«Наследник олигарха»

Владимир Романовский

НАСЛЕДНИК ОЛИГАРХА

Глава 1.

Буланов ещё раз оглядел только что разобранную им установку: десятки блестящих колб, испарителей, смесителей и серебристых трубок - настоящий химический завод, снятый с высоты птичьего полета. Сырье кончилось, и работа теперь остановилась окончательно.

Он вышел на огромный, как футбольное поле, институтский двор и огляделся. На продуваемом осенним ветром пустынном пространстве его собственная заброшенность казалась особенно острой. Оставалось только задрать голову в тусклое небо и тоскливо, по-волчьи завыть. Агенты разведок тоже одиноки, подумал Буланов, но они ведут двойную жизнь, втираясь в доверие и демонстрируя чудеса коварства и лицемерия. И все это ради государства, на которое они работают. Отчего человек не может делать то же самое, но для себя? Почему он не может стать агентом собственного государства, своего внутреннего мира? И не ходить с протянутой рукой по кабинетам институтского начальства.

С меня довольно, решил он, деньги для своей работы я добуду сам, самым простым, быстрым и современным способом.

Пункт обмена валюты размещался в небольшой кирпичной пристройке к продовольственному магазину. Ярко-желтая вывеска "Exchange" была видна издали. Где только не присосались эти ребята, подумал Буланов, подходя к щербатому в три ступени крыльцу. На грубой металлической двери висел в деревянной рамке распорядок работы.

Буланов вошел внутрь, внимательно оглядел небольшой, без окон, тускло освещенный лампой дневного света коридор. Открылась стальная внутренняя дверь и появился охранник - молоденький, пухлый парнишка с черной кобурой на поясе, из которой торчала рукоятка пистолета.

Окинув Буланова снисходительным взглядом, он небрежно бросил:

- Если менять, проходи.

- Спасибо, - пробормотал Буланов.

В тесной комнатке находился ещё один охранник. В обшитой стальным листом загородке зияло широкое кассовое окно, из-за которого на него приветливо смотрела девушка. За её спиной темнел громоздкий, как шкаф, сейф с полуоткрытой массивной дверью. На узком столе за окошком лежали несколько пачек банкнот.

Запасливая, лень вставать каждый раз к сейфу, машинально отметил Буланов и протянул паспорт и деньги. Обменяв десять долларов, посмотрел на часы: до закрытия оставалось почти три часа. Аллы сейчас наверняка нет дома, пистолет она держала в одной из своих сумочек, на дне платяного шкафа. Пистолет газовый, но вид у него устрашающий, так и хочется вскинуть руки вверх. Она завела его месяц назад, после нападения на их офис. Директор фирмы быстро охлопотал желающим вооружиться сотрудникам разрешение, и даже оплатил покупку. Буланов не раз, когда её не было дома, открывал шкаф, где она его иногда оставляла и подолгу вертел его в руках.

Замысел уже не казался ему столь абсурдным, как в первый раз, когда пришел в голову. Теперь он выглядел как нормальный и единственно возможный выход. Буланов был зол на весь свет, собран и, как никогда, уверен в себе. Дома он прошел на половину Аллы и разыскал пистолет. До этого момента он ещё надеялся, что все сорвется, но теперь, почувствовав в руке тяжесть и холод металла, решил, что судьба непротив, чтобы он попытал счастья. В конце концов, деньги нужны не ему лично, а для дела. В гостиной он достал с книжной полки лист ватмана и, присев к столу, тщательно вывел на нем черным фломастером: "Пункт закрыт по техническим причинам". Выдвинув из-под стола ящик с инструментами и гвоздями, пошарил и нашел несколько кнопок. Одел старые джинсы и поверх своего темно-серого свитера натянул застиранную почти до бела джинсовую куртку. В спальне перед трюмо и выдвинул ящик с косметикой. Растерев на лице тени шоколадного цвета, подчернил тушью свои светлые, едва заметные брови, белый подбородок и всю нижнюю челюсть до самых ушей. Нацепил кепку, выпятил нижнюю челюсть, прищурил глаза и внимательно осмотрел себя в зеркало. Перед ним сидел незнакомый, смуглый, обросший черной щетиной, узкоглазый и чернобровый парень непонятной национальности. Авантюрист, мелькнуло вдруг у него в голове, иди, умойся, пока не поздно. Мимолетная эта мысль, мелькнула и исчезла. Допустим авантюрист, ну и что? А разве научный поиск - не один из видов авантюризма? А разве сама наша жизнь - не авантюра, не каприз природы? Он решительно поднялся и посмотрел на часы: осталось только испытать пистолет. Он дослал патрон в патронник и, слегка приоткрыв дверь на балкон, просунул в узкую щель руку с пистолетом. Повернул стволом вниз и нажал курок. Грохнул выстрел, и Буланов, выдернув руку обратно в комнату, поспешно закрыл дверь. Над балконом повисло светлое облачко, ветром его вынесло наружу и оно начало быстро таять. Пистолет работал нормально.

До обменного пункта ехал на автобусе. Встал в угол на задней площадке и повернул раскрашенное лицо к стеклу. Никто не обращал на него внимания. Было уже пять часов и на остановках скапливался после окончания работы трудовой люд. У магазина он сошел и не спеша двинулся к обменному пункту. На крыльце нащупал в кармане кнопки и достал из кейса объявление о закрытии пункта по техническим причинам. Быстро прикрепил его на рамку с распорядком работы. Одновременно почувствовал, как застучало сердце - громко и уверенно, как мотор. Он распахнул дверь и шагнул внутрь. В тесном коридорчике, на лавке под зарешеченным окном сидели две девушки. Буланов поздоровался и спросил, кто последний. "Мы", - хором ответили девушки и засмеялись. Дверь, ведущая в обменный пункт, открылась, пропустив худого суетливого мужчину в кожанке. Следом за ним медленно и важно в коридор шагнул охранник.

- Пускаем по одному, - изрек он.

Одна из девушек скрылась за дверью, вторая поднялась и в ожидании соседки стала расхаживать по коридору. Буланов устроился в самом углу и, положив на колени кейс, незаметно расстегнул замки и закрыл глаза, изобразив утомление. В тесной металлизированной комнате было душно, лицо его взмокло от пота.

Дверь заскрипела и начала открываться, он весь сжался, сунул в кейс руку и нашел рукоятку пистолета. С полуприкрытыми глазами, будто со стороны, он с удивлением отмечал, как тягуче тянутся секунды, как медленно двигается выходящая от кассиров девушка. Наконец она достигла середины коридора, протянула руку подружке, что-то медленно проговорила, они шагнули вперед, отворили наружную дверь и исчезли за порогом.

- Проходите, мужчина, - услышал Буланов голос охранника. Парень подошел к нему и толкнул его в плечо: - Эй... - и тут же осекся: перед лицом его возник ствол пистолета. Дремавший вроде бы посетитель внезапно очнулся. Охранник застыл на мгновенье и потянулся к кобуре.

- Руки! - грозно прошипел Буланов и, выпятив челюсть, вскочил на ноги.

Охранник с необыкновенной готовностью, словно только и мечтал об этом, вкинул руки вверх. Буланов вытянул из его кобуры пистолет, ("тяжелее, чем моя вонючка", - машинально отметил он) и, скомандовав: "Вперед", ткнул охранника в спину стволом. Рывком распахнув дверь, он с силой толкнул его вперед и следом за ним влетел в зарешеченную комнатку кассиров.

- Руки вверх! Перестреляю! - истошным голосом прокричал Буланов. Застыв на месте, все поспешно вскинули руки.

- Деньги, быстро! Быстро, суки! Контора блокирована. Деньги, ну! стол! - Буланов, перекосив лицо, повел пистолетами.

Девушка за стойкой распахнула сейф. Буланов вытянул из кармана пластиковый пакет и перекинул её через решетку выкрикнул: Кассу сюда! Быстро, падла! Изрешечу!

Кассирша с перекошенным от ужаса лицом, схватила пакет и, распахнув сейф, сгребла в него содержимое двух полок. Ни лица её, ни возраста Буланов не заметил, он пребывал в каком-то ненормальном измерении, в замедленном, графически четком черно-белом мире.

- Бросай сюда! - крикнул Буланов и направил пистолет ей в лицо. Девушка подняла над головой пакет, и, как баскетбольный мяч, перекинула его через решетку. Он сунул в карман отобранный пистолет, поднял пакет и, жестом приказал охранникам убраться за стойку к кассиршам. Выскользнув в коридор и, стараясь не дышать, он нажал спусковой крючок. Выстрел из газового пистолета в замкнутом помещении был подобен грому. Он вылетел наружу, на крыльце никого не было.

Сдернув с двери объявление, Буланов сунул его в карман и бегом бросился через пустырь к универсаму: там внизу был платный общественный туалет. Сунув бабуле монету, он спустился вниз и закрылся в кабине. Пахло импортным дезодорантом и отечественной мочой. Среди таких ароматов любая овчарка след потеряет, подумал Буланов. Он вывалил деньги в кейс, снял светлую куртку и кепку и, затолкав все в пластиковый пакет, засунул его за унитаз. Потом перед зеркалом смыл теплой водой с лица загар и черноту, пригладил волосы и превратился в обычного московского паренька, светловолосого и белолицего.

На улице Буланов обогнул магазин, у пункта обмены валюты уже стояли два милицейских микроавтобуса, на крыльце маячили обвешанные пуленепробиваемыми жилетами милиционеры с короткоствольными автоматами. Пусть суетятся, он сделал свое дело, и раз ему повезло, значит за него сама удача.

Словно испытывая судьбу, Буланов не спеша направился мимо них к метро. Никто не остановил его, и через сорок минут он был дома. Алла, слава Богу, ещё не пришла. Он очистил пистолет от нагара и положил его на место, решив, что пропажа патронов в ближайшие дни вряд ли будет обнаружена. Потом извлек из кейса захваченный в качестве трофея пистолет, осмотрел его. Вытянув обойму, пересчитал патроны. Пригодится. В конце - концов, его можно будет загнать, хотя это и небезопасно. Интересно, сколько он будет стоить? Буланов завернул пистолет в газету и задвинул сверток на верхнюю полку, за книги. Закрыл кейс, присел на диван и задумался. Засчитаем пункт обмена валюты за спонсора, решил он. Кредит один раз в жизни можно взять и вооруженным путем, если это необходимо науке. Тем более, что иным способом его не добудешь. Когда его эндолизин будет признан, когда о его открытии будут трубить все газеты, и у него появятся, наконец, деньги, он вернет все с процентами. На фоне прочих московских краж его налет - просто мелкая шалость, пустяк. Главное, обошлось без жертв, значит судьба за него, ей важнее его эндолизин, чем барыши пункта обмена валюты. Это не грабеж, а финансирование.

Вы уж меня извините, ребята, подумал он, вспомнив перепуганные физиономиии служащих обменного пункта, ваши хозяева ведь тоже кого-то обобрали. Вчера - они, сегодня - их. На войне как на войне. Что поделаешь, такое вот коловращение жизни получается, круговорот монет в природе.

Глава 2

Отец ушел от них, когда Буланову было шестнадцать лет. Он всегда гордился отцом, любил им, и вот его кумир оказался вероломным предателем. Он оставил не только мать, но бросил и его, своего сына. Перешагнул через него, как через неодушевленное препятствие.

С тех пор жизнь для Буланова раскололась на две части: до ухода отца и после его ухода. Столько лет прошло с тех пор, но не мог забыть Борис своей мальчишеской - наивной и беспощадной - клятвы: никогда ни при каких обстоятельствах не вступать даже в разговор с человеком, разбившим и их семью, и его когда-то безмятежную жизнь. После развода мать восстановила свою прежнюю фамилию, чтобы даже она не напоминала ей и сыну об этом человеке. Когда ему оформляли паспорт, он взял фамилию матери, потом они переехали в другой район, и он попытался навсегда вычеркнуть его из памяти. Старался, но не мог и каждый раз, сталкиваясь с подлостью и ложью, невольно вспоминал и отца. Он замкнулся в себе, предпочитая общению с людьми книги. Потом закончил медицинский институт и незаметно втянулся в исследовательскую работу. И однажды вдруг понял, что наука самодостаточна, что она одна может принести все, что требуется человеку, увлечь, наполнить жизнь поисками истины, принести удовлетворение, даже счастье.

Месяца два назад отец каким-то образом разыскал его. Борис тогда шел из института к метро, когда его обогнал и остановился у самого тротуара роскошный лимузин. Дверцы одновременно раскрылись, из машины несколько выскочили двое мужчин, и в одном из них он сразу узнал отца. Дорогой двубортный костюм на нем был небрежно расстегнут, пестрый галстук выбился наружу. За его спиной маячил высокий парень с бычьей шеей и настороженным взглядом. Отец стоял перед ним с протянутой рукой, Буланов с каменным выражением лица обогнул его и двинулся дальше.

- Борис, подожди, ты что, не узнал меня? - Таранов, казалось, был поражен непреклонным видом сына.

- Почему, узнал, - Буланов остановился и в упор посмотрел ему в глаза. - Вы - Таранов, известный банкир. Даже олигарх. А это, наверно, ваш телохранитель, - Борис кивнул на высокого парня. - Хранитель вашего тела... - он усмехнулся.

- Боря, подожди. Давай, поговорим, как взрослые люди, - он повернулся и, зыркнув глазами на высокого парня, коротко бросил: - Посиди в машине.

Буланов пожал плечами, вид его по-прежнему был отчужденным. Однако стоящий перед ним человек, которого он про себя именовал "бывшим отцом", настойчиво продолжал:

- Пойдем, поужинаем вместе, нам есть о чем поговорить...

- Я сыт. А поговорить... - Буланов огляделся и кивнул в сторону сквера. - Поговорить можно и здесь.

- Извини, если задержал тебя, - просительно пробормотал Таранов, когда они устроились на лавочке рядом со входом. - Ты не спешишь?

- Минут пятнадцать у вас есть, - сухо сказал Буланов, хотя никуда не торопился. - Только избавьте меня от ваших воспоминаний и прочей сентиментальности. Мы посторонние люди. Если у вас действительно есть ко мне дело, я готов выслушать.

- Я был у тебя дома. Говорил с твоей супругой, Аллой. Она рассказала, у тебя трудности с работой, в институте нет денег. Я мог бы помочь тебе, профинансировать твою работу... Даже целую научную программу.

- Какое великодушие! - Буланов повысил голос. - Как в кино. А вам не приходило в голову, что вы, такой великодушный человек, сделали кое-кого сиротой, жизнь поломали и ему, и его матери. Она умерла.

- Прости, Борис... Прости.

- Бог простит. Я не нуждаюсь в вашей помощи, - Борис нервно передернул плечами.

- Но почему? - воскликнул Таранов.

- С чего это вдруг такое бешеное благородство? Откупиться хотите? Только плевал я на ваши деньги. Не продаюсь! Вы поняли? И оставьте меня в покое, - Борис порывисто повернулся и стремительно зашагал по аллее сквера. Ошеломленный его внезапной вспышкой, Таранов молча смотрел ему вслед.

Домой Буланов пришел взбешенный. Алла сидела в прихожей перед зеркалом. Он была в комбинации, каштановые волосы водопадом спадали на голые плечи и спину. Повернувшись к нему в пол-оборота, она улыбнулась.

- Что ты наговорила этому аллигатору? Ты могла бы не болтать обо мне с первым встречным?! Сделай одолжение, дорогая, черт побери!

Улыбка мгновенно исчезла с её лица.

- Он твой отец и хотел помочь тебе. И он интеллигентный человек, ты явно не в него... Боже мой! Сын самого Таранова. Ты хоть понимаешь, какие бы перед тобой открылись возможности?

- Он жизнь поломал нам с мамой, пойми ты! Не могу я говорить с ним. И не буду. И точка!

- Вот и взял бы с него компенсацию. Мальчишество какое, господи.

- Не он ли со своими подельниками и устроил всю эту грабиловку. И теперь все хором удивляются, в том числе и ты, почему вокруг вдруг стало так плохо. Будто кругом одни идиоты. Да из-за них это все, из-за хапуг этих! И наш институт задыхается из-за них. И вся наука. Теперь, конечно, когда они набили карманы, можно изобразить из себя благодетеля. Отыскать нищего, вроде меня, подать на бедность.

- Допустим... Ты отказался. А что дальше-то? Все та же нищета? В "Корвет" ты тоже не пошел, а ведь они давали тебе целый регион для торговли инсулином. Целый регион!

- Я - исследователь, Алла, пойми. И ни к чему другому не приспособлен. Ну на кой черт мне их торговля? Я не умею, не люблю и не могу торговать, пусть даже инсулином. Я же не виноват, что наука теперь никому не нужна.

- Отца ты оттолкнул, приличную работу тоже... Как жить? Боренька, ведь нам по 30 лет, вся жизнь впереди. Я, между прочим, поездить хочу, мир посмотреть. Одеваться. Завести ребенка. Жить без нужды, по-человечески. А твоя наука твоя нас едва кормит. Тебя зовут в приличную фирму, на полноценный заработок. Ну чем тебе не угодил "Корвет"?

- Не угодил и все, - отрезал Буланов.

- До чего ты тяжелый человек. С тобой стало совершенно невозможно разговаривать.

- Ну, извини, Алик. Пойми, именно сейчас я и не могу уйти: мне нужно докончить работу. И тогда я уйду. Но не раньше.

- Ну, ладно, занимайся своей химией, но неужели так трудно восстановить отношения с отцом? Я не понимаю.

- Мы с мамой слишком много вынесли, чтобы вот так легко все забыть. И я прошу тебя не впускать его в дом без моего ведома!

- Не кричи на меня! - гневно сверкнув глазами и обдав его волной тонких духов, она удалилась в ванную.

Поле боя снова осталось за ней. Он ничего не мог с собой поделать, хотя прекрасно знал этот её неотразимый прием. Когда возразить по существу было нечего, она немедленно пускала его в ход. Буланов мгновенно остывал, раскаивался и сдавался: он любил её.

- Извини, - и в этот раз пробормотал он и укоризненно добавил: - Ты тоже не шипи.

Через час они помирились, да и куда было деться друг от друга в малогабаритной квартире. Она вышла из ванной, он - из кухни, и они столкнулись в узком коридорчике.

- Прости, - прошептал Буланов и, обняв её за плечи, привлек к себе. Алла послушно повернулась к нему, и он, уже не сдерживая себя, сорвал с её плеч тонкий халат и ощутил губами чистую и гладкую, как у ребенка, кожу.

А потом у них была длинная ночь с жаркими признаниями и клятвами. Он то исступленно ласкал её, то, не отпуская от себя, погружался в дремотное забытье. Потом снова приникал губами к её горячему влажному рту.

Оказалось, это было только перемирием.

Через несколько дней она ворвалась в их небольшую гостиную, где он работал с протоколами опытов, и швырнула на письменный стол газету.

- На, дорогой мой, почитай. Ну, как тебя назвать? - Алла покачала головой. - Отец миллионер, предлагал помощь, поддержку. Это в наше-то время. И сынок отказался... Гордость заела. Теперь можешь не дергаться. Проблем больше нет.

- Я и не дергаюсь, - пробормотал Буланов, стараясь не замечать её раздражения. Раскрыв газету, он быстро пробежал глазами небольшую заметку.

"По сообщению "ИТАР - ТАСС", крейсер ВМС США доставил в испанский порт Кадис оставшихся в живых пассажиров российского авиалайнера, потерпевшего катастрофу западнее Азорских островов. Среди спасенных - шесть россиян и один - гражданин США. Причиной катастрофы явился пожар на борту самолета, из-за чего пилоты были вынуждены совершить приводнение у одного из безлюдных островов Атлантики. При посадке самолет налетел на рифы и затонул. 39 пассажиров и 8 членов экипажа погибли. Среди погибших известный банкир В.Ф. Таранов. Оставшиеся в живых пассажиры три дня провели на пустынном острове. Операция по их эвакуации была произведена объединенными усилиями экипажей российских и американских ВМС".

- Жаль... - только и смог вымолвить Буланов.

Снова вспомнив слова отца, он не мог не признать, что поступил глупо. Острое раскаяние охватило его. Ему стало жаль отца, возможно, такого же одинокого, как и он сам. Значит, он неспроста приходил к нему, может быть, предчувствовал свою гибель. Он сам оттолкнул протянутую ему руку помощи. И не просто руку, отец предлагал ему финансовую поддержку. Он мог бы довести до конца свое исследование, а теперь из-за его упрямства, вся работа под угрозой.

- Прими мои соболезнования, - ледяным тоном сказала Алла и закрыла за собой дверь. Через несколько минут из кухни потянуло сигаретным дымом.

В глубине души он сознавал, что она была права. Но ведь и его можно было понять. И когда-то она его понимала, утешала и поддерживала. Тогда она ещё работала в их НИИ, в соседней лаборатории. Они и познакомились в институтской столовке. Потом Алла ушла из института в частную фирму, они тогда возникали, как грибы после дождя, а Буланов за чередой непрекращающихся исследований не замечал времени. Он очнулся от того, что работать стало невозможно - в институте исчезли деньги. А потом обнаружил, что все вокруг стало иным, словно кто-то сменил декорации и начался совершенно новый спектакль с непонятными персонажами и сюжетом.

...И вот теперь он перешел на самофинансирование и вынужден был взять кредит вооруженным путем. Докатился.

На кухне он не спеша пересчитал деньги. Их оказалось удручающе мало: две тысячи долларов, и сорок пять тысяч рублей. Хватит только на новый компьютер и небольшую партию сырья. Второй раз столь рискованные операции не удаются, и о полиграфе, а тем более о клинических испытаниях препарата придется пока забыть. Без действительно крупных сумм довести работу до конца становилось невозможно.

Тогда уж лучше на эту мелочь он что-нибудь купит Алле. С самой свадьбы он не дарил ей ничего стоящего. Наконец-то он выложит перед ней что-нибудь ювелирное, сверкающее, бриллиантовое и скажет: "Алик, смотри!"

Он вдруг вспомнил, что Алла сегодня придет поздно: фирма, где теперь она работала, отмечала пятилетний юбилей.

Однако Алла не пришла ни в десять, ни в одиннадцать, ни в двенадцать. Буланов в волнении закружил по комнатам. Позвонил на фирму, но никто не отвечал. Он набирал снова и снова, с недоумением вслушиваясь в длинные равнодушные гудки. И вдруг телефон зазвонил сам. Вздрогнув, Буланов схватил трубку и услышал чеканный голос её подруги Альбины:

- Борис, Алла слегка отравилась на этом банкете. Ей стало плохо, она останется у меня до утра. До свидания, - и она неожиданно положила трубку.

Голос её был монотонный и не предвещал столь неожиданного конца разговора. Буланов не успел сказать ни слова, в трубке уже звучали короткие сигналы. Где, у меня? Что значит, ей стало плохо? Откуда она звонила? Он снова набрал телефон фирмы, но никто не отвечал. Почему Алла не позвонила сама? Неужели ей было настолько плохо, что она не могла сказать ему и двух слов? Вызвала ли Альбина скорую помощь? Разыскав телефонную книгу, он стал листать её, надеясь найти на полях или на многочисленных вложенных в неё листках и визитках номер Альбины.

Он перенес аппарат в спальню, собрал деньги и рассовал по карманам: сюрприз на сегодня отменялся. Почему она бросила трубку, почему не дождалась его вопросов? Из-за Аллы, которой было плохо и которой надо было оказывать помощь или по глупости? Или от элементарной черствости? Или специально, чтобы он здесь дергался в неведении. Альбина его особой симпатией не отмечала, впрочем, и он её терпел только по необходимости. Зачем она звонила? А может быть Алла просто пьяна? Буланов вскочил с дивана и зашагал из угла в угол по комнате. Ревнивые мысли назойливо кружили в голове, порождая все новые вопросы и не давая сомкнуть глаз.

Он снова представил себе Аллу. Он всегда был неравнодушен к таким лицам - с большими бархатными глазами и пухлыми детскими губами. Наивные полудетские черты. В изолгавшемся мире именно с такими лицами легче всего водить за нос. Грех не пользоваться столь явным преимуществом.

Забылся Буланов только на рассвете.

Глава 3.

Утром его разбудил резкий звонок в прихожей. Он мгновенно вскочил и бросился к двери - на пороге, смущенно улыбаясь, стояла Алла. Он машинально посмотрел на часы, было пол-одиннадцатого, и молча посторонился: пропуская её в прихожую.

Устало и облегченно вздохнув, она сбросила ему на руки пальто, потянулась и поцеловала его в щеку.

- Не сердись, дорогой я сейчас все тебе расскажу.

На Буланова повеяло знакомыми духами и теплом. Она выглядела превосходно, только лицо было бледнее обычного. Бархатные, обрамленные легкими тенями глаза смотрели утомленно и виновато. Неужели ей ещё вчера вечером было так плохо, что она не могла подойти к телефону? Буланов почувствовал, что в жизнь его ворвалось и будет теперь постоянно присутствовать что-то невыразимо тяжелое, темное, отравляющее душу мерзостными мыслями и подозрениями.

- На тебя я не сержусь, - пробормотал он. - Но Альбине передай, чтобы мне под руку не попадалась... Неужели трудно было объяснить все толком? Сказала, что тебе плохо и бросила трубку. И это в первом часу ночи. Что мне было думать? Куда звонить? Я мог бы приехать за тобой на такси.

- На какие деньги, Боренька?

Буланов вытянул из кармана пачку сто долларовых купюр и протянул ей.

- Вот... Вчера у меня объявился спонсор, точнее заказчик. Это аванс. Возьми.

- О! Я в шоке. Поздравляю, - она положила деньги на тумбочку. - Мы должны отметить это.

- Отметим. Что же все-таки случилось?

- Ты же знаешь, был юбилей. Ну, как обычно - речи, поздравления, концерт, тосты. И я размагнитилась. То ли от шампанского, то ли от всего вместе... Часов в 11 начали расходиться, Альбина ждала меня у вешалки. И вдруг внутри у меня все сдавило, голова закружилась. Офис недалеко, она довела меня до него, дала воды. И меня начало рвать. Ужас. Потом, она дала мне капель, кажется валокардин...Я лежала пластом, так было плохо...Ехать почти через весь город в 12 часов я просто была не в состоянии... Она не могла меня бросить и тоже осталась. Вот тогда-то она и позвонила тебе успокоить.

- Ничего себе, успокоила. Я чего только не передумал. Не спал всю ночь. И почему телефон в офисе не отвечал?

- Не сердись, Борь. Она была под шафе. А телефон...Ты просто не по тому звонил...Мы были в её кабинете.

- Она - да... Но ты? Утром-то ты могла позвонить? Ведь сейчас уже чуть не полдень.

- Я подумала, разве по телефону все расскажешь. Приеду - объясню. Да и тошно мне было. И сейчас мутит, живот болит, голова... Поставь кофе. Я переоденусь. У нас сегодня выходной по случаю юбилея. Ты мог бы тоже не ходить, все равно вам не платят. Ее просительный, непривычно покорный тон только усилили его подозрительность.

- Не знаю, - подавленно пробормотал он.

Пока Алла переодевалась, он приготовил ей кофе, добавив в него столовую ложку "Амарето" и, поколебавшись мгновенье, столько же эндолизина. Это было все, что у него осталось от последней партии "сыворотки правды" так называли в институте разработанный им препарат. Когда Алла появилась, в небрежно запахнутом розовом халате, с распущенными по плечам волосами, он поспешно отвернулся к плите, на которой жарил яичницу, и глухо сказал:

- Там на столе кофе с ликером. Выпей, тошнота сразу пройдет.

- Спасибо. У нас оставалось ещё немного вина. Давай, выпьем вместе. Я так устала. Хочется взбодриться.

Буланов достал из холодильника бутылку "Арбатского" и разлил по фужерам. Алла включила музыку, они прильнули друг к другу в танце, незаметно переместились в спальню и оказались в постели. Она сбросила халат и притянула его к себе. Но прежней нежности он уже не чувствовал. Они сплелись молча, будто в беспамятстве и потом без единого слова долго лежали рядом друг с другом. Наконец он повернулся к ней и заглянул в глаза. Они теперь были почти черные от расширенных зрачков. Значит, эндолизина уже действовал.

- Алла, где вчера была Альбина, когда тебе было плохо?

- Кажется рядом.

- Откуда она звонила мне?

- Не помню.

Он шептал ей вопросы на ухо, сдерживая нетерпение, холодным и спокойным тоном. Ее голос, отрешенный и безучастный, пробудил в нем горечь и страх. Что я делаю, зачем это мне нужно, подумал он, но не уже мог остановиться, злое и болезненное внезапно овладело им.

- Почему ты не поехала домой? - продолжал он.

- Мне было плохо, я уже говорила тебе.

- Тебе хоть удалось поспать?

- Конечно. У нас есть диван.

- Ты была одна в офисе?

- Не одна, там был ещё кто-то. Альбина... Почему ты меня спрашиваешь? Милый, это форменный допрос, - Алла повысила голос, отпрянула от него и с улыбкой пригрозила ему пальцем. Он смотрел на неё взглядом, полным отчаяния. Она просто пьяна, мелькнуло у Буланова, не надо было давать ей вина, он исказит действие эндолизина

- Извини, Алик, больше не буду.

- Я хочу спать, - она потянула на себе одеяло.

- Как ты себя чувствуешь, - Буланов склонился над ней, глаза её были теперь полузакрыты.

- Лучше. Ты прекрасно полечил меня... - Алла повернулась на бок, и Буланов услышал её ровное глубокое дыхание.

Он поднялся и тихо вышел на кухню. Мысли его состояли теперь из мрачных сомнений и новых вопросов. Неужели Альбина прикрывала её со своего телефона? Все правильно: если бы они действительно были вместе, зачем было так резко обрывать разговор, какой смысл? А сама Алла не звонила потому, что он понял бы по её голосу, что ей не так уж плохо. Ведь он мог отправиться за ней на такси и нарушить всю эту идиллию. Эта мысль поразила его. С кем она оставалась в офисе? Если Алле действительно стало плохо, то тем более Альбина поступила подло: ведь кто-то мог воспользоваться её беспомощностью.

Происшедшее выбило его из привычного состояния, он не мог теперь ни о чем думать - ни о предстоящих опытах, ни о методике клинических испытаний. Даже ограбление пункта обмены валюты казалось теперь мелочью.

Алла проснулась через час, Буланов опустился рядом, взял её руку и заглянул в глаза.

- Что со мной было? - спросила она. - Какое - то жуткое забытье. Мы говорили о чем-то. А о чем не помню.

- В кофе был мой эндолизин, и ты мне рассказала, как Альбина водила меня за нос по твоей просьбе.

- Что я тебе могла такое рассказать? Шутишь?

- Ты не звонила мне, потому что не хотела говорить со мной, вот что! Потому что тебе бы пришлось приехать домой. Или я бы сам отправился за тобой. Вот чего ты не хотела.

- Ну, знаешь... И ты... ты посмел травить меня своим пойлом! Да как ты мог! - она бросилась лицом в подушки и разрыдалась...

Потрясенный этой вспышкой Буланов, покаянно склонив к ней голову, осторожно тронул её за плечо.

- Алик, я пошутил, я ничего тебе не давал... - робко проговорил он. Ничего, кроме вина. Извини. Ну, извини, Алик...

- Пошел ты! - она оторвала от подушки голову. - Видеть тебя не хочу!

Буланов выпрямился, потерянно пробормотал "ну ладно" и вышел в прихожую. Зачем, зачем он дал ей этот проклятый эндолизин. Теперь он и сам был не рад услышанному, и что теперь делать с этой полуправдой, он не знал. Момент истины все равно не наступил, ясности не было, и теперь предположения, одно чернее другого не давали душе покоя.

Буланов вздохнул и отправился в ванную. В зеркале отразилось бледное мальчишеское лицо с темными глазами и всклокоченной соломенного цвета шевелюрой. Он наскоро побрился и вышел в кухню..

Алла была уже одета в сером деловом костюме, причесанная, накрашенная и серьезная.

- Алик, извини, ну прости... - он потянулся было к ней с поцелуем, но она решительно остановила его рукой.

- Как ты мог? Может быть, я просто устала. Могу я размагнититься? И ты, ты ещё считаешься психологом! Напоил меня этой своей мерзостью. Да ты просто провокатор. Я еду к Альбине. Мне надо успокоиться и подумать

- Подожди, Алик. Давай разберемся. Ты сама себе противоречишь...

- Да, противоречу. Ну и что? Имею право, я женщина. И ты ещё считаешь себя умным человеком! Да ты мне в душу наплевал! И не звони мне пока.

- Не собираюсь! - он повернулся и, грохнув дверь, вылетел на лестничную клетку.

Глава 4

Слесарь-сантехник Степан Сергеевич Медведев, худой cтарик лет семидесяти, в старом неопределенного цвета пиджаке, с ободранным инструментальным чемоданчиком в руке ждал Буланова в коридоре.

- Пришел. А я уж собрался уходить, - обрадовано протянул он.

Буланов пожал протянутую твердую ладонь и повел носом. От Медведева исходил резкий спиртной дух.

- Здрасьте, Степан Сергеевич, - он отомкнул ключом дверь и пропустил Медведева вперед. - Давно ждете?

- Недавно. Я у соседей твоих был в БИАЛКе, угостили новым продуктом, он аппетитно щелкнул себя по горлу. - У них тоже слив забивает, видать в этом крыле какой-то дефект в системе, - присев к столу, он с многозначительным видом добавил: - И в системе, и в сети.

БИАЛК, или лаборатория по изучению биохимии алкоголизма, как её называли раньше, недавно была реорганизована в акционерное общество. Оно быстро наладило в исследовательском крыле корпуса производство коньячных напитков, получило лицензию и за несколько месяцев превратилось в процветающее предприятие. Вначале были освоены сорокоградусные "Ледовое побоище" и "Куликовская битва", а к лету готовилась к выпуску целая серия "Бородинское сражение", "Взятие Измаила", "Оборона Севастополя" и "Падение Берлина". Боевые названия новым изделиям придумывал коммерческий директор общества, отставной генерал. И хотя, вместо бочек из дуба в производстве применялись дубовые опилки, коньячный привкус и цвет продукта были почти безупречными. Научная работа тоже не прекращалась: быстро встав на ноги, предприятие перешло как бы на замкнутый цикл - сами производили сырье, потом продавали его своим будущим пациентам, на вырученные деньги лечили их от алкоголизма и заодно проводили научные исследования.

- Имейте в виду, Сергей Степанович, - предупредил Буланов, когда будете принимать эндолизин, даже пиво - ни, ни. Чистота опыта нужна.

- Само собой. Весь организм в твоем распоряжении.

- Вы газет не читали? Говорят, недалеко от нас пункт обмена валюты ограбили?

- Теперь все время грабят, не уследишь.

- А мне денег мне немного выделили для работы, - помедлив, сказал Буланов.

- Ну и слава Богу, - Медведев погасил сигарету, достал из чемодана разводной ключ и пересел в угол, к высокой раковине.

Пока Медведев возился со сливной системой, Буланов откупорил минералку и подогрел в термостате гамбургеры.

Сантехник для его опытов был поистине находкой. Старого закала старик, может балагурить часами, но о деле не скажет ни слова: приучен, говорят, когда-то на водоснабжении Кремля работал. На части режь, водкой опои, если пообещает молчать, не скажет ни слова, ни о эндолизине, ни об опытах. И с ним не станет душой кривить: науку уважает, в опытах и психологических тестах будет искренен.

- Обед накрыт, прошу, - объявил Буланов и показал на стол.

. - Ну, спасибо, - Медведев ополоснул руки, вытер висевшим рядом полотенцем и подсел к столу.

- Возьмите, - Буланов протянул ему пятьсот рублей, - Это аванс. Еще столько же получите после окончания опытов. При соблюдении условия.

- Спасибо, Боря. Насчет этого не сомневайся. Будет у тебя отличный подопытный, лучше мартышки. Может, вспрыснем мой аванс? - без всякой надежды на согласие предложил Медведев.

- Можно, - неожиданно даже для самого себя сказал Буланов. Ему вдруг захотелось поговорить, расслабиться, а лучшего собеседника, чем Медведев трудно было себе представить.

- Слетаю к себе, за "Куликовской битвой" - обрадовано засуетился Медведев.

- Не надо. У меня спирт есть.

- А твой этот эндолизин, он от старости не лечит?

- Не знаю, - удивился Буланов. - А что?

- Да вот что, говорят, в Америке какой-то препарат изобрели - от старости. Прошел курс - и живешь до ста лет, ещё курс - и до ста двадцати. Не слышал?

- Нет, - Буланов достал из шкафа мензурки.

- А я думаю, - продолжал задумчиво Медведев. - Вредное это дело. Лечение, небось, бешеных денег стоит. Значит, кому оно достанется? Олигархам, да большим начальникам. Жуликам и блатникам. А нормальному-то, честному человеку разве до такого лечения добраться? И станет он на земле окончательно вымирать. Я думаю, Бог не допустит этого. Все смертны, в этом и есть великая справедливость. Значит, земля от жуликов все же периодически очищается. Потому что любому подлецу когда-нибудь приходит конец. И это успокаивает. Мудро устроен мир, Боренька... Наливай что ли.

Буланов разбавил спирт витаминизированной водой, выложил из кейса горку бутербродов с колбасой.

- То-то у меня с утра нос чесался, - Медведев поскреб переносицу и подсел к столу.

- За успехи, - Буланов поднял мензурку, Медведев потянулся к ней своей. Раздался легкий звон.

Они выпили и потянулись к бутербродам.

- После первой не затягивать, - предупредил Медведев и кивнул на мензурки.

Выпили ещё раз.

- Степан Сергеевич, у меня есть один приятель... Выпросил у меня эндолизин и дал своей супруге. Приревновал он её малость, понимаете? И она ему столько наговорила, что теперь он не знает, что и делать. Ничего конкретного, и в то же время все подозрительно. Теперь просит моего совета. А я даже не знаю, что сказать.

- Пошли его на хрен, - хладнокровно заметил Медведев.

- Как пошлешь? Препарат-то ему дал я.

- Думаю, ему расходится надо, - сказал Медведев. - Этой твоей сыворотки на всю жизнь не напасешься. А жизнь-то она штука долгая, всякое бывает. Не веришь - не живи. А живешь - верь. Верь, надейся и люби. Понял? Так и скажи ему. А вообще, я вот что тебе скажу - грех это.

- Что грех? - удивился Буланов.

- Грех на душу химией действовать, Боря.

- Я хочу человека лучше сделать, правдивее...

- Кому она нужна химическая-то правда? Органам разве только, ментам да чекистам.

Поздно вечером он выпроводил изрядно захмелевшего Медведева и с удивлением обнаружил, что в колбе ни осталось ни грамма спирта. Вот это, я понимаю, посидели, подумал он.

Домой он добрался к полуночи. Аллы не было, в кухне на столе лежала записка: "Я у Альбины" и, вместо подписи, номер телефона.

Пошарив на полке за книгами, нащупал пакет с пистолетом, вытянул, задумчиво повертел в руках, чувствуя его грозную тяжесть, любуясь притягивающим взгляд вороненым блеском.

На следующий день проснулся поздно. С трудом повернув налитую тяжестью голову, огляделся. Будильник предательски молчал. Буланов неловко ткнул в корпус ладонью и со звоном опрокинул его на пол, и только тогда заметил рядом пистолет. В ногах лежал пластиковый пакет с деньгами. Хорош же я был вчера, подумал Буланов, если даже не разделся. Да ещё зачем-то глазел на свои трофеи. Он опустил ноги на пол, медленно поднялся и отправился в ванну. В зеркале отразилось бледное лицо с темными глазами и всклокоченной соломенного цвета шевелюрой.

Приведя себя в относительный порядок, рассовал деньги по карманам, и, завернув пистолет в пакет, снова затолкал все за книги.

На улице было ветрено. Прыгая через лужи, Буланов пересек широкий проспект и повернул к метро. Упругий ветер раскачивал едва голые ветви деревьев. Серое, как бетонный потолок, небо низко нависало над коробками зданий: лишенные индивидуальности человеческие гнезда, куда их обитатели слетаются лишь на ночь - передохнуть после дневной борьбы за существование. Микрорайон - одно название-то чего стоит, подумал Буланов, будто мы микробы.

Глава 5

В полдень у пункта обмены валюты, лихо развернувшись, остановился черный сверкающий джип. Водитель, неопределенного возраста мужчина - от тридцати до сорока - худощавый, подвижный в расстегнутом кашемировом пальто и непокрытой белесой головой, ловко выпрыгнул из машины и дождавшись пока из неё выберется спутник, направился к двери. Это был известный авторитет, Владислав Беспалый, братва которого обеспечивала "крышу" коммерсантам района. И хотя сумма, снятая неизвестными грабителями, была пустячной, Беспалый был взбешен - ему, можно сказать, наплевали в душу, и теперь найти и наказать фраеров, этих кусочников, было для него делом чести. Несколько лет назад, когда он по заданию своего наставника Бригадира, осваивал взрывное дело, адская машинка сработала у него прямо в руке, разворотив ладонь и оставив на память всего два пальца - большой и указательный. Так он и стал Беспалым.

Спутник его выглядел постарше и не так элегантно и подвижно - под короткой курткой топорщился круглый живот любителя пива, нечесаные седые волосы, как пакля, развевались на ветру. На добродушной кумачевого цвета физиономии бодро сияли голубые с прищуром глазки.

- Шевели мозгой, Капитоныч, - сказал Беспалый.

- Жернова моих мыслей перетрут любые факты, - Капитоныч постучал пальцем по виску.

Служащие пункта обмена внимательно следили за ними в окно.

- Гляди, Беспалый какого-то старпера приволок. Менты разобраться не могли, целая капелла. А этот мухомор разберется, - засмеялся один из наблюдателей. Кассирши дружно хихикнули и выпустили по клубу сигаретного дыма. Два парня, охранника тяжело вздохнули, опять их начнут терзать идиотскими вопросами, почему не сопротивлялись, почему не включили сигнализацию? Как её включишь с поднятыми руками...

Прибывшие вошли в ожидальню, поздоровались, и Беспалый раскинув, как крылья, полы своего необъятного пальто, развалился на жестком, обитом дермантином диване.

- Гарик, - обратился Беспалый к своему бритоголовому помощнику, очисть место для моего кореша, он побазарит с твоими ребятами. А мы пока подымим.

- Думаешь, он что-нибудь откопает? - спросил Гарик, когда они остались одни.

- Жернова его мыслей... - начал Беспалый, но запутался и перешел на более привычный лексикон: - Ему это - как два пальца обсосать. Бывший следак. Восьмерить не будет. Сгоняй за пивом для него. Три фурика.

Когда Гарик вернулся, Капитоныч, закончил расспросы и расставив всех по местам, заставил, шаг за шагом повторить сцену ограбления. Выяснив, где сидел грабитель, он извлек из кармана громаднную лупу и, встав на колени и наклонившись, тщательно осмотрел, обитую дермантином лавку. Лицо его от неудобного положения побраговело ещё больше. Заметив какое-то пятнышко на спинке, он соскоблил его ножом и, что-то бормоча про себя, стер соскоб в прозрачный пакетик. Закончив осмотр, он присел на лавку и откупорив бутылку пива, запрокинул голову и закатил голубые глаза.

- Ну что, Капитоныч? - спросил Беспалый, уважительно дождавшись конца пивной процедуры.

- Несвежее, - заключил Капитоныч. - От такого зубы окислются, - он показал на свои золотые коронки.

- Ты что, не мог свежака достать? - Беспалый зыркнул глазами на Гарика.

- Дак оно все теперь такое. Пьем, и ничего, - оправдывался Гарик.

- Ладно... - Капитоныч поставил на пол опорожненную бутылку. - Надо переходить на бочковое.

- Что скажешь? - снова спросил Беспалый.

- Пусть они выпишут все фамилии, кто приходил к ним в тот день и на два дня раньше.

- Так это сотни полторы будет, - ужаснулась одна из кассирш. - Мало ли кто у нас был.

- Заткни пасть! - Беспалый искалеченными двумя пальцами, как вилкой, ткнул в сторону кассы. - Вперед, и чтоб через час список был у меня в кармане! Рассчитаю к едреной матери!

Девушки сорвались с места и исчезли за дверью кассы.

- Что еще? - спокойно, словно он только что и не повышал голос, проговорил Беспалый.

- Пока все, - Капитоныч поднялся. - Пойдем в машину, потолкуем.

- Не расходиться! - предупредил Беспалый. - Я вернусь. - и он услужливо распахнул перед Капитонычем дверь.

Они забрались в джип и закурили.

- Парень этот, скорее всего, работал один. Индивидуал, новичок, хотя и хитрый, даже умный. И никакой он не бамбук, наш он, русский. Нацмены редко работают в одиночку. Не знал он ни про какие "крыши", ни про ваши соглашения... Потому и полез. Деньги ему позарез нужны были... Любые, потому и не стал выждать и вынюхивать, и напоролся на мизер. Профессионал бы подгадал сумму покрупнее...

Беспалый откупорил вторую бутылку и протянул Капитонычу.

- Почему маску не натягивал? - продолжал тот. - Не боялся, что его узнают. Все говорят, он смуглый был, с черными бровями, узкоглазый. Что это такое, по-твоему? - Капитоныч вытянул из кармана пакетик и потряс перед лицом Беспалого. - На, нюхни.

- А хрен его знает, - Беспалый брезгливо отстранился.

- Соскоб со спинки скамьи... Отдает косметикой. Макияж это. Бабский макияж.

- И что?

- Он сидел как раз на этом месте. Охранник говорит, рукой то щеку подопрет, то лоб. Морду свою, размалеванную под лицо восточной национальности, прикрывал, это ясно. И психовал, обливался потом. Вот грим и остался на руке. А лапа его выпачканная побывала и на спинке сиденья. Дальше. Перед выходом он сделал выстрел. Зачем ему этот шум, ведь с крыльца могли услышать? Кассу он уже снял, казалось бы, рви когти. Тем более кассиры наверняка включили сигнализацию на пункт охраны. А он бабахнул. Зачем?

- Ну? - удивился Беспалый.

- Пистолет газовый, и в тесной прихожей учинилась такая вонь, что из кассы туда не сунешься. Значит, не хотел, чтобы увидели, куда побежал. Если бы его ждала машина, он прыгнул бы в нее, и ищи - свищи. А здесь - до самого универсама открытая площадка, выскочи охранник на крыльцо и все, как на ладони... Если нет машины. В окно ничего не видно, оно выходит на проспект. Парень, конечно, с головой, шурупит. И побежал он в сторону универсама. Даже не побежал, а прошел скорым шагом и смешался с толпой.

- Не один ли нам хрен, на тачке он смылся, или пехом? - возразил Беспалый.

- Нет, Владислав, это важно. Значит, один он был и рассчитывал только на себя. Решительный парень. Дальше. Первый охранник и кассирша вспомнили, что их что-то неприятно поразило в этом пришельце, брезгливость какую-то они почувствовали. Оказалось, от него чем-то воняло. То ли химикалиями, то ли говном, то ли аптекой...

- С чего ты взял? А чего же они раньше молчали?

- Никто не задавал наводящих вопросов... Знаешь, в чем причина многих следственных ошибок?

- А хрен его знает, что я, мент? - Беспалый откупорил ещё бутылку.

- Просто следователь о чем-то забыл спросить. Забыл - и все. Нет вопросов - нет и ответов.

- Ну и?

- А я вытянул из них. Вот и вспомнили. И я вспомнил кое-что. В новостях передавали репортаж об этом ограблении. Короткий, всего полминуты: во второй половине дня был совершен вооруженный налет на пункт обмена валюты, расположенный на проспекте Семенова недалеко от НИИ биохимии...

- Так... - протянул Беспалый.

- Оттуда он. Конечно, это только версия, но она вполне правдоподобна.

- Что ж он совсем того?

- Как раз очень удобно. Обогнул универсам и через пятнадцать минут а институте. Морду промыл - ещё минута. Вот тебе и алиби. Раз он одиночка, значит, сам должен был идти и на разведку. Значит, наверняка он был здесь и раньше. Для оценки обстановки. Они мне приготовят список, я вычеркну из него баб и тех, кто получал крупные суммы. Даже, если они его и не записывали, никуда он не денется. Проеду в отдел кадров института и посмотрю списки сотрудников. Приметы: рост невысокий, худощав, неопределенные черты лица, иначе, зачем было гримироваться под тунгуса. Придется, конечно, взятку дать кадровикам.

- Держи, - Беспалый поспешно протянул ему сто долларовую купюры. Свою долю получишь, когда найдем. Двадцать пять процентов от снятой кассы...

- Договорились, - Капитоныч ловко отправил деньги в карман.

Глава 6

Белый "Вольво", вспоров на перекрестке огромную лужу и разметав, словно катер, фонтаны брызг, свернул с Садового кольца в узкую, уставленную затейливыми особняками улицу. После шумной магистрали она в этот поздний час выглядела тихой и безлюдной, как в провинции. Беззвучным казался даже ветер.

Машина притормозила у трехэтажного здания, вкатила под круглую арку и остановилась.

Водитель, Альберт Григорьевич Петровский, включил свет и, подхватив тяжелый кейс, выбрался на мокрый тротуар.

Служебная квартира, принадлежавшая "Южному коммерческому банку", размещалась в первом этаже старинного кирпичного дома. В свете уличных фонарей тускло поблескивали тонированные без переплетов окна.

Поднявшись по узким ступенькам к стальной двери, Петровский нажал кнопку звонка.

Дежурный, крупный парень, в камуфляжной куртке с закатанными до локтей рукавами, вздрогнул от пронзительного дребезга, включил наружное освещение и припал к дверному глазку. Вспыхнувшая под самым козырьком лампа осветила крыльцо, и, узнав заместителя председателя банка Петровского, дежурный поспешно распахнул дверь.

- Альберт Григорьевич? - почтительно протянул он.

- Я, я, Паша. Как дела?

Изобразив на лице озабоченность, дежурный посторонился, пропуская начальство. Cтараясь придать голосу официальность, и в то же время преданность, пробасил:

- Без происшествий. Полный порядок.

Какие могут быть происшествия в пустой служебной квартире, предназначенной для размещения иногородних клиентов и конфиденциальных переговоров, подумал Петровский.

Вытянув руки по швам, дежурный молчал в ожидании указаний. Небольшая голова на его тяжелой атлетической фигуре казалась ещё меньше из-за короткой стрижки. В глубоко посаженных под низким лбом глазах не просвечивало ни единой мысли. Надо посоветовать ему отпустить волосы, с длинной прической он будет выглядеть не так дебильно. Явно не из самых сообразительных в службе охраны, и тем не менее от него лучше отделаться, хотя бы на час, решил Петровский.

Лично он всегда был против содержания здесь дежурного. Мебель, телевизор, холодильник, микроволновка, посуда на 12 персон, - для этого ширпотреба хватило бы и обычной сигнализации. Но Таранов в свое время настоял на круглосуточном дежурстве. Наверняка ради того, чтобы иметь здесь соглядатая из службы охраны, рассудил тогда Петровский, опасался директор, как бы служебная квартира не превратилась в бордель. Теперь, после проверки наличности и по существу безрезультатного обыска в квартире и на даче Таранова, охрана пустого помещения в глухом переулке старой Москвы показалась Петровскому куда более подозрительней, чем раньше. Нет, не для простого надзора держал здесь дежурных Таранов, не мебель с посудой здесь он охранял, а кое-что серьезнее. Не мог же он захватить с собой в самолет всю неучтенную валюту.

Повесив на вешалку плащ. Петровский повернулся к дежурному:

- Ты с машиной?

- Само собой. Стоит во дворе, - с готовностью ответил тот.

- Я с часок поработаю здесь с документами, а ты... - Петровский достал бумажник, извлек из него несколько купюр. - Слетай-ка на Тверскую, в супермаркет. Возьмешь "Мартини", тоник, коробку конфет...

- Так это все и ближе есть, Альберт Григорьевич... - удивился дежурный.

- Я всегда беру только там. Проверено, понял? И тебе советую, заведи проверенную точку, иначе когда-нибудь тебя отравят, такое уж теперь время...

- Понял. Там, значит там, - послушно повторил дежурный и, взяв деньги, направился к двери.

Оставшись один, Петровский заглянул в подсобку дежурного и, убедившись, что она пуста, направился в гостиную. Просторная комната с двумя зашторенными окнами напоминала небольшое кафе или банкетный зал ресторана: три столика, обставленные мягкими стульями, настенные светильники, затейливый бар у дальней стены, отделанной панелями темного дерева, с крупным зеркалом в центре.

Петровский наклонился, раскрыл кейс и нащупал на дне тяжелый металлический предмет. Это был портативный металлоискатель, созданный по заказу московской братвы в одном томящемся от безработицы техническом НИИ. Сердцем прибора, ласково названного "бобиком", был небольшой по объему, мощный магнит, мгновенно реагирующий на скрытый в стене стальной сейф, или запрятанное под паркетом оружие. Длинную пластиковую рукоятку Петровский с собой не взял: не помещалась в кейсе. Шириной не больше ладони, прибор был тяжел, как гиря. Снизу к нему пристала, будто приклеилась, остроконечная блестящая отвертка. Петровский извлек прибор с отверткой из кейса и выложил на подоконник.

Взгляд его описал дугу, прикидывая, с чего начать. Конечно, с окон, решил он. Простучав пальцами деревянные подоконники, он медленно прошелся по ним прибором, приговаривая про себя - "бобик, ищи", потом проверил отверткой щели. То же самое проделал и с пространством между подоконниками и полом. Потом пришлось опуститься на колени и двигаться вдоль плинтуса от угла до угла.

Плотному, с тяжеловатым брюшком Петровскому занятие это показалось нестерпимо долгим и утомительным. Через несколько минут колени стало саднить, голова отяжелела, поясница затекла. Неудержимо хотелось повалиться на мягкий ковер и отлежаться. Однако он продолжал ползти, тщательно простукивая подозрительные места и проглаживая их прибором. Стена повсюду откликалась ровным глухим звуком, а прибор свободно скользил по поверхности. У бара он тяжело поднялся, разогнулся и, случайно взглянув в зеркало, едва узнал собственное отражение: лицо стало пунцовым, высокий с залысинами лоб блестел от пота, широко расставленные навыкате глаза сверкали от нетерпения, редкая шевелюра была всклокочена. Ничего, успокоил он себя, пригладив ладонью волосы, самая трудная, нижняя часть холла осмотрена, остался бар и стена около светильников. Там в свое время шли какие-то работы и вполне мог быть оборудован тайник. Он забрался на стойку бара и принялся, двигаясь сверху вниз, вымерять и обследовать верхние полки и встроенные шкафчики. Бар осмотрел особенно внимательно и даже отделил отверткой несколько квадратных панелей, которые показались ему подозрительными. Рядом с баром была дверь в коридор, который вел к кабинету и спальне. В конце коридора была кухня, два туалета и ванна. Помещения эти были меньше и проще, переделок в них не проводилось, и осмотр их не занял много времени и оказался не столь утомительным. Безрезультатность поисков повергла его в уныние. Уверенность в успехе, вначале такая яркая и пьянящая, растаяла.

Он снова вернулся в гостиную и ещё раз обвел её внимательным, но уже разочарованным взглядом.

Вчерашний обыск квартиры и дачи Таранова был удачнее. Семья Таранова жена и дочь - пребывали где-то в Европе, и особых осложнений не возникло. В квартире члены комиссии довольно быстро нашли на кухне вделанный в стену и замаскированной кафельной плиткой сейф. В нем оказались несколько кредитных договоров с какими-то неведомыми акционерными обществами, по существу расписок, на полмиллиона долларов и 12 тысяч наличными. Попробуй, разыщи теперь всех этих получателей без Таранова... Мнение было единым: полмиллиона скорее всего выпали в осадок.

C потерей смирились со скрежетом зубовным, зачислив в группу убытков от коммерческого риска. Петровский старался никого не разубеждать. Сам он в эти мифические кредиты не верил. Три месяца назад банк начал принимать валютные вклады. После безудержной телерекламы люди бросились сдавать сбережения с такой поспешностью, будто ожидали конца света. Поступления от вкладчиков были столь интенсивными, что Петровский тогда решил замотать себе тысяч пятьсот. Со временем можно было бы легко погасить недостачу за счет процентов по подпольным кредитам. Однако внезапно по приказу Таранова его самым оскорбительным образом изолировали, будто арестанта, на служебной даче, и несколько дней он провел там как заключенный. Возможно, Таранов заподозрил что-то сам, но, скорее всего, ему нашептал начальник службы безопасности Токарев. Гибель директора в авиационной катастрофе Петровский теперь воспринимал как возмездие за свое унижение. И только вчера он вдруг осознал, что вовсе не в унижении дело. Увидев изъятые из тайника свежие кредитные договора и расписки, Петровский понял, что шеф его опередил, иначе он не хранил бы их в секретном сейфе. Успел-таки снять сливки, на то он и шеф. Потому он его и изолировал, чтобы самому прокрутить эту операцию. В случае неудачи, вину он спокойно мог свалить на Петровского: все видели, что именно он возился с наличной валютой.

Служебная квартира вполне могла быть оборудована тайником, и если его здесь не оказалось, оставался ещё один и, скорее всего, последний вариант Буланов - сын Таранова. Последнее время папаша усиленно его обхаживал. Эта мысль снова вселила в Петровского надежду. Надо продолжать искать, не отчаиваться, а действовать. Он представил себе аккуратные пачки банкнот, они всегда вызывали в нем почти эстетическое чувство. Будь он художником, то создал бы огромное, во всю стену полотно с небоскребами из банкнот и дождя из золотых монет.

Он вернулся в кабинет и снял трубку. Жанна ответила сразу, будто ждала его звонка. А ведь они не встречались больше месяца. Узнав его, голос, она явно обрадовалась. Значит, сидит на мели, с удовлетворением подумал Петровский.

- Как поживаешь? - спросил он.

- Не жалуюсь, но скучновато. Ты меня тоже забыл, негодник.

- А если я сейчас приеду?

- Я собралась отдыхать, разлимонилась... - голос её звучал дружески, но сдержанно: она явно отказывала ему. - Давай встретимся завтра.

- Жанна, золотце, дело очень срочное. Речь идет о хороших монетах.

- Ты далеко?

- Не очень.

- К пол-десятому успеешь?

- Даже раньше.

- Раньше не надо, - мягко, но достаточно решительно возразила она.

Он представил себе ее: она всегда так мило морщила носик, когда лгала, что на неё невозможно было сердиться. Жанна в его мозговой картотеке стояла среди тех, кто способен был выполнять самые деликатные задания. Она обладала находчивым умом, молодым обаянием и внушающей доверие внешностью. Красивая женщина и расчетливый деловой партнер.

Когда возвратился дежурный, Петровский вновь был бодр и полон замыслов.

- Как там погодка? - спросил он, принимая из рук Павла, увесистый пластиковый пакет.

- Дождь перестал. Все - окей, - Павел протянул Петровскому остатки денег.

- Спасибо, я поеду. Спокойного тебе дежурства, - Петровский накинул плащ, он явно торопился.

Они распрощались, Павел открыл дверь и выпустил Петровского в темноту. Несмотря на простецкий вид, был он сообразительным малым, недоверчивым, как и все в их фирме, любопытным и памятливым. Бросив взгляд в холл, он заметил и сдвинутые с места кресла и стулья, и царапины, оставленные отверткой на панелях задней стенки бара. Усмехнулся, вспомнив слова Петровского "Поработаю с документами", и присев к столу дежурного, выдвинул нижний ящик с встроенным магнитофоном. Включив перемотку, внимательно прослушал запись. Разговор - короткий, меньше минуты, - показался ему многообещающим. В свое время по распоряжению Таранова дежурные записывали телефонные разговоры наиболее интересных постояльцев. И сейчас Павел не удержался: подозрительность, скука и привычка к слежке взяли свое.

Перед отъездом за покупками он включил аппаратуру и теперь радовался, как охотник, обнаруживший след зайца. Хлопнув от удовольствия ладонями, он стал ждать возвращения Петровского. В том, что тот вот-вот вернется, Павел не сомневался. Пять минут назад, выполнив его задание, он поставил машину на тротуаре перед аркой, в глубине которой белел "Вольво". Расчет был точный: на первый взгляд капот её лишь слегка выступал в просвет арки, но при выезде становилось ясным, что путь блокирован. Раздался долгожданный звонок, и Павел бросился к двери. Перед ним стоял возмущенный Петровский.

- Ты где поставил тачку? Ты что не видел?

- А чего? - удивленно протянул Павел.

- Чего, чего, - Петровский сбавил тон. - Дорогу загородил - вот чего.

- Извините, Альберт Григорьевич, - голос охранника стал заискивающим. - Сейчас уберу.

Он замкнул дверь, забрался в свою черную "девятку" и дал задний ход, освобождая дорогу. Белый лимузин медленно выехал на едва освещенную улицу, вспыхнули фары, Петровский сделал крутой поворот и медленно покатил к перекрестку. Постепенно раздражение, вызванное тупостью охранника, улеглось, он выехал на проспект и привычно включил музыку.

Остановившись у кирпичного восьмиэтажного дома прямо под окнами Жанны, чтобы машина была видна из квартиры, он выложил на капот кейс и пакет с покупками, замкнул машину и включил сигнализацию. Давненько, давненько я здесь не был, подумал он, направляясь к знакомому подъезду.

Через минуту к тому же подъезду не спеша подошел Павел, незаметно сопровождавший все это время машину Петровского. Он осторожно приоткрыл дверь. Ровно гудел лифт, на площадке никого не было. Он вошел внутрь и прислушался. Где-то наверху хлопнули створки лифта и наступила тишина. Павел нажал кнопку и кабина, издавая гул и скрежет, поползла вниз. Шестой или седьмой этаж, определил Павел, когда кабина наконец с грохотом остановилась на площадке. Так вот где она живет, эта Жанна... Ну, ну. Он вышел на улицу и побежал к своей машине.

Пока ехал обратно, размышлял о происшедшем. Петровский явно что-то искал в бывшей служебной квартире банкира, но, как приехал с небольшим плоским кейсом, так и уехал. Павла он отсылал за покупками, чтобы не мешал поискам, это тоже было очевидно. Потом болтал по телефону с этой Жанной о хороших деньгах. Пока Павел не знал, что предпринимать дальше. Оставалось приглядывать за Петровским, быть начеку и ждать. По инструкции о визите Петровского он должен был доложить завтра начальнику службы охраны. Только стоило ли делать это. Теперь, после гибели председателя банка, расстановка сил изменилась, и начальник службы охраны скорее всего уже подыскивает себе новое место. Докладывать ему о Петровском не имело никакого смысла. Надо было думать о себе.

Он поставил машину под аркой и посмотрел на часы: прошло каких-то сорок минут. В дежурке прослушал автоответчик, вздохнул облегченно: никто за это время не звонил. Еще раз прокрутил пленку с разговором Петровского, несколько раз прослушал начало записи - потрескивание наборного устройства, когда Петровский дозванивался до этой Жанны. По длительности потрескиваний Павел без труда определил номер.

Потер от удовольствия руки: конспираторы хреновы, я вам покажу, как надо работать. Погасив верхний свет, он включил телевизор, откупорил банку пива, и, закинув на стол ноги, блаженно развалился в кресле.

Глава 7

Жанна открыла дверь, едва Петровский прикоснулся к кнопке звонка. Значит увидела его из окна, ждала, решил Петровский. Он картинно отпрянул, демонстрируя восхищение, протянул руку, пожал и поцеловал прохладную, благоухающую кремами ладонь.

Когда-то он часто бывал здесь, нередко оставался и на ночь, но постепенно романтические отношения переросли в финансовые и деловые. Во взаимовыгодные, как любил говорить Петровский. Она исполняла его поручения, он платил. Все было ясно и просто, ни лирики, ни ревности, ни сцен, ни забот, ни хлопот.

Однако теплое чувство к ней жило в памяти, заставляя нарушать самые несокрушимые принципы. Нередко он ловил себя на том, что иногда доверял ей больше, чем это требовали интересы дела и правила жизни.

- Решил навестить, - он оторвался от руки и поцеловал её в щеку. - Я не нарушил твоих планов?

- Я всегда тебя рада видеть, ты же знаешь, - она приняла из его рук плащ и повернулась к вешалке.

- Поздний гость хуже таможенника, - пошутил Петровский. Он уверенно прошел в гостинную и выставил на низкий столик у дивана "Мартини", тоник и конфеты. Жанна, закутавшись в теплую кофту и поджав ноги устроилась в углу дивана, молча наблюдая, как он по-хозяйски достал высокие бокалы, ловко расставил их на столе и приготовил коктейль. Наконец, он протянул ей бокал.

- Я не нарушил твоих планов?

- В десять у меня деловое свидание...

- Могу подбросить?

- Спасибо. Свидание будет здесь.

- Так, так...

- Не смеши, Альберт. Ревность тебя не украшает...

- Это я так, машинально. Твое здоровье...

- Спасибо, - она пригубила бокал и осторожно поставила его на стол. Так что же у нас стряслось такое? Из ряда вон выходящее... У нас с тобой, она посмотрела на полку с часами: - полчаса, не больше.

- Да, с тобой не соскучишься... - Петровский положил ей на бедро свою ладонь.

- Альберт, лучше о деле.

- Есть одно деликатное поручение. Надо будет познакомиться с молодым парнем. Ему в районе тридцати. Работает в НИИ клинической биохимии. Научный сотрудник. Фамилия - Буланов. Имя Борис. У вас должны возникнуть доверительные отношения...

- Так, так, забавно, - она посмотрела на него с иронией. Подняла брови, слегка сморщила носик. - Научный сотрудник... - Жанна качнула головой. - С чего вдруг ему такое внимание? Я не люблю работать вслепую. Или ты говоришь, зачем это все нужно, или...

Петровский осушил бокал и наполнил его снова.

Глушит "Мартини" как пиво, усмехнулась про себя Жанна. Он всегда казался ей мужиковатым, не очень интеллигентным. На настоящего банкира он не тянул: простоват, к тому же имел до неприличия откормленный вид.

- Это должно остаться между нами, Жанна. Я действую по поручению своих компаньонов, людей, сама понимаешь, серьезных. Мы разыскиваем крупную сумму. Речь идет о больших деньгах, очень больших, - он сделал многозначительную паузу.

Петровский слегка лукавил, о компаньонах он ввернул, чтобы Жанна осознала ответственность поручения. Впрочем, она ему все равно не поверила, не могла она себе представить, чтобы Петровский так заботился о компаньонах.

- Деньги эти изъял Таранов, - продолжал Петровский, - Наш председатель... Ныне покойный. Может быть, слышала об авиакатастрофе в Атлантике? Там было много погибших. И среди них - Таранов. Но деньги остались где-то в Москве. Мы провели осмотр всех зданий и помещений, где он мог их хранить... Ничего не нашли.

- Может быть, плохо искали? - деловито заметила Жанна.

- Не думаю. Так вот... Этот парень, Буланов - его сын от первого брака. Как-то мы с Тарановым проезжали мимо этого НИИ, и он разоткровенничался. Оказывается, сын жил с матерью, и они не общались. Таранов был уязвлен: сын не желал с ним знаться. Бедствовал, но помощи от него не принимал. В упор папашу не замечал. Он мог изъять эти деньги для сына. Может быть, совесть разыгралась, бывает и такое. Мы обязаны проверить эту версию.

- Он женат?

- Не все ли тебе равно? Допустим, женат. Детей нет. Кажется, живут они не очень...

- Это, если смотреть со стороны, - Жанна саркастически усмехнулась. Внешне они могут жить, как кошка с собакой. Но попробуй вмешаться третий. Зачем мне лишние проблемы? Не хватало еще, чтобы его жена вцепилась мне в физиономию. Или плеснула в глаза кислотой.

- Так мне говорил Таранов.

- Их надо брать в оборот вместе - и его, и её. Так будет надежнее. С ней займется один... мой знакомый, и когда он покорит её, твой Буланов сам упадет к моим ногам. Ему просто не останется ничего другого. А тогда я его утешу.

- Я бы не хотел больше никого впутывать.

- А тебе лично никого впутывать не придется. Я все устрою сама. Он оказывает скучающим женщинам услуги на дому. По вызову. Профессиональный дамский угодник. Она не устоит. Специалист по экологическому сексу.

- Экологическому? - удивился Петровский. - А это ещё как?

- Секс в чистом виде. Натуральный. Без любви, без чувств, без лишних разговоров. Не разбивает сердца и не расшатывает нервы. Ты мне, я тебе вот и все. Непростая работа, между прочим.

- Да уж. Каких только спецов не развелось. Он что, робот?

- Почти.

- Он ничего не должен знать, только свою частную задачу.

- Естественно. Как с оплатой? - Жанна щелкнула пальцами и снова сморщила носик.

- Десять процентов.

- Двадцать, - твердо произнесла Жанна.

- Это огромные деньги, детка. Ты же знаешь, как я тебя люблю. Но это не мои деньги. Я ничего не решаю. Замешаны крупные люди.

- Так поговори с ними. Я должна буду платить ассистенту. Дорогая птичка, между прочим.

- Кто он такой, кстати?

- Работает в оздоровительном комплексе "Гермес", там все зовут его Артуром.

- Еще раз подчеркиваю: дело очень серьезное. За обман пощады не будет - ни мне, ни тебе, ни ему. И всего-то надо - держать язык за зубами. Петровский предостерегающе повел указательным пальцем по губам и потянулся к бокалу. - Я поговорю с заказчиками. В чем-то ты права, Буланова надо брать в оборот с двух сторон, - он наполнил бокал наполовину и слегка коснулся краем её бокала. Раздался легкий звон. - За успех, - провозгласил Петровский.

- А аванс? - Жанна округлила глаза. - Я не знаю толком ни его имени, ни телефона... Мне придется проникать в этот НИИ, с кем-то говорить, разыскивать его. Обрабатывать. Его жена вообще неизвестно что делает и где работает.

Тяжело вздохнув, Петровский извлек бумажник и отсчитал на стол десять сто долларовых купюр.

Не женщина, а топка для сжигания денег, подумал он и снова положил ладонь на её теплое дразнящее колено.

- Ну, Альберт, я же говорила, - она была явно довольна, но мягко сняла его руку. - У меня другие планы.

Петровский с деланным разочарованием, но и с внутренним облегчением убрал руку. Не хватало бы еще. если бы она приняла его ухаживание за чистую монету, подумал он. Все это входило в программу разговора, была приятной игрой, свидетельством признания её неотразимости, нечто вроде дежурного комплимента.

- Позвони мне завтра в офис часов в шесть. Расскажешь, что удалось сделать.

Проводив Петровского, Жанна спрятала деньги, пересекла огромную гостиную и распахнула дверь в спальню.

- Артур, ты не уснул там?

Артур, высокий темноволосый парень атлетического телосложения, действительно слегка притомленный от вынужденного безделья, на ходу потягиваясь прошел в гостиную и повалился в кресло. Взгляд его задержался на столике с "Мартини".

- Что ему было надо?

- Есть клиент, сынок погибшего банкира. Папашка замотал для него хороший мешок капусты. Я должна заняться им. А ты - его женой.

- За сколько?

- Обещал десять процентов...

- Что? Вот козел! - Артур потянулся и хрустнул мощными плечами.

- Я просила двадцать, но. Пока не договорились...

Артур наклонился и, плеснув в бокал вина, залпом выпил: - Проще отшить этого козла. Клиент известен, какие дела? Все сделаем сами. Причем здесь этот лох?

- Он был замдиректором банка, за ним действительно могут стоять крутые парни, - рассудительно заметила Жанна.

- Не отдавать же ему бабки...

- Посмотрим... - уклончиво заметила Жанна и присев к нему на колени, обхватила его шею рукой, - Что мы все о делах, Арик. Обними-ка лучше меня покрепче.

Глава 8

Погостив несколько дней в деревне, Андрей Безуглов и Наталья вернулись в Москву.

В деревне, казалось, забылись, недавние потрясения: авария самолета, гибель Таранова и Бригадира. Вечерами они уходили в березовую рощу, а когда в небе загорались звезды, забирались на сеновал и предавались любви и разговорам.

Все было прекрасно, и только просьба Таранова, его последняя, предсмертная просьба, тяготила и тревожила душу. В стремительно теряющем высоту задымленном гарью самолете, почти в боевой обстановке, Андрей дал слово выполнить её, и теперь это обещание было для него как клятва.

В глубине души он не очень-то верил в существование тайника с валютой и, может быть, потому и отложил на время его поиски.

Полмиллиона долларов, упрятанные Тарановым, размышлял Андрей, - сумма достаточная, чтобы вокруг неё закрутилась мафиозная карусель, со стрельбой, кровопусканиями и прочими аттракционами. И ради чего стараться? Чтобы деньги, вытянутые из карманов одураченных людей, преподнести сынку Таранова. Ладно, наконец, решил он, вначале надо попытаться отыскать деньги, если, конечно, до них уже кто-нибудь не добрался.

...Андрей пересел к телефону и, пока Наталья возилась на кухне, позвонил Токареву, единственному человеку из службы охраны банка, которому он доверял.

- Привет, гражданин начальник. Извини что поздно. Не разбудил? Андрей наклонился к трубке, чтобы не слышала Наташа.

- А, Андрюха. Все нормально. Ты откуда? - голос Токарева звучал чисто и ясно, будто из соседней комнаты.

- Из отпуска. Что новенького? - спросил Андрей.

- Все новенькое, Андрей. Таранова нет, и всем прежним структурам каюк. Идет реорганизация. Служба охраны сокращена до предела. Ты тоже

. - Так... - Андрей помолчал мгновенье, наконец, решился. - У меня к тебе срочное дело. Давай завтра встретимся с тобой где-нибудь пораньше. Часов в восемь утра сможешь?

- Где?

- За квартал до вашей конторы. Я буду стоять у обочины. В сторону центра. До встречи.

Андрей выключил свет и, когда Наташа вошла в комнату, подхватил её на руки.

- Кто-то звонил?

- Потом, Натали, о делах потом...

Она охнула, обхватила его за шею и они забылись в горячечном торопливом шепоте...

Ночью Наташа внезапно, будто от толчка, открыла глаза. Спальня была залита лунным ветром. Выскользнув из-под одеяла, она накинула халат и неслышно ступая по ковру, пересекла комнату. Их окно казалось поднятым высоко в небо, плывущим где-то между землей и вселенной. В ночном небе над громадами сонных зданий царствовала луна, звезды едва проглядывали сквозь её бледный свет. Лунный диск завораживал, томил и тревожил.

- Так-так, - услышала она за спиной мягкий и снисходительный голос Андрея. - Натали, а не вылезти ли тебе на карниз?

- Подожди, здесь такая луна...

- Хочешь, я куплю тебе телескоп? Или познакомлю с астрономом?

- Вряд ли он объяснит, почему она так красива

- Мне надо поговорить с тобой, Натали.

- Интересно, - она рассмеялась. - Самое время.

- Это с Токаревым я говорил по телефону. Нас сократили. Я снова без работы. Но дело не в этом. Помнишь, я рассказывал тебе, как мы спаслись. Только одно не успел. Просто повода не было. Когда самолет терял высоту и салон затягивало дымом, все мы готовились к самому худшему. Таранов сидел рядом. Он будто чувствовал, что погибнет. Если останешься жив, сказал он мне, помоги сыну. Они не ладили, сын не признавал его, - пояснил Андрей и продолжал: - Короче, в Москве, в служебной квартире он оставил ему полмиллиона баксов. О них не знает никто. Он просил достать их и передать сыну. Просил передать, чтобы он простил его, если сможет. И я поклялся, Натали. И ещё он сказал, что если уцелеет он, а я погибну, то позаботится о моей семье - о тебе и матери. И тоже поклялся.

- О, Боже! - Наташа смотрела на Андрея расширенными от волнения глазами. Даже в призрачном лунном свете было видно, как он нахмурился, лицо его словно окаменело.

- А его сын, кто он?

- Научный сотрудник. Но сейчас не это главное. Надо срочно изъять деньги. Их могут случайно обнаружить. Токарев сказал, идет реорганизация, и прочая чехарда....

- А может, оставить все как есть, Андрюша? Большие деньги - это всегда опасно.

- И ещё он сказал, чтобы часть денег, двадцать процентов, я взял себе. А это сто тысяч Часть из них я отдам тому, кто будет помогать. Натали, давай рассуждать спокойно. Знаешь, почему мать осталась на даче? Она не хочет стеснять нас. Мы бы купили свою квартиру, где-нибудь рядом с ней. Даже, если я поделюсь с Токаревым, на квартиру у нас останется.

- Не знаю, Андрей. Значит, ты потому ему и позвонил?

- Да, без него не обойтись. Мне нужна подстраховка.

- Ох, Андрюша...

- Пойми, я дал слово. Самолет горел, и мне вдруг вспомнилась война. Я поклялся, Натали, почти в боевой обстановке! Ну, как мне тебе ещё объяснить! - Андрей вскочил и закружил по комнате.

- Я поняла. Только я всегда должна быть в курсе дела, обещаешь?

Токарев, в плаще, с дипломатом в руках стоял у самой обочины.

Андрей притормозил и открыл заднюю дверку.

- Привет ребята, - Токарев забрался на заднее сидень, и машина сразу осела. - Вы чего такие серьезные? - он устроился поудобнее.

- Сейчас узнаешь. Разговор есть, - Андрей тронул машину и, повернув за угол, выключил мотор.

- Дела, Гена, такие... - он повернулся к Токареву. - Наш бывший шеф перед смертью просил меня. И тебя тоже. В служебной квартире в тайнике он оставил наследство. Сыну. Мы должны изъять его и передать этому парню. Двадцать пять тысяч - твои. За помощь. Вопросы?

- Та-ак, - протянул Токарев и откинулся на спинку сиденья. - С тобой не соскучишься.

- Ты согласен или нет?

- Согласен, само собой, но ты думаешь, это так просто? - он стрельнул взглядом в сторону Наташи.

- Она в курсе, - пояснил Андрей. - Я не думаю, что просто, но не оставлять же их. Приказ начальника - закон для подчиненных. Даже для бывших. Ты сказал, идет реорганизация.

- Точно. Но до служебки ещё не добрались. Пока не добрались, поэтому все надо провернуть в темпе, - Токарева говорил теперь строгим и деловым тоном.

- Мне нужен план квартиры. Я там никогда не был. Днем проскочу туда. Гляну, потом решим, что делать. Узнай, кто сегодня дежурит. Может, она вообще замкнута и опечатана.

- Это был бы лучший вариант. Вскрыли бы её и все, - сказал Токарев.

- Я отвезу Наташу и позвоню тебе, - Андрей кивнул на хранившую молчание спутницу и открыл защелку двери. - До связи.

Токарев выбрался и не спеша зашагал по тротуару.

- Ну вот, Натали, видишь, как все просто, - Андрей включил зажигание и покатил к перекрестку.

Наташа тяжко вздохнула, но промолчала.

Через два часа Андрей припарковался на стоянке у служебной квартиры.

Поднявшись на крыльцо, он потянулся было к звонку, но в этот момент дверь звякнула и открылась. На пороге стоял улыбающийся Кочетков, в маленьких хитрых его глазках, несмотря на улыбку, застыла настороженность. За время работы у Таранова Андрей встречался с ним всего несколько раз, да и то мельком, теперь надо было налаживать дружеские отношения.

- Привет, Паш. Позвонить надо срочно. Мобильника у меня нет, на улице ни один автомат не работает. Как на необитаемом острове. Вот я и вспомнил о нашей конторе, ехал недалеко отсюда.

- А я слышу, тачка подъехала, смотрю в окно - ты, не ты... Звони, Кочетков кивнул на телефон, а сам повалился в кожаное кресло, демонстрируя полное безразличие к предстоящему телефонному разговору.

Андрей набрал номер своей квартиры и, услышав длинные гудки, положил трубку.

- Никого нет, - озадаченно проговорил он. - Подожду пару минут, ты не против?

- Валяй, - согласился Кочетков. - Ты бы рассказал, как вы с шефом летали...Во всех газетах было, кто говорит диверсия, кто что. Черный ящик нашли?

- Откуда? Со дна океана? - Андрей махнул рукой. - А мы так ничего и не поняли. Дым, снижение, треск, грохот. Очнулся...

- Гипс, - хохотнул Кочетков.

- Точно. Потом три дня торчали на острове. Скалы, сосны, камни. Тоска зеленая. Ни выпить, ни закусить.

