«Михалыч»

Михалыч (fb2) - Михалыч (Чума - 1) 1979K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Дмитрий Сергеевич Арапов

Дмитрий Арапов Михалыч

Все события и персонажи вымышлены, любые совпадения случайны.

Глава первая Убийство

Начало

Сегодня среда. У меня выходной день. Наконец-то. Две недели без выходных. Вчера сдал два дела в архив, сегодня можно отдыхать. Весь день буду спать. И есть. Да, спать и есть. Сегодня удалось даже почистить зубы и умыться. С моей работой в бешеном темпе гигиена стоит на втором месте. Не, помыться мне всегда удается, рот прополоскать, а в остальном, как получится. Мысли о работе надо гнать, гнать, гнать. Не получается. Когда работаешь, все мысли о выходном. Только о выходном. Какой там отпуск, выходной бы дали. А вот теперь отдыхаю, а мысли о работе.

Сейчас позавтракаю и опять пойду спать. Последнее время спал на ходу. Точнее спал везде. Как сомнамбула.

Сделал себе яичницу и кофе. Холостяцкий завтрак, что тут сказать. Нет у меня второй половинки. Постоянной нет. Женат на работе. Влюблённость в работу давно прошла.

Встал у окна кухни, пью кофе из кружки с надписью «BOSS», смотрю на людей, спешащих на работу. А мне на работу наконец-то не надо. Солнечно, птички поют, весна наступает. С каждым днем все теплее. Вчера шел дождь, потом снег. А сегодня солнечно. Обещали, что осадков не будет. Похоже, мне повезло с выходным днем.

Опять мысли о работе, о начальнике. Майор Голубев Олег Романович. Мировой мужик. Интересный собеседник. Уже лысеющий, с небольшим пузиком. Уже двадцать лет работает, все его уважают. Начальство его не любит, подчиненные обожают. В обиду не даст, прикроет, но, если накосячил, все, амба. Делай, что хочешь, но верни к себе его благосклонность. Я с ним работаю больше десяти лет. Точнее четырнадцать. Это больше, чем кто-либо другой. Он все обо мне знает, поэтому доверяет самые сложные дела. Дела, в которых, как говорят, «без поллитра» не разберешься. Дел, конечно, и других полно. И у коллег тоже. Но, если дело очень сложное или потенциальный «висяк», то это точно мое будет. В таком случае, меня отстраняют от текучки, чтобы я сосредоточился на главном. В помощь могу брать кого угодно.

Стоп! Стоп, стоп, стоп. Хватит о работе, пойду спать. Отвернулся от окна, оглядел кухню. Да, давно уже пора ремонт делать, руки только не доходят. В комнате тоже самое и по всей квартире тоже. Хотя, наверное, хватило бы женской руки.

В дверь позвонили. Я обернулся и посмотрел на дверь. Хм, кто это? Может, не подходить? Позвонят, позвонят и уйдут. Еще раз позвонили, теперь более настойчиво. Ага, понятно, Михалыч пузырь пришел просить. Михалыч, это мой сосед по площадке. У нас на площадке три квартиры. Напротив моей квартиры живет Михалыч, справа от меня Клавдия Ивановна.

Клавдия Ивановна обычная бабуля шестидесяти двух годков. Бойкая бабуля, генератор идей для всего подъезда. Без нее ни одно мероприятие не проходит. Все про всех знает. Иногда к ней приходит сын с женой, приводит внука. Внука оставляют на выходные, сами уходят. Внук, малой пацан восьми лет, по имени Сашка. Такой же подвижный и энергичный, как его бабушка. Летом он всегда гостит у бабушки. У нас с ним паритет, он не трогает меня, а я его.

А вот Михалыч, интересная личность. Я бы даже сказал загадочная. Мы все его зовем Михалыч. Да, именно так. Как его на самом деле зовут, не знает даже участковый. Хотя, может старый и знал, а новый еще никого не знает. Лет Михалычу около пятидесяти, хотя, если приглядеться, то можно сказать и около сорока. Клавдия Ивановна говорит, что наш сосед появился как-то внезапно, лет десять тому назад. Да и я отметил, что его появление было внезапным, хоть и живу здесь с рождения. Родители мои переехали в другой город, а я остался. Я тогда уехал на две недели в командировку. Уезжал, квартира напротив была пустая, вернулся — уже занята. Так вот, наш сосед живет очень странно. К нему никто не ходит, одевается опрятно. Пахнет от него нормально, не алкаш. Но, при этом, просит раз в неделю бутылку водки. Либо у меня, либо у Клавдии Ивановны. Все эти бутылки, конечно, мои. Не будет же пенсионерка водку покупать. Раз в неделю просит у меня, раз в неделю у соседки. Если меня дома не будет, я бутылку отдаю тете Клаве. Берет Михалыч эту бутылку и уходит во двор. Что он с ней дальше делает, никто не знает. Пьяным его никто никогда не видел. Клавдия Ивановна рассказывала, что как-то решила проследить за ним, куда ходит. Так он от нее ушел. Завернул за угол, там пустырь и бурьян, она за ним, а его и след простыл. Так что явление Михалыча за бутылкой стало традицией нашего этажа.

Я открыл дверь и не ошибся, за дверью стоял мой сосед. Его единственная просьба выглядела всегда одинаково.

— Добренького утречка, Лешенька!

— Михалыч! Рад тебя видеть.

— Лешенька, а чего ты не работе?

— У меня сегодня выходной.

— Ой, какая радость. У тебя бутылочки для меня не будет?

— Для тебя, Михалыч, всегда есть. Заходи.

— Нет, Лешенька, я снаружи подожду.

Я закрыл дверь и пошел на кухню. Открыл холодильник, взял бутылку «столичной» и вернулся.

— Вот, держи, сосед.

— Ой, Лешенька, спасибо тебе большое. Холодненькая. Я пойду. Отдыхай.

Взял бутылку, засунул за пазуху и ушел по лестнице вниз. Я посмотрел на него, потом закрыл дверь и задумался. Почему к нему никто не ходит? И куда он всегда уходит? Хотя меня это не касается. Живет себе, пусть и дальше так живет. Ему нравится и ладно. Услышал, как хлопнула подъездная дверь, и пошел спать, на ходу подумав, кто это так дверью хлопнул.

Отдохнул, да?

У нас в подъезде заведено, что дверью никто не хлопает. Да, можно поставить доводчик. Да, ставили. Но кто-то его постоянно снимает. Участковый разводит руками. Может бомжи. Поэтому все договорились, что дверью не хлопаем. Поэтому можно предположить, что это кто-то из гостей. Добрел до дивана и с этими мыслями я стал проваливаться в сон, накрывшись пледом.

«Аааааа, убилииии, помогите, кто-нибудь, убилиии! Милицияяяааа! Милицияяяяааа!»

Я подскочил, как пружина, метнулся к окну, упал, запутавшись в пледе. Вылез из пледа, добрался до окна, посмотрел. Никто не орет, значит в подъезде. Вылетел в коридор, запнулся за порог, растянулся во весь рост. Встал, мотнул головой, прогоняя сон, взял ключи, открыл дверь и побежал вниз. В тапках. Слетел, буквально, вниз и встал, как вкопанный.

— Лешенька, Лешенька, что делается-то — запричитала Марина Ильинична, соседка с первого этажа, — убивают средь бела дня.

И упала, потеряв сознание, поймать не успел. Стою, смотрю на нее, потом присел к ней, похлопал по щекам. Марина Ильинична приоткрыла глаза, посмотрела на меня, потом куда-то вправо, мимо меня, сделала «Аааа» и опять отключилась. Я обернулся и увидел, что справа к двери лбом прислонился Михалыч, и так стоит. Я оторопел, потыкал его в ногу, он не отреагировал. Встал, подхожу к нему с боку, заглядываю и вижу, что взгляд у него стеклянный. Смотрит левым глазом в дверь, точнее уже не смотрит. Понял, что ему уже не помочь. Все, Михалыч отходил свое.

Посмотрел на соседку, на Михалыча. Стали собираться соседи, помогли поднять Марину Ильиничну. Развернули ее, похлопали по щекам, довели до квартиры. Она, как робот, открыла дверь, зашла, закрыла и «Да что же это делается-то, ааа», заревела. Пусть поревет, иногда полезно. Соседи стали подходить к Михалычу. Я их стал отгонять, говорить, что следы затопчут. Они стали расходиться со словами «Леша-мент, разберется». Хотя, я понимал, что следы уже затоптали. Но порядок, есть порядок. Рванул к себе, переобулся, схватил телефон и бегом обратно. Проследить, чтобы люди туда-сюда не ходили. Снизу позвонил участковому. Сообщил о происшествии. Пусть он всех вызывает, у меня выходной. Дождался его, показал Михалыча, сказал, что буду дома, если что. И ушел к себе.

Да, я полицейский или, как называют меня соседи, кроме Клавдии Ивановны, Леша-мент. Наверное, потому что хотели бы делать что-то незаконное, но вот присутствие полицейского в подъезде их останавливает. Хотя не всех. Вот, например, на пятом этаже есть самогонщик. Он под это дело даже чердак приспособил. Я его, конечно, гонял, когда к нему за самогоном ходили. Поставил условие, гнать-гони, но, чтобы к тебе никто не ходил. Условие выполняется, я его не трогаю. Или вот на втором этаже появился наркопритон. Сначала он был не заметен, ну там два-три человека в день зайдут. А потом начали ходить толпами, наверное, наркотик хороший. С этими быстро разобрался, соседи съехали. Опять чистый подъезд.

Еще соседи говорят, чего лезешь, пусть участковый ходит, это его работа. Я соглашусь, это его работа. Но он один, точнее их трое, еще два сержанта. А район у нас большой, участковый не может быть везде и сразу. Хотя старый участковый как-то справлялся, а вот новый… Новому еще предстоит научиться работать. И потом, кто как не я должен проявлять инициативу по содержанию порядка в собственном подъезде? Тетя Клава одна не справится.

Пойду я спать, все равно мысли в голову не лезут. Посплю, а там буду думать, кто убил Михалыча и за что. Или кто-то другой будет думать. Хотя, зная свое начальство, буду думать я. Но это потом, а сейчас отдыхать. И снова погрузился в сон, накрывшись пледом.

В дверь позвонили. Нет, я не пойду открывать. Закутался в плед. Еще позвонили и постучали. Потом еще и еще. Я потянулся на диване, посмотрел на дверь, читая заклинания про себя, типа «это сон, это сон». Позвонили еще и голосом моего начальника сказали, чтобы открывал. Теперь точно придется открыть. Поднялся и, укутавшись в плед, пошел открывать. Открыл дверь и увидел своего начальника и нового участкового. Сразу офигел. Новый участковый выглядел, как звезда с обложки. Новая и чистая форма лейтенанта. Весь такой подтянутый. Серьезный. Но что-то меня в нем насторожило.

— Спишь? — спросил майор.

— Сплю.

— Просыпайся, у тебя убийство.

— У меня? Может у кого-то другого? У меня выходной.

— Выходной говоришь? Помню, помню. Говорить здесь будем или пустишь?

— Проходите на кухню, — сказал я и посторонился.

Мой начальник очень настырный человек. Звание майора получил не за красивые глазки, а за эту свою настырность. Мог и дальше по служебной лестнице пойти, но не хочет. Или его начальство этого не хочет. Говорит, что ему и майором хорошо. А что ему хорошо, то и нам, подчиненным, тоже. Любит, чтобы все было по порядку, не торопясь. Начальство его торопит, он смотрит на них и делает по-своему. За это оно его не любит, но за это его любим мы.

Участковый наш новый — лейтенант Шепелев Максим Леонидович, пришел недавно, буквально пару месяцев назад. По блату. В областном главке его родственник работает. Сюда прислали, потому что район этот тихий. Не совсем, конечно, тихий, но, как-то сносно, что ли. Более-менее спокойный. Это все заслуга бывшего участкового — майора Куницына Федора Петровича. Он здесь проработал многие годы, всех знал в лицо и по имени. С преступностью боролся, но так, чтобы всем жить можно было. Как это бывает? Например, проводят рейд по наркопритонам. Задержать надо человек там пять-шесть. Надо, так надо. Кого надо задерживают, остальные притихнут на время, потом опять за свое. Жить всем хочется и участковому тоже. Вот еще один пример. В нашем районе, как и во многих других, во дворах молодежь распивает спиртные напитки, шумит, ругается нецензурно.

Все знают, что нельзя, но делают. И вот к ним подходит Федор Петрович и говорит: «Уважаемые люди, прошу вас прекратить безобразничать.

Расходимся по домам». А дальше, если у этих людей есть разум, они расходятся, а, если нет, то говорят «иди дядя погуляй». И это при том, что участковый может быть в форме. Он мог бы их всех задержать, то есть попытаться. Их много, а он один. Ну ладно, задержал троих. Подержал в изоляторе сутки-двое, выпустил, а они снова за свое. А если у них кто из родителей бизнесмен, депутат или еще кто влиятельный, то сделать что-либо бесполезно. Только проблем себе наживешь. Проблемы Федор Петрович привык решать быстро. Все знают, что в каждой районе есть «смотрящий». То есть представитель преступного мира, которого слушаются все, авторитет. Он шел к нему и «рисовал» ситуацию, то есть предлагал варианты. Либо авторитет объясняет молодежи, что шуметь и ругаться плохо, либо участковый просит провести проверку его, авторитета, деятельности. Все решается быстро. Негодяи смирные, авторитета никто не трогает. И так было годами.

Шепелев как пришел, начал с преступностью бороться. Вы знаете, как это бывает, когда приходит новый сотрудник. Он начинает работать с особым рвением. Вот, если бы это было во благо, но, как часто бывает, он рушит то, что до него создавалось, формировалось и оттачивалось. За два месяца этот товарищ поссорил чуть ли не весь район. Авторитет наш уже не знал, что делать. Вернее был один выход, но отстреливать нашего брата может только полный отморозок. В общем, вмешался Федор Петрович, вызвал его на переговоры и молодого приструнил. В районе стало легче дышать всем. Теперь молодому необходимо было поднять авторитет среди коллег. Вот и выпал ему шанс. Почему только в мой выходной?

Сели мы на кухне втроем. Я спиной к окну, в пледе, напротив меня Олег Романович, справа Шепелев.

— Так, капитан, — начал Олег Романович, — есть у меня подозрения, что это будет запутанное дело. А значит, это твое теперь дело.

— Почему запутанное? По-моему обычное дело. Любой другой его распутает.

— Потому что, Леша. Потому что убийство необычное.

— Чего я не знаю?

— Леш, как твоего соседа звали?

— Михалыч.

— Михалыча убили не совсем обычным способом. Его могли зарезать, например. Задушить. А его глазом насадили на гвоздь. Вот так, Леша.

— Вот так номер. Это что же получается, гвоздь заранее туда вбили или так удачно все сложилось?

— Вот это тебе и предстоит выяснить. То есть вам. Шепелев к тебе прикреплен. Ему авторитет поднимать надо. И не спорь. Пойду я. Можешь не провожать. И еще, все дела отложи, я их твоим коллегам передам.

— Они очень обрадуются.

— Это мои проблемы. А это дело — ваша проблема.

И засмеялся. Подошел к моей двери, открыл ее, вышел и, перед тем, как закрыть, сказал:

— Отдохнул, да?

И как это называется?

Мы остались вдвоем с участковым. Получается, я теперь еще и учитель, наставник. Знаете, как тяжело нести груз ответственности? Он новичок, смотрит на меня, как на гуру сыска. Какой я гуру? Обычный сыскарь. У меня и раньше были новички, которых надо было подтягивать, обучать, брать с собой. Первые их задержания, боевые крещения, все под моим надзором. И не дай Бог получит ранение, вот тогда ощутишь на себе гнев начальства. И оно право, если недосмотрел.

Бывают новички, которые не лезут никуда. Я их называю «пустая чаша». Это молодые парни, которые хотят научиться. Делают, как я говорю, повторяют все, все мои действия, на рожон не лезут. А есть, те, которые лезут «вперед батьки». Вот с такими, как всегда, проблемы. Знают они больше меня, лезут вперед, опыта нет, зато гонора, хоть половником хлебай. Как правило, с такими я не срабатываюсь. И хорошо, если эти новички сразу после института или академии, помнят, как работать надо, еще «не сачкуют». А бывают «бегунки». Это те, которые ни с кем сработаться не могут. Беда с ними.

И вот передо мной очередной новичок. Он еще не «бегунок». Надеюсь, что и не будет. Шепелев недавно работать начал. Еще помнит, как надо работать, не начал «сачковать». Посмотрим, как сработаемся. Что же в тебе меня настораживает?

— Лейтенант, нам предстоит вместе работать не один день. Давай договоримся, что я тебя буду звать по имени, когда мы вдвоем, рядом нет твоих и моих коллег. Ты меня будешь звать по имени-отчеству. В присутствии коллег мы обращаемся друг к другу по званию. Что скажешь, Максим?

— Согласен.

— Хорошо. С чего начнем? Ты не подумай, я знаю, как действовать. Мне важно, чтобы я понимал, на что ты способен. Как ты умеешь управлять своими людьми.

— Думаю, надо опросить соседей, кто и что видел.

— Это потом. Что сначала?

— Вскрыть квартиру.

— Нет, Максим, так не пойдет. Если делать все самому, будешь топтаться на одном месте. Подчиненные тоже должны работать, даже, если со стороны кажется, что они ничего не делают. Безделье, это плохо. Поэтому сначала мы попьем кофе. Пока я варю кофе, ты сходишь вниз. Там два твоих сержанта. Вот пусть они обойдут все квартиры, опросят всех соседей. Результат вряд ли будет, но видимость работы будет создана. И возвращайся.

— Вас понял.

Он ушел, а я стал варить кофе и жарить еще одну яичницу. Пока варил и жарил, думал, что скоро узнаю, кто такой Михалыч. Интересно, кто он на самом деле? Раньше меня этот вопрос не мучил. Живет рядом человек и пусть живет. Никому не мешает. А теперь это профессиональный интерес.

Вернулся Максим.

— Они пошли опрашивать.

— Хорошо. Пей кофе и ешь. Когда еще поедим, не знаю. Давай набери ЖЭК, пусть сюда слесарь идет.

— А может, поедим, а потом позвоним?

— Максим, они там немного нетрезвые. Ты трезвого слесаря видел? Для них это нормально, они себя даже пьяным не считают. Сейчас позвоним, у них будет минут двадцать, что бы найти трезвого слесаря. Зачем нам пьяненький или с похмелья слесарь? И скажи им, чтобы ко мне постучался, как придет.

— Понял, звоню.

Набрал номер. На том конце ответили.

— Лейтенант Шепелев беспокоит. Улица Валовая, дом семь, квартира двадцать два. Необходимо вскрыть квартиру. Когда слесарь придет, пусть позвонит в дверь квартиры двадцать четыре. Спасибо.

И положил трубку. Вот молодец, подумал я. Четко и быстро. Если так и дальше будет, дело пойдет.

Ели молча. Минут через пятнадцать в дверь постучались. Пошел открывать. Открыл, а там улыбающийся слесарь.

— Товарищ начальник, вот пришел, звали?

— Ты там самый трезвый что ли?

— Обижаешь, я вообще не пью — и икнул.

— Ага, я понял. Только нюхаешь. Вон ту квартиру надо вскрыть.

Показал на квартиру Михалыча. Закрыл дверь и пошел доедать.

— Долго будет вскрывать? — спросил Максим.

— Зависит от сложности замка и состояния слесаря. В нашем случае, думаю, минут пять.

— Вы много дел раскрыли?

— Много, но еще больше не раскрыл.

— А почему?

— Разные обстоятельства. Преступлений совершается больше, чем успеваешь раскрыть. Людей не хватает, ресурсов тоже. Утром преступление, а вечером раскрытие, так это только в кино бывает.

— У меня это первое такое дело. До этого убийств не было.

— Я знаю. Не горюй, прорвемся.

— Товарищ начальник! — проорал слесарь.

— Похоже, открыл — сказал я.

Я вышел из квартиры. На меня смотрел слесарь. Теперь он уже не улыбался.

— Ну что, смотришь?

— Я не могу открыть. Такого замка раньше не встречал. С виду обычный, а не поддается. И отжать дверь пытался, не получается.

— Ладно, свободен.

Слесарь собрал свой чемоданчик и ушел. Стою, смотрю на дверь и думаю, что дальше делать. Взрывать что ли? Шутка, конечно. Из моей квартиры вышел Шепелев.

— Не получилось? — спросил Максим.

— Нет.

— Что делать будем? Взрывать?

— Ага, взрывать. Вместе с подъездом. Шутка. Специалист нужен. Твой предшественник знает, где найти. Звони ему.

— Он со мной говорить не станет. Может, вы?

— Ты все равно с ним встречаться будешь. Не бойся что-либо делать, бойся не делать. Звони. И включи громкую связь. Мне тоже интересно.

— Хорошо.

Максим набрал Федора Петровича.

— Здравствуйте, Федор Петрович.

— Да, Шепелев. Чего опять натворил? Ретивый ты наш.

— Помощь нужна.

— О, как интересно! Так я и думал, опять куда-то влез, что-то не так сделал.

— Нужен человек, который может вскрыть квартиру. Слесарь ЖЭКа не смог.

— Есть у меня такой, только тебе я его не доверю. Ты его потом закроешь или коллегам сдашь.

— Не сдам я его никому. Под ответственность капитана Синицына.

— Федор Петрович, это Леша Синицын. Нам специалист нужен.

— Здравствуй, Леша.

— Да, здравствуйте.

— С каких это пор ты, Леша, с участковыми работаешь?

— Это не я решил. Шепелева мне Олег Романович в нагрузку дал. Сказал, чтобы учился. Вы нам дадите кого-нибудь?

— Учился? Этот? Хотя, если ты его научишь чему-нибудь, я только рад буду и район тоже. Ладно, куда специалисту идти?

— В мой дом. Квартира, которую вскрывать, напротив моей квартиры.

— Это Михалыча что ли?

— Да, Михалыча.

— Надо, так надо. Специалиста высылаю.

— Спасибо, ждем.

Я разъединился.

— Вот так, Максим.

— Долго ждать?

— Да нет, быстро. Я, похоже, знаю кто это. В соседнем доме живет.

Хлопнула дверь подъезда.

— Уже летит. Похоже, наш.

Так и есть. К нам поднялся парнишка, лет двадцати пяти. Так и думал, Хворост. Двадцать три года, две ходки. Первая хулиганка, вторая за грабеж. Я показал ему рукой на дверь. Парень достал из кармана связку отмычек и начал ковыряться. Засунул одну отмычку, потом другую, потом еще. Так продолжалось минуты три. Потом хмыкнул, полез в другой карман, достал еще отмычек. Опять начал ковыряться. И вот здесь ему повезло. На шестой отмычке замок щелкнул, и дверь немного приоткрылась. Парень встал, засунул связки в карманы и ушел.

— Вы знаете кто это?

— Максим, ты вроде участковый. Должен всех бывших сидельцев знать.

— Я еще не со всеми познакомился. Два месяца только работаю. — виновато сказал Максим.

— Слышал уже, как работаешь.

— Знаю, что накосячил. Буду исправлять.

— Это правильно.

— А вы всех знаете?

— Старых да, с новыми еще не со всеми знаком. С некоторыми из них я еще в школе учился.

Я стою перед квартирой, а войти не решаюсь. Во-первых, там никогда не был, хотя всегда было интересно, что внутри. А во-вторых, во-вторых тоже, что и в-первых. И тут Максим меня отталкивает, толкает дверь и делает шаг внутрь. Буквально секунду спустя на него выливается вода и на голову падает ведро. Я в ступоре, Максим тоже.

И вот как это называется?

Квартира Михалыча

Максим сбросил ведро на пол, повернулся ко мне и посмотрел. Потом, не говоря, ни слова, выбежал из квартиры, оттолкнул меня и побежал вниз по лестнице. Хлопнула подъездная дверь. Посмотрел ему вслед. Ладно, Максим, начну осмотр без тебя. Я посмотрел в квартиру, аккуратно зашел внутрь. Взял ведро и бросил вперед. Никто не выскочил, пилы из стен не повыскакивали. Уже легче. Осмотрелся в коридоре. Посмотрел на дверь. Да, замок сложный, а дверь простая. Странно, что слесарь не смог ее отжать. В коридоре на вешалке висела верхняя одежда. Две легких куртки и одна теплая. Посмотрел вниз. Три пары обуви. Две полуботинки, одна берцы. Взял берцы, повертел в руках, пощупал внутри, понюхал. Новые. Зачем они Михалычу? Он что военный? Больше в коридоре ничего не было. Даже зеркала. Пошел дальше. Слева по ходу туалет с ванной, затем кухня. Заглянул в кухню. Обычная кухня, чем-то похожая на мою. Стол, табурет, холодильник, раковина. Вернулся к туалету с ванной. Открыл дверь, посмотрел. Белый кафель на стенах и на полу. Слева унитаз, прямо ванна, справа маленькая стиральная машина. Зашел. Заглянул за унитаз, посмотрел в бачок. Постукал по плитке, пустот нет. Ничего. Отодвинул стиральную машину. Ничего. Лег на пол. Заглянул под ванну. Ничего. Посмотрел в ванну. Водой пользуются. Сходил домой, взял скотч, наклеил на душ и кран. Отпечатков нет. Вот те новость. Он что в перчатках мылся? Разберемся.

Теперь кухня. В этот момент вернулся Шепелев переодетый в гражданскую одежду.

— Быстро вернулся.

— Я бегом.

— Будем осматривать кухню. Осматривал помещения раньше?

— В институте учили.

— Знаю, как там учат. Осматривай все стены и мебель осторожно. Ты справа, я слева.

Зашли в помещение. Слева в углу раковина, под ней мусорное ведро, внутри ведра полиэтиленовый пакет. Пустое. Справа от раковины через небольшой промежуток плита газовая. Над ней шкафчик. Правее холодильник. Дальше окно с тюлем. Правее окна пустой угол, туда задвинут стул. Еще правее стол. Стол прислонен к стене. Я взял мусорное ведро, понюхал. Пакет хоть и новый, но запахи должны оставаться. А здесь не было запахов еды. Только запах пластикового ведра. Где же он тогда ел? Или успел все выкинуть? Максим простукивал стены. Ничего.

Решили все обыскать с особой тщательностью. Я сходил домой за инструментом. Сняли шкафчик, открутили дверцы, осмотрели. Ничего. Отодвинули плиту, заглянули внутрь, понюхали. Ничем не пахнет, и ничего нет. Даже в конфорки заглянули. Тоже ничего. Дальше холодильник. Отключили, выдвинули, осмотрели. Заглянули внутрь. Два плавленых сырка. В морозилке пусто. И все. Как все? Не может такого быть. Дальше стол и стул. Перевернули. Открутили ножки у стола и стула. Ага, а это что? В одной из ножек стола виднелось что-то металлическое. Я постучал по этому. Да, металлическое. Попробовал достать пассатижами. Не удалось. Либо посажено глубоко, либо у меня мало сил. Поручил это дело Максиму.

Сам пошел в единственную комнату. Осмотрелся. Слева шкаф двустворчатый. Открыл дверцы и осмотрел. Ничего. Дальше еще стена с розеткой, у стены раскладушка. На раскладушке лежал плед. Дальше окно с тюлем. Справа от окна стена, около которой стоял чемодан. Обычный такой с ручкой и на колесиках. Все, больше ничего нет. Создавалось впечатление, что человек эту квартиру снимал. Михалыч? Снимал? Что-то тут не так. Открыл шкаф. Пусто. Позвал Максима, вместе его отодвинули и положили на пол дверцами вниз. Все обстучали. Ничего двойного нет. Максим вернулся на кухню, а я осмотрел раскладушку. Оттащил ее от стены. Ничего. Осмотрел чемодан. Пустой. Все подкладки пустые. Потряс его. Ничего не гремит. Обстучал все стены. Ничего. Проверил плинтуса. Тоже ничего. Пошел в коридор. Снял одежду, отнес в комнату и положил на раскладушку. С обувью сделал тоже самое. Обстучал все стены в коридоре. Тайника нет. Пришел Максим, принес то, что достал из ножки. Это оказалось небольшим ключиком, походящим на ключ от камеры хранения. Но у него не было номерка. Искать без номерка камеру, это даже не иголка в стоге сена, это иголка в поле. Поняли, что искать здесь больше нечего и вышли, захлопнув за собой дверь.

Найти то, не знаю что

Снаружи нас ждали сержанты, сказали, что опрос соседей показал, что никто ничего не видел. Это, как обычно. А женщина из первой квартиры вообще не открыла. Через дверь общалась. Ну, это понятно, у Марины Ильиничны шок.

— Так, лейтенант Шепелев, бери сержантов, изымайте записи с видеокамеры подъезда и смотрите всех, кто перемещался с девяти вечера по настоящее время.

— А вы? — спросил Максим.

— А мне подумать надо. Что-то гложет, как будто мы чего-то упустили.

Я забрал у него ключ и пошел к себе. Сел на диван, стал думать. Пока получалось, что убийство спланировано и очень качественно. Как у нас говорят, работал профессионал. И до того, как мы нашли ключ, и теперь шестое чувство подсказывало мне, что дело будет очень сложное, и такого у меня раньше не было. Где-то мы что-то упустили. Пошел еще раз в квартиру Михалыча. Постучал стену за дверью, сходил в комнату, постучал стены там. Ничего. Не может такого быть, чувствую, что-то есть, вот только где.

Вопросов больше, чем ответов. Как звали Михалыча? Его это квартира или он ее снимал? Отпечатки. Стоп, должны быть отпечатки. Хоть какие-нибудь, но должны. Набрал номер Олега Романовича. Попросил прислать экспертов в квартиру Михалыча. Был мягко послан, так как все эксперты на других делах и выездах. Хотя, с другой стороны, после нас с Максом, там искать нечего.

Куда ушел убийца? На чердак или сразу вышел из подъезда? Если сразу вышел, должен быть на камере. Если через чердак, то мог выйти в третьем подъезде. Там камеры нет. Жильцы все не могут решить, кто, сколько будет сдавать.

Куда делась бутылка водки, которую я ему дал? Он с ней спускался, но рядом с телом ее не было. Она не разбилась, никуда не укатилась. Значит, убийца забрал ее с собой. Но тогда он должен был ее куда-то деть. Либо выбросить, либо отдать бомжам. Скорее выбросил, нельзя ему светиться. Вот и еще один вопрос.

Вышел из квартиры Михалыча и увидел Клавдию Ивановну.

— Леша, Лешенька, это, что же делается, а? За что его убили, а?

— Здравствуйте, тетя Клава. Вы откуда знаете?

— Марина Ильинична мне позвонила и все рассказала. Вот приехала, может, помощь нужна какая?

— У вас чай есть?

— Есть. Заходи, сейчас поставлю чайник, и попьем с печеньем.

Я зашел в квартиру, разулся в прихожей и прошел в зал. Квартира была трехкомнатной, а наши с Михалычем однокомнатными. У Клавдии Ивановны я раньше бывал, когда мои родители здесь жили. Да, мы жили втроем в однокомнатной квартире. Потом у папы начался бизнес, они с мамой переехали, а квартиру мне оставили. Мне всегда нравилось бывать у Клавдии Ивановны, она рассказывала истории из жизни, мы пили чай. С ее сыном Валерой мы были в приятельских отношениях. Последнее время он сюда редко приходит. Только на дни рождения и сына Сашу привести.

Вернулась из кухни Клавдия Ивановна с чайником. Чайник поставила на стол на подставку. Поставила две чашки и вазу с печеньем. Мы сели, попили чайку, поели печенья.

— Клавдия Ивановна, вы помните момент, когда Михалыч сюда приехал? Она задумалась на секунду.

— Приблизительно лет десять тому назад. Тогда еще соседка наша Валюша в деревню Сосенки переехала жить. А эту квартиру сдавать стала. Сначала тут семья жила, ты помнишь, наверное. У них еще ребенок замкнутый был какой-то.

— Да, мы с ними, как-то не очень общались. Я их мельком видел.

— Потому что им мой Саша не нравился. А потом ты уехал куда-то недели на две и вот в это время появился Михалыч. Вот, как сейчас помню. Я поднимаюсь на наш этаж, а из квартиры слева мужчина незнакомый выходит. Я ему: «Вы кто?» А он мне: «Я ваш новый сосед, меня зовут Михалыч». Пожал мне руку и ушел вниз. И еще вспомнила, он меня тогда по имени отчеству назвал. Откуда он это знал? А, Лешенька?

Вот и еще один вопрос появился.

— Все это придется выяснить. Спасибо, тетя Клава, за чай и печенье, пойду я.

— Ты меня в курсе держи, пожалуйста.

— Хорошо.

Пошел в прихожую, обулся и вышел, захлопнув дверь. «Ага, в курсе держи. Потом весь подъезд знать будет» — подумал я. Так, так, стало еще интересней. Теперь три задачи. Первая — выяснить имя Михалыча, вторая — выяснить у соседки Валюши, кому она сдавала квартиру, и третья — что мы не нашли в квартире Михалыча. Решил, что Валюша подождет, и набрал Федора Петровича. И вот такой у нас получился разговор.

— Леша? Опять ты? Что на этот раз?

— Вопрос у меня к вам про моего соседа Михалыча. Вы его имя знаете?

— Дай ка подумать. Хм. Нет, не знаю его имени.

— Как так, вы же всех в районе по имени знаете?

— Всех, да не всех. Знаю-то всех, но не по имени. А Михалыч этот не конфликтный был, жалоб на него не было. У меня и без него проблем хватало. Живет себе человек, никому не мешает, не хулиганит. Поэтому я к нему не ходил и ничего про него не уточнял. Помог?

— Да, помогли, спасибо.

Он положил трубку. Вот те раз, вот те новость. Думал, что здесь точно узнаю имя. А получился вопрос открытым. Теперь точно нужно ехать к соседке Валюше. Вернулся к тете Клаве, спросил у нее адрес соседки. Оказалось, что они и в деревне соседи.

Сел в машину, завел двигатель и задумался. Потом очнулся, включил передачу и поехал. До деревни добрался за час, дом нашел быстро. На калитке прикреплена табличка «Злая собака». Так, а где собака? А, вот она, у яблони. Чем позлить собаку? Взял с земли палку и запулил в собаку. О! Вот теперь собака злая, как написано. Вышла хозяйка.

— Здравствуйте, тетя Валя!

— Здравствуй, Леша! Зачем собаку обидел?

— А как вас еще позвать?

— Можно просто покричать, я не глухая, слышу. Зачем пожаловал?

— У меня вопрос о ваших жильцах.

— О каких из них? Я ни про кого ничего не знаю. Что-то случилось?

— А про последнего, Михалыча. Убили его. Хотел у вас узнать его имя.

— Кто же эти нелюди-то, а? Имени его не знаю и не видела его никогда. Ко мне сюда тогда приехал человек, сказал, что у меня в квартире будут жить. Кто будет жить, не сказал. Деньги за квартиру будут мне на сберкнижку класть. Деньги идут и хорошо. Теперь вот не знаю, как быть. Придется жильцов искать.

— Вы помните, как он выглядел? И мне нужен номер вашего счета.

— Помню. Высокий такой в темной одежде. Сверху черный плащ, на ногах сапоги. Машина только была черная, не наша — иномарка. Номер машины был замазан грязью. А номер счета я сейчас перепишу и принесу.

— Как вы все помните?

— Память, Леша, у меня очень хорошая.

Зашла в дом. Пес стоял и смотрел на меня, вдруг еще чего выкину. Вернулась тетя Валя, принесла бумажку с номером счета. И тут меня осенило.

— Тетя Валя, а у вас в квартире есть кладовая?

— Есть, Леша, как и у тебя. В комнате.

— В комнате? Мы все обыскали и не нашли.

— Ну, как же не нашли? Как входишь в комнату, справа дверь в кладовую.

И посмотрела на меня, как на идиота. Да я и почувствовал себя идиотом. «Как же ты так, Леша, опростоволосился? Что тебе мешало подняться на этаж выше или ниже и спросить соседей?» Поблагодарил тетю Валю и поехал обратно в город. Решил, что в квартиру пойду с Шепелевым, пущу его вперед, у него с ведром так хорошо получилось. Посмотрел на телефон, звонков от Максима не было. Значит, еще смотрят. Пусть смотрят, поеду, посплю немного. «А может сразу в кладовую?» — мелькнула мысль. Нет, сначала, домой, немного поспать и подумать. В этот момент зазвонил телефон.

— Товарищ капитан, это Шепелев.

— Что у тебя?

— Мы все посмотрели, распечатали лица, которые смогли, остальные просто силуэты. Их тоже напечатали. Что дальше делать?

— Я тебе посылаю номер банковского счета. Нужно узнать, кто на него перечислял деньги. Дальше иди ко мне. Я через час приеду. Есть новости. Сержанты пусть идут по квартирам и показывают лица с распечаток. На распечатках пишут имена, которые узнают. Хотя мне кажется, что убийца знал, где камера, и мы ничего не найдем. Тогда хоть видимость работы создадим.

— Вас понял. До встречи у подъезда.

И разъединился.

Я подумал, что нужно посмотреть остальные камеры с дома и с соседних домов, хотя, если убийца опытный, то он их все вычислил. Но посмотреть надо.

С этими мыслями я доехал до дома, припарковался, вышел из машины, увидел силуэт Шепелева и, закрыв машину, направился к нему.

— Максим, у тебя девушка есть?

— Есть. Мы полгода встречаемся. А у вас?

— Постоянных нет. Только случайные встречи.

— А как это относится к делу?

— Что делает человек, когда у него появляется женщина?

— Ухаживает за ней, водит в кафе, например.

— А конечная цель?

— Домой привести.

— Вооот. А Михалыч за все время никого не приводил. На бомжа не похож, на алкаша тоже. А девушки не было. Значит, что? Значит, он здесь либо не жил, либо создавал видимость, что живет. Пойдем, посмотрим, что у него в кладовой.

— В какой кладовой? Мы же все там, обыскали. Нет там кладовой.

— Я тоже так думал. Пока вы кино смотрели, съездил к владелице квартиры и спросил.

— Так можно было у соседей спросить снизу или сверху.

— Максим, если ты такой умный, чего сам не спросил?

— Вы не сказали.

— Давай так, — вздохнул я, — с этого момента ты тоже думаешь, подаешь идеи. Мы вместе обсуждаем и принимаем решение, делать что-то или нет.

— Хорошо, я понял.

Мы поднялись в квартиру Михалыча и прошли в комнату.

— Тетя Валя сказала, что вот в этой стене есть дверь, за ней кладовая — сказал я.

Стена, на которую мы смотрели, представляла собой покрашенное в серый цвет полотно. Я так понял, что использовался какой-то прочный материал, который создавал ощущение стены. Максим подошел к стене и постучал. Ничего. Тогда он отошел к окну и бросился к стене. Налетел на стену и упал. Материал затрещал и сверху справа появился надрыв. Только хотел остановить Максима, но он подпрыгнул и схватился за этот надрыв. Материал затрещал еще, но не поддался. Максим повис и стал дергаться. Я приложил руку ко рту, чтобы не заржать. Максим дернулся, потом еще, материал трещал, но не поддавался. Я пошел в ванную, закрыл за собой дверь и заржал в голос. Просмеялся немного, открыл дверь, услышал, как трещит материя и заржал снова, дверь закрыть не успел.

— Хватит ржать, — сказал Максим — мне не смешно.

— А мне очень смешно, — и засмеялся еще сильнее.

В этот момент треск раздался сильнее и Максим вместе с материалом рухнул на пол. Я все еще смеялся. Максим лежал и смеялся тоже. Просмеялись. «Давно я так не смеялся. С этим надо что-то делать, — подумал я. — Убьется парень». Максим подскочил, схватил этот кусок и отодрал его до конца. На нас смотрела дверь. Я взялся за ручку и открыл. Внутри было темно. Включил свет в комнате, отодвинул тюль у окна. Светлее не стало.

— Максим, у тебя фонарик есть?

— Нет.

— Стой здесь, ничего не трогай, я сейчас принесу.

Сходил к себе, открыл кладовую, взял фонарик. Послушный Максим стоял, где я его оставил. Посветил в проем двери. Стена, тоже серая. Заглянул внутрь, посветил налево. Слева стояла небольшая тумбочка с двумя ящиками. Посветил направо. Справа ничего не было. И вообще больше в кладовой ничего не было. Это озадачило. Зачем нужно было так маскировать кладовую? Чтобы только тумбочку хранить? Значит, я чего-то не понимаю или еще не знаю. Посмотрим, что в тумбочке.

— Максим, возьми тумбочку и тащи ее сюда.

Он взял ее и выволок в комнату. Я посмотрел, что там за тумбочкой в кладовой. Ничего. На полу, в углах тоже ничего. Закрыл дверь кладовой. Повернулся к тумбочке, а Максим уже вытащил оба ящика и положил их на пол. Я осмотрел тумбочку. Обычная, облезлая, с приделанной ножкой, похоже он ее на свалке нашел. Максим раскурочил ящики. В первом ничего не было, а во втором нашел бумажку. На бумажке было написаны цифры в кавычках «6-19». Что это такое? Код? К чему? О, Боже, новые вопросы.

— Товарищ капитан.

— Максим, мы же договорились. Я Алексей Михайлович.

— Извините, забыл.

— Проехали.

— Что это за цифры?

— Я знаю не больше, чем ты. Если это пароль от ячейки, к которой ключ, то, что это за ячейка? У камеры хранения другой код. Там цифр больше. Или где-то есть еще бумажка с оставшимися цифрами?

— Во всех камерах хранения больше цифр?

— Да, во всех. На обоих вокзалах. И на железнодорожном и на автобусном. Давай, Максим, по домам. Подумай и ты, что дальше делать. На сегодня хватит, за первый день и так много событий. Я еще поспать хочу. У меня сегодня выходной.

Мы вышли из квартиры Михалыча. Максим ушел вниз, я постоял у квартиры, покрутил в руке ключ и бумажку, услышал, как хлопнула дверь подъезда. Подумал, что нужно сказать Максиму, чтобы не хлопал, и вошел в квартиру. Закрыл дверь, разулся, лег на диван, накрылся пледом и уснул.

Ответы на вопросы. И новые вопросы без ответов

Проснулся утром от звонка телефона. Не буду брать, и закутался в плед. Телефон продолжал звонить, потом затих и снова начал. Я поднялся с дивана, пошел в туалет, потом принял душ, вытираясь, улыбнулся отражению в зеркале. Умылся и почистил зубы. Вернулся в комнату, взял звонящий телефон. На проводе был Олег Романович.

— Да, товарищ майор.

— Эка ты спать, капитан.

— Вчера был трудный день и мой выходной.

— Да, я помню. Чего нарыл?

— Сначала вопрос. Эксперты сделали вскрытие? Что там в заключении?

— Эксперты сказали, что ничего особенного нет. Можно сделать вывод, что он не киборг, под кожей нет датчиков и микросхем, в ротовой полости нет капсулы с цианидом. Это шутка такая.

Майор как всегда был в своем репертуаре.

— Я понял, что шутка. Теперь я расскажу, что у нас есть. Итак, мы нашли ключ от некой камеры хранения, просто похож очень и бумажку с цифрами шесть-девятнадцать. Больше во всей квартире ничего нет. Бумажка была в кладовой, которая была хорошо замаскирована. Имя Михалыча выяснить не удалось.

— Мы взяли образцы отпечатков с пальцев рук, пробиваем по базе. Пока ничего. Есть идеи?

— Есть. Когда мы вошли в квартиру, я обратил внимание на обувь. Там стояли берцы, военные ботинки. Может, запрос еще в минобороны послать?

— Хорошо, сделаем. Вопросы или просьбы есть?

— Есть. Нам нужны записи с видеокамер других зданий. Я пришлю список смс-кой. Информацию пусть отсылают Шепелеву.

— Присылай. Сделаем. На связи.

— На связи.

И отключился. Встал к окну в комнате, подумал и составил список. Затем отправил смс-ку.

Пошел на кухню готовить завтрак. Сварил пельмени и кофе. Начал есть, и опять зазвонил телефон. В этот раз звонил Максим.

— Да, — ответил я, жуя.

— Алексей Михайлович, доброе утро! Не отвлекаю?

— Я ем. Ты ел?

— Ел. Мои сержанты провели опознание. У нас оказалось шесть неопознанных силуэтов. Мы хотим посмотреть записи с других камер.

— Хорошо, будут вам записи. Я попросил майора, он тебе их пришлет.

— Что будем сегодня делать?

— Дальше ребус разгадывать. Пазлы собирать.

— Что мне делать?

— Мне нужна информация, где у нас бомжи. В радиусе пятисот метров от моего дома. Давай, собери и минут через двадцать топай ко мне. И это, дверью подъезда не хлопай.

— Понял, все будет.

Я положил трубку и продолжил кушать. Поел, попил кофе, помыл посуду, пришел Шепелев и мы пошли к бомжам.

Если выйти из моего дома, повернуть направо и пройти метров двести, будет пустырь. Раньше там была будка электросвязи, потом линию перенесли, будка осталась. Вот ее и полюбили бомжи. Наши бомжи были нормальные. То есть по подъездам не шарились, к людям не приставали. Их места, так называемого чеса, были парк, центральная площадь, вокзалы.

Вокруг будки рос бурьян. Таких мест было четыре, как сказал Максим. Идти с пустыми руками не было смысла, поэтому взяли по бутылке водки. Когда подходили, к нам подошел небольшого роста мужичок, преградив дорогу. Мужичок был одет достаточно прилично. Грязный и немытый, в поношенной одежде, но от него не воняло.

— С чем пожаловали, господа полицейские? — сказал он шепеляво.

— Вопросы есть. Кто старший?

— Зачем тебе старший? Мне говори.

Наглый попался. Ладно, можно и так.

— Есть два варианта. Первый плохой. Мы здесь объявим карантин, и вас отсюда вышвырнут. Скажем потом, что ты виноват. Второй вариант хороший.

Я вытащил из-за пазухи бутылку и показал. Мужичок улыбнулся.

— Второй вариант больше нравиться. Сейчас позову.

Ушел вглубь бурьяна и, через некоторое время вернулся с высоким человеком. Этот высокий выглядел гораздо лучше мужичка, я так понял, он, скорее всего, «крыша». И это было хорошо для нашего города. Я имею ввиду «крышу». Они следят за бомжами, с них можно спросить за их действия. Социальные службы тоже неплохо справляются, но здесь решается все. И жилье, и питание, и безопасность. Мне, как полицейскому, конечно, чуждо, что приходиться считаться с преступниками и с асоциальными элементами, но, так лучше для района в частности и для города в целом.

— Семен. — представился высокий. — Говорите, что хотите узнать. Бутылку отдайте ему.

Он показал на мужичка. Я отдал, и мужичок убежал в бурьян.

— Семен, ты знаешь кто мы?

— Да, вот он — наш новый участковый. Ты — капитан, работаешь в этом районе.

— Ага, а ты, значит, их «крыша».

— Да, всех точек. Вы за этим пришли? Это и так все знают.

— Нет. Ты знаешь, что тут вчера убили Михалыча, моего соседа?

— Да, знаю, что убили Михалыча. Что он твой сосед не знал.

— Скажи, за что он вам платил бутылкой водки в неделю?

Семен замялся. Похоже, что его просили не говорить.

— Я обещал никому не говорить.

— Кому обещал? Михалычу?

— Да. Он сказал, что, если кто спросит, никому не говорить.

— А мы ему не скажем, что ты рассказал.

— Не смешно.

— Да чего мы с ним телимся? Давай притащим ко мне, он там быстро расколется. — крикнул Максим и рванулся к Семену. Чуть бутылка из-за пазухи не выпала.

Еле успел остановить нашего ретивого. Эх, Максим, учиться тебе еще и учиться.

— Все, я больше ничего не скажу — сказал Семен и направился к бурьяну.

— Максим, мы же договорились все заранее обсуждать. Зачем эта самодеятельность?

— Извините, не сдержался. Больше не буду.

— Семен! — крикнул я. — Он больше не будет.

Он обернулся.

— Я не верю и разговор окончен.

— Тогда плохой вариант.

Семен усмехнулся.

— Что ты можешь сделать кроме карантина?

— Я вынужден позвонить Федору Петровичу!

Семен перестал усмехаться и улыбаться, и подошел к нам. Приложил палец к губам.

— Не надо Федора Петровича. Ничем хорошим это не кончится. Я все скажу и покажу, но пусть этот, — он показал на Максима, — больше не срывается.

— Он точно больше не будет.

— Бутылку оставьте.

— Максим, отдай ему. — сказал я.

Максим вынул из-за пазухи бутылку и отдал Семену. Семен свистнул, из бурьяна вышел все тот же мужичок, подбежал, взял бутылку и исчез в бурьяне.

— Пошли, — сказал Семен.

Повернулся и пошел левее пустыря. Мы пошли за ним. Через метров триста повернули направо, и вышли на небольшую улицу. Слева она уходила в город, справа был тупик. Людей не было. Вообще. Хотя тут редко бывают люди. Чаще здесь играют дети, несмотря на мрачность местности. Я здесь в детстве тоже лазил.

На дороге стояла одна-единственная машина. Это был автомобиль желтого цвета «ВАЗ-2101» или по-простому «копейка». Семен подошел к ней, достал из кармана ключи и отдал мне.

— Вот. За эту машину он давал бутылку водки и немного денег. Мы за ней следили и отгоняли, если кто покушался. В таких случаях он машину на другой стороне оставлял.

— Где?

— Вон там, у забора.

После этого Семен ушел, оставив нас с машиной.

Мы посмотрели на машину, потом друг на друга, потом опять на машину.

— Вот мы и ответили на вопрос, куда ходил Михалыч и куда носил бутылки — сказал я.

— Нет, — ответил Максим, — не совсем ответили. Мы еще не знаем, куда он ездил.

Фууу! Какая гадость!

— Думаете, она на ходу? — спросил Максим.

— Сейчас проверим, — сказал я. Хотел сам открыть дверь, но Максим отобрал у меня ключи и пошел открывать.

Я обошел машину вокруг. Ржавчина было на капоте, на дверях, на бампере. Но, заметно, что за ней все же следили. Стекла целые. Зеркала на месте. Колеса накачены. Максим открыл дверь, она даже не скрипнула. Я открыл заднюю дверь, и мы оба заглянули внутрь. Почувствовался запах бензина. Уже не выветривается. Обивка на сиденьях была немного потерта, а на дверях почти отсутствовала. Руль был в оплетке из кожзаменителя. Все приборы и цифры четко читаются. Максим сел за руль. Понажимал педали.

— Легко ходят, — сказал.

Выжал сцепление и хотел повернуть ключ в замке зажигания.

— Стой! — крикнул я. — А вдруг там бомба.

— Да ладно вам, Алексей Михайлович, какая бомба?

— Не, Максим, надо проверить. Открой капот.

Максим дернул ручку, вышел из машины и открыл капот. А я полез под машину. Под машиной ничего, только канализационный люк. Встал, отряхнулся, пошел к Максиму. Он стоял и смотрел на подкапотное пространство. Я тоже посмотрел и сильно удивился. Двигатель был совсем новый. И, более того, форсированный. Вот так номер! Я посмотрел внимательнее, но никаких опознавательных знаков не было. Осмотрели все подкапотное пространство, но ничего подозрительного не нашли.

— Максим, заводи.

Максим сел за руль, выжал сцепление и повернул ключ в замке зажигания. Двигатель завелся «с пол-оборота». Погазовал. Машина рычала на каждое нажатие педали. Максим выключил двигатель.

— Алексей Михайлович, получается он, куда-то ездил, по крайне мере, раз в неделю.

— Получается. А может и чаще. Давай обыщем машину. Я в багажнике, ты внутри.

Взял ключ от багажника, обошел машину, вставил ключ, повернул и открыл багажник. Там лежали аптечка, огнетушитель, перчатки, запасное колесо и все. Я, наученный опытом кладовой, решил осмотреть каждый предмет в отдельности.

— Максим, что у тебя? — спросил я, открывая аптечку.

— Бардачок пустой. Совсем.

— Иди сюда.

Он вышел из машины и подошел ко мне.

— Бери перчатки и огнетушитель. Перчатки ощупай, а огнетушителем пшыкни.

В аптечке был стандартный набор. Осмотрел каждый предмет. Ничего иного или подозрительного нет. Максим осмотрел перчатки. Ничего. Пшикнул огнетушителем. Получилось очень удачно. Теперь у нас был пустой огнетушитель, а тротуар был в пене. Я вопросительно посмотрел на Макса. Он развел руками и выбросил огнетушитель. Вытащили «запаску». Потрясли. Ничего не гремит. Осмотрели тщательно багажник. Ничего. Полезли в салон. Осмотрели двери, ощупали сиденья, посмотрели под сиденья. Ничего.

— Максим, у тебя есть вопросы?

— Да. Где инструмент? В смысле, насос, например. Или баллонный ключ. А документы? Он, что ездил без документов?

Я почесал затылок. Опять вопросы и опять без ответов.

— Максим, набери сержантов, пусть номера «пробьют». Заводи машину, отгони ее к моему дому. Я сейчас подойду.

Максим сел за руль, завел двигатель. Тронулся, развернулся и, рыча, уехал.

Я пошел на второе место, туда, куда Михалыч ставил машину. Походил, посмотрел, странно, почему именно здесь? Очередная загадка. Отгадка где-то рядом, надо подумать. Пошел к дому. Подошел к машине. Максим разговаривал по телефону, отдавая приказ на «пробитие» номеров. Я сходил за отверткой, чтобы открутить номера. Когда вернулся, Максим сообщил, что приказал «пробить» номера. Также сказал, что сержанты получили записи с камер наблюдения и начали смотреть. Дал ему отвертку, сказал:

— Максим, как тебе машина?

— Просто зверь. Я чуть газанул, а она, как рванет, еле удержал.

— Посмотри, сколько бензина осталось.

Он снова завел двигатель, посмотрел и заглушил двигатель.

— Полбака.

— Понятно, что ничего не понятно. Откручивай номера.

Максим пошел откручивать задний номер, а я сел в машину. Подошел Максим, отдал мне номер с винтиками. Потом пошел откручивать передний номер, присел и завис.

— Чего там? — спросил я.

— Это невероятно. Я бы до такого не додумался.

Я вышел из машины, подошел и посмотрел вниз. И очень сильно удивился. Максим показывал мне обратную сторону номера, к которой скотчем в несколько слоев был прикреплен целлофановый пакет. Я взял номер в руки, а Максим отодрал пакет и развернул его. В пакете лежали документы: ПТС на машину, права, свидетельство о регистрации. Все они были на одно имя, Фролова Петра Алексеевича. По документам выходило, что владельцу шестьдесят три года. В этот момент зазвонил телефон у Максима. Он взял трубку, сказал три раза «угу», потом достал из кармана блокнот с ручкой, положил на капот и что-то записал. Я посмотрел и увидел, что он написал имя Фролова П.А. и адрес его проживания. Жил этот П.А. в той же деревне, что и тетя Валя, наша соседка. Совпадение? Ага, совпадение, как же.

— Так, Максим, что думаешь?

— Думаю, что нужно ехать к владельцу и разговаривать.

— В совпадения веришь?

— Смотря, какие обстоятельства, а что?

— Этот Фролов живет там же, где и тетя Валя, моя соседка, которая сдавала квартиру Михалычу.

— Вот это да! И чего теперь делать?

— Делаем так, прикручивай номера обратно, садись в «копейку», я в свою машину и едем в деревню.

Я подошел к машине, собрался ее открыть, обернулся. Максим стоял у «копейки» с приоткрытой передней дверью и смотрел в сторону пустыря.

— Макс, ты чего?

— Да, вот думаю. Мне кажется, что машину Михалыч ставил на той дороге не просто так.

— В смысле?

— Вот представьте. Вам надо оставить машину. Вы боитесь, что ее угонят. Значит, за ней кто-то должен следить. Тот, кто не будет задавать лишних вопросов. Почему он ее оставлял именно там? Почему не во дворе? Мне кажется, что нужно еще раз сходить на это место и осмотреться. Фролов подождет.

— Ты прав, Фролов подождет. Пойдем, посмотрим.

Максим закрыл «копейку» и мы пошли смотреть на место, где стояла машина. Пришли, я пошел в один конец, Максим остался в начале переулка. Расстояние между нами было метров триста и представляло собой кусок проезжей части без разметки с двумя тротуарами. Справа был пустырь, слева забор, за которым был виден сквер. Раньше он был виден лучше, сейчас у забора растут плотно кусты и деревья. По плану дорога должна была идти дальше, но денег не хватило, и оставили, как есть. То есть асфальт переходит в гравий, а дальше смесь грязи и песка метров сто-сто пятьдесят, которая упирается в бурьян. На всей длине асфальта два канализационных люка.

— Алексей Михайлович, меня беспокоят вот эти два люка — прокричал Максим.

Я решил подойти к нему, чтобы он не орал и еще потому, что услышал не все.

— Чего сказал?

— Я говорю, меня беспокоят вот эти два люка. На том, который ближе к пустырю, стояла машина. А на втором он ставил машину, когда к ней кто-либо проявлял интерес. Это что получается?

— Если у него появлялись подозрения, и он что-то спрятал, то тогда необходимо было проверить, все ли на месте.

С этими словами я подошел к крышке люку и попытался ее приподнять. Глупая затея.

— Смешно выглядело, Максим?

— Нет, не смешно. Чем Михалыч-то ее открывал? В машине мы ничего похожего не нашли.

— Пошли у забора пороемся. Он должен был держать инструмент в шаговой доступности.

Подошли к забору. Максим подтянулся и перелез через забор, я остался на тротуаре. Стали ощупывать траву около забора и напротив люка Максим нащупал что-то железное. Поднял. Это железное оказалось куском арматуры с загнутым концом. Конец был заострен. Максим с арматурой перелез обратно, и мы пошли к люку около пустыря.

— Давай, Максим, ты поддеваешь крышку, а я пытаюсь её ухватить руками.

Максим поставил загнутый конец в выемку в крышке и потянул на себя. Крышка поддалась, и я сразу ухватил её обеими руками и вытащил из пазов. Откатил крышку в сторону и перевернул. Ничего к ней прикреплено не было. И ничего не написано. Мы посмотрели вниз, в люк. Оттуда пошел запах нечистот. Дна видно не было, хоть и было на улице светло.

— Алексей Михайлович, как Михалыч делал все этот один? Это ведь какая сила нужна? Или он как-то наловчился.

— Да, это еще один вопрос, на который пока нет ответа. В люк надо лезть.

— Я полезу.

— Нет, Максим, на это раз я. Стой здесь, стереги люк. Я пойду, переоденусь и вернусь.

И побежал к дому. Пришел домой, переоделся в старый комбинезон без одной лямки, взял перчатки, сапоги, фонарик и вернулся обратно. Дал фонарик и ключи от своей квартиры Максиму.

— Свети мне, а я полезу.

— Осторожней там.

Максим осветил дно люка. Мне показалось, что расстояние метра два. Просматривалась небольшая лестница. Я аккуратно стал спускать ноги вниз, нащупал ступеньки и встал на них. Стал спускаться дальше, наступил на одну ступеньку, на вторую, взялся руками за лестницу. Опять ногу вниз, вторую и в этот момент руки соскользнули, я не удержался и полетел вниз. Упал на руки и колени, в полете ударился обо что-то головой. То, во что я упал, воняло очень сильно. Да, это были нечистоты, дерьмо и что-то еще. Все это плыло в сторону бурьяна. Било мне по сапогам и плыло дальше. Мысленно поблагодарил себя, что не поел. В этот момент комок подкатился к горлу, но рвотный позыв сдержал. Фу! Какая же это гадость! Блин, как же здесь воняет. Еще колени и руки болят. Посмотрел наверх и увидел, что расстояние до верха метров пять, если не больше. А еще увидел, что на расстоянии около метра от края люка висит что-то похожее на пакет. Посмотрел по сторонам, вокруг темнота, вонь и звуки плескающейся воды или нечистот. Максим смиренно стоял наверху и светил фонариком. Решил лезть наверх. Сделать это оказалось сложнее, чем спускаться. Я так понял, что лестница была смазана чем-то. А теперь у меня все перчатки в нечистотах и скользят. Да я весь в этом дерьме. Я весь скользкий. Попробовал подняться. Поднялся метра на полтора и начал соскальзывать. Ухватился за лестницу обеими руками, обняв с двух сторон.

— Макс! — проорал я. — Мааакс!

Фонарик перестал светить, и в люке показалась голова Максима.

— Фу! Чем у вас здесь так воняет? Неужели какашками?

— Очень смешно! Макс, беги ко мне домой, там в кладовке есть веревка, тащи сюда, будем меня вытягивать.

— Понял, ща сделаем.

Голова исчезла, слышно было, как убежал.

Попробовал еще залезть. Подтянул одну ногу, потом вторую, затем руки. Удалось подняться буквально на полметра. Выдохся. Руки и ноги напряглись, так боюсь упасть. «Где же Максим?» — подумал я. Услышал топот наверху, и показалась голова Максима. Он сделал петлю и бросил мне. Я подождал, пока веревка доберется до меня, и просунул голову в петлю. Крикнул Максиму «хватит», отцепил одну руку и просунул в петлю, потом отцепил вторую руку и тоже просунул в петлю. Первой рукой уже держался за лестницу. Только немного расслабился, как одна нога съехала, и я свалился на две ступеньки вниз. Хорошо, что веревка была не натянута, и Макс не полетел ко мне.

— Макс, тяни, только аккуратно.

Он начал тянуть, а я лезть наверх. Дело пошло гораздо лучше. Так я добрался до пакета.

— Стой! Не тяни. Держи так, только крепко.

Потянулся за черным полиэтиленовым пакетом. Он висел на каком-то крюке. Я снял его, он чуть не выскользнул из моей скользкой перчатки.

— Максим, лови! — крикнул я и выбросил пакет в люк.

Пакет улетел, ударился об Максима и отскочил в сторону. Теперь я вытянул сначала одну руку вверх и ухватился за край люка. Потом вторую руку, Максим начал меня тянуть, и я вылез наверх. Лежу, воняю, а подняться не могу. Ноги и руки просто трясутся. Максим стоит метрах в десяти от меня. Около него на земле лежал пакет.

— Фууу! Алексей Михайлович, от вас так несет! Меня сейчас вырвет.

— Максим, иди сюда, помоги встать.

— Ну, уж нет, вы скользкие, с вас течет и воняет. Я здесь в сторонке постою.

— Ладно, сам встану.

Поднялся на четвереньки, снял веревку, постоял. Потом встал на колени, мутит. Запаха уже почти не чувствую. Привык, похоже. Посмотрел на Максима, стоит, смеется. Мне тоже уже смешно, наверное, от запаха. Встал на ноги, замутило, упал на четвереньки, но рвотный позыв поборол. Поднялся кое-как. Снял с себя веревку, бросил в Максима. Увернулся, гад.

— Макс, давай ключи.

Максим, бросил мне ключи. Поймать их не смог, улетели на асфальт. Поднял. Качаясь и еле передвигая ноги, поплелся к дому. Услышал, как сзади, смеясь, Максим приподнял крышку люка. Обернулся. Так и есть, закрывает люк. Пошел к дому. Почти дошел, опять обернулся. Метрах в пятнадцати шел Максим и нес черный пакет на вытянутой руке. Веревки не было. Ну да, правильно, она тоже воняет, пусть там валяется. Я облокотился на дверь подъезда. Вышла соседка с пятого этажа.

— Алеша! Что с тобой! Фуу! Ты чем воняешь? Канализацией, дерьмом? Вот, доигрался в свои игры, сыщик!

И ушла в сторону магазина.

— Алексей Михайлович, вы теперь знаменитость! — сказал Максим. А сам стоит и ржет.

— Да, здорово! Как я-то рад, не передать!

— Чего с пакетом делать?

— Иди к себе, открой его. Все осмотри, только аккуратно. Завтра расскажешь, что там, сегодня я не могу воспринимать информацию.

— Нанюхались? Водичка теплая?

— Смейся, смейся. И еще, что там с записями с видеокамер?

— Хорошо, я утром позвоню, часиков в девять. Или позже?

— В девять нормально.

— Точно? Успеете отмыться?

— Все, лейтенант, хватит, паясничать! Иди, работай. Или я сейчас подойду и обниму тебя!

— Все-все, мир! А что с машиной делать?

— Возьми ее с собой.

Он пошел заводить машину, а я пошел домой. Зашел в подъезд. Под ногами хлюпает, оставляю мокрые и вонючие следы. Подумал, хорошо еще, что все документы дома оставил. Решил в квартиру в одежде не входить. Снял ее внизу, оставшись в трусах, и бегом поднялся в себе на этаж, открыл квартиру, забежал и закрыл. Ура, меня никто не видел.

Фух! Я дома! Дальше в душ, в душ, в душ! Мылся часа два, использовал почти весь шампунь, мыло, гель для душа. Показалось, что уже не воняет. Вышел, сделал поесть, чуть не вырвало. Открыл холодильник, взял бутылку водки, открыл и сделал два больших глотка. Стал кушать, дело пошло лучше. Поел, мыть посуду не стал, пошел в комнату и лег на диван. Мыслей никаких. Посмотрел в окно, еще полдень, а впечатлений на долгие годы. Накрылся пледом и уснул.

Вы смахиваете на идиота! Хорошо, я буду смахивать в другую сторону.

Проснулся, потянулся. Ох! До чего же хорошо просыпаться чистым и не вонючим. Посмотрел на время, восемь тридцать утра. Вот так я спал! Больше двенадцати часов. Намаялся. Посмотрел на телефон, никто не звонил. Вспомнил, что Макс обещал позвонить в девять, Олег Романыч сам звонить не будет.

Одежда! Блин, я оставил вонючую одежду внизу. А, если ее кто-то нашел? Я быстро оделся и побежал вниз. Так и есть, то есть, нет. Одежды не было. Это капец. Кому она могла понадобиться? Эта вонючая, мокрая одежда? Хотя, может соседка какая-нибудь услышала вонь, нашла одежду и выбросила? Странно, конечно, да ладно.

Вернулся в квартиру, помыл посуду, разогрел еду. Пошел в ванную, пока чистил зубы, зазвонил телефон. Конечно, раньше или позже, никто не позвонит. Вот и пусть теперь звонит. После ванной пошел на кухню, взяв телефон. Зазвонил снова. Звонил Шепелев. Включил громкую связь.

— Здоров, Макс!

— Здрасте, Алексей Михайлович! Уже не воняете? — и прыснул в трубку.

— Жаль, что ты далеко. Дал бы тебе по шее от души!

Посмеялись. Я положил себе кушать и налил кофе.

— Алексей Михайлович, камеры посмотрели. Как и предполагали, на них ничего. То есть, люди, конечно, есть, но лиц этих силуэтов не разобрать. В общем, мы посмотрели еще раз видео с камеры вашего подъезда, и поняли, что это один силуэт. Похоже, он знал, где расположены камеры, и какой с них обзор.

— Я сразу так подумал, — сказал я, жуя — потому что убийство, которое он совершил, выходит за рамки обычных. У нас Михалыч кто? Обычный человек, со стороны можно подумать, что алкаш. А убили его, насадив на гвоздь. Ты гвоздь этот видел? Он очень длинный. У нас таких в подъезде никогда не было. Значит, он его, гвоздь я имею ввиду, сначала воткнул туда, потом спрятался на первом этаже, у нас там есть место. Михалыч появился, он его башкой на гвоздь, схватил бутылку и ушел.

— Куда ушел? На крышу?

— Мог и на крышу. Там искать следы бесполезно, такой хлам там. И что интересно, он обо всем этом знал. Получается, готовился.

— А почему просто не зарезал? Или не задушил? Или шею не сломал?

— И об этом тоже думал. Может почерк такой? У каждого убийцы свой почерк. Этот убивает оригинально. Ладно, поймаем, спросим. Что в пакете?

— Это очень интересно. Там костюм. Брюки, пиджак и галстук черного цвета, рубашка белого цвета. Все это было аккуратно сложено. В брюках ничего не нашли, в рубашке тоже. А вот в пиджаке во внутреннем кармане прощупывалось что-то. В самом кармане ничего. Попросил девочек из бухгалтерии помочь. Аккуратно отпороли карман, а там кусочек бумажки. На ней написаны цифры «787» и вверху английская «те». Сейчас вам картинку пришлю.

Прислал. На картинке были цифры «семь восемь семь» и вверху «те» на английском. Теперь у нас получалось «6-19787» или что-то в этом роде. Так, теперь есть буквы, еще интересней.

— Мне почему-то кажется, что это номер телефона — сказал я Максу.

— Вполне возможно, а буквы тогда имя владельца номера.

— Найдем остальные куски паззла, узнаем. Подъезжай ко мне, и поедем к Фролову. Может там есть какая-нибудь разгадка. Или новая загадка.

Я отключил телефон и продолжил есть. Встал к окну, пью кофе, вижу, подъезжает желтая «копейка». О! Макс приехал. Так быстро? Допил кофе, положил кружку в раковину к тарелке. Вечером помою. Оделся и вышел из квартиры. Начала спускаться, по дороге встретил Клавдию Ивановну.

— Доброе утро, Лешенька!

— Доброе, тетя Клава!

— Нашел, кто убил Михалыча?

— Нет еще. Как найду, все вам расскажу. А вы что-нибудь вспомнили еще?

— Есть немного, да вряд ли тебе поможет.

— Мне сейчас все, что угодно поможет. Что вспомнили?

— Помню, что Михалыч, когда брал водку, уходил, и два-три дня не было его. Вообще. Потом опять появлялся. Тебе это поможет?

— Да, поможет, спасибо.

— Ищи, Лешенька, ищи негодяя.

И пошла тетя Клава к себе. «Найду, обязательно, найду», подумал я.

Вышел из подъезда, а Максим вышел из машины и подошел ко мне. Пожали руки.

— Максим, садись в «копейку», я в свою, поедем к Фролову.

— Хорошо.

Мы сели по машинам и тронулись в путь. Когда выезжал и проезжал бурьян, посмотрел на место моего приключения. Веревки не было, пена была. Максим по дороге пару раз меня обогнал, но и я не отставал. Удивительно, как едет обычная «копейка». У меня «Хонда», а угнаться не могу. Вот, что значит, человек рукастый, доработал машину и вот результат.

До деревни добрались за полчаса. Нашли нужный нам дом, поставили машины рядом и вышли.

— Петр Алексеич! — крикнул я.

Тишина.

— Фролов Петр Алексеевич! — повторил я. Приходилось кричать, собаки, которую можно было бы позлить, у него не было.

— Алексей Михайлович, я пойду, обойду дом, посмотрю, что с другой стороны.

Пошел обходить, я остался у машин.

— Петр Алексеевич, это полиция, если вы дома, выходите! — крикнул Максим.

— Чего сынки деда беспокоите? Дед спать прилег, а вы кричите!

Я не видел деда, мне мешали деревья, но его должен был видеть Максим. Я увидел Максима, который стоял и смотрел то на меня, то на Фролова. Глаза такие офигевшие. Интересно, чего он там увидел? Пойду, гляну.

— У нас к вам вопросы есть, — сказал я от своего места.

— У кого, у нас?

— Лейтенант Шепелев и капитан Синицын.

— Задавайте свои вопросы.

— Петр Алексеевич, скажите, вам принадлежит желтая «копейка»? — спросил я.

— Да, мне.

— Где она сейчас?

— Стоит около пустыря, а что?

— Какого пустыря?

— У нас в городе один пустырь, около дома номер восемь по улице Валовой. Стыдно не знать.

— На ней кроме вас кто-то еще ездит?

— Нет, только я. Вот уже три дня не ездил, а так все время на ней.

Я обошел Максима слева, дед вышел из-за деревьев, но я его видел не четко, далековато он стоял. Смотрю, Максим на деда как-то смотрит, потом на меня, значит, он деда видит.

— Что с машиной что-то случилось? — спросил дед. В этот момент он подошел к калитке. Когда он подходил, я его увидел и впал в ступор. — Вы

зачем ее сюда привезли? А? Стояла она там, никому не мешала, за ней приглядывали, в обиду не давали. Я как в город приезжаю, на ней катаюсь.

И посмотрел на нас, как на идиотов. Мы сразу же оба почувствовали себя идиотами. Полными. На нас смотрел Михалыч!

Налево пойдешь — нифига не найдешь, Направо пойдешь — ничего не поймешь, Прямо — тупик, назад дороги нет

Так идиотски я себя раньше не чувствовал. Никогда. Как, как такое может быть? Михалыч, это Фролов? Или наоборот? Кто-то водит нас за нос?

— Скажите, Петр Алексеич, — начал Максим, — а где вы живете?

— Здесь живу. Только здесь.

— То есть, квартиру в городе не снимаете?

Он посмотрел на Макса еще пристальней. Точно, идиот.

— Нет, не было такого.

— Понятно. Тогда вопросов больше нет. Мы поедем.

— Ага, езжайте, только машину оставьте, если уж привезли. Странная у нас полиция.

Махнул рукой и ушел за деревья.

Мы сели в мою машину, я завел двигатель, и мы поехали в город. Мысли путались. Чего делать, а?

— Макс, есть идеи?

— Нет. Я себя почувствовал идиотом.

— Я тоже. У меня было много разных дел, но такое — впервые. Это тупик какой-то. В город приедем, я поеду докладывать майору. Ты поедешь к себе на работу. Может, что-то надумаем. Встречаемся завтра в девять утра у меня на лавочке перед подъездом.

— Хорошо. До города ехали молча. В городе я высадил Максима и поехал к майору на ковер. Приехал, на месте Олега Романовича не было, у своего начальства, значит. В кабинете был только Илья, молодой оперативник, полгода только у нас.

— Привет, Илья!

— Здравия желаю, товарищ капитан!

— Давай попроще. Не надо официально.

— Хорошо, не буду.

— Где майор?

— У полковника Стеблова.

— Понятно. Буду ждать.

Сел за свой стол и положил голову на руки. Так сидел некоторое время.

— Чего кручинишься? — пришел Олег Романович.

— Тупик у нас с Шепелевым.

— Быть этого не может. У тебя не бывает тупиков.

— Значит, это первый.

— Рассказывай.

Начал рассказывать со второго дня. Рассказал, что нашли вторую бумажку с цифрами и буквами. Что установили владельца автомобиля, что просмотр видеозаписей ничего не дал. И что владелец «копейки» — это точная копия Михалыча. Олег Романович задумался. Почесал затылок.

— Что дальше делать будешь?

— Думать, что дальше делать.

— Это понятно. То есть, мыслей никаких?

— Никаких.

— Печально. Иди домой, поспи, мысли придут. Или подойди к этому расследованию с другой стороны. Не мне тебя учить, иди.

Я ушел. В словах моего начальника был какой-то скрытый смысл, а я не мог понять. Почему? Скорее всего, выбило из колеи лицо Фролова. Ведь получается, что кто-то из них двойник другого. А зачем? Кому-то угрожает опасность? Или угрожала? Кто из них прикидывается? А, если убийца убил не того, придет ли он за другим? Вопросы, опять вопросы. Когда уже будут ответы? Так, начальник приказал отвлечься, значит, так и поступлю. Стоп! Если предположить, что все-таки Михалыч куда-то ездил, то куда? Много ли у нас в городе желтых «копеек»? А вдруг он доезжал до какого-нибудь места, а там пересаживался на другой автомобиль? Тогда как искать?

Набрал Шепелева.

— Максим, нужно добыть следующую информацию.

— Слушаю.

— Необходимо узнать, куда ездил Фролов, когда приезжал в город. Все маршруты.

— Записал. Что еще?

— Нужна информация, сколько в городе желтых «копеек» по районам.

— Сделаем. Завтра встретимся, будет информация.

— Хорошо, отбой.

Чем заняться? Начальник сказал домой, значит, домой. На работе завал. Хотя, какой завал, у меня забрали все дела, оставили это. Зачем мне нужна информация по машине? Сам не знаю, вдруг пригодиться. О! Поеду к Федору Петровичу. Набрал его номер.

— Здрасте, Федор Петрович!

— И тебе, Леша, не хворать! Что на этот раз стряслось?

— Консультация нужна или совет.

— Вот даже как. Что ж подъезжай, возьми коньячку и чего-нибудь заесть.

— Через час буду.

— Давай.

Куницын должен быть мне палочкой-выручалочкой. С его колоссальным опытом он должен дать мне дельный совет. Или посоветовать кого.

Приехал к нему ровно через час. В домофоне набрал цифру «12». Дверь подъезда открылась. Зашел, поднялся, открыл дверь. Куницын дверь не запирал и это знали все. Никто и никогда его не трогал. Ни его семью, ни его квартиру. Себе дороже.

— Хозяин! Встречай гостя!

Вышел Федор Петрович, забрал сумки.

— Иди на кухню.

Я зашел на кухню, сел напротив окна. Куницын быстро открыл коньяк, разлил, порезал хлеб, колбасу, сыр и остальное. Сели, выпили за встречу. Потом по второй за погибших коллег, не чокаясь и стоя. Потом по третьей, чтоб жилось хорошо.

— Давай, Леша, рассказывай, что у тебя стряслось. Ты мент нормальный, все у тебя получалось, а тут совета просишь. Неспроста, ой, неспроста.

— Дело оказалось очень сложное. Убийство моего соседа. Сначала было просто, думал, обычная бытовуха. Оказалось непросто. Очень непросто. Кто-то темнит и водит за нос.

Подробно ему рассказал все, что мы накопали с Шепелевым. Федор Петрович задумался. Встал, подошел к окну и задумался.

— Спасибо, тебе, Леша, что рассказал. Ты не обижайся, но помочь тебе я не смогу. Не было у меня такого опыта. По крайней мере, на данном этапе. Может, на другом этапе помогу. Подумай и опроси всех, кого встретишь. Заправочные станции, техобслуживание. Кто-то что-то видел или слышал. По крупицам соберешь всю картину. Начни с родственников.

— Чьих?

— Любых.

— Спасибо.

— А коньяк пригодится.

Я ушел потерянный, мысли запутались окончательно. Пришел домой и лег спать, поймав себя на мысли, что последнее время много сплю. Раньше спал меньше, дела шли лучше. Теперь наоборот. Проснулся, когда уже было темно. Захотелось напиться. Хотел позвонить Шепелеву и пригласить, телефон оказался разряжен. Поставил на зарядку и позвонил. Максим согласился и через полчаса принес закуски. Мы быстро все порезали, разложили, разлили и выпили водки. Первую за погибших коллег, стоя и не чокаясь, вторую за будущее. Я рассказал, про Куницына.

— Получается, что мы с тобой, Макс, остались одни. Никто нам не поможет.

— Еще сержанты, они все делают, что я им скажу.

— Хорошо, уже четверо. Вы чего-нибудь узнали?

— Узнали, я дозвониться до вас не мог.

— Телефон сел. Бывает. Что у нас нового?

— Так, желтых «копеек» у нас четыре. В этом районе две, одна в северном и одна в южном. Все на ходу, владельцев установили. Куда ездил Фролов, он не сказал, он вообще отказался беседовать с сержантами, сказал, что все сообщил старшим по званию. Машина его стояла там, где мы ее оставили.

— Да, интересно. Нам нужно установить родственников Фролова и опросить все заправки и СТО на предмет появления у них желтых «копеек».

— Про родственников понятно. А зачем заправки и СТО?

— Нужно понять, когда он перемещался. Мне моя соседка тетя Клава сказала, что Михалыч после получения бутылки исчезал на два-три дня.

Совсем дома не появлялся. Вот куда он мог ездить? И если он выглядит так же, как Фролов, может, они местами менялись?

— Я запутался. Потому что пьяный или неопытный.

— Я сам запутался. У меня еще такого дела не было. Короче, давай до утра, там видно будет.

Он ушел, а я заснул прямо за столом.

Ищем. Чего ищем? Все, что найдем.

Утром в девять часов Шепелев сидел на лавочке около моего подъезда и ждал. Я вышел немного помятый внешне.

— Доброе утро! — сказал Макс.

Он был бодр и свеж, вот что значит молодой организм.

— Доброе, Макс!

— Жду ваших указаний!

— Да не ори ты так! Голова раскалывается. Ладно, будут тебе указания. Заряди сержантов, пусть поднимут осведомителей, стукачей или кого еще по станциям техобслуживания. Заправки, на которых есть бензин девяносто второй, у нас четыре. Мы их с тобой объедем, поспрашиваем, как часто у них появляются желтые «копейки». Вдруг номера помнят или записи с видеокамер есть. Хотя бы узнать, когда последний раз был. И еще, скажи сержантам, чтобы установили родственников Фролова по базе.

— Они сейчас уже устанавливают. Точнее, один из них. А второй инициативу проявил и в засаде в деревне сидит. Ждет, когда Фролов куда-нибудь поедет.

— Какая у меня команда! А на чем он за ним поедет?

— На мотоцикле. В кустах, говорит, припрятал. Я им все передам.

Макс поднялся с лавочки и пошел звонить. Я пошел заводить машину. Сел в машину, завел, сижу, жду Макса. Полез в бардачок, обнаружил свернутый пакет. Открыл и, «ё-маё», документы на машину Фролова. Как же я их забыл ему отдать. Так, посмотрим их внимательней. Ага. Машина куплена год назад. В этот момент открылась пассажирская дверь и Макс сел в машину. Увидел, что я рассматриваю документы Фролова.

— Алексей Михайлович, мы ему забыли документы на машину отдать?

— Забыли. Думаю, что он никуда не ездил, поэтому документы ему ни к чему.

— Как это не ездил?

— А вот так. Ездил Михалыч, который косил под Фролова. Фролов может и ездил, но очень мало. И мне кажется, у него есть маршрут.

— Без документов? Или он каждый раз, когда его остановят, номер откручивал, чтобы документы достать?

— Я думаю, что один из них ездил так, что его никто не остановит. А второй забирал документы, куда-то ездил, потом клал обратно.

Максим взял документы из моих рук и стал разглядывать. Я завел машину, и мы поехали.

— Алексей Михайлович, интересно, почему он купил машину год назад? Именно год назад? Не два, не три, не полгода назад? Что произошло год назад, что ему понадобилась машина, еще и с форсированным движком?

— Макс, у меня такая картина получается. Наш Михалыч человек непростой, может, скрывался от кого-то. Этот, назовем его «мистер икс», нашел его и Михалыч это понял. Тогда он купил машину, сделал двигатель и начал оставлять в разных тайниках куски бумаги с загадками. Если сложить куски, то, возможно, мы получим номер телефона или пароль, или и то и другое. Но тут получаются еще вопросы. Откуда у него деньги? Куда он ездил? И еще один момент. Если он каждую среду делал одно и то же, возможно, встречался с кем-то, то в эту среду он это сделать не смог. И что получается?

— Получается, что кто-то его ждет. Возможно, есть контактный номер. Этот кто-то на него звонит и сообщает, что никто не приехал. Кто тогда приедет?

— Да, Максим, кто? Остается только Фролов.

В этот момент я подъехал к заправочной станции.

— Алексей Михайлович, мы начнем со станции, которая ближе к вашему дому?

— Да. И ближе к месту, где стояла машина. Потом поедем к заправке, которая ближе к деревне. Возможно, мы ничего не найдем и не узнаем, но контакты свои оставим. Вдруг, кто-нибудь что-нибудь вспомнит.

Я поставил машину за заправкой. Мы вышли из машины и вошли в здание. В здании мы подошли к одной из девушек.

— Здравствуйте! — сказал Максим и показал удостоверение, — лейтенант Шепелев. У нас есть к вам несколько вопросов.

— Из полиции? — удивилась девушка. — Я сейчас директора позову.

Она ушла за дверь справа. Через некоторое время оттуда вышел молодой человек, лет тридцати.

— Здравствуйте, господа полицейские. Меня зовут Виктор Александрович. Чем обязан?

— У вас иногда заправляется желтая «копейка». Нам необходимо знать, как часто. И посмотреть видеозаписи за последний месяц — сказал Максим.

Я все это время стоял в стороне и наблюдал.

— Рад бы вам помочь, но запись с камер хранится только семь дней, потом стираются и записываются заново. Архив мы не сохраняем.

— Когда началась последняя запись?

— В этот понедельник.

— Можно посмотреть?

— Пойдемте в комнату охраны.

Мы прошли в дверь справа, повернули налево и вошли в комнату охраны. Там сидел один охранник и смотрел в четыре монитора.

— Саша, покажи последние записи.

Саша переключил один из мониторов на воспроизведение записи. Шепелев подошел к оборудованию и нажал на ускоренную съемку. Просмотр занял около часа. Из записей мы увидели, что ни одной «копейки» за этот период времени не заправлялось.

— Спасибо за предоставление информации, Виктор Александрович. Если вы нам понадобитесь, мы с вами свяжемся. Если что-то вспомните или кто-то из ваших сотрудников вспомнит, пусть позвонит по этим номерам.

Максим дал четыре визитки. После этого мы вышли из здания и сели в машину.

— Отсутствие результата, тоже результат? — спросил Максим.

— Любой результат — это результат. Потому что информация. Учитывая, что мы сейчас, как слепые, то нам любая информация важна, даже такая. Поехали на вторую заправку.

Я завел машину, и мы тронулись.

— А почему вы думаете, что он не мог заправляться на других заправках?

— Он мог заправляться где угодно, хоть в соседнем городе. Но не стал этого делать. Я тебе объясню. Вот на этих двух, на которой мы были и на которую мы едем, бензин есть всегда. На двух других в течение этого года были перебои с поставками. Михалыч, думаю, об этом знал. И вторая причина это то, что он не хотел, чтобы его где-то запомнили или он примелькался. Его прокол в том, что у нас в городе оказалось мало желтых «копеек», вот это он не знал и узнать не мог. Просто купил неприметную машину, доработал и все.

Зазвонил телефон у Максима.

— Да, — ответил Макс. — Угу, угу. Да, я понял. Оставайся там, мы минут через сорок подъедем.

— Кто там? — спросил я Макса, когда он положил трубку.

— Сержант Ковалев. Говорит, что нашел механика, который дорабатывал «копейку».

— Вот. Это очень хорошо. У тебя случаем фотографии Фролова нет?

— Есть. Я его на телефон сфотографировал, когда мы к нему в деревню приезжали.

— Когда успел?

— Когда мы его рассматривали. На автомате получилось.

— Ну, ты жучара! Я даже внимания не обратил.

Макс улыбнулся и отвернулся в окно.

Мы приехали на вторую заправку. Это была другая фирма, но порядки оказались такие же. На записях тоже ничего не было. Что ж, оставался механик. Поехали к нему. Около станции техобслуживания стояло четыре машины. Зашли внутрь, позвали сержанта.

— Товарищ лейтенант, вот он чинил ту «копейку», — сказал Ковалев и показал на молодого парня, который протирал руки ветошью.

Мы подошли к нему и представились.

— Алексей, — сказал парень. — Я помню ту машину. Расскажу подробно. Очень хорошо все помню. Приехал дедок такой, немного сгорбленный, и говорит: «Милок, вот машину купил. Мне ей нужно двигатель доработать. Не тянет». Я его спросил, форсированный двигатель нужен или еще какой. Он сказал, что форсированный. Я ответил, что это стоит очень дорого и назвал сумму. Дед полез в карман и достал деньги. Отсчитал нужную сумму и отдал мне. Сказал, что мне неделя срока, чтобы все сделать. Я возразил, что мне нужно больше времени. Тогда дед дал мне еще денег и повторил «Неделя». И ушел.

— Как ушел? — спросил я.

— Еле-еле, держась за спину.

— А куда?

— Я не обратил на это внимание. Загнал машину в гараж и начал работать. Через неделю, ровно через семь дней он вернулся. Утром зашел в гараж и спросил, как машина.

— Он зашел такой же сгорбленный?

— Да.

— Понятно. Дальше.

— А дальше произошло то, что я помню, как сейчас. Я отдал ключи этому деду, а он говорит, что мы поедем вместе. Он, типа, хочет машину проверить. Я сел к нему в машину, он дал задний ход, выехал на дорогу и погнал. То есть выжимал из машины все, что можно. Потом сделал «полицейский разворот» и поехал обратно в гараж. Надо признаться, что я тогда схалтурил, подумал, что дед старый, ничего не поймет, и немного не доработал двигатель. Так вот, доехали мы до гаража, а дед и говорит: «Наколол ты меня. Не доделал работу. Надо доделать». Я говорю: «Да ладно. Все же нормально». А он как выбросит руку и как схватит меня за горло и сжал. Я чувствую, что сила у него большая и пропищал, что все сделаю. Он говорит, что вечером придет за машиной, и пусть я только попробую его обмануть, шею мне свернет. В этот раз я сделал все, как надо. Когда он забирал машину, посмотрел на меня и сказал: «Сволочь ты, я тебе приплатил, а ты меня обмануть пытался. В некоторых войсках за такие дела без парашютов из самолета выбрасывают». Сел в машину и с пробуксовкой уехал. Все. Больше я его не видел.

— Скажи, Алексей, а ты его вспомнишь, если увидишь?

— Да, я его навсегда запомнил.

— Лейтенант, покажи ему фотографию.

Макс достал телефон, нашел фотографию и показал парню. Алексей внимательно посмотрел.

— Он похож, очень похож, но лицо немного отличается и фигура тоже. У моего деда было лицо мужественное такое со скулами и, хоть он был немного сгорбленный, было заметно, что это наигранно. В машину он садился нормально и выходил из нее тоже нормально. И видно было, что он физически развит.

— Спасибо.

Мы попрощались с Алексеем, и вышли со станции.

— Что думаете, орлы? — спросил я.

— Я думаю, что это два разных человека — сказал Ковалев.

— Слушайте, господа полицейские, а ведь у нас есть архив. Там может быть что-то на этого Фролова?

— Я занимался этим, но вы сорвали, чтобы СТО найти.

— Понятно. Так, сержант Ковалев, ставлю тебе задачу — сказал я. — Найди мне все, что можно на этого Фролова и его родственников. Пока не найдешь, мы тебя не трогаем. Исполнять.

— Есть, товарищ капитан!

Сел в машину и уехал. Мы с Максом остались одни.

— Так, Максим, давай я тебя до твоей работы подкину. Хватит на сегодня информации. Тебе надо текучкой заняться, связаться со вторым сержантом. Как он там в засаде. А я поеду к себе на работу, подумаю.

Сели в машину и поехали. Я отвез Максима и поехал к себе. Приехал, зашел в кабинет, там опять сидел одинокий Илья.

— Привет!

— Здрасте!

— Скучаешь?

— Ага, бумаги перебираю, небольшие поручения выполняю.

— Я так же начинал. Долго мне ничего не давали серьезного.

— Может, вы дадите?

— Если майор разрешит. Слушай, Илья, а можно тебя попросить найти мне одного человека и его родственников. Если он не отсюда, то послать запрос на его родину.

— Могу!

— Тогда вот, Фролов Петр Алексеевич, проживает сейчас в деревне Сосенки, дом шесть. И найди мне владельца этого дома.

— Вас понял, товарищ капитан, то есть Алексей Михайлович, все сделаю.

— Давай, иди, работай. Будет информация, звони. Вот номер. Если будет занят, то на этот звони. На нем лейтенант Шепелев. Расскажешь ему.

Я дал ему номер своего телефона и телефона Макса. Илья ушел, даже убежал. Я сел за свой стол и стал перебирать бумаги. Сейчас оставалось только ждать, когда появится новая информация. Пусть двое пробивают этого Фролова. У Ильи может больше получиться, он все-таки лейтенант, а Ковалев — сержант. Посмотрим-посмотрим. Ладно, хватит отвлекаться. Бумажную работу никто не отменял, а я не люблю ее перекладывать на других. До конца дня занимался бумагами, хорошо, что никто не трогал.

Вечером поехал домой, по дороге заехав купить еды. Дома занялся стиркой. Пока машинка стирала грязные вещи, я поел. Потом развесил белье и завалился спать. Появилось предчувствие, что скоро должно что-то произойти, что сдвинет наше дело с мертвой точки. С этой мыслью я уснул.

Новые новости

Воскресенье. Какой прекрасный день. Солнечно, тепло. Дождя нет уже неделю.

В дверь позвонили. Хм, странно. Никого не жду, Макс обычно звонит. Встал с дивана, оделся и пошел открывать. Открыл, а там Шепелев.

— Макс, ты чего так рано и без звонка? Случилось чего?

— Да, случилось. Рано утром Фролов вышел из дома, сел в машину и поехал. Мне сержант Мануров сообщил. Я ему ответил, что пусть следует за ним, но не наседает. И еще, что документы Фролова на машину у нас на руках. Так вот, он ехал очень медленно, километров тридцать-тридцать пять. Очень неуверенно. Так они въехали в город и поехали в юго-западный район. Сейчас он приехал к пятиэтажному дому на улице Вилкова. Зашел во второй подъезд.

— Вот так новость. Отлично. Сейчас карту города найду, посмотрим, где этот дом.

Открыл шкаф, порылся. Здесь нет. На антресоли? Да, вот она. Посмотрим.

— Макс, какой там адрес?

— Вилкова, восемь.

— Так, ага, смотри. Он находится точно посередине между этим домом и деревней. Так, в если мы нарисуем линию к заправкам? О! Тоже одинаковое расстояние. Совпадение? Или кто-то очень умный здесь поработал. Скажи сержанту, пусть остается на месте, мы выезжаем. Макс, ты поведешь.

— Хорошо.

Мы вышли из дома, сели в машину и поехали. Пока ехали, я думал, что неплохо было бы обыскать дом Фролова. Должны там чего-нибудь найти. Но одновременно в нескольких местах я быть не мог, нет еще такой способности. Подъехали к дому на Вилкова. Поодаль стояла знакомая желтая «копейка». Максим поставил машину у выезда. Мы вышли из машины и прошли ко второму подъезду. Открыли дверь, и нам на встречу вышел сержант Мануров.

— Он на втором этаже, квартира двадцать шесть. Дверь открыл своим ключом. — сказал сержант.

— Хорошо, иди в серую «Хонду». Вот ключи. Сообщай, если кто во двор зайдет или заедет. — сказал я.

— Вас понял.

— Лейтенант, пошли.

Мы поднялись на второй этаж, и подошли к двери. Я приложил ухо к двери и прислушался. За дверью были слышны голоса. Вроде двое. Мужчина и женщина. Мужчина разговаривает громче.

— Что там? — спросил Макс.

— Там двое, мужчина и женщина.

Я нажал на кнопку звонка. Звонок не сработал. Тогда я сильно постучал в дверь. Голоса стихли. Кто-то подошел к двери.

— Петр Алексеевич, мы знаем, что вы внутри. Открывайте. Это лейтенант Шепелев и капитан Синицын.

Слышно было, как поворачивался замок. Дверь открылась, и мы увидели Фролова.

— Заходите, только быстро. — сказал он.

Мы зашли, и он закрыл за нами дверь. Разулись и прошли в комнату. Я зашел в зал, Максим обошел квартиру. Рукой показал, что комнат три. В зале сидела женщина лет тридцати, она была напугана, так как очень сильно и быстро дышала. Она мне понравилась сразу. Длинные каштановые волосы, нос небольшой, глаза на мокром месте, милое лицо. Захотелось ее обнять, прижать к себе и больше не отпускать.

В комнату вошел Фролов.

— Я думаю, вы хотите объяснений?

— Да, нам очень интересно, кто она и что вы здесь делаете?

— Я расскажу. Я все расскажу, только обещайте мне позаботиться о ней. У нее кроме меня никого нет.

— Вы чего, помирать собрались? Фига им, еще повоюем.

— Дядя Петя, кто эти люди? Я боюсь.

— Это из полиции. Это лейтенант Шепелев, а это капитан Синицын. А это моя племянница Кира.

— Нам очень приятно. Нас можно звать Максим и Алексей. Алексей, это я. Извините, что в такой момент знакомимся, но таковы обстоятельства. Рассказывайте.

— Десять лет назад я жил в Забайкальском крае. А здесь в деревне Сосенки в доме жила моя племянница Кира. Дом принадлежал мне. И вот однажды приходит телеграмма, чтобы я срочно приехал. И еще там было, что я должен не просто приехать, а переехать. То есть продать все и срочно ехать к ней. Это было странно, потому что обычно мы с Кирой редко общались и только на простые темы. Как дела, как погода и так далее. То есть денег она у меня никогда не просила. Я подумал, что у нее какие-то проблемы. В ответ написал, что приеду, но продать дом быстро не получится. Дом выставил на продажу и, как только продал, отписался, что буду через две недели. А сам сел на самолет и прилетел сюда. Деньги положил в сейф в банке и поехал в деревню. Стал наблюдать за домом и увидел, что Кира не одна. С ней были какие-то мужчины и обращались с ней, как бы это сказать, недружелюбно. Теперь было понятно, что за проблемы. В полицию обращаться не стал.

— Почему? — перебил его Максим.

— А потому что, молодой человек. Потому что я не доверял и не доверяю полиции. В тот момент мне показалось, что у них все схвачено. Уж больно вольготно они себя чувствовали. Участковый милиционер в деревне тоже есть. Он должен был знать, что у него происходит. А значит был в доле.

Если им понадобились деньги, значит, это простое вымогательство. Потом они бы заставили продать дом в деревне и отдать деньги им. Помощи нам ждать было неоткуда. Все, что я тогда смог придумать, это обратиться в частное агентство. Нашел по объявлениям. Пришел. Там сидели двое мужчин. Обратился к ним. Они проявили живой интерес и поинтересовались, на что я рассчитываю. Я сказал, что хочу оставить дом в деревне, спасти себя и племянницу. Они ответили, что это возможно, но будет стоить определенных денег и назвали сумму. Я согласился. Мы подписали договор, и один из них набрал телефонный номер. Ему ответили и он сказал: «Есть клиент».

Вот тогда я познакомился с человеком, который во всем нам помог. Правда, он попросил еще кое-что, что меня сильно шокировало. Он сказал, что он хочет стать мной. Он сделает так, как я хочу, но и я окажу ему услугу.

У меня не было выбора, и я согласился. После этого я принес сумму, указанную в договоре в агентство.

Дальше события развивались очень быстро. Этот человек, он назвался Михалычем, взял меня с собой в деревню. Туда мы поехали на автобусе. Я взял свой рюкзак, он взял спортивную сумку. Когда мы приехали в деревню и шли по улице, он мне сказал следующее: «Ты сейчас идешь в дом.

Говоришь, что деньги привез, но они не у тебя, а у твоего друга. Они тебе скажут, тащи этого друга сюда. Скажешь им, что он ждет у калитки, и покажешь на меня. Дальше твоя задача будет добраться до своей племянницы и любыми способами покинуть дом. Если этого не получиться, то когда услышишь крики или возню, кричите оба со всей силы, чтобы я понимал, где вы». Я сделал, как он сказал. Когда я показал на Михалыча, человек, который меня держал, отвел меня к Кире. Там был еще один человек. У него был пистолет. Мы с Кирой обнялись, и я ей сказал, что все будет хорошо. Вдруг человек с пистолетом вышел, а я открыл окно, и мы туда выпрыгнули. Затем побежали к забору с другой стороны дома, там были кусты, в них мы и спрятались. Выстрелов не было. Только крики и, иногда, глухие удары.

Через некоторое время к нам подошел Михалыч и сказал, что бояться больше нечего. Мы вышли из кустов, обошли дом. Около дома кучей валялись люди. Все они были мертвы. Я испуганно посмотрел на Михалыча, он сказал, что сейчас за ними приедут, а нам надо попить чаю. Мы пошли в дом, где Кира согрела чайник. Мы стали пить чай. Михалыч напомнил об услуге. Я сказал, что готов ее исполнить. Он сказал ждать его в доме и ушел. Через некоторое время приехал грузовик, из которого вышли крепкие парни. Они погрузили мертвых в кузов и уехали. Утром следующего дня Михалыч вернулся. Он сказал мне сесть ровно и наложил на лицо какую-то маску. Так я посидел некоторое время, после чего Михалыч снял с меня маску. Открыл коробку, такую продолговатую, и положил маску туда. Затем он сказал: «Я знаю, что ты продал дом. Часть денег ты отдал агентству, часть осталась. На эти деньги ты купишь квартиру, какую я скажу. Остальные положишь в банк под процент. В квартире будет жить Кира, ты будешь жить здесь. Каждую среду я буду приезжать к тебе сюда, а ты будешь уезжать к Кире. Через три дня будешь возвращаться. И так каждую неделю». Я согласился и он ушел. Через два дня мы поехали покупать квартиру, предварительно заехав в банк забрать деньги. Там же в банке я сделал вклад. Этот вклад пополнялся каждый год. То есть проценты от вклада клались на вклад. Как-то так.

Через шесть лет Михалыч сказал, что ему нужны деньги. Раз в месяц по две тысячи рублей. Я буду снимать деньги, и класть их на стол каждую среду и уезжать к Кире. Я так и делал.

А год назад он пришел и сказал, что нужно купить машину. Мы поехали на авторынок, где я купил желтую «копейку» и оформил ее на себя. После этого отдал Михалычу ключи и документы и он уехал. Водить я не умел, а Михалыч, похоже, очень хорошо ездил. Дальше он приезжал каждую среду и каждую среду я уезжал на машине к Кире. Езжу я очень плохо, а машина еще и с форсированным двигателем. Одно мучение, в общем.

В эту среду он не приехал. Впервые за десять лет. Ни о чем не предупреждал. А потом пришли вы. И я подумал, что мне лучше приехать к Кире и вместе решить, что делать дальше. Вот и все.

— Скажите, — начал я. — Вы запомнили имена тех людей, которые были в агентстве?

— Да, у меня остались их визитки. Сейчас я их вам отдам.

Он ушел в другую комнату и принес папку. Оттуда он достал договор и две визитки. Пока Петр Алексеевич ходил за визитками, и пока он рассказывал, Кира не шелохнулась. Иногда у нее наворачивались слезы, иногда она всхлипывала. При этом она была явно напугана.

Я взял в руки визитки и посмотрел. Да, вот тебе номер. Покатов Алексей Петрович и Покатов Петр Петрович. Братья близнецы. Они теперь стоят во главе нашего мясокомбината. Но поговорить с ними все равно придётся.

— Скажите, Кира, а откуда взялись те люди, которые были в деревне? — спросил я. Макс все это время сидел с вытаращенными глазами. Да, парень, тебе еще многое предстоит узнать, увидеть и испытать.

— Они просто пришли в деревню. Заходили в каждый дом и требовали деньги. Кто-то отдавал сразу, у кого-то они отбирали дома, кого-то убивали, если те сопротивлялись. Когда они пришли ко мне, то сначала сильно избили. Нет, они меня не насиловали. Только избивали. И требовали денег. На мои возражения, что у меня их нет, били снова. Требовали, чтобы приехал владелец дома, который этот дом продаст им. И снова били. Каждый день, пока я не согласилась связаться с дядей. Тогда мы поехали на почту, и я написала телеграмму, они мне диктовали. Дальше мы вернулись и больше они меня не трогали. Дальше вы знаете.

— А где ваши родители?

— Они погибли в автокатастрофе, когда мне было девятнадцать лет. От них остался тот дом в деревне.

— Извините.

— Извинения приняты.

— Кира, а к вам Михалыч приходил? Я имею в виду сюда, в квартиру.

— Только один раз. Это было три, нет два с половиной месяца назад. Он пришел, я тогда испугалась, и принес сверток. Сказал, чтобы я его спрятала. За ним должен прийти только он, если придут другие, значит, его уже нет в живых. Его уже нет?

— Вы лицо его запомнили?

— Нет. Оно такое простое, не запомнила.

— Да, его убили. В эту среду утром.

Она закрыла лицо руками и заплакала, причитая: «Что теперь с нами будет?»

— Покажите мне сверток. — сказал я.

Кира перестала плакать, встала и пошла в другую комнату. Вынесла оттуда сверток и отдала мне. Я развернул его и восемь пар глаз уставились на него. Там были деньги, завернутые в газету. Макс взял деньги и пересчитал. Триста тысяч рублей пятитысячными купюрами. И еще там была

бумажка, на которой было написано: «Если у вас попросят, отдайте им эту записку, а деньги оставьте себе». Дальше шли цифры «32616», над которыми было написано на латинском «or». И больше ничего.

Я достал из кармана еще две бумажки и показал Кире и Петру Алексеевичу.

— Посмотрите, у вас есть идеи?

Они взяли клочки бумаги у меня из рук, и стали их прикладывать друг к другу. Ничего не получалось. Не хватало одного звена.

— Алексей Михайлович, — подал голос Максим, — я думаю, что недостающий кусок находится в доме в деревне. Больше негде.

— Да, Максим, я тоже так думаю. Петр Алексеевич, надо ехать в деревню. Только по дороге заедем куда-нибудь перекусить, а то я ничего не ел.

— Не надо никуда заезжать! — громко сказала Кира. — Я сейчас вас накормлю.

И ушла на кухню. Я аж прям проникся: «Меня сейчас накормят». Кира начала мне нравиться еще больше.

В этот момент позвонили наши с Максимом телефоны. Ему звонил Ковалев, а мне Илья. Мне Илья сообщил, то, что я и так уже знал. Но я его похвалил, сказал, что благодарен за старания. Он ответил, что всегда рад помочь. Я ответил, если это так, то пусть найдет все, что сможет на братьев Покатовых. Лучше, если это будет что-то противозаконное. Он ответил «Есть!» и разъединился. Максим поговорил с Ковалевым, потом сказал мне то, что мы и так уже знали. Я кивнул и сказал, чтобы Ковалев ехал к ним и сменил внизу сержанта Манурова.

Вернулась Кира и сказала, что готова нас всех накормить. Мы втроем пошли в ванную, помыли руки и прошли на кухню. На столе стояла бутылка водки, бутерброды с маслом и красной икрой, с маслом и красной рыбой, с сыром и колбасой, открытые шпроты. Отдельно лежал порезанный черный хлеб. Я как это увидел, повернулся к Кире, обнял ее, извинился, сказав, что это от переизбытка чувств. А про себя подумал, что это с голодухи.

Ели молча, пил только Петр Алексеевич. Его за руль все равно не пустим, и ему надо выпить. Поели, собрались и пошли к машинам. Внизу нас ждал Ковалев. Я ему сказал, что он поедет последним. Максим сел за руль «копейки», к нему сел Фролов. Я сел за руль своей машины, ко мне села Кира. Поехали. Я первый, за мной Максим, последний Ковалев. Таким строем доехали до деревни. По дороге у Максима взыграла молодость и удаль, и он нас обогнал два раза. Когда приехали, я ему объявил строгий выговор с занесением в личное дело. Он извинился и ответил, что больше так делать не будет. Машины поставили чуть дальше от дома, вышли и направились к калитке. Только подошли, как Фролова окликнули:

— Петя, а Петя, ты чего ко мне не заходишь? А?

Все обернулись и увидели тетю Валю, мою соседку.

— Валюша, душа моя! Как я рад тебя видеть! Ездил к племяннице, Кире, вот привез. Зайду вечерком.

— Заходи. А чего это вас так много? И милиция тоже? Натворил чего, а?

— Нет, это друзья.

— Милиция и друзья? Алексеич, ты пьяный что ли? Чего несешь? Ну-ка дыхни.

Петр Алексеевич подошел к тете Вале и дыхнул.

— Я же говорила, что пьяный.

— Не, эти нормальные. По крайне мере пока.

— А, ну ладно тогда. Слушай Петя, пока тебя не было, какой-то человек тебя спрашивал.

— Как он выглядел? — спросил я.

— Такой высокий, вот как он, — она показала на Максима, — в темной одежде. Сверху был плащ, на ногах сапоги. Сапоги очень грязные и плащ внизу тоже. По возрасту лет сорок-сорок пять. Говорил уверенно, без заискиваний. Сказал, что его отец армейский друг Петра Алексеевича, и он приехал его навестить. Я сказала, что ты уехал в город. И еще, я его вспомнила. Он-то думал, что бабка старая все забыла. Нет, с памятью у меня пока все хорошо.

— Как это, вспомнила? Вы его видели? — спросил я.

— Да, видела. Тогда он был моложе. Это он тогда приезжал и сказал, что у меня будет жить человек. И что он будет перечислять деньги мне на сберкнижку.

— Вот это очень хорошо. — сказал я.

— Спасибо, тебе, Валюша. До вечера, обязательно зайду. — сказал Петр Алексеевич.

Мы переглянулись и пошли в дом.

— Нужно сделать запрос в банк, чтобы узнать, кто переводил деньги. — по дороге сказал Максим.

— Я же просил тебя узнать по номеру счета. Забыл?

— А! Нет, не забыл. Забыл вам рассказать. Сейчас, у меня тут в блокноте записано. Так, не то, не то, а вот. Деньги переводились раз в год. Каждый раз разные Ф.И.О. Пробили три из них. Данных в базе нет. Наверно, поэтому я вам ничего не сказал, а потом забыл.

— Хочется тебе подзатыльник отвесить и пинка дать.

— Так я же не со зла.

— Ладно, пойдем в дом.

Решили, что искать будем утром и начнем с огорода. Кто этот человек, который спрашивал Фролова, мы не знали, но я, на всякий случай, перезарядил пистолет. Максим посмотрел на меня и сказал:

— Думаете, дойдет до стрельбы?

— Все может быть и стрельба тоже. Но почему-то кажется, что не сегодня. Давай-ка езжайте с сержантом к себе на работу. А завтра с утра бери Манурова и приезжай сюда.

— А я? — спросил Ковалев.

— А ты дежурить останешься. Будешь нам информацию добывать и спецназ вызывать, если надо будет. Максим, вы как приедете, пусть Мануров в засаде сядет, сам решит где. А ты приходи в дом, мы уже искать начнем.

— Все, понял. Сделаем.

Максим с Ковалевым пожали руку Петру Алексеевичу, Кире, мне и вышел из дома. Они сели в машину Ковалева и уехали.

Подготовка к встрече

Мы остались втроем. Их необходимо было отвлечь, а мне подумать, поэтому я посмотрел на Петра Алексеевича, потом на Киру и сказал:

— Покажите мне свой дом и прилегающий участок.

— Пойдем, покажу. Начнем с участка. — сказал Петр Алексеевич.

— Я с вами. Не могу оставаться одна. — сказала Кира.

Вышли из дома. Петр Алексеевич начал показывать.

— Вот это яблоня. — он показал на дерево перед входом. — Пойдем налево. Здесь слева сарай, а вот здесь справа еще яблоня. Вон там, в углу душ.

— Я думал, что душ в доме.

— В доме есть душ. А здесь стоит, чтобы все время в дом не ходить. Работаешь на улице, пачкаешься. Грязный в дом не пойдешь. Принял душ и все, можно идти в дом. Пошли дальше. Вот здесь, — он показал на землю, — грядки. Зелень здесь растет. Дальше груши, а вон там, крыжовник. А вот куст, в котором мы прятались. Он сам здесь вырос. Вырубать не стал.

— О! У вас елка есть.

— Да, это особая гордость. Сам вырастил. На Новый год наряжаю, она горит, мигает разными лампочками. Валюша с Кирой приходят, отмечаем.

— Главное, чтобы это дело на среду не выпадало?

— Нет. В декабре и январе мы жили здесь. Никто к нам не приходил.

Хм, подумал я. Получается, Михалыч все просчитал. В этот период времени никто его не отслеживал. Меня он не интересовал. Тетя Клава на это время переезжала в деревню. Она всегда Новый год отмечала в деревне. В декабре уезжала готовить дом, потом к ней приезжал сын с женой, привозили Сашку. Либо уезжали, либо все вместе встречали Новый год. И за Михалычем «глаза» не было.

— А баня у вас есть?

— Конечно, есть. Вот она. — сказал Петр Алексеевич и показал на небольшое строение позади дома. — Попариться желаешь? Можете с Кирой сходить.

Кира густо покраснела.

— Сходим, обязательно, сходим — сказал я. — Вот все закончится и сходим. Кира, а ты что-нибудь здесь сажала?

— Нет, я только за домом следила. Дядя Петя в огороде, а я в доме. Пойдем, покажу.

Пока мы ходили по саду, я все смотрел на землю. Может, есть где следы, которые оставил Михалыч, когда тайник делал. Ничего не заметил. Потом посмотрю.

Зашли в дом. Кира стала показывать комнаты. Вот здесь она вышивала. Вот ее результат. Смотрится ничего так. Похвалил. Вижу, что Кире понравилось.

— Что мы будем дальше? — спросила Кира.

— Я пойду, посмотрю, где можно залечь или засесть, чтобы просматривалась калитка, а меня видно не было. Ты, Кира, знаешь дом хорошо, поэтому осмотри его весь на предмет спрятанных вещей. Петр Алексеевич, вы сделаете тоже самое в огороде.

— Хорошо — сказала Кира и пошла наверх.

— Сделаем — сказал Петр Алексеевич и мы вместе с ним вышли из дома.

Я пошел обходить дом. Посмотрел на сарай, обошел его. Сходил к

грушевым деревьям, принес лестницу. Приставил к сараю, залез. Осмотрелся. Вид просто отличный. Лег на крышу. Калитка видна хорошо. Меня не видно, из-за деревьев. Вот здесь завтра и залягу.

— Леша, слезай, пойдем в дом. — сказал Петр Алексеевич.

— Ща, слезу.

— Понравилась тебе Кира?

— Понравилась.

— Я не против вашего союза, но смотри. Обидишь — прибью.

— Обещаю, что не обижу.

— Тогда, добро. Пошли.

Зашли в дом, и выяснили, что никто ничего не нашел. «Грустно, — подумал я. Остаются только Покатовы или сам утром тайник поищу. Или это человек вернется и что-то прояснит».

Потом эти двое меня привлекли к работе по дому и в огороде. Я охотно согласился, потому что делать все равно было нечего. До вечера мы поработали, потом сходили в душ по очереди, затем был ужин. Потом пошли спать. Я попросил постелить мне внизу на диване. Кира легла спать наверху в одной комнате, а Петр Алексеевич в другой. Перед тем, как заснуть, подумал, что вот так бы дальше и жил. И ну их всех со своими Михалычами, загадками, разгадками. Надеюсь, что никто ночью к нам не придет. В засаду лечь что ли? Ага, в засаду. Как ее, эту засаду организовать? Может, знает кто? Нет? Тогда спать. И уснул.

Новый знакомый

Проснулся раньше всех. Аккуратно вышел из дома, огляделся. Посмотрел на телефон, увидел смс-сообщение от Макса. Открыл, прочитал: «Мы в засаде». Молодцы, что сказать. Написал в ответ: «Сидите смирно». Зашел в дом, умылся и прополоскал рот на кухне. Вышел из дома и залез на сарай. Набрал Максима.

— Доброе утро! — говорю.

— Доброе!

— Кто с тобой?

— Мануров.

— Оставляй его там. Сам иди сюда и буди хозяев. Потом скажешь, заметил меня или нет.

— Иду.

Через некоторое время увидел Макса. Идет себе такой, подходит к калитке и как заорет на всю деревню:

— Хозяева! Открывай! Гости пришли!

«Лейтенант, ты точно решил в полиции работать? — подумал я. — Тебе в цирке самое место».

Открылось окно на верхнем этаже, и голос Петра Алексеевича сказал, что гости, которые ходят по утрам, поступают, конечно, мудро, но только не орут. Потом он спустился вниз, открыл калитку и впустил Максима.

— Доброе утро! — сказал Максим.

— Ага, доброе. Ты Лешу не видел?

— Нет. Но он здесь.

— Где?

— А я знаю? Он сказал, чтобы мы его нашли.

— Детство еще играет? В прятки решил поиграть? Ладно. Леша! Выходи! Где ты?

Лежу, в кулак ржу. А они и не думают переставать.

— Я за яблоней гляну. — сказал Максим.

— Давай, а я за грушей. Леша! Ау! Выходи! Мы тебя не тронем!

— За яблоней нет, за крыжовником тоже.

— И за грушей нет.

— Развлекаетесь? — спросила Кира, выгляну в окно.

— Да, — ответил Петр Алексеевич, — Лешу ищем. Спрятался сорванец.

— Так вот он, на сарае лежит.

«Спасибо, тебе, добрая душа» — подумал я.

— Вот ведь, а? Мы его ищем, он видит и молчит — сказал Петр Алексеевич.

— Я не молчу, просто ржу.

— Вот я тебе сейчас задам. — и погрозил кулаком.

— Меня от калитки видно?

— Нет, — ответил Максим, — не видно.

— Идите все в дом, сейчас завтракать будем, — сказала Кира.

Я спустился вниз. Конечно, я хотел остаться наверху, типа в засаде. Но кушать-то тоже хочется, а все прям разбежались мне на сарай еду тащить.

Сели завтракать. Стол круглый. Я напротив Макса, Кира напротив Петра Алексеевича, слева от меня. Немного поели, Петр Алексеевич пихает Макса локтем, показывает на нас с Кирой и говорит:

— Смотри, как родные сидят. Хорошо смотрятся, а?

— Мне тоже нравится.

— Хватит меня смущать — произнесла Кира. Поворачивается ко мне и говорит:

— А ты, что скажешь, кавалер?

Что я скажу, если нас уже поженили. Сижу, улыбаюсь. Только хотел ответить, телефон Макса завибрировал.

— Да, — ответил Максим. — Угу, понял.

Положил трубку и говорит нам:

— У нас гость.

Я подскочил, рванул к окну с другой стороны дома, открыл, пока вылезал, говорю:

— Макс иди в кусты, мониторь калитку, а я с сарая прикрою. Огонь не открывать, пока он оружие не достанет. Потом стрелять на поражение.

— Я ни разу в людей не стрелял — ответил Максим.

— Научишься.

— А мы? — подала голос Кира.

— А вы простые жители. Ведите себя естественно.

Вылез в окно, оббежал дом, залез на сарай, лег. Жду. Вижу, идет человек, одет, как обычный лесник. Сапоги, брезентовый плащ, за плечами рюкзак. В руках палка. Он на нее опирается типа. Подошел к калитке.

— Хозяин! Мне нужен Фролов Петр Алексеевич!

Петр Алексеевич вышел из дома.

— Я Фролов Петр Алексеевич. Чего надобно?

— Я друга своего ищу, он здесь жил.

— Не может такого быть. Я здесь давно живу.

— Давайте мы в доме поговорим. Здесь неудобно. А эти двое, которые в кустах и на сарае, тоже пусть в дом идут.

Вот так номер. Как? Как он меня вычислил? Спрошу потом. Слез с сарая, пошел в дом. За мной зашли Петр Алексеевич, за ним новый знакомый, последний Макс. Когда зашли, «лесник» сказал:

— Скажите этому, который в засаде, пусть домой идет.

Макс покраснел, набрал Манурова и сказал, что тот свободен.

Прошли в дом, сели за тот же круглый стол, за которым завтракали. Кира уже все убрала и сидела на лавке. Все молчали. Кто-то должен был начать, и я начал:

— Вы вообще кто?

— Я Стаганов Александр Семенович. Давайте так поступим. Я понимаю, что у вас ко мне очень много вопросов. Но и у меня к вам тоже есть. Я начну рассказывать, а вы продолжите. Итак, я ищу своего друга. Он жил здесь. Называл себя Михалыч. Что на этом этапе вы можете мне сказать?

— Я знаю такого — сказал Петр Алексеевич. — У нас с ним соглашение. Он приезжал каждую среду, а я уезжал на три дня. Потом возвращался.

— А я расследую его убийство — произнес я.

«Лесник» помрачнел. Закрыл лицо руками. Так сидел некоторое время.

— Этого не может быть, этого не может быть. Я не верю. Как? Как его убили?

— Его насадили глазом на гвоздь, который был вбит в дверь.

— О Боже! Какая потеря, Господи, нет, не может быть.

— Но это так. Его тело в морге. Лежит, как неопознанное. Кроме того, что его звали Михалыч, ничего установить не удалось. Даже по отпечаткам пальцев.

— А вы ничего и не узнаете. Ничего. Но я вам расскажу. Все, что касается Михалыча. Михалыч, это специалист высокого класса в области передвижения. Он водил… Теперь уже водил. Все, что движется по земле. Автомобили, трактора и так далее. Сам мог собрать и разобрать все, кроме двигателя. Так бывает. Наша группа или спецподразделение занимается ликвидацией объектов повышенной и высокой опасности. По-простому преступники, ушедшие от наказания. Но не простые, а особо опасные. Вы, наверное, слышали про «Белую стрелу» или «Меч». Мы нечто подобное, только уровень гораздо выше. Мы не ограничены только этой страной. Механик или, как он себя называл, Михалыч был для нас связным. Все шло от него и нашего Командира. Я должен был приходить сюда каждую среду. Если задание есть, то мы выдвигались, если нет, то я уходил. На точку сбора каждый из нас приходил сам. Информацию о точке сбора мы получали каждый раз от Михалыча. Он сообщал ее каждому лично. Ему эту информацию предоставлял Командир. Так было последние десять лет. И вот в прошлую среду все сломалось. Я сюда хожу все эти дни. Вчера встретил любезную старушку, сегодня вас. Что дальше делать не знаю. Можете хоть представиться, с кем я говорю.

— Лейтенант Шепелев Максим Леонидович.

— Капитан Синицын Алексей Михайлович.

— Кира.

— Алексей, вы можете закрывать дело. Кто его убил, я вам скажу. Больше некому. Хоть я в это отказываюсь верить.

— Я вам вот, что скажу — ответил я. — Это дело доведу до конца. Для меня понятие «висяк», как нож по горлу. Отступать не привык.

— Дальше вы не сможете вести расследование. Это не в вашей компетенции. Его убил человек по кличке «Весельчак». Он мастер необычных убийств. Он сотрудник известной международной спецслужбы, которая называется, эм… Назовем ее Контора. Поэтому, это дело переходит под нашу юрисдикцию.

Во мне взыграла обида. Вот так взять и отстранить. Нормально. Тогда фиг тебе, ничего не отдам из того, что мы нашли.

— Вот и пусть переходит — сказал я вслух. — Я так понимаю, нам с Максимом здесь делать больше нечего. Господин из Конторы забрал это дело. Извините, Кира и Петр Алексеевич, мне нужно идти. До вечера мне необходимо написать отчет руководству.

— Я вас провожу, — сказала Кира.

Мы вышли из дома. Прошли к калитке. Максим вышел и отошел.

— Ты не боишься нас с этим оставлять?

— Ничего он вам не сделает. Его вся деревня видела. Если хотел бы, сразу убил бы нас всех и ушел. Но нет. Ему информация была нужна.

В этот момент «лесник» вышел из дома, прошел мимо нас. Потом остановился, посмотрел на меня, усмехнулся и ушел в сторону леса.

— Вот видишь, я же говорил, что не тронет.

— Все равно страшно. Ты вернешься?

— Вернусь. Только дела сделаю, отчет напишу.

Мы обнялись. Я подумал, что отношения развиваются как-то быстро. Стресс, наверное. Я вышел за калитку, догнал Макса и мы пошли к моей машине.

— Это все? — спросил Макс, когда мы садились в машину.

— Да. Все. Спасибо тебе за помощь и сержантам тоже передай от меня благодарность.

— Очень жаль.

Когда вернулись в город, я отвез Макса к его работе.

— Мне было приятно с тобой работать — сказал я.

— Мне с вами тоже и полезно.

Мы пожали руки, я сел в машину и поехал на работу. Пока ехал, думал,

что еще меня насторожило в Максе. Пока настораживало следующее: первое — он очень опрятно был одет. Всегда. Второе — он проявлял сильное рвение и в то же время исполнял не все приказы. И вот теперь просто согласился с окончанием дела. Я и то не согласен. А он должен был возражать. Ладно, потом еще подумаю.

Приехал на работу и сел за бумаги. Бумажная работа успокаивает. Жаль, что это расследование так закончилось. Очень хотелось узнать всю правду. Но, обстоятельства выше моих желаний. Дальше заниматься этим делом не было смысла, так как все замкнулось на «Леснике» и никто другой мне в этом помочь не сможет.

Глава вторая Команда

Мне нужна ваша помощь

Бумаги, бумаги и еще раз бумаги. Коллеги свалили мне мои дела обратно. Илья бегает какой-то счастливый. Прошло три дня с того момента, как я видел «Лесника». Дело я оформил, подшил и передал Олегу Романовичу. Он читал, хмыкал, качал головой, потом ушел, забрав с собой.

С Кирой мы виделись каждый день. Она продолжала жить у дяди, не могла оставить его одного. Квартиру в городе решили сдавать в найм. Поэтому после работы я ехал в деревню. Общались мы до поздней ночи, потом ехал домой, утром на работу. Более близкие отношения мы берегли на потом. Торопить события не хотелось, взрослые уже люди.

— Илья, ты чего такой счастливый? — поймал я лейтенанта.

— Вы не поверите! Спасибо вам! Я в вас верил, спасибо!

— Ты успокойся, объясни толком, что случилось?

— Помните, вы поручили мне найти что-нибудь на Покатовых?

— Помню.

— Так вот я нашел.

— Что?

— У нас оказывается «висяк» по ним. Я провел расследование, людей опросил, теперь это уже не «висяк». Все коллеги и Олег Романович подключились к этому делу. Похвалили меня, что такой принципиальный и проницательный. А ведь это все вы.

— Меня только не впутывай, своих дел по горло.

— Хорошо, не буду. Но все равно, спасибо.

И умчался.

А я снова сел за бумаги. Оформить необходимо еще четыре дела, думаю, за пару дней справлюсь. Хотя лучше за сегодня, а завтра возьму что-нибудь у коллег, пока они Покатовых раскручивают.

В дверь постучались. Я поднял голову, дверь открылась. На пороге стоял младший лейтенант Песков, дежурный.

— Товарищ, капитан, мне нужен майор Голубев.

— Он всем нужен. Хотел бы я знать, где он.

— Он очень срочно нужен, там его спрашивают.

— Сходи к полковнику Реброву.

— Спасибо.

Кто может спрашивать майора? «Так, Леша, не отвлекайся, у тебя много работы» — сказал я себе. Так прошло около двух часов.

Я посмотрел на часы. О! Время обеда. Вышел из здания, пошел в кафе «Королек». Это ближайшее кафе к нашей работе, мы все там питаемся. Взял себе стандартный обед, поел, позвонил Кире, пообщались. На душе стало веселее. Кира решила снова устраиваться на работу. Она по специальности «Документовед». Вакансии были только в архиве и налоговой. В налоговую можно попасть только по большому блату. У меня его нет, у Киры нет, у ее дяди тоже. В архиве зарплата так себе, но работы много. А работать Кира очень любит. Сегодня пятница, она понесла документы в отдел кадров, говорит, что в понедельник можно выходить на работу. Впереди выходные. Если меня не дернут, то проведем их вместе.

С этими мыслями я вернулся на свое рабочее место. Только собрался подшить второе дело, как снова влетел Песков.

— Чего тебе, Песков?

— Товарищ капитан, вас к полковнику Реброву вызывают.

— А майор Голубева нашел?

— Нашел. Майор уже там.

Я подскочил и рванул мимо Пескова к начальству. На ходу подумал, что, похоже, накрылись мои выходные. Влетел к полковнику, а там майор и «лесник». Только выглядел он иначе. Весь такой подтянутый, в черном костюме и галстуке.

— Товарищ полковник, капитан Синицын по вашему приказу прибыл! — отчеканил я. Только некуда было руку приложить, я не в форме и, соответственно, без фуражки.

— Вольно, капитан, — сказал полковник, — присаживайтесь. Капитан Синицын, то есть, Леша, тут такое дело. Вот человек из Конторы, капитан Стаганов, тобой интересуется. Он у нас два дня назад дело забрал, прочитал и говорит, что без тебя не разберется. Надо бы помочь. Что скажешь?

Надо же своим именем назвался. Или он нас тоже за нос водит? И меня решил привлечь. Это совесть или чего-то подозревает?

— Что тут сказать, — произнес я вслух. — Если вы просите, помогу, конечно. Только вопрос один есть.

— Задавай. — сказал полковник.

— А разве Контора может работать с местной полицией?

— Контора может работать с кем хочет. — ответил «Лесник». -Использовать любые ресурсы. В данном деле необходима помощь капитана Синицына.

Конечно же, я соглашусь. Работу и дело надо доводить до конца. И нечего барышню строить, что меня кто-то обидел.

— Хорошо. Я согласен. Только начнем мы завтра, а сегодня я доделаю, что намечено.

— Спасибо. Свободен капитан — сказал Олег Романович.

Я вышел и вернулся на свое место. Мысли путались, но я заставил себя работать. Через некоторое время открылась дверь, и вошел «Лесник».

— Леша, ты меня извини, что я тогда так резко с тобой тогда обошелся.

— У вас были причины.

— У тебя, давай теперь на «ты». Нам предстоит долгое сотрудничество.

— Согласен. Вопрос. Зачем тебе я? У нас есть другие оперативники, есть лучше меня. Информация у тебя вся есть.

— Потому что ты принципиальный. Это раз. Убийца знает, что ты это дело расследовал, и он тоже захочет узнать, что ты знаешь. Это два.

— А почему он раньше не спросил?

— Потому что раньше это дело было ваше, и он мог спокойно получать информацию. А теперь это дело наше. Тут он не сможет информацию получить. Более того, твой отчет не видел никто, кроме Голубева и меня. И ему очень захочется в него заглянуть. Тело Михалыча сегодня заберем.

— Значит, ловить будем «на живца»?

— Нет. Мы будем собирать нашу команду, которая убийцу потом найдет и уничтожит. Или он нас сам найдет. Или мы его. Но без тебя это будет сделать сложнее. Есть еще три. Это то, что ты знаешь эту местность, как свои пять пальцев. А я нет.

— Убедил.

— Мне нужна твоя помощь. Твое начальство дало добро.

— Тогда сделаем так. Завтра встречаемся там, где мы расстались. В девять утра.

— Понял. До встречи.

Он ушел, а я приступил к своим делам. Вечером, когда я доделал все дела и собирался уйти, зашел Олег Романович.

— Леш, я верю в тебя, ты не подкачаешь. Сдавай свои дела и иди. Но помни, ты нам нужен живой. Пусть лучше этот Стаганов под пули лезет.

— Вас понял, буду стараться. Скажите, Олег Романович, если мне понадобится какая-либо помощь, я смогу обратиться к вам?

— Леш, ты как первый год работаешь. Конечно, я тебе помогу, и ребята помогут.

— Разрешите идти?

— Ну, иди, иди.

Я вышел с работы, сел в машину и поехал в деревню к Кире. Приехал, зашел в дом. Там сидел Петр Алексеевич и читал газету.

— Добрый вечер, а где Кира?

— Добрый, она в саду.

— Завтра утром «Лесник» придет.

— Зачем?

— Он меня привлек к расследованию дела про убийство Михалыча.

— Ну что ж будем ждать. Значит, ты ночуешь у нас.

— Я завтра приеду.

Петр Алексеевич положил газету, подошел к окну и крикнул:

— Кира! Иди сюда! Кира, наверное, подошла.

— Дядя Петя, что случилось?

— Тут такое дело. Пришел известный тебе человек по имени Алексей. Он говорит, что завтра сюда в девять утра приедет «Лесник». Я предложил Алексею переночевать у нас, он отказывается. Что будем делать?

— А зачем к нам придет «Лесник»?

— Леша говорит, что они будут вместе расследовать убийство Михалыча.

— Так, а можно посмотреть на того, кто отказывается остаться на ночь?

Я подошел к окну. Высунулся.

— Как тебе не стыдно? Как ты можешь оставить нас двоих? А, если «Лесник» придет раньше? — с обидой в голосе сказала Кира.

И отвернулась, типа обиделась. Ох уж, эти женщины.

— Хорошо. Согласен остаться. Уговорили. Обижаться на меня бесполезно, у меня, все равно, совести нет.

— Ладно, прощен. — повернулась Кира. — Иди, помоги мне.

Я пошел, переобулся и вышел в сад. Часа полтора я помогал Кире, потом пошли ужинать. Там я рассказал о моей встрече с «Лесником». Когда мы поели, я сказал:

— Представляете, он и правда, Стаганов. Капитан. Теперь мы будем работать вместе.

— Ну и правильно, — сказал Петр Алексеевич и ушел спать.

— Будь осторожен. Для него это обычное дело, а для тебя первое такое. Ты мне, конечно, всякий нужен, но, все-таки, будь осторожен.

— Хорошо. Буду.

— Пойдем, я тебе постелю.

Я лег спать, как всегда, внизу, а Кира, как всегда, наверху. Прежде, чем уснуть я подумал, что это дело я доведу до конца. Надеюсь, не до своего конца.

Заочное знакомство

Утром в восемь часов уже все были на ногах. Поели, подготовились к приходу гостя. Пришел в половину девятого. Пригласили в дом. Он зашел, повесил в прихожей плащ. Плащ был все тот же зеленоватый, те же сапоги и все тот же рюкзак. Как будто и не было вчерашней встречи, и я его не видел в строгом костюме. Вышел из прихожей к нам.

— Здравствуйте, хозяева!

— И тебе не хворать, — ответил Петр Алексеевич.

— Нам тут с Лешей поговорить надо, можете нас оставить наедине?

— Вот, что я тебе скажу, Саша! Я человек прямой, поэтому не обижайся. Ты пришел в этот дом, мы тебя приняли. Хочешь разговаривать здесь, говори при всех, а нет, иди, ищи другое место для разговора. И еще, мы все здесь, так или иначе, влезли в это дело. Так что все хотят знать, куда вляпались. Не будем стоять, давайте присядем.

Вот и мне хотелось узнать, с кем я имею дело и с чем. «Лесник» с Петром Алексеевичем сели за стол, мы с Кирой сели на лавку около окна. При этом Стаганов сидел лицом к нам, а Петр Алексеевич правым боком.

— Спасибо за прямоту. — «Лесник» не обиделся. — Хорошо, буду говорить при всех. Хоть информация и конфиденциальная, но вы же никому не расскажите? Хотя, вам никто и не поверит. В дурку заберут и все. Говорить буду много, прошу не перебивать. На все вопросы, которые появятся, отвечу в конце рассказа. После чего ты, Алексей, расскажешь, что спрятал и о чем не написал в отчете. Присаживайтесь поудобнее и слушайте.

Начну с того, кто мы и сколько нас. Мы особо секретное спецподразделение Конторы «Ястреб». В наши задачи входит ликвидация особо опасных лиц. К таким относят людей, которые ушли от правосудия и хорошо защищены теми странами, в которых находятся. То есть данная

страна не выдаст их той стране, в которой вынесен приговор. Это не мелкие жулики или простые убийцы, это личности, признанные заочно виновными в преступлениях против своего или иного народа. Международные террористы к ним тоже относятся. Они очень хорошо защищены не только законом о невыдаче, но и охраной, которая имеет высококлассных специалистов. Наша задача состоит в том, чтобы найти их и уничтожить. Главное, чтобы охрана и их близкое окружение остались живы. Потому что преступник должен лично нести ответственность за содеянное, остальные тут не при чем. Это наш принцип, а также приказ Командира. Его ослушаться мы не можем. За непослушание следует строгое наказание.

Нас в команде восемь человек, включая Командира. Каждый из нас является отдельной боевой единицей. Мы могли действовать как отдельно, так и вместе. Отдельно мы уже действовали, и это привело каждого из нас либо в тюрьму, либо в международный розыск. Розыск таких, как мы отличается от розыска обычных преступников. Нас ищут все наемники мира. Во всемирной сети Интернет есть закрытые сайты, на которых за таких, как мы, обещана определенная награда и сроки на ликвидацию. Чем раньше ликвидация, тем выше цена. Живьем захватывать бесполезно и небезопасно. Подтверждением является голова. На этом зарабатывают, как отдельные наемники, так и спецгруппы. Спецгруппа состоит из четырех-десяти человек. Каждого из нас семерых Командир нашел в таких базах. Более того, двоих из нас он сам подготовил, но они стали преступниками и оказались в розыске. Командир, рискуя своей жизнью, вместо того, чтобы ликвидировать, нашел нас, собрал и завербовал. Мы все обязаны ему жизнью. Я, не задумываясь, отдам жизнь за него.

На этом этапе все понятно или есть вопросы?

— Значит, ты тоже был преступником? — спросил я.

— Да.

— Что ты сделал?

— Я убил лидера одной из террористических организаций. При этом я был его охранником. Просто в какой-то момент не смог смотреть на его зверства и уничтожил. Потом скрылся. Вот за это и объявили в розыск. Если б не Командир, убили бы точно. Я о себе позже расскажу. Еще вопросы?

— У меня нет.

— У меня есть — сказала Кира. — Кто-нибудь хочет чаю или кофе?

— Кофе, — ответил «Лесник», — крепкий и без сахара.

Кира ушла на кухню, сварила кофе, вернулась, отдала «Леснику». Тот отпил:

— Горячий, хорошо.

Выдержал паузу и продолжил:

— Первым персонажем нашей будущей команды стал Механик или, как он себя называл, Михалыч. Он у нас старше всех. Ему было, не люблю это слово, сорок восемь лет. Его настоящее имя Серхио Альварэс. Испанец. Много лет прожил в России. Агент испанской разведки. Буду говорить о нем в настоящем времени. Водит все, что движется по земле. Автомобиль, трактор и так далее. Специалист в этом деле. Зачем ему понадобилась желтая «копейка» ума не приложу. До попадания в нашу команду служил, как я сказал, в испанской разведке. Попал в международный розыск за передачу разведданных стороннему государству. Он это сделал намеренно. Скрывался полгода, потом его вычислили, постарались уничтожить. Прежде, чем его нашел Командир, он успел уничтожить две группы и шесть одиночек. Всего восемнадцать человек. Михалыч стал первым, кого взял к себе Командир. Когда он его нашел, тот был в состоянии полной апатии. Загнанный зверь. Командиру удалось его убедить, что он нужен живой. Предложил работу и защиту. Михалыч согласился, выбор был невелик. И прежде, чем его убрали из списков на розыск, они вместе уничтожили еще двадцать восемь человек. Так они стали друзьями. И напарниками.

Так и работали вдвоем. Искали и уничтожали террористов. Работали так. Разведку проводит Михалыч, ликвидацию Командир. Отход за

Михалычем, прикрытие за Командиром. Потом стали брать задачи сложнее и опаснее. Вдвоем справляться стало тяжелее. Понадобилась поддержка с воздуха. Стали искать воздушного спеца. Нашли.

Второй персонаж — это Карев Эммануил Всеволодович. Позывной «Кондор». Русский. Пилот от Бога. Летает на всем, что летает. Но особо привязан к вертолетам. На вертолете вытворяет такое, что страшно смотреть, а внутри еще страшнее. Очень любит пострелять. Не знает такого слова, как «невозможно». У него почему-то все возможно. Иногда диву даешься, как такое возможно на вертолете. Мне кажется, он живет в вертолете. Откликается только на позывной. Даже в обиходе. На имя не отзывается, еще и обижается. Служил в российских войсках. Демобилизовался. Угнал вертолет. Обычный, гражданский. Сначала просто катал людей за деньги. Потом предложили перевезти груз в одну из стран нелегально. Получилось, деньги хорошие. В один из перегонов угнал вертолет медицинской службы. Фиг его знает, какой службы, наверное, «красный крест». На борту был нарисован красный крест. Старый вертолет оставил им. Обменял, так сказать. Стал выполнять доставку любых товаров и людей из одной точки мира в любу другую точку мира. В международный розыск попал случайно. В одной из восточных стран произошел военный переворот. Лидер этой страны был объявлен вне закона, и за его голову была назначена награда. Но была еще награда за то, чтобы вывезти его живым. Кондору предложили вывезти. Он вывез главу страны, его жену, двоих детей, собаку. Всех объявили в розыск, кроме собаки. Кондора вычислили и тоже объявили. Он скрывался почти год, если точнее, то десять месяцев. При этом еще и грузы и людей перевозил. Когда его нашел Командир, он даже был не в курсе, что его ищут. Как он нам рассказывал, на резонный вопрос, почему его не насторожило, что по нему стреляют, ответил, что это обычное дело, что по нему стреляют. Когда стреляют, платят больше. Я так понимаю, что наземные поисковые группы его найти не могли, а в воздухе ему равных не нашлось. Да и подтверждение надо. А как ему голову отрезать? Его еще поймать надо. Он на месте не сидит, все время летает. Я его спросил как-то, где он спит. Он ответил, что в вертолете. Я говорю, что в этот момент его поймать можно. Он отвечает, что сначала добраться туда надо. Пока доберутся, он уже оттуда свалит. В общем, нашел его Командир и предложил работать вместе. Кондор, естественно, спросил, зачем ему, Кондору это надо? Ответ: «Ты в розыске. Международном. Тебя ищут, хотят убить». Кондор: «Пусть сначала найдут». Командир: «Я же нашел». А разговаривали они все это время в вертолете, в полете. Кондор: «Что я с этого буду иметь?» Командир: «Постоянную работу, службу в Конторе, зарплату». Кондор: «Я получаю столько-то». Командир: «Будет в два раза больше». Кондор: «Время подумать?» Командир: «Нет времени». Кондор: «Что будет, если откажусь?» Командир достает пистолет, приставляет его к голове Кондора и говорит: «Ты меня видел, я должен тебя убить». Кондор: «Мы тогда разобьемся». Командир: «Я тоже умею управлять вертолетом, еще и деньги за твою башку получу». Кондор: «Работать на тебя согласен». Командир: «Так-то лучше». Посади, говорит, там-то. Сели они. Командир говорит: «Документы на тебя готовы, из розыска тебя вытащу. Но я хочу знать, на что ты способен. Твой вертолет с красным крестом, это, конечно, хорошо, но нам нужен боевой». Кондор: «Боевой? Да я за боевой вертолет душу продам!» Командир развернул карту и говорит: «Смотри, вот военная база. Там есть несколько типов боевых вертолетов и вооружение к ним. Твоя задача выкрасть тот вертолет, который тебе подойдет, вооружить его и прилететь вот в эту точку». Кондор: «Понял, полетел выполнять». Командир: «Стой. Мы будем тебя ждать там послезавтра. Твоя задача уничтожить четыре движущихся объекта. Потом приземлишься у ангара, мы к тебе подойдем». Кондор: «Кто это мы?» Командир: «Увидишь». Кондор улетел. Михалыч с Командиром придумали, как проверить Кондора. Понятно, что он лучший. Но летал-то он на гражданском вертолете, а тут боевой. Он, конечно, был боевым пилотом, но когда это было. Так что проверить надо. Михалыч угнал четыре внедорожника, а Командир нашел небольшое плато. Место очень интересное, мы его потом использовали несколько раз. Представьте, дорога, то есть шоссе. Слева обрыв, справа какая-то проселочная местность полтора квадратных километра, потом горы. Вот в это место Михалыч привез внедорожники. За полдня они с Командиром управились. Потом Михалыч оборудовал их дистанционным управлением, проверил их в действии и стали ждать. Увидели приближающийся вертолет. Михалыч запустил свои машины. Двумя он управлял, двумя Командир. Вертолет подлетел, завис над одним, уничтожил. Потом отлетел к горе, уничтожил оттуда еще две. Потом нырнул в обрыв, сделал там вираж, вылетел, стрельнул, уничтожил последнюю мишень и полетел к ангару. На все ушло две минуты. Они подошли к ангару, где Кондор гладил и хвалил свой вертолет. Командир: Кондор, это Михалыч. Михалыч, это Кондор. Знакомьтесь. Будем вместе работать. Кондор в небе спец, Михалыч на земле. Кондор, а чего ты две минуты их уничтожал? Это медленно, надо быстрее. Кондор: будем стараться.

Так они и работали. Михалыч в разведке и наземная эвакуация, Командир — ликвидатор, Кондор — поддержка с воздуха и воздушная эвакуация. Через некоторое время эту группа получила статус «элитной». Все заказы выполняла точно и в срок. Не раньше и не позже. Командование Командира решило давать им еще более сложные задачи. То есть они стали работать по системе: пришел, побыл, натворил, ушел. А раньше было: пришел, натворил, ушел. Им понадобился человек, который может втираться в доверие. Так в команде появился я.

Стаганов Александр Семенович, позывной «Псих». Отслужил срочную службу в ВДВ, потом подался в наемники. Работал охранником, ликвидатором, телохранителем, курьером. Везде с применением стрелкового оружия.

Последнее место работы, телохранитель одного арабского шейха. Этот шейх та еще мразь. У него была масса увлечений. Адреналина ему не хватало. Гонял на джипах, мотоциклах. Переворачивался, его зашивали и по новой. Но особо ему нравилось мучать людей. Он занимался многими нелегальными делами: наркотики, алкоголь, оружие. Там были свои курьеры. Они иногда косячили. Их могли завербовать или перекупить. Так вот, его люди их отлавливали. Поймают и в подвал. Допрашивать. Вот этот шейх их сам допрашивал. Сам избивал, сам резал. А мы, телохранители, на это смотрели. Нервы не у всех выдерживали. Кто спивался, кто стрелялся. Текучка кадров, как говорится. Я продержался дольше всех. Но и я не железный. Как оказалось, у меня тоже есть свой предел прочности. Случилось вот что. Шейху надоело мучить просто так людей. Он захотел, чтобы эти провинившиеся курьеры смотрели, как мучают их родных. В один из дней мы спустились в подвал. Там на стуле спиной к стене был привязан мужчина. Он был весь в крови. Напротив него на другой стене висели женщина лет тридцати и девочка лет десяти-двенадцати. В отличие от мужчины, они были не тронутыми. Я сразу насторожился, появилось нехорошее предчувствие, а внутри все сжалось. Шейх подошел к столу, который был напротив входа. На столе лежали разные приспособления для пыток. Он взял плеть или хлыст, не знаю, как правильно. Этим хлыстом он стал наносить удары женщине. Она заорала. Он бил, она орала. Потом он положил плеть, подошел к женщине и сорвал с нее всю одежду. Женщина осталась обнаженной со стекающими струйками крови. Шейх взял нож и начал резать женщину, проводя лезвием по ее лицу, ушам, груди, животу, гениталиям, рукам, ногам. Она кричала, извивалась, потом потеряла сознание. Одновременно с ней кричал мужчина. Он кричал, что все отдаст, только пусть отпустят его родных. Он говорил на фарси, я знаю этот язык. Но все бесполезно, шейх почувствовал запах крови. Дальше он подошел к девочке, разорвал на ней всю одежду, оставив ее абсолютно голой. Взял плеть и начал избивать. Девочка закричала.

Вот в этот момент я и не выдержал. В одном прыжке подскочил к шейху, взял его за горло и сломал шею. На меня бросились двое моих коллег. Я выхватил нож. Первого я убил этим ножом, второму сначала сломал ногу, а потом шею. Все произошло секунд за тридцать-сорок. Дальше действовал, как робот. Забрал обоймы у бывших коллег, развязал мужчину, жестом показал отвязать своих. Пока он отвязывал девочку, я отвязал женщину. Сказал им, что мы будем отсюда выбираться. Когда доберемся до транспорта, он отвезет меня к себе домой. А дальше я сам о себе позабочусь. Он ответил, что спрячет меня на время и благодарен мне. На выходе из подвала были еще двое охранников, которые, увидев нас, полезли за оружием, но я убил их прежде, чем они успели это сделать. Пока мы добирались к машинам, я убил еще двенадцать своих коллег. Потому что знал, где они находятся. На машине мы доехали до города. За рулем был мужчина, рядом с ним в кабине сидели женщина и девочка. Они все дорогу плакали и истекали кровью. Я сидел в кузове, следил за дорогой. Никто нас не преследовал. В городе мужчина подъехал к одноэтажному зданию. Оттуда вышел человек в белом халате. Увидел меня с пистолетом в руке и отпрянул. Я показал на кабину, открыл дверь и сказал, что им нужна срочная помощь. Этот человек кивнул, взял девочку на руки и зашел обратно. Вернулся, забрал женщину. Я сел в кабину, и мы уехали, я так понял, в деревню. Там я пробыл около месяца. Меня искали. В конце концов, стало небезопасно находиться там, как для меня, так и для этого мужчины. И я ушел.

Скрывался в разных местах еще восемь месяцев. Я понял, что нахожусь в розыске почти сразу. За время, пока прятался, убил, четырнадцать человек. Командир нашел меня, когда я сражался за свою жизнь с очередной группой охотников. Их было шестеро. Я был ранен в ногу и руку. Командир убил их всех. Потом он поднял меня, взвалил на плечи и побежал. Я ведь весил около восьмидесяти килограмм. Он бежал, как будто не чувствовал меня за спиной. Выбежал на дорогу, там нас подобрал Михалыч. Он ехал, нет, он летел над дорогой. За нами была организована погоня. Значит, была еще группа охотников. Михалыч просто вел машину, Командир просто стрелял из кузова, я просто лежал в кузове. Так продолжалось, пока мы не выехали из города. Только выехали, откуда-то слева послышался звук вращающихся винтов и вылетел вертолет. Он завис над нами, потом пролетел вперед, сделал вираж, пострелял в охотников, уничтожив их. Приземлился. Михалыч остановил машину. Мы пересели в вертолет. Он поднялся и улетел. Не знаю куда. Летели, по моим ощущениям, часа два. Сели в каком-то поле рядом с ангаром. Меня вынесли, вертолет заглушили и закатили в ангар. Меня положили на металлический стол. Командир разрезал штанину и рукав. Вколол что-то. Затем промыл раны, вытащил пули, прижег и забинтовал. Потом заставил сделать три глотка виски, и я уснул. Когда меня привезли, был полдень, проснулся, уже стемнело. Я поднялся, слез со стола. Меня немного мутило. Подошел человек. Говорит: «Я Командир, позывной — «Змей». Он — показал, на человека у вертолета, Кондор. Вон тот — показал на человека у машины, Механик. Будешь работать с нами. Твой позывной «Псих». Я: «Почему я буду работать с вами, и почему псих?» Командир: «Потому что выбора у тебя нет. Тебя ищут и найдут. С нами не найдут. Мы работаем на Контору. Ты получишь звание, зарплату. Псих, потому что только полный псих пойдет на то, что ты сделал. И потому что только полный псих смог бы столько продержаться у этого шейха, сколько продержался ты. Работать будешь?» Я: «Буду». Командир: «Вот и славно».

Сразу скажу, разговаривал он с нами на русском языке. Все мы знаем этот язык.

И началась моя работа. Мы работали так. Появлялось задание. Я выдвигался вместе с Механиком, буду называть его Михалыч. Пока Михалыч искал пути отхода, я внедрялся к человеку, которого предстояло убить. Не всегда это получалось сделать сразу, приходилось импровизировать. В этом мне помогал Командир. Главное, как я уже говорил, не убивать охрану и окружение. Ранить можно. Это приказ.

Однажды я нарушил этот приказ. Мы выполнили задание, Командир убил кого надо. Но на нас обрушился шквал огня охраны. Мы отходили, отстреливались не прицельно. Я прикрывал Командира, он меня. С частью охранников был рукопашный бой, в котором я убил одного из них. Это произошло случайно, я не хотел этого делать. Мы ушли из под огня, потом нас вывез Михалыч, а затем Кондор. Я был ранен в руку. Прилетели на базу. Меня опять залечили. Командир нас похвалил, и улетел куда-то с Кондором. Прилетел, раздал зарплату. Мне выдал меньше оговоренного. Сказал, что я нарушил приказ и буду наказан. Когда выздоровел, Командир пригласил меня на татами. Там он меня дубасил около двадцати минут. Бил руками, ногами, бросал через себя, разбегался и падал на меня, лежащего. Потом спросил, понравилось мне. Я ответил, что больше не нарушу приказ. Он ответил, что поверил. У меня потом три дня все тело болело.

Так мы проработали вчетвером около года. У меня выявилась неприятная особенность. Я получал ранения в каждом деле. Ребята уже начали шутить, что мне пора менять позывной на «Дуршлаг». Лечить меня Командир устал. Встал вопрос о появлении в нашей команде врача. На общем совете решили, что это будет представитель женского пола. Командир уехал искать кандидатуры.

Все это время мы жили на базе, в нашем ангаре. Свободное передвижение разрешалось не более чем на два дня. В эти два дня нельзя было употреблять спиртное, играть в азартные игры. Иметь связи с противоположным полом не запрещалось, но под свою ответственность.

Через два дня вернулся Командир и привез три кандидатуры. Раньше Командир сам выбирал, а здесь решил наше мнение спросить. Каждый из нас посмотрел всех троих. Мнения разошлись. К общему мнению не пришли. Командир посмотрел на нас и сказал, что так и думал. Поэтому он уже выбрал, и мы летим на Кавказ. Вот спасибо, хорошо, положите на комод. Но Командиру перечить себе дороже. Первыми уехали Михалыч и Командир. Через день я и Кондор. По тому делу, которое я прочитал, выходило следующее. Черткова Марина Федоровна, врач высшей категории организации «Врачи без границ». Пропала, когда ехала с группой врачей в одно из сёл. Поиски силами местных вооруженных сил ничего не дали. Наша спецслужба ее нашла.

Когда мы с Кондором прибыли на место сбора, Командир дал следующее пояснение. Наш объект находится в селе в яме на глубине четыре с половиной метра. Показал точку на карте. Показал фотографию, как объект выглядел в жизни до ямы, затем, как выглядит сейчас. В жизни красиво, сейчас — ужасно. Задача следующая. Проникнуть, вытащить объект из ямы, убить всех, кто помешает. Первый иду я. Я же вытаскиваю объект. Меня из укрытия на небольшой высоте прикрывает Командир. Потом мы втроем добираемся до дороги, где нас подбирает Михалыч. Когда мы уходим из села, его утюжит Кондор, потом летит за нами. Спросил, все ли поняли задачу. Все ответили, что поняли. Я подумал, куда меня ранят в этот раз. Скажу сразу про план, придуманный Командиром: «красиво было на бумаге, но забыли про овраги».

Дождались ночи и выдвинулись. Кондор взлетел и куда-то улетел. Михалыч уехал на свою точку. Мы с Командиром побежали. Добежали до места за двадцать минут, как и было запланировано. Командир остался наверху на небольшой горке, я спустился вниз. Противника видно не было. Похоже, они настолько обнаглели, что не боялись кражи пленницы. Или знали, что нет еще таких психов, способных на это. Я подошел к яме, заглянул, ничего не увидел. Понюхал, оттуда воняло нечистотами. Посветил, увидел в стороне женское тело, которое лежало, свернувшись калачиком. Оно было полностью обнажено и очень грязное. К этому телу за талию была привязана веревка, конец которой был привязан к колышку на краю ямы. Лестница лежала здесь же. Подергал за веревку, тело не отреагировало. Взял лестницу, аккуратно спустил ее в яму. Слез в яму. Дно ямы представляло собой смесь грязи, пищевых отходов, гнилой воды, кала, мочи и крови. Подошел к телу, повернул. Женщина лежала с закрытыми глазами. Пощупал пульс. Есть. Слабый, но есть. Значит, жива. Посветил на лицо. Да, это она. Все это время мое оружие оставалось в кобуре. Я взял его, прикрутил глушитель, засунул за пазуху. Вытащил нож и отрезал веревку. Спрятал нож. Поднял это тело, оно оказалось скользким, чуть не выронил. Воняло, конечно, от нее сильно. Тело было полностью расслаблено и очень легкое. Я взвалил это тело на себя таким образом, чтобы она сидела на мне сзади, а ноги и руки были спереди. Вот эти ноги и руки я связал между собой и полез по лестнице. Залез наверх, поднял голову над ямой, осмотрелся. Никого. Тут только дошло, что голова женщины выше моей. Мда. Вылез из ямы, слева услышал разговор и заметил движение. Лег на бок около ямы лицом к опасности. Я в черной одежде, а женщина, хоть и грязная, но белая. Как пятно среди ночи. Увидел два силуэта, услышал два хлопка, силуэты упали. Командир на месте и все видит. Я поднялся на ноги. Веса второго тела вообще не чувствовал, только чужие ноги и руки впереди мешали. Двинулся влево от ямы к выходу из села. И в этот момент по мне открылся шквальный огонь из автоматов. Я побежал вперед что есть сил, помня, что объект у меня за спиной. Добежал до выхода, увидел справа Командира, сверху впереди вертолет, от которого отсоединилась ракета и улетела куда-то за нами. Я продолжил свой бег, по нам уже не стреляли, только по вертолету. Через несколько минут мы добежали до дороги, где нас ждал Михалыч. Я залез в кузов, Командир тоже и машина помчалась по этой горной дороге. Я лежал на боку. Тело за все это время не шевельнулось и не подало признаков жизни. Командир отвязал от меня ее. Перевернул, похлопал по щекам. Никакой реакции. Здесь в кузове я ее рассмотрел внимательнее. Ужас какой, кожа да кости. Но лицо, хоть и в синяках, милое.

Так мы ехали около часа. По рации Кондор сообщил, что его подбили, и он будет тянуть до аэропорта. Маршрут и план пришлось переделать. Михалычу предстояло доставить нас до аэродрома, откуда, как сказал нам Командир, заберет самолет. Михалыч вздохнул, но ничего не сказал. Туда мы ехали часа три, если б с Кондором, то было бы несколько минут. К этому времени уже начало светать. Весь этот путь мы были на чеку, готовые дать отпор. Женщина за это время один раз очнулась, что-то простонала и снова отключилась. Накрыть ее было нечем. Хорошо, что погода теплая. Я почувствовал какую-то слабость. Увидел под собой лужу крови и

почувствовал в ноге боль. Опять двадцать пять. Теперь в ногу. Хорошо, что объект не убили. Въехали на аэродром, там нас ждал транспортный самолет. Справа от него, метрах в ста, стоял наш вертолет, весь дырявый, как дуршлаг. Рядом с ним стоял Кондор, гладил и прощался. Когда он подошел к нам, на его лице были слезы. Сели в самолет, Командир обработал мою рану, покачал головой. Прости, Командир, я такой. Женщину закутали в плащ. Так и летели. Через пару часов приземлились на каком-то закрытом аэродроме. Дверь открылась, зашли двое с носилками и забрали наш объект. После этого дверь закрылась, самолет начал разбег и взлетел. Летели какое-то время. Командир скомандовал: «Пора». Раздал нам парашюты, открылся багажный люк. Мы выпрыгнули и приземлились у нашего ангара.

Как только добрались до ангара, Михалыч, Командир и Кондор куда-то уехали, оставив меня одного. Мне было приказано лечиться и немного прибраться. Вернулись они через три дня. Михалыч с Командиром на двух новых машинах, Кондор на новом боевом вертолете. Еще через три дня Кондор улетел и прилетел с женщиной. Она вышла из вертолета, опираясь на палочку, и одна рука была забинтована. Кондор заглушил двигатель и закатил вертолет в ангар. Женщина зашла в ангар. Командир: «Рад вам представить нашего нового члена команды — Черткову Марину Федоровну, позывной «Чема». Марина: «Я благодарна вам всем за мое спасение. Я готова с вами идти куда угодно». Командир: «Никуда идти не надо, будешь нас лечить. В особенности его — он показал на меня. Это у нас тяжелый случай, на каждом деле у него ранение. Я уже устал. Его позывной «Псих». Этот у вертолета — Кондор, а этот у машины — Механик. Я просто Командир. Ты — просто «Чема». Мы работаем на Контору. У тебя будет звание и зарплата. На этом все».

Взял одну из машин и уехал.

Так у нас появился пятый член команды, Черткова Марина Федоровна с позывным «Чема». Иногда мы ее звали «Док».

Давайте прервемся немного и поедим, я тут еды немного принес. А то уже шесть часов вам рассказываю, а впереди еще три персонажа.

С этими словами он достал из рюкзака хлеб, сыр, колбасу, рыбу копченую. Кира поднялась, все забрала на кухню. Вернула все порезанное разложенное на одном большом блюде. Отдельно принесла большую кастрюлю супа. Разлила по тарелкам. Мы сели обедать. Ели молча. У меня путались мысли. Как их всех искать? Где? С чего начинать? Надо дослушать, потом разберемся. Сегодня ляжем спать пораньше, а то от переизбытка информации мозг лопнет. «Лесник» ел и Киру хвалил, как вкусно приготовлен суп. Кира ответила, что это дядя Петя варил. Для меня это не было новостью, а «Лесник» испытал культурный шок. Я только улыбнулся.

Когда поели, Кира все забрала на кухню, там помыла и вернулась. «Лесник», я буду называть его «Лесник», потому что «Псих» как-то не очень звучит. Так вот, «Лесник» смиренно ждал возвращения Киры.

— Продолжим, — сказал он. — Впятером мы проработали недолго, около полугода. Точнее, мы работали вчетвером, Чема все время оставалась на базе. Мы возвращалась, она лечила раненых. Меня постоянно. Еще мы обучали Марину всем премудростям ведения боя. Чтобы она могла работать, как мы. Хотя бы помогать.

Так как вся работа была связана с риском для жизни, все испытывали нервное напряжение. Об этом никто никому не рассказывал. Я-то знал, что предел прочности у всех разный, и кто-нибудь может сорваться. Предложил Командиру, что все могут изливать мне душу. Хоть как-то отвлекаться. У нас были, конечно, двухдневные походы в город, но это все не то. Командир согласился. Так со мной начали делиться переживаниями все члены команды. Лучше бы я не знал того, что они мне рассказывали. После этого мне самому понадобился психолог, а лучше психиатр.

Через некоторое время, появился шестой член команды, из-за которого мы переехали вместе с ангаром. Наше новое место дислокации стала деревня Дубровка, которая в двенадцати километрах от вашего, Леша, города. Деревня заброшенная, ангар поставили недалеко от леса. Ангар перевозила специальная служба, когда мы приехали на новое место, он уже там стоял. Оперативно сработали. Так вот, нового члена команды привез Командир. Как он пояснил всей команде, там делать было нечего, он справился сам. Новичок был, как бы вам сказать, тощ. Да, именно тощ. Длинные волосы, худой, серое лицо с очками и ноутбук под мышкой. Первое, что мне пришло в голову, это назвать его «Ботан» или «Очкарик». Командир представил его нам. Луиджи Моцерони его имя. Итальянец! Почему-то я обрадовался тогда. Потом Командир представил нас, как всегда. Кондор — у вертолета, Механик — у машины, Чема — врач, Псих — психолог, вот он. Луиджи кивнул и сказал, что его нужно звать «Шестой». Почему? Потому что он шестой в команде. Командир хмыкнул, сказал ему располагаться на втором этаже, а сам уехал. Мы переодели нашего итальянца в спортивный костюм, состригли его волосы до ежика, накормили. Спросил, за что он был в розыске. Ответил, что взломал не ту сеть. Бегал три месяца. Первым его нашел Командир, отбил у двух групп охотников. Теперь он здесь и будет работать с нами.

Когда вернулся Командир, Шестой сказал ему, что здесь находиться небезопасно. Это он вычислил по созданной им программе. На резонный вопрос, где безопасно, показал точку на карте. Спорить не стали, решили переехать. Это было двенадцать лет назад.

Вообще, с Луиджи было интересно. Обычные программисты разговаривают на своем языке с применением терминов, которые простые люди не понимают. Этот говорил на нормальном языке, объяснял, что непонятно. Но больше всего он любит говорить о спагетти и пицце. Как их готовить, какие виды бывают. О каждом виде подробно рассказывал. Более того, он нам все это готовил. Сам ездил, покупал ингредиенты и готовил.

Вкуснотища! Но часто готовить ему запрещал Командир, еда у него получалась очень калорийная. Для нас вредная.

Он, также как и Чема, с нами на задания не ходил. Но он всегда был с нами. Помогал с помощью своего компьютера. Нам стало казаться, что до этого мы были немного слепые. Ориентировались только по картам. Короче, с Шестым стало легче работать.

Двумя последними персонажами стали Мадлен и Весельчак. Их двоих привел Командир. Мадлен выглядела, как девочка-подросток. С виду ей было лет пятнадцать, не больше. На самом деле ей было двадцать пять лет. При этом она на тот момент возглавляла собственное спецподразделение под кодовым именем «Амазонки». У нас она была для усиления. Весельчак — парень двадцати шести лет, крепкий, загорелый. Этих людей Командир сам воспитал, сам вложил в них все, что знал. Они единственные из команды, которые закончили Академию Конторы и являлись штатными сотрудниками с начала своей карьеры. Весельчак или, как мы его называли «Весел», одиночка. Он никогда раньше не работал в команде, но всему учился очень быстро. Всегда был веселый и рассказывал разные анекдоты. Всегда и во всем старался походить на Командира. На наши вопросы, как же он тогда оказался в розыске, ответил, что дурак. Ему видите ли захотелось свободы. Да, так и сказал. Нам захотелось подробностей. Я специально решил сначала рассказать о Весельчаке, а потом о Мадлен. Вы потом поймете, почему.

Весельчак, а в жизни Валентин Алексеевич Солодов, всегда мечтал служить в армии. Он является мастером спорта по самбо, легкой атлетике. В армию взяли, отслужил в десанте. Потом контрактная служба в горячих точках. Там узнал, что можно попробовать поступить в Академию Конторы. Попробовал, поступил. Говорил, что само поступление можно сравнить со сдачей на краповый берет. Только умножить раз в двадцать. Что умножить, не уточнил. Когда поступил, узнал, что в этой Академии и в самом учреждении есть лидеры. Одним из таких лидеров является Командир. И он твердо решил, что будет на него ровняться. В общем, доучился до выпуска, экзамен у него принимал наш Командир. И из всех выбрал его, Весельчака. Как он тогда радовался. Дальше они стали работать вдвоем. Командир многому его научил и Весельчаку захотелось свободы, то есть он захотел работать один. Командир не возражал. Более того, он сам стал разрабатывать для него, Весельчака, задания и отправлять. Но однажды, он решил пойти по пути наемника. Это не возбранялось, если не мешает общему делу. По неопытности Весельчак умудрился вляпаться в такое, что его пришлось вытаскивать Командиру из мексиканской тюрьмы. Больше он свободы не хотел, работал под надзором Командира, хоть и потерял его доверие. Через полтора года он стал членом нашей команды. Готов был работать кем угодно и с кем угодно, лишь бы только вернуть доверие Командира. Доверие он вернул только через три года.

Теперь о Мадлен. Это стало экспериментом для Командира и спором с его начальником. Поспорили они вот о чем. Командир сказал, что может взять любого человека в любом возрасте и сделать из него спецагента. Это, несмотря на то, что ему тогда было всего двадцать четыре года. Его начальник сказал, что даст сам вводные Командиру. Если тот справится, то станет первым заместителем и может создать свое подразделение. Если нет, то о создании собственного подразделения может забыть.

Вводные стали такими. Первое, это представитель женского пола. Второе, ей должно быть не более четырнадцати лет. Третье, она сирота из России. Четвертое, она беспризорница. Представьте себе такое сочетание. Командир ответил «есть» и поехал искать. Он решил, что выберет не первую попавшуюся, а ту, у которой характер будет, как у него. Стал искать. Ездил по вокзалам и искал. Представлялся богатым парнем, который ищет себе девочку. Пытались грабить, ага, его ограбишь.

Искал каждый день в течение двух месяцев. Около сотни девочек посмотрел. Все не то. Когда уже отчаялся, сел на каком-то вокзале в кресло. Сидел и думал, неужели спор проигран. Сдаваться не хотелось. В этот момент к его руке кто-то прикоснулся. Он повернулся и увидел девочку, всю в лохмотьях, грязную. Волосы не мытые. Она протягивала руку и говорила: «Дядя дай». Такой тоненький голосок. Он посмотрел на нее, потом в глаза и отпрянул. Взгляд, этот взгляд был очень тяжелым. Он как бы говорил: «Я не буду этим вечно заниматься, я вырвусь отсюда». Это был взгляд волка-одиночки. У Командира аж мурашки по коже прошли. У человека, который шел с оружием и в рукопашную против разных бандитов, который мало чего боится, мурашки по коже. Он понял — вот то, что он так долго искал. Это она.

— Как тебя зовут? — спросил Командир.

— Маша.

— Маша, хочешь стать сильной?

— Хочу.

— Тогда ты пойдешь со мной, и я сделаю тебя сильной.

— Дядя, ты обманешь. Заведешь за угол, изнасилуешь и бросишь.

— Нет, Маша. Я обещаю, что станешь сильной и независимой, если пойдешь со мной.

— Меня не отпустят.

— Кто?

— Вот они.

И показала рукой вправо. Командир повернулся и увидел двух молодых людей. Одному было лет двадцать, второму лет двадцать-двадцать пять. Подошел к ним, показал на Машу и сказал:

— Вот эту девочку я забираю с собой.

Молодой ответил:

— Сто баксов час, если насовсем десять тыщ баксов.

— Давайте отойдем. — показал деньги.

Они пошли к выходу, Маша пошла за ними. Вышли из здания вокзала, завернули за угол. Самый молодой шел первый, потом Командир, потом тот, что постарше, последняя Маша. Командир сделал шаг, потом сдвинулся влево, остановился, и в этот момент мимо него пролетел парень с ножом в руке. Командир подскочил к нему сзади, схватил за шею и сломал ее. Потом бросился к молодому и сделал тоже самое. Повернулся к Маше и спросил:

— Хочешь уметь также?

— Да.

— Пошли, накормлю.

Они пошли в ближайшую забегаловку, где он накормил Машу. Хозяин забегаловки сначала не хотел пускать Машу, но Командир взял стакан на стойке и бросил его в витрину. Сказал, что следующий будет в голову хозяину. Тот почему-то не стал спорить и не вызвал милицию. Они поели, и Командир отвез Машу к себе в гостиницу, где заставил помыться. Маша помылась, расчесала волосы и вышла. Командир офигел. На него смотрела красивая девочка в халате. Он спросил, готова ли она изменить свою жизнь. Она ответила, что готова.

Он отдал ее учиться в кадетскую школу при МЧС. Уж не знаю, что он там сделал с документами, но ее приняли без проблем. И началось. Днем она училась, вечером была физподготовка с Командиром. Теория ей давалась легко, физподготовка не очень. К окончанию школы все поменялось.

Кстати, за все время обучения она дважды сбегала от Командира. Первый раз он ее нашел и вернул, второй раз вернулась сама. Больше не сбегала.

После окончания кадетской школы она поступила в школу МВД. Он как-то устроил, чтобы она потом служила в спецназе. На самом деле главная задача была направить ее в горячую точку. Затея удалась. После войны, она смогла поступить в Академию Конторы. Эту Академию она окончила с отличием и стала работать с Командиром. Одновременно с Весельчаком. Взяла себе позывной «Мадлен». При этом ни Весельчак, ни Мадлен друг о друге не знали. Спор был выигран и Командир смог создать команду.

В розыске Мадлен оказалась по той же причине, что и Весельчак. С той лишь разницей, что ее не надо было из мексиканской тюрьмы вытаскивать. Он ее вытащил из наркокартеля. В него она внедрилась, ее раскрыли и чуть не поймали. Поймал Командир и вернул назад. Дал ей возможность реабилитироваться, создав собственное подразделение. Мадлен создала «Амазонок» и больше Командира не подводила. Как я уже говорил, он ее к нам привел для усиления. Хотя, мне казалось, чтобы опыта набралась. Настоящего имени не знаю.

Так нас собралось восемь человек. Полный комплект.

Теперь настал черед рассказать про Командира.

Этот человек единственный из всех нас, кто не сирота. У него есть мама и папа. Мама имеет французское гражданство, по национальности русская. Работала и работает спасателем во Французских Альпах. Отец имеет греческое гражданство, по национальности испанец. Сотрудник Конторы, секретный агент. Познакомились его родители благодаря польскому дипломату, который летел с важными бумагами и самолет потерпел крушение в этих Альпах. Отец получил задание выкрасть документы, мать — спасти. Вот они и встретились. Там бы и разбежались, но за них решила погода. Началась метель, уйти он не смог. Добрались до базы, и застряли там на три недели.

Через девять месяцев родился Дионис. Да, вот такое необычное имя. Гражданство получил греческое. Отец присутствовал при родах, несмотря на занятость. Оба родителя понимали, что не смогут заниматься ребенком, поэтому отец решил, что его лучше отдать в школу боевых искусств в Корее. Один из мастеров кунг-фу был его друг. Так и решили. Дионис оказался способным мальчиком. Надо сказать, что у этого мастера хоть и была своя школа, но чемпионов не было. Лучшее достижение это одна восьмая финала. Над ним уже начали посмеиваться. Дионис оправдал надежды, став шестикратным чемпионом Востока по кунг-фу. Прославил мастера и школу, прославил себя.

После окончания школы в пятнадцать лет, он попал в Россию. Здесь теперь работал его отец. Здесь он стал учиться в обычной школе. Понятно, что равных в силе ему не было, но он этим не пользовался. Конечно, с именем ему не очень повезло, задирали. Две серьезных драки и больше не приставали. После окончания школы, поступил в техникум железнодорожного транспорта, сам не знает зачем. Окончил техникум, пошел в армию. Потом контрактная служба, потом Академия Конторы. А здесь он попал, так попал. Оказалось, что это династия — служить в Конторе. Все началось с его деда, позывной «Питон». Потом дядя, позывной «Удав», отец, позывной «Кобра». Теперь пришел черед Диониса. Он решил, что не может опозорить деда, дядю и отца и стал на них ровняться. Он учил все дисциплины, которые там преподают. Напрашивался в помощники ко всем подряд. И к окончанию школы превратился в спеца с опытом работы. Это был нонсенс. Более того, он установил рекорды по всем физическим дисциплинам, боевой подготовке. Взял себе позывной «Змей», так как в школе боевых искусств изучал стиль Серого Дракона. Это уже само по себе необычно. Стили бывают либо Белого Дракона, либо Черного. Он изучил оба, поэтому Дракон Серый. Закончил Академию досрочно. В этом он стал вторым. Первым был его дед.

Стал работать в одиночку. Умудрился вляпаться в передрягу. Он всегда ненавидел наркокартели и знал, что их нужно уничтожать. Ничего умнее не придумал, как внедриться в один из них. Так как он привык любую работу выполнять хорошо, то в картеле смог подняться. Решил, что этот картель нужно уничтожить изнутри. Уничтожил главаря и стал во главе. Тут его родная Контора и накрыла со всем его картелем. Командир дал возможность уйти троим лучшим друзьям, а сам сдался. Он потом говорил, что его наказали весьма оригинально. Он должен был выдержать спарринг поочередно с дедом, дядей, папой, мастером. Да, они привезли мастера боевых искусств. Его мастера. На все ему давалось три дня. В общем, они его отпи…, извините, при дамах нельзя ругаться, отдубасили. Если с дядей и дедом он с горем пополам справился, то отец, который закончил ту же школу, что и он, хорошо его приложил. Про мастера я вообще молчу. Этот товарищ мутузил его долго. Зато запомнил надолго, если не навсегда. Теперь Командир избивает нас за нарушение приказа. Когда он выиграл спор, то решил создать команду из людей, которые будут обязаны ему жизнью. Вот так и собрал.

Проработали мы в полном комплекте четыре года. Потом командование Командира решило, что мы слишком опасны, когда вместе и приказало нас распустить. Это случилось ровно восемь лет назад. Командир выполнил этот приказ, но не до конца. Мы снова стали отдельными боевыми единицами, но собирались для выполнения особых задач. Такие задачи ставились перед Командиром лично. Только выполнял их не он, а мы. Хитрец. Раньше мы собирались в ангаре, но после роспуска подразделения, у нас этот ангар отобрали. Теперь каждый жил, где хотел и занимался своими непосредственными делами. А чтобы нас не раскрыли, Михалыч с Командиром придумали следующее. На каждой операции Командир Михалычу сообщает, где мы будем встречаться в следующий раз. Михалыч сообщает лично каждому, где он их будет ждать. Потом все вместе идем, едем или летим на точку встречи с Командиром, которую знал только Михалыч.

Сложнее всех разрыв переживал Михалыч. Он остался не у дел, поэтому придумал поиграть в шпионские игры. Я снял ему квартиру, он сделал маску и стал похожим на Петра Алексеевича. Михалыч-то смуглый. Я устроился лесником в местное лесничество, чтобы было удобней до Михалыча добираться. Каждую среду должен был являться к Михалычу и узнавать, есть ли работа. Он каким-то образом получал информацию от Командира. Если работа есть, то мы выезжали на точку, где подбирали Врача и Весельчака, они были вместе, затем Шестой. Последний был Кондор. Он нас вез на вертолете, куда скажет Михалыч. На место встречи приезжали Командир и Мадлен вместе. Они к тому моменту были уже вместе, в смысле, как муж и жена. Если работы не было, я уходил в свой лес. У других были четкие инструкции. Они должны были каждую среду прибывать на место встречи, которое знали только каждый из них. Никто другой об этом не знал. Из соображений безопасности. Если поймают одного, он ничего не знает про других. Так продолжалось десять лет, а теперь все сломалось.

— Помнишь, Леша, я тебе сказал, что Михалыча убил Весельчак?

— Помню.

— Я расскажу, почему я так подумал. Весельчак влюбился в Чему сразу, как увидел. Чувства были взаимны. Командир сказал, что общение возможно, если это не мешает делу. Около года назад было одно задание, в котором учавствовали все восемь человек. Даже Шестой и Врач. Произошло то, что никогда не происходило. Как любят говорить: «Что-то пошло не так». Мы выполнили задание, когда стали отходить, попали в засаду. Сзади нас прикрывать должна была Врач. Ее нашел Весельчак. Она лежала на спине, в районе груди было ножевое ранение. Я подбежал, пощупал пульс. Жива. У Весельчака истерика. Я схватил на руки Врача, дал по морде Весельчаку, приведя его в чувство. Когда выбежали из здания к машинам, там метался Михалыч. Все машины были выведены из строя. Я схватил первую попавшуюся из тех, которые были на стоянке рядом со зданием, бросил туда Врача, следом влетел Шестой, Михалыч и Командир. Мы помчались оттуда, отстреливаясь от преследователей. Когда выехали из города, нас прикрыл вертолет Кондора, уничтожив преследователей.

Чема лежала на переднем сиденье на коленях у Михалыча. Он пощупал пульс, покачал головой. Я остановил машину. Весельчак выбежал, подбежал к телу, пощупал пульс. Опустился на колени и закричал не своим голосом.

— Оооооууууааааа! Это все ты виноват, — заорал он Михалычу, — если бы ты контролировал машины, она была бы жива. Я убью тебя, как ты убил ее.

После этого он вдруг встал на ноги и ушел. Просто ушел. Мы смотрели ему вслед, и никто не решался его остановить. Командир догнал, тот сказал: «Да пошли вы». Командир вернулся. Пока они смотрели на истерику и крики Весельчака, я перетащил Марину на заднее сиденье и делал ей искусственное дыхание. Потом махнул Кондору, он подбежал. Я ему сказал, что пульс есть, пусть везет нас в место, где раньше был наш ангар. Он взял ее на руки и побежал к вертолету. Я сказал, что у нее есть пульс, постараюсь ее вытащить. Прежде, чем улететь, Кондор получил информацию о новой точке сбора от Михалыча. Хоть под вопросом и была жизнь Марины, но безопасность, прежде всего. Я привез Марину в свою сторожку, выходил ее. Но не полностью. Она потеряла память. Помнит только, как оказалась в яме и все, дальше пустота.

Весельчак больше не появился. Мы работали без него.

Полгода назад Михалыч сообщил мне, что его преследуют. Кто, не знает. У него уже была желтая «копейка». Говорил, что машина какая-то его преследует. Я стал следить за ним, но никого не заметил. Сообщил остальным. Командир сам стал следить за Михалычем. Но тоже ничего не заметил. Подумали, что глюки у Михалыча. Может, устал уже. Оказалось, что не устал. Когда его убили, я подумал, что кроме Весельчака его убивать некому.

Марина так и живет со мной в сторожке.

Теперь вы все знаете. Уже вечер. Надо вам сегодня пораньше лечь спать. Головы, наверное, раскалываются от переизбытка информации. Вы ложитесь, а я не буду. Я могу трое суток подряд не спать, буду вас сторожить.

С этими словами, он оделся и вышел из дома. Мы остались внутри. Кира постелила мне внизу, легла рядом, прижалась ко мне. Я ее обнял, мы так полежали немного молча и уснули. Наверху лег Петр Алексеевич.

Ответы на вопросы, Марина и Кира

Проснулся утром я первый. Аккуратно потянулся, отодвинул Киру, встал, умылся. Выглянул в сад. Услышал сопение. Вышел за дверь, увидел на сарае знакомую морду «Лесника». Морда смотрела на меня и улыбалась.

— Слезай, — говорю, — сейчас завтракать будем.

— Все еще спят.

— Это ты так думаешь. Пойдем в дом.

Мы зашли, а Кира уже накрывала на стол. Я еще подумал, когда она успела проснуться и умыться.

Сели кушать. Ели молча. После завтрака Петр Алексеевич спросил:

— Что делать собираетесь?

— Искать моих коллег, — ответил «Лесник». — Леша мне в этом поможет. А сначала он мне расскажет, что я не знаю.

— Ты, Саша, не знаешь вот, что. — начал я и достал три кусочка бумаги. — Это я нашел, пока искал убийцу Михалыча. Одного звена не хватает.

— Это какой-то номер телефона. Я его точно не знаю. А слово, это «aporte». Оно означает «оказание помощи» на испанском. Скорее всего, по этому номеру он мог бы получить помощь. Порвал он его, чтобы преследователь не вышел на эту помощь. Что еще есть?

— Еще ключ. Вот.

— Хм. Не знаю. Что еще?

— Еще есть подозрение, что я чего-то не понимаю.

— Объясни.

— Когда мы с лейтенантом Шепелевым вскрыли квартиру и все обыскали, то сразу не нашли кладовую. Она была замаскирована какой-то материей, которая была выкрашена в цвет стены. В кладовой мы нашли только одну тумбочку слева, в которой был первый кусочек. Он что замаскировал кладовую ради тумбочки с бумажкой? Тогда почему она стояла слева, а не посередине?

— Я должен взглянуть на это место. Жди меня здесь, я схожу в сторожку, проверю Марину. Возьму инструмент и вернусь. Поедем в квартиру Михалыча.

Вернулся он через час. В руках была спортивная сумка. Я поцеловал Киру, пожал руку Петру Алексеевичу и мы пошли к моей машине. Пока ехали, я спросил:

— Есть вопрос. Почему вы, проработав практически пятнадцать лет вместе, не придумали план на случай форс-мажора?

— Леш, ты умный, да? Мы работали столько времени без проблем. У нас не было ни одного срыва операции, ни одного косяка. Почему-то мы не отработали плохие ситуации. Вообще за это время мы привыкли, что за нас думает Командир. Если не счел нужным придумать план, значит, так надо. А мы не предложили. Отупели, наверное.

— Ладно, не заводись. Просто было не понятно.

— Проехали.

— Еще вопрос. У вас есть кураторы?

— Есть, но не у всех. Есть только у тех, кто кадровый служащий. Это Мадлен, у нее куратор Командир, и Весельчак, кто у него куратор я не знаю. Остальные обычные наемники, которых завербовали. Нам не положены кураторы, у нас есть так называемые «связист», который может связать нас и руководство конторы. Это Командир.

— Понятно. Все опять упирается в Командира.

— Да. И найти мы его сможем, если найдем Мадлен. Кого первым будем искать?

— Кондора.

— Почему?

— Его проще всего найти.

— Поясни.

— Он, в отличие от вас, не был секретным агентом, не был охранником, телохранителем. Он обычный перевозчик. Он не умеет прятаться, так как вы. Я думаю, он занимается тем же, чем занимался до вербовки. Давай проясним

один момент. Ты его и сам бы смог найти. Моя помощь тебе зачем? Только не говори снова эту фразу «Леша знает эту местность лучше всех».

— Хорошо, отвечу честно. Ты прав, я мог бы найти Кондора сам. Но вся проблема в том, что я разучился работать один. Пробовал, плохо получается. Мне нужен напарник, тот, кто прикроет. За эти годы привыкаешь чувствовать плечо коллеги. Вот для этого ты мне и нужен. Очень уж ты удачно подвернулся.

— Спасибо за честность. Мы приехали.

Я поставил машину на парковку возле дома, и мы вышли. Зашли в подъезд. На втором этаже столкнулись со спускающейся тетей Клавой.

— Лешенька! Как я рада тебя видеть!

— Здрасте, теть Клав.

— Лешенька, хорошо, что я тебя встретила. А то звоню тебе в дверь, а тебя нету. Мы собираем по три тысячи на ремонт подъезда.

— Вы меня грабите, теть Клав. Пойдемте, у меня с собой нет, в квартире есть.

— А кто это с тобой?

— Это Саша, он хороший.

— Саша, как моего внука звать. А убийцу нашел?

— Нет, но вот Саша мне поможет.

— Саша, я на вас надеюсь. Вы уж помогите Леше, пожалуйста.

— Хорошо, тетя Клава, я ему помогу.

Мы поднялись на третий этаж, я открыл свою квартиру. Зашел внутрь, пригласил зайти «Лесника».

— Саша, проходите, вещи ставьте в коридоре.

— Хорошо.

Достал деньги из куртки, висящей в коридоре, и отдал тете Клаве. Соседка ушла. Я закрыл дверь.

— Леш, у тебя всегда такой беспорядок?

— Да. Я живу один. Времени прибраться, вечно нет.

— Киру сюда запусти.

— Ты так о ней говоришь, как о животном.

— А как еще? Они, женщины, такие существа, неведомые зверушки. У них создание порядка в крови или на уроне инстинкта. Ты бы видел, что Марина в сторожке сделала, испытал бы культурный шок.

— Думаю, что это хороший совет. Воспользуюсь им.

— Так, пошли смотреть квартиру.

Мы вышли из моей квартиры, и подошли к квартире Михалыча. Я толкнул плечом дверь, замок отщелкнулся и дверь открылась. На нас «вышел» запах затхлости.

— Вот здесь, когда открылась дверь, и туда вошел Шепелев, на него упало ведро с водой. — сказал я.

— Что-то новое про Михалыча, — ответил «Лесник». — Раньше за ним такого не наблюдалось.

Мы прошли в квартиру.

— Вот здесь был ключ. — Я показал на ножку стула, когда мы подошли к кухне. — А вот здесь первый клочок бумаги. — показал я на ящик от тумбочки.

Открыл дверь кладовки. «Лесник» зашел внутрь, огляделся.

— Угу, все понятно.

— Что понятно?

— Сейчас увидишь. Мне к моим вещам вернуться надо.

Я дал ему ключ от квартиры. Он ушел, я остался в квартире Михалыча. От нечего делать, стал смотреть в окно в комнате. За окном был пустырь и бурьян. «Лесник» вернулся минут через пять. В руках у него была лампа с проводом. Отдал ее мне. Поднял тумбочку, сел сзади нее на корточки и посмотрел в кладовку. Покачал головой. Подошел к лежащему на дверцах шкафу и волоком дотащил до середины комнаты. «Фигасе, а мы с Шепелевым еле вдвоем бы это сделали», подумал я и посмотрел на эту лампу.

— Только не включай, а то ослепнешь — сказал «Лесник» и поставил тумбочку на лежащий шкаф. Снова присел. Кивнул и забрал у меня лампу. Поставил лампу на тумбочку, направив ее на кладовку. Достал из кармана шнур, размотал и подсоединил один конец к лампе, а другой воткнул в розетку. Включил лампу. Она стала светить синим светом. Сначала голубоватым, потом все синее и синее. На стене кладовой стали проступать буквы. Когда текст проявился полностью, мы смогли его прочесть.

«Если вы это читаете, значит, меня нет в живых. Я сожалею, что никто не смог мне помочь. Может это и к лучшему. Я знаю способ, как связаться с Командиром. Для этого нужно собрать пять кусочков бумаги, которые спрятаны в тайниках. Когда вы соберете, будет номер телефона. Ключ, который, я надеюсь, что вы найдете, отдайте ему. Он знает, что с ним делать. Я думал, что меня преследует и хочет убить Весельчак. Это не так. Я это точно знаю. Меня убьет другой человек. Надеюсь, вы найдете моего убийцу».

Через минуту текст исчез.

Мы с «Лесником» стояли, и смотрели на пустую стену. Потом посмотрели друг на друга. «Лесник» стал сворачивать лампу. «Вот те номер», — подумал я, а вслух сказал:

— Так, получается кусочков пять. А у нас три. Где еще два?

— Хороший вопрос. Мне кажется, мы их не найдем.

— Возможно. А как понимать фразу «меня убьет другой человек»?

— Я сам в шоке. Я подозревал Весельчака, а теперь у меня появились вопросы. Кто мог знать про Михалыча? У нас был крот? Кто этот человек, почему он убил именно Михалыча? Почему не меня?

— Будем думать, пока ищем Кондора. Пошли, соберем вещи и поедем к тебе в сторожку. Там придумаем план. Вернее, план у меня есть. Я его озвучу, а ты подкорректируешь с точки своего профессионального зрения.

— Добро.

Мы вышли из квартиры Михалыча, забрали из моей квартиры вещи «Лесника» и мои вещи. Спустились к моей машине, вещи положили в багажник, хотел сесть за руль, но «Лесник» возразил.

— Я поведу, — сказал.

— Почему?

— Дорогу к сторожке только я знаю. Ты застрянешь.

— Согласен, — отдал ему ключи. — Только по дороге надо заскочить в кафе покушать. Я одно хорошее знаю.

— Не надо в кафе. Марина накормит.

До леса добрались за сорок или около того минут. Дорогу я потерял почти сразу, как только въехали в лес. Ехали по лесу минут десять, петляя между деревьями, пока не подъехали к небольшому домику. Домик был меньше дома Киры раза в два. Мы вышли из машины, нам навстречу из домика вышла женщина. Она достаточно хорошо выглядела, и мне показалось милой, несмотря на почти сорокалетний возраст и то, что ей пришлось пережить.

— Привет, Марина — сказал «Лесник».

— Снова привет, Саша — улыбнулась Марина.

— Это Алексей, он друг. Поможет мне в одном деле.

— Очень приятно, Алексей.

— Мне тоже приятно, Марина. Меня можно звать Леша.

— Покормишь нас? — спросил «Лесник»

— Мойте руки, проходите в дом, сейчас положу кушать.

«Лесник» повел меня за дом, где была баня. В предбаннике был умывальник, где мы помыли руки, разулись и через перегородку прошли в дом. Марина налила нам щей и положила пирогов. Мы все это умяли. Пока ели, я не сводил глаз с Марины.

— Леша, нехорошо пялиться на чужую женщину, — сказала Марина.

— Расскажите о себе, пожалуйста.

«Лесник», который сидел напротив меня, выпучил на меня глаза.

— А вам, Саша обо мне ничего не рассказывал?

— Саша рассказывал, а теперь хочу от вас услышать.

— А зачем вам это надо?

— Чтобы внести ясность. Саша о вас рассказал так, что вы для меня что-то вроде божества. Теперь интересно, что вы мне расскажите.

— Не смущайте меня, какое я божество, простой врач, даже медсестра. Да и когда это было. Сейчас посуду уберу и начну.

Она встала, собрала посуду и пошла на кухню. Мы услышали шум воды и звон посуды.

— Ты чего задумал? — спросил меня грозно «Лесник».

— Мне надо знать, что она помнит.

— Зачем? Я тебе все рассказал.

— Затем, чтобы понять, где ее замкнуло. Ты ничего мне не рассказал. То, что ты рассказал, ерунда полная. Ты сказал: она помнит только, как очутилась в яме. Так вот, этого мало.

— Что тебе еще нужно?

— Всплески памяти. Потом расскажу.

Вернулась Марина.

— Готовы слушать?

— Готов.

— С чего начать?

— С самого рождения.

— Хорошо. Я родилась в маленьком городке на юге страны. Мои родители врачи, погибли в автокатастрофе, когда мне было семнадцать лет. В детстве любила ходить в садик. Такое яркое воспоминание. Потом школа. Туда ходить не любила, учеба давалась тяжело. В старших классах твердо решила поступать в медицинский институт, идти по стопам родителей. Поэтому взялась за учебу, поправила неуспеваемость. После школы с первого раза поступила в мединститут. Наверное, родители помогли. Успели. Они возвращались на автобусе с конференции. Она проходила в другом городе. Шел дождь. Автобус занесло на повороте, он перевернулся. Из тридцати шести пассажиров выжили трое. Один инвалид, сломан позвоночник, двое других даже не поцарапались. Родители не выжили. А мне семнадцать лет. Родителей нет. Средств к существованию тоже. Хорошо, что была бабушка и обучение бесплатное. Пошла работать. Перевелась на вечернее обучение. Днем работала, вечером училась. Как-то выжили с бабушкой. Закончила институт, пошла работать в больницу на полную ставку. Зарплата маленькая. Вступила в организацию «Врачи без границ». Там платили больше, потому что мы готовы были ехать куда угодно. Я поехала на Кавказ. Мне выплатили некоторую сумму, я ее отдала бабушке, поцеловала ее и уехала. Приехала на место и меня распределили в группу, которая лечила детей в одном из сел. Ждали машину, которая нас отвезет, три дня. По дороге на нас напали, меня ударили по голове, и я потеряла сознание. В себя пришла, когда было темно. Я лежала на холодной мокрой земле абсолютно голая. За талию крепко была привязана веревка, которая уходила вверх. Подергала, не поддается. Посмотрела наверх, там было ночное небо. Осмотрелась. Со мной было только ведро. Я была одна. Заплакала. Потом уснула. Когда рассвело, услышала голоса, которые говорили не по-русски. Ко мне опустилась лестница, и меня потянули за веревку. Я полезла наверх. Когда показалась голова, меня вытащили за руки и бросили на землю. Начали избивать. Били ногами и прикладами. По всему телу. Их было человек десять, может больше, а может и меньше. Потом изнасиловали и бросили обратно в яму. Так продолжалось несколько раз. В туалет я ходила, а точнее, ползала в ведро. Если не могла, то под себя. Иногда меня кормили какими-то объедками, редко поили. Еще реже водили на речку, чтобы помылась. Потом мне стало все равно. Сколько я там пробыла, не знаю. В основном была в полузабытье. Однажды очнулась, а я сижу на человеке, ноги и руки связаны спереди. Вокруг стреляют, человек сквозь это бежит. Опять потеряла сознание. Очнулась, немного приоткрыла глаза, мы едем куда-то на машине. Я лежу на спине. Слева человек на меня смотрит, теперь я знаю, что это Саша. Там был второй человек, но его лица я не видела, он ко мне спиной сидел. Все. Потом опять потеряла сознание и больше ничего не помню, кроме того, что уже живу здесь в сторожке. Теперь я не выгляжу, как божество?

— Марина, вы пытались связаться с бабушкой?

— Да, но она умерла. Когда узнала, что я попала в плен, сердце не выдержало. — Заплакала. — Извините, я пойду, поплачу.

Ушла. Я сидел и смотрел в стену.

— И чего ты добился? — спросил «Лесник».

— Теперь я точно знаю, что ты мне не все рассказал. И еще, знаю, как вернуть ей память.

— Как?

— Она должна испытать сильнейший стресс, тогда она все вспомнит, и мы узнаем, кто ее пытался убить. Хотя бы даст описание.

— Ты это откуда знаешь?

— Когда в институте учился, практику проходил. Вот там рассказывали.

— Будем считать, что поверил. Что будем делать дальше?

— Ты останешься здесь, я поеду к Кире. Утром мы поедем туда, где раньше был ангар. Начнем поиски Кондора оттуда. И возьми с собой ноутбук.

— Как скажешь.

— Тогда поехали, вывези меня на дорогу.

— Я тебя довезу до Киры.

— Не надо. Доеду сам.

— Хорошо. Поехали. Марина! Я Лешу домой отвезу и вернусь!

— Буду ждать!

Мы вышли из дома, сели в машину и он отвез меня до дороги. Там он оставил нас с машиной и ушел в лес. Я доехал до Киры, поставил машину, сходил в поле, нарвал цветов, дошел до дома. Решил немного подурачиться.

— Петр Алексеевич! — позвал от калитки.

Высунулась голова Петра Алексеевича из калитки.

— Чего орешь и в дом не идешь?

— Петр Алексеевич, а Кира дома?

— Дома, а вы молодой человек чего хотите от барышни? — Петр Алексеевич включился в игру.

— Хочу ее гулять.

— Звать тебя как?

— Алексей.

— Кира! Кира, иди сюда! — крикнул он в дом.

У окна увидел Киру.

— Вот молодой человек хочет тебя гулять и спрашивает у меня разрешение. Я сомневаюсь, что тебя можно с ним отпустить. Зовут его Алексей.

Кира выглянула в окно.

— Алексей, вы девушку не обидите? — спросила Кира.

— Офицер девчонку не обидит! — ответил я.

— Дядя Петя, он офицер, с офицером можно?

— Если офицер, тогда можно.

— Спасибо, дядя Петя! — вскрикнула Кира и обняла Петра Алексеевича. — Сейчас, только переоденусь.

Силуэт Киры исчез.

— А ты хитрец, Леша! Шутить любишь?

— Не без этого.

— Ну, добро.

Вышла Кира, подошла к калитке, открыла ее, я вручил ей цветы. Она взяла, носом клюнула в них, вдохнула.

— Ух ты, мне еще никто цветы не дарил. Куда пойдем?

— Просто гулять по деревне. Покажи мне ее.

— Хорошо, пойдем.

Пошла вперед. Я закрыл калитку и догнал Киру. Сначала мы ходили, молчали, потом целовались. Я чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Она, наверное, тоже. Еще погуляли и она спросила:

— Леш, а почему ты в милицию пошел?

Застала меня врасплох этим вопросом. Решил все не рассказывать, не надо ей все знать, может, потом, когда поженимся.

— Однозначного ответа у меня нет. Думаю, что толчком послужило место, где я жил и люди, которые меня окружали. Все мы ходили в школу. Там друзья, там враги. С кем дрался. Кто-то был нормальный, кто-то спивался. Начались появляться наркоманы. Собирались дружины, чтобы гонять курьеров и торгашей. Но у нас не было власти. Власть была на стороне курьеров. Купить всех можно, если с одной стороны есть деньги, а с другой — нужда. В общем, я хотел с этим бороться, хоть и понимал, что это бесполезно. Вот все это и побудило меня поступить в юридический институт. Учился хорошо. Вот, что интересно. В школе учился не очень хорошо, а в институте хорошо. Странно. После института распределили в местное УВД, там и работаю до сих пор.

— А кто родители?

— Инженеры. Потом СССР рухнул, отец стал заниматься бизнесом. Дело пошло, и они с мамой уехали в другой город. Я остался.

— Хорошо ночью, правда?

— Да, я ночь больше люблю. Ночью спокойней.

— Скажи, как ты думаешь, кто убил Михалыча?

— Думал над этим. Думаю, что то, кому они дорогу перешли в одном из своих заданий. Этот кто-то очень влиятельный. Ведь найти их не так-то просто. А Михалыча нашел. Хотя, его проще всего было найти.

— Почему?

— Потому что он единственный из всех, кто работает на земле и находится в свободном доступе. Смотри: Кондор все время в воздухе, Командир вообще не доступен. Весельчак, личность тайная, носится где-то, Марина или Чема под присмотром Психа. Псих опасный тип. А Михалыч не такой, как все. Да и не молодой уже.

— Что значит «не такой»?

— Я имею в виду, что он одиночка. Запутался я, не приставай. Мне непонятно, почему убит именно Михалыч. Ведь в группе был человек, который вообще не умел даже драться. Это Шестой. Он обычный программист. Почему выбора пал на Михалыча? Вот, где загадка. Может, когда команды еще не было, и они втроем работали, тогда они вляпались. Вот, если это так, то все понятно. У этого убийцы зуб на Михалыча, Кондора и Командира. Остальные его не интересуют. Поймаем — спросим.

— Пойдем домой, а то мне завтра рано вставать. Не хочу в первый рабочий день опаздывать.

— Я тебя отвезу.

— Я и не сомневалась. Но, все равно, спасибо.

Мы пошли домой, поели. Потом душ и легли спать. Теперь уже вдвоем в комнате Киры. Я, прежде чем уснуть, подумал, сколько еще впереди загадок и разгадок.

Подготовка к работе

Утром просыпаться не хотелось. Я теперь работаю со Стагановым, на основную работу ездить не надо. Потянулся, перевернулся на другой бок, руку положил туда, где должна быть Кира. Киры не было. А, ну да, ей сегодня на работу, встала пораньше. Вернулась Кира, и я был распихан, потому что вчера обещал отвезти даму на работу. Встаю, встаю. Оделся, принял душ, потом накормили, пошел заводить машину. Сижу в машине, думаю, как сегодня день сложиться. Что я на месте бывшего ангара найду? Пришла Кира, и я повез ее на работу. По дороге мы молчали, она сосредотачивалась. Приехали, она меня поцеловала, вышла из машины и ушла в здание архива.

Я развернулся и поехал к «Леснику», по пути заправил машину. Дорогу помнил наполовину, но до сторожки не доехал, потому что на съезде с дороги стоял Стаганов. Он здесь все утро простоял? Я подъехал к нему. Он открыл дверь и сел на переднее пассажирское сиденье.

— Привет! Ты тут с утра стоишь?

— Привет! Нет, минут пятнадцать.

— Откуда узнал, что я сейчас поеду?

— Я знаю, что у Киры сегодня первый день работы. Не спрашивай откуда. Работа ее начинается в десять, значит, ты ее повез к этому времени. На месте, думаю, был в девять сорок пять. Обратно, то есть сюда тебе ехать минут сорок. Вот я вышел к этому времени.

— А если бы я заехал домой или еще куда?

— Ты и заехал. Машину вон заправил. Домой ты не поедешь, нечего тебе там делать.

— Резонно. Присмотрюсь к тебе повнимательнее.

— Присмотрись. Едем туда, где был ангар?

— Да.

— Зачем? Что ты там хочешь найти?

— Следы Кондора.

— Какие? И почему ты думаешь, что он туда возвращался?

— Прежде, чем ответить, спрошу. Когда последний раз вы собирались?

— Месяц, нет, уже пять недель назад.

— То есть, ты и все остальные приходили на заданные точки пять недель назад?

— Да.

— Погоди, я что-то не врубаюсь. Твоя точка, это всегда дом Петра Алексеевича. Ты пришел. А дальше, что тебе сказал Михалыч?

— Он сказал, что задания нет, и в ближайшее время не появится.

— Но ты и дальше ходил каждую среду в дом Петра Алексеевича.

— Да, так было по инструкции.

— Получается, что все теперь ходят на заданные точки каждую среду.

— Нет. По инструкции, если агент пришел на точку, а его не забрали, это значит, что кто-то раскрыт. Он туда больше не приходит. Становится свободным агентом. Может делать, что хочет. Собрать нас снова сможет Командир. Если найдет. Сейчас это сделать должны мы. Кстати, он тоже будет искать, скорее всего.

— Расскажи процесс получения задания.

— Если задание появилось, то он сообщает об этом Михалычу. Как? Посредством закрытой мобильной связи, я думаю. Тот номер телефона и есть связь. Аппарата ты не нашел, как и полный номер. Скорее всего, телефон Михалыч уничтожил. Командир отправляет информацию, она не доходит. Он понимает, что с Михалычем связаться не смог и обрывает связь.

— Командир понимает, что группа раскрыта?

— Да, скорее всего, так. А на самом деле, нет. Но он об этом не знает. И собрать нас так, как это было в первый раз, не получится. Потому что никто из нас в розыске, похоже, не значится. А свободного агента найти очень не просто.

— Еще вопрос. Откуда тебя и Михалыча забирал Кондор?

— С места, где раньше был ангар.

— Всегда?

— Всегда.

— Теперь отвечаю на первый вопрос. Я читал, что когда вертолет приземляется, то трава пригибается. Если это часто, то там все примято. Если это было пять недель назад, то есть шесть, и больше он не прилетал, то там должно быть немного непримятой травы. Понимаешь, ход мыслей?

— Понимаю.

— Ответ на второй вопрос: куда ему еще деваться? Я уверен, что он снова работает воздушным курьером, но наверняка прилетал туда еще пару раз. Стоп! Ты сказал, что смог бы сам найти Кондора. Как?

— Я так думал до сегодняшнего утра. Думал, если Кондор снова воздушный курьер, то я представлюсь богатым человеком с секретным грузом, и он прилетит, чтоб забрать мой груз. Я этот заказ уже неделю, как послал. Все, кто откликнулся, это не те.

— Какие параметры ты задал?

— Которые обычно задают на закрытых сайтах, кроме одного. Я попросил прислать фотографию вертолета. Они присылали. Я чувствую, что все это не Кондор.

— Конечно, нет. Кондор за все эти годы привык воевать, летать на боевом вертолете. На гражданский его теперь ничем не затащишь.

— И чего делать?

— Разрабатывать спецоперацию.

— Чего? Ты чего несешь? Какую спецоперацию?

— Есть у меня мысль. Глупая, отчаянная и смелая.

— Выкладывай.

— У тебя есть доступ к закрытому сайту разыскиваемых людей?

— Есть.

— И ты можешь его прямо сейчас открыть?

— Да. Только зачем?

— Скажи, а там есть матерые убийцы? И сколько за них платят?

— Кого там только нет. За матерых убийц, как ты выразился, платят очень хорошо, потому что это опасно для жизни. Даже для подготовленных специалистов.

— Давай найдем кого-нибудь?

— Ты, Леша, больной на всю голову. Ты сейчас предлагаешь придумать собственное самоубийство. Ты псих, это точно. Тебя убьют. Что я тогда Кире скажу?

— Не убьют, или не сразу. Давай найдем, и ты разработаешь операцию по уничтожению. В этой операции нам понадобится воздушная поддержка или эвакуация. Об этом ты напишешь в своей задаче для воздушного курьера. Условие: наличие боевого вертолета с боекомплектом. Ход мыслей улавливаешь?

— То есть нам теперь не надо ехать туда, где был ангар?

— Все, забудь. Я теперь и сам понимаю, что там делать нечего.

— Мысли уловил. Какая твоя роль в этой спецоперации?

— Твое прикрытие и транспорт. Наземный.

— Я же говорю, что ты псих. Мне, боевому спецу с многолетним опытом, все это говорит капитан полиции, у которого нет опыта такого рода. Это сумасшествие какое-то.

— У тебя выбор есть? И потом, ты меня в деле не видел.

— В каком деле? Что ты умеешь делать хорошо?

— Водить машину.

— Ты прав, выбора нет. Ты взрослый человек, отдаешь себе отчет, что это все очень опасно. Я найду человека, которого мы уничтожим, разработаю спецоперацию, соберу снаряжение. Давай сделаем это. Заодно на тебя посмотрю. Поехали, я покажу куда. Сейчас прямо.

Я, конечно, понимаю все серьезность ситуации, а также несу ответственность за свои слова. Ты, Лесник, просто меня не знаешь, поэтому сомневаешься. Узнаешь, и все будет нормально. Я отъехал от обочины и повел машину, куда говорил Лесник. Минут через двадцать свернули с асфальтовой дороги на грунтовую. Доехали до заброшенной деревни. Я так понял, это Дубровка. Лесник сказал остановить у второго дома и оставаться в машине. Сам вышел, открыл ворота, затем прошел дальше и открыл гараж. Я загнал туда машину, выключил двигатель и вышел из гаража. Лесник закрыл гараж и позвал в дом. Я зашел в дом, за мной зашел Лесник. Я осмотрелся. Обычный деревенский дом, ничего лишнего. На мой немой вопрос, Лесник показал: иди за мной. Мы прошли в комнату, которая, похоже, являлась столовой. Посередине стоял стол и шесть стульев. Лесник отодвинул стол и я увидел погреб. Саша вынул из рюкзака, с которым он не расставался, арматуру с загнутым концом, вставил эту арматуру в крышку погреба и поднял. Затем откинул крышку и показал жестом: спускайся. Я подумал: «Надеюсь, там нет канализации». Спустился. Темно, хоть глаз выколи. Отошел в сторону. Саша спустился следом с фонариком. Включил фонарик, показал мне жестом — за мной. Я пошел за ним. Шли приблизительно около пяти минут. В свете фонаря показалась лестница. Лесник полез первый, потом я. Вылезли и оказались в огромном помещении. Внутри было тускло. Увидел силуэт Лесника, который шел куда-то вправо. Раздался щелчок и зажегся свет. Я осмотрелся. Помещение делилось на два этажа. Верхний был оборудован железными кроватями в количестве шести штук. Там же стояло два компьютерных стола без компьютеров, но с принтером. Ограждение было из толстых стальных прутьев. Первый этаж был поделен на пять секций. Две налево от подземного входа, две направо, одна посередине. Крайняя слева была огорожена белой шторой. Я сходил туда, там стоял операционный стол с оборудованием. Рядом шкафчик с принадлежностями. Рядом была секция, где стояли тренажеры. Она была больше операционной. Центральная секция состояла из двух татами и одного боксерского ринга. Две правых секций были пусты. Они были самыми большими, причем крайняя правая секция было больше соседней. Дверей в помещении не было. Совсем. Лестница на второй этаж вела из крайней правой секции. Я походил по помещению, посмотрел наверх, увидел механизм открытия. Ага, понятно. Вот, как он открывается. Вслух ничего не сказал. Лесник все это время наблюдал за мной, потом поднялся на второй этаж и подсоединил ноутбук. Я к нему не пошел, а пошел мучать тренажер. Стаганов спустился где-то через час.

— Все. Нашел. Вот, распечатал.

Я встал с тренажера. Взял распечатку. На меня смотрело лицо человека, которого предстояло убить. К лицу прилагалось описание его действий, а также его фотографии.

Итак, Ликатов Иван Всеволодович, кличка «Зверь». Родился 05 июня 1971 года. Сорок четыре года. Место рождения: город Вышегорск. Два срока. Первый за разбойное нападение, второй за двойное убийство. Это из доказанного обвинением. Из недоказанного: восемь изнасилований, три из которых с убийством, девять убийств с грабежами. Особо опасен, возможно, оказание сопротивления при задержании. Требования: уничтожить.

Доказательство: голова. Награда: двести пятьдесят тысяч долларов. Дальше шло перечисление, кого он убил, кого изнасиловал, кого изнасиловал и убил. Жуткий тип. На следующем листе была информация, почему ему удавалось до сих пор скрываться, причем успешно. Он был двоюродным братом одного из представителей власти. Его имя было знакомо. Что ж отличный выбор. Охрана на высоте, поэтому операция будет опасной.

— А как происходит передача вознаграждения? — спросил я.

— Когда мы приступаем к делу, ставится галочка напротив фразы «В работе». Заявка становится невидимой для других. Когда дело выполнено, на сайте ставиться галочка напротив слова «Исполнено». Заказчик информирует, что готов к передаче денег и хочет получить доказательство.

Мы кладем куда-либо голову и сообщаем, где лежит. Заказчик убеждается, что все в порядке и сообщает, где лежат деньги. Берем какого-нибудь пацана, даем денег, он забирает пакет и приносит, куда скажут. И все.

— Если мы не можем выполнить задание?

— В таком случае, мы снимаем галочку с фразы «В работе», платим штраф десять процентов и все.

— А, если заказчик «кинет», или попытается перехватить деньги?

— После получения вознаграждения на сайте ставится пометка «Получено» со стороны заказчика и со стороны исполнителя. В таком случае, заявка снимается. Если Исполнитель не выполнил соглашение и пытался жульничать, то он блокируется пожизненно, вознаграждения не получит. Если Заказчик не выполнил соглашение, то он уничтожается. Прежде, чем оставить заявку, все читают инструкцию.

— Были раньше прецеденты?

— Были, они и сейчас есть. Что скажешь про кандидатуру?

— Надо мочить кандидатуру.

— Хорошо. Тогда я начинаю разрабатывать план его уничтожения. Там будет моя роль, твоя и Кондора. Чтобы не терять времени, хочу посмотреть, как ты водишь машину.

Он пошел к дальней секции и что-то там пощелкал. Стена поехала и открылась. В этот момент погас свет. Я увидел еще одно помещение, которое было освещено. Там стояли три машины. Легковая «Митцубиси», внедорожник «Додж» и грузовик «Хендэ». Они стояли в ряд левым боком ко мне. Впереди них была двустворчатая дверь. Лесник подошел к этой двери и, нажав на рычаг слева, открыл.

— Садись в легковую машину, ключи в замке. Впереди есть полигон, там есть препятствия. Отдельно для каждой машины. Твоя задача пройти полигон для легковой машины за четыре минуты, для джипа — за шесть минут, для грузовика — восемь минут. Даю три попытки. Первая — тренировочная. Вперед.

— А кто их сюда привез?

— Кондор.

Почему-то меня не удивило то, что я сегодня увидел. Принял, как должное. Подошел к легковой машине, положил руку на капот, сказал вслух: «Привет, машинка. Давай познакомимся друг с другом». Открыл дверь, сел за руль. Отрегулировал сиденье, завел двигатель. Двигатель приятно заурчал. Я выкатил машину и аккуратно поехал. Ехал и думал: «Вот здесь я ускорюсь, вот тут чуть притормаживаю, вхожу в поворот. Вот здесь ускорение. Тут можно повернуть с заносом». Проехал первый круг, посмотрел на гараж. Там стоял Лесник и лыбился. «Лыбься, лыбься, ща я тебе покажу, как ездить надо» — подумал я. Второй круг проехал также. А на третьем, выдал все, что мог. Время три минуты сорок две секунды.

Загнал машину в гараж. Пересел в джип. Выехал из гаража. Поехал первый круг. Эта трасса состояла из колдораков и буедобин. На одной из буедобин я треснулся башкой об руль. Пристегнуться забыл — балда. Пристегнулся и поехал дальше. Первый круг проехал «прогулочным шагом».

Второй чуть быстрее. На третьем показал время пять минут пятьдесят семь секунд. Тютелька в тютельку.

Загнал джип в гараж. Когда загонял, увидел, что Стаганов больше не улыбается. Серьезный какой-то. Дальше у меня грузовик и полигон, как для легковой машины. Сложность только в том, что грузовики я раньше не водил. Что ж, попробую. Пересел в грузовик и выехал из гаража. Первый круг проехал еле-еле. Второй чуть быстрее. На третьем круге, на втором повороте уронил грузовик на бок. Вылез из него, пошел к гаражу. Стою, смотрю на Лесника, показываю на грузовик:

— В общем, вот. Уронил.

— Ты где так ездить научился? Фиг с ним, с грузовиком, пусть лежит.

— Я в свободное от работы время, на своей хонде тренировался. На джипах ездил, когда знакомые давали прокатиться.

— И ты хочешь, чтобы я в это поверил?

— Твое дело, хочешь верь, хочешь не верь.

— Ладно. На сегодня хватит. Уже вечер. Я пойду думать, а ты возвращайся назад тем же путем и езжай по своим делам. Завтра приезжай сюда. Вот тебе номер для связи.

Он взял мой телефон и вбил туда номер.

— Понял.

Я пошел к люку, залез внутрь и вернулся в деревню. Там сел в свою машину и поехал домой к себе. Приехал, переоделся и поехал за Кирой. Пока ждал, думал обо всей этой ситуации. Представил в уме план выполнения задания. Ничего умного не придумал, так как не знал вводные. Зато придумал, как достать Кондора. Завтра расскажу об этом Леснику.

Вышла Кира из здания, я вышел из машины, подошел к ней и поцеловал.

— Как первый день?

— Интересный. Много чего разгребла и еще предстоит разгрести.

— Поехали домой.

— Куда домой?

— Как обычно, в деревню.

— А почему в деревню? Почему ты меня к себе домой не приглашаешь? Может там другая женщина живет?

— Домой к себе тебя пригласить? Другой женщины у меня нет. А дома у меня, как бы это помягче сказать, не убрано.

— Ну и что! Я хочу это видеть.

— Хорошо, поехали, покажу.

Сели в машину и я повез нас к себе домой. Пока ехали, меня вдруг осенило. Блин, как же я раньше до этого не додумался? С чего вдруг сняли с должности Федора Петровича и почему ко мне приставили Шепелева? Почему не Илью? Более того за Шепелева попросил сам Голубев. А он обычно своих вперед выставляет, потом о других думает. А тут на тебе Шепелев вместо Ильи. Надо будет узнать.

Приехали к дому. Машину поставил около подъезда. Помог Кире выйти из машины. Зашли в подъезд и поднялись на этаж. Пока открывал дверь квартиры, показал на дверь Михалыча:

— Вот, Кира, там жил Михалыч. А здесь живу я.

Открыл дверь и зашел внутрь, за мной зашла Кира. Отодвинула меня в сторону и, не разуваясь, пошла по квартире. Я остался в коридоре и стал наблюдать за ней. Вот она зашла на кухню. Посмотрела на стол, выглянула в окно. Затем обратила внимание на плиту, на раковину. Заглянула в шкафчики над столешницей, в холодильник. Сказала «угу». Затем пошла в комнату. Там посмотрела на диван, взяла плед, понюхала. Потом подошла к окну, посмотрела. Затем обратила внимание на сервант и шкаф. Заглянула туда. После комнаты оглядела туалет с ванной и коридор. Я все это время стоял в коридоре и заметил очень нехорошую вещь. На комнатной двери снаружи внизу у меня вбит гвоздь шляпкой наружу. Это я сделал для того, чтобы дверь не билась о стену. Когда я ухожу из дома, то всегда закрываю дверь. Когда мы пришли, она была открыта. Так вот на этой шляпке был кусок материи. Я нагнулся и незаметно забрал его. Получается, что пока я ездил за Кирой, кто-то здесь побывал. Этот кто-то подумал, что если я уехал, то уже не вернусь. Но Кира захотела сегодня ко мне и для этого «кто-то» это стало неожиданностью. Уходил быстро, зацепился, порвал штанину, дверь открылась и так осталась. Входная дверь у меня просто захлопывается. Кире, разумеется, я ничего не сказал. Решил, что пока и Леснику об этом не расскажу.

— Ничего так квартира. Пойдет. Прибраться немного и нормально.

— Слушай, Кира, мы тут с Лесником уедем на три-четыре дня.

— Ничего страшного. Езжай. Только помни о нашем уговоре и ключи от этой квартиры мне оставь.

После увиденного клочка одежды ключи оставлять не хотелось. Но разумного предлога, чтобы отказать, я не нашел.

— Ты хочешь здесь прибраться?

— Да. И пока тебя не будет, я поживу здесь. Ты же не сможешь меня возить.

— Разумно. Ты мне все больше нравишься.

— А я в тебя влюблена. А ты в меня?

— Еще нет, но уже скоро.

Она стукнула меня кулачком в плечо.

— Вы посмотрите на него! Он еще не влюблен, но уже скоро. Я тут вся такая, все для него, а он еще не любит.

— Я не делаю поспешных решений. Присматриваюсь к даме.

— Поехали уже в деревню, присматривается он.

Она вышла, я за ней и закрыл дверь. Дал Кире ключи от машины, сказав, что забыл сумку. Зашел в квартиру, взял пластилин и нитки. Натянул в проем дверей. Решил, что завтра, когда отвезу Киру, зайду домой и проверю. Взял спортивную сумку и перебросил ее через плечо. Вышел из квартиры, запер дверь. Спустился вниз на один этаж. Остановился. Подумал, что человек, который был в квартире, еще может быть в подъезде. И побежал наверх. Когда добежал до четвертого этажа, услышал, что кто-то ломанулся по лестнице на чердак. Добежал до лестницы на чердак, полез наверх и застрял. Без спортивной сумки пролез бы. Услышал, как кто-то убегает по чердаку в правую сторону. Побежал вниз по лестнице, вышел из подъезда и пошел к Кире. При этом наблюдая за подъездом слева. Кира уже сидела в машине. Я открыл багажник, сунул туда сумку, закрыл багажник. Все это время я наблюдал за подъездом. Никто так и не вышел.

— Мы поедем? — спросила Кира.

— Да, поедем. Я только один звонок по работе сделаю.

Я решил набрать Федора Петровича. Отошел подальше от машины и набрал номер.

— Привет, Леша! Чего случилось?

— Есть вопрос и просьба.

— Давай сначала просьбу.

— Просьба немного личного характера.

— Не томи.

— Ладно. Я уезжаю на несколько дней, в моей квартире будет жить женщина. У меня есть подозрение, что кто-то был в моей квартире, пока меня не было. Я не хочу, чтобы этот кто-то пришел, когда там будет женщина. Как вы можете мне в этом помочь?

— Легко. Не клади трубку.

Я услышал, как он набирал номер с другого телефона и сказал туда, чтобы подходили к моему дому, к капитану Синицыну.

— Леш, к тебе подойдет человек. Все ему объяснишь. Он все сделает.

— Благодарю.

— Рано еще. Теперь вопрос.

— Какой?

— Твой.

— Ах, да. Скажите, за что вас уволили?

Федор Петрович вздохнул и взял паузу. Посопел в трубку и ответил.

— Леш, ты знаешь, как проходят обыски службы собственной безопасности. С местными всегда можно договориться. Баня и так далее. А с областными договариваться бесполезно. Прихожу утром на работу, а меня уже встречают на проходной. Двое в костюмах. Говорят, что должны досмотреть мой сейф. Нашли понятых, вызвали мое начальство и открыли сейф. Мне еще было интересно, что же там найдут. Вечером, когда уходил, там кроме бумаг ничего не было. Открыли и вытащили пистолет и обойму к нему. Сверили номер, и выяснилось, что он проходит по их областному делу об убийстве. Вот скажи, Леша, каким нужно быть идиотом, чтобы хранить «левый» и «паленый» ствол в сейфе? Я точно знал, что он не мой. Сразу все понял. Мне предложили уйти тихо. Ушел тихо. Пенсия уже была. Но мне стало интересно, кто придет после меня. Они, кстати, еще с датами напутали. Проявили рвение, называется. Пришли ко мне пятого числа, приказ на мое увольнение подписали четвертого. А приказ о назначении нового сотрудника подписали третьем числом. Похоже, хотели побыстрее или еще раньше это дело провернуть, а я в отъезде был. Получается, что они нового сотрудника уже проверяли. Пришлось им все переделывать.

Так вот, пришел этот новый сотрудник. Шепелев который. Такой холеный, с высоко поднятой головой. Он мне сразу не понравился. Какой-то он был неестественный что ли. Я помню как ты старлеем пришел. Простой, обычный парень. А этот был необычный. Я потом пытался о нем справки навести. В области тоже работает Шепелев. Может родственник. Везде мне советовали никуда нос не совать. Пробовал даже через Голубева и Реброва. Та же реакция. Вот такие дела.

— Спасибо, Федор Петрович. Ваш человек уже пришел. Возмужал Малой, возмужал.

— Давай, Леша, сам там рули.

И отключился.

Ко мне подошел парень в спортивной одежде.

— Здрасте, дядь Леш!

— Здорово, Коля или Малой. Как тебя называть?

— Для вас я всегда буду Коля.

— Хорошо, Коля. Видишь эту женщину? — я показал на свою машину.

— Вижу.

— Я уезжаю на несколько дней. Она будет жить в моей квартире. Пока меня не было, кто-то в квартире побывал. Я не хочу, чтобы этот кто-то пришел, когда там будет эта женщина. Ее зовут Кира. Наблюдение за квартирой необходимо начать прямо сейчас.

— Я вас понял, дядь Леш. Один вопрос. Если произойдет конфликт, любой. То есть мы столкнемся с этим «кто-то» или возникнет угроза жизни Киры, что тогда делать?

— Тогда вы отбиваете Киру и прячете там, где я не знаю. Связи со мной не будет. Связываться будем через Федора Петровича.

— Я понял. Все сделаем.

— Тогда до встречи.

Я пожал ему руку, сел в машину и уехал.

По дороге Кира спросила меня, кто это был. Я решил ничего не утаивать и все рассказать. Остановил машину на обочине.

— Кира, мы с тобой взрослые люди и уже близкие. Поэтому я за тебя переживаю и хочу, чтобы ты была в безопасности, пока меня не будет. Мне так будет спокойней. Я подозреваю, что в мое отсутствие в квартире кто-то был. Поэтому обратился к нужным людям за помощью. Они будут наблюдать за квартирой и в случае возникновения конфликта, предотвратят его и спрячут тебя до моего возвращения.

— Ты уверен в этих людях?

— Как в самом себе. Этот парень, Николай, местный «авторитет». Я знаю его и его отца. С его отцом, Сергеем, я еще в школе учился. Он сейчас сидит. Двенадцать лет отбывает, осталось четыре года. Я тогда все сделал, чтобы ему пожизненное не дали и срок максимально скостили. История та немного поганенькая.

— Расскажи, пожалуйста.

— Хорошо. Их семья была обычной. Он простой рабочий на заводе, она медсестра в центральной больнице. Пацан в школе учился. Шли вечером втроем в соседнем районе. Пристали к ним, типа, «дай закурить». Серега — он лоб здоровый — боксом занимался. В общем, полезли в драку. Серега вроде и не бил сильно, а один из нападавших умер, второй инвалидом остался. Короче, светило ему от двадцати до пожизненного. Я тогда, всего три года здесь отработал, но репутацию хорошую заработал. Мне удалось уговорить следователя сделать все по минимуму. Следователь понял и переквалифицировал дело в превышение допустимой самообороны. Получил Серега двенадцать лет. Его сын, Колька, сказал, что он мне всю жизнь обязан будет. Не люблю, когда мне кто-то чем-то обязан, но что ж делать. Пока Серега сидит, его сын уже две ходки отбыл. Первая за хулиганку, вторую за грабеж. После второй остепенился. Хотя здесь больше заслуга Федора Петровича. Вот такие дела.

— Какой ты интересной жизнью живешь.

— Ага, иногда повеситься хочется.

— Но, но! Теперь ты мой.

— Хорошо, согласен.

— Ты меня завтра отвезешь на работу?

— Да, отвезу, а потом к Леснику поеду. Поехали в деревню, кушать уже хочется.

Мы поцеловались долгим поцелуем, и я повел машину к деревне. Приехали, зашли в дом. На столе записка от Петра Алексеевича: «Я у тети Вали». Молодец дед, зря время не теряет. Кира пошла на кухню готовить ужин, а я решил набрать Лесника. Вышел в сад и позвонил. Он ответил после четырех гудков.

— Говори, Леша, телефон не прослушивается.

— Скажи, меня кто-нибудь мог отследить, когда мы в Дубровку ездили?

— Нет, там глушилки стоят. А что, есть кому?

— У меня кто-то в квартире был, пока меня не было.

— Ага, это хорошо. Значит, этот кто-то ищет то, что ты с Шепелевым нашел. Как ты обезопасишь Киру, пока тебя не будет?

— Хорошие люди помогут.

— Хорошо, еще вопросы?

— А в доме у Петра Алексеевича может быть прослушка?

— Может, но только после моего ухода. Во время моего присутствия нас слушать не могли.

— Ты можешь пробить по своим каналам одного человека?

— Нет. У меня больше нет доступа к базам. Помочь сможет только «Шестой» или сам Командир.

— Это жаль. Ладно, найдем Шестого и все узнаем.

— Что узнаем?

— Кто убил Михалыча.

— Вот оно как! Ты уверен?

— Да.

— Ладно, до завтра, как договорились.

— До встречи — сказал я, но Лесник уже отключился.

— Леша, иди есть! — крикнула Кира и я пошел в дом.

Сели кушать. Ели молча, каждый думал о своем. Я думал о завтрашнем дне и что сегодняшний день был очень продуктивный. После ужина пошли гулять по деревне. Кира прижималась ко мне. Женщина явно понимает, что моя командировка будет опасной. Я и сам это понимаю. Но опасность — это моя жизнь. После прогулки вернулись в дом. Кира постелила постель и мы, обнявшись, легли спать. Я и не заметил, как уснул.

Разработка и разведка

Проснулся утром от толчка. Кира пихала меня в бок, призывая проснуться и идти кушать, а то она на работу опоздает. Нехотя встал, пошел умылся и побрел кушать. Поели. Петр Алексеевич не возвращался. Старый ловелас. Пока Кира мыла посуду, я пошел к машине. Позже подошла Кира, и мы поехали к ней на работу. По дороге молчали каждый о своем.

Остановил машину около ее работы, но выходить она не спешила. Вдруг она резко повернулась ко мне, взяла меня за голову и поцеловала. Отстранилась, посмотрела на меня и поцеловала еще.

— Береги себя для меня — сказала и вышла из машины.

Я посмотрел ей вслед, включил передачу и поехал на работу. Я хочу посмотреть что у нас есть в архиве по нашему объекту. Приехал, спустился в подвал. Там у нас архив. Старший лейтенант Комарова Лариса Федоровна, как всегда на посту. Женщине уже под сорок, хотя выглядит на двадцать пять. Мы с ней уже давно на «ты», отношения приятельские, за рамки служебных не выходят.

— Здравия желаю, Лариса Федоровна!

— Привет, Синицын!

— Мне нужна информация по одному из разрабатываемых мной преступников. Имя назвать не могу, прошу тайного доступа.

— Леш, ты, как первый день на службе. Где официальный запрос?

— Ларис, я не могу официально. Об этом даже Голубев не знает. Пусти, а?

— Нет, капитан. Дружба дружбой, но нарушать правила я не буду. Ты меня знаешь. И у меня приказ.

— Знаю, но думал, что мы договоримся. Что за приказ?

— Нет, не договоримся. Приказ — тебя не подпускать к данным архива. Приказ от Реброва.

— Что за бред?

— А я знаю? Сами там разбирайтесь.

— Ладно, пойду я. Извини.

Я вышел из здания, сел в машину просто ошалевший. Нормально получается. В помощи не отказали, но архив не доступен. Хотя тут, скорее всего, столкновение интересов двух служб. Мало кому понравится, что у него дело забирают. Ничего, разберемся и без архива.

Завел машину и поехал к себе домой. Приехал домой, зашел в квартиру, посмотрел на нитку. Висит. Либо никого не было, либо он хитрее меня и наблюдателей. Сделал зарядку, заставив тело работать, потом принял душ и переоделся в чистую одежду. Вышел из квартиры, захлопнув дверь, спустился на один этаж и посмотрел вверх. На меня смотрело лицо молодого парня. Ага, наблюдатель. Вышел из подъезда, сел в машину и поехал в Дубровку.

Приехал туда через час. Заметил, что телефон перестал работать. Ага, глушилка. Знакомым путем добрался до места встречи. Лесник уже на месте, чего-то копается в ноутбуке.

— Здоров, напарник — сказал я.

— Здоров. Я тут распечатал всю информацию с сайта. Схему и фотографии объекта. Кое-что придумал.

Он спустился вниз, и мы прошли во вторую секцию справа, где был большой стол. Лесник расстелил карту местности, сверху положил схему дома и построек, рядом разложил цветные фотографии. Дал мне описание, себе взял такое же. Фотографии и схемы были хорошего качества, видно, что поработал специалист. Из схемы и фотографий было понятно, что это трехэтажный коттедж с двумя крыльями слева и справа. Отдельно от дома есть гостевой домик и гараж. От строений до забора расстояние от ста до ста пятидесяти метров. Въезд на территорию один. Вокруг забора лес. Сзади дома за забором лес и болото. От въезда идет проселочная дорога до асфальтовой. Расстояние два километра. По асфальтовой дороге ездит группа наблюдения. Две машины. Охрана этих двух километров следующая. Через каждые пятьсот метров кольцо охраны. Охранники стоят через каждые двадцать метров друг от друга. На территории зданий восемь охранников. Сколько в доме неизвестно. Шесть автомобилей, три из них внедорожники. Нужно быть психом, чтобы преодолеть эту охрану. Хотя я кое-что придумал. Только сначала необходимо взглянуть на все это своими глазами, то есть в бинокль.

Саша взял слово:

— Вот что я придумал. Мы едем на двух машинах вот по этой дороге. Первая машина, в которой ты, ломается на дороге, привлекая внимание двух групп наблюдателей. Я в это время сворачиваю на проселочную дорогу, ставлю машину на постоянный газ. Сам выпрыгиваю, бегу к воротам, перелезаю их, а дальше, как получится. Это, если без Кондора. Если с Кондором, то пока я бегу, Кондор уничтожает гараж и расстреливает всех, кто во дворе. Потом, когда я буду во дворе, он расстреливает всех, кто в лесу. А потом ты приезжаешь, вывозишь меня, а потом нас обоих Кондор. Все.

Я посмотрел на него очень внимательно. Потом понюхал его. Нет, не пил и не курил. Откуда тогда этот бред?

— Саш, скажи только честно, пожалуйста. Ты раньше сам операции разрабатывал или это кто-то другой делал?

— Честно? Нет, не разрабатывал. Все делал Командир. Четыре раза это делала Мадлен.

— Тогда понятно.

— Что?

— Понятно, что твой план полный бред. Тебя убьют очень быстро. Даже с Кондором.

— У тебя есть идеи?

— Есть.

— Поделись, если не трудно.

— Поделюсь, но сначала я должен взглянуть на все это своими глазами, то есть в бинокль. И мы должны связаться с Кондором.

— Я говорил, что уже пробовал.

— Теперь мы поступим иначе. Лезь на сайт и нанимай его. Информация будет такая. Нужен пилот боевого вертолета с заряженным вертолетом. Человек, который откликнется должен знать то, что знаешь только ты и Кондор. Этот человек должен прилететь завтра в одиннадцать ноль-ноль вот в этот квадрат. Что делать, скажешь на месте. Оплата пятьдесят тысяч долларов. Это все.

— Я пошел вводить данные. А ты что делать будешь?

— Где у вас здесь оружие?

— Там же где и транспорт. За машинами есть три секции. Все оружие в рабочем состоянии и заряжено. Мишени и стойки для стрельбы на улице в районе вышки.

— Я посмотрю.

Лесник взял ноутбук и полез на второй этаж, а я пошел в гараж. Прошел мимо легковой машины и джипа и уперся в дверь. Она была приоткрыта. Заглянул внутрь. Там была комната, где на двух стенах слева и справа висело стрелковое и колюще-режущее оружие, в углу лежали ящики с патронами и взрывчатка. Пистолеты разных систем и глушители к ним, и ножи. Напротив входа была еще одна дверь. Зашел туда, увидел две снайперские винтовки и мне стало дурно. У меня немного закружилась голова. Потому что я увидел то, о чем мечтать даже не мог. Это были русская «СВЛК» с максимальной дальностью стрельбы две тысячи триста метров и американская «SOP» с дальностью стрельбы две тысячи семьсот метров. И, если с русской все будет ясно, потому что на нее есть инструкция, то американская, это вообще-то прототип. Их в мире всего-то штук пять опытных образцов. Откуда один из них здесь? На этот вопрос может ответить только «Змей», он же Дионис. Также здесь был пулемет ПКП «Печенег» без ленты. Ленты лежали отдельно в ящиках. На каждом ящике было подписано для какого оружия предназначены патроны. Также было и с патронами к винтовкам, и пистолетам. Мысленно похвалил того, кто это так грамотно придумал. Напротив входа в комнату к винтовкам была еще одна дверь. Туда я не пошел.

Взял с держателей пистолет марки «ТТ» и снайперскую винтовку «СВЛК». Ее я раньше не видел, только слышал о ней и очень хотел из нее пострелять. Длинный ствол, заканчивающийся Т-образным дулом. К ней шла обойма из шести патронов. Решил опробовать на мишени. Взял восемь обойм к пистолету и шесть к винтовке. Погрузил оружие в джип и поехал к вышке.

Подъехал к вышке, вышел, взял оружие и пошел к небольшому сооружению. Сооружение выглядело, как тент со столами. На столах лежали целые мишени. Положил оружие на стол. Взял две мишени и пошел их крепить. Прикрепил и вернулся.

Сначала зарядил пистолет. Сделал четыре выстрела. Я стрелял очень хорошо. Этому меня научили коллеги за время службы. Здесь пришлось пристреляться. Оружие хоть и знакомо, но не мое, не табельное. Потратил две обоймы, прежде чем уверенно стал класть пули в центр мишени. Потом попробовал стрелять в движении. Отличный результат получился к третьей обойме. На этом успокоился.

Теперь винтовка. Опыт обращения со снайперскими винтовками у меня был, но не с такими. Установил упор на стол. Зарядил и прицелился. Выстрелил. Меня отбросило метра на два и я временно оглох, так как звук выстрела был похож на очень громкий хлопок. Ясное дело, что в мишень я не попал. Оставил винтовку, сел в джип и вернулся в гараж. Там я взял инструкцию к винтовке и вернулся к тиру. Прочитал инструкцию, из которой выяснил, что стрелять из винтовки можно из положений лежа и стоя. При этом упор должен быть не только у винтовки, но и у стреляющего. Максимальная дальность стрельбы, как я и знал, две тысячи триста метров. Так, сейчас расстояние до мишени для винтовки пятьсот метров. Нашел куда повесить мишени для более дальней стрельбы. Взял мишени, сел в джип и поехал развешивать. Развесил и вернулся. Стал упражняться в стрельбе. Пробовал разные варианты. Истратил все обоймы, но разнес все мишени. С пятисот метров и километра от мишени ничего не остается. С полутора километра остаются лохмотья, с двух километров мишень можно немного опознать, с двух километров и триста метров вообще хорошо. Теперь нужно было ехать на местность и смотреть, где можно засесть с этой чудо-винтовкой. Только бы Кондор отозвался.

В джипе заговорила рация голосом Лесника:

— Синица, Синица, говорит Лесник, прием.

Какая я Синица? У меня позывной «Чума». Я работаю так, что всем вокруг страшно становится.

— Лесник, это Чума. Синицу не наблюдаю. Прием.

— Чума, это Лесник. Необходимо прибыть на базу. Прием.

— Вас понял. Выдвигаюсь. Отбой.

— Отбой.

Взял оружие положил в джип. Походил, пособирал гильзы в коробочку и тоже положил в джип. Вернулся на базу. Поставил машину. Оружие вернул на место. Пустые обоймы и коробочку с гильзами положил в комнату к пистолетам. Вернулся в основное помещение.

— Наигрался?

— Да.

— Я наблюдал за тобой в бинокль. Потенциал есть. А почему «Чума»?

— Скоро поймешь. Увидишь в деле и поймешь.

— Понятно. Я отправил информацию для Кондора. Иди в комнату за вооружением для себя, подбери себе одежду. И полезли обратно в деревню.

— А ты?

— Я уже все взял. Лежит в машине, которую я угнал. Она стоит в лесу.

— Оперативно.

Я пошел, куда сказали, и подобрал себе одежду. Там же я нашел отличное устройство. Если подключить его к машине, то можно ею управлять дистанционно. Взял его. На обратном пути взял эту чудо-винтовку, шесть обойм к ней. Одну зарядил. В комнате с пистолетами взял пристреленный «ТТ» и восемь обойм к нему. Одну зарядил. Взял один нож, взрывчатку и взрыватели. Вернулся со всем этим в комнату. Мы полезли известным путем назад в деревню.

Вышли из домика и Саша повел меня только ему известным путем вглубь леса. Моя машина осталась у домиков. Прошли так километра два, и я увидел грязный внедорожник «Тойота». Саша открыл заднюю дверь, достал оттуда сумку, взял у меня оружие и положил в сумку. Показал жестом, чтобы я садился на пассажирское сиденье. Сам сел за руль.

— Что будет, если нас патруль ДПС остановит? — спросил я.

— Удостоверение покажу и приказ о проведении спецоперации. Они отдадут нам честь, и мы поедем дальше. Проверенный вариант.

— Успокоил.

Мы выехали на дорогу и Саша помчался. Так как я запомнил маршрут движения, то смотреть вдаль и по сторонам смысла не было. Поэтому я поудобнее устроился в кресле и уснул.

Проснулся от резкого толчка. Саша остановил машину.

— Дальше начинается территория, где патрулируют наблюдатели.

Я посмотрел по сторонам, взял карту местности и разложил на капоте. Слева был пустырь.

— Поехали туда. — я показал точку на карте. — Сюда завтра прилетит Кондор. Должен прилететь.

— Я очень надеюсь, что ты прав.

Саша повел машину в указанную точку. Время было уже около четырех часов дня. Приехали, замаскировали машину. Я взял бинокль и полез на дерево. Бинокль был снаряжен козырьком от бликов. Залез на дерево и стал смотреть на объект. Потом на охрану в лесу. Так, понятно. Потом нашел наблюдателей на трассе. С ними тоже все ясно. В общем, как я и думал. Обычная ситуация. На дереве я просидел до темноты. Наблюдал и считал. И все больше убеждался в своем плане. Саша сначала смотрел в ноутбук и проводил какие-то манипуляции, потом решил поспать.

Я слез с дерева и Саша проснулся.

— Ну что, придумал план?

— Да. Придумал. Будем считать, что Кондор отзовется. Без него мы оба трупы.

— Выкладывай свой план.

— Значит так. Я тут захватил устройство для дистанционного управления автомобилем. Мы его прикрепим к машине. Отсоединим дверь багажника. Ты туда сядешь. Будешь стрелять во всех, кого увидишь. На нос машины крепим взрывчатку. За триста метров ты прыгаешь из машины и залегаешь. Когда машина врежется в забор, ты активируешь бомбу. Дыра будет достаточной для того, чтобы ты туда пролез. Машину направлять буду я, когда тебе прыгать, тоже скажу я. Кондор расстреляет наблюдателей на трассе, потом уничтожит гараж и тех, кто будет во дворе. Когда ты будешь во дворе, он будет косить тех, кто в лесу. Я буду следить за тобой в винтовку и прикрывать. Твоя задача забрать тело объекта. Когда все будет исполнено, тебя и объект забирает Кондор. После этого вы меня подбираете вот здесь.

Я показал точку на карте.

— А почему я не могу добежать до дороги, где меня подберешь ты?

— Потому что ты будешь ранен. Куда, пока не знаю. Ты сам говорил, что ранение получаешь на каждом задании. И потом, так быстрее. Бошку отрежем вот здесь. Тело выбросим в речку. А теперь крепим бомбу, делаем взрыватель, а также дистанционное устройство. Потом ты часовой, а я полезу на дерево спать.

— Хорошо.

Лесник занялся бомбой и взрывателем, а я дистанционкой. Все это делали внутри машины, там было освещение. Фары было включать опасно. Справились за два часа. Я попробовал работу пульта в действии. Положительный результат. Потом мы сняли дверь багажника и я полез спать на дерево, мысленно молясь, чтобы завтра прилетел Кондор. Прежде, чем я уснул, Саша меня спросил:

— Можно узнать, откуда такой план?

— Если все получиться, расскажу.

— Ладно, спокойной ночи.

Кондор!

Я проснулся, посмотрел на часы. Время показывало восемь утра. Слишком рано и уснул снова. Второй раз проснулся в десять сорок пять. Посмотрел вниз, увидел Лесника, который ходил взад-вперед. Слез с дерева, поздоровался и пошел делать зарядку. Сделал, вернулся к Саше.

— Я так понимаю, что Кондор не прилетит?

— Он уже два часа, как прилетел. Вот там сидит. Я ему знаком показал, чтобы не приближался.

— Как прилетел? А почему я его не слышал?

— Это тебя надо спросить, почему. Я все слышал. Он сел в километре отсюда, сюда пешком пришел. Я его засек, сходил к нему. Он очень обрадовался встрече. Сейчас я его позову. Кондор, Кондор, это Псих, прием.

— Псих, это Кондор, слышу тебя. Прием.

— Кондор, иди сюда. Прием.

— Иду. Отбой.

Пришел Кондор. Я увидел его впервые. Среднего роста, крепкий. Лысый. Гладко выбрит.

— Кондор, я так рад тебя видеть, ты даже не представляешь — сказал Лесник.

— Я сам рад тебя видеть. Думал, что уже все, больше не увижу.

— Михалыча убили.

— Вот это потеря потерь. Это очень плохо. Скорблю. А это кто?

— Это наш новый коллега. Он я сам не знаю за кого. Думал, что за Михалыча, а он еще и стрелять умеет и мозг работает. Звать его Синицын Алексей. Позывной «Чума».

Кондор подошел ко мне и пожал мою руку. Крепко пожал, а мне еще этой рукой на курок нажимать.

— Кондор.

— Чума. Кондор, Саша мне про тебя все рассказал. В деле я тебя не видел, но буду считать, что ты профессионал в своем деле и тебе не надо все дважды повторять. И это больше не Псих, он теперь Лесник.

— Как скажете. Что мне нужно делать?

Я взял карту и стал показывать.

— Твоя задача следующая — сказал я. — На дороге в километре отсюда есть два джипа с противником. Ты их уничтожаешь, когда этот джип пересечет дорогу и уедет в лес. В этом джипе будет Лесник. Управлять машиной буду я дистанционно отсюда. Ты летишь к дому вот сюда. Когда произойдет взрыв, уничтожаешь гараж. Вот он на карте. Потом расстреливаешь тех, кто во дворе. Просто пострелял и улетел. После этого косишь всех, кто в лесу. Потом по команде забираешь Лесника с территории дома, а меня вот здесь. После летим вот в эту точку. Там отрезаем башку объекта, тело бросаем в реку. Дальше везешь нас туда, куда ты отвозил легковую машину, джип и грузовик.

— Тебя понял. Выдвигаюсь. О готовности сообщу.

И убежал.

— Вот — говорю Леснику — а ты говорил, что он по земле не передвигается.

— Это я утрировал. Пойду в машину. Начинаем наше первое дело.

Через пятнадцать минут в рации мы услышали голос Кондора, который сообщил, что готов. Я залез на дерево, сел на ветку, привязал себя к стволу дерева, поставил винтовку так, чтобы можно было стрелять, засунул беруши в уши. Завел двигатель машины. Машина тронулась с места, и я начал ее разгонять. Через две минуты она вылетела на дорогу, пересекла ее и поехала в лес. Поставил рычаг управления так, чтобы машина все время двигалась вперед, и отложил пульт. Наклонился к прицелу винтовки. В это время услышал шипение, и машина наблюдателей справа взорвалась, через секунду машина взорвалась слева. Я навел винтовку на дом и увидел, как охрана бежит к джипу и стреляет в него. Лесник стреляет по ним, меняет магазин и еще стреляет. Я даю команду «Прыгай!». Он выскакивает из машины, кувыркается и отбегает в лес. Машина врезается в стену. Через пару секунд следует взрыв. Потом еще один. Стену разносит в клочья. Куски разлетаются в разные стороны, несколько из них косит охрану у забора. Лесник поднимается, бежит к забору, я убиваю одного особо ретивого, который заметил его, бьюсь затылком о ствол дерева и на пару секунд теряю четкую картинку. Тряхнул головой, «настроил» зрение, мысленно поругав себя. В этот момент Кондор уничтожает гараж и расстреливает шесть человек во дворе. Поднимается выше и летит в сторону леса. На территорию забегает Лесник и скрывается в доме. Я слежу за домом, меняю позу так, чтобы больше головой о ствол дерева не биться, убиваю еще четверых охранников во дворе, которые появились слева. Что происходит в доме, не вижу, стекла затемнены. Надеюсь, что все по плану. Медленно тянется время. Я успел подумать, что его уже нет в живых и мне пора бежать туда. Но нет. Вот оттуда медленно выходит Лесник, тащит на себе тело. Голова Лесника разбита. Даю команду Кондору: «Забирай Лесника». За Лесником из дома появляется фигура, я ее аккуратно «снимаю». Кондор приземляется, туда вваливается Лесник с телом и вертолет улетает. Я падаю с дерева, винтовку быстро разбираю и убираю в рюкзак. Туда же кладу обоймы и пульт. После этого бегу на место встречи. Добежал, меня уже ждут. Залез в вертолет, Кондор взлетел. Я выдохнул, посмотрел на Лесника, на тело. Лесник показал большой палец вверх. Я взял санитарный пакет и перевязал Сашу. Через некоторое время мы приземлились. Лесник взял тело и два черных пакета и ушел к реке. Вернулся с одним пакетом. Показал Кондору, что можно лететь. Кондор взлетел и через час приземлился на полигоне. Мы вышли. Лесник пошел в ангар, а я помог закатить вертолет в гараж. Слева, если смотреть на гараж, оказалось место для вертолета. Там же было вооружение для него, а также ведро, тряпка и швабра. Потом мы с Кондором пришли в ангар, Лесник в это время сидел на диване и держался за голову. За свою голову. Чужая лежала в переносном холодильнике. Рядом с ним на столике лежал закрытый ноутбук.

— Вот мы и сделали это, — сказал я. — Наше первое дело.

— Я знал, что со мной что-то случится — ответил Лесник. — Меня впервые не ранили, то есть я не получил пулевого ранения. Только голову разбили. Мне с объектом и его двумя охранниками драться пришлось. Охранников я убил из пистолета, объекту шею свернул. Не знаю, как эту операцию спланировал бы Командир, но получилось хорошо.

— И мы нашли Кондора.

— И это главное. А еще мы убили много охраны. Понимаешь, Чума, мы так не работаем. Мы не убиваем охрану. Причем здесь эти люди. Они не виноваты, что тот, кого они охраняют, полный отморозок. Тебя Командир за это прибил бы.

— Я же говорил, что он псих — отозвался Кондор.

— Там не было охраны в твоем понимании.

— Чего? А кто же эти люди? Разве они не охрана?

— Охрана, но, как бы тебе это объяснить, не частные охранники. Короче, они не подготовлены, как охрана. Когда ехали на дело, я ломал голову, как избежать ненужных жертв. А когда в бинокль на все это посмотрел, то чуть не подпрыгнул от радости. Всех можно было валить.

— Объясни, до меня туго доходит, похоже, по голове сильно получил.

— А до меня доходит — сказал Кондор. — Ты хочешь сказать, что в охране были преступники?

— Молодец, Кондор! У меня с памятью все нормально, поэтому, когда в бинокль увидел тех, кто когда-то проходил у меня по разным делам и тех, кто сейчас находится в розыске, просто офигел. Честно. Я такого даже представить не мог. Я так понимаю, их никто на работу не брал, а тут взяли. Вот они и работают, как могут. То, что грамотно работали, заслуга скорее не их. Хотя, может среди них есть бывшие работники охраны или военные. Среди тех, кто проходил по моим делам, таких не было. Про остальных не знаю. Лесник, ты же сам бывший охранник, телохранитель. Ты, чего сразу не понял, что они стреляли даже не по тебе? Они больше шума создавали.

— Не понял. Хотя, сейчас понемногу доходит. Я еще подумал, что при таком количестве народу, кто-то должен был в меня попасть. А может мне теперь с Чумой везти будет?

Я и Кондор засмеялись.

— Знаете, мне кажется, что нам сегодня просто повезло, что там не было настоящей охраны — сказал я. — Хотя, с другой стороны, такая охрана тоже не очень хорошая.

— Поясни, — попросил Кондор.

— У нас по охране эксперт Лесник, но я объясню. Когда столько народу находится на таком маленьком пространстве и не меняется, ничего хорошего не получится. Взгляд «замыливается», расслабляешься от того, что ничего не происходит. Охрану надо готовить, тормошить, провоцировать. Тогда будет положительный результат. И не надо такой толпы. Я правильно говорю, эксперт?

— Правильно. Я когда работал охранником и телохранителем, у нас постоянно были учения и повышения квалификации. Отрабатывали разные ситуации. Народу было раз в пять меньше, когда я шейха охранял, а территория в два раза больше. Вот, что значит, профессионалы. Только вот вопрос, как простой полицейский такой хороший план придумал?

— А я тебе скажу. Ты думаешь, как мы — «опера» работаем? Нашли банду, вызываем спецназ или ОМОН, они приезжают всех берут и все. Так, что ли? Ага, конечно. Если так работать, у нас спецназа не останется. Возможно, что в больших городах так и работают. Но в нашем городе не так, далеко не так. У нас, в основном, работать идут либо на мясокомбинат, либо в такси. В частный бизнес иногда. В полицию никто идти не хочет, поэтому люди у нас на вес золота. А теперь представь, что по вызову какого-либо опера выезжает ОМОН или спецназ и там этот ОМОН или спецназ гибнет. Все. Хана такому оперу. За ним навсегда закрепиться слава человека угробившего спецов. И неважно, что эти спецы оказались непрофессионалами. Поэтому я за долгие годы научился придумывать, как взять группу преступников, чтобы никто не пострадал или вышел из боя с минимальными потерями.

— Все, я понял.

— Ты успокоился?

— Да.

— Тогда, ставь галочку напротив слова «Исполнено».

— Уже поставил, пока вы вертолет закатывали.

— Как долго ждать ответа?

Лесник открыл ноутбук.

— Пришло сообщение. Так, что тут у нас. Вот, читаю: «Спасибо огромное за проделанную работу. Выбирайте место для передачи объекта». Есть идеи?

— Пусть Чума выбирает, он эту местность хорошо знает, наверное — сказал Кондор.

— Нет. Не так. — ответил я. — Выбирать будем вместе. Сделаем так. Мы с Лесником выберем место, а Кондор сверху посмотрит, как оно, это место.

— Не пойдет — ответил Лесник. — Эти люди, которые делают заказ, не лохи. Они поймут, что за ними наблюдают. А они должны оставаться не заметными.

— Хорошо, есть идеи?

— Да. Когда едешь отсюда в деревню к Фролову, есть четыре мусорных бака. Положим туда. Я поехал класть. Ждите меня.

— Хорошо.

Лесник взял холодильник и полез в люк. Кондор пошел в сторону вертолета, я решил к нему присоединиться.

— Что делать будешь? — спросил я.

— Машину мыть.

Я подошел к вертолету спереди, посмотрел на него и положил руку на нос. Погладил. Сказал: «Хорошая машинка». Посмотрел на Кондора. Тот стоял, склонил голову на бок и смотрел на мои действия.

— Нравится? — спросил.

— Да. Можно еще хвост потрогать?

— Можно.

Я подошел к хвосту и провел рукой по всей длине, включая лопасти винта, мысленно благодаря за хорошую работу. А вслух сказал:

— Молодец, вертолетик, хорошо поработал. Кондора не подвел.

И посмотрел на Кондора. Тот стоял и улыбался.

— Ты первый, кто подходит к моей машинке. Все обычно обходят его стороной.

— Я привык благодарить механизмы за хорошую работу. Они, как люди, все понимают.

— Это точно. Я сейчас его мыть буду, ты со мной?

— Нет. У меня свой инструмент есть. Буду чистить винтовку и хвалить. Если ты еще не закончишь, когда я закончу, присоединюсь.

— Хорошо.

Кондор взял ведро и пошел за водой, а я взял из вертолета рюкзак и пошел в секции. Все для чистки оружия находилось в этих секциях. Сначала положил неиспользованную взрывчатку и взрыватели, а также пульт дистанционного управления. Пульт теперь был бесполезен, но я подумал, что смогу собрать устройство, которое было в автомобиле по памяти. Секцию с винтовками я прошел мимо, сразу зайдя в секцию с пистолетами и ножами. Положил пистолет и нож на соответствующие полочки. Патроны убрал в нужный ящик. Вернулся в секцию с винтовками. Достал из рюкзака винтовку и обоймы. Обоймы положил в ящик. В руках осталась винтовка. «Молодец, хорошая, точная», — вслух сказал я. Взял тряпку и протер ее и окуляры. Поставил на полочку. Рюкзак решил оставить здесь, в следующий раз быстрее все соберу. То, что следующий раз будет, я не сомневался. Вспомнил вдруг Киру. Как она там одна? Как мои наблюдатели? Эх, как хочется сейчас туда. Но нельзя, это я тоже понимаю. Сначала дело.

Вернулся к вертолету. Кондор начал мыть с хвоста.

— Можно мне внутри посидеть?

— Тебе можно.

Я открыл дверь и залез на место пилота. Потрогал джойстик, провел руками по кнопкам и рычагам. Ногами понажимал педали. Удовлетворенный вылез, взял вторую тряпку и стал тоже мыть вертолет. Когда мы уже заканчивали, появился Лесник.

— Я все сделал. О месте сообщил заказчику. Будем ждать. Я вот еды привез, думаю все голодные. Вы тут заканчивайте, а я пойду, стол накрою.

И ушел. Мы еще минут десять драили вертолет, потом помыли руки и пришли в ангар. Сразу набросились на еду. Когда более-менее насытились, я спросил:

— Кондор, а где ты был все это время?

— С языка вопрос снял — отозвался Лесник.

— Тут недалеко. Сейчас все расскажу.

Встал, взял кружку с кофе. Походил туда-сюда, сел.

— Когда я прилетел на место встречи, которое мне сказал Михалыч, то никто не пришел. Я был озадачен. За долгие годы нашего сотрудничества я привык, что все происходит без сбоев. Дело, где ранили Дока, не в счет. Всегда, куда я прилетал, там меня ждали Псих и Михалыч. Всегда. До той среды. И вот, значит, я прилетел, жду, никого. По инструкции это означает, что либо Михалыч, либо Псих раскрыты. Дальше я должен действовать в автономном режиме. То есть делать, что хочу, зарабатывать, как хочу. А я уже не умею. Я умею работать только в команде. Летал два раза на место бывшего ангара, потом еще раз на место встречи, в нарушение инструкции. Понял, что остался один. То есть, я и вертолет. Что делать? Куда лететь? Как быть? Код доступа к сайту найма воздушных пилотов у меня остался. Посмотрел, подумал, что уже не могу этим заниматься. В смысле перевозками грузов и людей. Мне теперь подавай боевые действия. А получается, что теперь я был никому не нужен. Денег я заработал прилично, а как их тратить? Долгое время я ни в чем не нуждался, все привозил Командир. Извините, но приуныл. Решил больше проводить времени на земле. Спрятал вертолет в лесу. Ходил в город. Стал бегать по лесу, поддерживать физическую форму. И каждый день смотрел на сайт в надежде, что кому-нибудь понадоблюсь. Смотрел заявки, но ничего похожего не было. И вот вчера приходит запрос на пилота боевого вертолета с боекомплектом, который отвозил Марину в сторожку лесника. Я как заору: «Ура!» Так обрадовался. Конечно же, прилетел. Выручил вас. Лесник, а как Марина?

— Марина память потеряла. Последнее, что помнит, как мы ее на джипе с Кавказа вывозили. А дальше сразу сторожка. Не помнит никого. Меня помнит, как человека, который ее спас.

— Понятно. А с Михалычем что? Говорите, что его убили? Кто?

— Я сначала подумал, что Весельчак. У него мотив был. Но потом мы с Чумой побывали в квартире у Михалыча. Там он оставил сообщение, из которого следовало, что он заметил слежку, дал описание преследователя, из которого следовало, что это не Весельчак.

— Тогда кто?

— Не знаю, кому он еще перешел дорогу. Мне кажется, что это «привет» из прошлого, когда они вдвоем с Командиром работали.

— Все может быть.

— Михалыч говорил мне, что за ним следят. Я проверял, но никого не заметил. И вообще, я не мастер слежки. Мастер слежки у нас был Весельчак. Где теперь его искать?

— Через Марину — отозвался я.

— Она ничего не помнит.

— Вспомнит. Создадим ей стресс и вспомнит. Где здесь у вас можно поспать?

— Теперь у нас. Наверху. Компьютерный стол отодвигаешь, за ним дверь. Я тоже спать пойду.

— А Кондор в вертолете спать будет? — спросил я.

— Это тебе Лесник рассказал?

— Ага.

— Тот еще шутник. Я сплю, как и все, в теплой кроватке. Я все закрою и тоже пойду спать. Завтра у нас может быть получение денег, а это очень ответственный момент. По опыту знаю.

И пошел он закрывать гараж. Я с Лесником поднялся на второй этаж. Там справа от лестницы стоял компьютерный стол. Я взялся за него и отодвинул. Вместе с ним открылась дверь. Оригинально. За дверью было помещение с шестью койками. В дальнем конце была дверь с надписью «В душе не срать! Сортир справа!». Я вопросительно посмотрел на Лесника.

— Был у нас один случай. Тогда кушать Шестой приготовил. А мы в этот ангар только переехали. Где и что знал только я и сам Шестой. Мы первые приехали сюда и все здесь оборудовали и устроили. Так вот, значит. Приготовил он ужин с какой-то приправой. Он назвал это «первый ужин на новом месте». Поели мы все и через некоторое время нас всех запучило. Одновременно. Мы с Шестым знали, куда бежать. Побежали, а они за нами. В общем, все кроме нас двоих сходили в душ. Могли, конечно, потерпеть, когда мы выйдем. С тех пор вот эта надпись украшает дверь душевой. Шестой с тех пор больше не готовил. Кормила нас Марина.

Я спустился обратно, сходил в гараж, взял свои вещи и вернулся наверх. Лесник был в душе, Кондор уже спал. Я разделся до трусов, взял вещи, положил их на тумбочку возле кровати. Вышел Лесник из душа, махнул мне рукой и завалился спать. Я пошел в душ, включил воду, постоял так некоторое время. Потом поигрался с напором. Подумал, откуда здесь водопровод. Или может быть есть где-то бак с водой. А вода уходит в землю. А как же туалет? Завтра спрошу. Выключил воду, вышел из душевой, выключил свет. Дошел до кровати и тут навалилась усталость. Лег и сразу же уснул.

Завершение и возвращение

Ночью спал плохо, снились кошмары про боевые действия. То я кого-то убиваю, то меня хотят убить. Только в четыре часа утра уснул. Проснулся, посмотрел на часы. Время девять тридцать два. Зевнул и сел на кровати. Огляделся. В помещении я один. Услышал голоса внизу. Прислушался. Ничего не понятно. Встал, оделся в повседневную одежду, камуфляж аккуратно сложил на тумбочку. Сходил в туалет, там раковина, умылся и вышел из комнаты. Аккуратно закрыл дверь и посмотрел вниз. Там сидел Лесник и чего-то тыкал в ноутбуке.

— О! — сказал Лесник — Наш соня проснулся. Ну, ты спать. Мы уже часа два не спим. Беги на полигон зарядку делать, потом завтрак, потом дела.

— А как там наш заказчик?

— Все после завтрака.

— А Кондор где?

— Пошел вертушку свою проверить.

— Понял, убежал.

Спустился бегом вниз, пробежал мимо Лесника, дальше через гараж на полигон. Бегал, прыгал, подтягивался. Сделал несколько упражнений из рукопашного боя. Все тело работает, можно поесть. Вернулся в ангар. Там уже кушали Кондор и Лесник.

— А чего без меня едим?

— Мы раньше встали, раньше едим, — ответил Лесник.

— У меня есть вопросы, — сказал я, намазывая масло на хлеб.

— Давай.

— Вопрос первый. Откуда здесь водопровод?

— Нет его здесь. Там, где домики, стоит огромный резервуар с водой. Его Кондор наполняет время от времени. Здесь проточный нагреватель воды. Вода по трубе уходит в землю. Биоотходы из туалета сливаются в специальный резервуар. Мы его по очереди выбрасываем. Доступ к нему следующий. Спускаешься в люк и идешь налево.

— Я щупал слева. Там стена.

— Там дверь, она на себя открывается. Покажу потом. Еще вопросы.

— Мы втроем спать легли. А если бы противник появился?

— Сюда попасть можно только двумя способами. По воздуху и через люк. В воздухе их будет слышно. Тебе Кондор продемонстрирует. Взлетит, сделает круг и приземлиться. Ты будешь в комнате, услышишь этот вой. Люк мы минируем. Любой, кто полезет, дернет за крышку и амба.

— И последний вопрос. Что там с заказчиком?

— Ты не поел.

Я стал уминать бутерброды и запивать это кофе. Съел. Все, готов.

— Теперь поел — говорю.

— В общем, заказчик забрал голову и подтвердил выполнение заказа. А также он сообщил нам, где лежат деньги. Это в твоем городе. Вот здесь.

Он развернул ко мне экран ноутбука. Там я увидел четыре фотографии места, где лежат наши деньги. Это была крыша здания городского архива. Там в углу лежал пакет. На первой фотографии он был закрыт, на второй приоткрыт, на третьей полностью открыт и были видны деньги. На четвертой эти деньги лежали в отдельных пачках вне пакета.

— Получается, что Кондор нам не поможет, — сказал я.

— Получается — ответил Лесник. — Более того, они могут нас поджидать, когда мы спустимся и попытаться отбить деньги.

— Это нормально?

— Да.

— Но тогда заказчик перейдет в статус «Черного списка» и по инструкции может быть уничтожен.

— Бывает, что заказчик рискует собой. Часто он в это не верит. Наша задача — это получить деньги. Если мы их потеряем, то уже не вернем. Заказчика-то, может, и уничтожат, но деньги свои мы не получим. Вот такая ситуация.

— Загрузи карту города.

Лесник повернул к себе ноутбук, поковырялся и загрузил карту. Я подсел к нему.

— Сначала поедем на рынок и купим два комбинезона. Прикинемся электриками. Машину поставим у кафе «Королек». Вот здесь. Оттуда пешком дойдем до архива. Это недалеко. Мы не будем спускаться с крыши, а пройдем через здание в подвал. Я этот город хорошо знаю, я здесь еще пацаном все облазил. В подвале есть люк, через который мы попадем в соседнее здание. Оттуда выйдем на задний двор, пройдем вот здесь до кафе. Зайдем внутрь, сядем, поедим. Потом выйдем, сядем в машину и уедем. Только машина должна быть не моя «Хонда», ее слишком многие знают, а я, типа, не в городе. И угонять тоже нельзя. Все.

— Интересно.

— А я вообще не сгожусь? — спросил Кондор.

— Сгодишься. Сейчас надо легковую машину перенести на шоссе, куда Лесник скажет. Мы, когда из города поедем, держись где-нибудь в стороне. Если нас никто не преследует, то хорошо. Если преследует, дадим сигнал тебе, выведем его на открытое пространство, и ты его уничтожишь. Или их. Машину придется сжечь независимо от исхода дела. Потом съездим в соседнюю область и пополним автопарк.

— Хорошо. Тогда я полетел переносить машину. Я знаю куда ставить, Лесник показывал.

— Через сколько я вам после этого понадоблюсь?

— Через полтора часа после нашего отъезда.

— Отлично.

Лесник стал убирать все со стола в черный полиэтиленовый пакет, а Кондор ушел в гараж. Я подумал, что надо грузовик поднять, перенести и сжечь где-нибудь. Зачем он им сдался?

— Пошли, надо двигаться — сказал Лесник с пакетом в руке.

Я открыл крышку люка, первым туда спустился Лесник, потом я. Лесник включил фонарик, посветил налево.

— Вот здесь дверь. За ней наши «говны».

Зацепил где-то справа и открыл.

— Понятно. Пошли.

Мы пошли в домик. Вышли из домика, прошли мимо моей «хонды», услышали звук вертолета, который летел к шоссе. Когда мы туда дошли, машина уже стояла. Я сел за руль, Лесник сел на заднее сиденье.

Ехали молча. Я сосредоточился на дороге. Через сорок минут мы были в городе и подъехали на рынок. Купили два комбинезона с инструментом электрика и переоделись. Сели в машину и через десять минут я затормозил у кафе. Взяли инструменты и пошли пешком к зданию архива. Я был уверен, что меня никто не узнает, даже Кира. Подошли к зданию. Около здания были припаркованы две машины, «Хонда»-кроссовер и «Нива». Я сразу понял, что это чужаки. Они явно не знали, что парковка у здания запрещена. Это знают все автомобилисты города. Даже такси здесь не стоит, нужно ехать за здание, на соседнюю улицу. Хотя, я иногда нарушаю, когда Киру привожу. С того места, где стоят машины, видна лестница на крышу. Ну-ну. Мы зашли в здание. Лесник сказал вахтерше, что мы будем проводить работы на крыше. Он ответил, что вход на крышу открыт. Я пошел по лестнице наверх, даже побежал. Добежал до лестницы на чердак, залез, следом залез Лесник.

— Ты куда так ломанулся? — спросил Лесник.

— Кира здесь работает. Чтобы не увидела случайно.

— Тогда ладно.

Мы прошли до черного пакета. Бросили туда камень, ничего не произошло. Лесник взял пакет, открыл, вытащил пачки. Пересчитал. Все нормально, двести пятьдесят тысяч. Деньги рассовали по карманам, пакет вернули на место. Пошли обратно внутрь здания. Спустились на первый этаж, но пошли не к вахтеру, а левее, там есть кладовая и лестница вниз. Спустились вниз на технический этаж и пошли по нему. Через сто метров поднялись наверх и вышли во дворик. Дальше, как и планировали, дошли до кафе, сели, поели. Вышли, сели в машину. Я развернулся, и мы поехали обратно. Лесник смотрел назад. Никто нас не преследовал.

— Свяжись с Кондором. Планы меняются. Машину уничтожать не будем, пусть нас вместе с машиной перенесет в ангар.

— Кондор, Кондор, это Лесник, как слышишь, прием.

— Лесник, это Кондор, слышу хорошо.

— Перенеси нас вместе с машиной на полигон. Заберешь, там, где машину оставил.

— Вас понял. Буду ждать.

Через час я подъехал к месту. Там недалеко был виден вертолет с железной блямбой на тросе. Он подлетел к нам, присосался к крыше, поднял и мы полетели. Теперь я мог все видеть сверху. Понятно, почему нельзя туда добраться на машине. Вокруг полигона было болото. Похоже, это было сделано специально.

Кондор поставил нас на асфальт, отцепил и сел неподалеку. Блямба при этом оказалась сбоку от вертолета. Я поехал к гаражу, Кондор отцепил блямбу, оставил там же и покатил вертолет в гараж. Интересно, где эта блямба до этого хранилась? Поставил машину в гараж, выключил двигатель, и мы пошли в ангар. Подошли к столу и выложили деньги. Сидим с Лесником на диване и смотрим на них. Подошел Кондор, сел рядом на диван и тоже уставился на деньги. Лесник взял ноутбук, загрузил знакомый нам сайт, открыл заказ и поставил галочку напротив фразы «Деньги получены». Как только он это сделал, заказ исчез. Все, работа выполнена.

— Как вы обычно делите деньги? — нарушил молчание я.

— Мы их еще ни разу не делили, — ответил Кондор. — Командир сам привозил зарплату, сам раздавал. А вот чтобы так, первый раз. Слушаю предложения.

— Предлагаю взять по пятьдесят тысяч себе — сказал я. — Сто тысяч потратить на общие нужды. Заправка вертолета, пополнение боекомплекта вертолета и нашего.

— Разумно — ответил Лесник. — Более того, предлагаю прямо сейчас выбрать следующее задание.

— Лесник, ты хорошо выбрал первое, выбери и сейчас. А лучше несколько вариантов. А я поеду домой, отосплюсь, потом встречу Киру с работы. В общем, поживу, как обычный человек. И давайте уже считать себя командой. Я, водитель, стрелок. План действий будет придумывать вместе. Лесник, это силовая сторона и контактный бой. Кондор — снабженец оборудования и вооружения, и воздушная поддержка и эвакуация. Есть возражения?

— Нет. — ответил Лесник.

— Нет. — ответил Кондор.

— Тогда я переодеваюсь и еду в нормальный мир. Кондор мне нужно, чтобы ты купил устройство для дистанционного управления автомобилем в количестве трех штук. Также необходимо, чтобы к каждому боевому стрелковому оружию было по восемь обойм. Для пулемета четыре ленты. У меня все. Я пошел.

— Я все сделаю. Лесник, у тебя есть просьбы?

— Я подумаю. Чума будет командиром, пока мы не найдем нашего Командира. Вот такой каламбур.

— У нас вообще не будет командира. Все решения будем принимать совместно.

— Согласен. — ответили одновременно Кондор и Лесник.

— Буду на связи на своем мобильнике.

Переоделся, деньги распихал по карманам. Пожал им руки, открыл крышку люка и, прежде чем спуститься, сказал:

— Все-таки мы отлично сработали.

Быстро дошел до домика, прежде чем выйти на улицу посмотрел по сторонам. Вроде никого. Я, конечно, понимаю, что никого не должно быть, но на всякий случай стоит осмотреться. Вышел из домика, сел в свою «Хонду», завел двигатель и пару минут просто посидел. Затем включил передачу и

поехал в лес. Проехал известным мне путем и выбрался на шоссе. Решил, что лучше сразу поеду домой поспать, потому что пять часов сна после стресса, это мало. Еще надо пересечься с наблюдателем Колькой. Вечером поеду за Кирой к ней на работу. Пока ехал, думал, что жизнь уже не будет прежней. Появились обязательства перед новыми соратниками.

Подъехав к дому, остановил машину напротив подъезда. Посидел немного и заглушил двигатель. Из машины набрал Федора Петровича. Он долго не брал трубку, но, наконец, ответил.

— Привет, Леш! Вернулся? Это хорошо. А я спал, не сразу услышал звонок.

— Здрасте, Федор Петрович. Да, вернулся. Я хотел бы с Колькой пересечься, заплатить ему за работу. Как вы думаете, сколько ему заплатить?

— Я думаю, он не возьмет деньги.

— Я уговорю.

— Давай-ка подъезжай ко мне. Я сюда Кольку позову, поговорите.

— Хорошо, еду.

Я отключился и подумал, что сон мой откладывается. Завел двигатель и поехал к Куницыну. Машину поставил на соседней улице и прогулялся пешком. Зашел в подъезд, поднялся на этаж и постучался в дверь квартиры Федора Петровича. Я всегда стучусь, хоть и звонок работает. Так повелось, что люди, которых он ждет, стучатся. Если человек звонит, значит, чужой. Дверь открылась, и я увидел Кольку. Он показал рукой «заходи». Я зашел, Колька закрыл дверь и мы прошли в зал. Там на диване сидел Федор Петрович. Мы поздоровались за руки.

— Вот, Николай, дядя Леша говорит, что должен тебе заплатить за работу.

— Дядь Леш, вы мне ничего не должны. Это я вам должен.

— Тут такое дело. Мне наблюдатели за квартирой нужны, пока я не найду убийцу Михалыча. Я подозреваю, что убийца где-то рядом. То, что ко мне наведывались, пока меня не было, это сигнал. И доступ к нашему архиву мне закрыт по приказу Реброва. Кстати, как ваше наблюдение?

— Все нормально. Никого не заметили, никто не пытался попасть в вашу квартиру. Либо они заметили нас и не хотят «светиться».

— Это хорошо. Мне нужны еще люди, чтобы следили за домом Фролова Петра Алексеевича в деревне Сосенки. Дом сами найдете, его там все знают.

— Хорошо, дядь Леш, найдем людей.

Я достал из кармана десять тысяч долларов и положил на стол.

— Это гонорар. Возражения не принимаются.

Коля взял в руки деньги и пересчитал. Федор Петрович посмотрел на меня, потом на деньги и сказал:

— Видать дело действительно серьезное. Что ты там говорил про архив?

— Закрыли мне доступ.

— Это очень серьезно. Ребров сам вряд ли тебе бы запретил. Значит, есть приказ сверху. Будь осторожен. Кстати, ты слышал про разборку в Вышегорске?

— Еще нет, я только приехал, радио не включал. Что там случилось?

— Там замочили известного беспредельщика. Какие-то молодчики перестреляли охрану, а самого бандюгана увезли с собой. На вертолете. Ты можешь себе такое представить? На вертолете! Я бы им всем руку пожал крепко. Многие, кого я знаю, благодарны этим людям. Хотя, искать их будут, хоть и свидетелей никаких. Деньги эти мы поделим, пойдут в дело. Спасибо. Откуда деньги меня не интересует. Кольку тоже.

— Я пойду домой. Устал сегодня. Спасибо вам. Не провожайте.

Я вышел из квартиры, потом из подъезда и пошел к машине. Сел в машину и позвонил Олегу Романовичу.

— Привет, капитан! Как служба?

— Лучше своей службы нет. Устал сильно. Почему мне запрещен доступ в архив?

— Приказ пришел из главка. Там так и написано: «Капитана Синицына в архив не допускать». Я сам офигел. Честно. Первый раз такое вижу. Похоже, у тебя есть там недоброжелатели. Или я чего-то не знаю.

— Спасибо, — ответил я и положил трубку.

Завел двигатель и поехал домой. Приехал, поставил машину, как всегда, напротив подъезда, зашел в подъезд и поднялся на этаж. Почувствовал, что за мной наблюдают. Что ж, это хорошо. Открыл дверь, зашел и охренел. Да, да, именно охренел. Вышел в подъезд, посмотрел на свою дверь, потом на дверь квартиры Михалыча, затем на дверь квартиры тети Клавы. Все нормально, это моя квартира. Зашел обратно. Квартира сияла чистотой. Последний раз так было, когда здесь еще жила мама. Вспомнил, что надо маме позвонить. Все закончится и позвоню. Прошел в ванную, от чистоты чуть не ослеп. Принял душ и пошел в зал. Лег на диван, завел будильник и уснул.

Проснулся от звонка будильника. За окном уже начало темнеть. Огляделся. Да, прав был Лесник, что нужно было запустить сюда женщину. Кира молодец, все отмыла и отчистила. Можно заново гадить. Шутка.

Пошел на кухню, заглянул в холодильник. Ух ты! Еда! Много! Только вот я не голоден. Да и за Кирой пора ехать. Оделся и вышел из квартиры. Теперь стало спокойней, когда появились наблюдатели. Вышел из подъезда, сел в машину и поехал к городскому архиву. По пути заехал в киоск, купил цветов. Как всегда в нарушение припарковался напротив входа. Да, вот такой я плохой. Вышел из машины, облокотился на капот, стою, жду. Сюрприз, так сказать.

Вышла Кира, увидела меня. Как заорет «Аааа!!!» и кинулась ко мне. Я не ожидал такого порыва и упал на капот. Она прижала меня к капоту и поцеловала долгим поцелуем. Я ответил тем же. Она отстранилась, открыла пассажирскую дверь, села и сказала:

— Вези меня домой, быстро! Или я сейчас, прям здесь, в общем, за себя не отвечаю.

— Кира, что это?

— У меня мужчины давно не было, а мой мужчина только что приехал. Вези!

Я сел в машину, цветы положил на заднее сиденье, завел двигатель и с пробуксовкой поехал в сторону своего дома. Поставил машину, где обычно. Мы вышли, зашли в подъезд. Я вернулся, забрал цветы. Мы поднялись на этаж, но перед тем, как зайти в квартиру, Кира запрыгнула на меня сзади. «Наверное, от переизбытка чувств», подумал я. Открыл дверь, зашел внутрь, услышал звук «Бум», как будто что-то твердое ударилось о другое твердое, и Кира свалилась с моей спины на пол. Повернулся и наклонился к ней. Она лежала на спине. Голова в подъезде, шея на пороге, остальное тело в квартире. Подъезд освещен, поэтому было видно красное пятно на лбу. «Вот я дурак! Ударил ее головой об верхнюю перекладину. И что теперь делать?», подумал молча. Бросил цветы, взял ее сумочку и повесил на вешалку. Затащил Киру внутрь квартиры и закрыл дверь. Сходил на кухню, достал из шкафчика нашатырь и дал ей понюхать. Она очнулась и посмотрела на меня. Молча встала, пошла, качаясь в ванную. Мда, ситуация.

— Классно ты меня приложил. — услышал я из ванной. — Теперь рог вырастет.

Решил ничего не отвечать и так все ясно. Вырастет, так вырастет. Извиняться не буду, потому что я пень неотесанный, сама виновата.

Пошел в комнату, подошел к серванту, выдвинул средний ящик, посмотрел туда и ничего не нашел. Кира вышла из ванной и встала у входа в комнату. Повернулся к ней и задал немой вопрос «Где презервативы?» При этом внутренний голос ехидно спросил: «Леша, после того, как ударил женщину, ты еще надеешься на продолжение?» Кира подошла, выдвинула верхний ящик и показала. Вот почему они здесь, а не там, где были раньше? Ах, ну да, женская логика, которая не поддается никакой логике, даже женской. Интересно, какие еще сюрпризы ждут меня в моей квартире?

Снял с себя куртку, снял с нее плащ, сходил в коридор и повесил на вешалку. Вернулся, обнял ее, поцеловал и положил на диван. Сопротивления она не оказала, значит, можно продолжать.

Через некоторое время, пройдя через череду поцелуев, томных вздохов, ласок, мы лежали, обнявшись, и тяжело дышали. Кира встала с меня и ушла в ванную. Я посмотрел ей вслед. А как же долгие лежания в постели, я в кино видел. Там люди после секса лежат в постели, мужчина иногда курит. Что в жизни не так, как в кино? Нет? Ну ладно, пойду тоже в ванную, присоединюсь к своей половинке. Зашел в ванную, залез по душ к Кире. Снял презерватив, посмотрел вниз, как он прикольно плавает. Обнял женщину, сказал: «Люблю тебя». Она обняла меня, сказав «Наконец-то. Я тоже люблю тебя». Старался не смотреть на ее лоб, где было красное пятно. Меня, почему-то от этого пятна, тянуло поржать.

Так мы постояли некоторое время, потом выключил воду. Мы взяли каждый свое полотенце. Я отметил, что в ванной теперь два полотенца. Кира молча вышла из ванной и пошла в комнату. Я достал презерватив, отнес его на кухню и выбросил в мусорное ведро. Потом пошел в комнату одеваться. Женщина уже оделась и пошла на кухню греметь тарелками. Медленно одевшись, пришел на кухню, закрыл шторы и сел за стол лицом к окну. Кира разогрела еду и поставила тарелку сначала мне, потом себе. Я ел и думал, что моя жизнь налаживается. Любимая женщина, вкусная еда, две работы. Одна официальная, другая нет. На первой платят немного, зато стабильно. На второй заработки больше, но риска больше и не так стабильно. Интересно, долго ли все это продлится. Что, это? Да, любой из этих пунктов.

— Вкусно — сказал я. — И спасибо, что прибралась в квартире. Правда, я теперь не знаю, что и где лежит.

— Мне приятно, спасибо. — ответила Кира. — Я впервые в жизни готовлю для любимого мужчины. И мне это приятно вдвойне. Что и где лежит, я тебе покажу, только больше не бей.

— Хорошо. — я поцеловал ее. — Как ты здесь одна?

— Нормально. Познакомилась с соседкой тетей Клавой. Такая хорошая женщина, угощала меня чаем и вареньем. Про тебя спрашивала, про нас. Я ей сказала, что у нас все серьезно. Она очень обрадовалась.

— Я рад, что ты с ней познакомилась. Я ее всю свою жизнь знаю. Мировой человек. Генератор идей нашего подъезда.

— Понятно. Какие у тебя планы?

— Завтра поеду на работу, отмечусь о прибытии.

— Вы со Стагановым нашли убийцу?

— Еще нет, но уже близко. Чую, что он где-то рядом, но чего-то не хватает, чтобы найти и поймать.

— Куда ты ездил в командировку?

Я замялся, думая стоит ли ей все рассказывать. Подумал, что лучше сейчас рассказать, чем потом мое вранье приведет к разрыву отношений. Надеюсь, она умеет хранить секреты. Кира заметила мою паузу.

— Леш, если мы оба хотим быть вместе, то секретов у нас друг от друга не должно быть.

— Кира, понимаешь, это не так просто рассказать. Вот думаю, с чего начать. Хочу, чтобы мои действия не отразились на тебе. Ни те, которые уже произошли, ни те, которые произойдут.

— Какие действия?

— Стаганов попросил меня помочь ему собрать его команду. И одного мы уже нашли.

— И что дальше? В чем опасность?

— Как бы тебе это сказать. В общем, ты слышала, что произошло в Вышегорске?

— Это все слышали. Новость крутят по радио, по центральному каналу показали. Мы все рады, что с этим бандитом так поступили. Нашлись же какие-то «робин гуды». Вот бы пожать им руки. Жаль, что их будут искать.

— Вряд ли найдут, сработали они чисто. Это были мы. Я, Стаганов и Кондор. Кондор, это который на вертолете.

Кира внимательно посмотрела на меня, потрогала лоб рукой. Поморгала несколько раз.

— Слушай, если не хочешь говорить, не говори. Но вот так присваивать чужие подвиги нельзя.

— Почему ты мне не веришь?

— Потому что ты простой полицейский. Ты не бандит, не спецназовец.

— Откуда ты это знаешь? Ты о моем прошлом ничего не знаешь.

— Так расскажи.

— Не сейчас. Когда поймаем убийцу Михалыча, я тебе все расскажу.

— Ты можешь сказать, сколько тебе лет?

— Это я могу сказать. Сорок два. Старый?

— Брось ты! Какой старый, еще молодой. Мне тридцать один.

— Я думал, что больше. Шутка!

— Получишь у меня, шутник. Но, если это сделали вы, то зачем?

— Это был заказ, и мы его выполнили. Благодаря этому мы нашли одного из членов команды. Нам даже заплатили за это.

— Заплатили? Так ты теперь наемник или нет? Ух ты!

— Нет. Мы будем выбирать, на какое дело пойдем.

— А вдруг тебя убьют, что мне тогда делать?

— Меня могут убить в любой момент. Я же полицейский. Работа связана с риском. Только на этой работе, в случае моей гибели, похоронить меня будет не на что.

— Не надо о смерти. Это страшно.

— Ты права, это страшно. Но смерть всегда рядом, ждет, когда человек оступится. Я привык к риску, рисковать каждый день. Не бойся, тебя никто не тронет.

Я встал из-за стола, прошел в коридор, поднял куртку. Достал оттуда деньги и принес их на кухню.

— Вот, моя зарплата.

Кира отодвинула тарелку и взяла деньги.

— Сколько здесь?

— Сорок тысяч.

— Ого! И что теперь с ними делать?

— Пока ничего. Сейчас их использовать нельзя. Для нашего города это огромные деньги. Я завтра отвезу их в деревню и спрячу в саду. Буду оттуда брать по мере необходимости. Вот тебе две тысячи, обменяешь их в разных банках. Это твои деньги.

— О! Муж пришел домой, принес деньги и дал часть жене. Прямо как у взрослых.

— Ага, как у взрослых.

— Мы же их тратить, когда-нибудь будем?

— Обязательно. Эти деньги мы потратим на свадьбу.

Кира подскочила, улыбаясь.

— Свадьба? Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж?

— Нет, не предлагаю. Сядь, успокойся. Свадьба будет, но не сейчас. Я хочу сделать тебе предложение в романтическом месте, а не здесь.

— А, тогда ладно, буду ждать.

— Жди и загранпаспорт сделай, вдруг понадобится.

— Хорошо. Какой сегодня отличный день. Столько новостей.

— Надеюсь, ты умеешь хранить секреты.

— Умею. А еще я взрослая женщина и понимаю, что в случае разбалтывания информации, убьют нас обоих.

— Молодец. Пойдем, погуляем и спать.

Кира встала, стала собирать тарелки и класть их в раковину. Я взял оставшиеся деньги, положил их в куртку и отнес в коридор. Цветы так и лежали там, где я их бросил. Услышал шум воды, значит, моет посуду. Кира помыла посуду вытерла руки и пришла в коридор. Взяла сумочку и скрылась в ванной. Вернулась, Мы оделись, захлопнули дверь квартиры. Посмотрел на нее, пятна не видно. Хорошая косметика. Я постоял, посмотрел наверх, увидел ногу наблюдателя. Пшикнул, появилась голова, я сделал жест «большой палец вверх» и пошел вниз за Кирой. Я был уверен, что моя квартира не прослушивается. Лесник мне сказал, что поставил глушилку, которую никто не найдет. Надеюсь, что он прав и Кира ее не нашла. Мы вышли на улицу, взялись за руки и пошли по улице. Через некоторое время я заметил движение слева, стало казаться, что за нами следят. Решил позвонить Куницыну.

В этот раз он ответил сразу.

— Да, Леш, что-то случилось?

— За нами кто-то следит.

— Я знаю, забыл тебе сказать. Решил, что это тебе не помешает. Попросил хороших людей присмотреть за Кирой. Следят за Кирой, не за тобой. Если кто-то появится чужой, они должны его устранить.

— Спасибо.

— Тебе спасибо. Ты понимаешь, за что.

— Понимаю. — я отключился.

Вот так. Теперь я буду спокоен. У Куницына отличные спецы, им можно доверять.

— За тобой следят. Не обращай на это внимание, это свои люди. Веди себя естественно. Деньги меняй, как договорились, ничего не бойся, ты под защитой.

— Хорошо, я верю тебе.

Мы погуляли немного и вернулись домой. Кира взяла цветы, поставила их в вазу с водой, разложила диван, расстелила постель и пошла в ванную. Опять в ванную, вроде мылась недавно. Я пошел следом и, пока она принимала душ, почистил зубы. Лег на диван, пришла Кира, легла. Мы обнялись и уснули.

Вот так номер!

Утром проснулся первый в шесть утра. Почему-то дома я всегда просыпаюсь в шесть утра. Хотя нет, было несколько раз, когда просыпался позже. Но чаще именно в это время. Кире спать еще два часа. Аккуратно встал с дивана, чтобы ее не разбудить, оделся и вышел из квартиры. Вышел на улицу и побежал. С утра, как всегда у меня зарядка. Несколько раз пропускал по независящим от меня причинам. Тело должно работать. А в связи с последними событиями, вдвойне. Побегал, поотжимался, сделал несколько упражнений, посмотрел на часы. Ого! Почти два часа занимался, обычно меньше. Бегом вернулся обратно и сразу залез в душ. Вылез оттуда, почистил зубы, вышел из ванной, смотрю, Кира потягивается, значит, будет вставать.

— Доброе утро, любимая! — и поцеловал ее.

— Доброе утро! С пятницей!

— Спасибо и тебя с пятницей!

— Сейчас встану и позавтракаем.

— Я еще не совсем немощный. Яичницу способен обоим пожарить.

— Хорошо, пожарь, я сейчас.

Встала и ушла в ванную. Я пошел на кухню и сделал завтрак. Разложил по тарелкам, Кира вышла из ванной и мы стали есть.

После завтрака Кира стала собираться, а я решил ее подождать внизу.

— Я тебя внизу подожду.

— Хорошо.

Я спустился вниз к машине, сел внутрь и набрал Федора Петровича.

— Леш, я человек старый, а ты мне спать не даешь.

— Ага, старый. Вы еще меня переживете. Я знаю, что вы рано встаете.

— Все-то ты знаешь.

— Не все. Но уже больше, чем раньше.

— Чего хотел?

— Мне программист нужен. Хороший.

— Зачем?

— Вопрос ему хочу задать, вдруг поможет. Или совет даст.

— Будет тебе программист. Загляни ко мне часиков в десять.

— Хорошо, заеду.

Вышла Кира и я прервал разговор. Кира села в машину, и я поехал на ее работу. Подъехав, увидел курящего вахтера. Машину остановил напротив входа, на что вахтер погрозил кулаком. Да ладно, я только на минуту. В зеркало заднего вида увидел, как на соседней улице остановилась машина. Она следовала за нами от моего дома. Очень хорошо. Кира меня поцеловала, сказала «До вечера» и вышла из машины. Я проследил за тем, как она зашла в здание.

Развернул машину и поехал к себе на работу. Зайдя в здание, поздоровался с дежурным.

— Здравия желаю, лейтенант!

— Товарищ капитан, вас полковник Ребров искал — вместо приветствия сказал дежурный.

— Спасибо!

Странно. Почему меня ищет Ребров, а не Голубев. И зачем искать, если они оба знают, где я. Пошел к полковнику. Зашел в кабинет, там его секретарь, лейтенант Медведева.

— Привет, Светлана, шеф у себя?

— У себя. Тебя ждет.

— Я зайду?

— Зайди.

Я постучался и зашел. За столом сидел хмурый полковник. Радостным я его видел всего два раза. Справа от него сидел майор Голубев. Они вот так каждый день сидят, меня ждут? Или это совпадение?

— Здравия желаю, товарищ полковник и товарищ майор!

— Вот и наш герой — сказал Голубев.

— Ты где шляешься, а? — заорал полковник. — Ты почему на работу не ходишь? Или ты думаешь, что тебе не обязательно ходить на работу? Думаешь, отработал пятнадцать лет и все можно? Я тебя спрашиваю!

— Товарищ полковник, вы же сами мне приказали работать со Стагановым, освободили меня от моих текущих дел.

— Молчать! Я тебя отстранил? Не было такого! Майор, ты такое помнишь?

— Нет, не помню — ответил Голубев.

— Как же так? Вы оба были там, то есть тут. Вот здесь сидел Стаганов, вы вот там, я тут сидел. Как это не было такого разговора?

— Не было его, этого разговора. Ты уволен из органов за служебное несоответствие и прогулы. Сдать удостоверение и оружие! Приказ подписан вчерашней датой.

Я офигел, нет, не так, я охренел. Я сейчас воочию наблюдал предательство людей, с которыми я проработал долгие годы и которым доверял. Не понятно, почему они так поступили. Что же такое стоит на кону, чтобы во так предать, выгнав меня? Я обязательно в этом разберусь, а пока сделаю, как они хотят. В моей сегодняшней ситуации это будет лучшим выходом.

Подошел к столу, положил удостоверение. Вытащил пистолет, разрядил, положил рядом. Взял в руки приказ, прочитал, расписался.

— Иди в бухгалтерию, получи расчёт и катись отсюда — сказал полковник.

Я пошел к двери, прежде чем выйти, обернулся, посмотрел на них, хотел что-нибудь сказать, но промолчал. Сейчас нужно поменьше эмоций. Вышел за дверь, посмотрел на Светлану, махнул ей рукой и пошел в бухгалтерию. Там получил причитающиеся мне средства и вышел на улицу. Встал на крыльце, посмотрел по сторонам, вдохнул поглубже, выдохнул и пошел к машине. Сел в машину, набрал Лесника.

— Здоров, коллега!

— Привет, коллега! Что-то случилось?

— Случилось. Меня только что уволили.

— Ого! Вот так номер. За что?

— За прогулы и служебное несоответствие. Того разговора, где ты просишь моей помощи в присутствии моих начальников, не было. Вот так.

— Как не было?

— И тебя там тоже не было. Так сказал полковник, майор подтвердил. Из приказа следует, что приказ пришел из главка. Сначала мне оттуда запретили пользоваться архивом, теперь уволили.

— Это хороший знак. Это значит, что ты близко подобрался к убийце Михалыча. Главк тут может быть не при чем. Есть такие умельцы, которые могут, что угодно подделать. Тут может быть такая же ситуация. Нам нужен Шестой, он во всем разберется.

— Ты прав, нам он очень нужен. Я сейчас поеду в одно место, буду задавать там глупые вопросы. Ответы должны либо помочь в поиске, либо еще больше запутать. Мне кажется, что мы его случайно найдем.

— Я могу как-нибудь помочь?

— Мне нужна информация о местах, где вы его забирали. Его точки сбора. Последние три. Отметь их на карте.

— Сделаю.

— Я часиков в двенадцать буду недалеко от дома Фролова. Забери меня. Обсудим, как будем искать Шестого. Ты дело нашел?

— Хорошо, заберу. По делу есть три предложения.

— До встречи.

Я отключился, завел машину и поехал к Куницыну.

К дому подъехал в десять пятнадцать. Даже в нашем Загорске есть автомобильные пробки. Ко мне вышел Куницын, сел в машину и показал, что ехать нужно прямо. Поехали прямо, потом повернули налево, затем еще прямо, потом направо и еще прямо. Проехали немного и остановились.

— Вот здесь стоим и ждем — сказал Федор Петрович.

— Можно было сразу адрес назвать — ответил я.

— Это кадр мне схему прислал с описанием движения. Похоже, у него свои тараканы в голове.

— Ему надо платить?

— Как хочешь.

Я достал деньги, отслюнявил две банкноты по сто долларов и положил на «торпеду». Задняя дверь открылась, и на сиденье упало полноватое тело. На голове у этого тела была копна немытых волос. Одето тело было во все цвета радуги. Без очков. В руках ноутбук.

— Чего хотели? — спросило тело.

— Скажи, как найти программиста, если знаешь его имя — спросил я. — Не компьютерное, а настоящее имя.

— Никак. Если не знать компьютерное имя, то никак.

— Тогда такая ситуация. За тобой должен был прийти человек, но он не пришел. Какова вероятность, что ты придешь на место встречи еще раз?

— Высокая. Я буду приходить, пока его не увижу. Даже, если мне грозит опасность. Прятаться все равно не умею. Я ответил на ваш вопрос?

— Да. Вот возьми — я протянул деньги. — Ты очень помог.

Тело взяло деньги и вышло из машины. Я повез Куницына обратно к дому. Подъехал, он вышел и пошел в подъезд.

— Спасибо — крикнул я ему.

Он обернулся и вернулся.

— Не за что.

— Меня сегодня уволили.

— Будь осторожен, Леша. Если дело приняло такой оборот, будь осторожен.

— Буду. Вы главное получше за Кирой смотрите. Я о себе могу позаботиться, а она нет. У ваших наблюдателей есть оружие?

— Нет.

— А вдруг будет боевое столкновение? Что тогда?

— Не знаю. Но они обязаны ее отбить.

— Без оружия? Я понимаю, что они спецы, но без оружия, как? Или оно у них есть, но вы не знаете?

— Я не знаю.

— Так-то лучше.

Я отсчитал еще десять тысяч и протянул Федору Петровичу.

— Вооружите их. Сделайте все, что необходимо, чтобы защитить Киру и Петра Алексеевича.

— Я все сделаю, Леша. Можешь быть спокоен.

Он взял деньги, сунул их в карман и скрылся в подъезде. Я развернулся и поехал в деревню. Машину поставил рядом с домом. Вышел, осмотрелся, подошел к калитке. Открыл и пошел в сад. Решил закопать деньги, но подумал, что это глупая затея. Набрал Лесника.

— Лесник, забирай меня и скажи, куда вы деваете деньги?

— Иду, я рядом. В банк на «левое» имя. Очень нужно?

— Да. Очень.

— Тогда сначала съездим деньги положим, потом думать поедем.

— Жду.

Вышел за калитку, играюсь с брелоком с ключами от машины. Похоже, наш Фролов теперь живет у тети Вали. Старый ловелас.

Подошел Стаганов с сумкой через плечо, пожали руки. Забрал у меня ключи, положил сумку на заднее сиденье, сел на водительское. Я сел на пассажирское, он завел двигатель и мы поехали в соседний город. Соседний город Предгорск чуть больше нашего Загорска. Он, в отличие от нашего, всегда был обыкновенным. В смысле не закрытым. Наш был закрытый, потому что на единственном заводе производили оборудование для военных. Потом завод закрыли, переоборудовали, и стал он мясокомбинатом. Вот так. Как был он градообразующим предприятием, так и остался. Возглавляют его братья Покатовы, которых разрабатывает Илья. Вряд ли их посадят. Хотя, если совет директоров решит избавиться от них, то посадят. Главное, чтобы комбинат не закрыли. Тогда я полиции не завидую.

Через два часа приехали мы в Предгорск. Лесник повел машину в центр и остановился у «Предгорбанка». Выключил двигатель и повернулся ко мне. Вытащил из кармана паспорт и протянул мне.

— Вот твое новое имя. С этим именем тебе теперь жить. Там, — он показал в сторону Загорска, — ты Синицын Алексей Леонидович. Здесь, ты Петров Леонид Викторович. Иди, клади деньги на счет, делай карточку, я тебя здесь жду.

Открыл паспорт, на меня смотрела моя морда. Нормально ребята работают. Я вышел из машины и зашел в банк. Ко мне сразу же подошла девушка.

— Здравствуйте. Причина визита?

— Хочу открыть у вас счет и сделать вклад.

— Очень хорошо, пройдемте.

Она повела меня к стойкам и передала другой девушке.

— Ирина, позаботься об этом молодом человеке, — сказала девушка и ушла.

— Что вы хотите от нашего банка?

— Хочу открыть вклад с возможностью снимать и класть средства.

— Сколько вы хотите вложить?

— Двадцать тысяч долларов.

— Очень хорошая сумма. Давайте паспорт.

Я дал паспорт. Она его взяла, проверила на специальном устройстве. Через несколько минут вернула и попросила подписать договор. Потом отправила меня в кассу, где я благополучно избавился от двадцати тысяч и обменял оставшиеся восемь. Мне вручили чек, подтверждающий вклад и чек, что деньги поменяны. Я вернулся к Ирине, она вручила мне пластиковую карточку банка, сказала «Спасибо» и пожелала удачи. Я вышел из банка, сел в машину и Лесник повез нас в Дубровку.

— Откуда у тебя моя фотография? — спросил я.

— Когда к тебе в отдел приходил, по пути заглянул в отдел кадров. Мне там дали твое дело. Я его сфотографировал. Где сделал паспорт, не скажу.

— И не надо. Я своих информаторов тоже никому не выдам.

— Ты из-за увольнения расстроился?

— Нет, я стал злее. Теперь я хочу узнать, кто мне такую подлянку подсунул. Шестого найти и узнать.

— Мне тоже это интересно. Сейчас приедем, я тебе три дела покажу, которые нашел. Кондор еще не вернулся. Запасы пополняет. Дела, которые предлагаются на сайте, делятся на множество категорий, но основных три. Ликвидация, поиск, доставка.

— Ликвидация, это понятно. Поиск, вроде тоже. А что такое доставка?

— Поиск, это нахождение пропавших без вести или тех, кто в розыске. Те, кто в розыске, либо ликвидируются, либо спасаются. В зависимости от заказа. Доставка, это курьерская работа. Доставляют все, что угодно. Любыми способами. Ею занимался Кондор до воссоединения с командой. У нас будет очень необычное дело.

— Люблю такие.

Мы подъехали к знакомым домикам. Вышли из машины, Лесник вытащил из сумки, лежащей на заднем сиденье, взрывчатку с взрывателем, сумку забросил на плечо. Мы зашли в домик, спустились в подвал. Лесник поместил взрывчатку на крышку люка. Я вопросов не задавал, надо так надо. Прошли известным путем и вылезли в ангаре. На крышку люка в ангаре поставили диван. Лесник бросил сумку, взял распечатки и дал мне.

— Вот смотри, чего нарыл.

Я посмотрел на распечатки. В первой была ликвидация, это не интересно. Во второй курьерская доставка некого груза, тоже не интересно. А вот третья меня заинтересовала. В ней говорилось, что два года назад пропала девушка. Приведены ее внешние данные, фотографии на момент пропажи. Силами заказчика было проведено расследование или поиск. Выявили, что находится она в доме города Нижнереченска. Есть фотографии дома и прилегающей территории. Ничего так, здоровенный дом. Собой он представлял усадьбу с большой лестницей спереди. По этому делу есть два отказа. Интересно. Если она там содержится, то что там делает? Может это элитный бордель? Сходим, узнаем. Я взял карту и посмотрел, где находится этот дом.

— Лесник, а где здесь точки, которыми ты отмечал точки сбора Шестого?

Он подошел, посмотрел.

— Это не та карта. Вот она.

Он дал мне другую карту. Я посмотрел на точки и нарисовал точку искомого дома. Две точки были рядом. Повернулся к Леснику и показал. У Лесника глаза увеличились раза в два.

— Ты хочешь сказать, что мы можем сделать два дела одновременно?

— Постараемся. Я тут с умным телом пообщался, программистом называется. Я ему нарисовал ситуацию, схожую с нашей. Он мне поведал, что ждал бы связного каждый день. И каждый день приходил бы на место. Мне кажется, что мы его найдем в предпоследнем месте, где вы его уже забирали. Начнем с Шестого, потом займемся делом. Поехали в Нижнереченск.

— Поехали. На чем?

— На «Хонде». Не будем ничего угонять. Поедем легально. Но с новыми именами. Я так понимаю, что ты мне и права новые сделал?

— И не только права. Вон там лежат новые номера на твою машину. Держи права, бери номера и поехали.

— Мне нужно Кире позвонить, предупредить, что я ее не заберу и попросить хороших людей отвезти ее домой.

— Хорошо, только сделай это из деревни.

— Тогда иди первый, ты минировал.

— Хорошо.

Лесник отодвинул диван, открыл крышку и полез внутрь. Я взял новые номера и полез следом. Догнал Лесника, который уже разминировал крышку. Он чего, бегом что ли добрался? Мы вылезли наверх, и я позвонил Федору Петровичу.

— Да, Леша.

— Федор Петрович, я сегодня не смогу Киру с работы забрать, пусть кто-нибудь из ваших людей ее до дома довезет.

— Все сделаем, Леш, не беспокойся.

Он положил трубку. Я подумал, что нужно было сказать, во сколько она заканчивает работать, но следом подумал, что они взрослые люди, сами разберутся. Пока Лесник прикручивал новые номера, я позвонил Кире.

— Привет, любимка!

— Привет, дорогой! Ты меня сегодня не заберешь, да?

— Да, увидимся завтра. Мне тут съездить надо по делу.

— Будь осторожен.

— Всегда осторожен. Целую.

— Целую.

Я отключился.

— Лесник, а ее телефон могут слушать?

— Могут, но это бесполезно. Твой сигнал глушит их сигнал. Ты говоришь по каналу закрытой связи. Я на этот канал повесил твой номер, свой, Киры, Петра Алексеевича. Так что слушать бесполезно.

— Это хорошо. Но это может натолкнуть на мысль, что кто-то сильный их прикрывает. Перечисленных тобой людей.

— Пусть так и думают. Так лучше.

— Как скажешь, тебе видней.

— Вот именно. Я поведу, садись.

— А я еще разговаривал с Куницыным.

— Это кто?

— Бывший участковый. Его-то они могут слушать?

— Я сомневаюсь, что они вообще кого-то слушают. Это достаточно хлопотно. Успокойся, пусть все идет своим чередом, ты на это повлиять не сможешь. Обезопасил кого смог и молодец.

— Хорошо, успокоил.

Мы начали движение.

— Слушай, — сказал Лесник, — а с чего ты взял, что Шестой будет там, куда мы едем?

— Я так понял, что в отношении Шестого, не особо заморачивались с точкой сбора. Два раза он ездил в соседний город. Один раз это было в Нижнереченске. Где последний раз он должен был быть ни ты, ни я не знаем. Но по инструкции, если его не забрали, то он туда возвращаться не может. Слушай, а почему Нижнереченск стал его точкой?

— Он там квартиру себе купил. Видно, что Командир решил ему подбирать точки ближе к дому, чтобы ограничить его перемещение.

— Исходя из этого, он будет приходить на предпоследнюю точку каждый день, и сидеть там. Вряд ли он будет ездить в соседний город, и сидеть там. Короче, приедем, увидим. У нас других вариантов нет.

Пока ехали, я уснул. Проснулся от того, что меня Лесник толкнул.

— Ты точно Чума? Может, лучше Соня?

— Иди нафиг.

— Шучу, шучу. Мы приехали. Вон то кафе «У Василька».

Я осмотрелся. Мы остановились через дорогу от кафе. Интересно, как выбирают названия? Кафе занимало первый этаж двухэтажного небольшого домика. Вывеска с подсветкой. Подсветка видимо работает вечером. Сейчас это просто синие буквы. И цветок, похожий на василек слева.

— Что думаешь? — спросил Лесник.

— Ты знаешь, где у него квартира, ее адрес?

— Нет.

— Как так?

— А вот так. Он купил ее пару месяцев назад. На кого записал, адрес, нам не сказал. Сказал только, что купил и что в Нижнереченске. Ну, купил и купил.

Лесник пожал плечами и сделал жест рукой, как будто это для него не важно.

— Нормально.

— Нашу команду очень сильно подломил тот случай с Мариной. До этого мы были «не разлей вода». А после, как будто, сами по себе. Я остался дружен только с Кондором и Михалычем. Хотя, Михалыч старался быть в стороне. Шестой всегда был сам по себе. И потом, как я уже говорил, мы привыкли работать без сбоев. А тут такое. Теперь я понимаю, что нужен был запасной вариант. Но мы привыкли, что за нас думает Командир. Где вот только он теперь, а?

— Найдем мы вашего Командира или он нас найдет, когда сможет. Вопрос есть. Шестой был в ангаре? Если да, то почему он туда не приехал?

— Был. Но попадал он туда только по воздуху. Его Кондор катал. По земле он туда ни разу не приезжал, даже дороги не знает.

— Теперь мне картина понятна. Дай ноутбук, перепишу приготовление пиццы «Маргарита».

— Зачем?

— Есть идея.

— Поделись.

— Ща, перепишу и поделюсь.

Я взял у Лесника ноутбук, включил его, зашел в Интернет и переписал первый попавшийся рецепт. Потом нашел сайт кафе и посмотрел интерьер. Он представлял собой длинный коридор со столиками. Прямо перед входом барная стойка со стульями.

— Делаем так. — сказал я. — Я пойду внутрь, сяду за столик, чтобы видеть всех сидящих. Возьму кофе и булочку. Позвоню тебе и буду описывать, кого вижу. Ты мне скажешь, кто Шестой. Меня он не знает, подозрений не вызову.

— Интересное предложение. Давай попробуем.

Я вышел из машины, посмотрел по сторонам, чтобы никто не сбил, и перешел дорогу. Зашел в кафе. Огляделся. Заметил справа трех молодых людей с ноутбуками и мужчину средних лет с мальчиком. Слева за одним из столико сидели две девушки. Больше посетителей не было. Я выбрал столик слева, сел за него и взял меню. Меню лежало на всех свободных столиках. Официант посмотрел на меня, я кивнул ему. Он подошел, и я заказал кофе капучино с сахаром и круассан. Когда официант ушел, набрал Лесника.

— Слушаю тебя, Чума.

— Значит, так. Из мужского пола здесь три молодых человека с ноутбуками, каждый за отдельным столиком, и мужчина с ребенком.

— Двух последних исключаем.

— Да, я помню, что ты говорил о тощем программисте.

— Давай описывай этих троих.

— Первый. Длинные волосы темного цвета. В очках. Одежда. Рубашка в клетку с закатанными рукавами. На шее висит какая-то фиговина, типа амулет. На левой руке часы с циферблатом. Худощав. Ноутбук марки «Асус».

В этот момент официант принес мой заказ, я попросил принести счет. Когда официант ушел, я продолжил.

— Второй. На голове ежик пепельного цвета. Без очков. Одежда. Футболка без надписей серого цвета. На руках ничего нет. Амулет не висит. Видно, что занимается спортом. Ноутбук непонятной марки, нет опознавательных знаков.

Пришел официант, принес счет и ушел.

— Третий. На голове короткая стрижка. Волосы светлые. Без очков. Одежда. Футболка черного цвета без надписей. На руках тоже ничего нет. Амулета тоже нет. Худощав. Ноутбук тоже без опознавательных знаков. Никто из них на итальянца не похож. Кто наш?

Лесник некоторое время подумал.

— А Шестой никогда не был похож на итальянца. Второй наш.

— Почему?

— Потому что спортом занимается. Я ему пригрозил, что если он не будет заниматься спортом, буду его гонять по полигону. Из всех троих ты описал только одного, у которого сильные руки.

— Ладно, я пошел к нему.

Встал из-за столика, положил деньги за заказ и пошел к парням. Подошел к среднему и сел к нему за столик.

— Здесь занято — сказал парень и напрягся.

— Я вижу. Просто хотел спросить совета. — я протянул бумажку. — У меня здесь на бумаге написана модификация компьютера и способ его сборки. Посмотрите, пожалуйста, правильно или нет.

Парень взял в руки рецепт приготовления пиццы. Я стал наблюдать за его эмоциями. Посмотрел он на рецепт, ухмыльнулся и стал что-то писать. Написал и передал мне.

— Вот. Теперь правильно.

Я взял бумагу. Там было написано: «Я не знаю, кто вы. Но вы знаете, кто я». Я написал: «Со мной Лесник, который Псих».

— Я думаю, вы неправы — ответил я ему вслух. — Думаю, что вот так лучше. Прошу собрать мне компьютер. Пойдемте в магазин.

Отдал ему рецепт. Он посмотрел и я понял, что он все понял.

— Пошли.

Он закрыл ноутбук, встал и вышел из-за стола. Я встал и пошел на выход. Вышел первый, огляделся. Заботливый Лесник уже развернулся и стоял рядом с кафе. Я обошел машину, показал жестом Шестому садиться и сел назад. Шестой открыл дверь и сел рядом со мной. Лесник тронул машину, и мы поехали из города. Шестой хотел что-то сказать, я видел, что он очень рад видеть Лесника, но я прижал свой указательный палец к своим губам, показав «Молчать!». Так понимаю, что Лесник решил поиграть в шпионов до конца и нагнать жути на Шестого. Иной причины молчать я не придумал.

Все обратную дорогу я не спал и думал, с чего начать разговор с этим парнем. Рядом сидели ответы если не на все вопросы, то на некоторые я хотел получить ответ. Главный для меня, кто меня уволил. Откуда пришел приказ. Я видел, что из главка, но есть нюансы. Областной главк не может сам по себе увольнять сотрудников. Он должен это согласовать со столицей. Все приказы или иные официальные документы вносятся в специальный реестр. Информацию из реестра можно получить по запросу. Для должностного лица ответ приходит через два-три дня, гражданскому лицу можно ждать неделями. Я надеялся, что Шестой узнает быстрее.

Уже стемнело, когда мы подъехали к нашим домикам, вышли из машины. Лесник подошел к Шестому, обнял его. Потом слазил в багажник, достал оттуда сумку. Из сумки достал знакомую взрывчатку и взрыватель. Мы зашли в дом. Первый я, затем Шестой, последний Лесник. Я открыл крышку люка, спустился вниз, подождал программиста, и мы вдвоем пошли в ангар. Вылезли наверх, нас догнал Лесник. В который раз мне кажется, что он там под землей, бегом передвигается, пока мы не видим. На крышку люка в ангаре снова поставили диван. Теперь можно дать свободу эмоциям. Я встал в стороне, облокотившись на перегородку ближайшей секции.

— Ура! Ангар, родной ангар! — закричал парень. Положил ноутбук на диван и побежал на второй этаж, отодвинул компьютерной стол, открыл дверь. — Знакомая надпись. Кровати! — Вернулся вниз, побежал в гараж. — Машинки! Полигон!

Вернулся к нам.

— Рад тебя видеть, Шестой! — обрадованно сказал Лесник.

— Как я рад тебя видеть, это не передать! — он обнял Лесника.

— Как ты жил все это время? — отстранился от парня Стаганов.

— Каждый день ходил в это кафе и сидел там с самого открытия до закрытия. Я надеялся, что вы меня найдете. Ты и наша команда. А где остальные?

— Вот мне тоже это интересно.

— А он кто? — парень показал на меня.

— Это наш новый член команды. Нашей новой команды. Михалыч убит.

— Боже, какой ужас, такая потеря.

— Мне тоже очень жаль. Короче, вот он — Лесник показал на меня. — полицейский, который расследовал убийство Михалыча. Не очень, скажу я тебе, продвинулся в этом. Но он и не смог бы. Я забрал у него это дело, как представитель Конторы. Назвался своим именем и представился своим званием. Зовут нашего нового друга Синицын Алексей Михайлович, позывной «Чума». Я попросил его помочь с поисками членов нашей команды. Мы с ним провели одно дело, он показал себя с очень хорошей стороны.

— Вы кого-нибудь нашли кроме меня? — перебил Луиджи.

— Да. Кондора. И в этом заслуга Чумы. И в том, что мы тебя нашли. Я один бы не справился, отвык работать один.

Луиджи подошел ко мне и протянул руку. Я пожал ее в ответ.

— А Марина как?

— Живет со мной. Я теперь лесник, Чума дал мне новый позывной. Мне он больше нравится.

— Понятно. Что будем делать теперь. Кого искать?

— Все вопросы подобного рода к Чуме. Он откуда-то знает, кого искать, как, когда и где.

Я улыбнулся.

— Чума, — обратился ко мне Шестой, — кого искать будем дальше?

— Никого. Точнее, я не знаю кого и как. Тем более где. Сначала я хочу задать тебе несколько вопросов, как специалисту в области программирования и добычи информации. Мне нужны ответы.

— Задавай. Отвечу или найду в ноутбуке.

— Сначала расскажу об убийстве Михалыча. Он был убит необычным способом. Его насадили глазом на гвоздь.

— Почерк Весельчака. — перебил меня Луиджи.

— Да, Лесник мне об этом тоже сказал. Когда я начал расследование, ко мне приставили нового участкового Шепелева Максима. Он мне показался подозрительным, но меня торопило начальство с расследованием, и я не очень к нему присматривался. Сейчас понимаю, что он не так прост. Вроде хотел казаться новичком, неумехой, но приказы исполнял не все, а те, которые ему были выгодны. Я подозреваю его в убийстве Михалыча. Не знаю, зачем он это сделал, но обязательно узнаю.

— Шепелев? Убийца? — спросил меня Лесник.

— Да, он подходит под описание, которое мы нашли в квартире Михалыча. А еще этот Шепелев тормозил расследование. И мне кажется, что оставшиеся кусочки он нашел и не отдал.

— Блин, он теперь про подразделение «Ястреб» знает. Я при нем рассказывал.

— Он не знает про каждого из вас. Его не было, когда ты рассказывал подробности. Мне кажется, ему нужны были только Михалыч и Командир. Михалыча ликвидировал, теперь ему нужно найти Командира. Интересно, как он это сделает.

— Что нужно узнать? — спросил Шестой.

— Первое: есть ли родственники у этого Шепелева в главке или еще где? Второе: меня вчера уволили из органов. Нужно официальное подтверждение.

— Сделаю. Мне на это пару часов надо. А где Кондор?

— Он пополняет наши запасы. — ответил Лесник. — Мы снова при деньгах и скоро пойдем на новое дело, и ты нам поможешь.

— Обязательно, только сначала удовлетворю любопытство Чумы. Чума, у тебя еще есть пожелания?

— Да, приготовь пиццу «Маргарита», пожалуйста.

Луиджи расплылся в улыбке.

— Конечно, приготовлю, но сначала узнаю, что ты просишь.

— Пойдем, Лесник, постреляем немного. Не будем ему мешать.

Мы пошли в гараж. Сзади стало слышно, как Луиджи начал стучать по клавишам. Я сходил в секцию, взял чудо-винтовку, две обоймы и принес их к джипу. Молча сели в джип и поехали на полигон. Остановился у столиков. Взял винтовку, положил на столик. Взял со стола шесть мишеней. Сел в джип. Поехал, поставил мишени. Вернулся к столикам. Вышли оба из джипа.

— Стреляй, — сказал я Леснику.

Сам взял бинокль и встал в стороне. Лесник посмотрел на меня, затем подошел к винтовке, поставил ее в упор, уперся сам. Зарядил, посмотрел на меня еще раз, вздохнул. Стал целиться. Выстрелил. Я посмотрел — мимо.

Лесник сделал коррекцию и выстрелил. Попал. Дальше он попал во все мишени. Разрядил и положил винтовку.

— Зачем это все? — спросил он меня.

— Я не видел, как ты с расстояния стреляешь. Теперь вижу и знаю, что ты меня прикроешь, если что.

— Доволен?

— Да.

В этот момент заговорила рация голосом Луиджи.

— Чума, Чума, вызывает Шестой, прием.

Я подошел к джипу, дотянулся до рации и ответил.

— Шестой, Чума на связи.

— Чума, срочно прибыть в ангар. Тебе надо это видеть.

— Вас понял, выдвигаюсь.

Рация отключилась. Я посмотрел на Лесника и метнулся к водительскому месту. Лесник схватил винтовку, запрыгнул в джип. Я развернулся и помчал к гаражу. Загнал джип в гараж, заглушил двигатель и пошел в ангар. Там сидел Луиджи и чего-то тыкал в клавиатуре. Заметив меня, нажал на клавишу и дал мне ноутбук, повернув ко мне экран. Взял ноутбук, на экране увидел свою фотографию и информацию внизу. Прочитал и офонарел. Я просто испытал шок и сел на диван. Там было написано следующее: «Разыскивается опасный преступник Синицын Алексей

Михайлович, сорок два года. Вооружен и очень опасен. При задержании может оказать вооруженное сопротивление. При обнаружении стрелять на поражение». Дальше шло мое описание, цвет волос, рост и так далее. Лесник взял у меня ноутбук, повернул к себе экран и прочитал.

— Добро пожаловать на войну! — сказал Лесник.

— Вот так номер! — ответил я.

Дело № 2

— Я в это не верю. — сказал я. — Просто в голове не укладывается. Утром вчерашним днем уволили, вечером объявили в розыск. Чего-то быстро очень. Так не бывает.

— Бывает — ответил Лесник. — В четырех странах мира так бывает. Россия туда не входит. Тебе повезло, что мы ездили в Нижнереченск на левых номерах. Я думаю, что тебя уже караулят у твоего дома и у дома Фролова.

— То, что караулят, я и так знаю. Это нормальная практика. Ненормально то, что происходит это все очень быстро. Нужно предупредить Киру.

— Предупредить нужно и более того ее необходимо спрятать. И Фролова тоже. Они могут манипулировать тобой через Киру, а Кирой через Петра Алексеевича. Нужно им отрезать все пути.

— А что делать с моими родителями?

— Звони им. Пусть уедут из страны. Я знаю, что у них есть средства. И им есть, куда уехать.

— Все-то ты знаешь. Откуда?

— Когда селил Михалыча, Шестой рассказал мне все по его будущим соседям. Короче, делаем так. Ты мне даешь номер телефона Куницына. Мы с ним и его людьми прячем Киру и Петра Алексеевича туда, куда ты не знаешь. Это самое главное. Если тебя возьмут, в чем я сомневаюсь, они от тебя эту информацию не получат. Теперь у тебя другое имя, другие документы. Давай номер.

Я вытащил телефон из кармана, нашел номер Киры и Куницына. Оба показал Леснику. Он сказал, что запомнил.

— Чума — отозвался Шестой. — Твое увольнение и розыск не настоящие.

— Это как? — мы с Лесником уставились на программиста.

— Я тут посмотрел специальный реестр. Чума знает, о чем я говорю. Там нет…

В этот момент мы услышали шум приближающегося вертолета. Впереди из стены выехало три монитора, клавиатура и микрофон. На них в темном небе был виден приближающийся вертолет.

— Активация турелей, активация турелей. Объект не опознан. — послышался женский металлический голос. — Отсчет времени уничтожения. Сорок пять, сорок четыре, сорок три.

Лесник метнулся к микрофону.

— Неопознанный вертолет, назовите себя — сказал он в микрофон.

— Говорит Кондор.

— Назовите пароль.

— Бабуля и дедуля.

— Пароль принят. Турели отключены. — сказал все тот же металлический голос.

— Успели. — сказал Лесник.

— Это, что сейчас было? — спросил я и встал с дивана.

— Это воздушная система безопасности. Ее Командир придумал. Мадлен озвучила. Пароли придумывает Кондор. Каждый день новые. Все программировал Шестой.

— Когда мы подлетали, система тоже работала?

— Да. Она всегда работает. Ты просто не услышал, как Кондор назвал пароль.

— А эти турели, они стреляют?

— Да и еще как. Кондор их испытывал. Они из его птички чуть решето не сделали. Шесть пробоин получил. Кроме турелей есть еще ракета самонаводящаяся. Она стреляет, если у турелей патроны кончились.

— Офигеть!

— А ты думал! У нас все по-взрослому.

— Шестой, ты не договорил.

— Вы еще побеседуете. Я поехал к Куницыну, займусь обеспечением безопасности дорогих тебе людей.

— Спасибо тебе.

— Не за что. И наша безопасность тоже. Без меня можете обсудить наше новое дело. И держите меня в курсе, если что.

Он отодвинул диван вместе с программистом, открыл крышку и скрылся в люке. Я закрыл крышку люка и вернул диван на место.

Я набрал телефон своего отца. Папа ответил сразу.

— Пап, привет! Буду говорить мало и по делу.

— Слушаю, сын!

— Папа, меня уволили и я в розыске. Те, кто ищут меня, работают по беспределу. Бери маму и езжайте из страны. Мне не говорите, куда. У вас есть время до вечера.

— Понял тебя сын. Спасибо за предупреждение. Держись там. Я обо всем позабочусь.

И разъединился.

— Луиджи, мои родители сейчас будут бежать из страны. Я тебе дам их данные, ты мне потом скажешь, куда они уехали.

— Нет, тебе не скажу. Скажу только Леснику.

— Ландо, как скажешь. Давай, продолжай, на чем остановился.

— Так вот, — продолжил Луиджи. — В реестре нет ни приказа о твоем увольнении, ни розыска.

— Получается, что полиция будет меня искать официально, но незаконно.

— Выходит, что так.

— И что теперь делать?

— Сидеть тут. Выходить только в сопровождении Лесника.

— Понятно. Буду сидеть, будет о чем подумать. Ты про Шепелева что-нибудь накопал?

— Да. Нет у него родственников. Более того, приказа о его назначении, так же как и приказа об увольнении Куницына в реестре нет.

— Это, что за афера такая? Их можно вывести на чистую воду?

— Можно, но сложно. Для этого мы должны сначала их или его поймать. Иначе никак.

— Хорошо, поймаем. Скажи, — я увидел, как зашел в ангар Кондор, но виду не подал, — а ты можешь найти Мадлен?

— Я пытаюсь это сделать уже давно. Как только меня не забрали на точке сбора, сразу начал искать именно ее. Пока результатов нет. Вообще.

— Я подумаю, чем тебе помочь.

В этот момент Кондор подошел сзади к Луиджи, взял его руками за шею, сжал.

— Кто это тут в наших владениях, а? — наклонился сбоку к парню. — А! Так это мастер макаронов и пиццы!

Шестой чуть ноутбук не выронил от неожиданности. Отложил компьютер, вывернулся из рук Кондора, встал, подошел к нему и обнял.

— Я так рад видеть тебя, Кондор.

— Я тоже рад тебя видеть, Луиджи.

— Чума, я все купил, что ты заказывал. Положил, куда надо. Что я пропустил?

— Меня уволили из органов и объявили в розыск.

— При этом неофициально, но ищут по-настоящему — добавил Луиджи.

— Так бывает?

— В этой стране все бывает. — ответил я. — Только работают они очень топорно. Явно не в курсе реалий нашей страны.

— Очень интересно. И кто убийца Михалыча?

— Я подозреваю участкового Шепелева, с которым я расследовал убийство.

— Почему ты его подозреваешь? И зачем ему нужно было убивать Михалыча?

— Расскажу, что знаю. Из того, что мне рассказал Лесник и что я сам нарыл, получается следующее. Много лет назад, когда Командир с Михалычем работали вдвоем, они провели одну из операций, где был ликвидирован некто, имеющий отношение к Шепелеву. Этот Шепелев стал искать Командира и Михалыча. Первый раз нашел их, когда вы проводили совместную операцию. Тот случай с Мариной. Но вам удалось уйти и им, соответственно, тоже. Он продолжил поиски и нашел Михалыча в нашем городе. Для того, чтобы легально пребывать на нашей территории, он сам или с помощью своих соратников, стал участковым. При этом он уволил старого участкового. Пусть и фиктивно, но документы были настоящие. Выяснил, кто будет заниматься расследованием убийства, если это убийство будет необычным. Став участковым, он накосячил, так как работать «на земле» он, похоже, не умеет. Возможно, где-то просчитался, когда следил за Михалычем. Михалыч предупредил команду о слежке. Лесник следил за Михалычем, но никого не обнаружил. Он и не мог обнаружить, специализация не та. Мастер-то слежки у вас был Весельчак, но он перестал с вами контактировать. А Командир, поняв, что есть угроза, затаился. Шепелев понял, что его не обнаружили. А также понял, что Командира он уже не найдет, и решил ликвидировать Михалыча. Убил он его, так как умел. Насадил глазом на гвоздь. Возможно, он знал о вашем конфликте в команде, а также о способностях каждого из вас. Поэтому Лесник сначала предположил, что убийца Весельчак. Когда мы начали расследование, Шепелев стал вести себя, как балбес. Как будто он не учился до этого или только что из дурки. А еще он стал скрывать от меня некоторые данные. Я ему поручил просмотреть видеозаписи с видеокамер подъезда нашего дома и рядом стоящих. Он мне сообщил, что ничего не нашел. Только силуэты. Мы нашли кусочки бумаги с цифрами и буквами и ключ. Из кусочков собрать ничего не получилось. Теперь мне кажется, что часть Шепелев нашел и мне не отдал. Хотел все сам найти. Когда он понял, что его отстранили от расследования, решил меня тоже отстранить от всего. Не знаю, как ему это поможет. Вероятнее всего, он думает, что, если меня задержать, то вы придете за мной и Командира с собой приведете. Наивный, либо в тупике. Он знает, что я теперь работаю со Стагановым, и решил мне отомстить, уволив и объявив в розыск. Вот как-то так.

— Он сумасшедший — ответил Кондор. — Командира никто не найдет, кроме Мадлен. Сначала найдем Мадлен, потом выйдем на Командира. Все ему расскажем и используем тебя, как наживку. Тогда поймаем убийцу Михалыча.

— О! А ты можешь рассуждать логически. Лесник говорил, что ты все время молчишь.

— У нас с Лесником контры. Он пытался залезть ко мне в душу, у него не получилось. А так я достаточно разговорчив. Кстати, а где Лесник?

— Он поехал заниматься безопасностью моей новой семьи. В свете последних событий она им необходима.

— Ага, понятно. В этом он мастер. Луиджи, приготовь нам чего-нибудь, пожалуйста.

— Я пиццу «Маргарита» сделаю, Чума просил. У нас есть ингредиенты?

— Да, все в холодильнике. Я надеялся, что мы тебя найдем. Чума обещал и не соврал. Ему теперь здесь придется жить некоторое время.

— У вас есть кухня? — спросил я.

— Есть. За гаражом, на улице. Мы там оборудовали небольшую кухоньку, потому что выяснилось, что у некоторых аллергия на некоторые запахи.

— Чума, — обратился ко мне Шестой, — что там Лесник говорил про новое дело.

— Новое дело? — спросил Кондор. — А моя роль там какая?

— Да, новое дело. Роли мы еще не распределили. Вот распечатки, смотрите.

Я взял со стола распечатку нового дела и протянул ее Кондору. Он взял бумаги и подсел к программисту. Они это бегло прочли.

— Есть идеи, как туда проникнуть?

— Сначала надо понять, что это. Мы видим усадьбу. Из информации, которую мы получили, это бордель. Но бордель борделю рознь. Что это конкретно? Вопрос открытый. Как туда попасть? По пригласительным билетам или прямо с улицы? Если с улицы, то, наверное, есть дресс-код. А если пригласительные, то кому они рассылаются. Еще мы узнали, что по этому делу были два отказа. Луиджи нам все это нужно знать, а еще, почему были отказы.

— Сделаю, но сначала пицца.

— Хорошо, иди и готовь.

— Что мне делать? — спросил Кондор.

— Четкого плана действий каждого члена команды у меня пока нет. Хотя… Знаешь, что Кондор, лети-ка ты туда. Бери координаты и лети. Проведи воздушную разведку на предмет живой силы и летной техники, а также возможного ведения боя. Как наземного, так и воздушного. В бой не вступай, веди себя пассивно.

— Вот это по мне. Спасибо, Чума. Иначе, я здесь со скуки умру. Кусочек пиццы мне только оставьте.

— Хорошо, оставим.

Кондор подошел к стене, нажал на клавишу, и выдвинулась панель с одним монитором и клавиатурой. Он набрал что-то на клавиатуре, женский металлический голос сказал «Пароль принят», клавиатура с монитором скрылись.

— Слушай, Кондор, а, если здесь никого нет, ты можешь из вертолета отключить защиту?

— Да, могу, причем, на подлете. То есть, при этом панель из стены не вылезает. Мы с Лесником просто договорились сделать тебе демонстрацию.

— Хитрецы.

Кондор улыбнулся и пошел в гараж. Через некоторое время я услышал шум винтов и двигателя. Потом этот шум стал тише, еще тише и пропал.

Я решил еще взглянуть на фотографии и мысленно представить нашу миссию. Итак, что мы имеем. Первое, это лес. Опять лес. К усадьбе ведет проселочная дорога. Не прямая, много петляет. Дорога не начинается от шоссе, она начинается от деревни Смеловка. То есть, стоит деревня, двенадцать домов. Там есть дорога в два километра, которая идет от деревни в поле, дальше лес, потом много петляет в лесу и упирается в усадьбу. А вот дорога в деревню идет от шоссе. Четыре километра. При въезде на эту дорогу стоит контрольно-пропускной пункт с охраной и шлагбаумом. И надписью «Частная территория». Есть информация, что машины на въезде подвергаются тщательному осмотру, так же как и водители с пассажирами. Также есть информация о наличии вертолетной площадки, хотя сам вертолет не наблюдали. Значит, часть гостей прибывают на вертолетах. Возможно, что есть место и для малых самолетов, но такой информации нет. Сам не заметил, как прошел час.

Появился Луиджи, от которого пахло печеным.

— Как успехи? — спросил он меня.

— Дело будет трудным. Кондор улетел на воздушную разведку. Нам с Лесником понадобятся легенды. Мы будем иностранцами русского происхождения. Желательно, если мы туда поедем или полетим уже с приглашениями, выданными там, откуда мы приехали. Понимаешь мысль?

— Да, понимаю. Я тут сделал запрос на предмет отказов. Пришел ответ. Кстати, отказы, это не только когда ты сам ставишь галочку напротив слова «Отказ», но и когда после принятия задания прошло больше двух недель. Просрочка, так сказать. Итак, первый отказ. Там группа из трех парней решила проникнуть в эту усадьбу боем. Что с ними стало, неизвестно. Здесь просрочка.

— Откуда ты знаешь, что боем?

— Из полицейской сводки об этом районе. Там есть данные, что была слышна перестрелка. Они проверили, но им сказали, что это учения.

— Понятно, что со вторым отказом?

— Здесь сама группа отказалась и заплатила неустойку. Благодаря им у нас есть разведданные. Причина отказа в невозможности вести бой с превосходящими силами противника.

— Хм. Получается, обе группы планировали вооруженное нападение на усадьбу, и никто не догадался проникнуть туда.

— Или у них не было такой возможности. У нас будет.

— Да, благодаря тебе, Луиджи.

— Я пойду, гляну, как там пицца. Придумывай легенды, Алексей.

И ушел. Я задумался, кем бы хотел быть. Легенду нужно придумать попроще, потому что, чем сложнее, тем хуже. Решил, что заказ должен быть принят. Взял ноутбук, посмотрел на заказ, подумал и поставил галочку напротив фразы «Заказ принят». Начался отсчет на срок исполнения. Тут из подсознания пришла одна мысль. Пошел к Луиджи. Нашел его, вытаскивающего пиццу из духовки.

— Слушай, Луиджи, найди сайт этого борделя. Я уверен, что он есть. Я вряд ли найду, а ты можешь.

— Ща, только здесь доделаю и займусь. Ты легенды придумал?

— Да. Мы с Лесником братья. Работаем в Хорватии. Бизнесмены. Говорим на английском и русском. Я еще немного на хорватском. Или на сербском.

— Ты умеешь на сербском говорить?

— В общих чертах, на уровне общения. Как то на глаза попался справочник.

— Тогда мы об этом не будем упоминать, проколешься.

— Хорошо, не будем.

— Чем братья-бизнесмены занимаются?

— Консультацией фирма по вопросам банкротства и иными юридическими услугами.

— Хорошо, сейчас приду в ангар и займусь.

— Пойду, покатаюсь, буду на рации.

Он кивнул, а я пошел убивать время вождением. Зашел в гараж, выкатил машину. Взял канистру с бензином, воронку и стал аккуратно заправлять. Залил приблизительно литров десять и удовлетворенно кивнул. Вернул канистру на место. Сел в машину, завел двигатель, выехал на полигон и проехал два круга в спокойном режиме, просто успокаивая себя. Хотя мысли меня бросали к Кире. Следующий круг промчался, как псих, то есть, как умалишенный. Думал, поможет. Нет, не помогло. Мысли там же, с Кирой. Затрещала рация.

— На связи.

— Чума, возвращайся — сказала рация голосом Лесника.

— Возвращаюсь.

Погнал машину к гаражу. Поставил и пришел в ангар. А там два этих типа, Саня и Луиджи, сидят на диване и едят пиццу.

— Нормально. А меня подождать?

— Слишком вкусно пахло — ответил Лесник.

Я пододвинул стул, сел, взял кусок, откусил, прожевал и понял, что вкуснее пиццы раньше не ел.

— Луиджи, это шедевр. Очень вкусно, только я не помню, чтобы «Маргарита» была с пеперони.

— Это мой собственный рецепт. Люблю смешивать. Вкуснее получается.

— Это точно. — подтвердил жуя Лесник. — Рассказывайте, что вы тут придумали и куда делся Кондор.

— Сначала расскажи, как у вас там с прятками? — попросил я.

— Нет, я первый спросил. Рассказывай.

— Хорошо. Кондор улетел проводить воздушную разведку. Мы с Луиджи узнали, что одна группа погибла, вторая провела разведку и отказалась от исполнения. Я принял заказ, а Луиджи ищет сайт с этим борделем. Мы туда отправим запрос на получение приглашений. По легенде мы с тобой, Саня, братья-бизнесмены. Занимаемся юридическими услугами на территории Европы. Живем в Хорватии. Все.

— Классно придумано, посмотрим, как сработает.

В этот момент послышался шум винтов приближающегося вертолета. Сигнала о турелях не последовало и из стены ничего не выехало.

Взял еще один кусок пиццы.

— Теперь ты рассказывай, пока Кондор паркуется.

— Теперь я. Когда уехал отсюда, сразу поехал к Петру Алексеевичу. Застал его дома. Повезло. Объяснил ему, чтобы брал вещи, так как он переезжает на неопределенное время. Фролов сначала отнекивался, типа бояться ему нечего, но я напомнил ему, что будет Кира волноваться. Он сдался, сказал, что убьет тебя, когда увидит, и мы поехали к Куницыну. С Федором Петровичем я связался сразу, как только выехал из деревни. Сначала смс отправил, потом позвонил.

В этот момент пришел Кондор, улыбнулся, взял второй стул, поставил рядом со мной. Уселся, взял кусок пиццы, махнул рукой, типа продолжайте. Лесник продолжил.

— Встретил он меня, пообщались. Интересный тип, очень интересный. Все ему объяснил, он все понял и стал действовать быстро. Я увидел, как у него все организовано. Позавидовал. Он взял телефон, куда-то позвонил, отдал несколько команд, и нас окружило несколько человек. Он объяснил им, что мы сейчас будем прятать Киру и Петра Алексеевича. Но сначала нужно было забрать Киру с работы. Решили, что это сделаю я, потому что она знает меня в лицо. Поехали на двух машинах. В первой я за рулем, Куницын на пассажирском сиденье и Фролов сзади меня. Во второй крепкие ребята. Машину поставил у кафе. Сказал, чтобы Куницын сел за руль. Вышел из машины и пошел в архив, как в прошлый раз. Вторая машина осталась там, но из нее вышли двое, и пошли со мной. Вообще, я с ними ни разу не общался. Они явно знали, что делать. Так вот, пришел я к Кире и объяснил, что ее забираю на неопределенный срок. Она спросила, почему ты не приехал. Я ответил, что тебя уволили с работы и объявили в розыск. Она ахнула, и на глаза навернулись слезы. Поспешил заверить, что с тобой все в порядке, ты в надежном месте. Теперь необходимо, чтобы и она была в надежном месте. Спросила, зачем? Ответил, чтобы недруги не использовали ее и Петра Алексеевича против тебя. Она сказала, что ей нужно собрать вещи. Вышли из архива, к нам присоединились те же двое, дошли до машины, она села рядом с водителем, я сел к Фролову. Сказал, что едем к твоему дому. Доехали. Кира вышла и пошла к подъезду, двое пошли с ней. Через некоторое время вышла Кира в сопровождении одного человека, второй вышел из соседнего подъезда. Молодец, подстраховал. Потом мы поехали к моей машине, по дороге Кира спросила, надолго ли все это. Я ответил, что как только ты найдешь убийцу Михалыча, так все и закончиться. Доехали до машины, я вышел и они уехали. Так что теперь ни я, ни ты, не знаем, где находятся Кира и Фролов. Вот так. Ищи убийцу.

— Классно сработано. Спасибо. Я нашел — это Шепелев. Доказать не могу.

— Значит, будем провоцировать. Кстати, наблюдение за квартирой и домиком в деревне снимать не стали. Мало ли что. Теперь у Куницына есть связь со мной, на всякий случай. Кондор, чего там разведал, рассказывай.

Кондор прожевал.

— Полетал я там и вот, что скажу. Если мы хотим взять объект и сбежать, то не получится. Уехать тоже. Там все простреливается насквозь. Снайперы есть, вооруженные группы. Причем, они не прячутся, открыто ходят. Есть площадка для посадки вертолета. Я подумал, что можно будет улететь, уже почти в этом убедился, но что-то меня толкнуло еще раз облететь территорию. Облетел и нашел вертолет. Боевой, как у меня. Так что, прежде, чем вы захотите оттуда улететь, я должен буду уничтожить этот вертолет.

— Они тебя видели? — спросил я.

— Конечно, видели. Но интереса не проявили. Похоже, что им нечего бояться. Что будем делать?

— Сначала будет делать Луиджи, он знает, что. А мы подождем. Что касается дела, то, скорее всего, будем импровизировать. И еще один момент. Как только мы туда, в усадьбу, войдем, связь прервется. Мы там будем одни. На свой страх и риск.

— Понятно. — сказал Кондор.

— Понятно. — сказал Лесник.

— Я нашел — сказал Шестой. — Я раньше уже запрос послал и вот нашел этот бордель.

— Что, вот так прямо и написано, что бордель?

— Нет, конечно. — он дал мне ноутбук в руки. — Это сайт предлагает пожить в усадьбе со всеми удобствами. Подешевле можно в деревенских домиках с удобствами на улице.

— Здорово придумано. Так, Луиджи, делай нам легенды срочно. Регистрируй нашу фирму в Хорватии. Название «Пономарь». Мы с Лесником теперь Пономаревы Алексей Петрович и Денис Петрович. Я — Денис. Нужны документы.

Луиджи забрал ноутбук и стал работать.

— И еще — сказал я. — Мне нужно новое лицо, это в розыске.

— Маска Фролова осталась. — ответил Лесник. — Тебе ее и напялим. У вас один тип лица и возврат почти одинаковый. Тебе сорок два, ему было сорок девять. Выглядел на твои сорок два. Пойдем мерить.

Мы пошли в гараж, туда, где лежала одежда. Лесник посадил меня на один из ящиков, снял одежду с вешалки. За ней оказалась дверца с зеркалом. Он открыл дверцу, вытащил оттуда коробку. Открыл крышку и поднес ко мне. Я увидел вдавленный профиль лица. Он вытащил его, убрал коробку и стал накладывать маску мне на лицо. Маска была очень холодной, но с каждым движением теплела. Когда Лесник закончил, отошел и дал мне посмотреться в зеркало. Там я увидел отражение Михалыча и Петра Алексеевича. На лице чувствовалась маска, но я знал, что скоро привыкну.

Лесник убрал коробку, и мы вернулись в ангар, где Кондор уже доедал пиццу и облизывал пальцы. Луиджи и Кондор уставились на меня. Да, да, Михалыч пришел.

— Так, — сказал Луиджи, — фирма зарегистрирована. Документы заказаны и приняты к исполнению. Через два часа можно забирать. Лесник, тебе ехать.

— Я знаю. Поеду сейчас, часа за два, как раз, доеду.

— Луиджи, ты спишь вообще или тебе не обязательно?

— Сплю иногда. Пожалуй, пойду, посплю, а то ночь на дворе.

— Я тоже пойду спать — сказал Кондор. — Пошли, Чума, тебе тоже надо. Лесник вернется, разбудит.

— Пошли. Лесник, тебе удачи.

— Спасибо.

Лесник отодвинул диван и открыл крышку люка. Я обернулся.

— Слушай, а как ты сюда пришел, если диван на крышке стоял?

— Диван легкий, я его даже с Луиджи поднимаю. Вот, если бы ты здесь сидел, тогда я бы в тоннеле остался. Идите спать, я люк заминирую.

Он полез внутрь, а я догнал Кондора и мы вместе пошли в комнату. Луиджи уже был в душевой.

— Кондор, слушай, когда здесь никого не было, люк тоже минировался?

— Нет. Лесник минировал подходы к деревне. Он тебя вел зигзагами? Я кивнул.

— Вот. Это он обходил свои закладки. Он их, наверное, еще не снял.

— Понятно. То есть, без него по лесу не ходить.

— Вот-вот. Он же Лесник и лес его.

Кондор засмеялся и лег на кровать, не раздеваясь. Я тоже лег на свою кровать, закрыл глаза и уснул.

Проснулся от дикого воя. Мгновенно вскочил с кровати, метнулся к двери, дальше перепрыгнул через перила, которые ограждают второй этаж. Упал на крышу одной из секций, краем глаза увидел движение слева, дальше в гараж, схватил там нож. Вернулся назад на цыпочках, посмотрел в ангар, увидел, что некое тело метнулось в крайную секцию справа. Вой сирены продолжался. Я аккуратно по стенке пошел к секции, заметил тело, набросился на него и стал душить. Вой внезапно стих, и голос Кондора сказал:

— Экзамен сдан. Рефлексы в порядке, можно работать. Отпусти его, а то он готовить не сможет.

«Вот гады, проверяют», подумал я и отпустил Луиджи.

— Разыграли, значит.

— Ну, ты спать. Правда. Мы все просыпаемся от любого шороха. Даже Луиджи. Мы тут орали, кричали твое имя. А ты все никак не спускаешься. Вот, решили сирену включить.

— Шутники.

— Ладно, ближе к делу. — сказал Лесник. — Вот наши новые документы. Это твои, это мои.

Я посмотрел на свою карточку. Да, я теперь иностранец. У них нет паспортов, как у нас.

— Что дальше делаем, мозг? — спросил Кондор.

— Дальше мы делаем заявку на сайте, что хотим пожить в этой усадьбе. Оплата наличными. Когда придет подтверждение, напишем, что нам нужен трансфер от аэропорта. Они должны согласиться. После этого едем в Нижнереченск, там есть аэропорт, оттуда летим в Градск. Деревня Смеловка находится в Градской области. Они нас забирают из аэропорта и везут в усадьбу. Дальше по ситуации.

— То есть импровизировать?

— Да, почти. Они нас привезут, разместят. Возможно, что в первый день ничего не произойдет. Но есть вероятность, что сразу предложат услуги интимного характера. Мы походим, посмотрим, как там внутри, заглянем в разные комнаты. Познакомимся с предложением поближе. Понятно, что с нами будет охрана. Это даже хорошо. Найдем наш объект. Возьмем его и еще кого-нибудь. То есть, каждый по две. Подозрений будет меньше. Пройдем в номера. Там будем делать, что надо, потому что везде камеры, и девочки тоже могут рассказать. Дальше, либо устроим войну прямо внутри усадьбы, либо попросим пожить еще в деревне. Деревня находится в четырех километрах от шоссе, пока доедут, Кондор нас заберет. Кондор, тебе придется расстрелять деревню и усадьбу, а также уничтожить вертолет, как договаривались. Причем, начинает Кондор. Да, давайте начнет Кондор. Во, схема нарисовалась. Мы заходим в усадьбу. Через сутки нашего пребывания там, то есть на вторую ночь, Кондор уничтожает вертолет, стреляет везде, где только можно. Необходимо нанести максимальный урон. Дальше ты улетаешь. Совсем. Мы сами выберемся, потому что жертвы. Или потерпевшие. Вот такой план.

И уставился на них. Они смотрели на меня, как на идиота. С некоторым снисхождением, что ли. Я понимаю, что план похож на бред. Но ничего другого на ум не приходит. У них, похоже, тоже.

— Давайте попробуем, как Чума говорит. — отозвался Лесник. — У меня все равно идей нет.

— Ушел готовиться — сказал Кондор. Встал, но уйти не успел.

— А мне что делать? — спросил Луиджи.

— Ты будешь глазами для Кондора. Тебе нужно с помощью своего ноутбука вести наблюдение за этой территорией. Твоя задача сообщать Кондору о приближении летательных средств.

— Понял, сделаю.

— И смотри, Шестой, — сказал Кондор — хоть одного пропустишь, посажу тебя в вертолет и полетим мертвую петлю делать.

— Не надо мертвую петлю, — взмолился Луиджи.

Кондор усмехнулся и ушел в гараж. Луиджи сделал заявку на сайте на проживание, ответ пришел сразу. Ответили, что готовы принять и бронируют два номера. С оплатой наличными тоже согласны. Просят прислать документы. Луиджи отсканировал и выслал. В ответном письме был вопрос, каким рейсом мы прилетим. В Градск прилетело всего два самолета, утром и вечером. Ответили, что вечерним рейсом. Нас спросили, нужен ли трансфер. Ответили, да. Снова вопрос, какую машину предпочитаете?

Луиджи отключил ноутбук. Под нашими удивленными взглядами подождал немного и снова включил. Я так понял, что он так обезопасил себя от внезапного взлома и определения местонахождения. Снова зашел на сайт, извинился за обрыв связи и написал, что предпочитаем внедорожник. В ответе было, что они все понимают, и прислали фотографию джипа. Ответили, что согласны. Сообщили, что будут ждать.

Мы с Лесником пошли собираться. Там, где висит одежда, типа камуфляж, есть еще три шкафа. Я на них раньше внимания не обратил, почему-то. Там висят костюмы. Подобрали себе, оделись. Вышли в ангар, отодвинули диван. Пришел Кондор. Мы встали вчетвером, обнялись, молча пожали руки. Я с Лесником полез в люк, Кондор остался с Луиджи.

Вышли из домиков, сели в машину Лесника. Он повел машину в Нижнереченск. Я опять задремал в дороге. Мысленно был с Кирой, но решил не расслабляться и уснул. Приехали в город, поставили машину на одну из парковок, вызвали такси и поехали в аэропорт. Приехали в аэропорт, прошли регистрацию и сели в клиентской зоне. Билеты на самолет нам заказал Луиджи. Бизнес класс. Ни разу этим классом не летал. Лететь предстояло чуть больше часа, и я планировал немного вздремнуть. Подумал, что Кондор уже должен лететь. Объявили посадку и мы пошли в самолет. Аэропорт небольшой, поэтому до самолета мы шли по взлетному полю. Носом к аэропорту стояло еще три самолета. Зашли в самолет, заняли места, пристегнулись и самолет начал разгон. Рулежку на взлетно-посадочную полосу он делает заранее. Взлетели, и я снова ушел в сон.

Проснулся, когда меня пихнул Лесник. Мы садились. Город Градск, ни разу в нем не был. Знаю, что сюда отправляют работать особо отличившихся. В переносном смысле. Город особо накосячивших. Для Шепелева самое место.

Вышли из самолета, подъехал автобус и довез нас до аэропорта, который находился в трех километрах от взлетной полосы. Вышли из автобуса, прошли регистрацию, а нас встречает милая девушка с плакатом «Пономаревы» и молодой человек с планшетом рядом с ней. Мы подошли к ним, показали документы. Парень сверился с планшетом, кивнул. Девушка убрала плакат, сложила его и пошла к выходу. Следом пошел Лесник, за ним я, последним шел парень. Вышли из здания аэропорта и девушка подвела нас к монстроподобному джипу. Нас пригласили на заднее сиденье, девушка села впереди. Парень взял наш багаж, две сумки, аккуратно положил в багажник и сел за руль.

Тронулись в путь. Парень ехал очень быстро, обгоняя всех по встречной полосе. Встречных машин не было, хотя это его, похоже, мало волновало. Беспредел, в общем. Взял в руки телефон, посмотрел на него и увидел отсутствие сети. Посмотрел на Лесника, покачал головой. Он в ответ покивал. Понятно, глушат. Значит, общаются на рациях. Это хорошо. Минут через тридцать мы подъехали контрольно-пропускному пункту с одноэтажным домиком и шлагбаумом. Рядом со шлагбаумом стоял стол и стенд с надписью «Частная территория».

— Господа, попрошу выйти из машины для осмотра, — отозвался парень. — Извините, это обычная процедура. Ключи, телефоны, мелочь, прошу положить на стол.

Мы вышли из машины, подошли к столу и выложили все, что у нас было в карманах. Хорошо, что сильного ветра не было, так легкий бриз. Интересно, если дождь или снег, или сильный ветер, где они осмотр проводят? Может, в домике? Из домика вышло два человека, один с автоматом, второй с прибором для проверки. Из домика на нас смотрел еще один человек с автоматом. Ага, прикрытие. Охрана подошла к нам и попросила встать в позу «пугало». Ноги на ширине плеч, руки в стороны. Один провел прибором, второй держал на мушке. Прибор не пикнул. Далее, тот, что с прибором подошел к столику, взял телефоны, разобрал, посмотрел, собрал обратно. Кивнул нашему парню-водителю. Парень сказал нам «Забирайте» и пошел открывать багажник. Мы забрали наши вещи со стола. В багажнике рылся тот же проверяющий, нас также держали на мушке. Проверяющий кивнул, человек с автоматом убрал оружие за спину и пошел к домику. В домике лицо скрылось. Вот и ошибка. Но для них это, похоже, нормально. Видать инцидентов давно не было. Пока мы садились в машину, проверяющий дошел до домика. В этот момент открылся шлагбаум. Я обратил внимание на девушку, сопровождавшую нас. Она все это время из машины не выходила, оружие на нас не наставляла. Возможно, сидела на рации, готовая объявить тревогу. Возможно.

Когда мы уселись на заднее сиденье, водитель сел на свое и машина тронулась с места. Мы проехали по пыльной проселочной дороге до деревушки. Скорость была заметно ниже, чем на шоссе. Девушка впервые за все это время подала голос:

— Если захотите здесь пожить, то доплата составляет тридцать процентов независимо от срока проживания. Учитывая, что вы сняли две комнаты в усадьбе на семь дней, можете продлить здесь свое пребывание также на семь дней. Каждый день оплачивается отдельно. Добираться до деревни можно пешком или на автомобиле с двумя сопровождающими. Это в целях безопасности, а также, чтобы не заблудились. У нас бывали прецеденты. Мы уважаем ваше время и даем право на свободное перемещение внутри усадьбы. Снаружи только с сопровождающими. Информировать заранее необязательно.

Пока она говорила, машина проехала деревню и выкатилась в поле. Дальше через поле и в лес. Петляли очень много. Причем самой дороги нет. В том смысле, что прикатанной. Значит, они каждый раз ездят по-разному. Понятно, что в целях собственной безопасности. Сейчас уже темно, поэтому свет от усадьбы виден хорошо даже от поля.

Джип выкатился из леса и остановился напротив входа. Мы с Лесником вышли из машины, водитель и девушка остались на месте. К машине подошел мужчина средних лет, открыл дверь багажника, взял наши сумки и пошел в усадьбу по широкой лестнице. Я посмотрел на здание. Вблизи усадьба была просто шедевром архитектуры. И эти огни добавляли эффекта. Очень красиво. Лесник пошел первый, я за ним. Как только мы отошли от машины, она тронулась и уехала в сторону леса. Кто-то сообщил, сколько у нас багажа. Даже вес. Носильщик нес наши вещи, не напрягаясь.

Вошли внутрь. Огромных размеров зал. Две лестницы слева и справа дугой уходят наверх. Носильщик с нашими вещами ушел по правой. Эти две лестницы соединяются наверху одним этажом с перилами и дверью посередине. У этой двери остановился носильщик и стал ждать. От этого этажа идут еще две лестницы на третий этаж, так же заканчиваясь этажом с перилами и дверью. На первом этаже посередине стоит стойка в виде бара. По периметру есть мебель, столы и стулья. Два дивана. Вся мебель и интерьер производят впечатление роскоши. Я бы сказал, излишней роскоши.

К нам подошла девушка в длинном вечернем черном платье. На ногах у нее были черные туфли на высоком каблуке, волосы лежали на плечах. В руках у нее была небольшая дамская сумочка. На бэйджике написано «Анастасия» и ниже этой надписи «Консультант».

— Здравствуйте! Добро пожаловать! Сейчас мы пройдем в ваши номера. Возьмите ключи и бэйджики с именами и цифрами без фамилий.

Открыла сумочку, вытащила ключи и бэйджики. Выдала нам по ключу и нацепила бэйджики. Каждый ключ был индивидуален. С позолотой, как в сказках. Такой с кольцом и резьбой. На кольце была бирка с номером. У меня на бирке было написано «2-14», у Лесника «2-15». На бэйджике у меня было «Денис 2-14», у Лесника «Алексей 2-15». Все понятно.

Девушка пошла вверх по лестнице, мы пошли за ней. Дошли до двери, девушка открыла ее и пошла вперед. За ней пошел Лесник, следом я, последним шел носильщик. Когда открылась дверь, мы увидели длинный коридор с дверьми по бокам. Двери располагались в шахматном порядке. Цветом они были белые и черные. На стенах висели картины с изображением известных людей, современных и исторических. Пол, как и на первом этаже, выложен обычной плиткой. Скорее всего, дорогой, иначе от каблуков ей пришел бы конец.

Девушка остановилась около дверей с номерами «2-14» и «2-15». Сначала она подошла к двери «2-15», взяла у Лесника ключ и открыла дверь. В дверь сначала зашел носильщик и положил одну сумку в прихожей. Лесник покачал головой. Носильщик понял, сказал «Извините» и поменял сумки. Затем включил свет. Мне из коридора не было видно, что там в номере. Туда зашла девушка, носильщик вышел и встал у двери с номером «2-14». Дверь закрылась. Я и носильщик стояли и ждали. Носильщик смотрел на дверь «2-15», я смотрел на носильщика. Одет он был в серый костюм без галстука. Да, строгий серый костюм. На руках серые перчатки. На ногах серые ботинки. Седоват. Я бы дал ему лет сорок пять. Физически развит.

Наконец-то девушка вышла из комнаты Лесника и открыла мою комнату, взятым у меня ключом. Носильщик занес туда сумку, включил свет, вышел и ушел. Я зашел в комнату, следом зашла девушка и закрыла дверь. Она прошла в комнату, затем, в ванную и туалет. Проверила воду. Течет. Вернулась, отдала мне ключ.

— Ужин через полчаса. За вами придут и постучатся в дверь. Меню для ужина будет лежать на столике. Вы приехали вдвоем, кушать будете вдвоем. По желанию, можете кушать отдельно друг от друга. Это значит, что другие жильцы не будут с вами кушать. Вы вообще с ними пересекаться не будете.

Если только случайно. В номере есть все, что необходимо. Перемещаться по усадьбе можете без ограничений. Войти сможете туда, где не заперто. Сейчас вы оплатите семидневное проживание, и я выдам вам чек. Мобильные телефоны здесь не работают. Если вам необходимо с кем-либо связаться, делаете заявку в баре внизу, и вам приносят телефон. Также и с обратной связью. Приду за вами через полчаса.

Я отсчитал необходимую сумму и отдал девушке. Она пересчитала, вынула из сумочки чек, отдала мне, открыла дверь и ушла. Я осмотрел номер. Он выглядел современно, а то я подумал, что сейчас тут будет резная золотая кровать и все такое в том стиле, в каком сама усадьба. Но, нет. Телевизор и кровать обычные. В ванной и туалете обычные ванна и унитаз. Никаких золотых унитазов и джакузи. Вообще номер выглядел так, чтобы клиент не сидел в номере, а гулял по усадьбе и прилегающей территории. Или еще чем-нибудь занимался. Подошел к шкафу и открыл, чтобы положить туда вещи. А там висят шесть костюмов. Два серых, два белых, два черных. Внизу обувь трех цветов. Все ясно. Посмотрел полки, трусов и маек не увидел. Нету? Что ж так не подготовились? Ладно, использую свои. Принял душ. Оделся в черный костюм, который привез с собой. Надел ботинки, которые привез собой. Не буду я их одежду надевать. Вышел на балкон и осмотрелся. Высота приличная, прыгать отсюда можно, но только один раз. Первый и последний.

В дверь постучали. Я посмотрел на часы. Угу, раньше на две минуты. Посмотрелся в зеркало, поправил галстук и вышел в коридор, закрыв за собой дверь ключом. Да, дверь захлопывается. Но нужно еще закрыть ключом на один оборот. В коридоре уже стоял Лесник в сером костюме и Анастасия в том же черном платье. Костюм Леснику очень идет. Он в нем кажется таким элегантным. Есть люди, которым идут костюмы. Мне не нравится их носить, но сейчас этого требует ситуация.

Мы прошли по тому же коридору и вышли в дверь, увидев лестницу вниз. Спустились по лестнице слева на первый этаж и пошли налево в дверь. Эту дверь я раньше не заметил, потому что она была за шторами. За дверью оказалось небольшое помещение с двумя столиками, баром, одним большим приоткрытым окном со шторой. Штора была отодвинута и был виден небольшой балкон. В комнате стоял один официант в белоснежной рубашке и черных брюках. Мы с Лесником сели за один из столиков и взяли по меню. Девушка осталась у двери. Официант предложил напитки. На выбор были белые и красные вина, водка, коньяк. Я выбрал коньяк, Лесник взял красное вино. Из меню я заказал рыбу и рис, Лесник взял бифштекс и картошку. Официант налил нам коньяк и вино, взял меню и ушел. Лесник не проронил ни слова. Если я заказывал вслух, то Лесник только пальцем показывал. Это означало, что у него повышенная работа мозга.

Анастасия подошла к бару, открыла дверцу слева и достала оттуда две пухлые папки в твердой обложке и положила перед нами. На обложке было написано «Особое меню». Я взял одну папку и открыл. Там была фотография девушки в облегающем платье во весь рост. Внизу было написано имя и номер. На следующей странице было несколько фотографий этой девушки в обнаженном виде и в разных позах. Внизу было ее описание: возраст, объем груди, талии и бедер. Дальше шла информация, что с ней можно делать, то есть виды секса. Дальше цена за каждое действие и время, на которое ее можно снять. Я внимательно посмотрел всех девушек. Девушек было двадцать шесть, юношей двенадцать. Юношей смотреть не стал. Наш объект был под номером девятнадцать, Анастасия под номером двенадцать. Девушки, которая встречала нас в аэропорту, не было. Про Анастасию было написано, что ей двадцать шесть лет. Я показал бровью Леснику на нее, он покачал головой. Хорошо, не буду выбирать ее. Решил выбрать наш объект и еще одну любую. Кстати, про наш объект было написано, что зовут ее Мария и ей двадцать четыре года. Из описания было понятно, что с ней можно делать все, что угодно. И оплата была не самая высокая. Из информации с заказа я помнил, что она была похищена, когда шла в институт. Здесь она находится уже четыре месяца. Человек, который ее ищет, является ее отцом. Вторую девушку, которую я выбрал, зовут Татьяна, двадцать пять лет. Она немного похожа на наш объект, поэтому подозрений мой выбор вызвать не должен. Эти две девушки сильно были схожими по параметрам, по цвету волос, цене.

— А можно двух? — спросил я.

У Лесника от удивления поднялось правое веко.

— Можно хоть всех и сразу. — ответила Анастасия. — Вопрос только в деньгах.

— Ага, это хорошо. Тогда я выбрал номер девятнадцать и пятнадцать.

— Отличный выбор. Они похожи.

— Поэтому и не смог выбрать одну. Беру обеих.

— На какое время вы хотели бы?

— Двое суток. Хочу с ними не только ночь провести, но и погулять.

— Отлично. Тогда я внесу оплату в сумму счета за ужин. А вы, Алексей, выбрали?

— Да. Номер двенадцать. Двое суток.

«Вот хитрец» — подумал я.

— Прекрасный выбор — ответила девушка. — Оплата также через сумму счета за ужин.

Взяла у нас «Особое меню», убрала обратно и ушла.

Мы встали из-за столиков, взял выпивку и вышли на балкон. На улице была уже ночь, но из-за освещенности было светло.

— За начало дела! — сказал я и поднял бокал.

— Ты сексуальный маньяк? — спросил меня Лесник и чокнулся со мной. — О деле не забудешь?

— Нет. О нем я всегда думаю. А ты чего взял одну?

— У меня нет столько сил, сколько у тебя. На эту Настю я сразу запал, как увидел. Займусь ею сегодня плотно. Ты там тоже отожги, только объект не испорть.

— Не буду. Все будет хорошо.

— Смотри у меня. Кире не расскажу.

— Мы на работе, а на работе всякое может быть.

В этот момент зашел в комнату официант и принес наш ужин. Поставил все на стол и ушел. Мы выпили и съели все молча. На столе лежала небольшая книжечка. Открыли, там два счета. На одном написано «Денис», на втором «Алексей». На моем счете сумма меньше. Вытащили деньги из карманов и вложили в книжечку. Нажали на звонок на столе, встали и пошли снова на балкон. Пришел официант, все забрал, а мы пошли на территорию прогуляться. Тут же появились два мужчины и встали поодаль. Мы прошлись до кромки леса, они следовали за нами. Вернулись к лестнице, там стояли уже наши девушки. Настя переоделась в красное обтягивающее платье. Под ним не было нижнего белья. Она взяла Лесника за руку и повела в усадьбу. Татьяна было одета в черное облегающее платье, а Мария в белое. Нижнее белье присутствовало. На ногах были туфли на низкой подошве. Похоже, каждая сама решает, что ей надевать. На платьях были бэйджики с именами.

— Так, девушки, — начал я. — Вы сейчас идете и переобуваетесь во что-нибудь попроще. Мы идем гулять в лес.

Девушки кивнули и ушли туда же, куда и увели Лесника. Я стоял на месте и рассматривал сопровождающих. Крепкие парни в серых

обтягивающих майках и спортивных штанах. На ногах кроссовки. На бедре у каждого по рации.

— Молодые люди, — обратился к ним. Они повернули головы ко мне. — Мы сейчас пойдем гулять до поля и обратно. Прошу показать дорогу. Идти будем прогулочным шагом.

Ответом мне был кивок обоих. Один из них взял рацию в руку и сказал тихо, но я услышал: «код восемь». Сразу же слева появилась женщина в спортивном костюме и присоединилась к парням. Справа вышли мои девушки. Теперь они были в кроссовках, но все в тех же платьях. Они взяли меня под руки, и мы пошли в лес. Впереди шла женщина-охранник, за ней мы, последними парни. Расстояние от нас они держали метров пять, не больше. Справа от меня была Татьяна, слева Мария. Татьяна наклонилась ко мне.

— Денис, вытащи нас отсюда — вместо нежностей услышал я шепот. — Заплати им, сколько скажут, только вытащи. Мы больше не можем это терпеть. Каждый раз, как последний. У нас обеспеченные родители, они вернут деньги.

— А ну, цыц! — повернулась к нам женщина-охранник. — Не шептаться, говорить вслух.

— Извините, — сказала Мария и потупила взгляд.

— А может, я хочу, чтобы мне шептали на ухо — ответил я. — И не хочу, чтобы слышала охрана.

Она посмотрела на меня со злостью, но ничего не сказала и отвернулась. Дальше шли молча. Похоже, Татьяна сказала, что хотела. Женщина-охранник или завидует, или с нервами не в порядке. На такой работе она долго не протянет. Если, конечно, не по блату устроена. Может, и по блату, если так реагирует. Интересно, слова Татьяны, правда или вымысел. Или это провокация. Смотрят, как я себя поведу. Может, и банальный развод на деньги. Все может быть. Если бы не наша миссия по вытаскиванию Марии, то призадумался бы. А так получается, что придется и Татьяну за собой тащить. Или бросить ее где-нибудь по дороге.

Мы вернулись из леса к усадьбе. Когда шли обратно, я отметил, что мимо нас ни разу не проехала машина. И дорожки, по которым мы шли, не такие, по которым ехала машина.

— Пора спать, — сказал я.

Татьяна потащила меня вправо, туда, куда увели Лесника. Мы обошли усадьбу, и я увидел дверь сбоку. Мария открыла дверь, зашла первой, следом зашел я. Татьяна зашла за мной и закрыла дверь. Мы пошли по длинному коридору, который вел немного вниз. Никаких звуков не было слышно, только шум наших шагов. При этом эха не было. Стены были разукрашены во все цвета радуги. Двери располагались на расстоянии метров трех друг от друга, также в шахматном порядке. Цвет всех дверей был одинаковым. Коричневый. Некоторые двери явно подкрашивались. Освещение было с помощью обычных лампочек, без люстр.

Мы прошли восемь дверей и Мария открыла одну из дверей справа. Просто шла и зашла в дверь. Я зашел за ней, Татьяна за мной. В комнате горел тусклый желтый свет. Слева от входа стоял комод с ящиками и зеркалом. Я стал открывать ящики, не обращая внимания на девушек. В верхнем ящике была разная одежда для ролевых игр. Нашел костюм медсестры, школьницы, усмехнулся. В следующем ящике были вибраторы разных размеров. Открыл третий, здесь плетки и палки. В четвертом и последнем были презервативы, смазки, масло массажное. Повернулся к девушкам. Они были уже без одежды. Мария смотрела на меня, а Татьяна сидела спиной ко мне. Теперь мне было понятно, почему они хотят сбежать. У Татьяны спина была в рубцах и шрамах. То же самое было и на ногах. У Марии на ногах и руках были заживающие синяки. Вообще, без одежды, несмотря на увечья, они выглядели красиво. Подтянутая грудь, плоский живот, упругие ягодицы. Жировых складок не наблюдается. Значит, заставляют следить за собой. Определённое питание, физкультура. Хотя, секс тоже физкультура.

Правее комода стоял шкаф. Заглянул туда, там костюмы иного характера, которые вызвали у меня приступ хохота. Костюм «Супермен» или вот костюм «Зорро». Окон в комнате нет. Правее шкафа была дверь. Заглянул туда, там ванная с туалетом. Дальше стена, на которой была прибита перекладина или палка с кольцами. Ага, для издевательств. Дальше стояла широкая кровать с девушками. Все, больше ничего нет. На полу доски, потолок зеркальный.

— Теперь вы понимаете, почему мы хотим сбежать? — сказала Мария. — Другие девочки тоже этого хотят. Вы нам поможете?

— Как я вам помогу? Я не Рокфеллер, денег у меня таких нет. Вы знаете, какая здесь охрана, а я не супермен, чтобы всех раскидать и вас всех спасти.

Девушки заметно погрустнели. Понятно, что они еще не теряют надежду, но с каждым отказом, им все тяжелее вырваться.

Я решил, что надо начинать самое приятное. Можно, конечно, просто болтать всю ночь, но я уверен, что здесь есть камеры и подслушивающие устройства. Зачем нам подозрения? Надеюсь, Кондор завтра зажжёт.

Я подошел к Марии и положил руку на правую грудь. Пощупал, да, упругая. Татьяна повернулась и начала меня раздевать. Я дал снять с меня пиджак, галстук и рубашку. Показал жестом, что больше ничего не надо снимать. Положил Марию на спину и стал ласкать ее тело, сначала груди, потом живот и дальше. Мария застонала. Татьяна включилась в действие и стала ласкать Марию языком. Мария застонала, выгнулась и вытянулась, расслабившись. Потом мы с Марией то же самое проделали с Татьяной. Дальше я им позволил раздеть меня. Они стали вдвоем ласкать меня и поочереди заниматься мной Я застонал от этих действий. Затем Мария села сверху на меня и начала покачиваться. Через некоторое время она застонала, слезла и легла рядом справа. Затем Татьяна взяла меня в рот и стала ритмично двигаться. Я не смог долго сдерживаться и кончил. Она легла слева от меня. Мы еще полежали, поцеловались и заснули, обнявшись. У меня подобный опыт был впервые.

Утром я проснулся первый. Это странно, обычно в незнакомом месте сплю, как убитый. В буквальном смысле отлип от девушек и прошел в ванную. Включил душ и встал под сильные струи воды. Облокотился на стену руками и так стоял. Мысли почему-то не относили меня к Кире. Значит, совесть не просыпается. Отогнал эти мысли. Я на работе. Работа связана с риском. Только расслабишься и все, провал. Опыт подсказывал, что личные думы мешают работе. Помотал головой, отгоняя вообще всякие мысли. Еще подумал, что маска очень хорошая. Не сползает, я уже привык к ней. Помылся, вышел из душа, взял полотенце, стал вытираться. Зашла в ванную обнаженная Татьяна. Сейчас я смотрел на нее не как на предмет вожделения, а просто, как на девушку. Красивую обнаженную девушку.

— Ты куда собрался? Может, повторим?

— Повторим, но не сейчас. Доброе утро, кстати. Поднимай Машу, пойдем завтракать. Я иду в номер, переоденусь во что-то более простое. Меня этот костюм достал.

— Хорошо. Встретимся на завтраке.

Она пошла в душ. Я вышел из ванной, посмотрел на Марию. Она тихо спала, лежа на животе. Тихо оделся, проверил деньги в карманах. На месте. Открыл дверь, еще раз посмотрел на Марию, закрыл за собой дверь и пошел наружу. Вышел на улицу и огляделся. Слева заметил продолговатое строение. Оно было открыто, и там наблюдался спортивный инвентарь. Клюшки для гольфа стояли в чехлах с краю, еще были видны ракетки для большого тенниса. Решил, что позже посмотрю подробнее. Аккуратно, по стенке прошел до главного входа и отметил, что охрана не проявила ко мне никакого интереса. Четыре охранника на территории и ни один в мою сторону не посмотрел. Они стояли и вели переговоры по рации. Я встал на широкую лестницу и осмотрелся. То строение, которое я увидел, оказалось складом и гаражом. Там были видны машинки для гольфа, карты, велосипеды. И много другого спортивного инвентаря. Здорово! А где на этом кататься и где заниматься спортом? На схеме я не нашел ни корта, ни поля для гольфа. Пошел в номер. Зашел, открыл сумку и переоделся в спортивный костюм. Открыл шкаф, чтобы туда повесить костюм. А там вместо деловых костюмов висели спортивные костюмы. И обувь внизу стала кроссовками. Оригинально.

В дверь постучались.

— Да, да — ответил я.

— Приглашаем на завтрак. — ответил женский голос из-за двери.

— Выхожу.

Вышел из номера, захлопнул дверь. На ключ закрывать не стал. Смысла нет, если другие сюда могут зайти, а брать у меня нечего. Плохо, что сейфа у них нет, деньги приходится с собой носить. За дверью стояла девушка в облегающем сером платье с глубоким декольте. На бэйджике написано «Марина» и ниже «Консультант». Интересно, почему не надеть более простую одежду. Или они думают, что клиенты на них сразу набросятся? Наверное, так и есть.

Девушка пошла вперед, я за ней.

— Есть вопрос, — сказал я.

— Задавайте.

— Использование спортивного инвентаря оплачивается отдельно?

— Только в случае поломки клиентом. В других случаях использование бесплатное.

— Спасибо.

Мы пришли в то же помещение, где ужинали. Похоже, эта комната закреплена за нами. Там уже сидел Лесник с Настей за одним из столиков. Слева за окном на балконе увидел Машу и Таню. Я сел за столик, ко мне подсел Лесник. С балкона пришли девушки и сели к Насте. Все девушки были одеты в спортивные костюмы.

— Как тебе ночь? — спросил Лесник.

— Отлично. Чувствую себя, как заново родившийся.

— Я тоже оторвался. Мы с Настей только к утру заснули. А утром убежали от охраны в лес. Меня предупредили, что могут оштрафовать за такую повторную выходку. Но заранее не предупреждали, поэтому я их послал.

— Ага, так я и думал, когда охрану увидел. Так и знал, что Леша чего-то натворил. Вообще-то это я обычно чего-то творю. Ты у нас более спокойный.

— Я думаю, что на меня так ночь подействовала — сказал Лесник и многозначительно посмотрел на Настю.

— Да, да, ночь.

Пришел официант и принес завтрак. Нам и девушкам. Завтрак мы не выбирали, и шведского стола тоже не было. На завтрак у нас оказалось масло, яйца, хлеб, рис, картошка. Сладкое можно выбрать. Я выбрал яблочный штрудель и кофе черный с сахаром. Лесник взял тирамиссу с кофе без сахара. Девушки взяли только кофе. Значит, им сладкое нельзя.

Мы все съели. Я показал бровью в сторону балкона. Лесник кивнул. Мы встали из-за стола, взяли чашки с кофе на блюдцах и пошли на балкон.

Девушки дернулись за нами, но я покачал головой, и они остались. Вышли на балкон.

— Слушай, — начал я. — Эти две девушки, Таня и Маша умоляли забрать их отсюда. Просили заплатить любые деньги, только не оставлять их. Как думаешь, это провокация? Когда они разделись ночью, я увидел, что их избивают. Причем Маша только в синяках, а Таня с рубцами и шрамами.

Лесник облокотился на перила балкона, отпил кофе и посмотрел в лес.

— Я думаю, что это не провокация. Настя просила меня о том же. Ты заметил вчера, что одежда закрывала их тела полностью, а места синяков были замазаны?

— Нет, не обратил внимание. Да и темно было.

— Вот. А я заметил. У Насти ноги и руки не тронуты. Но вот тело явно избивали. Плетью. Некоторых такой вид возбуждает. Поэтому никто этих девушек не лечит.

Я допил кофе, зашел в комнату и нажал на звонок. Пришел официант, принес чек в книжечке. Я посмотрел свой. Туда включили завтрак моих девушек. Положил деньги и вернулся на балкон. Лесник посмотрел на меня и пошел в комнату. Вернулся с девушками.

— Что делать будем? — спросила Таня.

— Заниматься спортом на свежем воздухе. — ответил я. — Играть в большой теннис, баскетбол, волейбол, поло и кататься на картах.

— Здорово придумал — сказал Лесник. — Что ж, давай попробуем.

Мы пошли к складу с инвентарем. Взяли ракетки для большого тенниса и мячики. К нам подошел молодой человек.

— Что-то еще желаете?

— Да, — ответил я. — Еще желаем баскетбол, волейбол, поло и картинг.

— Хорошо, — ответил парень. — Я все подготовлю. Передвигайтесь, пожалуйста. На специальных машинках.

Парень пошел к машинкам для гольфа, отцепил два и выдал нам ключи. Я взял один, погрузил в машинку три ракетки, сумку с клюшками для гольфа, мячи для игр. Завел машинку и выкатил из гаража. Вышел из машинки, дождался, когда свою машинку выкатит Лесник. Рядом со мной стояла Таня. Я посмотрел на нее, она на меня.

— Таня, ты поведешь. Дорогу знаешь?

— Хорошо. Знаю.

Она села за руль. Мы с Машей сели сзади. Лесник выкатил машинку, сзади сидела Настя. Он не останавливаясь поехал к корту. Когда мы выехали за усадьбу, я увидел огромное пространство, которое явно выглядело не как болото на схеме. Значит, тот, кто разведывал, сделал это топорно. Это было огромное поле. Насколько хватало глаз, были сооружения для занятия спортом. Слева виднелось нечто похожее на теннисный корт. Туда мы и поехали. Остановили машинки и вышли. Каждый вышел сам, мы с Лесником подавать руки женщинам не приучены. Взяли ракетки и мячики, и пошли к корту. Мы были не одни на этом плацдарме. Виднелись и другие жильцы.

Разделились на две команды. Я с Таней, Лесник с Настей. Маша будет судить. Вручили ей свисток. Начали играть. Я в эту игру играл первый раз, у

Тани тоже получалось не очень. Играли около часа. Эти двое, которые Лесник с Настей, сделали нас под орех. Причем, было заметно, что они умели играть. Где, интересно, этому Лесник научился?

Дальше был баскетбол, где все были равны. Маша снова была судьей. Объяснила, что играть не может из-за синяков на руках и ногах, которые болят. Ага, ночью скакать может, а днем нет. Интересно. В этой игре все были равны. Одинаково плохо играли. Волейбол, то же самое, что и баскетбол. Из этих двух игр самое интересное было смотреть, как прыгают девушки. В остальном сплошное уныние.

Не заметили, как наступило время обеда. Мы бы и внимания на время не обратили, но к нам подошла Марина и сообщила, что время обеда. Все переглянулись, собрались и пошли к машинкам, на которых поехали в сторону усадьбы. Оставили машинки, мы с Лесником пошли в свои номера переодеваться и принимать душ, а девушки пошли к себе. Я зашел в свой номер, сбросил одежду и пошел в душ. После душа надел одежду, предложенную администрацией. Выбрал из того, что висит в шкафу. Не дожидаясь, когда за мной придут, сам пошел на обед. Пришел в уже знакомую комнату и сел за столик. Официант уже был внутри. Следом за мной пришел Лесник. Меню снова не было. Девушки пришли вместе. Официант вышел и пришел, везя на столике с роликами наши обеды. На первое был борщ, на второе мясо с картошкой, на третье по выбору.

— А по какому принципу выбирается меню обеда и завтрака? — спросил я.

— Вы сами это меню выбрали, когда делали заказ на проживание. — ответил официант.

Я посмотрел на Лесника, он посмотрел на меня и пожал плечами. Вот Луиджи хитрец, ну и жук. Вернусь, надеру ему уши. Выбрал меню, ничего нам не сказал.

Поели молча. Встали из-за столиков одновременно и все вместе вышли на балкон. Встали, посмотрели по сторонам. Повернулись в сторону лестницы, пошли вниз. Мы с Лесником впереди, девушки сзади. Я посмотрел на Лесника, показал головой на лес и пальцами руки, что иду туда гулять. Он кивнул, сказал «Два часа», повернулся, взял за руку Настю и пошел в лес. Услышал команду охраны «код восемь» и к этим двоим присоединились три охранника. Два мужчины и одна женщина. Постоял немного, подождал, когда они скроются в лесу, дал девушкам взять себя под руки и пошли следом. К нам присоединились те же охранники, что и вчера.

Прошли немного.

— Так, Маша и Таня, расскажите о себе. Первая будет Таня.

— Родилась в Нижнереченске, там и выросла. Родители тоже оттуда. Бизнесмены. Училась хорошо. Школа, потом институт. После института получила предложение работать моделью. Несмотря на то, что это мечта многих девушек, я не горела желанием там работать.

— А ну, цыц. Никаких разговоров! — скомандовала женщина-охранник.

— Слушай, ты, охранница. Я сюда приехал развлекаться, и буду это делать, как захочу. Еще раз, что-то подобное услышу, я… — тут чуть не ляпнул «голову откручу». Э, Чума, полегче. Ты не костолом сейчас, а бизнесмен. — деньги обратно попрошу.

Женщина-охранник сделала большие глаза, сказала тихо «Извините» и пошла дальше. Теперь она держалась на большем расстоянии.

— Продолжай, Таня.

— Работать я там не хотела, но предложения стали поступать все более настойчивые. Я пожаловалась родителям, и папа приставил ко мне охрану. Когда меня похищали, то охранников избили. Именно избили, не стали убивать. Везли меня долго с мешком на голове. Когда сняли мешок, я увидела эту усадьбу. Здесь я почти полгода. Я каждый день молюсь, чтобы меня забрали отсюда. Последний клиент, которому я пожаловалась и попросила вытащить меня, просто избил меня. Пристегнул к тем кольцам и бил плеткой до крови. Потом изнасиловал и еще бил. Перестал только, когда я потеряла сознание.

Девушка заплакала.

— Тихо, тихо. Не надо плакать, не показывай слезы на глазах охраны. Так, Маша, теперь ты.

Я, конечно, знал историю Маши, но хотелось услышать историю из ее уст.

— У меня история такая же. Слово в слово. Только у Тани есть мама и папа, а у меня только папа. Мамы не стало, когда я во второй класс ходила. Рак. Папа посвятил свою жизнь мне. Я уверена, что он меня ищет. Мне иногда кажется, что меня случайно похитили. Хотели Таню, а похитили меня. Или наоборот. А потом решили и вторую похитить. Таня не сказала, но тот клиент, который ее избил, бил и меня. Одновременно с ней. Денис то, что ты цыкнул на охрану, здесь такое редко можно встретить. Нас считают просто развлечением, не больше.

— Все ясно. Вы одинаковые и истории одинаковые.

Дальше шли молча. Дошли до поля, я посмотрел на деревню в далеке.

— Таня, там тоже можно жить?

— Там можно жить, но без девушек. Деревня — это бюджетный вариант. Там селятся те, кому интересна рыбалка, охота. В речке искупаться. У вас с Алексеем бизнес-вариант.

Развернулись и пошли обратно. Прогулка заняла почти два часа.

Теперь была очередь играть в поло и кататься на картах. Решили, что сначала будет картинг. На машинке поехали в сторону полигона. Приехали, а Лесник с Настей уже там. Тренируются. Ща я вам задам. Дорога, это моя стихия. Стали кататься. Сначала просто, развлекаясь. Но это было неинтересно. Лесник предложил соревнования. Десять кругов, три заезда, две команды. В какой команде показано лучшее время, та не платит за ужин. Отлично, поехали. Я их всех обогнал на круг и, разумеется, показал лучшее время. Лесник сказал, что ожидал чего-то подобного.

Дальше было поло. Вот это увлекательное занятие. Всегда думал, что попадать по мячику очень просто. На деле оказалось, что непросто. У девушек это получалось лучше, у нас с Лесником очень плохо. Я промазал несколько раз, и он стал надо мной прикалываться и обзывать мазилой. На нем я отыгрывался, как мог. Ржали до упаду. Особенно весело было, когда непонятно, где лунка. Девушки подсказать не смогли, только часа через полтора дошло, что есть указатели. А мы думали, что это направление ветра. Играли до самого вечера, пока не перестали видеть мячик. Он хоть и белый, но куда летит в темном небе не видно. Вроде запулил его туда, приходишь, ищешь, нет его. Все обыскали, не нашли. Потеряли все мячики и две клюшки. Отличная игра.

Стемнело совсем. Атаки со стороны Кондора не было. Может, для него это время еще не темно. За нами пришли и позвали на ужин. Мы с Лесником решили взять то же, что и вчера. Таня и Маша взяли мясо и овощи, Настя взяла рыбу и рис.

— Что будем делать после ужина? — спросил я.

— Предлагаю, погулять перед сном. — сказала Настя. — А завтра у нас будут водные игры.

— У вас здесь есть бассейн? — спросил Лесник.

— Чего здесь только нет. — ответила Таня.

Маша, как всегда была молчалива.

Лесник заплатил за весь ужин, и мы пошли гулять вместе. Девушки разговаривали между собой, обсуждая сегодняшние соревнования. Они шли впереди, мы позади. За нами была только охрана. Я посмотрел на Лесника, он развел руками. Было видно, что он тоже переживает, где Кондор.

— Денис, я тут Настю спросил, были ли смерти среди девушек, она ответила, что были. Еще спросил, есть ли девушки на заказ. Она ответила, что да. Срок исполнения два-три дня. Попросил показать мне буклет с этими девушками. Она расстроилась, подумала, что не понравилась мне. Я ответил, что просто хочу посмотреть. Сегодня ночью мне покажет.

— О! Здесь и такое можно? Интересно. Леш, вы идите первые спать, а мы еще погуляем.

— Хорошо. Настя! Пошли спать!

Они развернулись и пошли обратно. С ними пошел один охранник. Мы впятером, я, Таня и Маша и два охранника двинулись дальше. Дошли опять до поля, посмотрели на огни деревни, и пошли обратно. Встали у входа в усадьбу. У меня появилось плохое предчувствие и комок подкатил к горлу. Нет, это не паника, а какая-то апатия. Я стоял, смотрел на небо, девушки смотрели на меня.

— Идем спать? — спросила Таня.

— Идем, — ответил я.

Они пошли первые, я за ними. Подошли к двери, Таня открыла дверь, зашла. Следом зашла Маша, и тут я услышал шипение. Через секунду что-то врезалось в правую часть усадьбы, и произошел взрыв. Мое тело мгновенно переключилось в режим «бой». Обломки усадьбы стали падать вниз, но я уже прыгнул вперед, сбивая на ходу Машу и Таню.

Влетел в коридор. Стены дрожали. Из дверей начали вываливаться голые и полуголые люди. Я взял своих плачущих и испуганных девушек за руки, повел в конец коридора.

— Здесь есть еще выход? — спросил их.

— Да, — ответила Таня. — Я покажу.

Она повела нас вправо. В этот момент нас еще раз тряхнуло. Она обернулась, показал рукой «Иди». Пошла прямо, потом влево, еще прямо и уперлась в дверь.

— У меня нет ключа.

Я ударил по двери ногой и вышиб ее. Вышел, огляделся. Это был выход на то самое огромное поле. Вытащил Таню, она вытащила Машу. Со стороны главного входа слышались взрывы и пулеметные очереди.

— Так, девушки, слушать меня внимательно. Мы сейчас будем бежать в лес. Быстро. Вы впереди, я сзади. Бежать, не оборачиваясь. Наша задача добежать до деревни.

— Поняла — сказала Таня.

Взяла за руку Машу и побежала в сторону леса. Я посмотрел на небо, мысленно поблагодарил Кондора и побежал за девушками. Бегу, подгоняя девушек. Знаю, что устанут, но надо быстрее. Навстречу попался один охранник с рацией. Я его увидел раньше. Он бежал справа спереди на нас. На ходу ударил его ногой. Прыгнул за спину и сломал ему шею. Взял рацию и включил ее. Там было много криков. Кричали разные коды. И ни одного «кода восемь». О Леснике старался не думать. Сам справится, не маленький.

Выбежали на поле. Таня упала, Маша тоже.

— Вперед!

— Мы не можем, — взмолилась Маша.

— Можете! Сейчас тут будет много народу. Нам надо в деревню и быстро.

Стал поднимать девушек. Посмотрел в сторону деревни, увидел два силуэта, которые бежали в нашу сторону. Оглянулся в сторону усадьбы. Полыхает, но там уже не стреляют.

— Так, девушки, лежите здесь. Головы не поднимать. Я сейчас вернусь.

Побежал на силуэты. Они приближались неравномерно. Значит, один бежит быстрее другого. Напал на первого и свалил его на землю. Ударил рукой по лицу, потом еще раз. Последним ударом сломал шейные позвонки. В этот момент второй силуэт добежал до меня. Его я свалил ударом ноги. Он упал лицом вниз. Подполз и сломал ему шею. Забрал у обоих оружие. Это были автоматы Калашникова. Один убрал за спину, второй перезарядил, снял с предохранителя и взял наизготовку. Вернулся к девушкам. Услышал звук мотора. Повернулся на звук. К нам ехал джип, который вез нас от аэропорта. Залег вместе с девушками. Джип проехал мимо и скрылся в лесу. С джипом, конечно, было бы легче добраться до деревни и бежать дальше, но я не знал, как на ходу захватывать автомобиль. Отсутствие опыта, так сказать.

— Подъем! И бегом в деревню. Я первый, вы за мной.

Добежали до домиков. Как же тяжело бежать по этому полю. Присел у домика. Откуда-то справа бежали люди с оружием. Возможно, они нас заметили. Решил не испытывать судьбу, выбил дверь домика, завел туда девушек, закрыл дверь и сел на пол. Аккуратно выглянул в единственное окно. Часть людей убежала в сторону усадьбы по полю, часть осталась здесь. Девушки плакали в углу. Ситуация сложная. Куда бежать? Что делать? Где Лесник? Выглянул еще раз в окно, посмотрел в сторону поля. Увидел, что справа кто-то крадется в нашу сторону. Присмотрелся. Так это Лесник с Настей. Обрадовался. Радость была недолгой, потому что их заметили люди, которые стояли у домиков. Часть из них побежала к Леснику.

— Стой! Оставаться на своих местах или открываем огонь.

Эти люди явно психи. Мы же клиенты. По клиентам стрелять? Или конец бизнесу, вали всех. Лесник открыл огонь по бежавшим к нему людям. Двое упали, трое продолжали бежать. У домика оставалось семь человек. Я прицелился в бегущих, переключил автомат на одиночную стрельбу и выстрелил. Один упал, я перевел прицел и выстрелил второй раз. Упал и второй. В этот момент по окну стали стрелять эти семеро. Я пригнулся и залег. Стекло разбилось, осколки разлетелись по мне и помещению. Пули влетали внутрь и застревали в стенах и мебели. Стрельба стихла. Перезаряжают? Я высунулся и выстрелил по ним. Трое упало. Успел увидеть, что еще стреляют со стороны поля. Осмелел, высунулся еще и добил оставшихся. Увидел Лесника с Настей, которые бежали ко мне, а также людей, бежавших за ними. Сделал несколько выстрелов по врагу. Враг залег. Это дало возможность Леснику и Насте добежать до домика и забежать внутрь. Крикнул Леснику «Прикрой!», сам выбежал на улицу, собрал обоймы, сколько успел и вернулся обратно. Перевернули стол, подперли дверь. Хорошо, что открывалась дверь вовнутрь. Настя присела и на корточках подползла к Тане и Маше. Мы с Лесником обнялись. С улицы послышались несколько выстрелов, часть пуль влетела внутрь и в очередной раз испортила интерьер.

— Выходите! Сопротивление бесполезно! — послышалось снаружи.

— Я не выйду. — сказал я. — Буду отбиваться до последнего патрона. Даже, когда применят гранатомет.

— Я тоже не выйду. — ответил мне Лесник — Да пошли вы. — Это на улицу.

Снаружи засмеялись.

Мы подмигнули девушкам и стали считать патроны. У нас оказалось девять полных обойм в запасе. У меня в обойме в автомате было шесть патронов, у Лесника — восемь. Он переключил автомат в режим одиночной стрельбы.

— Давай, Чума, — сказал Лесник. — Думай, что дальше делать. Ты у нас мозг, твой план был.

— С моим планом все согласились. И ты, Лесник, тоже. Убивать их всех надо, другого выхода нет.

Я встал, подошел к окну, выцелил двоих и сделал два выстрела. Оба упали. Сразу на окно обрушился шквал огня. И опять все стихло. Лесник подполз к стене с другой стороны окна и сделал то же самое. Потом я выстрелил еще четыре раза. Вынул обойму, вставил новую и зарядил. Снова выстрелил и присел. Теперь Лесник выстрелил и присел. Ответа не последовало. Значит, что-то ждут. Аккуратно выглянул, никого не увидел. Присел, показал девушкам «Ползите сюда». Девушки подползли и залегли слева от окна. Лесник выглянул, увидел кучку людей слева от входа в домик.

Переключил на очередь и выпустил всю обойму туда. Присел. Ответа не последовало. Лесник перезарядил автомат. Чего они ждут?

В этот момент раздалась очередь и куски дерева стали разлетаться в разные стороны. Явно, что стреляли из чего-то крупнокалиберного. Мы залегли. Опять все стихло. Залетела граната, Лесник схватил ее и выкинул обратно. Раздался взрыв и стоны. Опять очередь и опять тихо. Только слышно, что кто-то стонет снаружи и хныканье девушек внутри. Вдруг глухой удар в дверь, причем такой, что заложило уши. Следом что-то залетело в окно и улетело в другую комнату и там разорвалось. Гранатомет? Они стреляют из гранатомёта? Я посмотрел на Лесника, он развел руками. Ну да, что мы можем сделать? Только какое-нибудь безумие.

Я отодвинул стол от двери.

— Ты чего задумал? — спросил Лесник.

— Я уведу их за собой, вы уйдете.

— Это безумие. Ты погибнешь.

— А здесь оставаться, это не безумие? Они нас перестреляют. Видно, что пока играют.

— Чума! — он взял меня за голову рукой. — Чума! Я не хочу, чтобы погибал.

— Мы тоже не хотим, — отозвалась Таня.

— У нас нет другого выбора. Я эту кашу заварил, мне и расхлебывать. Лесник, прикрой меня.

Я отошел к стене, Лесник открыл дверь, затем метнулся к окну. Я перекрестился, вставил в автомат новую обойму, разбежался и выпрыгнул из домика, поворачиваясь в воздухе. Организм переключился в режим «Уничтожить». Дальше все происходило, как в замедленной съемке. Вот я вижу несколько человек справа от двери, стреляю одиночными. Падаю на землю на спину и больно ударяюсь об автомат, висящий за спиной. Стреляю еще. Перекатываюсь налево, встаю на одно колено и вижу джип с человеком и пулеметом в кузове. Стреляю по нему. Прыгаю влево и еще стреляю по нему. Он падает. За джипом есть еще три человека. Встаю, бегу к ним и стреляю. Один падает, второй убегает, третий бросается на меня. Уворачиваюсь и падаю на него. Стреляю в убегающего, он падает. Встаю с упавшего и бью его прикладом. Беру у него нож, пихаю его за пояс. Что-то меня укусило в левое плечо. Ничего, пусть кусаются. Вот что-то летит в машину, попадает и машина взрывается изнутри. Меня отбрасывает назад. Ничего не слышу. Стреляю туда, откуда прилетело. Оттуда летит еще и улетает в сторону леса. Со всех сторон бегут люди с оружием и стреляют в мою сторону. Я стреляю в них. Из домика тоже стреляют в них. Кто-то падает и встает, кто-то уже не встает. Меня что-то укусило еще раз в левую руку. Рука уже не может держать автомат. А людей с оружием все больше и вот еще что-то большое выезжает и разворачивается для стрельбы в меня. Это танк? Вы охренели? Тут замедленное действие прекращается. Да, это танк, а за ним три машины с крупнокалиберными пулеметами. Все, это конец. Прости, Лесник, что втянул тебя в это. Простите девчонки, что не спас вас. Я поднял автомат, чтобы дать последний выстрел.

В этот момент послышалось шипение, справа вылетело нечто продолговатое, попало в танк, и он взорвался. Началась стрельба, меня ужалило в грудь справа. Стало тяжело дышать. Успел подумать, что осы здесь странные. Жалят так, что потом все отнимается. И темнота.

— Чума, живи, Чума, ты меня слышишь?

— Денис…

— Не смей подыхать!

— Сделайте что-нибудь!

Стена. Белая. Слева какой-то прибор с проводами. Пищит. Провода идут ко мне. Потолок серый. Зачем провода? Я лежу под белой простыней. В трико. Уже хорошо, что не голый. Подвигал руками и ногами. Прибор стал пищать чаще. Повернул голову направо. Марина сидит и спит. Зажмурился, помотал головой. Открыл глаза. Марина. Голова закружилась, подкатил комок к горлу и темнота.

Потолок серый. Слева пищащий прибор с проводами, ведущими ко мне. Руки и ноги двигаются. Прибор пищит чаще. Слева та же белая стена. Справа та же сидящая и спящая Марина. Что она здесь делает? Меня лечит? Приподнял правую руку и дотронулся колена женщины. Марина вздрогнула и проснулась. Посмотрела на меня, потом дальше меня, улыбнулась.

— Ты нас так напугал, Леша. Ты настоящий Чума. Спасибо тебе. Благодаря тебе я все вспомнила. Жаль, что здесь не все. Жаль Михалыча.

Голова закружилась, я зажмурился и темнота.

Снова Марина справа, смотрит на меня, не спит. Тот же потолок, та же стена, тот же прибор. И провода те же, ведущие ко мне.

— Извини меня. Я не должна была тебя напрягать. Я же врач.

— Ничего. Все нормально. Я где сейчас?

— В ангаре. Ты здесь уже три недели. Ты готов слушать? Я расскажу, что знаю.

— Готов.

— Я была в сторожке, готовила кушать. Только что вернулась из леса. Собирала грибы, снимала капканы. Этому меня Саша научил. Вдруг услышала, как на улице остановилась машина. Подумала, что Саша к обеду приехал. Но, все равно, насторожилась. Обычно он аккуратно подъезжал, а тут слышно было, что резко затормозил. Влетает Саша в сторожку и сходу:

— Марина, нужна твоя помощь, как врача!

— Что случилось, кому-то плохо? — спрашиваю.

— Да, очень. Он умирает, поехали.

Я взяла инструменты. Они всегда были под рукой. Мы вышли из сторожки и сели в машину. Саша резко развернул машину и помчался. Приехали в деревню Дубровка. Я на указателе прочитала. Дальше прошли в домик, через потайной ход пришли в этот ангар. Он провел меня к тебе и тут я все вспомнила. И всех. Команду, Весельчака. Всех. Занялась тобой. Ты был очень плохой, крови много потерял, грязный. Пульс еле прощупывался. Сердце один раз остановилось. Помогали мне все сразу. В основном, Кондор. Я его никогда таким не видела. Он всегда был строг и серьезен. А тут он плакал. Помогал и плакал. Говорил, что не успел. Чего не успел, не сказал. Дежурили у тебя поочереди. Саша мне все рассказал. Ты не Чума, ты псих.

— Наверное. В тот момент, это было единственное решение. Не люблю, когда загоняют в угол.

В секцию зашел Лесник. Увидел меня, заулыбался. Лучше бы он этого не делал. У него улыбка похожа на оскал зверя.

— О! Наш герой очнулся. — сказал он. — Ты мастер всех пугать. Хорошо, что Марина тебя вытащила и оборудования у нас достаточно. Командир всем обеспечил. Марина настояла.

— Конечно, настояла. — ответила Марина. — Тебя лечить особое умение нужно. В общем, Леша в порядке. Можешь вставать. Передвигаться надо медленно. Физические нагрузки запрещены. Давай, поднимайся, кушать будем.

Я приподнялся на локтях, спустил ноги с кровати. Сел. Голова немного кружилась, и чувствовал легкое недомогание. Грудь перемотана. Аккуратно стал подниматься и сел обратно. Тело ватное. Попробовал еще раз. В этот раз получилось лучше, покачнулся, Лесник поймал. Повел к выходу из секции. Вышли. Марина осталась в секции. Лесник подвел меня к дивану и посадил. Я откинулся на спинку.

Пришел Луиджи, привез на столике с колесиками кушать. Подошел ко мне, обнял.

— Я очень боялся, что ты умрешь. Мы все этого боялись. — сказал он.

— Не, рано еще умирать. Еще не все сделано.

— Давай, поешь. Тебе нужно. Саша, ты тоже садись кушать. Марина! Иди сюда, я обед приготовил.

— Где Кондор? — спросил я.

— Он… В общем, не знаю, как сказать. — ответил Лесник. — Тут столько всего произошло, пока ты валялся. Короче, наш вертолетчик влюбился. В Машу.

— В Машу? Кондор? Ущипните меня, я сплю.

— Нет, ты не спишь. Он к ней улетел. Давай, кушай. Потом я тебе все подробно расскажу.

— Луиджи, а из каких соображений ты нам меню выбирал? — спросил я.

— Если бы я вам готовил, то это меню и было бы.

— Поправлюсь, уши тебе надеру.

— Согласен.

Я начал есть, как будто давно не ел. Суп, буквально, выпил. На второе мясо и картошка. Это я съел менее быстро. Запил все чаем. Кофе пить не рискнул, голова болела. Встал, покачиваясь, и пошел в гараж. Через гараж вышел на полигон прогуляться. Лесник пошел за мной. Я немного отошел от гаража и остановился.

— Готов слушать? — спросил он меня.

— Давай, напарник, говори, чего мы натворили.

— Начну с момента, когда ты сиганул в дверь с автоматом за спиной и в руках. Видел, как ты по ним стрелял, прикрывал тебя, стреляя в них. Сам я уже понимал, что мы в тупике, что не выберемся. Жалко было только девчонок. Они поверили нам, хоть, мы ничего не обещали. Когда увидел, сколько народу пошло на нас и танк справа, понял, что это конец. Потом услышал шум вертолета, подумал, что у них еще вертолет есть. Когда взорвался танк от ракеты, меня немного оглушило. Началась стрельба, я поднялся и уже не прячась, стал стрелять. Видел, как ты получил пулю в грудь и упал лицом вниз. Вот тогда мне очень поплохело. Этот вертолет, который взорвал танк, уничтожил три джипа с пулеметами и начал расстреливать всех вокруг. Я боялся, что он тебя заденет. Бросил автомат, девчонок и побежал к тебе. Добежал, присел рядом с тобой, машу вертолету, чтобы не стрелял в нас. То, что это Кондор, я не понял, он же в шлеме. Вдруг стрельба стихла и крик: «Оставаться на своих местах! Работает спецназ!». Повалило много народа в камуфляже и масках. Я замахал рукой, призывая помощь. Подбежал один из камуфляжей, снял с твоей спины автомат, отбросил его, перевернул тебя. Отогнул у тебя одно веко, кивнул, по рации передал «Срочно, трехсотый». Я увидел, как садится вертолет слева. Справа из домика выходят девушки. Они увидели меня и побежали к нам. Таня прибежала первой, увидела тебя. А у тебя маска слезла. Она ее отодвинула, поцеловала тебя в щеку и крикнула «Денис!». Я ей говорю, что тебя звать Леша. Она посмотрела на меня, и кричит тебе «Не смей умирать! Сделайте что-нибудь».

— Я слышал, что мне кричали, — перебил я его. — фразу «Не смей подыхать» и «Сделайте что-нибудь».

— Значит, в этот момент у тебя просыпалось сознание. Прибежал Кондор. Он снял шлем, сказал, что ему не от кого скрываться. Увидел тебя, присел и заплакал. Я офигел. Никогда раньше я не видел плачущего Кондора. Он никогда даже не расстраивался. А тут он держал твою голову и плакал, причитая «Не успел, не успел». Потом вдруг поднял тебя, скомандовал мне «В вертолет!» и понес тебя в вертолет. Я постоял рядом с девушками. Настя посмотрела на меня, сказала «Спасибо, я верила в тебя», продиктовала свой адрес и пошла к домикам. Таня посмотрела на меня, тоже продиктовала свой адрес и фамилию, и тоже пошла к домикам. К нам подбежал какой-то мужик, посмотрел на Машу, на меня и обнял Машу. Сказал «Дочка» и они оба заплакали. Потом отцепился от дочери и подошел ко мне. Сказал: «Я знаю, что вы исполнители моего заказа. Вот деньги». Дал мне пачки денег в пакете, взял Машу за руку и потащил к домикам. Я посмотрел на деньги, посмотрел на девушек, которые шли к домикам, повернулся и побежал к вертолету. Кондор уже завел двигатель. Я залез в вертолет, сел рядом с тобой, пристегнулся. Кондор взлетел, сделал круг и полетел оттуда. Прилетел сюда, сказал мне «Езжай за Мариной». Сам вытащил тебя и понес в ангар, в медицинскую секцию. Я метнулся к люку, побежал к своей машине и поехал за Мариной. Привез Марину и дальше мы спасали тебя. Особенно было страшно, когда у тебя сердце остановилось. Все-таки спасли.

К нам подошла Марина.

— Леш, пошли обратно, тебе плохо будет с непривычки.

Я кивнул, и мы пошли в ангар. Там я снова присел на диван. Рядом сели Марина и Саша. Саша слева, Марина справа.

— Спасибо, что спасли меня. Откуда спецназ взялся?

— Не за что. Это наша обязанность спасать коллег. Откуда спецназ взялся, спрашиваешь? А это заслуга Луиджи и Кондора.

Мы все посмотрели на Луиджи. Он сидел на стуле через стол напротив нас и кушал. Когда мы посмотрели, он прервался, посмотрел на нас, улыбнулся и продолжил кушать. Мы ждали, когда он доест, смотря на него.

— Что вы на меня так смотрите?

— Ты мне ничего не хочешь объяснить? — спросил я.

— Они тебе не рассказали? Нет?

— Нет. Мне интересно тебя послушать.

Он вытер рот салфеткой, посмотрел на нас.

— В общем, дело было так. Когда вы уехали, я просканировал эту местность с помощью спутника. Увидел, что реальная картинка сильно отличается от разведданых. У них там чего только не было. Сканирование почвы показало, что это вовсе не поле, это крыша бункера. Там есть люк, через который может проехать техника размером с джип. Дальше я пробил информацию, что администрацией был арендован танк с боевым комплектом для развлечения туристов. По моим расчетам шансы выбраться оттуда живыми были равны нулю. Все это я сообщил Кондору. Он подумал и принял решение о нарушении запрета на переговоры с заказчиком. Если бы вас убили, то он свою дочь не увидел бы никогда. А тут реальный шанс вернуть. Я написал заказчику, что мы работаем, но, если он поможет, то шанс спасти его дочь, будут равны восьмидесяти процентам. Он согласился встретиться. Мы знали, что необходимо действовать очень быстро. На встречу полетели вдвоем, я и Кондор. Встреча проходила на окраине Нижнереченска. Прилетели…

В этот момент мы услышали приближающийся вертолет.

— Увидели два джипа. К вертолету подошел небольшого роста мужчина. Представился Вениамином Семеновичем Стараловым. Сказал, что он отец Маши. Я показал на ноутбуке, где находится его дочь, какие сложности возникнут при попытке вытащить ее оттуда. Он все понял и спросил, чем сможет помочь. Кондор сказал, что ему нужен полный боекомплект для вертолета. Написал на бумажке, что нужно и передал Вениамину. Я сказал, что нужен спецназ и время его прибытия. Вениамин ответил, что он все сделает, мы можем не беспокоиться. Мы улетели обратно. Кондор высадил меня на полигоне и улетел спасать вас. Вернулись вы уже втроем. Он нес Чуму и плакал. Посмотрел на меня и сказал «Не успел». Это значит, следующее. Мы рассчитали время, когда он прилетит снова и приедет спецназ. Ошиблись всего на несколько секунд. Никто не должен был пострадать. Если бы ты, Чума, оставался в доме…

— Если бы я оставался в доме, мы сейчас бы не разговаривали, — перебил я его. — Танк стрельнул бы по дому и все. А так он увидел человека. Не просто из танка выстрелить по человеку. Этого Кондору хватило, чтобы уничтожить танк.

Пришел Кондор. Я встал ему навстречу. Он обнял меня, сдавил сильно, аж в глазах потемнело.

— Живой. Почти здоровый. Ты извини, я почти успел. Почти спас. Если бы ты умер, я себе этого бы не простил. Ты, как Рэмбо, всех перестрелял.

И засмеялся. Мы все засмеялись.

— Мне тут Саша сказал, что ты у нас теперь влюблён. В Машу.

— Да. Вот такое со мной случилось. Не думал. Она тоже не думала. Когда Марина сказала, что теперь ей помощники не нужны, я решил слетать к Вениамину Семеновичу. Проведать его, так сказать. Связался с ним, он обрадовался, сказал, что могу прилететь. Я спросил его, где могу посадить боевой вертолет. Он ответил, что рядом с домом есть площадка. Полетел. Прилетел, приземлился. Меня встретил Вениамин лично. Пожал руку, сказал, что он наш должник. Привел в дом, нас встретила Маша. Вот тут я и пропал. Мы стояли, смотрели друг на друга и молчали. Вениамин посмотрел на нас и сказал, что все понял. Идите, говорит, в сад поговорите. А я говорю, покажите свои фотографии. И они вдвоем стали показывать свои фотографии, и те, где ее мама еще жива. Рассказывали о своей жизни до похищения. Маша рассказала, как над ней издевались, пока она была там, в той усадьбе. Хорошо, что вы и я их поубивали. Жаль, что не всех.

Я так понял, Лесник ему не рассказал, что у нас было с Машей. Молодец.

— Саш, а где деньги, которые тебе Вениамин дал?

— Часть средств ушло на пополнение боекомплекта для вертолета. Оставшиеся средства положил в общую кучу. Для будущих дел.

— Да, еще Мадлен надо найти — сказал я. — Саша, а у тебя как с Настей?

— Так же, как и у Кондора. Да у нас теперь любовь. На сколько, не знаю.

Лесник ушел наверх, вернулся, неся какую-то папку.

— Помнишь, Леш, я тебе сказал, что спрашивал Настю о девушках, которых можно заказать?

— Да, помню. Ты еще говорил, что она тебе каталог принесет.

— Она принесла. Я с ним так и бегал там. Посмотрел его.

Он открыл каталог, полистал до одной девушки. Положил его на стол. Все посмотрели на фотографию.

— Вот ее будем искать. — сказал Лесник.

Я посмотрел на фотографию. Там была изображена девушка в одежде во весь рост. Милое лицо, волосы темные. Было заметно, что она развита физически. На другой странице была ее же фотография только в обнаженном виде и нескольких позах. Так же, как и в обычном каталоге. Такое же описание с параметрами и ценой. Только еще был срок доставки, три дня.

— Почему ее? — спросил я. И на меня все уставились.

— Потому что это Мадлен — ответили все, почти хором.

Глава третья Я так и знал

Поиск

— Это Мадлен? Красивая. — сказал я, разглядывая фотографии.

— Так, хватит пялиться на коллегу. — с этими словами Лесник отобрал у меня каталог и положил на стол.

— Ага, хватит. — покивал я. — А сам, наверное, уже насмотрелся.

Стал тащить каталог к себе. Лесник отодвинул его подальше. Я подвинулся ближе и снова стал тянуть каталог к себе. Марина взяла каталог и засунула его между собой и спинкой дивана.

— Как малые дети, — сказала она и улыбнулась.

— Что будем делать? — спросил Кондор.

— Я хочу ехать к Кире. Отвезите меня. — ответил я.

Все переглянулись и вздохнули.

— Тебе не надо туда ехать и вообще забудь о ней. — сказал Лесник. — Она сказала, что видеть тебя больше не хочет. А Петр Алексеевич хочет тебя уничтожить.

— Я чего-то не знаю?

— Да. Мы не хотели тебе говорить, хотели чем-нибудь отвлечь.

— Интересно, как бы это у вас получилось?

— Вот, не получилось.

— Леша, — начала Марина, — произошло вот что. Им надоело сидеть взаперти, и они потребовали куда-нибудь съездить. По дороге в город случился инцидент. Они ехали двумя машинами в своей полосе. Другая машина обгоняла их и подрезала. Они обогнали эту машину, а водителю этой машины не понравился маневр. Он их снова обогнал и затормозил перед первой машиной. Из машины нарушителя вышли трое с битами. Дальше ты понимаешь, что произошло.

— Их избили.

— Да, нападавших избили. Возможно, это не связано с тобой. Но, с другой стороны, их могли специально спровоцировать и посмотреть, как охрана реагирует. В общем, в город они уже не поехали, вернулись и позвонили Саше. Он приехал и получил бурю эмоций от Киры и Петра Алексеевича. Объяснила, как смогла.

— Саш, отвези меня туда. Я сам хочу услышать, как меня ненавидят.

Лесник вздохнул, посмотрел на меня, на Кондора. Тот пожал плечами.

На Марину. Она махнула рукой.

— Поехали. Я думаю, ты прав. Лучше сразу все прояснить.

— Где мои вещи?

— Они были в ужасном состоянии. А те, которые были в сумке, сгорели вместе с усадьбой. Бери камуфляж и поехали.

— А трико чье?

— Мое, — отозвался Кондор.

— Ты меня переодел?

— Нет, не я. Марина.

Я улыбнулся Марине и пошел в гараж в секцию с одеждой. Проходя мимо машин, отметил, что нет легковой. Подобрал себе размер, переоделся и вернулся.

— Тебе идет — сказала Марина.

— Это хорошо, потому что костюмы мне не идут. Зато они идут Саше.

— Да, это точно.

— Мне костюмы тоже идут, — сказал Кондор. — А Луиджи классно смотрится в камуфляже. Кстати, а как мы будем искать Мадлен?

— У меня есть программа, — наконец Луиджи подал голос. До этого он просто сидел и улыбался. — Программа распознавания лиц. Я возьму фотографию, где она в одежде и отсканирую. Программа ее найдет. Кстати, она должна знать, где Весельчак и Командир.

— Это хорошо, — ответил я. — Я тут подумал, может, мы схватим Шепелева, прижмем его, и он нам все расскажет. А потом убьем.

— Похоже, ты сильно головой ударился, когда падал. — сказал Саша. — Или тебя контузило, когда джип взорвался? Как мы его возьмем без предварительной разведки?

— Придем и возьмем.

— Так, все, хватит. Давай найдем Мадлен, расскажем ей все. Она сама прижмет твоего Шепелева и вытащит из него все, что можно.

— Я сам этого хотел.

— Можешь присутствовать при экзекуции. Пошли, Рэмбо.

Кондор открыл крышку люка, и мы спустились внутрь. Прошли известным путем до домика. Лесник разминировал вход, и мы вылезли наружу. Вышли из домика, я увидел нашу машину из гаража. Сели в машину. Лесник сел за руль и мы поехали. В этот раз я не спал в дороге. Ехали около пятидесяти минут. Всю дорогу молчали. Мыслей никаких. Когда свернули с дороги в лес, Саша набрал Куницына и сообщил, что везет меня. Подъехали к забору. Открылись ворота и мы въехали на территорию, которая была приличных размеров. Я вышел из машины и огляделся. Слева была постройка, типа большого мангала. Справа от мангала вела дорожка куда-то вглубь территории. Прямо перед въездом, на расстоянии метров пятидесяти стоял дом. Два этажа. Первый этаж был широкий из-за двух пристроек слева и справа. Второй этаж поменьше. Сверху была крышка с чердаком. У чердака виднелось окно. Справа от дома стоял гараж на две машины. Гараж был открыт, обе машины были на месте.

Во дворе были люди. Куницын и еще три человека. Саша вышел и поздоровался с ними. Они подошли ко мне, я тоже поздоровался.

Мне навстречу вышла Кира. Она не бросилась ко мне от радости, а просто подошла.

— Привет, — сказал я.

— Привет. — ответила она. — Ты зачем приехал? Тебе твои друзья ничего не сказали?

— Сказали, но я хочу это услышать от тебя.

— Леша, я не могу так больше. Я устала бояться. Сначала я боялась Михалыча, теперь я боюсь, что убийца Михалыча придет за нами. Потому что ты его не поймал. Если бы мы не сошлись, ничего этого бы не было. Уходи. Уходи и больше не возвращайся. Никогда.

И заплакала. В этот момент из дома вышел Петр Алексеевич и подошел к Кире. Обнял ее и злобно посмотрел на меня. Я разозлился. Все делал для нее, заботился о безопасности. Хотя, может она права, не стоило мне заводить с ней роман, пока убийца не пойман.

— Я не понял, Кира, что это сейчас было? Ты, значит, сначала признаешься в любви мне, говоришь, что будешь ждать. Просишь, чтобы я был осторожней. Я выполняю эти просьбы. А теперь ты меня прогоняешь? Знаешь, что я тебе скажу? Катитесь вы оба к черту. Я уверен, что ты сама это не придумала, тебе Фролов все это напридумывал. Я из любви к тебе старался обеспечить вам безопасность. Вот так вы мне отплатили за доброту? Можешь забирать свои вещи из моей квартиры. Ключ отдашь Федору Петровичу.

Я повернулся и пошел оттуда. Шел по дорожке через лес, не оборачиваясь. Услышал, что меня догоняет машина, посторонился. Машина поехала рядом. Остановился. Машина тоже. Опустилось стекло со стороны пассажира, и на меня посмотрел Куницын.

— Леш, что теперь делать будем?

Я повернулся к нему, облокотился на машину.

— Федор Петрович, это все. Это конец. Дальше эти люди меня не интересуют.

— Ты уверен?

— Да. С квартиры тоже можно снять наблюдение. Теперь недруги не смогут надавить на меня, используя их.

— Ты знаешь, кто убийца Михалыча?

— На девяносто девять процентов уверен, что Шепелев.

— Вот так, да? Тогда мне нужно быть осторожней.

Куницын вышел из машины, я сел на его место.

— Леш, тебе деньги вернуть, которые мы не использовали?

— Нет. Можешь Кире и Фролову отдать, если хочешь. Или себе оставить.

— Хорошо. Я подумаю.

— Федор Петрович, отвезите Киру в мою квартиру. Пусть вещи заберет, а ключ вам отдаст.

— Сделаем.

Он захлопнул дверь, и Саша повез меня обратно в ангар. Всю дорогу молчали. Я злился на Киру и еще больше на себя. Вот старый дурак поверил девушке, что тебя любят. Ага, конечно. А как создал ей опасность, сразу назад пятками, прощай любовь. Ведь были в безопасности. Эх Фролов, Фролов, все-то ты испортил.

Вернулись в ангар. На нас смотрели Кондор, Луиджи и Марина.

— Как съездили? — спросила Марина.

— Вы были правы. — ответил я.

— Что делать будешь?

— Восстанавливаться. Кондор, сделай со мной мертвую петлю.

Кондор вскинул брови.

— Мне послышалось?

— Нет. Я хочу, чтобы ты сделал со мной мертвую петлю. Полетели.

— Да, ты мужик! Ща, все сделаем. Пошел заводить.

— Я с тобой.

Мы пошли в гараж, выкатили вертолет. Я сел рядом с пилотом, пристегнулся и надел переговорное устройство. Кондор сел на место пилота, завел двигатель. Понажимал какие-то кнопки, переключатели. Двигатель заработал сильнее, и мы начали отрываться от земли. Он повел вертолет вверх, поднимаясь выше. Некоторое время летели ровно. Я смотрел вниз на полигон, на ангар.

— Готов? — спросил Кондор.

— Готов. Давай.

И Кондор выдал. Полетел вперед, быстрее, еще быстрее. Потом наверх, выше, еще выше. И вот петля. В момент, когда вертолет был вверх ногами, появилось чувство свободы, полного облегчения. Когда возвращались в обычное положение, стало больно в груди справа. Я поморщился, это заметил Кондор.

— Как тебе?

— Очень понравилось. Такого облегчения ни разу не было?

— Так испугался? — засмеялся Кондор.

— Нет, не испугался.

— Еще раз?

— Нет, грудь болит. Давай, полетели обратно. Марине покажу.

— Понял, возвращаемся.

Приземлились. Кондор заглушил двигатель, лопасти перестали вращаться. Я отстегнулся и вышел из вертолета. Боль в груди стала тукающей. Похоже, швы расходятся. Ничего не сказал. Закатили вертолет в гараж, и я пошел в ангар. Кондор остался в гараже.

— Как полет? — спросил Луиджи.

— Полный отпад. Очень понравилось. Марина, у меня тукающая боль в груди.

— Давай посмотрю.

Лесник помог снять с меня верхнюю часть одежды. Бинты пропитались кровью. Марина взяла ножницы, разрезала их. Кивнула и повела меня в медицинскую секцию. Там обработала рану, зашила снова и забинтовала.

— Запрещены тебе пока такие перегрузки. Даже бегать нельзя.

— Хотел отвлечься.

— Не делай так больше. Сегодня будем с тобой гулять по полигону. А сейчас пойдем кушать. Луиджи, неси обед и расскажи новости.

— У нас новости? — спросил Лесник.

— Да, программа Луиджи нашла Мадлен.

Вернулся Луиджи, катя тележку с обедом. Расставил все на столе, тележку поставил в стороне. Все уселись и принялись есть. Ели молча.

Лесник все пытался начать разговор, но Луиджи мотал головой. Поели и наш итальянец собрал посуду и увез на кухню. Вернулся.

— Да, я нашел Мадлен. Точнее место, где она была последний раз. Спутник над этим местом появится через час, посмотрю еще раз.

— Покажи это место.

— Я выведу на экраны.

Лесник подошел к стене, нажал клавишу и выехали мониторы с клавиатурой. Луиджи вывел информацию на экраны.

— Вот. Здесь находится какая-то база. Или что-то подобное. Она здесь. Я посмотрел поближе. Там с людьми обращаются, как с вещью. Думаю, она там не по своей воле.

— Я полечу за ней — сказал Кондор.

— Нет, не полетишь — ответил Луиджи. — Эта территория хорошо простреливается. Сбивается все, что летает. Тут даже птиц не видно. Остается «пеший» вариант.

— Значит, я пойду. Чума, даже не спорь. Тебе еще долго восстанавливаться.

— Ты один не справишься. И ты говорил, что можешь работать только в команде.

— Ее вытащу, и вдвоем оттуда выберемся. Луиджи, как мне туда попасть.

— Вот здесь находится американская военная база. — Он стал показывать стилусом. — О ней мало кто знает. Я связался с ними, они обеспечат тебе самолет. За это вы с Мадлен должны уничтожить базу с бандитами, которая их уже достала. Она находится здесь. Самолет пролетит здесь. Ты выпрыгнешь с парашютом и приземлишься в этом квадрате. До базы тебе останется идти восемь километров. Дальше сам. Карту и координаты я тебе сброшу на планшет. Извини, Кондор, но ты им помочь не сможешь.

— А почему американцы готовы нам помочь? — спросил я. — Услуга, это понятно. Но мы же, все таки, из другого государства.

— Потому что мы Контора. Нам все готовы помочь. — сказал Лесник. — Я выдвигаюсь прямо сейчас.

Я смотрел на карту местности и не верил своим глазам. База переехала с того момента, когда я там последний раз был. Эта территория мне знакома. Конечно, вслух ничего не сказал, хотя понимал, что Лесник один не справится. Надо бы с ним полететь. Но вот швы думали по-другому. Если справится, значит, удача на его стороне.

Встал с дивана, подошел к Стаганову и обнял его так, что стало больно в груди.

— Давай, лети. Вытащи ее оттуда и привези сюда.

— Луиджи, когда я смогу выйти на связь?

— Когда доберёшься на американскую базу. Твой пароль «Гармония». С учетом всех действий ты выйдешь с нами на связь через четыре дня. Сегодня у тебя самолет в эту страну. Туда ты прилетишь завтра. Тебя там встретят. Отвезут на базу. С этого момента начнется четырехдневный отсчет. Если по истечении этого времени ты на связь не выйдешь, мы будем считать, что миссия провалена. Придется думать, как вас двоих оттуда вытащить.

— Я понял.

Он подошел к каждому из нас, кроме меня, и обнял. Потом открыл крышку люка и спустился внутрь. Мы закрыли крышку люка и поставили сверху диван. Минировать люк теперь некому, значит кто-то будет спать на диване.

Теперь моя очередь

— Пойдем гулять? — спросила меня Марина.

— Пойдем. — ответил я.

— Сначала он со мной пойдет — сказал Кондор.

— Ну и пожалуйста. Гуляйте мальчики, а я с Луиджи пойду. Луиджи, гулять пойдешь?

— Конечно, как я могу даме отказать.

Кондор взял меня за локоть и повел на полигон. Отошли мы подальше от гаража.

— Чума, то есть, Леш, хотел тебе сразу рассказать. Но ты решил сначала с Кирой разобраться, поэтому промолчал. Теперь уже можно. В общем, ты про нас с Машей уже в курсе, как я понял.

— В курсе.

— Так вот. Они с Таней оказались подругами. Близкими. Они еще до похищения дружили. И похитили их двоих намеренно. Последний раз, когда был у Маши, Таня меня спросила о тебе.

— Что? Обо мне? Таня спросила обо мне?

— Да. Подошла ко мне и спросила, где Леша. Я ответил, что ты еще ранен и врач запретил тебе нагрузки. А она ответила, что очень хочет тебя видеть.

— А ты чего сказал?

— Сказал, что передам тебе. Вот сейчас мне туда лететь, она меня опять спросит. Что я ей скажу?

— Скажи, что хотел меня привезти, но у меня швы разошлись. Практически, правда.

— Точно. Так и сделаю. Спасибо.

Он пошел от меня к вертолету.

— Кондор, а как фамилия Тани?

Он обернулся.

— Ильичева. Татьяна Михайловна Ильичева.

— Чего? Она Ильичева? Дочь бизнесмена Михаила Ильичева?

— Да, Леш. Это она. Красивая девушка. Я когда узнал, что там с ними творили, жалко стало.

— Кондор, спроси ее, что ей от меня нужно. В свете последних событий и разрыва с Кирой, я побаиваюсь близких отношений.

— Я понял тебя. Обязательно спрошу.

Смотрел за ним, как он выкатывает вертолет, заводит его. Вот он взлетает, делает круг над полигоном и улетает за лес. Я остался один. Пошел тихонько по полигону. Подумал, что с утра нужно начать потихоньку делать зарядку. Меня догнали Луиджи и Марина. Мы втроем гуляли по полигону и болтали. Сначала о видах оружия, перечисляли их, потом поиграли в города. Затем Луиджи решил пострелять. Я его отговорил, уже темнело. Сказал, что завтра начну делать зарядку без использования рук. Луиджи должен мне в этом помочь. Луиджи согласился, Марина сказала, что она тоже поможет. Когда окончательно стемнело, мы пошли ужинать. От Кондора получили сообщение, что он сегодня не вернется. После ужина меня заставили идти спать, потому что еще слаб. Они правы. Я весь день на ногах. Много новостей, разочарований, переживаний. Добрался до койки и сразу уснул.

Проснулся, потянулся, посмотрел на повязку. Крови нет. Хорошо. Нужно помыться. Пошел в ванную и встал под душ, не снимая повязки. Вышел, вытерся, оделся и пошел вниз. Внизу никого. Сел на диван. Пришел Луиджи.

— Вот это ты спать! Время уже обеда. Сейчас еду принесу, и обедать будем.

— Марина где?

— Гуляет. Утром Кондор прилетал, они за продуктами ездили на твоей машине. Сейчас опять улетел к своей Маше.

— Рулил кто?

— Марина. Кондор не умеет.

— Моя машина в розыске, вроде.

— Номера, да. А сама машина нет. Таких машин, как у тебя, много. Номера давно другие.

— Понятно. Погоди с обедом, надо повязку снять. Помоги мне.

Я сходил в секцию за ножницами и Луиджи срезал мне повязку. Посмотрели на швы. Ровные. Вернулась Марина. Взяла мазь, бинт и перевязала меня.

— Пошли, — сказал Марине.

Я пошел на полигон к турникам. Она пошла со мной. Я стал делать зарядку с использованием рук и ног. Побегал, попрыгал. Подтягивался и отжимался. Сделал несколько упражнений из рукопашного боя. Устал. Быстрее, чем обычно. Но это был первый день. В этот раз крови не было. Марина сняла повязку, осмотрела и завязала обратно.

— Почему вчера текло? — спросил ее.

— Значит, полет дал давление на рану. Летать тебе, похоже, запрещено. Я еще понаблюдаю за тобой пару дней. Потом сниму повязку. Спи больше.

— Хорошо, пойдем обедать.

Вернулись к столу. Луиджи уже все разложил. Стали кушать, как всегда, молча. Поели и я пошел спать, как доктор прописал. Поднялся наверх.

— Народ, сегодня Саня должен уже прибыть на базу и начать свою миссию.

— Да. Я жду связи, — сказал Луиджи.

Я пошел спать, лег на койку и уснул. Проснулся, спустился вниз. Внизу были все.

— С тобой, соня, надо что-то делать. — сказал Кондор. — Ты даже шум от вертолета проспал.

— Я болен, мне можно. Кушать хочу.

— Вы посмотрите на него. Болен он. Ага, конечно. Мертвую петлю, может?

— Нельзя, врач запретил.

— Если врач запретил, тогда ладно. Я выполнил твою просьбу.

— Какую просьбу? — спросила Марина.

— В него Таня втрескалась. А он просил узнать, что ей от него надо.

— Леша, — сказала Марина. — ты не понимаешь, что от тебя девушке надо?

— Нет. Вот Кира хотела одного, а оказалось, что ничего она не хотела. Знаешь, когда все хорошо, это одно. Хотя, там Фролов виноват. Запудрил мозги Кире и все. Она взрослая женщина, сама должна все понимать. Все, больше не буду о Кире, это перевернутая страница.

— Леш, — сказал Кондор. — Таня сказала, что скучает по тебе. Я ей рассказал, что ты был полицейским, что тебя уволили и объявили в розыск. А сейчас ты, как все мы, солдат удачи. Зарабатываешь на жизнь поиском пропавших без вести. Вот.

— Нормально, так.

— Ага, каждый раз, когда прилетаю, она думает, что я с тобой прилетел.

— Полетишь еще, скажешь, что мне доктор запретил полеты. На неделю.

— Леш, — опять встрял Луиджи, — Стаганов выходил на связь. Прямо перед отлетом к Мадлен. Сказал, что все в норме. Теперь, если все пройдет нормально, мы его и Мадлен услышим через четыре дня. Давайте кушать.

Ужинали и смотрели по мониторам новости. Ничего интересного в стране не произошло. Только собрались выключить, как диктор сказала, что переходит к международным новостям. Стало интересней. Она сообщила, что на Филиппинах произошло нападение на автобус, который вез студенток местного института на экскурсию. Восемь девушек пропали, водитель автобуса убит. Полиция не дает никаких комментариев. «Странно. Чтобы в сегодняшних мирных Филиппинах людей похищали, это надо иметь очень веские причины», подумал я. Вслух ничего не сказал. Встал, пошел спать.

Проснулся опять в обед. Сделал зарядку более силовую, чем вчера. Помылся, поел, поспал. Еще поел, еще поспал. Походил по полигону. Поспал.

Снова проснулся в обед. Сегодня второй день без связи с Лесником. Появилось предчувствие и небольшое напряжение. Снова зарядка, но теперь с Луиджи и стрельбой. Повязку уже не ношу, швы не расходятся. Рана заживает. Сплю, тренируюсь и ем. Сплю все меньше, тренируюсь и ем все больше. Организм восстанавливается.

Сегодня проснулся утром. Это будет третий день без связи. Завтра он должен выйти на связь. Я начинаю подозревать, что не выйдет. Вслух ничего не говорю, пусть надеются, что все хорошо. Сегодня вечером я должен увидеться с Таней. Перед большим делом. Я должен быть максимально готов, когда полечу туда. Иначе не смогу вытащить Лесника с Мадлен. Лесник хоть и дружит с лесом, но там территория, на которой он не сможет работать. А я смогу.

Сначала зарядка с полной выкладкой. Затем еда и сон. Увидел Кондора.

— Кондор, есть просьба.

— Давай.

— Вечером полечу с тобой к Тане.

Он удивленно вскинул брови.

— Я удивлен. Правда.

— Будем ужинать там вместе. Утром вернемся сюда. Будем ждать сеанса связи.

— Хорошо. Я понял. Мне сообщить об этом Тане?

— Да, сообщи. Пусть приготовит что-нибудь.

— Она будет рада.

Он пошел в ангар звонить. Мобильная связь в ангаре лучше, чем на полигоне. С рациями наоборот. Парадокс.

Теперь можно обедать. Ем отдельно ото всех. Луиджи и Марина питаются по часам. Кондор, когда прилетает. Я, когда не сплю и не занимаюсь. Поел, пошел спать. Разбудил меня Кондор.

— Вставай, соня. Нам лететь пора.

Встал, помылся, сходил в секцию с одеждой и надел чистое. Взял сумку, собрал вещи, положил туда деньги и документы. Грязное белье сжег на полигоне. Ничего страшного, еще купим. С Кондором выкатили вертолет и я сел снова на пассажирское место. Кондор занял место пилота. Взлетели. Посмотрел вниз, темно. Как интересно Кондор вслепую садится?

— Кондор, как тебя называть при девушках?

— Эммануил.

— Скажи, Эммануил, если тебе придется сделать еще боевые вылеты, ты будешь против?

— Никогда я не буду против. То, что у меня есть теперь Маша, говорит только о том, что мне есть ради кого жить. Но это не может повлиять на меня, как на боевого пилота. Можешь на меня рассчитывать.

Хорошо. Это очень хорошо. Скоро мне понадобится твоя помощь. Вслух ничего не сказал.

Впереди внизу показался коттеджный поселок в форме буквы «Т». Внутри была дорога, по обе стороны которой стояли дома. Нужный нам дом был крайний слева у ножки этой буквы. Дома, располагавшиеся в этой части буквы, были самыми дорогими. Когда подлетали к дому, Кондор сделал круг и сел. Выключил двигатель, подождал, когда лопасти перестанут вращаться, снял шлем и вышел. Я снял переговорное устройство и тоже вышел из вертолета. Посмотрел в сторону дома. До него было метров триста, но было видно две фигурки девушек, которые стояли у калитки под фонарем. Кондор положил шлем, закрыл дверь, и мы вместе пошли к девушкам. Я подошел к Тане, посмотрел на нее. Она смотрела на меня, я на нее. Потом подошел ближе и обнял ее. Она обвила мою шею руками и прижалась ко мне.

Они пригласили нас в дом. Первыми в калитку прошли я и Таня, за нами Маша и Эммануил. Маша закрыла калитку. Во дворе, прямо под открытым небом, был накрыт стол. Стол был сервирован на пять персон. На столе были два салата, нарезки. Отдельно стояло вино и коньяк. Справа от стола, на небольшом отдалении, была сделана большая печь с вертелом. Там над огнем вертелся поросенок. Таня отцепилась от меня и пошла к печи. Проходя мимо стола, взяла какую-то миску. Подошла к поросенку и полила на него из миски. Мясо стало блестеть, а лишняя жидкость, которая пролилась на огонь, зашипела. Получился дым, который окутал поросенка. Красиво получилось.

Из дома к нам вышел Вениамин Семенович. В брюках и футболке. На ногах шлепки. Я его видел первый раз, он меня второй. Меня первый раз он видел в несколько ужасном виде там, на поле боя. Выглядел Вениамин лет на пятьдесят. Подтянутый, пузика нет. Видно, что физически развит.

— Здравствуй, Эммануил!

— Добрый вечер, дядя Веня!

Вот так, уже дядя Веня. Эммануил, ты меня удивляешь. Хотя, я тебя еще мало знаю.

— Эммануил, представь своего друга и спасителя моей дочери.

— Дядя Веня, это Алексей. Синицын.

— Очень приятно.

— Мне тоже очень приятно — ответил я.

— Мне Эммануил говорил, что вы его коллега. Вы спасли мою дочь, теперь я ваш должник.

— Не люблю это слово и не люблю, когда мне кто-то что-то должен.

— Народ, — сказала Таня, — ужин готов.

Вениамин пошел помогать Тане снимать и разделывать поросенка.

Маша села за стол, Эммануил присоединился к ней. Обнял ее и что-то шептал на ушко. Маша смущенно улыбалась, поглядывая на меня. Очень интересная ситуация. Мы были с Машей близки, а теперь она с Кондором. Я ему ничего не расскажу, надеюсь, она тоже. Обсужу это с ней позже. Или Таню попрошу передать. Вениамин и Таня уже порезали наш ужин.

— Прошу к столу! — сказал Вениамин.

Я сел напротив Эммануила, рядом села Таня. Слева, во главе стола сел Вениамин, как хозяин дома. Эммануил взял бутылку коньяка, налил мне, Вениамину и себе. Потом взял красное вино и налил девушкам. Молодец какой!

— Я хочу сказать тост, — начала Кондор. — Возможно, что в будущем мы все станем родственниками. Возможно, и не станем. Но теплые отношения должны сохранить. За семью!

Мы чокнулись и выпили. Я взял бутылку коньяка и разлил снова. Затем принялся отрывать куски мяса и есть. Руками. Чего стесняться? Я всегда так делаю. Вениамин улыбнулся, отложил вилку и тоже начал есть руками, облизывая пальцы. Таня и Маша смотрели на это широкими глазами, Эммануил просто с открытым ртом. Потом все трое махнули рукой и присоединились к нам.

Наелись, напились, все перемазали жиром. Салфеток еле хватило, я домывал руки из поливочного шланга.

— Вениамин, — начал я. — Спасибо за прекрасный вечер. Таня, мы можем вдвоем прогуляться по поселку?

— Не за что, Алексей. Мне приятно, что ты меня называешь только по имени.

— Да, можем прогуляться — ответила Таня.

Она взяла меня за руку и потащила за калитку. Мы пошли по поселку. Сначала шли молча.

— Таня, это было вкусно. Где ты этому научилась?

— Папа научил. Я умею готовить и очень люблю это делать.

— Тань, извини меня, но у меня к тебе два вопроса. Лучше, если я их задам сейчас.

— Задавай.

— Скажи, что тебе от меня надо? Я спрашиваю, потому что только что расстался с девушкой, которая клялась мне в любви. Я защитил ее, а она, не выдержав испытаний, отказалась от меня. Верить я стал теперь меньше.

— Леша. Мне от тебя нужен только ты. Не важно, богатый или бедный, целый ли, раненый ли. Только ты и все. Я до похищения не особо общалась с мужчинами, а теперь их боюсь. А тебя, нет. Ты первый, кто меня защитил. Не буду говорить, что люблю. Нет. Этому чувству нужно еще родиться. Но я понимаю, что без тебя мне плохо. Все это время, пока ты был на больничном, я не находила себе места. Теперь ты здесь, как я хотела.

Она обвила мою шею руками и поцеловала долгим поцелуем. Я ответил ей тем же. Когда она отстранилась, я взял ее голову и вернул обратно. Через некоторое время отодвинулся.

— С первым понятно. Теперь второй вопрос.

— Давай.

— Где твои родители?

— Дома.

— А почему дома? Почему ты их не пригласила на ужин?

— Они в ссоре. В смысле мой папа и папа Маши. Когда меня похитили, мой папа подумал, что это ошибка. Что должны были похитить Машу. Пришел к ним домой и наговорил лишнего. Когда Машу похитили, папа Маши обвинил моего папу в этом похищении. А раньше они были друзьями. С детства дружили.

— Пойдем к тебе домой.

— Зачем?

— Познакомь меня со своими родителями.

— Мне кажется, что еще рано.

— Таня, будем мы вместе или нет, это вопрос времени. А знакомство твоих родителей со мной может иметь далеко идущие последствия. Это будет полезно и им, и мне.

— Запутал. Пошли.

Мне нужна эта встреча, потому что Ильичев Михаил может многое. Кто знает, как все повернется. Вдруг Луиджи не сможет мне помочь. Ильичев старший раньше был полковником милиции, связи сохранил. Сейчас он успешный бизнесмен. Жена его — бухгалтер в его компании, раньше была майором милиции. Это он меня привел в полицию и знает мой секрет. А я кто теперь? Человек в розыске и солдат удачи. Отлично.

Мы вернулись по улице на два дома, и подошли к такому же дому, как и у Вениамина. Вот это друзья! У них даже дома одинаковые. Таня открыла калитку, мы вошли. Во дворе было темно. Когда подходили к крыльцу, над дверью зажегся свет и дверь открылась.

На порог вышла женщина. Короткие русые волосы, милое лицо. Она была в тренировочном костюме. Но она плохо видела, потому что смотрела в темноту.

— Таня, ты вернулась, — сказала нам. — Кого ты к нам привела?

— Мама, это Алексей. Леша, это моя мама, Ирина Владимировна.

— Мне очень приятно, Ирина Владимировна, — ответил я.

— И мне приятно. Заходите в дом, я сейчас переоденусь.

— Не надо, — сказал я. — Не переодевайтесь. Так видно, что вы хорошо выглядите.

Она улыбнулась.

— Молодой человек, а вы льстец. Спасибо за комплимент.

Ушла за дверь. Мы зашли в дверь. Я первый, Таня за мной. В коридоре было светло. Прямо от коридора лестница наверх, справа какая-то комната.

— Кто к нам пришел? — послышался мужской голос.

— Таня Алексея привела — ответила Ирина.

— Какого Алексея?

— Ей видней. Они в коридоре разуваются.

Я разулся и залез в тапки, стоявшие у входа. Таня разулась, тапки надевать не стала. Она повела меня налево. Эта комната похожа на гостиную. У стены прямо камин и два кресла. На камине стоит семейное фото. Справа от входа серый диван. Слева от входа только окно со шторами. На одном из кресел сидит человек и железным прутом ковыряется в камине. Когда мы вошли, он повернулся, и я узнал хозяина дома. Он совсем не изменился с нашей последней встречи.

— Леша! Синицын! Как я рад тебя видеть. Таня сказала мне, что ее спас Денис, который Алексей и что она его домой приведет. Так это ты! Я так рад!

— Михаил Викторович, я тоже очень рад. Я вас почти два года не видел. Как ушли с работы, так и не виделись.

Он встал, подошел ко мне и обнял. Нежно так, чуть не сломал.

— Папа, — изумленно воскликнула Таня, — вы знакомы?

— Конечно, знакомы. Мы некоторое время работали вместе. Да и кто Лешу Синицына в полиции не знает? Это ж легенда. Он такие дела распутывает, за которые другие просто не берутся.

К нам спустилась мама Тани.

— Леша! Ура! К нам Синицын пришел! Таня, так вот кто тебя спас! А мы думали, что там за Алексей-спаситель? Ты сильно изменился, постарел. Миш, чего он постарел, а?

— Случилось, значит, что-то. Да? — спросил Михаил. — Присаживайся на диван, рассказывай.

— А вы не в курсе? — переспросил я.

— Я, Леша, сейчас не часто интересуюсь бывшими делами. Но, виноват, нужно было о тебе интересоваться.

Мы с Таней присели на диван, она сильнее сжала мою руку.

— Я в розыске. Федеральном. — сказал я.

В комнате повисла тишина. Слышно, как наверху часы отбивают одиннадцать часов вечера. На меня смотрела Ирина с открытым ртом, Михаил чесал за ухом. Он так делал, когда был сильно чем-то озадачен. Таня повернулась ко мне и сделала глаза огромными. Они и так большие, а теперь, как два блюдца. Да, ребята, вот так бывает.

— Синицын в розыске???!!! — изумился Михаил.

— Да, дядь Миш. Так бывает. Но это еще не самое плохое.

— Что может быть хуже? — спросила Ирина.

— Предательство Голубева и Реброва. — ответил я. — Таня, скажу сразу, чтобы не было вопросов. Потом расскажу, что со мной случилось. Ты, наверное, думаешь, что я согласился приехать к тебе, потому что мне нужен твой отец?

— Начинаю подозревать.

— Нет, то есть не совсем так. Я когда узнал, чья ты дочь, понял, что должен предупредить Михаила. Понимаешь, если бы он узнал, что со мной случилось от посторонних лиц, то начал бы меня вытаскивать из этого. В лучшем случае, он бы погиб.

— Чего? — встрял Михаил. — Кто меня тронет?

— Они кого угодно могут тронуть. Я подозреваю одного. Но есть сомнения. Таня, я забочусь о твоих родителях и о тебе тоже.

— Ты мне все больше нравишься — ответила Таня.

— Так вы вместе теперь! — воскликнул Михаил. — Я поздравляю. За это надо выпить. А потом ты всем нам расскажешь, как ты докатился до федерального розыска. И чем ты теперь занимаешься.

Он ушел в другую комнату и принес оттуда бутылку конька и четыре бокала.

— Вот это, — сказал он, — мы сегодня разопьем вчетвером. К концу бутылки мы будем все знать.

Поставил бутылку и бокалы на столик и налил в них жидкость. Мы взяли бокалы.

— За встречу и общее будущее — сказал я тост.

Все чокнулись и выпили. Мужчины до дна, женщины половину. Я взял бутылку и налил себе и Михаилу.

— Давай, рассказывай, сыщик.

Я задумался. С чего начать? А, ладно, с самого начала.

— Некоторое время назад убили моего соседа. Насадили глазом на гвоздь. Необычно? Необычно. А кто у нас подобное расследует? Конечно, Леша Синицын. И дали мне в нагрузку молодого участкового Шепелева. Куницына за полгода до этого отправили на пенсию. Молодой лейтенант сразу мне показался очень подозрительным. Он делал все, что я ему говорю, но часть сделанного мне не говорил. Скрыл важные факты. Потом выяснилось, что понятия не имеет, как работать «на земле». Как с Луны свалился, или из другой страны приехал. В конце это дело забрала Контора. Через некоторое время этота Контора привлкла меня к расследованию убийства моего соседа. Он оказался их сотрудником. Причем помочь Конторе меня попросили лично Ребров и Голубев. Вот тут и началось. Сначала мне запретили пользоваться архивом. Потом уволили и объявили в розыск. Я теперь солдат удачи. Зарабатываю тем, что ищу пропавших без вести. Я теперь не один, со мной такие же, как я. Солдаты удачи. Назад в полицию не хочу. Не могу, просто не могу.

Таня стала гладить меня по руке, приговаривая «Чу-чу».

— Ты говорил о предательстве — напомнил мне Михаил.

— Да, предательство. — я выпил коньяк и налил еще. — Когда Ребров вручил мне приказ о моем увольнении, он объявил мне выговор за прогулы. На мое замечание, что это он меня послал работать с Конторой, ответил, что такого разговора не было. Голубев только кивал. Вот как так можно? Почти пятнадцать лет вместе работать и так поступить. В голове не укладывается. Теперь я работаю с группой, сотрудники которой работают в Конторе. Они немного потерялись. Раньше были спецподразделением, а теперь солдаты удачи. Один из них, программист, установил, что меня уволили и объявили в розыск незаконно. В реестре приказов нет. Более того, приказов о назначении Шепелева и увольнении Куницына тоже нет. Кто же так накосячил?

— Вот это да! — сказал Михаил, выпил коньяк из бокала, налил и еще выпил. — Вот это да! Хорошо, что ты мне это рассказал. Если б я сунулся туда, не знаю, что было бы. Спасибо! Опять нас спас. Таня, ты смотри, не отпускай его.

— Не отпущу. Теперь, ни за что.

— Что делать будешь, Леша? — спросила Ирина.

— Ничего. В отношении моих дел ничего. Чтобы взять Шепелева, нужна команда. Я думаю, что он хорошо подготовлен, и один я его не возьму. Послезавтра я улетаю выручать двоих своих друзей. Без них у меня ничего не получится. Мне придется им все рассказать. Они обо мне знают только, что я бывший капитан полиции.

— А ты не он? Не Леша? — спросила Таня.

— Я-то Леша. И был капитаном полиции. Но это все прикрытие, твои родители знают. Я капитан Конторы, особо секретный агент.

— Не продолжай. — перебила меня Таня. — Мне достаточно того, что я знаю. Только один вопрос. Как вы познакомились?

— Михаил, я расскажу или ты?

— Я расскажу — сказала Ирина. — Семнадцать лет назад мы летали на отдых в теплую страну. Взяли частный самолет с пилотом. Хотели сверху все посмотреть. Птица попала в двигатель, самолет упал. Пилот не выжил, мы оказались одни в джунглях. Опыта выживания в джунглях ни у меня, ни Миши не было. Понятно было, что не выживем. Мы помолились и пошли на солнце. По дороге два раза упали. Нас поймали какие-то люди небритые с автоматами. Наверное, хотели убить. Наставили на нас оружие, и тут выскочил чумазый Леша, убил всех бандитов, схватил нас и потащил через джунгли. Так он нас тащил минут пять. Притащил в какие-то кусты. Мы познакомились. Он тут, оказывается, экзамен сдает. В общем, мы с ним провели три долгих дня. Он нас довел до какой-то военной базы, которую мы захватили. Да, захватили. Он научил меня стрелять. Я, конечно, умела. То есть, я думала, что умела. Оказалось, что нет. С тех пор, умею. Так вот, захватили мы эту базу, и он вызвал туда спасателей, а сам убежал экзамен сдавать. Перед тем, как ему убежать, Миша спросил, чем ему отплатить за наше спасение. Он сказал, что однажды попросит об услуге и все. Через два с половиной года он пришел к нам и сказал, что ему необходимо внедриться в полицию. Миша все сделал. Так Леша и работает, то есть работал. Полицейским нашей страны для всех и только для некоторых сотрудником Конторы.

— Ох, ты, как интересно! — ответила Таня. — Мои родители шпионы. Мой парень секретный агент. Жизнь приобретает новые краски.

Она зевнула.

— Леша, — обратился ко мне Михаил, — я тебя так и не спросил. Зачем мы тогда эту базу захватили?

— Мешалась сильно. Я, конечно, мог ее обойти и добраться до своей точки. Оттуда вас бы забрали. Но сделать это было бы тяжелее. С той базы воздушное пространство простреливалось. Решил уничтожить, вы помогли.

— Хитрец какой!

— Дядь Миш, теть Ирин, можно мы пойдем спать?

Они посмотрели на меня, потом на Таню.

— Идите дети, идите, нам подумать надо.

Таня взяла меня за руку и повела наверх по лестнице. Поднялись на второй этаж. Там три двери. Вошли в крайнюю слева. Это оказалась комната Тани. Слева от входа уголок почитания. Джеймс Бонд во всех его лицах. Любит шпионов, какое совпадение. Правее окно. Справа от окна большая кровать. Справа от входа компьютерный стол с ноутбуком. Дом двухэтажный с чердаком. Интересно, где лестница на чердак.

Таня прижала меня к себе и повела к кровати.

— Сначала душ, — сказал я.

— Хорошо. — ответила она.

Взяла меня за руку и повела в дверь напротив своей. Там ванная. Зашли. Она открыла дверцу душевой, открыла краны, потрогала воду, кивнула и стала снимать одежду. Я посмотрел на все это, и тоже стал снимать одежду. Залезли оба под душ. Душевая со стороны была небольшая, внутри оказалось, что места много. Я намылил мочалку, развернул Таню к себе спиной. Стал водить мочалкой по ее спине, опускаясь ниже. Снова спина и еще ниже. Ноги. Сначала одна, потом другая, потом выше. Таня стала чаще дышать. Развернул ее к себе лицом. Посмотрел на нее, поцеловал. Провожу мочалкой по ее плечам, рукам, животу. Соски на груди затвердели. Угу. Дальше… А дальше я решил отойти чуть назад, но сделав один шаг, поскользнулся. Мое тело стало отклоняться, схватился за Таню, чтобы удержаться. Но она легче меня и поэтому стала падать со мной. Оба рухнули на пол, но сначала я ударился затылком о стену и потерял сознание.

Когда очнулся, понял, что лежу на животе, а Таня сидит на мне сверху, обрабатывает мою голову и смеется. Закончив с раной, встала по душ. Я присоединился к ней. Решили не продолжать нежности, потому что нас обоих корчило от смеха. «Это теперь всегда так будет? Как ласки, так травмы?», подумал молча. Закончив водные процедуры, вылезли из душа, обтерлись полотенцами. Взяли свои вещи и, не одеваясь, прошли в комнату Тани. Легли на кровать под одеяло.

— Танюш, а что за средней дверью?

— Там моя рисовальня.

— Чего там?

— Рисую я там. Мольберты и все такое. А еще лестница на чердак. Через чердак можно попасть на другую сторону дома к родителям.

— Я к ним сейчас не пойду.

— Не ходи, останься со мной.

— Уговорила.

Мы обнялись, поцеловались и уснули.

Открыл глаза, посмотрел прямо. Уже рассвело. На меня смотрел Джеймс Бонд в лице Пирса Броснана. Рядом со мной на животе лежала Таня. Я посмотрел на нее, вылез из-под одеяла и стал делать зарядку. Старался двигаться, как можно тише. Потом вышел за дверь и пошел в душ. Помылся и вернулся. Оделся. Поцеловал девушку в макушку и пошел вниз. Спустился по лестнице и повернул налево. Там были два помещения. Налево кухня, прямо просторный зал. В зале посередине комнаты стоял стол со скамейками. Над ним висела люстра со свечами. И два огромных окна. Прислушался. Шорох слышался справа от зала. Пошел туда, там дверь. За дверью пристройка к дому. Там стоял холодильник и лестница наверх. Вот оттуда был шорох и приглушенный разговор. Вернулся на кухню, нашел кофе. Включил кофемашину, насыпал в нее кофе, залил водой и включил. Шумная. Ну и пусть, гость кофе хочет. С лестницы в зал пришел Михаил. В одних трико и шлепках. Я посмотрел на часы, висящие над дверью. Одиннадцать двадцать шесть. Я точно соня. Никакой не Чума, а Соня.

— Доброе утро, Леша! Как спаслось?

— Доброе, Михаил! Как младенец.

— Писал и плакал? — и расхохотался.

Я тоже засмеялся.

— Кофе будешь?

— Буду. Пока женщины спят, мужчины пьют кофе.

— Я слышал разговор ваш.

— Это я пытался жену разбудить. Не удалось. Вот у тебя слух!

— Это профессиональное. Держи кружку.

Он взял кружку с кофе, а я подставил еще одну и включил машину снова. Кофе было приготовлено и мы стали его пить.

— Пошли на улицу, — сказал Михаил. — Ты когда уезжаешь?

— Когда мой друг-вертолетчик будет готов.

— А! Так это вы вчера прилетели? А я думаю, кто здесь разлетался?

— Мы. Я и Эммануил. Он к Маше теперь летает. Ты мириться с Вениамином собираешься?

— Нет.

— Придется, я не отстану.

— Если не отстанешь, придется.

— Давай так. Я вернусь и вы помиритесь.

— Хорошо. Даю слово. Куда отправляешься?

— Туда же, где с вами познакомился. Там пропали два моих друга. Джунгли, это моя стихия.

— Понятно. Ты по-тихому уйдешь?

— Еще чего! Дождусь, когда Таня проснется, вместе сходим к Вениамину. Слушай, Михаил, хотел тебя спросить. Ты что-нибудь имеешь против моих отношений с Таней?

— Дурак, что ли? Нет, конечно. Я всегда мечтал, что ты будешь моим зятем. Мечты сбываются. То, что ты старше ее намного, еще лучше.

Я пожал ему руку. На улицу мы так и не вышли. Услышал шаги сверху и, чуть позже, шум воды. Вот и Таня проснулась. Допили кофе, сделали бутерброды. Налили еще кофе, и пошли за стол. Сидим, пьем, едим. Пришла Таня в спортивной одежде.

— Я подумала, что ты ушел, и успела расстроиться.

— Куда я голодный пойду? Вот сейчас поем, и ты меня отведешь к Вениамину.

— Кушай, а я пока кофе попью.

Запиликал телефон у Тани в кармане. Она посмотрела и вздохнула.

— Никуда не пойдем. Маша и Эммануил сами пришли. Чего им ответить?

— Выйду через пять минут.

Она отправила смс-сообщение. Я доел, пожал руку Михаилу и пошел к калитке. Таня пошла за мной. Я обнял ее, поцеловал.

— Будь осторожен, пожалуйста. Чувствую недоброе.

— Нормально все будет. Со мной же Эммануил. Пока.

— Пока.

Я открыл калитку и вышел.

— Привет, влюбленные!

— И тебе не хворать, — ответил Кондор. — Улетаем?

— Улетаем.

— Маша у Тани останется.

Маша кивнула мне, и прежде, чем зайти в калитку, обернулась.

— Маша, — сказал я ей. — Мы с Таней вместе теперь.

— Я очень рада за вас. — И скрылась за калиткой.

Мы с Кондором пошли молча к вертолету. Взлетели, сделали круг над поселком и полетели домой. Пока летели, я думал, что все пока складывается нормально. Конечно, я огорошу коллег своим признанием. Но теперь это будет сделать легче.

Прилетели около трех часов дня. Нас встретила встревоженная Марина. Конечно, Лесник не отозвался. По времени американской базы у них уже вечер. Нет, не будет связи, даже не надейтесь. Мы пошли в ангар. Я остался у входа в гараж, Кондор и Марина сели на диван. На стуле сидел расстроенный Луиджи.

— Лесник не вышел на связь. — сказал он.

— Как не вышел? — спросил Кондор.

— Вот так, не вышел — ответила Марина.

— И не выйдет, — сказал я.

Они посмотрели на меня одновременно.

— Да, вы правильно меня поняли. Лесник на связь не выйдет. Он там же, где и Мадлен. И еще, прошу меня извинить, но я должен вам сказать правду. О себе.

— Что значит, там же, где и Мадлен? — спросил Кондор. — Ты хочешь сказать, что его схватили?

— Да, именно это я и хочу сказать. Понимаете, у каждого агента есть своя специализация. Вы же знаете это. Ты Кондор не можешь быть программистом, как Луиджи не может управлять вертолетом. Так и Лесник не может действовать в джунглях в одиночку. Он командный игрок. А я могу. Теперь моя очередь лететь за Мадлен.

— Как ты можешь? Ты же полицейский, хоть и бывший?

— Кондор, я полицейский, но не российский. То есть, я работал в полиции почти пятнадцать лет, но фактически состою на другой службе.

— Переведи.

— Он хочет сказать, что является сотрудником какой-то спецслужбы — перевел Луиджи.

— Какой службы? — спросила Марина.

— Вашей — ответил я.

— Чего? Ты сотрудник Конторы? — удивился Кондор.

— Да, особо секретный. Много лет назад произошла очень неприятная история. Я должен был быть, как Командир. Работать долгие годы со своим подразделением. А получилось иначе.

— Расскажи нам.

— Когда я еще учился в академии, то мечтал быть не одиночкой, а командовать спецподразделением. После окончания академии у меня уже было такое подразделение. Я его назвал по именам бойцов, служивших со мной. «П.И.Т.Е.Р.» Петр, Илья, Тимофей, Ерофей, Роман. Мы прослужили вместе почти два года, а потом случилось это. У меня связной был майор Федорович, позывной «Фэд». Точно не знаю, кто его купил и за какие деньги, но однажды он послал нас на верную смерть. Я, конечно, подстраховался с эвакуацией, но она пришла слишком поздно. Мы проводили ликвидацию одного опасного объекта, а натолкнулись на хорошо подготовленную армию. Ребята погибли, я получил тяжелое ранение. Нас эвакуировали. Задание было выполнено, но с невосполнимыми потерями. Когда я пришел в себя в госпитале, ко мне пришел следователь и сказал, что виновник установлен. Это «Фэд». Я ему не поверил. Позже ко мне пришел отец Командира. Он являлся начальником «Фэда». Он подтвердил слова следователя и просил меня не мстить. Они, типа, сами разберутся. Я отомстил. Нашел «Фэда» и убил его. Не мог по-другому. Меня отстранили от работы. Грозили увольнением, но за боевые заслуги решили оставить, но вывести за официальный штат. Так я оказался в российской полиции. Служил, можно сказать, на два фронта. Родное агентство оказывало всяческую поддержку, поэтому дела раскрывались легко и непринужденно. За это я выполнял особые поручения по ликвидации разных опасных типов и объектов.

Особенно в джунглях и прочей трудно проходимой местности. Работал всегда один. Дослужился до звания капитана. Вот так, один быть не хотел, а все равно один. Теперь я вытащу Мадлен и Лесника.

— Знаешь, — начал Луиджи, — я подозревал, что ты не обычный полицейский. Заметно было, что имеешь спецподготовку. И Лесник это подозревал, и Кондор. И Марина, когда тебя лечила. Обычный человек не выдержит такого ранения, а ты выжил. Значит, тело способно выдерживать нагрузки.

— Получается, вы меня раскусили, а мне не сказали.

— Получается. Но теперь к делу. Как ты собираешься вытащить наших общих коллег?

— Луиджи выведи на экран местность, куда отправился Лесник. Программист пощелкал по клавиатуре и на мониторах появился лес, вид сверху.

— Значит, так. Место, где находятся наши коллеги, это перевалочная база для рабов. Не смотрите на меня так. Да, рабов. Любых. Для работы, для утех, для тренировок. Она существовала и раньше, но периодически переезжает. Я ее уничтожал два раза. И она снова появлялась. Слишком прибыльное это дело. Охрана там на высоте, но она не может вести диверсионную работу. При возникновении любого конфликта, она уничтожает все вокруг. С этим понятно?

— Понятно. — ответили Луиджи и Кондор.

— Дальше. Луиджи, покажи американскую базу. Вот, смотрите. Отсюда в четырех километрах находится вражеская база, которая доставляет определенные неудобства. Но они не говорят, что там есть еще одна база. Она меньше первой раз в пять, но они взаимодействуют. Одна не работает без другой.

— А почему американцы их не уничтожили? — спросила Марина.

— Американцы? Уничтожили? Ни разу такого не видел. Только в кино. Они могут только говорить, что спецы, профессионалы. А на деле, не знаю, как их назвать.

— Ты их уничтожишь, базы эти?

— Я? Не-а, не я. Кондор уничтожит одну, а я, Мадлен и Лесник вторую. Кондор, скажи на каком вертолете, ты сможешь это сделать?

— На своем.

— Твой нельзя на вражескую территорию перемещать.

— Жаль. Тогда «Апач».

— Луиджи свяжи меня с американцами и сделай автоматический переводчик.

— Сделаем.

Пока Луиджи настраивал связь, мы втроем стали пить кофе.

— Леш, а ты Чума? — спросила Марина.

— Да, Чума. Это мой позывной.

— Ты видел Командира?

— И разговаривал с ним. Вообще, это из-за меня он решил возглавить спецподразделение. Он же старше меня на два года, а я такой молодой и уже командир. Только мне сразу разрешили, а ему пришлось спор выигрывать.

— Почему?

— Из-за предрасположенности и психологической устойчивости. Я тогда был командный игрок, а Дионис отдельной боевой единицей. Теперь все поменялось. Кстати, мы с ним ни разу не работали.

— Чума, Кондор, есть связь с американцами. — отозвался Луиджи. — Можно говорить.

— Приветствую. Говорит капитан Конторы Синицын и капитан Карев. С кем я говорю?

— Капрал Джонсон. Что хотите?

— Принять нас завтра на своей базе. Приготовить самолет для выброски капитана Синицына с парашютом для проникновения в квадрат «два бэ точка семнадцать». Для капитана Карева подготовить вертолет «Апач» последнего поколения и провести с ним боевые учения. Остальное скажем на месте.

— Все сделаем, как просите. Что будет взамен?

— Уничтожение вражеской базы, которая в четырех километрах от вас, и еще одной, которая западнее на три километра.

— Откуда вы про нее знаете? Мы ее тоже не можем уничтожить.

— Об этом поговорим на месте.

— Тогда ждем вас.

Он отключился. Я озадаченно чесал затылок. Кондор удивленно смотрел на меня, как бы спрашивая, что не так. Да все не так.

— Ты чего? — спросил Луиджи.

— Я фигею, извините за выражение. Что это сейчас было?

— А что не так? Обычные переговоры.

— Нет, ребята, это не переговоры. Почему он сразу согласился? Сказал, что все сделает? У него там склад? Вертолеты любые? Где он возьмет «Апач» последнего поколения?

— Чума, объясни — попросил Кондор.

— Вертолеты «Апач» последнего поколения были выпущены не так давно. На сегодняшний день их штук двадцать на всю Америку. Так что, если этот тип говорит, что к завтра у него будет этот вертолет, значит, он его, где-то возьмет. Где? Правильно. Либо ему прямо сейчас его везут, либо он предатель, который сливает информацию бандитам. За этот самый «Апач». Вы себе представьте, вот вам выдали новый вертолет. Красивый, новый и чистый. И тут появляются два типа и говорят, дайте нам этот вертолет, мы его попользуем, может, разобьем. Что вы ответите? Да, конечно, разбивайте. Что с вами начальство потом сделает? А, если нет этого вертолета? То есть, он есть, его можно пощупать, но по бумагам не проходит. Тогда с ним можно делать, все что угодно. Только кому-то надо сказать, что надо.

— Оригинально. Я до такого даже бы не додумался. — сказал Кондор. — Надо быть осторожней.

— Меня насторожило еще, что он о нашем Леснике ничего не сказал. Он же должен был сегодня к ним вернуться, а они даже тревогу не забили.

Поэтому, я ему сказал «левый» квадрат. Правильное место никому не скажу. Кондор, а тебе нужно будет их обмануть. Когда получишь вертолет, осмотри его на предмет повреждений и прослушки. Затем укомплектуй его боеприпасами, взлети, полетай там. Сделай круг, километров не знаю сколько. В общем, тебе нужно место, куда ты сгрузишь боеприпасы. Ты сможешь один зарядить вертолет?

— Думаю, что смогу.

— Тогда ты прячешь боеприпасы, летишь за новыми и их расстреливаешь, показывая, что тренируешься. Твоя конечная задача будет максимально уничтожить большую базу.

— Когда?

— Я улечу в ту же ночь. Отсчитаешь двое суток после моего отлета. Атакуй ночью со вторых суток на третьи. Полетишь, как будто на учения, а расстреляешь базу. Потом сам перезарядишь и еще раз расстреляешь. Вернешься к нашим американцам и будешь сидеть ровно. Дальше жди, когда мы будем звать на помощь. Смотри за реакцией этого капрала и вообще за ситуацией на американской базе. Твоя задача будет нам об этом доложить, когда прибудем. Мадлен сама знает, что дальше делать.

— Ты точно сможешь вытащить их оттуда? Один?

— Нет, конечно, не один. Я же не Рэмбо из фильма. Мне помогут филиппинцы.

— Кто? А они тут причем?

— Помните, мы смотрели передачу и там сказали, что похищены восемь филиппинок?

— Было дело.

— Так вот, они там же.

— С чего ты взял?

— Уверен, что это был заказ. Филиппинцы отличные исполнители, то есть рабы. Особенно женский пол. Сколько раз громил эту базу, столько их там встречал. И вообще, если спецназовцы этой страны вернут своих граждан обратно, то будет героями. Им это не помешает. Правда ко мне командир филиппинского спецназа испытывает противоречивые чувства.

— Чем ты ему насолил?

— Поучаствовал в военном перевороте. Спас тамошнего президента. Объявили меня персоной нон грата. Я же там официально начальником службы безопасности работал. Ладно, Луиджи свяжи меня с Хосе. Вот номер.

— Сейчас сделаем.

Он набрал номер в какой-то программе. Пошли гудки, еще гудки и появилась картинка. Хосе собственной персоной. Постарел вояка.

— Здрово, Хосе! Давно я тебя не видел.

— Я б тебя еще больше не видел.

— Не обижайся, каждый выполнял свою работу. Давай повторим.

— Что?

— Давай каждый выполнит свою работу еще раз. Ты поможешь мне, я тебе.

— Выкладывай, что у тебя.

— Я знаю, где твои похищенные граждане.

Он резко встал и ушел за экран. Слышно было, как он ходит по кабинету. Вернулся, сел.

— Что ты мне хочешь предложить?

— Хосе, через двадцать шесть часов ты и твои люди должны быть в квадрате «три джи точка двенадцать» по международной карте. Я буду вас там ждать. На месте скажу, что дальше делать.

— Я знаю, что ты человек слова. Поэтому поверю тебе. Жди нас там, я обязательно приду.

Я показал рукой Луиджи, и он отключил связь.

— Выдвигаемся Кондор. С собой бери только вещи, деньги и документы. У меня все собрано.

— У меня тоже.

— Марина и Луиджи, ведите себя хорошо. Не скучать. На связь выходить я не буду, Кондор выйдет, как только я улечу с их базы.

— Мы поняли. Удачи вам и ждем обратно четверых.

Привет, Мадлен!

Я открыл крышку люка и спустился первый. Пошел по коридору и в конце вылез наверх. Кондор не отставал. Таким образом, он шел первый раз. До этого с базы он только улетал. Вышли из домика, подошли к моей машине и положили сумки на заднее сиденье. Я сел за руль, Кондор рядом. Завел двигатель и тронул машину в сторону Нижнереченска. Пока мы едем, Луиджи закажет нам везде билеты. До аэропорта доехали быстро. Поставили машину на парковке аэропорта и вошли в здание. Прошли регистрацию и нас сразу позвали на посадку. Лететь два часа, потом большой перелет в страну назначения. Буду везде спать, иначе потом буду клевать.

Самолет взлетел и я уснул. Проснулся, уже садимся. Посмотрел на Кондора. Читает. Сели, прошли в автобус, который нас отвез в здание аэропорта города Градска. В новом аэропорту прошли регистрацию, сразу пригласили в накопитель. Отвезли на автобусе к самолету. Мы сели в самолет, и он стал выруливать на взлетную полосу. Я сразу же отрубился. За все время полета ни разу не проснулся, даже на покушать. Уверен, что Кондор съел обе порции. Когда проснулся, уже начало темнеть и самолет заходил на посадку. Сели. Мы вышли и к нам с Кондором подошел человек в военной форме и лицом Джонсона, и сказал, чтобы мы следовали за ним. Пошли за ним. На некотором расстоянии от полосы стоял американский джип с открытым верхом. За рулем сидел водитель. Бросили туда свои сумки, сели сзади, Джонсон сел рядом с водителем. Джип поехал очень быстро по полосе и в конце свернул в лес. Ехали по лесу молча и тоже быстро. Я думал о лете. Да, о лете. Хотелось все бросить и пойти на пляж. Эта страна такая жаркая, а здесь не искупаешься. Дома лето только через три месяца. Возьму Таню и остальных, и пойдем купаться.

Машина резко затормозила около ворот. Ворота открылись, и мы въехали на огромных размеров территорию. База была похожа на палаточный лагерь. Все здания были из брезента. Конечно, маскировочного. Джип подвез нас к длинному брезентовому зданию. Мы вышли из машины, взяли вещи. С нами вышел Джонсон, и джип уехал. Мы зашли в палатку. Там стояли две койки, две тумбочки и стол. Дальше по ходу была брезентовая дверь. Джонсон откинул ее и ушел туда. Вернулся с двумя спальными комплектами и протянул нам.

— Располагайтесь. Ужин через десять минут через две палатки справа от входа. Вопросы.

— После ужина мне необходим парашют и отправка. Мой коллега сам скажет, что ему надо.

— Хорошо, я распоряжусь.

Он ушел, а мы остались. Я положил на койку свою сумку.

— Вот так, Кондор. После ужина ты сам по себе. Наглей, проси все, что хочешь. Будут спрашивать, где я буду приземляться, ври про тот же квадрат, который я Джонсону в ангаре говорил.

— Я понял, Чума. Все сделаю. Тебе удачи там.

— Спасибо, она мне понадобится.

Он тоже бросил сумку на кровать, вытащил из нее деньги и документы. Из моей сумки тоже забрал деньги и документы. И положил себе в карман. Правильно. Хоть еще и оставалось время до ужина, мы пошли в палатку кушать. Так я и знал, что ужин начался раньше. Не любят они нас, что ж делать. Взяли подносы положили себе еды. Я немного, Кондор две порции. Сели в стороне ото всех. Ели, смотрели на военных. Они на нас. Смотрите, смотрите. Сделаем за вас работу, бесполезные вы вояки.

Поели, вышли из палатки. Ко мне сразу подошел молодой парень, представился Джимом. Сказал, чтобы я следовал за ним. Я пожал руку Кондору и пошел за Джимом. Пришли к еще одному большому брезентовому зданию. Зашли внутрь. Там были сложены парашютные ранцы. Я взял один. Дернул кольцо и парашют раскрылся и улетел в Джима. Стал сам складывать парашют. Этому меня еще мой первый командир в армии научил. Никому нельзя доверять складывать парашют. Только себе. Сложил, кивнул Джиму. Он повел меня из палатки к взлетной полосе. Там нас ждал грузовой самолет. Я залез в грузовой отсек, Джим в кабину. Завел двигатели и выкатился на полосу. Самолет стал разгоняться и взлетел. Сделал вираж и полетел к границе, набирая высоту. Я надел ранец, закрепил его и приготовился к прыжку. Осталось несколько минут. Загорелась красная лампочка и отсек стал открываться. Я ждал. Когда отсек открылся, я разбежался и прыгнул, не дожидаясь зеленой лампочки. Нечего им доверять.

Кувыркнулся в воздухе, расправил руки и ноги, и полетел снижаясь. Чувство полета, как чувство свободы. Кому-то сложно прыгать с парашютом, а мне легко. Только бы и прыгал. Мой первый прыжок был еще в армии. Меня просто выкинули из самолета, кольцо выдернулось само. А дальше главное приземлиться, где обозначено и ноги не сломать. А вот мой самостоятельный прыжок без пинков состоялся через несколько дней после первого. С тех пор мне это нравится.

Дернул кольцо и парашют раскрылся. Взлетел сразу вверх и падение стало плавным. Стал «рулить» в заданный квадрат. Пока рулил, пришли мысли о Тане. Пообещал себе, что как только вернусь, потащу ее в ЗАГС. Да, именно так. А потом в церковь венчаться. Если откажет, ее отец ей этого не простит. Хэй-хоп и в дамки! Так, мысли прочь, вот земля. Приземлился, отцепил парашют, посмотрел, как он улетел. До места встречи еще бежать два часа. Побежал.

Ночные джунгли опасны только для простых обывателей. Для меня это дом родной. Все слышу, все чувствую. Потому что жизнь дневная здесь ночью замирает. Появляются ночные хищники. Люблю их есть, мясо вкусное. Хоть и жилистое. Ночью прохладно, днем жарко. Правда, днем есть, где тенек найти, спрятаться от жары. Что я еще здесь люблю? А вот скоро буду водопад пробегать, сверху он не очень. Снизу такой красивый. Если смотреть на него, то справа наверху будет гора. Там пещера. Я знаю тайный ход, который ведет к озеру. Там можно купаться, вода теплая. Если нырнуть и проплыть под водой двести метров, то выплывешь в реку с той стороны горы. А вид с горы какой! Закачаешься! Эти места могли быть отличным доходом для туристических компаний. Но нет. Эти места сейчас и раньше являются доходом для бандитских группировок.

Почти добежал до места. Остановился, прислушался. Слышно дыхание. Три человека. И все? Где остальные? Прокрался мимо этих троих. Ага, вот остальные. Сидят, ждут. Ну-ну. А вот и Хосе. Подкрался к нему сзади и схватил за шею.

— Двинешься, убью! — прошипел я.

Он вздрогнул и поднял руки. Интересно, как они сюда живыми добрались. Стареет Хосе.

— Я ждал тебя, — сказал он. — Мы тебя засекли.

— Ага, конечно, засекли. И позволили тебе голову отрезать. Молодцы, отличная команда.

— Давай ближе к делу.

— Пошли, нам еще два километра идти.

Я тронулся в путь, он за мной. Его команда за нами. Дошли до небольшой горы, забрались на нее. Махнул Хосе, типа «за мной», подполз к краю горы. Посмотрели вниз. Внизу была искомая база. Я осмотрел ее. Эти бандиты не умеют что-то менять. Все предыдущие базы были одинаковыми, менялся только размер. Поэтому мне не составило труда найти нужные клетки. Взял у Хосе бинокль и стал искать Лесника. Ага, вот он висит. Избитый, из одежды лохмотья какие-то. Повиси еще, потерпи, скоро сниму. Где Мадлен? Так, это не она, это тоже не она. Где же ты? А где филиппинки? О! Вот Мадлен. Плохо выглядишь, чего-то. Одежда хоть и целая, но грязная. И сама грязная и в крови. Били тебя? Отомстим! А вот и филиппинки. Раз, два, три. Все восемь. Отлично. В этот раз хорошо, что база маленькая. Вот первый раз была база, раза в три больше этой.

— Хосе, — сказал я шепотом. — Вон смотри туда.

Дал ему бинокль.

— Это твои девушки. Твоя задача навести много шума. Эти бандиты только с виду грозные. Я буду вас прикрывать, потом присоединюсь. Как только ты заберешь девушек, вали оттуда, как можно быстрее.

— Понял. Когда начинаем?

— Сейчас.

Он на корточках вернулся к своим людям. Взял один автомат, подошел ко мне и отдал. Они пошли вниз с обратной стороны горы и прямо с хода стали стрелять людей, стоявших с краю базы. Отчаянно. Я переключил автомат на одиночную стрельбу и стал отстреливать особо ретивых. Так, Хосе уже добрался до своих девушек, пора и мне выдвигаться. Перебросил автомат на спину, спустился с горы и побежал к Леснику. Приподнял его, срезал веревку, дал по морде. Лесник открыл глаза и потянул ко мне руки. На ручки захотел? Ага, щас.

— Лесник, проснись, твою мать.

— Чума, ты пришел, — зашепелявил он. — Подними меня.

— Некогда мне. Сам встанешь. Вот автомат, прикрывай меня. Будешь канючить, врежу еще.

Лесник вздохнул, взял автомат и присел, водя автоматом в стороны.

— Так, Лесник. Сейчас пойдем забирать Мадлен. Видишь, этих синих? Это свои.

Лесник кивнул. Я побежал к клетке с Мадлен. Вместе с ней была еще одна девушка. Обе были явно без сознания. При таком шуме они бы проснулись. Придется тащить.

— Лесник, стрельни в замок.

Стрельнул, чуть в меня не попал. Замок отлетел. Я открыл клетку, схватил Мадлен. Она очнулась, стала вырываться, посмотрела на меня и сделала большие глаза.

— Чума! Родной наш Чума! Как я тебя давно не видела!

Закрыл ей рот рукой. Не время сейчас болтать. Взял ее за руку, потащил из клетки.

— Эта женщина пойдет с нами! И точка.

— Ты не изменилась, такая же настойчивая. Бежим отсюда, сейчас здесь будет очень жарко. Я первый с этой женщиной на плече, за мной Лесник, ты последняя. Бежать сможешь?

Она кивнула.

Я побежал вверх по тропинке. Настроился на долгий бег. Распределил силы, чтобы не устать. Женщина немного мешала, но не критично. Зачем она нам? Кто она? Может, мы ее потом съедим? Шутка. Мадлен знает, и этого достаточно. Пожурю ее потом. Главное, что мы вырвались оттуда. Теперь у нас есть около часа форы. Кто за нами побежит? Бандиты с базы или бандиты, которых Джонсон послал? Надеюсь, вторые. Первые сейчас атакуют филиппинцев. Хосе и его бойцы с девушками сейчас, как слоны в посудной лавке. А нам надо бежать и бежать. Мы должны успеть до рассвета забраться на гору с пещерой. Там будет привал. Они помоются, я отстрелю пару ретивых преследователей. На рассвете они не будут видеть, откуда идет стрельба. Должны успеть. В прошлый раз, когда я здесь был, оставил схрон около озера в пещере. Правда, рассчитывал только на себя, а со мной теперь трое. Ничего, разберемся как-нибудь.

Те, кто остался на базе, пусть там и остаются. Когда был молодым, хотел всех спасти. Но всех не спасешь, не МЧС. Эти могут пачками спасать. Я — нет. Спасать нужно только тех, за кем пришел. Да, цинично. Но это поможет спастись самому, иначе погибнут все. Такая наука. Написана кровью.

Лесник начал понемногу отставать. Похоже, сильно ему досталось. Терпеть! Терпеть, Стаганов! Еще немного. Пропустил вперед Мадлен, дождался Лесника. Забрал у него автомат. Показал, беги. Придется сделать ловушку, чтобы остановить преследователей минуты на две. Это много в нашем случае. Коротко свистнул. Мадлен остановилась, тормознула Лесника. Сказал, что нужно бежать до вон той горы, там пещера. Эта дорога одна, сворачивать никуда не надо. Женщину не отдам, прибегу с ней. Мадлен кивнула, толкнула Лесника и побежала за ним. Проводил их взглядом, покачал головой. Лесника начало покачивать.

Лианы очень хорошие помощники в плане устройства ловушки. У них эти нити, как веревки. Если сделать толстой, будет крепеж, если тонкой, будет тетива. Мне надо и то и другое. Положил автомат и женщину. Натянул нити, привязал, закрепил. Посмотрел на женщину. Она явно не хотела просыпаться. То, что приходила в сознание, я понял по дыханию. Забросил на спину автомат, следом на плечо женщину. Она чего-то пискнула. Виси, виси, ты не мешаешь. Осмотрел ловушку, удовлетворенно кивнул и побежал на гору. Мадлен и Лесника догнал, когда они уже преодолели половину подъема. Обогнал, добежал до пещеры, положил женщину на входе. Вернулся бегом обратно. Помог забраться этим двум.

— Значит, так. Мадлен, ты более вменяемая. Идите в пещеру, там озеро. Слева от него есть груда камней. Раскопаешь, увидишь схрон. Помойтесь. С одеждой сами разберетесь.

Она посмотрела на меня снизу вверх. Кивнула, схватила за руку Лесника и потащила к пещере. Я посмотрел на тропу, откуда должны появиться преследователи. Спустился немного вниз, залег. Интересно, сколько их? Вытащил обойму, посмотрел. Двенадцать патронов. Мда. Пострелял Лесник. Осмотрел автомат. «Калашников» кустарного производства. Прицелится можно, попасть, как получится.

А вот и рассвет. Успели. С этого места горизонт был виден хорошо. Солнце встает быстро. Красота такая, что не описать.

Из зарослей показались две фигуры. За ними еще две. Понятно, это бандиты Джонсона. Было заметно, что джунгли для них, как лабиринт. Кто же на таких тропах по двое ходит? Вы же, как мишень. Эх, сколько же вас? Показались еще трое и за ними еще двое. Вся эта компания шла к тропе. Из зарослей больше никто не выходил. Значит, все? Девять? Отлично. Выстрелил по первым двум. Минус два патрона и минус один бандит. Остальные залегли. Ага, не видно вас. Да вы у меня, как на ладони. Еще два выстрела и еще минус один. Восемь патронов и семь бандитов. Так не пойдет. Надо быть точнее. Бандиты психанули и побежали на меня. Вообще что ли? По этой тропе одному тесно, а они по двое решили. Да нам вам по пуле.

Залегли. Патронов нет, бандитов живых только двое. Отбросил автомат и побежал к ним. Они поднялись. Добежал, толкнул одного, тот упал. Бросился на второго, и мы полетели с тропы вниз. Скатился первый, дождался бандита, схватил и сломал ему шею. Второй бандит не подавал признаков жизни и валялся в кустах. Подошел к нему. Все ясно, сломал шею. Осмотрел всех мертвецов, забрал колюще-режущее оружие. Затем взял три винтовки и патроны к ним. Трупы сбросил с тропы в кусты и заросли. Зверье будет сыто.

Вернулся в пещеру. Лесник помылся и выглядел свежее. Оделся в одежду из схрона. Мылись женщины голышом. Встал поодаль, смотрю. Мадлен выглядит, как обычно. Как будто не была в плену. Такие мы бойцы невидимого фронта. Нас бьют, а нам все нипочем. А вот незнакомая женщина выглядела плохо. Порезы, синяки по всему телу. Мда, плохо. Мадлен увидела меня, но не прикрылась, а наоборот повернулась лицом.

— Чума, откуда ты здесь?

— Пришел за тобой и Лесником. Ты сама-то, откуда здесь?

— Внедрилась неудачно. — она продолжала купаться. Поплыла, женщина за ней. Вернулись.

— Куда?

— В бордель. Некоторое время назад стали пропадать девушки из Нижнереченска. Тридцать две девушки. Все они пропали в течение года. Их искали все. В смысле вообще все спецслужбы. В том числе и я с «Амазонками». След привел в усадьбу под Градском. Решили, что я туда внедрюсь и изнутри их начну уничтожать. Не буду тебе рассказывать, как я туда внедрилась. Было очень стыдно. Внедриться удалось, уничтожить нет. Они меня сразу взяли в оборот. А я дура, вместо того, чтобы показать себя плохим работником, показала все на что способна. Ты знаешь, что на многое. Так они меня отправили сюда и внесли в каталог «Девушки под заказ». Отсюда вырваться я уже не смогла. Эта женщина, Мира. Я ее спасла. Когда она отказалась обслуживать очередного клиента, я вступилась за нее. Она реально не могла обслужить четвертого клиента подряд. Нас жестоко избили. Били еще три дня. После этого принесли Психа.

— Он теперь Лесник.

— Какой из него Лесник? Он полный псих, если решил один прийти за мной. Ты с ним чего не пошел?

— Я отлеживался после тяжелого ранения. Кстати, получил я его, когда мы с Лесником устроили войну против владельцев усадьбы. В общем, усадьбы больше нет.

— О! Как приятно это слышать. — Она вылезла из воды, взяла свою одежду, окунула в воду и стала одеваться.

Мира еще поплавала, вылезла и сделала то же самое со своей одеждой. Мира выглядит лет на тридцать. Худая, высокая. Подтянутая грудь. Видно, что не доедает. Смуглая кожа.

— Мадлен, а ты неплохо загорела!

— Пошел ты! — и рассмеялась.

— Я так понял, что вы знакомы — отозвался Лесник. — Я так и знал, что Чума не прост. И стрелять умеет и водит хорошо. Операции разрабатывает, вот только исполнение хромает.

— Я одиночка, а ты командный игрок. Я плохо работаю в команде, отучился за долгие годы. Хотя, начинаю к вам привыкать. Так, народ. Обсудить остальное мы можем в пути.

Я достал карту из кармана и разложил на камнях. Мадлен и Лесник подошли, Мира осталась в стороне.

— Вот. Мы здесь. Идем в этот квадрат. Идти приблизительно двое или трое суток. Без Миры мы бы дошли за двое. Теперь за трое.

— Нет, — сказала Мадлен, — если ты планировал за двое суток, значит, за двое. Я ее беру на себя, это мой косяк.

— Что ты с ней дальше делать будешь?

— Отвезу домой к ее родителям.

— Я думал, будешь из нее амазонку делать.

— Хватит мне уже учить людей.

— Отвлеклись. Прибудем вот сюда. Здесь и здесь две вражеские базы. Мы должны разместиться так, чтобы их добить. В ночь со второго на третий день прилетит Кондор и расстреляет весь боекомплект в одну из баз. Потом улетит и снова прилетит. Добьет, что не добил. Улетит и тогда будет наш выход. Можем их добивать, можем не трогать. Главное, что в четырех километрах от них есть американская база. Нас там будут ждать. Кондор и предатель Джонсон.

— Он предатель? — спросил Лесник.

— Да. Я его спровоцировал и он повелся. Мадлен, ты его убьешь.

— С удовольствием.

— Так, снимаемся и топаем в заданный квадрат. Мы сегодня должны пройти больше, чем завтра.

Возвращение

Свернул карту, положил в карман. Взял винтовку и еду в рюкзаке из схрона и двинулся к противоположному выходу из пещеры. Подошел к выходу, огляделся. Пропустил вперед Мадлен, Миру и Лесника, пошел последним. Дорога одна, поэтому заблудится сложно.

— Чума, — обратился ко мне Лесник, — а как ты в российской полиции оказался?

— Сослали за убийство предателя, который мое подразделение уничтожил.

— Ага, понятно. А откуда Мадлен знаешь?

— С ее «Амазонками» несколько операций провернули.

— Она что отдельно от нашей группы работала?

— Конечно. Она с вами только пару-тройку заданий выполнила. Вообще, Мадлен с «Амазонками» в автономном режиме уже давно. То я к ним изредка присоединюсь, то они ко мне. Мадлен, а где Дионис?

— Отбывает наказание в Корее. Его отец наказал за то, что он с нами работал, хотя подразделение было распущено. Теперь он должен пройти какой-то путь. Победить какого-то дракона. Тогда вернется.

— Я знаю, о чем речь. Трудно ему придется, не скоро вернется.

— Чума, расскажи об остальных. — попросила Мадлен.

— Что там рассказывать. Все началось, когда убили Михалыча. Я работал в полиции. Расследовал убийство. У меня это дело Лесник забрал и попросил собрать вашу команду. Я согласился. Первым нашли Кондора и провели первое совместное дело. Заработали денег. Следующий был Луиджи, еще одно дело, и Марина. Теперь вот тебя нашли. Если бы не фотография из каталога, так бы и не нашли.

— Ты сказал, что Михалыча убили. Ты нашел убийцу?

— Нашел, но у меня нет доказательств. Это Шепелев, молодой лейтенант, участковый. Только он никакой не участковый, а явно из спецагентов. Умудрился устроиться в полицию не официально.

— Это как?

— Он сделал приказ о назначении на должность, а в специальный реестр не внес. О том, что это необходимо, знает каждый полицейский. А этот не знает, значит, он чужой.

— Почему он других не тронул?

— Похоже, он мстит за дело, которое выполнили Дионис с Михалычем, когда вдвоем работали.

— И что тебе помешало его взять? — спросила Мадлен.

— Меня уволили из полиции и объявили в розыск. Я спрятал своих родителей и девушку с ее дядей. В итоге у меня теперь нет девушки и ее дяди. Но есть другая девушка.

— Переведи.

— Ты встречаешься с Таней? — спросил Лесник.

— Ага. Виделись перед моим отлетом сюда.

— Круто! Я так рад за тебя.

— Чума, я тоже рада. Правда. Тебе уже пора семьей обзавестись, деток наделать. Хватит уже в шпионов играть. Ты достаточно заработал. Теперь можно уходить на пенсию.

— Согласен с вами. Лесник тоже себе половинку нашел и Кондор тоже. Можем три свадьбы сыграть, когда вернемся. Только убейте Шепелева, пожалуйста.

— Я лично его прирежу — сказала Мадлен и остановилась.

Посмотрел на солнце. Идем уже три часа. Обошел всех и замер.

Слышны голоса. Подал сигнал рукой «присели». Мадлен с Лесником сразу опустились на корточки, Миру опустила Мадлен. Лег на пузо, пополз на голос. Увидел двоих человек в камуфляже с винтовками. Рядом джип. Кого-то ждут. Ага, местные. Дорогу для транспорта знают. Будем убивать и отбирать. Вернулся к своим. Показал, что там двое и надо убить тихо. Мадлен кивнула, показала Леснику следить за Мирой. Я пополз первый, Мадлен за мной. Приготовился к прыжку, в этот момент из кустов вышел третий. Некогда ждать. Вытащил нож. Бросился на первых двух, выстрелить не успели. Убил одного, второй вырвался, но был убит Мадлен. Третий был без оружия, попятился назад, но был настигнут мной и прирезан. Трупы убрали в заросли. Теперь у нас есть транспорт.

Лесник сел за руль, рядом села Мадлен. Мы с Мирой залезли назад.

— Народ, я посплю. Вот карта, я отметил точки, где могут быть угрозы. Крестик, это место привала. Если хватит бензина, дотянем до места назначения. Будите, если буду нужен.

Машина тронулась, закрыл глаза, подстроился под раскачивание подвески и отрубился. Очнулся, открыл глаза. Лежу на траве в кустах. Рядом пустой джип. Солнце готовится к закату. Ни фига, я спал! Хорошо, что со мной надежные люди. Кстати, а где они? Встал на корточки, полез в кусты, услышал шум воды и голоса. Полез дальше, увидел этих троих. Лесник на стреме, женщины купаются. А, ну да, гигиена. А ничего, что вокруг полно опасности? Хотя, о чем это я? Сам спал, а им помыться нельзя? Решил напугать их. Обошел это место, подкрался к Леснику сзади и схватил его за шею.

— Оружие на пол и медленно идем в воду. — приказал ему.

Лесник вздрогнул, бросил винтовку, пошел в воду. Я увидел направленное мне в лицо оружие. В меня целилась Мадлен. Обнаженная вооруженная женщина, это очень возбуждает.

— Ствол на землю, руки в гору, мордой в пол.

— Все, все, сдаюсь. Забыл, что для тебя, Мадлен, джунгли тоже дом родной.

— То-то же. — бросила винтовку на берег.

Они помылись и вылезли на берег.

— Вы же недавно мылись — заметил я.

— Когда еще помоемся. Бензин почти кончился. Мы провели разведку, зверей и людей нет. Нашли воду, помылись. Ночью никуда не пойдем. Сейчас организуем «лежки» и спать. Ты на стреме.

— Хорошо. Люблю, когда ты командуешь.

— Цыц!

— Да я любя, без сарказма.

— Проехали.

Пошел к джипу. Затолкал его в кусты. Осмотрелся, наше место для наблюдения и залез туда. Пункт наблюдения находился прямо над этим небольшим водоемом. Наружу был выставлен только кончик скалы. Остальная часть в кустах. Смотрел, как двое роют себе, мне и Мире «лежки». Задумался. Как там сейчас Таня? Что делает? Мотнул головой, прогоняя мысли. Но одна уходить не хотела. Шепелев. Ничего, доберусь до тебя и твоих людей. Прижмем и уничтожим.

Услышал шорох. Насторожился. Внизу двое продолжали рыть «лежки». Значит, ничего не слышали. Повернулся направо. Ничего. Опять шорох. Уже ближе. Повернулся на звук и увидел глаза. Перед тем, как животное набросилось на меня, успел отбросить винтовку и выхватить нож. Пантера сильное животное. Нападает только, когда уверена в победе. Она видела меня, но не видела других. Иначе, не напала бы. Мясо у нее вкусное, хоть и жилистое. Пантера в прыжке выставила передние лапы вперед и выпустила когти, целясь мне в глаза. Успел схватить ее за туловище левой рукой, а правой ударить ножом в бок. Но я стоял, а она прыгнула с разбега. Мы улетели со скалы в водоем. Ушли под воду. Я наносил ей удары в бок, она царапала меня. Ее челюсть впилась мне в левое плечо. Почувствовал, что рука отнимается. Но и животное начало слабеть. Еще несколько ударов и все было кончено. Туша придавила меня, и мы опускались на дно. Увидел, как две руки схватили животное и забрали. Еще четыре руки вытащили меня на поверхность. Мадлен сняла с меня куртку и увидела рану. Покачала головой. Вытащила обойму из винтовки, взяла два патрона. Разобрала их и высыпала мне в рану порох. Подожгла. Очень больно. Просто взрыв боли. Застонал, стиснув зубы и отключился.

Открыл глаза. Темно. На меня смотрит Лесник. Дает попить воды и покушать. Подошел, потрогал мой лоб. Кивнул.

— Лесник, я смогу идти. Только Миру нести не смогу.

— Спи. Утром в путь, тебе силы нужны. Она тебя хорошо погрызла. Мадлен обработала раны. Теперь у нас двое гражданских.

— Шутник.

Я снова задремал.

Очнулся. Уже утро. На меня смотрели все трое. Встал, качнулся, поймал равновесие. Стало лучше, чем было ночью. Кивнул и двинулся вперед. Рука левая была примотана к телу. Идти не мешает. Для бега привяжем к ноге. Шли, а я думал о его величестве случае. Сначала я был спасателем, теперь спасают меня. Взял карту у Лесника. Посмотрел, идти до места назначения, приблизительно, шесть часов. Если бы не джип, пришлось идти до самой ночи. А так будет время найти укрытие и посмотреть, как Кондор будет утюжить базы. А еще полезли мысли, что Мадлен права. Пора заканчивать с этой шпионской жизнью. Пришло время жить нормально, с семьей. Родителей нужно повидать. Скоро пятьдесят, а я все по джунглям скачу. Вот, допрыгался. Интересно, почему на меня пантера напала? Я ей не мешал. Может, рядом детеныши были? Тогда все понятно, защищала. И погибла в бою. Кровь течет. Хоть и понемногу, но течет. Если так дальше будет, придется останавливаться. Запас времени есть, но я боец. Стисну зубы и буду идти. Мира идет, не ворчит, хоть и устает быстрее нас. Мысли, мысли, откуда вас столько? Теперь еще об американской базе полезли мысли. В ворота мы не пойдем, где-нибудь обойдем. Когда был на их базе, обратил внимание, что это не укрепленный объект, а проходной двор. Как они собственную безопасность обеспечивают? Или об этом Джонсон тоже позаботился? Он сливает бандитам информацию, а они его базу не трогают. Как теперь-то будет? Мы должны были погибнуть от рук его бандитов, а произошло наоборот. Что они с ним сделают? Очень интересно. Попрошу Кондора разбить вертолет. Добьем Джонсона. Явно он взял этот вертолет только погонять. Решил это обсудить с напарниками, но меня опередила Мадлен.

— Чума, что это были за бандиты, которые преследовали нас?

— Джонсон их послал. Капрал с базы, которая дала мне самолет с пилотом и парашют, а Кондору «Апач». Они же и Леснику дали самолет с пилотом и парашютом. Он знал, куда я приземлюсь на парашюте. Я ему сказал неверный квадрат. Думаю, он сам догадался о конечном пути.

— Они должны были схватить нас?

— Да. Так же, как Лесника. А я убил их всех. Что они теперь с Джонсоном сделают?

— Думаю, что разнесут всю базу. Он же их подставил.

— Попрошу Кондора разбить вертолет.

— Отличная идея. Добьем Джонсона.

— Лесник, когда тебя схватили?

— Когда на парашюте приземлился. Сразу взяли. Я даже сопротивление оказать не успел. О квадрате знал только Джонсон. Гнида.

— Давайте не будем его трогать, — предложила Мадлен. — Его сам бандиты потрогают. Особенно после разгрома этих двух баз.

— Разберемся на месте. — ответил Лесник.

— Готовьте носилки. — сказал я. — Рана тукает.

Все остановились. Я сошел с тропы и прилег. Мадлен с Лесником ушли в заросли, Мира осталась со мной. Носилки в джунглях, это громко сказано. Здесь нет деревьев, у которых можно срезать ветки. Только спилить. А времени нет. Поэтому мы сделаем ползунок из листьев. Если их сложить в несколько слоев и перевязать нитями лиан, то получится отличный ползунок. Зато не надо нести. Один может справиться. Решил поспать, пока готовят мне ползунок.

Проснулся. Меня тащат, я привязан. На меня смотрит Мира, которая тащит две винтовки и рюкзак. Посмотрел наверх, Лесник меня тащит. Впереди него на некотором отдалении идет Мадлен. Видно, что она настороже, оружие на изготовке. Повязку сменили, рана не тукает. Чувствую голод. Останавливаться из-за этого не будем. Посмотрел на солнце, идти осталось часа два. С этой скоростью часа два. Быстрее не обязательно. Зевнул и уснул.

Резко остановились, вздрогнул и проснулся. Лесник положил ползунок, отвязал меня, забрал у Миры одну винтовку. Я слез с ползунка, забрал у Миры вторую винтовку, посмотрел на Мадлен. Она показывала, что видит троих. Подполз к ней, посмотрел. Дозорные. Эти бандиты, наконец-то выставили часовых. Их базы громили несколько раз. Только я прошелся по ним два раза. Ни разу не было часовых. А тут, на тебе, сразу трое. Угу. Где еще?

— Сколько до базы? — шепотом спросила Мадлен.

— Это и есть база. — ответил я также шепотом. — Нет у них заборов. Отсюда до основных построек двести метров сплошных зарослей. Дорога к ним с другой стороны. Так было в прошлый раз. Как сейчас, не знаю, нужна разведка. Вон там слева была площадка для вертолета. Малая база налево два километра. Располагаемся здесь, скоро солнце сядет. Будем ждать Кондора. Он должен отстреляться дважды. Наша задача пробежать сквозь базу, дальше через четыре километра будут американцы. На их базу пойдем не через ворота. В общем, нужно найти, как. Уже на базе найдем Кондора. Дальше по ситуации.

— Ты выдержишь? — спросил Лесник.

— У меня выбора нет. До американцев я добегу. Мира, ты сможешь бежать с нами?

— Смогу, не сомневайтесь.

— Вот, слышали? До американцев у нас полный комплект. Что я смогу дальше, не знаю.

— Все поняли, — сказала Мадлен, — отползаем на тридцать шагов назад и маскируемся. Чума, ты спи. Разбудим, когда Кондор прилетит.

— А если не прилетит? — спросила Мира.

Мы все уставились на нее. Как это не прилетит? Правда, а если не прилетит? Нет, прилетит, и все тут.

— Тогда мы начинаем молиться прямо сейчас — ответил я. — Потому что к американцам иначе не попасть, только через эти базы. Придется нам четверым их уничтожать. Причем, две одновременно. Другого выбора не будет.

— Все, Чума, спи. — сказал Лесник. — Все уверены, что Кондор прилетит. Только предлагаю внести некоторые коррективы в твой план.

— Говори — ответила Мадлен.

— Мы побежим сквозь базу, когда Кондор будет подлетать второй раз. Им тогда не до нас будет.

— Мне все равно, — ответил я, зевая, и стал проваливаться в сон.

Шум вертолета. Все ближе. Взрыв, еще взрыв. Стрельба. Смотрю на небо. Где-то там летает Кондор.

— Чума, проснись! — толкнула меня Мира.

— Я уже давно не сплю. Как там наши часовые?

— Смылись с первым взрывом. — ответил Лесник. — Кондор мочил большую базу, сейчас бьет по малой базе. Отсюда видны всполохи от взрывов. Улетает.

— Через полчаса вернется. — сказал я. — Потопали ближе к базе. Чувствую себя хорошо, готов воевать. Мира, вот тебе винтовка, стреляй во все, что движется. Вот так перезаряжается.

Показал все Мире. Мадлен и Лесник посмотрели на меня.

— Я у бандитов оружие отберу. Ща, погодите, Чуму включу, и все будет хорошо. И у меня есть нож.

— Пожалуйста, не надо Чуму включать, — взмолился Лесник. — Тебя еле залатали после усадьбы.

— У нас есть варианты? — спросил я.

Мадлен промолчала. Лесник попытался что-то сказать, но махнул рукой и вздохнул. Мире тоже нечего было сказать. Она вообще плохо понимала наши дальнейшие действия, но страх читался в ее глазах. Мне вообще все равно, что с ней будет. Пусть о ней Мадлен заботится. Встал во весь рост и пошел в заросли. От зарослей до базы было метров пятьдесят. В обычное время эта территория хорошо просматривается, но сейчас у них переполох. Побежал в заросли впереди. Добежал, залег. Хорошо еще, что дождя нет. Прислушался. Слышны голоса впереди. Какие-то они не радостные. Гостей не ждали? Бывает. Обернулся, махнул рукой, типа «идите сюда». Побежали ко мне. Первая Мира, потом Лесник, последняя Мадлен. Все в сборе. Засели, ждем Кондора.

Меня опять клонит в сон. Да что же это такое! Не спать! Взял рюкзак, открыл, вытащил мясо. Сижу, жую. Лесник посмотрел удивленно, типа «война, а ты жрешь».

— Иначе усну, — сказал шепотом.

Мадлен пожала плечам, мол «твои проблемы». Знаю, что мои. Дожевал, запил водой.

Так, Кондор улетел от второй базы на запад. Они его оттуда ждут или не ждут? Если он прилетит оттуда, что накроет сначала малую базу, затем большую. А если с другой стороны, то сначала большую базу, тогда нам хана. Посмотрел на всех, на базу, услышал шум приближающегося вертолета. Так и знал. Вскочил, побежал обратно, откуда пришел. Хорошо, что у всех реакция хорошая, потому что через несколько секунд там, где мы сидели, очередь пулеметная прошлась. Конечно, ему сверху не видно, что здесь его коллеги. Видит бегут, значит, надо стрелять. Пролетел, атаковал базу и улетел дальше малую базу мочить. Я развернулся и побежал на только что разгромленную базу. Бандиты бегут кто куда, кто-то стреляет в нас, кто-то в своих. Посмотрел за удаляющимся вертолетом, увидел дымный след за ним. Значит, подбили. До американцев может не дотянуть, значит, за ним. Пробежал базу и рванул влево. Адреналин добрался до крови, мне теперь ничего не страшно. Откуда только столько сил взялось? Сам наблюдаю, где вертолет упадет. Вот он развернулся, летит обратно. В него что, американцы тоже стреляют? Вот уроды! Все, упал вертолет. Держись, Кондор, я рядом! Бегу, стреляю в особо ретивых. Попал или нет, не важно, главное отогнать подальше. Ща, Кондор, спасем тебя. Вот и вертолет. Подбежал к кабине, открыл. Кондор сидит, уткнулся лицом в панель приборов. Отстегнул ремни, снял шлем, вытащил. Пощупал пульс, есть. Дал ему по щекам. Очнулся, смотрит.

— Вставай, — ору ему, — тут стреляют. Быстро за мной.

Я обернулся, своих никого. Ладно, найду позже. Кондор встал, залез в вертолет, вытащил две сумки, одну забросил на спину, другую отдал мне. Он, что их с собой возил? И правильно никому нельзя доверять. Я надел сумку на спину, побежал обратно. Кондор за мной, хромая. Так дело не пойдет.

— Беги вперед, прикрывать буду. — ору ему.

Он кивнул и побежал. Бежим, смотрю, впереди на нас трое бегут. Ломятся, как слоны. Чуть очередь не выпустил в них. Вовремя заметил рослую Миру. Объединились, ура! Показал «бегом за мной». Побежал обратно, но не прямо, а чуть правее, чтобы до американцев добежать. Бежим. Впереди какие-то люди в нас целятся. Присел, дал очередь. Сзади меня тоже стреляют. В нас больше никто не целится, мирно лежат. Бегу к ним. Так и есть, американцы. Что ж, извините, нечего целится в хороших людей. Бежим дальше, в нас больше никто не стреляет, не целится.

Добежали до американской базы. Точнее вбежали в нее. А там… Короче, у них абсолютный хаос. Похоже, бандиты пришли к ним и устроили им «перл харбор» или как там еще. База разнесена. Нет ни одной целой палатки, все горит, везде трупы солдат валяются. Остановился, как вкопанный. Как отсюда уехать, без транспорта? Самолет! Точно! А кто им управлять умеет? Не важно, главное добраться до него. Побежал к аэродрому. В самолет грузятся какие-то немытые люди. Их обстреливают солдаты. Немытые отбиваются. Или это солдаты отбиваются? Неважно. С ходу стреляю в немытых, попадаю в нескольких. Некоторые падают на землю, некоторые пытаются спрятаться в самолете. Извините, нам самолет нужен. Падаю на колено, стреляю еще. Меня обгоняет Лесник, подбегает к самолету и расстреливает в упор оставшихся немытых. Ну, точно псих. Хорошо еще, что американцы не стали в нас стрелять и вообще прекратили стрельбу, как только я начал палить. Стоим, смотрим на все это. В нас никто не стреляет, самолет угнать не пытается.

Кондор молча залез в грузовой отсек и полез в кабину самолета. Мы остались снаружи. Американцы стали нас благодарить.

— Где капрал Джонсон? — спрашиваю.

— Туда убежал — говорят и показывают через аэродром в джунгли.

— Пусть побегает, ему полезно. Сейчас наш коллега поколдует с этой птичкой и полетим. Вот только куда.

Подошел один из солдат, достал карту местности. Мы посмотрели. Все ясно, в трех часах лета есть военный аэродром. Взял карту, пошел в кабину к Кондору. Показал, он кивнул. Вот и хорошо. Вернулся, отдал карту.

— Пилот дал добро. Сказал, садиться, сейчас полетим.

Залез первый в самолет, занял место. Следом залез Лесник, развернулся, стал целиться наружу. Прикрывает. Остальные быстро залезли внутрь, и грузовой отсек стал закрываться. Одновременно с этим завелись двигатели, и Кондор стал выруливать на полосу. Сейчас узнаем, какой он пилот. Как вертолетчик, он профи, а вот, когда он последний раз водил военный самолет? Лесник пошел к нему вместе с оружием. Отсюда хорошо видно кабину. Должна была быть перемычка с дверью, но она снесена. Лесник положил оружие на входе в кабину и сел на место второго пилота, надел наушники, что-то сказал, Кондор кивнул. Опа! У нас есть еще один пилот! Самолет вырулили на полосу и начал разгон. Взлетели. Никто в нас не стреляет. Хорошо, очень хорошо, пора спать. Выпустил из рук винтовку, увидел, как ко мне идет Мадлен, бросая на ходу оружие и темнота.

Потолок белый. Повернул голову налево. Стена белая, можно дотянуться рукой. Э, а чего рука не слушается? Хоть правая работает. Приподнял одеяло. Ага, левая примотана к телу. Что у нас справа? Приборы и проводами, тянущимися ко мне. За приборами на второй койке лежит Лесник. Он-то чего здесь делает?

— Лесник! Леснииик!

Он вскочил, сел на кровати, смотрит ошалело. Просыпайся. Во! Взгляд стал менее мутным. Я свесил ноги с койки, снял провода и сел на койке. Смотрю в упор на Лесника. Меня немного мутит, но терпимо.

— Ты чего здесь делаешь? — спросил его.

— Чума, у меня ребра были сломаны. Только в госпитале узнал. Мы, когда прилетели, нас всех отправили на обследование. Тебя сразу в операционную. Ты почему-то два дня без сознания провалялся. Врач все недоумевал. У меня ребра сломаны, у Кондора легкое сотрясение. Мадлен в порядке, у Миры проблемы с психикой. У нее два раза истерика была. Они с Мадлен сразу после обследования улетели куда-то. Тебе велено передать большое спасибо, они твои должники.

— Мадлен мы еще увидим?

— Да. Она сказала, что отвезет Миру, соберет «Амазонок» и разберется с Шепелевым и его командой.

— Но…

— Не перебивай! Тебе она передала, чтобы ты ее ждал. Она придет, отвезет тебя к нему, и ты будешь присутствовать на допросе.

— Тогда ладно. Кондор где?

— На летном поле, где ему еще быть? Осматривает вертолеты, делится впечатлениями с другими пилотами. Врач сказал, как будешь готов, мы можем улетать домой. Нас доставят в гражданский аэропорт. Билеты нам купили с открытой датой.

— Я готов, полетели домой.

Лесник встал с койки и пошел на выход. Встал, пошел за ним. Немного мутило, но потихоньку отпускало. Место, где я лежал, было отсеком большого госпиталя. Госпиталь располагался в огромных размеров палатке, разделенной на секции. Вышли мы и натолкнулись на врача.

— Куда собрались?

— Домой.

— Домой? Это похвально. Ищите своего друга и возвращайтесь, пришлю за вами машину.

— Спасибо вам за все, — сказал Лесник.

— Вам тоже, за наших людей.

Мы вышли из этого госпиталя, и пошли на летное поле. Нашли Кондора в компании пилотов. У них был жаркий спор. Из отдельных слов можно было понять, что спорят о мертвой петле. Встали в сторонке, не мешаем, улыбаемся. Кондор заметил нас, обрадовался. Попрощался с новыми коллегами, подошел к нам.

— Что, домой теперь?

— Ага, наконец-то. — ответил я. — Машина прибудет к госпиталю. Бери наши вещи, и поехали уже.

— Понял, ща приду.

Мы с Лесником пошли к госпиталю, где нас уже ждал военный джип. Билеты на самолет были у Лесника. Мы сели в машину и стали ждать Кондора. Он быстр в небе, но медлителен на земле. О! Вот он, бежит, две сумки тащит. Я хожу быстрее, чем он бегает. Прибежал, бросил сумки, залез в машину. Джип резко стартанул и помчался на выезд из базы. У шлагбаума нас тормознули, проверили документы у водителя, козырнули и подняли шлагбаум. Водитель газанул и помчался по шоссе к аэропорту. Здание было видно вдали не вооруженным глазом.

Домчались минут за пять. Мы вышли из машины и водитель, не прощаясь, уехал. Ну да, конечно, американская вежливость. Задело их, видите ли, что спасать их сослуживцев пришлось каким-то прохожим. Они же супер армия. Ага, конечно.

Зашли в здание, и пошли сразу регистрироваться. Наш ближайший самолет через два часа. Есть время поспать. Сижу, сон не идет. Мысли улетают к Мадлен и Шепелеву. Представил, как она его поймала и пытает. Она умеет пытать, сам видел. Ее этому Дионис научил, он тот еще мастер вести допросы. Смогу ли я сдержаться и сразу не убить Шепелева? Очень хочу его спросить, чего он хотел добиться, увольняя меня и объявляя в розыск. Клонит в сон. Странно, последнее время много сплю. Раньше мог по двое, трое суток не спать. В особых случаях и четверо суток. А сейчас в любое свободное время. Может, предел прочности иссяк? Может. Все, спать.

— Леша, ты с нами или дальше спать? — разбудил меня Саша.

— А? Что? — вздрогнул я. — Конечно, с вами.

Объявили посадку и мы пошли через кишку в самолет. Хорошо, что сидений три в ряд. Эммануил сел у окна, ему небо ближе. Посередине я, мне еще спать. Буду спать на чьем-то плече. Саша сел с краю. Он долго усидеть на одном месте не может, вот пусть бродит по салону. Уселись, пристегнулись. Стюардесса рассказала, что делать, если будет крушение, как пристегиваться. Села, пристегнулась сама. Самолет стал выруливать на полосу для разгона и взлета. Начал разгон, быстрее, еще быстрее и взлет. Уши не заложило, такое у меня редко бывает.

— Ребята, хочу сказать вам одну вещь, — начал я. — Я решил завязать с этой жизнью.

— Интересная идея — ответил Эммануил. — До Маши я об этом и не подумал бы. А сейчас понимаю, что есть ради кого жить. Устроюсь в МЧС. Буду людей на вертолете с красным крестом спасать. Саш, что думаешь?

Саша посмотрел внимательно на нас.

— Знаете, а вы правы. Пора заканчивать. Денег мы все заработали предостаточно. Уверен, что все их грамотно вложили и имеют постоянный доход. Прилечу, Насте предложение сделаю.

— А я Тане. Пора обзавестись семьей. Построим дом в пригороде Нижнереченска. Будете к нам в гости приезжать.

— Ты прав, Леша, полностью прав. Меня Вениамин приглашал остаться жить у них и с Машей у нас все понятно. А давайте три свадьбы в один день сыграем?

— Вот это ты отлично придумал — ответил я.

— Поддерживаю — согласился Саша.

— Только вот у меня остался последний аккорд — сказал я. — Шепелева не должно быть в моей будущей жизни.

— Уверен, что Мадлен того же мнения — ответил Эммануил.

— Знаете, о чем я сожалею? Мы Весельчака не нашли.

— Саш, ты ему не рассказал, что ли?

— Чего он мне не рассказал?

— Леш, нам Мадлен рассказала. Нету Весельчака, убили его. Помнишь, я рассказывал про тот инцидент с Мариной? Так вот, когда он ушел тогда, его взяли в заложники те, кто напал на нас. Предложили обменять его на Командира. Дионис согласился. На обмен он не приехал, поехала Мадлен со своей командой. Они решили отбить Весельчака. В общем, там произошла перестрелка, они всех убили. Когда добрались до нашего парня, он был мертв. Как показала экспертиза, они его сразу убили. Вот такие дела.

— Ужасно. Просто ужасно. — ответил я. — Что будем делать с Луиджи и Мариной?

Ребята задумались.

— Не знаю — сказал Эммануил.

— Я думаю, они должны либо найти работу в мирной жизни, либо работать официально на Контору. Мадлен поручим это дело. — предложил Саша.

— Разберемся на месте. Так, вы как хотите, а я займусь любимым делом. Буду спать.

— Это твое нормальное состояние, — засмеялся Саша.

Я улыбнулся, пристроился на плечо Эммануила и уснул.

Проснулся, когда самолет заходил на посадку. Пропустил кормежку. Похоже, я худею. Мои друзья любезно откинули мне спинку сиденья, и спал я полулежа. Наверное, у них плечи затекли. В аэропорту быстро прошли регистрацию и пошли на автостоянку. За руль сел Саша, рядом с ним сел Эммануил, я расположился на заднем сиденье. Что я там буду делать? Правильно, продолжать спать.

Приехали в Дубровку и прошли в ангар. А там Луиджи, Марина обедают. Увидели нас, обрадовались, бросились обниматься. Меня сжали так, что думал, швы разойдутся. Я набросился на еду, кушал и слушал, как Саша и Эммануил рассказывают о наших приключениях. Марина отвлекла меня от еды, потащила в медицинскую секцию. Там разбинтовала мою руку, посмотрела, кивнула. Рана выглядела уже лучше, чем два дня назад. Шов ровный. Чем-то обработала, сделала укол и наложила новый бинт.

— Сходи в больницу послезавтра. В Загорск, в центральную лучше.

— Хорошо. Пошли обратно, я не доел.

Эммануил все еще рассказывал. Я занялся пиццей.

— Мы решили сыграть три свадьбы в один день, — закончил рассказ Эммануил.

— Давайте четыре свадьбы, — предложила Марина. — Мы тут с Луиджи поговорили, все обсудили и поняли, что будем вместе.

Я чуть не подвалился пиццей. Вытер рот салфеткой, встал, подошел к ним, обнял.

— Вы мои дорогие друзья. Скажу вам одну вещь. До встречи с вами я думал, что мои друзья — это Голубев и Ребров. С ними я проработал долгие годы, знаю их семьи. Дружили. А оказалось, что это вы мои друзья, просто я потерял вас, а теперь нашел и собрал вместе. Давайте сохраним эту дружбу на многие годы.

Эммаунил и Марина прослезились. Мы обнялись все вместе.

— Отличный тост — сказал Саша. — За это надо выпить.

Луиджи отцепился и ушел на кухню. Принес бутылку вина и бокалы. Разлил вино по бокалам. Мы подняли их, чокнулись и осушили до дна.

— Леша, я тут немного поработал. В общем, приказ о твоем розыске аннулирован, а вот приказ об увольнении я внес в реестр. В твоем бывшем отделе назначена служебная проверка. Теперь о Шепелеве и Куницыне. Приказы о назначении Шепелева и увольнении Куницына в реестр я не внес, но инициировал служебную проверку по факту нарушения регламента. Короче, Шепелева обвинят в служебном подлоге, а Куницына восстановят на службе.

— Вот это отличная новость, Луиджи. Спасибо тебе. — ответил я. — Мы тут обсудили, что уходим из этой рискованной жизни. Будем заниматься мирной деятельностью. Эммануил пойдет в МЧС, Саша останется егерем. Я буду юристом, у меня есть юридическое образование. А что будете делать вы?

— Мы это уже тоже обговорили. Я устроюсь в фирму программистом — ответил Луиджи, — а Марина в больницу пойдет работать. Жить будем у меня в квартире. Мы Весельчака искать будем?

— Нет, — ответил Саша. — Убили его. В тот же день, когда случился тот инцидент.

Он налил еще вина в бокалы и поднял свой.

— Давайте выпьем за нашего погибшего друга и коллегу. Он навсегда останется с нами, в наших сердцах и памяти.

Выпили не чокаясь.

— Саш, а как с нами Мадлен свяжется? — спросил я.

— Сюда придет. — ответил Саша. — А ей сказал, что мы будем в старом ангаре. Сообщил ей номер моего телефона. И вообще, она большая девочка. Захочет, найдет. Я тут подумал о фамилиях, которые наши женщины получат после росписи. Только послушайте, как звучит. Карева Мария, Стаганова Анастасия, Синицына Татьяна, Моцерони Марина.

— Хорошо звучит. — произнес Эммануил. — Поехали к нашим половинкам. То есть полетели. Я хоть и выпил, но за штурвал могу сесть.

— Полетели — ответил я. — Луиджи, Марина. Вы здесь остаетесь или с нами?

— Мы в Нижнереченск поедем. — ответила Марина. — На машине. Наши координаты у вас есть. Ждем приглашение на свадьбы. А мы подготовим свои.

— Поступим так. — сказал Эммануил. — Сейчас каждый едет к своей половинке, а завтра мы все встречаемся в доме Вениамина. Луиджи, я тебе пришлю адрес.

— Не надо, я знаю, где он живет. — ответил Луиджи. — До завтра.

Мы обнялись еще раз. Пошли собирать вещи, теперь каждый из нас будет жить в другом месте. Попрощались с Мариной и Луиджи. Они ушли через люк. Мы втроем пошли к вертолету. Эммануил проверил сигнализацию, ввел новый пароль. Я с Сашей выкатил вертолет и запустил двигатель. Сел назад, Саша присоединился ко мне. Пришел Эммануил, улыбнулся, надел шлем и сел на свое законное место. Обернулся на нас и стал взлетать все выше и выше. Завис над полигоном, сделал круг над ангаром и направил машину в сторону наших половинок.

Последний аккорд

Настя живет в городе в трехкомнатной квартире с родителями. Обычные люди среднего достатка. Искали свою дочь везде, даже у экстрасенсов были. Те им говорили, что она жива и где-то рядом. Они были правы только в том, что она жива. Они понимали, что средств на поиски с помощью частного детектива не хватит. Дочь не видели чуть больше десяти месяцев, то есть с момента похищения. И вот внезапно, одним прекрасным днем им позвонили в дверь квартиры. Открыл папа и увидел на пороге свою дочь. Его чуть удар не хватил от переизбытка чувств. Когда эмоции улеглись, им стало интересно, кто нашел их дочь. Настя и сама была рада представить им Сашу, как своего спасителя и жениха. Это нам рассказал сам Стаганов, пока мы летели в город.

Высадили мы его на окраине, потому что в город боевые вертолеты не летают. Он взял такси и поехал к своей Насте. Мы с Эммануилом полетели обратно в коттеджный поселок, который пролетали, когда летели высаживать Сашу. Думаю, что, если нас видели Вениамин и Михаил, то сильно удивились, почему мимо полетели.

Сели там, где и всегда. Когда подлетали, увидели Машу и Таню. Хм, ждут. Хотели сюрприз сделать. Хотя, сами же пролетели с ревом мимо. Вышли из вертолета, когда лопасти перестали крутиться. Маша подошла к Эммануилу, что с ним сделала, не видел, потому что был поглощен поцелуем Тани.

— Что с рукой? — спросила она меня.

— Пантера укусила — честно ответил я.

— Пантера? Ты где ее нашел?

— Ездил за друзьями, а они умудрились в джунглях потеряться. Там и нашел. Ее убил, а она мне след оставила. Завтра нужно в Загорск ехать в больницу на перевязку.

— Обязательно съездим. Возьму папину машину, и съездим.

Мы пошли к дому Вениамина.

— Ты еще поедешь куда-нибудь? — спросила она.

— Таня, я больше никуда не поеду, в смысле командировок. С розыском проблему решил, в полицию не вернусь. Осталось только два дела и можно успокоиться. С первым делом мой друг разбирается, о результате сообщит. Возможно, мне, Эммануилу и Александру придется отъехать на пару часов.

— А второе дело?

— Второе нужно сделать прямо сейчас. Нужна машина твоего папы. Я поведу.

— Пошли, возьмем.

Мы пошли мимо дома Вениамина. Шли за Эммануилом и Машей. Они зашли в калитку, думали, что мы с ними. Ан нет, мы мимо. Удивленные глаза Маши были видны до самого дома Тани. Пришли к ней. Нас встретила Ирина.

— О! Леша пришел, как я рада. А что с рукой?

— Здрасте, теть Ирин. Это я с кошкой подрался. Она злая была. Нам машина нужна.

— Вот так, без перехода. — вздохнула она. — Берите мою. А Миша на своей в город уехал.

— Может, пересечемся. — сказал я, садясь за руль джипа.

Таня села рядом, я вырулил из ворот на дорогу. Вести рукой такую машину не сложно, если иметь опыт. До города ехать совсем немного, буквально минут двадцать.

— Леш, а зачем мы туда едем?

— Терпи, скоро узнаешь.

— Я хочу сейчас узнать, — начала канючить, — не могу терпеть.

— Тогда скажи, сколько ты готова со мной прожить.

— Всю жизнь. Правда, я думала об этом. Думала раньше, с кем я смогла бы прожить свою жизнь. И теперь я это знаю точно. С тобой.

— Хорошо, теперь терпи.

— Ну, Леша!

Увидел впереди машину Михаила. Он пролетел мимо. В зеркало заднего вида я увидел, как он резко остановился, развернулся и поехал за нами. Ага, щас. Фиг ты меня догонишь. Прибавил газу, на первом перекрестке свернул направо, потом налево, еще налево. Выехал на тот же перекресток и повернул направо. Город я хорошо знаю, меня так просто не поймать. Михаил тоже знает, но он не знает, зачем машина его жены в город поехала. Пусть звонит жене и все узнает или мучается догадками.

Подъехал к парковке у кафе. Остановил машину, заглушил двигатель, вытащил ключи и вышел. Запер машину. Обошел, подошел к пассажирской двери.

— Сиди здесь, никуда не уходи.

— Леша, это нечестно.

— Честно. Перелезь на водительское место, повезешь нас на смотровую площадку. Жди, скоро вернусь.

Пошел в ювелирный, и купил там обручальные кольца с бриллиантом. Деньги есть, нечего экономить. Размер пальца Тани снял, когда она спала. Вернулся с коробочкой в кармане к машине. Отдал Тане ключи и сел на пассажирское сиденье. Таня резко вырулила со стоянки и поехала к смотровой площадке. Лицо девушки было насупившимся. Ничего не говорят, тянут, просят терпеть. Терпи, терпи, еще немного осталось.

Смотровая площадка представляет собой кусок горы с перилами, с которой виден весь Нижнереченск и его окрестности. Очень красиво. Особенно впечатляет, когда встречаешь рассвет или провожаешь заход солнца. На это место приезжают из ЗАГСа фотографироваться. Традиция такая. Интересно, а кто-нибудь додумался здесь предложение делать? Если не согласна, толкаешь ее со скалы через перила и все, идешь искать другую. Шутка.

Подъехали к площадке, поставили машину на специальную парковку. Вышли из машины, и пошли на площадку. Посмотрел на город, красивый вид все-таки. Собрался с духом. Вот странно, против бандитов с оружием идти не страшно даже с голыми руками. А тут безоружная девушка, а предложение делать страшно. Ладно, ни пуха мне в ухо ни пера в задн… К черту, короче.

— Таня! Я тут подумал и решил, что ты от меня теперь никуда не денешься.

Достал коробочку. Открыл.

— Выходи за меня замуж!

Она посмотрела, ахнула, подошла к перилам и заорала. Я глянул, думал, все, хана, крыша поехала. Повернулась, ясное лицо. Значит, это просто эмоции так выражает. Да, Таня, мне тебя еще узнавать и узнавать.

Подошла ко мне, взяла мое лицо, сжала, сделала из губ «ню» и поцеловала в это «ню».

— Согласна! Конечно, согласна. Лешка, я так тебя люблю, ты не представляешь.

Отпустила мое лицо. Я спрятал кольца и обнял ее.

— Фух, а то я боялся, что ты откажешь. Пришлось бы тебя вниз бросать.

Мне погрозили кулачком.

К площадке подъехала машина. Из нее вышел грозный Михаил и пошел к нам. Стал подходить, я закрыл собой Таню и принял боевую стойку. Он остановился, развел руками.

— Как это понимать? Леша, ты на машине моей жены ушел от моего преследования. Я напряг ребят из ГИБДД, чтобы найти машину. Представляешь их лица? И что мне говорят? Она едет в сторону смотровой площадки. Я сюда, вы здесь. Что вообще здесь происходит? И да, я рад тебя, Леша, видеть.

— Михаил, я только что сделал предложение твоей дочери. Она согласилась.

Он вскинул удивленно брови, резко прошел мимо, схватил свою дочь.

— Ааааах ты, дочерь моя! Наконец-то ты сделала правильный выбор! Полностью одобряю, поехали обратно, Иру будем радовать.

Поставил дочь на землю, подошел ко мне, пожал крепко руку, и пошел к своей машине. Мы с Таней пошли к машине ее мамы. За руль села Таня, у меня начала ныть левая рука. Странно, что болит, Марина говорила, что будет все нормально. Буду терпеть до завтра до больницы.

До дома доехали быстро, Таня водит, так, что Михаил опять отстал. Молодец, в меня вся. Я тоже мастер погонять. Заехали в гараж, через две минуты примчался Михаил. Тоже заехал в гараж, вышел, погрозил пальцем Тане, кулаком мне. Будущий тесть ушел в дом, мы остались на улице. Таня сияет и улыбается. Конечно, замуж позвали. Я тоже улыбаюсь. Вышла Ирина, подошла ко мне, обняла. Я поморщился от боли. Что же с раной?

— Лешенька, я так рада, что Таня станет твоей женой! Наконец-то правильный выбор.

Отпустила меня, подошла к дочери, обняла, что-то зашептала на ухо. Таня кивала. В течение семейной жизни узнаем, что ей тут нашептали и она накивала.

— Пойдемте в дом, уже вечереет. — сказала Ирина, отпустив Таню. — Сейчас что-нибудь поедим и обязательно выпьем. Такое событие, такая радость.

И тоже ушла в дом. Мы с Таней обнялись. Боль усилилась. А может, там нет ничего? И боли нет? Может, я это выдумал? Так называемая «фантомная боль». Поеду, узнаю.

— Дети! Идите кушать! — проорал Михаил.

Мы пошли в дом, сели за стол, подняли бокалы. Двое с вином, двое с коньяком. Чокнулись и выпили. Почему-то молча. Наверное, все устали. Значит, пора спать. Боль стала уходить. Коньяк — отличное средство от боли.

— Михаил и Ирина, прошу извинить, но я спать хочу. Устал чего-то.

— Иди, Леша, иди — сказал Михаил. — Таня останься.

Я поцеловал свою невесту и пошел наверх. Только что начало отпускать и организм стал ватным. Похоже, нервное перенапряжение сказалось. Добрался до нашей с Таней кровати, упал на нее прямо в одежде и отрубился.

— Леша! Леша, проснись! Леша, просыпайся.

Подпрыгнул на кровати, ошарашенно огляделся. Меня трясли Таня и Михаил.

— Чего? Что случилось? Отстаньте, я спать хочу!

— Леша, там человек приехал. Назвался Стагановым. Тебя срочно требует, просит будить.

Я проснулся мгновенно. Лесник приехал. Зачем? Мне помогли одеться, потому что меня успели раздеть. Бегом спустился по лестнице, выбежал во двор, открыл калитку. Там стояли Лесник с Кондором. За ними стоял внедорожник, за рулем которого была Мадлен.

— Чего стряслось? — спросил их.

— Шепелева взяли. — сказал Мадлен. — Он в центральном отделе полиции в допросной. Я не стала его добивать, пока вы не приедете. Садись, остальное по дороге.

Я сел в машину рядом с Мадлен, Лесник и Кондор забрались на заднее сиденье. Мадлен сорвалась с места и помчалась к выезду из поселка.

— Рассказываю по порядку — начала Мадлен. — Когда мы с Мирой уехали с той базы, то я ее повезла к ее родителям. Пока к ним ехали, дала команду своим девочкам взять Шепелева. Тех, кто будет этому препятствовать, уничтожить. При нападении на Шепелева произошла перестрелка. Четыре мои девочки ранены. Три несерьезно, одна тяжело. С его стороны все погибли, кроме самого Шепелева. Они его взяли и держали до моего приезда. Как только я приехала, мы его поместили в центральный отдел полиции. Там он нам все рассказал. Теперь я расскажу вам. Когда Михалыч и Командир начали работать вдвоем, задания у них были так себе. Но однажды они получили задание уничтожить опасного преступника. Наркоторговца и убийцу. Они это задание успешно выполнили, но при этом наломали дров. Обычно мы ликвидируем самого преступника, не трогая его окружение. Так вот, там этот принцип был нарушен. Вместе с преступником погибла его жена, а ребенок был ранен. Нет, вы не подумайте, они не стреляли в них. Был взрыв, пострадало окружение.

Машина подъехала к центральному входу в здание и остановилась.

— Спустя годы мальчик подрос. — продолжила Мадлен. — Он поклялся на могиле матери отомстить за них. Это для нас он преступник, а для него — любящий отец. Мать вообще погибла случайно. Деньги у его семьи были, да и сейчас много. Кого-то покупали, кого-то запугивали. Со временем, он вышел на нашу группу. За все это время научился профессионально убивать. Создал группы из убийц и охотников за головами. Его люди выследили нас на том задании, где пострадала Марина, устроили диверсию. Результат вы знаете. Они же убили Весельчака.

Она тяжело вздохнула, выключила двигатель и откинулась на сиденье.

— Хоть часть его группы и погибла, но основной костяк остался. Они выследили Михалыча. Им нужны были только он и Командир. Весельчака убили просто так. Убивал Михалыча сам Шепелев. Кстати, он не Шепелев.

— Я так и думал — перебил я. — Он немного похож на Сильвестра.

— Да, Чума, ты прав. Он есть Сильвестр. — ответила Мадлен. — Он очень был разочарован, что через тебя не смог добраться до Командира. Он не знает, что Командир, поняв об угрозе со стороны, решил скрыться. Лучшее укрытие, это корейская школа, в которой он учился в детстве. Он рассказал обо всем своему отцу и в наказание получил то испытание, которое проходит теперь. Вернемся к Сильвестру. Он скрыл от тебя, Чума, часть информации. Это кусочки бумаги и записи с видеокамер. На этом все.

— Вот сволочь. — сказал я зло. — Сильвестр. Хорошо же он загримировался. Грим, конечно, был хороший, но не достаточно. Только недавно я сложил пазл и стал его подозревать.

— Ты с ним раньше встречался? — спросил Лесник.

— Лично с ним, нет. Но с его людьми, да. Встреча была очень неудачной для обеих сторон. Для меня и моей группы катастрофичной. Все мои пацаны погибли, я пролежал в коме. Я его искал много лет, а он сам ко мне пришел.

Вышел из машины и пошел в здание. Ребята пошли за мной. Я шел уверенно, потому что знаю, где здесь допросная.

Зашел в кабинет. Тускло горела лампочка, покачиваясь из стороны в сторону. На стуле, прикованный наручниками к столу сидел Сильвестр. Состояние его было удовлетворительное, несмотря на отличную избитость. Одет он был в форму полицейского, которая была испачкана в крови и порвана. В комнате также находились две девушки в облегающих костюмах, подчеркивающих их спортивное телосложение. Мадлен умеет их тренировать. Одна из девушек раскачивала лампочку.

Я посмотрел на Сильвестра. Никакой жалости. Никакой. Он посмотрел на меня и облизал губы.

— Скажи мне, — обратился я к нему, — зачем ты меня в розыск объявил?

— Думал, что так выведу тебя из строя — ответил он шепеляво — в отместку за то, что ты меня от расследования отстранил.

— Глупо, правда? Искал бы Командира дальше? Нафига я тебе?

— Глупо. Я не знал реалий работы российского полицейского. Накосячил. Пришлось разгребать. Когда убил Михалыча, думал, свалю оттуда и все. А меня к расследованию привлекли. К тебе Синицын прикрепили. Только не могу понять, что ты тут делаешь, с ними?

— Сильвестр, знаешь кто я? Я Чума. Долго же я тебя искал, падла. Ты убил мою группу, чуть не убил меня. Снимите с него наручники.

Он вздрогнул и выпучил глаза. Я начал закипать. Мадлен покачала головой.

— Нет, Чума, говори с ним так.

Сильвестр стал дергаться на стуле, пытаясь высвободиться, но наручники держали крепко.

— Нет, Чума, не надо. — завыл Сильвестр. — Я не хотел, мне заплатили, и я это сделал. Это же работа, ничего личного.

— Для тебя работа, а для меня личное. Я за этих ребят одному уже горло перегрыз, вот и до тебя добрался.

С этими словами я подскочил к нему и схватил за кадык. Он начал дергаться, выпучивать глаза. И прежде, чем ко мне подбежала Мадлен, я вырвал этот кадык. Кровь брызнула во все стороны, попала на меня, на подбежавшую Мадлен. Сильвестр уронил голову на руки, захрипел, задергался в судорогах и затих. Тело обмякло, и кровь стала растекаться по столу, его одежде, по полу.

— Ты что сделал? — заорала Мадлен. — Мы его судить должны были.

— Кровная месть. Это он убил моих парней и почти убил меня тогда. Фэда я убил, оставался Сильвестр. Да, это не он был там лично, но он отдал приказ уничтожить нас. Вот отомстил.

— Я доложу наверх. Чума, пора прекращать уже убивать свидетелей.

— Докладывай, мне все равно. Я убивал преступников, а не свидетелей.

Вышел из кабинета и пошел на улицу. Встал рядом с машиной и посмотрел на небо.

— Все, пацаны, вы отомщены. — сказал я туда. — Можете спать спокойно.

Ко мне подошли Лесник и Кондор. Встали рядом, стали смотреть на небо.

— Что делать будешь, Леш? — спросил меня Эммануил.

— Жениться. Таня дала согласие. Завтра в ЗАГС поедем после больницы.

— Ты же понимаешь, что я не об этом.

— Да понял я, понял, Эммануил. Ничего. Я сделал то, что должен был.

— Это же конец карьере — заметил Саша.

— Я этого и хотел. Чтобы вот так. Надоело мне играть в шпионов и вам тоже. Вашей карьере, кстати, тоже конец. Вот так. Что дальше делать мы уже решили. Следуем намеченному плану.

Посмотрел налево, увидел там такси и свистнул. Машина завелась, включились фары, и поехала к нам.

— Ну, Леша, ты настоящий Чума. — засмеялся Эммануил. Следом засмеялся Саша.

Мы сели в такси, все на заднее сиденье.

— Вам там не тесно? — спросил таксист.

— Нормально — ответил Саша. — Езжай на Павловскую, потом поедешь в коттеджный поселок. Довезешь быстро, получишь столько же.

— Все понял. — ответил таксист и отвернулся.

Машина с пробуксовкой тронулась с места и помчалась по ночному городу.

Заключение

Уже прошло чуть больше двух лет с момента описываемых событий. Чуть больше. Да уж. Кажется, как один день. Решил все это написать, чтобы разобраться в себе. Понять, чего достиг и с кем. Кто друг, кто враг. Кто предатель, а кто еще хуже.

Полковник Ребров был уволен из органов по отрицательным мотивам, порочащим звание офицера. Майор Голубев стал капитаном. Куницына восстановили на службе. Он проработал полтора года и ушел по собственному желанию. Говорит, что все надоело, и служба уже достала. Теперь пенсионер, оказывает консультации непонятного характера.

Кира и Фролов о себе не давали знать ни разу. Подозреваю, что Лесник знает больше, но молчит. Пусть и дальше молчит.

Теперь о нас.

Свадьбы сыграли в один день. Только было их три, а не четыре, как планировалось. Когда мы сообщили Марине и Луиджи, что беседовали с Шепелевым, они на нас обиделись за то, что их не позвали. А мы думали, что бережем этих двоих, их психику. А они обиделись. И когда мы их пригласили на свои свадьбы, то они пришли, но свою не справили. Странно? Вот и мне тоже это показалось странным. Они потом расписались без нас. За это мы на них обиделись. Дуемся до сих пор, хоть и общаемся.

Шестой, он же Луиджи, работает в компьютерной фирме, которая разрабатывает программы для силовых структур. Молодец, по специальности работает. Живет с Мариной в своей трехкомнатной квартире в Нижнереченске. Детей нет.

Марина устроилась в центральную больницу заместителем главного врача. Первое время еще успела и меня полечить. Иногда выезжает с МЧС на серьезные вызовы, чтобы квалификацию не терять. Живет с Луиджи в его трехкомнатной квартире в Нижнереченске. Детей нет.

Кондор, он же Карев Эммануил, живет в доме Вениамина и своей жены Маши. Свой дом они начали строить сразу после свадьбы. Строят до сих пор. Четыре раза переделывали. Надеюсь, что этот вариант последний. У них родился сынишка. Эммануил хотел назвать его Всеволодом, но Маша сделала руки в боки и сказала, что издевательства с именами детей в их семье пора прекращать. Назвали Петром. Интересный пацан. Вечно пытается где-нибудь спрятаться. Разведчик растет. Эммануил работает в МЧС, как и собирался. Пришел он туда устраиваться. Ему говорят, что мест нет. Он говорит, что пришел со своим вертолетом. Они офигели и сразу же взяли его на работу. Он продал свой боевой и купил спасательный. Часто приходится вылетать на происшествия. Иногда с ним летает Марина.

Вениамин продолжает свое дело. Помогает новой семье, занимается внуком. Компанию, которой он владеет, чуть не потерял. Эммануил и Александр вложили туда часть своих денег и этим спасли компанию. Теперь она имеет новый вид и отличные перспективы.

Маша нигде не работает официально. Неофициально занимается бухгалтерией папы. Сидит дома с Петром.

Лесник, он же Стаганов Александр. Работает егерем в местном лесничестве. Зарплата его не волнует, живет на проценты от вкладов и акций нескольких компаний, в том числе и Вениамина. Иногда к нему приезжают в гости местные чиновники. Типа пострелять. Он для них огородил часть леса. Запускает туда кабанчика, они бегают, стреляют. Все довольны. Они с Настей построили дом прямо в лесу. Хороший такой дом. Построили сразу, а не как Эммануил с Машей. Дизайн дома придумала Настя. Теперь работает дизайнером. Говорят, что дело ее идет. Детей нет. Они решили четыре года для себя пожить, а там видно будет. Родители Насти живут там же, где и жили. У них была мечта съездить за границу. Саша и Настя отправили их в кругосветный круиз. Вернулись довольные.

Михаил, мой тесть, работает там же. Его жена, она же моя теща, все тот же бухгалтер в компании мужа. Михаил и Вениамин помирились на наших свадьбах. Я им сказал, что не отстану, пока они не помирятся. Зная меня, Михаил решил, что лучше помириться.

К нам на свадьбу приехали мои родители. Знакомство прошло успешно и взаимовыгодно. Мой папа и Михаил придумали совместный бизнес. Что ж, если получится, вложу туда часть своих средств. Мама спелась с Ириной и мамой Насти. Они ее уволокли в город «погулять». Вернулись утром пьяные и счастливые. Мы все за них были очень рады, особенно мой папа, который давно маму пьяной не видел. После свадьбы уехали, а через два месяца вернулись. Продали мою квартиру и построили себе дом в Градске. Так там и живут. Мы с Таней и Михаил с Ириной ездим к ним на их дни рождения, они на наши.

Мы с Таней построили свой дом в этом же поселке. Тоже сразу. Дизайн никто не придумывал, как-то само сложилось. Вместе работаем в одной компании. Сразу после свадьбы мы открыли детективное агентство. Я главный детектив и юрист, она бухгалтер. Дела у нас идут хорошо, в основном, правда, юридические услуги оказываются чаще. Дела детективные есть, в основном простые. Хотя, бывают и заковыристые.

Ни Мадлен, ни Диониса мы за это время не видели. Контора тоже о себе не давала знать. Значит, пока не нужны. Контора никого и никогда не забывает.

Когда собираемся вместе в доме у Стагановых, вспоминаем наши общие дела. Скучаем, что ж делать. Много лет мы этим занимались, за два года не забыть.

Смотрю вниз с балкона нашего дома. Внизу Таня, Маша, Настя и Ирина накрывают на стол. У мангала спорят Михаил с Вениамином. Они всегда спорят. В саду справа Саша и Эммануил резвятся с хулиганистым Петькой. Машут мне.

Какое счастье быть рядом с друзьями и любимыми людьми. Теперь мне все понятно, этого я и хотел, этого я добивался. Все, я на своем месте.

Оглавление

Глава первая Убийство

Глава вторая Команда

Глава третья Я так и знал

Заключение Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg