«Отдельно взятая жизнь»

Третья часть

Отдельно взятая жизнь

                                  *    *     *

Я смотрела из окна на облетевшие клены, холодный асфальт припорошенный снегом, почерневший от городской грязи лед в лужах и прочие  приметы  наступившей  зимы.  Горожане одетые  преимущественно в темные расцветки курток и пуховиков,  спешили по делам, выпуская облачки пара.

Я  провожала их взглядом, наслаждаясь тем, что я  не в этой  суровой толпе, мороз не жжет мои щеки  и мне  на работу сегодня только к 10:15 утра.

 Не  спеша  отхлебывая  горячий черный кофе из белой чашки, я разглядывала из за тюлевой занавески начало трудового декабрьского  утра в Тамбове.

Подумать только, прошло целых пять лет,  с момента когда я нежданно негаданно  ввалилась с изможденной Юлькой  на руках к тете Тане.

Мы так и прижились у папиной сестры, и отлично существовали вместе в ее трехкомнатной квартире на окраине Тамбова.

  Я отпаивала мою дочь бульонами, соками и йогуртами, делала для нее  всевозможные пюре, бережно массажировала маленькое тельце. Моя драгоценная Юлька прошла  длительную психологическую и физическую реабилитацию, получила море любви  и ласки от меня и тети Тани и  в школу она уже пошла,  уверенной в себе веселой девочкой какой и была от рождения.

Благодаря нашим с тетей совместным стараниям, Юлька занимается плаванием, танцами, а так же  с удовольствием участвует в постановках детского театра, благо что  спортивный клуб и театр  находятся  совсем недалеко от школы.

Папина сестра в этом году вышла на пенсию, мы  отпраздновали  ее свободу в  одном из лучших ресторанов  Тамбова.

В конце ужина пьяненькая тетя захотела петь, но смогла осуществить свое желание  только на улице, исполнив с чувством  песню про “Один раз в год саду цветут.”

На юбилей я ей подарила отличный ноутбук и показала, как зарегистрироваться  ВКонтакте. Моя тетя освоившись, немедленно разыскала всех своих друзей детства и с головой ушла в  разговоры,  виртуальные подарки, лайканье афоризмов, котов и рецептов.

Сама же я  после всех потрясений долго приходила в себя. Мне очень помогли занятия бегом и до полного изнеможения  я убегала от своих воспоминаний, а возвращаясь домой, сдирала  многократно пропотевшую майку, принимала  душ  и засыпала как убитая.  После таких занятий, призраки  прошлого все меньше тревожили меня и  однажды я поздравила себя, что обошлась без антидепрессантов.

Воспоминания и сейчас приходят, но не чаще чем раз в месяц. Тогда я лежу с открытыми глазами и думаю, как можно было предупредить смерти дорогих мне людей.

Я по прежнему  работаю учителем рисования  в  тамбовском интернате для детей сирот, а еще   пишу картины  маслом и акрилом под псевдонимом А Куш.

Я допила кофе и отошла от окна. Итак, в это утро я одна, тетя Таня  с утра отправилась в клинику, а по дороге проводила Юльку в школу. Моя любимая тетя на пенсии набрала псевдонародной макулатуры и стала  рьяно заботиться о собственном здоровье, рассуждая, что тело храм и негоже  в храм мусор носить. Я молчу и не указываю, как этот храм точит  картофельные чипсы  по вечерам.

Мне пора на занятия.

  Я бросила взгляд в зеркало. Шатенка с  серыми  широко расставленными  глазами, короткая слегка лохматая стрижка волос, небольшой вздернутый нос, твердая линия подбородка.

Надела бежевый удлиненный свитер, коричневые мягкие  брюки, сверху черный пуховик купленный со скидкой, на голову серую  домашней вязки шапочку, на шею такой же серый шарф. Я выгляжу как  один  невыразительный пиксель в  терабайтной толпе,  но мне глубоко плевать. Если реально смотреть на вещи, я и есть мизерная точка на  пестрой картине бытия.

На допотопной Волге я рулила по улицам зимнего Тамбова по направлению к  интернату. Сегодня легкий день, веду только четыре класса, а значит  после уроков смогу заскочить в магазин стройматериалов, с недавнего времени мое любимое место прогулок.

Прошлым летом я взяла кредит и исполнила свою заветную  мечту: купила за бесценок старый дом  в сорока километров от Тамбова, в брошенной деревне.

Дом я выбрала маленький с провалившейся крышей и совсем негодный для жилья, но зато с большим участком в двадцать соток. Глядя на заросли лебеды и крапивы, я   сразу представила на этом участке усыпанные  темнокрасными плодами  вишневые деревья, и счастливую Юльку на качелях.

За умеренную плату мне его снесли и  бригада строителей  возвела одноэтажный дом  из красного кирпича. Внутри дома не было отделки, так как в целях экономии я решила отделывать сама. Ипотека сжирала все мои деньги и я обучалась  по интернету какие материалы надо закупать, смотрела видеоролики, как отделывать помещения и планировала летом  плотно заняться работой.

Юлька росла и занимала все больше пространства в тетиной квартире, а тут у нее будет целый отдельный зал длля занятий танцами с большим зеркалом и станком. А у меня отдельная комната для живописи, мечтала я.

Теперь мне надо много работать, наверное всю жизнь, чтобы оплатить ипотеку. Но я трачу на себя мало, я не покупаю модные вещи, у меня  даже нет ни одной пары дорогой  обуви на каблуке.

Весь мой гардероб  может уместиться в один чемодан и состоит из практичных и спортивных вещей. Другое дело Юлька, я не жалею на нее ничего.

                       *   *  * 

Я подьехала к интернату и выключила двигатель.

В  холле интерната  ставили огромную елку пахнущую лесом, в учительской стояла особенная предпраздничная суматоха, целый угол был завален коробками с подарками и серебристой елочной мишурой. Одни преподаватели просматривали журналы, готовясь к окончанию учебного года, другие собирались на урок,те у которых было окно между классами, болтали о предстоящих каникулах.

Забежала в учительскую румяная с мороза  завхоз интерната, найдя меня глазами, весело окликнула:

-Аленочка  Николаевна, переставь  свой лимузин пожалуйста, нам подарки от фирмы привезли. Разгружать сейчас будут.

