую квартиру. Как только мы остались в квартире одни, я тут же обнял Анну и стал её крепко и страстно целовать. Анна с улыбкой слегка ворчливо отбивалась, но уже скоро мы вдвоем очутились в просторной кровати, где смогли, наконец, насладиться радостями взаимной любви. Утомленные ласками подруги я уснул на её прекрасной груди.

В эту ночь мне снился неведомый мне лама, который плыл по бескрайнему морю на каком-то судне. Лама сидел на палубе, курил трубку, и перебирал четки. Рядом с ним сидел пожилой иностранец. Они о чем-то разговаривали. Я оказался вдруг рядом с ними. И англичанин обратился ко мне с просьбой выступить переводчиком. Я согласился. Англичанин задавал вопросы на английском мне, а у него на английском языке уточнял суть интересующих вопросов, а потом переводил его вопросы для ламы то на тибетский язык, то на калмыцкий. Так беседа продолжалась некоторое время. Мой англичанин из сна интересовался вопросами буддийской мифологии.

Вдруг, на горизонте появились несколько кораблей, которые стали медленно, но уверенно приближаться к нашему кораблю. А когда они подплыли совсем близко, с кораблей внезапно открыли сильный огонь из пушек и пулеметов по нашему кораблю. Огонь этот был настолько силен, что корабль быстро был просто изрешечен, в нем просто не осталось живого места. Команда попыталась отстреливаться, но из этого ничего хорошего не получилось. Прицельным огнем несколько матросов было убито. Спасения нигде не было. Я явственно слышал визг пролетающих над моей головой пуль. Англичанин с моих глаз исчез, видимо спрятался внутри помещений корабля. На палубе продолжал находиться неизвестный мне лама и спокойно курить свою трубку. В тот самый момент, когда вражеский огонь стал особенно интенсивным лама вдруг встал во весь рост. И по нему тут же начали стрелять. Видно было, как пули попадали в одеяния ламы, но он продолжал стоять. По ламе стали стрелять из пулемета, от попаданий пуль его швыряло из стороны в сторону. А когда пулемет замолчал, и над морем повисла тишина, лама стал вытаскивать пригоршнями из своей одежды расплющенные пули и бросать их на палубу корабля. Потом он вдруг неожиданно громко трубным ужасным голосом возопил:

— Убейте меня! Заряжайте свой пулемет и стреляйте по мне. А если вы сейчас меня не убьете, то я уже завтра заберу ваши жизни. Стреляйте!

В ответ по кораблю огонь усилился еще больше. Это я уже видел, словно бы наблюдал за происходящими событиями с берега моря. И через некоторое время раздался взрыв, и корабль разлетелся буквально на куски. На месте, где только что находилось судно, было теперь только лишь одно масляное пятно. Несколько секунд море было совершенно спокойным, но вдруг оно разверзлось, и из воды показалась голова чудовища.

Голова его и шея напоминали огромную змею. Пасть была раскрыта, а глаза смотрели на напавших, и потопивших корабль бандитов зло и холодно. Оно медленно поднималось из воды, и, казалось, не будет конца этому гигантскому туловищу. Видом своим и ростом чудище напоминало древнего динозавра. У него было огромное тело и длинный хвост. Оцепенев, бандиты на кораблях смотрели на него и даже не пытались бежать. Чудище раскрыло пасть и издало гортанный, громкий звук. Так трубит стадо слонов в африканской саванне. Стоило чудовищу сделать несколько шагов в нашу сторону и наклонить голову, оно бы без труда схватило любого из бандитов. Так продолжалось совсем не долго. Мне показалось, прошла целая вечность. Доисторическое ископаемое стояло в море и водило головой из стороны в сторону, словно выискивая жертву. А бандиты на своих кораблях застыли, будто парализованные, и каждый думал: «А если это буду я?». И тут чудовище двинулось к кораблям, потопившим судно, на котором плыл по морю лама. В ответ, корабли развернулись и сразу же стали уходить прочь от преследующего их ужасного монстра глубин. Но уйти от чудовища оказалось совсем не просто. Динозавр быстро догнал одно за другим, каждое судно, и потопил их, при этом методично расправлялся с каждым членом их экипажей, так чтобы никого не оставить в живых.

Когда пришла пора последнего судна, я увидел, что таинственный лама остался жив, и сейчас сидел на шее у чудовища, и было видно, что чудовище беспрекословно исполняет его волю. Наконец со всеми врагами было покончено. Лама спустился с головы чудовища и сел на маленькую шлюпку. А это гигантский динозавр медленно развернулся и ушел под воду. Море расступилось перед ним и захлопнулось. Еще какое-то время в том месте, куда он нырнул, колыхались волны, а затем все утихло, и только серебряная луна гладила успокоившуюся поверхность моря. И тут внезапно лама подошел ко мне, и я понял, что это был Джа-лама и сказал мне:

— Знай, сегодня я покинул Астрахань. Но я сюда еще вернусь и надеюсь, нам с тобою еще придется повидаться. Я жду тебя.

И тут я проснулся. Я в некотором недоумении после того как вскочил с кровати, постоянно повторял:

— Мы можем опоздать. Мы можем опоздать!

Тут мой взгляд упал на Анну, которая с искрящимися от внутреннего смеха глазами и улыбкой на губах наблюдала за мной. Она была одета несколько необычно для себя, какой я её всегда представлял, теперь её можно было бы принять за курсистку. Наконец, Анна обратилась ко мне и сказала:

— Смешной ты, мой любимый мужчина! Говоришь во сне на разных языках, как будто в театре выступаешь.

— Возможно, лама Джамцаран сегодня покинул Астрахань! Но он скоро туда вернется! Почему не знаю. В любом случае нам нужно спешить! — отвечал я Анне.

— Это ты из своих снов понял? То, что у тебя присутствует талант получать информацию из полной пустоты, это хорошо. Но, то, что ты так мечешься во сне и разговариваешь во сне на разных языках это мне не нравиться. Вряд ли это от большого здоровья и хорошей жизни. Вот я и подумала. А не пойти ли нам сегодня в театр? Мне кажется, что события последних дней совсем подорвали твою психику. Понятное дело, не каждый человек вообще бы справился с такими переживаниями, какие свалились на тебя в последние два дня. Ты, конечно, у меня молодец, но всё равно нужно тебе развеяться, отвлечься от своих переживаний, ведь в любом случае жизнь наша продолжается. И надо продолжать жить с пользой для себя и себе в удовольствие. Так что, что мы теряемся то? Пошли в театр давай пошлем все переживания подальше! А после театра отправимся гулять по ресторанам и прочим питейным заведениям. И вообще должны же мы граждане знать, как обстоят дела со злачными местами нашего города. Может быть, они процветают? — сказала с улыбкой Анна.

— Какой театр Анна? И что сегодня дают? — наивно спросил я у Анны.

— А там видно будет. Давай собирайся и пойдем. Тут недалеко расположен театр, туда и отправимся — ответила Анна.

— Да, слушай здесь действительно, рядом где-то должен быть расположен театр, я бывал в этом театре прежде. И достаточно часто. С удовольствием посмотрю представление — ответил я милой Аннушке и стал быстро собираться. Через несколько минут мы уже вышли из квартиры и направились к зданию театра, который действительно был расположен совсем неподалёку от того места, где была расположена квартира Анны. Мы, весело обмениваясь репликами, прошли сквозь небольшой сквер, и вышли на широкую площадь перед зданием театра. Наконец, мы вошли в помещение театра, кассы как таковые были пусты, но, несмотря на это народ деловито шнырял, то тут, то там в фойе театра, и было очевидно, что какое-то действо в зале сейчас должно начаться. Мы вошли в зал, тускло освещенный светом нескольких десятков фонарей. Мимо нас какие-то важные персоны пробирались в свои ложи, а непосредственно в зале мест было достаточно много свободных, весь зал был заполнен ближе к сцене практически полностью, но далее он был практически пуст.

Мы разместились на креслах ряда, который был расположен сразу же за тем рядом, который последний был еще заполнен фактически весь. И стали ожидать начала действия. Наконец, занавес открылся, и перед нами вышла на сцену огромного роста молодая женщина, одетая в огромный разноцветный балахон. Она сказала, что артистам сегодня не заплатили за работу, и артисты не могут просто так играть, поскольку им тоже нужно есть, тем более что многим артистам приходится приезжать на спектакль в театр из пригорода. И девушка обратилась к публике с просьбой дать что-то на пропитание для труппы театра. После того, как её речь завершилась, из зала на сцену полетели деньги. Девушка обратилась снова к залу:

— Не нужно бросать деньги на сцену, сейчас я к вам спущусь в зал.

После этих слов, она сняла с себя балахон и оказалась что под ним на неё надеты большие панталоны и нечто напоминающее греческую тунику. К ней на помощь с двумя корзина вышла еще одна молодая женщина в таком же одеянии и примерно такого же огромного роста. И вот две молодые женщины огромного роста в очень смелых нарядах, представлявших собой древнегреческие туники с корзинками стали обходить зрителей и собирать у них подарки. Одна из служительниц театра совершенно спокойно складывала деньги в свои безразмерные панталоны, открывая их и предлагая зрителю самому положить в них деньги. Зрители засовывали деньги туда, а продукты питания складывали в корзину. И вот одна из женщин с корзиной подошла и к нам. Из разреза туники прямо на меня смело смотрела могучая обнаженная грудь. Потом служительница Мельпомены встала прямо передо мною и тут же она, обольстительно улыбаясь мне, немного прогнувшись вперед телом и приспустив свои панталоны, предложила мне задыхающимся голосом положить туда деньги. Невольно я увидел перед собой то, что обычно скрыто от глаз мужчин и быстро засунув деньги, отпрянул в сторону от женщины.

Та улыбнулась мне, и медленно подтянув на себе панталоны, двинулась дальше по залу, бросая мне обольстительные взгляды. Я оглянулся на Анну. Она весело смотрела на моё смущение, вся явно содрогаясь от внутреннего смеха. Тут я про себя подумал, что если такое начало, то каким же будет само действие спектакля? Действительно, как всё стремительно поменялось в этой жизни. То, что вчера казалось незыблемым, сегодня было смешным и пошлым, и подвергалось осмеянию. К моему удивлению спектакль обозначенный, как постановка классической пьесы Шекспира оказался скорее похож на концерт, номера в котором по форме своей были большей частью классическим, что не могло меня в данном случае не порадовать. Но при этом режиссированы они были так, что многое из этого классического наследия подавалось как некая издевка, как насмешка над классическим искусством. Хотя нужно было признать, что режиссер был явно талантлив.

Едва ли не главным героем спектакля оказывался ритм, здесь страхи и радости растворяются в ритме, здесь смеется квартет, настроенный на радостный ритм. Каждое мгновение сценического действия было «охвачено огнем пронзительно-радостной музыки. Но решающее достоинство спектакля виделось в целостном ансамбле: персонажи растворяются в некоем цветном, мерцающем, звучащем облаке, которое накрывает вас как золотисто-фиолетовый шатер, некое облако освобождающего вдохновения. На каком языке говорят из этого облака — по-немецки, по-английски или по-еврейски, это уже не важно, поскольку вы чувствуете, что из этого облака говорит с вами Шекспир.

Все становится оргией, но с высшей степени приличной веселостью. Легкость стала главным оправданием весьма рискованных комедийных трюков. Персонаж одного из шаржей, когда он в ночной рубашке врывается в трактир, оказывается головой в бочке, которую тут же выкатывают со сцены. После позорной сцены с госпожой он, оказывается, завернут своими мучителями в пеленки, да еще получает соску в рот. Когда графиня прячется под вуаль, то под ней вдруг обнаруживаются еще две головы — служанки и шута. Принцип клоунады был последовательно проведен через все уровни спектакля. Смена декораций осуществлялась самими актерами на глазах у зрителей и становилась частью непрерывного пластического действия. Они играли с декорацией как с «волшебной шкатулкой таинственной конструкции». Эпизод сменял эпизод, «словно скользящие волны». Но «после любых изменений сцена всегда остается арабским садом, всегда переполненным солнцем и ветром. Сверкают и звенят стеклянные фрукты. Колокольчики аккомпанируют танцам». Во всем этом действе мне привиделась обольстительная утопия легкого, радостного и в высоком смысле безответственного искусства. Но в целом действие это потихоньку меня захватило, и я совершенно искренне аплодировал участникам спектакля по его завершению.

После спектакля я с Анной отправились в питейное заведение, где немного выпили водки и закусили посреди веселой толпы прожигателей жизни. Жизнь действительно стремительно налаживалась. На душе стало намного легче. Спасибо тебе моя любимая Анна, подумал я, чуть не вытирая слезы умиления. Мой самый сегодня близкий теперь человек на этом свете. Мы с нею вышли во двор ресторана, а там на высоком столбе, на самой его верхушке были привязаны сапожки, для того кто сможет их достать. Я, тут же вручив Анне своё пальто, направился к этому столбу, решив порадовать её гостинцем. Заплатив деньги за попытку, поплевав себе на руки, я быстренько стал вскарабкиваться по столбу вверх. Попытка оказалась удачной. Сапожки я вручил Анне. И мы с нею нежно стали друг дружку целовать. А служитель ресторана материл меня последними словами, мол, откуда этот басурман на нашу голову к нам привалил. Но ругался он как-то беззлобно.

Немного еще погуляв по округе, мы направились на квартиру к Анне. Перед сном мы почаевали и потом с чувством полностью исполненного долга легли вместе спать. Перед сном Анна мне на ухо хитро прошептала:

— Эту длинную даму в тунике и зеленых панталонах я знаю прекрасно, это моя соседка Ирина. Она живет в соседней квартире. Можем в следующий раз устроить себе театр прямо на дому.

— Анна, ну ты и язва — сказал я и нежно начал целовать свою любимую девушку.

Глава 12

Мне снилось, что я нахожусь в каком-то жутком средневековом застенке. Я молодой воин крестоносец и мне приходится выслушивать наставление инквизитора, пожилого, дородного господина с розовыми щеками, одетого в серый камзол, тонкую шерстяную рубашку и темные штаны и на груди у которого висит массивный серебряный крест. Инквизитор говорит мне:

— Цель Инквизиции — полное и окончательное уничтожение всяческой ереси в мире. Ересь же исчезнет окончательно после того, как мы, верные сыны церкви, полностью истребим всех еретиков. И это значит, что главная наша задача состоит в том, чтобы везде и всюду находить еретиков и отправлять их на костер.

— Я всё понял, святой отец — сказал я.

— Ничего ты не понял! Проблема в том, что этих еретиков нельзя будет до конца уничтожить, если не будут уничтожены также защитники и сторонники еретиков. А их легионы. Все кто сочувствуют еретикам, должны быть возвращены нами в истинную католическую веру или их плоть так же будет превращена в пепел, после того, как они будут выданы в руки светской власти — гневно произнес инквизитор.

— Спаси нас бог! — промолвил я и перекрестился.

— Мальчишка! Ты не понимаешь всей сложности стоящей перед нами задачи. Мы противостоим не слабым человеческим существам, но невозможно могущественным силам древнего зла! Поэтому при взятии ведьмы или колдуна под стражу не надо давать им времени оставаться одним в комнате. Запомни это! Этим они лишается возможности принять известные колдовские снадобья, дающие им возможность молчать и не сознаваться, несмотря на пытки. Такова сила извечного зла!

— Господь нас защитит от зла! — бодро ответил я.

— Пойми сын мой! Против чего ведется наша война? Где основа зла и кто самый главный враг, подлинный «враг» рода человеческого, от которого мы должны защитить народы? Ответ прост — подлинный враг рода человеческого это — язычество. Язычество и духи земли — вот та сила, против которой мы ведем нашу подлинную войну. Не с простым человеком, не с несчастной женщиной или мужчиной ведет кровавый и беспощадный спор мы инквизиторы в этих печальных стенах Святой инквизиции, а с великим и могущественным языческим духом земли — сказал инквизитор.

— Такова воля небес! — сказал я и вновь осенил себя крестным знаменьем.

— Так и есть, такова воля небес! И если узник упорствует, то пыткой ломают палачи не несчастного человека, а именно силу этого злобного и непокорного сверхъестественного существа, властителя земли. Видя мужество узника, палачи сокрушаются искренне и переживают о том, что в данном месте слишком силен дух противоречия, своевольный дух свободы и радости. Ломать, гнуть, и добиться того чтобы дух отступился, а узник освобождаясь от сил зла, произнес слова признания во всех мыслимых и немыслимых грехах и за несовершенное им великое зло, совершенное духом зла полностью расплатился. И после признания, покаялся бы, спасая свою душу, и был отправлен на очистительный костер. Вот наш совместный путь к спасению. Палача и его жертвы. Но хватит слов, тебе пора идти к месту своей службы сегодня. Иди, тебя уже ждет твоя работа, за тебя её никто делать не станет — сказал инквизитор и жестом показал мне на дверь.

Я поклонился инквизитору и пошел по коридору в мрачную темницу. А там за железной решеткой сидела прекрасная светловолосая и голубоглазая красавица с невероятно нежным очаровательным лицом, и белой как снег кожей. Она посмотрела на меня с интересом и спросила:

— Ты пришел меня мучить, для того, чтобы я призналась в том, что я ведьма. И что я творила страшные злодеяния против моих добрых соседей и против их скота и посевов? И если я признаюсь в этом, то меня сожгут на площади, как сожгли мою старшую сестру и тетку?

И тут она упала передо мной на колени и стала с плачем умолять меня пощадить её невинность и отпустить домой к престарелым больным родителям. Её тонкие изящные руки тянулись с мольбою ко мне, а по прекрасным щекам текли горькие слезы. Она продолжала твердить — Отпусти меня отсюда добрый юноша, и я буду твоею рабыней навсегда, я смогу тебе отплатить за добро. Ты будешь со мною счастлив. Только выпусти меня из этих стен. И я буду навеки твоей. Я ей ответил, чтобы она ничего не боялась тут. Потом я открыл ворота камеры и вывел девушку за руку из неё. Она удивленная моим поступком спросила меня:

— Ты влюбился в меня, молодой человек? Но ведь твой поступок может тебе сильно повредить! Разве ты не знаешь, что за то, что ты меня освобождаешь, ты можешь сам пострадать вплоть до виселицы?

Я не стал пояснять девушке, что в своем сне мне бояться инквизиторов не имеет особого смысла. Я просто довел её до выхода из темницы. Но она попросила меня провести её до самого её дома. Ибо она боится того, что её по дороге схватят охранники главного инквизитора. Я согласился проводить девушку до дома. Мы стали подниматься по лестнице наверх. Добравшись до выхода из подземной тюрьмы, я открыл дверь и увидел, что мы вышли в современный город. Девушка, подскочила ко мне и крепко поцеловала меня в губы. Так что буквально чуть не вцепилась в меня зубами. А потом повернулась и стала уходить, приговаривая — я буду твоей, я буду твоей.

Я проснулся и услышал, что в дверь кто-то настойчиво стучал. Я оглянулся вокруг. Было еще раннее утро, на улице было еще темно. Анна лежала рядом со мною и упорно делала вид, что спит, чем дала мне понять, что она явно не желала покидать постель ни под каким предлогом. Осознав эту простую истину, я встал с кровати, быстро оделся, подошел к двери и посмотрел в смотровое стекло. Мне сразу стало понятно, что в гости к нам рвется подруга и соседка Анны, которая работала в театре и с которой мы вчера так неожиданно познакомились. Я сказал Анне, что к нам стучит в дверь её соседка.

— Впусти её, она не отстанет — сказала Анна.

Я открыл дверь и впустил в квартиру соседку, которая была явно навеселе. Она с ходу, практически с порога начала кричать Анне:

— Анка! Я же знаю, что здесь со своим парнем! Почему ты так долго не открывала? Ты совсем про меня стала забывать. А это не хорошо. Ведь мы с тобою самые лучшие по жизни подруги! Тем более меня не надо забывать, что я пришла к тебе в гости не с пустыми руками. У меня с собой бутылка хорошего французского коньяка. Давай выпьем подруга, а то у меня на душе как-то очень уж плохо! Аня! Ты должна меня поддержать! Мне плохо. Ты слышишь меня! Мне страшно! Мне хочется выпить! Ты должна меня спасти! Вставай соня, и пойдем ко мне!

Анна, не вставая с постели, сказала мне:

— Любимый мой! Сокол мой ясный! Сходи, пожалуйста, в гости в соседнюю квартиру и заодно забери эту красавицу с собой. Сейчас с ней спорить бесполезно. Её невозможно будет переубедить. А мне нужно обязательно поспать, потому что у меня сегодня полно дел. Так что. Сделай, пожалуйста, для меня доброе дело! Убери отсюда эту красавицу, которая орет у меня здесь под ухом и делай с нею всё, что тебе заблагорассудится, но только не в этой квартире. И тогда тебе это доброе дело зачтется. Я прикажу небесной канцелярии выдать тебе награду. А теперь все вон отсюда, ибо я буду спать! И всё на этом!

Выслушав пожелание Анны, я, недолго думая, подхватил высоченную красавицу соседку под руки и вывел её из квартиры. Дверь за мною сразу же захлопнулась. И мы с Ириной, а именно так и звали соседку Анны, оказались на лестничной площадке. Ирина между тем быстро нашла ключ от своей квартиры, открыла дверь и пригласила меня войти. Когда мы оказались у неё в квартире, Ирина стала вести себя намного тише. Она попросила меня посидеть на кухне, а сама направилась в спальню. Примерно через десять минут хозяйка квартиры вошла на кухню. Она переоделась в просторное синее платье с белыми цветочками. Хозяйка быстро накрыла стол. Мы подняли наполненные отменным коньяком рюмки и чокнулись, и я объявил, что первый тост сегодня за наше знакомство. Потом мы быстро опорожнили наши стаканы и снова налили в них пьянящую жидкость. Постепенно напряжение за столом пропало, как по мановению волшебной палочки.

Я, освоившись в роли раннего гостя молодого артистического дарования, начал расспрашивать Ирину о том, как у неё идут дела в театре. Она сначала отнекивалась, но потом, словно поймав вдохновение, стала рассказывать какие-то безумно смешные истории про артистов их театра. Я от души хохотал над её рассказами. Нужно было признать, что у Ирины был явно талант комического рассказчика, да и вообще оказалось, что она была полна каким-то особенным актерским обаянием.

Я невольно залюбовался Ириной. Но в какой-то момент всё резко переменилось, как будто что-то вспомнив, Ирина вдруг резко встала из-за стола и достаточно резко попросила меня покинуть её квартиру, поскольку ей давно пора было спать. Я вслед за нею поднялся, пожелал хозяйке доброго здоровья и крепкого сна, и направился к двери. Ирина меня попросила подождать у двери, а сама в это время стала собирать в какой-то кулек подарки для Анны. Я в это время выглянул через глазок на лестничную площадку и невольно онемел. Там я увидел своего старого знакомого, юного белобрысого убийцу из ВЧК. Он был не один, рядом с ним стояли двое молодых людей в кожаных куртках. Явно стараясь не шуметь, они тихо открыли отмычкой дверь и осторожно ступая, проникли в квартиру. Я сунул руку в карман пальто и нащупал там нож. Потом обратился тихо к Ирине:

— У нас большие проблемы. К Анне зашли люди из ВЧК. Я не знаю, как ей сейчас помочь.

Ирина, испугано посмотрела на меня, а потом тихо подошла к квартирной двери и взглянула на лестничную площадку. А потом посмотрела вопросительно на меня.

— Они уже внутри квартиры — сказал я.

— Это они тебя ищут? — спросила Ирина.

— Вот это как раз вряд ли, я для этих ребят сейчас числюсь среди мертвяков. Ищут они явно не меня. Но что-то нужно срочно делать. Ирина, у вас есть какое-нибудь огнестрельное оружие? У меня с собой только нож. А с одним ножом идти против троих вооруженных сотрудников ВЧК — это явное безумие — сказал я, бессильно топчась возле двери.

— Нет. Я не держу у себя никакого оружия — ответила обеспокоенная Ирина.

Услышав такой ответ, я вернулся на кухню с целью найти что-то подходящее для нападения, к примеру, топор. Находясь на кухне, я посмотрел в окно и отметил для себя, что на улице уже наступил день. Потом я обратил внимание на то, что рядом с домом остановился извозчик и из пролетки вышел мужчина и направился к подъезду дома. Присмотревшись к нему внимательно, я понял, что это Михаил Олегович, собственной персоной. Я молниеносно подбежал к Ирине и, схватив её за руку, привел на кухню. Здесь я показал ей на приближающегося к входу в подъезд дома Михаила и сказал ей, чтобы она сейчас же вышла на встречу к нему и предупредила о грозящей ему опасности. Хорошо, что она могла узнать Михаила, который был знаком с нею. Быстро накинув на себя пальто, Ирина вышла навстречу к нему. И через несколько минут в квартиру вошел Михаил и хозяйка квартиры. Михаил сразу же обратился ко мне с вопросом:

— Сколько их там, в квартире чекистов?

Я сразу же ответил:

— Их там трое. Но самое главное среди них наш белобрысый убийца, так называемый товарищ Николай. Явно он главный в этой истории. Нам нужно срочно выручать Анну.

Услышав мои слова, Михаил смертельно побледнел лицом, и спросил у меня:

— Стрелять то ты умеешь из пистолета? Знаешь, как это делается?

— Умею. Будь спокоен. Дай мне пушку, и я сам пойду и перестреляю чекистов в одиночку. Тебе даже не придется о них даже руки свои марать. Рука у меня не дрогнет, я вас уверяю — ответил я.

Михаил протянул мне браунинг. У него самого в руке сверкал маузер.

— Надо же какой ты оказывается серьезный мужчина, Амур, кто бы мог подумать. Ладно. Пошли вдвоем легче будет справиться. Самое главное запомни, белобрысого чекиста будем брать живым. Нам от него нужно многое узнать. Поэтому. Бьем из пушек по двум другим чекистам и хватаем этого самого товарища Николая. Всё понятно? — сказал Михаил.

— Всё понятно, вопросов нет — ответил я.

И вот мы вышли из квартиры на лестничную площадку. Здесь мы, рывком открыв дверь в квартиру Анны, ввалились в квартиру.

В квартире шел допрос с пристрастием. Обнаженная Анна стояла посредине комнаты, а на неё сыпались градом удары со всех сторон. Лицо её было разбито в кровь, синяки и ссадины были по всему телу. Секундное замешательство сотрудников ВЧК быстро завершилось и руки их с неподражаемой скоростью схватились за оружие. Михаил и я выстрелили на опережение, и двое сотрудников ВЧК стали падать сраженные пулями на пол. В это мгновение белобрысый чекист, не теряя времени, быстро среагировал на возникшую ситуацию. Он молниеносно схватил Анну, и бросил её так, чтобы её телом пробить оконные стекла. Тело Анны врезалось в оконное стекло и вынесло его почти полностью и вылетело на улицу. И тут наш противник сразу же выпрыгнул в образовавшуюся пустоту вслед за Анной из квартиры на улицу. Первым к окну подбежал Михаил, я подскочил секундой позже и сразу увидел лежащую на земле, в луже, растекающейся по земле крови Анну, и убегающего стремительно прочь товарища Николая. Спрятаться во дворе ему было особо негде. Я бешено крикнул:

— Стреляй, Михаил! Что ты медлишь? Уйдет, точно уйдет враг!

Но Михаил словно застыл у окна. Тогда я сам, взяв браунинг двумя руками, быстро прицелившись, хотел нажать на курок и наконец, застрелить своего врага, и навсегда убрать его со своей дороги, но в этот момент сильный удар по голове лишил меня сознания.

* * *

Передо мною во сне возник мой старый учитель из школы в калмыцкой ставке хана и стал мне рассказывать о том, что он сумел найти доказательство того, что великая подземная страна находится именно на территории Калмыкии. Он говорил мне:

— Я расскажу об одном историческом свидетельстве, подтверждающем мои доводы. В исторических записках средневекового историка Плано Карпини рассказывается о том, что Чингисхан в то время, когда разделил свои войска, пошел походом против Востока через землю Керпис, которых не одолел войною. И как писал историк, как ему говорили, там же прошел до Каспийских гор; горы же эти в той стороне, к которой, они пришли, состоят из магнитного камня, почему и притянули к себе их стрелы и железное оружие. Люди, заключенные среди Каспийских гор, услышав, как гласит предание, крик войска, начали ломать гору, и, когда Татары возвращались туда в другое время, десять лет спустя, они нашли гору сломанною; но, когда Татары пытались подойти к людям, они отнюдь не могли этого, так как перед ними было распростерто некое облако, за которое они никоим образом не могли пройти, потому, что совершенно теряли зрение, как только доходили до него; те же, полагая, наоборот, что Татары страшатся подойти к ним, сделали против них нападение, но как только они добрались до облака, то не могли пойти дальше и по вышеупомянутой причине. Но, прежде чем дойти до вышеназванных гор, они шли более месяца по обширной пустыне. Они прошли по большой степи и добрались до некоей земли, где, как потом передавали за вполне достоверное свидетельство, они видели наезженные дороги, но не могли найти, ни одного человека. Но они так усиленно искали по земле, что нашли одного человека с его женой, которого привели пред Чингисханом. И, когда он их спросил, где находятся люди этой страны, те ответили, что они живут в земле, под горами.

А Чингисхан, удержав жену, отправил этого мужчину со своими послами, поручая тем людям, чтобы они явились на его приказ. Тот, пойдя к ним, рассказал им все, что им приказал Чингисхан. Те сказали в ответ, что в такой-то день явятся к нему для исполнения его приказа, сами же тем временем соединились потаенными путями под землею, выступили против них в бой и, внезапно бросившись на них, убили очень многих. А эти, именно Чингисхан и его подданные, видя, что они ничего не достигают, а скорее теряют своих людей, — а к тому же они не могли вынести шума солнца; наоборот, в то время когда восходило солнце, им надлежало приложить одноухо к земле, а верхнее крепко заткнуть, чтобы не слышать этого ужасного шума, но и так все же они не могли остеречься, чтобы из-за этого весьма многих из них не убивало, — побежали и вышли из вышеназванной страны; тех людей, однако, именно мужа с женою, они взяли с собой, и те оставались до смерти в земле Татар. На вопрос, почему люди этой земли живут под землею? Те сказали, что в одно время года, когда восходит солнце, бывал столь сильный шум, что люди никоим образом не могли выдержать, как выше сказано о Татарах; мало того, они даже били тогда в бубны, тимпаны и другие инструменты, чтобы не слышать этого шума.

Всё это указывает на то, что огромная подземная страна находилась на территории, прилегавшей к Каспийскому морю и Кавказским горам со стороны Нижнего Поволжья. То есть именно в этих самых краях. И как пишет историк, именно после возвращения из этой страны Чингисхан принял свой сборник законов и ввел свои особые порядки, которые помогли ему построить великую империю. На этом завершим объяснение, того почему подземная страна Агартхи расположена не в Монголии и в Тибете, а именно здесь на Каспии. Я поблагодарил старого учителя за его рассказ и спросил его, где находится, по его мнению, вход в эту подземную страну. На что старец мне ответил, что входов здесь есть великое множество. И каждый, кто захочет, может туда попасть, а вот с тем, чтобы оттуда вернуться живым дело обстоит значительно сложнее. Вероятней всего основной, генеральный вход расположен там, где сходятся материковые плиты. Там постоянное трение плит друг об друга порождает огромную энергию, которая может быть использована подземной цивилизацией в своих интересах. Но самое главное — сказал мне на прощание мой учитель, как приедешь в наши края обязательно первым делом найди меня, у меня для тебя есть новость. После этого сон мой прервался.

Тут я проснулся, точнее, вышел из какого-то странного состояния, когда невозможно понять, где сон, а где явь. Потирая глаза, я попытался понять, где сейчас нахожусь. В небольшом помещении царил полумрак. Потихоньку до меня стало доходить, что это камера какого-то тюремного учреждения. Я встал с деревянных нар и начал пытаться двигаться по комнате. Через некоторое время дверь со скрежетом отрылась и послышалась команда — выходи. Я вышел в коридор и там увидел двух красногвардейцев с ружьями, которые тут же приказали мне идти вперед по длинному коридору, я прошел в середину коридора и там мне приказали подняться по лестнице. Через некоторое время меня ввели в просторный кабинет явно какого-то большого начальника ЧК. Я даже зажмурился от показавшегося мне невыносимым яркого света, заливавшего плотно зашторенное помещение. Один из красногвардейцев вытянулся у дверей по стойке «смирно» и хотел было доложить о приходе, но бородатый великан, стремительно поднялся из-за стола, заваленного письмами и какими-то документами, поверх которых, свисая на пол, лежала большая карта и сказал:

— Явился, богатырь? Долго же ты от нас бегал. Но не скрою рад, что стал ты все, же моим гостем. Проходи, пожалуйста, Амур Очиров. Садись вот здесь. — Он показал на широкое мягкое кресло, не совсем вязавшееся со строгой рабочей обстановкой кабинета. — Давай будем говорить. Зовут меня товарищ Иванов.

Он снова сел за стол, положил длинные руки с широкими ладонями на карту и отпустил конвой.

— Наш разговор, — начал он после недолгой паузы, — Возможно, будет последним разговором в вашей жизни, мой дорогой друг, поэтому советую отнестись к нему серьезно. Времени у меня мало, поэтому сразу перейду к сути интересующих меня вопросов.

Его жесткое, словно вырубленное из камня лицо, глубокие и пронзительные глаза источали силу и власть. Я с сожалением подумал, что уж моя собственная физиономия наверняка такого впечатления не производит, особенно теперь, после сна. Да еще это кресло — мягкое, расслабляющее. Я попробовал выпрямиться, но кресло, словно не отпускало. Так и хотелось закинуть ногу на ногу и расслабленно развалиться в кресле. Всё у владельца этого кабинета было сделано с пониманием.

— Здесь, — продолжал, по-прежнему глядя в упор на меня, чекист, — в этой серой папочке собран материал на тебя, имей в виду, ты полностью изобличен, твоя вина в совершенных преступлениях доказана, я уже имел беседу с председателем революционного трибунала. Он, конечно, настаивает на твоем немедленном расстреле. Для вынесения смертного приговора было бы вполне достаточно того, что от твоей руки пострадал один из лучших работников ВЧК. Только чудом он выжил после ранения. Но за тобой счисляться еще немало преступлений против нашей власти.

— «Тогда зачем ты со мною разговариваешь, если участь моя уже решена? Раз разговариваешь, значит для чего-то, я тебе нужен!» — подумал я и внимательно посмотрел в лицо товарищу Иванову.

От хозяина кабинета не укрылся мой немой вопрос.

— Ты, Амур Очиров, следует полагать, уже понял, о чем будет разговор. Правильно. Мы должны помочь друг другу. — Он встал, прошелся по ковру, остановился рядом со мною. Я попытался приподняться.

— Сиди, — приказал товарищ Иванов. — Положение дел таково, что тебе нужно будет стать моим доверенным человеком. — Он снова стал медленно прохаживаться по кабинету. Поскрипывали сапоги, поскрипывали ремни портупеи, четко и тяжело, с металлической резкостью падали слова хозяина кабинета. — Единственный шанс выжить у тебя, Амур — это стать моим агентом. И даже не просто агентом, это мне не нужно, ты должен стать полностью моим человеком. Никаких других вариантов нет. Что скажешь?

— Что значит стать вашим агентом, это вроде понятно, а вот что значит стать полностью вашим человеком, это понятно значительно хуже — ответил я, внимательно всматриваясь в лицо чекиста.

— А то и значит, что сегодня в России в глубоких снегах, морозах и метелях ушел судьбоносный семнадцатый год. Ушел страшный год двух революций. А ныне в стране на дворе боевой восемнадцатый год. Кругом царит смерть, разорение, мятущиеся, измученные люди, штурмующие проходящие поезда. Все что угодно, лишь бы уехать, уйти, уползти. Сдвинулась с места и покатилась, поползла в разные стороны огромная страна. И нет силы, способной сдержать этот отчаянный исход. Вся страна буквально кричит — хлеба, дайте хлеба. Бедствия немыслимые. Россия на краю гибели. Фактически она уже умерла, а сегодня просто догрызают то, что от неё осталось её враги. А хлеб есть. Только брать его придется с боем, с выстрелами и кровью, ценой гибели многих товарищей-продотрядовцев. Такова реальность.

И главное — Советская Россия сейчас уже находится в кольце фронтов. Иноземные войска топчут нашу землю. Их кроме нас никто из страны не изгонит. Кроме нас этого никто не сделает — товарищ Иванов говорил спокойно и уверенно, и каждое его слово точно попадало в цель. — Бандитизм стал повсеместным явлением по всей стране. С каждым днем растет количество самых различных банд-формирований. Мятежи и бунты стали обыденным явлением. Вот неполная картина ситуации в стране. Еще раз повторяю — спасать страну кроме как нам больше некому. Поэтому я тебе отвечу на твой вопрос так — быть полностью моим человеком, это значит вместе со мною, вместе с лучшими людьми отечества попытаться несмотря ни на что спасти Россию от уничтожения. Если тебе наше отечество дорого, то за это тебе многое проститься. А если нет…

— Отечество мне наше дорого — твердо сказал я.

— Хорошо. Вижу, что человек ты серьезный. Да и происхождение я посмотрел у тебя самое, что ни на есть рабоче-крестьянское. Так что я думаю, мы с тобой сработаемся. Давай теперь коротко, но при этом подробно расскажи обо всех событиях, которые имели место в твоей жизни в несколько последних дней. Постарайся ничего не пропустить. Важной может оказаться любая мелочь — спокойным голосом приказал товарищ Иванов.

Я быстро в деталях рассказал о событиях последних дней. Товарищ Иванов внимательно выслушал мой рассказ. Потом после небольшого раздумья выписал мандат, и протянул его мне.

— О том, что ты был здесь, никому не рассказывай. Даже если тебя возьмут сотрудники ВЧК, всё равно молчи. Что бы ни случилось. Дальше. Тебе необходимо будет найти твоего нового знакомого, Михаила Олеговича, и помочь ему с дочерью отправится в путешествие в калмыцкие степи. Это и есть твоё основное задание. Меня не ищи, если будет необходимо, я сам тебя найду. Всё ясно? — спросил товарищ Иванов.

— Как? Это и всё, что я должен буду сделать? — спросил я.

— Пока этого вполне достаточно. Ни в коем случае не отказывайтесь от экспедиции с дочерью Николаева в калмыцкие степи. Чтобы не произошло. Это приказ — сказал Иванов.

— Всё ясно — ответил я и, взяв мандат в руку, направился к выходу из кабинета.

Когда, покинув здание ВЧК, я вернулся домой, то первым делом я отправился расспросить своих соседей, о том спрашивал ли меня кто в период моего отсутствия. В первую очередь мне хотелось узнать, не приходила ли в наш дом девушка и не спрашивала обо мне? Сразу выяснилось, что никто меня в последнее время не искал. Это известие меня не сильно обрадовало. Но делать было нечего, время было уже достаточно позднее, и поэтому докучать соседям своими расспросами я сильно не стал. Я быстро вернулся в свою квартиру, состоявшую из спальни и передней, и почти сразу же завалился спать на единственную кровать, находившуюся в ней.

Глава 13

После пробуждения в последнее время я думал только лишь о том, как мне найти пропитание. А сейчас проснувшись, я задумался о тех людях, с кем меня свела судьба в последние дни. Я попытался выстроить у себя в голове некую схематическую картину произошедших событий и определить роль каждого человека в них. Но вдруг я понял, что проснулся я вовсе не случайно, причиной моего пробуждения было то, что кто-то пытался мелкими камешками привлечь моё внимание к себе. После различных, в том числе и трагических событий, которые имели место в последнее время, в доме решили плотно закрывать двери на ночь на крепкий замок. И поэтому попасть незаметно в дом в ночное время было теперь сложно. Я подошел к окну и увидел на улице знакомую фигуру Михаила Олеговича. Я быстро спустился по лестнице и открыл дверь. Михаил осторожно, стараясь не шуметь, последовал за мною в квартиру. Здесь я присел на кровать, а мой гость сразу занял место на стуле, одиноко стоявшем возле стола.

— Михаил, что произошло после того как я потерял сознание? Что с Анною? Где она? — сразу же я обрушил град вопросов на моего гостя. Тот хмуро и резко ответил мне:

— Анны больше нет.

— Как нет? — переспросил я.

— Она умерла. В тот момент, когда мы стреляли в чекистов, кто-то из нас промахнулся и вместо чекиста попал в Анну, рана оказалась смертельной. Еще, конечно свою роль сыграло то, что её телом сбежавший от нас чекист разбил оконное стекло, и она с высоты упала на землю. В любом случае, Анны больше нет среди живых. Чекист же, в которого стрелял один из нас, упал на землю, притворившись убитым или раненым, а в тот момент, когда ты попытался выстрелить в убегающего нашего врага, он обрушил на твою голову табуретку.

И тут же следом кинулся на меня. Мне удалось сбить с ног напавшего на меня чекиста, но в этот момент начал подавать признаки жизни второй противник. Он приподнялся с пола, в руках у него был револьвер. Я ударом пистолета оглушил чекиста, целившегося в меня. Потом подхватил тебя, и быстро закрыв за собой дверь, отнес тебя в комнату, в которой живет соседка Анны Ирина. Там я тебя оставил. Вернулся я за тобой ночью, но Ирина мне сказала, что в тот момент, когда она пришла с работы домой, никого в её квартире уже не было. Получается ты пришел потихоньку в себя и постарался как можно быстрее вернуться к себе домой. Всё правильно и логично — сказал Михаил.

Я, выслушав рассказ Михаила, был глубоко потрясен случившимся горем. Невольно слезы выступили у меня на глазах. Всё перевернулось в моей жизни. Анна, добрая и отзывчивая, любящая навсегда ушла из моей жизни. Это было невозможно понять, с этим невозможно было смириться. Я был просто оглушен словами гостя. Потом я задумался над его словами более осмысленно. Что Михаил говорил о том, что кто-то из нас мог стать виновником смерти Анны? Кто-то из нас случайно попал в Анну? Нет, это не могло случиться, во всяком случае, я уж точно попал в своего визави. Так мне и сказал товарищ Иванов, что раненый мною чекист с большим трудом выжил. Мог ли Михаил случайно убить Анну? Бог его знает. Я посмотрел на Михаила. Он с печальным выражением лица, молча, сидел за столом. Я подумал о том, что всё, что он мне сейчас рассказал, легко могло оказаться ложью. Какое-то подозрение возникло у меня в тот самый момент, когда Михаил первым оказался у окна и почему-то не стал сразу стрелять по убегающему чекисту. Да и нанести удар мне по голове мог точно так же сам Михаил.

У него для этого были все возможности в отличие от неизвестного чекиста, который должен был бы как-то успеть схватить в те несколько секунд, которые прошли между его падением на пол и моей попыткой выстрела по товарищу Николаю, табуретку и подбежать через всю комнату ко мне и ударить по голове. Да и рассказ о том, что Михаил спрятал меня в квартире Ирины, мне показался тоже сомнительным. Почему тогда я оказался в ВЧК? Вся эта история выглядела очень неправдоподобно. Но я постарался не подать виду, что сердце моё полно подозрений. Я только тихо спросил:

— Я смогу еще попрощаться с Анной? Если такая возможность?

— Собирайся, поедем — ответил Михаил.

Через 15 минут, мы вышли из дома и сели в пролетку, ожидавшую нас буквально в пяти метрах от парадного подъезда. Во время поездки ко мне вдруг резко пришло раскаянье. Я только, что подозревал Михаила в каких-то ужасных преступлениях, а между тем сам фактически стал предателем нашей дружбы. А как иначе можно было расценить моё согласие на сотрудничество с товарищем Ивановым, кроме как предательство Михаила и Анны? Да, я не подписывал никаких бумаг, но главное было не в этом, главное заключалось в том, что в ходе моего общения с удивительным человеком в здании ВЧК ко мне пришло понимание какой-то особенной ценности той работы, которую он совершает. Как-то так странно получилось, что в отношении Михаила, и даже в отношении Анны, я, несмотря на какую-то общую деятельность и даже особую близость, не чувствовал полного доверия. А к товарищу Иванову внутреннее доверие у меня возникло буквально сразу, как только мы с ним познакомились. Через час мы подъехали к ограде одного из городских кладбищ. Совсем недалеко от неё находилась свежая могила.

Михаил показал на холмик и сказал, что здесь и упокоилась Анна. Я молча подошел к могиле, и несколько минут постоял возле неё. Я не верил ни капли в то, что это её могила, как и в то, что она в действительности умерла. Но никаких сомнений не выказал. После того, как мы покинули кладбище, по предложению Михаила мы заехали в трактир и крепко помянули Анну. И здесь я спросил Михаила о том, скоро ли мы отправимся в намеченный путь? На что тот ответил мне, что все свои дела в Петрограде на сегодняшний день он завершил. Всё ценное было уже переправлено за границу, там же через доверенных лиц со слов Михаила денежные средства, и раритетные коллекции были уже надежно размещены. Поэтому можно отправляться в путешествие уже сегодня. Но сегодня, конечно, они никуда не поедут, нужно будет здесь еще провести несколько дней, проблемы еще остались. Нужно будет, в том числе решить вопрос с моей квартирой, чтобы её в период моего отсутствия никто не захватил. Так что выезд намечен был нами на самое ближайшее время, а о точной дате Михаил пообещал меня известить послезавтра.

После завершения траурных мероприятий мой спутник пригласил меня посетить, как он выразился, «одну из его нынешних резиденций». Туда мы добрались в течение получаса. Мы поднялись на второй этаж трехэтажного дома и постучались в дверь. Та через некоторое время отварилась, и мы вошли в просторную прихожую. Нас встретила немолодая, но чрезвычайно крепкая с виду горничная, которая помогла нам снять верхнюю одежду и проводила нас внутрь помещения. Пройдя через зал, мы вошли в просторную комнату, в которой стоял огромный рояль. За роялем на изящном стуле сидела молодая женщина, примерно моих лет, или что вероятней всего немного, года на два или три старше меня. Она внимательным взглядом изучила меня, потом уставилась на господина Николаева. Я некоторое время был в полном смятении. Передо мною была по всему родная дочь Михаила Олеговича. Я её почти сразу узнал, вспомнив поразившие меня при первой нашей встрече фотографии. Господин Николаев представил меня дочери. Та настороженно кивнула мне. Я в ответ поклонился молодой хозяйке дома. После неловкой паузы мы встали и, попрощавшись, двинулись к выходу из квартиры вместе с Михаилом Олеговичем.

— Вот ты и познакомился с Татьяной — сказал он — и заодно увиделся с Евдокией, она будет в предстоящей дороге присматривать за моей дочерью. Мы вышли из квартиры и мирно спустились по лестнице к выходу из дома. Михаил задумчиво сказал:

— На сегодня вроде больше дел у нас с тобою не намечено.

— Тогда, до свидания! Всего самого наилучшего — сказал я и, пожав крепко руку Михаила, пошел в сторону остановки трамвая.

Уже подойдя к остановке, я сунул руку в карман и вдруг обнаружил, что там нет моих документов и денег. Вероятней всего я их забыл в прихожей квартиры, из которой только что вышел. Значительное количество принятого алкоголя явно давала о себе знать. Пришлось возвращаться. Через пару минут, я уже был у дверей квартиры. Я толкнул дверь, она растворилась передо мною. Я вошел в квартиру и позвал Евдокию, но в квартире было тихо, на мой зов никто не отозвался. Тогда я прошел в зал, где на меня встретила дочь хозяина. Она лучезарно улыбнулась мне и спросила, что я хотел от Евдокии? Я сказал коротко о том, что я видимо, оставил в прихожей свои вещи.

— Да — сказала женщина — какие-то чужие вещи Евдокия подобрала с пола. Они сейчас находятся в её комнате. После этих слов Татьяна предложила мне пройти вместе с нею в комнату горничной. Я согласился. Всю дорогу туда женщина вкрадчивым, удивительно мелодичным голосом рассказывала о том, что она живет из-за сложного заболевания в полной изоляции и годами не видит никого кроме отца и Евдокии. И что мой визит так скрасил её существование. Мы между тем вошли в просторную комнату, где стояла большая застеленная кровать, а на столе стоял новенький патефон. На столе лежали мои документы и деньги. Татьяна умоляюще посмотрела на меня и попросила разрешение включить свою самую любимую пластинку. Я из вежливости согласился. Скоро комната наполнилась звуками музыки. Татьяна подошла ко мне и, смущаясь, пригласила меня на танец. Я некоторое время отказывался, но Татьяна была так обаятельна и мила, что я согласился с нею немного вальсировать. Мы начали вместе кружить в танце. Я никогда не видел более подходящей для себя партнерши для танцев.

Казалось, что мы существовали в танцевальных движениях как некое единое существо. И тут внезапно, Татьяна, совершая одно из движений пала, передо мною на колени и быстрым резким движением, попыталась повалить меня на землю. Я инстинктивно стал упираться, пытаясь сохранить равновесие. Но всё оказалось тщетным. Я быстро осознал, что девушка обладает какой-то невероятной физической силой. Через пару секунд ей удалось свалить меня на пол. И тут же она рывком задрала мою рубашку. А потом с каким-то буквально зверским остервенением и при этом со злобным урчанием, молодая особа впилась своими зубами в мою плоть. Я попытался вырваться из её рук, но оказалось, что сделать это было сейчас далеко не просто. Я был в полной власти могучего и беспощадного хищника, с таким же успехом я мог попытаться вырваться из лап льва или тигра. И тут я закричал от ужаса и тогда хватка, державших меня сильных рук немного ослабла. Почувствовав это, я сильным рывком всё-таки вырвался из рук прекрасной девицы. Я встал с пола и увидел, что девушка вскрикнула, быстро поднялась и тут же скрылась в своей комнате. А я сразу схватил свои документы и деньги и быстро выбежал из квартиры.

* * *

Я вышел из квартиры, в которой сейчас жила семья Николаевых, и направился к остановке трамвая. Потом, на остановке, я обратил внимание на то, что денег у меня с собою оказалось значительно больше, чем было раньше. Я не вспомнил тогда, попали ли эти дополнительные средства ко мне в карман во время посещения здания ВЧК или оказались у меня уже в квартире Николаевых. Я не мог точно этого вспомнить. Но тут я не стал слишком долго ломать себе над этой проблемой голову и принял решение не мучить себя, а просто нанять извозчика, чтобы спокойно доехать до своего дома. Что впоследствии и сделал. Как только мы пустились в путь, я сразу же уснул. И теперь, когда я был уже возле своего дама, извозчик разбудил меня и стал требовать свою оплату. Я расплатился с извозчиком и направился к себе домой. Время было уже между тем вечернее. Оказавшись дома, я постарался привести себя по возможности в порядок. Потом неожиданно в мою дверь постучали. Я подошел к входу в мою квартиру и посмотрел в дверной глазок. Никого не было видно. Я, недолго думая открыл дверь и почти сразу же на пороге моей квартиры возник весело улыбающийся товарищ Иванов.

— Приветствую тебя мой юный друг! — сказал он и тут же ввалился в квартиру и сразу же расположился на единственном стуле.

— Здравствуйте, товарищ Иванов. Каким ветром вас занесло в мою унылую конуру? — спросил я, у своего гостя, невольно удивляясь такому неожиданному визитеру.

Тот, продолжая весело и беззаботно улыбаться, вытащил из сумки несколько пакетов с продуктами и огромную бутылку водки. Всё это он выложил на стол.

— Да вот решил проведать, как поживает самый яркий представитель передового отряда борцов за счастье всего трудового человечества среди жителей нашей вселенной и её окрестностей. Потом думаю, может помощь, какая нужна. И вот как видишь, угадал. Тебе срочно требуется лечение. Хорошо хоть лекарство у меня с собой имеется — сказал товарищ Иванов и указал на бутылку водки.

— Действительно, вы наверно правы. Пролечиться сейчас точно не помешает — согласился я и глубоко вздохнул.

Некоторое время мы, молча, выпивали, при этом опорожнили несколько стаканов под тосты на вроде «будем здоровы» и «дай Бог не последняя». Затем я начал рассказывать своему гостю о событиях сегодняшнего дня. Тот выслушал меня очень внимательно, после чего сказал мне:

— Всё это очень важно и интересно. Хочу сразу тебе сказать, что пока всё у тебя получается хорошо. Ты просто молодец. Ты, истинный потомок непобедимых великих монгольских воинов, прирожденный разведчик. Мне с тобой несказанно повезло. Я пока тебе всего не могу рассказать. Пока это тайна. Но при этом всё же хочу предупредить тебя о том, что вокруг всей этой истории с вашей предстоящей поездкой к таинственному калмыцкому ламе происходит множество малопонятных нам событий. Я не всё пока и сам могу понять, но ощущение такое, что здесь кроется какая-то очень большая опасность и тайна. Так что будет по возможности осторожней.

— Спасибо за ваше предупреждение, буду стараться беречь себя и попусту не рисковать. И раз уж разговор пошел о моей безопасности. Товарищ Иванов, мне всё — таки хотелось бы узнать подробнее о чекисте, которого называют товарищ Николай. Явно, что этот человек совершенно точно пытался меня застрелить. И вполне возможно, что он это попытается сделать и позже, если повстречается мне на моем жизненном пути. Так что мне хотелось знать, что это за человек и почему у него появилось такое странное желание меня пристрелить — спросил я у моего нового знакомого.

— Про товарища Николая я тебе много чего рассказать не смогу, с ним лично не знаком. Но знаю при этом, что у этого молодого человека есть хорошая поддержка на самом верху политического руководства страны. Но точно ничего не известно. Кстати, сейчас его нет в городе. Он уехал в командировку на юг страны. И главное. Теперь, когда ты стал одним из нас, тебе не нужно, так как раньше бояться нынешней власти. Теперь ты для неё свой. И какой бы властью не обладал любой из нас, пусть хоть тот же товарищ Николай, поднять просто так, без самых серьезных оснований руку на своего товарища и собрата, он не сможет. Так что еще раз говорю. Всё пока у тебя идет хорошо. Я рад этому. Вот я, в доказательство того, что твои дела действительно хороши, тебе принёс твой чекистский мандат. Береги его как зеницу ока, не у каждого чекиста имеется такой документ — сказал он и протянул мне красный кусочек картона.

Я взял в руки документ, который гласил, что Амур Очиров, уполномоченный ВЧК выполняет особо важное задание советского правительства. Всем органам советской власти, ВЧК, красной армии надлежало оказывать хозяину мандата помощь в его работе на благо социалистического отечества.

— Серьезная бумага, подписана самим товарищем Дзержинским. Просто не верится. Для чего она мне? — спросил я у товарища Иванова.

— Путь тебе предстоит нелегкий, многое может в дороге случиться. Сейчас давай мы этот мандат зашьем тебе за подкладку костюма. Нельзя чтобы такая бумага оказалась в руках наших врагов. Вытащи её из-за подкладки только в случае крайней необходимости. И только если ты будешь находиться там, где ты будешь уверен в том, что к данному мандату никто не сможет из врагов добраться. Понятно? — спросил меня мой гость.

— Понятно. Давайте прямо сейчас, и зашью этот документ от чужих глаз подальше — сразу же начал я говорить.

— Ладно уж. Зашьешь после того как я уйду. Запомни следующее. Конечный пункт назначения у тебя Астрахань. Как только туда доберешься, сразу же найди возможность, не привлекая внимания обратиться к начальнику транспортной ЧК Сабурову. Тот будет в курсе и тебе поможет решить все проблемы. Больше ни к кому не обращайся. Всё понятно? — спросил высокий бородач.

— Всё понятно, по прибытии в город Астрахань найти возможность незаметно встретиться с начальником транспортного отдела ЧК по Астраханской губернии, товарищем Сабуровым. Разрешите задать вопрос, что мне прикажете делать в том случае, если данного человека не будет на месте. Мало ли что? Ушел в поход бить какую-нибудь банду. Как мне поступить в таком случае? — задал вопрос я.

— Вероятность того, что Сабуров будет отсутствовать на месте в то время, когда ты попытаешься выйти с ним на связь, конечно имеется. Мало того, ситуация там не очень простая по линии бандитизма сейчас. Так что Сабуров точно может долго отсутствовать на своем месте. В конце концов, все мы смертны, а уж на работе в ВЧК тем более. Поэтому постарайся выйти в случае каких-то непредвиденных сложностей на его замов. Главное не теряйся. На самый крайний случай у тебя есть мандат. Но это на самый крайний случай — сказал товарищ Иванов.

— Понятно — ответил я.

— А раз понятно, то давай отставим дела в сторону и просто помянем рабу божью Анну, и пожелаем ей перерождения в чистых землях. За это и выпьем, не чокаясь — печально сказал чекист. — Расскажи мне об этой удивительной девушке — попросил он меня.

Я рассказал историю нашей короткой любви, мы еще раз помянули усопшую Анну, и после этого Иванов постепенно перевел разговор на дочь Николаева. Явно, что к ней у него был неподдельный интерес. Через некоторое время я прямо спросил у чекиста о причине такого внимания к этой странной девушке. На что мне уже крепко выпивший Иванов отвечал:

— Эта история давняя и долгое время она была строго засекречена в Российской Империи, впрочем, как и все, что связано с исследованиями различных эзотерических явлений. Сегодня я тебе немного приоткрою завесу секретности над некоторыми тайными исследованиями, которые проводились российскими спецслужбами в данной отрасли. Но я здесь ничем особо не рискую, все люди, посвященные в эти тайны, предпочитают хранить молчание, ибо рассказ о невероятных событиях кажется фантастикой и уж точно не имеет ни документальных подтверждений, ни каких-то иных свидетельств. Поэтому никто и не рискует предать огласке эту секретную работу, опасаясь попасть в психическую лечебницу.

Так вот. Хочу тебе сообщить о том, что еще при Петре Великом, в России, была создана тайная канцелярия, которой руководили особо приближенные к царю люди. Это был русский аналог Священной римской инквизиции. В 1711 году были в России царским указом введены фискалы, целью которых было наблюдать и докладывать императору обо всем, что происходит на местах, в том числе и за духовенством. И это было наипринципиальнейшим изменением ситуации и коренным укреплением системы спецслужб нашей страны. В 1721 году царем Петром I был учрежден Святейший Синод, для которого был написан Духовный Регламент. Одним из пунктов Духовного Регламента было учреждение должности «протоинквизитора», которым был назначен строитель московского Данилова монастыря иеромонах Пафнутий. В каждую епархию назначались «провинциал-инквизиторы», которым подчинялись «инквизиторы», находившиеся в городах и уездах. 23 декабря 1721 г.

Святейший синод составил для них особую инструкцию, напечатанную в «Полном Собрании Законов Российской империи». Инквизиторы фактически являлись фискалами, только объектом их внимания было непосредственно духовенство и всё, что связано с его деятельностью. Обязанностью инквизиторов было наблюдение за тем, как духовенство выполняет правила Духовного Регламента; отдает ли оно достойную честь Святейшему Синоду; не происходит ли продажа и покупка церковных должностей, духовного сана, церковных таинств и священнодействий, священных реликвий и т. д. В широком смысле — продажа благодати Святого Духа. Достойны ли люди, поставляемые в архимандриты и игумены; выполняет ли духовенство Святые правила. То есть Каноны Православной церкви — сборник общеобязательных правил для всех членов Православной церкви. Правила были приняты на Вселенских соборах и на поместных соборах с I по IX век. Это с одной стороны. С другой стороны, и это был секрет, целью канцелярии было изучение изотерических практик и создание мощнейшего мистического центра, который должен был противостоять не столько внутреннему злу, исходящему от местных ведьм и колдунов, сколько попыткам внешних врагов использовать эзотерические практики для уничтожения России. И вот о второй тайной его роли, мало кто догадывался. Организация весьма успешно занималась изучением различных эзотерических практик и потусторонних сил, и пытался приспособить их на службу безопасности Российской Империи.

— И что же стало с этой организацией впоследствии? Я что-то не помню, чтобы были какие-то упоминаний о ней в тех книгах по истории России, что мне удалось прочитать к данному моменту — спросил я.

— Ничего удивительного. Ведь судьба её была печальной. После смерти Петра Великого сию тайную канцелярию по борьбе с мировым злом быстренько упразднили за ненадобностью во время правления Екатерины Первой — это русифицированное имя Марты Самуиловны Скавро́нской, в браке Крузе, вдовы великого императора. Именно при ней с инквизицией в стране было покончено. И так завершилась одна из любопытных страниц истории нашего отечества. Официально закончилась. Но, при этом сами члены тайной канцелярии все же продолжили свой труд. Да и контора та не совсем исчезла из этого мира. Фактически она не на один день не прекращала свою работу все эти годы. И хотя отчеты их были строго засекречены и упрятаны в особый архив, они стали доступны нам сегодня. Благодаря им мы можем многое понять. Тайный орден инквизиторов был восстановлен в своих правах полностью уже при Анне Иоанновне, но теперь он полностью перешел в статус особого закрытого клуба, в который допускались лишь особо доверенные люди, главным образом только близкие родственники действующих наследственных инквизиторов — сказал чекист.

— Это всё исключительно интересно, но дочь Николаева какое имеет отношение ко всему этому? — спросил я.

— Самое, что ни на есть прямое. Татьяна внучка великого инквизитора. И это еще не всё. Она, похоже, к тому же еще и «проводник» — с улыбкой ответил Иванов.

— Это интересно. Так значит Михаил Олегович сын великого инквизитора? — спросил я.

— Да, это так — ответил товарищ Иванов.

— И еще хотел спросить. Что значит «проводник»? — поинтересовался я.

— Проводники или Посредники — это живые существа, которые способны, по мнению эзотериков, перемещаться между несколькими параллельными мирами и осуществлять передачу объектов, в том числе и живых существ, из одного мира в другой, создавая энергетический «мост» между мирами. Роль и функция проводников заключается в помощи путешественникам во время их странствий в мир, по миру и из мира. «Проводник», изумителен в своей загадочности, необъясним понятными нам категориями материального мира. Он — представительство иных сил, иных энергетических структур, о которых человек может только догадываться. Он выражение самого духа земли, он связь между миром нашим и миром вышним. Он связь, соединяющая в единое цело небо и землю. Великая сила «Проводника» помогает человеку оказывать помощь больным и немощным, разрешать житейские ситуации, структурировать события и управлять ими. Так что всё, что связано с дочерью Николаева для нас крайне важно. Запомни это. Она ни в коем случае не должна пострадать. Мы не зря тебе дали такой силы документ. Береги эту девушку, она для нас имеет огромное значение. Если всё завершится успешно, награда твоя будет достойной. И уйти тебе с этого пути уже не получится. Помни всегда об этом. Так что давай прощаться, надеюсь, еще повстречаемся на этом свете и в этой жизни — сказал товарищ Иванов.

— Тоже на это надеюсь — сказал я и крепко на прощание пожал руку товарища Иванова.

Глава 14

Поезд из Германии прибыл на станцию Таганрог ранним мартовским утром 1918 года. Карл Хаусхофер некоторое время ожидал в купе вместе с сопровождавшими его соратниками скорой отправки поезда в дальнейший путь, но уже через некоторое время стало известно, что стоянка поезда на этой станции будет длительной и точно продлится несколько часов. Узнав об этом неприятном сюрпризе, профессор принял решение выйти из поезда и немного прогуляться по городу, не сильно при этом удаляясь от вокзала. Раз возникла такая ситуация, профессор захотел воспользоваться ею для того, чтобы присмотреться к жизни современного российского провинциального города. С такими мыслями профессор вышел на перрон и стал по нему неспешно прогуливаться.

А между тем, вокзал представлял в этот момент собой любопытнейшее зрелище. Вокруг профессора царила невообразимая давка, люди казалось, полностью обезумев, пытались штурмом взять любые вагоны и отправиться в путь. И при этом казалось, что им решительно всё равно куда ехать, лишь бы попасть в вагон и хоть куда-то отправиться в путь. Только бы не оставаться на этой станции. Зрелище этого штурма вагонов было впечатляющим и драматическим. Международный поезд, на котором путешествовал Хаусхофер, был хорошо защищен военной охраной и потому никто не пытался его штурмовать, а вот около остальных поездов шло настоящее сражение, за возможность куда-нибудь уехать. За всеми этими событиями было исключительно интересно наблюдать со стороны. Профессор занял позицию на перроне и стал рассматривать ту борьбу, которая возникла при отправке поезда. Но любоваться данной удивительной для чужеземца картиной профессору Хаусхоферу долго не пришлось. Внезапно, к нему на перроне вокзала быстро подошли, так, словно возникли из воздуха, вооруженные люди в кожаных куртках и попросили профессора предъявить документы. Профессор совершенно спокойно передал свои проездные документы, стоявшему перед ним вооруженному человеку, и стал ожидать завершения проверки. Ничего не предвещало возникновения проблем.

Человек в черной кожаной куртке взял в руки документы профессора и стал внимательно их изучать. После того как все документы были им просмотрены он удовлетворенно кивнул головой и после того как передал документы одному из своих товарищей, приказал профессору Хаусхоферу следовать за ним.

— Это арест? Я протестую! Я иностранный гражданин! Я требую встречи с консулом моей страны. Объясните мне причину моего задержания. За что вы меня арестовываете? — удивленно спросил профессор Хаусхофер.

— Да, нам прекрасно известно, что вы иностранный гражданин, но ваш арест вовсе не ошибка. Сообщаю вам, что вы арестованы, по подозрению в шпионаже в пользу Германии — ответил на вопрос один из людей в кожаных куртках — мы из ЧК, вот мой мандат, а так же хочу вас уведомить о том, что у нас имеется приказ на ваш арест. Так что давайте на этом мы прекратим неуместную дискуссию. Вы, уважаемый профессор, сейчас молча следуйте за нами до служебного автомобиля, и не заставляйте нас применить к вам силу. И, ради всего святого, не пытайтесь бежать, при любой попытке совершить побег, вы будете застрелены на месте — тоном, не терпящим возражения, сказал человек в черной кожанке.

Хаусхофер не стал вступать в полемику с вооруженными людьми и спокойно двинулся вместе с чекистами по перрону. И уже через пять минут он под неусыпным контролем со стороны, арестовавших его чекистов сел в автомобиль и отправился в здание ВЧК.

Оно было расположено недалеко от вокзала, так что туда они все приехали быстро, буквально через двадцать минут. Здесь профессор Хаусхофер после недолгой процедуры оформления был отправлен в подвал, где занял свое место в камере, которая к этому моменту была вся переполнена арестантами.

Увидев солидного, явно принадлежащего к классу господ, уже пожилого человека, люди сочувственно вздыхая и кряхтя, подвинулись, давая возможность новому сокамернику присесть на скамейку. Хаусхофер поблагодарив своих сокамерников на чистом русском языке, присел на скамейку и стал молча ожидать того, как будут дальше развиваться события.

Наступления следующих событий пришлось ждать Хаусхоферу больше часа. За это время из камеры несколько раз выводили арестантов, которые прощались с оставшимися сидельцами и просили не поминать их лихом. Наконец, вызвали и Хаусхофера. Сидевший рядом с ним пожилой мужчина, весьма дородный на вид, по всей видимости, бывший в своей обычной дореволюционной жизни купцом, перекрестил его и сказал:

— Спаси тебя Господь.

— И вам желаю всякого блага и спасения от всех бедствий — пожелал в ответ неизвестному доброхоту Хаусхофер.

И вот Хаусхофера конвоиры провели по мрачному мало неосвещенному коридору до самого его конца, а затем профессору пришлось подниматься по лестнице вверх. Когда вся группа, из двух солдат и арестанта, поднялась на третий этаж здания, конвойные подвели германского ученого к двери, на которой было написано большими буквами «особо уполномоченный ВЧК». Один из конвоиров открыл дверь и зашел внутрь помещения. Через минуту он вернулся и пригласил арестанта войти в кабинет.

Хаусхофер вошел в кабинет и там конвойные его оставили. В кабинете, к его удивлению одетый также как и почти все работающие в этом здании в кожаную куртку за столом сидел удивительно молодой человек. Ему на вид было максимум 18–19 лет от роду. Хозяин кабинета встал со своего места и пригласил гостя жестом присесть на стул рядом со своим столом. Арестант сел на предложенный стул и вопросительно посмотрел на молодого чекиста. Тогда молодой человек, словно в ответ на немой вопрос, сам обратился к профессору Хаусхоферу с вопросом:

— Как вы себя чувствуете себя в России? Дорогой, как вас там. Из ваших документов следует, что вас зовут Карл Хаусхофер. Вы профессор из Германии. Это всё действительно всё так и есть, или я что-то напутал? Если не напутал, то тогда давайте будем с вами знакомиться. Как вас зовут мне теперь известно. А меня вы можете называть товарищ Николай. Просто и со вкусом. Эту обязательную часть нашей беседы мы будем считать успешно завершенной, так что приступить к следующей части нашей беседы. Я прочитал о том, что вы едите в нашу страну с целью работы в научных библиотеках Москвы и ряда других промышленных и научных центров. Это всё выглядит достаточно обычным, если бы не время, в которое вы выбрали для своего визита. Я по долгу службы обязан сомневаться во всем, что мне сообщают. Поэтому теперь уважаемый профессор расскажите мне, пожалуйста, о подлинной цели вашего визита в нашу страну. Согласитесь, что ваш вояж в нашу страну выглядит весьма странно. Мы не знаем, что и подумать. Что сейчас делать в наших страшно беспокойных местах блестящему ученому из Германии? Вроде бы совершенно нечего. Итак. Я повторяю свой вопрос. Цель, подлинная цель вашего визита?

— Хорошо, товарищ Николай, мы с вами обязательно поговорим о цели моего визита в вашу страну, но прежде всего я жду ваших разъяснений по поводу моего ареста. Хочу заметить, что в случае со мною вы абсолютно точно нарываетесь на крупный международный скандал. Я полностью уверен в том, что информация о моем задержании уже достигла военного и политического руководства моей страны. И будьте уверены, реакция последует на мой арест незамедлительно. Так что предлагаю вам меня освободить самим до возникновения разбирательств с моим правительством. Иначе скандал будет таким, что как бы вы не были всемогущи в своей ужасной машине репрессий, вам данная история может стоить головы. А уж то, что вас лишат высокого статуса особо уполномоченного сотрудника ВЧК и отправят улицы мести, на это вы можете рассчитывать со сто процентной долей вероятности. У вас есть единственный способ спасти свою шкуру и своё место под солнцем молодой человек. Быстро принести мне извинения и сделать так, чтобы я в самое ближайшее время оказался на своем месте в купе поезда. И тогда возможно нам и удастся избежать полного вашего краха — спокойно и уверенно ответил Хаусхофер.

— Извините, конечно, за причиненные вам неприятности, господин профессор, но тут ничего не поделаешь. Потому что нам обязательно нужно было встретиться с вами, и встретиться именно сегодня. Именно сегодня, повторяю я для вас снова. Только поэтому я и был вынужден прибегнуть к вашему задержанию, прекрасно понимая, что действую на грани фола. Вы должны меня понять правильно. Город завтра займут германские части, а это в любом случае породит массу проблем связанных со сменой власти, а у нас с вами как вы прекрасно знаете, времени осталось мало, поэтому я был вынужден пригласить вас на встречу таким способом — спокойно отвечал товарищ Николай.

— Меня совершенно не волнуют ваши проблемы, я уверен, что германские власти добьются моего освобождения уже сегодня. Так что встречаться мне с вами не было никакого смысла изначально, да и разговаривать нам с вами в любом случае не о чем, уважаемый товарищ Николай. Мои научные изыскания вряд ли вас смогут сильно заинтересовать. Да и меня ваши чекистские будни тоже вряд ли сильно заинтересуют. Так что давайте на этом закончим наш разговор, и вы сейчас же прикажите своим подчиненным отвезти меня на вокзал к моему поезду. Надеюсь, что он еще продолжает дожидаться, и не отправился продолжать свой путь. Тем более это нужно как можно скорее сделать, что вы в одном совершенно правы, я действительно очень спешу. И спешу, потому что моя работа должна быть завершена в определенный срок и поэтому у меня каждая минута на счету. Но хочу отметить, что я спешу только по своим делам, а нам с вами вместе некуда спешить, поскольку никаких общих дел у нас с вами нет. Так что давайте мы с вами на этом завершим наш с вами разговор, поскольку говорить нам более не о чем — так же спокойно, как и собеседник, сказал Хаусхофер.

— Не о чем говорить? Не уверен в том, что здесь вы правы, господин профессор. Я всё же думаю, что у нас с вами не смотря на то, что мы действительно с вами очень разные люди, всё же есть, что вместе обсудить. Например, я мог бы вам многое рассказать об одном сакральном объекте, который находится на юге России. О так называемом Храме Судьбы. Я, почему то уверен в том, что вам эта тема, дорогой профессор настолько интересна, что вам бы захотелось поговорить на эту тему даже со мною. Я, действительно уверен в этом. И уверяю вас, если мы с вами начнем разговор об этом удивительном феномене, то вы не пожалеете об этом. Ибо вы узнаете о том, что только лишь один я могу рассказать вам об этом явлении. Уверяю вас, я знаю об этом явлении намного больше, чем кто-либо на этом свете. За исключением одного человека, ни кто кроме меня не знает больше о Храме Судьбы — после этих слов товарищ Николай перешел на тибетский язык и произнес — Прошу извинения у вас, профессор. Я думаю, пришло время мне еще раз представиться. Я тот самый человек, который стал свидетелем и участником трагедии, которая произошла с моими близкими родственниками в Храме Судьбы.

Некоторое время назад в связи с проведением важной секретной операцией целью, которой было посещение этого самого Храма Судьбы я и мои два близких родственника были направлены в калмыцкие степи. Главным в этой экспедиции был мой родной дядя Ганс, старший брат моей матери, с нами был еще один мой дядя Вилли. Нет сейчас смысла рассказывать обо всех деталях той экспедиции. Этот рассказ потребует слишком много времени, и душевных сил. Не хочется без особой нужды вспоминать эти ужасные события. Ибо в результате этого похода мои два дяди погибли, но полностью исполнили свой долг перед родиной. В должны были знать их.

Карл Хаусхофер ответил тоже на тибетском языке:

— Я хорошо знал обоих. Мир их праху! Они были достойными людьми и выдающимися учеными. Я ничего не знал об их смерти. Ведь мы аккуратно получали донесения. Кто бы мог такое предположить? Это огромная утрата. Но кто же тогда слал нам донесения, если Ганс и Вилли были уже столько времени мертвы?

Молодой человек печально проговорил на тибетском языке:

— Я и есть тот самый человек, которого вы в получаемых донесениях знали под псевдонимом «Друг с востока». Именно я передавал донесения в центр и в частности сообщил в генеральный штаб информации о появлении в калмыцких степях человека побывавшего в подземной стране Агартхи.

Карл Хаусхофер ответил тоже на тибетском языке:

— Я представлял вас значительно более зрелым человеком, дорогой друг. Я рад нашей встрече. Первый вопрос. Получается, вы всё же смогли побывать в этой запретной зоне? Расскажите, по возможности более подробно, обо всей этой истории. Я ничего не слышал о том, что экспедиция в Храм Судьбы уже была нами осуществлена.

Тут молодой чекист развел руками и, продолжая говорить на тибетском языке сказал:

— Эта история пока является секретом. Расскажу всё в своё время. А пока нам нужно торопиться. У меня есть приказ сопровождать вас в этом путешествии.

Карл Хаусхофер ответил на том же языке:

— Хорошо. Всему своё время. Как мы сейчас поступим? Потом, что с моим багажом и с моими сопровождающими? Надеюсь, что они живы и здоровы.

— Тут всё в полном порядке. Ваш багаж уже в моей машине, а сопровождающие ваши уже отправлены в расположение германских войск. За ними туда прибудут сопровождающие из штаба добровольческой русской армии, и они отправятся вместе с ними в их штаб. Там вероятней всего вы с ними и встретитесь. У нас же с вами немного другой маршрут, он полностью нами согласован с командованием. В путь мы отправляемся на моем автомобиле сегодня — доложил товарищ на том же восточном языке Николай.

— Куда мы поедем? — спросил профессор.

— Наш путь лежит в город Астрахань через калмыцкие степи. Интересующий нас человек находится там. Сейчас он сидит в местной тюрьме, так что пока всё у нас в этом деле под контролем — отвечал молодой чекист всё на том же языке, что и прежде.

— Хорошо. Тогда, отправляемся скорее в путь. В любом случае нам нужно спешить — сказал профессор Хаусхофер.

* * *

По едва освободившейся от снега степной равнине бодро ехал автомобиль, в котором находились профессор Хаусхофер и молодой чекист, который называли все товарищ Николай. Автомобиль в этом путешествии сопровождали несколько вооруженных всадников, которые ехали сзади железного чуда техники, выстроившись цепочкой один за другим. С той поры, как, вся эта кавалькада покинули место последней своей остановки, прошло уже несколько часов. Пока все шло на удивление гладко. За всё время путешествия, никаких сколь-нибудь серьезных проблем у этой группы, вооруженных людей не возникло. Им ни разу не пришлось столкнуться по пути ни с одной бандитской группировкой, коих множество развелось в это непростое время в данной местности. Ни белые, не красные воины так же не преграждали им путь в этом походе. Время от времени навстречу этой группе путешественников попадались мирные одинокие подводы, на которых крестьяне перевозили свои грузы.

Как-то так получилось, что большую часть пути профессор и молодой чекист практически не общались друг с другом. Причиной этому послужило то, что Хаусхофер, во-первых, был смертельно обижен тем, от него был скрыт факт проведения операции в Храме Судьбы. А во-вторых он должен был, по его мнению, как можно быстрее узнать, для пользы общего дела, по возможности наиболее полные данные о том, как проходила данная операция, и несколько раз пытался получить разъяснения по данному поводу у своего молодого своего напарника по путешествию. Но молодой чекист хранил полное молчание по данному поводу. Так они и ехали почти весь путь. Обмениваясь лишь короткими репликами. И вот теперь, чтобы как-то сгладить ситуацию, молодой товарищ заинтересовано спросил Хаусхофера:

— Дорогой профессор. Как странно, что вы ученый и философ сейчас находитесь в самой гуще секретных операций, хотя ваше место в учебном зале, среди светил науки, где бы вы по праву должны были бы сейчас находиться. Не кажется вам эта ситуация странной и несправедливой?

Профессор ответил:

— Увы, многие люди так и думают. А между тем война, любая война это в первую очередь война философов между собой. Война философов между собой — это самая сердцевина любой большой войны. Философы ведут между собой самые ожесточённые войны, самые непримиримые и тотальные из всех известных мне войн. Просто их войны находятся в будущем или точнее суть их войны это битва за будущее, потому-то их разрушительные последствия для человечества и не видны (невооружённым разумом и знаниями глазом) в тот самый момент, когда идет непосредственное столкновение выдающихся философов между собой. «Войны нельзя избежать. Её можно лишь отсрочить к выгоде противника» — сказал Макиавелли в 1502 году. И это действительно верно. Всегда великий философ, самим фактом своего существования, является провозвестником того, что скоро грянет великая война. Ибо он и есть эта великая война, избежать которую нельзя. Но философ не только дух войны, он еще её и материальное наполнение. В чем военный смысл философа? Любой, даже провинциальный философ поддерживает системную сложность армии и общества.

Что такое «системная сложность»? Она — суть, возможность материализации мысли, инструмент сей материализации. Соответственно, в современном мире побеждают и проигрывают почти что «силой мысли». Поэтому всегда хорошо играть с более умным игроком, ибо только так ты можешь научиться побеждать, и чем искуснее игра, чем более эта игра сложнее, тем искуснее в ней игроки. При столкновении между собой те игроки, чьи игры были системно более сложными, всегда побеждают тех, кто играет в более простые игры. Это закон жизни. Хочешь побеждать — поддерживай системную сложность своей армии и общества на высоком уровне. А решить эту проблему могут только лишь философы. В этой Мировой Империалистической войне данная тенденция только усилится. Тот, кто сумел поддержать системную сложность своего военно-политического процесса, тот и оказался в итоге в выигрыше. В ответ на системное нападение часто никто ничего не может противопоставить, кроме того же самого пропагандистского напора и крика. Но пропагандистский блицкриг это всегда структура, паразитирующая на чувствах человека, на его привязанностях и общественных приоритетах. Пропагандистская машина часто необходима и незаменима, но и у неё есть естественные ограничители. Она не может поддерживать системную сложность. Она невольно стремится её понизить. А это соответственно мешает достижению реальных стратегических целей.

Молодой чекист, кивнув головой в знак согласия, все же поинтересовался:

— Мне ваш рассказ, дорогой профессор напомнил одну старую историю. В начале 1871 года, после победоносного завершения Франко-прусской войны, один из представителей прусского руководства, железный канцлер Бисмарк, выступил с очень интересным заявлением. Он заявил, что своей победе страна обязана не кому-нибудь, а прусскому учителю, который оказался более подготовленным, чем учителя противника.

Профессор ответил:

— Это легенда. На самом деле в 1866 г. после победы при Садовой, одержанной прусской армией в ходе австро-прусской войны профессор географии из Лейпцига Оскар Пешель написал в редактируемой им газете «Заграница»:

«…Народное образование играет решающую роль в войне… когда пруссаки побили австрийцев, то это была победа прусского учителя над австрийским школьным учителем».

Отсюда и пошла знаменитая фраза, гулять по свету и стала почти везде признанной истиной. Хотя самый великий германский полководец Мольтке был не полностью согласен с такой постановкой вопроса — «Говорят, что школьный учитель выиграл наши сражения. Одно знание, однако, не доводит еще человека до той высоты, когда он готов пожертвовать жизнью ради идеи, во имя выполнения своего долга, чести и родины; эта цель достигается — его воспитанием». «Не ученый выиграл наши сражения, а воспитатель…». И здесь, на мой взгляд, нужно отметить, что Мольтке прав в данном случае абсолютно. Воспитатель победил в войне, а не ученый, авторитет, но не знания. А ведь воспитывает нас тот, кто является для нас главным авторитетом, и авторитет его базируется во многом на том, что метод мышления и доказательств его наиболее распространен и признан, и потому и побеждает в мире. Мы учимся у победителей.

В бесконечной пустынной дали вдруг появился отдаленный силуэт небольшого поселка.

— Здесь мы остановимся и отдохнем — сказал товарищ Николай.

И действительно примерно через полчаса, вся компания въехала в пределы небольшого поселка, затерянного в бескрайних калмыцких степях. Автомобиль медленно остановился возле небольшого буддийского храма, стоявшего на окраине. Из храма вышел средних лет мужчина азиатской наружности в монашеском облачении и сдержано поприветствовал их.

— Господин Хаусхофер, знакомьтесь. Это Джангар. Мой старинный знакомый — сказал товарищ Николай.

Служитель культа, вежливо поклонился Хаусхоферу и что-то произнес на непонятном языке.

После короткого знакомства Джангар пригласил своих гостей войти внутрь храма. Те, приняв приглашение, вошли в помещение. Сначала гостям предстал небольшой коридор, по которому они прошли мимо открытых дверей маленьких комнат, в которых практически отсутствовала любая мебель, кроме грубо сколоченных небольших табуреток и лежащих на полу циновок. Но за коридором открывался вход в значительно более просторное помещение, где проходили молебны. В центре зала стояли две статую, изображавшие неких злобных исчадий иных миров. Джангар предложил гостям присесть на скамейки, коих было в данном месте множество по-русски с небольшим акцентом, а потом он сообщил гостям о том, чтобы они его подождали здесь, а он сейчас покинет их, для того чтобы распорядиться насчет угощения для его почетных гостей. Когда настоятель храма вышел из помещения, Хаусхофер встав со скамейки, стал внимательно с любопытством рассматривать убранство храма. Осмотрев полки, заполненные священными свитками, вывезенными из Тибета и Индии, он всё более внимательно стал рассматривать статуи нечеловеческих существ, стоявших в помещении. Одна статую была вооружена мечом, другая длинной пикой. Товарищ Николай, казалось, задремал, утомленный долгой дорогой.

Тут совершенно неожиданно, одна из статуй медленно стала шевелиться, оживая прямо на глазах у немецкого ученого. Сначала у статуи ожили руки, потом по всему телу пробежала дрожь, и наконец, ожившее существо сошло с пьедестала и медленно стало приближаться к Хаусхоферу. С каждой секундой ужасная фигура всё более наполнялось жизнью, мало того оно стало расти и вскоре уперлось головой в крышу нависая над гостями. Огромный огненный меч был занесен над головой, и казалось, что он вот-вот обрушиться вниз, неся с собою верную смерть. Но тут вдруг начала оживать и вторая статуя. Она, медленно сойдя с места, перегородила путь сверкающему миллионами зловещих красок чудовищу к профессору, защитив его. Чудовище в замешательстве остановилось, с занесенным в руках мечом, а его соперница длинной пикой поразила её в грудь. Сразу после этого морок пропал, сразу стало понятно, что это было лишь видение, но статуя с копьем продолжала стоять посреди зала.

В зал вбежал Джангар и тут же вскочил на ноги товарищ Николай. Джангар в неописуемом ужасе уставился на стоящую посредине залы статую с копьем, потом пал ниц перед Хаусхофером.

— О великий Бакши, учитель, светоч знания, прими моё восхищение, и почтение — проговорил он.

Хаусхофер зло посмотрел на своего спутника по путешествию и спросил:

— Что это значит?

— Мы хотели вас немного проверить, тот ли вы человек, за которого себя выдаете — ответил тот — у меня возникли подозрения, ведь вы известный мистик и практик, почему вы так легко себя дали арестовать нашим сотрудникам? По моим представлениям, человек, обладающий такими знаниями, какими должен был обладать руководитель могущественно тайного ордена, должен был легко освободиться от охраны при необходимости. Поэтому мне была не совсем понятна эта ситуация. А в том деле, которое нам предстоит, нам нужен только один человек — Карл Хаусхофер, человек, реально владеющий тайными могущественными практиками.

Потом товарищ Николай, указав на поменявшую своё место статую, обратился к Джангару:

— Что это?

— Это великое тайное знание, которое можно получить только в устной форме непосредственно от великих учителей в закрытых монастырях в Тибете — ответил лама. — Много чего мне пришлось увидеть, но такого мне видеть раньше не приходилось. Хотя об этой особой практике я был давно наслышан, но видеть её в реальности мне не пришлось, до сего дня. Используя специальные методы, к этой практике готовятся под руководством особого мастера. Мастер при этом должен доказать, что имеет право на обучение этой практике, то есть это право ему передано от другого мастера и линия передачи от мастера к мастеру не прерывалась как минимум тысячу лет.

— То есть это была не иллюзия? — спросил товарищ Николай.

— Нет, статуя действительно покинула своё место и двигалась как живое существо. В Тибете существует уже многие тысячи лет особая практика, которая всегда была под полным запретом. Данную практику запрещалось записывать на бумаге. Тех, кто пытался оставить описание этой практики тут же казнили. Поэтому её передавали только из уст в уста, самые посвященные в тайные знания маги Тибета. Речь идет о специальной, секретной, отдельной части практики известной только редким посвященным в тайные знания йогинам. Великие маги Тибета хранили в глубокой тайне свои знания о данной практике, ибо благодаря ей, они могли жить несметное количество лет, меняя, как сменную одежду свои тела. Для того чтобы магу продолжить свою жизнь дальше, ему было нужно молодое, здоровое тело, юного человека в которое он мог вселиться в тот момент, когда в собственном теле возникали с наступлением неминуемой для всех живущих старости возрастные изменения. И тем самым продлить свою собственную жизнь. Но и этого мало. Настоящий маг, может на короткий срок вселять свою душу в любой объект, оживляя его. Даже в полностью неживой объект. Так что то, что наш великий гость сумел сейчас вселить свою душу в металлического монстра и тот в буквальном смысле ожил, это не просто чудо, это результат действия могущественной практики. Я думал, что такое мог сделать только человек, который побывал в гостях у царя мира в подземной стране Агартхи. Но теперь вижу, что и без этого можно достичь столь великого знания.

— Вы слышали о нем, о царе подземной страны Агартхи? — спросил в ответ Карл Хаусхофер.

Поразмышляв немного, Джангар произнес:

— Я слышал об этой чудесной стране много раз. Но хочу вам сказать лишь одно. Только один человек из всех живущих знает священное имя царя Агартхи, только один из всех посещал Агартхи. Этот человек — Джа-лама. Поэтому Далай-лама почитает его, а Живые Будды из Урги и других мест боятся его.

— А ты боишься его? — спросил Карл Хаусхофер у Джангара.

— Нет. Ведь ни ему, ни мне никогда не сидеть ни на священном престоле в Лхасе, ни на том, что Чингисхан завещал Главе нашей Желтой веры. Я не монах, а воин и мститель, такой же, как он. Мне некого бояться в этом мире.

Товарищ Николай вмешался в разговор, и вновь обратился к Хаусхоферу:

— Еще раз прошу, извините, но у нас не было другого выхода. Пришлось устроить вам маленькую проверку.

— Хорошо, извинения ваши я принимаю, но предупреждаю, если еще раз за моей спиной вы попытаетесь, вести игры, о которых мне будет неизвестно, я с вами шутки шутить не стану. Просто уничтожу. Какими возможностями я обладаю, теперь вы имеете некоторое представление. И еще у вас не возникла мысль, что человек, обладающий особыми возможностями и необычными, экстраординарными способностями мог как-то предугадать нашу встречу и поэтому не устраивать расправу над вашими подчиненными. И потом управление волей, это вообще для меня азбука. Как меня привели в застенок ваши сотрудники, при необходимости точно так же они бы меня оттуда и вывели бы, и на машине отвезли бы в то место, в которое я приказал бы им меня доставить. Так что опасения ваши полностью были безосновательными — Карл Хаусхофер говорил и при этом сердито смотрел на молодого человека, в черной кожанке, а тот спокойно не моргая глазами, молча, выслушал гневную тираду ученого мужа и спокойно ответил:

— Еще раз приношу свои извинения, теперь я вам полностью доверяю. Кстати, Джангар нам будет дальше помогать в проведении нашей операции. Он на половину германец, у него мама немка, но он беззаветно предан делу Германского народа. Это наш верный друг, его помощь может оказаться для нас очень полезной — сказал в ответ товарищ Николай.

— Хорошо, давайте не будем зря терять время, нам нужно спешить, время летит. Мы можем опоздать. Точнее мы уже практически опоздали — Карл Хаусхофер озабоченно произнес эти слова.

— Дела обстоят так плохо? — с некоторым недоверием спросил молодой человек.

— Я думаю, что они обстоят уже еще хуже, чем были совсем недавно — ответил немецкий ученый.

Глава 15

С моря на Астрахань дул холодный пронизывающий морской ветер. Но в одном из старых, добротных городских домов, несмотря на разыгравшуюся непогоду, было тепло, удобно и комфортно. Здесь в хорошо протопленной комнате, расположились английские тайные визитеры, во главе с Джоном Маккиндером. В этот день, рано утром, руководитель миссии, мистер Маккиндер собрал своих коллег для небольшого совещания. Обратившись к узкому кругу своих товарищей по экспедиции, он сказал:

— Джентльмены. В ходе работы, проделанной нами за последние дни, мы сумели практически полностью для себя разъяснить каково подлинное состояние дел на юге России в данный момент. Соответствующее донесение было мною составлено и уже отправлено в Лондон. С этим заданием мы с вами блестяще справились. Но, это не значит, что миссия в целом наша завершена в России и мы можем собираться домой. Вовсе нет. У нас с вами есть еще одно очень важное дело, осуществлением которого мы и займёмся прямо сегодня. Хочу сразу предупредить вас. Я считаю, что вы должны знать о том, что то, что мы совершим сегодня, будет иметь большое значение для нашей страны. Здесь, в этом далеком от нашей родины городе на юге России, мы сделаем работу, которая впоследствии, я в этом твердо убежден, будет оценена, как одна из важнейших операций в истории нашей страны. Но довольно предисловий. Всё ли у нас готово, мистер Джонс?

— Да. Все проблемы на сегодняшний день уже решены. Человек, который нам нужен, а именно Джа-лама продолжает находиться под стражей в астраханской городской тюрьме. Надеюсь, у нас всё пройдет как по маслу. И сегодня он будет нами освобожден. Все договоренности у меня и у наших людей с руководством тюрьмы имеются. Все необходимые подлинные документы у нас на руках для освобождения узника имеются. Через три, от силы четыре часа, Джа-лама будет нашим гостем, господин начальник экспедиции, — ответил Джонс. — Все участники экспедиции, которые будут задействованы в операции по освобождению Джа-лама, имеют на руках четкие инструкции, как им поступать в случае любых неожиданностей. Так что будем приступать к операции.

— Хорошо, Джонс. Вы не думаете, то у нас могут возникнуть во время проведения этой операции осложнения связанные с тем, что в события могут вмешаться люди из чрезвычайной комиссии? Ведь по той информации, которой нас снабдил центр, в местное губернское управление ЧК были неоднократно направлены телеграммы, с просьбой осуществлять над арестованным ламой строгий контроль, и периодически сообщать о нем информацию в Петроград, — спросил Маккиндер.

— Мы платим неплохие деньги, золотом и валютой, местным чиновникам. Им нет никакого резона сдавать информацию в ЧК о наших с ними делах, так что я более или менее уверен в том, что наши контакты и договоренности пока остались тайной для руководства губернского ЧК. Но вы правы, информация из центра полностью подтверждается данными наших источников, интерес там к этому человеку имеется и у иных людей. И этот интерес вызван в первую очередь тем, что в ближайшее время, по информации, полученной от нашего агента, внедрившегося в местное отделение ВЧК, там ждут какого-то важного чекиста, которого знают в системе ВЧК как товарища Николая. Он имеет большие полномочия со стороны чуть ли не ближайшего окружения самого главного большевика Ленина, а возможно от него самого. Так в сообщениях прямо и говорится о том, что данный чекист после своего приезда займется специальным расследованием деятельности Джа-ламы. Но и это не всё. Параллельно, как сообщил этот же источник, поступила зашифрованная телеграмма от одного из руководителей ВЧК Глеба Бокия, в которой местным чекистам указывается взять Джа-ламу под особый контроль до особого распоряжения. Приказано было держать этого арестанта в отдельной камере и по возможности сделать его пребывание в тюрьме комфортным. Сюда со дня на день должен приехать какой-то поэт, местный уроженец, который должен уговорить Джа-ламу полностью перейти на сторону большевиков и стать их агентом. И лама должен был быть подготовлен к вербовке. Но, я уверен, что время у нас еще есть, и мы пока успеваем перехватить Джа-ламу — бодро ответил господин Джонс.

— Хорошо. На этом совещание завершим и приступим к осуществлению сегодняшней операции. Удачи всем — подвел итог Маккиндер.

Джонс и его двое помощников переоделись в красногвардейскую форму и, погрузившись на подводу, отправились в сторону городской тюрьмы. По дороге к ним присоединился агент, который по приезду на место первым подошел к охранникам у тюремных ворот. И вступил с ними в короткие переговоры. После короткого разговора с тюремной охраной, агент позвал с собой Джонса, и они вошли в здание тюрьмы. Тут агент отдал документы на освобождение арестанта англичанину и сказал тихо о том, что всё в порядке. Но он с ним дальше не пойдет. Это слишком опасно, и так он себя полностью выдаст. Джонс спокойно взял документы и направился в канцелярию тюрьмы. Там документы Джонса не вызвали никакого подозрения и вскоре ему дали двух сопровождающих для того, чтобы помочь конвоировать арестанта до подводы. В девять часов утра в тюремную камеру, в которой находился Джа-лама вошли три человека.

— Вставай, калмык, тебя ждут на воле твои друзья. Тебе повезло, тебя обменяют на два куска мыла — сказал один из вошедших с тихой злобой в голосе. — Давай пошевеливайся, жил тут как барин, кончилась для тебя хорошая жизнь, пришло время тебе ответ держать за свои преступления! Ждать нам некогда тут.

Джа-лама молча, встал, и быстро собрав свои нехитрые пожитки, бодро направился прочь из камеры. Через несколько минут в окружении трех вооруженных человек он прошел через тюремные ворота. У выхода из тюрьмы их и ожидала подвода. Здесь Джонс сухо попрощался с охранниками и вышедшие из здания тюрьмы погрузились на подводу, и она медленно отъехала от здания тюрьмы. Как только тюрьма исчезла из глаз, Джонс приказал ламе лечь на дно телеги. Лама не стал спорить и прилег на дно телеги. Сам Джонс лег рядом с ним. Телега быстро стала набирать скорость, и через некоторое время она исчезла в путанице городских закоулков. Через некоторое время подвода остановилась, и Джонс попросил арестанта спуститься с неё на землю. Потом уже пешком четверо человек несколько раз обходили район своего проживания, для того чтобы запутать свои следы. Через полчаса все участники похищения оказались во дворе временной резиденции Маккиндера в Астрахани. Сам руководитель группы вышел поприветствовать своего гостя:

— Уважаемый лама! Вы находитесь у своих друзей. Мы вам поможем решить ваши проблемы, и надеемся на вашу ответную помощь в решении наших проблем.

Поздоровавшись, они вошли в дом и после некоторого времени, посвященного легкой трапезе и утреннему туалету приступили к беседе:

— Уважаемый Джа-лама, я давно хотел поговорить с вами о великом множестве вещей. Так, к примеру, рассказывают, что еще в 1890 году вы объявились в Монголии, выдавая себя за возвратившегося вновь в этот мир великого ойратского воина Амурсану. Правда ли это? — спросил Маккиндер.

— Это не простой вопрос, и на него нет однозначного ответа. Но чтобы понять суть проблемы, нужно вспомнить о том, кем был исторический Амурсана. История Амурсаны, хочу вам сказать — одна из самых трагичных в мировой истории. Вскоре после воцарения в Джунгарии, последнем могущественном монгольском государстве, её владыка Даваци рассорился с одним из самых влиятельных князей страны Амурсаной. В результате ссоры началась война. Амурсана в 1754 году проиграл основное сражение, и бежал через Телецкое озеро, Кобдо и Уланком в Халху, где явился к цинским властям и заявил о своем желании служить Цинской династии. Его отправили в Пекин. При дворе Амурсану встретили с большой радостью. Цинская династия увидела в Амурсане удобное орудие в борьбе за осуществление своей заветной цели — уничтожение Джунгарского ханства. Весной оба отряда цинской армии, каждый был численностью равен ста тысячам человек, вступили на территорию Джунгарского ханства. Узнав, что с войском идёт Амурсана, многие ойраты переходили на сторону цинской армии — говорил, глядя в глаза пожилому мужчине, примерно своему ровеснику калмыцкий лама.

Маккиндер между тем внимательно слушал, и когда рассказчик остановился, попросил его продолжить свой рассказ. Калмык, слегка кивнув головой в ответ, продолжил говорить:

— Не приняв боя, хан бежал от Амурсаны, оставив в его руках жену и детей, и направился в сторону Кашкара. 8 июля его схватили мусульманские правители города Куча и передали в руки Амурсаны, который доставил пленника в ставку главнокомандующего цинской армией. Ойратские феодалы сдавались на милость победителей, простой народ, будучи измучен княжескими распрями, даже не пытался сопротивляться. Джунгарское ханство окончательно развалилось. Амурсана рассчитывал с цинской помощью стать новым ханом, но оказался обманутым. В сентябре 1755 года он взбунтовался. И поднял на войну народ Джунгарии против китайских завоевателей, но Китай объявил новую мобилизацию. Император Айсиньгёро Хунли сказал, что он не имеет право в столь преклонном возрасте рисковать и оставлять джунгарскую проблему своим потомкам. Поэтому он отдал приказ истребить народ Джунгарии до одного человека. Была собрана почти молниеносно огромная армия, которая была брошена на истребление ойратов. Могущественное царство некогда царство было стерто с лица земли в течение нескольких месяцев. По современным данным в тот год было истреблено около 500 тысяч человек. Хотя в китайских летописях писали о том, что императору в дар командующим войском был послан огромный караван, в котором в кожаных мешках привезли в Пекин уши, отрезанные у убитых ойратов. По данным рукописей их было от двух до пяти миллионов. В любом случае эта была одна величайших трагедий в истории человечества.

— Что сделаешь? Видимо человечество никак не хочет извлекать уроки из своей истории. Все мы совсем недавно узнало об огромной трагедии постигшей армянский народ — сказал англичанин.

— Да, вы правы — ответил в глубокой печали Джа-лама. — Но вернемся к Амурсане. С ним и с его соратниками была связана еще и весьма трагическая история, затронувшая потомков Цинской династии. После неудачного мятежа Амурсана вынужден был бежать в Россию, и скончался в Тобольске от оспы. Требование Пекина выдать тело Петербург отверг. Ближайший соратник Амурсаны, Шидр-ван был казнён посредством удушения шёлковой тесьмой. Вскоре у китайского императора родился сын с красной полосой вокруг шеи. Духовенство признало, что Шидр-ван возродился. Младенца умертвили жестоким магическим способом, выщипав всю плоть маленькими кусочками через дырку в китайской монете-чохе. Спустя год императрица родила второго сына, чья кожа была пёстрой, покрытой оставшимися от прежней казни шрамами. Душа Шидр-вана упрямо вселялась в царских отпрысков китайских императоров и требовала отмщения. Только усилиями придворных лам-чародеев, применивших нечеловеческий метод укрощения духа повстанца, младенец был убит, и больше Шидр-ван не возрождался. Однако у могилы на Тобольском кладбище необходимые ритуалы не были совершены, поскольку место захоронения было засекречено по приказу русской императрицы. Посему, неизбежное событие случилось, и Амурсана снова появился в этом мире. Кстати, в детстве меня так часто и звали — Амур. Я всегда удивлялся тому, что меня так называют незнакомые мне люди. А уже позже, я узнал, что всё это не было просто цепью случайностей. Я имею непосредственное отношение к великому воину и злодею. Узнав о своей необычной судьбе, я, уже как Амурсана, спустя полтора века, вернулся в Монголию для того чтобы исправить совершенное мною при жизни величайшее зло. Для достижения полного освобождения монгольского народа от китайских захватчиков.

В 1890 году меня, как инкарнацию Амурсаны арестовали китайцы, однако из-под стражи мне удалось бежать. Я много странствовал по Монголии, везде я вёл активную политическую жизнь и даже съездил в Лхасу по поручению русского путешественника Козлова, чей статус в диких степях Монголии был весьма высок. В 1912 году мне посчастливилось принять участие в осаде занятой китайцами Кобдоской крепости. После того, как город был взят, все увидели, как я приобрёл огромное влияние на местных князей, как инкарнация-хубилган, обладающий волшебными свойствами.

— Насколько я вас понял — сказал Маккиндер — ваша сила, или точнее сила перерожденца Амурсаны заключена в том, по канонам понимания монголами законов жизни, что этот великий воин предал свой народ и привел в страну врагов. И в результате его предательства и политической недальновидности, предпринятого им в последствие восстания, которое было подавлено, цинская армия полностью истребила всех жителей Джунгарии. Это странно, когда помощи ждут не от великого героя, а от презренного предателя. Вы не находите?

— Наоборот, всё предельно логично. Теперь Амурсана, как величайший грешник и предатель своего народа обречен на вселенские муки ада и безграничные страдания и перерождения до тех самых пор пока им не будет исправлена та ошибка, то предательство, которое им было совершено. Получается, Амурсана превратился в грозного тибетского демона, который испытывает неимоверные страдания от того, что ему установлен определенный зарок высшими силами. Неисполнение этого зарока несет невероятные страдания демону. Страдание это не уменьшается ни в одном из существующих миров, и поэтому он будет возвращаться до тех пор, пока не будет полностью освобождена Монголия от китайской оккупации — заявил спокойно калмык.

Так Амурсана превратился в демона и возвратился в новом обличии на землю Монголии. Значит, вы и есть этот демон. Я правильно понял вашу историю? — спросил Джон Маккиндер.

— В некотором смысле это так и есть. Вы прекрасно разбираетесь в истории востока и в логике буддизма, уважаемый сэр Джон — слегка склонив голову, ответил Джа-лама — Всё так и есть как вы и сказали. Мучения, которые я испытываю, неимоверны, о них не рассказать человеческим языком.

— Рассказывают, что постепенно вокруг вас во время вашего прошлого похода в Монголию сформировалось поистине княжеское окружение — две тысячи семей из незнатных родов, выбравших ваше святое покровительство — спросил Маккиндер.

Джа-лама в ответ промолчал. Тогда Маккиндер продолжил говорить:

— Над десятками юрт возвышался поражавший воображение кочевника невиданный по размерам белый шатёр-аил, в разобранном виде перевозившийся на двадцати пяти верблюдах. Рядом с шатром было выкопано искусственное озеро, на всей территории ставки поддерживалась идеальная чистота, что многими воспринималось как шокирующее нововведение. Вы ведь не пьете, не курите и строго наказывали подданных за пристрастие к алкоголю. Говорят, что вы лично пытали пленных, и даже приказал освятить кровью китайского солдата новое знамя, сделанное после взятия Кобдо. Солдата зарубили у подножия знаменного древка и окропили его кровью парчу.

— Много разного рассказывают обо мне люди разных историй, одни из них соответствуют действительности, а иные нет. Но слушая иные рассказы о себе, я сам часто удивляюсь причудам человеческой фантазии — ответил лама.

* * *

Капитан Швецов и его старый друг отставной астраханский полицейский Григорий Васильев находились в карауле возле здания астраханской городской тюрьмы уже несколько часов. Многочисленные связи Григория, к которому обратился за помощью капитан, позволили узнать о том, где находится сейчас нужный им человек. Как сумел выяснить Григорий, калмыцкого ламу, забрать которого с собой на восток строил планы барон Унгерн, совсем недавно арестовали и посадили по неизвестной причине в городскую тюрьму. История с его арестом была совершенно темной. И мало того, через знакомых Георгия к группе барона Унгерна сегодня пришла срочная секретная информация о том, что таинственного степного ламу должны завтра забрать из тюрьмы и перевести в другое место. Куда конкретно, узнать Григорию не удалось.

В этих условиях нужно было обязательно проследить за тем, куда перевезут арестанта. А при удобном случае вообще попытаться отбить заключенного у охраны во время транспортировки его на новое место заключения. Капитан со своими товарищами едва успели на место, когда тюрьма уже открылась. Посланцы Унгерна заняли удобное место в карауле возле тюрьмы, и стали ждать, когда из неё выведут неизвестного капитану, но хорошо знакомому его приятелю Григорию примерно пятидесяти лет отроду калмыка и, посадив на телегу или машину, повезут прочь от тюрьмы. В этот момент, в зависимости от того, насколько многочисленна и хорошо будет вооружен конвой, предполагалось и принять решения о том, напасть ли на него с целью отбить арестанта, или просто проследить за тем, куда переместят калмыцкого ламу.

Время шло медленно. Но вот возле тюрьмы остановился экипаж с запряжённой в него тройкой борзых лошадей. Из экипажа вышли два человека в военной форме, с боевой выправкой и направились внутрь помещения тюрьмы. Примерно через тридцать минут один из них вышел из тюрьмы и с ним шел представительный калмык в одежде священнослужителя в сопровождении охранников из тюрьмы. Красноармеец попрощался с охранниками. Потом они с арестантом сели на подводу, и он медленно направился в сторону городских окраин. Решение нужно было принимать быстро. Офицеры переглянулись между собой и тут Григорий сказал:

— Странно всё это, господа офицеры. Точно вам говорю, здание губернской Чрезвычайной Комиссии находится совсем в другой стороне, от той, куда они поехали. И, да и не узнаю я среди тех, кто забрал калмыцкого ламу из тюрьмы никого из местных чекистов. Даже если забрали ламу приезжие чекисты, всё равно, кто-то должен был бы сопровождать из местных людей их во время перевозки. Так что я просто не знаю, что и сказать. Это больше похоже на похищение арестанта. Давайте не будем терять время, и я сразу же отправлюсь вслед за этими похитителя людей, иначе они могут от меня уйти. Самому мне одному преследовать их будет удобнее, от меня еще ни один человек не ушел во время слежки, так что возвращайтесь к себе, а я позже прибуду с докладом к вам.

На том они и расстались. Григорий сел в свой экипаж и тут же поехал вслед за телегой, на которой везли калмыцкого ламу неизвестные похитители. А капитан вместе со своими товарищами отправился доложить ситуацию к барону, и рассказать ему о том, что бывший полицейский Григорий, как человек опытный в сыскных делах и хорошо знающий город, взялся проследить за тем, куда отвезут арестанта и сообщить о месте его нового нахождения.

Капитан вернулся в дом, где расположилась небольшая экспедиция во главе с бароном Унгерном.

— Барон, твоего калмыка повезли куда-то в сторону городских окраин. Григорий проследит и доложит, где его новое место пребывания. Он человек опытный, ему одному будет удобне проследить за передвижением неприятеля. Поэтому я вернулся, а он продолжил вести слежку — сказал капитан Шевцов.

— Черт, как это не вовремя. У нас каждый день на счету. Нам обязательно необходимо забрать этого человека вместе с собой на восток — сказал гневно Унгерн.

— Барон, а зачем он нам там так нужен? — спросил капитан.

— Это элементарно. Джамцаран, а я его знаю давно, мы с ним познакомились в Монголии задолго до войны, человек, обладающий многими поразительными характеристиками. Монголы его чтут как святого, авторитет его непререкаем в степях Забайкалья. Если он полностью встанет на нашу сторону, то успех нашего похода станет намного реальнее. При любых раскладах Джамцаран там воспринимается как свой, тем более он считается перерожденцем великого воина Амурсаны, который обещал монголам переродиться и вернуться к своему народу для того, чтобы освободить его из китайского плена. Такой человек нам нужен как воздух там — ответил барон.

— Но Барон, почему тогда здесь этот великий по вашим словам человек почти не известен? Почему он сидит в тюрьме, и никто не озаботился тем, чтобы его оттуда извлечь? — поинтересовался капитан.

— Насчет того почему здесь к нему достаточно спокойное отношение отвечу просто. Нет пророков в своём отечестве. Потом я узнал о том, что среди калмыков пронеслась весть о том, что Джамцарану удалось каким-то образом попасть в подземную страну Агартхи. Не знаю точно, что ими понимается под этим названием. Но считается, что Агартхи — таинственная подземная страна, где живут древние посвященные, тайно руководящие ходом мировых событий. Это подземная страна истинного эзотерического знания, куда можно попасть, но выхода оттуда для гостя из нашего мира практически никакого нет. Ходили разные рассказы о том, что тот или иной калмык и ранее туда попадал, исчезал в некоем таинственном подземелье, но когда оттуда возвращался жил максимум два-три дня. Выспросить что-то у него было невозможно, поскольку в последние дни своей жизни он говорил на совершенно непонятном для всех языке.

А про Джамцарана говорят, что он вышел оттуда и после этого долго и крайне тяжело болел, но выжил, что, безусловно, является чудом. В верованиях тайно исповедуемых буддистами существуют две таинственные страны, где проживают величайшие мудрецы, владеющие неземным уровнем развития науки и техники. Это подземная страна Агартхи и горная страна Шамбала. Обе эти страны практически недоступны для людей — сказал Унгерн.

— А что это за страна такая Шамбала? — поинтересовался капитан Шевцов.

— В Шамбале живут мудрецы, хранящие эзотерическое знание, которое дает человеку полную власть над миром. Кто заключит договор с Шамбалой, тот будет управлять миром. Попасть в Шамбалу могут только избранные. Существует также древнее тибетское пророчество, согласно которому, воины Шамбалы в будущем придут на помощь человечеству. Они и станут победителями в последней битве между силами Света и Тьмы на земле. Эта битва произойдет через 500 лет, и к этому времени всё воины всех эпох, чьё мужество заслуживает особого к себе отношения, будут призваны вновь на землю и вступят в последнюю очистительную битву — ответил барон.

— А в чем разница между этими двумя чудесными странами? И есть ли она? Не воюют ли между собой эти две державы? — внимательно вглядываясь в глаза Унгерна, спросил капитан.

— Разница есть, во-первых, людей, которые посетили Шамбалу считанные единицы, но они есть. Я встречался с некоторыми из них. Это были представители разных народов и культур. Послушав их рассказы, я понял, что Шамбала — это место, в котором хозяева этой земли позволяют людям увидеть свою собственную сущность, приведенную к высшему своему развитию.

Американец, попав в Шамбалу, увидел там мудрецов, которые сидят возле огромных зеркал, в которых отображена вся территория планеты земля. И мудрецы через эти зеркала наблюдают за всем, что происходит во всем мире и постоянно куда-то вмешиваются, для того чтобы навести по всему миру свой порядок. Я понимаю так, американец увидел, или точнее ему там показали ту реальность, которая является его тайной самой большой мечтой и душевным стремлением, за всеми следить и во всё вмешиваться.

Монгол увидел там бескрайнюю степь, где все молоды и здоровы, где идет постоянная война, но когда война ненадолго надоедает, все убитые в битвах воины тут же оживают и идут вместе с теми, кто был жив пиршествовать за одним столом. Для того чтобы воспеть свои подвиги и отметить победу всех над всеми.

Поэт, побывавший там, услышал самые гениальные поэмы и стихи. Я думаю, что это то, что он сам бы смог написать, если бы существовала бы у него возможность выжать из своего таланта максимум и еще чуть-чуть более того. Инженер увидел там совершенный мир машин и механизмов — начал отвечать Унгерн.

— Интересно, что мы бы увидели там? Вот ведь какая интересная картина тогда бы перед нами возникла — задумчиво произнёс Швецов.

— Боюсь даже представить себе. Но надеюсь, что наша встреча с Шамбалой произойдет, и тогда мы узнаем нечто новое о нашем идеале мира и жизни — с улыбкой произнес барон.

— А что же тогда Агартхи? Чем она знаменита и что может нам дать знакомство с этой страной? — спросил капитан.

— А Агартхи, эта великая страна не зря находится под землей. Это страна нашего подсознания, наших самых могучих коренных инстинктов, страна, покрытая для нас навсегда вечным мраком. Что там может увидеть человек, какие воплощения страхов и ужасов подлинного знания о себе, подлинного знания о своем естестве, которое скрыто под слоем земного покрова, пока никто не знает.

Людей побывавших там и сохранивших жизнь и рассудок почти нет. И если в Шамбале можно получить ключ к власти над миром, то в Агартхи можно получить ключ к власти над собой, полному контролю над сознанием и подсознанием. А это настолько огромное расширение зоны подвластной человеческому разуму, что человек, не владеющий особыми практиками будет фактически изнутри разорван гигантской силой осознанной информации, которая просто разнесет его мозг, не оставив ему никакой надежды на спасение. Мне удалось один раз видеть человека, который побывал в этой стране, свидетельством о том, что это посещении было на самом деле, служило то, что неграмотный крестьянин после возвращения из Агартхи стал говорить на разных иностранных языках, но на родном языке изъясняться он не может. Я спросил его на немецком языке, что нас ждет. И он ответил мне, что из-под земли пытается прорости антихрист, и вот когда он вырвется наружу, а это может произойти совсем скоро, он будет крестить свою паству огненным крещением. Он только снаружи похож на обычного человека — сказал мне несчастный — а истинная природа его огонь, все, что попытается встать у него на пути антихрист сожжёт своим ужасным пламенем.

Несколько минут в комнате стояло молчание, потом кто-то произнес:

— Прибыл Григорий…

* * *

К дому, в котором уютно расположилось тайное британское посольство, подошли два человека. Один из них оглядевшись, и не заметив за собой слежки, вошел во двор, а второй остался на улице и, стараясь не привлекать к себе внимания, расположился на скамейке возле одного из палисадников.

Войдя в дом, посетитель сразу направился к Маккиндеру, который вёл в это время спокойную беседу с человеком ярко выраженной азиатской наружности и сказал:

— Добрый день.

— Добрый день, Джонс — ответил Маккиндер.

— Хочу сообщить вам следующее. Наш местоположение стало известно людям, которые проявили к нашей операции интерес. Человек, явно имеющий хорошие навыки сыскной работы, проследил весь наш путь вплоть до этого места, а потом направился…

— В ЧК? — спросил Маккиндер.

— Нет, отправился в дом, который расположен не далеко отсюда. Мы проследили за ним и выяснили, что в этом доме находятся несколько офицеров, точное количество сейчас пытается выяснить мой напарник, а второй мой помощник сейчас ожидает моего возвращения на улице — ответил Джонс.

— Очень интересно. В любом случае срочно сейчас же переходим на запасную базу, а здесь, раз это не ЧК, я думаю, следует оставить засаду и посмотреть, кто это решил за нами следить. Кстати, если появится возможность, попробуйте захватить кого-то из этих офицеров, которые ведут наблюдение, непосредственно там возле их места пребывания и попытайтесь выяснить то какие у этих людей планы насчет нас, Джонс — приказал Маккиндер.

— Да, сэр — ответил Джонс.

— Давайте сейчас срочно займемся переездом, времени не будем зря терять, день уже близится к концу — обратился Маккиндер к своим сотрудникам.

Сборы были недолгими, и практически через полчаса, вся команда была уже на новом месте дислокации, в старинном особняке, стоящем на самом берегу Волги.

— Как идут ваши переговоры — спросил Джонс у Маккиндера.

— Успешно — коротко ответил тот.

После данного обмена репликами, Джонс быстро покинул здание, как будто растаял в надвигающихся сумерках, а Маккиндер вернулся к прерванной беседе со своим гостем. Прошло около трех часов, и Джонс снова появился на территории новой точки дислокации.

— Что удалось разузнать? — спросил тихо у него Маккиндер.

— Захватить языка оказалось делом совсем не сложным. При допросе выяснилось, что в доме расположена группа офицеров, двенадцать человек, возглавляемая неким бароном Унгерном. Якобы эта группа преследует какие-то фантастические цели по завоеванию стран востока и им для этих целей необходимо привлечь к сотрудничеству нашего калмыка — ответил Джонс.

— Унгерн? Фамилия явно германская. Этого я и опасался. Похоже, мои опасения начинают сбываться. Где захваченный офицер? — спросил Маккиндер.

— От него пришлось избавиться, поскольку в какой-то момент он, выждав удобный случай, попытался освободиться, и это ему почти удалось сделать, пришлось принять крайние меры — признал Джонс.

— Понятно. Что-то мне подсказывает, что этот человек, Унгерн может быстро ответить нам ударом на удар. Нужно срочно отозвать людей, которые расположились в засаде — приказал Маккиндер.

— Я тут же отправляюсь туда — сказал Джонс и вышел из дома.

Вместе с двумя сотрудниками он быстро направился к дому, в котором была оставлена засада. По возможности незаметно они проникли на прилегающую к дому территорию, и подошли непосредственно к входу в дом. В этот момент раздался выстрел, и один из сотрудников Джонса упал, сраженный пулей. Джонс и его напарник, молниеносно ответив огнем из револьверов стали отступать к забору. Их стали окружать и в какой-то миг Джонс почувствовал удар, и почти мгновенно сознание покинуло его. Когда он очнулся, то первое что он увидел перед собой, было спокойное лицо достаточно молодого человека, который с каким-то величавым пренебрежением рассматривал его.

— Ну, вот и очнулись, а теперь давайте поговорим о наших с вами делах — сказал неизвестный и почти дружелюбно улыбнулся Джонсу.

Глава 16

В кабинете руководителя Народного комиссариата по делам национальностей, Иосифа Виссарионовича Сталина, было непривычно тихо. Только один посетитель, который расположился за длинным столом спокойно, но в тоже время с непоколебимой внутренней уверенностью излагал своё видение ситуации. Сталин, долго молча, слушал, и было видно, как с каждой секундой его лицо становилось всё серьёзнее. Выслушав доклад, Сталин поинтересовался:

— Есть ли у вас, что еще добавить к тому, что уже было сказано, товарищ Иванов?

— По вашему приказанию, наша группа провела самый тщательный сбор информации о происходящих на юге страны событиях, все основные моменты мной только что были изложены полностью. Есть только еще одна информация, но вряд ли она стоит большого внимания — ответил гость кабинета.

— Рассказывайте. В самое ближайшее время, после завершения переговоров с Украинской радой о заключении мира, я лично выеду в данный регион, для руководства делом снабжения продовольствием промышленных центров страны. Поэтому мне важно знать всё о том, что там происходит — сказал Сталин и взгляд его настороженных глаз, словно прожег насквозь непробиваемое лицо докладчика. Тот немного поежившись, продолжил говорить так же ровно и спокойно, как и прежде.

— Хорошо. По поступившей к нам информации в штабе белых войск ожидался приезд известного ученого из Великобритании и в тоже время офицера генерального штаба Джона Маккиндера. Визит этот пока проходит неофициально, что вызывает определенные вопросы. Вероятней всего он уже находится в штабе белых войск. Более точная информация будет у нас через неделю — ответил товарищ Иванов.

— Джон Хэлфорд Маккиндер? Отец науки геополитики, тот самый, который ввел в оборот понятие хартленд, обозначив, таким образом, практически всю территорию России как сердце мира? — спросил заинтересовано Сталин.

— Да, Иосиф Виссарионович, тот самый человек. Мало того, по имеющейся у нас информации, там же, в штабе белых ожидают приезд другого известного геополитика и мистика господина Хаусхофера — сказал Иванов.

— Очень интересно. Это не тот ли самый Хаусхофер, который предложил в свое время план большого континентального евроазиатского союза, с целью объединения в него Германии, России и Японии для противостояния Британской империи. Стремясь к завершению этого большого континентального объединения, Хаусхофер всегда насколько я помню, поддерживал движение за независимость индусских, арабских стран, персов и т. д., надеясь сбросить оковы, надетые британским империализмом на евроазиатское побережье. Теория геополитики говори вообще о том, что лишь в свете соприкосновения интересов планетарных «монстров» — хартленда, как основного, или точнее осевого государства мира и морских держав — следует рассматривать всю мировую политику. Остальные более узкие и локальные трения между государствами и этносами, это лишь порождение основного конфликта. Нужно сказать это крайне любопытный человек и его визит в Россию, тем более тайный явно не случаен. Джон Хэлфорд Маккиндер — является сторонником Левиафана, атлантизма и «Мирового Острова», так называют геостратегии США и Великобританию, а Карл Хаусхофер — убежденным защитник Бегемота, евразийства, континентализма и «Срединной Земли». Но они отталкиваются от одной и той, же картины мира, выбирая в ней противоположные полюса. И сейчас эти два человека, две самые большие противоположности мира геостратегии в одно и то же время решили тайно посетить Россию. В этом и вправду что-то есть загадочное. Что-то необычное. Что нас сейчас уже известно об этом деле? — спросил Сталин.

— Цель миссии его пока нам точно неизвестна. Хаусхофер обладает большими связями с немецким генералитетом и с руководством германской разведки. Вся Германия покрыта сетью тайных эзотерических обществ, в центре которых находится именно фигура Хаусхофера. Да и сэр Джон Маккиндер известен нам тем, что является одним из главных действующих лиц тайных обществ Великобритании. Так что эти два визита тайные, и в любом случае они как-то между собой связаны. Но я действительно удивлен, тем насколько хорошо вы осведомлены о научных взглядах данных иностранных ученых, товарищ Сталин — ответил товарищ Иванов.

Сталин внимательно выслушал докладчика и сказал:

— Вы наверно знаете о том, что в последнее время именно политика является для меня основным видом моей трудовой деятельности. И поэтому всё, что касается этой деятельности, из научных работ известных и авторитетных ученых я стараюсь в обязательном порядке изучить. Иначе никак нельзя, нужно быть постоянно в курсе новейших научных разработок в этой сфере. Это первое. Теперь о странном визите данных ученых в штаб белогвардейской армии. Нужно всё как следует об этом разузнать. Это очень важно. И третье — нет ли у вас помимо имеющейся в вашем распоряжении информации, еще и дополнительная информация? То есть такая информация, которую нельзя считать стопроцентно достоверной, но о которой всё же рассказывают люди, как о неких якобы имевших место событиях в отношении данного приезда.

Товарищ Иванов ответил сразу:

— У нас есть на примете достаточно странная история о том, что не так дано некоторое время назад германскими агентами была совершена некая магическая провокация против нашей страны. В результате данной магической атаки на Россию, ей был нанесен якобы серьезнейший удар, который может оказаться и смертельным, если не будут проведены защитные ритуалы. Источники получения данной информации весьма сомнительны и не серьезны, так что обращать на неё большое внимание мы не стали, да и ничего определенного источники нам не сообщили кроме самых общих данных. Мы бы и не стали вообще на данную информацию обращать свое внимание, но в этих сообщениях появились ссылки на приезд Маккиндера и Хаусхофера в Россию. Если бы не это обстоятельство, мы бы вообще не обратили на данные сигналы никакого особого внимания. Эти же самые источники сообщили нам, что мистическая война между Германией и Англией достигла своего апогея. После того, как ситуация во Франции стала тяжелой, ведьмы и колдуны Англии были собраны вместе в большом загородном замке, где они собравшись все вместе начали колдовать, для того чтобы не позволить Германии достичь успеха на фронте в битве против союзных войск. Они собирались, создавали великий конус силы и направляли в ум властителя Германии мысль о неизбежном поражении. Я не говорю, что этим они остановили вражеские войска.

Всё, что сообщают наши источники в Англии, — это то, что они наблюдали очень интересную церемонию, которая совершалась с целью внушить германскому главнокомандующему определённую мысль. И она впоследствии несколько раз повторялась; и хотя для успешного наступления германских войск созрели сейчас все условия, как известно, они ничего не могут достичь уже который месяц и топчутся на месте, неся огромные потери. Ведьмы и колдуны рассказали нашим людям, которые вступили с ними в контакт, что их предки постарались внушить мысль о том, чтобы он никогда не попытался бы осуществить вторжение на территорию Англии Наполеону Бонапарту. Великому полководцу, который так и не воспользовался возможностью осуществить вторжение в Великобританию и закончить великую войну величайшей в истории французского оружия победой. Как сообщает наш источник, глава английских колдунов, рассказал ему о том, что ведьмы и колдуны совершали особые ритуалы, и он знает о том, что они успешно повлияли на умы людей, в чьём распоряжении находилось управление германскими войсками на фронте.

Источник полагает, хотя это исключительно его собственная теория, и мы считаем, что она основана на суеверии, что подобные же ритуалы эти ведьмы и колдуны совершают, по приказу английских политиков, для того чтобы повлиять на умы тех, кто может распоряжаться любым критически важным для Англии ресурсом. Будь то войска или природные богатства, магическое воздействие сделает свое дело. Враг будет выполнять магическую волю волшебного волевого конуса. И самое главное. Ведьмы и колдуны, по древней традиции совершают свои ритуалы обнажёнными, и чтобы не замерзнуть, смазывают тела специальной мазью, как пловцы, переплывающие Ла-Манш. Но на этот раз самый старый и слабый колдун добровольно отказался от защитной мази с тем, чтобы во время церемонии умереть от холода и своей жизненной силой придать колдовским чарам дополнительную энергию. Наш источник сообщил вдобавок о том, что это был не единственный доброволец, пожертвовавший своей жизнью. Впоследствии два других колдуна также отказались от мази и позже умерли от воспаления лёгких.

Всё эти усиленные магические практики были связаны с именами Маккиндера и Хаусхофера и неким магическим Храмом судьбы, в котором якобы может быть изменена судьба стран и народов. Английские маги озабочены тем, что было осуществлено вторжение в сакральную часть Храма судьбы и некие силы создали опасную ситуацию для всего мира и в первую очередь перед Россией и Англией, и потому и был отправлен в Россию Маккиндер для того, чтобы восстановить разрушенное мировое равновесие в Храме Судьбы. И есть информация о том, что к этим визитам проявляют интерес некоторые наши видные деятели ВЧК. Настолько пристальный интерес, что просто слов нет — закончил свою речь Иванов.

— Спасибо товарищ Иванов! Очень важная и полезная информация. Кому-то она могла бы показаться смешной и не достойной внимания. Но нет. Ваше сообщение дает огромную пищу для размышлений. Что мы теперь понимаем после того, как узнали об этом факте, товарищ Иванов? Мы получили подтверждение того, что надвигающаяся неминуемая катастрофа, хорошо осознается лидерами крупнейших капиталистических стран. Они больше уже ни на что кроме как на чудо не надеются! И это понятно в нынешних условиях капиталистические державы в лице их правителей готовы молиться любому шайтану для того, чтобы спасти свои шкуры и своё положение. Но им ничего не светит в будущем. Мир стремительно меняется и меняется он в нашу пользу! В этих условиях мы и должны были ожидать того, что самые обеспокоенные и хорошо информированные представители элит западного мира обратятся к самым различным магическим практикам ради сохранения своего господства, своего спасения, и спасения своих капиталов. Когда система находится в тупике — любые средства хороши! И это знание о подлинном их мироощущении нам очень серьезно может помочь в наших переговорах с западными державами. Теперь о белом движении. Тоже, и даже в значительно большей степени можно сказать о наших белогвардейских вождях. Эти, без всякого сомнения, присягнут любому, самому отвратительному дьяволу, ради того, чтобы вернуть свои имения и своё утраченное положение, в общем, вернуть себе возможность продолжать жить за счет трудового народа, без безграничной власти над которым они стали полными, абсолютными нулями.

Здесь магическая и оккультная увязка лидеров просвещенного запада и наших белогвардейцев полностью понятна и логична. Но то, что совсем непонятно и удивительно, это то, что некоторые наши товарищи, работающие в органах ВЧК, проявляют совершенно непонятный мне интерес к эзотерическим учениям востока и к их западным адептам. Так вот и получается очень странная картина, что среди наших чекистов, тех людей, которым мы доверили место в первых рядах защитников революции, появляются отдельные товарищи, уделяющие особое внимание этим самым магическим практикам.

— Я понял о ком речь, товарищ Сталин — тихо промолвил товарищ Иванов.

— Речь идет не об отдельном человеке, речь идет о целой группе людей, работающих в наших чекистских органах — сказал Сталин. — Я задаю себе вопрос и вам тоже. А не кажется вам странным такое душевное соответствие между интересами буржуазных элит, белогвардейских вождей и наших славных чекистов? Вам не кажется это странным? Мы с вами стоим на основе самой прогрессивной и единственно верной марксистской идеологии. С нами вместе сейчас лучшие люди всего мира. За нами будущее! У нас с вами нет ни малейшего желания искать что-то в тени мистических знаний. Мы твердо знаем, куда мы идет, и самое главное знаем ради кого и чего это всё нами делается. Ради счастья трудового народа. Я не говорю сейчас о том, что не надо доверять этим отдельным нашим товарищам, или о том, что их нужно отстранить от работы. Нет. Ничего этого делать пока не нужно. Но задуматься о том, почему нашим отдельным товарищам из чекистских органов в голову приходят такие, же мысли и психологические моменты, и предпочтения, как и нашим заклятым врагам, я думаю, все, же стоит. Нет ли здесь чего-то такого, что еще более чем нам пока известно роднило бы этих людей? Что ищут наши чекисты там, где мы не ищем? Как может так быть, что один и тот же интерес к восточной мистике соединяет в некое единое целое немецкого ученого, английского лорда, белогвардейских офицеров и наших чекистов? Я не думаю, что эти чекисты, уже перешли в стан врагов революции. Вполне возможно, что они сохраняют верность партии. Но вопрос не в этом. Теперь мне стало понятно, что они внутренне являются лишь нашими попутчиками, и искренне не разделяют наших убеждений. То, что мы сегодня создаем, советская власть — это и есть наша Шамбала, наше царствие небесное, это наша единственная реальность. Тот, кто ищет иной Шамбалы, иной реальности, с тем нам скоро явно станет не по пути. Они чужие для нас. Пока наверно даже они сами этого не понимают, но их тяга к изотерическим практикам востока их разоблачила, она выдала их подлинную сущность. Поэтому я считаю, что вам, товарищ Иванов, нужно в ходе проведения оперативной работы вокруг этих странных визитов господ иностранных эзотериков и геостратегов в наши края в первую очередь обратить свое внимание на следующее.

Внимательнейшим образом проследить не только за тем, что затеяли эти буржуазные волшебники, черт бы их взял вместе с их капиталистическими хозяевами, но главным образом вам нужно проследить за тем, кто из наших товарищей работающих в ЧК проявляет наибольшую заинтересованность в этих делах. В каких чинах, с каким влиянием эти люди, нам нужно это знать. Это очень важно. И конечно мы должны обратить самое пристальное внимание и на деятельность этих так называемых магов и волшебников и присмотреть за ними таким образом, чтобы гарантировать наше молодое государство рабочих и крестьян от всякого чужеродного магического воздействия буржуазии капиталистических держав на наше правительство и военное руководство. Чтобы враги нашего отечества не смогли на этом магическом уровне нанести предательский, подлый удар нам в спину из густой тьмы мы должны иметь доступ ко всей возможной информации по данному вопросу.

— Ваше приказание будет исполнено, товарищ Сталин — сказал, вставая со стула, товарищ Иванов.

— Выезжайте снова на юг, а как только у меня появится возможность, после завершения всех этих переговоров с украинскими товарищами и панами о судьбах отечества, и общего устройства государства, я тоже туда приеду. Там и продолжим наш разговор. До свидания, товарищ Иванов. До скорой встречи — сказал Сталин.

— До свидания товарищ Сталин — сказал огромного роста мужчина, выходя из кабинета.

* * *

В кабинете заместителя председателя ВЧК по Петрограду Глеба Бокия побывал в этот вечер необычный гость. Впрочем, необычных гостей в этом кабинете встречали достаточно часто, поскольку хозяин его, был человеком любопытным и интересующимся многими вопросами, которые на первый взгляд, могли показаться весьма странными для одного из руководителей ВЧК. Сегодня в гости к заместителю Моисея Соломоновича Урицкого пришел поэт Велемир Хлебников.

— Приветствую тебя, отец новой поэзии, главный начальник земного шара — с улыбкой поздоровался с гостем Бокий.

— И вам не кашлять, любезный ужас в ночи, поглощающий тысячами человеческие жизни — любезно расшаркался Хлебников.

— Ладно, ладно некогда мне тут попусту лясы точить, дело у меня к тебе есть срочное — продолжил разговор Бокий.

— Рассказывай, что за дело — ответил гость.

— Начну прямо без различных экивоков. Там, в тех местах, откуда ты родом, в астраханских степях, появился, рассказывают один занятный тип, который меня сильно интересует. Ты насколько я понимаю, скоро собираешься выехать туда — спросил хозяин кабинета.

— Да, есть такое дело. Решил вот родителей навестить. Соскучился по ним, сил нет, да и здоровье не помешало бы укрепить. Давно я у них не был. Стареют потихоньку. А кто тебя интересует то? Если что, ты прекрасно знаешь, что на мою помощь ты всегда можешь рассчитывать, так что говори уж, кто тебе потребен, и я в лепешку расшибусь, но для тебя друг мой найду нужного тебе человека — сказал, Велемир, весело улыбаясь.

— Ой, спасибо тебе огромное, за такое рвение! Мне просто даже как-то неловко стало. Но я это постараюсь это смущение свое как-нибудь пережить. Говорю тебе прямо, как на духу. Меня сильно интересует некий человек, уроженец ваших мест, который себя именует Джа-лама. Он тебе известен? — спросил хозяин кабинета.

— Более чем. Это мой земляк, мы с ним с одного улуса. В раннем детстве он часто рассказывал мне сказки и различные истории, ему было тогда лет тридцать уже, а я был совсем юнцом, но я его прекрасно помню. Он, как и наша семья жил, тогда при ханской ставке в Больше-Дербетовском улусе. Джамцаран, так тогда его звали, прекрасно образованный человек, насколько мне известно, учился в детстве в школе при ханской ставке, а потом завершил с отличием астраханское техническое училище. А это одно из лучших в стране учебных заведений вообще, а по уровню подготовки технических специалистов оно не имеет себе равных в стране. И даже если я и немного не прав в этом конкретном случае, и чрезмерно восхваляю учебное заведение из моего родного края, то самую малость. Потому, что уровень данного училища весьма высок — рассказал Велемир, и после того как завершил свою речь вопросительно посмотрел на Глеба Бокия.

— Рассказывают, что этот человек обладает огромными магическими способностями — поинтересовался чекист.

— Может быть. В детстве помнится, он считался у местных жителей кем-то на вроде знахаря, к нему водили больных на прием и многие действительно излечивались, особенно хорошо у него получалось лечить разные психические болезни и болезни связанные с различными повреждениями головы. За несколько сеансов он излечивал, к примеру, опухоли головного мозга. В этом была его особая специализация. Я сам это видел своими глазами, как Джамцаран читал мантры, священные тексты над больными, а потом особым способом замерял белой ниткой голову больного человека, после этого он начинал мять голову с пением священных текстов. И это наверно единственное доподлинное чудо, которое мне пришлось лично наблюдать. Поскольку люди выздоравливали, даже те, кто не имел даже малейшего шанса на спасение — задумчиво ответил Велемир Хлебников.

— Очень интересно. А что ты, мой дорогой друг, знаешь о его многолетней учебе в Тибете? Правда ли, что он является близким другом Далай-ламы и других великих лам? — спросил Бокий.

— Насколько я знаю, в ханской ставке его видели в первую очередь специалистом по сельскому хозяйству, поэтому его и направили на учебу в Астрахань в техническое училище, и надо сказать, что таким он и стал впоследствии — ответил Хлебников. — Первоклассным специалистом в области сельского хозяйства. Перевел он всю работу ставки по эксплуатации принадлежавших ей сельхозугодий на научный, промышленный лад, и урожаи стали расти как на дрожжах. Купили по его инициативе трактора, с которыми он прекрасно разбирался и результат сам стал говорить за себя, ставка хана стала богаче во много раз больше, чем при прежнем способе хозяйствования. И вообще с любой техникой у Джамцарана сложностей не было.

Короче был Джамцаран у нас в ханской ставке мастером на все руки. Но в тоже время его всегда интересовала религия. Он с самых ранних лет он был помощником ламы, проводил вместе с ним обряды, в том числе и сложные тантрические посвящения… Я думаю смысла тратить многие годы, ему на обучение в Тибете не было. Знал он, уже находясь в Калмыкии достаточно, чтобы объявить себя Бакши, то есть учителем. Подлинных лам, действительно десятилетиями изучавших в Тибете буддийские науки, очень мало в Калмыкии. Они есть только в больших улусных центрах, а в остальных деревнях и селах в местных храмах являются настоятелями люди, являющиеся учениками местных лам. Их и называют учителями, то есть Бакши. Насколько я понимаю, Джамцаран выехал на обучение в Тибет уже в достаточно зрелом возрасте — ответил Велемир. Хотя рассказывали и еще то, что находясь на обучении в тибетском монастыре, он во время спора убил своего сокурсника, а потом был вынужден бежать из Лхасы, столицы тибетского государства. История эта, к сожалению достаточно обычная для буддистов выходцев из монгольских народов. Обучение в тибетских монастырях строится в основном на диспутах, в ходе которых ученик в обязательном порядке должен в споре любым способом, не запрещенным законом добиться того, чтобы его соперник по диспуту признал свое поражение. И часто диспуты у монголов перерастают в драки, а иногда и в смертоубийство.

— Интересно. Всё что ты сейчас рассказываешь, совпадает с моими данными. Вот послушай, что еще про этого твоего земляка рассказывают, это на грани фантастики — здесь Бокий взял в руки листки с напечатанным на них текстом, и, посматривая на них, продолжил говорить:

— Пишут, что произошло это в 1911 или 1912 году, когда монголы с оружием в руках отстаивали свою независимость. Китайское руководство Западной Монголии размещалось тогда в Кобдо, там же находились десять тысяч солдат под командованием лучших офицеров. Взять Кобдо было необходимо, несколько раз поднимались в атаку на город монголы, но каждый раз их встречал пулеметный огонь и он отступали, теряя множество людей. Неожиданно в монгольском стане появился Джа-лама. Собрав солдат, он обратился к ним со следующими словами:

— Не бойтесь смерти и не отступайте! Вы сражаетесь и умираете за Монголию, которой Боги уготовили великое будущее. Только взгляните, какой станет ваша страна!

Он широко распростер руки, и солдаты увидели перед собой богатые юрты, зеленые пастбища, по которым бродили большие табуны лошадей и стада. По равнине мчались люди на быстрых скакунах, седла под всадниками были дорогие, искусной работы. Женщины в этой стране одевались в тончайшие шелка, в ушах у них позвякивали серебряные серьги, а в замысловатых прическах сверкали драгоценные украшения. Видение исчезло, и Джа-лама заговорил:

— Не бойтесь смерти! Она — есть отдых после наших земных трудов, тропа, ведущая к вечному блаженству. Посмотрите на восток! Видите наших братьев и друзей, павших на поле боя?

— Видим, видим, — вскричали пораженные монгольские воины: перед ними, залитое мягким теплым светом, раскинулось урочище, жилища там были похожи на юрты, но вход в них напоминал свод храма. Стены и пол устилали красные и желтые шелка с вплетенными яркими лентами; позолота весело играла на колоннах и сводах. В огромном красном алтаре горели тонкие жертвенные свечи в золотых канделябрах, рядом в массивных серебряных сосудах лежали орехи, и густело молоко; повсюду были набросаны мягкие подушки, и на них отдыхали монголы, павшие в последней битве за Кобдо. А вокруг, на небольших покрытых лаком столиках дымилась сочная баранина и козлятина, высились кубки с вином и чаем. Погибшие солдаты посасывали золоченые трубки и дружески беседовали.

Наконец и это видение исчезло, а перед изумленными воинами стоял таинственный калмык с воздетыми руками.

— Теперь в атаку и не возвращайтесь без победы! Я тоже пойду с вами! — вскричал он.

Битва возобновилась. Монголы сражались яростно, гибли сотнями, но в город все, же ворвались. Казалось, повторилась картина из далекого прошлого, когда татарские полчища разрушали европейские города. Начальник войска поднял над головой три копья с алыми вымпелами, что означало: он отдает город солдатам на три дня. Повсеместно начались убийства и грабежи. Ни один китаец не остался в живых. Город спалили, а крепостные стены разрушили. Так всё это и описывают доступные нам источники. Как думаешь это правда?

— Кто его знает, всё может быть! — с улыбкой ответил Хлебников. — Есть у этой истории и продолжение, когда в августе 1912 году после боя в китайской крепости Кобдо монголы захватили 35 китайских торговцев, не солдат, заметьте, — купцов. Над ними было решено исполнить древний монгольский ритуал «оживления знамен». Рассказывали о том, созывая народ в гудящие раковины, ламы вынесли обтянутые человеческой кожей дамары — барабаны, музыкальные инструменты из полых человеческих костей, горшочки с кровью для демонов. Ламы высокого и низкого рангов одинаково с трудом пробирались сквозь толпу… Проворно донага раздели жертвы. Руки и ноги им заломили за спину, голову откинули назад, привязывая косицу к связанным рукам и ногам так, чтобы торчала вперед грудь жертвы. Громче забормотали молитвы и заклинания ламы, поспешнее становилось жуткое пение.

Вперед вышел Джа-лама, как все ламы, с непокрытой головой, в красной мантии. Пробормотав слова молитвы, он встал на колени перед первым из связанных китайцев, взял в левую руку короткий серпообразный жертвенный нож. Мгновенно левой рукой вонзив нож в грудь, Джа-лама вырвал правой все трепещущее сердце. Хлынувшей кровью хайлар-монголы написали на полотнище «формулы заклинаний», которые гарантировали бы монголам помощь докшитов, оценивших их победу.

Потом Джа-лама положил окровавленное сердце в приготовленную габалу — чашу, которая на самом деле была оправленной в серебро верхней частью человеческого черепа. И снова крик новой жертвы, пока, наконец, все пять знамен не были расписаны кровью сердец. Коротким ударом ножа в череп вскрывали его ламы, опуская тут же теплые мозги в габалу к мертвым сердцам… В ужасе отшатываясь в начале, зрители вскрикивали что-то в знак одобрения, словно зажигая в душе свой маленький огонь. Настал черед следующих пяти жертв, в том числе пленного сарта. К нему первому подошел Джа-лама. Пронзительное «аллах-иль-аллах» разнеслось по долине, когда он шилообразной человеческой костью вскрыл сарту артерии и стал выпускать хлынувшую кровь в габалу. Сарт умирал, как истинный мусульманин: он бормотал предсмертную молитву, обратив взор в сторону родных мест, пока не упал на траву. Его четверым товарищам было не лучше: медленно истекали они кровью. Джа-лама обрызгал ею, кровью умиравших врагов, стоявших поблизости и дрожавших от страха цириков, монгольских солдат.

Бездыханных жертв солдаты бросали в костер. Когда чиновник князя подоспел к месту жертвоприношения и попытался остановить его, утверждая, что по «желтой вере» таких ритуалов не положено, ему возразили: «Джа-богдо-лама исполняет тантра-приношение по стародавнему обычаю, как передают негласные, тайные предания. Его приказ для нас — главный! Так велит поступать с врагами религии Махакала». И в самом деле, что значит слово князя перед авторитетом святого! «Ведь Джа-лама был докшин-хутухта — свирепый святой, почитаемый в ламаизме» — ответил Хлебников. А Бокий внимательно рассматривая поэта, между тем продолжил говорить.

— Мало того, говорят, что он побывал совсем недавно в таинственной подземной стране Агартхи и сохранил разум. Обычно, как рассказывают знатоки, люди, побывавшие там, теряют разум и быстро погибают. А он вроде вышел и ничего с ним сильно плохого не случилось. Как думаешь, а это могло быть в реальности? Или это сказки? — живо поинтересовался хозяин кабинета у своего уже достаточно знаменитого посетителя.

— Не знаю, но скажу тебе честно, если кто и смог бы выйти, откуда угодно живым и невредимым, даже из самого страшного места, этой самой подземной страны, так это Джамцаран или как его ныне зовут Джа-лама. Очень сильная личность и к тому же хорошо образованный интеллектуал. Находчивый, жесткий, любит чистоту и порядок. Таким он мне он навсегда и запомнился. Он очень жесткий человек, терпеть не может расхлябанность и беспорядок. И в тоже время умеет к себе расположить грамотных и высококультурных людей. Сам видел, как лама разговаривал с людьми, а потом они мне рассказывали о том, что он просто идеальный человек, обладающий просто немыслимыми положительными качествами. Он умеет как никто другой своим, словом очаровать своих слушателей. В этом у него огромный талант. Я слышал, что он говорил о себе: «Только один человек из всех живущих знает его священное имя, только один из всех посещал Агартхи. Этот человек — я. Поэтому далай-лама почитает меня, а Живой Будда из Урги боится меня. Впрочем, напрасно — мне никогда не сидеть ни на священном престоле в Лхасе, ни на том, что Чингисхан завещал Главе нашей Желтой веры. Я не монах, а воин и мститель» — сказал Хлебников.

— Хорошо. Всё это весьма любопытно. Мне очень хочется повидаться с ним. Сейчас он в Астрахани. Я слышал, что ты собираешься посетить с визитом своих родителей, они ведь у тебя сейчас живут в Астрахани. Выезжаешь туда ты когда? — внимательно заглядывая в лицо поэту, спросил его Бокий.

— Как дойду до станции, так и поеду — спокойно и расслабленно улыбаясь, ответил Велемир Хлебников. — То есть, как бы уже решил ехать, но вот пока откладываю свой отъезд.

— Да в том то и дело, что ждать того момента, когда тебя попутным ветром занесет на железнодорожную станцию у меня возможность полностью отсутствует сейчас. Поэтому я тебя поручаю заботам товарища Озалса, он тобою займется. Под его чутким руководством ты уже завтра на поезде отправишься в Астрахань. От этой миссии тебе не никуда не деться, даже не пытайся. Я тебе дам письмо к моим товарищам в Астрахани. Я тебя очень прошу. Сделай всё возможное. Но уговори этого своего земляка, чтобы он приехал ко мне. Приехал сам. У меня есть к нему масса вопросов. Давай, езжай домой и быстро привези мне сюда этого Джа-ламу, а мои друзья в астраханском ВЧК тебе во всем помогут. Я их предупрежу — сказал на прощание Бокий.

Глава 17

В здание буддийского храма вошел один из местных жителей, одетый в пестрый национальный костюм, и что-то прошептал на ухо Джангару. Тот согласно кивнул головой и обратился к своим гостям со словами:

— Как сообщил мне мой человек, вас мои уважаемые гости обязательно хочет видеть один исключительно важный господин. Ваши люди пусть отдыхают у нас в селе, а вас мы сейчас отвезем на встречу. Это недалеко.

— Джангар, ты уверен, что сейчас для этого время? — спросил ламу молодой чекист.

— Я в этом совершенно уверен. Вам обязательно нужно встретиться с этим человеком. Тем более это не просто пожелание, это приказ — ответил Джангар.

— Хорошо. Я сейчас предупрежу о нашей отлучке моих людей, а ты, Джангар, подумай о том, как нас доставишь до места встречи — сказал товарищ Николай.

— Уже всё готово. Вас на улице ожидает запряженная моими лучшими скакунами тачанка. Как только вы будете готовы — мы сразу же отправимся в путь.

И действительно, уже через несколько минут тачанка выехала за пределы деревни, а через примерно сорок минут она была остановлена возле небольшого железнодорожного разъезда немецким военным патрулем. Возница показал патрульному офицеру свои документы, и тот внимательно рассмотрев сначала их, а затем пассажиров, сказал гут и разрешил тачанке подъехать непосредственно к зданию железнодорожной станции. Здесь товарищ Николай и Карл Хаусхофер вышли из тачанки и направились в дом. Там их ожидали несколько офицеров германской армии. Карл Хаусхофер радостно подошел к одному из них и торжественно пожал ему руку. Потом он обратился к своему спутнику:

— Я имею высокую честь представить тебе, мой юный друг, одного из тех людей, кем гордится наша страна и наш народ. Э́рих Фри́дрих Вильгельм Лю́дендорф — генерал-полковник. Автор концепции «тотальной войны». С начала мировой войны — начальник генерального штаба нашей победоносной армии, вместе с главнокомандующим Гинденбургом получил общенациональную известность после победы под Танненбергом; с августа 1916 года — фактически руководит всеми операциями нашей армии.

— Рад нашему с вами знакомству, это для меня большая честь. Николай Папке, солдат Германии — ответил юноша.

— Все мы солдаты Германии, и никому не надо об этом забывать — сказал генерал, а затем продолжил говорить после секундной паузы — Я в курсе вашей миссии, и я обязательно хотел с вами повстречаться, для того чтобы по возможности оказать вам всю возможную поддержку в вашем крайне важном задании.

Когда они все разместились за одним столом, генерал начал свой рассказ:

— «Идея нации есть не то, что она сама о себе думает во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности» так сказал некогда Владимир Соловьев, русский религиозный философ. И в этих словах заключен громадный смысл. У каждого народа есть своя судьба как восхождение к пониманию своего предназначения, которое дано от века.

Каждое место имеет свой гений — древнее божество-хранитель этого места. Когда гений места и народ соединяются, происходят события, которые способны изменить мир. Каждый народ имеют свою судьбу, в которой было много страданий, за которыми видится его особое предназначение. Это предназначение непонятно и зашифровано — оно не мирское, оно задается той силой, которая сильнее нас. В истории видится какое-то предназначение, как будто кто-то бережет этот народ, не давая ему раствориться и исчезнуть. От истории любого народа и в особенности нас германцев, есть устойчивое ощущение, что все в ней было «не просто так». «Не просто так» было само переселение германцев на Рейн, где они выбрали себе новое место проживания — это лесное, скудное пространство, где они живут, и по сей день, как будто ожидая чего-то. Возможно, что Германия — это место-зародыш рождения нового мира, мира Майтрейи, Великого Учителя Будущего. Мечта о новом, совершенном мире, который придет на смену нашему несовершенному миру, очень стара. Обычно, эта мечта, высказанная в предсказаниях религиозных и светских пророков, мирно дремлет на задворках сознания людей и возрождается во времена кризиса. То, что мир находится в кризисе, особо доказывать никому не надо. Сейчас многих не покидает какое-то смутное ощущение того, что мир через короткое время изменится. Германия может и должна стать мировым центром власти, новым самым великим центром цивилизации, которая порождает будущее, Шамбалой новых времен. Возможно, в этом и есть ее миссия, исполнение ее предназначения.

Но не секрет, что исполнению этой миссии угрожает огромная и беспощадная сила, с которой молодому германскому государству приходится сражаться ради своего спасения и спасения всего мира от власти масонов, религиозных фанатиков и либеральных политиков всех мастей. Они все ведут войну на уничтожение Германии. Их цель навсегда стереть Германию с лица земли. Их цель уничтожить навсегда германскую государственность в самом её зародыше. Но нет! Этому не бывать! Я знаю, что вы выехали в экспедицию в Россию для того чтобы помешать осуществить планы англо-саксонских магов по уничтожению нашего государства. Увы, но подлинное значение вашей миссии почти никем не осознается. Мало того, полностью не осознается тот факт, что мы ведем оборонительную войну, и наша единственная цель это сохранение нашей вновь обретенной государственности, которая как кость в горле стоит у наших врагов во всем свете. Что Вы думаете по поводу этих мыслей о Германии, которыми поделился сейчас с вами уважаемый профессор Хаусхофер?

Здесь слово взял почтенный профессор:

— Насколько, я понял, главный смысл и пафос ваших слов, мой дорогой друг, в том, что грядут перемены. И дело тут даже не в Германии или России, и речь идет не о политике, не об очередных реформах в экономике, а о вещах более сложных, а поэтому трудноуловимых, трудно выразимых. Нам надо думать не только о сиюминутных военных, политических или экономических задачах, но подойти к нашей отчизне, что называется «с точки зрения вечности», с точки зрения ее роли в современном мире. Бог для чего-то создал великое новое германское государство — это понятно каждому, кто знает нашу историю, и сейчас надо попытаться ответить на вопрос — для чего? Для какой цели? Какое предназначение у Германии? Соответствует ли она сейчас своему предназначению?

Может быть, это звучит высокопарно, но таковы современные конкурентные требования, предъявляемые к территориям современного мира. И это не отвлеченные вопросы — это нынешняя повестка дня, суть которой в том, чтобы найти свое место в мировом разделении труда. Ответов здесь больше, чем вопросов — и в этом залог того, что радикальное изменение мира где-то рядом. По-моему, дух перемен уже носится в воздухе. Большинство из нас не может четко представить себе их характера — но очень многие понимают, что будущее закладываются уже сейчас. Мы, по сути дела, сами строим свое будущее — и строительство этого будущего требует от нас определенных дел.

Есть такое понятие — осевое время, время, когда возникли великие мировые религии и великие морально-этические учения. Это время Будды Шакьямуни, Христа, Конфуция, Сократа и Мухаммеда, которое преобразило наш мир. Великие Учителя дали миру колоссальный импульс развития. Но этот импульс, столкнувшись со сложностью мира, сейчас угасает. Возможно, начинается новое осевое время — время Новых Великих Учителей и сейчас появляются идеи, которые закладывают новые ценности для будущего преображенного мира. Один из Учителей, пришествие, которого предсказано многими — это Майтрейя, Будда Будущего, почитаемый всеми буддистами, независимо от школ и направлений. Это грядущий Великий Учитель, с приходом которого мир изменится. Радикально и бесповоротно. Эти изменения неописуемы и непредставимы, как неописуемо и состояние нирваны, но мы можем предуготовить к этим изменениям в силу «настройки» своих чувств и своего разума. Германия может стать территорией Майтрейи, территорией, где к изменению мира готовятся уже сейчас. Связь между миром Майтрейи и Германией, конечно, есть, точнее, есть возможность такой связи, которая должна актуализироваться. Мир Майтрейи наступает — и это главное, что нужно уяснить.

Генерал, воодушевленно посмотрев на Хаусхофера, продолжил говорить:

— Как хорошо, что вы Карл всё это так хорошо понимаете. Увы, но я не вижу такого понимания практически, ни у кого из нашего высшего руководства. Мы, обладая сегодня лучшей в мире армией, лучшей в мире военной разведкой и мощнейшим военно-морским флотом стоим сегодня на пороге практически неминуемого поражения, которое может стать результатом предательского удара кинжалом нам в спину от нашей же либеральной интеллигенции, от тех людей, которые всегда считались цветом нашей нации. Но я не моралист. Я не сторонник того, чтобы просто порицать эту часть нашего населения за их возможную способность к предательству наших национальных интересов. От наших проклятий им не станет ни холодней, ни жарче. Главная вина не столько на них, сколько на нашем высшем командовании. Оно не смогло точно и ясно обозначить перед народом цели и задачи настоящей войны. Миллионы лучших сынов страны погибают, совершенно не понимая того, за что они отдают свои жизни. Никто не разъяснил народу, что цель наших врагов не в том, чтобы просто захватить наши богатства. Их цель уничтожить наше государство. Стереть германскую нацию с лица земли. И оружие, которое пытаются против нас применить, его не создашь на заводах Крупа. Но при этом оно способно уничтожать страны и народы. И наши враги владеют этим оружием в совершенстве.

После завершения беседы генерал сопроводил гостей до дверей, и в тот момент, когда Николай Папке уже вышел из помещения, он задержал в дверях Хаусхофера.

— Карл. Мои люди в Астрахани сейчас пытаются удержать ситуацию с тем человеком, которого ищут наши недруги, под своим контролем. Вот конверт, вскроешь его в тот момент, когда будешь один, в нем адрес в Астрахани, где проживает один из моих агентов. Как запомнишь данные, тут же уничтожь конверт и его содержимое. Я доверяю твоему спутнику, но в данном случае лучше будет, чтобы он о моём агенте пока не знал. На месте, конечно, ситуация может вас заставить действовать совместно, тут уж нечего не поделаешь, вам придется сообщить вашим друзьям о наличии у вас дополнительной связи. Но пока без особой надобности о моем агенте никому ничего не сообщайте.

— Я вас понял, дорогой друг. Постараюсь вас не подвести — ответил профессор Хаусхофер и вышел из помещения и отправился к ожидавшему его у экипажа товарищу Николаю.

* * *

А почти в это же самое время суток, мистер Джонс вел по ночному городу небольшую группу мужчин в военной форме. Они долго шли в полном молчании по пустынным улицам города. Наконец, они все остановились возле большого дома, недалеко от берега Волги. Мистер Джонс и барон Унгерн вместе пошли к входу в дом, а остальные офицеры стали охватывать этот дом с разных сторон, так чтобы перекрыть любую возможность для бегства обитателям сего места. Джонс подошел к двери и постучал в неё, но никакого ответа на его стук не последовало. Барон знаком показал Джонсу, чтобы он открыл бы дверь и вошел бы в дом. Тот тут же исполнил приказание Унгерна и вошел в дом, а барон сразу же последовал вслед за ним. Через некоторое время за бароном стали входить в дом и другие офицеры, всем стало ясно, что в этом доме никого нет. Унгерн, осмотрев дом и окончательно убедившись в том, что в нем больше никого нет, спросил Джонса:

— Куда могли уйти люди из вашей экспедиции? Вы знаете, где может находиться еще одна ваша возможная база? Отвечайте быстрее.

— Нет, больше возможных баз у нас в этом городе нет. Вероятней всего вся наша команда уже сейчас находится на пути в город Баку. Именно так мы и планировали поступить в случае возникновения форс-мажорных обстоятельств. В Баку стоят наши войска, экспедиционный корпус, если вы не в курсе — ответил Джонс.

— Что же, возможно это и действительно так, поэтому давайте быстро все сейчас отправимся в порт. Возможно, мы еще успеем перехватить нужного нам человека в порту — сказал быстро барон Унгерн, обращаясь к своим офицерам.

И вот вся его команда быстро направилась ведомая скорее некими чувствами, чем знанием в порт. И удивительное дело, через буквально десяток минут, порт стал потихоньку вырастать перед глазами барона и его товарищей. Еще через двадцать минут они оказались на территории уже самого астраханского порта. Здесь им удалось быстро отыскать дежурного по порту, который бодро доложил барону Унгерну о том, что корабль с пассажирами, походящими по описаниям на разыскиваемых им англичан, по его сведениям, отплыл из порта нескольких часов назад. Унгерн был озадачен таким поворотом событий. Барон хорошо понимал, что если даже удалось бы сейчас захватить судно и организовать на нем преследование сбежавших англичан, всё равно не было никакой уверенности, что корабль, ушедший из порта, можно было бы догнать. Поскольку ему не был точно известен маршрут судна, и узнать его было негде. Гнаться за призраком было бессмысленно.

Так что выходило, что экспедиция барона в Астрахань провалилась. Нужно было признать факт своего окончательного поражения и смирится с тем, что так необходимый ему сейчас Джа-лама, пока для дела потерян. И как добраться до него полностью пока непонятно. Всё обстояло так, что предпринять в данный момент он ничего не мог. Нет, и не может пока тут в этом деле в такой ситуации быть никаких идей. И это всё было крайне неприятно. В бешенстве барон Унгерн сжимал до хруста рукоятку револьвера. Но сделать ничего было нельзя. На минуту Унгерн остановился и задумался. Ночь — его время, и он встал на дорожке, запрокинул голову и долго смотрел на ясное звёздное небо. Вдыхал его, вбирал в себя. Силился найти тайные знаки, знамения, но не смог ничего определить точно. Он вдруг подумал, что это вечно синее небо, верховное божество древних монголов. Именно к вечно синему небу обращались воины Чингисхана и Батыя. И Унгерн, словно воин степи обратился с мольбой к вечно синему небу.

И вдруг, как когда — то, ощутил он приближение угрозы. Там, на западе, скопилась неясная вязкая масса — чернея самой темной ночи — и оттуда веяло опасностью. Унгерну захотелось бежать прочь с этого места. Но он остался и услышал почти тут же, как властный, неумолимый голос громко произнес:

— Граждане, вы вошли на охраняемую территорию порта. Вход сюда после завершения рабочего дня запрещен. Поэтому, предлагаю вам положить имеющееся у вас оружие на пол, а самим с поднятыми руками дожидаться дальнейших указаний.

Вместо ответа барон и его люди рванули к выходу из порта. Вслед им была открыта стрельба, но она была к счастью для барона и его воинов полностью безрезультатной. Все люди барона и мистер Джонс остались целы и невредимы. Словно какой-то волшебник прикрыл своей дланью небольшую группу офицеров, так что никто из них не пострадал. Группа офицеров во главе с бароном Унгерном вернулась на место своей дислокации далеко за полночь. Щеголеватый адъютант в черной коже, перетянутый скрипучими черными ремнями, встретил их у входа во двор. У него было пухлое, розовощекое, совсем юношеское лицо с кокетливыми усиками и вид отлично выспавшегося человека. Не зная хорошо этого человека, можно было бы подумать, что этот — самая обыкновенная штабная крыса, времен недавней империалистической. Герой, не нюхавший пороха, но явно бравирующий своей завидной выправкой. Да, обманчива, бывает внешность. Но в том-то и дело, что Унгерн хорошо знал Миронова. Знал по мировой войне, по станции Даурия, где нынче его помощник и «истинный сын трудового крестьянства» есаул Семенов, собирал войско для борьбы с большевиками. Удивительную храбрость и фантастическую проницательность ума, данного офицера дополняла кипевшая в нем решительность и звериная беспощадность к врагам. Кроме того Миронов имел опыт разведывательной работы. И потому в канун отъезда есаул Семенов, старый друг Унгерна сказал ему:

— Без Миронова, я тебя в такую экспедицию не отпущу. А с ним отправляйся хоть к черту в пасть. С ним ты и там не пропадешь!

И сейчас по всему было видно, что адъютанту есть, что рассказать барону. В этот день, как вспомнил Унгерн, Миронов практически целый день отсутствовал, только два или три раза он ненадолго забегал в дом, где расположилась группа. Всё остальное время его не было видно.

— Значит, что-то ему удалось узнать такое, что имеет большое значения для успеха нашей миссии — подумал про себя барон Унгерн, но вслух ничего не стал говорить.

В это время, обменявшись несколькими фразами с адъютантом барона, члены группы стали неторопливо разбредаться по местам ночлега. А барон дождавшись, когда народ окончательно угомониться, вышел в сад и разместился на скамейке в уютной беседке, которая была почти со всех сторон прикрыта фруктовыми деревьями от любопытных глаз. Несмотря на то, что погода была еще холодная, барона стало потихоньку тянуть в сон. Через некоторое время Унгерн уснул, укутавшись в шинель. Разбудил его адъютант. Унгерн с завистью смотрел в его чистые улыбающиеся глаза и не замечал в них ни капельки сна или усталости. Таков уж был Миронов.

— Вставай, вставай, — тормошил Миронов, — царствие небесное проспишь, господин барон.

— Где ты находился сегодня целый день, дорогой мой друг, уж не завел ли тут себе на юге зазнобушку? — лениво огрызнулся Унгерн — Рассказывай, что тебе удалось за сегодня сделать? Есть какой-нибудь у тебя результат?

— Начну рассказ свой с того, что мне как-то сразу не понравился друг нашего славного господина Шевцова Григорий. — Начал рассказывать адъютант — Мне он сразу показался человеком подозрительным. Ничего никому, не говоря, я стал потихоньку присматривать за этим человеком. И очень скоро убедился в том, что мои опасения оказались не беспочвенными. Он действительно оказался предателем. Оказалось, что он передает оперативно информацию о происходящих событиях в нашей жизни через связника какому-то заинтересованному лицу. Мне по счастью удалось проследить, куда доставлялась информация, и кто её получал.

— И кто это был? Я так понимаю, что это не ВЧК? Иначе вероятней всего нас уже бы препроводили в их мрачные застенки. Так кто же стоит за этим бывшим шпиком? — спросил Унгерн, страшно заинтригованный рассказом своего адъютанта.

— Да, тут вы полностью правы. Это не ВЧК. Но о том, кто является получателем донесений, я подробней расскажу позднее. Сейчас докладываю о самом главном, это произошло сегодня. Совсем недавно, на территории порта. Вы уже знаете о том, что интересующие нас люди покинули на корабле в срочном порядке Астрахань. Но я об этом узнал раньше вас, потому, что словно тень я как приклеенный к Григорию Васильеву шел за ним по всему ночному городу след в след, в течение многих часов. Когда стало понятно, что люди из дома на набережной грузятся на судно и отправляются в путь, Григорий направился к одному из кораблей, который стоял у причала. Я сумел подкрасться так близко, что мне стал слышен тот разговор, который между собой вели капитан судна, несколько неизвестных мужчин и Григорий Васильев. Говорили они о следующем:

— Васильев передал команде корабля приказ некоего своего хозяина, с его слов весьма щедрого и могущественного человека, во власти которого было, как нанести ужасный вред участникам разговора в случае ненадлежащего исполнения своего приказа, так и по-царски вознаградить, в случае если вся операция будет успешно проведена и приказ его будет выполнен. Похоже на то, что команде корабля было прекрасно известно о возможностях таинственного хозяина господина Васильева. Они безропотно выслушали, что от них потребовал заказчик операции. А потребовал он, чтобы команда корабля вышла бы сейчас на своем судне немедленно в море, и там, в районе Чертового острова атаковала и захватила только, что отплывшее в море судно, на котором уехали интересующие нас люди. Хозяина Васильева интересовали на судне два человека. Пожилой, высокий и статный европеец, и калмыцкий лама, они находятся на корабле. Эти люди должны были быть захвачены и доставлены заказчику. В самом крайнем случае, если захватить судно вместе с пассажирами не представлялось бы возможным, то тогда необходимо было бы потопить его и проконтролировать то, чтобы никто из пассажиров не выжил бы после уничтожения корабля. Особенно эти самые два человека. После захвата судна и интересующих хозяина людей или же после потопления неприятельского судна вместе со всеми находящимися на нем пассажирами, корабль перехватчик в целях предосторожности примерно на трое суток должен спрятаться в одной из тайных бухт. А потом они должны были объявиться снова в городе, так словно ни в чем не бывало. Вроде как никакого отношения ни к чему они не имеют. Но на своем борту они должны привезти двух пленников.

— Все это очень интересно. Но есть тут один непонятный для меня момент. Я из твоего рассказа не понял, как они смогли бы определить, что корабль беглецов будет примерно в такое-то время возле какого-то там острова, ведь решение об отплытии принималось в спешке? — спросил барон Унгерн.

— Я так понял, что среди команды корабля отплывшего с нашими беглецами есть человек, который работает на данного хозяина Васильева. Вот он, то всё и организует. Похоже, что он является заместителем капитана и как раз и определяет маршрут движения корабля. Так что тут эта загадка решается достаточно легко — ответил Миронов.

— Если так, то всё тогда становится ясным и понятным с захватом корабля. Ну что же всё старо как мир и ничего принципиально нового под вечно синим небом не происходит. Антон! Благодарю тебя! Не устаю я удивляться твоим многочисленным умениям! Молодец ты! — сказал тепло барон, а потом через минуту, помолчав, продолжил — Получается, что сейчас корабль, на котором были беглецы либо уже утонул вместе со всеми пассажирами, либо судно еще плывет по морю, но пассажиры его захвачены и уже находятся в тайной бухте, либо…

Либо, произошли какие-то другие события там, пока нам неизвестные — предположил барон.

— Да. Но что-то станет известно через примерно три дня. Васильев обязательно придет встречать корабль. Так что он нас туда к ним и приведет — ответил Миронов.

— Согласен полностью мой друг с тобою. Теперь еще. Васильев и его хозяин. Это не ВЧК, с этим мы уже определились. И насколько я понял это и не АНТАНТА. Тогда это… — вопросительно сказал барон.

— Тогда это германская агентура. И значит Васильев немецкий агент. А хозяин Васильева немецкий резидент на юге России — ответил Миронов.

— Правильно мыслишь, умишком Бог тебя не обидел, да, храбрости тебе не занимать. А главное. Способность твоя добыть самую важную информацию, просто неоценима. Спасибо тебе, Антон. Не могу я на тебя сегодня нарадоваться! — Унгерн рывком поднялся, едва не стукнувшись теменем в крышу беседки.

— Ну, насчет умишка и прочих достоинств, тут вы, конечно, правы. Кто красив, да умен, два угодья в том. За оценку добрую моих скромных заслуг благодарю. Буду стараться и впредь не ударить в грязь лицом — с улыбкой отвечал адъютант.

— Всё это хорошо. Значит, пока мы не все возможности потеряли. И это очень радует. Планы перед нами стоять великие, и не хотелось начинать наш великий проект с неудачи. Но теперь будет легче. И поэтому будем, не дергаясь понапрасну, спокойно ждать три дня результата, и может быть нужного нам человека, через три дня снова привезут сюда и тогда у нас появится возможность захватить его. Там будет видно. Может быть, вскоре мы узнаем о том, что тот, кого мы ищем, сложил свою буйную грешную головушку, посередь этого огромного озера, которое называют Каспийским морем. А пока будем терпеливо ждать и главное не спускать глаз с Васильева, и собирать потихоньку информацию о его связях. Хорошо, пусть будет так. Никому пока ничего не рассказываем, а сейчас спать — сказал барон.

— Разумно. Утро вечера мудренее — согласился Антон Миронов.

Глава 18

Корабль медленно плыл по бескрайнему в ночной темноте морю, и казалось, что он незаметно переместился в одиночку на другую, совершенно необитаемую планету. Настолько царившая вокруг кромешная мгла, казалась необоримой и беспросветной. На передней палубе сэр Джон Маккиндер сидел на шезлонге и разговаривал с азиатским мужчиной примерно его лет, который также расположился в шезлонге, недалеко от него.

— Уважаемый мой друг, Джа-лама! В Британии земля покрыта следами наших языческих предков: круги, курганы, камни и целые комплексы времен неолита. Духи-хранители священных мест, колодцев, рек и древних деревьев, пещер и холмов, кажется, продолжают еще жить в нашей природе и возможно все еще помнят об отношениях с нашими предками. Мне иногда кажется, что сама природа приветствуют любые шаги с нашей стороны для восстановления этой священной и безвременной связи. Земля помнит времена, когда люди с почитанием относились к земле, нашей матери, и принимали активное участие в движении энергии в великой паутине жизни и смерти. Отстраненность и обособленность нашего современного мира принесла так много разрушений, как нам самим, так и окружающей среде, и физически и духовно. Мы много лишились за те века, что находились в отрыве от своего единства с природой. И за это нам придется скоро заплатить, сама земля может попытаться избавиться от нас всех, как от надоедливых насекомых. Этого нам следует избежать.

И здесь я не могу не вспомнить о том, что есть в мире страны и народы, которые смогли сохранить сакральное знание сохранения особой гармонии между человеком и окружающим его миром. Я говорю, прежде всего, о Тибете и о тибетской мифологии. Почему именно тибетской? Во-первых, потому что Тибетская мифология, наверное, самая проработанная из всех мифологий, рассказывающая о мире духов. И самое главное. Тибетская мифология это возможность путешествия через века, поскольку особенность развития тибетского общества позволило сохраниться элементам явно общим для всех народов в целости со времен глубокой древности. Мир духов — это для тибетцев, и вообще для всех людей, которые завязаны, скажем, на тибетскую традицию, играет огромную роль в их повседневной жизни. Казалось бы духи, они это некая какая-то потусторонняя реальность. Какая-то сущность, существующая в некоем отделенном от нас тонком мире. Казалось бы, не столь это все, нужно и, может быть, это все и интересно, и забавно, но настолько ли это, скажем, может быть полезно для человека в нашей обыденной реальности? Почему когда движешься к каким-то серьезным целям, просто очень и очень опасно, игнорировать мир духов? Игнорировать ту связь, что соединяет нас с миром природы в единое целое. Почему мы рассматриваем эти структуры, эти некие сущности какого-то тонкого мира вообще? И почему это на самом деле так важно?

Потому что по большому счету эти самые сущности, фактически существуют не только и не столько в некоем, оторванном от массы людей, отделённом от нас тонком мире. На самом деле этот самый тонкий мир присутствует в нас самих, то есть он как Царствие Небесное, находится в нас самих, и мы именно через этот тонкий мир связаны огромными, просто крепчайшими связями с каждым человеком в нашем окружении и в целом с теми социумами, в которых мы пребываем. Да и вообще со всем миром, окружающим нас и со всеми энергиями вселенной нас связывает некое общее информационное поле. То есть духи, о которых лучше всего рассказано в тибетской мифологии это не нечто неземное. Если взять и посмотреть на них с точки зрения логики всеобщей системы устройства человеческого общества и планеты, как единого живого организма, это своего рода энергетические импульсы. Импульсы эти оставили в природе нашего ума некие личности, которые оказали в свое время в силу каких-то обстоятельств, в силу того, что у них были колоссально уровня переживания, из-за того, что они были наделены превосходящими обычные силы, влияние на всю эту систему подлунного мира, на уровне самой энергетики её сознания. И оттуда эта энергетика отобразилась в нашем мозгу.

В принципе она, эта оставшаяся в подлунном мире энергетика, только кажется для нас внутренней, то есть живущей только в системе нашего сознания. Наше сознание, оно, я говорю, тысячами, миллионами энергетических нитей связано практически со всеми живущими людьми на земле. И это не просто красивая метафора. По большому счету это действительно так. И вот некоторые люди, которые как бы сами стали этими духами, богами, былинными богатырями. Они, в силу тех обстоятельств, которые с ними произошли, смогли внести какой-то свой большой энергетический импульс в ту систему импульсов, из которых состоит общественное сознание и мировое и планетарное энергетическое мироустройство. С другой стороны, частный случай этого общественного сознания и всеобщей энергетики, это наше собственное сознание и наша собственная энергетика. То есть все эти структуры, они вольно, или не вольно попутно все равно присутствуют в сознании каждого человека. Мы во многом живем опытом прошлых поколений. Знание и жизненный опыт передается нам на уровне не только явной информации, оно переходит к нам еще и из того эфира, который был создан вашими же собственными родственниками. Их успехами и поражениями. То есть, казалось бы, скажем, какой-то царь или какой-то властитель или какой-то дух, который проявился в древнейшие времена, и давно умер, на самом деле не исчез совсем бесследно. Он каким-то образом продолжает существовать в виде энергии импульса и в общественном сознании и существует он и в нашем сознании тоже. И все эти силы действуют в неразрывном единстве. Мир духов невообразимо многообразен, но сейчас мне хотелось бы поговорить о духах местности.

— Да мистер Маккиндер, Духи конкретных мест земли, часто называемые «силой места», а буддийской традиции «хозяевами земли», могут принимать самые разные формы и сильно отличаться друг от друга, что верно и относительно любых других разумных созданий. Элементалы и духи растений и деревьев роятся во всех уголках планеты, присутствие предков все еще ощущается во многих священных местах, и существа из других миров, как например феи, хотя и отдалились от нас, все еще сохраняют свое присутствие даже в местах, застроенных зданиями. Эти мириады духов принадлежат к большим группам и с такими коллективными существами проще всего установить контакт через проводника или посредника, который является как бы официальным представителем и отвечает на наши запросы. Работа с этими духами-проводниками, через обращение за помощью в шаманском путешествии или иным способом, является ключевой практикой, позволяющей начать выстраивать серьезные отношения.

Эти духи могут давать нам информацию, учить нас, вдохновлять и давать силу для наших церемоний и работы, помогать достигать лучших результатов, а так же быть нашими представителями перед другими существами, чьи энергетические «частоты» столь сильно отличаются от наших представлений, что внятный контакт либо сильно ограничен, либо вообще невозможен без «перевода». Именно такая долгая и глубокая работа приносит реальные плоды, связывая нас с самыми мощными энергиями, близкими к источнику и сердцу самой земли.

— Уважаемый лама, считается, что самые сильные духи конкретного места или местности, когда то были известны как местные боги и богини. Почитаемые племенами, часто они сливались или ассоциировались с другими известными божествами. Эволюция их имен и характеров часто отражает передвижение народов и эволюцию культур. Тем не менее, сами они все еще существуют. С некоторыми из них установить контакт сложнее, чем с другими, но они никогда не исчезают, лишь слегка отдаляются от человеческого сознания. Работа с духами помощниками, связанными с конкретным местом на земле очень полезна, она помогает нам устанавливать более тесные отношения и открывает новые (или старые) способы работы с сознанием и пониманием и управлением энергиями мира. Установление контакта с особым священным местом или с местным божеством иногда требует встречи с духом хранителем. Они могут давать нам необходимую информацию, могут быть нашими представителями перед иными энергиями и духами, но кроме того они заботятся о защите и сохранении этого места и его энергии.

— Дорогой сэр Джон, говоря об энергии места, о «силе места» мы не должны никогда забывать о том, что в мире близких нам духов существует три очень важные для нас категории их. Первая категория это духи предков наших, они наши духи-хранители, они ментально всегда находятся за нами и охраняют нас сзади. К ним мы обращаемся в момент внезапной опасности или страха. Чур, меня! — к примеру, кричат русские крестьяне, обращаясь за защитой к умершим своим родителям и прародителям. Духи местности находятся перед нами всегда, мы всегда с ними сталкиваемся, хотим мы этого или нет лицом к лицу. И от этого взаимодействия очень многое зависит в нашей жизни. Если духи наших предков и духи местности, духи «силы места» или хозяин земли вошли в противоречие, то тогда будет много плохого. Болезни, неудачи, преждевременная смерть.

Высшие духи или Боги они есть суть власть неба над нами, и они находятся сверху нас. К ним в первую очередь следует обращаться за помощью и защитой в случае, если духи хозяева земли разгневаны, ибо по своей сути, высшие небесные духи, это самые сильные из духов земли, которые дали силу самым могучим правителям и религиям. И поэтому они способны усмирять гнев духов местности. Но в любом случае, желательно искать путь мира и гармонии. Традиционный способ развития отношений с духами местности — это подношения. Существуют различные традиции в разных местах земного шара, но самое важное в современной шаманской практике — помнить о том, что подношение должно быть от чистого сердца и должно содержать энергию дарящего. Мы живем в разных местах земного шара, в самых разных уголках мира существуют священные места, при этом основные принципы взаимодействия с ними сохраняются. Сначала принесите свои дары, познакомьтесь со своими проводниками, затем стройте отношения, не жалея временя, оказывайте уважение, будьте честны. Успокойте ум, слушайте, создайте пространство, в котором вы можете услышать их сообщения и войти в обмен энергиями.

Таким образом, мы можем продолжать идти путями наших далеких предков, даже если мы не знаем специфику местных традиций, ритуальную практику и прочие особенности. Если мы держим в центре внимания основную линию их мудрости, отношения с землей, все остальное приложится. И нужно помнить, что различным духам следуют делать соответствующие их природе подношения. К примеру.

В этот момент в разговор вмешался помощник капитан судна.

— Справа от нас находится, местная достопримечательность «чертов остров», здесь часто бесследно исчезают морские суда — кивнув в сторону моря, произнес помощник капитана.

— Скажите, ведь это всего-навсего красивая легенда, не правда ли? — спросил Маккиндер.

— Не знаю. На старых морских картах он так и назван, — задумчиво проговорил помощник капитан судна. — Как вы видите, само имя говорит за себя. К тому же моряки действительно боятся этого места. Я не знаю причины. Впрочем, какое-то старое матросское суеверие…

— Странно, я никак не могу его разглядеть, — заметил Маккиндер, всматриваясь в темноту безлунной ночи.

— Да я и сам ничего не вижу, просто знаю, что в паре километров отсюда находится остров, у которого очень дурная слава — ответил помощник капитан корабля.

— Действительно, ничего не вижу, — согласился Джон Маккиндер. — Уф! Не ночь, можно сказать, а мокрый бархат…

Помощник капитана наклонился поближе к важному джентльмену и тихо произнес:

— Я вас хотел побеспокоить все потому же поводу. У этого ламы репутация… понимаете, плохая репутация.

— Почему? — спросил Маккиндер.

— Не знаю точно. Никто не знает, почему он так хорошо известен матросам, а они в основном все местные жители. Вы не заметили, сегодня у них особенно взвинчены нервы? — спросил помощник капитана.

— Да, пожалуй. Теперь, когда вы мне сказали, я нахожу, что они слегка не в себе. Даже капитан Петров…

— Да, старый пень и тот, по-моему, сдал. Сегодня в его глазах было такое выражение, словно он чего-то ждет, ждет и боится. «У этого парня, сэр, плохая слава, сказал он мне. Затем вполне серьезно спросил: — Вы ничего не чувствуете? Как будто сам окружающий воздух стал чумным, а?» И, не дожидаясь ответа, ушел в каюту. Не смейтесь, сэр Джон Маккиндер, признаюсь, что после его слов я действительно почувствовал себя не в своей тарелке… Кстати, смотрите, ветер стих. Море спокойно. К тому же, кажется, мы приближаемся к острову. Да, так оно и есть! В стороне что-то темнеет…

— Чепуха! — сказал Маккиндер. — Страхов какого-то суеверного моряка оказалось достаточно, чтобы заразить всех на борту.

— Возможно. Но мне иногда кажется, что моряки от природы одарены каким-то особым, сверхъестественным чувством, интуицией, если хотите, которая предупреждает их о надвигающейся опасности. Там, где человек один на один с природой, это свойство отнюдь не лишнее — сказал помощник капитана.

— Наверно вы правы, меня самого одолевает беспокойство — признался Маккиндер.

— Может, вы отправитесь в каюту? Время уже позднее — спросил помощник капитана.

— К сожалению, мне не хочется спать. Вы же идите, а я выкурю еще одну трубку на корме — сказал Маккиндер.

Помощник капитана кивнул головой и удалился.

Ничто не нарушало могильной тишины ночи, когда Маккиндер остался один. Только тяжелая пульсация машины в ведрах корабля да усталое трение и плеск волн за кормой скрашивали размеренный ритм хода. Откинувшись в шезлонге, он задумчиво посасывал любимую пенковую трубку. Неожиданный шум за бортом заставил его привстать с места. Далеко справа Маккиндер услышал, в этом он мог не сомневаться, самый знакомый из всех звуков. Где-то далеко в ночи, кажется в районе загадочного острова, трижды выстрелили из ружья. Но потом шум утих. Маккиндер ждал еще некоторое время. На море царила вновь полная тишина, и пожилой джентльмен решил вернуться в свою каюту.

* * *

Маккиндер никак не мог уснуть. Он решил снова выйти на палубу и подышать свежим ночным воздухом. В этот момент, после нескольких часов плавания, когда корабль, медленно пожирающий в ночной тишине расстояние от Астрахани до Баку, ушел уже очень далеко от порта, Маккиндеру стало казаться, что все кругом успокоилось. Сейчас, когда они были в открытом море, на время можно было сбросить нервное напряжение последних дней и спокойно поразмыслить о происходящих событиях. Поэтому, он как начальник экспедиции, решил побыть одному с самим собой. Маккиндера, безусловно, не могла не беспокоить судьба Джонса и его напарников. Но он понимал, что в любом случае поступил верно, приняв решение не дожидаясь возвращения своего офицера, отправиться в морское путешествие. Риск был слишком велик, он не мог подвергнуть опасности успешное проведение операции. Маккиндер сейчас чувствовал каким-то шестым чувством, что Джонс пока жив, или это он внушал сам себе для успокоения своей души. Но, нужно было признать, что в любом случае чем-то ему помочь сейчас он всё равно в этот момент не мог и потому решил выбросить все воспоминания о Джонсе пока на время из головы, а самому заняться проработкой плана действий на время пребывания в городе Баку, в гостях у английского гарнизона.

Нужно было по прибытию на место немедленно проработать всё возможные вопросы с таинственным ламой, склонить его окончательно на свою сторону и, не теряя времени, приступить к осуществлению своего основного задания. А для этого нужно было там, в Баку быстро найти возможности по возвращению в калмыцкие степи. И уже там приступить к выполнению основной части операции, поисках входа в магический Храм Судьбы, открывающий ворота в великую тайную страну Агартхи. Времени на проведение операции у Маккиндера было очень мало. Нужно было спешить, нельзя было потерять даже день в этой гонке. Нельзя было попусту терять драгоценное время. На пороге была новая летняя военная компания мировой войны, которая в любом случае неузнаваемо и безвозвратно изменит политическую карту земного шара. Но необходимо сделать всё, чтобы предстоящие грандиозные изменения были произведены так, чтобы британская империя была единственной выигравшей в этой великой войне стороной. А для этого было жизненно необходимо попасть в Храм Судьбы с помощью таинственного калмыцкого ламы и там произвести необходимые магические процедуры, которые и обеспечат, в конце концов, достижение необходимого Великобритании результата в мировой войне. Англии теперь как никогда была нужна магическая защита и поддержка. Но получить эту помощь, и направить силу демонических сил против своих врагов было делом достаточно непростым.

И первая сложность состояла в том, что сакральные потусторонние силы чаще всего были совершенно равнодушны к пожеланиям и страстям обычных людей. Можно было сказать, что они зачастую были полностью индифферентны к людским пожеланиям. Почему эти духи равнодушны в целом к своим носителям, то есть к каждому человеку, как индивидууму? Почему все эти структуры, как, к примеру, их обозначили в Тибете духи Гьялпо, на самом деле к нам глубоко индифферентны, то есть наши желания, наши какие-то стремления их особо не волнуют, то есть их вообще не волнует наша с вами жизнь, наши стремления. Их волнует только своя собственная программа, и использовать их энергию мы можем только в рамках вот этой самой программы, для выполнения которой они и служат эти самые могущественные духи. И никак иначе в принципе. По большому счету именно из-за этой индифферентности этих структур, этих сущностей, видимо и появилось их выражение и осознание нами в виде духов. То есть неких отдельных от нас сущностей. Их, скажем так, некое описание в виде не структур нашего «я» или чего-то нам близкого и дорогого, а именно в виде некоего, отчужденного от нас и часто для нас зловредного духа. И это так и есть.

А эти структуры, типа как духи Гьялпо, они не столько, являются частью нашего сознания, сколько они существуют в мировом подсознании. Причем они такое подсознание, которое действительно, как мы уже говорили, связано не просто с одним твоим собственным сознанием, а еще и фактически через миллионы маленьких каких-то малейших тончайших энергетических связей, соединены практически со всем живым на земле. И, естественно, у этого, соединения всеобщего есть некие свои собственные интересы. То есть по большому счету эти самые иррациональные сущности, находящиеся в нашем подсознании, они глубоко рациональны. То есть, если посмотреть на них с точки зрения, скажем, вопроса обеспечения выживания, но не твоего лично, а обеспечения выживания, обеспечения успешности рода. То можно сделать вывод о том, что вот эти структуры как раз, и направлены на это общее выживание, на обеспечение продления рода и так далее, и так далее.

Причем дух Гьялпо, эти королевские духи, на самом деле не относятся к разряду добрых духов, а скорее относятся к разряду особо зловредных духов. Почему зловредных? Потому что по большому счету они отвечают за выживание, за успех, а, к сожалению, может быть, и к счастью все, что не стремится к успеху в соответствии с той программой, которая заложена в эту систематику, оно по большому счету ими сносится с этого света. И всё для того чтобы оно не мешало жить и развиваться новой жизни под солнцем. То есть фактически обеспечение этого выживания подразумевает под собой еще и уничтожение всего, что, скажем так, не несет пользы, и не имеет смысла с точки зрения той программы, которую исполняют эти могущественные духи. Именно поэтому, к примеру, любовь и сострадание к детям, это и есть самое лучшее подношение им и защита от приносимого ими уничтожения.

Почему? Потому, что именно это самое чувство и должно при своем, так сказать, сильном проявлении посылать колоссальной мощности заряд к управителям программы нашего жизненного успеха. То есть в нашей систематике, в смысле, в тибетской систематике, это духи Гьялпо. Посылать этот сигнал, говорящий, что мы в программе, мы двигаемся в рамках этой программы, поскольку дети и есть наивысшее проявление жизни и выживания. Дети это обеспечение выживания рода — и высшая сила духов в нашем сознании. И почувствовав свой интерес, а интерес духов, редко или никогда не имеет интереса к определенной личности. А всегда имеет отношение лишь к роду целиком, к его сохранению на земле в дальнейшей жизни, может начать реагировать на полученный сигнал. И нам категорически нужна помощь. И вот тогда, если, этот сигнал достаточно сильный, эти самые духи и начинают, включать всю систему, связанную практически со всем человечеством тончайшими информационными связями для того, чтобы обеспечить исполнение программы выживания и программы достижения некоего успеха и, проведения некой успешной реализации каким то отдельным человеком.

Хотя, конечно, чувство собственного достоинства и тяга к самореализации вероятнее всего появились значительно позднее, чем стремление к выживанию, но эти качества во многом и есть результат дальнейшего развития этого основного инстинкта. Этим глубочайшим внутренним структурам, ответственным за выживание, наше чувство собственного достоинства и стремление к самореализации вероятней всего менее известны потому, что по всей вероятности они возникли раньше, чем некие психические структуры, возникшие, когда великий дух Азазель сделал этот колоссальный подарок человечеству в виде чувства собственного достоинства.

Инстинкт выживания был значительно раньше, и в связи с этим и энергетика, та, которая обеспечивает выживание, значительно сильнее и могущественнее. Поэтому в принципе понятно, почему именно к этой изначальной энергии стремятся подключиться очень многие люди и организации, которые ставят перед собой самые высшие цели достижения такого большого громадного жизненного успеха.

Английский ученый постепенно стал отвлекаться от своих глобальных размышлений и занялся непосредственным планированием операции в Баку. Постепенно все детали предстоящего этапа операции стали складываться в голове у Маккиндера в некий единый и логичный план действий. С каждой секундой пожилой джентльмен всё больше погружался в свои размышления, и казалось, что всё происходящее кругом его более не интересует. Но именно в этот момент в ночной тишине раздался далекий выстрел. Затем раздались еще несколько выстрелов. Пожилой джентльмен, Джон Маккиндер, не смотря на то, что находился в глубокой задумчивости, сразу же, как только услышал звук выстрелов, вскочил с жалобно заскрипевшего шезлонга и бросился к поручням. Увы, увидеть что-либо там, откуда донеслись выстрелы, — было все равно, что пытаться разглядеть в темной комнате незнакомый предмет, да еще закрытый покрывалом. Ничего рассмотреть во тьме было полностью невозможно. Но старый офицер не оставлял попыток разобраться в ситуации. Маккиндер взобрался на поручень, чтобы лучше видеть, то откуда могли бы раздаваться выстрелы и застыл там, словно каменное изваяние.

В это время, когда он наклонился, вслушиваясь в ночь, на палубу вышел Джа-лама. Хриплый крик вырвался у него из горла, когда и он, услышал шум раздавшихся вдали новых выстрелов. Лама, практически ни секунды не задумываясь, нелепо размахивая руками, подбежал к поручням и попытался, выпрыгнуть за борт. Хаусхофер молниеносно кинулся на пытающегося сбежать с корабля калмыцкого ламу. Он вцепился железной хваткой в беглеца, но удержать беглеца на корабле ему не удалось. Оба они, и калмыцкий лама, и английский джентльмен, с громким криком полетели за борт. Этот крик сразу же захлебнулся, когда черная, как кровь, вода сомкнулась над их головами.

…Маккиндер невольно после небольшой борьбы выпустил из своих рук Джа-ламу, и вынырнул на поверхность и принялся бороться с неподатливой темной водой, стараясь подняться как можно выше, чтобы закричать, но упругие обжигающие холодом волны зло били его в лицо, в глаза, в ноздри. И когда он открыл рот, крик его, хрип его, клекот его был настолько слаб, что он сам ничего не услышал. Маккиндер яростно бросился плыть вслед за удаляющимися огнями судна, но, не проплыв и нескольких метров, остановился. К нему вернулись рассудок и способность соображать.

Сейчас главное было не упустить беглеца, их крики, конечно же, услышаны на корабле, и они скоро начнут их поиски. А вот шансы бесследно исчезнуть у их беглеца с каждой секундой увеличивались, по мере того как судно исчезало в ночи. Тут Маккиндер вспомнил о ружейных выстрелах. Они слышались справа, и он, экономя силы, поплыл в том направлении. Невольно мозг поразила мысль о том, что еще несколько минут назад Маккиндер был полностью расслаблен и планировал продолжение операции, а сейчас он плывет в полной темноте, и не знает, удастся ли ему остаться в живых в этой передряге. Но теперь уже с этим ничего не поделать. Этого сейчас уже не исправить. Нужно было по возможности экономить силы и продолжать преследовать беглеца. Тот был в темноте еле виден, или это казалось преследователю. Рассуждать было долго нельзя, и поэтому английский ученый из последних сил продолжил свою погоню, стараясь не потерять окончательно из вида Джа-ламу.

В течение длительного периода времени Маккиндер боролся с морем. Казалось, что уже ему не спастись, силы его были явно на исходе. Но, несмотря на усталость Маккиндер, продолжал преследовать беглеца. Затем внезапно он понял, что достает ногами до дна. Стало немного спокойней, но всё равно идти было сначала очень тяжело, но хорошо было то, что постепенно уровень моря уменьшался, явно до суши осталось сделать еще несколько сотен шагов, затем… Вдруг Маккиндер услышал шум боевой канонады, он доносился со стороны моря. Это был настоящий бой, в котором использовались пулеметы. Маккиндер смертельно устал, он даже не пытался определить, что это за битва идет на море и кто в ней может участвовать. Собрав последние силы, он пошел дальше в направлении берега.

Бой между тем не замолкал — «Пистолет, винтовка, а теперь вновь пулемет», автоматически отмечал Маккиндер про себя, продолжая свой бесконечный поход по каспийскому морю. Прошло десять минут, и тренированный слух старого воина уловил шум иного рода, самый приятный из того, что ему когда-либо доводилось слышать. Шум воды, бьющейся о берег. Через некоторое время до слуха предельно утомленного долгой борьбой с водной стихией Маккиндера донесся страшный гром могучего взрыва, который буквально сотряс всё кругом. После этого взрыва сразу же наступила полная тишина, и выстрелы больше не стали слышны. Но сил для того чтобы анализировать происходящее и делать соответствующие выводы в этот момент у английского ученого не было совсем. Ему приходилось тратить последние силы на борьбу с водной стихией. И так получилось, что Маккиндер оказался на суше раньше, чем успел её увидеть. Он вылез на песчаный берег таинственного острова, находясь в каком-то полусне, и на какое-то время остался лежать на песке. Усталость была настолько сильной, что казалось, чувства полностью покинули Маккиндера, превратив его в бесчувственный кусок камня. Дальше сразу за короткой полоской песчаного берега был виден небольшой пригорок, на котором росли, плотно прижавшись, друг к другу какие-то низкорослые деревья. Теперь, когда он был на берегу Маккиндер смог немного отдышаться. Ему уже не верилось, что он спасся. Погибнуть в этом месте ему совсем не хотелось. Да и вообще планов у английского джентльмена было великое множество. И поэтому нужно было выжить любой ценой.

Немного придя в себя, Маккиндер медленно сумел подняться на ноги. Затем, собрав последние силы, он стал подниматься на пригорок. С большим трудом Маккиндер все же взобрался на пригорок, преодолев вязкий песчаный берег и уже на последнем дыхании, с дрожащими руками и ногами финишировал где-то на самом верху, на узкой полоске леса. Темные лесные заросли вплотную подступали к берегу. Какая опасность подстерегает его здесь, в густом сплетении кустарников и деревьев? Думать сейчас об этом не было сил и, пройдя несколько метров, Маккиндер повалился в небольшую ямку, заполненную жесткими, прошлогодними листьями. Но тут Маккиндер увидел, что в этой яме он не единственный человек. Он увидел, что рядом с ним лежит, в полном беспамятстве, сбежавший от него Джа-лама. Маккиндер невольно громко вздохнул и после этого прижался к спящему ламе и тут же заснул и сам. Это был самый глубокий сон, которым когда-либо доводилось ему спать…

Глава 19

Маккиндер медленно открыл глаза и увидел солнце. По положению светила на небе он понял, что сейчас уже далеко за полдень. Сон вернул силы и разбудил чувство голода. Облегченно вздохнув, Маккиндер осмотрелся. «Там, где стреляют из пистолета, есть и люди. Там, где есть люди, есть и пища…» Нехитрая логическая задачка с неразгаданным концом. «Что за люди живут на этом острове?..» Потом он увидел Джа-ламу. Тот, сложив ноги калачиком, тихо молился, быстро при этом перебирая четки. Маккиндер подождал некоторое время, пока лама молился, а когда тот, завершив свою практику, спрятал свои четки вглубь своего одеяния, обратился к нему с вопросом:

— Уважаемый Джа-лама, здравствуйте! Не могли бы вы пояснить мне, почему вчера вы так неожиданно решили сбежать от нас? В чем причина? Кто-то вас обидел? Кто-то вам угрожал? Что произошло? Мне это очень важно знать.

— Уважаемый Джон! Я сейчас молился за успокоение душ наших с вами товарищей по этому, злосчастному морскому путешествию. Если бы вы не стали бы меня преследовать и не выпрыгнули с корабля вслед за мною, а остались бы на корабле, то сейчас и вас бы тоже не было бы на этом свете. Ваша решительность и смелость спасли вас, не стань вы меня преследовать, вы бы неминуемо погибли бы вместе со всем экипажем судна и вашими сопровождающими людьми. Всех их безумно жаль, но с этим сейчас нужно просто смириться. Этого уже никак не исправить. Это уже наше прошлое — спокойно и уверенно ответил Джа-лама.

Услышав такой ответ, пожилой англичанин сначала хотел возмутиться, кровь прилила к его лицу. Но потом сэр Маккиндер глубоко задумался. Действительно он слышал вчера в то время, когда боролся не на жизнь, а на смерть с морской пучиной, что на море разгорелось целое сражение. Вполне можно было допустить, что одной стороной боя мог быть тот самый корабль, на котором они плыли в Баку. Точно так же можно было теперь допустить, что этот корабль вместе со всеми кто находился на борту, мог действительно быть потоплен неизвестным противником. Но всё это можно было предположить сегодня, но не вчера вечером. Еще раз бросив пытливый взгляд на ламу Маккиндер встал на ноги и стал осматривать окрестности того места, где они сейчас находились. Он отметил про себя, что беспрерывная бахрома, запутанных и искромсанных зарослей окаймляла песчаный берег. Никаких следов человека, ни намека на звериную тропу в глухом переплетении трав, кустов и деревьев. Шлепая босыми ногами по лужам воды, поскольку сапоги вчера были им утеряны в его схватке с морем, Маккиндер двинулся вперед. Он спустился на песчаный берег примерно у того места, где он ночью вылез на берег, и стал внимательно исследовал почву вокруг и обнаружил то, что надеялся найти, — отпечатки сапог. Они были повернуты в сторону прибрежных зарослей и терялись где-то среди деревьев.

— Уважаемый, Джа-лама! Остров обитаем. Вчера здесь прошел человек, следы отчетливо видны. Так что предлагаю вам, присоединится ко мне и вдвоем отправиться на поиски человеческого общества и пропитания — обратился Маккиндер к своему товарищу по данному путешествию. Тот не заставил себя долго ждать и вот они вдвоем стали медленно продвигаться вглубь острова. Остров расположен был небольшой длинной, густо поросшей лесом полосой, вытянутой в море. Шли они достаточно долго уже больше двух часов, всё время, боясь потерять то появляющийся, то исчезающий на мокром песке след. Угрюмый мрак снова покрыл и море и заросли деревьев и кустарников, когда спутники заметили в вдалеке огни, они сразу не поверили в это. Они увидел их на излучине берега. Сначала Маккиндеру пришла в голову мысль, что он видит мираж, порождение уставшего сознания, но потом он все, же понял, что перед ним деревня, так как огней было слишком много, для одного дома. Через несколько минут, когда они подошли поближе стали видны отдельные строения, данного поселения. Людей нигде не было видно.

Маккиндер со своим спутником вышли почти в центр деревни и только тут к ним подошли двое мужчин, которые стали расспрашивать их кто они и откуда. Проведя первичный допрос, жители острова повели Маккиндера и калмыцкого ламу к своему начальству. Утопающая в зелени садов и стройных тополей островная станица казалась вымершей. Все живое попряталось. Скоро повстречалась группа конных казаков, видимо, отправлявшихся сменять дозорных. Проехали, мимо молча, окидывая пленных равнодушными взглядами, сдержанно покивали в знак приветствия конвоирам. Те так же молча, кивали в ответ.

Впереди показалась небольшая церковь. Они подходили к майдану, когда впереди послышался дробный перестук множества копыт, и навстречу им из-за деревьев вынырнули всадники, человек пять.

Конвоир тронул Маккиндера за плечо:

— Стой!

Пленники остановились, Атаман, высокий статный немолодой мужчина, в военном френче заметив на безлюдной улице казаков и двух задержанных ими оборванцев, натянул поводья. Небрежным взглядом он окинул босых, ужасно выглядевших немолодых мужчин.

— Откуда? — властно спросил он.

— Наш корабль вчера утонул, спаслись с него чудом только мы. Остальные все утопли — ответил Маккиндер.

— Как зовут вас? — снова спросил атаман.

— Меня зовут Иван, а друга моего Данила — сказал Маккиндер.

— Друг твой Данила, похоже, служитель культа. И это для вас хорошо. Что ж, это говорит о том, что вы не из чекистов. Этого нам здесь не нужно. В иное время мы бы возможно и были бы тут рады служителям культа, но не сейчас. В нынешнее время мне сейчас нужны как воздух здесь на острове солдаты, мы в большой опасности, а лишние рты нам не нужны. Я в сомнении — сказал атаман.

— А ты не сомневайся — вмешался в разговор Джа-лама — Дай-ка мне свою винтовку и я тебе покажу, что я ею могу управляться не хуже твоих ребят — обратился он к одному из своих конвоиров.

— Да дай ему винтовку — приказал атаман.

Джа-лама взял винтовку в руки и сказал, казаку чтобы тот подбросил свою шапку вверх. Тот еще раз, посмотрев на атамана, подбросил свою шапку кубанку вверх и почти тут же сразу раздался выстрел. Казак подбежал к упавшей на землю шапке, взял её в руки и начал яростно ругать ламу, который метким выстрелом её буквально изрешетил.

— Ладно — сказал атаман — подарю я тебе новую шапку, а эту кубанку отдай ламе калмыцкому, пусть она ему будет как приз за вхождение в наше славное островное свободное братство.

— Спасибо и на этом — сказал лама и взял из рук казака шапку — товарища моего проверить не желаешь, он тоже почти монах.

— Пошли, шапок на вас стрелков окаянных не напасешься — кивнул атаман своим пленникам — Остановитесь пока у меня. Поживете на наших харчах, раздобреете, здоровье своё поправите.

Джа-лама нахлобучил на голову подаренную кубанку, и, не поднимая взгляда, зашагал рядом с Маккиндером вслед за медленно едущим в наступающих густых сумерках на коне атаманом. Молча, миновали они улицу, вышли на майдан, свернули во двор поповского дома, находившегося прямо напротив церкви. Пока им открывали ворота, Маккиндер успел заметить выдвинутое над перилами колокольни тупое рыло «максима». Двое дюжих казаков, дремавших в тени крыльца на соломенных подстилках, подняли головы.

— С возвращением Сергей Васильевич. Как прошла разведка? — спросил один из них.

— Потом об этом! — сказал атаман.

Казак подхватил брошенные ему поводья, подозрительно покосился на усталых, ужасно выглядевших людей, которые сопровождали атамана.

— А это что за чучела? Птичек ими распугивать будем? — зло спросил казак…

На веранду выбежала кругленькая попадья.

— Ах, батюшка ты наш! Свет ты наш ясный! Заждались вас, обед давно уж…

Атаман легко взбежал по лестнице. Остановился перед попадьей и приказал ей:

— Распорядись, матушка, баню приготовить гостям, да быстро. Да не забудь, потом покормить сих божиих странников. Или не помнишь того, что кто божьих странников кормит, тот душу свою насыщает?

— Все будет, как вы прикажете. — Кинув любопытный взгляд на странных гостей атамана, она проворно скатилась по ступеням.

— Зойка, где ты?! — через минуту кричала она у дома для прислуги.

Дом был большой, недавней постройки, на высоком каменном фундаменте; напротив дома — обмазанный глиной пустой сарай, двор совершенно голый, без единого деревца и не обнесенный традиционным плетнем, хотя возле сарая лежали заготовленные колья и прутья. Из этого дома, как отметил про себя Маккиндер, хорошо просматривались все прилегающие улицы.

— Молодец, атаман, в военном деле имеет понятие — подумал про себя Маккиндер.

Вдоволь искупавшись, переодевшись в неизвестно откуда взявшееся свежее нательное белье, два невольных гостя затерянного в Каспийском море острова, расположились за столом в горнице и с аппетитом съели предложенное угощение. После трапезы им разрешили немного отдохнуть. Молодая девушка по имени Зоя, помогавшая по дому хозяйке, провела гостей в небольшую комнату, в которой вдоль стены стояли несколько крепко сколоченных топчанов. Здесь Маккиндер и его попутчик расположились на отдых. Через пару часов двух гостей пиратского острова разбудил один казаков и позвал на совет к атаману. Когда они вошли в горницу, они увидели, что за большим столом уже собрались шестеро человек во главе с атаманом. Шло бурное обсуждение сложившейся ситуации. Завидев новых участников совещания, все сидевшие за столом люди замолчали. Атаман тут же рассказал своим товарищам о том, что он принял решение принять в их дружину двух старых воинов, спасшихся после кораблекрушения. Никто ничего по этому поводу из присутствующих не сказал.

Тогда атаман рассказал новым соратникам о том, что остров приглянулся одному из королей преступного мира всего юга России Ахмед Хану. Вчера была проведена его людьми разведка боем. Атака была отбита казаками. Но совершенно было ясно, что враг скоро вернется, и придет он большими силами и тогда никому на острове пощады не будет. Помощи ждать островитянам неоткуда. Они сами здесь живут вне закона, грабят иногда проходящие рядом корабли, так что на содействие каких бы то ни было властей, рассчитывать им не приходится.

— Так что вам повезло, в другое время, не стал бы я с вами нянчиться, пристрелил бы сразу от греха подальше, чтобы вы чего здесь лишнего не узнали — сказал честно атаман, после того как завершил рассказ о ситуации сложившейся на данный момент.

— Спасибо за правду — ответил Маккиндер.

— Вижу я, что люди вы непростые, воинское дело вам известно. Офицерскую выправку её сразу узнаешь, так что помогите нам, а там глядишь, и я вам помогу. Так что, не будем раньше смерти помирать, с божьей помощью победим. Тем более — тут атаман на секунду замолк — был я тут у божьей старушки одной, совета у неё просил, а она мне после того как посмотрела в какой-то стеклянный шар, сказала, что спасение наше придет из моря — сказал атаман и вопросительно посмотрел на своих гостей. Те между собой переглянулись.

— Вот и я до сегодняшнего дня понять не мог, о чем старица сказывала, а как вас увидел, и услышал, как вы рассказали, что из моря спаслись, сразу понял. Вот оно предсказание то сбывается! — воскликнул атаман.

— Дай-то Бог — раздались возгласы за столом.

— Тогда, раз такая обстановка сложилась, прямо завтра с утра начнем готовить остров к отражению нападения, а для того чтобы работа эта была успешной, назначаешь меня атаман комендантом острова, и будем работать — сказал Маккиндер — Времени у нас мало. Обсуждать сейчас особо нечего. Нужно будет все детали подготовки рассмотреть непосредственно на местности.

— Максимум у нас есть три дня до нападения на остров — сказал Джа-лама и атаман с некоторым удивлением на него посмотрел.

— К словам Джа-ламы имеет смысл прислушиваться, это я на своем личном опыте знаю — сказал Маккиндер.

— Понятно — ответил атаман — Тогда не буду более вас сегодня более задерживать, отправляйтесь спать, а завтра поутру начнем работать.

— Добро — ответил Маккиндер и встал из-за стола, Джа-лама встал вслед за ним.

Маккиндер и Джа-лама расположились на ночлег в одной из комнат большого поповского дома. Большие железные кровати были застелены тончайшими перинами. Но, несмотря на относительный комфорт ночлега обоим не спалось. Джа-лама долго начитывал мантры. А после завершения практики к нему обратился Маккиндер:

— Уважаемый лама, хочу у вас поинтересоваться насчет того, что произойдет, то есть что вы будете делать, если у вас в течение какого-то периода времени не будет возможности возносить свои молитвы вашим божествам. Ведь такое вполне может случиться в ближайшее время. Как вы переживете такое неисполнение принесенных обетов?

— Ни к чему нельзя привязываться, чересчур сильно. Даже к исполнению практики. Во всем должна быть мера. Но практика не равняется одному лишь зачитыванию мантр и медитации. Сама жизнь это основная практика. Так что и работа по защите острова это для меня всё та же буддийская практика. А успешная оборона острова — это успешная буддийская практика. Разве не так обстоит дело?

— Замечательно, дорогой лама. А теперь нельзя ли подробнее рассказать об этой практике на примере именно обороны этого бандитского острова? Мне будет очень интересно и уверен полезно, узнать про такой вид буддийской практики — спросил серьезно Маккиндер.

— Хорошо. В первую очередь нам нужно будет породить в сердце сострадание к этому острову и его жителям, и тогда вы будете им помогать так, словно они ваши самые близкие друзья — ответил лама.

— Понятно, что всё не просто в этом мире, но я очень благодарен вам за данное разъяснение. Получается, что для того чтобы я хорошо организовал оборону данного острова я в обязательном порядке должен проникнуться чувством глубокого сострадания к жителям этого бандитского вертепа, пиратского гнезда, живущего убийствами и разбоем — совершенно спокойно промолвил будущий комендант острова.

— Да это так. Но при этом все же не всё так, как вы говорите. Не только к жителям острова, но еще и к самому острову, со всеми его берегами, деревьями, лугами и лужами нужно будет нам для успешной практики проникнуться состраданием. Ко всем живым существам, населяющим остров, а не только к людям, ведь все живые существа являются для нас нашими матерями. Муравьями, мошками и комарами этот остров богат просто в несметных количествах — сказал Джа-лама.

— Очень ценное дополнение, оно теперь всё поменяло в моем понимании сложившейся сейчас ситуации, и за это еще раз вам большое спасибо, дорогой лама. Муравьев в обиду врагам? Мошек наших героических предать? Оставить комаров беззащитных на потеху врагам? Ни за что! Убью всех гадов, захватчиков острова, на месте теперь просто однозначно! Пусть даже не появляются у меня на горизонте, сразу истреблю. И на этом спасибо. Спокойной ночи. Начнем завтра вместе практиковать! В смысле сражаться за независимость честных муравьев данной территории, да не посмеет враг на неё посягнуть. Иначе враг позорный будет нами полностью уничтожен — ответил Маккиндер.

— Спокойной ночи! Надеюсь, наша совместная практика будет успешной — ответил лама.

— И я на это тоже надеюсь — ответил Маккиндер. — Даже не надеюсь. Я, точнее совершенно точно знаю, что она будет успешной.

— Что же, будем надеяться, что вы хороший предсказатель — сказал Джа-лама.

* * *

Кровать была удобной, да и усталость прошедшего дня продолжала давать о себе знать, и, тем не менее, Маккиндер долго не мог заснуть. Он лежал с широко раскрытыми глазами, вспоминая перипетии только что произошедших событий. Все что произошло, за эти двое суток с ним, показалось теперь ему, лежащему в теплой, уютной кровати страшным розыгрышем судьбы, неким фантастическим сном к несчастью, произошедшему в реальности. Согласно существующему у посвященных, в сакральные знания, людей представлению, все великие изменения сначала происходят на неких «внутренних уровнях». И имеют только лишь символическое или весьма ограниченное представление. И, лишь затем они проявляются в физическом мире в своей ужасающей силе. Это означает нечто намного большее, чем просто отвечающее здравому смыслу представление о том, что действию предшествует намерение. Тут мы имеем манихейское видение вечной битвы противоположных сил в некоем ином измерении бытия. И время от времени мы видим, что одна или другая из этих сил одерживает верх. Если предположить, что к концу XIX века на невидимом плане тёмная сила стала постепенно расправлять свои крылья над Германией, то можно ожидать, что ещё до того, как влияние упомянутой силы достигнет полноты, появятся определённые знаки и на физическом уровне. Признаём ли мы эту магическую работу в том смысле, что она приводит к необъяснимым результатам на физическом плане, — не важно.

Неоспоримо вот что: практика магических техник оказывает глубокое влияние на ум и мировоззрение самого мага. Именно, исходя из этой истины, мы можем заключить, что тот, кто практиковал оккультные дисциплины: как мы уже видели, в любом случае начинает мыслить как, как маг. Говоря языком психологии, базовый склад ума определяет то, какие бессознательные силы получат возможность выйти на поверхность. И это в равной степени применимо как к коллективной, так и к индивидуальной психологии. Задолго до того, как психологи начали серьезно исследовать техники «промывания мозгов» и увещания, любая что-то собой представлявшая оккультная ложа знала, как исподволь внушить свои идеи в умы своих членов таким образом, чтобы последние приняли их без всяких сомнений. А сейчас от него, от Маккиндера во многом зависит, как будет темная сила вести себя в отношении Германии, какая психическая энергия начнет или перестанет поступать в мир. А он лежит сейчас здесь абсолютно беспомощный на острове посреди огромного чуждого озера, именуемого громко, Каспийским морем. И ничего не может сделать с этим. Он всё проиграл. Какой позор!

Но заниматься бесцельным переживанием свершившихся событий было не правильно и даже вредно. У всего должна была быть своя причина. Нужно было только правильно восстановить причинно-следственную связь, которая свяжет всё случившееся с ним в единую цепь, в которой одно звено следует аккуратно за другим звеном и тогда анализируемая ситуация превратится в полностью понятное ничто. В пустоту лишенную всякой сущности. Но при этом в пустоту полностью доступную для понимания и осмысления.

Шаг за шагом, эпизод за эпизодом он разбирал малейшие подробности прошедших дней, пытаясь в них распознать тайные причины тех бедствий, которые сейчас свалились ему на голову. Внутри него росло убеждение, что им были допущены серьезные ошибки, которые вполне возможно могли быть исправлены им в будущем. Без ошибок не могло никак обойтись. Нужно было только понять, в чем они конкретно выражались. Совершенно очевидным фактом, показалось теперь Маккиндеру, что нападение на корабль не носило случайный характер. Явно, что за судном велась охота. А это могло означать только одно. Измена! В этом нет никакого сомнения! В среде тех, кто был допущен к проведению операции, завелась измена. В этом теперь не было никакого сомнения. Этот вопрос был совершенно ясен. Теперь только было нужно понять то, кто был этим самым предателем. Кто является изменником? Это Маккиндер понял практически сразу. Помощник капитана корабля. Именно он мог точно сообщить маршрут корабля противнику. Это открытие неприятно удивило Маккиндера, но успокоило его лишь то, что противник вероятней всего уничтожил предателя точно так же как и остальных членов команды корабля. Не зря Джа-лама, в талант, которого Маккиндер начинал всё более верить, прямо сказал, что никого из тех, кого они оставили на корабле, среди живых уже нет. Значит и предатель тоже мертв.

Теперь нужно было ответить на другой важный вопрос. Кем была организована охота? Здесь тоже не пришлось долго думать. Германская разведка. Больше просто некому. Только она могла иметь такой мощный ресурс в Астрахани. Так что сомнений тут быть не должно. После данного разбора на душе стало спокойней. Всё-таки есть возможность что-то, даже в таких запутанных обстоятельствах понять.

Следующий вопрос, на который нужно было найти ответ. Как суметь покинуть остров и увести с него Джа-ламу? Но для ответа на этот вопрос пока не хватало данных. Здесь Маккиндер немного отвлекся от анализа событий прошедших дней и стал вспоминать некоторые детали вечернего разговора с Джа-ламой. Джа-лама говорил следующее:

— Я вспоминаю старую историю о сапожнике, который пришел к монаху и спросил, его о том, какое ему будет наказание, ведь из-за того, что у него много работы, ему часто приходится пропускать утреннею молитву. На что монах, спросил, что же делает сапожник, в тот момент, когда должна была, произносится утренняя молитва. Я в этот момент глубоко вздыхаю, ответил сапожник. И тогда монах сказал, что этот вздох и есть самая лучшая утренняя молитва. Но главное нужно понять, что нет никакой разницы между буддистской практикой и обычной жизнью. Если поймешь, что сансара нирвана, то всякая твоя печаль полностью пройдет. Любая человеческая деятельность подобна буддийской практике и строится на работе с 4-мя сакральными энергиями, ровно, так же как и любая иная деятельность. Это следующие четыре энергии — энергия начала, энергия отсечения, энергия продолжения или удержания, и наконец, энергия завершения. Каждая из этих сакральных энергий имеет своё особое предназначение и используется в соответствующий период жизни и работы. Без понимания того как правильно работать с данными энергиями можно допустить массу ошибок в жизни и на работе. И в буддийской практике. Поэтому и любую деятельность нужно воспринимать как продолжение буддийской практики. Для того чтобы начать молитву мы обращаемся к энергии начала, потом мы отсекаем все лишнее, что может отвлечь нас от сути нашей практики. Затем мы прикладываем силы, удерживая себя от того, чтобы бросить начатое дело. А затем мы завершаем нашу практику и делаем посвящение заслуг.

То же самое мы совершаем, когда работаем над выполнением любой нашей задачи и любого нашего проекта. Сейчас я подробно, попробую рассмотреть именно первую энергию, энергию начала. Энергия начала, она связана с состраданием или, по буддистским канонам говоря, с бодхичиттой. То есть, почему именно сострадание? Понятно, что сострадание — это само по себе вроде бы абстрактное понятие, но когда человек видит страдание своей семьи, страдание своих детей, близких, отца, матери, людей, у которых нет возможности реализовать какие-то свои желания, какие-то свои пожелания, может быть, даже какие-то глупые и не очень необходимые вещи приобрести. Тогда это сострадание — это желание дать людям близким, дать кому-то возможности превращается у такого человека в страстное желание достигнуть каких-то целей в своей жизни. Это все и дает ту колоссальную энергетику, которая чаще всего и питает человека, дает ему возможность, скажем так, начать какой-то большой проект, добиться какого-то успеха. Энергия начала — это та энергия, которая питает нашу силу, дает возможность нашей самореализации состояться. Она основывается на сострадании, сострадании к каким-то людям, которые тебе небезразличны. А может и к каким-то группам людей, организациям. По большому счету не суть важно к кому конкретно, главное, скажем, сила чувств, которое вызывает это сострадание. Если это сострадание большое, сильное и, скажем, оно обладает само по себе какой-то высокой частотой или, скажем, высокой интенсивности, понятно, что у такого человека, у которого есть способность к такому большому состраданию, естественно и будет большая возможность превратить эту энергию сострадания, энергию начала, в какой-то успешный проект. Но тут тоже не все так просто.

Маккиндер стал медленно клевать носом, медленно погружаясь в сон. Но тут что-то привлекло внимание английского джентльмена. Некое непонятное тревожное чувство посетило его. Он отбросил в сторону сон и стал внимательно прислушиваться к раздающимся вокруг в ночной тишине шорохам и шумам. Через какое-то время ему показалось, что в коридоре послышались чьи-то осторожные, крадущиеся шаги. Дверь в комнату не открывалась, но каким-то непонятным чувством Маккиндер определил, что нечто уже вошло в неё. Было странное ощущение того, что в комнате кто-то незримо находится и этот кто-то сейчас стоит прямо возле кровати, на которой лежал англичанин. И вот медленно, словно во сне Джон Маккиндер стал ощущать в голове нарастающий шум, который буквально в течение нескольких секунд превратился в ужасающую какофонию. Казалось, что в этом шуме смешались в едином крике тысячи наполненных безмерным страданием голосов людей, которых подвергали жесточайшим истязаниям. С каждой секундой крики становились, всё более отчетливыми, уже можно было отличить отдельные крики женщин, детей, которые явно терпели какую-то смертельную муку. Они взывали к помощи, но помочь им было некому, их забивали, словно скот тысячами, и спасения от жестокости убийц, от их затупленных бесконечным смертоубийством ножей не было никому. Это был какой-то ужасающий конвейер смерти. Он увидел огромные кожаные мешки, в которые складывали просто пропитавшиеся человеческой кровью китайские воины детские уши. И тут одно еще теплое ушко, отрезанное буквально недавно у малыша ойрата упало на землю, и воин стал искать его в грязи, причитая, что император хочет получить в подарок от командующего их армией 2 миллиона детских ушей, и поэтому каждое ухо теперь на пересчет.

Дальше Маккиндеру показалось, что перед ним возник силуэт старца, одетого в черные пыльные кожаные сапоги, с изогнутыми носками, это единственное, что можно было разглядеть. Весь остальной облик был, с одной стороны различаем, с другой стороны не имел какой-либо твердой формы, каких-либо ясных очертаний. Как-то сразу стало понятно, что источником кошмарного шума, который влезал тысячами голосов в сознание, была голова этого странного старца. Наконец, Маккиндер взглянул в глаза старца, которые как два синих маленьких фиолетовых облачка светились в темноте. И там он увидел, сквозь мутную пелену тумана бездонных глазниц, огромное количество умирающих в жесточайших страданиях людей. Они, женщины, маленькие дети и старики, изрезанные на куски большей частью плавали в лужах собственной крови или барахтались в своих собственных выпущенных наружу беспощадными убийцами внутренностях. Было похоже на то, что эти люди никак не могут умереть и муки их длятся уже многие годы. Из бездны на Маккиндера уставились глаза — тысячи глаз, глаз без лиц, глаз, выдранных с множества лиц. Глаз, составляющих пары и существующих поодиночке. И все они смотрели прямо на него. Были здесь совсем маленькие детские глазки, глядевшие с задумчивой невинностью; глаза, налитые кровью и горевшие устрашающим огнем; был глаз распутника и мутный, слезящийся глаз дряхлого старика. И все они звали Амурсану, звали, с неизбывной мукой вглядываясь во тьму.

Огромным усилием воли Джону Маккиндеру удалось оторвать свой взгляд от светящегося в ночи кошмара. Но тут до него донесся голос предельно измученного старца. С невероятной для мира живых злобой, он кричал:

— Вставай проклятый лежебока! Страдания мои безграничны, и это только часть тех страданий, что ожидают тебя впереди, наших общих страданий! Ты совсем забыл о своем предназначении! Что ты делаешь на этом проклятом острове? С сегодняшнего дня в наказание за твою нерадивость я буду приходить к тебе каждую ночь! Вернись на свой путь! Немедленно!

Тут Маккиндер заметил, что в него вцепились невидимые, но обладающие громадной силой руки старца. Они подняли и поставили на землю его. В этот момент невероятная боль пронзила всё тело англичанина, все мышцы тела одновременно напряглись и сократились. Боль, пронзившая тело тысячами раскаленных игл, ударила в сердце, и разум затмился, отказавшись пережить такую муку. И в тот момент, когда казалось тело, явно перейдя порог допустимого страдания, готово было распасться на мириады самостоятельных клеток, раздался сдавленный крик старца:

— Это не он! Я ошибся!

Тут же Маккиндер почувствовал, что тело его медленно летит в воздухе. Легкий удар об поверхность кровати и вот шум в ушах стал затихать, удаляясь. А призрак, от которого теперь видимыми остались лишь частично его кожаные сапоги, подошел к лежавшему на другой кровати мужчине. И тут Маккиндер увидел, что калмыцкий лама был, не так прост, как могло показаться. Неожиданно он взвился в воздух и завис над кроватью. Потом было видно, что в воздухе началась беспощадная схватка. Явно было видно, что сражающиеся между собою бойцы пытались друг друга задушить. Тончайшие хрипы рассказывали английскому джентльмену о том, что битва сейчас идет не на жизнь, а на смерть между Джа-ламой и несущим ему страдание духом. Странное мельтешение во мраке темной комнаты рук и ног продолжалась в воздухе несколько минут, затем раздался сдавленный крик, и Джа-лама медленно стал опускаться на свою постель. Как только бой этот завершился, Джон Маккиндер вскочил и бросился к двери, она оказалась запертой. Тогда он подошел к окну и выглянул наружу. Их комната находилась на втором этаже. Свет везде был погашен, светил лишь краешек желтой луны.

В ее бледном свете Маккиндер увидел темный двор, черные тени, неслышно скользившие внизу, приглушенные звуки голосов. Собаки почувствовали его и настороженно подняли морды, их глаза вспыхнули зеленым огнем. Джон вернулся назад и упал на кровать. Ему удалось вздремнуть только на рассвете, когда он услышал во дворе громкое пение первых петухов.

Глава 20

Небольшой отряд только-только вошел в еще спящий город. Астрахань словно проигнорировала этот маленький коллектив в состав, которого входила несколько всадников и великолепный современный автомобиль. Хаусхофер попросил начальника товарища Николая сразу же, как только они оказались в городской местности, первым делом решить вопрос с местом расположения группы в городе, сославшись на свою сильную усталость после долгого путешествия. Товарищ Николай принял это предложение и быстро определился с местом дислокации, он решил разместиться вместе со всей своей группой в центральной гостинице города. Когда отряд добрался, наконец, до гостиницы Хаусхофер настоял на том, чтобы его поселили в одноместном номере. Разместившись в номере, Он наотрез отказался ехать вместе с группой в ВЧК, представляться местному начальству, сославшись на то, что ему хотелось бы в этой поездке как можно меньше быть на виду.

Когда отряд во главе с товарищем Николаем покинул гостиницу, Карл Хаусхофер, несмотря на то, что он действительно был сильно утомлен тяжелой дорогой, тоже не стал терять попусту время. Он вышел из гостиницы на улицу и направился по известному ему адресу. Примерно через тридцать минут ему удалось добраться до места. В маленьком палисаднике возле дома, к которому подошел Хаусхофер, играли двое мальчуганов. Он спросил их:

— Здесь живет Григорий Васильев?

— Да, это наш отец — ответил один из ребят. — А зачем он вам нужен?

— Я привез ему весточку от одного его старого друга — сказал, миролюбиво мужчина.

— Вы подождите здесь, а мы сейчас зайдем во двор и посмотрим дома он сейчас или нет — предложил второй мальчик, лицо у него было встревоженным.

— Хорошо, только быстро, а то я устал с дороги — расслаблено согласился Хаусхофер, всем своим видом показывая, что он вот-вот и рухнет на пол и заснет прямо у порога дома. Ребята быстро забежали во двор, Хаусхофер почувствовал, что его пристально разглядывают и причем не только из того дома, где жили Васильевы. И тут дверь во двор раскрылась, и на пороге появился немолодой, среднего роста, коренастый, темноволосый мужчина славянской внешности, примерно сорока лет от роду. Он с радостно распростертыми объятиями кинулся к своему гостю и при этом громко восклицал:

— Ну, ёжки-матрешки, брательник! Приехал родной! Ванечка! Сколько зим, сколько лет! Проходи дорогой! Как супруга Мария поживает? Как детушки, совсем видно уже взрослые то стали! Да что ж мы стоим то? Пошли быстрее в дом! Вещи то, небось, у свояченицы то оставил? Значит, у них решил остановиться. Понятно. Обижаешь, брат ты меня, обижаешь, но надоест, так ты ко мне переезжай, мы здесь всегда тебе рады.

— Спасибо Григорий, спасибо! Не обижайся, родной, сам понимаешь мне там, у них, было удобно остановиться, но я, как только вещи свои разложил, так сразу к тебе — говорил Карл Хаусхофер, крепко в ответ, обнимая хозяина дома, так, словно он и воистину его родной брат, прибывший из далеких земель. Мужчины на несколько секунд остановились у входа во двор, словно демонстрируя себя возможным наблюдателям. Потом они неспешно вошли во двор, а затем сразу же прошли внутрь большого деревянного дома.

Здесь, хозяин дома, сказал супруге и детям, чтобы они вышли во двор, поскольку ему с братом хочется поговорить с глазу на глаз. Когда мужчины остались одни, Хаусхофер сразу же обратился к хозяину дома:

— Как вы поняли, что я к вам направлен нашим командованием?

Хозяин дома, пригласив гостя присесть на стул возле стола, сам приземлился на стул напротив него. И несколько секунд внимательно всматривался в своего гостя.

— Меня предупредили, что в ближайшее время ко мне может прийти человек с той стороны, и при этом сообщили ваши приметы — ответил хозяин дома, после нескольких минут тишины.

— Значит ли это, что у вас есть достаточно срочная связь с центром, я делаю такой вывод исходя из того, что мы говорили с руководством совсем недавно? — спросил Хаусхофер.

— Такая связь есть, но только для экстренных сообщений — ответил Васильев.

— Хорошо. Тогда следующий вопрос. Мне было сказано… — начал говорить гость, но хозяин дома, не дав завершить предложение, сразу, же прервал его на полуслове:

— Давайте я сейчас вам лучше сам всё расскажу о тех событиях, которые вас интересуют. И если после этого у вас останутся еще вопросы, то я буду на них отвечать.

— Хорошо — согласился Хаусхофер.

И Григорий Васильев подробно и сухо рассказал о том, как разворачивались события в последние дни, за исключением ряда моментов, про которые он решил промолчать.

Выслушав сообщение агента, Хаусхофер глубоко задумался на несколько минут, а потом обратился к нему с вопросом:

— Значит интересующие меня люди, сейчас уже возможно достигли Баку, и там пока находятся вне нашего контроля?

Хозяин дома в ответ промолчал.

А гость продолжил свою речь:

— Тогда мне нужно срочно направить депешу в центр и в ней сообщить о том, чтобы наши друзья как можно быстрее связались с турецким командованием, для того чтобы оно оказало нам помощь в данной ситуации. А самим нам тоже вслед за интересующими нас людьми нужно отправляться в Баку.

Григорий Васильев ответил, что все эти вопросы превышают его скромные полномочия.

— Тогда кто может эти вопросы решить? — спросил гость.

— Только резидент — ответил Васильев.

— И как мне его найти? — поинтересовался Хаусхофер.

— Теперь он вас сам найдет — ответил агент.

— Хорошо, но мы спешим, нам нужно действовать быстро — напомнил еще раз гость.

— Всё что могу я сделаю — ответил коротко хозяин дома, вставая и направляясь к выходу из дома. Хаусхофер вышел из дома вслед за ним.

На этот раз агент повел его через выход на другую улицу. Там они попрощались, и Хаусхофер направился в гостиницу. Почти дойдя до неё, он подумал о том, что ему следовало бы сейчас где-то побыть некоторое время и посмотреть, нет ли за ним слежки. Тут на его глаза попалась небольшая аптека, расположенная на первом этаже здания, находившегося прямо напротив гостиницы.

Задумавшись на секунду он решил, что это отличное место для того чтобы проследить за возможными соглядатаями. Хаусхофер решительно вошел в аптеку, а навстречу ему почти сразу же со своего стула поднялся немолодой мужчина в белом халате. Он вежливо поприветствовал посетителя, а Хаусхофер сказал ему, что он хочет посмотреть, какие лекарства сейчас есть на витрине аптеки. Аптекарь согласно закивал головою, а его гость, делая вид, что рассматривает лекарственные препараты, на самом деле внимательнейшим образом изучал всех людей, каких можно было разглядеть на улице, и пытался понять, кто из них мог за ним следить. В поле его зрения попало достаточно много самых различных людей, которые могли быть шпионами. Но никаких явных подозрений у него так и не возникло. Слежка за ним если и была, то велась она хорошим специалистом.

Вдруг как гром среди ясного неба прозвучали слова аптекаря, произнесенные на немецком языке:

— На самом деле за вами следил сегодня тот молодой человек, который сейчас только что зашел в гостиницу, дорогой наш гость.

— Получается, что вам не пришлось меня сегодня долго искать, господин резидент — в тон ему спокойно и невозмутимо ответил гость аптеки.

— Да, это у нас удачно получилось — согласился аптекарь.

— Мне нужно срочно направить депешу в центр и в ней сообщить о том, чтобы наши друзья как можно быстрее связались с турецким командованием, для того чтобы оно оказало нам помощь в данной ситуации. А самим нам вместе с моим помощником в данном деле тоже вслед за интересующими нас людьми нужно отправляться в Баку. Вы меня поняли? — спросил Хаусхофер.

— Я вас понял, но пока спешить сильно не нужно. Дело в том, что мы просчитывали наперед такую ситуацию, при которой в случае опасности, наши противники могут попробовать переместиться в окружение своих собственных воинских частей по морю. Поэтому мы заранее подготовили судно с вооруженными людьми, и как только нам стало известно о том, что группа, за которой мы здесь следили, пытается на корабле покинуть город, мы сразу отправили свой корабль для того, чтобы перехватить его и захватить интересующих нас людей в открытом море. Разве господин Васильев вам об этом не сказал? — спокойным голосом ответил аптекарь.

Хаусхофер так же невозмутимым голосом, поинтересовался у него:

— И какие успехи у вашей группы захвата?

— Пока от группы захвата нет никакой информации. И это не страшно. В любом случае после боя они должны были по плану переждать два или три дня в одном из тайных мест. Надеюсь, что уже сегодня я смогу вам рассказать о результатах данной операции — сказал, садясь вновь на своё место аптекарь, всем своим видом давая понять посетителю, что разговор на сегодня завершен.

Через несколько минут Хаусхофер уже вошел в свой номер в гостинице. Ждать возвращения товарища Николая и других участников экспедиции пришлось достаточно долго. И после их возвращения в номере гостиницы, в котором остановился профессор Хаусхофер, началось небольшое совещание. В совещании участвовали сам Карл Хаусхофер, руководитель чекистской группы товарищ Николай, и его помощник Джангар. Первым рассказал об итогах своей работы с момента прибытия в город товарищ Николай. По его словам дело обстояло следующим образом. В губернском отделении ВЧК его встретили хорошо и оказали всю возможную помощь, имевшей огромные полномочия группе чекистов. Выделили людей в помощь, помогли с дополнительным транспортом. Но, к сожалению, произошла страшная неприятность. Получилось, что они действительно опоздали. Когда группа чекистов прибыла в городскую тюрьму, то неожиданно выяснилось, что интересующий их человек пару дней назад был освобожден и вывезен из городской тюрьмы неизвестными людьми. Расследование данного инцидента, которое началось сразу же после возвращения группы из тюрьмы, пока ощутимых результатов не дало. Все документы, по которым освободили Джа-ламу, были подлинными, но никто не мог вспомнить, как и когда они были выпущены. И вероятней всего всё дело сведется к раскрытию банального подкупа, и не приведет ни к каким серьезным людям. И нечего не даст для понимания сложившейся в данном деле ситуации.

Так что всё выглядит пока достаточно печально. Но руки опускать не стоит, работа продолжается. Агентам ВЧК даны задания и в самом ближайшем времени следует ожидать в деле поимки необходимого им человека серьезных подвижек. Рано или поздно он и его похитители попадутся в поле зрения сотрудников ВЧК. И тогда их арест станет неизбежным. Если, конечно, похитители вместе с тем, человеком, которого они ищут, уже не покинули город Астрахань. За это время из города отбыли несколько поездов. По линии транспортного ЧК послана шифрограмма с описанием внешности калмыцкого ламы, если он едет в поезде, то его с огромной долей вероятности сотрудники транспортного ВЧК задержат в самое ближайшее время. Хуже дело обстоит с морским портом. За последнее время из порта вышли несколько судов в море, имея при этом на своем борту, как нам кажется, не совсем понятных пассажиров. Наши товарищи сейчас принимают определенные усилия, для того чтобы получить точную информацию о том, кто конкретно отплыл на этих кораблях из Астрахани. Но понятное дело, что сделать что-либо здесь будет невероятно сложно. Кроме того, мы связались с нашей агентурой в Баку и на Северном Кавказе. И дали им приказ, в случае если у них там появится тот, человек, который нам интересен, или точнее те люди, которые нам интересны, то они примут самые решительные меры к задержанию их. А как потом мы их у них заберем, будет решать оперативно, в ходе работы.

Затем слово взял Карл Хаусхофер. Он, не раскрывая своих источников информации, сообщил, что уже осведомлен о том, что Джа-лама был выкраден из тюрьмы. И мало того, Хаусхофер сообщил о том, что ему прекрасно известно, что данную операцию провели сотрудники английской разведки под руководством непосредственно самого Джона Маккиндера. Но, слава богу, вполне возможно уже сегодня у него будут полностью достоверные сведения о нынешнем месте нахождения Джа-ламы и захватившего его Джона Маккиндера. А может быть, этого нельзя полностью исключать, уже сегодня, им предстоит встретиться с этими славными джентльменами воочию. Не преминул дополнить профессор.

Товарищ Николай немного презрительно заметил:

— Я так и понял, что во время беседы с важным начальником вам была открыта некая дополнительная информация, которой вы не стали со мной делиться. Ваше право хранить в тайне ваши контакты, но согласитесь в таком недоверии ко мне мало хорошего и приятного для меня. Я надеюсь, что это вам понятно.

На данный выпад Хаусхофер ответил прямо:

— Товарищ Николай, хочу вас заверить, что я действовал в этой ситуации точно в соответствии с полученным мною приказом. И никак иначе. Так что могу вас полностью вас заверить в том, что всё так и было. Здесь нет ни капли моего к вам недоверия. Да и стоит ли сейчас об этом вспоминать, раз впереди возможно их ждет встреча с теми людьми, за которыми суда они и приехали. Я надеюсь, вы понимаете, как военный человек, что приказы руководителей необходимо исполнять, вне зависимости от того, нравятся они лично мне или нет. Если бы не отданный мне приказ, уверяю вас, я бы никогда не стал бы скрывать от вас эту дополнительную информацию, ибо полностью доверяю вам.

Товарищ Николай, кивнул головой, в знак одобрения и примирительно согласился с тем, что приказы нужно выполнять. И что обсуждать здесь более было нечего.

Теперь оставалось только ждать сообщений от местного резидента.

* * *

Через некоторое время было проведено очередное совещание в комнате у профессора Хаусхофера. Начал совещание сам профессор, но не успел он произнести и нескольких общих фраз, о том, что нужно продолжать ждать и что возможно уже сегодня им удастся встретиться с теми людьми, с которыми они так давно жаждут увидеться. Как тут в разговор вмешался присутствующий здесь же помощник товарища Николая Джангар и убежденно стал говорить о том, что встретиться с людьми, которых они давно ищут, сегодня совершенно точно не удастся им.

— Почему ты так считаешь? — с большой долей недоверия в голосе спросил у Джангара Хаусхофер.

— Я сегодня встречался со многими людьми в Астрахани. Среди тех с кем мне пришлось переговорить, были и люди известного местного бандита, настоящего некоронованного короля здешних мест, Ахмед хана. Так вот от одного из его воинов я узнал, что Ахмед хан планирует в ближайшее время захватить Чертов остров. И сейчас его люди усердно готовятся к предстоящему штурму — медленно проговорил Джангар.

— И причем здесь этот самый Чертов остров, Ахмед хан, и предстоящий штурм? Какое отношение это всё имеет к нашим делам? — прервал неторопливо Джангара Хаусхофер.

— Вы очень спешите. Вы не дали мне завершить мою мысль. Так вот этот самый головорез из банды Ахмед хана, с которым я имел счастье беседовать, рассказал мне, что сегодня пришла весть, что на этом самом Чертовом острове неизвестно откуда появились двое каких-то серьезных мужчин, в возрасте. Они вроде спаслись после кораблекрушения. Один из мужчин калмык. Это появление незнакомцев почему-то сильно насторожило Ахмед хана. Настолько сильно, что он отложил нападение на остров, которое было назначено на сегодня, а сам куда-то выехал. Всё это очень странно — сказал Джангар.

— Действительно, всё это очень странно. Хотя стойте, всё совпадает! Чертов остров. Он стоит по пути. Конечно! Это точно они! — Хаусхофер радостно воскликнул.

— Откуда у вас такая уверенность, господин Хаусхофер? — спросил товарищ Николай, внимательно и напряженно всматриваясь в лицо профессора — Господин профессор, пора уже рассказать всё. Иначе мы точно рискуем всё проиграть.

— Не обижайтесь, я без вас встретился здесь с представителями нашей разведки. Я имел указание начальства не ставить вас в известность о данных встречах без лишней надобности. Так что это было не моё решение. Во время этих встреч я узнал о том, что силами этих людей была проведена операция по захвату судна, на котором скрылись английские шпионы вместе с захваченным ими ламой. Операцию по захвату судна планировали провести недалеко от Чертового острова. Сегодня они должны были мне сообщить об итогах операции по задержанию Маккиндера и Джа-ламы. Вот собственно и всё, что я знаю — ответил Хаусхофер — Поэтому я и сделал вывод о том, что вероятно, что спасшиеся после кораблекрушения на острове люди, это и есть те, кого мы ищем.

— Хорошо — сказал товарищ Николай — Еще раз повторяю. Раз таким был приказ, не ставить никого в известность о встречах с нашими разведчиками, то обсуждать здесь нечего. Лучше скажите, что нам делать в сложившейся ситуации? Как нам сейчас поступить? Есть ли у вас или у наших местных разведчиков представление о том, что сейчас следует предпринять?

— Необходимо срочно, лучше всего прямо сегодня, отправиться на Чертов остров, и захватить тех людей, которых мы ищем! Нельзя здесь нам вновь опоздать! Мы сейчас же направляюсь с вами, товарищ Николай на встречу с нашими людьми здесь, а вы Джангар снова возвращайтесь в город и всё время держите под контролем любые возможные изменения вокруг ситуации с предстоящим штурмом Чертового острова людьми этого самого вашего большого бандита, Ахмед хана. При появлении любой новой информации срочно сообщайте все подробности нам — сказал Хаусхофер, а товарищ Николай молча, кивнул в знак согласия головой, а потом добавил к сказанному следующее.

— Вы правы, уважаемый профессор, нам нельзя опоздать. Но в первый раз мы не успели захватить интересующих нас людей не по нашей вине. У нас не было ни одного шанса. Если сейчас есть хоть малейший шанс достигнуть нужного результата, то мы его добьемся — сказал товарищ Николай.

— Я в этом нисколько не сомневаюсь. Но сейчас нам нужно уже выходить. Время идет неумолимо быстро. Пора в путь — сказал Хаусхофер и на этом маленькое совещание в номере гостиницы завершилось. Участники его быстро покинули здание гостиницы. Но не успели за вышедшими из здания людьми закрыться массивные двери гостиницы, как в номере этажом выше того номера, в котором проходило совещание открылась дверь и оттуда вышел молодцеватый мужчина, в военной форме весь подтянутый черными блестящими ремнями. Аккуратно закрыв за собой дверь, стремительно направился вниз по лестнице к выходу из здания.

Хаусхофер вышел из гостиницы и после того, как неспешно прогулялся вдоль улицы, словно что-то вспомнив, вдруг перешел через дорогу на другую сторону улицы. Затем профессор зашел в аптеку и поздоровался с человеком в белом халате. Профессор сразу понял, что аптекарь это не тот человек, с кем он разговаривал на днях. Немного опешив, Хаусхофер спросил, а нет ли у аптекаря сменщика? Тот ответил, что нет. Тогда профессор спросил, кто работал в аптеке в такой-то день недели? На что последовал ответ, что аптека в этот день не работала.

Поняв, что дальше задавать вопросы бессмысленно, Хаусхофер вышел прочь из аптеки и вышел на улицу, где его дожидался товарищ Николай. Далее они вместе отправились к агенту Васильеву. Но и там их ждала неудача. Васильев на встречу не вышел. А дети сообщили, что отец их уехал в гости родственникам в деревню и велел его в ближайшие дни назад не ждать.

Немного озадаченный тем как складывается ситуация, Хаусхофер сообщил товарищу Николаю, что его возможности полностью исчерпаны. Других вариантов связи с центром у него нет. Тогда юный чекист предложил вернуться в гостиницу. Там профессор останется, а сам молодой человек отправится в ВЧК и попытается там получить помощь в сложившихся обстоятельствах. Так они и решили. После этого момента два компаньона по операции быстро стали продвигаться в сторону центра города.

В пути они проходили мимо небольшого сквера, в котором на скамейке прямо по их пути следования сидел немолодой, хорошо одетый мужчина. Мужчина слегка кивком головы поздоровался с господином Хаусхофером, после чего встал со скамейки и неторопливо направился в сторону небольшого переулка. Хаусхофер и товарищ Николай быстро обменялись красноречивыми взглядами. А потом как бы нехотя двое мужчин медленно последовали за скрывшимся в переулке человеком.

Когда они оказались в переулке, то неизвестный мужчина, который ожидал их у поворота в другой переулок, сразу же продолжил своё движение. Так продолжалось несколько раз. И вот через некоторое время, Хаусхофер со своим спутником оказались рядом с развалинами старинного большого дома. Из развалин раздалось легкое покашливание.

Тогда профессор первым, а товарищ Николай вслед за ним, вошли внутрь заброшенного дома. Здесь их встретил мужчина, который сразу представился:

— Зовите меня как принято здесь товарищ Иоганн. Я вероятней всего как подсказывает мне моя интуиция, именно тот самый человек, которого вы сейчас ищете в Астрахани. Обойдемся без лишних сантиментов. Ответьте мне, пожалуйста. Что такого срочного случилось? Почему вы так спешно стали меня искать?

— Иоганн, согласно той информации, которую нам дал наш информатор, вполне возможно, что два интересующих нас человека сейчас находятся вместе на Чертовом острове. Поясняю. Сейчас готовится захват этого самого острова, на котором ныне гнездятся пиратские ватаги разбойников, местным главарем бандитов Ахмед ханом. Он должен был состояться сегодня, но был на сутки отложен. Времени до начала штурма острова осталось совсем немного. Поэтому мы, сегодня должны решить вопрос об организации операции по захвату или уничтожению интересующих нас персон, иначе у нас впоследствии снова могут возникнуть сложные проблемы. Решения нужно принять в самые кратчайшие сроки — резко высказался Хаусхофер.

— Господин профессор, по той информации, которой располагаю я, корабль, на котором плыли интересующие нас люди, потоплен вместе со всеми пассажирами и всей командой. Конечно, опознание всех утопших и убитых не производилось в полной мере. Это так. Трупов ламы и пожилого англичанина никто лично не видел. Но смею вас уверить, что все кто в момент нападения находился на судне, совершенно точно уже мертвы. Это абсолютно точно, никто не выжил. Даже наш информатор и тот погиб во время ужасающего по силе взрыва, который полностью уничтожил судно и его команду.

Корабль пошел ко дну, а всех кто пытался спастись вплавь, а их то и было всего пара человек, выживших после взрыва, убили из огнестрельного оружия наши воины. Я там во время проведения данной акции лично не присутствовал, но там был мой ближайший помощник, человек исключительно надежный. Ему я доверяю почти всегда. Он меня заверил, что на том корабле все погибли до одного человека. У находившихся на корабле людей не было никакой возможности выжить. И как вы в этих условиях можете утверждать, что господа, за которыми мы здесь столь рьяно охотились, сейчас живы? Этого не может быть! Просто, не может быть! И точка! — раздраженно высказался Иоганн.

— Не знаю, как они это сделали, но очень похоже, что они все, каким-то возможно магическим способом, но все же выжили несмотря, ни на что. Да, информация об их спасении, которой мы обладаем, к сожалению не стопроцентный доказанный факт. Но она весьма похожа на правду. Наш информатор сообщает, что на Чертовом острове на следующий день после уничтожения судна неизвестно откуда появились два мужчины примерно под пятьдесят лет, один из которых калмык. Эти два человека спаслись после кораблекрушения возле острова.

Конечно, я верю вашим людям, но согласитесь трудно предположить, что в тот, же самый день или точнее ночь, возле острова утонуло бы еще и другое судно, и с него спаслись бы люди похожие на тех, кого мы ищем. И потом не забывайте, что люди, за которыми мы охотимся, являются весьма искусными специалистами по выживанию в самых труднейших условиях. Я рискнул бы предположить, что они покинули корабль до того, как он был атакован. Когда речь идет о таких людях, любая даже самая нелепая информация о них может оказаться на проверку верной. Это не простые люди. Серьезные люди, можно сказать исключительные люди — продолжил убежденно говорить Хаусхофер.

— И чем же они так знамениты? Особенно этот калмык? Об английском ученом я наслышан — поинтересовался Иоганн.

— Имя этого человека в течение многих лет вызывает у жителей Центральной Азии ужас и священный трепет. Многие кочевые народы почитают его как святого, несущего в жестокий мир добро и справедливость. Среди монголов было распространено убеждение, что он принадлежит к таинственной секте лам, живущих в легендарном монастыре Вечной Жизни в Гималаях. По преданию, те избранные, кто прикоснулся к Великой Тайне лам, получали невероятную силу, способность творить чудеса и исцелять людей. Они будто бы владели тайнами времени и могли заглянуть в будущее. Того, кто в глазах народа и был этим одним из этих избранных, звали Джа-лама. 1914 году считавшийся подданным Российской империи Джа-лама был арестован и отправлен в ссылку в Забайкалье.

Официальным поводом для этого стало обвинение в ритуальных убийствах. При обыске в его жилище были обнаружены мумифицированные фрагменты человеческих тел, а также тулум — кожа, снятая с живого человека цельным мешком, которая использовалась в ритуальных жертвоприношениях. Это обстоятельство еще более укрепило веру местного населения в то, что Джа-лама есть не кто иной, как живой Махакала, великое и грозное божество. Наибольшая известность пришла к Джа-ламе в 1912 году, после штурма его войсками города-крепости Кобдо с засевшими в нем китайцами.

Проявив находчивость, Джа-лама велел погнать к неприступным стенам крепости десятки собранных по всей степи старых верблюдов с привязанными к их хвостам вязанками подожженного хвороста. Вид обезумевших от страха, охваченных пламенем животных, несущихся к городу, посеял панику в рядах гарнизона, защищавшего Кобдо. Именно это и позволило монгольскому войску ворваться в крепость. По преданию, когда бой был закончен, Джа-лама склонился к седлу и выгреб из-за пазухи горсть расплющенных пуль, которые не брали бесстрашного героя — ответил Хаусхофер.

На некоторое время воцарилась полная тишина. Затем товарищ Николай спросил:

— И так что мы будем делать?

— Да, нужно признать, что такого поворота событий я никак не могожидать. Ведь я был до нашего с вами разговора абсолютно уверен, что операция наша успешно завершена. Единственно о чем слегка переживал, так это о безвременной кончине господина Маккиндера, блестящего ученого и военного, трудами которого я некогда зачитывался. А теперь, получается, нужно начинать всё с самого начала и быстро решить вопрос с захватом данных господ на острове. Это будет очень сложно сделать.

Если информация ваша верна, а я её постараюсь тут же перепроверить через свои источники, то, тогда действительно нужно будет уже сегодня принимать какие-то чрезвычайные меры для того чтобы провести захват наших гостей на острове. Интуиция подсказывает теперь мне, что, похоже, вы действительно правы и интересующие нас господа сейчас живы и находятся на данном острове. Хорошо, пусть будет так. В любом случае, мне нужно срочно вас покинуть и заняться своими делами. Сейчас же я начну принимать меры для выяснения истины по ситуации с островом. И если всё точно подтвердится с вашей информацией, то тогда и по подготовке захвата тех, за кем мы ведем охоту — ответил господин Иоганн.

— Как нам в следующий раз держать с вами связь? — спросил товарищ Николай.

— Так же как и сегодня. Зайдите в аптеку, а потом немного пройдитесь пешком по улице и я через некоторое время постараюсь к вам подойти. Если я это не смогу сделать, то тогда к вам подойдет кто-то другой со словами, аптекарь просил мне вам сообщить следующее. Кроме того, как только у меня появиться необходимая информация, я отправлю к вам связного. Он обратится к вам со словами — аптекарь просил вас прийти за лекарством — ответил Иоганн.

— Спасибо. Надеюсь, что ждать лекарства нам долго не придется — сказал Хаусхофер.

— Посмотрим. Не будем ничего загадывать. Будем надеяться на то, что всё у нас получиться. До скорой встречи — ответил Иоганн и вышел из помещения, так тихо, словно растаял в воздухе.

Глава 21

Барон Унгерн вышел из дома и направился в сад, где через минуту удобно разместился за столом в беседке, в ожидании возвращения с донесением своего адъютанта. В этот же момент во дворе появился и капитан Шевцов и, поняв, что барон вышел в сад, тоже направился к беседке:

— Не помешаю, вам барон? — спросил он, подходя к Унгерну.

— Нет, присаживайтесь, — ответил Унгерн.

— Да вот, хочу с вами поделиться некоторыми своими размышлениями. Не откажете мне в такой любезности? — сказал капитан.

— Рассказывайте, я с удовольствием послушаю вас — ответил барон.

— Я всё время думаю о причинах той катастрофы, которая случилась в России. И я невольно пришел к следующему пониманию. Виновна во всем наша русская литература ХIХ века. Да, барон именно она. Писатели ХIХ века идеологически подковали будущих революционеров. Белинский, Добролюбов, Чернышевский формировали линию «темного царства» (описанного в «Грозе»), они формировали мировоззрение, оторванное от православия. Где человек возносился как главная единица и знаменатель общественной жизни. И в конечном итоге это привело к революциям 1917 года. Мое личное мнение таково: идея литературы ХIХ века — что власть по определению виновна, а народ по определению чист — и привела к революции. Салтыков-Щедрин в своих произведениях делает виноватым власть, чиновника, превращает их в дремучее царство, а народ везде чист. Но народ не чист. Вот увидите, вся история ХХ века — это будет воплощение сюжета «Преступление и наказание» в жизнь. Гуманистические попытки интеллигенции в образе Ивана Карамазова найти вариант освобождения народа от старухи процентщицы. А потом страдания и каторга. Поэтому Достоевский развенчивал гуманизм как мог. Революция, которую организовала, выпестовала, сформулировала либеральная культурная часть общества, имела главную цель — освободить народ-богоносец, народ-страдалец, несущий свои страдания с истинно христианским смирением от гнёта безжалостной тьмы власти. Революцию они организовали. Освободили, и что потом?

А потом мы все — тонкая культурная прослойка России ужаснулись тому, что этот самый народ-страдалец, как оказалось вовсе не считает себя обязанным нам. Он не испытывает к нам чувства благодарности. Наоборот! Он ненавидит нас всеми фибрами своей души, точно так же, а то и больше чем своих прямых угнетателей, надсмотрщиков и приказчиков, коих воспринимает хоть как-то как данных от Бога, как естественное условие жизни. «Иначе друг друга перережем». Народ богоносец? Нет, это не так. Сволочи! И что тоже весьма интересно. Этот самый народ богоносец теперь с каким-то фанатичным рвением начинает везде выдвигать вперед, как самых ярких представителей и защитников своих интересов людей еврейской крови. Всех этих Троцких и Свердловых и прочих деятелей нынешней власти. Как это всё объяснить? Почему эти странные люди поверили в этих совершенно чуждых им людей и совсем отринули нас, свою подлинную элиту? — спросил в конце своей речи Шевцов.

— У меня, безусловно, есть свой взгляд на данную проблему, но давайте сначала вы уж постарайтесь раскрыть свою позицию до конца, а уж потом я выскажу своё мнение — ответил Унгерн.

— Хорошо. Начну сразу, без раскачки. Пришествие Грядущего Хама, как окончание эпохи нашей цивилизации, было давно предсказано великими провидцами древности. О нем писал Грибоедов в «Горе от ума», Гоголь в своем творчестве, Достоевский. Самая большая опасность для миропорядка составляли, на мой взгляд, так называемые «кухаркины дети». Почему так, спросите вы? Потому, фактически они это незаконнорожденные дети дворян от их служанок, они продукт преступного и бездумного кровосмешения аристократов с простолюдинами, которые овладели грамотою, и которые приложили неимоверные усилия для того чтобы проложить себе дорогу в жизни. Их, как кровных дворян уже не запугаешь и не устрашишь барским великолепием и барской жестокостью.

Ибо народ этот, незаконнорожденный брат барчука, и фактически сам являлся природным властелином. А фактически это был человек без роду и племени. И таких людей стало со временем весьма значительное число. И народ этот был готов всё взять в свои руки. Именно они, эти «Смердяковы», вы должны помнить о том, что этот мерзкий персонаж произведения достоевского «братья Карамазовы», был незаконнорождённым сыном главы рода, всюду вели пропаганду против власти. Именно они благодаря своей настойчивости и благородной крови, которая даровала им во многом свет разума, смогли занять практически весь профессорско-педагогический состав наших учебных заведений. И всюду они учили только одному — неповиновению власти. Даже если такой профессор, вышедший из «кухаркиных детей» рассказывал ученикам о вроде бы безвредных в общественном смысле материях — бактериях, бабочках, африканских животных, при этом обязательно ученый муж находил возможность сказать о том, что все беды мира происходят от того, что власть в нашей стране принадлежит царю дворянству! Так-то. Везде видна их рука. И именно они и используют сейчас еврейских революционеров в своих целях. Прикрываясь ими, они ведут систему к полной её реорганизации, в результате которой все люди, официально причисленные к обладателям дворянской крови, будут лишены элементарных человеческих прав. В этом их цель. Такова их месть за то, что они сами были лишены права первородства! А писатели ушедшего века были их агентами влияния, которые вливали яд революции в уши подрастающего поколения! — яростно говорил Шевцов.

— И что вы предлагаете? — спросил барон.

— Как только мы вернемся к власти, мы организуем огромный процесс, в ходе которого вскроем все факты измены со стороны тех, кто ввергнул нас всех в пучину страданий. Все предатели будут поименованы и повешены. Конечно, не все они доживут до суда, но многие так называемые просветители народа, профессора и преподаватели точно будут вздернуты на виселицах, за свою непомерную вину перед нашей страной. Верю, что так и будет — сказал капитан Шевцов и перекрестился. Потом он внимательно посмотрел на барона Унгерна. Тот некоторое время молчал, а потом начал говорить.

— Дорогой друг. Ваши размышления мне было очень интересно выслушать. Наверно вы во многом правы. Понятное дело, что сегодня этот разговор о литературе прошлого века, рассказавшей нам историю о народе богоносце и страдальце, абсолютно чистом и безгрешном существе начат не на пустом месте. Сейчас ситуация, сама история вопиющим образом показывает ошибочность тех представлений, какие высказывались лучшими представителями либеральной литературы прошлого века. Реальность и картины, нарисованные литераторами, настолько резко сегодня отличаются друг от друга, что просто удивляешься этому.

Даже не верится, что это тот же самый народ, абсолютно безгрешный, страдалец и богоносец, описанный литераторами, сегодня творит ужасающие преступления. Народ, который ни пред кем никогда не виноват, и ни за что не несущий ответственность является ужаснейшим чудовищем. Но я хочу сказать вам, что, на мой взгляд, это только видимая сторона дела. Мне еще раз повторю, понятны и близки ваши чувства, я их полностью разделяю, в отношении некоторых наших интеллигентов ничего кроме желания пороть и вешать, иных идей и не возникает. Но при всем при этом, смею вас заверить то, что вы рассказали это только один из слоев проблемы, очень серьезный, но не единственный. Есть и другие слои. Но чтобы более понятно рассказать об этих слоях, я для этого я задам вам один вопрос. Ответьте мне. Почему вдруг всё так быстро изменилось? Ведь всё о чем вы говорили, все эти народники литераторы, готовившие почву для переворотов и мятежей, профессора растившие революционеров, и прочие прелести жизни существовали достаточно безвредно многие годы. И вдруг, в какой-то по историческим меркам ничтожный миг, всё, что они готовили и растили, вдруг в один момент начинает приносить свои плоды. И страна приходит в движение, в результате всё в нашей жизни рушится до самого основания. Почему это происходит? Ведь всё это произошло на ваших глазах. Мы ведь по сути даже понять ничего не успели, как оказались в новой реальности! Как это могло так быстро произойти? Как? — настойчиво спросил барон Унгерн.

— Это был результат заговора! Россию предали! Вы сами знаете кто! — горячо ответил капитан.

— Одним заговором кучки лиц это не объяснишь! — сказал Унгерн. — Если всё дело в заговоре, то тогда нужно предположить, что в нем принимает участие практически большая часть населения страны. А это нонсенс. Тут есть иное, более нетривиальное объяснение.

— А чем же тогда это можно объяснить? Объясните, барон — озабоченно, вглядываясь в глаза Унгерну, спросил Шевцов.

Барон Унгерн на какое-то время задумался и сказал:

— Хорошо. Но только я начну свой рассказ немного издалека. Вы знаете, что я был много лет в Монголии и в Тибете, и там мой знакомый лама в одном из монастырей рассказал мне одну старинную легенду, появившуюся в достаточно темный и кровавый эпизод в истории Тибета. В Тибете в самом начале 17 века, двумя различными группами верховных лам, были выявлены два мальчика, которые были определены как возможные перерожденцы. Один из них должен был стать пятым Далай-ламой. В ходе длительной борьбы различных политических сил пятым Далай-ламой был провозглашен один из найденных мальчиков. Второму мальчику был предложен в утешение другой титул, весомый, но всё равно более низкий, чем титул Далай-ламы. Это решение, по всей видимости, не устранило разногласий между двумя ламами, поскольку они оставались соперниками, возглавляя два конкурирующих лабранга (имения лам), известных как «Верхняя палата» под руководством Дракпы Гьялцена и «Нижняя палата» под руководством Далай-ламы. В течение следующих двадцати лет борьба между силами Центрального Тибета, поддерживаемыми монголами под руководством Гушри-хана, и силами Цанга продолжилась, и первые постепенно стали одерживать в ней верх.

Благодаря связям с монголами, которые установил еще Третий Далай-лама и укрепил Четвертый Далай-лама, Пятому Далай-ламе и его сторонникам удалось утвердить свое превосходство. В 1642 г. Пятый Далай-лама стал правителем Тибета. Однако эта победа не примирила двух лам и возглавляемые ими монастыри. Долгие годы отвергнутый претендент пытался доказать, что именно он и есть истинный перерожденец. Но все его попытки получить высшую власть оказались тщетны.

Тогда отвергнутый претендент свел счеты с жизнью. Не смотря на то, что им был совершен ужасный грех, для сожжения тела самоубийцы был воздвигнут гигантский костер. И вот когда тело начало сгорать на костре, густой дым поднялся над долиной, где проводился обряд, и вдруг все участники церемонии увидели, что этот дым сформировался в виде четко различимой ладони. Ладонь на некоторое время зависла над людьми, а затем она, как бы прощаясь, помахала присутствующим и медленно поплыла в направлении на запад. Хочу заметить, что именно начиная с этого времени, началось победное шествие капитализма и лютеранской демократии по Европейскому континенту. А с 1642 года, когда в Тибете была окончательно установлена власть пятого Далай-ламы, началась еще и Английская буржуазная революция, то есть процесс перехода в Англии от абсолютной монархии к конституционной её форме, при которой власть короля ограничена властью парламента, а также гарантированы гражданские свободы. Революция открыла путь к промышленному перевороту в Англии и капиталистическому развитию страны. Революция приняла форму конфликта исполнительной и законодательной властей (парламент против короля), вылившегося в гражданскую войну, а также форму религиозной войны между англиканцами и пуританами. Началась эпоха революций. В итоге король был объявлен преступником и попал на эшафот, где ему палач отрубил голову.

— Вы хотите сказать о том, что революции есть порождение демонических сил, уважаемый барон? — спросил капитан Шевцов.

— Да. Это так! Во многом свершившиеся в нашей стране перевороты проявления воздействия могучего демона — ответил Унгерн.

— Вы правы, барон! Я тоже к этому склоняюсь! Без какого-то воздействия враждебных нам потусторонних сил тут не обошлось. Сатана проник в души народу и повел нас всех к пропасти всеобщей погибели — чуть не воскликнул капитан.

— Я рад, что вы согласны со мною в том, что здесь в том, что сейчас происходит в России, имеет место воздействие могущественных потусторонних сил. Но с одной оговоркой. Сама по себе констатация факта потустороннего вмешательства в дела нашего государства нам ничего не даст. Если мы предполагаем, что такое воздействие присутствует, то мы должны, просто обязаны подумать в таком случае еще и о том, что нам следует сделать для того, что бы исправить сложившееся положение вещей. Но для этого мы должны понять суть проблемы. И для того, чтобы разобраться в ситуации необходимо для себя уяснить саму природу тибетского демона.

Демон тибетский это не просто чудовище. Ибо местом обиталища такого порождения тьмы становится наш ум, который начинает получать совершенно новое знание о мире, благодаря внедрению демона в наше сознание. Поскольку демон это по тибетским канонам в первую очередь логическая конструкция. Можно назвать его еще и системной ошибкой, нераспознаваемой умом. Это самый могущественный из духов Гьялпо. Это род королевских духов. Там где набирает силу дух Гьялпо там, у людей растет чувство собственного достоинства. Люди становятся нетерпимы к проявлению любой формы унижения их достоинства. К любым формам насилия, в том числе и государственного.

В этот момент к беседке подошел адъютант барона и вопросительно посмотрел на Унгерна. И тот сразу легким кивком головы показал, что заметил его.

— Всё это исключительно интересно и важно. Но я думаю, что мы позднее еще поговорим об этих темах, а сейчас я бы хотел переговорить со своим адъютантом с глазу на глаз — завершил свою речь такими словами барон Унгерн, вставая со своего места, и поздоровавшись с пришедшим с задания Мироновым.

* * *

У барона Унгерна, который сидел в саду в старой беседке напротив своего адъютанта и пытался найти выход из сложившейся ситуации, лицо было в свете дня похоже на лицо египетской мумии. Настолько оно побледнело. И это было совершенно не удивительно. Получалось из рассказа разведчика, что Джа-лама, тот самый человек, ради встречи с которым барон Унгерн сделал такой большой крюк в своем путешествии, был сейчас на каком-то Чертовом острове в Каспийском море.

И мало того, до этого острова было совершенно необходимо срочно добраться, поскольку на этот остров собирались напасть какие-то непонятные местные бандиты, которые совершенно точно постараются всё живое на этом острове искоренить, после его захвата. Но при этом всем, было совершенно не ясно, как можно было бы до этого острова добраться. И соответственно было совершенно неясно, как можно было бы вытащить Джа-ламу оттуда. А лама ему был просто необходим. И решение было необходимо принять быстро. Но что можно придумать в такой ситуации? Ничего в голову не приходило.

Тут Унгерн, словно внутренне на что-то решившись, сказал, обращаясь к Миронову:

— А где же наш друг, мистер Боб Джонс?

— Там же где и был. Он в доме, под охраной. Кстати, с ним что-то нужно делать, не таскать же его за собой повсюду. Он для нас большая обуза, от него нужно как-то по-быстрому избавиться. Держать его здесь нет никакого смысла. Джонс серьезный противник, в любой момент он способен напасть на свою охрану и постараться освободиться из плена. Это может иметь печальные последствия для кого-нибудь из наших ребят. А это нам совсем не нужно.

— Всё это понятно, и по существу верно. Я согласен, что с Джонсом нужно срочно определяться. Так что не будем терять зря время. Приведи-ка сюда нашего пленника, мне с ним необходимо составить один разговор. И по его результатам я и приму окончательное решение.

— Слушаюсь — бодро ответил адъютант.

Через пару минут Боб Джонс сидел за столом напротив барона.

— Мистер Джонс. Мы с вами люди военные, так что не будем устраивать здесь пародию на дипломатические переговоры. Сразу перейдем к делу. Хочу вам сообщить о том, что у меня к вам есть деловое предложение о сотрудничестве. Но сначала я должен с прискорбием сообщить вам печальные новости о судьбе ваших товарищей по экспедиции. По нашим сведениям, по сведениям, полученным нашим разведчиком, все ваши друзья по походу, кроме сэра Маккиндера погибли, корабль на котором они плыли, был потоплен в ходе морского боя. По той информации, которая есть у меня, виновниками этой трагедии являются немецкие шпионы, фактически беспрепятственно орудующие в сегодняшней Астрахани. Они сумели организовать успешное нападение на корабль, плывший с вашими друзьями на борту в Баку, благодаря предательству одного из членов экипажа — сказал Унгерн.

— Вы не шутите, дорогой барон? Откуда у вас может быть такая информация? Корабль ушел в море, безусловно, там у него могли возникнуть проблемы. Море, есть море. Но как вы могли узнать об этом? Так что мне кажется, что вы меня не правильно информируете. Кто это может мне подтвердить достоверность ваших слов? — спросил Джонс.

— Увы, несмотря на то, что у меня нет документальных доказательств, я вынужден вам снова повторить. По нашей, совершенно точной информации, корабль, на котором отплыли ваши товарищи, был потоплен в море в ходе боестолкновения с неприятелем, практически все кто был на судне, погибли. Нам известно всё об этом деле, вплоть до того, кто был предателем в команде корабля. Так что хотите этого или не, информация наша в данном случае верная. И это очень печально. Я понимаю, что вам в это не хочется верить. Как поверить в то, корабля, на котором отправились в путешествие по морю ваши друзья, больше нет и экипажа его и пассажиров сейчас тоже нет на этом свете среди живых людей. Всё это так. Но вам придется смириться с этим фактом.

Джонс побледнел и печально сказал:

— Согласно поверьям калмыков, число звёзд на небе равно числу людей на земле, потому что каждый человек имеет свою звезду, а появление метеора, когда на небе сгорает звезда, говорит о чьей-то смерти. Я видел после отплытия корабля ночью как на небе в великом множестве падали звезды. И еще. Здесь я слышал рассказ о том, что с рождением человека у него из его тени или из отражения в воде появляется мистический двойник — орт.

Человек не видит его при жизни, но орт появляется перед смертью, о чем предупреждают загадочные знаки — синяки, вдруг появившиеся на теле, опрокинутая посуда и сброшенные или пропавшие вещи, неведомые голоса, шум и вой. Как предвестник смерти, орт может навести порчу на людей и скот. Его приход чует собака — ее вой предвещает смерть хозяина. Другие люди могут видеть двойника человека — он похож на своего хозяина, иногда занимается тем же, чем хозяин. Так вот, когда я уходил на разведку, я оглянулся назад и увидел, что мои компаньоны словно вышли из дома и ходили по двору в полной тишине. Сразу же после этого завыли собаки в соседних дворах. Я тогда подумал о том, что как они смогли так незаметно выйти на улицу, так что я этого не смог успеть заметить. А теперь я понимаю, что это пришли орты, в канун последнего похода в этой жизни моих товарищей. Похоже вы правы. Их уже нет на этом свете.

После этих слов Джонс замолк и потупился. Но тут в разговор снова вступил барон Унгерн.

— Произошла большая трагедия. Но не стоит забывать о том, что, несмотря на всю трагичность положения, есть у нас и хорошая новость. Двум пассажирам этого судна удалось таинственным образом спастись. И вот о том, как им помочь я и хотел бы с вами переговорить. Я понимаю, что вы сейчас испытали серьезный шок. Но пора от этого шока избавиться уже.

— Извините. Я уже пришел в себя полностью. Так значит, сэр Маккиндер и Джа-лама остались живыми? Это радует. Как им можно было бы помочь? — спросил Джонс, постепенно действительно приходя в себя от потрясения и освобождаясь от последствий шока. Минутной слабости и растерянности сразу же не осталось и следа.

— Вот об этом я как раз и хотел с вами поговорить. Но тут я сразу же уточню то, что я вам уже рассказал — это далеко не всё. Нам стало известно, что сейчас германские агенты, которые тоже владеют важной информацией, планируют захват находящегося на острове, чудом спасшегося с корабля сэра Джона Маккиндера и второго выжившего пассажира с потопленного корабля, Джа-ламы — ответил барон Унгерн.

— И что вы мне предлагаете? — спросил Джонс.

— Я предлагаю вам сотрудничество. Уверен, что у вас, у вашей разведки есть здесь определенные возможности, которые вы могли бы сейчас использовать для спасения сэра Маккиндера. А у нас есть прекрасно обученные воины, способные решать сложнейшие боевые задачи. Объединение наших сил — это единственный выигрышный вариант в данной ситуации. Другого пути у нас с вами больше нет. Договор будет таким, мы освобождаем обоих пленников острова. Вы с собою забираете своего шефа сэра Маккиндера, а мы с собою забираем Джа-ламу. И расходимся каждый в свою сторону. Времени у нас очень мало, так что принимайте решение как можно быстрее — сказал барон Унгерн.

— Я его уже принял. Повторяю, я принимаю ваше предложение. В любом случае не будем забывать, что в мировой войне мы с вами были союзниками. Поэтому нам будет легче договориться. Но у меня будет условие. Джа-лама нам будет нужен для проведения одного важного мероприятия. Это мероприятие займет от силы пару дней. Мы готовы оплатить вашу охрану за весь этот период времени нас, хорошо оплатить, настоящими английскими фунтами. Вы выполните свою работу, получите свои деньги, заберете с собою своего друга Джа-ламу и можете ехать на все четыре стороны. Мы не будем против вашего ухода. Мы ваши друзья — сказал Джонс.

— Если не секрет, то сообщите, пожалуйста, мне, что за мероприятие вы собираетесь провести вместе с Джа-ламой? Расскажите в чем его такая важность? Почему ради него вы готовы идти на такие жертвы? — спросил барон Унгерн.

— Ничего не могу вам сказать по этому поводу. Со всеми вопросами надо обращаться только к сэру Джону Маккиндеру. Но для того чтобы получить такую возможность встретиться с мистером Маккиндером нужно будет согласиться и принять моё условие — сказал Джонс.

— Это не серьезный ответ. Так мы не научимся друг другу доверять. Вы явно знаете больше, чем говорите. Если вы действительно наш союзник, то у вас не должно быть от нас больших секретов — сказал барон.

— Насколько я понимаю, речь идет об истории одного загадочного учения. Тайное знание древних, было объявлено в европейских странах языческой ересью и запрещено. С отступниками в старину расправлялись просто: казнили или лишали языка. Борцам со старыми порядками, удалось выжечь из памяти людей древнее учение. Но эзотерическое знание не угасло, сохранились места, где отсутствовал тотальный контроль над человеческими умами. И знание там передавалось из поколения в поколение в первозданной чистоте, ожидая той поры, когда созреют условия для широкого распространения.

Сейчас о нем можно говорить, но инициировать на разные ступени восхождения к силе имеют право очень немногие, постигшие высшие тайны учения, прошедшие через все ступени древних посвящений. Здесь начинается цепь загадок, которые имеют глубокие исторические корни. Джа-лама тот человек, который нам необходим для проведения некоего особо важного обряда, который может помочь всем нам в нашей общей борьбе. Это то, что я знаю. Хотите, верьте мне, хотите, нет. Мы не просто не преследуем враждебных по отношении к вашей стране целей. Наоборот, мы ставим перед собой задачу спасти вашу великую страну из той пучины бед, в которой она, к несчастью оказалась сегодня. И в этом ваша помощь могла бы нам сильно пригодиться — сказал Джонс.

— Хорошо, давайте договоримся следующим образом. Мы вместе освободим двух пленников с острова, а потом я уточню все условия продолжения нашего сотрудничества с вашим старшим товарищем. В самом крайнем случае мы просто расстанемся, и каждый пойдет дальше своей дорогой — ответил барон Унгерн.

— Хорошо. Я согласен. В таком случае вы должны сейчас же отпустить меня в город. Мне нужно будет как можно скорее попытаться связаться с нашими людьми, которые еще есть здесь. Дайте мне толкового сопровождающего, поскольку мне может потребоваться помощь и потом нам будет нужно поддерживать между собой связь — быстро проговорил Боб Джонс, словно опасаясь, что барон передумает.

— Мой адъютант пойдет вместе с вами. А для связи к вам будет прикреплен еще и капитан Швецов. Постарайтесь быстро найти между собой общий язык — ответил барон Унгерн.

— Хорошо. До связи — сказал Джонс и стал быстро собираться в дорогу. Буквально через три минуты он, в сопровождении двух офицеров покинул не совсем гостеприимный дом, в котором ему пришлось провести несколько дней подряд. Почти весь день Джонс отсутствовал. Капитан Швецов время от времени появлялся на базе и рассказывал барону последние новости. Барон живо интересовался тем, как проходят переговоры Джонса с английскими резидентами, по вопросу организации похода на Чертов остров. Переговоры были трудными, но Джонсу удалось многое сделать. Наконец, уже под вечер Джонс сам лично вернулся на базу дислокации и сообщил барону, что все, что мог он уже сделал, и теперь дело осталось за адъютантом, которому он доверил, лично проконтролировать подготовку небольшого корабля, к срочному отплытию на Чертов остров.

Когда Миронов вернулся на базу, был уже поздний вечер. Барон Унгерн с Джонсом вели беседу в саду дома, в котором расположился их маленький отряд. Тут к ним стремительно подошел адъютант барона Миронов. И сообщил о последних новостях. Выслушав доклад адъютанта, Барон Унгерн обратился к Джонсу:

— Боб, времени у нас больше нет. Нужно срочно уходить в море, потому, что ночью будет атака бандитов на остров. Теперь это совершенно точная информация. Наши враги из германской разведки тоже примут участие в данной операции, по захвату острова. Нужно как-то их опередить. Нужно срочно отправляться на остров. Прямо сейчас.

— Вы правы дорогой барон. Нам нужно спешить. Хорошо, что нашим людям здесь удалось найти это самое небольшое судно, которое готово в любое время отплыть к Чертовому острову. Так что давайте прямо сейчас отдавайте команду на сборы и будем быстро собираться в поход — ответил Боб Джонс. Через полчаса из дома небольшими группами по два-три человека стали выходить крепкие молодые люди в военном обмундировании. А уже через час все эти люди собрались на небольшом морском корабле, который срочно отплыл в море, после того, как последняя группа членов отряда барона Унгерна оказалась на корабле. Корабль быстро набрал ход. Вода кипела за бортом от быстрого хода судна.

— Хорошо идем, прибудем на остров намного быстрее наших соперников — сказал Джонс барону Унгерну на борту корабля.

— Это очень хорошо. Но как нас встретят еще на острове? Там ведь ждут нападения, не начнут ли они стрелять по нам? Как быть с этим? — спросил барон.

— Постараемся войти в бухту когда будет уже достаточно светло, для того чтобы нас было хорошо видно островитянам. Думаю, всё у нас получиться просто великолепно. Мы как всегда победим — ответил Джонс.

— Что ж, будем на это свято надеяться — сказал барон и направился к своим товарищам, для того чтобы совместно подготовиться к дальнейшим событиям, в ходе которых явно нужно было быть уверенным в надлежащем состоянии имеющегося у них оружия.

Глава 22

Работа по подготовке острова к отражению возможного нападения началась с самого раннего утра. Маккиндер как опытный офицер, изучив окружающую местность, стал выстраивать систему обороны так, чтобы предельно надежно защитить остров. Атаман всё время находился рядом с англичанином и время от времени подавал одобряющие знаки своему окружению — он был явно рад, потому что прекрасно понимал, что старый солдат, новоявленный военный комендант острова, своё дело знает капитально. На очередном заседании, которое проходило у атамана, Маккиндер предложил свой план обороны острова от нападения неприятеля в деталях. Разумность предложенного Джоном Маккиндером плана обороны острова была сразу оценена по достоинству казаками. Сразу к вновь назначенному коменданту острова люди стали обращаться уважительно по имени отчеству Иван Петрович. Так Маккиндер себя велел величать островитянам. Загрузив всех работой, он дождался момента, когда они остались одни с Джа-ламой и спросил его прямо в лоб о тех событиях, которые произошли этой ночью. Лама некоторое время сидел, молча, потом он нехотя стал отвечать:

— Мы уже с вами говорили о том, что многие вещи сложны для понимания. В Природе много непознанного. Когда владеешь тайным знанием, можешь совершать чудеса, но дается оно лишь избранным. Но при этом нужно понимать, что ничего бесплатно не дается. За всё приходится платить. В том числе и за свою избранность высшими силами. Это совсем не просто. И я никому не пожелаю быть на моем месте, даже злейшим врагам. Нужно признать, что чаще всего обычные люди живут, совершенно не задумываясь о служении высшим силам, о духовной жизни. И это не так плохо, как об этом любят рассуждать разные духовные учителя. Вот я, к примеру, совершенно не уверен в том, что я стал бы тем, кем я стал, не будь этой тяжелой ноши на моей душе. Вероятней всего я просто себе жил обычной жизнью и, наверное, у меня сейчас была бы большая семья, и сегодня сидел не с вами здесь посреди моря, на этом богом забытом острове, а рассказывал своим внукам старинные народные сказки. Воистину не мы выбираем дорогу жизни, а она нас выбирает. А некоторых из людей, судьба буквально силком тащит по его жизни. Видимо как-то обратили на него внимание великие духи из Храма Судьбы, и попал бедняга на великие доски судьбы и стали о нем писать историю бессмертные гении мира. Нелегкое это дело попасть в их руки. Но совсем плохо, если отметили тебя в небесном Храме Судьбы, а потом забыли. Они меня пока явно не забывают, а может не меня, а этого моего странного попутчика по жизни.

Англичанин спросил:

— Уважаемый Джа-лама, я вас прекрасно понимаю, самому многое в этой жизни пришлось повидать, но всё же. Что это было вчера? Что за странное происшествие имело место быть? Прошу еще раз вас, за то, что докучаю вам своими расспросами. Но не могли бы вы, если это вам это не затруднит, всё же поведать мне о том, с чем или с кем вы так героически вчера боролись? Кто приходил к нам в комнату под покровом ночной тьмы?

Джа-лама ответил:

— Хорошо. Слушайте же. То, что вы видели, это был мой рок. Тот рок, который не дает мне спокойно жить вот уже много лет. Тот самый несчастный демон, который приходил ночью к нам, как вы возможно догадались, и был страдающий неимоверно уже сотни лет дух великого воина Амурсаны. Великого воина и величайшего в истории нашего народа грешника, во многом, по вине которого погибли каждые девять из десяти жителей Джунгарского ханства, некогда великого и могучего государства в Азии. И само царство тоже погибло тогда вместе со своими жителями. И по сей день дух этого человека не может найти себе успокоенья в мире. Мучая и себя и меня. По большому счету весь мой духовный рост и великие знания, это всё результат вмешательства в мою жизнь воздействия этого могущественного духа. Каждое его посещение вызывало у меня неимоверные страдания. А они начались еще в юности. И этот процесс выковал из меня того, человека которого сейчас знают все, то есть меня нынешнего. Не случись этого жил бы я жизнью простого человека и не знал бы ни великих проблем, ни великих дел и успехов. Взаимодействие с такого рода духами сама по себе очень важная и большая тема. Я просто еще хочу добавить следующее: в калмыцкой мифологии присутствует существо тонкого мира или же, скажем, некий вид духов, который называют Сякюсн.

Маккиндер, поняв, что лама не слишком настроен, продолжать рассказ о своих проблемах, решил поменять ход беседы. Он спросил:

— Лама, не могли ли вы рассказать об этом виде духов?

И Джа-лама почти сразу же начал отвечать:

— Я начну свой рассказ немного издалека. Все мы прекрасно знаем, что всегда успешен тот человек, который нашёл своё место в жизни. Который занят той работой, которая не только приносит деньги, но и еще несёт с собой великую радость созидательного труда. Выбор профессии это главное решение, которое должен сделать в своей жизни каждый человек. Сравниться с этим решением по степени влияния на дальнейшую жизнь человека может только выбор спутника жизни. Поэтому подойти к выбору профессии нужно очень ответственно. Ни в коем случае нельзя доверяться только слепому случаю, легкомысленным фантазиям или чужому опыту, который в наше время перемен часто становится очень плохим советчиком, когда речь идёт о столь важных для жизни каждого человека вещах. Нам надо помнить, что ошибка в этом выборе является таким действием, которое может разрушить всю жизнь человека, расстроить все его планы и сделать его несчастным. Серьезно взвесить этот выбор — такова, следовательно, первая обязанность молодого человека и его родителей, не желающих предоставить нелепому случаю самые важные свои дела. У каждого кто стоит перед этим выбором, есть перед глазами определенная цель, — такая цель, которая, по крайней море ему самому, кажется исключительно важной и наполненной смыслом. Но как не обмануться, как не принять иллюзию за подлинную реальность? Как не перепутать мгновенный безосновательный позыв к некому деловому поприщу, который быстро пришёл и точно также может позднее быстро угаснуть с подлинным влечением к профессии. Другие исходят из материальных возможностей своей семьи. Может у ребенка есть одаренности, но они превосходят представления о финансовых возможностях семьи реализовать его дар. Мы все время с чем-то смиряемся. Не надо исходить из этой логики, хотя бы в отношении своих детей. Если у человека есть та энергетика, те таланты, которые соответствуют профессии, то он, попадая сначала на самую низшую ступень профессиональной карьеры, станет успешным. А если у него есть дар, а он не использовал его, он будет страдать всю жизнь.

Наши же представления часто бывают ошибочными. Мы смотрим на других людей и делаем выводы, которые нельзя стопроцентно относить к нашим собственным детям. Потому что, если чей-то сын, пошел работать куда-то и стал там успешен, это еще не факт, что ваш ребенок добьется того же успеха. Почему? Не надо смотреть на других людей. Может ваш сын пойдет в другое место и там добьется успеха. Если он будет работать внутри системы, энергия которой будет соответствовать ему, он будет чувствовать себя «как в своей тарелке». Он сможет внутри энергии этой системы и здоровым быть и себя прокормить и успеха добиться. Нужно понять индивидуальные предрасположенности человека. У каждого человека есть своя даровитость, свой «Сякуста», как говорят калмыки. У кого-то есть дар животновода — не надо из него делать экономиста, а если он музыкант — не надо из него делать учителя. Сякуста это выражение некого природного дара человека. Ведь у каждого человека есть уникальный дар, поскольку это заложено в нас природой как механизм обеспечения выживания человеческого рода.

Природа, которая обеспечивала выживание, была изначально озабочена тем, чтобы у людей были разные способности к разным вещам, это нужно было для выживания рода, племени. Поэтому у каждого человека есть определенный только ему присущий набор свойств, который его отличает от другого человека. Другое дело, что мы не всегда умеем правильно выявить и развить эти уникальные способности. У нас нет четкого ясного понимания, что каждый человек индивидуальность и с этой нашей уникальности надо максимально получить выгод для нашей жизни и нашего успеха и успеха тех, кто нам дорог. А максимально реализовать наш индивидуальный дар можно, только если человек будет находиться на своем профессиональном месте. Человек, который хорошо, прекрасно владеет своим ремеслом, который действительно от Бога предназначен для данной работы, обладает изначально громадным преимуществом перед другими конкурентами. Успешность такого человека будет гарантирована. Но есть, безусловно, среди обычных людей и некая категория лиц, которая особо отмечена природой. Так называемый класс сякуста.

Маккиндер спросил:

— И что это за такие люди? Чем они отличаются от обычных людей?

— Это необычные люди. В них поселяется некий дух, который начинает во многом руководить их поведением. Человек, в которого вселяется такой дух, становится особого рода проводником, посредником между людьми и силами потустороннего мира. Считается, что это духи предков, вселяются в него и которые даруют особую миссию человеку. И для того, чтобы эта миссия, этот зарок, был исполнен, дух дает человеку различные, в том числе и сверхъестественные способности. То есть сякюсны — это духи, которые фактически собой олицетворяют этот самый дар. То есть выглядит это примерно следующим образом, у каждого человека есть какая-то посланная свыше судьба, есть особое предназначение. А это означает, что у каждого человека практически есть некий дар. Олицетворением этого дара и неотрывно связанного с ним обета или зарока исполнить некий наказ, и заодно гарантией его исполнения является этот самый дух Сякюсн. И вот этот самый Сякюсн, как бы живя в каждом человеке, в виде вот такого исключительного дара, он фактически потихонечку его, скажем так, двигает, или пытается двинуть в сторону реализации этого самого дара, в сторону исполнения какой-то важной, кармической задачи. В зависимости от того насколько серьезная задача стоит перед человеком, силы этого духа варьируются. Один человек может прожить всю свою жизнь и ничего не узнать о своем даре.

А у другого человека от воздействия своего духа, возможны разные проблемы. Большинство психических болезней объясняется калмыцкими знахарями именно воздействием этих духов. Когда человек не исполняет своего предназначения, а исполнение его чрезвычайно важно для выживания рода, когда он игнорирует свой дар, дух страдает и это вызывает у человека душевную или телесную болезнь, по мнению народных лекарей. И главное средство достигнуть излечения — это принять духа, то есть принять свой дар и двинуться по пути исполнения своего предназначения. Те же, кто не может понять, в чем его миссия, или упорно отказывается следовать своей миссии, ждет смерть. Дух убьет его, для того, чтобы быстрее вновь переродиться и найти более подходящее для исполнения миссии перерождение.

Здесь Джа-лама на время прервался, а затем продолжил говорить:

— Дополню, в связи с тем, что мы говорили выше, что помимо всего есть еще в нашей мифологии и энергия духов Гьялпо. Вообще, Гьялпо — это означает «король», то есть это считается королевские духи, у которых есть слуги, есть министры, есть генералы, они ездят с такой огромной свитой. Правда еще дополню, что в этих духов превращаются еще и высшие церковные сановники, которые нарушили обеты. Мало того на сегодняшний день, по мнению тибетцев, духи Гьялпо — это самый прогрессирующий класс духов. Их могущество растет с каждым днем. Насколько я понял, это духи высших сановников, бывших королей, руководителей государств, церковных высших иерархов. Но то, что объединяет все эти величественные фигуры, это то, что они при своей жизни не смогли полностью реализоваться полностью. То есть, у них был огромный потенциал, у них были громадные возможности реализации, было просто запредельное, нечеловеческое желание реализовать какие-то свои цели, Они страстно желали достигнуть каких-то больших-больших успехов, какие-то были перед ними в жизни задачи колоссального уровня. Но в силу каких-то обстоятельств они не смогли себя реализовать при жизни, хотя, в принципе, вероятнее всего, как говорят учителя, многие из этих, скажем, будущих духов Гьялпо уже при жизни, фактически не были людьми в полном, так сказать, мифологическом смысле этого слова. Они уже при жизни фактически теряли свое человеческое природное естество и превращались в этих самых духов Гьялпо.

Но, не смотря на то, что у них была вот эта и колоссальная собственная энергетика, и плюс еще они получали поддержку иных сил, и сами становились неким, скажем, вместилищем могущественного духа реализация их потенциала не состоялась. Несмотря на все возможности, а может именно из-за этого чрезмерного желания они не смогли реализоваться. То есть эта нереализованность, эта жажда, которая не получила в свое время какого-то удовлетворения, которая не была совершена. Которая не нашла реализации в той жизни, которая была дана. Она как бы осталась в каком-то мировом энергетическом пространстве в виде жуткого нечеловеческого стремления к реализации. Как вы видели сами, совершенно очевидно, что Амурсана стал великим духом Гьялпо, и мало того, стал еще моим личным сякюсном.

Маккиндер спросил у ламы:

— Но что странно, дух перепутал меня с вами! Как это могло случиться?

Калмык ответил сразу:

— Действительно, произошло нечто странное. Этого никогда не было раньше! Делаю вывод — вы в какой-то части тоже близки Амурсане. Возможно, у вас общий какой-то родственник был. Хотя, может быть, путаница произошла из-за того, что вы просто от природы обладаете сильной способностью, к восприятию информации поступающей из дольнего мира, поэтому он ошибся, и поэтому вы его смогли увидеть. То есть вы сякуста и в вас живет тоже некое великое начало из прошлых веков. Но держит себя значительно тише и спокойней и поэтому выявить его вам пока и не удалось.

Маккиндер улыбнулся и спросил:

— Так значит я, как и вы сякуста? И кто же является моим сякусном?

Джа-лама с улыбкой посмотрел на англичанина и сказал:

— Могу совершенно уверенно заявить — вы совершенно точно сякуста. Но всё это отдельная большая тема для разговора. Отложим её до другого случая.

* * *

Джа-лама вновь сидел за столом и пил чай и при этом с улыбкой смотрел на Джона Маккиндера. Тот спросил, про то о чем задумался лама? Лама ответил почти сразу.

— Мы с вами значительно более близкие люди, чем это могло бы показаться. Начнём с легендарного короля Артура. Величественный король, опора и легенда христианского рыцарства, собирающий за своим круглым столом 40 великих рыцарей. В принципе сведения скудны, но главное то, что это один из краеугольных элементов западного менталитета, западную культуру не возможно сегодня представить себе без Камелота и рыцарей круглого стола. Но поверти мне, эта история отнюдь не чужда и нам калмыкам. Где Камелот скажете Вы, а где Калмыкия? Но ее будем спешить. Обратим своё внимание на некоторые детали, а деталях как раз и прячется дьявол. Первое на что можно и нужно обратить внимание это знаменитый отцовский меч, который достался Артуру как символ королевской власти. Эскалибур. Ничего это слово, вам не говорит? Вы не скажете, что это странное слово обозначает?

— Честно сказать нет. Это просто название меча — ответил Маккиндер.

— Хорошо. Насколько мы знаем, Эскалибур это отцовский меч, который юный король Артур должен был получить во взрослом возрасте. Но попробуем произнести на калмыцком языке отцовский меч. Эцкялин бу. Не кажется ли вам, что эти слова очень похожи на Эскалибур. В английской транскрипции однозвучность этих слов совпадёт ещё больше. Получается, английский король искал отцовский меч — Эскалибур, вывод — тот, кто его (меч), так назвал, однозначно владел калмыцкой, или точнее монгольской речью, и не просто владел, но и активно ею пользовался, раз название меча дожило до сегодняшнего дня — сказал Джа-лама.

Маккиндер в ответ улыбнулся и ответил:

— В мире существует много неизвестного и удивительного, но всё то, что вы мне сейчас рассказали, может оказаться лишь простым совпадением, игрой случая. Так на территории Великобритании много раз находили камни, на которых были древнейшие изображения, похожие на буддийские божества. При всей их похожести всё же нельзя говорить о том, что это изображения именно буддийских божеств. Но я с интересом слушаю ваш рассказ.

Джа-лама продолжил говорить с такой же улыбкой на лице, как и прежде:

— Кроме того посмотрим на само имя короля оно очень подозрительно напоминает тоже хорошо известное калмыцкое, тюркское слово — багатур. Воинов особенно знаменитых всегда в принципе так и называли — Мерген-богатур, Субудай-богатур и т. д. Не является ли имя Артур оставшимся в памяти окончанием собственного имени героя? Теперь я скажу вам, что у нас у калмыков есть великий героический эпос «Джангар». И если мы присмотримся внимательно к героям калмыцкого героического эпоса «Джангар», на предмет того нет ли чего-то общего между героями калмыцкого и английского эпосов, не найдем ли мы и здесь каких-то странных совпадений?

— Давайте, посмотрим — согласился Джон Маккиндер.

— У нас калмыков Джангр-Богдо и Артур-Богатур собирают лучших воином числом сорок за круглым столом. По правую руку от главного героя сидит у нас Хонгр — Алый Лев (Алый Лев — символ Англии) у англичан Ланселот Озерный, оба являют собой идеал, ярчайший символ рыцарства, бесстрашия, благородства и у них еще много общего. По левую руку сидит от владыки у нас ясновидец Алтын Чееже, у англичан волшебник и предсказатель Мерлин. Сходства между персонажами, личными историями и т. д. можно найти еще много, и придёт время люди более возможно сведущие, чем я, даст бог изучать эти темы основательно и всё разберут в полном соответствии с исторической наукой. Всё это весьма любопытно. Но посмотрите сами. Самое главное. В центре везде и в вашей мифологии и в нашей, да, наверное, и везде три главных персонажа. Сам король, его первый рыцарь, самый смелый и самый горячий воин, и второй рыцарь мудрый ясновидец. Фактически такое же самое сочетание качеств мы видим и, рассматривая трех главных богатырей из русских былин — сам Илья, самый смелый и отчаянный, но в тоже время благородный и мудрый — это Добрыня Никитич, хитрый, себе на уме это Алеша Попович. Вспомним греческую мифологию. Три брата, три главных бога греческих мифов — Зевс, Посейдон и Аид — разделили власть между собой. Зевсу досталось господство на небе, Посейдону — море, Аиду — царство мёртвых. В древнейшие времена Зевс владычествовал над землёй и в подземелье, вершил суд над мёртвыми. В период патриархата Зевс локализуется на горе Олимп и именуется Олимпийским богом. Если вспоминать дальше, то тогда нужно вспомнить и о том, что сам Один — верховное божество с двумя братьями Вили и Ве, тоже воплощение некого общего для мироздания закона. Один тоже копьеносец, Оружие Одина — копьё Гунгнир, которое никогда не пролетает мимо цели и поражает насмерть всякого, в кого попадает.

То есть три главных героя, равны трем основным мировым стихиям. Главная стихия небо. Вторая стихия это земля. И третья стихия это вода. И этот принцип существует практически везде и только по-моему он немного нарушен именно в вашем эпосе. Главный герой, безусловно, властитель неба. Ясновидец властитель земли и загробного мира. А вот Хонгр Алый лев явно является символом стихия огня, а не воды. Но, наверное, в ваших засушливых землях значение стихии воды было не столь велико. Не мог кочевник видеть девятый вал воды, и цунами никогда не стирало с лица земли юрт. Поэтому и не видели монголы необходимости, чтобы самый высокий небесный покровитель выступал их защитником в данной стихии. А вот девятый вал огня в степных пожарах, и ужас огненных цунами, высотою до неба кочевник мог увидеть и понимал, что от этого бедствия должен хранить кто-то из самых высших божеств. Ибо, каков уровень страха, таков уровень божества в иерархии богов. Самым страшным природным явлением, с которым приходится часто встречаться человеку является гроза с обилием молний. Молнии на протяжении множества веков поражали насмерть людей. И поэтому именно божество небес было всегда самым главным в небесной иерархии высших существ. Потому что мифология всегда имманентна человеческому сознанию. Главная задача мифа заключается в том, чтобы задать образцы, модели для всякого важного действия, совершаемого человеком, миф служит для ритуализации повседневности, давая возможность человеку обрести смысл в жизни. Миф — это картина мира. Миф объясняет, почему мир устроен именно так, и почему с этим его устройством нужно мириться и принимать его. Если упростить объяснение, то тогда можно сказать, что миф — это попытка рассказать, как появился мир и почему у князей, у власти есть право быть властью. Цари Греции, аристократы Рима и Греции черпали свое право быть вверху, из того факта, что они потомки божественных предков. Так Александр Македонский имел предка в лице великого героя Ахилла, сына нимфы и внука бога Нерея и правнука Геи. Всё божественное пространство мифа было перемешано и соединено огромным количеством связей с миром земных правителей. То, что внизу, аналогично тому, что наверху. Таков принцип жизни, о котором было написано еще в Изумрудной скрижали Гермеса. Это с одной стороны. А с другой стороны миру противостоят чудовища. Фантастическое существо необычайного, устрашающего вида как пишут в словарях. Антипод героя. Чудовища есть олицетворение хаоса как не избытого состояния мира. Чудовища — это зримое свидетельство нарушения меры и порядка. В различных традициях чудовища считаются существами, которые предшествовали сотворению; пережитками первобытной эпохи, древнейшими жителями мира; обитателями неизведанных и таящих опасность земель, удаленных от мира людей; монстрами загробного мира. Так или иначе, во времени или в пространстве, они удалены от центра, принадлежат периферии мира. Победа над чудовищем соответствует новому творению, победе порядка над хаосом, света над тьмой, духа над материей. В ряде космогонических мифов уничтожение пред начального чудовища выступает как условие создания мира; так, например, из чудовища Тиамат вавилонский Мардук сотворил небо и землю.

Бесчисленные разновидности чудовищ могут быть описаны на основе одного принципа: чудовище нарушает правила классификации живых форм, оно находится не на своем месте, не соответствует ни одному из классов либо сочетает характеристики нескольких из них. Чудовище чудовищем делает трансцендентность и иррациональность его поведения. Чудовище есть нечто не просто злое, но необъяснимо злое. Мало того чудовище не просто привержено злу, оно само есть зло и порождает вокруг зло. Чудовище не столько творит зло, сколько создает в окружающем мире некое царство зла. Царство дракона. Второе важное отличие чудовища — это то, что его невозможно победить. Победить его сможет лишь избранный герой. Все остальные, кто бросит вызов чудовищу, заранее обречены на гибель. И это очень важная тема. В очень большой степени чудовище есть проявление или обозначение верховной государственной власти. Чудовище есть подсознательное обозначение власти. Как некой трансцендентной силы, царящей над народом. Но я вас не утомил своим рассказом, уважаемый? — спросил лама.

— Продолжайте, пожалуйста, свой рассказ — попросил англичанин.

— Действительно многие исследователи задавались ранее вопросом, если история Артура принадлежит ранней христианской эпохе, почему она просто наполнена ощущением того, что она более древняя, чем история позднего Рима. Король Артур по всем ощущениям более древняя фигура, чем Роланд и т. д. Если же предположить что Король Артур не принадлежит ранней христианской эпохе, а является королём буддийских времён, предшествовавших историческим временам в Европе, предводителем рыцарей-буддистов, то многое в этой истории становится ясным и понятным. Христианские источники вынуждены были притягивать за уши объяснения, которые при этом всё равно не могли дать точного объяснения поведению рыцарей круглого стола, и их мотивации. Они не могли объяснить природу происходящих чудес и объяснить, что в действительности кроется за всей этой странной историей — здесь Джа-лама на минуту остановил речь и лукаво посмотрел на своего собеседника.

— И что же в действительности кроется за всей этой историей — спросил Маккиндер, принимая немного шутливый тон Джа-ламы.

— Посмотрим на ситуацию со Священным Граалем с точки зрения буддийских канонов. Удивительным образом всё встаёт на свои места. Так что ищет Король Артур-Богатур вместе со своими рыцарями? Они ищут терма, то есть особые тайные клады, которые оставил Будда и великие буддийские святые. В соответствии с Учением эти терма дают тем, кто их нашёл огромные новые знания, и открывают путь к просветлению. Эти тайные клады оставлены ими для того чтобы у людей когда они дорастут до их понимания, когда у них станет достаточно сил и мужества чтобы суметь принять эти терма, появились новые знания и новая более могущественная власть по управлению стихиями и энергиями мира. Одним из величайших терма является чаша, из которой пил сам Будда Гра гра каль. Будда, уходя в Ниббану, оставил эту чашу в некем потаенном месте, в щели между пространствами миров и к нему можно пробраться только из особого участка земли, где есть проход между мирами. Мест таких много, но найти их можно, только если сам ты душой чист, обладаешь абсолютным бесстрашием, поскольку чашу, как и множество, других терма и сами подходы к ним сторожат хранители веры, представляющие собой отображение и воплощение всего человеческого и животного ужаса и страха. Владение чашей Будды дает полное всезнание и власть над всеми стихиями и энергиями. По легенде Будда пил из этой чаши и вода, которую наливают в эту чашу, становится как самый высший напиток, дающий несметные силы и власть и знания — сказал Джа-лама.

— Всё что вы рассказываете очень интересно. Но вспомните, с чего вы начали свой рассказ, уважаемый лама? — улыбаясь, спросил Маккиндер.

— С того, что мы намного более близки друг к другу, чем это может показаться на первый взгляд. С очень большой вероятностью наши предки жили вместе на одном острове в стародавние времена. А потом наши предки покинули нашу общую родину, а ваши там остались — ответил Джа-лама.

— Мир действительно тесен. Только у меня немного другая идея возникла после того, как я услышал вашу историю. В нашей части мира в период, который называют «темными веками» было много гонений на все формы народного творчества. Особенно страшным был период торжества инквизиции. Миллионы людей пострадали от репрессий. Костры, на которых сжигали людей, горели по всей территории Европы. Одними из первых уничтожали народных знахарей, лекарей. Рассказчиков различных сказок и приданий. Во многих местностях после работы инквизиторов деревни становились, чуть ли не на половину опустошенными. Столько уничтожалось так называемых колдунов и особенно колдуний. И насколько я понимаю, огромное количество людей в ту эпоху не стало дожидаться, когда их отправят на костер, а бежало из Европы. Бежали из Европы те, кто боялся смерти от рук инквизиторов, потому что исповедовал различные, признанные еретическими верования. Бежали ученые, потом что их могли обвинить в сотрудничестве с дьяволом. Бежали народные сказители, которые могли быть обвинены в служении Сатане. Фактически бежали самые активные и творческие люди. И все эти люди бежали в единственное свободное место на всём земном шаре. В царство коим правил пресвитер Иоанн, азиатский христианский владыка. А в реальности, этим царством было монгольское царство. Царство, в котором существовала невероятная для тогдашней Европы веротерпимость. Люди свободно жили под властью великого хана и не знали гонений за веру. Вот тогда и могли прийти из далеких земель люди, которые и рассказали великие истории о могучих богатырях и их великих подвигах, которые навсегда и остались в монгольских и калмыцких преданиях. И мало того, многие люди удивляются тому, что некогда дикая Монголия смогла завоевать чуть ли не всю Евразию. Но это на самом деле совершенно не удивительно. Самые толковые, смелые, творческие люди шли веками в Монголию, и в итоге она просто обязана была реализовать своё просто гигантское преимущество над впавшими в религиозное сумасшествие, регионами мира, сметя их слабые армии и владык с карты жизни — сказал, вставая из-за стола Маккиндер.

— Может быть, отчасти и вы правы — ответил, так же вставая из-за стола Джа-лама.

Глава 23

Перед товарищем Николаем и Карлом Хаусхофером в центре гостиничного номера стоял Джангар и рассказывал им о том, что ему удалось встретиться и переговорить с одним из близких Ахмед хану руководителем банды. Разбойника звали Мустафа. Это был старый знакомый Джангара. В результате переговоров Джангару удалось договориться о том, что старый бандит может взять к себе на один из катеров, который будет участвовать в захвате острова дополнительных людей, при условии, что это будут хорошие воины, которые окажут помощь при штурме острова.

Но в тоже время Мустафа честно сказал, что даже участие в захвате острова не будет гарантией того, что можно будет после захвата острова спасти двух человек, которые на нем находятся сейчас. И забрать их с собою с острова. Всё будет решать непосредственно сам Ахмед хан. Но кто смог бы попросить о такой услуге его? Сам Мустафа боится просить своего командира, зная его тяжелый и непредсказуемый характер. Тем более это не надежно, потому что если сражение будет кровопролитным, то тогда после боя все воины будут разгорячены, ведь вряд ли защитники острова сдадутся на милость победителя. Они будут, по всей видимости, яростно защищать остров. Это приведет к многочисленным потерям среди членов банды, и после взятия острова ожидать того, что воины пощадят кого-то из защитников острова маловероятно. Мустафа хорошо знал Джангара и понимал, что обманывать его тоже не стоит, ибо этот человек был известен далеко за пределами своего села, как человек злопамятный и способный покарать своих обидчиков. Поэтому он так подробно и рассказал ему о том, как могут пойти у них дела со штурмом острова.

Потом Мустафа сказал о том, узнав о том, что на острове оказался еще какой-то калмыцкий лама, бандиты по полученным описаниям попробовали узнать о том, кто бы это мог быть. И вот они пришли к выводу, что этот калмык, похоже, и есть Джа-лама. И это известие сильно расстроило бандитов. Дело в том, что этот лама имеет славу человека связанного с духами смерти. Это всё вызывает беспокойство главаря. Он отложил из-за этой информации поход на остров, для того чтобы посоветоваться со знающими людьми.

Доверять бандитам особо не приходилось. Эти люди были отъявленными негодяями, для которых давно не было ничего святого на этом свете. Но других вариантов попасть сейчас на остров кроме как с бандитским кораблем, пока не было. И поэтому следовало бы попробовать использовать эту возможность по возможности наиболее полно — констатировал Джангар. И с ним вынуждены были согласиться все участники небольшого совещания. Поэтому необходимо попытаться использовать любую подходящую возможность. Ехать в поход на корабле вместе с отъявленными местными бандитами было не очень приятным делом, но никаких других вариантов выхода из сложившейся ситуации пока не было. Да и решаться на это опасное путешествие нужно было по возможности быстро. Время неуклонно утекало, словно песок.