- Ну да, тоска, - Кочетков погрозил пальцем. - Не прибедняйся, с вами три бабца жили, в газетах писали...

- Не до них было... Позвоню-ка еще, - Андрей склонился к телефону. Снова услышав длинные гудки, положил трубку.

- Значит опоздал. Ты, я гляжу, так здесь и прижился, - Андрей обвел взглядом дежурку. - А меня вот сократили.

- Я год уже на них ишачу, а ты недавно. Сокращают всегда последних, закон - тайга. Я завтра перехожу в охрану главного офиса. А служебку сдают кому-то в аренду.

Оказавшись снова в машине, Андрей задумался. Осмотр квартиры надо делать сегодня. Но как нейтрализовать Кочеткова? Эльза, белокурая веселая Эльза могла бы его отвлечь. А в это время можно проникнуть в гостиную и вскрыть тайник. Токарев останется снаружи, страховать вход. И делать это надо сегодня ночью, иначе будет поздно

Вернувшись домой, Андрей пообедал и позвонил в ресторан Мареничеву.

- Здорово, господин директор, это Андрей с необитаемого.

- Андрюха, пропащая душа, привет... - голос Мареничева потеплел.

- Где сейчас может быть Эльза, мне надо поговорить с ней?

- Так она теперь поет у меня. Весь вечер на арене. Имеет бешеный успех. Коррида. Сегодня будет.

- Серьезно? Вот так новость. Молоток. Но не хочу её отвлекать от столь ответственного мероприятия. Дай мне её координаты, надо.

- Записывай, - Мареничев продиктовал телефон и добавил: - Так я вас жду.

Эльза была дома. Услышав голос Андрея, обрадовалась и со своей неподражаемой разудалой интонацией выпалила:

- Слушай, ты как вовремя позвонил. У меня тачка забарахлила. Андрюшенька, помогай, помогай. Кто мне ещё поможет?

Разговор начинался удачно, Андрей знал её коммерческий подход к делам, и если откликнуться на её просьбу, можно было не сомневаться и в её помощи. Кроме того, разговор натолкнул его на неожиданную идею.

- Как тебя найти?

- Жду тебя на Вернадского, у "Звездного". В три сможешь?

- Смогу.

Он издали увидел её ярко розовый плащ и пышную белокурую прическу. Притормозив у обочины, посигналил и распахнул дверцу. Эльза впорхнула в машину, обдав его волной тонких нездешних духов.

- Привет! - она протянула ему яркую пачку сигарет.

- Спасибо, бросил. Но ради тебя закурю, - Андрей вытянул электрозажигалку, прикурил и передал Эльзе. Она поднесла её к сигарете, выпустила клуб дыма и вернула на место.

- Куда едем? - Андрей мягко тронул машину с места.

- Вперед и налево. Она стоит у моего подъезда.

- Зря ты отказалась от "Мерса", ездила бы спокойно, без ремонта, заметил Андрей.

- Привыкла к "семерке". Да и бабки нужны. Владислав обещал за неё двадцать штук. Он теперь главным, вместо дяди Вити.

- Не наколет? - усомнился Андрей.

- Да ты что, он же авторитет! Это тебе не министр какой-нибудь.

- Двадцать не так уж и много за классную тачку.

- Да? - Эльза тряхнула кудрями. - А ты можешь предложить больше?

- Вначале разберемся с твоей "семеркой".

Андрей отвернул свечи и, отыскав, в своем багажнике запасной комплект, сменил их.

Машина загудела с пол-оборота.

- Андрюшенька, какой ты молодец! - она бросилась ему на шею.

- Да ладно, чего там. Подумаешь, свечи отсырели... - пробормотал он, осторожно освобождаясь из её объятий.

- Ах, какие мы суровые... - она засмеялась. - Поднимемся ко мне, ты что-то хотел рассказать?

- Поговорим лучше в машине, у меня мало времени...

- Уж не боишься ли ты меня? - она засмеялась

- Андрей открыл дверцу: - Нет, просто в салоне ты ещё неотразимее. Кому угодно свернешь винт.

- На чужое добро не претендую... - Эльза демонстративно забралась на заднее сиденье.

Андрей захлопнул дверцу и повернулся к ней:

- У тебя сегодня вечером есть возможность заработать двадцать пять штук. Зеленых. Только... Если откажешься, никому ни слова...

- Я, откажусь от бабок? - она покрутила у виска пальцем. Рассказывай, не тяни.

- Это деньги Таранова, и припрятаны они в служебной квартире его бывшего банка. О них знаем только я, мой приятель и теперь вот ещё и ты. Их надо забрать, сегодня же. Потому что завтра её кому-то сдают в аренду. Начнутся переделки, и деньги найдут. И даже если не найдут, попасть туда будет сложнее. Я бы и сам достал их, но мне нужна помощница. Ночью там дежурит охранник. Надо нейтрализовать его. Завлечь в дежурку и продержать там хотя бы минут двадцать. Я должен попасть в гостиную и достать из тайника деньги. Мой приятель будет страховать нас снаружи. У входа.

- Значит вот зачем я тебе. А почему бы вам просто не войти к нему в потемках и не скомандовать "руки вверх"? А я в это время достану деньги, а?

- Он нас знает.

- Напяль маску.

- У него пистоль, но не в этом дело. Я бы с ним справился, просто не хочется шума.

- Откуда ты узнал про деньги?

- От Таранова. В самолете. Если я погибну, сказал он, возьми из тайника деньги, Передай их сыну. И себе возьми за работу.

- А сын знает об этом?

- Пока нет.

- Интересно. И ты их передашь ему на блюдечке. Ты всегда был оригиналом, это я поняла.

- Я поклялся ему...

- А сколько вы отломите себе, со своим приятелем?

- Он получит, как ты. А я - пятьдесят. Мне квартира нужна. Но не будем делить шкуру неубитого медведя, тебе не идет быть мелочной. Если тебя условия не устраивают...

- А вдруг их там нет?

- Все может быть.

- Ничего себе, я должна развлекать какого-то охранника, а в результате может оказаться - пшик? А если он меня изнасилует там, в этой своей дежурке? Я ж его совсем не знаю. Может, он извращенец. Но бабки мне конечно нужны. Это ты точно подметил, Андрюшенька... - Эльза задумалась. - Придется брать у девочек "капли носорога"...

- А это ещё что за дьявольщина? - удивился Андрей.

- Барбамил с коньяком. Нового шефа они носорогом прозвали. Он с перепоя ловил кого-нибудь из моделей в примерочной и... Это самое. А куда денешься: в момент вылетишь из коллектива. Особенно к Веруне лип. Она тоже не дура: доставала ампульный барбамил и заливала его в коньяк. И когда шеф заводился, она ему и подсовывала этот коктейль. Минут через десять он храпел, как носорог. А утром не помнил ни черта.

- Классная идея, - похвалил Андрей. - Что значит - посоветоваться с умной женщиной.

- Не подхалимничай.

- Значит так: барбамила за тобой, а коньяк я возьму у Мареничева. Во сколько ты обычно кончаешь петь?

- В десять.

- В перерывах приготовишь это пойло. Выезжаем минут пятнадцать одиннадцатого. Ехать недалеко. Все будет нормально.

- Да, это тебе нормально, а меня заранее трясет. Как я только буду петь сегодня...

Глава 9

Дядя Миша в синем пиджаке с блестящими пуговицами и белой фуражке с золотой надписью "Айленд" над черным козырьком, хмельной, как всегда, дремал на обычном своем месте. Услышав стук в дверь, он открыл глаза, поднял кумачовое лицо и, увидев через стекло Андрея и Наташу, поднялся и щелкнул запором. Дверь отворилась. Вытянув руки по швам и приложив к козырьку руку, дядя Миша отрапортовал:

- Здравия желаю. На палубе полный порядок.

- Вольно, товарищ адмирал, - Андрей пожал ему руку.

Пропустив их, дядя Миша ловко замкнул дверь и снова повалился на стул.

Из зала доносились отрывистые аккорды: оркестр настраивал инструменты. Сдав плащи и дождавшись, пока Наташа насмотрится в огромное настенное зеркало, Андрей взял её под руку.

- Вы прекрасны, моя госпожа. Вперед.

Зал был полон, в красноватом сумеречном полусвете настенных бра и подсветки для оркестра плавал сигаретный дым, гул голосов прерывался звоном бокалов и нестройными выкриками.

У бара их заметил Антон - как всегда в белоснежной сорочке с черной бабочкой и проводил к угловому столику у окна.

- Валерий Иванович будет позже. Пока я за него. Будут проблемы - ко мне.

- Спасибо, Антон, пришли кого-нибудь, мы сделаем заказ.

- Я приму.

- А где кресло для шефа?

- Поставлю, когда придет, - Антон удалился. - Прибор его на столе.

Андрей сел лицом к оркестру. Музыканты переговаривались и что-то осторожно, словно боясь потревожить зал, наигрывали. Эльзы среди них не было. Он посмотрел на часы: пол - восьмого.

Через несколько минут появился Антон, за ним следовал с подносом высокий худой официант с сонными глазами, тоже в белоснежной сорочке с бабочкой.

Накрыв стол, официант удалился, Антон наполнил бокалы.

- Где Эльза? - спросил Андрей.

- Опаздывает, - Антон пожал плечами. - Обычно в это время она уже здесь... - Он окинул глазами стол, удовлетворенно щелкнул пальцами и направился к бару.

Наташа внимательно посмотрела на озабоченное лицо Андрея.

- Я смотрю, вы с ней большие друзья, - иронически заметила она.

- Да нет, не очень... - пробормотал Андрей.

- Уж не из-за неё ли мы и пришли сегодня сюда?

- Натали, не смеши, - Андрей, удивившись про себя её проницательности, поднял бокал.

- За тебя!

- За нас! - Наташа, слегка пригубив из искрящегося бокала, глазами показала Андрею на служебную дверь. К ним двигался улыбающийся Мареничев, за ним с креслом в руках неторопливо ступал Антон.

- Привет ребята, - Мареничев окинул взглядом стол. - Где пропадали? Поужинаю с вами, не возражаете?

- Присаживайся, рады будем, - Андрей выхватил из рук Антона стул и смахнул с сиденья, сметая не видимые пылинки. Он действительно был рад его появлению, надеясь, что общий разговор отвлечет Наташу от нежелательной сейчас для него темы.

- А вот и наша прима, - он показал на сцену, у края её, в блестящем и серебристом, как чешуя, появилась Эльза. Отцепив микрофон от стойки, она повернулась к оркестру. Из-за столов раздались хлопки, зал притих.

Эльза пела точно и мелодично, голос её был неожиданно мягкий, грудной, в нем звучало искренние интонации, она непринужденно и легко, словно танцуя, двигалась по сцене. Андрей и Наташа удивленно переглянулись.

- У тебя кабинет открыт? - Андрей повернулся к Мареничеву. - Мне надо позвонить, чуть не забыл...

- Закрыт, конечно. На, откроешь, - Мареничев протянул через стол ключ.

- Натали, я на минуту, ничего? Это насчет работы.

- Конечно. Меня Валерий Иванович пока развлечет.

Андрей пересек зал, у бара оглянулся, увидев его, Эльза помахала ладошкой.

Снова раздались аплодисменты и певица, легко спрыгнув с эстрады, приблизилась к ним.

- Привет, ну как? - она присела на стул Андрея.

- Ты - просто блеск, - чистосердечно восхитилась Наташа.

- То ли ещё будет, - подмигнул Мареничев. - Присоединяюсь к поздравлениям, - он слегка привстал.

- Тогда плесни-ка мне из своего графинчика, для вдохновения.

- Хочешь шампанского? - предложила Наташа.

- Я от него дурею, - решительно отказалась Эльза.

- В виде поощрения, - Мареничев наполнил рюмку водкой и торжественно поднес ей.

Эльза лихо запрокинула голову, выпила и шумно выдохнула.

- Запей, голос сядет, - он заботливо протянул ей бокал с нарзаном.

- Спасибо, - она слегка пригубила из бокала и поднялась. За соседними столиками снова грянули аплодисменты.

- А куда это отправился твой муженек? - она повернулась к Наташе.

- Тебя это волнует? - в голосе Наташи прозвучала ирония.

- Не очень. Просто скажи ему, что все в порядке.

- Что, все? - Наташа не скрывала своего раздражения.

- Да ничего особенного, что ты нервничаешь? - она поднялась и направилась, покачивая бедрами, к эстраде.

- Не обращай внимания... - бросил Мареничев.

- Что за панибратство. Муженек... Что она себе позволяет? Представляю, как вы там жили, на необитаемом острове...

- Наташа, ты напрасно сердишься. Конечно, воспитанием Эльза не измучена. Но она неплохой человек, поверь мне. А на острове. Мы ведь спаслись чудом. И жили там, как братья. Поэтому и ресторан мой теперь так называется: "Айленд" - остров. Андрей надежный парень. Не стоит воспринимать его вежливость с дамами как личное оскорбление. Я не прав?

Наташа едва заметно кивнула.

Тем временем Андрей, убедившись по телефону, что Кочетков на месте, вернулся в зал. Эльза снова пела, в переливающимся длинном платье, с воздетыми вверх руками она смотрелась из темного зала как диковинное существо.

Собираются стаями птицы,

Ветер желтые листья метет,

Унеси ты меня из столицы,

Мой крылатый отважный пилот.

Заметив возвращающегося Андрея, Эльза с микрофоном сошла в зал. Следующий куплет она исполнила, подхватив его под руку и сделав с ним несколько шагов.

В край, где воздух пропитан озоном,

И соленой прохладой морей,

Будешь ты для меня Робинзоном,

Верной Пятницей стану твоей.

Она снова легко взлетела на сцену и, вытянув вверх руки, закончила:

Нам откроют прибрежные склоны

Золотистые пляжи свои,

И обнимут горячие волны

Океанские волны любви

Зал разразился аплодисментами. Андрей присел к столу, слегка смущенный выходкой Эльзы.

- У вас с ней неплохо получается, Робинзон, - заметила Наташа.

- Натали, не смеши, - смутился Андрей.

- С такой Пятницей у любого получится, - подлил масла в огонь Мареничев.

Андрей гневно зыркнул на него глазами.

- Ты дозвонился? - перевела разговор Наташа.

- Да, все нормально.

- Может, пойдем? Я слегка устала...

- Тогда поехали, - согласился Андрей. - Валерий Иванович, могу подбросить, - предложил он Мареничеву.

- Спасибо, я ещё посижу...

Андрей вывел машину на проспект и повернул к дому.

- Натали, без Эльзы у нас с Токаревым будут проблемы. Там дежурит её знакомый, - слукавил он.

Наташа молчала. Муж теперь показался ей большим ребенком, доверчивым и простодушным, готовым помогать кому угодно, даже едва знакомому и, возможно, не очень хорошему, человеку. Стоит ему услышать от кого-нибудь о трудностях и проблемах, как он уже чувствует себя обязанным выручать. Какой-то новый психический комплекс.

На пороге их встретила Лидия Васильевна, днем она вернулась с дачи и, теперь, увидев в дверях молодежь, обрадовалась: чай только что скипел и можно было не спеша посидеть втроем. Андрей виновато поскреб в затылке:

- Я ещё должен съездить в одно место. Чаевничайте без меня...

- Не поздно? - Лидия Васильевна перевела взгляд на Наташу.

- У него очень важное дело, - сухо пояснила Наташа.

Кочетков, потягивая пиво и водрузив ноги на стол, сидел в дежурной комнате перед телевизором. С улицы среди полной тишины раздался отчаянный вой противоугонного устройства. Кочетков удивленно поднялся, хлопнув по кобуре пистолета, погасил свет и выглянул в окно. Напротив крыльца моргала включенными аварийными огнями красная "семерка". У открытого капота, склонив голову, печально смотрела на заглохший мотор длинноволосая блондинка. Короткая кожаная куртка и обтягивающие кожаные брюки поблескивали в свете уличного фонаря. Настоящая куколка. Осатаневший от телевизора и скуки Кочетков посмотрел на часы. Откуда только возникло в такой поздний час, среди сплошной темени нежилой этой улицы подобное чудо. Он, здесь сидит в одиночестве и тоске, без женской ласки, в антисанитарных условиях, и вот кто-то, казалось, услышал его призывы.

Забыв о сигнальном пульте и обязанностях дежурного, Кочетков ринулся к двери.

Увидев его на крыльце, девушка обрадовано воскликнула:

- Наконец-то! Хоть одна живая душа.

- Чем могу помочь? - галантно предложил он.

- Заглохла, понимаете? Мне надо позвонить, предупредить... Надо же... - сокрушалась незнакомка.

Кочетков обошел её и встал рядом у капота. Девушка была хороша стройная, благоухающая духами, затянутая в тонкие кожаные одежды.

- В такую сырость надо проверить свечи. У вас есть запасные?

- Я никогда этим не занималась, кажется, есть в багажнике. Первый раз заглохла, представляете?

- Меня зовут Павел, - представился Кочетков. - Я работаю вон в той фирме, - он показал на крыльцо.

- А меня - Эльза. У вас там есть телефон? Я должна позвонить подруге. Я так волнуюсь, - она передернула плечами. - У вас есть закурить?

- Прошу, - он протянул пачку "Мальборо" и, как только сигарета оказалась у неё во рту, сверкнул зажигалкой.

- Я вообще-то не курю, но такой случай... - она выпустила клуб дыма и сделала вид, что закашлялась.

- Закройте пока машину. Пойдемте, позвоним, - предложил Кочетков, когда она перестала кашлять.

- Да, да, а то Веруня уйдет...

Он опустил капот, Эльза замкнула дверцу, перекинула через плечо довольно увесистую сумку, и они направились к офису. На крыльце он пропустил её вперед и ещё раз незаметно оглядел. Девушка была просто блеск, и судя по её уверенному виду, не робкого десятка. Они вошли в дежурку, Кочетков придвинул ей кресло и показал на телефонный аппарат.

- Я не помешаю? - спросил он.

- Да нет, пожалуйста, - она набрала номер, но телефон молчал, она набирала снова и снова и, наконец, положила трубку.

- Наверно, я опоздала. Ладно позвоню потом... - проговорила она и окинула взглядом помещение. - А у вас здесь довольно мило, только темновато.

Кочетков сорвался с места и включил верхний свет.

- Спасибо, вы очень внимательны... Что же мне делать с машиной?

- Я помогу. Перед вами старый автомобилист, - Кочетков грохнул кулаком по своей мощной груди.

- Вы так любезны, я даже не знаю чем вас благодарить... Я не взяла с собой денег...

- Если бы вы предложили мне деньги, клянусь, я бы возмутился.

- Но зато у меня есть вот это, - она расстегнула сумку и торжественно извлекла плоскую темную бутылку. - Настоящий коньяк!

- По рюмахе за знакомства - не откажусь.

- Тогда сумка останется пока здесь, - решила Эльза.

Они снова подошли к машине, орудуя в полутьме, Кочетков ловко заменил свечи, и мотор заурчал. Эльза захлопала в ладоши и повернулась к Кочеткову, глаза её сияли от восхищения.

- Вы действительно мастер.

- Вы собирались позвонить, - напомнил Кочетков.

- Да, да... - Эльза приняла деловой вид.

Пока она говорила с какой-то Веруней по телефону, Кочетков, грохоча каблуками по паркету, пронесся в гостиную и через минуту возвратился с двумя высокими бокалами, бутылкой минеральной воды и жестянкой пива.

- Больше ничего нет. Последнее дежурство. Завтра здесь будут уже другие.

- Э, я ни-ни. За рулем, ты должен понимать, но немного посижу, за компанию, все равно опоздала... Музыка есть? Надо снять стресс. Я девушка музыкальная.

Обрадованный, что незнакомка незаметно перешла на "ты", он рванулся к магнитофону, едва не повалив по дороге телевизор. Эльза рассмеялась легко и непринужденно. Судорожно хохотнув, он включил какую-то бешеную мелодию, повернулся к ней. Эльза благослонно улыбнулась, растегнув от кажущейся духоты кожанную курточку. Классная куколка, у нее, похоже и трусики из кожи, мелькнула у него в голове торопливая мысль.

Кочетков наполнил бокалы, свой - коньяком, её - минералкой, и, осторожно коснувшись хрустальным краем её бокала, пробормотал "за знакомство". Раздался легкий звон, и в сопровождении поощряющей улыбки незнакомки он лихо осушил бокал. Напиток ему не понравился: водка была привычнее, поборов легкое отвращение, он плеснул себе минералки и торопливо запил.

- Павел, а что у вас за фирма? , - она устроилась в кресле и, словно приглашая его к непринужденной беседе, снова попросила сигарету.

Закурив кивнула в сторону входа:

- Ни витрины, ни рекламы, ни названия. Даже подозрительно.

- Служебка. Филиал офиса, - пояснил Кочетков и опустился в кресле напротив. Он вдруг почувствовал, как постепенно наливается какой-то сонной тяжестью. - Для конфиден... конфиден... этих в общем встреч, - так и не сумел выговорить он.

- Вроде нашей? - улыбнулась Эльза.

- Вроде... - Кочетков расслабленно улыбнулся, изо всех сил стараясь, чтобы не закрылись глаза. Теплый туман окутывал сознание, ничего подобного он никогда не ощущал, все теперь казалось странным и подозрительным - и внезапное появление незнакомки, и их легкое знакомство, и её кажущаяся доступность. Тревожная мысль эта мелькнула и исчезла, и уже не было сил открыть глаза и подняться. Наверно смешал пиво с коньяком, решил он, сейчас вздремну минут пять и разберусь с этой куколкой. Он страстно зевнул и погрузился в блаженное и бессознательное состояние.

Эльза поднялась и с неожиданной для её тонкой фигурки силой несколько раз встряхнула Кочеткова за плечи.

- Эй, проснись, ничего себе кавалер... - пробормотала она и прошла к входной двери. Отодвинув стальную задвижку и вернулась в дежурку.

Через несколько минут появился Андрей. Бросив беглый взгляд на спящего Кочеткова, повернулся к Эльзе:

- Я быстро. Оставайся здесь. Если он проснется...

- Да ты что. Лошадиная доза.

- Не отходи от него, - прервал её Андрей и прошел в гостиную.

Опущенные жалюзи на окнах не пропускали света уличных фонарей. Достав из кейса карманный фонарик, он подхватив стул, он переставил его в угол у самого окна встал на сиденье и поднял руки, пальца коснулись шершавых плиток фальшпотолка. Угловая плитка со стороны окна отделялась от стены едва заметной щелью. Андрей вставил в неё нож и провел лезвие вдоль стены. Раздался щелчок, плитка отошла, как дверца, и повисла над головой. Андрей запустил руку в образовавшееся отверстие, у самого края нащупал гладкую прохладную поверхность пластикового пакета и извлек его. Сквозь прозрачную тугую оболочку в свете фонаря виднелись упакованные пачки банкнот. Пристроив пакет на стул, снова запустил руку за плитку фальшпотолка и одну за другой достал ещё четыре пачки и увесистую плоскую коробку конфет, заклеенную липкой лентой. Не удержался и вскрыл коробку, в свете настольной лампы тускло блеснул вороненый ствол пистолета. "Вальтер", старый знакомый, небольшой, безотказный, удобный и в руке, и за поясом. Вздохнув, закрыл коробку и пристроил её в кейс под газетами. Потом распорол один из пакетов и отделил пачку в десять тысяч долларов. С Эльзой лучше расплатиться сегодня же, так будет лучше.

Андрей снова забрался на стул и, вернув плитку фальшпотолка на прежнее место, спрыгнул, внимательно оглядел её снизу, протер стул, и, подхватив кейс, покинул кабинет.

Эльза попрежнему ждала его в дежурке. В кресле сладко спал Кочетков.

- Ну что? - она поднялась навстречу Андрею.

- Все нормально. Рассчитаемся в машине.

- Ах, какие мы официальные, - Эльза передернула плечами.

- Не забудь заменить ему бутылку с коньяком. Пусть завтра попробует нормальный напиток. Он заслужил.

Наталья встретила его холодно. Почему, отправляясь за деньгами Таранова, Андрей пригласил именно Эльзу, эту вульгарную, навязчивую девицу? Что было такого выдающегося на необитаемом острове между ним и этой кривлякой, если она столь откровенно льнет к Андрею, делая вид, будто не замечает, что рядом с ним стоит его жена. И почему он не взял её с собой? Не хотел подвергать жену опасности? Будто, запрятав дома полмиллиона долларов, он её опасности не подвергает. Муж и жена - одна сатана, и если уж за этими деньгами начнется охота, то под удар попадет и она, независимо от того, была она с ним или нет.

- Это был личный тайник Таранова, и его личные деньги. Никто не знает об этом. Никто не станет их разыскивать, - принялся успокаивать её Андрей.

- Его? Личные? Так я и поверила. Как это можно честно заработать такие деньги... И ты веришь в эти басни? Наверняка за ними стоит какая-нибудь темная история.

- Не фантазируй, Натали.

- Пусть даже их списали. А вдруг случайный обыск? Сейчас все возможно! - не выдержала Наташа.

Он слушал её, вставляя редкие реплики, а она все говорила и говорила, и тогда он погасил свет и стал осыпать её поцелуями. Она растерялась, замерла, а потом, удивлялась своей глупой отходчивости и вспыхнувшей нежности, обхватила его за шею руками и зашептала ему в ухо беспорядочные горячие слова.

Андрей быстро уснул, а она долго ещё лежала с открытыми глазами, смотрела на о тяжелые мускулистые руки и удивлялась, как может быть нежен этот верзила.

Кочетков очнулся под утро. В дежурке было уже светло. Сколько же он проспал и где эта кожаная куколка? Он поднялся и долго рассматривал в зеркале заплывшие от тяжелого сна глаза. Постепенно мысли прояснялись и вместе с ясностью в нем пробуждались подозрения. Нет, не спроста появилось здесь это белокурое создание, она специально остановилась у крыльца с квартирой, а потом пудрила ему мозги и опоила его какой-то дрянью. Только для чего?

Кочетков бросился к столику и, открутив пробку, осторожно принюхался к остаткам жидкости.

Заглянув в гостиную, он внимательно осмотрел бар, хрусталь был на месте. Наклонившись к полу, вгляделся в серое ворсистое покрытие. В самом углу оно было примято и на ворсе четко, как отпечатки, проступали контуры крупных следов. Кочетков примерил свой ботинок и удивился, след был гораздо больше...

Возможно, это старые следы, а если здесь кто-то был, пока его так подло не выключила эта кожаная девка? Что он искал здесь, и не посланец ли она Петровского. Похоже, у него целая бригада из отчаянных блондинок. Все разыграли, как по нотам. Он снова вгляделся в следы. Здоровенный ботинок, будто слон ходил по гостиной. Опять что-то искали, падлы.

Мысли путались в голове, и ни к каким выводам Кочетков не пришел. Сдав дежурство, он отправился домой, и, чтобы разогнать сонливость, принял душ и растерся жестким, как наждак, полотенцем. Теперь он снова был готов к действиям.

Он давно уже определил номер телефона Жанны, а однажды, дождавшись глубокой ночи, встал напротив её подъезда и позвонил ей прямо из машины со своего мобильника. Через несколько секунд одно из темных окон пятого этажа осветилось слабым светом ночника, и Кочетков услышал её сонный голос. Так он определил, куда выходят её окна. В свободное время он отправлялся к подъезду и терпеливо ждал её появления. Потом, пристроившись за её серебристым "Опель-Кадетом", сопровождал её по городу. Следить за ней было сплошным удовольствием, она ездила медленно и аккуратно, а её броская машина заметно выделялась в однообразном потоке иномарок.

Он набрал номер Жанны и, убедившись, что она на месте, снова отправился к её дому.

Глава 10

Директор НИИ клинической биохимии профессор Василий Георгиевич Огородов в добротном костюме, ослепительной белой сорочке с темным галстуком смотрелся за массивным столом уверенно и строго. Ему давно перевалило за 60 лет, он был крепок, а кумачевое лицо его наводило на мысль о зимней ветреной рыбалке. В институте его уважали: он был прямодушен, отходчив в гневе, прислушивался к мнению специалистов и не давал подчиненных в обиду.

На стене над головой Огородова с огромного портрета в золотой раме смотрел ироничным и мудрым взглядом великий Менделеев. В дальнем углу у самой стены, в нише темнел огромный японский телевизор. Справа от двери на стоячей вешалке покачивался, как привидение, белый медицинский халат.

В высокие окна отделанного каким-то благородным деревом кабинета светило неяркое осеннее солнце. Золотистые блики играли на светлой полировке стола, на стеклах книжного шкафа, но в душе Огородова с самого утра было пасмурно.

- Что делается, что делается, - в сердцах бормотал он, переключая телевизионные каналы дистанционным пультом. - Все вокруг словно сошли с ума, все скопом - и журналисты, и академики, и чиновники, и народные массы. Никто просто не замечает этого, привыкли. Наука бедствует, специалисты, зато появились целители. Чистят карму, защищают от порчи и сглазу. Заряжены психической энергией, как аккумуляторы. Вот уж никогда бы не подумал раньше, что так легко остановить прогресс. Прекратить финансирование и точка. Просто до гениальности. Жизнь превратилась в какой-то непрерывный злокачественный процесс. Великое экономическое оцепенение. Все вокруг день ото дня неудержимо становится хуже и хуже. Наконец-то мы опять загниваем. И довольно успешно. Как при социализме. В этом и состоит наш, отечественный прогресс. Хочется уже повернуть назад, найти тот злополучный перекресток и начать все сначала.

Наклонившись, он достал из тумбочки высокий хрустальный бокал, за ним - бутылку с яркой наклейкой - коньячный напиток "Куликовская битва". Несколько глотков жгучей, освежающей мозги жидкости - вот что ему сейчас было нужно. Теперь нормальному человеку, стоит ему только задуматься, неминуемо хочется выпить, мелькнуло у него в голове. Москва для проживания в трезвом виде стала совершенно непригодной. Он залпом выпил полбокала, шумно выдохнул, закусил долькой яблока и убрал все в стол.

Селектор чистым голосом Ольги Николаевны провозгласил:

- Прибыл Карновский.

- Пусть войдет.

В трубке щелкнуло, и на пороге появился Илья Ильич Карновский, коренастый высокий, начинающий лысеть мужчина с золотыми интеллигентными очками на квадратном лице. Он был заместителем директора по общим вопросам и занимался организационными и финансовыми делами. Акционерные общества, разбросанные по многочисленным помещениям института, были его детищем. Названия их были столь экзотическими, что понять, чем они на самом деле занимались было довольно трудно: "Протон", "Веритас", "Пентан". Тем не менее, деньги они зарабатывали, и Огородову теперь ежемесячно приносили из бывших лабораторий не бумажные отчеты, как в застойные времена, а небольшие, аппетитные конверты с денежными купюрами. Скрипя сердцем, он принимал подношения, кляня в душе рыночные механизмы и собственную мягкотелость.

- Уголовную хронику смотрел? - Карновский кивнул в сторону телевизора.

- Так у нас он вся уголовная...

- Я про то самое ограбление. Преподнесли, знаешь как? Совершено в пункте обмена валюты, расположенного недалеко от НИИ биохимии.

- Обязательно надо вставить... - проворчал Огородов. - А то, что рядом с милицией наверняка промолчали.

Он повел носом: от шефа снова веяло спиртным.

- Хочешь налью? - спросил Огородов, заметив что-то в лице своего заместителя.

- Спасибо. Перешел на диэту. Советую и тебе, - как можно более тактично и в то же время весомо произнес Карновский.

- А я, между прочим, дегустирую продукцию нашего ЗАО, согласно договора.

- Такими бокалами? Они даже для пива велики. Уж лучше смотреть телевизор.

- Ах, Илья, у меня хоть есть что-то впереди, какой-то просвет. Есть возможность бросить пить и начать новую жизнь - трезвую, осмысленную и прекрасную. Впереди у меня ещё есть перспектива. А у тебя? Ты все уже бросил и никакого просвета. Водорезова видел? Он обещал выделить немного для работы Буланова.

- У него тоже пока нет денег.

- Жмот он, твой Водорезов. Вроде и не дурак, но и конечно не умный. Ни то, ни се... Ни металл, ни металлоид.

- Эндолизин, конечно, интересный препарат, только кому он нужен? Представь себе, если все начнут говорить правду. Начнется кошмар. Государство без лжи и обмана существовать просто не может. Ну, кому она сейчас нужна, правда?

- Органам - вот кому! - взорвался Огородов. - Пойми ты, Буланов последний из магикан. Если он уйдет, хоть институт закрывай. Что будем тогда делать? Ладно, хватит об этом. Составь бумагу о его работе в Федеральную службу безопасности и в МВД. Раскрой перспективы. Может клюнут.

- Понял, попробую, - Карновский поднялся.

Огородов почувствовал, что раздражение его улеглось, и он уже стал томиться от разговора с Карновским.

Мгновенно почувствовав перемену в настроении начальника, Карновский тактично поднялся и направился к выходу.

- Водорезова держи на контроле, - вяло махнул рукой Огородов.

Огородов выбрался из-за стола и прошел к окну.

Во двор медленно вкатился серебристый блестящий автомобиль и остановился у главного входа. Из кабины выпорхнула стройная блондинка в голубом плаще; замкнув ключом дверцу и перекинув через плечо сумочку, она легкой походкой направилась к парадной двери.

- Черт побери, - пробормотал Огородов и озадаченно потер колючий подбородок.

Что привело сюда это ослепительное создание, подумал он, возвращаясь в кресло. Здесь не иностранная фирма, не банк, не телевизионная студия и не этот, как его, - подиум.

Щелкнул телефон внутренней связи и голос секретаря предупредил:

- Василий Георгиевич, к вам из журнала "Природа и химия", госпожа Курилова.

- Оля, пропусти.

Огородов устроился поудобнее и напустил на себя строгий вид. Пригладив кустистые седеющие брови, вытер носовым платком влажные губы: чем больше выпил, тем приличнее надо выглядеть.

Посетительница вошла легко и непринужденно, словно бывала здесь не один раз.

Огородов поднялся, обогнул стол и, выдвинув напротив стул для посетителей, широким жестом предложил ей сесть. Она благодарно кивнула, опустилась на стул и закинула ногу на ногу. Вернувшись на свое место, он раскрыл перед собой деловой блокнот и поднял на гостью глаза.

Небрежная и одновременно деловая поза с демонстрацией стройных ног из-под короткой юбки, приветливая полуулыбка на красивом и юном лице, замысловатая прическа.

- Я представляю издательский отдел промышленной компании. Мы будем издавать журнал, - Жана наклонилась вперед и с улыбкой протянула ему визитную карточку.

- Так. И чем могу служить столь э-э-э... солидной организации, - с налетом легкой иронии произнес Огородов и в свою очередь протянул ей свою визитку.

- Наш журнал - это нечто вроде научно-популярного альманаха "Природа и химия".

- Неужели в наше, будем говорить - время, ещё существуют природа и даже химия? - в голосе его прозвучала явная насмешка, глаза прищурились и заинтересованный огонек в них превратился в недоверчивый блеск. Гостья была хороша, но явно водила его за нос.

- Тем не менее это так, - уверенно произнесла Жанна. - Сейчас мы формируем коллектив консультантов для этого сборника. Нужен специалист и вашего профиля. Работа на мой взгляд символическая, а оплата вполне приличная. Если вы согласитесь, я готова заключить с вами договор и вручить аванс, - Жанна порылась в сумочке, достала сложенный вчетверо лист, расправила его и потянула Огородову.

Он нацепил очки и пробежал договор глазами. В нем предлагалось оказывать консультативную помощь в рассмотрении материалов сборника, оставалось только поставить свою фамилию, вписать номер паспорта и адрес и получить аванс. Три тысячи рублей. Не густо, но тоже деньги, на дороге не валяются, решил он, тем более, на тернистой тропе ученого. Весьма похоже на обычную взятку, но обставлено культурно, ни один прокурор не придерется. Интересно, что ей все-таки на самом деле нужно, рассуждал Огородов, заполняя договор.

Наконец, с формальностями было покончено, Жанна сложила договор в сумочку и протянула ему конверт с деньгами. Огородов небрежно столкнул его в верхний ящик стола.

- Нам рекомендовали ещё одного специалиста из вашего института... Фамилия, кажется, Буланов. Вы не знаете такого? - с самым невинным видом спросила Жанна.

- Есть у нас такой. Вызвать? - предложил Огородов.

- Нет-нет, - поспешно сказала Жанна. - Это неудобно. Если не возражаете, я найду его сама.

- Секретарь вас проводит, иначе заблудитесь, - он нажал кнопку селектора: - Ольга Николаевна, проводите нашу гостью к Буланову.

Он снова встал у окна. Две женские фигурки - Жанна и Ольга Николаевна, оживленно переговариваясь, пересекали широкий двор. О чем они говорят, вот народ, только познакомились и уже есть о чем поболтать. Неспроста эта бойкая девица спросила о Буланове. Мимоходом так, невзначай, но в глазах светился явный охотничий блеск, как у гончей. Неужели кого-то заинтересовала разработка Буланова. Дай-то Бог, если это не аферисты.

Спустя несколько минут Жанна в сопровождении секретаря появилась на пороге лаборатории Буланова.

- Георгий Васильевич попросил побеседовать и помочь, - официальным тоном произнесла Ольга Николаевна.

- С удовольствием. Если смогу, - он показал гостье на стул, сам облокотился о край вытяжного шкафа.

Дверь за Ольгой Николаевной медленно затворилась. Буланов, склонив на бок голову и скрестив на груди руки, молча принялся рассматривать незнакомку.

- Что-нибудь не так? - она смущенно окинула себя взглядом и, сморщив носик, посмотрела ему в глаза.

- Да нет, все нормально. Не обращайте внимания.

В его взгляде она уловила вполне естественное восхищение молодого человека красивой женщиной.

Жанна опустила глаза и, раскрыв сумочку, извлекла из нее, как и в кабинете Огородова, визитную карточку и сложенный вчетверо бланк договора.

- Наша фирма будет издавать журнал "Природа и химия". Сейчас мы формируем нечто вроде редакционной коллегии, а попросту группу консультантов, которые будут помогать нам отбирать для печати материалы. Ваш директор посоветовал включить и вас. Если вы не против, можете прямо сейчас заполнить договор и получить аванс.

- Так вы химик? - обрадованно воскликнул Буланов.

Жанна, в свое время с трудом одолевшая среднюю школу, тем не менее не смутилась.

- Не совсем... Но химией интересуюсь. И надеюсь, вы немного расскажете мне о ней.

- Конечно, - он вытянул из-за вытяжного шкафа металлическую табуретку с круглым сиденьем и придвинул её к тесному столику. Жанна была сама внимательность.

Буланов склонился над договором, почти не вникая в текст, механически прочитал его и взглянул на посетительницу. Она ободряюще улыбнулась, словно это не она, а он был у неё в гостях. Каким ветром занесло сюда это белокурое создание, подумал он, смутившись.

- Так что вы говорили о химии, Жанна Максимовна? - наконец спросил он.

- Просто Жанна, - она улыбнулась.

- А я просто Борис, - он тоже улыбнулся в ответ.

- Я хотела спросить: что такое химия лично для вас, для специалиста...

- Для меня? Для меня химия - это все. Воздух, вода, - все вокруг химические соединения. Человек, что это? Если коротко - огромный химический комбинат. А жизнь - это химическая реакция, долгая - долгая. А мозг химический компьютер. Создатель, судя по всему, был великим химиком.

- Я думала - физиком, - заметила Жанна.

- Нет. Химиком. Страсть, бред, гнев, радость - все это химические процессы, переход химического количества в человеческое качество.

- Вот как? А любовь? - она бросила на него быстрый взгляд.

- Любовь - тем более. Маленькие такие молекулы - гормоны выходят в кровяное русло и заставляют людей делать глупости. Все зависит от концентрации. Большая концентрация - большая глупость.

- Только глупости? - она кокетливо погрозила пальчиком. - А подвиги?

- Смотря какие?

С лица её сбежала улыбка, она приняла серьезный и заинтересованный вид:

- А вы? Чем занимаетесь вы?

- Слышали о детекторах лжи? Или сыворотке правды? - Буланов никогда не говорил с малознакомыми людьми о своих исследованиях, но ему захотелось поразить собеседницу, и он не удержался.

- Очень мало, - словно извиняясь за свою темноту проговорила она.

- Я изучаю ложь, только на биохимическом уровне.

- Как интересно! - снова воскликнула она.

Девушка была хороша, она мило морщила носик, лицо её так и светилось доброжелательностью и любопытством, в её светло серых, почти прозрачных глазах отражался неподдельный интерес. Кроме того, она показалась ему неглупой, а он терпеть не мог дур, даже красивых. Давно перед ним не было столь благодарной слушательницы. Он мельком подумал об Алле и решил: козырная карта на всякий случай ему не помешает. У меня есть сомнения, пусть теперь они будут и у нее. Один - один, пусть счет будет ничейным, тогда легче разговаривать.

- А это что? - спросил он, увидев перед собой какой-то бланк и пачку денег.

- Договор о научных консультациях. И аванс, - она приняла деловой вид, но глаза её по-прежнему сияли тепло и притягивающе.

Он веером развернул в руке новенькие купюры и стал обмахиваться ими как веером.

- Я не беру денег от женщин, да ещё таких красивых, - он ловко сложил розовые купюры в пачку и придвинул их Жанне.

- То есть? - Жанна изобразила на лице смущение и лукавство. - Я всего лишь представитель фирмы...

Клиент несомненно был забавный, но с самомнением и весь какой-то неожиданный и колючий.

- Тогда мы вот что сделаем... Я приглашаю вас на ужин. В ресторан. Да, да, - поспешно добавил он, испугавшись, что она откажется. - Иначе, я не подпишу договор, - он решительно отодвинул от себя бумагу...

- Это безумно дорого, Борис, вы не представляете.

- Я разбогател недавно, - он небрежно вытащил из кармана пачку долларов и тут же отправил их обратно. - Удачу обязательно надо отпраздновать.

- Деньги полагается сдавать жене.

- Возможно. Но у меня другой случай. Хватит на всех. Кроме того, я сто лет не был в ресторане. Химикам это необходимо, нанюхаешься всякой дряни, поневоле захочешь чего-нибудь хорошего. Ну, как, убедил?

Судя по всему, деньги у парня есть, решила она. Несмотря на затрапезную одежду и научные занятия. Неужели Петровский прав, и Таранов действительно снабдил его кучей долларов. Мысль о том, что сидящий перед ней нищий вполне может оказаться богатым принцем, наполнила её симпатией к нему. Ну уж нет, Альберт, решила она, этого мальчика я тебе не отдам. Он мне и самой пригодится.

- Пожалуй, - наконец, согласилась она. - Но мне надо заехать в центр, передать бумаги... Правда, это недолго. У меня машина.

- Так поехали, - решительно заявил Буланов.

Они вышли на ветреный институтский двор.

Из окна своего кабинета за ними наблюдал Огородов. Для бодрости он снова ополоснул рот коньячным напитком и теперь смотрел на окружающий мир миролюбиво и снисходительно.

Вот уж никогда не подозревал, что Буланов неравнодушен к прекрасному полу, с легкой завистью подумал он. Этакая молодая зажигалка. Моментально спелись. Где ты молодость шальная с звонкими гитарами, все нас любят молодыми и не любят старыми. Сколько ему? Тридцать. В эти годы я был такой дурачок, что даже сейчас не верится. А может не так уж и плоха наша жизнь, раз молодежь все ещё влюбляется.

Однако Огородов несколько ошибался. Увидев во дворе института её серебристый "Опель-Кадет", Буланов словно протрезвел. Он представил себя со стороны: стоптанные туфли, потертые джинсы, старорежимная серая куртка, ободранный кейс. Жанна, не замечая его смущения, распахнула дверцу.

Он устроился на соседнем с ней сиденье, пока она разворачивалась, молчал, скованный неуверенностью. Краем глаза он видел её точеный профиль, капризно изогнутые губы. Короткая юбка едва доходила до середины бедер, стройные ноги притягивали взгляд.

- Это ваша машина?

- Фирмы. Вожу по доверенности, - слукавила она. Нельзя, чтобы мужчина чувствовал бы себя неполноценным. Она быстро переключила разговор на любимую им химию и перешла на "ты".

За стоянкой машин из черной неприметной "девятки" их провожал внимательным взглядом Павел Кочетков.

Сегодня он полдня мотался по городу за Жанной, и вот, наконец, у института, увидев подходящего к её машине Буланова, понял, что время потрачено не зря. Он сразу узнал в нем сына Таранова, вспомнил их встречу, здесь же недалеко от института. В тот день он сопровождал Таранова в качестве телохранителя...Так вот куда прицелился Петровский со своей девкой? Они обхаживают сынка, надеясь отыскать денежки папаши...

Глава 11

Движение в плотном потоке машин замедлилось. За Самотечной Жанна ловко ушла в крайний правый ряд и через несколько минут остановилась у поребрика напротив сверкающего тонированным стеклом и бронзой входа.

- Я быстро, - Жанна потянула на себя ручной тормоз и повернулась к нему. - Поскучай несколько минут.

Буланов проводил её глазами: она уверенно персекла поток людей, у входа повернулась и взмахнула ему рукой. Он подвинулся и посмотрел на себя в зеркало заднего вида. Он никогда не считал себя способным вот так на лету увлечь такое существо. Неужели её так привлекло его научное творчество и наполеоновские планы...

Впереди метрах в двадцати стояла роскошная черная иномарка. Он не разбирался в машинах: они его никогда не интересовали, он обратил на неё внимание потому, что правой своей половиной она стояла на самом тротуаре, мешая проходу людей. Буланов снова принялся наблюдать за подъездом, где скрылась Жанна. Боковым зрением заметил, как из двери напротив черной машины вышли двое - мужчина и женщина. Они пересекли тротуар и остановились у машины. Буланов перевел взгляд и застыл от неожиданности. Рядом с иномаркой стояла Алла. Лицо её было обращена к спутнику - высокому темноволосому парню в длинном кожаном пальто. Улыбаясь и подняв к нему голову, она что-то оживленно говорила, каштановые её волосы спадали на плечи. Парень рядом с ней был силен, красив и превосходно одет. Буланов машинально посмотрел на часы: половина шестого. Чувствуя, как внутри его разгораются гнев и обида, он рванул рукоятку двери, но тут же остановился. Допустим, он выбежит сейчас к ним и что же? Что он будет делать? Вежливо улыбаться, делая вид, что все нормально? Наговорит гадостей? Устроит на потеху прохожим семейный скандал? Он представил себе эту сцену со стороны: белобрысый парнишка, похожий то ли на студента, то ли на бомжа, и крутой респектабельный мужчина на иномарке. А рядом иронически улыбающаяся Алла. Ну нет в столь унизительное положение он попадать не собирается. И о чем говорить, когда и без слов все предельно ясно. Чем хуже, тем лучше. Мужчина открыл дверцу, и Алла скрылась в чреве машины.

Буланов услышал стук в стекло и повернулся: перед ним стояла Жанна.

- Как дела? Не скучал? - она обошла машину и устроилась за рулем.

Буланов смотрел, как черная иномарка медленно сползла с тротуара и втиснулась в поток машин.

- Ты опять вычисляешь свои формулы, да? - Жанна улыбаясь повернулась к нему, но глаза её смотрели холодно и пристально.

- Тебе понравилась та машина? - она показала рукой вперед.

- Что за марка? - сдавленно пробормотал он.

- Кажется "БМВ".

- Классная тачка, - равнодушно заключил Буланов и повернулся к ней: Ну что? Куда дальше?

У парня железные нервы, подумала Жанна. Весь этот спектакль со случайной встречей был подготовлен и разыгран ею с Артуром, как по нотам. Однако Буланов и глазом не моргнул. Не попросил ехать вдогонку за машиной Артура, был рассудителен и внешне так спокоен, что ей оставалось только гадать, что творилось в его душе в эту минуту. А если он их вообще не заметил? Он же ученый, углублен в себя, и ничего не замечает вокруг. Такие ходят с отключенным зрением, как лунатики, и в упор могут не заметить наезжающий на них паровоз.

- А чем тебя так заинтересовала эта машина? - с самым невинным видом спросила Жанна.

- Хочу купить такую же.

- О, - в её голосе прозвучало явное уважение. - А водительское удостоверение?

- Куплю. Деньги есть - нет проблем. Жаночка, вот что. Пока ты ходила, я вдруг вспомнил, что не отключил в лаборатории сушилку. Мне придется вернуться в институт. Давай перенесем ужин на завтра?

- Завтра? - её голос был само разочарование. - А я-то... Отложила все дела, отменила массу встреч... Размечталась.

- Извини, ради Бога. Понимаешь, мне надо не просто отключить, но и пересмотреть реагенты, переложить их в морозильную камеру, засечь время... Практически - это как непрерывный процесс. На все уйдет часа три. Я должен был сделать это раньше. А потом забыл. Тебя встретил и потерял голову, подсластил Буланов пилюлю.

Он обрадовался своей удачно найденной выдумке, и теперь словно внутренне освободился от какого-то наваждения. Ему вдруг захотелось оказаться в лабораторных стенах, среди своей аппаратуры и не ломать себе голову в поисках шуток и интересных для неожиданной своей знакомой разговоров.

- Я понимаю, не надо лишних слов, - с легким укором произнесла Жанна. С трудом, но ей удалось скрыть разочарование. Приручение оказалось не таким простым, как ей представлялось вначале. Конечно, затащить его в постель не очень сложная задача, но... Где гарантия, что он откроет перед ней душу, что он будет откровенен с ней и признает своим другом. Где-то она допустила просчет, он оказался более скрытным и самостоятельным, чем она предполагала.

- Понимаю. У тебя работа на первом месте. Это хоть и старомодно, но понятно. Не будем больше об этом. Я отвезу тебя к институту.

- Спасибо. И извини, Жанна, я ещё исправлюсь. Буквально на днях, - он был явно рад такой спокойной её реакции.

- Надеюсь. И постараюсь помочь тебе в этом, - улыбнулась Жанна.

Она была раздосадована, самолюбие её было задето. Какой-то мальчишка, вонючий химик, так оскорбительно пренебрегал ей. Ученый сухарь. Разворачивая машину к центру, он вдруг впервые подумала о некоторой ограниченности своего жизненного опыта, который она до знакомства с Булановым считала вполне достаточным.

Через полчаса они остановились у институтских ворот.

- До свидания. Я позвоню.

- До свидания, - она помахала ладошкой: - Привет твоим колбам.

Звонить Алле или ехать домой Буланов не собирался, он просто не знал, как вести себя с ней. Он и раньше, когда синтез шел непрерывно, и надо было следить за температурным режимом, нередко оставался на ночь в лаборатории, дело для всех привычное, никто, в том числе и Алла, не удивлялись этому. И хотя сегодня установка была разобрана, ночь Буланов решил провести в лаборатории. Оказавшись в своем кабинете, он отомкнул неказистый металлический ящик, достал литровый флакон спирта и вызвал по телефону Медведева. Когда тот появился на пороге, Буланов, успел приготовить коктейль и как раз собирался ставить его для охлаждения в морозильную камеру.

- Так сойдет, Борь. Не бояре, - рассудительно заметил Медведев.

- И то верно, Степан Сергеевич, - согласился Буланов.

Выпили, разговорились, Медведев завелся и до утра рассказывал Буланову истории из долгой своей рабочей жизни. Разошлись под утро. Проводив Медведева, Буланов растелил на топчане куртку и повалился спать. Утром побрился, принял душ, поблагодарив про себя Медведева, сумевшего специально для него пустить горячую воду.

Если приехать домой к десяти, Аллы наверняка не будет дома. Ни видеть её, ни говорить с ней ему не хотелось. У проходной навстречу ему шагнул высокий бритоголовый крепыш в десантной куртке и, улыбаясь, протянул руку:

- Здорово. А я тебя жду. Не узнаешь?

- Вроде где-то встречались... - удивленно проговорил Буланов.

- Я - Павел Кочетков, помнишь, у твоего отца работал в охране, мы как-то остановили тебя на машине?

Буланов вспомнил последнюю встречу с отцом и кивнул:

- Было дело. Здравствуйте.

- У меня тачка рядом. Надо поговорить. Посидим?

- Можно, - Буланов удивленно пожал плечами. и устроился рядом с водителем.

- Давай на ты, мы ведь с тобой, похоже, ровесники, - предложил Павел.

- Можно и так, - согласился Буланов.

Они подошли к черной "девятке" и Кочетков открыл дверцу.

- Садись. Пиво хочешь?

- В другой раз, - Буланов сделал рукой предостерегающий жест. - Ну, и что за дело? - продолжал он, когда они устроились в машине.

- Я работал у твоего отца...

- Это ты уже говорил, - Буланов начал слегка раздражаться.

Кочетков повернулся к собеседнику:

- Отец твой был нормальным мужиком, выручил меня капитально, можно сказать от тюряги спас. Поэтому, когда я узнал, что он погиб, то решил разыскать тебя. Может, что надо?

- Нет, спасибо.

- У меня остался его телефон с автоматическим определителем номеров. Не успел ему поставить. Вон там, на заднем сиденье коробка, забери, он твой.

. Спасибо. - Буланов порылся в кармане и вытянул несколько сто долларовых купюр. - Сколько он стоит? Я все равно собирался покупать себе такой же...

- Да ты что! - взвился Кочетков. - Ни в коем случае. Ни копейки! Ни цента. Это твой аппарат. Ты куда сейчас собрался? Могу подбросить.

- Домой.

- Хочешь, заодно подключу и настрою, мне все равно делать нечего: отгул после дежурства.

- Спасибо. Если можешь. Я им никогда не пользовался.

Через минуту они уже неслись в сторону центра.

Мысль преподнести Буланову аппарат пришла ему сразу же, как только он узнал в собеседнике Жанны сына Таранова. Аппарат, который он когда-то пригрел для себя в службе охраны, был как нельзя кстати: он помогал установить хорошие отношение с Булановым и заодно контролировать всех любителей позвонить ему. Нет, парня этого он им не отдаст, а денежки Таранова и самому Кочеткову пригодятся. К тому же все потом можно будет свалить на Петровского с командой. Хорошая подстава получается.

Для Буланова внезапное появление Кочеткова было как нельзя кстати: не хотелось встречаться с Аллой, оставаться с ней наедине, он не знал теперь, как ему держать себя с ней, что говорить, и новый знакомый вполне мог сыграть роль громоотвода. Кроме того, новый телефон возможно помог бы ему выяснить любителей поболтать с ней, хотя он и сам пока ещё не знал, зачем ему это нужно.

Они поднялись на второй этаж. Буланов позвонил, дверь не шелохнулась, Аллы снова не было дома, с облегчением и горечью отметил он, отпирая замок. Они вошли в прихожую, Кочетков с коробкой в руках тяжело ступал сзади. Телефон какой-то старорежимной марки стоял здесь же в прихожей.

- Инструменты нужны? - спросил Буланов.

- Не надо, здесь все просто, - Кочетков поставил на пол коробку.

- Я приготовлю кофе, - предупредил Буланов.

Кочетков вытянул из кармана завернутый в фольгу кубик пластилина, ощупал куртку Буланова. Обнаружив ключи, быстро сделал слепки. Один - из желтого металла был от квартиры, Кочетков заметил это, когда Буланов открывал дверь. Два других скорее всего с работы, подумал Кочетков, осторожно заворачивая слепки в фольгу. План его был прост: проникнуть в удобное время в квартиру и на работу Буланова и тщательно обыскать все.

Через четверть часа после небольшой перестановки новый аппарат был подключен, и Кочетков объяснил, как им пользоваться. Из кухни растекался аромат кофе. Кочетков вымыл руки и устроился за столом у окна.

- А жена на работе? - спросил он.

- На работе, - Буланов выставил рядом с кофейником бутылку наполовину наполненную темно янтарной жидкостью. - Пропустим под кофе?

- Вообще-то я как бы за рулем... - заколебался Кочетков. - А что это? - он принялся рассматривать золотистую наклейку.

- Коньячный напиток. Экспериментальный. "Ледовое побоище".

- Ладно, плесни в рюмаху.

Выпили - "за знакомство" - и Кочетков удивленно повел головой. Слушай, а ничего. Без балды.

- Возьми с собой. И не возражай, - Буланов со стуком поставил бутылку перед Кочетковым.

- Ладно, уговорил, - Кочетков придвинул к себе чашку и принялся за кофе. - Высший класс, - он закатил маленькие глазки к потолку, демонстрируя удовольствие.

- Петровский, это бывший зам твоего отца, к тебе не обращался? спросил он, поставив чашку.

- Нет, а какие у его зама ко мне могут быть дела?

- Мало ли, я же вот нашел тебя... Может и у него какие-нибудь вещи отцовские остались. Хотя, не тот он человек, чтобы возвращать. Жмот он, короче говоря, ты уж мне поверь. И прохиндей, каких мало. Если обратиться он сам, или кто-нибудь от него, имей в виду, будь осторожен. Недаром твой отец его терпеть не мог. И меня предупреди, я быстро всю его команду выведу на промокашку. Классно у тебя здесь, но надо ехать.

Буланов проводил его до машины, расстались они почти друзьями.

Оставшись один, Буланов прошелся по пустой квартире. Ветер, врываясь в полуоткрытое окно гостиной, раздувал шторы. Давно надо было отремонтировать запор, но все не доходили руки. Конечно, вчера он погорячился, переревновал. Мало ли кто мог возить её на машине, фирма у них огромная. А если попытаться начать все сначала... Накупить ей подарков, вечером сводить в ресторан. Отремонтировать, наконец, этот проклятый запор на окне.

Схватив в нетерпении телефон, он набрал номер её офиса. Никто не отвечал, её снова не было. Когда бы он не звонил, её никогда нет на месте. Пересилив себя, он позвонил Альбине.

- Алла в местной командировке, - равнодушным, как у робота голосом, говорила Альбина. - Она вас искала вечером, но не могла найти. Я передам ей, что вы звонили...

Буланов швырнул на рычаг трубку, оделся и снова отправился в институт: оставаться одному было выше его сил.

Глава 12

Андрей развернулся и вывел машину на проспект, ведущий к институту биохимии. Буланова разыскал на удивление быстро, институт казался вымершим.

Толкнув дверь, Андрей переступил порог и оказался в длинной, заставленной аппаратурой комнате. В воздухе витал острый запах каких-то химикалий. Удивленно подняв голову, на Андрея смотрел из-за компьютера молодой худощавый парнишка.

- Извините за вторжение... - начал Андрей. - Мне нужен Борис Валентинович Буланов.

- Это я, - парень поднялся и протянул руку.

Пожатие тонких его пальцев едва чувствовалось. Андрей пристально посмотрел ему в глаза. Буланов выдержал его взгляд и сдержанно улыбнулся. У него были тонкие черты лица, высокий лоб и по-мальчишески пухлые губы. Пока вид его ни о чем не говорил Андрею. Обычный парень около тридцати лет, вот разве взгляд его несколько растерянный, да винцом слегка попахивает.

- Меня зовут Андрей. У меня есть поручение от Валентина Федоровича Таранова. Я был в самолете с ним в последние минуты. Можно я сяду?

Буланов выключил компьютер. Работа все равно не ладилась, в душе было неуютно.

- И что за поручение?.

- Мы с ним летели в Аргентину, и над Атлантикой самолет загорелся. Нас спаслось немного, большинство погибли. Отец твой, наверно предчувствовал свою смерть. Он просил передать, что любил тебя, он хотел, чтобы ты простил его.

- Я уже давно сделал это, - голос Буланова дрогнул. Он вдруг подумал, что возможно отец и не полетел бы на край света, помирись они с ним тогда. Все надо делать во время...

- Вы чем занимаетесь в институте, если не секрет, конечно? - спросил Андрей.

- Старший научный сотрудник. Биохимик. Даже кандидат наук. Разработал новый препарат. Может слышали о "сыворотке правды". Так мой похлеще.

- Поздравляю, - вставил Андрей.

- Не с чем. Все стоит. Нет денег.

Дверь отворилась, в комнату вошел Медведев.

- Это, Степан Сергеевич, наш сотрудник, - пояснил Буланов.

Медведев кивнул, внимательно глянул на Андрея и пожал протянутую руку.

- Ни одна НИР не финансируется, ни один проект Тем более мой. Я ж сам его разработал, без заказчика.

Раздался телефонный звонок и Буланов снял трубку. Выслушав, перевел удивленный взгляд на Медведева:

- С проходной звонят. Привезли для нас груз какой-то. Ничего не понимаю.

- Я с тобой, сказал Медведев. - Мало ли что, оттащить, поднять...

Буланов повернулся к Андрею:

- Это какая-то ошибка, вы подождите, мы быстро.

Они вышли, а через несколько минут в комнату ворвался задыхающийся от быстрого бега Медведев.

- Борю схватил, прямо у ворот! Мафия! - он показал рукой на окно.

Андрей поднялся, окинув взглядом комнату: ничего тяжелого вокруг не было.

- У меня газовый ключ есть, - подсказал Медведев.

- Давайте. Быстро, - скомандовал Андрей.

Медведев бросился из комнаты и через несколько секунд вернулся с почти метровым стальным ключом в руках.

- На, держи. Только верни.

Андрей, затолкав ключ за полу куртки, бросился к двери.

Буланова подвели к блестящему черному джипу с затемненными стеклами, из чрева которого важно выбрался Беспалый. Он с удивлением вгляделся в худощавого клиента, пацан, фрайер какой-то, а столько возни создал.

- Где капуста и пушка, - без предисловий начал Беспалый.

- Ничего не понимаю, - твердо сказал Буланов.

- Имей в виду, счетчик включен, - вмешался бритоголовый и, подняв руку и демонстративно постучал ногтем по часам.

- Заткнись! - оборвал его Беспалый и продолжал уверенно и спокойно: Завтра ты должен принести девять тысяч баксов. Пушку сдашь сегодня. За каждый день просрочки - по куску. Считать умеешь?

- У меня нет таких денег, - потерянно пробормотал Буланов.

- Ты вон какой шустрый, возьмешь ещё одну кассу, - съязвил Беспалый. Ну что, думал, не найдем? - он был удовлетворен растерянностью Буланова.

- Ученый, блин, химик хренов, - добавил бритоголовый.

- Расплатишься. У тебя жена, квартира, барахлишко. Продашь - вот и бабки. Не вернешь, я тебе не завидую. И жене тоже, - в голосе Беспалого звучал металл.

- Пистолет я тогда же выбросил. Поблизости, в мусорный бачок...

- Нам это по хрену - Беспалый бросил взгляд в сторону института и насторожился. От проходной к ним торопливо шел, почти бежал высокий парень с металлическим шкворнем в руке.

Буланов с безучастным видом отвернулся.

Андрей остановился в двух шагах от бритоголового и угрожающе потряс ключом. Лицо его и поза не оставляли сомнений в его намерениях.

Беспалый мгновенно извлек из кармана короткоствольный пистолет.

- Убери ствол! - Андрей проговорил как можно спокойнее. - Мы ведь с тобой встречались, вспомни. Ты был с Бригадиром, светлая ему память.

Беспалый, узнав Андрея, снова упрятал пистолет в недрах своего роскошного пальто.

- Чем он провинился? - продолжал Андрей, кивнул на топтавшегося у джипа Буланова.

- Снял кассу у моих клиентов, - Беспалый все ещё держал руку в кармане, - Должок за ним.

- Боря, серьезно? - пораженный Андрей повернулся к Буланову.

- И пушку забрал, - вмешался бритоголовый.

- Я же сказал, выбросил я её, не понял что ли! - Буланов незаметно для себя повысил голос.

- Мужики, давайте разберемся спокойно, - он положил газовый ключ к ногам. - Сколько он вам должен?

- Девять штук. И пушку.

- Там было, если все пересчитать, три с половиной, - возмутился Буланов.

А парень-то не робкого десятка, отметил Андрей. Неужели они правы, ну и жизнь пошла.

- А расходы? Мы тебя, фраерок, несколько дней ищем. Счетчик-то включен. Плюс пушка. Завтра будет одиннадцать, - спокойно сказал Беспалый.

Андрей порылся во внутреннем кармане, и вытянул пачку банкнот. Ровно десять тысяч, будто чувствовал, что понадобятся.

- Держи, - он протянул пачку Беспалому. - Пересчитай.

- С тебя не возьму, - Беспалый сделал предостерегающий жест рукой. Ты ни при чем.

- Это его деньги. Возьми. И простите его, ребята. Он не знал, что это ваши клиенты. Молодой еще. Ошибся маленько, с кем не бывает. Разойдемся красиво. Когда-то с Бригадиром мы нормально договаривались.

- Не приплетай Бригадира, - заметил Беспалый.

Однако деньги взял, прикинул на ладони, будто взвешивая, и ловко отправил пачку в карман.

- Когда самолет упал, мы оказались вместе на острове. И жили, как братья.

- Слышал.

- Он подорвался на мине, - продолжал Андрей. - И умер на моих руках. Он сказал, передай привет Владу и ещё кое-что - для Эльзы.

- Не трепись, все знаю. Она говорила. Пока будем считать, что в расчете, - Беспалый вновь посуровел и впился взглядом в Буланова. - Что скажешь?

- Извините, - пробормотал Буланов.

- Мужики, в машину! - Беспалый окинул взглядом своих безмолвных сопровождающих. - У нас ещё один базар.

Бритоголовый и охранник послушно забрались в джип.

- Чтоб не тянуть резину... - продолжал Беспалый, когда они остались одни. - Предлагаю вам работенку. Не пыльную. Бабки крутые. Вы мне подходите. Даже ты, химик, - Беспалый сверкнул глазами в сторону Буланова.

- Наркоту что ли гнать? - спросил Буланов.

- Не обязательно, - важно проговорил Беспалый. - Есть и другие, это самое... химикалии.

- Мы подумаем, - осторожно пообещал Андрей.

- Запомни мою трубу. - Беспалый продиктовал номер телефона. Это прямой, агрегат всегда при мне, - он хопнул себя по внутреннему карману пальто и шагнул к машине.

Через несколько минут джип скрылся за поворотом.

- Это был Беспалый. Подпольный губернатор микрорайона. А ты так нетактично обошелся с его поданными. Нехорошо.

- Спасибо, Андрей, не ожидал. Я теперь твой должник, - проговорил Буланов.

- Степан Сергеевич тревогу поднял, ворвался в комнату, кричит: Борю убивают. Ты что, действительно грабанул этот пункт? Я просто не могу поверить... Если уж научные сотрудники возьмутся... Нет у меня просто в черепке не укладывается.

- Побыл бы на моем месте, уложилось, - пробормотал Буланов.

В лаборатории их с нетерпением ждал Медведев.

- Ну что? - он обвел их глазами.

- Разобрались, Степан Сергеевич. Ошибка вышла...

- Ничего себе, ошибка. Ключ-то не поуродовал?

Медведев критически оглядел инструмент и, покачав головой, отправился к себе.

- Откуда ты их знаешь?

- Длинная история. Как-нибудь расскажу. А долг... Это деньги твоего отца. Он просил передать их тебе. Как видишь, пригодились.

- Если бы я знал. Да и взял-то я взаймы, все равно бы вернул. А теперь.

- Ладно, поехали ко мне, я тебе верну остальные.

Г лава 13

Наташа встретила их с радостью: наконец-то они избавятся от опасного наследства. Как самого дорого гостя она подхватила Буланова под руку и повела показывать квартиру. Потом передала его с рук на руки Андрею и понеслась на кухню накрывать праздничный стол.

- Ну и жена у тебя... вихрь, - покачал головой Буланов, опешивший от горячего приема.

- Вот так. А куда денешься? - неопределенно пробормотал Андрей и выдвинул из-под кровати ярко раскрашенный плотно набитый пластиковый пакет.

- Держи, - он протянул его Буланову. - Здесь около четырехсот тысяч долларов. Точнее - триста девяносто. Было четыреста, десять я отдал Беспалому. Тридцать девять пачек по десять тысяч в каждой. Расписок не надо.

Буланов без единого слова принял пакет. Он даже не заглянул внутрь. Тряхнув его несколько раз в руке, чтобы прикинуть вес, он присвистнул и аккуратно отложил его на стул. Потом внимательно взглянул на Андрея.

- Ты достал это в Москве? - спросил он.

- Да. Но не один, мне помогали ещё двое. У твоего отца был тайник, в него было не так-то просто проникнуть...

- И ты искал меня, чтобы вручить мне эту кучу денег?

- Так просил твой отец.

- Но ведь ты мог взять их себе!

- Странный ты человек. К чему вся эта демагогия?

- К тому, что часть этих денег - твои.

- Твой отец все это предусмотрел. Мы с помощниками уже взяли свою долю. Ты удовлетворен? Тебе они нужны для работы. Вот они, действуй. Сколько тебе нужно, ты когда-нибудь подсчитывал?

- Тысяч триста - триста пятьдесят.

- Так о чем разговор?

В дверях появилась Наташа.

- Мальчики, что же вы, стол накрыт...

Увидев на столе бутылку водки, Буланов вздохнул:

- Всю неделю квашу.

- Помянем твоего отца, и все, - предложил Андрей. Буланов кивнул. Ритуал проделали стоя.

- Какие у вас планы? - спросила Наташа.

- Оплачу закупку сырья, оборудования, установку по выпуску эндолизина. Первая партия - для клинических испытаний и новых исследований, потом серийное производство ...

- Вам лучше открыть собственное предприятие, - сказала Наталья. Наймете в аренду помещение, подберете команду надежных людей.

- Так команда уже есть, - засмеялся Буланов. - Медведев и вы двое. Если, конечно согласны...

- Будем думать, - Андрей подмигнул Наталье.

- На основе моего препарата можно производить и обычные напитки. Мы завалим ими всю Москву, организуем рекламу. Правительственным органам, чиновникам, средствам массовой информации мы поставим его бесплатно. И все они начнут, наконец, говорить правду. Это будет неделя длинных языков. Болтологический фестиваль.

- Однако... Неужели он так действует? - Андрей недоверчиво покачал головой.

Буланов вдруг вспомнил Аллу и осекся. А она пошла бы в его команду? Он вскочил со стула:

- Андрей, можно от тебя позвонить?

- Конечно.

Они вышли в коридор, и Борис присел к телефону. Номер не отвечал.

Андрей в это время приоткрыл дверцу антресолей, незаметно достал коробку с пистолетом и скрылся в комнате.

Борис продолжал упрямо крутить диск телефона. В ответ неслись длинные гудки, Аллы снова не было дома.

Втолкнув пистолет в пакет с деньгами, Андрей снова появился в коридоре.

- У тебя проблемы? - спросил он, заметив, как помрачнел Буланов.

- Ты здесь не поможешь. Пойдем лучше, дернем.

Они вернулись в кухню и постепенно Буланов снова разговорился.

- Андрей, уже поздно, - Наташа решила переключить разговор. - А у человека серьезная поклажа.

Андрей поднялся:

- Она права. Я отвезу тебя.

Добрались без происшествий. Оставив машину напротив подъезда, поднялись на второй этаж и вошли в квартиру. Буланов бросился к телефонному аппарату и принялся просматривать номера звонивших.

- Хороший аппарат, - пробормотал он. - Спасибо Паше Кочеткову.

- Паше? Ты его знаешь? - поразился Андрей.

- Недавно познакомились. Он его и притащил, говорит, отцовский. Ты давай на кухню, я сейчас. Небольшой бардак, не обращай внимания, предупредил Буланов

Андрей оставил на вешалке куртку и с пакетом в руках прошел на кухню.

Через минуту появился Буланов.

- Я не успел сказать, Борис. В твоем наследстве есть ещё кое-что, Андрей наклонился, достал из пакета коробку и вытащил из неё небольшой вороненый вальтер с серебристой пластинкой на рукоятке.

Буланов удивленно отпрянул, лицо его оживилось, глаза заблестели.

- Газовый? - спросил он.

- Боевой. Спрячь пока подальше и оформи разрешение. Деньги у тебя теперь есть, за баксы тебе это быстро сделают. А потом и ствол зарегистрируешь. Скажешь подарок отца, получил через меня. Я подтвержу, разрешение на оружие у него было. У меня тоже есть.

Черт возьми, теперь у меня целый арсенал, мелькнуло у Буланова.

- Спасибо тебе,. - он взял в руки вальтер - Как игрушка.

- Это не игрушка, Боря. Давай пока спрячем все это хозяйство.

- Согласен. Затолкаем в стиралку на дно, а сверху завалю бельем.

Андрей снова упаковал вальтер в коробку из-под конфет и протянул её Буланову. - Пистоль спрячь отдельно.

Буланов, встав на стул, задвинул коробку на кухонный шкаф.

- Показывай, где стиралка, - Андрей подхватил пакет с деньгами.

Они прошли в ванную, Буланов выгреб из стиральной машины белье, заложил на дно пакет и набросал сверху несколько рубашек.

- А может быть куда-нибудь еще? - засомневался Андрей.

- Куда? Здесь и коробку спичек не спрячешь. Мне не до рубашек, жене они вообще до лампочки, она все равно не стирает. В общем... - он вдруг помрачнел и замолчал.

- Тебе виднее, - пожал плечами Андрей.

- Я позвоню. Посиди пока на кухне, - сказал Буланов.

Через несколько минут он вернулся, покачиваясь обошел вокруг стола и рухнул на стул. Андрея поразил его вид: бледное смятое лицо, потерянный взгляд.

- Проблемы?

- Есть немного. С подругой у меня расклеилось... Номер в офисе опять не отвечает. Она снова неизвестно где.

Андрей положил ему на плечо руку:

- У неё могут быть и свои дела. С чего ты взял, что она водит тебя за нос?

- С чего? А что бы ты подумал, если бы случайно увидел, как её какой-то тип, ведет к машине, сажает, и они укатывают. Какие-то дежурства на фирме, местные командировки. Подруга её - помощник генерального директора. Разведенная. Одной ей шляться скучно, вот и нашла компаньонку.

- Ложись спать. Утро вечера мудренее, - Андрей почти насильно повел его в гостиную. Буланов повалился на диван и отвернулся к стенке.

Андрей прошел на кухню, проверил электроплиту, убрал со стола посуду и снова заглянул в гостиную.

- Борис, ты спишь? Я поехал. Послезавтра загляну.

Буланов не отвечал. Подождав несколько секунд, Андрей направился к выходу. В прихожей его остановил телефонный звонок. Поколебавшись, Андрей снял трубку.

- Алло? - спросил женский голос.

- Да, - Андрей теперь говорил едва слышно.

- Что с тобой? Что-нибудь случилось? Это Жанна, ты не узнаешь? - в голосе её звучала наигранная обида.

- Борис спит. Что-нибудь передать?

- Нет, нет. Я перезвоню, - трубка щелкнула, и раздались гудки. А он не такой уж и отшельник, мой новый компаньон, подумал Андрей и машинально взглянул на красноватое табло АОНа, на котором горело семизначное число. Судя по первым трем цифрам, находилась эта Жанна где-то недалеко от центра.

Андрей набросил куртку, защелкнул дверь на замок и спустился к машине.

Через полчаса Буланов поднялся и покачиваясь направился к телефону. Ни офис, ни Альбина не отвечали. Он набирал снова и снова, а в ответ неслись длинные равнодушные гудки. Зачем ему эти поиски, подумал он, эта идиотская ясность? В чем он хочет убедиться? Поймать её за руку. Хватит на сегодня звонков.

Обнаружив в холодильнике бутылку "Куликовской битвы", он не отрываясь и не чувствуя жгучего вкуса, прямо из горлышка наполовину опустошил её. Опьянение не приходило, а сознанию не становилось легче. Прихватив с собой бутылку, на дне которой плескались остатки коньячного напитка, он заглянул в ванну. Достал из стиральной машины пластиковый пакет с деньгами и отправился в гостиную. Может быть, Алла ещё придет сегодня, интересно, что она скажет, когда увидит эти толстые пачки. По пути извлек из-за книг добытый в обменном пункте пистолет, лихо, чтобы взбодриться, передернул затвор и снова повалился на диван.

А ещё через полчаса в комнате прогремел выстрел.

Глава 14

Начальник следственной группы Анатолий Сергеевич Сергушов бегло пролистал последнюю папку с протоколами, отодвинул её в сторону и выключил настольную лампу.

Еще недавно в Москве было гораздо тише. Шел бархатный сезон, и самая напористая и энергичная часть населения - предприниматели, банкиры, воры в законе и законные воры - ловкачи и мошенники всех масштабов и специальностей, прихватив челядь: охрану, секретарш и подруг, двинулись на курорты. Замерли биржи, успокоился валютный курс рубля, рассосались автомобильные пробки на Садовом кольце. Отправились передохнуть оставшиеся без дела киллеры и рэкетиры. Оперативные сводки МВД потускнели, из них исчез боевой накал, они даже напоминали скучные сообщения времен застоя.

И вот теперь, судя по всему, клиенты , возвратились и, набравшись сил, с удвоенной энергией взялись за оружие. Никак не успокоятся: рубят, режут, стреляют... Когда же у них, наконец, кончатся злость и боеприпасы...

Он снял трубку и позвонил дежурному:

- Голосов не возвращался?

- Прибыл, сидит у нас, листает сводки происшествий.

- Направь-ка его ко мне.

Голосов, высокий, благоухающий одеколоном, появился через несколько минут. В густых темных волосах и на куртке блестела влага. Худощавое, чернобровое и неулыбчивое лицо его сейчас казалось особенно хмурым.

- Ты чего такой мрачный?

- Машина сломалась, черт бы её побрал. Пришлось своим ходом, - Голосов стянул куртку и аккуратно поставил на стул кейс. - Час потерял...

- Нашел от чего киснуть. Зато появилось время подумать. Психологи говорят: ходьба способствует мышлению. Где ты так напарфюмерился? Сергушов сморщил свой короткий нос, округлое лицо его расплылось. - С тобой посидишь пять минут в нашей конуре и концы отдашь от удушья.

- Здесь так все прокурено, Толя, что ведро одеколона вылей, не заметишь.

- Ну что там по Буланову? - перешел к делу Сергушов.

Голосов присел , расстегнул кейс и, вытянув из кейса кипу листов, протянул Сергушову.

- Вот. Протокол осмотра места происшествия, показания свидетелей... На пальце мозоль набил, пока написал.

- У меня в глазах рябит от бумаг, - Сергушов кивнул на пачку серых папок на краю стола. Давай-ка все своими словами. С самого начала и самое существенное. Порассуждаем вместе.

- Он кандидат наук, ведущий научный сотрудник в НИИ биохимии. Жена потерпевшего Алла Васильевна Буланова, ночевала у своей подруги. Вместе работают, составляли отчет. Вернулась в 9 утра, удивилась, что в прихожей горит свет, потом заметила на вешалке куртку мужа и прошла в гостиную. Он лежал на диване на спине, навзничь с полусогнутой, поднятой к голове правой рукой, в которой был пистолет. Правая сторона лица, волосы и подушка были в запекшейся крови. В комнате, несмотря на приоткрытое окно, стоял сильный запах алкоголя. Порожняя бутылка коньячного напитка стояла у дивана. Она вызвала милицию, а через час прибыл и я. При осмотре места происшествия... - Голосов потянулся за протоколом.

- Я же сказал, без бумаг... - остановил его Сергушов.

Голосов вздохнул и продолжал:

- ...На диване обнаружен труп мужчины, в положении на спине, с огнестрельной раной, входное отверстие в области правой скуловой кости, выходное - в левой теменной области. Пистолет "ПМ" лежал у его правой руки. Пуля прошла сквозь спинку дивана, отрикошетила от стены и найдена в углу за диваном. Гильза обнаружена у противоположной стены. Смерть наступила мгновенно, эксперт считает - между 11 и часом ночи...

- Что значит эксперт? Что, в доме никто не слышал выстрела? Ночью выключатель щелкнет, и то слышно.

- Никто, Толя. У них кирпичный дом, звукоизоляция получше. Я опросил жильцов...В соседней квартире хозяев не было дома, две квартиры напротив достаточно далеко и действительно могли не слышать, все смотрели телевизор. В квартире наверху хозяева в отъезде. В квартире на первом этаже хозяин был дома, но перед тем выкушал полбутылки водки и под парами смотрел телевизор. Тоже ничего не слышал. Жители из дома напротив тоже ничего не заметили. Повторяю, я лично всех допрашивал...

- Ты только не сердись, дорогой мой, но свидетелей не допрашивают. Из них выуживают информацию. С ними ласково беседуют, с улыбкой и анекдотами. С подходом.

- Это я и без тебя знаю, - обиделся Голосов.

- Ладно, давай дальше.

- Квартира Булановых на втором этаже, окна выходят во двор. Замок на входной двери не нарушен, следов взлома нет. Следов борьбы и похищенных вещей нет. Каких либо предсмертных писем или записок не обнаружено. Я смотрел его блокнот, там в основном химические формулы и несколько телефонов, я их выписал... Их собственный телефон, кстати с автоматическим определителем номеров, был отключен, вилка питания выдернута из розетки. Кто ему звонил, теперь не определишь. Жена говорит, накануне был включен.

- Зачем ему понадобилось его отключать? - спросил Сергушов. - И почему было открыто окно?

- Точнее, приоткрыто. Оно вообще не запиралось: неисправен запор, как объяснила Буланова... Она давно просила мужа починить его. Каких-либо следов у окна, на подоконнике и на грунте под окном не обнаружено.

- Как Буланова объясняет происшествие? - перебил его Сергушов.

- Считает, что несчастный случай. В пьяном виде упражнялся с пистолетом и выстрелил. Буланов, как она уверяет, с детства был неравнодушен к пистолетам.

- Женская логика. Кто из мальчишек к ним равнодушен? Как выглядела Буланова?

- Потрясенной. Но держалась твердо. Без причитаний, без истерик и валерьянки.

- Что сказала о происхождении пистолета?

- Утверждает, что ничего о нем не знала. Кстати, у неё тоже есть газовый, оформлен по всем правилам.

- Боевая семейка, - вставил Сергушов.

- Да уж. Я потом ещё кое-что расскажу, интересное. Обрати пока лишь внимание, что в карманах у него найдено полторы тысячи долларов и две тысячи рублей. Для неё это тоже оказалось сюрпризом.

- Я позвонил ребятам из угро передал номер пистолета. Через полчаса они мне отыскали его в картотеке. Пистолет этот был похищен при налете на пункт обмена валюты, две недели назад. Я ездил к ним. Рост и комплекция Буланова совпадают с описанием нападавшего, только физиономия была почернее. Но с перепугу все черным кажется. В руках у него был пистолет, они не знали, что газовый. Скорее всего, из дома, пистолет жены, в обойме не хватает трех патронов. Так что деньги в его карманах скорее всего оттуда.

- Так... - Сергушов откинулся на спинку стула. - Это интересно. Боевые действия перекинулись в научную среду. Если уж научные работники взялись за оружие, тогда туши свет. Их в Москве тысячи, и все без денег. И без перспектив.

- У него перспективы, как раз были... Голосов значительно посмотрел на Сергушова. - Буланов - сын банкира Таранова, правда они не жили вместе и не поддерживали отношений, но... По словам жены, Таранов недавно пытался наладить отношения, предлагал денежную помощь, но сынок отказался.

- Тот самый Таранов? - Деталь, конечно интересная, но что она нам дает? - пожал плечами Сергушов. - Держи пока в уме. Итак, первая версия несчастный случай, так? - Сергушов посмотрел на Голосова в упор, требовалось определить, насколько уверен в этой версии его помощник. Волевое лицо Голосова было непроницаемым. Красивый парень, подумал Сергушов, мрачноват только.

- Что сказал эксперт? - спросил он.

- Официальное заключение не готово. Пока он уверен, что выстрел произведен в упор. Характерное осаднение кожи, разрушение костей... Не с близкого расстояния, а в упор. Ствол был прислонен к коже. Отпечатки пальцев на пистолете и на бутылке - Буланова. Следов борьбы нет. Вполне тянет на самоубийство. Человек он был, по словам жены непредсказуемый, импульсивный, это же подтверждают и сослуживцы - я и в институте побывал. Кстати, там его тоже считают человеком неуравновешенным.

- Где ты сейчас найдешь уравновешенного, Юра?

- А ты?

- Не отвлекайся. - Сергушов значительно поднял палец.

- Не ладилось у него с работой, с женой. Последнее время он сильно попивал. Потом, этот случай с обменным пунктом... Может, совесть мучила?

- Не смеши, Юра. Налетчики не стреляются. Он ведь взял не только деньги, но и оружие. Может быть для того, чтобы снова пустить его в ход?

- Выпил перед выстрелом, - продолжал Голосов. - Пол-литра на пустой желудок...

- Это не выпил, а напился. В таком состоянии не до самоубийства. В потолок палить - да. Насколько я понял, пока нельзя полностью исключить, что кто-то ещё присутствовал в квартире и помог ему нажать спусковой крючок. Не нравится мне это открытое окно. Да ещё второй этаж. Тем более, что в желудок Буланова перед выстрелом влита бутылка коньячного пойла...

- Коньячного напитка, - вставил Голосов.

- Какая разница? Явных врагов у него пока не обнаружено, так?

- Пока трудно сказать... В принципе, ребята из пункта обмена валюты, если бы его выследили, могли бы и наказать... - заметил Голосов.

- Зачем для обычной разборки проникать в дом? Подкараулили бы в подъезде... Надо опросить всех, кто с ним встречался в последнее время. Враги часто находятся именно среди приятелей. Факты нужны, Юра. Версий много оттого, что мало фактов. А много версий - это все равно, что ни одной.

- В принципе мотивы можно найти и у Булановой. Ссорились, возможно, собирались разводиться, значит, квартирная проблема.

- В каждой семье бывают скандалы, но редко кто убивает друг друга...

- А помнишь, как одна женушка напоила своего благоверного, а потом перевалила его через балкон, с восьмого этажа? А у Булановых только второй, выброси - не разобьется... А тут случайно обнаружила этот его пистолет и...

- Она тебе не понравилась? Крутая дама?

- Не то что бы, но... С характером. Молчит.

- Чужая душа - потемки, Юра. А мотив - не улика. За мотив не привлечешь. Насколько я понял, у неё ещё и алиби?

- Но алиби так себе - была у подруги, больше никто её не видел

- У подруги? Кто она?

- Тоже работает в их фирме.

- Переговори с ней. Пока самая правдоподобная версия - несчастный случай. Если бы не это открытое окно, и не второй этаж под ним, всего каких - то шесть метров, можно было бы дело сворачивать. Даю тебе день на доработку. - Сергушов кивнул на бумажные папки на столе . - У нас ещё три трупа, из них два неопознанных...И когда только это все кончится?

- Кончится когда-нибудь, не может же это продолжаться вечно. Людей то все-таки ограниченное количество... - Голосов поднялся и повернулся к сейфу.

- Оптимист. Ты молодой еще, может и дотянешь, когда будет потише. Слышал, что армию собираются сокращать на полмиллиона?

- Ну.

- А это пятьсот тысяч стволов, не считая гранат, динамита и прочей дряни. И процентов десять из этого арсенала уйдет налево. Несколько криминальных дивизий можно оснастить. Так что работы нам только прибавится, - Сергушов посмотрел на часы. - Девятый час. Будем собираться по домам?

- Я ещё зайду к дежурному, полистаю сводки происшествий.

- Если что-нибудь откопаешь, звони домой.

Глава 15

Грузный Петровский, не обращая внимания на одышку, пронесся по лестнице на третий этаж, где ему был выделен отдельный кабинет и набрал телефон Жанны.

Знакомый ласково вкрадчивый голос спросил:

- Я слушаю, кто это?

- Нам надо срочно встретиться.

- Что-то случилось?

- Нам надо срочно встретиться, ты поняла? Сегодня же!

- Альберт, сегодня никак не могу. К сожалению.

- Это срочное дело. Чрезвычайное! - вскипел Петровский. - Я буду через час. И вызови мне этого своего, как его, помощника, - он швырнул трубку.

Чтобы успокоиться, Петровский несколько раз глубоко вздохнул. Как мог он так размагнититься...Вот что значит обаяние молодости, мягкие локоны, точеный носик и с поволокой глаза...Артистка.

Замкнул кабинет, Петровский бросился по бесшумному коридору. Сбежав вниз по лестнице и, едва не налетев у выхода на дежурного, он покинул офис.

Жанна встретила его необыкновенно радостно. Прижалась, обдав волной духов, чмокнула в щеку? безошибочно почувствовал его напряжение и отчужденность.

Петровский, молча отстранив её, снял пальто, прошел в холл и повалился в кресло.

- Тебе что - коктейль, кофе? Я только что приготовила.

- Кофе, - бросил он.

- Ты что такой взъерошенный? - небрежно проговорила она, расставляя чашки. Артур скоро будет. Что-то случилось?

- Не будем темнить, Жанна, - он усадил её в кресло напротив себя. - Ты прекрасно все знаешь.

- Ты имеешь в виду Буланова? - спокойно спросила она.

- Вот именно. Ты думаешь, я поверю в самоубийство, или в несчастный случай? Что ты там натворила со своими головорезами? И где деньги? Не шути с огнем.

- С каким огнем? Я сама узнала случайно. Клянусь. Сам посуди, зачем мне это? Он и так был у меня в руках. Кроме того... Он мне просто нравился. Да, да.

- А этот, твой... Артур?

- Он вообще был не в курсе. Он занимался его женой. А! Послушай, а если это сделала она?

- Да? С чего бы это? - ядовито заметил Петровский.

- Не знаю. Из-за ревности, - Жанна вышла из кухни и вернулась с дымящимся кофейником.

- Не смеши. Топорная работа, вот что я тебе скажу... Начнется следствие, установят, с кем он встречался последнее время, что делал...

- Мало ли с кем... Он, например, рассказывал, что познакомился недавно с сотрудником своего отца, Кочетковым.

- С Кочетковым? - удивился Петровский. - Да он туп, как сибирский валенок. Как они могли встречаться, зачем?

- Спроси это у Кочеткова.

Из прихожей раздался мелодичный звон.

- Это Артур, - обрадовалась Жанна и бросилась к двери.

Петровский окинул вошедшего острым ревнивым взглядом.

Высокий, мускулистый, длинноногий. Чернявая, блестящая, будто засаленная физиономия. Настоящий жеребец, подвел итого Петровский, поднимаясь с кресла.

Они обменялись рукопожатиями.

- Это - Артур, а это - Альберт Григорьевич, - смиренно представила их друг другу Жанна.

- Вот что, ребята, - строгим тоном школьного учителя начал Петровский, когда они снова устроились за столом. - Давайте-ка откровенно. Буланов погиб, так?

Жанна послушно кивнула, Артур задумчиво молчал.

- Для официального следствия мы с вами последний месяц не встречались. Но вообще-то знакомы. Случайно познакомились раньше... На какой-то презентации. Это, повторяю, - для официального следствия. - Он сделал многозначительную паузу. - А для нашего внутреннего расследования будьте добры выложить все начистоту...

- Я все уже сказала, - поспешно вставила Жанна.

- Для какого ещё внутреннего расследования? - насторожился Артур.

- Узнаешь в свое время...Если не договоримся, - грубо отрезал Петровский. - Отвечай на вопросы.

- А ты кто такой, чтобы меня допрашивать? - Артур развязно развалился в кресле.

- Жанночка, объясни своему компаньону ситуацию, - вкрадчиво проговорил Петровский.

- При чем здесь я? Оставьте меня в покое, - Жанна вскочила на ноги и, демонстрируя возмущение, покинула холл.

- Ты что к ней пристал, козел? - глаза Артура налились яростью. - Что ты тут вообще расселся? - он выложил на колени тяжелые кулаки и выразительно пошевелил пальцами.

- Что, что? - повысил голос Петровский, окончательно потеряв терпение.

- То самое. Пшел отсюда, пока я тебе рога не свернул. И забудь сюда дорогу. Обходи этот дом стороной, - он медленно встал из кресла и развернул плечи.

Петровский не спеша с достоинством поднялся. Лицо его было непроницаемым, глаза горели от ярости.

- Ну что ж, - он направился в прихожую. В дверях повернулся, словно наткнулся на препятствие, и резко выкрикнул:

- Жанна!

Она немедленно появилась в холле, словно только и ждала этого призыва.

- Объясни своему долбуну, - Петровский кивнул в сторону Артура, - кто я такой. Завтра встретимся где обычно. В шесть вечера. Столик я закажу. И не вздумайте смотаться из города. Вас найдут, из-под земли достанут. И разговор тогда будет другим, - Петровский снял с вешалки пальто, окинул всех многозначительным взглядом, мельком осмотрел себя в настенное в бронзовой оправе зеркало и продолжал, в упор глядя на Артура: - Ты понял? Завтра в шесть.

Он оделся и привычно оттянул рычажок замка: - До завтра, ребята.

- Зачем ты затеял скандал? Ты же знаешь, он был почти директором банка... Своя служба охраны, черная сеть, менты...У него все схвачено. Зачем нам эта разборка? Что за манеры, Артур?

- В МГИМО не обучались... Плевал я на него...Болтовня все это. Что он может?

- Связи-то остались! Надо было молчать, а ты распустил язык.

- Билеты у нас на руках, паспорта, визы, о чем речь? Что за паника?

- Он в один момент все может аннулировать, Арик Нас развернут прямо в аэропорту. Он все может...

- Тогда верни его...Быстро. Тащи сюда.

Жанна сорвалась с места и выбежала на лестничную площадку - никого, только прощальный гул лифта раздавался снизу. Чертыхнувшись, она понеслась по ступенькам.

Петровский, склонившись у дверцы белого "Вольво", возился с ключами.

- Альберт, подожди...

- Что еще?

- Поднимись, есть разговор... Ну что ты сразу в бутылку... - она нервно рассмеялась. - Погорячились и хватит. Пойдем.

- Дошло, наконец. - он повернулся, и сохраняя обиженный вид, с достоинством двинулся к двери.

Артур тем временем связался по телефону с компаньоном.

- Корж, ты что, спишь?

- Не, а что? - голос был хриплым и сонным.

- Собирайся. Приготовь инструменты.

- Все? - поинтересовался Корж.

- Ты что, тупой? - выкрикнул Артур.

Стукнула входная дверь, и появились Жанна и Петровский. Мясистое лицо Петровского выглядело мрачным и обиженным.

- Извините, Альберт Григорьевич за козла. Нервы ни к черту, - Артур сконфуженно поскреб в затылке.

- Ладно, - Петровский махнул рукой. Что возьмешь с идиота, подумал он.

- Мы действительно не трогали Буланова, поверь. Мы вошли, он лежал с простреленной головой на диване. Это было ужасно, - Жанна завела глаза под потолок. Артур хранил молчание.

- Где деньги? - прервал её Петровский.

- Их оказалось не так уж много, всего сто тысяч, - Жанна стрельнула глазами в сторону Артура.

- Да, десять пачек, - подтвердил Артур.

Ополовинили, решил про себя Петровский, ладно, разберемся, никуда вы от меня теперь не денетесь.

- Оставь себе десять процентов, остальное передашь мне. Где деньги? повторил Петровский.

- Они у моего приятеля, он привезет, я позвоню... - Артур двинулся было к телефону.

- Пусть везет их ко мне в офис...

- Зачем нам там светиться? - рассудительно проговорил Артур. Передадим в машине, не доезжая за квартал... Не все ли равно?

- Окей, - согласился Петровский. - Звони.

Артур прошел к телефону, Петровский повернулся, вслушиваясь в разговор.

- ... Там двор с аркой. Заезжай туда и жди. Захвати бабки. Все, черт побери, все десять пачек...

Артур вернулся и с самым покорным видом обратился к Петровскому:

- Все, Альберт Григорьевич, можно я с вами? Тачка барахлит...

- Поехали, - Петровский поднялся и, не попрощавшись с Жанной, направился к двери.

Артур появился на улице, когда Петровский уже завел мотор.

Он молча устроился рядом, и машина тронулась.

За полчаса добрались до условленного места; Корж, подняв воротник куртки, топтался в глубине пустынного двора. Забравшись на заднее сиденье. пробормотал:

- Здравствуйте.

- Принес? - не отвечая на приветствие спросил Петровский.

- Сейчас... - Корж запустил правую руку за отворот широкой куртки.

На безлюдном дворе сгущались сумерки. Деревья за низкими коробками металлических гаражей сливались в сплошную бурую массу.

Артур не успел уловить момент, когда Корж выхватил оружие. Раздался негромкий хлопок, словно кто-то мягко щелкнул дверцей. Петровский, отброшенный вперед выстрелом в затылок, упал головой на рулевое колесо. На лобовом стекле вокруг небольшого отверстия расплывалось кровавое пятно. Корж, ухватив поникшего Петровского за ворот, повалил податливое теперь тело на пол, к педалям управления. Вытянув из-под оцепеневшего от неожиданного выстрела Артура плотную накидку для сиденья, он набросил её на тело Петровского и втолкнул за сиденье пистолет. Они спокойно вышли из машины и пересекли безлюдный двор. Оказавшись на параллельной улице, где стоял "БМВ" Коржа они без единого слова открыли дверцы и покатили к центру.

Глава 16

Через день, как и договаривались, Андрей позвонил Буланову домой.

Незнакомый женский голос монотонным механическим тоном произнес:

- Бориса нет. Он умер.

Андрею показалось, что поплыл под ногами пол, когда-то именно так покачивалась под ногами земля после долгих перелетов.

- Когда? - выдохнул он.

- Позавчера, ночью, - снова, как автоответчик проговорил женский голос.

- А вы...вы кто?

- Я его жена.

- Алла? . - переспросил Андрей. - Что произошло?

- А вы кто?

- Я его друг, Андрей.

- Что-то много последнее время у него развелось друзей. Он застрелился.

- Я... я сейчас к вам приеду.

- Как хотите, - из трубки раздались короткие гудки.

Андрей извлек из глубины письменного стола пачку серо зеленых сто долларовых банкнот и ярко красное удостоверение "Служба безопасности", которое он не успел сдать в банк. Когда-то, просмотрев эту книжицу, его приятель Стас сказал ему: "Ну и ксива. Не поймешь даже откуда. Так и хочется вскинуть руки вверх".

Оставив на столе записку, "Уехал по срочному делу", он скатился по лестнице и бросился к машине. Через сорок минут он уже поднимался в квартиру Буланова. Дверь была не заперта, Андрей постучался и переступил через порог.

Навстречу ему вышла молодая среднего роста женщина, в полутьме коридора влажно блестели её глаза.

- Здравствуйте. Извините, что вошел вот так. Я звонил вам недавно. Меня зовут Андрей. Может быть нужна моя помощь?

- Здравствуйте, я - Алла Васильевна. Проходите, - она повернулась и направилась в кухню. Андрей двинулся за ней.

- Присаживайтесь, - она кивнула на стул и подошла к окну. В кухне пахло табаком, на подоконнике из пепельницы торчали длинные окурки.

- Что же все-таки случилось? - спросил Андрей.

- Следователь считает, он застрелился... Несчастный случай или... самоубийство.

- Не может быть! - вырвалось у Андрея.

Буланова пожала плечами:

- Другими данными я не располагаю.

Андрей теперь рассмотрел её - стройная, темноволосая, лицо красивое, но холодноватое, отчужденное. Короткая прическа, гордая посадка головы. Твердый взгляд прозрачно серых покрасневших глаз.

- Видите ли, - смешался Андрей под её пристальным взглядом. - Каких-то полтора дня назад мы сидели вот здесь же вечером, у него была масса планов. Я не могу поверить.

- Я допоздна пробыла на работе, потом осталась ночевать у подруги. А утром, когда вернулась, нашла его на диване с простреленной головой. Вся подушка была пропитана кровью. Рядом - пистолет. И откуда он только взялся. Ужасно.

- А записка какая-нибудь... - начал Андрей.

- Какие могут быть записки, если перед этим он опустошил целую бутылку... На полу у кровати стояла, совершенно пустая. И откуда у него пистолет, ума не приложу? Зачем он ему был нужен?

- Не могу поверить, - пробормотал Андрей.

- Я тоже не могу, и, тем не менее... - голос её дрогнул, она отвернулась, постояла мгновенье спиной к нему, потом, обдав его волной духов, быстро вышла из кухни. Андрей услышал, как в ванне зажурчала вода. Через несколько минут Буланова вернулась.

- Вас не удивляет, что у него был пистолет? Откуда он у него взялся? снова спросила она.

- В Москве сейчас довольно легко достать оружие, - смутился Андрей. Пистолет, проклятый "вальтер", не следовало оставлять его Буланову, билась в голове мысль.

- Что вы хотели мне сказать и чем собираетесь помочь? - спросила Буланова.

Говорит довольно спокойно, подумал он, сложная дама.

- Видите ли, Ала Васильевна, - Андрей заколебался, и посмотрел на неё в упор. Тщательно наложенный макияж не мог скрыть припухших век. Андрею вдруг стало жаль её.

- В тот вечер, - продолжал Андрей, - мы с ним спрятали здесь деньги, валюту. Нет, нет... вы не подумайте плохого. Я работал с его отцом, и он просил передать деньги Борису. И вот... Нет, я не могу поверить. Он говорил о своем открытии, у него была масса планов.

- Вы просто мало его знаете. Это был непредсказуемый человек. Он мог сделать все, что угодно. Но это так, к слову.

- Борис вам что-нибудь говорил о деньгах? - Андрей повторил вопрос.

- Намекал. Я не воспринимала это всерьез. Он всегда был фантазером. Следователь нашел у него в карманах полторы тысячи долларов...

- Это не то. Скорее всего, он отложил их на карманные расходы. Остальные были в стиральной машине, на дне, - Андрей кивнул в сторону ванной.

- Вот видите...Я вам говорила. Нашел место, куда прятать деньги... Алла покачала головой.

- Он сказал, - Андрей смущенно переступил с ноги на ногу. - Когда жена надумает устроить стирку...

- Вот тогда она и обнаружит клад. Так? А это бывает редко, и будет не скоро... Ну, договаривайте, ведь так?

- Почти, - пробормотал Андрей.

- Ему действительно долго бы пришлось ждать, - холодно заметила Буланова.

- Это его идея, - смутился Андрей.

- Не сомневаюсь. Это в его стиле.

- Может быть все-таки посмотрим ?

Буланова молча последовала за ним.

В стиральной машине, кроме нескольких мужских сорочек ничего не было.

- И много там было денег? - довольно равнодушно спросила Буланова.

- Почти четыреста тысяч долларов. Если точно - триста девяносто.

- Он был очень неосторожный человек, а вы ему такие деньги.

- Это было наследство его отца, Таранова. Я лишь передал их ему. Но кто-то его выследил, кто-то очень точно все рассчитал, - сказал Андрей. Можно, я посмотрю телефон?

- Да ради Бога.

Андрей вышел в коридор и присел у аппарата. Алла осталась в кухне. Он нажал кнопку просмотра памяти автоматического определителя номеров, на багровом табло светились точки. Память была опустошена.

Андрей поднялся и вернулся в кухню. Алла стояла у окна и курила.

- Вы телефон не отключали? - Андрей опустился на стул.

- Нет, а что?

- Ни одного телефонного номера.

- Это ничего не даст. Ему звонили десятки людей, просто он всем давал свой телефон. Он был простодушным человеком, к сожалению. Возможно вы думаете, что перед вами твердая и рассудительная женщина... Просто я уже выплакалась. Извините, но мне бы хотелось остаться одной.

- Да, да... Сейчас я пойду. Только... Вы не помните фамилию следователя, который ведет это дело?

- Помню. Голосов Юрий Аркадьевич. Вот его телефон, - она протянула Андрею визитную карточку. - Дать карандаш?

- Спасибо, я запомнил, - пробормотал Андрей. Это был хорошо знакомый ему телефон следственной группы Сергушова. Так, подумал он, значит, этим делом занимаются его старые знакомые, уже неплохо. Позвонить что ли, поздравить с каким-нибудь праздником... Напомнить о себе...

- Если исчезли деньги, это не было ни несчастным случаем, ни тем более самоубийством. Понимаете? Вы должны помочь мне.

- Все равно они не будут никого искать. Несчастный случай - очень удобный вариант.

- Вы должны мне помочь, - упрямо повторил Андрей.

- В чем? Чтобы доказать, что его кто-то убил? Это его не оживит. Убийство все равно не раскроют. Начнут вызывать в милицию меня, вас, других людей, копаться в нашей жизни. И потом... мне легче думать, что он ушел из жизни сам. Случайно или неслучайно, но сам. Не так больно. Гораздо хуже, если докажут, что это убийство, а убийца будет расхаживать на свободе. Тяжело знать это. А ему все равно не поможешь. Я уже смирилась, я покоя хочу, понимаете? А вы собираетесь все разворошить снова.

- Квартира была заперта, когда вы вошли?

- Да.

- А соседи? Они что-нибудь слышали?

- Рядом живет одна бабуля, она ничего не знает, спала. Наверху квартира пустует. Следователь всех опрашивал.

- А внизу?

- Михаил Петрович? Где ему, он редкий день трезвый. Нет, он ничего не слышал, следователь с ним говорил.

- Разрешите мне ещё позвонить вам... Может быть появятся новые сведения. Поверьте, хотя мы были и мало знакомы, он мне нравился. Примите мои сочувствия.

- Завтра похороны. В одиннадцать. Если сможете, приходите.

Вот так, мелькнуло у Андрея. Человек был полон планов, а сегодня нет ни его самого, ни его планов, и завтра похороны.

- Постараюсь, - Андрей на мгновенье задумался. - Пожалуй, я, проскочу к нему в институт, - Андрей поднялся. - Правда, я там знаю только Степана Сергеевича...

- Директор Василий Георгиевич Огородов.

Попрощавшись, он спустился вниз и обошел дом. Потом поднял голову: сквозь редкие весенние кусты в окне только что оставленной им квартиры темнела неподвижная фигура Булановой.

Второй этаж, подумал Андрей, забраться в окно и выбраться обратно, никаких проблем, а дверь может оставаться запертой изнутри. Лично он без труда выпрыгнул бы оттуда.

Он вернулся в подъезд и позвонил в дверь под квартирой Булановых. Щелкнул замок и перед Андреем предстал невысокий человек средних лет. Он был в затасканном спортивном костюме, белых тапочках и слегка навеселе.

- Михаил Петрович? - как можно ласковее спросил Андрей и показал свое солидное, с крупными, тесненными золотыми буквами удостоверение. - Я хотел бы поговорить с вами, если не возражаете.

- По поводу их? - мужчина, мельком взглянув на документ, показал пальцем на второй этаж.

- Да.

- Так я ничего не видел. А с вашими собратьями я уже встречался. Вчера. Все вроде обговорили.

- Я из другого ведомства. Мы не ведем расследование, мы собираем информацию. Хотите? - Андрей распечатал пачку "Мальборо" и протянул мужчине.

- Ведомств развелось, елки-палки, - пробормотал тот, однако сигарету взял, и лицом несколько подобрел. - Ну ладно, проходите, только недолго, я тороплюсь.

Он проводил Андрея на кухню и предложил стул. Обстановка была спартанской: старенькие обои, потрескавшиеся стулья и стол, тронутый на боках ржавчиной холодильник, в углу за дверью блестело скопище пустых бутылок.

- Давайте познакомимся. Я - Андрей Николаевич: - как можно более непринужденно представился Андрей.

- Только ведь я...

- Ничего не видел, не слышал и не знаете, да? Это я уже понял. Видите ли, Михаил Петрович, я ничего не записываю, и вы для меня никакой не свидетель. Меня даже не интересует ваша фамилия. Мы сами работаем за деньги, и оплатим вашу информацию. Но информацию точную. Даже, если она и не поможет расследованию. Очных ставок мы не устраиваем, следственных мероприятий не проводим, к суду не стремимся. Сведения, которые вы нам сообщите, останутся между нами. Кроме того, вы всегда можете отказаться от своих слов. Как видите, у меня нет за пазухой ни адвоката, ни свидетеля, ни магнитофона. Мы поговорим и разойдемся. Но повторяю, за вашу информацию я заплачу, - Андрей вытянул из кармана сто долларов и положил на стол перед новым знакомым.

- А насчет микрофона это самое, - поразившись видом денег, сдавленно проговорил Михаил Петрович.

Андрей вышел в прихожую и, сняв куртку, остался в легком свитере. Возвратившись, перед тем как присесть вывернул карманы брюк.

- Видите - ничего. Можете говорить в полголоса и в сторону.

- Ладно, только то, что я вам расскажу, стоит дороже.

Андрей без единого слова выложил на стол ещё сотню.

Михаил Петрович присвистнул и застыл, потеряв дар слова. Он поднял глаза на Андрея, теперь в них отражалась явная симпатия.

- И это не предел. Все зависит от ценностей сведений, - заметил Андрей. - Рассказывайте. Только без фантазий.

- Живу я тихо. Днем работу ищу, вечером смотрю телевизор. Жена у дочери, с внучкой нянчится. Позавчера вечером по телевизору шла ерунда какая-то. Но без пальбы. И две серии. И вдруг слышу над головой, на втором этаже - бах! Выстрел! Я так и обомлел. Прислушался - тишина. Смотрю кино дальше. Потом встал покурить у окна. Чуть приоткрыл раму, в щель воздух дует. Стою, курю. Вдруг сверху тень и шлеп прямо почти перед окном. Человек! Замер он несколько секунд, поднялся и потащился к кустам. И, главное - прихрамывал. Еле двигался. Видать ногу подвернул. Я сигарету притушил, за ключ и в дверь. Выскользнул из подъезда, а он в это время до кустов доковылял и полез прямо сквозь них. Как лось. Я - на дорожку, сворачиваю к углу, а он уже через кусты продрался и хромает к машине. Она у него на выезде из двора стояла. Высокий парень, здоровенный бугай, вроде вас. Извините, конечно. Залез он в машину, и с места - в карьер. Только его и видели.

- На какую ногу он хромал? - Андрей слушал, боясь пропустить слово.

- Эту самую. Михаил Петрович поднялся и попеременно постучал пятками по полу. - Правую. Точно правую. - Он снова сел.

- Так... А что за машина?

- Черная, как антрацит, снизу грязная, как собака. Грязь серая, заметная. На правом боку, она правым боком ко мне стояла, похоже - вмятина.

- Похоже или точно?

- Похоже, точно.

А у него художественный дар, подумал Андрей, мне повезло, если, конечно, не сочиняет.

- Марка машины? - спросил Андрей.

- Черный "Жигуль", ну, обрубок этот: "восьмерка" или "девятка".

- В чем он был одет?

- В кожанной куртке, черной. Вы не думайте. К нему я приглядывался и запоминал. На всякий случай. Как никак, выстрел был перед этим.

- В руках что-нибудь было? Сверток или сумка?

- Ничего, с пустыми руками он ковылял, хватался за все подряд, видать ногу здорово подвернул.

- Во сколько приблизительно был выстрел?

- В полдвенадцатого. Кино только началось.

- А этот парень когда спрыгнул?

- Первая серия ещё не кончилась, значит через час наверно.

- А вы, Михаил Петрович, перед телевизором грамм двести не пропустили? - Андрей щелкнул себя по горлу.

- Было дело... Чекушку уговорил. Но за эту самую... за информацию ручаюсь. Что мне чекушка? Когда были деньги, я по поллитре засаживал..

- Следователю обо всем этом рассказывали?

- Дак он меня сразу за жабры. Сердитый мужик. Протокол стал составлять..."За дачу ложных показаний"...и все такое. Я, конечно, ему свою точку зрения и выложил: видеть ничего не видел, слышать не слышал. Да и нужна ему была моя информация, как зайцу стоп-сигнал. Только ты это... встревожился вдруг Михаил Петрович. - Ты ему ни слова. А то, чего доброго, действительно притянет...

- Не волнуйтесь. Во-первых, я его не знаю. Во-вторых, вы в любой момент можете отказаться. Считайте, что мы с вами никогда не виделись. И спасибо вам, Михаил Петрович. Надеюсь, и вы не станете распространяться о нашем разговоре. Это в ваших интересах, - Андрей поднялся. - И поглядывайте за этой квартирой. Увидите посторонних, постарайтесь запомнить приметы, номер машины, все, что сможете. За новую информацию мы заплатим, и неплохо заплатим. Через день-два может быть я к вам заеду.

Новый знакомый услужливо помог ему надеть куртку и проводил к выходу.

- Заходите, заходите, буду рад, - бормотал он у порога, рассуждая про себя, что есть все-таки справедливость на свете, вот и ему судьба подкинула, наконец, деньжат.

А не братва ли это Беспалого постаралась, размышлял Андрей, направляясь к машине? Ах, скоты, ведь договорились же... На работу приглашал, ясно почему - для отвода глаз.

У метро он остановился и спустился к телефону-автомату. Узнав хрипловатый, прокуренный голос Беспалого, Андрей представился и без предисловий предложил встретиться.

- Завтра, брякни мне днем, договоримся, - удивленный звонком Андрея, с явным нежеланием ответил Беспалый.

- Владислав. У нас чэпэ. С тем парнем, с химиком. Я готов подъехать, куда угодно. Дело срочное.

- Горит?

- Горит, - самым просительным тоном, на который только был способен, проговорил Андрей.

- Тогда через час. Там, где в прошлый раз базарили.

- Спасибо, - Андрей облегченно вздохнул.

Когда он подъехал институту биохимии, знакомый черный джип уже стоял у стоянки машин.

Андрей перебрался к Беспалому и поздоровался. За рулем теперь сидел незнакомый белесый парень с вытянутым лицом и оттопыренными, как локаторы, ушами.

- Ну что? - Беспалый, развалясь и раскинув в стороны необъятные полы своего роскошного пальто, дымил на заднем сиденье.

- Такая история. Моего приятеля, ну того парня, химика, позавчера поздно вечером застрелили дома.

- Так, - Беспалый сверкнул глазами и притушил пальцами сигарету. Почему сразу не брякнул?

- Я только узнал, был у него дома, говорил с женой... Идет следствие.

- Выкладывай все, - Беспалый повысил голос. - Все, понял?

- Его обнаружила утром жена. Лежал на диване с простреленной головой, рядом пистолет...

- Какой? - перебил Беспалый.

- Не знаю, все забрал следователь, - пока Андрей не собирался рассказывать Беспалому про деньги и вальтер. - Жена не разобрала толком, не до того было... Единственное, она уверяет, что он был под хорошим шафе. Рядом стояла порожняя бутылка. Следователь тянет на самострел.

- Вполне мог себя шарахнуть, - вмешался водитель.

- Еще раз вякнешь, получишь, - грозно прохрипел Беспалый. - Пошли на волю, - он открыл дверцу и ловко выскользнул из машины. За ним последовал Андрей. Отшагав несколько метров в сторону института, Беспалый остановился и закурил, сжав сигарету, как клещами двумя искалеченными пальцами.

- Водило мой в корень смотрит. И, если это так, значит, твой химик пушку ту пригрел. А мне темнил здесь, что выбросил. Бог фрайера метит...

- Не в этом дело, - Андрей почувствовал, что разговор уходит в сторону. - Я не верю, что он застрелился. Пушку могли и подбросить. Помоги мне найти этого гада...

- Ну, ну, гони дальше, - Беспалый выпустил клуб дыма, белый на холодном воздухе, как туман.

- В тот вечер, после выстрела из его окна, а Борис жил на втором этаже, выпрыгнул здоровенный парень, весь в черном, сел в черную тачку и укатил. Помоги разобраться, Владислав, ведь ты предлагал нам работу, мы вроде как твои, помоги, - самым смиренным тоном снова попросил Андрей.

- Откуда пронюхал про этого парня?

- Пронюхал вот. Случайно.

- А что мусора?

- Что. Спишут на нечастный случай, вот и все...

- Мне в эту мокруху встревать не с руки, - проговорил Беспалый. - У меня своих дел по горло... Но...есть у меня один знакомый. С жерновами мыслей...Бывший мент, теперь у частников пашет. Следак. Он твоего химика вычислил мне за полчаса. Но работает только за бабки. Можешь звать его Капитонычем.

- Я заплачу, - поспешно вставил Андрей.

Беспалый извлек из внутреннего кармана сотовый телефон и набрал номер. Услышав ответ, строго проговорил в трубку:

- Капитоныч, ты мне нужен. Свяжись с Гариком, подбросит на тачке. Скажи, я велел. Через полтора часа тебя будут ждать. Где? - Беспалый, прикрыв рукой трубку, повернулся к Андрею...

- Здесь, - Андрей кивнул на вход в институт.

- У химиков, у проходной, Гарик знает. Да и ты здесь ошивался.

Беспалый отправил телефон в карман и обратился к Андрею:

- Он без пива, как китаец без риса, усек? Я покатил, бывай. Прошлый наш базар остается в силе.

- Спасибо, Влад... - Андрей почтительно пожал протянутую руку и проводил Беспалого до машины.

Разговор этот означал для него многое. Во-первых, он выяснил, что, скорее всего, братва Беспалого не имеет отношения к убийству Буланова. Во-вторых, Беспалый явно заинтересовался делом и теперь подставляет ему соглядатая, своего агента Капитоныча, от которого следовало в дальнейшем аккуратно, не вызывая подозрений, избавиться.

Глава 17

На институтской проходной Андрея остановил пожилой щуплый вахтер в камуфляжной военной куртке.

- Куда? - он попытался преградить рослому Андрею дорогу.

- К директору, Василию Георгиевичу. - Андрей решительно отодвинул его в сторону. - Он ждет.

- Подожди, позвоню секретарю, - уже в спину крикнул вахтер.

- Она меня тоже ждет, - не оборачиваясь строгим голосом добавил Агндрей.

Ольга Николаевна, когда вошел Андрей, удивленно подняла тонкие брови был обеденный перерыв, все в институте знали, что в это время Огородов никого не принимал. Из смежной комнатушки, через полуоткрытую дверь сочился кофейный аромат.

- У меня договоренность, я звонил, но не дозвонился, - туманно пояснил Андрей, протягивая ей блестящую коробку конфет. - А это вам, к кофе.

Он пристроил на стоячую вешалку куртку и решительно шагнул к двери.

- Спасибо, - растерянно пробормотала Ольга Николаевна, она не привыкла к такому напору.

В просторного, отделанном светлым деревом кабинете у необъятной ширины окна стоял плотный седовласый мужчина с выправкой военного. Услышав стук двери, он повернулся к Андрею, на кумачевом лице блеснули голубые глаза.

- Чем обязан? - спокойно сказал Огородов. В его голосе Андрей не уловил ни удивления, ни раздражения.

- Извините, минутное дело, - Андрей почувствовал себя неуютно в центре огромного кабинета.

Что это за дело, если оно минутное. Наверняка пустое, подумал Огородов, медленно шествуя к своему креслу.

- Присаживайтесь, - он кивнул на стул напротив себя.

- Спасибо, - Андрей внимательно вгляделся в лицо директора, и ему вдруг показалось, что собеседник его слегка навеселе.

- Я сотрудник службы безопасности, Андрей Николаевич Безуглов, представился Андрей и протянул свое грозное удостоверение.

Огородов взял его и принялся разглядывать. Андрей с удивлением отметил, что тот держит его вверх ногами.

Тем не менее, фамилию, имя и отчество на документе он разобрал, записал на своем календаре и только тогда протянул его Андрею. То, что ты мне сейчас показал, для меня ничего не значит, говорили его ярко блестевшие глаза.

Оригинальный мужик, решил Андрей.

- И что же вы хотели? - спросил Огородов.

- Мы расследуем обстоятельства смерти Буланова. В частности нас интересует, с кем он встречался последние дни. Не изменилось ли что в его работе. Не остались ли у него в сейфе какие-нибудь бумаги, - Андрей старался придать своему лицу как можно более непринужденный и одновременно деловой вид. - Вы не поможете? Он всегда очень тепло отзывался о вас.

- Это он вам сказал?

- Да, мы с ним давно знакомы. Он был настоящим исследователем.

- Создать совершенно новый класс биохимических соединений - это вам не хухры-мухры. Принципиально новый, подчеркиваю. Вы, кстати, не из газеты?

- Я же представился. Служба безопасности.

- Ваше счастье. Так вот... недавно один газетчик уверял, что сытый ученый перестает изобретать и теряет квалификацию. Конечно, голь на выдумки хитра, но не до такой же степени.

- Супруга Буланова просила осмотреть его сейф и стол, нет ли каких-нибудь семейных вещей. Степан Сергеевич мне поможет. Если мы что-нибудь найдем, мы немедленно доложим вам.

- Милиция уже все осмотрела. Там ничего нет, - пожал плечами Огородов.

- Я не могу не выполнить просьбу его жены. Сами понимаете.

- Ну что ж. Я позвоню Медведеву. Он был там вчера, когда приходил следователь, этот...

- Голосов? - подсказал Андрей.

- Именно, - уже без удивления подтвердил Огородов.

- Скажите откровенно, Василий Георгиевич, - проникновенным тоном, глядя прямо в глаза Огородову спросил Андрей. - Вы верите в несчастный случай или самоубийство Буланова?

- В жизни все может случиться. Абсолютно все. И с любым человеком. А он ещё был и правдоискателем, таким вообще нелегко сейчас. Не живут они теперь долго. Не приживаются. Трудно понять почему, но разве все объяснишь? Видно, не приспособлена у нас страна для их проживания, впрочем, как и весь остальной мир. Он был одинок, как и всякий талантливый человек. Вот что... Когда выяснится все это дело, не сочтите за труд, заглянуть ко мне и рассказать, - Огородов тяжело вздохнул и многозначительно посмотрел на часы.

Андрей попрощался и отправился на поиски Медведева. Почему он не выгнал меня, размышлял Андрей, пересекая двор. Почему вообще стал говорить со мной? Ведь даже этот безработный в белых тапочках засомневался. Почему не вызвал своего начальника режима и не попросил проверить документы по-настоящему? - задавал себе вопросы Андрей. Может быть из-за того, что, относился к Буланову с симпатией.

Огородов в это время стоял по обыкновению у окна и наблюдал за быстро шагавшим по двору Андреем. Въедливый молодой человек. Проходимец какой-то. Впрочем, сейчас кругом проходимцы. Пусть попробует. У правоохранительных органов это не очень-то получается. Может быть тоже правдоискатель, таким грех мешать. А может за ним кто-то стоит, какая-то сила. Ведет он себя довольно уверенно. И дорогу знает, значит, бывал у нас. Огородов дождался, когда Андрей скрылся в лабораторном корпусе, вернулся к столу и, наклонившись, извлек из тумбочки початую бутылку "Ледового побоища".

Медведев встретил Андрея как старого приятеля. Широко улыбаясь, подвинул стул, предварительно сдунув с сиденья невидимые пылинки, вытянул из инструментального ящика пеструю бутылку с желудевого цвета напитком.

- Помянуть бы надо Бореньку-то, - Медведев направился к облезлому шкафу в углу дежурки. Звякнули стаканы. Поколдовав немного у шкафа спиной к Андрею, Медведев, наконец, облегченно вздохнул и выставил на подоконник перед Андреем тарелку с двумя гранеными стаканами водки и двумя ломтиками ржаного хлеба.

Выпили, не чокаясь и молча.

- Степан Сергеевич, с кем Борис встречался в последнее время?

- То же самое меня спрашивал и следователь, - задумчиво протянул Медведев и полез в карман за сигаретой.

- Вы верите, что он застрелился?

- Не знаю, - Медведев затянулся и, отвернувшись, выпустил клуб дыма. Странный он был последнее время. Пил даже больше меня. С женой что-то не клеилось... Девица его тут вдруг какая-то взялась обхаживать, - Медведев пошевелил над головой пальцами, изображая локоны. - Симпатичная девка. Блондинка. Из журнала какого-то. Ее секретарша привела, Ольга. Боря ей мозги вкручивал насчет химии, а потом они уехали.

- На чем?

- На её машине. На белой, с отливом. Я таких и не видел раньше. Как перламутровая.

- Как её звали?

- Это самое, - Медведев наморщил нос. - Не помню, врать не стану. А ты у секретарши узнай. Они, пока шли в корпус, трещали друг с другом, как сороки. Да, был человек и нет его, - Медведев вздохнул. - А такой парень был, золото. Значит, ты не веришь, что он застрелился?

- Не верю. И хочу докопаться до истины.

- Ну, тогда дай тебе Бог удачи.

Попрощавшись с Медведевым, Андрей направился к проходной. Капитныч уже прохаживался перед воротами. Приземистый и плотный, в черной огромной кепке и длинном пальто с поднятым воротником, он напоминал гриб-боровик, только потемневший от времени.

- Вы, наверно меня ждете? Извините, директор задержал. Вы Капитоныч?

- Вроде того, - пробурчал недовольный его опозданием новый знакомый.

- А я - Андрей. Пройдем ко мне в машину? Здесь рядом, - Андрей показал через дорогу, где желтела его "шестерка".

- Владислав рекомендовал вас как крупного специалиста, - начал Андрей, когда они разместились в машине. - Мне нужна ваша консультация.

- А больше он ничего не рекомендовал? - спросил Каптоныч.

- Пиво, - вспомнил Андрей.

- Тогда вперед.

У ближайшего киоска Андрей остановился и, через несколько минут возвратился с пластиковым пакетом в руках, в котором глухо бренчали бутылки. Капитоныч, не отрываясь, осушил одну из них, и перевел подобревший взгляд на Андрея. Выслушав его рассказ, снова откупорил бутылку, но пить не стал.

- Конечно, тот парень с черной машиной представляет интерес, но постольку-поскольку,. - Капитоныч припал к горлышку и, спустя несколько секунд, оторвавшись от нее, продолжал: - Найти и поговорить с ним не мешало бы, но можно даром потерять время: скорее всего его подставили, и он может ни черта не знать.

- Почему? - удивился Андрей.

- Он выпрыгнул почти через час после выстрела. Чего он дожидался, если это он стрелял? Пока соседи вызовут ментов? Нет, он не стрелял, а явился гораздо позже, когда убийц уже не было. Явился, увидел труп и с перепугу выбрался в окно. Боялся выйти на лестницу. А почему? Его могли вызвать туда по телефону, чем-то заинтересовать, назначить встречу, в общем, подставить.

- Логично, - пробормотал пораженный Андрей.

- У него были деньги?

- Были, но не такие, чтобы из-за них убивать, - слукавил Андрей. - У многих есть деньги, но не всех же убивают...

- Да, но из убитых, большинство оказываются на том свете из-за них. Чаще всего. Народ все так же гибнет за металл. Классика, против неё не попрешь, - Капитоныч снова припал к бутылке.

Андрей покосился на опорожненный сосуд: - Можно, я ещё обращусь к вам за консультацией?

- Через Владика. Ты что же, сам, один хочешь раскрутить это дело?

- Пока не решил, - снова слукавил Андрей.

- Не берись, ты - не профессионал. Не выйдет у тебя ни черта. Запутаешься в фактах. Жернова твоих мыслей вряд ли их перемелют, а раз муки не будет - ни хрена не испечешь

. - Это почему же? - Андрей сделал вид, что обиделся.

- Не профессионал ты. И время ушло, след простыл, по горячим надо. Ну, пива я насосался, вопросов у тебя пока больше нет. Расползаемся, Капитоныч завозился на сиденье.

- Спасибо вам, - поблагодарил Андрей.

- Владику Беспалому скажешь спасибо. Сам бы я к тебе не пошел. Думаешь, я твоего пива не видал? Это так, всего лишь ритуал...

- Сколько я должен за консультацию? - наконец догадался Андрей.

- Сколько дашь, - меланхолически проговорил Капитоныч.

- Этого хватит? - Андрей протянул сто долларов.

- Вполне, будь здоров, - Капитоныч спрятал деньги и покинул машину.

Оставшись один, Андрей погрузился в размышления. Капитоныч не навязывал ему своего участия, значит, в этом деле Беспалому агенты не нужны. Или они его, Андрея, не опасаются, или дело действительно его не интересует, После беседы с Медведевым волей-неволей надо было ещё раз поговорить с секретарем директора, и Андрей отправился в приемную.

Ольга Николаевна была сама любезность.

- Вы мне не поможете? - Андрей сделал самый озабоченный вид. - Недавно у вас была одна дама. Очень красивая, блондинка и на красивой машине. Вы приводили её к Буланову...

- Жанна Максимовна?

- Да, да, - поспешно подтвердил Андрей. - Мне надо с ней поговорить, у вас нет её телефона?

- Визитная карточка, - Ольга Николаевна выдвинула ящик стола и через мгновенье протянула Андрею отливающую глянцем визитку.

Все ещё не веря в удачу, он впился в визитку глазами, запоминая номер телефона.

- А можно от вас позвонить? Вы извините, дело срочное.

- Можно, почему нет, - Ольга Николаевна развернула к нему один из телефонных аппаратов.

Андрей торопливо, словно боясь спугнуть удачу, набрал номер.

Ответил доброжелательный мужской голос.

- Мне нужно поговорить с Жанной Максимовной, - уверенно пророкотал в трубку Андрей.

- Она у нас редко бывает...

- А как бы с ней связаться. Мы бы хотели заказать рекламу.

- Это мы и без неё вам сделаем. Вам что - ролик, текст, буклет? Вам как, за наличные или перечислением?

- У нас уже был разговор с ней... - растерялся Андрей.

- Она работает по договору, и в число постоянных сотрудников не входит.

- А домашний телефон? - пробормотал Андрей.

- Таких данных мы не даем. Так как насчет рекламы?

- Спасибо, я перезвоню, - он положил трубку и, попрощавшись, вышел.

Попробуй разыщи её в Москве. Без Сергушова теперь не обойтись, думал он, направляясь к машине. Но как заставить его разыскивать Жанну по их каналам? Как построить разговор, чтобы Сергушов ничего не заподозрил? Напроситься к ним на работу? Все равно он сейчас без дела. Когда-то именно Сергушов жаловался на перегрузку и нехватку кадров и даже приглашал его.

Поставив машину у подъезда и, не дожидаясь лифта, бросился бегом по лестнице. Дверь открыла Наташа, удивленно посмотрела на него.

- Ты что такой всклокоченный? - улыбнулась она, принимая из его рук куртку. Андрей прошел на кухню, достал сигарету и встал у окна.

- Буланов погиб.

- О, Боже! - прошептала Наташа. - Как, как это случилось?

- Выстрел в голову из пистолета... Официальная версия - несчастный случай.

- А деньги?

- Они исчезли.

- Какой же это несчастный случай! - вскричала Наташа.

- Точно. Все так и считают, потому что не знают, что у него были деньги, и они пропали. А мы знаем. Поговаривают даже о самоубийстве. В это вообще невозможно поверить. Но это ещё не все. Кто-то был в его квартире. Кто-то выпрыгнул из окна в тот проклятый вечер. Сосед снизу видел. Неясно правда, почему он после выстрела сидел чуть ли не час в квартире. Что он там делал? Может, деньги искал?

- Столько планов было у человека, - Наташа вздохнула. - А ты помнишь, как я хотела побыстрее избавиться от этих денег. Я была права, я чувствовала опасность.

Зазвонил телефон, и она бросилась к аппарату.

- Это твоя Пятница. Наверно соскучилась, - саркастически усмехнулась она.

Андрей взял трубку и узнал голос Эльзы.

- Привет. У меня проблема. Этот козел из конторы, где мы с тобой были, этот Павел, он меня уже достал. Телефон мой раздобыл. В чувствах объясняется, черт бы его побрал. Тоже мне поклонник. Я не хочу звонить Беспалому, он же ему башку оторвет. Поговори ты с ним. Ты меня втянул в это болото. Запиши его телефон.

- Ладно, запомнил. Не переживай, разберемся. - Андрей положил трубку, рассеянно, как на картину, взглянул на Наташу.

Как Паша Кочетков смог разыскать Эльзу. Скорее всего по номеру машины, решил Андрей. Значит не так прост Паша, запомнил номерок. Надо было замазать номерной знак грязью. А может быть, он притворялся, что уснул и все видел, а потом выследил.

- Что-нибудь ещё случилось? - спросила она.

- Придется ехать к Кочеткову. Помнишь его?

- Смутно.

- Работал в охране нашего банка. Последние дни тоже крутился вокруг Буланова...

- А он-то зачем?

- Вот это я и должен выяснить, Натали. Пообедаем и поеду.

Глава 18

Кочетков оказался дома и, узнав по телефону Андрея, изобразил голосом приятное удивление.

- Конечно приезжай, вою от скуки. Третий день сижу дома, ногу подвернул, ходить не могу. Захвати по пути выпивки.

- Договорились, - Андрей положил трубку и вздрогнул от внезапной догадки. А ведь Кочетков вполне мог оказаться тем, выпрыгнувшим из окна Буланова парнем. Высок, тяжел, и "девятка "у него черная... Мог притвориться спящим, там, в служебной филиале, увидеть пакет, проследить за ними с Эльзой, потом за Булановым...

Кочетков жил на краю Москвы в плоском 22-этажном доме, в сумерках желтые клетки окон пестрели, как медовые соты. Андрей поставил машину у подъезда, подхватил пакет с провизией, и через минуту стоял перед дверью на первом этаже. Едва коснулся звонка, дверь мгновенно отворилась, словно открывалась от этой кнопки автоматически. Кочетков ждал его с явным нетерпением. На нем была серая в полоску рубашка и джинсы.

- Молоток, что позвонил. Не ожидал. Проходи, проходи... Один, понимаешь, торчу, - суетливо приговаривал Кочетков. К удивлению Андрея он почти не хромал.

- Да подожди ты, ноги в грязи, - с напускной грубоватостью отбивался Андрей. Чувствовал он себя неуютно: и оттого, что никогда они в приятелях не состояли, и от предстоящего неприятного разговора.

- У меня, как в подъезде, не чище. Холостяцкая хавера. Давай на кухню.

Андрей повесил куртку и протянул Кочеткову пакет

. - Держи. Тут лекарство для тебя и закуска.

- Отлично, тогда за стол.

Андрей огляделся: кухня как кухня. Навесные шкафчики, полочки,

- Да у тебя образцовое хозяйство, посмотрел бы ты на мою, когда я был холостяком.

- А меня подруги в беде не бросают, - хохотнул Кочетков, расставляя посуду. Хрустально звякнули рюмки, он разложил содержимое пакета и принялся сноровисто резать колбасу.

- Помочь? - спросил Андрей.

- Сиди, - Кочетков ловко открутил пробку. - Ну, за здоровье, - он поднял наполненную рюмку.

- За здоровье твоей ноги, - уточнил Андрей.

- За ногу отдельный тост, - подмигнул Кочетков.

Выпили, шумно выдохнув, дружно потянулись за колбасой.

- А что с ногой? - спросил Андрей.

- Да ерунда, подвернул.

- У меня дело к тебе, не очень-то приятное. Но, надеюсь, ты поймешь правильно. У меня есть приятель один, он сейчас в отъезде. А у него подруга. Он просил помочь ей, если что. Так вот, она жалуется на тебя, Андрей провел ладонью по волосам, - Ты уж извини. Ее Эльзой зовут.

- А, вон оно что. Давай ещё по одной. Раз уж разговор мужской.

- Я за рулем, - неуверенно возразил Андрей.

- Что одна, что две, какая разница, - Кочетков наполнил рюмки.

Андрей вздохнул, но выпил и отодвинул рюмку подальше.

- Ну как насчет моей просьбы.

- Темнило ты Андрей. Еду я раз мимо "Айленда", смотрю красная "семерка" стоит у обочины. И номер знакомый. Ее номер, подруги этой. Поставил я свою тачку, захожу в ресторан, а она на сцене поет. Вернулся я к швейцару, протягиваю 5 баксов и спрашиваю: где вы такую шикарную певичку откопали? А он отвечает: директор наш привез с необитаемого острова, глаза Кочеткова торжествующе сверкнули.

Андрей почувствовал бодрящий тревожный холодок. Не так прост оказался сидящий перед ним, простоватый с виду верзила.

- И дошло тогда до меня, значит вместе вы на том острове были, одна шайка-лейка, и не даром ты в тот день ко мне являлся, а следом за тобой вечером эта красотка... И голову она мне заморочила не просто так. А теперь вот ты явился, когда она поняла, что догадываться я стал кое о чем, Кочетков в упор взглянул в глаза Андрея.

- И о чем же ты стал догадываться? - Андрей не опускал взгляд.

- Засомневался я, что просто так погиб Таранов. Вы спаслись, а он погиб. Почему? А потом ты с его сыном познакомился, и вдруг он тоже погибает при странных обстоятельствах, почему?

- Ну, ну, поясни, почему?

- Да потому что большими деньгами запахло, вот почему. Не ты ли помог и сынку загреметь на тот свет, а, приятель?

Андрей ощутил, как весь знакомо наливается тяжелой яростью.

- Ты, наверно, кроме ноги ещё и голову повредил, когда прыгал из квартиры Буланова?

- Ничего я не повредил, и в квартире той не был.

- У меня есть свидетели, что ты поздно вечером выпрыгнул из окна Буланова, подвернул ногу и дохромал до своей черной машины. А утром в этой квартире нашли застреленного Буланова. Как думаешь, хватит для статьи? Не ошибся ты, не зря я к тебе пришел...

- И что же ты хочешь? - прохрипел Кочетков и залпом осушил рюмку.

- Правды. Все как на духу. Я тоже не верю, что ты его застрелил, но я должен знать правду.

- Зачем она тебе?

- Это мое дело. Из принципа.

- Правдоискатель? - Кочетков криво усмехнулся. Водка горячей приятной волной растекалась по телу, настроение его постепенно восстанавливалось.

- Я проезжал мимо, думаю, дай заверну, давно не виделись. Подъехал, смотрю в кухне свет, значит, не спит. Думаю, дай зайду, поболтаем...

- О чем? - перервал его Андрей.

- Что о чем? - Кочетков сделал удивленные глаза.

- О чем поболтаем?

- Да так просто, ни о чем. Ну вот. Поднимаюсь, звоню и замечаю, дверь вроде не заперта. Я постучал несколько раз, для порядка позвонил еще, подождал и вошел. Крикнул, никто не отвечает. Мне не по себе стало. Захожу - в коридоре свет. Иду дальше. Борис лежит на спине, голова в крови и не дышит. Рядом пистоль. Я свет - раз и потушил. Потом к двери, слышу вроде шорох какой-то, будто поднимается кто-то по лестнице. Не хватало, думаю, чтобы меня здесь застукали. Доказывай потом. Я дверь замкнул, открыл окно, перевалился наружу и ходу. А ногу действительно подвернул...

- Почему не вызвал милицию?

- Да ты что? Я у мусоров на должность преступника был бы первый кандидат. И искать не надо. Сам заявил. Нет уж. Да и думать некогда было. Меня всего колотило, - будто в доказательство своего потрясения Кочетков поспешно плеснул в рюмку водки и опрокинул в рот.

- А почему ты вообще с ним познакомился? Ведь это твоя инициатива была, АОН подарил, якобы от его отца? Темнишь ты Паша.

- По просьбе Петровского, - выпалил Кочетков.

- Петровского? - удивился Андрей. Это становилось интересным.

- Его, его - продолжал сочинять Кочетков.

- Но зачем? Паша, только не плети.

- А поедем сейчас к нему. Прижмем, он и это подтвердит, и ещё кое что расскажет. Я сам к нему собирался. Самому ни черта не понятно. Охотился он за Булановым, следил вот что я думаю.

- Телефон есть?

- Само собой, - Кочетков явно оживился.

Однако номер Петровского не отвечал.

- Поедем, подождем у офиса. Так даже лучше, сюрприз будет, - Кочетков хохотнул.

- Поехали, - Андрей не любил откладывать дела.

Кочетков заметался по квартире, теперь он уже не хромал.

- Ключи от машины куда-то сунул, в который раз повторял он, пробегая мимо терпеливо стоящего у двери Андрея. Наконец Кочетков собрался, и они спустились во двор.

- Слышь, Андрей у меня гараж рядом, помоги выкатить тачку... Там дверь сама захлопывается, зараза, держать надо.

- Пошли.

За углом тянулась вдоль двора стена бурых металлических гаражей. Они миновали будку охранника и углубились в длинный и узкий - едва разъехаться двум машинам - коридор. Под ногами скрипел мелкий гравий. Метров сто, не меньше, прикинул Андрей и оглянулся на тяжело ступавшего сзади спутника. Круглое лицо Кочеткова, обычно сонное и апатичное, теперь в бледном свете фонаря, висевшего на протянутым над гаражами тросом, казалось жестким и решительным. Он почти не прихрамывал, правая рука была задвинута за борт полурасстегнутой куртки.

- Далеко? - едва слышно Андрей, прислушиваясь к внезапно охватившему его состоянию острой тревоги.

- В середине. Ты это... не спеши, тебя не догонишь.

Андрей замедлил шаг и, когда скрип шагов приблизился почти вплотную, взмахнул руками, сделав вид, что поскользнулся. Внезапно развернувшись, он схватил правую руку Кочеткова и рывком вывернул кисть в сторону. Вскрикнув, Кочетков мешком повалился на землю. Рядом с мягким стуком упал черный плоский пистолет. Отпустив руку стонущего от боли Кочеткова, Андрей подобрал пистолет и сунул в карман куртки.

- Извини, Паш, терпеть не могу ходить под конвоем.

Кочетков тяжело дыша поднялся.

- Иди теперь ты спереди. И без фокусов, - Андрей нащупал рукой предохранитель, он был сдвинут в боевое положение. Вот, стервец, значит не на шутку готовился, то-то метался по квартире.

Кочетков, понуро опустив голову, обошел стороной Андрея, и двинулся вперед. У гаража он долго возился с замком, наконец, ворота с металлическим скрежетом отворились.

- Стой! - тоном приказа произнес Андрей. - Раскрой пошире и включи свет.

- Так он это... Я не знаю...

- Не темни, Паша, вон провод над крышей.

Кочетков растворил ворота, потянулся рукой куда-то вглубь, и внутри вспыхнула тусклая лампочка. За порогом блеснул широкий вороненый капот "девятки".

- Все у тебя нормально открывается. Темнил ты, Паша, меня сюда завлекал, - Андрей вошел внутрь. - А теперь прикрой-ка двери, потолкуем. Там и стой, у двери. Подальше, чтоб соблазна не было. Человек ты, как вижу, легкомысленный, предупреждаю: без шуток. Я тебя грохну из твоего же пистолета и отвечать не буду. Состояние самообороны, усек? Еще и благодарность объявят... - Андрей взглянул на подавленного и явно растерянного Кочеткова и тряхнул пистолетом, который держал за ствол. - А теперь рассказывай. Искренние показания смягчают вину, как говорил один мой знакомый.

- А что рассказывать?

- Ты зачем меня сюда вел? Грохнуть, бросить в свой катафалк и вывезти в какой-нибудь карьер? Благо кольцевая под носом. Так, ну? - Андрей повысил голос.

- Нет, попугать я хотел, поговорить...

- Поговорить. Ну ты шутник. А почему пистоль в боевом положении?

- Да так, машинально. Андрей, клянусь. Водяра в башку шибанула.

- Ты хоть сам-то соображаешь, как влип? То труп, то хранение оружия.

- У меня есть разрешение, - поспешно вставил Кочетков.

- Есть, на служебное. А не на этот ствол. Что-то я не помню в нашем арсенале "ТТ". Выкладывай, почему следил за Булановым. Ты что, не понял что ли ни хрена? - Андрей потряс пистолетом.

Кочетков молчал, терзаясь сомнениями, наконец решился.

- Это все Петровский?

- Так, и что Петровский? - Андрей повысил голос.

- Он. Он, сволочь, что-то пронюхал. Обыск устроил в служебной квартире... Потом, в общем я случайно разговор его засек, телефонный, там дежурный может магнитофон включать... Это ещё Таранов завел. Речь шла больших бабках, - Кочетков сделал паузу и задумался.

Сам он нисколько не сомневался, что Буланова застрелил кто-нибудь, связанный с Петровским и с этой Жанной. И застрелил именно из-за денег. Значит, денежки все - таки где-то плавают. А если им объединиться с Андреем, если рассказать ему про Жанну, дать её телефон, адрес. Однако, мельком взглянув на окаменевшее лицо Андрея, Кочетков передумал. Поздно, теперь тот не возьмет его в долю. Полученными сведениями воспользуется, но в долю не возьмет. Нет, пусть столкнется с Петровским, тот ему рога быстро обломает, решил Кочетков. А самому пока можно будет разобраться во всем в более спокойной обстановке. Жанна ему и самому пригодится. Выходило, что выкладывать Андрею все не имело никакого смысла. Золотое правило: признавайся только в том, что выплыло на поверхность.

... - Так вот, - словно очнувшись, продолжал Кочетков, - толковал Петровский сразу после обыска служебной квартиры с какой-то бабой.

- Ты её знаешь?

- Если бы. Вот потому я и встречался с Булановым, и незаметно, как бы охранял его.

- Какое благородство, - пробормотал Андрей и задумался. - Ладно, наконец проговорил он. - На первый раз поверю. Но, если ты тут наплел мне, смотри. Я уезжаю. Можешь допить ту бутылку один.

- Андрей, давай на пару работать. Ведь легче вдвоем. Мы это дело быстро раскрутим.

- Не могу, Паша, уж больно ты ненадежен.

- Тогда, верни пушку, - почти плачущим голосом протянул Кочетков. Будь человеком.

- Верну, когда разберусь. Но при двух условиях: если ты меня не надул и если не будешь больше лезть в это дело.

- Тебя же заметут с ней. Гаишник остановит, они сейчас почти всех обыскивают...

- А я объясню: на меня совершенно нападение, пистолет я отобрал при самообороне. Как раз еду сдавать в милицию. Ты ведь напал на меня, так?

- А свидетели?

- Какие свидетели, Паша? Ту думаешь зря я держу его за ствол? На рукоятке-то отпечаточки твоей потной клешни.

- Ну и сволочь ты, - выдохнул Кочетков, но тут же поправился: Извини, в сердцах я, сам понимаешь...

Андрей развернулся и вышел на воздух. Через несколько минут он выехал на Профсоюзную улицу и затерялся в потоке машин, несущихся к центру. Андрей спешил, прав был Капитоныч: все надо делать по горячим следам, Кочетков юлил и явно что-то не договаривал.

Тяжелая дубовая дверь офиса была закрыта. Андрей позвонил, в замке что-то щелкнуло, и через мгновенье на пороге появился дежурный.

- Мне к Петровскому?

- Зачем? - спросил дежурный, смерив Андрея внимательным взглядом.

- По поводу работы. Я был в охране банка а Таранова, потом сократили, и Альберт Григорьевич обещал подыскать что-нибудь. Безуглов я, может, слышал?

- Что-то слышал, - взгляд дежурного смягчился: - Поздновато ты...

Андрей посмотрел на часы:

- Всего-то полвосьмого. Он говорил в конце дня...

- Я не об этом. Его нашли в собственной машине. Мертвым. Машина ночь простояла во дворе. Пацаны случайно заглянули...

- Сердце?

- Пуля в затылок. Вот я и говорю, поздно ты.

Андрей забрался в кабину и, положив голову на руль, замер, отдавшись нахлынувшим мыслям. Придется возвращаться обратно и задать Кочеткову ещё несколько вопросов, решил он и включил зажигание.

Снова увидев в дверях Андрея, Кочетков застыл на пороге.

- Ну что, впустишь? - нарушил молчание Андрей.

- Заходи, - прохрипел Кочетков и посторонился. На кухонном столе все так же стояла бутылка в окружении рюмок и тарелок с хлебом и колбасой.

- Будто и не уходили, - миролюбиво проговорил Андрей.

- Садись, - Кочетков выдвинул стул.

Андрей вытянул из-за пояса пистолет и протянул Кочеткову.

- Забери. А дело-то серьезное, сплошная мокруха. Петровского тоже застрелили. Вчера.

Кочетков опустился на стул, плеснул в рюмку водки и отправил в рот.

- А почему по телику не передавали? Я всю хронику смотрю. И ничего.

- Не успели. Его только сегодня нашли. В машине.

- Тебе налить? - предложил Кочетков.

- Спасибо, не надо. Кому он перешел дорогу, как думаешь? Что он мог такое знать о Буланове, чего не знаешь ты? Ты ведь не все мне сказал, Паша, так? Не все? Петровский один встречался с Булановым, или с ним был кто-то еще? Скажи мне все. Ты видишь, всех, кто знал что-то об этих бабках, убирают. Сначала Буланов, потом Петровский, кто следующий? Не темни, Паша, это опасно.

- Знал бы, сказал.

- Ну ладно, - Андрей поднялся. - Я пойду. Извини, если что не так.

- Да ладно, свои люди, Чего не бывает, - получив обратно пистолет и, почувствовав, что Андрей от него, наконец, отстанет, Кочетков явно повеселел.

Андрей спустился вниз и забрался в машину. Положив руки на руль, он отдался невеселым мыслям. Первый, самый поверхностный круг замкнулся. Петровский погиб, Кочетков лжив и ненадежен, да, возможно, он и действительно мало знает. Надо возвращаться назад и идти по новому следу.

Еще раз прозвонить Булановой, возможно что-то вспомнилось, или появились свежие сведения. И придется разыскать эту Жанну. Это она звонила Буланову накануне вечером. После гибели Буланова в памяти АОНа все было стерто, исчез и её номер, случайно ли это? И он его не запомнил, только первые три цифры. Деятельная девица. Не слишком ли часто стала её тень маячить в поле зрения. Следующий круг поисков начнем с нее, решил Андрей.

Глава 19

Проводив Андрея, Кочетков выключил свет и, убедившись в окно, что тот сел в машину и укатил, оделся и вышел на улицу. Он совершенно забыл о боли в ноге, мысли и чувства его были поглощены только одним - пора заняться Жанной.

Он вывел машину из гаража и влился в мигающий багровыми глазами подфарников поток машин, бегущих к центру. У метро он остановился и спустился к телефонам. Из дома звонить он не собирался: в момент вычислят номер и нагрянут. Теперь он считал себя готовым к любому разговору с "бляндинкой", как он её про себя теперь называл, козырей накопилось достаточно, цепочка выстраивалась любопытная - от записанного им телефонного разговора Петровского и до последнего сообщения Андрея,

Кочетков заранее улыбался, представляя себе, как вытянется её симпатичная лисья физиономия.

Выбрав самый удаленный аппарат, Кочетков повернулся спиной к прохожим и набрал номер Жанны.

- Я слушаю, - ответил певучий и осторожный голосок.

- Меня зовут Павел. У меня к вам серьезный разговор.

- О чем? Я вас не знаю, вы ошиблись номером.

- О Петровском. И номером я не ошибся, детка. Он мне дал ваш телефончик.

- Почему он не позвонил сам? - вопрос был естественным. Может быть, она ещё ничего не знает, решил Кочетков, по телевизору ещё не сообщали...

- С того света?

- Что за шутки. Я брошу трубку.

- Лучше не надо. Его застрелили. Но он успел дать мне поручение... Это касается вас. Дело серьезное, минут через сорок я заеду...

- Подождите...

Павел, не дослушав, повесил трубку, надо было торопиться: быстрота, неожиданность и натиск решают все. После прокола с Андреем ошибок он больше не допустит.

Жанна встретила его удивленным, но твердым взглядом, вблизи она выглядела довольно соблазнительно: белокурые волосы до плеч, мелкие черты лица, огромные глаза и ярко накрашенные губы.

- Я только что звонил вам...

- Проходите, - она посторонилась. На вешалке Кочетков увидел мужское кожаное пальто со свежей влагой на плечах. Значит она не одна. Что ж тем лучше, Кочетков незаметно провел себя по поясу, где под курткой был пристроен пистолет. Он наклонился, чтобы снять сапоги.

- Это необязательно, - предупредила его Жанна. - Проходите, располагайтесь, - она кивнула на кресло у журнального столика.

- Какой ужас вы мне рассказали... И с чего вы взяли? - Жанна устроилась напротив и перекинула ногу на ногу.

- ...Мы были должны встретиться. Но его уже увезли. Кто-то выстрелил в него. Насмерть, - Кочетков внимательно наблюдал за её лицом.

- Бедняжка, - вздохнула Жанна. - Какой ужас.

В дверях появился высокий атлетического вида молодой парень, в тонком черном свитере и джинсах.

Интересно, он был здесь, или прикатил после моего звонка, подумал Кочетков, поднимаясь и протягивая для приветствия руку. Скорее всего, прибыл недавно, пальто ещё не обсохло.

- Павел, - представился Кочетков.

- Артур, - ладонь была широкой и твердой, но пожатие вялым.

- Он не помешает? - спросила Жанна.

- Хотелось бы поговорить с глазу на глаз.

- Артур, оставь нас. Я позову. Займись пока кофе.

- Слушаюсь, мадам, - Артур повернулся и прикрыл за собой дверь.

- По поручению Петровского вы занимались Булановым... - Начал Кочетков. - Не возражайте, он сам рассказал мне об этом, - заметив движение Жанны предостерегающе добавил Кочетков.

- Интересно. И что же дальше?

- Речь шла о крупной сумме денег. Там была и моя доля. Моя и моих парней. Теперь Буланов и Петровский, как говорится, скончались. Я требую вернуть нашу долю. Вот и все, - как можно индифферентнее проговорил Кочетков.

- Однако. А вы шутник. Не знаю, что наговорил вам Петровский, все равно теперь не проверишь, только у меня нет никаких денег. И прошу вас удалиться, - она встала и резко крикнула: - Артур, не надо кофе, он уже уходит. Проводи.

В дверях снова появился Артур, и, сложив на груди руки, прислонился к косяку.

Кочетков поднялся, с приятелем Жанны он был одного роста.

- Так быстро? - удивился Артур.

- Представляешь, требует от меня какие-то деньги? - она повернулась к Артуру и пожала плечами.

Если у него и есть пушка, она за спиной, решил Кочетков выхватив "ТТ".

- Спокойно, без глупостей. - Он повысил голос. - Садись, руки на стол. Поговорим по душам.

Артур спокойно, словно на него каждый день вот так же наставляют пистолет, сел в кресло и положил на стол тяжелые кулаки.

- Мадам, тоже за стол! - приказал Кочетков и повел, как указкой, стволом пистолета.

- А теперь слушайте меня внимательно, - продолжал он, дождавшись, пока Жанна устроилась. - Вы пришили Буланова и Петровского и забрали деньги. Я согласен на половину суммы. Иначе завтра же все доказательства будут в прокуратуре.

- Мы никого не пришивали, - лениво возразил Артур. - Но если вы нуждаетесь в деньгах - это другое дело. Можем выделить кредит. Раз уж вы грозите даме пушкой. Силу мы уважаем. Но где гарантия, что вы не понесете в прокуратуру всю эту... клевету на следующий же день? Или не начнете снова запугивать даму?

- Какой смысл? - хладнокровно заметил Кочетков. - Я получу деньги, и мы разойдемся.

- "Капуста" у меня дома. Придется ехать, - внезапно согласился Артур.

- Кто ещё дома? - спросил Кочетков.

- Никого. Я живу один.

- Значит, поедем прямо сейчас. Только без шуток.

- Какие шутки, раз договорились.

- Это далеко?

- Минут тридцать на машине.

- Права с собой?

- Я ж на тачке.

- Тогда поехали, - Кочетков перевел взгляд на Жанну. - Ты поедешь тоже.

- А я зачем?

- Будешь рядом. А то мы через порог, а ты к телефону? Так? - Кочетков встал в дверях. Отсюда просматривалась и комната, и коридор с вешалкой. Имейте в виду, ребята, не дергайтесь, у меня рефлекс: стреляю сразу. Повернись! - Кочетков ловко обшарил Артура. Парень оказался безоружным.

Жанна с возмущенным видом прошествовала к вешалке, сняла меховое манто и кожаное пальто Артура.

- Сюда, сюда, ко мне, - Кочетков взмахнул пистолетом.

Тщательно ощупав левой рукой одежду, он швырнул её Артуру. - Теперь одевайтесь, ребята.

Пропустив Артура вперед, Кочетков подхватил под руку Жанну, больно сдавив ей запястье, и все неторопливо двинулись к выходу. Между домами сквозил ледяной колючий ветер.

- Вон стоит моя черная "девятка", на ней и поедем. Вперед ребята, Кочетков слегка подтолкнул Жанну.

У машины остановились, и Кочетков протянул ключи Жанне:

- Открой машину и лезь на переднее сиденье. Ты, - он повысил голос и кивнул на Артура, - сядешь за руль. Я буду сзади.

Они разместились на сиденьях, и Кочетков ещё раз предупредил. - Пушка у меня безотказная, ребята, имейте в виду. Для убедительности он ткнул Артура стволом в спину.

- Спрячь агрегат, - спокойно бросил Артур. - Никуда мы не денемся. Гаишник остановит, так и будешь с пистолем сидеть?

- Поменьше трепись, понял, бля?

Артур пожал плечами, и машина тронулась.

Жанна сидела впереди, и пока они выезжали на улицу, искоса поглядывала в зеркала заднего вида, следила, нет ли хвоста. Она уже оправилась от потрясения и перебирала в уме варианты избавления от непрошеного гостя. За ними явно никто не следил, наконец, решила она. Почему он явился один, этот верзила? Почему за ними не увязалась его команда? Он одиночка, кустарь одиночка, уверенно заключила она. Но как поделиться своими выводами с Артуром, он тугодум, и сам не способен логически оценить положение. Сидит сейчас, наверно, и только и думает, как половчее врезать по голове этому нахалу. Он что-то задумал, ей это было ясно, но что? Ехали они явно не в ту строну, где был тайник с деньгами и где в пустой квартире нового ещё не заселенного дома отлеживался после выстрела в Петровского её двоюродный брат Корж.

Все шло прекрасно, пока не явился с претензиями Петровский. Теперь откуда-то возник этот туповатый, но решительный верзила. И нет гарантии, что завтра не явится ещё кто-нибудь. Стоит появится хорошим деньгам, как на них сразу заводятся претенденты.

Артур свернул на слабо освещенную улицу и включил дальний свет. Теперь они ехали медленнее, Артур наклонился вперед и вправо, делая вид, что рассматривает номера домов.

- Ты что, не знаешь куда ехать? Не шути, - грозно предупредил Кочетков.

- Я сократил дорогу. - миролюбиво ответил Артур. - Мы выехали с другой стороны, - он притормозил, машина теперь едва двигалась. - Смотри лучше за номерами домов. Нам нужен пятьдесят второй. За ним повернем.

Кочетков машинально подвинулся вправо и его голова оказалась, как в прорези прицела, между спинками кресел. В то же мгновенье тяжелый кулак Артура описав короткую молниеносную дугу, врезался в левый висок нежданного пришельца. Машина дернулась и остановилась. Артур развернулся, выхватил из руки потерявшего ориентировку парня пистолет, привстал и, вложив в удар всю свою силу, обрушил оружие на его голову..

- Выметайся, быстро, - хрипло бросил он Жанне. - Жди в метро, внизу, в центре зала.

Не помня себя, Жанна выбралась из машины и растерянно огляделась. Она не следила за дорогой и теперь не могла определить, где находится. "Девятка" тронулась и, набирая скорость, понеслась по темной пустынной улице. Жанна будто оцепенела на месте, не в силах оторвать взгляд от стремительно удаляющихся красных огней. Далеко впереди, в самом конце улицы серой едва освещенной стеной, тянулся бетонный забор. Жанна пришла в себя и побежала в противоположную сторону. У поворота она перешла на быстрый шаг. Ходьба успокаивала, не оглядываясь, она повернула за угол, у подъезда курили два молодых человека.

- Как пройти к метро? - спросила она, удивляясь собственному ровному голосу.

- Прямо, здесь минут пятнадцать, не меньше. Может подвести, красавица?

- Нет, нет, спасибо, - она торопливо прошла мимо.

- Ух ты какая, голодная и злая, - пропел он.

Она ускорила шаг, прошептав неслышно "козел рогатый".

У метро торопливо выкурила сигарету и спустилась на станцию. К платформам с грохотом подкатывали поезда, выплевывая из своих недр озабоченных пассажиров и тут же поглощая новых.

Через несколько дней визы будут готовы, билеты заказаны, все готово. Они уедут, и гори тогда здесь все синим огнем, успокаивала она себя, неторопливо прохаживаясь по вестибюлю.

Артур появился, когда она уже решила ехать одна. Пальто его было свернуто подкладкой вверх и перекинуто через руку. Под тонким черным свитером рельефно бугрились мощные мускулы. Подхватив Жанну под руку, Артур увлек её в открывшиеся перед ними двери вагона. Электропоезд загрохотал, набирая ход.

- На нас обращают внимание, зачем ты разделся? - выдохнула ему в ухо Жанна, когда они уединились в углу полупустого вагона. Он склонился к её щеке.

- В грязи все. Прыгал на ходу. Да черт с ним, с пальто.

- А с ним, что с ним?

- Авария. Не справился с управлением и врезался в бетонный забор. Мне пришлось катапультироваться.

- Откуда только он взялся! - возмутилась Жанна.

- Сволочь, сам виноват.

- Еще один, - Жанна тяжело вздохнула и бросила на него короткий тревожный взгляд. - Не надо было трогать Буланова, я предупреждала, нас же видели вместе.

- С тем прокол. Он же спал, гад и вдруг поднялся. Вот Корж психанул. Ладно, не бери в голову, скоро смоемся.

Жанна снова вздохнула.

Глава 20

Андрей не стал звонить Булановой по телефону, решив явиться внезапно. На похоронах Бориса Андрей старался держаться в стороне, исподволь приглядывался к присутствующим. К Алле подошел на минуту, склонился, поцеловал руку, выразил соболезнование и пообещал помогать. Она подняла на него отрешенный взгляд, едва слышно поблагодарила. Теперь он полагал, что для неожиданного визита этого вполне достаточно.

Буланова встретила его равнодушно, не высказав ни удивления, ни радости, впрочем, явного неудовольствия тоже не было. Она пригласила его на кухню, предложила кофе, но Андрей отказался, и с выжидающим видом устроилась за столом напротив.

- Вы случайно застали меня, - нарушила молчание Буланова. - Обычно я в это время на работе. Взяла отгул до конца недели... Вы что-то хотели сообщить?

- Видите ли, - неуверенно начал Андрей, он чувствовал себя довольно неловко. - Появились новые данные, и я хотел бы поговорить с вами ещё раз... - заметив, как по лицу её пробежала мгновенная тень, он поспешно добавил: - Нет, нет, если вы не хотите...

- Говорите, - перебила его Буланова.

- Я теперь уверен на все сто, что Бориса убили.

- А я по-прежнему не уверена.

- Неужели вы не хотите найти убийц, наказать этих подонков? Они же ещё и ограбили вас!

- Они все равно отвертятся... - медленно проговорила Буланова.

- У меня бы они не отвертелись, - жестко сказал Андрей.

- Сомневаюсь.

- Он был талантливый парень, самородок. Неужели вас это не трогает, неужели вам не хотелось бы отомстить, наказать убийц. Ведь его же застрелили! Уничтожили, как... как, я не знаю что!

- Повторяю, я не уверена. Впрочем, возможно у него и были враги. Люди завистливы, талантливый человек их раздражает.

- Скажите, появились ли у него или у вас новые знакомые в последнее время?

- Конечно. Но они появлялись и раньше. Все время знакомишься с новыми людьми, такова жизнь. Не могу же я подозревать людей за это.

- А у Бориса?

- То же самое. Ведь и вы познакомились с ним тоже недавно.

- Я?

- Да, вы.

- Я принес ему деньги его отца, - поразился Андрей. - Огромные деньги! Не стану же я вначале передавать человеку наследство, а потом его же и грабить. Я мог спокойно оставить их у себя.

- Извините. Я не хотела вас обидеть... Борис вообще стал странным последнее время. По правде говоря, он не посвящал меня в свои знакомства. Я, например, видела его не задолго до смерти в машине с роскошной девицей... Но я не стала допытываться, кто она. Это не в моих правилах.

- Как это произошло?

- Случайно. Меня подбросил до работы один знакомый. Потом у него что-то случилось с машиной. Потом машина завелась и мы поехали. Нас обогнала белая, серебристая машина, она двигалась в соседнем ряду. Мой знакомый показал на нее. Классная тачка, так он выразился, и назвал её марку. Я вгляделась. За рулем сидела блондинка с локонами до плеч, а рядом, Боже мой, рядом восседал мой муженек. Они очень мило о чем-то чирикали, улыбались. Идиллическая картина. Машина была хороша - изящная, современная. Впрочем, блондинка за рулем выглядела не хуже. Потом мы повернули на фирму, а их машина помчалась дальше.

- А номера, номера вы не заметили?

- Нет. Я и не присматривалась.

- А как зовут того вашего знакомого?

- Какое это имеет значение? Артур.

- Может быть, попытаетесь вспомнить марку машины? - попросил Андрей.

- "Опель-Кадет".

Андрей покачал головой:

- В Москве два миллиона машин. А серебристых "Опель - кадетов" может с десяток и наберется. Я сам постоянно езжу на машине, люблю разглядывать встречных и поперечных, но мне, Алла Васильевна, такой "Опель-Кадет" ни разу не попадался. В Москве десятки тысяч улиц. И вот на одной из них, в редчайшей машине вы встречаете, как вы выразились, своего муженька. Вероятность одна миллионная. Как попадание метеорита в самолет.

- Вы математик? - довольно ехидно спросила Алла.

- Нет. Всего лишь бывший летчик.

- К чему эти летно-космические расчеты?

- А к тому, Алла Васильевна, что вам Бориса подставили специально.

- Но зачем?

- Значит, у вас с Борисом все-таки были враги. Они хотели вбить клин между вами, поссорить вас. Расскажите мне все, как было. Ведь этот Артур привез вас туда не случайно, разве не понятно? Как вы с ним познакомились?

- Я стояла на остановке, долго не было автобуса... Проголосовала у обочины, он остановился... И довез меня не до метро, а прямо до работы, ему было по пути. Потом подвозил ещё несколько раз.

- Что вы знаете о нем? Где он работает? Чем занимается?

- Кажется, он спортивный тренер.

- Как он выглядит?

- Прекрасно. Высокий, крепкий. Разговорчивый.

- Чего-нибудь особенного в нем не заметили? Во что одет? Лицо описать можете?

- Брюнет, довольно симпатичный, в меру нагловат. Черное тонкое пальто, белый шарф. Я не могу поверить. Зачем, зачем это ему было нужно? Какая им разница, какие у нас с Борисом отношения? Ваши предположения, простите, Андрей Николаевич, мне кажутся высосанными из пальца.

- Да, если забыть о гибели Бориса и о пропавших деньгах. Но ведь это реальность. Они могли узнать о деньгах Бориса. Пока, правда, не знаю как. И вообще, первое, с чего начинают подонки - они ссорят старых друзей, дальше уже легче - и вам и Борису потребовались бы новые друзья... Вы уверены, что вас с этим Артуром вот так же, как вы рассказывали, не подставили Борису? Уверены? То-то и оно. А ведь на самом деле так оно и было. Борис рассказывал.

Буланова молчала, опустив голову. Андрей не торопил её, теперь после её рассказа он почувствовал себя увереннее. Значит и её, и Бориса очень плотно опекали в последнее время.

Буланова вздохнула, подняла взгляд и в упор посмотрела на Андрея. Он поразился происшедшей в ней перемене. Лицо решительное, губы сжаты, под нежной кожей щек по-мужски перекатывались желваки.

- А вы не спрашивали его самого об этой... блондинке? - нарушил молчание Борис.

- Нет... Да и зачем? Женщина, если захочет, и так всегда может наказать своего благоверного. Если захочет, повторяю. А я не хотела.

- Но небольшой роман, так, учебно-тренировочный... Чтоб досадить ему, чтоб жизнь медом не казалась...

- Вы говорите пошлости, Андрей Николаевич. Извините, теперь я бы хотела остаться одна, - она поднялась, давая понять, что на сегодня разговор окончен. - И спасибо вам за заботу. Возможно, в ваших словах и есть доля истины. Только ведь подобные встречи ещё ни о чем не говорят. Нужны доказательства более серьезные.

- Я постараюсь добыть их, - Андрей поднялся.

Глава 21

Сергушов в который уже раз перелистал дело и задумался. Слишком много было, казалось бы, неожиданных на первый взгляд совпадений, и это не могло не беспокоить. Буланов - сын Таранова. Петровский - его бывший зам. Наконец, этот Кочетков, тоже из сотрудников прогоревшего банка, правда из рядовых, но тем не менее. Кто-то заметает следы, что ли?

Через несколько минут появился Голосов. Вид у него по обыкновению был суровый и озабоченный.

- Буланов накануне гибели встречался с Кочетковым, Куриловой и Безугловым. Безуглов нам известен. А Курилову Жанну Максимовну я разыскал. Эффектная девица. Сотрудничает в новом журнале "Природа и химия". С Булановым встречалась по поводу его будущих статей. Ничего существенного она не сказала. Отметила его склонность к выпивке и неуравновешенность.

- Так, понятно, - кивнул Сергушов.

- Безуглова дома не было, - продолжал Голосов. - Я передал жене, чтобы позвонил сюда. Потолковали с Альбиной Дмитриевной Кротовой, подругой Булановой. Дама будь здоров. Я и рта не успел толком открыть, только представился. Она сразу - на кнопку, и адвокат, как из-под земли вырос. И как попрет на меня. Ну, их на хрен, Толя. Закрывать надо дело, хоть одно завершено будет. Несчастный случай, самострел, вот и все.

- Возможно, ты и прав. Что по Петровскому?

- Заказное убийство. Прямо рядом с их фирмой. Скорее всего, он был передаточной шестеренкой. Между низовым криминалом и всеми этими вонючими коммерсантами. Его любой мог пришить. Такие долго не живут. А может, их хотят запугать. Эффектно - сотрудник ваш, контора ваша, хоть и рядом, но нам не помеха. Получайте, ребята.

- Возможно. А пистолет?

- "ТТ", брошен рядом с убитым. Как водится без номера.

- И у Кочеткова "ТТ". Черт знает, что такое. Сорок лет назад перестали их выпускать, а пол-Москвы вооружены "тэтэшками". Ну, народ.

- Китайцы снабжают

- Ладно, что на вскрытии?

- Перелом свода черепа. С разрушением мозга. Сильнейший удар. Смахивает на убийство.

- Почему? Машина на полном ходу врезалась в бетонный забор. Он - лбом в стекло. Все по законам физики.

- Степень повреждения машины не соответствует тяжести повреждения водителя. Машина - так себе: смят бампер, фара разбита... Ткнулся, а не врезался. Скорость была не очень большой. Бывает - машина всмятку, а человек жив. А тут все наоборот.

- В жизни все бывает, Юра. И наоборот тоже.

- Есть следы крови на заднем сиденье. Как они туда попали, если водитель был за рулем? Кроме того мужик....

- Какой мужик?

- Извини, не успел доложить. Утром только выяснил, у собачников, собак выгуливали. Так вот, некто Попов, владелец ротвелера, ну и рожа доложу я тебе...

- У кого? - хладнокровно поинтересовался Сергушов.

- У собаки конечно.

- У собаки - морда, запомни, Юра. Рожа - это у человека.

- Ни один ли хрен? Короче, накануне поздно вечером выгуливал он эту морду, вышел на улицу и видел, как ехала та черная девятка. Кочеткова. От нечего делать он провожал её взглядом. Он собственными глазами видел, как она врезалась в бетонный забор. Но перед тем как врезаться, из неё на ходу выскочил мужчина и бросился бежать. Высокий, в длинном пальто, Попов даже уверяет, что в кожаном. Еле пса удержал на поводке, так тот рвался .

- Зря, - заметил Сергушов.

- Что зря?

- Зря удержал пса. Надо было выпустить.

- Ясное дело. Зато показания Попов подписал. Так что один - один. В общем, на обычную аварию там не тянет...

- Похоже, что так. Значит, что-то такое он знал, если его убрали вслед за Петровским. Думай, Юра, думай.

- Подумаю. - Голосов поднялся и, неопределенно покрутив в воздухе ладонью, вышел.

Раздался телефонный звонок.

- А, привет, привет, - Сергушов узнал глуховатый голос Андрея Безуглова.

- Легок на помине. Я вспоминал о тебе.

- Из-за Буланова? - Андрей помолчал мгновенье, и продолжал: - Хотел бы с вами встретиться. Есть дело.

- Так заходи, я закажу пропуск.

- Нет. В неофициальной обстановке. Я приглашаю вас на ужин. В ресторан. Директор мой приятель. От вас недалеко. "Айленд".

- Ну, ты даешь... Хотя. Честно, говоря, я сто лет не был в ресторане. А что за дело?

- Хотел посоветоваться. Я ж безработный теперь. Банк закрылся, директор погиб. Может к вам податься?

- Так. Уже интересно. Ну что ж... Во сколько?

- В восемь. Я буду ждать у входа.

- До встречи...

- Э-э-э, - заторопился Андрей. - Еще не все. У меня просьба к вам. Есть одна симпатичная дама, Жанна Максимовна Курилова. Буланов просил передать ей кое-что. Небольшую сумму. Должок... Сами понимаете, не могу не выполнить. Но адреса не знаю, и номер телефона куда-то затолкал. Помню первые три цифры - 137...

- А твоя Наталья мне потом шею не намылит? - засмеялся Сергушов.

- Нет, она в курсе.

- Попробую.

- Тогда до вечера.

- Пока. - Сергушов положил трубку.

Андрей ждал Сергушова на ресторанном крыльце. Заметив знакомую коренастую фигуру в полурасстегнутой кожаной куртке, - в таких теперь было одето пол-Москвы, - Андрей неторопливо двинулся навстречу.

Сквозь гудящий и дымный от сигарет зал они прошли в кабинет директора, где уже был накрыт стол.

- Валерий Иванович, - представился Мареничев. - Для вас можно просто Валера. Друзья Андрея - и мои друзья.

Сергушов окинул Мареничева испытующим взглядом и, пожав протянутую руку, коротко представился:

- Анатолий Сергеевич. Можно просто Толя.

- Присаживайтесь, ребята, - пригласил Мареничев. - Здесь, конечно, не так весело, зато спокойно.

- Да уж. Покой - недостижимое пока состояние. Недаром у йогов это целая наука, - Сергушов сел и окинул взглядом стол.

- Стандартное меню для солидных людей, - пояснил Мареничев. - Салат "деревенский", шашлык с луком, картофель с грибами... Водочка, само собой, плюс минералка - для диэтчиков. У меня МВД столуется по льготному тарифу. Как беженцы. Могу и прокуратуру прикрепить.

- Кто сказал, что я из прокуратуры? Он что ли? - Сергушов показал пальцем на Андрея.

- Извините, Анатолий Сергеевич, пришлось... - Андрей постучал пальцем по столу. Иначе бы нас ободрали, как липку.

- Ладно, прощаю.

- А как меню? - спросил Мареничев.

- Нормально. Не хватает только селедочки.

- Сделаем. С лучком пойдет?

- Пойдет, - кивнул Сергушов, и, дождавшись, когда Мареничев удалился, обратился к Андрею. - Неплохо ты здесь пристроился. Иметь в друзьях директора ресторана в наше время дело совсем не лишнее.

- Давно собирался повидать вас... Я теперь часто здесь бываю. Слышали, наверно, как погиб Таранов?

- Слышал. Авиакатастрофа.

- Я тоже был на том самолете. И Мареничев, директор ресторана тоже. Мы приземлились, вернее приводнились. Спаслись чудом.

Сергушов кивнул и поднял рюмку: - Тогда за встречу.

Появился бармен Антон и молча расставил овальные тарелки с селедкой.

- Значит ты безработный. Попробуй у нас, места есть. Парень ты боевой, офицер запаса. Подучишься немного и - вперед. Так что приходи, заглянем в отдел кадров.

- Спасибо, - Андрей решив, что первый барьер преодолен, продолжал: - А телефон этой... Куриловой узнали?

- Держи, здесь телефон и адрес, - Сергушов протянул ему сложенную вчетверо бумагу. - Чего не сделаешь ради будущего сотрудника. А теперь отвечай на мои вопросы. Услуга за услугу. Что ты хотел сообщить о Буланове?

- Я не верю, что он застрелился, - Андрей выжидающе смотрел прямо в глаза Сергушова. - Его убили.

- А ты знаешь, что он недавно ограбил пункт обмена валюты?

- Чушь какая-то, и к делу не относится, - возразил Андрей.

- Да? Пистолет, из которого он застрелился, как раз из пункта обмена валюты. Приметы тоже совпадают. Баксами у него были забиты все карманы.

- Но ведь... - Андрей замолчал, едва не вскрикнув "но ведь у него был "вальтер".

- И паренек он был, судя по всему, довольно авантюрный и непредсказуемый. Видишь, дальше в лес, больше дров. На сегодняшний день это дело тянет только на несчастный случай... Крайний вариант - самоубийство.

- Не верю.

- Это все слова. Нужны доказательства. Появится что-то, начнем дорасследовать по вновь открывшимся фактам. Понял, фак-там? - последние слово Сергушов произнес с нажимом.

Андрей промолчал. Факты, будут вам и факты, думал он. Значит, похищены не только деньги, но и "вальтер". Ну что ж, поговорим теперь с неуловимой Жанной, только бы Сергушов сам не занялся ею...

- Тогда, выпьем за факты, - Андрей наполнил рюмки.

Глава 22

Домой Андрей вернулся полдесятого. Наташа смотрела телевизор.

- Ужинать будешь? - она повернула к нему голову.

- Я ужинал, Натали, - он поцеловал её.

- Ты совсем отбился от дома.

- И сейчас опять надо срочно съездить в одно место, - смущенно пробормотал он. - Это насчет работы.

- Возьми меня...

- Я быстро, Натали. Мужской разговор.

- Зачем ты тогда приезжал?

- На тебя посмотреть, - он улыбнулся. Не мог же он ей объяснить, что заехал за десантным ножом, "выкидухой" - хоть какое-то, но оружие.

Наташа вздохнула и промолчала. Обиделась, решил Андрей. Ладно, вернусь, все объясню. А то начнутся сейчас уговоры, зачем это тебе надо, опять налетишь на неприятности... Он вышел в коридор, начал было набирать телефон Жанны, но передумал, у неё мог стоять определитель номеров. Ладно, позвоню от метро, решил он.

Нож лежал в кухонном шкафу, Андрей незаметно сунул его в карман и снял с вешалки куртку. Через минуту появилась Наташа и тоже стала одеваться.

- Пройдусь немного у дома. Голова болит, - тихо сказала она. Добросишь меня до магазина?

- Конечно, - Андрей распахнул дверь.

Высадив Наташу у магазина, Андрей развернулся и поехал в сторону метро.

Красные подфарники его машины медленно удалялись по едва освещенному переулку. Наташа заметалась у магазина в поисках машины, потом пересекла переулок, и выбежала на ярко освещенную улицу. Ей повезло: едва она подняла руку, к обочине подкатила серая "Таврия".

- Подвезете?

- Куда? - спросил хмурый пожилой мужчина.

- Пока до метро.

- Червонец, - меланхолически проговорил водитель.

Наташа скользнула на сиденье и захлопнула дверцу.

- Не так сильно, - сердито заметил мужчина.

- Извините... - Наташа протянула две сотенных купюры. - До метро, а потом мне надо ещё в одно место. Хватит?

- Вполне, - голос его явно подобрел.

- Только побыстрей. Мне надо догнать одну машину.

- Постараемся.

Наташа издали заметила знакомую желтую "шестерку", ярко освещенная уличными фонарями, она стояла у обочины перед подземным входом в метро.

Наташа повернулась к водителю:

- Остановитесь, пожалуйста.

Он притормозил, не доезжая метров пятнадцати до машины Андрея. Наташа повернулась к водителю...

- У меня, понимаете, важное дело. Мы должны проехать за этой желтой машиной, мне надо в тот же дом.

- Нет проблем, - пробормотал он, взглянув на неё с явным интересом.

Андрей появился через несколько минут, Наташа обмерла, увидев у него в руках букет цветов. Деловое свидание, почти в десять вечера, с букетом роз, а она-то поверила. Несет какой-то шлюхе. Сколько же их развелось в последнее время... Кажется, прилетишь на Марс, они и там есть. Ну, мужики. Ну, подожди, Андрюшенька. Ты меня недооцениваешь, возмущалась она, пока Андрей устраивался в машине.

- Поехали, - глухо произнесла Наташа.

Водитель кивнул головой и послушно последовал за Андреем. Они то сближались, и тогда Наташа опускала к коленям голову, то снова выпрямлялась, когда желтая "шестерка" отдалялась.

Он остановился у светлого кирпичного дома, припарковал машину на тротуаре напротив и направился к подъезду. Наташа, поблагодарив водителя, выбралась из машины, и едва Андрей скрылся за дверью, бросилась за ним. Больше всего она боялась, что у двери будет кодовый замок, однако створка легко подалась и Наташа проскользнула внутрь. На лестничной площадке было пустынно и тихо, только вверху поскрипывал лифт. Стараясь ступать на носки, она стала быстро подниматься по ступенькам. Наконец, лифт остановился, с лязгом открылись и закрылись двери. Пятый или шестой этаж, задыхаясь от быстрого подъема, решила Наташа, и замедлила шаги: требовалось отдышаться и решить, что теперь делать. Она уже не сомневалась, что Андрей направился к Эльзе. Какое безбожное вероломство. Что делать? Наверху стукнула дверь, и все снова стихло. Она была одна на этой холодной голой лестнице. Позвонить и устроить скандал? Она вздохнула. Нет, не все сразу, пока достаточно определить номер квартиры и можно будет уходить. Вначале надо все обдумать... Она ускорила шаги, остановилась на пятом этажа. На площадку выходило четыре двери. За одной из них, той, что ближе к лестнице ей послышались голоса. Наташа сделала несколько шагов и приникла к двери.

Внезапно, ей показалось, что за спиной её кто-то движется. Она попыталась повернуться, но чья-то рука грубо схватила её за голову, сжала рот и железной хваткой сдавила шею. Ноги её подкосились, все поплыло перед глазами и она с ужасом, поняла, что теряет сознание. Хватка слегка ослабла, он почувствовала, как с двух сторон её подхватили под руки, и втолкнули в лифт.. Почти бесчувственную её вывели из подъезда и втолкнули в стоящую у самых ступенек черную, с тонированными стеклами машину.

Постепенно Наташа приходила в себя, по сдержанному гулу мощного автомобильного мотора и покачиванию сиденья поняла, что её везут куда-то. Слегка приоткрыв глаза и стараясь не шевелится, она попыталась понять, где находится. Слева от неё маячила, склонившись к рулю, фигура водителя. Второй парень исчез. Впереди, за ветровым стеклом на темной ночной дороге сотнями кровавых глаз мелькали красные подфарники машин. Она незаметно повела рукой и поняла, что туго притянута к сиденью ремнем.

- Куда вы меня везете? - говорить было больно, горло саднило, она едва узнала свой голос.

- Заткнись! - водитель бешено зыркнул на неё глазами. - Вопросы буду задавать я. Что ты там вынюхивала у той двери? За кем шпионила?

- Я просто ошиблась подъездом, - как можно более убедительным тоном проговорила Наташа. - А вы, вы... сразу за горло... - теперь в голосе её явственно звучали слезы.

- Не скули, а отвечай на вопросы. Не зли меня, сучня.

- Можно и повежливее, - Наташа попыталась ослабить стягивающий её ремень.

- Забудь об этих бабских штучках. Я тебя у этой двери не выставлял. Что ты там делала?

- Я же сказала... - Наташа снова попыталась ослабить ремень.

- Не дергайся! Положи руки на колени! - вскипел водитель. - Чтоб я видел.

- Куда вы меня везете?

- В милицию, вот куда. Задержим для установления личности. Ты болталась у охраняемого объекта, поняла? Или сразу расскажешь, или будешь торчать в ментовке. Выкладывай все, и я тебя отпущу... Что за парень прошел перед тобой? Только не темни. Его сейчас тоже допрашивают...

Наташа похолодела. Значит, Андрей попал в ловушку. Доигрался. Боже мой, ну почему, почему нельзя было жить спокойно, как все нормальные люди. Почему, он вечно впутывается в истории, пытается кому-то помочь.

Она вгляделась в мелькающие по сторонам здания, пытаясь определить, где они едут. Широкое шоссе, с несущимися машинами, безликие ряды многоэтажек с ячейками окон, из которых льется одинаковый свет... Нет, кажется она никогда не была в этих местах...

- Ну что замолчала? - снова повысил голос водитель.

- Я обозналась... Я думала, это мой муж, смотрю, заходит в подъезд, я за ним - хотела проверить...

- Ревность фраера губит, - хохотнул водитель. - Только рассказывай эти басни кому-нибудь другому. - Тем хуже для тебя. Значит чалим в ментовку.

Он резко свернул вправо и стремительная машина понеслась по безлюдной, едва освещенной улице. Впереди открылось пустынное пространство, за которым светлела группа высоких зданий. Наташа насторожилась, они выглядели нежилыми, окна их, как пустые глазницы чернели среди белых стен.

Машина пересекла пустырь и остановилась у крайнего подъезда. Над входом горела тусклая лампочка.

- Выходи, - грозно приказал водитель. Пока он обходил машину, Наташе удалось рассмотреть его. Худой жилистый с бледным мучнистым лицом и бешено горящими глазами.

- Зачем? Я не пойду! - решительно отрезала Наташа.

- Я ничего с тобой не сделаю, только позвоню...

Корж, а это был он, опасаясь радиоперехвата, не хотел вести рискованные разговоры по сотовому телефону.

- Я не пойду. Я подожду вас здесь?

- Ты че, совсем что ли? Как я тебя здесь оставлю?

- Не пойду! Я буду кричать! - Наташа повысила голос.

- А вот это знаешь что такое? - Корж взмахнул рукой и Наташа с ужасом увидела в его руке блестящее в сумерках длинное лезвие. - Я исполсую твою рожу так, что ни один лепило не заштопает. Кричи - не кричи, здесь нет никого. И не трясись, ты мне не нужна. Мне надо только позвонить.

Наташа выпуталась из ремней, вышла из машины и огляделась, стараясь запомнить место.

Рядом с входной дверью весело выцветшее объявление. Пока Корж возился с замком, Наташа пробежала глазами текст: "В новом доме продаются квартиры." Запомнив телефон, она отвернулась, сделав вид, что разглядывает пустырь.

Корж открыл дверь и подтолкнул вперед Наташу.

На лестничной площадке горел яркий дневной свет. Две огромные крысы, переваливаясь на коротких лапках, не спеша просеменили по ступенькам наверх.

Наташа в ужасе отшатнулась.

- Я не пойду, - она умоляюще взглянула на сопровождающего. - Я подожду в машине. Клянусь, я не убегу.

- Подумаешь, крысы... - Корж довольно осклабился. - Им тоже жить где-то надо.

На третьем этаже Корж открыл ключом дверь и включил свет. В просторном холле стояли картонные коробки с каким-то инструментом, на старой табуретке стоял телефонный аппарат. Корж показал глазами на полуоткрытую дверь в одну из комнат.

- Иди туда. Свет не зажигать!

В полутемной комнате светлым квадратом выделялось незашторенное окно. Наташа подошла к нему, попробовала запоры, бросила взгляд во двор - третий этаж, высоко, ей не выбраться. Вдали, за пустырем катили по улице машины, светились окна зданий, там шла своим чередом обычная вечерняя жизнь.

Из прихожей раздавался хриплый полушепот её похитителя. Слов она не разбирала, но почувствовала, что разговор идет о ней. Через минуту он появился в дверном проеме, с тяжелой спортивной сумкой наперевес.

- Иди поговори, тебя требуют к телефону.

Глава 23

Оказавшись в квартире Жанны, Андрей подождал, пока удивленная и тщательно скрывающая беспокойство. Хозяйка установила в хрустальную вазу преподнесенный ей букет, и непринужденно спросил:

- Ну, как цветочки?

- Превосходные розы. Откуда вы знаете, что я люблю розы?

- Кто ж их не любит? - усмехнулся Андрей.

Жанна промолчала, сделав вид, что не обратила на его слова ни малейшего внимания.

- Так что вы мне хотели рассказать про Буланова? - наконец, справившись с волнением, ровным голосом произнесла она и посмотрела на часы, с минуту на минуту должны были появиться Артур и Корж. Она вдруг с тревогой почувствовала, что появление этого рослого с насупленным лицом и шрамом у виска парня может поломать все их планы. Напрасно она ему открыла, увидев через дверной глазок розы, подумала - Артур и открыла дверь.

- Вы одна дома, простите за нескромный вопрос? Прежде чем начать разговор, я бы хотел бы убедиться, что нас не подслушивают, - Андрей, не обращая внимание на возмущение хозяйки, поочередно открывая двери, обошел квартиру. Далеко его двухкомнатной казенной клетке до таких хором. Просторные комнаты, мягкая шелковистая мебель, явно заморская, жалюзи на окнах, двустворчатые резные двери, картины в золотых обрамлениях, статуэтки, бронза и благородно отливающие переплеты книг...

В обставленной светлой мебелью спальне в углу стояли два черных дорожных чемодана, на ближайшем из них лежала небольшая дамская сумочка.

- Неплохо устроились, - заключил Андрей. - Правда, пейзаж портят чемоданы...

Жанна похолодела, пораженная догадливостью Андрея.

Шагнув вперед, он раскрыл сумочку и, порывшись, нащупал среди косметики тесненную кожаную поверхность паспорта.

- Собрались рвать когти? - он извлек документ и, полистав, опустил в свой карман.

Было, весь день было у неё тяжелое предчувствие, просила Артура, уедем из города. Спокойно отсиделись бы на даче Коржа, и завтра прямо оттуда в аэропорт. Все было готово, визы есть, билеты заказаны, все схвачено... И вот теперь отъезд под угрозой. Она с ненавистью посмотрела на Андрея, откуда только взялся этот хам. Где, где пропадают Артур и Корж, почему их нет, ведь договаривались же.

- Не таращь глаза, тебя это портит. Давай уж перейдем на "ты" для простоты. Слушай внимательно, пока не явились твои головорезы, и ты ещё можешь выкрутиться. С ними пойдешь на дно. Садись! - прикрикнул Андрей и, показав рукой на кресло, потрясенная Жанна молча повиновалась. Андрей придвинул ногой мягкую банкетку и пристроился рядом. Он смотрел ей прямо в глаза и говорил монотонным угрожающим голосом.

- Первое. Ты познакомилась с Булановым специально, для наводки. Пронюхав, не знаю уж каким образом, про деньги, вы решили ограбить его. И убили. Тебя сцапают, прямо с чемоданами, стоит мне лишь поднять трубку.

- Что за бред! Со мной уже говорил следователь. Буланов застрелился! Это был несчастный случай. - вскричала Жанна. - Ты просто жантажист. Мерзкий подлый шантажист! А я... я как дура открыла дверь, увидев розы...

- Розы я заберу, успокойся. И не потому ты мне открыла. Ты клюнула на мои слова о Буланове. И головорезов своих наверно уже вызвала, после того, как я позвонил тебе из автомата. Чтобы они сделали из меня шашлык, так? А теперь они где-то застряли, и ты запаниковала. Так?

- У нас с Булановым было всего несколько чисто деловых встреч! И вообще, все это бред, бред, бред, - торопливо выпалила Жанна. - Буланов ученый. Я тоже сотрудник научного журнала...

- Ну да, химического. Это я знаю, - Андрей усмехнулся и вплотную придвинулся к Жанне. Он торопился, её надо было сломить, напугать, пока сюда не явились её коллеги.

- Кто убил Буланова? Ну! Быстро! Говори! Кто взял деньги? Не доводи. Я прямо отсюда позвоню следователю, и тебя заметут. По вновь открывшимся обстоятельствам.

- Я все сказала! - выкрикнула Жанна.

- Я порву твой паспорт и спущу его в унитаз. - Андрей выхватил из кармана паспорт и слегка надорвал обложку. Раздался треск раздираемой ткани.

- Стой, подожди! - Жанна в отчаянии сжала руки.

- Кто убил Буланова? Ну! - Андрей поднял паспорт почти к её глазам. Говори, иначе порву.

- Корж, - прошептала охваченная ужасом Жанна. - Я говорила ему, говорила, - она сморщила носик, покраснела и внезапно разрыдалась.

- Борис был мертвецки пьян, рядом лежали деньги и пистолет, прямо у подушки. Борис не видел нас, но вдруг начал что-то бормотать, поднял голову, начал вставать, и Корж выстрелил. Это было ужасно, - она снова разрыдалась...

- Ну ладно, ограбили, дело свое поганое сделали, но убивать-то зачем? Он же талант был, ах ты нечисть, - Андрей побагровел от ярости.

- Я не причем! Клянусь, я просто вдряпалась. Отпусти, я уеду, прошу. Ты обещал.

- Отпущу. С юбками не воюю.

- Не воюешь... - она не удержалась от иронии и с обидой сморщила носик.

- Отпущу, но вначале ты сведешь меня с этим Коржом... Собирайся. Андрей снова опустил паспорт в карман. - К телефону не подходить.

Жанна бросилась в холл, к шкафу с одеждой. Андрей перенес чемоданы. Накинув на плечи шубку, она подошла к окну и посмотрела на улицу. К подъезду размашистыми шагами приближался Артур. Расстегнутое пальто его раздувалось на ветру, он явно торопился. Отпрянув от окна, Жанна выдохнула едва слышно:

- Это Артур. Поздно. Он там, - она показала глазами на окно.

- Сиди здесь тихо. Я сам открою.

Значит, у них все готово к бегству, и заводить с Андреем долгие разговоры им нет никакого смысла. Очень удобный случай убрать его, никто не знает, что он здесь, в этой роскошной квартире. Потом, конечно, Сергушов вспомнит, что давал Андрею телефон Жанны... Но это потом. Пока он на неё выйдет, они наверняка окажутся за границей.

Плотно прикрыв входную дверь, Андрей выскользнул на лестничную площадку, завернул за угол лифта и достал сигарету. Если пойдет кто-нибудь из жильцов, можно изобразить курильщика и даже попросить спички.

Внизу хлопнула входная дверь, Андрей вслушался, лифт не издавал ни звука. Решили подниматься по лестнице, подумал он и, достав из кармана десантный нож, нащупал кнопку. Мягко щелкнуло выброшенное лезвие. Он втянул левую руку с ножом в рукав куртки и придвинулся к самому краю лифта.

Снизу послышались быстрые шаги, звук их становился все ближе и явственнее, это были шаги одного человека, определил он. Одного, а не двух. Где второй? Андрей насторожился. А если тот для подстраховки поедет лифтом?

Кто-то остановился на площадке, их разделяла теперь только шахта лифта. Андрей бесшумно выскользнул из за угла: в двух метрах от него у двери Жанны, стоял высокий темноволосый парень, в расстегнутом кожаном пальто, в правой руке он держал связку ключей - приготовился открывать. Андрей в прыжке с разворотом впечатал ему в спину - чуть выше поясницы удар своим тяжелым ботинком. Парень выгнулся вперед, словно надломился, влетел в незапертую дверь и повалился в прихожей на пол. Андрей в длинном, почти вратарском прыжке рухнул ему на спину и левым своим предплечьем сдавил ему горло. Парень захрипел и словно осел под ним.

Из холла широко раскрыв глаза и, словно оцепенев, смотрела на них Жанна.

- Запри дверь, быстро! - крикнул Андрей и Жанна, сорвавшись с места пронеслась мимо них.

Щелкнул замок.

Андрей ослабил хватку и передвинул руку. Стальное лезвие было теперь у самого горла незнакомца. Кроме хриплого тяжелого дыхания парень не издавал ни звука. Правой рукой Андрей повернул на бок его обмягшее тело и извлек из-за пояса тяжелый парабеллум. Из брюк вытянул пухлый бумажник из тонкой тесненной кожи и переложил себе в карман, Потом разберемся, решил он и поднялся. Незнакомец без движения лежал на полу.

- Кто это? - спросил Андрей.

- Артур, - она бросила на Андрея взгляд, полный ужаса и ненависти.

Крутой парень, судя по вооружению, мелькнуло у Андрея.

- А где Корж?

- Не знаю, - прошептала Жанна.

Артур открыл глаза, повернул шею, пытаясь оглядеться, и охнул от боли.

- Поднимайся, приехали. Садись в кресло, потолкуем, - сказал Андрей. Кто убил Буланова и где деньги?

Артур тяжело поднялся и молча рухнул в кресло.

- Ты что, не понял?

- Кто ты такой, гад, чтобы задавать мне свои подлючьи вопросы? прохрипел Артур.

- Это деньги братвы, ты понял?. Где Корж?

- Все кивают на братву, точно Жано? - Артур оживился и поудобнее устроился в кресле. В глаза его загорелся недобрый огонек, теперь он смотрел на Андрея с веселым интересом. - Не трепись, фраерок.

- Хочешь расскажу, как было дело и как выглядели баксы? Каждые пять пачек в пластиковой упаковке. А всего таких упаковок восемь штук. - Андрей навел ствол на Артура. - Я мог бы вас сдал ментам, но ведь они вас могут выпустить. И начнете вы меня разыскивать. Проще шлепнуть вас, ребята. Нет сволочей - нет и проблем. Вас не спасет даже чистосердечное признание. Зачем мне оно, я и так все знаю.

- Он маньяк, - выдохнула Жанна, не в силах оторваться от сверкающих гневом глаз Андрея. Как ей хотелось уничтожить сейчас же немедленно этого проходимца, чтобы не раскрылись её недавняя слабость и предательство.

- Молчи, дура, он блефует! - Артур взмахнул рукой. - Видел я твою братву, в мягком пальто, с капюшоном. В очень мягком. С ней сейчас Корж разбирается. Потому и опоздали... Понял? Так что разговор только начинается. Жано, иди сюда! Ты поняла, он с бабой своей сюда прибыл. Ну и братва, ну, бля, не могу, - и Артур захохотал.

.Жанна, увидев повеселевшего друга, приободрилась. Предыдущий её разговор с Андреем казался теперь дурным сном.

Впервые за все время Андрей растерялся. Как они могли выйти на Наташу, где он допустил прокол, где она и что с ней, - все эти мысли молнией промелькнули в мозгу.

В углу на тумбочке зазвонил телефон.

- Не подходить! Не шевелиться, - приказал Андрей и поднял пистолет.

Не спуская глаз с Артура, он попятился и снял трубку.

- Артур? - услышал он далекий голос.

- Корж? - спросил Андрей.

- Да.

- Твой Артур сидит у меня перед стволом, вместе с подругой.

Последовало продолжительное молчание. Артур и Жанна напряженно вслушивались, в гостиной повисла тишина.

- И что? - наконец, проговорила трубка.

- Ничего, просто извещаю. Вот думаю, шлепнуть их здесь или сдать ментам.

- На, послушай и решай сам...

Через несколько секунд едва слышный голос Наташи медленно, с усилием признес.

- Андрей, прости меня. Я... я подвела тебя.

- Ничего, ничего, Натали. Держись. Все будет нормально. Передай ему трубку.

- Слушай, ты! Если с неё упадет хоть один волос, я вас всех перекалечу. Убивать не буду, но искалечу так, что всю жизнь проведете на койке. Жанета, иди сюда, объясни ему, ну, - прикрикнул Андрей и поднес к её рту трубку. - Только короче.

- Корж, Корж, - заторопилась Жанна. - Выручай.

Андрей повернул трубку к себе:

- Понял?

- Я предлагаю обмен, - голос Коржа принял деловой тон. - Я отпускаю твою, ты моих. И разъезжаемся.

- Как это ты себе представляешь? - Андрей покосился на стоящую рядом Жанну и жестом приказал ей отойти на прежнее место.

- Я привожу твою подругу обратно. Высаживаю, она идет к твоей машине, они - к моей. Садимся и разъезжаемся. До встречи никуда не звонить. Я в курсе, что ты один. Я посигналю под окнами. Если Жанна подтвердит, что ты не звонил, я отпускаю твою подругу. Если - нет, срываюсь с места. И тогда за себя не ручаюсь.

- Договорились. Только ты останешься в машине. Девушка выйдет, а ты останешься. Поедешь, как только к тебе подсядут твои... - Андрей сделал паузу.

- Годится. Дай-ка мне ещё раз Жано...

Андрей поманил пальцем Жанну и передал ей трубку.

- Он никому не должен звонить. Если позвонит, предупредишь на выходе.

- Поняла, - Жанна положила трубку, в глазах её блеснуло торжество.

- Я вас должен предупредить, - сказал Андрей. - Терять мне нечего. И положение у нас разное. Я пришел к даме с цветами, продавщица подтвердит, что я их покупал... Так что не цветы это, а вещественные доказательства. И пришел я безоружный. А вот хмырь твой явился с пистолетом, дошло?

- Что дошло? - заинтересовался Артур. - Говори яснее.

- А то, что я нахожусь в состоянии самообороны. Дернетесь, стреляю наповал. Любой суд меня оправдает. Поэтому без шуток. Я с тридцати метров бью без промаха.

- Свинья какая, - пробормотала Жанна. - Я могу собрать вещи?

- У тебя же все готово. Чемоданчики твои стоят и ждут...

- Нет не все, - отрезала Жанна. - Паспорт отдай.

- Тащи все сюда, здесь будешь собирать. И сухари не забудь, пригодятся, - Андрей швырнул ей паспорт.

Она подняла его и вышла, гневно зыркнув глазами. Артур, развалившись в кресле, демонстративно закрыл глаза и сделал вид, что дремлет. В гостиной воцарилась тишина. Через несколько минут появилась Жанна, водрузив чемоданы на диван, принялась рыться в вещах. Андрей опустился в кресло и осмотрел бумажник Артура: разложил, перебрал отделения. Документов не было, только деньги - пачка долларов, синие немецкие марки. Бросив бумажник к ногам Артура, предупредил:

- Держи.

Тот не торопясь подобрал его и поднял на Андрея настороженный взгляд.

- За тобой ещё пушка.

- Верну. При первой же возможности, - усмехнулся Андрей.

- Дай, сниму пальто, жарко, - довольно вежливо попросил Артур.

- Обойдешься.

Артур в полголоса выругался и замолчал.

За разговорами Андрей отвлекся от мучивших его черных мыслей, теперь он снова не мог от них избавиться. Что с Наташей? Как она попала к ним в лапы? Случайно, или они специально похитили её после его звонка. Вначале взяли Наташу, а потом Артур поехал сюда. Значит они знали его адрес. Этого хода он предусмотреть не мог.

Внизу раздался продолжительный автомобильный гудок. Андрей подошел к окну и, не выпуская из поля зрения Артура, отвернул створку жалюзи. Черный "БМВ", постояв несколько секунд у подъезда, и ещё раз посигналив, тронулся и остановился в конце пустынного ночного квартала.

- Первой идет она. Ты - следом. Спускаемся по лестнице. Застегни пальто и возьми её чемоданы. Еще раз предупреждаю, стреляю без предупреждения. - Андрей сдернул с вешалки куртку, перекинув её через руку, прикрыл пистолет, выставив только ствол, и приказал: - Пошли!

У машины Андрея они остановились. Увидев, как от стоящего впереди "БМВ" отделилась женская фигурка в знакомом светлом пальто и торопливо направилась к нему, Андрей скомандовал:

- Топайте, сволочи. Держитесь левой стороны. Сегодня вам повезло.

Наташа поравнялась с машиной, Андрей, не переставая следить за Артуром, бросил ей ключи.

- Открой дверцу. Только быстро, Натали. Садись сзади.

Пока Артур втаскивал в "БМВ" чемоданы, Андрей уже заводил свою "шестерку". С места они сорвались почти одновременно, но уже через несколько секунд Андрей с тоской увидел, как неотвратимо удаляется от него черная блестящая под уличными фонарями "БМВ". Сверкнув на прощанье подфарниками, она круто повернула и исчезла за поворотом. Когда Андрей тоже завернул за угол, перед ним, предстала узкая пустынная улица. Вдали, метрах в двухстах переливался яркими огнями проспект.

- Я упустил их. Это были убийцы Буланова. Ну, как ты? - Андрей повернулся к Наташе.

- Ничего, уже ничего, милый, только горло болит. Он сдавил мне шею, наверно, сонные артерии. Я почти ничего не помню... Хотя обратную дорогу я запомнила.

- Это не имеет значения. Они уже туда не поедут. Как они нашли тебя? Вспомни все подробности, это важно, - Андрей повернул на проспект и пристроился в крайний ряд: у метро он надеялся позвонить из телефона-автомата Сергушову.

- Андрей, ты был такой скрытный последнее время, все время исчезал куда-то, - Наташа всхлипнула. - Не понимаю, что на меня нашло, когда ты меня высадил у магазина, я поймала частника и поехала за тобой. Ты остановился у метро, потом появился с розами, и я... в общем я не знаю что подумала. Я продолжала ехать за тобой...

- Ты, что, за мной следила? - поразился Андрей.

- Нет, нет, - торопливо проговорила Наташа. - Не знаю, что со мной случилось, наваждение какое-то, но я не могла возвратиться домой, меня будто гнало что-то за тобой.

- Ну, ты даешь, мать, - Андрей покачал головой.

- Они схватили меня, когда я поднималась по лестнице... Сдавили горло, я потеряла сознание, а когда очнулась, мы были на краю города. В каких-то новостройках. Он был один, второй куда-то исчез. Заметив, что я подняла голову, он стал угрожать мне. Он говорил... - она не выдержала и разрыдалась.

- Успокойся, Натали, теперь все это позади. - Андрей взглянул в зеркало. - Что он сказал?

- Он сказал: не дергайся, твой парень у нас в руках... Я испугалась, я так за тебя боялась. Я подвела тебя?

- Успокойся, и не бери в голову. Ты меня выручила, Натали. Ведь, если бы они вошли в ту квартиру сразу двое, мне пришлось бы туго. Продолжай.

- Он остановился около одного из корпусов. Высоченный дом, там много таких. В них никто не живет, окна темные. А в этом горели несколько окон на третьем этаже. Дверь в подъезде он открыл своим ключом, пока открывал, я прочла объявление, оно висело прямо на двери. Продаются квартиры. Там был написан номер телефона. Я бы узнала этот подъезд.

- Подожди... - Андрей притормозил, свернул к тротуару и остановился. Выключив зажигание, он повернулся к ней:

- Продолжай. Прежде чем звонить Сергушову, я должен знать все.

- Дом новый, но видно давно не заселен. Мы вошли, лестница была освещена, и вдруг вверх по лестнице пробежали две крысы. Я чуть не закричала от ужаса. Представляешь, столько бесквартирных, а дома пустуют, у людей нет денег, для кого же строят - для крыс? Квартира была на третьем этаже, трехкомнатная, почти пустая - какие-то коробки, банки с краской, и... телефон...

- Как он выглядел?

- Длинный, жилистый, белесый какой-то, противный, как поганка.

- Шрамы, особые приметы...

- У него что-то зубами, какие-то серые они что ли. Заметно, когда говорит...

- Что говорил?

- Он угрожал ножом. Я ничего не сказала... Да я и не знала ничего. Но, вообще-то он не очень мной интересовался. Я думаю, он даже не знал, что со мной делать. Он страшно торопился. И тогда он позвонил куда-то, я поняла, что он говорит с тобой. Потом откуда-то у него появилась темно зеленая спортивная сумка, битком набитая, и, наверно тяжелая. Наверно, она была спрятана на антресолях. Мы спустились к машине и поехали. А дальше ты все знаешь...

- Пройдем со мной к телефону, я позвоню...

- Я бы чего-нибудь выпила, Андрей, меня всю трясет.

- Там ларьки, возьми джин с тоником.

Они спустились в подземный переход, вдоль ярких киосков двигался поток людей.

Андрей набрал номер Сергушова. Трубку долго не снимали, наконец чей-то недовольный голос произнес:

- Слушаю.

- Мне нужен Сергушов.

- Его нет, - произнес голос.

- Меня зовут Андрей Николаевич Безуглов, - представился Андрей. - С кем я говорю?

- А что вы хотели?

- Не что, а кого. Я же сказал, Сергушова, - Андрей чертыхнулся про себя: уходило драгоценное время.

- Он дома, между прочим сейчас почти ночь.

- У меня срочное дело. Для него есть очень важная информация...Он просил меня позвонить. Дайте мне его домашний телефон.

- Таких сведений мы не даем. Я сам позвоню ему. Где вас разыскать? - в голосе говорившего прорезался легкий интерес.

- Я буду по телефону... - Андрей назвал номер Булановой. - Через двадцать минут.

В трубке раздались короткие гудки, Андрей снова чертыхнулся. А если её не окажется дома? Он снова начал крутить диск аппарата, и облегченно вздохнул, когда узнал её голос.

- Извините, что так поздно, это Андрей...

- Ничего, ничего.

- Мне надо срочно поговорить с вами... Лучше прямо сейчас.

- Приезжайте.

- Я с ассистенткой, - Андрей покосился на Наташу. - Ничего, если мы вместе приедем?

- Да ради Бога.

- Меня по вашему телефону, возможно, будет искать следователь Сергушов. Передайте, пусть обязательно перезвонит, если я не успею. У меня к нему очень важное дело.

Андрей повесил трубку. А если дежурный не найдет его, и Жанна со своими дружками успеет смотаться?

К Булановой они попали через двадцать минут. Оказалось, что следователь уже звонил и оставил свой телефон. Андрей, не раздеваясь, набрал номер. Наташа и Алла стояли рядом.

- Анатолий Сергеевич, это я. На меня было нападение. Но не в этом дело, потом расскажу. Надо срочно дать информацию на посты ГАИ, на вокзалы и аэропорты. Они уходят из города. Подготовились. Приметы: первый - Артур, высокий, чернявый, крепкий, качок в общем. Второй: Корж, худой длинный белесый, узколицый. В спортивной куртке, с темно зеленой сумкой. Третья: Курилова Жанна, блондинка, волосы длинные с локонами, два черных чемодана. Они вооружены. Ушли на черном "БМВ", около часа назад. Номера я не разобрал.

- Упустил? - съязвил Сергушов. - Значит вот зачем тебе был нужен адрес Куриловой. Ну, погоди, темнило.

- Если бы у меня была такая же тачка, они бы не ушли. Вы мой домашний телефон знаете. Буду дома через полчаса. Утром заеду к вам, - Андрей поспешно бросил трубку.

Буланова смотрела на него широко раскрытыми глазами, бледное лицо её было неподвижно. Тонкими пальцами она перебирала шелковый вишневый шарфик.

- Вашего знакомого ведь тоже звали Артур, так? - спросил Андрей.

- Что? Что вы сказали? - переспросила она, словно очнувшись.

- Его звали Артур? - повторил Андрей. - Как он выглядел, это важно...

- Вы описали его довольно точно. Высокий, темноволосый. А имя? Он мог его и придумать. Да и какое это теперь имеет значение? - Алла подняла брови.

- Вы бы узнали его?

- Разумеется.

- А блондинку, рядом с которой ехал Борис?

- Пожалуй, узнала бы.

- Это очень важно для следствия. Вы завтра будете дома?

- Буду. До обеда. Потом уеду к подруге.

- Я вам позвоню. А сейчас нам надо ехать. - Андрей посмотрел на молчаливо стоявшую рядом Наташу. - Извините за поздний визит.

- Ничего. Спасибо вам.

Буланова проводила их до лифта и, едва они вошли в кабину, торопливо направилась обратно.

- Ну и дама, - заметила Наташа. - Даже чаю не предложила. Она явно куда-то торопится. И вообще, она что-то скрывает.

- Наташа, хватит о ней, - Андрей взял её за руку. - Как ты?

- Нормально. Поехали домой.

Глава 24.

На следующее утро Андрей отправился к Сергушову. В коридоре следственного отдела на уставленных вдоль стен стульях сидело несколько посетителей. Пахло пылью и каким-то казенным дермантиновым духом.

Андрей постучал в знакомую дверь и, дождавшись разрешения, вошел.

Сергушов курил у форточки, Голосов писал, склонившись над листом бумаги и с негодованием поглядывая на дымящего начальника. Договорились же по-человечески, что Сергушов будет уходить в курилку, но прошло всего три дня и сегодня ночью, вернувшись с места происшествия, тот снова задымил в комнате.

- Присаживайся, - оживился Сергушов. Бросив взгляд на и погасил сигарету. Поздоровались, Андрей, едва сдерживал нетерпение:

- Ну, как с той командой, нашли?

- Нашли. Всю троицу.

Голосов поднял голову от бумаг и хмыкнул.

- Где они? - выпалил Андрей.

- В морге, к сожалению...

Андрей замолчал, переваривая услышанное.

- Как? Что случилось? - наконец спросил Андрей.

- С посторонними делиться следственной информацией я не могу. Сначала, докладывай, согласен поступать к нам или нет?

- В принципе - да, но...

- Я же говорил, направим на учебу.

- В общем, согласен, - выдавил Андрей.

- Юра, представляю известного тебе Андрея Николаевича Безуглова, нашего будущего коллегу... Вечно путается под ногами у следствия, придется брать сюда, чтобы не мешал.

- Что там произошло, Анатолий Сергеевич? - взмолился Андрей.

- В квартире 16 , в доме номер 4/2 по улице Учительской, - монотонным голосом, словно читал протокол, начал Сергушов, - в ноль часов сорок минут соседи сверху услышали выстрелы и позвонили в милицию. Прибывшая оперативно-следственная группа обнаружила в одной из комнат квартиры три трупа. У каждого два ранения - в грудь и в голову. В голову - контрольные выстрелы. По приметам и документам - те самые личности, о которых ты сообщал. Там же и чемоданы. Нет только спортивной сумки.

- А деньги? Деньги нашли? - спросил Андрей.

- Денег тоже нет. И были ли они вообще? Но вернемся к нашим баранам. Пистолет, из которого произведено семь выстрелов брошен на месте преступления. Убийца несомненно, был им знаком, иначе он не вошел бы к ним так легко и не перестрелял бы их почти в упор. Один - троих. Типичная разборка. Вопросы?

- Пистолет такой же? - Андрей вытянул из-за пояса парабеллум и положил на стол перед Сергушовым.

Голосов присвистнул.

- Где взял? - спросил Сергушов.

- Вчера отобрал. У Артура. Перед тем, как звонить вам.

- Так, интересно получается. Почему сразу не сказал, по телефону? Ну ладно, сначала ответим на твои вопросы, а потом уж будь любезен... Так вот, их убили из вальтера, довольно оригинального подарочного исполнения, на рукоятке - пластинка для монограммы.

- Так, - пробормотал пораженный Андрей. По описанию это был тот же самый пистолет, который он передал вместе с деньгами Буланову.

- Что так? - переспросил Сергушов.

- Да так, говорю, уже из подарочных стреляют, - Андрей покачал головой.

- А теперь докладывай, что случилось вчера вечером. И почему, когда ты попросил у меня адрес этой Куриловой, почему ты темнил? Ведь ты не спроста спрашивал о ней, плел мне про какой-то должок.

- Извините, Анатолий Сергеевич. Ну, где я ещё мог достать так быстро её телефон... Я бы и сам это выяснил, но сколько бы дней ушло. И они бы успели смотаться. Извините.

- Начинаешь сотрудничество с обмана? - Сергушов покачал головой.

- Я подумал, а не наводчица ли она. Но я не был уверен, наводчицы не оставляют визиток...

- Мы тоже ей интересовались, - вмешался Голосов, - и тоже решили, что наводчицы визиток не оставляют. Она действовала открыто, была у директора, в институте на всех произвела хорошее впечатление... Я беседовал с ней, мне она показалась довольно интеллигентной дамой.

- ...Я тоже решил переговорить с ней сам, без адвокатов, так сказать. В неофициальной обстановке. Узнал у вас адрес и телефон, созвонился, прибыл к ней на квартиру, даже цветы взял... Только начали разговор, явился этот Артур и без лишних разговоров вытягивает парабеллум. Что мне оставалось делать? Я обезоружил его, но им удалось уйти. За ними на черном "БМВ" прибыл этот Корж, я не смог догнать их... - Андрей не собирался упоминать Наташу. Направляясь к Сергушову, он продумал возможный ход беседы, и теперь отвечал быстро и уверенно. Не собирался он открывать и масштабы своего личного расследования и умолчал о Кочеткове.

- Юра, запиши его показания, потом решим, что с ними делать. Вызови машину. Мы прокатимся с ним на место происшествия. - Сергушов бросил на Андрея короткий, но цепкий взгляд. - Будешь пока считаться стажером.

- Подождем машину за углом, - сказал Сергушов, там не так дует.

Он прикурил, выпустил клуб дыма и пристально взглянул на Андрея.

- У них обнаружены билеты на самолет, заграничные паспорта, визы. Откуда ты узнал, что они улетают?

- Так ведь... по её поведению, чемоданы у неё были собраны.

- Чую нюхом, опять же опыт общения с тобой подсказывает: снова ты темнишь, Андрей. Мы одни сейчас, скажи мне правду. В результате твоих оперативно-разыскных мероприятий, у нас появилось ещё три трупа. Ты мне портишь статистику, дорогой. Да ещё что-то скрываешь....

- Я все сказал, Анатолий Сергеевич, - как можно чистосердечнее улыбнулся Андрей, поражаясь проницательности Сергушова.

- Ладно, поехали, - Сергушов отшвырнул сигарету и кивнул на тормознувшую напротив них черную "Волгу".

Квартира, в которую они вошли, произвела на Андрея страшное впечатление. От дверей вытягивалась в глубину комнаты широкий, как ковровая дорожка, запекшийся ручей крови. В коридоре стоял теплый удушливый смрад, казалось весь воздух пропитан кровью. Стены и экран телевизора были покрыты коричневыми пятнами. Даже знакомые Андрею два чемодана в углу были забрызганы кровью.

- Убийца стрелял с порога, они впустили его, значит знали. Мужики повалились здесь, - Сергушов показал на очерченные мелом силуэты на полу, а Курилова - подальше, скорее всего она бросилась к окну звать на помощь. Пуля попала ей в спину. Убийца добил всех, в том числе и её. Но в неё он выстрелил ещё дважды. Хотя необходимости в третьем выстреле не было. Тебя это не наводит на размышления?

- Нет, - Андрей покачал головой.

- Убийца ненавидел её особенно сильно, может, он её ещё и ревновал? К кому-нибудь из двух её спутников.

- Слишком много психологии для разборки, - пробормотал Андрей.

- Возможно. Как уверяют соседи, выстрелы гремели один за другим, будто из пулемета. Потом убийца швырнул пистолет и исчез. Он ушел пешком. Или машина стояла далеко отсюда. Шума мотора никто не слышал. Убийство произошло в ноль сорок. Где ты был, Андрей, в это время?

- Как где? - поразился Андрей. - C Наташей, вначале у этой, у вдовы Булановой, я от неё с вами и говорил. Потом, спустя какое-то время поехали с Наташей домой. Я что каждый раз время должен засекать? Да вы что, меня подозреваете? А, вот оно что... Потому и привезли. А я-то, дурак...

- Подожди, Андрей, рассуди здраво. И послушай меня. Ты звонишь нанкануне, поднимаешь всех на ноги, мы блокируем дороги. О парабеллуме ты тогда даже не заикнулся. Потому что его у тебя тогда и не было. Потом являешься сюда, ты ведь знал, что перед отъездом все они в сборе. Тебе открывают. Скорее всего, кто-то из мужчин. На всякий случай он идет с пистолетом. Вот с этим самым парабеллумом. В коридоре ты обезоруживаешь его, ставишь всех спиной к стене, находишь ещё вальтер, и открываешь из него огонь. Бросаешь его здесь, а утром приносишь мне парабеллум. Логично?

- Ну и фантазия у вас, Анатолий Сергеевич, - пробормотал Андрей, он действительно был потрясен.

- Вполне обоснованная версия. Тем более, что я знаю твою психологию. Ты не веришь ни в наше следствие, ни в наши суды. Ты считаешь, что ты сам можешь осуществлять правосудие, у тебя свои понятия о справедливости. И потому моя версия не так уж и беспочвенна, Андрей Николаевич.

Андрей взорвался.

- Да, да, да! Я мог бы перебить их. И рука бы не дрогнула. Потому что это вы распустили их! Потому и появляются мстители. Они такого парня погубили! Но это не я, клянусь. И все же, не скрою, я рад, что с ними расправились, не место им на земле. Спросите на улице, любой мужик, если он настоящий мужик, скажет вам то же самое. И что, всех будете подозревать? Вы что, для того и привезли меня сюда, чтобы устроить этот спектакль? На пушку берешь, начальник. Гони доказательства, а не рассуждения. У меня алиби.

- Я не обвиняю тебя, Андрей, я обязан был поговорить с тобой на эту тему. Прежде, чем брать тебя к нам. Мы законники, а ты мститель, по своей психологии мститель, трудно тебе у нас будет. Людей надо принимать, такими, какие они есть, а не такими, какими они должны быть по твоему мнению. Они все разные, как деревья в лесу. Есть и гнилье. Но лес-то стоит.

- Я теперь сам не пойду к вам, передумал. Ну, вас к черту! У вас только громкие слова да грозные названия. Органы, спецслужбы! А на самом деле вы - быки без рогов, беззубые крокодилы, львы без когтей... Вегетарианцы хреновы. Охотники за мелкой сошкой. А на акул у вас характера не хватает. Зачем я вам только пистолет сдал, черт побери.

- Куда тебя повело. Остынь...

- Ладно, проехали, - Андрей повернулся и направился к выходу. В коридоре на вешалке он увидел длинное кожаное пальто Артура, шубку Жанны, какую-то серую куртку и на полу под вешалкой темно вишневый шелковый шарфик. Андрей наклонился. Нет, он не ошибался, он уже видел точно такой же... Вчера, у Аллы Булановой. . Андрей выпрямился и повернул голову, Сергушов все ещё был в комнате.

Андрей заколебался. Если протокол осмотра места происшествия составлен дотошно, шарфик мог попасть в опись вещей, и его исчезновение навлечет новые вопросы. А так, вряд ли Сергушов станет разбираться с этим шарфиком, ведь он мог принадлежать и хозяевам, в том числе и этой несчастной Жанне.

- Ну что мы едем? - крикнул Андрей.

- Едем, едем - проворчал появившийся на пороге Сергушов. За его спиной маячил высокий мрачноватый Голосов.

Возвращались назад молча, Андрей курил, всматриваясь в проносящиеся мимо машины.

- Проедешь с Голосовым на опознание? - нарушил молчание Сергушов.

- Только не сейчас. У меня и свои дела есть.

- Не сейчас, а после обеда. Я закажу пропуск. Да не злись ты...

- Ладно, замнем, Анатолий Сергеевич.

У метро он попросил остановит машину и попрощался. Дождавшись, пока черная "Волга" скрылась из вида, остановил частника - грязную серую "Ниву" и поехал в обратном направлении.

У дома Булановой он рассчитался и почти бегом направился к подъезду. В несколько прыжков взлетев к двери, отдышался и позвонил. За дверью послышались шаги, потом они стихли, чувствовалось, что его разглядывают в глазок. Наконец дверь открылась и удивленный голос Булановой спросил:

- Снова вы?

- Извините, я без предупреждения. Мне надо поговорить с вами... Есть важные новости...

- Входите, - она пожала плечами, посторонилась. Она была в пушистой домашней кофте и спортивных брюках. Андрей повесил куртку и наклонился к сапогам.

- Не разувайтесь, - предупредила Буланова. - Я все равно не убираюсь. Андрей выпрямился и бросил на неё быстрый взгляд, Удивление исчезло с её лица, оно теперь выглядело спокойным.

- Проходите, в кухню, я только что сварила кофе.

- Спасибо, не откажусь, - Андрей обрадовался предложению, не зная с чего начать и опасаясь испортить разговор.

Она поставила перед ним чашку и подвинула кофейник.

- Наливайте сами. Оно с сахаром.

Он отпил глоток, кофе было превосходным, и снова посмотрел на Буланову. Она не опустила глаз, взгляд её был столь спокойным, что Андрей заколебался. Но другого варианта быть не могло - не сами же они себя перестреляли. И этот шарфик...

- Алла, я был у следователя. Те трое, убийцы Бориса... Их застрелили ночью, в квартире недалеко отсюда, - он значительно посмотрел на Буланову. - В каких-нибудь 20 минутах ходьбы.

- Вы уверены?

- Вполне. Я только что оттуда.

- Все это уже не имеет для меня никакого значения.

- Вы говорили как-то, что по работе должны ехать в командировку. Я бы советовал вам поехать туда немедленно. Сегодня же, дневным поездом.

- А в чем, собственно дело? - тон её стал ледяным.

- Долго объяснять, - Андрей провел ладонью по голове. - Мне кажется, здесь вам неудобно оставаться. Опасно.

- Почему, объясните? - Буланова подняла на него прозрачные глаза..

- Следствие по делу Буланова теперь возобновится в связи с новыми обстоятельствами. Вас снова начнут вызывать, для опознания этой... Куриловой, её приятелей. Там такой въедливый следователь. Зачем вам это надо?

- Пусть выясняют, я-то здесь при чем?

- Вы никогда не бывали на улице Учительской? Угловой дом...

- Послушайте, Андрей, вы задаете довольно странные вопросы...

- И все-таки, ответьте, вас там никогда никто не мог видеть? Вы уверены?

- Я не понимаю...

- Ах, черт возьми, - Андрей потерял терпение. - Представьте себе такую картину. Я звоню из вашего коридора Сергушову, сообщаю приметы, сообщаю, что преступники уезжают. Голос у меня командирский, луженый. И вот, кто-то все слышит. Ну, допустим, стоит за дверью. И если этот "кто-то" имеет зуб на этих ребят и знает, где их подпольная квартира, он спокойно может их перехватить, правда?

- Я не понимаю, к чему вы. Кто мог слышать, кроме нас, почему...

- Никого за дверью не было, Алла, вы стояли рядом со мной. Ваш шарфик, который я видел тогда у вас в руках, он сейчас лежит под вешалкой, в той квартире. И пистолет, подарочный вальтер, что я передал Буланову, обнаружили именно вы. Они не нашли его, когда шарили у вас. А вы нашли, позже...

Буланова молчала, отрешенно глядя куда-то мимо Андрея.

Он поднялся, осторожно взял её руку и поцеловал.

- Извините, из меня плохой дипломат. Я не успел помочь Борису, но вам я просто обязан помочь. Уезжайте, поживите где-нибудь, пока все затихнет. Они найдут, как все объяснить, у них на все найдутся версии. Главное для вас - не подставиться сейчас. Собирайтесь, я отвезу вас на вокзал, на дневной поезд в Питер.

- Что, что вы ещё можете мне сказать?

- Следователь знает, что там были и деньги. Возможно, они лежали в зеленой спортивной сумке, она была у них, а сейчас исчезла. Они будут искать их и, если найдут, придется отвечать на очень неприятные вопросы. И последнее - следователь точно знает, во сколько раздались выстрелы. В ноль сорок. Их слышали соседи. Это было минут через тридцать после того, как мы с Наташей ушли от вас. Поэтому, запомните, это очень важно: после моего звонка вчера вечером Сергушову, мы с Наташей в течение полутора часов были у вас. Пили чай, разговаривали. До часу. Никто никуда в это время не отлучался, на этом надо стоять железно. Это алиби для вас...

- Я должна позвонить подруге, - Буланова решительно встала.

- Вам надо оформить командировочную вчерашним числом. Вы собирались ехать ещё вчера, понимаете? Так будет лучше.

- Возможно, - односложно ответила Буланова.

- Когда мне заехать за вами? - Буланов тоже поднялся.

- Часа через полтора.

- Не отвечайте на звонки, и не подходите к двери. Я подъеду и посигналю с улицы.

Наташа ждала его у подъезда.

- Я звонила Сергушову. Беспокоилась. Он сказал, что ты уехал домой.

- Зря звонила. Опять самодеятельность, - Андрей покачал головой. - Ах, Натали, Натали.

- Я волновалась.

- Этих ребят нашли. Всех. Наконец-то они в морге. Кто-то постарался. Есть ещё люди в Москве, кто может за себя постоять...

- Кошмар, - прошептала Наташа.

- Мне надо заправить машину.

- Можно я с тобой? - заедем в магазин за продуктами.

- Поехали.

Через полтора часа Андрей остановился под окнами Булановой и трижды протяжно просигналил. Впереди стояла изящная фиолетовая иномарка.

- Что это? - кивнула головой Наташа.

- "Ауди", тоже нормальная тачка. Правда, до нашей "шестерки" ей далеко. В деревню к Стасу на ней не проедешь...

Из подъезда в сопровождении высокой статной дамы в норковом манто вышла Буланова. В руках её были два небольших чемодана. Они прошли к "Ауди", и погрузили чемоданы в багажник. Андрей выбрался из кабины и встал у раскрытой дверцы. Буланова помахала ему рукой, что-то сказала спутнице и направилась к нему. В руках её был небольшой, завернутый в газету пакет.

- Меня проводит Альбина, спасибо вам, - Буланова протянула ему пакет.

- Это небольшой сувенир от меня. Там внутри телефон Альбины. Если что-нибудь появится новое, позвоните ей. Она мне передаст. До свидания и ещё раз спасибо, - она повернулась к машине и наклонилась к открытой дверце. - Здравствуйте, Наташа. Я еду в командировку. Наверно надолго. Счастья вам.

- Спасибо, - Наташа приоткрыла дверцу со своей стороны.

- Не надо, не надо, сидите, я тороплюсь. До свидания.

- До свидания, - Наташа взмахнула ладонью.

Андрей сел за руль и положил пакет на колени Наташе. Дождавшись, когда "Ауди" повернула за угол, он включил зажигание. Наташа развернула газету и вскрикнула: сквозь прозрачную упаковку виднелись плотно стянутые пять пачек серо зеленых банкнот - 50 тысяч долларов. Андрей взял пакет в руку и прикинул на вес: совсем недавно восемь таких упаковок он передал Буланову. Под ноги упал небольшой лист бумаги, Андрей наклонился и поднял его. Торопливым почерком было написано всего два слова: "Это - ваши". Ниже были написан номер телефона Альбины.

- Что все это значит? - прошептала Наташа.

- Это значит, Натали, что наследство Таранова в надежных руках, Андрей завернул пачку в газету и сунул в бардачок. - Крепким она орешком оказалась, черт побери...

- Андрей, объясни мне, я ничего не понимаю. Что это за деньги?

- Поехали отсюда, дорогой расскажу, - он включил зажигание, вырулил на черный и мокрый асфальт проспекта и, пристроился в правый ряд.

- Видишь ли, Натали... За Булановым и его женой велась настоящая охота. Эти подонки обрабатывали их с двух сторон: девица - Бориса, а Артур увивался около его жены. Борис - человек простой, неосторожный, последнее время был при деньгах. Они и решили, что денежки Таранова у него. Выбрали момент, Буланов был здорово набравшись, когда я ушел от него. Возможно они ещё звонили потом, напросились на встречу. Вполне возможно к тому времени он уже окончательно сошел с катушек. Они вошли в дом, убили его и забрали деньги. Но дома был ещё и пистолет, вальтер, тоже подарок его отца, я передал его Буланову вместе с баксами. Его они не нашли. Его обнаружила позже Алла. Когда ночью я говорил по телефону с Сергушовым, она стояла рядом и все поняла. Я не судья ей, но она знала логово этого Артура, значит бывала там. Как только мы уехали, она взяла пистолет, и отправилась туда. Эта банда, после того, как мы с тобой их упустили, отсиживались там. До поезда или до самолета. Артур впустил её, скорее всего, решил, что она может сообщить что-нибудь важное. Возможно, он предложил ей раздеться, она остановилась у вешалки, сняла шарфик, начала возиться с пальто, а он направился в комнату, где его ждали остальные. Следом за ним вошла Буланова и, наверно, с порога открыла огонь. Ты бы видела эту комнату, Натали. Там все в крови. Там побывала настоящая ненависть. Если уж ваш брат возьмется за оружие...

- Ты все шутишь... А если серьезно, не кажется ли тебе, Андрюша, что мы, нормальные в общем-то люди, и сами стали как бандиты?

- Если вокруг все сошли с ума, поневоле заразишься, - пробормотал Андрей. - Тут и ангел сбесится. У нас не было выбора, ты что забыла, ещё вчера этот Корж издевался над тобой?

- Выбор всегда есть, Андрей. Просто они навязали нам свои законы, и мы стали вести себя, как они....

- Давай поговорим, когда ты успокоишься?

- Тебе Токарев звонил.

- Натали, ты не будешь возражать, если мы с ним откроем частное охранное предприятие? Деньги теперь есть...

- Но ты ведь инженер, Андрей.

- Кому они сейчас нужны, инженеры? С Булановым я бы ещё поработал, а теперь. Токарев предлагает, а он мужик надежный.

- Я согласна, но с одним условием, если ты поклянешься мне не ввязываться ни в какие истории...

- Натали, ну не у светофора же. Вечером, дома, хорошо?

- А куда мы едем?

- В институт. Там есть один человек, Медведев, надо отстегнуть ему немного зелени. Он был другом Буланову, почти отцом. И загляну на пару минут к директору, он просил.

- Я подожду тебя в машине.

Глава 25

У Огородова была хандра. С утра болела голова, сердце щемило, да и стучало оно с устрашающими паузами и перебоями. Он вытер носовым платком влажный от холодного пота лоб и подошел к окну. Линии зданий на фоне серого дня выглядели графически резкими и безжизненными. В глубине двора его внимание привлекла огромная надпись "Шиномонтаж", выведенная прямо на бетонной стене одного из гаражных строений. Над его крышей развевался на ветру зеленый флаг. Ни того, ни другого ещё вчера не было. Огородов чертыхнулся и вызвал Карновского.

- Почему у нас опять ворота настежь? - без подготовки начал он, когда тот появился. - Часы у входа сломаны, время остановилось что ли, черт побери? "Шиномонтаж" появился, рядом с гаражем, флаг какой-то мотается, зеленый. Что за флаг, исламский, что ли? Вон, посмотри! - Огородов в бешенстве взмахнул рукой в сторону двора.

Карновский подошел к окну. Действительно, на заднем дворе: над одним из гаражных корпусов развевался зеленый стяг. Почти как на турецком посольстве, подумал Карновский. Но флаг не так резал глаза, как безобразная корявая надпись на стене. Вернувшись к столу, он раскрыл блокнот и аккуратно написал в нем что-то сверкающей авторучкой. Потом поднял глаза на Огородова.

- Будем разбираться, Василий Георгиевич. Может, экологи вывесили, опять протестуют против чего-нибудь. Надпись, конечно, никуда не годится. Устранят, к вечеру же.

- Не институт, а проходной двор, - Огородов начал успокаиваться, понизил голос и вздохнул: - Могила для неизвестных ученых. Подумать только! Торгаши нас все-таки победили. Завоевали, понял? Превратили в себе подобных.

- Вообще-то торговля, - вздохнул Карновский, - всегда была двигателем, вот на Западе...

- На Западе, на Западе... - проворчал Огородов. - На твоем Западе и дурак проживет, а вот пусть они у нас, здесь попробуют. Иногда становится до того тошно, что так бы и нанял для себя киллера, чтобы подстрелил где-нибудь незаметно. Мгновение и - никаких проблем. Но хороший киллер стоит больших денег. А у самого характера не хватит ствол к башке приставить. Да и ствола нет. Э-хе-хе... Ладно, ступай. И включи-ка по дороге телевизор. Послушаем кого-нибудь из этих толстомордых.

Огородов придвинул к себе плоскую черную коробку дистанционного пульта и перевел взгляд на телевизор. Внезапно с голубого экрана, будто за ним прорвало плотину, хлынула в кабинет какая-то бесформенная серая масса. Огородов с удивлением вгляделся, снял очки, потом снова нацепил их. На его глазах масса распадалась на множество мелких пушистых существ, до того похожих, будто их всех вывели в инкубаторе. Подпрыгивая, как мячики, они с визгом поскакали по комнате. Через мгновенье часть из них устроилась на подоконнике, остальные расположились за столом заседаний и принялись галдеть и сквернословить сиплыми попугайскими голосами. Мутанты? Бесенята, наконец, догадался он, хотя и был материалистом.

Один из них запрыгнул прямо к нему на стол.

- Брысь, скотина, - прохрипел Огородов.

Кривляющийся перед ним бесенок ловко выхватил лежащее под настольной лампой постановление правительства о дальнейшем развитии науки и уселся на него.

- Изгадит. Ах ты, скотина, - пробормотал Огородов и вытянул из тумбочки бутылку "Куликовской битвы".

На усатой рожице гостя появился ужас. Спрыгнув со стола, он с топотом понесся к телевизору. За ним толпой поскакали остальные. Давясь перед экраном, как на автобусной остановке, они один за другим запрыгивали в телевизор. Через несколько мгновений на полу остался только последний из них, он повернулся и стал жестами заманивать Огородова в ящик. Достану, хотя бы одного достану, обрадовался тот и, прицелившись, метнул в него, как гранату, бутылку "Куликовской битвы". Раздался грохот, звон стекла, запахло электрической гарью. В кабинет влетела испуганная Ольга Николаевна.

- Что случилось? Что с вами? - она с ужасом посмотрела на разбитый телевизор и перевела взгляд на заливающегося хохотом Огородова.

- Как я их? - отдышавшись, проговорил он.

Но Ольги Николаевны в кабинете уже не было. Через несколько минут явился печальный Карновский и повел упирающегося Огородова в наркологическое отделение.

Когда в приемной появился Андрей, расстроенная Ольга Николаевна пила капли. В воздухе пахло валерьянкой.

Андрей поздоровался и кивнул на директорский кабинет:

- Василий Георгиевич на месте?

- Он заболел, - едва слышно ответила она.

- Такой крепкий. А что с ним?

- Переутомился, - Ольга Николаевна пожала плечами.

Медведев был в дежурке.

К удивлению Андрея, опасавшегося, что Степан Сергеевич откажется от денег, тот принял их без малейшего удивления.

- Что-нибудь выяснил о Боре? - спросил он.

- Это был несчастный случай, - Андрей решил не расстраивать старика.

- А деньги откуда?

- Мы нашли конверт, на котором было написано: "для Медведева". Я тороплюсь, Степан Сергеевич, извините.

- Ну, будь здоров. Если не найдешь работы, заходи, мне помощник нужен, слесарь. Ты бы подошел.

- Буду иметь в виду, - Андрей попрощался и почти бегом двинулся к проходной, за которой его ждала в машине Наталья.

Медведев тем временем, рассовав деньги по карманам и подивившись, что тысяча долларов занимает так мало места, замкнул комнату и отправился к метро.

Каждый день, отправляясь на работу, он пересекал под землей почти всю Москву. Он привык к этому искусственно созданному миру: скопищу пассажиров на пересадках, грохоту электропоездов, духоте и сутолоке в вагонах, к нищим и калекам в мраморных переходах, к торговцам и милиционерам.

Проводив Андрея, Медведев отправился домой. Он пересел на кольцевую линию и направился к станции, на которой недавно видел молодого парня с кепкой у ног и с ампутированными выше локтей руками. И сегодня тот все так же стоял в переходе с закатанными до плеч рукавами и худыми культями вместо рук. От жалости у Медведева сдавило горло, нащупав в кармане сто долларов, он торопливо нагнулся и бросил их в кепку. Парень отрешенным взглядом смотрел поверх голов.

На следующей станции он снова направился в переход и вложил такую же банкноту в протянутую сухую руку стоящей перед спуском старухи. Она перекрестилась и прошептала что-то едва слышно, слов Медведев не разобрал.

Он проехал две остановки и вышел. На этой станции, он знал, за спуском с эскалатора прямо на холодном и грязном полу всегда сидит женщина с больным ребенком на руках, и картонной коробкой у колен. Медведев и здесь положил сотню, и подталкиваемый толпой быстро зашагал по вестибюлю.

Так, периодически выходя на остановках, он оставил в переходах всю тысячу. На сердце теперь было легко и спокойно, и на конечной станции, вместе с густым потоком пассажиров, он поднялся наверх. Начинало темнеть, вспыхнули фонари; над пестрым городищем из коммерческих киосков ухали и гремели музыкальные установки.

Медведев перешел дорогу, здесь было тише. Здания на этой стороне отступали вглубь квартала, освободив непривычно широкое для городского глаза пространство; оно казалось бы пустырем, если бы не светлая с голубыми куполами церковь в его глубине.

В одном из дальних зданий жил и сам Медведев. Свернув с тротуара на узкую, едва заметную тропу, он направился к дому.

Впереди, воздев в небо осенние голые ветви, стояли молчаливые деревья. Внезапно над церковью ударил колокол, густые звуки его стелились над площадью, отражались от зданий, сталкивались и сливались в сплошной ритмический гул. Медведев остановился и повернулся лицом к церкви. Высоко над её куполами плыли озаренные далеким, затухающим закатом облака. Он зажмурился от небесной чистоты и долго стоял, чувствуя, как по щекам скатываются горячие слезы. И в душе его было светло и чисто, как в небе. "Господи, прости нас грешных, прости за все. Господи, прости и помилуй" шептали его губы.