Хорошо, Надежда Андреевна,- отозвалась я и вышла на крыльцо,

- Тентованная синяя Газель собиралась развернуться и моя Волга действительно мешала.

Я подошла к своему “лимузину” как выразилась завхоз, завела и переехала на  парковочное место подальше. Тут я точно никому не помешаю.

Газель тем временем  встала задним бортом к крыльцу. Двое крепких мужчин  откинули борт и стали разгружать ее, а третий,  пепельный блондин лет тридцати   приблизился ко мне

—Вы извините, что побеспокоили, произнес он глядя мне в лицо и широко улыбаясь. Внешне он выглядел вполне приятно. Высокий, симпатичный, а какие  яркие зеленые глаза.

-Да ничего страшного,- улыбнулась, я невольно заражаясь его настроением.

-Мы тут детишкам привезли кое что к Новому Году,- сказал мужчина.

-Спасибо,- ответила я не отрывая от него взгляда.

-А как вас зовут?

-Алена,- почему то смущенно представилась я блондину.

-Алена? Аленушка! А я Иван. Иванушка. Вам не кажется наши имена рядом звучат особенно? Сестрица Аленушка и  братец Иванушка.

Мы засмеялись.

-Да, я помню, в сказке братец  Иванушка козленком стал.

-Это потому, что он пил из каждого копытца. А я Иванушка непьющий и очень положительный. А вы любите яблоки?

-Очень люблю.- честно сказала я.

Вышла завхоз на крыльцо и сложив руки рупором закричала

-Иван Васильевич подойдите пожалуйста!

Иван извинился и поспешил, я видела, как  он отдал завхозу бумаги.

  Борт был  уже открыт, мужчины сгружали ящики и ставили на платформу для перевозки грузов.

Когда я уже взялась за ручку  двери, вдруг услышала:

-Аленушка!-Иван приблизился и протянул огромное желтое яблоко с красным боком.

Я зашла в класс с  расплывшейся физиономией. Мне почему то хотелось улыбаться и прыгать до потолка.

-Уууу какое яблоко,- загалдели дети.

Волевым усилием я стерла улыбку и сказала:

-Сегодня будем рисовать это замечательное яблоко. Кто скажет, какой участок  на нем освещен? Где лежит тень?

Поднялись руки и урок начался.

Когда я закончила класс и  зашла в учительскую  услышала:

-  Алена Николаевна, а это оставил наш благотворитель, таакой симпатяга-  пропела преподаватель физкультуры.

На столе стоял пакет с отборными желтыми подернутыми красным яблоками, а в нем визитная карточка где  черным  шрифтом  было напечатано “Иван Васильевич Каргополов. Оргтехника с доставкой”

С яблоками и совершенно разгильдяйским настроением я ехала домой поминутно улыбаясь. В салоне стоял сладкий запах, как в августовском  саду.

Юлька  уже была дома и делала растяжки на  коврике для йоги, я сунула ей яблоки под нос.

Ой какие  красивые! завопила она, подскочила и схватив яблоко помчалась мыть.

Я  тоже помыла яблоко, положила на блюдце вместе с ножом и  понесла тете Тане.  Она с кем то приглушенно разговаривала по телефону. Увидев меня, тетя сделала жест “не мешай” и вышла на балкон, продолжая беседовать.

Я положила яблоко около ее ноутбука и замерла, увидев открытый текст:

“Я мечтаю о тебе каждую ночь, ты мое солнце и луна, нет никого прекрасней.

Я  готов умереть в твоих объятиях от любви. Селим.”

Ну нифига себе.

Вот это да.

Вышла, а на душе заскребло.

Если Селим такого же возраста и долго живет здесь, имеет спокойный характер, она вон сколько лет вдовеет, может и ничего?

Надо с тетей Таней поговорить. Да ну, ерунда, мало ли кто как пишет. "Спокойно"  сказла я себе, "тетя Таня взрослый разумный человек, она  вышла на пенсию, гормоны на нуле, она не будет делать глупостей."

В этот момент тетя Таня вышла  с накрашенными губами и в своей самой лучшей  замшевой юбке, произнеся:

-Я приду через два часа.

Зашуршало пальто в прихожей, застегнулись сапоги.

Дверь стукнула, я кинулась к окну и увидела, как  тетя  подходит к белому автомобилю и садится в него.

Я  не выдержав, открыла собственный лаптоп. Нашла ВКонтактах страницу тети Тани

Оказалось, она загрузила много  селфи в последнее время. Тетя Таня в обнимку с кленом на улице, в гостиной на диване с загадочной улыбкой, Тетя Таня лежит на кровати разметав волосы,  снимая себя сверху.

Я кликнула на лайкающих ее. От фотографии к фотографии ее упорно лайкал молодой человек в расстегнутой до пупа белой рубашке.

Я зашла на страницу этого парня. Селим Алимов, с черными бакенбардами двадцати восьми лет. Селим красовался в белых рубашках и без, показывая натертое маслом смуглое тело, в дорогом автомобиле, на фоне пляжа, в ресторане с пальцами вверх. Но тете пошел пятьдесят шестой год, зачем ей этот парень? Зачем она ему?

  В растерянности я залезла на общеизвестный форум задать вопрос, что делать если родственница встречается с мужчиной намного моложе? На меня  тут же обрушился вал возмущения: как я смею лезть в чужую частную жизнь, займись собой, поделай маски, найди мужика.

Я читала ответы, язвительные, или пространные  они были практически единогласны.  Мне приводились примеры, как люди счастливо живут с  большой разницей лет.

Я заколебалась, вон что люди говорят, все-таки коллективный опыт и тетя Таня взрослый человек.

С  облегчением я  отправилась к Юльке поболтать о ее будущем выступлении.

Приближались каникулы, Юлька с  детским театром отправлялись на гастроли по районам области с  музыкальной пьесой "Муха Цокотуха". У нее было  целых две  роли: Блошка и Козявка. В качестве Блошки, Юлька несла сапог главной героине, а в качестве Козявки  с энтузиазмом танцевала на заднем плане. Юльку нимало не смущало отсутствие главных ролей.

-Ты звони мне каждый день, Юльчонок-бельчонок,- с нежностью произнесла я обнимая дочь.

-Ладно, мам,- отозвалась Юлька  нехотя отрываясь от чата с подружками.

С детьми отправлялись несколько родителей в качестве присмотра за общий  счет, так, что я знала, что каждое утро будет отчет рассылка.

Тетя Таня  вернулась  поздно вечером, когда я уже намазанная кремом, ложилась в постель. Я попыталась поговорить с ней, но она сразу ушла в спальню.

  Прошел  Новый Год, который я отпраздновала в кругу семьи из меня и Юльки. Мы с дочерью  наготовили и наелись салатов, посмотрели телевизор и легли спать не дожидаясь полуночи. Тети Тани не было дома.

Первого января подъехал автобус, из окон которого  выглядывали рожицы  детской труппы. Я стояла, переминаясь с ноги на ногу, как квочка от которой убежал цыпленок, пока дочку приветствовал веселый гам. Юлька погрузилась и уехала, а я махала руками и чувствовала, что моя дочь  неизбежно растет.

Вот она, лучшее что я создала, уехала от меня, а однажды уедет насовсем и будет жить своей жизнью, думала я вернувшись в квартиру. 

В прихожей  раздались шаги, зашла тетя Таня, сняла пальто и прошла в ванную вымыть руки.

Теть  Тань,  у тебя поклонник появился?  завела я  на кухне  разговор, сварив нам кофе.

-Ну возможно,- неопределенно ответила тетя Таня.

- А кто он?

Тетя Таня враждебно  посмотрела на меня и отрезала:

-Это мое личное дело, Алена.

-Извини, растерянно ответила я и сказала  себе "успокойся, это не твое дело, она права."

А тетя Таня сидя на табурете и  обхватив худощавое колено, продолжала меня хлестать:

-Алена, когда я тебя приняла с Юлей у тебя было безвыходное положение, но мне кажется ты слишком задержалась. в гостях.

Ее слова меня ударили как током.

Я вдохнула воздух стараясь осмыслить. Она меня гонит? Единственный родной человек! "Нет, единственный  родной человек у тебя  Юлька", поправил внутренний голос. Но куда я пойду среди зимы?

-Тетя Таня,- дрожащим голосом заговорила я,- ты знаешь, что я строю дом за городом, я уйду туда летом. Позволь Юльке закончить школу, и не дергать ее с места. Всего лишь полгода и я обещаю больше не потревожить тебя.

Но тетю Таню несло:

-Mне надоело, в собственной квартире у меня нет места для отдыха, вечно занятая ванная, бесконечные постирушки. Я на пенсии и хочу наконец жить так, как мне хочется и нравится. Я выполнила свой долг по отношению к Николаю, приютила его дочь, этого более чем достаточно. Я даю тебе месяц на поиски съемной квартиры и это не обсуждается.

Тетя Таня поднялась с табурета и вышла из кухни. На столе осталась чашка нетронутого кофе.

Я сжала виски, говоря себе  “все нормально Алена, все хорошо. Тебе нужно снять на полгода, всего полгода. Эй, ты жила в землянке, можно снять и однушку, как нибудь доживем до лета”. Но вставали проклятые  вопросы снять однушку и чтобы Юльке было комфортно, и от школы не далеко и чтобы недорого.

Я проворочалась всю ночь без сна обдумывая произошедшее.

Наши отношения  с папиной сестрой разом остыли, она явственно тяготилась мои присутствием. Когда я заходила на кухню, тетя демонстративно выходила, глядя перед собой. Исчезала в спальню, если я пыталась завести разговор и я заканчивала фразу уже перед закрытой дверью. Тетя не ела то, что я приготовила, даже ее любимые прежде драники. Словом, всем своим видом давала понять: пожили, пора и честь знать. Ситуация становилась все более накаленной и я решила ее разрядить своим отсутствием.

  -Я поеду к Юльке, что нибудь передать?- крикнула я в спальню. Оттуда не  донеслось ни звука.

Я сделала еще попытку:

-Тетя Таня, я вернусь через два дня, и буду подыскивать место, извини если обидела чем. Я тебя люблю.

Но ответа я так и не получила.

Собралась и вышла в тишине.

Я поехала в райцентр, где выступает моя любимая Блошка и Козявка, думая, что как хорошо, что мой дом уже построен, летом можно поселиться, я буду отделывать,  хотя на работу почти 40 километров в одну сторону, но если я буду активней продвигать свои картины, то может  работать смогу меньше.

Буду Юльку возить в школу, на кружки, сама заниматься творчеством, а вечером  дружно возвращаться в наш дом, где будет нас встречать  веселый  лохматый пес.

А может еще кто построится радом и не будет деревня брошенной больше а у Юльки появится компания.

В мечтах я доехала до райцентра.

Мне повезло, в единственной гостинице забитой труппой театра оставалось только одно койко-место и вскоре я уже обнимала Юльку, угощала ее привезенными мандаринами, а вечером хлопала в зрительном зале, глядя как она  бойко пляшет на заднем плане  в образе Козявки с усами. Веселая атмосфера детского тетара передалась и мне и я от души радовалась успеху юных актеров. Через два дня,  позавтракав с Юлькой омлетом и кофе в гостинице,я поцеловала ее и  со спокойной душой отбыла домой.

По дороге я составляла примирительный диалог, я скажу "тетя Таня, спасибо, что приютила нас, я всегда с благодарностью буду помнить твое добро" Мне казалось, что тетя улыбнется и все будет как прежде.

ПОдьехав к дому и предвкушая отличную горячую ванную, после слабенького гостиничного душа я в отличном настроении поднялась к квартире. Ключ не провернулся в двери, я толкнула и  открыла незапертую дверь. В нос ударил неприятный запах.

В квартире был жуткий бардак, высыпанная мука и сахар из банок, брошенные  везде съестные припасы, вываленные продукты из холодильника, груды вещей из шкафов, исчез мой лаптоп, Юлькин планшет, даже Юлькина копилка разбита на мелкие осколки.

Сердце стукнуло, сжалось и опустилось вниз.

Я  осторожно открыла дверь в спальню тети.

На розовых шелковых простынях  лежала тетя Таня  в  сексуальном красном корсете  с черной оборкой и в одном черном чулке на сухой ноге, другой был затянут вокруг шеи. Мертвое синее лицо с глазами вылезшими  из орбиты и широко разинутым ртом было обращено ко мне.

-Нееееет!

Я согнулась и  гостиничный завтрак вылетел из моего желудка

Я не помнила, как  оказалась на кухне и переступая через кучи продуктов, позвонила в полицию.

Квартира наполнилась людьми в форме и гражданском, говорили по рации, замеряли, фотографировали, рассуждали, а я сидела в оцепенении.

Мне задавали вопросы, уточняли, что пропало и другие, а я не помнила даже ответов.

Потом тело увезли, а я  пошла в Юлькину комнату, почему то залезла под ее кровать  и там уснула.

Утром я сидела на допросах, где меня доводили до слез, пытаясь повесить на меня мотив убийства за квартиру. Смерть произошла два дня назад, в тот день когда я уехала.

Мое алиби к счастью подтверили родители, сопровождающие детскую труппу и соседи подтвердили, что видели, как Тетя Таня  вечером поднималась с  молодым  брюнетом в квартиру.

Следователь задавал вопросы про тетины контакты, я ему рассказала про Селима. Открыли ВКонтакте, но страница Селима бесследно исчезла.

-Ну и где его искать этого Селима Алимова?  Да и не факт что это его настоящая фамилия. рассуждал следователь. -Оттуда,  как с Дону выдачи не дождешься формально, не отказывают, но и не рвутся помогать.

И неожиданно ткнул  шариковой ручкой в мою сторону.

-Вы почему родственнице не запретили с ним общаться?

-Как я могла, это же  личная жизнь, она взрослый человек с характером  и не мое это дело. Да и обиделась она на меня,-оправдывалась я.

Следователь встал со стула и заходил по комнате. Сел, сцепил руки замком:

-Проблема нынешнего общества, Алена Николаевна,  в том что,  оно натягивает старые правила  порядочности на новые реалии.

Личная жизнь могла быть у  барышни  или  у одинокой женщины в прошлом, когда все женихи  известны в лицо и наперечет. Все знали, с кем у барышни личная жизнь происходит и чего примерно можно ожидать. А сейчас, на одну такую одинокую гражданку  находится стая  волков. Убийцы, маньяки, аферисты, они все рыщут  в Интернете в поисках наивных  овец, отрабатывают психотехники и преследуют собственные цели.

-Зачем волки ищут овец? вперился в меня следователь.

-Чтобы съесть.

- Совершенно верно- согласился мой собеседник- Поэтому если считаете,  что что то подозрительно, оно подозрительно. Проверять. Всех  одиноких членов семьи, особенно у кого много свободного времени. Куда ходят, да с кем говорит, если есть сомнения, имеет смысл и  шпионскую программу поставить,- рубил следователь.

Я с крайним изумлением смотрела на него, не зная что сказать.

Он замялся, но добавил

-Это мое личное мнение, Алена Николаевна, я сейчас говорю  не официально. И со вздохом:

у знакомых мальчик с блестящими способностями в математике, с крыши шагнул под воздействием  какой то группы из интернета. А в советское время ему эта дурь бы в голову не пришла, потому  что не было таких друзей рядом.

Следователь замолчал,  посмотрел на часы и произнес:

-До свидания Алена Николаевна, извините что наговорил лишнего.

Я  чистила квартиру. Нацепив респиратор, надев  резиновые перчатки,  сгребала все в полиетиленовые мешки и выносила. Вынесла постель, на которой  была задушена  несчастная тетя Таня. На свое смертное ложе она постелила дорогие атласные простыни. Эх тетя, тетя.

  Завещания о способе похорон тетя не оставила и я выбрала кремацию. Я считала, что кремация самый чистый способ утилизации останков. Похоронных обрядов проводить все равно было не для кого, у тети Тани кроме нас родственников не осталось. Юльке я не стала сообщать, решила пусть дочь узнает, когда все  будет кончено.

После похорон я почувствовала, что мне надо сбежать куда нибудь на природу, залечить сердце и я решила навестить свой дом в деревне.

В моем кирпичном доме было холодно, по стенам  красивыми кристаллами висела изморозь. Строители  прошлым летом построило печь, но батареи не были проведены. Зато можно ночевать прямо там где печка. Я поздравила себя, что летом по дешевке  купила две тонны угля, принесла уголь в пластмассовом ведре, щепки и развела огонь. Я глядела  на  пляшущее пламя в топке и ни о чем не думала, странным образом оно меня успокаивало.

В комнате заметно  потеплело. Я поставила чайник на плиту, скинула пуховик,  оставшись в свитере, достала альбом и стала рисовать усевшись на табурет. Я воспроизводила по памяти  увиденную мной живописную композицию из молодых елок на пригорке.

В обед съездила на заправку, которая стояла как раз у  поворота к нашей деревне.

У продавщицы Тони я столкнулась с фермерской парой Артемьичом и его женой Таисьей Петровной.

-Алена!- обрадовалась  добродушная Таисия. Она обхватила меня руками.- Я прям соскучилась по тебе, ты заходи к нам в гости, мы  сейчас в Тамбов, а вечером дома будем.

-Здравствуйте Таисия Петровна, здравствуйте Артемьич, рада вас видеть, сегодня не могу, но  завтра зайду обязательно,- отозвалась я воодушевленно.

Я любила бывать в гостях у этой пожилой пары. Они мне напоминали старосветских помещиков своим нежным отношением друг к другу и  истинно русским гостеприимством.  Я всегда уходила от них с набитым как барабан животом, а Таисия Петровна вручала мне на дорожку  и сверток с горячими пирожками из опарного теста.

  У Тони я  купила  две бутылки лимонада, полбулки серого хлеба и плавленый сыр, похвалила ее прическу и вернулась обратно. Дело шло, мой пейзаж становился все глубже и обьемней, и я была довольна результатами, хотя пару раз пришлось переделывать собственные огрехи.

Незметно сгустились ранние синие сумерки и я решила поужинать. Я сделала бутерброды из сыра и хлеба, и в это время раздался звонок:

-Мама, это я! У меня все хорошо! Мам, мы уже успели выступить в другом месте, ели сосиски с пюре, пили компот и теперь отдыхаем в местной гостинице. Мам, нам так хлопали!-  возбужденно  делилась впечатлениями дочь.

Мы поболтали с полчаса и когда попрощались, я решила что пора и отдохнуть. Подкинула в печь больше угля, расстелила мой походный спальный мешок и с нежностью осмотрела собственное творение.

На  пригорке расчерченном тенями группа елей  склоненные под снегом  друг к другу, образовывала арку как сказочный  портал в другой мир. в портале  угадывался одинокий кустик. "Молодец" похвалила я себя.

  Раздался новый звонок, я в уверенности, что это  опять Юлька поднесла телефон к уху, но услышала хриплый голос  Артемьича:

  -Дочка, беда у меня, приезжай скорей!

Я выскочила, завела Волгу, подьехала к  фермерской усадьбе, ворота стояли открытыми настежь. Во дворе стояла хозяйская Лада

Артемьич  обхватив голову руками плакал, сидя на крыльце.

-Ты посмотри Алена,  что эти нелюди сделали.

  По всей ограде усадьбы  бесформенными комкам  цветных перьев валялись убитые куры. Четверо взрослых свиней и штук шесть поросят  окоченели с поджатыми ногами  в бурых  уже замерзших лужах.

-А овечек пять штук всех забрали, хрипел Артемьич.

-Кто это сделал?- спросила я потрясенно.

-Не знаю дочка, мы только из города приехали с Таисией. Ох, беда неловка. Пойду проверю как она.- Артемьич тяжело поднялся, я поддержала его под руку и мы зашли в дом.

Таисия полусидела на  металлической кровати с бессмысленным видом, левая часть лица  опустилась и как бы стекла вниз, также отнялась левая рука.

-Тетя Тая, вы меня слышите? громко окликнула я ее. Таисия издала мычание, струйка слюны потекла  из уголка рта в образовавшуюся ложбинку.

- Ой, Артемьич, миленький,  срочно поехали,  в больницу  ее надо.

  Фермер кинул под язык таблетку валидола и  обреченно произнес:

- Дочка я не могу, руки ходуном ходят, сердце дрожит.

-Я довезу Артемьич,- сказала я.

Мы загрузили Таисию  в мою Волгу и помчались в Тамбовскую больницу по зимней дороге.

Артемьич поддерживал свою подругу со здоровой стороны и  ласково уговаривал:

- Ты потерпи Tаечка, скоро приедем.

К счастью Таисию  приняли сразу, мы сидели в унылом вестибюле с  коричневыми  стульями и ждали. У Таисии оказался инсульт, ее  сразу направили в реанимацию. Я поглядывала на Артемьича и завидовала, несмотря на то что жена в угрожающем состоянии, он спал откинув голову на спинку стула.  Я такой способностью не обладала, чтобы уснуть, мне нужно принять горизонтальное положение

Время томительно шло, наконец после двухчасового ожидания, к нам  вышел молодой  доктор  в глубой униформе и сказал:

-Состояние пациентки  стабильное, езжайте домой, завтра навестите.

Зевая, везла Артемьича обратно по ночной зимней трассе, фары выхватывали огни встречного транспорта, бегущего зайца,  стаю бродячих собак,  я слушала хриплый голос соседа:

-Ну надо тебе мясо, украл,  плохо, но понять можно. Так, что ж ты  фашист проклятый,  живность то убиваешь чужую на потеху. Это ведь столько труда вложено в каждую курочку, в каждого поросенка. А они их ради потехи поубивали. Да что же  за люди это?

-Это люди,- отозвалась я, не сводя  усталых глаз с дороги, -Которые привыкли брать и не работать. Это бандиты, они грабежами живут и работающих не поймут.

Я привезла Артемьича к нему, он горячо поблагодарил меня.

Мы договорились, что утром я приеду помогу погрузить туши убитых свиней и вывезти в лес. Уже в полусне добралась до своего дома. В темном пространстве  царило ласковоe  тепло от прогоревшей печи. Дом как будто приглашал  меня "ложись спать хозяйка." Я содрала одежду, и упала прямо на  расстеленный спальный мешок, утомленно разбросав руки и ноги.

Рано утром, и помогала фермеру грузить тяжелых свиней на тачку, везти в лесок, там долбить мерзлую землю и засыпать их землей. Мертвых кур он просто бросил в заиндевевшие кусты, сказав мрачно

-Лисы подберут.

-Мы вернулись в дом к Артемьичу. Он заварил  чай, достал  паштет, сыр, домашний пышный хлеб, сам есть отказался.

-Не могу, кусок не лезет, от беда неловка. А ты кушай дочка.

Я вымыла руки, огляделась. На стене красовалась фотография бравого  усатого моряка в бушлате  на судне.

-Это кто?  спросила я.

-Это я  на службе. Я ведь после службы остался  на флоте и мичманом так и прослужил.

-А это Таечка моя. На соседней фотографии  загадочно смотрела девушка со взбитыми уложенными  волосами, только что из парикмахерской.

Мысли Артемьича пошли под другому направлению:

-А ведь мне дураку старому надо бога молить, что  сам и Таисия живы. Могло случиться, что они бы нас тут и положили как этих поросят. И я вот что скажу, Алена,  чует мое сердце, скоро они и тебя навестят. Тут твой да мой дома жилые только. Ты бы уезжала, дочка.

-Артемьич, у меня ремонт в доме,  я уеду через два дня.

Не буду же я говорить, что  не хочется  возвращаться  в квартиру где была убита тетя.

Мой дом даже неотделанный стал моим убежищем, мне хотелось жить и и обживать его, Наверное неприкаянный домовой, из брошенной деревни переселился ко мне и навевает эти мысли.

- Ну, дочка, в любое время звони, я всегда приду на помощь,- заключил фермер.

Мы с Артемьичем распрощались и я выехала с его двора. Хотела  к дому, он так и манил меня, но передумав отправилась на заправку.

Тоня скучала одна, подперев щеку рукой.

-Тоня скажи у тебя, кто незнакомый останавливался вчера?

-Да тут все незнакомые,- засмеялась Тоня.- Ниссан заправлялась, семейные там были,   Уазик был с гастарбайтерами пепси колу брали и чай. Камаз подъезжал, сигарет брали.

-Тоня, а Уазик какого цвета?- спросила я.

  -Да какой  там цвет грязно белый сто лет не мытый,- усмехнулась Тоня.

  С новыми сведениями, бутылкой молока и шоколадкой  я вернулась домой. Нельзя списывать со счетов, что бандитам вообще не нужно было заправляться, но очень кажется, что Уазик наследил,  тем более свиней расстреляли. Местные бандиты бы продали или сами съели, а тут такая выборочность. Залетные бандиты, которые свининой брезгуют.

Я размышляла, а сама оглядывала владения. Забор то я не поставила, а надо было. Просто дом стоит, а радом  моя Волга, как сигнал, что кто то живет. Одна без оружия я не продержусь. Да и интереса им нет у меня в голых стенах, где нечем поживиться. Это крысы, к  Артемьичу они вернутся обязательно, захотят денег вытрясти и поиздеваться над беззащитными фермерами.

Я откусила шоколад и решила позвонить:

-Артемьич, как ты смотришь,  если я сейчас переберусь к тебе.

Фермер неожиданно согласился.

-И то правда, мне так тошно, стены давят, Тая в больнице, ох беда неловка. А ты хоть живой человек рядом.

Артемьич оказался очень сведущим в деле отделки и рассказывал  в процессе чаепития, как он самостоятельно строил дома, когда списался на берег.

-Артемьич,- дождавшись когда он закончит, сказала я- Тоня видела на Уазике неместных гостей, мне кажется, они вернутся. У тебя оружие есть?

Артемьич весь как то подобрался, встал и исчез в чулане. Вернулся с мелкокалиберной винтовкой.

- Не думал что пригодится,- погладил он приклад.

-Ты бы ехала домой дочка,- фермер серьезно посмотрел на меня.

-Ничего, выкрутимся,- ответила я, как можно беззаботней- У тебя есть пустая бутылка?

В бутылку бензина накрошила пенопласта от упаковки, вспоминая Санины учения скрутила фитиль, подготовила спички.

-Ты где этому научилась дочка,- спросил фермер после молчания.

-В кино видела-, улыбнулась я.

Артемьич ничего более не сказал, занявшись винтовкой.

  Мы оба думали одно и тоже: Они могут приехать, а могут и нет, может и пронесет.

Не пронесло.

Уазик  остановился вечером. Из него вылезло четверо черноволосых мужчин и отправились во двор уверенно, как к себе домой. Оглядели мою ободранную Волгу посмеялись, один поразительно похожий на Селима, кирпичом разбил переднее стекло. Около Лады Артемьича  постояли обсуждая, мне показалось, что она им понравилась. Я пригляделась и мой глаз художника меня не подвел,да ведь это  и впрямь Селим. В темно синей  теплой куртке нараспашку и  в очень знакомом мне тетином кашемировом черном  пуловере  с вышитой эмблемой британского флага на  груди.

-А ну убирайтесь! закричала я бандитам в приоткрытую дверь.

Они увидели меня и стали ржать. Действительно смешно, деревня пустая хоть оборись. Я заперла на засов,который был просто лом поперек двери и приготовила нож.

-Эй девушка, открой поговорить

Бандиты сначала стучали, потом принялись ломать дверь, дубовая дверь набранная из досок, треснула, но все еще держала.

Неожиданно они заговорили на непонятном языке и ушли.

-Неужели это все? удивилась я.

Оказалсоь не все,вскоре я увидела, как они тащат бревно к двери. Ах вот что, вы хотите вышибить дверь? Не дождетесь.

Глухие удары сотрясали сени, образовалась трещина в двери, тут же раздались выстрелы и куски стекла в небольшом деревнском окне разлетелись в стороны.

-Эй девушка, выходи не бойся!

Послышались удары топора, бандит ломал дверь, расширяя дыру.

Я метнула нож точно в его обросшее горло. Заливаясь розовой пузырящейся пеной, он осел на снег.

-Ты зачем так поступила, мы только поговорить хотели,- орали голоса

Артемьич что то бормотал.

Я прислушалась.

-Врагу не сдается наш гордый Варяг, пощады никто не желает-

пропевал, вернее проговаривал мужчина как молитву, целясь из  разбитого окна в бандита.

-Готов! рявкнул фермер.

Пуля ужалила Артемьича в левое предплечье и рукав залился красным. Я подскочила  с полотенцем, но тот рявкнул на меня

-Отойди!

Запалил фитиль, подхватил здоровой рукой коктейль Молотова швырнул в их направлении и взревел:

- Где ждут желтолицые черти!

  Вспышка и крик за окном  показывали,  что  Артемьич достиг цели.

  Он скомандовал:

-Принеси  бегом водку полбутылки  из желтой сумки.

Я принесла, разрезала  набрякший кровью рукав

- Намочи полотенце и замотай.

  К счастью на руке была сквозная рана, я замотала, Артемьич взвыв от боли,  страшно вращая глазами. А потом продолжил бормотать сквозь зубы :

-  Волны морские  прославят одни геройскую гибель Варяга.

И закончил неожиданно. Скрутив  кукиш на здоровой руке, показал  в окно:

-Вот вам  мои овечки.

За окнами воцарилась тишина. Я осторожно выглянула,  в сторону уазика  волоча ногу, уползал Селим, поодаль валялось обгорелое тело,  остальные лежали в неподвижных позах. Я была готова прострелить колесо  Уазика из винтовки Артемьича, но никто не заводил автомобиль.

Набравшись терпения я ждала, наблюдая за  расположением тел, мороз между тем усиливался, но о прежнему никто не шевелился.

  Артемьич хлебнул водки, и прислонился к стене, закрыв глаза.

Я  наконец отважилась и осторожно отодвинув засов с раскуроченной двери, вышла.  Мороз сразу защипал нос, я осмотрела тела, двое  в густой  черной щетине, но совсем  молодые.

"Денег хотели халявных  и покуражиться над  беззащитными  жертвами да, парни?" Обгорелое тело я смотреть не стала и по кровавому следу осторожно последовала  к Уазику, где лежал раненый мной  Селим.

Умер?

Я наклонилась  над ним, разглядывая своего личного врага.

Его глаза были устремлены в небо, но вдруг  сфокусировались на мне.

Он  резко схватил меня за за пуховик.

Со всей силой, рожденной страхом, я  вывернулась, оставив пуховик в его руках. Бандит рванулся за мной, но со стоном упал.

Мы глядели друг на друга с ненавистью.

Вот он, убийца моей тети.

-Зачем ты женщину убил, Селим? спросила я.

Он молчал.

-Можешь не отвечать, я и так знаю. Ты нацелился на квартиру, думал она живет одна, а узнав, что у нее есть родственники,увидев детские вещи, ты ее ограбил и убил.

Селим не произносил ни слова.

-Зачем фермера ограбил?

И не это не  было ответа.

-Зачем животных убил?

-Отвези в болница,- наконец разжал губы последний бандит.

-Не отвезу,- злорадно отозвалась я -Ты тут сдохнешь как пес. Поди и дети есть?

-Есть,-произнес Селим- малчик и девочка.

-А они знают как папа деньги добывает или им все равно?

- Я больше не буду, клянусь, отвези.

- А ты и так не будешь,-  рассмеялась я, глядя как холеное лицо искажает гримаса боли.

-Детей моих не жалко? спросил бандит?

-Нет,- ответила ухмыльнувшись я.

поднялась и ушла. Мой пуховик так и осталась валяться рядом с  умирающим Селимом.

                    *   *   *

-Артемьич дорогой, ты в рубашке родился,- говорила я, осматривая рану.

  Никакого покраснения, температуры или других признаков инфекции, ранение было чистое  навылет и  он наотрез отказывался ехать к травматологу.

Артемьич мне отдал большой цвета хаки, но зато такой теплый ватник Таисии и я с удовольствием завернулась в него.

Фермер обыскал карманы убитых, нашел деньги, разрешения на работу,паспорта, все были приезжие из среднеазиатской республики. Принеся добычу в помещение, выложил на стол и  вопросительно посмотерл на меня.

-Возьми себе, Артемьич,  хоть какая то компенсация за убитых животных.

-Вот что Алена, решительно сказал Артемьич - про уборку не беспокойся, такое дело я возму все на себя.

Однако, ночью  я проснулась от рычания и лая. Пришла  стая бродячих псов и изгрызла трупы. Я укрылась с гoловой, чтобы тошнотворные звуки не доносились до меня и старалась заснуть.

Утром Артемьич  распугал их  выстрелами, уложив суку и  остальные собаки разбежалась.

Он загрузил останки в Уазик  в мешки. Я даже не выходила смотреть, да и Артемьич мне запретил.

Звонил куда то, мне сообщил, что связался со старыми друзьями,  груз примут и Уазик.

Что ты им сказал Артемьич?

Что  залетные гости между собой повздорили, а мне по следствиям таскаться здоровья нет.

А ты не так прост Артемьич подумала я.

Я распрощалась с фермером, побещала навестить Таисию и  на  своей Волге с разбитым  передним стеклом отправилась в город. Пронзительно ледяной ветер свистел мне в лицо и несмотря на  то, что ехала медленно и при включенной печке,я промерзла основательно. Поставила Волгу в ремонт, а сама  долго отогревалась в кафе горячим супом, горячим чаем с рулетом  и все тряслась от холода.

Официантка  в  кокетливой пилотке и лососевого цвета  униформе в обтяжку  презрительно  косилась на  деревенский ватник  Таисии, который была на моих плечах.

Позвонила Юлька, прощебетала свои новости на сегодня: они  выступают уже в другом райцентре и там кормят лучше.

В квартире было пусто. Я знала, что тетя похоронена, но какая то часть ждала, что она вот-вот откроет дверь и войдет вопреки всему. В спальню ее я не хотела больше заходить. Потом, когда почувствую, что это будет не так больно.

                                  *   *  *

Второй день я пользовалась общественным транспортом, так как  оказалось, что кроме  замены стекла, Волга нуждалась в дополнительном ремонте. Я стояла в  толпе тамбовчан, выглядывая когда появится мой автобус.

-Аленушка!- рядом хлопнула дверь автомобиля.

Иван бежал ко мне с ослепительной улыбкой.

- Я так ждал что ты позвонишь.

-Мне было некогда, Иван,- ответила я, искренне радуясь нашей встрече.

-Занята, понимаю, нам  бедным  Иванушкам остается только и мечтать о прекрасной Аленушке. Ну да визитка плохая идея, хочешь прицеплю алые  паруса на нашу Газель и подъеду к вашему интернату. А ты выскочишь, протягивая руки "Ваняяя!" А все ваши будут смотреть в окна и радоваться нашему счастью,- болтал Иван.

Я невольно засмеялась от такой картины.

-Нет,- сказала я- не хочу, паруса будут хлопать, задевать соседний транспорт ты насоберешь штрафов и ругательств. У меня другое предложение, давай посидим в одном кафе, там очень вкусный суп. Ничего что я в ватнике?

-Давай,- легко  согласился Иван- и давай сейчас, мой организм говорит, как раз Час Супа. А ватник у меня самого лежит в Газели, очень удобно при разгрузке, да и вообще незаменимая вещь.

Мы сидели в том же кафе, Иван был одет в  кашемировое пальто, я  же была в том же самом Таисином ватнике, а  та же самая официантка  в лососевого цвета униформе, делая большие глаза ходила мимо. Весь ее вид говорил:  смотри, какая ушлая, только из деревни, а уже вон какого парня подцепила.

Я подмигнула офивциантке, та  с презрением отвернулась и ушла.

Я рассмеялась.

  - Тетю у меня убили, сказала я Ивану.- Познакомилась с гастарбайтером Селимом.

Иван нахмурился припоминая:

-Селим? У меня работал грузчиком на складе с месяц Селим молодой  тихий был услужливый,парень, ушел. Да работал  он плохо, ленился или не понимал, не знаю.

-Может и он,  ответила я зачерпнув ложку дымящегося супа.- Приехал, огляделся, и решил зачем работать. когда можно романтичных  пенсионерок грабить.

-Похоже на то, согласился Иван.

Вечером я в подъезд нашего дома, думая о разных вещах, о том что завтра приедет моя красавица, что Иван славный парень, как вдруг почувствовала движение воздуха. Я  инстинктивно отскочила, но сильный удар свалил меня с ног и я потеряла сознание.

Когда открыла глаза, было темно, и какая то девица  с шальными глазами, подсвечивая себе телефоном  держала в руке пистолет, вглядываясь в меня. Я с трудом узнала круглолицую цыганку. Она  изменилась, выглядела теперь матерой женщиной с двойным подбородком.

Мои руки были стянуты сзади, мой рот заклеен.

Цыганка мстительно проговорила:

  Ты убивала, я тебя долго искала и ты теперь подохнешь. 

Она чиркнула ножом по  моей шее показала мне кровь. Подумалось, она повторяет то, что я делала с ней.

Цыганка прошипела глядя мне в лицо:

  Я оставлю тебя до утра, а утром приду посмотреть, сколько крысы отъедят от тебя живой.

Женщина поднялась, хлопнула дверь подвала и наступила кромешная тьма.

В подвале было холодно, я подергалась, стараясь освободиться, но скоро выбилась из сил, закрыла глаза и впала в забытье.

Ничего не надо только спать… Неожиданно почувствовала  чье то присутствие , неохотно разлепила глаза

Передо мной  стоял  бледный и спокойный Саня.

-Саня?

-Не спи Алена,  шевелись-,  твое время еще не пришло, прошептал призрак.

-Саня! промычала я под лентой

Но мой друг  отступил назад  и исчез как и  не было. То ли сон то ли явь.

Сонливость улетучилась, я  разозлившись на себя стала шевелиться, поднялась на ноги и провалившись спиной к стене стала двигаться. Через короткий промежуток, я   почувствовала  торчащий  штырь в стене, похоже что арматура. Немея от холодя, изогнулась, подцепив штырем скотч на связанных руках и стала двигать вверх вниз, поскуливая от боли.Пленка упорно  не поддавалась. Я уже хотела бросить, лечь и умереть, но упрямство давало мне силы

Наконец когда я уже не чувствовала ни ног, ни  рук скотч лопнул посередине, .Сняла с запястий,  осторожно стянула с губ, подвигала ими.

Я стала обследовать подвал, в пыли нашла пустую бутылку. Разбила о стену, получилась отличная розочка, Теперь бы не замерзнуть.

До утра я бегала, распугивая крыс, топала и говорила себе

Я выживу.

Рано утром  послышались шаги, я упала и скорчилась эмбрионом, спрятав свободные руки за спину. Круглолицая зашла,  я лежала скорчившись, опустив голову и спрятав руки с розочкой. Она захихикала и  подняла пистолет  В этот момент жирная крыса пронеслась в ее сторону. Цыганка взвизгнула, я  моментально дернула ее за ногу, та  взмахнула руками и свалилась, выстрел ушел в потолок.

Я выкрутила пистолет из ее руки и наставив на нее спросила:

Как ты меня нашла?

-По фотографиям,- злобно отозвалась та.

Оказалось, что в бумагах после Василия остались фото Юльки, меня и Андрея с подписанными фамилиями. Круглолицая увидев снимки,  сопоставила факты, вспомнила странную старуху с молодыми руками и шеей.

-Зря ты приехала,- констатировала я и выстрелила ей в голову. В подвале разлился запах крови так знакомый и в который раз. Возбужденно запищали крысы.

Я обтерла пистолет, вложила в не успевшую закоченеть еще мягкую и теплую руку. В карманах нашла три фотографии, мою, Юлькину и Андрея, забрала с собой вместе с ненужной теперь "розочкой".

На негнущихся ногах я выбралась наверх, оставив моего врага на съедение голодным тварям. Я не чувствовала ступни и до колен совсем ничего, шагая  словно на протезах и надеясь, что  никого из соседей не встречу на пути. Как робот поднимая ноги, я добралась до квартиры, дрожашими руками достала из аптечки аспирин и  пустила холодную воду. Холодная вода казалась горячей, замершие нервные окончания отогревались, вызывая дикую боль. А потом,когда мои ноги стали меня слушаться, я пустила теплую воду и лежала в  ванной бесконечно долго,  периодически  сливая остывшую и добавляя горячую.

И когда  вышел мороз из костей, а тело размякло, я вылезла из ванны, обтерлась полотенцем, чувствуя покалывания в ступнях.

Закутавшись в халат, я залезла под одеяло и сказала сама себе словно оправдываясь "Мне бы хотелось никого не убивать. Но другого выхода не вижу.Врагов щадить нельзя. Великодушие они принимают за слабость."

"А завтра приедет Юлька", с этой  мыслью я отрубилась в крепком сне.

                                     Эпилог

Белый кудрявый ягненок боднул  Юлькину ладошку,  она засмеялась и  почесала его по  лбу между намечающихся рожек.

Артемьич гляда на идиллию  спросил,

  -Когда срок то подойдет дочка?.

-В конце  октября Артемьич,- отозвалась я  погладив  свой округлый живот под просторным ситцевым платьем.

-А вот и Ваня едет- по  далеким клубам пыли  в начале деревни определил Артемьич.

Старый фермер больше не стоял на рынке, а поправившаяся Таисия была только рада этому.

Фермеры с Иваном заключили договор и раз в месяц  приезжала  служебная Газель  с  надписью на борту "Оргтехника" за свежими яйцами, курятиной и свининой. Такое положение дел устраивало обе стороны. Артемьич продавал  свою продукцию прямо из дома, а работники Оргтехники  имели высококачественное питание по сносным ценам.

Дом мой отделан, разведены  контуры отопления и  теперь я с удовольствием провожу время в собственном поместье, порой развлекаясь метанием ножей на заднем дворе.  Иван думает, что это  моя забава из босоногого  детства.  Мы поженились через полгода после первой встречи и нам очень хорошо вместе. Но я рассказала мужу сильно отредактированную версию своей жизни.

Я не расскажу  мужу да и никому в мире, про то что давно прошла рубеж “не убий”. 

Этот черный ящик будет закрыт навечно.

Я научилась  прекращать чужую жизнь и без сожаления  оставлять  позади мертвые тела.  Во зло или благо мой новый навык?  Я думаю, что  во благо.

Я имею право на защиту дорогих мне людей. Крысы  берут наглостью и нападают на тех, кто не даст отпор,  кто не защищен  физической силой, деньгами, связями или кланом. 

Но, крысиное племя не имеет понятия,что  скромная  учительница рисования имеет кладбище личных врагов и это кладбище круглосуточно  открыто для приема новых постояльцев.

Я поднялась  со скамьи, поддерживая тяжелый живот и  помахала  рукой   Ивану, который широко улыбался из подьехавшей  Газели.