Хаусхофер быстро кинул вопросительный взгляд на товарища Николая и тот понимающе кивнул ему головой в ответ и почти сразу же вышел прочь из комнаты. Он после небольшой прогулки вдоль улицы отправился через улицу и зашел в помещение аптеки. Несколько секунд побыл там и, сделав вид, что нужного лекарства в ней не обнаружил, вышел из неё прочь. На улице товарищ Николай решил пройти к небольшому скверу, находившемуся возле гостиницы, и присесть на одну из скамеек. Но не успел он дойти до намеченной им скамейки, как к нему подошел его недавний знакомый Иоганн.

Он, обогнав товарища Николая, присел на свободную скамейку. Николай присел рядом с ним. И быстро рассказал резиденту о новых сведениях, которые им принес Джангар. Иоганн, молча, выслушал своего собеседника и промолвил:

— Хочу в свою очередь вас обрадовать. Как бы мне не хотелось это признавать. Вы вероятней всего оказались правы насчет ваших знакомых. По той информации, которую я собрал после нашей встречи, действительно выходит так, что на этом чертовом острове из моря выплыли два человека, подозрительно напоминающие своей внешностью наших с вами оппонентов. Всё это весьма странно и удивительно. Но главное сейчас даже не в этом.

Главное в том, что риск провала всей нашей операции становится с каждой минутой всё более большим. А наше руководство нас торопит завершить быстрее данную операцию и отчитаться о результат работы. Поэтому нам следует как можно быстрее завершить начатое нами дело. От нас ждут только успеха. Но тут у нас возникают многочисленные проблемы. Хочу вас сразу же здесь уведомить о том, что я в такой короткий срок, который остался до штурма острова, не смогу обеспечить вам сейчас самостоятельную экспедицию на остров. Слишком мало времени. Это выше моих сил. У меня сейчас нет таких возможностей.

Товарищ Николай спросил:

— Что же нам тогда делать? Просто ждать и надеяться на то, что наш противник и его спутник сами без нашей помощи погибнут во время штурма? Это, конечно, вполне возможный вариант развития событий, но после странного спасения этой парочки с корабля, с которого практически было невозможно спастись, я стал всего опасаться. Вдруг и сейчас эти странные люди сумеют выйти во время этого штурма сухими из воды? А мы и толком узнать о том не сможем. Что тогда мы будем делать? И даже если они действительно погибнут, то кто это нам сможет авторитетно подтвердить? Не бандиты же, коим веры нет ни на грош.

Иоганн спокойно ответил:

— Всё что вы говорите в высшей степени справедливо, начальство нас не поймет, если мы упустим англичанина и калмыцкого ламу. И даже их смерть, если она не будет нами зафиксирована, вряд ли устроит наше начальство. Получается, вам надо ехать вместе с бандитами, пока это единственный выход. С лидером бандитов Ахмед ханом я лично знаком и вам его не стоит, уж чересчур сильно бояться. Я с ним сегодня дополнительно встречусь и предупрежу о том, что вместе с Мустафой на его корабле поплывут еще и мои близкие друзья. А он хорошо знает о моих возможностях. И просто так шутить со мною вряд ли станет. Так что я думаю, всё будет хорошо. Нужно же как-то попасть на остров и всё-таки покончить с этой неопределенностью. Всё это становится просто нетерпимым.

Товарищ Николай тоже полностью согласился с Иоганном:

— Живыми или мертвыми их, Джа-ламу и Джона Маккиндера, нужно найти и либо обезвредить и захватить, либо окончательно убедиться, что они точно мертвы. Без этого мы не сможем быть ни в чем уверены. Джа-лама для нас черный маг, который может принести огромный вред нашей родине. Великое искушение для чёрного мага — взять на себя непосильную задачу. Если человек, уже опьяненный блеском магических идей и испорченный психофизическими опытами, связанными с магической подготовкой, открывает у себя хоть какую-то степень подлинных оккультных или психических способностей, то ему обычно остаётся всего один шаг до падения в бездну мании величия. Джа-лама как раз сейчас находится у этой опасной черты, если уже не перешел её. То, что он спасся с этого корабля, лично меня не удивило. Мне приходилось с этим удивительным человеком встречаться раньше. И я не скажу, что я хотел бы с ним повстречаться еще раз по своей воле, но здесь речь идет не о моих желаниях, а о суровой необходимости. И поэтому я отправлюсь на этот остров даже с самыми великими грешниками.

Хаусхофер от себя добавил:

— Джа-лама, как мы уже знаем, обладал способностью сверхчувственного предвидения. Оно никогда у него не пропадало. Нужно предполагать, что этот маг сейчас возможно лучше нас осведомлен по поводу возможной высадки войск бандитов Ахмед хана на остров. Логика подсказывает мне, что такие опытные люди, как Джа-лама и сэр Джон Маккиндер на острове сейчас готовятся к отражению атаки враждебных сил. И нужно быть готовыми к тому, что им удастся отбить атаку и разбить войска Ахмед хана. В конце концов, у них за плечами немалый боевой опыт, особенно у Маккиндера. Тот вообще способен построить идеальную систему обороны острова. Если это так, то взять остров просто так не удастся. Тем более что здесь к воинскому таланту англичанина еще прибавлена сила предвидения калмыцкого ламы. Я знаю множество случаев, когда посредством предвидения он узнавал, многие подробности будущих событий и это знание оказывало его сторонникам огромную помощь. Да и сейчас, это удивительное спасение, это подтверждение того, что его предвидение в очередной раз оправдалось.

Иоганн в ответ продолжил свою речь:

— Всё нормально получается. Вы отправитесь на остров на корабле Мустафы этой ночью, и я тоже буду участвовать в этом походе. Я попробую попасть на корабль самого Ахмед хана. Так что встретиться мы должны будем уже на острове. Я и буду тем человеком, который обратится к руководителю бандитов за помощью в том случае, если нам потребуется его помощь в нашем деле — сказал Иоганн.

— Удачи всем нам, она нам завтра точно не помешает — ответил товарищ Николай и встал со скамейки и направился в гостиницу.

Сборы прошли быстро, и вот уже в вблизи был порт, к которому приближались товарищ Николай, Джангар и Карл Хаусхофер на автомобиле ВЧК. Хаусхофер настоял на своём участии в походе, потому что никто кроме него не видел своими собственными глазами и Маккиндера и Джа-ламу. Автомобиль решено было оставить у начальника портового отделения ВЧК. После того как им удалось пристроить свой автомобиль у гостеприимного командира местных чекистов, небольшая группа направилась к месту стоянки корабля Мустафы, на котором они должны были отправиться в поход на Чертов остров.

В этот момент, когда до нужно места оставалось чуть больше половины пути, к ним внезапно, словно выросши из земли, подошел очень крепкий на вид молодой мужчина, одетый как местный босяк, который тихо сказал:

— Аптекарь, просил вам передать, что ваше лекарство уже давно готово.

— Это нам уже известно. И что еще аптекарь велел нам передать? — сразу же спросил товарищ Николай.

— А еще аптекарь велел передать, что одному из вас, а именно товарищу Николаю не стоит идти сейчас на корабль бандита Мустафы, потому что бандитам стало откуда-то известно, что он работает в ВЧК. Чекистов бандиты по вполне понятным причинам не сильно любят. Поэтому товарищу Николаю нужно будет вернуться в город. Его в походе заменю я. Меня зовут Александр. Идти на корабль ему сейчас — это ничем не оправданный риск. А меня здесь все знают и многие мне доверяют, так что проблем со мною у вас быть не должно — ответил молодой человек.

— Не верить вам у нас нет никаких оснований — сказал товарищ Николай — поэтому я прислушаюсь к вашим словам и остаюсь здесь, а там на острове будем надеяться всё у нас сложиться нормально. Буду за вас сильно переживать, успеха вам.

— Хорошо. Но нам нужно спешить. Ждите нашего возвращения, надеюсь, мы вернемся скоро и не с пустыми руками — сказал Хаусхофер и группа, немного изменив свой состав, скрылась в сгущающихся вечерних сумерках. А товарищ Николай вернулся к тому месту, где оставил автомобиль, и там взяв с собой в путь дополнительно двух вооруженных сотрудников портового отделения ВЧК, отправился в город.

* * *

Карл Хаусхофер плыл вместе со своими товарищами по путешествию на корабле знаменитого морского разбойника, которого звали Мустафой уже много часов. Постепенно психологическое волнение улеглось, и профессор успокоился и, воспользовавшись вынужденным бездействием, стал разбирать в уме все те события, которые произошли с ним в последние дни. Он пытался до конца постичь их смысл, как человек, который, уловив значение сказанного, вопрошает себя, нет ли тут еще другого, скрытого смысла. Он тщательно шаг за шагом восстановил в уме и проанализировал всё, что случилось с ними. Он не хотел ничего упускать. Размышляя, таким образом, он полностью отключился, на время от окружающего мира, и не замечал, куда двигалось судно, пока внезапно хлестнувший ему в лицо холодный ветер и толчок о берег не вернул его к действительности. Оглядевшись, он с удивлением заметил, что все вокруг его было незнакомо. Корабль между тем давно зашел в небольшую бухту и теперь пристал к берегу. По обе стороны бухты простиралась открытая безлюдная равнина, поросшая высокой, никогда не кошенной, сухой травой, которая шуршала и вздыхала под весенним ветром. На большом расстоянии друг от друга возвышались темные каменные громады причудливых очертаний. Тут и там торчали иссохшие деревья, словно в молчаливом ожидании возвращения тех, кто никогда к ним не вернется из морской пучины. Над унылым пейзажем, словно зримое проклятие, нависали пологом низкие свинцовые тучи. В бухте находилось несколько таких же кораблей, как тот, на котором суда приплыл Хаусхофер. К профессору подошел Джангар и спросил:

— Профессор, вы так были глубоко погружены в размышления, что я невольно подумал о том, что вы стоите на пороге какого-то важного открытия. Вот я и хотел поинтересоваться у вас, что вы надумали?

Хаусхофер ответил:

— Я еще не завершил свой анализ и поэтому пока ничего интересного сообщить вам не могу. Но меня беспокоит то, что сейчас обороной острова руководят люди способные организовать её наилучшим образом. Они неплохо вооружены. И напасть на остров внезапно точно не получится. Во-первых, на острове точно знают о готовящемся нападении и поэтому подходы к нему находятся сейчас под постоянным контролем защитников острова. И кроме того на острове находится маг, а точнее два мага, которые наделены способностями предугадать время начала атаки на остров. В этих условиях взять остров можно будет только в случае значительного преимущества в военной силе и вооружении. Пока я не вижу того, что флотилия имела бы устрашающий вид. Шесть кораблей. Возможно это не все силы, но всё равно для взятия острова нужны будут значительные силы. Потом. Нужна хорошая организация наступления. Нужна тщательная проработка плана наступления на остров. У меня есть большие сомнения, что наши друзья, руководители этой маленькой флотилии, способны такой план разработать и претворить в жизнь. И поэтому ситуация складывается весьма непростая.

Мало того, что мы рискуем не взять остров, нам во время боя нужно серьезно опасаться того, что корабль будет врагом вместе с нами уничтожен в бою. Если сунуться в бой без тщательной разведки, без понимания того чем располагает сейчас противник, это обречь себя на поражение и смерть. Вы не знаете, собираются ли руководители этой флотилии проводить перед боем совещание? Не могут же они пойти в бой без всякой координации своих сил? В это мне трудно поверить. И еще хотелось бы узнать — пригласят ли нас на совещание перед боем, если оно состоится?

Джангар на какое-то время задумался и потом ответил:

— Я не знаю. Но думаю, что мы это сможем скоро понять.

В это время к ним подошел хозяин корабля и предложил спуститься на землю и отправиться вместе на корабль Ахмед хана. Хаусхофер и калмыцкий лама спустились на берег и пошли вслед за Мустафой по берегу. Через несколько минут все они поднялись на борт корабля Ахмед хана. Здесь в кают-компании шел военный совет. Как оказалось, одно из суден провело на остров разведку боем, и так было доподлинно выяснено, что оборона острова сильно укрепилась за последнее время. И об этом всём вел речь капитан данного корабля. Ахмед хан, человек среднего роста примерно около сорока лет от роду, исключительно крепкого телосложения слушал доклад с мрачным выражением лица. Когда доклад был завершен, Ахмед хан спросил о том, есть ли кому что еще сказать? Все участники совещания в ответ угрюмо молчали. Ахмед хан окинул всех участников совета еще раз взглядом и спросил:

— Неужели никто не хочет высказаться? Может быть, оставим эту затею со штурмом острова до лучших времен и повернем назад? Не слишком ли опасно идти на штурм его сегодня? Ведь нас всех ждут дома жены и дети живыми и здоровыми?

И тут вышел вперед молодой человек, худощавый, просто одетый и, поклонившись, попросил разрешения высказаться. Ахмед хан дал ему слово и молодой человек начал говорить:

— Я хочу представиться. Меня зовут Шамбал. Я слышал о вашем желании захватить остров, но до тех пор, пока до меня не дошла информация о том, что на острове находится Джа-лама, мне ваше предприятие было не особенно интересным. Но как только я узнал о том, что этот человек или существо, прячущееся в нашем мире под его именем, находится на данном острове, то я понял, что нужно предпринять любые меры ради того, чтобы изгнать с этого острова Джа-ламу. Ему там нельзя оставаться, ибо этот остров имеет огромное сакральное значение для судеб мира. А находясь там, этот злодей может испортить нам нашу жизнь, так как никто и никогда не мог этого сделать. Это слишком опасно для нас. И поэтому мы обязаны напасть на этот остров и освободить его.

Ибо это не просто остров, это место необычное и святое. Помните о том, что Даджаль, гений зла появится перед концом света с востока на огромном осле. Он сумеет подчинить своей тиранической власти весь мир, кроме Мекки и Медины, за ним последуют все неверующие и лицемеры. Он будет претендовать на божественность, будет способен творить чудеса, которые на самом деле будут ложными. В одном из хадисов о Даджале пророк Мухаммед говорит: «У него будет вода и огонь. Но его огонь — это (вкусная) вода. А его вода на самом деле это низвергающийся огонь. Кто из вас застанет эти события пусть примет то, что он представляет как огонь. Ведь на деле это вкусная и прохладная вода».

Он сможет даже оживлять мертвых и передвигаться с очень большой скоростью. Иллюзию этих лжечудес будут создавать дьяволы. Рассказывают о том, что Джа-лама способен творить великие чудеса, он воскрешает мертвых, он творит величайшие чудеса, которых не знали в подлунном мире. Джа-лама и есть этот самый Даджаль!

Ахмед хан внимательно посмотрел на молодого человека и спросил:

— Если всё действительно так обстоит в реальности, как ты Шамбал говоришь, то тогда тем более опасно идти на остров войной. Как мы сможем сразиться с самим отцом тьмы Даджалем, если этот самый Джа-лама и есть этот самый злодей? Кто нас сможет защитить от его ярости и могущественных чар?

Шамбал ответил:

— Я смогу вас защитить. В прошлом месяце мы, лучшие маги этих мест, собирались все вместе и соревновались между собой в силе и умении превращать предметы. Так вот никто не вышел против меня биться. Я так и остался без соперника.

Ахмед хан сказал:

— Шамбал, ты прекрасный рассказчик. Я верю в то, что ты еще и сильный чародей. Но я не могу тебе поверить только на основании твоих же собственных рассказов. Мне нужны доказательства. Я их жду. И еще. Я хотел спросить, может, есть тут еще люди, которые хотели бы высказаться?

Все в ответ промолчали, и тут высказался Джангар:

— Меня зовут Джангар, я друг Мустафы. Хочу сказать, что с нами есть еще один великий маг и волшебник, его зовут профессор Хаусхофер. Своими знаниями он способен затмить любого самого могущественного мага наших земель. Он получил знания в далеких японских землях у великих учителей востока. Под его защитой мы можем успешно провести атаку на остров. А Шамбал, как колдун, молод и неопытен для такой большой операции. Мне кажется, ему не стоит доверять в этой ситуации, он может подвести и не справиться с ситуацией. Поэтому нужно поручить защиту флотилии заботам господина немецкого профессора. А Шамбал пусть пока около профессора опыта будет набираться.

Тут Шамбал ответил:

— Может быть не мне, а твоему немцу ученому у меня надо опыта понабраться? Я готов показать свою силу и пусть твой колдун сможет со мною сравниться!

После этих слов молодой человек вышел из кают компании и спрыгнул на берег. Там он поймал лягушку и показал её, всем кто был в бухте. Потом он начал читать заклинание, и лягушка стала медленно расти в его руках. Через некоторое время она стала столь огромной, что Шамбалу пришлось опустить её на землю. Через некоторое время лягушка достигла размена хорошей коровы. И тут Шамбал подошел к лягушке поближе, открыл у неё рот и стал медленно залазить через него внутрь лягушки. Через некоторое время Шамбал полностью исчез внутри лягушки. Так продолжалось около минуты, и тут постепенно из анального отверстия лягушки стал выходить Шамбал. В течение минуты он полностью оказался снаружи. А потом Шамбал коснулся, лягушки рукой, и она стала медленно уменьшаться в размерах, до тех пор, пока не достигла своих реальных габаритов. И после этого лягушка прыгнула в воду. А Шамбал воскликнул:

— Эй, кто из вас сможет со мною сравниться в моем искусстве? Вы видели мою силу и не говорите, что вы этого не видели. И теперь скажите мне — кто-нибудь из вас сможет сделать что-то столь же мощное и оригинальное? Кто сможет вступить со мною в спор? Джангар. Почему твой друг молчит? Он не сошел ли с ума от того, что сейчас увидел? Посмотри на него внимательно, может быть, у твоего друга возникли проблемы со здоровьем и поэтому он и не хочет бросить мне сейчас вызов? Спроси у своего друга, сможет ли он мне в чем-то быть равным? Или он сразу же признает свое поражение?

Хаусхофер сам ответил:

— Хочу сказать, что я сам и не вызывался участвовать в поединке. Джангара я не просил меня рекламировать здесь как колдуна и мага. Я не претендую, на какую либо роль главного мага экспедиции, так что смысла в нашем поединке нет.

Ахмед хан сказал:

— Хорошо, тогда сейчас же выступаем в поход. Шамбал ты будешь рядом со мною. Остальные всё отправляйтесь на свои корабли.

По дороге на корабль Мустафы, Джангар, извинившись, спросил профессора:

— Ведь у этого парня нет даже малейшего шанса сразиться успешно в магическом поединке с Джа-ламой? Джа-лама уничтожит и его и нашему флоту придется весьма тяжко?

Хаусхофер ответил:

— Скажи Мустафе, чтобы он свой корабль поставил последним среди других кораблей этой небольшой флотилии. И поясни ему, что бы он отнесся к этому моему пожеланию как можно серьезнее, ибо это вопрос нашей жизни и смерти.

Джангар кивнул головой в знак согласия с профессором и сказал:

— Дорогой профессор, вы можете не волноваться по этому поводу. Я всё сейчас объясню Мустафе. Уверен, что он прислушается к вашему совету.

Глава 24

Над островом на вечернем тусклом небе собрались тучи. Совсем скоро должен был пойти дождь. Работы по укреплению обороны решено было на сегодняшний день завершить. Выставив надежные караулы, казаки стали разбредаться по селу. Маккиндер и Джа-лама после утомительного, полного заботами дня засели на кухне за большим обеденным столом в поповском доме. Молодая женщина накрыла им на стол и сама быстро вышла из комнаты. Завершив трапезу, Маккиндер обратился к Джа-ламе с вопросом:

— Уважаемый лама! Я давно хотел вас расспросить насчет вашего легендарного путешествия в великую тайную страну Агартхи. Об этом вашем подвиге много говорят сейчас в кругах, посвященных в мистические тайны людей по всему миру.

— И что же говорят в мире об этом моём путешествии? И вообще мне интересно узнать, что вам людям запада известно о великой и ужасной тайне страны Агартхи? — спросил Джа-лама.

— Если вам интересно я расскажу о том, что известно широкой публике об этой волшебной стране. Мифы об Агартхи или Агартха, на санскрите это слово означает «недоступный», «неуязвимый», подобны мифам о Шамбале. Но гораздо менее распространены и почти не изучены. Распространению сведений об Агартхи в Европе способствовала публикация работы Сент-Ива д» Альвейдра известного мистика «Миссия Индии», которая была опубликована в 1866 году. В этой книге рассказывалось о мифической подземной стране. По словам автора, получалось, что Агартхи — таинственная подземная страна, где живут древние посвященные, тайно руководящие ходом мировых событий. Это «сокровенный мистический центр Земли», «наследие солнечной династии», «местонахождение Царя Мира» находится на территории Монголии или Тибета. Там существует подземный мир — духовный центр, который имеет нечеловеческое происхождение, и хранит Изначальную мудрость, передавая ее сквозь века от поколения к поколению тайными обществами. Жители подземного мира намного превосходят в своем техническом развитии человечество, овладели неведомыми энергиями и по подземным ходам связаны со всеми континентами — сказал Джон Маккиндер.

— Продолжайте, умоляю вас, свой рассказ, дорогой друг, он просто великолепен — с восторгом попросил Джа-лама.

— По версии Сент-Ива, получившего информацию из индийского источника, все сведения об Агартхи получены «от афганского принца Харджи Шарифа, посланника Всемирного Оккультного Правительства» и центр Агартхи расположен в районе Тибета и Монголии. С течением времени между тем укоренилось убеждение, что миф об Агартхи относится к мифологии Монголии и соответственно загадочная подземная страна, будто бы расположена в самом сердце Азиатского материка. К сожалению, источники происхождения мифа об Агартхи так и не были установлены. Но как-то сложилось мнение, что Агартха является единственным подлинным центром эзотерического Посвящения, который противостоит демонической псевдо-духовности Шамбалы, питающий идеологию теософов, оккультистов и спиритов. В тоже время в дневниках знаменитых путешественников по Центральной Азии миф об Агартхи не упоминается ни одним из исследователей. Об Агартхи ничего не сообщает в своих работах Е. Блаватская. Среди легенд и исторических преданий, собранных Г.Н. Потаниным, да и другими исследователями, во время их путешествий по Монголии, нет упоминания Агартхи. Не удалось найти и каких-либо подтверждений по этой теме у современных монгольских источников и у лам в монгольских монастырях. Складывается такое впечатление, что либо эта история о подземной стране является выдумкой, либо тайна эта охраняется от посторонних людей — сказал англичанин и вопросительно посмотрел на калмыцкого ламу.

— Я знаю об этом, действительно там, в Монголии практически ничего не известно об этой великой стране. Но об этом позже. Главное, еще раз прошу вас, расскажите мне сейчас по возможности полно о том, что вам на западе известно об Агартхи! — попросил лама.

— Хорошо. Рассказывается о том, что после катастрофы произошедшей много столетий назад, учителя высокой цивилизации, обладатели знания, сыны Внешнего разума, поселились в огромной системе пещер под Гималаями. В сердце этих пещер они разделились на два «пути», правой и левой руки. «Первый путь» назвал свой центр «Агартхи» («Скрытое место добра») — и предался созерцанию, не вмешиваясь в мирские дела. «Второй путь» основал Шамбалу, центр могущества, которой управляет стихиями, человеческими массами и ускорят приход человечества к «шарниру времени». Маги-водители народов могут заключить договор с Шамбалой, принося клятвы и жертвы. В настоящий период нашего земного цикла, то есть Кали-Юга, эта Святая Земля, охраняется стражами, скрывающими ее от взглядов непосвященных, обеспечивая при этом некоторые связи с внешним миром, на самом деле является невидимой, недоступной, но только для тех, кто не обладает необходимыми качествами, чтобы туда попасть. Миф об Агартхи стал популярным из-за рассказа о Царе Мира. Считается, что Агартха собрала в себе наследие древней Солнечной династии, которая некогда обитала на земле. Более шестидесяти тысяч лет тому назад некий святой скрылся со своим племенем под землей, и никто их больше не видел. Люди в этой стране не ведают зла, в царстве том не бывает преступлений. Там мирно развиваются науки, и погибель ничему не грозит. Подземный народ достиг необыкновенных высот знаний. Это царство и называется Агартхи. Оно тянется под землей по всей планете. В Агартхи просвещенные пандиты записывают на каменных скрижалях все знания нашей планеты и других миров. Придет время и народ, доселе неведомый никому» выйдет на поверхность земли, в случае «когда земля опустеет, когда на земле воцарится мрак и смерть, когда из десяти тысяч выживет лишь один», благодаря генофонду человечества, сохраняемого в подземельях Агартхи, будет суждено возродить на земле новую жизнь — сказал Маккиндер.

— Огромное спасибо вам за ваш рассказ, дорогой друг! Никогда ранее мне не приходилось слышать ничего более интересного и прекрасного! Я преклоняюсь перед вашими безграничными знаниями и способностями рассказчика. Огромное вам спасибо дорогой друг! — отвечал своему собеседнику Джа-лама.

— Я рад, что мой рассказ вам понравился уважаемый Джа-лама. Но я надеюсь, что вы теперь расскажете о своём путешествии в эту великую подземную страну. Я уверен в том. Что этот рассказ будет правдив и честен — сказал Маккиндер.

— Да. Теперь пришло моё время рассказать вам об Агартхи. Действительно я там был и мало того я не стал делать из этого тайну — тут же ответил Джа-лама.

— Я жду с нетерпением вашего рассказа — сказал Джон Маккиндер.

— Начну своё повествование я с некоторых общих моментов, без которых некоторые детали моего повествования могут показаться вам странными и непонятными. Начнем с того, что я скажу вам о том, что на самом деле все сведения о таинственной подземной стране Агартхи, как и еще о множестве других таинствах востока, которые стали известны на западе, были получены от калмыцких лам и князей. Это объясняется элементарно просто, причиной этому послужило то, что калмыки, переселившиеся несколько веков назад из самого сердца Азии в приволжские ковыльные степи, сами проживают в Европе. Это единственный народ исповедующий буддизм, который проживает в Европе. Из-за близости к европейским народам калмыки и стали основным источником сведений о таинственных учениях востока. Но для придания значимости и таинственности сведения, полученные от калмыцких учителей, представлялись чаще всего почтенной публике как откровения, полученные в диких дебрях Тибета и Непала. От неких таинственных мудрецов.

Связи же калмыцкой элиты с западным миром достаточно давно достигли очень высокого уровня. Сегодня огромное количество представителей калмыцкой знати, убегая от ужасов гражданской войны и революции, уже покинуло страну, и переехала в западную Европу и США на жительство. Но надо сказать, что данные господа, в том числе и ламы, чаще всего направились именно в те страны, где были до отъезда хорошо налаженные контакты. Поэтому еще раз повторяю, многие знания о таинствах востока пришли на запад из калмыцких степей. Тоже произошло со знаниями о подземной стране Агартхи. Они пришли на запад отсюда из калмыцких степей, от наших лам. Ни в Монголии, ни в Тибете этих знаний сегодня нет — сказал Джа-лама.

— И почему там нет этих знаний? И где они есть еще, кроме как у вас? — спросил Маккиндер.

Джа-лама ответил после минутного раздумья:

— Здесь несколько причин. Самая главная причина в том, что калмыки единственный народ в мире, которые переселился из Азии в Европу после эпохи великого переселения народов. Все остальные народы переселились в Европу в практически незапамятные времена. И в этом уникальность нашего народа. Выпав из своей исторической и этнической среды, калмыки оказались в окружении совершенно чуждых им по языку и религии народов. Это ужаснейшим образом сказалось на их историческом развитии. Естественный для близкородственных народов процесс развития культуры остановился у калмыков на века. Калмыцкое общество пока еще являет собой слепок существовавших в древности знаний и представлений о мире и природе, которое в своем первозданном виде доступно для серьезного исследователя старины.

Калмыкия — это сегодня законсервированная Азия, такой, какой она была в средние века. Я поясню это на примере. Жители Австралии и иных колоний, куда переселились англичане, удивительным образом сохранили ту самую речь и произношение, которое существовали при отплытии их за океан к новым владениям империи. Их привычки и традиции давно забыты на родине, их заменили другие, но переселенцы воспроизводят лишь тот опыт, который был ими привезен из далекой Англии. Так и нынешние калмыки во многом сейчас образ той Азии, которая существовала в средние века и давно уже исчезла с этого света. И в этом есть и свои плюсы, и свои минусы. Но с точки зрения сохранения знаний древности, исключительное положение калмыков в европейской части России является безусловным плюсом. Нельзя конечно, сказать, что наша культура не изменяется. Многое мы перенимаем у тех народов, с которыми мы сейчас соседствуем, как и они постоянно перенимают у нас наши обычаи и методы хозяйствования. Идет взаимообогащение культур, но это уже новая культура, а вот старая её часть так и остается памятником ушедших времен.

— Тут нельзя с вами не согласиться, уважаемый лама! Я сам свидетель того, как многие люди переехавшие жить в иные земли, после нескольких лет отсутствия на родине становятся, словно живыми памятниками ушедшего времени. Особенно это хорошо видно в эмигрантских семьях, где сохраняются традиции ушедших времен, лучше всего. Но мне хотелось бы всё же поговорить непосредственно об Агартхи — сказал Маккиндер.

— Хорошо. Нужно понимать, что всё имеет свою причину. Всё находится в жесткой причинно-следственной связи. Как к людям пришло знание о Шамбале? О стране великого света, расположенной высоко в горах! Вы не знаете? И я доподлинно не знаю. Предположим, что её просто увидели люди. Они увидели освещенные вершины гор, где в полной недоступности высокогорных плато, светились сотнями огней волшебные, нереальные города. Потом эти города и назвали «благословенный свет вверху»! Или Шамбалой. И только потом люди стали мечтать попасть в этот недоступный мир. Те, кто сумел до этих городов добраться, тот рассказал много интересного об их устройстве. Но сейчас мы говорим об Агартхи, поэтому не станем пока останавливаться на описаниях Шамбалы. Главное понять следующее. Мир всегда устроен по одному принципу, всему есть противоположность, всему есть диалектическое противоречие, ибо мир дуален по своей коренной сути.

Агартхи это действительно антитеза Шамбалы, как люди знакомые с диалектики мы должны сразу сказать себе — раз существует Шамбала, то в полном соответствии с принципом всеобщего дуализма мира должна тогда существовать и страна Агартхи. И раз расположена Шамбала на вершине самой высокой гористой гряды в мире, крыше мира — Гималаях. То в полном соответствии с самой логикой жизни Агартхи должна быть расположена в самых низких точках суши континента Евразии. Она и расположена в полном соответствии с законом всеобщей логики в районах расположенных рядом с самыми большими, самыми известными озерами, именуемых морями. Каспийского моря в Европе и Мертвого моря в Азии. Любое философское построение наши учителя строят на основе соответствия требованиям законов диалектики, в этом коренное отличие буддийской систематики от любых других религиозных доктрин. Система тезис — антитезис — синтез действует здесь всегда. Самый яркий пример это космологическое представление о строении вселенной, которая состоит из трех миров. Из того мира, в котором живем мы, то есть мира желаний или сферы желаний. Из его антитезы — мира форм. И как синтез, и как высшее проявление — мир не форм.

Точно так же Шамбале, как стране верхнего света, расположенной в недоступных горных районах планеты, обязательно должна диалектически быть противопоставлена страна вечной тьмы, расположенная в самых низких участках суши планеты. А таких участков суши я повторяю в Евразии два. Один это район, прилегающий к Каспийскому морю, второй это местность возле Мертвого моря. Именно здесь и находятся основные места, проходы через которые происходит переходы из нашего мира в мир дольний. И далее я это постараюсь разъяснить более подробно.

* * *

Джа-лама говорил, спокойно продолжая перебирать свои четки:

— Хочу сказать следующее. Известия о подземных странах вовсе не являются редкостью. В индусской мифологии — подземный мир, где живут сверхъестественные существа (наги), противостоящие небесным богам известен под именем — Патала. В отличие от преисподней, Патала описывается как прекраснейшее место. Это райское место из золота и драгоценных камней, где правит мудрый и бессмертный царь нагов Васука. Считается, что именно здесь хранился священный текст буддизма Махаяны — сутра «Праджняпарамита», которую вынес на поверхность земли древний мудрец Нагараджуна. В русском фольклоре есть предание о граде Китеже, скрывшемся под землей и ушедшем под воду, ставшим невидимым на глазах татаро-монгольских войск Батыя. Я слышал о существовании и других историй о подземных мирах, к примеру, индейцев обоих Америк. Поэтому можно сказать, что история Агартхи не уникальна — здесь Джа-лама на время остановился и посмотрел на своего собеседника.

— Уважаемый Джа-лама! Продолжайте ваш рассказ! Прошу вас! Вы великий рассказчик! И прошу вас, не забудьте рассказать о вашем посещении Агартхи — тут же попросил Маккиндер.

— Хорошо. Теперь я расскажу о том, почему в Монголии и Тибете отсутствуют обширные знания об Агартхи. Нужно понимать, что подземные миры существуют и там. Но разница заключена в том, что этот подземный мир, расположенный в гигантских пещерах, в которых спят беспробудным сном великаны, ростом своим превышающие три метра есть часть страны Шамбалы. Мало того, пути в Шамбалу иного кроме как через этот пещерный мир и не существует. В сказаниях о Шамбале также часто присутствует рассказ о протяженных подземных проходах, часто заканчивающихся каменной дверью, «никем никогда не открытой». Проходы защищены перед непрошеными гостями умерщвляющими газами и силовыми полями. Пройти через них смогли единицы посвященных. Но опять скажу то, что это рассказы о Шамбале. Но здесь ничего пока еще не говорится об этой великой подземной страна Агартхи.

Сэр Джон Маккиндер серьезно посмотрел на своего собеседника, который завершил только, что перед этим чтение буддийских молитв и спросил Джа-ламу:

— Уважаемый лама! Вы много интересного рассказали мне о великой подземной стране Агартхи. Я вам за это очень признателен. Но, несмотря на всё мое восхищение услышанной историей, я всё равно задаюсь сейчас вопросом. Почему-то притом, что история, о которой вы поведали, столь великолепна и поучительна, что у меня просто нет слов, вы при этом, так и не рассказали мне о самом вашем интересном приключении. О вашем собственном путешествии в эту таинственную страну. Прошу вас сердечно, дорогой Джа-лама поведать мне об этом, я уверен, удивительном приключении, слава о котором широко разнеслась по всему миру! Хочу сразу же вас спросить. Не сковывает ли ваши уста обет молчания, который вы возможно дали Царю мира из Агартхи или какому-то другому хранителю этой великой подземной страны. Если вы, действительно взяли на себя обязательство хранить в тайне подробности вашего посещения этой волшебной страны, то тогда я, конечно, не стану вас больше донимать своими просьбами, поведать историю вашего невероятного путешествия в эту таинственную страну, уважаемый Джа-лама.

Джа-лама, молча, поднимаясь с небольшого коврика, внимательно выслушал слова своего вновь обретенного товарища, рожденного на берегах далекой Англии, и после тяжелого раздумья ответил:

— Дорогой друг! Я не стану вас обманывать. Я никому не давал клятвы хранить в тайне подробности моего путешествия в подземную страну Агартхи. Я не принимал на себя никаких обетов хранить молчание об этом моем путешествии в легендарную страну Агартхи. Но, несмотря на это, у меня нет никакого желания рассказать вам сейчас историю этого моего приключения. К сожалению, это путешествие получилось столь печальным и трагическим, что вспоминать о его перипетиях мне до сих пор больно и противно. Слишком много было в нем драматических событий, чтобы о них мне можно было бы сейчас спокойно и отрешенно рассказывать, здесь в этой небольшой комнате, в поповском доме, на острове, который с минуты на минуту ожидает нападения жестоких и беспощадных врагов. Давайте мы отложим этот разговор до лучших времен.

— Самое лучшее время, это здесь, и сейчас — сказал Джон Маккиндер — разве не так учил ваш верховный буддийский учитель? Будет ли у нас возможность уже завтра, вам рассказать историю вашего великого похода, а мне выслушать её? Может быть, мы уже сегодня окажемся среди жертв бандитского нападения? Разве не так? Вы это знаете лучше меня. Жизнь наша подобна дуновению ветерка, который играет с пожухлыми листьями в саду. Она легка как пушинка и быстротечна. Поэтому я думаю, что нам не стоит ждать более подходящего времени для нашей беседы, чем здесь и сейчас. Это самое подходящее время. И самое подходящее место. Согласитесь, прошу вас, уважаемый мой друг Джа-лама со мною и с моими доводами!

Джа-лама внимательно посмотрел на своего собеседника, и слегка улыбнувшись, сказал:

— Вашему умению убеждать стоит специально учиться. Но тут есть еще один важный момент, вы единственный среди живущих ныне на земле людей, кто видел моего духа воочию. Моего сякюсна. Жуткого демона, в которого превратился некогда великий воин. Мало того. Мой дух даже перепутал меня с вами. Так что вероятней всего мы с вами находимся в некотором духовном родстве. Вы один из немногих людей в этом мире, кто, похоже, испытал те же страдания, что и я. И воочию увидел моего демона. Только вы один можете оценить, что мне приходится переносить в этой жизни. Кстати, я у вас хотел бы спросить о том, что же вы увидели и почувствовали в тот момент, когда демон пытался полностью завладеть вашим телом и душой? Расскажите мне.

Маккиндер тут же ответил:

— Да, я видел нечто ужасное. Но вспоминать об этом мне не сильно хочется.

Джа-лама посмотрел на своего собеседника, покачал головою, и сказал:

— Я понимаю, что вы обиделись на меня за мой отказ рассказать вам историю моего путешествия в Агартхи, но история эта действительно и печальна и опасна. А началось это приключение еще в самом раннем детстве. Я тогда сильно болел, и мои родители отнесли меня к местному ламе, для того чтобы он дал мне лекарство. Так получилось, что в этот день к нашему местному ламе приехал в гости его наставник и большой учитель, обладавший громадными знаниями. Когда меня принесли в дом, старый учитель взял меня на руки и стал смотреть. Изучив моё тело, он взял в руки священные свитки и стал в них искать ответ на вопрос о том, как мне избавиться от тяжелых и страшных болезней. Вдруг высокий лама вскочил со своего места и закричал, чтобы меня срочно бы вынесли из дома. Когда же он немного успокоился, то рассказал моим родителям, что я являюсь перерожденцем какого-то наделенного невиданной сакральной силой человека, который жил в прежние века.

Родители мои спросили ламу, как им поступить в этой ситуации? Большой лама задумался. Потом он стал читать над моим телом молитвы, и это продолжалось несколько часов. Завершив чтение молитв, большой лама сказал моим родителям, что ребенок скоро выздоровеет, и много лет будет жить спокойно, но через определенное количество лет у него раскроется его судьба. За ним явится его дух, его сякюсн. И он потребует исполнения некой великой миссии, которая была не выполнена им при собственной жизни. И вот тогда у их ребенка могут возникнуть серьезные проблемы в жизни. Поэтому к этому моменту нужно быть готовым. Но хочу отметить, что большой лама был все, же не совсем прав. О существовании великого духа, который считает, что я это он, или он это я, стало мне известно еще в самом раннем детстве. Я помню эту первую встречу. Огромный старец в безразмерных, пыльных кожаных сапогах со шпорами на боку пришел рано утром и стал меня будить. При этом он приговаривал, мол, хватит спать, время идет. Тебя уже давно ждут, торопись. Через некоторое время старик снова приходил ко мне утром и будил меня.

Поначалу эти посещения не приносили мне никаких особых неудобств. Но с течением времени проблемы стали нарастать. Когда я уже учился в училище, дух стал настолько сильным, что запросто сбрасывал меня спящего с кровати. Мои соученики опасались жить со мною в одной комнате. В конце концов, решили мне выделить небольшую комнатку в бывшей кладовке. Так я и завершил своё обучение, с похвальной грамотой, почти круглым отличником. Завершив обучение, я отправился в ханскую ставку, где занялся развитием сельского хозяйства. Успехи мои были впечатляющими. Но основная проблема моя никуда, к сожалению не делась. Наоборот. Она стала еще острее. Дух окончательно преобразовался в ужасного демона и стал подвергать меня ужасным мучениям. Но я держался до того момента, когда меня свалила с ног тяжелое заболевание. Много месяцев я был на краю гибели. Самое главное — никто не мог определить, чем я был болен. Я был в полном отчаянии. Отец мой обратился к лучшим врачам, но помочь мне никто не мог. Медики ставили разные диагнозы, давали мне лекарства, но лучше мне не становилось.

Тогда мы стали искать ответа у наших местных лам. Но они мне тоже не могли помочь. И тогда мои родители, посовещавшись со своими духовными наставниками, решили, что нам следует покинуть родину и отправиться в Тибет к высоким учителям в поисках спасения. Я не думал, что смогу живым добраться до гор Тибета. Состояние моего здоровья было близким к критическому уровню. Из Астрахани мы взяли билеты на пароход, и отправились в туркменский город на том берегу моря. Но к моему удивлению на пароходе мне стало легче, а к прибытию в порт я уже был совершенно здоров. И уже через месяц я достиг Тибета. И уже там, от великих учителей я узнал, чьим перерожденцем я был. Это знание потрясло меня. Сложность и неразрешимость задачи, которую нужно было решать, сильно опечалила моё сердце. Ведь проблема моя с переездом в Тибет не стала меньше, можно сказать, что там у себя на родине, мой сякюсн стал не просто сильнее, он стал почти всесильным. Многие мои чудеса, стали проявлением той чудесной силы, которая жила во мне вновь после стольких лет. Мне казалось, что это предел его власти и силы. Но когда мы, то есть я, попал в Монголию. Силы моего сякюсна и его ярость удесятерились. С одной стороны это всё было для меня великим счастьем и гордостью, ведь я исполнял великую миссию освобождения своего народа от векового плена. С другой стороны муки мои не прекращались ни на один день.

И вот тогда я и узнал о царе мира и о великой, тайной, подземной стране Агартхи. Об этой стране мне рассказал палийский монах, который продавал в Тибете редкие книги. Он поведал мне историю о том, что царь мира может решить любую проблему, даже самую трудно решаемую. У этого самого монаха я и узнал о том, что в северной Индии, у одного из местных раджей хранится священная рукопись, в которой рассказывается о том, как можно попасть в таинственную подземную страну Агартхи. Монах дал мне точные данные о том, как можно было найти это место. И вот, когда в боевых действиях возникли серьезные проблемы, я, собрав со своих сторонников большой выкуп, состоявший из множества золотых монет, отправился за данной рукописью. Велико же было моё огорчение, когда я узнал, что данную рукопись за огромные деньги раджа уже продал. Еще больше я удивился, узнав, что рукопись купил один из моих богатых и известных земляков. Точнее не купил, а обменял её на табун прекрасных лошадей. Раджа отдал рукопись не потому, что у него была нехватка денег, а потому, что о его страсти к лошадям было известно далеко за пределами его княжества.

За табун самых прекрасных степных коней он и отдал заветную рукопись. Через некоторое время после того, как я узнал о том, что заветная книга сейчас находится на моей родине, мне пришлось вернуться в свои родные степи. И даже великий дух был в этом случае не против моего возвращения. И вот я вернулся на родину. И в первый же день после возвращения я отправился в деревню, в которой было родовое имение знаменитого князя, который стал владельцем древней рукописи. Когда я туда прибыл, меня встретило свежее пепелище родового буддийского храма. Как рассказал мне настоятель, спасти великую рукопись из огня не удалось. Я был близок к отчаянию.

Тут Джа-лама приостановил свой рассказ и посмотрел вопросительно на Маккиндера и спросил:

— Не утомил ли я вас своей долгой историей?

Джон Маккиндер сразу ответил:

— Нисколько! Я только вошел во вкус! Пожалуйста, продолжите рассказывать свою историю. Ведь она на этом не закончилась?

Джа-лама продолжил свой рассказ:

— Вы правы. На этом история эта не закончилась. Я вернулся в Монголию и Тибет, сразу же после того как узнал о том, что рукопись безвозвратно была утрачена на пожаре. В России меня не было, после этих событий больше 2 лет. Но вот после такого долгого отсутствия я приехал в родные степи в самом конце 1916 года, и тут нежданно-негаданно снова всплыла история о таинственной утраченной рукописи. Через некоторое время после возвращения из Монголии ко мне обратились два странных ученых, больших специалистов по истории востока. С ними был юноша, совсем еще ребенок.

Вдруг в дверь постучали, и через секунду раздался голос:

— Пан офицер вас к себе вызывает наш атаман.

Джа-лама улыбнулся и сказал:

— Сходите, узнайте, что там произошло, а я пока прогуляюсь по острову. А наш разговор мы продолжим позднее.

Глава 25

После бурных алкогольных возлияний мне всю ночь снилась разная непонятная ерунда. То за мною гонялись какие-то озверевшие враги, бандиты с пистолетами и ружьями, то я сам, озверев, бегал с ружьем и пистолетом за врагами, пытаясь их более или менее успешно всех пристрелить. И, в конце концов, во сне я в этом деле преуспел, перебив всех своих врагов. После того, как я насладился видом павших от моей крепкой руки врагов, я начал их закапывать в огромной, покрытой водой яме. Наконец враги мои оказались все мною сброшены в эту яму. И тут раздался ужасающий рев труб и из тьмы появился прибывший за душами павших, сам властитель страны мертвых Эрлик хан. Это был могучий старец огромного роста, с раздвоенной бородой до колен, с взлохмаченными волосами, с закинутыми за уши чёрными закрученными усами, чёрными бровями и глазами. На нём — ожерелье из черепов, в руках жезл, увенчанный черепом, аркан для ловли душ, меч и драгоценный талисман, указывающий на его власть над подземными сокровищами.

Он медленно и величественно ехал на черно-лысом быке к яме, наполненной телами, и имел чёрную змею вместо плети, которой время от времени хлестал по бокам быка, и бобровое одеяло, наброшенное на плечи. За ним шла свита, она состояла из прекраснейших женщин, лучших певцов, танцоров и музыкантов всех времен и всех народов. Они исполняют музыкальные номера, услаждая слух своего великого повелителя. Рядом с быком шли толпой величайшие во всех временах сказители, писатели и поэты. И они рассказывали своему повелителю самые интересные истории из всех времен мира, на языках всех народов мира и из всех эпох. Добравшись до места, царь загробного мира слез с быка, и дал приказ своей свите хранить молчание, а потом подошел поближе к яме. И воскликнул громовым голосом:

— Я царь закона, я владыка веры! Мой дворец из чёрного железа стоит на берегу подземного моря Бай-Тенгис около места слияния девяти рек в одну, текущую человеческими слезами! Через эту реку, впадающую в море мертвых запада, переброшен мост из конского волоса, никем не преодолимый в обратном направлении. Я заставляю души умерших людей вечно служить себе или отправляю их на землю творить зло среди живых людей. Я насылаю болезни на людей, чтобы вынудить их к жертвоприношению. Я кровожаден и свиреп: питаюсь лишь кровавой, красной пищей, пью человеческую внутреннюю лёгочную кровь. Я бог! Но когда-то в прошлом я не был богом, я был простым человеком, монахом, достигшим высокой степени святости и обретшим сверхъестественное могущество, однако я был ложно обвинен и казнён по обвинению в воровстве правителем страны. Мне отрубил палач голову, но смерть ко мне не пришла. Обезглавленный, но оставшийся живым, я приставил себе бычью голову и стал ужасным демоном-губителем. Невозможно представить себе моё огорчение тем, что со мною произошло. Практически достичь высшей степени реализации и в итоге лишиться головы и человеческой бесценной жизни. Как тут было устоять и не стать демоном? Но вот прошли века, и силой волшебной победителя смерти владыки Ямантаки, гневной эманации бодхисаттвы Манджушри, (одного из верховных тибетских божеств) я стал владыкой и судьёй в загробном царстве. А сейчас я приехал сюда, для того чтобы принять этот твой дар. А теперь покажите мне мои слуги, чем наполнена эта яма.

Из свиты вышли человекоподобные существа и нырнули в яму и вытащили из неё тела всех спрятанных в яме людей. Эрлик хан взял в руки свои атрибуты, как вершителя загробного суда — весы, книга судеб, а также зеркало, в котором видны прегрешения человека. И стал смотреть в книгу судеб. Потом стукнул в ладоши сначала один раз потом второй раз. А потом крикнул:

— Эй вы, хранители судьбы, где ваши подопечные? Почему они у вас остались без контроля?

Но никто перед Эрлик Ханом не появился. Тогда он повернулся ко мне и сказал:

— Этих людей не было еще в списке живых. Их никогда не было. Это непорядок. Но ты, то есть, вместо них я заберу тебя!

Но тут Эрлик на секунду задумался и сказал:

— Я могу забрать к себе тебя прямо сейчас. Но вижу, что ты не готов еще к последнему путешествию. Торопись же со своей работой, я вернусь к тебе во второй раз, и тогда точно ты переселишься в мое царство.

Здесь сон мой прервался и я, проснувшись, стал пытаться сообразить, сколько сейчас было времени. Сразу мне стало ясно, что спал я на этот раз достаточно долго, похоже было на то, что уже близился полдень. Я в ужасе вскочил с кровати и быстро одевшись, понесся по своим делам. А дел у меня было множество и всех их нужно было успеть сделать именно сегодня. И надо сказать мне счастливо удалось буквально за пару часов решить практически все стоявшие передо мною вопросы. Хорошо помогли мне в решении вопросов мои многочисленные знакомства и помощь тех людей, к которым мне порекомендовал обратиться Михаил Николаев. Да и деньги тоже сыграли как всегда свою волшебную роль. Сделав всё, что планировал и намечал на день, я задумался о том, что неплохо бы было бы разузнать, пока есть такая возможность, что-то о подлинной судьбе Анны. Я всё равно не слишком доверял словам своего знакомого господина Николаева. Он явно о чем-то не договаривал. Нужно было что-то предпринять. И я отправился в здание театра, в котором работала соседка Анны Ирина. В надежде, что она сможет мне помочь в этом деле, и расскажет какие-то неизвестные мне подробности произошедших в последнее время событий.

Через некоторое время я достиг цели своего небольшого путешествия и подошел к входу в большой, разукрашенный афишами зал театра. В большом холле снова никого не было, и я сразу же пошел в зрительный зал. В это время проходила репетиция и на сцене занималась группа артистов. Все они увлеченно репетировали что-то исключительно энергичное и зажигательное на революционную тему. Я подошел к молодым людям и спросил их:

— Вы не подскажете, как мне найти Ирину? Такую очень высокую артистку вашего театра? Она еще собирала пожертвования для театра во время выступления. Рассказывала во время представления, что вам зарплату задержали. Мне необходимо с нею срочно переговорить, я должен скоро уехать, и у меня, возможно, не будет возможности с нею встретиться в течение долгого периода времени, так что, пожалуйста, помогите мне с нею сейчас встретиться — попросил я ребят-артистов.

— Ирина Самохвалова. Так её зовут. Она очень хорошая актриса, у неё было много ролей в нашем театре. А собирала она пожертвования скорее в шутку, чем серьезно. Только она исчезла. Не приходит на работу. Вот уже два дня её нет. Надо будет кого-нибудь послать до неё, может быть, она заболела — сказал печально один из артистов.

— Да. Что-то её не видно. Может завтра всё же придет, у неё завтра спектакль. Если не придет, тогда действительно нужно будет, что-то делать. Ирина была всегда такой ответственной. Она никогда не пропускала репетиции. Я боюсь, что у неё могли возникнуть какие-то серьезные проблемы — сказал мужчина, по своему более солидному виду по сравнению с театральной молодежью более похожий на режиссера.

— Спасибо вам за информацию. Всего доброго — сказал я, и, повернувшись на сто восемьдесят градусов, направился к выходу из зала. После того, как я вышел из здания театра ноги сами непроизвольно меня привели в то самое питейное заведение, где совсем недавно мы с Анной немного выпили водки и закусили посреди веселой толпы прожигателей жизни. Та, совсем недавно отшумевшая жизнь для меня вдруг показалась неким навсегда утраченным раем. Волшебным сном, улетевшим в прекрасное прошлое. На душе стало невыносимо тяжко. Спасибо тебе моя любимая Анна, за то, что ты была со мной на этом свете — подумал я с печалью. Затем я вошел в уютный зал, а тот самый служитель ресторана, который материл меня последними словами, мол, откуда этот басурман на нашу голову к нам привалил, узнав меня, слегка кивнул мне головой в знак приветствия. Я разместился за столом и заказал себе выпить и закусить. Через некоторое время мой заказ был исполнен и я приступил к трапезе. Зал был практически пуст. И от нечего делать ко мне подсел мой знакомый служитель ресторана. Он некоторое время изучал моё печальное лицо, а потом, вздохнув, промолвил:

— Бросила вас видимо ваша подруга.

— Да. Бросила. Можно и так сказать — согласился я.

— Да уж. Такова жизнь наша. Сегодня любит, а завтра уж нет. Ничего, это дело наживное. Это уж я точно знаю, опыт жизни имею. Но ты не сильно по ней убивайся, парень. Ведь она вроде не сильно скучает по тебе, я её видел у нас после того самого вечера, совсем недавно. Приходила к нам твоя красавица вместе с какой-то подружкой, высокой такой девицей. Я сначала эту девушку гренадерского роста заметил, а потом обратил внимание на её подругу, с которой вы были у нас в гостях. Так вот. Побыли у нас около двух часов, и ушли по своим делам. Я твою подругу после того случая с сапогами хорошо запомнил. Это была она.

После этих слов я сразу же расплатился за свой заказ и быстро вышел из питейного заведения прочь. А уже через пару минут я шел по направлению к дому, в котором жила совсем недавно моя любимая Анна и её подруга Ирина. Дом их находился совсем близко от театра и от кабачка. И вот я уже стою рядом с подъездом, в котором мы с Анной так были счастливы еще совсем недавно. Я буквально чуть не разрыдался в этот момент, так мне стало мучительно тяжело бороться с моими переживаниями и воспоминаниями. Но тут я решил взять себя в руки. Ведь плохо или хорошо, но жизнь продолжалась дальше. И не всё было у меня потеряно. Может быть, тайна скоро будет мною, уже сегодня открыта. Может быть, Ирина находится сейчас в этом доме, рядом со своею подругой Анной, и помогает ей справиться с последствиями полученных во время падения травм и порезов от осколков разбитых стёкол. Может быть они сейчас там, на втором этаже вместе. Нужно только решиться совершить поступок и проверить свою версию.

И я решился. Я стремительно вошел в подъезд, поднялся на второй этаж и попытался открыть дверь в квартиру Анны. Дверь была заперта. Но я не смирился с такой преградой, я сумел с помощью перочинного ножа открыть простенький замок, на который была заперта дверь. После нескольких попыток открыть дверь, она бесшумно отворилась. Я толкнул дверь и вошел внутрь помещения. Квартира была пуста. Окно было снова застеклено, а в квартире было убрано. Но было что-то чужое в этом помещении. Кругом царил какой-то казенный порядок, мало напоминавший мне убранство нашей с Анной комнаты. Всё чисто никаких следов того, чтобы здесь кто-то сейчас жил. Немного озадаченный я вышел из квартиры Анны и некоторое время, молча, постоял перед дверью её квартиры.

Потом всё же я принял решение посетить квартиру Ирины, у которой как теперь выяснилось, оказалась фамилия Самохвалова. Я подошел к двери её квартиры и постучался в неё. Никто мне не ответил. Я еще раз постучал в дверь. И снова мне никто не ответил. Тогда я решил не оставлять своё расследование и провести его до конца. И для этого я снова вытащил свой перочинный нож и попытался вскрыть замок. Через некоторое время замок поддался моим усилиям, что-то в нем щелкнуло, и дверь медленно стала открываться. Я быстро открыл дверь и вошел в квартиру. На первый взгляд мне показалось, что она точно так же выглядит, как и квартира Анны. Тот же казенный порядок и чистота. Но тут что-то меня насторожило. Я буквально почувствовал, что здесь, в этой квартире, что-то не так. Я осторожно подошел к двери на кухню. Там никого не было. Тогда я открыл дверь, которая вела в спальню.

То, что я там увидел, потрясло меня до глубины души. Красавица Ирина Самохвалова, точнее её труп сидел, привалившись спиною к стене спальни. На виске её был виден след от пули и запекшаяся кровь. Еще одна ниточка, связывающая меня с Анной и её историей, теперь была навсегда потеряна. Ирины больше нет. Она была убита, её застрелили. Я это понял по тому, что никакого оружия рядом с трупом не оказалось. Так что говорить о самоубийстве тут не приходилось. Я, осознав эту новость, быстро постарался покинуть знакомый дом. В моей голове проносились десятки вопросов, на которые я не мог найти ответа. Нужно было срочно всё мною увиденное обсудить с товарищем Ивановым. Тот сможет принять все необходимые меры и поможет мне разобраться в ситуации. И сделать это нужно как можно быстрее и вот я отправился к зданию ВЧК.

Меньше чем через час я был возле входа в здания ВЧК. Там я подошел к дежурному и попросил его отвести меня к особо уполномоченному комиссару ВЧК товарищу Иванову. Дежурный, к счастью вспомнил меня, но, несмотря на это долго расспрашивал меня, пытаясь понять, к кому я прошусь на прием. В конце концов, он мне заявил, что, несмотря на то, что он меня запомнил, официально, по документам я в их здании на приеме не был. И никто по фамилии Иванов из тех, кто работает в этом здании под то описание, которое я дал не подходит. Нет таких людей у них. По внешности, которую я описал больше всех вроде подходил под неё товарищ Лацис, но он уже как несколько дней в отъезде и сюда не приходил. Я вышел из здания ВЧК в полном недоумении.

Медленно я шел к трамвайной остановке, от здания ВЧК вдоль по широкой улице, и постепенно шок, от произошедших в последние часы событий стал проходить. Вместо него в голове у меня вихрем, сменяя друг друга, стали проносится самые различные мысли. Ничего решительно мне было не понятно в этот момент. Вся картина последних дней и без того достаточно сомнительная теперь рассыпалась в пыль окончательно буквально за несколько последних часов. Нужно было честно себе признаться в том, что я окончательно запутался в ситуации. Ничем достоверным я теперь уже совершенно точно не располагал в этой истории, ничем. Всё, что я знал, оказалось ложью. Все на кого мог надеяться оказались лжецами. У меня ничего больше не было. Остались лишь одни вопросы и все без ответов. И ответы нужно было начинать искать незамедлительно.

Первый вопрос. Что произошло на самом деле со мною в тот момент, когда на квартиру Анны напали чекисты и я, получив удар по голове, лишился сознания? Ответа вразумительного пока нет. По единственной существующей на данный момент версии событий, которую мне рассказал Михаил, дело происходило следующим образом, чекист, в которого стрелял один из нас, упал на землю, притворившись убитым или раненым, а в тот момент, когда я попытался выстрелить в убегающего нашего врага, он обрушил на мою голову табуретку. Потом чекист, со слов Михаила бросился на него, и они начали бороться. Потом стал подавать признаки жизни второй раненый чекист. В итоге борьбы, Николаев всех врагов одолел и подхватил меня, лежавшего в беспамятстве на полу, и быстро, закрыв за собой дверь, отнес меня в квартиру, в которой живет соседка Анны Ирина. Там он меня якобы и оставил, под присмотром молодой девушки.

Вернулся Михаил, с его слов, за мною ночью, но Ирина в этот момент ему сказала, что ей пришлось оставить меня на время одного в квартире на некоторое время, ей нужно было сходить в свой театр по делам. А в тот момент, когда она вернулась с работы домой, никого в её квартире уже не было. И Николаев подумал о том, что я пришел потихоньку в себя и постарался как можно быстрее сам вернуться к себе домой и там отлежаться после ранения. Теперь. Если верить Михаилу получалось, что здесь была какая-то неувязка, тут либо Ирина ему солгала, либо о том, что я нахожусь в её квартире, чекисты смогли узнать из каких-то своих источников и осуществили мой арест, в тот момент, когда хозяйка квартиры оставила меня одного и ушла к себе на работу. И такое могло случиться. Только нужно было бы предположить обязательно, что в этом случае, чекисты просто были обязаны установить контроль над квартирой Ирины и попытаться арестовать и допросить её, после возвращения с работы. Да и самого Михаила, в том случае, если он действительно ночью приходил за мною к ней на квартиру, тогда должны были бы арестовать чекисты. Во всяком случае, попытаться это сделать.

Шутка ли, тут в этом доме была стрельба, и было нападение на сотрудников ВЧК, и двое из них серьезно пострадали — это не рядовое событие. Тут чекисты должны были рыть земли, с целью найти врагов. Но Михаил ничего такого мне не рассказывал. Вывод может быть только один тут — версия Михаила выглядит на первый взгляд вполне логично, но проверить достоверность данной версии не представляется возможным. Анна якобы мертва, Ирина мертва совершенно точно, товарищ Иванов оказался призраком. Так что никто сейчас не может опровергнуть версию Николаева. А другой вроде как нет. Но. Всё меняет мой арест. Вот если бы я не был бы в застенках ВЧК, наверное, версия Михаила была бы просто идеальной, и над ней не имело смысла ломать голову. Но я там был. И это означает, что версия Михаила ложная. И это практически факт. И отсюда можно идти дальше в анализе ситуации. Тут явно возможных вариантов два. Либо Михаил врет мне осознанно о том, что произошло в тот день, либо он говорит то, во что верит сам, тогда его ввела в заблуждение Ирина. Разберем сначала второй вариант, предположим, что Михаила ввела в заблуждение соседка Анны. Тогда. Если это Ирина соврала Михаилу, значит, она совершенно точно работает на ВЧК, или как минимум на человека, который назвался мне товарищем Ивановым.

Тут всё вполне хорошо складывается. Иванов же ведь почему то тоже заинтересован в отъезде Николаева, и в том, чтобы задуманная им экспедиция в калмыцкие степи состоялась, всё это именно так. И хотя явно его роль здесь в этом деле совершенно непонятна пока, но что-то он о себе всё же рассказал. И если то, что он говорил, соответствует действительности, то тогда становится понятным, почему он и не был бы заинтересован в аресте Николаева. Мало того. Он был бы наоборот заинтересован в том, чтобы Михаил оставался на свободе и быстрее отправился в своё путешествие. Всё логично. Теперь посмотрим на вариант, что Михаил мне соврал, осознано, рассказывая свою версию. В этом случае можно было бы проще всего предположить, что он просто оставил меня лежать в беспамятстве на полу в комнате Анны, а потом меня забрали оттуда чекисты и увезли к себе в каземат. Хорошо. Тогда Михаил просто обязан был бы предположить, что меня заберут в ВЧК. Других вариантов, просто бы не было. Стрельба в доме, разбитое окно, лежащая в луже крови на земле возле дома в груде разбитого стекла обнаженная молодая женщина. Всё это не могло не вызвать громадного переполоха в доме и в округе. В считанные минуты патруль был явно на месте преступления, и если я в этот момент лежал на полу и не подавал признаков жизни, то в любом случае я должен был быть арестован.

Но Михаил делает вид, что он не в курсе того, где я находился после того, как покинул тот злосчастный дом. Если всё так, как я сейчас предположил, и он на самом деле в курсе моего ареста, то тогда получается, при таком раскладе, что уже сам Михаил сотрудничает с органами правопорядка в целом или только лишь с одним товарищем Ивановым. Или же сам является агентом ВЧК. И иное тут не придумаешь. И кроме этого. Тайна его, тайна его подлинного я, ему настолько ценна, и он настолько сильно не хочет того, чтобы я об этой тайне догадался, что он, именно он получается и убрал основного свидетеля, то есть Ирину. Это в том случае, что он является агентом ВЧК. Поскольку она единственная могла опровергнуть данную версию, и раскрыть Михаила передо мною, как сотрудника данной грозной конторы.

Версия тоже вполне, на мой взгляд, рабочая, хотя я и не мог понять, почему Михаил обязательно должен был хранить именно от меня в тайне свою возможную связь с ВЧК? Настолько крепко хранить, что идти ради сохранения тайны на убийство. Это было как-то слишком жестоко, хотя я не мог сказать, что знаю Николаева настолько хорошо, чтобы судить о том, смог бы он убить девушку в этой ситуации. В это всё же было трудно поверить. Поэтому мне и показалась более правдоподобной первая версия. Но отбросить вторую версию я пока не мог. Она имела право на жизнь.

Дальше. Вопрос о смерти Анны. Михаил мне говорил о том, что в тот момент, когда мы стреляли в чекистов, кто-то из нас промахнулся и вместо чекиста попал в Анну, и рана у неё оказалась смертельной. Еще, конечно свою роль сыграло то, что её телом сбежавший от нас чекист разбил оконное стекло, и она с высоты упала на землю. В любом случае, сказал Михаил, Анны больше нет среди живых. Всё это вполне могло бы, и оказаться правдой, но вот служитель питейного заведения мне сегодня сообщил о том, что он её видел у себя в кабачке после того самого вечера, когда мы были там вместе с Анной, то есть совсем недавно. Приходила она туда, по словам служки, вместе с подружкой, высокой такой девицей, на которую все обращают своё внимание. Похоже, что подружка эта и была Ирина Самохвалова. Так вот. Побыли девушки у них в данном заведении около двух часов, и ушли по своим делам. Служка уверял меня в том, что он мою подругу после того случая с сапогами хорошо запомнил. Это была она. Вывод. Получается, что Михаил мне солгал.

Но к чему это? Зачем ему тогда был нужен весь этот маскарад с могилой и поминками в кабачке? Зачем ему было бы нужно обманывать меня? Не понятно. Предположу следующую версию событий. Михаил решил вывести из игры Анну из данной игры и отправить её с ценным грузом за пределы страны. Понятно, что данный груз вызывает к себе большой интерес. Ведь не зря же товарищ Николай, который не мог, вероятно, знать о моем спасении, выследил Анну и о чем-то весьма жестко её расспрашивал во время допроса с пристрастием. Если не обо мне, то тогда, получается, допытывался он о том грузе, который ушел, по словам Михаила за границу. Если кто и был в курсе о том, куда он мог деться на самом деле, то это наверно и была Анна. Так вот. Создать иллюзию смерти Анны, могло быть полезным для планов Михаила. И если это всё верно, то в этом случае Ирину убрал либо сам Михаил, либо кто-то из его людей, ибо могло послужить той ниточкой, по которой враг мог добраться до тайны сокровищ Николаева. Хотя вполне возможно, что при таких обстоятельствах Михаил мог и постараться полностью себя обезопасить. И приказать ликвидировать и саму Анну вместе с Ириной. И тем самым отрезать все ниточки, ведущие к тайне его сокровищ.

В этот момент я почувствовал себя нехорошо. Мне словно стало не хватать воздуха. Я спустился к каналу и немного отдышался. Здесь у меня появилась идея. Отправиться сейчас на то место, где я провел несколько ночей, прячась от невзгод. Я совсем забыл об этой тайной обители. Я нанял пролетку, и мы отправились по нужному мне адресу. Через некоторое время мы подъехали к месту. Я отпустил экипаж, а сам отправился в дом. Мне удалось не без труда открыть дверь, ведущую в комнату. Внутри всё было, так же как и было раньше. Ничего не изменилось. Я сел на диван и задумался. А потом встал с него и направился к закрытому книжному шкафу. Когда я его открыл, то внутри увидел небольшую сумку. Я взял её в руки и открыл. В ней были продукты. Они были явно свежими, казалось, что от них несло еще теплом печи. Я коснулся булочки и понял, что она действительно еще была теплой. Я понял, что сумку сюда положили буквально прямо перед моим приездом сюда.

Это понимание меня сильно взбудоражило. Тогда я снова подошел к книжному шкафу, в поисках дополнительной информации. Первое, что попалось мне на глаза, была подшивка старых газет. Сумка с продуктами лежала прежде прямо на ней. Я посмотрел на первый лист. Подшивка начиналась с последней страницы одной из газет. Я стал рассматривать её внимательно. Объявления, реклама, анонсы спектаклей и фильмов. Ничего важного. И тут я обратил внимание на рубрику, в которой для читателей газеты публиковались тексты песен. Песня, которая была опубликована в этом номере, называлась — «Я живу любовью». Я начал читать текст песни. «Я живу любовью».

Ты любишь меня, и значит я живая. Я люблю тебя, и значит, счастью быть, И впереди нас ждет судьба такая, Что будем мы с тобою вместе жить. Я люблю тебя, и значит я живая, Не покидай любимый наш родимый край. Для меня любовь твоя — дверь золотая, Что ведет при жизни прямо в рай. Мы любим друг друга, и значит я живая, Всё только потому, что рядом ты, И любовь твоя для меня реликвия святая, Как мои волшебные мечты. Я люблю тебя, и значит я живая. Ты меня не должен никогда забыть, И я знаю, к нам придет пора златая, Будем мы с тобой, словно в сказке жить.

Завершив чтение, я снова взял в руки сумку с продуктами и внимательно осмотрел все бумажные пакеты, в которых они были размещены. На них ничего мне обнаружить не удалось, но этот факт меня нисколько не расстроил, ибо всё равно, теперь я был твердо уверен в том, что моя любимая Анна была всё же жива. И это было прекрасно. Я почувствовал себя намного спокойнее. И тут на меня напала слабость и сонливость. И я решил немного взбодриться и перекусить теми самыми продуктами, которые были почти стопроцентным вероятным подарком моей любимой девушки. Кто же еще позаботился бы обо мне, кроме моей любимой Анны. После этой небольшой трапезы, когда я запивал пищу отличным коллекционным вином из элегантной бутылки, настроение мое еще более улучшилось.

И вдруг мне пришла идея. Я решил сам для себя исполнить ту самую песню, которая была напечатана в газете. Я для своего удобства, чтобы не держать в руках всю подшивку, вырвал лист из подшивки для того чтобы начать петь сидя на диване. И вот я уселся на диване и, взяв газетный лист обоими руками, стал читать текст песни. И в этот раз, из-за того, что газетный при чтении просвечивался светом от окна, я обратил внимание, на то, что в первый раз ускользнуло от моего взгляда. Текст песни, как оказалось, не был настоящим, он был составлен из небольших кусочков другой газеты, которые были так аккуратно наклеены на лист газеты, что специально выделить данное место на общем фоне газетного листа, в тот момент, когда она лежала в общей подшивке, было практически невозможно. Данный текст был не просто песней, он явно был неким посланием для меня. Возможно от моей любимой девушки.

Глава 26

Корабль, на котором подплывали к острову барон Унгерн с господином Джонсом и небольшим отрядом офицеров был наверно самым небольшим в своем роде судном. Но, несмотря на царящую, на судне тесноту Унгерн нашел возможность разместиться в полном одиночестве на самом носу судна и погрузился в свои размышления. Мистер Джонс через некоторое время подошел к погруженному в раздумье барону Унгерну и спросил:

— Командир, я вижу, вы сейчас заняты просчетом возможных вариантов развития ситуации после нашего прибытия на остров. Не помешаю ли я вам своим присутствием, господин барон?

Унгерн холодно посмотрел на англичанина и ответил:

— Вы правы, я думаю. Имею, знаете ли, такую дурацкую привычку. Из-за неё у меня все проблемы и возникают в моей жизни. Иногда думаешь, как хорошо бы не думать! Вот огромное количество людей живут себе спокойно и вообще ни о чем не задумываются. Никогда. Возможно, им нечем это делать. Но они от этого не слишком страдают. Согласитесь со мною, что это так.

— Да, как верно подмечено, господин барон — сказал Джонс.

Тут ветер дул порывами. Берег стремительно приближался. И здесь барон сказал:

— На этом наш разговор прекращаем. Пора готовиться к прибытию на остров. Будем предельно бдительными и готовыми в любой момент сразу же применить оружие для защиты наших жизней. Не будет у нас особого плана, будем действовать по ситуации.

На берегу густой толпой стояли встревоженные люди. Впереди этой плотной массы вооруженных казаков стоял атаман, рука его покоилась на кобуре и была готова в любой момент выхватить оружие. Он внимательно и насторожено смотрел на то, как корабль с вывешенным на борту белым флагом подплыл к берегу. Когда до пристани осталось совсем небольшое расстояние, на борт вышел капитан корабля и обратился к людям, стоявшим на берегу с небольшой речью:

— Здорово, братцы! Это я, Сергей Иванов, ваш хороший знакомый. Вы же меня хорошо знаете. Несколько дней назад я привозил вам продукты и медикаменты. Мы тогда с собой привезли к вам шесть человек, ваших родственников из Астрахани. Вы же должны были меня запомнить. Я знаю, что положение ваше сейчас вовсе не шуточное. И у меня к вам есть предложение. Я вам передам один пулемет, а за это вы отдадите двух человек, которые по нашим сведеньям сейчас находятся у вас. Это хорошее предложение! Дело верное! Соглашайтесь! Соглашайтесь скорее! Нам надо уже домой ехать. Некогда нам тут с вами попусту время проводить!

— Говоришь ты много, помолчи лучше, а то, как собака брешешь — махнул раздраженно рукой атаман и обратился к Унгерну:

— Вот ты мне лучше ответь сейчас. Я вижу ты тут главный. Я атаман этой вольной земли. А вот ты. Ты ведь явно разбираешься в военном деле… ты же боевой офицер? — Получив в ответ утвердительный кивок, атаман продолжил. — У меня есть к вам своё предложение. Помогаете отбить атаку на остров, забирайте своих друзей, или кем они там вам приходятся с собой. И другого предложения у меня не будет. Ясно? Только все вместе, всем экипажем вместе с пассажирами вы занимаете оборону на острове, и тогда у нас с вами будет всё хорошо. Нам сейчас каждый человек, способный в руках держать оружие, на вес золота. Так что вот так. Соглашайтесь. Других вариантов не будет.

В ответ на судне на какое-то время воцарилась полная тишина. Потом атаман вновь обратился к барону:

— Послушай, командир, у меня времени нет сейчас с вами тут, лясы точить. Вам сказанное мною понятно?

— Так точно, капитан Флинт! — не моргнув глазом ответил барон.

— Как ты меня там назвал? — немного напрягшись, сказал атаман.

— Капитан Флинт, был такой грозный морской разбойник в старинные времена. Грабил корабли на морях и был грозой для всех флотов мира — ответил барон.

— На вроде Стеньки Разина? — поинтересовался более спокойно атаман.

— Да, точно, такой как Разин — подтвердил барон.

— Тогда, ладно. Но всё равно называйте меня атаманом, от греха подальше. Это первое. Потом. Что скажете насчет моего предложения? — спросил атаман.

— Предложение принимается — ответил Унгерн. Только для начала мы хотим все же удостовериться в том, что наши друзья живы и здоровы. Так что прикажи атаман, чтобы их к нам сейчас же представили. Иначе ничего не получится. А если они здесь и в добром здравии, то тогда мы все, в том числе и команда корабля останемся на острове и поможем вам отбить атаку неприятеля.

Атаман удовлетворённо кивнул головой и отошел от причала.

Джонс удивленно посмотрел на Унгерна.

— Зачем ты согласился? — тихо спросил он. — Уж не надумал ли ты стать своим среди этих морских разбойников? На мой взгляд, это плохая идея.

— Может, и так, — без улыбки ответил Унгерн. — Но другого варианта нет. Мы можем наших товарищей потерять уже навсегда, а этого мы с тобой дорогой мой компаньон не можем никак допустить. Не для этого мы столько раз рисковали нашими жизнями, чтобы повернуть вспять в такой момент.

В это время к офицерам подошел капитан судна и сказал, что он хочет немедленно выступить в поход, до тех пор, пока не начался бой. Если кто хочет поехать с ним, то пусть определяются быстрее.

— Никуда ты не выступишь и никого и никуда не повезешь — с холодной яростью произнес Унгерн.

— Это почему ж? — насупился капитан корабля. — Отстраняешь меня от управления кораблем? А кто ты есть для этого? Я капитан, а ты кто такой? Никто!

Барон ничего не ответил. Он просто пронзительно посмотрел на капитана.

— Ты что надумал? — нервно спросил тот, не выдержав взгляда барона и напряженного молчания. Но барон продолжал в ответ молчать.

— Капитан, по-моему, вы сейчас получите ответ на все ваши вопросы, мы с вами не шутим. Не уверен, что эти ответы вас обрадуют — сказал Джонс.

— Как же, получу! Мне ваши ответы не нужны — возразил капитан. — Хотите, оставайтесь на острове, но только сами, а я с командой сейчас же уезжаю! И предупреждаю вас! Вам не удастся меня остановить, я человек опытный, много на своем веку повидал, я ничего и никого не боюсь, и я знаю точно, у вас кишка тонка, со мною тягаться! У вас духа не хватит со мною сразиться, земляные черви.

— Напрасно ты так считаешь. К любому противнику нужно относиться с уважением — тихо сказал барон.

— Это как же? Запугать меня решили? Не получится! Ваши угрозы для меня просто смешны. А теперь всё. Вон с моего корабля немедленно, даю вам три минуты на то, чтобы убраться с моего корабля, а затем мы с моими ребятами просто выкинем вас — сказал капитан и сделал шаг в сторону.

В этот момент пронзительно грохнул выстрел, и капитан нелепо взмахнув руками, упал на палубу. К нему на выручку бросились два матроса. Два выстрела и матросы тоже остались лежать на палубе.

— Это всё на сегодня или нет? — неожиданно сказал совершенно спокойно Унгерн.

Джонс махнул рукой и обратился к экипажу:

— Есть еще вопросы? Кому еще, что не понятно? Я серьезно. Задавайте вопросы, если они еще остались. Не стесняйтесь. Если вопросов нет, то тогда все высаживаемся с корабля на остров. Всем всё ясно?

Вместо ответа все оставшиеся члены команды корабля стали спешно выбираться на сушу, и вместе с ними на остров высадились и офицеры, которые сопровождали Унгерна. Тут Джонс увидел знакомое лицо. Прямо к нему быстрой походкой, уверенно проталкиваясь сквозь толпу, шел сам Джон Маккиндер собственной персоной. Джонс бросился к своему старшему товарищу. Маккиндер сдержано поздоровался с Джонсом и бароном Унгерном.

— Рад вас приветствовать у нас на острове, джентльмены. Рад видеть вас Джонс живым и здоровым — и здесь господин Маккиндер обратился к барону. — Хочу спросить вас. Могу ли я переговорить со своим товарищем с глазу на глаз?

— Хорошо. Я как раз собирался у вас узнать, здесь ли мой старый знакомец господин Джа-лама? Если он здесь, то не могли ли вы мне указать место, где он сейчас находится? — сказал барон.

— Джа-лама на острове. Сейчас он направился в небольшую рощу, которая расположена сразу за поселком. Вы сможете быстро его там отыскать. Остров не велик — ответил Маккиндер.

Барон Унгерн кивнул головой в знак согласия пожилому джентльмену и оставил двух англичан одних. Как только барон отошел в сторону, Маккиндер пригласил своего молодого друга присесть на скамейку возле одного из домов. И сразу же потребовал полного отчета обо всех произошедших в последнее время событиях. Джонс начал свой рассказ с того момента, когда он попал в плен, и затем поведал обо всех перипетиях событий последнего времени и завершил своё повествование, рассказом о том, как был только, что решительными и беспощадными действиями подавлен бунт на корабле. Маккиндер всё внимательно выслушал. Узнав о том, что предположения его и Джа-ламы оказались верны, и что предательство привело к гибели экипажа корабля и его сопровождавших офицеров, Маккиндер ничего не сказал, лишь смертельно побледнел и безнадежно махнул рукой. Они некоторое время сидели молча.

Маккиндер вдруг встал со скамейки и, ничего не говоря, быстро пошел к дому атамана. Джонс, немного побаивавшийся сейчас пожилого ученого, мигом вскочил на ноги и так же быстро последовал за ним. Дойдя до дома, Маккиндер поинтересовался у часового:

— Как ты думаешь, где сейчас атаман?

— Был недавно здесь, ушел минут десять назад, наверное, сейчас посты проверяет. Вот только где точно, я не знаю, — неохотно отозвался часовой, пожимая плечами.

— И я так думаю… — Маккиндер окончательно успокоился, и лишь невидимая в сгустившихся сумерках бледность выдавала его внутреннее напряжение.

— А что? — насторожился часовой.

— Посоветоваться нужно. Причем срочно — сказал старший англичанин.

— Ладно, раз надо, значит надо. Будьте здесь, никуда не уходите, а я мигом его найду и приведу сюда — сказал часовой.

— Вот как! — оживился англичанин. — Это очень хорошо. Ждем.

Маккиндер и Джонс тихо переговаривались, обсуждая детали предстоящей операции. В конце разговора Маккиндер сказал:

— Ориентироваться будем по тому, как будут складываться обстоятельства. Про наш подлинный план никому ни слова! Кроме тебя, никто и не должен знать, что мы собираемся предпринять.

— Вы все предусмотрели? — начал говорить Джонс. — А может, лучше все же добраться до судна и попытаться убраться с острова вместе с бароном Унгерном и его командой? Это, конечно бой, но может в этом есть наш шанс?

— Это не возможно, ты противопоставишь всей банде лишь нескольких бойцов, которых она очень легко уничтожит. Этого противника нужно сначала изучить, как следует, а уж потом принимать решения. Ты сам как бы на их месте действовал? — спросил Маккиндер.

— Так, то я, а то бандиты. Разве можно нас сравнивать? — ответил Джонс.

— В данном случае, можно. Уверен в том, что атаман подумал уже о том, что в голове у его незваных гостей может возникнуть какой-нибудь коварный план побега с острова. И поэтому, я уверен в том, что сейчас он был занят тем, что прикрепил за каждым из вас своих лучших бойцов, которые будут за вами следить. И они сразу же подавят любую попытку побега — сказал Маккиндер.

— Согласен с вами, атаман явно человек опытный и осторожный — сказал Джонс. — Он точно примет все меры предосторожности. Так что, похоже, вы правы. Будем исполнять предложенный вами план. Ничего другого не остается.

* * *

Барон Унгерн вышел за село и стал с любопытством разглядывать незнакомую местность. Сначала он увидел прямо перед собой небольшое болото, заросшее ивами, камышом и какими-то деревьями неизвестной ему породы. Затем после примерно двадцати минут пути он вышел на опушку открытой песчаной равнины, около километра длиной, где росли редкие сосны и какие-то скрюченные, кривые деревья, похожие на дубы. Потом барон осторожно пробирался среди деревьев еще минут пятнадцать. Наконец он вошел в чащу деревьев и кустарника, они росли на песке, ветви их были причудливо изогнуты, листва густо переплетена. Вдруг тихо, почти не слышно, зашуршал камыш. Барон сразу догадался, что кто-то из обитателей острова идет вслед за ним, через густые заросли, и не ошибся. Вскоре он услышал отдаленный приглушенный голос. Унгерн быстро сориентировался в ситуации, юркнул в ближайшую чащу растительности и притаился там, как мышь. И стал дожидаться развития ситуации. Через несколько секунд показалась группа из трех матросов. Они были вооружены винтовками, и по всему было видно, имели явное желание отомстить за гибель своего капитана и товарищей белогвардейскому офицеру. Барон зло про себя выругался. Только этой проблемы ему сейчас не хватало. Всё складывалось просто отвратительно. Было понятно, что оружие матросы получили здесь на острове. А дальше трое из них смогли каким-то образом уйти из-под контроля его офицеров. И получив свободу, они отправиться охотиться за ним, чтобы расквитаться с убийцей их капитана.

Через некоторое время матросы уже стояли на зеленой лужайке возле болота, под деревьями, непосредственно рядом с тем местом, где прятался барон. Они остановились, стали друг против друга, и некоторое время стояли молча, прислушиваясь. Затем один из матросов, немолодой мужчина, крепкой комплекции, тихо сказал:

— Ничего не слышно, может быть, мы с ним разминулись по дороге? Мог он незаметно пройти мимо нас в деревню?

— Да кто же его знает. Всё может быть то — ответил тихо один из матросов, то же мужчина в летах, весь как лунь седой. — Мы же с тобой не индейские следопыты, а простые матросы, которые в сухопутной войне не сильно понимают. А этот офицер прошел видимо много битв и сражений, так что мог спокойно мимо нас пройти так, что мы его бы ни за что и не увидели.

— Это ты верно говоришь. Офицер зверь еще тот. Просто так нам его не взять. Но как он мог нас обойти всё равно ума не приложу — сказал первый матрос.

— Приятель, — начал говорить дальше пожилой матрос, — ты для меня после покойного капитана всегда был самым большим авторитетом. Я в тебя большой Иван верю, мы с тобой земляки, мы с тобой друг друга давно знаем. И ты должен знать, что я тебя никогда не подведу — голос у матроса был хриплый, как скрип заржавленного замка. — Я хочу тебя спросить. Нас забросили сюда на остров, уж так получилось фактически на смерть. В любой момент на остров может начаться атака и тогда здесь будет настоящий ад. Выжить нам в предстоящей битве будет крайне сложно. Поверь мне на слово, я тебя не обманываю, битва тут намечается не на жизнь, а на смерть. Вот я и хочу у тебя узнать, о чем ты успел переговорить с местным атаманом? И вообще, что ты думаешь предпринять для нашего спасения? Как бы нам всё же суметь убраться с этого чересчур гостеприимного острова, избежав смерти?

— Если нам Кузьма удастся вернуться к себе на корабль, — сказал Иван, — мы все получим шанс на спасение. Услышав такой ответ, пожилой Кузьма взглянул на своего собеседника с каким-то лукавством.

— Если нам удастся вернуться к себе на корабль? — повторил он егослова. — А кто же может нам помешать?

— Уж конечно, не ты, — ответил Иван.

— Конечно, не я! — воскликнул Кузьма — тут и без меня хватит вооруженных молодцов, которые не допустят того, чтобы мы отплыли от острова на нашем корабле. Не успеешь и шага туда шагнуть, как будешь лежать рядом с капитаном в сырой земле.

— Ладно. Я сразу же решил, что мне нужно вам было рассказать о разговоре с атаманом, но просто времени не было. Я с ним давно знаком, и я рассказал ему все — и о нашем путешествии, и о трудном положении, в котором мы оказались. И о том, что смерть нашего капитана и двух наших товарищей должна была быть отомщена. Он слушал меня с глубоким вниманием и, когда я кончил, сказал мне следующее.

— Ты добрый человек, Иван. Но теперь вы все завязаны мертвым узлом. Положитесь на меня во всем, и я выручу вас, вот увидишь. Помогите нам отбить атаку врага и там ваши недруги офицеры попадут в полную вашу волю. Я не собираюсь держать свое слово, данное этим людям. После того, как враг будет отброшен, со всеми офицерами будет покончено. Раньше я думал подарить жизнь двум гостям своего острова. Но после того как увидел этих офицеров, специально ради них согласившихся идти на смертельный риск, я понял, что за этими людьми придут и еще раз. И это мне не нравится. Поэтому сразу после боя мы уничтожим офицеров и двух гостей острова, а вы отвезете их трупы в Астрахань. Вы обязательно сдадите эти трупы властям. Чтобы все полностью удостоверились, что данные люди мертвы. Но это всё после боя, а сейчас возьми с собой парочку крепких ребят и отправляйся вслед за командиром офицеров. Его нужно устранить немедленно. Уберете офицера и сразу же возвращайтесь — сказал убежденно Иван.

— Неужели ты веришь этому злодею, что он даст нам возможность покинуть остров? — спросил Кузьма.

— Уверен, что даст, — ответил Иван — Ему нужно избавиться от своих гостей, здесь он не врет.

— Хорошо, если так — промолвил пожилой матрос.

Как раз в эту минуту со стороны моря грянул пушечный выстрел. Гулкое эхо подхватило его и разнесло по всему острову. — Там идет бой! — крикнул Иван. — За мною! Идите скорее! Наверно офицер действительно сумел незаметно для нас вернуться в деревню, бог с ним, никуда он от нас теперь не денется.

И кинулся бежать к деревне. Вслед за ним легко и проворно бежали его товарищи матросы. Как только матросы скрылись из виду, Унгерн вышел на поляну. Он здесь минуту постоял, погруженный в размышления, а потом двинулся вслед за матросами в сторону деревни. А буквально через минуту из кустов тихо, словно тень вышел Джа-лама и отправился бесшумно по следам барона Унгерна. Через некоторое время, когда барон уже почти достиг окрестностей села навстречу к нему вышел его лихой адъютант.

Барон сразу поинтересовался у своего адъютанта:

— Антон, что там за выстрелы пушечные раздавались совсем недавно? Неужели уже началась атака врагов на остров?

— Нет. Это всего лишь один вражеский корабль, видимо запутавшись, подскочил почти к самому берегу острова, выстрелил из пушки и сразу же ретировался восвояси. Короче, его и след простыл, почти, что сразу же после выстрелов.

После этих слов Антон Миронов быстро поздоровался с бароном и, оглядевшись кругом, почти шепотом сказал барону:

— Господин барон, я хочу вам доложить о том, что мне удалось подслушать разговор нашего английского пленника с его старшим товарищем. Так вот, по мнению пожилого джентльмена, местный атаман после отражения атаки неприятеля и устранения опасности для этой пиратской республики сразу же постарается избавиться от всех незваных гостей острова. Пожилой англичанин считает, что наверняка атаман уже дал команду своим людям подготовиться заранее к тому, чтобы уничтожить всех чужаков, сразу после завершения боя. И поэтому нужно непременно быть готовыми к такому развитию ситуации.

Барон Унгерн ответил тоже практически шепотом:

— Не знал я, что ты у меня такое сокровище, что и еще ко всем своим талантам еще и языкам обучен. Молодец. Цены тебе, братец нет. Хочу сразу сказать. Англичанин то тут полностью прав. Я и сам имел возможность убедиться в этом. Удалось мне так же подслушать один любопытный разговор. Разговаривали между собой трое матросов с нашего корабля. Один из матросов, который явно метит на роль вожака и будущего капитана корабля, успел пообщаться с местным атаманом. Атаман рассказал ему о том, что ненавидит офицеров всеми фибрами своей души, и поэтому приказал уничтожить всех нас, сразу же после того, как атака врага будет отбита. Атаман якобы попросил будущего вожака матросов помочь справиться с нами. Получив на то согласие, он и отправил его с двумя помощниками из матросов расправиться со мною. Расчет его был вероятней всего прост. Убьют они меня — уберут опасного для атамана опытного человека. Атаману легче. Я их убью. Туда им и дорога. Не перед кем будет быть в долгу. Тоже хорошо для атамана. Так что. Вероятней всего матросов тоже ждет смерть после боя. Вряд ли их оставят в живых после боя. Атаман, похоже, хочет использовать матросов против нас, бросив в атаку на нас, а потом оставшихся в живых, просто добить. Просто и надежно.

Миронов ответил:

— Это не всё, что я хотел вам рассказать. Есть еще важная информация. Пожилой англичанин в ходе беседы рассказал Джонсу свой секретный план. Как он не пытался сохранить его в тайне я всё же смог его подслушать.

— И в чем этот план? — спросил барон.

— Во время боя взять в заложники атамана, хозяйку дома и её детей, и вместе с Джа-ламой, прикрываясь ими, прорваться к кораблю и попытаться на нем вырваться из зоны боевых действий. План, похоже, при всей его сложности и опасности, единственно возможный в данной ситуации. Хотя мне бы он в голову бы не пришел, честное слово — ответил Миронов.

— А что Джонс? — поинтересовался барон.

— Джонс предлагал разные варианты, но Маккиндер всякий раз легко доказывал, что предложенный им план никуда не годится. В конце концов, Джонс был вынужден согласиться с планом пожилого англичанина. После этого Джонса пожилой англичанин попросил о своем секретном плане никому ничего не рассказывать. Тот с этой просьбой согласился — ответил адъютант.

— Понятно — сказал Унген. — Давай сейчас вернемся до наших товарищей и там посмотрим на месте, что можно сделать. Ситуация, действительно сложная, но не будем умирать раньше смерти. Пока дышим, надеемся. Еще поглядим, кто кого. Самое главное — мы знаем, каковы планы наших врагов. А они об этом и не догадываются. И в этом наш главный шанс. Ладно, не будем терять времени. Пойдем, нас ждут наши друзья. Как придем на место, сразу же по возможности незаметно предупреди каждого по отдельности, чтобы они держали ухо востро.

— Всё сделаю как нужно, можете быть в этом уверены — ответил адъютант.

— Хорошо. И да поможет нам бог! — сказал барон.

После этих слов барон и его адъютант вместе отправились к своим товарищам по предприятию. А почти сразу же вслед за ними проследовал и Джа-лама. Он проводил офицеров почти до того места, где заняли оборону их друзья и матросы с корабля. А потом направился в сторону их местного временного пристанища. Через некоторое время ему навстречу попался Джонс. Он поклонился Джа-ламе как старому знакомому и сказал, что Маккиндер ожидает его в их общей комнате в атаманском доме. Джа-лама поблагодарил Джонса и сказал ему, что он как раз туда сейчас и направляется. Джонс на прощание еще раз поклонился слегка Джа-ламе и направился к тому месту, где расположились его попутчики, которые вместе с ним попали на этот пиратский остров.

До места англичанин добрался минут через пятнадцать. Первым его встретил адъютант барона, у которого Джонс узнал о том, что Унгерн недавно вернулся с прогулки по острову и теперь находится в том доме, куда их распределили местное руководство. И сразу же отправился к Унгерну. Тот в это время разговаривал со своими офицерами, завидев Джонса, Унгерн прервал свою беседу и вопросительно посмотрел на англичанина.

— Господин барон, я хотел бы, с вами перекинутся парой слов наедине — сказал Джонс.

— Хорошо. Пойдемте во двор — ответил Унгерн. И два молодых человека один за другим вышли из хаты.

— У меня для вас есть важная информация — сказал Джонс.

— Рассказывай, что удалось узнать — ответил барон.

— По сведениям моего старшего товарища сэра Маккиндера наш гостеприимный хозяин, местный атаман после отражения атаки неприятеля и устранения опасности для обороны острова сразу же постарается избавиться от всех незваных гостей острова. В первую очередь от нас с вами. Местные бандиты постараются перебить нас, как только им будет подан соответствующий знак атаманом острова. И поэтому нужно непременно быть готовыми к такому развитию ситуации — рассказал Джонс.

Унгерн внимательно выслушал англичанина и спросил:

— Это всё или есть еще что рассказать?

Джонс ответил:

— Маккиндер предложил план бегства с острова, детали его он просил никому не рассказывать. Но я почему-то уверен, что, не смотря на всю его логичность данный план не самоценен, и является лишь каким-то ходом в непонятной пока мне игре этого опытного человека. Я не верю в то, что этот план будет в реальности претворен в жизнь.

Унгерн спросил:

— А каков ваш личный взгляд на ситуацию? Как нам лучше всего будет поступить?

Джонс ответил так, словно он хорошо продумал ответ уже давно:

— Конечно, положение наше сложное, но оно практически такое же у всех на этом острове. Я бы не стал сейчас сильно придавать значение планам атамана нас истребить после боя, потому что мы можем вовсе и без этого не выжить в этом бою. Да и тот же атаман вполне может не пережить атаки на остров. К тому же и вообще еще совершенно неизвестно сможет ли остров отбить атаку на него. Может вполне случится и так, что защитить остров не удастся. Так что будущее никоим образом пока не определено. И одно дело сейчас планировать тому же атаману, и другое дело как всё получится на самом деле. Может после боя будет совершенно другая ситуация, существа которой мы пока не можем знать.

Унгерн выслушал англичанина и сказал:

— Хорошо. Не будем спешить. Я согласен, с тем, что ничего еще не определено. Всё будет решаться на поле боя. А теперь давай вернемся в хату и немного подкрепимся.

Глава 27

Я вернулся к себе уже поздним вечером. Подогрел на кухне чаю и поужинал остатками продуктов из той корзинки, что была мною найдена в шкафу в заброшенном доме. После этого меня потянуло в сон, и я прилег на кровать и стал медленно засыпать. Но тут в окно моей квартиры стукнулся камешек. Я силой разомкнул отяжелевшие веки и прислушался. Через несколько секунд еще один камешек стукнулся о стекло моей комнаты. Я с усилием воли приподнялся, сел на кровать и задумался о том, кто бы это мог бы быть. И тут меня посетила мысль — а может это Анна? И сразу же я поднялся с кровати и отправился посмотреть на то, кто это хотел меня повидать этим вечером. Но это была не Анна. Ко мне пришел в гости товарищ Иванов, своею собственной персоной. Мы вошли в мою комнату, и гость тут же выложил на стол громадную бутылку с самогоном и кулек с закуской. Потом ничего не говоря разлил спиртное по стаканам. Мы молча выпили. Потом без всякого перерыва Иванов налил еще раз самогон в стаканы, и мы во второй раз выпили. Потом он сел на табуретку и сказал:

— Ну, что рассказывай о своей жизни, что у тебя случилось, как ты себя чувствуешь? Здоров ли ты?

— Спасибо, вашими молитвами спасаюсь! Здоровье у меня нормальное, ничем серьезным в данный момент я не болен. Особо ничего нового в моей жизни не произошло. Живу, небо копчу — ответил я.

— Это хорошо. Раз ничего у тебя не произошло ничего важного в твоей жизни то, тогда расскажи мне что-нибудь интересное и поучительное. Я же у тебя в гостях, а гостей нужно привечать, вести с ними умные беседы. Так что я полон внимания — сказал Иванов.

Я с подозрением посмотрел на товарища Иванова, пытаясь понять смысл его слов, но взгляд его был непроницаем. Тогда я после небольшой паузы я ответил:

— Уважаемый товарищ. Я думаю, что пришла ваша очередь рассказать мне нечто интересное и любопытное. Я давно не слышал ваших правдивых рассказов о жизни. Просто соскучился по ним, сил нет, как хочется послушать очередную сказку.

В ответ на мои слова товарищ Иванов хитро улыбнулся и сказал:

— Вообще то надо было по правде пристрелить тебя за то, что ты нарушил все мои предписания и стал бегать по всему городу, рассказывая о моей внешности различным посторонним людям. И может быть, если бы не один человек на этом свете я бы так и поступил сегодня, но ради него ты пока и остался жить. Это первое. Потом. Я, немного успокоившись, подумал о том, что во многом сам виноват в том, что случилось. Нужно было рассказать тебе раньше о некоторых подробностях данного дела и тогда возможно удалось бы избежать данного эксцесса. Я решил, что пришло время раскрыть тебе некоторые подробности истории семьи Николаевых. Как я тебе уже рассказывал, в России с петровских времен тайно существует особая тайная канцелярия инквизиторов. Отец Николаева долгие годы возглавлял эту организацию и был Великим инквизитором страны. Сын его, Михаил, был тоже членом этой организации. Он был женат на прекрасной женщине, с которой они жили в любви и согласии, у них родилась дочь. Семья благоденствовала. Но вот в окружении молодого Николаева появилась прекрасная незнакомка. У Михаила с этой женщиной возник бурный роман. Михаил совершенно потерял голову от любви к прекрасной незнакомке. Отец и друзья пытались его вразумить, но всё было бесполезно.

Дальше, больше. Михаил бросил свою семью и стал жить со своей возлюбленной в отдельно снятой квартире. Отец же его был в ужасе от свершившегося и практически полностью разорвал отношения, со своим сыном, оставшись полностью на стороне своей невестки и внучки, которую боготворил. Михаил не терял надежды примириться с отцом, и когда у его возлюбленной родился сын, то сразу же с этой радостной новостью он отправился в отеческий дом. Отец принял его, выслушал, но всё равно отказался принимать в своем доме и его новую жену и своего внука. А еще через некоторое время тайная полиция и государственная разведка смогли поймать супругу Михаила в момент передачи ею особо важной военно-политической информации представителю германской разведки. Произошел огромный скандал. Выяснилось, что супруга Николаева оказалась агентом германской разведки, и с её помощью германское военное командование получило доступ к самым главным и охраняемым секретам государства российского. Ущерб, нанесенный стране, невозможно было оценить.

Было проведено строгое расследование всех обстоятельств дела, и по результатам его был проведен закрытый суд. В суде вскрылись все обстоятельства дела. В итоге господин Николаев младший попал на каторгу, супруга его была заточена в специальную, особо охраняемую тюрьму для наиболее опасных преступников. Там она и умерла от открывшейся у неё чахотки. А отец Михаила был лишен своей почетной должности великого инквизитора страны и покинул тайную канцелярию покрытый позором. Такова печальная история семьи Николаевых. Насколько я знаю, находясь на каторге, Михаил вошел в преступное сообщество и через некоторое время сумел организовать свой побег и вернулся в столицу. Но теперь он стал членом местного преступного сообщества. Через определенный срок ему удалось стать одним из лидеров в преступном мире столицы. Нужно признать, что талантами сей человек никогда не был обойден и силы ему, как и характера было не занимать.

Тут я спросил товарища Иванова:

— А как же сын Николаева от его второго брака? Что известно о нем?

— А мальчик, который получил при рождении имя Николай, был отдан на воспитание братьям своей матери. Те были известными учеными востоковедами и никогда ни в чем подозрительном не были замечены. Конечно, они попали на некоторое время под особое наблюдение со стороны спецслужб нашей страны, но потом наблюдение с них было снято. Мальчику сейчас должно быть примерно девятнадцать лет. Более точных сведений о нем у меня в данный момент нет. Вот собственно и всё, что я могу о сыне Михаила пока рассказать — ответил мне товарищ Иванов.

Я сразу же сказал:

— А это не мало. Многое теперь для меня стало проясняться. Спасибо. Теперь я смотрю на всё произошедшее со мною в последнее время совсем по-другому. У меня просто открылись на всё глаза — сказал я. — А теперь я хочу рассказать о том, почему я потерял самообладание и отправился искать вас в здание ВЧК. Михаил мне рассказал о смерти Анны, но я не слишком поверил в его рассказ. И я отправился искать её следы. И вот я, оказавшись в питейном заведении, в котором мы были с Анной совсем недавно, узнал о том, что Анна была там после того, как я видел её лежавшую в куче разбитого стекла на земле возле её дома. И была она там не одна. Вместе с нею была её подруга Ирина. И тогда я и отправился в дом к Анне, в надежде узнать что-то о ней. Квартира анны оказалась пустой, а в квартире, напротив, в которой жила Ирина, я нашел её труп. Она была застрелена выстрелом в упор в голову. Я был ошарашен всем, что случилось, и попробовал сразу же донести информацию о том, что произошло до вас. Но не смог этого сделать, как вы прекрасно знаете.

Товарищ Иванов сказал:

— Это огромная потеря. Но это всё или нет? Тебе больше нечего мне рассказать? Или что-то еще с тобой приключилось сегодня?

И после этих слов он стал внимательно наблюдать за моим поведением, словно взвешивая что-то. Я сказал:

— Нет, не всё. Не найдя вас, я отправился в заброшенный дом, куда меня отвозил в свое время господин Николаев младший, и в котором я несколько раз ночевал, скрывшись от возможного наблюдения. И там я получил весьма серьезные доказательства того, что мои подозрения и догадки были оправданными. Анна явно осталась живой. Меня в шкафе, в котором хранились старые подшивки газет и куда я обязательно должен был бы заглянуть, ждал подарок. Небольшой мешочек с продуктами. Кто бы кроме Анны обо мне так позаботился бы? И самое главное, я нашел там личное послание от Анны.

В этот момент мой гость буквально вскочил со своего места.

— Где это послание? Я тебя спрашиваю! Где оно? Сейчас же дай мне его сюда! — потребовал товарищ Иванов.

Но я тут заупрямился и сказал:

— А зачем вам оно? Это совершенно личное послание и вам это будет не интересно. Уверяю вас.

Я увидел, что глаза Иванова налились кровью, и он сказал:

— Амур, слушай суда! И Анна, и Ирина — это люди, которые, как и я давно работают на тайную организацию инквизиторов. Они выполняли свою работу в этой операции, и вот я узнал о том, что Ирина была буквально недавно убита. Я вынужден был бросить всё и примчатся сюда, для того чтобы разобраться в этом деле. Я должен, поэтому знать всё об этом деле.

Я на минуту оторопел, и потом сказал:

— Это надо понимать так, что Анна сблизилась со мною по вашему приказу, как та немецкая девушка с её хозяином?

— Нет, если бы не эта ваша любовная история мне было бы значительно проще работать. Но разве за вами за всеми уследишь? Все мы люди. Но однозначно могу тебе сообщить о том, что никаких посланий тебе она вчера не могла оставить в заброшенном доме, поскольку я её лично проводил до Москвы. Я собирался сообщить о том, что она жива, и передать тебе её письмо, после того, как пройдет определенное время и исчезнет опасность утечки информации по проводимой важной операции. Но раз пошла такая пьянка, то на, возьми письмо и читай — ответил мне товарищ Иванов и протянул конверт с письмом. Я быстро пробежал по листу, исписанному бумаги, а потом вытащил из кармана кусок газеты и передал её товарищу Иванову. Иванов схватил его и стал внимательно изучать. А потом радостно воскликнул:

— А вот ты, наконец, и проявился господин Никто. Я знал, что ты есть на этом свете! Но теперь у меня есть первое доказательство этому.

Я спросил:

— Товарищ Иванов, мне непонятна ваша радость. Не могли ли вы мне рассказать, кто это господин Никто.

Иванов ответил:

— Мы давно стали подозревать, что в тени за участниками данной операции есть еще некий персонаж, который сумел остаться для нас абсолютно невидимым. Он не оставлял никаких следов и поэтому никто его никогда не искал. Но однажды мы в ходе анализа ситуации предположили, что возможно в этой череде событий присутствует и еще один неизвестный нам персонаж. Он вмешивается в игру весьма искусно, в тот момент, когда возможно не оставить никаких следов своего присутствия. Он контролирует развитие ситуации и действует, если она становится опасной для него. До сего дня это было просто гипотеза. А сегодня она подтвердилась.

* * *

Во сне мне явился незнакомец, он был одет во всё темное, и лицо его было скрыто непроницаемой вуалью. Я понял, что это тот самый господин Никто, о котором мне рассказал товарищ Иванов. Гость моего сна присел на табуретку и воскликнул:

— Как же я мог так ошибиться? Зачем ты рассказал о том, что получил весточку от своей возлюбленной этому красному зверю? И теперь эти существа знают о том, что я есть на свете, и они понимают, насколько я близко к ним нахожусь. Мне придется на время оставить этот город. Но почему всё так получилось? Ведь ты бы сам никогда бы не смог догадаться о том, что послание было фальшивым. И ты никак не должен был об этом тайном послании никому рассказывать. Всё было рассчитано, верно.

Я спросил у незнакомца:

— Это вы убили Ирину?

Тот ответил мне:

— Её убил мой сотрудник, сам я не стал марать свои руки. Я давно понял, что Ирина работает на красных местных зверей, как и её подруга, твоя пассия. И вот когда я узнал о том, что Анну было решено вывести из операции, и отправить с особо важным заданием заграницу, я понял, что нужно срочно принимать меры для того чтобы бы всё что возможно узнать об этом. В это время с большим успехом проводилась операция прикрытия. Николаеву в больнице сообщили о смерти Анны. Вместо неё ему показали труп другой девушки, которая была тщательно загримирована под Анну. Дальше были срочно организованы похороны и всё — никаких следов существования Анны не осталось. В этой ситуации мне пришлось действовать решительно. Мы схватили Ирину, и ей пришлось рассказать мне все, что она знала об этом деле. В том числе она подробно рассказала о вашей истории любви с Анной. Потом. А потом, пришлось её убрать, жаль, актриса она была талантливая, но я не могу позволить себе оставить в живых свидетелей.

Я спросил:

— А было ли оправдано идти на такой риск?

Незнакомец ответил:

— Это был вынужденный шаг. И потом я всё предусмотрел. Никто бы здесь не смог вычислить моего присутствия, поскольку каждая сторона могла с полным на то основанием предполагать, что актрису устранили их враги.

Тогда я поинтересовался:

— А зачем же вы решили составить это послание мне? Если бы вы хотели просто не допустить моего отъезда вместе с семьей Николаевых, то могли решить этот вопрос самым простым способом. Поступить со мной, так же как с Ириной. И всё.

Незнакомец ответил:

— Первое это то, что ты меня не знаешь. Потом. Заменить тебя не большая проблема. Её возможно решить. Но это не главное. По моим расчётам твои друзья красные звери не должны были рассказывать тебе о судьбе Анны. Официально она умерла. Распространение всякой информации о том, что она жива и находится заграницей, строжайше запрещена. И в этих условиях начав свою игру с тобой, я ничем не рисковал, а получить мог слепое оружие в своих руках, которое мог использовать по своему усмотрению. Это было бы исключительно важным для меня приобретением. Ты бы у меня попал в сети, построенные из любви и надежды. И я, дергая за тайные ниточки, направил бы тебя на своих врагов. Но вот всё пошло прахом! Ответь мне, почему так произошло?

Я сказал в ответ:

— Я часто ошибаюсь.

Незнакомец переспросил:

— И какое это всё имеет отношение к моей ошибке?

Я ответил:

— Ты мог предугадать мои правильные действия, но мои ошибки предугадать ты не смог.

Тут незнакомец встал и направился к двери.

И тут я проснулся. Быстро оделся и отправился на прогулку по городу. Когда я через три часа подходил к своему дому, ко мне подбежал мальчик и сказал, что меня в небольшом кабачке за углом ожидает мой старый приятель. Я поблагодарил мальчика и отправился по указанному мне адресу. Здесь я нашел Михаила, который пригласил меня пообедать с ним. Я с удовольствием принял его приглашение. За обедом Николаев сообщил мне, что мы выезжаем завтра утром. Я стал ему рассказывать о том, что я всё время, думаю только о несчастной Анне и не могу никак смириться с тем, что её со мною рядом нет. На что Михаил мне сердито ответил, что женщины истинное наваждение сатаны, посланные чтобы сокрушать в наших сердцах добродетель. И он начал свой рассказ:

— Жизнь моя была в высшей степени благополучной. Я был в самом расцвете своих молодых сил. По долгу своей службы и в соответствии с моими научными интересами мне приходилось искать и изучать редчайшие книги, написанные во все времена эзотериками всех народов и всех эпох. Не было ни одного известного мастера оккультных наук в истории, с работами которого я бы не был знаком. Без стеснения я могу сказать, что в то время я был крупнейшим в нашей стране специалистом по тайным знаниям изотерических учений древности. Но дьявол меня попутал.

Воистину прав оказался, тот ученый немец, что предупреждал о том, что в тот момент, когда ты заглядываешь в бездну, бездна тоже вглядывается в тебя. И я стал не просто изучать материал и работать над тем, как организовывать сопротивление демоническим силам, но я решил и сам попробовать начать применять обретенные знания для занятий практической магией. Видимо у меня есть к этому делу природная предрасположенность, потому что моя магическая практика становилась всё более успешной с каждым днем продолжения моих упражнений. Но за все приходится платить.

Расплата ко мне пришла в виде молодой очаровательной женщины, которую звали Рената. Ко мне её привел один мой знакомый профессор медицины и попросил, чтобы я её проконсультировал. Я согласился и принял девушку в своем кабинете в одном закрытом для посторонних лиц месте. Рената, оказалась настоящей красавицей, но я не хотел бы сейчас описывать её внешность. Так вот она мне рассказала историю о том, что в неё вселился демон, и он приносит ей неимоверные страдания. Я выслушал её и стал давать ей разные наставления, и в этот момент она вся затрепетала, словно в предсмертном борении, вдруг упала ниц. И я понял, что злой демон овладел этой несчастной и начал страшно пытать её изнутри.

Никогда до того дня не видел я таких содроганий и не подозревал, что человеческое тело может изгибаться так невероятно! Я смотрел на страдания и корчи незнакомой мне женщины, и во мне закипела ярость. Я схватил книгу заклинаний и, нарисовав пентаграмму на полу кабинета, постарался подчинить демона своей воле. Демон через некоторое время вынужден был под воздействием моих чар оставить тело несчастной девицы. Но при этом мне не удалось полностью подчинить его своей воле. Рената, придя в себя, стала благодарить меня за свое спасение от злобного духа. Но я был вынужден признаться ей в том, что демон был мною изгнан лишь на время. Рената этим известием была страшно опечалена и попросилась на новый прием ко мне.

Я назначил ей время нашей новой встречи. И снова встретился с ней. Потому, что я был с одной стороны покорен прекрасными глазами Ренаты и переживал за её судьбу, а с другой стороны у меня появилась прекрасная возможность для практических занятий магией. Поединок с демоном полностью захватил мое сознание. Я должен был в нем победить любой ценой. В итоге наши встречи стали постоянными, мы настолько сблизились, что в какой-то момент между нами возникла интимная близость. А через некоторое время я был полностью покорен страстью к этой несчастной красавице. Всё это имело весьма печальные последствия. Семья моя распалась. Отец мой отказал мне от своего дома. Но я продолжал жить своею любовью к прекрасной Ренате. У нас родился мальчик. И тут грянул величайший в моей жизни скандал. Моя жена оказалась агентом иностранного государства и, используя мои служебные возможности, овладела массой особо секретной информации, которую успешно передала за рубеж. Так моя жизнь была окончательно погублена.

Я спросил:

— Михаил, не означает ли ваш рассказ намеком на то, что и моя Анна могла быть кем-то похожим на Ренату в моей жизни?

Михаил неопределенно пожал плечами:

— А кто его знает. Всё может быть, я давно перестал чему-либо удивляться. Ну, давай не будем говорить больше о грустных вещах, завершим спокойно обед и направимся готовиться в дорогу.

Глава 28

Унгерн и Джонс после скромной трапезы решили посетить с визитом Маккиндера и Джа-ламу. Джонс уже достаточно хорошо изучил местность и поэтому дошли они до дома, в котором остановились пленники атамана, всего за несколько минут. Здесь, наконец, Унгерн и повстречал Джа-ламу. Маккиндер попросил хозяйку накрыть на стол в горнице чего-нибудь на стол, и вся компания переместилась туда. Сначала беседа не клеилась, но тут слово взял Унгерн. Он сказал:

— Мне давно хотелось с вами уважаемый духовный авторитет, Джа-лама, познакомиться. Я знаю о том, что вы исключительно сведущи во многих закрытых для обычных смертных людей темах связанных с магией и сакральными знаниями. А мне давно хотелось пообщаться с человеком, который хорошо знает эту область знаний. Интерес мой к этим темам не праздный. Дело в том, что я уверен в том, что на Россию, сегодня имеет место воздействие могущественных потусторонних сил. И я думаю о том, что произошедшие в стране перевороты это результат действия могущественных мистических духов. Уверен в том, что вы знаете о том, что некий великий тибетский дух защитник учения, а по-нашему великий демон отправился на запад, для того, чтобы подготовить мир к великой шамболинской войне. После его отбытия на запад жизнь там совершенно переменилась. На западе наступила эпоха капитализма, со всеми отсюда вытекающими последствиями. Теперь этот демон решил перебраться к нам и здесь выстроить государство нового типа. И это началось не вчера, истина такова, что в предреволюционное время русское общество с каждым днем всё более сочувственно относилось к деятельности революционеров, видело в них героев и борцов за освобождение от самовластья. Не случайно один из идеологов самодержавия К.П. Победоносцев в сентябре 1900 г. с горечью признавал, что все молодое поколение, все мыслящее становится враждебным правительству. Число его сторонников уменьшается. В то же время число сторонников революции каждый день все увеличивалось. Русский революционер становился уважаемой фигурой и в международном плане. Каких только высоких слов не произносилось на западе о героизме и абсолютном бескорыстии российских революционеров. Такое впечатление, что весь цивилизованный мир заболел нашей революцией. А сейчас наша страна развалилась на куски и эти куски с неописуемой жадностью поглощаются иностранными хищниками и местными бандитами всех мастей. Льется реками кровь, погибают лучшие люди страны. Взбесившийся плебс старается истребить благородное сословие, стереть его с лица земли, чтобы оно никогда не выступило на защиту своих священных прав собственности, на землю. Всё это привело к ужасающей катастрофе Россию. Вот мне и захотелось спросить у знающих людей, как с этой бедой можно справиться? Как можно было бы уничтожить зловредных духов совсем или хотя бы просто изгнать их с нашей родины?

После этих слов Унгерн посмотрел на калмыцкого священника, но Джа-лама слушал барона, перебирая четки и пока не проявлял желания никакого вступить в разговор. Тогда говорить стал Маккиндер:

— Революция — это в первую очередь социальное землетрясение. Кого спрашивать за ее жертвы? Кто виноват в том, что сейчас в России льётся кровь? Нужно понять, что эта ваша революция имеет значительное отличие от того, что мы видим в западной Европе. В России произошла крестьянская революция и потому она имеет столь жестокий характер со всех сторон конфликта. И это предсказывалось задолго до того, как она произошла. Даже Маркс думал, что революция, если она произойдет в России, может быть только крестьянской и, следовательно, далекой от всякой демократии. Здесь нужно понимать, существо самого главного вопроса. Против чего вам сегодня нужно вести подлинную сакральную войну. Где основа зла и кто самый главный враг, подлинный «враг» рода человеческого в данном случае? Я не стану требовать, чтобы вы ответили мне на этот вопрос, я отвечу на него сам. Ответ прост — подлинный враг рода человеческого это — язычество. Язычество и духи земли — вот та сила, против которой должна быть начата подлинная война всем вашим просвещенным и цивилизованным слоем населения страны. Революцию породила сила язычества, власть почвы над сознанием людей. Если почва рождает революцию, последняя рано или поздно напоит ее кровью. Так было всегда и везде. Революция подсознательно воспринимается простым народом, крепко связанным с почвой, своего рода праздником освобождения. В революции есть много от дикого шабаша ведьм и колдунов на Лысой горе. Энергетической их основой была магическая сила языческих духов, ведьм и луны. Людей сам собой затягивает как магнит, могучая энергия языческого праздника, этакого шабаша ведьм в великий безумный революционный круговорот. И сопротивляться этой силе сложно. Практически для огромного количества людей это вообще не решаемая задача. То есть проблема, на самом деле, не столько в том, что к вам в Россию вторгся, как вы полагаете какой-то особый тибетский демон, которого не могут выявить ваши экзорцисты, ибо его природа совершенно неизвестна в местной религиозной традиции. И поэтому с этим демоном нельзя совладать, что никто не знает, как его изгнать. Основная проблема в том, что власть тьмы, власть почвы у вас имеет всеобъемлющий характер. И поэтому и мощная демоническая энергия и может оказывать своё влияние на общественное сознание, что оно полностью контролируется языческими представлениями. Не будь такого положения вещей, оказать влияние на структуры общественного мышления было бы значительно сложнее.

— И каков же опыт запада в этой битве с этим зловредным духом отцом революций и потрясений? Расскажите уважаемый сэр Маккиндер? И может ли западный опыт быть нами сегодня здесь востребован? — спросил у пожилого англичанина барон Унгерн.

— Нет ничего нового под небесами. В XI веке одновременно во многих регионах Западной Европы появляются духовные движения, организованные в монашеские общины, опирающиеся на Евангелие, отрицающие легитимность иерархии Римской церкви, ряд её догматов, например, о человеческой природе Христа и таинств. Они отказывались от крещения маленьких детей, отрицали таинство исповеди и таинство брака, которое как раз тогда вводилось папством. Они также отвергали действенность церковных таинств, если совершающий их священник находится в состоянии греха, а также критиковали культ Распятия, как орудия казни. В XII веке общины, практикующие духовное крещение и обличаемые как «еретические» были известны во всей Европе. Они привлекали к себе, прежде всего, знать, а по её примеру — и простолюдинов. Ересь, порожденная силой почвы, набрала великую силу. Перед крестовым походом против альбигойцев катаризм охватил практически весь юг Франции. Войска вторглись в охваченные ересью районы, но победить врага им не удалось. И тогда Римская католическая церковь пошла на экстраординарные меры. Особый церковный суд католической церкви под названием «Инквизиция» был создан в 1215 году папой Иннокентием III. И с этого времени началась системная борьба с великим и основным врагом, с силой почвы, которая постоянно продуцировала бунты и мятежи и была питательной средой для создания ересей. И в итоге цивилизация была спасена.

Барон Унгерн ответил англичанину:

— Во многом вы, безусловно, правы, уважаемый сэр Маккиндер. Опыт инквизиции имеет для нас сейчас важнейшее значение.

В этот момент разговор был прерван. В хату вбежал казак и сообщил о том, что дозорные оповестили о том, что на горизонте появилась вражеская флотилия.

* * *

Флотилия медленно приближалась к острову. Атаман и Маккиндер вместе срочно провели последний перед битвой совет с командирами подразделений. Теперь пришло время сражения. Подойдя на расстояние, с которого уже можно было вести по острову огонь, корабли остановились и начали обстрел берега из пушек, ружей и пулеметов. С острова был открыт встречный огонь.

Маккиндер из своего укрытия увидел в бинокль, что на борт одного из кораблей вышел молодой человек и, расстелив на палубе коврик, уселся на него, достал из потертой сумки древний манускрипт и стал его видимо читать вслух. Во время чтения молодой человек, размахивал руками и раскачивался в такт своему чтению. Сначала ничего не происходило, но потом англичанин заметил, что на небо набежали тучи, стало намного темнее. Из глубин моря стал наползать огромной непроницаемой массой сизый туман, который как одеялом постарался прикрыть корабли от глаз бойцов, защищавших остров от нападения вражеской флотилии. Через некоторое время туман над кораблями настолько сгустился, что прицельную стрельбу по ним вести стало невозможно с острова. А между тем с кораблей весь остров просматривался идеально, и губительный огонь на противника лился с неуменьшающейся силой. Маккиндер громко выругался и стал искать взглядом своего товарища по пребыванию на данном острове Джа-ламу. Но в убежище его не было. Тогда Маккиндер решил выйти наружу и постараться всё же найти калмыцкого ламу. Ему срочно было необходимо посоветоваться с ним по поводу того проявления действия колдовства, свидетелем которого он только что стал.

А это было именно колдовство, в этом у Маккиндера не было никакого сомнения. К сожалению, в этом не было теперь сомнения и у прочих защитников острова. Они с ужасом смотрели на англичанина и ждали, что он в этот момент им скажет. Но пояснить им он ничего не мог. И когда Маккиндер направился к выходу из укрепленного помещения, казаки с тревогой посмотрели на него и один из них спросил:

— А ты, батюшка, уж не сбежать ли надумал?

Маккиндер сразу ответил:

— Я хочу посмотреть, куда подевался мой товарищ, калмыцкий лама. Он должен был нас защитить от вражеских чародеев, а сам исчез. Чародея этого вражеского, что мороки на нас насылает разные, я и сам могу приструнить, но у этого калмыка сил и опыта для этого дела явно больше моего будет.

В укрытии наступила тишина, а потом один из казаков сказал:

— Батюшка, пойдем вместе на поиски, я тебе проводником послужу, так нам всем спокойнее будет.

Маккиндер согласился и тут он открыл дверь во двор и почти сразу же увидел, что Джа-лама сидит рядом с входом. Калмыцкий лама развел костер и перед ним на скатерти лежали самые различные ингредиенты для жертвоприношения. Калмык с пением заклинаний бросал в огонь различные травы и порошки, а также и тела каких-то странных мелких существ и продукты питания. Получалось, что он не зря терял время и собрал во время своих прогулок по острову огромное количество необходимых для проведения магического действия препаратов и теперь творил некие, одному ему известные заклинания. Воины, находившиеся в укрытии сразу же толпой стали рваться к дверям. Чтобы посмотреть на то, что делает чародей. Но Джа-лама, грозно посмотрев на казаков, сказал:

— Идите, спокойно отдыхайте, и копите силы, скоро они вам пригодятся. Боя же сегодня не будет. Сегодня все вы останетесь живы. А теперь закройте дверь и не мешайте моей работе.

Получив такое разъяснение, казаки сразу же деловито разбрелись по своим местам. А Маккиндер вернулся на свой наблюдательный пункт. И тут он отметил про себя, что, несмотря на ураганный огонь, который велся с кораблей, никто из защитников острова не пострадал. В этом не было ничего особо фантастического, но всё же это было для старого воина немного странным. Далее англичанин увидел, что туман, который густой пеленой закрывал корабли, от взглядов защитников острова, стал темнеть и постепенно превратился в огромную совершенно черную тучу. Через некоторое время туча стала медленно подниматься всё выше и выше. Корабли неприятеля снова можно было разглядеть и, воспользовавшись этим, Маккиндер направил свой бинокль к тому месту, в котором находился вражеский чародей. Англичанин увидел, что тот продолжает вдохновенно читать заклинания из древнего манускрипта. Туча между тем стала выглядеть совершенно каким-то ужасающе злодейским образом. Почудилось, что это не гигантское природное явление, пусть даже сотворенное при помощи древней магии, а огромное кровожадное животное из первоначального мира, которая целую вечность, испытывало ужасающий голод, и теперь горело страстью поглотить любое количество живых человеческих душ и тел в мгновение ока, дабы насытить ужасающую пустоту в своих глубинах.

В этот момент Маккиндер увидел, что вражеский маг встал со своего ковра и подошел к борту судна. Здесь он воздел руки к небу и стал видимо произносить, какие-то особо мощные заклинания, потому что лицо его в этот момент исказилось до неузнаваемости. Оно настолько побагровело от напряжения, что перестало напоминать лицо обычного человека. И вот туча стала, как гигантский безразмерный зверь шевелиться и от этого начали проскакивать в разных местах небольшие молнии. Маккиндер оглянулся на своих воинов и увидел, что они были совершенно спокойны. Слова мага их успокоили и вселили непоколебимую уверенность в том, что сегодня уж совершенно точно им не угрожает никакая опасность. Англичанин попросил одного из казаков посмотреть осторожно, что делает Джа-лама, но тот стал отнекиваться, и предложил самому Маккиндеру сходить и посмотреть на то, как у его товарища идут дела с ворожбой. И пояснил, что колдун предупредил о том, что сегодня он всех кто ему не будет мешать творить свои дела, спасет от смерти. Пока все живы и здоровы, как бы там не старался навредить защитникам острова вражеский чародей, так что от добра, еще большего добра не ищут. Ибо можно всё потерять.

Маккиндер не стал вступать в спор, и сам вышел из укрытия. Джа — лама продолжал проводить магический обряд. Англичанин присел рядом с ламой и его голову стал кружить удивительный аромат дыма костра, запах его был чем-то невероятным. Маккиндер закрыл глаза и стал вдыхать дым удивительного костра. В этот момент Джа-лама бросил в него камешек, и когда англичанин открыл глаза, то увидел, что лама просит знаком его удалиться в укрытие. Вздохнув, Маккиндер вернулся на свое место и продолжил наблюдение за вражеской флотилией. Взгляд его вскоре упал на мага, который впал в очевидное безумие, его трясло как в самой сильной лихорадке, при этом он прыгал по палубе с простертыми к небу руками и в ужасе рвал себе волосы на голове и бросал их в небо. В какой-то момент маг просто зашелся в крике, и Маккиндеру показалось, что сейчас он лопнет от силы своего крика или падет на палубу замертво, почти в тоже мгновение в то место, где находился вражеский чародей, ударила молния. В мгновение ока от кудесника осталась лишь горстка пепла. Но гроза между тем не утихала. Молнии одна за другой стали как из рога изобилия сыпаться на вражескую флотилию. Корабли развернулись и стали удаляться от острова. Но гроза с каждой секундой становилась всё более мощной. Молнии стали бить беспрестанно по кораблям, как будто они вылетали из какого-то невероятного небесного пулемета марки максим.

В этот момент англичанин увидел, что в укрытии появился лама, который встал рядом с ним и стал смотреть на то, что сейчас происходило в море. Когда уже казалось, что спастись флотилии сегодня не удастся и всем людям, кто был на кораблях суждено в этот день умереть, внезапно начал дуть сильный ветер и в беспросветно черном одеяле туч стал появляться насыщенно синий налет. Сначала эта перемена не была особо заметна. Но скоро лазурный цвет стал всё более поглощать невероятную черноту неба. И в итоге через некоторое время гроза завершилась, а небе не осталось ни одного облачка. Вражеская флотилия медленно продолжила свой отход от острова. Маккиндер посмотрел на ламу, но не увидел на его лице и тени торжества. Наоборот, его калмыцкий друг был чем-то сильно озабочен. Маккиндер спросил:

— Джа-лама, я потрясен вашей силой и мощью, и высочайшими познаниями в магии! Ничего подобного я не только не видел, но даже и не слышал о том, что кто-то из известных в мире магов мог бы обладать такими же, как и вы, способностями совершить такое масштабное магическое воздействие. То, что вы свершили — это просто невероятно! Но я удивлен тем, что вы сейчас не торжествуете свой успех, а выглядите так, словно вы не являетесь полным победителем в сегодняшней битве, а проиграли сражение. Почему так?

Джа-лама ответил:

— Джон, радоваться мне тут особо нечему. Я теперь знаю, что помимо мага, который сегодня сгорел от удара молнии, на кораблях есть и другой маг. И этот маг обладает не только несравнимыми с тем несчастным колдуном, не справившимся с огромными вызванными им же энергиями, познаниями в магии, но еще и огромным умом и железным характером.

Англичанин спросил:

— Мой друг, но с чего вы это взяли?

Джа-лама ответил:

— Вражеская флотилия уцелела, хотя она должна была полностью погибнуть под нескончаемым градом всё более мощных молний. Но этого не произошло. Враг наш ушел, потеряв только небольшую часть своих воинов сегодня. Только исключительно сильный маг смог бы остановить такую гигантскую разбушевавшуюся энергию, какая совсем недавно бушевала над морем. Тот маг, что сгорел сегодня от огня молнии, был простым деревенским колдуном, обладавшим огромным природным даром к магии. Он перенял свое искусство у сельских чернокнижников и посчитал, что сила его стала безграничной. А тот, другой маг, который смог встать на пути огненной стихии молний, явно помимо природной силы получил еще и блестящее, в том числе и магическое образование у высоких учителей на востоке. И он совершенно точно был посвящен в глубокие тайные знания, которые передаются много тысячелетий только в устной форме и которые никогда не были никем записаны. И этот противник будет для нас просто несравнимо опаснее, чем тот с кем мы имели дело сегодня.

Маккиндер спросил:

— Уважаемый лама! Почему же имея в своем распоряжении столь могучего мага, руководители флотилии приняли решение всё же использовать именно молодого и неопытного волшебника, прекрасно зная о том, что на острове есть такой признанный маг и волшебник, как вы. Рассказы о ваших талантах не могли не дойти до руководителя флотилии, Ахмед хана. Но, несмотря на это, он, рискуя всем, ставит на неопытного колдуна из деревни. Почему так произошло?

Джа-лама ответил:

— Тут несколько объяснений. Первое. Молодой колдун обладал большой от природы магической силой. Это было невозможно не заметить. Наверняка колдун проявил свои способности перед командиром флотилии. И эта демонстрация возможностей колдуна могло произвести на всех огромное впечатление. Потом. Я вполне допускаю, что командир флотилии сегодня бросил в бой не все свои силы. Вероятней всего у него в резерве остались некоторое количество кораблей, готовых в ближайшее время укрепить его флотилию. То есть сегодняшнее нападение могло быть демонстрацией своих сил и разведкой боем. А в генеральное наступление командир пиратов бросит в бой уже все силы, в том числе и магические. Так что, подводя итоги сегодняшнего боестолкновения, мы можем констатировать, что враг хоть и понес некоторые потери, в целом остался при своих интересах.

Маккиндер сказал:

— Тут, похоже, вы правы, дорогой мой друг. Враг остался при своих интересах, но и мы тоже сильно не пострадали, хотя и могли. Так что и нам нет смысла впадать пока в отчаяние. Расскажите лучше о том, как вам удалось победить сегодня своего противника по магическому сражению. На мой взгляд, хоть вы и говорите о том, что ваш соперник был молод и не опытен, победить его было совсем не просто, дорогой Джа-лама. Я просто сгораю от нетерпения в ожидании подробностей сегодняшнего магического сражения. Какова была ваша стратегия? Что вам удалось сделать, а что нет? Короче, мне интересны все подробности вашей астральной битвы.

Лама, осознав, что англичанин продолжит в любом случае его донимать вопросами, вздохнув, сказал:

— Я не хочу показаться вам хвастуном, но всё равно сообщу вам о том, что для меня эта битва не была ни в какой мере сражением с врагом. Я не испытывал к колдуну на корабле никакого чувства вражды. Наоборот. Я попытался сделать всё таким образом, чтобы помочь ему реализовать свои возможности. Я незримо стал поддерживать каждое его магическое действие. И с каждой следующей секундой этой моей работы мой колдун получал дополнительные силы, его энергия становилась всё мощнее, сила воздействия на силы природы стала у него расти прямо на глазах. Раньше, до того как я стал ему помогать в его магическом действии, у молодого колдуна никогда не получалось сотворить и сотой доли того, что стало ему подвластно теперь. И он стал воистину титаном магии. Он почувствовал, что земные стихии стали постепенно подвластны его волшебной воле и возрадовался этому просто невероятно. Не было на свете человека, который был бы так же счастлив в тот момент, как наш соперник, находящийся в зените своей магической мощи. Он стал подлинным властелином вселенной в тот момент.

И в момент наивысшего проявления своей мощи он и был сожжен молнией, фактически сам в тот момент, поменявший свою собственную природу и исчезнувший с нашей планеты, с нашей извечной сферы желаний и возможно ныне достигший одной из чистых земель. В любом случае, этот парень шел к своей высшей реализации, и он её сегодня достиг, после чего и покинул этот мир, оставив нас здесь. Я ничего не делал, что было против колдуна, я делал только то, что могло ему помочь достичь своих целей.

Маккиндер спросил:

— Лама, а что бы произошло, если бы у того, кому вы так яростно помогали, хватило бы сил справиться с порожденными вместе с вами энергиями, и он бы обрушил их силу на наш остров. Тогда бы мы могли бы все погибнуть.

Джа-лама спокойно ответил:

— В таком вопросе нет смысла. То, что произошло, уже ушло в прошлое, и его не переделать, так что нет смысла теперь размышлять о том, чтобы могло случиться, если бы всё сложилось бы по другому сегодня.

Глава 29

Барон Унгерн прекрасно понимал, что очень многое для его маленького отряда бойцов будет решаться именно в первые минуты после завершения нападения неприятеля на остров. И поэтому он, и все его товарищи, ждали этого момента с замиранием сердца. Но вот вражеская флотилия отошла под жуткий аккомпанемент грома и в сверканье молний. И барон стал нетерпеливо ожидать начала атаки на его отряд, который должны были начать матросы с того судна, на котором они прибыли на остров. Но матросы медлили. Приказа к нападению на офицеров всё не было. Тут и офицеры и матросы увидели атамана, который в полном одиночестве быстро прошел мимо того места, где они располагались, и направился в сторону штаба. Один из матросов побежал за ним и, нагнав, спросил:

— Пан атаман, я Иван, вы же помните меня? Это мы с вами договаривались о том, что сразу после боя мы вместе ударим по офицерам, а потом трупы их мы на нашем корабле отвезем в город и сдадим властям. Так вот я и спрашиваю, что нам делать?

Атаман, бешено сверкнув глазами, ответил:

— Иван? Не знаю я, кто ты есть такой. И знать не хочу. Ты видно бредишь, офицеры эти вместе с нами врага отражают и на позиции стоят с оружием в руках. Да и какой такой бой ты здесь видел? Не было никакого боя. Не было. Так что парень не зли меня понапрасну, ибо нет у меня желания с кем-либо сейчас шутки шутить. Возвращайся на свою позицию и если еще раз станешь меня своими бреднями донимать, то не взыщи. Пристрелю тебя как бешеную собаку.

Обескураженный матрос пристыженно возвратился к своим товарищам, а Унгерн и Джонс, посовещавшись друг с другом и с другими офицерами, пришли к выводу, что похоже на то, что пока на острове будет соблюдаться условия заключенного соглашения, и хотя расслабляться было нельзя, можно было на время перевести немного дыхание. Осознав это, Англичанин и Унгерн решили отправиться в штаб для выяснения, сложившейся обстановки. Когда они вошли в штаб, за столом сидели уже практически все командиры подразделений и Маккиндер с калмыцким ламой. Атаман спросил у Джа-ламы:

— Послушай, премудрый старик. Я повидал многое в своей жизни, но то, что мне пришлось увидеть сегодня, превосходит все, что было удивительного в моей прежней жизни. То, что мы видели, это великое чудо и великая сила. Я рад, что милосердное море вынесло к нашим берегам два столь великих сокровища, как вы уважаемый кудесник и ваш друг, великий старый воин. Я сам теряюсь в догадках, чем это мы заслужили такое расположение к нам небес? Вроде, конечно, стараемся мы бога не забывать, но в целом люди мы грешные, и такое благоволение к нам небес, говорит о том, что милость божья не имеет себе иного закона, кроме воли божьей. Ответь же мне старец, что нас теперь ожидает? Вернется враг наш или мы можем считать, что враг наш отступил надолго, может быть навсегда?

Джа-лама ответил:

— Увы, я пока не могу дать на этот вопрос никакого точного ответа. Корабли вражеской флотилии, скоро достигнут места своей стоянки, и там будет проведен совет. Вот на этом совете и будет принято окончательное решение о том, пойдут ли они завтра или крайний срок послезавтра в поход на наш остров или отложат с этим делом до лучших времен. Пока они все в сомнениях и в головах их вождей нет порядка. Но ко времени совета они точно придут в себя.

Атаман в знак согласия кивнул несколько раз головой и сказал:

— Всё так и есть. Я полностью согласен с вами мудрый старец. Хоть я и не располагаю дарами волшебными как вы, но и так ясно, что врагам нашим теперь есть о чем призадуматься. Оборона острова прекрасно организована. Вооружение у нас имеется. И неплохое. Есть у нас и магическая защита самой высокой марки. Как там врагу не впасть в отчаяние. Думаю, что совет будет проходить тяжело. И я думаю, что вероятней всего Ахмед хан отложит нападение на остров на неопределенный срок. Как вы считаете, господин военный комендант острова?

Маккиндер ответил сухо:

— Я не маг и чародей. Я не могу заниматься гаданием. Нам с вами многое неизвестно. К примеру, мы не знаем о том, какие процессы происходят у нашего неприятеля в их внутренних взаимоотношениях. Отказаться от похода может оказаться будет невозможно главарю неприятельских войск в виду того, что такой провал вполне возможно поставит под угрозу его статус. Подождем. Я думаю, тоже, что слишком долго пауза не будет длиться. Либо они решат завтра атаковать вновь, или послезавтра. Либо они отложат нападение на остров и распустят флотилию. Долго держать всю эту массу бойцов они не смогут. Подождем, скоро всё определится само собой.

Атаман потом дал слово практически всем кто был на заседании из начальников подразделений, а потом сам завершил собрание следующими словами:

— Хорошо. Ждем еще три дня. На третий день вечером я отпускаю с благодарностью офицеров, матросов и вас уважаемые гости острова, посланные нам морскими правителями. Мало того, я заплачу матросам за их простой на острове, пусть не ворчат на меня, что я их обездолил. И на том давайте будем наш совет завершать.

После совещания Маккиндер и Джа-лама попросили хозяйку, чтобы та распорядилась в горнице собрать небольшое угощение для них и для их друзей, барона Унгерна и мистера Джонса. Через некоторое время компания собралась за столом, и Джа-лама стал говорить:

— Для людей с древних времен мир был полон демонов и таинственных сил, которые всё или почти всё определяли в его жизни; для него вся природа была одушевлена этими силами, которые на самом деле не что иное, как его собственная внутренняя природа ума, спроецированная во внешний мир. То о чем вы рассказывали, борьба с духом земли, огни костров инквизиции, постарались уничтожить эту власть почвы, превратив людей в податливое для власти управляемое стадо. Один бог на земле, один властитель на земле, система предельно упрощается. Но природа ума у человека от этого не изменяется. В самом человеке эти демонические силы продолжают существовать. Они никуда не делись. Всякий человек, который утрачивает свою тень, всякая нация, которая уверует в свою непогрешимость, станет легкой добычей демонов. В Европе есть две нации, которые более других являются, подвержены воздействию демонических сил. Это немцы и русские. Они проявляют особенную слабость перед лицом этих демонов вследствие своего общего азиатского происхождения. Остальные европейские нации тоже практически все пришли в Европу из Азии, но произошло это уже достаточно давно, чтобы об этом не вспоминать всерьез. Эта история стала почти полностью легендарной.

Джа-лама выдержав небольшую паузу начал говорить снова:

— Вспоминая наш недавний разговор, я хотел бы согласиться с теми вашими предположениями о том, что влияние демонических сил может и уже оказывает на огромное влияние на Россию и Германию, на их народы. Именно поскольку их объединяет общее азиатская ментальность природы их умов. И поэтому и нужно здесь уделять вопросам демонологии особое внимание. Но это далеко не всё. Есть многое, что мне в ваших размышлениях совершенно не понравилось. Вы воспринимаете демонические силы, как абсолютное зло, но это далеко не так. И тут я бы хотел разделить данный вопрос на две части. Первая часть — далеко не всё во власти демонов, они в любом случае находятся под властью божественного более высокого уровня в небесной иерархии. А за этот уровень отвечают земные владыки. Они обязаны быть на страже закона и строго следить за тем, чтобы злодеи не имели бы возможности вредить людям. Одинаково относится ко всем своим подданным, не допускать предвзятости к кому бы то ни было. Равно относится и к друзьям, и к недругам, и к богатым, и к бедным, и к знатным людям, и к безродным. И третье условие — это продвигать везде нравственность. В ней главная божья корысть. Ведь Бог тоже властитель, и властитель он райской страны, в которую после смерти попадают праведники. Соответственно, чем больше праведников, тем более богата душами его небесная страна. В этом случае нет никого хода злым силам. И нет в таком государстве никакой угрозы революции или мятежа.

Унгерн усмехнулся и сказал:

— Если бы земные правители были бы такими, то тогда революций и мятежей точно в мире никогда не случалось бы. Но продолжайте свою речь, уважаемый лама.

Джа-лама продолжил свою речь:

— Вторая часть вопроса. То, что называется вами демоническими силами, часто является основным или даже единственным мотором в жизненном развитии человека. Далеко не будем ходить за примером и вспомним выдающегося человека, германского философа и мыслителя Ницше, который умер в самом начале нашего века. Многие говорят о том, что раз Ницше сошел с ума, то это доказывает то, что его книги несут в себе признак этой болезни. Но вспоминая старую тибетскую пословицу, которая гласит — перед тем как исчезнуть зрение может рассмотреть мельчайшее, перед тем погаснуть разум может понять тончайшее. Можно сказать следующее! Разум Ницше погас, достигнув запредельного и недоступного прочим людям понимания мира! Была ли в нем демоническая сила безумия? Была, этого теперь нельзя уже отрицать, но разве от этого нашего понимания великий немецкий мыслитель в наших глазах стоит теперь меньше, чем какой-нибудь иной, абсолютно здоровый и внешне благополучный человек, но не приблизившийся и на сантиметр к уровню мышления Ницше? Не является ли ваш страх перед демоническим началом одновременно идеализацией того самого «последнего человека», о котором писал Ницше?

Унгерн вздохнул и, оглядевшись по сторонам и убедившись в том, что поблизости никого не было, сказал:

— С вами исключительно интересно разговаривать, уважаемый лама, но давайте сейчас на время отставим в сторону наши философские размышления и обсудим, что нам делать в сложившейся сейчас ситуации?

Лама тут же ответил:

— Я сегодня увидел, что демоны бушуют в душе атамана. Он еле себя сдерживает, от того чтобы броситься на нас и уничтожить нас. Ему уже не интересны враги, которые хотят захватить его остров, он хочет больше всего победы не над ними, а уже над нами.

Маккиндер поддержал ламу:

— Уважаемый лама, мы все это заметили, в глазах у атамана горит желание расправы над нами и он с этой страстью сейчас борется из последних сил. И скоро это безумие будет не только его проблемой, уже завтра весь остров станет видеть в нас самую большую угрозу для своего миропорядка. Сегодня еще может быть, мы сможем обойтись без сражения с жителями острова, но завтра его избежать, точно не удастся.

Унгерн сказал:

— Напомню, мы с Джонсом договаривались о том, что мы хотели забрать с острова Джа-ламу и взять уважаемого учителя с собой в поход в монгольскую степь, а вы господа англичане хотели попросить ламу совершить некий особый обряд. Сейчас пришло время нам всем вскрыть наши карты, иначе нам в этой ситуации здесь не выжить.

— Я готов отправиться с вами друзья в монгольские степи, пришло время, мне туда вернутся — сказал Джа-лама.

Маккиндер сказал:

— Нам нужно, чтобы высокий лама привел нас в Храм Судьбы в Агартхи. Но этого сделать невозможно, вход в храм расположен далеко отсюда, в глубине калмыцких степей, так что выбраться нам туда вряд ли удастся.

— А есть ли у вас то, что могло бы меня склонить к тому, чтобы я всё же отвел вас туда? — спросил лама.

— Что вы имеете в виду? — спросил пожилой англичанин.

— Те, два немца мне принесли манускрипт из Агартхи. Я не могу ходить туда в гости без подарка. Пустят они нас к себе только, если у нас на руках будет вещь из их мира, если таковая имеется у вас, а эти вещи всё же попадают к нам, то я вас хоть сейчас туда отведу, и заодно мы и покинем этот чересчур нервный остров — сказал Джа-лама.

— У меня есть камень душа Аримана, он из этой страны — сказал пожилой англичанин.

— Что же, если это так, то мы сейчас же все отправляемся в путь в Агартхи. Входов туда всего три. Один из них здесь на этом острове. Собирайте своих людей. И не волнуйтесь, нас никто не остановит. Соберите сейчас все свечи, что найдете на острове. Они нам сильно пригодятся — сказал Джа-лама.

Сразу после беседы офицеры, англичане и калмыцкий лама стали поодиночке выходить за пределы села, каждый нес в руках некоторое количество свечей. И действительно, никто не попытался их останавливать. Через некоторое время все участники побега с острова оказались на небольшой полянке недалеко от деревни. Лама встал возле небольшого деревца и начал что-то тихо бормотать. И тут свет погас в глазах у беглецов.

Они исчезли мгновенно с лица земли, никто из них не успел ничего понять, как вся группа офицеров во главе с Маккиндером и бароном Унгерном оказалась в темном подземелье.

Унгерн спросил:

— Джа-лама, вы, оказывается, могли покинуть остров и ранее, так почему вы тянули с этим делом столько времени? Вас никто не контролировал во время ваших прогулок по острову, спустились бы сюда в одиночку, и ушли бы туда, куда ведет подземный ход отсюда. Почему же вы этого сделали раньше? Я, почему то не сильно верю в то, что вы этого не сделали из чувства солидарности с нами.

Лама ответил из темноты:

— Хороший и правильный вопрос. Но несвоевременный. Нам нельзя здесь просто стоять и разговаривать. Так что, давайте не будем терять время попусту, зажжём свечи и отправимся в путь и по дороге, если получится, я вам расскажу, в чем тут дело.

После этих слов, офицеры зажгли свечи и отправились в путь по мрачным коридорам огромного подземелья. Лама шел впереди, и всё время поторапливал всю группу. Он говорил, что им обязательно нужно пройти определенный участок пути до того пока на поверхности не наступит полночь.

Потом лама начал говорить:

— Барон — вы же германец. Легенда о таинственном острове Туле так же стара, как и сами германцы, — говорят многие немецкие маги и чародеи, и прочие хранители германского духа. Туле — это, как предполагают многие из них, некий остров, который существовал где-то на Крайнем Севере, а затем исчез. Находился ли он где-нибудь за Гренландией? Или Лабрадором? Подобно Атлантиде, Туле считался магическим центром погибшей цивилизации. Фактически, в мире загадочных легенд нашей планеты, Туле старше даже невероятно древней Атлантиды. Но, несмотря на всё вышесказанное, хочу вам сообщить о том, что сейчас мы идем не просто по развалинам этого исчезнувшего в веках старинного города, который существовал во времена острова Туле. Мы с вами идем по острову Туле. И тут нет никакой ошибки. Легенда о Туле родилась именно в этих степях возле седого Каспия, в тех самых местах, где жили германцы в древности, до того момента, когда их отсюда унесло гигантским ураганом великих переселений народов. Кстати, не знаю, что означает слово Туле на германском языке, но на калмыцком языке это слово означает сказка, мечта. Понятное дело, что после того как викинги стали могучей силой, стало модно соотносить прародину германцев с севером, но в реальности всё обстоит совершенно не так. Здесь было место, где некогда существовало великое государство Удияна, центр его, как раз располагался на острове Туле.

Дорога в абсолютной темноте подземелья показалась всем, кто шел вслед за таинственным ламой нескончаемой. Казалось, что коридор, по которому они двигались, вовсе не имеет конца и ведет куда-то в самое сердце земли. Но, наконец, после многочасового перехода группа вышла из узкого коридора в большой зал. Силы людей к этому моменту почти покинули. Здесь решено было сделать привал. И Унгерн спросил:

— Итак, уважаемый лама, почему все же вы не попробовали самостоятельно покинуть остров через данный выход, ведь о том, что он существует, вы вероятней всего знали задолго до того, как оказались на острове? Есть у вас теперь время ответить на мой вопрос?

Джа-лама ответил:

— Я говорил о том, что есть всего три входа в великую подземную страну, но каждый вход имеет свои особенности. Каждый вход защищен своими особыми хранителями, и пройти через них дело не всегда простое. Два входа расположены в калмыцких степях, и у этих входов есть своя особая система защиты, но они не идут ни в какое сравнение с тем, с чем мы можем столкнуться здесь. Сейчас мы находимся рядом с пограничным районом подземной страны. Но даже при том, что мы постараемся обойти данную землю стороной, всё равно на нас могут напасть защитники Агартхи. Я бы ни за что не спустился бы в это подземелье, если бы не та опасность, что нависла над нами на острове. Если бы на острове была бы у нас хоть малейшая возможность выжить, я бы не стал рисковать и не спустился бы в это подземелье. Но теперь пути назад уже нет. И вместе мы сила и мы сможем выжить. Я в этом уверен. А сейчас нам нужно как можно лучше подготовиться к отражению возможного нападения. Рекомендую подготовить шашки к бою, против нечистой силы это лучшее оружие.

Унгерн спокойно сказал:

— Я примерно нечто такое и предполагал, зная вас достаточно давно Джамцаран. Занимаем ребята круговую оборону и ждем неприятеля.

Офицеры привычные к ратному труду стали готовиться к бою. Время шло, Унгерн продолжала сидеть почти без движения и вглядываться в полумрак, свечи все укорачивались, огней становилось все меньше и меньше. И в один из моментов из бездонных глубин нескончаемой ночи волна за волной накатывались бесчисленные орды демонов, уродливых и кровожадных. Джа-лама пронзительно закричал и подбросил в воздух небольшой черный шар, который сразу же загорелся ярким зеленым светом. Барон Унгерн, однажды заняв боевую позицию, не отступал с нее ни на шаг, орудуя клинком направо и налево. Отвратительные порождения тьмы одно за другим падали под ударами его палаша, но в следующую секунду на боевых офицеров обрушивались все новые и новые толпы демонов. Будто пришедшие из кошмарных снов и горячечного бреда, темные фигуры простирали к нему когтистые лапы и желтые зловонные клыки; глаза их хищно сверкали во тьме бесконечной ночи. Воины без устали размахивали мечами и секирами, и на их головы лились бесконечные потоки крови. Демоны гибли сотнями, но на месте убитых всякий раз появлялись новые. Там, где упал один, в следующий миг оказывалось двое.

Какое-то злобное невероятно худое существо с когтистыми лапами прыгнуло на барона. Барон резким ударом разрубил существо пополам. Дальше на Унгерна набросился огромный зверь похожий одновременно и на тигра и на гиену, на тигра он был похож своею мощью и окрасом, а передняя его часть была точно как у гиены. Зверь прыгнул, и барон молниеносно поднырнул под него и своим палашом вспорол брюхо монстру. Тут же следом выскочили еще два монстра похожие на того, что только что напал на Унгерна. Они бросились пожирать своего сородича, который валялся на земле в луже собственной крови. Унгерн подскочил к зверям и покончил с ними двумя верными ударами своего палаша. Из темноты, беспорядочно размахивая громадными крыльями, вылетел монстр, похожий на летающего волка и бросился на барона. Унгерн с размаху разрубил демона. В этот момент он оглянулся посмотреть на поле боя. Его взгляду предстала картина беспорядочного фантастического переплетение человеческих и демонских ног, он увидел, что его ребята бились как настоящие сказочные исполины. Вокруг каждого из них горой валялись изувеченные трупы демонов из мрачной преисподней, и биться его воинам теперь приходилось, скользя на залитом кровью демонов полу. Джа-лама и Маккиндер тоже труса не праздновали, и возле них на земле горой лежали трупы монстров. Но радоваться было рано. Потому что из тьмы выскакивали все новые и новые порождения зла. Быстрым движением Унгерн провел рукой по глазам, смахивая выступившие от перенапряжения слезы, покрепче ухватил меч и, сделав широкий взмах вокруг себя, попытался расчистить хоть какое-то пространство. Он сделал глубокий вздох, напряг все мышцы и, собрав последние силы, начал методично и безостановочно погружать клинок в зловонную плоть напирающих демонов.

Демоны, свирепые и безжалостные, атаковали его со всех сторон, не давая ни минуты передышки. Барон Унгерн продолжал рубить мечом направо и налево. Он давно уже потерял счет поверженным врагам. А их с каждой минутой становилось все больше и больше. Вот клинок разрубил спинной хребет очередного демона; рукоятка завибрировала, когда острие наткнулось на кость. И тут он барон заметил, что монстры появляются в зале из небольшого темного отверстия в стене. И тут Унгерн закричал:

— Я увидел, откуда демоны приходят сюда — надо перекрыть вход сюда для них, и тогда мы спасены!

Офицеры поддержали своего командира дружными криками и все как один бросились в атаку. Они в ярости рубили демонов так, что смели их, словно прошлись огромной мясорубкой, по всему залу, оставив на полу массу порубленных на части монстров. И так они подобрались к черному отверстию в стене, из которого беспрерывным потоком вырывались наружу монстры. И здесь воины стали рубить монстров прямо в момент их появления в зале. Через некоторое время проход всё больше стал заполняться трупами убитых монстров, а еще через некоторое время монстрам стало всё более сложно пробиваться наружу сквозь массу трупов, и их поток стал всё больше ослабевать. И наконец, демоны отступили. Бойцы, воспользовавшись передышкой стали собирать все, что могли найти в этом зале и постарались, как можно более надежно замуровать отверстие, через которое демоны осуществили своё нападение. Тяжело дыша, Унгерн опустил окровавленный палаш, и устало опершись на рукоятку, присел на камень. В воздухе пахло смертью, кровью и начинающими разлагаться трупами… Мощные мускулы барона нестерпимо болели. Он сказал:

— Я теперь полностью понял, почему ты Джа-лама до последнего отсиживался на этом острове и не пытался уйти по этому пути. Теперь и я думаю, что там, на острове у нас было всё просто прекрасно, и спешить нам не имело особого смысла. Зря мы оттуда ушли. Погибнуть здесь в этом богом забытом месте последнее, что мог бы я себе пожелать. Хорошо, что пока мы обошлись без жертв, но как бы ни были сильны и тренированы наши люди, всяким силам есть предел и мои силы с каждой минутой все больше подходят к концу. Мы совершенно точно не выдержим еще одного такого столкновения с монстрами. Если монстры на нас нападут в ближайшие сутки, это будет наш последний бой. Никто из нас не выживет тогда. Что скажешь, мой лукавый друг, Джа-лама? Что ты знаешь об этом месте?

Калмыцкий лама, тяжело дыша, примостился у стены. Он через некоторое время ответил барону:

— Ох, я сам не верю, что мы смогли отбиться от этого великого множества шайтанов, которых отправили на нас хранители Агартхи. Я никогда не был на этом острове раньше, но я много раз слышал рассказы о том, что на острове имеется тайный вход в подземную страну Агартхи. И, по словам людей обладающих секретным знанием, это самое опасное место среди всех мест, откуда можно было бы пройти туда. Но никто не смог точно мне пояснить, в чем конкретно кроется именно опасность. Хотя я и так прекрасно понимал, что вход будут охранять от нас, и что на нас бросят шулмусов в бой. Я получил у одного старца карту данного подземного мира, и я прекрасно понимаю, как нужно будет выбраться из этого подземного ада на землю обратно. Но я не мог себе представить, что эти монстры будут обличены в плоть и кровь. Я надеялся, что нам преградят путь призраки и различные иллюзорные чудовища, с которыми я мог бы с вашей помощью справиться. Но те демоны, что напали на нас, превосходят все, что я слышал ранее. Это просто невероятно.

Унгерн вновь обратился с вопросом:

— Меня интересует следующее. Когда нам ждать очередной атаки монстров? Если они нападут, пока мы не отдохнем и не восстановим силы, то нам конец. Что вы можете мне ответить? Можете ли вы хотя бы на время с помощью своей магии защитить нас от нападения?

Джа-лама ответил:

— Демоны отступили. Я их не ощущаю. Потом, здесь действуют такие мощные источники магии, что применить свою магию мне чрезвычайно сложно, иначе бы я это давно уже сделал бы. Возможно, это происходит из-за того, что тут стоит некий огромный центр, излучающий магическую энергию гигантской мощности, которая подавляет все остальные источники магии. Но в любом случае, демоны тоже не всесильны. Им тоже нужен отдых и восстановление. Скорее не им самим, а тем магам, которые их направили на нас. Так что рискну предположить, что следующая атака повториться ровно в тоже время, как и сегодня, но через сутки. За это время нам будет нужно сделать два перехода. И тогда у нас будет шанс на выживание.

За следующие сутки отряд смог совершить два перехода по узким коридорам подземелья. И приблизительно к тому времени, когда следовало ожидать нападения демонов, отряд в полной боевой готовности ждал атаки неприятеля. Из тьмы очередной волной навалились демоны. В абсолютном безмолвии с ожесточенной решимостью бросались они на изготовившихся к обороне воинов. Барон продолжал стоять на своем месте, впереди всех, каждую секунду глубоко погружая длинный клинок в нечеловеческую плоть. В воздух густыми фонтанами взмывала зловонная кровь демонов, ноги скользили в кровавых лужах. Но на этот раз наученные горьким опытов воины сразу же постарались определить то место в стене, откуда в зал попадали сплошным потоком всё новые монстры. И вскоре отверстие, из которого в зал попадали демоны, было обнаружено. Воины железной стеной навалились на монстров и постепенно добрались до этого места у стены. У отверстия в стене вскоре выросла гора трупов демонов, которая с каждой минутой становилась всё более высокой. Бой не прекращался несколько часов, за это время воины истребили просто невероятное количество демонов. И здесь даже казавшийся бесконечным поток демонов стал слабеть, хоть количество их, было, казалось почти безмерным, но даже оно постепенно иссякало. И тут пришел срок демонам отступить. Воины, обессилев от тяжкого сражения, попадали на землю, а барон Унгерн зло прищурив глаз, спросил у Джа-ламы:

— Господин лама, позвольте меня спросить вас о том, если у нас шансы в ближайшее время выбраться из этой благословенной подземной могилы наружу? Я, конечно, уже меньше переживаю по поводу того, что приходится время от времени истреблять несметное количество различного рода монстров и засыпать их трупами огромные пустынные залы. Я к этому можно сказать привык. В третий раз, наверное, монстры сами при виде нас будут укладываться аккуратными штабелями возле дырки в стене. И это будет правильно. Но всё же хотелось бы узнать о том, есть ли у нас шанс выбраться из этой могилы в ближайшее время? Или бог троицу любит, и нам придется еще один раз выдержать сражение с монстрами?

Джа-лама ответил:

— Если бы у нас на то были силы, и мы бы совершили еще два перехода, то тогда мы бы смогли бы до наступления полуночи выйти из этого подземного лабиринта на землю.

Тут все воины повыскакивали со своих мест и кругом стали слышны возгласы:

— Отправляемся в путь немедленно, мы не слишком сильно устали. Отдыхать будем уже на свежем воздухе. Веди нас лама в путь скорее.

И отряд почти сразу же двинулся в дальнейший путь. Люди шли практически без остановок почти сутки. И, наконец, на них подуло свежим ветром, и воины всё сразу же прибавили ход. Через некоторое время отряд вышел на землю возле небольшой речушки, впадающей в море. Вдали виднелось человеческое жилье. Это была какая-то рыбацкая деревня.

Глава 30

Товарищ Николай с утра знакомился с работой Астраханского Губ чека. Охрана здания была организована неплохо, отметил сразу он, люди, вооруженные винтовками, стояли на каждой площадке, в каждом коридоре, у каждой двери и во дворе. А это время люди в кожаных куртках, вооруженные револьверами, спокойно сидели за столами с бумагами, и вели расследования преступлений против новой власти. Молодые люди бегали с портфелями по комнатам, а барышни трещали на машинках, уполномоченные, агенты, красноармейцы батальона ВЧК курили, разговаривали в дыму комендантской. А посетители в рваных одеждах, ибо в Чрезвычайную комиссию всегда старались приходить в лохмотьях, робко брали пропуски, свидетели нетерпеливо ждали допроса, те и другие боялись из посетителей, из свидетелей превратиться в обвиняемых и арестованных. Всё было как везде. В обед товарищ Николай решил вернуться в гостиницу, для того чтобы переодеться, погода изменилась. В холле он заметил сидящего на диване молодого мужчину, неопределенной наружности, одетого как мелкий советский служащий. И тут молодой чекист резко изменил свои планы и вместо того, чтобы подняться к себе в номер развернулся и направился на другую сторону дороги к аптеке. Дойдя до неё, товарищ Николай вошел в дверь и оказался внутри помещения. Через некоторое время к аптеке подошел и тот мужчина, которого увидел в холле гостиницы молодой чекист. Аптека была практически пуста в этот обеденный час. Товарищ Николай сказал:

— Приветствую вас, господин фон Бок! Каким ветром вас занесло в эти дикие края?

Мужчина ответил:

— Рад видеть тебя, мой дорогой друг, живым и здоровым. Мне пришлось на время покинуть Петроград, там стало слишком опасно для меня. Я понял, что здесь мы можем с тобою спокойно разговаривать? Это так?

Молодой человек ответил:

— Да, Генрих, это так. Здесь мы можем спокойно разговаривать, здесь все свои. И даже не смотря на это, аптекарь сейчас ушел в другое помещение, поскольку давно знает о том, что лишние знания порождают многие страдания. И поэтому он и старается меньше интересоваться тем, чем ему непосредственно не поручено заниматься.

Мужчина, которого молодой чекист назвал Генрихом, ответил:

— Ваш друг, аптекарь настоящий мудрец. Мне хотелось бы обсудить с тобой сложившуюся ситуацию. Когда у тебя будет для этого свободное время?

Молодой чекист ответил:

— В семь часов вечера зайдите в эту аптеку через задний вход. Я буду здесь вас дожидаться. А сейчас мне пора уходить.

* * *

В семь часов вечера Генрих вошел в дверь аптеки со двора. И сразу же услышал знакомый голос товарища Николая:

— Генрих, поднимайтесь по лестнице, я жду вас тут, на втором этаже.

Мужчина поднялся по лестнице на второй этаж, где его встретил молодой чекист. Здесь они обнялись как старые хорошие друзья и направились в кабинет владельца аптеки. Николай, как только они разместились, спросил:

— Расскажи, что случилось в Питере. Просто так ты бы оттуда не уехал, значит, произошло нечто важное. Я прав?

Генрих ответил:

— Ты прав. Но обо всем по порядку. Первое. Ты по ошибке пристрелил не того человека в Петрограде. Так что имей это в виду. Тот, кого ты планировал убрать, выжил, и теперь семейство Николаевых, в лице твоего отца, осведомлено о том, что каким-то образом причастен к проблемам в их жизни. Второе. Девушка, у которой вы должны были выбить сведения о том, куда делась коллекция семьи Николаевых, оказалась шпионкой, которая вместе со своею подругой работала и против нас и против своего хозяина. Сейчас она отправилась в заграничное турне в поисках коллекции своего бывшего хозяина. Третье. Отец твой и сводная сестра вместе с их проводником, тем самым юношей калмыком, с которым тебе не удалось покончить приезжаю в ближайшее время сюда. Тебе следует проследить за их прибытием, через людей из транспортного Чека. И вообще с этой ситуацией что-то нужно кардинально решать.

Товарищ Николай спросил:

— Ты считаешь, что пришло время ликвидировать семью Николаевых окончательно, и на этом завершить данную операцию?

Генрих ответил на вопрос:

— Нет. И не потому, что они твои близкие родственники. Мы просто не знаем о том, как их смерть скажется на том великом деле, ради которого отдали жизни оба твоих дяди. Если бы я был уверен в том, что это было не то, что полезно, а что не могло совершенно точно навредить тому процессу, который был запущен некоторое время назад при посещении твоими дядями Храма Судьбы, то я бы давно их уничтожил. И ничьим мнением по данному поводу и не поинтересовался. Но как раз этого я и не могу пока узнать. Но ситуация мне всё больше перестает нравиться. Семья Николаевых направляется сюда. И далее собирается отправиться в калмыцкие степи, а там и до Храма Судьбы им будет рукой подать. А если им действительно удастся встретиться еще и с Джа-ламой, то тогда вся наша работа может пойти прахом.

Молодой чекист внимательно выслушал своего друга и после короткой паузы, ответил ему:

— Ладно, всё понятно. Есть ли еще интересные новости?

Генрих отвечал:

— Новости, безусловно, еще имеются. Но, что это мы всё о моих делах говорим. Расскажи лучше ты о том, что здесь произошло.

Товарищ Николай в ответ подробно рассказал о том, как развивались события в последнее время. Генрих внимательно его выслушал и сказал:

— Да уж. Ситуация сложная. Но будем рассчитывать на благоприятный для нас её исход. Пока что нам остается лишь ждать.

— Что интересного слышно было о работе тайного отдела Чека? — спросил товарищ Николай.

Генрих ответил:

— Одним из важных направлений работы тайного отдела ВЧК стало в последнее время изучение так называемого феномена «мерячения» — странного и необъяснимого явления, когда большие группы людей по неизвестным причинам вдруг начинают действовать, как зомби. Они выполняли определенные программы, истинной цели которых никто не знал, и не понимал. Об этом феномене было известно давно. У индейцев, живущих на севере Канады, и эскимосов Аляски есть красивая легенда: души умерших улетают в небесный дворец, над которым горит Полярная звезда. Для живых людей этот дворец невидим, но иногда его обитатели открывают окна, свет из них падает на облака, и его видят люди — это полярные сияния. Но когда верхние боги открывают окна в своем дворце, это значит, что они призывают к себе души еще живых людей, и человек, услышавший этот зов, идет ему навстречу в свой последний путь к Полярной звезде.

Когда началось освоение полярных районов, землепроходцы и полярные мореплаватели с мистическим ужасом убедились в реальности индейской легенды: довольно часто происходили случаи, когда кто-то из членов экспедиции вдруг попадал под воздействие некоей силы и устремлялся по льдам строго на север — к Полярной звезде. Особенно часто это происходило с больными и ослабленными людьми, но когда окружающие пытались их задержать на этом гибельном пути, они впадали в безумие и вырывались с нечеловеческой силой. Иногда исследователи наблюдали, как странное состояние охватывало почти все население целых поселков: люди синхронно начинали повторять движения друг друга, причем как находящиеся в домах, так и на улице; словно по команде пели на разных языках, даже на тех, которых они не знают. Иногда образуют нечто вроде хоровода и безостановочно, до изнеможения ходят по кругу. Вывести их из подобного состояния почти невозможно. Многие упоминают, что этот странный психоз начинается с появлением некоторых форм полярных сияний, особенно ярких и пульсирующих, и прекращается с их угасанием. Один из полярных исследователей, рассказал о своих наблюдениях спонтанного возникновения мерячки среди местного населения. Он выяснил, что эти вспышки возникают одновременно в соседних поселениях, и однозначно связал это с появлением полярных сияний. То есть он утверждал, что «меряченье» — это, по-видимому, результат какого-то внешнего воздействия природного характера.

Товарищ Николай спросил:

— Все эти сведения мне напоминают те истории, которые имели место в средние века в Европе. К примеру. Неизвестного происхождения танцевальная эпидемия охватила Европу вскоре после окончания эпидемии Чёрной смерти. Сотни людей были охвачены исступлённой пляской, причём их ряды постоянно пополнялись. Толпы одержимых пляской Св. Иоанна, или Св. Витта, как её называют документы того времени, срывались с места, переходя из города в город, и, бывало, день напролёт кричали и прыгали до полного изнеможения, затем падали на землю и засыпали прямо на месте, чтобы, проснувшись, вернуться к нормальной жизни. Хореомания свирепствовала в Европе в XIV–XV веках, затем исчезла окончательно, чтобы никогда уже не повториться. Механизм возникновения этого заболевания остался неизвестным, впрочем, предполагается, что подобным образом выплеснулись потрясение и ужас, вызванные эпидемией Чёрной смерти. Но если в позднейшее время хореомания охватила почти всю Западную Европу, локальные вспышки наблюдались и ранее. Так, в 1237 году в Эрфурте около сотни детей по непонятной причине оказались одержимы безумной пляской, после чего, крича и прыгая, отправились вон из города по дороге в Армштадт и, добравшись туда, рухнули в изнеможении, погрузившись в сон. Родители сумели их разыскать и вернуть домой, однако никто из одержимых так окончательно и не смог прийти в себя, многие из них умерли, у других до конца жизни остались тремор и судорожные подёргивания конечностей.

Генрих ответил:

— Да я слышал об этом явлении. Но было в средние века и еще одна интересная эпидемия. Эрготизм. Эрготизмом называется отравление спорыньёй, грибом, паразитирующим на ржаных колосьях и содержащим сильное наркотическое средство в себе. Действительно, эрготизм был весьма распространён в Средние века, особенно среди городской и сельской бедноты, питавшейся ржаным хлебом и вынужденной, в особенности в голодные годы, молоть в муку зерно вместе с выросшим на нём паразитом. Потребление в пищу спорыньи среди прочего вызывает подавленное состояние, галлюцинации, страх. И в итоге в буйстве массового психоза, когда один человек увлекает за собой остальных, и потерявшая рассудок и вместе с ним чувство самосохранения толпа вполне способна попасть в опасную или гибельную ситуацию. Так вот. В сообщениях о феномене полярного психоза иногда рассказывается о жутких случаях, когда почти все население эскимосского или индейского поселения внезапно бросало свои дома, маленьких детей, даже горящие очаги и уходило, словно на чей-то зов в белое безмолвие. Утверждается также, что люди, охваченные мерячкой, уподобляются зомби — выполняют любые команды, а если в таком состоянии человека ударить ножом, то нож не причинит ему вреда.

Молодой чекист сказал:

— Это всё мне напомнило мне мою любимую историю. Легенду о Крысолове из Гамельна. Как вы помните, легенда гласит, что некогда в городе Гаммельн развелись крысы. Они буквально заполонили город, и от них не было спасения. Магистрат, объявил щедрую награду тому, кто сможет избавить город от мерзких животных. И тогда в Гаммельне появился флейтист. Он явился в магистрат и заявил, что просит за свои услуги столько золота, сколько он сможет унести. Отцы города без промедления согласились. Тогда музыкант вынул из кармана волшебную флейту, на ее звуки со всего города сбежались крысы. Он провел их через городские ворота, дошел до реки Везер и утопил всех животных в ее водах. Но когда музыкант пришел за наградой, ему отказали наотрез. Обиженный флейтист покинул город, но спустя некоторое время вернулся и вновь заиграл на волшебной флейте. Однако теперь он призывал отнюдь не крыс — со всего города на звуки флейты сбегались дети, а околдованные взрослые не могли этому помешать. Так же как и крыс, флейтист вывел около 130 детей за город и утопил в реке. Есть и другие версии окончания сказки, вариантов легенды довольно много, но они не противоречат друг другу в самом главном — практически все дети, ушедшие за флейтистом, не вернулись домой.

В ученом сообществе давно задаются вопросом. Какие же исторические события могли породить такую сказку? Что же произошло в Гаммельне на самом деле? Исследователи предлагают несколько версий тех событий, которые могли стать основой этой удивительной и загадочной истории. Первая версия говорит о том, что дети могли присоединиться к крестовому походу детей, который состоялся в 1212 г., под именем детского крестового похода принято обозначать религиозное движение, в 1212 году охватившее одновременно Францию и Германию. Во главе крестоносного войска встал некий мальчик по имени Николай, как полагают, подученный своим отцом и неким работорговцем, который вместе с другими обманщиками и преступниками, организаторами данного похода, кончил, как говорят, свои дни на плахе. Есть еще версия, что легенда связана с эпидемией чумы. В Германию чума пришла осенью 1349 года, причинив страшные опустошения.

Предполагают, что именно гибель огромного количества молодёжи и детей стала основой легенды о пёстром дудочнике — то есть демоне смерти, уведшем их за собой. Сторонники этой версии указывают на возникший в Средние века символизм Пляски смерти, причём изображающий смерть скелет иногда обряжался в разноцветные лохмотья или пёстрые одежды, подобные рисунки известны, в частности, по манускриптам того времени.

Были также попытки увидеть в «пёстром одеянии» флейтиста, о котором упоминают даже самые ранние варианты легенды, чёрные и синие пятна, которые появляются на теле больного бубонной чумой. В книгах, посвящённых мистериям смерти, часто изображались менестрели и дудочники, аккомпанирующие безудержной пляске, иногда сама Смерть принимала вид трубадура, музыканта. Теперь мне всё больше кажется, что я знаю ответ на загадку событий в городе Гамельн. Вероятней всего, уже в те времена существовала особая технология, которая могла управлять поведением живых существ. Не только людьми. Крысы, которые прекрасно умеют плавать, под воздействием данной технологии вынуждены были погибнуть в воде, как рассказано в этой легенде. Возможно, подобная участь коснулась и детей Гамельна, и флейтист, не получивший своей награды, своей музыкой спровоцировал психическую эпидемию у детей, превратив их в зомби отправив их в неизвестное никому место.

Глава 31

В ту ночь, наконец, я спал совершенно без снов. Утром за мною заехал Михаил, и мы с ним отправились на вокзал, с которого и выехали в тот день небольшой компанией в Москву. В Москве мы должны были пересесть на другой поезд, уже в Самару. Михаилу посоветовали друзья отправиться в Астрахань именно через Самару, поскольку такой маршрут был наиболее безопасным в это время. Поезд постепенно между тем набирал ход, и мы настроились на долгую дорогу. Я сидел напротив Татьяны, которая явно скучала в дороге. Через некоторое время они попросила меня рассказать, что-то интересное. И я начал свой рассказ:

— Эх, какое счастье родиться типически здоровым человеком, то есть человеком, каждое проявление которого благословила сама природа. Такой человек удачлив, любое изменение, любая случайность и даже болезнь идут ему только на пользу. Его все любят, у него практически нет врагов. Все оказывают ему содействие. У него нет, и практически не может быть никаких сложных проблем. Ибо все страдания и проблемы, если они и случаются, приносят ему только лишь огромную пользу, а не вред. Фактически такой человек способен из всего извлекать для себя пользу, здоровье, успех. Счастье и удача вечно сопровождают его. Если вы такой человек, то я вас с этим поздравляю. Если нет, то тогда у вас есть в жизни большая проблема. Но почему же не каждый может стать типически здоровым человеком? Кто и когда нас в этом обделил?

Татьяна невольно улыбнулась и спросила:

— Так кто же виновник того, что не все люди являются по жизни счастливчиками?

Я ответил:

— На мой частный взгляд, причина кроется в том, что мы фактически обречены на бесконечное подсознательное воспроизведение опыта прошедших поколений. Хотя причины их сформировавшие, возможно, уже ушли в прошлое и сегодня их воспроизведение в изменившихся условиях приводят довольно часто к конфликту с самой жизнью, что ведет к значительным потерям как моральным, так и физическим. Ибо в нашем я с самого нашего рождения сидит изначальная родовая программа. Она формировалась в течение жизни бесчисленного множества поколений наших предков, обеспечивая им выживание и сохраняя здоровье. Эта программа вела наших предков от победы к победе, она вела их к успеху и в жизни и в их трудах. Ведь все мы, и об этом не стоит никогда забывать, являемся потомками самых успешных и адаптированных к жизни людей в истории человечества. Другие люди, менее успешные просто не смогли бы оставить после себя потомство. Мы, к сожалению, не всегда осознаем этот аспект в нашей жизни. У всех у нас есть предок или даже целая плеяда предков, кем мы гордимся, чью память и славу мы хотим и дальше нести по жизни. В нашем мозгу, да и не только в нем, а во всем нашем организме, во всех наших клетках сидят воспоминания о бесчисленных одержанных победах в битве жизни за выживание, за успех на этой самой прекрасной из планет. Сам факт нашей жизни является символом успеха и победы.

Татьяна вздохнула и сказала:

— Вы во многом правы, но продолжайте свой рассказ. Я пока не стану с вами спорить.

Я и продолжил свой рассказ:

— В своей основе нами управляет некий находящийся неосязаемо в нас наш коллективный предок, вобравший в себя весь набор необходимых для сохранения и поддержания нашей жизни, стабилизирующих элементов бытия. Данный механизм, изначальная родовая программа является нашей величайшей защитницей и, по сути, она и есть наш подлинный ангел-хранитель. Как следствие, человек, чей внутренний предок, чья внутренняя изначальная родовая программа большее соответствует условиям жизни природы и общества, тем более гармонично человек в условиях своей жизни ощущает себя. К примеру, кочевник, пусть даже выросший в городе, вдали от степных просторов, через несколько дней в степи начинает инстинктивно ориентироваться в пространстве и времени. А славянин, оказавшись в лесной стихии, начинает так, словно он оказался в своем родном доме. Человек, оказавшийся в условиях, где его коллективный предок идеально силен, там, где существует такие условия жизни, в которых у изначальной родовой программы нет ничего, с чем она раньше успешно не справлялась, чувствует себя, как рыба в воде. Он начинает не только эффективно использовать свои инстинкты, но и чувствовать себя значительно более здоровым, сливаясь со своими исконными природными, бытовыми, культурными проявлениями. Здесь наш ангел-хранитель имеет как нигде силу и могущество, и нет противоречий между ним и вами.

Татьяна спросила:

— И в чем же тогда проблема?

Я ответил:

— Увы, но как мы знаем, часто во времена перемен, в которые китайцы желают жить только своим злейшим врагам, успеха часто начинают добиваться люди не самые, лучшие с точки зрения привычной морали. Суть феномена в том, что во времена перемен, люди, обладающие хорошей адаптацией к условиям жизни, хорошей благой родовой программой, оказываются жертвами слишком мощной системы, глубоко укоренившейся в осознаваемой и бессознательной части я. Они зачастую оказываются в проигрыше, они бывают беспомощными и не могут быстро адаптироваться к изменившимся обстоятельствам жизни. Увы, но вместе с ними часто лишается защиты и само общество или общность людей, народ, племя, вообще цивилизация. И в результате вся эта масса целиком часто отбрасывается вниз по лестнице развития жизни, иногда в хаос и погибель. И это сегодня относится не только к российскому обществу, но и происходит практически по всему миру. Многие традиционные ценности исчезают, и их место старается занять нечто совершенно иное. И такое положение дел не может нас не беспокоить. Сегодня все ценности постепенно сходят, утрачивают свое значение. Ценность образования, культуры, книг, авторитетов, как и все прочие фактически уже ничего не значат, хотя по прежнему их пытаются по привычке навязывать, как ориентиры для достижения жизненного успеха, потерявшему понимание жизни обществу и народу. Жизнь общества вообще лишилась смысла, без возможности для своего дальнейшего развития.

Татьяна спросила:

— И что же делать то тогда? Как выйти из тупика?

Я ответил:

— Как выйти из данного тупика? Я, конечно, точным ответом пока не располагаю, но хотел бы всё же сказать о том, что перестроиться, не превратившись при этом в дикаря, отвергающего нравственные устои общества, не пытающегося самоутвердиться за счет попыток подражания природной дикости, многих добившихся успеха во времена перемен, всё же возможно. Для этого нужно понять то, как формируется изначальная родовая программа. И как она впоследствии переходит к нам, к потомкам тех, кто её создавал. Для понимания этого механизма, я думаю, есть смысл сравнить родовую изначальную программу с таким понятием как карма. Механизм кармы работает, как учат восточные учителя, следующим образом: душа человека проходит множество перерождений, в ходе которых происходит накопление положительных и отрицательных характеристик человека. То есть, успех или неудачу в этой системе воспринимают либо как получение воздаяние за хорошие поступки, которые совершались на протяжении многих жизней, либо как наказание за прежние плохие поступки. Жизнь воспринимается в целом, как очередной виток колеса Сансары, из которой практически невозможно выбраться. Ибо из этой бесконечного круговорота рождений и смертей путь могут найти только люди, достигшие полного и окончательного просветления. Тут я хотел бы отметить, что есть нечто общее в понятии карма и изначальная родовая программа. И то и другое формируется в течение длительного исторического периода, и то и другое исподволь, но активно влияет на нашу жизнь. Как рассказывают знающие люди, карма, если попробовать начать описывать её на физическом уровне, передается от одного породившему её человеку через очередной виток Сансары, следующим образом. Передается не в целом отжившее свое человеческое я, а набор энергетических импульсов, векторов развития, которые и будут в течение жизни формировать характеристики человека, будет он добрым или злым, способным любить и сострадать, или будет бездушен и жесток, и в результате утраченная человеческая личность постепенно снова восстанавливается практически в полном своем виде. Так происходит полное переселение души. То есть, рассматривая такое реально умозрительное понятие как карма, мы можем приблизительно на уровне визуализации осознать механизм работы нашей изначальной родовой программы. Теперь, когда некая визуальная картинка у нас в голове появилась, мы можем представить нашу родовую программу, как набор энергетических векторов как импульс, полученный нами при рождении. Этот импульс в течение нашей жизни преобразуется, деформируется, усиливается в каких-то направлениях, а в каких-то направлениях ослабевает и в некоем новом, немного измененном виде передается уже от нас к следующему поколению.

Татьяна промолвила:

— И что же дальше? Что с того?

Я ответил:

— А дальше я хотел бы рассказать о двух категориях, которые, на мой взгляд, весьма любопытны. Категории эти разные, но говорят они во многом об одном и том же. Это категории пустоты и отсутствия свободы воли. Эти категории показывают нам зоны ответственности нашей родовой изначальной программы, границы её могущества. В категории пустоты всех явлений говориться о том, что все явления жизни обладают полной внутренней пустотой. Под этим понимается, что в любом явлении отсутствуют само обуславливающие себя процессы. Что в природе, как и в любом человеческом существе, нигде не присутствует само сущее я. Ибо в природе отсутствуют абсолютные, чистые процессы. Все они имеют причинно-следственные связи и абсолютно отдельно и независимо существовать не могут. О том же во многом говорит и категория отсутствия у человека свободы воли. Абсолютная свобода воли является фикцией. Любое движение нашей души, любое принятое нами решение, любое элементарное движение сопряжено с взаимодействием с огромным количеством различных обстоятельств. А и происхождение множества наших поведенческих стереотипов есть порождение неуправляемых нами инстинктов, и они были заложены в нас почти изначально, но тоже не из пустоты, а исходя из базовых требований выживания. И если исходить из принятия истинности этих двух категорий, то тогда получится, что практически и теоретически любое наше решение и поступок не само обусловлены. Мы практически всегда бессознательно воспроизводим опыт отживших поколений. К примеру, когда я жил в городе, то мог, если мне ночной порою по пути встречалась мужская компания, издалека определить, кто идет мне навстречу. Если шли люди русские мне на встречу, то можно было услышать громкую речь и звонкие песни. А если навстречу мне шли калмыки, то обычно они идут быстро и тихо разговаривают друг с другом. Разные условия жизни, насколько я понял, сформировали разные стереотипы поведения. Калмык в первозданной степи ночью обязан хранить тишину, ибо только в ней он может услышать приближения врага, и не выдать себя. Будешь подавать шум, погибнешь — учит его родовая программа. Славянин же слышит другой приказ от своего извечного внутреннего деда. Потеряешься, отойдешь чересчур далеко от своего родового места, и тебя не найдут, или ты не дашь о себе знать в случае нападения, погибнешь. Поэтому говори громче, и пой песни, чтобы люди могли понять, где ты сейчас находишься и в случае чего смогли прийти тебе на помощь. Получается, что в среднем человек полностью самостоятельно фактически никаких своих действий не осуществляет. И поэтому вполне можно честно нам заявлять всем — я своих решений не принимаю! Поэтому решить вопросы выживания и успешности любого общества невозможно без первостепенного решения на государственном уровне проблем адаптивности людей к условиям их жизни. Ибо быть мощным и сильным государство, в котором люди не слишком хорошо живут экономически, быть может, к сожалению, таких примеров великое множество. А вот если в государстве отсутствует гармоничность в отношениях его членов между собой, духовная нравственная, политическая, экономическая то оно обречено на погибель, ибо оно само потеряет адаптивность к условиям жизни.

Тут в наш разговор вмешался Михаил:

— Амур, мне кажется, что твоя речь это просто гимн приспособленчеству. Так, по моему мнению, нельзя. Адаптивность как высший дар природы для человека мне просто смешон. Безусловно, приспособление это необходимое условие для выживания всех видов живых существ, но человек тем и отличается от прочих земных тварей, что ему единственному дано, в своей жизни руководствоваться не только чисто материальными, меркантильными подходами, но и исходить из высших духовных целей. И даже, если так встанет вопрос, то за свои идеи и пойти до конца, на смерть. Это не смогут сделать те, кто ставил своей целью постоянно только принцип выживания. Они выживут, но есть ли в этом победа? Тот может иметь право на всё, кто ради этого способен пожертвовать всем. Так поступают лишь подлинно свободные люди. Человек просто не может выжить, если он не будет бороться всё время за свою лучшую жизнь, вплоть до того, что лучше ему погибать за своё право на свою долю и на свое счастье, чем выжить и влачить рабское существование. Люди потому и живы на этой планете до сих пор, потому что постоянно жертвовали своими жизнями за свои идеалы, а не только за свою богатую и гармоничную жизнь. Хотя жить богато и гармонично это вещь хорошая и против этого я ничего сказать не могу. Вопрос в цене. Если она слишком, на мой взгляд, высока, то лучше уйти из этого мира с гордо поднятой головой, чем жить в нем бессловесным рабом у новых хозяев жизни. Таково мое личное мнение. Я никогда не стану не под кого ложиться, я не стану ни к чему приспосабливаться. Таков уж я, и таково моё жизненное кредо.

Я ответил:

— Я прекрасно понимаю вас, но хочу сказать лишь одно тут. Все могут быть виноваты перед нами, но время — оно никогда не перед кем ни виновато. Оно просто есть — здесь и сейчас, и хоть ты голову себе разбей, ему всё равно. Если оно по твоему мнению несправедливо, то изменить его можно только оставаясь адекватным, то есть, признавая его власть в мире и понимая его реалии. Можно попытаться плюнуть на то, что зима и выйти в исподнем на мороз. Это не будет подвигом, это будет неадекватностью.

Михаил недовольно махнул рукой и в этот раз разговор наш на том прервался. Потом мы много говорили на самые разные темы, до тех пор, пока не достигли конечной цели первого этапа нашего путешествия — города Астрахани.

Глава 32

Товарищ Николай и его гость из Петрограда не успели еще завершить свою беседу, как в аптеку вошел резидент и быстро поднялся в свой кабинет. Предупредив голосом о своем прибытии, он вошел в кабинет. По всему было видно, что он знал о том, что в аптеке сейчас находятся гости. Молодой чекист заинтересованно спросил:

— Иоганн, никак не ожидал, вас сейчас здесь увидеть. Если память мне не изменяет, вы же собирались отправиться в поход на корабле главаря шайки морских разбойников. Как же вы сейчас оказались здесь?

Иоганн сел на одно из кресел и сказал:

— Добрый вечер. Вас товарищ из Чека я прекрасно знаю, вы меня тоже, о приезде вашего друга из Петрограда я был проинформирован руководством, так что не будем терять время на представление друг другу. Теперь о деле. Мои планы резко изменились в самый последний момент перед отправкой в морское путешествие. Я получил секретное предписание ожидать особого распоряжения из центра. Поэтому я и отказался от участия в экспедиции на остров. Надеюсь, на то, что наши друзья сами и без моего участия смогли разрешить все свои проблемы. Люди они опытные и не раз справлялись с выполнением сложнейших задач. В любом случае, приказ у меня был остаться и ждать особых распоряжений в городе. Так вот. Распоряжение поступило. Я так понял, что господин профессор сумел донести свою озабоченность сложившейся ситуацией вокруг пребывания на острове известного нам калмыцкого ламы и английского разведчика. Приказом армейского руководства к нам в город был переброшен специальный штурмовой отряд Викинг. Эти парни могут практически всё, это совершенно новое слово в военном искусстве. Это войска особого назначения. Это первое. Второе. Вы с вашим другом обязаны прямо сейчас повести этот отряд штурмовиков к острову и снести там всё живое с лица земли и захватить двух интересующих нас людей живыми или мертвыми. Для выполнения задания мы обеспечим вас всем необходимым. У нас пока нет информации о том, произошло ли сражение за остров или нет, вам придется со всеми вопросами разобраться по ходу проведения операции. С вами отправятся в поход наши люди, которые проведут ваши корабли до того места, где планировался сбор пиратской флотилии Ахмед хана перед нападением на остров, если там не будет никого, то наши люди покажут вам путь до острова и вам в этом случае придется брать его штурмом самим. О вашем отбытии на особо важное задание мы сами оповестим ваших друзей и сослуживцев, товарищ Николай. Вопросы есть?

Молодой чекист и его товарищ переглянулись и почти одновременно ответили:

— Вопросов нет.

* * *

Пиратская флотилия возвратилась в недавно оставленную бухту. Почти сразу же на корабле Ахмед хана начался совет. На этот раз совещались сначала только самые приближенные к главе морских разбойников командиры. Совещались они несколько часов и явно никак не могли прийти к какому-нибудь единому мнению. Ситуация была сложная, остров оказался прекрасно подготовленным к нападению. Кроме того, что остров стал напоминать настоящую крепость, оснащенную мощной системой оборонительных сооружений, и по уровню вооружения оказался намного сильнее, чем предполагалось ранее, остров защищал могущественный маг. Потери при любом варианте штурма острова в этих условиях были бы просто огромными, трудно даже было просчитать, сколькими жизнями своих воинов пришлось бы заплатить морским братьям. Вполне возможно, что при штурме могли погибнуть большинство воинов Ахмед хана. И это притом, что невозможно было бы гарантировать, что остров штурмом всё же удалось бы взять. И такая перспектива совершенно не радовала большинство командиров. Но и отступить от идеи захвата острова было просто так нельзя. Нужны были к тому серьезные основания. Можно было иначе растерять весь свой авторитет и утратить свое значение как самой крупной разбойничьей морской структуры на побережье. Нужно было срочно найти выход из сложившейся сейчас ситуации. Так и не придя ни к чему, командиры сидели в кают-компании и напряженно размышляли о том, что можно было бы предпринять в такой ситуации. Тут слово взял Мустафа. Он сказал:

— Я хочу в своей речи сказать о том, что мы сейчас почему то не вспоминаем о том, что стало во многом причиной нашего неудачного похода на остров. Вспомните. С чего все наши неприятности начались. Всё началось с того, что совсем недавно мы отказали в доверии известному немецкому чернокнижнику и колдуну, который мог бы намного лучше защитить нас от сил вражеской магии, чем наш несчастный Шамбал. Если бы мы поставили на немца, сейчас мы бы уже делили добычу на острове, а не сидели бы здесь и рвали бы волосы у себя на голове.

Здесь в разговор вступил Ахмед хан:

— Мустафа, никто не рвет волос себе на голове. Хотя и радоваться пока нечему. Но ты во многом прав. Отправь сейчас же человека и пригласи на наш совет своего ученого немца чернокнижника и его друга калмыцкого ламу. Пусть придут к нам и расскажут нам сами о том, смогут ли они нам помочь в захвате острова или нет.

Мустафа поклонился главарю и тут же распорядился доставить на корабль Ахмед хана Хаусхофера и Джангара. Когда они пришли, Ахмед хан сразу прямо спросил у немца:

— Немец, ответь мне только честно, ты сможешь одолеть того жуткого мага с острова, которого несчастный Шамбал называл настоящим демоном из ада, и который, опять же по словам Шамбала, является лжепророком и служит самому ужасному злу в подлунном мире.

Хаусхофер ответил:

— Шамбал был великим магом и чародеем. Я никогда не встречал такого сильного природного дарования как у него. Мне очень жаль, что его путь так быстро прервался, но он в последнем своем сражении был просто великолепен. Это была величественная битва, всем нам следует радоваться тому, что мы видели эту драму своими собственными глазами. Что касается, того мага, который сейчас защищает остров, то он мне хорошо знаком. Это человек одержимый могущественным воинственным духом. Как вы, наверное, заметили, я уже вступил с ним в бой. Созданный им ад льющихся на наши корабли сплошным потоком молний я сумел остановить, вы это видели тоже своими глазами. Если бы не мое вмешательство, то флотилия могла полностью уже сегодня быть стертой с лица земли этим ужасающим небесным ненасытным огнем. И это именно я выступил вашим спасителем. Ведь к тому времени Шамбал уже покинул сей бренный мир и переселился в райские кущи, я надеюсь. Так что сразиться с вражеским чародеем я смогу, но гарантировать победу вам только за счет силы своей магии не стану. Всё покажет непосредственно наша схватка. Возможно, мне удастся одолеть врага, возможно, враг окажется сильнее, и я отправлюсь в лучший мир, так же как и Шамбал. Я постараюсь, в любом случае, всё же сделать так, что блокировать возможности вражеского мага по нанесению вреда нашему войску и тогда всё будет решать уже только сила оружия.

Ахмед хан кивнул головой в знак того, что понял все, что сказал немец чернокнижник. После короткого молчания он спросил уже у Джангара:

— А ты, что скажешь? Стоит нам сейчас начинать готовится к новой атаке на остров или пора распустить уже войско и возвращаться к своим обычным делам? Ты же у нас тоже большой колдун и кудесник, так подскажи, что делать.

Джангар сидел, закрыв глаза, погрузившись в себя, и размышлял, услышав слова главаря морских разбойников, он открыл глаза и сказал:

— Я не великий волшебник. Но я знаю, что есть места на этой планете, где в глубине лесов вечно царит ночь. Громадные деревья широкими ветвями застилают небо, не оставляя ни единого просвета. Никто из живущих там людей ни разу в жизни не видывал солнца. В этих местах и обитают особые лесные демоны. И я хочу вам сказать, что сейчас сюда к нам они спешат на помощь, я чувствую это.

Ахмед хан улыбнулся и сказал:

— А ты молодец. Сейчас к нам должны подойти те наши силы, которые я до нужного времени придерживал в запасе. Они прятались недалеко от острова в растительности у берегов и вели разведку. Теперь пришло время им присоединиться к нам. Они вероятней всего всё же видели солнце, ибо столь густые леса, о которых ты нам сейчас рассказал, поблизости от этих мест не растут. Но в любом случае — ты молодец Джангар. Помощь к нам действительно идет.

И в этот момент раздались крики на борту. Матросы наперебой стали рассказывать своим командирам о том, что к бухте, в которой находилась разбойничья флотилия, приближаются неизвестные им корабли.

— Ахмед хан, прикажите не открывать стрельбу по кораблям, это пришла к нам помощь от наших друзей — сказал Джангар.

Ахмед хан и командиры кораблей вышли на палубу и стали рассматривать приближавшиеся три судна в бинокли. Хаусхофер направил тоже бинокль на передний корабль и почти сразу же увидел на носу его товарища Николая и еще одного своего старого знакомого, господина фон Бока. И тут же профессор обратился к Ахмеду хану:

— Всё правильно. Это наши друзья. Их прислали к нам на помощь. Теперь при такой дополнительной поддержке мы этот остров быстро захватим, тут даже думать не о чем. Победа теперь вам полностью гарантирована.

Корабли пристали к берегу. Хаусхофер направился на корабль, где повстречался после короткой разлуки с товарищем Николаем. После этого состоялась встреча Ахмед хана и его командиров с молодым чекистом и фон Боком, на корабле у главаря морских разбойников. В это время с кораблей на сушу высадился отряд германских штурмовиков. Их вид сильно поразил морских разбойников. В состав штурмового отряда входило группа исключительно физически подготовленных бойцов, которые были прекрасно вооружены и их действия были отрепетированы до автоматизма. Это была грозная сила, с которой было невозможно не считаться. Само присутствие этой могучей военной команды в составе флотилии теперь многое меняло в существовавших к этому времени раскладах. И поэтому необходимы были серьезные переговоры между сторонами. Вел их со стороны германских сил фон Бок, который оказался великолепным переговорщиком. В результате переговоров все вопросы были урегулированы. И в ходе совета было принято решение, не откладывая дело в долгий ящик, тут же, после короткого согласования общего плана штурма острова, начать новое наступление на остров. С этим мнением все согласились, потому что никому не хотелось продолжать отсиживаться в пустынной местности в ожидании неизвестно чего. После достижения основных договоренностей о совместном штурме острова и дележе захваченных на острове трофеев, приступили к детальной проработке плана атаки на остров. Хаусхофер участвовал тоже в этом коротком совещании, на котором быстро разработали план действий, все понимали, что времени было в обрез и всем не терпелось быстрее отправиться в путь. Нужно было спешить, время поджимало. И вот значительно более сильная, чем была прежде, флотилия снова двинулась к острову.

* * *

Флотилия двигалась неспешно, по дороге они встретили и еще несколько кораблей, тот самый резерв, которые тоже присоединились к флотилии. К острову корабли подошли на рассвете. Крепостные укрепления, которые были построены из камней и глины под руководством старого английского джентльмена становились все ближе и ближе с каждой минутой. Остров выглядел так, будто он был кладовкой, которую хозяева наглухо затворили от чужих людей. Казалось, что вот сейчас, вот остров стремительно сбросит с себя дрему и тогда на флотилии польется со всех сторон огненный дождь. Но этого, почему то всё не происходило. Молодой чекист с удивлением начал пристально разглядывать пустые бойницы укреплений. Эта местность печально знаменита разбойниками и прочими темными личностями, и поэтому было совершенно невероятно, что островитяне полностью перестали вести наблюдение за морем. Даже в том случае, если они полностью уверовали в то, что враг, пытавшийся захватить остров, оставил всякую надежду вновь повторить нападение на остров, они должны были оставить охрану от всяких не прошеных гостей, которые могли нагрянуть на остров. Вероятней всего они просто подпускают корабли на удобную для стрельбы на поражение дистанцию, подумал товарищ Николай, ничем иным такое странное поведение островитян себе молодой чекист объяснить не мог.

Но между тем корабли подходили всё ближе к острову, но он хранил удивительное молчание. Тогда молодой чекист решил расспросить о том, что происходит Хаусхофера, ведь тот уже участвовал в сражении за этот остров и поэтому мог многое рассказать о том, как строится система обороны островитянами. Но когда он заглянул в кают-компанию, то увидел, что профессор сидел в позе лотоса и перед ним лежал столике старинный манускрипт. Хаусхофер читал заклинания на неизвестном ему языке и время от времени писал на маленьких листах бумаги таинственные знаки, а потом комкал бумагу в руках и после этого поджигал их и дул пепел, так чтобы он разлетался вокруг. На недоуменный вопрос во взгляде молодого чекиста профессор написал на листке фразу и показал её ему. Надпись гласила — они околдованы мною. И тут же и эта бумажка была Хаусхофером смята и подожжена, и её пепел разлетелся в прах. Товарищ Николай понимающе кивнул головой и вышел из кают-компании. Он тут же подошел к своему другу фон Боку и рассказал о том, что профессор смог наложить на островитян заклятие, и они пока не видят и не слышат подходящие к острову корабли. Между тем передовой отряд кораблей, на котором располагался отряд германских штурмовиков, подошел уже вплотную к берегу. И тут фон Бок и отдал приказ начать вторжение на остров. В полной тишине крепкие германские воины десантировались на берег.

Германские штурмовики действовали настолько быстро и слаженно, что даже видавшие виды морские бандиты испуганно смотрели на этих чудесных воинов. В результате атаки, в которой одновременно участвовали все воины, прибывшие на кораблях флотилии, остров пал стремительно. Захваченные врасплох защитники острова поначалу просто истреблялись ими прямо на месте, в своих постелях, а потом часть местных жителей пытались то тут, то там организовать отпор захватчикам, но сделать это теперь было практически невозможно. Сила была явно не на их стороне. На острове началась жуткая бойня, всех кто пытался оказать, хоть малейшее сопротивление захватчики уничтожали на месте. Опытные немецкие вояки грамотно окружили деревню, и теперь спастись бегством из неё стало совершенно невозможно, мышеловка захлопнулась. Через некоторое время начальник штурмового отряда доложил фон Боку о том, что остров полностью контролируется ими и можно начинать проводить дознание. Хаусхофер вместе со своими товарищами по походу спустился на остров. Их провели в самый большой на острове дом и там перед ними поставили немолодого крепкого мужчину. Один из штурмовиков пояснил, что этот мужчина является местным руководителем, атаманом острова. Хаусхофер спросил атамана о том, где сейчас находятся Джа-лама и его напарник? Атаман, прекрасно понимая, что запираться в этой ситуации смыла, никакого нет, честно признался в том, что на остров за ними прибыл транспорт с офицерами на борту, но он не отпустил обоих своих гостей, а предложил офицерам остаться на острове и помочь в отражении нападения на него. И те выполнили свое обещание. А он нет, а потом люди эти вчера все вместе разом исчезли с острова. Просто провалились сквозь землю. Словно их и не было.

Хаусхофер вскочил с места и зло воскликнул:

— Я должен был это понять сразу, остров лишился магической защиты, значит, маг его покинул! А я обрадовался тому, что моя сила не находит себе противодействия. А теперь всё пропало!

Глава 33

По приезду в Астрахань мы разместились в доме у каких-то старых знакомых Михаила, в большом купеческом особняке. Как только у меня появилась первая возможность, я сразу же отравился в город. Через некоторое время передо мною уже возвышалась темная масса вокзала. В редких не заколоченных окнах его дрожали слабые отсветы — вероятно, от керосиновых ламп. Взбудораженная отходом поезда людская масса снова обреченно и вяло устраивалась на каменном полу зала для пассажиров, на редких скамьях, подоконниках. Перешагивая через лежащих на полу людей, я добрался до окошка кассы и негромко спросил сонного, пожилого, небритого кассира, как мне пройти в транспортную ЧК. Тот, позевывая, объяснил, что надо было войти в соседнюю дверь с перрона. Я сразу же направился туда. Молоденький дежурный в потертой кожаной тужурке, с огромным маузером в новой лаковой кобуре, висевшей на ремне через плечо, привстал при моем появлении и спросил:

— Вы к кому, молодой человек?

— Я к вашему начальнику, товарищу Сабурову. Начальство еще здесь или укатило? — поинтересовался я.

— А вы сами-то кто такой будите, чтобы начальник наш вас принял? — в свою очередь задал вопрос дежурный.

— Я только что прибыл из Петрограда, и начальник ваш предупрежден был о моем скором прибытии суда. Так, где его найти?

Мой уверенный тон успокоил дежурного.

— Они все тут были, — сказал он, — но сейчас уже никого нет, скорей всего они теперь уехали, как поезд ушел. Так что пока здесь никого из начальства нет.

Я чуть не взорвался от негодования:

— И что вы мне теперь прикажете делать? Может быть, вы как-то сообщите товарищу Сабурову, что его на работе ожидает гость из Петрограда. У вас же есть здесь телефон, позвонить то вы сможете к своему начальнику, если он отправился сейчас к себе домой. Позвоните, сообщите о том, что к нему прибыл человек от товарища Иванова.

Дежурный нехотя набрал номер на телефоне и через некоторое время сказал в трубу:

— Товарищ Сабуров тут к вам калмык молодой пришел, говорит, что приехал из Петрограда и прислал его какой-то товарищ Иванов.

Ответа я не расслышал, но дежурный сказал мне, положив трубку:

— Скоро будет. Подождите немного.

Через полчаса начальник транспортного Чека Сабуров был на месте. Он пригласил меня в свой кабинет. В первую очередь Сабуров стал расспрашивать меня о том, как я добрался до Астрахани. Я рассказал ему о том, что путь мой прошел от Петрограда до Москвы на поезде, далее мы то же поездом отправились до Самары, а в Самаре мы погрузились на пароход. И на этом пароходе мы и доплыли до Астрахани. Потом чекист поинтересовался моим заданием. Я рассказал о том, что мне нужно срочно отыскать в городе известного мне калмыцкого священника, которого называют Джа-ламой. Сабуров пояснил мне, что Джа-лама был выкраден из тюрьмы неизвестными злоумышленниками и его местонахождение сейчас ему неизвестно. Ходили слухи о том, что Джа-лама оказался на разбойничьем острове, но подтверждения пока этой информации нет. Так что помочь в поисках он не может. Но если какая-нибудь информация об этом калмыцком ламе появится, то он пообещал ею сразу со мною поделиться. Я уже собрался попрощаться с начальником транспортного Чека, когда он сообщил мне, что не я один сейчас разыскиваю по поручению больших вождей революции данного ламу. Недавно с поручением от товарища Бокия к Сабурову приходил некто Хлебников, который вроде был ранее знаком с данным человеком. Узнав о том, что мой старый знакомый в городе, я, покинув вокзал, направился к дому его родителей. Виктор, который себя нынче велел называть Велимиром, обрадовался моему приходу. А когда я рассказал ему о том, что приехал на этот раз в Астрахань, для того чтобы отыскать Джа-ламу к которому я привез на лечение больную девушку, то Велемир сразу предложил объединить наши поиски. Он рассказал мне о том, что было известно ему об Джа-ламе. И после небольшого совещания мы пришли к выводу о том, что самым разумным в этой ситуации было бы отправиться в наше родовое гнездо, в ханскую ставку. Если Джа-лама еще находится в этих краях, он обязательно появится там. После нашей встречи я отправился к Михаилу и Татьяне и рассказал о том, что повстречался со своим старым знакомым, который предложил отправиться вместе на поиски Джа-ламы на его и мою родину, в ханскую ставку. Так как сидеть в городе, и ждать неизвестно чего смысла уж точно не было, Михаил согласился отправиться в путешествие. И на следующее утро мы отправились в путь. Мы наняли пару подвод и на них отправились в составе небольшого каравана вглубь калмыцких степей. В дороге я разговорился с Велимиром.

Я спросил его:

— Как ты считаешь, Карл Маркс является пророком или нет? Ведь он мыслитель сумевший приподнять для людей завесу тайны над механизмами, которые объясняют, как действуют важнейшие законы развития общества. Он как подлинный пророк осветил путь в будущее для всего человечества. И при этом и его работы полны совершенно ясных аллюзий к святому писанию. Он то и дело пишет нечто вроде «в том Моисей и пророки». Не кажется ли тебе, что Маркс осознавал своё особое значение для мира и ощущал себя новым Мессией?

Мой друг нехотя отвечал:

— Безусловно, Библия не могла не оказывать величайшего влияния на создателя идеи коммунизма, по вполне понятным основаниям, он родился и вырос в христианской стране, так что отсылки к ней ни о чем особом не говорят. Это вполне нормально.

Я возразил:

— Я думаю, что в учении Маркса и в нем самом значительно больше от новой религии, чем может показаться на первый взгляд. Но чтобы понять Маркса и его идеи, на мой взгляд, недостаточно останавливаться только на христианской основе его идей. Без понимания того что и буддийский канон, аксиоматика буддизма и идеал в виде чистых земель занимает значительное место в формировании теоретических воззрений Маркса, в первую очередь в становлении идей Маркса, как гуманиста, приблизится к ясному пониманию смысла его учения на мой взгляд не возможно. Возьмем самый главный вопрос, по которому и у Будды и у Маркса было почти полное единодушие. Вопрос о частной собственности. Маркс говорил о том, что частная собственность сделала нас глупыми и односторонними. И любой предмет является нашим лишь тогда, когда мы им обладаем, т. е. когда он существует для нас как капитал или когда мы им непосредственно владеем, едим его, пьем, носим на своем теле, живем в нем. Одним словом, когда мы его потребляем. Хотя сама же частная собственность все эти виды непосредственного осуществления владения в свою очередь рассматривает лишь как средство к жизни, а та жизнь, для которой они служат средством, есть жизнь частной собственности — труд и функционирование капитала. И такое положение дел привело к тому, что вместо простых человеческих чувств заняло лишь одно — чувство обладания. Поэтому уничтожение частной собственности, по Марксу, означает возвращение человеку всех человеческих чувств и свойств. И это возвращение является освобождением потому, что чувства и свойства эти стали человеческими как в субъективном, так и в объективном смысле. Глаз стал человеческим глазом точно так же, как его объект стал общественным, человеческим объектом, созданным человеком для человека. Ведь наши чувства не являются самосущими. Они имеют отношение к вещи, но сама эта вещь несет в себе человеческое отношение к самой себе и к человеку, и наоборот. Вследствие этого потребность и пользование вещью утратят свою эгоистическую природу, а природа утратит свою голую полезность, так как польза от неё стала человеческой пользой. Так и Будда учит нас, что подлинного освобождения могут достичь лишь люди, которые смогли побороть свою привязанность к частной собственности.

Мой друг улыбнулся и сказал:

— Эх! Получается, что я, могу относиться к вещи по-человечески только тогда, когда вещь по-человечески начнет относиться ко мне. То есть. Если эта телега задумала против меня всякое непотребство, то я её перестану уважать. А если она проникнется ко мне всяческим уважением, то тогда и я ей при встрече буду отвешивать поклон. Так, что ли?

Я вздохнул и продолжил объяснение:

— Все предметы, как учат буддийские учителя, лишены внутренней самости, они иллюзорны, двойственны. Взаимозависимое происхождение любого объекта и это есть то, что любой объект определяется только через взаимодействие и через отображение. При капиталистическом способе производства вещь не отображает человека, поскольку данный субъект просто в такой системе отсутствует. В капиталистической системе существует опора на голый расчет, а человеческие чувства отрицаются. И поэтому вещь при капитализме не отображает человеческого отношения, поскольку в этой системе нет субъекта — человека, которого оно бы отображало. Субъект, в данном случае любой человек, являет собой иллюзию, простую производную от капитала, от выгоды и пользы, простое приложение к деньгам, станкам и механизмам или плодородной земле. И ничего больше. Люди, по своей сути, при такой системе лишаются полноценного человеческого я. И они являют собой производную от определенных материальных процессов, превалирующих в капиталистическом обществе. Выгода, прибыль, конкуренция, польза, заработок, цены вот вещи, от которых они находятся в постоянной и не разрывной зависимости и материальной и духовной. Когда буддийские учителя говорят о трёх типах личности, то первый тип личности — дети, по буддийской терминологии, это стопроцентно материально обусловленные люди, второй тип личности может хоть как-то встать над абсолютной обусловленностью жизни, и лишь высший тип людей — взрослые люди, способны стать выше материальной обусловленности мира.

Тут со мною мой собеседник согласился:

— Это ты всё верно говоришь. Согласен. Но есть наверно и различия в походах, не станешь же ты утверждать, что Маркс и Энгельс своё учение просто позаимствовали у буддистов.

Я ответил:

— Различие и, безусловно коренное, в подходе буддизма и марксизма в том, на мой взгляд, что буддисты пытаются вести людей к обретению подлинно человеческого облика и человеческого отображения через индивидуальное развитие. Обретение видения истинной реальности у буддистов основывается на добровольном отказе от материальной привязанности к материальному миру. А Маркс видел свою цель в построении своей «чистой земли» через всеобщее уничтожение самого механизма материальной обусловленности жизни. То есть Маркс поставил своей задачей освободить человечество через уничтожение частной собственности и построения общества положительного гуманизма. Но сам метод, который избирает Маркс — построение «чистую землю» через уничтожение (само слово подразумевает насилие) частной собственности в общественном формате, просто как явления жизни полностью противоречит духу буддизма.

Мой товарищ снова не смог сдержать улыбку:

— Это ты хорошо всё излагаешь. Но согласись с тем, что Маркс то явно ведет народ по более скорому пути. Ждать пока все от заразы частной собственности по доброй воле откажутся дело бесперспективное. А тут раз и упразднили частную собственность, и хочешь, не хочешь, а двинешься в сторону чистой земли, то есть общества всеобщего благоденствия. Нравится тебе это или нет, это уже дело десятое при таком подходе. Вперед к счастью трудового народа.

Я ответил:

— Еще одна важная тема, которая связывает учение Будды и работы Маркса. Это понятие отчуждения труда. Часто понимается так, что отчуждённый труд является трудом подневольным, и в зависимости от того подневолен или нет такой труд и определяется отчужденность того или иного конкретного труда, неотчужденный труд соответственно воспринимается как труд самостоятельный, в соответствии с самостоятельными целями и самостоятельно заложенными смыслами и задачами. При капитализме по Марксу рабочие весь свой труд и его продукты отдают за малую часть его стоимости, присваивают же весь труд в рассматриваемой ситуации капиталисты. И соответственно логически из такого понимания следует, что когда удастся избавиться от капиталистов, прибравших к рукам всю собственность, тут и наступит, конец отчужденному труду. И тогда освобожденный труд станет в радость и естественно станет всеобщей необходимостью. Но это не полностью верно. Я понимаю данный момент так, что рабочий и его работа есть отчуждение труда не только и не столько, потому что он лишён собственности и вынужден продавать свой труд. А главным образом, потому что в системе производственных отношений и разделения труда уже изначально и неотторжимо заложено то, что любой труд является отчуждённым от человека. Работай он на капиталиста, на социалистическое государство или даже на себя лично и производи свой труд в рамках того поля деятельности которое определено для рабочего, всё равно его деятельность будет отчуждением и преодолеть это отчуждение в этой системе будет невозможно. В системе материально обусловленного общества вообще невозможно действуя в соответствии с его экономическими законами в любой форме производства в любой роли, будь ты рабочий или капиталист избавится от отчуждения своего труда, всё равно труд твой будет отчужден от тебя. Закон отчуждения труда распространяется, на всех людей, точно также как и на рабочего действует и он на капиталиста — вся его, капиталиста, деятельность есть по своей сути тоже отчуждённый труд. Причём при этом совершенно не важно, как он там, в реальности действует, в соответствии с определяемыми им лично целями и смыслами или в соответствии с советами консультантов или еще каким-нибудь другим образом. Капиталист тоже раб системы. Разница только в том, что капиталист для рабочего еще играет роль дополнительного усилителя отчуждения, делая его отчуждение труда абсолютным и полным.

Мой друг спросил:

— И как тогда преодолеть отчуждение труда? Что об этом говорят ваши учителя?

Я ответил:

— Высокие учителя учат нас, что не отчуждаема от человека только та деятельность, что направлена на его личное развитие и на развитие других членов общества. «Развитие всех, как обязательное условие развития каждого человека» — писал Маркс, и это фактически сказано о том же самом. В идеале в обществе положительного гуманизма, детище коммунизма, как в «чистой земле» должна быть именно такая система, в которой развитие отдельного человека есть обязательное условие развития общества и соответственно наоборот. Взрослый мир, мир Будды, мир, лишенный иллюзорности, где реальность становится истинно человеческой вот тот идеал, к которому призывал Маркс в соответствии с видением Будды и в соответствии со своим поистине запредельным видением мира. И здесь трудно сказать, кто лучше и правильней чем Маркс понял слова Будды «Мы не созданы для этого мира, мир этот был создан не для нас» реальный смысл, заключённый в этих словах. И ведь действительно цель то — «Мы наш, мы новый мир построим». Так что единственная неотчуждаемая деятельность — это деятельность по обучению, ибо в процессе познания ничто не убывает, а человек развивается, и еще бескорыстная помощь другим людям, только такая деятельность выходит за рамки взаимного отчуждения любого материального процесса.

Глава 34

Хаусхофер дождался, заняв свое место в кают-компании, завершения совместного прочесывания острова силами штурмового отряда и людьми Ахмед хана. Результаты, полученные в ходе детального осмотра острова, оказались именно такими как он, и предполагал заранее, но всё же некоторая надежда на то, что он ошибается, продолжала существовать, до тех пор, пока не были ему доложены результаты проведенных действий по поиску беглецов. Тех людей, за которыми он был сюда отправлен, то есть Джа-ламы и Маккиндера на остове уже не было. О том, как они с него исчезли, и где они сейчас могли находиться, профессор в данный момент даже подумать боялся. Ясно было одно. Их не было, и как они ушли с острова никто из местных жителей пояснить вразумительно так и не смог. Люди рассказывали о том, что группа офицеров вместе с калмыцким ламой вышла за пределы села, а потом все они словно сквозь землю провалились. Солдаты внимательнейшим образом осмотрели место исчезновения, которое было указано свидетелями, но ничего там не смогли обнаружить. Никакого входа в подземелье там не было, была лишь плотная глинистая почва, на которой вообще не было никаких следов людей. А это значило, что они ушли либо сразу в некое мистическое пространство, и достать их там пока не представляется возможным, и соответственно миссию их можно было считать теперь окончательно проваленной, либо хитроумный мистик Джа-лама создал фантомное изображение, которое отвлекло всех островитян от настоящего маршрута беглецов. Фантомное изображение группы могло исчезнуть на виду у людей, а сами беглецы могли покинуть остров в другом месте. Всё это могло быть им осуществлено достаточно легко. Самое главное. На острове не исчезла не единая лодка, то есть даже потенциальной возможности уйти морским путем, у беглецов не было. Аэроплан так же следовало отбросить, поскольку было абсолютно невозможно, ему было прилететь на остров совершенно незаметно для местных жителей. Даже с учетом особых способностей калмыцкого ламы, который мог отвлечь внимание, созданными им химерами, это было трудно сделать, фактически невозможно. Значит, вывод мог быть тут только один, на острове есть вход в некое подземелье, в которое и спустились беглецы. Но где его можно было искать? Этого никто подсказать сейчас не мог. Сколько можно будет потерять времени на поиск входа в подземелье? Неизвестно. Если верить местным жителям, то они ничего о существовании какого-то подземного хода на острове раньше не слышали. И соответственно ничем помочь в поисках этого входа не могли. Существовал вариант, что отряд беглецов сейчас сидит в этом подземелье и ожидает того момента, когда основные силы неприятеля покинут остров и тогда они выйдут на поверхность и попытаются с боем прорваться к кораблю, на котором можно было бы уплыть с острова. Этот вариант нельзя было сбрасывать со счета. Но Хаусхофер, почему то внутренне ощущал, что беглецы сейчас находятся уже за пределами острова.

После того, как были выслушаны результаты прочесывания острова, начался разбор ситуации в кают-компании, где остались лишь три человека. Хаусхофер, товарищ Николай и фон Бок. Хаусхофер доложил о своих выводах по ситуации. Он сказал о том, что по его предчувствиям англичане уже стоят на пороге Храма Судьбы и вот, вот войдут в него. И тогда Германии будет нанесен смертельный удар. И спасти ситуации сейчас уже практически невозможно. Фон Бок встретил слова профессора с плохо скрываемым раздражением:

— Профессор, я не пойму, почему вы так пессимистично смотрите на наше положение. Оно совершенно не такое, как вы только, что рассказали нам. Покинуть этот остров невозможно для этой группы. У них было время, они вырыли себе убежище в земле и решили пересидеть тяжелый момент. Поведение их разумно, но мы в любом случае найдем их. Пусть они хорошо замаскировались, с ними и талантливый магистр темных дел Джа-лама и опытнейший военный специалист Маккиндер, они могли построить убежище, в котором эта группа сейчас и скрывается столь искусно, что прочесывание не смогло обнаружить его местонахождение. Не беда, мы в любом случае с этой задачей справимся.

Хаусхофер в тон фон Боку ответил:

— Я вовсе не драматизирую ситуацию. Вы у нас большой специалист по шпионажу в высших кругах российского общества. Я не стану тут рассуждать о тонкостях вашей службы, но хочу сказать вам, что с устройством всяческих потаенных мест и защитных сооружений я знаком значительно больше, чем вы мои дорогие коллеги. И я вас уверяю, что построить укрытие, в котором могли скрываться такая большая группа людей незаметно совершенно невозможно. Замаскироваться в яме сверху травой и ветками это был бы единственно возможный вариант для них, но и наличии больших ям островитяне тоже должны были быть осведомлены. Но они ничего об этом не знают. Вряд ли они сейчас занимаются тем, что покрывают беглецов, люди они для местных жителей были чужие, отношение к ним было по свидетельским показаниям у местных жителей враждебное. Так что исчезновение беглецов с острова не может быть объяснено тем, что они просто отсиживаются сейчас, в какой-то яме на острове и ждут, когда можно будет это укрытие покинуть. Здесь мы имеем дело с совершенно иными обстоятельствами. Потом. Я хотел бы уточнить некоторые моменты из недавнего прошлого. Я очень бы вас попросил поделиться со мною информацией о событиях, которые имели место в этих краях в связи с Храмом Судьбы. Я спрашиваю не из простого любопытства.

Фон Бок раздраженно сказал:

— Не вижу не малейшего смысла сейчас обсуждать события, которые были достаточно давно. И потом. Меня никто не предупреждал о том, что я должен буду этими своими воспоминаниями делиться с вами. Такого распоряжения от своего руководства я не получал, так что извините, ничем не смогу в данном вопросе быть вам полезным.

Профессор Хаусхофер ответил:

— Ты сердишься Юпитер? Значит, ты не прав! Вы не просто не правы. Вы еще и преступно не правы в данном вопросе. И я не шучу. Мои возможности таковы, что я могу напрямую обратиться к тем людям, которые обладают огромной властью, в том числе и властью, покарать нерадивого агента, который своею глупой, вредной инициативой поставил Германию на край гибели. Вы поняли, о чем я говорю?

Фон Бок сказал:

— Я не знаю, о чем это вы сейчас рассуждаете. Объясните мне, что вы имеете в виду.

Профессор сразу же ответил:

— Я хотел бы услышать историю о том, как вы самостоятельно приняли решение произвести магические действия в Храме Судьбы, которые должны были по тем данным, которыми я сейчас располагаю стереть Россию, как государство с карты мировой истории, как великого и независимого государства. Я знаю о том, что команды на проведение данной операции верховное командование германскими вооруженными силами вам не давало. Насколько я знаю, вы отдали распоряжение товарищу Николаю и его двум родственникам отправиться в калмыцкие степи и здесь отыскать калмыцкого ламу, который знал путь в Агартхи, из которой можно было попасть непосредственно в Храм Судьбы. Ваши посланцы смогли сделать то, что вы им поручили. Ведь всё обстоит именно так, как я сейчас говорю?

Фон Бок раздраженно махнул рукой и сказал:

— Хорошо. Вы правы, я действительно отдал такое распоряжение. И мои посланцы выполнили приказ достойно, и к несчастью при исполнении задания они погибли смертью героев. Вечная им память. И теперь Россия нам больше не угрожает. Мало того. Теперь мы начали получать из этой страны огромную контрибуцию за дарованный этой рассыпавшейся на удельные княжества стране мир. И это всё результаты моего принятого решения. Во многом результат именно нашей победы. И вам не удастся принизить значение одержанной нами победы. Вы всего лишь жалкий завистник, который опоздал к моменту, когда решалась судьба нашей страны и теперь пытается в чем-то обвинить нас, подлинных героев Германии. Мне просто не о чем больше с вами говорить.

Хаусхофер между тем продолжил свою речь:

— Ах, вот оказывается какая вещь. Но вам не удастся прикрыться памятью двух подлинных героев и страдальцев погибших за родину. Вам никто не давал команды делать то, что вы приказали совершить. Теперь из этого Германия находится сама на краю пропасти. В тот момент, когда наши войска готовы были нанести последний решающий победный удар по своим врагам, здесь английские разведчики почти неотвратимо наносят нашей стране удар в спину. Вы оставили дверь после себя открытой, теперь англичане смогут пройти по этому пути. Они уже по нему идут. Ваше решение фон Бок поставило страну на грань катастрофы.

Фон Бок возмущено вскочил с места и воскликнул:

— Вы лжете. Мы всё сделали так и, как и было нами заранее задумано. Потом, я согласовывал свои планы с моими единомышленниками по борьбе. Так что вы не правы, обвиняя меня в преступном небрежении своими обязанностями. Я всё делал так, как и должен был делать человек, глубоко любящий свою родину и готовый на всё ради неё.

Хаусхофер ответил:

— Почему же тогда этот самый ходок в подземную страну остался, тогда жив? Почему вы сразу же закрыли навсегда вход в потаенные земли для врага. Ведь теперь вольно или невольно вы стали пособниками врага. Ведь враг сейчас идет точно след в след по вашим следам. Как вы это смогли допустить. Как вы оставили всё в таком опасном положении, умудрились при этом потерять двух выдающихся агентов и еще пытаетесь требовать к себе такого почтения, словно вы агнец божий, спасший нас от всех бед. Это далеко не так. Вы виноваты перед родиной, и вам нужно теперь заслужить прощение.

Фон Бок обессиленно сел на стул и уже намного спокойнее сказал:

— Мы почти всё смогли предугадать. Но вмешался рок. Калмыцкий лама в самый последний момент сумел, как сквозь землю провалиться, мы его искали для того, чтобы навсегда убрать с нашей дороги. Но он так искусно спрятался, что найти его мы не смогли. О его умении исчезать там, где исчезнуть совершенно невозможно, вы теперь знаете не понаслышке. И здесь он исчез так, словно его и не было тут. Раз и нет его. Как он это сделал, тогда мы понять не смогли.

Тут в разговор вмешался товарищ Николай:

— В тот момент, когда мы прорывались для исполнения приказа фон Бока в Храм Судьбы, операция проводилась уже без его непосредственного участия. Фон Бок был с нами на первом этапе операции, а потом его оторвали от нас неотложные дела в Петрограде. Ему пришлось уехать, и мы остались без него. Так что вся ответственность за то, что мы не смогли тогда ликвидировать Джа-ламу лежит на нас. На мне и на моих двух родственниках. Но с них спрос сейчас не большой. Они оба мертвы, они всё, что могли тогда сделали. А я тогда еще не был руководителем операции, что во многом и спасло мою жизнь.

Хаусхофер раздраженно сказал:

— Я сейчас не намерен искать виновных в том, что произошло. Для меня сейчас намного важнее узнать от вас о том, что вы делали тогда. И тогда мы с вами сможем сделать вывод о том, смогут ли то же самое действие совершить английские агенты сейчас или нет. Насколько я понял, в тот раз мистический лама то же смог исчезнуть так, словно испарился в воздухе. И вы его не смогли отыскать.

Молодой чекист ответил:

— Да это так и было. Он словно сквозь землю провалился, и найти его нам, потом так и не удалось. Та ситуация во многом напоминает то, что произошло здесь на этом острове.

Хаусхофер заинтересовано поинтересовался:

— А где это исчезновение произошло?

Молодой чекист ответил:

— Я не понял, в каком смысле где? Я сейчас точно не смогу вспомнить, да и, если честно говорить, меня там непосредственно в момент исчезновения Джа-ламы не было. Были там тогда с ним мои родственники и еще несколько человек, наших помощников, так что можно будет у них уточнить конкретное место исчезновения таинственного ламы. Если это так важно теперь.

Профессор уточнил свой вопрос:

— Вы поймите, что меня сейчас мало интересует вопрос о том, где конкретно исчез лама. Меня интересует, когда по времени произошло это исчезновение. До того, как вы отправились в поход к Храму Судьбы? После того как вы вернулись обратно, выполнив задание? Или в тот момент, когда вы находились в непосредственной близи от входа в великую подземную страну Агартхи? Ответьте мне на этот вопрос.

Товарищ Николай без размышлений ответил:

— Этот мистический лама исчез прямо у входа в то место, где был расположен вход в подземное государство, из которого потом можно было попасть в Храм Судьбы. Он словно сквозь землю провалился там.

Профессор Хаусхофер, словно от сильной зубной боли поморщился, услышав данное известие. И потом он сказал:

— Что же, спасибо. Теперь что-то стало проясняться. Теперь еще один вопрос. Как вам удалось договориться с мистическим калмыцким ламой о том, что он вас проведет через грозную стражу подземного мира в высшее мировое святилище, Храм Судьбы? Ведь не просто так он согласился оказать вам содействие? Да и человек он опытный и мог бы легко предположить, что такая экспедиция может оказаться для него смертельно опасным приключением. Должен был он поберечься в этой ситуации.

Молодой чекист ответил:

— Мы предложили ему за то, что он нас отведет особую рукопись, манускрипт, который был создан в этой самой подземной стране и рассказывал о многих чудесных вещах.

Хаусхофер спросил:

— И лама согласился за этот раритет подвергнуть себя немалой опасности? Почему? Какова была его мотивация? И потом, мне очень важно узнать ваше мнение. Как вы считаете, возможно, будет кому-нибудь еще заключить с ним сделку, подобную той, которую заключили вы?

Товарищ Николай недолго думая ответил:

— Лама согласился легко на наши уговоры. Дело в том, что у него самого огромные проблемы. Я их точно не могу вам охарактеризовать, но знаю точно, что его беспокоит некая болезнь. Она очень серьезная и практически неизлечимая. И излечить её или ослабить мучения, вызванные этой болезнью, может только царь подземной страны Агартхи. Но за лечение нужна плата, берет плату властитель Агартхи раритетами, которые каким-то образом попали из их мира в наш мир. Болезнь доставляет такие серьезные мучения нашему мистическому ламе, что он возьмется за любое дело, если ему посулят за него артефакт из Агартхи.

Хаусхофер печально встал и сказал:

— Мои самые плохие подозрения оправдались. Из того, что я сейчас услышал, выходит, что здесь на острове предположительно существует еще один вход в подземную страну Агартхи. И, похоже, теперь англичане уже находятся на территории данной страны. Вероятней всего у них есть на руках артефакт, который был создан в Агартхи. Я даже могу предположить какой именно. Получается, что дорога перед англичанами открыта, они не станут медлить. Они нанесут смертельный удар без всякой жалости. Так что если всё так и есть, то Германия в ближайшее время переживет ту же трагедию, что и Россия. А это значит, что нам нужно срочно искать варианты по спасению нашей страны от последствий магического воздействия.

Молодой чекист в задумчивости спросил:

— Профессор, то есть теперь получается, возможно, нам нужно будет узнать, как исправлять действие магического нападения. Теперь получается, нам нужен мистик Джа-лама живым.

Хаусхофер ответил:

— Это так. А теперь давайте покажите мне на карте то место, где вы были в прошлый раз, что-то мне подсказывает, что где-то рядом с этим местом мы могли бы поискать Джа-ламу сейчас.

Глава 35

Наш небольшой караван прибыл в моё родовое гнездо, большое село, затерянное в бескрайних калмыцких степях, на самом закате дня. Здесь, я попросил остановить подводу возле зеленого забора отеческого дома. И, спрыгнув с подводы, я постучался в знакомые с детства двери, дома были мать и сестры. Они обрадовались моему неожиданному приезду от всей души. Потом меня радостно приветствовали мои близкие знакомые и друзья детства, которые сразу пришли к нашему дому, как только стало известно о моем возвращении в родные края. Я, по приезду, понятное дело остановился в доме своих родителей, Велемир тоже остановился у нас, а Михаил Олегович с дочерью поселились в доме у моего дяди по соседству с нами. Мама с сестрами быстро приготовили праздничный ужин в честь моего приезда домой, и я пригласил своих попутчиков, присоединится к нашему небольшому семейному торжеству. Собрались в тот вечер многие из моих родственников и друзей за праздничным ужином, все, кто был в это время в родных краях. Отец мой восседал во главе стола и расспрашивал гостей о жизни в Петрограде и о том, что слышно насчет того сохранят ли свою власть большевики или нет. Михаил старался отмалчиваться, и поэтому главным собеседником отца стал мой друг Велемир. Он рассказал о том, что власть большевиков пришла всерьез и надолго. И что она несет много хорошего для простого народа. И что Ленин самый великий человек на всем белом свете. За столом я спросил о том, видели ли в ближайшее время в селении Джа-ламу? Мама сказала, что нет. Но был здесь, зато не так давно, меньше месяца назад, ученик его, провел прием больных односельчан, а потом отправился дальше по своим делам. Но лама должен был обязательно приехать, поскольку его ученик оставил на хранение одному из своих родственников ритуальные принадлежности Джа-ламы. По словам этого родственника Джа-ламы, тот должен был приехать со дня на день. Об этой ободряющей новости я тут же рассказал Михаилу и Велемиру. Еще мои родные рассказали мне о том, что буквально за день до нашего приезда, сюда прибыл из далеких монгольских земель молодой человек, которого зовут Сухэ. Он поселился у родственников Джа-ламы. Молодой монгол тоже ищет Джа-ламу, и он привез ему письмо от какого-то большого буддийского учителя из далекой Урги.

Постепенно гости разошлись, мои родные отправились спать, поскольку завтра их ждал обычный рабочий день, и я с моими компаньонами по путешествию в калмыцкие степи остались одни за столом. И тогда разговор наш в скором времени зашел о Джа-ламе, о различных таинственных случаях, которые якобы с ним были связаны, и что про него рассказывали разные источники. Потом разговор перешел на духовные темы, и мы коснулись темы просветления. И я почти сразу же попытался дать свое видение данного вопроса:

— На протяжении истории этим вопросом задавались люди, ищущие смысл бытия. Во все времена были мужчины и женщины, которые полностью посвящали себя поискам ответа на этот вопрос, невзирая на трудности и лишения, иногда даже на враждебное отношение к ним общества, — настолько ценным и важным для их счастья представлялось им такое понимание. Побудительным мотивом их поисков был голод самопознания — кто я? почему я здесь? куда я иду? что такое жизнь вообще? Но найти ответы на эти вопросы совсем не просто.

Удивительная вещь. Когда обычный человек начинает пытаться собственным умом постигнуть любой предмет, касающийся неких понятий имеющих отношение к так называемым эзотерическим или мистическим знаниям, он часто сталкивается с любопытной проблемой. Часто главным препятствием к его ясному пониманию истинной сущности эзотерических знаний становится в первую очередь не невозможность описания или постижения этих явлений, а существование чересчур большого пласта информации по этим вопросам. И такая информация чаще всего еще и густо начинена огромным количеством смыслов порожденных великими авторитетами древности вокруг этих понятий и миллионами комментариев неких знатоков в разъяснение слов великих мудрецов древности. И в этих комментариях они порождают в дополнение и без того гигантскому количеству уже существующих, еще массу новых смыслов.

Такое явное перепроизводство информации приводит в результате к той ситуации, когда в этих вопросах вообще теряется всякая возможность для элементарного человеческого понимания. Вероятно, что самыми загруженными и запутанными в этом ряду предметов, относимых сегодня к области эзотерических знаний, стали понятия просветление и просветленное общество. И в то же время, наверное, нет в окружающей нас действительности понятий, которые были бы так привлекательны и интересны для людей ищущих и душевно развитых.

Желающих просветлится множество и число их не уменьшается, а скорее с течением времени увеличивается. К сожалению, в результате отсутствии ясности в этом вопросе, бывают случаи и они не редки, когда на стремлении людей достичь просветления пытаются нажиться нечистоплотные люди. Бывает, что в лапы разного рода лжеучителей спекулирующих на желании достичь высот особого духовного знания и удачно использующих гигантское море смыслов нагромождённых вокруг эзотерических знаний, попадают и ломают свои судьбы, люди, действительно стремящиеся к духовно наполненной жизни, к свету.

Действительно как говорил Ницше, самая большая опасность для мудрости безнадежно влюбиться в глупость. Поэтому единственная возможность привести в некий безопасный порядок данный вопрос, это рассмотреть его с точки зрения зрелого и адекватного человека, естественно опираясь на авторитет великих мудрецов древности и исторический опыт, но при этом используя простые и по возможности понятные приемы и методы доказательства и обоснования. «Понимание других — это мудрость. Понимание самого себя — это просветление» говорил Лао-Цзы. Ясная и понятная основа. И на этой простой и понятной основе нужно двигаться к пониманию феномена просветления и просветленного общества. И тут важно понять, что просветленное общество это, на мой взгляд, не сборище сверх интеллектуалов, а скорее обществом простых людей, образно говоря обществом «кирпичей-архитекторов», которые вместе хотят строить дом нового времени, являясь одновременно и строительным материалом и архитектором этого мира будущего.

И тут Михаил сказал:

— Я знаю одну притчу о просветлении. Послушай меня, Амур. Как-то известный духовный учитель еврейского народа ужинал у себя дома с женой. И тут в дверь его дома постучали. Учитель открыл дверь. На пороге стоял юноша. Учитель спросил:

— Молодой человек, что вы хотели?

Юноша ответил:

— Я ищу большого учителя, говорят, что он живет где-то здесь.

— А зачем тебе нужен учитель? — задал вопрос хозяин дома.

— Я хочу помочь человечеству стать лучше! Человечество в опасности, оно страдает, мне для того чтобы служить ему достойно нужен хороший и сильный учитель — ответил юноша.

— Здесь нет для тебя учителя — сказал старец и закрыл дверь и вернулся к прерванному ужину.

Но через 5 минут в дверь постучали снова. Духовный учитель снова открыл дверь и увидел другого юношу и спросил его:

— Кого вы ищите, молодой человек?

И тот сказал ему в ответ:

— Я ищу большого учителя, говорят, он живет где-то здесь.

— А зачем тебе нужен учитель? — поинтересовался хозяин дома.

— Я хочу помочь моему еврейскому народу! Мой народ страдает, некому его защитить и дать ему силу. Мне для того, чтобы суметь помочь моему народу, нужен сильный учитель, который помог бы мне в исполнении моей миссии.

— Здесь нет для тебя учителя — сказал хозяин дома и закрыл дверь и, вернувшись на кухню, продолжил спокойно ужин.

Тут возмутилась жена духовного учителя. Она сказала:

— Как же так, у мальчиков такие светлые цели, а ты их прогнал? Зачем тогда нужен духовный учитель, если он не хочет помочь тем людям, кто стремится отдать всего себя служению человечеству и своему родному народу? Учитель тем и славен, что он делает учеников большими людьми, помогает им добиться жизненного успеха.

Но духовный учитель только рукой махнул в ответ на слова жены. И не стал с ней вступать в спор.

И вот еще через 5 минут в дверь постучали снова. Учитель еще раз открыл дверь и увидел еще одного юношу. Хозяин дома спросил:

— Кого вы ищите, молодой человек?

— Я ищу большого учителя, говорят, он живет где-то здесь — ответил юноша.

— А зачем тебе нужен учитель? — спросил хозяин дома.

— Я так устал быть глупцом в этой жизни. Я со временем осознал, что хотя я и много учился раньше, но я ничего не знаю и нечего не понимаю в том, что происходит кругом. И мне хочется, наконец, научиться хоть что-то в этой жизни понимать, хоть самую малейшую вещь!

И духовный учитель сказал юноше — Проходи ученик, как же давно я тебя ждал!

Так вот. Я хочу сказать о том, что просветление это именно та ступень твоего развития, когда ты начинаешь осознавать себя как абсолютно инородное тело в обществе. Когда ты начинаешь понимать, что всё твое знание о мире было лишь первичным поверхностным слоем. И ничем больше. И вот тогда ты и встречаешься с новым пониманием мира и жизни, основанной на совершенно недоступной ранее раскованности мышления и поведения. Твоя свобода становится основой всего твоего существования.

Тут в беседу вступила Татьяна:

— Что же такое просветление? Просветление — состояние полной осознанности, это выход за пределы двойственности нашего ума, при котором мы освобождаемся от оков нашего эго. Это приводит к состоянию единения со всем окружающим миром. Просветление достигается за счет полного освобождения от иллюзий и отождествлений и становится чистым знанием, которое свободно от всяческих концепций. И еще просветление есть принятие реальности такой, какая она есть, то есть в прекращении всяких попыток строения концепций либо интерпретаций непосредственно переживаемой реальности.

Тут в беседу вступил Велемир:

— Вы много интересного рассказали мне. Но вот вопрос, на который я хотел бы получить ответ. Смотрите. Революция. Я часто слышу о том, что она есть величайшее зло для нашей страны. Но, не смотря ни на что, революция победила и побеждает. Она практически в нашей стране всесильна. Можно приписать эту фантастическую силу и мощь революции психическому недугу нации или воздействию на народ демонических сил. Но посмотрите. Необученные безграмотные или малограмотные люди встают на пути хорошо обученных иностранных армий и побеждают их. Я сам был свидетелем того, как господа чиновники убежденно доказывали друг другу, что большевистская власть рухнет практически сразу из-за того, что у неё нет подготовленных кадров, которые смогли бы управлять сложнейшим государственным аппаратом страны. Но как видите, большевики продолжают находиться у власти и порядок в стране они постепенно начинают полностью восстанавливать. И это не смотря на то, что и в действительности у новой власти своих кадров фактически нет. Так вот. Вопрос. Что за сила позволила революции в нашей стране победить и позволяет дальше большевикам удерживать власть, в таких немыслимо тяжелых условиях?

Я ответил:

— Наверное, это сила народного гнева. Гнев копился в народе огромный период времени, а потом он прорвался наружу и стал энергией революции. Угнетенные народные массы хранили молчание и выражали почтение угнетателям, но когда прошел этот период, наступило время окончательного расчета.

Велемир взмахнув рукой ответил:

— Нет. Гнев лишь некое внешнее проявление значительно более глубоко процесса. Он не имеет в этой системе особого значения. Гнев может служить основой для бунта, но не для народной революции. Самое главное отличие революции от бунта в том, что революция обязательно есть выражение нового принципа справедливости. Если раньше было справедливым, что существовали рабы и их хозяева, и было справедливо, если хозяин имел полное право поступать с рабом, так как ему заблагорассудится, то в новое время появляется новое понимание справедливости. Справедливым является отныне общество всеобщего равенства. Всеобщее равенство есть сейчас наша новая вера, наше новое просветление. И сила революции именно в том, что она и есть коллективное просветление. А если революция не предлагает новый принцип справедливости, не является, прежде всего, духовной в основе своей революцией, то тогда это и не революция, это мятеж или переворот, такое тоже случается и часто пытается выдать себя за революцию. Сейчас наше революционное общество напоминает собой огромную трубу просветления, в которую затягивает всё больше и больше людей. Обычный человек, оказавшись затянутым в эту трубу новой справедливости, невольно достигает просветления. Он становится просветленным изнутри осознанием того, что теперь его жизнь не просто некая частая история, это теперь часть гигантского служения новому справедливому порядку жизни на земле. И эта сопричастность к справедливому порядку вещей и дает этим людям огромную силу. Поэтому и справляются безграмотные люди с огромным государственным аппаратом управления страной. Поэтому и работают они с невероятной энергией над своими проектами и задачами. Им же противостоят сейчас в стране люди, чья справедливость больше не признается большинством населения справедливостью. Их справедливость, при которой им принадлежали все богатства страны и еще и тела и души простых жителей страны, просто по праву их принадлежности к дворянскому сословию, к когорте лиц от рождения имеющих особые права в жизни стала сейчас абсолютной несправедливостью для большинства жителей страны. И поэтому белая армия, которая стоит за сохранение отжившего принципа справедливости, обречена на поражение. А красная гвардия победит. Я знаю о том, что сейчас полками командуют даже пятнадцатилетние мальчишки, и, не смотря на это, войска бьют неприятеля. И таких примеров великое множество. Ибо люди получают невероятную силу, когда сражаются не за нечто чисто материальное, а если они бьются за ту справедливость, которую их сердца приняли как подлинную, высшую ценность. И поэтому таких людей победить нельзя. Сейчас в России возникло просветленное общество, общество живущие идеей всеобщего братства и всеобщего равенства. И это та сила, с которой никому не совладать. Таких обществ было немало и раньше в истории. Франция с её великой революцией, которая стала знаменем свободы в мире. В Тибете это период правления великого Пятого Далай-ламы. Империя Мин, тоже была великим просветленным обществом. Монгольское общество во времена Чингисхана.

Глава 36

В деревне Джа-лама договорился о размещении своего отряда с местными старейшинами. Старейшины были наслышаны о том, что он является искусным лекарем и поэтому и разрешили встать небольшому отряду на постой в деревне. Они выделили для размещения отряда необходимое жилье. Лама, немного отдохнув, устроил прием для больных жителей деревни и просто для всех желавших с ним посоветоваться по своим делам. Людей пришло на прием очень много. Освободился лама только уже к самому вечеру. К этому времени офицеры успели отдохнуть, привести свою одежду в порядок. Вечером старейшина деревни устроили прием в честь знаменитого ламы и его товарищей. После ужина, когда все гости разошлись по домам, и барон Унгерн и почтенный англичанин сели за стол рядом с Джа-ламой и Маккиндер обратился к калмыцкому ламе с вопросом:

— Уважаемый лама! Я так понимаю, что мы сейчас уже не находимся в недрах земли и этот поселок никак не находится на территории Агартхи. Тогда мне не понятно следующее. Мы покидали остров для того, чтобы оказаться в подземной стране и далее попасть в Храм Судьбы. Вы нам обещали, что если у нас есть артефакт, который был создан в Агартхи, то тогда вы нас проведете туда. И пошли за вами. В итоге мы побывали практически в аду и лишь чудом, благодаря отчаянной смелости и боевой выучке, смогли выжить. Мы остались живы. Это радует. Но вы не исполнили ваше обещание. Мы должны немедленно попасть в то место, куда вы нас обещали отвести. У меня складывается впечатление, что вы дали свое обещание в тот момент для того, чтобы мы все согласились отправиться с вами в поход через кишащее демоническими тварями подземелье. Если бы я знал о том, какие ужасы мне предстояло бы повстречать в этом походе, то лучше бы я остался бы на этом самом несчастном острове. Кстати. Вы не можете сказать, что там сейчас. Что там, через астрал передают по новостям?

Джа-лама понимающе вздохнул и ответил:

— Уважаемый друг, если бы мы не пошли в поход через ужасающие земли пограничья Агартхи, то сейчас нас уже никого бы не было бы в живых. Да переход был тяжелым, но, однако все мы остались живы. Вы сейчас упрекаете меня в том, что я вывел всех нас с острова, но если бы я так не поступил, вас ведь тоже сейчас на свете бы не было. И это не нужно забывать. И поверьте мне, я не шучу. Совсем не шучу. Остров был штурмом взят, многие его защитники были убиты при этом штурме. Но те люди, что захватили остров, пришли туда не из-за того, что им интересен данный остров, они искали на нем нас и они должны были нас уничтожить во, чтобы то ни стало. У нас не было бы там ни одного шанса на спасение. Так что вам следовало бы не обижаться на меня, а благодарить за свое уже второе по счету счастливое спасение. Не многим людям так повезло с попутчиком и компаньоном, как вам.

Маккиндер спросил:

— Вы не могли бы сказать как, по вашему мнению, жив ли атаман острова сейчас или он тоже погиб во время штурма острова? Просто любопытно.

Лама отвечал:

— Я не могу об этом судить, потому что его судьба меня особо сейчас не волнует. Вероятней всего он жив, и теперь станет одним из подчиненных Ахмед хана. Эти разбойники сумеют между собой поладить, ворон ворону глаз не выклюет. Но что-то говорит мне, что этот парень еще раз встанет у нас на пути. Это первое. Потом. Вы правы. В тот момент, когда мы покидали остров, я вас обманул. Выйти с острова в Храм Судьбы невозможно. Но всё это объяснять там было не разумно. И не своевременно. Я от своего обещания не отказываюсь. Мы сейчас же отправимся туда, как только будем готовы к походу в степь. Но сейчас нет никакой возможности отправиться в поход.

Почтенный англичанин всплеснул руками и воскликнул:

— У нас нет времени. Мне нужно спешить. Мы и так потеряли массу времени. Кольцо Аримана жжет мое тело. Вот оно.

С этими словами Маккиндер вынул из кармана небольшой футляр. Маккиндер открыл его и вынул оттуда камень, точно наминавший по своей форме человеческое сердце. Камень пульсировал ровным синим огнем, так словно каменное сердце продолжало хранить жизнь. Калмыцкий лама зачарованно посмотрел на камень. Потом он протянул свою руку к камню. И в этот момент Маккиндер сказал:

— Этот камень ваш по праву. И я отдам его вам, досточтимый лама, но только там, у входа в Храм Судьбы. Я знаю о том, что этот артефакт вам нужен, я знаю, что вы сможете на него обменять в подземной стране Агартхи у её царя многое, о чем мечтали долгие годы. Решайтесь, уважаемый друг.

Джа-лама ответил:

— Я готов вас отвезти, но отряд не готов сейчас к походу. На чем мы отправимся в степь?

Маккиндер ответил:

— Я отправил Джонса сразу же за помощью, как только разобрался в том, где мы оказались. У нас здесь на юге существует разветвлённая сеть агентуры, и она вся сегодня нацелена руководством на оказания содействия нам в нашей миссии. Так что совсем скоро мой помощник вернется сюда со всем необходимым для похода в степь.

Калмыцкий лама ответил:

— Хорошо. Но что будет делать остальная часть нашего отряда? Как отнесется ко всему этому господин Унгерн? Вы с ним разговаривали по данному поводу?

Вместо ответа Маккиндер просто обратился к Унгерну:

— Наши договоренности, надеюсь, остаются в силе? Мы договаривались так. Я и мой помощник организуем экспедицию, обеспечиваем её материальными ресурсами. А господин барон вмести со своими боевыми офицерами, сопровождают нас до места проведения ритуала. Там они обеспечивают нашу охрану, а после завершения нашей совместной работы, вы отправляетесь в монгольские степи, а мы отправляемся дальше в соответствии с теми поручениями, которые дало нам наше правительство.

Тут в разговор вступил Унгерн. Он сказал:

— Да. Господин Маккиндер сказал всё верно. Мы так с ним всё и обговорили. Так что нам нужно подвести какие-то общие итоги перед тем, как снова отправляться в путь. Первое. Какое расстояние нам нужно будет сейчас пройти? Второе. Насколько по вашим оценкам безопасен тот маршрут, по которому мы должны будем пройти сейчас? Третье. После завершения проведения магического обряда, каким будет наш дальнейший маршрут?

Джа-лама ответил сразу-же:

— Путь наш составит примерно сутки по времени. Дорога, по которой я вас поведу, достаточно безопасна, потому, что о ней не слишком большое количество людей осведомлено. Так что опасаться в пути особо нечего. Так что никаких задержек в пути тут у нас быть не должно. А вот после совершения паломничества в подземную страну Агартхи я должен буду обязательно посетить свое родовое село. Помолиться духам родной земли, получить от неё благословение на далекий поход. И еще там я просил оставить одного из своих учеников мои вещи. Они мне обязательно понадобятся там, в монгольской земле. Так что учтите, что я в любом случае должен буду посетить свое родное село перед походом в Монголию. Вот собственно и всё, что я хотел вам сказать.

Барон Унгерн сказал в ответ:

— Хорошо. План меня устраивает. Как только вернется Джонс, мы сразу же будем готовы отправиться все вместе в поход.

На этом небольшое совещание было завершено, и все отправились отдыхать и набираться сил перед предстоящим походом.

Джонс прибыл с четырьмя подводами и запасом провианта ранним утром. Воины быстро собрались в дорогу. Капитан Швецов со своими скромными пожитками подошел к барону Унгерну и сказал:

— Барон, я благодарен вам за это приключение. Я никогда не думал, что сподоблюсь участвовать в такой великой авантюре, а вот благодаря вам пришлось. Я сейчас иногда просто не верю своим глазам, и только то, что всё то же самое видели и мои товарищи, позволяет мне поверить в то, что я просто не сошел с ума. Это самое великое приключение в моей жизни. Я хочу вас поблагодарить за всё это сейчас, потому что не известно, смогу ли я это сделать позже. Кстати, почему я не вижу нигде вашего адъютанта.

Унгерн немного удивленно посмотрел на друга детства, и спросил:

— Это ты к чему? Не пори, ты брат, ерунды. Прорвемся, мы же с тобой и не такое теперь уже видали. Это первое. Потом. Если по совести брать, то не вы, а я должен всех вас благодарить. С такими как вы бойцами не страшно брать штурмом любую твердыню, пусть даже твердыню самого ада. Никто кроме нас с такими испытаниями бы не справился. Я просто горд, что с такими героями меня свела судьба. А своего ординарца я отправил проследить за Джонсом.

Капитан улыбнулся и сказал:

— Ты дорогой друг мой не обижайся. Я хоть и не чародей и кудесник, но что-то во мне всё внутри ломит и стонет. Ох, чувствую неспроста это всё. Видимо невероятно тяжко нам придется в этом походе. Мало кто из нас сможет тяготы этого похода перенести и остаться в живых. Так что еще раз сейчас тебя хочу поблагодарить за самое большое приключение в моей жизни. Боюсь, что будет этот поход последним в этой жизни для меня грешного раба божьего.

Барон ответил:

— Мы прошли уже много верст вместе. Я не знаю, что нас ждет впереди. Знаю, что возможно нам вновь предстоят серьезные испытания. Будем все же рассчитывать на лучшее. Раньше смерти помирать негоже. Бог милостив, а за себя постоять мы всегда сможем.

Швецов сказал:

— Это правильно. Надо надеяться на лучшее. Но при этом будем готовы к худшему. И хорошее оно тогда может и придет к нам.

И тут два воина крепко обнялись. А потом все участники похода расселись по своим местам, и небольшой караван тронулся в путь.

Дорога шла через бескрайнюю калмыцкую степь, без каких либо приключений. Маккиндер всё время торопил караван, и приговаривал, что в скорости их спасение. Если они опоздают, всем им будет крайне плохо. И вот к обеду следующего дня после того, как отряд отправился в поход караван вышел к небольшому кургану, густо поросшему высокой травой. Здесь Джа-лама приказал остановиться. Калмыцкий лама спрыгнул с подводы и направился к кургану. Подойдя к нему вплотную, лама сел в траву в позе лотоса и стал читать молитвы. Читал он долго, а когда завершил данное действие, Джа-лама попросил англичан подойти к нему поближе. Маккиндер и Джонс подошли и встали рядом с ним. Калмыцкий лама между тем зажег небольшой костер и на нем стал сжигать различные ароматические травы и при этом начал читать заклинания. Потом в какой-то момент он взял в ладонь белый порошок, и бросил его в огонь, и тут же долину заволокло густым туманом. А когда туман рассеялся, то и сам Джа-лама и два англичанина исчезли из виду, так словно растворились в воздухе. Барон Унгерн подошел вместе со своими офицерами к склонам кургана и стал их осматривать. Никаких следов потайного подземного хода им обнаружить при осмотре не удалось. Все офицеры в недоумении разводили руками. Никто не мог понять, куда в этой ровной как шар равнине могли исчезнуть три человека. Это было проявлением настоящего волшебства. Но делать было нечего, нужно было просто ждать того момента, когда после совершения магического обряда англичане и Джа-лама вернуться назад. Чтобы не терять даром время решили заняться приготовлением обеда. Офицеры разбрелись по степи в поисках горючего материала. Постепенно костер был организован и на нем стали варить в котле суп. И тут капитан Швецов сказал:

— Ну-ка все тихо.

После этого он припал к земле и стал прислушиваться. Унгерн следом за капитаном припал ухом к земле. Капитан сказал:

— Хочу вам сообщить неприятнейшую новость. По нашим следам сюда движется большой отряд. Они скоро будут уже здесь. Нужно срочно занимать круговую оборону. Времени у нас осталось совсем немного до того, как не прошеные гости прибудут сюда.

Барон Унгерн поднялся с земли и приказал занять оборону. А через полчаса в долине появился неприятель. Молодой человек, в черной кожаной куртке, вышел вперед и предложил офицерам сложить оружие. Он пообещал всем сохранить жизнь, если сдача оружия будет осуществлена незамедлительно, но почему то никто из людей Унгерна ему не поверили. Тогда молодой человек еще раз обратился к офицерам с предложением:

— Господа офицеры, я предлагаю вам следующее. Насколько я знаю, с вами сейчас находятся два человека, которые нужны нам. А именно. Нам нужен господин Маккиндер и калмык, который известен под именем Джа-лама. Отдайте их нам, и мы оставим вас в покое. Как только вы передадите их нам, мы тут же отсюда уедем. Нам вы не нужны. Нам до вас и дела нет. Но эти два преступника обязательно должны понести кару за свои злодеяния. И поэтому отдайте их нам и на этом мы и завершим наше короткое знакомство. Кто у вас здесь командир? Я даю вам на размышление три минуты. Если за это время вы не примете решения отдать нам тех людей, которые нам нужны, мы будем вынуждены к вам применить силу.

Барон Унгерн ответил:

— Я здесь командир. Выдать тех людей, которых вы назвали, не можем, их с нами нет. Я могу вам это легко доказать. Подойдите к нам, молодой человек и сами убедитесь в том, что ни англичан, ни тем более калмыков среди нас нет. Вы, наверное, нас с кем-то перепутали. Подойдите, не бойтесь. Я гарантирую вам, что стрелять по вам никто из нас не станет.

Молодой человек недовольно развел руками и сказал:

— Значит, мы вас с кем-то путаем. Вполне возможно, что это так и есть. И для того, чтобы не ошибиться, нам нужно будет всё проверить.

После этого к молодому человеку подошел атаман с острова и зло, посмотрев на офицеров сказал:

— Они это. Еще и обмануть попытались. Они вражьи души, те самые, что у нас на острове были. Я их не с кем не перепутаю. А теперь хватит невинными овечками прикидываться и юлить, складывайте оружие, и сдавайтесь, а я вас потом помилую всех по очереди. У меня не заржавеет. Вы не сомневайтесь.

В этот момент грохнул выстрел, и бывший хозяин разбойничьего острова упал на землю, пуля попала ему точно в самый лоб. И тут Унгерн услышал команду на немецком языке. Командир приказал своим подчиненным никого не щадить и взять в плен только одного командира неприятельского отряда. Бой на удивление оказался скоротечным. Сказалась и преимущество в вооружении и в числе, да и в подготовленности тоже. Небольшой отряд Унгерна был уничтожен, а сам барон, получив ранение, потерял сознание и попал в плен.

* * *

В коридоре у выхода из подземелья Джа-лама дожидался возвращения англичан. Он раньше, чем они решил свои вопросы. Ожидание длилось несколько часов, и вот, наконец, появился Маккиндер. Лама спросил его:

— Где же Джонс?

— Увы. Ему пришлось остаться там. Я ничего не мог сделать — ответил Маккиндер.

И тут же, после этих слов, Маккиндер выстрелил из пистолета в Джа-ламу пару раз. В ту же секунду он увидел себя, стоящим на кургане, а рядом с ним лежали трупы офицеров. Маккиндер обошел, все трупы и понял, что погибли все участники похода, за исключением одного барона Унгерна. А Джа-ламы нигде не было видно.

Глава 37

Хаусхофер и товарищ Николай тщательно осмотрели все трупы офицеров и убедились в том, что Джа-лама и Маккиндер вновь счастливо избежали смерти. Их среди погибших не было. Теперь нужно было срочно начать допрос пленника. Товарищ Николай подошел к барону и спросил его:

— Кто вы такой? Что вы здесь делали со своим отрядом? Отвечайте.

Барон, угрюмо посмотрев на молодого чекиста сказал:

— Барон Роман Унгерн фон Штейнберг, собственной персоной, прошу любить и жаловать. Собственно и всё. На этом наше общение, считаю должно окончиться, поскольку у меня нет никакого желания с вами продолжать общаться.

Тут к пленнику подошел Хаусхофер и спросил:

— Так вы германец?

— Что это меняет? — спросил Унгерн.

Почтенный профессор впился глазами в Унгерна, словно пытаясь его загипнотизировать своим взглядом, и сказал:

— Это многое меняет. Вы германец. И это значит, что у меня есть, что с вами обсудить, как с германцем. Меня зовут Карл Хаусхофер, я профессор академии генерального штаба Германии и со мною мои друзья, такие же патриоты нашей с вами родины.

— Моя родина, Россия. Прошу этого не забывать. Я понятно выражаю свои мысли? — спросил барон Унгерн.

— Хорошо. Я прекрасно вас понял. Пусть будет так, как вы говорите. Но, вы всё равно германец по крови и поэтому Германия для вас родина ваших предков. Разве не так? — вопросом на вопрос ответил Хаусхофер.

— Это так. Но я не понимаю, куда вы клоните. Давайте говорить начистоту, нет смысла сейчас нам ходить вокруг, да около — сказал Унгерн.

— Я сейчас вам всё разъясню. Насколько нам известно, вы сотрудничаете в той или иной форме с английской разведкой, с таким известным её представителем как господин Маккиндер. И вы сегодня прибыли в это место со своим отрядом, выполняя его поручение. Потом. Вы привезли сюда его и еще калмыцкого ламу, для проведения некого магического обряда. Я всё правильно излагаю или нет? — сказал профессор.

— Вполне возможно, что это так. Но мне совершенно непонятно одно. Какое вам до всего этого дело? Дайте мне ответ на этот вопрос и тогда возможно я и стану отвечать на ваши вопросы — сказал Унгерн.

— Барон, прежде чем начать отвечать на ваш вопрос я хочу сам задать вам очень важный вопрос. Я хочу узнать от вас. Вы никогда не интересовались у мистера Маккиндера тем, что за магический обряд он хочет осуществить в Храме Судьбы? Разве вы его об этом не спрашивали? — спросил Хаусхофер.

— Нет. Не спрашивал. Мне это было не слишком интересно — ответил Унгерн.

— Понятно. Я так и подумал. Что вряд ли вы чересчур сильно об этом задумались. А надо было это сделать. Сообщаю вам, что целью магического обряда, который был вероятней всего уже совершен сегодня, является уничтожение государственности Германии и прекращение существования германского народа. Не больше, не меньше. Я почему-то уверен в том, что как германец по крови вы, дорогой барон Роман Унгерн фон Штейнберг, ни при каких условиях не пошли бы на содействие проведению такого магического обряда. Который может нанести смертельный вред Германии. Я в это не верю — сказал Хаусхофер.

— И вы будете правы. Я ничего не знал. Хотя у меня значительно выросло уважение к магии за время этого похода, но я и подумать не мог о том, что магическая практика может иметь столь большую разрушительную силу. Германия для меня вторая родина, я германский народ это мой родной народ. Я сражался с армией Германии, но не с Германией и с её народом. Я никогда не был врагом родины своих предков. Вы считаете, что магический обряд может нанести вред Германии? — спросил Унгерн.

— Увы, это так. И, похоже, что этот магический акт уже совершен. Мы опоздали. Что теперь делать совершенно непонятно — сказал Хаусхофер.

— Я не знал, что это так опасно. Но можно же что-то сделать? Как-то исправить ситуацию? — спросил Унгерн.

— Я пока ничего вам не могу ответить по этому поводу. Меня сейчас интересует следующее. Я спрашиваю у вас. Вы будете с нами сотрудничать в деле спасения нашей с вами родины, Германии или нет? — сказал германский профессор.

— Да. В деле спасения родины моих предков Германии я готов с вами сотрудничать — ответил барон.

— Хорошо. Барон, полный рассказ обо всех подробностях событий последнего времени мы оставим на потом, а сейчас быстро расскажите о том, куда подевались Джа-лама и мистер Маккиндер. И не волнуйтесь, вам ничего теперь не угрожает, мы с вами соотечественники и это решает все вопросы. Так что рассказывайте о том, как тут всё происходило до нашего появления? — спросил Хаусхофер.

— Хорошо. Первым спрыгнул с подводы Джа-лама и направился к кургану. Подойдя к нему вплотную, он сел в траву в позе лотоса и стал читать молитвы. Потом он зажег небольшой костер и на нем стал сжигать различные ароматические травы и при этом начал читать заклинания. Потом в какой-то момент он взял в ладонь белый порошок, и бросил его в огонь, и тут же долину заволокло густым туманом. А когда туман рассеялся, то и сам Джа-лама и два англичанина исчезли из виду, так словно растворились в воздухе. Никаких следов их мы не обнаружили в том месте, где они располагались до того, как исчезнуть. Вот собственно и всё. А потом мы ожидали их возвращение. А потом здесь появились вы — сказал Унгерн.

Тут в разговор вступил Джангар:

— Как учат нас большие учителя, если усердно заниматься практикой, то практику становится доступным божественный слух, позволяющий слышать звуки любых миров. Так же практикующий может быть наделен божественным зрением, то есть способностью видеть любые явления, включая неземные и происходящие в любое время, в прошлом и настоящем и будущем. Практик способен вспоминать все и свои и чужие прошлые жизни. Способность читать чужие мысли, и не только тех людей, что сейчас находятся рядом с ним, но и тех людей, что жили в прошлых веках и тысячелетиях или только еще будут жить. И поэтому для людей владеющих этими благими дарами нет никакой проблемы встретиться с Буддой на Пике Грифов, в сфере реальности, в глубоком поле активности Будд. Они видят точно так же как вы меня Будду в пригороде Варанаси, Сарнатхе, где он, продолжает здесь и сейчас читать свою первую после просветления проповедь, Бенаресскую проповедь, — которой он «повернул Колесо учения». Это для непосвящённых Будда ушел из этого мира тысячи лет назад, для практиков он жив и, так же как и раньше продолжает давать свое учение. Для практика нет проблемы в том, чтобы обратиться за советом к великим мудрецам иных эпох, они для них так же продолжают жить и с ними у них продолжает существовать связь.

Здесь в твоем рассказе налицо волшебные способности или сидхи. Сверх способности, которыми хорошо умеет пользоваться Джа-лама. Одной из сидхи является хождение под землей. Йоги получают возможность проникать под землю и там перемещаться так, словно они ходят по земле. Это известная нам способность. Ею и воспользовался ваш друг, Джа-лама. Для реализации сидхи обычно начитывается мантра Божеству, так как сидхи проявляются по милости Божества. Техники йоги ведут к сидхи, а владыкой сидхи является тот, кто основал Традицию. Человек не получит сидхи, пока не будет милости Гуру и Божества, с которыми эти практики связаны. А милость зависит от уровня его близости к Божеству.

— Большое спасибо за ваше разъяснение, Джангар. Но я хотел поинтересоваться у вас. Как вы считаете. Нам остаться здесь и попытаться дождаться возвращения сюда Джа-ламы и его английских заказчиков или ждать их, смысла уже нет. В таком случае, не лучше ли нам сейчас возвратиться в поселок? — спросил у ламы фон Бок.

— Джа-лама уже понял, что здесь произошло сражение и что у выхода стоят вооруженные неприятели, так что ждать его здесь нам не имеет смысла. Но я бы сейчас думал бы больше не об этом, а о том, что нам делать в связи с тем, что мы опоздали и теперь англичане уже совершенно точно применили свою магию против Германии. Сейчас возникла совсем иная ситуация, которая требует изучения. Я думаю, что пришло время для большого совета. Германия и для меня родина моих предков — сказал Джангар.

— Тот раз здесь мы ждали почти трое суток, но он не появился. Как исчез под землей, так и больше его мы и не увидели. Так что, похоже, и сейчас он выйдет отсюда где-то в другом месте — сказал молодой чекист.

После небольшого дополнительного обсуждения было принято окончательное решение возвратиться в ближайший населенный путь и там остаться на ночевку. И отряд выступил в поход.

Вечером Хаусхофер пригласил к себе фон Бока, товарища Николая, Джангара и барона Унгерна. Они все уселись за длинным столом и начали свое совещание.

Первым слово взял Джангар. Он сказал:

— Мы с вами друзья и соратники должны осознать то, что сегодня ситуация коренным образом изменилась. Мы должны в соответствии с изменением ситуации изменить наши цели и методы. Я хотел бы для начала всё же спросить у вас мои товарищи о том, можно ли нам сейчас начинать обсуждение в присутствии господина барона Унгерна или нет?

— Можем. Я переговорил один на один с господином бароном, и я уверен в том, что в его лице мы нашли нового верного друга и соратника. Я в дороге многое успел рассказать барону, так что он теперь в курсе фактически всех наших дел. Так что продолжайте свою речь, уважаемый наш друг, Джангар. Всю ответственность я беру в данном случае на себя — сказал Хаусхофер.

— Вы правы, господин профессор, я тоже составил разговор с бароном один на один и тоже могу сказать, что барон, на мой взгляд, абсолютно искренне желает помочь Германии в этот тяжелый для неё час — высказался фон Бок.

— И я присоединяюсь к вашему общему мнению друзья. Барон может оказаться весьма полезным человеком для нас в сложившейся ситуации. Я уверен в том, что барон достойный человек и прекрасный воин, так что у меня нет по отношению к нему никакого предубеждения — сказал и товарищ Николай.

— Хорошо. Я продолжаю. Первое. Я, как и вы, уверен в том, что англичане сегодня совершили магическое убийство Германии. Здесь нет у меня никаких сомнений в этом. Мы должны были перехватить их до входа в подземное царство, а позже помещать им было уже невозможно. И теперь я хочу спросить у вас, что нам делать в этой ситуации? Есть ли у вас предложения? — спросил Джангар.

— В любом случае нам нужно будет попробовать захватить Джа-ламу. И захватить его только живым. Если вчера мы ставили своей целью его уничтожение, то теперь мы должны ставить своей целью сохранение ему жизни. Он нам нужен только живым — сказал Хаусхофер.

— Это понятно. Самое главное, что мы не знаем магической формулы восстановления утраченного. Если мы смогли узнать, как и потом англичане магическую форму нанесения смертельного магического удара по чужой нации и по чужому государству, то магический способ исправления вреда нанесенного магическим убийством нам не известен. Какова магическая формула спасения? У нас нет таких данных. Мы не знаем, что можно будет сделать для спасения Германии. И я не знаю, где можно было бы найти такую информацию, хотя это именно мы, я и мои родственники смогли первыми выйти на источник тайных знаний о Храме Судьбы и о том, как в этом храме можно провести магическое убийство целых стран и народов. Сейчас мои родственники ничем помочь нам не смогут, они мертвы. А кто может нам помочь неизвестно — сказал молодой чекист.

Здесь слово взял Унгерн. Он сказал:

— Ну что же. Спасибо вам за доверие. Я сразу же хочу вам сказать о том, что нам нужно будет опять срочно отправляться в путь. По моей информации, калмыцкий лама должен обязательно в ближайшее время оказаться в своей родной деревне. Это я знаю от него самого. Я с ним разговаривал на днях, и он сказал, мне, что его ученик должен был в его родной деревне оставить принадлежащие Джа-ламе различные артефакты, которые ему будут необходимы для путешествия в монгольские степи. И поэтому он туда совершенно точно направится сейчас. Там его мы и сможем перехватить. Я сам отправлюсь вперед и сам переговорю с ним по поводу сотрудничества с нами. Если вы не ставите теперь своею целью его уничтожение, то договориться с этим мистическим человеком я смогу. И еще. Я хотел бы спросить вас. Не имеется ли у вас с собой какого-нибудь важного артефакта? За такие вещи Джа-лама может пойти на многое.

— Барон. Мы рады, что в вашем лице мы нашли патриота нашей родины и друга. Я никогда не ставил своей целью нанести вред России, я всегда стоял за наш союз с этой великой страной. Не кривитесь фон Бок. Я знаю, что при одном слове Россия у вас в жилах закипает от ненависти кровь. И эта ненависть и создала во многом все нынешние наши проблемы. Только крепкий и братский союз Германии, России, Японии и Китая позволит нам противостоять гигантской мощи Левиафана, великого англосаксонского мира. В любом ином случае мы станем рабами у англосаксов. Другого не дано. С артефактом постараемся что-нибудь придумать, это не безнадежное дело — сказал Хаусхофер.

— Если так, то нужно торопиться — сказал барон Унгерн.

— Выступим в поход утром, а сейчас всем отдыхать — сказал фон Бок.

Глава 38

Антон Миронов, адъютант барона Унгерна ехал по унылой выжженной под жарким солнцем востока степи, в полном одиночестве. Путь его пролегал по малообжитым местам, где редко проходили торговые караваны, и часто шныряли шайки бандитов. Каждый встречный человек здесь мог оказаться врагом. Местные кочевники опасались в эти смутные времена чужаков в своих степях и могли совершить нападение на любого из путников. Ведь одинокие путники могли легко оказаться разведчиками разбойничьих отрядов, которые нападали на караваны, грабили деревни и села, не щадя никого. Выжить можно было, при нападении бандитов лишь вовремя спрятавшись от них в степи. Кроме того в степи в это лето в бесчисленных количествах развелись волки, для которых одинокий путник мог стать легкой добычей. Но на первый взгляд можно было подумать, что Миронова это всё нисколько не тревожило. Казалось, он просто выехал на конную прогулку, любуясь красотой пейзажа первозданной степи. Но это было далеко не так. Адъютант всё время находился на стороже. Его взгляд не упускал ни одной детали в, казалось бы, однообразном степном пейзаже. И тут Миронов увидел чёрный дым и, пришпорив коня, галопом помчался в его сторону. Посреди степи горели какие-то повозки, вокруг были тела убитых людей, как сразу определил Миронов, кочевников, Он слез с коня и осмотрел место получше, ощущение тревоги не покидало его, когда вдруг на него накинули несколько арканов. Миронов дёрнулся, пытаясь освободиться, но не тут-то было, кто-то дёрнул верёвки, и Антон упал, послышался свист и пленённого воина потащили по земле всадники. Через несколько мгновений они приостановили своих скакунов, и Миронов встал и огляделся: на него со злобой смотрели три всадника. Кочевники коротко переговаривались между собой и показывали на пленника. Антон вырос в Забайкалье и с детства был знаком с местными бурятами. От природы способный к языкам он легко усвоил их язык. Язык калмыков, являясь так же одним из монгольских языков, сильно при этом отличался от языка бурятов, но главное всё же Миронову узнать удалось. Три эти всадника шли вместе с караваном. До возвращения в родную деревню каравану оставалось идти не больше суток. И тогда главный караванщик приказал трем самым опытным воинам отправиться вперед, для того чтобы из деревни навстречу к каравану выехали как можно больше людей с оружием. Опытный руководитель опасался того, что на караван могут напасть именно на последнем переходе и поэтому решил принять дополнительные меры безопасности. Воины отправились в путь и достигли родных мест. Там они рассказали о том, что караван подошел совсем близко к селу и передали просьбу о том, чтобы из деревни вышли мужчины с оружием в руках и направились навстречу каравану. Жители села стали быстро собираться в путь, а воины, сменив лошадей, отправились в обратный путь. Они мчались всю дорогу без передышки, но опоздали. Караван, когда они вернулись назад, был разграблен, а все кто оставался там были убиты. Бандиты не пощадили даже женщин и малых детей. Это было неслыханное злодеяние даже для этих мрачных времен в степном краю. Степные воины были вне себя от ярости и горя. Они кричали о том, что Антон один из убийц, и они его сейчас казнят лютой смертью. Миронов понимал, что он невольно оказался у них на пути в самый неподходящий для этого момент. И теперь жизнь его просто висела на волоске. Воины могли на нем просто сорвать свою злость и отчаяние и зарубить его. С трудом вспоминая слова бурятского языка Миронов, яростно стал кричать на степняков:

— Вы говорите неправду. Я не убийца. И вы это прекрасно знаете. Вы знаете настоящих убийц. Посмотрите на караван, посмотрите на то, что в нем не осталось ни одного живого человека. Бандиты убили всех. Разве так бывает? Разве убивают всегда, всех кто идет с караваном? Нет. Бандиты так обычно не делают. Посмотрите внимательно. Следов боя почти невидно. Это подозрительно. Караванщик отправил вас за помощью. Но кто это теперь подтвердит? И вы хотите со мною расправиться. Но вы не подумали о том, как вы сами будете выглядеть сегодня в глазах односельчан. А ведь эти люди могут вам и не поверить, что я и есть один из убийц. Может это вы и есть убийцы, подумают они, и это вы являетесь пособниками убийц. И им трудно будет что-либо возразить. Кто может сейчас доказать, что вы не являетесь пособниками убийц? Никто. Все кто был с вами теперь мертвы. Одни вы остались живыми и здоровыми. Это очень всё подозрительно. Если вы сейчас убьете меня, то тогда вам никто из сельчан не поверит. Никто не поверит в то, что вы не причастны к гибели каравана. Все подумают о том, что вы, убив меня, единственного человека, который был рядом с местом преступления и мог что-то о нем рассказать, попытались избавиться от свидетеля своего преступления. И тогда вам самим не поздоровится. Вы подумали об этом? О том, как вы будете смотреть в глаза своим односельчанам? Нет! Вы ни о чем не думаете! У вас от всего что случилось, отказал разум! Остановитесь и подумайте и не творите зла без причины. Его итак слишком много. Подумайте о своей судьбе, о том, как вы единственные спасшиеся из каравана будете дальше жить! И только после этого решайте. Стоит меня сейчас убивать или все же не стоит этого делать!

Один из степняков, разъярённый речью Миронова, замахнулся в ярости на Антона саблей, но двое других всадников остановили его. Самый на вид опытный из воинов сказал, словно поставил некую точку в разговоре:

— Ты, воин, прав. Действительно. Ты нам живым будешь намного полезней, чем мертвым. И поэтому мы не станем тебя сейчас убивать. Это было бы большой ошибкой с нашей стороны.

В этот момент воин калмык нанес удар по голове Миронову, каким-то неизвестным ему видом оружия и свет в его очах стремительно погас.

* * *

Миронов очнулся и огляделся: вокруг царил какой-то густой мрак, в котором ничего не было видно, голова и всё тело жутко болели, одежду с него практически всю сняли, оружие отобрали, и теперь он был одет только в рваные в нескольких местах штаны. В сердцах Антон произнес:

— Господи. И как меня угораздило попасть сюда? Где же это я?

Миронов попытался подняться, но тут с ужасом осознал, что заперт в невысокой, но исключительно крепко сколоченной клетушке, по которой он мог передвигаться лишь ползком. Антон прополз по камере, в которой было ночью ужасно холодно и сыро, так что он озяб и покрылся мурашками и убедился в том, что вырваться из неё ему без посторонней помощи будет практически невозможно. Антон не привык сдаваться в любой ситуации. Но поделать ничего со своим ужасным положением он сейчас не мог. И всё, что ему оставалось — это молиться и надеется на лучшее. Казалось, весь мир теперь для него превратился в эту мерзкую тюремную камеру, а впереди его ждало неопределённое, но однозначно ужасное будущее. И с этими печальными мыслями Миронов снова потерял сознание.

* * *

Миронова на следующий день разбудили вооруженные местные жители. Они помогли ему выбраться из места заточения и привести себя в элементарный порядок. Потом на Миронова надели ножные кандалы, и повели к стоявшей в центре деревни большой белой кибитке. Хозяин её, высохший, как степная трава мужчина примерно шестидесяти лет от роду, одетый в дорогой халат, дожидался пленника, восседая на небольшом стульчаке. Увидев Антона, он жестом предложил ему присесть на свободную табуретку напротив. Внимательно осмотрев пленника, мужчина сказал на чистом русском языке:

— Всё так и есть, как я и предполагал. Вы, Антон Миронов, полностью соответствуете тому представлению, которое у меня сложилось при прочтении ваших документов. Меня зовите Бадма, я глава нашего маленького поселения. Я внимательно просмотрел все документы, которые были среди ваших вещей. И я склонен думать, что вы действительно, не имеете отношения к тем бандитам, что напали на наш караван и убили наших людей. Вы человек иной породы. Потом я проследил сколько мог ваш путь по следам от того места, где вас захватили мои люди. Вы шли много верст по степи совершенно один. Я почти полностью убедился в вашей непричастности к нападению. Но, несмотря на свою невиновность в преступлении вы должны, с учетом всего того, что с вами приключилось, радоваться. Вам удалось выжить в ужасных условиях, вы пролежали без сознания трое суток. Но теперь это всё позади. Я верю вам, вы не имеете отношения к гибели наших людей. Но одно мне остается непонятным до сих пор. Я никак не могу понять, что вы совершенно один делали в наших местах? Объясните мне. Рассейте мои последние сомнения. И тогда мое доверие к вам станет намного более полным.

Миронов кивнул головой в знак согласия и начал говорить:

— Я благодарю вас, уважаемый Бадма за то, что вы серьезно отнеслись к моей судьбе и не пожалели своего времени для проведения расследования. Я хочу вам сообщить о том, что выполнял поручение своего командира в ваших краях. Мои боевые товарищи отправились в путь небольшим караваном на четырех подводах из рыбацкой деревни в поход вглубь степей. Командир же перед этим мне приказал отделиться от отряда и незаметно со стороны проследить за тем, как будет проходить поход. Он не совсем доверял некоторым частникам нашего похода. И предполагал, что они могут попытаться начать вести свою игру за его спиной. Поэтому я и находился на некотором отдалении от нашего отряда в полном одиночестве. Я следил за всеми передвижениями отряда и в случае любой опасности, должен был срочно предупредить своего командира.

Бадма внимательно посмотрел на Миронова и спросил:

— Пусть будет так. Но тогда ответьте мне на другой вопрос. Что нужно было всему вашему отряду здесь в нашей глухомани? Куда ваш отряд направлялся, и с какой целью? Что в наших краях могло заинтересовать вас? У нас тут нет ничего такого, что могло привлечь к себе внимание группы офицеров. Или я чего-то не знаю? Или я сделал неправильные выводы и ваши друзья прибыли сюда для того чтобы напасть на наш караван и значит и вы причастны к гибели несчастных людей, наших односельчан? Мне кажется, что вы не совсем со мною откровенны. Это очень плохо. Я хотел бы услышать правду. И вам придется мне её рассказать. Лучше сделать это так, чтобы мы остались друзьями и могли с вами и дальше вместе работать. Не хотелось бы добиваться от вас правды иным способом. И уверяю, вы в этом можете быть абсолютно уверенным, всё, что вы мне расскажете, останется только между нами. Судите сами. Кому я могу передать о вас информацию? Никому. Так что давайте рассказывайте мне всё как на духу. Всю правду.

Миронов явственно ощутил стальные нотки в голосе хозяина кибитки. Тогда он сказал:

— Я постараюсь сейчас всё вам разъяснить. Уверяю вас, я дорожу вашим ко мне добрым отношением, и я говорю вам одну лишь правду. Дело в том, что мой командир прибыл из Забайкалья в ваши края для того чтобы забрать с собою одного вашего земляка, его зовут Джа-лама, в монгольские степи. Так вот. Этот кудесник мог бы оказать ему там большую поддержку.

Лицо Бадмы перекосило от злости:

— Так вы связались с этим обманщиком и изменником Джа-ламой? Вы совершили крупную ошибку! Он поможет вашему командиру? Ну, это вряд ли. Скорее он поможет ему остаться без последних штанов. Кроме как обманывать людей, этот смутьян ни на что не способен. Но в этом деле он большой специалист! Как этот мошенник так научился обманывать людей? Это просто уму непостижимо! Живет только обманов, врет, как дышит. А все только и говорят о том, какой Джа-лама молодец.

Миронов сказал в ответ:

— Рассказывают о том, что Джа-лама хороший лекарь. Он излечил множество людей. Я сам был свидетелем того, как он вел прием больных и как больные люди его благодарили за избавление от недугов.

Бадма гневно ответил:

— Я знаю о том, что на приеме у Джа-ламы некоторым больным становится вроде бы лучше. Но что с ними происходит потом? Вы не знаете? Я вам сейчас об этом расскажу. Они все потом те, кто остался в живых после лечения Джа-ламы, правда их остается не слишком великое число, толпой бегут ко мне и молят меня. Бадма, нам стало совсем плохо. Спаси нас от смерти. Я их спрашиваю. Почему вы ходили к этому мошеннику? А теперь не знаю, как вам всем помочь. А они всё плачут и умоляют меня помочь им. Кому-то удается мне помочь, а кому-то нет. Так что приходится мне за этим горе лекарем всё время людей излечивать. Но я перебил вас. Продолжайте свой рассказ.

Антон вздохнул тяжело и продолжил свой рассказ:

— Так вот. С нами были двое англичан, они попросили Джа-ламу провести какой-то магический обряд. И вот для проведения этого обряда наш отряд и отправился в ваши края.

Бадма заинтересовано спросил:

— Что за обряд может здесь в наших краях делать этот мошенник? Уточните мне подробности, это для меня весьма важно.

Миронов ответил:

— Я всех подробностей не знаю. Но как я слышал, Джа-лама должен был привести отряд к месту, где есть вход в какой-то мистический Храм Судьбы. И вроде бы он пообещал провести англичан во внутренние помещения этого самого мистического храма для проведения в нем магического обряда.

Лицо Бадмы исказилось от ненависти, и он проговорил:

— Я умолял этого мошенника провести меня в то место, где находится вход в мистический Храм Судьбы. Я предложил ему большие деньги, за то, чтобы он отвел меня туда, где я мог хоть как-то попасть на глаза великим духам, и получить шанс на великую судьбу, а он мне наотрез отказал. И теперь выясняется, что он мне своему земляку отказал, а каких-то чужаков он тащит через всю степь проводить обряды в самом Храме Судьбы. Это просто никуда не годится! Это позор! И я когда-то называл его своим другом!

Тут Бадма на мгновение умолк, а потом сказал:

— Значит, Джа-лама повел отряд к Храму Судьбы?

— Да, это так — ответил Миронов.

— А ты шел по их следам? — продолжил спрашивать Бадма.

— Да.

Бадма громко распорядился срочно подготовить коней для похода. И потом пояснил Миронову:

— Господин офицер. Не будем терять время. Мы сейчас же отправимся искать следы вашего отряда. Если вы мне рассказали правду, он должен быть где-то недалеко отсюда. Найдем ваш отряд, и я пойму, что всё, что вы мне рассказали, было правдой.

И через полчаса отряд всадников выехал за пределы села. След отряда удалось Миронову найти достаточно быстро. Дальше всадники пошли по этому следу до того места, где они увидели высокий курган, возле которого стояли три прошитые пулями подводы. Рядом с подводами было обнаружено свежее захоронение. Бадма приказал вскрыть его. Он думал увидеть среди трупов Джа-ламу. Но ни его, ни Унгерна, ни англичан среди трупов не оказалось. Завершив осмотр места, Бадма присел возле кургана и начал читать заклинания. И тут один из его воинов закричал и показал, на офицера, который лежал на кургане, и которого раньше не было видно. Миронов подбежал поближе и увидел, что это был Джонс. Англичанин тихо стонал.

Глава 39

Мы пробыли в деревне уже немало дней, но никаких известий от Джа-ламы не было. Я днем помогал своим домашним справляться с хозяйственными делами, а вечерами вел долгие беседы со своими товарищами по путешествию в калмыцкие степи. Вот и этим вечером я спросил Велемира:

— Ты знаешь настоящий ключ к пониманию «Капитала» Карла Маркса? Хочешь я тебе его сейчас раскрою?

Мой друг ответил с иронией:

— Рассказывай. Всегда хотел услышать именно твое мнение по данному вопросу, но обстоятельства не позволяли. А раз ты сам решил мне на данный вопрос глаза открыть, так это вообще хорошо. Так что не стесняйся, всю правду излагай, как есть.

Я, заговорщицки подмигнув своему собеседнику, начал свою речь:

— Хочу тебе сказать, что я, как подлинно сознательный гражданин, много раз попытался прочитать «Капитал» Маркса. Начинал, героически пытался понять его содержание и в очередной раз приходил к выводу что, несмотря на то, что всё в нем вроде очень понятно написано, но освоить то, что там написано я не могу. Тогда у меня возникло подозрение, что здесь что-то нечисто. Мне показалось, что, несмотря на свою внешнюю простоту, данный текст имеет еще и некий скрытый подтекст, без знания которого смысл написанного будет читателю совершенно непонятен. И я стал искать к этой тайне ключ. И вот как-то на глаза мне случайно попалась заметка в газете, в которой было написано о том, что Маркс написал в каком-то письме своему другу, что категория отчуждения есть ключ, который открывает все двери. И тогда я попробовал, взглянул на «Капитал» Маркса через призму этого ключа, то есть попробовать рассматривать весь описанный в книге процесс экономического исторического развития, как процесс изменения уровня отчуждения труда. И когда я посмотрел на великий труд Маркса под этим углом, то какое-то время был потрясён открывшейся передо мной картиной и долго не мог прийти в себя от данного потрясения.

Мне открылась совершенно другая, элементарно логичная и предельно понятная картина изложенного Марксом материала. И об этом своем своеобразном «открытии» Маркса я и попробую сейчас рассказать.

— Да ты что? Быть того не может. Но не буду тебя сбивать. Излагай дальше — хитро прищурив глаза, сказал Хлебников.

— Хорошо. Но для начала посмотрим на само понятие «отчуждение». Без правильного понимания данной философской категории, без того, чтобы мы «открыли» для себя этот волшебный ключ, мы ничего не поймем в марксизме. — Отчуждение — это процесс отделения от людей процесса и результатов их деятельности (деятельность понимается широко, как любая социальная деятельность), которые становятся неподвластными человеку и даже господствующими над ним. В результате этого люди становятся чуждыми миру, в котором живут. Для Маркса отчуждение — это потеря смысла существования рабочим в процессе труда в эпоху капитализма. Маркс выделял 4 вида отчуждения: от процесса труда, от продукта труда, от своей собственной сущности и людей друг от друга. К. Маркс рассматривал работника в капиталистическом обществе, вследствие развития машинного производства и соответствующего уровня разделения труда, превращённого в «деталь» огромного машинного механизма, в «придаток». Рабочая сила превращается в товар, который продается за заработную плату. Рабочему для существования необходимо работать на капиталиста, имеющего в собственности средства производства. Произведённый работником продукт «уходил» к капиталисту (владельцу средств производства), и вследствие этого представлял собой как бы чуждый, отделённый от работника предмет. Отчуждение рассматривалось и в процессе отделения продукта труда, и в самой производственной деятельности, и в отношении работника к самому себе, и к другим людям. В своем обширнейшем труде «Капитал» Маркс, описывая историю капиталистического производства, дает характеристику практически всем формам экономического хозяйствования, которые были в истории человечества. И в чем самое основное отличие этих самых общественно-экономических укладов друг от друга? Понятное дело, что во многом в более высоком возможном при данном строе уровне производительности труда и как следствии более высоком уровне развития производственных отношений. Вроде бы так. Но эти понятия являются абсолютно умозрительными, на мой взгляд, и не имеют почти никакой возможности быть прочувствованными человеком, их невозможно представить в некоем человеческом аспекте их развертки. А раз так, то реально данное представление не имеет возможности быть усвоено человеком. И тут главный вопрос. Что меняется у конкретного человека, что с ним, то происходит при смене экономических укладов? Почему он становится способен при новых условиях, которые создал другой, более высокий уклад, достигать более высокой трудоспособности и большего уровня производительности своего труда?

Ответ на самом деле фантастически прост! С каждым изменением общественно-экономической системы, с каждым новым пришедшим на смену старого укладом, человек становится, всё более отчужден как личность, его отношения к условиям жизни и материального производства становятся всё более формализованными. С каждым шагом развития цивилизации, в системе нарастает отчуждение труда человека, и отсюда как следствие, возникает возможность для нового рывка в экономике.

Возьмем первобытного человека — всё общее, всё принадлежит человеческому стаду, все равны. Личность фактически нисколько не отчуждена ни от своей деятельности, ни от её результатов. Производительность труда ничтожная. Исторический процесс длится тысячелетиями без особого ускорения. Ничего не происходит. Постепенно накапливается отчуждение, уже вождь племени и шаман начинают постепенно забирать себе большую часть добычи и у них начинает формироваться богатство, которое через некоторое время позволяет им позволить себе взять себе в услужение пленников. Начинается зарождение рабовладельческого строя. Отчуждение труда простых членов человеческого племени позволило создать базис для того чтобы появились первые рабы. Рабы делают развитие общества значительно более быстрым. Уровень отчуждения труда в рабовладельческом обществе высокий и соответственно резко вырастает производительность труда. Она вырастает просто как на дрожжах. Посмотрите кругом! Величайшие памятники в истории человечества это то наследие, которое было оставлено нам эпохой рабовладения. Величественные пирамиды в Египте, разве по масштабу с этими гигантскими монументами может что-либо сравниться из возведенных монументов людьми до них, да и после них. Невероятный по мощи имперский Рим. Это просто гигантское явление материальной культуры. Рим великих Цезарей вечен и он не имеет ничего, что могло с ним сравниться в веках. По уровню своего развития и качеству жизни императорский Рим до сих пор стоит выше, чем современное общество. Водопровод, канализация, горячая вода в домах всё это было в Риме и потом стало доступно человечеству лишь спустя тысячи лет уже при капиталистической формации. Уровня жизни Рима современное общество начинает достигать только лишь ко второй половине девятнадцатого века.

Рим был вершиной развития цивилизации, но он рухнул под ударами варварских племен, и вместе с ним рухнула и вся система накопленного отчуждения труда. На смену рабовладельческому строю пришел феодализм. Фактически система деградировала и вернулась к более ранней форме отчуждения труда. Феодал был, безусловно, абсолютным хозяином над своими крестьянами, но при этом тоже зависел от своих крестьян. Потом у крестьян было достаточно долгое время право покидать своих хозяев и переходить к другим феодалам. Понятное дело, что феодалы пытались всячески искоренить все свободы своих крепостных крестьян, но в любом случае эта система была с точки зрения отчуждения труда весьма посредственной. Практически вообще никакой. Развитие остановилось, памятники прошлых эпох заросли травой. Наступила мрачная пора безвременья. Царили темные века. Средневековье.

Тут в разговор вступил Михаил:

— Вы говорите об отчуждении труда, как о всеобщем двигателе успеха в истории цивилизации. Но разве это так? Ведь чем больше человек проникнут материальными желаниями, жаждой наживы, неутолимой алчностью. Чем больше в нем абсолютной торгашеской безнравственности при совершении сделок, чем больше сметливости при продумывании своих дел, тем больше в нем силы, жестокости. Тщеславием и честолюбием мостится дорога к успеху, чем больше амбиций — тем человек и успешней. Он эффективен, когда целеустремлён на достижение своих материальных целей, когда идёт по головам, умеет сосредотачиваться на желаемом. Чем дальше человеческий разум от продукта своего труда — тем ближе он к винтику-шпунтику в системе социальных отношений. Есть исключения — мыслители, философы, пророки, чей труд мало кому пригождается в реальной жизни, в общем-то, но о которых все помнят. Они в обывательском понимании не успешны, но и они сосредоточены на продукте своего труда, не привязываясь лишь к его оплате, семьям, быту (и то не все). То есть чем более человек привязан к результату своего труда, чем меньше отчуждение его труда, тем он успешнее.

Я ответил:

— Вы, безусловно, говорите абсолютно верные вещи, но нужно понять, что то, что вы сказали и то, что сказал я до этого, не противоречит друг другу. Да, успешный человек преодолевает свое отчуждение от результатов своего труда, но при этом он может стать успешным, лишь увеличив отчуждение от результатов своего труда других людей, с которыми ему придется столкнуться в борьбе за выживание. К примеру. Успешный феодал захватывает земли соседей, строгостью и силой выбивает больше из своих владений богатств, чем это делалось при менее эффективных владельцах. Тем самым он своими действиями создает большее отчуждение для всех живущих людей в подвластной ему территории, чем другие, менее успешные, менее нацеленные на достижения успеха феодалы. Люди на той территории, где хозяйничает этот самый успешный феодал, становятся более отчужденными от результатов своего труда, чем было до него. То есть суммарно количество отчуждения труда в системе выросло, а у феодала оно возможно уменьшилось. Но повторяю, в целом уровень у более эффективного феодала на подвластной ему территории отчуждения труда будет выше, чем у менее эффективных феодалов.

Михаил махнул рукой в знак того, что он понял мою мысль. Согласен он с моими выводами или нет, так и осталось для меня невыясненным до конца моментом, но тут Велемир попросил меня продолжить свою речь. И я начал говорить вновь:

— Так вот. В феодальной системе соответствовало сословное государство. Всё определялось в жизни у человека принадлежностью к тому или иному сословию. И эта система была страшным тормозом для развития. Но постепенно и в этой системе шло накопление отчуждения труда. После того, как крестьян окончательно прикрепили к земле и запретили им менять своих хозяев, то есть достигли некого нового уровня в отчуждении труда, постепенно перед феодалами становилась задача повысить доходы от своих крестьян. А для этого снова было нужно поднимать уровень отчуждения труда. Крестьян стали отправлять на заработки, стали развивать ремесла. И тут появилась система, в которой стал доступен совершенно иной, значительно более высокий уровень отчуждения труда. Это средневековые европейские города. Сначала ими управляли их благородные хозяева — герцоги и графы, а затем по мере своего развития возникли города в виде демократических республик, города постепенно сбросили с себя ярмо угнетения. Крестьяне, попав в город, постепенно становились свободными людьми. У них в городе не было ничего, кроме возможности продать свой труд. Так возникла система наемного рабства. Богатства городов в итоге стало расти стремительно. Это сделал свои первые шаги капитализм. Взаимосвязь экономического процветания и высочайшего взлета культуры прослеживается в истории практически всегда. Итальянское «Возрождение» прочно связано с семейством Медичи и расцветом италийских княжеств, в которых впервые появились мануфактуры и промышленное производство. Капитализм имеет основной девиз — всё на продажу! Капитализм это полное освобождение от всех пут и препятствий на пути торговли. Всё продается и всё покупается. Человек в капиталистической системе отчужден практически от всего. Всё становится товаром. Капитализм постоянно озабочен одним, созданием новых видов товаров. Сам человек отделяется полностью от своего собственного труда, фактически превращаясь сам в товар. Но и это далеко не всё. На месте бывшего мира крепостных и феодалов постепенно возникает совершенно новое явление — нация. Нация это продукт развития капиталистических отношений. И нация — это в первую очередь инвестиционный субъект. Существование нации необходимое условие инвестиционного процесса, без которого инвестиции или более обширно говоря будущее не гарантировано. В капиталистическом государстве в городах начинает формироваться национальный рынок, из которого вырастает национальная буржуазия, которая становится новым хозяином жизни.

И здесь подал голос Велемир:

— И вот теперь пришел конец и эпохе капитализма. Капитализм свое отжил, и теперь пришло время освобождения всего человечества. Наступает эпоха коммунизма. А период, когда люди жили за счет эксплуатации, других людей уходит навсегда с земли.

Я ответил:

— А почему Маркс то считает, что новый строй сможет победить тот строй, который существует ныне? В чем коренное превосходство коммунизма по Марксу перед капитализмом?

Велемир сказал:

— В справедливости. Коммунизм более справедливая система, чем система капитализма, при которой человек человеку волк. При коммунизме человек человеку будет всегда товарищ, друг и брат.

Я ответил:

— Я согласен с тем, что ты говоришь. Всё так. Но, если мы продолжим рассмотрение в том же ключе, что и прежде, то тогда мы должны признать, что победить капитализм сможет лишь система, в которой возможный уровень отчуждения труда станет еще более высоким, чем при нем. Казалось бы, это невозможно. Капитализм так же неисчерпаем, как и электрон. Капитализм постоянно находит всё новые возможно для повышения отчуждения труда. Капитализм постоянно создает стоимости там, где их раньше не могло существовать. Всему назначается своя цена и всё выставляется на продажу, без всяких ограничений. За счет чего мог бы иной строй повысить уровень отчуждения труда в системе? Только за счет уничтожения института частной собственности. Капитализм отринул все ограничения, но оставался системный ограничитель. Частная собственность. С её уничтожением уровень отчуждения в системе станет выше, чем даже при капитализме, и за счет этого можно будет выйти на иной, совершенно недоступный ранее этап развития человечества. Пока уровень отчуждения в этой системе не упадет, она будет развиваться значительно более быстро, чем капиталистическая система.

Велемир вздохнул:

— Поживем, увидим. А теперь давай попрощаемся на сегодня с Михаилом и на этом этот вечер и завершим.

Я изъявил желание проводить Михаила до того места, где он с дочерью остановился на постой. Мы вышли из дома и прошлись немного по улице. Возле калитки мы попрощались, и я направился домой. Пройдя несколько метров, я увидел небольшую группу людей, которая шла мне на встречу. Не желая встречаться с неизвестными мне людьми, я быстро вернулся к калитке дядиного дома и укрылся за забором. Но в щель я постарался проследить за этими людьми. Группа подошла к тому месту, где я находился через несколько минут. Первым я с удивлением увидел своего товарища. Того самого моего друга, который и познакомил меня с Михаилом и его семьей. Не успел я, как следует удивиться этому странному факту, как меня словно ударило током. Рядом с моим товарищем шел молодой чекист, которого звали Николаем, и с которым меня уже сталкивала судьба. Чекист обратился с вопросом к моему другу:

— Фон Бок, долго ли нам еще идти, не заблудились ли вы?

Мой друг отвечал:

— Всё нормально, Николай. Еще три дома и мы будем на месте.

Эти люди ушли, а я еще долго стоял у забора и думал.

Глава 40

Миронов, после того как побывал в долине Храма Судьбы, принял приглашение местного землевладельца Бадмы, остановится на несколько дней в его селении. Теперь после того, как Бадма убедился в полной правдивости рассказа адъютанта Унгерна, он проникся доверием и благорасположением к лихому воину. А Миронов понимал, что еще не до конца отошел после нанесенных ему травм. И к тому же он еще решил, что в нынешней ситуации ему стоило бы присмотреть за Джонсом. Он не мог его забрать с собой, поскольку не знал, куда направить своего коня. Да и возможности обеспечить соответствующий уход за раненым воином у него не было. Но Джонс знал многое. Следовало сразу после того, как он придёт в сознание расспросить англичанина о том, что произошло в долине Храма Судьбы. И в первую очередь узнать о том, куда мог подеваться живым или мертвым барон Унгерн? Куда исчезли Маккиндер и Джа-лама Миронова тоже интересовало. Так что Миронов вернулся в калмыцкую деревню и здесь его определили на постой в одну из кибиток. Здесь он и заночевал. Утром Антона пригласил к себе Бадма. Миронов подошел к кибитке местного главы и навстречу ему вышел сам Бадма, а следом за ним вышла из помещения молодая женщина с маленьким ребенком. Хозяин кибитки предложил Миронову сесть на табуретку, а сам сел на стул и начал говорить:

— Познакомься, уважаемый друг, с моей родственницей. Её зовут Кермен. Теперь уже в давние времена мы отдали её замуж, и она поселилась в одной отдаленной деревне. Последнее время она жила одиноко, без мужа. Так уж вышло в её жизни, что ей пришлось одной воспитывать и поднимать своего сына, своего единственного ребенка. Жили они с сыном одни. Мужа Кермен убили на мировой войне, а родственники её по мужу все как один умерли во время большой эпидемии, которая унесла жизни более чем половины жителей села, два года назад. Когда эпидемия началась, Кермен с сыном гостила у нашей родни, а когда вернулась, дома её ожидала пепелище. Большие начальники в городе, узнав о том, что появилось подозрение на эпидемию черной смерти, распорядились принять самые решительные меры по недопущению распространения болезни. Вот солдаты и окружили деревню и запалили её со всех сторон. Тех, кто пытался выбраться из огня, расстреливали из ружей. Так деревня и была вся уничтожена. Прошло некоторое время и местным жителям разрешили возвратиться на родное пепелище. Начальство выплатило какие-то деньги, и немного помогло с обустройством, выделили коров, овец. Так Кермен с сыном и остались там. Мальчик, которого звали Янка, рос слабым, и болезненным ребенком. Соседи смотрели на малыша и только лишь и качали головами и приговаривали — не жилец, этот малыш, не жилец. Но малыш, хоть и постоянно хворал, но между тем потихоньку рос и рос, а мама его не покладая рук трудилась, чтобы прокормить себя и своего ребенка. Так они и жили бедно, но дружно. В деревне же постепенно жизнь налаживалась после больших напастей и так бы наверно жили бы они и дальше, тихо и спокойно и не было бы у них больших проблем. Но вот в один из летних дней в деревне случилось большое несчастье — появился в её окрестностях страшный оборотень-людоед.

Узнали люди об этом из того, что пропал один из деревенских мальчуганов, а когда люди нашли его, или точнее его останки, то увидели возле тела, которое было почти полностью съедено прожорливым зверем, отпечатки больших волчьих лап. Взрослые мужчины толпой отправились с оружием по следам хищника и через некоторое время с ужасом увидели то, как внезапно следы волчьих лап исчезли, а вместо них появились отпечатки больших босых человеческих ног, которые исчезли возле большого дерева. И с этого дня ужас и страх поселился в деревеньке. Через день, а то через два дня зверский оборотень-людоед нападал на очередного ребенка и разрывал его на куски и пожирал. Люди в деревне стали стараться ходить только все вместе на следующий день, так чтобы никто не терялся из виду. Но и эта мера предосторожности не спасла от ужасного чудовища. Оборотень сумел и в этот раз похитить ребенка и поглотил его чуть ли не всего.

Наутро, после того как погиб третий ребенок, крестьяне собрались на деревенском круге и стали между собой обсуждать то, как им спастись из данной беды. Все согласились в том, что было нужно бы отправиться срочно кому-то из жителей деревни к какому-нибудь могущественному ламе и обратиться к нему за помощью. Добрый и справедливый духовный учитель прислал бы воинов и монахов и те бы провели расследование, и нашли бы виновного, и покарали бы зло, и тогда крестьяне были бы спасены от ужасного монстра. Но вот идти в поход никому не хотелось. Всем было сейчас страшно идти в город, потому что до ближайшего большого села нужно было идти почти двое суток пешком. А ночью в степи, где властвовал сейчас кровожадный оборотень-людоед, оказаться никому сильно не хотелось. Стали жители деревни решать — кому идти и решили, что пойдут в город три брата, которые давно остались без родителей.

Эти три брата были в деревне самыми сильными и постоянно всех задирали и готовы были всегда с кем-нибудь подраться. Кому как не им — решили селяне. Братья какое-то время отказывались, но потом крестьяне выдали братьям хороший провиант в дорогу и несколько бутылок местной разновидности водки и мало того, пообещали, что после того как братья приведут помощь, то они получат еще и немножко денег, чистым золотом за добрую услугу. Услышав о деньгах, братья согласились отправиться в поход за защитой для крестьян. На следующий день на рассвете братья отправились в путь. А жители деревни, проводив их в дорогу, стали со страхом и надеждой ожидать результатов их путешествия. Целый день и ночь в деревне всё было тихо, монстр оборотень-людоед никак себя не проявил. Люди впервые за несколько дней уснули немного более спокойными, в надежде на избавление от ужасных клыков гигантского неуловимого хищника-людоеда.

Но утром их ждало страшное открытие. Прямо посреди дороги на земле лежали три отрубленные человеческие головы, это были головы братьев, тех самых гонцов, которые были отправлены за помощью. На лицах братьев навсегда остался, запечатлен исказивший их до неузнаваемости невероятный ужас, испытанный ими в последние мгновения их жизни. Жители деревни, увидев головы своих послов, впали в полное отчаяние. Спасения больше не было. Ждать его не приходилось больше. На ночь было решено, всем жителям деревни отправиться ночевать в молельный дом, который селянам заменял храм, где бы они бы провели бы всё темное время суток в чтении молитв и в уповании на заступничество высших сил. Когда Кермен с сыном на руках, который очень плохо себя снова почувствовал, его сильно мучила лихорадка, направилась к стенам молельного дома, ближе к вечеру, женщины с детьми закричали — Пусть Кермен отправляется в поход за солдатами и монахами. Если в походе оборотень-людоед съест Янка, то это не так будет обидно. Янка итак не жилец, он постоянно болеет, но если сегодня монстр съест его, то будет спасен кто-то из других детей. Поэтому пусть Кермен с сыном идет прямо сейчас в степь и приведет к нам сюда защитников от нашего врага. Конечно, это опасно для Кермен и её сына. А может они, и спасутся и смогут пройти через ночную степь мать и ребенок целыми и невредимыми, ведь бог милостив. Тогда всем будет хорошо.

Так они стали кричать и мужчины поначалу пытались их урезонить, говоря о том, что так, как они предлагают сделать, это значит поступить плохо. Но с каждой минутой все сильнее приближавшей неминуемое наступление ночи и того, что еще один из детей или молодых людей деревни снова будет съеден злобной тварью и мужчины не выдержали и согласились с приговором женщин. Они сказали, что бы Кермен взяла с собой сына и отправилась бы за помощью к своему родственнику Бадме. Кермен пыталась отказаться идти ночью в степь, но заступиться за неё в деревне в этот момент было некому, и потому ей пришлось смириться с жестоким приговором жителей села. Она взяла в одну руку своего сына, забросила на спину котомку с продуктами и отправилась в степь. Пред тем как её отпустить в опасный путь жители деревни пригрозили, чтобы она не подумала просто спрятаться в лесу и переждать опасность. Если через 4 дня Кермен не вернется назад с помощью, то её кибитку сожгут. А если она успеет привести защитников за это время, то тогда её наградят хорошей суммой денег. Деваться Кермен было некуда.

Женщина с ребенком на руках направилась в степь и совсем скоро её родная деревня исчезла полностью из глаз. Между тем ребенку её становилось с каждой минутой всё хуже и хуже. Кермен шла по степной дороге, а Янка в руках у неё словно как свеча на ветру быстро, быстро догорал. Слезы текли по лицу матери, а ребенок в руках жалобно стонал. Всё слабее и слабее. А между тем становилось потихоньку всё темнее. Ночь ожидалась лунная и Кермен подумала о том, что скоро может появиться чудовищный оборотень-людоед. Нужно было что-то предпринять для своего спасения и спасения своего ребенка. Кермен шла и пыталась придумать, что сейчас можно было бы сделать. Но ничего придумать не могла. Внезапно Кермен подумала, что сейчас она находится совсем недалеко от того места, где стоял дом на берегу небольшого степного озера, в котором жил дядя мужа Эдвард. Этот странный и нелюдимый человек, неясной национальности, который был женат на тетушке мужа, он пришел в их деревню неизвестно откуда. Рассказывать о себе он не любил. Жили они далеко за пределами деревни, где построил себе небольшой, но очень уютный дом. Занимался дядя Эдвард там тем, что собирал лекарственные травы, которыми неплохо излечивал людей. К нему в его избушку, стоящую в самой чаще камыша, приходили люди за лекарствами и излечением со всей округи, из самых дальних сел.

Кермен часто бывала в гостях у своих родственников, в их доме. Потом, несколько лет тому назад, дядя Эдвард вместе с женой исчез из этих мест навсегда. Рассказывали о том, что умер его родственник и оставил ему богатое наследство. А дом его так и остался стоять в самой чаще камышей, всеми позаброшенный и забытый. К этому дому и решила отправиться Кермен. Переждать ночь до рассвета, да заодно и посмотреть — не остались ли в доме лекарственные травы и настои. Они сейчас могли бы сильно помочь её сыну. Через полчаса Кермен уже стояла возле крепкого забора, который закрывал со всех сторон дом в камышах. И вдруг неожиданно со двора начали лаять собаки. Марта сначала сильно удивилась, а потом она обрадовано закричала — Дядя Эдвард, тетушка Бальджир — вы вернулись? Откройте мне. Это я, ваша племянница Кермен. Через несколько минут дверь открылась и молодая женщина увидела, что перед ней стоит высокий, крепкий пожилой мужчина, одетый в буддийскую монашескую одежду. А два огромных пса, хрипя рвались с цепей, для того чтобы накинуться на ночных незваных гостей и разорвать их на куски. Лицо мужчины было плохо различимо в темноте. Монах сказал злым голосом:

— Женщина, что ты делаешь в этом страшном месте посреди ночи? Если ты заблудилась, то знай, что деревня расположена прямо за тобой. Иди по дороге и через час ты её достигнешь. Я не могу тебя здесь принять, я живу в лесу вдали от мирской суеты и спасаю свою душу молитвами и стремлюсь достигнуть просветления на благо всех живых существ. Так что сейчас же уходи отсюда.

Но Марта твердо ответила монаху:

— Никуда я сейчас отсюда не уйду. Возьмите на руки моего малыша. Он умирает. Ему страшно плохо. Здесь жил наш дядя Эдвард, и он был великим травником и лекарем. Так что находитесь в нашем доме и поэтому не командуйте здесь. Подержите ребенка на руках, а я в это время найду заготовленные старцем лекарственные травы или что еще лучше целебный бальзам.

С этими словами она быстро отдала малыша монаху, а сама тут же обошла дом и зашла в густые заросли, возникшие на месте огорода. Через некоторое время Кермен вернулась и в руках у неё была бутылочка с целебным бальзамом. Монах, молча, вошел в дом, держа на руках ребенка. Войдя в дом, он положил ребенка на кровать. Марта стала поить своего малыша целебным зельем. Через некоторое время ребенок заснул. Женщина села рядом с ним на кровати. В этот момент она увидела, что монах подошел к ним и взял в руку бутылку, в которой был лекарственный бальзам, принюхался к нему. А потом сказал, что бальзам весьма неплох. Потом он расспросил о том, почему Кермен отправилась в путь в столь неподходящее время? И молодая женщина рассказала всё, что с ними произошло за последнее время. Лама покачал головой и сказал:

— Всё гораздо хуже, чем я думал. Давно я о таком не слышал в наших краях. Вам нужно действительно спешить. Я постараюсь вам помочь.

После этих слов лама взял свитки и начал читать при свете керосиновой лампы заклинания. Читал он их долго. Кермен под монотонное чтение мантр заснула, а когда проснулась, то потрогала сына и убедилась в том, что жар и лихорадка у него прошли, и ребенок стал себя чувствовать совершенно здоровым. А лама сидел, склонившись над свитками, и о чем-то размышлял. Затем он встал и сказал, что женщине и её ребенку нужно срочно отправиться в путь и покинуть данную местность. Лама сказал, что монстр почувствовал их и поэтому им нужно действовать. Уйти нужно именно пока не кончилась эта ночь иначе быть беде. Лама оседлал своего могучего каурого иноходца и сел сам в седло, Кермен и её сына, посадил впереди себя. Огромные псы понеслись по степи рядом с иноходцем. Они проехали некоторое время по ночной степи в полной тишине и одиночестве, и вдруг перед ними появился силуэт молодой женщины. Женщина, увидев всадника, протянула с мольбой к нему руки и стала звать на помощь, она кричала на прекрасном русском языке тонким надрывным, полным ужасного мучения голосом, что на неё напал грозный оборотень. И что он рядом и готов снова на неё напасть. Кермен посмотрела на ламу, но тот словно не слышал криков девушки. Он торопил коня. А Кермен смотрела на муки неизвестной страдалицы. И в момент, когда девушка поняла, что лама точно не остановится, она вдруг зарычала и опустилась на четвереньки. А потом на четырех конечностях она побежала вслед за всадником. Удивительно, но она развила огромную скорость и стала быстро догонять беглецов. Но и беглецы оказались не такими простыми, сопровождавшие всадника псы стали быстро увеличиваться в размерах и вскоре стали больше похожи на гигантских медведей, чем на обычных собак. Как только быстроногая и быстрорукая девушка приближалась к всаднику, псы кидались на неё и отгоняли прочь. Такая бешеная скачка продолжилась больше часа, до тех пор, пока не стало рассветать. На заре оборотень прекратил погоню и быстро скрылся из виду в степном просторе. А лама довез Кермен и сына до нашей деревни. И тут когда совсем рассвело Кермен, наконец, хорошо смогла рассмотреть монаха. Это был Джа-лама. Так вот. Я просил бы тебя, мой друг Антон, не смотря на твое плохое самочувствие возглавить поход на помощь селянам. Я думаю, что повстречаться с Джа-ламой тебе было бы сейчас интересно.

Глава 41

Хаусхофер, товарищ Николай и фон Бок подошли в темноте к калитке дома и осторожно в неё постучались. Джангар почти сразу после того, как раздался стук, вышел из дома и открыл калитку. Ночные гости безмолвно вошли во двор и потом вслед за Джангаром направились в дом. Войдя в дом Хаусхофер увидел, что в самой большой комнате особняка располагались бойцы штурмового отряда, а барон Унгерн вместе с Джангаром разместились в одном из нескольких небольших помещений. Джангар предложил переговорить в одной из пустующих комнат.

Хаусхофер, как только начался разговор, спросил:

— Как у вас идут дела?

Джангар ответил:

— Мы остановились во владениях местного купца и промышленника, господина Петрова. С ним я давно хорошо был знаком. У него в этом селении, как и в нескольких других местах в калмыцкой степи, где есть большие селения, несколько домов и складов имеется. Пришлось, правда, заплатить за постой звонкой золотой монетой. Но тут уж ничего не поделаешь. Прибытие нашего отряда местным жителям объяснили, тем, что приехали строители из города, и будут строить еще один склад. Уедем, скажет местным жителям, что поссорились из-за денег со строителями, которые решили требовать повышения оплаты. И действительно, наши бойцы сразу же показали себя людьми, понимающими в строительстве зданий и сооружений, так что если у кого и возникли какие-нибудь поначалу подозрения по отношению к нам, то потом они полностью рассеялись. Сейчас наши воины стали практически привычным атрибутом жизни в селе, на них никто не обращает внимания. Это первое. Далее. Джа-лама так здесь пока и не появился. В деревне есть и еще гости, которые ожидают появления Джа-ламы. Их достаточно много, но я бы выделил из них группу из четырех человек. Отец с дочерью, и местный уроженец Амур со своим другом из Петрограда. Они приехали некоторое время назад и у них есть какая-то поддержка в верхах. Есть еще в деревне и гость из монгольских степей, молодой человек, которого зовут Сухэ. Я пытался с ним разговаривать, но он оказался на редкость тяжелым собеседником. Выяснить у него что-либо, кроме того, что он хотел бы встретиться с Джа-ламой, мне не удалось. Вот собственно и всё вкратце. Если есть вопросы, то я готов на них ответить.

Хаусхофер спросил:

— Есть ли у кого вопросы к Джангару.

Товарищ Николай и фон Бок переглянулись и последний сказал:

— Я, похоже, знаю кто эти люди из Петрограда. Нам с господином чекистом лучше на глаза к ним не попадаться. Так что мы вас наверно будем вынуждены оставить здесь, а сами отправимся в Астрахань. И будем там ожидать от вас известий. Но пока мы здесь, я хотел бы услышать информацию от вас, господин Хаусхофер, о вашем небольшом путешествии.

Профессор сказал:

— Хорошо. Я в сопровождении части бойцов штурмового отряда отправился на условленное место, куда за мной прилетел аэроплан. На нем я добрался до наших войск и там при помощи телеграфа провел переговоры с нашими руководителями в Германии, а так же имел несколько бесед с высокопоставленными офицерами, которые частично находятся в курсе задач нашей миссии на юге России. Так вот новости весьма тревожные. Но обо всем по порядку. Я думаю, что вы в курсе, что в Баварии у нас, как и в целом в Германии, да и как в ряде других европейских держав существует легенда о белой и черной даме. Эти дамы, и черная, и белая, являются вестниками огромных испытаний для германского народа. Они предвещает одни несчастья облюбованным ими семействам, чаще королевских кровей. Появляются они, словно сгусток тумана, смотрят печально, через несколько секунд растворяется в воздухе, будто и не было. Белая дама появлялась обыкновенно в белой одежде, имея на голове вдовье покрывало с большими бантами, была высокого роста и с добрым выражением красивого лица. Черную даму видели как закутанную в черное одеяние фигуру. И видели их в самых различных замках страны. Появление Черной дамы в 1864 году предшествовало смерти короля Максимилиана II. Однако наиболее важно для нас то, что Белая дама является и членам династий Гогенцоллернов и Габсбургов, которые сейчас возглавляют наш союз континентальных держав. Германии и Австро-Венгрии.

Тут в разговор вклинился фон бок. Он спросил:

— Всё это очень интересно, но к чему вы это всё рассказываете?

Хаусхофер ответил:

— Как мне сообщили мои друзья, в один и тот же день, и в замке Шонбрунн, и в королевском замке в Германии появились призраки белой дамы, а в Мюнхене увидели призрак черной дамы. Но не это само по себе было необычно. Призраки видели там и раньше, но в тот день они обходили с дорожными сумками помещения замков, так словно они прощались с покоями королевских домов навсегда. Они вышли на порог замков и, поклонившись, растаяли в воздухе бесследно. И это невероятное событие вызвало не просто страх, но настоящий ужас в высшем свете континентальных держав. И, как я понимаю, все эти ужасные события произошли, сразу после того, как был проведен этот магический обряд в глубине калмыцких степей нашими противниками из Англии. Я уверен в том, что исход королевских призраков последствия магического обряда убийства Германии, которому мы с вами не смогли помешать. Кстати, как мне сообщили буквально перед самым моим возвращением на аэроплане обратно, наш недруг Джон Маккиндер жив и здоров и в настоящее время срочно возвращается на родину. Там его ждет поистине королевская награда.

Фон Бок спросил:

— Всё это ужасно слышать. Но что сейчас происходит на фронте? Как развивается наше генеральное наступление?

Хаусхофер ответил:

— Ночью 21 марта наша артиллерия неожиданно открыла огонь по английским позициям. Началось Весеннее наступление 1918 года с проведения операции «Михаэль». В данном наступлении мы имели практически двукратное превосходство в вооружении и в живой силе. Судите сами, на направлении главного удара мы сосредоточили 62 дивизии, примерно 6000 орудий и около 1000 самолетов. Нам противостояли английские войска, имевшие 35 дивизий, 216 танков, около 3000 орудий и около 500 самолетов. Поначалу всё шло просто великолепно. Первые дни наступления выявили отсутствие совместных действий войск Антанты. Например, когда английская 5-я армия была полностью измотана, французский генерал Петэн не счёл нужным помочь союзникам. Нашим героическим войскам сопутствовал успех, через 3 дня после начала наступления они захватили 50 000 пленных и 800 орудий. К 3 июня наши войска приблизились на 56 км к Парижу. Оставалось сделать всего один шаг до победы.

Молодой чекист произнес:

— Я вас не понял. Это победа? Мы одержали победу в этой ужасной войне? Враг разбит наголову и капитулировал? Рассказывайте, мы же здесь были оторваны от подлинной информации о том, что происходит в мире. Что произошло там во Франции?

Хаусхофер, покачав головой, ответил:

— Нет. Хочу вас расстроить. Мы не победили. Хотя и были в двух шагах, нет, в одном шаге от победы. Наши враги не сидели, сложа руки. Был назначен единый командующий союзными войсками генерал Фош, это великий полководец, который сумел быстро наладить взаимодействие в союзной армии. Но самое главное не в этом! Нашим войскам именно в тот самый день, в день, когда был совершен врагами нашего отечества магический обряд, как я это узнал, не хватило резервов для продолжения наступления. 6 июня наша армия остановила своё продвижение вперед. Но я уверен в том, что дело тут было не столько в отсутствии резервов, сколько в том, что армия потеряла уверенность в своих силах. И соответственно лишилась пробивной способности. После остановки нашего наступления Фердинанд Фош, командующий союзными войсками Антанты, отдал приказ о контрнаступлении. Удар, который был нанесен по нашей армии, был исключительно мощным. На помощь французским войскам пришли американские войска. Британский экспедиционный корпус, так же пришел на помощь к французам. Численность Американского экспедиционного корпуса во Франции к середине 1918 года была постепенно доведена с 85 000 до 1 200 000 человек, что нейтрализовало численное превосходство нашей армии, достигнутое после Брестского мира. Британские войска также получили подкрепления из Палестины. Мы действительно в одночасье потеряли всё то преимущество, каким владели прежде. Мы стоим на краю величайшей катастрофы в истории нашего отечества. И поэтому нам нужно срочно начинать искать вариант спасения. Я разговаривал с высшими должностными лицами. У них у всех присутствует ожидание катастрофы.

Глава 42

Безусловно, я был шокирован неожиданной встречей с белобрысым чекистом. Меньше всего на свете мне хотелось встретиться с ним. И вот он приехал в мою деревню, и расположился совсем недалеко от моего дома. Что делать? У меня голова пошла кругом. Я долго стоял в молчании и не знал, что предпринять. И тут дверь открылась, и меня тихо спросил Михаил:

— Что стоишь то, почему не отправился спать? И лицо у тебя такое бледное, словно ты только, что повстречал приведение. Случилось что? Да говори ты, не молчи, что произошло.

— Да, нам нужно поговорить, но не на улице — ответил я.

— Тогда заходи в дом, рассказывай, в чем дело — сказал Михаил и жестом пригласил меня в дом.

Я вошел в дом. Михаил предупредил меня, чтобы я говорил по возможности тише, Татьяна уже спала. Я не теряя время рассказал Михаилу о том, что увидел недавно на улице того самого своего знакомого, который и познакомил нас. Он был вместе с хорошо известным мне молодым чекистом, которого звали товарищ Николай. С ними был еще один мужчина, примерно сорока пяти лет от роду, которого мне раньше видеть не приходилось. Хорошо разглядеть его мне не удалось.

Михаил тут уточнил у меня:

— Я думаю, что эти трое мужчин направились к владениям купца Петрова. Я не ошибся?

— Нет. Они именно туда и пошли. Но откуда вы это знаете?

Михаил ответил:

— Я узнал случайно о том, что на днях в деревню приехала бригада строителей, и что она расположилась во дворе у купца Петрова. К этому коммерсанту местные жители, с которыми я разговаривал, относятся по-разному, кто его хвалит безмерно, кто считает убийцей и преступником. Вероятней всего правы и те и другие. Похоже, господин петров весьма разносторонняя личность. Я решил полюбопытствовать и посмотреть на владения купца и на новых строителей. Развлечений особых тут нет, так что не грех было зайти посмотреть. Но немного понаблюдав за строителями, я понял, что это не простые работники, это подразделение регулярной армии. Профессионалы военного дела. И они представляют вовсе не нашу армию. Это германцы. И вот я и стал размышлять о том, что здесь могли делать спецотряд германской армии. Я долго думал над этим вопросом, но так ничего и не придумал. А теперь, после того, как я узнал о том, что сюда пожаловали наши старые знакомые, всё встало сразу на свои места. Вывод, на мой взгляд, напрашивается только один в нынешней ситуации. Здесь германский разведывательный отряд может ждать того же самого, что и мы с вами. То есть возвращения Джа-ламы. И это исключительно важно и интересно. Значит, он им нужен зачем-то. И тут явно кроется большая загадка. Я не против больших загадок, но я против того, чтобы они мешали исполнению моих планов. Кстати, пока не забыл. Присмотрелся я и к тому монголу, что приехал к ламе. Тоже хочу сказать это далеко не простой человек, монгол опытный воин. Это сразу видно. Он молод, но много раз был ранен. Но я отвлекся. Так вот. Во дворе у купца Петрова я увидел одного человека, с которым я был знаком по Петрограду. Его зовут барон Унгерн. И он тоже меня увидел. И по его лицу я понял, что он меня узнал, но виду не подал. И тогда я понял, что барон не хотел, чтобы кто-нибудь догадался о том, что мы знакомы. Если говорить начистоту, барон и еще один молодой человек были дружны с Татьяной. Вот они на фотографии все вместе.

Тут Михаил Олегович протянул мне фотографию. На ней увидел Татьяну, которая стояла в центре, а возле неё стояли два молодых человека. Один из них видимо и был барон Унгерн, а вторым оказался мой старый знакомый, товарищ Иванов, собственной персоной. Тут я понял, что интерес его к семейству Николаевых был значительно более личным, чем казалось мне раньше. И мне сразу же вспомнились слова Иванова о том, что ради какого-то человека, он решил мне простить мой срыв и поход на его поиски в здание ВЧК. Тогда я думал, что он имел в виду Анну, как своего боевого товарища, но теперь я понял, что речь шла не о ней, а именно о Татьяне. Ради её спасения товарищ Иванов делал всё возможное. Я вернул фотографию Михаилу. И он продолжил свой рассказ:

— Я показал фотографию для того, чтобы ты понял, что даже при том, что я был, отторгнут семьёй своею, с дочерью у меня были нормальные отношения. Она единственная продолжала меня любить и жалеть. И она меня представила своим друзьям. Так что Унгерн никак не мог меня не узнать. Со всего этого я сделал вывод, что он находится в этом доме в роли пленника. Так что отсюда как дважды два равняется четыре, получается, что у купца Петрова во владениях сейчас расположилась германская разведгруппа. Молодой чекист по моим сведениям вполне мог быть причастен к работе германской разведки. Наш общий знакомый, который нас и познакомил, тем более может быть причастен к работе германской разведки, поскольку он был связан со многими темными личностями Петрограда. Так что ничего сложно в том, что я сумел определить, куда направились товарищ Николай, и его друзья нет.

Я сказал в ответ на длинный рассказ Михаила:

— Я рад, что вы столь догадливы и наблюдательны. Но остается вопрос. Что нам в этой ситуации делать? Я ума не приложу. Что нам предпринять?

Я задал вопрос и посмотрел на Михаила. Тот был совершенно спокоен. Он сказал:

— Если ты не знаешь как поступить, то при принятии того или иного серьёзного и жизненно важного решения следует задать себе вопрос. А как бы поступил на моём месте какой-нибудь великий человек — Чингисхан, Цезарь или Суворов? Вспомни историю монголов. Когда великий Чингисхан отправил в разведывательный поход двух своих великих полководцев Джебэ и Субудай-Багатура, он понимал, что два этих разных человека смогут хорошо дополнить таланты друг друга. Один из военачальников был горяч и пылок, а Субудай был хитер и осторожен, как старая лисица с отгрызенной лапой, и в тоже время злобен, как барс, побывавший в капкане, — с Субудаем не страшен никакой враг, и с ним не пропадешь — так говорили все нукеры. Поход этот получился воистину грандиозным, одним из величайших военных походов в истории. В этом походе монгольские войска одержали великое множество побед, богатства столиц нескольких царств и княжеств попали в руки монголов, они шли вперед, к новым сражениям имея с собой громадный обоз, весь забитый неисчислимыми богатствами.

И вот, видя это, многочисленные враги монголов стали объединяться для того, чтобы дать решительный бой монголам. Они выбрали себе единого командира. И отправились в погоню за монгольским войском. Догнали его и встали перед ним, перегородив ему путь. Монголы не испугались гигантского многократно превосходящего их по численности войска и вступили в жестокий бой, рассчитывая как всегда одолеть их своим воинским искусством и беспримерным мужеством, но в этот раз врагов было слишком много. Бой продолжался до вечера, и монголы понесли огромные потери. К вечеру утомленные сражением монгольские войска укрылись в своем укрепленном лагере. Положение войско было практически безнадежным. Казалась, что спастись монголам уже не удастся. И в этот момент Джебэ и Субудай-Багатур начали держать совет. Субудай задвигался и замахал рукой. Все притихли и наклонились в его сторону. И он сказал о том, что начиная дело, надо вспомнить, как раньше поступал в тяжелой ситуации Чингисхан. И затем надо подумать, что бы он сделал на нашем месте, и тогда выход из безнадежной ситуации можно будет найти. Тогда Джебэ послал к знатнейшему кыпчакскому хану Котяну лазутчика, и тот прочел письмо, в котором говорилось о том, что монголы готовы отдать ему богатства своего обоза.

Давайте только заключим с вами нерушимый договор не тревожить друг друга. За это мы вам дадим столько золота и богатых одежд, сколько вы пожелаете. А вы сами уходите отсюда и предоставьте нам одним расправиться с остальными врагами.

Монголы послали кипчакам много коней, нагруженных ценными подарками, и кыпчакские ханы, соблазнившись богатой добычей, предательски покинули ночью аланов и увели свои войска на север.

Монгольские дружины напали на аланов, разгромили и пронеслись по их селениям, предавая все огню, грабежу и убийству. Аланы объявили о своей полной покорности Чингисхану, а часть их присоединилась к монгольскому отряду.

Тогда, не имея больше за спиной острых мечей аланов, Джебэ и Субудай внезапно повели свои войска на север в степь, на кыпчакские кочевья. Уверенные в мире и своей безопасности, кыпчакские ханы с отдельными отрядами разъехались по своим стоянкам. Монголы гнались за ними по пятам, разорили главные пастбища кипчаков и забрали всякого имущества во много раз больше того, что дали в уплату за измену.

Субудай и Джебэ вовремя вспомнив о том, как подходил к решению сложных задач Чингисхан поняли, как нужно правильно поступить в данной ситуации. Врагов нужно было разделить между собой, и самое главное их нужно было лишить мотивации. Монгольские военачальники поняли, что основная мотивация у части противостоящего им войска отнять у них сокровища, захваченные во время их победоносного похода.

После того, как были отосланы великие сокровища, красавицы, предметы роскоши, лагерь монголов стал почти пуст. В монгольском лагере остались лишь одни воины, готовые сражаться и умереть. А большая часть их противников, с громадной добычей покинули поле боя. Биться, и умирать за великую добычу для них было понятным делом, биться ради чего-то другого им было не привычно. В итоге они потеряли к этой битве интерес. Военачальники монголов убили на корню всю мотивацию кыпчакского войска. Они могли, забрав добычу, после этого вступить в бой с монголами, но сделать это было трудно, практически невозможно. Лишившись мотивации, войско стало неспособным воевать. А позднее всё отданное в тот тяжелый момент было с лихвой возвращено монголами. Вот что значит вовремя подумать о том, что сделал бы великий человек, окажись он сейчас на моем месте.

Я в ответ, сказал Михаилу:

— Большое спасибо за интересный рассказ. Я сам часто вспоминаю про Чингисхана и его заветы. Чингисхан любил говорить следующее: то, что моё, оно и так моё, нужно думать о том, чтобы забрать чужое. И еще говорят, что Чингисхан любил поговорку, боишься — не делай, делаешь — не бойся. Но что вы хотели мне посоветовать. Я это так и не понял.

Михаил ответил мне:

— Полководцы, вспомнив о Чингисхане, задумались, о подлинной мотивации своих врагов и благодаря этому смогли победить. Мы сегодня с тобою не знаем подлинной мотивации наших противников. Что они хотят. Мы не знаем, что ими движет. Без этого знания нам их не одолеть. Им всем нужен мистический лама. Зачем? Не понятно. Мы с тобой неправильно построили нашу стратегию. Я это полностью моя вина. Мы заняли позицию здесь и стали просто ожидать приезда Джа-ламы. Мы превратились в пассивных наблюдателей. И это ужасно. Пора с этим заканчивать. Нужно брать ситуацию в свои руки.

Я спросил:

— И как это мы сможем сделать сейчас? Что мы можем предпринять для того чтобы взять ситуацию в свои руки?

Михаил улыбнулся и сказал:

— Первое. Ничего не надо бояться. Наш противник, мы об этом знаем, не хочет себя к себе привлекать внимание. Он в этих условиях вряд ли решиться на нападение на нас. Ты видел противника, но они об этом факте пока ничего не знают. Поэтому они считают, что их никто не раскрыл. О нашем здесь нахождении они совершенно точно знают, так что ситуация понятная и пока никакими эксцессами нам она нам не грозит. Если бы они посчитали наше здесь пребывание опасным для выполнения их миссии, то тогда бы они с нами церемониться бы точно не стали. Убрали бы нас и дело с концом. Второе. Просто сидеть здесь больше нельзя. Завтра найми людей, деньги я дам, сколько понадобиться, пусть объедут окрестности и постараются узнать любую информацию о Джа-ламе. Он где-то здесь в этих краях прячется. И сам тоже бери с собой своего товарища и отправляйся на поиски информации о Джа-ламе, но так чтобы в течение дня вы могли вернуться обратно. Мне нужно знать всё об этом человеке. И мелочей тут быть не может. Всех кто его знал нужно тщательно опросить. Мне нужно понять, что он за человек. А для этого я должен знать, что он любит, есть, его манеру говорить, короче меня интересует всё. Я должен всё об этом человеке узнать. И вот когда я его буду знать, как свои пять пальцев, тогда я смогу решить свои проблемы. Еще я думаю, что завтра я смогу незаметно для его охраны переговорить с бароном Унгерном. Есть ли у тебя еще ко мне вопросы?

Я ответил Михаилу:

— Понятно. Я просто подумал о том, что можно будет найти учеников Джа-ламы. Но их несколько человек и всех опросить будет достаточно сложно. Да и вряд ли они станут с нами откровенничать. Есть еще один вариант. У Джа-ламы был друг, с которым он вместе вырос, потом они много лет работали вместе, практиковали и лечили людей, но уже давно они рассорились между собой. Друга зовут Бадма, и он тоже считается большим авторитетом среди местных священников и врачевателей. Он терпеть не может Джа-ламу, от любого упоминания о нем, впадает в ярость, но может многое рассказать.

Михаил сказал:

— Хорошо. Это то, что нам и нужно. Отправляйтесь к этому Бадме прямо сегодня с утра. Но так, чтобы к вечеру вы вернулись обратно.

Я ответил:

— Сегодня же вернуться, назад не получится. Владения Бадмы расположены достаточно далеко отсюда.

Михаил сказал тогда:

— Ладно. Поедем все вместе. Заодно пригласим с собой монгола в путешествие. Я думаю, он будет не прочь переменить обстановку да и от небольшого заработка точно не откажется. Так что решено. Отправляемся в путь. Засиделись тут, мочи нет.

Глава 43

Во время ночного совещания под руководством Хаусхофера и фон Бока было принято решение разделить группу на две части. Фон Бок вместе с товарищем Николаем и Джангаром в сопровождении половины бойцов штурмового отряда должен был отправиться этой же ночью в Астрахань. А Хаусхофер вместе бароном Унгерном и солдатами оставался на месте. После того как фон Бок со своей частью группы покинул владения купца Петрова, Хаусхофер разместился на ночлег в одной комнате вместе с бароном Унгерном. Барон быстро уснул, но был разбужен, поскольку услышал слабый призыв на помощь. Унгерн быстро зажег свечу и увидел Хаусхофера в ночной рубашке стоящим посреди комнаты. Было понятно, что это именно он звал на помощь и кажется, был наполовину парализованным. Профессор явно был в панике. Он так дрожал, что тряслось практически всё в этой небольшой комнате. И при этом Хаусхофер издавал бессвязные и нечленораздельные звуки, хватая ртом воздух как при удушье…

Карл Хаусхофер стоял посреди своей комнаты, покачивался и смотрел по сторонам, как будто заблудился. «Это он, это он, — стонал профессор, — он пришёл за мной! Но у него руки коротки, со мною справиться! Я сам вырву его черное сердце и скормлю его дворовым псам! Меня невозможно победить!» У него побелели губы, он изрядно вспотел. Внезапно он стал выкрикивать какие-то бессмысленные цифры, потом отдельные слова и обрывки фраз. Это было ужасно. Он говорил что-то странное, невероятно путаными фразами. Затем он снова замолчал, но его губы продолжали двигаться. Тут Унгерн стал его призывать проснуться. Он стал тормошить профессора, посчитав, что им овладел, какой-то жуткий кошмар. Но профессор не реагировал на его действия. Тогда Унгерн плеснул Хаусхоферу в лицо воду из большой жестяной кружки. Тут германец вдруг зло сказал: «Там! Там! Вон, в углу! Он там! Неужели ты не видишь эту наглую тварь? Посмотри на неё, она смеет грозить мне смертью! Я сейчас сам уничтожу её!» Пока он так говорил, он всё время грозил пальцем невидимому противнику. Унгерн зажег керосиновую лампу и посветил в то место, куда грозил пальцем профессор. Зоркие глаза барона сумели распознать едва заметные очертания большой собаки, которая странным образом висела в пространстве комнаты почти под самым потолком. Тускло сверкали бездонные глаза туманного пса, они с удивлением взирали на офицера, так словно он был каким-то фантастическим существом. И в этот момент Хаусхофер схватил в руки горящую свечу и, прочитав заклинание, подул на пламя в направлении на призрачного пса. Огонь свечи неожиданно превратился в огненный смерч, который обрушился в тот угол, где находилось мистическое существо. Раздался резкий хлопок, запахло серой, и монстр исчез, словно его никогда и не было. Хаусхофер медленно подошел к своей кровати и опустился на неё. Он несколько раз глубоко вдохнул и, в конце концов, впал в глубокий сон. Барон Унгерн пожелав профессору доброй ночи тоже быстро уснул.

* * *

Утром Хаусхофер извинился перед бароном за случившийся вечером инцидент и постарался объяснить ему суть того, что произошло с ним. После того, как он лег спать, в голову профессору пришла идея провести магический обряд, который мог бы определить место нынешнего места нахождения Джа-ламы. Цель профессора была в том, чтобы с помощью магии визуализировать некую, интересующую его картину. Именно созданием картин в своем воображении и занимаются чаще всего маги. Но это не просто психологическим способом ухода от реальности, как можно было бы предположить. Это типичная магическая операция, цель её насколько возможно ясно визуализировать ситуацию, которую он хотел получить. То же самое совершают в глубине своих храмов, посвященные в мистические тайны маги, в особых закрытых для простых смертных местах по всему миру. Контроль над визуализациями дает власть над ходом событий и создает желательные для мага ситуации на физическом плане. Это достигается тренировкой силы концентрации посвященного в таинства мага до тех пор, пока он не сможет фокусировать свою волю подобно лазеру. Затем с помощью сверх нормы развитой силе воли делается соответствующая ясная визуализация — обычно ситуация, которую маг хочет создать. Движущей силой, стоящей за всей этой операцией является, усиленная эмоция и особого рода медитация. Войдя в мистический транс, Хаусхофер попытался увидеть то место, где находился сейчас Джа-лама. Потом он планировал создать в своем мозгу визуализацию сцены, в которой Джа-лама собрался бы в путь и отправился прямиком к тому месту, где его ученик оставил ритуальные принадлежности. И здесь Хаусхофер попытался бы создать визуализацию своей встречи с калмыцким ламой, он хотел увидеть, то, как Джа-лама будет схвачен его воинами и потом станет служить ему и Германии. Но всё сразу же пошло не так, как планировал профессор. Он и раньше пытался выйти на связь с Джа-ламой, на уровне тончайших магнетических соединений. Но контакта осуществить не удавалось. На острове вероятней всего действовала некая магическая энергетическая установка огромной силы, которая прикрывала Джа-ламу от магического на него воздействия. Но главное между ними не было связи. Хаусхофер не мог найти соединение с калмыцким ламой. И это было странно, но до поры, до времени с этим ничего невозможно было сделать. Теперь Хаусхофер почувствовал, что что-то изменилось в этом деле. Как только он стал, искать в паутине мистических магнетических соединений образ Джа-ламы, сразу же появилась тонкая ниточка, которая явно вела к нему. И профессор отправил свое мистическое зрение по данному тонкому каналу. Но как только Хаусхофер оказался вблизи от того места, где должен был сейчас находиться калмыцкий лама на германского мага совершил нападение огромный охранный пес, невероятной силы и мощи. Он кинулся на германского мага. Никогда в жизни Хаусхоферу не приходилось сталкиваться с таким ужасающим мистическим врагом. Посвященные всегда предупреждали, что если кто-то использует оккультные энергии во зло, то это, в конечном счёте, погубит его самого. Это предупреждение понимают очень неверно. По сути же оно означает, что определённый магический подход содержит в себе семена собственной гибели. И Хаусхофер в какой-то момент понял, что смерть его близка. И что его ничто не сможет уже спасти. Кто-то невероятно могущественный сумел так защитить покой калмыцкого ламы, что любая попытка войти без спросу с Джа-ламой в контакт, на уровне тонких магнетических связей, почти гарантированно должна была бы завершиться гибелью мага рискнувшего выйти на связь. Хаусхофер даже и предположить не мог, что энергетические сущности такой мощности могут быть подвластны воле магов. Это было просто невероятно. Но это было именно так. И вот перед профессором оказалось мистическое существо невероятной силы и мощи. И спасения для него уже не было. Он явно переоценил свои силы, посчитав себя более искушённым магом, чем Джа-лама. Великое искушение для чёрного мага — взять на себя непосильную задачу. Если человек, уже опьяненный блеском магических идей и испорченный психофизическими опытами, связанными с магической подготовкой, открывает у себя хоть какую-то степень подлинных оккультных или психических способностей, то ему обычно остаётся всего один шаг до падения в бездну мании величия. А это падение неизбежно ведет их к гибели. Так и должно было произойти и с профессором Хаусхофером. Но тут на пути у чудовища появился еще и второй человек, барон Унгерн и адская тварь была непонятным образом смущена этим обстоятельством. Почему-то барон оказался непреодолимым препятствием для адского создания. Хаусхофер не мог тут ничего понять. А барон Унгерн сказал, что видимо просто не пришло его время умирать. И адская тварь это поняла. Хаусхофер махнул рукой и сказал:

— В любом случае, теперь совершенно ясно, что любые магические действия против Джа-ламы совершать, не просто бессмысленно, а еще и смертельно опасно. Остается, надеется теперь только на физический план, то есть на работу наших друзей. Но обстановка на фронтах такова, что я готов рискнуть еще раз попытаться прорвать магическую защиту калмыцкого ламы. Невозможно просто сидеть, здесь сложа руки и при этом знать, что на фронтах мировой войны сейчас гибнет наша непобедимая прежде армия, а вместе с нею погибает и наша великая родина. Нужно что-то делать. Нужно срочно найти выход из сложившегося положения. Есть ли у вас предложения. Как мы могли бы попробовать исправить положение? Расскажите о вашем видении ситуации.

Барон Унгерн ответил:

— Хочу вам доложить, уважаемый профессор, пока у меня нет особых предложений по той ситуации, что мы сейчас имеем. Подождем возвращения Джа-ламы. Он мне говорил, что обязательно должен сюда приехать. Ничего другого пока в голову мне не приходит. Если вы своим волшебством пока ничего поделать не можете, то куда мне со своими идеями выступать.

Профессор Хаусхофер задумчиво произнес:

— Я понимаю, что вы переживаете сложный период в жизни. Так уж сложилось, что офицеры вашего отряда, многие из которых были вам, наверное, дороги и близки, погибли в том коротком бою у входа в подземный мир Агартхи. Они погибли от рук наших солдат. Но с этим теперь уже ничего не поделаешь. Наши солдаты убили ваших офицеров. Но хочу еще раз вам напомнить. Если бы один из ваших воинов не выстрелил бы первым в этого типа, атамана с острова, возможно, всё пошло бы и по-другому. Во всяком случае, такая возможность была. Сейчас уже ничего в прошлом не переделаешь. Всё что произошло — стало историей, стало нашей памятью. Я понимаю, что вам всё равно больно вспоминать о происшедших событиях. Вы внутренне себя вероятней всего обвиняете в предательстве своих товарищей. И если было бы возможно, сейчас можно было бы мне много рассказать о том, что это не так, и что никакого предательства вами ваших товарищей не было. И товарищи ваши могли быть и сами не правы. Да и они все мертвы, какой смысл за них теперь стоять и вообще брать в расчет. Но они, ваши друзья офицеры, в отличие от нас с вами мертвы. И поэтому они по-своему навсегда останутся правыми, они уже больше не совершат ошибок и ничего никому не расскажут и не пожалуются на нас. Но, несмотря на всё это. У нас с вами образовался перед этими людьми определенный долг.

Барон Унгерн мрачно промолвил:

— У вас-то какой долг мог образоваться перед моими друзьями офицерами? Я как командир должен был обеспечить, возможно, полную безопасность для моего отряда. И я этого не смог сделать. Всё остальное это следствие данного моего просчета. Я передоверялся одному человеку, который никогда меня не подводил даже в самых сложных ситуациях, а здесь он впервые в жизни меня не выручил. Думаю, что только смерть или нечто похожее на неё остановила моего порученца. Я должен был заранее получить всю информацию о приближении штурмовой группы к нашему отряду. Но вот не получил никакого предупреждения. Если бы я знал, если бы я был подготовлен заранее, то ситуация могла повернуться совсем иным образом. Но теперь, действительно, уже ничего не изменишь. Моя вина, как командира велика. Но они все равно уже мертвы. И тут другая сторона вопроса. Да я германец. Для меня Германия родина моих предков. Хотя мне это всё не помешало участвовать в войне против неё, но в этом нет ничего особенного, я исполнял свой долг как гражданин своего отечества. Но при этом я никогда врагом Германии не был. Я был всегда патриотом своей родины предков. Я не знаю, как мне быть в этой ситуации. Сердце мое продолжает разрываться на части. Но это всё мои долги. А вот вы господин профессор здесь совершенно точно ни при чем.

Хаусхофер посмотрел внимательно на Унгерна и сказал:

— Барон. Вы не совсем правы. Я имею прямое отношение к смерти ваших друзей офицеров. Я формально возглавляю данную экспедицию. И не виси над нашей страной такая ужасающая угроза, вполне возможно я бы не стал бросать штурмовой отряд в бой здесь, за сотни миль от линий фронта, в глубоком тылу. Но я бросил воинов в бой, потому что смертельная опасность грозит ныне Германии. И это заставляет нас идти на любые действия ради спасения страны. Но я опоздал. Убивая ваших друзей, мы думали, что убиваем смертельную угрозу для нашей с вами родины. Но было уже поздно. Так что у нас с вами есть общий долг перед этими невинно убитыми людьми. Как его покрыть? Я вам сейчас отвечу. Я сам никогда не был врагом России. Наоборот. Я всегда был искренним другом этой великой страны. Я утверждал и утверждаю, что только союз трех великих держав — Германии, России и Японии может стать основой непобедимо союза наций. И ради этого союза я готов пойти на любые жертвы. Хочу вам рассказать о том, что то, что сейчас было сделано английскими магами, при вашей помощи дорогой барон, против Германии было ранее сделано против России нашими магами. России был нанесен смертельный магический удар в самое сердце. Этот удар имел успех. Радость и гордость охватила наших агентов и их хозяев. Но в точном соответствии с законом кармы последовала магическая расплата. По самой Германии был нанесен такой же магический удар. Опыт России показывает, что если мы сейчас же не найдем способа изменить магическую ситуацию, то тогда в Германии будет тоже, что и сейчас в России. Хаос и разорение. И возможно, что из этого хаоса вообще не будет теперь уже никакого выхода. И вот теперь я хочу сказать следующее. Лучшей выплатой долга перед вашими погибшими друзьями будет магическое спасение России. Я считаю так. Спасая Германию от магического её убийства, мы должны при поиске противоядия искать возможность не только для спасения одной нашей родины. Мы должны постараться одновременно ликвидировать и тот вред магический, который был нанесен России. И тогда все наши жертвы окажутся не напрасными. Как вы считаете, господин барон?

Унгерн задумчиво промолвил в ответ:

— Наверное, вы абсолютно правы. Перед нами теперь стоит цель спасти и Россию и Германию от зла. Но я считаю, что от зла их излечит только мой новый поход с востока. Моим предком был воинственный Аттила. И я мечтаю о том, чтобы как мой предок привести новое поколение новых гуннов в европейские страны для того, чтобы их навеки излечить от заразы большевизма и коммунизма. Но я не прочь помочь вам в спасении Германии и России от мистического зла.

Хаусхофер сказал:

— Вот и отлично. А теперь я все же хотел услышать ваши предложения. Что нам в сложившейся ситуации предпринять? Ваши предложения?

Унгерн ответил сразу же:

— Хорошо. Здесь поблизости остановилось несколько человек. Все они приехали сюда из разных мест, и все они ждут здесь приезда Джа-ламы. Часть из этих людей мне лично знакома. Я считаю, что было бы неплохо объединить нам с ними свои силы. Цель у нас общая. Я мог бы переговорить с этими людьми и предложить им сотрудничество. Это могло бы нам сильно помочь. У нас есть некая информация. Наверняка и эти люди обладают какой-то ценной для нас информацией. Всё это может изменить сложившееся положение в нашу пользу.

Хаусхофер ответил:

— Хорошо. Ваш план принимается. Завтра же с утра переговорите с этими людьми и все у них выясните.

Глава 44

Миронов выслушал Бадму, принял предложение возглавить отряд, направляемый на помощь пострадавшему от ужасного монстра селу. Потом Бадма занялся подготовкой отряда для похода, а Антон указал молодой женщине, чтобы она пошла вслед за ним. Миронов пригласил Кермен и сына в свою кибитку и стал, расспрашивал о жизни в деревне, о том, как развивались трагические события последних дней. Казалось, что Миронов не хотел упустить ни одной, самой маленькой детали в своих расспросах. Его интересовали все подробности о каждом из её односельчан. Особенно Миронова интересовали все молодые женщины, которые жили в селе. Все легенды и поверья, которые были в селе. Кермен рассказывала всё, что она помнила о каждой из молодых женщин села. Молодая женщина вспомнила еще о том, что она слышала рассказ в селе о том, что некогда глава этого поселка, Мерген-багатур, для того чтобы оградить своего родного сына от опасности отправил на выполнение смертельно опасного поручения большого волшебника и мага, чужого мальчика, которого тоже звали Янка, как и её сына. Хозяин предварительно усыновил мальчика сироту. Перед самым отъездом, какой-то мрачного вида пожилой мужчина чужак, тоже выявил желание отправиться в поход. Его тут же схватили слуги и с шутками закинули в ту же повозку, в которой ехал Янка.

Когда новобранцы прибыли в крепость во владениях мага с ними провели занятия офицеры и старые солдаты. А еще через несколько дней их бросили в первый бой. Мужчина, а он назвался Гаря, оказался опытным бойцом. Несколько раз за первый бой он спасал жизнь Янка. А после боя он взялся обучить Янка боевому ремеслу. Так прошел целый год боевых действий. Ян выучился у своего нового друга всем тайнам единоборств и искусству владеть всеми видами оружия. И эта учеба очень сильно помогла Янке. Из того набора молодых людей, с которым они попали на службу к колдуну, в живых к концу года остались только Ян и его товарищ Гаря.

Наконец мир был заключен. Колдун перед самой отправкой каравана подошел к Янка, и сказал, что он прекрасно показал себя в бою, и что он заслуживает награды. И после этих слов колдун вручил юноше небольшой ларец, наполненный золотыми монетами. Но дальше он сказала, что поступок Мерген-багатура, приславшего к нему приемного сына вместо, родного отпрыска, должен быть тоже отмечен им. Маг дал юноше в руки грамотку и сказал, чтобы он передал её Мергену-багатуру. Тот заверил колдуна, что так и сделает. И Янка вместе со своим товарищем отправились домой. Перед тем как отпустить их офицер предупредил их о том, что в окрестностях этих мест появился давно уже огромный монстр, оборотень-людоед. Он много раз за последний год нападал на солдат главным образом противника, и на местных жителей. Пока шли бои, было решено, солдатам ничего не говорить о появлении зверя. Янка переглянулся с друзьями по оружию. Была поздняя осень, нужно было вернуться домой до того момента, когда выпадет снег. Все ребята и старый Гаря дружно воскликнули, что бояться им нечего. Они воины и с ними ничего не случится в пути.

И вот небольшой отряд отправился домой через горную и лесистую местность. Шли они два дня без особых приключений, а вот на третий день вдруг бесследно исчез оставленный на ночь в дозоре молодой солдат. Еще через два дня снова на ночной остановке бесследно исчез молодой солдат. Здесь все воины словно взбесились, стали обыскивать друг друга. Стали следить за всеми. У всех сложилось мнение, что зверь среди них. Что зверь один из них. Через три ночи Янка, как обычно устроился спать рядом со своим товарищем Ганном, но в эту ночь, он спал очень насторожено. И вот Яну почудилось, что Гаря медленно встает, внимательно смотрит на него, а потом начинает бесшумно двигаться в лес. Ян так же беззвучно окончательно пробудился и пошел вслед за своим боевым товарищем. А тот, выйдя на лесную полянку, скинул с себя одежду и присел на корточки, а через минуту поднялся уже огромный волк, который стремглав помчался к тому месту, где находились двое дозорных.

Янка, выхватив свою боевую саблю, кинулся вслед за зверем. И в тот момент, когда зверь бросился на одного из солдат, Ян сзади саблей нанес страшной силы удар по зверю. Зверь обернулся и кинулся на Яна. Но Ян был проворен и зверь промахнулся. И не успел монстр подняться, как Ян вновь нанес ему удар своей саблей и отрубил ему одну из передних лап. Зверь жутко заревел. И тут стали подбегать другие воины и своим оружием стали рубить зверя. Монстр встал на задние лапы и побежал. Его преследовали солдаты. Каждый из них старался зарубить монстра. Но тот добежал до края пропасти и сбросился с неё вниз. Воины убедились в том, что преследовать зверя больше невозможно, и вернулись на стоянку. Там они на костре сожгли волчью лапу. И отправились в дальнейший путь. Дальше их путь проходил без особых событий. И еще через неделю Янка вернулся к себе домой. Когда юноша вернулся в село, все его жители страшно удивились его такому скорому приезду. Мерген-багатур, который после отъезда молодого воина серьезно заболел, внимательно выслушал рассказ своего приемного сына и взял из его рук грамотку, которую прислал ему колдун. Прочитав её, он побледнел и сказал, что тот приказывает, во избежание лютой смерти всех обитателей села собрать все свои богатства и на них засватать для приемного сына младшую дочь ханского визиря. Никто не стал возражать, огромный выкуп за невесту был выплачен, и вот через месяц состоялась свадьба приемыша с дочерью великого визиря.

Жили они богато, у них был самый красивый в степи хутор. Жена была и красивой, и доброй. Казалось, что счастье молодых людей совершенно и ему не будет конца. А на следующий год у молодой семейной пары родился сын. Сына решили назвать Мергеном. Мальчик рос крепким и сильным ребенком. Когда ему исполнилось три года, самый день его рождения, как-то в мае месяце, Янка с женой отправились в город на рынок, где были куплены гостинцы на день рождения, и тут Янка ненароком оглянувшись, увидела монаха, одетого в черную сутану. У монаха не было одной руки, вместо руки у него был пустой рукав, и вообще он выглядел сильно побитым жизнью существом, еле влачил свои ноги. Когда Янка вновь бросил взгляд в ту сторону рынка от монаха и след простыл. Но молодой воин понял, что это вернулся в его жизнь Гаря. И пришел он за самым младшим в его семье, за его сыном. Оборотень явно был на краю могилы, но умереть, не передав свое мучение, свой темный дар ему невероятно сложно, практически невозможно. И монстр продолжает жить и мучиться, до тех пор, пока кто-то не примет на себя его судьбу.

И когда они вернулись к себе домой, ночью Янка остался караулить своего сына. Долго Янка сидел в полной тишине в темноте. Ничего не происходило. И тут бесшумно в ночной тьме медленно приподнялся полог кибитки, и в неё впрыгнул огромный седой как лунь волк. У зверя было три лапы. Он шел, слегка качаясь по юрте. И тут Янка кинулся на волка. Он всадила в зверя кинжал, а жена его начал рубить зверя саблей. Через несколько минут борьбы зверь упал на пол замертво. А затем вместо туши зверя появился на полу высохший как мумия, труп пожилого мужчины, весь покрытый следами тяжелейших ранений. Когда молодые супруги стали выносить труп оборотня из кибитки, тот последним своим движением слегка оцарапал палец жены Янка. Но это имело огромные последствия. В одну из лунных ночей юноша проснулся и не увидел рядом с собой свою жену. Он выскочил из кибитки и стал её искать. И тут молодой воин увидел огромного белого волка. Он стал преследовать хищника, но зверь был намного быстрее его коня. Через некоторое время он увидел, что приближается к родным местам. А еще через некоторое время, юноша увидел, как огромный зверь напал на село Мерген-багатура. Монстр рвал на куски жителей села. Сам Мерген-багатур бросился на волка, и они стоя сцепились. В этот момент молодой воин подоспел к ним и всадил свой огромный кинжал в волчью спину. Волк неожиданно закричал человеческим, женским криком и упал на землю. Когда молодой муж наклонился над трупом, то он приобрел сразу человеческие черты. И сразу стало ясно, что это была его молодая жена. Так что в истории села был случай, когда женщина волчица уже нападала на его жителей. Это происходит не в первый раз. Миронов внимательно выслушал рассказ. Тут Кермен сказала, что она хотела бы остаться в деревне под покровительством своего родственника. И отказал ей в этой просьбе, сказав, что ребенка можно будет оставить здесь, а вот самой её придется тоже отправиться в поход. Сначала нужно было бы добраться до деревни, а после того, как будет ясно, что там происходит, можно будет отправить Кермен с сопровождающими за ребенком. Кермен безропотно приняла решение военного человека.

И уже через полчаса они выехали из села на лошадях в сопровождении кавалькады всадников из личной охраны Бадмы. Глава поселка не слишком хотел, чтобы слухи о трагедии в соседнем селе стали всеобщим достоянием. Люди в его деревне еще не отошли от чудовищной потери людей в уничтоженном караване. Дорога была длинной и опасной. Не раз Миронов слышал вблизи надрывный волчий вой. А один раз он увидел волков своими глазами, в тот момент, когда они тащили зарезанную ими овцу через степь. Хотя волки были совсем рядом, они совсем не обратили никакого внимания на военный отряд. Но это были обычные степные хищники, а не демоны из преисподней, хотя и обычные хищники были смертельно опасными существами. Пару раз на пути отряда попадались конные разъезды вооруженных людей, но, по счастью, они все спешили по своим делам, и до отряда Миронова им дела не было. Миронов спешил достичь деревни до наступления темноты, только лишь изредка останавливаясь, для того чтобы перевести дух. И вот к вечеру они достигли небольшого поселка, в котором разыгралась страшная трагедия.

Когда группа всадников добралась до деревни, то сразу из рассказов крестьян выяснилось, что за время отсутствия Кермен никто из жителей села не пострадал. Зверь на охоту не выходил. Не теряя времени Миронов начал тщательно допрашивать всех жителей села, одного за другим. Он внимательно просматривал руки и ноги, и искал малейшие следы повреждений, которые могли указать на то, что перед ним демоническое существо. Но осмотр ничего не дал. Потом Антон осмотрел место совершенных монстром нападений. Какую-то картину преступлений ему удалось в голове своей составить. Ученик Бадмы читал очистительные заклинания и ходил по селу со специальным амулетом, который бы указывал на носителей демонической силы. Но никакого результата не было. Ничего не говорило в селе о том, что монстр находится среди его жителей. В конце концов, Миронов про себя тоже решил, что монстра среди жителей села нет.

После этого Миронов отправился в сопровождении своих помощников с Кермен до места нынешнего нахождения Джа-ламы. Женщина указала дорогу до дома дяди всадникам, один из которых посадил молодую женщину рядом с собой на седло и они отправились в путь. И когда до места осталось совсем небольшое расстояние, Миронов сказал чтобы она дальше, пошла пешком одна, а они её будут ждать рядом с домом. Кермен побежала к дядиному дому. На стук её откликнулись два огромных пса, яростным воем. Через некоторое время дверь отворилась, и на пороге дома появился Джа-лама, который увидев молодую женщину, зло сказал:

— Ты зачем сюда снова вернулась, несчастная женщина? Я отвез тебя в безопасное место, там тебе и следовало бы находиться. Хоть ребенка догадалась обратно с собою не тащить сюда? Зачем ты снова пришла ко мне, что тебя привело ко мне на этот раз?

Молодая женщина ответила:

— Я приехала сюда не одна. Я привезла с собой людей моего родственника Бадмы, которые должны помочь нам справиться с чудовищем. И они хотели бы с вами встретиться и переговорить. Не откажите уважаемый лама им.

Джа-лама ответил:

— С людьми моего врага Бадмы я разговаривать, не намерен. Пусть убираются отсюда. Я здесь сам как-нибудь наведу порядок.

В тот момент, на калмыцкого ламу сразу же со всех сторон накинулись слуги Бадмы. Опытные воины быстро смогли скрутить Джа-ламу.

А через некоторое время туда же во двор дяди Кермен въехал сам Миронов. Он поприветствовал плененного ламу:

— Вот и повстречались мы с тобой снова, уважаемый лама. Гора с горой не сходятся, а человек с человеком сходятся. Так что рад приветствовать тебя. У меня к тебе есть целая куча вопросов. Но первый из них — где сейчас барон Унгерн? Что тебе о нем известно?

Джа-лама ответил:

— Может быть, для начала уважаемый друг, вы прикажете своим нукерам меня отпустить, разговаривать со скрученными руками мне не слишком удобно.

Миронов отдал приказ отпустить ламу. Тот, освободившись от пут, пригласил Миронова в дом. Здесь калмыцкий лама, усадив своего гостя за стол, сказал:

— Я рад тебя приветствовать мой друг. Мой совет тебе. Возвращайся к Бадме. Барон Унгерн жив и здоров и скоро он туда сам пожалует. Так что лучше всего тебе не тратить времени на поиски и просто ожидать приезда своего командира. Теперь насчет монстра. Я завтра посещу село и сам со всем разберусь. Я поставил магическое ограждение вокруг этой местности, и теперь оборотень сюда не сможет попасть. Так что жители села отныне будут под защитой моей магии. Поэтому возвращайтесь все домой.

— Я хотел пригласить вас с собой уважаемый лама. Я думаю, что и барон вам был бы сильно рад вас увидеть.

Джа-лама усмехнулся и сказал:

— Посмотрите в окно. Все ваши люди уже собрались в дорогу и если вы с ними отправитесь прямо сейчас в путь, то к утру вы уже будете в селе у Бадмы.

Миронов посмотрел в окно и увидел, что весь отряд его стоял у ворот дома, точно действительно собрался отправиться в путь.

— Вы не обольщайтесь тем, что вам удалось меня скрутить, после последнего моего посещения подземного мира я получил такую магическую защиту, с которой практически невозможно совладать никому из живущих на этом свете людей. Это просто невозможно. Так что не будем терять время, вы сейчас же отправляетесь в дорогу. Передайте всем, что я решил уйти в глубокое затворничество и поэтому пусть меня никто не ищет. Иначе будет только хуже. После этих слов какая-то непонятная сила заставила Миронова подняться и отправиться к отряду. Он вскочил на своего скакуна и отряд тут же отправился в обратный путь.

Глава 45

Утром первым делом я оповестил своего друга Велемира, что намечается опасная экспедиция вглубь диких степей, в дальнюю деревню, в те места, где полно разбойничьих банд. Велемир ужасно обрадовался данному известию, так как к этому времени ему предельно надоело торчать в нашей деревне без движения. Мой друг воспарял духом и сразу начал вместе со мною готовиться к походу, который был нами вчера с Михаилом запланирован. В первую очередь он занялся проверкой своего оружия. Я же отправился в поход по селу и договорился с родственниками о том, что они помогут друзьям добраться до селения, в котором руководил Бадма. Нам выделили три подводы, и предложили взять с собой в дорогу десяток молодых парней для защиты. Понятное дело, что я не скупился на обещания и рассказывал о том, что мой старший товарищ из Петрограда щедро заплатит за услуги. После этого я отправился к Михаилу и Татьяне. Татьяна редко показывалась на людях. И в этот раз она не вышла навстречу мне, когда я вошел в тот дом. Михаил Олегович встретил меня на пороге и внимательно выслушал отчет о результатах работы по организации похода в деревню Бадмы. Отчет был Николаевым одобрен. А потом он сказал о том, что не сидел, сегодня сложа руки, и успел переговорить со своим знакомым, господином Унгерном. В итоге Унгерн предложил свою помощь. Он сказал, что по-прежнему с уважением относится к дочери Михаила и опасается за безопасность в предстоящем путешествии. Места там дикие, необжитые, и поэтому путникам грозит огромное множество опасностей. Самая большая из них это многочисленные бандитские отряды, которых расплодилось в последнее время огромное количество в степи. Совсем недавно был уничтожен вместе со всеми путниками большой караван рядом с селом, в которое мы направляемся. И пока никто не знает, кто совершил это ужасное преступление. И поэтому любая помощь была бы сейчас в этом походе не лишней. А барон опытный воин, лихой рубака, был во время войны отмечен наградами за мужество и героизм. Он мог бы оказаться нам весьма полезным. И поэтому Михаил, скрепя сердцем, и согласился на предложение барона. Унгерн со слов Михаила пошел сейчас согласовывать свою отлучку с друзьями. После того, как барон определится со временем своего отъезда с нами в поход, можно будет трогаться в путь. Я, внимательно выслушав Михаила, согласился с тем, что нам в дороге нужны будут воины для защиты от возможного нападения. И чем больше, тем лучше. И поэтому опытный офицер был бы нам как нельзя, кстати, в этом походе. Тут я направился к выходу из дома и сказал Михаилу о том, что продолжу заниматься организацией похода.

* * *

Барон Унгерн после разговора с Михаилом Николаевым вернулся во двор дома купца Петрова и сразу же обратился к Хаусхоферу:

— Господин профессор. Я переговорил со своим старым знакомым. Его зовут Николаев Михаил Олегович. Он тоже ожидает здесь калмыцкого ламу, как и мы. Михаил Олегович привез сюда дочь для того, чтобы попытаться при помощи Джа-ламы её излечить. Дочь господина Николаева зовут Татьяной, она несколько лет тяжело болеет. Я вообще долгое время был убежден в том, что она погибла во время пожара в доме её дедушки, так, во всяком случае, писали официально в прессе. И вот только здесь я с огромным удивлением узнал о том, что Татьяна жива. Это просто чудо. Но это я немного отвлекся от темы разговора. Так вот, что я узнал. Сегодня Михаил, после длительного бесцельного ожидания калмыцкого ламы в этой деревне, принял решение отправиться в поход в одно отдаленное село. В этом селе по его информации проживает большой религиозный авторитет, которого зовут Бадма. Кстати. Данная деревня расположена недалеко от той долины, в которой погиб мой отряд. И где бесследно исчезли Джа-лама и два англичанина. Со слов Михаила этот Бадма много знает о Джа-ламе, потому что они были близкими друзьями с самого раннего детства, но затем рассорились. И теперь между Бадмой и Джа-ламой существует плохо скрываемая взаимная вражда. Михаил убежден в том, что если кто и поможет отыскать Джа-ламу, который явно укрылся от любопытных глаз в каком-то потаенном месте, так это только этот самый Бадма. Он недруг Джа-ламы и он его не боится. И может многое про него сейчас рассказать, в отличие от других местных жителей. Многие люди здесь в степи трепещут перед грозным ламой, перерожденцем, побывавшим в чистых землях. А Бадма этот к Джа-ламе относится, как рассказывают люди, без всякого уважения и опасения. Он может оказаться исключительно полезным для нас человеком. Так что отпустите меня в поход. Я отправлюсь в дорогу вместе с Михаилом и его дочерью.

Хаусхофер внимательно выслушал барона Унгерна и после короткого размышления ответил:

— Это очень интересная информация. Действительно, Джа-лама сейчас явно укрылся от всех в потаенном месте и вполне возможно может уйти в глубокое затворничество, в ретрит. И ждать тогда его здесь мы можем многие годы. Это было бы для нас крайне нежелательным поворотом. Необходимо срочно принять какие-то меры. Где-то Джа-лама всё же оставил свои следы, кто-то всё равно должен знать, где сейчас скрывается Джа-лама. Познакомьте меня с господином Николаевым и его дочерью. Наверняка это любопытные и интересные люди. Теперь о вашем отбытии в поход. Не подумайте только, что я вам не доверяю, но в поход вас я не отпущу. Это плохая идея. Степи кишат различными разбойничьими бандами. Ваш небольшой караван, три четыре подводы может стать легкой добычей бандитов, а вы будете все убиты в случае нападения разбойников на вас. Это никуда не годится, вы мне нужны живым. Поймите. Шансы на выживание у вашего каравана будут весьма небольшие и при таких шансах рисковать вам не следует. Я знаю, что вы мужественный человек, но нельзя быть настолько неразумным, чтобы не понимать очевидного факта. И с этим пока ничего поделать нельзя. Нужно дождаться часа, и если будет идти большой караван вместе с ним попробовать добраться в ту отдаленную деревню. И больше никаких вариантов тут нет. Познакомьте меня с господином Николаевым, и ему постараюсь объяснить, что он совершает огромную ошибку, отправляясь сейчас в поход без надежной защиты в дикие степи. Он может погубить не только себя, но и свою дочь. Надеюсь, у этого человека здравый смысл возобладает, и он прислушается к моим словам.

Унгерн спокойно ответил:

— Я вас познакомлю с семейством Николаевых. Но боюсь, что Михаила Олеговича ничто не остановит. Он принял решение, а это значит, он пойдет до конца. Я уверен в том, что они уже завтра утром рано отправятся в поход. Я понимаю, так же как и вы, всю опасность данного путешествия. Но ни я, ни вы, ничего не сможем поделать с Михаилом. Он всё равно отправится в путь. А если я не отправлюсь в этот поход вместе с ним, то я навсегда останусь в глазах господина Николаева и его дочери предателем и трусом. Мне этого хотелось бы не допустить. Татьяна некогда была дамой моего сердца. Поймите меня. Так что я в любом случае тоже отправлюсь в поход вместе с семейством Николаевых. Тут нет у меня никакого выбора.

Хаусхофер некоторое время размышлял, а потом сказал барону:

— Молодой человек, я прекрасно вас понял. Давайте поступим сейчас следующим образом. Вы пригласите сюда к нам господина Николаева, и мы с ним составим беседу. Раз у нас сложилась такая ситуация, то тогда имеет смысл отправиться в поход всем вместе. Если бы половина наших славных ребят из штурмового отряда не отбыли отсюда, можно было бы вообще ничего в пути не опасаться. Но и половина нашего отряда это грозная сила. Плюс мы с вами. Плюс с караваном отправятся в путь еще десяток бойцов. Это уже совсем иная история. У такого каравана, с такой защитой, появятся шансы выжить в голодной степи. Если ваш знакомый Михаил согласится на мое предложение о совместной экспедиции, то тогда я дам приказ собираться в поход. И к утру мы все будем готовы отправиться в путь. Пригласите вашего знакомого к нам и я, надеюсь, мы с ним сможем найти возможность для заключения взаимовыгодного союза.

Барон Унгерн встал и сказал:

— Это был неплохой вариант заключить союз. В данной ситуации он был бы исключительно полезен всем нам. Я сейчас же отправлюсь к господину Николаеву и составлю с ним предварительный разговор. Если он отнесется к вашему предложению с пониманием, то тогда я приведу господина Николаева сюда к нам.

Почтенный профессор ответил:

— Договорились. Я буду ждать вас здесь. Удачи всем нам.

* * *

Господин Хаусхофер встретил Михаила Олеговича у дверей дома. Профессор пригласил его войти вовнутрь помещения и там сначала сам сел на стул, а потом предложил и гостю расположиться на стуле прямо напротив себя. И с доброжелательной улыбкой на лице спросил:

— Я понял так, что вы, уважаемый господин Николаев, в курсе моего предложения о заключении союза и о совместном походе по диким калмыцким степям? Мне хотелось узнать, принимаете вы мое предложение или нет?

Михаил Олегович ответил:

— Предложение ваше, уважаемый господин профессор, замечательное. Я готов его принять, но хотел бы получить определенные гарантии с вашей стороны прежде, чем мы начнем совместный проект. Со своей стороны я тоже готов принять на себя определенные обязательства, связанные с нашим общим делом. Я думаю это разумно.

Хаусхофер сказал:

— Ваши слова разумны. Мои условия. Общее командование караванов возьмет на себя барон Унгерн, как человек пользующийся общим доверием. Второе. Вы рассказываете нам всю имеющуюся у вас информацию о Джа-ламе. И вообще, я считаю, что наш союз должен быть построен на полном доверии друг к другу. Я в свою очередь тоже готов с вами поделиться имеющейся у меня информацией. Но ни с кем иным, кроме вашего и моего ближайшего окружения полученной от меня информацией вы делиться не должны. Это может быть для нас всех смертельно опасно. Я гарантирую вам, что после того, как Джа-лама будет нами отыскан, у вас будет возможность с ним общаться и решать общие вопросы.

Михаил Олегович ответил:

— Господин профессор! Я полностью согласен с тем, что союзы следует заключать только на условиях полного доверия. Я вам доверяю. Хотя я знаю, что вы сотрудничаете с германской разведкой, и что здесь расположена бригада штурмовиков. Я это всё прекрасно знаю, но я при этом считаю, что мы сейчас можем найти возможность для заключения взаимовыгодного союза. Не время нам сейчас делиться между собой, господин Хаусхофер. Я не враг не вам, ни тем более Германии. И еще. Я немного наслышан о вас и о ваших научных взглядах. Признаюсь. Они мне во многом импонируют. Я надеюсь, что мы с вами сумеем найти общий язык, уважаемый профессор. Вот моя рука!

И тут два мужчины встали и пожали друг другу руки.

* * *

И утром следующего дня мы на шести подводах отправились в поход. Я с Велимиром ехал на второй подводе. Спереди и сзади на подводах ехали молчаливые крепкие, как на побор, парни. Караван двигался быстро, и мы прошли большое расстояние до наступления темноты. К этому моменту мы подошли к месту, где были видны следы сожжённых телег, и нам стало понятно, что именно здесь погиб тот самый караван, о котором мы были наслышаны. Останавливаться на ночлег в этом месте вовсе не хотелось, но темнота стремительно стала сгущаться, и в таких условиях продолжать поход было невозможно. Пришлось сделать остановку. Воины разбрелись по степи и стали собирать дрова для костра. В этом месте росли карликовые деревья, и поэтому дров для костра было в изобилии. Огонь был зажжен, и стала готовиться пища. Затем состоялся ужин.

Я долго боролся с искушением уснуть. Но вскоре стал засыпать. Но тут же был разбужен, потому что Татьяна спрыгнула с подводы и тихо сказала:

— Не спать! Бандиты рядом. Они крадутся к нам, они уже практически в нескольких сотнях метрах от нас. Посмотрите на запад, они подбираются к нам ползком.

И тут она указала рукой место, где по её мнению находились разбойники. Один из штурмовиков взял в руки карабин и направил его туда, куда ему указала Татьяна. Прицелившись, воин выстрелил. Из темноты раздался крик смертельно раненого человека. Наш отряд быстро занял круговую оборону и стали ждать приближения врага. Тут Татьяна вновь показала рукой штурмовику, куда ему следует выстрелить. Тот выстрелил в темноту и снова в ответ раздался крик раненого человека. Потом этот же голос пригрозил нам жестокой расправой и потребовал, чтобы мы сложили оружие. И тут Намсыр, мой друг детства, сказал тихо:

— Я узнал этого человека по голосу. Это один из братьев Васильевых. У них большая банда, а сами они уроженцы здешних мест, у них большой хутор, и никогда здесь разбоем их бандиты не промышляли. Нам нельзя сдаваться. Они караван ограбили и вырезали всех, кто с ним шел. И все, потому что не хотели, чтобы кто-нибудь узнал об их преступлении. Если в округе узнают о том, что гибель каравана на совести этой банды, то их всех местные жители истребят, как бешеных собак. Такое не прощают.

Михаил спросил у Намсыра:

— А банда то у этих братьев большая?

Намсыр ответил:

— Сабель сто пятьдесят.

И тут бандиты попытались пойти в первую свою атаку. Они с криком бросились на нас. Но точный пулемётный и ружейный огонь штурмовиков заставил врага залечь. Наступила пауза в бою. И тут Татьяна, которая пряталась от пуль рядом со мною, вдруг закричала нечто нечленораздельное и кинулась бежать в степь. Михаил попытался броситься за нею, но его схватили крепкие руки штурмовиков. И тогда я кинулся вслед за Татьяной. Девушка бежала очень быстро, и я ни о чем ином, кроме как не потерять её из виду в этот момент не думал. Но тут я споткнулся и упал на землю, а когда встал, то Татьяны уже не было видно. В этот момент началась новая атака бандитов. Я бегом вернулся и стал стрелять по врагу. Бандитская атака и на этот раз захлебнулась. Их было явно больше, но воинское искусство штурмовиков было непревзойденным. Каждый их выстрел, даже в почти полной темноте достигал цели. Тут главарь приказал бандитам отступить к лошадям. Захватить нас врасплох им не удалось, так что нужно было менять тактику. Бандиты решили теперь атаковать нас в конном строю. Мы молча ждали. И тут стали до нас доносится крики врагов. Через некоторое время стало рассветать, и стала хорошо видна местность. Штурмовики выдвинулись вперед, и я пошел вслед за ними. Повсюду валялись трупы наших врагов. Чем дальше мы шли, тем больше трупов нам попадалось на глаза. Было похоже на то, что на бандитов напала стая волков. Но Татьяны нигде не было видно. Наконец, её удалось разыскать. Она лежала рядом с громадным громилой. Похоже, было на то, что звери напали на бандита, в тот момент, когда он бросился на Татьяну. Девушка была вся в крови. Отец подбежал к дочери и прислушался к её дыханию. И затем сказал:

— Дышит. Жива.

После этого он поднял дочь на руки и понес её к покинутому лагерю. В этот момент на горизонте появились всадники. Все мы быстро вернулись к своим телегам и подготовились дать отпор неприятелю. Но тут барон Унгерн узнал среди всадников своего адъютанта Миронова. А Намсыр воскликнул:

— Это едет Бадма и его люди! Мы спасены!

Глава 46

В Губернском управлении Чека шло совещание. Заместитель руководителя Василий Дымов доложил оперативную обстановку в городе. Произошло крайне неприятное событие — убийство агента по прозвищу Татарин. Во время разговора с содержателем притона тот назвал адрес одной конспиративной квартиры, где собирались члены банды Орлова. Однако воспользоваться этой информацией агент не успел. Агента Татарина двое неизвестных в упор расстреляли из револьверов прямо в центре города. Нападавшие с места преступления скрылись. Следствию было известно следующее: Татарин до этого получил задание оперативным путем установить лиц, которые могли бы вывести чекистов на след неуловимой банды Орлова. За этим особо опасным преступником охотилась вся губернская милиция и органы ВЧК. Его банда больше года терроризировала мирное население Астрахани и прилегающих уездов. Налетчики «бомбили» товарные склады, нападали на поезда, громили квартиры богатых людей. При этом они жестоко убивали своих жертв, не жалея ни детей, ни людей пожилого возраста, ни женщин. За бандой тянулся кровавый шлейф преступлений, но выйти на ее след сыщикам долгое время не удавалось. Докладчик завершил своё выступление словами:

— Получен строжайший приказ высокого начальства: в кратчайшие сроки найти и ликвидировать банду Орлова. В противном случае нас самих ждет ревтрибунал. Ситуация, сами видите, просто безвыходная. И здесь есть у меня одно предложение. Я предлагаю. Поручить работу по ликвидации банды Орлова товарищу Николаю и его спецгруппе. Люди вы грамотные и опытные. Кто лучше вас сможет решить эту сложную проблему сейчас? Уверен, что никто. Я понимаю, что у вас особое задание центра, и вы работаете в автономном режиме, но в данной ситуации другого выхода у нас нет. Примите у Стороженко материалы дела. С центром я этот вопрос уже предварительно согласовал.

Товарищу Николаю ничего не оставалось делать, как только согласится с предложением руководства местного Чека. С получением данного задания молодой чекист пришел просто в бешенство — ведь под угрозой срыва попала вся операция, ради выполнения которой он и находился здесь. Но делать было нечего. Он принялся изучать материалы дела. Выяснилось, что убитый был одним из самых опытных агентов губернского уголовного розыска. Агент Татарин уже на протяжении двух месяцев пребывал на нелегальном положении в роли, так называемого, крота. Он добывал самую ценную информацию, но все его наработки и связи оборвались в одно мгновение. У агента Татарина, который действовал под видом мелкого вора — наводчика, были четкие инструкции от куратора — в банду Орлова не соваться. При появлении такой возможности он должен был только предложить матерым уголовникам выгодное дело. Таким предложением должно было стать ограбление квартиры одного богатого ювелира. На этом налете сыщики и планировали задержать всю банду и ее главаря. Но задуманное не получилось — в агента Татарина попало не меньше десяти пуль. Товарищ Николай прекрасно понимал, что это убийство было напрямую связано с бандой разыскиваемого Орлова. Вполне возможно, что бандиты раскрыли тайного агента и поэтому решили его ликвидировать. Была и вторая версия — в ряды чекистов затесался предатель, и произошла банальная утечка оперативной информации. И молодой чекист сразу же предположил, что местное руководство Чека знает о том, что в их среде действует предатель, который сдает оперативную информацию бандитам. И поэтому они и передали ведение данной операции чужакам, у которых гарантированно отсутствуют связи с местным криминалитетом. И центр в этом случае пошел им на встречу. Поэтому всем, кто хоть как то причастен к операции по ликвидации банды Орлова, нужно было действовать весьма осторожно. А для самого товарища Николая на первом месте стоял самый насущный вопрос: выяснить, кто мог знать о законспирированном агенте и выдать его бандитам Орлова.

* * *

Вечером товарищ Николай и его друг фон Бок сидели в кабинете у Иоганна и вместе с ним и со своим еще одним товарищем Джангаром обсуждали сложившуюся ситуацию. Было ясно одно. Задание нужно выполнить в кратчайшие сроки. Других вариантов просто не было. И теперь участники ночного совещания разрабатывали операцию по уничтожению банды. В первую очередь следовало выяснить, кто является поставщиком информации банде Орлова. Для выявления информатора сначала очертили круг лиц, которые могли обладать доступом к данным секретного агента. В этом списке их оказалось семь человек. Товарищ Николай должен был предложить каждому из этого списка встретиться вечером в определенном для каждого месте. Молодой чекист просил местного товарища, не придавая дело огласке, познакомить его самого и пару наиболее близких друзей с ночной жизнью города. Это могло им помочь в деле поимки банды. Поскольку времени у них мало, а сроки уже поджимают. Расчет был прост. Вероятней всего информация о том, что разработку банды передали чужакам, уже дошла до главарей банды. И в этой ситуации было бы исключительно заманчиво для бандитов одним разом покончить с верхушкой чекистского отряда из Петрограда. И тем самым полностью обезопасить себя. Фон Бок предложил сделать ставки, кто окажется из подозреваемых чекистов кротом, и вообще его сильно забавляла ситуация в которой силы германской разведки вынуждены в поте лица трудиться во главе с резидентом на юге страны на благо ВЧК. Иоганн пообещал помочь со слежкой за подозреваемыми лицами. Он пообещал приказать самым опытным агентам следить за всеми сотрудниками, которых товарищ Николай подозревал в связях с бандой Орлова. Предстояло им выяснить, что они будут делать после того, как выйдут из здания Губернского Чека. Ведь позвонить из конторы и предупредить сообщников эти люди не могли — они знали, что телефоны могут прослушиваться. Значит, крот должен будет каким-то образом связаться с бандитами и рассказать о том, что появилась возможность без особого труда избавиться от чекистов из Петрограда. Джангар изъявил желание лично проследить за одним из списка подозреваемых чекистов.

* * *

На следующий день он методично провел успешные переговоры со всеми подозреваемыми лицами и от каждого получил заверения в том, что их разговор останется только между ними. Теперь оставалось ждать результатов. Товарищ Николай соблюдая максимальную осторожность, пробрался снова в дом Иоганна. Там они с фон Боком и хозяином дома стали ожидать первой информации. Вскоре один из агентов сообщил Иоганну о том, что оперуполномоченный Суслов ни с кем не встречался и сразу пошел к себе домой. Такими же были и еще два отчета агентов, подозреваемые чекисты отправились домой, готовиться к ночным похождениям. Вскоре вернулся и Джангар и тоже доложил, что его объект наблюдения добрался спокойно до дома и не с кем не стал встречаться. Наконец один из агентов сообщил, что заместитель руководителя Губернского Чека Василий Дымов, после того, как вышел из управления, начал вести себя подозрительно. Побродил некоторое время улицами, подозрительно озираясь по сторонам и, как бы пытаясь удостовериться, что за ним нет хвоста, а затем двинулся в пивную. В пивной он встретился, с каким то подозрительным типом. Они несколько минут пошептались о чем то и очень быстро разошлись.

После этого сообщения Иоганн встал и промолвил:

— Наконец-то. Я уж испугался, что план наш провалился. Но нет. Птичка попалась! И это очень хорошо. Несколько неожиданно, но всё сходится. Этот человек имел полный доступ ко всей оперативной информации. Не скрою и у нас есть в вашей, товарищ Николай, конторе информаторы, и у англичан, насколько это нам стало известно. Но они и близко не имели столь полного доступа к секретной информации.

Товарищ Николай сказал в ответ:

— Да, вы правы. Тут всё сходится, как нельзя лучше. Это всё прекрасно, но нам нельзя тратить ни минуты времени. Сейчас нам нужно срочно начинать готовить засаду. С местом мы теперь вроде определились. Если нет никакой ошибки, то члены банды Орлова сделают вылазку в том месте, где была назначена наша встреча с камрадом Дымовым. До времени оговоренной нами встречи осталось три часа. Я уверен, что бандиты клюнут. И мы должны будем их там хорошо встретить и обязательно захватить пленника. До этого случая бандиты, отличавшиеся крайней жестокостью, своих раненых подельников на месте преступления живыми никогда не оставляли. По приказу самого батьки — атамана Орлова — их попросту расстреливали, избавляясь, таким образом, от ненужных свидетелей. И поэтому пока ни разу не удавалось пленить ни одного члена банды Орлова. Но они никогда до этого не имели дела с нами. Фон Бок, поднимайте штурмовиков, сегодня они смогут отличиться. Работы будет много.

* * *

Бандиты ворвались в помещение пивной и, угрожая оружием, попытались уложить на пол посетителей и велели открыть кассу. В ответ на их требования раздались выстрелы. Бандиты стали беспорядочно отстреливаться из обрезов. Но они не смогли нанести хоть сколько-нибудь серьезный вред, поскольку с ними было покончено в считанные секунды. В живых был оставлен штурмовиками только один бандит, который был определен как главный среди нападавших бандитов. Сразу было видно, что в руках чекистов оказался профессиональный громила — бандит и убийца. Во время первого же допроса его опознал один местных оперуполномоченных, которого не зря считали самым опытным работником. Задержанным оказался известный профессиональный налетчик и громила по прозвищу Гена Бандура. Следствию было известно, что он был ближайшим помощником атамана Орлова и организатором всех самых крупных и жестоких налетов. Рано утром чекисты ворвались в квартиру и задержали Василия Дымова. После первого же допроса заместитель руководителя Губернского Чека сознался в пособничестве бандитам. Затем он сообщил о месте, где по его информации должен был сейчас находиться главарь банды со своими подельниками. Чекисты не решились внезапно врываться в квартиру, где находились бандиты. Они понимали, что преступники хорошо вооружены и станут отстреливаться до последнего патрона. И еще квартира располагалась в густонаселенном районе города, и большая перестрелка могла привести к многочисленным жертвам среди мирного населения. Было принято решение ждать момента, когда предводитель бандитов выйдет из квартиры. Когда Орлов вышел из парадного, одетые в гражданскую одежду оперативные работники бросились на него. Однако звериное чутье не подвело бандита. Он всегда имел при себе пистолет, который был заранее снят с предохранителя. Это позволяло ему начинать стрельбу мгновенно и без лишних движений. Он успел застрелить двух оперативников, и сам был убит ответным огнем. При нем было обнаружено еще два пистолета и платиновый перстень талисман. После ликвидации особо опасной банды Орлова было проведено большое совещание, которое возглавил партийный руководитель губернии, и здесь был зачитан приказ о награждении всех участников спец операции. Товарища Николая наградили пистолетом системы Маузер, изъятым у убитого Орлова с разрешения губернского прокурора. Маузер был выдан в виде награды за проявленную энергию и героизм в беспощадной борьбе с уголовным бандитизмом.

* * *

После награждения к товарищу Николаю подошел оперуполномоченный Суслов и рассказал о том, что информации одного из бандитов главарь банды Орлов собирался в ближайшее время покинуть страну с бандитской казной. Пытаясь спасти свою жизнь, преступник сообщил, что Орлов в тайне, от всех готовился отправиться через Иран в Великобританию. Но откладывал свою поездку, поскольку ожидал, что ему привезут со дня на день поездом какой-то особый перстень с камнем невиданной цены. Перстень это был весьма непростой. Его Орлов смог заполучить, вскрыв древнейшую могилу, времен доисторических, как рассказывал сам главарь банды, находясь в алкогольном дурмане, этот перстень некогда принадлежал Будде Кашьяпе. Здесь ему посвящены древнейшие ступы, коим несметное количество лет. К нему обращались за покровительством местные жители в незапамятные времена. И вот получив этот перстень, Орлов и собирался покинуть страну. Привезти его должна была родная мать главаря банды. Она сейчас пробирается в Астрахань. Особых подозрений старушка божий одуванчик ни у кого вызвать не может и поэтому мать Орлова и не побоялась отправиться в путь со столь большим сокровищем на руках. По сведениям ВЧК пожилая женщина прибудет в город завтра утром на поезде, тут чекист сообщил номер места её, и предложил товарищу Николаю поучаствовать в её задержании. Молодой чекист поблагодарил товарища Суслова за доверие и пообещал по возможности помочь завтра с задержанием матери главаря банды.

* * *

После совещания товарищ Николай отправился снова в здание аптеки. Здесь его ждали фон Бок и Иоганн. Товарищ Николай рассказал о том, что ему рассказал оперуполномоченный Суслов о кольце Будды Кашьяпы. Фон Бок спросил товарища о том, что он думает по этому поводу. Товарищ Николай ответил ему:

— Ступы, посвященные Будде Кашьяпе здесь, действительно существуют с незапамятных времен. Никто не знает времени их возведения. Они были построены тогда, когда ни один из живущих сегодня здесь народов тут еще не появился. Об этих древнейших артефактах нет даже легенд и преданий, настолько они оторваны отныне живущих людей по времени. Тибетские буддийские учителя распознали их уже после прихода на эти земли калмыков, когда по приглашению местных ханов посетили эти земли. Это так и есть.

Тут слово взял Иоганн. Он сказал:

— Я тоже слышал историю о том, как какой-то большой бандит сумел вскрыть древнее хранилище и от туда забрал массу драгоценностей неимоверной ценности и древности. Это история мне известна. Но кто это был, точно определить мне не удалось.

Фон Бок сказал:

— Всё это достаточно подозрительно выглядит. Не является ли эта ситуация и для нас ловушкой? Не только же мы можем ставить на врагов капканы, есть и другие мастера охоты, кроме нас. Не нравится мне то, что так необходимый нам предмет вдруг вот так возникает перед нами, как на блюдечке. Но делать нечего. Нам сейчас необходим серьезный артефакт, для выполнения нашего задания. Будем перехватывать перстень до того, как он будет доставлен в город. Сейчас же отправлюсь на лошадях в путь. Джангар тут же выявил желание отправиться в поход вместе с фон Боком. Так и решили. Товарищ Николай оставался в городе, а фон Бок со штурмовиками и Джангаром отправились в путь.

* * *

Отряд прибыл на станцию вечером, поезд должен был тут остановиться через пару часов. Фон Бок принял решение отправить большую часть штурмовиков в город вместе с лошадьми, а сам с Джангаром и еще двумя помощниками стал дожидаться прибытия поезда. Своих подчиненных фон Бок предупредил, чтобы они ехали вдоль железнодорожных путей и в случае чего смогли бы их подобрать.

* * *

Погрузившись в поезд, фон Бок вместе со своими бойцами отправился на поиски старушки матери бандита Орлова. Подойдя к тому месту в поезде, что указал Николай, фон Бок весь внутренне напрягся. Сердце его сжалось. После секундной паузы фон Бок заглянул в купе. И первое, что он там увидел, было хорошо знакомое лицо товарища Иванова. С ним фон Бок был хорошо знаком по Петрограду. Товарищ Иванов холодно посмотрел на фон Бока и сказал:

— Вот нам и пришлось встретиться с тобой, господин никто.

И тут же он выстрелил в фон Бока. Пуля попала ему прямо между глаз. В это время по вагону раздались еще несколько выстрелов.

Товарищ Иванов выглянул из купе. Чекисты уже стояли над тремя трупами. Потом чекист перевел взгляд на труп фон Бока и сказал:

— Это тебе расплата за Ирину Самохвалову.

Глава 47

Прибывшие к нам на помощь всадники, оказались сводным отрядом бойцов, собранным из нескольких близлежащих деревень. Бадма обратился к своим соседям, старейшинам сел и атаманам казачьих станиц, за помощью. И те, так же обеспокоенные нападением бандитов на караван, в котором погибло много людей, выделили Бадме воинов для проведения операции по прочесыванию местности и выявлению места базирования бандитов. Отряд остановился на ночевку в степи и тут до них стали доносится звуки выстрелов. И тогда Бадма понял, что бой идет именно в том самом месте, где погиб их караван повел воинов туда самым коротким возможным путем. Когда стало рассветать, они уже были на месте. И здесь им предстала картина только отшумевшего сражения. В степи они увидели множество трупов. Некоторых из убитых удалось сразу опознать. В первую очередь были опознаны все семь братьев Васильевых. Получалось, что одной из сторон сражения была их банда. И теперь нужно было узнать, с кем им пришлось иметь дело.

Как только отряд под руководством Бадмы стал приближаться к месту нашей стоянки на встречу выбежал Намсыр и стал кричать о том, что мы их друзья. И тут еще и барон Унгерн вышел к всадникам и его сразу узнал Антон Миронов. Он спешился и бросился к своему командиру. И они крепко обнялись.

— Жив! Какое счастье! Я верил в то, что вы остались живы! Я вас ждал! — сказал Миронов.

— Рассказывай, что с тобой произошло? Что ты делаешь здесь? — спросил барон Унгерн.

Но тут в их разговор вмешался Бадма:

— О ваших делах поговорите потом, а сейчас расскажите о том, что с вами здесь произошло.

Барон Унгерн и Намсыр в два голоса рассказали о том, как они отбили ночное нападение бандитов. Бадма выслушав рассказ, сказал:

— Что же, теперь нет никакого сомнения в том, что именно банда братьев Васильевых напала на караван. Видимо они использовали ту же самую тактику, что и в эту ночь. Бесшумно подкрались, и вырезали защитников каравана, пока те спали и поэтому никто и не смог им оказать серьезного сопротивления.

И после этих слов, убедившись в том, что у нас всё нормально, воины сводного отряда решили устроить преследование банды, воспользовавшись благоприятным стечением обстоятельств. Враг был практически полностью разбит, но его обязательно нужно было теперь добить. Иначе банда могла через некоторое время снова набраться сил и стать смертельно опасной силой для всей округи, в том числе и для деревни Бадмы. Этого нельзя было ему допустить, нужно было действовать быстро и решительно. И Бадма обратился за помощью к воинам, сопровождавшим наш караван. Он предложил и нам поучаствовать в погоне за остатками банды. Михаил сказал сразу, обращаясь к нам, что пока дочь не приедет в себя караван с места не двинется, так что он не против того, чтобы у наших воинов появилась возможность поучаствовать в погоне. Мы провели короткое совещание и решили поступить следующим образом. Хаусхофер, Михаил с дочерью остались под охраной штурмовиков на месте, а Унгерн, монгольский воин, я и еще несколько человек присоединились к отряду Бадмы и отправились по следам бандитов. Преследование банды было успешно осуществлено, никто из бандитов в тот день живым из этой равнины не вырвался. После завершения погони и окончательного истребления бандитов, Бадма обратился к нам со словами благодарности и, попрощавшись, дал нам сопровождающего, которому наказал провести караван до деревни и предупредить своих односельчан, чтобы они встретили наш караван, как самых близких и дорогих друзей. И после этого мы отправились в путь к тому месту, где оставался наш караван, а Бадма и его люди отправились дальше, разыскивать место базирования бандитов. Теперь они решили, пришло время захватить хутор, на котором располагалась база бандитов и тем самым окончательно поставить крест на существовании банды.

Как не спешили мы, все же мы вернулись к месту стоянки уже ближе к вечеру. Двигаться в дальнейший путь, на ночь глядя было уже поздно. Увидев нас, Михаил приветливо помахал нам палкой из какого-то исключительно крепкого дерева, такой массивной и тяжелой, что ей без труда можно было бы проломить череп быку.

— Я докладываю. Мы славно потрудились сегодня! Давно так не тупил я шашку как сегодня! Враг окончательно разгромлен, рассеян и затем полностью уничтожен — сказал барон Унгерн Михаилу, подъехав к нему на своем скакуне. — И теперь мы гарантированы от того, что эта банда могла бы напасть на нас на обратном пути. Мертвые не кусаются. Так что одной проблемой у нас стало меньше. Как у вас дела? Как себя чувствует Татьяна?

— Слава богу. Ей намного лучше. Но отправляться в путь пока еще я думаю рано — ответил Михаил Олегович.

Тут в беседу вступил Хаусхофер:

— Придется нам провести еще одну ночь на этом месте. Конечно, это не слишком приятное место, но выбирать нам не из чего сейчас. Надеюсь, на этот раз всё будет намного спокойнее.

— Должно быть! Мы обшарили все окрестности и всех, кто мог быть нами заподозрен в причастности к банде, истребили под корень. Так что надеюсь на спокойную ночевку. А там посмотрим — ответил барон Унгерн.

После этого разговора мы начали готовиться к еще одной ночевке в степи. На этот раз действительно никто нас не побеспокоил. Переночевали абсолютно спокойно. А утром продолжили путешествие.

* * *

Дорога до деревни Бадмы заняла почти весь день. Оказались на месте мы ближе к вечеру. Сопровождавший нас местный житель, задолго до того, как стала видна в дали деревня, умчался вперед на своем резвом скакуне для того, чтобы предупредить односельчан о нашем прибытии и дать им возможность подготовиться к нашей встрече. Встретили нас в селе хозяева действительно прекрасно, стол был накрыт великолепный. На столе помимо прочего уже дымился свежий, вкуснейший местный деликатес, кюр, баранина, запеченная особым образом в земле, а главное мастерски изготовленные блюда калмыцкой кухни радовали глаз окружением целой батареи бутылок с горячительными напитками. Мой желудок нетерпеливо содрогался в предчувствии обильной трапезы. И празднество явно удалось. Оно затянулось и вот только уже глубокой ночью мы все же решили определиться на ночлег. Хозяева разместили нас по кибиткам.

* * *

С утра нас всех пригласили на завтрак. После трапезы я устроился в тени под навесом и стал там ожидать возвращения главы поселка и его людей. Постепенно сюда ко мне подтянулся барон Унгерн, профессор Хаусхофер и Михаил с дочерью. И вот, наконец, примерно в двенадцать часов дня, Бадма и его отряд въехал в деревню. Первым в деревню на белом иноходце въехал сам глава села, а за ним следом ехал Антон Миронов. Люди Бадмы везли на подводах отбитое у бандитов добро. Все жители села вышли встречать победителей. Миронов сразу же направил своего коня к тому месту, где находились под навесом все мы. Он спешился, отдал поводья своего коня какому-то юноше, и зашел к нам под навес. И здесь он начал рассказывать о том, как сложились дела у их отряда, после того, как мы оставили его и отправились назад к месту стоянки каравана. По словам Миронова, в дальнейшем операция протекала столь же успешно, как и до этого. Бандитов на хуторе удалось застать врасплох. Они были уверены в полной своей безопасности, поскольку считали, что тактика, разработанная главарем их банды, надежно обеспечивала их от всяческих подозрений и поэтому никак не ожидали того, что на хутор ворвется отряд мстителей. И поэтому и не были готовы к серьезной обороне. Бой был скоротечным, остатки банды были наголову разбиты в течение не более десяти пятнадцати минут. Гораздо больше времени занял допрос пленных и поиск и распределение похищенного бандитами имущества. После завершения всех этих действий отряд разделился на части, и каждая группа воинов отправилась к себе домой самостоятельно вместе со своей частью добра. После завершения рассказа барон и его адъютант покинули навес и уединились в кибитке у Миронова. Вероятней всего там они обсуждали, какие-то свои проблемы. Через примерно час нас снова пригласили к столу, где мы на скорую руку попили чай и перекусили. Все мы ждали, когда глава села сможет уделить время гостям. Но было ясно, что до самого вечера Бадма будет занят распределением трофеев и иными делами. И только вечером мы сможем с ним побеседовать, оказавшись с ним за одним столом.

* * *

После обеда барон Унгерн попросил нас снова собраться в беседке. Когда мы все снова расположились в тени под навесом барон начал говорить:

— Господа. Как сообщил мне мой адъютант, ему совсем недавно удалось встретиться с Джа-ламой. Джа-лама поселился в заброшенном доме на берегу небольшого, затерянного в степи озера.

Михаил Олегович сразу же воскликнул:

— Так в чем же дело тогда? Давайте, не откладывая отправимся туда как можно скорее. Не можем же мы сидеть в этой богом забытой пустынной местности вечно! Я думаю, что и вам тоже хотелось бы скорее завершить ваши дела в этих краях и отправиться восвояси. Разве я не прав?

Барон Унгерн ответил Михаилу:

— Вы правы, господин Николаев. Каждый лишний день здесь рвет мне сердце невыносимой болью. Но взять сейчас этого калмыцкого ламу дело не простое. Ведь Джа-лама сказал моему адъютанту буквально следующее — передайте всем, что я решил уйти в глубокое затворничество на долгие годы и поэтому пусть меня никто не ищет. Всё равно я теперь им больше не помощник. Иначе будет только хуже, тем, кто будет меня искать. Потому что после последнего посещения подземного мира я получил такую мощную магическую защиту, что с нею практически невозможно совладать никому из живущих, на этом свете людей. Это просто невозможно сделать. Запомните это и больше не становитесь у меня на пути, я стеру вас в порошок. И я думаю, что Джа-лама не блефует. Вероятней всего он действительно в последнее свое посещение Агартхи получил в обмен на древний артефакт могущественную магическую защиту.

Тут в разговор вступил профессор Хаусхофер. Он сказал:

— Господа. Я подтверждаю слова барона Унгерна. Совсем недавно я пытался оказать магическое воздействие на Джа-ламу. Я хотел заставить его подчиниться своему магическому воздействию и выманить в нужное мне место. Но почти сразу же выяснилось, что на магическом уровне Джа-ламу стерегут могущественные защитники. Я столкнулся в энергетическом пространстве с огромным огненным трехголовым псом, более всего напоминавшим Цербера, хранителя царства мертвых. Гигантский монстр кинулся на меня, как дым из жерла вулкана, смесь огня и черного пепла, и попытался загрызть. Я, не смотря на всё свое искусство мага, был обречен погибнуть, но тут на мое счастье ко мне на помощь пришел барон Унгерн, который отвлек от меня чудовище. Я не понял, как мы смогли изгнать демона, но это нам удалось сделать, но я не рискну снова повторить попытку магического воздействия на Джа-ламу без крайней в том необходимости. Но без особых шансов на успех. Это надо понимать. Похоже, действительно магическая стража столь мощна сейчас у этого калмыцкого ламы, что вариантов её преодолеть нет ни у кого из живущих на земле людей.

Барон Унгерн зло промолвил:

— Он обещал нам отправиться в Монголию и там помочь нам в осуществлении моей великой мечты. Я найду Джа-ламу и заставлю его исполнить свое обещание. Он не сможет меня так просто обмануть. Я заставлю его заплатить по счетам. Слишком много я вложил в это дело, чтобы позволить сейчас кому-то, хоть самому Сатане, помешать мне.

Тут под навес вошел молодой монгольский воин. Он поклонился участникам разговора и признался в том, что тайно подслушал их беседу. Он сказал на ломанном русском языке:

— Зовите меня Сухэ. Я воин Шамбалы, я послан сюда из Монголии моими учителями. Джа-лама выбрал не лучшее время для затворничества. Я должен его привезти в Монголию. Наши планы совпадают. Я готов вам помочь. Я знаю много и буду вам полезен. Без меня вы будете намного слабее. Я без вас тоже.

Барон Унгерн посмотрел внимательно на монгола и сказал:

— Пожалуйста. Нам сейчас никакая помощь не помешает. Расскажите, чем вы могли бы нам оказаться полезным? То, что вы выдающийся воин, это я уже оценил по тому, как вы показали себя и во время ночного боя и во время преследования бандитов в степи. И это не мало. Но может вы и еще чем-то могли бы нам быть полезными, кроме своего воинского искусства?

Монгольский воин ответил:

— У меня с собой есть послание к Джа-ламе от моих учителей. Я думаю, что Джа-лама захочет узнать, что в нем написано, если узнает о том, что я привез такое послание. Возможно, послание изменит ситуацию.

Барон спросил у собравшихся под навесом людей:

— Нет ли у вас возражений, принять в наш узкий круг большого воина по имени Сухэ? Вижу, что возражений нет. Теперь я вам представлю членов нашего небольшого общества.

Так Сухэ присоединился официально к нашей команде. В разговорах прошло время до самого ужина. Снова был накрыт богатый стол и гостей благодарили за помощь в избавлении от бандитов.

Барон Унгерн спросил у Бадмы во время ужина:

— Мой адъютант, с которым вы так хорошо здесь сработались, Антон Миронов, рассказал мне о том, что у вас в селе находится англичанин, которого зовут Джонсом. Можно ли мне повидать этого человека?

Бадма ответил:

— У нас действительно находится в деревне раненый воин, которого мы подобрали во время похода вместе с вашим адъютантом. Вы можете его повидать, только вряд ли этот раненый воин пока сможет вам чем-то помочь. Он был тяжело ранен, и теперь он только время от времени приходит в сознание и начинает, что-то рассказывать. Но что он рассказывает, мы не можем разобрать. Больше всего его слова напоминают бессвязный бред сумасшедшего. Но если у вас есть желание с больным воином всё равно повидаться, то я не против этого. Я сейчас дам вам сопровождающего, и он проводит вас к больному воину.

Барон Унгерн сказал:

— Я бы хотел повидать Джонса, как можно скорее. Это очень важно для меня.

Бадма подозвал одного из своих подчиненных и приказал ему отвести барона Унгерна к тому месту, где находился больной иноземец. Барон предложил нам составить ему компанию. И вот Михаил с дочерью, профессор из Германии, Сухэ и я двинулись следом за Унгерном. Через несколько минут мы оказались в просторной кибитке, где на кошме лежал в беспамятстве Джонс. Вдруг он слегка приподнялся и начал что-то судорожно говорить на непонятном языке. После того, как он проговорил около минуты, англичанин снова опустил голову на кошму и видимо потерял сознание. Мы все переглянулись. Что делать в этой ситуации было непонятно. И тут инициативу в свои руки взял Михаил. Он сказал:

— Мне кажется, я что-то сумел понять из того, что сказал этот человек, и я предлагаю поступить следующим образом. Я останусь с дочерью ночевать в этой кибитке, и буду пытаться собрать и расшифровать слова господина Джонса, а утром я расскажу вам о результатах своих наблюдений без всякой утайки.

Все присутствующие согласились с предложением Михаила и оставили его с дочерью до утра ночевать в кибитке вместе с больным англичанином.

Глава 48

Июль 1918 года, в Астрахани был жарким. И только вечерами, когда с моря начинал дуть свежий ветер, в городе становилось прохладнее. Товарищ Николай отправился утром на вокзал, уже зная о том, что его друзья фон Бок и Джангар мертвы. Эту ужасную для себя новость он узнал после того, как в полночь в губернском совдепе состоялось экстренное заседание. Его открыл руководитель председатель Совета. Он сообщил, что по полученным сведениям в целом ряде уездов губернии готовится контрреволюционный мятеж. Так же мятеж готовится и в самой Астрахани. Информация поступила из проверенного источника. Возглавляет его бывший полковник царской армии. Выступление белогвардейцев намечено на ближайшие дни. Комиссар связи тотчас соединился с советским правительством в Москве. Московское правительство дало указание, власть Советов отстаивать с оружием в руках. Принять самые решительные меры по подавлению белогвардейского мятежа. Губернию удержать в своих руках любой ценой.

— Будем сражаться с врагом беспощадно! Враг будет разбит, белогвардейской власти здесь не быть! — закончил свое выступление председатель совета и, повернувшись к руководителю губернского Чека и командиру военного гарнизона, предложил:

— Немедленно поднимайте в ружье все наличные силы. Мало того. Проведите срочную мобилизацию сознательных рабочих и крестьян в ополчение. Поставьте в строй всех, кому дорога наша советская власть. Революция в опасности. Обзвоните все уезды, организуйте и там полную мобилизацию сил. Начните сегодня же проводить массовые облавы в городе. Город похож у нас с вами в большую свалку контрреволюционных элементов. Это огромный наш провал. Нужно выправлять ситуацию. Так что, властью данной мне советским правительством создаю штаб по борьбе с мятежом. Руководителем его назначаю начальника губернского Чека, заместителем начальника гарнизона. А сейчас, отправляйтесь по местам и начинайте действовать. С вами поедет товарищ Николай. Он только, что прекрасно себя показал в деле разгрома банды Орлова, назначаю его членом штаба. Вместе с ним вам будет лучше работать. Продовольствие и транспорт — вот самые уязвимые места, по которым пытаются бить враги Советской власти. Мы придаем этим вопросам первостепенное значение. Не забывайте о них и вы. Взять под особый контроль весь транспорт и продовольственные склады.

После этих слов руководитель совета сказал:

— Это хорошо, что вас прислали. Мы тут без помощников, как без рук. Ребята у нас замечательные. Но их мало. А работы… — начальник совета устало махнул рукой.

Еще раз, внимательно посмотрев на молодого чекиста, он спросил:

— Если не ошибаюсь, мы с вами уже встречались? По-моему, в Петрограде. Так ведь?

— Точно, — улыбнулся товарищ Николай. — Вы руководили тогда операцией по очистке одного из районов города от анархистов. Я же находился в составе группы.

— Хорошо. Успеха — сказал руководитель Совета и пожал товарищу Николаю руку. И на прощание добавил — как бы не было тяжело помните всегда слова товарища Дзержинского. Чекистом может быть лишь человек с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками. Тот, кто стал черствым, не годится больше для работы в ЧК. Чекист должен быть чище и честнее любого — он должен быть, как кристалл, прозрачным.

* * *

Когда руководитель губернского Чека, начальник гарнизона и товарищ Николай выехали в здание комендатуры, где решено было организовать штаб по подавлению мятежа, на улице было еще темно. Как только все три руководителя штаба по подавлению мятежа прибыли на место, товарищ Николай по телефону стал срочно обзванивать все уездные отделения Чека и организовывать работу по мобилизации сил для подавления белогвардейского мятежа. И буквально вторым звонком молодой чекист соединился с уездным отделением Чека и тут ему и рассказали о том, что в поезде, на подъезде к их станции были застрелены четыре человека неизвестными гражданами, которые назвались при проверке сотрудниками петроградского Чека. Товарищ Николай с замиранием сердца попросил описать внешность погибших в поезде граждан. И чекисты описали их внешность по его просьбе. Свет в глазах молодого человека на время погас. Сомнений быть не могло. Фон Бок попал в засаду и был убит вместе с Джангаром и еще двумя бойцами. Это был страшный удар. Но он силой воли заставил себя продолжить работу. Петроградских чекистов до выяснения всех обстоятельств задержали. Товарищ Николай приказал быстро начать мобилизацию всех наличных сил для недопущения белогвардейского мятежа в уезде и обязал каждый час сообщать в штаб информацию обо всех происходящих событиях. И так он провел за телефоном, обзванивая уездные отделения Чека и поднимая их в ружье всю ночь. А рано утром доложил на совещании о результатах своей ночной работы. Руководитель штаба поблагодарил товарища Николая за работу и сообщил, что ситуация в самой Астрахани на данный момент взята под контроль вооруженными отрядами красноармейцев. Проведенными ночными облавами выявлены несколько мест скопления белогвардейцев. В настоящий момент данные точки обезврежены, мятежники большей частью уничтожены, проведены так же массовые аресты подозрительных лиц. Так что по мятежникам был нанесен упреждающий удар, который спутал им все карты. После завершения доклада руководитель штаба сказал, обращаясь к товарищу Николаю:

— Дорогой друг! Вам следует отдохнуть. Вы выглядите очень плохо. Я приказываю вам сейчас же отправиться домой. Вы свою работу с честью сегодня выполнили. Так что имеете полное право сейчас на отдых. Мой водитель отвезет вас домой.

Молодой чекист ответил:

— Большое спасибо за заботу. Я действительно в последнее время плохо себя чувствую, заболел. Пусть ваш водитель отвезет меня в аптеку, и там меня подождет несколько минут, а потом мне нужно будет отправиться на вокзал, мы там должны с товарищем Сусловым будем встретить поезд. Это очень важно. Это связано с делом банды Орлова. На вокзале я останусь дожидаться товарища Суслова. А водителя вашего сразу же отправлю назад.

Начальник штаба сказал:

— Хорошо. Но только пусть шофер остается с вами до тех пор, пока вы не отправитесь на отдых в свой номер гостиницы. Я сегодня не планирую покидать штаб в первой половине дня.

Товарищ Николай выехал на автомобиле из здания губернского Чека и отправился в аптеку. Он постучался и ему открыли дверь. Молодой чекист поднялся в кабинет к Иоганну. Было, похоже, что хозяин кабинета в эту ночь вовсе не ложился спать. Товарищ Николай сказал:

— у меня три минуты. Фон Бок попал в засаду. Он и Джангар и еще два наших бойца погибли в поезде. Подробности я постараюсь сегодня узнать.

Иоганн спросил:

— Что считаешь нужным сейчас сделать?

Николай ответил:

— Нам нужно срочно ликвидировать Суслова. Он стал опасным для меня свидетелем. Он единственный может показать, что передал мне информацию о том, что в данном поезде везут особо ценный груз. Других свидетелей тому не было.

Иоганн снова задал вопрос:

— Ликвидацию Суслова проведешь сам?

Товарищ Николай ответил:

— Проведем акцию так, как было написано в библии. Я отправлюсь сейчас на вокзал, и там буду дожидаться Суслова. Как только я его увижу, я подойду к нему и поцелую его. После этого Суслова нужно сразу же застрелить. Всё. У меня больше нет времени. Я должен ехать.

После этих слов, товарищ Николай покинул аптеку и отправился в автомобиле на вокзал. Там он около получаса дожидался Суслова. Как только Суслов появился в поле зрения Николая, он сразу же с радостной улыбкой на лице подошел к оперуполномоченному агенту Чека и, обняв его, поцеловал. После этого они оба направились к зданию вокзала, но в этот момент неожиданно грянул выстрел и товарищ Суслов медленно упал на землю. Молодой чекист выхватил оружие и постарался спрятаться за клумбой. На звук выстрела прибежали красноармейцы. Перрон быстро опустел. Товарищ Николай поднялся и подошел к лежавшему на земле Суслову. С первого взгляда было ясно. Ранение оказалось смертельным. Пуля попала чекисту прямо в лоб.

* * *

Товарищ Иванов вместе со своими сотрудниками был задержан местными органами ВЧК. Начальник уездного ВЧК товарищ Анцупов не хотел слушать объяснений Иванова. Он вкратце обрисовал обстановку в уезде. Даже из его порой обрывочных фраз было ясно, что положение на местах весьма серьезное. В уездных учреждениях пригрелись белогвардейцы, только внешне смирившиеся с победой Советской власти. В селах поднимали головы кулаки. Серьезным противником нового строя начальник местного Чека считал и зажиточную верхушку казачества, под влиянием которой продолжало оставаться большинство станичников. Вот в такой сложной обстановке происходит расстрел четырех граждан в поезде. Начальник Чека в продолжение разговора сказал:

— Ты не удивляйся, товарищ Иванов, но слишком всё подозрительно получается. Мне здесь многое известно. Я здесь родился и вырос, но такого ожесточения никогда раньше не видел. Сам я чудом несколько раз уходил от смерти в последние дни, я несколько раз от погони у крестьян по селам скрывался. Сам, своими собственными ушами слышал рассказ о том, что из Белой армии едет сюда эмиссар с неограниченными полномочиями. И вот появляешься ты со своими хлопцами. И расстреливаешь в поезде четырех безоружных граждан. Один из них известный советский работник, командированный в Астрахань из Петрограда. Другой местный священнослужитель, которого опознали местные жители. Это Джангар, калмыцкий лама, который неоднократно выступал в поддержку советской власти. Обстановка у нас и без этого предельно сложная. А теперь она становится просто взрывоопасной. Как я людям объясню убийство калмыцкого ламы? что еще можно лучшее придумать для того, чтобы запалить огонь восстания в этих местах. И сам собой возникает вопрос. А случаем вы товарищ Иванов и эмиссар из Белой армии, не один ли и тот же человек? Вы заметьте. Если убитые были бандитами, то почему тогда у них не было с собой никакого оружия? Потом никто из ваших людей и не говорит о том, что эти люди проявляли бы хоть какую-то агрессию. Просто человек заглянул в купе, и вы почти сразу же открыли по нему огонь. Насколько я понимаю, он даже ничего и спросить у вас не успел, как вы в него начали стрелять. Мало того. Вы прибыли в линейное управление ВЧК и предъявили свои документы и взяли с собой на задание группу молодых чекистов. Перед выполнением задания предупредили своих сотрудников о том, что предстоит задержание особо опасных преступников, виртуозно владеющих воинским искусством и поэтому, как только услышите выстрел, сразу же открывайте огонь на поражение по тем людям, что будут идти через вагон. А в итоге вы перебили как безоружных баранов четырех человек, а у них с собой не было даже перочинного ножика. Как это понимать? Если это не провокация против советской власти, то, что тогда называть провокацией? Ваши сотрудники освобождены, так как их личности не вызывают у нас подозрений и они действовали исполняя полученный приказ. Так что к ним у нас претензий нет. А вот к вам есть.

Товарищ Иванов сказал:

— Нами была осуществлена операция по ликвидации особо опасной группы международных шпионов. Данная операция проводилась в условиях повышенной секретности. Все убитые нами люди, были связаны с иностранными разведками и несли прямую опасность для существования советской власти. Можете связаться со своим губернским руководством. Со стороны губернии сопровождать проводимую нами операцию, было поручено товарищу Суслову. Соединитесь с ним, и он всё вам пояснит.

Товарищ Анцупов ответил:

— С наступлением лета обстановка в уезде заметно ухудшилась. Многие коммунисты и комсомольцы стали жертвами кулацкого террора. Различные банды, возглавляемые врагами Советской власти, совершали налеты на ссыпные пункты, уничтожая собранное по продразверстке зерно. Бандиты с поразительной точностью были информированы о передвижениях продотрядов и красноармейских частей, легко уклонялись от боя. Настораживало и другое. Во многих селах, хуторах, станицах неизвестные лица расклеивали антисоветские воззвания. В отличие от прежних белогвардейских листовок в них не было прямого призыва к свержению Советской власти. Речь шла о том, что крестьяне и казаки должны бороться за «новую» Советскую власть без коммунистов, за отмену продразверстки и введение свободной торговли, за замену диктатуры пролетариата «трудовой демократией». Такие «воззвания» появлялись до прибытия в села, станицы продотрядов. Работники уездного продовольственного комитета отмечали, что там, где появлялись эти листки, сдача хлеба по продразверстке резко сокращалась. Все эти действия являются составной частью нового плана контрреволюции по свержению Советской власти в нашей губернии. План этот существенно отличался от предыдущих планов по подготовке мятежей. Всё это говорит о том, что в руководстве губернского Чека есть серьезные люди, которые работают на врагов советской власти. О своих подозрениях я уже проинформировал губернский Совет и московское чекистское руководство. Так что доверия полного у меня к губернским товарищам сейчас нет. Но в любом случае пока вы останетесь под охраной здесь. А утром мы разберемся с тем, что с вами делать.

* * *

В следующий раз на допрос Иванова вызвали только после обеда. Анцупов с торжествующей улыбкой встретил арестанта и сказал:

— Ну что товарищ Иванов, или как вас там на самом деле кличут, как вам у нас? Как ночь провели? Кошмары не мучали? Может, какая гадость приснилась или есть еще какие-нибудь жалобы?

Иванов недоуменно спросил:

— Я не понял вашего тона. Что вы себе позволяете? Вы соединились с товарищем Сусловым? Он подтвердил мои полномочия? Что вы усмехаетесь? За самоуправство будете отвечать перед Москвой своей глупой головой. Немедленно свяжите меня с Сусловым.

Анцупов просиял лукавой усмешкой:

— Дорогой вы мой человек! Ну как мне вам пояснить, что я не могу вас с товарищем Сусловым соединить, поскольку у меня нет прямого сообщения с преисподней. Хотя товарищ Суслов и был прекрасным чекистом, человеком был грешным, врагов советской власти уничтожил великое множестве, в бога не веровал, так что в райских кущах его искать теперь явно бесполезно.

Товарищ Иванов воскликнул:

— Что случилось с Сусловым? Он погиб? Когда и как это произошло?

Тут товарищ Анцупов кулаком грохнул об стол и сказал:

— А ну хватит тут передо мною комедию ломать господин эмиссар. Убили нашего товарища Суслова сегодня рано утром на вокзале. И ты видимо знал о готовящемся на него покушении и потому и сослался на него. А теперь пойди, проверь подлинность твоей личности. Документы у тебя хорошие, и сам бы такие не нарисовал бы. Но веры им нет никакой. Так что признавайся вражина, тебе же легче будет. Ориентировка на господина Верховцева, как про вас писана. Еще отдельно указано особое умение пользоваться чужими документами и артистические способности к перевоплощению. Так что дорогой вы наш эмиссар я предлагаю вам рассказать о своем задании и о том, с кем вы должны были в наших краях начать сотрудничество. Быстрее начнете свою исповедь, получите шанс на сохранение своей жизни. Будете запираться, вам же будет хуже. Я ясно объясняю?

— Да куда уж яснее — ответил Иванов.

В этот момент дверь кабинета открылась, и часовой вошел в комнату и, наклонившись, он шепнул на ухо Анцупову:

— Вооруженные верховые казаки пытаются проехать через мост. Угрожают охране. Я об этом сообщил в штаб Красной гвардии.

Анцупов вскочил с места и сказал:

— Допрос на сегодня прекращаю. Даю вам срок на обдумывание до завтрашнего утра. Если будете продолжать запираться, то тогда применим к вам средства устрашения. Всё равно вы нам всё расскажете. Это я вам обещаю.

В ту же ночь вооруженные белоказаки переправились на пароме в город, атаковали здание уездного Чека. Начался бой. К белоказакам присоединились офицеры из повстанческой организации, готовившей мятеж. После короткого боя белоказаки ворвались в здание ЧК. Дверь камеры, в которой находился товарищ Иванов, открылась, и на пороге возник огромный обросший седой бородой казак. Он сказал:

— Господин Верховцев? Рад вас приветствовать в наших краях! Зовите меня атаман Юрко. Времени у нас в обрез. Так что давайте быстрее покинем это богопротивное место.

Глава 48

Велемир, мой друг, о котором всё это время я почти и не вспоминал, из-за массы навалившихся впечатлений, приехал в деревню уже глубокой ночью. Он был единственным членом нашей команды, кто принял участие вместе со сводным отрядом селян в штурме бандитского логова. После завершения боя Велемир решил помочь сопроводить один из небольших караванов с добром в соседнюю станицу. После того, как груз был доставлен на место, с группой отчаянных рубак мой друг отправился через степь в деревню Бадмы. И вот, наконец, он снова был с нами. Нас определили ночевать в одну кибитку вместе с монгольским воином. Велемира я попросил рассказать о его открытиях в особом знании мира, которым он делился в своих работах. Я спросил его:

— Велемир! Я знаю, что ты открыл множество таинств, скрытых прежде от простых людей в закрытых источниках, ты рассказал о ключе к историческим событиям. По твоему учению, все исторические события повторяются через определенное количество лет. То есть история развивается по спирали, через определенный период времени происходит очередной поворот колеса сансары или колеса мироздания и некая историческая тенденция вновь проявляется. Всё это замечательно, но поясни одно. Как ты смог понять, что определенный период времени, этот шаг времени, как смог высчитать закономерности хода истории? Не мог же ты просто встать с утра и сказать — срок между новыми царствами составляет 413 лет. В твоей работе нет никакого разъяснения. Ты просто даешь голые цифры и говоришь — вот вам новое знание. Вот вам шаг истории. Её ритм. Но и всё. О том же, как ты смог догадаться о том, что рассказываешь, не сказано ни слова.

Велемир улыбнулся в ответ и сказал:

— А ты знаешь, как происходил выбор священного объекта поклонения у древних народов, в частности как это происходило в глубокой древности у нас, у славян? Нет? Так я тебе расскажу. Как рассказывают ученые люди, всё было достаточно просто. Нашли люди обычную корягу, помолились ей, и о чудо пошел дождь. Радость — нашли правильную чудесную корягу! Корягу ставят на почетное место! Ей оказывают всяческое почтение! Вокруг неё танцуют и вытворяют всякие прочие ритуалы! Всё хорошо и все довольны. Но вечно так продолжаться не может. Через некоторое время люди смотрят — дождь не идет, что-то у людей перестало получаться. Кто виноват? Понятно кто. Коряга! Корягу пришли, побили дубинкой слегка, поругали её и пригрозили — смотри мол. Дождя то нет, рыба не ловится, не растет ячмень. Делай что-нибудь, иначе тебе будет плохо. Коряга, понятное дело в ответ молчит. А дождь дальше не идет, охота не ладится и вот народ приходит к коряге и говорит: — Ну, коряга, дождалась! Предупреждали же тебя!

Короче. Взяли её те самые люди, которые возле неё только что на коленях ползали и танцы хороводили, запалили, и пошли сами искать другую корягу. Ищут они её тем же самым эмпирическим способом. Нашли случайно корягу и стали ей кланяться. И… Дождь пошел! Ура у нас снова есть чудесная коряга! Корягу, но уже теперь новенькую снова понесли на почетное место и стали вокруг неё на коленях ползать и хороводы водить. То же самое, если задуматься происходит и в наши вполне цивилизованные времена. Выбор делается в поиске сакрального знания на основе неких чудесных ожиданий какого-то будущего благополучия — но это в реальности всё тот же бесконечный поиск хорошей, волшебной коряги! Причем мы большей частью достаточно долгое время бывает жутко довольна подходящей корягой и подходящая коряга, то же начинает себя воспринимать как подлинный и единственно возможный божественный объект. И так всё продолжается до той поры пока всё относительно спокойно. Но. Как что-то не так. Тогда. Тогда сразу раздается внутренний вопль — коряга, а зачем мы на тебя молимся то, а ну ка давай-ка наколдуй быстренько, чтоб всё было снова хорошо! Та бедная машет тем, что у неё есть, заклинания произносит, но понятное дело ни дождя, ни удачи на охоте принести не может. В итоге корягу пытаются сжечь под шум и крики толпы, а хитроумные современные жрецы под суматоху пытаются впихнуть народу каждый свою новую чудо корягу. И так всё и крутится уж сколько лет. И, кажется, нет никакого выхода из этого круга повторений. В нас живет ощущение материальной связи предмета нашего верования и полученного результата. Мы приносим жертвы и ждем за них воздаяния. И никакие объяснения, поэтому никому не нужны. Тот, кто пытается объяснить, уже проиграл. Он перестает быть пророком. Кто из пророков собственноручно расшифровал своё послание? Никто! Так что не требуй с меня объяснений, я священная великая и беспорочная коряга. Верь мне и тебе воздастся за это на небесах! Поползай передо мною на коленях, спой мне хвалебную песнь и тогда точно тебе станет лучше. И у тебя сразу исчезнет всякая тяга к получению объяснений. Живи правильно и народ тебя возлюбит. А иначе будет только хуже. Так что давайте вдвоем с монгольским другом запевайте. Славься наш брат Велемир, ты коряга священная, дай нам всего и прости нам грехи. И будет вам счастье. А если вы начнете думать над тем, почему мои слова священные были сказаны, то тогда всё у нас накроется медным тазом. Вон марксизм, тоже ведь почти все ничего в нем не понимают, но верят в него точно так же как в ту же священную корягу. Читают «капитал» как сборник заклинаний и Карл Маркс выступает в роли бога-отца. И главное если читать эти книги марксистские скоро наступит коммунизм, какая-то страшно хорошая вещь, большинство об этом ничего не знает, но ожидания вполне обычные. Чудесное, невероятное благополучие. Сказка, которая станет былью. И будет все счастье.

Я недовольно фыркнул и сказал:

— Увы! У меня голос отвратительный, да и слуха нет. Конечно, если б не это я бы времени зря не терял бы, а восхвалял бы тебя, пел бы тебе гимны. Очень уж хочется мне, чтобы всё стало хорошо в моей жизни. Но вот только. Боюсь спою тебе хвалебную песнь, а ночью тебя мои богопротивные песнопения приснятся, и ты от страха и отвращения запросто можешь богу душу отдашь. А нам этого не нужно. Где мы здесь в степи себе такую же хорошую корягу сможем отыскать? Это большая проблема!

Велемир ответил:

— Ладно. Так и быть. Пропадай моя пророческая стезя. Объяснений тут на самом деле может быть великое множество. Вся жизнь наша циклична. В истории с циклами нужно правильно определить первую узловую точку. Была в истории России ситуация, когда с очень большой степенью точности можно было определить рождение нового государства. Это приход к власти в стране династии Романовых в конце смутного времени в 1612–1613 годах. И вот если взять за точку опоры данную дату, то получается удивительная картина. Судите сами. Отнимем от 1612 года 413 год и прямо попадаем на 1199 год. Начало нового царства — Владимирской Руси. Киев в этот год окончательно теряет статус столицы государства.

Сын волынского, а затем великого киевского князя Мстислава Изяславича и польской княжны Агнешки, дочери Болеслава Кривоустого Роман Мстиславич Галицкий, также известный как Роман Мстиславич Великий в 1199 году становится князем, которого официально величают летописцы «самодержцем всея Руси» и также называют «(царём) всей Русской земли». Коронация нового властителя происходит не в Киеве, а во Владимире-Волынском. Одна история завершилась, началась новая история и новое государство.

А теперь попробуем продолжить этот математический ряд далее. Отнимем 413 лет от 1199 года. Получим. 786 год. Начало Киевской Руси.

Свидетельств не слишком много. Но, как показали раскопки в Киеве, именно с 8 века в этом месте, появляется полноценный город. Киев с конца 8 века — центр нового государства. 786 год. Начало Киевской Руси. Удивительно! Совсем рядом с этой датой стоит еще одна дата. Началом Эпохи Викингов принято считать 793 год. В этом году произошло знаменитое нападение норманнов на монастырь, расположенный на острове Линдисфарне (северо-восток Великобритании). Именно тогда Англия, а вскоре и вся Европа узнали о страшных «северных людях» и их драконоголовых кораблях. В 794 они «посетили» близлежащий остров Веармус (там тоже был монастырь), а в 802–806 годах добрались до островов Мэн и Айона (западное побережье Шотландии). Теперь следует ответить на ряд вопросов.

1. Почему возник центр государства в Киеве?

Ответ, на мой взгляд, достаточно прост. Киев стал центром страны потому, что он стоял на главном торговом пути, который определял практически все в том мире. На торговом пути из варяг в греки. Основная международная торговля тогда велась между Византией, самой мощной страной мира и Скандинавией, которая была основной военной силой Европы, которым платили дань многие народы и где накапливались огромные богатства. С 8 века появляется полноценный город Киев — центр нового государства, которое начинает стремительно развиваться. 786 год. Начало Киевской Руси.

Второй важный вопрос.

2. Почему Киев со временем потерял свое значение, как главный центр государства?

К 1199 году влияние торгового транзита «из варяг в греки» теряет свое значение, как основной торговый транзит. Причина известна. Это в первую очередь экономическое и политическое падение Константинополя. Оно объяснялось нарастающим отставанием социально-экономического развития империи по сравнению с более компактными и лучше организованными западноевропейскими государствами, в которых уже начали развиваться буржуазные отношения. И в результате этого процесса, в 1204 году Византия оказалась завоеванной крестоносцами и утратила свою независимость. Вместе с этим изменением теряет своё значение и опиравшаяся на него легитимность киевских князей. Более бывших правителей, киевских князей, никто не считает легитимными руководителями страны. Власть их прекращается. Центр власти окончательно перемещается в другое место.

Третий важный вопрос.

3. Почему властная легитимность перешла к Владимиро-волынским князьям?

Суть изменения происходившего через 413 лет, после возвышения Киева в том, что во главу угла становится совершенно другой основной вектор торгово-экономического сотрудничества страны. Скандинавско-греческий период ушел, и наступил польско-азиатский этап. Под понятием Польша я имею в виду в первую очередь Речь Посполитую. Роман Мстиславич первый не киевский правитель страны вырос при дворе польского короля. И в своей борьбе за престол он опирался во многом на польские силы. Точно так же, при помощи польских сил пришел к власти в стране и Лжедмитрий. Одним пришедшим из Польши правителем эпоха Владимирской Руси началась, а втором завершилась.

Четвертый важный вопрос.

4. Но что же стояло за возвышением Польши в этот период времени?

Можно предположить с достаточной долей вероятности, что за этим возвышением стояла в первую очередь Франция и Италия, (Папский Престол). Эти страны доминировали во многом в тот период времени в Европе и у них сложились с Польшей добрые отношения. Настолько добрые и близкие отношения, что французский принц одел на себя корону польского короля. Франция действительно долгое время была супердержавой запада. Второй опорой польского величия была связь со среднеазиатскими владыками, которые контролировали китайский экспорт в страны Европы.

Перенос центра власти в Москву ситуацию не изменил. Польский вектор был основополагающим в жизни русского государства. К примеру, женой царя Ивана третьего и матерью Ивана Грозного была Елена Глинская. Дядя Елены, князь Михаил Васильевич, был крупным государственным деятелем великого княжества Литовского. После поражения мятежа Глинских бежал вместе с родственниками в Москву. Среди беженцев была и юная Елена. Как женщина не московских, а, скорее, литовских нравов и воспитания, Елена Глинская не пользовалась симпатиями ни у бояр, ни у народа, но, тем не менее, стала царицею. В 1536 году Елена заключила с польским королём Сигизмундом I выгодный для России мир. К тому же Глинские были еще и прямыми наследниками темника Мамая, золотоордынского владыки.

Зададим еще один важный вопрос.

5. Почему польский этап завершился?

Реформация. Власть Рима, а затем и опиравшихся на Рим латинских стран была во многом ниспровергнута. К этому времени Китай освободился от монгольского ига, а германские, а точнее лютеранские народы в ходе тяжелейшей войны освободились от власти католических пап и стали занимать передовые позиции в мире. И с этого момента Франция и Испания начали терять статус супердержав, и главной причиной этого стало то, что они не смогли выдержать конкуренции с реформаторскими режимами Англии, Голландии, и германских земель. После завершения польского периода, наступил германоцентричный этап в жизни нашей страны. Основной потребитель российских товаров на многие века был расположен именно в германских землях. И самым основным вектором в определении легитимности стало близость к германской элите. Сами Романовы себя позиционировали как выходцев из Пруссии, и в жены себе брали одних только немецких принцесс. Все цари были легитимны именно силой связи с германской землей, обеспечивавшей выгоду в торговле страны. То есть получается, что за период в 413 лет происходит смена основных векторов развития государства. Есть еще один важный момент во всей этой истории. Мы, благодаря такому подходу можем выделить еще особый переходный период, междуцарствие, который сопутствует переходу от старого государства к новому государству. И если ранее я большое внимание уделял экономической стороне, то со временем для меня стала открываться еще и идеологическая составляющая процесса. Рим демократический возник после гражданской войны и свержения тирании царей. Юлий Цезарь, человек больше всех сделавший для создания в Риме империи был убит сторонниками демократии. В ходе гражданской войны демократы были разбиты, и была создана в Риме империя. История вроде бы обычная, любая смена власти всегда сопровождается различного рода противостояниями различных групп населения. Но смена государств это изменение некого основного ценностного закона государства.

Междуцарствие это не просто гражданская война, это война двух противоположных идеологий, двух непримиримых ценностных установок. Есть еще нечто общее. И там, на мой взгляд, фактически был импорт идеологий из других стран. Демократический Рим берет начало в идеологии и культуре Афин. Имперский Рим берет свою идеологию на востоке, божественный император Рима суть наследие идеологии Персии и Египта. Рим демократический это греческий мир, имперский Рим это мульти культурный проект. Византия и Западная Римская империя это христианские проекты. И они пришли тоже из-за пределов империи. Византийский период, или Киевская Русь ознаменовались принятием христианства на Руси. В период Владимирской Руси пришла восточная идея царя. Россия становится царством. Греки — византийцы принесли империю русскому народу как приданое греческой императрицы, сестры последнего византийского императора, в своем обозе. Но при старой системе удается лишь учредить царство на Руси. Романовская Русь же действительно становится империей. А это совершенно новый мульти-культурный идеологический проект. И он главным образом пришел к нам из Германии. Парадоксально приход немецкой идеологии в Россию выглядит в том случае, если не понимать внутреннего наполнения исторического цикла. Получается, что соответствующему историческому циклу присущ собственный идеологический набор установок. И установки эти импортируются от главных партнеров. Греко-скандинавский период, Киевская Русь — столкновение христианства и язычества, один из итогов — православие, один народ — одна вера. Польско-монгольский период, столкновение польского начала и предельно централизованного монгольского начала итог — идея царя, один царь — один народ. Германо-китайский период — приходит германская идеология народа-богоносца и почвы.

То есть одна идеология, выполнив свою миссию, не уходит полностью в период междуцарствия, но постепенно замещается другой. И это вызывает дополнительные потрясения. В этом смысле назначение на трон Годунова, человека не царской крови это полное разрушение существовавшей до этого идеологической системы. И сегодняшний отказ от символов царизма, это не столько отказ от самого принципа самовластия, сколько отход от давно отжившего периода в истории. Это трудно пока понять.

Глава 49

Сухэ нисколько не обращал внимания на те, разговоры, что мы вели в кибитке. Он лежал на кровати, закрыв глаза, и пытался, как можно скорее заснуть. Но сон, между тем, не смотря на сильную усталость, к нему упорно не шел. Сначала Сухэ не обратил внимания на это обстоятельство. Но потом он стал постепенно прислушиваться к ощущениям и понял, что в сознании сидит некая заноза вызывающая беспокойство, которая и мешает ему уснуть. Задумавшись над данным обстоятельством, Сухэ постепенно пришел к пониманию того, что причиной волнения послужило то, что этим днем он увидел в этом калмыцком поселке нечто неправильное. Нечто что не должно было здесь быть. Увидел, отметил это для себя, что этого не должно здесь быть, но не стал придавать увиденному явлению значения, посчитав, что это ему привиделось. И потом забыл об этом своем впечатлении. Но видимо такая реакция было ошибкой. И ощущение того, что он оставил без внимания некую важную деталь, теперь и вызывало у Сухэ сильное беспокойство. Но что показалось Сухэ странным сегодня, что вызвало его беспокойство? Ответа монгольский воин не находил. Тогда Сухэ стал перебирать подробности ушедшего дня минута за минутой. Так он постепенно восстановил весь временной период с утра, до позднего вечера. Но всё равно ничего в голову не приходило. Впечатление видимо было мимолетным, длившимся всего пару секунд, и поэтому оно практически не оставило в сознании никакого следа. Ничего вспомнить определенного не получалось. И тогда, осознав, что он оказался в тупике, Сухэ перестал дальше напрягать память. Он расслабил тело и стал начитывать беззвучно мантры. Постепенно волнение улеглось и Сухэ начал медленно засыпать. И тут он неожиданно ему вспомнились события прошлых лет. Нужно сказать, что Сухэ в жизни много раз за плату сопровождал с группой воинов караваны в китайские торговые города и обратно в монгольские степи. Во время этих путешествий ему пришлось много раз побывать в сложных ситуациях. И 5 лет назад ранней весной, когда Сухэ вместе с командой занесло в Нанкин, ему пришлось пережить одно из самых опасных приключений в своей жизни. Сухэ в тот раз привел караван хозяевами, которого были представители могущественного местного преступного клана. В Нанкине Сухэ и его воины должны были взять на охрану другой караван, который отправлялся на далекий север страны. В тот момент, когда новый караван был совсем готов отправиться в путь, с проверкой на торговую базу прибыл сам глава преступного синдиката. Небольшого роста властный человек шел в сопровождении управляющего и слушал его доклад и одновременно тщательно осматривал всю территорию базы. Было видно, что глава синдиката не привык слепо доверять людям. И поэтому он неоднократно останавливался и осматривал товары, подходил к людям и задавал им различные вопросы. Внимательно выслушивал ответы и шел дальше. Когда глава клана подошел совсем близко к тому месту, где стоял Сухэ, монгольский воин внезапно ощутил сильное беспокойство, и здесь каким-то шестым чувством сумел определить, откуда исходит опасность. И молча бросился на главу клана и сбил с ног. Не успели охранники большого босса схватиться за мечи, как выпущенная из трубки-киудо убийцей отравленная игла, пролетев через то место, где долю секунды назад была голова главы клана, вонзилась в щеку управляющего торговой базы. Управляющий только слабо вскрикнул и упал мертвым на землю. И тут стало ясно, что на руководителя клана было совершено покушение, и спасся он благодаря Сухэ. Глава клана мгновенно спрятался за могучим телом монгольского воина. Охранники после секундного замешательства подскочили к лежавшему на земле хозяину и надежно прикрыли его своими телами и вывели за пределы торговой базы. Сухэ вскочил на ноги и бросился в погоню за убийцей. Но тот успел скрыться. Сухэ вернулся назад ни с чем. В итоге произошедших событий отправку каравана отложили на неопределенное время. Через пару часов к Сухэ подошел молодой человек, который сказал, что он новый начальник охраны главы клана и передал ему в дар кошелек. Когда Сухэ открыл кошелек, то увидел там лишь пару мелких монет. Даже видавшего виды Сухэ удивила такая скупость главы клана. Молодой китаец, увидев некоторое непонимание Сухэ, сказал:

— Мастер, вы должны знать. Глава клана после возвращения домой приказал казнить всю свою прежнюю охрану. Всех, в том числе и всех охранников караванов, что находились во время покушения на базе. Все они могли быть в сговоре с убийцами. Вас и ваших людей он пощадил, в благодарность за спасение своей жизни, но при этом даже вы находитесь у него теперь под подозрением. Глава клана, хозяин сказал, что вы работаете сейчас на него и то, что вы сделали — это просто должное выполнение своих служебных обязанностей и эта работа стоит только этих денег. И ничего больше. А остальным за их работу наградой послужит смерть. Так что этот кошелек и небольшая сумма денег и плюс ваши жизни — вот общая сумма подарка вам нашего господина. Я предложил ему пригласить вас и ваших людей помочь нам разобраться со сложившейся непростой ситуацией. На нас ополчился самый крупный клан в наших краях. И сейчас нам нужны сильные воины для того, чтобы сохранить наше влияние. И хозяин согласился со мной. И вот я предлагаю вам и вашим людям помочь нам справиться с врагами из конкурирующего клана. Дайте свой ответ сразу же. Хозяин ждет ответа.

Сухэ покачал головой и сказал:

— Спасибо за предложение. Но мы не имеем желания вам дальше помогать в делах. Мы сейчас же покинем эту базу и отправимся искать других нанимателей. Наши услуги по охране караванов нужно не только вам. Так что прощайте. Надеюсь, что своим отказом не обидел вас и вашего хозяина.

После этих слов, Сухэ попрощался с начальником охраны и отравился собирать вещи. И вот через полчаса уже монгольские воины покинули торговую базу преступного клана и отправились искать новых нанимателей. Информация о Сухэ, как об удачливом защитнике караванов была известна в торговых рядах. Так что проблем с новой работой возникнуть не должно было. И действительно. В течение нескольких часов новый наниматель был найден, караван должен был отправиться в путь в тот же день. Так что уже через несколько часов после событий на торговой базе Сухэ и его друзья с караваном покинули пределы Нанкина. К вечеру караван достиг небольшого поселка, где караван решил остановиться на ночь. После того, как все необходимые меры безопасности были предприняты, Сухэ направился в небольшую харчевню. В ней было множество самого различного народа. Монгольский воин заказал себе ужин и стал ожидать исполнения заказа. Молодая официантка принесла пищу, и Сухэ приступил к трапезе. Тут к его столику подошли два буддийских монаха и попросились за стол. Они были с ног до головы закутаны в монашеские одеяния. Сухэ вежливо пригласил монахов разделить с ним трапезу. Он попросил хозяина харчевни подать угощения за его счет для монахов. Монахи поблагодарили за угощение и приступили к трапезе. На некоторое время за столом воцарилась тишина. Но тут один из монахов слегка приоткрыл лицо и Сухэ сразу же узнал главу клана, которого спас сегодня утром. Тот тихо сказал:

— Сухэ. Я начну наш разговор с того, что поясню смысл моих поступков. Это была проверка тебя. Я знал, что от убийц особого японского клана, нет спасения. И после того, как ты смог спасти меня от покушения, на мельчайшее мгновение, опередив убийцу, вместе с благодарностью в мое сердце заползло подозрение. Может ли простой смертный переиграть профессионального убийцу? В это почти невозможно поверить. И невольно возникает вопрос. Не являешься ли ты сам членом клана убийц? И не спас ли ты меня с целью стать моим доверенным человеком и проникнуть в наш клан, чтобы помочь уничтожить его врагам изнутри? И я, для того чтобы проверить тебя, специально поступил так, чтобы вызвать твой гнев. И если бы ты несмотря ни на что принял бы мое предложение, это бы послужило бы мне сигналом, что ты являешься агентом врага. Но сейчас после того, как ты покинул город, я понял, что мои опасения были напрасными. Караван дальше поведут мои люди, тут не о чем беспокоиться. С владельцами каравана я все вопросы уже утряс. Я хорошо вам буду платить, втрое больше, чем при охране каравана. Каждый погибший, если таковые будут среди твоих воинов, получит для своей семьи пособие. Месячную зарплату плачу сегодня же вперед. Кроме того за выполнения заданий будет дополнительная оплата. Лучших условий вам нигде не найти. Это я вам ответственно заявляю. Я это всё делаю в благодарность за свое спасение. Кстати, вот моя отдельная благодарность за хорошо сделанную работу.

После этих слов глава клана незаметно вложил в руку Сухэ туго набитый монетами кошель.

Сухэ внимательно посмотрел на главу клана, и недолго думая согласился взяться за предложенную им работу. И тут же попросил рассказать о том, что происходит сейчас в Нанкине вокруг клана.

Тут слово взял второй человек, одетый в монашескую одежду:

— Убийство начальника торговой базы не было первым. Оно стало уже третьим за последние дни и произошло точно так же, как и первое и второе, жертвами которого стали пятидесяти пятилетний Сауро, самый молодой в совете клана и семидесятилетний Шинро. Все они были убиты отравленной иглой. Сауро был убит в собственном саду. Игла, направленная рукой, без сомнения искусно владевшей киудо, поразила жертву точно в висок. Сауро умер на глазах у своих охранников. Шинро был убит отравленной иглой в тот момент, когда встречался со своими людьми в одной из городских харчевен. Это был отважный человек и вот теперь, когда тело Шинро лежало на земле, стало совершенно ясно, с чем пришлось столкнуться сейчас. Это был ниндзя. Наемный убийца из японского особого клана наемных убийц. Было понятно, что тот, кто нанимает ниндзя, имеет серьезное намерение бороться до конца. Это дорогое удовольствие. Везти сюда заморских специалистов.

Тут Сухэ поинтересовался:

— Но если враги хотят уничтожить клан с помощью ниндзя, то почему же им было не убить сразу главу клана? Зачем они стали сначала убивать его соратников?

Глава клана ответил:

— Очевидно, что тут оказал содействие врагам кто-то из своих людей. Дело в том, что погибли два основных боевых лидера клана. Без них я сейчас словно без рук. Нет. Тут всё сделано было верно. Нашу организацию подрубили со знанием дела. Это и заставило меня начать опасаться всего. Враг не только за пределами. Этот человек, внутри нашего клана, предатель, вступив в сговор с врагами клана, стремится устранить соперников и взять в свои руки власть над кланом.

Сухэ снова задал вопрос:

— Почему же вы, зная о том, что на вас охотится ниндзя, решили отправиться на торговую базу? Ведь это было очень опрометчивым поступком! Укрылись бы на время в особо охраняемом месте.

Глава клана беспечно махнул рукой. И сказал:

— Я и не думал прятаться от ниндзя. Это, говорят, бесполезно. Этот убийца всё равно найдет свою жертву. Во всяком случае, я был в этом уверен до нашей с тобой встречи. Да и не должен был я показывать нашим людям, что испуган. Я мог потерять лицо перед своими воинами. Вот теперь после покушения я могу, не опасаясь обвинений в трусости принять все меры для обеспечения своей безопасности. Ты Сухэ непостижимым образом смог спасти меня от смерти. И у меня теперь появилась надежда на спасение. Ты будешь моим личным охранником. Но это не всё. Я сегодня же обратился к одному святому человеку, и он мне посоветовал обратиться к большому японскому мастеру, который знает досконально тайны ниндзя и прочих кланов убийц. И великий святой свел меня с этим большим мастером.

Тут глава клана указал на своего спутника. Тот снова взял слово:

— Уважаемый глава клана обратился ко мне за помощью и рассказал о своем желании пригласить вас, и я полностью поддержал его предложение. Это со всех сторон выгодно. Вы здесь чужаки, вас никто не знает. Вы никого не знаете. Вам будет легко действовать, не оглядываясь на местных людей. Да и подготовка ваша совсем не плоха. Придется с вами еще поработать, научить определенным методам ведения боя, но тут я полностью уверен в том, что результат будет положительным и скорым. Вы то и без меня уже великие воины, а с моей помощью вы вообще станете непобедимыми мастерами боя.

И после этого разговора Сухэ и его команда поступили в распоряжение господина Сиро. Тренировки шли день за днем. Сиро был уверен в успехе. Залогом её должно было стать то, что ниндзя не знали ничего о тайнах ведения боя монгольскими воинами, а их секреты стали с помощью господина Сиро монголам хорошо знакомы. И вот во время одной из тренировок Сиро показал Сухэ несколько жестов, с помощью которых переговариваются люди из его тайного ордена. И тут Сухэ вскочил с кровати. Он, наконец, вспомнил.

Один, пожилых лет, калмык сегодня, днем чуть нагнувшись вперед в седле, жестом послал сообщение другому калмыку, молодому человеку атлетического телосложения. Жест этот поразительно напомнил Сухэ тот знак, который ему показывал в свое время господин Сиро. Совпадение? Нет! Теперь он был полностью уверен в этом. Это не совпадение. Эти два человека принадлежали к тайному ордену, с которым ему пришлось столкнуться много лет назад. Господин Сиро в Нанкине собирался сделать Сухэ одним из членов своего ордена, выступив его поручителем. Он был уверен в том, что Сухэ станет верным воином ордена вместе со своими друзьями. Но тогда все получилось совсем не так, как предполагал господин Сиро. Успех их работы был полным. Они смогли одолеть врага, но при захвате предателя господин Сиро был смертельно ранен. Так что его планам не суждено было осуществиться. Но теперь Сухэ точно знал, что здесь в отдаленной калмыцкой деревне есть как минимум два воина секретного японского ордена. К чему бы это? Зачем они здесь? Ответа Сухэ не знал, но понимал, что эти люди не просто так появились в этих отдаленных местах от их родины.

И тут Сухэ, не обращая внимания на нас, выскользнул из кибитки и отправился к тому месту, где остались около раненого англичанина Михаил и его дочь. Сухэ сразу заметил обоих членов японской секты. Молодого и старого. Они караулили выход из кибитки и что-то явно замышляли. Сухэ вел наблюдение и никак не выдал своего присутствия. И вдруг из кибитки вышла дочь Михаила. Она направилась в степь. Оба японских воина поспешили за нею. А Сухэ отправился вслед за ними. И в какой-то момент они исчезли из поля зрения Сухэ. Тогда он перестал таиться и побежал вслед за девушкой. Похоже, что японцы захотели похитить дочь Михаила. Нужно было спасти молодую женщину. Сухэ бежал по степи и тут на него напал один из японцев. И если бы не выучка, которую ему дал в свое время господин Сиро, трудно пришлось бы монгольскому воину. Старик оказался великим мастером единоборств. Но и он долго не мог выдержать против Сухэ. Выбрав момент, старик бросился наутек. Сухэ не стал его преследовать, а отправился искать девушку. И тут он заметил, что девушка возвращается в кибитку целая и невредимая. Сухэ незаметно проводил её до самой кибитки, а потом немного успокоился и решил осмотреть местность. И через десяток минут он обнаружил в степи труп молодого японского атлета. Кто-то обладавший гигантской силой смог свернуть могучему воину шею.

Глава 50

Товарищ Николай выбрался в аптеку, где располагалась конспиративная квартира резидента германской разведки, больше чем через сутки после своего последнего посещения. Работа по подавлению контрреволюционного мятежа в губернии требовала от него постоянного нахождения в штабе, и отлучиться даже на пару часов было практически невозможно. Ситуация была крайне напряженной. То и дело поступали сообщения о новых очагах сопротивления контрреволюционеров и атаках белоказаков. Наконец, спустя сутки ситуация стала постепенно успокаиваться. Во всех уездах удалось удержать в руках власть. Атаки белоказаков были повсеместно отбиты. Вот теперь можно было и отдохнуть.

Николай покинул штаб на автомобиле начальника гарнизона и вскоре оказался в своем номере в гостинице. Через полчаса он вышел из гостиницы и некоторое время ходил по городу, выясняя, если за ним наблюдение. Установив, что за ним никто не следит, молодой чекист отправился в аптеку. Иоганн сразу же после прибытия товарища Николая начал его расспрашивать о том, что удалось узнать о судьбе фон Бока и бывших с ним людей. Молодой чекист ответил:

— Всё произошло молниеносно. Наших друзей расстреляли в вагоне в тот момент, когда они были совершенно беззащитными, у них не было никаких шансов на спасение. Фон Бок опасался засады и поэтому предпринял все меры предосторожности. У них при обыске тел не нашли даже ножей. Как сообщил начальник местного Чека Анцупов, фон Бок, по показаниям чекистов, вел себя абсолютно спокойно и не агрессивно. Он не торопясь шел по вагону и как бы случайно заглянул в купе, где должна была ехать пожилая женщина с заветным кольцом. И тут, без всякого предупреждения, находившийся в купе чекист, руководитель группы, застрелил фон Бока. А его помощники расстреляли сопровождавших нашего друга людей, поскольку они получили приказ без промедления тут же уничтожить всех, кто будет вместе с тем человеком, в которого выстрелит командир.

Иоганн помрачнел и сразу сказал:

— Тут вывод тут может быть только один. За нами следили. У наших врагов была точная информация о нас. Это плохо. Они смогли нас выследить и подстроили нам ловушку, в которую мы и попались. Сеть наша раскрыта. Нужно срочно принимать соответствующие действия по полному переходу на нелегальное положение. Жаль. Столько лет работы псу под хвост.

Товарищ Николай спросил:

— Почему ты считаешь, что сеть раскрыта?

Иоганн ответил:

— Начальник группы чекистов знал о том, что фон Бока сопровождают первоклассные боевики, которые могут и без оружия справиться с любым противником. Поэтому им и не дали малейшего шанса оказать сопротивление. Враг знал о том, что в составе нашей группы есть специально подготовленные солдаты. Это вполне достаточно, для того чтобы сделать вывод о том, что наша сеть провалена.

Товарищ Николай сказал:

— Тут не всё так просто. Как только я услышал рассказ Анцупова, то сразу определил. Ловушка была предназначена именно фон Боку. Чекист, который застрелил фон Бока, точно знал, в кого он стрелял. И это очень интересно. Дело в том, что местный начальник Чека Анцупов заподозрил чекистов из поезда в том, что они устроили расправу в поезде не из служебной необходимости и начал расследование. И сразу же лихой чекист, которого зовут товарищ Иванов, руководитель группы попросил Анцупова отправить сообщение товарищу Суслову о том, что его задержали. И, по словам Иванова, тот должен был подтвердить особые полномочия товарища Иванова и объяснить ситуацию. Но Суслов вчера был убит, и поэтому ничего подтвердить он не смог. Так что Иванов оставался под арестом.

Иоганн криво ухмыльнулся и сказал:

— Мы оказались правы. Этот Суслов действительно помогал подготовить ловушку для наших людей. Но он свое получил, больше вредить нам он не сможет. Теперь мы должны понять то, как доберемся до непосредственного убийцы наших товарищей, до этого самого товарища Иванова и совершим месть.

Николай просил:

— Иоганн. Тебе приходилось здесь сталкиваться с чекистом товарищем Ивановым?

Иоганн ответил:

— Я никогда раньше о нем не слышал. И это плохо. Нужно как можно скорее узнать о нем хоть какую-то информацию. Может быть, этот человек известен мне под другим именем и фамилией.

Товарищ Николай сказал в свою очередь:

— Я попросил по телефону описать Анцупова внешность этого самого товарища Иванова. И тот быстро рассказал о том, как выглядит этот самый чекист убийца. Высокий атлет, борода, светловолосый. И после того, как я попробовал представить себе то, как выглядит в жизни этот человек, меня осенило. Я понял, кто он этот таинственный убийца.

Иоганн, поморщившись, сказал:

— Рассказывай. Нет времени загадки загадывать. И кто же он?

Товарищ Николай ответил:

— Хорошо. Этот человек мне известен. Времени нет, подробно рассказывать о нем и том, откуда он. Скажу просто. Этот человек представитель одного древнего русского тайного общества. Оно возникло во времена Петра Великого. Учредил его лично сам император. Это общество или точнее орден должен был тайно защищать страну от посягательств особого рода врагов. От вражеских магов, чернокнижников и колдунов. Сначала общество действовало почти легально. Но потом оно на долгие годы ушло в подполье и никому, кроме особо посвященных людей об этом обществе не было ничего известно. Но в наше время мы смогли раскрыть деятельность данного тайного общества и узнать многие из скрываемых ими секретов. И вот сегодня этот самый товарищ Иванов является великим магистром данного ордена.

Иоганн сказал:

— И что? У нашего покойного друга фон Бока и этого товарища магистра возникли противоречия?

Николай ответил:

— Да. И очень серьезные. Фон Бок был инициатором мистического убийства России в Храме Судьбы. Он в последние годы был во многом злым гением этой страны. Но вел свои дела он так искусно, что догадаться о том, что он стоит за множеством головоломных операций, было практически невозможно. Фон Бок был великим мастером своего дела. Но даже он допустил ошибку. И эта ошибка стоила жизни и ему и его товарищам. В последние дни перед отъездом на юг мы вместе занимались попыткой захвата крупнейшего собрания сочинений редчайших книг и манускриптов. И здесь наши интересы столкнулись с интересами господина Иванова. Ситуация была крайне напряженной и в этих условиях фон Бок принял решение выйти на время из тени и лично допросить одну из агентов этого самого товарища Иванова. Понятное дело, что свидетеля оставить он не мог тогда, и в результате девушка актриса была застрелена. Теперь, похоже, магистр тайного русского общества совершил свою месть. И кто-то из чекистов к тому же сообщил, что ему послышалось, что их начальник произнес — это тебе за Ирину. Так что тут не совсем понятно. Какие реальные интересы сейчас движут этим самым товарищем Ивановым. То, что личная месть здесь присутствует, это не обсуждается. Но что кроме этого? Пока не понятно. Так что связка Иванов — Суслов вполне может быть, действовала не по приказу высокого начальства, а исходя из собственных интересов. И не известно согласованы ли их действия с высшим руководством. Я думаю, что нет. Хотя, конечно, я могу здесь и ошибаться. Но в любом случае, пока рано делать окончательные выводы. Нужно подождать.

Иоганн улыбнулся немного более спокойно и сказал:

— Конечно, подождем. А куда спешишь? Спешить пока нам некуда. С утра я раздам поручения агентам, и мы постараемся всё по возможности разузнать о том, что знают в городе о героически погибшем товарище Суслове. Так что пока у нас есть немного свободного времени. Расскажи мне о секретной организации, в которой является магистром товарищ Иванов.

Товарищ Николай начал рассказ:

— Послушай. Я расскажу не столько об организации, в которой руководит товарищ Иванов, сколько обо всей проблематике тайных обществ. В 80-х годах прошлого столетия в Англии, Франции, и у нас в Германии начали создаваться тайные общества нового типа, члены объединялись вокруг тайных доктрин, содержащих свое особенное толкование мира, общества, человека и цели жизни. В этих тайных обществах принимали участие многие видные люди, ибо в них зарождались умонастроения, предопределившие развитие многих политических течений. И самое главное. Тайные общества постепенно стали лабораторией власти. К примеру. История ордена «Золотой рассвет» началась в 1885 году, когда англичанин Адольф Вудфорд получил от своего умершего друга Фреда Хокли в наследство зашифрованные манускрипты. После их расшифровки он понял, что перед ним описание пяти неизвестных ритуалов розенкрейцеров, использовавшихся для создания системы подчинять окружающее общество. Общество состояла из трех Орденов, и, по сути, была первым из них, то есть так называемым «внешним Орденом». Система основывалась на иерархии и инициациях, подобных масонским ложам, тем не менее, женщины принимались в Орден на равных основаниях с мужчинами. «Золотой рассвет» был одним из последовательных обучающих центров, где знания древних сочетались с практикой индивидуальной и коллективной магии. Система «Золотого рассвета» в основе своей была формой йоги. Иными словами, целью её упражнений было развить сознание человека и, в конечном итоге, позволить последнему пережить мистический опыт. Поскольку философия «Золотого рассвета» была позаимствована из иудейско-христианской каббалы, система представляла собой всецело западную разновидность йоги. По этой причине европейцам она может казаться гораздо привлекательнее, чем более привычные восточные формы. И достичь результатов в её практике, должно быть легче.

Как и у всякой системы йоги, у неё были побочные эффекты. Некоторые практикующие в процессе занятий открывали у себя необычные способности. В течение веков мудрецы предупреждали, что эти силы надо решительно игнорировать, так как они отвлекают человека от его конечной цели — духовной реализации. Но всегда найдутся люди, готовые пренебречь этим предупреждением. Оказались такие и среди участников «Золотого рассвета». Знаменитый поэт Йетс, в дальнейшем лауреат Нобелевской премии, был одним из великих мастеров «Золотого рассвета» — под именем Брат-Демон-Противобог. Директор театра и друг Бернарда Шоу г-жа Флоренс была членом общества, как и писатели Блесквуд, Стокер, автор романа о вампирах «Дракула». Членами «Золотого Рассвета» были также Сакс Ромер, астроном Пек, знаменитый инженер Аллан Беннет и Джеральд Келли, президент Королевской Академии. Всё это представители высшей элиты страны. И таких обществ по всей стране было несколько.

То же самое происходило с развитием тайных обществ и в других странах. Тайные общества стали расти как грибы после хорошего дождя. Члены высшего общества стали массово стремиться войти в эти тайные организации. Это было совершенно новым феноменом. Такого раньше никогда не было. Тайные общества существовали всегда, но никогда раньше не было такой огромной тяги представителей высшего общества приобщиться к магическим практикам.

Как считал покойный фон Бок, данное явления было реакцией на происходившие в жизни изменения. Было очевидно, что первоначальный капитализм в развитых странах в целом изживает себя. Вместо него возникает новый вид эксплуататорского государства, которое является сложным многоукладным социальным организмом, в котором развитый капиталистический уклад продолжает существовать, но уже не является при этом господствующим. Уклад, который постепенно начинает господствовать сегодня над капиталом (и над всем прочим, включая государство) — это полновластие финансовой элиты. Именно эта элита, используя механизмы тайной власти, шаг за шагом ограничивает сферу «анархии общественного производства» и постепенно овладевает системой общественных отношений, преобразуя их в интересах правящего меньшинства. Цель этой новой правящей элиты — установление полного контроля над всей планетой в своих интересах.

Первоначально эта новая элита возникает из объединения — диктуемого жесткой внешней необходимостью — крупнейших представителей финансового капитала. Посредством государства она монополизирует высшие формы деятельности банковского капитала, начинает осуществлять плановое управление инвестиционным циклом в масштабе всей страны, а потом и всего мира. При таком переходе члены правящей группировки шаг за шагом теряют качество капиталистов, меняют форму деятельности, прекращают в определенных сферах экономики конкурентную борьбу друг с другом, Правящая группировка — элита — постепенно становится единым и единственным, совокупным собственником всех производительных сил, принадлежавших ранее классу капиталистов, но управлявшихся каждым из них порознь, частным образом. Интернационал капиталистов, вместо интернационала рабочих. Цель одна получение максимальной эффективности, за счет уничтожения института частной собственности. И здесь возникает вопрос. Как этой системой управлять? Как управлять обществом нового типа. Человечество переживает переломный, переходный период. Империи и царства, все прежние системы государственного управления отмирают как динозавры, не справившись с вызовами времени. Устаревшие государственные формы управления более не способны эффективно регулировать жизнь сложных многоукладных обществ. Эти государства перестают адекватно реагировать на изменения в жизни общества. И как результат этого вместо них возникают новые национальные государства, в которых постепенно формируются новые элиты, часто полностью заменяя прежние элиты. И здесь ключевой момент это наличие взаимодействия между тайной и явной властью. Эффективное взаимодействие.

Возьмем Российскую Империю. Система здесь была изначально построена на жесткой вертикали власти. Всякая иная власть кроме верховной власти, тут всегда находилась на подозрении и рано или поздно пресекалась. И в этих условиях в случае катаклизма власть могла перепасть лишь к людям являющимися непримиримыми врагами действующей власти. Как сейчас. Каторжане заседают в правительственных кабинетах. Висельники руководят губерниями.

В западных странах тайные магические ордена стали прообразом новой власти. Власти не столько денег, сколько влияния и управления обществом. Это нечто совершенно другое. Параллельной, тайной магической власти нет необходимости, становится явной. И это очень важное обстоятельство. В этом значение тайных обществ нового типа. Неизвестные отцы не рвутся стать известными отцами, ибо у каждого свой путь и свой объем власти. И в этом залог устойчивости системы.

К примеру. Часто российские подданные говорили о том, что их царь на голову лучше европейских правителей, кои похожи часто более всего на плохих учеников, чем на ответственных отцов отечества. Но тут есть большая проблема. Слабость официальных политиков на западе с лихвой компенсируют могущественные объединения различных тайных обществ. Любой российский властитель воспринимает невольно своих коллег как полновластных владык, таких же, как и он сам. И видит, что он сильнее, хитрее, разумнее всех их. Но часто не понимает того, что официальные властители всего лишь верхушка айсберга подлинной власти на западе. И бывает, что оказывается лидер России, часто неприятно поражен тем обстоятельством, что огромные общественно-экономические системы западных стран противодействуют его замыслам намного более эффективно, чем власти этих стран. Такова природа новой системы власти. И её нужно понимать. Иначе могут быть огромные проблемы.

Тут Иоганн спросил:

— А что-то же тайное общество, в котором является главным лицом этот самый товарищ Иванов. Какова их роль?

Товарищ Николай ответил:

— При Петре Великом, в России, была создана тайная канцелярия, которой руководили особо приближенные к царю люди. Это была русская инквизиция. И вот целью данной канцелярии было изучение изотерических практик и создание мощнейшего мистического центра, который должен был противостоять попыткам внешних врагов использовать эзотерические практики во вред России. Вскоре инквизицию упразднил император, но вовсе не ликвидировал эту структуру, осознав то, что став подлинно тайной, эта канцелярия принесет больше пользы, чем прежде. Нужно признать, что во многом эффективная работа канцелярии не позволила развиться тайным обществам в России, так как они смогли реализоваться на западе. В этом был определенный смысл, царизм был более защищен по сравнению с другими правящими домами от магических воздействий, но в целом деятельность тайной канцелярии нанесла большой вред развитию общества в России.

Глава 51

Небольшой конный отряд рано утром приближался к конечной точке своего похода. Хутор атамана Юрко уже появился в дали. Он был обнесен невысоким плетнем, из-за которого выглядывал белый дом под железной крышей. Справа от дома тянулся фруктовый сад, слева открывался широкий двор, густо заросший травой. За домом виднелись крытые соломой постройки. Хозяин вместе с несколькими сопровождающими казаками отправился вперед известить о своем прибытии, и заодно организовать встречу дорогому гостю. А оставшаяся часть отряда продолжила не спеша двигаться вперед. Вскоре и она достигла места назначения, и большинство казаков поспешила сойти с коней и отправиться внутрь хутора, а товарищ Иванов был оставлен ждать особого приглашения возле хутора под присмотром нескольких бойцов. Ждать приглашения посетить хутор ему пришлось на удивление долго: но вот, наконец, на крылечке появился молодой казак. Он, внимательно оглядев бородатого чекиста, покрутил казацкие усы и, подойдя к гостю, тонким сиплым голосом представился:

— Бабаков Александр Иванович! Заходите до хаты! Милости просим. Хозяин вас ждет.

В доме за столом, уставленным тарелками, графинами и бутылками, сидели человек десять. В центре стола расположился хозяин хутора. Он жестом предложил товарищу Иванову сесть на стул прямо напротив себя. После недолгой паузы атаман Юрко сказал:

— Ну что же, господин хороший. Ошибка у нас с вами вышла. Господин Верховцев как оказалось это не вы. Ибо он сам к нам дорогу нашел и сегодня является нашим гостем. Но вы не расстраивайтесь, хорошим людям мы всё равно у нас рады. Поговорим, обсудим дела наши скорбные, вы нам расскажите кто вы. Откуда, из каких мест в наши края прибыли, за что были арестованы чекистами. Мы никуда сейчас не торопимся. Так что начнем потихонечку. Пан офицер Кузьма Петрович приступайте к допросу.

Последние слова атамана были обращены к мужчине тщедушного вида, лет сорока пяти, в сером костюме и белой рубашке. Человек похожий на врача или учителя внимательно смотрел прямо в глаза товарищу Иванову, словно пытаясь прочесть его потаенные мысли. После небольшой паузы он медленно проговаривая слова произнес:

— Голубчик. Почему вы сразу не сообщили пану атаману о том, что вы не Верховцев? Ответьте, пожалуйста.

— Дело в том, что я и есть господин Верховцев Алексей Михайлович. Уроженец города Петрограда. Так что так, уважаемый Кузьма Петрович. Мне нечего скрывать. Уверен, что мою личность смогут подтвердить многие люди — ответил товарищ Иванов.

Кузьма Петрович с презрительной усмешкой на тонких губах произнес:

— Какое удивительное совпадение. А мы как раз ждали в гости к нам вашего однофамильца, получается? Интересно как получается! Просто водевиль какой-то! Вы по профессии не актер случаем? Ладно, пойдем дальше. Кстати. А где вы жили в Петербурге. Знаете ли, бывал в этом прекрасном городе не один раз. Друзей у меня там множество. Может быть, кто из них по соседству с вами проживал?

— Назовите мне фамилии своих друзей, и я скажу вам, есть ли среди них мои соседи — ответил товарищ Иванов. — Я родился и вырос на «Каменном острове». Затем несколько раз менял свои адреса. Соседей у меня за годы жизни в городе было множество, так что может быть среди них и были ваши знакомые. Называйте фамилии, а я буду отвечать, если вам так будет угодно. Сюда приехал по коммерческим делам закупать рыбу для магазина своего нанимателя. Всё, что у меня было с собой, деньги, документы, личные вещи, всё осталось в здании Чека.

— Голубчик, вы не сердитесь, мы вас ни в чем плохом не подозреваем. Просто нам интересно, как так красиво получилось. Вот значит взяли вас чекисты, потому что по документам вы имеете такую же фамилию, как и эмиссар белой армии. Тоже обознались, значит. И сидите вы там и чего-то непонятно чего ожидаете. Всё может быть, конечно. Потом появляется наш атаман, и вы ему ничего не объясняете и молча едите до этого места. Как вас понять? — спросил Кузьма Петрович.

— Как понять? А что мне нужно было оставаться там и дожидаться возвращения чекистов, чтобы они мне благодарность за верность узилищу и палачам выписали? Вспомните пан атаман, что вы у меня спросили? Я вам дословно сейчас повторю. «Господин Верховцев? Рад вас приветствовать в наших краях! Зовите меня атаман Юрко. Времени у нас в обрез». Разве не так это всё было? Что же теперь вы удивляетесь? Разве вы меня спросили — уважаемый друг, не являетесь ли вы эмиссаром белой армии и не направила ли вас к нам ставка верховного главнокомандующего белой армии? А теперь вы начинаете задавать странные вопросы. Разве я заявлял, что я и есть тот самый эмиссар? Нет. Так что ваши претензии ко мне совершенно не обоснованы — отвечал товарищ Иванов.

— Складно врете господин хороший. Говорите вы хорошо, убедительно. Но есть один момент, о котором невозможно забыть. Где доказательство того, что вы и есть господин Верховцев Алексей Иванович уроженец Петрограда, родившийся и выросший на «каменном острове»? Насколько я понимаю, таких доказательств у вас нет. А без них ваши слова не дорого стоят. Так что пока вы нас ни в чем не убедили, молодой человек. Дорогой мой человек, вы не кипятитесь понапрасну, а лучше хорошенько подумайте о том, как вам сейчас доказать нам, что вы и есть господин Алексей Верховцев. Докажете и славно, и дай бог вам здоровья. Неужели вы думаете, что мне доставляет удовольствие мучать вас своими вопросами? Только жестокая необходимость не позволяет мне плюнуть на вас и заняться более приятными вещами. Но работа, прежде всего. Может вам нужно время подумать? Тогда я попрошу вас на часок посадить в чулан, где вы в тишине спокойно обдумаете сложившуюся ситуацию и найдете какой-нибудь способ доказать свою правоту. Что мы решаем? — спросил Кузьма Петрович таким сладким голосом, словно разговаривал с малым неразумным ребенком.

— Добрый вы человек, Кузьма Петрович. Только вот обещались назвать своих друзей по Петрограду, а сами молчите. А может, кто из них и был мне знаком? А то сразу в чулан! — ответил товарищ Иванов.

Атаман, который внимательно слушал всё, что говорилось за столом, сказал:

— Наш гость верно говорит. Спроси у него, может он знает кого-то из наших общих знакомых? Что зря время терять? Если наш человек пусть пирует вместе с нами. Если случайный человек — покормим его, и пусть идет себе на все четыре стороны. Если большевик — то повесим его тут же или лучше шашкой зарубим. Определяйся быстрее ученая голова. Не хочу я свой чулан зазря под этого борова отдавать.

— А у тебя, что у самого нет друзей в Петрограде? Вот и называй этому человеку своих друзей. А вдруг он большевик? Что тогда? Поедет он в Петроград, и полетят там их головы с плеч долой. Зачем им безвинно пропадать? Думать надо, осторожность еще никому не повредила! Береженного бог бережет, а не береженного конвой стережет. Не зря так люди говорят — резко сказал в ответ Кузьма Петрович.

Атаман злобно стукнул кулаком по столу, а затем высказался:

— Хорошо. Если так, то, что тогда огород городить, выводи этого человека во двор и там мои ребята его шашками порубят. Если беречься, то нет смысла с ним долго разговаривать. Какое он нам сейчас доказательство предъявит? Документа у него с собой никакого нет. Всё равно мы ему можем не поверить, чтобы он нам не рассказывал. Так что, извини парень, не повезло тебе сейчас в жизни. Так что выпей водки за упокой своей грешной души и иди во двор. Что же поделаешь. Раз так получилось. Так и быть лично тебя из своего пистолета пристрелю, чтобы всё было по порядку. Не стану никого зря беспокоить.

Кузьма Петрович перестал улыбаться и встал из-за стола. Он вышел в соседнюю комнату, где стал с кем-то шепотом переговариваться. Через пару минут из соседней комнаты вышел атлетического телосложения человек, высокий, жгучий брюнет высокого роста, одетый в светлый костюм и синею рубашку. Ему было примерно тридцать лет.

Атаман привстал и, обращаясь к сидевшим за столом людям сказал:

— Господин Верховцев Петр Иванович, собственной персоной. Эмиссар верховного главнокомандующего белой армии. Прибыл к нам с особым заданием. Важнейшая миссия на него возложена.

Верховцев посмотрел на атамана и начал говорить:

— Спасибо, уважаемый пан атаман Юрко! Рад вас видеть живым и здоровым. Как давно приехали? Я вас, ожидая, уснул грешным делом. Я с Петровичем еще вчера днем приехал сюда. Тут и узнал о том, что вы, господин атаман, отправились в набег на районный центр. Хорошо, что Петровича тут все знают, разместили нас ваши люди, напоили, накормили, баньку истопили. Все, как и положено. Сразу видно, что хозяин вы исправный. Всё у вас ладно устроено. Вы тут вижу, и сейчас время зря не теряете, сходу большевистского шпиона поймали. Молодец.

После этих слов молодой человек подошел к столу и сел на место, которое до этого занимал Кузьма Петрович и стал внимательно рассматривать товарища Иванова.

Атаман сказал в ответ:

— Да всё уже. Разбор дела окончен. Сейчас поведу этого человека во двор и из своего пистолета лично застрелю от греха подальше. Этого парня мне как-то даже жаль. Может он, конечно, и не шпион, но беда его в том, что подтвердить свою невиновность он не может. У него нет с собой никаких документов. Мы узнали от нашего человека, что в чекисты задержали эмиссара по фамилии Верховцев. Когда мы взяли штурмом здание ЧК, то он был в камере. И был точно посажен он туда за то, что руководитель местных чекистов заподозрил в нем вас. Вроде он является вашим однофамильцем. Точнее этот человек утверждает, что и у него фамилия Верховцев. А вот почему чекисты его приняли за вас мне доподлинно неизвестно. Но раз нет документа, то сейчас не проверишь, правду он рассказывает или нет. Вот Петрович и говорит, что от греха подальше надо от этого парня избавиться. Я и решил парня расстрелять.

Тут в разговор вмешался Кузьма:

— Это что ты выдумываешь. Я предложил мужчине подумать о том, как ему доказать нам свою невиновность. А решил застрелить его сам пан атаман.

Спокойно выслушав обоих спорщиков, молодой человек сказал:

— Ну что же. Раз шпион так опасен, то я его лично и застрелю. А то я вижу, что из-за него у вас уже спор возник. Мне не сложно.

Атаман сразу повеселел и сказал громко:

— Эх, лихой вы человек, господин Верховцев. Зачем же так.

А на ухо дополнил:

— Если так, то я не возражаю. Не хочется мне, честное слово, лишний раз себе на душу грех брать. Не скрою, рад, что взялся господин хороший вы за это дело сами. Только смотрите. Мы его не осматривали. Мало ли что. Если шпион начнет сопротивляться и попытается достать оружие, сразу же стреляйте. Отведите его за хутор и пустите в расход. Возьмите мою пушку, она бьет негромко, за полверсты никто не услышит. Далеко отходить значит будет не надо. Понятно?

— Все понятно, дорогой Юрий Митрофанович. Только вопрос у меня возник — так же тихо отвечал пан Верховцев. — Значит, большевистского шпиона застрелить за большой грех считаешь? Может в красную армию, за советы воевать надумаешь погодя? Может тебе наша борьба не по нутру?

— Но, но! Вы это бросьте — так же тихо рассержено сказал атаман. — Забыли, где находитесь, господин хороший? Вы у меня в гостях, вы здесь один, не считая Петровича, и без меня ваши планы обречены на неудачу. Прошу об этом всегда помнить.

— Виноват! Но, надеюсь, исправлюсь в ближайшее время. Вы не обижайтесь, я так имею обыкновение шутить — сказал Верховцев.

— Конечно, виноват… Вчера только был нами осуществлен набег на районный центр, мы взяли штурмом здание ЧК, я лично, этой рукой отправил к праотцам с десяток большевиков. А сегодня вы мне такие обидные слова говорите… Вы что, маленький? Знаете, на чем голова у нашего брата держится на плечах в наших краях? — задал вопрос атаман.

— Наверно, как у всех, на шее, на плечах. Вряд ли иначе. Это очевидно — ответил Верховцев.

— На шее, на плечах, она может, держится в ваших краях — сказал атаман. — А в наших местах голова мужчины держится только на языке. Болтнул что-либо не так, и… нет головы! Народ у нас такой, могут за любое слово ответа потребовать. И попробуй не дай его.

В этот момент Верховцев встал за столом и наполнил свой стакан до краев и начал говорить:

— Дорогие друзья. Мне хотелось бы поднять стакан за нашего дорогого хозяина стола. За великолепного воина и мудрого человека пана атамана. И в первую очередь я должен поблагодарить его за то, что с его помощью я вновь после долгих лет разлуки имею возможность увидеть близкого мне человека. Моего родного брата. Разрешите представить. Алексей Иванович Верховцев. Прошу любить и жаловать. Я с ним не виделся уже почти три года. И то, что он сегодня с нами сидит за одним столом это великое счастье для меня. Я уверен в том, что вместе с этим человеком мы сможем сделать намного больше для нашей несчастной родины.

Пан атаман сверкнул глазами и без злобы сказал:

— Ну, ты и сволочь, господин Верховцев. Редкая сволочь.

Кузьма Петрович недоуменно переводил взгляд с одного новоявленного брата на другого. А потом попросил:

— А нельзя ли вам встать рядом друг с другом?

Оба брата встали из-за стола, и подошли друг к другу. И тут родственная близость двух людей стала для всех полностью очевидной. Братья были очень похожи друг на друга.

Товарищ Иванов подумал про себя:

— Теперь полностью понятно, почему этот начальник уездной ЧК принял меня за эмиссара главнокомандующего белой армии. Была видимо, сообщена всем уездным ЧК информация о внешности белогвардейского агента. Ох, не, кстати, в этих краях появился его брат. Попутал он ему все карты.

Братья обнялись, и кампания, собравшаяся за столом, стала отмечать это неожиданное воссоединение семьи. Через пару часов братья взяли удочки, и пошли порыбачить и заодно поговорить друг с другом. Как только они убедились в том, что никто их не подслушивает, Петр приступил к своему рассказу. Он пояснил сразу брату, что прекрасно осведомлен о том, чем тот занимается. Ибо он тоже был инквизитором, имевшим высшую степень допуска к тайнам. Но в отличие от брата он не принял советскую власть. Он занял свое место в штабе белой армии. Но сейчас всё это было не так важно по сравнению с главной задачей. Нужно было спасти страну. И спасать её нужно было немедленно. По сообщениям информаторов из Германии и Англии, некими немецкими магами был совершен особо мощный магический обряд, который изменил структуру времени. И в этой измененной системе у России больше не было места под солнцем. Еще информаторы сообщили о том, что, на юге страны в диких калмыцких степях рядом с городом Астрахань появился человек, который побывал в таинственной подземной стране Агартхи и сохранил разум, что является великим чудом. Этого человека зовут Джа-лама.

Этот человек может теперь показать путь к Храму Судьбы нашим врагам. Точнее он его уже показал. Уже два раза. К месту, в котором по сведениям, почерпнутым из древних манускриптов, решаются судьбы земных народов и государств. Мистическому обиталищу самых древних гениев хранителей всех ныне существующих народов. И оказавшись в этом храме, враги нанесли по России страшный смертельный удар. Теперь в Германии в тайных обществах прошла информация о том, что Джон Маккиндер тоже побывал в этих краях и смог опять же при содействии этого самого ламы нанести такой же смертельный удар по германской империи, какой её маги нанесли России. Дни её тоже сочтены. В целом в данной ситуации это для нас для всех хорошо. Но это не слишком большое утешение для нас, нам нужно принять теперь меры по спасению собственной родины. А здесь мне потребуется твоя помощь. Так что отбросим все противоречия в сторону и займемся общей работой на благо нашей родной страны.

Глава 52

Мы с Велимиром после того, как Сухэ покинул нас, недоуменно переглянулись. Я предположил, что наверно наш новый друг просто отправился по нужде. И мы тут же продолжили наш разговор. Теперь уже слово взял я:

— Наша революция во многом есть продолжение той революции, которую начал Христос. Наверно все мы помним слова о том, что богатому труднее попасть в рай, чем верблюду пролезть через игольное ушко. Так было написано в Евангелии.

— Да, ты прав — ответил мне мой друг.

— Но так ли это на самом деле? — спросил я.

— Что ты хочешь сказать? — поинтересовался Велемир.

— А я хочу сказать, что текст Библии есть рассказ о подлинной истории, имевшей место в глубокой древности, и эта история нами сегодня не всегда верно воспринимается из-за того, что мы вот эту подлинность не всегда принимаем в расчет. Более всего это касается эпизода, в котором говорится о том, что легче верблюду пролезть через игольное ушко, чем богатому попасть в Царствие Небесное. Эпизод с богатым юношей один из самых известных в Библии. Он принадлежит к наиболее цитируемым и наиболее комментируемым местам Нового Завета. Это и не удивительно, ведь вопрос о богатстве и богатых людях был всегда одним из главных в мире. Огромное количество комментариев и толкований, как древних, так и новейших так и не расставили всё по местам. Общего мнения на данный отрывок священного писания пока нет. Продолжают существовать самые различные толкования. Но я считаю, что я знаю подлинную истину.

Велемир достал из сумки Библию и вручил мне, а потом сказал:

— Докажи сказанное тобой на примере.

Я быстро нашел интересующее меня место и начал читать вслух.

— «Когда выходил Он в путь, подбежал некто, пал пред Ним на колени и спросил Его: Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Мф 19:16; Лк 18:18

18 Иисус сказал ему: что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог.

19 Знаешь заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не обижай, почитай отца твоего и мать. Исх 20:12–17; Втор 5:17; Мф 5:21; Лк 18:20».

Здесь явно видно, что этот некто был вовсе не так прост, как могло бы показаться. Он пытался ловко подвести Иисуса к обвинению в святотатстве. Но Спаситель сразу раскусил змеиную хитрость лазутчика — признать себя, даже просто по невнимательности благим, было прямым богохульством, поскольку благий это была прямая характеристика бога, (никто не благ, лишь один бог) и такое богохульство должно было бы наказано смертью со стороны государственных властей. То есть разговор с богатым юношей это не просто беседа учителя и ученика — это сражение двух непримиримых врагов, сражение не на жизнь, а на смерть.

И это не просто предположение, ибо далее сказано:

21 Иисус, взглянув на него, полюбил его и сказал ему: одного тебе недостает: пойди, всё, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за Мною, взяв крест. Мф 6:19

22 Он же, смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что у него было большое имение.

— Обратим внимания на слова «Иисус, взглянув на него, полюбил его». Вспомним теперь, что текст евангелий был написан непосредственно по живым воспоминаниям и в существовавшей тогда реальности. Задумаемся — о чем могли нам здесь сообщить евангелисты, предполагая, что мы, его читатели, прекрасно понимаем их язык метафор и притч? — сказал я.

— И что же они хотели сообщить нам? — спросил с ехидной улыбкой мой друг.

— А давайте зададимся вопросом — кого призывал полюбить Иисус Христос всей душой своих последователей? Ответ прост, он широко известен — Иисус Христос призывал нас полюбить врагов наших. Вспомним слова из «Нагорной проповеди». Иисус сказал тогда — «Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных».

То есть евангелисты, в этом эпизоде рассказывая о том, что Спаситель полюбил юношу, на самом деле говорят примерно следующее — Иисус Христос, посмотрев на юношу, понял, что это враг, это лазутчик, посланный для того, чтобы следить за ним, провоцировать его и чтобы погубить его. Христос это понял с первых слов неизвестного юноши. И дал ему соответствующий отпор. «Никто не благ, как только один Бог!». Казалось бы, враг, которому не удалось сходу обречь Иисуса Христа на мучительную смерть, должен был бы утихомириться после того, как Спаситель сумел вырваться из ловко расставленной предательской сети и уйти от неё прочь. Но дерзкий душегуб и не подумал уняться, он с упорством и наглостью попытался продолжить свою вредительскую деятельность против Иисуса — «Он же сказал Ему в ответ: Учитель! всё это сохранил я от юности моей».

И как понятно из текста стал просить для себя разрешения сопровождать Иисуса, вероятней всего, чтобы окончательно лично погубить его. Но и здесь Иисус в ответ на дерзость лазутчика и губителя, сумел продемонстрировать находчивость и свою силу духа. «Полюбив» богатого юношу Иисус сказал ему — «одного тебе недостает: пойди, всё, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за Мною, взяв крест».

После данных слов Спасителя случилось, как вы помните следующее — «Он же, смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что у него было большое имение». Вполне себе можно предположить, что опечален был сей богатый юноша не тем, что не удалось, ему приблизится к спасению, под твердой рукой спасителя. Похоже, истинной причиной его печали было то, что ускользнул из его рук опасный враг, человек, называющий себя Мессией, которого следовало бы, по мнению церковных и прочих властей его родного города, для сохранения мира и спокойствия, подловить на богохульстве и казнить. Как видите этот момент можно понять и так.

23 И, посмотрев вокруг, Иисус говорит ученикам Своим: как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие! Иов 31:24; Иак 2:5; 1Тим 6:17

24 Ученики ужаснулись от слов Его. Но Иисус опять говорит им в ответ: дети! как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие!

25 Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие.

26 Они же чрезвычайно изумлялись и говорили между собою: кто же может спастись?

27 Иисус, воззрев на них, говорит: человекам это невозможно, но не Богу, ибо всё возможно Богу».

Я, конечно, не возьмусь утверждать, что моя версия единственно верная, но то, что в этом эпизоде есть нечто непонятное и странное, это, несомненно, так. Не зря же, как утверждают знатоки вопроса, данный эпизод пока лишен канонического трактования. И если я всё же прав, а в моем предположении многое достаточно логично (действительно Иисус призывал возлюбить врагов своих, я что-то не припомню, чтобы где-то говорилось о ком-то из друзей Иисуса, что он их полюбил) то тогда относится, к предельно суровым словам Иисуса о богатстве нужно с большой аккуратностью. Раз мы начали разговор о притчах из Библии, то я думаю, что есть смысл поговорить еще о двух эпизодах из неё. Они исключительно важны для всех людей, но для людей активных и предприимчивых, они особенно ценны. Речь идет о двух очень известных притчах Иисуса. О «Притче о работниках в винограднике» и «Притче о талантах».

В «Притче о работниках в винограднике» Иисус уподобляет Царство Небесное винограднику, хозяин которого утром вышел нанимать работников. Первым нанятым он пообещал плату в один динарий. Затем хозяин ещё в третий, шестой и одиннадцатый час выходил нанимать работников, говоря: «что следовать будет, дам вам» (Мф. 20:4). Когда закончился день, работники пришли к нему получать плату и, несмотря на то, что кто-то из них проработал, полный день, а кто-то только один час — все получили одинаковую плату. Первые из нанятых возмутились:

— «эти последние работали один час, и ты сравнял их с нами, перенёсшими тягость дня и зной. Он же в ответ сказал одному из них: друг! я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною? возьми своё и пойди; я же хочу дать этому последнему [то же], что и тебе; разве я не властен в своём делать, что хочу? или глаз твой завистлив от того, что я добр? Так будут последние первыми, и первые последними, ибо много званых, а мало избранных.

Толкований понятное дело у данной притчи великое множество. Но кроме богословской трактовки здесь вполне допустим, на мой взгляд, и вполне деловой взгляд на данную притчу. Обратим внимание на следующие слова из притчи — «друг! я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною?». Это очень важные слова!

Воистину вся сила в Боге! Договор дороже денег! Договорился работать за динарий, получи динарий. Сам бог не дал свыше того, о чем договорились! Причем никому не дал. Все получили свой динарий, просто время разное они за него отработали. Стоит ли тогда нам пытаться быть более щедрыми, чем сам бог? Не стоит. Стоит ли и нам возмущаться тем, что нам дали лишь динарий, за тяжкий труд? Тоже не стоит, мы согласились сами на такую жизнь — «друг! я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною?». Если стоит твой труд и ты сам выше динария — договаривайся по-иному. Не продайся тогда за один динарий, а сделай так, чтобы тебя оценили как достойного человека.

Как это сделать?

Велемир улыбнулся и сказал:

— Не будь празден и не стой без дела на торжище, ни в утренний час, ни в одиннадцать часов, ни позже, разве, что только вечером, но и то только лишь для того, чтобы получить первым то, за что трудились другие. Кто имеет уши, тот вместит!

Я в знак согласия важно кивнул головой. И продолжил свою речь:

— А теперь поговорим о Притче, о талантах — это тоже одна из притч Иисуса Христа, содержащаяся в Евангелии от Матфея и рассказывающая, по мнению богословов о втором пришествии Христа.

У богословов господин, отправляющийся в дальнюю поездку, это Иисус Христос, который «прежде чем получить славное царство, должен будет уйти в «дальнюю страну» — на небо, к Отцу Своему, и потом уже явиться на земле во славе Своей». Под рабами понимают учеников и последователей Христа, которые получают от Бога разнообразные дарования и внешние блага. Возвращение господина и требование отчёта от рабов понимается как Страшный суд, на котором, по учению Церкви, все должны будут дать ответ за свои дела: умножившие свои таланты получат похвалу, а «раб лукавый и ленивый» будет наказан исключением из царства Мессии. Есть и такое мнение, что смысл притчи в следующем: под талантами следует понимать то положение в обществе, какое каждому Бог даровал, смотря по его способностям, или то материальное богатство, какое кто имеет. По смыслу притчи кто больше талантов получил от Господа, тот, естественно, больше должен сделать добра для ближних, больше должен усовершенствовать себя в настоящей жизни, для жизни будущей, а кто меньше, — с того меньше потребуют и отчета. А еще существует мнение, о том, что смысл притчи был достаточно прост: не надо думать, что Бог изувер, от которого лучше застраховаться покрепче. Он скорее накажет перестраховщика, чем того, кто рискнёт на творческое предприятие и проиграет — а главное, не проиграем, выиграем! Ведь оба слуги, пустивших деньги в оборот, выиграли! А кто же тогда третий? Да всё те же законники и фарисеи. Закон — вот в чём ханжа хоронит своё призвание. Он намерен перехитрить Бога, вернув Ему всё, что получил, но поскольку получено-то нечто бесконечно живое, законник вынужден постоянно подрезать, прижигать, убивать росток, выбивающийся из-под земли. Смотрите — сокровище Царства Божия дается тому, кто не нуждается в сокровищах земных и потому смело пускает их в оборот, а не закапывает.

Но и эту притчу мы можем рассмотреть с чисто деловой точки зрения. Если смотреть правде в глаза, то здесь бог прямо требует от нас держаться принципов экономики построенной на судном проценте и расширенном воспроизводстве. И тот, кто в этой гонке преуспевает, тот любезен богу. Тот же, кто уклоняется от экономического развития, тот не только не сбережет нажитое, он гарантировано лишится всего нажитого. Кто имеет — тому прибавится. А кто не имеет, у того последнее отнимется. Жестокий закон рыночной экономики в своей абсолютной чистоте. Крупный капитал всегда пожирает мелкие капиталы и мелких капиталистов. Спасения им нет. Как же хоть как-то выжить, хоть какое-то время еще продержаться? Преумножать свой капитал, всё время работать, не бояться, если позволят, то жать, там, где не сеял, если повезет, то и найти там, где не терял, то есть постоянно заниматься дальнейшим экономическим развитием. Всё время двигаться вперед, новый товар, новый покупатель, новый рынок, новая стратегия и так до бесконечности, иначе никак. Иначе уйдешь мигом с дороги, освободив путь более сильным и умелым. Только из этой гонки выпал — всё, сливай бензин и уходи с рынка. Здесь на торжище людском мертвого капитала не может быть иначе, как только твой капитал умер, то есть прекратился рост и развитие, и ты сам, как капиталист умер. Сохранить богатство, закопать его и тем сберечь свое положение, невозможно. Ушел от борьбы, испугался, не выдержал тяжести ежедневной драмы сражения за успех и рост — подписал себе смертный приговор. Здесь Страшный Суд приходит не через столетия, он как истинный хозяин всего приходит стремительно и подводит печальный итог. И выкидываются люди воистину без всякой жалости «во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов». Плачь, не плачь, скрежетом зубовным беде уже тогда не поможешь. И это так.

Глава 53

Ранним утром глава села Бадма попросил срочно собраться возле его дома всех гостей. Он тихо сказал, обращаясь к собравшимся людям:

— Мы обеспокоенные тем, что произошло этой ночью. Как нам сообщил ваш товарищ Сухэ, в окрестностях села был убит один из паломников, что прибыл к нам в село на богомолье. Мы провели небольшое расследование совершенного преступления. И оно дало весьма странные результаты. Я не буду сейчас вам рассказывать детали, но в итоге расследования мы пришли к выводу, что к совершенному преступлению причастен кто-то из вас. Ошибки быть тут не может. Так как богомолец нам неизвестен, и никто о нем раньше ничего не слышал, и по всем ухваткам походил сам на лихого человека, мы не станем устраивать суда и пытаться наказать виновного в преступлении. Возможно, богомолец не был порядочным человеком и сам напал на кого-то из ваших людей и в итоге лишился жизни. Мы этого не знаем. Но вы, всё равно, все должны покинуть наше село как можно скорее, таково наше решение. Ваше пребывание здесь более нецелесообразно. Собирайтесь скорее в дорогу и давайте будем прощаться.

После этих слов Бадма встал и всем своим видом постарался показать, что разговор с гостями окончен. Но тут раздался громкий голос, он принадлежал Михаилу:

— Дорогой друг, так не пойдет. Мы приехали к тебе по делу. Сделаем его и тут же покинем ваше село. Нам нужно встретиться с вашим старым знакомым Джа-ламой. Вы вроде бы обещали нам в этом деле помочь. И что теперь вы так напугались. Мало ли бандитов в последнее время убили наши люди? Мы вместе с вашими людьми сражались бок о бок. И бандитов били вместе. Согласитесь, их было огромное число. И всех их мы одолели. Какие вопросы? И почему же сейчас смерть еще одного явного бандита вдруг вызвала у вас такой большой испуг? Вы ведь тоже вовсе не пацифист. Вы прекрасно орудуете шашкой и метко стреляете из ружья. Бандитов вами лично убито вероятней всего просто огромное число. И что же вы вдруг своих друзей и союзников из-за какого-то пустого обвинения решили прогнать из своего дома? Кто-то из вас его убил? Я лично его не убивал, вашего разбойника. Да и вообще о чем вы говорите? Вы просто обидели меня, совершенно без вины. И не только меня. Вы всех нас обидели! Почему?

Михаила сразу же поддержал барон Унгерн. Он сказал:

— Я разделяю недоумение нашего друга. Вы нашли труп в окрестностях села. Его вам показал наш новый товарищ Сухэ, если я не ошибаюсь. Сухэ, ответьте мне, вы видели того, кто убил данного человека, предположительно бандита.

— Нет, я не видел, того кто убил того человека — ответил Сухэ.

— Хорошо — сказал Унгерн. — Тогда получается, что вы, господин Бадма решили нас оговорить. Это печально и постыдно. И главное. Непонятно. Но всё же, зачем вам это могло понадобиться? Что вы от этого выиграете? Я не знаю, но я не вижу причин для нашей с вами ссоры. Мы вместе недавно победили смертельно опасного для вас врага, который принес вам просто неизмеримое количество зла. И вот не успели наши шашки остыть от теплой крови ваших врагов, как вы пытаетесь нас обвинить в недружественных действиях. Это глупое решение. Может быть, стесняем вас, но зато пока мы здесь практически никто не решиться на вас напасть. Вы в кои веки можете спать совершенно спокойно, не опасаясь нападения на себя крупной банды. И какой из этого вывод? Либо вы страшный лицемер и при этом идиот. Или тут иное. Вы явно что-то не договариваете. Я все же думаю, что вы решили о чем-то промолчать. Рассказывайте всё.

Бадма явно испуганно посмотрел на барона и, осознав, что ему всё равно придется дать ответы на все вопросы гостей, промолвил:

— Присаживайтесь ко мне поближе, и прошу вас, говорите, как можно тише. Поймите меня правильно. Я не хочу, с вами ссорится. Но при этом я боюсь реакции своих людей. Вы правы, я не всё вам рассказал. Началось всё с того, что этой ночью ко мне обратился Сухэ и рассказал о том, что он обнаружил труп в окрестностях села. По словам Сухэ всё происходило следующим образом. Он вышел ночью по своим делам во двор и увидел странную картину. Двое мужчин, один пожилого возраста, а второй молодой, караулили вход в кибитку, в которой на ночь остановился господин Николаев с дочерью и где находился англичанин. Сухэ стал за ними наблюдать, и вот в какой-то момент из кибитки вышла молодая женщина и отправилась в сторону степи. Оба шпиона направились вслед за нею.

Сухэ подумал, что эти шпионы хотят похитить беззащитную девушку и стал их преследовать. И он пошел за ними по степи, в итоге один из шпионов напал на него, а о судьбе второго шпиона Сухэ ничего в тот момент не знал. Когда Сухэ отбился от своего противника, он отправился на поиски девушки. И почти сразу же убедился в том, что с нею всё обстоит вполне благополучно. Она спокойно возвращалась в кибитку. Сухэ незаметно проводил её до места, а потом решил осмотреть окрестности. Здесь он нашел труп молодого мужчины и тут же отправился ко мне рассказать о случившемся преступлении. Я с моими охранниками быстро прибыл на место преступления. Как только стало светать, я смог по следам определить, что там произошло. Я прошел по всем следам и пришел к следующему выводу.

Здесь Бадма на некоторое время умолк, словно решаясь сделать какое-то важное заявление. А потом продолжил говорить:

— Всё было, так как и рассказал нам Сухэ. Но он не мог знать, что произошло вдали от него, в степи под покровом ночи. Он не знал, кто убил бандита. А я, пройдя по следам это узнал. Я шел по следам девушки, рядом с ними шли следы мужчины, он постепенно настигал её. И вот я понял, что мужчина почти настиг девушку, но тут я увидел нечто странное и невообразимое. Следы девушки внезапно исчезли совсем, а вместо них появились огромные следы, какого-то странного существа. Это были явно не человеческие следы. Это был какой-то огромный зверь, устрашающего вида.

Тут рассказ нетерпеливо перебил господин Хаусхофер. Он зло промолвил:

— Вы же не видели зверя. Почему же вы решили, что он обладает устрашающей наружностью? Или это очередная ваша выдумка?

Бадма гневно сверкнул глазами и сказал:

— Я видел вчера этого парня. Он был явно не робкого десятка. Но по следам мне стало совершенно ясно, что он сначала остановился на месте, явно чем-то пораженный. А потом этот головорез бросился наутек, так, словно за ним гнался сам легендарный пес Цербер хранитель подземного царства у древних греков. Парень несся как сумасшедший, он сходу набрал приличную скорость, это видно по расстоянию между следами, шпион совершал просто невероятные по длине скачки, но это его не спасло. Некто или нечто его настигло. И оно просто словно соломинку переломало ему шею. Можете подойти и посмотреть на убитого, он лежит накрытый циновкой в пристройке к храму. Посмотрите и убедитесь у него шея как у быка.

Хаусхофер так же недовольно, как и прежде сказал:

— Ну и что здесь такого? Что вас так сильно напугало? Одним бандитом, тем более таким могучим бойцом меньше. Это же хорошо. Я не понимаю причин вашего неудовольствия. Будьте так добры и объясните, что вас так сильно беспокоит в этой ситуации?

Теперь пришла очередь сделать удивленную и пораженную мину на лице Бадме. Он недоуменно развел руками и сказал:

— Неужели вы ничего не поняли. Я просто шокирован вашей недогадливостью. Я вам отдельно поясняю. Дочь вашего знакомого, господина Николаева и есть это самое чудовище. Это она превратилась в зверя в то момент, когда перед нею возникла смертельная опасность. И еще. Я сразу прикинул про себя. Недавно, вероятней всего с тех самых пор, как вы появились в наших краях, в небольшом селе, в котором живет моя родственница, появилось страшное чудовище, волк-оборотень. Она видела, что оборотнем была молодая женщина. Кроме того. Вспомните. Татьяна исчезла и во время боя с бандитами, а потом мы обнаружили множество трупов буквально разорванных на части разбойников. Это тоже далеко не случайно. Что скажете господин Николаев? Или у вас есть другое объяснение всех этих удивительных событий?

Николаев хотел ответить, но тут в разговор вмешался Сухэ. Он заметил, буквально прожигая своими глазами собеседника:

— Бадма. Ты зря воду не мути тут. Ты видел всё, что ты рассказываешь своими глазами? Следы? Может быть, ты всё напутал? Может ты всё не правильно понял? Следы девушки исчезли, а вместо них появились следы чудовища. Ты решил, что она превратилась в чудовище, но тут не всё так очевидно, как тебе показалось. Ведь совершенно спокойно тут можно предположить, что не девушка превратилась в монстра, а некто иной, обладающий огромной силой пришел на помощь к ней. Возможно, у этой девушки есть какой-то могущественный защитник, который оберегает её от врагов в этом мире. А может быть, сама Окон-Тенгри небесная всадница спустилась с небес к ней на защиту? Она могла опуститься на землю и посадить девушку на свою лошадь, а сама заняться наказанием преступника. Так что твоё обвинение беспочвенно и надуманно. И то, что в ваших краях появилась девушка оборотень, вовсе не означает, что дочь господина Николаева обязательно является именно этим монстром. Тут твое предположение так же ничем не подтверждено. Бадма сядь и успокойся. Это ночные злые духи нагнали на тебя страху. Сейчас всё пройдет, и ты снова вернешься к нормальной жизни.

Бадма с легкой обидой посмотрел на Сухэ, и сказал:

— Сухэ. Я знаю, что ты непростой человек. И так же я знаю, что ты воин Шамбалы, за спиной у которого стоят великие учителя. Но согласись, я ведь не просил тебя ответить мне. Я обратился с вопросом к уважаемому господину Николаеву. А ты влез в наш разговор без спросу. Это нехорошо. Я так не делаю никогда.

В ответ Сухэ промолчал, но лицо его было полно негодования.

Тут в разговор вступил Николаев. Он сказал:

— Господа. Мы приехали сюда вовсе не с увеселительными целями. Нам нужно решить исключительно важный для нас вопрос. Решаем его, мы отсюда уедем. Будете пытаться нам ставить палки в колеса, мы все в таких монстров превратимся. Мало вам не покажется ребята. А вот поможете. Вот тогда я вас одарю по-царски. Бадма подойдите ко мне.

Бадма осторожно подошел к Михаилу Олеговичу. Тот что-то прошептал ему на ухо. Видно было, что Бадма немного изменился в лице. Потом он отошел в сторону в легкой задумчивости. Помолчав несколько секунд, он продолжил свою речь:

— Господа. Все мы заинтересованы в том, чтобы наши планы увенчались успехом. И откладывать их осуществление никак дальше нельзя. Только мне пока не понятно следующее. Мне не ясно, что можно сделать в сложившейся ситуации. Вы прекрасно знаете адъютанта господина барона Унгерна Антона. Он совсем недавно встречался с Джа-ламой. И тот ему сообщил, что благодаря подарку царя Агартхи ему не может угрожать сейчас ни один из живущих на земле людей. Волшебные силы его стали воистину необоримыми. Наш лама решил удалиться от мира на время. Как ему можно было бы в этом помешать и принудить заняться решением ваших проблем? Честно скажу, не знаю. Но я готов на любые действия, всем, чем могу готов вам содействовать.

Тут в разговор вновь вступил Хаусхофер:

— Из-за того, что вы, господин Бадма, устроили этот невообразимый шум, мы потеряли много времени. Я в первую очередь хотел бы узнать о том, что господину Николаеву удалось узнать во время его ночного дежурства возле постели господина Джонса. Это то, что волнует меня сейчас больше всего.

Николаев сразу ответил:

— Удалось узнать, что Джонс был в Храме судьбы, где осуществил определенный обряд, а его командир в Храм не вошел. Священные духи Германии им были атакованы и выведены за пределы храма Судьбы. Куда он не знает, они ищут сейчас своё пристанище, ибо пока находятся в некоем месте, на вроде чистилища. Где они окажутся, где их будет место обитания пока еще не ясно.

— Что еще вам удалось узнать у Джонса? — спросил Хаусхофер.

— Есть некая удивительная черта. Точнее этот Джонс меня сильно поразил. Вы представляете себе? Тот бред, который вы в большей части слышите в его речах, на самом деле это завтрашние котировки акций, облигаций, основных видов товаров на мировых биржах. У меня нет сейчас возможности узнать насколько верны его предположения, но согласитесь это весьма удивительно — ответил Михаил Олегович.

— Это весьма удивительно — согласился Хаусхофер. — Я читал в древних трактатах о том, что человек, побывавший в Храме судьбы, обязательно получает некий особый дар от великих духов, обитателей его. Чаще всего исполняется одно, возможно даже потаенное желание. Посетитель получает волшебные способности, о которых человек подспудно мечтает. Джонс выходит, мечтал о том, чтобы стать биржевым маклером и стать миллионером. Если не умрет здесь в этой голодной калмыцкой степи, то точно станет величайшим богачом. Но это мне сейчас не интересно. Получается, что мы всё правильно поняли, мы опоздали, и враг смог сделать своё черное дело и изменить ситуацию пока невозможно. Печально. Что же делать?

Господин Николаев посмотрел по сторонам, а потом сказал:

— Есть у меня одна идея.

— Что за идея? — спросил барон Унгерн.

Николаев ответил:

— Если нет на земле силы, которая сейчас могла бы справиться с Джа-ламой, то тогда такая сила должна быть за её пределами. Если никто из живущих сейчас на земле людей не сможет противостоять Джа-ламе, то тогда пусть ему противостоит тот, кто давно уже умер. Амур-сана! Пусть он его приведет к нам!

Бадма в ответ лишь махнул рукой:

— Вы не понимаете, о чем говорите. Это невозможно сделать.

Николаев спросил:

— Это почему же?

Бадма схватился за голову и сказал:

— Вы представляете, какой мощью сейчас обладает Джа-лама? Она просто невероятна. Теоретически, конечно, можно накачать энергией дух Амур-саны, но это просто невозможно, ибо как с ним справиться? У меня точно сил на это не хватит. Чтобы пустить на Джа-ламу духа, который мог бы с ним справиться сейчас, нужно обладать силой большей, чем у духа и у Джа-ламы. Я такой силой не обладаю, скажу прямо. И я не знаю, кто из живущих на земле людей может быть столь силен в магии? Таких чародеев на земле сейчас нет. Я могу вызвать духа Амур-саны, но он просто порвет меня на куски. Это бесполезно. Об этом не надо даже думать!

Хаусхофер посмотрел на ламу и стал быстро тереть свои пальцы и при этом, склонившись к ним что-то быстро шептать. Через несколько секунд Бадма стал медленно подниматься в воздух и поплыл в свете дня по направлению к тому месту, где сидел на табуретке Хаусхофер. Но тут Николаев зажег спичку и стал ею водить в разные стороны, и при этом шептать заклинания и тут зависнув на пару секунд в воздухе, Бадма поменял направление своего движения и направился медленно к тому месту, где находился Михаил. Но тут в спор двух магов вмешалась дочь Николаева. Она вперила свой взгляд в нечто невидимое и стала грозно отдавать распоряжения на неизвестном никому языке. И в этот момент Бадма быстро вернулся на то место, где стоял раньше. А Хаусхофер произнес:

— С духом великого воина и предателя не справится один маг. А вот четыре могучих мага справятся с любым самым сильным духом.

Бадма в ужасе воскликнул:

— Как только дух прорвет оборону и настигнет Джа-ламу, он меня уничтожит.

Но тут прозвучал голос Сухэ:

— Если ты откажешься нам помогать, тебя сейчас уничтожу я. А с Джа-ламой я сам разберусь. Если что сразу всем скажи, что я тебя принудил выступить против него.

На лице Бадмы появилась легкая, понимающая улыбка:

— Если так, то тогда я начну подготовку к проведению большого магического ритуала.

Оглавление

Предисловие

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg