««Гость» из Америки»

«Гость» из Америки (fb2) - «Гость» из Америки 1615K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ольга Невзорова

«Гость» из Америки Ольга Невзорова

* * *

© Ольга Невзорова, 2019

ISBN 978-5-0050-3167-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Я вполне нормальная девушка. На учёте в психоневрологическом диспансере не состою. Окружающие меня люди тоже не замечают за мной каких-либо психических отклонений. Да я и сама не считаю себя идиоткой или умалишённой. И всё-таки меня не покидает стойкое ощущение — не всё так гладко в датском королевстве.

Примерно лет с шести—семи я обнаружила в себе некоторую странную особенность. Иногда ни с того, ни с сего я изображала из себя мальчика. Не то что бы я дни и ночи напролёт забавлялась мальчишескими играми (хотя куклы меня тоже мало привлекали). Это было, скорее, внутри меня. Некое ощущение подмены. Просто порой хотелось вести себя как мальчишка.

Пока я была ребёнком, я и ощущала это нечто как ребёнок. Но даже тогда своим детским умишком я понимала, что моё поведение на людях должно выглядеть естественным, дабы не вызывать у взрослых повышенного интереса к моей персоне.

Где-то лет с четырнадцати я заинтересовалась таким малоизученным явлением как раздвоение личности и впервые подумала о своём странном недуге с этой точки зрения. Мне тогда казалось, что незнакомое и эфемерное нечто мечется в поисках выхода, словно желает пробиться в наш мир через меня. К тому времени я уже стала понимать, что живущее во мне существо мужского пола, и оно явно хочет что-то сказать.

К сожалению, общего языка мы с ним так и не нашли, но я по-прежнему позволяла ему пользоваться своим телом и старалась понять, что же нужно моему незваному гостю?

Шло время. Я взрослела, и он вместе со мной. Я давала ему разные имена. Он безропотно соглашался. А как же без имени? Ведь даже хомякам дают клички. Но мои имена ему не нравились. Да я и сама чувствовала — они ему не подходят.

Однажды я смотрела по телевизору очередной штатовский сериал, где одного из героев звали Джейк Са́ндерс. Что тогда началось! Всё во мне вдруг всколыхнулось и затрепетало. Казалось, внутренний голос моего соседа вопил: «Это я! Я! Меня так зовут!».

Я сдалась — пусть будет Джейк. Оказывается, ему нравятся американские имена, а я-то, глупая, ласково величала его Митей или Данькой. Кто же знал, что он нерусский? После этого всё стало развиваться слишком бурно.

Мой «иностранец» не давал мне покоя ни ночью, ни днём, незримо напоминая о своём существовании. Я буквально находилась на грани сумасшествия. В голову всё чаще закрадывалась мысль о том, что мать-природа посмеялась надо мной, наделив женское тело мужской сущностью.

Однако мои опасения не оправдались. Я всегда чувствовала и чувствую себя истинной женщиной. Слава богу, меня влечёт к противоположному полу. Порой это бывает настолько сильно, что только благоразумие удерживает меня от желания лечь в постель с приглянувшимся мне парнем сразу же после знакомства.

К тому же мне чужды всякие мужские заморочки типа просмотра боевиков, футбола, разговоров о лысой резине и спортивных обвесах на любимом авто.

Вроде бы нет веских причин для психического отклонения. Но почему-то всё равно иногда становится страшно за свой рассудок. Что же происходит со мной на протяжении стольких лет? И зачем этот «американец» вообще появился в моей жизни? Но самое пугающее то, что я уже привыкла к нему и мне нравится его общество.

Трудно объяснить как я его ощущаю. Это только в фильмах про раздвоение сознания показывают как одна личность вдруг начинает преобладать над другой, творит, что хочет, а после никто из них ничего не помнит. А то и того хуже — начинают спорить друг с другом, чья очередь воспользоваться телом. У меня всё иначе. Я перечитала множество научной, эзотерической и медицинской литературы на данную тему, но ничего похожего на свой случай не нашла.

Мой разум и тело не захватываются насильно. Всё происходит на каком-то интуитивном уровне, а главное — по обоюдному согласию. Я всегда хозяйка положения и чутко контролирую ситуацию. Я никогда не выпускаю Джейка на людях. Он знает это и терпеливо ждёт, когда я позволю. Мы не общаемся с ним как два закадычных приятеля, не спорим, не ведём дружеских бесед. Да такое и невозможно. Это всё равно, что разговаривать со стеной или с самой собой. Он меня просто не слышит или не хочет слышать. И тогда в голове сразу всплывает строчка из песни: «Крикну, а в ответ тишина…».

Мой «американец» всегда заходит неожиданно. Его появление можно сравнить с полётом мысли, приходящей из ниоткуда. Так, наверное, поэты и композиторы сочиняют свои шедевры. Просто мысль и ничего более. Словно чья-то игра с твоим мозгом. Это очень странно, но я уже привыкла. Бывает, он пропадает где-то неделями. И все мои попытки вызвать его — бесполезная трата времени. Он приходит только тогда, когда хочет этого сам. Если я не занята чем-то важным, я всегда рада своему незваному гостю.

Я до сих пор не понимаю и, наверное, никогда не пойму, что со мной происходит. Но когда Джейк вдруг даёт о себе знать, я начинаю видеть мысленными образами. Он словно берёт меня за руку и ведёт за собой по узенькой тропинке через мрак. Вокруг темно, я продвигаюсь на ощупь, а он лишь слегка корректирует мои движения. Иногда Джейк заставляет меня по многу раз повторять одни и те же фразы, добиваясь определённых интонаций, точно старается донести истинный смысл, вложенный в эти слова. Когда у меня получается, он доволен, и тогда в области солнечного сплетения разливается приятное, щемящее тепло… будто эмоциональный оргазм. В эти секунды мне страшно и приятно одновременно, и текут слёзы. Такое впечатление, что он рассказывает о себе.

Я не знаю, зачем он это делает, но чувствую — мой «американец» глубоко несчастен. Он редко радуется. Его мыслеформы всегда пронизаны грустью. Правильнее сказать, это я грущу вместо него. Потому что именно моё лицо отражает все его эмоции, именно мои губы шепчут те слова, которые я никогда не произнесу на публике.

Желая докопаться до истины, я начала сопоставлять и складывать в голове имеющиеся факты, а главное, реакцию Джейка на те или иные вещи. Выходило, что все эти информационные обрывки представляют собой чью-то жизнь, таким вот странным образом коснувшуюся меня.

Теперь имея осознанный опыт общения с Джейком, я завела дневник, а вернее, тетрадь, в которую стала заносить все свои наблюдения. Источниками информации мне служили фрагменты фильмов, сериалов, обрывки своих и чужих разговоров, переписка на форумах, общение с друзьями и незнакомыми людьми и, конечно же, масса прочитанных книг (где частенько всего лишь отрывок или одна строчка подсказывали нужное направление). По какому-то наитию и внутренним ощущениям я с помощью эмоций Джейка чутко нащупывала связь между ним и собираемым материалом. Отбирала только такие вещи, которые могли бы помочь раскрыть тайну, мучившую меня годами. Если не хватало воображения, додумывала ситуацию логическим путём. То, что раньше казалось сумбурным и непонятным, теперь обретало смысл и складывалось в определённый узор.

Так, по крупицам, за шесть долгих лет я всё-таки связала концы с концами и получила долгожданный результат. Итогом стала целая история о молодом американском полицейском. Не мне судить, насколько она достоверна (к тому же я никогда не была в Америке и знаю о культуре её народа только по теленовостям и нашумевшим блокбастерам), но когда я листаю страницы дневника, мой «иностранец» чуть ли не мурлычет от удовольствия. Неужели я угадала и это его судьба? Тогда мне жаль беднягу…

Конечно, очень многое написано интуитивно; имена, названия мест могут не совпадать, да и событий таких, возможно, никогда и не было. Но важно не это. Я чувствую: Джейк Са́ндерс доволен моей работой! И хотя моя странность по-прежнему является для меня загадкой, мне стало немного спокойнее.

А недавно я увидела сон. Ко мне подошёл чертовски красивый молодой мужчина и тихо сказал:

— Привет, я Джейк.

— Так вот ты какой… Но кто же ты?

— Неужели ещё не догадалась? Я твой ангел-хранитель. Я самое дорогое, что у тебя есть.

Я проснулась и села на кровати. Какой странный сон. А этот ангел действительно очень хорош собой. И почему мне в жизни не попадаются такие мужчины?

Хотя нет, вру, как-то раз я ехала в вагоне метро с одним симпатичным парнем. Он сидел напротив, и я была просто не в силах отвести от него взгляд, чем смущала самого красавца и его девушку. Я понимала, что выгляжу идиоткой, но ничего не могла с собой поделать. Так они и вышли, покручивая пальцем у виска.

Только до моего ангела тому парню всё равно далеко. Как он там во сне сказал? «Я самое дорогое…». Воистину его скромность не знает границ. Впрочем, ангелам виднее.

Ну, а если серьёзно, то меня не покидает одна мысль. Если я выполнила своё предназначение по отношению к Джейку и воссоздала историю его жизни, то почему он не оставит меня в покое? Я, конечно, не против такого соседства, но… оно по-прежнему остаётся для меня неразрешимой загадкой. Получается, я упустила что-то важное. Либо моя миссия заключается вовсе не в этом.

Вот уже второй день он намекает мне заняться дневником. Возможно, хочет, чтобы я нашла ответ между строк. Что ж, сегодня выходной, детей и мужа у меня пока нет, а домашние дела могут и подождать.

Я беру в руки тетрадь, сажусь в кресло и открываю первую страницу…

Часть 1 Июнь 1989 г. Нью-Йорк

Не чуя под собой земли, девушка бежала вдоль узкой пустынной улочки, тускло освещённой единственным уцелевшим фонарем. Стук каблучков гулким, отчаянным эхом отражался от стен домов и растворялся в чернильной глубине дворов и переулков. Следом едва слышно доносилось шарканье чьих-то быстрых ног.

Вокруг темно. Ни души. И только неровное, сбивчивое дыхание перепуганной жертвы и угрюмое сопение преследователя сливались в одну тревожную зловещую репризу.

Спасаясь от погони, обезумевшая от страха девушка с криком влетела в первый попавшийся дворик.

— Помогите, кто-нибудь! Помогите!

Высокий, изящный каблучок туфли угодил в щель между плитами бетонной дорожки и надломился. Беглянка споткнулась, упала, в кровь разодрав колени, но кричать не перестала. В окне второго этажа чуть заметно колыхнулась занавеска.

Скрытая темнотой фигура мужчины настигла девушку…

Глава 1

Несмотря на поздний вечер и до отказа опущенные стёкла, в машине было очень душно. С солнцем в этом месяце творилось нечто странное. Казалось, что оно взбесилось, готовое испепелить всё живое. И только ночью наступала слабая временная передышка.

Их смена началась в полночь. Как ни странно, но именно это время суток — с полуночи до восьми утра — считалось у полицейских менее беспокойным.

Хуже всего приходилось вечерней смене, когда основная масса рабочих и служащих возвращалась с работы домой. Уставшие и озлобленные за день жёны принимались пилить мужей, те не оставались в долгу и как результат — колотые, резаные раны и ушибы — это в лучшем случае. Немало жалоб поступало от граждан, вернувшихся после трудового дня в обворованные дома и квартиры. Большая часть грабежей магазинов приходилась как раз на вечернее время, когда многие из них уже закрыты. А сколько регистрировалось вызовов по поводу пьяных разборок — не сосчитать.

Впрочем, работы парням в синих мундирах хватало всегда, независимо от времени суток.

Джейк положил на колени чистый бланк и прибавил громкость у радиотелефона, стараясь расслышать в шуме и трескотне динамика их позывные.

— Четыре — сорок два, ночное дежурство, — доложил он в микрофон и сообщил о своём местоположении. — Угол Западной пятьдесят седьмой и Бродвея.

Сегодня он был учётчиком — принимал вызовы и заполнял рапорты. В отличие от напарника бумажная работа его нисколько не тяготила. К тому же он с самого утра прибывал в паршивом настроении, и рабочая писанина лишний раз помогала ему отвлечься от посторонних мыслей.

Его напарник Том Риз не спеша вёл машину, увлечённо поглядывая по сторонам. Они ехали по сонным улицам не больше сорока миль в час, изредка перекидываясь короткими ленивыми фразами.

Не отрывая глаз от дороги, Том приподнял за козырёк свою фуражку и тыльной стороной ладони вытер со лба пот.

— Ну и духота сегодня, — посетовал он. — Так пить хочется! Давай заедем куда-нибудь, купим воды. Да и перекусить бы не помешало.

Джейк покосился в его сторону.

— Ты меня удивляешь, старик. Мы только заступили на дежурство, а тебе уже есть подавай. Обжора.

— А что ты хочешь, я голоден как волк. Ты ведь знаешь, что моя Сара два дня назад вместе с Бобби укатила проведать своих предков, — пустился в объяснения Том. — Я остался бесхозным до конца недели. А сегодня за целый день так закрутился, что не успел ни пообедать, ни поужинать. У меня кишка к кишке прилипает. Неужели ты дашь умереть своему другу голодной смертью?

— Ладно, купи себе пирожок и успокойся, — вздохнул Джейк, доставая из кармана сигареты. — Ужинать будем позже.

Том лихо подкатил к тротуару и резко надавил на тормоз. Двое припозднившихся прохожих испуганно обернулись. Напарник с хитрой улыбкой выскочил из машины и дружелюбно помахал им рукой. Джейк закурил, глядя как он быстро исчезает за стеклянными дверями харчевни.

Шустрый парень, ничего не скажешь. Несмотря на семейную жизнь и страсть к вкусной еде, Том находился в хорошей физической форме. Практически ни одного лишнего килограмма. Как он любил говорить сам про себя: «У меня суперскоростной обмен веществ».

Ему было двадцать восемь лет. Этакий крепко сложенный блондин среднего роста, с короткой стрижкой и голубыми, чуть насмешливыми глазами. Приятный овал лица немного портил тяжеловатый подбородок. Плотно прижатые к голове уши и слегка искривленная перегородка носа выдавали в нём бойца, в прошлом профессионального боксёра. Три года назад из-за серьёзной травмы ему пришлось покинуть жестокий ринг. К великой радости Сары, его супруги, на спортивной карьере Тома Риза был поставлен большой, жирный крест.

Привыкший принимать на себя чужие удары, он стойко выдержал и этот апперкот судьбы, справедливо полагая, что жизнь на этом не кончена. Правда, ему ещё нужно было как-то содержать семью: жену и пятилетнего сынишку. Оптимист по натуре, он, недолго раздумывая, устроился на службу в департамент полиции Нью-Йорка. Спортивная выучка и хватка как нельзя лучше пригодились ему на новом рабочем месте.

Но если Тома Риза в полиции вынудило работать всего лишь стечение обстоятельств, то Джейк пришёл в департамент, руководствуясь исключительно внутренними убеждениями.

Последние несколько лет он посвятил осуществлению давней своей мечты — выучиться на юриста и получить степень по криминалистике. Не имея родителей, которые смогли бы помочь оплатить его учёбу, выросший в приюте для сирот, он привык полагаться только на свои силы. После службы в Морском корпусе ему пришлось работать в различных местах, чтобы собрать необходимую сумму взноса за начало обучения.

Семестр за семестром он упорно шёл к своей цели. И всё же совмещать работу и учёбу было чертовски трудно даже для такого упорного студента. И тогда Джейк решает оставить на время колледж и поступить в полицейский департамент — года на два, на три, справедливо полагая, что знания, полученные за время службы в полиции, в дальнейшем пригодятся ему как будущему криминалисту. А самое главное — это поправит его финансовое положение и даст возможность закончить колледж и получить диплом. Так он и сделал. Время шло, и теперь Джейк всё чаще стал подумывать о своём возвращении к книгам, лекциям и конспектам…

Минут через пять Том Риз вернулся с двумя бутылками колы и огромным гамбургером в бумажной упаковке. Он протянул одну бутылку Джейку, уселся на сиденье и основательно принялся за еду.

Сквозь непрерывный треск радиотелефона прорвался громкий женский голос оператора связи. Слишком громкий. Видимо, Джейк всё-таки перестарался с настройкой звука. От неожиданности Том вздрогнул. Надкусанный гамбургер выскользнул из его рук и рассыпался как карточный домик. Напарник чертыхнулся, стряхивая с колен начинку и облизывая жирные пальцы.

Джейк едва сдержал улыбку. Он затушил сигарету и потянулся за микрофоном. Пришлось срочно выезжать на вызов.

Минуя вереницу маленьких баров и третьеразрядный отель на углу Амстердам-авеню и Западной 172-й улицы, патрульная машина, беззвучно мигая сигнальными огнями, неслась дальше по ночному Бродвею. В квартале от места происшествия, опасаясь спугнуть преступника, они отключили маячок. Машина нырнула в узкую, кривую улочку, заполненную старыми, обшарпанными домами, где на первых этажах ютились крошечные магазинчики, а над ними проживали малоимущие семьи и одинокие пенсионеры.

Том сбросил скорость и подкатил к тесному дворику, окружённому тремя двухэтажными лачугами. В свете фар в сторону испуганно метнулся человек и бросился удирать.

Джейк и Том одновременно хлопнули дверцами.

— Я за ним! — крикнул напарник и кинулся в погоню за беглецом.

Джейк, осторожно ступая, принялся обшаривать фонарём кусты и закоулки подозрительного дворика.

В нескольких окнах зажёгся свет. Послышались встревоженные голоса разбуженных жильцов. На крыльцо вышел пожилой мужчина в запахнутом наспех халате и жестом указал Джейку в дальний угол двора. Как оказалось, это он и вызвал патруль.

Луч фонаря вырвал из темноты лежащую на земле девушку. Короткая юбка задрана вверх, тонкая, пропитанная кровью блузка разорвана на груди. Длинные каштановые волосы спутались, разметавшись по лицу. Она хрипло с надрывом дышала.

Джейк присел на корточки и попытался приподнять ей голову. Девушка пошевелилась и вдруг, обезумев от страха и боли, стала отчаянно вырываться. Она как-то вся извернулась и больно укусила его за руку.

— Чёрт! — вскрикнул Джейк от неожиданности и едва успел уклониться от нацеленных ему прямо в лицо ногтей.

Он схватил её за слабеющие запястья и крепко прижал к земле.

— Будь ты проклят! — слетел с губ несчастной полувздох-полустон. — Пусть судьба обойдётся с тобой точно так же!

Она выбилась из сил и затихла. Позади них молча стоял бдительный старичок и удручённо покачивал головой. За его спиной негромко перешептывались двое любопытных зевак, которых разбудило ночное происшествие.

Джейк велел никому не подходить к девушке, а сам, вернувшись к машине, вызвал скорую. Он встревоженно поглядывал по сторонам и успокоился лишь тогда, когда из ближайшей подворотни показался напарник, таща за собой упирающегося беглеца.

— Шустро бегает, — сказал Том и от души шарахнул парня о капот машины. — Еле догнал.

— Не имеете права, — взвыл задержанный. — Я просто гулял!

Он потряс коротко стриженной головой и зыркнул в сторону полицейского мутным, озлобленным взглядом. Зелёная майка парня была вся в коричневых пятнах, похожих на кровь.

Джейк не обратил на его возмущённый вопль ни малейшего внимания.

— Похоже, наш дружок — любитель ночной охоты на девочек, — хмуро констатировал он, не спуская с парня глаз. — Где нож?

— Какой ещё нож? — возмутился подозреваемый. — Нет у меня никакого ножа и не было.

Джейк пожал плечами.

— Впрочем, можешь не сознаваться. Девчонке, конечно, досталось, но она жива и запросто сможет тебя опознать.

Нервы у парня не выдержали.

— Сука! Надо было её совсем добить! — он рванулся вперёд, но снова был вмят в капот сильной рукой полицейского.

Вскоре подъехала скорая помощь. Девушку осторожно положили на носилки и отправили в госпиталь.

Задержанного парня со скованными за спиной руками впихнули на заднее сиденье автомобиля. Пока его везли в участок, он пытался оправдывать свои действия с помощью какой-то чудовищной, извращённой логики. Но самое печальное заключалось в том, что он действительно верил в то, что говорил.

— Подумаешь, изнасиловал, — бубнил обкурившийся молодчик. — От неё не убудет. Бабы для того и нужны, чтобы нас ублажать. Вы сами что, не мужики что ли или вчера родились? Так ведь всегда было и будет. Они — всего лишь ходовой товар, не более. Сами же стоят и торгуют собой на каждом углу. А те, которые не стоят, просто подороже себя оценивают. К этим без бриллиантов и толстого кошелька даже не подваливай. Что касается меня, то я всего лишь вор — бесплатно попользовался чьей-то вещичкой. А что порезал её, сама виновата, не надо было ломаться.

Джейк и Том переглянулись.

— Заткнись, философ, — не выдержал напарник, грубо обрывая наглеца. — Надеюсь, тебе в камере быстро придадут товарный вид.

Они сдали задержанного в участок и продолжили ночное дежурство.

Том вёл машину в сторону Центрального парка. Он высунул из окна локоть, позволяя лёгкому ветерку приятно обдувать его. Фуражка мирно покоилась у него на коленях.

Джейк слегка потряс воротник рубашки, пытаясь хоть немного охладить влажную от пота шею и вздохнул. Конечно, было очень мило со стороны управления полиции разрешить своим подчинённым ходить в такую жару в рубашках с короткими рукавами. И всё-таки это мало помогало: тонкая ткань противно липла к спине, а тёмные, влажные круги под мышками принимали просто угрожающие размеры.

— Как ты думаешь, — нарушил молчание Том, — она его опознает?

Напарник не называл имён, но и без того было понятно, о ком идёт речь. Не поднимая головы, Джейк пожал плечами.

— Трудно сказать, — он заполнял карандашом пустые графы в рапорте. — Когда я нашёл её, она приняла меня за насильника, укусила за руку и чуть не выцарапала глаза.

Том довольно хмыкнул:

— Молодец девчонка! Жаль будет, если она не выживет.

Джейк оторвал голову от бумаг.

— Молодец? — с возмущением переспросил он. — А как насчёт безмозглой курицы? Извини, Том, но я не разделяю твоего восторга. Чисто по-человечески мне тоже её жаль, но и только. К сожалению, этот негодяй в чём-то оказался прав.

Том Риз в недоумении вытаращил глаза.

— Я не понял. Ты поддерживаешь его?

— А ты видел её юбчонку? — ответил Джейк вопросом на вопрос.

— Видел. Но причём здесь…

— При том, — оборвал напарника Джейк, — что набедренная повязка и та приличней выглядит. И в таком виде одна, поздно ночью… О чём она думала, когда шла по улицам, кишащим подонками и прочей мразью? Я бы сильно удивился, отреагируй они иначе на столь откровенную провокацию.

Том кивнул:

— Тут ты, конечно, прав. Но в одном я с тобой всё же не согласен: никто из нас не застрахован от беды даже в собственных четырёх стенах. И кто знает, почему девчонка оказалась на улице так поздно: может, поссорилась с родителями, со своим парнем или её попросту выгнали из дома? Да мало ли других причин!

— А такси для чего?! — Джейк был непреклонен. — Нет денег на такси, тогда найди провожатого или, в крайнем случае, пережди у подруги, в подъезде, у соседей. Зачем испытывать судьбу, не проще ли проявить элементарную осторожность?

Том Риз с сомнением покачал головой.

— На все случаи жизни всё равно не убережёшься.

— Может быть, — Джейк снова склонился над бланком. — Но я считаю, девчонка получила за свою неосмотрительность то, что заслужила. Сама виновата. И если она выживет, урок пойдёт ей только на пользу.

Том попытался заглянуть ему в глаза.

— Ты действительно так думаешь?

Джейк немного помолчал и, не поднимая головы, ответил:

— Во всяком случае, я рад, что не родился женщиной.

Они на время умолкли, наблюдая из окна машины за ночной жизнью города.

Вдруг откуда-то сзади неожиданно, словно приведение, бесшумно возник чёрный, блестящий как рояль джип. Поравнявшись с ними, он притормозил и несколько мгновений ехал бок о бок рядом с патрульной машиной. Наглухо закрытые тонированные стёкла автомобиля мрачно отражали в себе свет уличных фонарей. И прежде чем у Джейка и Тома возникли какие-то вопросы, джип обогнал их и, мигнув габаритами, быстро умчался в ночь.

Они переглянулись, провожая взглядом удаляющийся автомобиль.

— Какой он зловещий, — мрачно заметил Том. — Меня даже мороз по коже пробрал. Думал, сейчас опустится стекло, а оттуда очередь из автомата. Интересно, кто бы это мог быть?

— Наверное, сам дьявол явился сюда из преисподней за нашими душами, — попробовал пошутить Джейк, глядя как исчезают в темноте очертания чёрного призрака.

Пару минут спустя Том рассказал пикантный анекдот, услышанный накануне, и они громко рассмеялись, начисто позабыв о недавнем малоприятном эпизоде.

Глава 2

Машина неторопливо катила вдоль погружённых в сон домов. Вокруг всё было тихо и спокойно, ничего серьёзного, что могло бы привлечь внимание полицейских. Хрипло потрескивал радиотелефон. На том конце, казалось, забыли об их существовании.

Том на мгновение отвлёкся от дороги и покосился на Джейка. Тот сидел в расслабленной позе и задумчиво глядел прямо перед собой. Казалось, он был равнодушен ко всему происходящему за окном. Но Том прекрасно знал: ничто не ускользало от цепкого, внимательного взгляда его напарника. Вот уже третий год как они вместе работают в одной упряжке. За это время они стали больше, чем коллеги. Бывало, им приходилось попадать в серьёзные переделки. Говорят: опасность, разделённая на двоих, сплачивает гораздо сильнее и крепче, чем самые прочные оковы.

Джейкоб Са́ндерс стал для Тома кем-то вроде брата. Младшего брата. Хотя разница в возрасте была между ними несущественной, всего каких-то полтора года.

Напарник вырос в сиротском приюте и поэтому очень высоко ценил возникшие между ними братские отношения. Он часто бывал в их доме. Здесь ему всегда были рады и принимали с теплотой и радушием.

Почему-то именно сейчас в памяти Тома всплыл рассказанный когда-то приятелем случай из его далёкого детства, который косвенным образом повлиял на решение стать детективом.

Са́ндерсу было лет тринадцать, когда одна городская ухоженная девочка впервые пригласила его на свидание. Она была года на полтора старше и имела вполне уже развитые формы.

Вообще-то приютские и городские дети никогда не ладили между собой и при каждом удобном случае пускали в ход кулаки. Непонятно, чем он тогда привлек её внимание: смазливой мордашкой или необычностью отношений, но девочка предложила ему свою дружбу. Несколько раз они встречались, гуляли по парку и даже неумело по-детски целовались.

Джейк понимал, что общение с противоположным полом требует от мужчины затрат. Он честно тратил на мороженое, конфеты и маленькие развлечения те крохи, которые зарабатывал мытьём машин, продажей газет и прочими мелкими поручениями. Очень скоро его кредитоспособность иссякла. Впрочем, девчонка оказалась понятливой и не жадной. Денег, полученных на карманные расходы от родителей, вполне хватало на двоих. Она даже пыталась одаривать своего бойфренда недорогими подарками. Однако такое положение вещей совсем его не устраивало. Они чуть было не поссорились, когда он попробовал объясниться с ней. Девчонка не понимала, почему такие пустяки волнуют его.

Однажды она пригласила приятеля к себе домой. Богатое убранство двухэтажного особняка произвело на мальчишку неизгладимое впечатление: ему ещё никогда не доводилось бывать в столь роскошных апартаментах.

В гостиной с газетой в руках сидел отец девочки. Он окинул притихшего паренька подозрительным взглядом и на вежливое приветствие гостя лишь холодно кивнул головой. Рядом с ним на стеклянном столике возле телефонного аппарата спал персидский кот. Здесь же лежали и дорогие блестящие часы.

Ребята поднялись наверх в комнату девочки, где до вечера развлекали себя играми и музыкой. Когда они уже прощались, стоя у ворот дома, к ним неожиданно выбежал разъярённый отец девчонки и накинулся на гостя. Он грубо схватил Джейка за ухо и потащил обратно в дом, где велел выворачивать карманы. Когда их нехитрое содержимое оказалось у всех на виду, почтенный господин разозлился ещё сильнее. Выплёвывая оскорбительные слова, он сорвал с паренька лёгкую курточку и сам принялся шарить по карманам. Джейк оказал сопротивление. Папаша наотмашь ударил его по лицу. Из разбитого носа закапала кровь.

По вызову прибыли двое полицейских. Они ещё раз обыскали бедолагу, но тоже ничего не нашли. Глотая от обиды слёзы вперемешку с кровью, Джейк клялся в своей невиновности. Да, часы видел, но не брал. Он не вор!

Выяснив все обстоятельства, суровые полисмены подхватили его под руки. Они собрались отвезти парнишку в участок.

И тут в гостиную важно вошёл пушистый, песочного цвета кот. Он высокомерно прошествовал мимо суетящихся людей и лениво запрыгнул на стеклянный матовый столик. При виде столь очаровательного создания губы одного из полицейских дрогнули в едва заметной восторженной улыбке: хорош, мерзавец!

Животное потёрлось головой о телефонный аппарат, после чего улеглось рядом, свесив вниз роскошный хвост. Полицейский вновь стал серьёзным. Он неуверенно шагнул к коту и вежливо спихнул его на пол. Затем без особых усилий потянул на себя стеклянную столешницу, а когда заглянул в образовавшуюся между столиком и креслом щель, то жестом подозвал остальных.

К своему удивлению хозяин дома собственноручно вытащил из узкого проёма пропавшие часы. А виновник переполоха, который не глядя смахнул на пол хозяйский «Ролекс», удобно устроился в кресле и с невозмутимым видом принялся вылизывать благородную шерсть.

Джейк молча принял извинения от хозяина дома. Не удостоив взглядом протянутую руку с 10-долларовой купюрой, он подхватил с пола свою курточку и вышел из дома прочь.

Конечно, после уборки пропажа всё равно бы отыскалась. Но то, что обидное недоразумение прояснилось почти сразу же благодаря сообразительному полицейскому, глубоко запало в душу впечатлительного подростка.

Он с благодарностью по-взрослому пожал руку человеку, вернувшему ему его доброе имя, а тот добродушно ухмыльнулся и по-приятельски потрепал парнишку по плечу. Глядя вслед отъезжающей чёрно-белой машине, юный романтик навсегда проникся уважением к людям в строгой синей униформе. С той девчонкой они больше никогда не встречались…

Том вздохнул и вернулся мыслями к сегодняшнему происшествию. У него из головы не выходила пострадавшая от рук насильника девушка. Но ещё большее изумление вызывала категоричная и безжалостная позиция Джейка по поводу случившегося. При обычной его снисходительности и лояльности это выглядело более чем странно. Впрочем, приятель уже который день находился не в духе, и Том подозревал, что его подружка Энни имела к этому самое прямое отношение.

Сандерс был удивительно хорош собой: темноволосый, высокий, стройный, с серыми глазами и обворожительной улыбкой на загорелом лице. Женщин тянуло к нему как магнитом. И именно поэтому Том никак не мог понять, почему вдруг Энни оставила его напарника? Случилось это недели три тому назад. Внешне парень выглядел спокойным и даже равнодушным, но Том догадывался, как тяжело в душе его друг переживает разрыв с любимой девушкой. И это было так не похоже на того Джейка Сандерса, которого он хорошо знал.

Вокруг приятеля всегда крутилось много прелестниц. Однако партнёрши не задерживались подолгу ни в его жизни, ни в его постели. И расставшись с очередной красоткой, он без сожаления обзаводился следующей. На девушке по имени Энни система дала сбой.

Она была молода, богата, красива. Том несколько раз видел её: эффектная особа, ничего не скажешь. Но почему-то ему она показалась надменной, избалованной стервочкой. Зная напарника, он был уверен, что и эта интрижка скоро сойдёт на нет. Однако ошибся: девица зацепила приятеля не на шутку. Они встречались около четырёх месяцев, а потом Энни просто ушла. Даже не верилось, что она могла променять такого красавца на лысеющего типа с гламурной бородкой. Том встретил её на днях вместе с этим самым хмырём, когда возвращался с работы. Они выходили из ресторана. И этот перец держал Энни за талию как свою собственность.

Может, рассказать обо всём Джейку? Пусть знает, от какой вертихвостки отвела его судьба. Будет очень хорошо, если злость на бывшую любовницу поможет парню привести мысли в порядок, а заодно и вытеснит всю любовную эйфорию.

Том раздумывал как лучше начать разговор. Его намерение не должно выглядеть сплетней и уж тем более нравоучением. Он в затруднении покусал губу и, наконец, позвал:

— Джейк…

В это же время сквозь непрерывное шуршание динамиков прорезался голос диспетчера. Они получили новый вызов. На Гроув-стрит, неподалёку от площади Шеридан, банды подростков учинили кровавую разборку за раздел территории. С помощью трёх других подоспевших патрульных машин им удалось погасить дебош. Толпу разогнали. Зачинщиков и инициаторов рассовали по машинам.

За короткий период они приняли ещё три вызова, из которых криминальным оказался только один: в подвале заброшенного дома был обнаружен труп молодого паренька, заколотого ножом. Время убийства устанавливалось. Сообщение о трупе поступило от мужчины, пожелавшего остаться неизвестным.

Остальные вызовы были менее серьёзными, хотя и требовали срочного вмешательства. К западу от Центрального парка на Коламбус-авеню сработала сигнализация: двое воришек пытались проникнуть в супермаркет и поживиться там продуктами и выпивкой.

А потом им пришлось изрядно попотеть, уговаривая отчаявшегося чернокожего мужчину слезть с крыши дома, на которую тот залез, чтобы поквитаться со своей незадавшейся жизнью.

Глава 3

К четырём часам утра наступила временная передышка. Если учесть, что за ночное дежурство бывает иногда до 8—10 вызовов, то можно сказать, ночка выдалась относительно спокойной. Впрочем, до конца смены оставалась ещё уйма времени.

Том Риз многозначительно взглянул на Джейка:

— Мне кажется, я повторяюсь, но уж очень хочется есть. Этот проклятый гамбургер только раздразнил мой аппетит.

— Пожалуй, ты прав. Пора подкрепиться, — согласился Джейк. — Куда поедем?

Том удовлетворённо кивнул:

— Я тут на днях оказал небольшую услугу одному кексу. Уже потом выяснилось, что у него есть своя кафешка. В знак благодарности он предложил мне бесплатные обеды за счёт заведения.

И приятель с готовностью принялся расхваливать все прелести работающей до утра харчевни, где цены не очень кусаются, ассортимент достаточно широк, а обслуживание быстрое и ненавязчивое. Правда, забегаловка примыкает к ночному диско-бару, где постоянно тусуется молодёжь. Но это даже ничего, по выражению Тома, там можно не только хорошенько перекусить, а заодно и за порядком приглядеть.

Джейк махнул рукой. Спорить с напарником по этому поводу было бесполезно. Проще смириться и подчиниться выбору приятеля.

Том развернул машину и направил её по одному только ему известному маршруту. Они проскочили пару кварталов, и всё это время он хранил стойкое молчание. Создавалось впечатление, будто бойкая презентация закусочной отняла у него последние силы.

— Послушай, Джейк, — прочистив горло, неожиданно заговорил он. — Я тут недавно видел твою Энни. Возле ресторана… Она была не одна.

Джейк взглянул на приятеля и пожал плечами:

— Энни — свободный человек и вправе делать всё, что захочет.

Он откупорил бутылку пепси-колы и сделал глоток.

— Да, конечно, — кивнул головой напарник, поджимая губы. — Тебе виднее.

Они остановились на светофоре. Том дождался своего сигнала и так резво стартанул с места, что расплескал колу из бутылки. Несколько капель попали Джейку на брюки и замочили рапорт, который лежал у него на коленях.

— Не терпится отужинать? — усмехнулся он, вытирая носовым платком коричневатые разводы на бумаге.

Том неопределённо мотнул головой.

— Не понимаю я этих баб! — воскликнул он и жёстко стукнул ладонью по рулю. — Ну вот скажи, что им ещё нужно?!

— Ты о чём?

Напарник смотрел на дорогу прямо пред собой.

— Джейк, ты чертовски привлекательный малый, — не поворачивая головы, сказал он. — Где бы ты ни появился, девушки не сводят с тебя глаз. У меня просто в голове не укладывается, что кто-то из них может тебя… бросить.

Джейк на мгновение опешил:

— А-а-а… вот ты о чём, — он опустил взгляд.

— Да. Я говорю об Энни. И мне не всё равно. Я же вижу, как ты ходишь сам не свой…

Джейк поднял на друга глаза.

— Неужели так заметно? — он слабо улыбнулся: — Не переживай, братишка, я как-нибудь справлюсь.

— Я и не сомневался, — Том затормозил, пропуская зазевавшегося пешехода.

Они миновали очередной светофор и свернули на Западную 72-ю улицу.

— Это, конечно, не моё дело, — снова заговорил напарник. — Но, может быть, тебе лучше выговориться? Когда на душе черти вилами водят, а от тоски волком выть хочется, думаю, не грех пустить слезу на плече старого испытанного друга. Ведь на то они и друзья, Джейк, или я не прав?

Тот откинулся на спинку сиденья.

— Прав, Том, прав. Но… мне кажется, ты слишком большое значение придаёшь нашим с Энни отношениям.

— Я думал, у вас всё серьёзно.

Джейк вздохнул:

— Я тоже так думал… Обидно только, что миром управляют проклятые зелёные бумажки.

— О чём ты? — не понял его напарник.

— Да это так, к слову, — Джейк немного помолчал, потом повернулся к приятелю и безо всякого предупреждения заявил:

— Мы расстались с Энни потому, что она залетела.

— Чёрт, — вырвалось у Тома, — но ведь это не повод!

— Во всяком случае, это послужило поводом…

— Какова же тогда истинная причина?

— Деньги, — просто, как нечто само собой разумеющееся, пояснил Джейк.

Том замотал головой:

— Что-то я совсем ничего не понимаю. Деньги, залёт… Ты можешь объяснить по-человечески?

— Другими словами: пустить слезу на плече старого испытанного друга?

— Только если ты меня таковым считаешь.

Джейк тут же устыдился своих слов:

— Ладно, прости. Я и правда в последнее время какой-то… сам не свой, — он вздохнул и неподвижным взором уставился на кончик тлеющей сигареты. — Видишь ли, Том… До недавнего момента женитьба не входила в мои планы. А ребёнок… Ребёнок тем более. Сам знаешь, мне ещё самому нужно закончить учёбу и встать на ноги. Да только малышу всего этого не объяснишь. В строго определённое время он появится на свет и потребует заботы, любви, внимания. Я ведь сам приютский и хорошо понимаю, каково детям расти без родителей. В частности, без отца. Поэтому не раздумывал ни секунды. К тому же Энни — единственная девушка, с которой бы я решился связать судьбу.

Было понятно: трудностей и проблем не избежать и уж точно будет не до учёбы. По крайней мере, первое время. Но вместе мы бы справились, если бы не одно «но». Когда я принял решение, оно оказалось ей… ненужным. Энни вовсе не собиралась становиться моей женой и обзаводиться потомством. Всё это я узнал из её письма. Она призналась, что просто весело проводила со мной время, пока не вышла эта досадная оплошность. Тон её письма был холодным и каким-то беспощадным. Она просила не искать с ней встреч. И не волноваться по поводу возникшей проблемы — её больше не существует, так что я могу быть свободен. Да и вообще, по мнению Энни, я не способен стать не только отцом, но и мужем.

Том Риз озадаченно потряс головой:

— Это ещё почему?

Джейк искоса взглянул на товарища, недоумевая, отчего тот не понимает столь очевидной истины:

— Потому, Том, что я никаким боком не вписываюсь в её планы. Как говорится, недостаточно для этого богат и образован. Одним словом, не пара.

— Подумаешь, — фыркнул Том, поправляя рукой зеркало заднего вида. — Бедные, богатые!.. Кого сейчас этим удивишь? И потом, ты же учишься. Кто знает, а вдруг её отец в будущем окажется у тебя на побегушках.

— Это вряд ли, — усмехнулся Джейк. — Её отец — юрист и занимает какой-то очень важный пост… Нет, Энни по-своему права. Она привыкла к роскоши, к той свободе, что дают деньги. А что могу дать ей и ребёнку я? Зарплату полицейского, дом в рассрочку на десять лет вперёд, вечные споры о том, что купить в первую очередь — кровать или холодильник и откуда брать средства на образование подрастающего малыша?

Том несогласно дёрнул головой:

— Что мог бы, то и дал! Ведь другие как-то живут.

— Другие рубят сук по себе, потому и живут.

Они продолжали мчаться по ночному городу.

— А тебя не смущает, что она избавилась от твоего ребёнка, даже не предупредив тебя об этом? — возмутился Том.

Джейк не ответил. Да и что тут скажешь? Он отвернулся к окну, вспоминая тот воскресный день, когда впервые услышал от Энни известие о беременности. Всё тогда всколыхнулось и перепуталось в его сознании. Уже гораздо позднее, когда схлынула первая волна удивления и к нему вернулась ясность мысли, он попробовал отбросить в сторону все предполагаемые проблемы и представил себя в роли новоиспечённого отца.

Воображение живо нарисовало ему маленькое, чем-то родное, как две капли воды похожее на него существо. Оно орало, дрыгало крошечными ножками и било вверх (ему почему-то казалось, что это обязательно должен быть сын) весёлым фонтанчиком. Это было смешное, необычное и… неожиданно приятное ощущение. Интересно, смог бы он испытать к малышу нежность на самом деле? Наверное, смог бы. Удаётся же ему находить общий язык с чужими детьми. А ведь детей и животных не обманешь, они тонко чувствуют искреннее к ним отношение. Вот и Бобби, сынишка Тома, всякий раз радуется его появлению, словно второму своему отцу, в предвкушении весёлых забав. Хотя с Бобби у них дружба особая.

Года два назад Том решил перебраться с семьёй в новый дом и попросил Джейка (тогда они с Томом ещё только начинали работать вместе) помочь с переездом. Во всеобщей суматохе маленькому Бобби удалось ускользнуть из-под бдительного ока родителей. И только когда малыш, собирая с земли камешки, оказался на пути сдающего назад мебельного фургона, его чудом из окна дома заметила Сара и закричала. На её беду в кабине громко орала музыка, а сам водитель, наслаждаясь модным шлягером, уверенно жал на педали. Том в это время поднимался по ступенькам крыльца с креслом в руках. Он не мог видеть грозившей сыну опасности. И только Джейк по счастливой случайности оказался тогда неподалёку от фургона. Его реакция была мгновенной. Он до сих пор с дрожью вспоминает тот момент, когда колёса грузовика с тяжёлым хрустом прошлись по гравию в том самом месте, где секунду назад с этими камешками играл малыш…

— Джейк, — позвал его Том, — а ты не хочешь встретиться с Энни ещё раз и поговорить?

Предложение приятеля вызвало тихое недовольство. Разговаривать на эту тему ему больше не хотелось. Он покачал головой.

— Нет… Я уже выбросил её из своей головы.

— Вот и правильно, — тут же одобрил Том. — Узнаю в тебе прежнего Джейка Сандерса. Честно говоря, я вообще не понимаю, что ты в ней нашёл. Да, с наружи красивая, а внутри… Прости, старик, но я за эту вертихвостку не дал бы и цента на самой дешёвой распродаже.

Он умолк и резко свернул на перекрёстке вправо. Обогнул пустынную стоянку, окружённую металлической сеткой, и тут же ввинтился в ближайшую зиявшую темнотой арку. Там, отчаянно прыгая на кочках, он пересёк сразу несколько двориков и вылетел на другую улицу.

Столь замысловатый маршрут напарник проделал под пристально-удивлённым взглядом Джейка.

— Так будет короче, — как ни в чём ни бывало, пояснил он.

Они проехали ещё немного и притормозили возле тротуара, неподалёку от дежурной аптеки. Том заглушил двигатель.

— Всё, приехали, — сказал он, вылезая из машины. — Пойдём, пройдёмся.

Джейк связался по рации с диспетчером и предупредил о получасовом перерыве. Он захлопнул дверцу, поправил на поясе ремень с амуницией и осмотрелся по сторонам. На мгновение ему показалось, что в конце улицы за деревьями промелькнул знакомый силуэт чёрного джипа и тут же исчез. На душе почему-то стало тревожно. Интуиция полицейского редко когда подводила его. Он ещё раз внимательным взглядом охватил близлежащие окрестности, но, не заметив ничего подозрительного, присоединился к товарищу.

Они свернули за угол и вскоре уже подходили к невысокому длинному, похожему на коробку, кирпичному зданию. В глаза сразу бросилась яркая вывеска, на которой красными неоновыми буквами высвечивалось название: диско-бар «Ночная звезда».

Несмотря на поздний час, возле заведения толпилось много молодёжи. Прилегающая к зданию территория была наполовину заполнена мотоциклами и легковыми машинами. Створки дверей заведения без конца открывались, впуская и выпуская всех желающих. Из глубины заведения доносились звуки тяжёлого рока. Что-то орал в микрофон ди-джей.

С другого конца строения Джейк приметил ещё один вход. Небольшая скромная табличка гласила — «кафе-бар». Именно туда и потащил его Том Риз.

В зале оказалось многолюдно и шумно. Мягкое приглушённое освещение позволило разглядеть ряды столов, за которыми отдыхала разношёрстая публика.

Они поискали глазами свободное место.

— Садись-ка вон туда, — мгновенно сориентировался напарник, показывая рукой на пустующий в углу столик. — А я пока навещу моего знакомого и принесу нам что-нибудь поесть.

С этими словами Том, словно призрак, растворился в глубине заведения.

Джейк вздохнул, но подчинился воле приятеля. Он опустился за стол и, положив на него свою фуражку, огляделся по сторонам.

В центре зала веселилась молодёжь. Сквозь тонкую перегородку сюда вполне отчётливо прорывалась музыка из соседнего помещения. Правда, не так оглушительно как на самой дискотеке, но вполне достаточно для того, чтобы под неё можно было танцевать. Отсутствие ди-джея, прожекторов и светомузыки нисколько не смущало завсегдатаев кафе.

Джейк мысленно порадовался, что их столик стоит в самом углу зала. Впрочем, привычный ко всему народ не обращал на одинокого полицейского ни малейшего внимания.

Джейк сосредоточенно всматривался сквозь плотную толпу танцующих тел, пытаясь разглядеть за ней своего напарника. Куда там! Мелькающая масса, словно живая изгородь, заслоняла собой всё пространство. Он досадливо поморщился и подумал о том, что было бы гораздо проще заехать в кафе неподалёку от их 21-го участка, где они частенько ужинали в ночную смену. Это было маленькое, тихое и довольно уютное гнёздышко. Он уже десять раз пожалел, что позволил приятелю заманить себя в это странное заведение. Сидя за столиком в полицейской форме, он чувствовал себя перед разодетой и разномастной толпой словно не в своей тарелке. Чёрт бы побрал этого обжору Тома!

Вдруг кто-то тронул его за плечо. Джейк обернулся, ожидая увидеть рядом своего товарища, но наткнулся взглядом на затянутую в кожу монолитную мужскую фигуру, уходящую куда-то далеко ввысь. Он медленно поднял голову вверх.

Перед ним стоял высокий здоровяк в чёрной кожаной жилетке и таких же кожаных штанах. У парня было смуглое лицо и широкие скулы. Тёмные, длинные волосы собраны резинкой в конский хвост. На могучей полуобнажённой груди висела цепочка из жёлтого металла.

— Привет, — сказал громила.

Он опёрся накаченными руками о столик. На его правом мускулистом предплечье красовалась искусно выполненная татуировка: извивающийся дракон с хищно разинутой пастью. Карие глаза парня, не мигая, смотрели на Джейка из-под нахмуренных бровей. Мощные челюсти тщательно перемалывали жвачку. От его тяжёлого пристального взора неприятно потянуло холодком.

Здоровяк огляделся по сторонам.

— Здесь не занято? — спросил он и вдруг неожиданно без приглашения опустился на свободный стул.

— А ты шустрый, — усмехнулся Джейк его выходке, а про себя подумал: уж не гей ли?

Он давно уже привык к вниманию со стороны слабого пола. Но вот назойливые взгляды мужчин с иной ориентацией всегда раздражали его как красная тряпка быка.

Парень придвинулся ближе и положил на стол пудовые кулаки.

— Слышь, фараон, у меня к тебе дело есть, — негромко заговорил незнакомец и огляделся вокруг. — Только давай сначала уйдём отсюда. Здесь шумно.

Джейк недобро прищурился. За кого этот болван его принимает? Похоже, у парня не всё в порядке с головой. Только полный кретин способен открыто клеиться к полицейскому при исполнении.

— Ничего, у меня хороший слух, — сурово отрезал он. — Выкладывай, если есть что сказать. А нет, тогда проваливай.

— Мне нужна твоя помощь. Отвези меня в свой участок, — неожиданно попросил громила.

— Ты ничего не перепутал, дружок? — здоровяк с конским хвостом вызывал теперь у Джейка не только раздражение, но и неприязнь. — Я не занимаюсь частным извозом. И вообще, шёл бы ты… за другой столик.

Незнакомец окинул его беглым взглядом:

— Разве ты не полицейский?

Его зубы не переставали давить жвачку. Потом он вдруг прищурился и догадливо ухмыльнулся:

— Меня что ли испугался? За голубого принял?

— Да пошёл ты! — по-настоящему разозлился Джейк.

Ему было неприятно, что парень так легко раскусил его:

— Если не отвяжешься, я тебя, действительно, сдам в участок.

Здоровяк радостно закивал головой:

— Правильно, ковбой, арестуй меня за что-нибудь. Скажем, за домогательство. И чем быстрее, тем лучше.

Джейк едва удержался, что бы ни покрутить пальцем у виска:

— Это ещё зачем? Ты на самом деле такой идиот или только прикидываешься?

Незнакомец тяжело вздохнул. Его глаза быстро пробежались по залу, переполненному людьми. Словно чего-то опасаясь, он втянул голову в плечи и подался вперёд.

— Похоже, ты не врубаешься. Хорошо, я тебе поясню, — он снова бросил по сторонам осторожный взгляд. — Сегодня ваши в подвале дома нашли свежий труп паренька. Так вот, я примерно догадываюсь, кто мог его зарезать.

Перед мысленным взором Джейка мгновенно предстала картина двухчасовой давности: заколотый ножом парнишка в клетчатой рубахе на грязном подвальном полу. Он был совсем молоденький, лет четырнадцати, не больше. Это именно они с Томом выезжали на место происшествия.

— Откуда тебе известно о трупе? — насторожился он.

— Так я и есть тот неизвестный, что позвонил в полицию. Собственно, убить пытались меня, а не его. И мне круто повезло, что этот крендель оказался в доме раньше, чем я. Наверное, ширнуться хотел в укромном местечке. Теперь вот ловит вечный кайф.

Джейк откинулся на спинку стула и холодно осведомился:

— С чего ты взял, что убить хотели именно тебя?

— Потому что, есть за что, — угрюмо отозвался затянутый в кожу здоровяк.

— А что была за нужда скрывать своё имя по телефону?

— Ха! — воскликнул незнакомец. — Да к вам в руки только попадись — всю душу вынете. Ну, а если серьёзно, мне пришлось срочно уносить ноги. Эти сволочи поняли свою ошибку и вернулись её исправить. Я до сих пор не уверен, удалось ли мне от них оторваться.

Джейк недоверчиво покачал головой.

— Странно, что убитого приняли за тебя. Я видел этого бедолагу. Это всё равно, что перепутать мышонка с большой жирной крысой…

Здоровяк коротко хохотнул:

— Мне…

Но Джейк не дал ему договорить:

— Хорошо, допустим, вас перепутали, — он оторвался от спинки стула и упёрся локтями в стол. — Но тогда вот какая получается интересная штука: на тебя объявили охоту, а ты преспокойно прохлаждаешься в баре. Не слишком ли это беспечно для жертвы?

Парень на мгновение перестал жевать и замотал головой:

— А вот здесь ты не прав. Куча народа — это моё единственное спасение. Потому я и выбрал дискотеку. Хотел в темноте смешаться с толпой и потихоньку слиться через чёрный ход. Потом увидел тебя и понял: в полицейском участке будет безопаснее всего отсидеться. Туда они точно не сунутся, — он выразительно посмотрел на кобуру Джейка. — Да и ты всё-таки какая-никакая, а вооружённая охрана. Короче, ковбой, я в опасности и твой долг — защитить меня.

Джейк с подозрением разглядывал парня. Он не верил ни единому его слову. Слишком уж мало походил на слабого и беззащитного кролика сидящий напротив здоровенный плечистый верзила с нахальным, не внушающим доверия взглядом. Здесь явно что-то было нечисто.

И всё же информация об убийстве меняла всё дело.

Джейк поискал глазами в толпе Тома Риза. Парень, кажется, заметил его сомнения.

— Так мы едем? — поинтересовался он.

— Я должен дождаться напарника, — ответил Джейк. — Когда он вернётся, мы так и быть, отвезём тебя туда, куда ты хочешь.

— Чёрт бы тебя побрал! — взвился парень. — Мне каждая секунда дорога! Наберут же придурков в полицию. Тут добровольно пытаешься помочь правосудию, а тебе говорят: встань в очередь… Ну, как знаешь. Я больше не собираюсь тут светиться. Буду выкручиваться сам.

Громила поднялся с места, выплюнул жвачку на пол и в упор уставился на Джейка:

— А ты, коп, запомни: в случае чего, моя смерть будет на твоей совести.

Он нырнул в толпу и стал решительно пробираться к выходу.

Байку насчёт добровольной помощи правосудию Джейк пропустил мимо ушей. Как же, дождёшься от таких помощи! А вот осведомлённость «кожаного» (как он окрестил про себя незнакомца) о трупе подростка настораживала и наводила на определённые размышления. Парень пытается выставить себя жертвой. А что, если убийца он сам и таким вот нехитрым образом старается отвести от себя подозрения? Было в этом типе что-то странное, настораживающее. В любом случае его следовало задержать для прояснения ситуации.

Пока громила находился в поле зрения, но ещё мгновение и он благополучно скроется за дверью. Пойди тогда отыщи в поле ветер! Джейк беспокойно всматривался в толпу. Да где же застрял этот обжора Том? Впрочем, разговор с незнакомцем занял от силы минуты три—четыре. Этого слишком мало, чтобы вернуться к столику с полным подносом. А драгоценные секунды уходят… Нет, всё, медлить больше нельзя! И Джейк принял решение действовать в одиночку. Он быстро поднялся, схватил со стола фуражку и кинулся следом за «кожаным».

На улице он упустил его из виду, но в самый последний момент заметил, как тот тенью прошмыгнул в двери «Ночной звезды» и последовал за ним.

Грохочущая музыка, мелькание прожекторов и потные тела мгновенно обступили его со всех сторон. Боясь потерять верзилу в этом хаосе и столпотворении, он старался не отставать. Рослый незнакомец с завидным упорством протискивался сквозь плотную толпу вперёд, словно атомный ледокол, расчищая себе локтями дорогу. Придерживая на голове фуражку, Джейк устремился за парнем.

Минуя танцевальную площадку, здоровяк толкнул рукой железную дверь с табличкой «служебный вход», затем тенью скользнул по тускло освещённому длинному коридору и растворился в темноте ночи.

Джейк осторожно крался следом. Позади приглушённо гремела музыка. Кругом ни души. Уже находясь возле дверей запасного выхода, он вдруг услышал за спиной подозрительную возню. В затылок упёрлось что-то твёрдое, и раздался знакомый щелчок предохранителя.

— Тихо, без шума или застрелю, — пообещал тихий как дыхание голос.

Чьи-то быстрые руки умело обыскали Джейка, вытащили из кобуры пистолет. Затем к его лицу прижали тряпку, пропитанную какой-то вонючей дрянью. Он попытался вырваться, но его схватила ещё одна пара сильных, цепких рук. Через мгновение он обмяк и опустился на пол. Последнее, что он помнил, как его подхватили под руки две крепкие фигуры и под покровом ночи поволокли к припаркованному в зарослях кустарника чёрному джипу.

Глава 4

— Всё прошло благополучно?

— Да, босс, вы рассчитали верно. Он и вправду клюнул на эту наживку. Думаю, никто ничего не заметил. К тому же он сам облегчил нам задачу, когда зашёл в ночной клуб.

— Хорошо, если так. А пока унесите его в клетку, пусть проспится…

Глава 5

Том с трудом протиснулся сквозь толпу к их столику. К его удивлению, тот оказался занят. Три девушки как по команде уставились на него, когда он с размаху шлёпнул на стол поднос с двумя порциями дымящегося картофельного пюре с мясом, горячим кофе и несколькими бутербродами с сыром и ветчиной.

Он покрутил по сторонам головой в поисках напарника. За соседними столиками его тоже не было. В туалет что ли пошёл? Том глубоко вздохнул и опустился на свободный стул, рассеяно разглядывая девушек.

Две худые крашенные блондинки в коротких маечках на голое тело тоже принялись бесцеремонно сверлить его взглядом. Перед ними стояли наполовину наполненные стаканы с виски, на столе лежала распечатанная пачка сигарет «Лаки Страйк». Третья девушка с копной рыжих волос и глубоким аппетитным декольте лениво потягивала через соломинку коктейль. Её глаза из-под густой чёлки поблёскивали недовольством.

— Извините, девочки, что помешал, — растянул губы в улыбке Том. — За этим столиком должен был сидеть мой напарник. Мы хотели поесть.

Он взял с подноса булочку с ветчиной и откусил от неё большой кусок.

— Вы, случайно, не видели его? — спросил он с набитым ртом.

Ближайшая к нему блондинка подцепила из пачки длинным, ярко накрашенным коготком сигарету и отправила её в рот. Прикурив, она с удовольствием затянулась и выпустила струйку дыма прямо в лицо Тому.

— Он ушёл, — сказала она, с интересом разглядывая его. — Буквально пару минут назад.

Том продолжал активно работать челюстями. «Вот чёрт! — выругался он про себя. — Не мог меня дождаться».

Блондинка медленно провела ногтем по его рукаву.

— Познакомь нас как-нибудь со своим приятелем, — томно проговорила она и снова затянулась. — Он такой милашка.

Она наклонилась к самому уху Тома:

— Но ты тоже ничего. Сладенький…

— Спасибо, — усмехнулся он, проглатывая булочку.

Вторая блондинка пихнула подругу локтем в бок.

— Сандра, ты в своём уме? Это же коп! — шепнула она.

— Ну и что, — капризно повела плечиком Сандра. — А что, копы не мужики что ли? Я люблю полицейских. Меня даже от одного вида их формы заводит.

Она накрыла своей ладонью руку Тома, сжимавшую стаканчик с кофе и призывно изогнула спину.

— Как тебя зовут, красавчик? Я тебе нравлюсь?

— Да, очень, — отозвался Том, осторожно высвобождая свою руку.

Его начинала забавлять настойчивая соседка.

— Сандра, приди в себя, — зашипела на подругу блондинка. — Он же может тебя арестовать.

Но Сандра отмахнулась от неё и обвила Тома рукой за шею.

— Не желаешь уединиться со мной, малыш? — вкрадчиво предложила она. — Для тебя могу бесплатно.

Том быстро огляделся по сторонам и ухмыльнулся: похоже, девчонка здорово набралась либо находится под хорошим кайфом. Он взглянул на её тонкие руки. Странно, следов от иглы не заметно. Хотя это ещё не показатель. Вполне возможно девчонка пробавляется порошком.

«А может и правда отвезти эту шлюшку в участок? — лениво подумал он. — Чтобы пришла в себя».

Но почему-то вдруг пожалел её. К тому же он здесь не за этим. Ему просто хочется есть. Только вряд ли кого-то это волнует. Вот и блондинка повисла на нём, словно он — один из её дружков. Да ещё Джейк куда-то запропастился… Что ему не сиделось на месте?

Том удручённо вздохнул и стащил со своей шеи руку девушки:

— Извини, детка, я на службе. Как-нибудь в другой раз.

Блондинка нехотя отстранилась и закинула ногу на ногу. Том поднялся из-за стола:

— Так когда, говорите, ушёл мой напарник?

— Да как раз перед твоим появлением, правда, девочки? — отозвалась Сандра, оглядываясь на подруг.

— С ним сидел какой-то здоровяк, — оторвала губы от соломинки рыжая. — Я ещё удивилась, почему такой крутой парень сам подсел к полицейскому? Они о чём-то разговаривали. Совсем недолго. Затем парень ушёл, а этот твой напарник отправился следом за ним.

Том постоял секунду в раздумье, с сожалением глядя на невостребованные сэндвичи и остывающие тарелки с пюре, которые с собой в машину не возьмёшь. Как видно, вместо сытного и горячего ужина опять придётся довольствоваться сухими бутербродами. Том вздохнул и решительно сгрёб сэндвичи с подноса.

— Ничего не поделаешь — служба, — зачем-то пояснил он девушкам.

Затем кивнул на тарелки:

— Угощайтесь, девчонки, и счастливо оставаться!

С этими словами Том направился к выходу.

— Эй, красавчик, будет время, заходи, — крикнула ему в след Сандра, — и дружка не забудь прихватить!

Звук её голоса тут же потонул в вихре грохочущей музыки.

Сжимая в руках бутерброды и придерживая подмышкой фуражку, Том вышел на свежий воздух. Внезапно возникшее смутное чувство тревоги уже не покидало его. Скорее всего, что-то случилось, и Джейк ждёт-не дождётся его возле патрульной машины, пока он тут прохлаждается и лопает булочки. Однако Том не нашёл своего напарника ни на улице, ни среди тусующейся молодёжи.

Не было его и возле машины.

Глава 6

Глубина становилась всё меньше. Он упорно всплывал вверх, пока сквозь опущенные ресницы не начал просачиваться слабый свет. Отчаянное гудение бомбардировщика где-то над ухом окончательно выдернуло его на поверхность. В какой-то момент гудение прекратилось и в ту же секунду по лицу поползло что-то жутко неприятное. Джейк коротко тряхнул головой и открыл глаза. Надоедливое жужжание возобновилось, но теперь он знал — это был не бомбардировщик: над ним кружила большая чёрная муха. Он снова дёрнул головой, отгоняя её прочь. Муха с гулом унеслась куда-то в сторону.

Джейк пошевелился, блуждающим взглядом охватывая пространство вокруг себя. Вместе со звуками и ощущениями в теле к нему вновь возвращалось сознание. Он смотрел по сторонам и тщетно пытался вспомнить как сюда попал: место было для него совершенно незнакомым.

Небольшая комната, выкрашенная светлой краской, оказалась почти пуста, если не считать железной койки, на которой он лежал, стула и громоздкого шкафа возле стены у двери. На этом меблировка заканчивалась.

Он приподнялся на локте и в то же мгновение неуклюже завалился на бок, к огромному изумлению обнаружив на запястьях пару своих же наручников. Он машинально потянулся к кобуре, но пальцы ощутили непривычную пустоту: ремня с амуницией при нём не было. Похоже, кто-то завладел всем его служебным имуществом, в том числе и оружием, пока он находился в отключке.

Джейк озадаченно покачал головой и сел на кровати. Пружинная сетка под ним жалобно скрипнула. Он откинул краешек свисавшей простыни и усмехнулся. Хозяева этого дома явно не отличались чистоплотностью и гостеприимством: вместо матраца на панцирной сетке кровати лежал кусок старого шерстяного одеяла, прикрытый сверху простынёй далеко не первой свежести. Довершала скудный спальный комплект тощая измятая подушка.

Он продолжил осмотр комнаты. Его взгляд остановился на окне, единственным украшением которого являлись металлические решётки. Ни тебе штор, ни жалюзи, ничего, что могло бы защитить помещение от прямых палящих лучей.

Джейк хотел было встать и подойти к окну как вдруг в замочной скважине завозили ключом. Он с любопытством обернулся на звук. Замок щёлкнул двумя оборотами, и дверь распахнулась.

На пороге комнаты возник высокий, могучего телосложения чернокожий человек в бледно-голубых потёртых джинсах и жёлтой футболке. Под тонкой тканью бугрилась гора литых мышц.

Следом за ним в кожаной жилетке появился уже знакомый Джейку громила из бара. Но даже он заметно уступал в размерах стоявшему рядом чернокожему исполину.

Замыкал шествие мужчина среднего роста в зелёном шёлковом халате с золотыми драконами. Из-под полы длинного одеяния мелькнула чёрная полоска брюк и ботинки на толстой подошве. По его поведению, уверенному и властному взгляду Джейк сразу определил кто среди этой троицы главный. Навскидку он бы дал вожаку лет 35—40, хотя на самом деле мужчина мог быть и старше. Его статную осанку и прямые плечи не скрывал даже бесформенный халат. Светлые, не слишком длинные волосы, зачёсанные назад, открывали бледное, с высокими скулами чистое лицо. У него был аккуратный прямой нос с чуть заострённым кончиком, мягкие, тонкие губы кривились в лёгкой усмешке. Небольшие светло-коричневые, почти что жёлтые глаза светились холодным блеском.

Джейк опустил обе ноги на пол и с удивлением уставился на вошедших.

Человек в халате молча прошёлся перед ним взад-вперёд.

— Может, объясните, наконец, что всё это значит? — не выдержал Джейк. — Кто вы? Что вам от меня нужно?

Мужчина проигнорировал вопрос.

— Встань! — коротко приказал он.

Джейк в недоумении пожал плечами и под пристальным взглядом молчаливой троицы медленно поднялся с кровати.

Человек в халате отступил немного назад и склонил голову набок. У него был такой вид, будто он разглядывал новенький автомобиль в дорогом автосалоне. На губах незнакомца появилась едва заметная, одобрительная улыбка. Под его оценивающим взглядом Джейк почувствовал себя вещью на дешёвой субботней распродаже. Он посмотрел на наручники — нет, скорее, рабом на невольничьем рынке. Интересно, что им нужно?

— Кто вы? Ответьте же, наконец!

Слегка покачиваясь на носках ботинок, мужчина в халате с невозмутимым видом продолжал разглядывать его.

— А Джеффри был прав, — неожиданно заговорил он, обращаясь к стоявшим позади громилам. — Парень что надо. Даже не верится, что в рядах нашей доблестной полиции могут водиться такие экземпляры.

Верзилы закивали головами и заулыбались.

— Ну что ж, давай знакомиться, — снизошёл до общения вожак. — Меня зовут Леон. Леон Нортон. Я — владелец этого заведения. Мне принадлежит всё, что здесь находится. В том числе и ты.

Джейк не поверил своим ушам. Наверное, он просто ослышался. Его брови вопросительно поползли вверх, требуя повторения последней фразы.

Должно быть, вид у него был соответствующий, потому что мужчина громко рассмеялся.

— Не надо так напрягаться, — сказал он чуточку теплее. — Может быть я не совсем точно выразился. Скажу по-другому: пока ты мой гость.

Джейк выразительно посмотрел на скованные браслетами запястья и позволил себе усомниться:

— Насколько я знаю, в гости ходят по доброй воле, — он секунду помолчал. — И как в данном случае понимать слово «пока»?

Леон Нортон заулыбался:

— Это хорошо, что ты почувствовал разницу.

Он обернулся к громилам и велел снять с него наручники.

Словно хорошо выдрессированный пёс чернокожий великан послушно подчинился приказу. Крохотный ключик, казалось, затерялся в его огромных, неуклюжих пальцах, но он с завидной ловкостью справился с замком и в один момент избавил Джейка от железных оков. Тот с блаженством принялся разминать затёкшие руки.

Леон добродушно похлопал исполина по широкой груди:

— Познакомься. Этого богатыря зовут Тони, — с гордостью заявил он и кивнул в сторону «кожаного», — ну а с Максом ты уже виделся и даже мило беседовал в известном тебе заведении.

Широко расставив ноги, Макс продолжал лениво двигать челюстями, большие пальцы его рук были небрежно заложены за пояс кожаных штанов. Заметив на себе взгляд Джейка, он сделал вульгарно-дразнящее движение языком и снова принялся давить зубами жвачку.

Леон сунул руки в карманы халата.

— Теперь, когда вы познакомились, я хочу чтобы ты знал: эти ребята — мои главные помощники. Именно они отвечают за гостеприимство. А точнее — за поведение гостей в моём доме. Пока ты ведёшь себя благоразумно, всё будет хорошо.

Фраза заставила Джейка насторожиться. Он снова посмотрел на охранников, как бы примеряя их на себя. С Максом, возможно, он ещё справится, но вот плечистая, чернокожая туша негра, которая возвышалась над ним почти на две головы, не внушала оптимистичных прогнозов. Такой прихлопнет его одной пятернёй, только мокрое место и останется.

Леон коротко кивнул охранникам.

— Оставьте нас.

Верзилы молча вышли за дверь, а хозяин указал рукой на кровать, любезно приглашая присесть. Джейк молча подчинился. Леон придвинул поближе стул и разместился напротив.

— Ну, а теперь, мой дорогой Джейк, — сказал он, закидывая ногу на ногу, — пришло время ответить на твой главный вопрос: что всё это значит? Кстати, тебя не смущает, что я знаю твоё имя?

Джейк покачал головой.

— Думаю, прежде чем похитить, ты не один день следил за мной. Не удивлюсь, если тебе известен даже номер моего полицейского значка.

— Приятно иметь дело с умными людьми, — иронично заметил Нортон.

Он достал из кармана халата пачку «Мальборо», щёлкнул зажигалкой и закурил.

— Так вот, приятель, — продолжил он, и его рука с сигаретой очертила в воздухе небольшой круг, — ты находишься на территории закрытого гольф-клуба, который, в свою очередь, располагается на небольшом частном островке. Очень скоро ты убедишься, что это тихое и уединённое место, которое достаточно удалено от беспокойной цивилизации. Посещение нашего заведения по карману только обеспеченным и преуспевающим людям. Число постоянных членов клуба строго ограничено. Правда, иногда бывают и посторонние лица, но только исключительно по рекомендациям. Все наши клиенты в основном — важные чиновники, занимающие ответственные посты. А также известные в широких кругах люди политики и шоу-бизнеса.

Как правило, у таких больших людей бывают и большие заботы. Все они время от времени устают от трудов праведных и нуждаются в отдыхе. Здесь, в нашем клубе, они могут с пользой провести свой досуг, пообщаться друг с другом, повеселиться, почувствовать себя тем, кем хочется, а я помогаю им расслабиться и не даю скучать. У меня есть помощники. Их немного, но все они готовы сотрудничать. И я очень надеюсь, что ты тоже присоединишься к нашей маленькой и дружной компании.

Джейк на это только сдержанно усмехнулся:

— Вообще-то я полицейский, а не клоун, если ты ещё этого не заметил…

Нортон покачал носком ботинка.

— Все мы немного клоуны… в какой-то мере, — несколько отстранённо проговорил он, стряхивая пепел прямо на бетонный пол. — Сегодня ты — полицейский, а завтра… Кто знает, что будет завтра? Да и будет ли оно вообще?

Леон медленно наклонился к уху Джейка.

— Ты сам-то догадываешься, почему попал сюда?

Его фигура в зелёном халате выжидательно замерла на стуле.

Джейк пожал плечами:

— Я не ясновидящий. Но, думаю, ты не в гольф хотел со мной поиграть.

— Верно, — коротко согласился Леон. — Мы будем играть в другую игру, которая называется «ты — мой раб, я — твой господин». Тебе придётся… э-э… тесно общаться с нашими клиентами. Другими словами, будешь исполнять все их прихоти и капризы.

Перед глазами тотчас предстали важные падишахи в многослойных тюрбанах, полуголые танцовщицы и юные мальчики со страусовыми опахалами. Джейк медленно поднялся с кровати.

— Какие ещё рабы, какие господа? — его возмущению не было предела. — Вы что тут совсем рехнулись?! Или это у вас юмор такой тупой?

Нортон улыбнулся:

— Ну и видок у тебя, парень! Видел бы ты себя в зеркале.

Он тоже встал со стула, оказавшись почти вровень с Джейком, благодаря толстой подошве своих ботинок. Они стояли лицом к лицу. От него пахло табаком и каким-то кисловато-сладким парфюмом. Очень резким и неприятным, похожим на дешёвый автомобильный освежитель, именуемый «вонючкой».

Леон перестал улыбаться. Он ткнул в грудь Джейка пальцами с зажатой в них сигаретой.

— Ты не ослышался, дружок. Я не шучу, — жёстко сказал он. — Когда дело касается больших денег, я серьёзен как никто другой.

Джейк обескураженно смотрел на него. Причём здесь деньги? Он явно не тот субъект, которого можно похитить с целью выкупа. Вряд ли среди его окружения найдётся человек, готовый выложить за него хотя бы 2—3 тысячи долларов. На что этот Нортон рассчитывает? Или дело тут вовсе не в выкупе? Он судорожно сглотнул: неужели его смутные подозрения верны и вся эта братия… О боже, нет, только не это!

На губах Леона вновь заиграла лёгкая усмешка.

— Один из моих клиентов отвалил за тебя денег как за чистокровного скакуна, — снова заговорил он и неторопливо провёл ногтем по полицейскому значку на груди Джейка. — Ты самолюбив? Тебе должно льстить подобное обстоятельство. Наверное, приятно, когда тебя так сильно желают. Смотри, малыш, не подведи меня и оправдай ожидания моего друга Джеффри. Всё, что от тебя потребуется — быть послушным и не делать глупостей. А уж я постараюсь лично проследить за этим.

Ответ Леона развеял последние сомнения. Пальцы Джейка сами собой сжались в кулаки.

— Ты хочешь сказать, что меня притащили сюда исполнять прихоти какого-то извращенца? — он едва не задохнулся от возмущения. — Да ты просто спятил!

— Кем бы он ни был, ты станешь делать всё, что тот пожелает, — пообещал Леон.

Джейк гневно тряхнул головой:

— Чёрта с два! Да я лучше сдохну, чем соглашусь на эту мерзость!

Глаза Леона хищно сузились:

— Я давно не верю отрицательным ответам, парень. Для некоторых слово «нет» — это просто повод поторговаться. И я тебе его скоро предоставлю. А насчёт «сдохнуть», — он недобро усмехнулся, — это ты всегда успеешь. Но сначала тебе придётся поработать. Уверен, Макс и Тони с удовольствием тебе в этом помогут. Так что прими мой совет: не упрямься, тогда доживёшь до следующего дня рождения.

Джейк смотрел в жёлтые непроницаемые глаза Леона и понимал: тот не шутит. Более того, он готов привести свои угрозы в исполнение хоть сейчас. Если этот человек, совершенно не ведая страха, прямо с улицы похищает ничего не подозревающих людей, то он способен и на всё остальное. Плечистая гвардия в лице Тони и Макса была верным тому подтверждением. Даже золотые драконы на халате Нортона выглядели так, словно собирались вцепиться в горло любому, на кого укажет хозяин.

Он с трудом подавил негодование и постарался действовать с помощью логики.

— Послушай, Леон, ты же знаешь: меня станут искать Похищение полицейского, к тому же при исполнении — дело серьёзное. Зачем тебе такие неприятности? Ведь рано или поздно всё равно всё откроется. Для тебя же будет лучше, если ты меня отпустишь.

Леон запрокинул голову и неожиданно громко и от души рассмеялся:

— Поразительно, — потешался он, — этот нерадивый коп мне ещё и угрожает. Просто уму непостижимо!

Наконец, он успокоился и смахнул с ресниц проступившие слёзы.

— Мне нравится твоё чувство юмора, Джейк. Давно я так не веселился. Как у тебя всё просто получается: возьми и отпусти. А может, ты надеешься сбежать отсюда? Только я тебя сразу огорчу: удрать от меня ещё никому не удавалось. А насчёт того, что рано или поздно всё откроется, скажу одно — сам дьявол не найдёт тебя здесь.

Он сделал шаг к распахнутому окну и выбросил окурок. Тот ударился о прутья решётки и, отскочив от неё, упал на бетонный пол комнаты. Нортон даже не взглянул в его сторону. Он убрал руки в карманы халата и неторопливо направился к выходу, но в дверях остановился и обернулся.

— В общем, так, парень, — сухо сказал он. — Даю тебе время на размышление. К вечеру я вернусь, и вот тогда я захочу услышать от тебя только один-единственный ответ. Думаю, ты догадываешься какой.

Дверь за ним закрылась. В замке дважды повернулся ключ, и всё стихло. Джейк остался стоять один посреди комнаты. Он медленно обвёл взглядом белые, наводящие тоску стены. Всё происходящее здесь казалось ему каким-то нереальным, чудовищным сном. Но если кошмарное сновидение можно прервать, просто открыв глаза, то вырваться отсюда… Возможно ли это?

Джейк быстро подошёл к окну. Прищурившись от яркого солнца, он посмотрел вниз и беглым взглядом определил примерную высоту своего заточения. Получалось где-то на уровне третьего этажа.

Дом действительно находился на острове. По крайней мере, из окна он видел часть суши, окружённую водой. От самого дома широко раскинулся зелёный ковёр из газонной травы. Вдали неровными клочьями тянулись запущенные заросли кустарника.

Прежде служившие декоративной изгородью кусты теперь, лишившись должного ухода, постепенно разрослись по территории усадьбы, смешиваясь с дикой растительностью острова.

Чуть в стороне был виден кусочек залива и обрывистый берег. Оттуда едва доносились рокот моторок и людские голоса. По всей видимости, там находился причал. Поле для гольфа Джейк не заметил. Возможно, оно располагалось по другую сторону здания. Но он не удивился бы, если его вовсе не оказалось. Судя по откровениям Нортона, члены клуба находили здесь для себя занятия поинтереснее, чем партия в гольф.

Джейк подёргал решётку на окне. Крепкая. Прижался щекой к прутьям и обречённо закрыл глаза. Что же теперь делать? Вот попал так попал. Более дурацкого и нелепого положения не придумаешь.

Он отошёл от окна и присел на кровать, обхватив голову руками: «Давай, шевели извилинами… думай, думай… обязательно должен быть какой-то выход. Ведь не заниматься же и вправду любовью с этими извращенцами… Тьфу ты, гадость какая!». Он с отвращением сплюнул себе под ноги.

А что, если попробовать согласиться на их условия? Другими словами: подыграть своим похитителям. Ведь тогда у него появится маленькое преимущество во времени. Пока они раскусят обман и сообразят, что к чему, ему, возможно, удастся сбежать. Правда, для побега понадобится катер или лодка: по-другому с острова просто не выбраться. Но ведь и они сюда не по воздуху добираются. Наверняка рядом с причалом пришвартовано какое-нибудь хозяйское судно. Попасть бы на него. Вот только как это сделать?

Джейк в задумчивости потёр пальцами переносицу, взъерошил волосы и отбросил их со лба.

Решено, он будет притворяться. Ну, а дальше… Дальше пусть будет по обстоятельствам. Что с ним сделают в случае провала, он старался не думать: ведь эти люди ясно дали понять, что церемониться они не намерены.

Он тяжело вздохнул, опустил голову и, обращаясь к самому себе, тихо сказал:

— Да, старик, выбор у тебя небольшой. Практически — никакой. Но ты уж как-нибудь постарайся… не подведи.

Глава 7

Любимый черепаховый суп оказался немного пересоленным. Леон недовольно отложил ложку в сторону и промокнул губы салфеткой: надо будет сделать повару выговор. Что-то обленился в последнее время Себастьян, совсем перестал мышей ловить. В смысле, готовить. Влюбился что ли?

Он придвинул к себе тарелку с бифштексом и аккуратно разрезал его ножом: под хрустящей корочкой выступил красноватый сок. На вкус мясо было мягким, нежным, слегка недожаренным. Именно таким, как он любил — с кровью. Ну хоть здесь угодил!

Леон отпил из бокала немного вина и вновь принялся за стейк. Пока ел, не переставал думать о своём пленнике. Слава Богу, всё обошлось. Повезло парням, что так удачно справились с заданием. Эх, Джеффри, Джеффри, навёл всё-таки на грех…

Леон вспомнил как поначалу долго отказывался от навязчивого предложения. Похищение людей — опасная затея, похищение копа — опасно вдвойне. Во-первых, не так-то легко незаметно умыкнуть физически подготовленного человека. А, во-вторых, пропажа боевой единицы наделает большой переполох в определённых кругах. В полиции не любят терять своих людей, будь то убийство или похищение. Они перевернут вверх дном всю округу, будут рыть носом землю, мобилизуют все свои силы, но постараются раскрыть преступление. Хотя… если операцию хорошо продумать и умело провернуть, шанс на успех есть всегда.

И потом Джеффри — известный юрист, один из лучших адвокатов штата. Он же и адвокат Леона, к тому же постоянный его клиент, давний друг и всегда желанный гость в этом доме. Именно благодаря Джеффри Коллинзу Леону в своё время удалось избежать серьёзной проблемы с законом. Получается, он перед ним в долгу. А долги, как известно, нужно отдавать. Принять окончательное решение его убедила довольно внушительная сумма. Коллинз был готов заплатить за услугу вдвойне. На том и порешили…

Леон добросовестно выполнил свою часть сделки. И вот вожделенный объект сидит сейчас в клетке: гордый и неприступный. Обратить в «новую веру» такой экземплярчик — дело принципа.

По правде говоря, ему не так уж часто доводилось иметь дело с натуральным материалом. Это были индивидуальные, единичные заказы, и сама их идея в принципе не нравилась ему. Леон брался за них неохотно и лишь в самом крайнем случае — уж слишком велик был риск. Правда, он соответственно и оплачивался.

В оплату также входила обработка новичков. И тогда он вкладывал туда всю душу, перекраивая новобранцев на свой манер. Временные трудности лишь пробуждали в нём интерес и охотничий азарт. В пяти случаях из шести ему удавалось задуманное. Только один раз случилась досадная осечка. Он до сих пор не любил вспоминать этот эпизод, щадя своё уязвлённое самолюбие.

Ну да ладно, дело прошлое. Теперь перед ним поставлена очередная задача.

Леон доел мясо и взял в руки бокал с вином. Глядя сквозь тонкое стекло на его тёмно-бордовое содержимое, он снова прокручивал в голове все подробности знакомства с новичком.

Дорого же обошёлся Коллинзу этот смазливый полицейский. Но чёрт побери! Он действительно стоит такой прорвы денег. Просто картинка, а не парень: стильная стрижка, брови вразлёт, серые пронзительные глаза смотрят недоверчиво и настороженно. Немного измятая полицейская униформа безукоризненно сидела на его подтянутой фигуре. Под ней угадывалось прекрасно сложенное тело.

Леон ещё тогда отметил, с каким достоинством держится новенький. Наверное, от страха и неопределённости душа в пятки ушла, но вида не подаёт, хотя во взгляде поселились смятение и тревога.

Но ничего, мистер Коп, мы с удовольствием поглядим, что останется в итоге от твоего показного спокойствия.

Надо бы позвонить вечером Джеффу и сообщить радостную новость. Приятель так долго ждал этого момента, что наверняка будет на седьмом небе от счастья.

Леон опустошил бокал и потянулся за бутылкой, намереваясь плеснуть себе ещё немного вина. Теперь дело осталось за малым: перепрофилировать пленника на нужный лад. Но с этим не должно возникнуть проблем. Обычно такие яркие особи слабы в коленках. Их спеси хватает ровно до первого серьёзного нажима.

Леон вскользь звякнул наполненным бокалом о бутылку и, вскинув руку вверх, торжественно провозгласил:

— За удачу и успех!

Глава 8

Огненный шар повис в зените. Его лучи нещадно палили в распахнутое, незащищённое шторами окно. Становилось очень жарко.

Джейк лежал на кровати, уставившись неподвижным взглядом в трещину на потолке. Очень хотелось пить. Слюна во рту сделалась вязкой и противной как настоявшийся клейстер. Должно быть, похитители умышленно оставили его без воды, давая прочувствовать всю безысходность и серьёзность положения. И это лишний раз доказывало твёрдость их намерений. Похоже, Леон был человеком действия и не тратил своё драгоценное время попусту на утомительные и бесполезные уговоры. Джейк уже сейчас ощущал на себе невидимое, но вполне реальное воздействие его железной хватки.

Он был не на шутку напуган и встревожен. И только ярость и отвращение к происходящему не давали ему окончательно поддаться панике. То, что с ним так бесцеремонно обошлись, возмущало его до глубины души.

Медленно тянулись часы заточения. Вечер неумолимо приближался. Вскоре очертания комнаты стали едва различимы.

Теперь к сухости во рту настойчиво примешивалось чувство голода. И это было не удивительно, ведь в последний раз он ел вчера, перед началом дежурства. С тех пор прошли почти сутки. Он вспомнил, с каким аппетитом Том Риз уплетал за обе щёки сочный многослойный гамбургер, но от этих мыслей стало ещё хуже.

Джейк продолжал прислушиваться к звукам за дверью, с опаской ожидая появления жуткой троицы. Когда совсем стемнело, в замочной скважине вновь загремели ключи, и его сердце тревожно забилось где-то у горла. Он судорожно вздохнул, мысленно желая себе удачи.

Дверь резко распахнулась. Освещения из коридора вполне хватило для того, чтобы в тёмных силуэтах на пороге без труда распознать Нортона и его неразлучную парочку.

Леон Нортон щёлкнул выключателем. Яркий свет ударил по глазам. Джейк зажмурился и сквозь прищуренные веки взглянул на вошедших.

Хозяин приблизился к кровати. Он был всё в том же зелёном халате, только теперь под ним виднелась голубая в клетку рубашка. Охрана босса следовала за ним по пятам.

Темнокожий задвинул под кровать принесённое с собой небольшое пластмассовое ведро с крышкой. Догадавшись о его предназначении, Джейк лишь слабо усмехнулся: заботливые, лучше бы дали воды и накормили, а иначе этот импровизированный туалет вряд ли ему понадобится.

Ожидая допроса с пристрастием, он сел на кровати. В руках Макса заметил жестяную баночку с пивом. «Кожаный» смачно облизывал языком мокрые губы, словно подразнивал изнывающего от жажды пленника.

Леон остановился перед Джейком в позе профессора перед студентом и заложил руки за спину.

— Итак, — заговорил он, слегка вздёрнув подбородок. — Ты подумал?

Джейк немного помолчал, глядя на него снизу вверх.

— Да, подумал, — тихо проговорил он. — Но прежде, чем ответить на твой вопрос, я бы хотел задать тебе свой.

Леон вопросительно изогнул бровь, потом коротко кивнул.

В это время «кожаный» поднёс банку с пивом к губам. Жидкость глухо забулькала в его глотке. Джейк невольно сглотнул слюну и отвёл взгляд.

— Я примерно догадываюсь, что меня ждёт в случае отказа, — сказал он. — Но что я буду иметь, если соглашусь на твои условия?

Леон ухмыльнулся:

— Молодец, деловой подход, — похвалил он. — Но согласишься ты в любом случае. Главное, выбери для себя, как: добровольно или принудительно.

Джейк недоумевал:

— Если ты всё давно за меня решил, тогда зачем тебе моё согласие? Поступай как считаешь нужным и дело с концом.

Нортон покачал головой.

— Ты, видно, не понял, парень. Наши клиенты — люди серьёзные. Они привыкли платить и, соответственно, получать за свои деньги качественные услуги. Им нужно не равнодушное бревно, а умелый любовник.

— Нельзя требовать от бревна невозможного, — возразил Джейк. — А для другой роли я не гожусь даже при всём моём желании.

— Твоё желание тут никого не интересует, — грубо оборвал его Леон. — У тебя есть руки и симпатичная попка. Научись правильно владеть первым и вовремя подставлять второе. Больше от тебя ничего не требуется. Главное, работать с огоньком и с выдумкой, а всё остальное приложится.

Джейка передёрнуло от подобной перспективы. До ярости. До зубного скрежета. Но он взял себя в руки.

— Леон, ты мне так и не ответил.

Нортон скользнул по нему озадаченным взглядом.

— Ах, да, — спохватился он. — Что ты получишь взамен?

— Именно.

На лице хозяина острова появилось задумчивое выражение.

— Всё будет зависеть от тебя, — сказал он и сделал неопределённый жест рукой, по всей видимости, обозначавший всю глубину и щедрость его души. — Если будешь хорошо себя вести, заработаешь очень много денег, сможешь купить шикарный дом, машину, яхту и всё, что только пожелаешь. Но! Для этого надо будет как следует постараться.

Джейк даже присвистнул:

— Какая неслыханная щедрость!.. А как насчёт свободы? Неужели ты меня отпустишь?

— Конечно.

— И не побоишься? А вдруг я тебя сдам?

Нортон приподнял бровь. На его холёном лице читалось откровенное разочарование. За спиной босса сдержанно захихикали Тони и Макс.

— Не волнуйся, солнце моё, — излишне ласково проворковал Леон. — Уж мы позаботимся о том, чтобы этого не произошло. Поверь, мы сделаем так, что ты свои интимные шалости будешь скрывать даже от самого себя. Пусть тебя это не беспокоит. Лучше скажи: какой ты сделал выбор? Или моим ребятам пора засучивать рукава?

Он застыл в выжидательной позе. Макс красноречиво сплющил в руках пустую банку из-под пива. Остатки жидкости закапали на пол.

Джейк медлил с ответом. «Притворись! Притворись! — кричал внутренний голос. — Скажи, что согласен!». Но язык почему-то не поворачивался произнести это вслух. Он уклончиво пожал плечами и вздохнул:

— Какой бы я выбор ни сделал, мне всё равно не овладеть вашей наукой.

— Ничего, справишься, — снисходительно заверил его Нортон. — Ты — парень способный… А это, как я понял, прозвучало твоё «да»?

Джейк молча опустил взгляд.

— Молодец, — с облегчением выдохнул Нортон. Кажется, он расценил его молчание как согласие: — Люблю понятливых людей.

Его губы растянулись в широкой улыбке. Он повернулся к головорезам.

— Ступайте, погуляйте в коридоре.

Прежде чем скрыться за дверью, парни выразительно посмотрели на Джейка. В случае непредвиденных обстоятельств их суровые взгляды не обещали ему ничего хорошего.

Когда они ушли, Леон неожиданно подсел на кровать к Джейку. Под весом двух тел панцирная сетка жалобно скрипнула и слегка прогнулась, заставляя их соприкоснуться плечами. От хозяина острова пахло всё тем же экзотическим парфюмом. Может, не так резко как днём, но так же неприятно. Джейк отстранился.

Леон на это лишь коротко хмыкнул.

— Я рад, что мы нашли взаимопонимание, — сказал он. — Честно говоря, мне бы не хотелось идти на крайние меры. Был тут у нас один упрямец. Ты, главное, не бери с него пример и тогда всё будет хорошо.

— Был? — мгновенно насторожился Джейк. — И что же с ним стало?

— Пришлось перевоспитывать. Его упрямства хватило ровно на три дня. Теперь он ручной как котёнок. Ты с ним ещё познакомишься. Зовут парнишку Рауль, он временно будет твоим наставником.

Леон по-птичьи склонил голову набок и бесцеремонно разглядывал Джейка с головы до ног. От его откровенного блуждающего взора становилось не по себе. А хозяин острова словно не замечал его неприязни.

— Какой же ты славный… И где только Джеффри откопал тебя?

Джейк бросил на него осторожный взгляд и сделал очередную попытку отодвинуться.

— Ты уже не в первый раз упоминаешь об этом Джеффри. Кто это? — спросил он, но не ради интереса, а для того, чтобы отвлечь Леона от посторонних мыслей.

Глядя вблизи на холёное и довольно приятное лицо Нортона, он с удивлением отметил, что в другой обстановке вряд ли принял бы его за гнусного злодея. Скорее, тот походил на добропорядочного, но не слишком обремененного заботами гражданина, живущего в своё удовольствие. Как водится, внешность бывает обманчива и, тем не менее, Леон располагал к себе. Вот только желтоватые как у тигра глаза смотрели на мир жёстко и хладнокровно, словно чего-то выжидали. Не было в них того тепла и сострадания, которое отличает человека от зверя. Сейчас холодный и хищный блеск его глаз на время потух, уступая место сытому созерцанию. Так большая кошка после удачной охоты забавляется со своей жертвой, готовая в любой момент содрать с неё шкуру. Именно в этой шкуре ощущал себя Джейк.

Леон положил свою руку ему на колено и слегка сжал его.

— Ты спрашиваешь, кто такой Джеффри? — немного помолчав, переспросил он. — Это один из членов нашего клуба и твой будущий клиент. Кстати, именно ему ты обязан своим появлением здесь.

Губы Джейка брезгливо дрогнули. Его одновременно и злило, и пугало беззастенчивое поведение Нортона, обращавшегося с ним как со своей собственностью. Ещё пара таких прикосновений и всё его притворство лопнет как мыльный пузырь. К огромному сожалению, этого сейчас никак нельзя допустить — необдуманная горячность легко может навредить его плану. Но… чёрт возьми, как же чешутся кулаки!

Мечтая оказаться подальше от Леона, он поднялся с кровати и, сунув руки в карманы брюк, отошёл к окну.

В голове, наскакивая друг на друга, лихорадочно метались мысли, пытаясь отыскать выход из создавшегося положения.

Надеяться на помощь из вне смешно. Несмотря на то, что кругом было полно народа, вряд ли кто-либо заметил, как его похищали. А если и видели — никому и в голову не придёт искать его на частном острове. Леон прав: сам дьявол не найдёт его здесь.

Он вдруг вспомнил о странном чёрном джипе, который они увидели с Томом во время дежурства, и о возникшем тогда дурном предчувствии. Совпадений быть не могло. Это была охота. Самая настоящая охота на человека.

Он закусил с досады губу: его провели как мальчишку! Господи! Если бы только Том смог связать воедино исчезновение напарника и таинственный джип! Он хороший полицейский, его мозг должен был машинально зафиксировать в памяти номер подозрительной машины… Да только вряд ли этот номер окажется настоящим. Скорее всего, и сам джип числится где-нибудь в угоне.

Джейк в отчаянии закрыл глаза: «Том, дружище, выручай, на тебя вся надежда!» Он опустил голову… К сожалению, очень слабая надежда. Практически никакая. Ему не остаётся ничего другого, кроме как рассчитывать на свои собственные силы.

Впрочем, долго прикидываться покорной овцой у него тоже не получится. Они ведь не дураки и быстро всё поймут. И пока этого не произошло, он обязательно должен что-нибудь придумать. Было бы весьма неплохо подстраховаться и каким-то образом заявить о своём похищении. Ведь на острове наверняка должна иметься связь с окружающим миром: телефон, рация, всё равно что, лишь бы только это помогло связаться с участком. Ну, давай же, старик, думай, думай, твоя жизнь напрямую зависит от твоей сообразительности!..

За спиной раздалось тихое покашливание. Джейк обернулся. Хозяин острова стоял рядом и наблюдал за ним:

— Я знаю все твои мысли. Ничего у тебя не выйдет, — проницательно заметил он. — Отсюда невозможно убежать.

Джейк хотел возразить, но Леон коротким взмахом руки пресёк его попытку и отступил на шаг назад.

— Разденься, — вдруг приказал он.

Его неожиданный каприз вызвал у Джейка нервную усмешку:

— Раздеться? А больше ты ничего не хочешь?

— Там будет видно.

Джейк уже пожалел, что раскрыл рот.

— Да не бойся ты, — понятливо улыбнулся Леон. — Никто на твою честь пока не покушается. Просто я терпеть не могу полицейских. Не спорю, форма тебе очень идёт, но… давай обойдёмся без неё.

Он вдруг протянул вперёд руку и, сорвав с груди Джейка полицейский жетон, небрежно швырнул его в угол комнаты. Потом подёргал за рукав его форменной рубашки и вопросительно приподнял бровь:

— Дальше сам разденешься? Или помочь?

Джейк в замешательстве мотнул головой: его не устраивало ни то, ни другое.

— Если ты такой стеснительный, — вновь поторопился с выводами Леон. — Я с удовольствием сделаю это за тебя.

Он без предупреждения ухватился руками за ворот рубашки и неожиданно сильно рванул его вниз. Несколько пуговиц отскочили, задорно подпрыгивая по полу. Леон как ни в чём не бывало продолжал расстёгивать оставшиеся пуговицы.

Джейк с трудом подавил вспыхнувшее внутри возмущение. Крепко стиснув зубы, он стоял и терпеливо ждал, что же будет дальше, а Нортон, подобно заботливой няньке, уже стягивал с него рубашку. Стараясь справиться с эмоциями, Джейк держался до последнего, но когда рука Леона попыталась по-хозяйски расправиться с его ширинкой, терпению пришёл конец. Пальцы сами сжались в кулак. Удар оказался сокрушительным.

Не устояв на ногах и, путаясь в полах собственного одеяния, Леон отлетел к противоположной стене. Пояс на его халате развязался, и золотые драконы тревожно закружились над головой хозяина. Оглушённый и беспомощный, он лежал на полу, бессмысленно тараща глаза в потолок. Рассечённые губы окрасились кровью.

Джейк быстро подскочил к нему и, не давая опомниться, рывком поднял его на ноги.

— Извини, дружок, но мои планы изменились.

Он притянул Нортона спиной к себе. Предплечьем обвил его шею и, зажав горло сгибом локтя, слегка надавил на сонную артерию.

Призывный крик Леона о помощи, захлебнувшись в зародыше, перешёл в свистящий храп. Он судорожно цеплялся пальцами за карающую руку и тщетно пытался ослабить железный захват. Вблизи запах его мерзкого парфюма был просто невыносим.

— Ну и воняет же от тебя! — брезгливо сморщился Джейк. — И что за дрянью ты пользуешься? Вроде бы небедный человек…

Дверь в комнату приоткрылась. Должно быть, парни услышали возню за стеной и решили проверить свои подозрения. То, что они увидели, ошарашило их и разозлило одновременно. Афроамериканец первым ворвался в помещение, намереваясь самым решительным образом расправиться с наглецом, который осмелился напасть на его хозяина. Следом ввалился Макс.

Джейк был готов к подобному исходу. Его правая ладонь жёстко уперлась в подбородок Леона.

— Стоять! Не двигаться! — сурово приказал он. — Ещё шаг и я сверну ему шею!

Побагровевшее лицо Нортона лучше всяких слов говорило о серьёзности намерений.

Тони и Макс застыли на месте как два телеграфных столба. Их лица были перекошены от ярости. Джейк понимал — нужно действовать как можно быстрее, пока удача не повернулась к нему спиной.

— Оружие на пол! — скомандовал он парням.

Охранники не торопились исполнять приказ. Джейк приподнял локоть и усилил нажатие на горло. Жёлтые глазки босса округлились, дважды моргнули и в ужасе выпучились. Старый полицейский приём работал безотказно.

Не отрывая злобного взгляда, Тони медленно вытащил из-за пояса пистолет и положил его на пол.

— Макс, тебя, это тоже касается, — напомнил Джейк «кожаному».

Парень выругался сквозь зубы и нехотя расстался с оружием.

— А теперь пошли вон! — потребовал Джейк. — Оба! И прикройте за собой дверь.

Охранники медленно попятились к выходу, свирепо вращая глазами, словно шакалы, готовые в любой момент наброситься на жертву.

— Пошли вон, я сказал, — Джейк повысил голос. — Живо!

Помертвевшее, сизое лицо босса и вывалившийся наружу язык произвели на охранников должное впечатление. К тому же Леон сам из последних сил указал им рукой на выход. Не желая более рисковать здоровьем хозяина, сладкая парочка, скрипя от злости зубами, покинула комнату.

Едва за ними закрылась дверь, он ослабил захват — Леон мешком повалился к его ногам. Не обращая на него внимания, Джейк в одно мгновение оказался у трофейного оружия. Беглый осмотр дал ему понять, что пистолеты заряжены и готовы к бою. Он застегнул молнию на брюках и сунул оба пистолета себе за пояс. После чего подошёл к Леону, который зашёлся на полу в хриплом надсадном кашле. Пока босс приходил в себя, он подхватил с пола свою рубашку и, накинув её себе на плечи, глянул в окно.

Солнце давно село за горизонт, на улице совсем стемнело, и стало немного прохладнее. Это хорошо, значит, не так сильно будет донимать жажда. Хотя для него это слишком слабое утешение. Пить хотелось невыносимо. Ко всему прочему недовольно урчал пустой желудок, всё чаще напоминая о себе. Скоро пойдут вторые сутки, как он находится в плену, а у него во рту не было даже хлебной крошки. Интересно, когда у человека наступает предел?

Джейк облизнул пересохшие губы, застегнул оставшиеся на рубашке пуговицы и повернулся к заложнику.

— Вставай, Леон, — сказал он, приподнимая его за шиворот. — Ты поможешь мне выбраться из твоего поганого притона.

Нортон выпрямился. Он всё ещё тяжело дышал и держался руками за горло. Из его разбитой губы капала кровь.

— Ублюдок, — вырвалось у него хриплое сдавленное ругательство. — Ты мне ещё за это ответишь!

Джейк невозмутимо покачал головой.

— Ты сам виноват, Леон. Обычно я не бью женщин. Тебе должно льстить, что я поступил с тобой как с мужиком, если, конечно, ты ещё себя таковым считаешь.

Нортон в ярости рванулся к нему, но Джейк обеими руками схватил его за ворот халата и силой удержал на месте.

— Спокойно, дружок, не горячись, — с угрозой потребовал он. — Сейчас ты проводишь меня в свои апартаменты. Надеюсь, там есть телефон?

Нортон не ответил.

Джейк притянул его к себе и, глядя прямо в глаза, холодно пообещал:

— Если кто-то из твоих ребят помешает мне, первая пуля будет твоя. Мне терять нечего. Запомни: я живым не дамся, но и ты отправишься следом за мной.

Он подтолкнул босса к двери:

— Как ты мне советовал: не упрямься и тогда доживёшь до следующего дня рождения?.. Так что двигай, давай, солнце моё. Не ты один любишь понятливых людей.

Должно быть, щелчок предохранителя и холодная сталь у виска произвели на Леона неизгладимое впечатление, потому как он без промедления направился к выходу.

Держа хозяина под дулом пистолета, Джейк осторожно покинул опостылевшую комнату.

В полутёмном коридоре было пусто. Шаг за шагом они продвигались вперёд, ожидая внезапного нападения из-за закрытых дверей, которых на этаже было штук пять или шесть. В начале длинного коридора их ждала массивная железная дверь без ручки, вероятно закрывавшаяся только снаружи. Похоже, что эта часть дома служила кому-то самой настоящей тюрьмой.

Джейк ногтями поддел край двери и потянул на себя. Дверь дрогнула под своей массой и поддалась, не издав ни единого скрежета. Он вытолкнул Леона наружу и с опаской выглянул сам.

Перед глазами предстал просторный холл и ярко освещённое правое крыло этажа с многочисленными дверями и зелёной ковровой дорожкой через весь коридор. Стены холла были выложены затейливой цветной мозаикой, а со вкусом подобранная мягкая мебель и две кадки с пальмами довершали дизайнерский замысел.

Вниз уходила широкая мраморная лестница. Джейк равнодушно скользнул взглядом по шикарному убранству этажа. Его больше беспокоило другое: вокруг ни души, словно кто-то специально старается обеспечить беглецам беспрепятственный доступ во все уголки дома.

Он не отпускал заложника от себя ни на шаг. Намотал на кулак концы пояса от его халата и толкал Леона впереди себя, прикрываясь им как щитом. В висок босса по-прежнему упирался ствол пистолета.

Нортон повёл его через холл по длинному коридору, вдоль отделанных светлым буком дверей. Возле одной из них он остановился и полез в карман за связкой ключей. Дрожащей рукой ткнул отмычкой в замочную скважину. Однако дверь оказалась не заперта, и это очень не понравилось Джейку. Он впихнул Леона внутрь и велел включить свет.

Ровное освещение позволило хорошенько разглядеть комнату. Кабинет босса носил явно деловой характер. Строгая дорогая мебель была выдержана в классическом стиле: кожаный коричневый диван в углу и пара таких же добротных кресел. Справа от окна стоял книжный шкаф цвета тёмной вишни, на высоких полках застыли тяжёлые тома в солидных, золочёных переплётах. Слева от шкафа вытянулся длинный узкий стеллаж, весь верхний ярус которого был заполнен видеокассетами. В центре комнаты вольготно раскинулся персидский ковёр с редким орнаментом, а над ним монолитной плитой возвышался массивный письменный стол. На краю лакированной столешницы Джейк увидел настольную лампу в виде большой бронзовой совы. Над головой птицы — изящный абажур, а под лапами — что-то вроде сундука с сокровищами. Но самое главное: рядом с лампой лежала трубка радиотелефона!

Он мгновенно оказался возле неё. Потыкал пальцем в кнопки и приложил к уху. Из мембраны не доносилось ни звука. Такая же тишина как во всём доме. Джейк нахмурился, а потом быстро сорвал с телефона крышку. Так и есть: аккумуляторное гнездо оказалось пустым. Кто-то постарался раньше него. И ему не составило труда догадаться, кто. Он поджал от досады губы и положил бесполезную трубку обратно на стол.

Леон не скрывал победной ухмылки. Джейк посмотрел на него с подозрением и спросил:

— Твои ребята постарались?

Леон непонимающе пожал плечами.

— Понятно, — вздохнул Джейк. — Где ещё имеется связь?

— Внизу у охраны. Но, думаю, там будет то же самое, — поспешил обрадовать его Нортон.

Джейк прищурился:

— Похоже, твои мордовороты не зря едят свой хлеб.

— Я же тебе говорил: от меня ещё никто не сбегал, — заявил Леон, и в его голосе послышалась откровенная угроза. — Лучше оставь свою бесполезную затею. Обещаю, что не убью тебя сразу.

— Да? Мечтай! — оборвал его Джейк и, схватив за шиворот, вновь приставил пистолет к виску. — Давай-ка прогуляемся, приятель. У меня возникла идея.

Они вернулись в холл и спустились по лестнице на один пролёт ниже. Второй этаж оказался точно таким же, только здесь не было бетонной перегородки как наверху, отсекавшей левое тюремное крыло от холла. А вместо яркой мозаики стену украшала огромная картина, на которой самым немыслимым образом переплеталась группа ущербных человечков. Мало походившая на искусство модная мазня скорее напоминала бред сумасшедшего сюрреалиста и, вероятно, стоила своему владельцу немалую кучу денег.

Боковым зрением Джейк заметил как в глубине коридора мелькнула чья-то тень и тут же исчезла. Откуда-то стали доноситься приглушённые голоса. Вымерший дом начал оживать. Пора было готовиться к сюрпризам.

Джейк подтолкнул Леона вперёд, и они продолжили дальнейший спуск по лестнице.

Минуя отделанный мрамором вестибюль первого этажа и застывших на входе охранников, они благополучно покинули особняк. Люди Нортона опасались за жизнь босса, поэтому не чинили препятствий. Всего их было пятеро. Правда, среди них не оказалось знакомой сладкой парочки: Тони и Макса. Впрочем, проблем хватало и без них.

Джейк приказал Леону двигаться в сторону причала. На улице было довольно темно и он напряжённо поглядывал по сторонам, опасаясь как бы кто-нибудь из охраны не попытался отбить у него босса.

Страшно было себе представить, что сделают с ним эти упыри, попадись он им снова в руки. Только от одной этой мысли по коже пробежал мороз. Лучше уж сразу умереть!

Они шли с Леоном, не разбирая дороги. Вокруг тишина. Было только слышно как под подошвами ботинок хрустит мелкий гравий и шелестит трава. Затем дорога пошла вниз. Где-то совсем рядом плескалась о камни вода. Они миновали редкий кустарник и спустились к причалу. Возле деревянного настила на волнах качался белоснежный катер и две моторных лодки.

Джейк без колебаний направился к катеру. Он велел Нортону завести мотор и держать курс на маячившие впереди огни. Он не знал, что там: город или ещё какой-нибудь остров, но сейчас это не имело никакого значения. Главное — побыстрее унести ноги! Всё равно куда, лишь бы подальше отсюда.

— Смотри, Леон, — предупредил он, ощущая под ногами мягкую вибрацию палубы. — В случае чего ты знаешь, что тебя ждёт.

Катер отошёл от причала.

Джейк не стал зажигать навигационные огни, предпочитая плыть в кромешной темноте. Опасаясь погони, он постоянно был начеку, готовый в любой момент дать преследователям решительный отпор.

Пока Нортон крутил штурвал, он обшарил небольшую рулевую рубку и обрадовался, когда его рука нащупала фонарик. Яркий свет позволил изучить крошечное помещение более детально: низкий потолок, два кожаных кресла впереди (на одном из них сидел Леон), на полу лежала гора кручёного каната, а в углу под скамьей в картонной коробке он обнаружил несколько алюминиевых банок с пивом и две непочатых бутылки виски. Вот уж поистине царский подарок!

Когда луч фонаря вырвал из темноты угловатый контур рации, Джейк с облегчением выдохнул: это было именно то, что он искал. Сейчас он свяжется с ближайшим судном, а если повезёт, то и с полицейским патрулём.

К сожалению, его радость оказалась недолгой. Даже ничего не смыслящему в аппаратуре человеку было понятно, что рация разбита и совершенно не пригодна для работы.

— Проклятье! — выругался Джейк, с досадой ударив кулаком по вскрытому кожуху. — Они уже и здесь побывали.

Нортон злорадно ухмыльнулся:

— Что, опять не повезло?

Джейк взглянул на него, но промолчал. Он со вздохом сожаления опустился на скамью и потянулся рукой к коробке с пивом, которую приметил ещё в начале обыска. Не спуская с Леона глаз, открыл банку и с жадностью опустошил её до дна. Потом в ход пошла вторая. Утолить мучавшую его жажду, а также оценить вкус пенного напитка удалось только после третьей банки. Четвертую он уже пил не спеша. И это было божественно.

Джейк вытер ладонью губы и прислушался. Несмотря на то, что он осуществил задуманное и оставил остров, его по-прежнему не покидало ощущение смутно растущей тревоги. Каждой клеточкой своего организма он чувствовал подвох.

Что-то здесь было не так.

Слишком уж легко им дали уйти. Зная не понаслышке о жестоких и суровых нравах преступного мира, нетрудно было догадаться, что главные события ждут их ещё впереди.

Джейк осмотрелся. Вокруг ничего подозрительного, что смогло бы привлечь его внимание. Лишь негромкое равномерное постукивание мотора нарушало тишину, да игриво билась о борт слабая волна. Впереди блестела посеребренная луной водная гладь.

Он вздохнул: только бы успеть и без осложнений добраться до спасительного берега, а дальше уже легче.

Нортон по-прежнему сидел за штурвалом, напряжённо вглядываясь в темноту. Конечно, это было очень рискованно — двигаться по акватории вслепую без огней: велика вероятность налететь на подводные камни или отмель. И всё же утонуть или разбиться о скалы было бы намного лучше, чем снова вернуться на остров. И Джейк искренне надеялся, что на этот раз Господь не оставит его.

— Леон, — тихо позвал он своего заложника. — Надеюсь, ты понимаешь, что я не верю твоим обещаниям о красивой жизни… Скажи честно: какую ты уготовил мне участь на самом деле?

Нортон повернул голову. Его глаза зловеще блеснули в темноте:

— Пока тебе крупно повезло, парень, — глухо произнёс он. — Ещё никому не удавалось от меня сбежать… Но больше я ничего не скажу. Если тебя покинет удача, ты всё узнаешь сам. И вот тогда я тебе не позавидую.

От его угрозы Джейку стало не по себе. Он на мгновение опустил взгляд, а затем снова уставился в затылок Леона:

— Я так и думал.

Они плыли в ночной тишине ещё некоторое время, до тех пор, пока вдали не стали появляться смутные очертания кустов и деревьев.

Когда до берега оставалось рукой подать, впереди показались навигационные огни двигающегося навстречу какого-то судна.

Нортон тоже заметил его появление. Забыв о штурвале, он внимательно вглядывался в кромешную темень за бортом, разбавленную мутным лунным светом.

Судно приближалось, постепенно приобретая размеры и цвет. Когда стало ясно, что это катер, на нём неожиданно вспыхнули огни прожекторов, судно замедлило свой ход и остановилось. Было непонятно, кому оно принадлежало: частному лицу или полицейскому патрулю. На его борту легко могли оказаться преследователи. С такого расстояния, да ещё против яркого света невозможно было разглядеть опознавательные знаки таинственного судна.

От катера отделилась моторная лодка и направилась в сторону беглецов. Джейк понял, что они обнаружены, несмотря на все принятые меры предосторожности, и вытащил из-за пояса пистолет. Теряясь в догадках, он тоже включил прожектор, освещая гостям путь. Но, скорее, сделал это из чувства самосохранения, желая защитить себя от неожиданных сюрпризов.

Немного успокаивала мысль, что таинственный катер возник с противоположной от острова стороны, тогда как по всем законам погони преследователи должны находиться за спиной жертвы. Хотя в данной ситуации он ни за что не поручился бы с уверенностью.

Теперь, когда лодка покрыла между ними большую часть расстояния, Джейк смог различить в ней трёх человек в форме. Он облегчённо вздохнул, но пистолета не убрал.

Лодка подошла к катеру вплотную, и незваные гости стали подниматься на борт.

Один из них в форме лейтенанта полиции вежливо козырнул.

— Лейтенант Николас Хант, береговая охрана, — представился он. — Прошу извинения за вторжение. Это всего лишь очередная проверка. Мы получили сообщение о появлении в этом районе подозрительного судна. Сами понимаете, вокруг так много заповедных зон, поэтому и приходится прочёсывать весь сектор. Пожалуйста, предъявите ваши документы.

И тут его брови поползли вверх, потому что Джейк шагнул вперёд, по-прежнему сжимая в руке пистолет.

— Опустите оружие! — возмутился лейтенант, не теряя, однако, самообладания.

— Да, конечно, — согласился Джейк. — Я сделаю это с радостью после того как вы покажете мне своё удостоверение. Откуда мне знать, что вы не выдаёте себя за полицейского?

Холодный, чёрный зрачок дула уставился на лейтенанта. Стоявшие за спиной Ханта полицейские мгновенно выхватили свои пистолеты, направляя их на Джейка. Находясь под перекрестным прицелом, Хант поднял руки.

— Спокойно, парни, спокойно, — сказал он, словно уговаривал маленьких детей.

Он медленно полез в нагрудный карман, извлёк из него удостоверение и протянул Джейку.

Тот осторожно заглянул в документ: да, то же узкое лицо на снимке, редкий кустик усов под носом, тонкие губы, а в углу синяя печать, подтверждающая подлинность документа. Джейк удовлетворённо кивнул, возвращая документ хозяину.

— Всё в порядке, — сказал он и опустил пистолет.

— А теперь объясните, что всё это значит? — потребовал объяснений Хант. — Кто вы и что здесь делаете? И почему в таком виде?

Джейк вздохнул:

— Меня зовут Джейк Сандерс. Я тоже полицейский. Манхэттен, 21-й участок. У меня отобрали оружие и документы, так что, лейтенант, вам пока придётся поверить мне на слово, — он кивнул на стоящего рядом с ним Леона, — люди этого человека по его приказу похитили меня вчера ночью прямо с дежурства. Но мне удалось бежать, взяв хозяина в заложники. О цели похищения, я думаю, вам обстоятельно расскажет сам мистер Нортон.

Равнодушные лица полицейских, обступивших Джейка, не выражали ни удивления, ни сочувствия. Ничего. Казалось, парням было безразлично, о чём он им тут рассказывал, либо… они знали всё.

Это неприметное обстоятельство слегка насторожило Джейка. Он интуитивно положил палец на курок.

Вдруг позади над его ухом раздался оглушительный хохот. Это было так внезапно и противоестественно, что он от неожиданности вздрогнул и обернулся к источнику звука: стоявший всё время позади него Леон ни с того, ни с сего зашёлся в истерическом приступе веселья.

Джейк растерялся и на мгновение потерял контроль над ситуацией. За спиной послышался подозрительный шорох. Ему не хватило какой-то доли секунды, чтобы вскинуть руку с пистолетом и выстрелить. На голову обрушился страшный удар. В глазах промелькнула яркая вспышка, ноги подкосились, и сознание тут же покинуло его.

Глава 9

Первым делом Леон отправился в ванную комнату. Умылся и снова взглянул на себя в зеркало. Разбитая губа покраснела и распухла, но кровь из неё больше не сочилась. Хорош хозяин, ничего не скажешь! И как в таком виде встречать гостей? Он попытался растянуть рот в улыбке и тут же сморщился от боли: похоже, что от бурных эмоций придётся на время воздержаться. Проклятый новичок! После его подлой выходки у Леона невыносимо гудела челюсть и побаливала шея.

Он осторожно потрогал пальцами нижний передний зуб, на который пришлась вся сила удара. Тот едва держался в лунке. Леон раскачал его посильнее, затем подцепил ногтями за основание и резко выдернул. Ранка тотчас наполнилась кровью. Он сплюнул окрашенную кровью слюну в раковину и принялся ощупывать остальные зубы. Вроде бы всё в порядке, хотя… левый верхний резец сидел подозрительно мягко. Неужели и он?! Леон ещё раз осторожно потрогал его. Да, точно. Второй зуб тоже на выброс. И без стоматолога, к сожалению, тут не обойтись.

Он выругался и в ярости стукнул кулаком по краю раковины. Вот ведь ублюдок, фараон недоделанный, да что б тебя!.. Он провёл языком по уцелевшим зубам, и перед глазами вновь промелькнули все подробности унизительной сцены: так грубо и беспардонно с ним не обращался ещё никто. Будь его воля, он с огромным удовольствием пустил бы этого мерзавца в расход! Да только Джеффри не поймёт подобного расточительства. Такими суммами не бросаются…

А может, к чёрту этого Джеффри? Вернуть ему деньги и дело с концом, а эту полицейскую сволочь придушить как собаку? Прямо сейчас, пока внутри клокочет злоба. Какое это было бы наслаждение сомкнуть пальцы на его ненавистном горле, увидеть как выпучиваются глаза, услышать предсмертный хрип и срывающуюся с гордых губ мольбу о пощаде.

Леон тряхнул головой, отгоняя от себя мимолётное наваждение. Не сейчас. У него ещё будет время поставить на место этого непокорного наглеца.

Кстати, он так и не позвонил вчера вечером Джеффу… Как-то не до этого было.

Он наклеил под нижней губой кусочек пластыря, потом переоделся и отправился в свой кабинет. Уже сидя за столом, плеснул себе в бокал приличную порцию виски и, немного отхлебнув, потянулся за телефоном.

— Алло, Джеффри? Да, это я, Леон. Хочу тебя обрадовать: твоя просьба удовлетворена… Нет, я говорю вполне серьёзно… Послушай, Джефф, какие могут быть шутки, когда речь заходит о целой куче весёлых, хрустящих бумажек?.. Да, он очень хорош, у тебя отличный вкус… Нет, пока ещё не готов. Думаю, придётся повозиться: парнишка оказался очень прыткий… Говорю же тебе, он не готов… Ладно, ладно, дружище, если тебе так не терпится, приезжай сегодня в полдень, жду… Хорошо, договорились. До встречи, Джефф.

Леон положил трубку на стол и повертел в руках бокал, на две трети наполненный янтарной жидкостью. На его губах застыла кривая ухмылка.

— Что ж, посмотрим, что из этого получится… да и получится ли, — проговорил он и небрежным залпом осушил бокал.

Глава 10

Тупая ноющая боль в области затылка первой ворвалась в его замутнённое сознание. Потом пришла тошнота. Нет, не пришла — всплыла откуда-то изнутри подобно зелёной жиже со дна канализационного колодца. Желая от неё избавиться, Джейк слабо тряхнул головой и вдруг понял, что медленно вращается по кругу. Он открыл глаза. Карусель остановилась, но тошнота не исчезла.

Ему невыносимо захотелось дотронуться до больного, гудящего затылка. Он попробовал поднять руки, но они непослушно шевельнулись где-то за спиной. Стоп! Нечто подобное с ним уже было.

От страшной догадки мгновенно прошиб холодный пот. Он чуть приподнялся. Глаза с жадностью принялись обшаривать пространство: в предрассветной синеве отчётливо вырисовывался оконный проём с решёткой, силуэт шкафа у стены, спинка кровати с железными прутьями. Сквозь тонкий матрас жёстко ощущалась металлическая сетка. Неужели это… Не веря своим глазам, Джейк рванулся вперёд и… скованные наручниками запястья окончательно вернули его в суровую и пугающую действительность.

Остров!

Он крепко зажмурился и с тихим стоном упал лицом в подушку. «Как? Почему? — вихрем проносились в голове мысли. — Ведь побег почти что удался!..».

Он стал лихорадочно вспоминать все подробности ночной операции.

Ему не повезло с самого начала, когда он потерпел фиаско с телефоном в кабинете Нортона. Та же история произошла на борту катера. А сами ночные визитёры? Неужели люди в полицейской форме не те, за кого себя выдавали?

Впрочем, теперь всё сходилось: слишком далеко стояло таинственное судно, чтобы можно было разглядеть его опознавательные знаки. Да и самих полицейских совсем не насторожил вид двух странных пассажиров, один из которых был с разбитым лицом и в домашнем халате, а другой и вовсе в растрёпанной полицейской форме. Они будто ожидали это увидеть.

Но удостоверение Ханта! Он, Джейк, сам его смотрел, оно не могло оказаться фальшивкой. С другой стороны, там было очень темно и он ни за что не поручился бы с уверенностью. Подделать документ — не проблема. А при желании достать можно не только форму, но и мантию самого Папы Римского.

Он допустил досадную, непростительную промашку, доверившись людям в униформе. И весь этот фарс не что иное как хорошо разыгранное представление. «Вот почему нам дали легко уйти, — с горечью подвёл итог Джейк. — Они прекрасно знали, что мы никуда не денемся. Теперь понятно, почему среди охранников не было видно сладкой парочки. Режиссёры Тони и Макс усердно готовились к спектаклю…».

Он до боли прикусил губу.

— Господи… почему именно я?

Отчаяние большой липкой лапой сдавило грудь. Это конец! Он на мгновение представил себе как какой-нибудь не в меру похотливый конгрессмен лезет к нему с поцелуями и торопливо свесился с кровати: его опять замутило, да так, что к горлу подступил рвотный позыв. Видимо, сказывался удар рукояткой пистолета по голове. А у этого Ханта тяжёлая рука!

Он немного отдышался и улёгся на бок. Тошнота отпустила, но теперь голодными спазмами свело желудок. Джейк подтянул колени к урчащему животу. Интересно, на что этот Нортон рассчитывает, моря его голодом? Неужели он думает, что за тарелку супа или миску каши может вершить судьбы своих пленников? Наивный человек!..

Джейк с трудом отогнал от себя мысли о еде. Он закрыл глаза и долго лежал неподвижно, размышляя о том, как быть дальше… Снова попытаться сбежать? Губы тронула горькая усмешка: вряд ли этот номер сработает ещё раз. Ведь они теперь ни на минуту не оставят его без присмотра. Ещё неизвестно, чем для него аукнутся ночные похождения в обнимку с боссом. Здесь таких вещей, скорее всего, не прощают…

Внезапно за дверью послышались голоса и шарканье ног. В замке со скрежетом повернулся ключ. Джейк резко вскинул голову. Ещё мгновение, дверь откроется, и… Он бы многое сейчас отдал лишь бы только оттянуть этот неприятный момент. Внутри него всё сжалось, готовясь к неизбежной встрече.

Не зная зачем, он вдруг решил притвориться спящим. Конечно, поступок в какой-то степени детский, но когда тебе страшно и непонятно, что же там впереди…

— Эй, ты, просыпайся! — раздался над ухом громкий окрик, и в ту же секунду чья-то сильная рука грубо тряхнула его за плечо.

Джейк медленно поднял веки. Над ним возвышалась знакомая монолитная фигура Тони. Взгляд у парня грозный, брови сведены к переносице, ноздри раздуты. Просто образчик скверного настроения.

Рядом с негром, в своей излюбленной позе со скрещенными на груди руками стоял Леон. На этот раз он был в синей клетчатой рубашке с короткими рукавами и в голубых джинсах, шею босса украшала завязанная по-ковбойски косынка. Сказать, что он выглядел злым и недовольным, значило ничего не сказать. Под его припухшей нижней губой красовалась полоска пластыря телесного цвета. Пройдёт не меньше недели, прежде чем этот след от удара благополучно заживёт. Впервые в жизни Джейк смотрел на творение своих рук со скрытым злорадством и ликованием.

Леон словно разгадал его мысли и осторожно потрогал разбитую губу.

— Ну, с возвращением тебя, гадёныш, — сквозь зубы процедил он. — Не ожидал снова увидеться? А ведь я предупреждал: отсюда невозможно убежать.

В его жёлтых глазах читался суровый приговор.

Джейк уселся на койке и пошевелил скованными за спиной руками.

— Обижаешь, Леон, конечно, ожидал. Еле-еле дождался. Не откажи в услуге — сними наручники: после пива в туалет очень хочется.

Губы Нортона превратились в одну узкую хищную полоску. Он недовольно качнул головой:

— Веселишься?.. Твоё счастье, что ты нужен Джеффу, иначе я бы давно тебя размазал по плинтусу!

Джейк благоразумно промолчал.

Леон медленно обошёл вокруг кровати и встал с другой стороны.

— Сдаётся мне, ты так и не понял, как снова попал ко мне в гости? А ведь был практически у цели… Ай-яй-яй, как обидно! — он вдруг чему-то улыбнулся, но тут же сморщился от боли и быстро приложил пальцы к губам. — Ублюдок!.. Ты с самого начала был обречён. Пока мы с тобой прогуливались до причала, мои парни не тратили времени даром: выведенная из строя рация, испорченный телефон, беспрепятственный доступ на катер — всё это их рук дело. Даже подставная полиция. Впрочем, один полицейский всё же был настоящий. Хант — мой человек и иногда оказывает мне неоценимые услуги.

Джейк опустил голову.

— Ты не сделал открытия, — тихо проронил он. — Я и сам обо всём догадался. К сожалению… слишком поздно.

Нортон самодовольно фыркнул:

— Разумеется. Мозг полицейского не способен просчитать столь сложную комбинацию.

Он заложил руки за спину, прошёлся по комнате взад-вперёд и вновь остановился возле кровати.

— Сегодня днём здесь будет Джеффри, — услышал Джейк его резкий, не терпящий возражений голос. — Он хочет с тобой познакомиться. Так вот я тебе обещаю: если ты меня подведёшь, то очень сильно пожалеешь об этом.

Джейк почувствовал, как кровь отхлынула от его лица, но он всё-таки нашёл в себе силы для иронии.

— Так что насчёт наручников, Леон? Представь, заявится важный гость, а я тут в мокрых штанах. Нехорошо.

Хозяин коротко хмыкнул и дал добро.

Тони избавил Джейка от браслетов. Теперь можно было свободно почесать отчаянно гудевший затылок. Под засохшими от крови волосами Джейк нащупал большую шишку и едва не вскрикнул от боли, когда пальцы коснулись раны. Ему стало дурно. Он на мгновение закрыл глаза и слабо потряс головой. Сюда бы врача… Но вместо медицинской помощи охранник сунул ему под нос огромный чёрный кулак. Весомый аргумент, ничего не скажешь.

— Смотри у меня, без фокусов, — озвучил его жест Леон. — Я помню все твои выходки и готов убить тебя за каждую из них. И только исключительно ради моего друга Джеффри я сменю гнев на милость и дам тебе последний шанс на исправление. Мой тебе совет: используй его себе на благо, иначе я тебе не позавидую.

Последняя фраза, по всей видимости, должна была устрашить, вогнать в дрожь, вселить ужас, но Джейка она почему-то разозлила. Пересилив недомогание, он поднял голову и вкрадчиво поинтересовался:

— А ты не боишься за своего Джеффри? Вдруг я что-нибудь ему откушу.

Темнокожий замахнулся, но Леон удержал его руку.

— Подожди, Тони, ты ещё успеешь почесать кулаки. У нашего мальчика сегодня романтическая встреча, не будем портить ему первое свидание, — он пристально посмотрел на Джейка. — Если Джеффри останется доволен, тебе выделят личную комнату, хорошенько покормят и дадут отдохнуть… до следующего раза.

Он повернулся спиной, давая понять, что разговор закончен и зашагал к выходу.

— Леон, — тихо бросил ему вслед Джейк. — Ничего у тебя не выйдет. Тебе лучше убить меня.

Леон Нортон остановился.

— Мне не для того заплатили за тебя сто сорок тысяч, — не оборачиваясь заявил он. — И тебе придётся хорошенько потрудиться, чтобы доказать, что ты стоишь этих денег.

Он позвал чернокожего цербера за собой, и они вместе покинули комнату.

Дверь захлопнулась за ними как крышка гроба.

Глава 11

В полдень к причалу пришвартовалась яхта. Суета и отдалённый шум голосов на берегу привлекли внимание Джейка. Он подошёл к окну.

Судя по тому, как завозились, забегали обитатели острова, он догадался, что прибыл какой-то важный гость. Внизу мимо окна через лужайку рысью проследовал Макс.

Не нужно было быть экстрасенсом, чтобы понять, кого встречают охранники: похоже, приятель Леона — Джеффри не заставил себя долго ждать.

И ничего уже изменить нельзя. Либо покорись, либо…

От этой мысли по спине пробежал неприятный колючий холодок. Джейк тяжело вздохнул и отошёл от окна, по пути задвинув под кровать пластиковое ведро. Он остановился и в задумчивости облокотился о железную спинку.

Вот и всё… шутки кончились. Как жаль, что побег не удался. Теперь за свою жизнь он не дал бы и ломаного цента. При всём при том, что его голову оценили в сто сорок тысяч долларов. Какой странный и чудовищный парадокс!

А на лазурном небе по-прежнему ярко светило солнце, ни облачка вокруг. Но Джейку не было никакого дела до весёлого заигрывания солнечных лучей.

В его душе царили хаос и смятение.

Глава 12

Они обнялись, словно не виделись лет сто, хотя со дня последней встречи прошло всего-то две недели. Леон, наконец, отстранился от приятеля и толкнул рукой дверь в свой кабинет.

— Заходи, дружище, заходи, очень рад тебя видеть!

Они расположились на диване. Леон поставил на кофейный столик бутылку шотландского виски, два пустых бокала на низких ножках и пододвинул поближе к гостю коробку с сигарами. Чтобы жара с улицы их не беспокоила, были закрыты окна и опущены шторы, наверху под потолком натужно гудел кондиционер.

Джеффри Коллинз расстегнул пиджак, ослабил на шее галстук и вольготно откинулся на спинку дивана. Чувствовал он себя прекрасно, в элегантной, с проседью бородке блуждала лукавая улыбка, глаза горели.

— Как добрался? — спросил у него Леон, наливая и подавая приятелю бокал с виски.

Улыбка Коллинза стала шире.

— Летел как на крыльях! Отменил сегодня все важные встречи, — он взял из рук Леона бокал и торжественно приподнял его на уровне глаз. — Надеюсь, не зря.

Они чокнулись и отпили по глотку. Немного поговорили о биржевых делах, обсудили поправки в новом законе, затронули цены на топливо.

Леон не торопился приступать к основной теме. Ему нравилось изводить приятеля томительным ожиданием, а тот, боясь показаться невыдержанным, не решался заговорить первым о главной причине своего приезда.

Они снова выпили. Леон не спеша обрезал любимой золотой гильотинкой кончик сигары и закурил. Джеффри от сигары отказался, плеснув себе ещё немного виски. Однако пить не стал и со стуком вернул бокал на журнальный столик. Его взгляд нетерпеливо блуждал по комнате, пальцы то разжимались, то сжимались в кулак.

— Господи, Лео, как ты можешь быть таким бессердечным? — наконец не выдержал он. — Я примчался сюда почти за 350 миль и ни о чём не думал, кроме этого мальчишки, а ты толкуешь мне о какой-то ерунде! Лучше расскажи: как всё прошло? Я надеюсь, вы чисто сработали?

Леон затянулся сигарным дымом и снисходительно вздёрнул подбородок.

— Обижаешь, дружище. Мои ребята — профессионалы. Самого чёрта из преисподней достанут.

Джеффри рассеяно кивнул, думая о чем-то своём. Потом поднял голову.

— Лео, дорогой, а ты точно уверен, что это он? Ничего не перепутал? — он уже не скрывал своего волнения.

— Успокойся, Джефф, — улыбнулся Леон. — Второго такого красавчика не сыскать во всей полиции штата. Скоро ты сам убедишься в этом.

Он одним глотком проглотил остатки виски и потянулся за следующей порцией.

Гость поднялся с дивана. Взял со столика свой бокал и неторопливо прошёлся по кабинету. После чего вернулся к Леону.

— Ты объяснил ему, зачем он нам понадобился? Что он на это сказал? — в тоне его голоса сквозило нетерпение.

Леон немного помолчал. Повертел в руке свой бокал, посмотрел через него на свет:

— Я старался, Джефф, но ещё рано говорить о чём-то определённо.

— Да, я помню, — с досадой ответил гость, поворачиваясь к нему спиной. — Ты ведь предупреждал по телефону, что с ним придётся повозиться. Но…

Леон не дал ему договорить. Он поставил бокал на стол, отложил сигару и поднялся с дивана.

— Да, дружище, предупреждал. Но ты же не захотел ждать. А я… — он мягко обнял приятеля за плечи, — …я пока боюсь оставлять вас одних. Парень требует серьёзной доработки. Но если честно, Джефф, то я бы с удовольствием избавился от него. Слишком он… неудобный для наших дел.

Джеффри Коллинз обернулся к нему и с любопытством уставился на полоску пластыря под нижней губой.

— Это он тебя так отделал? — последовал проницательный вопрос.

И чем дольше он смотрел, тем шире на его лице расползалась улыбка. Кажется, к нему снова вернулось хорошее расположение духа.

Леон почувствовал, как у него от злости и досады дёргается нижнее веко. Он медленно, с угрозой покачал головой.

— Поверь, ему это с рук не сойдёт. Он у меня одним только пластырем не отделается!

Джеффри сделал пару глотков из бокала и указал им на Леона.

— Красивая косынка… А под ней что, — гость многозначительно ухмыльнулся, — тоже наш герой постарался?

Леон невольно коснулся рукой горла и крепко до хруста сжал зубы.

— Я бы этому герою… — он соединил вместе два кулака и сделал резкое движение, будто выжимал мокрую тряпку.

Его ответ позабавил Джеффри.

— Похоже, он задел твою профессиональную гордость, а Леон? — в голосе приятеля сквозила неприкрытая ирония. — Признайся: ты не можешь с ним справиться и поэтому злишься. Что, орешек оказался не по зубам?

Леон прищурился и с вызовом уставился на гостя.

— Чему ты радуешься, Джефф? Кажется, ты забыл, что в этом доме все твои потехи напрямую зависят от моих успехов?.. А может ты хочешь взять меня на слабо?

Джеффри Коллинз опустил взгляд. Рука с бокалом дрогнула. Он вздохнул.

— Прости, Лео, это всё проклятые нервы виноваты. Мой сарказм — всего лишь защитная реакция. Я просто боюсь, что у нас ничего не выйдет. Ты не поверишь: мне этот парень даже по ночам снится!

Леон удовлетворённо кивнул и, обняв друга за плечи, подвёл его к дивану. Они сели, наполнили бокалы, выпили.

— Ладно, Джефф, не переживай, — сказал Леон, вновь закуривая оставленную на столике сигару. — Он не первый и не последний. Ещё и не таких обламывал. Вспомни-ка Рауля!

Джеффри Коллинз немного помолчал, глядя на янтарное содержимое своего бокала.

— Ты прав, Лео, с Раулем у тебя всё получилось, — нехотя признал он. — Только… не будь у него жены и дочки, чёрта с два ты бы с ним сладил.

— Это не важно, — возразил Леон, — ведь цель достигнута. А как я это сделал и каким способом, никого не должно волновать. Мне платят за конечный результат и я его добиваюсь!

Джеффри закинул ногу на ногу и покачал носком своей дорогой, в тон костюма, туфли.

— Всё это так, мой друг, но ты упускаешь из вида одну важную деталь: у Джейка нет семьи. У него вообще нет никаких родственников. Тут аналогичный номер с Раулем не пройдёт. Или ты знаешь другой способ?

— Не волнуйся, Джефф, я найду его слабое место, — пообещал Леон. — Клянусь богом, я объезжу этого жеребца! Вот увидишь, он станет кротким как барашек. Мои ребята помогут мне в этом.

— Боже, Леон, неужели ты снова опустишься до грубой физической силы?

— Это иногда даёт неплохие результаты.

— Согласен. Но последствия твоих методов слишком уродуют мальчиков и долго заживают. Я не хочу, чтобы его ждала та же участь.

— Хорошо, — кивнул головой Леон. — Что предлагаешь ты?

Джеффри пожал плечами.

— Может посулить ему побольше денег?

— Я уже предлагал. Он не купится на это, Джефф.

— Значит, мало предлагал.

— Достаточно. Здесь не тот случай.

— Ну тогда подсади его на иглу. Пусть уж лучше будет законченный наркоман, чем отбивная с кровью.

Леон рассмеялся, но тут же умолк, хватаясь кончиками пальцев за больную губу.

— Я подумаю, — уголком рта проговорил он.

— Сколько? Месяц, два, полгода? — язвительно перечислял Коллинз.

Леон задумчиво поднял глаза вверх.

— Думаю, недели хватит.

— Ты уверен?

— А ты сомневаешься?

— Если честно, да.

Леона задело недоверие приятеля. Сколько лет они уже знакомы и он ни разу его не подводил, всегда выполнял обещания. И оба были довольны. А тут на тебе — засомневался.

— Хорошо, предлагаю пари. Ставлю десять тысяч на то, что ровно через неделю он станет ручной как котёнок. Если я проиграю, они твои.

— Идёт, — согласился Джеффри.

Они ударили по рукам.

— Ну что, обмоем сделку? — предложил Леон.

Они подняли бокалы, сделали по большому глотку и закурили.

Джеффри какое-то время сидел молча, словно о чём-то размышлял. Он понемногу цедил виски, а его отсутствующий взгляд был устремлён куда-то глубоко в себя. Настолько глубоко, что Леону дважды пришлось повторить свой вопрос.

— Какие-то проблемы, Джефф?

Приятель встрепенулся и слабо качнул головой.

— Никаких, Лео. Просто… неделя ожидания — очень долгий срок. Ещё неизвестно, что будет через неделю, а я так ждал этого дня! Даже все дела отложил, — он одним решительным глотком допил виски и поставил бокал на стол. — Короче, Леон, раз уж я здесь, то хочу с ним увидеться. Прямо сейчас.

— Только увидеться? — хитро прищурился Леон.

— Как получится. Надеюсь, ты не забыл, что я адвокат. И вроде бы неплохой адвокат, так что какой-никакой, но дар убеждения имею. Кто знает, может у меня получится самому с ним договориться.

Леон покачал головой.

— Не скромничай, Джеффри, ты — самый лучший адвокат. Это любой скажет. Но, пожалуйста, послушайся совета: ещё слишком рано.

— Леон, я хочу его видеть и точка, — твёрдо сказал гость. — И потом, у меня кое-что для него есть.

— Да? И что же?

Коллинз шагнул к креслу и взял в руки привезённый с собой кейс из добротной тёмно-коричневой кожи. Он раскрыл его, выудив оттуда небольшой флакончик с туго завинченной крышкой.

— Что это?

— Любовный напиток!

Леон хмыкнул:

— Ты стал прибегать к помощи колдунов и ведьм?

Джеффри не одобрил его сарказма.

— Зря смеешься, Лео. Этот препарат — научная разработка одного моего приятеля, учёного-фармаколога. С его помощью можно добиться от человека поразительного послушания. Он подавляет волю, притупляет бдительность и в то же время действует расслабляюще… Не скрою, препарат разрабатывался для больных с нарушенной психикой, — Коллинз лукаво улыбнулся. — Но, думаю, нам он пригодится как нельзя лучше. Правда, эта штука вводится внутривенно. Да только я считаю, какая разница, каким образом препарат окажется внутри. Всего две—три капли в бокал с вином или водой и никаких проблем.

— А ты не боишься отравить его? — усомнился Леон.

— Нет. Препарат прошёл испытания.

— На людях или мартышках?

— Откуда я знаю? — отмахнулся гость. — Да говорю же тебе — это не опасно, если не перестараться. В противном случае и горсть витаминов может быть смертельна.

Леон пожал плечами. Он не одобрял затею приятеля.

— Дело твоё, Джефф. Ты мне за него заплатил, так что можешь делать с ним всё, что пожелаешь. Только не говори потом, что я тебя не предупреждал.

— Отлично, — отозвался Коллинз, потирая от нетерпения руки. — Идём, Лео.

Он пригладил ладонью волосы и степенно направился к выходу.

Леон вздохнул:

— Ну что же, идём, — ему не оставалось ничего другого как пойти следом. — Только имей в виду: встреча будет происходить в присутствии моего человека. И ещё, Джефф, снять с него наручники я не позволю.

Глава 13

Суета на улице давно стихла. И только полуденное солнце не желало усмирять свой горячий нрав и беспощадно жарило в окно. Джейк облизнул губы, думая о ящике с пивом, который он обнаружил ночью на борту катера. Из его груди вырвался короткий мечтательный вздох: сюда бы сейчас пару—тройку банок из тех запасов, пусть даже тёплых! А ещё бы чего-нибудь съедобного — есть хочется, просто сил нет.

Он отогнал от себя будоражащие мысли о еде, поднялся с койки и немного побродил по комнате. Потом шагнул к окну, в задумчивости глядя на заросшую кустами лужайку.

Какая всё-таки странная и непредсказуемая штука — судьба. Ещё позавчера вечером он был полон сил, надежд, энергии, планировал засесть за учебники и вдруг всё разом перевернулось. Будто земля разверзлась под ногами…

Он почему-то вспомнил о той изнасилованной девчонке, которую совсем недавно осуждал за легкомыслие и беспечность. Губы тронула горькая усмешка: а ведь у него с той бедняжкой почти что схожая ситуация. В обоих случаях подонки просто брали всё, что хотели. И никто ни с кем не считался.

Джейк зажмурился и в отчаянии ударил кулаком по прутьям решётки. Cволочи!

Дружище Том был прав: на все случаи жизни не убережёшься.

Когда в комнате появились Тони и Макс, он всё ещё стоял возле окна. Решительный вид парней смутил и встревожил его одновременно. Судя по всему, настало время для свидания.

Макс лениво положил руки на бёдра и многозначительно ухмыльнулся.

— Эй, дружок! — позвал он. — Иди-ка сюда! Есть работа.

— Дружок у тебя в штанах, — огрызнулся Джейк, даже не делая попытки сдвинуться с места.

Парни переглянулись и молча направились к нему. За спиной Джейка щёлкнули наручники, а потом чья-то рука грубо подтолкнула его к выходу.

Он шёл вперёд по длинному коридору. По правую и по левую руку от него, словно архангелы, неотступно вышагивали Тони и Макс. Мягкое ковровое покрытие на полу заглушало шаги.

Они миновали мозаичный холл и направились в правое крыло этажа, мимо буковых дверей по обеим сторонам коридора. Слева, за третьей или четвёртой из них, находился кабинет Леона.

Охранники привели Джейка в самый конец крыла и остановились перед последней дверью, которую Макс широко распахнул, пропуская его вперёд. Следом в комнату зашёл Тони и плотно затворил за собой дверь, оставляя Макса снаружи.

— Добро пожаловать в голубые апартаменты, — объявил он и неподвижно замер возле стены у входа.

Джейк осмотрелся. Это была светлая и очень уютная комната. Именно такой представлялась ему в далёком детстве спальня прекрасной принцессы.

Надо признать, обставлена она была с большим вкусом: два дорогих под старину кресла удачно сочетались с пушистым белым ковром на полу, ноги в котором утопали почти по самые щиколотки. На светлых, отделанных голубым бордюром стенах, висело несколько картин с изображением летних пейзажей. Окна украшали шёлковые светло-голубые шторы. По обеим углам комнаты замерли две большие фарфоровые вазы с красивым перламутрово-голубым отливом. Их выпуклые бока были расписаны нежными замысловатыми цветами и райскими птицами.

И, наконец, дополняла всё это великолепие шикарная широкая кровать в глубине комнаты. Над ней волнами свободно струилась тончайшая небесно-голубая ткань, обволакивая соблазнительное ложе подобно сказочному шатру.

Между кроватью и ближайшим к ней креслом пристроился маленький круглый столик с изящными гнутыми ножками. Почти всю его крошечную поверхность занимал поднос с бутылкой вина, парой пузатых бокалов, наполненных рубиновой жидкостью и пепельница в виде морской раковины.

Возле окна, засунув руки в карманы брюк, стоял невысокий человек лет пятидесяти. Седина слегка тронула его тёмные, не слишком густые волосы и затерялась в аккуратной ухоженной бородке, обрамлявшей бледное лицо. Строгий деловой костюм из тонкой светло-серой шерсти безукоризненно сидел на его подтянутой фигуре. Под распахнутым пиджаком виднелась кремовая рубашка и серый в полоску галстук. От незнакомца издали веяло достатком и самоуверенностью вперемешку с дорогим парфюмом.

Джейк молча смотрел на него.

Не вынимая рук из кармана, мужчина подошёл ближе.

— Ну, здравствуй, — вежливо поздоровался он. — Меня зовут Джеффри Коллинз. Тебе приходилось когда-нибудь слышать это имя?

Что-то неуловимо знакомое промелькнуло в голове Джейка, но так же быстро улетучилось.

— Нет, — сухо сказал он.

— Что ж, может, это и к лучшему, — отозвался мужчина. — А что мы стоим? Давай-ка присядем.

Он жестом указал на кровать, а сам неторопливо устроился в кресле напротив.

Джейк проигнорировал его предложение, оставшись стоять на месте. Даже сама мысль находится рядом с этим человеком была ему неприятна. Он с сожалением шевельнул скованными за спиной руками — с наручниками особо не разгуляешься.

Джеффри Коллинз, закинув ногу на ногу, терпеливо ждал.

В этот момент фигура Тони отделилась от стены. Он обхватил Джейка за плечи и подтолкнул вперёд, к кровати, заставляя сесть. Джейку пришлось подчиниться грубой силе.

Нисколько не смущаясь, Джеффри Коллинз открыто разглядывал его. Под пристальным, откровенным взором гостя Джейк чувствовал себя девицей на выданье. Он опустил глаза, лишь бы только не видеть перед собой его довольную, оценивающую физиономию.

Коллинзу надоела игра в молчанку, и он прочистил горло.

— Послушай, малыш… мы, наверное, кажемся тебе ужасными извращенцами, я угадал? — последовал неожиданный вопрос.

Джейк вскинул голову и прищурился:

— А разве это не так?

Джеффри Коллинз задумчиво потеребил пальцами свою ухоженную бородку и сделал неопределённый жест рукой.

— Видишь ли, — медленно начал он, — если разобраться, то в наших действиях нет ничего непристойного. Просто все мы люди, а у людей, как правило, есть слабости… Согласись, у каждого человека за душой имеется своя маленькая тайна, в которой он порой боится признаться даже самому себе. Кто-то проявляет чрезмерную активность к женщинам, кому-то больше нравятся мужчины, некоторые вообще предпочитают маленьких детей и подростков. Про садо-мазо я и вовсе молчу. А сколько существует разного рода маньяков! По сравнению с ними однополая любовь просто рай земной и безобидна как новорождённый младенец. Что плохого в том, если мужчина любит мужчину?..

— Вы читаете мне лекцию или пытаетесь оправдать свою ориентацию? — насмешливо прервал его Джейк.

— Ни то и ни другое, — просто отозвался Коллинз. — Я пытаюсь объяснить тебе как разнообразен наш мир и что отношения между мужчиной и женщиной — это не панацея. Они устаревают и нужны только для размножения. А ведь кто поймёт психологию мужчины лучше, чем сам мужчина?

— Никогда в жизни не слышал ничего глупее, — невольно поморщился Джейк. — Я бы в пух и прах разметал всю эту вашу гнилую теорию, но мне жаль тратить на подобную чепуху своё время. Истина не нуждается в пояснении, тогда как мерзость всегда вызывает брезгливость и отвращение. И я очень рад, что закон хоть как-то сдерживает таких, как вы.

Джеффри Коллинз иронично зацокал языком.

— Какие мы непримиримые и идейные! Умеем мыслить только в одном направлении. Шаг вправо, шаг влево, в сторону от моральных устоев, принятых обществом, для нас равносильно расстрелу, не так ли? — он улыбнулся и покачал головой. — Не разочаровывай меня, дружище… И потом, ты судишь о таких, как мы, с позиции полицейских, которые вместо того, чтобы ловить настоящих преступников, сажают в камеры людей, по их мнению, не имеющих право называться мужиками только за то, что они не спят с женщинами. Вы, копы, забываете, что у нас свободное общество, где каждый человек волен в своём выборе.

— Я сужу с позиции нормального человека! — начал закипать Джейк. — В чём-то вы, возможно, правы, и у меня тоже имеются свои слабости… Но я никогда, слышите, никогда не заставлю кого-то страдать ради собственного удовольствия!

Коллинз протестующе поднял руку.

— Погоди, погоди, парень, не горячись, — миролюбиво сказал он. — Я вовсе не хочу с тобой ссориться…

— А мне глубоко плевать на ваше пожелание! — голос Джейка дрожал от негодования. — Вы сейчас заявили, что мы, копы, забываем о свободе выбора… Раз уж на то пошло, то объясните тогда, почему я здесь? Кто решил за меня кем мне быть? Где моё право выбора?!

Коллинз молчал и лениво поглаживал свою бородку. Судя по всему этот разговор веселил его и злил одновременно.

— Я прекрасно тебя понимаю, — наконец, заговорил он. — Ты возмущён своим пребыванием здесь. Я бы тоже чувствовал себя не лучшим образом. Но раз уж так сложилось, давай выпьем за наше знакомство по бокалу хорошего вина.

Джейк перевёл взгляд на поднос. Пустой желудок вновь напомнил о себе урчанием и голодными спазмами.

— Я бы лучше чего-нибудь съел, — признался он.

— Я сейчас же распоряжусь насчёт ланча, — с готовностью спохватился Коллинз. — А пока давай выпьем для аппетита.

Джейк не видел причины отказываться от глотка вина. Конечно, он предпочёл бы алкоголю полный стакан воды, но в данном случае выбирать не приходилось. Ребята с острова слишком круто за него взялись: ещё неизвестно, когда ему вновь выпадет возможность утолить жажду. К тому же новое предложение выпить для аппетита звучало куда лучше, чем пить за знакомство.

Но, похоже, этот Коллинз от радости встречи позабыл обо всём на свете, в том числе и о наручниках за спиной Джейка. Он с лёгкой иронией посмотрел на протянутый ему бокал, затем перевёл взгляд на гостя:

— Я не обучен лакать по-собачьи.

— Ах, да! — спохватился Коллинз.

Он поставил бокалы на стол и поманил к себе Тони.

— Эй, дружочек, освободи-ка ему руки.

Чернокожий цербер даже не шелохнулся, продолжая подпирать стену. Гость повторил просьбу.

Охранник невозмутимо покачал головой.

— Это небезопасно, сэр, — его голос громогласным эхом прокатился по комнате. — Да и босс категорически не велел.

— К чёрту босса! — нетерпеливо выкрикнул Коллинз. — А ты здесь для чего, для мебели что ли? Давай снимай.

Тони вновь упрямо мотнул головой.

Джейк с усмешкой наблюдал за короткой перепалкой между клиентом и охранником.

— Хорошо, — сдался Коллинз, — тогда надень ему наручники спереди. Скажешь Леону, что я так велел.

Немного поколебавшись, гора мышц отделилась от стены. Тони подошёл к Джейку. Его короткие, похожие на подгоревшие сосиски пальцы, как всегда ловко справились с поставленной задачей. Напоследок он пригрозил кулаком и лениво вернулся на оставленный возле двери пост.

Коллинз с улыбкой кивнул на поднос с вином. Не дожидаясь от гостя очередного тоста, Джейк залпом осушил бокал и поставил его на столик. По пищеводу разлилось приятное тепло. Сейчас бы сигаретку, мечтательно подумал он, и можно хотя бы на время забыть, где находишься.

Джеффри Коллинз одобрительно поглядывал на него поверх своего бокала. Он сделал несколько небольших глотков и повернулся к стоящему у стены охраннику.

— Тони, дружочек, нужно покормить этого милого молодого человека. Ты бы подсуетился.

— Его покормят после вашего визита, — отрезал негр. — Так распорядился босс.

— Хорошо, — не стал спорить гость и вопросительно взглянул на Джейка. — Ты согласен немного подождать?

Джейк не ответил, прекрасно зная, что от его слова в этом доме ничего не зависит.

Коллинз достал из кармана пиджака пачку сигарет и предложил Джейку. Тот отказываться не стал, вытащил одну сигарету с тонким золотым ободком вокруг фильтра и поднёс её к губам. Гость предупредительно щёлкнул зажигалкой.

Джейк глубоко затянулся, с удовольствием вдыхая сладковато-терпкий дым дорогого табака. Он слабо надеялся, что выкуренная сигарета хоть ненадолго притупит чувство голода.

Коллинз тоже закурил. В какой-то момент их взоры встретились, и в глазах собеседника промелькнуло едва скрытое вожделение.

— Послушай меня, Джейк, — вкрадчиво заговорил он. — Ты очень красивый парень. Неужели и, правда, натурал?.. Но даже если и так, я всё равно не поверю, что к тебе никогда не приставали мужчины. Ведь было же, признайся?

Джейк не ответил. Не захотел подтверждать его догадки. Но если честно, то да, было. И впервые это произошло в восьмилетнем возрасте. Однажды странный дядька с потными ладонями чуть не увёл его на пустырь. Ребята из старшей группы вовремя заметили и забросали мужика камнями. Больше этот извращенец возле приюта не появлялся. Именно тогда Джейк впервые узнал, какую опасность могут представлять для него взрослые дяди, и твёрдо усвоил полученный урок. В дальнейшем он быстро научился в резкой и категоричной форме осаживать любого, кто пытался проявлять к нему хоть малейший нетрадиционный интерес.

Коллинз улыбнулся:

— Молчишь… Значит, я прав. Потому что иначе и быть не может. Господь дал тебе прекрасную внешность и этим обязательно нужно пользоваться. Я лишь хочу сказать, что от тебя не убудет, если ты подаришь кому-то… немного счастья.

Он замолчал, глядя какой эффект произвели его слова.

— Я знаю, тебя не интересуют мужчины, — последовало продолжение. — Но ведь всегда можно притвориться, подыграть. Не так уж это противно, как тебе кажется. Кстати, мы можем прямо сейчас провести один простой эксперимент.

— Какой ещё эксперимент? — насторожился Джейк.

Его собеседник лениво усмехнулся и наклонился чуть вперёд.

— Представь, мой друг, что в этой комнате погасят свет, задёрнут шторы, зажгут свечи. Будет играть приятная расслабляющая музыка. Тебе завяжут глаза, разденут, уложат в прохладную постель. Чьи-то мягкие умелые руки нанесут на твою кожу ароматические масла и начнут массажировать тело. Напряжение в мышцах постепенно ослабнет, сердечный ритм восстановится, все тревоги уйдут, и тебя охватят покой и безграничная нега, — голос Коллинза звучал тихо и монотонно, будто на сеансе гипноза. — Ты будешь лежать и наслаждаться каждым прикосновением. Эти волшебные руки будут с нежностью ласкать тебя в самых сокровенных местах, приводя в невероятное возбуждение. Тебя охватит мучительное желание, и ты будешь с дрожью и нетерпением ожидать, когда же они доведут тебя до оргазма! Ты будешь изнывать от сладкой пытки. А когда влажные губы туго обхватят твою плоть и дразнящий язык начнёт свою игру, тебе уже будет абсолютно всё равно, кто тебя ласкает — мужчина или женщина.

Гость умолк и вальяжно откинулся на спинку кресла. Он собирался что-то добавить, но Джейк опередил его.

— Мистер Коллинз, да у вас определённо талант рассказчика, — насмешливо заметил он, стряхивая пепел с сигареты. — Секс по телефону — вот ваше истинное призвание!

Коллинз сдержанно кивнул головой:

— У меня много талантов. В том числе — дар убеждения. Надеюсь, ты понимаешь, что любой мужчина независимо от своей ориентации может получать удовольствие от другого мужчины? Если сомневаешься, я сейчас же приглашу сюда нашего волшебника Даниэля, и ты всё испытаешь сам. Он делает отличный эротический массаж и не только. Уверяю, такого у тебя ещё никогда не было.

Предложение гостя слегка позабавило Джейка.

— Не нужно экспериментов, мистер Коллинз. Я знаю, что всё будет так, как вы описали. Я пленник, мне некуда деваться. И в этой ситуации мне остаётся лишь одно: расслабляться и получать удовольствие. К тому же я не властен над своими сексуальными эмоциями, и вполне возможно вашему Даниэлю удастся довести меня, как вы там говорите, до оргазма. Ну а дальше-то что? Ведь меня притащили сюда не для моего удовольствия, а для вашего, — он пристально взглянул Коллинзу в глаза. — Только кто сказал, что я буду этим заниматься?!

Гость снисходительно вздёрнул подбородок.

— Зря сопротивляешься, парень. Ты знаешь, что подобные услуги очень хорошо оплачиваются? Нужно быть полным идиотом, чтобы отказываться от своей выгоды. Разве тебе не нужны деньги?

Джейк с возмущением бросил в пепельницу недокуренную сигарету и в то же самое мгновение его желудок свело спазмом. От неожиданности он хрипло выдохнул, но боль так же быстро отпустила, как и возникла, оставляя после себя лёгкое ощущение тошноты. Джейк в недоумении тряхнул головой и осторожно сглотнул.

— Не всё в жизни продаётся и покупается, — тихо возразил он.

Коллинз снисходительно взмахнул рукой с зажатой в пальцах сигаретой.

— Это всё сказки для бедных. У каждого есть своя цена. И ты — не исключение. К тому же у тебя нет выбора, Джейк, ты загнан в угол. И если у тебя хватит ума понять и признать правоту моих слов, то ты выберешь путь с наименьшими последствиями для себя.

Он небрежно стряхнул пепел и поменял ноги, вновь закинув одну на другую.

Джейк смотрел на его изящные модные туфли в мелкую дырочку, которые наверняка стоили как треть автомобиля, и не мог смириться с мыслью, что сидящий перед ним успешный, интеллигентный с виду мужчина так беспардонно распорядился его судьбой. Он медленно поднял голову, заглядывая в его холодные серо-голубые глаза.

— Зачем я вам нужен, мистер Коллинз? Если уж речь зашла о товарно-денежных отношениях, то почему бы вам не поискать партнёра среди добровольцев? Озвучьте им сумму и от желающих не будет отбоя. И потом, в нашей стране никогда не было недостатка в пи… в гомосексуалистах. Не проще ли иметь дело с себе подобными?

Гость коротко хмыкнул, поднёс к губам сигарету и затянулся.

— Наверное, проще, — согласился он, выдыхая дым вверх. — Но ты мне очень нравишься… Я хочу тебя.

Джейк поперхнулся собственной слюной и закашлялся.

Джеффри Коллинз с интересом наблюдал за ним. Улыбка вдруг исчезла с его лица, уступив место надменно-суровому взгляду.

— А как насчёт моих чувств? — возмутился Джейк. — Ведь меня воротит только от одного вашего…

— Извини, дружок, но твои чувства и мысли никого не волнуют, — неожиданно жёстко перебил его гость. — Ты всего лишь кусок сырого мяса, полуфабрикат для таких, как я, как Нортон и как все те, кому не терпится отведать свежатинки. Ты создан для нас, для наших плотских утех или ещё не понял этого? Твои смазливая мордашка и крепкая попка за сорок миль вопят: «Трахни меня»! Мы твоя судьба, парень, и ты от нас никуда не денешься, как бы этого ни хотел. Ты — наша собственность, наша добыча, наш кусок мяса!

Кулаки Джейка невольно сжались. Он крепко стиснул зубы, молча слушая хлёсткие обидные слова, ранящие в самую душу. Похоже, его оппонент решил отбросить ласковые речи в сторону и перейти в контрнаступление.

Джейк с сожалением покосился на бдительного стража, который с суровым видом приближался к кровати, и глухо произнёс:

— Сто сорок тысяч долларов… Не слишком ли это дорого для куска сырого мяса? Но, видимо, вам действительно остаётся его только сожрать, потому как ничего другого у вас не выйдет. И я искренне надеюсь, что он встанет поперёк вашей ненасытной глотки.

Коллинз рассмеялся и сделал Тони знак вернуться на место.

— А я не собираюсь употреблять тебя в сыром виде, — прищуриваясь, заявил он. — Подожду, пока Леон доведёт тебя до кондиции деликатеса, а уж потом полакомлюсь всласть.

Джейк хотел было возразить, но внезапно вновь почувствовал в животе сильную резь, словно кто-то невидимый колол его внутренности острым раскалённым ножом. На этот раз приступ длился гораздо дольше. Он поморщился и прижал руки к животу, едва сдерживая стон. Боль неохотно отступила, но зато от напряжения заломило в висках, закружилась голова. Справившись с недомоганием, он поднял на гостя глаза и тихо спросил:

— Скажите, мистер Коллинз, у вас есть семья?

— Да, конечно, — озадаченно ответил тот, — у меня есть жена и взрослая дочь. А почему ты спрашиваешь об этом?

— Хочу знать, насколько вы порочны и лживы… Всегда было интересно: как таким как вы удаётся совмещать семейную жизнь и хобби?

— Начнём с того, что семейная жизнь — это вынужденная мера. Если бы не моё положение в обществе, я бы никогда не связался с женщиной. Но человек моего круга и статуса просто обязан быть женатым, иначе к нему не будет никакого доверия. Так многие делают.

— Да вы, оказывается, великий лжец! И как же на это смотрит ваша жена?

Джеффри Коллинз в последний раз затянулся сигаретным дымом и раздавил окурок о пепельницу.

— У нас с женой договор: она служит моим прикрытием, а в ответ получает все прелести безбедной жизни, в том числе и свободу в отношениях. Она довольно неплохая женщина. Ты не поверишь, но мы с ней даже были несколько раз близки. Конечно, всё это не то… но чего не сделаешь под пьяную руку. А вот дочка … — он категорично покачал головой. — Дочь ничего не знает. И, я надеюсь, что никогда не узнает.

— Узнает, — заверил его Джейк. — И я заранее сочувствую вашей дочери.

Джеффри Коллинз недовольно фыркнул:

— Ты лучше о себе подумай. Нортон не любит упрямцев. Прислушайся к моим словам и тогда будешь весь в шоколаде.

Джейк немного помолчал, потом поднял на гостя глаза.

— Мистер Коллинз, — заговорил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно твёрже и убедительнее, — я уже сказал это Леону, а теперь повторяю вам: пока я жив, ничего у вас не выйдет. Разве что вы умеете договариваться с мертве…

Боль в животе снова дала о себе знать. Теперь это была тупая ноющая боль, выворачивающая всё нутро наизнанку. Джейк согнулся пополам. Боже праведный, да что же это с ним происходит?! Его сильно затошнило и едва не вырвало прямо на новенькие, стильные башмаки Коллинза. В голове кружилось и гудело как на высоковольтной станции, лоб и спина в одно мгновение покрылись испариной.

— Эй, — услышал он будто сквозь толстое шерстяное одеяло голос Коллинза, — тебе плохо?

Джейк не ответил. Голова наливалась свинцом, в ушах появился странный звон. Ему стало трудно дышать, он рванул на груди рубашку и, поднявшись с кровати, сделал неуверенный шаг к окну. Охранник мгновенно преградил ему путь, встав монолитной глыбой между ним и клиентом, а потом и вовсе грубо отпихнул его назад.

От сильного толчка Джейк не устоял на ногах и как подкошенный рухнул на шёлковые простыни. Подняться он уже не смог, тело охватила противная вялость: руки и ноги стали ватными и не слушались его. А вскоре он вообще перестал ощущать их. Коллинз что-то говорил ему, но голос, казалось, доносился откуда-то издалека, Джейк не разбирал его слов.

Не понимая, что с ним происходит, он приподнял теперь уже почему-то до странности лёгкую голову: кровать, столик, кресла и все остальные предметы медленно вращались вокруг него. Потолок поменялся местами с полом, ему казалось, что он взмывает вверх и в то же время куда-то проваливается. Потом на глаза опустилась серая пелена, и он растворился в ней как в густом вечернем тумане.

Джеффри Коллинз внимательно наблюдал за ним с того самого момента, как было выпито вино. Не прошло и двадцати минут как чудо-препарат начал своё воздействие на организм. Слабость, вялость, потеря контроля — эффект получился почти такой, как обещал приятель. Странно только, что парень быстро вырубился, этого не должно было произойти. Может, перебор с дозой? Он наклонился, внимательно вглядываясь в побелевшее лицо Джейка. Дыхание вроде бы в норме, пульс прощупывается. Похоже, что пленник просто заснул, но ничего, это дело поправимое.

Он повернулся к Тони и жестом попросил его удалиться из комнаты. Охранник несогласно мотнул головой. Тогда Джеффри засунул руки в карманы брюк и в более требовательной форме повторил свою просьбу.

Чернокожий гигант невозмутимо взирал на него с высоты своего роста — он привык к выражениям и покруче.

Джеффри в растерянности оглянулся на распростёртого на кровати парня и сбавил обороты.

— Ладно, Тони, оставь нас наедине. Ты же видишь, мальчишка абсолютно безопасен, — он невольно отметил, что в его голосе проскочили заискивающие нотки. — Ну… не могу же я при тебе…

Громила немного подумал. Снял с Джейка наручники, повернул его на живот и защёлкнул браслеты у него за спиной. Затем выпрямился и с чувством исполненного долга покинул комнату, плотно притворив за собой дверь.

Джеффри проводил охрану нетерпеливым взглядом и подсел на кровать к пленнику.

— Джейк, сладенький, — ласково позвал он и потрепал его по плечу, — просыпайся, мы так не договаривались.

В ответ никакой реакции. Джеффри перевернул бесчувственное тело на бок и опасаясь, что всё-таки перебрал с дозой, похлопал ладонью по щекам Джейка. Веки парня дрогнули, но не открылись, зато с губ сорвался тихий как дыхание стон. Джеффри облегчённо вздохнул и взъерошил ему на голове волосы.

— Ладно, малыш, лежи спокойно, я управлюсь сам.

Он торопливо расправился с пуговицами на форменной рубашке спящего, практически отрывая их с мясом и обнажил его плечи, насколько это позволяли наручники. Рука Джеффри мелко дрожала, когда он коснулся груди полицейского и ощутил под своей ладонью тёплую упругую мышцу. Под ней словно маленькая испуганная птичка учащённо билось сердце. Джеффри облизнул пересохшие вдруг губы. Подушечки его пальцев нежно приласкали светло-коричневую окружность соска и заскользили дальше по плечам, груди, животу, повторяя каждый изгиб, каждую вену, каждый мускул этого восхитительного тела. Боже, как он великолепно сложен! Ни одного изъяна, ни одной лишней складки, будто высечен гениальной рукой из какого-то благородного камня. Его гладкая упругая кожа сводила с ума.

Джеффри быстро скинул с себя пиджак, ослабил галстук и, наклонившись к самому лицу Джейка, потянулся губами к его бескровным губам. Он ненадолго завладел ими, а потом медленно с наслаждением принялся покрывать поцелуями шею, плечи, грудь, живот молодого мужчины, опускаясь всё ниже и ниже, пока не добрался до его наглухо застёгнутой ширинки.

Джейк снова застонал, губы приоткрылись, обнажая ровные зубы. Над ключицей стремительно пульсировала тонкая голубая жилка. Он слабо замотал головой, явно пытаясь что-то сказать, но вместо слов получалось тихое невнятное мычание.

Не обращая внимания и не останавливаясь, Джеффри продолжил свои ласки, чувствуя, как охватившая его сладкая истома стремительно перерастает в жгучее желание.

Поджав под себя одну ногу, Джейк пошевелился, стараясь перевернуться на живот. Джеффри не стал препятствовать. Такое положение устраивало его как нельзя лучше: он не мог более противостоять мощному зову плоти, а посему принялся торопливо расстёгивать свои брюки. Учащённое, прерывистое дыхание пленника лишь подстёгивало его нетерпение.

В тот момент, когда сгораемый страстью, он уже готов был дать себе достойную разрядку, тело Джейка конвульсивно дёрнулось и обмякло. Джеффри на секунду поднял глаза и увидел, что того стошнило. Тягучая лужица из желчи, разбавленная красным вином, быстро впитывалась в шёлковую простыню.

Желание сразу пропало. Он грубо выругался и сел на кровати. А бедолагу-полицейского, сотрясая от новых позывов, буквально выворачивало наизнанку.

Даже не имея медицинского образования, становилось понятно, что бедняге сейчас очень плохо и если срочно не вмешаться, парень запросто может отдать концы.

Это не входило в планы Джеффри. Поэтому тяжело вздохнув, он натянул на себя брюки и выглянул за дверь. Там стоял Тони, чтобы в случае чего вмешаться по первому зову.

— Эй, приятель, — позвал его Джеффри. — Ступай, скажи Леону, что нужен врач и поскорее!

— Хорошо, мистер Коллинз, — старательно пряча улыбку, ответил чернокожий исполин и быстро направился по коридору за помощью.

Глава 14

Тяжёлые, словно чужие, веки никак не хотели подниматься. Самочувствие было таким, будто из него вытряхнули все внутренности, облили бензином, и, не забыв поджечь, кое-как побросали обратно. В области пищевода и желудка полыхал настоящий пожар. Невыносимо хотелось пить. Проведя языком по сухим шершавым губам, Джейк сделал над собой усилие и открыл глаза.

Первое, что он увидел, было склонённое над ним озабоченное лицо какого-то парня.

— Ну, слава богу, наконец-то пришёл в себя, — облегчённо вздохнул незнакомец, поднося к губам Джейка стакан с водой и бережно поддерживая его под голову.

Тот с жадностью осушил стакан, и ему стало гораздо легче. Пожар внутри погас.

— Как ты себя чувствуешь? — участливо поинтересовался парень, отбрасывая рукой со лба прядь тёмно-русых волос. На вид ему было около двадцати восьми лет. С умного красивого лица на Джейка смотрели добрые, печальные карие глаза, обрамлённые длинными густыми ресницами. На парне была белая футболка и тёмно-малиновые спортивные штаны с белыми вставками по бокам.

Джейк закрыл, потом снова открыл глаза и вяло отозвался:

— Как потрошёная рождественская индейка…

Он приподнялся на локтях, осмотрелся по сторонам и понял, что всё ещё находится в той самой голубой комнате, где состоялось их первое свидание с Коллинзом. Кто-то заботливо разобрал постель, уложив его на прохладных шёлковых простынях. Внизу на ковре он заметил таз с водой, пластиковую кружку и полуметровую резиновую трубку.

— Что со мной было? — спросил он, удивлённо глядя на свои наконец-то свободные от наручников руки.

— Отравление, — просто ответил парень. — Тебе здорово повезло, что твой организм быстро отреагировал на опасность. В кровь попало лишь небольшое количество токсичного вещества.

— Токсичного вещества? — озадаченно переспросил Джейк. — Но я выпил только бокал вина.

Незнакомец нахмурился:

— Этого вполне достаточно, чтобы отправить тебя на тот свет.

— Не думаю, что моя смерть была бы сейчас кому-то на руку, — осторожно возразил Джейк.

— А тебя никто и не собирался убивать, — спокойно пояснил незнакомец. — Произошло недоразумение. Тебе добавили в вино какой-то малоизученный препарат, надеясь, что он произведёт обещанный эффект. Только не учли способ приёма, дозу и его побочные действия.

— Джеффри Коллинз? — уточнил для себя Джейк.

— Он самый.

— Но зачем?

— Ему сказали, что это поможет тебе расслабиться, и тогда с тобой можно будет делать всё, что хочешь.

Джейк рывком сел на кровати, чувствуя, как спина в одно мгновение покрывается липким холодным потом. С языка был готов сорваться только один вопрос, но он так и не решился задать его, боясь услышать в ответ постыдную правду.

На лице парня возникло жалкое подобие улыбки, кажется, он понял всё без слов.

— Не волнуйся, приятель, тебя стошнило прежде, чем Коллинз успел что-то сделать.

Джейк с облегчением выдохнул и даже нашёл в себе силы для лёгкой иронии.

— Кажется, мне крупно повезло.

— Можно и так сказать, — согласился незнакомец. — Не вмешайся я вовремя, быть тебе на небесах.

Джейк задумчиво покачал головой.

— Ещё неизвестно, что лучше… Но всё равно спасибо тебе, — тихо сказал он, разглядывая шприц и кучку пустых ампул на кровати. — Похоже, тебе пришлось повозиться со мной.

Парень скромно пожал плечами:

— Да, немного. Но я сделал всё что мог, включая промывание желудка. У тебя выносливый организм. Другой на твоём месте давно бы загнулся.

— Скорее, привычный, — усмехнулся Джейк. — Я вырос в приюте, а там мне приходилось есть и не такую дрянь.

— Ты сирота?

Джейк молча кивнул и бросил взгляд на окно. За полуопущенными шторами во всю хозяйничала ночь. Долго же ему пришлось проваляться без сознания!

Он согнул ноги в коленях и, подтянув их к груди, удобно обхватил руками.

— Как тебя зовут? — спросил он у незнакомца. — Ты врач?

Парень тяжело вздохнул:

— Когда-то был врачом… А зовут меня Рауль Адамс.

Джейк насторожился.

— Как ты сказал? Рауль? По-моему, я уже слышал это имя.

Он наморщил лоб. Ну, конечно! Именно Леон вчера вечером перед самым побегом рассказывал ему о каком-то строптивце по имени Рауль. Не забыв, однако, упомянуть, что сей товарищ должен был стать для Джейка временным наставником и учителем в любовных делах.

— Так значит это твоим перевоспитанием занимался Нортон? — уточнил он.

— Возможно, — отозвался парень. — Тут постоянно кого-то воспитывают.

— И давно ты здесь?

Рауль уставился потухшим взглядом в одну точку.

— Почти год… Но мне кажется, что прошла уже целая вечность.

— Тебя тоже похитили? — продолжал расспрашивать Джейк.

— Да.

— Расскажи.

Парень снова вздохнул и повертел в руке пустой стакан.

— Что ж, торопиться нам некуда… А чтобы у тебя сложилась полная картина о месте, в которое ты попал, я, пожалуй, начну издалека, — он мечтательно прикрыл глаза и грустно улыбнулся своим мыслям. — Боже мой, как давно это было!.. Знаешь, я ведь всегда мечтал стать врачом, даже поступил в Нью-Йоркский университет, а когда выучился — мне крупно повезло. Получил место в престижной клинике, где считался неплохим хирургом.

Счастье вновь улыбнулось мне, и я женился на чудесной, милой девушке. У нас родилась прелестная дочурка. Всё шло самым замечательным образом… Я думал, так будет всегда. Но однажды осенью, как нарочно в моё дежурство, к нам в клинику привезли человека, попавшего в автомобильную катастрофу. Им оказался Леон Нортон. Врачу не следует такое говорить, но я действительно сожалею, что блестяще провёл сложную операцию. Если бы я только знал тогда, кого возвращаю к жизни!

Леон быстро шёл на поправку, и я искренне радовался его выздоровлению. Честно говоря, туманные намёки этого психа действовали мне на нервы. Думаю, именно тогда он и положил на меня глаз. Но я никаким боком не воспринимал Леона всерьёз, наивно полагая, что с его уходом всё закончится.

А спустя три месяца после выписки Нортона из больницы я оказался здесь. Меня похитили возле самого дома, когда я уже сел в машину, чтобы отправиться на работу. Двое неизвестных, пригрозив оружием, велели мне ехать по направлению из города. На полпути мне связали за спиной руки и пересадили на заднее сиденье…

Каково же было моё негодование, когда я увидел Леона и узнал, что именно он от меня хочет! Никакие увещевания и уговоры не помогали. Он открыто смеялся мне в лицо даже тогда, когда я напомнил о том, что спас ему жизнь, а это к чему-то да обязывает. Но оказалось, Леону чуждо чувство благодарности… Короче, первого своего клиента я чуть было не задушил, когда он попытался ко мне прикоснуться. Я дорого поплатился за свою выходку. Меня сильно избили, а в завершение поставили ультиматум: если я не подчинюсь, то никогда больше не увижу в живых жену и дочь. Любое моё неверное поведение самым печальным образом отразится на их жизнях. Они даже притащили любимую куклу моей дочки Паулы, с которой та никогда не расставалась…

На моих глазах они оторвали кукле руки, ноги, голову и сказали, что с моей семьёй будет то же самое, если я не подчинюсь, сбегу или попытаюсь покончить с собой. Эти нелюди запросто могли привести свою угрозу в исполнение, а я слишком люблю моих девчонок, чтобы так рисковать. Мне не оставалось ничего другого как согласиться. С тех пор я живу в аду…

Глаза Рауля заблестели. Он замолчал и закрыл лицо ладонями.

— Сволочи, — едва слышно обронил Джейк.

Ему от души было жаль поникшего парня, но он ничем не мог помочь. Хуже того, его самого поджидала впереди похожая участь.

Неожиданный щелчок дверной ручки заставил его вздрогнуть и обернуться. В приоткрытую дверь просунулась голова высокого худощавого мужчины с тёмной повязкой на голове.

— Рауль, как там новенький, очухался? — спросил он и тут же умолк, заметив, что Джейк благополучно сидит на кровати.

Рауль поднялся с места.

— С ним всё в порядке, Барни.

Он подхватил с пола кружку, таз с водой и вручил их мужчине.

— Только его обязательно нужно покормить, — добавил он. — Передай Себастьяну: пусть приготовит то, что я просил.

Барни кивнул и, стараясь не расплескать воду, попятился с тазом к выходу. Чья-то невидимая рука тут же притворила за ним дверь, предусмотрительно заперев её на ключ.

Они снова остались одни.

Джейк сел на кровати, опустив босые ступни на пушистый белоснежный ковёр. Рядом с кроватью валялись снятые с него ботинки, носки и форменная рубашка, вся изорванная и запачканная. Злая ирония тронула его губы: и что за люди такие — никакого почтения к форме, один только разврат на уме! Ну хоть штаны оставили и на том спасибо.

Он бросил осторожный взгляд на дверь и тихо позвал:

— Рауль…

Парень неторопливо подошёл к нему и остановился, вопросительно заглядывая в лицо.

— Скажи, отсюда действительно никто и никогда не сбегал? — спросил Джейк.

Рауль неопределённо пожал плечами, потом опустился в кресло напротив него.

— На моей памяти такого пока не было, — угрюмо ответил он.

— Надо же, прямо Алькатра́с какой-то. И где же расположено это неприступное заведение?

На лице Рауля отразилось удивление.

— Разве Леон не сказал тебе? Мы находимся в акватории Святого Лаврентия. Практически на границе с Канадой.

— Тысяча островов! — воскликнул Джейк. — Я почему-то так и подумал.

— Да, это тот самый архипелаг, — согласился Рауль. — Именно на одном из его островов Леон и содержит свой элитный притон. Под благопристойной вывеской гольф-клуба, разумеется. Все его клиенты — довольно богатые и знаменитые люди. И они хорошо платят ему за те необычные услуги, которые он им здесь оказывает.

Джейк не смог удержаться от восклицания:

— Боже мой, Рауль! Но ведь это не тюрьма с высокими заборами под напряжением и злобными овчарками возле каждого столба. Кругом же люди! Здесь полно туристических маршрутов, каждый день мимо острова проплывают десятки судов. Как им удаётся сохранять всё в тайне?! А персонал? Неужели за всё время никто из них так и не отважился сообщить в полицию о творящемся тут беспределе?

Рауль слегка наклонился к нему, свесив между коленями сплетённые пальцы рук.

— Ты забываешь, Джейк, это — частная территория и чужакам тут не место. Что касается заборов под напряжением, то их с лёгкостью заменяют глубокие воды залива. А парни из охраны Нортона дадут фору любой самой злобной овчарке. К тому же Леон хорошо оплачивает труд своих наёмников, куда наверняка входит и плата за молчание. Они все, в том числе и персонал, его негласные соучастники. Леон не берёт на работу кого попало, — он умолк, и лицо его вдруг сделалось мрачным и негодующим одновременно. — За всё время только одному человеку удалось покинуть эти стены. Правда, несколько иным путём: он повесился на решётке собственного окна, чем вызвал у Леона бешеный приступ ярости. Ведь Алекса заказал один очень влиятельный господин, выложив за него чуть ли не целое состояние. А парень, видишь ли, предпочёл смерть.

Джейк вздохнул.

— И много тут таких как мы?

— Натуралов-то? — рассеяно отозвался Рауль, глядя на свои длинные, сцепленные в замок пальцы. — Немного. Кроме нас с тобой ещё двое парней. Но они живут этажом ниже, вместе с остальными. Нортон хорошо их выдрессировал — они берут корм прямо из его рук.

— С остальными? — удивился Джейк. — Разве у Леона есть ещё кто-то?

Рауль поднял на него глаза.

— А ты как думал? — спокойно сказал он. — Надо же клиентам с кем-то развлекаться. На Леона работают шесть человек, и он им щедро платит. Все они — законченные гомики и готовы идти за ним в огонь и в воду. У них свободный доступ на остров и обратно, но они предпочитают жить здесь.

— А как же те двое?

— Те двое пашут как негры, — сказал Рауль и недобро усмехнулся. — Я не в курсе, что посулил им Леон за усердную работу, но только знаю точно: выпускать их за пределы острова он не собирается. Боюсь, ребята даже не догадываются, в какое дерьмо они вляпались… Но мне-то хорошо известно, что ждёт нас всех впереди. Я ведь здесь не только рабочая лошадка, а ещё и врач. Кое-где бываю, кое-что слышу.

— Значит… всех в расход, — тихо сказал Джейк.

— Без вариантов, — подтвердил Рауль. — Нас никогда не выпустят отсюда живыми. Ведь тогда мы станем слишком опасными свидетелями. Клиенты Нортона — птицы высокого полёта, и они ни за что не позволят подмочить свою репутацию. Именно поэтому Леон так свято бережёт покой своих хозяев. И когда наш срок годности истечёт, нас за ненадобностью просто вычеркнут из жизни.

Он вдруг снова чему-то усмехнулся и неожиданно подмигнул Джейку.

— Ты, главное, не делай резких движений, просто прими к сведению, — его голос звучал сейчас тише обычного. — Видишь, над нами люстра?

Джейк, не поворачивая головы, осторожно покосился наверх. С потолка свисала большая трёхъярусная люстра, состоящая из множества стеклянных подвесок. От малейшего колебания воздуха стекляшки приходили в движение и переливались на свету, словно россыпи алмазов.

— Эта люстра непростая, — продолжал Рауль. — В ней спрятана камера. Об этом мало кто знает даже из наших. Я думаю, что таким образом Нортон страхуется от влиятельных клиентов. В случае чего, он легко может их шантажировать. Теперь ты понимаешь, какой это скользкий тип? Не удивлюсь, если он и сейчас наблюдает за нами.

— Да уж… дальновидный господин, — согласился Джейк.

Он в задумчивости покусал нижнюю губу, потом поднялся с кровати и, сунув руки в карманы брюк, неторопливо прошёлся по комнате взад-вперёд. Босые ноги мягко утопали в ковре. То, что сказал Рауль, не было для него откровением. Судя по тому, как у них тут всё серьёзно налажено, иного исхода для узников и не предусматривалось.

Он постоял возле Рауля и не слишком уверенно произнёс:

— Мне кажется, из этой ситуации есть только один выход — это новый побег.

Парень терпеливо взглянул на него.

— Тебе мало прошлого раза? Обычно Леона трудно чем-то разозлить, но ты довёл его до бешенства — он никогда не простит тебе эту выходку. Да ты и жив-то только благодаря Коллинзу. И потом… у тебя нет ни единого шанса, у Леона везде свои люди. Даже в полиции.

— Это несколько усложняет дело, но не меняет его, — возразил Джейк. — Если придумать хороший план, думаю, шанс есть всегда.

Рауль молча потирал ладонями колени, словно что-то обдумывал.

— Послушай, Джейк, — наконец сказал он. — Если ты надумаешь бежать, я буду всем сердцем, всей душой молиться, чтобы у тебя всё получилось. Возможно, ты станешь первым, кому удастся этот побег, вот только… что ты будешь делать до того счастливого момента? Ведь Леон не даст тебе сидеть сложа руки. Хочешь ты того или нет, он заставит тебя работать.

Джейк опустил голову и с досады скрипнул зубами:

— Этого-то я и боюсь… Единственное утешение: у меня нет семьи как у тебя, нет близких людей, нет даже любимой девушки. Ему будет сложно меня заставить.

— Поверь, он заставит. Кто слаб духом, тот ломается особенно быстро. У Леона к каждому свой подход и кроме Алекса у него не было осечек. Работают все. Так что кроме побега у тебя остаётся всего лишь два варианта: или подчиниться им, или…

— Или… — поспешно отрезал Джейк, — и никак иначе.

— Ну, тогда тебе придётся несладко.

В этот момент дверь широко распахнулась и в дверном проёме возникла худощавая спина Барни. Пятясь задом, мужчина катил следом за собой сервировочный столик на колёсиках. На нём стояли небольшой судок с крышкой, кофейник, подставка с варёным яйцом и тарелка с пузатой булочкой. Оставив тележку с едой возле кровати, он обернулся к Джейку и указал на неё кивком головы.

— Босс велел накормить тебя. Так что набирайся сил, приятель, они тебе скоро понадобятся.

Он самодовольно ухмыльнулся и вышел из комнаты. Дверь закрылась за ним на два оборота ключа.

— Барни прав, — тихо сказал Рауль, глядя на тележку с подносом. — Тебе обязательно надо поесть.

Джейк пожал плечами, уселся на кровать и послушно придвинул к себе сервировочный столик.

Он открыл крышку судка и чуть не захлебнулся слюной. Там оказался ароматный горячий куриный бульон. Желудок мгновенно сжался от запаха еды и тоскливо заныл, справедливо требуя наполнить его пищей. Рука сама потянулась за ложкой.

Рауль одобрительно закивал головой.

— Ты ешь, ешь, — сказал он, — я специально заказал для тебя бульон. Твоему пострадавшему желудку он пойдёт только на пользу. Вот съешь и сразу почувствуешь как прибывают силы.

Последняя фраза Рауля привела Джейка в чувство. Прибывают силы? Для чего? Для того, что бы какие-то блудливые уроды превратили его в свою интимную игрушку? В безропотного секс-раба?!

Он торопливо сглотнул слюну и с сожалением отвёл взгляд от судка с едой. Значит, у Нортона не было осечек кроме Алекса?.. Ну что ж, тогда придётся устроить ему ещё одну.

Он положил ложку на поднос и решительно оттолкнул от себя тележку.

— А знаешь что… я объявляю голодовку.

Брови Рауля в недоумении поползли вверх.

— Голодовку?

— Да, — подтвердил Джейк, — голодовку. Врага лучше бить его же оружием.

Рауль некоторое время смотрел на него пристальным изучающим взором.

— Похоже, ты не собираешься сдаваться, — сказал он тоном, похожим на сочувствие.

Он пересел из кресла на кровать поближе к Джейку и взял его за руку.

— Это очень смелое решение. И трудное. Ты уверен, что справишься? Ведь это будет медленно и мучительно.

Джейк тяжело вздохнул и нехотя кивнул головой:

— Знаю… Только наложить на себя руки как это сделал Алекс — у меня не хватит духу. Но и быть чьей-то подстилкой… я тоже не хочу, — он вдруг повернулся и посмотрел на сидящего рядом парня. — Ты говоришь, Леон очень зол на меня?

— Очень.

— Вот и хорошо.

— Что это значит?

— Да так, — Джейк неопределённо махнул рукой. — Есть одна мыслишка.

Рауль ничего не сказал, только опустил голову и задумчиво уставился взглядом на свои острые колени.

Оба какое-то время сидели молча.

— А знаешь, Джейк, — неожиданно заговорил Рауль. — Я завидую тебе. Очень завидую. В отличие от меня у тебя есть хоть какая-то свобода выбора, а я… Я связан своей семьёй по рукам и ногам.

Он доверительно положил свою руку на плечо Джейку и слабо сжал его:

— Не знаю, что ты там задумал, но если это не понравится Леону, значит ты на верном пути. И я бы многое отдал за то, чтобы оказаться с тобой в одной упряжке.

Глава 15

В ярко-синем небе, словно мазок сухой кистью, медленно растворялся след пролетевшего лайнера. Было очень жарко. Солнечный диск, достигнув своего пика, теперь неторопливо, но уверенно готовился опускаться за горизонт. Однако до спасительного вечера было ещё слишком далеко. Леон с наслаждением подставлял набежавшему от реки ветерку взмокшую под рубахой спину.

Джеффри Коллинз покидал островок. Они вдвоём стояли у причала и ожидали, когда яхту гостя подготовят к отплытию.

— И всё-таки не удалась тебе твоя затея, — посмеиваясь, сказал Леон, хлопая приятеля по плечу. — Прокол вышел.

— Да, досадная вышла штука, — согласился Джеффри и разочарованно поджал губы. — А самое обидное, что его стошнило в самый ответственный момент, когда я был почти у цели.

Леон снова заразительно рассмеялся:

— Твой приятель-фармацевт изобрёл новую отраву для крыс.

Джеффри покосился на него.

— Нет. Харрис не мог ошибиться. Я просто неправильно рассчитал дозу, вот и всё. И потом, если бы ты не морил парня голодом, ничего бы не случилось. На голодный желудок и горсть витаминов станет отравой.

— Дались тебе эти витамины, — всё ещё продолжал потешаться Леон.

— Я серьёзно говорю, Лео, — нахмурился приятель. — Нельзя так обращаться с людьми.

Леон в недоумении вскинул брови.

— Это я-то с ним плохо обращаюсь? — он укоризненно покачал головой. — Ты сам чуть не отправил его на тот свет… Впрочем, товар твой, тебе и карты в руки. Если ты сможешь другим способом заставить парня лизать себе зад, пожалуйста, я не стану мешать.

Он поджал губы и демонстративно уставился вдаль.

— Ладно, Лео, не заводись, — примирительно сказал Коллинз. — Мы оба погорячились. Но, слава Богу, с парнем всё обошлось. И потом, я прекрасно понимаю: никто кроме тебя не сможет заставить его, э-э… быть нам полезным.

— И всё-таки ты поторопился, — не отрывая глаз от водной глади, упрямо проговорил Леон. — Я тебя предупреждал.

Джеффри Коллинз шутливо вскинул руки вверх.

— Сдаюсь, сдаюсь! Наш юный друг действительно требует доработки. Но, несмотря ни на что, мне очень понравилась наша первая встреча. Лео, я в восторге от него!

На лицо Коллинза внезапно набежала серая тень.

— Только хочу предупредить тебя, мой друг. Тебе придётся с ним нелегко. Я в профессии уже много лет и за это время научился неплохо разбираться в людях. Так вот скажу тебе одно: мозги нашего парня крепко забиты всякой моральной ерундой и нам с тобой там нет места. Я буду безмерно благодарен, если тебе удастся повлиять на него… Если вообще удастся. Поэтому ровно через неделю я буду здесь, чтобы знать как идут дела. Наше с тобой пари по-прежнему остается в силе. И дай-то бог, чтобы у нас хоть что-нибудь получилось.

— Не паникуй, Джефф, — попытался успокоить его Леон.

— Я не паникую. Я просто знаю людей.

— Мистер Коллинз, — раздался с яхты чей-то звонкий голос. — Всё готово, можно отправляться!

Это кричал с палубы молодой темнокожий парнишка в белой майке и белых летних штанах. Джеффри кивнул в его сторону головой, давая понять, что он услышан и обернулся к Леону.

— Да, Лео, чуть не забыл, — сказал он и взял его под локоть. — Я не знаю, как ты будешь с ним договариваться, это твоё дело, но прошу тебя только об одном: пожалуйста, не испорть ему физиономию. Ну не люблю я эти распухшие губы, ссадины и прочие атрибуты твоего воспитания. Хорошо?.. Вот и ладно! Тогда до встречи, дружище. В случае чего — звони.

Они крепко обнялись и простились. Джеффри отбыл на яхте домой, а Леон долго ещё стоял на берегу, глядя ему вслед, и на душе его впервые за долгое время зашевелилось смутное предчувствие надвигающейся беды.

Глава 16

Горя желанием, во что бы то ни стало выиграть у Коллинза пари, Леон сидел в своём кабинете и задумчиво перебирал в руках достояние карманов новичка. Он втайне надеялся, что личные вещи полицейского сами подскажут ему верные способы воздействия на строптивца.

Первым делом его внимание привлекли водительские права. Разглядывая маленькую фотокарточку, Леон невольно про себя отметил всё тот же цепкий, упрямый взгляд, которым при каждой встрече неизменно награждал его пленник. Разве что теперь к этому взгляду примешивалась откровенная ненависть и нескрываемое презрение.

Леон скривил губы и несколько секунд изучал черты знакомого ему лица, чувствуя как в нём постепенно просыпается охотничий азарт. Словно хорошо натасканная легавая он упорно шёл по следу, зная, что впереди его ждёт достойная награда.

— Ты обязательно покоришься мне, Джейк Сандерс, иначе и быть не должно, — говорил он сам себе. — Человеческая натура податлива, если посильнее нажать.

Он бросил удостоверение на стол. Сверху на него шлёпнулись зажигалка, полупустая пачка сигарет, сложенный вчетверо носовой платок, пластиковая расчёска и часы с коричневым кожаным ремешком.

Особое внимание Леон уделил небольшой записной книжице в синем переплёте, между страницами которой обнаружился запечатанный квадратик презерватива. Он хмыкнул, вынул его и с интересом полистал страницы блокнота, исписанные чётким ровным почерком. Однако поиски полезной информации не дали ожидаемых результатов: лишь только многочисленные номера телефонов с инициалами, странные колонки цифр с короткими пометками на полях, да записи непонятного содержания — вот и всё. И больше ничего из того, что смогло бы помочь зацепить строптивого упрямца. Скорее всего, красавчик-коп не доверял бумаге свои сокровенные мысли, а его записи были скорее служебного или делового характера, чем личного. Похоже, он, Леон, слишком большие надежды возлагал на эти исписанные и совершенно бесполезные для него листочки в синей обложке, от которых нет никакого проку.

Он разочаровано вздохнул и швырнул блокнот на стол. На коленях остался лежать пояс с полицейской амуницией.

Он вынул из кобуры девятимиллиметровый «Глок 17» и, ощущая в руке тяжесть табельного оружия, с любопытством осмотрел его. Интересно, приходилось ли нашему вояке убивать из него?

Во всяком случае мысль об убийстве странным образом подействовала на Леона. Он с задумчивым видом взял рукоять пистолета в правую руку и по-ковбойски резко вскинул её перед собой, целясь в пространство:

— Бах, бах, бах! — трижды произнёс он, потом приблизил пистолет к губам и с ребяческим азартом дунул в дуло.

Забавный ствол. Кто бы мог подумать, что серьёзное оружие начнут изготавливать из… высокопрочного пластика! Но на вид вполне себе надёжен. Надо отдать его ребятам. Пусть на всякий случай от него избавятся. Не успел он убрать пистолет в кобуру как в дверь вежливо постучали.

— Заходи, — разрешил Леон.

Дверь открылась и перед глазами возникла худощавая фигура Барни. Лицо у парня было озадаченное и немного испуганное.

Леон вопросительно приподнял бровь.

— Что?

— Новенький отказался от еды, — выпалил Барни. — Сказал, что объявляет голодовку!

Сидевшие на диване Тони и Макс дружно переглянулись и с любопытством уставились на хозяина.

Леон немного помолчал, собираясь с мыслями. Он забарабанил пальцами по столешнице, потом отодвинул подальше от себя вещи полицейского и поднялся из-за стола. Так-так… голодовку, значит, объявляет?

— Ну что ж, братишки, — обратился он к телохранителям, — вы сами всё слышали. Думаю, пришла пора навестить нашего друга.

Громилы с готовностью поднялись ему навстречу…

Глава 17

При виде неразлучной троицы, неожиданно возникшей на пороге комнаты, Рауль с сочувствием вздохнул и отошёл в сторону. Леон окинул быстрым цепким взглядом его слегка худощавую фигуру с низко опущенной головой, будто искал какой-то подвох, а затем медленно приблизился к кровати, на которой сидел Джейк. Оба охранника мгновенно выросли за спиной босса.

Хозяин сунул руки в карманы джинсов и остановился, слегка покусывая губу.

— Я вижу, тебе полегчало? — с заметной иронией сказал он. — Даже акции протеста начал устраивать?

Джейк смотрел на него снизу верх. Состоявшийся недавно разговор с Раулем ещё не успел выветрить у него решительный настрой. Однако вопрос Леона немного озадачил его.

— Акции протеста? О чём ты?

— О голодовке, чёрт возьми! — рявкнул Леон.

Джейк поджал губы. Теперь понятно, чем вызван столь поспешный визит босса. Видимо, Леон не ожидал, что его идея с измором получит такое вот внезапное продолжение. Он был уверен, что за кусок хлеба перед ним будут вертеть хвостом и прыгать на задних лапках, а тут вдруг что-то пошло не по сценарию.

Он собрался сказать обо всём этом Леону, но тот опередил его, нацелив ему в грудь указательный палец.

— Имей в виду: я подобную дурь быстро излечиваю.

Джейк улыбнулся:

— Каким образом? Будешь насильно кормить из ложечки? — он вновь стал серьёзным. — Не старайся, Леон, я всё равно отсюда вырвусь. Если не живым, то…

Он многозначительно замолчал.

Леон тоже молчал. Было видно как играют желваки на его скулах.

— Ну что ж, — сдержанно проговорил он, — посмотрим, насколько тебя хватит. А то ведь знаешь, есть такие орлы, которые при первых же трудностях берут свои слова обратно.

Он заложил руки за спину и медленно прошёлся взад-вперёд. Его ноги мягко утопали в белоснежном ворсистом ковре. Образовалась пауза.

Рауль стоял в углу комнаты, рядом с перламутровой вазой и напряжённо следил за происходящим.

Леон подошёл к кофейному столику, взял с подноса пустой бокал, тот самый, в котором было смешано с вином «колдовское зелье» и зачем-то его понюхал. Коротко хмыкнув, поставил бокал на место и развернулся лицом к Джейку. Судя по разгладившимся складкам над переносицей, новость о голодовке утратила для него всякую актуальность. Во всяком случае так казалось со стороны.

— Надо же… заплатить за тебя такие деньжищи, чтобы потом отравить собственными руками! — он с улыбкой покачал головой. — Ох, Джеффри, Джеффри… Но несмотря ни на что, он остался тобой очень доволен. Я поклялся ему, что следующая ваша встреча пройдёт на самом высоком уровне.

На какую-то долю секунды происходящее в этой комнате показалось Джейку до крайности абсурдной, дикой галлюцинацией: все эти люди вокруг, шёлковые простыни, полупрозрачные балдахины, порванная рубашка под ногами. Словно на кровати сидел сейчас не он, а какой-то другой человек, очень на него похожий… Боже, почему ты допускаешь это?!

Леон неторопливо поглаживал пальцами свой гладковыбритый подбородок.

— По правде говоря, я буду только рад, если ты сдохнешь. Но пока ты жив и находишься в хорошей форме, тебе придётся работать, хочешь ты того или нет. И ещё… — его брови снова сдвинулись к переносице. — С этой самой минуты все мирные переговоры с тобой закончены. И если ты не передумал умирать голодной смертью, то я тебе напомню: без пищи человек может продержаться чуть больше месяца. Но до того момента ты проклянёшь у меня всё на свете. Так что быстрее определяйся, что для тебя важнее: жизнь или смерть?

Он почти по-дружески улыбнулся и склонил голову набок:

— Так что мне передать Джеффу?

Джейк молчал, чувствуя, как нарастает шум в ушах и глухо бьётся о рёбра сердце. Ну, вот и всё. Больше надеяться не на что. Именно сейчас, когда он в полной мере осознал всю безысходность и неотвратимость ситуации, ему стало по-настоящему страшно. Даже ладони взмокли от пота. Не желая, чтобы Леон заметил испуг на его лице, он низко опустил голову. Спокойно, старик, не паникуй, возьми себя в руки. Ты сможешь, ты справишься… Только бы хватило сил и терпения!..

Внезапно огромная чёрная рука грубо обхватила Джейка за шею и рывком поставила на ноги. Он увидел перед собой яркие белки глаз и большие лиловые губы.

— Отвечай, когда с тобой разговаривают, — ровно, без эмоций произнёс Тони и тряхнул его как тряпичную куклу так, что клацнули зубы.

Не меняя позы, Леон терпеливо ждал, продолжая сохранять на лице притворное благодушие.

— Так что мне передать Джеффу? — настойчиво повторил он.

Джейк повёл плечом, стряхивая с себя руку негра. Его вдруг охватило жгучее чувство стыда и злости за только что пережитый страх: не хватало ещё, чтобы он дрожал перед каждым любителем свежатинки! Уголки его губ насмешливо дрогнули:

— Передай ему пузырёк со слабительным. Говорят, сырое мясо плохо переваривается.

И в то же мгновение острая боль пронзила его правое предплечье: Тони хладнокровно заломил ему правую руку, заведя её высоко за спину. Джейк охнул, невольно вжимая голову в плечи.

Леон тут же оказался рядом. Притворная ухмылка слетела с него как осенний лист с ветки.

— Ах ты остряк хренов! — прошипел он над ухом. — Думаешь, я с тобой церемониться буду? Погоди, ублюдок, ты меня ещё не знаешь!

Его хищные тигриные глаза смотрели злобно и угрожающе. Не отводя взгляда, Джейк нашёл в себе силы для отпора:

— А ты… не знаешь меня…

Боль с новой силой обожгла плечо, вырывая из груди хриплый стон. По щекам ручьём потекли слёзы. Проклятый цербер того гляди сломает ему руку!

— Бедняга, — услышал он над ухом напускное сочувствие Леона. — Ну что же ты не остришь?

Его физиономия была совсем близко. Джейк с трудом сфокусировал на нём свой замутнённый взор. Потом действительно что-то слабо хрустнуло, словно уронили на пол сырое яйцо. Он вскрикнул от жгучей боли. Но негр даже не думал ослаблять хватку. Едва не теряя сознание, Джейк из последних сил рванулся вперёд и плюнул в холёное, самодовольное лицо босса.

От неожиданности Леон вздрогнул и застыл на месте, словно превратился в соляной столб, а секунду спустя уже срывал со своей шеи платок и с перекошенным от ярости ртом торопливо тёр осквернённую щёку.

— Да я ж тебя… — возмущённо заорал он, срываясь на визг. — Проучите эту тварь! Немедленно!

Последнее, что смутно помнил Джейк, был занесённый над головой огромный чёрный кулак, и всё завертелось вокруг него в каком-то неистовом, бешеном хороводе…

Сколько продолжалось избиение он не знал, но сквозь боль и глухие удары услышал как Леон отзывает своих дрессированных убийц.

Потом словно откуда-то издалека донеслась команда: осмотреть раненого. Он ощутил на своём теле чьи-то мягкие осторожные прикосновения, но так и не смог открыть глаза. Не было сил.

— Джейк, — прошелестел рядом тихий знакомый голос.

Те же осторожные руки бережно перевернули его на спину. Внезапно в ноздри ударил очень резкий неприятный запах. Он слабо дёрнул головой и застонал. Медленно приоткрыл веки. Возле него на коленях стоял Рауль и держал перед его носом небольшую вскрытую ампулу.

— Эй, — снова позвал парень, подсовывая ему под голову свою руку, — как ты?

Джейк попробовал пошевелиться. Ощущение было таким, будто он попал под гигантский паровой молот: всё тело ныло, было трудно дышать, правая рука висела безжизненной плетью.

Рауль аккуратно усадил его на мягком пушистом ковре, заботливо обеспечивая опору. Джейк поднял глаза и увидел перед собой Нортона, который возвышался над ним злым молчаливым демоном.

— Леон, ребята перестарались, — сказал Рауль, придерживая Джейка за плечи. — Парню нужна срочная помощь. Боюсь, у него травмированы внутренние органы, не говоря уже о сломанных рёбрах.

— Перебьётся, — сухо отрезал Леон, пристально разглядывая беспомощное тело возле своих ног.

На его лице появилось совершенно новое выражение, которое насторожило… нет! — до ужаса напугало Джейка. Напугало больше, чем сама смерть.

Леон подозвал к себе «кожаного» и взял его под локоть.

— Макс, — вкрадчиво сказал он. — Я знаю, что тебе нравится этот коп.

«Кожаный» ухмыльнулся:

— А кому же он не нравится?

— Правильно, Макс, он всем нравится. И мне тоже.

«Кожаный» слегка прищурился, не понимая, куда клонит шеф. Леон терпеливо похлопал его по плечу.

— Кажется, твой дед был ковбоем, Макс? И мой дед был ковбоем. Хорошим ковбоем, — загадочно проговорил он и опустился перед Джейком на корточки. — Не было такой лошади, которую дед не смог бы объездить. Похоже, что страсть к укрощению передалась мне от деда.

Он вдруг схватил Джейка за волосы и рывком потянул его голову вверх:

— И если ты, упрямый и норовистый коп, не понимаешь простых слов, я буду говорить с тобой на языке моего предка!

В отличие от «кожаного» Джейку не пришлось долго гадать, что имел ввиду Леон. Наверное потому, что он с тихим ужасом ожидал этого с самого начала. От маячившей впереди перспективы у него закружилась голова и с тоскливой обречённостью заныло в области диафрагмы.

Леон разжал пальцы и поднялся.

— Ну что, ковбои, — обернулся он к громилам, — вы со мной? Объездим эту норовистую лошадку!

Теперь намёк хозяина дошёл и до них. В предвкушении забавы оба охранника заулыбались. Джейка подхватили под руки и, не успел он опомниться, как с него одним рывком сорвали штаны, а через мгновение он уже лежал вниз лицом на кровати, упираясь коленями в пол. Тони и Макс всей своей массой удерживали его раскинутые в стороны руки.

Леон звякнул пряжкой ремня и, расстегнув ширинку, опустился на колени позади него.

— Не-е-т!.. — закричал Джейк, ощущая, как чужие пальцы разрывают ему задний проход, и как горячими толчками внутрь врывается крепкое инородное тело. — Не надо, пожалуйста… не надо…

Его отчаянный крик перешёл в жалобный, протяжный стон:

— Не надо… ради бога… умоляю…

Он просил, кричал, плакал, рвал зубами шёлковую простыню, но все эти жалкие попытки значили для его мучителей не больше чем писк новорождённого котёнка, тонущего в помойном ведре. Они лишь криво ухмылялись и крепче вжимали его плечи в обтянутый шелками матрас.

Когда Леон поднялся с колен, начатую им эстафету продолжили Тони и Макс. Джейк больше не просил пощады, он был слишком подавлен, выжат, опустошён, чтобы противостоять грубой звериной силе. И только боль в области сломанных рёбер, которые при каждом новом толчке терзали нежную плоть, заставляла его слабо реагировать на происходящее.

Леон стоял рядом и смотрел на продолжение оргии. Холодно и жёстко. Когда всё закончилось, он хлопнул в ладоши так, словно призывал всех к тишине:

— Поздравляю вас, парни, жеребец объезжен! Надеюсь, всем было приятно.

Потом он наклонился и почти по-отечески потрепал Джейка по щеке.

— Ну что, мой голодающий друг, как ощущения? — его губы приблизились почти к самому уху. — Ты даже охрип от удовольствия… так кричал. Не благодари. Это будет с тобой каждый раз, когда ты проявляешь норов. Уяснил?

Джейк слабо пошевелился.

— Сволочи… — едва слышно простонал он. — Ненавижу…

— Ничего, это пройдёт. Особенно на голодный желудок. И брось строить из себя недотрогу — тебе это уже не идёт.

Леон зло передёрнул плечами и равнодушно повернулся к нему спиной.

— Унесите отсюда это дерьмо, — отрывисто приказал он. — Здесь ему делать нечего. Смените постельное бельё и замойте кровь. Завтра утром продолжим.

Глава 18

Джейка перенесли в хорошо знакомую ему комнату, швырнули на железную койку и даже не потрудились перевязать.

Рауль укрыл его обнажённое тело простынёй. Смоченным в воде платком осторожно промокнул сухие губы, смыл с рассечённого виска кровь.

Джейк тяжело дышал. Чувствовал он себя паршиво. Каждый вдох давался ему с трудом, причиняя его внутренностям резкую ноющую боль.

— Извини, друг, — тихим шёпотом сказал Рауль. — Леон запретил оказывать тебе помощь как минимум до утра. Единственное, чем я могу помочь, это дать воды.

Джейк поднял на него глаза.

— Не переживай, Рауль, всё идёт как надо… Чем быстрее конец, тем лучше.

Парень озадаченно моргнул.

— Так ты специально раздразнил Леона?

— Да.

— Насколько я понял, это и был твой план?

— План — это сильно сказано. Леону не нравится, когда задевают его самолюбие. Я просто воспользовался этим, — Джейк говорил медленно, а потом и вовсе замолчал, чтобы перевести дух. — Как видишь, испорченный товарный вид в сочетании с голодовкой дают мне отличный шанс откосить от работы.

— Не только откосить, — мрачно заметил Рауль. — Ещё немного и ты отправишься следом за Алексом.

Джейк через силу улыбнулся:

— Я не против… если это избавит меня от здешнего общества.

— Да уж, — Рауль скорбно вздохнул и потянулся рукой к стулу, на котором стоял стакан с водой.

Он осторожно приподнял голову Джейка и заботливо напоил его, после чего пощупал у него пульс. На лице бывшего хирурга появилось озабоченное выражение, он поджал губы и тихо погладил его по плечу.

— Я понимаю, что говорю глупость, и всё же попробуй хоть немного поспать. Что-то мне подсказывает, завтра… — он взглянул на часы, — вернее, уже сегодня, у тебя будет очень тяжёлый день.

Он поправил на нём простыню, виновато улыбнулся и тихонько вышел из комнаты.

Весь остаток ночи Джейк провёл без сна. Да и о каком сне могла идти речь, когда всё его тело гудело и ныло от побоев. Но самое ужасное заключалось в том, что вопреки собственной воле он раз за разом возвращался мыслями к той омерзительно-дикой сцене с изнасилованием, в которой принимал участие сам Леон. Мозг отказывался принимать свершившийся факт, но память, будто наяву, вновь и вновь заставляла его переживать все мельчайшие подробности этого унизительного процесса.

Не в силах больше терпеть эту пытку он застонал, замотал головой, стараясь избавиться от навязчивых видений.

И тут очень кстати заявил о себе мочевой пузырь, разом вытеснив из головы все ненужные мысли. Теперь у Джейка была только одна цель — добраться до ведра под кроватью. Он попробовал приподняться, но тут же болезненно охнул и снова упал на подушку. Первая попытка и — неудача. Давай, вставай, приказал он себе, если не хочешь лежать и преть в тухлой луже! Вокруг и без того хватает дерьма. Один только Леон со своими псами чего стоит.

Как ни странно, злость придала ему сил. Помогая себе здоровой рукой и корчась от боли, он всё-таки изловчился и сел. Но при этом от души позавидовал героям боевиков, которых били смертным боем, разряжали в них целые обоймы, метали в головы табуретки, сбрасывали со скал, а они не только умудрялись оставаться живыми и невредимыми, но и продолжали творить на экранах свои праведные, благородные дела… Вот бы и ему так! А то ведь даже слезть с кровати целая проблема. Он поискал ногой ведро и с облегчением вздохнул, когда в темноте под панцирной сеткой сумел нащупать его прохладный глянцевый бок.

Глава 19

На часах было без четверти девять. В распахнутое настежь окно задувал лёгкий речной ветерок, наполняя душный кабинет блаженной утренней свежестью. Леон уже позавтракал и занимался тем, что разбирал на своём столе деловые письма и квитанции. Периодически его взгляд соскальзывал на телефонный аппарат и, задержавшись на нём долю секунды, снова возвращался назад к счетам. Он ждал звонка.

Сегодня на остров должен был пожаловать серьёзный клиент — глава одной холдинговой компании Мишель Хендерсон, пятидесятивосьмилетний шустрый, седеющий коротышка с большими амбициями. Он посещал заведение не так часто: всего два—три раза в месяц, но всегда строго по расписанию и очень любил, чтобы его принимали по самому высшему разряду. Только что не требовал оркестра на берегу и красную ковровую дорожку до парадного подъезда. Хотя за те деньги, что он платил, легко можно было бы нанять целую филармонию, а заодно укрыть персидскими коврами весь остров.

Обычно Хендерсон всегда звонил перед прибытием в клуб, напоминая о своём визите. Либо заранее предупреждал о невозможности встречи, если вдруг что-то ломало его планы. На этот раз телефон молчал непривычно долго. Это было так непохоже на Мишеля. Леон снова взглянул на часы и вздохнул: пора бы тому позвонить. Если не объявится через десять минут, тогда буду звонить сам, решил он.

Едва он подумал о своём намерении, как вдруг тишину кабинета разорвала громкая заливистая трель. Леон вздрогнул и потянулся за трубкой. Это был Хендерсон. Он извинялся за задержку и сказал, что уже в пути. К часу будет на месте. Впрочем, как всегда.

Леон положил трубку на базу и сладко потянулся. Вот и отлично, пусть ребята готовятся к встрече с клиентом, а он пока сходит и проведает новичка. Посмотрит, вся ли дурь у него выветрилась за ночь после вчерашнего урока.

Он прошёл в ванную к зеркалу, оправил на плечах фисташкового цвета майку поло и, повернувшись к зеркалу правым боком, втянул в себя и без того плоский живот. Критично хмыкнул, потом достал из коробочки новую полоску пластыря и наклеил её под нижней губой взамен старой. Улыбаться во весь рот не стал — до сих пор не мог без расстройства смотреть на зияющую вместо зуба дыру. И хотя стоматолог уже «побывал» у него во рту, готовя протезирование, всё же до окончательного результата было ещё далеко.

Леон не спеша поднялся на третий этаж. Тихонько толкнул рукой незапертую дверь клетки и шагнул в комнату. Пленник лежал на спине с закрытыми глазами, одна его рука безвольно свисала с кровати, другой рукой он держался за правый бок и прерывисто дышал. Простыня сбилась, сползла с обнажённого тела, едва прикрывая паховую область.

Леон подошёл ближе. Опёрся локтями о заднюю спинку кровати и некоторое время молча разглядывал его. Бледное лицо, измученный вид, болезненно сведённые к переносице брови — не слишком-то радужная картина.

«Да, — подумал он, — я, конечно, погорячился. Но и эти „орлы“ хороши — совсем не чуют берегов. Я просил только проучить, а не забивать его до полусмерти. Теперь тут неделей не обойдёшься. Джеффри узнает — будет плеваться ядом. Досадно, но пари с позором проиграно… Да и чёрт с ним, с этим пари! В конце концов, Джеффу нужен спокойный и покладистый раб, и он его получит всеми правдами и неправдами. А что касается физической формы — будет ему форма, только чуть позже. Когда заживёт. Ничего, приятель долго ждал, подождёт и ещё немного».

Парень то ли услышал, то ли почувствовал его присутствие и открыл глаза. Увидев Леона, он на миг затаил дыхание, тяжело сглотнул и медленно отвёл взгляд, будто считал того недостойным своего внимания.

Леон недобро усмехнулся:

— Ну, привет, мой голодающий друг. Как спалось, как настроение? — заговорил он, вкладывая в слова как можно больше сарказма. — Странно, что ты ещё здесь. Дверь всю ночь была открыта. Я думал: ты давно уже в бегах.

Джейк посмотрел на него, облизнул сухие губы.

— Да здесь я, Леон, здесь… и вроде как без наручников. Не боишься? — хрипло ответил он.

Леон недовольно дёрнул плечом.

— Остряк… Это ты бойся. Я надеюсь, вчерашний урок хоть чему-то научил тебя?

— Смотря что ты имеешь в виду. Если мой гомосексуальный опыт, то да — заниматься групповухой с мужиками мне ещё не доводилось.

— Есть желание повторить?

Пленник напрягся, переменился в лице. Он на мгновение опустил глаза, но тут же вновь взглянул на Леона и слабо покачал головой.

— Нее… Такого удовольствия как вчера я уже не получу… Видишь ли, Леон, — он сделал слабую попытку улыбнуться, — в первый раз оно всегда интереснее…

— Погоди ставить на себе крест! — пообещал Леон. — Ещё пару таких тренировок и сам запросишь добавки.

Джейк снова покачал головой.

— Это вряд ли. В отличие от Макса вы с Тони не слишком-то меня порадовали. А Тони и вовсе разочаровал. С виду такой верзила, а член как у пуделя. Вы бы не смешили народ, ребята. Вам двоим только в песочнице играть.

Говоря это, он смотрел на Леона с презрительным прищуром, словно бросал вызов.

Леон скрипнул зубами: ах ты, дерьмо! Его пальцы нервно барабанили по спинке кровати. Значит, одного урока тебе недостаточно…

— Жаль… я думал, мы договоримся, — нарочито спокойным тоном сказал он и погрозил пальцем. — Ладно, ты пока побудь здесь и никуда не уходи. А я скоро вернусь. С подарками.

Он ушёл, оставив Джейка одного. Его не было долго. По ощущениям прошло где-то около часа. За это время Джейк успел нарисовать в своём воображении десятки способов мести, на которые, по его мнению, был способен хозяин острова. И все они были один хуже другого. За такие оскорбления он бы и сам, наверное, если не убил, то покалечил бы основательно. Господи, лишь бы только всё это быстрее закончилось!

От лежания на одном месте у него сильно затекла спина. Он попробовал сменить позу и, ухватившись рукой за край кровати, попытался приподняться. Вот только оторваться от подушки так и не смог. Видимо, ночной подвиг отобрал у него последние силы.

Он не слышал, когда в комнате появился Леон. Просто увидел над собой его физиономию с наклеенным под губой кусочком пластыря. За спиной босса возвышалась фигура Тони с чёрной кожаной плёткой в руках. Негр демонстративно похлопывал её короткой плетёной рукоятью по своей широкой, как ковш ладони. Длинный хвост плети угрожающе змеился у его ног.

Следом за остальными в комнату ввалился Макс. В руке он нёс что-то очень похожее на мешок. Даже не мешок, а, скорее, связанный из сероватой холщовой тряпки узел. Он с глухим звоном бросил свою ношу в угол и приблизился к кровати.

При виде своих мучителей сердце Джейка затрепетало словно пойманный и зажатый в кулаке воробей.

— Тони, — вкрадчиво заговорил Леон, вальяжно расхаживая по комнате, — наш юный друг сегодня заявил, что мы с тобой его разочаровали. А твоё хозяйство он и вовсе сравнил с причиндалами пуделя.

Афроамериканец молча покосился на хозяина, потом перевёл вопросительный взгляд на Джейка. Его пальцы крепко до хруста сомкнулись вокруг рукояти хлыста.

Леон подошёл и утешительно погладил локоть негра мягким, успокаивающим движением.

— Тони, дружок, надо бы восстановить статус-кво, как ты считаешь? — сказал он, глядя на великана снизу вверх. — Давай-ка, всыпь ему порцию плетей на завтрак. Да с перчиком, чтоб запомнилось.

Тони не пришлось просить дважды. Не успел Джейк опомниться, как его грубо швырнули на живот. Тонкое жало со свистом разрезало воздух и обожгло спину: раз, другой, третий… Казалось, этому не будет конца… Тощая подушка как могла глушила его крики.

В какой-то момент сознание стало ускользать от него. Именно тогда он почувствовал как две пары сильных рук подхватили его с кровати словно пушинку и поставили на ноги. Находясь на грани обморока, он безвольно повис на руках палачей. Звонкие чувствительные шлепки по щекам привели его в чувство, он открыл глаза.

— Ну что, малыш, как тебе мой гостинец? — почти ласково спросил Леон, поддерживая согнутым указательным пальцем его подбородок. — А что ты скажешь на это?

Перед глазами появился флакон с туалетной водой. Джейк попытался прочитать название на золотистой этикетке, но буквы расплывались, будто пьяные налезали одна на другую. Леон открутил крышку и поднёс пузырёк к самому носу. В ноздри ударил резкий удушливый запах чего-то горелого с примесью подгнившего лука, щедро сдобренного лимонным ароматом. Едкий букет подействовал на Джейка как нашатырь — он отдёрнул голову. И только сейчас до него дошло: так ведь всегда пахло от Леона, только в меньшей концентрации.

— Узнаёшь? — продолжал хозяин острова. — Это мой любимый парфюм, который стоит чёртову уйму денег. И который ты забраковал. Теперь этот запах будет преследовать тебя до конца жизни.

Он энергично взболтал жидкость во флаконе и обошёл Джейка сзади. На кожу брызнуло что-то прохладное и в тот же миг к спине будто кто-то приложил раскалённый железный лист. От невыносимой боли у Джейка потемнело в глазах, перехватило дыхание. Он как рыба беззвучно хватал ртом воздух, а буквально через секунду вся комната от пола до самого потолка наполнилась его диким, отчаянным криком.

Едва только огненная волна начала стихать, он обессиленно уронил голову на грудь. Сладкая парочка не дала ему упасть, продолжая крепко удерживать на весу его обмякшее тело. Потом вдруг чьи-то цепкие пальцы сильно рванули Джейка за волосы.

— Погоди, парень, не отключайся, — раздался над ухом вкрадчивый голос Макса. — Сейчас будет самое интересное. Спорим, у тебя ещё никогда не было такого мягкого матраса?

Он снова потянул его за волосы:

— Ну же, давай, оцени!

Джейк поднял налитые свинцом веки, и увидел как Леон неторопливо и очень осторожно раскладывает на кровати содержимое холщового узла. Это была целая груда битого бутылочного стекла. Джейк смотрел и чувствовал, как его глаза расширяются от ужаса. Внутри всё похолодело… Боже праведный!.. Он тяжело сглотнул и отвёл взгляд.

Тони и Макс подхватили его под руки и грубо уложили на спину поверх ощетинившего стекла. Острые осколки, словно тысячи голодных крыс, жадно впились в израненное тело. Задыхаясь от боли, он кричал, корчился и выл так, словно находился в руках экзорциста. Силы быстро таяли. А вскоре вместо диких криков из его груди вырывались только глухие хриплые стоны.

Леон зачем-то приковал его запястья наручниками к изголовью кровати.

— Это чтобы ты не сбежал, — сказал он и фамильярно похлопал по плечу. — А теперь отдыхай, парень. Не знаю, как с весельем, но скучать тебе точно не придётся.

Вся троица не спеша покинула комнату.

Глава 20

Джейк снова остался один. И ему действительно было не до веселья.

Терновое ложе добросовестно исполняло своё суровое предназначение: изнуряющая, беспощадная боль не прекращалась ни на секунду.

Он старался не шевелиться, потому как малейшим своим движением заставлял острые осколки глубже проникать в без того истерзанную плоть. Да что там — движением! Ему больно было даже дышать. Каждый вдох или выдох походил на маленькую смертельную агонию. Это было ещё то испытание.

Почему-то именно сейчас ему вспомнился старый, когда-то давно прочитанный роман, в котором главный герой — молодой негр подвергался наказанию плетьми за то, что будучи невольником, посмел открыто выступить против хозяев. И только в богатом воображении можно было представить, какие ощущения вызывают последствия подобной экзекуции, когда даже лёгкое прикосновение рубашки к израненному телу причиняет нестерпимую боль. А тут…

Пересохшими губами он тщетно молил Господа о смерти. Ему хотелось кричать, звать на помощь, всё равно кого, лишь бы только это принесло облегчение. И в то же время он прекрасно понимал: лучше ему уже не будет в любом случае.

Он много раз терял сознание, приходил в себя и снова забывался в бреду. В какой-то момент ему привиделся образ Нортона, склонённого над ним со звериным оскалом на лице. Позади него веселились и прыгали самые настоящие черти с рогами, хвостами и раздвоенными копытами.

Сколько длилась эта затянувшаяся пытка: минуты или часы — он не знал. Время для него застыло, превратившись в один большой сгусток отчаяния и ужаса.

Он не сразу понял, что кто-то настойчиво трясёт его за плечо, бьёт по щекам, заставляя вернуться в реальный мир. Он открыл глаза и с трудом сфокусировал взгляд на тёмном, расплывчатом пятне, которое нависло прямо над его лицом.

Постепенно размытые очертания стали приобретать законченный контур пока, наконец, не превратились в знакомую встревоженную физиономию Рауля Адамса. Джейк моргнул и уставился на товарища по несчастью.

Парень приложил палец к губам и прислушался, после чего склонился к самому уху Джейка.

— Послушай меня, дружище, у нас появился шанс на спасение, — еле слышно говорил он, одновременно вытирая ладонью его мокрые от слёз щёки.

Джейк с трудом пытался вникнуть в смысл того, что он ему говорит.

— Прости, что скрыл от тебя одну важную деталь. Поверь, я не мог рисковать моей семьёй. Но теперь больше медлить нельзя, — Рауль снова с опаской оглянулся на дверь. — У меня есть ключ от кабинета Нортона. Пока он со своими псами встречает клиента, я должен успеть проникнуть туда и позвонить в полицию. Тебя наверняка ищут. Будет правильнее связаться с твоим участком, это сэкономит время и позволит избежать лишних расспросов. Назови мне свой рабочий телефон…

Лицо Рауля вновь стало превращаться в тёмное смазанное пятно, сознание уплывало.

— Джейк! Не отключайся, пожалуйста, — услышал он откуда-то издалека его испуганно-взволнованный голос. — Ты меня слышишь, Джейк? Очнись, ну же!..

Проваливаясь в мутный вязкий туман, он почувствовал как его отчаянно лупят по щекам.

— Джейк, Джейк! — доносилось до него всё громче и громче, — да очнись же ты!

Он сделал над собой усилие и снова открыл глаза.

— Пожалуйста, Джейк, номер твоего участка! — умолял Рауль.

С трудом разлепив искусанные и запёкшиеся от крови губы, он тихо произнёс несколько цифр.

Едва он закончил говорить, как Рауля уже и след простыл. Джейк устало закрыл веки и вновь забылся в своём диком, кошмарном полусне.

Глава 21

Рауль осторожно толкнул дверь рукой и прислушался. Снаружи было тихо. Железная дверь, изолирующая правое крыло этажа и отсекавшая его от остальной части дома, распахнулась без звука. Он выскользнул в холл и мысленно поблагодарил Леона за беспечность. И в самом деле, о каких предосторожностях можно вести речь, когда весь дом как, впрочем, и весь остров — одна сплошная тюрьма? Беги — не убежишь.

Пробыв здесь достаточно долго, Рауль успел изучить привычки своих хозяев и знал, что железная дверь закрывается крайне редко и только тогда, когда за ней находится необстрелянный новичок. Например, такой как Джейк Сандерс. Но пройдёт время, и парня так же как и всех остальных переведут в разряд рабочих лошадок, а комната за железной дверью будет дожидаться своего нового обитателя.

Впрочем, говорить сейчас о Сандерсе в будущем времени он, Рауль, пока бы воздержался. Слишком рьяно Нортон и его ребята взялись за дело. Действуя такими ускоренными темпами, они в два счёта могут лишиться своей новой игрушки. Ведь человеческий организм — вещь очень хрупкая и не терпит грубого к себе отношения.

С этими мыслями Рауль тенью скользил по пустынному холлу. Настороженно прислушиваясь к малейшему шороху, он словно приведение крался мимо закрытых дверей к своей заветной цели.

Вспотевшая от страха рука нащупала за подкладкой спортивной куртки заботливо припрятанный ключик…

В ту самую ночь, когда Джейк взял босса в заложники, а потом в спешке покидал его кабинет, дверь хозяйских апартаментов осталась не заперта. Рауль тогда с замиранием сердца следил за действиями новичка сквозь приоткрытую дверь своей комнаты. Как только странная парочка переместилась этажом ниже, он вышел из укрытия и осторожно последовал за ними.

Однако в холле ему в голову пришла заманчивая идея. Он вернулся к кабинету Леона и уже собирался толкнуть незапертую дверь, как вдруг наткнулся взглядом на торчащую в замке связку ключей.

Искушение присвоить находку было слишком велико. Он вынул ключи из замка и положил их к себе в карман. Затем прошмыгнул в кабинет, сходу кидаясь к лежащему на столе телефону. Увы. Испорченная трубка молчала, из чего он сделал неутешительный вывод, что маневр шустрого новичка тоже оказался неудачным.

Пользуясь возникшей внизу всеобщей суматохой, вызванной дерзким побегом пленника, Рауль торопливо проверил содержимое ящиков хозяйского стола. К своему удивлению обнаружил в одном из них связку запасных ключей.

В голове мгновенно созрел план. Он сгрёб их в охапку, тщательно убрал в комнате все следы своего пребывания и благополучно убрался восвояси. Украденная перед этим первая связка ключей как ни в чём не бывало вновь тихо покачивалась в замочной скважине.

И вот, спустя сутки, ему пришлось повторить опасную вылазку. Ключ, зажатый в дрожащих от напряжения пальцах, никак не хотел попадать в узкий зазор. Застукай его за этим занятием Леон или кто-нибудь из охраны, ему бы тогда не сносить головы. И не только ему одному: подобная авантюра запросто могла выйти боком для его семьи. Ведь для этих подонков нет ничего святого.

Риск, конечно, был велик. Да только не было уже и сил каждый день терпеть всю эту грязь. «Господи, пожалуйста, если ты слышишь, помоги!» — взмолился он.

Наконец раздался долгожданный щелчок. Дверь тихонько скрипнула и распахнулась. Бросив вороватый взгляд по сторонам, Рауль ужом проскользнул внутрь и, плотно прикрыв за собой дверь, вжался спиной в дверной косяк.

Сердце тревожно билось где-то у горла. Страх сковал все члены. Он немного постоял, ожидая, пока схлынет волна напряжения, затем глубоко вздохнул и оторвал своё тело от двери. Несколько шагов, отдаляющих его от телефона, он преодолел на ватных ногах. Приблизившись к столу, жадно схватил лежащую на нём трубку и прижал к уху. В мембране раздался длинный мерный гудок. Рауль с облегчением выдохнул.

Он сжал трубку в руке и осторожно подкрался к окну, из которого открывался живописный вид на ухоженное изумрудно-зелёное поле для гольфа.

Глядя из окна на покрытый роскошной зеленью, пригретый солнышком и обласканный волнами островок, трудно было поверить, что для кого-то этот райский уголок стал самым настоящим адом.

Под окном пролегала дорожка из мелкого бурого гравия, она огибала пару низких построек, находящихся на территории усадьбы и убегала за угол дома вниз, по направлению к причалу.

Ограничившись видом из окна кабинета, Рауль взял дорожку под наблюдение — на тот случай, если на ней кто-нибудь появится, и дрожащими пальцами потыкал в кнопки радиотелефона. Трубку сняли почти сразу же.

— Полиция. Двадцать первый участок, — бодро объявил мужской голос, — дежурный слушает.

Рауль отодрал от нёба пересохший от волнения язык и сбивчиво принялся объяснять суть дела.

Узнав, что информация касается пропавшего полицейского, дежурный попросил секунду подождать, а затем другой уже более строгий и требовательный голос устроил Раулю настоящий допрос с пристрастием.

Рауль успел сообщить только самое главное, и вдруг с ужасом увидел как из-за угла здания на дорожку легли длинные, косые тени. Послышались приглушённые голоса.

Он отпрянул от окна и с отчаянием взмолился:

— Пожалуйста, поторопитесь, иначе будет поздно!

Он быстро отсоединился. Зная о кнопке повтора, автоматически запоминающей номер последнего абонента, он на всякий случай лихорадочно потыкал пальцем в первые попавшиеся цифры, чтобы сбить с толку и бросил трубку на место. После чего молнией метнулся к двери. Выскочив в коридор, дрожащими руками повернул в замке ключ и быстро прошмыгнул в свою комнату.

Едва за ним закрылась дверь, как холл наполнили знакомые, до боли ненавистные ему голоса. На лестнице показался Леон со своими телохранителями, а с ними ещё двое мужчин, один из которых — маленький плотный коротышка (кажется, это был Хендерсон) — что-то с оживлением рассказывал своему спутнику. Его собеседник, солидный на вид господин среднего роста с проплешинами на лбу, молча кивал головой и промокал платком влажную от пота лысину. Вся свита не спеша прошествовала в кабинет Леона.

Рауль немного выждал и выглянул за дверь своей комнаты. Не заметив ничего подозрительного, он со стаканом воды направился к Джейку.

Бедняга полицейский даже не заметил его прихода. Измученный и весь перепачканный кровью, он представлял собой жалкое зрелище. На него больно было смотреть.

С тяжёлым вздохом Рауль опустился на колени и осторожно приподнял ему голову. Раненный открыл веки, в его потемневших от боли глазах застыл немой вопрос. Рауль напоил пленника. Губы парня благодарно шевельнулись.

Рауль склонился над ним:

— Всё в порядке, дружище, — тихо прошептал он. — Если помощь подоспеет вовремя, мы будем спасены. Держись… Ты меня слышишь?

Губы Джейка снова шевельнулись, собираясь что-то сказать.

— Боль… но… — наконец выдохнул он.

Рауль с сомнением смотрел на своего нового товарища: хватит ли у него сил продержаться?

— Ах, вот ты где! — раздался вдруг за спиной чей-то резкий окрик. — Что ты здесь делаешь?

Рауль вздрогнул, чуть не выпустив из рук пустой стакан, и обернулся. В дверях стоял Макс. Его глаза смотрели хмуро и внушительно.

— Я принёс ему воды, — попытался оправдаться Рауль. — Ты же видишь, в каком он состоянии. Если не поддерживать в нём сил, он долго не протянет.

Охранник скользнул по нему недоверчивым взглядом.

— Ладно, иди, — сурово разрешил он. — Ты понадобился хозяину.

Рауль послушно поднялся с колен и под пристальным взором Макса торопливо покинул комнату.

Глава 22

Вместе с Хендерсеном на остров пожаловал Питер Лоуренс, главный управляющий одного из крупных гостиничных комплексов на Манхэттене. Он появлялся здесь довольно редко, где-то раз в полгода, и уж если ему доводилось вырваться «к долгожданным мальчикам», то он зависал в клубе дня на два, не меньше.

Пока гости веселились и развлекались в своё удовольствие, Леон решил подняться на третий этаж. Проверить, как там пленник. Наверное, уже подыхает от болевого шока. Он был уверен: стоить надавить ещё немного и строптивая пташка запоёт совсем другую песню.

Прихлёбывая из банки пиво, он медленно обошёл вокруг кровати. Джейк лежал в той же позе, в которой он его оставил: на груде осколков с прикованными к изголовью руками. Бледный как сама смерть, губы прикушены. Простыня под ним вся пропиталась кровью.

— Эй, — громко окликнул его Леон, — Джейкоб, мальчик!.. Просыпайся!

Парень не пошевелился. Даже ресницы не дрогнули. Леон сделал из банки глоток и попробовал ещё раз:

— Джейк! Ты меня слышишь? Давай, открывай глазки!

Снова никакого результата. С таким же успехом можно было бы разговаривать с любой из четырёх стен. Леон недовольно нахмурил брови. Проклятье! Кажется, на этот раз он, действительно, перестарался. Теперь на восстановление пленника уйдёт не меньше месяца. Чёрт бы побрал этого упрямого осла! Сложившаяся ситуация начинала его порядком раздражать. Не истекло ещё и трёх суток как парень находился в его руках, а он за это время не только ничего не добился, но и здорово покалечил поганца. Прав был Джеффри — надо было сажать его на иглу. Глядишь, к концу недели уже ползал бы на коленях и вымаливал дозу. Впрочем, что теперь об этом говорить. Надо решать как быть дальше.

— Джейк, — снова позвал Леон и вдруг подумал, что сейчас было бы очень кстати окатить его водой.

К сожалению, воды с собой не оказалось. Не придумав ничего лучше, он принялся поливать на лицо парня пивом. Охлаждённая в холодильнике жидкость сделала своё целебное дело — Джейк слабо застонал, веки чуть дрогнули и приоткрылись.

Довольный своей маленькой победой, Леон вылил последние капли ему на губы.

— Ты меня слышишь? — спросил он.

Вместо ответа короткий взмах ресницами.

— Послушай меня, Джейк. Ты ведь не из железа и не можешь бесконечно сносить все мои прихоти. Не будь дураком, соглашайся. Одно только слово и все твои мучения разом закончатся. Ну же, Джейк, давай, скажи «да», — почти умоляюще просил Леон.

Пленник устало поднял на него замутнённые от боли глаза. Он слабо пошевелил губами, видно хотел что-то сказать, но не мог. Не хватало сил.

Леон склонился над ним, пытаясь по его подрагивающим губам разобрать ответ. Вместо этого краем глаза уловил едва заметное движение над изголовьем. Он перевёл взгляд на прихваченные наручниками запястья, и увидел как левая рука Джейка слабо шевельнулась, изобразив нехитрую комбинацию всего лишь из одного оттопыренного пальца. И этот палец был средний.

Леона в один миг перекосило от ярости. Кровь отхлынула от лица. Он в бешенстве смял пустую банку из-под пива.

— Ах ты дерьмо!

Именно в этот момент он вдруг отчётливо осознал, что ничего со своим пленником больше сделать не сможет как бы ни старался. Это крах. Провал. Полная и безоговорочная капитуляция перед чужой решимостью и силой духа.

Скорее, больше от бессилия, чем от злости, он выхватил из кармана золотую гильотину для обрезки сигар, с которой редко когда расставался и поднёс её к руке парня. Щёлк! — острый нож быстро отсёк от среднего пальца две верхние фаланги.

— Получи, скотина!

Джейк мотнул головой, захрипел, из раны вниз по руке бойкой струйкой побежала кровь.

Леон мстительно усмехнулся и брезгливо вытер лезвие носовым платком. Потом швырнул запачканный кровью платок себе под ноги и, не оборачиваясь, вышел из комнаты.

Он вернулся в свой кабинет, вызвал к себе Тони.

— Как там гости?

— Нормально, — отозвался великан. — Развлекаются.

— Хорошо… Вечером с Максом пойдёте наверх и всё там приберёте.

— В смысле — всё приберёте? А как же новенький?

— Новенького в расход. Как стемнеет — вынесете тело из здания, только аккуратно, чтобы гости не заметили. А дальше как обычно: камень на шею, в лодку и…

Тони в недоумении пожал могучими плечами.

— Босс, я не ослышался, вы серьёзно хотите прикончить его?

— У меня просто чешутся руки.

— А как же мистер Коллинз, ведь он заплатил вам?

— А… — махнул рукой Леон. — С Джеффри я как-нибудь разберусь. Всё равно от этого парня проку не будет.

— Боюсь, мистеру Коллинзу это не понравится.

— Плевать мне на мистера Коллинза! — взорвался Леон. — Скажи, разве это он подвергает опасности свою шкуру, занимаясь похищением людей?! — он ударил себя кулаком в грудь. — Это мне платят за риск, и я честно выполняю свою часть договора: исправно поставляю таким как Коллинз мальчиков для утех. Меня не в чем упрекнуть. И не моя вина в том, что эта полицейская собака не хочет лизать задницу своему господину! Видит бог, я сделал всё, что было в моих силах.

Леон перевел дух и уже спокойным голосом сдержанно закончил:

— Парень умрёт. И это не обсуждается. Половину суммы я Джеффу верну. Вторая часть денег останется у меня. За риск и хлопоты. Всё по-честному, Тони, не правда ли?

Темнокожий немного поколебался, но, видимо, счёл доводы хозяина вескими, поэтому согласно кивнул головой.

— Всё правильно, босс.

— Так-то…

Охранник ушёл. Леон уселся в кресло и дрожащими руками вынул из коробки сигару, затем полез в карман за ножом. Он уже собирался было обрезать кончик, но в самый последний момент передумал и с брезгливой гримасой бросил гильотину на стол. Следом отправилась сигара.

Где-то в стороне послышался нарастающий гул самолёта. Надо же, как стали низко летать! Леон тяжело вздохнул и потянулся за бутылкой виски. Но едва только примерился горлышком к краю бокала, как в кабинет с диким криком ворвался один из его людей.

— Вертолёт! — завопил он с порога. — Сюда садится вертолёт! Это полиция!

Леон поднялся с кресла и в недоумении уставился на своего головореза:

— Какая полиция?

Тот подскочил к окну.

— Это ещё не всё, босс, глядите! — воскликнул он, указывая рукой в сторону водной глади, на которой уже вполне отчётливо виднелись силуэты катеров береговой охраны.

— О, чёрт! — коротко выругался Леон. — Этого ещё не хватало!

Он сорвался с места и быстрее лани помчался по коридорам, раздавая приказы направо и налево. Затем спустился вниз к охране.

— Так, ребятки, у нас неприятности. Быстро предупредить всех, кто находится в доме, — распорядился он. — Что делать дальше, вы знаете. Сопротивление не оказывать, может, всё ещё обойдётся… Действуйте, не стойте!

Вооружённая ватага дружно подхватилась и рассыпалась по зданию. Коридоры наполнились топотом, криками и суетой.

Леон успел ухватить одного из молодцов за рукав клетчатой рубашки.

— Гарри, постой! Сейчас возьмёшь с собой Тони и Макса и быстро дуйте наверх. От новичка нужно срочно избавляться. Утопите, заройте, сожгите, делайте с ним, что хотите, но его ни в коем случае не должны найти! Давайте, мальчики, шевелитесь, иначе плохи наши дела с полудохлым копом на руках. И помните, у нас очень мало времени!

Кивнув головой, Гарри побежал выполнять приказание.

Леон дал себе короткую передышку и оглянулся по сторонам. За какие-то считанные минуты весь дом был в буквальном смысле поднят на ноги, готовясь встречать непрошеных гостей.

Леон облизнул ставшие сухими губы, мысленно пожелал всем удачи, а потом стремительно помчался по лестнице на свой этаж.

В кабинете он первым делом подскочил к радиотелефону и дрожащими пальцами набрал нужный номер. Трубка ответила ему короткими гудками. Он немного выждал и позвонил во второй раз. Снова занято. Секунд через тридцать Леон сделал очередную попытку и чуть не взвыл от досады: Джеффри, зараза, чёрт бы тебя побрал!..

Он нервно постукивал кулаком по столу, с раздражением вслушиваясь в доносящиеся из трубки короткие гудки. Вот ведь проклятый адвокат, вечно висит на телефоне как баба! Не дозвонишься!

Время шло. Через закрытое окно доносился громкий шум винтов — вертолёт садился прямо на лужайку перед домом.

— Да чтоб тебя! — скрежетал зубами Леон, снова и снова набирая один и тот же номер. — Ну, отвечай же, старый козёл, прошу тебя!

Наконец, его мольбы были услышаны, приятель снял трубку.

— Джеффри! — облегчённо выдохнул Леон. — Чёрт возьми, сколько можно трепаться? Да, я это, я… Погоди, не перебивай, у меня мало времени. Кажется, запахло жареным. Ко мне нагрянули копы!.. Не знаю… Да, хорошо. Понял… Только в твоём присутствии… Да не знаю я, Джефф, кто навёл, понятия не имею!.. Конечно, кое-какие меры принял. Ты уж меня совсем за дурака держишь… Хорошо, хорошо не буду… Всё, времени нет. И запомни, приятель, я надеюсь только на тебя!..

Леон швырнул трубку на стол и с тройным усердием принялся рыться в ящиках стола.

«Спокойно, дружище, только не нервничай, — успокаивал он сам себя. — Глядишь, всё и обойдётся… Но, чёрт возьми, как они узнали? Кто сообщил?!. Только бы ребята успели сделать всё как надо. Господи, пожалуйста, услышь, мои молитвы! Обещаю каждый день ходить в церковь, начну помогать нищим и убогим, стану самым ярым твоим почитателем, только прошу тебя: помоги!.. Ага, а вот и полиция.

Глава 23

Когда в доме началась беготня, Рауль находился в своей комнате. Услышав в небе гул, а также громкие голоса и шум за дверью, он выглянул наружу: в конце коридора и в самом холле возле лестницы суетились охранники. По обрывкам фраз он понял, что на острове с минуты на минуту будет полиция. Сердце от радости чуть не выпрыгнуло из груди. Свершилось! И тут же следом его настигла пугающая мысль: а что будет с новеньким? Ведь они обязательно попытаются от него избавиться. Похищение полицейского и удержание его в заложниках — это слишком серьёзная статья. Если Джейка найдут, то Леону уже не помогут никакие высокие покровители, тут срок набежит немалый. И это ещё без учёта всех остальных его деяний.

Моля бога о том, чтобы они не успели расправиться с пленником, Рауль отодвинул в сторону тумбочку, подцепил ногтями плинтус, и осторожно вытянул из образовавшейся щели связку ключей. Ту самую, которую стащил у Леона.

Теперь самое главное — без проблем добраться до клетки. Он выскользнул из комнаты и, пользуясь всеобщей суматохой, поднялся наверх. В клетке никого кроме Джейка не было. Слава тебе, Господи, успел! Рауль с облегчением вздохнул и, достав из кармана украденные отмычки, быстро закрыл дверь изнутри на ключ. Для верности решил придвинуть к двери старый громоздкий шкаф, стоявший тут же возле стены, и тем самым усложнить бандитам доступ в комнату.

Когда трудоёмкий процесс был завершён, он с удовлетворением оглядел свою работу: дверь крепкая, добротная, сразу её не выбьешь, да и шкаф будет исправно выполнять функцию крепости, что поможет узникам продержаться чуточку подольше.

Он подошёл к кровати, на которой лежал Джейк. Кровь насквозь пропитала усыпанную осколками простыню и теперь мелкими каплям падала на бетонный пол. Рауль со вздохом присел на корточки. Измождённый вид товарища совсем его не радовал. Парень не шевелился. Если ещё несколько часов назад он пусть с тихим, но прерывистым хрипом дышал, то сейчас признаков жизни не наблюдалось. Опасаясь самого худшего, Рауль осторожно приложил к его шее два пальца и ощутил слабые, едва осязаемые толчки.

— Сволочи, — сквозь зубы вырвалось у него. — Что же они с тобой сделали!

В этот самый момент кто-то подёргал за дверную ручку, после чего раздалась отборная брань и сильные удары ногами в дверь:

— Чёртов замок. Эй, кто там внутри?! Открывай!

Рауль мрачно усмехнулся: «Что, не ожидали?»

А по двери глухо молотили с новой силой. Он слышал недовольные голоса Тони и Макса. Кажется, с ними был ещё Гарри. Они ругались, брызгались слюной и обещали порвать шутника в клочья сразу же как только до него доберутся. Потом раздался какой-то скрежет и всё стихло.

— Погоди-ка, дай я! — послышался за дверью голос Гарри.

Повисло секундное затишье, и вдруг тишину комнаты разорвала сухая автоматная очередь: та-та-та-та…

От неожиданности Рауль вздрогнул и инстинктивно пригнулся. Ещё одна автоматная очередь прошила дверь и шкаф насквозь, кромсая податливую древесину на мелкие щепки.

Рауль сжался в комок и замер, словно это могло его спасти… Внезапно под левую лопатку что-то больно ужалило. Он дёрнул плечом и тут же расслабленно обмяк, уронив голову на кровать. Последнее, что он услышал, проваливаясь в пустоту, это громкое: «Полиция! Оружие на пол!», а потом чёрная бездна жадно поглотила его в свои ледяные объятия.

Глава 24

На берегу царило оживление. С прибывшего катера один за другим высаживались полицейские. Весь остров тщательно прочёсывался. Находящихся на его территории людей обыскивали и сгоняли к причалу под пристальным вниманием вооружённых стражей порядка.

Лейтенант Билл Фишер, смуглый черноглазый мулат с густыми ухоженными усами, прибывший сюда на вертолёте одним из первых вместе с Томом, допрашивал сейчас хозяина острова.

— К нам поступила информация, что у вас находится похищенный несколько дней назад офицер полиции Джейк Сандерс. Лучше сознайтесь сами, где он и что с ним?

Фишер сложил руки на груди, ожидая ответа.

— Полицейский? У меня? — Леон Нортон удивлённо округлил глаза. — Помилуйте, с какой стати?

Его жёлтые глазки нахально перебегали с одного полицейского на другого.

— Не советую вам запираться, мистер Нортон, — холодно предупредил Фишер. — Сделаете только хуже для себя.

— Да что вы мне угрожаете?! — возмутился Нортон. — Я знать не знаю вашего офицера. И вообще — это частное владение. Кто разрешил вам вламываться сюда и нарушать покой честного человека? Я буду жаловаться!

Понимая, что на добровольное признание рассчитывать не придётся, Том рванулся вперёд.

— Частное владение, говоришь? — рявкнул он, хватая хозяина за грудки. — И чем же, интересно, здесь занимается честный человек? Вот это мы сейчас и проверим. И моли бога, чтобы с нашим парнем всё было в порядке!

В глазах Нортона промелькнул испуг, но он постарался взять себя в руки и нервно усмехнулся:

— Валяйте, проверяйте сколько хотите!

Том швырнул Нортона обратно в кресло и позвал из коридора троих полицейских, которые принялись тщательно обыскивать помещение, уделяя особое внимание полкам и шкафам.

— Какое вы имеете право рыться в чужих вещах? У вас есть ордер на обыск? — попробовал возмутиться красный, взбешённый от негодования Нортон.

Фишер опёрся обеими руками о крышку стола и, глядя ему прямо в глаза, едва заметно ухмыльнулся:

— А ты как думал!

Он вынул из нагрудного кармана бумажку с печатью и сунул её под нос хозяину.

— Лучше позаботься о своей заднице, приятель, и о том, как будешь выкручиваться.

Пока шёл обыск в кабинете Нортона, Том с группой товарищей отправился исследовать здание. Кто-то позвал его с третьего этажа, и он стремительно помчался по лестнице наверх, где возле изрешечённой пулями двери обнаружил четверых полицейских. Они держали под прицелом странную троицу, которая зачем-то пыталась проникнуть в запертую комнату. Двое из этих молодцов выглядели настоящими бугаями. На полу возле третьего лежал брошенный автомат.

На подмогу к полицейским подоспело ещё несколько человек. Особенно не церемонясь, задержанных поставили лицом к стене, обыскали, а потом, заломив руки за спину, увели вниз во двор.

— Что здесь произошло? — спросил Том, когда процедура была завершена.

— Эти двое, — один из полицейских кивнул в след громилам, — стреляли по двери. Похоже, внутри кто-то есть.

Том осторожно толкнул дверь рукой. Заперто. Тогда он попытался заглянуть в комнату сквозь отверстия, проделанные пулями.

— Чёрт, проход закрыт изнутри… Ну-ка, орлы, давайте все вместе! — скомандовал он.

Полицейские дружно навалились на дверь. Раз, другой, третий. Не выдержав напора сильных мужских тел, она дрогнула и со скрежетом поддалась. Послышался грохот падающего шкафа, а ещё через мгновение дверь вместе с петлями устремилась вслед за ним.

Взломщики настороженно заглядывали в образовавшийся проём. Перепрыгивая через шкаф, Том первым устремился внутрь. Его взгляду предстала невзрачная, похожая на тюремную камеру комната с решёткой на окне. Напротив двери у стены стояла железная кровать. На ней Том заметил двух окровавленных мужчин, один из которых лежал на спине, а второй полусидел на полу, навалившись грудью на другого. Оба не подавали признаков жизни.

Не убирая пистолета, Том медленно приблизился к странной парочке. Одного взгляда на изрешечённую пулями спину верхнего человека было достаточно, чтобы понять, что он мёртв.

Том взял его за плечо и осторожно потянул на себя. Тело безжизненно сползло на пол, открывая изумлённому взору страшную картину: на окровавленной «перине» из битого стекла лежал обнажённый и истекающий кровью Джейк Сандерс — его пропавший напарник и верный друг. Шокированный истерзанным видом товарища, Том остолбенел.

— О, боже! — только и смог вымолвить он, потом быстро припал ухом к его груди. — Непонятно, дышит или нет… Нужно срочно нести его к вертолёту.

Двое полицейских уже расправлялись с наручниками. Освобождённого от оков пленника осторожно уложили на принесённое кем-то одеяло. Кто-то прикрыл его сверху простынёй, и четыре пары сильных мужских рук осторожно понесли свою страшную находку вниз по лестницам на улицу.

Оставив ненадолго раненого товарища, Том вернулся в кабинет Нортона. Обыск был в самом разгаре. Хаос и беспорядок, царящие сейчас в этом помещении, разительно не вязались с прежней обстановкой аккуратного, педантичного хозяина, где для каждой мелочи имелось строго определённое место.

Не обращая внимания на погром, Том решительным шагом направился к сидящему в кресле Нортону.

— Так, значит, ты кругом не виноватый, сукин сын? — зависнув над ним, гневно воскликнул он. — Отвечай немедленно, за что ты его так?!

Нортон сделал удивлённое лицо.

— О чём вы? — жёлтые глазки хозяина острова быстро забегали из стороны в сторону. — Клянусь, я вас не понимаю и…

— Сделай одолжение, заткнись! — грубо оборвал его Том.

Затем, едва сдерживая в себе ярость, так, что заскрипели зубы, он излишне спокойным тоном произнёс:

— Леон Нортон, вы арестованы за убийство. А так же за похищение и незаконное лишение человека свободы с причинением вреда его здоровью. Предупреждаю: вы можете хранить молчание. В противном случае всё, что вы нам скажете, может быть использовано против вас в суде.

— Благодарю, что вы зачитали мне мои права, — усмехнулся Нортон. — Отныне мы будем общаться только через моего адвоката.

Он вытянул вперёд руки. Том защёлкнул наручники на его запястьях и, грубо подталкивая в спину, вывел из дома к остальным задержанным, которых принимал на свой борт второй, только что подошедший к причалу катер береговой охраны.

Часть 2

Глава 1

Как в гигантском калейдоскопе геометрические фигуры медленно перемещались с места на место, словно часовые шестерёнки. Джейк скатывался с одной грани на другую и снова сосредоточенно карабкался наверх, не имея возможности остановить этот однообразный процесс. Где-то за границей его сознания плавали тихие далёкие голоса, даже не голоса — какое-то монотонное гудение.

В нагромождении пирамид и многогранников периодически всплывала яркая белая таблетка. А иногда он замечал как в череде ломаных линий и квадратов появлялся фрагмент, похожий на оконный проём, и вновь растворялся в строго расчерченном лабиринте.

В какой-то момент белая таблетка стала превращаться во что-то очень знакомое, и он вдруг отчётливо увидел, что это обычный плоский светильник на потолке. Сам же потолок был разделён на небольшие пластиковые квадраты, соединенные между собой алюминиевыми полосами. Он вяло усмехнулся: так вот откуда взялись геометрические фигуры!

Не понимая, где он находится, Джейк неторопливо оглядел высокие белые стены, большое светлое окно и остановился взглядом на странном, непонятном аппарате над своей головой, издающим едва слышный вибрирующий звук. От аппарата тянулись многочисленные провода и трубки, некоторые из них крепились к его телу с помощью пластыря.

Сам он лежал на кровати, укрытый до пояса лёгким одеялом, правая рука мирно покоилась в гипсе. Что это — сон или явь?

Джейк скосил глаза влево: рядом с кроватью стоял высокий хромированный столик на колёсиках, накрытый сверху белоснежной салфеткой, под которой угадывались неясные очертания лежащих там предметов.

Где-то в стороне тихо скрипнула и приоткрылась дверь, а затем чьи-то шаги неторопливо приблизились к его постели. Он повернул голову и увидел возле себя мужчину в синей больничной униформе. Незнакомец был не слишком высок, худощав и выглядел лет на сорок пять—пятьдесят, не больше.

Когда мужчина склонился над ним, Джейк хорошо разглядел его лицо: очень приятное, доброе, обрамлённое клиновидной бородкой. У него были короткие тёмные волосы с проседью на висках. Из-под очков в золотистой оправе умные серые глаза глядели озабочено и внимательно.

Почему-то именно эти глаза показались Джейку до странности знакомыми. Он не мог избавиться от непонятного ощущения, что уже где-то видел этого человека.

— Как вы себя чувствуете? — мягко поинтересовался мужчина, не спуская с него пристального взора.

Джейк провёл языком по сухим шершавым губам.

— Где я? — тихо спросил он и не узнал своего собственного голоса.

— Вы в центральном госпитале, молодой человек, — ответил незнакомец. — А я ваш лечащий врач. Меня зовут Мартин Дуглас.

— Так, значит, это не сон. Я всё-таки вырвался оттуда… Но как?

— Вас доставили сюда прямо на вертолёте, переполошив всю округу. Надо заметить, выглядели вы не лучшим образом, и нам пришлось порядком повозиться, чтобы привести вас в божеский вид. Зато теперь я уже не опасаюсь за вашу жизнь.

Джейк хотел спросить у доктора ещё что-то, но внезапно почувствовал сильную усталость, веки закрылись сами собой, и он мгновенно заснул крепким спокойным сном.

Глава 2

Два дня спустя, когда в его состоянии наметилось улучшение, доктор разрешил ненадолго пускать к нему посетителей. Не всех, конечно. Только родственников и тех, кто имел отношение к прокуратуре.

Как обычно, Джейком с самого утра занялись две медсестры. Сначала они осторожно и тщательно обрабатывали ему раны, что само по себе было болезненно и неприятно, потом делали перевязку. В заключении одна из сестёр уверенной рукой вколола ему укол и засыпала в рот целую горсть таблеток. Он стойко выдержал все манипуляции и от души порадовался, когда его вновь заботливо уложили на подушку.

Благодаря специальной кровати, которую доктор Дуглас позаимствовал для него в ожоговом отделении, боль переносилась гораздо легче. Собственно, кровать для того и предназначалась, что облегчать страдания больным с обширными ожогами. Но для его истерзанной спины это была настоящая находка: после тернистого ложа Леона он ощущал себя на ней, словно на пушистом волшебном облаке.

Когда все процедуры были завершены, Джейка накормили из ложки овсяной кашей. Допивая горячий, ароматный кофе, он чувствовал как прибывают силы, и улучшается настроение.

А вскоре к нему в палату наведались двое детективов в штатском. Они были весьма вежливы и корректны, когда расспрашивали о событиях на острове. Их интересовал Леон Нортон, а так же информация о его помощниках и гостях. Джейк без утайки рассказал им всё, что знал. И хотя допрос длился не больше получаса, он всё-таки изрядно его утомил.

Как только полицейские ушли, доктор Дуглас провёл осмотр и недовольно покачал головой:

— До вечера больше никаких посещений.

Джейк скосил на него глаза.

— А разве ко мне ещё кто-то пришёл?

— Кто-то? — воскликнул Дуглас. — Да госпиталь осаждают толпы журналистов! Они всеми правдами и неправдами пытаются прошмыгнуть к вам в палату. Если бы вы только могли встать и посмотреть в окно!

— Чем же их смогла привлечь моя скромная персона? — недоумевал Джейк.

Доктор присел на стоявший поблизости стул.

— Просочилась информация, что в вашем деле замешаны, э-э… — врач смущённо кашлянул и поправил на носу очки, — очень важные люди. Это правда?

— Да, — тихо ответил Джейк. — Правда.

Он смотрел на врача и всё никак не мог припомнить, где же именно видел этого человека: в участке, на улице или на открытии сезонных матчей по бейсболу? А может в общественном транспорте, например, в метро? Однако память не предложила ему в отношении хирурга ничего достойного, и он оставил свои бесполезные усилия…

— Джейк, а ты не боишься, что эти господа пойдут на крайние меры? — вновь полюбопытствовал врач, неожиданно переходя на «ты». — Ведь на карту поставлена их репутация, а это не те люди, которые позволят её подмочить.

Джейк покачал головой.

— Я не знаю имён. Меня им опасаться нечего. А вот Нортон вполне бы мог рассказать о своих клиентах массу интересного. Если бы захотел.

— Журналисты думают совсем иначе, — заметил доктор Дуглас. — Поэтому больница почти неделю находится на осадном положении.

— Неделю? — изумился Джейк. — Разве я пролежал тут неделю?

Хирург утвердительно кивнул головой.

— Сегодня пошли пятые сутки. А ты думал, тебя привезли позавчера?

— Не может быть… Почему я ничего не помню?

— Это нормально. Тебя доставили сюда в очень тяжёлом состоянии, — спокойно пояснил врач. — Всё это время ты находился в реанимации и только два дня назад тебя перевели в палату.

— Со мной что-нибудь серьёзное?

— Как тебе сказать, — уклончиво ответил доктор. — Не насморк, конечно, но… Думаю, справимся.

Джейк устало прикрыл веки и вздохнул:

— Звучит не слишком утешительно.

В палату заглянула дежурная медсестра:

— Доктор Дуглас, в приёмную привезли пострадавшего с проникающим ранением в живот. Срочно требуется ваша помощь.

— Да, Лаура, иду, — врач быстро поднялся ей навстречу, но в дверях обернулся и неожиданно подмигнул. — Выше нос, парень, не грусти. Я же сказал: справимся!

Уже ближе к вечеру Джейк несказанно обрадовался, увидев возле своей постели знакомую фигуру Тома Риза в полицейской форме.

— Привет, старина! — добродушно поздоровался напарник. — Узнал?

— Ещё бы! — Джейк с теплотой смотрел на товарища. — Я думал, что больше никогда не увижу тебя.

Том шутливо погрозил пальцем.

— Ну, это ты зря. От меня просто так не избавишься, — его взгляд стал серьёзным. — Рад тебя видеть, дружище. Как ты?

— Живой как видишь. Хотя и самому не верится.

Том задумчиво покусал губу.

— На твоём месте я бы точно в чудеса поверил, — сказал он. — Подоспей мы на полчаса позже и всё. Ты просто счастливчик, парень!

Джейк на это только вздохнул. Счастливчики в подобные переделки не попадают.

— Кстати, а как тебя угораздило оказаться на острове? — полюбопытствовал Том, пододвигая ближе к кровати стул и усаживаясь на него. — Я, понимаешь ли, битый час как дурак бегал с булочками вокруг диско-бара в поисках тебя, а ты в это время прохлаждался в гольф-клубе.

— Тебя бы на моё место, — слабо отшутился Джейк. — С твоим аппетитом тебе бы там точно понравилось.

— Хорошо кормили?

— Прямо на убой. И всё одними деликатесами.

— То-то я и гляжу: от тебя одни глаза остались, — мрачно заметил Том.

— Ничего, были бы кости, — невесело усмехнулся Джейк. — А вообще, я как самый последний идиот попался на их удочку. До сих пор стыдно.

И он кратко пересказал другу историю своего похищения.

— Да… — задумчиво протянул Том, почёсывая в затылке. — Мне бы и в голову не пришло, что парни из джипа охотятся за тобой.

Джейк несколько долгих секунд задумчиво смотрел в окно на хмурое, затянутое облаками небо, потом тихо спросил:

— Том, ты помнишь ту пострадавшую девушку?

Приятель кивнул.

— А ведь ты оказался прав, — продолжал Джейк. — Никто из нас не застрахован от беды… И не важно, кто ты: мужчина или женщина. Больно одинаково всем.

Том сочувственно покачал головой:

— Я смотрю, тебе здорово досталось, парень.

— Досталось, — согласился Джейк. — Ребята на расправу не скупились. Особая благодарность этой сволочи Нортону. Кстати, где он?

— Не беспокойся, о нём уже позаботились. Он теперь не скоро вернётся в своё гнёздышко на острове… Если вообще вернётся, — поспешил успокоить Том. — Плохо только, что за дело взялись репортёры, а уж если они чего пронюхали…

Он нерешительно вытащил из-за пазухи сложенный вчетверо номер «Нью-Йорк-Таймс».

— Что это? — удивился Джейк.

Том развернул газету и сунул ему под нос.

— Теперь во многих изданиях на первой полосе красуются грязные статейки вроде этой, — хмуро пояснил он.

В глаза Джейку сразу же бросился крупный заголовок через всю страницу: «Полиция Нью-Йорка накрыла элитный притон». Он быстро пробежал глазами статью и брезгливо скривил губы:

— Какая мерзость!

— Согласен, — подхватил приятель. — Кстати, во время облавы на острове нам в руки попались два любопытных типа, которые, как потом выяснилось, являются довольно крупными фигурами в сфере бизнеса. Пока их имена не просочились в прессу. Но, боюсь, это ненадолго. Вот только сдаётся мне, что они не единственные любители игры в гольф с хорошенькими мальчиками.

— Ты прав — не единственные, — глухо подтвердил Джейк. — Люди с толстыми кошельками всегда найдут себе развлечение по душе. Представляешь, что творилось на этом острове при таком скопище денег? И меня угораздило попасть в самый эпицентр этого разврата!

Том не удержался и хохотнул, но тут же резко умолк:

— Прости, я не хотел.

— Ничего, — Джейк опустил взгляд. — Я же прекрасно понимаю всю абсурдность этой ситуации. Такое даже нарочно не приснится.

Он попытался выдавить из себя подобие улыбки, но вместо неё вышла какая-то вымученная гримаса. Он отвернулся к окну, чтобы справиться с нахлынувшими на него эмоциями.

День за окном выдался пасмурным. На улице накрапывал дождик, оставляя на стекле мелкие, похожие на бисер, капли. На проводах за окном с серьёзным видом сидела серая ворона и недовольно поглядывала по сторонам.

Джейк мысленно порадовался перемене погоды. Стоявшая до этого изнурительная жара теперь, похоже, пошла на убыль. Сухому пыльному городу сейчас не помешал бы хороший ливень. Но на небесах, по всей видимости, придерживались иного мнения, посылая на землю жиденькое подобие дождя. Что ж, на всё воля божья…

— Ты ничего не сказал о Рауле, — тихо произнёс Джейк, обращаясь к напарнику. — Что с ним?

Приятель сделал удивлённое лицо.

— С кем?

— Там был парень. Рауль Адамс. Это он звонил в полицейский участок.

Том нахмурился:

— Я понял, о ком ты говоришь. Похоже, этот парень спас тебе жизнь… ценою собственной. Если бы не он, тебя бы тоже, скорее всего, изрешетили. Умышленно или ненароком, но он закрыл тебя своим телом.

В сердце будто кольнули тонкой иглой.

— Господи, нет!.. — вырвалось у Джейка.

Том положил свою ладонь на его неподвижную, замурованную в гипс руку.

— Мне очень жаль, братишка.

Джейк вздохнул. Новость о смерти Рауля сильно расстроила его. Бедняга. Он не дотянул до свободы самую малость. Не увидел свою жену, маленькую дочку. Почему судьба так не справедлива к хорошим людям?!

Он скорбно покачал головой.

— Сволочи… Нужно сообщить его жене. Ведь она до сих пор ничего о нём не знает.

— Не переживай, — поспешил успокоить его Том. — Его личность уже установлена. Супруга в курсе. Но лучше бы ей этого не знать. Проклятые репортёры придали делу публичную огласку, измазав в грязи всех, кто имеет к нему хоть какое-то отношение. Страсти с каждым днём накаляются всё сильнее. Подожди, вот пойдёшь на поправку, они доберутся и до тебя.

Взгляд Джейка упал на газету, лежавшую на коленях Тома. Будь они неладны, эти газетчики! Кружат над головой точно стервятники. Он даже в самых смелых мыслях не мог себе представить, что прославится таким вот постыдным образом. Тут было от чего прийти в уныние.

В приоткрытую дверь заглянула медсестра.

— Вы ещё здесь?! — возмутилась она, строго глядя на Тома. — Вас ведь предупреждали: недолго. Больному нельзя переутомляться. Покиньте немедленно палату!

Том покладисто поднялся со стула.

— Да, конечно, я уже ухожу. — Он посмотрел на часы и с сожалением развёл руками. — Извини, брат, засиделся. Мне и правда пора на дежурство. Ребята из отдела наркотиков решили сегодня напрячь нашу смену. Наклёвывается одно дельце. Хозяин известного тебе притона дважды попадался за героин. Если ничего не помешает, мы возьмём его с поличным. Он или лишится лицензии на своё заведение, или угодит за решётку… Да, ребята наши передавали тебе привет, сказали, что на днях зайдут. Кстати, шеф тоже изъявил желание тебя проведать. Так что скоро жди гостей.

Том шагнул было к выходу, но вдруг спохватился и хлопнул себя по лбу.

— Вот чёрт, чуть не забыл, — он вытащил из принесённого пакета небольшой свёрток и положил его на край тумбочки. — Это твои любимые пирожки с мясом. Сегодня утром Сара постаралась. И ещё она велела тебе быстрее поправляться… Ну ладно, старик, не грусти, завтра я снова сюда прискачу. Увидимся!

Он весело подмигнул Джейку и, махнув на прощание рукой, шустро исчез за дверью.

Глава 3

Том не обманул. На следующий день после обеда в палату к Джейку наведались его коллеги по работе. Четверо приятелей полицейских наполнили небольшую комнату весёлым шумом и смехом, отвлекая её постояльца от тоскливых мыслей. Одни рассказывали анекдоты и смешные случаи из своей полицейской практики, другие делились пикантными историями о любовных похождениях. Все они беззлобно подшучивали друг над другом, но ни один из них даже намёком не обмолвился о том, как и по какой причине их сослуживец оказался на больничной койке, за что Джейк был им бесконечно благодарен.

В самый разгар веселья дверь в палату приоткрылась и на пороге возникла… Энни. Джейк не поверил своим глазам. Но это действительно была она. Эффектная, красивая, в модном белом пиджачке поверх лёгкого розового платья, изящно облегающего её стройную фигурку. Длинные, белокурые волосы рассыпались по плечам в каком-то правильном беспорядке, наверняка созданным руками дорогого и опытного стилиста.

Полицейские умолкли, находясь под впечатлением от её внезапного появления. Кто-то из них тихонечко присвистнул.

Привычная к вниманию со стороны мужчин, она вместо приветствия прохладно кивнула головой и лёгким движением руки поправила на плече сумочку. Её безупречные ножки в белых остроносых туфлях уверенно процокали к кровати Джейка.

Притихшие друзья хитро заулыбались и расступились, подталкивая друг друга локтями в бок.

— Ладно, Джейк, — неожиданно спохватился один из них. — Нам пора. А ты давай, долго здесь не разлёживайся. Быстренько на поправку и в строй. Преступность не дремлет.

С восхищением оглядываясь на девушку, они тактично удалились из палаты.

Наверное, появись здесь сам Леон Нортон со своей свитой, но и он не вызвал бы того удивления, которое Джейк испытал при виде стоящей перед ним блондинки.

— Энни… — ему, наконец, удалось овладеть собой. — Что ты здесь делаешь?

Девушка улыбнулась:

— Привет, красавчик, — откликнулась она приятным грудным голосом. — Ты озадачен?

Джейк не ответил, продолжая разглядывать чудесное голубоглазое создание. Немыслимо. Она пришла, она тут! Всё такая же, как и прежде: игривая, стройная, с округлыми бёдрами и очаровательной улыбкой. Ему показалось, что за время разлуки она чуточку поправилась, но право слово, это делало её только ещё женственнее и привлекательнее.

— Ты выглядишь просто потрясающе, — не удержался он от справедливого комплимента.

— А ты всё такой же дамский угодник, — смеясь, погрозила ему пальчиком Энни. — Как всегда вежлив и учтив.

Джейк пропустил её реплику мимо ушей.

— Честно говоря, не ожидал тебя здесь увидеть, — проговорил он. — После того как ты…

Энни не дала ему договорить — она кинула на дверь быстрый взгляд и вдруг, низко склонившись над ним, завладела его губами. В этом была вся Энни: страстная, непредсказуемая, горячая как вулкан.

Вопреки ожиданиям, её поцелуй не вызвал в нём должного отклика. На губах остался только влажный след да слабый мятный вкус от её помады. Он поразился своему хладнокровию: неужели обида на девушку затмила все остальные чувства? Но тут же отогнал от себя эти мысли. Просто он слишком истощён морально и физически, чтобы почувствовать ещё что-то кроме пустоты и усталости. Слишком много всего произошло за то время, пока они не виделись.

Гостья выпрямилась, откинула назад длинные волосы и слегка поджала губки, распределяя по ним остатки розовой помады.

— Бедняжка, ты совсем разучился целоваться, — сказала она. — Что же они с тобой такое сделали?

— Кто?

— Эти люди из публичного дома.

Джейк нахмурился:

— Ты уже в курсе?

— Конечно. Читала в газетах, — Энни с показным ужасом прижала ладони к своим щекам. — Там такое пишут! Я ведь даже сначала не поверила, что похищенный полицейский — это ты!

Теперь понятно, почему девушка оказалась в больнице. Ею двигало самое обычное женское любопытство.

— Именно поэтому ты пришла? — холодно вырвалось у Джейка. — Хотела убедиться собственными глазами?

— А почему бы и нет? Заодно и больного проведала, — с вызовом ответила красавица.

— Мне всегда нравилась твоя прямота, Энни. Надеюсь, ты не разочарована: газетные слухи подтвердились?

Девушка сложила на груди руки и вздохнула:

— К сожалению, подтвердились. Мне очень жаль, Джейк. Правда, жаль… Однако мой отец склонен думать, что ты сам спровоцировал похитителей.

Его брови мгновенно взлетели вверх.

— Вот как! — воскликнул он. — Интересно, каким образом: может, я отправлял им своё портфолио или участвовал в кастинге? Что за бред, Энни? Твой отец сошёл с ума, если допускает такие вещи.

Девушка присела на краешек стула и закинула ногу на ногу, невозмутимо разглядывая узкий носок туфли.

— Мой отец не сошёл с ума, — чуть ли не по слогам произнесла она. — Просто он очень мудрый человек и знает, что говорит.

Джейк внимательно посмотрел на неё.

— Знает, что говорит… — повторил он, и его глаза недобро сузились. — А скажи, Энни, случайно, не этот мудрый человек посоветовал тебе избавиться от ребёнка, а заодно и от меня?

Энни вскинула голову:

— А что плохого в том, если отец пытается оградить родное дитя от ошибок? Я и сама знаю, что он прав. Пойми, Джейк, мы с тобой слишком разные.

Он лишь криво усмехнулся:

— Я понял это ещё тогда, когда ты демонстрировала меня своим подругам и ловила их завистливые взгляды. Ещё бы, такое приключение! Девушка из богатой семьи и коп, пусть и простой, но красивый как бог и преданный как собака — так ты им говорила? Ты просто развлекалась со мной, Энни, не правда ли? Но всему есть предел, и он настал… Но и я тоже хорош, — Джейк сокрушённо покачал головой. — Наивный глупец! Мне следовало знать своё место. И ты мне его указала, написав прощальное письмо. Ты сделала свой выбор, Энни. Так тому и быть.

Энни выслушала его и недоверчиво хмыкнула:

— Браво, ты хороший артист, — она открыла сумочку, достала помаду и зеркальце и заново подвела себе губы. — Ещё немного и я бы поверила, какая я бездушная и жестокая дрянь.

Джейк взглянул на неё с удивлением.

Энни громко хлопнула крышкой зеркальца и убрала его обратно в сумочку.

— Но я не поверила. Поэтому не старайся больше изображать из себя бедного и несчастного мученика, — невозмутимо продолжила она. — Всё ведь обстоит гораздо проще, и ты это знаешь.

— О чём ты?

Энни смерила его долгим снисходительным взглядом и пожала плечами так, словно ответ был очевиден и лежал на поверхности:

— Я о том, что на свете слишком много охотников за приданым…

Джейк на мгновение опешил, растерянно хлопая ресницами:

— С чего ты взяла, что…

— С того, — не дала ему договорить Энни. — Насколько я помню, ты — приютский. Без роду, без племени. Образования и того нет. Да, я знаю, что ты учишься. Но пока ты чего-то добьёшься в жизни, пройдёт немало времени. Да и добьёшься ли? А тут дочка богатеньких родителей. Чем не шанс поправить своё положение? Ты даже сделал мне ребёнка, чтобы привязать к себе. Думал, что забеременев, я уже от тебя никуда не денусь, и прямая дорога к райской жизни обеспечена? Но ты просчитался. Мой отец сразу раскусил тебя и вовремя раскрыл мне глаза на твою истинную сущность. Хороша бы я была, выйдя замуж за проходимца и ловеласа.

Джейк не ответил. Да и что можно было возразить против тщательно воздвигнутых железобетонных убеждений, сдобренных хорошей порцией лжи и домыслов?

— Что же ты молчишь? — донёсся до него словно издалека голос Энни. — Тебе нечего сказать?

Её категоричный вопрос как приставленная к груди шпага требовал: защищайся!

Он с сожалением покачал головой:

— Всё правильно, Энни. Люди твоего круга не должны доверять безродным проходимцам вроде меня. На свете, действительно, слишком много охотников за приданым. Но я не могу понять одного: почему тебя это так беспокоит? Ведь ты же просто проводила со мной время.

— Не исключено, — Энни тряхнула головой, откидывая за спину волосы. — А вот ты наверняка рассчитывал на большее.

— Если речь идёт о серьёзных отношениях, то да. Впрочем, ты всё равно мне не поверишь. Ты убеждена, что я преследую корыстные цели. Но прошу тебя, Энни, не нужно унижать меня недоверием только потому, что так считает твой отец. Я не заслужил этого. Конечно, я не безгрешен. У меня куча пороков и недостатков. Я вполне чётко представляю, чего хочу от жизни, а мои честолюбивые замыслы порой пугают даже меня самого. Но в одном ты глубоко заблуждаешься: ни за что на свете я не сделал бы тебе больно.

Энни склонила голову на бок.

— Серьёзные отношения? — переспросила она, и на её красивое задумчивое лицо набежала лёгкая тень. — А если бы я предложила тебе забыть старые обиды и начать всё сначала, что бы ты ответил?

— Тебе нравится издеваться? Или это твой очередной каприз?

— И всё-таки?

Глядя на роскошные, рассыпанные по плечам золотистые пряди, он подумал, что, возможно, ещё месяц назад её провокационный вопрос застал бы его врасплох, поселил в душе смятение и хаос, а может быть даже окрылил на новые любовные подвиги. Но сейчас…

— Знаешь, Энни, может я и обычный человек, без роду, без племени, как ты говоришь, но всё же не бродячий пёс, которого за ненадобностью можно выгнать со двора, а при желании позвать обратно. Даже у бездомной собаки есть чувство собственного достоинства, — он пристально посмотрел на девушку. — Зачем ты пришла, Энни?

Она в нерешительности отвела глаза, словно раздумывала, стоит ли с ним откровенничать.

— Я хотела кое-что тебе рассказать, — серьёзно заявила девушка. — Но только в том случае, если ты честно ответишь на вопрос: нужна я тебе или нет? Без папы, без моего приданого, без роскошного дома с бассейнами и машинами, без счёта в банке. Практически нищая.

Она не сводила с него пристального пытливого взора.

Джейк смотрел на неё снизу вверх — такую изысканную, красивую, манящую. Смотрел в её томные, голубые, до боли знакомые глаза. Не сводил взгляда с её чувственных чуть приоткрытых губ, вдыхал пьянящий аромат дорогих духов, и… в то же время понимал: что бы она ему ни говорила, между ними всё кончено, возврата к прошлому нет. Он вдруг поймал себя на том, что кроме пустоты ничего рядом с ней больше не чувствует, словно где-то глубоко внутри него лопнула, оборвалась какая-то очень важная струна.

Не отводя взгляда, он тихо, но твёрдо произнёс:

— Всё кончено, Энни.

Девушка резко выпрямилась. Её сузившиеся зрачки словно два тяжёлых копья пригвоздили его к подушке.

— Так я и думала! Ты всё испортил, Джейк Сандерс, и когда-нибудь здорово пожалеешь об этом. Крепко запомни мои слова!

Джейк непримиримо покачал головой.

— Всё испортил не я, а твой папочка, желая оградить тебя от проходимца. Но в чём-то я могу его понять: наверное, на месте твоего отца я поступил бы так же. С одной лишь разницей, — в голосе Джейка сквозила неприкрытая горечь. — Прежде, чем клеймить человека, я бы сначала получше узнал его. А ведь мы с ним даже незнакомы.

— Скоро у тебя появится такая возможность, — многообещающе заявила Энни.

Должно быть, вид у него был слишком заинтригованный, потому что девушка коротко хмыкнула и благосклонно взмахнула ресницами.

— Мой отец — адвокат, — просто пояснила она. — Именно он будет представлять интересы Нортона в суде.

— Что? — Джейк в изумлении оторвал голову от подушки. — Твой отец будет защищать это… эту… этого негодяя?!?

Энни невозмутимо пожала плечами.

— А что здесь такого? Это его работа. Для моего отца Нортон прежде всего клиент. И потом, если не он, то кто-нибудь другой возьмётся за это дело.

Джейк в задумчивости прикусил губу. Теперь понятно, почему отец Энни считает его похищение спровоцированным.

— Похоже, твой папочка заранее начал выстраивать линию защиты? — хмуро сказал он.

— Понятия не имею, что он там начал. Но точно знаю: его мнение сильно расходится с мнением полиции. А ещё он мне сказал, что очень скоро многие люди разочаруются в тебе. В том числе и я.

Джейк ничего не ответил. В мыслях он был уже далеко. Там, на острове, в окружении глумящихся над ним подонков. Сцены насилия настолько ярко и остро предстали сейчас в его голове, что он крепко зажмурился и не смог сдержать стона. Горечь стыда обжигала изнутри будто кипятком. Невыносимо и безжалостно. Теперь эта проклятая троица до конца жизни будет являться ему как самое страшное видение из прошлого.

— Джейк, — донёсся до него голос Энни.

Он поднял веки. Девушка испуганно заглядывала ему в лицо:

— Джейк, что с тобой, тебе плохо? Ты так побледнел, может, врача позвать?

Видеть и слышать её сейчас было выше его сил.

— Да, пожалуй, — слабо кивнул он и снова закрыл глаза, слушая как быстро стучат, удаляясь, по кафелю её каблучки…

Глава 4

Сегодня он первую ночь спал на обычной больничной койке (спустя две с половиной недели надобность в специальной кровати отпала и её вернули в ожоговое отделение). Конечно, после уютной колыбели лежать на простом, хотя и мягком матрасе было дискомфортно, но по крайней мере на этой койке он мог спокойно поворачиваться и даже принимать вертикальное положение. А утром на обходе доктор Дуглас разрешил ему ненадолго вставать и ходить по палате.

После завтрака, кряхтя и держась левой рукой за поручень, он неуклюже повернулся на бок и уселся на кровати, опустив босые ноги на пол. Первые шаги до окна вызвали у него лёгкое головокружение. Он немного постоял, отдохнул, глядя как на улице торопливо снуют пешеходы, после чего потихоньку побрёл назад. Именно за этим занятием и застал его Том Риз.

— Вот это номер! — воскликнул он с порога. — Ты уже ходишь!

Джейк в ответ улыбнулся:

— Как годовалый ребёнок — того гляди навернусь.

Он добрёл до кровати и сел, одёрнув на коленях просторную больничную рубаху на смешных завязках с боков и на плечах.

— Ничего, ещё немного и ты будешь скакать как молодая антилопа, — сказал Том и принялся выгружать содержимое своей спортивной сумки.

На тумбочке постепенно росла гора гостинцев: фрукты, сок, пара слегка промасленных свёртков, распространяющих вокруг дразнящий запах домашней стряпни.

— Это всё Сара постаралась. Смотри как о тебе заботится, — прокомментировал приятель и уселся на стул. — Так что жуй давай и поправляйся. Жаль, она сама не смогла прийти: что-то Бобби с утра разболелся.

Том закрыл пустую сумку и бросил её на пол к своим ногам. В его руках остался белый плюшевый заяц. Он усадил игрушку на постель:

— А это тебе от Бобби.

— Спасибо, Том, я тронут, — сказал Джейк, поглаживая мягкие уши зайца. — Надеюсь, с Бобби ничего серьёзного?

Том махнул рукой:

— Небольшая простуда. Но Сара быстро поставит его на ноги. Так что повторюсь: скоро вы будете носиться с ним наперегонки как два ошпаренных сайгака.

Джейк улыбнулся:

— У тебя очаровательный сынишка и замечательная жена.

Полицейский удовлетворённо хмыкнул.

— Да, согласен. Сын отличный. А жена… вторую такую не сыскать на всём белом свете: умница, красавица, превосходная хозяйка, замечательная мать. Чем больше я её узнаю, тем больше люблю и восхищаюсь ею, — он на мгновение умолк и тряхнул головой. — Да что я тут распинаюсь, ты и сам всё прекрасно знаешь. Лучше расскажи, что говорит твой доктор?

Джейк слабо отмахнулся:

— Говорит, что всё идёт как надо. Правда, собирается провести ещё какое-то обследование. Но это потом, когда уже совсем поправлюсь.

— Хорошо, — как-то отстранённо отозвался приятель, пряча глаза.

Его задумчивый вид насторожил Джейка.

— Том, что-то случилось?

Напарник выпрямился на стуле, и его лицо стало мрачно-серьёзным. Набравшись решимости, он взглянул Джейку в глаза.

— Вообще-то, напарник, у меня есть для тебя две новости. Одна плохая, другая ещё хуже, — он вопросительно склонил голову на бок. — С какой лучше начать?

Джейк внутренне напрягся:

— Давай по порядку.

— Хорошо, — согласился Том, свесив между коленей сцепленные в замок пальцы рук. — Первая новость такая. Нашего с тобой общего знакомого Нортона будет защищать на суде его личный адвокат, который, оказывается, уже не раз отмазывал задницу своего подопечного от крупных неприятностей с законом. Но хочу обратить внимание: защитник Нортона — довольно скользкий тип. В своё время хитростью и обманом, а больше, наверное, благодаря наглости и везению, ему удалось выиграть несколько бесперспективных процессов, что принесло ему известность в определённых кругах и поставило в один ряд с лучшими юристами города. Он, безусловно, порядочный прохиндей и проныра, но дело своё знает хорошо и пойдёт на всё, чтобы вызволить Нортона из-за решётки. Зовут этого шустрого парня Джеффри Коллинз.

— Как?! — воскликнул Джейк, услышав до боли знакомое имя. — Как ты сказал: Джеффри Коллинз?

Том кивнул:

— Ты его знаешь?

Джейк растерянно пожал плечами. Коллинз… Коллинз. Но ведь Энни говорила, что Леона будет защищать её отец. Получается, он передумал? Либо… Джейк на секунду задержал дыхание… либо её папаша и тот Джеффри с острова — одно и то же лицо.

До него только сейчас дошло, что Энни тоже носит фамилию Коллинз (и почему он раньше не придавал этому значения?). Он вспомнил как однажды в разговоре с ним она вскользь упомянула о своём отце, который был юристом и занимал какой-то важный пост, правда, не уточнила какой. А он и не спрашивал. Не до того было: любовь, гормоны и прочая сентиментальная ересь.

Джейк сконфуженно поджал губы: хорош полицейский, ничего не скажешь! Другой на его месте давно бы уже связал воедино все концы и сделал выводы, а он…

— Скажи, Том, а этот Джеффри с самого начала взялся вести дело Нортона? Никаких перестановок не было? Ну… может кто-то другой собирался его защищать? — на всякий случай поинтересовался он.

— Насколько я знаю, нет.

— А ты можешь мне его описать?

— Да, конечно, — с готовностью отозвался приятель. — Ему около пятидесяти, импозантный такой, редкие с проседью волосы, симпатичная бородка…

Он вытащил из кармана сложенную газету, развернул её и положил Джейку на колени:

— А впрочем, гляди сам…

Во всю газетную полосу шёл длинный, набранный жирным шрифтом заголовок: «А было ли похищение?». Сразу же под ним начиналась статья в несколько колонок.

Джейк почему-то почувствовал себя затравленным.

— Что это, — пробормотал он, — снова обо мне?

Том нехотя кивнул:

— Ты вот сюда смотри.

Его палец уткнулся в небольшой снимок под статьей, на котором дотошный папарацци запечатлел несколько фигур в тёмных деловых костюмах. Джейк внимательно пригляделся ко второму мужчине слева и сразу узнал его:

— Никаких сомнений — это он!

Напарник молча ждал объяснений.

— Видишь ли, Том, — медленно начал Джейк. — Господин, о котором мы с тобой говорим, является не только личным адвокатом Нортона, но и постоянным клиентом известного тебе гольф-клуба. Это он меня заказал.

Приятель резко отшатнулся так, что заскрипела спинка стула.

— Ты уверен? Может, просто спутал?

Джейк покачал головой.

— Ты забываешь, Том, у меня профессиональная память на лица. Я бы узнал этого мерзавца из тысячи. В том, что со мной произошло, только его заслуга. Именно он заказал и оплатил Нортону моё похищение. И ты думаешь, что после всего этого я могу его с кем-то спутать?! — он немного помолчал и кивнул на газетный снимок. — Скажу больше — я на девяносто девять процентов уверен, что это отец Энни.

Том сидел молча, слегка приоткрыв рот. По выражению его лица было видно, что он сильно озадачен и удивлён.

— Теперь я понимаю, почему мистер Коллинз так настойчиво настраивал свою дочь против меня, — продолжал докапываться до сути Джейк. — Ты слышишь, Том? Вероятно, он где-то видел нас вместе. А так как сам был большим охотником до мужского пола, то попросту решил прибрать ухажёра дочери к своим рукам.

Приятель, до которого только сейчас начал доходить смысл сказанного, возмущённо поёрзал на месте:

— Вот ведь урод! — не сдержался он. — Не зря мне его рожа сразу не понравилась!

Напарник сердито хлопнул свёрнутой в трубочку газетой по своей раскрытой ладони.

— А ведь эта сволочь времени даром не теряла и кое в чём сильно преуспела, — мрачно сообщил он. — Собственно, это и есть вторая малоприятная для тебя новость. Ты лучше приляг, дружище, так будет лучше. После того, что ты сейчас о себе узнаешь, тебе мало не покажется.

Джейк настороженно на него покосился. Придерживая на повязке согнутую в локте правую загипсованную руку, он последовал совету друга и послушно, хотя и с трудом, снова улёгся в койку. Немного поёрзал, ища для своей спины более комфортное положение, и приготовился слушать.

Том подождал, когда он устроится поудобнее, и придвинулся вместе со стулом вплотную к кровати.

— Так вот, Джейк, слушай дальше. Этот Коллинз, этот чёртов сукин сын, публично заявил, что полицейского по имени Джейк Сандерс, найденного полумёртвым в доме Нортона, никто и никогда не собирался похищать. Просто так вышло, что он оказался жертвой своих же собственных пристрастий. Другими словами: являлся самым настоящим геем и к тому же с мазохистским уклоном, — Том замолчал и осторожно взглянул на Джейка. — Как тебе это нравится, дружище? А теперь самое интересное. Его подзащитный Леон Нортон отзывается о тебе как о своеобразном молодом человеке со специфическими желаниями и фантазиями. Он не отказывается от факта содержания в своём доме притона, однако подчёркивает: всё, что там происходило, было сугубо добровольно. Никто никого насильно не принуждал. А про тебя, Джейк, он сказал, что ты в течение долгого времени являешься одним из постоянных его клиентов.

Естественно, посещение элитного заведения — удовольствие довольно дорогое и не по карману простому полицейскому. Но для тебя нашли элементарный выход из положения. Так как ты малый внешностью не обиженный, то многие из клиентов Леона хотели бы видеть тебя в своей постели, за что, разумеется, платили. Тебе же в обмен за подобные услуги позволялось выбирать в доме Нортона любого гей-мальчика и забавляться с ним по своему усмотрению. Ты был одним из тех немногих, для кого удовольствие и боль — удивительные сочетания. На этот случай в притоне существует правило: желание клиента — всегда закон. И чем старательнее гуляла по твоему телу плётка, тем глубже и ярче были твои сексуальные ощущения с небезызвестным тебе Раулем Адамсом, которого ты облюбовал для взаимных садо-мазохистских утех.

Впрочем, чувства Адамса к тебе были всем давно известны. Да и кто бы смог устоять против такого обаятельного красавчика как ты? Ради тебя Рауль даже бросил свою семью и окончательно перебрался жить к Нортону.

К несчастью, именно в тот злополучный день между вами вспыхнула крупная ссора с жуткими сценами ревности. А причиной её послужило то, что ты, Джейк, захотел сменить своего постоянного партнёра, кем являлся Рауль Адамс, на другого более симпатичного парнишку. И тогда уязвлённый и оскорблённый до глубины души любовник решился жестоко отомстить подлому предателю, истязая тебя так, что ты сам, мазохист до мозга и костей, не выдержал зверских пыток и принялся звать на помощь.

Понимая, что ему не дадут как следует проучить тебя, Рауль заперся изнутри на ключ и для надёжности придвинул к массивной дубовой двери тяжёлый шкаф. Нортон и его люди, опасаясь непоправимых последствий, пытались вмешаться в конфликт. Однако ни настойчивые уговоры, ни угрозы не возымели должного эффекта, зато твои дикие вопли и мольбы о пощаде переполошили весь дом. Не желая больше мириться с творящимся за дверью беспределом, один из парней Нортона решился на отчаянный шаг и вызвал полицию. Двое других постарались разрешить проблему по-своему: высадить замок двери автоматной очередью, а заодно и припугнуть буяна. В результате этой спасательной миссии злобный, взбесившийся маньяк получил случайную пулю и скончался на месте…

Том умолк и набрал в лёгкие воздух:

— Что, Джейк, хороша история? И всё это на страницах газет.

Он закончил говорить. В маленьком помещении сразу стало тихо, и только из-за закрытой двери приглушённо доносились чьи-то крикливые голоса.

Джейк тоже молчал, не в силах произнести ни слова. Новость потрясла его, он находился сейчас на грани бешенства и недоумения. В голове крутился только один-единственный вопрос: какое безумство способно порождать в людях столь извращённую и дикую фантазию?!

Том с ожесточением смял газету и зашвырнул ненужный бумажный ком в дальний угол комнаты.

Звук сминаемой бумаги подействовал как спусковой механизм: Джейк вдруг довольно отчётливо представил себе Леона с кассовым аппаратом в руках и себя в роли опытного гея-мазохиста, к которому выстроилась очередь из ненасытных клиентов, и не удержался от громкого хохота. В глазах щипало, по щекам катились слёзы, а он, крепко сомкнув веки, всё смеялся, смеялся и никак не мог унять свой безудержный хохот.

— Джейк, — осторожно позвал его приятель. — Ты меня слышишь? Что с тобой, дружище?

Приступ смеха смолк так же внезапно, как и начался, превратившись в глухой протяжный стон.

— Боже мой… Том, — в отчаянии вырвалось у Джейка. — Неужели этот кошмар никогда не закончится?

Он закрыл лицо рукой. Пальцы приятеля крепко сжали ему левую руку пониже локтя.

— Держись, напарник! Я обещаю тебе, что сделаю всё возможное, чтобы вытащить тебя из этого дерьма.

Джейк убрал от лица руку. Внешне он был вполне спокоен, и только учащённое дыхание да влажные ресницы напоминали о его недавнем срыве.

— Ты думаешь, кто-то поверит в эту чушь? — дрогнувшим голосом спросил он. — Ведь это же… абсурд.

Том поджал губы и вздохнул:

— Поверят, Джейк, поверят. И даже больше, чем ты можешь себе представить, — с сожалением в голосе сказал он. — Следствие, конечно, будет разбираться, что к чему. Тебя попытаются обвинить в клевете на Нортона, хотя его вина всем очевидна. Ведь дом свиданий принадлежит ему, к тому же там произошло убийство твоего знакомого. Но вот от факта похищения людей он отбрыкивается в самой категоричной форме. И если мы сумеем доказать обратное, то истинная причина смерти Рауля Адамса не будет нуждаться в пояснении. Только, боюсь, нам придётся столкнуться с большими трудностями, напарник. Сам видишь, Нортон с Коллинзом ведут свою игру. И у них есть солидные покровители, которые в открытую действовать не станут, так как это может навести на них подозрение. Но вот палки в колёса правосудию они вставлять будут.

Том немного помолчал и с мрачным видом взъерошил на голове волосы:

— Это ещё не всё, Джейк. Коллинз добился решения судьи показать главного свидетеля, то есть тебя, психиатру. Он уверен, что хороший специалист в два счёта выведет тебя на чистую воду. Так что готовься. Очень скоро тебя будут пытать всевозможными тестами и каверзными вопросами по выяснению твоей настоящей ориентации и бог весть знает чего ещё.

Джейк стиснул зубы. Это было уже слишком! Мало того, что эти подонки насильно лишили его свободы, избивали, издевались над ним как хотели и в итоге обвинили в клевете на хозяина клуба, так теперь ещё пытаются выставить законченным психом нетрадиционной ориентации. Как же всё это мерзко, подло, цинично.

Неужели проклятый адвокат сумеет убедить судью и присяжных в том, что все его лживые хитросплетения — это и есть единственные и неоспоримые факты? А как же тогда Рауль, который ценой собственной жизни положил конец деяниям Нортона? Его душа, там, наверху, взывает к отмщению. Нельзя допустить, чтобы шайка извращенцев замарала грязью его имя. Иначе напрасно была пролита кровь.

Из раздумий его вывело чьё-то слабое покашливание. Джейк поднял глаза и увидел прямо перед собой довольно плотного мужчину лет пятидесяти. Он был среднего роста, его тёмные курчавые волосы напоминали скорее каракулевую шапку, надетую на розовое и по-детски нежное лицо. Над капризно выпяченной верхней губой красовалась тонкая ниточка усов. На незнакомце был просторный серый костюм из тонкой шерсти.

— Сэм Гордон, окружной прокурор, — вежливо представился мужчина.

Джейк в ответ кивнул головой.

— Мистер Сандерс, — продолжал мужчина, слегка прищуривая глаза. — Мне необходимо поговорить с вами, задать несколько вопросов. Вы в состоянии отвечать?

— Да, конечно, — снова кивнул Джейк. — Спрашивайте.

Том поспешно вскочил, уступая новому посетителю своё место.

Сэм Гордон расстегнул пиджак и грузно опустился на предложенный ему стул, который жалобно заскрипел под плотностью его массы.

— Благодарю вас, — прокурор кашлянул и многозначительно посмотрел на Тома.

Сообразив, что он здесь явно лишний, приятель направился к выходу.

— Я подожду в коридоре, — скорее понял по губам, чем расслышал его тихий шёпот Джейк.

Окружной прокурор глубоко вздохнул и прочистил горло.

— Как вы уже догадались, я представляю на суде сторону обвинения, — негромко заговорил он. — Вы, мистер Сандерс, проходите у нас по делу как главный свидетель. Да, я знаю, вас уже допрашивали, и, тем не менее, я должен задать вам несколько вопросов. К сожалению, эти вездесущие газетчики так раздули происшествие на острове, что нам поневоле пришлось взять дело под особый контроль.

Сэм Гордон замолчал и неторопливо извлёк из внутреннего кармана пиджака блокнот и ручку.

— Вы, мистер Сандерс, наверное, знаете, что Леону Нортону уже предъявлено обвинение за похищение человека, содержание сомнительного заведения и за произошедшее в его стенах убийство?

— Да, — коротко отозвался Джейк.

Гордон щёлкнул авторучкой.

— Так вот хочу заметить, что от факта похищения людей, их насильственного лишения свободы, а также зверского обращения с ними, а в частности и с вами, Нортон категорически отказывается, заявляя, что дело обстояло совершенно иным образом. Кстати, мистер Сандерс, он подал на вас встречный иск — за клевету. Но как бы там ни было, всё осложняется тем, что выбранное для притона место достаточно хорошо изолировано и тщательно охранялось от любопытных глаз, никто из очевидцев, соседей и просто оказавшихся неподалёку людей не видел и не слышал ничего подозрительного. Что касается задержанных на острове людей, то все они опрошены, но мало чем помогли ходу расследования, сообщая лишь давно известные детали. Охрана острова и обслуживающий персонал вообще молчат, придерживаясь одной только линии поведения: ничего не видели, ничего не слышали, ничего не знаем. Похоже, все они до смерти запуганы либо им пообещали хорошую плату за молчание. Ваши коллеги сейчас дотошно пытаются выяснить степень вины каждого из сообщников Нортона.

Сэм Гордон достал носовой платок и, промокнув им лоб под своей курчавой шевелюрой, вопросительно взглянул на Джейка.

— Что же на самом деле происходило на острове? Моя задача — разобраться во всём этом. Мистер Сандерс, мне бы хотелось выслушать вашу версию случившегося.

Джейк сдержанно вздохнул и в который раз принялся излагать всё, что только знал, попутно отвечая на задаваемые вопросы. Но лишь об одном он умолчал, понимая, что рассказывать сейчас правду о Джеффри Коллинзе пока ещё не место и не время.

Прокурор слушал его очень внимательно, при этом поглаживая кончиком авторучки свои тонкие чёрные усики, которые казались совсем не к месту на его пухлом одутловатом лице. Изредка он что-то чиркал в своём блокноте. Наконец, захлопнув записную книжку, он убрал её в карман пиджака.

— Что ж, пожалуй, на сегодня хватит, — с извиняющейся улыбкой произнёс он. — Похоже, я вас здорово утомил. Возможно, нам придётся встретиться ещё не раз, а пока выздоравливайте, набирайтесь сил. Они вам скоро ой как понадобятся.

Он распрощался и ушёл. Вот только отдохнуть и побыть в одиночестве Джейку не пришлось: в палату тотчас проскользнул Том Риз.

— Я уже думал, он никогда отсюда не уйдёт, — проворчал приятель, занимая свой пост на стуле и озабочено покачивая головой. — Да-а, если сам прокурор взялся за это, значит дело действительно серьёзное. Ты всё ему рассказал?

— Почти.

— Что значит почти?

— Я умолчал о Джеффри Коллинзе.

— Почему?

— Хочу сделать ему неожиданный сюрприз. Прямо в зале суда.

— Но Джейк! Этот человек хорошо подготовится к защите! Уж не думаешь ли ты застать его таким образом врасплох?

— Почему бы и нет? — усмехнулся Джейк. — Джеффри спокоен и знает, что я ничего не смогу доказать, поэтому и помалкиваю, чтобы не выглядеть ещё большим идиотом, чем он меня выставляет, — он серьёзно посмотрел на приятеля. — Если эта информация впервые прозвучит в зале суда, она произведёт эффект разорвавшейся гранаты. Правда, я не уверен, поможет ли мне это. Но защита нападением и внезапность — моё единственное оружие.

Том задумчиво поскрёб подбородок.

— Надеюсь, ты окажешься прав. Даже если твой трюк и не сработает, он, по крайней мере, посеет в людях сомнение. Но мне хочется верить, что правосудие всё-таки восторжествует и накажет этих сволочей. Они сейчас как ужи на сковородке — будут искать любую лазейку, чтобы спасти свои жареные задницы… Кстати, Гордон — отличный юрист. Я не сомневаюсь, что ему удастся как следует прищучить Нортона и его компанию.

Джейк не был настроен так оптимистично как его напарник. Утомлённый длинными разговорами, он устало прикрыл глаза. Невыносимо хотелось курить. Он, наверное, полжизни бы сейчас отдал за одну-единственную затяжку. Надо попросить Тома, чтобы в следующий раз притащил в больницу сигареты.

— Ты сам-то что думаешь? — спросил напарник.

Джейк встрепенулся:

— О чём?

— О свалившихся на тебя проблемах.

— Не знаю, Том… У меня только одна надежда — на видеокамеру в доме Леона. Вы её нашли?

— Да, — кивнул приятель, — нашли. И не одну. А так же — аппаратную комнату, откуда велось видеонаблюдение.

— А записи? Рауль говорил, что на всех клиентов собирался компромат.

Том вздохнул:

— Ребята перевернули весь дом вверх ногами, но ничего подозрительного не обнаружили. Скорее всего, если улики и были, то их успели уничтожить.

— Не может такого быть! — не поверил Джейк. — У них бы просто не хватило на это времени.

Приятель медленно, но решительно покачал головой:

— Джейк, я ещё раз повторяю: ничего изобличающего Нортона в твоём похищении мы не нашли. Нет даже ни одной любовной сцены с клиентами. А на изъятых у него кассетах записаны самые обычные фильмы: боевики, жутики, комедии и даже кое-что из порнушки, но за это не зацепишься. По всей видимости, он вообще ничего не записывал либо как-то ухитрился избавиться от компромата.

— Или очень хорошо спрятал, — закончил за него Джейк.

Слова напарника сильно расстроили его. Он так надеялся, что видеоматериал поможет ему убедить судью и присяжных в виновности Леона. А теперь… Если Коллинз выиграет процесс — это будет клеймо позора на всю оставшуюся жизнь! После такого поражения ему уже никогда не избавиться от грязных толков и людского презрения. Он растерянно взглянул на товарища.

— Что же делать, Том? Как теперь доказать, что я не тот, кем они хотят меня выставить?!

— Даже не знаю, что тебе ответить… — приятель с сожалением поджал губы. — Это будет непросто, Джейк. Получается, их слово против твоего.

— Вот и я про то. С одной стороны, опытный сладкоголосый адвокат, с другой — гей-мазохист! Интересно, что на это скажет суд присяжных? Вряд ли им будет импонировать полицейский с подобными заскоками. Тут и без гадалки понятно, кому поверят больше.

Том посмотрел на часы и поднялся со стула.

— Ладно, Джейк, не терзайся раньше времени, — попытался утешить он. — Мы обязательно что-нибудь придумаем… А сейчас отдыхай, хватит с тебя сегодняшнего экстрима. Ты самое главное — набирайся сил и помни: у тебя есть верные друзья, которым всё равно, гей ли ты, разносчик пиццы или английская королева. Ну, а что касается меня, сам знаешь: крепче и надёжнее моего плеча не найдётся на всём белом свете!

Глава 5

Ночью не спалось. Из головы не выходила газетная статья и разговор с Томом. Всё оказалось гораздо хуже, чем можно было себе представить. Да, он предполагал, что хитрый изворотливый адвокат приложит все усилия, чтобы максимально облегчить жизнь своего подзащитного. Но чтобы вот так всё вывернуть наизнанку — это просто в голове не укладывалось. Он не переставал думать о том, как будет сидеть в зале суда, отвечать на каверзные вопросы и краснеть от стыда перед людьми, которые придут посмотреть на него лживыми глазами Джеффри Коллинза. Интересно, усомнится ли кто-нибудь из них в действиях умелого, но до крайности беспринципного ловкача-адвоката? Джейк был почти уверен, что тому удастся выиграть процесс или, по крайней мере, снять с Леона большую часть обвинений… Правосудие, на чьей стороне ты будешь на этот раз?

Он пролежал с открытыми глазами всю ночь. До тех пор, пока на улице не забрезжил рассвет.

Утром к нему в палату заглянул Мартин Дуглас.

— Как тут поживает наш выздоравливающий? — прямо с порога бодрым голосом спросил он.

Джейк вяло улыбнулся:

— Доброе утро!

Врач подошёл ближе и сунул руки в карманы форменных штанов. Его взгляд упал на нетронутую тарелку с овсяной кашей.

— Ты не стал завтракать, — сказал он. — Нет аппетита?

— Просто не хочется.

Дуглас окинул его недоверчивым взглядом:

— И бледный какой-то. У тебя что-нибудь болит?

Джейк покачал головой.

— Понятно, — доктор привычным жестом поправил на носу очки. — Если ничего не болит, но физиономия кислая, значит что-то случилось. Я могу тебе чем-то помочь?

А ему не откажешь в проницательности. Джейк немного подумал: стоит ли пускаться в объяснения, ведь у человека вполне хватает своих забот? Но всё же решился и ответил вопросом на вопрос:

— Доктор, вы читаете газеты?

— Да, конечно.

— Тогда вы должны быть в курсе последних событий. Тех, что касаются меня.

Врач с сожалением кивнул:

— Да, я знаю. Эту историю не обсуждает сейчас только ленивый.

— В таком случае вы легко можете понять причину моего беспокойства, — губы Джейка внезапно тронула горькая ироничная усмешка. — Скажите, доктор: и как вам моё новое амплуа? Вы тоже верите тому, что обо мне пишут?

— Я? — переспросил хирург, явно не ожидая подобного вопроса.

Он с честью выдержал пристальный изучающий взгляд и мягко пожал плечами:

— Джейк, я всего лишь врач и меня не интересуют всякие газетные сплетни. Мой долг — лечить больных, а не рассуждать, какое у кого амплуа. И раз уж ты меня спросил, я отвечу. Что бы там ни писали и ни говорили, моё сердце и весь мой жизненный опыт подсказывают мне, что ты — честный и порядочный человек. Если понадобится, то я с готовностью выступлю на суде в твою защиту.

Джейк выслушал его и с облегчением выдохнул. Он ни на секунду не усомнился в правдивых словах врача. Наверное, потому, что отчаянно хотел, чтобы в него верили. Несмотря ни на что. Он с благодарностью взглянул на Дугласа.

— Знаете, доктор, если бы вы хоть намёком дали понять, что думаете иначе, я бы, наверное, расстроился. Не знаю почему, но мне не безразлично ваше мнение. Я ведь воспринимаю вас не только как врача, — он смутился и опустил взгляд. — Вы для меня как друг… как старший друг. Я вам очень признателен за всё. Простите, если вам не понравилось моё сравнение.

Мартин Дуглас немного постоял, слегка покачиваясь на носах ботинок, потом осторожно присел на край кровати.

— Спасибо, Джейк, — серьёзно сказал он. — Я очень тронут твоим признанием. Поверь, эти слова для меня не пустой звук. Если бы у меня был такой сын как ты, я бы им точно гордился.

Дуглас умолк, задумчиво глядя вперёд, перед собой. На его губах неожиданно возникло подобие улыбки.

— К сожалению, Господь не наградил меня сыном, подарил только одну дочку. Но поверь, эта девчонка стоит пары отчаянных ребят. В детстве её так и прозвали: парень в юбке. Озорная была, никому спуску не давала… Сейчас вот выросла, замуж вышла. Теперь ждём прибавления в семействе. Надеюсь, это будет внук, — добавил, смеясь, Мартин Дуглас. — Второго такого чертёнка с косичками мне не выдержать.

Видя, какой любовью засветились глаза врача при упоминании дочери, Джейк улыбнулся:

— Я очень рад за вас, доктор.

Хирург тряхнул запястьем и взглянул на часы, потом неторопливо погладил пальцами свою бородку.

— Джейк, ты прости меня за нескромность, — мягко заговорил он. — Я заметил, тебя навещают много коллег и друзей. Особенно мне примелькался один из них. Уж он сюда точно на работу ходит. Случайно, это не брат?

Джейк согнул ноги в коленях и попытался лечь поудобнее.

— Нет, доктор, ни сестёр, ни братьев у меня нет. А этот парень — мой лучший друг. Его зовут Том. И он действительно мне вместо брата. Когда у тебя нет родных, такие отношения начинаешь ценить по-особенному.

— А что с твоими родителями?

— Их тоже нет, — спокойно сообщил Джейк. — Я рос в приюте.

— Извини, я не знал… А тебе что-нибудь известно о твоих родителях? Они хотя бы живы?

Джейк вздохнул:

— Я знаю маму только по фотографии. Лет десять назад разыскал её подругу, с которой она была дружна много лет. Она-то и рассказала мне всё, что знала. Оказывается, моя мама умерла сразу после родов. Ей едва успели показать меня. Последнее, что она успела сказать перед смертью, было моё имя, а затем её не стало.

— Разве у неё никого не было из родных? А её родители?

— Так получилось, что её отец, мой дед, погиб во время пожара. Бабушка не смогла перенести гибель мужа и нашла утешение в бутылке, дочкой не занималась. Из молодой, цветущей женщины она за несколько лет превратилась в больную немощную старуху и умерла от цирроза печени, оставив мою мать сиротой, — Джейк сделал небольшую паузу и продолжил. — Меня сначала хотели отдать на воспитание пожилой тётке, какой-то очень дальней и единственной родственнице моей матери. Но в силу своего преклонного возраста та не захотела брать на себя такую обузу как новорождённый. И тогда меня просто передали в детский приют, где я рос и воспитывался с такими же брошенными детьми как и сам.

Сложив на груди руки, доктор Дуглас слушал внимательно, не перебивал.

— Про маму я всё понял, — наконец, проговорил он, — но ты ничего не рассказал об отце.

Джейк удивлённо взглянул на врача.

— Об отце?.. Но я практически ничего не знаю о нём. Со слов подруги моей матери, он был студентом и стажировался в той же самой клинике, где работала моя мама. Мне рассказали историю о том, что между приезжим практикантом и молоденькой медсестрой, которую за красоту прозвали «королевой Марго», завязался роман. Всё закончилось довольно прозаично: студент вернулся домой, а моя мать, спустя месяц, поняла, что беременна.

— А что же тот студент, разве она ничего ему не сказала?

Джейк погладил рукой больное плечо.

— По всей видимости, нет. Мама знала о его помолвке, и о том, что дома его ждёт невеста. Наверное, не захотела ломать ему жизнь неожиданным известием.

Мартин Дуглас снял очки. Без них его близорукие серые глаза казались по-детски беззащитными и рассеянными.

— Как их звали? — спросил он и принялся вытирать стёкла носовым платком.

Любопытством, конечно, это не назовёшь. Но желание узнать имя коллеги, который так неосмотрительно завёл роман с молоденькой медсестрой, а затем оставил её одну вместе со всеми проблемами — вполне понятно. Мир медиков тесен, а тем более, если кто-то ещё добился в нём успеха и известности. Очень может быть, что доктор Дуглас хорошо знаком с его отцом или хотя бы что-то о нём слышал. Вот только придётся его разочаровать:

— Мне неизвестно имя отца, — сказал Джейк. — Подруга за давностью лет забыла его. А вот мою маму звали Маргарита Сандерс и, судя по фотографии на её могильной плите, она была настоящей красавицей.

На лицо доктора упал яркий солнечный луч, пробившись в окно сквозь молочные перистые облака, отчего кожа хирурга стала казаться бледнее обычного. Дуглас зажмурился и торопливо водрузил на нос очки.

— Скажи, Джейк, — заговорил он, — а ты не пытался разыскать своего отца? Ведь он единственный, кто остался у тебя из родных.

Под его долгим и пытливым взглядом Джейк слегка пожал здоровым плечом:

— Да, у меня была такая мысль. К тому же для полицейского это не проблема. Но я отказался от неё.

— Почему? — недоумевал врач.

— С тех пор прошло очень много лет! У него наверняка есть семья, дети… может быть даже и внуки. Возможно, он добился высокого положения в обществе, стал солидным, уважаемым человеком и уж точно давно забыл свою мимолётную интрижку. Представляете, если однажды в его тихой размеренной жизни появлюсь я? Что я ему скажу? Папа, — я твой незаконнорожденный сын, о котором ты даже и не подозревал все эти годы? — Джейк слабо усмехнулся: — Ещё неизвестно как он и его семья воспримут моё появление. Да и не хочется, честно говоря, компрометировать отца перед супругой. Ведь она уже в то время считалась его невестой, а тут вдруг — сын… Знаете, доктор, я подумал и решил оставить всё как есть. Пусть жизнь каждого из нас идёт своим чередом.

Мартин Дуглас всплеснул руками:

— Господи, Джейк, неужели тебе не интересно выяснить, кто твой отец? Да я бы на твоём месте землю носом рыл!

Джейк вежливо улыбнулся уголками губ:

— Знаете, доктор, я, наверное, скажу сейчас ужасную глупость, но… мне страшно потерять то, чего у меня никогда не было.

Дуглас озадаченно моргнул, пытаясь понять смысл сказанного.

— Я боюсь, что мой родной отец попросту не захочет меня знать, — пояснил Джейк. — А это гораздо больнее, чем не иметь отца вовсе.

— Да с чего ты взял? Может, твой отец только и мечтает обрести сына! И где это видано, чтобы родители отказывались от своих детей?!

Его бурное возмущение заставило Джейка снисходительно усмехнуться:

— Да ладно вам, доктор! Разве на свете мало подобных случаев? Поверьте, работая в полиции, я такого насмотрелся, что просто стыдно становится за наше общество. Стыдно и страшно.

— Мой друг, я всё прекрасно знаю, — с тяжёлым вздохом согласился с ним врач. — В этом ты, конечно, прав. Но мне кажется, что в тебе говорит обида на твоего отца. Скажи, ты осуждаешь его?

Джейк устремил взгляд в окно, за которым гулявшие по небу облака вновь ненадолго заслонили солнце.

— Кто я такой, чтобы осуждать чужие поступки? — сказал он. — Да и кто теперь знает, как там было на самом деле? Если верить подруге матери, они оба поддались мимолетной страсти, прекрасно понимая, что скоро всё закончится. Соблазнил ли он её? Не исключено. Но ведь и она хорошо знала, что у него дома есть невеста. На что она надеялась? И раз уж мама решилась на такой шаг, ей самой следовало быть осторожнее.

Он умолк и посмотрел на врача. Их взгляды встретились. За тонкими линзами очков серые глаза хирурга глядели на Джейка с искренним сочувствием и пониманием.

Неожиданно дверь в палату распахнулась и на пороге в сопровождении медсестры появился худощавый темноволосый мужчина лет сорока пяти.

— Доктор Дуглас, — обратилась к хирургу медсестра. — Тут к вам пришли.

Мартин Дуглас, заметив гостя, поднялся с кровати и приблизился к мужчине. Они пожали друг другу руки.

— Прошу прощения, что заставил вас ждать, мистер Боллард, — вежливо, но с достоинством извинился Дуглас, взглянув на часы. — Мы условились с вами на девять тридцать, а сейчас почти десять… Но раз уж вы здесь, давайте я вас сразу представлю моему пациенту.

Они подошли к кровати.

— Вот, мистер Боллард, это и есть тот самый Джейк Сандерс, которого вы хотели видеть.

Посетитель кивнул. Его узкие как у китайца глазки впились в Джейка, словно два голодных питбуля. На мужчине был твидовый пиджак цвета оливы, бледно-жёлтая рубашка без галстука и светло-коричневые брюки. Гость чем-то походил на банковского служащего, подрабатывающего в свободное время частным детективом.

— Я — Рафаэль Боллард, психоаналитик, — сухо представился он, продолжая сверлить Джейка пристальным немигающим взглядом. — Вы не против, если мы с вами немного пообщаемся?

Весь его деловой облик почему-то вызывал у Джейка настороженность и неприязнь. Он опустил глаза, так ничего и не ответив.

— Ну, не буду вам мешать, — нарушил неловкое молчание доктор Дуглас и указал гостю на стул возле кровати. — Располагайтесь поудобнее, коллега, а когда закончите, можете найти меня в приёмной.

Боллард проводил хирурга глазами до дверей, затем уселся на предложенный стул, положив к себе на колени тонкий добротный кейс из тёмно-коричневой кожи. Он извлёк из него миниатюрный диктофон и поставил его на кровать, поближе к подушке.

— Что ж, давайте начнём, мистер Сандерс, — наконец, заговорил гость, нажимая на кнопку записи. — Меня интересует буквально всё. Будьте любезны отвечать на вопросы чётко и коротко, по возможности, не задумываясь. Но, разумеется, только в том случае, если я сам не попрошу вас раскрыть тему более обстоятельно.

Его цепкий, холодный взгляд вновь сконцентрировался на лице Джейка.

«Похоже, это надолго», — с тоской подумал тот, лаконично отвечая на нескончаемые вопросы аналитика, многие из которых напрямую касались его детства. Болларда интересовали даже самые, казалось бы, незначительные мелочи, вплоть до сновидений и любимых праздников. Он дотошно выспрашивал его о детских и юношеских увлечениях, о том, с кем он дружит, с кем общается, об отношении к сексу, в том числе и нетрадиционному. Какие предпочитает книги, фильмы, музыку. Как относится к бейсболу, шахматам, гимнастике и вообще к спорту.

Некоторые вопросы откровенно злили и ставили Джейка в тупик, но он старался отвечать на них как можно спокойнее, ничем не выказывая своего раздражения и недовольства.

Маленькие голубовато-водянистые, почти бесцветные глазки психотерапевта на протяжении всей беседы продолжали тщательно и неотвязно следить за ним. Они словно буравили его насквозь, пытаясь проникнуть в самую душу, подцепить её и вывернуть наизнанку.

Джейк с трудом сдерживался, чтобы не послать этого любопытного эскулапа куда-нибудь подальше. Ему стало казаться, что проклятый допрос с пристрастием никогда уже не закончится.

Когда он уже почти отчаялся распрощаться с Боллардом, тот вдруг неожиданно выключил диктофон и откинулся на спинку стула. Стальные тиски его водянистых глаз ослабили свою хватку.

Джейк недоверчиво покосился на терапевта.

— Это всё?

Рафаэль Боллард едва заметно ухмыльнулся, проведя пальцами по своей гладко выбритой щеке:

— На сегодня, пожалуй, да. Это было предварительное обследование, и оно ещё не закончено. Так что не торопитесь расслабляться, молодой человек. Когда вы окончательно окрепнете и покинете больницу, мы продолжим тестирование в нашем центре.

Он не спеша убрал диктофон в кейс и поднялся со стула, оправляя на плечах свой элегантный твидовый пиджак.

— До скорого свидания, мистер Сандерс, — уже откуда-то с порога сухо попрощался он. — И не затягивайте с выздоровлением!

— Сто лет бы тебя не видеть, — тихо бросил ему в след Джейк, устало закрывая глаза.

Глава 6

Сегодня почти перед самым обедом Джейка на кресле-каталке повезли в соседнее неврологическое отделение. Приятная, улыбчивая женщина с высоким пучком на голове усадила его возле какого-то аппарата и принялась расспрашивать о личной жизни. Попутно она показывала ему разные цветные картинки, среди которых попадались фото обнажённых красавиц. Она что-то постоянно записывала, задавала необычные, а порой даже излишне откровенные вопросы и вела себя так, словно была его самой доброй и близкой приятельницей. В целом она произвела на него благоприятное впечатление. Но и вселила чувство настороженности.

Обратно в палату он возвращался пешком. Решил немного прогуляться, размять ноги. Пока тихо брёл по длинным коридорам, заприметил возле процедурного кабинета своего лечащего врача. Тот раздавал указания двум медсёстрам. Джейк подождал, когда он освободится, и позвал:

— Доктор Дуглас!

Хирург обернулся, и его лицо засияло от радости.

— Джейк, дорогой! Осваиваешь территорию?

— Не совсем. Просто возвращаюсь к себе.

Дуглас вопросительно приподнял бровь и кивнул, как показалось Джейку, в сторону неврологического отделения.

— Вы уже закончили?

— Да, — ответил Джейк, пристально глядя на врача. — Объясните мне, что происходит, доктор? Что за странные манипуляции с тестами, картинками, расспросами? Зачем всё это? Со мной что-нибудь серьёзное?

Дуглас вынул из кармана руку и сделал успокаивающий жест.

— Пожалуйста, не волнуйся. Это всего лишь безобидное обследование. Необходимая стандартная процедура, не более того.

Джейка такой ответ не устроил.

— Стандартная?! — возмутился он. — С эротическим подтекстом? Не говорите ерунды, доктор. Или вы тоже решили проверить меня на сексуальную ориентацию? Но вам-то это зачем?

Хирург уклончиво пожал плечами и промолчал.

Джейк твёрдо решил докопаться до истины.

— Доктор, я не сдвинусь с места, пока вы мне всё не расскажете.

Мартин Дуглас взял его под локоть, и они прошлись немного вперёд.

— Джейк, пожалуйста, поверь: нет ничего серьёзного, что угрожало бы твоей жизни. Мне просто нужно было кое-что уточнить. Но… пока я не могу сказать тебе что-то конкретное.

— Уточнить, потому что есть подозрение? — констатировал Джейк. — Интересно — какое?

Хирург остановился, задумчиво глядя куда-то в себя.

— Хорошо, — наконец вымолвил он. — Сейчас я занят. Но когда освобожусь, я зайду к тебе в палату, и мы обо всём поговорим. Тебя проводить?

— Нет, спасибо. Я сам дойду.

Они разошлись, каждый в свою сторону.

В палате Джейка ждал сюрприз. Возле окна, спиной к двери, стояла Энни. Когда он зашёл, она быстро обернулась.

Сегодня на девушке был льняной брючный костюм цвета сочной бирюзы. Он очень шёл к её большим голубым глазам, удачно оттеняя всю их глубину и выразительность. Свои роскошные белокурые волосы она собрала высоко на затылке в конский хвост, прихватив его сзади шёлковой узкой лентой в тон костюма. Аромат её дорогих духов не оставлял больничным запахам ни малейшего шанса.

— Привет, — сказала Энни. — Не знала, что ты уже ходишь. Думала, тебя на процедуры увезли.

— Привет, — отозвался он.

Девушка улыбнулась:

— Какой ты забавный в пижаме.

Джейк опустил голову и скользнул взглядом по своему скромному одеянию: и что в нём забавного? Обычные серые больничные штаны и рубашка такого же цвета, только с мелкими розовыми треугольниками. Да, не смокинг. Но здесь и не зал официальных приёмов.

Утомлённый долгой прогулкой, он присел на кровать и пытливо взглянул на Энни, гадая, чем же вызвано её появление. Явно не жалостью и сочувствием. Похоже, эксцентричная натура девушки просто жаждала новых развлечений. Иначе зачем она здесь, возле его постели?

Гостья подошла к нему.

— Джейк, мне кажется, ты не рад меня видеть? — сказала она. — Ты очень серьёзный, не улыбнёшься даже.

— Да мне как-то не до веселья, Энни.

Девушка, не спрашивая разрешения, уселась на стул и грациозно закинула ногу на ногу.

— Понимаю. Разоблачение — штука неприятная. А местами ещё и обидная. Но что поделать, на правду не обижаются.

Джейк нахмурился:

— Какую правду? Мне кажется, Энни, ты слишком увлекаешься чтением жёлтой прессы.

— А при чём здесь пресса? — усмехнулась красавица. — Если ты ещё помнишь, мой отец находится в самой гуще событий и знает обо всей этой истории из первых, так сказать, рук.

— Да, Энни, из самых первых, — подтвердил он.

— Ты иронизируешь?

— Нет. На этот раз твой отец не лжёт.

— Тебе-то откуда знать?

— Не забывай, я тоже был там.

Девушка откинулась на спинку стула. Её взгляд прошёлся по нему с ног до головы словно асфальтовый каток.

— Не понимаю, как такой милый симпатичный парень оказался вдруг таким… — её верхняя губка брезгливо дрогнула, — таким гнусным извращенцем? Чудны дела твои, Господи. А с виду и не скажешь.

Джейк прищурился:

— Энни, почему ты веришь отцу, а не мне?

— А с какой стати я должна верить тебе? Кто ты такой?

— Хорошо, Энни, давай зайдём с другой стороны… Мы ведь были с тобой близки не раз и не два. И вроде бы не жаловались друг на друга. Скажи, разве смог бы я спать с тобой, имея другие наклонности?

— А почему нет? Это говорит лишь о том, что ты — бисексуал. А таких вокруг немало. Вопрос только в том, кого ты любишь больше — мужчин или женщин? Но даже и этот вопрос, скорее, риторический.

— Бисексуал? — оторопел Джейк. — Это что-то новенькое. Сначала меня окрестили геем, потом мазохистом пополам с садистом, а теперь ещё и это… Не слишком ли много для одного человека?

Девушка сделала невозмутимый жест рукой:

— Тебе лучше знать. Ты же у нас многостаночник.

Глядя на неё, Джейк разочарованно усмехнулся и покачал головой. Его переполняли возмущение и досада на гостью.

— Энни, ты приходишь ко мне в палату во второй раз, — сдержанно проговорил он. — И я не понимаю, зачем? Чтобы оскорблять и унижать меня? Но поверь, с этим вполне справляется твой отец. Тебе всё равно его не переплюнуть.

— Мой отец всего лишь делает свою работу.

— И хорошо делает: свой гонорар он отрабатывает по полной.

— Да, он — дорогой адвокат, — с вызовом сказала Энни. — Потому что — лучший.

— С такой фантазией по-другому и быть не должно. Ославить человека на весь штат, сделав из него посмешище — это ещё надо суметь. Можешь передать отцу мои поздравления, Энни.

Девушка оторвалась от спинки стула, её глаза недобро блеснули.

— Слушай, ты! Что ты себе позволяешь? Что ты постоянно цепляешься к моему отцу как назойливый репей?! Он известный, уважаемый человек, и я не позволю тебе дурно отзываться о нём, — её тонкий пальчик с ухоженным ноготком грозно нацелился ему в лицо. — Тебе ли судить его, когда у самого рыльце в пушку, слышишь, ты, чёртов извращенец?

Гневный выпад красавицы не на шутку разозлил Джейка. Он не сдержался:

— Не мне ли судить его?! А кто, по-твоему, устроил мне это развесёлое садо-мазо?! Ведь ты же совсем ничего не знаешь… — он на мгновение умолк и постарался взять себя в руки. — Мне очень жаль, Энни, но твой отец не тот, за кого себя выдаёт. Поверь, он носит маску. Я видел его настоящее лицо.

Он уже сожалел, что дал волю чувствам. Криками и руганью ещё никогда и никого не удавалось переубедить. Он бросил на девушку короткий взгляд. Та смотрела на него недоверчиво и сосредоточенно.

— Энни, к сожалению, я ничего не могу доказать, — уже спокойно продолжал он. — Твой отец тщательно скрывает свою тайну. И всё же, когда человек живёт двойной жизнью, это обязательно где-нибудь да вылезет наружу. Пусть даже в ничего не значащих мелочах. Такое невозможно скрыть совсем. Если ты захочешь, то наверняка сможешь вспомнить что-нибудь странное в поведении отца. Возможно, тогда ты не придавала этому значения, считая, что так и должно быть. Но попробуй теперь взглянуть на эти вещи под другим углом. Уверен: они наполнятся для тебя совершенно иным смыслом…

Джейк ненадолго умолк, переводя дух.

— Если тебе и этого покажется мало, я могу подкинуть ещё задачку. Ты ведь дочь юриста и наверняка слышала, что любое, практически любое преступление оставляет за собой финансовый след? — Джейк посмотрел девушке в глаза. — Энни, я нисколько не удивлюсь, если совсем недавно банковский счёт твоего отца уменьшился тысяч этак на сто сорок, тогда как счёт некого Леона Нортона вырос ровно на ту же самую сумму.

— Что это значит? — спросила девушка.

— Это значит, что адвокат Коллинз любит мужчин и готов платить за удовольствие, — тихо ответил Джейк.

Лицо Энни побелело как полотно. Девушка вдруг резко вскочила на ноги.

— Какая же ты дрянь! Да ты просто сумасшедший сукин сын, припёртый к стенке, — задыхаясь от гнева, воскликнула она. — Думаешь, на тебя не найдётся управы? Погоди же, мой отец выведет тебя на чистую воду, мерзкий лжец!

— Боюсь, твой папочка, скорее, готов утопить меня в дерьме, — огрызнулся в ответ Джейк.

Не успел он моргнуть как Энни с размаху отвесила ему смачную звонкую пощёчину.

— Ты ничтожество, Джейк Сандерс, и я тебя ненавижу! — презрительно бросила девушка и решительно направилась к выходу. Конский хвост на её затылке обиженно подпрыгивал и раскачивался в такт шагам.

Щека пылала огнём. Было не столько больно, сколько досадно. Джейк смотрел на дверь, за которой скрылась Энни, и понимал: девушка не поверила ни единому его слову. Напротив, он стал её врагом номер один. Потирая горевшую щёку, он глубоко вздохнул: в конце концов, нужно отдать Джеффри Коллинзу должное — тот оказался хорошим отцом и психологом, если сумел внушить дочери непоколебимую веру в себя.

Похоже, только одна супруга знала об истинных пристрастиях своего мужа.

Почти сразу после ухода Энни в палату принесли обед. Но он даже не взглянул на еду. Настроение было испорчено. Держась за больное плечо, он осторожно улёгся на кровать и закрыл глаза. Ему хотелось забыть обо всём на свете: этот разговор, газетные статьи, подлые уловки Коллинза, а самое главное — проклятый остров, который продолжал сниться ему почти каждую ночь. И конца этому нет. Остров никогда не отпустит его. Он всегда будет стоять молчаливой стеной между его прошлым и будущим. А вот на какой стороне ему предстоит жить — это ещё вопрос. И очень спорный вопрос.

Тягостные размышления прервала чья-то тихая поступь. Рядом скрипнул стул. Джейк повернул голову на звук и открыл глаза. На стуле сидел Мартин Дуглас.

— Ты спишь? — почему-то шёпотом спросил он. — Может, мне зайти позже?

Джейк выдавил из себя подобие улыбки.

— Я бы рад был уснуть, но… — он не договорил и замолчал.

— Бессонница?

— Что-то типа того.

Мартин Дуглас понятливо кивнул, словно ничего другого и не ожидал от него услышать:

— Ладно, мы решим эту проблему.

— Это было бы здорово, — сказал Джейк и вопросительно взглянул на хирурга. — Так чем вы хотели меня порадовать, доктор?

Врач вздохнул, не решаясь начать разговор.

— Что, мои дела совсем плохи? — сделал выводы Джейк.

— Нет, что ты! Наоборот — ты полным ходом идёшь на поправку.

— А как с обследованием? Что сказала ваша коллега… доктор Тейлор, кажется? Она ведь психотерапевт, я правильно понял?

— Да, всё верно, — кивнул Дуглас. — А насчёт обследования… это слишком громко сказано. Я просто хотел подтвердить либо опровергнуть свои подозрения. А Луиза Тейлор любезно согласилась мне в этом помочь.

— Какие подозрения?

— Какие?.. Ты знаешь… я не хотел пока говорить тебе об этом. Я собирался ещё какое-то время понаблюдать за тобой, осмотреться, чтобы не дай бог не спровоцировать ситуацию…

— Господи, доктор, не тяните, что она вам сказала?

Мартин Дуглас пристально взглянул на него поверх очков.

— Понимаешь, Джейк, всё, что случилось с тобой на острове, не могло остаться без последствий. Физическое и сексуальное насилие — это очень страшные вещи. Они уродуют психику и жестоко ломают жизнь. Немногим удаётся полностью оправиться от пережитых унижений.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что у тебя налицо все признаки депрессии.

— Депрессии? Вы преувеличиваете, доктор.

— Нет, — тихо, но твёрдо сказал врач. — Всё это время я внимательно наблюдал за тобой. И знаешь что? Слишком уж много симптомов, говорящих в пользу диагноза. Но учитывая, что ты пережил там… на острове — это вполне закономерно и предсказуемо. Доктор Тейлор подтвердила мои подозрения.

Джейк недоверчиво мотнул головой.

— Доктор, я не спорю: у меня бывает плохое настроение, я чувствую усталость, подавленность, раздражение, но разве можно всё это списывать только на депрессию? Все люди ежедневно и ежечасно испытывают подобные эмоции и что с того?

— Всё верно, мой друг, — согласился Дуглас. — Только не забывай, пожалуйста, что у этих людей эмоции вызваны обычными житейскими буднями, а у тебя — страшным испытанием, которое не выкинешь из памяти за пять минут и не заешь успокоительной таблеткой. Ты сейчас в том состоянии, когда каждое действие, поступок, эмоция подчинены только одной-единственной мысли: как теперь жить с этим бесконечным чувством стыда?

Последняя фраза врача подействовала словно меткий выстрел. Сердце в груди Джейка болезненно сжалось: а ведь в чём-то он прав…

— Пойми, Джейк, — продолжал Дуглас, — депрессия развивается не сразу, она проходит несколько стадий. Первые три—четыре недели пострадавшим от насилия людям ещё как-то удаётся держать себя в руках и они стараются вести себя как обычно, не выдавая своего внутреннего состояния. Но по истечении времени депрессия не только усиливается — она начинает разъедать человека изнутри: психозы, сексуальные фобии, импотенция, физическое недомогание, разрушение самооценки и нередко — суицидальный исход. Я не специалист, но знаю, что мужчины намного тяжелее переносят последствия насилия. Как бы ты ни храбрился, но в один прекрасный день ты уже не сможешь самостоятельно справиться со своим плохим настроением.

Джейк приподнялся на локте.

— И что из всего этого следует, доктор?

— Тебе нужна профессиональная помощь. Не отказывайся от неё. Иначе всё это может плохо закончиться.

— Звучит угрожающе, — заметил Джейк. — Помнится, в начале нашего разговора вы обронили одну фразу о том, что опасались спровоцировать какую-то ситуацию.

Врач свёл брови к переносице, будто что-то припоминал:

— Да, да… говорил. Возможно, я немного не так выразился, но…

Джейк прервал его:

— А какое отношение к моей депрессии имеют откровенные снимки дам, которые показывала мне доктор Тейлор?

Мартин Дуглас сцепил на коленях пальцы рук и выпрямился.

— Понимаешь, мой друг, — сказал он, избегая прямого взгляда, — я пока не готов ответить тебе на эти вопросы. Поверь, не всё так однозначно. К тому же есть ещё один негативный фактор, который мешает поставить точный диагноз — это нездоровая обстановка вокруг тебя. Я имею в виду газетные слухи, сплетни, будущий судебный процесс. Твоя голова забита сейчас одним — чем закончится судебное разбирательство. Именно поэтому я не хочу бить тревогу раньше времени: тебе и так пришлось несладко, а твою боль ко всему прочему ещё и выставили на всеобщее обозрение. Разумеется, всё это создаёт дополнительный стресс.

Он замолчал и подался чуть вперёд, уткнувшись локтями в колени.

— Давай сделаем так. Сначала мы дождёмся окончания процесса. Пусть страсти немного улягутся. К тому времени ты уже покинешь госпиталь. Поживёшь, осмотришься, походишь на тренинги к нашим психологам. Если вдруг что-то пойдёт не так, то мы проведём более полное обследование. У нас хорошие специалисты — они обязательно помогут тебе, Джейк.

Доктор Дуглас улыбнулся и ободряюще похлопал его по руке:

— Я знаю, ты настоящий боец, но… иногда лучше выждать, чем поторопиться.

Часть 3

Глава 1

Спустя два месяца после выписки из больницы, Джейк подъезжал на такси к зданию суда. Он сразу направился в зал заседаний. Вокруг него собрались толпы газетчиков и репортёров, ослепляя вспышками своих фотокамер. Ему настойчиво задавали вопросы, расспрашивали, но он молча, с крепко сжатыми губами протиснулся сквозь плотный строй прессы и вошёл в зал.

Ход судебного процесса хоть и оставлял обвиняемому Нортону небольшие шансы оказаться на свободе, но, тем не менее, сегодня решалась его судьба. Именно сегодня будет опрошен главный свидетель, и если вина Нортона будет доказана, то он и его сподручные уже не смогут отвертеться от сурового наказания.

Сейчас на исходе пятого дня заседания окружному прокурору Сэму Гордону оставалось связать воедино свободные концы, что он, собственно, и собирался сделать с помощью главного свидетеля.

Ровно в 10 утра дежурный пристав поднялся с места.

— Всем встать. Его честь, судья округа Нью-Йорк, — торжественно произнёс он.

Дверь позади судейского кресла распахнулась, и в зал заседания стремительно вошёл судья Феликс Найт в развивающейся чёрной мантии.

— Прошу всех занять свои места, — сказал он и стукнул молотком по кафедре. — Продолжается слушание дела «Народ штата Нью-Йорк против Леона Нортона».

Затем посмотрел в сторону адвоката:

— Защита готова?

— Да, Ваша честь, — отозвался Джеффри Коллинз.

— Сторона обвинения готова, — сообщил со своего места Сэм Гордон.

Судья окинул его бесстрастным взглядом:

— Я так понял, вы сегодня лично собираетесь вести это дело?

— Совершенно верно, Ваша честь, — кивнул окружной прокурор.

— Хорошо, приступайте.

Сэм Гордон встал.

— Уважаемый суд, господа присяжные, — прокашлявшись, сказал он. — Моё первое выступление будет кратким. Я знаю, что каждый из вас прекрасно осведомлён обо всех аспектах этого незаурядного дела, и поэтому нет нужды лишний раз перечислять, в чём именно обвиняется владелец элитного гольф-клуба Леон Нортон. Вместо этого я собираюсь вызвать для дачи показаний своего главного свидетеля.

— Хорошо, приглашайте, — немедленно распорядился судья.

Окружной прокурор кивнул головой и объявил:

— В свидетельскую ложу вызывается Джейк Сандерс, офицер двадцать первого полицейского участка Манхеттена.

Джейк через весь зал прошёл к месту дачи показаний.

Все двенадцать присяжных как по команде подались вперёд, предвкушая необычное, занятное представление. На их лицах Джейк заметил не только откровенное любопытство, но и определённую холодность и неприязнь, которые подсказали ему, что ситуация, обрисованная Джеффри Коллинзом, была гораздо серьёзнее, чем он предполагал.

За адвокатским столом рядом с Коллинзом сидел обвиняемый Леон Нортон, встретивший появление свидетеля сдержанной ухмылкой.

Пресса тоже была здесь. Жаждущая скандальных разоблачений публика жадно требовала новых подробностей, и газеты исправно поставляли их прямо из зала суда.

— Пройдите вперёд и дайте присягу, — сказал пристав.

Джейк поднял правую руку и произнёс над Библией слова присяги, после чего занял свидетельскую ложу.

Окружной прокурор вышел из-за стола и подошёл поближе к нему.

— Итак, мистер Сандерс, знаете ли вы этого человека? — спросил он, указывая зажатым в руке карандашом в сторону Леона Нортона.

Джейк медленно повернул голову и посмотрел на обвиняемого. Их взгляды встретились. Он несколько мгновений глядел в жёлтые немигающие глаза бывшего палача и чувствовал как в висках начинает бешено пульсировать кровь.

Губы Леона слегка вытянулись, посылая ему едва заметный циничный поцелуй. Джейк крепко до хруста стиснул зубы и, не отводя взгляда, коротко произнёс:

— Да, знаю.

— При каких обстоятельствах вы познакомились?

— По приказу этого человека меня похитили и силой доставили к нему в дом.

— Скажите, с какой целью было совершено похищение?

Джейк помедлил с ответом.

— Я повторяю вопрос. С какой целью было совершено похищение? — продолжал настаивать Гордон. — Ответьте, пожалуйста, суду, мистер Сандерс.

Джейк обвёл взглядом сидевших в зале суда людей, не сводивших с него любопытных глаз, и облизнул языком пересохшие вдруг губы. Ему было мучительно стыдно за своё, пусть и вынужденное участие в этой зловонной истории. Ему казалось, что не Нортона сейчас судили, а его самого.

— Леон хотел, чтобы я на него работал, — наконец, выдавил он из себя.

— В чём заключалась ваша работа?

— Я должен был оказывать его клиентам интимные услуги.

— Нортон, конечно же, получил ваше согласие?

— Я протестую, Ваша честь! — закричал со своего места Джеффри Коллинз. — Прокурор нарочно подталкивает свидетеля к заведомо ложному ответу. Нам хорошо известно, что главный свидетель сам являлся одним из клиентов.

— Протест отклоняется, — сказал судья. — Это ещё не доказано. Мы обязаны выслушать доводы обеих сторон. Продолжайте.

— Итак, — с воодушевлением продолжил обвинитель. — Это происходило с вашего добровольного согласия?

— Разумеется, нет, — с едва прикрытой яростью отозвался Джейк и мельком взглянул на Леона. — По-моему, ни один нормальный человек не согласится на подобную мерзость.

— В случае отказа вам грозили физической расправой? — спросил Гордон.

— Да, сэр.

— Это были пустые угрозы?

Джейк слабо усмехнулся:

— К сожалению, нет.

Прокурор кивнул головой.

— Скажите, а имя Рауля Адамса вам о чём-нибудь говорит? — задал он следующий вопрос.

При упоминании о своём товарище по несчастью Джейк скорбно покачал головой:

— Мне очень жаль, что он не дожил до этого дня. Поверьте, здесь на суде от него было бы гораздо больше проку, чем от меня.

Поняв, что ушёл от конкретного ответа на вопрос, он негромко, но отчётливо добавил:

— Рауля Адамса похитили так же как и меня и под угрозой гнусного шантажа использовали в своих целях.

— Скажите, а этот Рауль, он э-э… не пытался как-то давить на вас?

— Рауль был такой же жертвой как и я, только находился на острове гораздо дольше. И если бы не он…

Джейк умолк и опустил голову.

— Что это означает: если бы не он? — быстро попросил пояснения прокурор.

Джейк поднял голову.

— Если бы Рауль не сумел связаться с полицией, то меня бы уже не было в живых. Впрочем… и этого суда тоже.

— Значит, вы утверждаете, что это именно Рауль сообщил в полицию о вашем местонахождении?

— Конечно. Я сам дал ему номер своего участка.

Сэм Гордон вытер платком вспотевший лоб.

— Совершенно верно, — сказал он, обращаясь к судье и присяжным. — Этот звонок действительно был зафиксирован полицейскими. Им даже удалось вычислить, откуда он был сделан. Думаю, сей факт полностью опровергает версию защиты, что якобы Адамс причастен к истязанию Джейка Сандерса. Я ни за что не поверю, что человек, страстно молящий о помощи, мог в одночасье превратиться в палача.

Он немного помолчал и задумчиво приложил к виску указательный палец.

— Суд и я, конечно, помним, какие показания давал на прошлом заседании обвиняемый, — продолжил Гордон. — Он заявил нам, что Джейк Сандерс являлся частым и желанным гостем в его заведении. Однако я не понимаю, отчего тогда наш главный свидетель решился выдвинуть обвинение против своего же бывшего благодетеля? Разве он не был одинаково с ним заинтересован в сохранении общей тайны, да и своих склонностей тоже? Лично мне это обстоятельство кажется весьма странным. И потом все опрошенные ранее свидетели, хорошо знавшие Джейка Сандерса как товарища и коллегу по работе, в один голос утверждали: он никогда не был замечен в гомосексуальных связях.

— Разрешите, Ваша честь, — приподнялся из-за стола Джеффри Коллинз. — Господин прокурор совершенно справедливо сейчас сказал: никогда не был замечен. Возможно, его товарищи просто никогда не отличались наблюдательностью. Согласитесь, увидеть то, что так тщательно скрывают от посторонних глаз, довольно трудно. Что же касается выдвинутых Сандерсом обвинений против моего подзащитного, скажу одно: главный свидетель попросту испугался своего разоблачения и публичной огласки и теперь выставляет себя жертвой, всеми способами стараясь очернить тех, кто в своё время был к нему так добр и благосклонен.

Коллинз умолк и с вызовом посмотрел на прокурора.

Гордон движением руки ослабил у себя на шее галстук.

— В доме обвиняемого произошло убийство, — сухо заметил он. — Не забывайте, господин адвокат, это гораздо серьёзнее, чем игра в извращенцев, на которую вы, собственно, и хотите списать всю тяжесть преступления. И я приложу все силы, чтобы доказать вину вашего подзащитного.

Коллинз пожал плечами.

— Я уже говорил прежде и повторю снова: это был несчастный случай, — упрямо заявил он.

— Несчастный случай? — переспросил Гордон. — Ах, вот как теперь называется хладнокровное убийство человека!

— Да, несчастный случай! — горячо подтвердил адвокат. — Никто не хотел убивать этого парня. Подчиняясь приказу хозяина, ребята просто стремились как можно быстрее открыть дверь, чтобы остановить озверевшего Адамса.

Сэм Гордон слегка покусал свой ус.

— Странный способ взламывать дверь, весьма странный. Вы не находите? — проговорил он, поворачиваясь к присяжным. — А может убийц устраивало, что таким вот нехитрым способом они могут избавиться от двух свидетелей сразу? Ведь им в затылок уже дышала полиция, и они попросту решили расстрелять тех, кто спасался от них за дверью. К счастью, коварный план убийц сорвался, и одна из жертв осталась жива.

— Это только ваши догадки, уважаемый господин прокурор, — спокойно парировал Коллинз обвинительный выпад Гордона. — А где же доказательства, что всё происходило именно таким образом? Предоставьте их суду. Между прочим, ещё ни один из опрошенных свидетелей не подтвердил достоверность вашей версии.

Гордон сверкнул глазами, но его губы вежливо улыбались:

— Зато вы всё так красочно нам расписали, словно сами находились там. Может, вам лучше дать присягу и выступить в качестве свидетеля?

Спор прервал Феликс Найт, раздражённо стукнув молотком по кафедре.

— Господа, прошу вас не переходить на личности. Не забывайте, где вы находитесь, — он строго посмотрел сначала на одного, а затем на другого. — Если у обвинения есть к свидетелю вопросы по существу, спрашивайте.

Сэм Гордон кашлянул, оглянувшись на судью и присяжных:

— Извините, Ваша честь, у меня вопросов к свидетелю больше нет. Но мне совершенно очевидно, что обвиняемый Леон Нортон виновен не только в содержании притона и похищениях людей. Смерть Рауля Адамса также была запланирована этим страшным человеком. Одному богу известно, сколько ещё кровавых преступлений на счету у благодушного с виду хозяина элитного гольф-клуба, — он подошёл к своему месту и бросил взгляд на Коллинза. — Можете приступать к перекрёстному допросу, коллега.

Прокурор закончил говорить и тяжело опустил своё грузное тело за стол советника.

Судья Найт повернулся к адвокатскому столу:

— У защиты есть вопросы к свидетелю?

— Да, Ваша честь, — Джеффри Коллинз с царственным видом поднялся со своего места и подошёл к Джейку.

— Итак, мистер Сандерс, — немного помедлив, заговорил он. — Вы утверждаете, что были похищены по приказу Леона Нортона?

— Да, утверждаю, — ответил Джейк, с ненавистью глядя в хитрые, непроницаемые глаза адвоката.

— А скажите нам, пожалуйста, — вкрадчиво продолжал защитник, — как могло так получиться, что вас, опытного полицейского, смогли похитить во время исполнения служебных обязанностей?

Джейк на мгновение опустил глаза, прекрасно понимая, что имел в виду адвокат Коллинз. Он был в нерешительности. Своим неожиданным вопросом тот прошёлся по его уязвимому месту: непрофессионализм вкупе с трогательной наивностью — не самые лучшие качества для полицейского.

— Что же вы молчите? — адвокат смотрел на него в упор. — Ответьте суду, как вас, полицейского при исполнении, к тому же вооруженного, да ещё и с напарником смогли так легко одурачить?

На губах Коллинза застыла издевательская усмешка. Он повернулся к присяжным и с деланным удивлением развёл в стороны руки.

— Я не понимаю, что это за полицейский такой, который не может сам за себя постоять и которого запросто можно обвести вокруг пальца? И такие люди стоят у нас на страже правопорядка! — он вновь повернулся к Джейку. — Ответьте, мистер Сандерс, как и откуда вас похитили. Мы ждём.

Не понимая, куда клонит адвокат, Джейк мельком взглянул на шушукавшихся о чём-то присяжных и сказал:

— Это произошло возле запасного выхода из диско-бара «Ночная звезда».

— Интересно, а что вы делали в баре во время дежурства? — вкрадчиво спросил адвокат. — Я всегда считал, что полицейские во время работы не имеют права на развлечения.

— Так оно и есть, мистер Коллинз, — сухо подтвердил Джейк.

И уже со злой иронией добавил:

— Однако полицейские — тоже люди и иногда хотят есть. К тому же нам не запрещается делать во время дежурства небольшой перерыв на обед.

— Ну, хорошо. Кто-нибудь мог видеть, как вас похищали?

— Если бы такие были, то они давно выступали бы здесь в качестве свидетелей.

— Мистер Сандерс, я предлагаю вам подумать ещё. Ведь в баре было полно народу. Подобное происшествие не могло бы остаться незамеченным.

Джейк усмехнулся:

— Когда кому-то нужно кого-то похитить, это обычно не афишируют.

— Резонно, — согласился адвокат. — Но я не зря так настойчиво взываю к вашей памяти. Понимаете, если вокруг полно людей, но никто ничего не видел, то напрашивается очевидный вывод: а было ли похищение? Может, вы просто сбежали от своего напарника, улучив удобный момент?

Джейк вскинул на адвоката удивлённые глаза. Затем, расправил плечи и с вызовом сказал:

— Вы правы, мистер Коллинз, я вдруг понял, что соскучился по моей любимой плётке, поэтому, не дожидаясь конца смены, сбежал.

В зале раздались смешки.

— Попрошу свидетеля не иронизировать в зале суда, а точно отвечать на поставленный вопрос, — услышали все грозный окрик судьи.

— Извините, Ваша честь, не удержался, — невозмутимо проговорил Джейк.

Коллинз покачал головой и довольно ухмыльнулся. Судя по всему, выходка главного свидетеля была ему только на руку. Склонив голову набок, он терпеливо ждал ответа на свой вопрос.

— Я не хочу вас разочаровывать, мистер Коллинз, — продолжал Джейк. — Но меня действительно похитили. Я помню только холодный ствол оружия у своего виска и вонючую тряпку, прижатую к моему носу. Когда я пришёл в себя, то был уже в доме Нортона.

Джеффри Коллинз заложил руки за спину и не спеша прошёлся взад-вперёд. Затем снова остановился перед Джейком.

— Хорошо… вернёмся к телефонному звонку. С чего вы взяли, что с полицией связался именно Рауль Адамс? Вы это видели и слышали лично?

— Нет.

— Тогда откуда такая уверенность, если вас не было рядом с ним? Леон Нортон, например, утверждает обратное. Он говорит, что это сделал кто-то из его людей.

— Странно, что вы до сих пор не нашли того парня, — иронично заметил Джейк. — Человек Леона не мог знать номера моего полицейского участка. Я сообщил его только Раулю и никому более.

Адвокат с высокомерным видом скрестил на груди руки и снисходительно взглянул на Джейка.

— Мистер Сандерс, вы серьёзно полагаете, что координаты вашего участка — это тайна за семью печатями? — он улыбнулся. — Чтобы сбить с вас спесь, я сообщу вам одну маленькую подробность: мой подзащитный прекрасно знает ваш рабочий телефон, так как неоднократно звонил вам на службу, дабы условиться о встречах на острове. Как вы могли забыть об этом? Однако в тот роковой день, пожалев вас, за помощью в полицию обратился кто-то другой, для кого номер вашего участка тоже не являлся секретом полишинеля. Ведь говоривший не представился Раулем Адамсом?

Коллинз быстро обернулся к прокурору.

— Так ведь? — злорадно поинтересовался он.

Тот недовольно вздохнул и поёрзал на месте.

Адвокат вернулся взглядом к судье и присяжным.

— Этим человеком мог быть кто угодно. Он услышал дикие вопли нашего с вами свидетеля и решился на весьма опрометчивый поступок — позвонил в полицию. К сожалению, мы не смогли его вычислить. Это и понятно: парень здорово напуган и боится признаться в своих деяниях, приведших хозяина на скамью подсудимых.

Коллинз с торжеством поглядел на Джейка. Он знал, что почти победил.

Джейк бросил быстрый взгляд на притихшую публику и позволил себе недопустимую в зале суда вольность — обратился к адвокату со встречным вопросом.

— Мистер Коллинз, вы серьёзно полагаете, что в подпольных заведениях такого масштаба можно встретить сердобольных дураков и нытиков? Ну, тогда это была бы уже забегаловка, а не элитный дом свиданий. Ведь Нортон не для того так тщательно скрывал свой сомнительный бизнес, чтобы из-за какого-то слезливого паникёра туда нагрянули копы. У него ребятки все как на подбор: с крепкими нервами и крутым нравом. Такие не страдают излишней сентиментальностью и жалостью к окружающим. В этом я убедился лично. К сожалению, господин адвокат, ваш мифический герой не выдерживает никакой критики.

— Вы не одобряете и ставите под сомнение поступок человека, совершившего благое дело ради вашего спасения? — не моргнув глазом, парировал удар Коллинз. — Как это похоже на вас, мистер Сандерс, уверен, на его месте вы бы просто струсили!

Ну, это уже слишком! Глаза Джейка хищно сузились. Пристально глядя на адвоката, он медленно, но чётко произнёс:

— На свете есть только один человек, которому я обязан жизнью. Его зовут Рауль Адамс, и вам не удастся запачкать его честное имя своими грязными уловками, — Джейк едва сдерживался, чтобы не сорваться на крик. — А вот мерзавцу, устроившему мне три незабываемых дня в обществе Нортона, я бы с радостью переломал кости. Вы слышите меня, мистер Коллинз? Я говорю о вас!

Его презрительное обвинение прозвучало подобно громкой пощёчине.

В зале воцарилась гробовая тишина.

Голос Джейка гулким эхом разносился по притихшему залу, достигая самых отдалённых его уголков:

— Не стесняйтесь, мистер Коллинз, расскажите суду, какую вы заплатили сумму вашему подзащитному за моё похищение, — с вежливо-холодной улыбкой потребовал он. — И не забудьте пояснить, для какой цели я вам понадобился… Что же вы молчите, мистер Гурман, язык проглотили? Помнится, в голубой комнате вы были более многословны, когда уговаривали меня стать вашим любовником. Ну же, господин адвокат, признайтесь. Хоть раз в жизни поступите по-мужски… Хотя о чём я прошу у человека, для которого понятие мужчина — это всего лишь извращённая оболочка!

По залу пронеслось оживление. Все с огромным интересом следили за странной перепалкой между свидетелем и адвокатом. Присяжные подались вперёд. Даже судья, забыв о своих прямых обязанностях следить за ходом судебного процесса, слушал с немым удивлением.

Джеффри Коллинз побледнел:

— Ваша честь! — закричал он, взывая к справедливому гневу судьи и оглядываясь на присяжных. — Вы когда-нибудь слышали подобное оскорбление?! Этот человек уже пытался очернить моего подзащитного заведомо ложными показаниями. Похоже, теперь очередь дошла и до меня. Я этого так не оставлю и требую занесения прецедента в протокол.

Он с возмущением ткнул пальцем в сторону свидетельского места:

— Я вообще не понимаю, на основании чего этому человеку присвоен статус главного свидетеля? Но если дело только в том, что он якобы исчез на несколько дней, а потом с помощью какого-то неустановленного психа был обнаружен в доме Нортона избитым и в компании трупа, то это абсолютно ничего ещё не доказывает. О чём Джейк Сандерс может свидетельствовать, когда сам по уши увяз во всей этой непонятной истории? Всего лишь навсего его слово против слова моего подзащитного.

Судья пришёл в себя и застучал молотком по кафедре:

— Тихо всем! Здесь идёт суд, а не балаган. Свидетель, что вы себе позволяете? Вы отдаете отчёт, где находитесь? Вы публично нанесли оскорбление официальному лицу. Если вам есть что сообщить суду и присяжным, делайте это по установленным в рамках закона правилам. Ещё одна подобная выходка — и вы покинете зал суда со всеми вытекающими последствиями.

— Ваша честь, — обратился Коллинз к судье. — Разрешите мне поставить на место этого распоясавшегося наглеца.

— Здесь не боксёрский ринг, господин адвокат, — холодно заметил Феликс Найт.

— Вы меня неправильно поняли, Ваша честь. Я все лишь собираюсь вызвать своего свидетеля, которому, возможно, удастся раскрыть суду и присяжным глаза на истинного Джейка Сандерса. Но прежде, чем он войдёт сюда, я хочу задать мистеру Сандерсу всего лишь один вопрос.

— Спрашивайте, — разрешил судья.

Джеффри Коллинз повернулся к Джейку. Его холодные, пытливые глаза смотрели требовательно и беспощадно.

— Можете ли вы привести какие-либо факты или доказательства тому, о чём здесь и сейчас прилюдно заявили?

Джейк потупил взор.

— К сожалению, нет, — тихо процедил он сквозь зубы.

Коллинз победно ухмыльнулся:

— Громче, пожалуйста, я не расслышал.

В его просьбе сквозила явная издёвка. Преимущество было на его стороне. И он это знал.

Метнув в него взгляд, полный презрения и ненависти, Джейк коротко и отчётливо повторил:

— Нет!

С видом «это всё, что и требовалось доказать», адвокат удовлетворённо развёл руками и повернулся к судье.

— Ваша честь, к этому свидетелю я больше вопросов не имею.

— Хорошо, — кивнул головой судья. — Вызывайте следующего.

Джейк покинул свидетельское место и вернулся в зал.

А в это время по проходу спускался доктор Боллард.

— Пройдите вперёд и дайте присягу, — напомнил пристав.

Доктор подошёл к свидетельскому ложу и зачитал слова присяги.

— Защита может начинать, — распорядился судья.

— Представьтесь, пожалуйста, суду, — оживился Джеффри Коллинз.

Свидетель откашлялся:

— Меня зовут Рафаэль Боллард, — ровным голосом произнёс он. — Мне 48 лет. Я — психоаналитик.

— Мистер Боллард, у меня к вам профессиональный вопрос, как к врачу.

— Я внимательно вас слушаю.

— Вы ведь недавно осматривали Джейка Сандерса? — вопрос прозвучал скорее как утверждение.

— Да.

— Расскажите, пожалуйста, суду и господам присяжным, к какому заключению вы пришли.

Боллард взглянул на свои тщательно ухоженные ногти, затем грациозно по-кошачьи сжал пальцы в кулак и поднял голову.

— Я обследовал молодого человека ежедневно в течение пяти суток, — громко произнёс он, — провёл ряд сложных психологических тестов, использовал метод беседы, в ходе которой определяется наличие каких-либо аномалий, и пришёл к выводу: у пациента имеется отклонение в психосексуальном развитии, связанное с половым влечением к лицам своего пола.

— Говоря другими словами, Джейк Сандерс является представителем нетрадиционной ориентации? — вкрадчиво спросил адвокат.

— Совершенно верно, — подтвердил Боллард, соединяя перед собой домиком пальцы рук. — Но это ещё не всё… Для начала я хочу сделать небольшое отступление. Как вы все, наверное, знаете: в научных кругах не стихают споры о том, откуда берёт своё начало гомосексуализм. Одни утверждают, что это явление заложено генетически и начинает раскрываться при благоприятных условиях. Другие, к чьей категории относится и ваш покорный слуга, продолжают считать, что гомосексуализм — это приобретённая патология. Да-да, именно патология. Потому как является психическим заболеванием. Или как это сейчас модно говорить — психическим расстройством, фундамент которого закладывается в детском возрасте, когда психика ребёнка ещё неустойчива, гибкая и легко поддаётся внушению и коррекции.

На формирование девиантного поведения влияет множество факторов: тут и воспитание, и круг общения, и условия жизни. Я не стану сейчас углубляться и сорить терминами, потому что это уже получится целая лекция. Я лишь хочу сказать, что в случае с моим пациентом мы наблюдаем схожую картину.

Напомню, что Джейк Сандерс воспитывался в одном из детских приютов, где дети в большинстве своём предоставлены сами себе. Думаю, не нужно объяснять как могла сказаться подобная обстановка на зарождении сексуального поведения у впечатлительного мальчика. Ясно, что она внесла свои коррективы.

Дальнейшие мои исследования выявили у молодого человека самоповреждающее расстройство личности. Иными словами — мазохизм. Причины этого явления также уходят корнями в далёкое прошлое.

Будучи мальчиком тихим, он неоднократно подвергался унижениям и издевательствам со стороны старших товарищей по приюту. Справедливо будет заметить, что одних физическое наказание жестоко ломает, других закаляет, а вот третьи попадают от него в определённую зависимость. Эта модель поведения закрепляется и уже в дальнейшем реализуется в сексуальных отношениях. Что, собственно, мы и увидели на примере моего пациента, — он сделал паузу и поднял на уровне плеча руку с раскрытой ладонью. — Я, Рафаэль Боллард, со всей возложенной на меня ответственностью заявляю: тщательно обследованный мною Джейк Сандерс является самым типичным представителем сексуальных меньшинств. Это всё.

Психоаналитик замолчал и обвёл взглядом зал, пытаясь определить реакцию публики.

Джейк с негодованием уставился на эксперта. Он был потрясён до глубины души. Эти люди изначально вели себя грязно и недостойно, но такого подлого лицедейства он не мог себе представить даже в самых смелых фантазиях.

«Сволочь, сколько же тебе заплатили?! — в бессильной ярости думал он. — Неужели кроме алчности в тебе не осталось ничего человеческого?»

Ему отчаянно хотелось вскочить и завопить от возмущения: «Это грязная ложь!» Да только ему всё равно не поверят и даже не будут слушать, а попросту выведут из зала суда за нарушение порядка.

Лживое заявление Болларда точно брошенный в реку камень, от которого пошли круги по воде, достигло своей цели и дало соответствующие результаты. Зал загудел как разворошённый пчелиный улей.

Множество пар глаз устремились на него. Джейк был готов провалиться сквозь землю, лишь бы только не видеть и не слышать того, что здесь творилось. Он опустил голову и долго не решался поднять её, стыдясь увидеть пытливые, насмешливые и презрительные взгляды находящихся здесь людей.

— Вы закончили, доктор? — спросил адвокат у Болларда, с вызовом поглядывая в сторону окружного прокурора.

— Да, у меня всё, — подтвердил психоаналитик.

— Хорошо, — сказал судья. — У защиты есть ещё вопросы?

— Нет, — покачал головой Коллинз.

Феликс Найт перевёл взор на Гордона:

— У вас, господин прокурор?

Обвинитель поднялся.

— Нет, Ваша честь. Но я хотел бы пригласить ещё одного своего свидетеля.

Судья кивнул, выражая этим своё согласие.

К свидетельскому месту прошёл Мартин Дуглас. После необходимой процедуры присяги он приготовился к допросу.

— Итак, — начал Сэм Гордон, выходя из-за стола. — Представьтесь, пожалуйста.

— Я — Мартин Дуглас, врач. Работаю в Центральном госпитале, мне 51 год.

— Вы лечащий врач Джейка Сандерса? — уточнил прокурор.

— Да.

— Расскажите, пожалуйста, суду о вашем пациенте. Что это за человек, что он из себя представляет? Джейк Сандерс провёл в вашей клинике достаточно долгое время, и как его лечащий врач вы не могли не заметить за ним каких-либо особенностей в поведении, странностей, отклонений, если таковые были?

— Да, конечно, — ответил доктор Дуглас.

Он немного помолчал, словно собирался с мыслями, и неторопливо поправил на носу очки.

— Джейка Сандерса доставили в наш госпиталь чуть больше двух месяцев назад в крайне тяжёлом состоянии, — заговорил Дуглас. — Вначале мы очень опасались за его жизнь, но с божьей помощью всё обошлось. Он всегда держался молодцом, ни на что не жаловался. За то время, что он находился в нашей больнице, весь персонал, несмотря на упорные газетные слухи, буквально полюбил его, — голос доктора звучал негромко, но убедительно; поймав на себе пристальный взгляд адвоката Коллинза, он с лёгким укором покачал головой и обернулся к прокурору. — Вы спрашивали меня о странностях. Что ж… если под этим словом подразумевать завидную выдержку и умение мужественно сносить все удары судьбы, то такую странность я, пожалуй, за ним заметил.

Гордон удовлетворённо кивнул:

— Буквально несколько минут назад здесь на вашем месте стоял эксперт по психиатрии доктор Боллард, — сказал он. — Так вот он утверждает, что ваш пациент имеет существенные психические отклонения от нормы. Гомосексуализм — это отдельная тема, но что вы скажете нам по поводу его склонности к мазохизму?

Доктор Дуглас кашлянул:

— Позволю себе не согласиться с мнением моего коллеги мистера Болларда в том, что секс и боль для Джейка — это самые удивительные сочетания. Нужно совсем немного знать этого парня, чтобы понять: все слухи о его извращённой натуре — самый настоящий бред. Большинство из полученных им ран были достаточно серьёзными и такого обращения со своим телом не допустит даже самый закоренелый мазохист. У меня сложилось впечатление, что парень побывал в настоящей камере пыток.

Всем вам известно, что департаментом полиции предусмотрен целый штат врачей и психологов, которые проводят регулярный осмотр полицейских. Я связался с этим центром и выявил один очень интересный факт. Последний из таких медосмотров был пять месяцев назад. В участковой карте Джейка Сандерса чёрным по белому отмечено, что он физически здоров, а его психическое состояние находится в норме. Сейчас я уже этого сказать не могу. А насчёт мазохизма добавлю следующее: когда парень поступил ко мне на операционный стол, он походил, скорее, на жертву мясорубки, чем на утомлённого ласками любовника. Хочу заметить, что все эти зверские издевательства сильно подорвали здоровье молодого человека. А вот тому, кто пытается навесить на него ярлык любителя пикантных и острых ощущений, я смело заявляю: подобный жестокий секс несовместим не только с любовью, но и с жизнью вообще!

Доктор Дуглас взволнованно закончил свою пылкую речь и замолчал.

— Ваша честь, у меня есть вопрос к свидетелю, — поднялся Джеффри Коллинз.

Судья Найт согласно кивнул.

Атмосфера в зале была накалена до предела.

— Мистер Дуглас, — с почтительной вежливостью обратился к свидетелю адвокат. — Скажите, по специальности вы кто?

Мартин Дуглас в недоумении пожал плечами, не зная откуда ждать подвоха.

— Врач, — ответил он. — Хирург.

— Совершенно верно, вы — хирург. И надо признать, очень хороший хирург. Всем нам отлично известно — в операционной вы просто волшебник. В этом вам равных нет, — Коллинз сделал небольшую паузу, умело подводя свидетеля к главной цели своего вопроса. — Но согласитесь, мистер Дуглас, вы всего лишь навсего травматолог, хотя и от бога. А ведь кроме вас существуют ещё и другие категории врачей: офтальмологи, кардиологи, гастроэнтерологи, психологи, наконец. Если разобраться, то из них тоже кто-то достиг совершенства в своей области, не так ли? Вот поэтому я и спрашиваю: как вы, имея самые посредственные знания в чужой для вас сфере деятельности, можете опровергать заключение высококлассного эксперта психиатрии? Наверное, вашему коллеге мистеру Болларду гораздо больше, чем вам известно о возможностях человеческого мозга, о психике вообще. Или я не прав? Думаю, я не открою Америку, если скажу, что доктор Боллард — настоящий профессионал в своём деле и поэтому не зря именно ему поручили обследование психического состояния свидетеля. И если он утверждает, что у Джейка Сандерса имеются какие-то отклонения, значит, так оно и есть. Скажите, мистер Дуглас: вы согласны со мной?

Мартин Дуглас в растерянности покосился на прокурора.

— Да, наверное, — немного помолчав, тихо сказал он.

Джеффри Коллинз торжествующе огляделся вокруг. Ещё большего азарта ему придал понурый вид окружного прокурора, стоявшего возле свидетельского места с поникшими плечами.

Адвокат вновь повернулся к свидетелю.

— Как это ни прискорбно, мистер Дуглас, но вы не сказали нам ничего нового. Мы все прекрасно знаем, что Джейк Сандерс был зверски избит. И — кем избит. Даже знаем, почему. Это была месть, а не любовная игра, как вам могло показаться. К тому же я не отрицаю тот факт, что мазохисты чувствуют боль и страдают от неё точно так, как и все нормальные люди… пока дело не касается секса, — Коллинз говорил громко и чётко, чтобы произвести впечатление на присяжных и публику. — И эту прописную истину подтвердит вам любой мало-мальски грамотный специалист.

В зале опять поднялся шум. Мнения у многих разделились. Присяжные что-то горячо обсуждали между собой. Со стороны выступление доктора Дугласа действительно выглядело как некий фарс, больше похожий на жест отчаяния. Даже невооруженным взглядом было видно, чью позицию занимало большинство.

Судья Найт застучал молотком по кафедре, призывая к тишине:

— Объявляю перерыв. Заседание продолжится…

Он не успел договорить. Дверь в зал суда распахнулась, и на пороге возник крепкий, светловолосый мужчина в чёрной кожаной куртке и тёмных джинсах. Во всеобщей шумихе его заметили не сразу и только по пристальному взгляду судьи, не сводившему с него глаз, все обратили взоры на вошедшего без приглашения незнакомца.

Человек решительно прошёл по проходу прямо к креслу судьи. Джейк только сейчас его узнал — это был Том Риз.

— Кто вас сюда пустил, — возмутился Феликс Найт. — Куда смотрит охрана?

— Извините, Ваша честь, но у меня есть неопровержимые улики против обвиняемого, — невозмутимо произнёс Том и кивнул головой в сторону Нортона.

Лицо подсудимого удивлённо вытянулось, он тяжело сглотнул и двумя пальцами потянул за ворот своей рубашки, словно ему стало трудно дышать.

— Почему вы раньше не предъявили ваши улики? — поинтересовался судья.

— Ваша честь, изобличающий материал оказался у меня буквально несколько часов назад, — Том уговаривал судью почтительно, но настойчиво. — Благодаря ему у вас появится редкий шанс завершить слушание дела немедленно. Сейчас.

Джеффри Коллинз выступил вперёд него.

— Я протестую, Ваша честь! — быстро бросил он. — Этого человека нет в списках свидетелей на сегодня. Его необходимо выгнать, чтобы не мешал!

Мозг адвоката работал на высоких оборотах. Джейк мог поклясться, что со своего места слышит как лихорадочно ворочаются и щёлкают в голове Коллинза колёсики и шестерёнки, торопливо выискивая выход из создавшегося положения. Похоже, неожиданный сюрприз в лице Тома сильно напугал и насторожил его.

— Ваша честь, — предпринял он очередную попытку вмешаться, — мы ведь даже не знаем, кто это!

Том развернулся к нему.

— Для тех, кто со мной не знаком, представлюсь: меня зовут Том Риз, — небрежно бросил он в лицо адвокату. — Я друг вон того парня, которого ты, паршивая задница, пытаешься утопить в собственном же дерьме.

— Без оскорблений! — прокричал судья Найт и со злостью стукнул молотком по кафедре, понимая, что сегодня в зале заседаний творится полный бардак. — Предъявите ваши улики или немедленно покиньте зал.

— Спасибо, Ваша честь, — сказал Том, вынимая из-за пазухи небольшой прямоугольный свёрток и протягивая его судье.

— Что это? — недоверчиво поинтересовался тот.

— Это видеокассета, на которую записаны проделки нашего с вами общего знакомого, — ответил Том и лукаво подмигнул застывшему в неудобной позе Нортону. — И не только его.

Леон потерянно опустил голову, лицо его посерело.

Джеффри Коллинз выглядел не лучшим образом. С таким трудом воздвигнутая и отшлифованная линия защиты теперь трещала и расползалась по швам как старый изношенный кафтан. Взгляд адвоката метался из стороны в сторону, мучительно выискивая лазейку в монолитных стенах закона.

А в зал заседаний уже вносили видеоаппаратуру и устанавливали её на видном месте. Судья и присяжные сгрудились вокруг. Находящиеся в зале зрители вскочили со своих мест и замерли в предвкушении чего-то необычного.

Джейк сидел далеко от судейского ложа и поэтому не мог видеть, что происходило на экране. К тому же запись была без звука. Но по реакции столпившихся людей, по их гневным репликам и восклицаниям он понимал: победа на его стороне и теперь уже Нортону и Коллинзу ни за что не отвертеться от справедливого возмездия.

Не горя желанием быть в центре внимания прессы, он не стал дожидаться окончания просмотра и тихо вышел из зала суда.

В огромном вестибюле было практически безлюдно. Он немного постоял, раздумывая, что ему делать дальше: подождать Тома или поехать домой? Потом достал сигареты и вышел на улицу. Холодный ветер освежил лицо, бесцеремонно нырнул под рубашку. Джейк застегнул куртку и закурил, задумчиво глядя в хмурое осеннее небо.

Несмотря на заслуги Тома, он не чувствовал себя победителем. Сегодняшнее заседание напомнило ему огромную бутыль с нечистотами, которую расчётливо взболтали и опрокинули. После такой грязетерапии было только одно желание — жестоко напиться.

Неожиданно сзади на плечо легла чья-то рука. Он обернулся. Рядом с ним стоял Мартин Дуглас и вежливо улыбался:

— Кажется, всё хорошо, Джейк?

— Да, доктор. Если Том берётся за дело — это всегда хорошо.

— А по твоему виду не скажешь. Будто бы не рад… Ты как себя чувствуешь?

Джейк попытался отшутиться:

— Как кошка, которая едва увернулась от самосвала.

И уже серьёзно добавил:

— Да рад я, доктор, конечно, рад. Просто я настолько от всего этого устал, что сил на радость уже не осталось.

Мартин Дуглас застегнул пуговицы на своём чёрном элегантном полупальто.

— Доктор Тейлор выписала тебе какой-то новый препарат и велела передать, а я так торопился в суд, что забыл рецепт у себя в кабинете. Вот ведь голова дырявая, — разводя руками, посетовал он.

— Ничего. Бывает.

— А ты случайно не на машине?

Джейк покачал головой.

— Тогда не возражаешь, если я поймаю такси, и мы доедем до госпиталя? — спросил врач.

— Нет.

Дуглас и в самом деле быстро нашёл такси. Меньше чем через четверть часа они были уже на месте.

Глава 2

Кабинет доктора представлял собой небольшую, чуть вытянутую светлую комнату. Возле окна расположился письменный стол с папками, бумагами и кожаным хозяйским креслом. Справа от него стоял невысокий стеллаж с книгами медицинской тематики. Стену напротив украшали плакаты с изображением человеческих органов в разрезе; под ними стояла кушетка, к которой по-свойски примкнула белоснежная раскладная ширма. Всё как обычно. Со дня выписки из больницы тут ничего не изменилось.

Джейк уселся на кушетку и заскользил глазами по корешкам книг, из которых одни только названия уже могли вогнать в дрожь: «Абдоминальная хирургия», «Гнойная хирургия таза», «Абсцессы, флегмоны головы и шеи»… Он отвернулся и принялся изучать календарь на стене.

В это время распахнулась дверь, и на пороге появился Мартин Дуглас, держа в руках две дымящиеся чашки. Он улыбнулся и протянул одну из чашек ему:

— Держи, это тебя взбодрит.

В чашке был кофе. Обжигающе-горячий и очень ароматный.

— Спасибо, доктор, — поблагодарил Джейк, с удовольствием делая глоток.

Дуглас подошёл к столу и взял какую-то бумагу.

— Вот рецепт, о котором я говорил. Будешь принимать по одной капсуле два раза в день.

Он присел рядом. Джейк чуть подвинулся, складывая и пряча листок в карман.

Дуглас тоже отпил глоток.

— Красота! После холодного ветра — это то, что надо, — произнёс он и вопросительно взглянул на Джейка. — Как думаешь: суд уже закончился?

Джейк несколько секунд задумчиво поглаживал пальцем горячий бок чашки.

— Судя по реакции присяжных — для Нортона закончился. А вот для других только начнётся.

— Ты имеешь в виду Рафаэля Болларда?

— И его в том числе.

— Да-а, — разочарованно протянул Дуглас, — людская подлость не знает границ. А твой приятель — просто волшебник! Я уже думал: эти подонки совсем тебя с грязью смешают.

— Я тоже так думал… Надо будет заехать к Тому, узнать: что и как, — Джейк отставил чашку в сторону. — Спасибо за кофе, доктор.

Он уже собрался встать, но Дуглас неожиданно удержал его, положив руку на колено.

— Подожди, Джейк… Удели мне, пожалуйста, ещё несколько минут.

— Хорошо… Что-то случилось, док?

— Нет!.. То есть… — врач смущённо умолк и убрал руку. — Я хотел бы с тобой поговорить.

Странное поведение хирурга насторожило Джейка. Грешным делом промелькнула мысль: может, он тоже из этих? Но тут же устыдился и отогнал её прочь. Если всех подозревать, так недолго и в параноика превратиться.

Ему стало жарко, он расстегнул куртку:

— Я вас слушаю, доктор.

Дуглас набрал в лёгкие побольше воздуха, словно собирался нырять на глубину, и так же медленно выдохнул.

— Помню, ты однажды сказал, что воспринимаешь меня как друга. Как старшего друга. Мне было лестно это слышать, Джейк. И приятно, — сказал он, подтверждая свои слова кивком головы. — Знаешь, за время нашего знакомства я очень сильно к тебе привязался. И раз уж мы с тобой стали друзьями, то на правах старшего товарища я хочу пригласить тебя к нам на семейный ужин. Если ты не против, конечно.

Джейк растерялся. Такого поворота событий он никак не ожидал:

— Я очень польщён, доктор. И тронут. Но… семейный ужин…

— Давай так, — перебил его Дуглас. — Я для тебя уже не доктор, слава богу. Зови меня просто Мартин и обращайся ко мне на «ты». А насчёт семейного ужина не переживай: всё будет уютно и по-домашнему. Уверен, тебе у нас так понравится, что ты будешь частым и желанным гостем в нашем доме.

Джейк с благодарностью улыбнулся:

— Я не сомневаюсь, что мне у вас понравится. Вот только надоедать вам и быть частым гостем у меня не получится как бы я ни хотел.

Лицо хирурга удивлённо вытянулось:

— Почему?

— Я собираюсь уехать из города, — спокойно заявил Джейк. — Даже не из города — из штата.

— И куда?

— Пока ещё не знаю. Может быть, в Канзас или Аризону.

— Погоди, погоди… Ты решишься вот так вот всё бросить и уехать? — встревожено переспросил врач.

— Да, доктор… простите, Мартин… Всё это время я лишь дожидался окончания судебного процесса. Теперь меня здесь ничто не держит, — сказал Джейк. — Я — человек одинокий, семьи у меня нет. А полицейские — они и в других местах нужны. На днях я поговорю с шефом о своём переводе.

Он заметил в глазах хирурга странную непонятную напряжённость и, немного промолчав, доверительно добавил:

— Понимаете, Мартин, если я останусь здесь, то вряд ли смогу забыть всё, что со мной было. Благодаря газетчикам меня тут знает каждая собака. Каждая шлюха, каждый обдолбанный наркоман будет узнавать меня на улице и смеяться в лицо, припоминая подробности судебного процесса.

— Ты боишься этого?

— Боюсь? — переспросил Джейк и горько усмехнулся. — Ещё не хватало дрожать перед каждой шелухой. Нет, Мартин, дело не в этом… Просто мне сейчас очень тяжело. Морально тяжело. Если я хочу жить дальше, мне нужно постараться всё забыть. Сделать так, чтобы ничто больше не напоминало об этом кошмаре. Другими словами — сменить обстановку и начать жизнь заново. Другого выхода я не вижу. Поймите, док, они растоптали меня, уничтожили, вывернули наизнанку. Того прежнего Джейка Сандерса больше нет… И никогда уже не будет.

Он опустил голову.

Мартин Дуглас неторопливо поднялся с кушетки и медленно прошёлся по кабинету.

— Я очень хорошо тебя понимаю, — сказал он. — Но это получается побег от самого себя.

— Да, наверное. Но я так решил.

Дуглас подошёл и встал рядом. Он смотрел себе под ноги:

— Ты уедешь даже в том случае, если я скажу тебе что-то очень важное?

— Ещё какая-нибудь страшная болезнь? — скупо усмехнулся Джейк. — Мне уже не привыкать к плохим новостям. Но я обещаю вам, что буду соблюдать на новом месте все ваши рекомендации.

— Нет, болезней с тебя уже хватит, — медленно произнёс Дуглас.

Он вынул из кармана брюк носовой платок и принялся протирать им стёкла очков. Рука его мелко подрагивала. Возвращая очки на нос, он пару раз промахнулся, рассеянно ткнув себя дужкой сначала в висок, потом в щёку.

А он не на шутку взволнован, отметил про себя Джейк. Что же такого могло произойти, чтобы всегда твёрдая и уверенная рука хирурга дрожала как осиновый лист?

Доктор сунул носовой платок мимо кармана, даже не заметив этого. Он вздохнул и развёл руками.

— Я не представляю с чего начать. Не знаю, как ты воспримешь эту новость.

Желая его подбодрить, Джейк поднял с пола платок, и встал, с терпеливым участием заглядывая в глаза.

— Я вас очень внимательно слушаю, Мартин.

Врач покусал нижнюю губу и мотнул головой, словно отгонял от себя остатки сомнения.

— Ты помнишь, как мы с тобой беседовали о наших родственниках?

— Да, конечно, — кивнул Джейк, не понимая, куда он клонит.

Дуглас робко поднял на него глаза и посмотрел пристально и тревожно.

— Я — твой отец, Джейк.

Платок выпал из руки. Ошеломляющая новость на несколько мгновений парализовала Джейка.

— Что? — наконец переспросил он и тяжело сглотнул. — Вы это серьёзно?

— Как никогда! Такими вещами не шутят, мальчик мой, — горячо заверил его Дуглас. — Господи! Я всю жизнь мечтал иметь сына, но ничего не знал о тебе.

Он внимательно ловил его взгляд, желая убедиться в том, что услышан и понят правильно.

— Ты мне не веришь, Джейк? Сомневаешься?

Джейк неуверенно пожал плечами.

— Даже не знаю, что сказать. Это так неожиданно… Я растерян… Но с чего вы вдруг так решили?

Хирург грустно улыбнулся:

— Джейк, мальчик мой, ведь я и есть тот самый студент, который много лет назад так безответственно завёл любовную интрижку с молоденькой красавицей-медсестрой. Ты так похож на свою мать! Я когда тебя впервые увидел, сказал себе: так не бывает. Но когда услышал твой рассказ о девушке по имени Марго, меня словно током ударило, и всё сразу встало на свои места.

Мы действительно были молоды и вполне понятно увлеклись друг другом. Она у меня ни о чём не спрашивала, ни о чём не просила и, если честно, меня устраивало такое положение вещей. Нам просто хорошо было вместе. Как-то вскользь я упомянул о своей невесте и о том, что по возвращении домой женюсь. Конечно, это было глупо и бестактно с моей стороны. Я тогда как-то не задумывался, что мои откровения будут ей неприятны. И только теперь я начал понимать свою ошибку, наивно полагая, что Марго попросту весело проводила со мной время. Гордая и независимая девушка по-настоящему любила меня и не хотела обязывать к чему-то человека, принадлежащего другой женщине. Она ждала, когда я сам сделаю свой выбор. Я этого не понял и не оценил.

Когда мы расставались, не было ни слёз, ни истерик. Она держалась молодцом. Я обещал написать ей. Но когда вернулся домой, то оказался в самом водовороте семейных проблем. Я не сдержал своего обещания, а когда вспомнил о нём, было уже поздно. Прошло слишком много времени и писать было ни к чему. Я решил, что она давно вышла замуж и растит своих детей… Господи! Если бы я только знал! — сокрушённо воскликнул врач. — Джейк, дорогой мой, я не могу себе представить, что из-за моей глупой безответственности вся твоя жизнь пошла кувырком с самого рождения. Ты вправе осуждать меня и ненавидеть. Я виноват перед тобой и даже не смею молить тебя о прощении. Мне нет оправдания. Презрение — это всё, что я заслужил…

Плечи хирурга поникли. Он низко опустил голову и замолчал.

Неожиданно для самого себя Джейк медленно поднял руку. Его пальцы дрогнули и неуверенно коснулись тёплой, колючей щеки отца. Он понимал, что своей робкой лаской зажигает в его измученной душе искорку надежды. Мартин Дуглас поднял голову.

Теперь, зная правду, Джейк был потрясён поразительным сходством. Серые глаза врача смотрели на него точно его зеркальное отображение. Так вот откуда этот знакомый взгляд и стойкое ощущение, будто встречался с человеком раньше.

По щеке отца скатилась слеза, затерявшись в густой с проседью бороде. Мелко задрожали губы. Этого Джейк вынести не мог. Он обнял его и привлёк к себе, чувствуя, как сердце наполняется чем-то горячим и щемящим. Тело врача обмякло в его объятиях, плечи затряслись: он беззвучно рыдал и нисколько не стеснялся этих слёз.

— Не надо, — взмолился Джейк, остро осознавая, что ещё чуть-чуть и у него у самого из глаз потоком хлынет тёплый, солёный дождь. — Пожалуйста.

Он подвёл отца к кушетке и, усадив его, опустился перед ним на корточки:

— Зачем вы травите себе душу? Ведь того, что было, уже не вернуть. И не исправить. К счастью, судьба сжалилась над нами и дала нам второй шанс.

— Боже, Джейк, даже не представляю, как ты все эти годы рос один? Без родительской заботы, ласки, домашнего тепла, — скорбно покачал головой Дуглас.

Джейк мягко улыбнулся нахлынувшим вдруг воспоминаниям:

— Знаете, док, будучи ещё мальчишкой, я страстно желал отыскать своего отца. Я заранее оправдывал все причины, по которым тот мог от меня отказаться. Даже придумал себе сказку о секретном агенте, якобы вынужденном от всех скрываться, выполняя опасное и ответственное задание. В каждом подозрительном мужчине в плаще и тёмных очках я угадывал силуэт отца, который пришёл украдкой на меня посмотреть. Это был самообман, но чтобы не разочаровываться, я подыгрывал сам себе и, отвернувшись, тихо шептал: «Не бойся, папа, я тебя не подведу, не выдам». До определённого момента я искренне верил, что отец обязательно заберёт меня из приюта. Но время шло, а он так и не появлялся… И вот спустя столько лет мои молитвы, наконец, услышаны, а я не знаю, что мне делать: плакать или смеяться? Маленький мальчик вырос и перестал верить в агентов.

Дуглас участливо вздохнул.

— Я понимаю, тебе сейчас трудно оценивать ситуацию. В тот период, когда ты так остро нуждался в отце, меня не было рядом. Ты был одинок все эти годы, — из его груди вырвался тяжёлый вздох сожаления. — На твоём месте я бы вряд ли простил своего отца даже за меньшую провинность.

— Кто из нас не совершает ошибок, — тихо заметил Джейк. — И потом, доктор, согласитесь, когда образ отца — это нечто эфемерное, ему трудно предъявлять претензии и обиды.

Врач с виноватым видом уставился в пол.

— Ты, наверное, меня теперь ненавидишь? — не поднимая головы, спросил он.

Его упавший голос заставил Джейка пойти на откровение.

— Ошибаетесь, док. Я по-прежнему вас ценю и уважаю. Вы вернули меня к жизни. Благодаря вашим стараниям, я родился на свет во второй раз. Уже одно это даёт вам право называться моим отцом, даже не принимая во внимание прошлое. Разумеется, я не держу на вас зла. Скажу больше: я очень рад, что у меня теперь есть родной человек, но… мне нужно время, чтобы привыкнуть к этой мысли.

Губы Дугласа тронула робкая улыбка:

— Ты очень добрый и великодушный человек, сынок. Я даже надеяться не смел, что ты когда-нибудь меня простишь.

Он положил руку на его плечо и крепко сжал.

Джейк поднялся с колен и сел рядом с ним на кушетку. Они некоторое время сидели молча, думая каждый о своём.

На лицо Мартина Дугласа внезапно набежала лёгкая тень.

— Ты по-прежнему хочешь уехать из города? — едва слышно прошептал он.

Не желая его расстраивать, Джейк медлил с ответом.

— Да… отец, — немного подумав, сказал он, впервые произнося знакомое слово с каким-то новым для себя звучанием. — Я должен это сделать. Но я обещаю, что мы будем видеться. Я буду писать, звонить.

Мартин Дуглас понятливо кивнул:

— Что ж, я понимаю и уважаю твоё решение. Надеюсь только, ты не сразу уедешь?

Джейк слабо улыбнулся.

— Не завтра, по крайней мере.

— Вот и хорошо, — Дуглас удовлетворённо похлопал его по плечу. — Значит, у тебя будет время познакомиться с семьей.

Брови Джейка удивлённо поползли вверх.

— Да-да, — подтвердил Мартин Дуглас. — Предложение о семейном ужине остаётся в силе. Я хочу познакомить тебя со своей семьёй. Надеюсь, ты не побрезгуешь нашей маленькой компанией и станешь полноправным её членом.

— Вы шутите, док… то есть я хотел сказать, отец, — запнулся Джейк, от волнения путаясь в обращениях. — Не думаю, что вашей супруге понравится такая идея. Да и вообще… Неизвестно ещё как твои близкие воспримут появление в доме чужака с претензией на родство. По-моему, это не самая удачная затея.

Мартин Дуглас мягко улыбнулся.

— Пусть тебя это не беспокоит. Моя семья в курсе. Я всё им рассказал. Поверь, миссис Дуглас хорошая, чуткая женщина. Она меня поняла и простила. Думаю, вы обязательно найдёте с ней общий язык. Ну, а что касается моей дочери, твоей сестры, то о ней и говорить не приходится. Ей всегда хотелось иметь старшего брата, — он сделал небольшую паузу и умоляюще заглянул Джейку в глаза, — сынок, дорогой, подумай, может тебе не стоит уезжать? Ты ведь теперь не один.

Джейк опустил взгляд, не решаясь сразу ответить отказом.

— Спасибо, отец, я очень тронут и с огромным удовольствием познакомлюсь с твоей семьёй. Ещё час назад я и не помышлял ни о чём подобном, а теперь у меня есть ты и даже сестрёнка. Просто не терпится увидеть её!

Он поднял на врача глаза и, словно извиняясь за своё упорство, добавил:

— Что касается отъезда… Если ты не хочешь, чтобы я сломался окончательно, пожалуйста, не уговаривай меня остаться. Возможно, когда-нибудь я найду в себе силы вернуться назад, а пока…

— Что ж, ладно. Прости. Больше настаивать не буду, — кротко вздохнул отец. — Ты только не пропадай надолго, хоть иногда давай о себе знать.

Джейк кивнул:

— Обещаю.

В дверь постучали. В кабинет заглянул молоденький врач:

— Мистер Дуглас, там вас спрашивает какой-то мужчина, говорит, что у него срочное дело.

Он заметил Джейка и приветливо махнул ему рукой. Тот улыбнулся в ответ.

— Кевин, будь так добр, скажи ему, что я очень занят, — попросил хирург.

Кевин послушно исчез за дверью.

Врач поднялся с кушетки.

— А знаешь что, сын, давай прямо сейчас поедем ко мне. Вот только пальто накину, — он скрылся за ширмой.

Пока он одевался, в кабинет с шумом и радостной улыбкой на лице ввалился Том.

— Вот ты, оказывается, где прячешься! — воскликнул он, увидев сидящего на кушетке Джейка. — Собирайся, старик, сегодняшнее событие надо обязательно отметить.

Он огляделся по сторонам:

— А где твой костоправ? Берём его в охапку и айда.

Едва он выпалил свою тираду как из-за ширмы появился Мартин Дуглас.

— О! Простите, док, — смущённо пробормотал Том. — Я только хотел сказать… быть может, вы не побрезгуете нашей скромной компанией? У моего друга сегодня выдающийся день. По такому случаю не грех и мальчишник устроить.

Дуглас растерянно пожал плечами.

— Согласен. День действительно выдающийся. Но… вообще-то, у нас были другие планы.

Джейк на это только усмехнулся и посочувствовал отцу. Если приятелю что-то бывало нужно, то он из души три души вынет, но своего добьётся. Поймав в бесконечной череде доводов друга редкую паузу, он лишь коротко вставил:

— Как ты меня нашёл?

— Вас видели как вы вдвоём садились в такси, — признался Том. — А всё остальное, сам знаешь, дело техники.

— Чем закончился суд?

Том покачал головой.

— Пока я не добьюсь согласия доктора, вы не услышите от меня ни слова.

Дуглас потеребил пальцами бороду. Его серые глаза лукаво блеснули за стёклами его очков.

— Послушайте, Том, пока вы не расскажете нам, чем закончился суд, я никуда отсюда не сдвинусь.

Другой бы на месте Тома капитулировал перед внушительным и неоспоримым авторитетом врача, но приятеля не так-то было легко напугать.

— Хорошо, будь, по-вашему, — он обезоруживающе улыбнулся. — Всё закончилось просто великолепно, но… все интересные подробности я расскажу только за столиком бара.

Уступая силе убеждения, Мартин Дуглас сдался на милость победителя. Судя по его реакции, он ничего не имел против похода в ресторан.

— А почему бы и нет? — согласился хирург и взялся за дверную ручку.

Поднимаясь с кушетки, Джейк мрачно пошутил:

— Снова бар? Надеюсь, это не «Ночная звезда»?

Том скользнул по нему быстрым, понимающим взглядом:

— Не волнуйся, братишка, теперь-то я точно не спущу с тебя глаз. Ну, что стоим? По коням!

Все трое покинули стены больницы и сели в припаркованный неподалёку зелёный перламутровый «Шевроле» Тома.

Очень скоро они подкатили к скромному на вид небольшому двухэтажному магазинчику. Первый и второй этажи здания были отведены под галантерею и продукты, а вот в подвале разместился неприметный для глаз, но очень уютный кафе-бар — любимое место отдыха местных завсегдатаев.

Оставив машину на парковочной стоянке, они спустились по холодным каменным ступеням вниз и оказались внутри гостеприимного заведения.

— И где ты их только находишь? — проворчал в спину приятеля Джейк, переступая порог и стараясь не удариться головой о низкий дверной косяк.

В небольшом полупустом зале звучала хорошо знакомая мелодия в стиле кантри. Они окинули взглядом несколько пустых столиков и облюбовали самый дальний из них. Подошла официантка.

— Что будете заказывать?

— Для начала три порции виски с содовой и что-нибудь закусить, — распорядился Том, но потом вдруг спохватился и посмотрел на остальных. — Вы не против?

Но Дуглас и Джейк были уже готовы на всё, лишь бы у Тома быстрее развязался язык.

Официантка ушла.

— Ну же, Том, не дразни, рассказывай, — нетерпеливо потребовал Джейк, положив руки на стол.

Добившись своего и заманив врача и друга в бар, приятель не стал более ломаться. Он обвёл обоих слушателей интригующим взглядом.

— Всё закончилось, мои дорогие, как нельзя лучше, — торжественным тоном объявил он. — После просмотра видеокассеты уже ни у кого не осталось сомнений в виновности Леона Нортона. Присяжные совещались от силы минуту и то только ради приличия. Ему вынесли приговор: «Виновен». Эта сволочь получила на полную катушку. Теперь тюремная камера надолго заменит ему уютное гнёздышко на острове. Ему очень повезёт, если его там не залюбят до смерти. Кстати, тут же в зале суда задержали и доктора Болларда за дачу ложных показаний. Как выяснилось, ему довольно неплохо позолотили ручку за то, чтобы он убедил судью и присяжных в порочности главного свидетеля. И надо заметить, ему это почти удалось. Ведь заключение известного эксперта психиатрии просто не могло подвергаться сомнению.

Том замолчал, наблюдая как официантка ловко составляет с подноса тарелки с закуской и стаканы с виски. Когда она отошла, парень наклонился поближе к своим слушателям.

— Как ни странно, из зала заседаний исчез Джеффри Коллинз! Мне сказали, что во время слушания ты, Джейк, наступил ему на хвост. А когда дело запахло жареным, он попросту испарился, избежав натиска вездесущих репортёров, — Том усмехнулся. — Но ничего, от нас не убежишь. Мы его из-под земли достанем. Поздравляю тебя, парень, всё закончилось, ты одержал полную и безоговорочную победу. За тебя, Джейк!

Он поднял стакан и одним махом проглотил свою порцию выпивки. Остальные последовали его примеру.

Том подозвал официантку и заказал бутылку виски. Едва заказ был выполнен, он плеснул алкоголь в опустевшие стаканы и приготовился произнести очередной тост. Но Джейк опередил его:

— Интересно, Том, а каким образом у тебя оказалась кассета? Где ты её взял?

Приятель интригующе хмыкнул.

— Не кассета, а кассеты. Я предоставил суду две кассеты, — просто и безо всякой рисовки сказал он. — Знаешь, Джейк, я долго думал над твоими словами. А ведь ты оказался прав: у Нортона действительно было очень мало времени, чтобы уничтожить компромат. И это означало, что он его где-то прячет. Вопрос только, где? Дом у Леона большой, хоть всю жизнь ищи — не найдёшь. А если предположить, что он не покидал своего кабинета? Тогда круг поиска заметно сужается и облегчает задачу.

— Но ведь там всё перевернули вверх дном, — напомнил ему Джейк. — И ничего не нашли.

— Так-то оно так, — задумчиво протянул Том, покручивая на столе стакан с виски. — Именно это у меня и вызвало подозрение. Если ты погряз в дерьме, то без грязного белья тут не обойтись, как ни крути. Наш Леон оказался не пальцем деланный, ещё тот сукин сын. Имея тайный бизнес и процветая в нём как роза на помойке, он постарался максимально обезопасить своё будущее на случай провала. В его тайнике мы нашли списки клиентов, которые пользовались услугами заведения, а в придачу к ним — пухлый конверт с весьма пикантными фотографиями. Отличный материал для шантажа.

— А что было на кассетах, Том?

— На первой кассете ты в наручниках, а Коллинз пытается овладеть тобой. На второй — два амбала по приказу Леона избивают тебя ногами, а потом…

Спина Джейка в один момент покрылась липким холодным потом. Он крепко сжал стакан в руке и опустил голову, ожидая услышать постыдные подробности.

— …а что было потом, я всё стёр, — продолжал приятель. — Я не стал на это смотреть, Джейк. И никто этого не видел. Но для суда оказалось достаточно даже обрезанного ролика.

Джейк расслаблено выдохнул и с благодарностью взглянул на Тома.

Приятель взял с тарелки копчёное мясное канапе на шпажке и отправил в рот несколько кусочков.

— Вы только представьте, что было бы с присяжными, покажи я им остальные кассеты, — сказал он с набитым ртом. — А списки клиентов! Да любой из этого списка выложит целое состояние, лишь бы не оказаться на страницах газет. У вас глаза вылезут на лоб, если я назову несколько имён из картотеки Нортона…

— Лучше не надо, — прервал его Джейк. — Лично я хочу всё забыть и тебе того же советую. Запрячь эту бомбу замедленного действия куда-нибудь подальше и помалкивай. У тебя семья, Том, а эти люди шутить не любят.

— Я знаю, — серьёзно сказал приятель. — И уже принял меры предосторожности. В случае чего, эта информация выплывет наружу, и тогда весь мир узнает, как на самом деле развлекаются наши знаменитости. Кстати, а ты для них не опасен?

Джейк усмехнулся и покачал головой.

— Нет. Кроме Джеффри Коллинза я больше ни с кем не успел познакомиться.

Он обвёл взглядом полупустой зал и вернулся к началу разговора:

— Том, ты ведь так и не сказал нам, как нашёл тайник?

Мартин Дуглас, сидевший всё это время молча и ловивший каждое сказанное слово, с любопытством уставился на Тома. По его блестевшим глазам было видно, что он с каждой минутой всё больше и больше проникается к светловолосому полицейскому восхищением и благодарностью.

— Хорошо, хорошо! Дайте мне только горло промочить, — взмолился Том, отхлёбывая из стакана приличный глоток. — Так на чём я остановился? Ах, да! Я говорил о том, что долго думал: куда бы ещё можно было спрятать эти чёртовы кассеты? Вскоре мои нервы не выдержали. Не надеясь на собственные силы, я обратился за советом к Патрику Льюису из отдела наркотиков. Ты помнишь его, Джейк?

Тот кивнул. Он немного знал Патрика. Лейтенант Льюис пользовался у своих коллег заслуженным уважением и репутацией настоящей двуногой ищейки по обнаружению тайников с наркотиками и оружием. У него был колоссальный опыт в такого рода делах. Немудрено, что приятель решил воспользоваться его уникальными способностями и привлечь к поиску компрометирующих улик.

Для начала Тому пришлось очень постараться, чтобы убедить Льюиса принять участие в повторном обыске. Неизвестно, каким образом ему удалось договориться, но Льюис согласился.

Всю ночь напролёт они тщательно вылизывали кабинет Леона, дюйм за дюймом простукивая пол, стены, потолок. Заново перебирали вещи, передвигали мебель, потрошили содержимое столов и полок. Пересмотрели всё. Льюис даже разобрал кондиционер — пустота. А под утро, усталые и злые, они упали на диван. Там рядом на полке стояла начатая бутылка виски. С горя пропустили по пять капель, чтобы думалось лучше.

И тут вдруг Льюис прикипел взглядом к большому книжному шкафу. Добротному такому, цвета тёмной вишни, состоящему из трёх секций, отделанных узкими накладными панелями. Выглядели эти панели как плоские древнегреческие колонны с вертикальными желобками. Ширина каждой такой пилястры была не больше 5—6 дюймов, а высота — почти во всю длину шкафа.

Чем привлекла Льюиса обычная декоративная отделка — непонятно, но он подошёл и по очереди простукал все четыре пилястры. Средняя заинтересовала его больше остальных. Он провозился с ней около пяти минут, потом внутри что-то щёлкнуло и вдруг — о, чудо! Хитрая панель выехала вперёд, оказавшись узкой выкатной полкой.

Том даже присвистнул: почти такую же полочку его просила сделать Сара, чтобы закрыть на кухне небольшую нишу между холодильником и стеной, а потом хранить там всякие баночки со специями и прочую хозяйственную мелочёвку.

Открывшийся им тайник был настолько узким, что вряд ли смог бы вместить в себя баночки со специями, однако для видеокассет места вполне хватало. Они стояли плотной шеренгой как солдатики, плечом к плечу, и занимали несколько ярусов. На некоторых из них рукой Леона были аккуратно выведены инициалы клиентов. Здесь же находились и конверты с фотографиями и негативами.

Ликованию мужчин не было предела. Блистательный лейтенант Льюис как всегда оказался на высоте. А на вопрос, как же он догадался про тайник, Патрик ответил обезоруживающе просто: одна из пилястр показалась ему чуть шире других. Всего-то! Да разве обычному человеку придёт в голову сравнивать какие-то там пилястры?! Но в этом был весь Льюис. Настоящий гений сыска.

Всё остальное было делом техники. По возвращении домой Том тщательно пересмотрел все двадцать три кассеты. Работа, надо сказать, не для слабонервных. Со слов Тома, его пару раз чуть не вывернуло от отвращения, когда он наблюдал некоторые интимные подробности. Но, несмотря на эстетическую травму, он всё-таки отыскал нужные ему кассеты, подверг их строгой цензуре, и уже в таком полуобработанном виде отснятый Леоном видеоматериал предстал перед судьей и присяжными.

— Отличная работа, Том! — сказал Мартин Дуглас. — Да вам нужно при жизни памятник ставить!

— Да что я? Льюису спасибо, — отмахнулся полицейский.

Доктор для убедительности погрозил пальцем:

— Не скромничайте, Том. Ваша заслуга здесь очевидна. Льюис, конечно, большой молодец, но без вашей инициативы ничего бы не вышло.

Джейк с чувством накрыл руку приятеля своей ладонью.

— Спасибо тебе, братишка. Что бы я без тебя делал?

Том посмотрел ему в глаза.

— Ты мой друг, Джейк. К тому же это самое меньшее, чем я смог отблагодарить тебя за спасение Бобби, — на его лице снова засияла широкая улыбка. — Мистер Дуглас, вы что-то говорили о моём памятнике при жизни? Вы знаете, я малый простой — согласен на памятник и после смерти. Скромное желание, не правда ли?

Они снова выпили.

— Боюсь, что памятника тебе придётся ждать ещё очень долго. Может от чего-то другого, но от скромности ты не умрёшь, это точно, — пошутил Джейк, чувствуя, как быстро хмелеет.

Вообще пил он нечасто, и уж если ему доводилось надраться, то обычно после трёхсот—четырёхсот граммов его прилично развозило. К тому же сейчас ослабленный долгой болезнью организм с непривычки вяло противостоял действию алкоголя.

В самый разгар веселья к их столику подошли две проститутки. Одна из них, тощая, с обвисшей грудью под вишневым декольтированным платьем держала под руку свою подругу, которая выглядела много сочнее первой, а её пышные формы привлекли пристальное, слегка замутнённое алкоголем внимание Тома.

— Мальчики, вам не скучно? — вкрадчиво пропела тощая. — Как насчёт женского общества?

Она быстрым, оценивающим взглядом окинула всю троицу и улыбнулась ярко накрашенным ртом.

— Присаживайтесь, крошки, — Том благосклонно указал им на свободные места за столиком и щёлкнул пальцами, подзывая к себе официантку. — Киса, принеси-ка нам пять коктейлей, да позабористей. И не задерживайся: у нас сегодня великий праздник. Душа требует веселья!

Тощая без предупреждения прыгнула на колени к Джейку и обвила его рукой за шею. Вторая шлюшка тоже по всей видимости положила на него глаз. Но оказавшись менее проворной, чем её товарка, она кокетливо оглядела оставшихся мужчин и с сахарной улыбкой на устах поставила свой стул между Томом и доктором Дугласом.

Официантка принесла заказ.

— За кого пьём, мальчики? — полюбопытствовала тощая, поднимая стакан.

— За него, — Том кивнул головой в сторону Джейка.

Тощая немного отстранилась и заглянула в лицо.

— Котик, а мы раньше нигде не встречались? — спросила она, напрягая память. — Мне кажется, я тебя где-то видела.

— Не думаю, — буркнул Джейк, недовольный её близким соседством.

Не обращая внимание на его неприязнь, проститутка по-птичьи встрепенулась:

— Ну, да ладно, за тебя так за тебя. С днём рождения, котик! — и смачно чмокнула его в щёку.

Потом опрокинула кроваво-красную жидкость себе в рот и в три глотка покончила с ней. Вторая присоединилась к поздравлениям подруги, опустошив свой стакан с не меньшим усердием.

Все выпили по кругу и завели за столом пустой, ничего не значащий разговор, разбавляя его шутками и сальными анекдотами.

Официантка ещё пару раз подносила закуску и выпивку.

Мартин Дуглас осоловевшим взором наблюдал за молодёжью. Глаза его слипались, но он держался молодцом, мужественно подпирая рукой падающую голову.

Джейк тоже заметно опьянел. Язык задеревенел и начал заплетаться, когда он попытался объяснить назойливой тощей соседке, что она совсем не в его вкусе. Та поняла объяснение по-своему и, припечатав Джейка к спинке стула, присосалась к его губам. С трудом освободившись от её цепких объятий, он брезгливо вытер ладонью следы помады со своих губ и приподнялся с места, намереваясь стряхнуть шлюшку с колен. Но та вцепилась ему в плечо и буквально повисла на нём. Джейк не устоял и упал обратно на стул. Проститутка снова завладела его губами.

В конце концов, ему удалось вырваться из железных объятий тощей. Он схватил со стола стакан с виски и, сделав большой глоток, задержал его во рту, пытаясь унять противный привкус помады на языке.

Том в это время спорил о чём-то с её подружкой, размахивая пустым стаканом. Она вдруг задрала кверху подол своего платья, выставляя напоказ полные бледно-розовые ляжки. Том бросил взгляд вниз, затем шепнул ей что-то на ухо, и они вдвоём громко и заразительно рассмеялись.

Мартин Дуглас сфокусировал свой взгляд на раскрасневшемся, довольном лице Тома, который оживлённо поддерживал за столом шутливую, ненавязчивую атмосферу, и ему вдруг от чего-то стало весело. Он даже решился рассказать какой-то старый анекдот, отчаянно жестикулируя при этом руками. Обе проститутки застонали, заохали от смеха. Дуглас допил из своего стакана и через минуту отключился, уронив голову между тарелками, однако при этом ещё что-то неразборчиво бубнил себе под нос.

Том заговорщически пошептался с сидящей между ними толстухой. Та рассмеялась, погрозила ему пальцем и придвинулась вплотную к хирургу. Её рука проворно нырнула под стол, нащупала бедро доктора и шаловливо поползла выше.

Дуглас глупо заулыбался, приоткрыл один глаз. Затем очухался, шарахнулся назад и, потеряв равновесие, свалился на пол вместе со стулом. Джейк кинулся к отцу, помогая ему подняться с пола. К нему на выручку подоспел Том. Вдвоём они кое-как привели врача в вертикальное положение.

— Слушай, Том, ну и набрались же мы, — произнёс заплетающимся языком Джейк из-за спины отца.

— Да, верно, — согласился Том, подставляя хирургу своё плечо. — Похоже, у них тут вместо алкоголя разливают авиационное топливо — башню уносит на раз-два. Но ничего, старик, за это стоило выпить. Кажется, мы напоили нашего костоправа до поросячьего визга.

— До поросячьего, Том, это уж точно. Не пора ли нам сваливать отсюда?

— А что, неплохая идея. От винта!

Приятель расплатился с официанткой, после чего они подхватили Дугласа под руки и потащили его к выходу.

— Мальчики, куда же вы? А как насчёт того, чтобы развлечься? — закричали им в след навязчивые подружки.

— Один м… момент, — промычал, заикаясь, Том и неуверенно махнул рукой в сторону, где по его мнению должны были находиться обе проститутки.

Они вышли на воздух. Пошатываясь из стороны в сторону, пересекли улицу и неровными шагами направились к припаркованному неподалёку автомобилю.

Насколько могли аккуратно запихнули раскисшее тело врача на заднее сиденье.

— Чёрт… что-то меня мутит, — держась за дверцу «Шевроле» пожаловался Джейк.

Том обошёл вокруг машины, плюхнулся на водительское место и со второй попытки вставил ключ в зажигание.

— Ничего, сейчас все поедем ко мне. Сара сварит нам по чашке чудодейственного кофе и всё как рукой снимет.

Джейк сел рядом с ним, с облегчением откидываясь на спинку сиденья:

— Как же ты собираешься вести машину в таком состоянии? — с удивлением обнаружил он у себя способность трезво мыслить.

— А! Где наша не пропадала, — отмахнулся Том. — Не дрейфь, старик, доставлю в лучшем виде. Самое главное на своих не напороться.

Он захлопнул дверцу и завёл двигатель. Машина заурчала и короткими нервными рывками тронулась с места. Том обернулся назад, проверяя как там хирург.

— Отвезём твоего доктора к нам. Боюсь, в таком виде он вряд ли обрадует своих домашних. Придётся позвонить его супруге и отмазать бедолагу на сегодняшнюю ночь. Что ты на это скажешь? — на всякий случай поинтересовался он, крепко вцепившись в руль.

— Что скажу?.. Действуй, напарник… — пробормотал Джейк себе под нос.

Голова его склонилась на грудь, веки слипались, а через минуту он уже спал крепким и безмятежным сном.

Глава 3

Что-то тёплое и мягкое приятно щекотало щёку. Джейк лениво приоткрыл глаза и слабо улыбнулся: рядом с ним на подушке, свернувшись калачиком, спала рыжая хозяйская кошка. Он приподнялся на локте и потрепал её по длинной густой шерсти.

— Привет, Марта, давно не виделись.

Издав короткое «мррр», кошка тихонько шевельнула хвостом и продолжила спать.

Джейк бросил взгляд в окно. На улице было ещё темно. Он нащупал на тумбочке кнопку светильника и зажёг свет. За то время когда он был здесь в последний раз в маленькой, но уютной комнатке ничего не изменилось: всё те же весёлые в клетку обои, платяной шкаф у стены, ажурные занавески и горшки с фиалками на большом незашторенном окне. Завершали скромную обстановку деревянная кровать, стул и прикроватная тумба. Стрелки стоявшего на ней будильника показывали семь часов утра.

Джейк сел в постели и осторожно потряс головой, которая разболелась ещё в самом начале пробуждения, а теперь просто раскалывалась на части. Он вздохнул и потянулся к стулу, где лежала его одежда, аккуратно сложенная чьей-то заботливой рукой.

Он уже натягивал на себя брюки, когда вдруг раздался негромкий, вежливый стук. Дверь чуть приоткрылась и в комнату заглянула молодая темноволосая девушка в голубом, в горошек, халатике до колен.

— Доброе утро, Джейк, — приветливо сказала она.

Он улыбнулся:

— Доброе утро, Сара.

— Я думала, ты ещё спишь. Пришла вот будить тебя, — девушка смущённо поправила рукой собранные в пучок волосы. — Но раз ты уже проснулся, тогда иди умываться и завтракать.

Он застёгивал ремень:

— Да, Сара, спасибо. Сейчас спущусь. И вот что… прости нас за вчерашний мальчишник. Я знаю, ты не одобряешь пьяных оргий. Но Том не виноват, это я…

— Перестань, Джейк, — не дала ему закончить Сара. — Что я, чудовище какое? К тому же у вас был для этого повод. Я очень за тебя рада, — она лукаво улыбнулась. — Правда, таким я тебя ещё никогда не видела.

Джейк почувствовал лёгкий укол стыда и с сожалением покачал головой.

— Таким я и сам давно себя не видел. Надеюсь, мне не придётся краснеть за вчерашнее?

Сара скользнула по нему благодушным взглядом:

— Для пьяного человека ты вёл себя вполне прилично. Даже помог Тому довести мистера Дугласа до гостиной и уложить его на диване. А тебе я постелила здесь, наверху. Ты хоть и поднялся сюда, но сил раздеться у тебя уже не хватило. Только ботинки успел скинуть. Дальше мне самой пришлось тебя раздевать.

Джейк смущённо взъерошил на голове волосы:

— Я ничего не помню. Должно быть, это было жалкое зрелище.

С кровати спрыгнула кошка и сладко потянулась, поочередно отставляя назад сначала одну лапку, потом другую. Закончив разминку, она с тихим урчанием потёрлась о ноги хозяйки.

Сара обратила на неё свой взор.

— Ну что, красавица, выспалась? Пойдём, буду кормить.

Она открыла дверь, пропуская кошку вперёд, и обернулась:

— Как только приведёшь себя в порядок, приходи завтракать. У меня всё готово.

Сара ушла. До ушей донёсся скрип удаляющихся по лестнице шагов.

Джейк прихватил с собой рубашку, носки и отправился в ванную комнату.

Том был уже там. Он заканчивал бриться. Увидев его, хитро заулыбался намыленными щеками:

— Как самочувствие, приятель?

— Хуже не бывает, — хмуро отозвался Джейк, присаживаясь на край ванны. — У меня голова просто раскалывается на части. Давненько я столько не пил.

Том назидательно поднял палец к верху.

— Да-а, братец, сноровка, она во всём нужна.

— Какая, к чёрту, сноровка? — простонал Джейк, обхватывая голову обеими руками. — Нализался как свинья. Я даже не помню, как мы оказались у тебя дома.

Том положил бритву на место и, смывая с лица остатки пены, ухмыльнулся:

— Ты лучше спроси: как я в таком состоянии умудрился доехать до дома?

— Нас никто не остановил?

— Слава богу, обошлось. А то хороши бы мы были: два в стельку пьяных копа да светило медицины, сладко храпящее на заднем сиденье. Вот уж кому сейчас хреново, так это ему, — веселился Том. — Ты видел как он вчера съехал со стула? А эти две шлюшки? Они, вероятно, рассчитывали на нас. Как тебе одна из них? Она просто вцепилась в тебя мёртвой хваткой.

— Я еле оторвал её от себя.

— Однако она успела поцеловать тебя в губы. И не раз!

— И что? — насторожился Джейк.

— Её подружка сказала мне, что минет — их основная специализация. Сам понимаешь: за целый день через их милые ротики столько мужиков проходят. А если клиент захочет, они могут и проглотить. Да-да, Джейк, так она и сказала, — вовсю потешался Том. — А так как мы им очень приглянулись, то они готовы сделать то же самое для нас. Бесплатно. Но разве что за стаканчик-другой выпивки.

Джейк почувствовал как его желудок стремительно подступает к горлу и быстро склонился над ванной:

— О боже, Том, прекрати! Меня сейчас вырвет.

— Ладно-ладно, — Том плеснул ему на плечи немного холодной воды из-под крана. — На-ка, освежись!..

И вдруг умолк, потрясённый увиденной картиной. Джейк догадался, что он разглядывает его обезображенную шрамами спину.

— Чёрт, — еле слышно обронил сквозь зубы приятель, — вот уроды…

Джейк тем временем быстро стащил с себя брюки и полез в ванную.

— Пожалуй, ты прав, напарник, холодный душ для меня сейчас — самое то, — он задвинул шторку и включил воду. — Никогда больше не буду столько пить.

Он хотел сказать что-то ещё, но тут же замер, потому что дыхание мгновенно перехватило от холода. Он стоял под ледяной струёй столько, сколько мог вытерпеть, потом решил, что с него хватит. Выключил воду и, схватив приготовленное для него полотенце, принялся яростно до красноты растирать своё тело. До тех пор, пока кожа не стала гореть огнём.

Том заканчивал чистить зубы.

— Ты не знаешь, отец уже проснулся? — спросил у него Джейк.

— Хо? — орудуя во рту щёткой, невнятно переспросил Том. — Хахой хехо хохех?

«Какой ещё отец», — догадался Джейк.

— Я имел в виду доктора Дугласа, — пояснил он, продолжая растирание.

Том вынул щётку изо рта, сплюнул пену и прополоскал рот водой.

— Твой доктор встал очень рано и уже уехал, даже завтракать отказался. Он был страшно смущён своим вчерашним состоянием и поспешил домой успокоить супругу. Хотя я ещё вчера предупредил её по телефону, объяснил ситуацию и просил не волноваться. А тебя твой доктор будить не стал, сказал, что позвонит вечером, — он поднял голову и посмотрел в зеркало на отражение Джейка. — Вот только я так и не понял: при чём здесь чей-то отец?

Джейк вытерся досуха, вылез из ванны и принялся натягивать на себя одежду.

— Видишь ли, напарник, — невозмутимо пояснил он, застёгивая пуговицы на рубашке. — Дело в том, что известный тебе доктор Дуглас приходится мне отцом.

Том развернулся к нему всем корпусом и уставился таким взглядом, будто перед ним стоял умалишённый:

— Я согласен, мы вчера здорово перебрали, но… не до такой же степени.

— Не смотри на меня как на идиота, я не шучу, — серьёзно заявил Джейк. — Mapтин Дуглас действительно мой отец. Просто я не успел рассказать тебе об этом.

Лёгкое недоумение в глазах Тома постепенно исчезало, уступая место недовольству и возмущению.

— Как же так? И ты молчал всё это время? — вдруг обрушился он с укором. — А ещё друг называется!

В его голосе сквозила неподдельная обида.

— Не сердись, Том, я ведь сам узнал об этом только вчера, — Джейк провёл рукой по влажным волосам, откидывая их со лба. — До сих пор ещё в себя не пришёл.

В дверь постучали:

— Эй, копуши, вы скоро там?

Они переглянулись и в один голос воскликнули:

— Да, Сара!

Том по-дружески хлопнул Джейка по плечу и приставил к его груди указательный палец.

— Ладно, приводи себя в порядок, интриган, но когда ты окажешься в столовой, то выложишь нам с Сарой всё как на духу.

— Непременно, — пообещал Джейк.

За завтраком он поведал друзьям невероятную историю о том, как в его жизни всего лишь за один день самым удивительнейшим образом появились отец и родная сестра в придачу.

Том и Сара искренне порадовались за него, а заодно ещё раз поздравили с благополучным исходом судебного процесса.

Понимая, что следующее известие вряд ли обрадует друзей, он выждал момент и поделился с ними планами по поводу своего будущего отъезда.

Том без восторга выслушал новость, заранее сожалея о близком расставании.

— Дружище, ты работаешь здесь почти три года, — разочарованно напомнил он. — Ещё немного — и сможешь сдать на сержанта. Ты же хотел этого. А там?.. Ведь там придётся начинать всё сначала! Вся карьера с нуля. Тебе не будет жаль потерянного времени? А твоя учёба?

Джейк со вздохом отложил ложку и уставился в тарелку с овсянкой.

— Я пока не готов ни к тому, ни к другому, — тихо сказал он. — Для меня сейчас главное — остаться в ладу с собой. А это гораздо сложнее, чем экзамен на звание сержанта.

Сара, которая до этого времени сидела молча, протянула руку и терпеливо погладила мужа по плечу.

— Дорогой, я уверена, решение Джейка не спонтанно. Наверняка он долго всё обдумывал. И если он хочет уехать, значит ему действительно это нужно. Чужой выбор надо уважать. И потом… в жизни всегда приходится чем-то жертвовать. Спокойствием ли, званием или чем-то другим…

Её речь прервал быстрый топот детских ножек. Ещё мгновение и в столовую вбежал Бобби — светловолосый, голубоглазый пятилетний мальчуган. Том подхватил его на руки и подбросил вверх к потолку. Ребёнок довольно завизжал, крепко обхватив отца за шею ручонками. Из-за отцовского плеча мальчик заметил сидящего за столом Джейка.

— Привет, дядя Джейк! — радостно воскликнул он.

Тот подмигнул малышу и улыбнулся в ответ:

— Здравствуй, Бобби, как дела?

— О'кей! — отозвался мальчонка, по-взрослому показывая большой палец.

Он уселся на свой стул. Сара поставила перед ним тарелку с кашей, и Бобби с огромной неохотой стал ковырять в ней ложкой.

— Если не будешь есть кашу, не вырастишь, — сказала Сара, обращаясь к сыну.

— А вот и нет, — быстро возразил мальчишка. — Мне папа сказал, что я стану большим и сильным и буду вместе с ним ловить разных преступников.

— Э-э, нет, дружок, — вмешался Том. — Мне нужны крепкие помощники, вон как дядя Джейк. А ты, если кашу есть не будешь — вырастишь тощенький и хлипенький. Ветер дунет и унесёт тебя. Зачем же мне такой помощник?!

Бобби недоверчиво покосился на отца, потом на Джейка:

— А если дядя Джейк такой сильный, то почему он тогда не справился с плохими дядями, которые его похитили?

Брови Тома удивлённо поползли вверх. Он и Сара переглянулись и с немым замешательством уставились на сына. За столом повисла неловкая тишина.

Джейк усмехнулся и с невозмутимым спокойствием обратился к мальчику:

— Всё верно, Бобби. Просто эти дяди ели в детстве много каши… Больше, чем я.

Малыш задумался, а после схватился за ложку:

— Тогда я тоже буду есть кашу. Стану сильный-пресильный и победю всех твоих врагов.

Джейк внимательно посмотрел на мальчугана и серьёзно сказал:

— Спасибо, Бобби.

Наблюдая сейчас за тем, как ребёнок уплетает овсянку, он вдруг подумал о том, что ему нравится бывать в этом гостеприимном доме, общаться с его обитателями и вместе с ними наслаждаться непринуждённой и дружеской атмосферой. Ему будет очень жаль с ними расставаться…

Он вдруг поймал на себе озабоченные взгляды Сары и Тома и понял, что вихрем промчавшиеся в голове мысли отразились на его лице.

— Всё в порядке, — смущённо произнёс он, стараясь придать своему голосу больше твёрдости. — Я просто хотел сказать, что люблю вас…

После завтрака они вместе с Томом отправились в полицейское управление. Тома ждала работа. А Джейк в последний раз намеревался серьёзно и обстоятельно обговорить с шефом все детали предстоящего перевода на новое место.

Когда они сели в машину, он посмотрел на часы и сказал:

— Том, дружище, у нас в запасе есть минут сорок. У меня к тебе маленькая просьба: давай сделаем небольшой крюк и заедем по одному адресу. Тут недалеко.

— Как скажешь, напарник, — согласился Том. — И куда мы поедем?

Джейк вытащил из пачки сигарету и закурил:

— Я хочу встретиться с семьей Рауля, — немного помедлив, сказал он. — С его женой и маленькой дочкой. Я бы не стал просить тебя об этой услуге, но мне слишком тяжело отправляться туда одному.

— Хорошо, — коротко ответил Том, заводя машину и пропуская вперёд мчавшегося на приличной скорости мотоциклиста. — Но ты уверен, что тебе это нужно именно сегодня?

— Уверен. Ты ведь знаешь: я скоро уеду. Но прежде я должен убедиться, что у них всё в порядке. Одному только Богу известно, что его супруга пережила за последнее время.

— Тебе тоже было не сладко.

— Да, но… я обязан ему жизнью, и мой долг позаботиться о его семье. Правда, не уверен, что супруга Рауля захочет меня видеть. Ведь я, пусть и косвенно, но виновен в гибели её мужа.

— Да ни в чём ты не виновен! — решительно оборвал его Том. — Ты такая же жертва обстоятельств как и Рауль. Просто тебе повезло чуть больше.

— Повезло?! — с горечью воскликнул Джейк. — Да это Рауль должен был жить, а не я! В отличие от него мне нечего делать на этом свете.

Том яростно стукнул кулаком по рулю.

— Не смей такое говорить! — возмутился он. — Что ещё за упадническое настроение? Да, Рауль мёртв и с этим ничего уже не поделаешь. Его не вернуть. Но он всегда будет жить в нашей памяти, в наших сердцах и в семени, которое успел оставить после себя. Он найдёт своё продолжение в дочери, во внуках, правнуках. А ты, парень, лучше подумай о себе. У тебя впереди вся жизнь и проживи её так, что бы душа Рауля, глядя на тебя с небес, не сожалела о содеянном.

Он замолчал, потом не выдержал и бросил на него короткий умоляющий взгляд:

— Я знаю, тебе сейчас тяжело. Не представляю, как бы я сам чувствовал себя на твоём месте. Но, Джейк, пожалуйста, я очень тебя прошу: не замыкайся в себе. Гони прочь худые мысли. Не позволяй им взять над тобой верх… иначе тебе конец.

Джейк курил и слушал приятеля, опустив голову. Слишком уж всё просто и гладко получалось у Тома: не замыкайся, гони прочь… Намерения товарища чисты и понятны, он хочет добра. Но не знает всей правды. Да ему она и не нужна. Зачем забивать человеку голову чужими проблемами, когда ему вполне хватает своих? Просто нужно постараться взять себя в руки и, покрепче сцепив зубы, нести по жизни свой крест. И будь что будет.

Возле торгового центра Джейк попросил напарника остановиться. Он вылез из машины и подошёл к дверям магазинчика детских товаров, на витрине которого в окружении большой железной дороги удобно разместились плюшевые медведи, зайчики, яркие клоуны и много нарядных Барби.

Бутик ещё не работал, до его открытия оставалось минимум полчаса. Он постучался в стеклянную дверь, привлекая внимание маячившей за прилавком девушки.

Когда та открыла дверь, он извинился за столь ранний визит и с обаятельной улыбкой попросил продать ему самую красивую куклу. Девушка улыбнулась в ответ, и уже через несколько минут он возвращался назад к машине с большой коробкой, перевязанной алым шёлковым бантом.

Они продолжили свой путь и вскоре подъехали к небольшому двухэтажному домику. Оставив машину на обочине, они вдвоём прошлись по узенькой асфальтированной дорожке, которая тянулась до самого крыльца дома. Джейку понравился чистый уютный дворик с прилегавшим к нему садом и живописной клумбой, радующей глаз яркими осенними цветами. В глубине сада за деревьями он заметил качели, а на них девочку лет пяти в голубой вязаной шапочке и синем клетчатом пальто. Странно, что она гуляла в такую рань. А может ожидала кого-то из взрослых, чтобы потом вместе куда-нибудь пойти?

Джейк и Том подошли ближе. Девочка молча, с интересом разглядывала их из-под длинных густых ресниц. В её больших карих глазах светилось любопытство.

— Вы к нам? — наконец, не выдержала она.

— Да, милая, — сказал Джейк, нисколько не усомнившись в своём ответе. Ведь на него знакомыми до боли глазами девочки смотрел сам Рауль.

Ребёнок слез с качелей.

— А я вас не знаю.

— Что ж, тогда давай знакомиться. Тебя как зовут? — спросил Джейк, присаживаясь возле неё на корточки.

— Паула. А вы кто?

— Мы друзья твоего папы, — ласково сказал он, глядя на малышку. — Сам он прийти не смог, поэтому попросил нас передать для тебя вот этот подарок.

С этими словами Джейк открыл коробку и вынул из неё большую куклу с длинными каштановыми волосами и симпатичными ямочками на глянцевых щёчках.

Глаза девочки восхищённо распахнулись. Она взяла куклу и прижала её к груди.

— Нравится?

Малышка улыбнулась и энергично закивала головой.

— А где твоя мама, Паула? — поинтересовался Джейк.

— Мамочка дома. Одевается. Она поведёт меня к тёте Мелиссе, а потом пойдёт на работу.

Он вместе с куклой поднял девочку на руки. Она одной рукой доверчиво обвила его за шею, второй крепко прижимала к себе подарок.

— Ты не боишься меня?

— Не-а, — замотала Паула головкой. — А как тебя зовут?

— Джейк. Дядя Джейк.

Девочка заулыбалась, заглядывая ему в лицо.

— А ты тоже врач? Мой папа — врач, — бесхитростно заявила она. — Почему папочка так долго не приходит?

Он опустил глаза, потом вновь посмотрел на девчушку.

— Видишь ли…

— Паула! — раздался вдруг с крыльца дома тревожный окрик.

Джейк и Том обернулись и увидели молодую темноволосую женщину в зелёной куртке и чёрных джинсах, спешащую к ним навстречу.

Джейк опустил девочку на землю и выпрямился. Женщина подошла и остановилась, обняв дочку за плечи.

— Кто вы? — настороженно поинтересовалась она, переводя взгляд с одного на другого. — Опять из газеты?

— Простите, миссис…

— Адамс. Люси Адамс, — холодно представилась женщина.

Джейк заметил, что, несмотря на всю её молодость, выглядела она неважно. Усталый вид, тёмные круги под глазами, пролёгшие между бровей глубокие морщины — всё это наводило на мысль о том, что несчастной женщине в последнее время пришлось очень нелегко.

Он поспешил её успокоить.

— Нет, миссис Адамс, мы не из газеты. Я — Джейк Сандерс, если это имя вам о чём-нибудь говорит, — назвался он и кивнул в сторону напарника. — А это мой друг Том Риз.

— Джейк Сандерс… — повторила Люси, наморщив лоб. — Вы тот самый полицейский, который… — она не договорила и вопросительно посмотрела на него.

— Да, миссис Адамс, тот самый. Так уж случилось, что я был знаком с вашим мужем.

Люси побледнела и крепко прижала к себе дочь.

Джейк тяжело сглотнул:

— Рауль рассказывал мне о вас. Я сожалею, что так вышло, — он смотрел на две одиноко обнявшиеся фигурки, слова комом застревали в его горле. — Я понимаю, какая это для вас невосполнимая утрата… Миссис Адамс, ваш муж был очень хорошим человеком.

Ему стало трудно говорить. Он сделал над собой усилие:

— Я… горжусь тем, что знал его. И кто бы ни пытался очернить Рауля в ваших глазах — не верьте! Он до последнего вздоха оставался мужественным и чистым человеком.

— Как он умер? — глухо спросила Люси.

Он медленно покачал головой:

— Я не знаю. К сожалению, я услышал о его смерти только в больнице. Люди говорят: Рауль спас мне жизнь, заслонив от пуль своим телом.

Люси медленно гладила голову дочери.

Джейк пристально посмотрел в покрасневшие глаза вдовы и с сожалением произнёс:

— Поверьте, миссис Адамс, я бы искренне хотел оказаться на его месте. Ведь в отличие от Рауля я ждал смерти и был уже наполовину трупом. Вот только судьба распорядилась иначе, — он на секунду закрыл глаза. — Господи, если бы я мог хоть что-нибудь изменить!

— Не переживайте, мистер Сандерс, — произнесла Люси дрогнувшим голосом. — Рауля уже не воскресишь, а вам и своих проблем хватает. Не беспокойтесь за нас. Я очень вам благодарна, что вы зашли рассказать о муже… Если честно, то в последнее время мне было даже стыдно выходить на улицу. Соседи не слишком-то скрывали своё любопытство и насмешки. А уж эти репортёры…

— Не говорите так, Люси! — воскликнул Джейк. — Рауль не сделал ничего постыдного, за что пришлось бы краснеть. Просто у него не было выбора. В случае отказа эти подонки не пощадили бы никого, — его взгляд упал на девочку. — Даже ребёнка… Одному только Богу известно через что он прошёл ради вас. И поверьте, это был настоящий ад. Я испытал его на себе. Раулю пришлось ещё хуже. Но самое главное: если бы не он, кучка мерзавцев и по сей день ходила бы безнаказанной. Рауль слишком дорого заплатил за справедливое возмездие. Вы должны гордиться своим мужем, Люси.

Она согласно кивнула и до боли закусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться. Паула обхватила маму свободной ручонкой и притихла.

— Люси, — с теплотой в голосе сказал Джейк. — Что бы ни случилось, вы всегда можете рассчитывать на меня. Я с радостью помогу вам, чем смогу. Вот мои координаты.

Он вытащил из внутреннего кармана куртки записную книжку, написал в ней несколько строк и отдал вырванный листок женщине.

Вдова не глядя, сунула его в карман куртки.

— Большое спасибо вам, мистер Сандерс, за доброту и отзывчивость.

Люси подняла дочь на руки и крепко обняла её, уткнувшись лицом в тёплую, мягкую щёчку девочки. Плечи её затряслись от беззвучных рыданий. Она повернулась и тихо пошла к крыльцу.

Джейк и Том молча смотрели ей в след. На пороге дома Люси остановилась. Обернулась к ним с заплаканным лицом и, грустно улыбнувшись, прощально помахала рукой…

Глава 4

День с самого утра выдался по-осеннему ярким и солнечным. Раскинувшаяся над головой синева безумно радовала глаз своей глубиной и насыщенностью.

Поразительно, как быстро летит время! Ещё совсем недавно на дворе хозяйничало лето, а теперь уже и до Дня благодарения недалеко. Всего каких-то две недели осталось.

Отвлекая себя от предстоящей встречи посторонними мыслями, Джейк вылез из такси и ещё раз сверился с адресом на бумажке. Всё правильно. Именно здесь, в этом симпатичном двухэтажном доме с белыми колоннами, в окружении четырёх декоративных туй и кустистого рододендрона проживал со своей семьёй доктор Дуглас. Его отец.

Джейк взглянул на часы. Было без пяти минут три. Его ждали к трём. Но, наверное, ничего страшного не случится, если он появится в гостях немного раньше положенного срока.

Решив, что строгий деловой костюм годится разве что для официальных встреч и приёмов (а он в глубине души надеялся на более дружескую, непринуждённую атмосферу), Джейк выбрал для себя нейтральный вариант одежды: надел чёрные брюки, светлую в полоску рубашку без галстука с расстёгнутой верхней пуговицей, а сверху набросил кожаную куртку. Завершали его наряд солнцезащитные очки, надёжно скрывающие за тёмными стёклами взволнованный и немного смущённый взгляд своего хозяина.

Он немного помедлил и двинулся по мощёной плиткой дорожке в сторону дома. Вспотевшая рука крепко сжимала букет из одиннадцати белых роз и коробку конфет. Не успел он подняться на крыльцо и нажать кнопку звонка, как дверь неожиданно распахнулась и на пороге возникла приветливая симпатичная девушка лет двадцати пяти. Она склонила голову набок, смахивая рукой со лба непослушную прядь каштановых волос. При этом её серо-голубые глаза озорно блеснули, и Джейк просто не мог не улыбнуться в ответ.

— Привет! — сказала девушка, распахивая перед ним дверь и пропуская его в дом. — Какой ты молодец, что решился прийти.

Джейк воспользовался приглашением и оказался в просторной прихожей.

— Меня зовут Линда, — красавица протянула для знакомства свою ладошку.

Он снял очки и, с удовольствием пожав маленькую прохладную ладонь девушки, представился:

— Джейк.

— Так вот ты, значит, какой, старший брат, — с восхищением произнесла она, открыто и с какой-то детской непосредственностью разглядывая его с головы до ног. — Честное слово, не будь я твоя сестра, точно бы в тебя втрескалась.

Она поднялась на носочки и поцеловала его в щёку.

Джейку определённо начинало нравиться её непредсказуемое поведение.

Похоже, с такой сестрёнкой не соскучишься, подумал он и только сейчас заметил её довольно округлый животик, который едва скрывало просторное шерстяное платье.

— Джейк, дорогой, ты уже пришёл! — послышался вдруг откуда-то сбоку знакомый голос.

Он повернул голову. К нему навстречу из дверей гостиной спешил отец. Они обнялись. Мартин Дуглас похлопал его по плечу и потянул за собой.

— Подожди, — спохватился Джейк, глядя на подарки в своей руке.

Он обернулся к сестре.

— Линда, возьми, пожалуйста, вот это, — он протянул девушке цветы и коробку конфет и смущённо улыбнулся: — Извини, я не знаю, что в таких случаях дарят сёстрам и… мачехам, но прийти с пустыми руками я тоже не мог.

— Какая прелесть! — восхитилась Линда, зарываясь носом в душистый букет. — Спасибо, братишка. Хотя ты запросто мог обойтись без всего этого. Но всё равно очень приятно.

В просторной, с большими окнами гостиной их ожидал накрытый стол.

Джейк с любопытством огляделся по сторонам. Похоже, в доме Дугласов любили цветы, тут они были повсюду: в изящных витых подставках, на стенах, на подоконниках и даже на полу в глиняных горшочках. Среди них были фиалки, кактусы и ещё какие-то необычные растения, которых он никогда прежде не видел.

В дальнем углу, под фикусом, в большом уютном кресле сидел молодой светловолосый мужчина в очках лет двадцати пяти—тридцати. Он с интересом листал толстый глянцевый журнал. При виде гостя парень отложил своё занятие и, поднявшись с кресла, протянул руку:

— Стив.

Его дружелюбный вид позволил Джейку свободно вздохнуть и немного ослабить внутреннее напряжение.

Нет, он не испытывал робости. В той среде, где он рос, придерживались единственного правила: либо ты, либо тебя. Жизнь закалила и научила его самому заботиться о себе. Просто… у каждого человека бывают такие моменты, когда он чувствует себя не в своей тарелке. Особенно если ему приходится знакомиться с семьёй вновь обретённого отца.

— Стив, мой зять, — услышал он за спиной голос Дугласа.

Они пожали друг другу руки и, кажется, остались довольны первым впечатлением от знакомства. Завязалась лёгкая беседа, в которой хозяева и гость ненавязчиво нащупывали точки соприкосновения, выбрав спорт и политику общей темой разговора.

В гостиную начал просачиваться аромат жареной дичи, наводя на приятную мысль о том, что обитатели этого дома основательно подготовились к сегодняшней встрече. Джейк непроизвольно сглотнул слюну. Оправдает ли он их ожидания? Впрочем, не ему судить о таких вещах. И если знакомство с сестрой и её мужем прошло для него гладко и непринужденно, оставив в душе светлый след, то встреча с хозяйкой дома смущала и настораживала одновременно.

Он слишком хорошо представлял себе незаслуженную обиду этой женщины, чью душу растоптали неожиданным предательством. Он и сам чувствовал себя ничуть не лучше. Ведь для него она была всего лишь чужим человеком. Той, ради которой отец оставил его мать. Однако сердце упорно отказывалось принимать этот факт, оно требовало прощения и смирения. В конце концов, несчастная женщина ни в чём не виновата перед ним. Она такая же жертва обстоятельств, как и он сам.

Раздираемый противоречиями, Джейк терпеливо ожидал появления хозяйки.

В гостиную неслышно вошла Линда, неся в руках вазу с белыми розами. Она ласково улыбнулась ему и поставила цветы в центре стола.

— Линда, мама скоро освободится? — поинтересовался у дочери Мартин Дуглас.

— Да. Она укладывает жаркое на блюдо и через минуту будет здесь.

Не успела девушка договорить, как в дверях появилась сама хозяйка, держа перед собой поднос с аппетитно зажаренной индейкой. Отец как истинный джентльмен поспешил к ней на выручку, принимая из рук супруги тяжёлую ношу.

При появлении женщины Джейк встал с дивана, представляя себе, какие эмоции вызывает у неё один только его вид.

Супруга Мартина Дугласа медленно приблизилась к нему. Она оказалась невысокой, светловолосой и достаточно миловидной женщиной. Подтянутая фигура в сером брючном костюме и модная короткая стрижка делали её моложе своих лет. На вид ей было не больше сорока.

Её тронутые помадой губы слегка растянулись в вежливой улыбке:

— Здравствуйте, Джейк, — сказала она приятным, бархатным голосом, но руки не подала. — Я — Джессика Дуглас. Мы очень рады видеть вас в нашем доме. Надеюсь, вам у нас понравится.

Внешне женщина выглядела спокойной, но в глубине её серо-голубых глаз Джейк прочитал смятение и настороженность. Он нашёл в себе силы улыбнуться в ответ.

— Мне очень приятно это слышать, миссис Дуглас.

Джессика рассматривала его немного дольше, чем этого требовали нормы приличия, и он почувствовал себя довольно неуютно под её пристальным, пытливым взором.

— Глядя на вас, Джейк, я хорошо представляю себе, какой красавицей была ваша мама, — с излишней прямотой заметила она и повернулась к Дугласу. — Теперь я вполне понимаю своего мужа.

— Дорогая, мы же закрыли эту тему, — поспешил сгладить прозрачный намёк супруги отец.

— Разве я что-то не так сказала? — искренне изумилась женщина. — Но ведь он на самом деле очень симпатичный молодой человек. Значит, есть в кого. Твой сын мало чем похож на тебя, Мартин. Ну, если только глазами. В остальном он весь в маму. Я права, Джейк?

Тот в замешательстве пожал плечами:

— Не знаю. К моему сожалению, я никогда не видел её.

Он натянуто улыбнулся, чувствуя, как тоска и непонятное волнение распирают ему грудь. Больше всего ему сейчас захотелось развернуться и бежать прочь из этого дома. Он был почти готов к отступлению, когда вдруг Джессика мягко коснулась его руки.

— Пожалуйста, Джейк, простите меня, я, кажется, наговорила лишнего, — озабоченно сказала женщина.

Должно быть, она каким-то шестым чувством поняла, что если сейчас не опередит гостя, то следующей его фразой будет нечто вроде: «Спасибо за приглашение, но, к сожалению, мне пора идти».

Джессика обвела взглядом всех присутствующих, как бы ища у них поддержку, и взяла его за руку.

— Прошу вас, Джейк, не держите на меня зла, — извиняющимся тоном сказала она. — У меня и в мыслях не было задеть ни вас, ни вашу маму. Воспринимайте мои слова только как комплимент, не более.

Джейк опустил глаза:

— Всё в порядке, — сказал он, слегка покривив душой, и разозлился сам на себя.

Слишком уж часто в последнее время ему приходится повторять эту оптимистичную фразу, которая ни коим образом не соответствует его внутреннему состоянию.

Вся сцена знакомства с Джессикой Дуглас заняла не более двух минут, но ему это время показалось вечностью. Он с облегчением вздохнул, когда внимание женщины переключилось на Линду, которая показывала матери руками какие-то непонятные жесты.

— И в самом деле, что мы стоим? — спохватилась Джессика. — Всё давно готово. Прошу всех к столу.

Когда все расселись по местам, Мартин Дуглас предложил выпить за знакомство. Его дружно поддержали. По такому случаю была открыта бутылка красного сухого вина, и все присутствующие с удовольствием сделали по глотку. Кроме Линды, которая пила из стакана исключительно апельсиновый сок.

Постепенно обстановка за столом разряжалась. За обильной едой и выпивкой накопившееся за день напряжение начало спадать.

Джейк немного рассказал о себе, о своей жизни и ближайших планах на будущее. Линда с огорчением выслушала его известие о скором отъезде.

— Какая жалость! Я всегда хотела иметь старшего брата. И вот теперь, когда моя мечта, наконец, сбылась, я снова его теряю, — расстроено проговорила девушка.

— Вы и вправду уезжаете? — удивилась Джессика, отставляя от себя стакан с морсом и вопросительно глядя на Джейка.

— Да, это так, — подтвердил он.

Понимая, что расспросов ему не избежать, он мысленно приготовился к исповеди, но тут вмешался Мартин Дуглас, привлекая к себе внимание негромким покашливанием.

— Насколько вы все знаете, Джейк служит в полиции, — пояснил он. — Так вот ему поручено задание, которое хочешь-не хочешь, а придётся выполнять. И для этого необходимо уехать из города. Правильно я говорю, сынок?

Тот взглядом поблагодарил отца за находчивость и поддержку и согласно кивнул головой.

— А это надолго? — разочарованно спросила Линда.

Джейк пожал плечами:

— Как получится.

— Ты только не забывай нас, звони и пиши почаще, — искренне продолжала девушка. — А мы все будем с нетерпением ждать от тебя весточки.

Джейк с нежностью посмотрел на неё, и мягко улыбнувшись, пообещал:

— Непременно, сестрёнка.

На этом тема отъезда была закрыта. Они снова немного выпили.

Стив, виртуозно орудуя ножом и вилкой, с любопытством поглядывал на Джейка.

— А у нас, оказывается, с вами родственные профессии, коллега, — добродушно заметил он. — Вы — полицейский, а я, представьте себе, адвокат.

Джейк отпил из своего бокала небольшой глоток.

— Я бы сказал — смежные, — возразил он с улыбкой.

— Неважно, — отмахнулся Стив. — Главное, что мы по одну сторону закона. Охрана и защита правопорядка — наш с вами общий девиз.

Джейк едва заметно усмехнулся:

— С той лишь разницей, что мы ловим преступников, а вы их отпускаете.

Стив медленно пережёвывал кусочек креветки, внимательно поглядывая на Джейка.

— Перед нами стоят разные задачи, — сказал он, наклоняясь чуть вперёд. — Да и в зале суда, к сожалению, не всегда оказываются одни только преступники. Взять, к примеру, наших бравых полицейских, которые при аресте частенько превышают свои полномочия или допускают грубейшие нарушения. В результате за решётку попадают невинные люди. И наш долг — восстановить справедливость.

— На то вы и защита, чтобы доказывать обратное, — проговорил Джейк, вычерчивая вилкой на тарелке нехитрый узор. Затем он отложил вилку в сторону и нехотя добавил:

— Но в одном я с вами согласен, Стив. Между нами есть кое-что общее — это грязная работа. Вот только кто из нас грязнее? Мы, сажающие невиновных, или вы, за определённую мзду отмазывающие от наказания отпетых убийц, воров и насильников?

Стив слабо улыбнулся:

— По-моему, вы задали мне извечный вопрос, на который нет однозначного ответа. Но, тем не менее, у нас даже отпетый убийца имеет право на адвоката. Хотя надо заметить, наша законодательная система ещё очень далека от совершенства.

Он замолчал, его пальцы непроизвольно скатывали из хлебного мякиша маленький шарик.

— Скажите честно, — вдруг полюбопытствовал он. — За что вы так недолюбливаете нашего брата?

Джейк отвёл взгляд в сторону, вопрос новоиспечённого родственника застал его врасплох. Несколько секунд он медлил с ответом.

— Видите ли, Стив, — наконец, осторожно сказал он. — Я не хочу вас обидеть, но существует уже давно сложившееся мнение, что адвокаты — это люди без чести и совести, готовые ради денег оправдать даже убийцу собственной матери. Правда, таких единицы, но они, к сожалению, есть. И они бросают тень на всю вашу доблестную когорту.

Женщины и отец напряженно прислушивались к разгоревшемуся за столом спору, не решаясь занять чью-либо сторону.

— В любом стаде есть паршивая овца, — парировал Стив, разведя руками. — Даже среди вас есть продажные и коррумпированные полицейские.

— Верно, — согласился Джейк, — дерьма хватает везде. И покуда в законодательной системе, как вы правильно заметили, не будет наведён совершенный порядок, а наши ряды не очистятся от всяких негодяев и случайных людей, между полицейскими и адвокатами не может быть обоюдной любви.

Понимая, что спор неизбежно затянется и будет расти как снежный ком, превратив гостиную в арену дискуссий, а семья собралась здесь явно не для того, чтобы слушать о достоинствах и недостатках правоохранительной системы, Джейк открыто посмотрел на Стива и решился смягчить резкость своих высказываний, подведя под ними черту.

— И всё-таки я верю, что люди в большинстве своём лучше, чем мы о них думаем. Кто знает, что толкнуло продажного полицейского на путь предательства: нажива или прямая угроза семье и детям? — он сделал небольшую паузу. — Я также знаю, что и в вашей среде, как ни странно, есть свой негласный кодекс чести, нарушение которого считается позором. Согласен: пока в нашем бренном мире существует насилие, зло и обман, ему не обойтись без грамотных, опытных юристов, как, впрочем, и без полицейских и военных. Но есть одно весьма тривиальное изречение: профессию делают люди. Не так ли, Стив? Думаю, неважно, кто ты: адвокат, полицейский, врач или учитель — главное, чтобы человек был хороший и добросовестно выполнял свою работу. Тогда и добра на земле станет гораздо больше.

Мартин Дуглас, не принимавший участия в споре, облегчённо вздохнул. Он внимательно поглядывал то на одного, то на другого спорщика, и по его одобрительному взгляду было безо всяких слов понятно: он от души желает им стать добрыми, хорошими друзьями, несмотря на все их профессиональные разногласия.

Стив вытер салфеткой губы и мягко улыбнулся:

— По-моему, у Джейка получился отличный тост, — сказал он. — И я с удовольствием выпью за чистоту наших рядов и за всех хороших людей сразу!

Призыв Стива вызвал у присутствующих заметное оживление. Бокалы тут же наполнились вином. Все выпили.

— А что же мы бережём наше главное блюдо? — спохватилась Джессика. — А ну-ка…

Она ловко разрезала ножом исходящую ароматом тушку на несколько частей и положила каждому на тарелку по большому куску индейки.

Запуская зубы в хрустящую, подрумяненную корочку, Джейк по достоинству оценил кулинарные старания хозяйки: нежное ароматное мясо птицы таяло во рту.

— Миссис Дуглас, ваша индейка просто восхитительна, — не удержался он от похвалы. — Я никогда в жизни не ел ничего вкуснее!

— Восхитительно — это не то слово, — поддержал его Стив. — Моя тёща просто божественно готовит.

Хозяйка скромно улыбнулась и слегка порозовела.

— Если хотите знать, это мамин фирменный рецепт, — с гордостью вставила Линда, облизывая пальчики. — Чтобы приготовить такую индейку, нужно как следует с ней провозиться: вымачивать в специальном винном соусе, потом нашпиговать всякой всячиной, сдобрить специями, а впрочем… Не думаю, чтобы мужчинам был интересен сам процесс. Но вот результат действительно получается сногсшибательный.

— Ты, сын, ещё не пробовал её сливовый пирог, — подхватил хвалебную оду супруге отец. — Уж здесь точно язык проглотишь!

Стив и Линда как по команде единогласно закивали головами.

Вытирая салфеткой перепачканные жиром пальцы, Джейк согласился:

— Охотно верю.

После обильного ужина все собравшиеся с удовольствием пили чай с конфетами, печеньем и упомянутым сливовым пирогом, который превзошёл все самые смелые ожидания.

За чаепитием разговор невзначай коснулся недавних событий, которые произошли с Джейком. Линда и Джессика выразили по поводу случившегося своё глубокое сожаление и искренне порадовались за успешно одержанную в зале суда победу.

— То, что ты наш родственник, мы узнали совсем недавно, почти перед твоей выпиской, — призналась Линда. — Но папа так часто рассказывал нам о тебе как о своём необычном пациенте, что ты ещё тогда как бы заочно стал частью нашей семьи. Мы все с огромным интересом следили за происходящими событиями и, поверь, очень переживали за тебя.

Джейк смущённо опустил глаза. Он никак не ожидал, что его проблемы найдут у кого-то в душе самый горячий отклик и понимание. Его сердце наполнилось теплотой и благодарностью к сидящим здесь людям. Он впервые почувствовал с ними какую-то незримую связь. Родственную связь. И это было чертовски приятно.

Из эйфорийного состояния его вывел голос Стива.

— Я очень рад, что всё так удачно закончилось, — проникновенно заметил он. — Как адвокат я могу сказать только одно: вам крупно повезло. Коллинз — классный защитник, и он устроил для вас самую настоящую западню, выбраться из которой не каждому под силу. Не появись в зале суда кассета, ещё неизвестно, чем бы закончилось дело. Поздравляю, вас вполне можно назвать настоящим счастливчиком!

— Наверное, — тихо отозвался Джейк. — Вам виднее…

За вкусной едой и дружеской беседой время пролетело незаметно. Джейк взглянул на часы и обомлел: стрелки показывали без четверти десять.

«Вот это засиделся, — подумал он. — Нехорошо злоупотреблять гостеприимством. Пора бы и честь знать».

— Не желаешь посмотреть дом? — неожиданно спросила Линда, едва он только собрался откланяться.

Он попытался возразить, что уже слишком поздно, но девушка взяла его за руку и потянула следом за собой. Это было весьма кстати: после сытной трапезы сидеть на одном месте стало обременительно.

Линда устроила ему настоящую экскурсию по дому, а когда они поднялись на второй этаж, она распахнула одну из дверей.

— Это моя бывшая комната, — с гордостью произнесла сестра. — Мы её заново отремонтировали и переделали под детскую. Правда, здорово?

Джейк огляделся. Светлое в желтовато-розовых тонах помещение выглядело довольно весело и уютно. Возле стены напротив окна в ожидании маленького хозяина стояла детская кроватка с лёгким полупрозрачным пологом, что делало её похожей на сказочный воздушный замок эльфов. Над кроваткой на тончайших ниточках серебрилась стайка рыбок, оживая при малейшем колебании воздуха.

Вокруг — на шкафчике, стульях, полу — расселись плюшевые собачки и зайчики. На полках стопками лежали яркие детские книжки. Чуть поодаль выстроился ровный ряд бутылочек с сосками, рядом хранился набор самых необходимых принадлежностей для младенцев и большая книга по уходу за ребёнком в первый год жизни. Казалось, вся атмосфера в комнате была пропитана воздухом будущего счастливого детства. Похоже, что в этом доме все с огромным нетерпением ждали прибавления в семействе.

— Выглядит здорово, — оценил Джейк старания хозяев. — Думаю, малышу здесь очень понравится.

Они закончили осмотр дома и вышли на балкон. На улице совсем стемнело, но уличные фонари и мягкий свет, падающий из окон первого этажа, не давали ухоженному дворику погрузиться во мрак.

Было довольно свежо. Пользуясь моментом, Джейк полез в карман за сигаретами.

— Не возражаешь, если я закурю? — спросил он у сестры, бросая выразительный взгляд на её живот.

— Конечно, кури, — разрешила девушка, любовно поглаживая рукой свой округлый животик. — Думаю, на свежем воздухе ему это не повредит.

Она смотрела, как он с удовольствием затягивается сигаретным дымом:

— А всё-таки жаль, что ты уезжаешь. Не успели встретиться как уже расстаёмся.

Джейк мягко возразил:

— Но ведь это не навсегда.

Линда понимающе вздохнула. Она немного помолчала, задумчиво глядя куда-то вдаль.

— А знаешь, что я решила? — спросила вдруг девушка.

Он молча с любопытством взглянул на сестру.

— Если у меня родится мальчик, я назову его твоим именем, — Линда улыбнулась. — Правда, здорово? Будет у нас Джейк большой и Джейк маленький.

Он удивлённо приподнял бровь и медленно проговорил:

— Знаешь, сестрёнка, я очень польщён. Вот только как на это отреагирует Стив? Мне всегда казалось, что имя ребёнку выбирают оба родителя.

— С этим всё в порядке. Стив в курсе, и он одобрил мой выбор.

— Когда же вы успели?

Девушка озорно блеснула глазами:

— А тогда, когда ты стал папиным пациентом. В те дни мы только о тебе и слышали: Джейк то, Джейк это… Он рассказывал, что во всей этой истории ты держишься большим молодцом. Как настоящий герой. Ты был нам всем глубоко симпатичен. Отсюда и имя.

— Герой? — повторил Джейк и рассмеялся. — Линда, ты не перестаёшь меня удивлять.

— Ах, вот вы оказывается, где! — раздался за их спинами негромкий бархатистый голос Джессики Дуглас. — Я смотрю, вам здесь не скучно.

Джейк и Линда обернулись, а женщина, не дожидаясь ответа, подошла к перилам балкона и подставила лицо прохладному ноябрьскому ветерку.

— Хорошо-то как! — проговорила она, глубоко вдыхая носом воздух. — Обожаю конец осени. Природный цикл закончен, а дальше — зима, чистота, обновление. И всё как с белого листа.

Она повернулась к гостю.

— Вам у нас понравилось, Джейк?

Он затушил сигарету и кивнул головой:

— Да, миссис Дуглас, понравилось. У вас очень красивый дом. Особенно цветы.

И хотя Джейк не смотрел на женщину, он, скорее, почувствовал как она улыбнулась ему в ответ.

Линда неожиданно спохватилась, вспомнив, что перед сном ей обязательно нужно выпить какие-то лекарства.

— Вы меня извините, я ненадолго отлучусь, — сказала она. — Но не успеете вы соскучиться, как я снова буду с вами.

Девушка легонько, словно в знак поддержки, сжала рукой плечо Джейка и направилась в сторону лестницы.

Джессика молча наблюдала, как дочь осторожно спускается по ступенькам вниз.

— Линда так рада, что вы появились в её жизни, — тихо проронила она ей в след. — А Мартин… он просто светится от счастья.

Джейк засунул руки в карманы брюк и, глядя вверх, на чистое звёздное небо, сказал:

— Знаете, миссис Дуглас, я ведь даже и мечтать не смел, что когда-нибудь судьба подарит мне кого-то из близких. До сих пор всё происходящее кажется мне каким-то волшебным сном.

— Можете называть меня просто Джессика, — мягко произнесла женщина. — А что касается волшебного сна… поверьте, к хорошему привыкаешь очень быстро. Скоро всё встанет на свои места.

Джейк слабо пожал плечами.

— Я бы с радостью в это поверил. Если бы не знал о существовании закона равновесия.

Джессика Дуглас зябко поёжилась, обхватив плечи руками. Она озадаченно призналась ему в том, что ещё со школьной скамьи помнит закон притяжения Ньютона. Теорию относительности Эйнштейна тоже в своё время изучала. Но вот о законе равновесия слышит впервые.

— Это, скорее, философское понятие, — с улыбкой пояснил Джейк. — Понимаете, когда в одном месте что-нибудь прибыло, значит в другом обязательно убудет. И наоборот. Закон находится в постоянном движении, и вот теперь я с ужасом думаю: что от меня потребуют взамен?

— Вы имеете в виду Мартина и Линду?

— Да, Джессика. За всё в жизни приходится платить. Но я готов к любым испытаниям, лишь бы не потерять то, что сейчас имею.

Он облокотился о перила балкона, равнодушно провожая взглядом чей-то проезжающий по дороге автомобиль. Женщина молча встала рядом с ним.

Несколько минут они смотрели вдаль, не произнося ни слова, думая каждый о своём.

— Джессика, — тихо позвал Джейк, прерывая затянувшееся молчание. — Я искренне благодарен вам за тёплый и радушный приём, что вы мне сегодня оказали. Не скрою, я очень рад нашему знакомству. Но… давайте будем до конца честны друг перед другом. Я вижу, что неприятен вам. Моё присутствие вас огорчает. Не стану кривить душой, мне тоже горько и больно. Может быть даже чуточку больнее, чем вам. Потому как с вами по-прежнему находится любимый человек, а моей матери давно уже нет в живых.

Он выпрямился, крепко обхватив пальцами перила балкона.

— Я понимаю как вам тяжело, Джессика, — он сам удивился тому, как решительно и твёрдо звучал его голос. — Но я умею щадить чужие чувства. Поэтому обещаю, что никогда больше не приду сюда и не нарушу покой этого дома. Я вовсе не собираюсь становиться причиной раздора между вами и мужем. Знаете… я и в младенчестве-то не был избалован родительской любовью. Мне вполне достаточно того, что отец вообще признал меня. Ни на что другое я не претендую, — на мгновение Джейк запнулся и поднял глаза на стоявшую рядом женщину. — Единственное, о чём я вас прошу: пожалуйста, не держите зла на супруга за те редкие встречи со мной вне стен этого дома. Поймите, я не в силах отказаться от своего отца… Слишком долго я был один.

Застывшая от изумления Джессика молча слушала откровения гостя и печально покачивала головой. Разговор, которого она так ждала и в то же время боялась, всё-таки произошёл. Стоявший рядом совсем чужой парень с глазами Мартина удивительно тонко чувствовал её душевный настрой. С тех пор, как муж сознался ей в своих грехах, она потеряла покой. Сердце упорно противилось и не хотело мириться с давней обидой, о которой ей напоминал взрослый сын Мартина. До сегодняшнего вечера она испытывала к нему какую-то неуловимую враждебность, пытаясь скрыть её под маской доброжелательности и радушия. Но сейчас, под напором его проницательной искренности, в её душе что-то незримо изменилось, оттаяло и потянулось навстречу к этому чем-то располагающему к себе чужаку.

— Не говорите так, Джейк, — с укором произнесла она чуть хрипловатым голосом. — Я ведь не монстр какой-нибудь, чтобы мешать вашим отношениям. Я ни в чём вас не виню, сын не должен отвечать за поступки отца. Это неправильно.

Джессика немного помолчала. Глаза отчего-то вдруг стали горячими и влажными. Она быстро-быстро заморгала, пытаясь справиться с предательской влагой. Ей удалось взять себя в руки:

— Да, признаюсь, мне действительно было очень больно услышать о связи Мартина с другой девушкой, — продолжала она уже более уверенным и окрепшим голосом. — Но я смирилась, простила и приняла всё как есть. Могу даже заверить, что я — счастливая женщина. И для меня счастье, прежде всего, — это счастье моей дочери и моего мужа. Если хорошо им, значит хорошо и мне.

Джессика робко, но доверительно положила свою озябшую ладонь поверх его руки и с теплотой в голосе тихо добавила:

— Они любят вас, Джейк. А значит, ничто не помешает и мне сделать это, тем более теперь, когда я немного узнала вас. Я понимаю, что никогда не смогу заменить вам маму, да вам это и не нужно. Но зато в моём лице вы всегда найдёте преданного и надёжного друга, — она улыбнулась, — если, конечно, вы принимаете в друзья женщин моего возраста.

Джейк повернул к ней голову. Уголки его губ вежливо дрогнули, но глаза по-прежнему оставались серьёзными.

— Спасибо вам, миссис Дуглас, вы — удивительный человек. Чуткий, понимающий. Мне очень приятно иметь такого друга. Надеюсь, я не разочарую вас, — он осторожно высвободил свою руку из-под руки Джессики и с благодарностью пожал её холодные пальцы. — А теперь идёмте скорее в дом. Пока вы окончательно не озябли.

Часть 4 Июль, 1991 год. Топи́ка, штат Канзас

Глава 1

Кейт сидела возле окна за одним из столов, которые рядами заполняли небольшое помещение, служившее полицейским комнатой для поверок.

Всю переднюю стену комнаты занимала огромная карта Топи́ки. Многие участки на карте были обведены красными кружочками и утыканы разноцветными флажками, из чего Кейт сделала вывод: каждый цвет флажка определял криминогенную обстановку того или иного района.

Она украдкой осмотрелась по сторонам. Кроме неё в комнате находилось ещё человек двенадцать полицейских. Все они о чём-то разговаривали друг с другом, спорили, смеялись и, казалось, были вполне довольны своей жизнью. Она слышала их смешанные голоса, но в смысл слов не вникала. Из головы не выходила только одна мысль: удастся ли ей поладить со своими новыми товарищами по оружию?

Несколько дней назад она закончила полицейскую академию и её вместе с двумя девушками-выпускницами направили в департамент полиции Топи́ки. В одно из его патрульных подразделений.

Говорят, изначальное впечатление о человеке — самое верное и ей очень не хотелось испортить его в первый же рабочий день каким-нибудь неправильным действием или поступком и тем самым вызвать неодобрение, а ещё хуже — насмешки со стороны коллег. Несмотря на то, что в академии она находилась на хорошем счету, всё же реальная обстановка решала всё.

Единственное, в чём Кейт могла быть уверена, так это в своём женском обаянии: стройная, гибкая, привлекательная, она специально сделала себе модную короткую стрижку, выгодно выделявшую её на фоне двух других подружек-выпускниц.

Когда она в первый раз надела новенькую полицейскую форму, её сердце учащённо забилось от гордости: вот оно, непередаваемое ощущение уверенности в себе и вера в справедливое начинание. Теперь и она сможет приносить какую-то пользу обществу!

Критично разглядывая себя в зеркале, Кейт с удовлетворением отметила, что тёмно-синий цвет удачно подходит к её каштановым волосам и подчёркивает глубину и выразительность больших карих глаз. А строгие линии униформы не только не скрывают ладную девичью фигурку, перехваченную ремнём с полицейской амуницией, но и придают ей определённую значимость.

Она осталась довольна осмотром. Но одно дело произвести впечатление на людей как приятная симпатичная особа. С другой стороны, неизвестно, насколько удачно сложатся её взаимоотношения с коллегами, ждущими от неё не показа мод, а решительных и активных действий, которые требует их нелёгкая, а подчас и опасная профессия.

Она так разволновалась, что практически не слышала и не замечала ничего из того, что творилось вокруг.

Внезапно дверь открылась, и в комнату стремительно вошёл высокий, худощавый черноволосый полицейский. Он держал под мышкой несколько папок с бумагами. Это был лейтенант Рэндо́льф (Кейт успела познакомиться с ним накануне, когда приносила свои документы для определения на службу). Он подошёл к своему командирскому столику, стоящему впереди и немного возвышающемуся над остальными, шлёпнул на него папки и поздоровался со всеми. Затем сел, открыл график дежурств.

— 3—17, Шелдон, Маклин, — начал он перекличку.

— Здесь! — откликнулись сразу два голоса.

— 3—14, Хартман, МакДормент.

— Здесь, — отозвался молодой темнокожий полицейский.

— Тут! — вторил ему в унисон другой патрульный, разительно отличавшийся от первого молочно-белой кожей и волосами цвета перезрелой пшеницы. Кейт слышала, как кто-то называл его Белоснежкой.

— 3—28, Милтон, Рана́тти.

— Я! — лениво ответил из-за соседнего стола полицейский лет сорока с чёрными усами, пряча под столешницей какой-то непристойный журнал.

— Здесь! — послышался из дальнего угла комнаты громкий голос с явным итальянским акцентом, и Кейт с удивлением увидела не замеченную ранее среди мужчин женщину-полицейского. Впрочем, смуглая, черноволосая и худая, с короткой курчавой стрижкой — та практически ничем не выделялась среди остальных и походила, скорее, на молодого безусого юнца лет двадцати пяти.

— 3—41, Сандерс, Джонсон, — продолжал перекличку Рэндольф.

— Сандерс здесь. А вот Джонсон отсутствует, — раздался за спиной Кейт приятный мужской голос.

— Ах, да! — Рэндольф кивнул головой, делая в журнале пометку карандашом. — Я забыл, что нашего Джонсона на месяц перевели в спецотряд.

Он снова стал выкликать фамилии подчинённых.

— Фо́рстер! — наконец-то услышала Кейт своё имя.

— Здесь! — звонко, как учили, отозвалась она.

Рэндольф отметил ещё несколько человек и захлопнул журнал.

— У нас сегодня есть новички, — поднял он голову. — Их трое. Вернее, три девушки, как вы успели уже заметить. Мы рады вам. На первое время вас закрепят каждую за определённым наставником. В дальнейшем вы будете работать со всеми.

Рэндольф обвёл взглядом своих подчинённых:

— Сандерс, ты сегодня остался без напарника. Возьмёшь новичка, — распорядился он.

— Хорошо, — вновь услышала Кейт голос позади себя. — Кого из трёх?

— Кого? — взгляд лейтенанта упал на Кейт. — Ну, хотя бы Форстер. Так, Смит, за тобой закрепляю сидящую рядом Сэ́нделл. А ты, Уэст, возьмёшь третью девушку.

Кейт обернулась назад, чтобы посмотреть, кого ей дали в наставники, и встретилась взглядом с молодым симпатичным полицейским. Он едва заметно усмехнулся и подмигнул ей. Кейт не разглядела его как следует, успев лишь отметить притягательную силу его глаз, потому как снова заговорил Рэндольф, и все ещё минут десять слушали нарекания командира по поводу промахов и ошибок, допущенных некоторыми нерадивыми офицерами. Он сделал несколько замечаний двум полицейским за вчерашнее дежурство и в заключение приказал всем построиться на поверку.

Двенадцать человек выстроились в ряд вдоль стены, на которой висела карта. Это было единственное место, позволяющее проделать подобный трюк в тесной комнате.

Девушки стояли предпоследними. Замыкал шеренгу невысокий, щуплый рыжеволосый полицейский Чарли Уэст.

— Сомкнуть шеренгу. Равнение направо. Смирно!

Рэндольф прошёлся вдоль вытянувшегося и замеревшего ряда. Он недовольно морщился и попутно делал подчинённым короткие замечания по поводу внешнего вида.

Возле девушек он остановился и несколько секунд изучающим взглядом смотрел на их новенькую форму, до блеска начищенные туфли и сияющие от нетерпения глаза.

— Надеюсь, что со временем вы не уподобитесь некоторым вашим товарищам, — задумчиво произнёс он, — у которых мундиры заляпаны пятнами от соуса, а карманы брюк вечно набиты всякой ерундой, начиная с непристойных журналов и кончая семечками и бананами.

— Лейтенант, в прошлый раз вы не вернули мне кружевные трусики моей подружки, — послышался из шеренги чей-то насмешливый голос.

— Смирно! — оборвал шутника Рэндольф.

Затем последовала новая команда: «Вольно, разойдись!»

Ещё секунду назад ровный, подтянутый строй теперь мгновенно распался, оживился и загудел, точно потревоженный пчелиный рой.

Кейт замешкалась, пропуская впереди себя выходивших из комнаты полицейских. Внезапно она почувствовала, как на её плечо мягко легла чья-то рука. Она обернулась и увидела перед собой своего нового наставника.

— Форстер? — коротко уточнил он.

— Да.

— Я — Джейк Сандерс. Сегодня мы с тобой дежурим в одной упряжке. Не против?

Он улыбнулся и приглашающим жестом позвал Кейт за собой. Они вместе вышли на улицу. Напарник подвёл её к чёрно-белой патрульной машине.

— А вот и наша лошадка. Располагайся, — он уселся за руль и неторопливо повернул ключ в замке зажигания. Машина мягко заурчала.

Кейт опустилась рядом на переднее сиденье.

— Ну что, готова к несению службы? — спросил напарник, пристёгиваясь страховочным ремнём.

Кейт утвердительно кивнула и последовала его примеру.

Машина выехала со стоянки. Несколько минут они молча созерцали ночные пейзажи города. Радиотелефон на передней панели непрерывно трещал, фонил и что-то неразборчиво бубнил прорывающимися в эфир женскими голосами.

— Как тебя зовут? — спросил полицейский, мельком взглянув на неё.

— Кейт.

— Значит, ты только закончила академию?

— Да, сэр, — уважительно ответила она.

Джейк Сандерс смотрел прямо перед собой на освещённую фарами дорогу.

— Если честно, почему ты захотела работать в полиции?

Кейт пожала плечами. Ей часто задавали подобный вопрос. Если учесть, что её родители были представителями самых мирных профессий: папа лечил детей с врождённой патологией, а мама работала пресс-секретарем в одной из фирм по продаже недвижимости, то желание дочери работать в полиции показалось многим из её окружения довольно странным и неудачным выбором.

— Я не знаю, — ответила она. — Но мне нравятся риск и приключения. И вообще меня эта работа устраивает.

— Охотница за романтикой, — подвёл итог Сандерс. — Только ты её здесь не найдёшь. У нас происходят более приземлённые вещи. Нам частенько приходится сталкиваться с самыми худшими человеческими пороками, а они не располагают к романтике. И хорошо, когда ты знаешь, что и как нужно делать. Нас учат не поддаваться эмоциям, с нас требуют лояльности, хотя порой это бывает чертовски нелегко, тем более, если чья-то жизнь, а может и твоя собственная, зависят в тот момент только от быстроты твоей реакции. Не знаю как с приключениями, Кейт, но вот риск случайно нарваться на пулю или нож есть всегда. Такая уж наша работа, смотри и не зевай.

Кейт обернулась к нему вполоборота и ещё раз невольно отметила как удивительно хорош собою её напарник.

«Наверняка влюблённый в себя кретин и бабник», — решила она.

Кейт всегда относилась к подобным красавчикам с лёгкой долей иронии, ни на секунду не веря в искренность их чувств и поступков. И если этот «очаровашка», как презрительно она окрестила про себя наставника, начнёт клеиться и разыгрывать перед ней любовную комедию, она попросту рассмеётся ему в лицо.

— Жизнью рискуют не только в полиции, — возразила она с опозданием. — Сейчас такое время, что не знаешь, откуда ждать беды. Я ведь понимаю, здесь не институт благородных девиц и готова к любым трудностям. И потом, мы, женщины, наименьшим образом защищены от посягательств всяких там подонков и негодяев. А мне мой полицейский значок даёт хоть какие-то преимущества.

Сандерс слегка склонил голову набок и медленно кивнул:

— Что ж, вполне достоверная и уважительная версия. Главное, ты не собираешься доказывать, что круче мужчин, — он немного помолчал. — И не находишься в поиске любовника. Согласись, ведь когда вокруг одни мужики, шансов обзавестись дружком гораздо больше.

Кейт на мгновение замерла, словно кто-то сверху прямо из ведра окатил её ледяной водой.

— Послушайте, что вы себе позволяете? — с яростным негодованием возмутилась она. — То, что я нахожусь под вашей опекой, ещё не даёт вам права оскорблять меня! Если вам приятно тешить таким образом своё самолюбие — пожалуйста… Обидно только, что чистые помыслы толкуются таким вот превратным образом. Лично для меня слово «полицейский» — не простой звук. За ним стоят справедливость, отвага, доблесть, честь. Может моя речь напыщенна и пропитана патриотизмом, но я хочу быть востребованным человеком, приносить пользу обществу так, как умею и как считаю нужным. Не знаю как вы, но именно за этим я пришла работать в полицию.

Джейк Сандерс слегка нахмурился и покачал головой:

— У меня и в мыслях не было обидеть тебя, Кейт. Это всего лишь статистика, не более того.

Кейт раздражённо повела плечом:

— Могли бы придержать её при себе!

Она на мгновение умолкла, а затем едко поинтересовалась:

— А скажите, мистер Сандерс, вам никогда не предлагали сниматься в кино?

— В кино? — озадаченно переспросил мужчина, пытаясь разгадать, где же здесь таиться подвох. — Нет, а что?

Кейт наигранно хмыкнула:

— Странно. С вашей яркой внешностью вам бы надо сниматься в фильмах, а не служить в полиции.

— Это почему же?

Кейт с вызовом вскинула голову:

— Насколько я знаю, полицейские не очень-то жалуют в своих рядах смазливых коллег, считая их недалёкими и слишком поглощёнными ловлей своего отражения в витринах и зеркалах. Вместо ловли преступников, разумеется. Извините, но это даже не статистика. Это жизнь.

Неожиданно для неё наставник вдруг громко и весело рассмеялся. Ожидавшая после своего ядовитого выпада всё что угодно, но только не заразительного хохота, Кейт сама невольно улыбнулась, глядя на него.

— Молодец, Кейт, умыла, — Сандерс повернул голову и в первый раз за всё время с любопытством и интересом посмотрел на свою дерзкую ученицу. — Считай, что мы квиты. Кстати, насчёт статистики. У меня есть знакомая психолог, которая работает с полицейскими. Именно она и рассказала мне о некоторых причинах, по которым женщины идут работать в силовые структуры. Поиски мужа — это лишь одна из них. Но основная: доказать, что равноправие мужчин и женщин — это не пустой звук. Как видишь, не я это придумал.

Кейт с облегчением выдохнула. Она уже сожалела о своей необдуманной выходке и была очень рада, что он на неё не обиделся.

На губах наставника всё ещё играла лёгкая улыбка.

— Хочется надеяться, что со временем ты изменишь своё мнение насчёт моих умственных способностей, — сказал он. — А иначе мне действительно придётся уйти из полиции прямиком в Голливуд.

Впереди дорогу перебегала кошка. Оказавшись на их полосе, она замешкалась и встала, испуганно глядя на приближающийся автомобиль. Сандерс притормозил и два раза коротко посигналил. Опомнившееся животное пулей умчалось в ближайшую подворотню. Машина набрала прежнюю скорость.

Держа руль одной рукой, наставник вздохнул:

— Знаешь, о чём я сейчас подумал? — мечтательно сказал он, свешивая локоть в раскрытое окно. — Как же быстро летит время!.. Теперь вот и у меня в машине сидит необстрелянный новичок. А ведь совсем недавно я сам был таким же выпускником академии. Помню, как страшно волновался в свой первый рабочий день. И было из-за чего. В подразделении, куда я поначалу попал, меня встретили… как бы это помягче сказать… весьма сдержанно, — Джейк коротко усмехнулся. — Я даже успел подраться в раздевалке с одним шкафообразным шутником, который попытался прилепить мне кличку «мистер Плейбой». Но после этого конфликта сдержанность моих новых товарищей как рукой сняло. Все они оказались впоследствии довольно неплохими ребятами. А вот первого своего наставника я до сих пор вспоминаю с уважением и грустью. Старина Эндрю Хэллард за несколько месяцев совместной работы научил меня таким вещам, за которые я благодарен ему и поныне…

— Я бы тоже хотела научиться всяким тонкостям, которым не учат в академии, — сказала Кейт.

— Научишься. Было бы желание, — отозвался наставник. — Надеюсь, я не сильно запугал тебя суровыми буднями патрульной службы?

Кейт покачала головой:

— Я знала, куда шла работать.

— Вообще-то я слишком сильно сгустил краски, — поторопился он исправить положение. — А то подумаешь ещё, что полицейских убивают здесь чуть ли не на каждом шагу. Согласись, при таком раскладе вряд ли кто пошёл бы работать в полицию, — наставник улыбнулся, — но, тем не менее, расслабляться не советую. Определённая доля риска в нашей профессии, конечно же, существует… Хотя ты права, а где его сейчас нет?

Кейт согласно кивнула, провожая глазами целующуюся возле подъезда спящего дома влюблённую парочку.

Под светофором Джейк Сандерс затормозил:

— Я думаю, из тебя выйдет толк. Но чтобы стать хорошим полицейским, тебе придётся много учиться тому, чему не учат в академии… Для начала запиши в блокнот вызов, — сказал он, снова трогаясь с места.

— Что? — не поняла она.

— Нас вызывают, — Сандерс кивнул головой на беспрерывно трещащий радиотелефон. — Если ты помнишь, наш позывной код 3—41.

Кейт взяла в руку микрофон:

— Три—сорок один, повторите вызов.

Она старательно записала в блокнот адрес.

— Передай, что вызов принят, — подсказал ей Сандерс.

— Три—сорок один, вас поняла, — сказала Кейт в микрофон и отключилась.

Она раздосадовано откинулась на спинку сиденья:

— Какой ужас! Я просто ничегошеньки не понимаю в этом сплошном треске и обрывках фраз.

— Ничего, освоишься, — спокойно заверил её наставник. — Главное — различать наши позывные 3—41, а дальше уже легче.

— А что за вызов?

— Сейчас узнаем.

Сандерс направил машину по указанному адресу.

Кейт с любопытством разглядывала проносящиеся мимо улицы, дома, ночных прохожих, опасливо озирающихся по сторонам в этот поздний час.

Джейк свернул влево и покатил по узкому тёмному переулку.

— Кажется, здесь, — сказал он, притормаживая неподалёку от группы старых одно- и двухэтажных жилых построек. Не выключая фар, он вышел из машины и направился к одному из домов, освещённому единственным уцелевшим фонарем. Кейт следовала за ним по пятам.

В окнах первого этажа горел свет. Они поднялись на крыльцо и громко постучали в дверь, настороженно держа пальцы на холодных рукоятях пистолетов, чтобы в случае чего мгновенно выхватить оружие из кобуры. Такое уж первое правило полицейских: быть всегда начеку.

Им открыла пожилая женщина.

— Кто вызывал полицию? — строго поинтересовался Сандерс, продолжая держать руку поверх кобуры.

— Я вызывала, я, — торопливо зачастила старушка, с беспокойством оглядываясь по сторонам. — Видите ли, вон в том доме, — она указала пальцем на стоявшую по соседству одноэтажную лачугу, — живёт одна семейка, вернее, женщина с маленьким ребёнком. Она там временно снимает жильё. Так вот эта вечно пьяная мамаша принимает у себя разных мужчин. Одного из них я вижу особенно часто. Очень неприятный тип. Понимаете, бедный ребёнок постоянно плачет. Непутёвая мать вряд ли за ним хорошенько присматривает. Вот и сейчас её нет дома, я в окно видела, как она куда-то уходила. Зато почти сразу же заявился её ухажер. Не знаю, чем он занимался в её отсутствие, но только я никак не могла заснуть от детского плача. Прямо сердце разрывалось.

Старушка осуждающе покачала головой:

— Послушайте, ну в самом деле, сколько можно беспокоить людей шумом и пьяными ругательствами?! Мы с соседями уже жаловались на них. А толку? Присмиреют на два дня, а потом всё сначала… Так вот я о ребёнке. Телефона у меня нет, а на улицу выходить ночью боязно — у нас тут один фонарь на восемь домов. Я терпела-терпела, но не удержалась: уж очень жалко стало ребёнка. Оделась и пошла звонить в полицию. А когда возвращалась обратно, увидела как этот тип вышел из дома и направился в ту сторону, — старушка махнула рукой в тёмный конец улицы. — Правда, к этому времени ребёночек уже не кричал. Ох, боюсь я как бы с ним чего худого не вышло…

Сандерс и Кейт направились к стоявшему по соседству дому, погружённому в темноту. Они поднялись на несколько ступенек и постучали в дверь. Ответом им была полная тишина.

Напарник осторожно нажал на ручку двери, и та с готовностью распахнулась, приглашая незваных гостей войти внутрь.

Едва они переступили порог, как их со всех сторон плотно обступил затхлый тяжёлый воздух, пропитанный парами винного перегара, дешёвых сигарет и запахом грязного, давно немытого тела. Кейт брезгливо поморщилась, стараясь как можно меньше вдыхать носом резкий, тошнотворный аромат незнакомого помещения.

Держа в руке наготове оружие, а в другой — фонарики, они осторожно стали продвигаться по тёмному коридору вглубь дома. Узкие лучи света, пересекаясь, бегло скользили по стенам жилища. Выключатель отыскался почти сразу.

Над потолком тускло загорелась покрытая слоем пыли лампочка без абажура. Взору Кейт предстала неприглядная картина нищеты и беспорядка: грязный, протёртый до дыр линолеум на полу, пожелтевшие от сырости стены и потолок, старая обшарпанная мебель. Но посреди всего этого запустения больше всего её поразил вид совершенно новёхонького телевизора, стоявшего на тумбочке возле окна, которое было зашторено выцветшими, давно нестиранными занавесками. Наверное где-то сейчас бывший владелец телевизора горько оплакивает свою пропажу.

Они обошли весь дом, осмотрели все комнаты, но кроме вороха грязной посуды и батареи пустых бутылок ничего подозрительного не обнаружили.

Проходя мимо ванной, наставник приоткрыл дверь, заглянул внутрь и махнул Кейт рукой.

Она подошла и увидела на линялом резиновом коврике для ног свернувшегося калачиком спящего ребёнка. Это была девочка лет пяти. Её голенькое, истощённое тельце было покрыто синяками и ссадинами. Сандерс наклонился и осторожно поднял девчушку с пола. Та открыла глаза и испуганно уставилась на незнакомца в форме. Высохшие слёзы оставили грязноватые бороздки на её несчастном лице.

— Малышка, что с тобой? — как можно ласковей произнёс полицейский. — Кто тебя обидел, родная?

Ребёнок всхлипнул и вдруг, отчаянно закричав, стал вырываться из его рук.

— Она вас боится, — заметила Кейт.

Джейк передал девочку Кейт, она принялась утешать ребёнка, тихо шепча на ухо ласковые слова. Накричавшись, малышка обессилено притихла.

— Детка, тебя обидели? — осторожно поинтересовалась Кейт. — Скажи, кто? Не бойся, дорогая, мы обязательно найдём твоего обидчика и накажем его, что бы он больше никогда не посмел даже близко подойти к тебе.

Малышка всё ещё продолжала всхлипывать и тереть ручонками глаза.

— Дя-дя… — протянула она. — Он закрыл меня тут… одну. Мне было очень страшно, — девчушку на секунду передёрнуло от пережитого ужаса.

— Ничего, милая, не плачь. Теперь ты не одна, — успокаивала её Кейт. — Мы больше не дадим тебя этому нехорошему дяде в обиду.

— О, Господи! — воскликнул вдруг Сандерс. — Я так и думал. Смотри!

Он кивнул на ребёнка, и Кейт увидела на внутренней стороне бёдер девочки запёкшиеся кровоподтёки.

— Вот мразь! — сквозь зубы выругался полицейский.

Кейт вопросительно взглянула на него и по его побелевшему от негодования лицу поняла всё без слов.

— Её срочно нужно отвезти в больницу, — разволновалась она, осторожно поддерживая девочку под спину, чтобы не причинить ей ещё большую боль.

Они завернули несчастного ребёнка в одеяло и понесли к машине. Пока Кейт устраивалась с малышкой на переднем сиденье, Сандерс тем временем о чём-то беседовал со старухой. Она видела, как он дал ей подписать какой-то листок, а когда женщина закончила, сложил его пополам и засунул к себе в нагрудный карман.

Всю дорогу до самой больницы они ехали молча. Девочка доверчиво притихла на руках Кейт и, казалось, заснула.

Процедура регистрации пострадавшего ребёнка заняла чуть больше часа.

— Что теперь с ней будет? — спросила Кейт, когда они снова катили по улицам ночного города.

— Скорее всего, её передадут в приют или в приёмную семью, а непутевую мать лишат родительских прав, — высказался полицейский.

— Бедная девочка! Такая крошка, а жизнь уже исковеркана, — вздохнула Кейт.

У неё в голове не укладывалось, как такие ужасные вещи можно было проделать с маленьким ребёнком?! Вот она, страшная правда жизни!

— А что будет с тем мерзавцем, который её изнасиловал? — не унималась Кейт. — Неужели он останется безнаказанным?

— Нет, конечно. Ему придётся ответить за всё, — отозвался наставник. — Немного позже мы снова вернёмся туда и ещё раз осмотрим весь дом. Должен ведь он где-то ночевать. Старушка сносно описала мне этого типа. Скорее всего, он сидит сейчас где-нибудь в баре, заливает свою глотку. Если нам повезёт, мы задержим эту сволочь. В противном случае им займётся дневная смена.

Придерживая руль одной рукой, он прикурил от зажигалки. Кейт заметила, как дрожит зажатая в его пальцах сигарета. «Странно, — подумала она про себя, — неужели происшествие с ребёнком так сильно его взволновало?»

Впрочем, на неё саму гнетуще подействовал этот мерзкий эпизод. Но сейчас её в гораздо большей степени удивило бы равнодушие напарника, чем его искреннее участие в судьбе девочки. Как вообще можно на такое спокойно смотреть? С другой стороны, Кейт много раз слышала о том, что полицейские, как и врачи, со временем привыкают к чужой боли и крови и выполняют свою работу с холодным рассудком, лишённым всяких эмоций. Значит, c её наставником этого ещё не произошло? Интересно, какой она сама станет через несколько лет?

Поймав её взгляд, Сандерс истолковал его по-своему:

— Извини, может быть ты не выносишь запаха табака?

— Нет, ничего, кури, — махнула она рукой.

Они медленно катили по безлюдной улице. Встречные машины, осветив их фарами, уносились прочь.

Наставник посмотрел на часы.

— Ты не голодна? — неожиданно спросил он. — Если хочешь, мы могли бы заехать в какое-нибудь ночное кафе и перекусить.

Кейт пожала плечами.

— Честно говоря, после всей этой грязной истории у меня нет аппетита.

— Хорошо, тогда выпьем по чашке кофе. Раз нам выдалась свободная минутка, её надо использовать, — резонно заметил он. — Кто знает, когда ещё выпадет такой шанс.

Кейт согласно кивнула головой.

Они затормозили у круглосуточного бистро, которое она заметила ещё издалека.

Сандерс взял в руку микрофон.

— Три—сорок один, — коротко произнёс он. — У нас перерыв на десять минут.

— Где вы? — быстро отреагировал голос диспетчера.

— Угол Юго-запада Шестой и Канзаса.

— Принято.

Микрофон отключился.

Они вошли в зал. За столик садиться не стали, подождали, пока бармен обслужит их у стойки.

В кафе заманчиво пахло сосисками гриль, и у Кейт мгновенно засосало под ложечкой. Несмотря на печальные события ночи, желудок настойчиво потребовал себе порцию любимого угощения.

Они заказали по чашке кофе. Кейт не устояла перед соблазном и взяла себе булочку с сосиской, щедро приправленную горчицей и кетчупом. Кофе оказался очень горячим и весьма сносным.

Она огляделась вокруг.

В полупустом зале кроме них находились ещё пять человек: две влюблённые парочки за дальними столиками и темнокожий пожилой мужчина с газетой в руках.

Кейт с удовольствием отпила очередной глоток и посмотрела на своего наставника. Его неподвижная поза и отстранённый взгляд говорили о том, что он с головой погрузился в какие-то свои проблемы. Его чашка с кофе так и осталась стоять нетронутой.

— С вами всё в порядке? — спросила она.

Сандерс уставился на неё так, словно увидел впервые.

— Вы даже не притронулись к кофе, — пояснила Кейт.

Полицейский рассеянно перевёл взгляд на чашку и слегка улыбнулся:

— Немного задумался.

Он взял чашку обеими руками и, поставив локти на стойку, сделал небольшой глоток.

Кейт выпила кофе, доела остатки булочки. Её взгляд случайно упал на левую кисть полицейского. Она несколько секунд в немом удивлении разглядывала то, что осталось у него от среднего пальца — уродливо зажившую культю.

— Шеф, а что у вас с рукой? — невольно вырвался у неё бестактный вопрос.

Она тут же пожалела, что спросила об этом.

Чашка с кофе дрогнула в его руке и замерла в воздухе. Он осторожно поставил её на стойку, словно боялся расплескать и медленно поднял на Кейт глаза. По его плотно сжатым губам она поняла, что коснулась запретной темы. Испытывая неловкость, Кейт ожидала от него упрёка за своё неуёмное любопытство, но он лишь надвинул на глаза фуражку и со словами «нам пора», направился к выходу.

Кейт безропотно последовала за ним. Они вернулись на место происшествия, ещё раз проверили весь дом, но тот по-прежнему был пуст.

— Я вспомнил, — сказал Сандерс, усаживаясь за руль и захлопывая дверцу. — Здесь неподалёку должна быть ночная забегаловка. Не уверен, что эта мразь окажется там, но, думаю, проверить стоит.

Они успели отъехать от дома совсем недалеко, как вдруг напарник резко ударил по тормозам. Кейт, забывшая пристегнуться страховочным ремнём, едва успела выставить руки вперёд и смягчить неизбежный удар о переднюю панель.

Полицейский что-то выкрикнул и выскочил из машины.

Полуоглушённая Кейт не расслышала его слов. Потирая ушибленную голову, она только успела заметить, как её наставник мгновенно оказался возле какого-то мужчины, одетого в жёлтую клетчатую рубаху.

Прохожий увидел полицейского и настороженно замер на месте. Сандерс что-то сказал ему, в ответ мужчина бросился удирать. Напарник догнал его и сильно толкнул в спину. Беглец растянулся на асфальте во весь рост. Полицейский склонился над ним, намереваясь надеть наручники, но задержанный неожиданно проявил отчаянное сопротивление, при этом громко призывая кого-то на подмогу.

Кейт поспешно распахнула дверцу машины и бросилась к ним.

Неожиданно на её пути возникли два здоровенных амбала. Ей на мгновение показалось, что они попросту материализовались из воздуха. Бугаи явно торопились на выручку к своему дружку. Она была уже совсем рядом, когда увидела, как в руках одного из них сверкнуло лезвие ножа. Он, крадучись, приближался к сцепившейся на земле парочке, стараясь держаться незамеченным за спиной полицейского.

Наставнику грозила реальная опасность.

Кейт испугалась, но что-то помимо воли, скованной страхом, заставило её броситься наперерез к бугаю. Она забыла про оружие и про все приёмы самообороны, которым её обучали в академии. Она просто изо всех сил ударила злодея носком туфли промеж ног и быстро отскочила в сторону. Мужик сложился пополам в двух шагах от Сандерса.

— Ах, ты!.. — сдавленно выругался он, хватаясь обеими руками за пострадавший орган. Нож выскользнул и со звяканьем покатился по асфальту.

Джейк Сандерс обернулся на шум. Воспользовавшись секундной заминкой, задержанный вывернулся из его рук, вскочил и с быстротой молнии подхватил упавший рядом нож.

Полицейский понял свою оплошность и только чудом успел отразить нацеленный ему в живот клинок. Потеряв равновесие, злоумышленник рухнул на асфальт, однако ножа из руки не выпустил.

Бугай, которого Кейт временно вывела из строя, быстро приходил в себя и, нещадно ругаясь сквозь зубы, грозился порвать её на куски.

Напарник потянулся к кобуре, но так и не успел вытащить оружие. Третий из нападавших — мужчина с совершенно голым черепом — набросился на полицейского сзади и, вцепившись в него мёртвой хваткой, лишил его этой возможности.

Пока Сандерс пытался вырваться, парень в жёлтой рубахе поднялся с земли и теперь только ждал удобного момента пустить в ход нож.

— Бей! — крикнул приятелю лысый. — Я держу его!

Изловчившись, Сандерс изо всех сил ударил лысого затылком в лицо. Тот охнул и немного ослабил хватку. Этого хватило, чтобы вырваться из его цепких объятий.

Однако опасность ещё не миновала. Острый стальной клинок блестел всего в нескольких дюймах от груди полицейского. Тяжело дыша, Сандерс не сводил с него взгляда. При мертвенно-белом свете луны и уличных фонарях вся эта сцена выглядела довольно зловеще.

Кейт вспомнила об оружии и, крепко схватив пистолет двумя руками, нацелила его на бандитов.

— Стоять! Никому не двигаться! — громко крикнула она и сама не узнала своего исказившегося голоса.

Ночные орлы обернулись.

Для убедительности Кейт спустила курок и выстрелила вниз и чуть в сторону, после чего снова направила ствол «Смит-Вессона» на застывшую троицу.

Используя подаренный шанс, Джейк Сандерс выхватил из кобуры свой пистолет и, не спуская глаз с преступников, приказал выбросить нож и лечь всем на землю.

Пока Кейт держала их под прицелом, он, отступая назад к машине, вызвал по рации подкрепление. Через несколько минут улица заполнилась воем полицейских сирен, замелькали проблесковые маячки, и к месту происшествия одна за другой подъехали три патрульные машины. Всё остальное было делом техники. Задержанных рассовали по машинам и отправили в полицейский участок.

После составления рапорта и соблюдения прочих формальностей Кейт и Сандерс продолжили свой ночной дозор.

Им пришлось ещё несколько раз выезжать на вызовы, прежде чем на улице начало светать. Правда, на этот раз всё обошлось без драк и стрельбы.

Дежурство подходило к концу, и наставник со вздохом облегчения направил машину на базу сдавать смену.

Кейт молча глядела в окно на пробуждающийся город. Фонари давно погасли. В эти ранние часы опустевшие за ночь улицы быстро заполнялись спешащими на работу людьми, ощутимо увеличился поток автотранспорта. На главных магистралях уже образовывались первые пробки. Начинался новый рабочий день.

— Ну, что, Кейт, как настроение? — заговорил Сандерс, прикладывая ко рту ладонь и подавляя зевок.

Она невольно выпрямилась в кресле:

— Всё нормально, шеф.

— Я тебе не шеф, а напарник. Можно просто Джейк, — он по-дружески улыбнулся. — Между прочим, я теперь твой должник.

— Ну что вы, — пролепетала она.

— Я серьёзно. Спасибо тебе, Кейт.

Она смущённо опустила глаза. Услышанное разлилось по её телу благотворным бальзамом.

Сандерс вновь бросил взгляд в её сторону.

— Можешь считать, что получила сегодня боевое крещение, — сказал он. — Уж не знаю, повезло тебе или нет, но редко кому из новичков доводилось попадать в переделку в первый же день службы. Молодец, что не растерялась, иначе бы мне точно не поздоровилось.

Чувствуя, как начинают пылать её щёки, Кейт честно призналась:

— Вы мне не поверите, Джейк, но я ужасно перепугалась.

— По тебе этого не скажешь, — заверил её Сандерс. — Ты держалась молодцом. Знаешь, Кейт, страх ведь тоже не самая последняя вещь в нашем деле: он удерживает нас от чрезмерного и ненужного геройства. И вообще, осторожность ещё никогда и никому не повредила.

Напарник сбавил скорость. Они практически были на месте.

— Скажите, — спросила у него Кейт, машинально потирая рукой шишку на лбу, — а как вы узнали, что прохожий с улицы это и есть наш подозреваемый? Всё произошло так быстро, что я не успела сообразить…

Он заметил её невольный жест:

— Очень больно?

— Ничего, сама виновата, — махнула рукой Кейт, — нужно было пристёгиваться. И всё же, как вы догадались?

Джейк Сандерс неопределённо пожал плечами:

— Да как тебе сказать… просто интуиция. Я подумал, что этот парень вполне бы мог оказаться нашим клиентом.

— Как? Вы даже не были уверены?! — ахнула Кейт.

— Нет, конечно, — признался он, — хотя старушка подробно обрисовала мне этого гада.

— А почему же вы не сообщили мне его приметы? Мне кажется, я тоже должна была знать.

— Всё правильно, — согласился Сандерс, заезжая на территорию автостоянки. — Прежде, чем сунуться в ночную забегаловку, я бы обязательно тебя проинструктировал. Но как ты уже сама заметила, всё произошло очень быстро. Я просто не успел. Как нарочно, в тот самый момент появился человек в жёлтой клетчатой рубахе. Как раз о такой говорила старушка. На этого парня стоило взглянуть поближе. Времени на раздумье не оставалось, он мог исчезнуть в любую минуту. Я рискнул и не ошибся. Уже вблизи рассмотрел, что этот субъект по всем параметрам подходил под описание подозреваемого, даже родинка на подбородке имелась. Я задал ему пару наводящих вопросов. Он занервничал, а потом вдруг кинулся удирать.

— А если бы вы ошиблись? — изумлённо предположила Кейт.

— Принёс бы свои извинения, — просто ответил Сандерс. — В противном случае, если бы парень оказался злопамятным, схлопотал бы взыскание от начальства или на какое-то время меня бы отстранили от работы.

Он ловко втиснулся на свободное место между патрульными машинами, заглушил двигатель и обернулся к ней.

— Ну, а вообще, Кейт, честные и законопослушные граждане обычно мирным путём решают возникшие недоразумения с законом, а не кидаются на полицейских с ножом.

— И всё-таки нам ни коим образом нельзя ошибаться? — она заглянула ему в глаза.

— Да, Кейт, нельзя. Ведь мы имеем дело с людьми. Полицейский должен быть хорошим психологом и уметь держать ситуацию под контролем. Это порой бывает очень не просто. Но за нас нашу работу делать не будет никто.

Глава 2

Сидя за рулём патрульной машины, Кейт неожиданно подумала: как же быстро пролетели три недели с тех пор, когда они, девушки — выпускницы академии, впервые приступили к несению службы.

Постепенно день за днём подруги привыкали к коллективу, осваивались с новыми порядками, втягивались в рабочую рутину. Поступок Кейт в первый день её дежурства заметно поднял авторитет выпускниц в глазах всего полицейского подразделения. К новичкам стали относиться с заметным уважением.

Сегодня Кейт и Джейк Сандерс работали в дневной смене. Кейт занимала место водителя, напарник сидел рядом, заполняя в рапорте пустые графы.

Кейт нравилось самой вести машину, ей было приятно, что наставник доверял своей ученице. Странно, но отработав с ним чуть меньше месяца, она в корне изменила своё мнение о нём. Он уже не казался ей надменным и напыщенным павлином как в первые часы знакомства. С ним было удивительно легко общаться. Напарник не кичился своим опытом, и Кейт внимательно слушала, как он доверительно и в самой доступной форме обучал её тем вещам, которые в дальнейшем могли пригодиться ей на службе.

Она давно привыкла к мнению, что все смазливые мужики в большинстве своём самовлюблённые эгоисты. Сама не зная почему, Кейт стала присматриваться к Джейку ещё пристальнее, надеясь отыскать в его поведении массу недостатков и… не находила их. Это обстоятельство насторожило её. Когда у человека нет недостатков или они начинают возводиться в достоинства — дело ясное: где-то рядом машет крылышками амур.

Неожиданно вместе с лёгким порывом ветерка в окно машины влетело маленькое пуховое пёрышко. Кейт мельком проследила за ним. Покружив в душном воздухе салона, оно тихо опустилось на плечо напарника. Кейт подавила ироничную улыбку: «А что, если это знак свыше?».

Джейк Сандерс продолжал заниматься писаниной, как вдруг машина подскочила на выбоине. Рука полицейского дрогнула и соскользнула, оставив на бланке жирную кривую черту.

— Чёрт! — выругался он. — Придётся писать всё заново.

Кейт поспешно отвела взгляд и теперь вновь во все глаза смотрела на дорогу. Какое это счастье, что он не умеет читать чужие мысли, пристыдила она саму себя, ловко объезжая очередную кочку.

Они получили вызов. Попытка ограбления кассы. Двоим несовершеннолетним подросткам, насмотревшимся крутых боевиков, захотелось лёгкой наживы. Вооружившись газовыми пистолетами и с масками на лицах, они совершили дерзкий налёт на кассу небольшого магазинчика спортивных товаров. Хозяин магазина и трое его продавцов сработали весьма профессионально. Так что полицейским оставалось лишь зафиксировать в протокол факт нападения и сдать несостоявшихся и присмиревших грабителей в полицейский участок.

После очередного вызова они решили заехать пообедать в кафе. Кейт аккуратно припарковала автомобиль на стоянке неподалёку от заведения и с облегчением заглушила двигатель. Она уже собралась распахнуть дверцу, как вдруг от сильного неожиданного толчка едва не ударилась лбом в стойку. Кейт резко обернулась и увидела, что какой-то лихач, разворачивая свой автомобиль, буквально протаранил их, загородив собою весь проезд.

— Эй, парень, какого чёрта? — разозлился Джейк, вылезая из машины.

Незадачливый водитель с печальными глазами бассета рассыпался в извинениях, что, мол, не имеет ещё достаточного опыта вождения.

Сняв очки и щурясь от яркого солнца, Джейк разглядывал повреждения на патрульной машине. Кейт подошла к нему и едва не охнула: через всю правую дверь со стороны пассажирского сиденья тянулись две глубокие «до мяса» борозды с приличной вмятиной посередине.

Второй автомобиль выглядел не лучшим образом. Новенький ярко-красный «Мустанг» уже не так брутально смотрелся с разбитой в пыль задней фарой и покосившимся на одну сторону бампером.

— Ну ты даёшь, ковбой, — ухмыльнулся и покачал головой полицейский. — А ещё на спортивную машину сел, тоже мне гонщик!

Не менее красный, чем собственный автомобиль, парень огорчённо рассматривал творение своих рук и чуть не плакал от досады.

Джейк ещё раз окинул взглядом обе машины и вздохнул:

— Кейт, выпиши ему штрафную квитанцию, — он повернулся к виновнику аварии. — А ты, приятель, будь повнимательнее. Если ещё не научился толком держаться за руль, то хотя бы паркуйся где-нибудь в стороне.

Парень с готовностью подписал квитанцию, которую протянула ему Кейт.

После обеда за руль сел Джейк, предоставив Кейт возможность отдохнуть. Она расслабилась. Приятно было сидеть просто так, откинувшись на спинку сиденья и ничего не делать. В опущенные до отказа боковые стёкла в салон наведывался сквознячок, приятно холодивший кожу. Она с наслаждением подставляла ему своё лицо.

Третий день подряд в Топи́ке стояла невыносимая жара. Но сегодня с юго-запада к городу быстро подтягивались тучи. Горизонт над Гейдж-парком темнел прямо на глазах.

Джейк Сандерс направил машину по широкой, забитой транспортом улице и немного сбавил скорость.

— Как сегодня парит на улице! Дышать нечем, — проворчал он, снимая фуражку и кладя её на заднее сиденье. — Точно, дождь будет.

Он взъерошил на лбу влажные от пота волосы и потянулся за сигаретами.

Кейт из-под полуопущенных ресниц наблюдала за его действиями. Ей нравилось смотреть на то, как он уверенно ведёт машину, небрежно удерживая руль одной рукой.

Да, природа постаралась на славу и в полной мере отсыпала этому парню от своих щедрот: высокий, стройный, крепкая фигура, пьянящая улыбка. Просто высший класс.

Знает ли он об этом? Конечно, знает! В этом Кейт нисколько не сомневалась. Она не раз замечала оброненные ему вслед восхищённые женские взгляды. Он принимал знаки внимания спокойно, без тени рисовки. Иногда снисходил до лёгкого флирта и на прозрачные намёки и откровенные кокетливые призывы неизменно отшучивался. Наиболее настойчивых и дерзких осаживал холодным равнодушным взглядом, заставляя их в недоумении пожимать плечами. Но как сторонний наблюдатель Кейт видела: шевельни он бровью, и любая из них пошла бы за ним следом, как мартышка за удавом. Несомненно, он знал себе цену.

Такое доступное поведение женщин до глубины души возмущало Кейт. И в то же время она понимала: ещё неизвестно, как она сама бы повела себя на их месте. Слишком уж будоражил девичье воображение этот статный, влекущий к себе красавец…

Она чуть пошевелилась в кресле и продолжила украдкой изучать его профиль. Джейк был полностью поглощён дорогой и, похоже, совсем не догадывался о тайном, несанкционированном досмотре. Его глаза внимательно следили за происходящим на улице. Глаза! Именно они, эти серые, всё понимающие глаза безгранично запали в душу и завладели сердцем Кейт ещё в первый день знакомства. Однажды увидев, она уже не смогла забыть их мягкого, проникающего магнетизма. Но не это поразило её. Даже когда он улыбался или шутил, в них всегда присутствовал лёгкий налёт грусти. И это разительно не вязалось со всей его яркой внешностью. Говорят, глаза — зеркало души. Кейт не увидела, она, скорее, почувствовала, как под этой красивой оболочкой его душа стонет от боли.

На пешеходном переходе Джейк притормозил, пропуская длинноногую красотку в короткой юбке. Та шла не спеша, лениво покачивая бёдрами. Хороша, чертовка! Светлые волосы, тонкая талия, высокая грудь. Кейт даже подобралась в кресле, искоса наблюдая за реакцией напарника. Вопреки её ожиданиям, он не проявил к девушке никакого интереса и, как только путь был свободен, спокойно продолжил маршрут.

Надо же, какой разборчивый. Или не в духе? А может эта милашка просто не в его вкусе? Странно, ведь мужики на таких очень падки… Да-а, избалованный мистер Сандерс, интересно, какую же красавицу тебе надо, чтобы ты удостоил её своим вниманием: фотомодель, актрису, брюнетку, рыжую, высокую, худую? Или вовсе — толстушку с большим задом? Кейт не удержалась и хохотнула, представив его в объятиях дородной девицы двадцатого размера.

Он с любопытством посмотрел в её сторону:

— По какому поводу веселье? Рассказывай, я тоже хочу посмеяться.

Словно преступник, застигнутый на месте преступления, Кейт чувствовала, что краснеет прямо на его глазах. Она смущённо тряхнула головой.

— Да так… вспомнила кое о чём, — ей показалось, что он читает её как раскрытую книгу и поспешила придумать предлог, который помог бы ей привести свои мысли и чувства в порядок. — Мне срочно нужно позвонить.

Джейк кивнул:

— Хорошо, нет проблем.

Он затормозил возле первой попавшейся телефонной будки.

— Эта подойдёт?

— Да, вполне, — поспешно согласилась Кейт, собираясь выйти из машины.

Она потянула на себя ручку. Дверь не открывалась. Кейт подёргала ещё раз. Нулевой результат. Она озадаченно пожала плечами.

— Не получается… Что-то я ничего не понимаю.

— Нашей машине сегодня здорово досталось: похоже, от удара заклинило замок, — предположил напарник. — Давай-ка я попробую.

Он перегнулся через неё и попытался расправиться с дверной ручкой.

Впервые Кейт находилась от него в такой волнующей близости. С замиранием сердца она вдыхала чуть горьковатый запах его любимого парфюма. Ей вдруг невыносимо захотелось коснуться его волос, щеки, губ, забраться рукой под рубашку, чтобы ощутить теплоту и упругость его тела. В мыслях она уже срывала с него одежду и поспешно раздевалась сама, чувствуя, как внизу живота горячо разливается охватившее её желание.

Его плечо нечаянно задело её грудь, вызвав внутри настоящий фейерверк сладких ощущений. О боже! Никогда ещё близость мужчины не волновала её так сильно и ярко! Да, у неё было несколько парней, но никто из них не вызывал и трети того восторга, который она испытывала сейчас от одного только случайного прикосновения. Что же с ней будет, если он действительно начнёт ласкать её?

Она поймала себя на том, что уже была готова положить ему на плечо руку. Но тут же опомнилась. Вжалась в спинку сиденья и сильно, до боли зажмурила глаза. Ей вдруг стало невыносимо стыдно за свою неуёмную фантазию.

Дверь с глухим щелчком наконец-то поддалась. Джейк уселся на место, кивком головы показывая, что путь свободен. Их взгляды на мгновение встретились. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Кейт первая отвела глаза и поспешно выскочила из машины.

В телефонной будке она смогла перевести дух и унять сердцебиение. Держала в руках трубку, а в голове как удары сердца бился только один-единственный вопрос: что же это с ней происходит?! Неужели и правда влюбилась? Как девчонка потеряла голову от смазливой мордашки? Она закусила до боли губу. Нельзя, Кейт, нельзя! Ведь у тебя всё равно нет шансов. Даже если он и снизойдёт до отношений, то для него это будет всего лишь эпизод, а для тебя — трагедия всей жизни. Очнись, подруга, нельзя любить красивых мужиков, это — тупик! Она уговаривала себя, умоляла, упрашивала, а внутренний голос отвечал ей упрямо и упоённо: ну и пусть тупик. Зато какой сладкий!

Вскоре Кейт вернулась и, не поднимая головы, опустилась на сиденье.

— Я не дозвонилась. Всё время занято, — произнесла она, лишь бы хоть что-то сказать.

Джейк понятливо кивнул, нажал на педаль газа, и машина послушно покатила вперёд.

Глава 3

Готовясь к очередному дежурству, Кейт и её бывшие сокурсницы как обычно переодевались в женской раздевалке. За этим занятием они часто вели нехитрые девичьи разговоры, делились новостями, шутили. Порой было слышно, как из раздевалки доносится их звонкий, заразительный смех. Проходившие мимо мужчины с любопытством поглядывали на дверь, с трудом сдерживая желание заглянуть внутрь.

Хохотушка Сандра Сэнделл, приятная невысокая блондинка, натягивала на себя форменные брюки. Застёгивая молнию, она рассказывала подругам о своём вчерашнем свидании с новым кавалером и уверяла, что ничего забавнее и поучительнее в её жизни ещё не было.

Встретившись в 9 часов вечера в условленном месте, влюблённая парочка отправилась весело провести время в одно весьма приличное заведение. Сели, как полагается, за столик, сделали заказ, но насладиться романтическим ужином им так и не довелось. За дальним столиком кавалер Сандры приметил ни много, ни мало — свою разлюбезную жёнушку в компании двух жгучих мексиканцев.

Парень от неожиданности побледнел и едва не съехал со стула на пол. Он замаскировался как мог, прикрываясь раскрытым меню, точно щитом. Шепнув своей спутнице, что нужно немедленно отсюда уходить, он осторожно выглянул из-за своего укрытия. То, что он увидел, ему очень не понравилось: один из ухажёров супруги, подавшись вперёд, жадно припал губами к её глубокому декольте. Попавший в пикантное положение муж не выдержал. Он издал нечто среднее между рёвом неисправного глушителя и ржанием мустанга в период гона и, словно неистовый демон, ринулся на неприятеля, отбросив в сторону стул. Его дражайшая половина вначале растерялась, потом удивилась, но бросив взгляд в сторону ничего не понимающей Сандры, мгновенно оценила обстановку. Её лицо налилось яростью. Медленно поднявшись из-за стола, она с размаху отвесила своему благоверному смачную, звонкую пощёчину. Мексиканцы с удивлением глядели на эту сцену.

Обманутый в лучших чувствах супруг не пожелал оставаться в долгу. Он протянул руки к роскошному декольте жены и мстительно сомкнул пальцы на хрупкой женской шее.

Один из ухажёров опомнился и как истинный джентльмен поспешил на выручку к даме. Его кулак сочно въехал парню прямо в ухо. Не ожидая столь вероломного нападения со стороны, обманутый муж осоловело потряс головой, выпустил горло супруги и набросился на обидчика.

Началась настоящая заварушка. Сцепившиеся соперники не устояли на ногах и рухнули на столик, подмяв его под себя вместе со всем содержимым.

На шум и крики быстро примчался охранник и принялся разнимать драчунов, раздавая бесплатные тумаки направо и налево. Понятно, верхнему досталось больше. Как оказалось, мужу. И тут уже не выдержала супруга. Ведь какое ни есть сокровище, а родное, законное, и женщина ринулась в самую гущу событий защищать своё добро. Она схватила с соседнего столика полупустую бутылку шампанского и с размаху опустила её на голову охранника.

Сандра со своего места ошеломленно наблюдала за развернувшейся баталией.

Второй мексиканец геройствовать не торопился. Его блуждающий взгляд обшарил зал и в удивлении наткнулся на Сандру. Они переглянулись, поняли друг друга без слов и, не сговариваясь, дружно покинули неспокойное заведение.

— Вот ведь паразит, — смеясь, закончила рассказ Сандра. — А ведь говорил, что не женат.

— А ты и уши развесила, — ухмыльнулась Джулия Армстронг, третья из девушек, волоокая афроамериканка с серьёзным взглядом. — Да этим мужикам ни под каким соусом верить нельзя.

Сандра вздохнула:

— А ведь как врал! И глазки невинные-невинные такие…

— Ага, — фыркнула Джулия. — У них у всех глазки невинные. Особенно у женатых, им иначе нельзя.

Сандра чему-то улыбнулась, потом озабоченно взглянула на Кейт, которая неторопливо застёгивала пуговицы на рубашке.

— Девочка моя, ты в последнее время какая-то странная стала. Сама не своя. Всё больше молчишь. Что-нибудь случилось?

Кейт пожала плечами:

— Ничего, всё нормально.

— Ещё бы ей не быть странной, — вмешалась в разговор Джулия. — С таким напарником как Сандерс и половины белого света не увидишь. Затмит.

— Джулия, — с укором произнесла Кейт, бросая взгляд на подругу.

— А что Джулия? Разве я не права? — невозмутимо отозвалась девушка. — Я хоть сама чёрная и отдаю предпочтение мужчинам своей расы, но даже мне было бы сложно устоять перед ним.

В глазах темнокожей девушки запрыгали бесенята.

— Будь у меня такой напарник, мы бы с пользой для нас обоих провели этот месяц, — она лукаво улыбнулась и тут же разочарованно махнула рукой. — Но с моим Уэстом от нас разбегаются даже собаки. Свой маленький рост и тщедушное тельце он с лихвой восполняет длинным языком. О-о, этот сплетник знает обо всём и обо всех! Просто ходячая энциклопедия. Кстати, Кейт, он одним из первых заметил, что ты неравнодушна к нашему Сандерсу.

— Правда, Кейт, ты влюбилась?! — восторженно воскликнула Сандра. — А что, я не удивлена: в сравнении с нашим мальчиком Том Круз — просто серый мышонок. И в самом деле, подруга, ответь-ка нам: чем вы занимаетесь на ночных дежурствах?

Она шутливо подмигнула.

— Да ну вас, — обиделась Кейт. — Как будто больше поговорить не о чем. Или вы мечтаете, чтобы нас выперли за неуставные отношения?

Джулия закончила одеваться и улыбнулась:

— Да не злись ты, мы ведь просто шутим. Кстати, ты не забыла, что сегодня дежуришь со своим красавчиком в последний раз? Ведь завтра из спецподразделения возвращается его напарник Ральф Джонсон.

— Нет, не забыла, — спокойно ответила Кейт, пристёгивая к поясу ремень с амуницией. — Не было нужды напоминать.

Джулия взялась за дверную ручку.

— Это я так, на всякий случай сказала. А вообще можешь не стараться ему понравиться, — как бы между прочим заметила она. — Я слышала, женщины его не интересуют.

— Он что же, педик что ли? — влезла в разговор Сандра. Она тоже переоделась и ждала подруг.

— Не знаю, — пожала плечами Джулия. — Наш Уэст не берётся утверждать это с уверенностью, но в любом случае его не видели ни с теми, ни с другими.

Сандра улыбнулась:

— Ну, тогда не всё ещё потеряно, — она подмигнула Кейт. — По крайней мере, он хоть не женат. Ладно, девочки, давайте быстрее, а то на поверку опоздаем.

Они пришли вовремя. Лейтенанта Рэндольфа ещё не было на месте. По уже сложившейся традиции подруги сели все вместе. Кейт мельком взглянула в сторону наставника. Тот о чём-то увлечённо спорил с Белоснежкой. Заметив, что она смотрит на него, он слегка улыбнулся и кивнул ей в знак приветствия, после чего продолжил свою дискуссию, в которую включились ещё несколько человек.

Вскоре появился Рэндольф. Он сегодня очень торопился, поэтому поверка прошла несколько скомкано. Осветив только главные моменты, лейтенант отпустил своих подчинённых на их рабочие места.

Испытывая непонятную грусть, Кейт сидела в машине и задумчиво крутила в руках карандаш. С тяжёлым вздохом она оторвалась от спинки кресла и стала вписывать в верхний угол бланка их фамилии.

— В чём дело, Кейт? — мягко поинтересовался Джейк, мельком бросая на неё взгляд. — Какие-то проблемы?

Она покачала головой и уклонилась от прямого ответа:

— Нет, всё в порядке, просто не выспалась.

Впрочем, стоявшая на улице мерзкая погода тоже в какой-то мере соответствовала её душевному состоянию: с самого утра небо заволокло тёмными свинцовыми тучами, и начал накрапывал мелкий дождь. Кейт молча смотрела, как дворники равнодушно гоняют по стеклу дождевые капли.

Они отъехали от участка уже довольно далеко, когда она решилась нарушить молчание.

— Скажи, Джейк, давно ты служишь в полиции?

— Да лет пять, наверное, будет, — ответил он. — Хотя здесь, в Канзасе, я работаю всего-то полтора года.

— А до этого где?

— До этого — в Нью-Йорке. Потом подал прошение о переводе.

— Тебя там что-то не устраивало?

Джейк вздохнул:

— Не то, чтобы не устраивало… Просто были причины сменить место работы.

Он вытащил из кармана пачку сигарет. Она оказалась пуста. Он досадливо поморщился и смял её. Заметив неподалёку, на пересечении двух улиц небольшой магазинчик, он подкатил к тротуару и заглушил двигатель.

— Кейт, я пошёл за сигаретами. Тебе что-нибудь нужно? — спросил он, выходя из машины.

— Если не трудно, возьми мне бутылочку воды, — попросила она.

Джейк кивнул, поправил фуражку и направился к магазину. Кейт заворожённо смотрела ему в след. Было в его манерах, в походке нечто такое, что как магнитом притягивало к нему взгляд. Даже форма сидела на нём гораздо эффектнее, чем на других полицейских.

И какой только идиот сказал, что униформа — это строгая одежда? Кейт всегда считала, что форма создана на погибель женщинам. Разве в многолюдной толпе не бравые морячки, военные или полицейские бросаются в глаза в первую очередь, выделяясь из общей массы статной выправкой, решительным взглядом и спокойной уверенностью в себе? Мужчинам вообще идёт любая форма, но полицейская нравилась Кейт в особенности. Ей казалось, что она как по волшебству наделяет людей удивительными качествами: слабому даёт шанс поверить в свои силы, трусу — почувствовать себя храбрецом…

Кейт проводила взглядом скрывшегося за стеклянной дверью напарника и закрыла глаза.

«Господи, кажется, я схожу с ума», — думала она.

Как могло так получиться, что этот парень целыми днями не выходит у неё из головы? А ведь он не даёт ей для этого ни малейшего повода. Всегда ведёт себя с ней ровно и корректно. Как и подобает напарникам. Она для него — всего лишь боевая подруга. Бесполое существо. Всё правильно, на работе по-другому и нельзя.

Но… почему-то именно это обстоятельство огорчало её больше всего. Если тебя считают бесполым существом, значит ты не интересна как женщина.

Кейт невесело усмехнулась. Глаза почему-то вдруг стали горячими и по-предательски влажными. Хорошо, что завтра у неё будет другой напарник, пора уже завязывать с этим наваждением. Она глубоко вздохнула, не давая нахлынувшим чувствам взять над собой верх.

Джейк быстро вернулся назад. Он распахнул дверцу и уселся за руль, протягивая Кейт бутылку с водой, потом стряхнул с фуражки дождевые капли и бросил её на заднее сиденье.

Едва он завёл двигатель, как они получили вызов. Пришлось срочно выезжать по адресу, где было совершено ограбление квартиры.

Вернувшаяся с работы домой хозяйка нашла дверь открытой. Полная самых дурных предчувствий, она переступила порог родного жилища. Кто-то особенно не церемонился и вынес из квартиры всю видео- и аудиоаппаратуру, а так же несколько ценных вещей, не забыв при этом прихватить припрятанную в доме наличность и драгоценные украшения. Женщина была в шоковом состоянии. Пришлось вызвать для неё скорую помощь. Опросив пришедшую в себя хозяйку, а заодно и всех очевидцев происшествия, Кейт с напарником составили опись похищенного и сообщили все данные о происшествии в полицейский участок.

Потом наступило временное затишье. Только дождь не переставал. Он разошёлся пуще прежнего и теперь с новой силой барабанил по крыше машины, стекая холодными ручьями по запотевшим стёклам вниз и собираясь на асфальте в грязные пузырившиеся лужи.

Кейт зябко поёжилась, поглядывая в залитое мутными потоками окно. Она подумала о том, что не дай бог придётся выезжать на очередной вызов по такой жуткой погоде. Её волосы и форменная рубашка ещё не успели обсохнуть после рейда. Похоже, преступники были в чём-то солидарны с полицией. Во всяком случае, радиотелефон молчал.

Она покосилась на Джейка. Тот совсем сбавил скорость и напряжённо всматривался вперёд сквозь плотную стену дождя. Дворники уже не справлялись с разбушевавшейся стихией. Поняв всю нецелесообразность дальнейшего передвижения, напарник заглушил машину у обочины. Он лениво откинулся на спинку сиденья и достал сигареты, но взглянув на закупоренные стёкла, с сожалением убрал пачку обратно в карман и уставился на ревущий за окном водопад.

В сравнении с разыгравшимся на улице концом света в салоне машины было на удивление тепло и комфортно.

Они некоторое время сидели молча.

Глядевшую на монотонную возню дворников Кейт потянуло в сон. Сквозь трескотню и шуршание микрофона доносились обрывки чужих фраз. Отработав всего несколько недель, она не хуже других научилась выуживать из эфира нужную информацию. Голоса операторов уже не казались ей безликими, некоторых диспетчеров она легко узнавала на слух. Вот и сейчас, заслышав глубокое женское контральто, она без труда определила: это — Аманда.

Кейт улыбнулась. Голос Аманды Милтон напомнил ей о недавней, весьма комичной истории, которая произошла с её супругом.

Пол Милтон служил в их подразделении уже довольно давно и считался неисправимым донжуаном. Жгучий брюнет с лихими гусарскими усами, он не пропускал мимо себя ни одной юбки. Всех удивляло, почему брак патологически ревнивой Аманды и любвеобильного Пола до сих пор ещё не распался. Но, похоже, именно последнее похождение супруга окончательно вывело жёнушку из терпения. Вот уже три дня подряд Милтон даже в помещении не снимал большие солнцезащитные очки. Но даже затемнённые стекла не в состоянии были скрыть цветущий под глазом добротный лиловый фингал…

Всё началось с того, что неделю назад, оставшись без напарника, Пол Милтон отправился на дежурство один. Вечерняя смена подходила к концу, когда на одной из улиц полицейский заметил умопомрачительную блондинку лёгкого поведения. Ни статус служителя закона, ни строгие запреты не смогли удержать его от мучительного соблазна. Уж как он уговорил красотку совершить дерзкое покушение на честь полицейского, останется для всех тайной, но только девица с радостью приняла его приглашение.

Опасаясь, как бы их не увидели, Милтон отогнал машину в укромное местечко. Низкий забор и куст боярышника возле старенького дощатого домика, погружённого в сон, должны были укрывать любовников от посторонних глаз.

А в это время хозяйка домика, одинокая пожилая женщина, тихо ворочаясь на кровати, никак не могла заснуть. Ничего не поделаешь, возраст есть возраст, и, выпив на ночь таблетку снотворного, она с нетерпением стала ожидать прихода последнего в её жизни мужчину — Морфея. Сон уже подкрадывался к ней на мягких лапах, когда вдруг до ушей старушки донёсся чей-то протяжный стон. Женщина насторожилась. Лёгкий ветерок беспечно шевелил занавески. Стон снова повторился. Женщина встала и осторожно выглянула на улицу. Прямо под её окном стояла полицейская машина и именно из неё исходили жалобные, всхлипывающие звуки.

Насмотревшись героических фильмов о парнях в синих мундирах и искренне веря в их честную, непорочную репутацию, старушка решила, что в машине находится раненый, истекающий кровью полицейский. От его непрерывных стонов жалостливо щемило сердце. Да и в самом деле, ну откуда доброй одинокой женщине, давно забывшей радости секса, догадаться, что жуткие стоны с заднего сидения полицейской машины могут иметь совершенно иную природу, никак не связанную с криминалом. Законопослушная старушка о таких тонкостях просто забыла. Поэтому она тотчас позвонила в полицию и вызвала скорую. К слову сказать, медики и полицейские в тот поздний вечер работали на удивление слаженно и через десять минут были уже на месте…

Представив себе вытянувшуюся в тот момент физиономию Милтона, поспешно натягивающего штаны, Кейт улыбнулась. Сонное оцепенение сняло с неё как рукой. Она убрала за ухо выбившуюся, мокрую прядь волос и обернулась к напарнику.

— Как ты думаешь, Джейк, что будет с Милтоном?

Тот немного помолчал и тоже ухмыльнулся. Должно быть, представил в своей голове ту же самую картину, что и Кейт.

— За грубейшее нарушение дисциплины, да ещё с такой оглаской ему светит вполне реальное увольнение, — сказал он. — Но даже если шеф и смягчит ему наказание, то месть Аманды будет страшна. Она не простит ему последней интрижки.

Кейт фыркнула:

— И правильно сделает. Таких кобелей нужно учить!

Джейк покачал головой:

— Это не поможет, поверь мне. А, впрочем, Аманда тоже не святая.

— Ещё бы! С таким-то мужем.

— Муж как муж. Ну… немного падок на женщин. И что с того?

Кейт недовольно поёрзала на месте.

— Понятно. Включил мужскую солидарность, — язвительно заметила она. — Значит, ты его поддерживаешь?

Джейк потянул сбоку рычажок и вместе со спинкой кресла откинулся немного назад.

— Нет, — последовал вслед за этим лаконичный ответ.

— Да ладно! — воскликнула Кейт, глядя на его расслабленную позу. — В рядах мужчин произошёл раскол? А может, ты ещё и верность хранить умеешь?

Он закрыл глаза и неопределённо пожал плечами. Это могло означать всё что угодно.

Кейт спохватилась и наигранно всплеснула руками.

— Господи, да что я такое говорю: мужчины и верность? Вам же этого физиология не позволяет.

Напарник едва заметно усмехнулся и лениво приоткрыл глаз.

— Скажи, Кейт, почему тебя так волнуют проблемы супружеской неверности? Это что, крик души? У тебя был печальный опыт?

— Нет, совсем печального не было, — покачала головой Кейт. — Хотя за свои двадцать пять лет я влюблялась и не один раз. Даже могу припомнить пару случаев, когда было горько и тошно, но не смертельно. Так что мне ещё повезло. И тем не менее я хорошо знаю, что такое душевная боль. Мою лучшую подругу бросил её любимый парень, этакий местный красавчик-блондин. Я никогда не думала, что по мужчине можно так сильно убиваться. Стефани из заводилы-девчонки превратилась в худое, измождённое приведение. Она таяла прямо на глазах и была, скорее, тенью, чем человеком. Я до конца жизни не забуду её потухший, безучастный взгляд, уставившийся в никуда, эти переполненные тоской глаза…

Кейт на мгновение умолкла и посмотрела на Джейка. Тот внимательно слушал её. Она вздохнула и продолжила свой рассказ:

— Я очень переживала за подругу и даже опустилась до того, что униженно просила этого подонка Питера вернуться к ней.

— И что же он ответил? — спросил Джейк.

Кейт нахмурилась и с ненавистью выдохнула:

— Он смеялся мне прямо в лицо. Сказал, что не прочь заняться со мной любовью, а Стефани для него уже пройденный этап. Мне невыносимо захотелось его ударить, но он перехватил мою руку и, зажав в угол, принялся меня целовать.

Кейт на мгновение умолкла, заново переживая в мыслях тот грубый и унизительный момент. Она брезгливо сморщилась, а затем мстительно выдала:

— Ох, и врезала же я ему коленом по одному месту!

Джейк засмеялся:

— Да уж, не завидую тому парню… Похоже, это твой коронный удар.

Кейт смотрела на своего наставника. Его улыбка сводила с ума. Её сердце затрепетало и словно провалилось куда-то вниз. Она с трудом оторвала от него взгляд и тупо уставилась на приборную панель.

— С тех пор я не очень-то доверяю мужчинам, — тихо закончила она.

— Настолько не доверяешь, что пришла работать в полицию, где в подавляющем большинстве служат мужчины? — вкрадчиво спросил Джейк.

— Мне кажется, мы уже выяснили, почему я пришла работать в полицию. И потом, речь идёт о мужчинах, а не о сослуживцах, — просто отозвалась Кейт. — Я хорошо чувствую грань, отделяющую служебные отношения от личных, поэтому предпочитаю дружить с коллегами.

— А вот я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной, — усмехнулся Джейк. — Рано или поздно такая дружба обязательно закончится постелью. И называется она не иначе как интимная связь. Ты такую дружбу имела в виду, Кейт?

Она уязвлённо поджала губы. А ведь он попал в самую точку. Да и за примером далеко ходить не надо: о какой дружбе может идти речь, когда она испытывает к своему партнёру далеко не дружеские чувства. Но ничего, она справится. Джейк никогда не узнает об этом.

Кейт слабо покачала головой:

— Наверное, у нас разные понятия о дружбе. Хотя не спорю: женщинам трудно дружить с такими, как ты. Но в целом я с тобой согласна: порой бывает очень сложно удержаться на той самой грани, которая разделяет дружбу и постель. Но в отличие от тебя я такой симбиоз называю интрижкой. Обычно ничем хорошим она не заканчивается. После неё остаётся одна пустота, разочарование, а для кого-то и сломанная карьера. Поэтому стоит много раз подумать, прежде чем заводить подобную дружбу с коллегами. Нет, Джейк, эта дружба не по мне. Я не собираюсь переступать за грань.

— Не зарекайся, Кейт. Жизнь — своеобразная штука, она не считается с принципами. А если будешь упорствовать, она просто нагнёт тебя пониже.

— Пусть. Я выдержу.

Он как-то странно посмотрел на неё:

— Так ты боец по жизни?

— Нет, я просто слабая женщина, работающая в полиции.

— Нет, Кейт, не слабая. Слабые здесь не работают.

— Слабая, — настойчиво возразила она, — потому как если настоящая человеческая дружба — заметь, не интрижка! — перерастёт в серьёзные отношения, я не выстою. Но, по-моему, любовь — это прекрасно. Как ты думаешь?

Он плотно сжал губы, но ничего не ответил. Его пассивность подтолкнула Кейт к откровению.

— Ты как-то заявил, что женщины идут в силовые структуры, чтобы найти себе мужа. Обидно, конечно, но жизнь есть жизнь и никто не застрахован от сердечных дел ни в полиции, ни в армии, ни на флоте. И я не вижу в этом ничего криминального, — она отважно заглянула ему в глаза. — Уж не знаю, удивлю я тебя или разочарую, но всё же скажу: да, я хочу встретить классного парня и пойти с ним под венец. И пусть это прозвучит банально, но я, как любая нормальная женщина, хочу иметь крепкую семью, нежного мужа и кучу детишек. Мне хочется читать малышам на ночь книжки, дарить подарки к Рождеству, заниматься сексом с любимым мужем. Я хочу иметь всё то, что делает женщину счастливой… Так что же в этих мечтах плохого? Разве создание семьи и забота друг о друге — что-то постыдное? А ведь как раз именно с семьёй связано всё лучшее, что мы выносим с собой в большой мир. Именно в семейном кругу мы проводим самые счастливые и незабываемые минуты. Семья и детство — это же неразрывные вещи. Вспомни хотя бы себя, Джейк!

Кейт повернулась к нему лицом, ожидая ответа. Напарник сидел молча, уставившись неподвижным взглядом в одну точку. Ливень на улице, похоже, начал стихать, и теперь вместо сплошного водяного занавеса дождевые капли чертили по мокрому стеклу тонкие извилистые зигзаги.

— Ты не хочешь мне возразить? — спросила она.

Он покачал головой.

— Зачем? Каждый имеет право на собственную точку зрения.

— А что, моя точка зрения сильно отличается от твоей?

Джейк слабо пожал плечами.

— Нет, не сильно, но… — он замолчал и развернулся к Кейт вполоборота. — В разговоре ты обронила, что женщинам трудно дружить с такими, как я. Если честно, прозвучало как пощёчина. Может, пояснишь?

Глядя на мокрое от дождя стекло и испытывая от пристального взора напарника какой-то непонятный дискомфорт, Кейт смущённо сказала:

— Не думаю, что тебе понравится мой ответ.

— А ты считаешь, что я привык слышать в свой адрес только комплименты?

Кейт вздохнула и потянулась рукой за бутылкой воды на заднем сиденье. Она сделала несколько глотков и снова плотно закрутила крышку.

— Понимаешь… — её голос стал глухим и каким-то чужим. — Очень сложно устоять перед людьми с таким обаянием как у тебя. А ведь для кого-то это может обернуться самой настоящей трагедией. Прости мне мою иронию, я не хочу никого обидеть… — Кейт запнулась, — но красавчикам вроде тебя слишком легко всё даётся в жизни. Благодаря вашей внешности вы с детства привыкли к тому, что перед вами чаще других открываются заветные двери. Кому-то — красный свет, а для вас — всегда зелёная улица. Но, к счастью, в этом нет особой вашей заслуги. Просто так уж устроен человек: ему нравится всё гармоничное и прекрасное. И пока красота спасает мир, вы живёте по принципу — этот мир должен кружиться только вокруг вас. И надо заметить, довольно успешно. Что же касается любви, то вы играете с чувствами женщин как кошка с мышью. Да, с вами хорошо, к вам тянет как магнитом, какая уж тут, к чёрту, дружба… Но вы ненадёжны, а любовь ваша — эфемерна и растворяется в воздухе от малейшего дуновения ветерка. Сомневаюсь, что в твоей богатой любовными приключениями жизни ты когда-нибудь страдал от неразделённой любви.

Джейк внимательно, не перебивая, слушал её тихую речь. Повернув голову к окну, медленно чертил пальцем по запотевшему стеклу.

— Кейт, ты можешь мне ответить на один вопрос? — спросил он, выпрямляясь в кресле. — Только честно.

Она напряглась. Сделала над собой усилие и кивнула:

— Да.

— Скажи, что я сделал тебе плохого? Ты уже который раз пытаешься выставить меня самовлюблённым идиотом, абсолютно ничего обо мне не зная. Чем я так прогневал тебя? — его серые бархатистые глаза смотрели на неё с едва заметным укором.

Кейт почувствовала себя неловко. И в самом деле, чего это она взяла и накинулась на человека ни с того, ни с сего? Навешала на него кучу ярлыков и рада, что он слушает и не спорит.

Она примирительно коснулась пальцами его локтя.

— Я тебя обидела?

Джейк прикрыл лицо рукой и жалобно всхлипнул:

— Разумеется! Ты нанесла мне смертельное оскорбление. Будь ты мужчиной, я бы немедленно пристрелил тебя и выкинул из машины прямо под дождь, — он открыл лицо и неожиданно улыбнулся. — Нет, Кейт, меня не так-то легко обидеть. К тому же ты не сказала ничего нового. Всё это я выслушивал в свой адрес десятки раз. Что поделать, люди привыкли мыслить стереотипами. Наверное, так гораздо проще. И если ты хоть чем-то отличаешься от других, тебя непременно нужно сунуть мордой в грязь. Чтобы был как все.

Кейт облегчённо вздохнула и улыбнулась в ответ. Похоже, её напарник совсем не умел обижаться. Но смех смехом, а попранное достоинство только до поры до времени терпит фривольное с собой обращение. Кейт решила пощадить его самолюбие.

— Извини, Джейк, я погорячилась, — миролюбиво произнесла она и лукаво добавила. — А вообще ты совсем небезнадёжен.

— Ну, спасибо, утешила.

— Не стоит… Просто я заметила, что ты хорошо относишься к детям.

— Разве это что-то меняет?

— Да. По крайней мере, говорит о том, что ты не эгоист. Мне нравятся мужчины, которые любят детей, — призналась Кейт. — Это подкупает. Я знаю, ты добрый и чуткий человек. Я вообще сожалею, что задела тебя.

Она изобразила на лице улыбку раскаяния и тут же предложила:

— Давай сменим тему, а то мне начинает казаться, что мы с тобой по уши увязли в дерьме. Лучше расскажи немного о себе, — попросила она. — Где ты жил все эти годы?

— В Нью-Йорке.

— Здорово. Я никогда не была в Нью-Йорке. Красивый город?

Он молча кивнул головой.

— А у тебя есть братья или сёстры? — безо всякого перехода поинтересовалась она. — Или ты в семье единственный ребёнок?

Джейк озадаченно посмотрел на неё. Он был в лёгком замешательстве.

— Как тебе сказать, — немного помолчав, проговорил он. — Вообще-то я вырос в приюте, но… сестрёнка у меня есть.

— В приюте? — ошеломленно переспросила Кейт и тут же прикусила губу.

Ей вдруг стало ужасно стыдно перед ним. Она тут битый час с пеной у рта пыталась доказать выросшему сиротой человеку все преимущества семьи и брака, вдобавок к этому несла прочую чепуху, а он терпеливо слушал её разглагольствования и даже ни разу не перебил.

— Значит, кроме сестрёнки у тебя нет никого из близких? — участливо проронила она.

— Почему же, — заметив её смущение, возразил Джейк. — У меня ещё есть отец. А чуть больше года назад я даже стал дядей.

— Как? И ваш отец позволил вам с сестрой оказаться в приюте? — недоумевала Кейт.

— Начнём с того, что в приюте оказался я, — спокойно пояснил Джейк. — У нас с Линдой разные матери. Моя умерла во время родов.

— Извини…

— Отец даже и не подозревал о моём существовании, — нехотя продолжал напарник. — Они расстались с мамой ещё задолго до моего рождения. Я узнал о нём недавно. Да и то благодаря одному… обстоятельству.

— Как интересно, — Кейт не удержалась от любопытства. — А что за обстоятельство, если не секрет?

Несколько секунд в салоне машины висела гнетущая тишина.

— Кейт, это что, допрос?! — неожиданно резко ответил Джейк, и его голос показался ей глухим и враждебным.

Она в недоумении заглянула в его окаменевшее вдруг лицо. Глаза напарника стали жёсткими и отчуждёнными — словно смотрели на заклятого врага:

— Что ещё ты хочешь обо мне узнать? — суровым тоном цедил он сквозь зубы. — Где и с кем я жил? Сколько женщин было в моей постели? Как умудрился стать полицейским вместо шута и актёра и почему до сих пор не женат и не завёл кучу детишек? А может тебе интересно, какие сегодня на мне трусы и что я завтра буду есть на ужин? Скажи, Кейт, что тебе от меня нужно? Что?!

Она подивилась его разительной перемене. Ещё минуту назад такой спокойный, он сейчас едва сдерживал себя, уставившись на неё ледяным и каким-то неживым взглядом. Кейт испуганно вжалась в кресло, не понимая, отчего её невинные расспросы вызвали у него неожиданный приступ гнева. Она впервые за всё время видела его таким рассерженным.

Заметив, что перепугал её, Джейк на секунду закрыл глаза и опустил голову.

— Хватит… пожалуйста. Не нужно больше вопросов, — усталым, извиняющимся тоном попросил он. — Я ненавижу, когда лезут ко мне в душу.

По его побледневшему лицу Кейт поняла, что чем-то здорово расстроила своего наставника.

— Я сделала что-то не так? — виновато спросила она, пытаясь поймать его взгляд. — Прости. Такая вот я дура, никогда не могу во время остановиться.

— Всё в порядке, Кейт, — успокоил он её. — Просто нервы стали ни к чёрту. Это ты меня прости, я не должен был на тебя срываться.

Он вытащил из пачки сигарету и, слегка приоткрыв окно, закурил. Вдыхая табачный дым и уставившись неподвижным взором на работающие дворники, он целиком погрузился в свои мысли.

Дождь почти прекратился. Небо стало понемногу светлеть. Мимо по мокрому почерневшему асфальту проносились отмытые до блеска автомобили.

Кейт тоже опустила стекло и глубоко вдохнула свежий, пропитанный влагой воздух. Она расслабленно откинулась на спинку сиденья и молча разглядывала первых прохожих, отважившихся ступить на бурлившую грязными потоками улицу.

Изредка хрипела рация. Задумавшись, Кейт не сразу различила их позывные, но затем спохватилась и потянулась к микрофону:

— 3—41, на связи.

Рука автоматически записывала в блокнот адрес.

— 3—41, вас поняла.

Она отключилась, положила микрофон на место и взглянула на Джейка. Тот уже заводил двигатель и разворачивал машину, бросая короткие взгляды в зеркало заднего вида. Словно застоявшийся конь патрульная машина помчалась по мокрой дороге вперёд, веером разбрызгивая лужи в разные стороны. Над головой бесшумно мигал маячок.

— Джейк, а ведь сегодня мы дежурим с тобой в последний раз, — нарушила молчание Кейт. — Завтра у меня будет другой напарник.

Он искоса взглянул на неё:

— Ты словно сожалеешь об этом…

— Так оно и есть, — подтвердила Кейт. — Мне жаль с тобой расставаться. Ты был первым моим наставником, и я многому научилась у тебя за этот месяц. Ты — хороший учитель.

— Не грусти, Кейт, я ведь всегда рядом, — успокоил её Джейк. — Просто теперь мы будем ездить на разных машинах, только и всего. Но если у тебя возникнут какие-то трудности или понадобится помощь, или совет, я всегда тебе помогу.

Он улыбнулся, но его глаза по-прежнему оставались серьёзными:

— Всё будет хорошо, Кейт. Поверь.

— Спасибо, — едва слышно пробормотала она и быстро отвернулась к окну, опасаясь жестом или взглядом выдать истинные причины грусти.

Что ж, видимо, так будет лучше. Эта ситуация не может продолжаться бесконечно и вполне логично покончить с ней прямо здесь и сейчас…

Глава 4

В салоне машины привычно потрескивал радиотелефон. Джейк с трудом подавил зевок. Этой ночью он плохо спал. Ему опять снился остров.

Не отрывая глаз от дороги, он тряхнул головой, сбрасывая с себя полузабытые обрывки ночного триллера, и спросил у сидящего рядом напарника:

— Ну что, Ральф, рассказывай, как тебе работалось на новом месте?

Названный Ральфом оказался широкоплечим голубоглазым блондином тридцати двух лет, снискавшим себе репутацию скандального полицейского. Его прямолинейный характер не лучшим образом сказывался на отношениях с начальством, особенно тогда, когда нужно было промолчать. Зато он с лёгкостью компенсировал свой горячий нрав умением всё схватывать буквально на лету, ему не приходилось объяснять дважды. Он отличался проницательным и весьма практичным умом, быстро ориентировался в сложных ситуациях, был вынослив, находчив, а иногда просто незаменим, когда дело касалось щекотливых и ответственных заданий. Среди друзей и коллег пользовался заслуженным уважением, а также слыл весёлым, общительным малым, единственным слабым местом которого была страсть к красивым женщинам и бешенная езда на автомобилях.

Ральф Джонсон по-кошачьи прогнул спину и сладко потянулся. Похоже, в отличие от Джейка он неплохо выспался этой ночью и находился в отличном расположении духа.

— Ты знаешь, — сказал он, удобно откинувшись головой на спинку сиденья. — Я бы сказал, что очень даже терпимо провёл это время. По крайней мере там не так строго с дисциплиной как здесь и приветствуется хоть какая-то инициатива. Но зато и нагляделся я там всякого! Рассказал бы кто — не поверил. Иногда придёшь домой со спецзадания и жрать не хочется. А что, насмотришься за целый день на всю эту нечисть, и аппетит напрочь пропадает. Так бы и сидел в ванной, отмокал от этой грязи.

— В какой тебя направили отряд? — спросил Джейк, объезжая стоявший у обочины жёлтый «Бьюик», под открытым капотом которого склонилась молодая женщина в вызывающе короткой джинсовой юбке.

Напарник не отзывался. Джейк взглянул в его сторону и понятливо ухмыльнулся: его товарищ в данный момент был увлечён тем, что с вожделением поедал глазами туго обтянутые джинсой крутые бёдра и попку красавицы.

— Эй, милая, — крикнул он ей в окно. — Какие-то проблемы?

Девушка подняла голову, откинула со лба волосы и одарила полицейского сногсшибательной улыбкой.

— У неё нет проблем, приятель! — неожиданно вырос с другой стороны капота здоровенный детина; его хмурые, маленькие глазки по-бычьи уставились на патрульного.

— Эх!.. — со вздохом сожаления ретировался Джонсон. Он проводил красотку поворотом головы и обернулся к напарнику.

— Ты, кажется, что-то спрашивал?

Джейк улыбнулся:

— Я просто хотел узнать, в каком ты был отряде. Наркотики?

— Нет, — рассеянно отозвался Ральф. — В отряде по борьбе с проституцией.

— Представляю себе…

— Нет, старик, ты никогда в жизни не сможешь себе этого представить, пока не испытаешь сам, — оживился напарник. — С кем мне только не приходилось там сталкиваться! Спецотряд занимается ведь не только шлюхами. Там тебе и лесбиянки, и голубые, и садисты с мазохистами, сутенёры, просто олухи и жульё всех мастей. В общем, всякие разные. Каждый со своими заскоками. И всю эту братию нужно рассортировать. Иной раз противно до тошноты. Но ничего — привык. Человек ведь ко всему привыкает. И всё равно это намного интереснее, чем целыми днями торчать в патрульной машине. Тебе предоставляют хоть какую-то свободу действий. Хотя, если честно, копаться в этом дерьме — занятие не из приятных.

— Я бы, наверное, не смог там работать, — проговорил Джейк и брезгливо передёрнул плечами.

— Почему?

— Я всей душой презираю эту разношёрстую компанию, — мрачно пояснил он. — Один только вид голубых или им подобных приводит меня в бешенство!

Ральф рассмеялся:

— Забавно, я ещё ни разу не видел тебя взбешённым. Ты всегда сдержан, спокоен, а тут вдруг такое признание. Как это понимать?

— Как хочешь, так и понимай, — отрезал Джейк.

— Боюсь, для моего ума это слишком сложная задачка, — продолжал веселиться напарник. — Ну, ладно, рассказывай как ты тут жил без меня? — в свою очередь поинтересовался он.

Джейк притормозил перед светофором и равнодушно взмахнул рукой:

— Да так же как обычно.

— Неужели? — вкрадчиво спросил Ральф. — А как же три новеньких девочки в нашем подразделении?

— Причём здесь девочки?

— Да ладно, не прикидывайся. Ведь одна из этих милых крошек целый месяц каталась с тобой в машине. Я-то видел её. Лакомый кусочек. Кстати, уже наслышан, что она успела проявить себя как настоящий полицейский. Джейк, твоя школа?

— Ральф, я не пойму, к чему столько иронии?

— Да какая там, к чёрту, ирония? — возмущённо хлопнул себя по бедру приятель. — Неужели ты провёл с ней целых четыре недели и даже не пытался обольстить? Или девочка не в твоём вкусе? Но я бы сказал, что она — очень даже хороша.

— И что дальше?

— Да ничего. Просто странно как-то: ты — видный из себя малый, а своими чарами не пользуешься. Или пожалел девчонку?

Джейк на секунду закрыл глаза, стараясь унять вспыхнувшее вдруг раздражение:

— Ральф, ты ничего не перепутал? Мы вообще-то в полиции работаем, а не в борделе. Какие чары? Или у тебя после спецотряда мозги совсем переклинило?

Дождавшись зелёного сигнала светофора, он резко стартанул с места. Машину бросило вперёд. Приятель удивлённо покосился, но ничего не сказал.

В этот момент Джейк подумал о том, что сейчас его дикий манёвр мало чем отличался от стиля вождения Ральфа. Резвое и агрессивное управление всегда было отличительной чертой напарника. Если Ральфу приходилось дежурить с кем-то из коллег, те неохотно доверяли ему руль и кляли нерадивого гонщика на чём свет стоит, когда тот на приличной скорости резко кидал машину из стороны в сторону, обгоняя и лавируя между идущими вереницами автотранспорта. Взывать к его благоразумию было бесполезно.

После одной из таких поездок с ним побледневший Джейк только и смог произнести бескровными губами:

— Уф!..

С тех пор между ними было заключено негласное соглашение, что он, Ральф Джонсон, садится за руль лишь в случае крайней необходимости…

— Да ладно тебе, Джейк, — заговорил напарник. — Это была всего лишь шутка.

— Твоя шутка больше похожа на провокацию.

— Провокация? Скажешь тоже…

Джейк бросил в его сторону короткий взгляд.

— Ральф, а ведь ты неспроста ко мне прицепился. Мы с тобой не первый день вместе, и за это время я успел изучить все твои повадки. Лучше скажи прямо: чего ты от меня добиваешься?

Ральф смущённо теребил пальцами папку с бланками.

— Об этом так прямо не скажешь… потому как это не моё дело. Лично я бы за подобные расспросы дал бы в морду.

Джейк усмехнулся:

— Вот уж не думал, что тебя это может остановить.

— Хорошо, — задумчиво сказал напарник. — Только без обид, Джейк. Ладно?

— Без обид, Ральф.

Приятель покусал губу, раздумывая, как начать.

— Ты правильно сказал: мы с тобой не первый день служим вместе. Я знаю тебя уже больше года, с тех самых пор, как ты у нас появился. Мы даже успели стать хорошими друзьями, — он замолчал, тщательно подбирая слова. — Я долго к тебе присматривался и скажу честно: как человек ты мне очень нравишься. Но вот твоё поведение меня несколько настораживает. Ты — интересный малый и производишь на дамочек неизгладимое впечатление, но… ты ни с кем не встречаешься и ведёшь какой-то уединённый образ жизни. Такое впечатление, что женщины тебя не интересуют. И тогда я сделал для себя выводы, что ты их боишься и что ты — либо гей, либо импотент.

Пальцы Джейка непроизвольно сжали руль. Он не ожидал, что приятель так близко подберётся к его маленькой тайне. Хотя какая это тайна, если у людей начинают возникать вопросы?

Ральф бросил на него испытывающий взгляд.

— А теперь пройдёмся по моим наблюдениям, — сказал он, медленно поглаживая пальцами короткие жёсткие усы. — Судя по тому, как ты легко общаешься с дамами, я понял, что недостатка в их услугах у тебя никогда не было. Разумеется, ты их не боишься. Да это и глупо с твоей-то внешностью. Итак, первое отпадает. В гомосексуализме я тебя тоже никогда не уличал. Но ты и не похож на педика. А если принять во внимание, с какой ненавистью ты о них отзываешься, — то и здесь всё чисто. Значит, остаётся третье. Не стану произносить это страшное слово вслух… Если моя догадка верна, то я осмелюсь предположить, что с тобой что-то произошло. И произошло совсем недавно, может быть года два—полтора назад. Этим, скорее всего, объясняется и твой перевод сюда, к нам. Потому что, согласись, покидать без особых на то причин тёплое, насиженное местечко может только настоящий кретин. Ну… что ты на это скажешь?

Ожидая ответа, Ральф умолк. Они некоторое время ехали в тишине.

— Ральф, я всегда говорил, что ты — очень хороший полицейский, — наконец произнёс Джейк. — Ты умён, наблюдателен и, я не побоюсь этого слова, — тонкий психолог. Да и вообще, ты — отличный парень… Вот если бы ко всему прочему у тебя было бы хоть немного такта…

Напарник вопросительно уставился на него:

— Дружище, я тебя обидел? Ну, тогда извини и забудь всё, что я тут наговорил. Я ведь и правда не имел права лезть в твою жизнь.

Джейк сбавил скорость и пристроился за вереницей еле ползущих машин. Кажется, впереди намечалась пробка.

— Перестань, Ральф, мы же договорились — без обид, — тихо сказал он. — К тому же на правду не обижаются. Ты всё правильно угадал: два года назад со мной, действительно, кое-что произошло.

Брови приятеля вопросительно взлетели вверх. Но он удержался от расспросов и деликатно опустил голову, ожидая услышать продолжение. Джейк оценил его выдержку.

— Собственно, я не делаю из этого события никакого секрета, — нехотя пояснил он. — По правде говоря, я давно уже ждал от кого-нибудь подобных вопросов. Ты первый, кто их задал. И если моё поведение заставило тебя задуматься, значит то же самое происходит и с другими. Представляю, какие обо мне ходят слухи.

— Это неизбежно, Джейк. Ты живёшь среди людей, а всё тайное и подозрительное сильно будоражит воображение, — честно ответил Ральф. — Да ты не переживай. О тебе не говорят ничего конкретного. Просто немного странно, что молодой симпатичный парень не интересуется женщинами. Хотя некоторые склонны считать тебя геем.

Джейк неотрывно смотрел на габаритные огни ползущего впереди «Плимута»:

— Ты ведь тоже поначалу так думал?

— Было дело, — откровенно признался Ральф. — Но будь ты хоть оборотнем или вампиром, я бы всё равно не перестал считать тебя своим другом.

— И ты на правах друга хотел бы знать правду, не так ли? — вопрос Джейка прозвучал скорее как утверждение.

— Только на правах друга, — серьёзно подтвердил Ральф. — Если не хочешь — не отвечай.

Джейк мельком взглянул на партнёра, затем вдруг решительно съехал с дороги на обочину и заглушил двигатель.

— Хорошо, — тихо сказал он. — Думаю, нет больше смысла скрывать очевидное.

Он глубоко вздохнул и принялся в сжатой форме рассказывать Ральфу то, что по его мнению и так можно было легко почерпнуть из старых газет, если хорошенько в них покопаться. Он намеренно говорил о пережитых им событиях с неприкрытой небрежностью, изо всех сил стараясь не вызвать к себе сочувствия. Ведь жалость всегда унижает. Она словно заставляет остро осознавать неполноценность, лишний раз бередит раны. А раз так, то ни в коем случае нельзя давать повода для жалости. Горе нужно прятать глубоко внутри, подальше от любопытных глаз. И только одна подушка может знать, как болит по ночам твоя душа.

Он говорил недолго, а вскоре и вовсе умолк.

Его напарник озадаченно наморщил лоб.

— А ты знаешь… мне кажется, я кое-что слышал об этом, — неуверенно проговорил он. — Но у меня даже в мыслях не было связать эту историю с тобой. Ты действительно меня не разыгрываешь?

Джейк покачал головой.

— Ральф, я бы многое отдал за то, чтобы это кошмарное приключение было не со мной.

Он закурил, чувствуя, как горло заполняет тёплый, слегка саднящий дым.

— Ты в порядке, дружище? — неожиданно тронул его за рукав напарник.

Тот кивнул и невесело усмехнулся:

— Всё нормально, Ральф… Ты по-прежнему хочешь узнать о причинах моего странного поведения?

Напарник отвёл глаза в сторону и поёрзал на месте.

— Ты прости, я уже и сам не рад, что завёл этот разговор. Я ведь не знал, что всё так серьёзно.

— Теперь знаешь, — отрезал Джейк. — Моё странное поведение напрямую зависит от тех событий, о которых я тебе рассказал… Я болен, Ральф.

— Так ты?.. — выдохнул приятель и умолк на полуслове.

— Да, — слабым кивком подтвердил Джейк. — Ты угадал. На меня теперь смело можно вешать табличку «женщин просьба не беспокоиться».

— Чёрт… ну и дела, — растерялся Ральф, вынимая из кармана пачку сигарет.

Он рассеянно похлопал себя по карманам в поисках спичек. Джейк протянул ему свою зажигалку. Ральф прикурил:

— Кто-нибудь ещё знает об этом? — спросил он.

Джейк пожал плечами.

— О болезни — нет. Всё остальное изложено в моём личном деле. Начальство в курсе.

— А ребята?.. Вдруг они тоже догадаются?

— Ральф, моя жизнь — это не тайна за семью печатями. И потом… я не питаю иллюзий: рано или поздно это всё равно произойдёт. Такое невозможно долго скрывать.

— Да уж, — нехотя согласился приятель. — И что тогда будешь делать?

— Не знаю… Так далеко я ещё не заглядывал.

— А что говорят врачи? Тебя можно вылечить?

— Врачи? — Джейк несколько секунд изучал столбик пепла на своей сигарете, потом слабо покачал головой. — Врачи уже сделали для меня всё, что могли.

— Значит, не всё! Нужно искать других специалистов. Таких, которые смогут устранить проблему, — возмутился напарник.

— Понимаешь, Ральф, проблема… она не столько в специалистах, сколько в моей голове. Всему виной глубокая психологическая травма. Мой лечащий врач предполагал такой исход, так оно и вышло. А специалисты… Они перепробовали всё, что могли: массажи, лекарства, тренинги. Даже подобрали систему специальных упражнений, но при этом в один голос твердили, что главное для меня — терпение и настойчивость. Правда, для лучшего эффекта советовали обзавестись постоянной подружкой, которая бы терпеливо сносила все мои неудачи. Однако… — Джейк поджал губы и вздохнул, — нет абсолютно никакой гарантии на улучшение. Как фишка ляжет. Такая вот секстерапия получается.

Приятель сочувственно кивнул:

— Теперь мне понятна твоя неприязнь к этим… заднеприводным, — он крепко затянулся и торопливо выдохнул дым в раскрытое окно. — Ну, а ты хоть пробовал?

— Пробовал, Ральф. В больнице, где я лежал, была одна сердобольная медсестричка. Поначалу захаживала ко мне.

— И?..

Джейк молча покачал головой.

— Понятно. А кроме неё — больше ни с кем?

— Нет.

— Но почему?! — недоумевал приятель. — Чем чёрт не шутит, а вдруг бы получилось?

Испытывая смущение и неловкость от прямых расспросов напарника, Джейк пожал плечами. Ну как ещё объяснить товарищу, что каждая такая неудача может окончательно подорвать его самооценку.

— Ладно, заговорились мы совсем… Пора и честь знать.

Он потушил сигарету и хотел было завести двигатель, но Ральф неожиданно положил ему на плечо руку.

— Погоди, погоди, я так понял, что тебе нужна помощница? — уточнил он. — А просто встречаться с девушками ты не рискуешь… Всё правильно. Может пострадать репутация плюс чувствительный удар по самолюбию, — напарник как всегда рассуждал с присущей ему последовательностью. — Но тогда у тебя остаётся только один выход: нанимать для своей цели шлюх. Эти много лишних вопросов не задают. Только деньги плати.

Предложение приятеля слегка позабавило Джейка:

— При таком раскладе мне никакого жалования не хватит на шлюх. Да ещё и подцепишь от них что-нибудь, — он снова стал серьёзным. — Нет, Ральф, пока секс ассоциируется у меня с насилием и унижением — ничего не выйдет. Тут нужны другие, более сильные, глубокие эмоции, которые смогут вытеснить из головы скопившийся там негатив. Другими словами, мне нужна женщина, готовая понять и поддержать. С которой бы я чувствовал себя спокойно и уверенно, даже несмотря на всю безнадёжность усилий. И потом… я должен испытывать к этой женщине, наверное, ещё что-то кроме физической потребности… Ладно, Ральф, закрыли эту тему. Нужно работать.

Джейк завёл машину. Мягко урча, она послушно тронулась с места.

Следуя предписанному маршруту, он свернул с главной дороги на тихую, безлюдную улочку и покатил вдоль вытянувшегося ряда кирпичных построек. Вокруг всё было спокойно. Ничего подозрительного, на что бы следовало обратить внимание. Радиотелефон по-прежнему молчал.

Джейк задумчиво смотрел на дорогу. Наверное, он не должен был говорить Ральфу всего этого. Но за много месяцев пребывания в Топи́ке, он устал делать вид, что у него всё в порядке, всё как у людей. Ему хотелось, чтобы хоть один человек на земле знал о нём правду и понимал его состояние. Таким человеком был отец. Но он далеко. Его нет рядом. А ему, Джейку, сейчас как никогда необходим кто-то близкий, родной, кому не надо объяснять странности в своём поведении, кто сам всё поймёт без слов.

Может, отец был прав и не стоило никуда уезжать? Ведь, как известно, дома даже стены помогают. А он заполз зализывать свои раны слишком далеко от родных мест, изо всех сил надеясь забыть нанесённую ему душевную травму. Как он ошибался! Жизнь на новом месте не принесла облегчения. Без поддержки друзей и родственников, в чужом городе, в чужом коллективе, с багажом личных проблем он как никогда остро осознавал свою никчёмность. Горечь и боль прошлого не отпускали его даже здесь.

Ему было трудно. Очень трудно. Он знал, что почти сломался. И всё же находил в себе силы вставать по утрам, готовить завтрак, бриться, чистить зубы, встречаться с новыми друзьями, ходить на работу. Работа! Именно она служила для него своеобразной отдушиной, не давала окончательно впасть в безумное отчаяние, помогала чувствовать свою значимость и мирила с происходящей действительностью.

До недавнего времени ему было всё равно, что с ним произойдёт. И даже со слабой надеждой он ожидал, когда чей-нибудь острый клинок или чья-то шальная пуля оборвут его бессмысленное существование. Но почему-то именно той ночью, когда ему грозила смертельная опасность, он вдруг понял, что не хочет умирать. Ему тогда показалось, что он не успел сделать в своей жизни что-то очень важное, то, без чего не имеет права покинуть этот бренный мир. Вспыхнувшее яркой искрой озарение тут же угасло при виде реальной угрозы от подонка с ножом.

А ведь он в ту минуту испугался. По-настоящему испугался. Не за себя. За девушку. Представив, что с ней будет, если его выведут из строя или попросту убьют. Осознание близкой беды придало ему сил. Он был готов драться до последнего. Как хорошо, что Кейт тогда не растерялась, подарив ему, может быть, единственный шанс на спасение. Он был искренне благодарен ей.

С того самого дня, вернее ночи, что-то незримо изменилось. Он не знал, почему стал чувствовать к чужой для него девушке доверие и симпатию. Будто что-то оттаяло в груди. Это были давно забытые ощущения. Ведь он практически смирился с мыслью о своей мужской несостоятельности. Хотя женщины по-прежнему обращали на него внимание. Иногда он даже позволял себе забыться и флиртовал с ними. Но каждый раз резко очерчивал границу, когда ситуация грозила перерасти в нечто конкретное. За всё время пребывания в Топи́ке он так ни разу и не сблизился ни с одной женщиной, несмотря на настойчивые советы отца. Просто не мог. Наверное, не позволяли уязвлённые гордость и самолюбие.

И даже сейчас, чувствуя к Кейт необъяснимую, едва осязаемую нежность, он отчётливо понимал: ничего хорошего из этого не выйдет.

Прекрасно зная, какое влияние оказывает на женский пол его бравый вид, он всеми силами старался не вызвать у девушки симпатию к себе. Он не давал ей ни малейшего повода, ни малейшего шанса. Держался с ней всегда подчёркнуто ровно. Даже при самом большом желании их отношения нельзя было назвать более чем дружескими. И всё же, несмотря на принятые им меры предосторожности, его затея с треском провалилась. Неизбежное произошло. Хотя надо признать, держалась она молодцом и ни разу не выдала себя. И если бы не её глаза, мягкие, по-детски доверчивые, которые смотрели на него с обожанием и нежностью, он бы, наверное, усомнился в своих догадках. Вопрос только: насколько далеко у неё это зашло?

Он достал из кармана пачку сигарет, но почему-то передумал и бросил её на приборную панель. Слишком уж много он курит. Особенно в последнее время. Сколько ни зарекался, но почему-то не хватало силы воли избавиться от вредной привычки. А, может быть, просто не было желания?

Джейк мельком взглянул на сидящего рядом напарника. Хорошо Ральфу. Он ещё не совсем попал в плен к табачной зависимости. Пять—шесть сигарет в день вполне удовлетворяли его потребность.

В этот самый момент из-за поворота навстречу неожиданно вырулила патрульная машина и покатила в их сторону. Ральф тоже заметил её.

— Кажется, кто-то из наших, — пробормотал он себе под нос.

Встречная машина приближалась и уже без труда можно было разглядеть находящихся в ней людей. Полицейским за рулем оказался Келвин Смит — немолодой уже, полноватый мужчина. Рядом с ним сидела Кейт.

При виде девушки Ральф довольно присвистнул. Его губы сами собой расползлись в улыбке.

— А вот и наша ягодка, — промурлыкал он, провожая взглядом проносившийся мимо патруль.

Кейт тоже заметила их и приветственно помахала рукой. Не останавливаясь, Келвин Смит коротко посигналил коллегам и лихо помчался дальше.

— Вот ведь старый пень. Молодым себя почувствовал! — искренне возмутился приятель. — Нет, наш Рэндольф совсем свихнулся, если прикрепил красотку к такой древней реликвии как дедушка Смит.

— Тебя что-то не устраивает? — спросил Джейк.

— Конечно, не устраивает, — проворчал напарник. — Я бы и сам с ней не прочь покататься.

— Ну, если только покататься.

Ральф бросил на него быстрый взгляд:

— Думаешь, у меня ничего с ней не выйдет?

Джейк пожал плечами.

— Кейт — довольно своеобразная девушка, — осторожно сказал он. — Конечно, она ещё очень молода и несколько наивна. Но внутренний стержень в ней есть. Такая сможет добиться своего, если пожелает. И наоборот, её трудно заставить, когда она чего-то не хочет.

— Каким боком это относится ко мне?

— Никаким. Она слишком серьёзно относится к взаимоотношениям между мужчиной и женщиной. К ней бесполезно подкатывать, если человек её не устраивает. Она будет встречаться только с тем, кого выберет сама.

Ральф самодовольно ухмыльнулся:

— А с чего ты взял, что я не подберу к ней ключик? Немного настойчивости, внимания, слов любви и, поверь, она не устоит. Женщинам нравится лихой напор.

Джейк согласно кивнул:

— Зная твою репутацию ловеласа, я нисколько не сомневаюсь в твоём успехе. Ты умеешь произвести впечатление на дам, — он сделал небольшую паузу. — Только ты выпускаешь из вида одну маленькую деталь… Кейт, к сожалению, уже выбрала себе мужчину.

— Да? — удивился Ральф. — И кто же этот счастливчик?

Он внимательно посмотрел на Джейка и догадливо хлопнул ладонью по планшету с бумагами:

— Уж не ты ли, приятель?

Джейк промолчал.

— Ну конечно! Можно было даже и не спрашивать, — съехидничал Ральф. — Она сама тебе об этом сказала?

Джейк отрицательно мотнул головой:

— Я хоть и болен, но не слепой же, и всё прекрасно понимаю. Я видел, что нравлюсь ей. Я чувствовал это, — он чуть притормозил, пропуская зазевавшегося пешехода. — Знаешь, Ральф, когда на тебя смотрят такими глазами, только дурак не догадается, в чём тут дело.

Ральф некоторое время сидел тихо. Когда он снова вполоборота повернулся к Джейку, его довольная ухмылка была даже более загадочной, чем улыбка самой Джоконды.

— Ты не поверишь, старик, но я, кажется, знаю, что нужно делать, — торжественно объявил он. — Кейт, вот кто сможет тебе помочь!

Брови Джейка стремительно взметнулись вверх:

— Ты в своём уме?!

— Абсолютно!

— А мне кажется, ты совсем спятил! — яростно накинулся на него Джейк. — Да я лучше сдохну, чем признаюсь ей в этом!

— Осторожно! — воскликнул напарник. — Смотри на дорогу!

Мгновенно оценив ситуацию, Джейк едва успел уйти со встречной полосы в сторону, резко вывернув руль вправо. Отчаянно сигналя, мимо с рёвом пронёсся огромный грузовик. В ушах ещё несколько секунд гулким эхом стоял его далёкий, протяжный отзвук.

— Ну ты даёшь, — с облегчением выдохнул Ральф. — Я чуть было в штаны не обделался! Угораздило же тебя выскочить на встречку.

Джейк сердито огрызнулся:

— Сам виноват. Не говори под руку глупости!

— А что я такого сказал? — не унимался полицейский.

Не отрывая больше взгляда от дороги, Джейк укоризненно покачал головой.

— Что сказал? — его губы сложились в горькую усмешку. — Да я не знаю, куда мне глаза деть от стыда после своих признаний, а ты говоришь — Кейт…

— Тебе нечего стыдиться. Это не твоя вина.

— Какая разница, Ральф? Проблема от этого никуда не денется как её ни оправдывай. И если Кейт узнает обо мне правду… — он запнулся и покачал головой. — Ты ведь понимаешь: я не могу дать ей надежду. Это было бы не только глупо с моей стороны, но и жестоко по отношению к нам обоим. Если бы ты знал, как тяжело ощущать себя полнейшим ничтожеством. Сколько раз я сожалел о том, что остался жив! Подоспей тогда помощь на полчаса позже, и я бы навсегда отмучился от всех земных проблем, — он крепко зажмурился. — Господи, ну почему на месте Рауля оказался не я?!

Напарник осторожно коснулся его локтя:

— Давай-ка я сяду за руль, дружище. Мне кажется, ты сейчас не в том состоянии, чтобы вести машину.

Джейк безропотно затормозил на обочине.

— Пожалуй, ты прав. У меня сегодня не самый лучший день. Я разоблачён как вражеский шпион, — он попытался улыбнуться. — Не хочу, чтобы другие узнали об этом, иначе мне придётся уйти из отдела. Если честно, моя работа — это единственное, что у меня осталось от прошлой жизни, где я могу ещё чувствовать себя мужиком. Было бы обидно лишиться этой иллюзии.

Едва они поменялись местами, как из радиотелефона понеслись позывные.

Ральф быстро схватил в руки микрофон:

— 3— 41, слушаю.

Сквозь треск и шипение вновь прорезался голос диспетчера:

— 3—41, срочно требуется подкрепление. Где вы находитесь?

— Сибрук авеню, — коротко сообщил Ральф.

— Ещё успеете, — прикинул невидимый женский голос и назвал улицу почти в двух кварталах от их привычного маршрута.

— Вызов принял. Едем, — Ральф отключился и посмотрел на Джейка. — Ты готов?

Джейк кивнул:

— Готов. Но прежде могу я кое о чём тебя попросить?

— О чём?

— Наш сегодняшний разговор… мне бы не хотелось, чтобы всё сказанное вышло…

Он не успел договорить. Ральф ткнул пальцем в одну из кнопок на приборной панели, и над головой истошно заметался оглушительный вой сирены. Полицейский небрежно вдавил в пол педаль газа. Взвизгнув покрышками, машина стремительно рванула вперёд. Джейка швырнуло на спинку сиденья.

— Извини, старик, — бросил ему через плечо напарник. — Не знаю, о чём ты хотел меня попросить, но только я ничего не видел и не слышал. И даже если меня начнут пытать, изводить всякими расспросами, я буду глух и нем как могила Джорджа Вашингтона.

Глава 5

В комнате зазвонил телефон. Кейт подошла и сняла трубку.

— Да, — зевая, сказала она. — Слушаю.

— Кейт, это Ральф Джонсон, — представился мужской голос на другом конце провода.

Она удивилась, но быстро с собой справилась:

— Что-нибудь случилось, Ральф?

— Нет… то есть, да. Нам нужно срочно поговорить. Где мы можем встретиться?

— Ну… — замялась Кейт. — Если хочешь, приезжай ко мне. Адрес знаешь?

— Да. Я буду у тебя минут через двадцать.

Кейт пожала плечами и опустила трубку. Что за спешка такая? Она уже приняла душ после ночного дежурства и собиралась лечь спать как вдруг этот неожиданный звонок. Теперь ей придётся ждать появления непрошеного визитёра. Интересно, что ему нужно от неё ранним утром?

Джонсон был в их подразделении одним из тех, кто открыто флиртовал с ней. Надо сказать, репутация у него была ещё та. И хотя Кейт никогда не слышала от него пошлостей в свой адрес, она всё равно побаивалась острого языка полицейского.

Кейт накинула на плечи халат, сунула ноги в мягкие тапочки и села в кресло ждать прихода незваного гостя. Она не заметила как задремала, но резкий звонок в дверь заставил её вздрогнуть и открыть глаза.

Кейт распахнула дверь. На пороге, засунув руки в карманы джинсов, стоял Ральф Джонсон собственной персоной.

— Привет, детка, не помешал? — ухмыльнулся он.

Его цепкий взгляд ощупал Кейт с ног до головы, скользнул по ещё влажным волосам и задержался на глубоком вырезе халата.

Не выдержав пристального взора мужчины, она поспешно запахнула на груди халат до самого горла и сделала шаг в сторону, пропуская гостя в квартиру.

Джонсон прошёл в небольшую гостиную и, оглядевшись по сторонам, одобрительно зацокал языком.

— Уютное гнёздышко, — заметил он и обернулся к Кейт. — Но его хозяйка ещё лучше.

Он вольготно развалился в кресле, закинув одну ногу на другую, и не сводил с Кейт откровенного взора.

— Выпьешь что-нибудь? — с неохотой предложила она. — Есть сок, пиво, кола.

— Конечно, для пивка ещё слишком рано, — нагло заявил гость. — Но да ладно, тащи пиво!

Сходив на кухню, Кейт удовлетворила его просьбу. Она поставила откупоренную бутылку на журнальный столик и села в кресло напротив гостя, поджав под себя ноги.

Джонсон взял бутылку и, сделав пару глотков, снова упёрся в Кейт пристальным, изучающим взглядом. Некоторое время они сидели молча.

— Я тебе неприятен? — были первые его слова.

Она растерянно пожала плечами, смущённая его прямым вопросом.

Джонсон усмехнулся:

— Если бы ты дала мне шанс…

— Ральф, если ты пришёл сюда за этим, можешь не продолжать, — прервала его Кейт. — Я очень устала после дежурства и хочу спать.

— Хорошо, крошка, не буду. Расслабься, — Джонсон сделал ещё глоток. — Хотя не скрою, ты мне очень нравишься.

— Ральф!

— Всё, всё, — полицейский поднял руки вверх, давая понять, что больше не вернётся к неприятной для неё теме. — А теперь ближе к делу… Речь пойдёт о нашем Сандерсе. Но прежде, чем это произойдёт, я хочу у тебя кое-что спросить. Скажи мне только честно: он тебе нравиться?

Брови Кейт поползли вверх. Она недоумевала. Видя её замешательство, Джонсон мягко улыбнулся:

— Я знаю, что лезу не в своё дело. Но я спрашиваю не ради праздного любопытства… — он сделал паузу. — То, что я собираюсь тебе сказать, очень важно. Ну же, детка, ответь.

Кейт озадачилась.

— Пожалуй, такой мужчина как Джейк Сандерс может заинтересовать любую женщину, — осторожно произнесла она.

— Прекрасно! Из этого следует, что и тебе он небезразличен? — довольно подытожил ранний гость.

— Допустим, — с вызовом сказала Кейт. — Что дальше?

Джонсон снова отпил из горлышка и неуверенно взмахнул бутылкой, зажатой в руке.

— Знаешь, Кейт, я даже не представляю, с чего начать, — он немного помолчал. — В общем, нашему Джейку очень плохо. Ему нужна помощь. Могу я на тебя рассчитывать?

— Что с ним? — Кейт опустила ноги на пол и встревоженно подалась вперёд.

— Понимаешь, детка, это очень долго объяснять, — ушёл Джонсон от прямого ответа. — Джейку здорово досталось. Я удивляюсь: как этот парень до сих пор ещё держится? — он вздохнул. — Ты, наверное, знаешь, что он не только мой напарник, но и друг. Мне хочется помочь ему. И без твоего участия, Кейт, нам никак не обойтись.

— Я слушаю тебя, Ральф, говори, — нетерпеливо взмолилась она. — В чём заключается моя спасательная миссия?

— Так ты готова выступить доброй самаритянкой?

— Не знаю… Я постараюсь. Да не тяни же, говори, что от меня требуется?!

Джонсон моргнул и наклонился вперёд.

— Ты должна его соблазнить, — неожиданно выпалил он.

— Что? — оторопела Кейт. — Ты с ума сошёл, Ральф?!

Она вскочила на ноги.

— Успокойся, крошка, — недовольно поморщился Джонсон. — Не поднимай бурю в стакане. Давай начистоту. Он ведь тебе нравится. Разве ты не хочешь его? Уверен, подобные мысли не раз приходили в твою хорошенькую головку. И…

— Это уже слишком! — возмущённо прервала его Кейт. — Ты чересчур много себе позволяешь, Ральф. Уходи, я больше не желаю ни о чём с тобой разговаривать!

Её указательный палец гневно указал на дверь. Джонсон поднялся. Повертел в руках наполовину пустую бутылку, поставил её на столик.

— Ладно, Кейт, я сейчас уйду, — медленно сказал он. — Но тебе всё равно придётся меня выслушать, хочешь ты того или нет… Да мне, собственно, и обратиться-то кроме тебя больше не к кому. Я тебе сейчас расскажу кое-что, а уж как поступить дальше, ты будешь решать сама.

Кейт сердито обхватила плечи руками и отвернулась от него.

Джонсон подошёл и встал рядом.

— Кейт, прошу тебя, ты просто выслушай, не перебивай, и я сразу уйду.

— Хорошо, — коротко буркнула она. — Выкладывай, только быстро.

Джонсон взъерошил на голове волосы и набрал в грудь побольше воздуха.

— Понимаешь, малышка, у нашего Сандерса проблемы с женщинами, — пустился он в объяснения. — Ты представляешь, каково молодому и видному мужику чувствовать своё полное бессилие? Это же равносильно смерти! Я бы, наверное, с ума сошёл на его месте. Беда приключилась с ним в результате несчастного случая. Когда-нибудь он сам расскажет тебе об этом, если посчитает нужным. Так вот доктора, Кейт, в один голос заявляют, что он небезнадёжен. Только для лечения недуга нужна такая женщина, которая бы всё поняла и не отвернулась от него. Вникаешь?

Что это, какой-то розыгрыш? Или такая глупая неуместная шутка? Кейт гордо вскинула голову и резко заметила:

— Я не оказываю благотворительных услуг. Почему бы ему не обратиться в Службу спасения?

Ральф с немым укором заглянул ей в глаза:

— Зачем ты так? — тихо обронил он и покачал головой. — Я не для того обратился к тебе за помощью, чтобы ты унижала моего друга. Ты ведь совсем не такая, какой стремишься казаться. Ты чуткая, добрая, иначе бы я не пришёл к тебе. Неужели я мог ошибиться?.. Кстати, Джейк с ума сойдёт, если узнает о моём визите, — Ральф оскорблённо поджал губы. — Прости, Кейт, что занял твоё драгоценное время. Но я понимаю тебя и не виню и от души надеюсь, что всё сказанное мной не выйдет за пределы этой комнаты… Что ж, спокойных тебе снов, коллега.

Джонсон не оборачиваясь, направился к двери.

— Ральф, погоди! — окликнула его Кейт.

Полицейский остановился. Она подошла к нему, рассеянно теребя пояс своего халата.

— Извини, я не хотела никого обидеть. Просто ты… — она хлопнула себя по бёдрам и развела руками. — Просто ты выбил меня из колеи. Я не ожидала ничего подобного. Представь себя на моём месте: ты врываешься ко мне в 8 часов утра, заявляешь такие вещи. Как я должна, по-твоему, реагировать?

— Ладно, принимается, — спокойно отозвался Джонсон, закрывая перед собой дверь. — Собственно, всё, что я хотел сказать, я уже сказал. Теперь дело за тобой, Кейт. Тебе решать как поступить.

— Но почему твой выбор пал именно на меня? — недоумевала она. — Ведь вокруг столько красивых девушек!

Джонсон пристально, со значением посмотрел ей в глаза:

— Потому что ты любишь его, девочка.

Фраза гостя обдала Кейт жаром. Она замялась, не зная, отрицать этот факт или признать его. После минутного колебания всё же возразила:

— Но, Ральф… ведь он не проявляет ко мне ни малейшего интереса, независимо от того, люблю я его или нет.

Джонсон слабо улыбнулся и положил ей на плечо руку.

— Кейт, ты же женщина. И надо признать: очень привлекательная женщина. Это я тебе как мужчина говорю, — резонно заметил он. — Джейк хоть и болен, но глаза у него тоже есть. Мне ли тебя учить как завлечь мужика? Да ты такие премудрости лучше меня знаешь. Самое главное только, чтобы инициатива исходила от тебя. И можешь мне поверить: успех тебе обеспечен. Я бы на его месте точно не устоял.

— Может, ему проще самому рассказать о своей болезни, чтобы сдвинуть дело с мёртвой точки? — робко предположила Кейт.

Джонсон категорично замотал головой.

— Боюсь, ему не позволит гордость, — снисходительно заверил он её. — И потом, Кейт, где ты видела мужика, который будет на каждом углу трубить о своей несостоятельности?

— А вдруг у меня ничего не выйдет?

— Ты уж постарайся, детка. Сандерс — хороший парень, в любом случае он тебя не обидит, — Джонсон взял её ладонь в свои руки. — Кейт, только весь этот разговор строго между нами. Ему ни слова, иначе он меня убьёт.

Она молча кивнула головой.

— И ещё, — добавил полицейский, — мне кажется, я немного смогу облегчить твою задачу, дав вам возможность побыть наедине.

— Каким образом?

— Когда твоё дежурство?

— Послезавтра в дневную смену.

— Вот и отлично. Ваша машина, насколько я знаю, находится сейчас в ремонте? — уточнил он. — И вряд ли её починят быстро.

— Наверное.

— Тогда вот что. Я беру на послезавтра выходной. Джейк автоматически остается без напарника. А вас с толстяком Смитом всё равно нужно будет к кому-то прикреплять, — Джонсон улыбнулся. — Ты уж тогда не теряйся, детка, не упускай свой шанс.

Она тихо вздохнула:

— Я постараюсь.

Джонсон доверительно взял её за плечи и приблизил к себе:

— Я, конечно, понимаю, что ввязываю тебя в довольно авантюрное мероприятие. Дело это сугубо личное и добровольное. Но разве не приятно оказать услугу любимому человеку, который так нуждается в твоей помощи? По-моему, это благородная миссия, как ты считаешь? Подумай над моими словами.

На прощание Джонсон слегка потрепал Кейт по щеке и ушёл, оставив её в глубоком раздумье.

Глава 6

Вот уже третий день подряд приходилось появляться на работе на тридцать, а то и сорок минут раньше положенного. Лейтенант Рэндольф неожиданно заболел, и Джейку пришлось временно исполнять часть его обязанностей.

Каждый раз он должен был тщательно готовиться к утренним поверкам: изучать и доводить до сведения коллег свежие сводки правонарушений, выявлять ошибки в работе у особо рьяных исполнителей и, наоборот, выделять отличившихся.

Бумажной работы хватало по горло и именно поэтому он не любил замещать лейтенанта Рэндольфа, когда тот отсутствовал. Благо, что теперь Джейк дежурил только в дневную смену.

Кто-то с завистью поговаривал, что молодой перспективный офицер, практически новичок и даже не сержант, ходит у кого-то наверху в любимчиках и, имея незаконченное юридическое образование, запросто может сделать карьеру обходными путями.

Джейк не обращал на злые языки внимания, справедливо полагая, что каждому в жизни воздаётся по его заслугам. Он был на хорошем счету и считал это своим немалым достижением. А если кто-то думал иначе… что ж, каждый вправе на своё собственное мнение.

Третий день без лейтенанта Рэндольфа начался как обычно. Сидя за командирским столом перед своими сослуживцами, Джейк бегло зачитал сводки происшествий за прошедшие сутки, выделил основные моменты, касающиеся работы их подразделения, и покончив с главной на сегодня темой, открыл журнал для переклички.

Полицейские негромко переговаривались между собой, создавая атмосферу лёгкого напряжённого ожидания перед новой трудовой сменой.

Отметив всех присутствующих, Джейк поднял голову от журнала и обвёл взглядом своих товарищей.

— Смит, Форстер, ваша машина всё ещё не готова? — спросил он, переводя взгляд с Кейт на её напарника, пожилого грузного полицейского.

— Нет, Джейк, — отозвался со своего места Келвин Смит. — Её починят дай бог к концу следующей недели.

— Угораздило же вас встать поперёк этой бетономешалке! — хихикнул кто-то из полицейских.

— Если бы мы этого не сделали, — степенно развернулся к говорившему Смит Келвин, — он бы ещё чёрт знает что натворил. Пьяный за рулём — это вам почище бомбы будет.

— Как же ты успел из неё выскочить с твоим-то пузом?! — насмешливо недоумевал другой голос.

— А он как мячик — вывалился и в кусты. Прыг-скок, прыг-скок, — тут же вмешался кто-то ещё.

По комнате разнеслись смешки.

— Эх, ребятки, — назидательно поднял палец старый полицейский, не обращая внимания на шутников. — Поработайте с моё и тогда узнаете, что у старика Смита есть чему поучиться.

— В общем, так, — прервал всеобщее веселье Джейк, обращаясь к Кейт и её напарнику. — Ральфа Джонсона сегодня не будет. Я остался один. Решайте сами, кто из вас двоих отправится со мной на дежурство.

Он уткнулся в журнал, делая в нём пометки карандашом. Смит флегматично помалкивал, не торопясь с выдвижением своей кандидатуры.

— Можно мне? — вдруг робко отозвалась со своего места Кейт Форстер.

Сзади раздалось чьё-то недвусмысленное фырканье. Джейк оторвал голову от журнала.

— Хорошо, Кейт, — равнодушно сказал он, остудив насмешника ледяным взглядом. — На сегодня всё. Можете приступать к работе.

— А что делать мне? — запоздало поинтересовался Смит.

— Останешься здесь. Будешь помогать диспетчерам.

— О'кей, — довольно заулыбался хитрый полицейский. — Всё лучше, чем на улице.

Поверка закончилась. Патрульные стали расходиться, и вскоре комната опустела.

Джейк ненадолго задержался в участке, а когда вышел, Кейт терпеливо ждала его возле машины. Держась за распахнутую дверцу, она приветливо улыбалась.

— Ну, что, Кейт, снова вместе? — улыбнулся он в ответ. — Не хочешь сесть за руль?

— В другой раз, — отозвалась девушка.

Джейк пожал плечами и занял место водителя. Кейт опустилась рядом. Она по привычке вытащила из папки список номеров угнанных автомобилей, положила его перед собой на приборную панель, затем взяла чистый бланк рапорта и стала вписывать в графу их фамилии.

Они отъехали от полицейской стоянки.

— Как дела, Кейт? Как жизнь? — нарушил молчание Джейк, наблюдая за её манипуляциями.

— Прекрасно, — не поднимая головы, отозвалась девушка.

В ней чувствовалась какая-то напряжённость.

— У тебя всё в порядке?

— Да, конечно, — не отрываясь от своего занятия, отвечала Кейт, а может, только делала вид, что поглощена бумагами. — Всё хорошо. Правда.

Он продолжил следить за дорогой. Какое-то время они ехали молча. Тишину салона нарушало непрерывное шуршание динамика. Краем глаза Джейк заметил, что напарница оторвалась от бумаг и смотрит в его сторону. Он повернул голову. Её взгляд показался ему странным: подозрительным и оценивающим. Она тут же отвела глаза и рассеянно принялась разглаживать руками бланк. Нет, с ней явно что-то происходило.

— Похоже, ты сегодня не в духе, — заметил Джейк.

Он достал из кармана жестяную баночку с коричневыми леденцами и протянул ей.

— Угощайся.

Девушка ловко подцепила пальчиками пару конфет и с удовольствием отправила их в рот.

— О, лакричные? — удивилась она. — Обожаю их.

— Я тоже. Причём, с самого детства. Хотя, если признаться, денег на другие сладости у меня в то время и не было.

— Да, — причмокивая, согласилась Кейт, — они дешёвые. И довольно специфичные. Мне их всегда мама покупала, когда я сильно кашляла. Но что-то я не припомню, чтобы ты увлекался конфетами. Вкусы поменялись?

Он положил леденец на язык и, ощущая солоновато-сладкий привкус, коротко хмыкнул:

— Нет, всё гораздо проще: пытаюсь бросить курить.

— Что ж, это похвально!

Кейт сняла фуражку и с задумчивой улыбкой положила её к себе на колени. Она кокетливо заправила за ухо прядь волос, а потом до отказа опустила стекло. В салон ворвалась утренняя прохлада. Девушка откинулась на спинку сиденья и смотрела на небо, где в бледно-голубом мареве с криком носились неутомимые стрижи. Кажется, день обещал быть тёплым и безоблачным.

— Прости, Джейк, — вдруг запоздало извинилась она. — Я, наверное, выгляжу в твоих глазах очень странной, но со мной действительно всё в порядке. Просто… я хочу кое о чём тебя попросить, а вот как и с чего начать — не знаю.

В её голосе сквозили нотки смущения. Она в замешательстве крутила в руках карандаш.

— Начни с самого главного, — посоветовал Джейк.

Девушка кивнула и беспомощно улыбнулась:

— С главного?.. Хорошо. Если помнишь, ты был первым моим наставником, — наконец, решилась она.

Не отрывая глаз от дороги, Джейк согласно кивнул:

— Было дело.

— Ты помог мне освоиться в отделе, помог влиться в коллектив, многому научил, — продолжала напарница. — Именно поэтому я не желаю оставаться неблагодарной ученицей. Разреши мне по-своему выразить тебе свою признательность… — она на мгновение запнулась. — Я хочу пригласить тебя в какое-нибудь хорошее уютное место, где мы смогли бы с тобой посидеть и отметить нашу совместную работу… Если ты не против, конечно.

Джейк нахмурился:

— Кейт, я… — начал было он, но тут же умолк под её пристальным умоляющим взором.

— Это всего лишь благодарность, Джейк. Пожалуйста, сделай мне такое одолжение.

Он вздохнул, не решаясь обидеть девушку прямым отказом. Впрочем, согласиться он тоже не мог. Слишком уж недвусмысленно выглядело предложение напарницы. Сейчас даже дети знают, чем заканчиваются подобные походы по ресторанам. Но Кейт с такой мольбой заглядывала ему в глаза, что у него не хватило духу отказать ей. Пусть всё идёт как идёт. Единственное, что ему остаётся — это держать ситуацию под контролем.

— Хорошо, Кейт, — через силу выдавил он из себя. — В конце концов, я ведь твой должник.

— Замечательно! — обрадовалась девушка. — Может, сегодня и сходим? Вечером после дежурства.

— Как скажешь.

— А где же мы встретимся? — спохватилась она.

— Я могу заехать за тобой.

Кейт хотела что-то сказать, но её прервали несущиеся из эфира позывные. Она схватила трубку и нажала кнопку вызова:

— Три—сорок один, повторите сообщение.

Голос оператора связи назвал код нарушения и продиктовал координаты.

— Ты услышал адрес? — спросила Кейт.

Джейк кивнул и включил сирену. Оглушительно завывая, патрульная машина стремительно помчалась к месту происшествия. Потревоженные водители послушно жались к обочине, уступая им дорогу.

Через несколько минут бешеной езды они оказались в одном из трущобных районов.

Ветхие, землистого цвета двухэтажные лачуги занимали половину квартала. Разрисованные мелом и краской стены смотрелись вызывающе пёстро и нелепо. Скудная растительность на улице вызывала удручающее зрелище: ни газонной травки, ни кустика. Лишь одинокие всклокоченные деревья угнетали взор своим сиротским видом. Во дворах грязь. Забитые доверху мусорные баки издавали жуткое зловоние.

Джейк направил машину в узкий проём между двумя кирпичными зданиями. Они с воем влетели в захламлённый дворик нужного им дома.

Здесь, на его территории, окружённой старым забором из металлической сетки и обшарпанными стенами лачуг, собралась толпа зевак. Едва завидев полицейский патруль, толпа оживилась и расступилась.

Джейк затормозил, выключил сирену, и они с Кейт вышли из машины. К ним навстречу бросилась взволнованная женщина с большими от ужаса глазами:

— Скорей, скорей! Он там! — кричала она, указывая рукой в ту сторону, где из распахнутых окон второго этажа доносились истошные крики о помощи.

Растрёпанный вид женщины, всклокоченные волосы и босые ноги, давали понять, что дела обстоят не самым лучшим образом.

— Что произошло? — спросил Джейк, хлопая дверцей.

— Моя девочка!.. Этот бандит убьёт её! — надрывалась женщина.

Похоже, у неё начиналась истерика.

— Успокойтесь, пожалуйста, — попыталась вразумить её Кейт, взяв под локоть. — Расскажите, в чём дело?

Но женщина не унималась. Она кричала, плакала, рвала на себе волосы. Вид у неё был просто безумный.

Понимая, что скоро от неё ничего не добьёшься, Джейк обернулся за разъяснением к толпе. Он не успел и рта раскрыть, как к нему подскочила бойкая афроамериканка в длинном цветастом платье.

— Этот Антонио совсем взбесился, он только недавно вышел из тюрьмы, — охотно заговорила она. — Марта, её дочь, давно ему отказала, — ткнула она пальцем в сторону обезумевшей женщины. — А всё потому, что встретила хорошего парня и они собираются пожениться. Но этот Антонио как узнал, так сразу заявил: что свадьбе не бывать и что Марта принадлежит только ему. А сегодня, когда дочка, мама и будущий зять были дома, он заявился к ним пьяным и стал выламывать дверь…

— Можно покороче, — нетерпеливо прервал соседку Джейк.

— Так я и говорю… — зачастила женщина. — Он так шумел, грозился всех поубивать! Потом вышиб дверь и давай крушить всё подряд: стол, шкафы, стулья. Не знаю, как Монике удалось улизнуть, но она выскочила во двор и принялась так орать и причитать, что переполошила полквартала.

Словно услышав её, Моника кинулась в ноги полицейским и вновь заголосила на всю улицу:

— О, моя бедная Марта, он точно убьёт её! Сделайте же что-нибудь, умоляю вас!

— Что у него, нож или пистолет? — быстро спросил Джейк.

— Нож, — энергично закивала головой словоохотливая соседка. — В руках у него был здоровенный нож, которым обычно разделывают туши.

Из всего потока информации Джейк понял одно: медлить больше нельзя, нужно срочно действовать.

— Кейт, — крикнул он напарнице, срываясь с места. — Вызывай подкрепление!

Он влетел в подъезд, ноги сами стремительно несли его по лестнице на второй этаж. Возле сорванной с петель двери он остановился, выхватил из кобуры пистолет и, держа его обеими руками перед собой, осторожно ступил в квартиру.

Из глубины комнаты, сопровождаемый сильным грохотом и бранью, доносился осипший визг перепуганной насмерть жертвы. Джейк бесшумно крался вдоль стены. Его взгляду предстала ужасающая картина. В разгромленной комнате царил настоящий хаос: поломанная мебель, раскиданная утварь, а на полу возле окна с рассечённой головой и в луже собственной крови лежал молодой парень. По всем признакам помощь ему уже не требовалась.

Неподалёку от тела размахивал огромным тесаком крупный, свирепого вида молодой мужчина. Он решительно ломился в соседнюю комнату. Искромсанная в щепки дверь еле держалась под его мощным напором.

— Полиция! Нож на пол! — крикнул Джейк, направляя оружие на убийцу.

Мужчина не сразу отреагировал на окрик, затем, не спеша, обернулся и крепко сжал рукоятку тесака.

— Брось нож! — снова приказал ему Джейк.

Злоумышленник криво осклабился:

— А вот это не хочешь?

Изображая неприличный жест, он резко выбросил вперёд левую руку с оттопыренным средним пальцем и грубо выругался. Однако этого ему показалось мало и он со звериным рычанием двинулся вперёд.

— Да я тебя сейчас!..

— Стой на месте! — предупредил его Джейк и положил палец на спусковой крючок, целясь парню в колено.

Пьяный, озверевший от вида крови мужик, не обратил на его слова ни малейшего внимания и продолжил грозное наступление. На пути ему попалась большая эмалированная кастрюля. Недолго думая, он с размаху пнул её ногой, словно футбольный мяч. Кастрюля с грохотом устремилась по заданной траектории. Джейк резко отпрянул назад, но неожиданно запнулся о ножку упавшего стула. Не удержав равновесия, он неуклюже рухнул на пол, больно ударившись бедром о злосчастную табуретку. Пальцы самопроизвольно разжались. Верный «Глок» сделал в воздухе сальто и отлетел к противоположной стене.

Злодей взмахнул тесаком и со страшной гримасой ринулся в атаку, намереваясь раскроить Джейку голову.

Не дожидаясь скорой расправы, тот быстро перекатился на другой бок. Сильный удар обрушился на сиденье табурета, едва не расщепив его пополам. Здоровяк чуть замешкался, выдёргивая глубоко засевшее лезвие. Этой секундной заминки вполне хватило, чтобы вскочить на ноги и уклониться от очередного сокрушительного удара.

Преступник был в ярости, он рычал, словно голодный лев на охоте и размахивал тесаком точно палицей, стараясь достать увёртливого полицейского.

Когда он в очередной раз занёс над ним нож, Джейк с быстротой ящерицы перехватил его запястье и одним сильным рывком заломил руку противника за спину. Сверху ударил локтем. Мужчина коротко охнул и разжал пальцы. Нож выпал. Джейк отшвырнул его в сторону и завладел второй рукой бандита. Но убийца не думал сдаваться: он яростно вырывался, орал и обещал порвать всех, кто встанет у него на пути.

Очень кстати на пороге комнаты появилась Кейт. Вдвоём им удалось уложить отморозка на пол и защёлкнуть за его спиной наручники. Всё было кончено.

Джейк поднялся с дрожащих колен, отёр со лба пот.

— Ты в порядке? — спросила у него Кейт.

Он посмотрел на парня, лежащего в луже собственной крови, и мрачно усмехнулся:

— По сравнению с ним — вполне.

Кейт подняла оброненную им фуражку и протянула напарнику. Джейк надвинул её на глаза, после чего несильно ткнул задержанного носком ботинка в бок.

— Поднимайся! Отдыхать будешь в камере.

Здоровяк прорычал в ответ что-то нечленораздельное и плюнул ему под ноги.

Кейт заметила, как у Джейка слегка дрогнула верхняя губа. Но он подавил гневную эмоцию и подошёл к двери, за которой протяжно и жалобно всхлипывала перепуганная женщина.

— Марта, выходите, всё кончено. Вы в безопасности, — спокойно и немного устало прозвучал его голос. — Вы меня слышите?

В подтверждение его слов из распахнутого окна донёсся нарастающий звук полицейских сирен. Кейт осторожно, чтобы не запачкаться в крови, подошла к окну и посмотрела вниз. Разгоняя толпу, во двор дома с шумом и мигалками влетели две патрульные машины. Хлопнули дверцы. Перегнувшись через подоконник, Кейт показала коллегам четыре пальца, что означало: срочная помощь не требуется.

Где-то вдалеке завывала неотложка.

Джейк подобрал с пола свой пистолет и, сунув его в кобуру, решительно направился к задержанному.

— Ты слышал, Антонио? За тобой почётный эскорт.

Особо не церемонясь, он схватил уголовника за ворот рубашки и потянул вверх. Второй рукой сильно под углом сжал его кисть. Парень взвыл от боли и закопошился, пытаясь принять вертикальное положение.

Вместе с Кейт они вывели арестованного на улицу, где им тотчас занялись подоспевшие на выручку полицейские.

А через пару минут к дому подъехала скорая. Санитары вынесли из подъезда труп парня в чёрном пластиковом мешке. Следом вывели пострадавшую девушку. Она была жива, но находилась в шоковом состоянии. Мать со слезами бросилась к ней, обняла, прижала к груди. Обеих женщин посадили в машину скорой помощи и увезли в госпиталь.

Убедившись, что всё сделано как надо, Джейк и Кейт направились к патрульной машине, где им ещё предстояло заполнять бланк протокола.

Кейт немного замешкалась и остановилась, доставая пальцем попавшую в глаз соринку, а когда вновь догнала Джейка, то вскрикнула от неожиданности.

— Что случилось? — обернулся напарник.

Она указала на его левую руку чуть повыше локтя:

— Кровь! Ты ранен?

Джейк в недоумении покосился на свою руку, но так и не смог как следует разглядеть место в районе локтя. Он пожал плечами.

— Странно, я ничего не чувствую.

— Стой, не двигайся, — заволновалась Кейт, вынимая из кармана носовой платок. — Я взгляну, насколько серьёзная рана.

Она принялась с осторожностью вытирать краешком платка буро-вишнёвую, подсыхающую корку с налипшими соринками. И чем больше она тёрла, тем становилось понятнее: никакой раны нет.

Этот факт привёл её в замешательство.

— Удивительно, — произнесла она. — Я думала, ты ранен.

Джейк улыбнулся:

— Я просто испачкался, Кейт. Немудрено — там было столько крови.

Она с опозданием почувствовала, как задрожали от пережитого страха её колени.

— Слава богу, — вырвалось у неё невольное признание. — Как же я за тебя испугалась.

Она тряхнула головой и собралась пойти к машине, но он совершенно неожиданно коснулся пальцами её запястья, словно хотел удержать возле себя. Послушная его воле, Кейт замерла на месте. Они стояли совсем рядом. Он был сейчас таким доступным, желанным, близким; не в силах справиться с собой, она потянулась к нему. Он чуть крепче сжал её руку в своей ладони и сделал едва уловимое движение навстречу.

— Джейк… — тихо прошептала она, чувствуя, как земля медленно уходит из-под её ног. Сердце бешено колотилось в груди, готовое выскочить наружу.

Его серые глаза смотрели на неё с печальной нежностью, словно хотели сказать что-то очень важное. В какой-то момент он вдруг быстро отвёл взгляд, его пальцы неуверенно дрогнули и выпустили её руку.

— Идём в машину, Кейт, — слегка изменившимся голосом произнёс он. — Нам пора.

Она сразу же очнулась, с недоумением глядя на удаляющуюся спину напарника, вновь ставшего недосягаемым и чужим. Он неторопливой, уверенной походкой направлялся к машине, будто бы не было сейчас между ними этого минутного наваждения.

— Да, конечно, идём, — озадаченно повторила Кейт, покорно шагая следом за ним.

Она села на переднее сиденье, хлопнула дверцей и машинально пристегнула страховочный ремень.

Неужели это было на самом деле? Ведь за всё время их знакомства Джейк ещё ни разу не проявлял к ней видимого интереса. А что если промелькнувшая сцена — всего лишь плод её влюбленного состояния?

Готовая согласиться со своими неутешительными выводами, она задумчиво уставилась в окно.

— Кейт, — неожиданно позвал её напарник. — Твоё предложение всё ещё остаётся в силе?

— Какое предложение? — рассеянно переспросила она и тут же спохватилась. — Ты насчёт ресторана?

— А разве было что-то другое?

Кейт улыбнулась. Она достала из кармана блокнот и быстро написала в нём несколько слов. Потом вырвала листок и протянула ему.

— Это мой адрес. Если у тебя не изменились планы, то в девять вечера я с нетерпением буду ждать тебя возле своего дома.

Он убрал листок в нагрудный карман, а Кейт низко опустила голову. Внутри всё ликовало. Нет, она не ошиблась. Женская интуиция не могла её подвести. Джейк действительно сделал первый шаг к сближению. И она приложит все усилия, расшибётся в лепёшку, продаст душу дьяволу, но сделает так, чтобы этот шаг не оказался последним!

Глава 7

Без пятнадцати девять Джейк припарковал свой тёмно-синий «Форд» напротив дома Кейт. Чтобы не скучать, он принялся разглядывать четырёхэтажное здание с полукруглыми балконами и колоннами у входа.

Дом был старым, но выглядел вполне солидно. Когда-то добросовестно оштукатуренные и покрашенные в горчичный цвет стены теперь немного выгорели и облупились, зато белая лепнина на нём сохранилась практически в первозданном виде. Её почти не тронуло время. Должно быть, в прошлом это здание принадлежало какому-то одному хозяину, но за много лет превратилось в огромный шумный улей с квартирной системой, дав под своей крышей приют для полутора десятка беспокойных семей.

По соседству с домом протянулась целая вереница магазинов. В ближайшем из них Джейк приметил распродажу женского белья: в огромной витрине кокетливо изгибались манекены, демонстрируя кружевные детали женского туалета.

Через дорогу, прямо напротив дома Кейт, раскинулся зелёный, ухоженный сквер, испещрённый сетью дорожек, по которым, не спеша, прогуливались пожилые пары. Многие скамейки давно облюбовали для себя подростки, с нетерпением ожидая тёмного времени суток.

Джейк усмехнулся, вспоминая свои ночные похождения под луной лет пятнадцать назад, когда будучи ещё безусыми юнцами, они сбивались в большие шумные компании и колобродили до самого утра. Лучшим кайфом тогда у них считалось накуриться травки и тискать на лавочках девчонок…

Он посмотрел на часы. Стрелки показывали семь минут десятого. Ох уж эти женщины! Видно опоздания у них у всех в крови. Но зато как сладко замирает сердце в томительном предвкушении…

К своему удивлению Джейк поймал себя на том, что его мысли стали приобретать свойственный влюблённости окрас. Да, Кейт ему нравилась, но… Он тряхнул головой, не смея признаться даже самому себе в том, что влип по самые уши.

Нечто подобное он испытывал года два тому назад в Нью-Йорке, когда встречался с Энни Коллинз. Этой взбалмошной девчонке удалось-таки вскружить ему голову. Именно тогда он впервые для себя понял, что означает фраза «летать на крыльях любви». Однако недолго длился этот полёт. Тяжёлый удар о землю надолго отбил у него охоту парить в облаках. Падение здорово оглушило его, а последовавшие вслед за этим события и вовсе выбили почву из-под ног.

С тех пор он поставил на своей личной жизни большой жирный крест, отгородился от чувственного мира глухой стеной равнодушия, за которой не было места для двоих. Каким-то непостижимым образом Кейт удалось пробить брешь в его неприступной крепости и без стука ворваться в его жизнь. Умом он понимал весь абсурд сложившейся ситуации, но задыхающееся без любви сердце не слушало голос разума и неистово рвалось навстречу вновь зарождающемуся чувству.

Вот уже больше двух недель он пребывал в смятённом состоянии, и неожиданное предложение Кейт застало его врасплох. Согласившись на это свидание, он дал себе клятвенное обещание никогда больше не совершать подобной непростительной ошибки.

В нём постепенно нарастала глухая злость на самого себя: если ты болен и ни на что не годишься, сиди тогда дома. Какого чёрта тебя дёрнуло пуститься в эту сомнительную авантюру? Нет, приятель, ты просто мазохист. Тебе нравится делать себе больно. Ладно бы только себе, но ты обнадёживаешь замечательную девушку, которая видит в тебе полноценного мужчину, а не ущербное двуногое существо, кем ты являешься на самом деле.

Джейк вздохнул и немного ослабил узел на галстуке. Не очень-то жалуя эту неудобную, но нужную для соблюдения приличий деталь мужского туалета, он надеялся избавиться от него сразу же после ресторана. Подняв глаза, он поправил рукой зеркало заднего обзора и встретился со своим хмурым, растерянным взглядом. Губы скривились в презрительной усмешке: «Ну, ты и вырядился, жених! Смотрите-ка, костюмчик, белая рубашка, галстук… Да ты просто идиот! Что ты здесь делаешь, на что надеешься? Уезжай! Уезжай, пока ещё не поздно, не тяни. Иначе…».

Кейт вышла неожиданно.

Он привык видеть её в форме и поэтому не сразу узнал в идущем навстречу прелестном создании свою боевую подругу. На ней был шёлковый бирюзовый костюм, состоявший из лёгкого приталенного пиджака и белой ажурной блузки. Короткая, чуть повыше колен юбка, открывала стройные точёные ножки в белых туфельках на высоких каблуках. Красивая причёска и слегка подкрашенные губы завершали этот очаровательный образ.

Глядя на её легкую походку, плавное покачивание бёдер и радостную улыбку на лице, он вдруг ощутил, как где-то в области солнечного сплетения горячо разливается тоскливое щемящее чувство. Ему хотелось смеяться и плакать одновременно. Противоречивые эмоции привели его в замешательство. На мгновение он даже растерялся, не зная, как ему поступить в следующую минуту. Мозг приказывал выйти из машины и поприветствовать девушку, но руки и ноги, словно парализованные, не слушались хозяина. Да что это с ним такое?!

И только когда Кейт подошла к машине, бросив ему короткое «привет», он, наконец, овладел собой и выдавил из себя жалкую ответную улыбку.

— Что-то не так? — озабоченно спросила Кейт, наклоняясь к окошку.

Джейк уклончиво мотнул головой и вылез из машины. Обойдя вокруг неё, открыл перед Кейт пассажирскую дверцу.

— Ты выглядишь потрясающе, — тихо заметил он.

— Спасибо, ты тоже. Никогда не видела тебя таким элегантным.

Девушка кокетливым движением поправила на плече сумочку и опустилась на переднее сиденье «Форда». Он захлопнул дверцу, вернулся за руль и поинтересовался:

— Куда едем?

— «Розовый пеликан» подойдёт?

— Вполне.

Они отъехали от дома и буквально через несколько минут были на пороге нужного им заведения.

В зале играла тихая приятная музыка. Здесь было на удивление уютно: лиловые стены, розовые драпировки на окнах, на столиках скатерти цвета приглушённой фуксии. На каждом столе красовались либо невысокие узкие вазочки с розовой гвоздикой, либо небольшие бронзовые канделябры с тремя свечами. Верхнее освещение создавало искусственный полумрак и, по всей видимости, должно было настраивать посетителей на романтический лад. Несмотря на вечерний час, в зале было немноголюдно.

Они выбрали столик с подсвечниками и сделали заказ.

Пока ждали, официант принёс им прохладительные напитки.

— Вы удивительно красивая пара, — тихо сказал он, зажигая на столе свечи.

Кейт с удовольствием отпила из бокала глоток красного вина. Джейк ограничился безалкогольным коктейлем.

— Почему ты не взял себе вино или что-то покрепче? — спросила она.

— Мне нужна трезвая голова, Кейт.

Девушка в лёгком недоумении изогнула бровь.

— Зачем? Ты чего-то боишься? Уж не меня ли? — сказала она полушутя-полусерьёзно.

— Когда я пьяный, я буйный, — отшутился он в ответ. — К тому же зная твой коронный удар, я просто не хочу рисковать.

Кейт засмеялась. Её глаза заблестели, на щеках играл лёгкий румянец. Она выглядела сейчас такой милой, нежной. Джейк невольно залюбовался ею.

Они долго сидели за столиком, беседовали на разные темы, шутили, смеялись, вспоминали своё детство, делились планами на будущее. Он признался, что хочет наконец-то закончить учёбу и получить степень по криминалистике. А Кейт со смехом заявила, что мечтает дослужиться до высокого чина. Как минимум, до лейтенанта.

Ресторан они покинули только около полуночи.

Джейк отвёз девушку домой. Он уже собирался проститься с ней, как вдруг Кейт нежно взяла его за руку.

— Послушай, Джейк, ты ведь сегодня совсем ничего не пил кроме сока и коктейля, — с сочувствием в голосе заговорила она. — А пойдём, я сварю тебе отличный крепкий кофе. Уверяю, такого ты ещё не пробовал. Мне его рецепт дала одна пожилая мексиканка. Это просто бомба, а не вкус! Идём, ты же любишь кофе!

Он покачал головой:

— Люблю, Кейт, но для кофе уже слишком поздно.

— Да ладно тебе, всего-то первый час ночи. Детское время!

Девушка заговорщически кивнула головой в сторону своего подъезда.

— Нет, — отказался он, почему-то не ощущая твёрдости в своём голосе.

— Разве тебе не хочется узнать как живёт твой боевой товарищ? — Кейт отпустила его ладонь и взялась руками за ремешок сумочки. — Помнится, кто-то говорил, что он мой должник.

Джейк стоял и смотрел на девушку. «Не соглашайся! Откажись! Не смей! — оглушительно кричал внутренний голос. — Ты же знаешь, чем всё это закончится! Не ставь себя под удар!»

— Пожалуйста, — умоляюще шептали девичьи губы. — По правде говоря, мне не хочется, что бы этот чудесный вечер подходил к концу. Так хорошо мне бывает только на Рождество… Разве я о многом тебя прошу, Джейк?

Он вздохнул и послушно опустил голову:

— Хорошо, Кейт. Идём пить кофе.

Они поднялись по широкой лестнице на третий этаж. Девушка порылась в сумочке в поисках ключа и ткнула им в замочную скважину.

Она зажгла в квартире свет, скинула туфли и повела гостя в комнату, где усадила его в кресло, сунув в руки толстый глянцевый журнал. Сама отправилась варить кофе. С кухни до него доносились журчание льющейся воды и звон посуды.

Пока хозяйка отсутствовала, он осмотрелся. Жилище Кейт оказалось небольшим, но светлые стены и высокие потолки зрительно расширяли пространство, делая комнатку немного больше. Дополняло иллюзию большое прямоугольное зеркало и два больших окна. Вместо штор на них были опущены жалюзи. Джейк предположил, что днём из этих окон хорошо виден раскинувшийся перед домом сквер. В проёме стены между окнами удобно пристроился стеллаж с книгами и телевизор на нижней полке.

Противоположная часть комнаты располагала к отдыху и общению. Здесь стояли диван, два кресла и кофейный столик со стеклянной вазой и кипой журналов. В углу в деревянной кадке раскинула листья небольшая пальма.

Джейк потянулся рукой к раскрытой книге, что лежала в изголовье дивана. «Моби Дик» — прочёл он на обложке и улыбнулся, положив книгу на место. Когда-то давно он и сам зачитывался этой трогательной историей, тайком от товарищей утирая слёзы.

С кухни, наконец, вернулась Кейт, держа перед собой поднос с двумя чашками дымящегося кофе.

Джейк поднялся ей навстречу.

— Спасибо, — поблагодарил он, принимая чашку из её рук.

Они некоторое время сидели молча, поглощённые дегустацией обжигающего напитка. Казалось, вокруг не было ничего важнее, чем созерцание дымящейся коричневой поверхности. Создавалось обманчивое впечатление, что содержимое чашек волнует их куда больше, чем вся вселенная со всей её системой мироздания. Каждый из них думал о чём-то своём. Неловкое молчание нарушало лишь тиканье настенных часов, неумолимо приближая рассвет.

Джейк поднял глаза. Стрелки показывали без четверти час. Заметив его движение, Кейт вдруг спохватилась и поставила чашку на стол.

— Хочешь, я покажу тебе мои фотографии?

— Можно, — ухватился он за её предложение, лишь бы только не молчать.

Кейт поднялась с дивана, подошла и сняла с полки большой альбом в коричневом переплёте. Она положила его Джейку на колени, а сама присела рядом на подлокотник кресла.

Альбом оказался тяжёлым. Он раскрыл его на первой странице. С большой цветной фотографии на него уставились две пары детских карих глаз.

— Это я и моя сестра Дженнифер, — пояснила Кейт. — Мне здесь четырнадцать, а ей два с половиной года… А вот мои родители.

Девушка перевернула страницу и ткнула пальцем в чёрно-белый снимок, на котором были запечатлены мужчина и женщина лет сорока, стоявшие в обнимку возле какого-то невысокого строения. В чертах женщины Джейк заметил поразительное сходство со своей напарницей.

— Где живут твои родители? — поинтересовался он.

— В Карон-Сити, штат Невада.

— И чем они занимаются?

— Отец — детский врач, а мама работает пресс-секретарем в одной престижной фирме.

Кейт раскраснелась — то ли от горячего кофе, то ли от духоты. Она с небрежной грацией скинула с себя пиджак и осталась сидеть в светлой шёлковой блузке. Бюстгальтера под ней не было, и сквозь тонкую ткань кофточки отчётливо, словно две горошины, выделялись твёрдые кончики её грудей.

— А вот на этом снимке мне шесть лет. Это мой первый день занятий в школе, — как ни в чём не бывало продолжала девушка свою экскурсию по страницам семейного альбома.

Она поудобнее уселась на подлокотнике и её упругое бедро как бы невзначай задело его локоть. Джейк вновь перевернул страницу, чувствуя, что психологическая атака уже началась, и в ход пошла тяжёлая артиллерия.

Минут через десять спасительный альбом закончился.

— Тебе понравилось? — спросила девушка.

— Что? — не понял её Джейк.

— Наш поход в ресторан.

— Да, — запоздало кивнул он. — Я давно уже никуда не выходил. Тем более с девушкой.

— Чем же ты занимался?

Он слегка пожал плечами:

— Работал… в основном над собой.

Кейт медленно окинула его взглядом с головы до ног:

— Поддерживал свою физическую форму?

— И это тоже.

— Понятно. Работа, тренировки, снова работа… А что же с личной жизнью?

— Боюсь, моя личная жизнь тебе вряд ли будет интересна, — ушёл от ответа Джейк, чувствуя, что ситуация начинает обостряться. — Уже поздно, Кейт, тебе нужно отдыхать. Я, пожалуй, пойду. Спасибо за кофе. Действительно, очень вкусный.

Он поднялся с кресла.

Кейт удержала его за руку.

— Пожалуйста, Джейк, не уходи. Я очень тебя прошу, — в её голосе звучали просящие нотки.

Она встала рядом, не отводя от него глаз.

— Мне правда пора… — начал было он, но Кейт не дала ему закончить, приложив свой палец к его губам.

— Я люблю тебя, Джейк Сандерс, — тихо произнесла она и умолкла, сама испугавшись своей смелости.

Джейк заглянул в её переполненные надеждой глаза и понял, что теперь уйти просто так он не сможет.

Развязка приближалась. Он опустил голову, не выдержав немого вопроса, застывшего в неподвижных зрачках напарницы. Его взор невольно задержался в том самом месте, где под тонкой шёлковой тканью заманчиво темнели две соблазнительные окружности.

Возбуждаясь от одного только его взгляда, Кейт стала медленно расстёгивать пуговицы одну за другой, пока, наконец, лёгкое одеяние не распахнулось, обнажая тяжёлые, упругие груди. Словно дикая лань, заворожённая видом охотника, девушка замерла, ожидая прикосновения.

Ему вдруг невыносимо захотелось прижаться к ним губами, приласкать языком, покрыть поцелуями… Боже, как давно он не вдыхал аромата нежного женского тела, не ощущал пальцами тёплый бархат кожи. Он уже забыл, что на свете существуют жаркие объятия и дрожь изнывающей от желания плоти. Как это сладко…

«Сладенький мой, не будь дураком, соглашайся, — горячо зашептала девушка голосом… Леона. — Ну же, Джейк, давай, скажи „да“!». Под её нижней губой он увидел тонкую полоску пластыря. Глаза у Кейт вдруг стали жёлтыми и уже смотрели на него с ненасытностью и вожделением: «Ну что, ковбои, объездим эту норовистую лошадку?» А дальше как вспышка: скомканная в кулаке простыня и боль, разрывающая задний проход…

Он крепко зажмурился, чтобы пресечь цепь дальнейших видений, и отпрянул назад. Сердце бешено колотилось в его груди.

— Не надо, Кейт, пожалуйста, — Джейк сам не узнавал своего голоса, ставшего каким-то чужим и хриплым. — Не делай больно ни себе, ни мне.

Девушка несколько секунд смотрела на него, не мигая. Она вдруг как-то вся поникла, съёжилась, вот-вот готовая пустить слезу.

— У тебя такое отвращение на лице, — услышал Джейк её упавший голос. — Боже… как стыдно…

Она закрыла лицо руками. Глядя на неё, такую растерянную и несчастную, он и сам ощутил, как у него защипало в глазах: что, допрыгался, идиот, довёл девчонку? Какого чёрта тебе не сиделось дома?

Он обнял её за плечи, привлёк к себе.

Кейт всхлипнула и пристыженно спрятала лицо у него на груди:

— Прости меня, Джейк, я не должна была тебе ничего говорить… ничего делать. Я всё испортила.

Джейк покачал головой.

— Ты не могла ничего испортить. Ты — замечательная девушка, Кейт, — он вздохнул и немного помолчал: — Просто я давно уже обхожусь без женщин и немного отвык от вашего приятного общества.

Она слегка отстранилась и недоверчиво покосилась на него:

— Отвык? Я тебя не понимаю.

Он разжал объятия.

— Что же здесь непонятного?

Глаза Кейт молча требовали ответа. Джейк задумчиво, в нерешительности покусал губу.

— Ты наверняка слышала, какие обо мне ходят слухи, — наконец произнёс он.

— Я не верю слухам.

— Напрасно. Слухи не рождаются на пустом месте. Поверь, я не тот, кто тебе нужен.

— Джейк, — тихо сказала девушка, застёгивая дрожащими пальцами блузку. — Давай я сама разберусь, кто мне нужен… Лучше ответь мне честно: я совсем тебе не нравлюсь?

Он натянуто улыбнулся:

— Если я это скажу, то буду самым большим лжецом на свете.

— Тогда дай мне шанс, — тихо попросила девушка.

В её больших, по-детски распахнутых глазах можно было утонуть.

Джейк не выдержал её умоляющего взгляда и разозлился сам на себя:

— Кейт, ты сама не понимаешь, чего просишь. Это же глупо! — выпалил он.

Лицо девушки внезапно исказилось, точно от зубной боли. Она побледнела:

— Я не милостыню у тебя прошу, — сухо прошелестели бескровные губы. — Вот уж не думала, что любовь — это глупость.

Она отошла он него и устало опустилась на диван. Сложила на коленях руки.

— Спасибо тебе за сегодняшний вечер, — услышал он её излишне спокойный голос. — С твоей стороны было очень любезно посвятить его мне… Но ты прав, уже действительно очень поздно. Я больше не держу тебя.

Он мельком взглянул на часы. Да, два часа ночи — это, пожалуй, чересчур даже для самых нахальных гостей, потерявших счёт времени. Надо уходить, тем более что судьба милостиво подкинула ему шанс для безболезненного отступления.

Его внутренний голос настойчиво шептал: иди, чего же ты ждёшь? Она сама отпустила тебя. Здесь нет твоей вины, всё честно. Если ты сейчас повернёшься и уйдёшь, щекотливая тема будет навсегда для вас закрыта. Разве не этого ты хочешь?

Он тяжело сглотнул слюну, собираясь произнести слова прощания, но его язык точно прилип к нёбу. Тогда он молча кивнул головой и направился к выходу. В дверях обернулся, чтобы в последний раз посмотреть на девушку.

Её поникшая фигурка сиротливо сгорбилась на диване. Потухший взгляд был устремлён мимо него: куда-то сквозь толщу стен, сквозь пространство и время и растворялся где-то далеко, в неизведанных глубинах её подсознания. По щекам катились слёзы.

Он невольно стиснул зубы и несколько мгновений стоял в раздумье, не зная, как ему лучше поступить. А в голове назойливый, ехидный голос продолжал издеваться: что, захотелось любви, приятель? Так она не для тебя или ты забыл? Твоё место на кладбище старых, никому ненужных отходов, а не рядом с молодой и хорошенькой девочкой. А ведь ты обнадёжил её, когда согласился на свидание. Ты с самого начала знал, чем всё закончится. Чего ты добивался, на что надеялся? Хотелось в последний раз потешить своё самолюбие? Ну, так ты его потешил. Нравится? А теперь открой ей правду, каков ты на самом деле. Увидишь, скоро от её обожания не останется и следа!

Джейк опустил голову. Его сердце разрывалось от жалости к девушке. Конечно же, он обидел её. Она раскрыла перед ним свою душу, а он оттолкнул её от себя, даже не потрудившись объяснить причину. Какой же сволочью он выглядит сейчас в её глазах, даже несмотря на то, что у него есть полное право сохранить свою тайну. Только что за прок от тягостного молчания, если оно не принесёт облегчения ни ему, ни ей?

Так может быть хватит играть в секретного агента?! Что страшного в том, если он расскажет ей всю правду? Единственное, что от этого пострадает, так это его чувство собственного достоинства. А разве оно уже не пострадало? Разве не его на суде так старательно втаптывал в грязь лучший адвокат Нью-Йорка?

В конце концов, что значит для него очередная встряска, ведь ему всё равно нечего терять. И уж тем более не для кого себя беречь. Для него по-прежнему ничего не изменится кроме ещё одной зарубки на сердце. Зато Кейт навсегда сможет избавиться от своего любовного наваждения и найдёт себе достойного парня. Она должна быть счастлива. Ради одного лишь этого стоило рискнуть.

Он подошёл к девушке и присел рядом, тронув её за плечо:

— Кейт… я хочу тебе кое-что рассказать.

Она повернула к нему заплаканное лицо.

— Откровенностью на откровенность, Кейт, — медленно сказал он. — Ты призналась мне в своих чувствах. Я ценю твою смелость, поэтому не хочу оставаться в долгу. То, что ты сейчас услышишь, поможет тебе по-новому взглянуть на ситуацию. Возможно, тогда ты, наконец, поймёшь, как ошибалась во мне.

Девушка молчала, но в её глазах читалось неподдельное любопытство.

Джейк по привычке полез в карман брюк за сигаретами, совсем забыв, что теперь там лежала жестяная коробочка с леденцами. Чёрт, как некстати он бросил курить! Разговор предстоял нелёгкий, и поэтому даже одна выкуренная сигарета существенно бы облегчила ему положение. Он с сожалением поджал губы и вытащил руку из кармана.

— Ты ищешь сигареты? — догадалась Кейт, наблюдая за его действиями. — У меня есть «Винстон». Специально держу для гостей. Годится?

Он выдавил из себя жалкое подобие улыбки и кивнул:

— Мне сейчас всё сгодится. Кроме леденцов.

Девушка сходила на кухню и принесла ему пепельницу, зажигалку и непочатую пачку «Винстона».

Джейк открыл её, достал сигарету и, щёлкнув зажигалкой, закурил. От спасительного слегка саднящего дыма запершило в горле. Откинувшись на спинку дивана, он какое-то время сидел молча — собирался с мыслями, после чего вздохнул и неторопливо начал своё нелёгкое повествование.

Он говорил долго, ничего не утаивая и не приукрашивая. Подробно описывал ей каждый час своего пребывания на адском острове. Это была настоящая исповедь.

Он смотрел на девушку, но не видел её. Перед глазами, словно кадры из кинофильма, вихрем проносились потревоженные воспоминания. Его голос время от времени прерывался, он на мгновение умолкал, переводил дух, а затем вновь продолжал свой непростой монолог.

Если бы ещё утром кто-то сказал ему, что очень скоро Кейт услышит его чистосердечное признание, он бы рассмеялся тому человеку в лицо. До сегодняшнего дня он считал эту тему закрытой для всех и для каждого. Всегда старался отделываться от подобных расспросов общими, скупыми фразами. Даже самые близкие ему люди, в том числе отец, Том, Ральф Джонсон, не знали всех подробностей из всего того, что на самом деле происходило с ним на проклятом острове.

Кейт была первая, кому он целиком и полностью доверил своё прошлое.

Всё это время девушка с огромным интересом ловила каждое его слово. Она ни разу не перебила, не переспросила, а только внимательно слушала, принимая близко к сердцу горечь и боль его воспоминаний. В её широко раскрытых глазах застыл немой ужас.

Теперь она знала всё.

Он умолк. Кейт тоже потрясённо молчала, глядя на пепельницу, полную его окурков.

В повисшей тишине Джейк докурил сигарету и взглянул на часы.

— Ладно, Кейт, откровения откровениями, но мне пора, — он поднялся с дивана и подхватил свой пиджак. — Через два часа я должен быть на рабочем месте… Надеюсь, мы больше никогда не будем возвращаться к этому разговору?

— Да, конечно, — словно находясь в оцепенении, отозвалась девушка. — Иди.

Он молча кивнул ей на прощание и вышел в прихожую. Не успел перешагнуть через порог, как услышал за спиной её отчаянный крик: «Джейк, подожди!»

Он застыл на месте, возле распахнутой двери. Она выбежала следом за ним.

— Джейк, — её голос дрожал. — Неужели ты вот так просто уйдёшь? Ведь я же люблю тебя!

Он медленно обернулся к ней:

— Кейт…

Но она не дала ему договорить. Подошла, крепко обвила его шею руками и нежно прильнула своими губами к его губам. Ему не оставалось ничего другого, как обнять девушку.

— Джейк, хороший мой, — горячо шептала Кейт. — Позволь мне помочь тебе. Увидишь: моей любви хватит на двоих.

Он заглянул в её глубокие как два омута глаза, обещающие ему рай, зовущие потерять голову и раствориться в них навечно и без остатка. Он прикрыл дверь, ласково провёл рукой по её волосам, отбрасывая со лба непослушную каштановую прядку, нежно коснулся щеки.

— Я верю тебе, моя девочка, — медленно проговорил он. — Но, боюсь, одного твоего желания будет недостаточно. Я не могу принять твою помощь как бы этого ни хотел.

Её хрупкая фигурка заметно напряглась:

— Почему? Тебе нравится другая девушка? Или ты не можешь забыть свою Энни? — она на секунду замешкалась. — Впрочем, если ей удастся помочь тебе, я буду только рада.

Джейк слабо покачал головой:

— Энни давно в прошлом. А другой девушки у меня нет.

Брови Кейт вопросительно изогнулись.

— Если твоё сердце не занято, почему ты тогда отказываешься от моей помощи? — недоумевала она.

— С меня хватит того, что ты всё знаешь. Думаешь, легко было на это решиться?

— Я очень ценю твоё доверие, Джейк, — серьёзно сказала Кейт. — Но ты сделал всего лишь первый шаг, а я всегда считала, что ты доводишь свои дела до конца. Ведь врачи сказали, что у тебя есть шанс. Пусть он совсем ничтожный, но я думаю — за него стоит побороться. И я готова помочь тебе в этом, только не отталкивай меня. Пожалуйста.

Он убрал от неё руки и, засунув их в карманы брюк, прижался спиной к двери. Его взгляд задумчиво блуждал по её напряжённому лицу. Она с тревогой ждала, что он ей ответит. Но он не поддержал её оптимизма и, судя по его независимой позе, по-прежнему оставался непреклонным.

— Спасибо тебе, Кейт, — услышала она его тихий ровный голос. — Спасибо за твоё жизнелюбие, за твою самоотверженность, доброту, безграничную веру в меня. Но есть вещи, через которые я никогда не смогу переступить. А именно — не смогу позволить кому-то безрассудно жертвовать собой ради моего благополучия. И тебе, Кейт, в первую очередь. Ты молода, красива, твоё счастье ещё впереди. Поверь, тебе незачем тратить свою жизнь на такого, как я.

— Господи, Джейк!.. — попыталась возразить Кейт, но он закрыл глаза и слегка покачал головой, словно умолял не перебивать его.

— Мне давно уже не снится ничего кроме острова, — спокойно продолжал он. — Иногда я просыпаюсь посреди ночи от собственного крика. С бешено бьющимся сердцем и в холодном поту… Остров не отпускает меня. И пока перед моими глазами будут стоять картины из прошлого, ничего хорошего из этого не выйдет. Ты прости меня, девочка, но у нас не может быть будущего. Это слишком глубокая яма. Мне не выбраться из неё.

Кейт с отчаянным упрямством замотала головой:

— Зачем ты так говоришь? Тебя послушать, так все наши действия заранее обречены на провал. Ты не даёшь нам ни единого шанса, хотя он у нас есть. Да, возможно, один ты из этой ямы не выберешься, но вдвоём мы сможем горы свернуть! Неужели тебе не хочется даже попытаться?

Джейк на мгновение устало прикрыл веки и вздохнул:

— Хочется, Кейт… очень хочется. Но я стараюсь трезво смотреть на вещи, — он грустно улыбнулся. — Я понимаю, ты полна сил, радужных надежд, нерастраченной энергии. В тебе горит дух борьбы. Ты стремишься действовать из самых лучших побуждений. Это подкупает. Но ты упускаешь из вида чисто психологический фактор. В частности, мой. Я — мужчина и устроен несколько иначе. Пойми, каждая моя неудача будет множиться день ото дня, угнетать и подрывать мою и без того заниженную самооценку, будет порождать сомнения в правильности моих действий, пока, наконец, я окончательно не потеряю веру в себя. Тогда я стану нервным, раздражительным, невыносимым. Начну искать ссоры с тобой. Я ведь вовсе не такой белый и пушистый, каким ты меня себе вообразила… Всё это наверняка скажется на тебе. Ты умная, добрая, чуткая девушка, но даже твоё ангельское терпение не безгранично. В конце концов, когда-нибудь твой оптимизм иссякнет и останется только горечь разочарования и глубокое чувство вины за напрасно потерянное время и несбывшиеся надежды. Поверь, Кейт, ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Наши отношения сделают нас обоих глубоко несчастными людьми. Именно поэтому я не хочу подвергать жестокому испытанию ни тебя, ни себя. Так будет правильно, Кейт…

Он немного помолчал, затем взял её руку в свои ладони и поднёс к губам:

— Ты наполнила моё сердце теплом и нежностью. Я давно уже не испытывал ничего подобного, — ласково заговорил он и его голос дрогнул: — Я благодарен судьбе за то, что она в последний раз дала мне возможность почувствовать себя кому-то нужным. Но… давай на этом и остановимся.

Он выпустил её руку. Немного постоял, лаская её своей улыбкой, затем рывком открыл дверь и, не прощаясь, ушёл.

Словно в бреду Кейт слышала, как стихают на лестнице звуки его шагов. Она прошла в комнату, раздвинула пальцами жалюзи и выглянула в окно.

Несмотря на предрассветный час на улице было ещё довольно темно, и только свет от фонарей возле дома позволил ей разглядеть промелькнувший внизу знакомый силуэт. Потом хлопнула дверца машины. Зажжённые фары осветили серый участок дороги и выхватили из темноты угол соседнего дома. Заурчал мотор, и застоявшийся «Форд» послушно тронулся с места.

Кейт смотрела ему вслед до тех пор, пока красные огни не скрылись за первым поворотом. Она глубоко вздохнула и прижалась пылающим лбом к холодному стеклу.

Нет, Джейк Сандерс, неправда — у нас есть будущее. И я сделаю для этого всё возможное, чтобы оно быстрее наступило!

Глава 8

Проехав полквартала, Джейк понял, что вести машину в том состоянии, в котором он сейчас пребывал, больше не сможет. Противно дрожавшие руки не чувствовали руля, с каждой секундой нарастало внутренне напряжение, не давая сосредоточиться на дороге. Он проехал ещё немного и, остановившись на обочине, заглушил двигатель. Неподвижным взглядом уставился на приборную панель: успокоиться, подышать свежим воздухом, прийти в себя — вот что ему сейчас было жизненно необходимо. У него в бардачке лежала пачка сигарет. На крайний случай.

Он забрал её, вылез из машины и медленно побрёл по тихой, безлюдной улочке вдоль спящих домов и деревьев.

Неподалёку от фонарного столба заприметил одинокую лавочку, наполовину скрытую густым кустарником. Он сел на скамью и закурил. Теперь можно было немного расслабиться, дать какую-то оценку происходящему, подвести итог.

Тусклый фонарь скупо освещал небольшой пятачок вокруг лавочки, отбрасывая на асфальт длинную, худую тень. На размытой светом и тьмой границе Джейк заприметил ещё одну скамью с большим чёрным пятном на ней, очень похожим на старый мешок. Он снова затянулся, выпустил изо рта струйку дыма и удивлённо вскинул брови: старый мешок на соседней лавочке вдруг завозился, закряхтел и ожил. Под кучей тряпья показалось маленькое, сморщенное личико, окружённое облаком мелких седых завитушек.

— Я думала это снова полицейские, — со вздохом облегчения проскрипел старческий голос. — Вот ведь нелюди, не дают покоя старому человеку.

Бродяжка поднялась, неторопливо подошла к Джейку и подсела к нему на край лавочки. Это была пожилая чернокожая женщина.

— Уже два раза за ночь прогоняли меня с места, — пожаловалась она. — Сказали: заметим ещё раз, заберём в участок. А что я плохого сделала? Не убила никого, не ограбила, общественный порядок не нарушаю.

Он молча слушал старушку. Подобные истории были ему хорошо знакомы. Ему самому не раз приходилось подбирать с улиц грязных, запущенных бродяг, которых всё равно приходилось потом выпускать за отсутствием состава преступления. Но что поделать, приказ есть приказ. Власти города не хотят портить презентабельный вид городских улиц, осаждаемых армией нищих побирушек, вечно промышляющих возле мусорных бачков и спящих где попало: в подвалах, подворотнях, под забором, на скамьях, а то и вовсе на голой земле, подложив под голову последнее своё тряпьё.

Он окинул взглядом маленькую сухую фигурку женщины в старом спортивном костюме, который выглядел на удивление чистым и опрятным, и вежливо поинтересовался:

— Может быть вам стоило провести ночь в ночлежке? В вашем возрасте вредно спать под открытым небом.

— Я уже привыкла, — махнула старушка рукой. — И потом, в ночлежке тесно и так воняет. А я люблю простор и чистый воздух. Правда с наступлением холодов мне всё равно придётся тащиться в это зловонное прибежище. Но… ничего не поделаешь…

Она обхватила себя руками и тихонько покачивалась взад-вперёд, словно убаюкивала невидимого ребёнка, но Джейк видел, как она из-под полуопущенных ресниц внимательно его изучает. Видимо, беглый осмотр удовлетворил старушку, так как она одобрительно кивнула головой и подсела чуть ближе.

— Мил человек, не пожалей доллар для бедной старухи.

Джейк затянулся в последний раз, щелчком избавился от окурка и порылся в своих карманах.

— Боюсь, что доллара у меня нет, — после тщетных поисков сказал он, протягивая ей другую хрустящую банкноту. — Пять вас устроит?

— Ещё бы! — довольно хмыкнула бродяжка.

Когтистая коричневая лапка быстро схватила бумажку и спрятала её в складках своего одеяния.

— Может, заодно и сигареткой угостишь? — продолжала клянчить негритянка, точно испытывала его терпение на прочность.

Джейк вздохнул. Ему сейчас как никогда хотелось остаться наедине со своими разбежавшимися мыслями, собрать их в одну кучу, разложить по полочкам, а то и вовсе выкинуть некоторые из них за ненадобностью, но, похоже, его назойливая соседка придерживалась иного мнения. Она терпеливо заглядывала ему в глаза, пока он доставал для неё сигарету. Потом сцапала её и сунула в рот.

Ничем не выказывая своей досады, он учтиво щёлкнул зажигалкой и поднёс огонёк к губам бродяжки. Та с удовольствием затянулась.

— Ты случайно не полицейский? — вдруг спросила она.

Джейк прикрыл ладонью от набежавшего ветерка язычок пламени зажигалки и закурил сам:

— С чего вы взяли?

— Да уж больно глаз у тебя цепкий да намётанный, — посмеиваясь, ответила старушка. — Посмотрел — как рентгеном просветил.

Он едва заметно усмехнулся, но промолчал.

Какое-то время они сидели в тишине, наслаждаясь прохладной свежестью раннего утра. Изредка до их слуха доносился далёкий лай собак, да шум проносящихся мимо машин.

Джейк был благодарен старушке за то, что она хоть ненадолго оставила его в покое. Не забывая подносить сигарету к губам, он заново с волнением переживал состоявшийся между ним и Кейт разговор. Где-то глубоко внутри него разливалась щемящая, ни на что не похожая тоска. Откуда-то сверху мёртвым грузом навалилось чувство безысходности и отчаяния. Да уж… ему теперь нескоро удастся прийти в состояние относительного покоя и согласия с самим собой.

— Что, совсем плохо? — участливо поинтересовалась бродяжка, будто угадав его настроение.

— Что? — он в недоумении развернулся к соседке, поражаясь её проницательности. — Вам, наверное, показалось.

Пожилая женщина зябко поёжилась:

— Я хоть и старая, но из ума не выжила и кое-что ещё смыслю в этой жизни, — чёрные блестящие шарики её глаз пристально, с пониманием уставились на Джейка. — Извини, милок, но прилично одетый красивый парень с грустным лицом, сидящий ранним утром на скамейке в обществе нищенки и курящий одну сигарету за другой, не производит на меня впечатление счастливого человека.

Джейк покачал головой: а эта бродяжка, оказывается, не так проста как кажется. Он взглянул на зажатую между пальцами, почти что выкуренную сигарету и слабо улыбнулся:

— Вы очень наблюдательны, мисс Марпл.

Он выбросил окурок и уже собрался было встать, чтобы уйти, но старуха неожиданно цепко схватила его за руку и силой удержала на месте.

— Погоди, сынок, не спеши, — услышал вдруг Джейк её тихий, изменившийся до неузнаваемости голос. — От своей судьбы всё равно не скроешься.

От этого зловещего замогильного шёпота ему стало не по себе, по спине россыпью разбежались мурашки. Он украдкой оглянулся по сторонам и с недоумением уставился на старуху.

— Ты хороший человек. Меня не обманешь, я это чувствую, — точно не замечая его замешательства, продолжала незнакомка. — Доверься старой Кассандре и узнаешь, что ждёт тебя впереди. Иногда знать своё будущее полезно, чтобы избежать непоправимых ошибок. Предупреждён — значит вооружён.

Она взяла и повернула его руки ладонями вверх, впившись в них жадным, немигающим взглядом:

— В твоей жизни было много печали, — донёсся до него её тихий как летний ветерок шёпот. — Но ты везунчик, удача иногда балует тебя… Она как дикая кошка даёт подержать себя за хвост, но каждый раз ускользает, когда ты протягиваешь руку к её голове. Именно поэтому на твоем жизненном пути так часто случаются взлёты и падения. Но, к счастью для тебя, всё заканчивается вполне благополучно.

Джейк не отрывал удивлённого взгляда от склонённой к нему старушки.

— У каждого человека есть прошлое, — продолжала вещать негритянка. — Тёмное ли, светлое — не важно, но оно постоянно сопровождает человека, постепенно отступая на задний план, но никогда не исчезает совсем, готовое в любое время громко заявить о себе. Твоё же прошлое, сынок, ни на секунду не отпускает тебя и тянется за тобой как шлейф, тесно переплетаясь с настоящим в один тугой клубок, который лежит на самом краю пропасти, готовый в любой момент сорваться вниз…

Джейк уже пришёл в себя. Поначалу странное поведение женщины несколько обескуражило его и насторожило. Но теперь он слушал её снисходительно — так добрый отец выслушивает неразумный лепет своего дитя, старательно пряча на губах улыбку.

Собственно, ничего нового она ему не сказала. Всего лишь набор общих, ничего не значащих фраз, применимых к любому человеку, потому как у всех и у каждого жизнь состоит из чёрно-белых полос невезения и удач, на чём, в общем-то, и основаны все предсказания гадалок. Он никогда не верил в их сверхъестественные прогнозы и пророчества, считая это занятие бесполезной тратой времени.

Не желая обидеть старушку, а может быть больше из уважения к её почтенному возрасту, он продолжал сидеть на скамье, с лёгкой иронией поглядывая на её сгорбленную худую спину.

Внезапно старуха замолкла и резко выпрямилась. Её жиденькие брови хмуро сошлись над переносицей:

— Безносая дала тебе отсрочку, — глухо сказала она, глядя на него чёрными как уголь глазами. — Но она вернётся за тобой.

— Что? — не понял Джейк, сбитый с толку её загадочной фразой.

Горящий взгляд старухи, казалось, прожигал его насквозь. Бродяжка вновь склонилась над его ладонью:

— Тебе грозит смертельная опасность, — прошипели полные, покрытые сетью морщин губы. — Ты умрёшь!

Джейк несколько мгновений озадаченно взирал на старуху, потом пожал плечами и усмехнулся:

— Всё может быть, — согласился он. — Такая уж у меня работа.

Женщина покачала перед его носом костлявым розово-коричневым пальцем:

— Твоя служба здесь ни при чём.

— Ну, значит, упадёт с крыши кирпич, — мрачно пошутил он.

Нищенка не обратила на его сарказм ни малейшего внимания.

— Это ещё не всё, — вещала она низким, утробным голосом. — Я вижу, что буквально на днях ты испытаешь огромное потрясение.

Повисла зловещая пауза.

— Хватит! — неожиданно вдруг разозлился Джейк и вырвал из цепкой лапки старухи свою руку.

Он взглянул на часы. Пора было торопиться на работу. На улице совсем уже рассвело, и тусклый свет фонарей давно растворился в лучах наступившего утра.

Джейк поднялся со скамьи и направился к оставленной им машине.

— Подожди! — крикнула ему в след бродяжка.

Он остановился и обернулся, с трудом подавив в себе раздражение.

— Не сердись. Я не успела поблагодарить тебя за твою доброту, — приближаясь к нему, сказала старуха, вновь превратившись в безобидную нищенку. — Ты мне понравился, у тебя чуткое, открытое сердце. Мне очень жаль, что безносая следует за тобой по пятам. Но на тебе лежит проклятье, а эта дама не отступится до тех пор, пока не получит то, что причитается ей по праву. Ты расплачиваешься за чужие грехи, сынок.

Джейк не удержался от иронии:

— Надо же! У меня своих грехов хоть отбавляй, а расплачиваться приходится за чужие.

Бродяжка и глазом не моргнула.

— Это проклятье предназначалось вовсе не тебе, — сухо заметила она.

— Кому же тогда?

— Тебе лучше знать.

Джейк озадаченно пожал плечами. Старуха не сводила с него своего пристального взора. Ощущая на себе какую-то непонятную, исходившую от её черных с поволокой глаз гипнотическую силу, он вдруг отчётливо припомнил ту душную июньскую ночь перед своим похищением, когда во дворе старенького дома обнаружил полуживую изнасилованную девушку. Она тогда ещё пыталась выцарапать ему глаза, приняв за своего обидчика. «Будь ты проклят! — всплыла вдруг в голове Джейка её последняя, давно забытая фраза. — Пусть судьба обойдётся с тобой точно так же!»

Между лопаток пробежал неприятный холодок. Чёрт, мистика какая-то. Он на мгновение зажмурился и тряхнул головой.

Нищенка тронула его за руку:

— Проклятия, брошенные в порыве отчаяния и гнева, считаются одними из сильных. Они замешаны на ненависти и смываются только кровью. Ты повторил её судьбу. А недавно она умерла. Теперь и твой черёд. Такова была её воля.

— Повторил её судьбу? — растерялся Джейк.

— Разве нет? — женщина склонила голову набок. — Разве всё, что с тобой происходит, это нормально? Разве все твои проблемы начались не после её проклятья?

Он потрясённо молчал. Женщина развела руками.

— К сожалению, не в моей власти изменить то, что предначертано свыше. Я всего лишь старая гадалка. Но я могу подсказать правильный путь. У тебя очень хороший ангел-хранитель. Настоящий труженик. Только благодаря ему ты ещё жив. Но старуха с косой не отступится. Она будет пытаться убить тебя снова и снова. И однажды добьётся своего. Так вот пока этого не произошло — сходи в церковь и поставь своему ангелу большую свечку. А ещё… — она сняла со своей шеи старый медальон на коричневом потёртом шнурке и вложила его в руку Джейку, — …прочитай вот эту молитву и тогда твой ангел будет с тобой даже после смерти. Он знает, что нужно делать. Он поможет.

Джейк открыл крышку медальона, и ему на ладонь упала пожелтевшая от времени, туго скрученная бумажка, исписанная мелким убористым почерком. Он убрал записку обратно и с сомнением посмотрел на стоявшую перед ним женщину. То ли она таким образом борется с одолевшей её скукой и одиночеством, то ли совсем выжила из ума? В любом случае выяснять причины, побудившие старушку к общению с ним, он не собирался. Он молча кивнул головой. Если бродяжка и вправду сумасшедшая, то лучше всего делать вид, что соглашаешься с ней и принимаешь все её слова за чистую монету.

Заметив на его лице явное нетерпение, старуха умолкла и отступила на шаг назад.

— Не забывай о моих словах, — назидательно произнесла она. — И тогда ты, как птица Феникс, возродишься из пепла. А теперь иди.

Снова почувствовав на себе странную силу её влияния, Джейк в последний раз окинул женщину взглядом, улыбнулся ей одними губами и, не оборачиваясь, направился к стоящему на обочине «Форду».

Он уже садился в машину, когда лёгкий порыв ветерка донёс до его ушей далёкий, едва различимый возглас:

— Удачи тебе, сынок. Да прибудет с тобой сила и благодать Господа!

Глава 9

Джейк появился на работе чуть раньше положенного времени. Отдежурившие ночную вахту полицейские оживлённо собирались домой.

Он неторопливо переоделся, принял у старшего смену, заполнил необходимые бумаги и, захватив с собой свежие сводки, не спеша направился в комнату для поверок. В маленьком помещении было пустынно и тихо. Лишь иногда из-за двери доносились приглушённые голоса коллег. Он окинул взглядом ровные ряды столов, открыл форточку и, шлёпнув на командирский столик папку с документами, задумчиво опустился на стул.

События последних дней, а в особенности бессонная ночь, здорово измотали его. Он чувствовал себя разбитым и усталым. К тому же смертельно хотелось спать. Глаза слезились, будто в них насыпали песка.

Множество мыслей переплелись в его голове в один огромный, тугой комок. Попытка привести их в порядок заканчивалась полным провалом. Они тут же разбегались в разные стороны, точно резвые сайгаки, едва он начинал думать о чём-то конкретном. Отложив это бесполезное занятие до следующего раза и, отчаянно зевая, Джейк взглянул на часы: до начала смены оставалось чуть больше получаса.

«Хорошо Кейт, — почему-то с завистью подумал он. — У неё сегодня выходной, она с лёгкостью отоспится днём». Хотя какой сон может быть после состоявшегося между ними разговора?..

Он вздохнул, сложил на столе руки, потом задумчиво опустил на них голову. Его глаза тут же закрылись, и он не заметил как забылся в чутком тревожном полусне.

Ему приснилась глубокая грязная лужа, в которой он не видел, но знал наверняка — плавали две большие форели. Почему-то пожалев их, он шарил по дну руками, пытаясь выловить рыбёшек, чтобы потом выпустить в чистый водоём. Но они каждый раз ускользали от него, растворяясь в мутной воде. Затем, одна из рыб с лицом нищей гадалки протянула ему свой плавник, превратившийся вдруг в человеческую руку, и потащила за собой в грязную жижу. Он стал вырываться, открыл глаза и не сразу сообразил, что возле него стоит Рой Маклин и настойчиво трясёт за плечо.

— Крепко спишь, приятель, — ухмыльнулся коллега. — Что, бессонная ночка выдалась?

Джейк выпрямился, провёл ладонью по лицу, прогоняя остатки сна.

— Вроде того, — вяло отозвался он, осматривая комнату.

Добрая половина дневной смены была уже здесь и добродушно поглядывала на него со своих мест. Крепко же он заснул, если не слышал голосов своих товарищей.

— Ох уж эти женщины, — с лёгкой иронией позавидовал ему Маклин и заговорщически подмигнул. — Она хоть стоила того?

Джейк не успел ответить. К ним подошёл Чарли Уэст и сделал большие круглые глаза, словно собирался открыть Америку.

— Какие женщины, Рой, о чём ты говоришь?

Маклин в недоумении уставился на сотоварища.

— Боюсь, что нашего Джейка женщины вообще не интересуют, — с готовностью пояснил Уэст. — Наш Сандерс тот ещё фрукт.

— Да иди ты, — отмахнулся от него Рой Маклин. — Тоже что ли не выспался?

Чарли Уэст опёрся обеими руками о крышку стола и нахально уставился Джейку прямо в лицо.

— Ребята, а вы знаете, что наш ослепительный Джейк Сандерс — самый настоящий педик?! — громко и насмешливо заявил он.

Сонное оцепенение разом слетело. Джейку показалось, что кто-то сверху вылил на него целый ушат ледяной воды. Он застыл, оторопело глядя на рыжеволосого коллегу.

После слов Уэста почти сразу же распахнулась дверь, и на порог служебного помещения ввалились трое запоздавших полицейских. Одним из них оказался Ральф Джонсон. Они поздоровались и направились к своим местам.

Справившись с секундным замешательством и стараясь подавить клокочущий внутри гнев, Джейк излишне спокойным голосом произнёс:

— Ты что-то сказал, Чарли, или мне послышалось?

Уэст демонстративно сложил на груди руки.

— Не прикидывайся, ты всё прекрасно слышал. Но для глухих могу повторить ещё раз: Сандерс, ты — педик! — с вызовом бросил он.

Вся кровь мгновенно отхлынула от лица, пальцы сами сжались в кулаки. Не сводя с Уэста тяжёлого взгляда, Джейк медленно поднялся из-за стола.

— Думаешь, я тебя боюсь, красавчик? — фыркнул Уэст, однако из чувства самосохранения сделал шаг назад. — Я ведь давно заметил, что ты странный тип. И не ошибся.

Растолкав толпу и опередив Джейка на долю секунды, перед Уэстом вырос Ральф Джонсон.

— Этот странный тип — мой друг. И если ты сейчас же не заткнёшься, то будешь иметь дело со мной. Ты понял?

Он грубо схватил Уэста за грудки и встряхнул:

— Немедленно извинись!

Полицейские в недоумении переглядывались между собой. Одни с любопытством, другие — в ожидании близкой заварушки.

— Правда, Чарли, что это на тебя нашло, — попытался сгладить наэлектризованную обстановку один из них. — Зачем ты с самого утра кидаешься на человека?

— А он маленький и рыжий, — хохотнула из своего угла смуглолицая Ранатти. — Вот его зависть и душит, глядя на нашего красавчика!

Джейк подошёл к приятелю сзади и крепко сжал ему плечо.

— Спасибо, Ральф, я справлюсь сам, — он выразительно посмотрел на товарища.

Тот понимающе кивнул и, отпустив воротник Чарли, отошёл в сторону.

Оказавшись на свободе, Уэст тут же отпрянул назад, подальше от Джейка и запрыгал вокруг него в боксёрской манере, держа прямо перед собой сжатые кулаки. Полицейские расступились, насколько позволяло место, образовав в проходе между столами небольшой круг. Схватка обещала быть короткой, но захватывающей.

— Давай, Джейк, задай ему! — подзадоривал из толпы чей-то нетерпеливый выкрик.

— Смотри, рыжий, не промахнись! — азартно вторила этому голосу Ранатти. — Может, стульчик подставишь?

— Чарли, не прозевай удар! Говорят, зависть глаза застилает!

Неожиданно именно этот насмешливый возглас отрезвил Уэста. Он замер на месте, оглядывая сгрудившуюся толпу горящим взором. Его губы расползлись в недоброй ухмылке.

— Значит, вы думаете, что я завидую ему?! Хорошо, а что вы скажете на это?

Он с ловкостью фокусника извлёк из заднего кармана брюк старую, небрежно сложенную газету, расправил помятые листы и с торжествующим видом поднял её над своей головой.

В глаза всем присутствующим сразу бросился обведённый красным маркером крупный заголовок: «А было ли похищение?».

Эти несколько слов, набранные жирным шрифтом, словно острой бритвой резанули Джейка по сердцу. Память мгновенно отбросила его назад к тем страшным событиям, о которых он так мучительно пытался забыть последние два года.

— Откуда у тебя эта газета? — невольно вырвалось у него.

Уэст презрительно скривил губы:

— Нашлись добрые люди, открыли глаза. Теперь-то тебе уж точно не отпереться, чёртов извращенец!

Заинтригованные сослуживцы, отпихивая друг друга локтями, сгрудились возле Чарли Уэста, оттеснив Джейка на задний план.

— Пустите, — нетерпеливо требовали одни.

— Подвинь свой толстый зад! — вопили другие.

— Дайте и мне посмотреть…

Как из глубокого колодца доносились до Джейка возбуждённые и пропитанные любопытством возгласы сослуживцев.

— Читай вслух! — вынес кто-то конструктивное предложение.

— Да, Чарли, давай! — поддержали сообразительного товарища сразу несколько голосов.

Уэст довольно хмыкнул. Влез на стол, чтобы все могли его хорошо слышать, и с важным видом принялся за чтение скандальной статьи. Ральф Джонсон со своего места бросал на Джейка встревоженные, полные сочувствия взгляды.

Джейк присел на краешек чужого стола и машинально подобрал лежавший там карандаш. Можно было бы, конечно, разогнать всех по рабочим местам. Но что это даст? Любопытство запретами не пресечёшь. Пусть уж наслаждаются новостью здесь и сейчас.

Ни один мускул не дрогнул на его щеке, когда Уэст злорадно и с выражением зачитывал самые пикантные моменты, вызывая у собравшихся гул неодобрения или удивлённый присвист. Это была та самая сфабрикованная статья, которой адвокат Коллинз тщетно пытался опорочить главного свидетеля.

Старый номер «Нью-Йорк-Таймс» сумел внести в небольшой коллектив самый настоящий диссонанс. Едва Уэст закончил чтение, как взоры всех присутствующих тут же устремились на виновника переполоха. Многие не знали, что и подумать, другие укоризненно покачивали головами и именно с их подачи в адрес Джейка посыпались каверзные вопросы и насмешки.

Не поднимая глаз и не отвечая на их выпады, Джейк молча крутил в руке карандаш. «Вот и всё, — говорил он сам себе, — прощай спокойная жизнь, да здравствуют проблемы!».

— Сандерс, ты, оказывается, у нас знаменитость, а мы и не знали, — раздался вдруг над его ухом голос Роя Маклина. — Так это правда?

Джейк медленно поднял голову, чувствуя себя в глазах сослуживцев абсолютно голым и незащищённым.

— Я ничего не собираюсь вам доказывать, — глухо произнёс он. — Верить сплетням или нет — это ваше право. Вы — полицейские, и кому как не вам лучше знать, что такое подтверждённая информация.

Он повернулся к Уэсту:

— Я знаю, Чарли, ты недолюбливал меня с самого начала. И всё-таки, если ты уж взялся распускать обо мне слухи, то ссылайся хотя бы на достоверные источники.

Уэст довольно покрутил головой:

— Да ладно тебе, Сандерс, не скромничай. Лучше расскажи-ка нам о своих подвигах на любовном поприще.

Ральф Джонсон встал рядом с Джейком:

— Тебе никогда не повторить даже самого малого из его подвигов, малыш. И вообще не лез бы ты не в своё дело.

Полицейские гудели как потревоженный осиный рой, активно обсуждая между собой последние события. Фраза Джонсона вызвала у некоторых откровенное веселье и повод для грубых, пошлых шуток.

— О, да! Спать со старыми пердунами — это настоящий подвиг, — согласился кто-то с ядовитым сарказмом. — Джейк, тебя потом не тошнило?

Эстафета была положена.

— Эй, герой, и сколько в день ты совершал таких подвигов?

— Нет, ребята, — давился от хохота следующий насмешник, — пусть лучше расскажет нам о своих любимых позах!

— Сандерс, — вкрадчиво обратился к нему Уэст, — а мне вот интересно: сколько тебе платили за час?

Крепко сцепив зубы, Джейк молча выслушивал обидные оскорбления. Внешне он выглядел почти спокойным, но внутри каждая его клеточка дрожала от напряжения и негодования. Последняя реплика Уэста переполнила чашу терпения. Карандаш в его руке хрустнул и разломился пополам. Он медленно развернулся к шутнику.

— За час, говоришь? — едва разомкнулись сжатые зубы.

Не сводя с Уэста пристального взора, он так же медленно поднялся, расстегнул ремень и вытащил заправленную в брюки рубашку, затем неторопливо принялся за пуговицы.

Полицейские с любопытством следили за его странными действиями, походившими скорее на начало стриптиза.

Непослушные пальцы противно дрожали, но он всё-таки довёл начатое дело до конца и повернулся к сослуживцам спиной. Рубашка соскользнула с его плеч, открывая изумлённому взору присутствующих его покрытое глубокими шрамами и рубцами тело.

Немая сцена длилась не более пятнадцати секунд. Затем Джейк вновь накинул рубашку на плечи и обернулся к товарищам. Те молча смотрели, как он застёгивает пуговицы.

Заметив на лице Уэста недоумение, Джейк сдержанно произнёс:

— Это и есть плата за час, Чарли, вернее, аванс. Наиболее полный отчёт ты можешь получить у моего лечащего врача, если пожелаешь, — он обвёл взглядом притихших коллег и холодно добавил. — А теперь, если у вас больше нет ко мне вопросов, можете приступать к своим обязанностям. Пресс-конференция закончена.

Он твёрдой походкой прошёл вперёд и уселся за командирский стол. Патрульные один за другим стали расходиться. Едва закрылась дверь за последним из них, Джейк облегчённо вздохнул и устало прикрыл ладонью глаза.

Да… утро у него выдалось под стать бессонной ночке. После таких сюрпризов не сразу придёшь в себя. Хотя с другой стороны — это даже к лучшему, что всё наконец-то открылось. По крайней мере, теперь его персону не будет окутывать ореол таинственности. Не станет больше компрометирующих сплетен и домыслов. Со временем всё встанет на свои места. Только, чёрт возьми, где Уэст раздобыл эту газету? Сам наткнулся или подсказал кто?

Неожиданно скрипнула и приоткрылась дверь. На пороге нарисовалась фигура Ральфа.

— Дружище, как ты? Всё в порядке? — осторожно поинтересовался он, подходя к столу.

Джейк убрал руку и усмехнулся:

— А ты думал, я здесь рыдаю и рву на себе волосы?

Джонсон невозмутимо пожал плечами:

— Нет, конечно, но, согласись, это было гадко.

Джейк сложил на столе руки и вздохнул:

— Я давно был готов к своему разоблачению, — он скользнул задумчивым взглядом по лицу напарника, — но не это меня смущает, Ральф. Откуда у Чарли взялась газета?

— Он говорит, что ему её дали.

— Кто?

Джонсон снова пожал плечами.

— Я припёр его к стенке, но он не раскололся.

— Вот это и странно. Чарли не похож на хранителя секретов и мне не нравится его молчание.

— Надеюсь, ты не думаешь на меня? — неудачно пошутил Джонсон.

— Ты? — переспросил Джейк и улыбнулся. — Ральф, это не в твоей манере — плести интриги. Если тебе будет что-то не по нраву, ты просто дашь в морду.

— Спасибо за доверие, — хохотнул напарник, — весьма тронут твоей характеристикой. Однако из всего сказанного я понял только одно: кто-то очень сильно хочет тебе насолить.

Джейк согласно кивнул головой.

— И этот кто-то до поры до времени желает оставаться в тени, — он поднялся из-за стола и подхватил лежащую на нём папку с документами. — Ладно, напарник, домыслы домыслами, а работа ждать не будет.

Уже на улице, садясь в патрульную машину, он вдруг вспомнил о своём странном сновидении и поинтересовался:

— Скажи, Ральф, ты случайно не знаешь, к чему снится рыба?

— Рыба? — приятель удивлённо приподнял бровь. — Какая ещё рыба?

— Обыкновенная живая рыба. Кажется, форель.

Полицейский озадаченно поскрёб в затылке.

— Если я не ошибаюсь… женщинам видеть рыбу во сне — к беременности.

— А мужчинам?

— Мужчинам? — Ральф мечтательно закатил глаза вверх. — Надеюсь, к знакомству с очаровательной красоткой, плывущей прямо в расставленные сети.

Джейк со снисходительной иронией покачал головой:

— Не хочу тебя расстраивать, старик, но, по-моему, это уже диагноз, — он пристегнул ремень безопасности и завёл двигатель. — Поехали, фантазёр.

Глава 10

Открывая ключом дверь, Джейк думал только об одном: как он смертельно устал за сегодняшний день. Разбитое, словно накаченное свинцом тело как никогда требовало сна и отдыха.

Оказавшись в квартире, он бросил ключи на полочку перед зеркалом и направился в ванную принимать душ после пыльной трудовой смены. Попеременные струи холодной и горячей воды немного привели его в чувство. Облачившись в тонкую трикотажную рубашку с короткими рукавами и спортивные штаны, он босиком прошлёпал на кухню, намереваясь сварить чашку крепкого, ароматного кофе. Пока нагревалась вода, сделал себе бутерброд с ветчиной и сыром и опустился на стул, вяло пережёвывая откушенный кусок. Сейчас он немного поест и сразу спать. Сп-а-а-ть…

В дверь неожиданно позвонили. Предположив, что это могла быть соседка, проживавшая этажом выше, которая иногда по его просьбе делала ему закупки в супермаркете, он не спеша открыл дверь. Перед его взором предстала стройная темноволосая красавица: вызывающе короткое платье, глубокое декольте, ярко накрашенные губы. И хотя причёска и макияж сильно изменили девушку, он без труда узнал в ней свою бывшую пассию.

— Энни, — от удивления он даже перестал жевать, — что ты здесь делаешь?

Девушка ослепительно улыбнулась. Глаза медленно скользнули по его влажным после душа волосам и медленно опустились вниз, к босым ступням.

— Я, наверное, не вовремя? — спросила она, проигнорировав его вполне закономерный вопрос, и сделала шаг вперёд. — Мне можно войти?

Джейк торопливо сглотнул и посторонился, пропуская экс-подругу в прихожую, куда уже довольно ощутимо пробивался запах пережжённых кофейных зёрен: оставленный без присмотра кофе убежал, залив конфорку. Джейк вернулся к плите, повернул ручку в безопасное положение и вопросительно уставился на Энни.

Та, поджав губки, с интересом изучала его холостяцкое жилище.

— А ты неплохо устроился, — одобрила девушка. — Просторно, чистенько, уютно.

Он пожал плечами. По его меркам это была самая обычная квартирка-студия с небольшой гостиной, плавно перетекающей в обеденную зону, где узкой кухонной столешнице в виде барной стойки отводилась роль пограничного столба. В центре гостиной лежал небольшой бежевый ковёр, и на нём привычно разместились диван, столик и два мягких кресла. Вся остальная обстановка с точностью соответствовала непритязательному вкусу хозяина: просто, удобно, без излишеств. Большое окно и распахнутая настежь балконная дверь дополняли незамысловатый интерьер.

Энни вышла на балкон. По-хозяйски осмотрелась и помахала рукой проходящему мимо парню, который чуть ли не голову свернул, пристально разглядывая снизу эффектную брюнетку.

— Хорошо, что у тебя первый этаж, — сказала она, когда Джейк подошёл и встал рядом с ней. — Удобно, если вдруг потеряются ключи. Правда, немного высоковато, но это даже к лучшему — никто не будет заглядывать.

— Как ты меня нашла, Энни? — задал он вопрос.

— Узнала адрес у твоего дружка Тома, — не глядя на него, отозвалась гостья.

— Зачем?

Энни, наконец, обернулась к нему.

— Я не пойму, Джейк, ты совсем не рад меня видеть? Вопросы, вопросы… Лучше бы кофе предложил, — девушка провела рукой по коротко остриженным волосам. — Нравится? — спросила она без всякого перехода.

Бывшие ранее длинными и светлыми, сейчас её локоны своим оттенком больше напоминали воронье крыло — такие же чёрные и блестящие. Этот цвет удачно сочетался с её стильной причёской, а удлинённые у висков прядки, приспущенные на скулы, придавали девушке особенный шарм.

Джейк уклончиво пожал плечами:

— Тебе всё идёт.

Энни снисходительно улыбнулась и направилась в комнату, где без приглашения уселась на мягкий диван, стоявший посреди гостиной. Она покрутила головой по сторонам.

— У тебя виски есть?

Джейк зашёл следом за ней и молча кивнул.

— Тогда что же ты стоишь? — воскликнула девушка. — Давай выпьем за нашу встречу!

Он не трогался с места.

— С каких это пор ты начала пить виски? Насколько я помню, тебе всегда нравился мартини.

Энни кокетливо покусала нижнюю губку и села к нему боком, демонстрируя безупречные длинные ноги в красных туфлях на высокой платформе.

— С тех самых, Джейк, с тех самых, — она вытащила из своей сумочки сигареты и, подцепив одну длинным, накрашенным ноготком, сунула её себе в рот. — Видишь, какая я стала испорченная, ещё и курю как паровоз.

Она щёлкнула зажигалкой и затянулась.

— Так где же виски, дружочек? — послышался за лёгким облачком дыма её нетерпеливо-требовательный голос.

Джейк покачал головой и нехотя полез в холодильник, потом неторопливо обошёл кухонную стойку, поставив перед Энни на журнальный столик едва початую бутылку с выпивкой, тонкий пустой стакан и пепельницу.

Девушка насмешливо посмотрела на него снизу вверх:

— Ты предлагаешь даме пить в одиночестве?

Джейк уселся в кресло напротив Энни.

— Я не вижу в этом ничего криминального, — сказал он, складывая на груди руки.

— Ну как знаешь, — Энни отвинтила у бутылки крышку и плеснула в стакан немного алкоголя. — За нашу встречу, дружок!

Она подняла руку со стаканом, зажмурилась и быстро выпила всё до дна. Перевела дух и, отставив пустой бокал в сторону, поднесла к губам сигарету. Сквозь табачное облако гостья несколько долгих секунд изучала Джейка.

— А ты нисколько не изменился. Всё такой же красавчик, как и прежде. Только в глазах появилась некая трагическая утончённость. Она тебе идёт, — Энни махнула перед лицом рукой, разгоняя дым. — Жениться не собираешься?

— Нет.

— Не нашёл богатенькую дурочку?

Джейк бросил на неё тяжёлый предупреждающий взгляд. Энни едва заметно ухмыльнулась и грациозно поднесла к губам сигарету.

— Так ты по-прежнему полицейский? — сменила она тему.

— Да.

— А как у тебя дела с учёбой? Я помню, ты хотел стать криминалистом… кажется.

— Никак, — лаконично ответил он, — мне ведь пришлось уехать.

Энни быстро закивала головой.

— Да-да, понимаю… — она немного помолчала, искоса поглядывая на него. — А тебе не интересно узнать, чем все эти годы занималась я? Что стало с моим отцом? С мамой?

Джейк покачал головой.

— Прости, Энни, но я не хочу ворошить прошлое, — сухо ответил он и добавил: — Зачем ты приехала?

Девушка прищурилась:

— Ты слышал о смерти моего отца? — ответила она вопросом на вопрос.

Он вздохнул. Ещё в самом начале, когда он только переехал в Топику, Том в одном из своих писем сообщил ему сногсшибательную новость о смерти адвоката Коллинза, который был найден мёртвым в своём загородном доме с простреленной головой и с пистолетом в руке.

— Да, слышал. Говорят, это было самоубийство.

Лицо Энни перекосила злобная гримаса.

— Да, он застрелился в собственном кабинете! И повинен в его смерти только один человек. Это — ты! — её палец обвинительно нацелился на Джейка. — Он не вынес той грязи, того позора, каким ты его заклеймил. Моему отцу пришлось уйти из жизни в расцвете лет, оставить жену и дочь только потому, что какой-то негодяй публично оскорбил его и выставил на всеобщее посмешище.

Она смахнула рукой сбежавшую по щеке слезу и резко ткнула недокуренной сигаретой в пепельницу. Её спина выпрямилась, глаза с ненавистью смотрели на Джейка.

— Ты оставил меня без отца, а моя мать, узнав о случившемся, не выдержала людских пересудов и сошла с ума. Сейчас она находится в сумасшедшем доме. У меня теперь нет семьи, нет тех, кого я больше всего любила. Друзья отвернулись от меня как от прокажённой, знакомые презрительно шушукаются за спиной. Ты отнял у меня всё! Знаешь, кем я стала? Стриптизёршей. А точнее — дорогой шлюхой… Ты растоптал всю мою жизнь, Джейк. Ты хоть осознаёшь это?

Джейк опустил голову, чувствуя, как внутри растёт глухое недовольство.

— Я сожалею, Энни. То, что случилось с твоей матерью, действительно ужасно, — сдержанно проговорил он и поднял на девушку глаза. — Что же касается адвоката Коллинза, то для него это был наилучший выход.

Энни едва не задохнулась от возмущения:

— Наилучший выход? Ты в своём уме?! Да ты хоть понимаешь, что своим подлым заявлением на суде довёл моего отца до самоубийства?! Ты размазал невинного человека по стенке только за то, что тот был адвокатом и выполнял свою работу!

Джейк стиснул зубы, стараясь не перейти на крик вслед за девушкой:

— Ошибаешься, Энни, твой отец не меньше Леона виновен в случившемся. И если кого-то и размазали по стенке, то точно не его.

Гостья хотела что-то возразить, но он опередил её:

— На видеокассете Леона хорошо видно, каким невинным человеком был твой отец. Пора уже принять это как данность и смириться с этим.

Лицо девушки побелело как полотно.

— Ты спрашивал, зачем я приехала? — сказала она, запуская руку в свою сумочку. — Смотри!

И прежде чем он успел что либо сообразить, она быстро выхватила из кармашка баллончик, перегнулась через стол и пшикнула ему прямо в лицо.

Не ожидая столь коварного нападения, Джейк был сражён тошнотворной струей, едкие капли которой попали ему в глаза, вызывая невыносимое жжение. По щекам ручьём побежали слёзы:

— Чёрт!

Он оторвался от кресла и бегом кинулся к водопроводному крану, натыкаясь по пути на мебель и сбивая стулья.

— Чёрт возьми, Энни, ты с ума сошла! — в яростном негодовании восклицал он, поливая водой себе на лицо. — Зачем ты это сделала?!

Резь и жжение постепенно стали угасать. Внезапно что-то острое больно кольнуло в его бедро. Он закрыл кран и резко обернулся к девушке.

— Что ты задумала, Энни?

Его глаза всё ещё продолжали слезиться, но сквозь мутную застилающую пелену он успел разглядеть в руке коварной гостьи одноразовый шприц. Девушка отпрянула от него назад.

— Скоро ты всё узнаешь, Джейк, — раздался откуда-то из глубины комнаты её угрожающий полушёпот. — У меня больше не будет от тебя тайн.

Выставляя руки вперёд, Джейк медленно и неуверенно двинулся на звук её голоса. Однако не сделав и пяти шагов, он вдруг неожиданно ощутил слабость во всём теле: веки отчего-то стали тяжёлыми, голова клонилась книзу, а ставшие ватными ноги отказывались слушаться своего хозяина. Чувствуя, как потолок и пол стремительно меняются местами, он попытался добраться до дивана, но, не рассчитав своих сил, споткнулся и рухнул неподалёку.

— Джейк… — раздался над его ухом ускользающий голос.

Энни склонилась над ним, перевернула на спину.

— Джейк, ты меня слышишь? — она сильно потрясла его за плечо.

Он слабо пошевелился, веки пару раз дрогнули, но так и не открылись.

Ударная доза снотворного сделала своё дело. Удовлетворённая результатом, Энни поднялась с колен и носком туфли больно пнула спящего в бок.

— Теперь ты расплатишься со мной за всё, — процедила она сквозь зубы. — Как же я тебя ненавижу, ублюдок!

Она подошла к телефону, что стоял на тумбочке в прихожей, и потыкала пальцем в кнопки, набирая нужный номер. Ждать пришлось недолго. На другом конце провода отозвался приятный женский голос.

— Здравствуйте, — фальшиво встревоженным тоном задышала в трубку Энни. — Мне нужна Кейт Форстер… Очень хорошо… Нет, вы меня не знаете, я звоню по поручению мистера Сандерса. Я его соседка… Видите ли, душечка, вашему приятелю неожиданно стало плохо. Но вместо скорой он попросил меня связаться с вами… Уж не знаю, кто вы ему: подруга, сестра или ангел-хранитель, но только прошу вас, приезжайте скорее, боюсь, ему совсем хреново… Не за что, дорогая. Адрес знаете?.. Ждём.

Энни положила трубку на место и довольно потёрла руки. Итак, полдела сделано. Она повернулась к лежащему на полу Джейку и презрительно бросила:

— Я так и предполагала: твоя наивная дурочка скоро будет тут.

Она скинула узкие туфли и блаженно щурясь, пошевелила натруженными пальцами ног. Ничего не поделаешь: красота требует жертв, хотя для её задумки вполне бы сгодилась и пара удобных разношенных кроссовок. Но пока план не приведён в исполнение, она просто обязана быть во всеоружии. Ничто так не отвлекает мужчин от лишних расспросов как женское обаяние и сексуальность.

Энни вышла на балкон и закурила, задумчиво глядя на постриженные кусты перед домом. На горизонте постепенно угасало ярко-оранжевое зарево. На землю незаметно опускались сумерки. Ночь готовилась принять город в свои объятия.

Энни любовалась закатом до тех пор, пока в глубине квартиры не раздался длинный требовательный звонок. Она вздрогнула, обернулась и, нацепив на себя маску показного сострадания, пошла открывать дверь.

На пороге стояла невысокого роста миловидная девушка в белой футболке и тёмно-синих джинсах. Тревожный взгляд её карих глаз сменился на изумлённо-ошарашенный, когда она увидела перед собой Энни. Ну, с этим-то всё понятно: девчонка вообразила себе, что звонившая соседка — это вполне себе домашнее существо в бигудях и стоптанных тапочках, а тут вдруг… длинноногая топ-модель в соблазнительно облегающем платье. Энни едва сдержала злорадную ухмылку.

— Я не ошиблась, Джейк Сандерс здесь живёт? — пришла в себя и осторожно поинтересовалась девушка.

Энни решила перестраховаться и уточнила:

— Ты Кейт?

— Да.

— Заходи.

Девушка проскользнула внутрь. Прихожей в квартире как таковой не было. Почти сразу начиналась комната и от входной двери хорошо просматривалась вся гостиная и часть кухни.

— Где он? — забеспокоилась Кейт, ища глазами своего напарника, но увидев его лежащим на полу возле дивана, сразу кинулась к нему.

— Джейк, родной мой, что с тобой?! Что случилось?

Энни закрыла дверь и подошла к ним, держа за спиной наготове шприц и перцовый баллончик.

Кейт встревоженно подняла голову:

— Скажите, что произошло? Что с ним, он жив?

— Не волнуйся, детка, с ним всё в порядке, — спокойно ответила Энни. — Просто он крепко спит.

Брови девушки озадаченно поползли вверх:

— То есть как спит?

— А вот точно так же, — сказала Энни и резко выбросила вперёд руку с баллончиком.

Кейт оказалась проворнее, чем Джейк. Она успела закрыть лицо руками, но какая-то часть вещества всё же попала ей в глаза. Пока она мычала и отчаянно вертела головой, Энни без сожаления вкатила ей под лопатку дозу снотворного. Через пару—тройку минут девушка отключилась, распластавшись на полу рядом со своим кавалером.

Окинув взглядом два неподвижных тела возле своих ног, Энни довольно улыбнулась и поздравила себя с отлично выполненной частью запланированной операции. Она сама не ожидала, что всё получится так легко и просто.

Что ж, если все персонажи в сборе, а роли разучены, то теперь настало время приглашать ассистента и начинать спектакль!

Энни подошла к телефону и решительно набрала номер сообщника.

— Всё готово, — сказала она в трубку. — Птички в клетке. Приезжай. Особо не спеши, им ещё долго спать.

Минут через пятнадцать—двадцать раздался тихий стук в дверь. Энни влезла в узкие туфли, поправила причёску и отправилась встречать компаньона.

Во всём чёрном, небольшого росточка, щупленький, но довольно шустрый, он ещё раз с подозрением оглядел лестничную площадку и, поправив на плече большую тяжёлую сумку, шмыгнул в приоткрытую дверь.

— Тебя кто-нибудь видел? — тихо спросила Энни.

— Думаю, нет. Я был очень осторожен, — так же тихо отозвался парень, опуская на пол огромный баул, из которого послышалось глухой стук металла о металл. — Фу… еле допёр! Чуть не родил по дороге!

— Ты у меня молодец! — Энни наградила его коротким поцелуем.

Парень завёлся с полоборота и, цепко обхватив её за талию, привлёк к себе.

— Не сейчас, Чарли. Сначала — дело. А вот потом… — Энни медленно облизнула накрашенные губки и подразнила парня слегка высунутым язычком.

Чарли довольно хмыкнул, видимо уже представлял в голове картины одну заманчивее другой.

— Ладно, где они? — деловито поинтересовался он, взяв себя в руки.

Энни посторонилась и кивнула в сторону гостиной. Чарли подошёл к распростёртым на полу телам, окидывая их долгим, любопытным взглядом.

— Ох, и авантюристка ты, Энни! — покачал он головой. — Я ещё понимаю твоё желание проучить Сандерса, но… зачем сюда впутывать Кейт? Не нравится мне это.

Энни подошла сзади и ласково обвила его за шею.

— Чарли, дорогой, я ведь тебе уже говорила, что хочу до смерти напугать своего бывшего. А без его подружки это вряд ли прокатит. Ты же сам рассказывал, что у них нежные отношения, — она вдруг ощутила нарастающий прилив злости. — И потом, Чарли, я хочу, чтобы он испытал то же самое, что и я когда-то! По-моему, это справедливо, не находишь?

Парень вздохнул и поддел носком ботинка вялую, безвольную руку спящего:

— Согласен, Энни: этот поганец пытался влезть в твою семью, даже сделал тебе ребёнка, а когда ничего не вышло — оклеветал твоего отца, чем довёл его до самоубийства. Чем не повод для мести? Честно говоря, я и сам терпеть не могу этого выскочку.

Он замолчал, думая о чём-то своём. Кажется, его всё ещё одолевали сомнения.

— Послушай, Энни, — не слишком уверенно произнёс он, — а другого способа поквитаться с ним нет? Ну, чтоб попроще? А то уж как-то всё театрально. Мне кажется, ты насмотрелась дешёвых боевиков.

Понимая, что в любой момент её план может сорваться, Энни не нашла ничего лучше чем капризно надуть губки:

— Нет, любимый, это то, что надо. Мне главное — увидеть его испуганное лицо, услышать, как он унижается и просит о пощаде. Я бы и сама всё сделала, но не умею так ловко обращаться с оружием. А ты в этом деле настоящий профи.

Чарли самодовольно ухмыльнулся и принялся оглядывать комнату. По-хозяйски задёрнул шторы, деловито обшарил книжный стеллаж, попробовал на прочность журнальный столик, внимательно осмотрел кресла и диван. После всех манипуляций притащил из прихожей свой огромный баул и свалил его посреди гостиной.

— Что ж, если делать, то делать как следует, — выкладывая содержимое сумки, заявил он. — Джейк хоть и зануда, но не дурак и сразу раскусит обман.

— Правильно, Чарли, — поддержала его Энни. — Делай всё правдоподобно. Чтоб комар носа не подточил.

Парень поскрёб свой рыжий затылок:

— Для начала надо бы подготовить трон для наших мишеней. Поищи какие-нибудь стулья или табуреты.

Энни кивнула и ушла на кухню. Она ещё в самом начале приметила там крепкий, тяжёлый стул с высокой округлой спинкой. Его громоздкая конструкция походила скорее на кресло с мягким велюровым сиденьем и деревянными подлокотниками. Интересно, откуда у Сандерса взялся подобный раритет? Такие стулья давно уже не выпускают. Наверное, остался в наследство от бывших хозяев. Энни с трудом притащила его в гостиную. К сожалению, такой стул был только в единственном экземпляре, поэтому для второго посадочного места была приготовлена лёгкая алюминиевая табуретка.

Пока она ходила за стульями, Чарли готовил необходимый для спектакля реквизит. На полу лежали небольшие слесарные тиски, две девятимиллиметровых «Беретты», моток бечёвки, рулон скотча и небольшая коробка с инструментами и крепежом. Завершала этот странный набор тяжёлая гантель весом в 19 фунтов.

Вместе с Чарли они подняли с пола бесчувственное тело Джейка и, усадив его на стул, крепко связали верёвками по рукам и ногам. Рот заклеили скотчем.

Такая же участь ожидала и Кейт. Правда, с ней пришлось повозиться: к табуретке ведь особо не привяжешь, а им нужно было, чтобы она находилась в определённой фиксированной позиции. В итоге девушку вместе с табуретом перетащили к стене, где быстро и надёжно примотали её поднятые вверх руки к отопительной трубе. Теперь если пленница и проснётся, то не сможет сдвинуться с места даже на дюйм. Во избежание криков и воплей ей тоже залепили рот скотчем.

Оставалась самая интересная часть плана. Но здесь уже Чарли колдовал один. Он выдвинул стеллаж на середину комнаты и поставил его в нескольких шагах от Кейт. Убрав с него всё лишнее, прикрутил к полке тиски, а в них крепко-накрепко зажал рукоять пистолета, направив его ствол прямо на девушку. Дальше конструкция напоминала простейший верёвочный механизм со шкивом и туго натянутой бечёвкой, один конец которой был с помощью скотча прикреплён к курку «Беретты», а другой — привязан к гантели, которая лежала на самом краю стеллажа. Тяжёлой болванке при этом отводилась весьма пассивная роль. Она должна была смиренно дожидаться своего часа. Однако чтобы дьявольский механизм сработал, требовалось одно условие: груз должен упасть вниз.

Для этого Чарли приготовил механический будильник. К его сигнальному ключу, отвечающему за звонок, он скотчем примотал обломок зубочистки, тем самым удлинив его рычаг, и только после этого поставил будильник рядом с гантелью. Теперь, когда будильник зазвонит, ключ с зубочисткой начнёт вращаться вокруг своей оси, он-то и сыграет главную скрипку в оркестре. От лёгкого толчка лежащая на краю гантель полетит вниз, натянет верёвку и…

— Кажется, вполне реалистично получилось! — похвалил Чарли сам себя. — Только не понимаю, зачем я мастерил весь этот шедевр, если ему не суждено выстрелить?

Энни холодно улыбнулась:

— Зато у кого-то будет очень бледный вид и мокрые штаны.

— Да уж, — хохотнул Чарли. — Я от такого розыгрыша не только бы обмочился!

Установить вторую «Беретту» оказалось ещё быстрее и проще. Чарли снова использовал тиски, только в этом случае он прикрутил их к тумбочке в прихожей. Схема механизма была почти та же: натянутая как тетива бечёвка крепилась одним концом на спусковом крючке, другой был привязан к ручке входной двери. Теперь, когда Сандерс придёт в себя, то первое, что он увидит — направленное на него смертоносное жерло. Зрелище не для слабонервных, особенно если ты обездвижен и сидишь в каких-то девяти футах от неминуемой смерти.

Энни удовлетворённо кивнула. Это было то, что надо.

— Чарли, я тебя обожаю! — сказала она, обнимая и целуя своего сообщника.

Парень тут же подхватил её на руки и потащил к дивану в гостиной. Надо же, худой, а какой сильный!

— Чарли, нет, не здесь! — запротестовала она. — Мы же договорились: я приду в отель.

Но охваченный желанием мужчина не слушал её уговоров.

— Какой, к чёрту, отель! — торопливо шептал он, покрывая поцелуями её лицо, руки плечи, грудь. — Чем тебе здесь не нравится?! Уютно, спокойно…

— Под дулами двух пистолетов? Я так не могу.

— Они ведь не заряжены.

— Всё равно какой-то холодок пробирает. Да ещё два этих зомби сидят.

Парень попытался расстегнуть молнию на платье, но Энни отпихнула его от себя и властным тоном приказала:

— Чарли, нет! Пусти! — и сильно ударила по щеке.

Он нехотя оставил её. Тряхнул головой, избавляясь от наваждения.

— Да, ты права… здесь не место и не время.

Парень соскользнул с дивана и принялся запихивать в сумку оставленные на полу инструменты. Потом посмотрел снизу вверх на привязанного к стулу Джейка и криво усмехнулся.

— Сочувствую, коллега. У тебя горячая подружка… Была. — Он с показным участием покачал головой. — Зря ты с ней так обошёлся, ох, зря! Не хотел бы я стоять у неё на пути.

Чарли поднялся, повесил заметно похудевшую сумку на плечо и двинулся прямиком к выходу. Энни скользнула следом за ним.

— Жди меня в нашем номере, — шепнула она. — Как только я тут управлюсь — сразу к тебе под одеялко.

Чарли кивнул и неторопливо снял с дверной ручки петлю из бечёвки, которая служила спусковым механизмом для «Беретты».

— Держи, — он отдал конец бечёвки Энни. — Снова накинешь её на ручку, когда я уйду.

В дверях он остановился и обернулся:

— И смотри, не проболтайся Сандерсу, что я тебе помогал. Иначе он мне потом все мозги проест.

— Никак боишься его?

Чарли презрительно скривил губы:

— Ещё не родился тот человек, которого бы испугался Уэст!

Он ушёл. Энни закрыла за ним дверь. Однако цеплять петлю на дверную ручку она не торопилась. У неё были совсем другие планы, в которые она не собиралась посвящать никого, даже Чарли.

Узнав о них, он никогда бы не согласился ей помогать. Да и чёрт с ним! Он уже сыграл свою роль. Больше в его услугах она не нуждалась. Тем более что самая сложная часть операции: установка двух смертоносных мышеловок — успешно и с блеском завершена. Для Энни это было самое трудное, здесь без Чарли она бы не обошлась. Но теперь, когда всё было готово, и никто ей не мешал, она спокойно могла закончить то, что задумывала ещё много месяцев назад, а именно — уничтожить Джейка Сандерса. Морально и физически. Точно так же, как он уничтожил всю её семью.

Энни порылась в своей сумке и достала из неё коробку с патронами. Теперь нужно только раскрутить тиски и вытащить из них оружие, чтобы зарядить его, а потом вновь вернуть всё на прежние места. С этим она справилась блестяще. Чарли гордился бы ею.

Милый, наивный Чарли! Он даже не подозревает, как жестоко она с ним поступила, используя в своих целях. Ей был нужен человек, который хорошо бы знал её бывшего любовника и докладывал о каждом его шаге. Выбор пал на Чарли. Она без труда вскружила бедному парню голову, и он услужливо добывал для неё любую информацию, касающуюся Джейка Сандерса. Он был готов для неё на всё… Ну почти на всё.

Этой ночью он будет ждать её в отеле. В их номере. Будет скучать и думать о ней, томясь в волнительном ожидании. Но она не придёт к нему ни сегодня, ни завтра. Никогда. В это время она будет уже очень далеко от этих мест. Там, где никто её не найдёт…

Заканчивая возиться со второй «Береттой», Энни осторожно положила тяжёлую гантель на самый край полки. А чтобы та не свалилась раньше времени от какого-нибудь непредвиденного толчка, подсунула под неё лезвие кухонного ножа.

Теперь обе ловушки были приведены в полную боевую готовность. Ещё немного, и — возмездие не заставит себя ждать!

Она сильно проголодалась, пока исполняла свой хитрый замысел. Недолго раздумывая, Энни отправилась на кухню и заглянула в холодильник. На полке её дожидались: бекон, молоко, сыр, готовые сэндвичи в упаковке, — что ж, совсем не плохо для одинокого полицейского.

Она сделала себе несколько бутербродов, сварила кофе, а после удобно устроилась перед телевизором на диване с готовым ужином в руках.

Покончив с едой, Энни щёлкнула зажигалкой и с удовольствием закурила, мысленно наслаждаясь предстоящей развязкой.

Надо признаться: её задумка удалась на славу. Всё оказалось даже намного проще, чем она ожидала. Оказывается, одолеть парочку влюблённых полицейских не такая уж сложная задача. Теперь дело оставалось за малым: дождаться, когда проснётся главный участник спектакля, и довести задуманное до логического конца.

Она бросила нетерпеливый взгляд на спящих пленников. Каждый из них сидел на своём стратегическом месте, крепко связанный по рукам и ногам.

Голова Джейка свесилась на грудь. Он всё ещё был во власти Морфея и даже не подозревал, какой страшный сюрприз ему готовило пробуждение. Его подружка пару раз издавала слабый стон, но глаза пока так и не открыла.

Энни погасила свет, и чтобы убить время, улеглась на диване, рассеяно глядя на экран телевизора. Она лениво щёлкала пультом до тех пор, пока сон не сморил её. Пробудилась она от того, что в прихожей надрывался телефон. Видимо кто-то очень настойчиво пытался услышать голос Сандерса. Наконец телефон смолк.

Энни обернулась к заложникам.

Кейт уже пришла в себя и делала отчаянные попытки вырваться на свободу. Её заклеенный широкой полоской пластыря рот мог издавать только тихое, невнятное мычание, но яростно сверкавшие из-под бровей глаза выразительно давали понять Энни всё, что думает о ней пленница.

Джейк продолжал безмятежно спать в центре гостиной, его не разбудила даже назойливая телефонная трель. Энни взглянула на часы: стрелки показывали пятнадцать минут первого. Ого! Вот это она поспала! Почти два с половиной часа давила подушку. Но зато и чувствовала она себя сейчас просто превосходно.

Энни сладко потянулась. Однако пора было приниматься за дело. Игнорируя мычание Кейт, она встала с дивана, подошла к Джейку и принялась теребить пленника за волосы и за щёки.

— Эй, дружочек, просыпайся! — ей пришлось повысить голос. — Хватит спать. Подъём!

Она всё же разбудила его. Он приподнял голову, сонно разлепил веки и тупо уставился на склонившуюся перед ним Энни. Постепенно в скованном сном сознании произошёл заметный сдвиг, в глазах появилось осмысленное выражение.

Она рывком без предупреждения содрала скотч с его губ. Джейк издал короткий стон и дёрнул головой. Остатки сна сняло как рукой.

— Энни!..

Его тело рванулось вперёд, но так и осталось сидеть неподвижно, крепко схваченное десятками футов верёвок и скотча. Он с удивлением скользнул взглядом вниз и сделал новую попытку вырываться из коварных пут. Энни смотрела, как он беспомощно трепыхается и улыбалась. Очень скоро он выдохся.

— Что всё это значит, Энни?! — услышала она его негодующий возглас. — Ты с ума сошла?

Неожиданно его внимание что-то привлекло. Он резко повернул голову вправо и обомлел, увидев привязанную к батарее свою подругу. Глаза девушки умоляюще смотрели на приятеля, даже в полумраке в них без труда читались отчаяние и страх.

— Кейт, — растерянно проронил он, а потом вновь вопросительно уставился на Энни. — И как прикажешь это понимать?

Она встала между ними:

— Неожиданная встреча, не правда ли?

Джейк несколько секунд изучал её пристальным взглядом.

— Что ты задумала? — глухо спросил он.

— Разве ты ещё не догадался?

— Представь себе, нет.

Она изящным движением сложила пальцы рук в замок и, вытянув их перед собой, хрустнула суставами:

— Я думала, полицейским полагается быть более сообразительными. Но, видно, я тебя переоценила.

Она склонилась к нему близко-близко и заглянула в глаза:

— Боже, как долго я ждала этой минуты… Надеюсь, мой отец будет очень доволен.

В комнату давно уже закрался полумрак, и только мерцание работающего телевизора продолжало оживлять меркнущее пространство. Энни отошла и щёлкнула выключателем.

— Смотри, что я для тебя приготовила.

Он на секунду зажмурился от яркого света и несколько раз моргнул, с недоумением глядя на грозный ствол «Беретты», ощетинившийся в его сторону. Лицо парня окаменело. Он метнул на Энни короткий недоверчивый взгляд, а потом быстро повернулся к подруге. Но крепкие верёвки не дали ему полного обзора. Он отклонил голову назад и только в таком положении смог кое-как рассмотреть адскую конструкцию за своей спиной.

— Ну и как тебе? — подошла к нему Энни.

Джейк немного помолчал, переваривая увиденное.

— Энни, — наконец тихо позвал он. — Ты собираешься мстить мне за свои обиды?

— Не мстить, — поправила она, — а восстанавливать справедливость.

Он снова бросил взгляд на сидящую неподалёку напарницу:

— Но зачем тебе Кейт? Она-то здесь при чём?

Энни положила руки на бёдра и усмехнулась:

— Разве вы не любите друг друга?

— С чего ты взяла?

— Меня не проведёшь, Джейк. К тому же я давно слежу за тобой. Мне известен каждый твой шаг… ну, почти каждый, — она запнулась, но не удержалась и спросила: — Лучше расскажи, как твои сослуживцы восприняли статью в газете? Они долго над тобой потешались?

Он покосился на неё с запоздалым прозрением:

— Так, значит, это ты дала Чарли газету?

— Ах, Чарли, этот милый коротышка Чарли, — томно произнесла Энни, вскинув глаза вверх. — Он влюбился в меня по самые уши. Именно благодаря ему я знала о тебе все подробности. Ваш Уэст — ценная находка для шпионов. Болтлив как баба.

Она взяла с журнального столика сигареты, закурила и, разгоняя рукой табачный дым, продолжала:

— Тонкие наблюдения этого хлюпика помогли мне найти твоё слабое место, Джейк, — Энни приблизилась к пленнице, бесцеремонно разглядывая связанную девушку, которая не сводила с неё напряжённых глаз. — А твоя подружка недурна, — вынесла она, наконец, строгую оценку. — Поздравляю, дружок, у тебя хороший вкус. Только до меня ей всё равно далеко. Согласен?

— Энни, что ты собираешься с нами сделать? — проигнорировал Джейк её вопрос. — Ты не причинишь вреда, по крайней мере, Кейт?

Его наивный вопрос изрядно позабавил Энни.

— Сожалею, милый, но твоя подружка — неотъемлемая часть моего плана, — она перестала улыбаться и презрительно скривила губы. — Вы умрёте! Оба!

Решив, что сказано и сделано уже более чем достаточно, Энни докурила сигарету и направилась к входной двери. Лишая пленников последней надежды, она осторожно закрепила свободный конец бечёвки на дверной ручке, потом вернулась к стеллажу.

— Энни, пожалуйста, не глупи, — продолжал упрашивать Джейк. — Ещё не поздно остановиться!..

— Поздно! — отрезала она.

И завела будильник на два часа ночи. Затем вытащила из-под гантели нож, временно служивший для неё стопором, и осторожно поставила будильник рядом, стараясь, чтобы зубочистка плотно соприкасалась с поверхностью болванки.

— Ну что, дорогая, — сказала она, обращаясь к Кейт, — готовься: обратный отсчёт пошёл!

Пленница отчаянно крутила головой, протяжно мычала, пыталась что-то сказать, но её эмоции уже мало интересовали Энни. Она подошла к Джейку. Его лицо выглядело сейчас бледнее обычного. Мало того — на нём был написан страх.

— Ты не сделаешь этого, — упавшим голосом говорил он, медленно качая головой.

— Да? — усмехнулась Энни. — И кто же мне помешает? Может, ты?

— Энни…

— Я больше не хочу ничего слышать, — она была неумолима. — В два часа ночи твоя подружка умрёт!

— Энни, нет! Пожалуйста, — с отчаянием в голосе взмолился Джейк. — Отпусти её! Это ведь касается только нас! Если ты считаешь, что я в чём-то виновен перед тобой — наказывай меня, но только не губи Кейт. Умоляю! Она ни в чём не виновата!

Пора было прощаться. Энни подхватила с дивана свою сумочку, намереваясь уйти через балкон, но последняя фраза Джейка её разозлила и остановила:

— Да! Твоя подружка не виновата, — с ожесточением согласилась она, придерживая локтем сумочку. — Но почему-то, обливая грязью моего отца, ты не задумывался, что будет с ним и его семьей. Тебе было наплевать. Теперь папы нет, а родная мать не узнает собственную дочь… Да знаешь ли ты, что это такое — терять близких людей?

Он опустил голову. Наслаждаясь его потерянным видом, Энни решила добить бывшего любовника до конца.

— Я поступлю с тобой точно так же, Джейк, — спокойно пообещала она и кивком головы указала на Кейт. — По звонку будильника на твоих глазах умрёт дорогой тебе человек. Надеюсь, ты в полной мере испытаешь боль и отчаяние при виде её бездыханного тела, ощутишь глубокую скорбь и бессилие от того, что ничем не сможешь помочь. Ты будешь сидеть и тихо сходить с ума. Потом придёт и твой черёд. Звук выстрела всполошит соседей. Приедет полиция. Кто-то возьмётся за дверную ручку и потянет дверь на себя. А я… Я в это время буду уже далеко. И единственное, что я тебе пожелаю: гори в аду!

Она выплюнула последнюю фразу прямо ему в лицо и развернулась, чтобы уйти.

— Подожди, Энни! — закричал Джейк, его голос дрожал. — Скажи, что ты хочешь, чтобы я для тебя сделал? Унизился, разбился в лепёшку, станцевал на руках? Я всё выполню, только прошу тебя: отпусти Кейт!

Он был такой растерянный, подавленный, беспомощный, но, несмотря на весь свой трагизм, — чертовски притягательный. С этим Энни не могла не согласиться. Ему бы играть в театре драматические роли. От поклонниц не было бы отбоя. И что любовь с людьми делает! Даже немного завидно.

— Пожалуй, я бы занялась с тобой сексом, — пошутила она и присела перед ним на корточки. — Ты помнишь наши с тобой встречи? Какие были страстные объятия, жаркие поцелуи! Я таяла в твоих руках словно воск, а ты был похож на горный ревущий поток, стремительный и неутомимый, — хитро улыбаясь, она приблизила свои губы к его губам. — Давай покажем твоей подружке высший класс!

Он пристально смотрел ей в глаза:

— Это что-нибудь изменит в твоём решении?

Энни покачала головой и поднялась:

— Нет, конечно. Иначе, зачем бы я всё это затевала, — она обвела гостиную рукой и рассмеялась. — Просто хотела по старой дружбе скрасить твои последние минуты на этом свете. Всё-таки были не чужие люди и даже есть общий ребёнок…

— Ребёнок?

— Ах, да! — спохватилась Энни. — Я ведь тебе не сказала: у тебя есть сын.

Он несколько долгих секунд смотрел на неё недоверчиво-удивлённым взглядом.

— Что ты на меня так уставился? — усмехнулась она. — Не веришь? И правильно делаешь. Тебе всё равно не видать его как собственных ушей.

Джейк сидел как изваяние, казалось, даже не дышал. Продолжая посмеиваться, Энни громко пощёлкала перед его лицом пальцами.

— Похоже, я здорово тебя озадачила. Не ожидал такого поворота? Я не шучу, Джейк, у тебя на самом деле есть сын. В январе ему должно исполниться два года.

— Сын? — только и смог выдавить из себя он.

Довольная произведённым эффектом, Энни прошлась по комнате взад-вперёд и снова остановилась перед ним.

Он с трудом сглотнул:

— Так, значит, ты не избавилась от ребёнка?

— Нет, Джейк.

— Почему же ты мне ничего не сказала? Зачем солгала?

Энни немного помедлила с ответом.

— Как тебе объяснить… Ты ведь мне очень нравился, — она задумчиво покусала губу. — Но ты был так настроен против моего отца, что отказался даже от меня.

— Когда отказался? Ты же сама написала мне то прощальное письмо!

— Да, написала. Потому что отец был против наших отношений самым категоричным образом. Не знаю, какая между вами пробежала кошка, но он всегда говорил, что такой прохиндей и лжец как ты мне не пара. Новость о ребёнке окончательно разозлила его. А я не смела ослушаться. Однако моя мать считала иначе. Она говорила, что детоубийство — самый большой грех. Именно она убедила меня не прерывать беременность и сохранять всё в тайне от отца до тех пор, пока не будет виден живот. Потом под каким-нибудь предлогом я должна была уехать подальше от дома, а там в спокойной обстановке выносить и родить ребёнка. Мы надеялись, что со временем отец сменит гнев на милость… Вспомни, Джейк, я ведь приходила к тебе в больницу, пыталась наладить отношения. Я не могла сказать тебе открыто, потому что сомневалась в твоих чувствах. Но ты всё испортил. Твоя ненависть к моему отцу оказалась поразительной. Ты даже во мне видел врага. Я стала жалеть, что не избавилась от ребёнка раньше. А тут ещё этот судебный процесс, да ты со своим обвинением… Отец не выдержал позора, мама — тоже. Одному только богу известно, что я пережила за эти два года! Как же я ненавидела тебя! По ночам я вынашивала планы и мечтала, как отомщу тебе за все свои лишения и обиды. Моя ненависть перекинулась и на твоего ребёнка. Я уже твёрдо знала, как поступлю с ним после его рождения.

Джейк слушал Энни, не спуская с неё глаз, ловя каждое её слово. Он слабо покачивал головой, словно не хотел верить её внезапному признанию.

— Боже мой, Энни… я ведь заметил тогда в госпитале, что ты слегка поправилась, но мне даже в голову не могло прийти, почему. А твои постоянные намёки и сквозившая в словах недоговорённость… — он застонал и крепко сомкнул веки. — Господи, ну почему ты мне ничего не сказала? Почему?!

— Потому, что мы говорили с тобой на разных языках.

— Где он? Что ты с ним сделала?

Энни постаралась вложить в свой взгляд как можно больше презрения и с вызовом ответила:

— Я оставила его на ступеньках самого нищего приюта для сирот. Ты скоро сдохнешь, Джейк, а твой сын будет расти подобно чертополоху на мусорной куче. Никто ему не поможет. Вряд ли он чего-то добьётся в жизни. Так же, как и ты.

Джейк смотрел на неё снизу вверх. Он был почти раздавлен. Губы Энни дрогнули в довольной усмешке. Она не испытывала к нему ни капли сожаления.

— Если бы ты знал, какое это удовольствие видеть в твоих глазах страх, отчаяние, боль. Я рада, что ты уйдёшь из жизни с тяжёлым сердцем.

Он укоризненно покачал головой:

— Как ты могла… ведь он — твой сын.

Энни наградила его ледяным взглядом:

— Ошибаешься, дружок. Этот ребёнок — всего лишь орудие мести. Он для меня ничего не значит.

— Ты чудовище, Энни, — тихо проронил Джейк, устремляя сквозь неё неподвижный затуманенный взор. — Можешь не сомневаться: твой отец будет тобой гордиться.

Почему-то именно этот спокойный тон и отстранённый взгляд разозлили Энни больше всего.

— Хватит! — вырвался у неё истеричный вопль. — Спектакль окончен! — она заклеила ему рот скотчем, а затем с циничным намёком коснулась губами лба, будто бы целовала покойника и хрипло прошептала: — Жди. Она уже совсем рядом!

Джейк ни одним движением не отреагировал на её действия.

Энни скинула туфли и взяла их в руки, но прежде, чем покинуть своих подопечных, она обернулась к ним и холодно напомнила:

— У вас ровно час, чтобы проститься, — и толкнула балконную дверь.

На улице было темно и спокойно. Ни одной прогуливающейся души в этот поздний час. Она осмотрелась по сторонам, потом сбросила вниз свои туфли. Туда же, на асфальт, полетела её сумочка.

Задумывая свой дьявольский план, Энни заранее позаботилась о путях отхода. Многочасовые наблюдения за домом и окнами экс-любовника убедили её в том, что самый лучший путь для отступления будет через балкон. Высоты она никогда не боялась. Да и какая высота может быть на первом этаже? Всего-то шесть футов! Правда, ей ещё нужно было никем незамеченной перелезть через перила и, повиснув на руках, спрыгнуть на землю. Но разве могло это обстоятельство смутить ловкую и гибкую стриптизёршу, привыкшую выделывать вокруг шеста ещё и не такие трюки?

Она перекинула через ограждение сначала одну ногу, потом другую и скрылась в темноте ночи, оставив своих пленников с ужасом ожидать начала казни.

Глава 11

С экрана телевизора, заглушая тиканье часов, радостный женский голос расхваливал очередное волшебное средство для похудания.

Джейк и Кейт переглянулись. Опасность, грозившая им, была слишком велика, чтобы сидеть просто так и ждать неотвратимого конца. Стрелки будильника рядом с гантелью показывали пять минут второго, а у них даже не было возможности крикнуть или позвать на помощь.

Кейт в который раз попыталась освободить привязанные к трубе руки. Поднятые вверх и пережатые верёвками, они ужасно затекли. Кейт почти их не ощущала. Она отворачивалась, старалась не смотреть на стеллаж с оружием, но глаза упрямо возвращались к маленькому чёрному отверстию, готовому выплюнуть смерть. Господи, пожалуйста, если ты есть — помоги! Слёзы помимо воли текли по её щекам. Ещё никогда в жизни ей не было так страшно. И обидно. Обидно за то, что какая-то сумасшедшая девица провела её как сопливую девчонку.

Она с тоской смотрела на Джейка, который сидел в центре гостиной и бросал в её сторону тревожные взгляды.

Не желая мириться с жалкой участью живой мишени, он упорно и неистово вырывался из верёвочного плена. Но единственные части тела, которыми он мог свободно пошевелить — это голова, да связанные за спинкой стула кисти рук.

Все его старания хотя бы немного ослабить путы превращались в неудачу. Кейт уже давно оставила это безнадёжное занятие, покорившись неизбежной воле судьбы.

В отличие от неё Джейк не оставлял попыток вернуть себе свободу. Он принялся шевелить крепко прикрученными к ножке стула ступнями. После долгих и упорных усилий ему удалось добиться того, что босые пальцы ног смогли касаться пола. Наблюдая за ним, Кейт поняла, что он хочет раскачать свой стул, чтобы сдвинуться с мёртвой точки хотя бы на четверть дюйма. Стрелки будильника неумолимо отстукивали ход времени, но тяжёлый массивный стул по-прежнему не желал трогаться с места. Он слегка поскрипывал, но и только.

Не прекращая настойчивых попыток, Джейк без устали продолжал шевелить ступнями, надеясь своими непрерывными действиями ослабить верёвки и липкий скотч. Уступая его решительному напору, ножки стула дрогнули и поддались. Отталкиваясь пальцами от пола, Джейк продвинулся немного назад. Это была уже маленькая, но победа. Потихоньку перебирая пальцами ног, он продолжал дюйм за дюймом ползти в нужном направлении. Кейт могла себе только представить, каких нечеловеческих усилий ему это стоило. Она почти физически ощущала, как от чудовищного напряжения у него сводит икры ног и болят суставы. Пару раз она слышала его приглушённый стон. Шагом новорождённой улитки он очень медленно полз в её сторону. Кожа на пальцах ног содралась, оставляя на полу алые липкие бороздки.

Вздох облегчения наполнил грудь Кейт, когда она поняла, что Джейку удалось-таки выйти из-под удара. Ему больше не угрожала смерть из прихожей. Слава богу, что хоть кто-то спасётся в эту проклятую безумную ночь!

Однако он не думал останавливаться и упорно продолжал двигаться к ней.

«Может, хочет зубами сорвать с меня верёвки?» — проскочила у неё шальная мысль.

Нет, это невозможно. Слишком мало осталось времени. Да и никакие зубы не справятся с такими толстыми, крепкими узлами.

Он был уже совсем близко. Кейт не отрывала глаз от будильника. Большая стрелка упрямо приближалась к финальной отметке. Всего каких-то семь минут отделяли её от смерти. Семь минут! Она крепко зажмурилась, мысленно прощаясь со всем, что ей было дорого. С мечтами и планами, которым не суждено теперь сбыться. Прощай, Джейк! Я очень тебя любила!..

Она открыла глаза, чтобы в последний раз увидеть его. Он почти добрался до неё. Кейт смотрела, как тяжело вздымается его грудь, блестят на висках капельки пота. Ещё немного и он окажется в опасной зоне. Кейт замычала, замотала головой, чтобы предупредить его.

Внезапно её обожгла страшная догадка: а ведь он пытается спасти ей жизнь, заслонив от опасности своим телом!.. Нет, Джейк, не надо! Пожалуйста! Её сердце оглушающим молотом билось о грудную клетку. Она заворожённо смотрела на часы. Ещё пара минут — и всё будет кончено.

Он становился между ней и стеллажом. Как раз в том месте, где должна проходить воображаемая траектория полёта пули.

Ему понадобился почти час, чтобы доползти до неё. Он сидел лицом к ней и ласково смотрел в глаза. Кейт могла поклясться, что он улыбается.

Боже мой, нет! Она отчаянно замотала головой, издавая невнятные, мычащие звуки. Её тело напряглось как натянутая струна, верёвки больно врезались в кожу. И в тот же самый момент резко зазвонил будильник.

Словно в замедленной съёмке Кейт видела, как срывается с края стеллажа и летит вниз тяжёлая гантель. К весёлой трели звонка присоединилась секундная вспышка, и тут же прогремел оглушительный выстрел.

Кейт вздрогнула и застыла от ужаса. Голова напарника слабо дёрнулась. Какое-то время он смотрел на неё растерянным взглядом, потом глаза закрылись, и голова медленно опустилась на грудь.

Её протяжный, душераздирающий стон наполнил всю комнату. Джейк, нет!!!

Она долго сидела, не отводя глаз от его неподвижного тела. По щекам текли слёзы, огромный ком в горле душил, не давал дышать.

Ни шум, ни крики за дверью не могли вывести её из оцепенения. И только когда в прихожей грохнул второй выстрел, она немного пришла в себя.

Откуда-то появившиеся люди в полицейской форме наводнили всю гостиную. Чьи-то руки осторожно срезали с неё веревки, освобождая от ненавистных пут. Кто-то из санитаров уже колол в вену какое-то лекарство. Она не разбирала их голосов, а лица склонившихся над ней людей плавали как в тумане. Истощённый стрессом организм вяло реагировал на внешние раздражители. И только одна-единственная мысль омрачала её сознание и горько терзала сердце: Джейк! Джейк… погиб, спасая её…

За спинами врачей она не видела того, что творилось вокруг. И когда её уже полусонную от введенного препарата спускали на носилках по лестнице, она, слабо ворочая языком, еле слышно пообещала:

— Клянусь, Джейк, я отыщу твоего сына, где бы он ни был… Этот малыш никогда не повторит горькую судьбу своего отца…

Эпилог

Несмотря на первый весенний денёк, зима не торопилась убираться в страну вечного холода. Серое, хмурое небо, будто рваное ватное одеяло, повисло почти над самыми верхушками деревьев. Казалось, что скрытые за косматыми тучами солнечные лучи с трудом пробивают себе дорогу на землю. Порывистый, пронизывающий до мозга и костей ветер вольготно разгуливал по заснеженному кладбищу. Он раскачивал ветки деревьев, сдувал с могильных плит снег, и с яростью бросал колючие снежинки в лица бредущих по кладбищу людей.

Их было всего четверо. Впереди по сугробам, с непокрытой головой и в тёплой кожаной куртке, шагал молодой мужчина, внимательно поглядывая по сторонам. В руке он держал букет жёлтых хризантем. Рядом с ним, не отставая ни на шаг, брела девушка, ведя за руку укутанного до самых глаз малыша лет трёх—четырёх. Замыкал маленькое шествие мужчина на вид гораздо старше своих спутников. Кутаясь от резких порывов ветра в воротник пальто, он прижимал к своей груди рубиновые шляпки гвоздик.

Напряжённо разглядывая засыпанные снегом надгробия, молодой человек по известным только ему приметам отыскал, наконец, нужное им место. Он остановился и жестом подозвал остальных. Девушка с ребёнком подошли к нему и встали рядом. Следовавший позади них мужчина присоединился к компании.

— Мы уже пришли? — спросил малыш, растерянно оглядываясь по сторонам.

— Да, Эрик, пришли, — отозвался молодой человек, присаживаясь возле могилы на корточки и привлекая мальчика к себе.

Он перчаткой смахнул с надгробной плиты налипшие снежинки и перед взорами собравшихся предстала небольшая овальная фотография молодой девушки.

— Здесь живёт моя бабушка? — усомнился ребёнок, с любопытством разглядывая старый снимок на гранитной плите.

— Да, малыш.

Мужчина снял зубами перчатку и мягко коснулся пальцами выгравированного на холодном камне имени.

— Маргарита Сандерс… — чуть слышно шевельнулись его губы. — Здравствуй, мама, прости, что долго не приходил к тебе.

Он положил цветы на могилу, затем медленно выпрямился. Стоявшая рядом девушка взяла его под руку и прильнула головой к плечу. Он ласково улыбнулся ей, крепко сжимая в своей руке тёплую ладошку малыша.

Второй мужчина, со скорбным выражением на лице, внимательно вглядывался в поблекшие от времени черты девушки с фотографии.

Маленькая процессия молча постояла над могилой. После этого молодой мужчина легонько тронул своего старшего спутника за рукав.

— Отец, ты, наверное, хочешь побыть один? Мы будем ждать тебя возле машины.

— Спасибо, Джейк, — не оборачиваясь, кивнул тот. — Я скоро подойду.

Подхватив на руки ребёнка, все трое отправились в обратный путь.

В машине их ждал уже успевший заскучать приятель.

— Кейт, я смотрю, вы совсем с мальчуганом озябли. Там сзади есть шерстяной плед, — сказал он, широко распахивая перед ними дверцу. — А где же мистер Дуглас?

Нос, лоб и щёки действительно горели от холодного, пронизывающего ветра. Они онемели и почти не чувствовали прикосновения рук.

— Он немного задержится, — отозвалась Кейт, залезая с малышом на заднее сиденье. — Джейк дал ему возможность побыть с ней наедине.

После прохладного, колючего ветра в салоне машины было тепло и уютно. Тихо бубнило радио. Джейк сел рядом с водителем и хлопнул дверцей.

— Так когда вас ждать в гости? — спросил у него приятель, поглядывая на часы.

Джейк немного помолчал.

— Думаю, на следующей неделе, — неторопливо объявил он. — Мы с Кейт присмотрели небольшой домик в черте города. Нужно успеть до пятницы оформить все необходимые бумаги. Так что готовься, старик, скоро будем отмечать новоселье. Кстати, Ральф тоже обещался вырваться на недельку. Заодно и познакомитесь.

Приятель согласно кивнул и обернулся к сидящей позади Кейт:

— Я искренне рад за вас, ребята. Вы просто созданы друг для друга.

— Смотри, Том, не сглазь, — Кейт шутливо погрозила ему пальцем.

— Не волнуйся, красавица, после того, что было, вас теперь сам дьявол не разлучит.

Кейт задумчиво глядела на танцующие за окном снежинки. Том прав. Видимо, им с Джейком самой судьбой предначертано быть вместе.

Той кошмарной ночью, когда Энни оставила их ожидать мучительного конца, она поклялась во что бы то ни стало разыскать сына Джейка.

Пока тот лежал в больнице, Кейт, не зная усталости, обивала пороги детских учреждений. К счастью, рана Джейка оказалась не смертельной. Пуля не задела жизненно важных органов, как в таких случаях говорят врачи, и месяц спустя он уже принимал самое активное участие в поисках малыша.

Сказать, что им пришлось нелегко — ничего не сказать. Много раз они пускались по ложному следу, а то и вовсе сбивались с пути. Учитывая мизерную информацию о ребёнке, они методично, шаг за шагом прочёсывали все детские приюты и больницы в надежде отыскать хоть какую-то зацепку.

Скорый арест Энни Коллинз тоже не принёс ожидаемых результатов. Негодяйка категорически отказалась помогать им в поисках сына. Несмотря на все их уговоры, увещевания и даже угрозы, она продолжала хранить упорное молчание.

Окончательно поняв, что материнские чувства и забота о судьбе сына ей чужды, Джейк и Кейт с двойным усердием взялись за поиски малыша. Единственное, что им было известно это то, что новорождённый младенец был подброшен под двери сиротского приюта в январе, а так же его примерный возраст.

Много месяцев непрерывных надежд и разочарований принесли, наконец, свои результаты. В одном из детских домов им удалось отыскать схожего по всем приметам малыша. Когда как две капли воды похожий на папу сероглазый карапуз предстал перед ними, все сомнения отпали разом — это был он.

Однако преждевременную радость омрачала досадная новость. Буквально через несколько дней мальчика должна была забрать в свою семью одна бездетная пара.

Джейку и Кейт пришлось приложить немало усилий, чтобы вернуть себе ребёнка. Зная, что органы опеки могут предвзято отнестись к отцу-одиночке, отдавая предпочтение полной семье, Кейт, глядя Джейку в глаза, смущённо предложила:

— Малышу нужна мать. И если ты не возражаешь против моей кандидатуры, я с радостью выйду за тебя замуж.

Учитывая все обстоятельства этого далеко незаурядного дела, судья огласил справедливое решение: вернуть мальчика его законному отцу.

Так началась их совместная жизнь. А несколько месяцев спустя всё семейство отбыло в Нью-Йорк на постоянное место жительства. Пока Джейк подыскивал подходящее для них жильё, доктор Дуглас и его супруга с радостью приютили молодых в своём доме.

Вернувшись работать в родной 21-й участок, Джейк приятно удивил своим появлением бывших коллег и друзей и, в первую очередь, Тома. Напарники снова были вместе. Одновременно Джейк принял решение восстановиться в колледже и наконец-то закончить затянувшуюся учёбу.

В отличие от него Кейт, наоборот, выразила желание повременить со службой. Она решила присматривать за маленьким Эриком до тех пор, пока тот не начнёт ходить в школу. Она быстро нашла общий язык с родными мужа, а с его сестрой Линдой они стали едва ли не самыми близкими подругами. Они частенько вместе ходили с ней по магазинам и выводили на прогулки своё шумное потомство.

Братья оказались одногодками. Тихий, не по годам серьёзный Эрик быстро подружился с весёлым и беззаботным Джейком-младшим, который стал его настоящим другом и партнёром по играм.

Но больше всего мальчик любил проводить время с отцом. Довольно часто они садились в машину вдвоём и надолго уезжали в неизвестном направлении, забывая порой вернуться домой к обеду или ужину.

Едва завидев их, Кейт делала серьёзное лицо и грозила им обоим пальцем. Но её напускная строгость исчезала без следа, когда из салона машины высовывалась перемазанная конфетами и мороженым мордашка Эрика, счастливая и довольная…

— Джейк, — неожиданно спохватилась она, вынырнув из омута воспоминаний. — Мы точно не опоздаем? Джессика сказала, что всё будет готово к 12 часам. Я боюсь, вдруг она не управится?

Джейк взглянул на часы.

— Не волнуйся, милая, минут сорок в запасе у нас ещё есть. А за Джессику не переживай, она умница, каких поискать. К тому же ей помогает Люси Адамс со своей малышкой. Помнишь, я тебе про неё рассказывал: это — жена Рауля.

— Дядя Том, а Бобби на празднике будет? — подал голос Эрик.

— Конечно, малыш, ведь он старый друг твоего папы. Разве может он не прийти и не поздравить его с днём рождения, — весело отозвался Том, протягивая ему конфету. — Вот только тётя Сара заберёт его после школы, и они сразу же присоединятся к нам.

— Здорово, — довольно засопел Эрик, прижимаясь тёплым боком к Кейт.

Она обняла его, поправила на голове шапку.

Вскоре вернулся Мартин Дуглас. Зябко поёживаясь, мужчина плюхнулся на заднее сиденье рядом с Эриком и хлопнул дверцей.

— Простите за задержку, — извинился он, потирая озябшие от холода руки, и тяжело вздохнул. — Да… кто бы мог подумать, что первое марта будет для кого-то днём скорби и радости одновременно.

— Такова жизнь, — философски заметил Том.

Джейк обернулся к Дугласу.

— Ты огорчён, отец? Может, тебе не стоило сюда приезжать?

Мартин Дуглас непримиримо замотал головой:

— Нет, сынок, я должен был увидеть могилу твоей матери, почтить её память своим присутствием и поблагодарить за сына, которого она мне подарила ценою собственной жизни. А самое главное сказать ей: прости за всё.

— Ты точно в порядке? — с сомнением спросил Джейк.

— Да, — тихо кивнул головой Дуглас. — За исключением того, что кладбище само по себе навевает невесёлые мысли.

Он вдруг встрепенулся и похлопал Джейка по плечу:

— Но не будем о грустном… У тебя сегодня день рождения, сын. Впервые за долгие годы ты будешь отмечать его в окружении близких и родных тебе людей. Наверное, ты единственный из нас понимаешь как это здорово. Поэтому предлагаю сниматься с якоря и немедленно ехать отмечать это замечательное событие!

Том с улыбкой окинул своих пассажиров взглядом и тронулся с места.

Буксуя задними колёсами по заснеженной колее, перламутровый «Шевроле» медленно отъехал от ворот кладбища. Впереди за косогором тянулась серая лента шоссе. Свернув на дорогу, машина набрала скорость и стала быстро удаляться в сторону горизонта, с каждым разом делаясь в размерах всё меньше и меньше, пока не исчезла совсем…

* * *

Я закончила читать и опустошённо вздохнула. Собственно, ничего нового для себя в дневнике я не обнаружила. И добавить мне тоже нечего. История завершена, все счастливы. Вот только на душе почему-то остался едва уловимый горький осадок, которого я раньше не замечала. Должно быть, от бессилия и обиды на несбыточную мечту докопаться до истины.

Может, парень внутри меня действительно плод моего больного воображения? Или в прошлой жизни я была мужчиной, и теперь память сыграла со мной злую шутку? Решив, что мне не суждено узнать правду, я отложила дневник.

Вечером ко мне заглянула Маринка — невысокая симпатичная, но очень любознательная подруга. Пока я возилась на кухне с чайником, она изучала оставленную на столе тетрадь.

— Любопытная вещица, — сказала она, когда я вошла в комнату. — Сама написала?

Я мысленно отругала себя за оплошность и покорно кивнула.

— А знаешь, Наташка, ты меня заинтриговала. Дай почитать.

Я только развела руками. Впрочем, там нет ничего такого, что могло бы меня скомпрометировать. Рассказ как рассказ, почему бы не дать?

— Есть только одна проблемка, — огорошила подруга. — У тебя ужасный почерк. Но ты попробуй набить текст на компьютере.

Немного подумав, я согласилась. Через неделю Маринка забрала флешку с записью, и я благополучно забыла о нашем разговоре.

Моему провалу в памяти немало способствовало одно приятное обстоятельство. Я влюбилась. Влюбилась до такой степени, что вскоре вышла за своего избранника замуж. Мне двадцать шесть лет, и этот брак у меня не первый. Пять лет назад я уже пыталась создать семью, правда, неудачно. Мы прожили с мужем совсем недолго и расстались из-за его неуёмной тяги к женскому полу. К тому же он оказался совершенно неприспособленным для семейной жизни. Я не люблю вспоминать тот период в своей жизни. Тогда от разочарования меня спас мой «американец», я с головой погрузилась во внутреннее расследование, и это помогло мне пережить развод. Я поняла: ничего не происходит просто так, а печальный опыт восприняла как должное. Теперь мне есть с чем сравнивать. И есть, что ценить.

Мой второй муж Александр — замечательный человек: добрый, умный, ласковый, заботливый. Мечта любой женщины. Я до сих пор не устаю благодарить Бога за то, что он послал мне такое сокровище.

В один из дней к нам в гости забежала Маринка. Саша был тогда на работе, и мы с подругой с удовольствием принялись за свои женские сплетни. Потом я ненароком спросила Маринку о дневнике, который она у меня взяла. Подруга подозрительно потупила глаза, а затем честно призналась. Рассказ ей понравился, и она поведала о нём нашей общей подруге Светке Хохловой.

Та, естественно, выпросила почитать, а дальше флешка пошла гулять по рукам. В итоге содержимое моего дневника каким-то непостижимым образом оказалось на чьём-то сайте. Было от чего прийти в ужас!

Маринка пыталась меня утешить. Я только огорчённо махнула рукой. А что ещё оставалось делать?

Так мой дневник принялся бродить по Сети.

Поначалу я очень расстроилась, но потом меня захлестнули более важные события. Я забеременела, и все мои мысли были теперь только о ребёнке. А ещё я заметила, что моё замужество очень странно подействовало на «американца». Джейк стал приходить всё реже и реже, а когда я узнала про малыша — он совсем пропал. «Ау, — кричала я в пустоту, — отзовись! Ты ведь сам говорил, что ты — самое дорогое, что у меня есть. Где же ты?!»

Наверное, ревнует, подумала как-то я и усмехнулась своим мыслям: ведь такое в принципе невозможно. Но с другой стороны… А почему бы и нет? Ведь он тоже мужчина. Пусть и эфемерный.

На двадцатой неделе беременности мне сделали УЗИ и сказали: будет мальчик. Отличная новость для Саши — он так хотел сынишку! Осталось только придумать нашему крохе достойное имя.

Вечером того же дня я влезла в свою электронную почту, чтобы поделиться радостью с подругами. В ящике находилось несколько сообщений. Я их быстро просмотрела, а вот четвёртое письмо вызвало у меня неподдельный интерес. Я открыла файл и стала читать. Объём текста оказался большим. Он был изложен на русском языке, но складывалось впечатление, будто его отправитель мало знаком с русской грамматикой. Начиналось послание со слов: «Добрый день, Наташа!» А дальше я прочитала такое, от чего волосы на голове встали дыбом.

Оказалось, написала мне некая Кэтрин Сандерс, проживающая в городе Сиракьюс, штат Нью-Йорк.

Из письма я узнала, что Кэтрин — бывшая россиянка и уроженка Нижегородской области. Когда Кате было одиннадцать лет, её мама вышла замуж за иностранца и улетела с ним в далёкую Америку, взяв малышку с собой. Мать и дочь постепенно обустроились на новом месте. А вскоре в их семье родилась вторая девочка — Дженнифер. Кэтрин освоилась в чужой среде довольно быстро, с лёгкостью обучилась языку и завела множество друзей. Но когда эта Катя-Кэтрин вкратце обрисовала учёбу в школе, окончание колледжа и поступление в полицейскую академию, а потом дошла до строк, где описывала свой первый рабочий день в полиции, мне едва не стало плохо. Потому что её наставником и напарником на тот момент значился некий офицер Джейкоб Сандерс!

Затаив дыхание, я продолжала читать и мысленно кивала головой, так как уже догадывалась, о чём пойдёт речь в её повествовании. За исключением имён, названий и некоторых событий — это был оригинал моего дневника.

Дальше Кэтрин поясняла, как благодаря общению и переписке с бывшими одноклассниками из Нижнего Новгорода, она обнаружила в Интернете любопытную повесть. Уж не знаю, каким образом эта Кэтрин вышла на меня, но ей не терпелось выяснить, откуда незнакомая русская девушка взяла такие шокирующие подробности из жизни её супруга? Ведь некоторые вещи были известны только двоим — ей и Джейку.

А ещё Кэтрин сообщила, что на следующий день (сразу после того, как заканчивался дневник) её муж был смертельно ранен во время дежурства. Обкуренный подросток лежал на асфальте. Джейк хотел ему помочь, но тот неожиданно ударил его ножом.

Пробыв три дня в коме, Джейк умер, так и не приходя в сознание. В этом году ему исполнилось бы сорок девять лет.

Кэтрин была на тот момент на третьем месяце беременности. От горя и переживаний у неё случился выкидыш. Замуж она больше не вышла. Не смогла забыть мужа. А вот Эрик стал уже совсем взрослым, скоро закончит учёбу в юридическом колледже при Университете Сиракьюс и собирается пойти по стопам отца.

В самом конце письма была ссылка. Находясь в полуобморочном состоянии, я навела на неё курсор. Моему взору открылась подборка из трёх фотографий. Первым оказался групповой снимок — мужчина в белой рубашке с закатанными до локтей рукавами держал на руках малыша лет четырёх—пяти, а рядом стояла миниатюрная девушка. Картинка была нечёткой, отчего лица людей казались слегка смазанными и плохо узнаваемыми.

А вот с других снимков на меня смотрели двое молодых мужчин примерно одного возраста и очень похожие друг на друга. Однако между фотографиями чувствовалась разница. Видимо, их делали в разный временной промежуток.

С той, что выглядела по-современному яркой и красочной, на фоне живописного парка улыбался симпатичный жизнерадостный парнишка лет двадцати. Его броская внешность невольно притягивала к себе внимание. Наверное, это Эрик, подумала я.

Другой снимок хоть и был цветной, но по сочности красок заметно уступал предыдущему, а вот запечатлённый на нём молодой мужчина вызвал в моей душе настоящий трепет. Я не могла оторвать от него глаз. Сердце само подсказало — это и есть мой «американец», мой Ангел. Небрежно сложив на груди руки, он открыто и чуть насмешливо смотрел в объектив. Чем не голливудский актёр? Только от одного этого завораживающего взгляда можно было сойти с ума.

Я с грустью разглядывала незнакомые и в то же время такие дорогие мне черты лица. По моим щекам текли слёзы.

Погибнуть в расцвете лет, когда судьба только-только начала тебе улыбаться… Как это страшно и несправедливо. Но ты, Джейк, так хотел жить, что твоё отчаянное желание невольно воплотилось во мне. Не обманула тебя старая Кассандра, когда говорила про птицу Феникс.

Так вот чего ты ждал все эти годы. Только теперь мне стало понятно моё истинное предназначение: сердце моего будущего малыша — это твоё сердце!

Я ещё долго сидела перед монитором и думала о своём «иностранце»…

А первого марта я родила чудесного мальчика. И уже знала, что назову его Джейкоб. А по-нашему Яков. Яшка, значит.

И это, действительно, самое дорогое, что у меня есть…

Оглавление

Часть 1 Июнь 1989 г. Нью-Йорк

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

Часть 2

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

Часть 3

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

Часть 4 Июль, 1991 год. Топи́ка, штат Канзас

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg