«Насилие»

Насилие (fb2) - Насилие 1151K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Вадим Десятниченко

Вадим Десятниченко Насилие

Посвящается Софье Лобас, вдохновляющей меня на творчество.

Благодарю Валерию Алексееву, Екатерину Дранникову, Егора Митькина, Елизавету Руф и Кристину Янушкевич за неоценимый вклад в написание данной книги.

ЧАСТЬ 1. НЕВЗРАЧНАЯ ИСТОРИЯ

НАЙДЖЕЛ Глава 1. Начало конца

Разрешая проблему насилием, ты оказываешься

перед лицом еще большей проблемы

Уильям Пол Янг

Ноябрь.

Я стою в тени, разглядывая сидящего напротив меня человека. Тишина. Спокойствие. Умиротворение. Я концентрируюсь, как перед началом забега. Одна цель. Она привязана к стулу веревкой, которую я выбрал специально для такого случая — красная, статическая (непредназначенная для рывков и переменной нагрузки). У меня пересохло во рту. Стул тоже подобран крайне избирательно: деревянный, крепкий, тяжелый. Думаю, он сделан из дуба. Все готово. Трон для падшего бога.

Тусклая лампочка едва освещает половину помещения. На улице слышны удаляющиеся шаги. Я смотрю на человека. Меня подташнивает. Наверное, это остаточный эффект внутренней борьбы. Трудно сказать. Одержана победа над моим старым «Я», и мне пора забрать приз.

Я делаю шаг. Ощущение, будто плыву. В этот момент я вспоминаю, как все в школе смеялись над моим избыточным весом.

Еще шаг. Другое воспоминание: девушки в колледже не хотели со мной встречаться из-за моей излишней худобы.

Человек начинает нервничать. Я тоже. Расстояние между нами постепенно сокращается. Снимаю черный мешок с его головы. Смотрю ему в глаза. Такое ощущение, что он видит чудовище. Как я его понимаю: в отражении его глаз я вижу то же самое.

— Хм… хочешь сказать что-нибудь напоследок? — произнес я.

Я не узнавал свой голос. Он был сиплым и сдавленным от волнения.

— Ммм…

Вспоминаю, что у него завязан рот. Убрав повязку, я делаю еще одну попытку.

— Твои последние слова?

— На моем месте должен сидеть ты! — в отчаянии ответил пленник.

— Какая неоправданная жестокость, — парировал я, — и почему же?

— А ты не знаешь?

В глубине души я знал.

Вернув повязку на место, я крепко беру его за плечо левой рукой. Удар…

Глава 2. Золотые акулы

Май.

Сорок девять, восемьдесят четыре. Уже неплохо, но мне нужно больше. Люблю круглые числа.

Сорок девять, девяносто два. Предвкушение успеха порой слаще его самого. Я понял это еще в детстве, когда выбил себе свидание с самой красивой девчонкой в школе, не зная, что у нее галитоз, который она заглушала жвачкой.

Сорок девять, девяносто семь. Пора закрывать. Но я — перфекционист. Перфекционизм — это попытка сделать мир совершенным хотя бы на уровне собственного стола. Также закрыть позицию мне не позволяет алчность. Не важно, что это смертный грех. С вырученных денег я заплачу Господу штраф.

Сорок девять, девяносто восемь. Глава федерального резервного рынка выступает с докладом. Участники жадно внимают данные о росте занятости и заработной платы в США. Но мне абсолютно плевать на подобное.

Сорок девять, девяносто девять. Напоминает цену в магазине. Ну же! Еще чуть-чуть!

Сорок девять, восемьдесят! Твою мать! Ладно, пятнадцать тысяч у меня уже есть.

Биржа — удивительная штука. Торгуя на ней, человек может рискнуть всем своим состоянием ради пары долларов, которых ему не хватит даже на обед. Но сегодня я снова на высоте! Чувствую себя Наполеоном, когда он держал в кулаке всю Европу.

Стоило добиться независимости для своего отдела, как дела пошли в гору. Для этого пришлось около месяца льстить Ральфу Грину — моему директору.

В один из вечеров, когда почти все сотрудники оказались в минусе, я и еще несколько человек заработали по десять процентов. Я заказал для нашего великого, обожающего зеленые галстуки, болезненно худого, нервного, похожего на азавака босса огромную пиццу. Когда компания терпит убытки, наш песик любит много и вкусно поесть. Особенно пиццу в одном из его любимых мест.

Я расплатился с курьером, подкинул ему щедрых чаевых и забрал пиццу. Эта громадина была размером с лайнер!

С пиццей я направился к роскошному кабинету босса. Мои голодные коллеги с завистью и злобой смотрели на меня: засранца в новой рубашке с золотыми запонками, огромной пиццей и раздувшимся после получения огромной прибыли эго. Если бы мы работали в Древнем Риме, то мои коллеги закололи бы меня кинжалами и заложили в фундамент общественной бани. Но мы в двадцать первом веке — веке толерантности. В веке всеобщей терпимости. В веке комплексов и разврата, которые порождают еще больше комплексов.

Я попросил одного из завистников, имени которого не помнил, открыть для меня дверь. Он недовольно посмотрел на меня. Если бы у него был выбор: открыть для меня дверь или устроить оргию для двенадцати наркоманов с его сестрой, то он бы спросил «Что ей надеть?».

Я проник в самое сердце нашего офиса — в обитель Ральфа Грина. Он даже не обратил на меня внимания. А я, между прочим, его лучший сотрудник. Было видно, что он на взводе.

Достаточно было произнести хоть одно слово, и одиннадцатое сентября показалось бы всем вокруг игрой в песочнице. Но я был готов к этому и решил, что пицца разрядит обстановку лучше всяких слов.

— Мистер Грин, здравствуйте! У меня к вам выгодное предложение…

— Томпкинс, мать твою, только не говори, что ты опять решил заговорить о независимом отделе!

— Вовсе нет!

— Погоди, что это там у тебя в руках? — он не сразу заметил мой дар в картонной коробке.

— А, вы про пиццу… это вам!

Я протянул ему холестериновую бомбу диаметром с ракетную шахту. Ральф тут же выхватил ее и попытался разорвать бечевку, которой была перемотана коробка. Наконец-то он обратил внимание на бантик.

— Что за дебильный бант? Это пицца для педиков?! Еще и развязать не могу!

Он был похож на узника концлагеря, которому дали банку консервов, но не дали нож. Клянусь, не помоги я ему с этим бантом в этот же момент, он бы разорвал коробку голыми руками.

— Конечно нет! Это подарок для лучшего клиента Pizza of Galaxy! — я приложил все усилия, чтобы скрыть саркастичные нотки в этих словах.

Я понимал, что пока он пожирает пиццу, он доволен. А значит у меня есть немного времени, чтобы начать приводить свой план в действие.

— Мистер Грин, я предлагаю вам создать независимый отдел по торговле на фондовом рынке. Вы спросите: «какая мне выгода?». Он принесет вам кучу денег! Минимум сто тридцать процентов в год с текущими объемами торгов.

— И ты хочешь его возглавить, верно?

Ральфи говорил со мной, но смотрел только на пиццу. Даже сейчас он вел себя как собака, поскольку не мог сфокусироваться на двух и более вещах одновременно.

— Ладно, черт с тобой, посмотрим, что из этого выйдет. Но если ваша шайка не оправдает себя, то готовься к увольнению с приличным штрафом. Который ты, Найджел, отдашь лично мне! А теперь уходи. Мне нужно побыть одному.

Боже, храни чревоугодие!

Я собрал себе отличную команду: Боб Крэник, Шон Везерс, Алан Рэйн. Моя звездная команда. Уверен, что их имена не знают даже в отделе кадров, но акулам не нужны бейджи. На протяжении следующих двух месяцев мы показывали стабильный доход в двадцать процентов.

В один из дней, не дождавшись закрытия рынка и окончания рабочего дня, мы решили пойти в бар. Проходя по этажу мимо других сотрудников, мы понимали, что им предстоит пахать еще часов пять, тогда как мы сделали их месячный доход за половину трудового дня. Овцам нужен пастух. Акулам нужна добыча в лице огромных процентов, пива и кокаина.

Спускаясь на лифте, мы внимательно рассматривали молоденькую девушку, что устроилась администратором пару дней назад. Оказавшись в замкнутом пространстве с четырьмя озабоченными мужчинами она пожалела, что не одевается как мусульманка. Девушка выбежала из лифта, едва открылись двери. Я понимал, что мы ведем себя как последние сволочи. Очень хотелось догнать ее и извиниться, но быть заносчивым красавцем мне определенно хотелось больше. Эта дура сама виновата, что провоцирует мужчин на такое отношение к ней.

Минуту спустя, оказавшись на тротуаре, я пожалел, что не могу носить кондиционер с собой — на улице стояла невыносимая жара. Мы сели в такси. Я и Алан — в одну машину, а Боб и Шон — в другую. Мой водитель попросил отгул, поэтому весь день я ругался с водилами-пакистанцами. По дороге в бар я внимательно наблюдал за своим отражением в боковом стекле автомобиля: двадцатисемилетний парень, уставший от жизни и панически желающий пробить стекло головой и провести осколком по шее.

Оторвавшись от своего отражения, я обратил внимание на Алана. Он был напряжен. Обычно мне наплевать на чужие проблемы, но сегодня я был на высоте, поэтому мог позволить себе немного сентиментальности:

— У тебя все в порядке?

— Да, конечно, а что такое?

По его взгляду я понял, что ему есть, что сказать, но сейчас из него ничего не вытянешь даже пытками.

— Алан, ты сегодня поднял больше нас всех вместе взятых, за что я тебе благодарен. Я вижу, что ты что-то скрываешь, но если за тобой не охотится Комиссия по ценным бумагам или ФБР, то можешь не говорить. Пока что.

— Спасибо, Найджел.

Через полчаса мы оказались на месте. Мы заплываем в наши угодья. Шон, как всегда, отпугивал от себя официанток. Пока мы ждали напитки, Алан подал голос:

— Парни, я ухожу… — произнёс он, почесав правой рукой затылок.

— Сейчас уже принесут пиво, потерпи! — Шон был навеселе. — Эй, дамочка, двигай булками быстрее!

Он привстал, жестами указывая на наш стол.

— Я говорю не про бар, парни. Мы с женой переезжаем в Портленд. Она открывает там свой салон. Не знаю, как ей это удалось, но я должен быть рядом.

— Неплохо для юной дамочки, — усмехнулся Боб.

— Зачем ей сдался этот салон? — слова Алана не укладывались у меня в голове. — Ты поднимаешь по сто тысяч в месяц, она ведь может просто сидеть дома!

— Парни… это ее мечта с детства: открыть свой салон красоты, делать людей красивее! Разве я могу ей помешать?! Я люблю её!

— Тряпка, — произнес я шепотом.

— Как насчет нашей команды, Алиен? — Алан приехал с Западного побережья и поэтому Шон специально искажал его имя время от времени, просто чтобы позлить.

— Мы можем работать через интернет, видеоконференции и прочее! Обещаю, все останется как прежде, — он явно был на взводе.

Я перехватил пиво у подходящей к нам официантки, встал и прокричал:

— К черту все! Семья Рэйнов делает шаг в новую жизнь. Давайте отпразднуем это замечательное событие!

В душе я считал его предателем нашей маленькой армии.

— Спасибо, дружище! — Алан приободрился и первым поднял кружку, — сегодня я угощаю!

После домогательств к официанткам и драки с охранниками (мы стояли и курили рядом, пока Шона били ногами) нам пришлось перебраться в пиццерию. После всего выпитого меня потянуло на философские разговоры.

— Как вы думаете, почему людей привлекает религия?

— Потому, что они хотят попасть в рай? — произнес Алан с легким сомнением.

— А ты что думаешь? — я повернулся к Бобу.

— Я думаю, что тебя начало отпускать. Подлить тебе виски в кофе?

Шон спал за столиком, поэтому к нему у меня не было вопросов.

— Парни, мне пора, большое спасибо за понимание и поддержку! Я обязательно позвоню вам, как приеду! — Алан встал из-за стола и ушел.

Но он так и не позвонил.

ГАРОЛЬД Глава 3. Катализатор

Июль.

Освещение комнаты позволяет мне оставаться в тени и в то же самое время все видеть. Люди. Много людей. На Земле семь с половиной миллиардов человек, а меня раздражает компания из двенадцати. Приглашение на вечеринку пришло мне почти перед самым ее началом. Скорее всего, хозяин квартиры долго колебался: стоит ли ему приглашать меня вообще?

Кондоминиум находится в центре города. До нужной квартиры я поднимался на лифте дольше, чем мой приятель на Эверест три года назад. Попав внутрь, я поприветствовал хозяина квартиры, имя которого никак не мог вспомнить, и сделал вид, что рад приглашению. В квартире стоял приятный полумрак: люди могли видеть друг друга, но при этом оставалось ощущение таинства.

Гости активно пьют. Полуголые девушки накаляют атмосферу своими откровенными танцами. Душно. Музыка долбит настолько сильно, что стакан в моей руке дребезжит. Обычно я не пью, но порой алкоголь — единственный способ для того, чтобы все от тебя отстали.

Из всего ассортимента я выбрал виски. Дешёвый виски. Очень дешёвый виски. И не потому, что я извращенец. Дело в том, что остальные пьют вино. Напиток, который полагается любить всем от двадцати до тридцати пяти лет, потому что так надо. В нашей компании всем нет и тридцати. Я не пью его с тех пор, как в школьном возрасте узнал от проповедников, что вино — это кровь Христа. Это, конечно, замечательно, но каннибализм никогда меня не привлекал. Поэтому я, самый желанный гость на этой вечеринке, прошу хозяина дома что-нибудь придумать. Ругаясь в сердцах, он нашел мне «друга» на этот вечер. Того самого дешевого и мерзкого друга. Его послевкусие отторгает. Я пытаюсь делать маленькие глотки и смаковать во рту, словно напыщенный аристократ в поместье за сто миллионов евро где-нибудь к северо-востоку от Лондона. Не помогает. Попробовал выпить залпом — стало еще хуже. Меня подташнивает, хочу выйти. Но мне помешали.

Помеха была брюнеткой. Элегантной. Стройной. Изящной. Она была невысокого роста, но с помощью каблуков старалась быть наравне с длинноногими моделями. С теми самыми моделями, которые сейчас полупьяные лежат на диване и слизывают «кровь Христа» с груди друг друга.

Я заметил ее в гостиной у стены. Оказалось, что она уже смотрела в мою сторону. Семь шагов разделяло меня и чарующую незнакомку. Семь. Мне немного не по себе. Шесть. Может, она просто пройдет мимо? Пять. Все в порядке. Я же мужчина. Четыре. Пожалуйста, убейте меня! Три. Сделай вид, что тебе все равно. Два. Отвернись, как будто она тебя не волнует. Один. Уже поздно. Она садится мне на колени и смотрит в глаза. Я хочу выйти, срочно! Но не подаю виду.

— Я раньше тебя здесь не видела. Ты впервые в гостях у Анхеля? (я вспомнил, как его зовут, но после этой вечеринки меня все равно больше не приглашали) — спросила она.

— Да, мы познакомились пару дней назад. Я помог ему с машиной.

— Но у Анхеля нет машины…

— Была, пока она случайно не оказалась в реке, — слегка улыбаясь, отвечаю я, — страховщики не поверили, что машина просто хотела научиться плавать.

Я изобразил плавающую рыбу. Она засмеялась. Кажется, я отлично справляюсь с внутренней неловкостью.

— А ты милый. Как тебя зовут?

— Гарольд.

— Очень приятно, Гарольд. А меня Карма.

— Необычное имя. Откуда ты?

— Ты здесь один? — спросила Карма, проигнорировав мой вопрос.

Началось…

— Да.

— Почему?

— Мне трудно найти с кем-то общий язык.

— А по-моему, у тебя отлично получается, — она прикусила нижнюю губу, — есть еще оправдания?

— Возможно, потому… — я замялся, — потому что я много времени провожу в гараже.

— Заботишься о своей красавице?

— Ммм… да, именно.

— Обожаю тачки.

Кто бы сомневался.

— Ну, теперь-то я не один? — спросил я, подняв на нее взгляд.

Но она не ответила.

Казалось бы, все складывалось неплохо, но неожиданно она встала и ушла в толпу. Я испытал облегчение и разочарование одновременно. Что я сделал не так? Нужно понять, что ее спугнуло.

Не прошло и минуты, как я нашел причину своей неудачи: Найджел Томпкинс (единственный человек, имя которого я помню).

Обаятельный, умный, богатый и молодой парень со спортивным телосложением. Темно-синий костюм на нем смотрелся, как вторая кожа. Я точно ему не чета. Это раздражает. Я чувствовал себя как больной раком, которому врач пообещал скорейшее выздоровление, а через день позвонил и сказал, что перепутал его медицинскую карту с картой другого пациента. В подобных волнительно-разочаровывающих ситуациях меня тошнит. Данный случай — не исключение.

Она уходит от него, спустя пять минут. Этот факт меня радует. Значит, этому выскочке не все дозволено. Я вышел на улицу и пошел домой.

Меня невероятно взбесило поведение этой брюнетки. Проходя по темным улочкам, я мечтал о том, чтобы кто-нибудь спровоцировал меня на конфликт. Если нападет грабитель с ножом, то я увернусь от удара, схвачу его руку, держащую нож, и воткну ему в область ключицы. Еще один удар я нанесу ему в область шеи. Нанесенные раны ослабят его хватку, поэтому придется доделать работу самому: я выхвачу нож и буду наносить удары в голову, пока от него не останется кровавое месиво.

Я упал! Опять слишком сильно погряз в свои мысли. Я негромко выругался, встал, попытался отряхнуться и пошел дальше. Мимо проходит полицейский. Он смотрит на меня с презрением. Мне неловко. Вдруг он подумал, что у меня есть что-то запрещенное.

Через час я уже был в своей постели. Кажется, будто уже протрезвел. Рассматривая узоры на потолке я думал о Карме и впадал в депрессию. Тяжело осознавать, что всю жизнь ты активно барахтаешься, пытаешься наладить отношения с людьми, учишься более десяти лет. Потом идешь работать в поте лица, но с каждым днем, с каждой минутой, с каждой секундой ты всё больше ослабеваешь, а дно становится ближе. Но стоит всего на секунду прекратить борьбу, как внешнюю, так и внутреннюю — как тебе конец.

Она была так близка. Я не просил ее подходить ко мне, но она это сделала. Ее невинный флирт стоил мне недюжинных страданий. Почему я не могу ничего добиться? Что со мной не так? Кто позволил ему быть лучше меня? Я ненавижу человека, которого видел всего раз. Хочу размозжить ему голову молотком, просверлить колени дрелью и бить по ребрам бейсбольной битой. Возникает странное чувство в области груди: будто кто-то поджег напалм. Я горю изнутри, меня распирает злоба. Я хочу убить кого-нибудь. Хотя нет, убить конкретного человека. И его имя Найджел Томпкинс.

Я проснулся рано утром. Потянувшись, я сразу же вспомнил о своих травмах. Они всегда возвращаются ко мне с пробуждением. Утренний завтрак доводит меня до тошноты. Умывшись, я надеваю черный спортивный костюм из полиэстера. Направляюсь к выходу. Проходя мимо полки с фотографиями, я впервые за долгое время обращаю внимание на то, что они повернуты ко мне тыльной стороной рамки. Я вспомнил, почему так сделал, и положил их изображением вниз.

Я доехал до гаража на автобусе. Как иронично: есть большой гараж, но нет даже намека на автомобиль. Я открыл ворота и быстро зашел внутрь, незамедлительно закрыл их за собой на две защелки. В полнейшей темноте нащупал кнопку выключателя.

Тусклая лампа с трудом освещала помещение. Каждый раз я чувствую удовлетворение от встречающей меня картины: чистое, аккуратное помещение с большим шкафом у стены. В самом центре стоит манекен. Я купил его всего неделю назад, но он уже изрядно потрепан. Я открыл шкаф и достал железную биту, предназначенную явно не для бейсбола. Медленно подхожу к манекену и прикрепляю к его голове фотографию, сделанную мною тайком при уходе с вечеринки. Я наношу сокрушительный удар по голове и манекен тут же трескается в области виска. Я хочу еще. После второго удара шея надламывается и голова отпадает. Это зрелище вводит меня в исступление. Я наношу беспорядочные удары по туловищу, пока от него не остаются кусочки пластмассы, и кричу изо всех сил. Чем больше злобы проникает в мою душу, тем сильнее я хочу крови. Перевернуть свой внутренний, а, может быть, и реальный мир. Разрушить иллюзорную разницу между людьми. Уничтожить мнимое равенство, при котором сильный не может подавлять слабого, но слабому дозволено все, потому что это решили другие слабые.

Я готов.

НАЙДЖЕЛ Глава 4. Потеря

Сентябрь.

Шестьдесят три. Все будет хорошо, это временно. Шестьдесят пять. Мной овладевает паника. Я теряю деньги, сыграв на понижение, но рынок еще может развернуться.

В кабинет врывается Боб с криками:

— Шона задержали по подозрению в изнасиловании!

Семьдесят.

— Подожди, — в стрессовых ситуациях я стараюсь сохранять хладнокровие, — откуда ты узнал?

— Он сам мне позвонил, попросил найти ему адвоката!

— Тебе известно, что именно он натворил?

Я понимаю, что наша команда стремительно рушится.

— Я почти ничего не смог расслышать через его рыдания…

— Подожди, мы сейчас говорим о Шоне? Рыдал?! — я был шокирован. — Тогда все действительно очень плохо, прости, продолжай.

— Насколько я понял, вчера он снял себе девчонку и здорово переборщил, — у Боба тряслись руки, — сейчас она в больнице.

— Похоже, мы остались втроем, — обреченно сказал я, — Гарольд со мной до конца. А ты? Ты же меня не бросишь?

— Прости, Найджел, я ухожу. Мы притягиваем к себе несчастье. Слышал, что случилось с Аланом? — Роберт был на грани истерики.

— И что же?

— Его и Джин нашли убитыми в собственной квартире! Какого черта он поехал в Портленд?!

— Идея Джин и Алана была довольно бредовой, поэтому неудивительно. Все будет хорошо, доверься мне! — я откровенно напирал на Боба.

— Извини, нет. Прощай.

Он закрыл за собой дверь. Его шаги слились с шумом на этаже. Теперь придется переезжать в кабинет поменьше.

Сегодня я решил уйти еще раньше, чем обычно. Необходимо было все обдумать. Я решил пройти пешком столько, сколько смогу. Испытывая на себе всю ненависть палящего солнца, ощущая капельки пота, что впитывались в ткань моего костюма, я шел дальше.

На своем пути я встречал разных людей. Мужчина вышел из церкви и плюнул попрошайке в стаканчик с мелочью. Я видел, как сбили пожилую женщину, которая переходила дорогу на зеленый сигнал светофора.

Слева от себя я заметил сидящую на скамейке девушку. Из-за слез у нее потекла тушь. Я купил две бутылки воды в магазинчике неподалеку и подошел к ней. Когда я наклонился и протянул бутылку, она испугалась и попыталась вытереть заплаканное лицо. Бедняжка забыла о том, что находится на улице, где полно народу. Она достала из сумочки салфетку и стала приводить себя в порядок. Я смотрел на нее, не моргая. Мне было жаль ее. Я непреодолимо хотел помочь. Помочь незнакомому человеку. Я решил спросить о ее проблемах, но она заговорила первой:

— Спасибо, мистер.

— Перестань, какой я тебе «мистер»? — спросил я с усмешкой. — Наверняка, я старше тебя всего на несколько лет.

— Мне двадцать.

— Что ж, на восемь лет, но это неважно. Как тебя зовут?

— Эмми.

— Очень приятно, а меня зовут Найджел. Что случилось?

— Ничего… все в порядке, просто сильно устала.

— Эмми, обычно, когда люди устают, они идут домой, а не рыдают на улице. Ты милая девушка, и я хочу помочь, вот и все.

— Меня… — она снова зарыдала, — меня бросили! Человек, которого я любила четыре года, бросил меня!

Я снова зажег фитиль.

— И это все?

— Что значит «все»? — она возмутилась. — Мою любовь растоптали. Вам нужно что-то еще?

— А я никогда никого не любил, что из этого хуже?

В миг ее лицо изменилось. Она поняла.

Я похлопал ее по плечу и еще раз посмотрел в ее большие глаза изумрудного цвета. Я получил то, что хотел. Она успокоилась. Пора навестить Шона.

Но я не успел.

Он покончил с собой в камере. К нему никто не приходил. Он был в одиночке. Но был один телефонный звонок. Кто же ему позвонил?

Глава 5. Интрижка

Октябрь.

У меня выходной. Мы с моим другом, Гарольдом (на нем белая рубашка с мелким узором, брюки баклажанового цвета и классические черные туфли), идем в бар.

Вчера я заработал двадцать тысяч долларов на сделке. От этого я слегка подавлен, поскольку хотел заработать сорок. Мы едем на новенькой BMW, за рулем мой шофер — Келли Блэкси. Дурацкое имя, однако это не мешает ему превосходно водить машину.

Оказавшись на месте, мы садимся за столик и заказываем выпить. После первой стопки я обращаюсь к Гарольду:

— Как ты думаешь, почему людей привлекает религия?

— Ммм… наверное, потому что они не хотят быть одинокими. — ответил озадаченный Гарольд. — А какие у тебя мысли на этот счет?

— Ты действительно хочешь это знать?

— Да, конечно.

— Мое мнение: человек хочет быть частью чего-то большего. Библейские мотивы опьяняют. Представь: вся твоя жизнь становится оправданной. Все это — испытание Божье, независимо от того, сколько ты проживешь. Доживая свой последний час, ты будешь знать, что это — часть большого плана.

— Но ведь люди сами могут ставить себе цели и добиваться их на протяжении всей своей жизни? — возразил Гарольд.

— Да, но это сложно. Много ли людей живут своей мечтой? Два-три процента? Например, ты, Гарольд. У тебя есть мечта?

— Есть одна, — смущенно ответил он, — но я не хочу о ней говорить.

— Дело твоё.

— Найджел, мне интересно твое мнение по одной теме… — замявшись, сказал Гарольд.

— Ну же, не томи, скоро принесут еще выпить, — я всячески подталкивал Гарольда к разговору.

— Я заметил одну интересную вещь, — он слегка подался вперед, переживая, что нас услышат за другими столиками, — люди всю жизнь работают за еду и кров, чтобы просто умереть позже других…

— Подкину еще пару центов в твою мысленную копилку, — в этот момент я достал несколько монет из внутреннего кармана пиджака (я всегда ношу пару монет в костюме) и положил их на стол, — меня мучает вопрос: зачем молодые пары заводят детей, не имея должных средств и жизненного опыта? — я медленно двигаю одну монетку в сторону Гарольда. — Чтобы обречь их на жизнь, полную бессмысленной суеты и катастрофического безденежья. А потом узнать, что их ненаглядный сынок уже успел попасть в кучу передряг и умереть от передозировки на своей съемной квартире из-за багажа комплексов и проблем?

— Зачем вообще жить, если у тебя нет цели? К чему так долго мучиться, страдать от болезней, терпеть других, когда можно избавиться от всего этого с помощью обычной веревки?

— Верно, — я активно поддерживал диалог, но понимал, что полное осознание сказанного Гарольдом придет ко мне позже, — я считаю, что цель должна быть правильной. Часто люди, которые решают уйти из жизни, уходят лишь потому, что добились желаемого, добились той «цели», к которой шли, и им больше нечего делать. Все просто.

— А разве умереть рано, сделав все, что хотел, плохо? — Гарольд впервые за пять минут посмотрел мне в глаза. Мне стало не по себе.

— Даже не знаю… — я задумался. — Многие боятся оставить любимых людей в одиночестве. Они действительно любят. Им нравится, что хоть кто-то не одинок, даже если ради этого приходится отдавать всего себя.

— Я считаю, что такое поведение отражает всю эгоистичную натуру человека, — Гарольд начал активно спорить из-за спиртного, — они просто не представляют жизнь других людей без себя. О нет! «Как же я буду жить без своего любимого? Без моего милого Чарли?!» Да свободно она будет жить! Возможно, она специально романтизировала кончину бедного Чарли, чтобы утешать себя с другим мужиком.

— Может, ты и прав, не знаю.

Я не поклонник философствования на различные темы, но не потому, что не люблю это делать, а потому, что в ответ на мои суждения слышу либо простое одобрительное мычание, либо полное непонимание того, что я хочу донести до собеседника. Но с Гарольдом я мог говорить о чем угодно: о политике, о религии, об испорченности современного общества. То есть о нашей испорченности.

Пообщавшись на разные темы еще час, выпив еще пару стопок, мы направились к выходу. Неожиданно я заметил Карму. Черное короткое платье, подчеркивающее грудь и талию. Соблазнительные лодыжки. Обожаю женские ноги. При взгляде на нее во мне просыпается голод. Да, она определенно хороша. Она идет в нашу сторону. Не обращая на меня никакого внимания, она заводит разговор с Гарольдом. Это меня раздражает, но я пытаюсь не подавать виду. Гарольд выглядит обескураженно, в то время как она шепчет что-то ему на ухо. Карма целует его в щеку и уходит. Даже не попрощавшись со мной. Мы встречаемся уже полтора месяца, но эмоциональной отдачи от нее так и нет. Когда она начала проходить мимо меня, я попытался приобнять ее за талию, но в ответ услышал лишь «Не сейчас». Она ушла.

— Ладно, давай я подвезу тебя, — сказал я Гарольду, положив руку ему на плечо.

Он кивнул, мы вышли из бара и сели в машину. Далее последовал крайне неприятный диалог, инициатором которого на этот раз был не я:

— Ммм… Вы с Кармой давно вместе? — смущенно спросил Гарольд.

— Месяца два, а что?

— У вас все хорошо?

— Если честно, то понятия не имею. Мы познакомились на вечеринке у Анхеля, встретились через пару дней. С тех пор мы спим, немного разговариваем на нейтральные темы, и она уезжает домой. Домой… Я даже не знаю, где она живет!

— Хм… извини, не нужно было мне начинать разговор на эту тему.

— Все в порядке, такой расклад вещей меня устраивает. Вполне.

Я соврал.

— Что ж, тогда ты… ммм… счастливчик.

— В некотором роде да, — звучит надменно.

— Спасибо, что помог мне с назначением на должность аналитика.

— Перестань. Мы же друзья! Помню, как мы встретились с тобой впервые, когда ты с потерянным видом, щурясь (Гарольд имел плохое зрение, но не носил очки из принципа) искал нужный тебе офис!

— Да, вот уж совпадение.

— Позволь узнать, о чем вы шептались в баре? — я решил не откладывать данный вопрос на потом.

— Мы? Да ни о чем… она спросила про машину, — Гарольд был краснее моего галстука.

— Но у тебя же нет машины?

Воцарилась тишина. Гарольд не издавал ни звука. Он просто сидел неподвижно, уставившись в боковое стекло. Мы доехали до его дома, но он так и не ответил на мой вопрос.

Мы попрощались и Келли отвез меня домой. Войдя в квартиру я закрыл дверь и завалился на пол. Я чувствовал, как краснею от злости, меня буквально раздирало бессилие. На это было несколько причин, например — поведение Кармы, которое буквально убивало меня. А еще эти неудачные сделки… Меня скоро вышвырнут из фирмы.

Я устал врать. Проще сказать знакомым, что у тебя все хорошо. Их сразу распирает зависть, и они оставляют тебя в покое. Людям нравится, когда другим плохо. Сразу хотят выручить, ведь «как же не помочь ближнему своему?». Но на деле они никогда не помогают. Каждый совет поразительно прост. Проблемы в отношениях? Смени партнера! Проблемы на работе? Смени работу! У тебя опухоль в мозге? Все будет хорошо! Нет. Не будет. Это как говорить утопающему: «Не тони!».

Одиночество. Чувство полной пустоты как внутри, так и в окружающей меня квартире. Моя жизнь, как номер: внутри все всегда одинаково, а люди разные.

Я зашел в ванную комнату и посмотрел в зеркало. Передо мной искаженное лицо с красными глазами. Я в истерике. Мне не хватает воздуха. Нужно выйти подышать. Распахнув дверь на балкон, я вдыхаю поток свежего воздуха. Глубоко. Становится легче. Раздраженность уходит. Я иду в спальню. Снимаю верхнюю одежду. Ложусь. Мое тело обдает прохладой. Я погружаюсь в сон.

ГАРОЛЬД Глава 6. Соблазн

Октябрь.

Карма предложила мне встретиться завтра вечером в ресторане неподалеку от ее работы. Она была подружкой Найджела, поэтому мне было не по себе. Я чувствовал, что между нами есть какая-то связь.

Я понимал, что мы не можем быть вместе, но каждый раз якобы случайно оказывался рядом и помогал при первой возможности. Следил за ее бедрами, когда она наклонялась или шла спереди. Держал руки в карманах, когда она подходила слишком близко. Упивался ее запахом. Осознавал катастрофичность последствий в случае, если предам друга. Уволюсь! Заберу ее силой с собой! Уеду с ней туда, где убивают за пресную воду! Я хочу этого.

С одной стороны, я хотел Карму, с другой — ненавидел. Похоть борется с гневом. Желание бьется с разумом. И сегодня я узнаю, кто победит.

Я пришел на пятнадцать минут раньше назначенного времени. Занял столик в центре зала. Год назад я прочитал в одной книге, что если начнется стрельба, то последние столики — самые безопасные. Конечно, при условии, что у тебя есть пистолет. Я нервничал. Очень.

Заказал себе пиво.

Осталось 5 минут до встречи, пива нет.

Четыре минуты. Я отбиваю пальцами мелодию, которую услышал по радио в такси. В детстве я хотел стать пианистом, но соседская собака прокусила мне два пальца левой руки. Нервные окончания не пострадали, но фантомные боли поставили крест на моей мечте. Напряжение нарастает.

Три минуты. Меня посещают странные мысли, что нужно уйти. У нее уже есть мужчина, а мои принципы не позволяют мне встречаться с людьми в отношениях. Скоро восемь, наверняка она передумала, просто была навеселе и хотела позлить Найджела.

Две минуты. Приносят пиво, я выпиваю залпом и выдыхаю. Мне стало лучше.

Карма опоздала на полчаса. Она прекрасна. Осмотрев зал и увидев меня в центре, она слегка улыбнулась и направилась ко мне. Мне страшно, как при первой нашей встрече.

— Привет, Гарольд.

— Здравствуй, Карма, — ощущение, будто на грудь положили балку, — прекрасно выглядишь!

— Спасибо, ты тоже, — она скрестила руки.

— Ты не голодна?

— Если честно, очень, — она покраснела, чему я очень удивился, — я не ела весь день!

Поймав взгляд официанта, я жестом пригласил его к нашему столику. Он записал заказ и обратился к Карме:

— Что вы будете пить?

— Вино, красное. А ты, Гарольд?

Официант вклинился совсем не вовремя:

— Вам повторить пиво?

Маленький засранец. Возникло чувство, будто мои пожилые родственники допрашивают меня о личной жизни.

— Спасибо, нет. Пожалуй, я тоже буду вино.

После того, как официант принял заказ и ушел, я решил идти напролом:

— Как у вас с Найджелом?

— Тебе это действительно необходимо знать? — она смутилась настолько, будто они были с ним брат и сестра, а я не вовремя зашел к ним в комнату и увидел, как они занимаются сексом.

— Конечно, он же мой друг. А я сижу в ресторане с его девушкой.

— Мы не вместе. Да, мы периодически видимся, но я не ЕГО девушка. Я никому не принадлежу, кроме самой себя.

— Так вы встречаетесь?

— Да, но меня это ни к чему не обязывает, — она начинала сердиться.

— Извини, но я должен понимать, что между вами происходит. — в этот момент мне стало значительно легче. — Откуда ты?

— Я из Портленда.

— Из Портленда? Шон рассказывал, что один из бывших партнеров Найджела как раз переехал туда.

— Найджел о нем ничего не говорил.

— Странно.

— Я очень не люблю вспоминать о том, как я жила раньше, — Карма явно испытывала неловкость от сказанного.

— Почему?

— Я слишком долго терпела издевательства своего отца. Он умер более трех лет назад, но я до сих пор его ненавижу. Он сел пьяный за руль и попал в автокатастрофу. Я была несказанно рада этому, но потом поняла, что больше никогда его не увижу. К тому же он был единственным человеком в семье, кто приносил хоть какие-то деньги. Я с трудом смогла устроиться на работу, но ввиду некоторых обстоятельств решила переехать сюда, в Нью-Йорк. Об остальном я даже не хочу рассказывать, извини.

— Все в порядке, правда. Я очень рад, что сейчас твоя жизнь наладилась и все в прошлом, — в этот момент я начал поглаживать кончики ее пальцев.

Вначале она отвечала взаимностью, но потом резко убрала руки и серьезным видом произнесла:

— Послушай, нам нужно серьёзно поговорить.

Выражение ее лица испугало меня.

— О чем?

— Я всё знаю.

— Что именно?

— Прекрати. Я знаю, что ты ненавидишь Найджела.

— Ты путаешь… — в этот момент мое сознание медленно угасало, я будто опускался на дно самого себя. Меня начало тошнить.

— На вечеринке я заметила, как ты со злобой смотрел на него. Вы казались полными противоположностями, но неожиданно стали коллегами и очень сблизились. Сначала на работе. Очень удобно ты устроился аналитиком, не имея должного образования (откуда она это знает?). Затем вы начали видеться вне работы. Человек, который не так давно сидел в уголке, вдруг начал ходить по барам и клубам, причем только с Найджелом. Ты стал его акулой, хотя своих коллег, которые работают дольше него в Hermann Heismann, он даже не помнит по именам.

— Я решил изменить свою жизнь, — ответил я дрожащим голосом.

— Да неужели? — скрестив руки на груди, усмехнулась Карма.

— Я не понимаю, к чему ты клонишь? — внутри меня начала вспыхивать ярость, я хочу воспользоваться Кармой и покромсать ее ножом. Сделав глубокий вдох, я прихожу в норму.

— Послушай. Я разделяю твои чувства, — ответила она слегка взволнованно, — пойдем ко мне, поговорим наедине.

В кафе действительно стало шумно.

Мы вызвали такси и отправились к ней. Она жила в весьма неплохом доме. Я расплатился с таксистом, открыл дверь и пропустил Карму вперед. Мною овладевала похоть. Мы зашли в дом и она вызвала лифт.

Шестой этаж. Наиболее открытыми к сексуальным экспериментам являются люди, профессии которых тесно связаны с необходимость проводить подсчеты, например, кассиры, финансисты, бухгалтеры.

Пятый. Австралийские аборигены в качестве приветствия трогают пенис собеседника.

Четвертый. В момент сексуального взаимодействия мужчина не думает о последствиях, поскольку все его мысли и чувства заняты лишь желанием добиться удовлетворения.

Третий. Мужчин больше, чем женщин, привлекает изображение анонимного, механического, анатомического, похотливого и группового секса, особенно сцены, где женщины молоды и подвергаются насилию, унизительному обращению или другим образом используются как чисто сексуальный объект.

Второй. Женщины, читающие любовные романы занимаются сексом в два раза чаще тех, кто этого не делает.

Первый.

Мы заходим. Очень близко друг к другу. Она жмет на кнопку «десять». Я не смотрю на нее. Царила неловкая тишина. Я чувствую тепло ее тела. Я хочу вцепиться в нее зубами. Сердцебиение раскачивает меня из стороны в сторону.

Наконец мы оказались на нужном этаже. Она выходит первая. Я следую за ней. Открыв дверь, Карма включает свет в коридоре и пропускает меня вперед. Я у нее дома. Я зашел дальше, чем Найджел.

— Присаживайся, — указывая на диван, сказала Карма.

Я сел. Сердце бешено колотится. Она зашла в спальню. Через пару минут она вернулась уже босиком и села рядом. Ее лицо освещает только луна. Взяв меня за руку, она посмотрела на меня и сказала:

— Я понимаю, почему ты хочешь его убить.

— Что за бред? С чего ты это взяла?! — по моей спине пробежали мурашки.

— Он слишком успешен и надменен. Он давит на тебя своим благополучием. Ты всю жизнь подавляешь свою агрессию, которую тебе хочется выплеснуть. Не так ли?

— Да, — сдавленно ответил я.

— Я тоже! — судя по ее голосу, она начала плакать. — Я тоже хочу убить его!

— Но почему? Да и зачем вы тогда встречаетесь?

— Он убил мою подругу, — Карма разрыдалась и подалась в мою сторону.

Я обнял ее. Пока она плакала на моей груди, я пытался осмыслить ее слова. Найджел — убийца? Этот выскочка? Нет, он слишком идеален для убийцы. Может быть, она перепутала? Я обратился к Карме:

— Как и когда это произошло?

— Два года назад мы работали в кафе с Молли. В один из вечеров пришел ОН. Найджел — такой человек, на которого невозможно не обратить внимания. Молли он сразу понравился, поэтому она ринулась к его столику. Спустя двадцать минут он расплатился, подошел к ней и шепнул что-то на ухо. Она покраснела и расплылась в улыбке. После окончания смены Молли быстро взяла сумку и покинула кафе. Она собиралась к нему. На следующий день она не вышла на работу. Утром того же дня меня уже допрашивали полицейские. Именно они и сообщили мне, что она мертва. Кто-то нанес ей несколько ударов ножом в шею, и изрезал грудь и лицо. Ее изуродовали уже после того, как она была мертва.

— Почему ты решила, что это именно он? — я до сих пор не верил в то, что говорила Карма.

— Разве это не очевидно? Он позвал ее к себе, а когда все пошло не так, как он хотел, убил! И почему он не попросил Келли подвезти ее? Я узнала на днях от Найджела, что Келли в то время частенько брал отгулы, что довольно странно для него. Быть может, Найджел еще кого-нибудь убил, — она буквально рычала от злости.

— Успокойся, пожалуйста. Возможно, Молли пошла не к нему. Вдруг, у нее возникли проблемы, поэтому ей пришлось уйти пораньше.

— Её тело нашли в квартале от дома, где живет Найджел, — сухо ответила она. — Послушай, я понимаю, что все это неожиданно для тебя, но я хочу попросить тебя кое о чем.

В этот момент она села ко мне на колени и обняла за шею.

— О чем же? — я был готов на все ради близкого человека.

Она посмотрела мне прямо в глаза и повелительным тоном произнесла: — Убей… убей Найджела. И я буду твоей до конца жизни.

Я как будто смотрю на себя со стороны. У меня искаженное лицо. На лбу выступают капельки пота. Мой рот слегка приоткрыт и больше не слушается, будто всю полость обкололи анестезией. Эрекция лишь ухудшает мое состояние. Чувство, будто мне выдали лицензию на убийство. Я успокоился и сказал ей:

— Хорошо, я сделаю это ради тебя, но мне нужно время на подготовку. Дай мне две недели.

— Пожалуйста, поторопись. Как только ты все сделаешь — я твоя.

Карма произнесла это с невероятной страстью. Она слезла с меня и сказала:

— Тебе пора, доброй ночи.

Она выставила меня за порог и захлопнула дверь. Я был в мокром поту. Срываю верхние пуговицы рубашки и иду к лифту.

Моя жизнь совершила круг. Круг от Меган до Кармы.

Глава 7. Расправа

Ноябрь.

Одиннадцать вечера. Я уже собирался спать, как вдруг зазвонил телефон. Это был Найджел. Я взял трубку. У него был подавленный голос. Он заговорил первым:

— Гарольд, привет. Можешь приехать?

— Что-то случилось, Найджел? — я был рад его звонку. Все было подготовлено в гараже.

— Приезжай, нужно серьезно поговорить.

— Да, конечно, — я улыбаюсь в предвкушении, — сейчас вызову такси.

— Не нужно, тебя ждет машина.

— Что ж, спасибо.

Я положил трубку, надел спортивный костюм черного цвета, положил в один карман штанов шокер, а в другой — кастет.

Я вышел на улицу и сел в машину. Прохладный ветер и удобная одежда заряжали меня энергией. Сегодня — знаменательный день.

Мы с Кармой целую неделю выводили Найджела. Она писала ему провокационные смс, мешая ему работать, а когда он все-таки мог выкроить для нее время, изображала обиду и не отвечала на его звонки и сообщения. Я перехватил всего его прогнозы до того, как он успел привести их в надлежащий вид, и попросил знакомого журналиста анонимно их опубликовать.

После такого он он действительно нуждался в уединении со своим лучшим другом. Со мной. С единственной уцелевшей акулой.

У меня были вопросы касательно истории, рассказанной Кармой, поэтому я обратился к Келли, к человеку, который наверняка хорошо знает Найджела:

— Келли, приятель, скажи мне, сколько раз ты брал отгул?

— В этом году или за все время работы у мистера Томпкинса? — Келли был сосредоточен на дороге.

— За все время.

— Всего один раз, дней десять назад, — с улыбкой ответил Келли.

— Спасибо, Келли.

Так я и думал.

Спустя час я добрался до шикарного небоскреба, в котором жил Найджел. Я поднимаюсь на лифте, меня слегка подташнивает, но в целом я собран.

Подхожу к входной двери, она уже открыта. Хозяин дома ждал меня. Я зашел внутрь и осмотрел квартиру. Найджел сидел в кресле посреди большой комнаты. В левой руке он держал полупустую бутылку виски. Волосы растрепаны, рубашка испачкана жиром и чем-то еще. Теперь он не такой идеальный.

— Что произошло, Найджел?

— Налей себе выпить и присядь, — равнодушно ответил он.

— Спасибо, я постою.

— Присядь! — судя по дрожащему голосу, Найджел был на грани истерики.

— Хорошо, — я сел в кресло напротив, — теперь ты расскажешь, что произошло?

— Гарольд… — он произнес мое имя всхлипывая, — у меня никого нет. Я один… совершенно один. Родители не хотят общаться с человеком, который зарабатывает на жизнь нечестным, по их мнению, трудом. Друзья, кроме тебя, конечно, просто завистники, которые просто пользуются моим положением. А Карма… Карма — это последняя капля! Я врал тебе. Мы не спали. Она постоянно прерывала все на прелюдии и уходила прочь. Ее истерики выводят меня из себя! Я борюсь со своей внутренней злобой, я ненавижу ее и в тоже время люблю. Да, черт возьми, люблю! Гарольд, я не знаю, с кем мне поговорить. Только тебе я могу открыться.

Он стал похож на меня. Весь его внутренний блеск развеян. И вот передо мной — обычный ранимый человек, у которого в душе пустота. Как и у меня. Но мою пустоту теперь заполняла Карма, которой я пообещал убить Найджела.

— Скажи мне, Найджел, — спросил я слегка растерянно, — ты помнишь Молли? Девушку из кафе. Ты как-то упоминал ее недели три назад.

— Я разве говорил тебе о ней? — Найджел отпил из бокала и приободрился. — Это было давно, прошло месяцев десять…

— Девять. — уточнил я. — Напомни, что произошло?

— Жуткая история, — произнес он с рассеянным видом. — Мы вроде как встречались. Молли… Симпатичная мордашка и упругая грудь — она была старлеткой в мире обслуживающего персонала. Я познакомился с ней в «Закусочной у Пэртона». Время от времени мы развлекались в моей старой квартире. А потом она куда-то пропала. Через неделю после ее исчезновения я узнал, что Молли убили в переулке неподалеку от этой чертовой закусочной. Бедняжку изрезали ножом!

— Какой кошмар…

— А почему тебя это интересует? — спросил Найджел.

— Поехали, я тебе кое-что покажу.

По дороге я рассказал ему все, что знал о Карме. Найджел протрезвел на глазах. Прибыв на место, мы вышли из машины и направились к моему гаражу. Вошли внутрь. Я включил свет. Найджел увидел перед собой стул, веревки и инструменты. Все было готово к его визиту. Осталось только дождаться гостью.

— Я позвонил ей, она будет через пять минут.

— Гарольд, что ты хочешь с ней сделать? — спросил Найджел встревоженно.

— Я? Ничего. Это ты хочешь сделать, не так ли?

Он не успел ответить. Подъехала машина, застучали каблуки. Это была походка Кармы. Как только шаги приблизились, я вышел из темноты и ударил ее шокером. Она упала на землю. Я затащил ее внутрь и посадил на стул.

— Оставляю вас наедине. Все деньги, которые я выручил с публикации прогнозов, уже переведены на твой счет. И да, Найджел. Не переживай, я всё уберу.

Я уже подходил к двери, как услышал его голос:

— Зачем тебе все это? — спросил Найджел, осматривая гараж с инструментами. — У тебя же нет машины.

— У всех свои увлечения. Не забудь запереть дверь.

— Спасибо, Гарольд.

— Нет проблем, Найджел. Мы же друзья.

ЧАСТЬ 2. А ЧТО БЫЛО ДО?

РЕБЕККА Глава 8. Простые истины

Январь.

У меня создается ощущение, будто вся жизнь проходит мимо меня. Я похудела, сменила прическу, но на меня все равно никто не обращает внимания. Может быть, проблемы с лицом? Нужно накраситься…

Снова опаздываю на работу. Второпях собираю вещи и выхожу из квартиры. Съемной квартиры. Моей ужасной съемной квартиры. Уронила ключи. Дура! Спустившись по лестнице и выйдя на улицу, я заметила, что вся дорога покрыта тонким слоем льда. Боже, прошу, позволь мне не упасть! У меня десять минут чтобы дойти до работы, всего десять! Не прошло и трех, как я поскользнулась и при падении сбила мусорный бак.

Я захожу в кафе. Из-за стойки на меня пристально смотрит мой босс. Он выдержал паузу в несколько секунд и произнес следующее:

— Ну, привет, Ребекка! Ты смотрела на часы, мать твою!?

— Простите, мистер Пэртон. У меня еще две минуты до начала рабочего дня.

— Ты обязана приходить за пятнадцать минут до открытия закусочной. Посмотри на себя. Ужас! Быстро приводи себя в порядок! Сегодня все чаевые отдаешь мне, поняла?

— Но…Мистер Пэртон, у меня невысокая зарплата, мне не справиться без чаевых… чем я буду платить за квартиру?

— Меня не волнует, можешь ограбить кого-нибудь или раздеться перед камерой, — его поросячьи глазки заблестели.

Он постоянно меня задевает. Очень тяжело ответить двухсот двадцати фунтовому амбалу, бедро которого размером с меня.

— И да, Ребекка, если ты еще раз пожалуешься на низкую зарплату — уволю!

— Но…

— Никаких «но»! Милая, послушай, у тебя и так довольно шаткое положение. Мы планируем взять на работу еще одну официантку. Есть знакомые девочки на примете?

Его голос был так похож на голос типичных сорокалетних ничтожеств. Они были хороши лет двадцать назад, а потом оступились на своем пути столько раз, что поломали ноги и смогли доковылять только до этой забегаловки (Мартин Пэртон был неоднократным чемпионом в марафонах, а также пять раз побеждал в соревнованиях по бегу в Стейт Билдинг, пока во время уличной драки ему не повредили колено).

— Эм… нет, мистер Пэртон, к сожалению, у меня мало друзей (еще бы я создавала себе конкуренток).

— Что ж, тогда я найду сам, по своими предпочтениям… У тебя осталось тридцать секунд, бегом переодеваться!

После этого начинается унылая двенадцати часовая рабочая смена.

Кофе, завтрак. Кофе, обед (не мой, конечно), десерт. Кофе, бифштексы, картошка фри.

Я возвращаюсь домой. Ложусь спать.

Просыпаюсь.

И все сначала.

Кофе. Сонные лица. Кофе. Раздраженные, опаздывающие клерки. Кофе. Такие же, как и я, уставшие от жизни работяги. Меня всегда интересовал вопрос: как люди умудряются прожить лет восемьдесят-девяносто и не умереть от тоски? Из телевизоров говорят, что продолжительность жизни в шестьдесят лет — это низкий показатель. Возможно, но в свои двадцать три года я уже готова умереть. Я пыталась развлекаться так, как это делают мои ровесники: алкоголем, наркотиками, сексом. Но после этого становится только хуже. От всего становится хуже, но больше всего от самой себя.

Черт! Я опять опаздываю! Все повторялось. Раз за разом.

В среду меня ждал сюрприз — обаятельный незнакомец. Я подошла к нему, чтобы принять заказ. Он говорил с невероятной легкостью, которой так не хватало мне. Он заказал яичницу с лососем, три тоста и кофе. Пока он говорил, я наслаждалась его прекрасным лицом, изящной осанкой и спортивной фигурой. К сожалению, он даже не посмотрел в мою сторону. На протяжении следующих двух недель Найджел (я подслушала его имя, когда он общался за столиком с коллегой по работе) и я были вместе. В моих мечтах. В реальности, он так и не обратил на меня внимания.

Пэртон все-таки нашел мне напарницу: Молли. Двадцать один год. Пышногрудая. Светлые волосы. Ноги длиннее, чем Панамериканское шоссе. Вечно улыбается и порхает по закусочной словно бабочка. Кажется, будто она вдыхает не грязный городской воздух, а саму жизнь. Я старалась держаться от нее подальше, но она никак не прекращала свои попытки подружиться. Однажды ей удалось заговорить со мной:

— Ребекка! Обожаю твое имя. Ребекка, Ребекка, Ребекка… — она словно испытывала оргазм от произнесения моего имени.

— Тебе что-то нужно?

— Нет. Просто хотела поболтать с тобой. Знаешь, мы работаем вместе почти неделю, а я о тебе ничего не знаю. Откуда ты?

— Из Портленда.

— Здорово! Говорят, там очень много деревьев. Обожаю зелень!

— Наверное, это хорошо, — мне было приятно, что хоть кто-то здесь знал о моем родном городе, — а ты откуда?

— Я родилась и выросла здесь, в Нью-Йорке. Учусь в Нью-Йоркском университете. Я очень хочу стать бухгалтером. Работаю в кафе для того, чтобы разгрузить своих родителей.

— Поздравляю. Надеюсь, у тебя все получится, — проговорила я сквозь зубы.

— А ты учишься где-нибудь? — спросила Молли с наивным видом.

Я закатила глаза от раздражения. Уверена, дальше последуют более откровенные вопросы о моей жизни. Что мне ей ответить? Что у меня нет денег даже на жилье, а об университете я даже подумать не могу? Что я ненавижу свою семью, потому что отец, будучи пьяным, домогался меня, а мать постоянно выгораживала его, обвиняя во всем свою дочь?

— Нет, и я не хочу об этом говорить.

— Почему?

— Потому что пора работать, — ответила я, с радостью посмотрев на входящего в кафе клиента.

Кофе, завтрак. Молли плачет из-за того, что разбила тарелку. Приступ тошноты: Молли считает Мистера Пэртона милым. Кофе, десерт. Обеденный перерыв у Молли. Кофе, бифштексы, картошка фри.

Я возвращаюсь домой. Пытаюсь убежать от догоняющей меня Молли. Со стороны все это напоминает комедии тридцатых годов.

Принимаю душ, смывая с себя пот от двенадцатичасовой смены и побега от Молли. Ложусь спать. Просыпаюсь. И все сначала.

Так проходила рабочая неделя. Моя жизнь превратилась в нечто ужасное. Молли решила заполучить моего Найджела. Когда он пришел в очередной раз и занял свое привычное место, я поспешила к его столику, но Молли меня опередила. Я была уверена, что такого серьезного и успешного мужчину не заинтересует дурочка вроде нее. Она же специально расстегивает верхнюю пуговицу рубашки для того, чтобы открыть и без того выдающуюся грудь. Но я ошиблась. Он посмотрел на нее! А я околачивалась возле него столько времени, и он даже ни разу взгляд не поднял от своего смартфона!

Молли только подошла принять заказ, а Найджел уже улыбнулся ей и предложил сесть рядом. Она пыталась отказаться, но его обаяние победило.

Мой мир в этот момент замкнулся на красавце и шлюхе. Пэртон что-то шипел мне в ухо и тряс меня за плечо, как контуженного солдата на пляже Омаха. Наконец, Молли встала и побежала за своими вещами. Но ведь ей работать еще пять часов, куда она собралась?!

Найджел встал из-за стола и направился в сторону моего босса. Пэртон загородил меня спиной и расплылся в самой услужливой улыбке.

— Простите, Вас зовут Мартин Пэртон, не так ли? — улыбнулся в ответ Найджел.

— Да, сэр. Вы что-то хотели?

— Я хотел взять у вас автограф, как у лучшего участника Нью-Йоркского марафона всех времен!

— О, благодарю, мистер…

— Томпкинс. Но вы можете называть меня Найджел.

— Спасибо, Найджел, спасибо! — он чуть не заплакал от радости.

Пэртон расписался в блокноте Найджела. В этот момент из подсобки выбежала Молли. Найджел на мгновение взглянул нее, затем снова обратился к Пэртону:

— Мистер Пэртон, я могу попросить вас еще об одной услуге?

— Да, конечно.

— Замечательно. Разрешите ли вы Молли уйти немного пораньше? Она согласилась помочь мне в одном важном деле, — из-за плеча босса я могла разглядеть довольную ухмылку Найджела.

— Даже не знаю, — Мартин почесал затылок, — насколько пораньше?

— Ну, скажем… Прямо сейчас? Я понимаю, что такой серьезный человек как вы дорожит репутацией этого прекрасного заведения, поэтому готов компенсировать отсутствие вашего работника, которого я исполь… Простите, привлеку для работы в своем предприятии на один вечер.

Зашелестели купюры.

— Конечно, Молли может идти. Тем более, сегодня не так много людей (ложь).

— Спасибо, мистер Пэртон. Хорошего вечера!

— Вам тоже, мистер Томпкинс!

Я видела, как Найджел с Молли уходят из закусочной, а моя мечта стремительно угасает.

Мистер Пэртон повернулся ко мне. Улыбка мгновенно исчезла с его лица, и он зарычал:

— Давай работай, дура! Посмотри, сколько народу! Если в течение пяти минут не примешь все заказы — уволю без колебаний. Пошла! — он толкнул меня в грудь так сильно, что я пошатнулась и чуть не упала.

Я оглянулась. Мне казалось, будто все посетители видели это и теперь смеются надо мной. Я еле сдерживала слёзы.

Вдруг кто-то тронул меня за край фартука. Я повернулась и увидела девочку лет десяти. Она сидела за столом напротив своего отца. Он говорил по телефону и поедал свой бифштекс, в то время как его дочь уже все съела и просто смотрела по сторонам. Она обратилась ко мне:

— Вам больно?

— Да нет, пустяки, это был дружеский толчок, — солгала я — ты хочешь что-нибудь еще?

— Нет, спасибо. Все было очень вкусно! — она погладила себя по животику.

— Я очень рада. Как тебя зовут?

— Лиза.

— А меня Ребекка. Лиза, извини, я бы с удовольствием еще с тобой поболтала, но мне нужно принять заказы от тех клиентов, — я указала ей на пожилую пару, сидящую в другом конце закусочной.

— Хорошо, я понимаю. А можно задать вопрос?

— Конечно, какой?

— Почему вам плохо?

— Потому что в жизни происходит слишком много плохих вещей.

— А почему вы не избавитесь от плохих вещей? Это же так просто! У меня вот в комнате стоял цветок, который жутко пахнул. Поэтому я его опрокинула. Мама назвала меня неуклюжей, но поверила в то, что я сделала это случайно. Я горжусь собой!

— Действительно, ты молодец. А что, если есть вещи, от которых невозможно избавиться? — никогда бы не подумала, что буду просить совета у маленькой девочки.

— Может, стоит перестать обращать на них внимание? Они же плохие!

— А в этом что-то есть, спасибо тебе большое. Надеюсь, мы еще увидимся. Заходите с папой как-нибудь.

— Конечно зайдем. Спасибо, мисс! — она улыбнулась.

Пока я дорабатывала эту кошмарную смену, из моей головы не выходили слова той девочки. Действительно, почему бы мне не перестать обращать внимание на всех этих бездушных людей? Ведь в мире есть много хороших. Таких, как Лиза.

После окончания смены ко мне подошел мистер Пэртон. Он впервые обратился ко мне без ноток раздражения в голосе:

— Ребекка, ты извини, что я так поступил с тобой. Ты — неплохая девушка, и мне не стоит на тебя давить.

— И вы меня простите, мистер Пэртон. Я должна перестать витать в облаках на работе.

— Я рад, что мы с этим разобрались. До завтра.

— До завтра, мистер Пэртон.

Меня переполняло чувство радости. Действительно, почему бы просто не начать относиться ко всему проще? Может, все наладится само собой?

Глава 9. Новая жизнь?

Февраль.

С такими мыслями я проработала всю неделю.

Доброе утро, мистер Пэртон. Привет, Ребекка, ты сегодня вовремя. Молодец! Прошу, ваш заказ.

Кофе, завтрак. Спасибо за чаевые, миссис Свонсон. Молли прыгает от радости, получив смс от Найджела. Мистер Пэртон действительно обладает специфическим обаянием.

Прошу, Ваш заказ. Кофе, десерт. Обеденный перерыв у Молли. Я тоже смогла отдохнуть минут пятнадцать.

Прошу, Ваш заказ. Кофе, бифштексы, картошка фри. Еще я рекомендую Вам фирменный суп. Спасибо за чаевые, мистер Лэнгли. Спасибо, Вы тоже отлично выглядите.

Я возвращаюсь домой. Слушаю романтические истории от Молли. Наверняка Найджел вовсю пользуется ее разрядом по гимнастике, закидывая ноги наивной дурочки за голову. Но меня это почти не задевает. Главное, что люди вокруг меня счастливы, отчего я тоже становлюсь счастливой.

Со временем все возвратилось на свои места. Я начала чувствовать, что тот прекрасный мир, который просуществовал с неделю, начал приобретать былые очертания. Мистер Пэртон решил урезать нам зарплату, посетители начали хамить. Я больше так и не увидела Лизу. Молли все доставала меня рассказами о Найджеле и демонстрацией побрякушек, которые она приобрела на его деньги.

В четверг она подошла ко мне и сказала:

— Бедняжка, как же ты будешь справляться одна? — в этот момент она была похожа на человека, который подставил другого и жалеет его из-за произошедшего.

— Привет, Молли, о чем ты говоришь? — ее вопрос меня озадачил.

— Со следующей недели я здесь больше не работаю. — ответила она с самодовольным видом.

— Сожалею. Мистер Пэртон тебя уволил?

— Нет, я сама ухожу. Найджел сказал, что эта работа ниже моего достоинства, — она улыбалась, даже не понимая, что оскорбила меня.

— Ты хочешь сказать, — я начала заводиться, — что эта работа унизительна?

— Вовсе нет! — Молли замахала своими белоснежными ручками. — Она унизительна только для меня, а для тебя она вполне подходит.

Я захотела уничтожить ее милую мордашку подносом, что был у меня в руке, но сдержалась.

— Очень за тебя рада, — произнесла я сквозь зубы, — надеюсь, у тебя все получится.

— Спасибо! Ты такая милая!

А ты — тварь.

Не помню, как я отработала последний час смены, но, вернувшись, домой, я разбила всю посуду, что у меня была. Пришлось вцепиться зубами в подушку, чтобы из-за моих криков не вызвали полицию. Спустя пару часов я лежала на кровати. Я все-таки разгрызла подушку, и вся квартира была в перьях.

Я уставилась в потолок. Создавалось ощущение, будто он вращается. Мое лицо опухло от слез. Я ненавидела себя. Ненавидела эту грязную свинью Пэртона. Ненавидела удачливую шлюшку Молли. Но больше всего я ненавидела Найджела. Встретив его, я почувствовала, как взлетела, но, как оказалось, лишь для того, чтобы больнее упасть. Они трое виноваты в этом. Они глумятся надо мной. Нет, я не сдамся просто так.

Может, мне стоит уволиться? Да, действительно, зачем мне терпеть все эти унижения, когда я могу найти работу получше и жить счастливо? Но почему я должна бежать? А если и в другом месте мне будет не по душе? Я не хочу превращаться в вечную скиталицу. Тем более у меня почти нет денег, хоть миссис Саммерс и сдает мне квартиру очень дешево.

В этот момент я вспомнила о Лизе. Лиза — находчивая и отважная девочка. Она же могла просто попросить маму переставить этот цветок под угрозой того, что она больше не будет спать в своей комнате. Но она решила проблему другим способом — избавилась от плохого. А что, если мне сделать то же самое?

Я хочу избавиться от троицы, которую я так ненавижу. Но от кого мне избавиться первым? Ответ пришел незамедлительно — Молли.

Я вскочила с кровати и побежала на кухню. Поранила ноги об осколки посуды, но нашла в выдвижном шкафчике то, что хотела — нож. Небольшой. С затупленным острием, но достаточно острый для того, чтобы перерезать горло этой курице.

Нужно будет скрыть отпечатки пальцев. В ванной комнате я нашла то, с помощью чего это можно сделать — медицинские перчатки. От волнения меня вырвало в раковину. Приведя себя в порядок, я пошла спать. Завтра очень важный день.

Глава 10. Черта

С самого утра меня мучали сомнения. Но только зайдя в закусочную, я почувствовала, как сильно ненавижу это место, и как сильно оно ненавидит меня. Стало намного легче. Наблюдая за передвижениями Пэртона и Молли, я ощущала себя забойщиком скота. Я чувствовала власть. Власть над их жизнями. И одна из них сегодня угаснет.

Молли посмотрела на меня своими голубыми глазами, сквозь которые было видно стенку черепа, настолько пусто было в ее голове.

— Привет, Ребекка!

— Привет, Молли. Мне будет тебя нехватать.

— Как это мило! Это потому что сегодня мой последний рабочий день?

— Именно, сегодня твой последний день, — произнесла я с искренней улыбкой.

— Спасибо! Мне тоже будет тебя нехватать.

В пять часов пришел Найджел. Молли побежала через всю закусочную к нему. Пэртон тоже старался доковылять до него как можно быстрее. Они тянулись к нему, как последнему лучику света. А я стояла в стороне, держа палец на курке.

Спустя полчаса он ушел. Перед выходом он ущипнул Молли за задницу. Она подскочила и глупо засмеялась. Я считала минуты до окончания рабочей смены. Наконец к нам подошел Пэртон:

— Молли, ты моя лучшая работница. Очень жаль, что ты уходишь, — произнес он с волнением, не обращая на меня никакого внимания.

— Я буду скучать по вам, мистер Пэртон, — на глаза Молли наворачивались слезы.

Интересно, а как бы они попрощались со мной? Я скоро это выясню.

Когда мы с Молли переодевались, я шепнула ей:

— Молли, не хочешь сходить куда-нибудь выпить?

— Найджел сегодня занят — сказал, что допоздна будет работать. Поэтому я сегодня вечером свободна! А куда мы пойдем?

— Неподалеку есть бар, говорят, там чудесный интерьер и живая музыка. Что скажешь?

— С удовольствием, я давно не развлекалась.

Конечно, ты развлекаешься по-другому.

— Молли, подожди меня на улице, я тебя догоню. Мне нужно кое-что обсудить с мистером Пэртоном.

— Хорошо, только не задерживайся.

Я подошла к мистеру Пэртону, который занимался инвентаризацией на кухне, и задала глупейший вопрос:

— Мистер Пэртон, Молли уходит, поэтому работать мне придется еще больше. Я хочу прибавку к зарплате. — я знала, что он не согласится, но мне нужно было привлечь к себе внимание, создать себе алиби. Нужно было, чтобы этот старый урод запомнил, что когда Молли ушла, я все еще торчала в кафе и просила прибавку.

— Что? — он опешил от моего требования. Это мне и нужно было. — Я бы с удовольствием дал прибавку Молли, чтобы она осталась, но точно не тебе! Кстати, где она сейчас?

— Она ушла минут десять назад.

— Прекрасно. Ты работаешь из рук вон плохо, а еще хочешь больше денег? Я держу тебя из жалости, ты же об этом знаешь?! — он смотрел на меня с ненавистью, ни намека не осталось на милого старика, которым он предстал перед Молли.

— Конечно знаю, мистер Пэртон. — я фальшиво смотрела в пол, изображая из себя провинившегося ребенка.

— Это все?

— Да, мистер Пэртон.

— А теперь вали уже домой! — рявкнул он мне.

— До завтра, мистер Пэртон.

Я вышла из закусочной, и увидела возле входа прыгающую с ноги на ногу Молли. На улице было прохладно.

— Прости, что заставила тебя ждать, Молли. Пошли.

— О чем вы говорили, Ребекка?

— Я просила взять на работу официантку вместо тебя, одной мне будет непросто.

— Согласна, одна ты точно не сможешь работать, — она засмеялась.

— Ты права. Кто я без такой замечательной напарницы? — пока она смотрела на меня и улыбалась, как идиотка, я вела ее в темный переулок неподалеку.

— Ребекка, может, выйдем на освещенную дорогу? Я не хочу, чтобы нас ограбили! — пропищала Молли.

— Не бойся, Молли. Так быстрее, все будет хорошо!

Тебе следует бояться не ограбления.

— Ребекка, все хорошо? — Молли смотрела на меня с подозрением. — Может, нам лучше пойти в другой раз?

Меня начинает тошнить от волнения. Я старалась вести себя естественно, но меня выдавал колеблющийся голос.

— Все хорошо, Молли. Лучше расскажи мне: каково встречаться с таким роскошным мужчиной, как Найджел?

Мне нужно было разозлиться. И не просто разозлиться, а прийти в ярость. Не хочу, чтобы моя рука дрогнула в неподходящий момент.

— Найджел просто замечательный! У него неплохая квартира, но скоро он переедет в один из самых дорогих небоскребов. Он обаятельный и целеустремленный. Правда, я не уверена, что у нас все серьезно, но нас пока что все устраивает. И он просто шикарный любовник! Мы полночи не слезаем друг с друга, — в ее голосе звучала страсть.

Я получила то, что хотела. Я бесшумно открыла сумочку и надела перчатку на правую руку. Хорошо, что было темно. Она ничего не заподозрила. Я нащупала нож. Отступать поздно. Я взяла нож в руку. Мой взгляд сосредоточился на шее Молли. Воцарилась абсолютная тишина, Молли не знала что сказать. Тишину нарушал лишь стук ее каблуков.

— Молли…

Стук. Стук. Стук.

— Да, Ребекка?

Стук. Стук. Стук. Давай, скажи ей!

— Ты знала, что Найджел принадлежит мне? И только мне!

Она хотела ответить. Но было поздно. Я ударила ее в шею. Молли пошатнулась и упала. Руками она пыталась заткнуть струю крови. Наверняка, я попала в артерию. Мне захотелось ударить ее еще. За все то дерьмо, что происходило со мной.

Я чувствовала на себе ее взгляд. Она шипела, пытаясь проговорить что-нибудь, но мне было все равно. Я спустилась над ней и полоснула ножом по ее лицу. Молли начала вопить от боли. Я ударила ее ногой по голове. Кажется, бедняжка потеряла сознание.

Разорвав рубашку Молли, я начала кромсать ее грудь. Она выглядела ужасно. Самый гнусный извращенец не посмотрел бы на нее.

Пора было уходить. Пришлось покидать переулок, опираясь на стену. Мне было плохо. Нащупав мусорный бак, я засунула нож вглубь мусорной кучи. В следующем переулке удалось избавиться от перчаток, скомкав их и сбросив в решетку канализации. Теперь ничего не связывало меня с тем преступлением.

Пройдя несколько кварталов темными улочками, я добралась до дома. По пути я наткнулась на шумную компанию пьяных парней. Увидев меня, они остановились и с ужасом посмотрели на меня. Наверное, я выглядела не очень.

Войдя в квартиру я быстро закрыла за собой дверь и побежала в ванную. Меня опять стошнило. Сердце билось так сильно, что еще немного, и в морге рядом с Молли могла оказаться я. Нужно было умыться. Увидев себя в зеркале, я застыла на месте. Мое лицо было в крови. Это объясняет поведение тех парней. Моя шея была вся в крови. В крови Молли.

Я начала задыхаться. Потом зарыдала так, что перед глазами встала пелена из слез. Я могу гордиться собой. Я смогла сделать это.

Когда я убью еще двоих, возможно, опытные детективы поймут, что это совершила одна и та же девчонка. Меня быстро найдут, поскольку я уже наследила. Много следов. Пресса даст мне прозвище. «Ребекка, убивающая из-за неразделенной любви». Нет. Слишком длинно. «Ребекка — мстительница». Нет, тоже не то. Ведь моим жертвам воздастся за их поступки. Меня осенило. «Ребекка — карма». Или лучше просто «Карма». Мне нравится.

Мне стало весело. Я начала смеяться. Смутно видела из-за слез и смеялась так, что у меня свело челюсть. Приняв душ, я легла в постель. Есть мне не хотелось. В моей душе царил покой. Я поняла, что нахожусь на верном пути. Осталось повторить то же самое два раза, но уже более изобретательно. Ведь карма — довольно сложная штука.

Глава 11. Отголоски прошлого

Февраль.

Утром я пришла на работу вовремя, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания. В закусочной уже были полицейские. Они опрашивали Пэртона. Увидев меня, они жестом руки попросили меня подойти. На все вопросы, связанные со смертью Молли, я отвечала, как наивная дурочка. Узнав детали убийства, я изобразила предобморочное состояние. Я рассказала, что не видела Молли, когда вышла из закусочной. Кажется, в ее планах было отправиться к своему парню, имя которого я не знала. Они мне поверили.

После того, как они ушли, ко мне подошел Пэртон. На нем лица не было. Он глубоко вздохнул и произнес:

— Здравствуй, Ребекка, что думаешь насчет всего этого?

— Это просто ужасно, мистер Пэртон! Я… Я не могу поверить в то, что мне рассказали. Бедняжка Молли. Кому это было нужно?!

— Надеюсь, полиция все выяснит, — сказал он мрачным тоном.

— Не сомневаюсь, сэр!

— А теперь пора за работу. Нам открываться через десять минут.

— Да, конечно, мистер Пэртон.

Я решила отработать еще пару недель. Быть послушной девочкой. Чтобы никто даже не подумал о том, что убить Молли могла я. Тем более, это хорошая возможность изучить Мартина Пэртона, чтобы затем нанести ему удар в самое сердце (в буквальном и переносном смысле).

В конце следующей недели, когда история с Молли немного поутихла, я постаралась вывести Пэртонп на откровенный разговор:

— Мистер Пэртон, я уже полгода работаю в закусочной, но почти ничего не знаю о вашей жизни вне этих стен и тех спортивных достижениях, о которых знают многие жители Нью-Йорка…

— Ладно, пока никого нет, спрашивай.

— Меня интересуют ваши родные. Вы ответственный и заботливый человек, (ложь) у которого наверняка большая любящая семья…

— Не такая она уж и большая, — он перебил меня, но я попала в цель, поэтому сделала вид, что уже закончила говорить, — жена Глория и трое детей.

— Ого! Уверена, что они похожи на вас! — мне нужно было узнать о его детях как можно больше.

— Ну… младшие — Стивен и Джастин — может быть, а старшей, Джин, это было бы не очень к лицу, — он брызнул слюной от своей остроумной шутки.

В этот момент он достал из бумажника их фотографию и начал показывать на каждого члена семьи пальцем, называя их поименно. Как будто я могла перепутать его старуху-жену и юную дочь.

— Какие милые!

Цирк уродцев.

— Сколько лет вашей дочери, мистер Пэртон?

— Вы с ней одного возраста, ей двадцать семь.

Мне двадцать три, кретин.

— Очень интересно. Где она работает?

— Она замужем за биржевым трейдером, Аланом Рейном. Скользкий паренек с западного побережья, но зарабатывает неплохо. Да и Джинни его любит, поэтому и терплю его.

— Спасибо, мистер Пэртон! У Вас замечательная семья!

— Спасибо, Ребекка. А ты что расскажешь о своей семье? — он подобрел буквально на глазах.

— Моя семья из Портленда. Мать работает в супермаркете, а у отца собственная мастерская.

— Вполне неплохо, Ребекка. Почему ты переехала?

— Я не люблю об этом рассказывать, извините, мистер Пэртон.

— Надеюсь, ты не беглая преступница? — он засмеялся.

— Нет, что вы!

Пока нет.

— Ладно, у нас посетители, вернемся к этому разговору позже, — он улыбнулся и встал за стойку.

— Конечно, мистер Пэртон.

Больше таких разговоров у нас не было.

В конце месяца мне позвонили. Это был первый звонок за последние полгода. Я долго тянула с ответом, мне не хотелось брать трубку.

— Да?

— Ребекка, милая, привет! Это твоя мама!

— Мама? С чего это ты позвонила? Кто-то умер?

— Доченька… — она разрыдалась.

— Кто?

— Твой отец… он умер!

— Ты же знаешь, что мне все равно.

Она перестала плакать.

— Ребекка, как ты можешь такое говорить? Он любил тебя!

— Ага, слишком страстно. А ты его постоянно выгораживала, — я старалась сдержать слезы. Это были не слезы грусти, а слезы обиды и тяжелых воспоминаний.

— Ты же знаешь, что был неуправляемым из-за алкоголя… Кстати, он уже год как бросил пить!

— Восхитительно! Ровно год с того дня, когда он потерял свою дочь. Мам, я не хочу ни о чем вспоминать, а уж тем более оплакивать отца. Что-то еще?

— Да, Ребекка, — мать наконец-то заговорила серьезным тоном, — я продала мастерскую и часть денег перевела на твой счет. Надеюсь, это хоть как-то замолит грехи отца. Прости за то, что произошло. Я любила вас обоих и не могла разрушить семью!

— Поэтому наша семья сгнила изнутри.

— Мне очень тяжело, Ребекка. Прошу, приезжай. Хотя бы на несколько дней, чтобы проститься с отцом, — она снова начала плакать.

— Я подумаю.

— Ребе…

— Я сказала, что подумаю! И не проси от меня большего.

— Хорошо… — она поняла, что получила крохотный шанс на воссоединение с дочерью, поэтому всеми силами вцепилась в него и не хотела его упустить из-за своей настойчивости.

— Прощай, мама.

— Пока, доченька.

Я положила трубку первой. Она надеялась услышать еще что-нибудь. Но за эти несколько минут было сказано больше, чем за последний год моего проживания в Портленде.

Я положила телефон на стол и рухнула на кровать. Я смотрела в потолок. Просто смотрела. Вокруг меня текла жизнь: на улице, в домах поблизости, в соседних квартирах… А я лежала неподвижно. Мой душевный груз был настолько тяжел, что этот бурный поток жизни вокруг не смог бы сместить меня ни на дюйм.

Я чувствовала раскол. Раскол своего сердца на несколько кусков. Первый кусок остался дома, в Портленде, с моими друзьями и дальними родственниками. Другой — с Молли.

Вскоре я начала понимать, что денег, вырученных с продажи мастерской, хватит, чтобы я получила образование и устроила свою жизнь в Портленде. Мне не нужно будет убивать Пэртона и Найджела, ведь я буду уже далеко — в своей новой жизни. Но мне нужно завершить начатое дело. Я не могу остановиться на полпути. Деньги отца мне помогут. Поэтому я остаюсь в Нью-Йорке.

Но сперва нужно съездить в Портленд к матери.

Глава 12. Родные просторы

Февраль.

На следующий день я уже была в самолете. Одна старушка всеми силами старалась занять мое место у окна, но когда поняла, что сместить меня получится только вместе с креслом, села у прохода и почти сразу уснула.

Лететь нужно было почти две с половиной тысячи миль, поэтому у меня было достаточно времени, чтобы подумать о своей жизни. И о Молли. И о том, что со мной станет, если меня поймают. Если мне не хватит сил завершить начатое. Может, так было бы лучше. Пытаться стать счастливым, разрушая чужие жизни — не лучшая затея.

За мыслями я не заметила, как начали раздавать еду. Мне предложили только рыбу. Ненавижу рыбу! Я поднялась со своего места и начала кричать на стюардессу. В этот момент на меня пялился весь салон. Я бы полезла в драку, если бы не храпящая рядом карга. После минутной перепалки меня стали ненавидеть и пассажиры. Но конфликт с экипажем мне не поможет, поэтому я извинилась и села на свое место.

Через несколько часов я была дома. Мой дивный зеленый мир. Я вызвала такси. Назвала водителю мой адрес, который не произносила вслух уже больше трех лет. Проезжая по городу, я восстанавливала по кусочкам воспоминания о моем детстве. Мне было больно и радостно одновременно. Расплатившись с таксистом, я вышла из машины.

Меня ждал тот же небольшой домик. Прошло не так много времени, но я вернулась совершенно другой. Повзрослевшей. Уставшей. Убийцей.

Я постучала в дверь. Послышались шаги. Дверь приоткрыла мать. Увидев меня, она зарыдала от счастья и бросилась обнимать. Я нехотя ответила ей взаимностью. Мы прошли на кухню. Мама накрыла на стол. Я ела под непрекращающиеся рассказы матери о соседях и моих бывших друзьях. Мне говорить не хотелось. Она отвела меня в мою старую комнату.

Я осмотрела комнату и поняла, что в ней так ничего и не изменилось. Кроме одного. Мама поменяла дверь. Прежнюю выбил отец. От воспоминаний меня охватила паника. Но, сделав глубокий вдох, я пришла в себя. Он мне больше не навредит. Никогда. Я легла на свою кровать и погрузилась в сон.

Через пару дней мы похоронили отца. Я не могла на него смотреть и повернулась в его сторону лишь тогда, когда гроб с его телом опускали в яму. Вернувшись домой, я зашла в свою комнату, закрыла дверь и зарыдала. Чтобы мама не беспокоилась, я плакала в подушку. Как и в Нью-Йорке. Все по-прежнему.

Я винила отца в том, что он разрушил семью, которая была мне необходима. Необходима каждому. Но, возможно, пора двигаться дальше и создать новую семью? Теперь я могу получить образование, устроиться на нормальную работу и жить счастливо. Меня ничего не держит в Нью-Йорке.

В этот момент я подумала о Найджеле. Возможно, мне следовало самой подойти к нему и привлечь его внимание. Моя жизнь пошла бы совершенно другим путем. Но я испугалась. Вдруг он вспомнит меня? Или не захочет со мной быть? Но всегда можно все исправить. Я решила дать Найджелу шанс.

С помощью ноутбука и интернета я нашла коллег Найджела. Больше всего мое внимание привлекла Аманда Вуд. Молодая, симпатичная. На многих фотографиях запечатлена полуголой. Красивая, как Молли. Я решила написать ей:

«Здравствуй, Аманда! Мы с тобой незнакомы. Я случайно узнала (потратила два часа), что ты работаешь в White&Jackson. Не могла бы ты ответить на несколько моих вопросов? Пытаюсь решить, подходит ли мне ваша компания».

Следом я поставила много улыбающихся смайликов. Надеюсь, она не подумает, что я из террористической организации, что завлекает женщин с помощью смайликов, фотографий котят и Nutella.

Она прочитала мое сообщение только через пять часов: «Привет! Да, конечно, что бы ты хотела узнать?».

Я набрала ответ: «Меня в первую очередь интересует атмосфера в компании. Как там относятся к женщинам?».

Ответ пришел спустя три часа: «Нормально. Почти».

«Что ты имеешь в виду?».

«Если ты будешь работать в бухгалтерии, куда направили меня, то тебе повезло. Но, если окажешься в зале с трейдерами, держи ухо востро. Большинство из них неплохие ребята, но есть и откровенные уроды. Из-за выброса тестостерона на работе они ведут себя еще хуже».

Я начала подозревать, о ком идет речь: «В их числе случайно нет Найджела?».

Она прислала удивленный смайлик. «Ты про Найджела Томпкинса?».

«Да, именно. Высокий, обаятельный, метросексуал».

В ответ пришел гневный смайлик и сообщение: «Да, мы точно говорим об одном и том же человеке. Он подкатывал ко мне раз пять. Я почти согласилась, когда узнала от девушки из другого отдела, что он переспал с ней, записал все на видео и показал всем своим коллегам!».

Внутри меня бушевала буря, но внешне я была спокойна: «Спасибо за информацию. Буду иметь это ввиду».

«Можешь не беспокоиться о Найджеле. Он всем хвастается, что скоро уйдет в более перспективную компанию, которая якобы оценит его возможности по достоинству», — отметила Аманда.

«А в какую компанию он собирается, не знаешь?».

«А зачем тебе?» (хмурящийся смайлик).

«Ну, не знаю… Вдруг я случайно устроюсь на работу в ту компанию, куда уйдет он».

«Не переживай. Вероятность этого мала» — написала Аманда.

«Ну, спасибо. Пока!».

«Была рада помочь, надеюсь, ты устроишься к нам!» (много улыбающихся смайликов).

Я бросила ноутбук в стену. Гнев распирал меня изнутри. На это было как минимум две причины. Во-первых, Найджел меня разочаровал. И во-вторых, Молли была не при чем. Всему виной был именно он. Я ненавижу его. Теперь я поняла, что пока я не покончу с ним, покоя мне не видать. И чтобы не жить пустыми мечтами о новой жизни, нужно покончить со старой. В том числе с Пэртоном.

Билеты на самолет были куплены. В ожидании такси, я сидела на веранде в кресле-качалке, которая раньше принадлежала отцу. Погрузившись в свои мысли, я почувствовала, как кто-то положил мне руку на плечо. Это была мама. Она обратилась ко мне со всей теплотой, которую могла передать овдовевшая женщина, чья взрослая дочь, побыв дома несколько дней, снова уезжает:

— Ты точно решила уехать? У тебя же там никого нет. Я очень хочу, чтобы мы снова жили вместе, забыв обо всем.

— Мам… Я уехала в Нью-Йорк, на другое побережье, чтобы забыть о прошлом и начать новую жизнь. В итоге столько всего произошло, что я сбежала и оттуда, чтобы снова забыть прошлое и начать жить заново уже здесь. Боюсь, скоро не останется мест, где у меня не будет тяжелого прошлого.

— Может, лучше жить там, где у тебя есть будущее?

— Именно поэтому я вернусь в Портленд, как только закончу свои дела в Нью-Йорке. Я обещаю, мам.

— Я буду тебя ждать, Ребекка, — она заплакала.

Я больше не могла сдерживаться. Ведь у меня, кроме нее, больше никого не осталось. Я крепко обняла ее. И простила.

Подъехало такси. Мне пришлось покинуть объятия матери. Я поцеловала ее в щеку и пошла к машине. Положив сумку в машину и заняв место за водителем, я посмотрела в окно. Мама стояла неподвижно. Когда машина начала двигаться, у меня возникло чувство, будто ниточка из моего сердца была привязана к этому месту. И каждая секунда, каждый фут разматывает клубок все сильнее.

Однажды я уже была за три тысячи миль от дома, но клубок так и не распутался. А сейчас я словно сидела с ножницами в руках и решала собственную судьбу.

Как только я оказалась на борту самолета, мне стало легче. Я уже переживала разлуку с матерью. Теперь мою голову занимали мысли о двух других людях, с которыми скоро придется попрощаться.

Глава 13. Три зайца

Февраль.

Я больше не хотела снимать квартиру у миссис Свонсон. Я жила в этой дыре лишь из-за низкой квартплаты, но теперь я могу позволить себе квартиру в более престижном районе. А еще я не должна попадаться на глаза Пэртону, чтобы он ничего не заподозрил. Я провела полдня в кафе, занимаясь поисками квартиры. Наконец я нашла подходящий вариант. Тертл-Бей. Десятый этаж. Несколько просторных комнат. Чудесный вид на остров Рузвельта. Выходило недешево, но я хотела хоть раз почувствовать себя успешной.

Заплатив за несколько месяцев вперед, я решила заняться своим внешним видом. Начала с прически. Я купила в супермаркете краску для волос и перекрасила светлые волосы в цвет вороньего крыла. О салоне красоты я даже не думала, поскольку всю жизнь красилась самостоятельно. Спасибо, бедность!

Пройдясь по магазинам, я приобрела кучу модной одежды и несколько пар туфель. Я уже собиралась выходить из магазина, когда мое внимание привлекло изумительное красное платье. Меня смущала его длина (оно было короче моих домашних шорт!), но для реализации моего плана нужно было становиться более раскованной. Вызывающая одежда — верный шаг на пути к этому.

Вернувшись в свою квартиру, я поужинала и начала искать работу. Мне удалось устроиться секретаршей в юридическую фирму Flores&Butler.

На их официальном сайте я узнала, что фирма Flores&Butler была создана двенадцать лет назад лучшими друзьями Джимом Флоресом и Льюисом Батлером. Они с детства мечтали стать адвокатами и защищать попавших в беду людей. С тем же настроем они могли стать спасателями или полицейскими, но не мне судить. Их дела пошли в гору. Из крохотной фирмы, которая была размером меньше, чем моя гостиная, они выросли в гиганта юриспруденции. Резкий наплыв богатства и славы рассорил друзей.

На одном из банкетов они подрались. В итоге Джим скончался в больнице, а Льюиса посадили в тюрьму. Управление компанией на себя взяли их жены: Жаклин и Алексис. Благодаря их усилиям, компания снова заняла первые строчки рейтингов юридических фирм.

Устроиться сюда — редкая удача. Пришлось соврать, что я стажировалась в одной из лучших фирм города, но, по личным причинам, была вынуждена уйти. Меня приняли на испытательный срок.

Новый коллектив меня устраивал, по крайней мере, он был лучше жирного бывшего бегуна и наивной шлюхи. Директор, Гомер Купер, любил засматриваться на мой зад. А я любила деньги, которые мне платили, и внимание, которое вызывала моя новая манера поведения и общения. У меня взгляд запуганной овцы и походка вольной тигрицы. Пришлось посмотреть с десяток романтических комедий и мелодрам, чтобы понять, как нужно общаться с мужчинами и что им нравится.

Я должна была привлекать самовлюбленных мужчин. Тех, что каждое утро позируют голыми перед зеркалом и гордятся проделанной в спортзале работой. Таким был и Найджел.

Пока я работала в F&B, мне не хотелось быть просто секретаршей. Вечером, после работы, я случайно наткнулась на профессиональные курсы бухгалтеров. Может показаться, что я похищаю чужую мечту, но уже на следующий день я записалась на них. На форумах было написано, что необходимо сдать экзамен по изученным материалам в пределах шести месяцев. Я сдала за три. Мне выдали сертификат CPA. Я визжала от радости, когда добилась того, о чем даже не думала год назад.

Теперь необходимо поговорить с боссом, выпросить у него новую должность. Пока все сотрудники разошлись в обеденный перерыв, я зашла к нему в кабинет.

Он не заметил меня. Все его внимание было заострено на мониторе. Его щеки были красными, как и его галстук. Думаю, он смотрел порно. Я знала о его пристрастиях. Он любил виски и наблюдать. За своей женой, за соседками, за молодыми сотрудницами. За мной. Ему было сорок три, но он выглядел моложе, благодаря густым светлым волосам и отсутствию морщин. Лишь небольшой живот предупреждал о приближающихся возрастных переменах.

Пришлось незаметно выйти из кабинета, постучать и снова войти, чтобы в нашем разговоре не было неловкости. Он встрепенулся при виде меня и начал лихорадочно щелкать мышкой, как будто я его мама, которой срочно понадобился единственный компьютер в семье. Он прокашлялся и обратился ко мне:

— А, Ребекка, ты что-то хотела?

— Мистер Купер, — я шла к нему, еле шевеля бедрами в очень обтягивающей юбке, — я бы хотела поговорить с вами о моей работе.

— О, нет, Ребекка, — он испугался так, будто ему сообщили о раке, — надеюсь, ты не собираешься уходить? Ты прекрасно справляешься!

— Наоборот, мистер Купер, — я стояла вплотную к столу, проводя по нему указательным пальцем правой руки, — хочу вам сообщить прекрасную новость: я прошла курсы бухгалтеров, и теперь могу работать в нашей компании бухгалтером!

— Фух! Ты меня напугала (конечно, напугала, за кем бы ты подглядывал, пока я на четвереньках собирала упавшие документы)! По поводу бухгалтерии… Даже не знаю… У нас есть Джулия — очень ценный сотрудник. Как и ты, Ребекка! Я не хочу снова искать секретаршу.

Мы оба знали, что Джулия Рид была на восьмом месяце беременности. Гомер просто не хотел отпускать меня. Его любимую сочную попку (пришлось пойти в фитнес-клуб, чтобы соответствовать вкусам Найджела). К счастью, я была готова.

— Понимаю, мистер Купер. Вам нужен ответственный и компетентный сотрудник, — я присела на край стола и его щеки снова налились багрянцем, — чтобы хоть как-то загладить предоставленные неудобства, я приготовила вам небольшой подарок.

— Что за подарок? — казалось, прикоснись я к нему, его сердце бы не выдержало от напряжения.

Я положила на стол флешку, которая находилась у меня в левой руке. И пододвинула ее к нему.

— Подключите ее к компьютеру.

— Ну… ладно, — он изображал из себя делового человека, но я знала, что еще немного, и он выпрыгнет из штанов от волнения.

По его лицу я поняла, что в папке «Для Гомера» он нашел и открыл фотографию. Там была я в полупрозрачном нижнем белье. Он с огромным трудом смог оторвать взгляд и произнес:

— Ребекка, я даже не знаю, что сказать.

— Каждую неделю фотографий будет становиться все больше, — в этот момент он звучно сглотнул слюну.

— В таком случае, мисс Беннетт, поздравляю вас с переводом на новую должность! Вступите сразу, как миссис Нельсон уйдет в отпуск. Поздравляю!

— Большое спасибо, мистер Купер! — я изобразила счастливую улыбку. — Не хочу больше отвлекать вас. Если что-то понадобится, помните, я рядом!

— Конечно, мисс Беннетт! Я больше не хочу вас задерживать. Приступайте к работе, обеденный перерыв почти закончен!

Я чувствовала себя отвратительно, зная, что весь оставшийся рабочий день он будет пялиться на мою фотографию. Бог знает, что он сделает с ней дома в ванной.

Пришлось потерпеть, пока Джулия уйдет в отпуск. После того, как перевод был оформлен, я начала писать жалобы и предъявлять иски во все организации и суды, которые знала. Со слезами на глазах я сообщила судье, что Купер мешал моему карьерному росту, вымогая интимные фотографии. Периодически он заходил в мой кабинет и трогал меня везде, где хотел. Суд удовлетворил иск. Купера убрали с должности.

Новым начальником стал Альфред Брукс. Он-то точно не будет приставать у сотрудницам — он настолько стар, что не обратил бы внимания на женщину, даже если бы перед ним прыгала голая старлетка с приклеенными к соскам таблетками аспирина.

В общем, меня больше никто не беспокоил.

Глава 14. Сокращение штата

Май.

Я зарабатывала достаточно, чтобы в свободное от работы время заниматься планированием моей маленькой мести. С помощью частного детектива Сэма Роува мне удалось найти Джин Рейн, фамилия до замужества — Пэртон. Пока ее муженек зарабатывал деньги на Уолл-стрит, она до блеска вылизывала кухню и его член. Нужно было выманить ее из дома. Если общаться с ней на ее территории, то меня могут запомнить и дать показания.

С Молли было намного проще. Я начала изучать профили Джин в социальных сетях. Фотографии еды, рецепты, цитаты о любви. В сторону. Цитаты о мечтах. Интересно. Что бы ей сказала Молли о мечтах? Мое внимание привлекли записи о макияже и прическах и истории популярных салонов красоты. В голове созрел план.

Но необходимо решить, где я смогу осуществить задуманное. Нужно заманить Джин и Алана в другое место. В котором они бы плохо ориентировались, но при этом я бы знала каждый уголок. Квартал, где я снимала квартиру два года назад? Нет, слишком подозрительно. Нью-Йорк — огромный город, но в нем больше шестнадцати миллионов глаз.

Портленд!

Я выманю ее в Портленд, разберусь с ней, а затем вернусь в Нью-Йорк, как ни в чем не бывало. Скоро окончание рабочего дня. Ее муж вернется с работы. Лучше написать ей завтра днем, пока она делает перерыв между двумя любимыми сериалами.

Я написала ей ряд стандартных сообщений, в которых восхищалась ее «прекрасными» фотографиями. Пришлось попросить парочку кулинарных рецептов и обсудить сериалы. Спустя час пустой, по моему мнению, болтовни, я перешла к делу:

— Джин, ты прекрасный собеседник. Какие у тебя планы на ближайшее будущее?

— Спасибо, Карма! Алану поступило предложение по созданию группы трейдеров, чтобы зарабатывать больше денег…

— Это не твои планы, Джин, а планы Алана. Чего ты хочешь от жизни?

— Даже не знаю, никогда об этом не думала…

Заблудшая овца.

— У меня есть к тебе очень интересное предложение.

Особенно оно понравится твоему папаше.

— Да? Какое?

— Ты прекрасно разбираешься в прическах и макияже. Ты очень умная девушка (на уровне бактерий в баночке йогурта). Я бы хотела с тобой сотрудничать. Ты же наверняка мечтала владеть собственным салоном красоты?

— Да… наверное, не знаю. Что от меня потребуется?

— Финансовую составляющую я беру на себя. Ты будешь управлять салоном, а когда дела пойдут в гору — станешь полноправным владельцем, выкупив часть моей доли. Но есть небольшая сложность. Я планирую открыть салон в Портленде.

— Ребекка, я тебе очень благодарна за предложение! Но у Алана планы здесь, в Нью-Йорке. Вряд ли он согласится переехать…

Я хочу вылить ей на голову горячий кофе. Пришлось взывать к ее мечтам о самореализации.

— Джин, я прекрасно понимаю, что переезд — дело серьезное. У твоего любящего мужа неплохая работа, свои планы, но как же ты? Ты же не хочешь прожить чужими целями и мечтами? Не каждой представляется такая прекрасная возможность. Если ты переживаешь о том, как отреагирует Алан, подумай, поступи ему такое предложение, он бы отказался от дополнительного источника дохода для вашей семьи? Он может торговать и через интернет.

— Я не знаю, что ответить… Мы с тобой даже не виделись, это очень рискованно.

— Наибольший риск — жить не так, как ты хочешь.

— У меня есть время подумать?

— Конечно. Жду твоего решения вечером.

— Так быстро?

— К сожалению, да. Если ты откажешься, мне придется искать другого управляющего.

— Спасибо, Ребекка. До вечера.

— Хорошего дня!

Я поняла, что потратила два часа жизни впустую. Если она откажется, то я ворвусь к ним на ужин и убью эту суку. Нужно было как-то отвлечься. К счастью, у меня появились дела по работе, поэтому время пролетело быстро.

Спустя четыре часа она ответила, что готова к переезду. Я была рада. Мы договорились встретиться в субботу уже в Портленде. Рада, что на свете есть еще доверчивые дурочки, живущие чужими мечтами.

Оставалось два дня. Я нашла для их идеальной пары идеальную квартиру в Олд Таун, что расположен на другой стороне реки. Я отправила ей номер и адрес. Она поблагодарила меня за помощь. Теперь я была полностью уверена в том, что она не передумает.

Глава 15. Скотобойня

Май.

В пятницу я вылетела в Портленд. Появиться дома я не могла, поэтому пришлось снять номер в гостинице недалеко от их квартиры. Теперь у меня была возможность добраться до безопасного места пешком.

Еще в Нью-Йорке я купила почти все, что нужно. В Портленде оставалось купить только нож. Большой нож, например, мачете. Но им можно смутить продавцов. Поэтому хрупкой обаятельной девушке-домохозяйке лучше купить топорик для мяса.

Вернувшись из магазина, я положила купленный топорик в сумку, приняла душ, заказала пиццу, поужинала и легла в кровать. Многие люди не могут уснуть накануне важных событий. Я не исключение. Мне захотелось подумать о собственной жизни, о людях, о Боге, если он есть. Я уверена, что с помощью времени он проверяет на прочность сильных, а слабым дает шанс исправиться. Но к какой категории мне отнести себя?

Сильная Ребекка пошла бы другим путем. Она не стала бы заниматься бессмысленной, ничем не подкрепленной местью. Ей было бы больно, так же, как и мне. Но она бы не стала никого убивать. После смерти отца у нее появилась бы возможность вернуться домой, а затем найти себе хорошего психотерапевта, который помог бы ей избавиться от вспышек агрессии и комплексов.

Слабая же Ребекка лежит в гостинице, спланировав двойное убийство людей, которые ей ничего плохого не сделали.

Теперь по моим щекам текут слезы. Мне очень больно. И страшно. Но я понимаю, что это всего лишь стресс, а утром все будет хорошо. У меня есть отличная работа. Есть поклонники. Нормализовались отношения в семье, пусть и поредевшей. Нужно лишь приложить немного усилий. Я проваливаюсь в сон.

Половину следующего дня меня тошнило. Я смогла привыкнуть к стрессовым ситуациям умом, но не телом. С самого утра я поддерживала связь с Джин, рассказывала, что взять с собой, как добраться до их новой квартиры и где лучше купить продукты. Оставалось несколько часов до их прибытия. Я сделала все, чтобы заманить ягненка в логово.

Мы договорились встретиться в восемь вечера у них в квартире, чтобы обсудить детали будущего бизнеса. Нужно ей подсказать устроить конкуренцию с Хароном путем демпинга цен на перевозке душ после того, как я с ней разберусь.

Семь тридцать. Пришло сообщение от Джин: они уже ждут меня в гости. Прекрасно. Бутылка вина с добавленным в нее клофелином уже готова. Нужно купить чистого шампанского и напоить и Джин и Алана перед тем, как дать им клофелин. Я надела новое черное платье и туфли на небольших каблуках (вдруг придется уходить в спешке). Мне до сих пор было немного не по себе, поэтому я решила пойти пешком. Дневная жара спала, дул легкий ветерок. Я наслаждалась вечерней прохладой.

По пути я купила шампанское. Несколько раз ко мне приставали со своими предложениями подвыпившие мужчины. Некоторые из них были старше моего покойного отца, и пахли хуже, чем он сейчас.

Ровно в восемь я поднялась до квартиры семьи Рейн. Поправив прическу я позвонила в дверь. Боже, я же никогда их не видела, мне страшно. Я услышала за дверью шаги. Дверь открыл молодой человек, судя по всему, это и был Алан. Худой и невзрачный бедняга, с которым так жестоко обойдется судьба. Он поприветствовал меня и пригласил внутрь.

Я старалась придать себе максимально деловой вид. Учитывая то, с каким благоговением на лице смотрела на меня Джин из-за спины Алана, могу сказать, что у меня это получилось. Я передала Алану бутылку шампанского, которую он отнес в холодильник. Все это сопровождалась криками и поручениями Джин, от чего у меня создалось впечатление, будто я снова оказалась в закусочной. Теперь я была уверена в том, что муженек Джин — тряпка. Это будет мне на руку.

Я села в кресло, а Джин и Алан расположились на диване, держась за руки. Приторная парочка. Я была готова к беседе, поэтому заговорила первой:

— Джин, я очень благодарна тебе за то, что ты доверилась мне, малознакомой девушке. Обещаю, я сделаю все, чтобы ты смогла воплотить свою мечту в жизнь.

Я улыбалась настолько неискренне, что меня смогла бы разоблачить четырехлетняя девочка, но мистер Рейн смотрел в пол, боясь мельком посмотреть на мои бедра. В это же время миссис Рейн сияла от счастья, ограничив свой обзор только моим взглядом. А взгляд мой был уверенным.

— Большое спасибо, Карма! Мы с мужем сразу поняли, что ты замечательная! Правда, малыш? — из-за ее приказного тона мне хотелось прямо сейчас выхватить из сумки топорик для мяса и ударить ее по голове.

— Конечно, дорогая, — «малыш» чуть не описался.

— И ценю это, правда! — я перешла к делу, — желание открыть салон появилось не просто так. Я всю жизнь мечтала делать людей красивыми. С детства я делала подругам прически и макияж. Получалось так себе, но я не сдавалась! — я слегка улыбнулась. — Мама знала о моем увлечении и всеми силами поддерживала меня. Именно поэтому у нее изрядно испортились волосы, — Алан и Джин засмеялись. — После того, как ей поставили неутешительный диагноз, она взяла с меня слово, что я открою собственный салон в ее родном городе — Портленде. Мы прожили в Нью-Йорке большую часть жизни, но она всегда любила западное побережье.

Я пустила слезу. Джин выглядела так, будто на ее глазах умер трехмесячный котенок. Пришлось репетировать не один день, чтобы заплакать от выдуманной истории.

— У тебя все получится, Карма! — Алан впервые сказал что-то без помощи жены.

— Спасибо, Алан. Завтра мы поедем смотреть помещение и обсудим детали нашего сотрудничества, согласны?

— Да, конечно, Карма, — подхватила Джин, — мы немного устали после перелета, поэтому сегодня лучше просто поболтать. Милый, принеси шампанское.

— Конечно, дорогая! — он вскочил и чуть ли не бегом направился к холодильнику.

Как только Алан принес шампанское, Джин снова начала грубить:

— А где бокалы, милый?! Почему ты такой растяпа?

— Извини, дорогая, сейчас принесу.

Оказалось, что они оставили их в Нью-Йорке. Начался скандал, который мог перерасти в избиение (конечно же, Алана), если бы не мое присутствие.

Он бегал из гостиной в кухню четыре или пять раз, пока не выполнил все прихоти своей жены. Не понимаю, как можно быть такой тряпкой? Любовь должна делать человека сильнее, а не превращать его в послушного раба! Наконец Алан открыл бутылку и налил шампанское в стаканы.

— Карма, прости, что приходится пить шампанское таким образом, мне очень неловко! — она пихнула мужа локтем в бок.

— Все в порядке, Джин, правда, переезд — нелегкая штука (мне ли об этом не знать). Предлагаю выпить за наш будущий успех!

Мы подняли бокалы и выпили. Следующий час проходил так же, как и все общение с Джин, будь оно в интернете или вживую — мучительно. Но они пили. Особенно, Алан. Быть может, отец и стал таким благодаря моей матери. Им было мало. Поэтому в ход пошел мой сюрприз.

— Ребят, я прихватила с собой бутылочку вина, — сказала я, доставая ее из сумки.

Джин похлопала мне. Первые аплодисменты в моей жизни. Достаточно лишь достать выпивку в нужное время. Алан тянулся к бутылке, словно к спасательному кругу. Бедный закомплексованный потенциальный алкоголик. Алан разлил вино. Себе он налил до краев. Пока Джин смаковала вино, ее любящий муж уже наливал себе второй стакан. Как она этого не замечает? Быть может, это плата за то, что ее хоть кто-то терпит? Я же просто держала стакан в руке, периодически изображая, что пью.

Они начали засыпать. Надо, чтобы меня не заподозрили, поэтому я ушла в ванную комнату. Нужно несколько минут не попадаться им на глаза. Чтобы не терять зря время, я разделась догола, надела перчатки и дождевик. Мне некуда было торопиться. Заправив волосы под капюшон, я посмотрела в зеркало. Что ж, выгляжу я нелепо. Но страстно.

Раздался стук дверь. Я замерла. Резкий приток адреналина парализовал меня. После повторного стука я поняла, что это был Алан, которому приспичило в туалет. Пришлось крикнуть: «Занято!». Он растерял даже малейшее чувство такта, забыв о том, что в ванной была я. Но нельзя его винить за это: ведь его организм распробовал клофелин.

Из гостиной послышался грохот. Сработало!

Малыши Джинни и Алан решили вздремнуть. Прекрасно. Я приоткрыла дверь и была несколько разочарована: Джин уснула на диване, а Алан завалился на полу возле двери в ванную. Я взяла его за ноги и потащила в спальню. Для пресмыкающегося интеллигента, который питается только полуфабрикатами, он был довольно тяжелым. Был.

Уложив его на кровать, и проделав то же самое с Джинн. Я раздела их, аккуратно сложила вещи и решила напоследок оценить их взглядом. Несчастные люди. Брак должен был решить ваши проблемы, но он их только усугубил. Надо жениться только тогда, когда вы довольны жизнью и друг другом на сто процентов. Иначе семейная жизнь будет напоминать тюремную камеру, в которой вы невольно оказались с теми, кто вам не очень-то и нравится.

Что ж, пора браться за дело. Я решила начать с Алана. Хоть когда-то он будет первым. Я нанесла удар в шею. Кажется, перебила кадык. Затем удар по голове. Хруст черепа напоминал хруст чипсов. Топорик застрял в голове. Пришлось постараться, чтобы достать его. Я изрезала его тело сверху-вниз.

Неплохо. Пора переходить к десерту.

Вот она, спящая красавица. Та, что очень похожа на своего мерзкого папашу. Оба — тираны. Чувствуют себя волками в стаде овец. Но, на самом деле, они лишь грязные свиньи.

Я смотрела на нее. Отличная фигура. Правда, грудь обвисла, но это не страшно — мужу же она нравилась.

Я начала вспоминать, как Пэртон обращался со мной. Скотина, которая не испытывала ни капли сострадания. Скоро все будет кончено. Вот увидишь. Я не смогла сдержать слезы ненависти и нанесла удар. Я будто порчу манекен. Затем еще один удар. И еще один. И еще. И так на протяжении пяти минут.

Я завалилась на пол, пытаясь отдышаться. Все-таки рубка мяса — дело не из легких. Отдохнув, я приняла душ, надев шапочку, чтобы не оставить волос в ванной комнате. Переодевшись, я сложила дождевик в мусорный пакет, где уже находились стаканы с бутылками и топорик. Вернувшись в спальню, я сфотографировала трупы, еще раз все осмотрела и вышла из квартиры. Я спускалась на лифте. Мое сердце не билось так сильно, как после убийства Молли.

Мысли были заняты поиском возможных улик, которые я могла оставить. Наша переписка? Стерта с моего и ее телефона. Волосы? Убраны. Отпечатки? Стерты. Стакан и бутылки? В сумке. Орудие убийства? Тоже. Все чисто. Я молодец. Через пару кварталов я скрутила пакет с вещами и сожгла. Теперь меня ничего не связывало с тем, что произошло.

Вернувшись в отель, я поняла, что успела вспотеть, пока шла от квартиры Рейнов. Ничего страшного, в честь такого события приму душ еще раз. Ожидая, когда высохнут волосы, я открыла бутылку вина. Мне было хорошо.

Я знала, что старик Пэртон не выдержит такого стресса и сляжет в больницу. Если же он окажется крепче, чем я думала, то я отправлю ему фотографии. На память. Я создала двадцать архивов, внутри которых разместила еще двадцать, разбросала среди них пять фотографий, и заблокировала каждый из архивов. На это ушел час, но безопасность превыше всего.

Мне даже не хотелось заниматься самобичеванием — слишком много было сделано за сегодня, да и прошло все очень удачно. Для меня. Поэтому я легла спать и почти мгновенно заснула.

Утром я взяла билет на самолет в Нью-Йорк. В этот раз в самолете я ни с кем не пререкалась и была самой вежливостью. Мне нравятся изменения, что происходят со мной. Достаточно лишь избавиться от того, что причиняет боль. Все просто.

Через пару дней во время обеда я заглянула в закусочную. Результат привел меня в восхищение: теперь там руководит неизвестный мне до сегодняшнего дня человек. Я представилась ему, он сделал то же самое. Его имя Чарльз Пэртон. Родственник. Предсказуемо.

Чарльз сказал, что у Пэртона случился сердечный приступ. Его увезли на скорой, и, по словам врачей, шансов у него немного. Замечательно! Нужно наведаться к нему в больницу, чтобы в последний раз посмотреть в его поросячьи глазки и выдавить их. Но в ближайшее время мне лучше оставаться в тени, иначе Чарльз меня опознает. Я узнала от него адрес больницы и попрощалась.

Обеденный перерыв заканчивается. Пора возвращаться на работу. Но, утопая в море документов, я думала лишь об одном. Остался последний человек, который мешает моему истинному счастью — Найджел.

Глава 16. Троица

Июль.

Сначала мне необходимо изучить его расписание дня и людей, с которыми он общается. Проведя не один день в барах, где развлекался Найджел с приятелями, я поняла, что через них мне к нему не подобраться. Он не был достаточно близок с ними.

Мне нужен кто-то, способный его убить. Обделенный вниманием, завистливый, закомплексованный, ведущий деструктивный образ жизни. Кто-то, похожий на меня полгода назад.

Найджел любил развлекаться на вечеринках у Анхеля. Я не смогла выяснить, что их связывало, но успешным людям не обязательно быть знакомыми, чтобы звать друг друга на вечеринки. Я решила попасть к Анхелю. Там я смогу собрать больше информации о Найджеле. Плюс, у меня есть шанс найти неудачника, который поможет мне реализовать мой план.

Я надела то самое короткое красное платье. Несколько часов провозилась с макияжем и прической (до сих пор не привыкла ходить в салоны красоты). К одиннадцати часам я была готова.

Анхель ждет гостей в десять часов, но к нему никто не приходит вовремя. Я пришла лишь к полуночи. По громкой музыке я сразу поняла, в какой квартире вечеринка. Странно, что соседи не возмущаются (как выяснилось после, возмущаться было некому — весь этаж собирался в пентхаусе Анхеля).

Я позвонила в дверь. Никого. Затем еще раз. Спустя две минуты дверь открыл Анхель. Он улыбнулся и, осмотрев меня с головы до ног, произнес: «Интересно… заходи!».

Я вошла внутрь. В квартире было полно народу. Несколько парней сразу обратили на меня внимание. Оказавшись в гостиной, я начала рассматривать людей вокруг. Слишком счастливые, богатые, успешные, здоровые — не те, кого я искала.

Парадоксально, но одиноких людей проще найти в толпе. Я заметила его сразу. Подавленный вид, пустой взгляд и старенькая кофта с капюшоном. Прекрасный экземпляр. Узнав у Анхеля имя этого недотепы, я подошла и заговорила с ним. Мне нужно было очаровать его, чтобы он начал боготворить ту единственную среди стаи самовлюбленных сук, что обратила на него внимание. Пришлось сесть к нему на колени.

Спустя пару минут я обернулась и увидела Найджела. Элегантный костюм. Блестящая улыбка. Все как обычно. Теперь я смотрела на него без прежнего благоговения и видела в нем лишь будущий труп.

Мне захотелось поговорить с ним. Сердце бешено заколотилось. Я встала и пошла в его сторону неуверенной походкой, но спустя пару шагов надела маску надменной женщины. Гарольду я позвоню позже, пусть помучается.

В это время Найджел разговаривал со своим партнером, Бобом. Я подошла и якобы случайно задела его плечом. Обернувшись, я заметила на лице Найджела раздражение. Разумеется он возмутился: кто-то посмел толкнуть такого прекрасного и значительного человека! Но, увидев, кто его толкнул, изменился в лице. Я знала, что он не удержится от разговора со мной:

— Я знаю почти всех подруг Анхеля, но тебя ни разу не видел, — он пожирал меня глазами, — привет, я Найджел.

— Я зна… то есть здравствуй, а я — Карма, — я пыталась соблюдать хладнокровие.

— Карма… странное имя.

— Найджел тоже звучит так себе. — я улыбнулась. Он понял, что я не буду подлизываться.

— А ты необычная…

— Как и мое имя.

— Не хочешь чего-нибудь выпить? — Найджел осмотрелся вокруг в поисках бокала.

Я подошла к нему почти вплотную.

— Чтобы стать похожей на них? — я указала пальцем на двух полуголых шлюх в центре.

— А что в них плохого? — Найджел обиделся как ребенок.

— Вовсе ничего, если ты привык спать с мусорным баком.

Я смотрела в его глаза. Он начал гнуться передо мной. Человек с собственными убеждениями внушил Найджелу страх и восхищение. Поскольку этот человек проявил смелость высказать свое видение мира по-другому.

— А ты неглупая девочка.

— Если я девочка, то ты педофил, — с этими словами я медленно направилась к выходу.

— Подожди, — он схватил меня за плечо, — извини, ладно? Я всех так называю. Ты — девушка, причем довольно интересная. Пожалуйста, дай мне свой номер, я хочу увидеть тебя еще раз.

— У трейдеров же хорошая память? Запоминай…

Я сказала ему свой номер и направилась к выходу. Всем телом я ощущала его взгляд на себе. Оказавшись в лифте, я впала в истерику. Какой же надо быть дурой, чтобы совершить такую глупость: ведь он не говорил, кем работает! Теперь остается только ждать, пока Найджел наберется сил мне позвонить, в то время как Гарольд созреет для того, чтобы помочь осуществить задуманное мной.

Уже утром, во время завтрака, я получила смс от Найджела. Он хотел встретиться со мной. Я чувствовала власть над ним. И эта власть окрыляла. Я решила не отвечать ему до конца рабочего дня. Он прислал еще несколько смс. До чего же он жалок. Вся его храбрость сошла на нет, когда он встретил ту, которой не удалось овладеть сразу. Мужчины вроде него похожи на новенькие спорткары — они совершенны, изящны и желаемы, но лишь до тех пор, пока на бешеной скорости не въедут в стену.

Вечером я ответила ему: «Хорошо, давай встретимся завтра в семь».

Через минуту он ответил: «Может быть, в восемь? Например, в ресторане Capitol?».

Я решила сделать ему небольшую поблажку: «Хорошо, завтра в восемь».

Я должна была волноваться, ведь один из самых перспективных мужчин с Уолл-стрит пригласил меня в один из лучших ресторанов города. Но я не переживала. В какой-то степени мне было даже противно проводить время в компании этого человека, но желание исполнить задуманное приводило в эйфорию.

Почти в девять я была в ресторане. На мне было черное платье. Я осмотрелась и встретилась взглядом с Найджелом. Он был чертовски обаятельным. Часть меня все еще расцветала, когда он был рядом. Но что толку от цветка в пустыне?

Мы заказали еду и вино. Он помнил наш разговор, поэтому не хотел к нему возвращаться, но я сказала ему: «Не беспокойся, я плохо отношусь к алкоголю только на вечеринках».

Я знала, что большинство биржевиков — начинающие алкоголики и наркоманы, поэтому запрещать Найджелу пить было бы слишком жестоко.

За следующие полтора часа я узнала о нем многое: Найджел Томпкинс, двадцать восемь лет, близнецы, родился и вырос на Манхэттене. У его отца, Стивена, есть собственная компания, занимающаяся продажей мебели. Мать Лиза работает секретаршей в компании мужа. В школе Найджел страдал от избыточного веса (гордится тем, что смог привести себя в форму).

Окончил Гарвард, затем устроился помощником аналитика на Уолл-стрит. О дальнейшей карьере я уже все знала. Живет в небоскребе Two 51 в паре кварталов отсюда, о чем он намекнул порядка трех раз. Аллергия на кошек. Притворяется, что любит классическую музыку (я раскусила его, когда он сказал, что его любимая композиция — «Лунная Соната» Моцарта).

На левом бедре ожог — в детстве он опрокинул на себя чайник. Плохие отношения с родителями — Найджел считает себя лучше их (он единственный в семье имеет высшее образование). Осуждает отца за то, что тот пытался заставить его работать на себя.

Что он узнал обо мне: меня зовут Карма, я не люблю рыбу.

Многие считают, что женщины болтливее мужчин, но, на самом деле, каждый человек (вне зависимости от пола) хочет, чтобы его выслушали. Особенно тот, чьи друзья постепенно умирают, а родители не хотят его видеть.

Он назвал меня прекрасной собеседницей, очаровательной и остроумной девушкой, а я в ответ сказала лишь спасибо.

После ужина он поблагодарил меня за прекрасно проведенный вечер и попытался поцеловать меня. Я подставила щеку. Он был рад и этому. Найджел предложил подвезти меня, но я не хотела, чтобы он узнал, где я живу, и уж тем более, чтобы его водитель запомнил мое лицо, поэтому поехала на такси.

Глава 17. Сомнительное знакомство

Сентябрь.

Последние несколько месяцев прошли до отвращения приторно: я просыпалась под звонки Найджела, обедала под звонки Найджела, ходила в туалет под попытки Найджела дозвониться, ложилась спать под сообщения Найджела.

Три дня назад мы сходили на мюзикл. Время от времени я позволяла ему целовать себя. Лучший способ удержать мужчину: вручить ему подарок, а затем немедленно отобрать его. И так раз за разом. Спустя месяц он станет безобиднее младенца. Если постоянно строить из себя неприступную, то со временем он устанет преодолевать трудности и уйдет. Если наоборот — исход тот же.

Но сегодня Найджел действительно смог меня удивить: он решил познакомить меня со своими друзьями, к числу которых теперь относился и Гарольд. Я не хотела, чтобы они знали обо мне, но отказ бы его задел, а извиняться перед ним мне точно не хотелось. Я согласилась.

Встреча была запланирована на пятницу в их любимом баре. Самовлюбленные пьяницы. Из кучи мест — театров, кафе, ресторанов — они выберут бар. С другой стороны, алкоголь не даст им запомнить меня.

Я думала о Гарольде. Нужно, чтобы он думал только о том, как убрать помеху для нашей любви — Найджела. Я купила новое темно-синее платье, которое идеально подчеркивало мои новообретенные формы (спасибо, фитнес!).

За час до назначенного времени мне позвонил Найджел. Предлагает заехать за мной. Я отказываюсь и говорю, что возьму такси.

На входе в бар кто-то положил мне руку на плечо. Я обернулась и увидела Гарольда. Он был слегка обескуражен от собственной смелости. Я же, улыбаясь, как дурочка, провела рукой по лацкану его пиджака.

Позади нас уже собралась очередь. Я взяла его за руку и повела за собой внутрь.

Я специально ждала в такси минут десять, выслеживая Гарольда в толпе, чтобы «совершенно случайно» пересечься с ним без Найджела и его друзей. Направляясь к столику, за которым уже сидели остальные, я взяла Гарольда под руку. Я почувствовала, как сильно бьется его сердце и как напряжены его мышцы. Он явно чувствовал себя неловко. Расставшись со мной, он сел за другой конец стола и уткнулся в свой телефон. Мы с Найджелом обменялись приветственными поцелуями. Он прошипел на меня:

— Это что было, Карма?

— А что такого? — прошипела я в ответ с возмущением. — Я заметила его на входе и поскорее повела к вам. Ты же знаешь, какой он застенчивый.

— Ладно, извини.

— Ты что, ревнуешь?

— Конечно, нет! Разве что… немного.

Найджел с вожделением смотрел мне в глаза и поглаживал мое бедро. Бедняжка. Почти месяц он не может увидеть то, что скрывается под платьем. Его желание переспать со мной затмевает все происходящее вокруг. Я это чувствовала. Но стоит мне согласиться провести с ним ночь, как он сразу почувствует меня в своей власти. А это недопустимо. Ему должно быть больно.

Шон и Роберт вели себя очень странно. Они не могли сидеть на месте и все время дергались. Либо им не терпелось потанцевать, либо они были под наркотиками. А может, и то и другое сразу. Больше всего меня раздражал Шон. Я видела его несколько раз, когда следила за Найджелом. Меня бесила его манера общения с женщинами, неряшливость и некультурное поведение.

Он пялился на мою грудь, пока Найджел рассказывал историю о том, как мы познакомились. Спустя минуту он поднял глаза. Я видела в них лишь наркотическое опьянение и безмолвное отчаяние. Он не хотел жить, но его и не спрашивали. Никого из нас не спрашивали. Если бы нам предложили сыграть в русскую рулетку, то мы бы передрались за право стрелять первым.

Неожиданно Шон заговорил:

— Как интересно, Найджел! — этот дурак может ляпнуть что угодно, и его не остановить. Внутри меня все сжалось. — Гарольд, ты же тоже был у Анхеля в тот день?

— Ммм… да, — Гарольд покраснел от волнения. Все-таки он забавный. Даже жалко будет его подставлять.

— Тогда ответь, — Шон потерялся в собственных мыслях. Он начал кричать, как будто мы находимся на разных берегах реки, — ответь на вопрос, Гарольд!

— На какой, Шон?!

Мы не понимали, что происходит.

— Почему ты не приударил за такой киской? Брюнетки в твоем вкусе! — его понесло. — Посмотри, какие сиськи!

Он потянулся к моей груди. В этот момент Найджел вскочил и ударил его по лицу. Гарольд и Роберт схватили Шона.

— Ты что творишь, идиот?! — Найджел подскочил из-за стола и ударил Шона. В этот момент я даже слегка возбудилась. Я взяла со стола нож и поднесла его к правой руке Найджела. Он взглянул на меня, а затем на нож, по которому я стучала указательным пальцем. Он побледнел и рухнул на диван. — Лучше уйди отсюда, Шон!

— Я убью тебя! — Шон изо всех сил старался добраться до горла Найджела.

Охрана обратила на него внимание и вывела его из бара.

— Я посажу его в такси, — Гарольд встал и пошел за ними.

Несколько минут стояла абсолютная тишина. В баре, конечно, играла громкая музыка. Но мы ее не замечали.

В подобных ситуациях человек проявляет свою истинную натуру. Кто-то упивается конфликтом других людей, кто-то пытается спрятаться, как маленький ребенок во время родительской ссоры, а кто-то находится в состоянии аффекта из-за обдолбанного ублюдка.

— Все хорошо, — Гарольд прервал наше молчание, — я назвал таксисту адрес и сказал, чтобы он вез его строго туда, без остановок.

— Спасибо, Гарольд, — Найджел пожал ему руку.

Вечер был испорчен. Мы посидели еще минут десять и разошлись. Сегодня я была снисходительна и поцеловала Найджела сама. Он был рад, но сегодняшнее событие омрачило даже мой поцелуй.

Я захотела избавиться от Шона. Его выходки могут спугнуть Гарольда, а без него ничего не получится. Он близок к Найджелу как никогда.

К счастью, через несколько дней Шон покончил с собой. Узнав об этом от Найджела, я купила шампанское и весь вечер танцевала дома.

Глава 18. Капкан

Ноябрь.

Прошло уже несколько месяцев со дня моего возвращения в Нью-Йорк. У меня престижная работа, неплохая фигура и мужчина — мечта многих женщин. Но это лишь мишура. Я не ощущала ни толики счастья, поскольку хотела покончить со всем этим и уехать домой, причем как можно скорее. Торопиться было рискованно, поэтому приходилось действовать аккуратно.

Все шло своим чередом, пока в пятницу седьмого октября мой план не оказался под угрозой: компания, в которой я работала, решила снять рекламный ролик о работе в F&B, чтобы привлечь молодых специалистов. Я отказывалась участвовать, но Мистер Брукс настоял, намекнув мне на то, что на рынке огромное количество кадров, что мечтают у них работать (ложь).

До съемок еще месяц. Если я не успею, то весь Нью-Йорк узнает о Ребекке Беннет. Надо быть напористее: заставить Гарольда плясать под мою дудку, убедить его в том, что Найджел — помеха нашему счастью и уехать домой.

Следующие две недели я все время была там, где они отдыхали. Роберт ушел из их команды, поэтому Гарольд стал единственным лучшим другом Найджела. Пришлось подружиться с девушками с работы, чтобы мое присутствие в тех же местах казалось менее подозрительным. Я злила Найджела и очаровывала Гарольда. Я узнала его номер и писала ему смс. Один раз мы даже разговаривали по телефону.

Пора встретиться с ним наедине. Я пригласила Кэтрин, коллегу, в бар после работы. Она не возражала. Мы приехали в Best rest, ведь в баре, в котором мы всегда собирались раньше, уже никому не хотелось отдыхать, после случая с Шоном. Найджел и Гарольд должны быть там в девять, поэтому мы приехали туда к одиннадцати.

Мне повезло — они уже собирались уходить. Идя к ним навстречу, я сделала вид, что не замечаю Найджела. Я не отрываясь смотрела на Гарольда, а он старательно пытался избежать моего взгляда (но непроизвольно смотрел на мои ноги). Кэтрин слегка наклонила голову и спросила:

— Ребекка, кто эти парни?

— Это мои друзья, Кэтрин. Они уже уходят.

— Очень жаль. Тот, что справа, очень даже симпатичный, — она указала пальцем на Гарольда.

— Не лезь к нему, сука, — произнесла я вполголоса.

— Что? — из-за громкой музыки она не расслышала.

— Я говорю: как-нибудь в другой раз, Кэтрин, хорошо? — еще не хватало, чтобы она переманила его к себе.

— Договорились, — она засмеялась и подмигнула мне.

Оказавшись в паре метров от меня, Найджел развел руки со словами: «Привет, милая! Какими судьбами?»

Я прошла мимо, приобняла Гарольда и шепнула ему на ухо: «Завтра в восемь в кафе «Sweets&Tea», нам нужно о многом поговорить».

Я поцеловала его в щеку и прошла с Кэтрин к заказанному нами столику.

Пришлось целый час слушать ее бредни, пока она не начала танцевать с каким-то накачанным парнем в чёрной рубашке. Я сказала, что плохо себя чувствую и хочу уйти. Она не возражала. Вернувшись домой, я сделала себе пару сэндвичей, приняла душ и легла спать. Завтра я должна быть красоткой без мешков под глазами.

Утром через интернет я нашла квартиру в паре кварталов от S&T, чтобы привести Гарольда якобы в свой дом. Нам нужно будет уединиться. В обеденный перерыв я привезла туда пару вещей. Необходимо создать ощущение того, что здесь действительно живет его любовь. Любовь, которую он хочет сильнее, чем сорвать куш на своих дурацких сделках.

После работы я сразу отправилась в кафе. Когда мы оказались на моей второй съемной квартире, я раскрыла ему все карты и убедила его совершить убийство ради Кармы.

Я чувствовала, как он дрожал подо мной, как находился на грани между возбуждением и смущением от моей мнимой похоти. Он попросил две недели на подготовку. Идеально! Успею как раз до начала съемок рекламы.

Из-за Найджела моя жизнь пошла под откос. Может, она и до встречи с ним не была идеальной, но мои руки хотя бы не были по локоть в крови. Порой ты чувствуешь в себе пагубные порывы, которые могут привести к самоубийству, преступлению или другому несчастью. Но остановить их ты уже не можешь. Чувствуешь себя, как злобная бешеная собака, спущенная с поводка. Ее нельзя усмирить. Ее можно только пристрелить. Я же относила себя к умным бешеным сукам, поэтому не собиралась умирать.

Я неплохо заработала в Flores&Butler, а уже через две недели я буду в Портленде. Там я смогу устроиться на хорошую работу, а может даже открою собственную компанию.

Во время работы Найджел постоянно слал мне смс. Сначала я отвечала на них отвечала только вечером, если было настроение, но теперь решила изменить тактику. Я звонила и писала ему каждый час. Если он был занят, то я делала это еще настойчивее. Но, как только у него появлялось свободное время я начинала его полностью игнорировать.

В конце недели мне позвонил Гарольд:

— Здравствуй, Карма! Все готово. Не хочешь на это посмотреть?

— Добрый вечер, Гарольд. Почему бы и нет?

Конечно, хочу! Хочу больше всего на свете!

— Жду тебя через три часа на углу 15-ой Авеню и 71-ой стрит, гараж № 1302. Попроси таксиста остановиться за два кварталах. Он не должен знать, куда ты направлялась.

— Хорошо, милый.

Я прыгала от радости. Наконец-то все закончится! Очень жаль бедного Гарольда, который верит, что уже завтра мы будем вместе.

Для такого важного события я надела платье, в котором впервые заговорила с Найджелом. Сделала себе прическу и макияж. Возможно, это не лучший наряд для соучастия в преступлении, но кто вообще сможет обвинить такую милашку в убийстве здорового мужчины?

Остался час. Билет на самолет я купила еще вчера, все вещи были собраны, квартира оплачены. Я взяла такси и направилась к назначенному месту. Многие люди не умеют расставаться с прошлым, но я не из их числа.

ЧАСТЬ 3. ПОСЛЕДНИЕ ДЕТАЛИ

ГАРОЛЬД Глава 19. Золотой билет

Июль.

Вернувшись домой я начал приходить в себя. Меня терзали сомнения. Вчера я принял все близко к сердцу. Мне не стоит обращать внимание на потаскух вроде Кармы. Она поигралась со мной и предпочла более успешного кандидата.

А что, если я стану таким же успешным? Работа механиком — это не то, на чем я собираюсь зарабатывать всю жизнь. Но как мне попасть на биржу и стать таким же, как Найджел? У меня были выходные, чтобы найти решение. Я пил, изучал истории успеха самых крутых миллионеров, смотрел порно, отжимался.

В воскресное утро меня осенило: чтобы стать таким, как Найджел, нужно жить как Найджел. Если я смогу скопировать его осанку, уверенность в голосе и жестах, фигуру, обаяние и образ мышления, то я смогу повторить и его успех. Для этого необходимо сблизиться с ним.

Я нашел в интернете проект Найджела «Golden Sharks». В рамках этого проекта он искал людей с нестандартным взглядом на рынок, отличным от взгляда рядовых аналитиков и трейдеров. Нужно отправить на его электронную почту свое резюме и прогнозы. Если они оправдаются — тебя пригласят в команду. Это мой золотой билет.

Правда, я знал о бирже всего несколько вещей: в слове «биржа» пять букв; все крутые дельцы работают в небоскребах на Уолл-стрит; трейдеры любят наркотики и алкоголь (помогает справляться со стрессом). Этого явно недостаточно.

У меня есть небольшие сбережения: их хватит для того, чтобы не работать месяц и не умереть с голоду. Я решил освоить все за две недели. Пришлось записаться на четыре семинара. Я купил шесть книг, посвященных фундаментальному и техническому анализу. Времени было очень мало, поэтому я договорился со своим начальником о неоплачиваемом отпуске.

Сделав себе кофе, я взялся за книги. Во время чтения я думал о разных вещах: о колледже, о моей первой любви, о моей последней любви, о миграции птиц, о Карме… Стоп! Придя в себя, я понял, что осилил семьдесят страниц. Неплохо, но я ничего не запомнил. Думаю, нужно сделать перерыв.

Я лег на диван. Мои мысли занимало лишь то, что я смог получить техническое образование, а значит, осилю и это. Возьми себя в руки, Гарольд!

Мне удалось прочитать еще сто страниц. Итого сто семьдесят. Если отбросить из прочитанного комплименты автора самому себе, то сто пятьдесят. Кажется, в торговле нет ничего трудного.

За две недели я исписал пять тетрадей и обвесил стену фотографиями известных трейдеров. Мне даже удалось посетить один семинар! Он проходил в съемном помещении неподалеку от Уолл-стрит. Мне хватило того, что я увидел: один неудачник в дорогом костюме обучает толпу других неудачников в костюмах, лишь похожих на дорогие. Если человек действительно умеет зарабатывать, то он ни с кем не будет делиться своим секретом. Простая истина, с которой могут примириться далеко не все. Я ушел оттуда спустя полчаса.

К книгам я тоже подходил крайне избирательно. Слишком большие обещания делали их авторы. Тысяча процентов за год. Торговля фьючерсами без риска. Краткосрочные инвестиции — залог успеха. Каждый имеет доступ к этим книгам. Каждый использует одинаковые стратегии. Значит, они — посредственности. Если я хочу удивить Найджела, то мне нужно довериться интуиции и действовать самому.

Возможно, у меня дар, но я чувствовал, куда будет двигаться рынок следующие две недели. Я написал свои прогнозы на Apple, Microsoft, Ford и еще несколько компаний. Прочитав все напоследок, я отправил их на электронную почту Найджела. В качестве пояснения к каждому прогнозу я указал: «Просто потому, что я так вижу». Дело сделано! Осталось продержаться две недели.

Я вернулся в автомастерскую, и жизнь вернулась в прежнее русло. Но я чувствовал себя намного лучше. Мне стоит чаще думать головой. В перерывах между работой я изучал котировки, занимался гимнастикой и пробовал писать стихи.

Мой гнев преодолен, теперь спокоен Я и горд собой, что начал развиваться! Судьба решит, кто и чего достоин, И я решил: буду всегда пытаться!

Спустя две недели мне позвонили. Это было утро субботы, поэтому меня застали врасплох. Я взял трубку:

— Дарвид, слушаю.

— Мистер Дарвид, доброе утро. Мое имя — Найджел Томпкинс, вы сейчас можете разговаривать?

— Да, конечно, я вас слушаю, — в этот момент я бесшумно пробрался на кухню и выпил стакан воды, чтобы избавиться от сухости во рту.

— Я изучил ваши прогнозы и это весьма занимательно! При депозите в пятьдесят тысяч долларов вы смогли бы заработать пять.

— Пять тысяч? — я не смог скрыть своего удивления.

— Не совсем: пять тысяч двести тридцать пять долларов, вы чем-то недовольны?

— Да нет… все отлично, просто это моя зарплата за полгода, — произнеся эти слова, я понял, что веду себя как идиот.

— В таком случае, — Найджел говорил со смехом в голосе, — вам нужно сменить работу. Предлагаю нам встретиться в понедельник в девять утра в Hermann Heismann на первом этаже и обсудить это.

— Да, конечно, мистер Томкинс.

— Отличных выходных, мистер Дарвид, — он положил трубку.

Я не поверил тому, что произошло. Мне предложили присоединиться к стае акул, которые отгрызают огромные куски с денежного пирога. Я решил не тратить выходные попусту и подготовиться к рабочему дню как следует: повторить основы анализа, мультипликаторы, особенности каждого финансового инструмента и прочее.

Вечером воскресенья я понял кое-что ужасное — у меня нет костюма! Точнее, он был, но в доме у родителей и выглядел так, будто на него сначала помочились бездомные, а затем пропустили через терку. Осознав масштаб катастрофы, я побежал в ближайший магазин одежды. До закрытия оставалось 10 минут, поэтому выбирать особо не приходилось. Я купил классический черный костюм и направился домой.

Спустя пять минут я осознал, что моя жизнь является одним большим недоразумением: я забыл про туфли! Я решил взглянуть на себя со стороны: недоакула в дешевом костюме, которая рассеяна настолько, что в честь нее можно назвать болезнь. Представляю, как неудобно пришлось бы врачам:

— Мистер Дарвид…

— Прошу, зовите меня Гарольд, — сказал мило улыбающийся пожилой пациент.

— Как пожелаете, Гарольд. Мне очень жаль, но у вас рассеянный Гарольд.

— Вы сейчас про моего сына? — старик находится в недоумении.

— Вашего сына тоже зовут Гарольд?

— Да.

— Я не это имел в виду… — мозговая активность врача находится на пределе, — у вашего Гарольда нет Рассеянного Гарольда, а у вас, Гарольд, он есть.

— Конечно, он у меня есть, ведь Гарольд — мой сын, пусть и рассеянный!

Прокручивая в голове этот диалог, я споткнулся и упал в лужу. Оказавшись дома, я снял с себя грязную одежду, принял душ и лег спать. Нужно выспаться перед первым акульим днем.

Глава 20. Знакомство со стаей

Август.

Утром я умылся, позавтракал и оделся. Костюм сидел неважно, да и темно-синие кеды не добавляли мне шарма. Я хотел провалиться сквозь землю. Но у меня не было выбора. До Hermann Heismann я доехал на автобусе. Уже на подходе к зданию я заметил бегущих со всех ног парней в костюмах. Казалось, что позади меня огромный ядерный гриб, а H&H — спасительное убежище.

Оказавшись внутри, я искал глазами Найджела. Снова поймал себя на мысли, что надо купить очки. Неожиданно я услышал собственное имя позади. Найджел окликнул меня, стоя в лифте:

— Гарольд, верно? — он внимательно осмотрел меня с ног до головы.

— Да… — у меня пересохло во рту, — это я, здравствуйте!

— Шевелись, иначе тебе еще долго придется ждать лифт, — он придерживал двери лифта.

Я забежал с ним в лифт. Затем лифт наполнился до такого состояния, что напоминал консервную банку. Ну и жара! Никогда не понимал людей, которые все время ходят в костюме. Найджел смотрел на меня не без любопытства. В лифте было очень шумно, но спокойный тон своего протектора я распознал сразу:

— Неплохие прогнозы, Гарольд, — он выглядел очень дружелюбно для акулы, — давно торгуешь?

— Не совсем…

— Год, два?

— Две недели, — я будто отчитывался за плохие оценки в школе перед отцом.

Найджел разразился смехом. Весь лифт смотрел на него с пренебрежением и опаской. Наверняка, он довольно известен в компании.

— Две недели? Серьезно? Тогда зачем мы обучаем этих дебилов, — он показал пальцем на людей в лифте со словами, — да-да, это я тебе! Ты приносишь жалкие десять процентов в месяц, когда этот парень сколотил двадцать за две недели!

Мы вышли на этаже, наводненном людьми, сидящими за компьютерами.

— Не обращай внимания на этот косяк тунца, — сказал мне Найджел, — у нас свой кабинет.

Проходя мимо трейдеров, я смотрел на их испорченные осанки и гневные лица. Мы вошли в кабинет, на двери в который висела табличка «Golden Sharks». Найджел открыл дверь и пропустил меня вперед со словами: «Добро пожаловать в Рай!». Я увидел четыре рабочих места, два из которых были заняты.

— Шон, Боб, поприветствуйте нового члена клуба! — Найджел демонстративно указал руками на меня.

— Один ушел, другой пришел, — ворчливо произнес Роберт.

— Эй, давай хотя бы не сегодня! — Найджел начинал злиться.

— Кто-то покинул вашу команду? — я старался выиграть время, чтобы внимательно осмотреться по сторонам.

— Да, его звали Алан Рейн, — Найджел старался сохранять спокойствие, но в голосе все равно чувствовалась обида, — он прогнулся под женушку и переехал в Портленд. Надеюсь, ты не прогнешься под какую-нибудь девку?

Он слегка толкнул меня плечом.

— Конечно нет, я с вами до конца.

Все трое уважительно похлопали мне.

— А теперь живо садись за стол, заполняй бумаги и постарайся сделать такое же чудо, какое сделал две недели назад, — Найджел указал мне на стол, который был ближе всего к столу Шона. К столу человека, от которого разит пошлостью и проблемами.

Я заполнил заявление о приеме на работу и прошение о переводе в экспериментальный отдел Н. Томпкинса. После того, как я закончил с бумагами, Найджел сказал мне: «Хоть ты и отлично постарался с аналитикой, но торговать самому — это совсем другое. Поработай сегодня в паре с Шоном, он будет выставлять заявки за тебя, но по твоему решению».

Началась моя первая торговая сессия. От волнения тошнило так сильно, что если бы меня похлопали по плечу, то я залил бы весь кабинет своим завтраком. Оказавшись практически в одиночку против всего мира, я давал указания Шону. Тысяча по пятьдесят, продавай. Две тысячи по сорок восемь, покупай. Две тысячи по сорок шесть, покупай. Продавай все! Через час я уже не соображал, что происходит.

Найджел предложил мне пройтись по этажу и привести себя в порядок. Первым делом я забежал в туалет и проблевался. У меня плавились мозги. Я понял, что ничего не понимаю в торговле на бирже. Мне просто везет, но скоро это кончится. Перед тем, как зайти в кабинет, я понял, что от меня требуется: необходимо копировать действия остальных, чтобы казаться умным.

Вернувшись за стол, я обратил внимание, что Шон смотрит на меня с презрением. Спустя двадцать секунд он произнес: «Что-то ты слабоват, парень». К концу дня я заработал пять процентов от доверенной мне суммы. Найджел похвалил меня и сказал, что у меня есть свой стиль. Шон с недовольством кивнул. После закрытия биржи Найджел положил мне руку на плечо и сказал:

— Гарольд, поздравляю тебя с первым удачным торговым днем! Сегодня ты заработал больше Боба!

— Спасибо, Найджел, я тебя не подведу, — я покраснел.

— Я в этом не сомневаюсь, — ответил Найджел с улыбкой на лице, — поторгуй эту неделю со ста тысячами, затем я попрошу дать тебе пятьсот, но помни, что и это далеко не предел.

— Пятьсот тысяч долларов? — у меня никогда не было таких денег.

— И это не предел, — Найджел мне подмигнул, — ах да, чуть не забыл, те пятьдесят тысяч, что ты якобы заработал, ждут тебя на счете, что ты указал. Я и Шон тогда неплохо заработали!

Мы вчетвером уже спускались на лифте.

— Вы доверились прогнозу незнакомца? — произнес я с неприкрытым сомнением.

— Конечно, нет! На самом деле, — Найджел виновато улыбнулся, — твой прогноз полностью совпал с нашим, что повысило наши шансы, поэтому мы и заключили сделки.

Найджел предложил подвезти меня. Это было очень кстати, потому что я ужасно вымотался, хотя самым тяжелым предметом, который я сегодня поднимал, был карандаш.

В машине Найджел стал расспрашивать меня, в то время как мне хотелось упасть замертво и не вставать:

— У тебя есть образование?

— Да, я инженер.

— Университет?

— Массачусетский технологический институт.

— Неплохо.

— А у тебя?

— Гарвард. У тебя есть подружка?

— Нет, полтора года назад я расстался с одной девушкой, с тех пор отношения как-то не ладятся. А у тебя?

— Если я правильно понимаю женщин, то да.

— Как ее зовут?

— Карма.

У меня пробежали мурашки по спине. Неужели они все-таки вместе? Найджел — хороший человек, пусть и тщеславный, но зачем он связался с ней?

— Необычное имя.

— Я бы сказал, очень странное. Но в мире много родителей-идиотов, одаряющих своих детей такого рода именами.

— Может, они хотят, чтобы их дети были особенными хоть в чем-то?

— Может быть. А может, они просто дебилы.

Машина остановилась возле моего дома. Я поблагодарил Келли, попрощался с Найджелом и направился в сторону дома. Через пару секунд Найджел окликнул меня:

— Эй, Гарольд, чуть не забыл! Купи себе новый костюм. Этот мешковатый черный костюм ужасен. Ты что, на похоронах своего учителя? — машина тронулась, и он помахал мне вслед.

Я ответил ему тем же.

Меня заполняло странное чувство. То чувство, когда ты весь день был на коне, а затем узнал, что у тебя вскочил прыщ на пол лица или плохо пахло изо рта, и все это заметили, но никто не решился сказать.

Я благодарен Найджелу за его прямолинейность. Он дал мне шанс жить так, как я хочу. Но меня беспокоила его связь с Кармой. Из-за нее все может пойти под откос. Нужно узнать об этой девушке больше, чем она сама о себе говорит.

Глава 21. Адаптация

Сентябрь.

Спустя пару недель я зарабатывал наравне с другими членами команды. Я покупал, продавал, продавал, а затем покупал почти в те же моменты, что и Шон c Робертом. Периодическая вольность то выводила меня на первую строчку, то лишала всех регалий. Несколько раз мы бывали в «Drunken heads» — любимом баре парней — где я выведал у опьяневшего Найджела информацию о Карме.

Мне стало известно немного: она родом из Портленда, работает бухгалтером, не любит рыбу. Не густо. Я захотел сделать подарок Найджелу: составить о его женщине максимально полную биографию. Мне все еще сложно давалось общение с людьми, а биржа и дорога от дома и обратно пожирала почти все мое время. Шел второй час торгов, когда я наклонился к Шону и спросил:

— Шон, можно тебя кое-что спросить?

— Ты уже спросил, — он не отрывался от монитора.

— Если бы ты подозревал подружку в измене, то как бы ты это проверил?

— Я бы позволил ей увидеть, как я развлекаюсь с новой девкой, тогда она бы все рассказала, — на его лице появилась довольная ухмылка.

— Но тогда все было бы конечно, верно?

— Да, но разве это проблема?

— Ладно, забудь, — я махнул рукой и продолжил работать.

— А если серьезно, — Шон мог не быть козлом, но лишь пару минут в день, — то я бы обратился к частному детективу. Эти парни найдут для тебя все, что нужно.

— Отличная идея! Спасибо, Шон!

— А тебе зачем? У тебя появилась симпатичная роковая девчонка? — он начал извиваться на стуле, как змея.

— Будем считать, что да.

— Воу! Жду от тебя подробностей в пятницу вечером!

— Договорились.

Нужно просмотреть сайты с эротическими рассказами и пересказать ему. Надеюсь, он их не читал.

Вечером я занялся поиском частного детектива. Всю жизнь я думал, что к ним обращаются лишь для того, чтобы следить за своими неверными супругами. Из трехсот найденных агентств меня заинтересовало «Детективное агентство Сэма Роува».

Основатель этого агентства, сам Сэм Роув, двадцать лет прослужил в полиции штата. Я позвонил и мне назначили встречу на два часа в субботу. Осталось ждать два дня, которые для меня казались вечностью.

Найджел был окрылен собственным успехом. Он не понимал, что в его группе больше всего работают он и Роб, Шон в порыве гнева периодически уходил в минус, что наводило меня на мысли о рискованности его операций. Словно дать наркоману на хранение пакет кокаина. Я же был обычным дублером.

Мне начинала нравиться жизнь. У меня появилась возможность полностью себя обеспечивать. А когда-то моя бывшая девушка хотела стать проституткой, чтобы мы могли оплачивать квартиру.

С нетерпением я дождался субботы. Было приятно хотя бы выходные проводить без деловой одежды. Ничто не переплюнет в комфорте простые кроссовки, футболку и джинсы. Контора Сэма Роува находилась в Квинсе, неподалеку от парка Ливитс. Во мне проснулся дух шпиона.

Я доехал на такси, поднялся на третий этаж. Передо мной открылась просторная приемная, оформленная строго, но в то же время крайне изящно: светло-зеленые стены, кожаный диван слева от входа, небольшой стол, за которым сидит секретарша. Имя на бейдже было написано так мелко, что для того, чтобы узнать его, пришлось бы вплотную прижаться к груди девушки. Я был бы не против, но начинать сотрудничество с сексуального домогательства — не лучшая затея.

Она подпустила меня поближе и поприветствовала:

— Добрый день! Вам назначено?

— Здравствуйте! Да, Гарольд Дарвид, суббота, два часа, я немного задержался (на часах было два-ноль-три).

— Минуточку… — она начала проверять журнал, целясь в мое имя карандашом, — мистер Дарвид, все верно, но зачем вы пришли так рано? — ее лицо было невозмутимо до раздражения.

— Рано?

— Ах, да… вы же впервые обращаетесь к мистеру Роуву, — с легким смехом произнесла секретарша, — он обычно не успевает принять клиентов вовремя. Но поверьте: он является одним из самых одаренных детективов.

— Я вам верю мисс…

— Роув. Мишель Роув, — со снисхождением в голосе она назвала свое имя, — у вас плохое зрение, не так ли?

— Как вы догадались?

— Когда вы осматриваетесь, то напоминаете рыбу, — она выпучила глаза и широко открыла рот.

Я покраснел и присел на диван.

— Простите, если я вас обидела! Отец научил меня не обижаться на правду.

— Все в порядке, — волны стыда продвигались по моему телу все дальше, но внешне я не подавал виду.

На этом наш диалог с Мишель прекратился. Спустя полчаса неловкого молчания из кабинета послышался крик: «Мистер Дарвид, хватит сидеть, я вас жду!» Своими словами он разорвал петлю молчания, которую надела мне на шею его дочь.

Открыв дверь, я увидел большой письменный стол, заваленный горами бумаг. Но за ним никто не сидел.

Слева у стены стояло два кресла. В одном из них сидел мужчина лет сорока пяти, блондин. На висках были заметны седые волосы. Худой, в сером костюме и домашних тапочках. Он был неподвижен, как затаившийся в кустах тигр.

Я попытался что-то сказать, но он резким движением левой руки указал мне на кресло. Я сел. Мне было очень не по себе. Спустя минуту Сэм заговорил:

— Теперь вы спокойней, чем были, когда только вошли сюда, — под его мелодичный голос можно было засыпать, — чем вам не угодила та женщина?

— Какая женщина? — по моей спине пробежали мурашки. Мне казалось, что он все обо мне знает. Но откуда?

— Не знаю, это вы мне скажите.

Я чувствовал, что он произносил эти слова с улыбкой. Наверняка, он испытывал удовольствие от подобного рода допросов.

— А почему вы вообще решили, что я пришел сюда из-за женщины?

— Никто не обращается к частному детективу, чтобы тот узнал больше о деловых партнерах, поскольку в крупных компаниях есть свой персонал, занимающийся этим постоянно и в тайне. Большинство моих клиентов обращаются с целью узнать интересное о своих партнерах, а для гея вы слишком небрежно выглядите. Значит, дело в женщине.

— Что ж… вы правы.

— Разумеется, поэтому я и здесь, — он взял с журнального столика какой-то предмет. По характерному щелчку я понял, что это была ручка. — Так кто она такая и что мне нужно узнать?

— Ее зовут Карма… это все, что я знаю, — наверное, я был похож на извращенца.

— Прекрасно! — он засмеялся. — Мне хотя бы придется ее искать не по обрывку фотографии, как это было с ветераном Вьетнама две недели назад!

— Но… Я могу рассказать вам о ее парне, а затем вы сможете выйти и на нее.

— О! Любовные треугольники!

Он начал что-то быстро писать, приговаривая: «Обожаю! Обожаю!».

— Вовсе нет! — я непроизвольно крикнул от смущения. — Найджел мой приятель, поэтому мне важно знать, что ему ничего не угрожает.

— Отлично, имя я уже узнал, продолжайте, — его лицо стало серьезным.

— Найджел Томпкинс, работает в Hermann Heismann. Не женат, брюнет, спортивное телосложение, снимает квартиру в Two 51 на тридцать третьем этаже, квартира 3358. Карма — невысокая брюнетка, на вид лет двадцать пять. По ее словам, работает бухгалтером. Это все, что мне известно.

В кабинете воцарилась тишина, лишь время от времени были слышны чирканья ручкой на бумаге. Казалось, что я делаю что-то незаконное. Я чувствовал себя как несовершеннолетняя девушка, в тайне от всех решившаяся на аборт.

— Мистер Дарвид, я запомнил все, что вы мне сказали, — он поднялся с кресла, присел на край стола и посмотрел на меня, — дайте мне две недели, и я предоставлю вам максимально полную информацию о Карме.

— Подождите! Запомнили? Чем вы занимались все это время?

— Понимаете, мистер Дарвид, ко мне пришло вдохновение, и я решил, во что бы то ни стало дорисовать котенка, взгляните! — он показал мне рисунок котенка на лужайке. — Нравится?

— Восхитительно… — я начал сомневаться в его компетентности.

— Спасибо, конечно, но вы наверняка преувеличиваете. Через две недели ждите моего звонка.

Он улыбнулся мне и протянул руку. Я протянул в ответ.

Мы попрощались, и я отправился в магазин за пивом. Купив три бутылки самого дорогого пива (на которое мне было просто стыдно смотреть всего пару недель назад) я не торопясь пошел в сторону дома.

Мне было некомфортно легко одновременно. С одной стороны, я сделал все, что от меня зависит. С другой — я не знал, как поступить с правдой, которую я могу узнать о Карме. Платить человеку за то, чтобы он шпионил за твоим наставником и его женщиной, чтобы потом взвалить на себя груз ответственности.

Браво, мистер Дарвид, браво! Подарю Найджелу на день рождения грязную биографию его девушки.

Глава 22. Выбор

Сентябрь.

Вернувшись домой, я лег на пол и старался не двигаться. Только став камнем можно удержаться в бурном потоке жизни. Мне нужно было подумать. Но не о том, что было сегодня в кабинете Роува. Причина для размышлений появилась в прошлое воскресенье, когда я случайно наткнулся в супермаркете на свою бывшую одноклассницу Меган Уорд, которой я когда-то восхищался. Восемь лет назад мне было неловко даже просто смотреть на нее.

Конечно, со временем я ее забыл. Я никогда не был «затворником», у меня даже были какие-то отношения в колледже. Думаю, я стал достойным мужчиной для своих лет.

Но вот — всего одна встреча с Меган, и я снова превратился в зажатого мальчишку. Она выглядела не такой счастливой и успешной, какой пыталась казаться. И мне это нравилось. Больший аппетит у меня вызывают подстреленные газели, у которых одна неудача в жизни сменяются другой неудачей. Я это чувствовал. По ее внешнему виду. По ее тусклым светлым волосам. По ее почти идеальной коже. По ее простой одежду. По дешевой детской смеси в тележке.

Из-за своей невнимательности я едва не ударил ее локтем, когда тянулся за молоком. Она вздрогнула. Затем, когда я повернулся, мы встретились взглядом. Я испытал испуг, удивление и радость одновременно. Она заговорила первой:

— Гар… кхм… Гарольд? — с толикой восхищения произнесла Меган.

— Здравствуй, Меган, — я старался оставаться невозмутимым, — я раньше тебя здесь не видел.

— Да… я переехала в этот район с Мией две недели назад.

— Мия?

— Моя дочь. Ей полгода, — ответила Меган, с виноватым видом показывая пальцем на детское питание.

— Поздравляю! А кто отец?

— Прости, — в этот момент ей позвонили, — мне срочно нужно идти. Напиши свой номер, я тебе позвоню.

Я написал номер на стикере (постоянно ношу их с собой), и вручил ей. Обеспокоенная звонком Меган улыбнулась и побежала в сторону кассы.

Оставшиеся покупки я совершал с мыслями о Меган. Я думал о том, что сказал ей. Сравнивал ее сегодняшнюю с той Меган, что была восемь лет назад. Она слегка пополнела, но все равно оставалось очень привлекательной. По крайней мере, для меня.

Я вернулся домой. Нужно отдохнуть перед рабочей неделей, но я не мог думать ни о чем, кроме как о звонке Меган. Позвонит ли она? Не потеряла ли она мой номер? Не изменяет ли она мужу? Ответы на эти вопросы могла мне дать только она сама.

Она не позвонила. Я ничего не ожидал от нее, но невольно ощущал потребность в ее внимании.

Неожиданно тишину в квартире нарушил короткий, но громкий сигнал. СМС. Взяв телефон, я увидел сообщение от неизвестного мне номера: «Гарольд, привет! Прости, не могла позвонить, было очень много дел. Мия спит, поэтому могу общаться только через смс».

Меня словно обдало жаром. Я испытал легкое возбуждение. Я немедленно ответил: «Привет, да, конечно, как тебе будет удобно!».

Следующее сообщение от нее пришло через десять минут, которые показались неимоверно долгими. Снова приятный звук. Она рада была меня видеть. Я тоже. Меган нигде не работает. А я являюсь патроном в револьвере капитализма. Она замужем за нашим общим знакомым — Клайвом Баттерсом. Я бы назвал его начинающим алкоголиком. Он избивал ее, поэтому она подала на развод и пытается скрыться от него. У нее полугодовалая дочь. Я сам еще ребенок. Она хочет встретиться. Я думаю, что это неправильно, но я хочу ее. Хочу, сам не зная, почему. Она пожелала мне спокойной ночи. Я пожелал ей разобраться с проблемами.

На следующее утро, пока я ехал в такси, я снова услышал приятный звуковой сигнал. Это снова Меган. Она желает мне доброго утра. Я отвечаю ей тем же. По ее просьбе мы перешли в мессенджер для дальнейшего общения. Она прислала мне свою фотографию в нижнем белье. Ей интересно мое мнение. Мне интересен размер ее груди.

Во время рабочего дня отвечать ей было практически невозможно, но она не сдавалась и продолжала атаковать меня сообщениями. Я периодически под разными предлогами выходил из кабинета, чтобы ответить ей.

Вернувшись в кабинет я увидел Найджела и Шона. Они встретили меня аплодисментами. Я находился в легком шоке:

— Эм… Парни, что происходит?

— У нашего новичка появилась подружка! — крикнул Шон.

Найджел сидел, прикрыв лицо рукой, испытывая стыд либо за меня, либо за своих коллег.

После минуты насмешек Найджел встал из-за стола, подошел ко мне, положил руку на плечо и произнес с серьезным видом: «Тебе не нужно выходить каждый раз, когда приходит сообщение, расслабься». Я кивнул в ответ и сел за свой стол. Шон слегка подался в мою сторону и попросил ее фотографии. Я отказался. До конца рабочего дня я боялся достать из кармана почти постоянно вибрирующий телефон.

По дороге домой я листал фотографии, присланные ею. В этот раз они были сделаны в ванне. Пена плохо прикрывала ее грудь. Возбуждение распирало меня изнутри. Мне было слишком тесно в костюме. Галстук превратился в петлю. Кондиционер в такси лишь вытягивал воздух. Ей было интересно мое мнение. Я восхищался ей. Она хотела встретиться. Ребенок и муж не были для нее препятствием. Мной овладело желание.

Такое продолжалось еще несколько дней. Она искушала меня. А я этого желал. В пятницу вечером мы собирались посидеть с парнями, но Шон уже договорился со знакомой проституткой, а Роберт должен был помочь родителям. Мы остались с Найджелом вдвоем. По дороге в Drunken heads он молчал. После пары стаканов виски, Найджел спросил:

— Что за девушка?

— Прости? — я начал оглядываться по сторонам.

— Я про ту, что превратила твой телефон в маленький вибратор, — утвердительно произнес Найджел, указывая пальцем на мой телефон.

— Ее зовут Меган, мы учились в одной школе…

— Ах, эта школьная любовь, — перебил меня Найджел, — позволь угадать: в школе ты боялся дышать рядом с ней, а сейчас она сама не прочь с тобой переспать?

— Верно… — я непроизвольно улыбнулся.

— И каково это: спать с недосягаемой ранее женщиной?

— На самом деле, — от чувства неловкости я невольно почесал затылок. — у нас еще ничего не было.

— Почему? Тебя загружают работой? — со смехом в голосе спросил Найджел.

— Да нет, с этим все отлично. Повезло, что попался хороший босс!

Найджелу понравилось то, что я сказал. Он решительно заявил:

— Гарольд, может, я и пригласил тебя к нам, но ты и я — партнеры. Такие же, как Шон и Боб. Так в чем причина твоего промедления с Меган? Не так привлекательна, как прежде?

— Да… То есть нет. Дело не во внешности.

— А в чем?

— У нее есть муж и ребенок.

В этот момент Найджел изменился в лице. Его взгляд был полон ненависти и презрения. Я боялся пошевелиться. Он заказал себе два двойных виски. Выпив один залпом и просидев пару минут в молчании, с хрипотцой от волнения в голосе он произнес:

— Мне было семнадцать, когда у родителей начались проблемы. Отец полагал, что семья была единственным источником его проблем, а мать нуждалась в поддержке, — Найджел опустошил второй стакан. — Я не хотел возвращаться домой, чтобы не наткнуться на мать с каким-нибудь мужиком или на скандал матери с отцом, когда он возвращался поздно вечером, пьяный и пропахший чужими женскими духами.

На его глазах выступили слезы. Он отвернулся, глубоко вдохнул, затем обратился ко мне:

— Дело твое, Гарольд, но, если ты это сделаешь — я перестану тебя уважать. Мне пора. Сегодня тебе придется ехать на такси.

Найджел пожал мне руку и ушел. Я не стал лезть к нему с разговорами, понимая, что душевные раны останутся с ним на всю жизнь. Он в них не виноват. Мы вообще редко виноваты в том, что творится вокруг.

История Найджела впечатлила меня, но я все равно не пошел домой. Я позвонил Меган. Впервые. Гудок. У меня пересохло во рту. Еще один. Мышцы на лице онемели. Третий. Я забыл все, что хотел сказать. Неожиданно я услышал голос Меган. Она была взволнована. Я собрался с мыслями и обратился к ней:

— Добрый вечер, Меган.

— Гарольд, — судя по ее сбитому дыханию и звону керамики, она мыла посуду, — я рада, что ты позвонил!

— Скажи мне свой адрес.

— Зачем?

— Нам нужно поговорить.

— Только поговорить? — она захихикала.

— Адрес, Меган! — я неожиданно для самого себя прикрикнул на нее.

— Отель Дэвис, 1510 Sheridan Expy Bronx. И не надо на меня кричать!

— Жди, я скоро подъеду.

— Хорошо.

Я вызвал такси. Спустя десять минут я уже был на пути к ее квартире. Как я и предполагал, она живет совсем неподалеку от бара. Смотря из окна машины на спящий город, я мысленно представлял нашу с ней встречу. Надеюсь, Мия уже спит. Через двадцать минут я стоял перед дверью в ее квартиру. Я хотел воспользоваться звонком, но боялся разбудить Мию. Стараясь не шуметь, я постучал в дверь.

Стремительно распахнув дверь, чья-то рука схватила меня и потащила внутрь. На мгновение я подумал, что Клайв узнал обо всем и решил убить меня после того, как разделал в ванной свою жену. Но затем я опомнился и увидел перед собой Меган в белом кружевном халате. Она выглядела просто и прекрасно одновременно. Все мои заученные дома реплики полетели к чертям.

Я пожирал ее глазами. Сердце колотилось как отбойный молоток. Она что-то говорила, поглаживая мой рукав. Я пытался собраться с мыслями. Меган прижала меня к двери. Она начала меня целовать и расстегивать джинсы. Я крепко прижал ее к себе и поцеловал так сильно и страстно, будто внутри нее был ключ к моему спасению. Затем я слегка оттолкнул ее от себя, придерживая за плечи, и сказал то, что собирался сказать до того, как приехал к ней:

— Меган, я понимаю, что у вас с мужем проблемы, но не ищи решение семейных трудностей в другом мужчине. Особенно во мне. Я был влюблен в тебя в школе. Влюблен и сейчас. Но ты замужем, а я даже и не пытался добиться тебя, и это только моя вина. Все наладится…

— Но… — она пыталась меня перебить.

— Никаких «но»! Пусть пройдет время. Месяц, два, год. Но потерпи. Если ты поймешь, что все потеряно окончательно — разводись. Я не стану твоим утешением. Но я стану новым витком боли в твоей жизни. Будь счастлива, Меган.

Она бросилась обнимать меня со слезами на глазах. Рыдая, она рассказала о том, как Клайв каждый день бил ее. Как домогался до ее сестры.

Ей нужно уйти от него. Но не ко мне.

Я поцеловал ее в лоб и покинул квартиру. Не успел я сделать и пару шагов, как услышал голос Меган. Я обернулся. Она вытерла слезы рукавом и с горькой улыбкой произнесла:

— Спасибо, Гарольд. Ты очень хороший человек.

— Спасибо.

Я постарался улыбнуться в ответ. Кажется, получилось ужасно. Я направился вниз по лестнице. Спускаясь, я осознал простую истину: чтобы казаться хорошим человеком, нужно всего лишь быть не хуже остальных. Дома меня ждал ледяной душ и мысли о том, что я отказался от полуобнаженной одноклассницы.

Надеюсь, она будет счастлива. А я буду счастлив за нее.

Глава 23. Неприятный подарок

Сентябрь.

Следующим утром мне позвонил Найджел. Он задавал дурацкие вопросы о нашей работе, хотя сам все мне объяснял еще при приеме в команду. Начав прощаться, он, как бы невзначай, поинтересовался:

— Ах да, Гарольд, как у тебя с той девицей? — с легким волнением спросил он.

— Ничего не было, Найджел.

— Почему?

Я слышал радость в его голосе, которую он тщетно пытался скрыть.

— Ты сам знаешь причину. Это неправильно.

— Знаю. И я очень уважаю твой выбор! Увидимся в понедельник, друг мой!

— До понед… — не успел я договорить, как он уже положил трубку.

Вечером раздался звонок. Взглянув на экран телефона, я увидел имя: Карл Роув. Я мгновенно вскочил с кровати взял трубку:

— Алло?

— Мистер Дарвид, здравствуйте, — его голос звучал пугающе спокойно. — Приезжайте ко мне в офис. Это важно.

— Хорошо, буду через час.

— Договорились.

Роув положил трубку. Я ощущал, как по моему телу бьют разряды тока. Как детское любопытство толкает меня к ванной. Как сомнительный альтруизм выталкивает меня из дома. Как чувство долга заталкивает меня в такси. Как страх неизвестного заставляет меня топтаться возле конторы детектива Роува. Как чувство вежливости обязывает поздороваться и сделать комплимент его дочери. Как чувство решимости заводит меня в его кабинет.

В этот раз на лице Роува не было ни тени улыбки. Его ребячество с прошлой встречи испарилось. Он указал рукой на кресла, в то время как сам ходил от одной стены к другой. Когда я присел, он произнес:

— Хочу вам сообщить, Мистер Дарвид, что ваша Карма, которая на самом деле Ребекка — довольно занятная особа.

— Что вы имеете в виду Мистер Роув? — напряженно спросил я.

— А то, — он начал шагать медленнее, — что она хладнокровная убийца. Конечно, я не могу ничего утверждать наверняка, но у меня есть все основания полагать, что она совершила убийство. И не одно.

По моей спине пробежали мурашки. Я перестал чувствовать свое тело.

— В этой папке все собранные сведения о ней, — он кивнул в сторону папки на столе, — распоряжайтесь ими как пожелаете. Но я бы посоветовал отдать это полиции.

— А… почему вы сами этого не сделаете? — в смятении спросил я.

— Я больше не работаю с ними, — сухо ответил Роув, — и не пытайтесь узнать причину. Иначе я расскажу вам долгую и трагическую историю о моей жене. Алкоголь снова победит, и я не смогу работать.

Он старался казаться спокойным. Но дрожащие нотки в голосе раскрывали его боль.

— Спасибо, мистер Роув, — я взял папку со стола.

— И да, мистер Дарвид, в следующий раз пытайтесь найти женщину получше, — он слегка улыбнулся.

Мы пожали друг другу руки. Я заплатил вторую половину суммы и покинул самое волнительное место в моей жизни. Я пошел в ближайший бар, сел за дальний столик, и заказал себе бутылку рома.

Выпив три стопки, я решился открыть папку. Я содрогнулся от ужаса. Теперь я понял реакцию Роува. Он смог достать дела из полиции. Убитая девушка в Нью-Йорке. Множественные ножевые ранения. Убийца не найден. Двойное убийство в Портленде. Орудие убийства — топор. Убийца не найден. Но разве это могла сделать такая хрупкая девушка, как Карма? Как она смогла убить три человека? Зачем она это сделала? И как мне теперь смотреть ей в глаза? Вопросов было больше, чем ответов. Но я знал одно: это должно остаться между мной и Кармой, то есть Ребеккой. Роув собрал не больше полиции, но сделал противоположные выводы: Ребекка — не просто девочка-официантка, а убийца.

Теперь я знал, как отблагодарить Найджела за все, что он для меня сделал.

Глава 24. Цена молчания

Октябрь.

Я не мог просто рассказать Найджелу о Карме. Он настолько без ума от нее, что вряд ли поверит мне. Расследование Роува, конечно, изобличает ее, но оно — всего лишь мнение. Все собранные им доказательства и так есть у полиции.

Я должен как-то убедить Найджела в том, что от Кармы нужно избавиться. Но для того, чтобы он смирился с правдой, нужно время.

Следующие недели для нашего отдела были губительными: из-за рассеянности Найджела мы потеряли двадцать процентов капитала, хотя без него заработали пятнадцать. Он как сумасшедший бегал туда-сюда, пытаясь дозвониться до полоумной Кармы. Она медленно отравляла его жизнь. И я это замечал. Но мне было трудно выбрать подходящий момент, чтобы избавиться от нее.

Мы собрались в Drunken heads в пятницу вечером, как обычно. Изменился лишь Шон (в этот день он вел себя очень странно) и мое отношение к Карме. Я мысленно готовился увидеть Ребекку. Переступив порог бара, я начал понимать, что дышу тем же воздухом, что и она. Я собираюсь сесть за тот же столик, за которым она убивает моего друга. Она уверена, что все видят в ней Карму. Но только не я.

Пройдя вглубь бара, я начал замечать знакомые силуэты. Один из них особенно выделялся. Меня бросило в жар. Приблизившись, я поздоровался со всеми и сел за стол. Говорить мне совершенно не хотелось. Я с удовольствием наблюдал за жестокой убийцей, что умело маскируется под личиной хрупкой и стервозной девочки.

Я видел строки из папки на ее лице. Кровь на ее груди. Тела убитых в ее ногах. Неожиданно я услышал свое имя. Шон заметил, что я не отводил глаз от Кармы, и решил придраться. Я старался сохранять спокойствие. Но он говорил все больше и больше. Найджел ударил его, и Шон угомонился. Но в следующий раз он наверняка испортит все окончательно. Необходимо на время вывести из игры этого идиота.

Господи! Как я его ненавижу! Зная, что пьяный он еще хуже, чем трезвый, я предложил ему отправиться к Кортни, за которой он безнадежно ухаживал третью неделю. Он почти ничего не понимал вокруг, но от такого предложения отказаться не мог. Он был убежден, что такие женщины любят сильных и агрессивных мужчин. Он внимательно слушал советы своего товарища, проговаривая вслух ее адрес.

Посадив его в такси, я поручил водителю везти Шона только по названному адресу, не изменяя маршрут по его просьбе. Таксист понимающе кивнул и, фактически, увез его в тюрьму.

Я не ожидал, что Шон покончит с собой, но это уже его вина и слабохарактерность. Мне было жалко девушку, которая пыталась отбиться от пьяного амбала. Но она отомстила ему, позвонив и добив окончательно, но уже в камере. Я отправил ей двадцать тысяч долларов в качестве компенсации. Теперь ничего не может мне помешать разобраться с Ребеккой. Но для этого нужно сблизиться с Кармой.

Глава 25. Долгий путь

Ноябрь.

Мы направлялись в гараж. Найджел выглядел напряженным. Как я его понимаю. Не выдержав, и не отводя глаз от бокового окна, он спросил:

— Гарольд, что происходит? Куда мы едем?

— Найджел, мы оба знаем, что ты — мой лучший и единственный друг. И как друг, я обязан оберегать тебя.

— От чего? — Найджел посмотрел в мою сторону.

— Вернее: «от кого?». От Кармы.

— Что? Причем тут она?

— Она хочет тебя убить.

— Бред! Гарольд, что ты несешь? — он кричал. Он был в смятении.

— Во-первых, забудь это имя. Ее зовут Ребекка. Ребекка Беннет. Ей двадцать три года и она психопатка.

Найджела словно парализовало. Несколько минут он сидел не моргая. Затем с трудом произнес:

— А во-вторых?

— А во-вторых, — я стал говорить решительно, — она пыталась меня соблазнить и уговаривала убить тебя.

— Но… — Найджел выглядел одурманенным, — но зачем?

— По ее словам, ты убил Молли — ее подругу из «Закусочной у Пэртона».

— Я этого не делал!

— Я знаю, — сказал я, взяв его за плечо, — она ее убила. И Алана с женой тоже.

— Подожди… Алана? Джин? Да зачем ей убивать их?!

— Пэртон чем-то насолил ей. Угадай, кто его дочь?

— Джин?!

— Ну, явно не Алан, — мне хотелось разрядить обстановку, — в моих руках папка. В ней вся информация о Ребекке Беннет. Выбор за тобой: раскрывать ее или нет. У нас еще есть время.

— Время до чего? — произнес Найджел, не отводя глаз от папки.

— До возмездия.

Найджел дрожащими руками раскрыл папку. Пролистав ее с ужасом на лице, он бросил папку на пол. Он начал кричать и бить по сидению:

— Я убью эту суку! Убью! Убью!

Келли слушал с интересом, но не подавал виду. Кажется, он умеет хранить тайны.

— Я знаю, друг мой, знаю, потерпи еще немного, — произнес я отцовским наставническим голосом, похлопывая по колену.

— О чем ты говоришь? — к моему удивлению, он еще реагировал на слова.

— Ты знаешь.

Он успокоился спустя десять минут. Все еще не поворачиваясь в мою сторону, он спросил:

— А Шон? Шон тоже умер из-за нее?!

— В какой-то мере, да.

— Вот тварь! — прошипел Найджел.

Мы подъехали к гаражу. Попросив Келли припарковаться в паре кварталов, я вышел из машины и посмотрел на Найджела. Он сидел неподвижно. Наклонившись к нему, я сказал:

— Найджел, я могу все сделать за тебя.

— Нет, — мои слова привели его в чувство, — я сам.

Он вышел из машины и направился со мной в сторону гаража. По пути у меня возник вопрос: кто виноват в том, что Найджел решился пересечь черту? Его родители? Работа? Карма? Я?

А не все ли равно?

Оглавление

ЧАСТЬ 1. НЕВЗРАЧНАЯ ИСТОРИЯ

  НАЙДЖЕЛ Глава 1. Начало конца

  Глава 2. Золотые акулы

  ГАРОЛЬД Глава 3. Катализатор

  НАЙДЖЕЛ Глава 4. Потеря

  Глава 5. Интрижка

  ГАРОЛЬД Глава 6. Соблазн

  Глава 7. Расправа

ЧАСТЬ 2. А ЧТО БЫЛО ДО?

  РЕБЕККА Глава 8. Простые истины

  Глава 9. Новая жизнь?

  Глава 10. Черта

  Глава 11. Отголоски прошлого

  Глава 12. Родные просторы

  Глава 13. Три зайца

  Глава 14. Сокращение штата

  Глава 15. Скотобойня

Глава 16. Троица

  Глава 17. Сомнительное знакомство

  Глава 18. Капкан

ЧАСТЬ 3. ПОСЛЕДНИЕ ДЕТАЛИ

  ГАРОЛЬД Глава 19. Золотой билет

  Глава 20. Знакомство со стаей

  Глава 21. Адаптация

  Глава 22. Выбор

  Глава 23. Неприятный подарок

  Глава 24. Цена молчания

  Глава 25. Долгий путь Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg