«В ловушке»

В ловушке (fb2) - В ловушке (пер. Александр Николаевич Анваер) 1050K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Элизабет Хиткот

Элизабет Хиткот В ловушке Роман

Elizabeth Heathcote

Undertow

© Elizabeth Heathcote, 2016

© Перевод. А. Н. Анваер, 2016

© Издание на русском языке AST Publishers, 2017

Глава 1

Пола зажгла в кухне свет. Был уже конец мая, но стояла отвратительная даже для Англии погода – мрачная, дождливая и холодная. Пола с удовольствием просидела бы весь день дома, но пес уже проявлял беспокойство, и его следовало вывести на прогулку. Натянув резиновые сапоги и непромокаемую куртку, она со вздохом направилась в гардеробную за шарфом.

Пробило уже двенадцать часов, но дети, будучи на каникулах, сидели в пижамах перед телевизором. Отец Полы наверху чинил проводку в спальне Чейны. Пола крикнула ему, что уходит, и, подойдя к двери, обвела взглядом гостиную.

– Я пошла гулять с собакой, – сказала она детям. – Дедушка наверху.

Дети сидели рядышком на диване, натянув одеяла на колени. Они даже не посмотрели на мать.

– Эй! – прикрикнула на них Пола.

– Тс-с! – отозвался Чарли, не отводя взгляд от экрана.

– Вы меня слышите? Я пошла с собакой…

– Мама, я все понял!

Вполголоса выругавшись, Пола закрыла дверь, беззвучно высказала все, что думала о Чарли, и принялась искать ключи среди шарфов, перчаток и школьных учебников, сваленных на столе в прихожей.

– Мама, подожди, я с тобой! – послышалось из гостиной.

В прихожую выбежала Чейна, ее младшая дочка.

– Ты тоже хочешь пойти? Но на улице дождик.

– Знаю, мамочка, но я хочу пойти с тобой.

– Ну тогда быстренько одевайся.

Чейна принялась, как младенец, карабкаться по лестнице на четвереньках. Пола с улыбкой посмотрела ей вслед, а затем, не подумав, пристегнула поводок к ошейнику собаки. Рокси тут же пришел в страшное волнение и начал прыгать вокруг хозяйки, лая и покусывая ей руки. Несколько минут ушло на то, чтобы успокоить разошедшегося пса и поторопить Чейну. Рокси никак не давал Чейне надеть сапожки и шапочку. Открывая входную дверь, Пола уже чувствовала себя измотанной.

Пес рвался с поводка и, ошалев от свежего воздуха и свободы, устремился со двора на улицу. Моросивший дождь окутал Рокси сыростью и разволновал еще больше. Всласть напрыгавшись и полаяв, Рокси кинулся в туман и исчез за углом, побежав в сторону берега.

Чейна бросилась за ним, и Пола тоже прибавила шаг, но тут вспомнила, что оставила дома мячик Рокси. На мгновение она задумалась, посмотрела вслед дочери, а потом, решив, что никакой дороги и машин здесь нет, а Чейна и пес знают каждый дюйм берега, отправилась в дом за мячиком.

Когда она вернулась, улица была пуста. Пола обогнула угол, перебежала дорожку и оглядела дома, стоявшие на набережной. Никого не увидев, она срезала путь через чей-то усыпанный гравием, украшенный колченогой скамейкой и заросший чахлой травой дворик, перепрыгнула через штакетник и выбежала на берег.

Ее шаги гулко отдавались при ходьбе по гальке пляжа. На секунду Пола остановилась, стараясь разглядеть в тумане дочь и собаку, но ничего не увидела. Стояла оглушительная тишина. Туман не давал разглядеть ничего, что находилось дальше двадцати метров.

– Чейна! – крикнула Пола и пошла вперед.

Шаги ее звучали как выстрелы в той пустоте, где она надеялась услышать голос дочери или кого-нибудь еще, увидеть что-то привычное. Полу охватила паника, которая нападала на нее всякий раз, если Чейна исчезала из поля зрения, и всякий раз она ругала себя за этот страх, когда дочь обязательно находилась.

– Чейна!

Пола сдернула с головы капюшон, чтобы лучше слышать. Влага тотчас покрыла ее лицо.

– Чейна! – Она пробежала несколько шагов. – Чейна!

Берег круто уходил вниз, от отметки прилива. Галечный берег становился круче зимой, когда прибой неистово бился о него во время частых штормов. Ноги в резиновых сапогах увязали в мелкой гальке. Пола побежала поверху, не зная, собственно, в каком направлении надо искать, но решив не спускаться на более удобный песчаный берег, обнажившийся после отлива. Двигаться внизу она могла бы быстрее, но зато сверху было видно намного дальше.

Пола прибавила шаг.

– Чейна!

Отлив продолжался, но волны – холодные зимние волны в рост ребенка – били в берег, утаскивая в море все, что попадалось под их пенистые языки. Господи, какая же она дура! Проклятый мячик!

Пола вдруг отчетливо ощутила его в руке и отчаянно сдавила. Никогда в жизни она больше не оставит свою девочку без присмотра даже на секунду.

– Чейна! Рокси!

Слева, откуда-то издалека, она услышала лай. Слава Богу… Пола прижала руку к груди. Сердце немного успокоилось, и стало легче дышать. Как все это глупо. Она побежала по гальке на собачий лай, но очень скоро выдохлась. Как они успели оказаться так далеко?

– Чейна!

Сквозь изморось Поле почудилось какое-то движение – впереди и ниже, у самой кромки берега. Да, это был ее пес – длинное тело распласталось по земле. Потом Рокси взвился в воздух и, приземлившись, снова прижался брюхом к песку. Он с чем-то играл, как делал это дома с ведром или тряпкой, ублажая этой бутафорией древний охотничий инстинкт.

Дочь она не увидела.

– Чейна!

Пола подбежала ближе, и пес кинулся ей навстречу, но затем остановился как вкопанный и, развернувшись, бросился назад. Там лежал какой-то предмет, видимо, вынесенный морем, и Рокси лаял, привлекая к нему внимание хозяйки.

Пола вдруг поняла: это человек, лежащий на берегу лицом вниз. На мгновение Поле показалось, что нет на свете ничего более естественного, чем незнакомец, лежащий ничком на берегу под ледяным дождем. Но, взглянув на его неестественную позу и вывернутые ноги, она осознала свою ошибку. Набежавшая волна толкнула ногу и придала ей еще более вычурное положение. Сначала Поле показалось, будто это кукла, но потом до нее дошло – на берегу мертвец.

Имя дочери оглушительно зазвучало извне, словно не она его выкрикнула. Пола, не замечая этого, бросилась к телу. Ее лицо, руки, ноги, сердце будто оцепенели и потеряли чувствительность. Она перестала дышать. Шум в ушах рвал барабанные перепонки. Мозг отказывался повиноваться. Дождь бил по лицу, мозг подал сигнал: нет, нет, это не Чейна, не ее дитя!

Дрожа всем телом, Пола остановилась в десяти метрах от мертвого тела. Это была женщина – черноволосая, посиневшая, безобразно раздутая, в рваном красном купальнике. Пола подошла ближе. Плоть на руке мертвой лопнула, обнажив кость.

Пола отвернулась. Но где ее дочь?

– Чейна! – что было сил закричала она.

Пес ткнулся носом в ее руку. Он хотел поиграть с мячом. Пола была настолько растеряна, что бросила его в сторону высокого берега и побежала вслед за собакой, скользя сапогами по мокрой гальке.

– Чейна!

Рокси исчез за кромкой обрывистого берега, гонясь за мячом. Потом он показался над склоном; рядом с ним виднелась голова другой собаки. Пола тем временем карабкалась по склону. Ноги в резиновых сапогах застревали в мелких камнях. Паника сковывала движения, руки и ноги дрожали от напряжения, она то и дело соскальзывала назад. Собаки пробежали мимо, устремившись к морю.

На гребне стоял какой-то человек. Это был мужчина среднего возраста, и Пола вспомнила его лицо, наполовину скрытое бородой. Он жил где-то поблизости, но она не была с ним знакома.

– Вы не видели здесь маленькую девочку? – спросила Пола, выбравшись на гребень склона.

Он не ответил, глядя мимо Полы:

– Это труп?

Собаки принялись бегать вокруг мертвой купальщицы, с лаем играя друг с другом и носясь вокруг странного тотема.

– Да, – ответила Пола. – Должно быть, ее вынесло приливом. Но… вы не видели здесь маленькую девочку? Я не могу найти дочь.

Человек непонимающе посмотрел на Полу. Видимо, до него не дошел смысл ее вопроса. Она машинально коснулась его плеча и также непроизвольно отдернула руку. Мужчина молча кивнул в сторону небольшой полянки, заросшей травой, пробившейся между камушками.

Вот она! Чейна, не обращая внимания на дождь, сидела в траве в своей розовой шапочке и сосредоточенно перебирала камни. Наверное, искала ракушки.

Пола рассмеялась, испытав ни с чем не сравнимое облегчение.

– Простите, но я думала, что потеряла ее. Слава богу, она нашлась.

Она наклонилась вперед, тут же почувствовав невыносимую усталость.

– Надо позвонить в полицию, – сказал мужчина, и Пола не сразу поняла, что он говорит о несчастной утопленнице. – Это наверняка та самая пропавшая женщина.

– Какая женщина?

– Она исчезла в выходной день. Пошла купаться. Разве вы не слышали? Какая-то женщина из Лондона.

Пола ничего об этом не знала. Она всю неделю находилась дома с детьми.

Она подошла к дочери, села рядом с ней, обняла и принялась расхваливать картинку, которую Чейна сложила из ракушек. Благодарю тебя, Господи, – думала она. – Благодарю, благодарю…

Когда они вернулись домой, Чарли даже не посмотрел в их сторону. Чейна сбросила мокрый комбинезон и, оставшись в одних трусиках, залезла под одеяло и уткнулась в телевизор.

– Не надо оставлять здесь вещи, – наставительно сказала Пола и, собрав их, отнесла наверх, чтобы бросить в корзину для грязного белья. Перед этим она выгребла из карманов камушки и ракушки, среди которых обнаружила браслет. Должно быть, Чейна нашла его на берегу – красивый браслет из металлических дисков и разноцветных камней – синих и красных. Металлические диски покрылись легким налетом ржавчины – это нехорошо, подумала Пола. Она положила все вещи в шкатулку с детскими драгоценностями Чейны.

Около двух часов ночи Чейна прокралась в спальню и улеглась между родителями. В другое время Пола прогнала бы ее, сказав, что Чейна уже большая девочка и должна спать в своей кроватке, но сегодня обняла дочь и прижала к себе. Шон, крепко спавший, даже не шевельнулся.

– Та женщина на берегу умерла? – прошептала Чейна.

– Ш-ш-ш, да.

Дочь поудобнее устроилась в материнских объятиях.

– Я так испугалась, – шепотом продолжила она.

– Конечно, было немного страшно, когда приехала полиция.

– Нет, я боялась до того, как ты пришла. – И Чейна расплакалась.

Поле до сих пор не приходило в голову, что дочь видела труп до ее прихода. Она думала, что Чейна все время провела наверху, играя с камушками.

– Что с ней случилось? – шмыгая носом, спросила девочка.

– Она утонула в море.

– Не умела плавать?

– Не знаю, котенок. Море может быть очень опасным. Держись от него подальше, если мамы нет рядом. Ты обещаешь?

Чейна кивнула:

– Она была совсем холодная.

– Ты ее трогала?

Дочь снова заплакала.

– Тихо, тихо, – принялась успокаивать ее Пола. – Все хорошо, ты не сделала ничего плохого. – Она теснее прижала к себе Чейну. Не отразится ли эта травма на душевном здоровье девочки?

Женщину звали Зена, и ей было двадцать девять лет. В газете напечатали ее фотографию – красавица с шелковистыми черными волосами и гладкой, белой, как слоновая кость, кожей. На фото она смотрелась как модель. Пола вспомнила, что видела ее в деревне. Шон тоже однажды встретил эту женщину. Они были немного знакомы в юности, а потом Зена куда-то уехала. Увидев ее, Шон поздоровался, однако она, скорее всего, его не узнала. Вероятно, он был уязвлен, но при рассказе об этом случае смеялся.

Выяснилось, что Зена и ее друг жили буквально за углом, на Шелл-роуд. В газете написали: пара купила здесь бунгало для загородного отдыха несколько месяцев назад. Дом виднелся из сада Полы – там раньше жила одинокая старушка Айрис. Потом она умерла, и дом долго пустовал. Пола знала, что туда кто-то въехал, но новых жильцов не видела и поэтому не узнала утопленницу. Женщина пошла купаться вечером в понедельник и не вернулась. В газете сообщалось, что она поплыла от пляжа до дома, а это небезопасно. Зене, выросшей в здешних местах, следовало бы знать, что вдоль побережья ездят на водных мотоциклах и моторных лодках, и к тому же случается сильное приливное течение с высоким прибоем. Да и подводное течение было здесь очень сильным.

В деревне только и говорили об утонувшей женщине. Люди строили самые разные догадки насчет происшествия: дело не чистое, это не простое утопление. Шон считал: все это вздор, и Пола с ним согласилась. Сент-Джуд – настоящее гнездо сплетен, здесь каждый хочет высунуться со своим мнением.

Люди, давно знавшие эту женщину, уверяли, что она была прекрасной пловчихой, но Шон сказал: иногда этого оказывается недостаточно.

Глава 2

Конец мая, три года спустя

Кармен снилось, что они с Ником занимаются любовью. Дело происходило в какой-то глуши, в обшарпанной сельской гостинице, вдали от цивилизации. Ник говорил, что они пробудут там несколько месяцев и их никто не увидит. Вокруг было много достопримечательностей, которые Ник хотел ей показать, и они станут совершать вылазки. Он горячо обнимал обнаженную Кармен. Она видела себя во сне юной девушкой, уверенной в себе и своем будущем. Таяла в руках любимого и не желала ничего, кроме возможности всегда быть с ним.

Вдруг Кармен проснулась. Ей было жарко, выступил пот, мысли путались. Нить сна оборвалась. Она уже не помнила, как они попали в ту гостиницу и что происходило прежде. Остались вожделение и уверенность в себе.

Господи, что это? Она легла на спину. Откуда этот сон? Том спал рядом, повернувшись к ней спиной и обняв подушку. Скорее всего, он вообще не видел никаких снов после трудной рабочей недели. Кармен приподнялась, чтобы взглянуть ему в лицо. Оно было сосредоточенным, будто и во сне Тома не оставляли заботы, которые в наши дни все больше напоминают борьбу. Чувство вины за сон кольнуло Кармен. Не предала ли она Тома? Но тут же мысленно одернула себя: не будь дурой! Это всего лишь сон, тень прошлого, хранившаяся в каком-то уголке ее памяти. В реальной жизни у них с Ником никогда ничего подобного не происходило, но даже если что-то и случилось, то давно стерлось из памяти.

В комнате было очень жарко. Уже конец мая, пора выключать отопление. Кармен отбросила плед. Том был в трусах, и в полумраке виднелась его белая гладкая спина – без волос и складок жира. Под кожей рельефно выступали мышцы – Том регулярно тренировался в подвале своей фирмы. Кармен повернулась на бок и провела кончиками пальцев по его плечам. Муж не шевельнулся, и она снова пощекотала его, ощущая, ее желание разгорается все сильнее. Кармен стянула ночную рубашку и крепко прижалась к спине Тома, обняв его рукой.

– Что ты делаешь? – сонно пробурчал он.

– Хочешь, чтобы я от тебя отстала?

Он усмехнулся. Конечно же, нет.

Второй раз они проснулись слишком поздно, около десяти часов. В эти выходные им надо было забрать детей Тома не позднее полудня, а одна только поездка занимала два с половиной часа. Кармен набила одну сумку едой, опустошив холодильник, они быстро побросали вещи в сумки и выбежали из дома. Прогноз погоды был хорошим, и планировалось поехать с детьми на море – впервые в этом году. На завтрак времени не оставалось, но Том был голоден и уговорил ее остановиться, чтобы купить в продуктовом магазинчике за углом кофе и роллы.

– Бекона у них нет, – сообщила Кармен, садясь в машину. Том писал эсэмэску. – Это Лоре?

– Да.

Лора – бывшая жена Тома. Видимо, он предупреждал ее об опоздании.

– Ты малодушный. Почему бы тебе просто не позвонить ей? – спросила Кармен.

Он рассмеялся.

– Что же у них есть? Сосиски?

– Сосисок тоже нет и вообще ничего горячего – только яйца с кресс-салатом и яйца с копченым лососем. Что ты предпочитаешь?

Том, естественно, хотел яйца с лососем, но сказал: наверное, Кармен желает их съесть. Она принялась убеждать его, что безумно любит яйца с кресс-салатом. Они посмеялись и разделили порции.

– Надо еще купить бутерброды для пикника, – заметила Кармен. – Как все это меня раздражает.

– Почему?

– Это такое расточительство.

Он засмеялся и поцеловал ее.

Они медленно тащились по дороге. У Блекуэллского туннеля движение, как обычно, замерло, но Кармен это не волновало. Она любила ехать рядом с Томом в его «ауди», прижимаясь к плечу мужа. Они слушали радио, и Том рассказывал о случаях на работе, а также о сплетнях, мелких неприятностях и проблемах. Вечером наступало время Кармен – она говорила о том, как провела день и с кем встречалась, делилась своими новыми идеями.

– Ты скучаешь по детям? – спросила она.

Том пожал плечами – конечно, но…

– Что?

– Лора хочет, чтобы я поговорил с Мэл.

– Почему?

– Она завела привычку не ночевать дома, не предупредив мать.

Мэл была старшая дочь Тома – трудный подросток пятнадцати лет.

– У кого она ночует?

– Не знаю. Говорит: у подруги, но Лора проверила. Оказалось, что там ее не было, однако Мэл не хочет ничего объяснять.

– Плохо.

Том отдал ей пустой стаканчик из-под кофе. Кармен вложила его в свой и поставила слева на пол. Том не любил, когда мусорили в его «ауди», и в этом вопросе был мелочно-придирчив.

– Вообще-то Лора могла бы и позвонить, а не отделываться эсэмэской, – заметила Кармен.

– На самом деле она говорила об этом на неделе, когда звонила.

Кармен так и думала, и это вызвало у нее раздражение. Она вспомнила тот звонок. Они с Томом лежали в постели и смотрели фильм. Кармен нажала на паузу, пока муж разговаривал. Когда он вернулся, Кармен спросила, зачем звонила Лора, но Том отделался ничего не значащей фразой. Почему он тогда не сказал ей правду?

Она уже собралась упрекнуть его в этом, но Том опередил ее:

– Думаю, мне надо с ней побеседовать.

– Конечно, ты просто обязан это сделать.

Вид у мужа стал мрачным. Кармен догадывалась о его мыслях – ведь он сравнительно редко виделся с детьми и не стремился читать им нотации. К тому же Мэл и сама была не подарок.

Ей стало жаль Тома.

– Тебе нужно лишь поговорить с ней по душам. Нет никакой необходимости давить на нее, – почти нежно произнесла она.

Наконец они миновали южный пригород и выехали на трассу, вырвавшись на простор. Стоял чудный весенний день, и синее небо было настоящим праздником после месяцев нескончаемой серой лондонской сырости. Свернув с шоссе, они двинулись на северо-восток, петляя по узким дорогам мимо нескольких деревень с их пивными и теплицами. Через несколько миль Том убрал руку с колена Кармен, свернул направо и без всякой нужды объявил:

– Приехали.

Они миновали ворота в высокой кирпичной стене и въехали на круговую дорогу. Кармен напряглась, как всегда, когда видела этот дом в георгианском стиле с его изящным двойным карнизом и оштукатуренные колонны, поддерживающие крыльцо. Когда-то этот дом принадлежал священнику, и до сих пор Том так его и именовал – дом священника, а не дом Лоры. У Кармен он вызывал ассоциации лишь с театральными драмами той далекой эпохи, но для Тома это был дом, в котором он прожил больше десяти лет.

Том въехал на усыпанную гравием стоянку сбоку от дома, чем вызвал недовольный лай Райли, крупного лабрадора, запертого где-то за оградой. Им навстречу вышла Лора, как всегда, безупречно одетая – отутюженные джинсы и блестящая зеленая куртка. Короткие рыжие волосы были тщательно высушены феном после недавнего мытья. Лора не выказала ни малейшего раздражения по поводу их часового опоздания, и Кармен подумала, что сама бы она не смогла скрыть бешенства.

Кармен вжалась в сиденье. Во всем этом было что-то ненужное, отвратительное. Каждый раз, приезжая сюда, она испытывала унижение. Вся эта история, рутина и сама Лора – такая взрослая и зрелая. Кармен понимала, что отчасти делает это ради детей. Том объяснил ей: Лора сама настояла на том, чтобы они сердечно относились друг к другу в присутствии детей, выглядели в их глазах любящими родителями. Понятно, что в подобных ситуациях интересы детей надо ставить на первое место. Но как знать, многие ли бывшие супруги могут устоять перед соблазном обернуть ситуацию в свою пользу?

Однако к Лоре это не относилось. Всякий раз при встречах она выказывала безукоризненную вежливость в отношении Кармен – вставала при ее появлении, первой здоровалась. Правда, на сей раз привычный ритуал оказался нарушен, потому что Мэрси изо всех сил цеплялась за Лору, обвив ручками ее ногу и пронзительно крича: «Я не хочу уезжать от мамочки!» Тому пришлось выйти из машины и взять девочку на руки. Кармен услышала его короткий разговор с Лорой – речь шла о свадьбе подруги в следующие выходные (Господи, неужели Лора тоже там будет?). Потом Том, обняв дочь, повел ее к машине.

– Ты же так хотела съездить на море, правда?

– Я хочу остаться с мамой!

– Может быть, ты хочешь мороженого?

– Я хочу остаться с мамой!

Джейк вылетел из двери, словно вытолкнутый пружиной, и стремительно плюхнулся на сиденье, успев застенчиво улыбнуться Кармен. Музыка, грохотавшая в его наушниках, заполнила салон машины. Последней из дома вышла Мэл в обтягивающих джинсах и сиреневом топике с низким вырезом, что, как она прекрасно понимала, должно было вызвать возмущение Тома. Мэл продефилировала мимо отца, пытавшегося затолкать брыкавшуюся и выгибавшуюся дугой Мэрси в машину и пристегнуть ее к детскому креслу. Мэл забилась в угол и прижала ладони к ушам.

– Папа, ну сделай что-нибудь, чтобы она перестала кричать.

– Я стараюсь. Ты не хочешь мне помочь?

– Но она же не желает ехать, разве не видно?

– Спасибо, Мэл.

Кармен испытала некоторое облегчение, когда они отъехали от дома, но атмосфера в машине оставляла желать много лучшего. Том лучился приторной радостью, пока они ехали к побережью, и расспрашивал Мэл о школе и друзьях. Однако дочь слушала музыку, играла своим рыжим локоном и отвечала довольно односложно. Когда они добрались до пляжа и расстелили коврики между дюнами, Мэл свернулась калачиком и уснула. Терпение Тома лопнуло.

– Что с ней? – сердито буркнул он и отправился с Джейком играть в крикет, оставив Кармен занимать Мэрси.

Она не имела ничего против. Следовало, конечно, спросить Тома, правильно ли так поступать, но сейчас было не время для таких церемоний. Кроме того, шестилетняя Мэрси была очень милой девочкой, и как не проникнуться к ней сочувствием? Ей исполнилось три года, когда расстались ее родители. Она вырастет и едва ли сможет вспомнить время, когда папа и мама жили вместе. Кармен слышала от друзей Тома, что именно рождение Мэрси привело к разводу – появление нежеланного третьего ребенка нарушило ставшую более легкой жизнь. Никто, конечно, не говорил этого при девочке, но она, как все дети, тонко чувствовала сложившуюся обстановку и, наверное, страшно переживала.

– Ты меня не слушаешь, – сказала Мэрси.

– Прости, зайчик, что ты говоришь?

– Вон там живут феи!

– Пойдем, ты мне их покажешь.

Они некоторое время играли возле крепко спавшей на коврике Мэл; потом Мэрси принялась сосредоточенно копать яму в песке, а Кармен блаженно растянулась на подстилке. Стоял первый в этом году по-настоящему теплый день, и солнце ласкало кожу своими лучами. Жаль, что дома она не успела сварить кофе. Было тихо и покойно; тишину нарушал лишь стук совочка Мэрси о жестяное ведерко и шелест травы, росшей на склонах дюн. Откуда-то донесся голос Тома, кричавшего Джейку:

– Там еще целых пять ярдов!

Она приподнялась и увидела мужа. Он стоял, наклонившись вперед, и ждал подачи Джейка, надеясь, что сын не подкачает и все сделает правильно. Это тронуло Кармен.

– Опусти левую руку к ноге! – крикнул Том. Кармен видела, как развеваются его волосы. Том, покачиваясь, ожидал подачи, чтобы показать сыну свое мастерство. Почему она находит это таким привлекательным? Что это? Отсутствие всяких самокопаний и рефлексии? Во внешнем мире Том чувствовал себя как дома – совершенно уверенным в себе. Для него все было естественным – дети, брак, отличная работа, деньги, жизнь в свое удовольствие. Том никогда не выказывал ни малейших сомнений в том, что это принадлежит ему по праву, хотя у множества людей все обстояло иначе. Он посмеивался над ее удивлением – она до сих пор не могла поверить, что тоже может вести такую же жизнь.

Вскоре Мэрси надоело копать, и она сказала: хочу поплавать. Кармен встряхнулась, встала, и они с девочкой стали спускаться с дюны.

– Мы пошли к морю, – сообщила она Тому. – Не хотите присоединиться?

– Я хочу, – с готовностью откликнулся Джейк.

– А как же крикет? – огорчился Том.

– Я хочу искупаться, папа, – сказал сын, снял рубашку и бросил ее в траву.

– Но, может, все-таки ударишь по мячу?

Однако Джейк уже бежал с дюны. Кармен, вскинув брови, взглянула на Тома – наверное, это из-за меня – и пошла вслед за мальчиком, держа за руку Мэрси. Оглянувшись, она увидела, как Том отряхивает песок с опор столбиков.

– Ты бы помог отцу, – произнесла Кармен.

Джейк в ответ пожал плечами.

Во время отлива мокрый и блестящий на весеннем солнце песчаный пляж казался огромным. Шли они молча. Джейку было тринадцать лет, он уже начал превращаться в подростка – высокого (выше Кармен), поджарого, мускулистого и очень застенчивого. Стеснялась и Кармен. В компаниях она частенько поддразнивала его, но, оказавшись наедине, они по большей части молчали, не зная, что сказать друг другу. Джейк принялся играть с Мэрси – раскачивать ее и подбрасывать в воздух. Девочке это, конечно, нравилось, она радостно смеялась, а вслед за ней засмеялась и Кармен. Видя это, Джейк принялся подбрасывать Мэрси выше, а раскачивать сильнее.

– Осторожно! – сказала ему Кармен.

Мэрси вскрикнула – Джейк слишком сильно дернул ее за руку.

– Перестань, Джейк, ей больно, – строго проговорила Кармен, но тот снова подбросил сестру и сильно схватил ее за руки. Мэрси заплакала.

– Джейк! – прикрикнула Кармен.

Она видела, что он из духа противоречия не хотел ей подчиниться, но все же поставил, довольно грубо, маленькую сестру на песок.

– Соплячка! – презрительно произнес Джейк и неуклюже отбежал далеко в сторону.

К четырем часам стало холоднее, солнце уже не пригревало как в полдень, и они снова поднялись на дюну и отправились к автостоянке. Все устали и молчали в машине по дороге в Сент-Джуд, где им предстояло провести ночь. Том остановился возле деревенского минимаркета, и они быстро выбрались из автомобиля и разбрелись по магазину. Том и Мэрси отправились на поиски молока и яиц, Джейк устремился за сладостями, а Мэл – на поиски журналов. Кармен остановилась у кассы и принялась рассматривать первые полосы субботних газет. Полная пожилая женщина, тяжело дыша, поставила корзину на прилавок кассы.

– Как дела, Ним? – спросила она у парня-кассира.

– Отлично, миссис Б. Только мне надоели эти дорожные работы.

– Понятно, а в чем там дело?

Считывающее устройство попискивало, когда кассир прикладывал его к покупкам, а дама перекладывала их в пластиковый пакет. Они продолжали болтать, но через некоторое время умолкли. Кармен отвлеклась от газет и посмотрела на них. Между женщиной и кассиром завязался немой диалог. Покупательница кивком головы указала на дальний конец магазина, где, тесно прижавшись друг к другу, стояли Том и Мэрси. Потом, когда они пошли к кассе и Кармен выпрямилась, чтобы их встретить, кассир и женщина покраснели от смущения.

Кармен сначала разозлилась, а потом расстроилась. Такое случалось уже не раз. О чем они говорили? Может, это была невинная болтовня о приехавших из Лондона бездельниках, купивших здесь второй дом. Кармен не привыкла к таким местам, как Сент-Джуд, – здесь все люди как на ладони.

Они расплатились, вышли из магазина и проехали еще сто метров до своего летнего бунгало. Дети сразу бросились в переднюю комнату, где тут же засветился телевизор, а Кармен – пока Том носил сумки из машины – принялась хлопотать в кухне. Первым делом она раскрыла сумку-холодильник и опорожнила пакеты с продуктами, а затем залила овощи кипящей водой из чайника. Том подошел сзади и пощекотал носом ей шею. Она обернулась и приникла к нему всем телом. Они поцеловались – сначала слегка, а потом более страстно, но Кармен опомнилась первой, подумав о детях за дверью.

– Потом, – сказала она. – Надо поесть. Чего ты хочешь? Могу сварить макароны.

– А как насчет рыбы с картошкой?

– В самом деле? – Кармен улыбнулась. Он всегда хотел здесь именно рыбы с картошкой.

– Пойду за картошкой, – произнес он.

– Нет, лучше я, мне надо пройтись.

– Ты уверена?

Она кивнула:

– Да, мне хочется погулять.

Сент-Джуд не был пока заселен городскими толстосумами, как некоторые деревни побережья, и сохранил прелесть старинной приморской Англии. Кармен могла дышать здесь полной грудью. Она пошла через всю деревню к морю. Вечерело, и рыбаки уже разместились вдоль берега с принадлежностями для ловли, бутылками и банками с живой наживкой. Они сидели на складных стульях, укутавшись в одеяла, и ждали наступления сумерек. Кармен медленно прошла мимо рыбаков, наслаждаясь своим одиночеством. За жареной картошкой стояла длинная очередь, и прошло три четверти часа, прежде чем она вернулась домой. Драгоценную горячую ношу она принесла за пазухой.

Едва переступив порог, Кармен поняла: случилась какая-то неприятность. Телевизор работал, но дверь в гостиную оказалась закрыта, чего никогда раньше не бывало. Кармен вошла в холл и заметила через дверь Джейка в детской спальне. Она прошла туда и увидела плачущую Мэрси, лежавшую на полу.

– Что здесь происходит? – спросила Кармен.

– Папа сошел с ума, – шмыгая носом и всхлипывая, пропищала Мэрси.

– Что значит сошел с ума? Джейк, в чем дело?

– Он поругался с Мэл, – ответил Джейк.

– Где она?

– Откуда я знаю? Выскочила из дома и убежала.

– Где твой отец?

Джейк молча указал на дверь.

Кармен пересекла гостиную и вошла в спальню. Том лежал на диване, держа в руке бутылку пива. Увидев Кармен, он улыбнулся и сел, словно ничего не произошло.

– Что здесь случилось? – поинтересовалась она.

– О чем ты?

– Дети говорят: ты поругался с Мэл.

– Я просто с ней поговорил.

– Мэрси сказала, что ты сошел с ума.

Том недовольно поморщился.

– Я лишь сделал то, о чем ты говорила – отчитал Мэл, и ей это, конечно, не понравилось.

– Что ты имеешь в виду? Что значит «ты говорила»? В конце концов, это ты ее отец.

Кармен видела, что Том сильно расстроен, хотя и пытался это скрыть.

– Ты ее ударил?

– Боже, конечно, нет!

– Но ты кричал на нее?

– Да, но мне нужно было выговорить ей. Я ее отец, и она должна понимать, что можно, а чего нельзя. Я просто сказал об этом Мэл, но она, конечно, взвилась на дыбы.

Том, несомненно, прав. С Мэл следовало серьезно поговорить.

– Куда она пошла?

– Не знаю, дуется где-нибудь, как мышь на крупу.

– А ведь уже довольно поздно.

– Ничего с ней не случится.

– Но на улице стемнело!

– Ей пятнадцать лет, Кармен. Все будет нормально.

Формально он был прав. Мэл пятнадцать лет, она практически взрослый человек – однако по сути ребенок с шилом в одном месте. Жаль, что Том вспылил. Он редко выходил из себя, но когда это случалось, то бывало внезапно и очень шумно. Кармен не любила его таким. В подобном состоянии Том внушал страх даже ей, что уж говорить о детях.

– Но Мэрси очень испугалась и расстроилась.

Том встал.

– Пойду поговорю с ними.

Кармен присела на диван. Она слышала его голос в соседней комнате. Потом они пришли в гостиную. Дети все еще были подавлены. Кармен расстелила коврик, поставила на него кетчуп, и они, рассевшись вокруг коврика по-турецки, принялись за рыбу с картошкой. Они ели руками из пластиковых тарелочек. Том весело шутил, и атмосфера мало-помалу разрядилась. К концу ужина дети уже смеялись.

Потом, когда они все уселись перед телевизором, Кармен услышала стук входной двери, однако Мэл даже не заглянула в гостиную.

– Не обращай на нее внимания, – сказал Том, но Кармен не могла так поступить.

Она прошла в детскую спальню. Мэл лежала на нижней койке двухъярусной кровати.

– Что с тобой? – спросила Кармен.

Мэл не ответила.

– Где ты была?

Девочка лишь пожала плечами.

– Что случилось?

Мэл молчала.

Кармен присела на край кровати.

– Мэл, он твой отец, – мягко заговорила она. – Иногда должен тебя воспитывать.

– Да, но не так.

– Что было не так?

Мэл повернулась спиной к Кармен, но та решила не отступать.

– Он очень тебя любит, – сказала она.

– Ты сама не понимаешь, о чем говоришь, – отозвалась Мэл, не оборачиваясь.

На следующий день Кармен уехала в Лондон утренним поездом. Том проведет еще день с детьми, а потом отвезет их домой. Поначалу это не было запланировано. Но вечером в субботу подруга написала Кармен и предложила встретиться в воскресенье. Муж Кэт, Джо, служил в полиции и часто работал по выходным. Кэт это не нравилось, особенно из-за маленького ребенка, и Кармен решила на этот раз согласиться на встречу. В конце концов, это всего лишь два часа поездом. Она пообедает с Кэт, потом вернется домой, приготовит ужин и будет ждать Тома.

Том отнесся к идее с пониманием, сказав, что Кармен вольна поступать как хочет, но она все равно чувствовала себя виноватой, прощаясь с ним в машине на привокзальной площади. Хотя, конечно, это было глупо, ведь дети успокоились. Даже Мэл, кажется, забыла, что ей надо дуться и кукситься. Стоя в очереди за билетом, Кармен почувствовала себя легко, словно гора упала с плеч.

В киоске она купила стаканчик кофе и газету и вышла на платформу. Расписание, лежавшее в их деревенском доме, устарело, и только на вокзале выяснилось, что до поезда оставалось еще сорок минут. Кармен решила поехать скоростным экспрессом до Дисса, и тогда по времени она ничего не проиграет. Довольная собой, Кармен села на скамейку, подставила лицо солнцу и слизнула шоколад из стаканчика капучино. На первой полосе газеты рассказывалось об убийстве женщины и ее детей в их собственном доме в Манчестере. Предполагаемый преступник, отец детей, был арестован. Жуткая история, и таких убийств в последнее время становится все больше. Чем можно это объяснить? Как вообще возможно такое сотворить?

Читая, Кармен боковым зрением уловила, что кто-то сел рядом с ней. Человек, устроившись на скамейке, продолжал ерзать на месте, и она, скосив глаза, посмотрела на непрошеного соседа. Он оказался молодым парнем, почти подростком, в куртке с капюшоном и черных брюках. За секунду Кармен оглядела его и решила, что сосед не опасен. Их глаза встретились, и она улыбнулась, о чем сразу же пожалела, потому что молодому человеку не терпелось пообщаться.

– Вы прямо-таки впились в газету, – произнес он таким тоном, словно она должна была не читать газету, а разговаривать с ним.

Кармен холодно улыбнулась еще раз и снова принялась читать.

– Что же там интересного? Вы просто не можете оторваться. Какая-то история? – Молодой человек тоже заглянул в газету.

Кармен не привыкла к поведению провинциалов и дружелюбие парня начало ей надоедать, однако он, кажется, и не думал отступать.

– Один человек убил жену и детей, – сказала она.

Молодой человек удивленно вскинул брови.

– За что он их убил?

Кармен пожала плечами – кто знает?

– Может, она спала с другими?

Ее раздражение прорвалось наружу.

– Вы это серьезно? Вы думаете, что если она спала с другими, то ее непременно надо было убить? Но при чем здесь дети?

– Я такого не сказал. Просто предположил: может, дело в этом, – он поерзал на месте. – Я же не утверждаю, что это правильно.

Кармен снова, на этот раз демонстративно, уткнулась в газету. Наверное, парень не был так глуп, как ей показалось, а просто не умел выражать свои мысли, но ее терпение все же не беспредельно.

Молодого человека не смутила холодность Кармен.

– Такое, однако, случается, – сказал он. – Подобный случай произошел даже здесь – несколько лет назад один мужчина убил у нас свою подружку, и люди говорили: он рассчитался с ней за измену.

Кармен, не ответив, продолжала читать.

– Но парню удалось выкрутиться. Он представил все дело как несчастный случай. Сам-то он был адвокатом из Лондона. Только поэтому и выкрутился. Мы все здесь так считаем. Наверное, у него связи с важными шишками там, наверху.

На этот раз Кармен стало интересно, и она, оторвавшись от газеты, посмотрела на соседа. Он был явно польщен.

– Да, да, это чистая правда. Тот человек и сейчас тут бывает. Понимаете, он купил дом на берегу и приезжает сюда на выходные со своими детьми. Здесь все об этом знают. У него теперь новая жена, и, мне кажется, ей следует поостеречься.

Сердце Кармен часто забилось.

– Как ее звали? – спросила она. – Ту женщину, которая умерла.

– Не знаю, но она была красавица, и имя у нее было какое-то чудное. На «З» – Зара или что-то в этом роде…

– Зена?

– Точно. Так вы тоже об этом знаете?

Кармен резко встала, невнятно пробормотав что-то насчет туалета. Она свернула газету, сунула ее под мышку, подошла к билетным кассам и спросила, где туалет. Рядом его не оказалось, и она отправилась на парковку, на другую сторону примыкавшего к вокзалу поля. Дойдя туда, она в каком-то изнеможении прислонилась к деревянному забору.

Это просто сплетни, подумала Кармен. Мне следовало лишь посмеяться над этим, сказать, кто я такая. Он бы смутился и отстал.

По полю паслись два еще не полинявших после зимы, крепких гнедых жеребца. Один из них не отрываясь смотрел на Кармен, словно ждал, что она сейчас подойдет к нему и потреплет по холке. Поле было покрыто грязью и выглядело не слишком живописно. Ей вдруг захотелось, чтобы конь подошел к ней. Хорошо бы прижаться к нему, обнять рукой за шею. Но жеребец потерял к ней интерес и отвернулся.

По радио объявили посадку на поезд Кармен. Она пересекла стоянку и вернулась на платформу, старательно обогнув парня, по-прежнему сидевшего на скамейке. Она понимала, что он следил за ней взглядом, но, не оглядываясь, подошла к хвосту поезда и вошла в вагон.

Иногда, встречаясь с новыми людьми, Кармен говорила им, что она теперь мачеха троих детей от предыдущего брака ее мужа. При этом тут же добавляла, что он развелся до знакомства с ней, чем неизменно вызывала смех собеседника.

Если же она сходилась с людьми ближе, то в какой-то момент признавалась, что это еще не вся история. У Тома была другая женщина, долгий роман с которой и разрушил его брак. Он продолжал жить с той женщиной и после развода, до знакомства с ней, с Кармен. Это была не мелкая интрижка, а нечто большее. Роман начался еще в то время, когда Том был женат. Но, в отличие от других подобных историй, когда мужчина остается в семье, Том бросил жену и детей ради той женщины.

Полгода спустя она умерла – утонула, купаясь в море, когда они отдыхали здесь, в Сент-Джуде. Ту женщину звали Зеной.

В первые же дни знакомства Тома с Кармен, более двух лет назад, он все рассказал ей о своем предыдущем романе. Поведал о том, как влюбился в ту молодую женщину, купил с ней дом, где проводил время с детьми. Но вот однажды днем Зена пошла купаться и не вернулась, а некоторое время спустя море выбросило на берег ее тело в миле от пляжа.

Никто из их знакомых никогда не говорил о Зене, да и дети о ней не вспоминали.

Но, как оказалось, есть множество людей, которые до сих пор ее не забыли.

Глава 3

Дверь открыл Джо, муж Кэт. Приобняв Кармен, он поцеловал ее в щеку.

– Я ухожу, – сказал он. – Кэт наверху.

Джо был одет по-рабочему – джинсы и рубашка с галстуком.

– Можно я завезу в дом велосипед?

– Конечно. – Он забрал у Кармен велосипед и поставил возле двери.

Кармен сбросила туфли и оставила их в холле. Кэт просто помешана на порядке в доме, и поэтому лестничный ковер у нее всегда гладкий и безупречно чистый – не то что у Кармен.

– Иди сюда, – позвала ее Кэт.

Она была в комнате Лили, меняла ей подгузник. Малышка улыбнулась со своего коврика, увидев склонившуюся над ней Кармен.

– Привет, прелестная девушка! – приветствовала ее Кармен.

– Посмотрела бы ты сегодня ночью на эту прелестницу. Вообще не давала мне уснуть, я спала не больше трех часов – правда, моя крошка? – Она скорчила притворно грозную гримасу.

Кармен казалось, что Кэт нарочито преувеличивает тяготы материнства, щадя чувства подруги на случай, если та переживает, что до сих пор не беременна. Когда Кармен еще была не замужем, Кэт обычно в разговорах с ней точно так же преувеличивала трудности семейной жизни.

Они немного поговорили о жизни Кэт – о том, как она справляется с ребенком и очень хочет поскорее вернуться на работу. Кэт взяла Лили на руки, Кармен прихватила игрушки, и они перешли в кухню. Девочку усадили на высокий стульчик у стола, и Кармен неожиданно для самой себя поведала подруге о рассказе молодого человека на вокзале. И добавила, что люди в деревне перешептываются, глядя на них с Томом.

– Как это противно! – сказала Кэт. – Люди – ужасные создания. Им просто скучно жить в этой занюханной дыре.

– Не такая уж она и занюханная.

– Не важно, ты же понимаешь, о чем я.

На обед Кэт разогрела в плите пиццу. Кармен помогла накрыть на стол. Она испытывала странное чувство, рассказывая обо всем подруге. Облеченные в слова, ее мысли обрели непреложную реальность, и она не на шутку расстроилась.

– Бедный Том, каково ему знать обо всех этих сплетнях? – вздохнула Кэт. – Как им только такое приходит в голову!

Кармен в ответ пожала плечами:

– Кто знает.

– Неужели с самого начала было непонятно, что произошло? Ведь проводилось расследование? Причина смерти установлена.

– Думаю, дело как раз в этом, – возразила Кармен. – Никто ничего толком не знает.

Именно так сказал ей Том в самом начале знакомства, когда она спросила о случившемся с его подругой. Что произошло? Почему Зена утонула? Как такое могло случиться? Том ответил, что никто не смог вразумительно ответить ему на эти вопросы и он так и не понял, как все произошло. Он говорил: место, где купалась Зена, считалось опасным – там был сильный прибой, сбивавший людей с ног, и подводные течения, уносившие их в море. Кроме того, в той зоне разрешено катание на водных мотоциклах и моторных катерах, поэтому всегда имелся риск смертельного столкновения. Все же Том не сомневался, что во всем виновата сама Зена: купальщикам был отведен специальный пляж – защищенный и с песчаным берегом, но она не желала там купаться, говоря, что любит свое место с детства.

Кармен ощутила пробежавший по спине холодок.

– Кэт, тебе не кажется: здесь что-то нечисто?

Кэт недоуменно поморщилась:

– Ты это серьезно? Кармен, я не знала, что ты такая внушаемая.

Хозяйка извлекла пиццу из духовки и поделила ее, положив часть на тарелку Кармен. Но она уже не хотела есть, а лишь задумчиво отщипнула кусочек, ощущая на себе внимательный взгляд Кэт.

– Тебя это и правда так сильно тревожит?

– Нет…

– Кармен, говори честно. Ты думаешь, что он ее убил?

– Конечно, нет.

Нет, она так не думала, это было бы абсурдно, в особенности после того, как Кэт произнесла это вслух. Но все же такая мысль не оставляла ее, не давала покоя.

– Знаешь, так ужасно про это слышать.

– Да, ужасно. – Кэт склонилась над столом и прикоснулась к ее руке. – А что думает Том?

– Я ничего ему не говорила, ведь все произошло только сегодня утром.

– Ты расскажешь ему?

Кармен почему-то это даже не пришло в голову.

– Не знаю. Ты думаешь, стоит?

– Наверное, тебе не нужно ничего ему говорить. Иначе будет неловко находиться в вашем деревенском доме. – Она подула на кусочек пиццы и положила ее в тарелочку Лили. – Если честно, я думаю, тебе надо просто забыть об этом разговоре.

Пообедав у Кэт, Кармен села на велосипед и поехала домой, поднялась на холм Кристал-Пэлис и спустилась на дорогу к дому. Ее квартира находилась на верхнем этаже двухэтажного дома, возвышаясь над расположенным рядом административным советом. Дом не представлял собой ничего особенного – бетон, местами покрытый граффити, – но комнаты были большими, а из окон открывался красивый вид на лес. Если не принимать во внимание появлявшихся иногда шумных квартирантов, это место можно было считать довольно уютным. Квартира принадлежала Кармен, точнее, ипотечной компании, но Кармен купила ее еще в те времена, когда процент по ипотеке был вполне терпимым. До встречи с Томом она сдавала часть жилья квартирантам, что являлось прекрасным подспорьем в оплате счетов, но теперь необходимость в этом отпала. Они с Томом планировали вскоре переехать, найти что-нибудь лучше и в хорошем районе.

Кармен временами сама не верила своему счастью. Джо и Кэт очень хотели купить собственное жилье, но теперь в Лондоне это было решительно невозможно; они не могли себе такое позволить, даже имея на семью две зарплаты. Половину своих заработков они тратили на оплату аренды жилья, и у Кэт не было иного выхода – несмотря на рождение дочери, – как вернуться на работу учительницей начальных классов на полную ставку. Кармен чувствовала себя немного виноватой перед подругой, понимая, что их разделяет все увеличивающаяся пропасть, но что она могла с этим поделать?

Придя домой и переодевшись, Кармен стала готовить еду: бросила в кастрюлю нарезанные овощи, добавила кусок баранины из морозилки. Потом вскипятила чайник, налила себе чашку чая и отправилась в гостевую спальню. Раньше это была одна из комнат, сдававшихся внаем, но теперь здесь стояли откидные кровати, на которых ночевали дети Тома, когда приезжали к отцу на выходные. В последнее время, с тех пор как Кармен начала работать на удаленном доступе, она поставила в ту же комнату рабочий стол и шкаф с папками. Она обошла квартиру, собрала с радиаторов выстиранную одежду, разложила свои вещи и мужа в две аккуратные стопки, выдвинула из-под стола удобный вращающийся стул и уселась на него, чтобы выпить чаю.

Как же она устала! Прошли бесконечные, как ей теперь казалось, сутки – сначала стычка Тома с Мэл, а потом еще тот парень на вокзале. Теперь Кармен чувствовала, что сделала большую глупость, приняв все это близко к сердцу, но прежняя жизнь Тома тем не менее не давала ей покоя. Все, связанное с прошлым мужа, вызывало у нее тревогу и растерянность. Хотя Кармен понимала, что должна проявлять больше мудрости. Все было плохо даже с Лорой – ее постоянное присутствие с детьми, но в случае с Зеной оказалось намного хуже. Том оставил Лору, а Зена погибла, когда они безумно любили друг друга. Зена преследовала Кармен, как неотступный призрак.

Кармен отпила чай и вспомнила, что Кэт сказала ей по этому поводу: после смерти Зены наверняка проведено полицейское расследование. Подруга, конечно, права, и дознание, видимо, действительно было, но Кармен о нем ничего не слышала. В самом начале их знакомства Том рассказывал ей о том происшествии, но не вдавался в подробности, а Кармен даже не приходило в голову устроить ему перекрестный допрос. Ему было бы больно об этом рассказывать, а ей – слушать.

Зена умерла меньше чем за год до их с Томом знакомства, и, хотя Кармен понимала, что ее избранник продолжает оплакивать свою потерю, она тем не менее подходила к их отношениям достаточно прагматично. Последнее, что она хотела слышать от любимого – это излияния о том, как ему тяжело, ведь он до сих пор любит Зену, или рассказы о том, насколько чудесным человеком она была. Кармен не желала видеть на его лице боль от воспоминаний. Она не хотела ничего знать о Зене, чтобы эта женщина не стала реальной в ее воображении. Это совершенно не нужно Кармен. Она хотела смотреть в светлое будущее с Томом, а не оглядываться в его мрачное прошлое.

Но, наверное, такое поведение было оправданным в то время, а теперь, когда они поженились и все успокоилось, вошло в привычную колею, следовало внимательно разобраться в том, что происходило прежде. Призрак прошлого сегодня не на шутку ее встревожил, и Кармен не хотела повторения.

Она поняла, что надо пересмотреть прошлое. У противоположной от окна стены стояли коробки с бумагами и документами Тома, не распакованные с того момента, как он переехал в ее квартиру. Муж не раз говорил, что ему следовало бы рассортировать весь этот хлам, но он займется этим, когда они решат поменять квартиру. Кармен временами вспоминала об этих бумагах, но из чувства уважения к Тому никогда к ним не прикасалась. Возможно, теперь настало время нарушить это табу. Она подкатила к коробкам стул и встала на него.

Коробки были перевязаны упаковочными лентами, но от времени клей высох, и лента отделилась от картона. Кармен подняла верхнюю коробку. Она была очень тяжелой, но все же удалось аккуратно поставить ее на пол и раскрыть. Сверху лежали книги в твердых переплетах – старинные тома без суперобложек, сочинения Шекспира, энциклопедический словарь, несколько учебников по юриспруденции. Под книгами были сложены старые газеты, блокноты и масса других вещей.

Кармен выгрузила все из ящика и разбросала по полу. Среди всякого хлама она обнаружила письма. Некоторые из них были в конвертах. Многие почтовые отправления адресовались в бывший дом приходского священника. Лежали там и неиспользованная записная книжка, пресс-папье с оттиском герба оксфордского колледжа, где учился Том, мешочек из-под письменных принадлежностей, в котором сохранились даже стружки от очиненных карандашей, толстый настольный ежедневник. Это составляло содержимое ящика письменного стола, а также лежавшие на нем вещи, которые в спешке, без всякой сортировки, сбросили в упаковочную коробку. Сборы были, вероятно, торопливыми. Неужели Том так сильно спешил, уходя из дома, в котором он жил с Лорой и детьми?

Кармен собрала разбросанные бумажки и стала их просматривать, открывая конверты. Она нашла присланное стоматологом напоминание о явке на прием. Оно датировано июнем того года, когда Том расстался с Лорой. Значит, Кармен права, и эти вещи Том забрал из дома. Нашла она и поздравительную открытку с работы по случаю дня рождения, детский рисунок кролика, газетные вырезки, посвященные спортивным соревнованиям, квитанция выплаты в пенсионный фонд. Счет за газ, информационный бюллетень из школы.

Однако Кармен обнаружила также и предметы, полученные Томом спустя несколько месяцев после ухода из семьи. Вероятно, за этими вещами он приходил уже после разрыва с Лорой. Том ушел от нее перед наступлением зимы. Кармен помнила его рассказ о том, как трудно ему было сделать это из-за детей – ведь до Рождества оставалось совсем немного. Правда, Кармен тут же нашла открытку, полученную Томом в январе от друга, жившего в Греции. Друг передавал сердечный привет Лоре – значит, ничего не знал о разводе.

Нашла Кармен также и письмо из школы, где было сказано о дате консультации Джейка у психолога. Да, Том ведь рассказывал о том, что у сына были какие-то проблемы. Она никогда не связывала это с уходом Тома, но теперь поняла причину недомоганий Джейка. Бедный мальчик. Имелось еще одно напоминание от стоматолога, но Том был так увлечен Зеной, что забыл о необходимости посетить врача.

Кармен догадалась, что Том собирал эти вещи в течение нескольких месяцев после того, как ушел от Лоры. Она, проявляя невероятный такт и терпение, складывала всю полученную Томом почту на его стол. Это была мелочь, пустячная подробность их расставания, но она вызвала у Кармен сочувствие к Лоре, уважение к ее самообладанию и выдержке. К своему удивлению, Кармен даже разозлилась на Тома за его черствость. Все это указывало на его предательство.

Кармен сложила все вещи в первую коробку и достала следующую. Она оказалась тяжелее и была набита перевязанными тесьмой папками, конспектами университетских лекций и школьными тетрадками. В следующей коробке оказалось примерно то же самое. Наверняка все это можно было безболезненно выбросить. Зачем ему понадобилось таскать весь этот хлам из дома в дом?

Кармен открыла четвертую коробку. Она тоже была кое-как набита вещами, все лежавшие там предметы едва ли имели какое-то отношение друг к другу: фотоальбом с детскими фотографиями, какие-то инструменты, жестянка из-под бисквитов, набитая всякой всячиной, – короче, сплошной мусор.

В последней коробке находились фотографии в рамках, прижатые сверху старым ноутбуком и юридическими журналами. Первой была школьная фотография Тома в костюме, а не в форме, подтверждающая, что он посещал привилегированную школу. На фотографии стояла дата – Тому было в то время четырнадцать лет. Он выглядел долговязым, неуклюжим мальчишкой, но уже улыбался своей коронной профессиональной улыбкой. Они часто смеялись над этой улыбкой, когда Тому взбредало в голову демонстрировать ее. Он делал это исключительно для того, чтобы позабавить Кармен. Смотрите на меня, Тома Коутона, изысканного англичанина – вы можете мне доверять. Значит, эту улыбку он практиковал уже тогда, учился скрывать свои истинные чувства, прятать за фальшивым фасадом. Иногда он пытался испытывать улыбку и на Кармен, но она всегда чувствовала эту маску и, раздражаясь, всякий раз говорила: «Даже не пытайся меня обаять. Со мной такой фокус не пройдет». Он сбрасывал маску, смеялся и говорил, что она видит его насквозь.

Сначала Кармен захотела достать эту фотографию. Она покажет ее Тому, и они вместе посмеются, но потом решила: мужу едва ли понравится, что она рылась в его вещах.

Потом она извлекла из коробки еще несколько фотографий – извещение о майском университетском бале, какие-то пивные посиделки, и все это в солидных рамках. Была здесь и фотография маленьких Мэл и Джейка. Дети сидели рядышком, в школьной форме, напряженно глядя в объектив. На пиджачке Джейка был позумент, а на голове Мэл – фетровая шляпа. Имелась студийная семейная фотография – Лора, Мэл и Мэрси. Джейк, несколько отстраненно, стоял позади них. Все четверо весело смеялись – три рыжика и Мэрси, которая единственная унаследовала каштановые волосы Тома. Кармен даже растерялась, глядя на это фото – все персонажи похожи на самих себя в настоящее время… Хотя нет, дети выглядят гораздо младше, а Мэрси еще совсем маленькая, сидит на коленях у Лоры. Джейк по росту уже тогда почти догнал мать. Мэл, подросток, кажется более живой и приветливой, чем сейчас.

Кармен перевернула фотографию и посмотрела на дату: это был тот год, когда Том ушел из семьи. До разрыва Тома с Лорой его роман с Зеной длился около полугода, и, наверное, в тот момент, когда сделали эту фотографию, он уже спал с Зеной и замышлял развод.

Кармен сложила в коробку все вещи и фотографии. Они хранили печальную историю, и это очень ее расстроило. Невыносимо было думать о Томе, предавшем такую счастливую, смеющуюся семью, этих любивших его людей. Она составила коробки в прежнем порядке, проверила ленты – чтобы они были на месте и Том ни о чем не догадался – и снова села за стол.

В коробке не оказалось ничего, что напоминало бы о Зене. Кармен казалось: в коробках должны были сохраниться какие-нибудь вещи в память об их отношениях – фотографии, подарки, билеты, карточки. Том однажды показал Кармен – по ее же просьбе – одну фотографию Зены, но это было в самом начале их романа, и с тех пор она этот снимок не видела. Должно быть, Том куда-то его спрятал, но куда делось все остальное? Неужели он ничего не оставил на память о погибшей возлюбленной? Какая черствость с его стороны!

Кармен резко одернула себя. Она ведет себя нечестно. Если в коробках нет никаких напоминаний о Зене, то не говорит ли это о том, что Том бережно относится к ее, Кармен, чувствам? Когда Том переехал к ней, она предложила поставить на стол фотографию Лоры, чтобы дети видели ее, когда будут приезжать к ним, но Том отказался. Он сказал тогда: «Думаю, тебе это не понравится, да к тому же в этом нет необходимости». Кармен тогда и в самом деле испытала большое облегчение.

Нет, нет, она не права. Том был совершенно опустошен и уничтожен гибелью Зены. Он сам говорил об этом, как и Флора, когда уговаривала ее познакомиться со своим университетским знакомым. Кармен испытывала некоторые опасения – вся эта трагедия разыгралась совсем недавно, – но Флора уверяла, что надо знакомиться с ним именно теперь, когда он в смятении. У мужчин траур проходит быстро, скорее, чем у женщин.

Через несколько месяцев они поженились. Как быстро жизнь подавляет смерть, подумалось Кармен. Но, наверное, так и должно быть до тех пор, пока мы живы.

Том вернулся домой в семь часов. Он проголодался, и они сразу сели ужинать. Том был в хорошем настроении, его лицо после поездки к морю немного загорело.

– Как пообщалась с Кэт? – спросил он.

– Прекрасно.

– Как ее девочка?

– Она милашка.

Он сжал ей руку.

– Теперь твоя очередь.

Они перестали пользоваться противозачаточными средствами несколько месяцев назад, но беременность пока не наступила.

– Джо был дома?

– Всего несколько минут. Ему надо было идти на службу, – ответила Кармен. – Кэт приходится тяжело. Она так одинока, особенно по выходным.

– Тебе нужно чаще ее навещать.

– Хорошо было бы, если бы Кэт с дочкой приезжали к нам, но мы стали так ленивы.

– Ты всегда можешь это исправить. – Том подцепил на вилку ломтик баранины с картошкой и отправил их в рот. – Как вкусно, Кармен! Приготовишь это еще раз?

Кармен улыбнулась. Ее всегда радовало, когда Том хвалил ее стряпню.

– На следующей неделе Кэт возвращается на работу, но это ее совсем не радует.

– Нисколько в этом не сомневаюсь.

– Лоре тоже трудно было вернуться на работу?

Том задумался.

– Знаешь, я не помню. Однако, мне кажется, она испытала большое облегчение. Но это было после появления Джейка, когда детей стало двое.

– Ей нравилось сидеть с ними дома?

– Да, полагаю, что нравилось, но Лора была слишком увлечена своей работой. К тому же отпуск по уходу за ребенком составлял всего несколько недель. Наверное, ей было тяжело, но, честно говоря, я не помню.

– Однако после рождения Мэрси она окончательно оставила работу, разве нет?

– Да, ты права. Но я ничего не могу сказать об этом. Добавки не будет?

Том с вожделением смотрел в тарелку Кармен. Она едва притронулась к ужину, так как была совсем не голодна, и отсыпала часть рагу в тарелку мужа. Думала она сейчас вовсе не о Лоре.

– Зена хотела иметь детей? – спросила Кармен.

– Зена?

– Да, ее-то ты помнишь?

Резкость ее тона удивила Тома, и она сразу это заметила.

– Я не знаю, – сказал он.

– Но вы должны были говорить об этом.

– Ты права, наверное, мы говорили, но я не помню. – Он посмотрел ей в глаза. – Это очень плохо?

Кармен почувствовала себя так, словно из нее вышел весь воздух. Она отчетливо понимала, что это происходит из-за неуверенности в себе.

– Нет, – ответила Кармен. – Конечно, нет.

Том вонзил вилку в кусок баранины.

– Если честно, я не уверен, что вообще знал, о чем она думала.

– Что ты имеешь в виду?

Он отложил вилку.

– Почему ты спрашиваешь меня о Зене?

– Тебе этого не хочется?

Муж пожал плечами:

– Нет, я не возражаю, но мне непонятен твой интерес.

– У меня нет каких-то особых причин. Просто я чувствую: во всем этом есть что-то скрытое и очень неприятное. – Кармен встала, подошла к раковине и налила себе стакан воды. – Нет, конечно же, причина есть. Сегодня, на вокзале в Сент-Джуде я встретила одного парня, и он рассказал совершенно ужасную историю.

Она обернулась. Том во все глаза смотрел на нее.

– Сказал, будто люди в Сент-Джуде уверены: это ты убил Зену.

Брови Тома недоуменно взметнулись вверх:

– Ты это серьезно?

– Да.

Он засмеялся, но потом резко оборвал смех.

– Да, ты говоришь вполне серьезно. – На его лице отразилось искреннее удивление.

– Что это за парень?

– Не знаю, какой-то юноша, почти подросток. Он сказал, что об этом судачат в пабе.

– Господи, да пусть судачат. И ты восприняла это серьезно?

– Конечно, нет…

– Огромное тебе спасибо, Кармен.

– Я в самом деле не приняла это за чистую монету. Но слышать такое было страшно! – Она смутилась, чувствуя, что оскорбляет Тома.

Он встал, подошел к жене и нежно ее обнял.

– Конечно, это страшно. Чертов идиот!

Она прижалась к его груди.

– Я просто подумала: ничего, в сущности, не знаю о той истории, о том, что тогда случилось.

– Нет, знаешь, я же тебе рассказывал.

– Да, но… но от нее не осталось никаких следов. У тебя даже не осталось ее фотографий – как будто Зены вовсе не существовало.

– Ты хочешь увидеть ее фотографии? Желаешь, чтобы я носил ее фото в бумажнике?

– Нет, конечно, нет, но просто… что будет, если умру я? От меня тоже не останется никаких следов?

– Как ты можешь говорить такое? – Том погладил ее по волосам. – Я обожаю тебя, и ты это знаешь.

– Но ведь ты любил ее, да?

– Это совсем другое, Кармен.

– Почему другое?

– Просто другое.

– Ты ее не любил?

– Любил, но… тогда было совсем не то. Кармен, я не хочу раскладывать все по полочкам. Давай оставим этот разговор.

Кармен пошла наверх принимать ванну, а Том отправился в гостиную смотреть спортивную передачу. Кармен включила воду, чтобы наполнить ванну, а сама тем временем сняла одежду и надела огромный махровый халат, привезенный ей мужем из какой-то очередной деловой поездки. Улегшись на кровать, она решила почитать – ванна будет наполняться очень долго. Они уже не раз собирались починить котел, который совершенно не поддерживал давление воды в трубах, но потом неизменно отказывались от этой идеи, ожидая улучшения ситуации в Сити и возвращения высоких бонусов. Кроме того, Том планировал переехать на север Лондона, что позволило бы ему на целый час сократить поездки в Норфолк и к детям, хотя Кармен хотелось остаться в родном для нее районе города.

Через несколько минут пришел Том и сел рядом с ней на кровать. Протянув руку, он провел ладонью по ее бедру.

– Ты замерзла, – заметил он. – Надо все же поменять котел.

Он улыбнулся, и она в ответ тоже. Потом муж снова погладил ее по ноге, продолжил ласку, залез под халат и обвил руками талию Кармен. Она приподнялась на локтях и поцеловала его – сначала робко, потом еще раз, более страстно. Том умел и охотно целовался – у него были чувственные губы и ласковый язык. В отличие от многих других мужчин, он на самом деле любил поцелуи. Она села, опрокинула его на спину и принялась стаскивать с него одежду. Кармен часто торопливо брала на себя инициативу в любовных делах, подгоняя и подстегивая мужа.

Потом, когда все закончилось, он откинулся на спину, а она уютно свернулась клубочком в его объятиях. Том включил телевизор и принялся переключать каналы до тех пор, пока не наткнулся на какую-то старую комедию. Они весело смеялись, когда Том вдруг сказал:

– Не думай, что у нас с Зеной было безоблачно и прекрасно. Это все, о чем я могу сказать тебе. – С этими словами он откинул прядь волос с ее лба. – Я понимаю: тебе тяжело переживать эту старую историю.

– У меня тоже есть своя история.

Том рассмеялся:

– Знаю и очень ревную тебя к тому парню. Я снова забыл его имя…

Кармен улыбнулась. Ник, ее бывший муж, был актером, стремившимся к популярности все время, пока они жили вместе. Вскоре после развода он получил роль в какой-то американской комедии положений, которая стала популярной в Британии, и его карьера наконец пошла в гору. Однажды они даже видели фотографию Ника на борту городского автобуса, и Кармен поняла, что Том находит это сексуальным, но в небольших дозах.

Вспомнился и недавно виденный ею сон…

– Я только хочу сказать: это не была идеальная любовь, – сказал Том.

Он прекрасно знал, что такое ревность. Она улыбнулась ему, благодаря за понимание.

Том повернулся на бок.

– Если честно, я не знаю, могло ли из всего этого выйти что-нибудь путное.

– Из твоих отношений с Зеной? – Кармен взяла пульт и выключила телевизор. – Ты говоришь это серьезно?

– Ты уверена, что нам надо продолжать этот разговор?

– Да, – отозвалась Кармен, хотя и не была ни в чем уверена.

– Иногда с ней было очень трудно, – сказал Том и положил руки под голову.

– Продолжай.

– Это и в самом деле так.

– Что ты имеешь в виду под словом «трудно»?

Он задумался, потом ответил:

– Зена меня заводила и часто обидно поддразнивала.

– Вот как? Но я тоже иногда тебя задеваю.

– Это было совсем другое. Ты выглядишь очень забавно, когда так делаешь, а она… нет. Помню, однажды за ужином в ресторане ее понесло. Она принялась говорить о вещах, которые… – Том на мгновение умолк, – по-настоящему меня раздражали.

– Дорогой, я не очень хорошо тебя понимаю.

– Просто мне кажется, что наши отношения в любом случае не продлились бы долго. Прежде я не задумывался, но теперь, когда ты об этом заговорила…

– Она вела себя как капризная принцесса? Ты это хочешь сказать?

– Нет, я так не считаю. Думаю, Зена… Не знаю, как сказать, но, понимаешь, бывали моменты, когда все шло хорошо, а она на ровном месте создавала проблемы.

– Начинала ссору?

– Нет, она меня просто взвинчивала.

– Зачем?

Он пожал плечами:

– Бог его знает. Просто она была такая, и все.

– Зена была в чем-то не уверена?

Том покачал головой:

– Не знаю. Может, я ей очень быстро наскучил.

– Похоже, ты не слишком хорошо ее понимал.

– Я вообще ее не понимал – пожалуй, так будет точнее. Никогда не мог предугадать ее реакцию на самые простые вещи. Наверное, проблема была именно в этом. Мы были очень разными. Не знаю… Иногда я думал… Нет, мне трудно это объяснить.

– Что?

Он задумчиво покачал головой.

– Но ведь ты ради нее оставил Лору, – сказала Кармен. – Значит, Зена тебя очень сильно интересовала.

Том болезненно поморщился. Ему явно не понравилось напоминание о его не слишком порядочном поступке. Он повернулся к жене.

– Кармен, сейчас я просто счастлив, что мы вместе, – произнес он и притянул ее к себе. – Конечно, это звучит кощунственно, но я думаю: все вышло к лучшему.

Кармен очень хотела услышать эти слова, но сейчас они не вызвали у нее ничего, кроме отвращения. Она встала и надела халат, вдруг осознав свою неуместную наготу.

– Что с тобой? – неуверенно спросил он.

– Ничего, – солгала она. – Пойду, приму ванну, пока вода не остыла.

Выходя из комнаты, она оглянулась. Том потянулся за пультом телевизора.

Глава 4

С утра у Тома была назначена встреча, и он встал в шесть часов. Кармен дремала, пока муж, собираясь, ходил из комнаты в комнату.

– Везет же тебе, – сказал он, целуя ее на прощание. Она заставила себя улыбнуться в ответ, хотя на самом деле с удовольствием поменялась бы местами с Томом. Когда они познакомились, у Кармен была работа, которую она очень любила, – ей нравилось делать интервью для местной газеты. Но полгода назад газета закрылась, пав жертвой кризиса и конкуренции с Интернетом. Кармен стала фрилансером и с трудом приспосабливалась к новому порядку, к отсутствию четкой служебной структуры и определенного рабочего места.

Она проспала до восьми часов, потом долго одевалась и не спеша варила кофе, прежде чем сесть за стол. Включив компьютер, Кармен прочитала новости и отправила пару писем, однако никаких заказов у нее сейчас не было, и ей стало реально нечего делать.

Кармен набрала имя Зены в поисковой строке Гугла. Она делала это не впервые, но сегодня была полна решимости не ограничивать свои изыскания. В перечне она увидела страницы многих Зен Джонсон – художницы из Атланты, школьницы из Пензанса, социального работника из Ламбета. Все они имели аккаунты в LinkedIn, Twitter и Facebook. Только на пятой странице Кармен нашла упоминание о Зене Тома. С каждым разом, когда Кармен принималась за поиски, имя Зены соскальзывало все дальше и дальше в списке. Смерть онлайн имеет свои градации. Интересно, сколько времени потребуется, чтобы Зена совершенно исчезла из списка?

Кармен также не впервые зашла в «Фейсбук» и на страничку Зены. И не удивилась, не обнаружив там ничего нового. Собственно, на ее страничке вообще было мало информации. Кроме неумелых, но претенциозных фотографий и изображения городского горизонта, все остальное – друзья, сообщения и личные фотографии – было для Кармен недоступно. Зена ограничила доступ на свой профиль для незнакомых, и это само по себе заинтриговало Кармен – никто из ее друзей на давал себе труда так шифроваться. Почему это делала Зена? Была ли она просто очень скрытной? Может, это паранойя? Сначала Кармен решила попытаться проникнуть на ее страницу через общие контакты, но из ее окружения только Том знал Зену, а он не был подписан на продвинутые социальные сети. Единственная сеть, где у него имелся профиль, – это LinkedIn, но она нужна была ему для работы.

После этого Кармен набрала в поисковой строке название журнала «Луиза», где работала Зена. По странному совпадению, они обе – и Кармен, и Зена – были журналистками, хотя и работали с совершенно разными материалами. Появилась домашняя страница журнала, и Кармен напечатала в поисковом окне имя Зены. Это она тоже проделывала не в первый раз, и результат – абсолютно предсказуемо – оказался тем же, то есть нулевым. Кармен захотелось посмотреть написанные Зеной статьи, но она не смогла найти ни одной. Журнал не давал возможности читателям бесплатно знакомиться в Сети со своими статьями.

В прошлые попытки Кармен на этом умеряла свое любопытство, но сейчас решила проявить настойчивость. После закрытия газеты у нее остался допуск к специализированному архиву печатных материалов. Она старалась как можно реже пользоваться этим доступом, не желая, чтобы кто-нибудь понял, что ее логин до сих пор работает, и заблокировал его. Но на этот раз Кармен ощутила почти непреодолимое желание воспользоваться привилегией. Она вошла в архив и набрала название журнала «Луиза», чтобы почитать статьи Зены.

Очко! Появился список заголовков с датами выпусков. Самой последней оказалась статья, озаглавленная: «Чудесные ягоды». Кармен вслух рассмеялась, хотя это было не вполне прилично. Она всегда несколько свысока относилась к журналистским способностям Зены. Статья была в PDF, и Кармен кликнула ее. Типичная статья о здоровом образе жизни: «Черника изобилует антиоксидантами, противораковыми „гениями“, которые бескорыстно любят вашу кожу». Сплошной вздор. Потом Кармен поняла: статья опубликована после смерти Зены, и ощутила укол совести. Должно быть, ее набрали до того, как Зена погибла, и напечатали посмертно.

Кармен выбрала следующую статью – «Всем ли женщинам это надо?» Это был обзор нескольких случаев из жизни преуспевших женщин – «Марта, 27 лет, владеет косметологической фирмой и воспитывает двоих детей», «Ванесса, 32 года, владелица пиар-компании и мать трехлетнего Бена». Кармен, почти против воли, углубилась в эти истории – в них очень честно рассказывалось о нелегкой борьбе деловых женщин. Но почему нет фамилий? Может, это были подруги Зены, которых она и интервьюировала для написания этой статьи? Интересно, много ли у нее было друзей и подруг? Не скрывались ли они в «Фейсбуке»? Том никогда не говорил о подругах Зены, они не сохранились в его сетевых контактах. Не странно ли это?

Кармен бегло просмотрела еще несколько заголовков – «Начинающие супруги», «Слишком много о белой смерти» (о сахаре), «Любовь по расчету» (о том, как шлифуют свое мастерство сайты знакомств). Кармен открыла статью «Домашнее насилие: это может случиться и с вами». В статье утверждалось, что в мировом масштабе домашнее насилие над молодыми женщинами является убийцей номер один. Неужели это правда? Просто ужасно, если так. В статье приведено интервью с одной женщиной, лицо которой на фотографии скрыто квадратиками. Ее друг всегда был немного ревнив, и когда они съехались, стал следить за тем, с кем она виделась и куда ходила. Потом дал себе волю, и началось физическое насилие. Сначала друг бил ее по лицу во время ссор, а затем однажды ночью, когда ей не хотелось секса, прибег к насилию. Женщина была очень расстроена и встревожена, но его искреннее раскаяние заставило ее отчасти обвинить в этих происшествиях себя, и она осталась со своим партнером. Потом как-то раз он явился домой пьяным и избил ее до потери сознания, изуродовав лицо. Женщина чудом выжила.

Это жуткая история была отнюдь не в стиле всего того, что Зена писала до этого. Почему она решила исследовать проявления и причины домашнего насилия? Не являлось ли это заданием журнала, или за ее интересом стояло нечто большее? Не было ли у Зены личного интереса к этой теме? Не стала ли она сама или кто-то из ее знакомых жертвой домашнего насилия?

Следующим в списке был материал о премиях журнала «Луиза», присуждавшихся талантливым молодым женщинам. Кармен открыла статью в PDF и увидела Зену. Она была сфотографирована в длинном без бретелек платье с открытыми плечами – на сцене рядом с супругой премьер-министра и несколькими знаменитостями второго плана. На фоне этих профессионально сфотографированных женщин Зена выглядела как модель – ослепительная улыбка, сияющие карие глаза на фоне белой, как слоновая кость, кожи, длинные, блестящие черные волосы. Платье, сшитое из светло-серого шелка, очень просто и естественно смотрелось на ее стройной фигуре. Зена была похожа на кинозвезду.

Кармен спустилась в кухню, поставила на плиту чайник и посмотрела на свое отражение в тостере. Она до сих пор щеголяла в пижаме, хотя было уже одиннадцать часов. Густые кудрявые волосы сбились на макушке, на лице не было макияжа – выглядела она не самым лучшим образом, но все же… Может ли она соперничать с Зеной? Худенькой ее не назовешь, она унаследовала от матери довольно пышные формы. Черты лица были основательными – то есть у нее были большими нос и рот. Подруги говорили, что у нее доброе, мягкое и теплое лицо. Кармен улыбнулась своему отражению. Нет, что ни говори, она очень привлекательная женщина и знает: если приложит небольшие усилия, то мужчины будут оборачиваться ей вслед на улице. Но Зена была настоящей красавицей.

Кармен скорчила шутливую рожицу своему отражению. Это ее вина: она сама начала искать статьи Зены, заранее испытывая чувство профессионального превосходства, и, собственно, принялась за поиски, чтобы подтвердить это ощущение, повысить свою самооценку. Расплата не замедлила себя ждать.

Чайник вскипел, Кармен заварила чашку чая и, вернувшись к компьютеру, убрала фотографию Зены. Зачем она, собственно, смотрит все это? Когда ее поразила неуверенность в себе?

Вся проблема в том, что у нее слишком много свободного времени. Кармен привыкла работать, а не сидеть дома целыми днями, и вынужденное безделье сильно вредило самооценке, уверенности в себе и своих силах. Надо было искать работу сразу, до того, как стало окончательно ясно, что их газета скоро станет никому не нужной. Однако это оказалось бы нелегко – руководство часто браковало ее статьи, так как они были хуже, чем статьи других журналистов, имевших куда больший опыт, чем она. Но при необходимости Кармен могла бы вернуться к своей прежней профессии администратора. Этим делом она занималась много лет. Том сказал: у нее нет необходимости работать, потому что выплачивать залог за ее квартиру они смогут и при одной его зарплате. Это было правдой, и Кармен решила: почему бы на самом деле не взять тайм-аут, поработать независимым журналистом или пойти на какие-нибудь курсы, и каждый день быть дома к приходу Тома. Она сможет вести жизнь, более подобающую замужней женщине.

Такой возможности у нее прежде никогда не имелось. Ей пришлось пойти на работу сразу после окончания школы. Наверное, Том был прав – может, ей удастся сделать карьеру независимого журналиста или пойти на курсы. Почему бы не поступить в университет и получить степень – раньше у нее просто не имелось на это времени. Даже тогда, когда можно было получить грант и право на бесплатное обучение, Кармен не позволила себе такую роскошь.

Свобода казалась ей невообразимым даром. Но две недели, которые Кармен отвела себе на раздумья, растянулись на месяцы, и никакого решения так и не было принято. Ей стало казаться, что она находится в чистилище – убивая время в ожидании неизбежного наступления беременности.

Но отчего эта мысль именно теперь заставляет сжиматься сердце?

Не оттого ли, что даже теперь она не уверена, хочет ли ребенка?

Она хотела его, просто жаждала – особенно перед разрывом с Ником. Тогда это было самым сильным ее желанием. Однако с Ником материнство было решительно невозможно. Ему было под тридцать, но он вел жизнь неуравновешенного подростка, перебиваясь случайными заработками между редкими ролями. Они даже жили не вместе, и как можно было в такой ситуации всерьез думать о ребенке?

Расстались они в конечном счете не из-за этого. Произошло множество других событий. Но Кармен до сих пор помнила, какую невероятную радость испытала, когда у нее все получилось с Томом, когда казалось, что все мечты скоро станут явью.

Вот теперь у нее есть все, и осталось только ждать, когда природа проявит благосклонность. У нее будет семья, и Кармен сможет жить, не испытывая волнений из-за финансовых трудностей, которые преследуют Кэт и Джо. Опорой ей станет мужчина, который знает, что значит быть хорошим отцом…

Но стоило ей подумать об этом, как на горизонте начинали собираться облака сомнений. Кармен придется все время вести такую жизнь? Каждый вечер накрывать для Тома ужин? Безучастно наблюдать, как улетучивается ее независимость и уверенность в своих силах?

В сознании всплыла не раз слышанная фраза: «Не жди мужчину». Так говорили некоторые одноклассницы Кармен в далеком уже детстве. Они говорили это на игровой площадке, когда ссорились со своими мальчиками. Она вспомнила лица этих девочек, и их фраза придала ей уверенности.

Пришла эсэмэска от Тома. Он писал, что сегодня вернется домой вовремя, и спрашивал, не хочет ли она пойти в кино. Кармен ответила согласием и спросила, не поужинать ли им в ресторане, потому что у нее нет времени на готовку еды.

Какая патетика!

Она вспомнила о Зене и снова зашла на страницу архива. В поисковом поле она напечатала имя – Зена Джонсон, – но на этот раз не стала набирать название журнала. Надо найти сообщение о смерти Зены.

Кармен нашла одну заметку в «Норфолк и Саффолк рекордер» – «Выяснено имя женщины, утонувшей в Сент-Джуде», и открыла файл.

Полиции удалось установить имя женщины, тело которой было вынесено на берег в Сент-Джуде в среду. Имя погибшей Зена Джонсон, 29 лет. Она была сотрудницей одного лондонского журнала.

Согласно заявлению полиции, мисс Джонсон проживала в летнем доме на Шелл-роуд вместе со своим другом, адвокатом Томом Коутоном, 38 лет. В половине шестого вечера в понедельник она ушла из дома купаться в море, и мистер Коутон, прождав ее несколько часов, поднял тревогу. Тело мисс Джонсон было обнаружено во время отлива людьми, гулявшими по берегу с собаками.

Стало ясно, что мисс Джонсон купалась на участке напротив Шелл-роуд, южнее главного пляжа Сент-Джуда. Эта смерть заставит снова подумать о безопасности купания в этом месте, где до сих пор нет спасательной службы. Большую озабоченность вызывает также бесконтрольное движение здесь катеров и водных мотоциклов.

Пять лет назад здесь же погиб местный житель, восемнадцатилетний Джереми Двайер, утонувший после столкновения с водным мотоциклом. Семья погибшего с тех пор пытается привлечь внимание властей к проблеме безопасности купания в море. Нам пока не удалось связаться с семьей Джереми.

Кармен перешла к следующей статье. Она была напечатана в той же газете и сообщала о расследовании, завершившемся через несколько месяцев после смерти Зены. Значит, оно все же было проведено.

Следователь, занимавшийся делом о смерти двадцатидевятилетней Зены Джонсон, тело которой было в мае обнаружено во время отлива в Сент-Джуде, подтвердил, что смерть наступила в результате утопления. Однако, согласно данным патологоанатомического исследования, мисс Джонсон могла утонуть, потеряв сознание из-за травмы головы в результате удара – возможно, при столкновении с водным мотоциклом или моторной лодкой.

Местные жители выражают сильную озабоченность и тревогу в отношении бесконтрольного катания на моторных лодках и водных мотоциклах возле этого участка берега и требуют ограничений или полного запрета такой езды.

Надо, однако, отметить, что этот участок берега отмечен флажками и надписями, предупреждающими купальщиков об опасности.

Патологоанатом, проводившая вскрытие, утверждает: причиной смерти явилось утопление. Кроме того, она заявила, что мисс Джонсон, превосходная пловчиха, получила в воде травму головы. Тем не менее патологоанатом заметила, что обнаруженные повреждения не позволяют с уверенностью утверждать, получена ли травма головы до наступления смерти и удар по голове стал причиной потери сознания и утопления, или мисс Джонсон сначала утонула, а уже потом ударилась о каменистое дно. Кроме того, патологоанатом затрудняется сказать, каков был механизм травмы и что послужило ее причиной.

Полиция продолжает искать свидетелей. Всех, кто видел мисс Джонсон на берегу в красном плаще или в красном купальнике около пяти часов вечера в понедельник 26 мая, мы просим позвонить в полицию по телефону 101.

Известно, что мисс Джонсон родилась и выросла в этом районе, а в школу ходила в Хэймсдоне. Мисс Джонсон работала редактором в женском журнале «Луиза», и представитель журнала вчера сказал, что коллектив журнала скорбит в связи с гибелью «талантливой и всеми любимой коллеги».

Травма головы? Том никогда не говорил об этом. Сердце Кармен тревожно забилось, но, перечитав заметку, она немного успокоилась. В конце концов, в газете не было сказано ничего нового для Кармен. Она и раньше слышала, что Зена могла столкнуться с водным мотоциклом или моторной лодкой. Однако никто точно этого не знал, и Том ей об этом рассказывал. Конечно, при таком столкновении Зена неизбежно получила бы рану. Но прочитанное в тексте словосочетание травма головы сделало ее почти физически осязаемой. Наверное, поэтому Том никогда не произносил этих слов вслух.

Было что-то еще, что привлекло внимание Кармен – дата смерти Зены 26 мая. Прошло почти три года с того дня. Интересно, Том это помнит? Думал ли он о Зене в прошедшие выходные? Во всяком случае, он ничего об этом не говорил.

Зазвонил мобильный телефон – это была Джен, ее мачеха. В ее голосе Кармен сразу уловила тревогу.

– Я просто хотела узнать: ты не разговаривала с Кираном в последние несколько дней?

Киран был единокровным братом Кармен, моложе ее на десять лет. Он родился у отца Кармен через год после того, как тот оставил Кармен и ее мать.

– Нет, Джен, я с ним не разговаривала и не виделась. Что-нибудь случилось?

– Наверное, это глупо с моей стороны, но я не слышала и не видела его уже две недели, а ведь он в последнее время всегда регулярно мне звонил. Я подумала: может, он звонил тебе.

Они обе прекрасно понимали, что все это могло значить.

– Где он? – спросила Кармен. – Все еще живет в Кэмберуэлле?

– Насколько я знаю, да.

– Хочешь, чтобы я к нему заехала?

– Ты это сделаешь? Это не испортит тебе день?

– Я с радостью к нему съезжу, мне все равно нечего делать.

– Ты очень меня этим обяжешь.

Кармен отнюдь не испытывала восторга от перспективы этой поездки, но была рада поводу выйти из дома. Она приняла душ, надела новые джинсы и футболку. Уходя, заглянула в комнату, чтобы убедиться в том, что выключен компьютер, и увидела на полу задвинутый под стол ноутбук, который вчера вытащила из коробки. Должно быть, Кармен его не заметила, когда укладывала коробки на место.

Она подняла ноутбук с пола, чтобы убрать его с глаз долой в ящик стола, но призадумалась и посмотрела на часы. Был только первый час, и у нее впереди целый день, чтобы съездить к Кирану. Она поставила ноутбук на стол и открыла его.

Ноутбук был старый – толстый, массивный и тяжелый. Кармен нажала кнопку включения и застыла в ожидании. Не разряжена ли батарея? Провод, видимо, остался в ящике, так что, если она разряжена, то… Но раздался мелодичный звон, и операционная система начала загружаться. Загорелся экран.

Кармен на несколько секунд задумалась, соображая, что именно видит на экране, а поняв, прижала руку к груди. На заставке в профиль был изображен Том, целующий смеющуюся Зену. Их лица светились счастьем и любовью.

Кармен отвела взгляд, но потом, против воли, вновь посмотрела на изображение. Целуя Зену, Том улыбался. Он смеялся от радости – так же, как и она. Они были счастливы. Том не перестал смеяться, даже целуя ее. На снимке он выглядел моложе и стройнее, а за последние несколько лет все же постарел. Зена была ослепительно хороша и, видимо, безмерно счастлива. На Кармен с экрана словно повеяло ароматом любви и страсти.

Она выключила компьютер, сунула его в ящик стола и вышла из дома.

Кармен села в идущий на север автобус, устроилась на втором этаже и принялась смотреть на проплывавший мимо Лондон. По Ист-Далвич энергично прогуливались со своими колясками мамочки на высоченных каблуках, Рай-Лэйн утопала в музыке, гремевшей из скобяных лавок, пахла асфальтом и специями. Потом все это сменилось туманом и дымом на Старой Кентской дороге. Сквозь асфальт пробивались чахлые побеги деревьев.

Конечно, Кармен и без того знала, что Том любил Зену – ну, это же естественно. Ради нее он оставил семью, дом, разрушил свой брак – все бросил к ногам Зены. Но до того, как она увидела заставку ноутбука, Кармен не воспринимала эту любовь реальной. Собственно, она никогда не верила в существование той любви.

Какая она идиотка.

Нет, это нечестно, она не идиотка. Кармен просто избегала смотреть в лицо неприятной правде, поступала умно, не так ли? Ведь думать о прежней любви Тома было бесцельно и бессмысленно?

Она вышла на Элефанте, прошла до тупика Уолворт-роуд и углубилась в лабиринт переулков – заброшенный квартал. Выбитые окна домов свидетельствовали о скором сносе. В квартале оставалось несколько самых упрямых жителей, цеплявшихся за свое нелегальное жилье. Домофон нужного дома давно вышел из строя, а лифт не работал. Кармен помогла какой-то женщине втащить на третий этаж детскую коляску.

В квартире, где последние несколько месяцев жил Киран, была установлена железная дверь, но сейчас замок в ней оказался выломанным, и дверь болталась на петлях. Кармен постучала, ответа не было. Она постучала снова и крикнула:

– Киран, это я, Кармен! – Она посмотрела на почтовый ящик. – Киран, ответь, ты меня слышишь?

Он появился в щели дверного проема, словно ниоткуда, приглаживая волосы, с улыбкой глядя на Кармен. Киран выглядел очень худым, в потрепанных трениках и старой футболке.

– О, у меня гости, – произнес он, распахивая дверь. – Контрольный визит.

Они неуклюже обнялись, и она пошла вслед за братом в гостиную. Квартира находилась в жутком состоянии. Нельзя сказать, что в ней было грязно, нет – Киран с детства слыл чистюлей, – но его жилье производило угнетающее впечатление. Со стен свисали остатки неплохих когда-то обоев, ковра на полу не было, краска с досок давно слезла. Единственная мебель – старый продавленный диван.

– Ты живешь здесь один?

– Ну да.

– Психо с тобой не живет?

Психо был другом Кирана. Это и хорошая, и плохая новость одновременно.

– Нет, он то приходит, то уходит.

Кармен села на диван, подавив желание прежде хорошенько его почистить.

– Как ты? – спросила она.

– Хорошо. У меня все в порядке, – ответил он, продолжая стоять перед ней.

– Ты работаешь?

– Нет.

Это не был совсем уж глупый вопрос – работа у Кирана одно время имелась; он помогал владельцу окрестных продуктовых магазинов, но, видимо, их отношения не сложились. Раньше Кармен испытала бы нешуточное разочарование, но теперь она была готова подождать, пока все выправится само собой. Наверное, Киран сумеет выбраться из непростой ситуации. Вокруг так много возможностей, так много учреждений, куда можно обратиться.

– Как твое здоровье?

Он неуверенно переступил с ноги на ногу – не хорошо, но и не плохо.

– Ты принимаешь свои лекарства?

Киран кивнул.

– Ты куришь?

Брат виновато улыбнулся. Конечно, он курит.

– Не допрашивай меня с пристрастием, Кармен.

Она немного сгорбилась, утопая в продавленном диване.

– Джен очень волнуется и переживает за тебя. Ты давно ей не звонил.

– Я потерял телефон.

– Почему тебе просто не зайти к ней?

Он помялся, что служило у Кирана первым признаком возбуждения. Он не любил, когда Кармен начинала на него давить. Впрочем, она и так знала: давить на брата бесполезно – просто растерялась, и это вырвалось наружу.

– Расскажи лучше, как твои дела, Кармен.

Вопрос застал ее врасплох.

– У меня все в порядке, – ответила она, но голос дрогнул. Кармен трогало, когда люди интересовались ее делами. Она откашлялась: – Прости повышенную эмоциональность – это просто предменструальный синдром.

Они оба улыбнулись. Это была их старая коронная шутка – подражание психологам.

Но Киран принял ее волнение всерьез и сел рядом с Кармен на диван.

– Рассказывай. В чем дело?

Она покачала головой.

– Рассказывай, рассказывай.

– Зачем тебе мои проблемы?

– Кармен, мне намного легче выслушивать твои проблемы, чем рассказывать о своих. Ты это понимаешь?

Она благодарно улыбнулась Кирану – конечно же, он прав. Иногда подавленность из-за его проблем, необходимости все время быть нянькой заслоняла от нее самой искреннюю любовь к маленькому брату, как и его неподдельные чувства к ней.

– Ну, знаешь, наверное, я расстраиваюсь из-за того, что у меня нет работы.

По лицу Кирана скользнула тень недоумения – и это проблема?

– Я думал, ты решила взять тайм-аут. Неужели не можешь просто получать удовольствие от ничегонеделанья?

Кармен показалось, что ему на самом деле интересен ее ответ: и нельзя же, в конце концов, ничего не делать месяцами – это вредно для личности. Надо заниматься плодотворным делом, быть вовлеченным в жизнь. Нужно стремиться отвечать за себя, найти внутреннюю опору.

– Мне не по душе все время сидеть дома, – призналась она.

– Чаще выходи из дома, Кармен, развлекайся. Ты же работала не переставая с тех пор, как окончила школу, и можешь теперь позволить себе отдохнуть. Это же так хорошо.

Значит, брат заметил, что она делала все эти годы.

– Нет, это неправильно для меня – не работать, и здесь ты ошибаешься, – возразила Кармен. – Том зарабатывает хорошие деньги, но дела в Сити идут уже не так, как прежде. Конечно, я понимаю: все на свете относительно, – добавила она, вспомнив, где находится.

Киран скептически посмотрел на сестру, но не стал спорить.

– Как вы ладите с Томом?

– Прекрасно, – ответила она, но ее голос снова предательски дрогнул. Киран взял Кармен за руку, и она поведала о рассказе паренька на станции в Сент-Джуде и о том, как эта встреча заставила ее вспомнить о Зене. Мысли о ней стали навязчивыми, и она теперь чувствует себя очень неуверенно. Кармен рассказала Кирану, что ее порой подавляют раздумья о прошлом Тома, и дело не только в Зене, но и в Лоре и их детях. Он внимательно слушал и кивал, а когда Кармен умолкла, спросил:

– Боже, а ведь в этом есть какой-то смысл.

– О чем ты?

– О том, что он мог убить Зену.

– Том не убивал Зену. О чем ты говоришь?!

– Но того парня он чуть не убил.

Кармен удивленно округлила глаза.

– Ради Бога!

– Да, чуть не убил.

– То было совсем другое. К тому же произошло так давно, а ты все не можешь об этом забыть.

На самом деле это случилось всего пару лет назад, в раннюю пору их знакомства с Томом. В тот вечер Том был на взводе – что неудивительно, если учесть пережитое им за предыдущие месяцы, хотя Кармен тогда ни о чем толком не знала. Они встретились в Брикстоне, где условились поужинать. Том был уже навеселе, и это вызвало у Кармен раздражение. В тот вечер молодые впервые немного повздорили. Тогда же они договорились встретиться с Кираном – для первого знакомства и легкой дружеской выпивки. Но брат, естественно, сильно опоздал, и это еще больше усилило раздражение. Между Кираном и Томом сразу возникла антипатия, и они задирали друг друга до тех пор, пока Кармен не захотелось завизжать. Она убежала от них в туалет, а на обратном пути какой-то подвыпивший парень попытался с ней заговорить, что еще больше разозлило Тома. Когда они шли к поезду, парень увязался за ними и что-то бормотал им в спину – о чем, Кармен не поняла, но Том вышел из себя и основательно поколотил его.

– Он хотел меня защитить, – сказала она.

– Защитить от чего? Том чуть не убил парня.

– Чепуха, ничего такого у него и в мыслях не было, – возразила Кармен, но почему-то не удержалась и расплакалась.

Киран погладил ее по руке.

– Он никогда не бил тебя?

– Конечно, нет!

– Ты же понимаешь, что всегда можешь прийти сюда. В любое время. Если понадобится, можешь пожить у меня.

Она рассмеялась сквозь слезы.

– Я понимаю: это жалкая конура… – он немного обиделся.

– Нет, нет, ты очень добр ко мне, спасибо, Киран, но в этом не будет надобности. У нас все хорошо.

– Да, похоже на то.

Кармен почувствовала раздражение.

– Может, мы поговорим о чем-нибудь другом?

– Знаешь, о чем я подумал? Твои инстинкты пытаются что-то тебе сообщить. Думаю, ты именно поэтому приехала ко мне – знала, что я скажу тебе правду.

– Это просто смешно. Я приехала, потому что меня попросила Джен.

Он упрямо покачал головой.

– Киран, ты меня злишь! Не надо во всем искать подоплеку.

– Том – человек, склонный к насилию. И он лжец – все время тебе лгал.

Теперь Кармен разозлилась по-настоящему.

– Заткнись, Киран!

– В глубине души ты и сама это знаешь, но не хочешь себе признаться. Такое состояние понятно, ведь тебе есть что терять. Но рано или поздно все равно придется посмотреть правде в глаза.

Кармен захотелось заткнуть себе уши.

– Закрой рот!

Она встала с дивана и подняла с пола сумку.

– Ты только подумай, что он делает целыми днями. – Киран последовал за ней в коридор. – Том корпоративный юрист. Ты думаешь, нормальный хороший человек стал бы заниматься этим грязным делом? Я учился вместе с этими ребятами и знаю, что они из себя представляют. – Киран приблизил к Кармен свое лицо. – Он ящерица – ш-ш-ш-ш, – и зашипел в лицо сестре.

Да, надо было уходить. Кармен попрощалась, хлопнула дверью, быстро спустилась по лестнице и едва ли не бегом покинула квартал. Чертов Киран! Это же вздор, сплошной вздор! Он всегда был настроен против Тома, который ему не нравился. Том это знал, но добродушно посмеивался по этому поводу, говоря: все из-за того, что Кармен – добрая душа – давала Кирану деньги, пока не вышла замуж. Да, Том был прав – все дело именно в этом.

Кармен вышла к автобусной остановке, но начался час пик, ей не захотелось давиться в транспорте, и она пошла дальше пешком. Кармен чувствовала сильное волнение, смешанное с раздражением, – Киран добился своего. Почему он вспомнил о том случае в Брикстоне? Конечно же, она тоже о нем не забыла, но зачем лишний раз ворошить прошлое. Все вернулось и всплыло в памяти – как будто произошло только вчера. Они ушли, оставив того парня лежать на асфальте. Он лежал, не двигаясь. Кармен решила, что он мертв, и хотела вызвать «Скорую», но Том – и Киран вместе с ним – схватили ее под руки и буквально втащили в такси.

Это был настоящий кошмар. На такси они приехали домой к Кармен. Она без сна лежала в кровати рядом с Томом, говоря себе, что немедленно с ним расстанется. Но утром он раскаивался в своем поступке, говорил: был не в себе, сказался стресс последних месяцев, и из-за этого было плохое настроение. Кармен поняла его, да и как могла не понять? Он клялся: никогда прежде так не поступал и впредь ничего подобного не сделает – все дело в проклятом стрессе. Когда Кармен сказала, что не желает продолжения их отношений, он заплакал, взял на работе отгул, пробыл с ней весь день, оправдывался, говорил: любит ее и хочет провести с ней остаток жизни.

Том утверждал: с парнем ничего не случилось, он не слишком сильно его побил. Они посмотрели в Интернете, но никаких упоминаний о нападении не нашли, и Том сказал: парень, видимо, протрезвел, очнулся, встал и пошел домой. И это, вероятно, так и было, потому что, если бы он умер, то появилось сообщение в новостях.

Том говорил: я хотел защитить тебя. Между строк она прочитала другое: он стремился постоять за нее, потому что не смог уберечь Зену. Тогда Кармен почувствовала сострадание, но теперь снова вспомнила слова Кирана: «Защитить от чего?» Да, он был прав. Парень не представлял никакой угрозы, и она не нуждалась в защите. Том просто приревновал ее, вот и вся причина.

Кармен стало тошно от одной этой мысли. Она никогда никому не рассказывала о том случае – ни матери, ни подругам. Не хотела, чтобы они плохо думали о Томе. Ей казалось: тот случай остался в прошлом и давно забыт, но, конечно же, это было не так. Она сразу вспомнила о нем, когда тот парень на станции поделился с ней деревенскими сплетнями.

Кармен закрыла глаза и явственно, будто все это произошло вчера, представила себе избитого человека, неподвижно лежавшего на земле с разбитым в кровь лицом.

Может, Киран прав, и Кармен на самом деле подсознательно стремилась к нему, дабы поговорить о том, что он знает, но, в отличие от нее, не прячет в себе, а открыто высказывает. Держать такие вещи в тайне нельзя – они приобретают мистические черты и разрастаются до чудовищных размеров.

С тех пор, правда, Том не позволял себе ничего подобного. Конечно, он не раз злился и выходил из себя – особенно когда ссорился с детьми, как, например, с Мэл в эти выходные. Да, все знали, что у него нелегкий характер. Но гнев Тома никогда не был направлен против Кармен, и он ни с кем больше не дрался.

Но, впрочем, Кармен и не давала ему поводов. Она не провоцировала его на ревность, чтобы не вызывать вспышки агрессии. Она никогда ни с кем не флиртовала и не имела толпу поклонников.

Однако как вел себя Том с такой капризной и взбалмошной красавицей, как Зена? Мужчины наверняка часто заглядывались на нее…

Теперь Кармен понимала, что сказанное ей Томом прошлой ночью, скорее всего, было правдой – она лучшая партия для него, нежели Зена. Кармен, в отличие от нее, удалось сделать Тома счастливым. Конечно, можно считать, что мужчины всегда тянутся к неотразимым женщинам, но в натуре Тома были черты, которые мешали ему сближаться с красавицами. Кокетничала ли Зена с другими мужчинами? Кармен вспомнила слова мужа: «Она меня постоянно поддразнивала». Да, наверное, дело было именно в этом…

Кармен прошла мимо клиники Королевского колледжа, где ее родила мать, мимо больницы Модсли, куда укладывали Кирана, когда у него ухудшалось состояние. Кстати, впервые это случилось, когда ему было семнадцать лет.

Кармен очень любила маленького Кирана и всегда защищала. В семье его опекали все – он был такой милый, ранимый, чувствительный. Отец оплатил его обучение в закрытой частной школе, чего не стал делать для разумной и уравновешенной Кармен, и она не обиделась, так как понимала, почему он это делал. Но их любви и опеки оказалось недостаточно, и, мало того, все обернулось очень плохо. Мы живем в конкурентном мире, к тому же у одноклассников Кирана было куда больше денег, чем у него. Марихуану он впервые попробовал в четырнадцать, а в семнадцать у него случился первый психоз. С тех пор Кирана все стали считать пропащим.

Кармен вспомнила о Джен и достала мобильный телефон, чтобы позвонить ей и сказать, что с Кираном все в порядке. После звонка Кармен немного успокоилась. Пройдя такое расстояние, было глупо задерживаться и ждать автобус. Она продолжила путь пешком по тихим переулкам, пересекла оживленный южный отрезок кольцевой дороги и направилась вверх по холму к своему дому.

Она пришла в шесть. Вскоре вернулся и Том. Кармен в это время сидела в кухне за столом. Том снял плащ, наклонился и поцеловал жену.

– Как прошел день?

– Знаешь, я, пожалуй, начну искать работу, – сказала она вместо ответа. – Не важно чувствую себя без дела.

Том сел рядом.

– Но ты же скоро забеременеешь.

– Кто знает, когда это произойдет, а сейчас мне просто необходимо выйти на работу.

– Может, тебе все же остаться фрилансером? Ты будешь с большей свободой распоряжаться своим временем.

– С независимой журналистикой у меня что-то не складывается, разве ты не видишь? Полагаю, надо поискать хорошую работу по найму.

Том с сожалением произнес:

– Мне так хорошо, когда ты дома.

Он поцеловал ее, и Кармен подумала: если бы сейчас кто-нибудь их сфотографировал, то снимок получился бы не хуже заставки в старом ноутбуке Тома.

Глава 5

Стоя перед зеркалом спальни, Кармен красила ресницы. В зеркале ей был виден Том, который, лежа на кровати в неестественной позе – чтобы не помять лучший выходной костюм, – читал спортивный раздел субботней газеты. Они собирались на свадьбу.

– Значит, Лора с детьми точно будет? – спросила Кармен.

– Угу.

– И дети тоже?

Муж, увлеченный чтением, промолчал. Прошло довольно много времени, прежде чем с кровати донеслось: «Что?» – и Кармен повторила вопрос.

– Думаю, что да, – ответил Том, оторвавшись от страницы. – Ну, может быть, без Мэрси. Не знаю. О, слушай, ты прекрасно смотришься, – он отложил газету.

Кармен улыбнулась его отражению в зеркале. Она специально для этой свадьбы купила новое шелковое платье и знала, что оно ей очень идет – нефритового цвета, украшенное вышивкой и идеально облегавшее фигуру. Кармен обернулась.

– Тебе нравится мое платье?

– Да. Не хочешь его снять?

Она рассмеялась:

– Нет. Мы и так уже опаздываем.

Из дома Кармен вышла в приподнятом настроении.

Впрочем, от самой предстоявшей свадьбы она не ожидала ничего хорошего. Венчаться собирались знакомые Тома, и на бракосочетании соберется вся его прежняя компания. Этих людей Кармен знала плохо и не очень комфортно чувствовала себя в их обществе. К тому же там будет Лора с детьми.

Однако сама поездка доставила Кармен большое удовольствие. Поезд резво бежал по южным пригородам Лондона к станции Клэпхем. Они поделили газету пополам и читали – каждый свой кусок, – изредка показывая друг другу интересные заметки. Кармен ловила взгляды попутчиков, оборачивавшихся на нее и ее высокого представительного мужа – дорого одетую и красивую пару. Когда поезд проезжал туннель, Кармен посмотрела на их с Томом отражение в окне и осталась довольна. Они выглядели зрелыми, ухоженными, уверенными в себе и свободными в своих действиях. Выглядели людьми, прочно стоявшими на ногах. Это ощущение все еще удивляло и завораживало Кармен. Никогда прежде она не представляла себя в подобной роли, не предполагала, что ее спутником станет такой мужчина, как Том, и произошедшая в жизни перемена до сих пор вызывала у Кармен радостную растерянность. Они с Ником были парой совершенно иного рода – вечные странники в джинсах и футболках, выглядевших как линялый рисунок на стене вагона. Кармен не желала возвращаться в прошлую жизнь. Если бы в те дни ее спросили, она бы ответила: я такая и не мыслю себе иной жизни. Но в то время даже во сне Кармен не могла вообразить, что ее мужем и спутником жизни окажется такой человек, как Том, и сама она станет совсем другой.

Когда на вокзале они сели в такси, Том крепко сжал ее руку, заметно волнуясь, внутренне готовясь к предстоящему событию. После того как их багаж оказался в гостиничном номере, они окунулись в атмосферу свадебного торжества: звон бокалов с шампанским, первые поздравления жениху – сокурснику Тома по Оксфорду, переход в викторианский зимний сад, где должно было состояться бракосочетание. Все это время Кармен ощущала какую-то нервозность. Вокруг стоял гвалт от сотен разговоров, радостных восклицаний, смеха, приветствий. Потом она заметила Лору и стоявшего рядом с ней Джейка. Кармен впервые увидела мальчика в строгом костюме и только теперь поняла, каким взрослым он стал. Том сказал ему что-то шутливое, поправил галстук, и Джейк застенчиво улыбнулся в ответ.

– Мне очень нравится твой наряд, – произнесла Лора, а Кармен в ответ восхитилась ее расшитым бисером платьем.

– Где Мэл? – поинтересовался Том, и бывшие супруги вступили в тихий, малопонятный для окружающих разговор.

Кармен осталась наедине с Джейком, испытывая некоторую скованность.

– Тебе нравится здесь? – спросила она.

Джейк пожал плечами.

– У тебя есть здесь знакомые?

– Да, несколько парней. – Он принялся неловко переминаться с ноги на ногу.

– Тебе жарко?

Улыбнувшись, он утвердительно кивнул.

– Так сними пиджак.

Но Джейк не стал его снимать, потому что не хотел отличаться от мужчин.

Вдруг он резко дернул головой – в спину его довольно сильно толкнула Флора. Какое счастье, что она здесь! Флора была подругой Кармен, настоящей подругой – они знали друг друга более десяти лет, и здесь, на свадьбе, Кармен могла себя чувствовать комфортно только с ней, не считая Тома.

Флора принялась добродушно подшучивать над Джейком, а Кармен, прихлебывая вино из бокала, наблюдала за разговором Тома и Лоры. Они отошли в сторону, и Кармен из-за шума не слышала их голоса, но видела, что говорит главным образом Лора, а Том лишь кивает в ответ. Так происходило всегда, когда беседа оказывалась неприятной и он горел желанием поскорее ее закончить. Однако Лора льнула к нему, и было заметно, что Тому хочется сложить руки на груди и только воспитание его останавливает. Мысленно Кармен злорадно ухмыльнулась. Том нарвался на неприятный разговор, но это его вина – он мог бы уделять Мэл больше внимания. В душе он был гедонистом – всегда надеялся, что проблемы рассосутся сами собой.

Распорядитель призвал собравшихся к тишине и объявил о начале церемонии. Все принялись искать себе места, и Кармен снова оказалась рядом с Томом. Лора куда-то исчезла.

– Что-то случилось с Мэл? – спросила Кармен, но в этот момент распорядитель церемонии начал свою речь, и Том отмахнулся:

– Потом расскажу.

Венчание началось. Пара была со стажем и с двумя детьми; их любовь устоялась, а нежность друг к другу казалась почти физически ощутимой. Том все время, что продолжалась церемония, держал Кармен за руку, а когда брачующиеся обменялись клятвами, улыбнулся ей. Их собственная свадьба состоялась около двух лет назад. Мероприятие было тихим, совсем не похожим на это – присутствовали только мать Кармен, отец Тома, Киран и несколько самых близких друзей. Бракосочетание провели в мэрии, а потом отпраздновали его в ресторане. Оба остались очень довольны. Том признался: ему было бы неловко устраивать пышное празднество по случаю второго брака, но он хотел, чтобы Кармен получила полное удовлетворение. Однако и она предпочла скромную церемонию.

Кармен была тогда влюблена безмерно, просто пьяна от любви. До свадьбы они прожили вместе всего полгода, но Том сделал ей предложение уже через несколько недель после начала романа. Они были достаточно зрелыми людьми, и решили, что долго ждать незачем. Мама, правда, уговаривала ее не торопиться – к чему спешка? – да и Киран вторил матери, но Кэт одобрила решение Тома и Кармен, сказав именно то, что хотела услышать подруга.

Потом всех загнали под тент – слегка выпить и закусить перед главным праздничным обедом.

– Том, старый бандит! – произнес сзади громкий голос, и тут же Том оказался в медвежьих объятьях рослого исполина. Кармен видела его раньше, но не запомнила имя, однако этот гигант помнил, как зовут ее.

– Кармен, как дела? – Он поцеловал ее в щеку. – Великолепна и сексапильна, как всегда. Что ты обо всем этом думаешь? Сразу поверила в сказку? – Он весело расхохотался.

– Как поживаешь, Грант? – спросил Том.

– Неплохо, можно даже сказать, что хорошо.

Друзья разговорились, оставив Кармен наедине с женой Гранта, юристом, начисто лишенной чувства юмора. Кармен невольно подумала о том, как бы повела себя на ее месте Зена, что бы она стала делать. Но потом решила: Зене не пришлось бы решать эту проблему, потому что она общалась бы с Грантом. Потом откуда-то вынырнула Флора и сказала:

– За обедом я буду сидеть рядом с тобой.

Слава богу, подумала Кармен.

– Мне трудно ответить на этот вопрос. Я виделась с ней всего пару раз.

Кармен спросила Флору о Зене. Сейчас они сидели за столом одни. Все речи и тосты закончились, десерт был съеден, и люди по двое-трое стояли вокруг стола, курили на улице или слонялись по залу. Как и большинство гостей, Флора была основательно пьяна, да и Кармен тоже выпила, но не так много.

– Говори, говори, Флора, ты же что-то знаешь и хочешь мне рассказать.

– Как я думаю, она была редкостной сучкой, но, Кармен, – Флора наклонилась к подруге, – не передавай Тому мои слова.

– Конечно, не передам, – пообещала Кармен. – Но поделись со мной, какая она была?

– Она была обворожительной, очень приятной, но под этой личиной…

– Что?

– Остра, как когти.

– В самом деле?

– Она была, кроме того, самодовольной.

– Ты говоришь так не из-за развода Тома и Лоры?

Флора отрицательно покачала головой:

– Нет, такое мнение о ней было с самого начала. Я, собственно, не знала ее, но…

– Ты так думаешь.

Флора кивнула.

Кармен налила вина в их бокалы.

– Возможно, она просто ощетинивалась. Ей, наверное, было трудно с тобой встречаться.

– Почему?

– Люди всегда рады осудить ближнего. Ей было неприятно видеть тебя из-за романа с Томом.

– Нет, все прекрасно к ней относились.

Слова Флоры не убедили Кармен. В целом общение с друзьями Тома было тяжким испытанием для нее. Это были умные очаровательные женщины, успешные привлекательные мужчины – и всех их связывали друг с другом сложные тесные отношения. Они пронизывали их настолько, что люди этого и не осознавали.

– Я не думаю, что ее интересовало, как думают другие. Ей было, если честно, наплевать на это.

– Друзья были потрясены? – спросила Кармен. – Когда расстались Том и Лора?

– Господи, ну конечно же. Тогда это шокировало всех. Правда, теперь я не очень хорошо понимаю, почему. Мне кажется, все удивились, ведь они развелись первыми среди друзей. Самое странное заключалось в том, что Том и Лора всегда жили в согласии, практически никогда не ссорились. У них был прекрасный дом, они занимали престижное положение, и к тому же у них родились замечательные дети… – Она щелкнула пальцем по горлу, и Кармен рассмеялась.

– Как ты думаешь, почему он развелся с Лорой?

Флора пожала плечами:

– Почему ты спрашиваешь меня? Спроси у Тома.

Кармен, естественно, спрашивала об этом Тома, хотя и довольно давно, и он ответил обычной банальностью: мол, Лора целиком отдалась детям, забыла о сексе, перестала следить за собой, а вокруг столько соблазнов… Том говорил, что, конечно, это штамп, стереотип: он проявил себя как незрелый инфантильный человек и совершил невероятную глупость.

– Мужчины в один голос жалели Тома, но, как только появлялась Зена, они тотчас прикусывали языки. Это на самом деле бросалось в глаза – Том выглядел каким-то потерянным.

– Ручаюсь, что это очень нравилось женам, – заметила Кармен.

– Это очень нравилось Зене.

Портрет Зены в исполнении Флоры получился не слишком привлекательным, да и сама Кармен хотела услышать именно это. Но тем не менее она не вполне доверяла словам подруги. Кармен понимала, что эти слова отражают ее собственные мысли о Зене, основанные лишь на истории развода Тома, на отрывочных сплетнях и предубеждениях относительно красивой женщины. Сейчас, в разговоре с Флорой, она осознала, что за последние два года в ее собственной голове твердо сложился образ Зены – злодейки, роковой женщины, разбившей чужой брак. Однако теперь, слыша те же мысли в чужом изложении, Кармен поняла и другое – они были всего только стереотипными клише, и ничем больше. Эти слова описывали не реальную личность, а являлись лишь иллюстрацией в оправдание Тома.

Возможно, дело было в выпитом вине, но сейчас Кармен испытывала в отношении Зены странное чувство товарищества. Как и она сама, Зена была чужой для этого внушающего трепет общества избранных, и, в отличие от Кармен, ее нимало не заботило их отношение к ней. И это восхищало Кармен.

– Может, она сознательно бросала вам вызов, зная, как вы склонны судить чужаков.

– Ты говоришь это не в первый раз, но я так не думаю, – ответила Флора. – Вряд ли она хотя бы на минуту задумывалась о том, что мы ее осуждаем. Ведь Зена была уверена в своей непогрешимости.

– Но разве это не так? Разве Том не проявил безответственность в отношении к своей семье?

– Кармен, ты же прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Да, мы на ее месте испытывали бы угрызения совести, но Зену они не мучили.

– Думаю, это из-за молодости, – сказала Кармен. – Наверное, она этого не понимала.

– Ей было под тридцать. По-моему, это вполне солидный возраст.

Кармен заговорила о Лоре, спросив, как относится к ней Флора.

– Она хороша, хотя, на мой вкус, немного холодна. Настоящая аристократка.

– Вы все аристократы.

– Я не такая, – возразила Флора.

– Нет, ты аристократка!

– О чем ты говоришь, Кармен? Мой отец строитель.

– Флора, я была в доме твоих родителей и видела там плавательный бассейн.

– Ну и что? – удивилась Флора. – Никогда не считала тебя такой задиристой.

– Я не задиристая, но мне смешно слышать, когда такая женщина, как ты, называет Лору аристократкой.

– Кармен, родословная Лоры восходит к норманнским баронам. Дом ее родителей обнесен стеной и рвом с водой, а мой отец – строительный рабочий из Эссекса.

Кармен улыбнулась. Это была правда – она из ревности смотрела на друзей Тома как на сплоченную стаю, хотя в реальной жизни все было намного сложнее. Выпускники Оксфорда давили на психику простых смертных, и принадлежность к этому кругу обозначала лишь тот факт, что Том был частью мира, к которому она, Кармен, не имела ни малейшего отношения. Она попыталась объяснить Флоре, каково оказаться в их кругу, окончив обычную школу и не имея за плечами даже обычного университетского образования.

– Ты просто сноб наизнанку, – отрезала подруга. – На самом деле ты ошибаешься: все эти люди превосходно к тебе относятся.

– Но я чувствую себя другой.

– Это внушила тебе твоя мать. Ты должна преодолеть этот комплекс.

Кармен задала еще несколько вопросов о Лоре, спросила, когда она познакомилась с Томом. Лора была на несколько лет старше Тома, а встретились они, когда он получил свою первую работу в университете. Так вышло, что Лора была его шефом.

– Он был очень молод – двадцать два или двадцать три года, но они оба выглядели вполне взрослыми, – рассказывала Флора. – Мы – все остальные – в складчину снимали квартиры и искали подходящую работу, а они уже жили полной жизнью, зарабатывали кучу денег. Том переехал к Лоре в Норфолк, а потом они купили огромный дом, где родился их первый ребенок…

Первым ребенком была Мэл. Кармен с трудом представила себе маленькую Мэл. Когда она родилась, Тому исполнилось двадцать шесть – как же молод он был, но уже имел семью, дом и ребенка, а его сверстники еще странствовали в поисках работы. Наверное, в этом не было ничего удивительного…

С Флорой заговорила ее подруга, а Кармен отправилась на поиски Тома. Обойдя тент и здороваясь со всеми встречными, она вышла на лужайку и пошла к основному зданию. Осмотрев вестибюль и бар, она заглянула в общий зал, но, не обнаружив там мужа, снова вышла на улицу, где толпились курильщики. Они сидели на нескольких скамьях и весело предложили Кармен присоединиться. Ей предложили сигарету, и она не отказалась – она охотно выкуривала одну-две сигареты в такие вечера. Кармен смеялась шуткам окружавших ее мужчин, когда появился Том.

Он был сильно пьян, это Кармен заметила сразу, и проявил сильное недовольство, обнаружив жену в обществе других мужчин – это она тоже заметила. Том обнял ее за талию и поцеловал в шею, а Кармен отпрянула. В поцелуе не было любви – Том просто обозначил свою собственность.

– Что случилось? – спросил он.

– Ничего.

Том отобрал у нее сигарету и сделал глубокую затяжку.

– Где ты была? Я тебя искал.

– Разговаривала с Флорой. Где Лора и Джейк?

Он пожал плечами – откуда ему знать?

– Они уехали?

– Да, и уже давно.

– Уже поздно?

Том неуверенно извлек из кармана часы. Было уже за полночь.

– Господи, – простонала Кармен. – Я думала, что еще нет десяти.

Она хотела спросить, что случилось с Мэл, но вовремя поняла: едва ли дождется вразумительного ответа. Том провел ладонью по спине Кармен и погладил ее по ягодицам.

– Рука его почуяла свободу, – сказал один из мужчин, и Том рассмеялся. Кармен стало страшно неловко, и она отпрянула от мужа. Он снова подошел к ней, но Кармен опять отстранилась.

Том удивленно вскинул брови.

– Почему ты всегда так отвратительно себя ведешь, когда выпьешь? – спросила она тихо.

Ему не понравился вопрос. Он повернулся, чтобы уйти, но был настолько пьян, что не смог сохранить выбранное направление и налетел на жену, едва не свалив ее с ног.

Сам Том ничего этого не заметил и продолжил свой путь, но Кармен почувствовала себя уязвленной. Она взяла себя в руки и как ни в чем не бывало продолжила разговор с мужчинами. Чертов идиот! Она докурила сигарету и направилась по лужайке к тенту. Флора все еще сидела на прежнем месте и оживленно разговаривала с какой-то незнакомой женщиной. Кармен взяла с соседнего стола на две трети наполненную бутылку вина и присоединилась к ним.

– А, ты вернулась! – приветствовала ее Флора. – Сэм, знакомься – это Кармен, жена Тома.

– Вам просто повезло, – заметила Сэм, и Кармен не смогла понять, чего в этом восклицании было больше – искренности или иронии.

– Это я их познакомила, так что во всем моя вина, – сказала Флора. – Мы знакомы целую вечность, правда, Кармен? Когда-то вместе коротали время в омерзительной дыре.

Кармен одним глотком опрокинула полбокала.

– Мы говорили о финансовом кризисе, приближения которого не смог предвидеть никто, – сообщила Флора.

– Теперь-то все кажется вполне очевидным, не правда ли? Люди слишком много брали в долг, – сказала Сэм.

– Такова человеческая природа, – отозвалась Кармен. – Люди не склонны задавать вопросы, когда получают, что хотят.

– Говори за себя, – заявила Флора.

Потом Сэм ушла и Флора обняла подругу. Она была пьяна и всем телом навалилась на плечо Кармен.

– Ты чувствуешь себя очень неуверенно? – спросила она.

– Нет, а почему ты спрашиваешь?

Флора пожала плечами:

– Мне так показалось, когда ты спрашивала о Зене и Лоре. Мне хотелось сказать… Том на самом деле счастлив с тобой – ты ведь знаешь об этом?

Кармен не ответила. Знает ли она? Винные пары мешали думать.

– Ты счастлива с ним?

Кармен недоуменно пожала плечами – естественно, да.

– Знаешь, на твоем месте я бы просто забыла о прошлом, потому что Том не собирается туда возвращаться.

Кармен поставила бокал на стол. Ее слегка мутило.

– Ты же уверена в этом, не так ли?

Уверена ли она? Кармен сделала попытку подумать. Было время, когда она была подавлена образом жизни Тома. Тогда она чувствовала себя ничтожной пылинкой – полным ничтожеством, лишенным всякого веса, которое можно бесследно сдуть так, что никто этого даже не заметит.

Но нет, теперь все изменилось, она заняла свое законное место. Правда, остается один, главный вопрос: тот ли Том человек, за которого себя выдает?

– Мне пора спать, – сказала она.

У Флоры тоже слипались глаза. Обнявшись, они пошли по лужайке. Кармен запрокинула голову и посмотрела на звезды.

– Том говорит: не уверен, что остался бы с Зеной, – произнесла она, – если бы она… ну, ты знаешь.

– Не умерла?

Они обе принялись неудержимо хихикать над неловкостью Кармен. Как это ужасно.

– Думаю, так и есть, – кивнула Флора.

– Ты, правда, так думаешь?

Подруга кивнула:

– Том бы ей наскучил, и она нашла бы себе другого.

Портье сказал, что Том уже забрал ключ от их номера. Кармен порадовалась, что он пошел спать. Теперь ей хотелось свернуться возле него калачиком и забыть обо всех прошлых неприятностях. На лестничной площадке она попрощалась с Флорой и отыскала в конце коридора свой номер. Кармен тихо постучала. Ответа не было. Она снова постучала – безрезультатно. Негодяй! Он взял ключ, но не пошел в номер. Кармен заглянула в замочную скважину и убедилась, что изнутри был вставлен ключ. Нет, ключ на месте, а Том в кровати.

Она снова постучала, на этот раз громче. Открылась дверь соседнего номера, и в коридор вышел мужчина в кальсонах. Кармен узнала его – это был один из гостей. Выглядел он весьма раздраженным.

– Я прошу прощения, – сказала она. – Мой муж Том уснул, и я не могу войти.

Мужчина вскинул брови и принялся колотить в дверь.

– Том, прохвост, открой дверь!

Он стукнул еще раз. Открылась другая дверь, и на пороге показалась женщина. Кармен сгорала от стыда.

– Том! – заорал мужчина.

Дверь открылась. Том был в брюках и рубашке, но выглядел помятым и сонным. Повернувшись ко всем спиной, он пошел обратно в номер, не проронив ни слова.

Кармен извинилась, поблагодарила соседа и шагнула в номер, тихонько прикрыв за собой дверь.

– Как это любезно с твоей стороны, – недовольно процедила она. – Ты что, даже не смог раздеться?

Но Том не ответил – он снова начал засыпать.

– Том, разденься! – Она сгребла его в охапку и приподняла с постели. Он послушно сел и через голову стянул рубашку. Кармен пошла в ванную, а когда вернулась, муж громко храпел.

Она долго не могла заснуть – из-за храпа, а отчасти из-за того, что алкоголь, вместо того чтобы притупить, наоборот, обострил ее чувства. Потом она уснула, но вскоре была разбужена – не прошло и двух часов, потому что небо за занавесками только начало светлеть. Кармен сразу поняла, что именно ее разбудило. Ладони Тома сдавливали ее грудь. Он тискал ее сзади, прижавшись к ней всем телом. Господи, Том все еще пылает пьяной злостью! Но Кармен он возбудил, и она в ответ прижалась к нему спиной и ягодицами, а муж еще сильнее обхватил ее. Потом опустил одну руку ниже и принялся шарить у Кармен между ног. Она их раздвинула, чтобы облегчить ему задачу.

– Притворяешься, что тебе этого не надо, – произнес он и положил ей ладонь на шею.

Иногда они играли в такие игры. Это, конечно, было не вполне традиционно, но все же…

Том захватил в пригоршню ее волосы и запрокинул назад голову. Есть ли у нее настроение побыть мазохисткой?

– Нет, – отозвалась она, подумав.

Он воспринял этот ответ как зеленый свет и прижал Кармен лицом к подушке. Она хотела не этого, но…

– Делай, что я велю, – сказал Том и резко овладел ею. Он кончил через несколько секунд, но не стал выходить из нее. Он продолжал лежать на ней, лаская ее пальцами до тех пор, пока не кончила и Кармен.

Том скатился с нее, а когда она повернулась к нему, хищно улыбнулся.

– Я твой хозяин, – раздельно произнес он и только теперь заметил, что Кармен не слишком хорошо себя чувствует. Улыбка растаяла, уступив место озабоченному выражению.

– Эй, ты что? Прости, но…

– Все нормально, я просто очень устала. Твое дурацкое поведение просто вышибло меня из колеи, идиот.

Он ничего не помнил, а когда Кармен рассказала ему об эпизоде на лужайке, весело рассмеялся, и она рассмеялась тоже. Том встал, вскипятил чайник и заварил чай, а потом лег рядом. Она обняла его, и они принялись обсуждать вечер, вспоминая, кто с кем разговаривал и как выглядел. Потом снова уснули и проснулись, когда было уже светло. Кармен мучила сильная головная боль. Было уже около десяти часов. По виду Тома стало понятно, что он до сих пор не до конца протрезвел. Им обоим страшно хотелось есть, и Том позвонил портье узнать, не принесут ли им завтрак в номер. Однако еду не разносили. Надо спуститься в столовую, и поскорее – завтрак заканчивался через двадцать минут.

Они быстро оделись и отправились вниз. Столовая была пуста. Они сели в углу, заказали кофе и горячий завтрак и принялись есть, прикрывшись газетами. Оба были не расположены к болтовне со знакомыми, однако здесь их нашла Флора и пододвинула стул к их столу. Конечно, они были рады ее видеть, ведь она с Томом вчера обменялась едва ли парой фраз.

– Так никого и не совратила? – спросил Том.

Флора, которая всегда жила одна, в ответ только рассмеялась. Потом они заговорили о своих старых друзьях, приехавших на свадьбу, непрерывно поддразнивая друг друга. Кармен еле слушала их, просматривала газету и поглощала свой обильный завтрак. Ее подташнивало, но она понимала, что должна все съесть.

– Ты выглядишь ужасно, – сказала ей Флора.

– Спасибо тебе большое.

Когда они проходили мимо портье, Флора сказала, что сейчас уезжает, и попросила Тома принести из ее номера чемодан. Когда он скрылся из вида, она сообщила Кармен:

– Забыла тебе вчера сказать – я видела Ника.

Кармен притворилась, что эта новость ей абсолютно безразлична.

– Правда? И где?

– Я столкнулась с ним в «Ковент-Гардене» пару недель назад. Он только что вернулся из Штатов. Мы выпили кофе и поговорили.

– Это очень мило.

– Да, в самом деле было очень мило. Я забыла, какой он занятный. Ты с ним видишься? Как с другом?

Кармен отрицательно покачала головой.

– Он вел себя как последний мерзавец?

– О, об этом я уже давно забыла, – ответила Кармен. – Он иногда присылает мне эсэмэски, но я каждый раз думаю: какой в них смысл?

– А я подумала, что Том ревнивый тип…

– Дело не в этом. – Кармен не представляла себе, как отреагировал бы муж на ее свидания с Ником, но не это было причиной.

На лестнице показался Том с чемоданом Флоры.

– Он совсем не тяжелый! – протестующе воскликнул Том.

Флора победно улыбнулась, чмокнула его в щеку и ушла. И только тогда до Кармен дошло, что отправка Тома за чемоданом была хитростью подруги, не хотевшей говорить о Нике в его присутствии. Эта мысль разозлила Кармен. «Мне надо покончить с вечными напоминаниями о прошлой жизни, о Нике и ни в коем случае не потакать им», – подумала она. Но тем не менее она понимала, что Флора поступила правильно, рассказав о Нике наедине, и это ее сильно встревожило.

Глава 6

Утром Том был в скверном настроении, а Кармен чувствовала себя так, словно ее долго били и немилосердно тискали. Типичное утро понедельника после воскресных излишеств. Сидя за кухонным столом, Том попросил жену забрать его вещи из химчистки, чего никогда раньше не делал, и Кармен показалось, что он высказал свою просьбы с каким-то особым подтекстом. Она помедлила с ответом и уже готова была ласковым тоном сказать: «Да, конечно, я съезжу в химчистку», когда муж вдруг добавил: «Если, конечно, найдешь время между телепрограммами».

– Какого дьявола! Что ты себе воображаешь?

– Я пошутил. Успокойся.

Кармен с силой опустила на стол чайник, который держала в руке, и расплескала кипяток под носом у Тома.

– Не стоит устраивать восточный базар из-за одной пустяковой просьбы.

– Придурок! – резко произнесла Кармен и вышла из кухни.

Том вскоре уехал, не попрощавшись, а Кармен снова улеглась в кровать, испытывая неприятное чувство – и не из-за того, что произошло, а из-за злости, вызванной, как она понимала, недостатком серотонина в результате неумеренных возлияний. Однако понимание этого не принесло ей облегчения.

Том из электрички прислал эсэмэску: «Извини», а потом еще одну: «Я на самом деле придурок». Она написала ответ: «Прости и ты меня», после чего ей стало немного легче – наверное, причина плохого настроения была все же в размолвке.

Кармен попыталась заснуть, но ей это не удалось, и она заставила себя принять душ, одеться и сесть за компьютер в комнате для гостей. Сначала она прочитала утренние интернет-газеты, поискала подходящие вакансии, но ничего не нашла. Сдвинув компьютер в сторону, достала из ящика стола ноутбук Тома.

Что она делает? Кармен взглянула на ноутбук и приказала себе остановиться. Это же саморазрушение, ей будет только хуже… Но она ничего не смогла поделать. И так зашла уже слишком далеко.

Она нажала кнопку включения. Компьютер тихо зажужжал, и появилась знакомая заставка с фотографией Тома и Зены. Кармен решила смотреть на эту фотографию до тех пор, пока ее не перестанет задевать эмоционально и она не будет воспринимать заставку как изображение двух незнакомцев. Эмоции не успели погаснуть, когда зазвонил мобильный телефон.

Звонила мать. У Кармен не было ни малейшего желания с ней разговаривать. Выключив звук сигнала, она оставила телефон в гостевой комнате и, вернувшись в спальню, улеглась в кровать.

Чувствовала она себя ужасно – токсические продукты алкоголя отравляли организм. Зачем мы причиняем себе такие страдания? – подумалось ей. Вызываем у себя известную британскую болезнь – обжорство и пьянство. Впрочем, она сама не была пьяницей, да и Том тоже – посмотрите на него. Но всякий раз, когда они пили вместе, все кончалось плачевно. Так зачем они это делают? С этой привычкой пора завязывать.

Том, когда напивался, был хуже Кармен – ведь она никогда не становилась агрессивной. Кармен закрыла глаза и постаралась вспомнить тот вечер в Брикстоне. Теперь она явственно увидела Тома в костюме и черном шерстяном пальто, идущего к ней через вокзал. В нем что-то изменилось – видимо, из-за выпивки, в глазах появилось выражение тяжелой, затаенной жестокости. Кармен испытывала неловкость с самого начала той встречи.

Она снова отчетливо представила тот вечер. Они скоро опьянели – Том добавил к ранее выпитому, а Киран всегда пьянел быстро. Впрочем, Кармен тоже не отстала, пытаясь с помощью алкоголя справиться с неловкостью и смущением.

Она вспомнила, как они шли под сводами пешеходного туннеля, и голос что-то кричавшего за ее спиной мужчины. Она тогда сильно испугалась – и не того человека, а самой ситуации, возникшего напряжения. В оранжевом свете туннеля она крепко схватила Тома за руку и прижалась к нему. Зачем? Ради удобства? Или для того, чтобы остановить его, не дать сделать что-то непоправимое? Но где находился Киран? Его не было, он как будто испарился. Остался только Том и она, вцепившаяся в его руку. Почему Киран не помог ей?

Говорят: такие воспоминания часто возникают как замедленная съемка, но у Кармен все было наоборот. Вот она держит Тома за руку, в следующее мгновение – уже стоит одна, тот парень лежит на земле, а Том, наклонившись над ним, молотит его по голове кулаками.

Неподвижно лежащее тело, лицо залито кровью.

В следующий момент Том и Киран подхватывают ее под руки с двух сторон и быстро ведут по пешеходному туннелю. Она хочет остановиться, вызвать «Скорую помощь», но они с двух сторон гудят ей в уши: «Нет, Кармен, быстро иди вперед и не оглядывайся».

Кармен села на постели. Одно дело – говорить о насилии, рассказывать истории о том, как кто-то избил человека, и совсем другое – видеть произвол непосредственно. Это было ужасно и страшно, выбивало из нормальной колеи, не давало спокойно жить. Киран сказал, что Том склонен к насилию. Неужели он прав?

Нет, с этим надо немедленно покончить. Ей нужно выйти из дома, увидеться с надежным человеком, все ему рассказать и привести в порядок свои мысли и чувства. Но с кем она может поговорить утром в понедельник? Кэт, как и собиралась, вышла на работу.

Однако такой человек все же был. Кармен закрыла старый ноутбук, засунула его в ящик, села на велосипед и поехала в Пенге, к матери.

Кармен вошла в дом тихо, без звонка: в отношениях с Люцией такие формальности являлись излишними – все же это до сих пор был и ее, Кармен, дом. Мать сидела за кухонным столом и смотрела ток-шоу, посвященное влиянию порнографии на общество.

– Я тебе звонила, – сказала мать, когда Кармен наклонилась, чтобы поцеловать ее и погладить по голове.

– Да, я знаю, но решила не перезванивать, а просто приехать и повидать тебя.

Люция встала, чтобы приготовить кофе в старомодном кофейнике.

– Ты видела это? – спросила она, кивнув в сторону экрана, на котором появилась довольно пикантная сцена.

– Это ужасно. Зачем ты такое смотришь? – Кармен поискала глазами пульт, чтобы выключить телевизор.

– Мужчины подобны животным. Ты видела, на что это похоже? Если мы не примем охранительные законы, то все закончится бог знает чем.

– Не все мужчины такие.

Ответ не убедил Люцию.

– Мужчины делают все, что хотят, и не надо убаюкивать себя иллюзиями, что мы можем как-то контролировать их поведение.

Люция не любила мужчин. Она не хотела о них слышать, после того как отец Кармен оставил семью, когда дочери было десять лет.

Шлепанцы шаркали по линолеуму в такт шагам матери, которая ходила по кухне и безостановочно что-то говорила. Она была в пеньюаре, и это являлось нехорошим знаком. Люция в начале года вышла на пенсию, оставив работу администратора в муниципалитете, и Кармен опасалась, что мать не справится с этой переменой и впадет в депрессию.

Они сели за столик. Кармен сидела здесь тысячи раз за прошедшие годы. Люция налила черный кофе в две чашки.

– Как прошла свадьба?

– Хорошо. Нет, в самом деле хорошо. Мы прекрасно провели выходные.

– Как Том?

– Отлично.

– Как дети? Они были на свадьбе?

– Был только Джейк. Мэрси еще мала, а Мэл решила покапризничать.

– Я очень беспокоюсь за эту девочку, – сказала Люция. – Думаю, она сильно переживает.

– Мэл еще подросток, мама, – возразила Кармен.

– Нет, с ней не все в порядке, но в этом нет ничего удивительного, если вспомнить, что произошло. Но такова жизнь – случилось то, что случилось. Другие же справляются. Как мальчик?

– Джейк? Замечательно.

– Он всегда казался мне очень милым. Ну а что малышка?

– Мэрси? О, у нее все хорошо. Мама, как твои дела?

– Ты сама выбрала этот жребий, Кармен.

– Мама, прошу тебя. Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

Люция красноречиво пожала плечами, будто говоря: «Да, можем, но что от этого изменится?»

– Что ты делала в выходные?

Выходные Люция провела у своей подруги Сильвии. Кармен знала эту Сильвию с самого рождения и дружила с ее дочерью Джулией. Несколько лет назад Джулия умерла от рака, и этот период стал, естественно, очень тяжелым для Сильвии. Постепенно она успокоилась, но недавно, как сказала Люция, муж Джулии Эдриан снова женился, и новая жена неодобрительно отнеслась к его визитам к Сильвии.

– Сильвия не видела Эдриана с Рождества.

– Но ведь вполне естественно, что он переехал к новой жене.

– Это очень тяжело для Сильвии. Обычно он приезжал к ней на выходные. Такие дни – самое тяжелое время для одиноких людей.

Кармен согласилась с ней, но мысленно принялась возражать – Люция любила спекулировать на чувстве вины.

– Ты требуешь от него слишком многого, мама.

– Чего именно я требую?

– Ну, ты, например, рассчитываешь, что Том будет навещать тебя по выходным, если я вдруг умру?

– Спасибо, просветила, – отозвалась Люция, но призадумалась. – Конечно, это не зависит от меня, но я бы не стала возражать против его визитов.

– В самом деле?

– Конечно, потому что он будет связывать меня с тобой. Сильвия всегда рада видеть Эдриана, как и друзей Джулии. Они понимают это и время от времени навещают ее.

Возвращаясь домой, Кармен думала о семье Зены, о которой ничего не знала. Том никогда не говорил о ее родных и, кажется, не имел с ними никакой связи. То же касалось и друзей Зены. Не было ничего, даже поздравлений на Рождество, а ведь в момент их знакомства после смерти Зены прошло всего несколько месяцев.

Кармен задумалась: разве это не странно? Да, конечно так, решила она.

Вернувшись домой, Кармен снова извлекла из ящика старый ноутбук, но на этот раз с совершенно иным настроением. Она не стала рассматривать заставку и не поддалась меланхолии – теперь ее захватил азарт поиска. Ей хотелось больше знать: что же происходило в то время, когда Зена была жива.

Потребовалось немало времени для того, чтобы отыскать хоть что-то. В Интернете Кармен не нашла никаких сведений и решила порыться в памяти ноутбука. Рабочий стол ее собственного компьютера был буквально набит случайными файлами и загрузками, а этот ноутбук оказался на первый взгляд совершенно пустым. После долгих кропотливых поисков все сведения Тома она нашла в одной папке, которая была вложена в другую, имеющуюся в «Документах». Какой же он все-таки мелочный педант.

Сначала Кармен обнаружила папку «Работа», где находились файлы дел, закодированных непонятными символами – вероятно, сочетаниями имен и дат. Она открыла пару файлов, но содержание показалось ей туманным и скучным. Краткие описания юридических дел.

Затем Кармен открыла папку «Банк». Она была заполнена скучной перепиской об ипотеке дома приходского священника – Том ежегодно возобновлял договор и перезакладывал дом, чтобы пару раз получить наличные.

Нашла Кармен и папку «Дети», в которой было два файла – «Мэл» и «Джейк», где находились большие таблицы, отражавшие расходы на обучение. Здесь же имелись ведомости об успеваемости и переписка. Кармен открыла один документ – комментарии к оплате чека. Том выражал «свое неудовольствие» в связи с тем, что «из учебного плана был исключен греческий язык». Кармен презрительно фыркнула. Сразу после развода детей пришлось забрать из частной школы и перевести в государственную. Понятно, почему потом Том больше не посылал подобных писем.

Кармен посмотрела содержимое папки еще некоторое время, но все документы касались только работы, финансовых и семейных дел. Не было ни любовных писем к Зене, ни тайной переписки, но всего этого здесь и не должно быть, разве нет? Кто сейчас тратит время на переписку? Роман Тома держался на мейле, эсэмэсках и телефонных разговорах. В наши дни никто не рискует перепиской, которую можно скопировать на бумагу. Это был всего лишь рабочий домашний компьютер, с которым Том переехал к Зене и заставку на котором сменил в соответствии с новыми обстоятельствами. Нет, это не место для хранения секретов.

Батарея почти разрядилась, а Кармен так и не нашла подходящий кабель. Наверное, это был естественное окончание жизни компьютера. В последний раз кто-то видит изображение Тома и Зены. Кармен не стала выключать ноутбук – она просто закрыла крышку и сунула компьютер назад в коробку.

Потом она спустилась на кухню и заварила себе чашку чая. Было четыре часа. Через три часа вернется Том. С чашкой в руке Кармен перешла в гостиную и уселась в любимое мужем старое, потрепанное честертоновское кресло, единственный предмет мебели, который он привез с собой. Это антикварное кресло когда-то принадлежало его бабушке, и Том любил сидеть в нем вечерами, когда работал. На столике рядом с креслом находился ноутбук, которым он теперь пользовался. Видимо, взамен старого, который пылился теперь в картонной коробке.

Никогда прежде Кармен не шпионила за Томом, не проверяла его телефон или компьютер, не читала его почту – вплоть до сегодняшнего дня. Она понимала, что переступает запретную черту, и ей противно было это делать, но в таком состоянии и настроении не смогла преодолеть искушение.

Кармен поставила ноутбук на колени и открыла его, потребовалось задать логин и пароль. Том везде использовал один и тот же пароль, и Кармен его знала, так же, как и Том ее. Они сообщили их друг к другу в знак доверия. Пароль Тома – «rusty305». Буквы обозначали кличку хомячка, которого он в детстве любил, а его мать терпела. Цифры были добавочным телефоном его прежнего рабочего места.

Засветился экран, и на нем возникло лицо Кармен. Теперь она стала заставкой на компьютере Тома – одна, а не вдвоем с ним, но тоже крупным планом. Этот снимок Том сделал в первые, совместно проведенные ими выходные на берегу моря. Солнце било ей в глаза, она щурилась и смеялась из-под шерстяной шапочки – был холодный мартовский день. Она до сих пор помнила режущий ветер, дувший в лицо, свое волнение. Том говорил, что чувствует себя счастливым всякий раз, когда смотрит на эту фотографию.

Кармен набрала в поисковой строке жесткого диска слово «Зена», но ничего не нашла. Она просканировала страницу электронных писем, начиная с последней недели, но не стала их открывать. Среди них не было того, чего Кармен искала. К тому же она боялась, что Том обнаружит следы ее любопытства. Может, он сейчас на своем ноутбуке просматривает те же страницы, кто знает?

Она стала искать письма, адресованные «Зене». Обнаружилось два файла. Оказалось, что это реклама фильмов с участием актрисы Зены Вашингтон.

Неужели больше ничего нет? Том наверняка переписывался с Зеной, когда они жили вместе, но, может, у него имелся какой-то другой аккаунт? В правом верхнем углу висел значок, отмечавший число писем. В ее ноутбуке таких писем были тысячи, а у Тома – всего несколько сотен. Неужели он их стер? Чертов Том, как это похоже на него!

Потом Кармен обнаружила папку «Архив».

Она открыла ее. Там оказалось больше десяти тысяч писем, сохраненных, видимо, за много лет. Набрала слово «Зена» и получила около сотни ответов.

Бинго!

Кармен принялась перелистывать страницы. Переписка была рассортирована по датам, и сначала она наткнулась на письма лишь с упоминанием Зены, а не от нее самой. Однако они были получены после ее смерти. Кармен начала перелистывать письма назад и наконец добралась до переписки Тома с Зеной. Она занимала множество страниц: Зена, мне (7); я, Зене (2); Зена, мне (8).

Это был бесконечный список, он занимал страницу за страницей. Кармен дошла до верхнего письма, до самого последнего из них. Оно было датировано 23 мая – Зена погибла двадцать шестого. Кармен смогла прочитать последнее письмо на странице предварительного просмотра. Оно состояло из вопроса: «У тебя на работе нет зарядного устройства?» – но это было лишь одно из восьми следовавших одно за другим писем. Стоит ли открывать их, чтобы прочесть весь диалог? Не оставит ли она следов?

Кармен открыла письма.

Зена: Я задержусь допоздна, приеду поездом. Сможешь меня встретить в Диссе?

Том: Буду тебя ждать.

Зена: Не жди, я сама не знаю, когда закончу. Может, придется застрять до утра. Извини.

Том: Я все равно могу подождать.

Зена: Нет, не надо. Возьми еду в – ).

Том: Хорошо, я позвоню тебе позже.

Зена: Хорошо, но у меня разряжается аккумулятор.

Том: У тебя на работе нет зарядного устройства?

Последнее письмо Тома было отправлено в 17.47. Через три дня Зены не стало. Такими последними письмами они обменялись. Какая странная и пугающая мысль!

Кармен перелистала страницы назад и открыла переписку, датированную двумя неделями раньше.

Том: Так когда и где сегодня вечером?

Зена: Лестер-сквер, в 7.30?

Том: Отлично. Где ты хочешь поужинать?

Зена: В «Токийском доме».

Том: Моей любимой сырой рыбой.

Это была ирония на грани сарказма, Том ненавидел японские блюда. Знала ли об этом Зена? Она не ответила. Что было в итоге? Кармен бы написала: «Извини, а что хочешь ты?» В конечном счете они поужинали бы стейком или зашли в «Чайнатаун».

Она перелистала еще несколько страниц назад, пропустив пару месяцев и дойдя до марта.

Том: Звонила Лора. На выходные я получу детей. Что ты собираешься делать? Мы поедем в Сент-Джуд?

Зена: Только если декораторы закончили работу.

Том: Я только что им звонил. Они говорят: дом вполне пригоден для жизни, но закончить они не успеют.

Зена: Тогда мы проведем пасху в Лондоне.

Том: К тому же отопление еще не будет включено.

Зена: Тогда определенно в Лондоне. К тому же в субботу мне придется выйти на работу, надо кое-что закончить.

Кармен решила передохнуть. От чтения этой переписки ей было почти физически плохо.

Она перешла к самым первым письмам. Они были адресованы на рабочий почтовый ящик Зены с подзаголовком «Привет».

Том: Дорогая Зена, если вы получите это письмо, то знайте, что я до сих пор под впечатлением нашего вчерашнего разговора. Если вы хотите подробнее обсудить вертикальные полосы, то мы могли бы как-нибудь встретиться и выпить кофе. На всякий случай это мой телефон… Том.

Нет, это уже слишком! Кармен взорвалась. Как он мог? Значит, Том был инициатором романа, это он, урод, все затеял! Муж никогда не рассказывал ей об этом. Конечно, Кармен спрашивала его, как все произошло, а он отвечал, что они случайно встретились в баре. Том ничего больше ей не говорил, не рассказывал, как развивался его роман с Зеной. Он просил не задавать лишних вопросов, чтобы не отравить их отношения. Кармен было лучше ничего не знать.

Он оказался прав. Какая же гадость ей открылась!

Конечно, это Том все начал. О чем она думала? Как могла вообразить, что такая женщина, как Зена, стала преследовать женатого типа на десять лет старше ее? Зачем ей это было надо?

Конечно, это его инициатива. Какой прохвост!

Кармен вспомнила, как она познакомилась с Томом. Конечно, у них все происходило по-другому. В то время Том был один, как и она. Оба свободны и могли делать все, что им вздумается. Флора дала ему номер телефона Кармен, и он написал ей: «Флора говорит, что вы интересны». Если быть честной, то надо признать, что она и в самом деле сочла себя интересной – и до сих пор так считает.

Неужели все женщины ведут себя подобным образом? Тешат себя иллюзиями собственной неповторимости, и каждая воображает, что мужчина любит только ее и никого больше?

Она открыла еще одну серию сообщений, озаглавленную «Изменение планов».

Том: Зена, я прошу прощения, но сегодня вечером я не смогу прийти. Мэрси заболела, а Лоре непременно надо отлучиться. Я буду с Мэрси, у меня нет иного выбора.

[два часа спустя] Том: Ты получила мое письмо? Прости, ты же знаешь, что я никогда бы этого не сделал, если бы не такая ситуация.

Зена: Да. я получила твое письмо.

Том: Что ты теперь будешь делать? Ты сможешь найти кого-нибудь, кто поехал бы с тобой?

Зена: Я уже нашла.

Том: Кого?

Ответа не последовало.

[два часа спустя, в 17.03] Том: Как насчет четверга? Ты свободна? Я закажу дорогой обед…

Нет ответа.

Еще одна серия писем:

Том: Я думаю о тебе, а не о работе.

Зена: :)

Том: Сможешь вырваться на обед?

Зена: Только на один час.

Том: Я приеду и забронирую номер.

Зена: Тигр :).

Довольно. Кармен отодвинула ноутбук в сторону. Она ужасно себя чувствовала. Было такое впечатление, что это ее Том обманывал.

Но, конечно же нет. Просто у него, как и у самой Кармен, есть своя история. Чего, собственно, она ожидала найти?

В который раз ее любопытство сыграло с ней злую шутку. Это она во всем виновата.

Как бы то ни было, Кармен не собиралась шпионить за Томом и Зеной, так во всяком случае она себя убеждала. Она просто хотела найти следы отношений Тома с семьей и друзьями Зены.

Она перелистала письма и обратилась к сообщениям о Зене, относящимся ко времени после ее смерти. Она нашла пару страниц переписки, в которой упоминалось имя Зены. Кармен быстро просмотрела их, задержавшись только на одном сообщении от незнакомого ей отправителя. Большая часть писем была от друзей Тома, два сообщения от его отца. Кармен открыла письмо от незнакомого ей коллеги Тома с выражением наилучших пожеланий. Еще одна корреспонденция была от делового партнера. Но ни одного письма от членов семьи Зены не нашлось.

На этот раз довольно. Кармен отключила поиск и убедилась в том, что не оставила следов взлома. Она понимала: Том сильно разозлится, если поймет, что жена что-то вынюхивала в его компьютере, и это будет справедливо с его стороны. Кармен посмотрела на панель инструментов: файл, редактирование, история – черт! Она открыла историю и, конечно, там высветились все просмотренные ею письма. Но станет ли Том проверять историю поисков? Конечно, нет.

Но вдруг проверит?

Она внимательно просмотрела экран, пытаясь найти способ стереть последние темы поиска, но не смогла ничего обнаружить. Потом ее вдруг осенило. Кармен вышла в Интернет и начала перебирать сайты газет и интернет-магазинов, не обойдя и случайный поиск. Она без конца переходила от страницы к странице до тех пор, пока эти сайты не заполонили всю историю поисков. Если теперь Том, а это маловероятно – решит проверить историю, то увидит то, что есть, и весь шпионаж окажется похоронен где-то внутри. В этих поисках Кармен легко оправдается, сказав, что ей было лень доставать свой ноутбук.

Она щелкнула по каталогу сайта одежды, и он буквально взорвался. Началась загрузка – Боже, еще один след, и очень заметный! – ведь каждый владелец компьютера время от времени обращается к загрузкам, разве нет? Кармен открыла папку загрузок и первым делом обнаружила там проклятый каталог, находившийся наверху огромного списка, который Том наверняка никогда не чистил. Она просмотрела список – нет, порнографии там не нашлось. Ладно, это уже хорошая новость.

К счастью, от каталога было очень легко избавиться. Кармен щелкнула «delete», и он исчез.

Она выключила компьютер и поставила его на место. Часы показывали половину шестого, Том вернется через полтора часа. Кармен вспомнила о химчистке, но она была уже закрыта. Плохо.

Господи, как она устала. Кармен поднялась наверх и легла на кровать, но стоило ей закрыть глаза, как в мозгу вспыхнула совершенно параноидальная мысль – надо сделать еще одну вещь.

Она заставила себя встать, вышла в комнату для гостей и достала из коробки старый ноутбук. Кармен не выключала его, и, когда открыла крышку, экран сразу засветился. Заряд батареи почти истощился – осталось всего два процента.

Кармен хотела посмотреть и здесь историю поиска, убедиться в том, что не оставила следов своего любопытства, но, поскольку компьютер не подключен к Интернету, то волноваться не о чем. Она просто открывала файлы на жестком диске, а эти операции следов не оставляют. Кармен снова посмотрела на рабочий стол, и вдруг ее посетила еще одна безумная идея – посмотреть загрузки. Конечно, там ничего не окажется, но, как говорится, чем черт не шутит…

Она открыла папку загрузок, и компьютер медленно, словно нехотя, заработал. Индикатор зарядки снова замигал – остался один процент.

Наконец папка открылась. Кармен увидела огромный список, упорядоченный не по датам, а по алфавиту. В основном здесь были рабочие документы, упорядоченные по прежнему принципу.

Потом один заголовок вдруг привлек ее внимание. Два файла были помещены в одну папку, озаглавленную «Судебная медицина».

Кармен дважды щелкнула по папке, и индикатор снова замерцал, а на экране возникло предупреждение: «Компьютер скоро отключится. Присоедините его к блоку зарядки».

Открылась пустая страница, на которой медленно появился заголовок: «Черепно-мозговая травма». Начало постепенно, миллиметр за миллиметром, проступать изображение. Сначала Кармен не могла понять, что это, но потом на экране появилось изображение глубокой раны головы, на дне которой были видны осколки костей черепа, мозг и волосы, вымазанные бурой запекшейся кровью. На другой фотографии появилось лицо жертвы, искаженное страданием. Что это? В первый момент Кармен похолодела, решив, что видит фотографию Зены, но потом поняла – это изображение другой мертвой женщины.

Показались подписи, соединенные стрелками с разными участками фотографии. «Расположение отломков костей позволяет утверждать…»

Начала проступать и вторая страница, полностью закрыв первую. Кармен попыталась закрыть ее, но безуспешно. Чертов компьютер, как медленно он работает! Курсор заметался по экрану. Щелк, щелк – Кармен лихорадочно пыталась вернуться на домашнюю страницу, и тут на экране, в списке файлов увидела еще одно слово – «Утопление». Изображение появлялось так же медленно, как и предыдущее, – миллиметр за миллиметром. Теперь Кармен видела фотографию распухшего тела утонувшей женщины. В этот момент старый аппарат среагировал на прежние команды и вернулся к загрузкам. Кармен снова увидела слова «Судебная медицина», а также дату и время. Загрузка была датирована три года назад днем 28 мая. Компьютер погас.

Что за черт? Надо записать эти названия, пока они не забылись. Как называлась папка? Судебно-медицинское исследование? Нет, «Судебная медицина». Да, именно так. Кармен записала дату – 28 мая и время – пять с чем-то. Загрузку выполнили в год смерти Зены. Она утонула 26 мая, то есть за два дня до того, как были введены эти документы.

Кармен чувствовала себя совершенно измотанной. Она сунула погасший ноутбук обратно в коробку и вернулась в спальню, но потом пошла назад, в гостевую комнату, включила свой компьютер и набрала в поисковике слова «Судебная медицина». В результате запроса Кармен попала на какой-то самопальный сайт, который загружался очень медленно даже на ее суперсовременном ноутбуке. Сначала появился текст, набранный красным шрифтом: «Судебная медицина», а затем выползла иллюстрация – лицо молодого человека в профиль с огнестрельной раной возле уха с черными неровными краями, обрамленной синюшным кругом. Кожа испачкана кровью, застывшие глаза бессмысленно глядят вперед – на кого? На убийцу? Или этот оцепенелый взгляд устремлен в небытие?

Кармен прочла текст домашней страницы:

Добро пожаловать. Меня зовут Чев Элстром, и этот сайт предназначен для всех, кто любит копаться в преступлениях, любит смотреть телевизионные криминальные шоу и фильмы. Двадцать пять лет я проработал в США полицейским, а теперь, выйдя на пенсию, хочу запустить проект, в котором поделюсь с вами своими уникальными знаниями о судебной медицине и об изученных мною методах раскрытия преступлений.

Похоже, Чев не слишком преуспел со своим проектом. Кармен прочла короткую биографическую справку и обнаружила линк, озаглавленный «Анализ мест происшествия». Пройдя по ссылке, Кармен обнаружила список – утопление, смертельная электротравма, раны головы, ножевые ранения, огнестрельные ранения, удушение, повешение. Кармен щелкнула по «Утоплению», после чего загрузился и открылся документ, который она уже видела в старом ноутбуке Тома. В документе была та же фотография раздувшегося тела утонувшей женщины. Фотографию сопровождали примечания и подписи со стрелками. На этот раз Кармен внимательно прочитала текст:

Преднамеренное утопление – это одно из наиболее трудно раскрываемых преступлений. Злоумышленник может утопить мертвое тело для того, чтобы избавиться от него, и это порождает большие трудности для патологоанатома. Однако есть некоторые признаки, позволяющие выявить такое преступление.

(Подпись к стрелке, указывающей на грудную клетку.) При истинном утоплении легкие в большинстве случаев наполняются водой, хотя случаются и так называемые сухие утопления, когда происходит спазм гортани, и вода в легкие практически не поступает. Анализируют также состав воды в легких и сравнивают его с составом воды в водоеме, где было обнаружено тело.

(Подпись к стрелке, указывающей на рану на руке.) На трупах утопленников часто находят раны и следы травм, возникших в результате ударов о различные предметы во время падения в воду и столкновений в воде с лодками и гребными винтами судов или с иными предметами. Повреждения могут возникать как до, так и после наступления смерти. Патологоанатом не всегда может точно установить, произошло повреждение до или после смерти. Определенным подспорьем являются следы кровотечения, но излияние крови в воду может произойти и после смерти.

(Подпись к стрелке, указывающей на рану лица.) В морской воде трупы разлагаются быстро, так как морские обитатели выедают плоть, и это может препятствовать идентификации трупа.

Там было еще много чего написано, но Кармен решила, что с нее хватит. От прочитанного ее начало мутить. Она закрыла страницу и не стала смотреть, что написано в разделе о травмах головы.

Зачем Том смотрел такие страсти? Кармен почувствовала тревогу – почему он это сделал, да еще почти сразу после смерти Зены? Должно быть, в полиции Тому сообщили, что было найдено тело и у Зены обнаружилась травма головы. И он сделал – что сделал? Начал искать в Интернете сведения о возможных уликах? Иллюстрированные страницы о судебно-медицинских процедурах? Зачем он вел себя словно кладбищенский вор? Разве так поступают люди, которым сообщили об обнаружении тела возлюбленной?

Может, Том был просто вне себя от горя? Именно поэтому он решил поискать ответы в Сети, чтобы попытаться как-то осмыслить случившееся? Кармен и сама часто находила в Интернете ответы на разные мучительные вопросы. Может, Том делал именно это? Она набрала в поисковой строке «Утопление» и «Раны головы». Всплыло множество результатов, но среди них не было ссылки на сайт «Судебная медицина».

Может, он хотел увидеть, что именно произошло с Зеной? Вероятно, в тот момент Том просто обезумел и сам не сознавал, что творил? Наверное, так и было, и она, Кармен, не вправе судить его – это несправедливо. Люди часто совершают странные поступки под влиянием горя, которое, несомненно, давило тогда на Тома невыносимым грузом. Кармен вспомнила время загрузки – пять с чем-то утра. Рассвет, самое худшее время для одинокой души. Том не спал всю ночь, мерил шагами дом, сходя с ума от тревоги и не имея возможности разделить с кем-то свое одиночество.

Постепенно подозрение в ее душе уступило место сочувствию. Кармен снова открыла газетные сообщения того времени и заново их просмотрела, чтобы напомнить себе, что пришлось пережить тогда Тому. Но, когда она перечитала короткую заметку, по ее спине пробежал холодок.

Вчера вечером полиция опознала женщину, чье тело было обнаружено в среду на берегу моря близ поселка Сент-Джуд двумя людьми, гулявшими с собаками. Погибшей оказалась двадцатидевятилетняя Зена Джонсон, сотрудница одного лондонского журнала.

Труп обнаружили в среду, двадцать восьмого. Кармен еще раз проверила дату – да, все правильно. Ошибки не было. Она посмотрела на клочок бумаги – Том загрузил документы именно двадцать восьмого числа, в тот же день, в пять часов утра. Но как такое могло быть? Полиция оповестила его ранним утром?

С датой и временем что-то не так – Кармен отчетливо это понимала. Противоречие сразу бросалось в глаза.

Она принялась читать другие сообщения.

Согласно заявлению полиции, мисс Джонсон жила в летнем доме на улице Шелл-роуд вместе со своим другом Томом Коутоном, адвокатом тридцати восьми лет. В половине шестого вечера в понедельник она пошла купаться и не вернулась. Тогда мистер Коутон поднял тревогу. Тело мисс Джонсон было обнаружено на пляже гулявшими с собаками людьми во время отлива.

Значит, собачники нашли ее тело на пляже. Но тогда как полиция могла известить обо всем Тома в пять часов утра? Картина не складывалась.

Получается, он загрузил эти документы до того, как на место обнаружения трупа прибыла полиция? То есть до того, как тело Зены нашли? Это правдоподобно – после двух дней напрасного ожидания Тому стало ясно, что она, невзирая на все надежды и молитвы, скорее всего, утонула, и ее тело рано или поздно будет выброшено на берег.

Но зачем он открыл файл с травмами головы? Как Том мог догадаться о ране на ее голове?

Объяснение было только одно – он не догадывался, он знал. Знал, что полиция рано или поздно найдет тело Зены и рана на голове неизбежно обнаружится.

Кармен растерялась и не понимала, что ей делать. Она спустилась вниз, вошла в гостиную и села на диван. Шли минуты, но Кармен так и не могла ни на что решиться.

«Может, я неправильно прочла дату и время?» – подумала она.

А если загрузки имели какой-то иной формат? Возможно, часы компьютера были настроены на режим двенадцати часов, и то, что ей показалось пятью часами утра, являлось на самом деле пятью часами вечера, и в таком случае полиция уже вполне могла ознакомить Тома с ужасной новостью.

Возможно, цифры пять с чем-то относились к другому часовому поясу, а значит, соответствовали более позднему времени. Не исключено, что были неправильно настроены часы компьютера.

Наверняка объяснение окажется очень простым.

Но даже если и так… кто в здравом уме будет интересоваться такими вещами, получив известие о гибели любимой подруги? Как это отвратительно. Какое зловещее извращение.

Том пришел домой вовремя и, улыбаясь, вошел в гостиную. Чувства, обуревавшие Кармен, видимо, так отчетливо отражались на ее лице, что Том, не тратя время на нежные слова, наклонился к жене и молча, почти холодно поцеловал ее.

– Как дела, чем занималась? – спросил он.

Она хотела попросить его объясниться, чтобы раз и навсегда покончить с этой мучительной загадкой, но вовремя прикусила язык. Делать это сейчас было бессмысленно.

– Я ездила к маме.

– А, – произнес он таким тоном, словно такой ответ все объяснил. – Как поживает Люция?

– Хорошо, – Кармен кивнула в подтверждение.

Том, как был в костюме, сел на ковер у ног жены.

– Господи, как же я вымотался.

Он положил голову ей на колени, но, не дождавшись отклика, взял руку Кармен и прислонил ладонью себе на волосы.

– Что у нас на ужин?

– Прости, я ничего не приготовила. У меня совершенно не было времени.

– Ничего страшного, но я все равно хочу чего-нибудь с карри, – он прижал ее ладонь к своей голове. – Все нормально. Господи, не давай мне больше так напиваться, как в субботу.

– Я не твоя мама.

Он рассмеялся и убрал руку. Пальцами Кармен ощущала его волосы. Ей всегда нравилось прикасаться к ним – они были густые и мягкие, как у породистой собаки.

– Я прощен? – спросил он.

– За что?

– За то, что на свадьбе вел себя как последняя скотина.

Кармен уже успела забыть о свадьбе.

– Я думала, тебе до сих пор нехорошо.

Вечер прошел. Том заказал карри, они поели и легли рано. Кармен не спалось. Она не могла избавиться от картины, увиденной на злополучном сайте. Мертвая голая женщина с разбитой головой не отпускала ее. Сначала Кармен казалось, что это Зена – хотя было не так, но на месте увиденного трупа могла оказаться и она.

Потом она все же уснула, а призрак утопленницы продолжал преследовать ее и во сне, но теперь представлялась живая Зена. Голова ее была разбита, но она двигалась и, не отрываясь, смотрела в глаза Кармен…

Кармен проснулась. Том спал. Она посмотрела на него. «Ты знал, – подумала она, – ты все знал». Но сама эта мысль вдруг привела ее в неописуемый ужас, и она заставила себя изменить ее: «Что ты знал?»

Том во сне повернулся на бок и протянул руки в поисках жены. Она отодвинулась к краю постели, и Том, ничего не обнаружив, успокоился и снова затих.

Кармен встала, взяла со столика его мобильник и ушла с ним в туалет. Она заперла дверь, зажгла свет, включила телефон и принялась листать список контактов в поисках вероятного имени матери Зены. Ей вдруг показалось, что она должна, просто обязана поговорить с ней. Кармен хотела знать больше: как Том обходился с Зеной, проявлял ли он ревность или гнев, как им жилось вместе. Ей важно выяснить, что мать Зены думала о Томе и почему они не общались. Не предполагала ли мать Зены – так же, как жители Сент-Джуда, – что ее дочь была убита.

Глава 7

Кармен посмотрела на часы – одиннадцать утра. За напряженной работой она провела целых два часа. Теперь она с некоторым удовлетворением взглянула на список телефонных номеров. Их набралось почти двадцать. Все они были зарегистрированы на владельцев по фамилии Джонсон. Кармен переписала их от руки и снабдила каждый номер инициалами и адресами. Для того чтобы узнать телефоны, ей пришлось подписаться на справочный сайт и заплатить за подписку двадцать пять фунтов. На сайте она нашла все телефоны, зарегистрированные на фамилию Зены в Хэймсдоне и его окрестностях. В газетных статьях, посвященных смерти Зены, было сказано: в школу она ходила в Хэймсдоне, и Кармен надеялась, что ее мать до сих пор живет там под той же фамилией.

В телефоне Тома ничего не нашлось, поэтому пришлось выбрать другой, более сложный путь.

Кармен взяла телефон и набрала цифры первого номера, но так долго размышляла, прежде чем нажать кнопку вызова, что набранный номер исчез. Не смехотворно ли все это выглядит? Как отреагирует Том, если узнает, чем занимается жена?

Кармен снова набрала номер и нажала кнопку вызова – волноваться и переживать она станет потом. Она выработала план прикрытия – будет говорить собеседникам, что собирает материал для книги о происшествиях и несчастных случаях, связанных с водными мотоциклами, и для этого ей хотелось бы поговорить с членами семьи Зены Джонсон. После установления контакта в ходе разговора станет ясно, как себя вести.

На первый звонок ответил преклонного возраста джентльмен, который изо всех сил пытался услышать, что говорила ему Кармен, и в конце концов, отчаявшись, положил трубку. На следующие два звонка отреагировали автоответчики, и Кармен оставила два кратких сообщения, указав свой мобильный номер – ей не хотелось, чтобы звонили на городской стационарный телефон. Потом поговорила с женщиной, проявившей интерес несмотря на то, что никогда не слышала о Зене Джонсон. Собеседница обратилась к мужу, потом попросила у Кармен номер телефона и пообещала перезвонить, если ей удастся что-нибудь разузнать. На следующий звонок никто не ответил. Потом трубку взяла какая-то молодая мамаша, которая между воплями своего отпрыска пыталась понять, о чем спрашивает ее Кармен. Когда же она поняла суть вопросов, то пришла в сильное раздражение из-за того, что ее оторвали от важных дел.

Самым удачным оказался следующий звонок. Трубку взял человек, часто ловивший рыбу в Сент-Джуде. Он сразу заинтересовался, как только услышал о водных мотоциклах и смерти Зены. Он сам попросил у Кармен номер телефона и сказал, что подумает, чем сможет помочь ей в написании статьи, а если у нее возникнут какие-то вопросы, она может без стеснения позвонить ему еще раз.

После этого Кармен натыкалась на автоответчики или же абоненты просто не поднимали трубку.

Она пошла на кухню выпить чаю и обнаружила, что у них закончилось молоко. Ничего, небольшой перерыв ей не повредит. Прогулявшись до магазина, Кармен купила молоко и всякую мелочь. На обратном пути она попала под дождь. Из дома она вышла без плаща, но дождь нимало ее не расстроил – ей даже нравились прохладные капли, растекавшиеся по рукам. К тому же дождь разогнал прохожих, и на улице было тихо.

Зазвонил мобильный телефон. Кармен достала его из кармана и посмотрела на дисплей. Этот код она сегодня набирала все утро.

– Меня зовут Черил, – прозвучал незнакомый женский голос, – я сестра Джеза Двайера.

Поначалу Кармен никак не могла взять в толк, с кем она говорит, но потом вспомнила, что парня, погибшего от столкновения с водным мотоциклом за несколько лет до Зены, звали Джереми Двайер. Его смерть упоминалась в нескольких газетных сообщениях о гибели Зены Джонсон.

– Несколько минут назад мне позвонила мама и сказала, что вы пишете о трагедиях, связанных с водными мотоциклами. Это так? Она попросила меня позвонить вам за нее. Она до сих пор переживает смерть Джеза, и разговоры о нем ее сильно расстраивают, так что…

У Кармен не было времени на раздумья о том, как работает сарафанное радио Сент-Джуда, хотя и интересно, что она позвонила одному человеку, а ей по тому же поводу в результате звонит кто-то другой. Кармен остановилась у входной двери и извинилась перед собеседницей, замешкавшись с поиском ключа.

– Вы сказали, что вас зовут Черил?

– Да, Джез был на два года младше меня.

– Ему было лет пятнадцать, да?

– Нет, ему исполнилось тогда восемнадцать, а сейчас было бы двадцать шесть. Но зачем вам это нужно?

– Я пишу статью для специализированного журнала, в котором печатаются материалы о происшествиях и анализируются риски. Статьи предназначены для страховых компаний. – Кармен поморщилась от собственной неуклюжей лжи, но Черил не стала вдаваться в подробности.

– Ну да, мой брат погиб от столкновения с водным мотоциклом.

Кармен принялась лихорадочно вспоминать ту историю. Но знала ли она детали?

– Вы уверены, что это действительно было столкновение с водным мотоциклом?

– Что вы хотите сказать?

– Я хочу уточнить, не было ли в этом деле каких-то сомнений в причинах смерти?

– Знаете, момент столкновения видели друзья… нет, нет, никаких сомнений не было.

Кармен испытывала страшную неловкость. Ей следовало бы все это узнать, но она не предполагала, что придется разговаривать с членами семьи Джереми Двайера.

– Послушайте, прошу меня простить, но мне неизвестны детали гибели вашего брата, – сказала она. – Не знаю, как это случилось, но все обстоятельства я не запомнила. Вы не откажетесь рассказать об этом поподробнее?

Черил на мгновение задумалась, потом ответила:

– Он был на море с несколькими друзьями из колледжа в последний день учебного года. Они жарили барбекю на берегу, и Джез решил поплавать. Он был замечательным пловцом, ходил на море купаться каждый день, даже зимой – такой бесшабашный парень. – Черил на секунду приумолкла. – Он довольно далеко заплыл, а потом друзья услышали рев мотоцикла и…

Голос Черил дрогнул, и она замолчала.

– Как это ужасно, – произнесла Кармен. – Друзья действительно все видели?

– Ну, почти. Они слышали шум водного мотоцикла. На берег Джез, конечно, не вернулся. Друзья вызвали береговую охрану, но солдаты не нашли Джеза. Тело его было выброшено на берег на следующий день.

– В Сент-Джуде?

– Нет, а почему вы упомянули Сент-Джуд?

– Я думала, это случилось в Сент-Джуде.

– Нет, мы там живем, а случилось все возле университета.

Кармен снова почувствовала себя сконфуженной. Она почему-то с самого начала решила: та трагедия произошла на том же участке побережья, что и несчастный случай с Зеной.

– Я просто не поняла, – проговорила она, – потому что читала об этом в вашей местной газете.

– Все правильно, ведь мы здесь живем.

– Конечно, – согласилась Кармен. – Было ли полицейское расследование?

– Да.

– В результате расследования было установлено, что ваш брат погиб в результате столкновения с водным мотоциклом? Выдала ли полиция официальное заключение?

– По этому поводу ни у кого не возникло никаких вопросов, но полиция пыталась представить дело так, будто это была вина Джеза.

– Каким образом?

– Они утверждали, что он был пьян, но это совершенное вранье.

Кармен сидела у кухонного стола и записывала слова Черил.

– Возможно, он действительно заплыл за буйки, – добавила Черил.

– Кого-нибудь наказали?

– Нет, происшествие признали несчастным случаем. То же самое, как мне известно, случилось с одной девушкой – не помню ее имя…

– Зена, – подсказала Кармен.

– Да, правильно. Теперь я вспомнила. Мама очень расстроилась, услышав о происшествии, потому что эта смерть всколыхнула память о Джезе. – Черил сделала паузу. – Мы познакомились с ее семьей.

– С чьей семьей?

– С семьей погибшей женщины.

– Зены?

– Да, мы познакомились с ее мамой и мужем. Нам помогла в этом полиция.

Том не являлся ее мужем, они не были женаты.

– У них был тот же полицейский психолог, что и у нас – Энди, так его звали – прекрасный парень. Мы встретились, хотя и не знали, что сказать друг другу.

– Спасибо, вы на самом деле очень мне помогли. Не подскажете, как связаться с матерью Зены? – спросила Кармен.

– Простите, нет. Она жила где-то поблизости. Еще раз извините, но мне пора идти, я же на работе.

– Да, да, спасибо за потраченное на меня время.

– Да, еще одно. Вы знаете о том, что пункт проката водноспортивного инвентаря, который был в Сент-Джуде, перестал работать? И закрылся он после смерти той женщины.

Кармен не имела об этом ни малейшего понятия.

– Но что послужило причиной его закрытия?

– Этого я не знаю, но вы можете спросить у того парня, который владел пунктом проката. Он был, кстати, вполне приличным человеком.

Черил, однако, не смогла припомнить его имя и не знала, где он работает теперь.

Кармен заново пересмотрела все газетные материалы, касавшиеся расследования смерти Джереми Двайера. Следовало прочитать их раньше, упрекнула она себя. В отличие от случая с Зеной, ни у кого не было никаких сомнений относительно причин смерти Джереми – все травмы указывали на случайное столкновение с каким-то судном. Следователь, правда, настаивал на том, что в крови Джереми был высокий процент содержания алкоголя. Кроме того, парень заплыл далеко за буйки и оказался в полосе, предназначенной для движения легкомоторных судов; мало того, он не имел бросающихся в глаза ярких примет.

С Зеной все было по-другому.

Кармен вспомнила рассказ Черил о том, что вскоре после смерти Зены она познакомилась с Томом и ее матерью. Выходит, между нею и Томом в то время все же существовала какая-то связь. Тем не менее уже через несколько месяцев – когда Кармен впервые познакомилась с Томом, отношения между ними, судя по всему, были прерваны.

Почему? Что могло между ними произойти?

Зазвонил мобильный телефон. Это была Черил. Она сообщила: один ее коллега сказал, что бывший владелец пункта проката водноспортивного инвентаря в Сент-Джуде теперь держит стоянку для автоприцепов. Она упомянула об этом на тот случай, если Кармен захочет с ним поговорить. Черил не знала его имени, но Кармен вышла в Интернет, отыскала контакты закрытого пункта проката и выяснила, что он был зарегистрирован на некоего Кайла. А затем по этому имени и номеру мобильного телефона выяснила и местонахождение стоянки.

Она выписала адрес. Стоянка находилась в часе езды от Сент-Джуда. Кармен прикинула, что дорога от ее квартиры до стоянки займет не больше полутора часов. Она посмотрела на часы – еще только начало второго, и впереди у нее целый день. Можно, конечно, позвонить Кайлу, но будет лучше съездить к нему и поговорить лично. Поездка за город освежит ее, позволит обстоятельнее оценить произошедшие события. Она взяла ключи от машины и вышла из дома.

Стоянка располагалась в лесу. Кармен припарковала машину и пешком прошла к домику, где находилась администрация.

– Чем я могу вам помочь? – спросил сидевший за столом молодой мужчина. Ему было за тридцать, его волосы казались выбеленными солью прибоя, как у настоящих серфингистов. Кармен не преминула сказать ему об этом, и он заразительно рассмеялся.

– Мне очень хочется осмотреть это место, – сообщила она. – Мои родители решили купить автостоянку.

– Никаких проблем, – отозвался Кайл и дал карту местности.

Кармен решила прибегнуть к такой тактике, вместо того чтобы сразу расспрашивать хозяина. Нужные вопросы она задаст как бы случайно.

Кармен прогулялась по окрестностям, а когда вернулась, мужчина по-прежнему сидел за столом и работал на компьютере.

– Чудесное место, – заметила она.

– Спасибо, – откликнулся Кайл. – Мы открылись всего пару лет назад, но дела идут неплохо.

– Знаете, я, кажется, вас знаю, – сказала Кармен. – Это не вы были хозяином пункта проката водноспортивного инвентаря в Сент-Джуде?

– Так точно, был.

Кармен наклонила голову.

– Почему вы его закрыли?

Кайл неопределенно пожал плечами:

– Я просто перерос это. Для того чтобы заниматься таким бизнесом, надо иметь в крови много тестостерона. С возрастом люди становятся мягче, во всяком случае я.

Кармен принялась вертеть в руках рекламный буклет.

– Мне сейчас вспомнилась одна утонувшая женщина. Простите за бестактность, но мне всегда хотелось узнать одну вещь…

Кайл перестал улыбаться:

– Мы не имели никакого отношения к ее смерти.

– Нет, нет, конечно, просто я…

– В тот день мы не сдали в прокат ни одного водного мотоцикла.

– Это был понедельник, банковский выходной, да?

– Да, и погода была отвратительная. Никто не решался сунуться в воду – все сидели в пивных.

– В самом деле?

– Да. Вы думаете, полиция это не проверила? Полицейские с самого начала знали, что мы здесь ни при чем, но некоторым людям не хватает в жизни сенсаций.

– Почему? Вас не любили в Сент-Джуде?

– Нет, большинству жителей мы нравились, но всегда найдутся капризные, вы же понимаете… Если честно, я просто устал от всех этих задир и недовольных, хотя старался заниматься делом, которое привлекало в Сент-Джуд отдыхающих; они тратили деньги в городке и проводили в нем много времени…

Было видно, что эта тема задевает Кайла за живое.

– Простите, – извинилась Кармен.

– Не могу поверить, что люди до сих пор судачат об этом!

– Никто не говорил ничего определенного. Просто я неверно их поняла, вот и все.

Кармен вернулась в машину, но сразу возвращаться в Лондон у нее не хотелось. Она забралась в эту глушь, и теперь у нее возникло желание пройтись по берегу, подставив лицо свежему ветру. Может, стоит заглянуть в их с Томом бунгало? Хотя стоянка Кайла была расположена немного дальше, чем ей казалось, она была всего в каком-нибудь часе езды от Сент-Джуда.

Эта идея понравилась Кармен. Возможно, она и заночует там, а в Лондон вернется завтра. К тому же у нее будет время хорошенько обдумать свои действия. Нужные ключи имелись в связке, а в шкафу, в доме, было чистое постельное белье.

Кармен тут же, пока не передумала, отправила Тому эсэмэску, написав, что на нее нашел странный каприз и она решила переночевать в Сент-Джуде.

Поставив машину рядом с домом, она вышла к морю и села на гальку пляжа. Над линией берега метались чайки, то и дело пикировавшие к земле. Кармен потребовалось некоторое время, чтобы понять, чем заняты птицы. Был отлив, и чайки пикировали на донный песок в поисках моллюсков, а потом поднимались вверх и бросали раковины на гальку, чтобы разбить их. Затем птицы стремительно ныряли вниз, чтобы съесть добычу, прежде чем это сделают соперники.

Кармен задумалась о разговоре с Кайлом. Он со всей определенностью сказал, что Зену убил не водный мотоцикл, во всяком случае не его. Кармен поверила Кайлу. Да и, собственно, зачем ему врать? Но что в таком случае произошло с Зеной?

Сейчас Кармен была приблизительно у того места на берегу, где Зена в последний раз в жизни вошла в море. Какой мирный и безмятежный пляж. Правда, в тот момент был прилив, и мощный прибой набегал на береговую гальку. Кармен представила, как Зена идет в этом месте, как снимает одежду, обувь, а потом, осторожно ступая на камушки, входит в воду. Она совершенно явственно увидела, как Зена ныряет в воду в своем ярко-красном купальнике.

Кармен закрыла глаза. Что с тобой случилось, Зена? Что здесь произошло? Она шепотом повторила вопрос: «Что произошло?»

Но ответом ей были только пронзительные крики чаек.

Посидев еще немного, Кармен встала, прошлась вдоль берега, углубилась в деревню и зашла в местный магазинчик. Там она купила молоко, копченую курицу и салат. За кассой сидел тот же парень, что и в прошлый раз, когда она была здесь. Тогда он сплетничал с продавщицей о Томе. Сейчас парень не обратил на Кармен особого внимания, только пожаловался на погоду, когда она расплачивалась. «Интересно, знает ли он, кто я? – подумала Кармен. – Не обсуждают ли они и меня, когда я поворачиваюсь к ним спиной?» Ей захотелось спросить у кассира: Знаете, кто я? Знали ли вы Зену? Что можете мне о ней рассказать? Она несколько секунд молчала, собираясь с духом, но так и не задала свои вопросы.

Начался моросящий дождь. Кармен прошла назад по главной улице – мимо церкви, кулинарной лавки и цветочного магазина. Наконец она добралась до автобусной остановки и решила воспользоваться ею как временным убежищем от дождя. На скамейке сидела девочка-подросток с наушниками в ушах, склонив голову. Кармен не сразу сообразила, что знает ее. Это была Мэл. Что она забыла в Сент-Джуде? Она же сейчас должна быть в школе!

Кармен окликнула девочку, но та ее не услышала. Она тронула Мэл за плечо.

Мэл подняла голову. Было заметно, что она удивилась этой неожиданной встрече не меньше, чем Кармен. Мэл вынула из ушей динамики.

– Что ты здесь делаешь? – поинтересовалась она.

– Я просто решила съездить сюда. Но что тут делаешь ты? Почему не в школе?

– У нас сегодня домашний день. Я была здесь у подруги.

– Вот не знала, что в Сент-Джуде у тебя есть подруга.

– Есть, девочка из нашего класса. Ее зовут Тэмсин.

Было ясно, что Мэл лжет. Она никогда прежде не упоминала о подруге, жившей в Сент-Джуде, и, кроме того, школа находилась очень далеко отсюда. Но, в конце концов, у Кармен не было никакого права на обвинения.

– Как ты доберешься отсюда до дома? – спросила она.

– До города идет автобус, а там я пересяду на другой.

– Очень неудобно.

– Да нет, в общем, нормально.

– Если хочешь, я подвезу тебя до дома.

– Нет, спасибо, не надо. Я прекрасно доеду сама.

Повинуясь какому-то неясному порыву, Кармен сказала:

– Ну, тогда я дождусь автобуса вместе с тобой, – и решительно села на скамейку.

Мэл явно не хотелось этого, и Кармен смутилась, но не сдвинулась с места. Теперь она была на сто процентов уверена: девочка лжет и Лора не знает, что она в Сент-Джуде. Мэл не хочет, чтобы ее мать видела, как она выходит из машины Кармен.

– Кто эта Тэмсин? – спросила Кармен.

– Просто девочка из моего класса.

– Как же далеко ей каждый день ездить отсюда в школу.

В ответ Мэл лишь пожала плечами.

Кармен пошла на попятную:

– Очень рада, что у тебя хорошие подруги. Мне казалось, тебе трудно менять школы и начинать все сначала на новом месте.

Джейк перенес переход из частной школы в государственную на удивление легко, а теперь так же спокойно отнесся к переходу в среднюю школу. Мэл было труднее – она прекрасно чувствовала себя в частной школе с подружками из семей высокого сословия.

– Как у тебя дела в школе?

– Нормально.

– Ты сумела преодолеть себя, и это здорово.

– Это же всего-навсего школа. Подумаешь, большое дело.

Кармен хотела задать еще пару вопросов, но в это время к ним присоединился какой-то старик, пришедший на остановку. Кармен встала и уступила ему место.

– Не откажусь, не откажусь, ваши кости моложе моих, – он сел и слегка толкнул локтем Мэл, – но не такие молодые, как твои.

Кармен рассмеялась, а Мэл покраснела. Было видно, что она готова провалиться сквозь землю. Кармен стало жалко девочку за ее подростковую резкость и неуклюжесть. Она уже собралась снова предложить Мэл подкинуть ее до города, но в это время показался автобус.

Придя в дом, Кармен легла на кровать и снова подумала о Зене. Если призраки существовали, то ее дух, несомненно, витал здесь. Зена тоже ходила по этому дому, готовила еду и, наверное, любила полежать на диване. Последние свои часы она провела именно в этом месте.

Незаметно Кармен уснула. Она видела тревожные сны и проснулась совершенно разбитой. Было уже восемь часов, и ей очень захотелось есть. Кармен сварила рис, разогрела курицу и сделала салат. В недрах кухонного шкафа нашлись васаби и рисовый соус. Она купила их перед первым приездом в летний дом, но Том предпочитал французские приправы и более традиционную английскую еду. Она даже забыла, что эти специи так и остались в шкафу. До нее вдруг дошло, что за два года, прожитых с Томом, ее привычки разительно переменились.

За окнами начало темнеть. Никогда прежде Кармен не ночевала здесь одна. В этом сельском доме было очень тихо, и она чувствовала себя более одиноко, чем в лондонской квартире, где сквозь стены всегда проникали какие-то звуки. Они обычно сильно действовали на нервы, но сейчас ей не хватало любопытных свидетельств – мнимых или реальных – частной жизни соседей. Кармен часто оставалась дома одна по вечерам, когда Том задерживался на работе, но то было одиночество совсем иного сорта. Сейчас Кармен знала, что никто не придет ни ночью, ни утром, и, если дома в столице такая мысль казалась приятной, то здесь она преследовала ее, словно зловещий призрак. На мгновение ей показалось, что кто-то смотрит на нее через окно, но, выглянув, Кармен убедилась, что ни на улице, ни в саду никого нет.

Она позвонила Тому, но домашний телефон не отвечал, а мобильный был недоступен. Видимо, муж находился в метро. Кармен включила телевизор, но, не найдя ничего интересного, выключила его. Потом взяла телефон, заглянула в почту и зашла на Фейсбук, на страницу с фотографией Зены, и увеличила ее. Снимок стал расплывчатым, а Зена – неузнаваемой, но Кармен видела, что женщина на снимке счастливо улыбается. Черные волосы разметались от резкого движения головы, черты лица смазаны. Где сделан этот снимок: в ресторане – у Зены были обнажены плечи, – в клубе или в постели?

Со двора донесся какой-то шум, и Кармен вышла посмотреть, в чем дело. В сумерках сад выглядел уныло, сквозь щели между плитами на дорожках пробивались какие-то сорняки, цветов в саду не было. Они с Томом давно собирались благоустроить сад, но так ничего и не сделали. Надо переложить дорожки, подумала Кармен, вынести во двор какую-нибудь мебель, поставить под стоками несколько бочек, чтобы собирать воду для полива. Она обернулась и посмотрела на заднюю стену летнего дома. Окно спальни не было задернуто шторой, и, если бы Кармен сейчас открыла окно, то смогла бы дотянуться рукой до кровати. На створках окон не было замков. Том говорил, что здесь в них нет никакой нужды, но сейчас слова мужа показались ей наивными и самонадеянными. В Лондоне на окнах были бы решетки и тревожная сигнализация. Едва ли кто-то в столице отважится спать на первом этаже с открытыми окнами.

В доме зазвонил телефон – городской, не мобильный. Они с Томом почти никогда не пользовались им, так что, должно быть, это муж. Кармен торопливо вошла в дом, но звонки прекратились и включилась голосовая почта. Кармен нажала кнопку, чтобы прослушать сообщение.

Звонил не Том. В трубке послышался старческий женский голос:

– Том? Ты здесь? – Женщина сделала паузу, и Кармен почти физически ощутила ее неуверенность. – Перезвони мне, как только сможешь. Это Эми.

Кармен решила еще раз прослушать сообщение, но она плохо разбиралась в незнакомом устройстве, нажала не ту кнопку, и бесстрастный голос сообщил объявил, что сообщение успешно удалено. Вот черт! Кто это был? Телефон снова зазвонил у нее в руке. Кармен едва не подпрыгнула от неожиданности. На экране высветился номер с местным кодом. Она во все глаза уставилась на экран, не зная, что делать. Раздался еще один звонок.

Кармен нажала кнопку автоответчика и вошла в голосовую почту. Послышался тот же голос:

– Люди спрашивают о Зене. Мне надо поговорить с тобой.

Кармен набрала код 1471, записала высветившийся номер и сверила его со своим списком. Оказалось, он был в числе первых номеров, принадлежавших Джонсонам. По этому номеру она сегодня утром оставила сообщение.

Она быстро набрала номер, не медля, чтобы не передумать.

– Мы с вами незнакомы. Я – жена Тома, меня зовут Кармен, – сказала она. – Вы только что оставили для него сообщение, но его здесь нет, а письмо вам отправила я. Решила позвонить, потому что вопрос кажется мне очень важным.

Эми ответила после довольно долгой паузы:

– Жена Тома?

– Да, вы не знали о моем существовании? Прошу простить меня.

Кармен показалось, что ее собеседница не столько расстроена, сколько растеряна.

– Как, вы говорите, вас зовут?

– Кармен. Вы – мама Зены?

– Да, и я хотела поговорить с Томом. Он с вами?

– Нет, он в Лондоне.

– Какая досада…

Если бы у Кармен было время подумать, куда может завести этот разговор, она бы не осмелилась сказать то, что произнесла в следующий момент – но времени на обдумывание не было.

– Послушайте, а не могу ли я приехать к вам?

– Вы хотите со мной встретиться? – В голосе Эми снова прозвучала растерянность.

– Да.

В трубке возникла пауза.

– Когда?

– Вы не будете против, если я приеду завтра утром?

Глава 8

Мать Зены жила в Окстон-Ли, типичной норфолкской деревне в нескольких милях от Хэймсдона. Кармен потребовалось некоторое время, чтобы отыскать нужный дом. Он стоял в конце главной улицы, за красивыми коттеджами, и был частью квартала, построенного на государственные средства еще до войны. С четырех сторон обширной лужайки, на которой катались на велосипедах дети, стояли двухэтажные четырехкомнатные дома с террасами.

Было еще рано – мать Зены просила не приезжать раньше десяти – и Кармен остановила машину неподалеку от лужайки и принялась изучать дом номер семь, зажатый между другими, точно такими же строениями. Неужели Зена росла здесь? Кармен представляла ее родной дом совсем по-другому, думая, что она из того же круга, как и Том.

Наверное, Том бывал здесь вместе с Зеной – они приезжали к ее матери на воскресные обеды и субботние чаепития.

Кармен оперлась подбородком на рулевое колесо, слушая, как кричат играющие на лужайке дети. Появлялся ли Том в этом доме, когда роман был в самом разгаре? Сидел здесь и целовал Зену, а Лора с детьми в это время, ничего не подозревая, ждала его дома? Приезжал ли Том сюда, наслаждаясь покоем и своим новым счастьем, после того как закончились все тяготы развода и расставания?

Мысли эти были неприятными, но, наверно верными.

Кармен потерлась лбом об обтянутый кожей руль. Не на этом ли зиждились ее недоверие и подозрительность, вспыхнувшие после того, как она услышала деревенские сплетни? Кармен в душе поверила им, вместо того чтобы отмахнуться от них, как от назойливой мухи. Мужчина, приезжавший сюда с Зеной, не был тем Томом, которого она знала, это совсем другой человек. Ее Том – любящий и надежный муж, которому она могла доверять. Том, приезжавший сюда с Зеной, оказался эгоистом и неверным мужем. Он был лжецом.

Кармен вышла из машины и, нажав кнопку пульта, заперла двери. Откуда-то подъехали двое мальчишек и, остановившись, перегнулись через рули своих велосипедов и принялись рассматривать машину. Кармен, обернувшись, посмотрела на них, и они торопливо отъехали. Она подошла к дому номер семь и позвонила в дверь. Ответа не было, и Кармен позвонила еще раз.

– Подождите, – раздался из-за двери женский голос. Потом послышалось позвякивание дверной цепочки, и дверь наконец открылась.

Кармен непроизвольно попятилась, увидев хозяйку дома. Она и сама не могла бы объяснить, почему отпрянула. Эми была очень похожа на Зену – высокого роста и спортивного худощавого телосложения, с черными волосами, заплетенными в косу, переброшенную через плечо. Но если Зена излучала силу и жизненную энергию, то ее мать выглядела очень несчастной.

Эми провела Кармен в гостиную, усадила на стул и предложила кофе, от которого Кармен отказалась.

– Миссис Джонсон…

– Эми.

Кармен улыбнулась.

– Так вы – жена Тома? – спросила Эми.

– Да.

– И давно?

– Почти два года.

– Вы знали его раньше?

– Раньше? До Зены? Нет, я познакомилась с ним через год после ее смерти. Почему вы спрашиваете? Вы подумали…

О чем она могла подумать? Что Кармен и Том закрутили роман, когда он еще жил с Зеной? Не это ли предположила Эми?

– Они недолго были вместе, – сказала Эми.

– Да, я знаю, простите.

Кармен мучительно соображала, что говорить дальше. Вся обстановка и поблекшая, подавленная женщина вызывали у нее тоскливое чувство. Жалюзи были опущены, и в комнате царил полумрак.

– Вы давно здесь живете?

Эми кивнула:

– Мы переехали сюда, когда от нас ушел отец Зены.

– Я не знала… Когда это случилось?

– О, лет двадцать назад, а может, и больше.

– Значит, Зена была еще ребенком?

– Ей исполнилось десять лет.

– Отец Зены живет поблизости?

Эми пожала плечами:

– После того как он ушел, я его больше не видела.

– Отец поддерживал отношения с Зеной?

– Они встречались очень редко, когда Зена была еще девочкой. Мне думается, что он вернулся в Южную Африку, где родился.

– Отец приезжал на похороны?

– Я не знала, где его искать, да он, наверное, тоже умер. – Эми ненадолго умолкла. – Прежде у нас имелся хороший дом в Норвиче – просторный, из пяти комнат, в уединенном месте. Но оказалось, он был заложен до последней дверной ручки. Я даже не смогла его продать, из-за больших долгов за невыплаченные проценты. Дом принадлежал уже банку.

– Как это ужасно.

– Местный совет выделил нам этот дом.

Кармен быстро оглядела комнату. Она показалась ей слишком пустой для помещения, в котором люди жили больше двадцати лет. Имелась мебель, но на стенах отсутствовали картины, а на полках не было ни фотографий, ни книг, ни украшений. Кармен также не увидела ни одной фотографии Зены. Она невольно вспомнила квартиру своей матери – там имелось полно всякой рухляди, в которой можно было производить археологические раскопки и любой сумел бы восстановить всю историю детства Кармен.

Странное совпадение – отец Кармен ушел, когда ей тоже исполнилось десять лет. Была ли мать Зены так же рассержена и подавлена, как и Люция? Не испытывала ли Зена таких же стеснений, будучи подростком, как и Кармен?

– Как долго здесь жила Зена? – спросила она. – Когда покинула ваш дом?

– Она ушла от меня в пятнадцать лет.

– Почти ребенком? Она же еще должна была учиться в школе!

Эми красноречиво пожала плечами – понятно, что должна была, но я не могла ничего поделать.

– Зена была очень умна. Не терпела, когда ей говорили, как поступать.

– Но куда она уехала?

Эми снова пожала плечами:

– Уехала куда-то со своими подругами, а может, и с мужчиной. У нее всегда были мальчики – с двенадцати или тринадцати лет. Около Зены часто кто-нибудь крутился.

– Она была очень красива.

– Любила мужчин и любила секс. – Эми посмотрела в глаза Кармен. – Вас покоробило от моих слов, не правда ли?

Кармен действительно стало не по себе, но она решила в этом не признаваться.

– Не вижу никакого смысла скрывать недостатки детей, – продолжила Эми. – Зена не могла долго быть с одним мужчиной, у нее постоянно появлялись новые поклонники – такой она была.

Кармен захотелось на волю, выйти хотя бы ненадолго из этой гнетущей комнаты.

– Слушайте, может, мне и правда выпить кофе? – сказала она. – Я сама приготовлю его, не вставайте.

– Сделайте одолжение.

Кухня оказалась такой же унылой и безликой, как и комната, – дешевая лакированная мебель, кухонный стол покрыт пластиковой панелью под мрамор. Не было здесь ни украшений, ни магнитиков на холодильнике, ни фотографий, ни даже книг с кулинарными рецептами. Чашку, которую Кармен достала из шкафа, покрывала сальная пленка. Кармен вымыла ее, вытерла об джинсы и нашла банку растворимого кофе на полке над чайником. Молока в холодильнике не имелось.

Она снова подумала о странном совпадении – отец Зены бросил семью, когда его дочери было десять лет, как и Кармен, когда от ее матери ушел муж. Но Зене пришлось труднее. Отец Кармен всегда присутствовал в ее жизни – почти все выходные дни она проводила с ним, Джен и родившимся позднее Кираном. Иногда она ночевала и в будни в отцовском доме, который считала также своим. У Зены все сложилось по-другому.

Кармен знала девочек, отцы которых после развода просто исчезали и никогда больше не появлялись, что впоследствии очень плохо сказывалось на отношении к мужчинам и на их личной жизни. Она часто сталкивалась с такими случаями. Правда, нельзя сказать, что у всех остальных жизнь складывалась гладко…

Было и еще одно совпадение. Зена тоже являлась единственным ребенком в семье. Это означало, что она осталась наедине со всеми своими проблемами после ухода отца – точно так же, как Кармен. По собственному опыту Кармен знала, что тяжело быть одной в детстве, да и потом. Как перенесла Зена этот удар судьбы, неизвестно. Жаль, нет возможности поговорить с ней, спросить, переживала ли она то, что и Кармен, какие при этом испытывала чувства. На свете так мало понимающих друг друга людей…

К тому же они с Зеной были коллегами по профессии.

Кармен пронзила отчетливая мысль: неужели это простое совпадение, что между нами так много общего?

Вода в чайнике закипела. Кармен залила горячей водой кофейные гранулы и размешала напиток. Возвращаться к Эми ей не хотелось – та была безнадежно унылой, как и ее жилище. В воздухе этого дома ощущалась тяжесть – серая и безжизненная. Эми стала такой после смерти Зены? Не смогла пережить свое горе? Но, может, это уныние постигло ее намного раньше?

Кармен помнила, что ей не всегда легко жилось с Люцией, но мать была живым человеком, сотканным из ярких цветов и эмоций, в доме чувствовалось тепло. Люция служила дочери опорой, а подчас и громоотводом.

Но каково было расти здесь, в этой атмосфере? Что чувствовала сильная, энергичная девушка, открытая для жизни? Это было, наверное, невыносимо, подумала Кармен.

Она взяла чашку с кофе, вернулась в гостиную и спросила:

– Вы не расскажете мне о Зене?

Эми задумалась. Ее вообще когда-нибудь, просили рассказать о дочери?

– Чем она любила заниматься? – уточнила Кармен. – Какие предметы ее больше всего интересовали в школе?

– Знаете, училась она неважно по всем предметам. Успехи имела только в спорте. Зена выступала за школу в соревнованиях по бегу и плаванию. Эту любовь к спорту она унаследовала от своего папочки, а мозги получила от меня.

Кармен улыбнулась, думая, что это шутка, однако Эми, кажется, говорила абсолютно серьезно.

– Зена была отнюдь не глупа, – продолжила она. – Но не выносила проигрышей, в этом вся суть. Думаю, именно поэтому она перестала заниматься бегом – потому что перестала выигрывать.

– Почему?

– Из-за возраста. Она стала созревать, ее организм начал перестраиваться, и Зена не могла показывать прежние результаты. Сами соревнования не приносили ей радости – всегда нужна была только победа.

– У нее был хороший слог? Я имею в виду ее работу в журнале.

– О, она с детства обожала глянцевые журналы и всегда покупала их на свои карманные деньги. Поп-звезды и все такое. Интересовали ее и парни – она очень их любила. Да, и тряпки… Подождите минутку.

Она вышла в холл. Кармен отхлебнула кофе и поморщилась от отвращения.

Эми вернулась с обувной коробкой в руках.

– Я сохранила это, хотя и понимаю, что глупо. – С этими словами она положила коробку на колени гостье.

Кармен открыла крышку. Под ней лежало что-то объемное, завернутое в папиросную бумагу.

– Разверните, – предложила Эми.

Кармен раскрыла тонкую обертку и увидела вырезанную из картона фигурку девочки с длинными черными волосами, раскрашенную фломастерами. К ней были приложены предметы игрушечной одежды с петельками, за которые они прикреплялись к фигурке. Кармен улыбнулась Эми, подумав о такой же своей игрушке. Кукла явно напоминала Зену – на это указывали длинные черные волосы. Зена знала цену своей внешности. Кармен вспомнила, что в детстве ей страстно хотелось стать блондинкой, подобно девушкам, выступавшим по телевизору, а потом, в старших классах, захотелось быть темнокожей, как некоторые одноклассницы.

– Она обожала одежду, – сказала Эми, – и всегда хорошо одевалась.

Кармен покопалась в игрушечных платьях – все они оказались тщательно и очень детально прорисованы. В этих серьезных занятиях маленькой девочки было что-то по-настоящему трогательное.

– Очень милые вещицы, – заметила Кармен, снова завертывая куклу в папиросную бумагу. – Эми, как вы отнеслись к связи Зены с Томом? Вы ведь знали, что он женат и…

Хозяйка дома протянула руки к коробке.

– В то время я вообще ничего не знала.

– Она вам не рассказала?

Эми отрицательно покачала головой:

– Зена не поверяла мне свои тайны, но знала, что я скажу, доверься она мне. Такова была Зена – ее абсолютно не интересовало, женат ли друг или нет – если он ей нравился. Так же вел себя и ее отец.

– То есть она была эгоисткой?

– Нет, пожалуй, целеустремленной. Если она в чем-нибудь нуждалась, то брала, невзирая ни на какие препятствия и помехи.

Кармен кивнула.

– Зена никогда не была жестокой, отталкивающей и противной, как многие девочки-подростки по отношении к своим матерям, – продолжила Эми. – Она никогда не мстила, не затаивала злобу. Нет, ничего подобного в ее характере не было. Она… просто стремилась иметь то, что желала. Зена и в самом деле делала все, что хотела, и контролировать ее было невозможно.

– Вам нравился Том?

Эми утвердительно кивнула:

– Он был надежен, а Зена очень нуждалась в такой опоре.

– Они были… счастливы?

Эми пожала плечами:

– Зена никогда и ни с кем не была счастлива долго, это не в ее характере. Послушайте, скажите Тому, что одна журналистка хотела задать несколько вопросов и оставила сообщение на моем автоответчике. Скажете ему?

– Да, но…

– Я не стала ей перезванивать и не буду этого делать, пусть Том знает.

– Я скажу, но почему вы не хотите сами ей перезвонить?

Эми решительно тряхнула головой.

– Не хочу создавать проблем.

– Разве они могут быть?

– У Тома, вероятно, возникнут проблемы. Полиция и так изрядно потрепала ему нервы после смерти Зены.

У Тома, вероятно, возникнут проблемы? Что же тогда говорить об Эми, что она пережила? Кармен поставила чашку на пол и, протянув руку, коснулась плеча пожилой женщины.

– Эми, я понимаю, как для вас все это было ужасно. Мне так неловко…

Эми ответила не сразу, но потом, поколебавшись, произнесла:

– Когда дочь была моложе, я часто сидела вот на этом самом месте и каждую секунду ждала, что сейчас в дверь постучит полицейский и сообщит: Зену изнасиловали или убили. – Она помолчала, а потом продолжила: – Я была твердо убеждена, что когда-нибудь это случится. А когда увидела, как подъехала машина и двое полицейских направились к двери, я все поняла. Офицеры сказали, что Зена пропала, но я уже тогда наверняка знала: она мертва.

– Как вы думаете, что с ней случилось? – тихо спросила Кармен.

– Она утонула. Разве вы не знали?

– Я знаю, но ведь Зена была превосходной пловчихой.

– Да, она хорошо плавала, но была совершенно бесшабашной, упрямой, как ее отец, и не стала бы слушать никаких призывов к благоразумию и осторожности.

– То есть она утонула из-за того, что кого-то не послушалась?

– Этого я не знаю, – ответила Эми. И после паузы добавила: – Знаете, для Тома это было тяжелее, чем для меня.

– Зачем вы это говорите? Для вас это было страшным ударом.

– Но ведь меня никто не обвинял в убийстве, верно?

– Простите, что вы сказали? – У Кармен сильно забилось сердце.

– Разве он вам об этом не рассказывал? Полиция заподозрила его в убийстве. Вот что было поистине ужасно.

– Полиция?

– Это началось после того, как ее нашли. Тома задержали. Он ничего вам не говорил? Я хорошо его понимаю: новой жене не стоит знать о подобных вещах.

Кармен почувствовала, что к горлу подступает тошнота.

– Полицейские пришли сюда и задали мне массу вопросов. Их интересовало, не бил ли он Зену, хорошо ли к ней относился, не изменял ли, ну и прочее в том же духе. Спрашивали еще: сохраняла Зена ему верность.

Кармен не знала, что сказать.

– Тома допрашивали часами. Он ничего вам об этом не рассказывал? Я говорила ему, что муж – это всегда первый подозреваемый, с этим надо смириться и ничего не скрывать. Тогда все будет в порядке.

– И в итоге полиция ему поверила?

– Да, в конечном счете его оставили в покое.

У Кармен закружилась голова.

– Что вы думали тогда? Имел ли Том отношение к смерти Зены?

– Конечно, нет.

– Так что, по-вашему, произошло?

– Говорили: причин смерти могло быть множество. Один из полицейских предположил, что Зена не совладала с течением, перевернулась в воде и ударилась головой о дно. Врач сказал: это вполне возможно, потому что в тот день на море было сильное волнение.

– Ваш врач?

Она кивнула, и Кармен поняла, что Эми ходила к своему врачу, разговаривала с ним, и он ее успокоил таким объяснением. Пролил бальзам на раны, сказав, что дочь погибла в борьбе с природной стихией.

– Она обожала плавать, – продолжила Эми. – Когда она была маленькой, то летом каждый день требовала, чтобы я возила ее на берег моря. Страха она не знала. Зена бросалась в волны, будучи еще вот такой. – Она опустила руку к полу на уровень спинки дивана. – Я всякий раз приходила в ужас, звала ее, а дочь выныривала с улыбкой на лице. – При этом воспоминании уголки ее губ непроизвольно дернулись. – Зена была совершенно бесстрашной. Никогда не думала о боли. Она просто не понимала, что может получить травму.

Эми поднесла ладонь ко рту, и Кармен показалось, что она сейчас расплачется. Но хозяйка несколько раз глубоко вздохнула и овладела собой. Кармен была до глубины души тронута ее горем и, протянув руку, коснулась ее плеча.

– Когда Том в последний раз вам звонил? – спросила она.

– Не помню, довольно давно, но я его не виню. Эти воспоминания отнюдь не лучшие в его жизни, не правда ли?

«Том будет недоволен, если узнает, что ты говорила со мной, – подумала Кармен. – Слишком многое он от меня утаил».

Вскоре после этого Кармен распрощалась с хозяйкой, села в машину и, проехав до окраины деревни, остановилась на стоянке. Услышанное от Эми поразило ее и поставило в тупик. Тома подозревали в убийстве Зены, полицейские часами его допрашивали. Все происходило за считаные месяцы до знакомства с Кармен, но Том никогда не рассказывал ей об этом.

Как он мог быть таким скрытным? Заниматься с ней сексом, водить в рестораны, возить на отдых и сделать ей предложение, как будто ничего не случилось? Как мог хладнокровно и так долго ей лгать? Сама мысль об этом вызвала у Кармен тошноту.

Только сейчас до нее дошло, что она ездила к Эми для того, чтобы убедиться в невиновности Тома, а не для получения доказательств его вины. Кармен решилась на этот визит, желая доказать себе, что ее брак таков, каким кажется, и ей не о чем беспокоиться. Она не верила в то, что ее мир вот-вот опрокинется с ног на голову и вывернется наизнанку. Ей просто хотелось знать наверняка, что человек, за которого она так быстро вышла замуж, не задавая лишних вопросов, был тем, кем казался. И его нельзя подозревать в смерти Зены – никаких скелетов в шкафу нет, дверь туда можно навеки закрыть и забыть до конца жизни о своих сомнениях.

Как сделать это теперь? Даже если все было так, зачем Том презрительно, сквозь зубы, постоянно лгал? Даже думая об этом, Кармен продолжала оспаривать очевидное. Ладно, полиция его подозревала, но в конце концов все подозрения ведь были сняты!

Было ли ложью то, что он ей говорил, точнее – чего не говорил? Говорил ли он хоть раз неправду? Мужчины лгут, когда недоговаривают – таков был один из афоризмов Люции. Женщины стремятся докопаться до последней мелочи, оттереть доску дочиста, но не таковы мужчины. Если мужчина хочет что-то от тебя скрыть, то просто не будет об этом говорить.

Эми показалось совершенно естественным, что Том не стал ничего говорить Кармен. Она ни минуты не сомневалась в его невиновности, а ведь Эми – спаси Господи! – была матерью Зены.

Перед Кармен забрезжил свет, в душе появилась надежда. Может, все еще наладится и они вернутся к прежней, безмятежной жизни?

Она включила телефон. Пришла эсэмэска от Тома:

«Что ты делаешь?»

Кармен посмотрела на фотографию над текстом. Это был снимок, выложенный на сайте юридической компании, – Том в безукоризненном костюме и с профессиональной улыбкой: «Вы можете мне доверять». Эту фотографию он разместил на телефоне, чтобы насмешить Кармен. Она прикоснулась к ней пальцем. Ей нравилось лицо любимого человека, однако даже на этом снимке видно, что он лжет. Это же была чистая манипуляция. Кармен выросла в обществе прямодушных людей, которые всегда говорили то, что на уме, часто скоропалительно и необдуманно, но Том воспитывался в совершенно иной атмосфере.

Станут ли их отношения прежними?

Она снова прикоснулась к этой фотографии. Кармен должна объяснить Тому, что правда – это самое главное в отношениях, какой бы тяжелой она ни была. Надо сказать ему, что она всегда подсознательно почувствует его ложь или недоговоренность, и на ее душе станет тревожно. Об этом говорил и Киран, правда, назвав это инстинктивным чувством.

Она поехала на юг и уже в два часа достигла дома. В квартире было чище, чем вчера, когда она уезжала. Кармен подобрала с коврика почту и включила чайник. Заварив чай, она поставила чашку на стол и вскрыла почту. Ничего необычного – возобновление подписки, счет за кредитную карту.

Некоторое время она не могла понять смысл последнего письма. Оно было на фирменном бланке и начиналось словом «Том», а не «Дорогой Том». Но это дошло до нее не сразу – конверт надписан от руки. Кармен не сразу разобрала, что он предназначен не «миссис», а «мистеру», и вскрыла конверт, решив, что письмо адресовано ей.

«Том, это здорово, что мы с тобой серьезно поговорили в выходные. Теперь просто заполни присланные бланки. Прости, дела идут неважно, но думаю, что ты делаешь все правильно. Напиши, как и когда». Письмо было подписано размашистым «Билл».

Кармен знала этого человека, он был одним из старых друзей Тома. Билл ей не нравился; он много путешествовал по делам своей фирмы и в поездках спал с проститутками, обманывая жену. Чем занимался Билл, Кармен точно не знала, но его работа была связана с финансами.

Она принялась рассматривать бланки – несколько страниц, заполненных убористым шрифтом, – заявление на оформление офшорной инвестиции. Том должен был заполнить анкету: имя, фамилия, адрес и сумму инвестиции – 500 тысяч фунтов.

Пятьсот тысяч – это полмиллиона фунтов.

Кармен просмотрела следующую страницу. Текст представлял собой тарабарщину, касающуюся налоговых обязательств, риска, прозрачности, а также отмеченные карандашом строчки, в которых Тому следовало расписаться. Кармен не понимала, что означают все эти слова, но сразу поняла общий смысл. Том, который уверял ее, что в последнее время фирма перестала платить достойные бонусы и сейчас они не имеют возможности купить дом или прилично провести отпуск, обладал на самом деле суммой в полмиллиона фунтов, которую хотел перевести заграницу, подальше от чужих глаз. И при этом Кармен ничего от него не требовала – она никогда не отличалась алчностью, – довольствуясь тем, что у нее было.

Глава 9

Кармен села за стол в комнате для гостей и уставилась в окно. Шел дождь, и она бездумно смотрела, как капли, ударяясь о стекло, превращаются в струйки. Кармен ощущала внутри себя мучительную пустоту. Она мысленно переживала дни расставания с Ником, вспоминала свою подавленность и апатию. Тогда она думала, что никогда больше такого не допустит, и вот, на тебе.

Сама мысль о том, что ее брак может рухнуть, приводила Кармен в ужас. Она была не в состоянии охватить проблему целиком, но отдельные неприятные последствия практического характера лезли ей в голову, и она ничего не могла с этим поделать, хотя и старалась изо всех сил.

Откуда взять деньги, чтобы выплачивать ипотеку? Придется брать квартиранта. Как это грустно, что снова придется делить жилье с чужим человеком. «Слава Богу, у меня есть жилье, иначе где бы я нашла крышу над головой? Смогу ли справиться – ведь у меня даже нет работы? Придется найти работу – любую и не капризничать.

Господи, неужели все на самом деле кончено? Как это невыносимо, невозможно в такое поверить. Но все было предсказуемо…» Мысли Кармен продолжали метаться… «О чем я только думала, как могла влипнуть в такую мерзкую историю?

Стоп, стоп, а почему, собственно, не я? Но почему подобные вещи постоянно случаются именно со мной, и отношения с мужчинами неизменно заканчиваются черт знает как?

Теперь у меня не будет ребенка. Когда же я встречу подходящего человека, будет уже поздно…» В этот момент она расплакалась.

Том окликнул ее снизу. Он готовил обед – Кармен ощущала запах чеснока. Она просидела наверху больше двух часов, притворяясь, что работает. Том снова весело позвал ее, и стало понятно, что сейчас он поднимется к ней. Он прекрасно видел, что в их отношениях что-то пошло не так, видел с тех пор, как она два дня тому назад вернулась из Сент-Джуда. Это было заметно, потому что Кармен практически перестала с ним разговаривать. Она не могла и не умела делать вид, что все хорошо. Но в то же время была не в состоянии прямо обо всем сказать мужу, боясь возможных последствий. Она просто залезла в невидимую раковину и захлопнула створки.

За спиной Кармен открылась дверь. Она не обернулась, чувствуя, что Том стоит у нее за спиной и не знает, что говорить и делать дальше.

– Я приготовил обед, – сказал он. – Все готово.

– Отлично.

Том сделал шаг и встал около нее.

– Ты занята? Я могу потом подогреть тебе обед.

– Нет, я приду через две минуты.

Он отошел от Кармен к двери. Шаги его были неуклюжими, и Кармен стало его жаль. Надо что-то сделать, что-то сказать. Они не могут все время так себя вести – это невыносимо для обоих.

Внизу был накрыт стол, разложены вилки и ножи, а в центре стояло одно блюдо с дымящимися макаронами и другое – с готовым салатом. Кармен села за стол напротив Тома.

– Надеюсь, ты голодна, – произнес он, накладывая жене макароны.

– Да, – солгала она. – Выглядят они очень аппетитно.

– Я уже несколько лет не варил макароны. Добавил туда только спаржу и пармезан.

Кармен двумя пальцами подцепила макароны и отправила в рот.

– Очень вкусно, – сказала она. – Спасибо.

– Мне нравится готовить для тебя. Жаль, что вечно не хватает на это времени.

В кармане Кармен лежало письмо Билла о деньгах, которое она, как тяжкий крест, носила при себе уже два дня. Она достала его из кармана и положила на стол.

– Я вскрыла это письмо по ошибке.

Том, не вставая, неуверенно посмотрел на письмо, понимая, как и Кармен, что настал решительный момент.

– Что это?

Она пододвинула письмо Тому. Он взял его, раскрыл конверт, извлек письмо и прочитал.

– А, – произнес муж с явным облегчением. Но чего он опасался? – Тебя расстроило это письмо?

– Нет, нисколько. Просто я удивлена.

– Я собирался тебе рассказать, что на свадьбе побеседовал с Биллом – это он придумал такую схему. Но я, как ты помнишь, был настолько пьян, что начисто забыл о нашем разговоре, честное слово.

Значит, Билл был на свадьбе? Кармен его не видела.

– Мне казалось, что ты всегда считал Билла изрядным мошенником.

– Да, я недолюбливаю таких людей, но он знает толк в подобных делах.

– В каких?

– В инвестициях.

– Том, в письме речь идет о половине миллиона фунтов!

– Ну, я бы не стал вкладывать такие деньги…

– Откуда взялись эти деньги? Мы, кажется, переживаем трудности!

– Ты переживаешь трудности? – спросил он. – Почему? Какие?

Кармен задумалась: в самом деле, какие трудности? Может быть, она все не так поняла.

– Но ты же все время твердишь, что мы не можем позволить себе и то, и это.

– Я не говорил ничего такого.

– Нет, говорил.

– Когда? Не я ли предлагал тебе не выходить на работу до тех пор, пока ты не будешь к ней готова?

Это правда – в данном вопросе Том вел себя безукоризненно, и в его словах не было намеков на финансовые трудности.

В груди у Кармен затеплилась надежда, появился едва заметный проблеск, но все же…

– Я никогда не ограничивал тебя в тратах, – продолжил он.

И это тоже было правдой. У них имелся общий счет на домашние расходы, и Кармен сейчас ничего на него не вносила, но без ограничений брала деньги на свои нужды – и не только на еду и домашнюю утварь. Но, в принципе, для себя она почти ничего не покупала.

Действительно, может, она видит все в искаженном свете?

– Что ты скажешь о прошлогоднем отпуске, когда нам пришлось поехать в Корнуолл?

– Я думал, тебе нравится это место.

– Да, конечно, но ты сказал…

– Я стараюсь избежать напрасных расходов, но это не означает, что у нас трудности. Если позволю тебе безудержно тратить, мы никогда не купим новый дом.

– Это нечестно, Том! Я никогда ничего не просила и не требовала.

Муж протянул руку и нежно прикоснулся к ее плечу.

– Я знаю.

– Но ты уходишь от ответа на главный вопрос, Том. Откуда, ради всего святого, у тебя такие бешеные деньги? Я не могла себе это даже представить.

– У меня их нет, я просто спьяну похвастался, что они у меня имеются.

– Так сколько у тебя есть?

– Не знаю точно, но, наверное, около двухсот тысяч.

У Кармен непроизвольно открылся рот.

– Что, у тебя на счету двести тысяч?

– Это не так много, Кармен.

– Ты шутишь.

– Но, согласись, этого мало для того, чтобы купить подходящий для нас дом? Однако, если я вложу деньги в офшор, то через пару лет у нас будут необходимые деньги.

Она пристально посмотрела ему в глаза.

– Я хочу, чтобы мы имели красивый дом и у нас в жизни все было хорошо.

Кармен внимательно наблюдала за ним. Том потянулся к ней, но в его позе не было ничего угрожающего, наоборот, он излучал неподдельную искренность. Значит, все хорошо? Наверное, муж, говоря, что у них отложено слишком мало денег, имел в виду совсем не то, что представляла себе Кармен.

Ей стало легче, и она взяла в руку вилку. Неужели все на самом деле наладится? Она просто ухватилась не за тот конец веревки? Кармен посмотрела на Тома – он ждал ее реакции на свои слова. Подозрения с новой силой вспыхнули в ее душе. Если все было так невинно и прозрачно, то почему он ничего про это не говорил?

– Мне кажется, это какая-то схема уклонения от налогов, – заметила она, – и именно поэтому ты ничего мне не сообщил.

– Да, но я собирался тебе сказать!

– Значит, все верно? Это схема уклонения от налогов?

– Ну, скажем, оптимизация налогов – для чего и существует практика офшорных инвестиций.

– Ты же знаешь, как я отношусь к таким вещам.

– Да, знаю, но, Кармен, признайся, что тебе нужно: купить красивый дом или переплатить несколько тысяч фунтов в дополнение к уже уплаченным налогам?

– Ты же знаешь, что я за добросовестную уплату налогов.

– Я тоже, и уже выплатил в виде налогов на доходы почти половину того, что заработал, но оставшееся принадлежит мне и тебе. Мы можем делать с этими деньгами все, что нам заблагорассудится. Нет ничего противозаконного, Кармен. Это совершенно легальная практика.

– Правда?

– Кармен, ты просто не знаешь, что творят другие. Я в сравнении с ними очень хороший парень, согласна?

Он говорил горячо и искренне, в этом Кармен была уверена на сто процентов. Конечно, она с удовольствием все это слушала, понимая, что Том заботится об их будущем.

– Но ты должен был мне все рассказать.

Он взял ее за руку:

– Прости меня, Кармен. Если бы я сейчас сумел вернуться в прошлые выходные, то, несомненно, все бы тебе поведал, но в тот вечер был еще пьянее тебя и забыл про это. Если бы я увидел письмо раньше тебя, то, прочитав его, все вспомнил и непременно поделился бы с тобой.

Они поели. Потом Том спросил:

– Ну, чем мы теперь займемся?

– Честно говоря, сама не знаю. Ты хочешь что-то предложить?

Он ответил красноречивым взглядом, и она поняла, что муж хочет предложить секс. Но если бы все происходило как обычно, то Том сказал просто: «пойдем в постельку». Однако он не был уверен в этом, и оказался прав – в действительности все обстояло очень плохо. Кармен теперь, после минутного облегчения, снова почувствовала себя отвратительно. Ей очень хотелось, чтобы их отношения вернулись в привычную, счастливую колею, но притворяться она не умела и не могла, и дело, конечно, было не в деньгах, совсем не в них.

– Том, нам нужно многое обсудить, – сказала она, – и очень серьезно.

Том вздохнул и положил вилку на тарелку.

– Кармен, я не знаю, что еще добавить.

– Я хочу говорить не о деньгах, а о Зене.

– О Зене?

– Да, о том, что сообщил тот парень на станции, о том… как она умерла.

– Нет, только не это!

– Том, мне надо поговорить с тобой именно об этом.

Том театральным жестом схватился за голову, вытаращив глаза. Он явно считает ее истеричкой, подумалось Кармен, и она вспылила:

– Не делай таких жестов, никогда!

– Каких жестов?

– Не представляй дело так, словно я свихнулась! Мне просто надо знать, что, черт возьми, с ней произошло.

– Ты права, но я же все тебе рассказал. И ничего не утаил.

– Нет, ты скрывал от меня! – Она уловила визгливые нотки в собственном голосе.

Том явно был потрясен до глубины души и встревожен.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты ведь не рассказывал, что полиция подозревала тебя в убийстве!

Лицо Тома окаменело.

– Что?

– Почему ты не сообщил мне, что был подозреваемым?

Несколько мгновений Том молчал.

– Разве я тебе об этом не говорил?

– Нет!

Он не стал спрашивать Кармен, откуда она все узнала.

– Неужели я не рассказывал тебе об этом, когда мы только познакомились? Я был уверен, что сообщил.

– Нет, Том, ты мне не говорил, как и о деньгах.

– Это совсем разные вещи.

– Почему же?

Он уткнулся подбородком в ладони.

– Могу поклясться, что я тебе об этом рассказывал.

– Нет.

– Ну, хорошо, если я и не поделился с тобой, то только потому, что все было слишком ужасно, неужели ты этого не понимаешь?

– Конечно, понимаю.

Такой ответ одновременно удивил и успокоил его. Он умолк и потер ладонью лоб.

– Но мне надо знать, что случилось, – продолжала Кармен, – иначе я буду подозревать тебя.

Том подскочил на стуле.

– Подозревать меня?

– Да, да, честное слово! Это подозрение заставляет меня совершать странные и чудовищные поступки.

– Какие, например?

Она ответила не сразу. Что ему сказать? Сообщить о поездке к Эми?

– Я вошла в твой старый компьютер, – призналась Кармен. – Я нашла его в одной из коробок в гостевой комнате.

Том посмотрел на нее ничего не выражающим взглядом. Он рассердился? Не важно, теперь ей все равно придется рассказать обо всем, что она сделала – о чтении электронной почты, о блужданиях по его сайтам, о поисках матери Зены, – но Кармен боялась, что зашла слишком далеко.

– Что же ты нашла? – спросил он.

– Для начала я обнаружила заставку, на которой изображены ты и Зена.

Кармен пожалела о своих словах, не успев закончить фразу. Зачем она упомянула про эту мелочь, если в компьютере было много другого – например, те странные данные, загруженные им. Почему она не начала с них? Где ее мужество?

– Я забыл об этой заставке, – сказал Том. – Тем компьютером я не пользовался несколько лет, но ты, глупая девчонка, зачем туда полезла – чтобы расстроиться?

– Это твоя вина, потому что ты ничего мне не сказал. Что еще ты мог от меня ожидать? После того что сообщил тот парень на станции, я прочитала старые газетные сообщения о ране на голове – я об этом не знала. Я думала, что Зена утонула! Почему ты не рассказал мне о ране?

Он посмотрел в глаза жене.

– Так что с ней случилось? – упрямо спросила Кармен.

Том встал, обошел стол, присел возле нее на корточки и взял за руку.

– Кармен, посмотри мне в глаза.

Она отвернулась, избегая его взгляда. Кармен сама все это начала, но теперь ею овладел противный страх.

– Смотри на меня, – потребовал Том.

Она повиновалась.

Он сжал ее руку.

– Кармен, я не убивал Зену, клянусь тебе.

Она снова отвернулась.

– Ты мне не веришь? Господи, Кармен, ты должна мне поверить. Что бы тебе ни говорили, чтобы ты ни слышала, ты должна мне поверить. Я не убивал ее, не причинил ей никакого вреда – клянусь тебе в этом.

Она посмотрела ему в лицо. В его глазах она прочитала панический страх – страх потерять ее навсегда. Том потянул ее к себе за руку.

– Боже, Кармен, клянусь всем святым, что у меня есть. Ты должна мне поверить.

Она снова посмотрела на него. Его страх был почти осязаем – муж панически боялся, что она ему не поверит, и с него слетел весь внешний лоск. Кармен теперь видела перед собой настоящего Тома, и внезапно инстинкт подсказал, что он говорит правду, – и ее захлестнула теплая волна облегчения.

Почувствовал ли он это?

– Это моя вина, Кармен, я знаю, – произнес он. – Надо было выбрать время и все тебе рассказать, но мне так хотелось новой жизни, и боялся тебя потерять. Вся эта история казалась мне тогда такой чудовищной, и я думал, что она может отпугнуть тебя…

– Мне надо знать все, – сказала она, – чтобы в этом деле для меня не было никаких тайн.

– Я не знаю, с чего начать.

– Сядь и рассказывай. Все, с самого начала.

Том встал и уселся, как верный пес, на стул рядом с Кармен.

– Я просто… – Он вздохнул, как будто мысленное возвращение в то время требовало от него физических усилий, и покачал головой.

Кармен решила ему помочь:

– Вы были в летнем доме, в понедельник, в банковский выходной, так?

Муж кивнул.

– Зена пошла поплавать?

– Да.

Кармен ожидала, что он продолжит, но Том молчал, не зная, что говорить дальше.

– Когда? В котором часу это было?

– Кажется, ближе к вечеру, часа в четыре, может, в пять.

– А потом?

– Потом она не вернулась.

– Когда ты забеспокоился?

– Позже. В полицию я позвонил около полуночи, но точно не помню. Полицейские приехали еще позднее. Помню, что это было часа в два ночи.

Кармен протянула руку и коснулась его плеча.

– Том, наверное, это было ужасно.

Он опустил глаза, глядя на стол.

– Знаешь, сначала я не очень беспокоился, – произнес он. – Думал, что она зашла в паб или еще куда-нибудь. Ты же знаешь, Зена выросла там и была знакома со многими местными. Я решил, что она встретила кого-то из них.

– Но почему она не прислала тебе эсэмэску или не позвонила?

– Телефон она оставила дома.

Ах да, она же пошла купаться.

– Как были настроены полицейские, когда приехали?

Том пожал плечами:

– Разве можно понять, о чем они думают? Они заполняли свои бланки. Сначала мне показалось: не поверили, то есть не восприняли мой звонок всерьез. Думаю, им часто звонят о пропавших людях, которые потом благополучно находятся. Они, собственно, так мне и сказали: в большинстве случаев пропавший человек обнаруживается уже на следующее утро. Я тогда подумал, что, наверное, и Зена объявится к утру.

– Ты на самом деле подумал, что она могла где-то заночевать, ни словом тебя не предупредив?

Том неопределенно пожал плечами.

Кармен подумала, что у Тома с Зеной были довольно странные отношения.

– Потом они нашли ее туфли.

– Туфли?

– Когда Зена купалась, то оставляла одежду и полотенце на берегу. Их, должно быть, смыло волной, потому что я ничего не увидел, когда пошел на то место, где она обычно плавала. – Он потер глаза. – Да, точно, я их не видел; но потом забыл, что ходил на берег.

– Ты ходил на пляж?

– Да, я решил ее поискать.

– В котором часу?

– Не могу точно вспомнить. Мне показалось, что она слишком долго отсутствует. Однако на берегу не было ни Зены, ни ее одежды. Тогда я подумал, что она, одевшись, куда-то пошла.

– То есть это тебя успокоило?

– Да.

– Но потом полицейские нашли ее обувь?

Он кивнул.

– Когда это было?

Том задумался.

– Кажется, это было на следующий день.

– Во вторник?

– Думаю, да.

– Где нашли туфли?

– На берегу в Сент-Джуде. Их вынесло приливом. Потом полицейские показали мне эти туфли для опознания.

Кармен задумалась.

– Значит, ты знал, – сказала она, – что она утонула.

– Не помню, я был очень сильно растерян.

Кармен представила, что в те дни пришлось пережить Тому. Она знала, что тогда произошло, но старалась не принимать случившееся как реальное событие, не думать о том, что пережил Том незадолго до их знакомства. Она снова положила руку на его плечо.

– Как ты себя чувствовал все это время?

Муж благодарно кивнул:

– Из полиции ко мне приставили одного парня, психолога. Он часто приходил, но я плохо его помню.

– Ты кому-нибудь звонил?

– Кому?

– Ну, не знаю, например, отцу?

Том отрицательно покачал головой, дав понять, что отец был последним человеком, которого он тогда хотел бы видеть рядом. Они с отцом не успели сблизиться – родители развелись, когда Том был еще ребенком, и он остался жить с матерью. В подростковом возрасте он потерял и ее.

– Но почему ты не позвонил друзьям? К тебе кто-нибудь приехал?

– Кажется, я им тогда ничего не сказал.

– Но почему ты никому не позвонил?

– Не знаю. Может, и звонил, но я в этом не уверен.

– Однако никто не приехал.

– Знаешь, я этого не помню, Кармен. Разве это так важно?

Том опустил в глаза, положив перед собой руки на стол. Было видно, что этот разговор ему очень неприятен.

– Думаю, мне просто никого не хотелось видеть. Надеюсь, ты это понимаешь?

Но Кармен не могла понять, как можно было переживать все это в одиночку. Она бы поговорила с подругами, родственниками, Люцией, Кэт, а еще лучше лично встретилась с ними.

Неужели мужчины настолько отличаются от женщин?

Том побарабанил пальцами по столу.

– Я находился дома не один. Во-первых, со мной был тот парень из полиции, а еще приехала Эми, мама Зены. Во-вторых, то и дело приезжали полицейские, люди из береговой охраны, я все время заполнял и подписывал какие-то бумаги. – Он поднял глаза на Кармен. – Знаешь, я вообще не хочу ни думать, ни вспоминать об этом.

Кармен молчала.

– Что еще ты хочешь знать? Спрашивай, и я отвечу.

– Я не вполне представляю, о чем нужно спросить. Просто хочу знать все, что произошло, чтобы больше не было никаких сюрпризов.

Том потер пальцем какое-то пятнышко на столе, потом потянулся вперед, обнял Кармен, прижался головой к ее плечу и поцеловал в шею.

– Вот что важно, Кармен, – сказал он, сжимая ее в своих объятиях. – Я, ты и наше будущее. Хочу, чтобы ты это поняла.

Она поцеловала его в щеку.

Том облегченно улыбнулся:

– И знаешь, Кармен, я прошу простить меня за то, что не рассказал тебе обо всем раньше. Это было непреднамеренно, просто я…

– Я все поняла.

Он кивнул:

– Ну, тогда продолжай.

– И что произошло потом?

– Потом нашли ее тело.

– Когда это было?

– На следующий день.

– В среду.

Двадцать восьмого числа, в тот день, когда в компьютере появилась информация о подобных случаях.

– Ты правильно удивляешься, что я никому не позвонил, но все это произошло так быстро. Все было, как на… смазанной картинке.

– Том, я поняла.

Он посмотрел на свои руки.

– Просто расскажи мне, что произошло, – попросила Кармен.

Том вздохнул – этот рассказ давался ему с большим трудом.

– Пришли полицейские и сообщили, что обнаружено тело, и они думают… – он умолк.

– Ты не хочешь передохнуть? – поинтересовалась Кармен.

– Нет, давай покончим с этим. Спрашивай дальше.

– Когда они приехали, в котором часу?

– Не помню, наверное, где-то около полудня.

– Не ранним утром?

– Нет.

– И это точно было в среду?

– Господи, да не могу я ответить точно, у меня в памяти все перепуталось. Это важно?

Она покачала головой. Том сказал: это было в среду, и она знала из газетных сообщений, что это правда. Наверное, Кармен неверно определила время загрузок, когда он искал нужную для себя информацию.

– Они предложили тебе опознать Зену?

– Мне сказали: это необязательно, но они подумали, что я захочу взглянуть на нее.

– Ты видел ее?

Он кивнул.

– Ты сразу пошел в морг?

Том отрицательно покачал головой:

– Нет, позже.

– В тот же день?

– Думаю, что на следующий.

– Это было ужасно, да?

Он не ответил.

Кармен не знала, что спрашивать дальше, и сказала об этом Тому. Он откашлялся и подсказал:

– Ты хотела узнать, что делали полицейские?

– Да.

– После того как они нашли Зену, их отношение ко мне резко изменилось, и я сразу это почувствовал, – произнес Том.

– Как именно оно изменилось?

– Не могу объяснить. Я же говорил: всегда трудно понять, что у полицейских на уме. Просто почувствовал, что-то изменилось.

– Они стали тебя подозревать?

– Я бы не сказал, что они стали относиться ко мне с подозрением; скорее с меньшим сочувствием.

– В самом деле? Это произошло, когда они сообщили тебе, что нашли тело?

– Не могу вспомнить точно, может, и не в тот день, но я ощутил перемену.

– Они подозревали тебя?

– Думаю, что да.

– Почему?

– Потому что у Зены обнаружилась травма головы, когда ее нашли.

– Но ты сказал, что она утонула.

– Она на самом деле утонула. Судебное вскрытие показало, что смерть наступила от утопления, но полицейские тогда – до вскрытия – этого не знали. Поэтому они, естественно, подумали… – Он умолк.

Кармен тоже не находила слов.

Через несколько секунд Том вздохнул:

– Не знаю точно, о чем они подумали, но, наверное, решили, что я ударил ее по голове и бросил в море. Это просто какое-то безумие, не понимаю.

У мужа был такой печальный вид, что Кармен стало его жаль.

– Полицейские сказали тебе об этом?

Том отрицательно покачал головой:

– Они спрашивали, не поссорились ли мы.

– В тот день, когда Зена пропала?

Он кивнул.

– И что ты ответил?

– Я сказал – нет.

– Но вы поссорились?

– Нет. – Однако на этот раз Том ответил после заметной паузы.

– Том! – подстегнула его Кармен.

Он поднял голову, потом отвел взгляд.

– Это была не ссора.

– Господи, – простонала она.

– Это была не ссора, – повторил Том.

– Что же тогда это было?

Он опустил голову, опершись на ладони.

– Том, почему ты не хочешь рассказать мне, что на самом деле произошло с Зеной?

Он промолчал.

– Том, ты сводишь меня с ума.

– Мы не ссорились, – упрямо повторил он.

– Но почему полицейские решили, что вы все-таки поссорились?

– Кто-то сказал им, что вечером из нашего дома доносились громкие крики.

– Кто им это сказал?

– Не знаю, наверное, какой-нибудь любопытный прохожий.

– И он был прав?

Том помолчал, потом ответил:

– Кричали дети.

– Дети?

– Джейк и Мэл.

– Джейк и Мэл были там? – удивилась Кармен.

– Да, они подрались, но это свойственно детям; и мне пришлось на них накричать. Я объяснил полицейским, что за шум мог слышать прохожий.

– Не знала, что дети были там, – сказала Кармен. – Ты никогда мне этого не говорил.

– Разве нет?

– Нет!

– Какое это имеет значение?

Кармен задумалась: действительно, имело ли это какое-то значение?

– Они были с вами все выходные?

– Не помню. Может, они приехали в воскресенье, а потом остались ночевать.

– Значит, они были в доме, когда Зена пошла на море?

– Да, то есть нет. Кажется, к тому моменту они уже уехали.

– Куда?

– Домой.

– Ты их отвез?

– Нет, детей забрала Лора.

– Лора?

– Да.

– Но она никогда их не забирает.

– Тогда Лора была великодушнее.

– Почему?

– Не знаю. Может, потому что дети были меньше. Ты задаешь много вопросов, но скажи, какое все это имеет значение?

Кармен покачала головой – действительно, какое все это имеет значение?

– О чем еще спрашивали у тебя в полиции?

– О, я уже не помню. – Том окинул комнату рассеянным взглядом. – Страшное дело: не встречалась ли Зена с другим мужчиной? Этот вопрос я помню. Не было ли у меня другой женщины? Часто ли мы ссорились? Бил ли я Зену? Не говорила ли она, что хочет меня бросить? Пил ли я?

– Ты пил?

– Господи, не могу вспомнить! Хотя нет – в тот день у нас были дети, так? Да, я выпил банку пива.

– Тебя задерживали?

– Нет, это нельзя назвать задержанием, хотя… – Он не договорил.

– Что?

– Ну, один раз они предложили мне приехать для беседы в полицейский участок. – Том произнес это с неподражаемой иронией.

– Господи, Том, как долго все это продолжалось?

Он покачал головой:

– Не помню.

– Дни, недели?

– Нет, всего несколько дней.

– Что тебе предъявили во время беседы?

– Они ее отменили.

– Почему?

Том пожал плечами:

– Наверное, нашли какое-то подтверждение моей невиновности и поняли, что я не убивал Зену. – В голосе Тома звучала нескрываемая горечь. – Вероятно, в этом их убедили результаты вскрытия.

– Ничего удивительного, что теперь весь Сент-Джуд уверен в твоей виновности, – сказала Кармен.

– Спасибо.

– Но, господи, Том, это же ужасно!

Он снова пожал плечами:

– Знаешь, что? Все происшедшее было настолько невероятным, что казалось мне какой-то злой фантастикой. Этого просто не могло быть. Мне стало абсолютно все равно, что со мной будет. Если бы меня даже арестовали, обвинили в убийстве и посадили, я бы отнесся к этому совершенно равнодушно.

Кармен положила ладони на его руки.

– Но после этого они оставили тебя в покое?

– Да.

Некоторое время они сидели молча.

– Я очень рада, что наконец все узнала, – произнесла она, – но тебе…

– Следовало рассказать об этом раньше, теперь я понимаю, – подхватил Том, – но ты сама видишь…

– Конечно.

Кармен была опустошена. Как же много он выстрадал за то время… Она встала, чтобы поставить на плиту чайник и приготовить чай.

– Прости, что я просматривала твой компьютер, – проговорила она.

– Все нормально, я хорошо тебя понимаю, но не делай этого больше, Кармен: будет очень плохо для нас обоих. Ты заводишься и переживаешь без всяких оснований.

Ее задел упрек Тома.

– Ты должен быть честным со мной.

– Я знаю, но ты можешь перестать интересоваться этим делом?

Чай оказал на них благотворное действие, успокоил и умиротворил. Кармен чувствовала себя так, словно прошла через страшное испытание, так же, как и Том. Но испытывала она и огромное облегчение, поскольку рассказ мужа совпадал с тем, что она знала. Кармен даже не стала спрашивать о загрузках в компьютере. Ведь в полиции сообщили о травме головы и заподозрили Тома в убийстве, и он, естественно, принялся искать информацию. Это было, пожалуй, отвратительно и неэтично, но, в конце концов, он же юрист. Наверное, на компьютере было выставлено неверное время, вот и все.

– Так что же с ней все-таки случилось? – спросила она. – Как ты думаешь?

Том пожал плечами:

– Не знаю, но так или иначе она утонула.

Потом они занялись сексом, и между ними вновь царили любовь, нежность и согласие. Том был нежен и предупредителен, а Кармен испытывала неимоверное облегчение, таяла в его руках и наслаждалась вновь обретенной близостью. Себе она сказала, что это было первое серьезное испытание их любви, и они с честью его выдержали.

– У тебя такой безмятежный вид, – Том поцеловал ее в лоб.

– Наверное, это начало настоящего нашего брака, – сказала Кармен, – и конец медового месяца.

Она уснула в его объятиях, но сновидения не были безмятежными. Во сне Кармен видела Зену: та ломилась в дверь, пыталась лечь в постель между нею и Томом. Кармен проснулась в холодном поту. Эта женщина никак не желала оставить ее в покое…

Глава 10

В среду Кармен решила попытать счастья и устроиться на работу в Британскую библиотеку. От одной старой коллеги она слышала, что Британская библиотека – это подменное прибежище для неудачливых фрилансеров, и надеялась, что книги, журналы и газеты вернут ей вдохновение и подскажут хоть какие-то идеи. Кроме того, может, ей удастся обзавестись полезными связями.

Она вышла из метро на Кингз-кросс, когда ей на телефон пришла эсэмэска о том, что звонил Киран. Кармен набрала номер.

– Куда ты, черт возьми, запропастилась? Я сижу здесь с девчонкой, которая знала Зену, и тебе будет полезно сюда приехать. Мы в пабе в Боро. Как он называется, подруга? – Кармен слышала, что Киран обратился к кому-то. – В общем, это паб прямо возле метро. Приходи как можно скорее.

Кармен перезвонила ему еще раз, но телефон был выключен. Кармен беззвучно выругалась и направилась к библиотеке, но потом, передумав, вернулась ко входу в метро.

Как это похоже на Кирана: никакого паба поблизости от станции метро Боро не оказалось, и только после десяти минут блужданий и расспросов Кармен узнала, что это заведение находится у станции Саутворк, а значит, ей придется идти еще добрых двадцать минут. К тому времени, когда Кармен наконец отыскала паб, Киран был уже основательно пьян и почти лежал на сидевшей рядом с ним костлявой девице. Кармен подумала, что еще немного, и ее терпение лопнет.

– Этот паб вовсе не у станции Боро. Ты вообще понимаешь, о чем говоришь?

– Эй, Кармен, я так рад тебя видеть. Знаешь, по-моему, тебе не повредит выпивка. Что будешь пить?

– Кока-колу.

– Я бы заплатил за тебя, но боюсь, что совсем на мели. Это, между прочим, Хоуп.

Так и получилось, что Кармен пришлось заплатить за пинту пива для Кирана, за водку «Красный бык» для Хоуп, а также за колу и чипсы для себя. Она дала Кирану десятку, но он сказал, что этого мало, и Кармен добавила еще одну.

Киран пошел в бар за напитками, оставив Кармен наедине с Хоуп. Она была высока и до того худа, что ее голова казалась слишком большой для туловища. «У нее анорексия, или наркозависимость, а может, и то и другое, если она подружка Кирана», – подумала Кармен. Девушка была в футболке и микрошортах. Кармен подавила в себе раздражение – в конце концов, эта девушка не виновата в том, что она такая.

– Откуда вы знаете Кирана?

– Собственно, я его не знаю. Мы просто случайно встретились и познакомились несколько дней назад. Один друг что-то сказал о Зене, а я ее знала, и встретилась с Кираном.

– Кармен не любит даром терять время, – сказал вернувшийся с подносом Киран. – Дело, самое главное – дело. Время деньги.

Кармен не обратила ни малейшего внимания на его сарказм. Она открыла пакет с чипсами и положила его на середину стола.

– Угощайтесь, – предложила она девушке.

– Вы не очень похожи друг на друга, – сообщила Хоуп.

– Нет, клянусь тебе, это моя сестра, – сказал Киран.

– У нас один отец, но разные матери, – язвительно уточнила еще не остывшая Кармен.

Киран недовольно скривился.

– Откуда вы знаете Зену? – поинтересовалась Кармен.

– Я работала три года назад в том же журнале, что и она, – ответила Хоуп. – Ну, на самом деле, это была стажировка в несколько месяцев. Я – модель, но хочу быть стилистом. То есть, хочу сказать, что не была с ней близко знакома – Зена занимала более высокое положение, чем я, стажер, понимаете?

Другими словами, Зена не перекинулась с тобой ни единым словом, подумала Кармен. Господи, на что я трачу время…

– Все так расстроились, когда узнали, что она умерла, – добавила Хоуп.

– В то время вы еще там работали?

Хоуп кивнула, и Киран, глупо ухмыльнувшись, тоже кивнул.

– Расскажи ей, что говорили люди, – сказал он.

– Ты о чем? – спросила Хоуп.

– О том, что Зену убил ее дружок.

– О, это была просто глупая шутка. Знаете, такие шутки, которые люди отпускают, чтобы меньше переживать.

– Черный юмор, – подсказала Кармен.

– Да, правильно, черный юмор. Был там один тип в отделе иллюстраций – он сказал что-то такое, но это была всего-навсего шутка. Она ведь утонула? Но Зена была отличной пловчихой, и он тогда заявил: «Если она была хорошей пловчихой, но утонула, это значит, что Зену пристукнул ее друг», – Хоуп посмотрела на Кармен. – Он теперь ваш муж?

– Да.

– Это было всего лишь легкомысленное высказывание, – произнесла Хоуп. – Об убийстве заявил только тот парень, по-дурацки пошутив.

Кармен взглянула на Кирана, словно говоря: «Вот видишь?», но брат по инерции продолжал глупо улыбаться.

– Он был женат, когда познакомился с Зеной, – продолжила Хоуп. – Тогда в редакции ей многие говорили, что ухажер ни за что не бросит жену, но он это сделал.

– Люди знали об их романе? То есть она не делала из него тайны?

Хоуп пожала плечами:

– Я тогда еще не работала в журнале, но, похоже, все знали.

Кармен задумалась о том, как это могло выглядеть. Зена рассказала на работе о своем женатом друге, и одни коллеги поддержали ее, а другие всячески отговаривали от продолжения романа. Все это было похоже на азартную игру.

– Девушка, которая мне все рассказывала, была убеждена, что он это сделает, – добавила Хоуп.

– Сделает что?

– Оставит жену, – пояснила Хоуп. – Мне кажется, Зена была человеком, который всегда получает то, что хочет. Вы же знаете таких людей. Я не имею в виду ничего плохого, просто этим людям везет в жизни.

Кармен уже слышала такую характеристику Зены от Эми, которая сказала: если Зена положила на что-то глаз, то она неизменно это получала.

– Какой она была?

– Внешне?

– Нет, во всех отношениях.

Хоуп задумалась.

– Ну, Зена была шикарной женщиной, и вы это знаете. Красавица и умела хорошо одеваться, не просто хорошо, но и со вкусом. Кроме того, у нее была прекрасная душа.

Это звучало как стереотипное клише.

– Вы на самом деле так думаете или отделываетесь дежурными фразами?

Хоуп удивилась вопросу и осталась непреклонной:

– Она была прекрасным человеком.

– В каком смысле?

– Зена была справедлива, приветлива и обходительна. Помню, что она была очень добра с той девочкой… ну, скажем, со своей падчерицей.

– С Мэл? – удивленно спросила Кармен.

– Да, с Мэл. Зена приводила ее в редакцию, иногда в течение нескольких дней подряд. Однажды Мэл провела со мной целый день в костюмерной и помогала мне выбирать платья.

– Но ей же было тогда… двенадцать лет!

– Да. Девочка обожала Зену и поклонялась ей как героине. Представьте себе маленькую деревенскую девочку, которая нашла себе героиню и сделала из нее идола. Я на ее месте поступила бы так же.

Кармен не предполагала, что Мэл и Зена были так близки. Еще одна подробность, о которой Том не упомянул…

– Зена была очень добра и ко мне. Помню, однажды мы долго сидели и она говорила со мной по душам, стараясь понять, кто я и чего хочу от жизни. Зена сказала тогда, что мне ни в коем случае не надо сдаваться, хотя предстоит нелегкая борьба, у меня есть талант и я смогу осуществить мечту, если буду верить в себя и идти вперед.

– Зена так вам сказала?

Хоуп кивнула:

– Никогда не забуду ее слов. Я тогда почувствовала, что она хорошо меня понимает, поскольку, кажется, ей в жизни тоже пришлось нелегко.

Кармен ощутила укол совести. В своем раздражении она мысленно отмахнулась от Хоуп, посчитав ее полным ничтожеством, а вот Зена проявила к ней большое участие. Конечно, это всего лишь мелочь – несколько воодушевляющих слов, ободривших ранимую, уязвимую девушку, но многие ли люди способны даже на такой пустяк? Хоуп была всего только стажером, занимавшим место внизу социальной пирамиды, рабочим муравьем, но Зена нашла время поговорить с ней и подбодрить.

Сегодня Кармен наконец услышала что-то действительно позитивное о Зене. Ни Том, ни Флора, ни Эми не дали Кармен понять, что они думают о Зене как о по-настоящему хорошем человеке. Похоже, Хоуп была единственной, кто разглядел в ней прекрасную душу.

Киран отлучился в туалет. Хоуп проследила за ним взглядом, и Кармен подумала: она сейчас что-то скажет про брата или спросит о нем, но девушка сообщила другое:

– О ней мечтали многие мужчины.

– О Зене?

Хоуп кивнула, и Кармен поняла, что Хоуп имела в виду отнюдь не мужчин вообще.

– Кто-то конкретно?

– Знаете, однажды в перерыве я пошла прогуляться и увидела, что Зена идет в хороший ресторан с мужчиной в дорогом костюме. Только потом я узнала, кто этот человек, я тогда сразу поняла, что он, скорее всего, глава какой-нибудь крупной компании или высокопоставленный чиновник. – Она поиграла стаканом. – Коллега сказала мне, кто он, и она нисколько не удивилась тому, что я видела его с Зеной.

Кармен принялась машинально подбирать со стола крошки чипсов.

– Может, они встречались по работе?

– Конечно.

Наступило недолгое молчание.

– Одна девушка говорила про нее гадости, – нарушила молчание Хоуп.

– Какие?

– Она говорила, что Зена пробилась наверх через постель, благодаря тому, что спала с влиятельными мужчинами, и с тем мужчиной тоже.

– Значит, люди сплетничали о ней?

Хоуп кивнула:

– Я ничего точно не знаю и ничего не утверждаю. Но люди говорили.

– Было много сплетен?

– Да, но люди не особенно распускали языки, потому что жена того человека работала в журнале и была «священной коровой».

– Его жена работала в журнале?

Хоуп снова кивнула:

– Она тоже была важной персоной. Поразительная женщина. Во всяком случае, так о ней говорили. Сама я никогда не разговаривала ни с ней, ни с ее мужем.

Кармен потянулась к стакану кока-колы, но в стакане остался только лед. Что же происходило в то время? Зена любила мужчин старше себя, могущественных и влиятельных – Том был на десять лет старше ее. Но мало того, зрелые мужчины тоже любили Зену, и это было очевидно.

Если в слухах имелась хотя бы крупица истины, то это могло шокировать. Том и Зена были вместе полгода, а потом она погибла. Даже учитывая время, когда они встречались тайно, их отношения едва ли продолжались больше года. Может, эти отношения Зене просто наскучили, и она стала искать нового партнера?

Вернулся Киран, и теперь Хоуп сказала, что ей тоже надо в туалет, и встала из-за стола.

– Ну и что ты теперь думаешь? – спросил Киран. – Интересно, правда?

– Киран, как ты познакомился с Хоуп? Что вообще у тебя происходит?

Киран озадаченно посмотрел на Кармен.

– Брось, это же не простое совпадение, не так ли? Как ты ее нашел?

– Я просто случайно ее встретил.

– Всего через неделю после того, как я с тобой поделилась? Она рассказала о словах подруги.

Киран напустил на себя вид оскорбленного достоинства – из своего богатого репертуара, забывая, что Кармен, знавшая его с младенчества, видела насквозь все эти хитрости.

– Говори правду, Киран.

Ответ был уклончивым:

– Я хотел тебе помочь.

– Киран…

– Я… поговорил с одним своим другом.

– С каким другом?

– Ты его не знаешь.

– О чем же вы говорили?

– О том, что ты сама мне рассказала.

У Кармен округлились глаза. Она поняла: Киран рассказал всем встречным и поперечным, как его сводная сестра приехала к нему домой и сообщила: Том убил Зену, и теперь она – жена убийцы.

– Киран!

– Что? Я только кое-что упомянул, и тот парень сразу сообразил, о чем речь, и сказал про знакомство с девушкой, которая работала в том журнале, вот и все.

– Откуда ты вообще узнал, где работала Зена?

– Ты сама мне сообщила.

Неужели это правда? Она сама когда-то сказала ему, в каком журнале работала Зена, и брат запомнил? Или нашел это в Интернете? Подумав так, Кармен слегка остыла. Конечно, вся эти выяснения бесконечно ее раздражали, но забота Кирана была трогательной.

– Послушай, Киран, я знаю, ты хочешь мне добра, но, прошу, не говори больше ни с кем, ладно? Я очень прошу тебя забыть об этом.

Он вскинул руки.

– Я очень прошу тебя, Киран.

– Хорошо, но ведь Хоуп рассказала тебе о человеке, с которым спала Зена, верно? Это бы не понравилось Тому, как думаешь? Помнишь, что он сделал с парнем, который лишь пытался с тобой заговорить?

Кармен потерла глаза. Теперь она сильно жалела, что вообще поделилась обо всем с Кираном.

– Я больше не думаю об этом так, – сказала она. – Тогда была взвинчена, когда приходила к тебе.

– Ну да, и поэтому ты не поленилась прийти сюда.

Чертов сын, в уме ему не откажешь.

– Я говорю серьезно, Киран, глупо думать, будто Том убил Зену. Он этого не делал, и полиция это установила. К Тому нет больше никаких претензий. Остановись и ты, Киран.

Он смотрел на сестру, не скрывая скепсиса.

– Но тебе большое спасибо, – серьезно сказала Кармен. – За заботу.

Они молча ждали возвращения Хоуп, глядя на дверь туалета. Выходя, девушка споткнулась и едва не упала – было такое впечатление, что она из-за своей худобы не в состоянии удержаться на ногах. Хоуп помахала им рукой и сказала, что сходит за сигаретами.

– Как у нее со здоровьем? – поинтересовалась Кармен. – Откуда такая худоба? Она наркоманка? – и с опозданием прикусила язык. – Прости…

Но Киран уже ощетинился:

– Не один я сижу на игле.

– Киран, я…

– Посмотри, с кем ты сама якшаешься!

– Я же сказала, что не хотела…

– Я говорю не только о Томе, хотя и он изрядный подонок, но ведь и Ник годами тебя обманывал с другими.

– Что ты хочешь сказать?

– Если ты не понимаешь, то ты и вправду тупая.

Кармен встала.

– Попрощайся от моего имени с Хоуп, – сказала она и вышла. Кармен была в такой ярости, что, выйдя из паба, пошла не в ту сторону и оказалась на Южной набережной. Она с силой пнула камешек, и на нее даже оглянулась группа туристов. Чертов Киран!

Она остановилась, оперлась на парапет и принялась смотреть на Темзу. Ее внимание привлекли чайки, речной трамвай, причаливший к пристани на противоположном берегу. Двое бедно одетых мальчишек копошились в каких-то отбросах у самой кромки воды.

Кармен достала телефон и набрала номер Джен. Спокойный голос мачехи умиротворяюще подействовал на Кармен.

– Я только что виделась с Кираном, – сообщила она, – и подумала: надо сказать тебе об этом.

– Спасибо, как он?

«Законченный ублюдок».

– У него все в порядке.

– Ты была у него дома?

– Нет, мы встретились в пабе.

– Я увижу его в воскресенье.

Кармен ничего на это не ответила, и Джен продолжила:

– У тебя все в порядке?

– Джен, как ты думаешь, меня легко обмануть?

– Конечно, нет.

Кармен молчала.

– В чем дело, Кармен? У вас с Томом что-то случилось?

Кармен не ответила.

– Ты не хочешь приехать?

– Нет, у меня все в порядке, просто я расстроилась из-за слов Кирана. Он говорил не о Томе, а о Нике.

– Что он сказал?

– Будто бы я позволяла Нику… плохо с собой обращаться.

– В самом деле? Как?

– Он спал с другими женщинами, ты же понимаешь.

– Откуда Киран может это знать? Послушай, Ник любил тебя. Просто он был… немного инфантильным.

– Но я ведь жила с ним, разве нет?

– Нет, ты его оставила.

– Через пятнадцать лет! Столько времени мне понадобилось, чтобы прозреть.

– Жизнь не так проста, как думается, – она устроена совсем по-другому. Вы с Ником вместе росли и были почти детьми, когда начали встречаться. За пятнадцать лет многое изменилось и вы оба стали другими, но все же долго были счастливы вместе.

Кармен не ответила.

– Ты плохо себя чувствуешь? – спросила Джен.

– Нет, у меня все в порядке, – ответила Кармен. – Спасибо, Джен, я, пожалуй, пойду.

Она нажала кнопку отбоя и увидела, что на телефон пришла эсэмэска – от Кирана.

«Прости за то, что сказал, но насчет Тома я прав, а у тебя обычный когнитивный диссонанс. Подумай об этом».

Кармен вошла в «Гугл» и посмотрела, что такое когнитивный диссонанс. «Ситуация, когда происходит конфликт между различными убеждениями, которых придерживается один человек. Этот конфликт приводит к отрицанию очевидностей и ощущению душевного дискомфорта». Потом она прочла еще одно определение: «Когнитивный диссонанс случается, когда человек отрицает очевидную истину, чтобы не отказываться от прежних убеждений. Неизбежный конфликт и может привести к возбуждению, тревожности или депрессии».

Чертов Киран, он здорово поднаторел в психотерапии. Но здесь он ошибается.

Кармен потеряла всякий интерес к Британской библиотеке и направилась домой. Сделав себе бутерброд, она пошла в гостевую комнату. Сев за стол, задумалась над словами Хоуп. Об услышанном вздоре надо забыть – сплошная чепуха, да и вообще, думать об этом было бы ниже ее достоинства. Но все же Кармен овладело какое-то холодное отчаяние, мешавшее остановиться. Она отставила в сторону тарелку, зашла на сайт издательской компании, публиковавшей журнал, и открыла список членов совета директоров. Вспомнив характеристику той женщины, она вскоре нашла и имя мужчины, с которым якобы спала Зена. Им оказался директор издательства Росс, который на опубликованной фотографии был изображен рядом с исполнительным директором компании, своей женой Стефани.

Росс выглядел совершенно не так, как представляла его себе Кармен по словам Хоуп. Кармен воображала типичного, упакованного в строгий костюм корпоративного директора, а увидела человека, больше смахивавшего на состоятельного, хорошо воспитанного хиппи. Он был красив, возможно, лет пятидесяти или чуть старше, с подвижным обветренным и загорелым лицом и выгоревшими на солнце непослушными волосами. Кармен зашла в его блог:

Росс пришел в компанию в 1989 году, работал в бухгалтерии и в отделе рекламы и продаж, но вскоре стал заниматься сугубо издательскими делами. Пройдя по многим ступеням иерархической лестницы, он в 2001 году стал директором группы издательств. В 1998 году Росс совместил две своих самых больших страсти и женился на Стефани, восходящей звезде компании. Стефани теперь является исполнительным директором нашей фирмы. Росс заядлый яхтсмен и регулярный участник встреч в яхт-клубе Кауза.

Кармен никогда бы не смогла представить себе Росса и Стефани мужем и женой. Она выглядела лет на десять старше его – совершенно седые волосы, очки, а в ее одежде при всем желании было невозможно найти ничего по-настоящему стильного. Росс излучал физическую силу и открытость, а Стефани – его полная противоположность. Они не были похожи на мужа и жену, хотя, возможно, в этом отчасти виноват фотограф. Стефани работала исполнительным директором солидного холдинга, и, значит, с ней приходилось считаться. Если Росс являлся издательским директором, то это значит, что Стефани, по сути, была его боссом. Почитал ли он ее за ум? За власть? Что она могла для него сделать? Каким человеком он был?

Кармен перешла на Фейсбук и набрала в поисковой строке его имя. Она нашла его профиль на другой фотографии – он был изображен на воде в костюме яхтсмена, но улыбка оставалась такой же непринужденной. У Росса было 376 друзей, и среди них Кармен, естественно, обнаружила и Зену на той же смазанной фотографии. Кармен щелкнула ее имя, но вышла на безликую домашнюю страницу.

Да, Росс и Зена были друзьями на Фейсбуке, но что это доказывало? Все как раз говорило о невинности их отношений. Они были коллегами, иногда вместе обедали. Неужели тайные любовники стали бы так открыто афишировать на Фейсбуке свою дружбу?

Кармен увеличила фотографию Росса и принялась рассматривать. Он не принадлежал к типажу мужчин, которые нравились Кармен. Она понимала, что Росс красив, хорошо выглядит, но его слишком гладкий вид вызывал у Кармен инстинктивное недоверие. Однако Росс и Зена были, наверное, вполне совместимы. Конечно, это смешно – судить о человеке по фотографии, но если бы Кармен предложили погадать, то она сказала, что Зена и Росс слеплены из одного теста – в их наружности угадывалась жизнерадостность, уверенность в себе и внутренняя свобода. Росс выглядел как человек, который делает только то, что ему нравится, и такой же была Зена.

Кармен захотелось встретиться с ним, посмотреть, какой он в реальной жизни. Ей хотелось поговорить с Россом о Зене, и не только потому, что она хотела выяснить, каковы были их отношения, но и из-за желания больше о ней узнать.

В блоге были указаны его контактные данные. Кармен написала письмо с коротким изложением своей работы в журналистике, сообщила, что хотела бы обсудить с ним некоторые свои идеи, узнать, не может ли она быть чем-нибудь полезна компании и не найдет ли он пятнадцать минут для беседы. К письму Кармен приложила свое резюме.

Потом она решительно все удалила. О чем она только думает, это же чистое безумие!

Однако она снова написала письмо, приложила к нему резюме и нажала кнопку «отправить».

В течение двух часов ответа не было – ну, естественно, он просто проигнорирует это письмо. Отчасти это принесло Кармен некоторое облегчение, но затем пришло ответное письмо: «Как насчет завтра? В десять часов утра. Приезжайте в наш офис».

Она набрала ответ: «Большое спасибо за письмо. До встречи».

Кармен тупо, с полуоткрытым ртом, уставилась на экран. Что она сделала? Как теперь будет выпутываться из этой ситуации? Тем не менее она испытывала не только тревогу, но и приятное волнение. Предстоящее приключение щекотало нервы, и в душе Кармен сознавала, что справится.

Вечером Том пребывал в превосходном настроении. Кармен приготовила жареную свинину с картофельным пюре – традиционное блюдо, которое Том очень любил, а после еды они сидели за столом, оживленно и весело болтали.

Она не стала рассказывать мужу о встрече с Кираном, это было совершенно ни к чему. Сначала Кармен хотела рассказать все – о Хоуп, о сплетнях относительно Росса и Зены, но в итоге отказалась от этой мысли. Как бы она могла объяснить то, что эту девицу для нее нашел Киран? Да и вообще, какой смысл пересказывать Тому эти жестокие сплетни? Кроме того, она определенно не собиралась рассказывать Тому о своих планах посещения издательства.

Ночью ей снова приснилась Зена. На Зене было серебристое платье, в котором она сфотографировалась на церемонии награждения. Зена улыбалась Кармен и внимательно глядела на нее. До Кармен не сразу дошло, что это она стоит на сцене, а Зена сидит в зале и смотрит на нее. Потом лицо Зены начало таять и в конце концов исчезло.

Глава 11

Том уехал на работу рано, и у Кармен была масса времени для того, чтобы принять душ и тщательно выбрать подходящую одежду – черное шерстяное платье, которое она давно не надевала, винтажный шарф от Пуччи, который привез ей Ник со съемок в Италии, и коричневые сапоги. Кармен собрала волосы в пучок и накрасила губы. Это было ни с чем не сравнимое ощущение – надеть броню, выйти из дома и направиться к станции метро, как положено солидной работающей женщине. Кто знает, может быть, этот Росс действительно предложит ей работу, и что она тогда будет делать? Но все же эта мысль переполнила ее счастливым ожиданием.

Конечно, он заставил ее ждать в приемной, но не слишком долго, а его секретарша сварила для Кармен кофе и дала стакан холодной воды. В приемной на стенде стояли образцы журнальной продукции издательства – специализированные и посвященные разнообразным хобби. Среди них были популярный журнал, в работе над которым принимала участие Зена. Сидя в приемной, Кармен перелистала пару экземпляров. Издание почти не изменилось с тех пор, как Зена сотрудничала в редакции. Это была все та же смесь: мода, уход за телом и советы по образу жизни. Журнал был неплохим, можно даже сказать, хорошим; но не во вкусе Кармен.

– Кармен? – Росс, улыбаясь, поднялся ей навстречу и протянул руку. На нем был свободного покроя костюм из хлопковой ткани цвета хаки и белая рубашка без галстука, с расстегнутым воротником. У Кармен глухое раздражение вызвало отсутствие строгого делового костюма, как демонстрация самоуверенности: мне не надо делать то, что вынуждены исполнять другие, я могу не соблюдать надоедливые правила, они писаны не для меня. Однако в его обхождении ощущалась теплота, которой она не ожидала.

Росс провел ее в свой большой кабинет. Интересно, эта картина Трейси Эмин – оригинал?

– Меня заинтриговало ваше письмо, – сказал он с едва заметным, но приятным северно-европейским акцентом. – Вы писали, что у вас есть какие-то идеи для нас.

– Ну… – произнесла она, садясь, – я думала, что вас, возможно, заинтересуют мои интервью с женщинами, хотя они и не касаются моды.

– Наши женские журналы посвящены не только моде.

– Конечно, нет, но… простите, то, что я делаю, моя работа, и она немного отличается по жанру. Мои интервью, если хотите, более серьезны, как мне кажется. Вы видели мои работы?

– Конечно, я читал ваши интервью с матерями-одиночками.

– Они вам понравились?

– Да, они интересны, но я не уверен, что они годятся для наших журналов. Ваши интервью идеально подходят для газет, и поэтому я хотел бы узнать, что вы хотите предложить именно нам.

– Я делала многое другое, нечто совершенно новое.

Росс показал, что готов слушать.

– Сейчас я работаю над материалом о девушках, участвующих в наркотрафике…

Росс отрицательно покачал головой:

– Нет, это не для нас. Наши журналы предназначены для женщин, стремящихся отвлечься от неприятностей, расслабиться, сбросить напряжение. Я не хочу сказать, что наши читательницы не умны или не любопытны, но они не хотят слышать о таких вещах, когда они отдыхают.

Конечно, он прав. Но ничего, во всяком случае она придумала вполне правдоподобную историю; Кармен действительно хотела об этом писать, вот, собственно, и все.

Что говорить дальше, она не знала, но Росс пришел к ней на помощь.

– Вы ищете работу?

– Да, что-нибудь можете мне предложить?

– В данный момент нет, но я вижу, что у вас, несомненно, есть талант. Посмотрю, что можно для вас сделать. Не хотите ли вы немного изменить свой стиль и тематику, чтобы они больше соответствовали нашим требованиям?

– Уверена, что смогла бы это сделать. Видите ли, не стремлюсь показать, какая я умная, просто хотела рассказать правду об их жизни. Мне хотелось делать нечто большее, чем плоскую картинку – вы понимаете, о чем я. Людям это не нравится, верно? Они живут совершенно иной жизнью. Но мне кажется, что многие понимают, когда читают правдивые статьи. Думаю, такие публикации способствуют взаимопониманию в обществе.

Кармен почувствовала, что краснеет. Она говорила совершенно искренне то, что думала о своей работе, но раньше ей не приходилось облекать эти мысли и чувства в слова, а теперь они породили в душе сильные эмоции. Это были слишком сокровенные мысли. Росс внимательно смотрел на Кармен и кивал, пока она говорила. Он действительно слушал, вникал и ободрял ее взглядом. Этого Кармен не ожидала.

– Почему бы вам не рассказать мне о себе? – сказал он вдруг. – Рассказать правду, как вы говорите.

Кармен помолчала, еще сильнее покраснев, а потом решила рискнуть.

– Здесь работала бывшая близкая знакомая моего мужа, – сказала она.

– Бывшая подруга вашего мужа? – Росс недоуменно вскинул брови.

– Она работала в «Луизе». – Сердце Кармен застучало чаще.

– Как ее имя?

– Зена, Зена Джонсон.

– Зена была подругой вашего мужа?

– Да, они были вместе, когда она умерла. Вы ее знали?

Он резко пожал плечами:

– Конечно, знал. Она была нашей звездой.

В поведении Росса ничего не изменилось, он даже не насторожился.

– Наверное, ваш муж тяжело пережил эту потерю.

– Да, очень тяжело.

Росс встал, давая понять, что аудиенция окончена, но Кармен осталась сидеть.

– Вы хорошо ее знали? – спросила она.

Он снова пожал плечами.

– Мы, коллеги, все знаем друг друга.

– Какой она была?

Это был провокационный вопрос, и во взгляде Росса, которым он окинул Кармен, мелькнуло сердитое недоумение. Он посчитал, и совершенно справедливо, вопрос некорректным, но почему? Потому, наверное, что она странно себя ведет: является к главе компании и начинает расспрашивать его об умершей коллеге. Но, может быть, дело в другом – Россу есть что скрывать?

Кармен выдержала его взгляд и не отвела глаз. Может, ее блеф удастся?

В конце концов Росс рассмеялся.

– Вы отлично знаете свою работу, не боитесь задавать вопросы, – сказал он. – Какой была Зена, говорите? – он оглядел кабинет, подыскивая верные слова. – Она была… талантлива и амбициозна.

– Она хотела сделать карьеру?

– Я не имею в виду работу, Зена была амбициозной в жизни. Она многого от нее хотела… – Росс снова задумался, но так и не смог найти подходящего слова.

– Она была требовательной? – задала Кармен наводящий вопрос.

Он пожал плечами:

– В жизни – да.

Он посмотрел на Кармен, которая не могла скрыть возникшую неловкость, и, видимо, заметив это, рассмеялся.

– Не стоит задавать вопросы о своей предшественнице, если вы не уверены в своем самообладании.

Кармен натянуто улыбнулась:

– Она вам нравилась?

– Да, она мне нравилась. Зена была, – он посмотрел в глаза Кармен, – смелой. Такой же, как вы. Это очень притягательная женская черта. Женщина всегда привлекательна, если многого хочет от жизни. Таким особам хочется положить к ногам весь мир, – он едва заметно улыбнулся, и Кармен стало неловко. Не начинает ли он с ней флиртовать?

Они договорились, что Кармен сформулирует и передаст ему свои идеи, а Росс будет иметь ее в виду, если освободится подходящая вакансия. Проводив Кармен до вестибюля, он сказал «до свидания» и протянул ей руку. Тут открылась дверь соседнего кабинета, и оттуда вышла женщина, в которой Кармен сразу узнала жену Росса, Стефани. Наяву она оказалась более привлекательной, чем на фотографии, – представительная, импозантная, уверенная в себе, чего не отражал снимок. Она бесстрастно посмотрела на мужа и Кармен.

Кармен не хотелось идти домой, и она пошла пешком по Сохо. Остановившись в крошечной итальянской кофейне, она села за стойку, пригубила капучино и проверила телефон. Пришла эсэмэска от Тома: «Клайв сорок лет. Мы свободны 16 июля?» Кармен ощутила укол раздражения. Кто она такая, эта Клайв? Его новая личная помощница? На Фейсбуке она нашла сообщение от Кэт – подруга писала, что скоро именины у Лили.

Оставшись на Фейсбуке, Кармен снова посмотрела профиль Росса, вгляделась в его улыбающееся лицо, и на этот раз он не показался ей таким самодовольным, как раньше. Росс понравился ей больше, чем она ожидала. Ладно, Кармен вовсе не хочет становиться его женой – да он, собственно, всего лишь с ней флиртует, это абсолютно ясно, но делает очень мило и красиво. Кармен чувствовала, что его желание помочь ей было вполне искренним. Надо этим воспользоваться. Она импульсивно нажала кнопку, отправив Россу запрос на дружбу. В этом не будет ни вреда, ни опасности – Росс не принадлежал к типажу мужчин, которые нравились Кармен.

Но видела ли Зена в нем сексуального партнера?

Росс любил Зену как личность, и нет ничего более привлекательного для женщины. Может быть, Том тоже так ее любил? Понимал ли он, кто такая Зена, когда оставил ради нее Лору? Или он любил свою фантазию и хотел, чтобы Зена соответствовала его идеалу?

Росс был совершенно не похож на Тома. Том выглядел весьма учтивым и цивилизованным в своих костюмах и со светскими улыбками. Но в душе Кармен была уверена, что на самом деле Том похож на пса, которому нужен хороший дом, легкая жизнь и упорядоченный мир. Такое одомашненное существование наверняка скоро бы наскучило Россу, как, впрочем, и Зене. В этом Кармен не сомневалась.

Ради Зены Том бросил все: Лору, детей, дом. Как бы он отреагировал, если бы всего через несколько месяцев…

Кармен снова отвлеклась и принялась пережевывать тот же вопрос. Возможно ли: Зена настолько ослепила Тома, что он совершенно потерял здравый рассудок?

Вернувшись домой, Кармен, сама не зная как, оказалась в гостевой комнате, встала на стул и, открыв верхнюю коробку, достала оттуда старый ноутбук Тома. Батарея окончательно разрядилась еще в прошлый раз, когда она смотрела те ужасные последние загрузки, но на этот раз Кармен решила запустить компьютер, чего бы это ни стоило. И – о чудо! – вдруг увидела в коробке зарядное устройство, которое прежде не замечала. Какая же она невнимательная!

Компьютер загрузился, и на экране снова возникла фотография Тома и Зены, но сейчас это нисколько ее не взволновало – во всяком случае, Кармен не ощутила никаких эмоций. Она вгляделась в лицо Зены – улыбающееся, счастливое, беззаботное.

Она вспомнила слова Росса. Он сказал, что Зена была смелой, «такой же, как вы». Как это странно: Росс увидел в них нечто общее, решил, что они похожи. Кармен никогда не сравнивала себя с Зеной; она считала ее представительницей другого типа женщин. Теперь же, всматриваясь в черты Зены, она мысленно задавала ей вопросы. «Что, если бы мы с тобой работали в одном месте и там познакомились? Смогла бы ты меня развеселить? Или я – тебя? Стали бы мы подругами?»

Старый компьютер загружался лениво и медленно, но наконец на экране всплыли папки. Кармен решила снова посмотреть те загрузки, проверить время и дату, когда Том их просматривал. Она хотела удостовериться, когда это было – до приезда полиции или после. Если раньше, то можно ли узнать, не было ли это ошибкой компьютера? Как такое могло получиться? Эта загадка не давала ей покоя с самого начала, и Кармен во что бы то ни стало хотела найти объяснение.

Наконец, появились загрузки и Кармен щелкнула по ним курсором. Они начали медленно открываться.

В папках ничего не было. Они оказались пустыми.

Кармен снова щелкнула, и опять безрезультатно.

Она выключила и снова включила компьютер и заново повторила ту же канитель, а потом щелкнула по загрузкам.

Там ничего не было – ни единого файла.

Может, она ошиблась адресом. Кармен помнила, что весьма извилистым путем добиралась до хранившихся на жестком диске документов, и решила повторить весь этот путь. Где-то была папка «Документы» со всеми другими папками, но теперь Кармен не могла ее найти.

Это было какое-то сумасшествие. Кармен же помнила, что видела ту папку и ее содержимое. Например, письма в школу. Она поискала под именем «Мэл» – наверняка для нее была особая папка, как и для Джейка, но ничего не обнаружила.

Кармен просмотрела корзину. Та оказалась пуста. Она взглянула на дату очистки корзины – воскресенье, всего четыре дня назад.

Тогда стало понятно – это сделал Том. Она не прикасалась к ноутбуку целую неделю. Должно быть, он нашел кабель, зарядил батарею и удалил все свои файлы, загрузки. Разговор между ними состоялся в субботу, когда Кармен сказала, что вскрыла его компьютер. Значит, в воскресенье Том его вычистил, но когда именно? Они были вместе весь день, да и вообще все выходные. Если не считать утра в воскресение, когда она устроила пробежку. Это единственное время, когда они были не вместе. Но, господи, она отсутствовала всего каких-то полчаса, и, если Том это сделал, то ему пришлось сильно спешить. Наверное, он заранее планировал уничтожить данные, но ни слова не сказал ей. Кармен вспомнила свое возвращение домой в то воскресное утро: Том лежал на кровати и смотрел телевизор, будто и не вставал.

Он мог это сделать, и, несомненно, сделал. По спине Кармен побежали мурашки.

Что Том пытался скрыть? Данные, которые она нашла? Но зачем понадобилось стирать и все остальное? В этом не было никакого смысла. Может, муж решил положить конец ее любопытству? Не рассердился ли он сильнее, чем ей показалось? Но реакция была все же чрезмерной.

Кармен внутренне похолодела. Что еще могла она найти в его компьютере, если бы не пожалела времени?

Глава 12

Кармен сидела на берегу возле бунгало. Приехала она рано. Прошлой ночью Кармен спала одна – Том намного задержался на работе, и она отправила ему эсэмэску с просьбой переночевать в комнате для гостей. Надо отдать ему должное, он с готовностью выполнил ее просьбу, так как явился домой за полночь. На самом деле Кармен не спала, а лежала с широко открытыми глазами в темноте и слушала, как муж возился в гостевой комнате.

Утром она притворилась спящей, когда Том пришел в спальню одеться. Уходя на работу, он поцеловал ее в щеку и прошептал, что они увидятся в Сент-Джуде. И проведут там выходные вместе с детьми. Кармен вызвалась поехать первой, чтобы купить еды, проветрить комнаты и навести порядок.

Прилив сегодня был особенно высок, прибывал быстро. Волны бились о гальку с громким скрежетом и с каждым ударом откатывали назад, забирая с собой камни. Наблюдая за прибоем, Кармен подумала, что Эми, наверное, была права. Может, волна накрыла Зену, ударила ее о дно, потом выбросила бесчувственное тело на поверхность и унесла в море. Это действительно могло случиться при такой мощной волне, как сегодня. Я бы в такую погоду ни за что не полезла бы в море, подумала Кармен.

Но ведь все было по-другому, не так ли?

Она представила, как Эми сидела на этом самом месте и смотрела за маленькой Зеной в море. Как Эми вскакивает и испуганно кричит Зене, чтобы та немедленно вышла из воды, а девочка в ответ лишь выныривает между волнами и, победоносно улыбаясь, кричит матери: «Привет!»

Это слово прозвучало реально, нарушив ход мыслей Кармен. Она оглянулась. За ее спиной стояла маленькая женщина, нагруженная пакетами. Женщина показалась Кармен смутно знакомой.

– Надеюсь, вы не обиделись на слово «привет», – сказала она. – Просто… вы живете рядом с нами.

– Ничего страшного, – отозвалась Кармен. Да, она однажды видела эту соседку, когда та развешивала в своем дворе постиранное белье. Женщина встала и представилась:

– Меня зовут Пола. Я увидела, что вы сидите здесь одна, и решила поздороваться. Давно хотелось с вами познакомиться, но как-то неловко делать это через забор.

Обе улыбнулись. Пола излучала неподдельное дружелюбие.

– Вы идете домой? – поинтересовалась Кармен.

– Да.

– Давайте я помогу вам донести пакеты, если вы не против.

– О, не беспокойтесь, это целиком моя вина. Я вышла из автобуса на другом конце деревни, чтобы прогуляться, но совсем забыла, что со мной все эти сумки.

– Все нормально, да и мне уже пора возвращаться. – Кармен взяла три пакета, и они пошли по гальке.

– Вы живете в Лондоне? – спросила Пола.

Кармен ответила утвердительно, и ей стало неудобно из-за того, что Пола могла принять ее за высокомерную лондонку, богатую бездельницу, имеющую второй дом в провинции. Ей захотелось сказать: «Знаете, я не высокомерная выскочка, а такая же, как вы».

– Муж купил этот дом до того, как мы познакомились, чтобы было проще встречаться с детьми.

– Я видела их. Где они живут?

– Недалеко от Дисса, с мамой. Он жил тогда с другой женщиной, до меня, и именно тогда купил этот дом.

– Я знаю, это была та женщина, которая здесь утонула, – произнесла Пола и, помолчав, добавила: – Ведь ее нашла я и еще один мужчина.

Кармен была поражена:

– В самом деле?

– Наверное, мне не стоило об этом говорить…

– Нет, действительно, вы нашли ее тело?

Пола кивнула:

– Я вышла погулять с собакой, и даже не поняла, кто это. Я все узнала только потом.

– Наверное, это было ужасно.

– Да, конечно. Со мной была моя дочь Чейна, тогда еще совсем маленькая, ей исполнилось пять лет. Слушайте, наверное, бестактно с моей стороны все это рассказывать.

– Нет, нет. Расскажите, что здесь произошло.

– День был ужасный, с утра лил дождь, и на берегу не было ни души. Я заметила… ее, точнее тело, на самом берегу. Увидел ее и еще один человек. Мы позвонили в полицию, а потом очень долго ждали приезда полицейских.

– Она лежала здесь?

– Да, на гальке в купальнике, как могли бы лежать вы или я. Хотя, нет, она выглядела… ну, вы понимаете.

– В котором часу это было? – спросила Кармен.

– В котором часу? – переспросила Пола.

– Ну да, утром, днем?

– Это было в обед, как мне помнится. Да, приблизительно в обеденное время.

Они дошли до улицы, на которой жила Пола. Она потянулась забрать сумки, но Кармен сказала, что проводит ее до калитки.

– Мой муж Шон знал ее с детства.

– Вот как?

– Она же выросла здесь, насколько я знаю. Они с моим мужем примерно одного возраста.

– Вы ее знали?

Пола покачала головой:

– Если честно, я совсем не помнила эту девушку, но Шон вспомнил сразу. Мы несколько раз встречались в деревне, но она его не узнавала: и я думаю, они не были хорошо знакомы.

Пола остановилась – они дошли до ее дома. Кармен очень хотелось продолжить разговор, но она не знала, о чем еще спросить, и почувствовала неловкость. К тому же надо было соблюдать определенную осторожность. В таких маленьких деревушках каждое сказанное ею слово могло тотчас стать известным всей округе.

– Могу поручиться, что была масса сплетен и пересудов, – проговорила она.

– Не знаю, я их не слушаю. Я, пожалуй, пойду, пес уже заждался.

В окне был виден спаниель, смотревший на женщин.

– Может, заглянете как-нибудь на чашку кофе? – импульсивно предложила Кармен.

Пола удивилась, но ответила согласием:

– Я не против, конечно, зайду.

– Когда вы бываете свободны?

– Иногда выпадает свободная минутка.

Придя домой, Кармен села на диван и задумалась о рассказе Полы про обстоятельства обнаружения Зены. Она представила себе Тома, сидевшего на диване в ожидании вестей, Полу, гулявшую в это время под дождем по берегу с собакой, тело Зены, лежавшее на гальке, приезд вызванной полиции. По подсчетам Кармен, к тому времени прошло уже больше сорока часов с тех пор, как Том видел Зену живой в последний раз. О чем он тогда думал? Мучился ли от страшных видений? Надеялся ли, молился? Или боялся, что может вынести на берег прилив?

Том не желал, чтобы с ним рядом в это время кто-то был. Он хотел оставаться один. Это тревожило Кармен больше всего – в его стремлении к одиночеству было что-то неправильное. Почему он не позвонил какому-нибудь другу? У Тома есть старые и надежные друзья. Кто захочет в подобной ситуации остаться один? Такое возможно только в том случае, если человек обманывает и ему не нужны лишние свидетели. Если лжешь, то в одиночестве легче осознать задуманное дело.

Полиция прибыла на место происшествия во второй половине дня. Полицейские сообщили Тому о гибели Зены и допросили его, подозревая в убийстве. Они знали: Том и Зена поссорились, и у них возникло подозрение, что он ударил ее, убил, а потом утопил тело в море. Полицейские допрашивали его в тот день, а затем и в другие дни, но затем вопросы прекратились и Тома оставили в покое. Почему так получилось? Из-за того, что полиция нашла улики, указавшие на ее ошибки? Данные вскрытия оправдали Тома?

Или дело было в том, что у полиции не оказалось надежных доказательств его виновности?

Посчитали ли полицейские Тома невиновным или все же решили, что ему удалось выйти сухим из воды?

Если бы я могла это знать, подумала Кармен, увидеть ясно, как на черно-белой картине, не сомневаться, что Том не убийца и смерть Зены стала следствием несчастного случая. Если бы какой-нибудь полицейский сказал: «Это был, конечно, не он; не обращайте внимания на разговоры, все это пустые сплетни и ничего больше».

Или как-то еще…

Да, между прочим, в это время с Томом был один полицейский. Том рассказал об этом – милый человек, психолог, поддержавший его в тот нелегкий момент. Возможно, он сможет что-то рассказать? Но как его найти?

Об этом психологе говорила и Черил, сестра погибшего мальчика. Черил встречалась с Томом и Эми после гибели Зены, и именно тот специалист организовал их встречу. Очень милый парень, сказала тогда Черил. Не называла ли она его имя?

Кармен имела привычку делать заметки, разговаривая по телефону, – эта привычка выработалась за годы работы журналистом. Она выбросила на диван все содержимое сумочки и просмотрела его. Да, вот ее маленькая записная книжка: Черил, Джереми, водный мотоцикл, Универ, выпивка, Энди.

Да, того психолога звали Энди.

Она поискала в «Гугле» номер телефона местного полицейского участка.

Глава 13

Кармен ждала в тесном помещении, вдоль стен которого стояли стулья. Кроме нее, здесь находилась еще одна женщина, полностью погруженная в себя и неподвижно смотревшая в пол. Кармен нервничала, хотя до сих пор все шло гладко. Она опасалась, что полицейский не захочет с ней разговаривать, но, когда она позвонила в участок и попросила к телефону Энди из отдела психологической помощи жертвам, ее тотчас с ним соединили. Энди сразу сказал: «Приходите, посмотрим, что я смогу для вас сделать». Конечно, по телефону она не стала рассказывать ему всей правды.

Она ждала уже двадцать минут, но ее предупредили, что Энди в настоящий момент занят. Вышел какой-то полицейский и увел женщину. Кармен в десятый раз посмотрела на дисплей телефона и обнаружила, что Росс принял ее запрос на дружбу в Фейсбуке. Он, кроме того, прислал ей смайлик.

Какая удача! Теперь она сможет получить доступ на домашнюю страницу Зены.

Она ввела логин и… да, вот он, ее профиль, список постов. На первом портрет Зены в красном бикини на пляже – это явно селфи. «Наш уик-энд – солнце уже зашло!» Кармен посмотрела на дату. Снимок был сделан за две недели до смерти Зены.

Кармен прокрутила страницу. Это был каталог селфи. Зена в вечернем платье с глубоким вырезом с двумя другими женщинами: «Чудесный вечер в Баре-7 с коллегами». Зена с полотенцем на голове. «Сегодня вечером я покрасилась». Зена с женой премьер-министра: такую фотографию церемонии награждения и серебристое платье Зены Кармен уже видела на сайте журнала. Этот снимок был сделан крупным планом и сопровождался подписью: «До сих пор испытываю волнение, вспоминая об этом событии».

Все остальное было выдержано в том же духе. Зена, сидящая в автобусе. Она же в шляпе, общается со знаменитым дизайнером одежды. «Я в первом ряду» – это была необычная страница, отличавшаяся от всех других в Фейсбуке, виденных Кармен раньше. Ее друзья постили себя с детьми, публиковали смешные фотографии, пересылали новости или петиции на подпись. Эта же страница, казалось, больше подходила подростку. Зена была поглощена собой и своим счастьем.

Кармен заглянула на страницы друзей Зены. Их оказалось 183. Несколько человек работали в том же журнале. Среди них немного мужчин. Кроме Росса не было ни одного человека, которого знала бы Кармен, ни одного жителя Сент-Джуда или близлежащих населенных пунктов.

Дверь открылась.

– Кармен? Меня зовут Энди.

Он улыбнулся и протянул Кармен руку. Она тоже протянула ему ладонь и от души улыбнулась. Энди производил приятное впечатление – симпатичное лицо, теплый открытый взгляд и волнистые каштановые волосы, придававшие Энди что-то мальчишеское.

– Заходите, мы поговорим в моем кабинете, – сказал он, и Кармен, сунув телефон в сумочку, пошла за Энди по коридору.

– Вы издалека едете? – поинтересовался он.

– Прямиком из Сент-Джуда.

– Там кошмарная дорога.

– Да нет, вполне можно проехать.

Энди пригласил Кармен в маленькую комнату, посреди которой стоял стол, предложил ей стул и сел напротив нее.

– Чем могу вам помочь?

По телефону Кармен сообщила ему, что хочет поговорить о деле Зены, поскольку ее не было на месте, когда все это случилось, и намекнула, что она родственница погибшей. Теперь, глядя на доброе лицо Энди, она решила попытать счастья:

– Могу я быть с вами откровенной?

Если он и удивился, то ничем этого не выказал.

– Обычно это самая лучшая стратегия.

– Я назвалась родственницей Зены, и в какой-то степени это так, потому что я – жена Тома Коутона. Мы познакомились через год после смерти Зены, – она посмотрела на Энди, потом отвела взгляд. – Дело в том, что мне нужно знать, как все произошло на самом деле.

Энди положил руки на стол и коснулся пальцами папки, лежавшей перед ним. Кармен ощутила перемену в его отношении и пожалела о своей прямоте. Надо было твердо придерживаться первой легенды.

– Я понял вас, – сказал он.

Почти минуту Энди молчал, и это время показалось Кармен вечностью. Она испытывала почти непреодолимое желание говорить, не важно что, лишь бы избавиться от гнетущей тишины. Это ощущение проистекало из-за чувства вины, что она сказала неправду, и противостоять этому внутреннему порыву было поистине нелегко. «Я не сделала ничего плохого, сказала себе Кармен. Почему я не могу спросить о том, что для меня так важно?»

– Следствие пришло к выводу, что она утонула, – произнес наконец Энди.

– Это мне известно, но ничего не говорит о том, что случилось на самом деле. Вы же сами понимаете: мне надо все знать.

– Может, вам стоит поговорить с вашим мужем?

– Нет, то есть я хочу сказать, я с ним говорила, но… знаю, что он был подозреваемым и его допрашивали.

Энди положил ладонь на папку.

– Его ни в чем не обвиняли.

– Да, но… – Кармен посмотрела на собеседника: тот упрямо глядел на папку. – Я знаю: все то время вы были с ним.

Энди прекрасно понимал, что она хотела узнать.

Он побарабанил пальцами по столу.

– Ваш муж – адвокат. То, что происходит во время следственных действий, является сведениями конфиденциального характера. Я не могу просто взять и все вам рассказать.

Кармен внимательно посмотрела на Энди, стараясь угадать его мысли, но шторы на окнах были опущены, и в комнате царил полумрак. Может, он и хочет мне что-то рассказать, но не сделает этого, подумала Кармен. Его молчание казалось красноречивее всяких слов.

– Прошу прощения, мне, конечно, не следовало к вам приходить, – сказала она и встала.

Энди тоже поднялся из-за стола, и они направились к двери. Он опередил Кармен, чтобы открыть дверь.

– Мне очень жаль, но ничего больше сказать вам я не могу, – произнес он, и Кармен почувствовала, что впадает в панику. Она шагнула к Энди и тронула его за рукав.

– Пожалуйста, очень вас прошу, – умоляюще проговорила она. – Мне надо знать, не живу ли я с человеком, склонным к насилию.

Ладонь Энди лежала на дверной ручке, но он медлил и не поворачивал ее. Они стояли рядом, почти соприкасаясь.

– Прошу вас. Я никому на свете не расскажу то, что услышу от вас.

Энди молчал.

– Пожалуйста.

Он заговорил – медленно и тихо:

– Хорошо, расскажу вам все, но не для протокола. И, если вы когда-нибудь сошлетесь на меня, я отвечу, что ничего вам не сообщал и наш разговор закончился тридцать секунд назад.

– Этого не случится, обещаю вам.

– Дело в том, что мы не знаем, как все случилось с Зеной. Возможно, ее смерть стала результатом несчастного случая, но точно мы это утверждать не можем и, вероятно, никогда не выясним.

– То есть возможно, что ее убили.

– Да, это возможно.

– Значит, Том…

– Мы сразу обратили на него внимание как на возможного подозреваемого, когда поняли, что Зена, скорее всего, мертва.

– Из-за того, что он был ее бойфрендом? Я слышала, мужья и любовники всегда являются первыми подозреваемыми.

– Нет, дело было в том, что он нам солгал.

– Том вам солгал?

– Он сказал, что в тот день вообще не был на берегу, однако в тот вечер его там видели.

– Том ходил ее искать, – произнесла Кармен. – Об этом он мне рассказывал.

– Нам он тоже это говорил, но только после того, как ему сообщили, что люди видели его на берегу. Если нам лгут, то это, естественно, вызывает подозрение.

Кармен покраснела.

– Плюс к этому мы узнали о ссоре в их доме незадолго до исчезновения Зены.

– Кто рассказал вам об этом? Соседи?

– Думаю, что сообщили об этом несколько человек. Люди очень активны в маленьких поселках и деревнях.

Кармен на мгновение задумалась.

– Том говорил, что вы взяли его на подозрение, когда нашли тело, так как у Зены была рана на голове.

– Конечно, это так, но первые подозрения, как я уже сказал, возникли раньше.

– Из-за того, что он солгал?

– Из-за этого, а также потому, что в их отношениях не все было гладко. Между ними происходили серьезные трения. И к тому же еще шел дождь.

– Какое значение может иметь дождь?

– Вы бы пошли купаться в море во время дождя?

Нет, Кармен бы определенно не пошла.

Кайл, хозяин пункта проката водноспортивного инвентаря, тоже сказал ей, что погода в тот день была плохая, но Кармен тогда не обратила внимания на эти слова.

– Но почему тогда с него сняли подозрения?

– Потому что вскрытие показало, что она умерла от утопления, а не от раны на голове, а это говорило в пользу несчастного случая.

– То есть Зена получила травму в воде?

– Это осталось неясным. Насколько я помню, патологоанатомы не могли решить, где и как Зена получила травму и вообще, была ли она нанесена до или после смерти. Но специалисты со всей определенностью утверждали, что смерть наступила в результате утопления, а не от раны на голове, и это сделало всю ситуацию менее подозрительной. Самое правдоподобное объяснение – с ней что-то случилось в воде, произошел какой-то несчастный случай, в результате которого она утонула. Такие утопления встречаются очень часто.

– Другими словами, Том не мог ударить ее по голове и бросить тело в воду?

– Даже если он это сделал, то в момент падения в воду она была еще жива.

Кармен подняла глаза на Энди.

– Вы думаете, что произошло именно так?

– Этого я не говорил, а рассказывал вам о фактах. При утоплении очень трудно что-то доказать наверняка, включая и невиновность вашего мужа.

– Но все это выглядит совершенной бессмыслицей. Как Том мог протащить тело к воде среди бела дня на виду у людей, чтобы его никто не заметил?

– Он заявил об исчезновении Зены только поздно ночью.

Конечно, конечно, но все же…

– Я читала: возможно, Зена столкнулась с водным мотоциклом.

Энди отрицательно покачал головой.

– Почему нет? Откуда вы можете это знать? – спросила Кармен.

– Характер травмы не соответствует, и к тому же в тот день, как я уже говорил, шел дождь, и на воде не было ни одного мотоциклиста.

Да, то же самое ей говорил и Кайл.

– Как Том отреагировал на ваши подозрения?

Энди пожал плечами:

– Ваш муж юрист и очень хладнокровно относится к психологическому давлению.

– Как Том повел себя, когда узнал о травме головы, как отреагировал?

– Это произошло позже, и я при этом не присутствовал.

Кармен смутилась, и Энди это заметил.

– Ему ничего не сказали, когда обнаружили тело, – пояснил он.

– Почему?

– Чтобы посмотреть, как он отреагирует, что он скажет. Ему решили сообщить о ране через пару дней. Так мы иногда работаем.

Кармен вдруг осознала, что сложила руки, словно в молитве.

– Вы узнали все, что хотели? – уточнил Энди.

Она взглянула на него, и показалось, что между ними выросла невидимая, но непроницаемая стена. Кармен вспомнила, что в момент знакомства этот человек испытывал к ней искреннюю симпатию, которая потом улетучилась. И все же он рискнул многое ей рассказать, чтобы помочь.

– Значит, вы считаете, что он лгал?

Энди некоторое время молчал, затем покачал головой:

– Больше я ничем не могу вам помочь.

Говорить было больше не о чем. Кармен села в машину и некоторое время бесцельно ездила по округе. Вернувшись в Сент-Джуд, она не поехала домой, а поставила машину в центре деревни и пешком пошла в одно из прибрежных кафе. Она села в глубине зала, за столик у окна, и, обхватив чашку чая, принялась смотреть на усыпанный гравием дворик.

Не прошло и недели с тех пор как Том, сидя за кухонным столом, попросил ее поверить в то, что он ни разу не ударил Зену, и Кармен ему поверила. Она была уверена, что после ужасных сомнений и тревог они заново полюбили друг друга. Над головой опять засияло синее небо, засветило яркое весеннее солнце. Было так хорошо!

Но прошло всего несколько дней – и эта идиллия рассыпалась, вера улетучилась, спокойствие исчезло, словно его и не было. Встретившись с Хоуп, Кармен узнала о Россе и поняла, что отношения между Томом и Зеной были отнюдь не безоблачны и он, вероятно, сходил с ума от ревности. Потом Том очистил свой компьютер. Теперь еще это.

И дело было не в сомнениях психолога в невиновности Тома, а в тех проклятых загрузках в компьютер. Энди сказал: полицейские не стали говорить Тому о травме головы у Зены, когда сообщили о ее смерти. Тогда как объяснить появление тех судебно-медицинских снимков с описаниями? Даже если все это было загружено не в пять утра, а в пять вечера, Том все равно еще не мог знать о травме.

Но он знал.

Кармен все поняла сразу, едва Энди упомянул об этом, но ничего ему не сказала. А ведь могла бы расспросить подробнее, поинтересоваться, как такое возможно – но решила не заострять на этом внимание.

Она защищала Тома. Почему?

Сидя в кафе и машинально потягивая чай, Кармен вдруг отчетливо осознала тот факт, что больше не доверяет мужу. Не верит в его невиновность. Что же теперь делать, как поступить?

Она ведь все знала еще до визита в полицейский участок, до разговора с психологом. Кармен просто не признавалась себе в этом, вот и все.

Она нянчила в ладонях теплую кружку. Никаких тайн больше не осталось. Теперь Кармен ясно представляла себе, как все произошло; картина сложилась и обрела законченный смысл. Зена и Росс. Без разницы, невинно флиртовала она или спала с ним, собиралась ли бросить Тома, все это абсолютно не важно. Важно другое: в поле зрения Зены появился новый мужчина, она встретила другого. Это должно было неизбежно случиться, если верно все то, что говорили о Зене хорошо знавшие ее люди. Том, узнав о Россе, естественно, не смог с этим справиться в силу своего характера. Он оставил Лору и детей, чтобы быть с Зеной, и что из этого вышло? Что он натворил?

Кармен же все это прекрасно знала, не правда ли? Она видела, как реагирует Том на малейший повод для ревности – например, тогда на вокзале в Брикстоне.

Кармен сделала еще глоток и сама подивилась своему спокойствию, ясности в голове. «Ты так долго блуждала в тумане, думая, что беда пройдет стороной, отгораживаясь от всяких мыслей, от беспокойства и предаваясь иллюзиям. Но вот туман рассеялся. Худшее случилось, теперь пришло спокойствие и ясность мысли…»

Кармен все поняла и даже прониклась сочувствием. Она осознала, кто такая Зена и кто такой Том, что случилось между ними и произошло после этого. Она выяснила всю историю их отношений, словно написанную на чистом листе, трагедию, развязка которой угадывалась уже в первых строках.

Как ни странно, Кармен теперь, будучи на сто процентов уверенной в виновности Тома, решила, что в ее жизни все останется без изменений. Она не хотела развода и расторжения брака, просто не чувствовала такой необходимости. Все может продолжаться дальше. Она ничего не боялась, не верила, что Том представляет для нее опасность. «Я могу жить с этим, – думала Кармен, – с тем, что знаю и чего не знаю. Это не означает конец».

Пискнул ее мобильный телефон. Пришла эсэмэска от Ника, ее бывшего бойфренда. Он решил с ней поздороваться и узнать, как дела. На несколько дней прилетел в Лондон и спрашивал, не хочет ли она выпить с ним кофе. Ник время от времени присылал ей подобные сообщения, поэтому это не стало для Кармен сюрпризом – неожиданной оказалась ее реакция на невинное письмо. Безмятежность испарилась без следа, последовал взрыв эмоций, по щекам Кармен заструились слезы, и ей пришлось наклониться к столу, чтобы никто их не заметил. Она вдруг страстно захотела, чтобы в ее жизни все снова стало просто и ясно, так, как было раньше. «Ты не прав, Киран, – подумала она, – я знала Ника и доверяла ему». Воспоминание о том, как она жила с Ником, нахлынуло вместе с чувством одиночества и бездонного горя.

Глава 14

Том с детьми приехал после девяти. Первыми в дверях показались Мэл и Джейк и пробежали мимо Кармен в гостиную к пульту телевизора.

– Что мы будем есть? – спросил на бегу Джейк.

– Я приготовила карри.

– С чем?

– С курицей по-тайски.

– Тошниловка.

Кармен услышала, как включился телевизор. Мэрси стояла перед ней, оттягивая пальцем нижнюю губу и демонстрируя дырочку между зубами. Кармен присела перед Мэрси на корточки.

– Смотри-ка, – сказала она. – К тебе пришла зубная фея?

Мэрси кивнула:

– Она подарила мне фунт.

– Это нечестно, я когда-то получил двадцать пенсов! – крикнул Джейк из гостиной.

– Инфляция, Джейк, – наставительно произнес Том.

Кармен взглянула на него, он стоял в дверях с двумя огромными сумками.

– Ничего себе инфляция – целых четыреста процентов! – возмутился Джейк.

Том поставил сумки на пол и взял Кармен за руку, притянул ее к себе и обнял.

– Не стыдно? – с издевкой спросил Джейк с дивана, и Том, который обычно смеялся этой фразе и с деланым испугом отстранялся от жены, захлопнул дверь и заключил Кармен в объятия.

Как будто он все знает, подумала Кармен.

Том коснулся пальцем ее щеки.

– Я люблю тебя, – сказал он.

Как будто он все знает.

Утро выдалось жарким и ясным, на синем небе светило раскаленное белое солнце. Они провели весь день на пляже. Кармен отдыхала в шезлонге, читала газеты и играла с Мэрси на песке, который обнажился после отлива. Все было нормально, как всегда, и в то же время что-то не так. Кармен с Томом болтали о всяких пустяках, обсуждали события, происшедшие за неделю на его работе, говорили о новостях – и все эти житейские мелочи только подчеркивали ощущение нереальности происходящего. Кармен чувствовала себя отчужденно, глядя на всех откуда-то сверху и со стороны – так смотрят телевизор.

Она рассказала Тому, что здесь, на пляже, встретила вчера Полу, и оказалось, та была одной из тех, кто нашел тело Зены. Том сказал: это очень странно, но он никогда прежде не задумывался о том, кто нашел тело Зены.

Волны окатывали ножки шезлонга и ступни Кармен.

– Ты думаешь о ней, когда бываешь здесь? – спросила Кармен.

– Сейчас нет.

– Она купалась здесь в тот день?

Том пожал плечами:

– Не знаю, но, кажется, это было недалеко отсюда.

– Почему она не купалась подальше, где безопаснее?

– Ей не хотелось далеко уходить, да и к тому же здесь тише и спокойнее.

Немного помолчав, Кармен добавила:

– Ты никогда не подумывал о продаже дома – после того, как все это случилось?

Том, уже успевший снова погрузиться в газету, поднял голову и ответил:

– Нет.

– Тебе не тяжело каждый раз возвращаться сюда?

– Сначала было тяжело, а потом появилась ты, и все сразу стало по-другому.

Он заново отделал дом после их свадьбы, перекрасил его. Кармен выбирала краски – для каждой комнаты свою. Для нее это стало знаком, что Том окончательно порвал со своим прошлым.

Кармен вздрогнула, встала и переставила шезлонг подальше от воды, на гальку.

– Ты считаешь, что мне надо было продать дом? – спросил Том.

– Я просто подумала, что ты поступил странно, оставив его.

– Тебе не мешало бы вспомнить, что я купил этот дом незадолго до смерти Зены. Мы успели побывать здесь всего несколько раз, и, кроме того, в детстве я гостил в Сент-Джуде у дедушки с бабушкой, о нем у меня множество воспоминаний, никак не связанных с Зеной.

– Да, да, об этом я совсем забыла.

Действительно, дед и бабушка Тома жили в Сент-Джуде, и он часто бывал здесь в детстве, его часто привозили сюда на праздники, если мать в это время работала. Зена же родилась и выросла здесь, и, наверное, они сами не раз удивлялись такому совпадению, выяснив, что провели детство в одной местности. Наверное, считали это судьбой, подумала Кармен. Естественно, у них остались здесь связи, а, кроме того, это было отличное место, куда Том мог привозить своих детей. Нет ничего удивительного в том, что они так быстро купили дом именно в Сент-Джуде.

– Расскажи мне о своих дедушке и бабушке, – попросила Кармен.

Он очень любил их, любил связанную с ними часть своего детства и много рассказывал о ней Кармен в раннюю пору знакомства. И бабушка, и дедушка давно умерли и были похоронены рядом с матерью Тома, своей дочерью. Она погибла в автокатастрофе, когда Том был подростком.

– Я же тебе о них рассказывал.

– Расскажи еще раз, мне очень хочется послушать.

Том сложил газету.

– Знаешь, они были очень хорошими людьми. Дед по профессии врач, вышел на пенсию к тому времени, когда я был еще ребенком. Он много занимался общественными делами, а бабушка являлась одним из столпов общины и приходского совета. Она обожала варить варенье и помогать людям. Их дом был гостеприимен и приятен, мне очень нравилось там находиться.

– Ты помогал бабушке варить варенье?

– Да, и ходил с дедом на рыбалку. Он брал меня с собой на берег, и мы ловили рыбу, как вон те рыбаки. Иногда ходили с ним в гости к соседям или занимались разными интересными вещами.

– Какими вещами?

– Ну, какими? Разводили в саду костры, что-то делали в церкви. Помню, при появлении деда все вокруг приветливо улыбались.

– Как это мило.

– Они все время были заняты, но я тоже принимал участие в их делах и нисколько им не мешал. Они всегда находили время для меня.

– В отличие от твоего отца.

Том вскинул брови.

– Когда твоя мама была жива, он тоже так себя вел?

– Он почти всегда отсутствовал.

– Но мама была с тобой?

Том пожал плечами:

– Она очень много работала, а когда не работала… – он не закончил фразу.

– Что было тогда?

– Оглядываясь назад, я иногда думаю: нужны ли ей были дети? Может, она была слишком молода, когда родила меня. Я просто чувствовал, что раздражаю ее. Да, она хорошо ко мне относилась, но… очень хотела, чтобы я не причинял никаких хлопот. – Он на мгновение задумался. – Мать любила показывать меня друзьям, ей нравилось, когда я добивался каких-то успехов, но, если у меня возникали проблемы… – Он покачал головой, а потом улыбнулся. – Какой я бедный и несчастный, да?

– Ты не говорил ей о своих проблемах?

Том покачал головой:

– У меня все должно было идти как по маслу. Но я хочу сказать, что, рассуждая о подобных вещах, люди часто делают из мухи слона.

Обычно Кармен подшучивала над его манерой говорить о чем-то, давать оценку, а потом отыгрывать назад, представляя дело так, словно все рассказанное не имело особенного значения. Однако на этот раз Кармен воздержалась.

– Люция, может быть, не образец совершенства, но при всех неприятностях она всегда вставала на мою сторону.

Прежде Кармен ни разу не слышала, чтобы Том критиковал свою мать, хотя могла бы заметить, что обычно он говорил о ней с восхищением, но без теплоты. Эта красивая женщина была сильной личностью, а когда ее брак с отцом Тома распался, она сделала себе имя, занимаясь дизайном. Кармен всегда думала, что Том и его мать были очень близки. После развода она отказалась отправить сына в интернат, а это уже говорило о многом.

– Мне кажется, мать не была счастлива, – сказал он.

– Ты никогда такого не говорил.

– Разве?

– Нет.

– Может, это новая мысль. Она возникла под твоим влиянием. – Том протянул руку и погладил жену по колену. – Ты заставила меня задуматься.

– Ты когда-нибудь вспоминал о прошлом?

– Нет, не особенно, а что?

Она пожала плечами:

– Не знаю, история ведь всегда повторяется, не так ли?

– Ты думаешь?

– Это же очевидно. Например, твой отец был отсутствующим родителем, верно?

– Спасибо, что просветила, Кармен. Но я совсем не похож на моего отца.

Она улыбнулась:

– Прости.

– Что еще ты хочешь сказать? Что Лора – это копия моей матери?

Кармен никогда об этом не задумывалась, в отличие от Тома.

– Она копия?

– Нет, конечно же, нет.

– Но, может быть, чуть-чуть?

– Да, она холодный человек, не эмоциональный.

– Значит, меня ты считаешь теплой?

Том рассмеялся:

– Ну да, ты чуть-чуть теплее.

– Зена была теплой?

Он отвернулся.

– Вначале да.

– Значит, не была?

Том, соглашаясь, кивнул:

– Нет.

Он снова развернул газету, и Кармен перестала задавать вопросы. Она поняла то, что осталось невысказанным: Зена была жесткой, а не мягкой, сексуальной, но не теплой.

Том взглянул на нее поверх газеты.

– Ты, кажется, вошла в роль психотерапевта. Что еще ты хочешь мне сказать?

– Ну… наверное, это банально, но ты не думаешь, что преждевременная смерть матери заставила тебя так рано жениться?

– Считаешь, я искал кого-то вместо матери?

– Может быть так, или хотел воссоздать утраченную семью – я понимаю, что это звучит банально…

– Да, ты уже говорила.

Кармен подалась вперед, сидя в шезлонге.

– Том, почему ты не вернулся к Лоре после смерти Зены?

– Мы говорили с ней об этом, но было уже поздно.

– Ты пытался?

Он отрицательно покачал головой:

– Из этого ничего бы не вышло. В наших отношениях слишком многое изменилось.

Кармен хотела еще что-то спросить, но Том опередил ее.

– А если следовать твоим теориям, что я искал с Зеной? – спросил он.

Она неопределенно пожала плечами:

– Не знаю. Скажи мне.

Том поводил ногой по воде, поднял голову, взглянул на Кармен, и она вдруг увидела в его глазах невысказанную печаль. Ей показалось, что сейчас муж скажет что-то очень важное, но он отвел взгляд, и момент был упущен.

Когда Том снова заговорил, в его голосе сквозила обычная беззаботность:

– По крайней мере, я знаю, что ищу в тебе.

– И что же?

– Человека, с которым проведу остаток жизни.

Кармен не ощутила ничего, кроме раздражения. Какой покровительственный тон! Она понимала, что всего мгновение назад он был готов признаться ей в чем-то важном и неприятном.

– Что ты хотел сказать мне о Зене?

Он сел на свой шезлонг.

– Не знаю, твои теории, конечно, хороши, но… они не могут объяснить всего.

Через некоторое время Том и Джейк поехали в супермаркет за мясом, хлебом и салатом. Привезя все это на пляж, Том принялся за барбекю. Даже в этот жаркий день на этом участке берега, вблизи от летних домов, было малолюдно. Люди в основном отдыхали возле автомобильных стоянок, у песчаного и более пологого берега. Потом стало прохладнее, и те немногие отдыхающие, которые облюбовали себе этот участок берега, незаметно исчезли. Когда они остались одни, Том развел огонь с подветренной стороны деревянного волнореза, и они сели там, глядя на море в сторону Европы.

Угли раскалились добела, и Том принялся жарить мясо. Джейк рассказывал о спектакле «Мулань», поставленном в их школе по случаю окончания учебного года. Пьеса была поставлена по мотивам диснеевского мультфильма, и Джейк играл в ней «короля скал» Линга. Эта роль ему не понравилась, потому что по ходу пьесы китайским солдатам пришлось переодеться в женские платья, чтобы обмануть гуннов, и один из его одноклассников – предводитель гуннов, пытался с ним заигрывать… Все, конечно, смеялись, а Мэрси спросила: «Что, мальчик пытался тебя поцеловать?» Мэл оторвалась от телефона и сказала: «Ты выглядишь как голубой».

В ответ Джейк пнул ее, но Мэл повторила то же самое, и Джейк пнул ее еще раз. Мэл только засмеялась.

– Но ты и в самом деле похож на гея, это и так все знают.

Джейк пнул ее снова, на этот раз довольно сильно, и Кармен толкнула Тома в бок.

– Мэл! – прикрикнул он на старшую дочь.

– Нет, он и в самом деле похож, – упрямо повторила Мэл, и Джейк сильно ударил ее.

– Мэл, прекрати, – строго сказал Том.

– Почему ты останавливаешь меня? Ведь это он меня бьет, – возмутилась Мэл и пнула Джейка.

– Мэл! – крикнул Том.

– Вы всегда за него! – Мэл выругалась сквозь зубы, вскочила со стула и пошла по берегу прочь.

Мэрси погрустнела, и Том посадил ее к себе на колени.

– Все хорошо, малышка, – произнес он. – Просто Мэл грубит.

– Для разнообразия, – язвительно процедил Джейк.

– Что такое гей? – сопя, спросила Мэрси.

Кармен предоставила Тому возможность объяснить Мэрси, что такое гей, и пошла вслед за Мэл, но девочка куда-то пропала. Во всяком случае, на берегу ее не было видно. Она оглянулась: Джейк весело смеялся. Увидев, что Кармен на него смотрит, он встал и подошел к ней.

– Папа пытается объяснить Мэрси, что такое гей, – сообщил он.

– Ты не должен заводиться из-за слов Мэл, – сказала Кармен, пропустив мимо ушей слова Джейка.

Он пожал плечами.

– Мэл и дома ведет себя так же?

– Иногда, но вообще-то она ничего. – Мальчик явно не хотел об этом говорить.

Потом они сидели вчетвером и ели мясо, а Джейк развлекал всю компанию своими школьными историями, разоткровенничавшись в отсутствие Мэл. Кармен вдруг стало очень жалко девочку, которую из-за ее вредности все будут считать очень неприятным человеком. В этой связи она вспомнила Кирана, и ей стало жаль и его.

Кармен то и дело поглядывала назад, посмотреть, не идет ли Мэл.

– Может, нам стоит пойти поискать ее? – предложила она Тому через некоторое время.

– Ей пятнадцать лет, она не заблудится.

– У нее здесь есть знакомые, – сообщил Джейк.

– Одноклассники? – уточнил Том.

Джейк пожал плечами.

– Значит, в вашей школе учатся ребята из Сент-Джуда? – спросила Кармен. – Это же очень далеко.

Джейк в ответ лишь снова пожал плечами.

Кармен до сих пор не рассказала Тому о том, что неожиданно столкнулась с Мэл в деревне в будний день; она забыла об этом в сутолоке житейских мелочей. Наверное, стоило сказать о той неожиданной встрече, но едва Кармен об этом подумала, как на берегу появилась Мэл.

– Где ты была? – поинтересовался Том.

– Нигде, – огрызнулась девочка.

– Где ты была? – повторил он.

– Просто гуляла неподалеку.

– У тебя здесь есть подруга, ты гуляла с ней? – спросила Кармен.

– Джейк сказал, что у тебя здесь есть друзья, – добавил Том.

– Я гуляла одна. Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

– Мой вопрос был о твоих друзьях, – возмущенно произнес Том. – Кого ты здесь знаешь?

– Одну девочку из нашей школы.

– Ты должна пригласить ее к нам, когда мы приедем сюда в следующий раз.

– Да, она может прийти к нам на обед, – сказала Кармен.

– У нас осталась кока-кола?

– Вот, Мэл, – с готовностью ответила Мэрси и подала сестре бутылку.

– Спасибо.

В этот момент раздался резкий звук – какой-то нечеловеческий, дикий вопль. Он был настолько громким и пронзительным, что все вскочили.

– Что это? – испуганно спросила Мэрси, прижавшись к Мэл.

Звук повторился, и на этот раз они смогли уловить какое-то движение – что-то шевельнулось у берега перед следующим волнорезом. Они побежали туда.

Оказалось, это была чайка, запутавшаяся в рыболовной сети. Птица билась на гальке, пытаясь высвободиться из нейлоновых петель. Чем сильнее она дергалась, тем больше запутывалась в сеть.

– Господи, помоги ей! – воскликнула Кармен, взглянув на Тома. – Неужели ты не можешь ей помочь?

Он остановился, не зная, что делать. Мэрси пронзительно закричала:

– Папочка, освободи ее.

Однако стоило Тому приблизиться к птице, как та стала биться еще сильнее.

– Помоги ей, папочка, помоги ей!

– Уведи ее, Мэл! – коротко приказал Том.

– Папочка!

– Уведи ее! – рявкнул Том, и Мэл повела Мэрси прочь.

Несчастная птица продолжала биться и кричать.

– Я не знаю, что делать, – проговорил Том. – Если подойду ближе, то будет только хуже.

– Надо позвонить в общество защиты животных, – предложила Кармен.

Однако в этот момент к чайке рванулся Джейк. Все произошло очень быстро. Мальчик подбежал к бьющейся птице и с силой наступил ногой ей на голову.

Кармен прижала ладонь ко рту. Она едва не закричала, но звуки словно застряли в горле.

Зато она услышала, как завопила Мэрси. Кармен посмотрела вверх и увидела кричавшую девочку и Мэл, которая тщетно пыталась заставить ее отвернуться.

Джейк поднял ногу и снова припечатал голову чайки к камням. Дикий крик птицы прекратился, но Мэрси продолжала кричать:

– Нет, нет, нет!

Кармен побежала вверх по склону к девочкам. Мэл старалась заслонить собой ужасную сцену от глаз Мэрси и увести ее.

– Все, все, мы идем домой, – сказала Кармен и взяла Мэрси за руку. Они с Мэл буквально потащили ее за собой. Постепенно крик Мэрси перешел в тихие всхлипывания. Потом они стали тише, когда Мэл обняла сестру. В следующий момент Кармен увидела, что Мэл плачет, и обняла ее тоже.

– Зачем он это сделал? – хныкая, проговорила Мэрси.

– Чтобы прекратить ее мучения, – объяснила Кармен. – Птицу нельзя было спасти, она бы все равно погибла. Это лучше, что все закончилось быстро.

Они с Мэл отвели Мэрси в дом; Кармен сделала горячий шоколад и усадила девочек перед телевизором. Они успокоились, когда через полчаса вернулись Том и Джейк, нагруженные сумками, стульями и мусором.

– Как ты? – спросила Кармен Джейка.

– Нормально, – буркнул он и уселся рядом с сестрами перед телевизором.

Позже, когда Кармен и Том уже лежали в постели, она поинтересовалась самочувствием Джейка.

– Все хорошо, – ответил Том.

– Что было на берегу после того, как я с девочками ушла?

– Мы собрали вещи, убрали мусор и пошли домой.

– Ты поговорил с ним?

– На самом деле нет. Он был хорош, не правда ли? Я, например, не знал, что делать.

– Но это было так жестоко.

Том обнял жену.

– Ты городская девочка, Кармен, а Джейк вырос в деревне. Там убивать животных – в порядке вещей, часть жизни.

– Но Мэрси так не думала и сильно испугалась, да и Мэл заплакала.

Том поцеловал Кармен.

– Ты расстроилась?

– Да.

– Кармен, представь, что произошло бы, если бы Джейк этого не сделал. Было бы еще хуже, разве нет? Чайка умирала бы несколько часов, а мы продолжали стоять и беспомощно на это смотреть.

Конечно, это так, но все же…

– Ты нисколько не расстроился? Тебе было все равно?

– Нет, это выглядело страшно, но я горжусь Джейком за этот поступок.

Конечно, он был прав, Джейк взял на себя ответственность и принял решение, когда никто не знал, что делать, но все же…

Кармен поежилась.

– Он рос с Лорой, а она – сельская женщина и может при необходимости спокойно раздавить мышь. Мы слишком мягкотелы в таких вещах.

– Ты относишься к этому так же, как я?

– Да, но я этим не горжусь.

Том не был деревенским парнем. Он, как и Кармен, был лондонцем, но родился на западе, а не на юге столицы. Терраса Георга – это не квартира в доме товарищества собственников жилья; частная школа не в городе, а в прохладном лесу с оплатой семь тысяч фунтов в год – это не государственная школа. Лондон не только соединял их, но и разводил по разные стороны.

Том притянул Кармен к себе и нежно поцеловал в губы, пощекотав их языком. Она отодвинулась.

– Ты не в настроении? – спросил он.

Кармен кивнула.

– Это из-за птицы?

Она снова кивнула.

Том улегся на спину, она последовала его примеру, и теперь они лежали рядом, бок о бок.

– Зачем Джейка водили к психотерапевту? – спросила Кармен. – Это было после вашего с Лорой развода?

– Разве я тебе об этом рассказывал? – отозвался Том. – Я сам почти уже забыл об этом. Точно не помню, но что-то произошло, какой-то пустяк.

– Что же случилось?

Том ненадолго задумался.

– Джейк нанес себе рану, порезал руку. У него до сих пор остался шрам.

– Боже мой! – прошептала Кармен.

– Да, это неприятно, но он повел себя как кисейная барышня.

– Том!

– Ну что…

– Он сильно расстроился из-за развода?

– Думаю, это самое очевидное объяснение.

Но Том никогда ей об этом не рассказывал. Эту историю он тоже от нее утаил…

Кармен положила руку на грудь мужа, а он накрыл ее своей ладонью.

– Том, ты не будешь возражать, если завтра я не поеду с вами в Лондон? Хочу задержаться здесь на пару дней, мне нужно поработать. Здесь так спокойно.

Если он и удивился, то не подал виду, лишь убрал руку.

– Я не против, если тебе так надо.

Том разбудил ее ночью. Ему снился какой-то кошмар, он извивался и дергался, как ребенок. Кармен растолкала мужа, и он открыл глаза. Его взгляд казался безумным, Том не узнал жену – просто смотрел на нее пустым, ничего не выражающим взором.

– Том! – испуганно воскликнула Кармен.

Том наконец проснулся, лицо его обмякло, он обнял Кармен и привлек к себе.

– Я так испугался, что все пойдет не так, – признался он, и в следующий момент засопел, засыпая; Кармен так и не узнала, что же Том хотел ей сказать.

Глава 15

Том и дети уехали в воскресенье вечером. В полдень понедельника Кармен уже находилась на станции Сент-Джуд и ждала встречи с Ником, который должен был приехать поездом.

Кармен сильно волновалась, боясь, что кто-нибудь увидит ее с Ником – она не предупредила Тома о предстоящей встрече.

«Господи, что я творю?»

Она беспрестанно задавала себе этот вопрос, но не находила на него правильного ответа. Если бы сейчас рядом с ней оказалась Кэт или еще кто-нибудь из подруг и спросила: «Кармен, что ты собираешься делать?» – она бы ответила примерно так: «Не знаю, но сейчас я нахожусь в безумной ситуации, моя жизнь оказалась основана на лжи, и мне, вероятно, придется смириться с этим. Но сейчас хочется, совсем ненадолго, вернуться в старый, надежный мир, на время стать той личностью, какой я была до того, как изменилась моя судьба, что придаст мне силы».

Это будет ее первая встреча с Ником за три года после их разрыва. Он регулярно, каждые несколько месяцев присылал ей нейтральные эсэмэски – спрашивал, как дела, и предлагал встретиться и поболтать. Письма были дружелюбными, она отвечала в том же духе, но от встречи каждый раз отказывалась.

Однако последнее сообщение, полученное ею в кафе в Сент-Джуде, застало ее в расстроенных чувствах, в минуту слабости. Она ответила, что находится не в Лондоне, а в доме на побережье, и добавила: «Я могу приезжать сюда. Морской воздух идет мне на пользу».

Его лицо мелькнуло в окне, когда поезд подходил к платформе. Ник ехал в первом вагоне, и Кармен успела заметить его широкую, как прежде, улыбку. Когда он вышел из вагона на платформу, она тоже улыбнулась, почти против воли. Ник бросился к ней, и все, что она могла сейчас видеть, – это его улыбку. Когда он подбежал к ней, оба остановились, не зная, что делать дальше, так как самым естественным было бы обняться, но они не могли себе этого позволить. Ник схватил Кармен за руку и сжал ее.

– Ты совершенно не изменилась.

– Надеюсь, это так, ведь прошло всего три года.

На них внимательно посмотрела какая-то женщина.

– Пошли, – сказал он, – надо поскорее уйти отсюда.

Кармен нащупала в кармане телефон и выключила его.

Они пошли по главной улице, и Ник без умолку болтал, чтобы скрыть свое волнение, но тщетно – оно все равно было заметно. Кармен очень любила эту его черту, и сейчас забыла обо всех своих страхах. Ник всегда старался выглядеть хладнокровным и бесстрастным, однако его чувства неизбежно прорывались наружу. Сейчас он рассказывал о женщине, сидевшей напротив него в поезде, которая усердно жевала, доставая из сумки на колесах один кусок съестного за другим, и этот завтрак продолжался всю дорогу. Ник изображал, как та пассажирка ела каждый кусок, заставляя Кармен громко смеяться. Ей казалось: им снова семнадцать и они идут домой из школы, или двадцать два – идут из Сохо субботним вечером, или тридцать – возвращаются в ее квартиру. Это впечатление было таким сильным, что, казалось, нет ничего более естественного, чем взять Ника под руку, однако Кармен погасила свой порыв.

– Кстати, куда мы идем? – спросил он.

– Не знаю. Ты голоден?

– После того как я всю дорогу смотрел, как жевала моя попутчица? Конечно, голоден.

– Можем зайти в паб, или я соберу еду и мы пойдем на пляж.

Ник сказал, что предпочтет пляж, и поэтому они зашли в дом, где остались наедине. Их смех сразу смолк. Ник постарался делать вид, будто ничего не произошло – он метался из комнаты в комнату, высказывая свое восхищение обстановкой, но Кармен было страшно неловко, и Ник поспешил умерить свой пыл.

Остановившись в дверях кухни, он внимательно посмотрел на Кармен.

– Как все это странно.

– Что странно? Видеть меня?

– Да, видеть тебя в этой новой жизни.

– Что ты имеешь в виду?

– Не знаю, наверное, вот это все, – он широко развел руки.

– Мы здесь не живем, ты же знаешь. Я по-прежнему живу в своей старой лондонской квартире.

– Нет, дело не в этом.

– Ты имеешь в виду наше загородное житье?

– Нет, не знаю, как это сказать. Ну, ты выросла и повзрослела.

– Пора, мне уже тридцать пять.

– Я не об этом.

– О чем же?

– Не знаю, но мне кажется, что ты изменилась.

– Конечно, я изменилась, как и ты.

Ник покачал головой:

– Я ничуть не изменился.

– Неужели?

Он еще раз качнул головой:

– Нет, Кармен, клянусь тебе, я не изменился ни на йоту.

Кармен принялась еще быстрее резать огурцы.

– Курятина, хлеб и салат подойдут? – спросила она.

Ник кивнул: очень даже подойдут.

– Я хотела сделать бутерброды, но подумала, что в Лос-Анджелесе ты разучился есть простой хлеб.

Ник рассмеялся. Ему понравилось, как она сыронизировала над его актерским успехом.

Они взяли с собой на пляж одеяло, и Кармен, расстелив его, поставила между собой и Ником сумку-холодильник. В сумку она уложила хлеб, курицу, помидоры, майонез и бутылку вина. До того как достать еду из сумки, Кармен налила себе полстакана вина и выпила. Ей сразу стало легче.

Ник, смеясь, посмотрел на нее.

– Я скучал по тебе, Кармен, – произнес он. – Налей и мне.

Она налила вино в его стакан.

– Ты не думай, что я на что-то намекаю. Просто… мы же старые друзья, разве нет? Я хочу сказать… – Он осекся.

Кармен не ответила, лишь едва заметно улыбнулась. Она думала о том же, но полагала, что они были любовниками, временными попутчиками, а не друзьями. Однако она промолчала, потому что поняла, что Ник имел в виду. Это было воспоминание о том, что ты много времени провел с этим человеком, давно его знал и отдал ему часть жизни. Это было чувство единения с человеком из прошлого.

Мимо прошли люди с собакой, внимательно посмотрев на них; уже не в первый раз они привлекли чье-то внимание. Когда прохожие отошли, Кармен сказала:

– Знаешь, здесь люди ведут себя не так, как в Лондоне. Это все равно что вернуться на тридцать лет назад. Такое впечатление, что они никогда не видели черного мужчину с белой женщиной.

– Думаю, дело не в этом, – заметил Ник.

– Но в чем?

– Думаю, что они меня узнали.

– Нет! Почему ты так думаешь? Какая глупость. – Она посмотрела вслед людям с собакой. Женщина обернулась и, поймав взгляд Кармен, торопливо отвернулась. – Боже, неужели ты думаешь, что они тебя узнают?

Он пожал плечами, словно говоря: такое приходит с известностью.

– Ты уверен? Неужели твои дела настолько хороши, что тебя действительно узнают на улице?

– Теперь такое случается довольно часто.

– Наверное, это очень странное ощущение.

– Я к нему привык, – сказал Ник. – Часто люди не знают, кто я, они просто вспоминают, что где-то меня видели. Иногда здороваются со мной, приняв за того, с кем они когда-то встречались.

– И как ты поступаешь в таких случаях?

– Я тоже с ними здороваюсь.

Кармен улыбнулась. Да, Ник, несомненно так и ведет себя, это совершенно в его духе.

– Расскажи мне, как ты живешь?

– А что тебя интересует?

– Я даже не знаю, где ты живешь.

– Снимаю квартиру в Лос-Анджелесе, но мне приходится много ездить. Большую часть прошлой зимы я провел в Таиланде на съемках большой драмы – в Штатах ее покажут в следующем году. Роль не очень большая, но интересная.

– Это здорово. Ты много работаешь?

– Сейчас почти все время, но не знаю, сколько это продлится.

Кармен понимала, что он говорит это ради красного словца, а своим нынешним положением вполне доволен.

– И как ты переносишь славу?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, вечера, приемы, премьеры.

– Да, это приятно, – Ник улыбнулся, – но ко всему очень быстро привыкаешь.

– Ручаюсь, что тебе это нравится, – заметила Кармен, и он не мог сдержать улыбку, да и зачем? Его мечта исполнилась, разве нет? Кто бы мог себе все это представить раньше?

Она налила себе еще вина и улеглась на одеяло. Было так приятно погрузиться в бездумное состояние, в то даруемое алкоголем золоченое королевство, в котором все прекрасно – отдых рядом со знаменитым Ником, брак с убийцей.

По небу плыли четко очерченные крупные облака, темные посередине и белые по краям. Наверное, пойдет дождь. Повеяло прохладой. Когда солнце скрывалось за тучами, Кармен пробирала дрожь.

– Интересно, что ты добился успеха только после того, как мы с тобой расстались.

– Эти две вещи никак не связаны между собой.

– Я знаю, но все равно, странное совпадение.

– Но у тебя тоже дела пошли хорошо. Я читал твои интервью.

Ник их читал? Как это мило.

– Да, все хорошо, лучше некуда. Я даже не могу найти хоть какую-нибудь работу.

– Кому нужна работа, если есть дело, в котором ты преуспела.

Кармен скептически поморщилась.

– Что такое? – спросил он.

– Не знаю, но сейчас наступили трудные времена.

– Главное, не сдавайся. У тебя есть талант.

– На свете много талантливых людей.

– Что случилось с твоей уверенностью? Ты никогда не была склонна к пессимизму, – заметил Ник. – Помнишь себя в самом начале карьеры? Тогда действительно все было против тебя. Надо больше верить в свои силы. Я понял это в последние пару лет. Единственная разница между нами и счастливчиками, учившимися в привилегированных школах, заключается в уверенности в себе. Они не лучше нас, но рассчитывают на большее. Я очень хорошо это понял, работая вместе с ними. Ты еще не проголодалась?

– Нет, ты поешь, – отозвалась Кармен. Но когда он принялся вскрывать пластиковые коробки, она подумала, что и ей не помешает чего-нибудь съесть. Голова кружилась от вина, а впереди был еще целый день. Кармен села и взяла кусок курицы.

– Как поживает Люция? – поинтересовался Ник.

Кармен вскинула брови, и он рассмеялся.

– Как всегда, – ответила она. – Но нет, хуже: она теперь на пенсии, и ей нечего делать.

– Что поделывает Киран?

Кармен скорчила гримасу:

– Ничего нового. Живет в какой-то трущобе. Некоторое время он работал, но из этого ничего не вышло.

– Он все еще?… – Ник присвистнул и двумя пальцами щелкнул себя по предплечью.

– О чем ты?

– Ты же поняла, он все еще?… – Ник повторил жест.

Кармен перестала есть.

– Он только покуривает.

– Ты всегда оправдывала Кирана, – заметил Ник.

– Это неправда!

Он прищурил один глаз, словно говоря: это же очевидно.

– Ты хочешь сказать, что он колется тяжелыми наркотиками?

– Да, героином. Это не травка, Кармен, а героин. Он колется дурью, винтом, соломкой – всем, на что хватает денег.

Слова Ника потрясли Кармен, ведь это была правда. Они точно знали, что в какой-то период Киран кололся героином и другими наркотиками, но это было давно и уже позабылось.

– Когда ты в последний раз видел Кирана?

– Я его не видел. Прости, мне не следовало этого говорить.

– Нет, уж если начал, так продолжай.

Он покачал головой.

– Я же вижу, ты хочешь что-то сказать, так говори.

Ник несколько театрально вздохнул:

– Меня раздражало, что ты всегда смотрела на него как на жертву, а Киран вовсе не такой, он эгоистичный… избалованный пустозвон. Твой папа и Джен всегда носились с ним, все делали только ради него. Они его избаловали, но совсем не уделяли внимания тебе. – Он откусил кусок французского багета. – Наверное, это сильно действовало на твою самооценку, не так ли?

Но зато твои постоянные шашни на стороне очень сильно повышали мою самооценку, подумала Кармен. Она поняла, что сильно разволновалась, рассердилась и налила себе еще вина.

– Между прочим, то же самое говорит о тебе Киран.

– Что именно?

– Будто бы я лгала себе, высоко оценивая тебя.

– О чем он еще говорил?

– Он сказал, что ты спал, кроме меня, со всеми подряд.

Ник умело разыграл потрясение, удивление и негодование:

– Я не спал со всеми подряд!

– С каких это пор?

О двух случаях Кармен знала наверняка. Один короткий роман с какой-то актрисой, когда Ник в течение трех месяцев был в отъезде на съемках; сразу после их примирения он по окончании вечеринки переспал еще с одной девкой. В первый раз она его простила, а во второй – положила конец отношениям.

– Ты знаешь, что произошло, – сказал Ник, – и, если бы я мог все изменить, то, без сомнения, сделал бы это.

– Давай не будем больше вспоминать, – предложила она, – теперь это абсолютно неважно.

Да, наверное, это так, подумала Кармен, прошло много времени. Тогда ей было очень больно – когда она узнала о его изменах, – такого не пожелаешь и злейшему врагу. Потом наступило время гнева. Она думала: если бы у меня был пистолет, то я бы его пристрелила, чтобы излечиться от своей боли. Но сейчас ни о чем подобном она уже не помышляла.

Кармен легла на спину и принялась смотреть в небо. Алкоголь странно притупил ее чувства. Казалось, она поднялась в воздух и смотрит на себя будто со стороны. Мысленно Кармен вернулась в то время, когда была примадонной своей газеты, вспомнила, как добилась такого положения, душевный подъем в те дни. Тогда представлялось, что для нее нет ничего невозможного.

То была другая Вселенная, а сама она выглядела совершенно другим человеком. Последние годы выдались трудными – расставание с Ником, знакомство с Томом, появление вместе с ним сомнений и застарелых проблем, а потом потеря работы. Это сильно ее опечалило; при воспоминаниях о той смелой девчонке, какой она когда-то была, острее воспринимались полученные раны. Это вызывало и гнев, и желание снова обрести себя.

Неверность Ника тогда больно ее ранила, но все же именно Кармен покончила с теми отношениями – Ник не хотел разрыва, однако она сказала: нет, с меня довольно.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Ник.

Кармен взглянула на него. Его вопрос вернул ее к реальности. «Ты уверен, что я сейчас думаю о тебе, – подумала она, – о твоей неверности. Да, ты прав, я все еще думаю о тебе». Кармен вспомнила, как разозлилась, когда только узнала обо всем, а ведь они были еще вместе, убедилась, каким эгоистом мог быть Ник. Она не хотела оставаться с ним и пожелала, чтобы он ушел, исчез из ее жизни.

Кармен закрыла глаза и на какое-то время задремала, а может, просто погрузилась в грезы наяву. Когда она открыла глаза, то сразу увидела Ника. Тот сидел на противоположном краю одеяла, однако Кармен сперва казалось, что он склонился над ней. На самом деле Ник был занят своим телефоном, видимо, писал кому-то ответ. Наверно, он сожалел о своем приезде, а она, в свою очередь, жалела о том, что пригласила его.

– Кажется, я немного пьяна, – сказала Кармен.

Он поднял голову, посмотрел на нее и улыбнулся.

– Почему бы нам не пойти к тебе и не посмотреть телик? – предложил он, и это ее насмешило. Солнце выглянуло из-за туч, и все сразу снова стало хорошо.

Они, впрочем, так и поступили. Собрав в мешок остатки пикника и свернув одеяло, покинули пляж и направились к дому. К тому времени, когда они до него добрались, у Кармен разболелась голова от выпитого вина – какая же она дура, выпила почти всю бутылку. Но, с другой стороны, ее это мало взволновало, учитывая, что рядом был Ник.

Они уселись по краям дивана и стали доедать то, что осталось от пикника, смотреть телевизор, смеяться и болтать о разных пустяках. Кармен снова уснула, но вскоре проснулась от головной боли. Ник, как и прежде, стучал пальцем по дисплею телефона.

– Я долго спала?

Он посмотрел на часы.

– Почти полчаса.

– Удивительно, что ты не ушел.

– Я как раз собирался уйти, – признался Ник. Кажется, хотя он и сделал вид, что это шутка, на самом деле был немало раздражен.

Кармен бы не возражала, если бы он действительно ушел. Она устала и желала остаться одна.

– Если хочешь, я могу проводить тебя до станции, – предложила Кармен. – Заодно можем пройтись.

– Я хочу угостить тебя ужином.

– Разве ты не спешишь в Лондон?

– Нет.

Ей по-прежнему хотелось, чтобы Ник ушел, но она чувствовала себя обязанной проявлять вежливость – ведь она сама позвала его, и к тому же в их распоряжении был всего один день; кто знает, когда еще доведется увидеть?

– Хорошо, – сказала Кармен. – Спасибо.

Ник улыбнулся и снова принялся читать эсэмэски, с извинением пояснив, что ему надо выяснить кое-что важное. Она тоже извинилась, встала и пошла в туалет. Сидя там, она включила телефон. От Тома ничего не было, и Кармен вдруг стало стыдно за то, что она делает. Она набрала текст: «скучаю по тебе» – и отправила Тому.

Потом они с Ником отправились в деревенский паб. Он заказал бутылку вина, и Кармен, хотя и понимала, что пить ей больше нельзя, была очень благодарна за этот заказ. Вино вернуло ту легкость, с какой они общались друг с другом весь день. Они принялись обсуждать людей, которых знали в прошлом. Исчерпали весь список, добравшись до забытых имен, и разговор постепенно угас. Они много пили, закусывая бифштексом и жареной картошкой, но Кармен время от времени бдительно посматривала на часы. В девять часов она сказала Нику, что пора идти – последний поезд отходил в половине десятого.

Кармен проводила его до станции. Она снова была пьяна и испытывала теплое чувство – и потому, что они побыли вместе, и потому, что Ник наконец уезжает. Однако, придя на станцию, они увидели на воротах объявление: «В связи с болезнью машиниста поезд в 21:30 отменяется. Следующий поезд отправится в 5:45».

– Тебе надо взять такси до Дисса, – сразу же сказала Кармен. – Оттуда поезда ходят допоздна.

Ник не стал спорить, и они, вернувшись в деревню, зашли на стоянку такси, где дежурный сообщил: первая машина освободится не раньше половины двенадцатого и не надо рассчитывать на более раннее время.

– Давай вернемся к тебе и подождем, – предложил Ник.

Кармен сильно нервничала. Она собиралась, вернувшись домой, позвонить Тому, но делать это в присутствии Ника ей не хотелось. Они пошли назад, и когда добрались до дома, Ник сказал:

– Но это же глупо. Почему бы мне не остаться у тебя?

– Завтра мне надо работать.

– Я уеду первым же поездом.

Кармен тяжело опустилась на диван. Этого ей совершенно не хотелось.

– В чем дело? Ты переживаешь из-за Тома? Но почему бы тебе не позвонить ему и не объяснить все?

Это верно, подумала Кармен. Господи, какая же она дура! О чем только думала?

Тяжесть в голове мешала связно мыслить. Опьянения Кармен не чувствовала – в пабе они пили вино слишком долго. Она чувствовала лишь свинцовую тяжесть в теле, была подавлена и очень хотела остаться одна. Единственным желанием было поскорее покончить с этой дурацкой ситуацией.

– Он, конечно, не знает, что я здесь? – поинтересовался Ник.

Кармен не ответила. Ник тоже ничего не сказал и не спросил «почему». Кармен чувствовала себя как побитая собака. Она сидела рядом с Ником в полутьме, отчетливо понимая, что надо встать и включить свет, но не могла даже пошевелиться. Он взял ее руку в свою, и так они продолжали молча сидеть в полумраке гостиной.

Ник подвинулся ближе.

– Кармен, ты этого хочешь?

Он подвинулся еще ближе, и их тела соприкоснулись.

– Ты хочешь этого?

Ей хотелось сказать «нет», но она не ответила. Прекрасно сознавая, что происходит, Кармен все равно молчала. Да, ее до сих пор тянет к Нику, и она это отчетливо понимала. Кармен чувствовала его руку, ласкавшую ее тело. Она, не шевелясь, продолжала сидеть прямо. Одной рукой Ник обнял ее, провел по спине, а другой принялся ласкать живот и грудь. Кармен не шевелилась, но эти ласки не вызывали у нее ничего, кроме дурноты и тошноты. Теперь Ник крепко прижимал ее к себе, его губы коснулись щеки Кармен, скользнули к губам, прижались к ним. Рукой он залез под футболку и, сдвинув бюстгальтер, стал ласкать ей грудь. Он порывисто вздохнул, навалившись на Кармен всей тяжестью. Она ощутила, как его напряженный член уперся в ее бедро. Не было никакой радости, но Кармен овладело такое душевное оцепенение, что она не могла двинуться с места.

В этот момент она услышала, как в замочной скважине поворачивается ключ. Кармен вскочила с дивана, заправляя футболку в джинсы. Она вылетела в коридор, захлопнув за собой дверь гостиной, как раз в тот момент, когда в коридор ввалились два человека. Кармен включила свет – это оказалась Мэл и какой-то мужчина.

– О! – заорала Мэл, нецензурно выругавшись. Она отпрянула назад и изо всех сил постаралась сфокусировать взгляд на Кармен. – Что… ты тут делаешь?

– Лучше ты скажи мне, что здесь делаешь?

Кармен все поняла в считаные секунды. Мэл напилась, она нетвердо держалась на ногах, и ее речь была невнятной. Стоявший с ней парень инстинктивно отпрянул назад на крыльцо. Это был не подросток, а молодой человек явно старше двадцати лет. В руке он держал бутылку водки.

– Я, пожалуй, лучше пойду, – сказал он.

– Нет, останься! – крикнула Кармен.

Но парень уже сбежал с крыльца и исчез в темноте.

– Что происходит, Мэл? Кто это?

Мэл покачнулась, стукнулась о стену, потом наклонилась вперед и завалилась на Кармен, которая при этом сильно ударилась плечом о стену. Мэл упала на пол – она была мертвецки пьяна. Кармен приподняла ее и втащила в гостиную. Ник стоял, спрятавшись за дверью, по другую сторону от Мэл. Кармен жестом велела ему исчезнуть, и он мгновенно повиновался. Слава богу, Мэл его не заметила.

Кармен усадила ее в кресло.

– Меня сейчас вырвет, – довольно отчетливо произнесла Мэл.

Кармен метнулась на кухню, принесла оттуда таз и поставила его на колени Мэл. Ее уже тошнило. Она склонилась над тазом, и тут ее по-настоящему вырвало. Кармен скорчила гримасу отвращения. Еще немного, и ее саму бы вывернуло наизнанку. Она отвернулась и немного отошла от кресла, продолжая одной рукой удерживать таз.

Мэл наконец притихла.

– Все? – спросила Кармен.

Мэл не ответила. Она подпирала голову рукой, волосы касались рвотной массы. Кармен, сделав над собой усилие, вырвала таз из рук Мэл, отнесла его в туалет, вылила содержимое в унитаз, дважды спустила воду, а потом сполоснула таз. Стоявший в дверях туалета Ник улыбнулся Кармен.

– Ты молодец, – сказал он.

Она в знак согласия задорно вскинула брови.

– Кто это? – поинтересовался он.

– Дочь Тома.

– Я могу чем-то помочь?

– Просто не мешай. Прости, пожалуйста, – ответила она.

– Все в порядке, не переживай, – с этими словами Ник закрыл дверь.

Кармен включила свет в гостиной. Мэл сидела в кресле, согнувшись.

– Хочешь лечь? – спросила Кармен.

Мэл отрицательно качнула головой.

– Это твой друг? – осведомилась Кармен.

Мэл не ответила.

– Откуда у тебя ключ? Это запасной? – продолжала расспросы Кармен. Один ключ они хранили в кухонном шкафу.

В ответ – молчание.

– Ты уже бывала здесь с ним? Приходила сюда, когда нас не было?

– Я хочу лечь, – с трудом произнесла Мэл. Она попыталась выбраться из кресла и упала вперед. Кармен дотащила ее до дивана и кое-как уложила. Мэл прикрыла глаза руками.

– Ты можешь выключить свет?

Кармен выполнила ее просьбу, но комната не погрузилась в темноту. Шторы не были задернуты, и оранжевый свет уличных фонарей населил гостиную странными призраками. Ветвь розового куста отбрасывала на стену огромную тень, которая, словно лапа исполинского животного, медленно покачивалась из стороны в сторону.

– Ненавижу это место, – сказала Мэл.

– В самом деле?

Мэл промолчала.

– Ты не любишь сюда приезжать?

– Здесь жутко и странно.

– Почему?

Молчание.

Кармен села в кресло.

– Из-за того, что я приезжаю сюда? – спросила она.

– Не говори глупостей.

– Это из-за того, что произошло с Зеной?

Мэл покачала головой, но не в знак отрицания, а скорее в смысле «не хочу об этом говорить».

Кармен нетерпеливо подалась вперед.

– До последнего времени я не знала, что вы с Зеной очень сблизились.

Мэл лежала, все еще прикрыв рукой глаза. Кармен уже подумала, что она не хочет говорить, но девочка вдруг произнесла:

– Нет, это неправда.

– Да?

Мэл не ответила. Дыхание ее стало более поверхностным, и Кармен поняла, что та засыпает. Однако ей так хотелось услышать продолжение, что она наклонилась и принялась трясти Мэл за плечо. Толку от этого не было, и Кармен принялась переворачивать девочку на бок. Мэл зашевелилась и приоткрыла глаза, но было видно, что она заторможена и не понимает происходящего.

– Я хочу положить тебя на бок – на спине лежать нельзя, ты можешь задохнуться, – сказала Кармен и из последних сил перевернула Мэл. Глаза девочки были открыты, она тупо смотрела на Кармен.

– Оказывается, вы с Зеной хорошо поладили, – продолжала гнуть свою линию Кармен. – Я слышала, что ты ходила к ней в редакцию.

– Но тогда я не знала, какая она на самом деле.

– Что ты имеешь ввиду?

Мэл не ответила.

– О чем ты говоришь, Мэл?

– Она была стервой, – Мэл туманным взглядом посмотрела на Кармен.

– Почему ты так думаешь? – спросила Кармен.

– Разве не она заставила папу развестись с мамой?

Конечно, она, подумала Кармен. Сначала Мэл была слишком мала и не понимала, что Том завел роман с Зеной в то время, когда еще жил с Лорой – и это было предательством. Ей объяснили, что папа с мамой не могут больше жить вместе; и только потом появилась эта другая женщина.

Однако когда Мэл повзрослела, она все поняла.

– Ты хорошая женщина, мне нравишься, – произнесла Мэл. – Раньше я думала, что ты неудачница, но я ошиблась. – Она снова прикрыла ладонью глаза. – Ты не дашь мне воды?

Кармен принесла ей стакан воды и подложила под ее голову подушку. Мэл закрыла глаза, и Кармен уже хотела встать и уйти, когда Мэл вдруг проговорила:

– Разве папа не рассказывал тебе об этом?

– О чем?

– О том, как он развелся с мамой, как это случилось?

– Рассказывал, но…

– Он не говорил тебе, что Зена пользовалась его кредитной картой, и поэтому мама могла знать об их намерениях?

Кармен растерялась:

– Что?

Молчание.

– Мэл, я не поняла, о чем ты говоришь.

Мэл оживилась:

– Она пользовалась отцовской кредитной картой, и мама видела распечатки счетов отелей, в которых они трахались.

– Зена пользовалась его кредитной картой?

– Она сама мне об этом рассказывала, воображая, что поступает очень умно.

– Зена тебе такое говорила?

– Эта чертова сука хотела, чтобы мама выгнала папу прочь и добилась своего, разве нет?

Кармен ничего об этом не знала. Том никогда не рассказывал ей о кредитной карте или о том, что Лора его выгнала. Кармен была уверена, что Том являлся инициатором развода и сам порвал с Лорой, чтобы быть с Зеной.

А на самом деле это не он решил разводиться – у него просто не оставалось иного выбора.

Том рассказывал, как они с Лорой поссорились – это был серьезный конфликт, и все выплыло наружу. Конечно, Том не лгал, однако скрывал часть правды. Как это похоже на него. Уклончивый Том. Почему он не рассказал ей обо всем? Зачем ему было защищать Зену?

– Это правда? – спросила Кармен, но Мэл не ответила – она уже спала.

Следовало позвонить Тому, сообщить о произошедшем, посоветовать связаться с Лорой и сказать, что с Мэл все хорошо. Но как это сделать, когда здесь Ник? Вдруг Том захочет приехать?

Поэтому Кармен позвонила не Тому, а Лоре. Ее номер был записан в телефоне Кармен, и она разбудила Лору и все ей рассказала, не вдаваясь, правда, в подробности: с Мэл все хорошо, но она пьяна и сейчас спит на диване в гостиной. Кармен не стала упоминать о парне, но Лора и без того была потрясена. Она сказала: Мэл говорила, что переночует у подруги, которую Лора хорошо знала.

– Как ты думаешь, подруга знает об этом? – спросила она.

– Может, и знает, – ответила Кармен. – Они всегда покрывают друг друга.

Лора ненадолго задумалась.

– Я приеду и заберу ее.

– Сейчас?

– Да.

– Стоит ли? Она спит как убитая. Пусть останется до утра, никаких проблем.

– Я хочу приехать сейчас. К тому же ей завтра в школу.

Кармен понимала, что завтра Мэл будет не в состоянии идти в школу, но не стала об этом говорить, чтобы не волновать Лору еще больше.

– С кем останутся Джейк и Мэрси?

– Все нормально, за ними присмотрят. Я сейчас приеду.

Интересно, кто за ними присмотрит? У Лоры появился друг? Но на подобные размышления у Кармен просто не было времени. Лора приедет не сей момент, и она успеет выпроводить из дома Ника. Закончив разговор, Кармен прошла в спальню, где он прятался, и нашла его спящим поверх застланной кровати. Куда запропастилось это чертово такси? Она уже собралась разбудить его, когда случайно взглянула на часы. Было уже начало первого, все поезда давно ушли. Значит, Ник останется здесь до утра. Кармен мысленно поблагодарила Бога за то, что не позвонила Тому и он не приедет. Однако Лора уже в пути: надо предупредить Ника, чтобы он сидел в спальне тихо, как мышка, и не высовывался.

Она потрясла его за плечо и прошипела ему на ухо:

– Ник, сиди здесь и не выходи. Понял? Сейчас приедет мама Мэл. Она ни в коем случае не должна знать, что ты здесь – понял?

Он утвердительно кивнул, что-то буркнув, и Кармен решила, что ее слова дошли до него. Она знала – на него можно положиться.

Глава 16

Лора, склонившись над дочерью, смотрела на нее. Было около трех часов ночи. Лора приехала в половине третьего.

– Не знаю, что делать, – пробормотала она. Кармен не поняла, что имеет в виду Лора – ситуацию в целом или идею разбудить Мэл и затащить ее в машину. Они обе уже пытались расшевелить девочку, но Мэл была бесчувственна как бревно и спала мертвецки пьяным сном.

– Может, действительно оставить ее здесь, если ты не возражаешь?

– Я не против.

Кармен уже предлагала Лоре уехать, оставив Мэл на месте, а потом вернуться за ней утром, но та пока не могла принять решение.

– Не знаю, не знаю.

Кармен прикоснулась к плечу Лоры.

– Слушай, почему бы нам не выпить по чашке чая? Потом посмотрим, как она будет себя чувствовать. Если мы и тогда не сможем ее разбудить, то оставишь ее здесь до утра.

Лора почувствовала облегчение оттого, что появился хоть какой-то план действий, и они пошли на кухню. Кармен поставила чайник и поставила на стол кружки и молоко.

– Прошу прощения за нерешительность, обычно она мне несвойственна, – произнесла Лора.

– Не переживай так, ситуация, конечно, совершенно ненормальная, – Кармен захотелось взять ее за руку, но этот жест почему-то показался неуместным.

– Я просто не могу понять, как это произошло. Ты говоришь, она просто вошла в дом?

Кармен кивнула:

– Мэл не знала, что я здесь.

– Я не предполагала, что у нее есть ключ.

– Этого я тоже не знала. – Кармен разлила чай по кружкам.

– Молоко?

– Но где же она была?

Кармен заколебалась. Она не знала, как много можно сообщить Лоре.

– Она пришла не одна. С ней был мужчина, парень.

Лора была поражена.

– Кто?

– Не знаю.

– Ты сказала: мужчина. Он старше ее?

– Да, но ненамного.

– Сколько ему лет?

– Думаю, лет двадцать пять.

– Двадцать пять?!

– Ну, точно сказать не могу. Когда я приблизилась к двери, он быстро ушел.

Это была очень плохая новость для Лоры, но Кармен не могла промолчать.

– Просто не знаю, что делать, – в который раз повторила Лора.

– Я бы не стала так волноваться. – Кармен хотела положить руку на ее плечо, но снова удержалась, будто вокруг этой женщины был защитный экран. – Девочки-подростки – просто ходячий кошмар. Думаю, многие из них проходят через это.

– В самом деле? Но ее подруги так себя не ведут.

– Откуда ты знаешь?

– Я так себя не вела.

– А я вела, – заметила Кармен.

– Ты? – Лора удивленно посмотрела на Кармен.

– Ну, не точно так же, но я обманывала маму, говорила, что была у подруги, а сама гуляла в другом месте. И я тоже пила.

– В возрасте Мэл?

– Нет, я была младше.

– Вот как? – спросила Лора. – Я училась в интернате, там не было ничего подобного.

– В самом деле?

– Ну, конечно, там были трудные девочки, которые курили наркотики и все такое, связывались с мужчинами.

– С мужчинами?

– Да, помню, одну девочку вернули из Нью-Йорка.

Кармен засмеялась, и Лора тоже мимолетно улыбнулась. На секунду она оказалась способной видеть забавные стороны вещей, однако улыбка быстро угасла.

– Я не хочу, чтобы дочь испортила себе жизнь, Мэл еще так молода…

– Нет, жизнь себе она не испортит, ничего страшного не случится.

– Откуда тебе это известно?

У Кармен не было ответа на такой вопрос, потому что Лора, конечно, права – откуда ей знать? Все может плохо закончиться. Если посмотреть, например, на Кирана – они много лет ждали, что он исправится, но пока все оставалось по-прежнему.

– Она совсем не такая упрямая и грубая, как кажется, – добавила Лора.

– Мы все очень ранимые в душе, – согласилась Кармен.

Лора, обхватив ладонями кружку, отхлебнула чай.

– Может, у меня не хватает характера справиться с ситуацией…

– У тебя есть характер, – возразила Кармен. – Конечно, я плохо тебя знаю, но ты кажешься мне настоящей крепостью, и именно это нужно Мэл.

Лора натянуто, но благодарно улыбнулась.

– На самом деле мне, конечно, следовало бы обсудить это с Томом. А что он говорит?

– Я ему пока ничего не сообщила.

Кармен сразу заметила, что Лора удивилась, и пожалела о своих словах. Теперь надо их как-то объяснить.

– Его нет, – произнесла она и снова пожалела о сказанном – что за глупая ложь, ведь Лора и Том обсудят это происшествие уже завтра утром, и все всплывет… – Ну, конечно, это не совсем так, Том дома, но уже очень поздно, а он много работает и устает, и я не хотела его беспокоить до утра. Может быть, я не права…

Лора воздержалась от комментариев. Заподозрила ли она неладное? Проявила сдержанность?

Женщины умолкли. Между ними возникла странная близость. С каждой минутой Кармен все больше хотелось задать Лоре несколько вопросов, но она прекрасно понимала, что спрашивать об этом нельзя. Однако Лора очень многое могла ей рассказать. Она знала Тома лучше, чем кто-либо. Они прожили вместе пятнадцать лет, а Кармен была знакома с Томом меньше трех. Она бы с радостью выспросила Лору о нем, о том, что случилось, почему между ними пошло неладно, и как она смотрит на происшедшее сейчас. Она хотела знать, что за человек был Том.

– Ты хочешь что-то сказать? – спросила Лора.

Кармен вдруг поняла, что, сама того не сознавая, долго в упор смотрит на Лору. Она быстро отвела взгляд в сторону.

– Прости, я задумалась. Знаешь, это очень странно, что мы вместе сидим здесь. Это так приятно. Я не хочу сказать, что вся ситуация приятна…

Лора улыбнулась:

– Я тебя понимаю, и тоже рада нашей встрече. Правда, обстоятельства не вполне нормальны. – Она вновь обрела уверенность в себе, к ней вернулись светские манеры. – В конце концов, у нас с тобой нет никаких разумных причин для вражды, не так ли? Вы с Томом познакомились, когда мы с ним уже давно развелись. Кроме того, нас объединяет, что он был и у меня, и у тебя. Жены Тома – мы можем учредить клуб.

Кармен улыбнулась шутке, хотя на самом деле все же испытывала некоторую неловкость.

– Все равно, немного странно, – заметила она.

– Наверное, это более странно для тебя, потому что для меня все это давно в прошлом, и то, что было у нас с Томом, я теперь воспринимаю словно другую жизнь.

– Правда?

– Да.

Подобная открытость побудила Кармен к расспросам.

– Вы были счастливы с Томом до того, как… – Она осеклась. – Простите, мне не следовало…

– Нет, нет, все нормально. Мы были долгое время счастливы. – Лора посмотрела на Кармен. – А вы?…

– Да, конечно, – ответила Кармен.

– Я очень за тебя рада. Ты кажешься мне очень милым человеком, да и Том, по сути, очень хороший человек.

– Вы до сих пор так думаете?

– Конечно. Очевидно, что ему не во всем можно доверять, но кому из них можно до конца верить? Он может быть бесхребетным, ты не находишь? Иногда Том буквально доводил меня до сумасшествия, потому что не хотел отвечать за некоторые важные вещи. Он всегда находил возможность уйти от ответственности, чтобы потом не оказаться виноватым. Ты этого не видишь?

Кармен, улыбнувшись, признала правоту Лоры.

– Как ты думаешь, он был счастлив с Зеной?

– Знаешь, я не тот человек, которому надо задавать этот вопрос.

Кармен поняла, что перегнула палку.

– Прости.

– Нет, все нормально, я понимаю, что тебе хочется это выяснить, но мое мнение будет мало значить для тебя. Она была мне не слишком симпатична.

Лора ненадолго задумалась, а затем продолжила:

– Однако, если хочешь знать, что я думаю, то отвечу – нет. Не думаю, что их счастье было бы долговечным, и это стало понятно с самого начала. С ней он не чувствовал себя уютно.

Обе женщины ощутили неловкость, и разговор прекратился. Они вернулись в гостиную и предприняли новую попытку разбудить Мэл, но и на этот раз без успеха – девочка спала как мертвая. Лора смирилась с тем, что ей придется уехать и оставить дочь отсыпаться у Кармен.

– Я заберу ее сразу, как только отвезу детей в школу.

– Не волнуйся, я привезу ее к тебе, как только она проснется, – пообещала Кармен.

– Ты это серьезно?

– Никаких проблем.

Кармен принесла с кухни сумку и плащ Лоры, и они задержались в холле, пока Лора одевалась.

– Вероятно, мне надо сообщить тебе еще кое-что, – произнесла Кармен. – Сегодня Мэл рассказала о Зене – о том, что из-за нее произошло, – и мне показалось: она сильно расстроена. Я была удивлена, потому что раньше Мэл никогда об этом не говорила. Наверное, ты знаешь…

– Что же она сказала? – поинтересовалась Лора.

– Ничего особенного, это просто… – Кармен на мгновение замялась, понимая, что вступает на минное поле. – Просто раньше я не знала, до какой степени Зена не нравилась Мэл.

– Она так и сказала? – Было видно, что Лора удивлена.

– Да, я этого раньше не знала. На самом деле думала, что все как раз наоборот. Надеюсь, ты не против, что я тебе это говорю…

– Нет, нет, продолжай.

– По каким-то причинам я думала, что они относились друг к другу вполне дружелюбно. Признаюсь, слова Мэл меня расстроили, потому что у нас с ней неплохие отношения, хотя, конечно, я стараюсь, но мы не близки. – Кармен понимала, что в этот момент старалась уравнять себя с Лорой, но та отнеслась к ее предположениям хладнокровно – только приняла их к сведению.

– От Зены у Мэл закружилась голова, я как-то забыла об этом, – сказала она.

– Наверное, это было тяжело для тебя? Я бы очень переживала.

– Если честно, тот год оказался таким отвратительным и страшным, что, наверное, это добавило бы мало переживаний.

Она устало улыбнулась, и Кармен одобряюще сказала:

– Ты очень зрелый человек.

– Поверь мне, вовсе нет. Просто я была в какой-то степени довольна тем, что Мэл неплохо все это перенесла. Таким образом, стало одной проблемой меньше. – Она задумалась. – Мэл не должна была все это переживать, да и никто из них. Джейку в то время тоже пришлось нелегко.

– Том рассказывал об этом. Джейк был у психотерапевта?

– Да, был. Характером он весь в отца.

– Дочери тоже пришлось помогать?

Лора покачала головой.

– Наверное, это хорошая мысль?

– Наверное, – согласилась Лора. – Может, придется показать Мэл врачу.

Лора уехала, и Кармен, не теряя ни минуты, разделась и легла спать на нижний уровень двухъярусной кровати в детской, но сон не шел. Она страшно устала, однако была возбуждена из-за алкоголя и стала волноваться, удастся ли утром справиться со всеми свалившимися на нее хлопотами – надо сделать так, чтобы Мэл не увидела Ника. Тревожные мысли замкнулись в заколдованный круг, из которого Кармен никак не удавалось вырваться. Она так боялась проспать и пропустить момент, когда Ник и Мэл увидят друг друга, что стоило ей задремать, как страх будил ее, словно удар тока.

Незадолго до шести часов она приготовила чай и понесла чашку в спальню, где крепко спал Ник на застеленной кровати в одежде. Кармен села рядом с ним и некоторое время смотрела, как ровно он дышит. Как теперь она относится к нему? Конечно, по-другому, после этого свидания что-то в ее отношении к нему, несомненно, изменилось, волшебство воспоминаний рассеялось, и она снова спустилась на землю. Кармен вспомнила, как трудно ей приходилось с ним и он порой так раздражал, что хотелось уйти. Сейчас она чувствовала себя сильной.

Она растолкала Ника и сказала, что ему надо уйти как можно скорее – без пятнадцати семь из Сент-Джуда уходит поезд на главную ветку, где часто следуют скоростные поезда до Лондона. Ник скорчил горестную гримасу, но Кармен произнесла:

– Прошу тебя, Ник. Мэл все еще здесь.

Ник вздохнул и подчинился.

На пороге дома он обнял и крепко поцеловал Кармен в щеку. Она закрыла глаза и ощутила теплоту от его близости, любви, что придало ей новые силы.

– Вечером, до того, как пришла девочка…

– Об этом нам лучше забыть, – Кармен слегка отстранилась.

– Конечно, – после недолгой паузы согласился Ник.

Они стояли в прохладном утреннем тумане, обнявшись.

– Я была очень рада твоему приезду, – проговорила Кармен, – прости, что так…

Он снова поцеловал ее в щеку.

– Береги себя, ладно? Ты очень дорога мне, – сказал Ник и отправился на вокзал.

Она тихо закрыла за ним дверь, прошла на кухню и заварила кофе. Потом разбудила Мэл, бледную, так и не пришедшую в себя. Кармен заставила ее сесть и выпить горячий кофе, а сама пошла в ванную принять душ. Вытираясь, она услышала, как Мэл тошнит в туалете.

Одевшись, Кармен вернулась в гостиную. Мэл, свернувшись калачиком, лежала на диване.

– Идем, – сказала Кармен.

– Не могу. Я ужасно себя чувствую, – жалобно простонала Мэл, но Кармен сказала, что должна отвезти ее домой, помогла надеть плащ и повела к машине. Если они не поедут сейчас, то позже рискуют застрять в пробках в час пик.

Мэл всю дорогу сидела с закрытыми глазами и держала пластиковый пакет на коленях – на случай, если ее снова затошнит.

– Я хочу поговорить с тобой насчет прошлой ночи, – сказала Кармен.

Мэл промолчала, но Кармен видела, что она не спит.

– Кто был тот человек, с которым ты пришла? Это твой парень?

Ответа не последовало.

– Я же знаю, что ты меня слышишь, Мэл. Ты уже бывала с ним в доме?

По радио гремела танцевальная музыка. Кармен, поморщившись, выключила приемник.

– Сколько ему лет?

Мэл возмущенно закатила глаза.

– Мэл, надо быть осторожной. Этот парень намного старше тебя, а ты была абсолютно пьяна и потеряла голову. Могло случиться все, что угодно.

Мэл скорчила гримасу, говорившую о том, что она считает Кармен смешным параноиком. Та вдруг всерьез разозлилась, ей захотелось остановить машину и отхлестать девочку по щекам.

– Мэл, я сейчас кое-что скажу, а ты слушай, ладно? Я понимаю, что тебе пришлось очень трудно, – Мэл принялась спорить, но Кармен, повысив голос, продолжала говорить: – Да, я знаю, что ты много пережила, и это было несправедливо и нечестно, но если не будешь осторожной, то сможешь испортить себе жизнь. Я сейчас говорю не о том, что ты не сдашь какие-то экзамены. Этот парень мог тебя изнасиловать, сделать с тобой все, что угодно, ты это понимаешь?

– Но это же глупо, – возразила Мэл.

– Откуда ты знаешь? Ты была пьяна до бесчувствия, могла задохнуться и умереть. Ночью приезжала мама – да, да, и ты этого даже не заметила. Мы пытались тебя растолкать, но ты ни на что не реагировала.

Мэл отвернулась и принялась смотреть в окно.

Лора попросила подругу отвезти Мэрси и Джейка в школу и была дома, когда Кармен привезла Мэл. Лора вышла встретить их, когда Кармен разворачивала машину, чтобы поставить ее у дома. От этого маневра Мэл едва не вырвало. Она обхватила себя руками, когда вышла из машины, и невольно сощурилась от утреннего солнца. Лора держала дистанцию – она не кинулась обнимать блудную дочь, но и не стала ее ругать.

– Иди наверх и ложись спать, – сказала она, и Мэл повиновалась, слегка задев мать по пути к двери.

Лора повернулась к Кармен.

– Спасибо, что привезла ее, – поблагодарила она. На Лоре были вельветовые брюки и свитер, а на шее – свежевыстиранный шарф. Теперь она полностью владела собой. – Не хочешь кофе?

Кармен понимала, что кофе ей предложили из вежливости. Их эфемерная близость, вызванная чрезвычайным происшествием, закончилась. Меньше всего Кармен хотела убить полчаса на пустой светский разговор, но согласилась – кофе поможет доехать до дома, не уснув за рулем, а кроме того, она решила посмотреть, как живет Лора.

Вслед за хозяйкой она проследовала по двору, обсаженному цветочными клумбами, и через раздвижные двери вошла в дом, в громадную столовую. Кухня была целиком вынесена в застекленную пристройку, и все пространство благодаря этому освещалось ярким светом. В центре стоял большой дубовый стол; на месте, где обычно находился камин, установлена шведская газовая плита, напротив стены с огромным плоским телевизионным экраном стояли красиво скомпонованные диваны, а в корзинке спал лабрадор Райли. С ним Кармен была знакома. Пес проснулся и приветствовал гостью негромким урчанием.

– Прости за беспорядок, – сказала Лора, хотя, конечно, никакого беспорядка здесь не было.

Лора засыпала молотый кофе во френч-пресс, а Кармен села за стол, поставив на колени сумочку. Красота и великолепие обстановки поразили ее. Снаружи было сразу видно, что дом очень большой, но Кармен не представляла себе, какой он внутри. Она вспомнила свою крошечную квартирку и невольно расстроилась… «Прекрати, – приказала она себе, – прекрати». Но она так устала…

– Я обдумала твои слова, – произнесла Лора, ставя на стол поднос с кофе, чашками, блюдцами и кувшином молока, – об отношении Мэл к Зене. – Она посмотрела в сторону двери, словно проверяя, не стоит ли там дочь. – Что именно Мэл тебе говорила?

Кармен инстинктивно насторожилась. Ей не хотелось создавать лишние проблемы.

– Она говорила о кредитной карте.

Лора взяла с подноса френч-пресс.

– А больше ничего?

Кармен хотела сообщить все, о чем ей было известно, а заодно выяснить, что знает Лора, но понимала, это оказалось бы большой бестактностью. Она не имела ни малейшего понятия, что известно Лоре о поступках Зены, хотя это могло быть и неправдой.

– Нет, – ответила Кармен.

Лора разлила кофе, взяла свою чашку и поставила ее на блюдце.

– Может, Том рассказывал тебе, но я узнала об их романе, потому что он пользовался нашей общей кредитной картой для оплаты счетов отелей, – сообщила она. – Конечно, я видела эти платежи.

Опасения Кармен подтвердились. Лора до сих пор уверена: Том засветился со своими любовными делами из-за собственной беспечности. Она не знает, что Зена намеренно обставила дела так, чтобы Лора как можно скорее все обнаружила.

– Как это ужасно, – сказала Кармен.

– Конечно, у меня и так были подозрения…

– Правда?

– Господи, ну конечно же.

– Почему?

– Ну, он все больше задерживался допоздна в Лондоне, стал чаще покупать новую одежду. – На лице Лоры появилась презрительная гримаса, – но я поступала так, как поступает в такой ситуации большинство людей, – не обращала на это внимания, отрицала очевидность или надеялась, что все перегорит само собой.

– Но потом ты обнаружила платежи на кредитной карте?

– Да, и я не могла больше сдерживаться. Я пришла в ярость, когда узнала, что за одну ночь в шикарном отеле он заплатил семьсот фунтов.

– Семьсот фунтов?

Лора поморщилась. Да, именно так.

– Но обычно Том никогда так не делал? Например, если по работе задерживался допоздна?

– Нет! Он ночевал в мотелях, где за ночь платят по сто фунтов. Конечно, с его стороны было глупостью расплачиваться за дорогие отели нашей общей кредитной картой, но мне странно, что тебе об этом сообщила Мэл. Может, ей рассказала Зена. – Она сделала глоток кофе. – Ты думаешь, Мэл имела в виду именно это?

– Возможно.

– Больше она тебе ничего не говорила?

Кармен отрицательно покачала головой. Не ее дело говорить, что это Зена устроила так, чтобы Лора увидела траты по кредитной карте, и беспечность Тома здесь ни при чем.

– Бедняжка Мэл, если это правда, – вздохнула Кармен. – Наверняка ей было тяжело все это слышать – неудивительно, что она возненавидела Зену. Сколько ей тогда было лет – двенадцать?

– Да, двенадцать.

Господи, о чем думала Зена, рассказывая все это ребенку? Говорить Мэл такое о родителях! Какая же она глупая. Нет, хуже, жестокая. Эми говорила, что Зена не была жестокой, но…

Как же все это невероятно.

Кармен уехала сразу, как только допила кофе. Она вернулась в дом, с наслаждением забралась в двуспальную кровать и проспала до полудня.

Проснувшись, она позвонила Тому. Он был на работе, но мог говорить, и Кармен сообщила, что произошло предыдущей ночью. Он возмущенно перебил ее:

– Какого черта ты сразу мне не позвонила?

– Я не хотела тебя будить.

– О чем ты говоришь? Могла бы догадаться, что меня это тоже интересует. Я бы непременно приехал.

– А как же с работой?

– Я бы взял один день за свой счет.

– Прости, пожалуйста. Я подумала, что лучше позвонить Лоре. Она ждала Мэл домой и очень волновалась. Я все рассказала ей и решила, что нет смысла звонить тебе и будить среди ночи.

Том не ответил, но Кармен чувствовала, что он злится.

– Я старалась сделать как лучше.

– Просто невероятно, что ты только сейчас удосужилась сообщить мне об этом! – Он ненадолго замолчал. – Что сказала Лора?

Кармен рассказала Тому всю историю до конца – о том, как приехала Лора и они не смогли разбудить девочку, и как она утром отвезла Мэл домой.

Когда она закончила, оба помолчали, не зная, что говорить дальше.

– Слушай, ты же никогда не упоминал, какой у вас стильный дом, – произнесла Кармен, стараясь разрядить ситуацию.

– Он совсем не стильный.

– Кухня меня просто поразила. Остального я не видела.

– Лора сама обставила кухню, в остальном – ничего особенного. – Она услышала, как муж что-то переставил на столе. Кармен ему не поверила.

– Как вы с ней общались? – спросил Том.

– Она очень мила, хотя и настороженна.

– В этом вся Лора.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что ты сказала: она на самом деле все время… настороже. Это очень верное слово. Не холодна, а именно настороженна, все время следит за собой.

– Почему она такая?

– Не знаю, возможно, все дело в воспитании. Она росла в интернате и не похожа на тебя, ты вечно все разбрасываешь.

– Я совсем не такая!

Он не ответил. В его шутке была доля правды, и он все еще сердился.

Снова наступило молчание.

– Как ты думаешь, Мэл делала это и раньше? – первой заговорила Кармен. – Не была ли она в Сент-Джуде в ту ночь, когда отсутствовала дома?

– Возможно. Слушай, когда ты вернешься?

Кармен оглядела голые стены дома, не понимая, что она до сих пор здесь делает.

– Сейчас поеду.

– О, это хорошо, но…

– Что?

– Совсем забыл: мне сегодня придется выпить с одним клиентом, и я могу задержаться.

Кармен посмотрела на часы. Было уже пять. Если она поедет сейчас, то неминуемо попадет в пробку.

– Может, тогда мне приехать утром?

Однако, положив трубку, Кармен испытала странное ощущение. Тишина бунгало действовала ей на нервы, давила. Она включила телевизор, чтобы от нее избавиться, но по телевизору показывали игровое шоу, а шум и крики болельщиков угнетали ее еще больше. Это просто похмелье, подумала Кармен, к тому же она слишком долго спала, и организм реагирует на все только эмоциями.

Она посмотрела список записанных программ в поисках чего-нибудь подходящего. Можно было посмотреть записанный воскресный криминальный сериал. Кармен включила его и уселась перед экраном. Фильм оказался захватывающим, но слишком страшным. Показывали какую-то женщину, одну в доме. Женщина готовит ужин, а камера следит за ней, словно взгляд преследователя. Начало было преднамеренно затянутым и разыгрывалось в режиме реального времени. Кармен смотрела, как женщина ест, убирает кухню, идет в ванную, включает воду, начинает раздеваться, а камера следует за ней, переходя от окна к окну. Напряжение мало-помалу нарастало.

Кармен слышала дыхание следившего за женщиной человека – оно возникло в кадре как звуковое сопровождение. Дыхание участилось, когда женщина разделась: затем действие стало развиваться в нарастающем темпе. Мужчина бегом бросился к дому, резко остановился возле окна, и в камере показался молоток. Удар! Послышался звон разбитого стекла, и охотник проник в дом. Кармен слышала музыку, звучавшую из радиоприемника, слышала, как подпевает ей женщина. В объективе снова появился молоток, зажатый в руке, затянутой в перчатку. Мужчина крался к ванной. Было слышно, как течет вода, играет музыка и поет женщина. Человек вошел в ванную. Крупный план: искаженное страхом лицо героини. Дверь ванной закрылась, и камера начала показывать дверь, из-за которой донеслись только звуки – дикие вопли женщины, которая всего секунду назад что-то беззаботно напевала. Секунды превратились в вечность, и это было просто невыносимо. Жертва кричала, сопротивляясь насильнику; было слышно, как ее тело ударяется о твердые предметы, а крики переходят в тихие стоны, слышные на фоне звериного рычания преступника.

Кармен выключила телевизор и прижала ладонь ко рту. С каких пор телевизионные драмы стали такими кровавыми и жестокими? Это же просто фильм ужасов! Теперь экран был пуст, а в гостиной снова наступила тишина, но сердце Кармен продолжало бешено колотиться от страха, а мысли беспорядочно метались. Фильм задел в ней какие-то сокровенные струны, и теперь она чувствовала, что вот-вот впадет в панику.

Кармен закрыла глаза, но это не помогло. Единственное, что она сейчас мысленно представляла, – это несчастного парня, истекавшего кровью под сводами перехода Брикстонского вокзала, которого Том немилосердно дубасил по голове. Потом парень исчез, а вместо него привиделась лежавшая на полу Зена, которую Том точно так же ударял по лицу.

Кармен открыла глаза, но страшные образы не оставляли ее, словно прочно засели в голове и не хотели исчезать. Она прижала ладони к щекам, надавила на них кулаками, чтобы ей стало больно и она почувствовала только эту – реальную – боль. Надо выключить воображение, избавиться от него!

Наконец жуткие видения испарились, однако страшные мысли остались. «Как я могу дальше с ним жить, с человеком, убившим женщину? Разве это возможно?»

Дыхание Кармен участилось и стало прерывистым. Вся безмятежность выходных дней взорвалась в ее голове, словно бомба, начиненная гвоздями.

Кармен выпрямилась на стуле и постаралась взять себя в руки, но паника уже завладела ею, лишив способности здраво мыслить.

Что он с ней сделал?

Появились галлюцинации, дом наполнился голосами и невнятным шепотом.

Ты же все знаешь, не правда ли, Кармен?

Это был голос Зены, гулко звучавший в ее голове.

Ты же знаешь, ты же все знаешь?

– Нет! – громко воскликнула Кармен.

В один прекрасный день он так же поступит и с тобой.

Нет, она больше не могла оставаться здесь. Кармен встала и пошла в спальню собрать вещи. Ноги были как ватные. Когда она потянулась за сумкой, чтобы снять ее с полки, ее руки задрожали от слабости.

Кармен…

Она видела, как падают стены комнаты, сдавливая ей грудь, не давая дышать. Ей пришлось ухватиться за спинку кровати. Кармен села и заставила себя глубоко и ровно дышать, положила руку на грудь и принялась считать вдохи и выдохи. Это всего лишь паническая атака, такое уже бывало у нее в юности, и Кармен помнила, как с этим справляться. Она вытянула вперед руку, сосредоточила на ней все внимание и стала размеренно поверхностно дышать. Постепенно дрожь начала проходить.

Кармен…

Это всего лишь паника. Ничего подобного не происходит в реальности. Это всего лишь паника, это нереально. Не реально! Кармен повторяла эти слова как заклинание до тех пор, пока голос не исчез окончательно.

Тишина.

Кармен встала. Надо уйти, нельзя больше оставаться в этих четырех стенах, здесь просто нечем дышать… Но сейчас она не в состоянии вести машину. Кармен надела куртку, взяла ключи и вышла на улицу. Она прогуляется по деревне или спустится к морю.

Было не холодно, но Кармен бил озноб. Она плотно запахнула куртку, опустила голову и пошла вперед, сама не зная куда. Дойдя до конца улицы, по мощеной дороге она свернула направо, а потом еще раз направо. Дыхание выровнялось. Кармен все еще слышала его, но дышать стало намного легче. Минуту она постояла возле чьего-то забора. Как это глупо – довести себя до такого состояния. Небо было испещрено красными полосами – солнце склонялось к закату. Что делать дальше? Вернуться домой Кармен не могла, так как была уверена, что там ей снова станет плохо; но не может же она вечно ходить кругами по деревне? Кармен подняла голову и осмотрелась: оказалось, она находится на соседней улице. Она была здесь несколько дней назад, когда провожала до дома Полу – ту женщину, которой помогла донести пакеты с покупками. Они говорили о нахождении тела Зены. С того места, где стояла Кармен, был виден дом Полы. В окнах горел свет. Можно пойти туда, ведь Пола сама приглашала ее в гости.

Она позвонила в дверной звонок, но ответа не последовало, хотя Кармен уловила в доме какое-то движение – где-то открылась дверь, щелкнул выключатель, и через стеклянную панель террасы стало видно, что в прихожей вспыхнул свет. Она постучала, решив, что в доме просто не услышали звонка.

Кто-то подошел к двери и открыл ее. Это была Пола; она и впустила Кармен. Увидев соседку в пеньюаре, Кармен вдруг поняла, что уже довольно поздно и ее визит, наверное, неуместен. Пола встревоженно спросила:

– Вам плохо? У вас что-то случилось?

– Нет, все в порядке, просто я осталась одна дома и решила, что надо пойти выпить кофе. Я как-то не сообразила, что уже поздно.

Пола понимающе улыбнулась.

– Бросьте вы эти глупости, я просто мыла голову. Еще совсем не поздно, сейчас только, – она взглянула на стенные часы, – половина восьмого. Входите.

– Вы серьезно?

– Конечно. – Хозяйка повернулась и пошла впереди Кармен. – Конечно, я веду себя ужасно, но сразу после ужина переодеваюсь в пижаму. Все из-за детей. Не волнуйтесь и не переживайте. Все нормально.

Кармен сняла туфли.

– Ничего, если мы пойдем на кухню? Вы не против?

– Конечно, нет.

В кухне у стола за ноутбуком сидел мужчина. Когда вошла Кармен, он поднял голову.

– Шон, это женщина, о которой я тебе рассказывала. Она живет в летнем доме на соседней улице, ну ты знаешь, где раньше жила Айрис…

Кармен улыбнулась хозяину.

– Меня зовут Кармен, – сказала она, и он в ответ кивнул, однако не улыбнувшись и не представившись.

– Я вот только… – он указал рукой на компьютер.

– Ну что вы, это я прошу прощения, могла бы и подумать…

– Да ничего особенного, он просто, как всегда, пялится в компьютер, – заметила Пола. – Шон! Сядь. Я сейчас поставлю чайник. Муж всегда сидит за компьютером, как пришитый. Нет, это здорово, что вы пришли, хоть какое-то разнообразие.

Кармен села. Сейчас она чувствовала себя в сто раз лучше, чем дома.

– Дети уже спят? – спросила она.

Пола рассмеялась:

– В такое-то время? Чейна у моей мамы, а Чарли – это наш сынок – сидит за своим компьютером. Конечно, нельзя ему это разрешать в будний день, но…

Шон стукнул мышкой о стол.

– Чертова железяка, опять повисла! – Он поднял брови и посмотрел на Кармен с притворным негодованием, и ей сразу стало тепло на душе.

Пола поставила на стол три кружки с чаем.

– Надо было предложить вам вина. Я не подумала, мы сами те еще пьяницы, но…

– Чай лучше всякого вина, – сказала Кармен.

– Так вы, значит, живете рядом с нами? – уточнил Шон, закрывая ноутбук.

– Да, – ответила Кармен.

Он сделал глоток из кружки.

– Вы были знакомы с Зеной, да? – спросила Кармен.

Не было никакой нужды объяснять свой вопрос. Шон кивнул, сразу поняв, о чем идет речь, а значит, догадался, кто она. Должно быть, Пола рассказала мужу о ней и о встрече на пляже.

– Мы познакомились, когда были еще подростками.

– Какой была Зена?

– Я так понимаю, она вас очень интересует?

– Конечно, это же естественно, – сказала Пола.

Кармен покраснела. Она преодолела стыд и перестала стесняться, расспрашивая людей о Зене, а сейчас была не в том положении, чтобы возмущаться и разыгрывать благородное негодование.

Видя ее неловкость, Шон улыбнулся, но не зло, а скорее сочувственно.

– Она была… наблюдателем. И не изменилась, когда вернулась, хотя в это время вела себя как настоящая леди.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, она не желала разговаривать.

– С вами?

– Не только со мной.

Шон явно был задет ее поведением. Кого еще она так оскорбила?

– Вы учились с ней в школе?

– Нет, она ходила в аристократическую школу для девочек.

– Шон, не привирай, она ведь училась в Хэймсдоне? – перебила мужа Пола. – Это обычная школа, никакая не аристократическая, но только для девочек. Вот и вся особенность.

– Ну, не знаю, но тогда мне так казалось, – сказал Шон.

– Почему? – поинтересовалась Пола. Он не ответил.

– Но как тогда вы смогли с ней познакомиться? – удивленно спросила Кармен.

– Мы проводили время в одних и тех же местах. Там было много парней и девчонок. Мы все вместе играли на пляже.

– Там были девочки из ее школы?

– Нет, она не любила водиться с девочками, больше общалась с мальчиками.

– Это были ее парни?

– Думаю, да. Ребята все были старше ее. Они имели машины – девушкам это нравится. Она сама была очень забавная. Красавица, но особенно не заносилась – во всяком случае, тогда. Я звал ее Оливковой серьгой – за худобу, – Шон рассмеялся. – Она меня за это не любила и била по рукам, а ударить могла очень больно, поскольку была сильной девчонкой. Но с ней можно было и поговорить, и посмеяться.

Видимо, в ту пору Шон был в нее влюблен, и ему стало обидно, что Зена, вернувшись, сделала вид, будто не узнает его. Почему она так поступила? Может, просто забыла его? Да, возможно. Кармен вдруг поняла, что в юности была знакома со многими, кого теперь едва бы узнала. Зена была запоминающейся личностью, но не многие люди могут этим похвастаться. Наверное, в ней было что-то особенное.

– Вы встречались с ней?

– Нет, мы были просто приятелями. Но знаете, что я вам скажу? – он обернулся к Поле. – Ты помнишь Барри? Барри Рогатого – он еще отличился на Фиесте, ну, ты помнишь…

– Карл?

– Да, именно он. Мы звали его Барри Рогатым, – пояснил он Кармен.

– Что с ним было? – спросила Пола.

– Он обожал Зену. Это была настоящая потеха, но парень любил ее много лет, я не шучу – много лет. Бедняга, он всюду ходил за ней как хвост…

– Он чего-нибудь добился? – поинтересовалась Пола.

– Нет, он ее совсем не интересовал, бедный Барри, но она была с ним очень приветлива и никогда не издевалась, – Шон помолчал. – Зена ведь уехала из дома очень юной, не так ли?

– Да. А вы знаете, где она жила после отъезда?

Он пожал плечами:

– В основном на чужих диванах, как мне думается, а потом получила комнату-студию. В то время это было очень смело со стороны девушки. Тогда мы все еще жили с родителями, – он умолк и отхлебнул чаю.

– Вы не знаете людей, с которыми она была близка в то время, ее друзей, подруг?

Шон задумался, потом ответил:

– Не могу вспомнить. Полагаю, у нее в основном были парни. Она любила мужчин и мыслила как мужчина. Наверное, поэтому девчонки с ней не дружили, но зато ее любили парни.

– Она была, что называется, «свой парень»? – Кармен почему-то подумала об этом, хотя Шон имел в виду совсем другое.

Он рассмеялся:

– В какой-то степени да. Она была вольной пташкой.

В двери кухни показался мальчик.

– Я пойду спать, – сказал он и посмотрел на Кармен. Она восприняла это как сигнал к прощанию. Чувствовала она себя сейчас намного лучше, спокойнее – побыв с другими людьми, поболтав и окунувшись в семейную атмосферу.

Пола вышла проводить ее до ворот. Она уже собиралась закрывать входную дверь, когда вдруг сказала:

– Погодите, – и снова ушла в дом. Вернувшись, она вручила Кармен какой-то браслет и пояснила:

– Я нашла его, когда убиралась в комнате Чейны. И вспомнила, что в тот день, когда мы увидели на берегу… ну, вы понимаете…

– Тело Зены?

– Да, так вот, Чейна обнаружила его первой, и когда я ее догнала, у нее в руках была вот эта вещица. Не знаю, где она его нашла. Думаю, браслет лежал на берегу, но, может, он был на Зене?

– На теле Зены?

– Да. Чейна прибежала туда первой, она тогда была еще очень маленькой, и я обнаружила ее играющей с браслетом. Совсем об этом забыла, но позавчера нашла его и решила отдать вам. Думаю, этот браслет должен находиться у вашего мужа.

Кармен взглянула на него. Браслет был хорошего качества, тяжелый и состоял не только из плетения, но и из отдельных кусков лакированного металла. Она поблагодарила Полу и ушла.

Вернувшись в бунгало, Кармен села на кровать и принялась внимательно рассматривать браслет при свете лампы. Это была милая вещица, очень дорогая, как ей показалось, составленная из разных материалов: блестящих дисков, полированных камней и металлических капелек. Кармен примерила браслет. Он оказался ей маловат, но она не стала снимать его с запястья.

Кармен легла на кровать. Теперь комната не раздражала ее, а наоборот, действовала умиротворяюще. Она не слышала никаких голосов и угрожающих звуков. Паника улетучилась, на ее место явилась усталость. Кармен понимала: она не может махнуть рукой на то, что случилось раньше; в ней что-то изменилось, и это потрясение грозило опрокинуть ее хрупкий мир. Она прежде думала, что сможет примириться с трагедией, в которой повинен Том, и ей не придется ничего менять, а теперь поняла – это невозможно. Но для того, чтобы выдержать предстоящее столкновение с реальностью, ей нужны силы. Все это может подождать до утра.

Она разделась и, укрывшись одеялом, задремала, однако сон ее не был мирным. Ей снилось, что она плывет в море, а впереди – Зена. Было видно, что она в беде – то погружается в воду, то лихорадочно выныривает. Кармен поняла, что Зена тонет, и поплыла к ней, чтобы помочь. Но Зена схватила ее за руки и потянула за собой на дно. Кармен начала захлебываться и изо всех сил сопротивляться, стараясь выскочить на поверхность, однако Зена не отпускала ее. Потом она увидела, что Зена хохочет, смеется над ней – и они тонут вместе. Кармен проснулась, стянула с руки браслет и бросила в сумку, стоявшую возле кровати.

Глава 17

Том потянулся через стол, чтобы взять Кармен за руку, но та резко ее отдернула. Она удивилась тому, что ей так трудно сдерживать свою враждебность и гнев. Он предложил встретиться после работы и поужинать в «Канареечной пристани», и Кармен согласилась. Она понимала, как ей будет тяжело его видеть, и подумала, что лучше побыть с ним на нейтральной территории, в окружении людей. Это позволит ей успокоиться и нормально разговаривать с Томом. Но, как оказалось, Кармен ошиблась, потому что в ресторане ей было трудно сосредоточиться и вообще говорить о чем-то.

– Что случилось? – спросил он.

– Ничего.

Появился официант с блюдом рукколы, покрытой сливочным соусом.

– Поставить в середину? – поинтересовался официант, и Кармен кивнула. Хорошо, если между ними будет что-то находиться, подумала она.

Взрыв эмоций, происшедший сегодня ночью, не улегся; наоборот, Кармен с каждой минутой чувствовала себя все хуже и хуже. Она проснулась в Сент-Джуде, ощущая необычайно болезненное волнение, которое не отпускало ее весь день. Значит, наступил конец? Кармен пока не могла утверждать наверняка, но такая мысль ее уже не пугала – она поняла, что, скорее всего, это действительно финал, и, судя по всему, неизбежный. Сидя сейчас с Томом, она понимала, что уже не ищет причин остаться с ним, не пытается найти способ дать ему соскочить с крючка.

Она наколола на вилку лист салата.

– Мэл сегодня, несмотря ни на что, пошла в школу, – сообщил Том. – Думаю, это уже хорошо.

У него был разговор с Лорой. Об этом Том рассказывал, когда принесли салат.

Кармен откашлялась.

– Что ты собираешься делать?

Том пожал плечами. Потом обернул рукколой вилку и спросил:

– Мэл что-то говорила о Зене?

– Тебе об этом сказала Лора?

– Да, упомянула.

– Господи, ну почему ты не наберешься смелости и не расскажешь мне все сам?

– Прости, я не хотел увиливать. Кармен, что с тобой происходит?

Но она не была готова к откровенности и снова воткнула вилку в салат.

– Да, Мэл говорила со мной о Зене. Сказала, что ненавидела ее, и это показалось мне странным – я думала, они хорошо ладили.

– Почему ты так считала?

– Кто-то мне сообщил. Не понимаю, разве это имеет какое-то значение?

Том повертел в руках вилку и нож.

– Мэл говорила тебе что-то еще?

– Да, она рассказала мне о кредитной карте и о том, что привело вас с Лорой к разводу. – Кармен посмотрела Тому в глаза. Она умолчала о том, что еще говорила Мэл – о том, как этот разрыв спровоцировала Зена. Интересно, что скажет по этому поводу Том, как отреагирует и к какой лжи прибегнет на сей раз.

– Я понимаю, что все это сильно тебя расстроило, – произнес он, – но почему ты сама мне об этом не сказала?

– Я как раз и говорю, и вовсе не расстроена по этому поводу.

– Но что же тогда тебя расстраивает?

Подошел официант, молодой итальянец, и забрал со стола тарелку из-под салата.

– Вам понравилось? – спросил он.

Не ответив, Том наклонился вперед и положил ладонь на руку Кармен.

– Да, я не говорил тебе о некоторых вещах, хотя, наверное, следовало это сделать. Не знаю…

Официант отошел.

Кармен взглянула на Тома. Неужели сейчас последует признание? На нее нашло какое-то оцепенение…

Словно прочитав ее мысли, Том произнес:

– Здесь нет ничего ужасного, просто… то, что ты сказала о Зене, это на самом деле так, но я не понял, почему Мэл была настолько огорчена нашим разводом с Лорой. Во всяком случае, не предполагал, что это так ее взволнует.

Кармен молчала.

– Не знаю, почему я ничего не говорил, но теперь понимаю, что сделал глупость. Сейчас я расскажу тебе все.

Он заговорил не сразу, комкая в руке салфетку; потом, тщательно подбирая слова, принялся объяснять, как Лора обнаружила на кредитной карте счета отелей и их брак закончился.

– Она обнаружила эти счета, когда сама воспользовалась картой. Лора не собиралась за мной шпионить, она сделала то, что и всегда. Я думал, что совершил самую глупую ошибку в своей жизни – расплатился не той картой. Не мог поверить в это, но факт был очевиден.

Снова подошел официант, принесший основные блюда. На этот раз он поставил тарелки на стол, не сказав ни слова. Кармен, заказавшая стейк, сразу принялась за него; Том не прикоснулся к еде.

– Какое отношение все это имеет к Мэл? – спросила Кармен.

– Оказалось, что все это совершила Зена. Именно она заказала номер и расплатилась за него моей кредитной картой, но перепутала и взяла не ту. У меня была в то время рабочая карта, и обычно я всегда в своих личных расходах пользовался ей.

– Чтобы Лора ничего не знала.

Том кивнул.

– Ты не помнил, что номер бронировала Зена?

– Сначала я об этом не подумал. Я сообразил только потом, когда решил, что произошла какая-то ошибка – она по недосмотру использовала не ту карту. Зена сама дала мне это понять.

– Но ведь ошибки не было?

– Нет, но я узнал об этом много позже, да и то не от нее…

– Она сказала об этом Мэл.

Он снова кивнул.

– И именно из-за этого они поссорились? Зена сказала Мэл, что сделала это преднамеренно?

Том еще раз кивнул.

– Похоже, ты выбрал в любовницы очень милую женщину.

Том погрустнел.

– Но я не понимаю одной вещи, – произнесла Кармен. – Зачем она все рассказала Мэл?

– Не знаю. Это была невероятная глупость, Зена просто… Нет, я не знал, что творилось в ее голове, и до сих пор не могу догадаться.

Кармен отправила в рот кусок стейка.

– Как все это произошло?

Том пожал плечами и покачал головой.

– Где вы в это время были?

– В Сент-Джуде. Они пошли в деревню купить в киоске газеты…

– Они?

– Да, Зена и Мэл. Ведь они неплохо ладили друг с другом. Обычно приносили не только газеты, но и мороженое и сладости для остальных детей. Но в тот раз Зена вернулась одна, без Мэл. Она вела себя так, будто ничего не случилось, но была при этом взвинчена. Я попытался узнать, что случилось и куда делась Мэл. Потом появилась Мэл и с негодованием накинулась на Зену: тогда я накричал на дочь, и она убежала.

В голове у Кармен мелькнула мысль:

– Боже, ведь это было в тот день, когда умерла Зена.

– Да, и ты только теперь это поняла?

– Так это и была та ссора, которую слышали соседи?

– Да.

Кармен покачала головой:

– Почему, черт тебя возьми, ты не рассказал мне об этом?

Том потер ладонью лоб:

– Не знаю. Прости, Кармен, я не лгал…

– Нет, чертов сын, ты лгал! Это просто невероятно! – Кармен сделала большой глоток вина. Все случилось в тот проклятый день.

Том с тревогой смотрел на Кармен.

– Мэл убежала, и что случилось потом?

– О чем ты?

– Ты пошел за ней?

– Я не мог. Дома находилась Мэрси, а она была еще младенцем, и Джейк – ему исполнилось тогда всего десять лет. Оба были в страшном смятении. Помню, Джейк хотел пойти искать Мэл, но я его не пустил. Помню, я вообще не понимал, что произошло, и решил – у Мэл случился перепад настроения. Потом Зена призналась, что она говорила Мэл, но я не мог в такое поверить – это было очень глупо.

– Что она сказала?

– Очевидно, Мэл что-то сообщила ей обо мне и Лоре, и это вызвало у Зены раздражение. Она сама мне в этом призналась. Слова Мэл подействовали ей на нервы, и Зена решила «сказать правду», – Том рукой обозначил в воздухе кавычки. – Я спросил, что она имеет в виду, и Зена рассказала, как намеренно разрушила наш с Лорой брак, специально воспользовавшись кредитной картой, чтобы Лора обо всем узнала. Я был… потрясен, но Зена осталась совершенно невозмутимой. Помню, она даже не поняла, из-за чего я вышел из себя – ей казалось, будто мне и так все известно. Наверное, я полный дурак, но в то время на самом деле ничего не понимал. И потом, она сообщила об этом Мэл. Я разозлился ужасно – чем она думала, рассказывая эту гадость девочке-подростку?

Том говорил быстро и сбивчиво. Правда рвалась из него бурным потоком.

– Ты разозлился на нее из-за того, что она вмешалась в ваши с Лорой отношения?

– Конечно! Но Зена думала, что не сделала ничего плохого. Говорила, что я сам хотел оставить жену, но не мог на это решиться, и она решила подтолкнуть события.

– Наверное, так оно и было – ты никогда не решился бы уйти от Лоры.

Том пожал плечами и покачал головой.

– Но как ты сам думаешь, оглядываясь назад? Будь честен.

– Не знаю, – он снова покачал головой. – Наверное, не хотел принимать окончательного решения, но я разозлился, не мог поверить, что Зена так поступила и рассказала обо всем Мэл. Она же считала, что не сделала ничего особенного, не понимала, насколько это плохо и низко.

– Может, таким способом она хотела до тебя достучаться.

Том пожал плечами.

Кармен задумалась. Было нетрудно представить себе, как Зене пришел в голову трюк с кредитной картой. Том колебался, не решаясь порвать с Лорой. Несомненно, он говорил Зене, что пока не время, и после того как их связь продлилась пять или шесть месяцев, она решила подтолкнуть события в нужном направлении. Зена не собиралась мириться с положением любовницы, во всяком случае, если ее это не устраивало.

Она посмотрела на Тома.

– Тебе это не польстило? То, что она так хотела тебя заполучить.

Том опасливо посмотрел на жену.

– Будь честен, Том.

– Возможно, немного и польстило.

Кармен откинулась на спинку стула. От всех его признаний у нее кружилась голова.

– Я бы никогда этого не сделала.

– Откуда ты можешь знать, как бы ты поступила. Я, например, никогда не думал, что у меня будет роман.

Кармен захотелось уйти. Извинившись, она вышла в туалет и заперлась в кабинке. Голова все еще кружилась. Кармен не спеша вымыла руки, потом долго их сушила. Открыв сумочку, она потянулась за губной помадой и увидела браслет, отданный Полой. Ну что же, сейчас Том получит его назад. Она вернулась к столу с браслетом в руке.

– Я не хочу, чтобы ты была такой же, как Зена, – сказал муж, когда она села за стол. – Наверняка ты и сама это понимаешь. Что это у тебя?

Кармен положила браслет на стол и сообщила, что его дала ей Пола. Том уставился на браслет:

– Я его помню.

– Значит, это ее браслет?

– Да. – Он взял его со стола и повертел в руках.

– Ты его ей подарил?

– Нет, я не знаю, откуда он у нее. Этот браслет был у Зены до нашего знакомства. Как странно.

Он протянул браслет Кармен.

– Что ты делаешь? Он мне не нужен, – сказала она.

– Мне он тоже не нужен.

Кармен посмотрела на браслет.

– Кармен, прошу тебя, выброси его.

Она перевела взгляд на Тома. Браслет явно вызывал у него страшные ассоциации, которые он пытался скрыть.

– Прошу тебя, – повторил он.

Кармен взяла браслет и положила в сумочку.

– Спасибо. – Он опустил голову и уставился в стол. – Мне продолжать? Не могу вспомнить, на чем я остановился. – Кармен молчала. – Ах да, вспомнил. Зена сказала мне, что произошло между нею и Мэл.

– Вы поссорились?

Муж покачал головой:

– Зена не привыкла тщательно обдумывать свои действия, особенно когда я злился. Очевидно, в ином случае все вышло бы по-другому. – Том сделал небольшую паузу. – Насколько я помню, она переоделась в купальник и вышла из дома.

– В дождь, – тихо прокомментировала Кармен. – Вот почему она пошла купаться в дождь.

Он промолчал.

– И именно поэтому ты не особенно волновался, когда Зена не вернулась. Все дело в том, что вы поссорились. Ты решил: она в раздражении пошла в паб или еще куда-нибудь.

– Я просто… – Том снова замолчал и посмотрел на Кармен. – Конечно, я повторяюсь, но скажу еще раз: я не понимал Зену, не мог предсказать, что она будет делать. Я не знал ее, как знаю тебя. Да, ты права, она была способна уйти из дома на всю ночь, даже не предупредив меня, и я не понимал, как она может считать это нормальным.

Он протянул руку и попытался коснуться Кармен, но она остановила его.

– Насчет тебя я точно уверен: ты никогда бы так не поступила, не предупредив меня. Ты согласна?

Кармен кивнула. Теперь она знала, какой была Зена.

– Только ты и я – это единственное, что имеет значение. Мы, а не Зена. – Муж снова потянулся к ней, но она убрала руку.

– Черт, – Том выпрямился на стуле. – Черт, черт, черт! – Он стукнул кулаком по столу. – Продолжай, что еще ты хочешь знать?

Кармен ответила не сразу.

– Как ты смеешь говорить со мной в таком тоне?

– Что?

Она встала.

– Как ты смеешь?

– Прости, я подавлен и растерян. Пожалуйста, сядь, Кармен.

– Никогда больше не говори так со мной, слышишь?

– Прости, не буду, Кармен. Прошу тебя, сядь, и давай покончим с этим.

Кармен видела: он потрясен до глубины души ее реакцией, смущен присутствием посторонних людей и пытается сгладить ситуацию.

– Да, так вот: Зена ушла, а вскоре после этого приехала Лора и забрала детей. Я говорил тебе об этом, разве нет? Она пошла искать Мэл, а я остался с Мэрси и Джейком. – Он посмотрел на Кармен. – Не хочешь еще вина? Прости, Кармен, я не хотел злиться…

– Я не переношу твой дурной характер, ты знаешь это? Я его ненавижу!

– Я знаю, но…

– Понимаешь, что иногда ты можешь вызывать страх?

– Прости, это больше не повторится.

Какие пустые слова.

– Я закажу еще вина, – Том хотел подозвать официанта, но Кармен остановила его. Она снова села – на краешек стула.

Том опять быстро и сбивчиво заговорил:

– Да, Лора нашла Мэл, они вернулись, а потом все вместе уехали домой.

– Ты не стал рассказывать об этом в полиции, верно? – спросила Кармен. – О том, что произошло между Мэл и Зеной. Почему?

– Зачем мне было об этом сообщать? Это наше личное дело. Оно не имело никакого отношения к исчезновению Зены, не так ли?

– Не так. Это означало, что была веская причина для того, чтобы Зена в тот день ушла из дома и не вернулась.

Том промолчал.

– Но полиция знала, что между вами была ссора, и именно поэтому тебя заподозрили.

Том поболтал в бокале остатки вина.

– Почему ты не сказал полицейским, что с Зеной поссорилась Мэл?

Том, запрокинув голову, допил вино из бокала.

– А ты как думаешь?

– Не знаю.

– Мэл было тогда двенадцать лет. Я не хотел, чтобы дочь допрашивали в полиции.

– Ты защищал ее.

Ну, конечно же, он защищал Мэл. По спине Кармен пробежал холодок.

Домой они поехали на такси, сидя по разным углам заднего сиденья. Оба чувствовали себя опустошенными. Когда они вернулись домой, Том заварил чай, а Кармен присела к кухонному столу.

Том сел рядом с ней.

– Я все окончательно запутал, да?

Кармен посмотрела на него. Он выглядел встревоженным и испуганным.

– Я все разрушил? Скажи мне, Кармен.

– Не знаю, – честно ответила она.

Он помолчал, затем произнес:

– Я не вынесу, если у нас все развалится. Не переживу второго раза.

Кармен рассмеялась. Это было очень забавно. Каков эгоист! Единственная его забота – не допустить развала отношений номер три, чтобы не пришлось снова заводить знакомство, пускать корни и перевозить на новое место коробки…

– Что смешного я сказал?

Она покачала головой:

– Забудь.

Однако, как это ни странно, его вспышка вызвала у Кармен теплое чувство. Том повел себя абсолютно по-человечески. Она едва заметно улыбнулась мужу, и это придало ему смелости.

– Ручаюсь, ты тоже не всегда говоришь мне всю правду, – сказал он.

– Нет, я всегда говорю правду.

– Кармен, я думаю, что супруги всегда чуть-чуть обманывают друг друга, это же естественно.

– Я не обманываю.

Но это же неправда, да? Кармен вспомнила о Нике, о понедельнике – и ночи понедельника – в Сент-Джуде. Вспомнила она и многие другие вещи, которые делала за спиной Тома – читала его письма, ездила к матери Зены и ходила в полицию. Она неделями лгала ему. Конечно, на это были причины, но все же…

Кармен посмотрела на Тома – теперь ей надо сказать ему все. Что она потеряет? Но вместо этого она вдруг снова вспомнила о Зене и выдала ее тайну:

– Киран рассказал мне одну странную вещь о Зене. Я тебе не говорила… сама не знаю, почему.

Том скептически посмотрел на жену. Он терпеть не мог Кирана.

– Он познакомился с девушкой, которая когда-то работала вместе с Зеной. – Кармен на мгновение умолкла. – Том, как ты думаешь, это возможно, чтобы у Зены был служебный роман? С кем-то другим, в то время, когда она была с тобой?

Том окинул Кармен странным взглядом.

– Что за девушка? О чем она тебе рассказала?

Выражение его лица испугало ее. На нем отразились растерянность и гнев. Кармен пожалела, что заговорила об этом.

– Знаешь, Том, забудь. Наверное, все это домыслы.

Том потер ладонью лоб и повторил:

– Кто она и что сказала?

– Я не знаю ее. Это была знакомая Кирана, которая недолго работала стажером в том же журнале, что и Зена…

– Что она сказала?

Теперь придется все рассказать. К тому же Кармен отчасти хотела причинить ему боль.

– Она говорила, что ходили слухи о связи Зены и одного парня.

– Какого парня?

– Не знаю.

– Что говорил по этому поводу Киран?

– Он упомянул об одном из руководителей компании, владеющей журналом. Знаешь, забудь про это. Наверное, та девица несла вздор.

Но Том покачал головой:

– Нет, это не чепуха. – Он вздохнул и снова потер лоб. – Я же говорил тебе и сейчас готов повторить, но ты не хочешь слушать.

– Что?

– Что она была для меня полной катастрофой. Каким же проклятым идиотом я был… – Он ударил себя кулаком по лбу.

– Том…

– Идиот, – он снова ударил себя, а потом, тяжело дыша, обхватил лицо руками.

Кармен не знала, что делать. Поведение Тома напугало ее. Она в оцепенении сидела и смотрела на него. Дыхание постепенно выровнялось, а тело обмякло.

Она хотела правды – и вот теперь ее получила, в этом не могло быть сомнений.

Они больше ни о чем не говорили и отправились спать. Они лежали рядом, бок о бок, и неимоверные эмоции, сжигавшие их, привели к прикосновениям, объятиям и сексу. Сначала они были нежны друг к другу, но постепенно Тома охватило возбуждение и страсть, он прижался к Кармен головой, придавил ее к постели и овладел ею грубо, как животное.

На следующее утро они проснулись в подавленном настроении. Том уехал на работу, а Кармен с трудом заставила себя встать, принять душ, надеть чистые джинсы и футболку. Она чувствовала, что находится на краю пропасти и ей не на что больше опереться. Мысли ее метались, не находя выхода из состояния тревоги и растерянности.

Зазвонил телефон. Это оказалась Люция. Кармен немедленно ответила, возблагодарив Бога за отвлечение от мрачных мыслей, но потом поняла, что поторопилась, – голос у матери был грустный.

– Что-то случилось, мама?

– Мне просто очень одиноко, вот и все.

Кармен ощутила чувство вины и одновременно недовольство – обычный старый коктейль. Тон ее стал резким.

– Надо чаще бывать на людях, что хорошего в сидении в квартире. Встряхнись, выйди из дома, сходи в гости.

Кармен услышала, как Люция барабанит пальцами по столу. Это был плохой признак – он означал, что мать сильно напряжена.

– Слушай, я приеду к тебе в выходные.

Люция продолжала барабанить по столу.

– Мама, по-моему, у тебя начинается депрессия. Давай сходим к врачу.

– Он скажет, что я сумасшедшая, и назначит мне горсть таблеток?

Кармен вздохнула – она любила мать, но та порой становилась просто невыносимой.

Она подумала о Лоре. Та не стала обременять мужа, не липла к нему – и вот результат. Может, Лора слабо тянула одеяло на себя, и в этом состояла ее ошибка, потому что оступившийся супруг всегда должен быть виноват – особенно в наше время. Может, Тома просто отнесло течением…

… и он попал в паучью сеть.

То же самое произошло и с Мэл. Ее унесло прочь, и не попалась ли и она в паутину?

Но Мэл начала бунтовать.

Кармен полезла в сумку и достала оттуда браслет Зены. Она хотела от него избавиться. Что бы с ним сделать? Кармен снова надела его на руку, но он был рассчитан на более изящную руку и сдавливал запястье.

Ей показалось, что с браслетом что-то не так. Она сняла его с руки, поднесла к свету и растянула. Между дисками Кармен увидела волосы – не пушок с руки, а длинные, с головы.

Внезапно Кармен озарило. Может, волосы попали в браслет, когда Зена пыталась кого-то оттолкнуть и защититься. Наверное, они попали в браслет во время борьбы.

Кармен пригляделась внимательнее. Волоски были не черные, как у Зены, а рыжие – шесть или семь, зажатые между дисками браслета.

Ее пронзила неожиданная мысль – такие рыжие ирландские волосы были у Мэл, но не у Зены. Пола, которая хранила браслет три года, светловолосая, как и ее дочь Чейна – Кармен видела девочку, когда та играла в саду.

Кармен вспомнила, о чем ей говорил Том накануне вечером, как Мэл поссорилась с Зеной, в какую ярость она пришла. Он сказал: Мэл бросалась на Зену – неужели возможно, что…? Но Мэл же была еще сущим ребенком: ей исполнилось всего двенадцать лет, когда утонула Зена. Хотя она очень выросла и стала сильной; Зена тоже была высокой, но хрупкой.

Разгневанный ребенок может ударить очень сильно. Вероятно, все было намного серьезнее того, о чем рассказывал Том? Может, Мэл нашла что-то тяжелое и ударила Зену по голове?

Кармен ощутила холодок в спине. Он же почти признался ей, разве нет? Том сказал, что причиной его лжи в полиции было желание защитить Мэл. Он не хотел, чтобы ее допрашивали. Но какой был в этом смысл, если они только что поссорились? Том знал, насколько серьезно относится закон к ложным показаниям в полиции, и не хотел рисковать?

Все это имело смысл только в том случае, если произошло нечто худшее – если Мэл ранила Зену.

Но нет, это просто немыслимо. Если бы Мэл ранила Зену, то Том вызвал бы «Скорую помощь».

А что, если Мэл убила ее? Как бы в таком случае поступил Том?

Возможно, он избавился от тела своей подруги, чтобы защитить дочь? Не мог ли он потащить труп по улицам к морю?

Но Зена умерла от утопления, а не от черепно-мозговой травмы. Она была еще жива, когда оказалась в воде. Может, Том бросил ее бесчувственное тело в море?

Нет, это тоже немыслимо. Он бы вызвал «Скорую помощь».

Если, конечно, в панике он не счел бы Зену мертвой, решив, что Мэл убила ее.

Кармен подошла к компьютеру и поискала в «Гугле» лаборатории, выполняющие анализ ДНК. Надо проверить волосы. Она нашла целый список организаций, проводящих анализы ДНК для установления отцовства. Этого будет вполне достаточно. Ей надо лишь удостовериться в совпадении.

На лестничной площадке был шкаф, где дети хранили свои вещи. Каждый ребенок имел ящик со «своим» цветом: у Мэрси был розовый, у Джейка – зеленый и у Мэл – сиреневый.

Ящик Мэл был полупустым. На дне лежала пара трусиков, любовный роман, зажигалка – что за безобразие! – испачканный футляр из-под туши и щетка для волос. Кармен взяла щетку и поднесла к ней браслет, а потом принялась рассматривать застрявшие волосы. Они казались одинаковыми.

Кармен не знала, как взять образец, поэтому отыскала на кухне резиновые перчатки, надела их, извлекла пучок волос из щетки и завернула в оберточную бумагу. Потом она вытащила волосы из браслета и завернула их отдельно.

Она скрепила пакетики клейкой лентой, наклеила на них лист бумаги, на котором написала, что хотела бы удостовериться в идентичности ДНК, выписала чек на 150 фунтов со своего персонального счета и отправилась на почту.

Возвращаясь назад, Кармен увидела белую бабочку и остановилась, чтобы полюбоваться ею. Бабочка подлетела к розовому кусту и устроилась на лепестке, взмахивая крылышками, чтобы сохранить равновесие. Потом она взлетела и переместилась на другой лепесток.

Это было так просто и прекрасно, что Кармен, как зачарованная, стояла минут пять, не в силах оторваться от чудесной бабочки. Глядя на великолепное насекомое, она успокоилась. Все происшедшее показалось ей каким-то самообманом, преувеличением, плодом воспаленного воображения, вызванным не происшествием с Зеной, а отчуждением от Тома.

Бабочка сорвалась с куста и улетела прочь.

«Все кончено, – подумала Кармен. – Мой брак себя исчерпал. С этим уже ничего нельзя поделать».

Она написала матери сообщение, что скоро приедет к ней, и пошла домой собирать вещи.

Глава 18

Август, два месяца спустя

Половина десятого. Кармен приехала слишком рано. Надо было задержаться в магазине деликатесов, который недавно открылся возле станции, и выпить кофе, но она вместо этого пошла прямо на кладбище – мимо женщины, продававшей цветы, – вошла в ворота и поднялась вверх по холму, к участку, где была могила. Оттуда открывался вид на пригороды и на сельскую местность.

– Привет, папа. – Кармен наклонилась и сорвала одуванчик, выбившийся из-под камня, которым было отмечено место, где они развеяли прах Раймонда Уэбба, любимого отца и мужа. – Как поживаешь?

Она села на траву и огляделась. За прошедший год могила изменилась, на кладбище вырубили часть деревьев. Домов в округе стало больше, окружающий вид потерял свою былую безмятежность. Это ей не нравилось, хотя она понимала, что отец все равно не видит разницы.

Он приводил ее сюда в детстве. Люция не любила свежий воздух, и они с отцом гуляли здесь по воскресеньям после обеда. Кармен нравилось здесь, во всяком случае больше, чем в других местах, которые были, условно говоря, более взрослыми, и ходить там приходилось быстро. Если они ходили в парк, то о качелях отец вспоминал в последнюю очередь после долгих раздумий. Он вообще плохо понимал детей. Отец любил дочь, но ему хотелось, чтобы она скорее выросла и начала понимать его мир.

Кармен совсем недавно думала о нем, о своей семье и семейных отношениях вообще. Он не был идеальным родителем, вовсе нет, и теперь она понимала это даже лучше, чем раньше. Именно отец стал причиной ее раннего беспутства. Но она любила его, а он – ее. Кармен коснулась могильного камня. В последние недели она часто думала, что с радостью погуляла бы с ним здесь, поговорила, посоветовалась о своих нелегких проблемах. Но он был прах и уже ничем не мог ей помочь.

Когда пришел Киран, Кармен плела венок из маргариток. Брат принес цветы – разноцветные гвоздики.

– Они ужасные, правда?

Он бросил букет рядом с могильным камнем, и сделал это неловко, как бы стесняясь. Кармен наклонилась и аккуратно уложила букет на могилу.

Киран сел на траву рядом с сестрой.

– Ты заметила, они срубили еще несколько деревьев? – спросил он.

– Да, заметила.

Они каждый год встречались на могиле в годовщину смерти отца. Кармен предложила это много лет назад, и с тех пор ритуал стал привычным. Кармен почувствовала прилив нежности к Кирану за то, что он не забыл об их обычае и пришел на кладбище.

Они не спеша пошли по дорожкам.

– Как поживаешь? – поинтересовался Киран.

– Хорошо, – отозвалась Кармен.

Киран спросил о Люции, и Кармен ответила, что мать чувствует себя неплохо, но не блестяще. Врач направил ее к психотерапевту, поэтому можно надеяться, что скоро все окончательно наладится.

– Ну, самое главное, что ты теперь с ней.

– Ну, знаешь… – Кармен призналась Кирану, что она уже не живет с матерью и снова переехала в свою квартиру.

– В самом деле? Том ушел? Не пускай его больше, он должен забыть к тебе дорогу – в конце концов, это твоя квартира.

Кармен объяснила, что Том остался на месте; это она переехала к нему, и они снова вместе.

От неожиданности Киран остановился.

– Так, значит, ты меня все время дурачила.

– Не употребляй в разговоре со мной таких выражений.

– Господи, зачем, Кармен?

– Это мое решение, и не…

– Послушай, ты в своем уме? Зачем ты это сделала?

– Потому что я беременна.

Это была неправда. Нет, конечно, все так, но не одна беременность послужила причиной возвращения. Но как объяснить это Кирану, который смотрит на жизнь как малое дитя, видя ее исключительно в черных и белых тонах?

Кармен положила ладонь на живот. Никаких внешних признаков интересного положения пока еще не было заметно, однако ребенок уже находился в чреве, и беременность развивалась.

– Так ты на самом деле беременна?

– Да.

– Это ребенок Тома?

У Кармен от неожиданности округлились глаза.

– Конечно, чей же еще?

– Но он же законченный мерзавец!

– Не валяй дурака, Киран, повзрослей наконец. Между нами с Томом было много хорошего, я любила его и люблю до сих пор. Жизнь не так проста, как ты воображаешь, – и ты должен это осознать.

Взгляд Кирана выражал насмешливое недоверие. Его, конечно, можно было понять. Он от всей души поддержал сестру, узнав, что она ушла от мужа, ведь Том ему никогда не нравился. Но что делать – такова жизнь. К тому же у Кармен просто закончилось терпение – Люция ничуть не изменилась. Однако, в конце концов, это ее жизнь, и они должны к этому привыкнуть.

– Я очень хочу ребенка, хочу родить. Неужели ты не можешь за меня порадоваться?

Они снова пошли. Кармен видела, что брат принял к сведению ее слова.

– Ты станешь дядей, хоть это ты понимаешь? – добавила она.

Киран понемногу успокоился и перестал злиться, даже улыбнулся.

– Дядя Киран, – проговорил он. – Да, бедное дитя…

Глава 19

Кармен сидела на берегу моря. Стоял чудесный теплый день. С моря тянуло прохладным бризом. Она направлялась в деревню за молоком, но решила немного посидеть на солнышке и уже полчаса нежилась на берегу, глядя на простор Северного моря. Когда-то пролива не было, и наши предки переходили сюда с материка пешком по суше. Они селились здесь, охотились и даже начинали возделывать землю. Рыбная ловля доставляла лишь малую долю пропитания. Но теперь Кармен сидела на кромке берега, и на некоторых домах, стоявших у самой воды, гордо развевались «Юнион Джеки», словно здесь их могли видеть голландцы как знак запретной зоны: берегитесь!

Они с Томом проконсультировались у психотерапевта. На этом настояла Кармен. Принимала их пожилая, мудрая женщина. Они не говорили о Зене – Кармен смотрела на все это как на события, поросшие быльем, – темой беседы стали их отношения друг с другом, брак и совместное проживание. Результат оказался на удивление хорошим. Советы психотерапевта помогли им более отчетливо и трезво взглянуть на некоторые вещи. Они, например, выяснили, что у них много общего. Раньше Кармен этого не понимала – она была сосредоточена на различиях. И у нее, и у Тома были отцы, рано покинувшие семью и переставшие интересоваться детьми. Матери и у Тома, и Кармен добились того, что дети приучились скрывать свои мысли и прибегать ко всевозможным уловкам.

Кармен почувствовала прилив уверенности в своих силах – она была лишена этого ощущения много лет. Все ее мучительные сомнения относительно причин смерти Зены улетучились. Теперь она думала, что все ее переживания были следствием напряженности, возникшей в отношениях с Томом. Теперь же они поняли, что их совместная жизнь зиждется на прочном основании – они ждали рождения ребенка и будущее представлялось в ярких красках.

Зазвонил телефон. Это был Том.

– Привет, дорогой, – сказала она. – Я только…

– Ты, чертова сука!

Кармен была так потрясена, что потеряла дар речи. Она слышала в трубке дыхание мужа, задыхавшегося от ярости.

– О чем ты только думала? Считала, что я этого не узнаю?

– Не говори так со мной! О чем ты?

– Я говорю о тебе и об этом… Нике, который был в моем доме!

У Кармен все в душе перевернулось. Она слышала, как Том зол, и страх привел в ярость и ее.

Она нажала кнопку и отключилась.

О, дьявол, как же все плохо… Она снова набрала его номер.

– Том…

– Отвяжись…

На этот раз муж сам отключил связь. В трубке наступила мертвая тишина.

– Придурок, – сказала Кармен телефону, прекрасно сознавая, что не права. Почему она за все прошедшие недели так и не удосужилась рассказать ему о приезде Ника; не нашла для этого времени за весь период налаживания отношений и чистки авгиевых конюшен? Какая же она дура!

Но теперь надо что-то делать. Кармен еще раз набрала номер, но была послана в ящик голосовой почты. Она сделала еще одну попытку – с тем же результатом. Том просто выключил телефон. Она написала ему эсэмэску. «Послушай, Том, все было совсем не так, как ты думаешь. Прошу тебя, перезвони мне, и я все объясню…»

Она вдруг впала в панику и стерла сообщение.

Надо хорошенько подумать, прежде чем говорить с ним; выяснить, что ему известно. Кармен не хотела предстоящим разговором окончательно все испортить, ей не следует выкладывать слишком многое. Может, он не знал, что Ник ночевал в доме, и просто слышал о его приезде.

«Господи, что же я делаю? – думала она. Сообщи ему все, всю правду! В конце концов, я не сделала ничего плохого. Расскажу ему все, что было, и он меня поймет.

О, черт возьми, черт, черт, черт!»

Никогда еще она не наблюдала Тома в такой ярости.

Ей вдруг стало страшно.

Кармен тревожно оглянулась. На пляже не было ни души, и она осознала, что находится здесь одна, наедине с бескрайним пространством. Она медленно пошла по направлению к бунгало, держа ладонь на животе. Они с Томом провели здесь выходные – провели вдвоем, и это было чудесно. Они радовались будущему ребенку и чувствовали себя счастливыми. Том сегодня уехал в Лондон утренним поездом, а Кармен осталась, потому что к ним должен был приехать ландшафтный дизайнер, – они наконец решили привести в порядок запущенный задний двор. Приезд оказался удачным. Женщина-дизайнер высказала несколько отличных идей – участок должен был преобразиться.

Идя домой, Кармен расплакалась. Все должно нормализоваться – все, все, все. Следовало все рассказать Тому, и он бы понял, что она не сделала ничего плохого. Господи, но ведь он и сам много ей лгал!

Кармен позвонила Тому из бунгало, со стационарного телефона, но его мобильный все еще был выключен. Она набрала его рабочий номер, но услышала лишь голос автоответчика; написала эсэмэску: «Том, ты должен мне позвонить. Все было не так, как ты думаешь. Я люблю тебя и не сделала ничего плохого».

Ей хотелось позвонить Кэт и рассказать, что случилось. Кармен нуждалась в поощрении и заверении, что все будет хорошо и ее поступок – вовсе не такой уж большой грех, но позвонить Кармен так и не смогла. Она чувствовала смущение: как рассказать Кэт о Нике? Это было постыдно – пригласить гостя и не сообщить Тому о его ночевке.

Кармен не знала, что делать. Надо ехать в Лондон, чтобы вернуться домой к возвращению Тома, – но она не была уверена, стоит ли продолжать попытки к примирению. Нужно сохранять спокойствие ради будущего ребенка и не слишком сильно расстраиваться. Она принялась медленно и ровно дышать. Вскоре она озябла и натянула на себя одеяло.

Незаметно Кармен уснула.

Проснулась она, когда стемнело, в прекрасном настроении, но потом вспомнила о случившемся. Она порывисто схватила телефон, надеясь обнаружить эсэмэску от Тома или пропущенный звонок. Однако никаких сообщений, конечно, не оказалось. Да она бы проснулась от сигнала.

Было уже восемь вечера. С момента их последнего разговора прошло пять часов.

Она набрала текст: «Прошу тебя, позвони».

Теперь Кармен испытывала настоящий страх. Никогда прежде Том не отключал телефон. При всех их размолвках и ссорах именно она выключала мобильник и переставала отвечать на его звонки, но он для нее был доступен всегда.

Что же я наделала?

Шторы были подняты, и оранжевый свет уличного фонаря отбрасывал на стену комнаты тень розового куста. Точно так же, эта тень колебалась на стене, когда здесь был Ник. Кармен вспомнила его ласки… нет, нет, она не должна думать об этом. Ничего не произошло, уговаривала она себя. «Мне нечего стыдиться, я ничем не провинилась перед Томом».

Снаружи послышались шаги, кто-то шел по дорожке к дому. Может, это Пола – что было бы неплохо, соседка отвлекла бы ее от мрачных мыслей. Дверь, ведущая из гостиной в прихожую, была открыта, и со своего места Кармен видела входную дверь. Она всмотрелась в матовую стеклянную панель, ожидая увидеть силуэт подходившего человека, услышать звонок, но ничего не произошло. Кармен изо всех сил напрягла слух. Она уже была готова встать, сказать себе, что все это ей показалось и включить свет, но в это время за стеклянной панелью мелькнула чья-то тень.

За дверью кто-то был.

Том. Неужели Том приехал?

Внезапно ею овладел неописуемый ужас. Тело оцепенело. Кармен ждала, что в замочной скважине вот-вот повернется ключ, но секунды шли, и ничего не происходило. Наверное, он решил обогнуть дом и войти с другой стороны.

Она подбежала к окну, ожидая увидеть машину Тома, но ее не было ни на улице, ни на подъездной дорожке, и на мгновение Кармен испытала большое облегчение, но потом подумала, что это еще ничего не значит. Мобильный телефон по-прежнему был у нее в руке. Может, набрать 9-1-1? Она набрала номер и положила палец на зеленую кнопку вызова, но потом решила, что не стоит – возможно, это игра света или тень какого-нибудь зверя? Или игра больного воображения?

Она ждала, напряженно вслушиваясь в тишину и вглядываясь в темноту. Свет был выключен во всех комнатах, и никто не мог знать, что она здесь. Но что если этот кто-то выбьет стекло в задней стене или выломает входную дверь? Из окон не были видны стены дома, и Кармен это никогда не нравилось. Она начала прикидывать пути бегства. Окна в гостиной установлены на петлях, они открываются полностью и не запираются. Впрочем, замков нет и на всех остальных окнах. Если она и попадет в ловушку, то всегда сможет из нее вырваться.

Эта мысль немного ее успокоила. Кармен затаила дыхание и снова принялась ждать. Она уже начала думать, что все это плод ее возбужденного воображения, какая-нибудь кошка или лиса, а тень – просто игра света. Потом до ее слуха донесся какой-то звук от задней стороны дома. На этот раз Кармен не стала долго раздумывать – она выскочила из дома и бросилась бежать в одних носках по подъездной дорожке на улицу, где и остановилась. Входная дверь осталась распахнутой – Кармен не взяла с собой ключа. Что дальше? Звонить в полицию? Телефон был при ней, но ею снова овладели сомнения.

На улице не оказалось ни души. Отчасти Кармен была даже рада этому, потому что снова начала чувствовать себя полной дурой. Что с ней творится? Но все же она была настолько испугана, что боялась возвращаться домой. Надо встретить хоть какого-нибудь человека, которого она знала и могла бы сказать: «понимаю, что выгляжу совершенно глупой, но мне показалось, я что-то слышу… Наверное, у меня просто разыгралось воображение, но вы не будете против, если…?» Может, тот человек согласился бы пойти с ней в дом, осмотреть его, и тогда она заперлась бы на все щеколды и забыла об этом происшествии как о дурном сне.

Кармен посмотрела на соседние дома по обе стороны улицы. Все они были, как и ее дом, погружены во тьму. У пары дверей светились огни, но Кармен не знала их.

Она окинула взглядом стоявшие на улице автомобили – нет ли среди них «ауди» Тома, но его машины не было. Конечно, он не стал бы этого делать. Она прикоснулась к животу, словно потрогала их ребенка. Он ничего ей не сделает. В этом Кармен уверена…

Но нет, она не могла быть уверена ни в чем, и от этой мысли ей стало очень страшно.

Она вспомнила свой разговор с полицейским психологом, с которым они беседовали о смерти Зены. Психолог был очень добр и понравился Кармен. Он дал ей свою визитную карточку, и она записала его номер в память своего телефона. Можно позвонить ему. Как его зовут? Она пробежала глазами список контактов. Ах да, его зовут Энди.

Кармен набрала номер, не раздумывая, чтобы не засомневаться.

Энди был очень любезен, и кажется, нисколько не удивился ее звонку. Кармен извинилась и сказала, что понимает, насколько глупо выглядит, но ей показалось, что в дом кто-то крадется, и она теперь стоит на улице и не осмеливается вернуться в дом. Энди не стал смеяться. Он коротко сказал, что находится неподалеку и сейчас подъедет.

Кармен немедленно почувствовала себя лучше, но при этом поняла, что оказалась в дурацком положении. Энди приехал через десять минут. Кармен сидела на низком заборе, от души надеясь, что соседи спят, не видят ее и поэтому не выйдут спросить, не свихнулась ли она. Слава Богу, Энди приехал не на полицейской машине.

– Я чувствую себя такой дурой, – произнесла она, когда Энди вышел из машины.

– Никаких проблем. Я сейчас посмотрю, что там делается, а вы подождите здесь.

Она проводила его взглядом, когда Энди направился к дому по подъездной дорожке. Он был в джинсах – видимо, не находился на службе, и от этого Кармен стало еще хуже. Через пару минут он вернулся.

– Там никого нет, и я не вижу никаких следов попытки взлома.

– Простите меня, – сказала Кармен.

– Вы не возражаете, если я осмотрю дом?

– Вы правда хотите это сделать?

Он вошел в дом, а Кармен снова осталась ждать его на улице. Она видела, как Энди включил свет в прихожей и во всех комнатах. Мимо прошла какая-то женщина и с любопытством покосилась на ее ноги в носках.

Энди вышел из дома.

– Все в порядке, входите.

– Мне так неловко, – проговорила Кармен, входя в дом вслед за Энди. – Я была уверена, что слышала какие-то звуки, но, наверное, это мне показалось. Могу поклясться, что я даже кого-то видела.

Энди по очереди открыл двери во все комнаты, чтобы показать Кармен: в них никого нет. Он оставил включенным свет во всех помещениях.

– Не переживайте, вы все сделали правильно.

Когда они обошли весь дом, он остановился в прихожей.

– Вы нормально себя чувствуете?

– Да, теперь все в порядке, спасибо вам.

Но Кармен говорила неправду. Она не чувствовала себя нормально.

– Я беременна, – призналась она. – Может, это заставляет меня так… осторожничать. Срок еще небольшой, всего несколько недель.

– Примите мои поздравления.

Осматривая дом, Энди снял куртку. Теперь он снова ее надел. Кармен пришла в ужас, поняв, что он собирается уходить и оставит ее одну.

– Не хотите чаю? – выпалила она.

Энди виновато улыбнулся:

– Я не могу, мне надо…

– Конечно, конечно…

Однако Энди не спешил уйти. Они продолжали стоять в прихожей.

– Вам надо лучше позаботиться о безопасности, – заметил он. – У вас даже нет замков на окнах.

– Том говорит: в этой деревне они не нужны.

– Скажите ему, что он сильно ошибается.

Кармен натянуто улыбнулась.

– Когда вы в тот раз пришли ко мне… – заговорил Энди.

– Мне до сих пор очень неловко за тот визит.

– Но теперь у вас все хорошо?

Она посмотрела на него. Энди имел в виду нечто большее, чем могли значить эти простые слова, но Кармен не поняла, что именно. Психолог наверняка думал о ней после той встречи и был озабочен ее состоянием, понимая, что история с Зеной странным образом на нее действует. Она словно со стороны услышала свой голос.

– Не знаю, – ответила она, садясь на стул.

Энди снова снял куртку и задал Кармен несколько вопросов. Чувствует ли она дурноту? Не заболела ли? Где Том? Почему она здесь одна? Неожиданно для себя Кармен призналась Энди, что они с мужем поссорились. Снова извинилась, сказала: все это нелепо с ее стороны, и она сама не понимает, зачем занимает Энди всеми этими глупостями.

Он спросил, есть ли такое место, куда она могла бы сейчас пойти и где будет чувствовать себя в безопасности. То есть не домой, в Лондон, а куда-нибудь еще, например, к подруге. Очевидная забота Энди напугала, но одновременно и приободрила Кармен. Он говорил: не ходите домой, не ходите туда; спрашивал: где находится Том, и это придавало страху достоверность и реальность.

Тем не менее Кармен была рада все это слышать. Она испытала невероятное облегчение, словно сорвалась со смертельно опасного крюка. Ей и без того не хотелось возвращаться домой в Лондон. Это был ее дом, но там она не чувствовала бы себя в безопасности, и Энди разгадал ее состояние, а может, подозревал, что находясь там, она подвергнется реальной опасности.

«Я напугана Томом, и боюсь его не без оснований».

Энди оставался с Кармен, пока она звонила Кэт, рассказывала, что они с Томом разругались, и спрашивала, не разрешит ли Кэт ей переночевать у себя. Кэт рассердилась, но не на Кармен, а на Тома.

– Как он вообще может сейчас с тобой ругаться? – спросила она. – Конечно, приезжай ко мне.

Энди ждал, пока Кармен собиралась, и проявил незаурядное терпение, не обращая внимания на ее бестолковую медлительность. Потом он проследил, чтобы она тщательно заперла дом, и дождался ее отъезда. Никогда в жизни, ни к кому Кармен не испытывала такой благодарности.

Глава 20

Кармен в пижаме сидела с Кэт и Лили в гостиной, на ковре, усыпанном детскими игрушками. Кэт и Лили тоже остались в ночных рубашках – были летние каникулы, Кэт временно не работала. Кармен приехала накануне поздно ночью и только теперь объяснила подруге, что случилось. Она рассказала, как встретилась с Ником: кто-то сообщил об этом Тому, и тот пришел в неописуемую ярость.

– Но это же смехотворно. Почему ты сразу ему обо всем не рассказала?

– Не знаю, может, просто не пришлось к слову, потому что мне самой эта встреча показалась очень странной. К тому же я думала, все это дело не стоит и выеденного яйца…

Том между тем до сих пор не позвонил и ничего не написал.

– Как дела у Ника? – спросила Кэт, протягивая Лили намазанный маслом тост. На полу рядом с ними стоял поднос с чайником и завтраком.

– У Ника все хорошо.

– И чем вы занимались?

– Ничем особенным. Пообедали, потом погуляли.

– Он ничего не подарил тебе?

– Нет, не подарил. – Кармен отпила глоток чая из красиво расписанной кружки. – На самом деле мы с ним встретились в Сент-Джуде. Он хотел встретиться в Лондоне, но я в это время была за городом, и он приехал ко мне туда.

– Это очень дальнее путешествие для обеда. – Выстрел попал в яблочко, Кэт никогда ничего не упускала.

– Ну, Ник приехал на один день, но случилось так, что он опоздал на последний вечерний поезд.

– Он остался на ночь?

– Да, но не со мной.

– В гостинице?

– Нет, он ночевал в бунгало, но не в моей постели.

Кэт составила полуразобранную игрушку-пазл.

– Неудивительно, что Том так взбесился.

– Кэт, между нами ничего не было.

– Да, но если бы то же самое сделал Том, ручаюсь, тебе бы это не понравилось.

– Ничего не произошло, клянусь тебе. Это было той ночью, когда в дом явилась пьяная Мэл. Ты же веришь мне?

– Конечно.

Однако было заметно, что подруга не очень верит в искренность Кармен.

Она собралась еще что-то сказать, когда открылась дверь и в гостиную вошел Джо. Он вернулся с ночного дежурства – усталый и измотанный, но тем не менее улыбнулся Кармен и обнял ее.

– Как дела? – он подошел к жене, поцеловал ее, а потом потрепал по головке Лили.

– У тебя все в порядке? – поинтересовалась Кэт. – Есть какие-нибудь новости?

– Пока нет.

– Что-то случилось? – спросила Кармен.

Кэт посмотрела на Джо.

– Расскажи ей, – кивнул он. – Я не против.

– Джо предупредили о возможном увольнении по сокращению штата, – сообщила Кэт и подняла с пола следующую игрушку, чтобы не смотреть в глаза подруге.

– Этого не может быть! – сказала Кармен.

– Плохо дело, правда? – сказал Джо. – В течение следующих двух недель все должно окончательно проясниться.

– Я не могу в это поверить! – горячо заговорила Кармен. – Кэт, почему ты молчала? – Она крепко сжала руку подруги.

– Пойду приму душ и немного посплю, – сказал Джо. – Прости, Кармен, но я устал как собака. Ты еще побудешь у нас?

– Наверное, да, – ответила Кармен.

– На обед останешься?

– Да.

Когда он вышел, Кармен обняла Кэт за плечи и ощутила, как она напряжена. Стало понятно, что Кэт не на шутку встревожена.

Они оделись, посадили Лили в прогулочную коляску, пошли в Хрустальный дворец и погуляли в парке динозавров, где сами когда-то в детстве проводили время. Кармен, несмотря на то что жила поблизости, много лет не была в парке. Свежий воздух и энергичная ходьба развеяли мрачные мысли и улучшили их настроение, а домой они вернулись почти веселыми. К их возвращению Джо уже проснулся и приготовил макароны с сыром. Они уселись за кухонный стол – включая и Лили, которую посадили на ее высокий стул, – и Джо рассказал, что поговорил с коллегой и другом, которому тоже грозит увольнение, и они решили создать частное сыскное агентство. Выходное пособие они получат большое, так что на организацию собственного предприятия денег должно хватить.

– Это отличная идея, – одобрила Кармен.

– Если еще будет спрос, – скептически заметила Кэт.

– Спрос есть, – раздраженно отреагировал Джо.

– Никто не может знать это наверняка, – сказала его жена.

– Я знаю, что работу всегда найдет тот, кто ее ищет.

– Я высказала свое мнение, не имея в виду только нас. Нам всем нужна стабильность.

– В наше время о стабильности можно только мечтать, – с горечью произнес Джо. – Я стараюсь изо всех сил, ведь так?

Чтобы сменить тему, Кармен рассказала Джо о ссоре с Томом.

– Тебе надо поговорить с ним, – сказал Джо. – Всего лишь объясниться.

– Он не станет со мной разговаривать.

– Когда-нибудь ему все равно придется это сделать, – возразила Кэт.

Кармен подумала: а если нет? Они и так пережили много трудностей, вдруг это стало последней каплей, и Том решил от нее уйти? От этой мысли Кармен стало очень грустно, и она заплакала.

– Простите, – сказала она, вытирая глаза, – но это так ужасно.

– Ничего, ты с этим разберешься, – уверила ее Кэт, – непременно. Что он вообще собирается делать – дать тебе родить от него ребенка, а потом забыть о вашем существовании?

– Это правда, что между тобой и Ником ничего не было? – спросил Джо.

– Конечно, правда!

– Это не его ребенок, так?

– Джо! – укоризненно воскликнула Кэт.

– Ребенок никак не может быть от Ника, понимаешь?

– И это хорошо, потому что его отцовство стало бы очевидным сразу, – засмеялся Джо.

– Джо! – снова прикрикнула на мужа Кэт.

Кармен принялась за еду.

– Ты слишком бурно на все реагируешь, – сказала Кэт. – На самом деле все не так плохо. Джо, ты не мог бы помочь Кармен?

– Что он может сделать?

– Ты не хочешь поговорить с Томом, Джо? – спросила Кэт.

Джо неуверенно пожал плечами.

– Ты в самом деле поговоришь с ним? – оживилась Кармен.

– Ну, мне сегодня, во второй половине дня надо быть в Кэннинг-Тауне. Я могу попытаться встретиться с Томом и выпить с ним по стаканчику в «Канареечной пристани».

– Спасибо тебе! – горячо поблагодарила его Кармен.

– Не радуйся заранее, может, он не захочет со мной встречаться.

Зазвонил мобильный телефон Кармен, и сердце едва не выскочило у нее из груди. Однако на дисплее высветился не номер Тома, а надпись «международный звонок». Проглотив разочарование, она нажала зеленую кнопку и поднесла трубку к уху. Мужской голос говорил с таким сильным акцентом, что она почти его не понимала. Кармен уже хотела отключиться, но искренние интонации незнакомого голоса подсказали ей, что это не очередная рекламная кампания, и она, жестом извинившись перед Кэт и Джо, вышла в холл, затворив за собой дверь.

– Простите, я не совсем вас понимаю. Кто вы?

Мужчина на другом конце линии снова заговорил. Было похоже, что говорит Женевьева, но, конечно, это было не так, и Кармен вдруг осенило. Звонили из лаборатории, куда она отправила на генетический анализ волосы Мэл и пряди, застрявшие между звеньями браслета Зены. Однако, совсем недавно Кармен получила из лаборатории письмо о том, что присланные ею образцы оказались непригодны для генетического анализа, – и сказала об этом своему собеседнику.

– Да, в письме все написано правильно. Присланный вами образец непригоден для анализа на установление отцовства, потому что материал сильно поврежден.

– Именно это и было сказано в письме.

– Однако, даже пользуясь этим материалом, мы можем выяснить, не содержат ли образцы одинаковую митохондриальную ДНК.

– Простите?

– Митохондриальная ДНК – это неядерная ДНК, которая передается потомкам исключительно по женской линии. Мы можем установить, являются ли обладатели этих волос родственниками по материнской линии.

Кармен слегка растерялась. Изначально она хотела узнать, принадлежали ли волосы на браслете Мэл.

– То есть пробы могут показать, принадлежат ли они одному и тому же человеку?

– Нет, этого мы не сможем утверждать наверняка. Результат анализа, возможно, покажет, что волосы принадлежат либо одному человеку, либо двум близким родственникам по женской линии, например, двум детям одной матери или внукам одной бабушки или правнукам одной прабабушки, но установить природу родства точно мы не сможем.

– Покажет ли анализ, что волосы, например, принадлежат брату и сестре?

– Да, если у них одна мать.

Кармен задумалась. Это, конечно, уже старая история, но тем не менее ей было любопытно узнать.

– Мы можем за ту же цену выполнить анализ на митохондриальную ДНК.

– Хорошо. В таком случае сделайте его, – сказала она, все еще пребывая в растерянности, и, попрощавшись, отключилась.

Телефон почти сразу зазвонил снова. Звонил тот же мужчина.

– Миссис Коутон, надеюсь, вы простите нас, но я должен сообщить: мы уже сделали анализ, о котором я вам только что говорил.

– Но…

– На самом деле. Мы уже сделали его из-за административной ошибки. Я приношу извинения и уверяю, что, если вы не дадите своего согласия, мы немедленно уничтожим образцы и полученные данные. Но, если вы согласитесь, результат будет выслан вам немедленно.

У Кармен от волнения закружилась голова.

– Я могу подтвердить, что митохондриальная ДНК идентична в обоих образцах.

– Значит, эти волосы принадлежат одному и тому же человеку?

– Такая возможность есть, но она не стопроцентная. Как я уже объяснял вам, положительный результат означает лишь, что образцы взяты у одного человека или у двух человек, являющихся близкими родственниками по женской линии. Как вы говорите, возможно, что это две сестры или брат и сестра.

Кармен поблагодарила собеседника и отключилась. На мгновение ею овладело сильное волнение, но потом она подумала: и что из этого следует? Почти наверняка это волосы Мэл, чему может быть вполне невинное объяснение. Вероятно, волоски попали на браслет во время какой-нибудь прогулки с Зеной – может, Зена обняла Мэл или даже дала ей поносить свой браслет. Кэт спросила, кто звонил, но Кармен уклонилась от ответа. Сейчас ее тревожили совсем другие проблемы.

После обеда Джо прилег в спальне, а Кэт пошла укладывать Лили. Кармен вымыла посуду, включила телевизор и нашла на одном из каналов старый черно-белый фильм. Вернулась Кэт и заметила:

– Вот именно такие фильмы я люблю.

Они валетом улеглись на диван и принялись вместе смотреть фильм, укрывшись одним одеялом.

Во время рекламы Кэт сказала:

– Я вижу, что с тобой что-то происходит, но ты не все мне рассказываешь.

– О чем ты?

– О вас с Томом.

Кармен придвинулась ближе к спинке дивана. Об этом надо было рассказывать раньше, но тогда она не хотела ни с кем делиться. Кэт не знала, почему на самом деле Кармен переехала к матери, сославшись на психологическое состояние Люции.

– Мы с Томом ходили к психотерапевту. Вообще все это очень трудно объяснить.

– Он тебе изменял?

– Нет, дело совсем в другом… О, Кэт, я просто не хочу об этом говорить, ты не возражаешь? Если честно, все эти проблемы как-то разрешились. Ничего серьезного, просто у нас с Томом закончился медовый месяц, а мы не сразу это поняли.

– В самом деле?

– Да, в этом нет ничего особенного. Сейчас у нас все хорошо – точнее, было все хорошо до самого последнего момента.

Кэт сжала рукой ступню Кармен.

Они снова стали смотреть кино, а потом Кармен спросила:

– Кэт, тебе не кажется, что я очень плохо разбираюсь в мужчинах?

– Что ты хочешь сказать?

– Ну, Ник не был воплощением совершенства… – Кармен осеклась.

– Но кто совершенен? К тому же Том нисколько не похож на Ника.

Кэт не совсем понимала, что хочет сказать Кармен, и это было вполне объяснимо, поскольку она и сама точно этого не знала. Просто в ее душе всплыли старые сомнения…

– Мне, например, кажется, что это Том постоянно наступает на те же грабли, – заметила Кэт. – То Зена, то ты…

– Я не похожа на Зену!

Кэт широко улыбнулась:

– Я шучу.

– Понимаю, но… я не хочу, чтобы меня сравнивали с Зеной, вот и все.

– Она была просто человеком, Кармен, и пыталась чего-то добиться в жизни, как и все мы. Не превращай ее в демона.

Джо ушел примерно в три часа дня, а в половине шестого написал, что встреча с Томом запланирована после работы. Кэт, вздохнув, сказала: Джо, скорее всего, вернется домой за полночь, потому что завтра ему не надо на службу, и предложила Кармен остаться на ночлег, если не произойдет чего-то непредвиденного. Это вполне устроило Кармен, и она, после того как Кэт пошла укладывать Лили, предприняла вылазку на улицу. Она собиралась купить карри, но по дороге зашла в магазинчик, торгующий жареными курами, и купила одну. Том ни за что не стал бы есть готовую зажаренную курицу, но Кэт была в восторге. Ей не терпелось вспомнить знакомый с юности вкус.

Они ели курицу прямо из пакетов, сидя перед телевизором, как делали это по субботним вечерам, когда Кэт была еще не замужем, а Ник находился в отъезде – то есть практически каждую субботу. Сидя теперь перед светящимся экраном, Кармен задумалась о том, как быстро пролетающие дни становятся невозвратимым прошлым. Что было бы с ней сейчас, если бы она не вышла замуж? Наверняка жила бы по-другому, а если учесть, что у нее скоро будет ребенок, то и совсем по-другому. Кармен изо всех сил гнала прочь мысли об одиночестве.

Джо не звонил и не писал, не было никаких вестей и от Тома. В девять часов Кэт начала неудержимо зевать, и в половине десятого подруги отправились спать. Кэт забрала Лили в спальню, а Кармен пошла в детскую. Она улеглась на матрац, положенный возле кроватки Лили. Несмотря на открытое окно, в крошечной комнатке было жарко и душно. Кармен сбросила пижаму и нагишом улеглась на матрац, не укрывшись даже простыней. Взгляд ее упал на мобильный телефон Лили. По дисплею бесконечно чередой двигались по кругу четыре овечки. Оранжевый свет уличных фонарей свободно просачивался сквозь тюлевые занавески. Конечно, можно было опустить жалюзи, но это означало бы окончательно остаться без воздуха. К тому же Кармен привыкла спать при уличном свете, хотя здесь он был немного ярче, чем в ее квартире. Мимо то и дело проезжали машины, в которых, по случаю субботнего вечера, нарушая все законы и предписания, гремели стереосистемы. Лили вырастет с этим наследством – лондонский шум отложится в ее генах и создаст устойчивость к городским шумам – такую же, как у Кэт и Кармен.

Мимо с грохотом проехала очередная «музыкальная шкатулка». Кармен поняла, что так она никогда не уснет, а организм требовал отдыха, тогда, покорившись неизбежности, закрыла окно и опустила жалюзи. Ее охватила легкая клаустрофобия, а, кроме того, в комнатке стало просто нечем дышать. Она закрыла глаза и вообразила себя в крошечном замкнутом пространстве – словно в материнском чреве.

Незаметно Кармен все же уснула.

Она не смогла бы сказать, что именно ее разбудило, но шестым чувством поняла, что проспала недолго, добравшись лишь до первой фазы глубокого сна. Кармен проснулась как от толчка и поняла, что в комнате что-то изменилось.

В детской кто-то был – какой-то человек.

– Кэт, это ты?

Ответа не последовало.

– Кто здесь? Джо?

Она прислушалась.

– Том?

Ответа не было.

Она явственно слышала чье-то дыхание.

Ее мышцы напряглись, но Кармен не двинулась с места. Импульса «бей и беги» не возникло, она просто оцепенела. Если закричать, то Кэт ее услышит. Эта мысль немного успокоила Кармен.

Но вдруг что-то случилось с Кэт?

– Кто здесь?

Человек по-прежнему не отвечал.

Она провела рукой по своему бедру и вдруг поняла, что совершенно обнажена. Ей тотчас показалось, что самое важное сейчас – это одеться. Рука ее скользнула по матрацу к изголовью, где она положила пижаму. Найдя пижамную куртку, она постаралась в темноте надеть ее. Попытка оказалась безуспешной.

На коже выступили бисеринки пота, сердце учащенно забилось.

«Включи свет, – приказала она себе, – и посмотри, кто это. Не важно, что ты голая».

Но где включается свет в этой странной комнате? Наверное, выключатель расположен у двери, а значит, чтобы включить свет, придется встать. Потом она вспомнила про телефон – в него был встроен фонарь. Кармен пошарила и нашла мобильник, но он выскользнул из руки, упал на линолеум и на мгновение включился. Когда экран вспыхнул, Кармен увидела его.

Это был Том, сидевший на краю матраца в нескольких дюймах от нее.

На мгновение – всего на мгновение – их взгляды встретились, но свет дисплея погас.

– Господи, как ты меня напугал, – сказала она в темноту. – Какого черта ты здесь делаешь?

Он не ответил.

– Том, скажи что-нибудь.

Кармен только теперь почувствовала резкий запах алкоголя. Она снова потянулась к телефону – надо было увидеть Тома, понять, насколько он пьян и в каком настроении. Она встала на четвереньки и принялась шарить рукой по полу. В этот момент она уловила движение Тома.

– Том, ты меня сведешь с ума, ну скажи же что-нибудь!

Кармен вдруг снова остро ощутила свою наготу, а, значит, и полную уязвимость. Она наконец обнаружила телефон и в темноте нащупала нужную кнопку. Слава Богу, свет включился.

Теперь Том сидел у стены, но комната была такая маленькая, что до него все равно можно дотянуться рукой. Том внимательно смотрел на нее. Лицо его застыло, как маска. Во взгляде не было любви – да что там, в нем не было даже элементарного узнавания.

– Том, что с тобой? Чертов телефон!

Свет снова погас. Кармен набросила пижамную рубашку на плечи, инстинктивно прикрывая груди. Однако одежду снова пришлось сбросить, чтобы справиться с проклятым мобильником. Каким-то образом ей все же удалось найти нужную функцию, и свет появился.

Том сидел у стены, склонив голову на колени. Было похоже, что он уснул. Он выглядел странно – большой мужчина, сидящий в костюме на полу в крошечной комнатке. Теперь Кармен убедилась, что Том был сильно пьян.

– Ты меня в самом деле напугал! Что это за глупая игра? – Она натянула на себя верх пижамы. – Как ты сюда попал? Ты пришел вместе с Джо? Давно здесь сидишь?

Том поднял голову и взглянул на Кармен мутным и по-прежнему холодным взглядом. Он смотрел на нее как на незнакомку, как на человека, к которому не испытывал ничего, кроме отвращения.

Она задрожала. Я тебя не боюсь!

– Ты все еще злишься на меня?

Он едва заметно округлил глаза.

– Том, прошу тебя, прекрати. Разве Джо тебе все не объяснил? Я не сделала ничего плохого. Ничего не произошло. Знаю, что должна была все тебе рассказать, и прошу прощения. Мне очень жаль, но…

Том покачал головой. В его глазах было все то же выражение безмерного презрения и недоверия.

– Это твоя вина, потому что ты все время мне врал.

– Ты не вправе меня за это упрекать.

– Ты врал!

– Я не проводил ночь с…

– Я тоже! Он просто остался у нас в доме, Том. Я бы ни за что не стала тебе изменять, никогда такого не хотела, даже в мыслях. Как только он приехал, я поняла, что совершила глупейшую ошибку. Но все сложилось так странно…

Том снова уставился в пол. Но, по крайней мере, теперь он ее слушал – был здесь и слушал. Может, ей просто нужно это преодолеть.

– Наши отношения тогда были очень плохими, разве ты не помнишь? Все это дело…

– Виною твоя паранойя!

– Но ты мне врал! Врал снова и снова!

Том обхватил лицо ладонями. Кармен подошла к нему, тронула за плечо, но он оттолкнул ее руку.

Она присела на край матраца.

– Не знаю, что сказать, Том, и что сделать. – Кармен помолчала. – Я люблю тебя – это главное. Я не могу силой заставить тебя поверить, но истинная правда – что между нами ничего не было.

Они некоторое время сидели рядом, а потом Том потянулся к жене и взял ее за руку. Она отпрянула, не поняв его намерения, но он, притянув Кармен к себе, обнял, и ее затопила горячая волна облегчения.

– Я так рассердился на тебя, – сказал он, гладя ее по лицу. – Я был просто в бешенстве! Никогда…

– Молчи!

Том снова потянулся к ней и обнял.

– У нас будет ребенок, Кармен.

– Я знаю.

– Я так счастлив, ты хоть понимаешь, как я счастлив!

Она нежилась в его объятиях, чувствуя, как страшное напряжение начинает понемногу отпускать ее.

– У нас будет ребенок, Кармен.

– Я знаю.

– Я так счастлив, ты, наверное, даже не понимаешь, насколько. У нас будет ребенок!

Потом Том разделся, и они вместе легли на матрац. Он погладил жену по волосам и потянул верх пижамы.

– Почему бы тебе не снять это? – спросил он.

Кармен чувствовала себя совершенно разбитой и не была расположена к сексу.

– Том…

– Слушай, может, мы не будем сейчас говорить обо всей этой ерунде?

Она поняла, что Тому хочется любви, и хотя ей самой сейчас это было не нужно, Кармен позволила ему обнять себя и расстегнуть пуговицы пижамы. Он отбросил простыню, и теперь они, голые, лежали на покрывале матраца.

– Где ты…? – заговорила Кармен.

– Тс-с, – он закрыл ей рот ладонью, перекатился на нее, навалившись всем телом, и коленями раздвинул ее ноги. Это очень не понравилось Кармен – она не хотела такого секса и воспротивилась, но он зашипел:

– Ш-ш, – и принялся пальцами возбуждать ее. Она отбивалась, пытаясь сбросить его руку со своего рта, но не могла дышать и перестала сопротивляться. Том приподнялся на локтях, освободив ей рот, но зато с силой овладел ею.

Он насиловал ее неистово, дрожа и задыхаясь, и через несколько секунд все закончилось.

Он обмяк, завалившись на нее.

Кармен была потрясена настолько, что потеряла дар речи.

Он скатился с нее, упал на спину и почти сразу захрапел.

Кармен лежала в темноте и плакала. Она была в ужасе. Когда Том проснулся в шесть утра и увидел красные от слез глаза жены и размазанную по лицу косметику, то не мог поверить, что всему причиной его поведение. Том сам пришел в ужас и сказал: он был уверен, что она тоже хочет секса, иначе ни в коем случае не стал бы настаивать. Ярость вырвалась наружу, и Кармен изо всех сил ударила Тома, а он принялся горячо просить прощения, встав рядом с ней на колени, прося поверить, что все произошло по недоразумению. Он был настолько пьян, что не смог понять, чего она хочет.

Когда Кармен немного успокоилась, Том спустился вниз, чтобы заварить чай. Кармен подняла жалюзи и открыла окно. День обещал быть жарким – с бледно-голубого неба светило добела раскаленное солнце. Она легла в треугольнике света, подставив солнечным лучам свой живот и спрятав голову в тень. Слезы и психическая разрядка успокоили ее, но это спокойствие нельзя было назвать естественным.

За чаем они поговорили. Конечно, про Ника Тому рассказала Мэл – она была более трезвой, чем показалось Кармен. По словам Тома, дочь, рассказывая об этом, не собиралась ни в чем ее обвинять и не хотела создавать проблемы, она просто проявила любопытство – ей было интересно узнать, что за друг у Кармен. И, наверное, это было правдой.

– И ты сразу заподозрил худшее? – спросила Кармен.

Он опустил голову.

– Почему ты сам не спросил меня об этом?

Муж пожал плечами:

– Наверное, я внутренне готовился к чему-то очень плохому.

– О чем ты говоришь?

Он помолчал.

– Знаешь, иногда у меня возникает ощущение, что нам с тобой не суждено нормально относиться друг к другу. Мне кажется, я не достоин тебя и не заслужил счастья, и поэтому все почему-то должно быть плохо.

Кармен задумчиво покачала головой:

– Том, о чем ты говоришь?

– Зена, Лора. Достаточно того, как я обошелся с Лорой и детьми. Когда Зена умерла, я решил, что это посланное мне свыше наказание, а в эти последние месяцы думал…

– Том, это уже суеверие.

Он пожал плечами.

Внезапно Кармен почувствовала раздражение – даже это он обратил в свою трагедию. Эгоист!

– Речь идет не только о тебе, – сказала она.

Том принялся рассматривать свои руки.

– Ты не хочешь знать, что я на самом деле чувствую?

– Все это неправда.

– Ты не можешь слышать правду, – произнес он, пародируя киношный диалог. – Ты не в состоянии ее слышать.

Том уехал на работу, а Кармен вернулась в свою квартиру. Она чувствовала себя совершенно разбитой, но думала: по крайней мере, все закончилось, самое худшее позади, и теперь они смогут жить дальше без скелетов в шкафах. Однако почему-то снова без видимой причины расплакалась, а из глубины души поднялась мутная волна горечи. Кармен сказала себе, что очень устала и ей надо лечь, но все на самом деле было хуже – было похоже на начало депрессии.

Кармен надеялась, что утром ей станет лучше, но все осталось по-прежнему. У нее совершенно не было сил, и она, почти не переставая, целый день плакала. Том изнасиловал ее, унизил, напугал.

Как может она жить с человеком, который так себя ведет? Он наказал ее, теперь Кармен это поняла. Она оделась, не заботясь о том, что может его разбудить и нарваться на скандал, но Том не проснулся.

Кармен спустилась вниз, вышла на улицу, села в машину и поехала куда глаза глядят до тех пор, пока не оказалась возле парка. Оставив машину на дороге, она пересекла лужайку и подошла к скамье. Августовская жара уже вступила в свои права, но розовый воздух пока хранил свою прохладу, в кронах деревьев пели птицы. Человек в светоотражающей куртке убирал в парке мусор. Он кивнул ей, опорожняя урну, стоящую рядом со скамейкой, в пластиковый мешок, потом поставил его на тележку и покатил к следующей урне.

Женщина, торговавшая в ларьке напротив, подъехала к нему на машине, открыла и поставила на прилавок лоток с выпечкой. Пока продавщица открывала ларек, Кармен подошла и спросила, можно ли что-нибудь купить навынос. Женщина сделала одолжение – приготовила ей капучино и отказалась взять деньги. Это была любезность, но Кармен расценила ее как дурной знак.

Ей требовалось с кем-нибудь поговорить. Она взяла стаканчик кофе, вернулась к машине, села за руль и поехала на север.

Глава 21

Лора работала в саду, когда Кармен подъехала на машине, и помахала ей рукой. Кармен заранее позвонила ей, сказав, что находится неподалеку и хочет заехать для короткого разговора. Лора была очень любезна и не отказала. Теперь все было не так, как во время происшествия с Мэл. Она пригласила Кармен в дом и заварила травяной чай.

– Думаю, ты теперь не пьешь кофе.

Том рассказал Лоре о беременности Кармен и сообщил жене, что Лора была обрадована этой новостью. Узнав, что Кармен не завтракала, хозяйка поставила на стол тарелку с сыром, хлебом и салатом.

– Слушай, не знаю, как ты к этому отнесешься, но, узнав о ваших делах, я тут кое-что собрала, – сказала Лора и положила перед Кармен пакет со старыми детскими игрушками и сумку с новенькими ползунками и распашонками, расписанными милыми зверюшками. – Я нашла все это в кладовке и решила отдать тебе, если ты, конечно, не брезгуешь подержанными вещами.

– Но эти вещи ты купила только что? – отозвалась Кармен, взяв в руки детский комбинезон.

Лора улыбнулась:

– Я не смогла устоять.

Кармен была по-настоящему тронута:

– Ты так добра.

Слезу подступили к ее глазам. Надо все же держать себя в руках.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась Лора, и Кармен не сразу поняла, что она имеет в виду беременность, а не те проблемы, которые ее угнетали. Они поговорили об утренней тошноте, о медсестринских инструктажах, о диабете беременных, которым страдала Лора, и разговор получился приятным и гладким.

Однако именно Лора сменила тему.

– Ты хотела о чем-то со мной поговорить? – напомнила она.

Сейчас разговор о Томе уже казался Кармен неуместным, но она ведь приехала сюда для того, чтобы получить от Лоры совет. Она не забыла ту ночь в Сент-Джуде, когда они сидели вместе на кухне, пили чай и Лора охотно рассказывала о Томе. Она знала его, наверное, лучше всех.

– Когда мы с тобой разговаривали в прошлый раз – в ту ночь, когда Мэл…

Кармен замолчала, и Лора внимательно посмотрела на нее.

– Речь пойдет о Томе, – добавила Кармен.

Она замолчала, и хозяйка пришла к ней на помощь.

– Ты думаешь, у него кто-то есть? – тихо спросила она.

– Нет, – ответила Кармен. – Нет, я так не думаю, и дело вовсе не в этом. Я просто боюсь, что он нехороший, злой человек. Не знаю… Может, все дело в беременности.

Она умолкла и беспомощно посмотрела на Лору.

– Между вами что-то случилось? – участливо поинтересовалась та.

Надо ли говорить? Можно ли ей доверять? Кармен так этого хотелось, ей надо было знать, что думает Лора и что она пережила в браке с Томом.

– Дело в том…

Она снова замолчала. В дверях появилась Мэрси в ночнушке и халатике.

– Прошу прощения, но Мэрси немного приболела. Сегодня она должна быть у бабушки вместе с Мэл и Джейком, но неважно себя почувствовала, – объяснила Лора. – Мэрси, иди в кроватку, а я через несколько минут к тебе приду.

– Я хочу есть, – сказала Мэрси.

– Все нормально, – заверила Кармен. – Здравствуй, Мэрси.

– Здравствуй.

– Что ты будешь есть? – спросила Лора. – Хлеб и сыр, как Кармен?

Девочка кивнула.

Лора встала и принялась накладывать еду в другую тарелку.

Мэрси села за стол рядом с Кармен.

– Я поеду с тобой в бунгало?

Девочка произнесла слово по слогам – бун-га-ло, как имя собственное. Кармен потрепала ребенка по волосам.

– Да, но не сегодня.

– Том говорил, что вы собираетесь продать этот дом, чтобы купить большую квартиру в Лондоне, – заметила Лора.

Кармен с Томом обсуждали эту идею – они хотели либо продать бунгало, либо лондонскую квартиру, или сохранить оба дома и сдавать их внаем.

Узнав об этом, Люция разворчалась: «Хотите, чтобы какой-нибудь бедняк оплачивал вашу ипотеку? До чего же вы докатились!»

– Как бы то ни было, решение мы примем скоро, – сказала Кармен. – Но я не собираюсь ничего делать до рождения ребенка, да и цены сейчас…

Лора поставила перед Мэрси тарелку.

– Вы останетесь в том же районе или переедете?

– Не знаю, – ответила Кармен. – Я бы лучше осталась на прежнем месте, но Том хочет перебраться на север. Ближе к вам, но цены на севере Лондона еще выше.

– Надо остаться там, где у тебя есть знакомые. Ты будешь дома одна с ребенком, когда Том уедет на работу.

Кармен согласилась с ней, да и Том, в общем, уже не возражал.

– И сколько будет стоит дом в вашем районе? – поинтересовалась Лора.

– Не знаю, но дорого. Цены сейчас просто бешеные.

– Ну, например, во что обойдется трехспальная терраса – в полмиллиона?

– Нет, думаю, вдвое больше.

– В самом деле? Это плохо. Ну, ничего, Том найдет деньги. – В голосе Лоры прозвучали горькие нотки. Какие бы хорошие отношения ни связывали ее с бывшим мужем, деньги всегда являются камнем преткновения.

– Я не уверена, – сказала Кармен, – потому что это на самом деле очень большие средства.

– Просто скажи ему, что ты этого хочешь, – посоветовала Лора. – Может, у него есть деньги, о которых ты просто не знаешь. Я работала с ними, и у всех есть тайные заначки, как они говорят, «на черный день».

– Что ты имеешь в виду?

– Когда они женятся, то откладывают некоторую сумму на случай, если брак окажется неудачным. Просто подтолкни его, и Том найдет наличность.

Кармен насторожилась. Что делает Лора? Пытается ли ободрить? Хочет пожаловаться на собственное положение и вбить клин между нею и Томом? Кармен не могла в этом разобраться, но, конечно же, вспомнила о сотнях тысяч фунтов, упомянутых в трансфертных документах. Когда они обсуждали вопрос о покупке дома, Кармен сказала ему об этих деньгах и спросила, не хочет ли он забрать их. Том ответил: это вполне возможно, но зависит от того, надумают ли они продать дом в Сент-Джуде или ее лондонскую квартиру, и сколько за это получат. Том был с нею совершенно откровенен, но неизвестно, как бы повел себя, если бы она случайно не обнаружила письмо.

Есть ли у него счета, о которых она ничего не знает?

– В этом нет ничего личного, – сказала Лора. – Чистый прагматизм. Один тот факт, что Том женился на тебе, уже говорит о том, что он тебя любит. Многие из них не вступают в брак только по той причине, что потом придется здорово раскошеливаться.

Надо уходить, подумала Кармен. Теперь ей стало понятно, что не стоит говорить с Лорой о своих проблемах – следует самой с ними разобраться. Кармен уже хотела встать и направиться к выходу, когда раздался дверной звонок. Лора извинилась и пошла к выходу из кухни.

– Да и мне тоже пора, – произнесла Кармен, вставая.

– Нет, нет, побудь пока с Мэрси, хорошо? Я вернусь через секунду, – сказала Лора и вышла.

Мэрси взяла телефон Кармен и принялась играть с ним. Хлеб и сыр остались лежать на столе нетронутыми.

– Ты не хочешь есть? – спросила Кармен.

– Я не хочу, чтобы папочка продавал бун-га-ло, – проговорила Мэрси. – Мне там очень нравится.

– Ну, может, мы его и не продадим, – отозвалась Кармен. – Мне там тоже нравится.

– Мне нравится пляж.

– Он очень красивый, правда?

– А ты помнишь, как Джейк убил чайку?

– Да, – ответила Кармен. – Это было ужасно.

– Да, мне это очень не понравилось.

– И мне было так страшно.

– Бедная чайка.

– Мне тоже ее жаль. – Кармен погладила Мэрси по руке. Странные все же создания эти дети. Они умеют откладывать в памяти неприятные воспоминания, а потом как будто открывается шлюз, и весь яд изливается наружу.

– Как ты думаешь, она теперь на небе?

– Да, – серьезно ответила Кармен.

– Мэл убежала, она не могла на это смотреть.

– Правильно. Смотри-ка, какая хорошая у тебя память.

– Я все помню, – сказала Мэрси, – как папа жил с нами, хотя все говорят, что не могу это помнить, потому что была тогда совсем маленькой. Но я все равно помню.

– Это удивительно.

– Я помню, как мы завтракали. Я сидела на моем высоком стульчике, а папа и мама были рядом за столом.

– Мэрси, ты правда это помнишь?

– Да, – девочка отломила от куска хлеба корочку и свернула из мякиша что-то вроде швейцарского рулета. – Я даже помню, как Мэл однажды сбежала из дома.

– Когда это было? – спросила Кармен. – Она сбежала отсюда?

– Нет, это было в Сент-Джуде. Ты же говорила об этом с папой, я помню.

Кармен инстинктивно посмотрела на дверь и услышала невнятные голоса в коридоре.

– Что ты помнишь? – уточнила она.

– Мэл ругалась с той женщиной, старой подругой папы.

– С Зеной?

– Да.

– Ты помнишь Зену?

– Да.

– Она тебе нравилась?

Мэрси забавно подернула плечиками.

– Она нравилась Мэл, но потом они поссорились и Мэл убежала.

– Ты помнишь что-нибудь еще? – продолжала расспросы Кармен. – Что тогда случилось с Мэл? Она вернулась?

– Да, – ответила Мэрси и вдруг засмеялась немного нервным смехом.

– Чему ты смеешься? Тогда случилось что-то веселое?

– Да, – Мэрси снова рассмеялась, еще громче, почти визгливо.

– Что же смешное ты вспомнила?

– Было смешно, потому что мама искупалась в одежде. Она вернулась домой вся мокрая.

– Да, в тот день шел дождь, – подтвердила Кармен.

– Нет, мама искупалась в море, так сказал папа. Он дал маме одежду Зены, чтобы она переоделась. Мама была вся мокрая – и одежда, и волосы.

Мэрси снова засмеялась.

Как странно, подумала Кармен. Как вообще такое могло произойти? Лора пошла искать Мэл, но зачем она полезла в море? Причем в одежде? Что вспомнила Мэрси?

И в ту же секунду в голове Кармен, словно из кусочков мозаики, сложилась законченная картина. Конечно, конечно же, это была Лора. Лора пошла искать Мэл и наткнулась на Зену. Потом каким-то непонятным образом обе очутились в море. Лора в одежде, а Зена мертвая.

Кармен каким-то шестым чувством отметила, что Лора прошла мимо нее и встала возле кухонного стола.

– Что ты рассказываешь Кармен? – спросила она у Мэрси.

– Я рассказываю про тот день, когда ты искупалась в море в одежде, – ответила девочка и снова залилась смехом.

Кармен улыбнулась и пожала плечами, показывая, что не имеет ни малейшего понятия, о чем говорит ребенок.

– Кто приходил? – поинтересовалась она.

– Садовник. – Лора внимательно посмотрела на гостью.

– Знаешь, мне на самом деле пора идти, – произнесла Кармен и встала.

– Нет, пожалуйста, подожди, – сказала Лора, желая поговорить с ней наедине; она взглянула на дочь.

– Мэрси, можешь пойти посмотреть телевизор. Иди в гостиную.

Мэрси скатилась со стула.

– Пока-пока, Кармен.

С этими словами она выбежала из кухни.

Женщины остались одни.

Что делать дальше? Поняла ли Лора, что до Кармен дошел смысл воспоминаний Мэрси? По меньшей мере Лора должна была что-то заподозрить. Инстинктивно Кармен понимала, что ей надо разыграть ничего не понявшую простушку, но ее щеки горели пунцовым румянцем, а хозяйка дома очень внимательно на нее смотрела. Только теперь Кармен по достоинству оценила ее самообладание и железную волю, благодаря которым она в возрасте до тридцати лет смогла возглавить юридическую контору. Должно быть, она не меньше Кармен испугалась такого поворота событий, но умела держать удар, и сейчас именно она владела ситуацией.

Чтобы исправить положение, Кармен посмотрела Лоре прямо в глаза.

– В чем дело? – спросила она с таким видом, словно Мэрси ничего ей не сказала.

Эти слова как током ударили Лору; она перестала пристально разглядывать гостью и перевела взгляд на свои руки, лежавшие на гладкой деревянной столешнице. Кармен невольно посмотрела в том же направлении. У Лоры были большие руки. Сейчас Кармен видела то, чего никогда не замечала раньше – сильные руки, мощные пальцы с проступающими сухожилиями. Это были трудовые руки женщины, работающей в саду или в хлеву, умеющей рубить кустарники и деревья, а не розовые пальчики Кармен, привычные только к компьютерной клавиатуре. Она вдруг вспомнила слова Тома после того, как Джейк убил чайку. Он заметил тогда, что Лора, если потребуется, вполне способна убить любое животное. Несомненно, это была правда.

Кармен внезапно не на шутку испугалась.

– Знаешь, мне на самом деле пора идти, – сказала она и встала.

– Пожалуйста, не спеши, Кармен. Прошу прощения…

Лора замялась. В ее голосе прозвучало извинение, а не угроза; Кармен снова посмотрела ей в глаза и поняла, что ошиблась – Лора чувствовала себя неуверенной и колебалась, не зная, что предпринять. Она была так же испугана. Кожа на лбу, под рыжими волосами, стала белой, как полотно.

– Я ничего никому не скажу, – пообещала Кармен и тут же заметила по выражению глаз Лоры, что та потрясена. Ошибка! Надо было и дальше разыгрывать простофилю, чтобы разрядить обстановку. – Я не знаю, о чем вообще идет речь, – поспешила добавить она, но было уже поздно. Вся неуверенность Лоры мгновенно испарилась – она поняла, что катастрофа произошла, и теперь лихорадочно соображала, как выпутаться из ловушки.

– Это был несчастный случай, – проговорила Лора.

На какой-то момент Кармен растерялась. Колени ее подогнулись, и она села.

– Я пыталась поговорить с ней.

Женщины посмотрели друг на друга через кухонный стол.

– Но ты мне не веришь?

– Нет, я, конечно же, тебе верю, я…

– Я попыталась поговорить с ней о том, что случилось с Мэл, но она не захотела и пошла прочь, – рассказывала Лора. – Она поскользнулась на гальке. Упала и ударилась головой о какой-то деревянный столб. Это была случайность, ты мне веришь?

Она посмотрела на Кармен, и та согласно кивнула:

– Да.

– Мне пришлось что-то делать, надо было как-то выпутываться из этой ситуации, – Лора снова взглянула на Кармен. – Нет, я вижу, что ты мне не веришь.

– Нет, я верю тебе… верю.

Лора опять уставилась на свои ладони, и Кармен проследила за ее взглядом. Она видела на столе большие сильные руки. Все благовония Аравии… [1] Кармен видела, что Лора лжет.

– Мне очень жаль, Лора, но я действительно должна идти, – произнесла она, вставая в третий раз. – Все будет хорошо, тебе не о чем беспокоиться.

Кармен подняла с пола свою сумку и сумку с подаренными вещами.

– Ты никому ничего не скажешь, этого никто не должен знать. Ты понимаешь?

– Конечно, мне все понятно, никто ничего не узнает; я не собираюсь никому об этом рассказывать, – заверила Кармен и направилась к двери теплицы.

– Нет, давай выйдем через переднюю дверь, – предложила Лора и тоже встала. – В теплице сейчас работает садовник. Я покажу тебе другой выход.

Внутренний голос просто кричал, заклиная Кармен выйти через теплицу, через дверь, которую она видела собственными глазами, и ни в коем случае не идти за Лорой в глубь дома. Но, несмотря на это, она покорно последовала за хозяйкой в большой коридор, заканчивавшийся винтовой лестницей, ведущей на второй этаж. Кармен уже увидела входную дверь, когда Лора неожиданно втолкнула ее в маленькую боковую комнатку, захлопнула дверь и повернула ключ в замке. Все произошло в считаные доли секунды.

На мгновение Кармен растерялась, не осознав, что случилось. Первой мыслью было: какая же я идиотка.

Она принялась барабанить кулаками в дверь.

– Лора! – закричала она. – Что ты делаешь? Выпусти меня отсюда! Лора! Мэрси!

Кармен кричала и звала почти минуту, а потом принялась искать в сумке мобильный телефон, но его там не оказалось. Кармен вспомнила, что с телефоном играла Мэрси, и он остался лежать на кухонном столе.

Смех сквозь слезы! Она огляделась. Лора втолкнула ее в маленький кабинет. Здесь были письменный стол, заваленный бумагами, и стеллажи, заставленные коробками. На столе стоял телефон. Кармен подняла трубку с базы. Потом она много раз ругала себя за то, что не набрала сразу 9-1-1. Однако в тот момент она еще не полностью осознала угрозу и вместо номера службы спасения набрала номер Тома. До соединения прошла целая вечность – так работал его проклятый мобильник. Муж не ответил. Конечно, нет – он никогда не отвечал на звонки Лоры, а вызов пришел с ее номера. Том всегда выслушивал сообщение Лоры, и только потом перезванивал сам – когда был готов. Сработал автоответчик, и Кармен зашипела в трубку: «Том, я у Лоры. Я знаю, что случилось с Зеной. Лора заперла меня в комнатке у выхода из дома. Ради бога, возьми трубку…» В этот момент она поняла, что телефон перестал работать. В трубке прозвучал бесстрастный механический голос: «Разъединение». Индикаторы на базе погасли. Кармен попыталась его включить, но безуспешно. Тока в сети не было. Когда он был отключен? Успела ли она до конца договорить сообщение? Поймет ли Том, что она хотела ему сказать?

Только в этот момент Кармен по-настоящему испугалась. Лора поняла, что Кармен ей не поверила. Она убила один раз, а значит, если потребуется, сделает это снова. Рука Кармен непроизвольно легла на живот – она вдруг остро осознала, что беременна. Господи, ну почему она не набрала 9-1-1? Ее телефон был бы записан, и полиция приехала бы по адресу Лоры проверить, что случилось.

Она услышала, как захлопнулась входная дверь, и выглянула в окно. Лора шла по дорожке к своему вездеходу, таща за собой упиравшуюся Мэрси. Кармен принялась стучать по оконному стеклу, но поздно. Лора уже затолкала Мэрси в автомобиль, и девочка не могла ни видеть, ни слышать Кармен, а ее мать, естественно, не отреагировала на отчаянный стук.

Машина тронулась, и Лора, резко набрав скорость, уехала.

Кармен осталась одна.

Что дальше?

Она еще раз сняла трубку – гудка не было. Попробовала включить настольную лампу, но безуспешно. Потом щелкнула выключателем – верхний свет горел. Лора выключила только розетки.

Кармен внимательно осмотрела окна. Стекла были просвинцованы, и разбить их она не смогла бы при всем желании. К тому же окна были надежно заперты. Кармен огляделась, провела рукой по подоконникам, ощупала рейки замков, обыскала стол, выдвинула все ящики, вытряхнула пенал, но ключей не нашла. Сама Кармен всегда хранила ключи недалеко от замков – это была единственная надежда их не потерять. Потом она повернула все ручки створок, надеясь, что какая-то из них окажется незапертой. Она даже влезла на стол, чтобы проверить форточки. Открывалась только одна, предназначенная для вентиляции, и в нее едва можно было просунуть руку – для бегства она не годилась.

Кармен тщательно обыскала крошечную комнату-ловушку – без связи с внешним миром и без путей выхода. Убедившись в этом, Кармен поняла, что теперь ей надо сесть и спокойно обдумать сложившуюся ситуацию. Беременный организм нуждался в отдыхе.

Она слезла со стола и опустилась на вращающееся офисное кресло, однако оно оказалось неудобным. В углу, около шкафа с папками стояло потертое кожаное кресло, заваленное одеждой. Кармен сбросила ее на пол. Кресло оказалось полной развалюхой, обшарпанным и колченогим. К тому же с прямой спинкой, но Кармен все же села в него. Несмотря на теплый день, ей стало холодно – наверное, из-за волнения. Она прикрылась каким-то пальто и постаралась сосредоточиться.

Что будет дальше? Что задумала Лора? Какой у нее план? Да и был ли он у нее? Может, она просто решила увезти из дома Мэрси?

Что подумают другие дети – Джейк и Мэл? Они же придут домой и помогут ей – Кармен очень на это надеялась. Но откликнуться ли они, пойдут ли против собственной матери?

Не будь дурой, мысленно прикрикнула она на себя. Конечно, дети ей помогут.

Так ли?

Зене они не помогли…

Надо было сосредоточиться, но, боже, как трудно это сделать. Мозг лихорадочно работал, Кармен погружалась то в оцепенение, то в дремоту. Однако для нее сон означает смерть. Может, это доисторический способ выживания рода? Если дело доходит до битвы, то не стоит беречь беременных женщин, которые могут помешать племени защищаться и подвергнуть риску множество жизней. Пусть женщина спит и блаженно примет смерть во сне.

Значит, спать нельзя! Что сейчас произошло? Надо хорошенько все обдумать, вспомнить слова Мэрси, истолковать их. Что она сказала? Мама была вся мокрая, она купалась в одежде. Мэрси не говорила, что мама убила или ранила Зену, да и вообще знала ли девочка о случившемся? Нет, Кармен была в этом уверена. Мэрси не имела ни малейшего понятия, она просто еще раз вспомнила о том, что ее поразило. Она нашла это смешным и неуместным, и только поэтому запомнила: такое поведение было неправильным, как в случае с убийством чайки. Об этих вещах следовало говорить, помнить, потому что они были необычными и неправильными.

Мэрси, в отличие от Кармен, не поняла истинного смысла того, что видела. Для девочки это был очень странный факт – мама, купающаяся в море в одежде. Лора действительно купалась в море одетая. Она, наверное, пыталась это как-то объяснить. То, о чем говорила Мэрси, могло произойти в другое время и в других обстоятельствах. В то время ей было – сколько? – всего три года. Она не является надежным свидетелем. Всего этого могло и вовсе не быть. Мокрая мама могла просто пригрезиться Мэрси, присниться во сне. Какая глупость, когда Кармен показала Лоре, что все поняла.

Теперь ДНК. Рыжие волосы, запутавшиеся в браслете. Конечно, это были волосы Лоры. Она вспомнила сложные объяснения, выслушанные от сотрудника лаборатории – о материнской линии, о ДНК, переходящей от матери к ребенку. Образец принадлежал Мэл, но волосы в браслете принадлежали Лоре. Почему она об этом не подумала? Подозревала кого угодно, но не ее.

Теперь все это не имело ни малейшего значения. Только одно являлось важным: она находилась в ловушке – беременная и уязвимая. Лора уже совершила одно убийство, чтобы защитить своего ребенка, а теперь поступит так же.

Но мне надо защитить себя, подумала Кармен. Она огляделась в поисках оружия, которым можно было бы воспользоваться.

Получил ли Том ее сообщение? Успела ли она сказать главное до того, как Лора отключила розетки? Приедет ли муж, чтобы выручить ее отсюда, чтобы спасти? Станет ли прослушивать сообщение, когда увидит, что оно от Лоры? Да, конечно, станет. Он всегда это делал, тем более что звонок был со стационарного телефона, а звонить могли Джейк или Мэл. Но Том может прослушать сообщение, только вернувшись домой с работы, а тогда будет уже поздно.

Кармен впала в панику. Она наконец полностью осознала, в какую опасную ситуацию попала. Лора увезла Мэрси, чтобы девочка ей не мешала. Но зачем? Объяснение может быть только одно: она поняла, что Кармен ей не поверила и не станет молчать. Значит, она решила заставить ее замолкнуть. Лора ее убьет и сейчас готовится к этому.

От дикого страха Кармен захотелось кричать, но какой в этом толк? Ее все равно никто не услышит. «Господи, дай мне вернуться в Лондон, – мысленно взмолилась она, – я никогда больше не стану жаловаться на этот город, я буду верно любить его». Она подумала о своей квартире, квартале, соседях и о людях, с которыми – несмотря на то, что не знала их имен, – здоровалась при встречах на улице. Кармен с нежностью вспомнила скученность проживания в городе, когда сквозь стены доносятся звуки, свидетельствующие о том, что рядом живут люди. Говорят, лондонцы равнодушно проходят мимо друг друга, не общаются между собой, но это неправда, подумала Кармен, люди всегда останавливаются и принимают участие, если тебе это нужно. Она знала это на собственном опыте. Если бы она сейчас была в Лондоне, то закричала – и кто-нибудь непременно услышал бы и пришел на помощь.

Она ощутила крайнее волнение. Вся эта ситуация, мучительное ожидание возвращения Лоры были невыносимы. Она вернется, чтобы убить ее и ее ребенка. Кармен инстинктивно прикрыла живот руками – напрасный жест. Если умрет она, то умрет и ее ребенок. И людям, и животным свойственно самопожертвование – мать всегда жертвует жизнью, чтобы спасти дитя, но Кармен была лишена даже такой возможности. Они оба погибнут здесь, и это невыносимо осознавать.

Она заплакала.

Кармен плакала и не могла остановиться. Как перенести это ожидание смерти – своей и будущего ребенка? Ей живо вспомнились виденные фотографии, на которых оказавшиеся в зонах стихийных бедствий женщины баюкали на руках своих мертвых или умирающих детей. Впервые Кармен ощутила на себе, какое это невыносимое мучение. Теперь она почувствовала близкую связь со всем живым из-за возникших родительских чувств – но прониклась ими слишком поздно…

Кармен услышала, как вдалеке зазвонил ее телефон – в кухне, где она опрометчиво его оставила. Наверное, Том получил ее сообщение и решил позвонить. В душе Кармен вспыхнула надежда. Да, наверняка это он. Она не может подойти к телефону и ответить; муж поймет, что она в опасности, и приедет.

Звонки прекратились. Она услышала сигнал включения автоответчика голосовой почты. Том оставил ей сообщение. Да, это был он – а не Кэт, Киран, ее мать или агент страховой компании. Он услышал ее сообщение, все понял, и теперь уже недолго осталось ждать его приезда.

Потом Кармен почему-то вспомнила слова Мэрси о том, как мама пришла домой вся мокрая. Девочка сказала: «Мама в одежде купалась в море. Мне рассказал об этом папа и дал маме одежду Зены…»

Кармен стало плохо. Это же очевидно – почему же она так глупа?

Он, несомненно, все знал, более того, стал соучастником. Почему она не сообразила до сих пор? Том знал с самого начала, что сделала Лора, и поэтому все время лгал. Он защищал не Мэл, а Лору.

Не он ли стоял за этим преступлением, подстрекал к нему Лору? Мозг отказывался повиноваться, и Кармен не могла четко ответить на этот вопрос.

– Нет! – вскричала она, обхватив руками живот. Неужели Том прямой соучастник?

Может, она сделала самую большую глупость, позвонив ему? Нет, теперь это не имело никакого значения, потому что Лора, несомненно сама все ему уже сообщила.

«Не сходи с ума», – велела себе Кармен, поняв, что теряет способность думать.

Она огляделась – надо защитить себя и ребенка. Все было против нее, но нельзя просто так сдаться, опустить руки – нет, она должна драться и победить. Кармен собралась с силами, встала и внимательно осмотрела комнату. Сначала стол, стопки бумаг, ручки, несколько книг. Потом она принялась выдвигать ящики один за другим – канцелярские принадлежности, папки, фотографии, клейкая лента. В последнем, третьем ящике лежал всякий хлам – папки, ручки и тяжелое стеклянное пресс-папье. Она вытащила его из ящика и спрятала в карман – такое оружие может пригодиться.

За креслом, в котором она сидела, стоял низкий шкаф. Кармен открыла его и обнаружила внутри папки с документами. Она порылась между ними, но не обнаружила ничего, кроме бумаг. Да и что еще там могло быть? Она не нашла ничего, что стоило бы использовать как оружие.

Потом Кармен обыскала настенные полки над креслом. Ничего, кроме горшков и тюбиков из-под маргарина, там не было, если не считать папок с бумагами. Она перебрала все вещи, сдвигая часть, чтобы добраться до остальных. Потом пересмотрела одежду, которую сбросила на пол с кресла. Там тоже ничего не было, но за кучей у стены обнаружились две спортивные палки для скандинавской ходьбы, заостренные на концах. Конечно, это не копья, но могут пригодиться, особенно если ими как следует ткнуть жертву.

Больше в комнате смотреть было нечего. Теперь, после учиненного Кармен обыска здесь царил невообразимый хаос. Она снова села, но на этот раз готовая к схватке. Пресс-папье лежало в кармане. Кармен готова – она будет драться.

Кармен ждала. Часов в комнате не имелось, поэтому она не представляла, который час.

Зато она выработала план – бросится в атаку, как только откроется дверь. С криком ударит вошедшего палкой в живот. Это ее единственный шанс. Если она сможет, то воспользуется и второй палкой.

Ей захотелось в туалет. Она присела над корзиной для бумаг и помочилась. Что делать, другого выхода нет, но зато она сможет бросить эту корзину в лицо Лоре.

Кармен ждала. Мысли путались, голову начал застилать сонный одурманивающий туман. Она постаралась отогнать его. Вспомнила мать: Люция в этот момент показалась ей столпом силы. Не важно, страдала она депрессией или нет, Люция сражалась бы за свою жизнь, в этом Кармен не сомневалась. Если надо, она могла и убить без колебаний – в матери было что-то дикое и необузданное. Мать дралась бы насмерть, чтобы защитить себя и свое дитя, и Кармен поступит так же.

Она представила, как Люция в своем длинном халате ходит по уютной маленькой квартирке, что-нибудь готовит на ужин – пусть простое, но изумительно вкусное, даже если это сардины в оливковом масле на тосте с ломтиком лимона. Люция не имеет ни малейшего понятия о том, что она, Кармен, подвергается здесь серьезной опасности, а может, и умрет сегодня. Уйдут в небытие ее дочь и не родившийся внук…

В конце концов Кармен сразил сон. Она настолько устала, что не услышала визга тормозов на подъездной дорожке, шагов по тропинке, скрежета при повороте ключа в замке и шагов по ковру. Она проснулась лишь от того, что кто-то включил в комнате свет. В первую секунду Кармен не могла ничего понять, потому что в голове мутилось от усталости, а свет был очень ярким и слепил глаза. Она вгляделась в склонившееся над ней лицо и узнала мужа.

– Том, – сказала она.

– Что ты натворила? – произнес он в ответ.

Его взгляд, тон его голоса были красноречивее слов. Все чувства Кармен, ее интуиция и нервы кричали: «Он тебе не друг, он – твой злейший враг!» Не сознавая, что делает, Кармен подняла руку и изо всех сил ударила Тома по голове зажатым в кулаке пресс-папье.

Глава 22

Девять месяцев спустя

Кармен сидела на одеяле, постеленном на пригорке у берега, и смотрела на море. Рядом спала Роза. Едва ли не каждую минуту Кармен заглядывала в коляску, чтобы посмотреть на это прелестное создание, завернутое в вязаное одеяльце, которое извлекла Люция из какого-то заветного чемодана. Кармен подозревала, что в свое время в это одеяльце заворачивали и ее. Морской воздух, несомненно, шел на пользу малышке, ее щечки стали розовыми, как у китайской фарфоровой куклы.

Кармен все еще привыкала к возникшим обязанностям материнства. Ей бы хотелось сейчас подойти к кромке берега, побросать в море камни и посидеть у самой воды, чтобы волны набегали на ноги. Собственно, это она и хотела сделать, когда собиралась сюда, но, конечно, это было невозможно – спуститься с коляской к морю по крутому, усыпанному галькой берегу. Сейчас, и в последующие годы, а возможно, и до конца жизни она перестанет быть центром собственного существования. Теперь, день за днем Кармен все глубже проникалась этой истиной.

Однако это была малая цена за любовь, появившуюся с рождением Розы, которая помогла Кармен отстраниться от ужаса прошедших месяцев.

Настанет день, когда ей придется снова собраться с силами, чтобы окончательно преодолеть его последствия, и, может, сегодня настал первый день этого преодоления. Кармен пришла на берег в годовщину смерти Зены. Об этом не знала ни одна живая душа, включая и Тома, но для Кармен было очень важно оказаться здесь. Она начала планировать эту поездку месяц назад, а сегодня проснулась рано утром, собралась и села в поезд вместе с Розой на вокзале Виктории, нагруженная всеми необходимыми детскими принадлежностями – салфетками, подгузниками, ковриком и игрушками.

Подумала она и о том, где сядет на берегу. Кармен выбрала то место, где Зена обычно купалась и где она, без сомнения, оставила в тот день свою одежду, заботливо положив ее в сумку, чтобы уберечь от дождя. Кармен оглянулась через плечо, посмотрела в сторону бунгало и представила, как Зена, пылавшая от возмущения после ссоры с Томом, спускалась с холма. Может, она раскаивалась? Нет, едва ли. Скорее всего, Зена искренне не понимала, из-за чего Том так разозлился. Может, она сама была рассержена, оттого что Том не принял ее сторону. Но, вероятнее всего, ей было просто наплевать.

Неужели Зена не сознавала, какую глупость сделала, рассказав Мэл о своих трюках с кредитной картой? Кармен до сих пор не могла понять – зачем Зена так поступила? Надо было лишь немного подумать, чтобы догадаться: двенадцатилетняя девочка, говорящая, что ненавидит свою мать, начнет яростно ее защищать, если чужой человек осмелится ругать ее. Может, условия жизни Зены помешали понять очевидные вещи?

Кармен подумала о семье Зены. Ее мать Эми – опустошенная и потерянная женщина, отец – человек, бросивший семью на произвол судьбы. Зена, видимо, не знала, что такое быть частью нормальной семьи, иметь родителей, братьев и сестер, к которым ты накрепко привязана, даже если иногда готова бежать от них на край света. Когда-то Кармен думала, что у них с Зеной было похожее детство, но она ошибалась.

Зена, конечно, не могла предвидеть исход, но главный вопрос все равно оставался: зачем она так поступила, почему совершила этот жестокий и бессмысленный акт? Том говорил, что ее спровоцировала Мэл своими разговорами о Лоре. Неужели чувство соперничества затмило разум Зены? Разве ей было недостаточно любви человека, которого она сумела отнять у Лоры, и хотелось, чтобы даже дети признали ее победительницей? Она стремилась безоговорочно завоевать и их?

Зена просто не видела опасности. Эми говорила Кармен: дочь была бесстрашной и никогда не допускала мысли о том, что может пострадать. Возможно, это какой-то генетический дефект?

У Кармен оставался еще один вопрос, который не давал ей покоя. Эми упомянула, что парни преследовали Зену с двенадцати-тринадцати лет. Зена была очень красива, и люди в своем большинстве думали, что ей очень легко живется, но едва ли красота является благословением для девочки.

Кто знает? Кармен не была психологом и не могла ответить на эти вопросы, но само их возникновение вызывало печаль. Зена оказывала на Кармен странное влияние: стоило о ней подумать, как немедленно становилось грустно. Она не могла избавиться от мыслей о маленькой девочке, нырявшей в волнах, недоступной для страха и жадно хватавшейся за жизнь. Зена, будучи дерзкой и храброй, привыкла брать все, что ей было нужно. Но тем не менее Кармен могла думать о ней только как о жертве. И в конце концов Зена на самом деле стала жертвой.

Кармен очень жалела, что не знала ее при жизни. Они смогли бы помочь друг другу. Зена, как бы странно это ни звучало, помогла ей вновь обрести уверенность в себе.

Мэл была ослеплена Зеной и ее жизнью, но какую двенадцатилетнюю девочку не поразила бы красавица? Однако, когда дело дошло до наглой откровенной похвальбы Зены, открывшей Мэл свою роль в разрыве ее родителей, девочка пришла в неистовство и убежала от кумира.

А когда Мэл все рассказала Лоре, та пришла в еще большую ярость, чем дочь.

Именно так все и случилось. Теперь Кармен знала всю эту историю со слов Тома, который все ей рассказал. Когда Лора приехала в бунгало забирать детей, Том сообщил, что Мэл страшно расстроилась и убежала из дома. Лора отправилась искать дочь и нашла ее плачущей на дороге, ведущей к берегу. Мэл, естественно, поделилась с ней – ибо что делает расстроенная и растерянная двенадцатилетняя девочка? Да, она обо всем поведала маме – что и как говорила Зена: самоуверенно, хвастливо, словно общаясь с салонной подругой и обсуждая с ней любовные приключения. Она рассказала двенадцатилетней девочке о том, что, когда Том стал колебаться, решая вопрос о разводе, ей в голову пришла потрясающая идея – воспользоваться его кредитной картой для оплаты пребывания в отеле. Лора увидит эту трату и поймет, что у ее мужа роман на стороне. Зена похвасталась, что подтолкнула Тома к разводу.

Лора пришла в ярость. Она возмутилась из-за Мэл, из-за того, что соперница совершенно неподобающим образом вовлекла детей в свои подлые шашни, и разозлилась за себя. Все рассуждения о том, что развод и измена – это рутинные, повседневные события, случающиеся ежедневно, сплошь и рядом, не смягчают боль. Кармен, пережившая разрыв с Ником, понимала это.

Лора была безупречной женой и матерью, олицетворением силы и зрелости. Но Мэл рассказала ей о словах Зены. Как раз в тот момент Лора увидела, как разлучница идет к морю в своем красном купальнике, и в ее голове возникло решение. Она отправила Мэл домой и пошла навстречу Зене. Лора не стала с ней разговаривать. Она схватила ее за волосы и ударила головой о деревянную стенку волнореза. Они подрались, и Лора била Зену до тех пор, пока та не перестала двигаться. Тогда Лора оттащила ее в море, бросила там и вернулась в бунгало.

Знала ли Мэл, что произошло? Она никогда об этом не говорила, но наверняка какие-то подозрения у нее возникали, как, впрочем, и у Джейка – они были уже достаточно взрослыми для того, чтобы оценить факты, сопоставить их и сделать выводы. Они видели, что их мать вернулась в бунгало в мокрой одежде и отец дал ей одежду Зены – за несколько часов до того, как стало известно об исчезновении Зены, а потом и о ее смерти. Кармен была свидетелем редких моментов, когда Джейк и Мэл объединялись, как объединяются сообщники, которым приходится хранить какую-то страшную тайну. Ей не хотелось думать, как дети будут жить с таким грузом в душе, но в конце концов это проблема Тома, а не ее.

Том же оправдывал Лору. Конечно, он ее защищал. Когда Лора вернулась и рассказала Тому о случившемся, он дал ей одежду Зены и посоветовал, что делать дальше. Потом, когда Лора и дети уехали, он спустился к морю удостовериться, что на берегу не осталось никаких улик. Через несколько часов Том позвонил в полицию и сообщил об исчезновении Зены, а когда на него пало подозрение в убийстве, чего он, естественно, и ожидал, то безропотно с ним смирился и принял как должное. Том пошел бы вместо Лоры в тюрьму, приняв на себя удар – он сам сказал об этом Кармен. Он осознавал: дети нуждаются в Лоре больше, чем в нем, и, кроме того, понимал, что в произошедшем в конечном счете виноват именно он.

Кармен в кровь разбила ему голову, возможно, нанеся черепную травму. Прошло десять месяцев, а Том все еще страдал периодическими головными болями. Однако он не стал обращаться к врачу, чтобы не привлекать внимание полиции. Дела и так обстояли неважно. Заперев Кармен в своем кабинете, Лора отвезла Мэрси к матери, где уже находились Мэл и Джейк, а потом въехала в лес, остановилась на узкой дорожке, села под дерево и вскрыла себе вены. Проходившая мимо парочка обнаружила Лору там и спасла ей жизнь, и теперь она живет с матерью, приходя в себя и выздоравливая. Том ушел в длительный отпуск и, поселившись в своем прежнем доме, забрал туда детей и занялся их воспитанием.

Относительно Тома Кармен приняла два решения и без колебаний сказала ему об этом. Во-первых, она поняла, что они не могут отныне быть вместе, между ними все кончено. Он держал ее за руку во время родов и провел с ней самые первые, самые трудные дни после родов, но, несмотря на это, забрал свои коробки, бабушкино кресло и навсегда покинул квартиру Кармен. Они часто виделись из-за Розы и даже немного сблизились – теперь у них не имелось тайн друг от друга, но возврата к прежнему быть не могло. Конечно, Том останется частью ее жизни, по крайней мере до тех пор, пока Роза не повзрослеет; они станут хорошими родителями и, возможно, даже друзьями, но не более. Помимо его жестокости в ту ночь у Кэт, Кармен никогда не сможет забыть его постоянную бесстыдную ложь.

Естественно, их конфликт не являлся дорогой с односторонним движением. Том был потрясен, когда Кармен рассказала ему, что делала за его спиной, как ездила к Эми и Россу и рыскала по его компьютеру. Она спросила его о загрузке из судебно-медицинского сайта и, конечно, оказалась права – он интересовался черепно-мозговыми травмами задолго до того, как полиция обнаружила тело Зены, поскольку хотел во всеоружии встретить неизбежное. Том сказал, что хотел взять вину на себя, если бы дело дошло до официального обвинения, и Кармен ему поверила; она понимала всю тяжесть его вины – он изменил Лоре и оставил детей, поэтому считал возможное наказание справедливым возмездием. За такое старомодное понятие о долге она готова была считать его человеком чести. Впрочем, в душе она сочувствовала и Тому, и Лоре.

Второе ее решение касалось совершенного преступления. Она сообщила Тому, что возьмет на себя часть бремени по сохранению их тайны и не станет обращаться в полицию. На это было тяжело согласиться, но в глазах Кармен все они, как сказала Лора, являлись членами одной семьи – она, Том, Лора, дети и даже Зена. Невидимая связь будет соединять их до конца жизни. Кармен не сомневалась в правильности этого решения, особенно в отношении детей.

Она не боялась теперь, что Лора причинит ей вред. Даже поняв, что Кармен все знает и загнала ее в ловушку, она тем не менее не собиралась убивать Кармен, а попыталась покончить с собой. Лора убила Зену в гневе, но оказалась не способной на хладнокровное, заранее спланированное преступление.

Кармен посмотрела на море. Мать Зены смотрела, как ее дочь ныряет в этих волнах, боялась, что она найдет в них страшную смерть, и оказалась права. Она хотела уберечь дочь, но жизнь полна нелепых и трагических неожиданностей, и Эми не имела власти защитить Зену.

Потом мысли Кармен переключились на Мэл, Джейка и Мэрси, на их будущее. Она посмотрела на Розу, спавшую рядом в коляске, и задумалась о задачах по воспитанию ребенка. Говорят, вполне достаточно быть хорошим родителем, но Кармен понимала: это не так просто, как кажется на первый взгляд. Одно сумасшедшее лето, один припадок необузданной ярости могут вызвать потрясение, которое затем, как круги по воде, поразит следующее поколение, внедрится в наследственность, отравит все светлые надежды.

– Привет.

Она подняла голову, и ей показалось, что солнце засветило ярче. Это был Энди, ее друг из полиции. Он улыбался, а во всем его облике ощущалось что-то настолько прямодушное и здоровое, что мрачные мысли тут же оставили Кармен. После той ночи в бунгало он прислал ей письмо на электронную почту, желая удостовериться, что все в порядке, и она ответила. Завязалась переписка: они стали обмениваться письмами, болтая о том о сем. Кармен сообщила ему, что хочет приехать, и предложила, если он не возражает, встретиться на берегу. Энди согласился и написал, что принесет завтрак.

Он заглянул в коляску и улыбнулся:

– Какая хорошенькая.

Розу Энди видел впервые. Он снял куртку и достал из кармана пакет, завернутый в фольгу.

– Надеюсь, вы любите сыр с маринованными овощами.

– Вы сами их приготовили?

– Да, вас это устроит?

– Да, а особенно то, что блюдо сделано вами.

Энди расстелил куртку по другую сторону от коляски Розы и сел, развернув фольгу и положив пакет между собой и Кармен.

Они и болтали, и молчали, смотрели на море, ели сыр с хлебом и бросали крошки чайкам. Общество Энди доставляло ей настоящее удовольствие, но пока она стеснялась сказать ему об этом. Кармен чувствовала, что каким-то непостижимым образом снова обретает себя в этом непростом мире. Для Энди же она явно перестала быть одним из очередных клиентов в штатском.

Он знал, что Кармен рассталась с Томом.

– Какие у вас планы? – спросил он.

Кармен пожала плечами:

– Жить.

Воспитывать Розу. Отдалиться от прошлого. Попытаться увидеть солнце за тучами. Конечно, она вернется на работу, снова займется журналистикой и будет рассказывать людям разные интересные истории. Может, из этого получится что-нибудь хорошее.

Главное – это жить.

Примечания

1

«Леди Макбет: Все еще держится запах крови: все благовония Аравии не надушат эту маленькую руку». (У. Шекспир. «Макбет», акт V, сцена 1.)

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg