«Иного не желаю»

Иного не желаю (fb2) - Иного не желаю (Опасные тайны Тихона Заколова - 7) 1458K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Сергей Павлович Бакшеев

Сергей Бакшеев Иного не желаю

1. Мадрид. Министерство культуры

В старинном особняке с обветшавшими колонами, в просторном кабинете с остатками опоясывающей фрески под высоким потолком, в рисунках которой угадывались библейские сюжеты, за письменным дубовым столом XVIII века, с кожаной столешницей, сидел сухощавый господин лет шестидесяти с клиновидной бородкой. Перед министром культуры Испании Сесаром Пересом лежала раскрытая папка с планом мероприятий на текущий 1984 год. Пожелтевший от сигарет указательный палец сеньора нервно стучал по длинному списку.

Сейчас начало июня, половина дел позади. Основные фестивали, гастроли, выставки, обмен делегациями деятелей культуры запланированы традиционно на весну и осень. А жаркое лето отдано программе поддержке туристов, с которой неплохо справляются местные муниципалитеты. Самое время расслабиться, если бы не личные обстоятельства. Министр размышлял, как заинтересовать своенравную двадцатисемилетнюю дочь Марию совместным отдыхом в горах, вдали от лишних глаз, ведь ему нужно поведать ей о самом важном деле своей жизни. Передать священную обязанность.

Так повелось, что должность Хранителя великой тайны рыцарского Ордена передавалась по наследству. Сесар Перес, разумеется, оставил дочери письменные инструкции, которые Мария получит в случае его внезапной смерти, но лучше объяснить их на словах. Он должен убедиться, что дочь прониклась идеями и целью ответственной миссии, которая возложена на их род на протяжении веков.

— Non Aliud, — пробормотал министр по латыни и мысленно повторил: «Иного не желаю».

Сесар Перес снял пиджак, ослабил галстук, подошел к окну и открыл дверцу, ведущую на узкий декоративный балкон. Порыв жаркого воздуха, заблудившегося в каменных переулках Старого Мадрида, качнул бахрому на портьере. В кабинет вместе с шумом проник запах городских улиц. Министр фыркнул, но дверцу не закрыл. Уж лучше так, чем врезанные в окна коробки кондиционеров, уродующие исторический фасад.

Сесар, чье имя равнозначно имени Цезарь, величественно посмотрел вниз. Он ощущал себя императором духа, и пусть у него нет подданных, зато у него есть великая тайна. Сегодня Сесар Перес ждал посетителя, которого не хотел видеть, но встреча с которым была неизбежна. Министр культуры и тайный Хранитель могущественного Ордена не мог отказать Ватикану в настойчивой просьбе, хотя речь пойдет о том, о чем говорить он не желает. Однако Ватикан считает иначе. Министру жестко дали понять, что века ожиданий закончились, его миссия Хранителя подошла к концу.

«Пришло время действий!» — отчеканил кардинал по телефону.

На прошлой неделе неизвестные обыскали мадридскую квартиру Переса. Ничего не пропало, но Хранитель прекрасно знает, кто к нему пожаловал и что именно искали непрошенные гости. Сесар верой и правдой оберегает ключ к бесценному сокровищу вот уже почти сорок лет. Также до него поступали Хранители прошлого. На протяжении веков тайна передавалась от одного Хранителя к другому.

Тайное звание Перес ценил неизмеримо выше, чем должность министра. Сейчас над его головой сгустились тучи, значит, настало время передать священную обязанность преемнику. Новым Хранителем должна стать его дочь. Он не даром ее назвал Мария де ла Крус — Мария у Креста — ей предстоит нести священный крест великой тайны.

У Сесара мелькнула малодушная мысль: а не покинуть ли здание министерства через черный ход и затеряться в переулках Мадрида? Но бегство даст лишь временную отсрочку. Посланник Ватикана все равно найдет его. Пусть лучше неприятная встреча состоится здесь, в его кабинете, по его правилам.

Угнетенный ожиданием министр отмерял шаги по кабинету и бормотал:

— Они ничего от меня не добьются. Ничего! Я не выдам тайну. Еще не время. Они могут догадываться, но никогда не узнают, где именно…

На столе включилась громкая связь. Личная секретарша Переса бесстрастно защебетала:

— Сеньор министр, к вам пришел Мигель Санчес. Он утверждает, что вы его ждете.

Имя Мигеля Санчеса не говорило Пересу ничего, но заставило встревожиться: под таким шаблонным именем удобно прикрываться злоумышленнику, который хочет скрыть свою настоящую личность.

— Пусть войдет, — нажав на кнопку связи, ответил Сесар.

Исполнительная секретарша, молодящаяся пятидесятилетняя сеньера, в бежевом платье с расширенной по последней моде линией плеч, распахнула дверь, пропуская в кабинет посетителя. Хранителю было любопытно, какого уровня посланника к нему направил Ватикан.

Вошел черноволосый короткостриженый мужчина с самоуверенным, твердым взглядом. На его положение не указывал ни крест на груди, ни пурпурная кайма на одежде, ни епископский перстень. Одет он был в безукоризненный черный костюм с черной рубашкой без галстука, на ногах — черные ботинки. Крепкий мужчина лет тридцати пяти без признаков милосердия и сострадания на лице. Ни дать ни взять, посланник Дьявола, а не Бога.

Впрочем, перстень у гостя имелся — особый, с секретом. Сесар Перес почувствовал это сразу, как только закрылась дверь и гость стиснул его руку в крепком рукопожатии. Что-то острое, подобно укусу осы, впилось в ладонь Хранителя.

«Перевернутый перстень с иглой!» — догадался Перес, вспомнив, что заметил не камень в оправе, а ободок кольца на пальце Санчеса. Подлый укол не сулил ничего хорошего.

Хранитель попытался выдернуть руку, но гость стискивал ее стальной хваткой. Ему не требовались модельные подплечики, чтобы продемонстрировать скрытую мощь своего тренированного тела.

— Где? — прошипел Мигель Санчес, придвинувшись к Хранителю.

Неосторожный взгляд Переса лишь на миг метнулся на скульптуру святого Франциска в углу кабинета, но, кажется, оплошность не укрылось от цепкого во всех смыслах посетителя.

— Ты выполнил свой долг, Перес. Верни Ватикану то, что хранишь.

— Нет! Еще не время.

Санчес приподнял сцепленные руки и продемонстрировал часы на запястье. Это были дешевые часы на пластиковом ремешке, которые обычно выпускают с изображением мультяшных героев, но у гостя в центре циферблата красовался не Микки Маус, а хорошо известный Хранителю символ Золотого Руна — золотая баранья шкура на подвеске. Перес не сразу понял, что ему тычут в нос — благородную символику или часовые стрелки?

— Через минуту онемеет твоя правая рука, — зловещим шепотом пояснил гость, — затем правая половина тела. Потом все тело. Смотри на часы! Пять минут ты еще сможешь говорить. Но если я не отпущу тебя, и твоя секретарша не вызовет врача, тебе конец.

Министр в панике отступил и попытался вновь выдернуть руку. Рука Санчеса вытянулась, его пиджак и рукав рубашки задрались, и на запястье гостя Хранитель увидел грубый безобразный шрам, по-видимому, от рваной раны.

— Где манускрипт? — с силой притянул к себе Хранителя посланник Ватикана.

И тут ослабевший министр допустил роковую ошибку. Перес бросил еще один беспомощный взгляд на скульптуру.

Санчес среагировал мгновенно. Он потащил министра в угол. Гипсовый святой Франциск ростом с обычного человека был изображен в монашеском балахоне. Его взгляд был устремлен к Богу, руки смиренно сложены на груди.

— Чудная работа, не правда ли? Но что-то в ней не так. О, да! Бедный Франциск похож на тебя, упрямец! — желчно заметил Санчес и ухмыльнулся: — Это неспроста.

Хранитель вынужденно смотрел в лицо святого Франциска. Когда-то доверенный скульптор выполнил работу по его заказу и действительно придал лику святого сходство с ним, Сесаром Пересом.

В следующее мгновение свободной рукой Мигель Санчес неожиданно толкнул министра в затылок, и голова того ударилась о лоб скульптуры. Удар был такой силы, что пустотелая голова святого Франциска отвалилась и с грохотом шлепнулась на инкрустированный паркет. Гипсовые черепки разлетелись по полу. Санчес разжал руку с перстнем, и обмякшее тело оглушенного министра рухнуло, с хрустом раздавив черепки.

В шее разбитой статуи открылся тайник в виде круглого отверстия. Санчес сунул туда руку и извлек кожаную тубу, которую гурманы используют для перевозки ценных бутылок вина. В ней находилось нечто тяжелое.

Санчес раскрыл тубу и рассмотрел находку. Цилиндрический предмет размером с бутылку был изготовлен наполовину из черного металла, наполовину из полированной стали. В середине контрастные части были разделены тремя вращающимися кольцами. На темном железном кольце были отчеканены латинские буквы, на блестящем стальном — римские цифры, а между ними находилось кольцо из золота всего с одним символом — в виде закрытого амбарного замка. На обоих торцах тубы были выгравированы изображения знака Ордена Золотого Руна.

Посланник Ватикана удовлетворенно хмыкнул. В руках было то, что он искал.

Санчес спрятал тяжелый футляр во внутренний карман пиджака, отчего костюм потерял идеальную форму, и повернул красный перстень на безымянном пальце в обычное положение. Опытный взгляд оценил уровень оставшегося яда в скрытой под рубином емкости.

Гость, назвавшийся Мигелем Санчесом, посмотрел на министра. Тот пришел в себя и с болью наблюдал за действиями посланника Ватикана.

Санчес наклонился и спросил:

— Что передать на словах?

— Будьте прокляты! — вытолкнул из немеющей глотки Хранитель.

— Тебе конец, Перес, — процедил Санчес. — Помолись, пока есть время.

Посланник Ватикана наступил на правую руку министра, убедился в отсутствии реакции и направился к выходу из кабинета.

У распахнутой двери замерла скованная ужасом секретарша. Санчес с сожалением развел руки:

— Извините, сеньора, за беспорядок.

Непонятно откуда в его руке очутился узкий кинжал, который в следующее мгновение вонзился под сердце растерянной женщины. Секретарша охнула и осела на пол, ее распахнутые глаза закатились. Санчес спокойно вытер окровавленное лезвие о бежевое платье жертвы. Затем он нажал на предплечье, и кинжал исчез в его рукаве. Санчес заметил темное пятнышко на манжете черной рубашки и еще раз убедился, что черный цвет самый практичный — на черном не виден не только пот, но и кровь.

Лежащий на полу Хранитель беспомощно наблюдал, как черные ботинки покинули кабинет. Тело министра постепенно немело. Последнее осознанное движение, которое он сумел сделать после падания — это накрыть левой рукой передающее устройство, вывалившееся из головы статуи.

«Только бы она успела, — молил Всевышнего Хранитель. — Дай мне шанс, Боже».

Его дочь, Мария де ла Крус Перес, свободно владела несколькими языками и работала переводчицей в министерстве культуры. После разрушения тайника у нее должен был включиться зумер в кулоне, подаренном отцом. Мария получила строгий наказ — не снимать кулон ни при каких обстоятельствах, и когда он сработает, немедленно явиться к отцу.

Дверь в кабинет распахнулась. Дочь ахнула, увидев мертвое тело секретарши и бросилась на призывный взгляд отца.

«Славная девочка, ты выполнила мой наказ», — убедился Хранитель и, собрав последние силы, зашептал:

— Ватикан забрал… Это испанская половина… Не дай им ее соединить с другой…

— Папа, о чем ты?

— Прочти завещание… Возьми мой знак Ордена, он поможет… Ты теперь Хранитель Ордена.

— Папа, кто это сделал?

— У него шрам на запястье…

Голос Хранителя угас, его взгляд потух и веки закрылись. По щекам Марии катились слезы. Отец предупреждал ее о чем-то подобном, о какой-то древней тайне, за которой могут охотиться. Рассказывал он туманно, и она до конца не верила словам отца. И вот его сердце остановилось. Еще она помнила, что дала отцу клятву — чтобы не случилось, она обязана стать сильной и выполнить его последнюю волю.

«Ты теперь Хранитель Ордена», — звучало в ее душе его напутствие.

Девушка поднялась с колен и вытерла слезы. Пока в кабинете не появилась полиция, она должна забрать то, что перешло ей по наследству. Мария подошла к креслу, где висел старый пиджак отца, с которым он почти не расставался. К подкладке на спине был пришит знак Ордена Золотого Руна, прикрепленный к роскошной орденской цепи. Отец никогда не носил его открыто, а в последние годы неизменно прятал под одеждой.

Мария отпорола ценную реликвию и сжала в ладони золотую подвеску в виде бараньей шкуры. Тайна Хранителя Ордена Золотого Руна перешла к ней.

2. Москва. Премьера фильма

Как обычно по вечерам в будний день в московском метро было тесно. Каждый второй пассажир, отвоевав клочок пространства перед носом, уткнулся в книгу или газету. Тихон Заколов, вцепившись в верхний поручень, удерживал давление толпы, чтобы не свалиться на сидевшего перед ним противного старикашку, брезгливо косившего поверх толстых очков с нескрываемым немым осуждением: «понаехали тут». Старик отгородился от неприятной суеты развернутой газетой «Вечерняя Москва». Он читал передовицу, а Тихон волей-неволей елозил взглядом по последней странице с новостями культуры и спорта.

Крупный заголовок о премьере фильма «Коварная дуэнья» по мотивам комедий Лопе де Вега в кинотеатре «Россия» не оставил бы в его памяти и следа, если бы в следующее мгновение взгляд молодого человека не зацепился за набранный мелким шрифтом список артистов, задействованных в эпизодах.

Лариса Трушина. Сердце забилось чаще. Сомнений не было — это она!

Три года назад в 81-м Тихон провел опасное волнующее лето на берегу озера Балхаш в компании очаровательной студентки театрального института. Ларисе тогда было столько же, как и ему, двадцать один год, и ненасытностью в любви они соперничали друг с другом. С тех пор их пути разминулись. Но рыжеволосая взбалмошная красотка, мечтавшая о ролях в кино, оставила незаживающую рану в его сердце и не раз тревожила сон сладкими видениями.

После окончания вуза Тихон стал работать младшим научным сотрудником в НИИ кибернетики. Сегодня он возвращался из Института истории, где началась международная научная конференция. В последний день конференции ему предстояло сделать доклад о роли математики в исторических процессах. Необычная тема заинтересовала язвительного профессора истории Ивана Степановича Мартынова. Заколов вступил с ним в спор, в результате которого обязался объяснить смысл загадочных знаков на архивной находке. О предмете спора ему напоминала потяжелевшая сумка, перекинутая через плечо.

«Лариса должна присутствовать на премьере. Я хочу ее видеть!» — забыв обо всем на свете, решил молодой человек, пробиваясь к выходу из вагона.

Без пятнадцати семь Заколов выскочил из подземного перехода на Пушкинскую площадь, обогнул памятник задумавшемуся поэту и пробежал мимо фонтана к кинотеатру «Россия».

В кассе билетов уже не было. Топтавшийся рядом долговязый модно одетый парень подмигнул незадачливому покупателю и поманил пальцем:

— Есть два места. Нам приглашения во ВГИКЕ раздали. Пять рублей.

— Да ты что! — удивился цене Заколов, но тут же смирился: — Куплю один билет.

— Приглашение на два лица. Дает право прохода в буфет к артистам. Пять рублей.

Тихон взглянул на часы и отсчитал деньги:

— Давай!

Яркие светло-рыжие локоны среди чопорной богемной тусовки, собравшейся в буфете, Тихон заметил сразу и устремился к Ларисе, как мотылек к огню.

На этот раз девушка воспользовалась модной химической завивкой, и ее голову украшала вздыбленная копна из мелких завитушек. Новая прическа смущала — не обознался ли он? Открытая спина, тонкое ожерелье из жемчуга и платье в пол тоже оставляли некоторое сомнение — столь нарядной былую подружку он никогда не видел. Однако легкое прикосновение к плечу одарило его полуоборотом головы, вспышкой голубых глаз и вздернутым от удивления острым носиком в обрамлении мелких конопушек.

— Лариса! — радостно выдохнул Заколов.

— Тихон?

Пустой бокал в руке девушки явно ее тяготил. Тихон быстро сориентировался в праздничной обстановке, отнес бокал к стойке, вернулся с двумя фужерами шампанского и предложил тост:

— Поздравляю с новой ролью! За твой успех!

Лариса сделал глоток, и ее лицо перекосилось. Тихон расстроился: не принес ли он нечто горькое или кислое, и пригубил свой бокал — нет, обычное шампанское.

— Праздник у них, а не у меня.

Лариса обиженно указала мизинцем на две шумные компании. В центре первой журналистам с блокнотами демонстрировала гордую осанку известная актриса в годах, стремящаяся обмануть время. Ее кожа страдала от излишнего макияжа. Чуть в стороне в окружении суетливых фотографов сияла от счастья и звонко смеялась юная захмелевшая мордашка, которая пока совершенно не опасалась, что безразмерная улыбка способствует раннему появлению морщин.

— Они главные, а я в эпизоде. Их фотографируют, у них берут интервью, а меня не замечают. С Дуэньей ладно, Лапина старая и заслуженная, но вот эта наглая проныра Мухина играет ее воспитанницу, красотку! Она, дура, не понимает, что с такой жуткой фигурой нельзя одевать обтягивающее платье. А я, ты знаешь, кого я играю? Злую хромоножку! — топнула каблуком Трушина.

— Злиться у тебя получается отменно, — пошутил Тихон, но отклика не увидел.

— Я у стилиста два часа сидела, а это платье мне обошлось… Ох! Капнула, теперь пятно будет. Ну и пусть! — Лариса осушила бокал и с еще большим ожесточением зашипела: — Я два года нигде не снималась. Ты не представляешь, на что мне пришлось пойти. Видишь того толстого коротышку? Это помреж, мерзкий, потный развратник. Я переспала с ним.

Лариса посмотрела на свой пустой бокал и поменялась бокалами с Заколовым.

— Ты с ним…ради роли? — сжалось от боли сердце Тихона. Он не виделся с Ларисой почти три года, но почувствовал ужасный укол ревности.

— Такая доля у дебютанток. Лапина когда-то тоже через это прошла, а сейчас ей целуют ручку и дают премии.

— Лариса, ты самая лучшая и красивая. Они по сравнению с тобой…

В этот момент мимо пофланировал толстый помощник режиссера и подмигнул Трушиной. Девушка мило улыбнулась, но, как только наглые глазки помрежа сменились залысиной на затылке, в глазах Ларисы сверкнула молния. Тихону даже показалось, что девушка готова разбить о голову толстяка бокал. Он придержал ее за локоть.

Лариса покорно допила шампанское, избавилась от пустого бокала и взяла старого друга под руку:

— Больше мне не наливай, а то я скандал устрою. — Она прижалась к молодому человеку боком и зажмурилась: — Хорошо, что ты пришел, Тихон. Здесь все такие ненастоящие, а ты… Ты другой. Я помню наше лето. Мы сходили с ума.

Распахнувшиеся голубые глаза окатили Заколова дерзкой волной обещания. Девушка бросила взгляд на фотографов и потребовала:

— Повтори громко свои слова обо мне.

— Что ты самая лучшая?

— И красивая.

Заколов понял, что сумасбродство сегодня — верный путь к женскому сердцу. Он упал на колено и, глядя в сияющие глаза девушки, громко продекламировал стихи поэта, мимо памятника которому только что прошел:

— Я помню чудное мгновенье: передо мной явилась ты, как мимолетное виденье, как гений чистой красоты!

На них обратили внимание, защелкали фотоаппараты. Лариса небрежно протянула руку, и Тихон картинно припал к ладошке губами.

Дали последний звонок. Девушка подала знак Тихону, что можно подняться, и шепнула:

— Поцелуй меня в щеку и веди в зал. Пусть мымры посмотрят.

Тихон убедился, что невысказанные обещания начинают сбываться. Противный старичок с «Вечерней Москвой» предстал в образе доброго вестника. Тихон, одетый по случаю международной конференции в приличный костюм, с удовольствием выполнил новую просьбу девушки. И даже позволил себе большее.

Как только в зале погас свет, и на экране началась костюмированная хохма про казусы сватовства в средневековой Испании, Тихон положил руку на колено девушки и сжал пальцы.

— На какую ножку ты хромала? — спросил он, дыша в ухо Ларисе.

— Мои ножки, для того, чтобы ими любовались.

— А губы?

Ответом были блеск в глазах и влажное прикосновение раскрытых губ. После трехминутного поцелуя девушка оттолкнула парня и жарким голосом предложила:

— Давай уйдем. Не хочу, чтобы ты видел меня хромоножкой.

Квартира Ларисы оказалась на расстоянии хмельного поцелуя в такси. Казалось, только шлепнулись на задний диван автомобиля, сомкнули губы, почувствовали языки друг друга, дали волю рукам, и вот — с вас три рубля — и пора выходить.

Подъем в лифте, возня с замком и продвижение по квартире превратились в череду сумбурных объятий, откровенных ласк и торопливых движений пальцев, помогающих расставаться с одеждой. Кажется, коридор был бесконечным, оба не хотели ждать и начали у стены. Лариса обхватила его руками и ногами, а Тихон бурными толчками сотрясал тело девушки, припечатывая ее к стене и задевая плоский выключатель, отчего свет над головами влюбленных то и дело подбадривал их яркими вспышками.

А потом они все-таки добрались до спальни, и широкая кровать не отпускала их до утра.

3. Ватикан. Кабинет кардинала

Архиепископ Пол Браун, одетый в безупречный черный костюм-тройку, прошел под сводами галереи и поднялся по мраморной лестнице Апостольского дворца Ватикана. Его костюм, специально скроенный под полную фигуру, ничем не выдавал сан владельца, разве что черная рубашка со стоячим воротничком отличала Пола Брауна от обычных банкиров. Дело в том, что архиепископ возглавлял Института религиозных дел, более известный как банк Ватикана, и вынужден был часто общаться с деловыми партнерами, в том числе на конфиденциальные темы. Деньги, как известно, любят тишину.

Сегодня архиепископ спешил на встречу с влиятельным кардиналом Джорджо Морино. В непростой иерархии Ватикана кардинал являлся единственным начальником банкира, помимо, разумеется, Его Святейшества Папы. Морино и Браун встречались регулярно, особенно в последнее время, когда проблемы с финансами Ватикана крайне обострились. Виной тому послужило стремительное падение авторитета католической церкви, снижение доходов и скандальная история, раздутая прессой.

В 1982 году потерпел крах Банк Амбросиано, в котором Институт религиозных дел имел крупные активы. Банк Амбросиано проводил сомнительные сделки, прикрываясь именем католической церкви. В тех условиях директору банка Роберто Кальви ничего не оставалось, кроме как исчезнуть. По фиктивным документам он вылетел в Лондон. А вскоре его нашли повешенным под мостом Блэкфрайер. В карманах Кальви находилось 12 тысяч долларов, а также 6 кг кирпичей. «Бог наказал», — перешептывались в Ватикане. Чтобы хоть как-то замять последствия скандала, банку Ватикана пришлось выплатить сотни миллионов долларов пострадавшим вкладчикам.

Молчаливый вышколенный секретарь сразу провел архиепископа к кардиналу. Облаченный в пурпурную сутану Джорджо Морино встретил Пола Брауна за большим письменным столом, наполовину заваленным папками с документами. Древние стены кабинета загораживали высокие современные стеллажи, заставленные книгами и канцелярскими папками.

— Да поможет вам Бог, Ваше Высокопреосвященство, — произнес приветствие Браун.

Сухощавый седой кардинал коротко кивнул в ответ, жестом предложил гостю сесть, показывая озабоченным видом, что разговор пойдет без излишних формальностей.

— Бог лишь направляет нас. Мы сами должны помочь себе и Церкви.

Банкир промолчал. Он догадывался, что вызван по важному и секретному делу.

Кардинал Морино развел ладони, словно жалуясь на засилье документов:

— Времена изменились. К сожалению, в худшую сторону. Люди предаются греху, называя это свободой, ищут земные радости, забывая о небесных, верят в чудачества ученых, а не в божественное проведение. Засилье иноверцев, увлечение сектами, наркотиками, свободный секс, поп музыка, вульгарное телевидение, развратные фильмы — все это подрывает устои Церкви. Кроме того, наши внутренние скандалы не помогают вернуть доверие паствы. Но… деньги могут многое исправить. Разумеется, в том случае, когда денег много. Очень много.

На этот раз руки развел Пол Браун, словно извиняясь за плачевное положение финансов во вверенном ему Институте.

— Вы знаете о состоянии наших финансов, Ваше Высокопреосвященство. В последнее время целый ряд обстоятельств не способствует увеличению капитала. Наши расходы не покрываются доходами…

Морино, поморщившись, прервал архиепископа движением руки с кардинальским перстнем:

— Да-да, я знаю. Поэтому вас и вызвал. Деньги — это не только бумажки. Деньги — это прежде всего золото! Вы изучили, как я просил, историю золота?

— О, да! Золото на Земле добывают издавна — около шести тысяч лет. Древние знали в нем толк — золотой саркофаг Тутанхамона весил 110 килограммов. На первый взгляд, правители прошлого купались в роскоши, но оказывается, золота не так и много на планете. Если переплавить все золото, добытое в мире за все века, в один слиток, то получится куб со стороной около двадцати метров.

— Такой кубик поместился бы в нашем дворике. — Кардинал кивнул на стрельчатое окно.

— Здесь бы ему было самое место, — мечтательно улыбнулся Браун.

— Вы сказали «за все века». Я упомяну некоторые подробности. — Кардинал раскрыл, лежавшую перед ним папку. — За право обладать золотом всегда воевали. В результате войн богатство переходило от проигравшего к победителю. Так в шестом веке до рождества Христова Египетское золото было захвачено ассирийцами. Спустя полвека оно досталось могущественному Вавилону. К этому времени в Вавилоне были собраны сотни тонн драгоценного металла, привезенного из Иерусалима Навуходоносором. Но и Вавилон, как известно, пал. Город был взят войсками персидского царя Кира Великого. Следующий царь, Дарий, начал чеканить из этого золота золотые монеты — дарики. Персия, в свою очередь, пала под ударами Александра Македонского. Из летописей известно, что захваченное золото и серебро было погружено греками на 5000 верблюдов и 10 000 повозок. Александр захватил пять тысяч тонн золота! И это без подсчета золота, которое дерзкий полководец вывез из стран Центральной Азии и Индии!

— Ваши познания впечатляют.

— Теперь переходим к самому любопытному. От греков золото перекочевало к римлянам.

— Затем история повторилась. Римлян победили племена варваров и разграбили золотой запас, — поспешил блеснуть знаниями истории архиепископ.

— Да, только никто из вождей вандалов не смог стать столь же богатым, как цари прошлого. Почему?

Пока банкир морщил лоб, кардинал задал новый вопрос:

— Вы не задумывались, Браун, почему до нас не дошло ни одной монеты Александра Македонского и других повелителей Древней Греции?

— Затерялись, — пожал плечами банкир.

— Золото бесследно не исчезает, — покачал головой кардинал. — Если только оно не искусно спрятано.

— Спрятано?

— Припрятать богатство — это так естественно. Я просмотрел много документов и убедился, что римлянам достались крохи греческого золота. Господство Рима базировалась не на власти денег, а на силе оружия.

— Крохи? Куда же делись тысячи тонн греческого золота, о котором вы упоминали?

— Это главный вопрос. Вы слышали легенду о Золотом Руне?

— Разумеется. Отважные воины на судне «Арго» поплыли из Греции на Кавказ, где добыли шкуру священного золотого барана — Золотое Руно. Руководил аргонавтами Ясон, а помогла ему завладеть Золотым Руном дочь местного царя волшебница Медея.

— Сказка — ложь, да в ней намек… На Кавказе имелись золотоносные реки. Люди опускали в воду шкуры, и золотые песчинки оседали на них. Баранья шкура превращалась в золотое руно. Так добывалось золото. За ним-то и поплыли аргонавты. Кстати, зачем Ясону понадобилось Золотое Руно?

— Чтобы стать царем Греции. Народ верил, что обладание этой святыней приносит власть ее хозяину и благоденствие подданным.

— Вот именно! Золото — это власть! — Кардинал приосанился, возведя ладони вверх. Потом сцепил руки и мягко уточнил: — Власть земная… Однако поход за Золотым Руном лишь начало истории.

— Вот как?

— На Кавказе умели не только добывать, но и прятать золото. Греческие посланники еще не раз бывали в тех краях. Когда их страна подошла к упадку, они спрятали на Кавказе золото Древней Греции. Поэтому римлянам досталась лишь малая часть золотого запаса Эллады.

— Ваше Высокопреосвященство, извините, но это похоже на слухи.

— И хорошо, что мало кто в это верит! — возбужденно откликнулся кардинал. Он положил руку на стопку древних документов на своем столе и продолжил: — Гроссмейстеры Ордена хранили секретную информацию на протяжении столетий.

— Вы говорите о рыцарском Ордене Золотого Руна? — стал догадываться Браун.

— Пора вам узнать важную тайну, которая должна остаться между нами.

— Клянусь Господом! — заверил архиепископ-банкир и перекрестился.

— В горах Кавказа действительно существует хранилище золота. Тайный путь к нему зашифрован в древнем манускрипте. В XV веке манускрипт попал в Бургундию к Филипу Доброму. С благословения Папы Евгения IV был образован Орден Золотого Руна. Цель Ордена — формально — охрана церкви и веры от посягательств иных религий и безбожников, а на самом деле рыцари Ордена обязаны были хранить тайну золота. Если влияние католической церкви потеряет силу, то древнее золото должно будет прийти на помощь святому престолу. Это своего рода неприкосновенный страховой запас Ватикана.

— Я растерян. Не укладывается в голове…

— А между тем все указывает на то, что Орден Золотого Руна значительно отличается от обычных рыцарских организаций.

Кардинал взял верхнюю папку из стопки и раскрыл ее. Он говорил, заглядывая в документы и бережно перекладывая старые листки:

— Согласно уставу, рыцарь, вступив в Орден Золотого Руна, должен был объявить о своем выходе из любого другого рыцарского ордена, если он там состоял. Гроссмейстерами Ордена были испанские короли и австрийские императоры. Орден существует и в виде награды. Это самый древний и почетный орден Европы. Члены Ордена обязуются не носить иных наград, кроме ордена Золотого Руна. Кавалеры-монархи, от имени которых в Европе чеканились монеты, помещали на них изображение исключительно этого ордена, причем с обеих сторон. Да что говорить, даже наш главный орден Ватикана, Орден Всадников святого Гроба Иерусалимского, имеет преимущество перед кавалерами всех других орденов — кроме ордена Золотого Руна.

— Действительно. Я как-то не задумывался.

— Орден Золотого Руна существует по сей день, в отличие от всех остальных рыцарских объединений прошлого. Кавалерами Ордена являлись исключительно монархи, великие князья и очень влиятельные персоны. — Кардинал откинулся на спинку кресла и взглянул на архиепископа так, словно одолел его в споре: — И вы будете утверждать, что столь могущественная организация создана ради памяти о давно истлевшей позолоченной бараньей шкуре?

— Нет, что вы! Вы меня убедили.

— Орден Золотого Руна создан ради золота! Под покровительством Ватикана! — с нажимом в голосе изрек кардинал. — Все золото, которое хранится на Кавказе, принадлежит нам!

— Ваше Высокопреосвященство, о какой сумме, точнее, о какой массе может идти речь?

— Доподлинно неизвестно, но если оценить историческую недостачу, — палец кардинала постучал по одной из папок на столе, — то речь может идти о кубике размером 10 на 10 метров.

— Ого! — вырвалось у банкира.

Джорджо Морино поднялся из-за стола, прошелся по кабинету и остановился перед вытянувшимся архиепископом. Взгляд кардинала был непреклонен, а черты лица ожесточились.

— Настало время воспользоваться золотым запасом Ватикана. Нам нужно вернуть древнее золото для возрождения католической церкви. Этот процесс возглавлю я.

«Так вот в чем дело! Вы захотели белый муаровый пояс», — оценил последние слова кардинала банкир.

Цвет пояса в иерархии Ватикана был сродни звездам на погонах в армии. Белый муаровый пояс носил только Папа. Красный муаровый — кардиналы. Фиолетовый шелковый — епископы, почетные прелаты Папы и монсеньоры. Пурпурный — капелланы Папы, а священники, диаконы и семинаристы довольствовались черным.

Пол Браун догадывался, что Джорджо Морино был недоволен тем, что на папский престол взошел выскочка из Польши. Морино, как истинный итальянец, принадлежал к убежденным сторонникам, что только сыны Апеннин должны возглавлять католическую церковь. И, судя по услышанному, главным претендентом он видел себя. Браун не сомневался, кардиналы пропустят вперед Джорджо Морино. Как шептались о Морино в Ватикане — его сила в антипатичности, с ним не хочется связываться.

Что касается самого Брауна, то на должности главного банкира кардинал ценил врожденную деловую хватку выходца из Северной Америки.

— В чем будет заключаться моя задача? — поинтересовался Браун, отдавая себе отчет, что экскурс в историю был лишь прелюдией.

— Золото добывают в грязных шахтах Африки и Сибири. Пока благородный металл находится там, он остается всего лишь желтым слитком. Настоящая сила золота проявляется, как только слитки оказываются в банках Лондона и Нью-Йорка. Или в нашем банке.

— Кажется, я начинаю понимать, Ваше Высокопреосвященство.

— На поиски золота потребуются затраты, и не малые. Вы организуете финансирование поисков, а когда клад Ордена Золотого Руна будет найден, переправите золото в Ватикан в наше хранилище.

— Я готов, но как найти древнее золото?

Кардинал ответил не сразу, решая, посвящать ли банкира в щекотливые детали:

— Я жду человека из Мадрида. Он сделал первый шаг к цели. Вам вместе предстоит пройти остальные.

4. Москва. Пробуждение

Тихон открыл глаза, и увидел яркую полосу солнечного света, наискось прорезающую незнакомую комнату от небрежно зашторенного окна к платяному зеркальному шкафу. Солнечный луч отражался от зеркала, падал на мятое одеяло, тянулся к лицу и щекотал в носу. Тихон сморщился, чтобы не чихнуть. Во рту было сухо, а руку что-то сдавливало.

Он повернулся и уткнулся носом в рыжие благоухающие кудряшки. В груди мгновенно распустился нежный цветок радости. Он вспомнил вчерашнюю встречу в кинотеатре с Ларисой Трушиной, искру, вновь вспыхнувшую между ними, и бурную ночь любви. Обнаженная Лариса лежала на его плече. Рука Тихона затекла, но было чертовски приятно чувствовать касание ее щеки, прижавшейся груди, закинутого на бедро колена. Девушка еще спала, теплые волнующие запахи ее раскованного тела, казалось, не хотели покидать кровать и властно концентрировались на нем.

Он обхватил свободной рукой девушку, рыжие кудряшки уткнулись в его нос, защекотали — и Тихон все-таки чихнул. Лариса проснулась, приподнялась на локте и озабоченно осмотрелась. Ее взгляд изучил парня, словно вспоминая, кто он такой и как здесь оказался? Затем губы подернулись блудливой улыбкой — она вспомнила, — но тут же ее лицо стало жутко серьезным.

— Принеси воды, — попросила Лариса, стряхнув осмелевшие мужские руки со своей талии.

Ему тоже хотелось пить, и он поплелся на кухню. По пути то и дело попадались разбросанные элементы одежды, которых они лишали себя вчера по пути к постели. Заколов нашел в холодильнике бутылку «Боржоми», отчпокнул крышку, подвернувшимся под руку ножом, и вернулся в спальню.

Они сидели в кровати, прикрывшись одеялом, и пили минеральную воду из горлышка, передавая бутылку друг другу. В глазах Ларисы уже не было вчерашней бесшабашности, и Тихон спросил:

— Что дальше?

— Я не знаю, — пожала плечами девушка.

— Было хорошо?

— Не то, что с пузатым помрежем, — согласилась Лариса.

— Не напоминая мне про него, — выразил недовольство Заколов.

— Ревнивец! Сколько мы с тобой не виделись? Три года?

— Это не значит, что ты должна с каждым…

— Эх, Тиша, я не из тех принцесс, кто живет в замке и ждет, когда рыцарь на белой «Волге» заглянет в их пыльное окно, — спокойно призналась Лариса.

— У меня нет «Волги», — продолжал дуться Заколов.

— Но ты ближе к рыцарю, чем наши киношники. Хотя… за ночь с тобой меня на роль не пригласят.

— Это еще посмотрим! — упрямо возразил Заколов.

— Какой самонадеянный. Кстати, чем ты сейчас занимаешься? В прошлый период нашего головокружения мы оба были студентами. Одинокими и безрассудными.

— Жены и детей нет, если тебя это интересует.

— Не только. Социальный статус, доходы, связи. Про отсутствие «Волги» я уже слышала.

— Ты меркантильная девушка.

— Не меркантильная, а современная. Надо же знать, с кем в постель ложишься.

— Не поздновато? — Заколов широким жестом показал на смятую постель, разбросанную одежду и будильник на тумбочке.

— Не так важно с кем упала в постель, а вот с кем проснулась… — пальчики девушки пробежались по мужскому плечу, игриво царапая.

— Работаю в НИИ кибернетики, научный сотрудник, — признался Тихон, постеснявшись добавить к должности «младший». — А ты?

— Актриса театра «куда позовут». На Новый год Снегурочкой халтурила. Столько денег срубила.

— Это квартира на зарплату Снегурочки? — Заколов обвел взглядом хорошо обставленную комнату.

— Отец отселил. Он «жаворонок», а я «сова», в одном гнезде нам не ужиться.

Заколов вспомнил, что Лариса дочь академика Трушина — Героя Соцтруда, генерального конструктора ракетной техники, лауреата всевозможных премий и прочая, прочая, прочая.

Тихон взглянул на будильник и убедился, что безнадежно опаздывает на работу.

— Мне надо идти, — уныло сообщил он. — Когда встретимся?

Лариса отпила минералку и посмотрела сквозь бутылку на парня, словно через лупу:

— А зачем?

— Как зачем? — чуть не задохнулся от возмущения Тихон.

— Что в тебе такого особенного? — Лариса смещала бутылку сверху вниз, продолжая разглядывать сквозь нее Заколова. — Фу, волосы на груди!

— Лариса, я хочу серьезных отношений.

— Ты, как мой папа. Онец хочет выдать меня замуж за перспективного доктора наук. Молодого — всего тридцать девять. — Последние слова девушка произнесла с плохо скрываемым сарказмом.

— Я тоже перспективный, — нахмурился Тихон.

— Станешь доктором наук — мы с папой рассмотрим твою кандидатуру.

— А как же помощник режиссера? — сам разбередил рану ревности Тихон.

— Чем претендентов больше, тем лучше. Третьим будешь?

Заколов выхватил из-под спины подушку и шлепнул ею Ларису. Девушка плеснула в него остатками воды, засмеялась и пихнула пяткой. Завязалась шутливая борьба. В какой-то момент Тихон понял, что еще мгновение, он не сможет себя контролировать и останется в ее объятиях на полдня. Однако на глаза вновь попались неумолимые стрелки будильника.

Он отстранился от девушки, спустил ноги с кровати и пошлепал босиком в поисках своей одежды, пытаясь ее собрать в обратном порядке.

— Ты куда так рано? — удивилась Лариса.

— Если ученые будут спать столько, сколько артисты, прогресс остановится, — застегивая брюки ответил Тихон. — Телефончик дашь?

— И не подумаю!

— Тогда сама позвони.

— Размечтался!

— Я буду ждать. — Тихон заметил на комоде выставку женской косметики, выбрал тюбик алой помады и написал ею на зеркальной дверце шкафа свой домашний телефон.

— Эй, не порти зеркало!

— В рабочее время прошу не отвлекать, а вот вечером я целиком и полностью к вашим услугам, прекрасная хромоножка.

— Проваливай, ученый! Тебя прогресс заждался!

Надев рубашку, Тихон вернулся к постели и поцеловал нарочито надувшуюся Ларису в щеку.

— Ты мне все больше напоминаешь прежнюю, бесшабашную и очаровательную Ларису Трушину. Я твой верный поклонник, королева эпизодов.

— Что? Как ты меня назвал? У меня будут главные роли!

В Тихона полетели обе подушки. Он выскочил в коридор, подхватил свою сумку и поспешил на работу, придумывая отговорку, оправдывающую опоздание. Конференция в Институте истории вполне подходила для этого. Он мог провести первую половину дня там.

5. Ватикан. Первый манускрипт

Кардинал Джорджо Морино коснулся пальцами тяжелого нагрудного креста, склонил в почтении голову, прошептал молитву и в нетерпении подошел к окну. Он ждал своего посланника из Мадрида. Из высокого стрельчатого окна был виден внутренний дворик и часть окружающей галереи. Вот за колонами, пересекая полосы света и тени, проследовала фигура. Прямая осанка и размеренный шаг выдавали в стройном мужчине бывшего военного. Кардинал узнал посланника и вспомнил их первую встречу.

Четырнадцать лет назад Джорджо Морино, тогда еще в сане архиепископа совершал миссионерскую поездку по Западной Африке. Там было неспокойно, местами шли бои, в которых участвовали «солдаты удачи» из Европы. На одной из проселочных дорог автомобиль архиепископа натолкнулся на раненого бойца. Молодой испанский офицер попал в плен, сумел бежать, но его догнали, прострелили ногу и, куражась, переехали джипом обе руки. Бандиты оставили умирать беглеца в джунглях, рассчитывая, что дикие звери его растерзают. Так бы и случилось, если бы не провидение в лице Джорджо Морино. Раненный боец находился в полубессознательном состоянии, но успел предупредить, что мост впереди заминирован. Так они спасли жизнь друг другу.

Архиепископ посчитал встречу знаком судьбы и вывез раненого испанца в город, а затем и в Европу. Правую руку бедняге собрал по частям лучший хирург. Сейчас только жуткий шрам на запястье напоминает о том, что брошенный в джунглях пленник мог лишиться жизни. Теперь спасенный верит Богу и кардиналу Морино. Впрочем, кардиналу он предан больше, чем Всевышнему.

Тогда офицера звали Луис Гарсия, теперь — Мигель Санчес или Луис Гомес. Сейчас ему тридцать шесть. С тех пор у него было много имен, в зависимости от обстоятельств. Кардинал его звал с доверительной нежностью: сын мой. Луис Гарсия выполнял особые поручения влиятельного кардинала. Во все времена требуются решительные смелые рыцари, способные пойти на риск ради Церкви и Веры.

Кардинал Джорджо Морино встретил посланника, стоя в центре кабинета. Повелительным жестом он протянул гостю руку с перстнем. Луис Гарсия, опустившись на одно колено, прикоснулся губами к алому рубину.

Кардинал той же рукой осенил его крестным знамением и лишь после этого ритуала позволил вырваться ноткам нетерпения:

— Передай мне находку, — поманил он пальцами, садясь за стол.

Луис Гарсия извлек из сумки кожаную тубу и бережно положил перед кардиналом. Морино откинул кожаный клапан и вытащил черно-светлый цилиндр. Блестящими от возбуждения глазами он рассмотрел три кольца, скрепляющие темную и светлую половинки цилиндра. Железное кольцо было с буквами, золотое с единственного знаком навесного замка, а стальное с римскими цифрами.

— Это наборный замок. Ты пробовал ее открыть? — спросил кардинал.

— Нет. Я не получал такого приказа.

— Ты поступил правильно, сын мой. Посмотри: черная и блестящая половинки — они олицетворяют кремень и огниво, изображенные на Ордене Золотого Руна. И это неспроста. Внутри футляра манускрипт и легко воспламеняющийся порошок. Если применить силу, порошок вспыхнет, и бесценный манускрипт сгорит. Чтобы открыть футляр и не допустить искры, нужно правильно подобрать код.

— Код мог знать Сесар Перес. Но вы велели…

— Старый упрямец все равно бы ничего не сказал. Он слишком трепетно относился к своему званию — Хранитель Ордена. И считал, что обязан передать тайну Ордена Золотого Руна будущим поколениям. Но я лучше других знаю истинное положение дел. Иноверцев и безбожников в мире становится все больше, они действую открыто и наголо. Смирение и покорность, призывы к добродетели и пастырские поездки, которыми так увлекся новый Папа, — не те методы, которыми можно возродить былое влияние Церкви.

— Его Святейшество Папа не в курсе моего задания? — вежливо приподнял бровь Гарсия.

Колючий испытывающий взгляд кардинала уперся в лицо посланника.

— Для истинно верующего первостепенна воля Господа нашего. Если мы сейчас не предпримем решительных шагов, роль католической церкви будет угасать. Господь не простит нас за это! — возвысил голос кардинал.

— Моя мадридская находка поможет Церкви?

— Я скажу больше — на нее сейчас вся надежда. Внутри — путь к процветанию Ватикана.

Кардинал, соблюдая осторожность, любовался добытым артефактом.

— Вы знаете код? — спросил Гарсия.

— Не совсем. Орден Золотого Руна был организован под покровительством Папы ради нашей Церкви. Поэтому в библиотеке Ватикана сохранились документы, в которых есть подсказки. Я изучал их последние пятнадцать лет. — Кардинал небрежно качнул рукой в сторону шкафов с книгами и документами и положил ладонь на стопку папок на столе.

Джорджо Морино включил настольную лампу, склонился над футляром и пересчитал буквы на черном кольце.

— Тут всего десять букв. Из них надо составить некое слово или фразу. А цифры…

Кардинал погрузился в раздумья. Спустя несколько минут Луис Гарсия вежливо кашлянул и спросил:

— Чем я еще могу помочь, Ваше Высокопреосвященство?

Джорджо Морино вернул цилиндр в кожаную тубу и вышел из-за стола. Строгие черты его лица разгладило внутреннее великодушие.

Кардинал взял посланника под локоть и заворковал:

— Я тебя уже знакомил с историй Ордена Золотого Руна, сын мой. Это самый великий рыцарский союз. Ты можешь стать его кавалером.

— Мой долг — служить вам и Господу.

Кардинал одобряюще опустил веки. Это был тот ответ, который он хотел услышать. Слова были расставлены в правильном порядке.

— Сначала я тебе поведаю исторические факты, сын мой. Первоначально канцелярия Ордена хранилась в Мадриде. Однако в 1712 году в ходе войны император Карл VI из династии Габсбургов захватил Мадрид. Отступая, он увез с собой часть архивов Ордена. Документы хранились сначала в бельгийском Брюгге, затем, опасаясь наступления Наполеона, в 1794 году они были перевезены в Вену. С тех пор Орден Золотого Руна оказался разделенным на две ветви — Испанскую и Австрийскую. Для сохранения великой тайны Ордена, это было не так уж и плохо.

— Тайны Ордена?

— Речь идет о золоте Древнего мира, которое должно достаться Ватикану в момент самого острого кризиса. Такой кризис, к сожалению, наступил.

— Про кризис я понимаю, но золото…

— Золото спрятано древними греками. Путь к нему укажет тайный манускрипт, состоящий из двух частей. Первую часть ты привез из Мадрида, за что Бог воздаст тебе по заслугам. — Вытянутая ладонь кардинала указала на футляр и возвысилась к небу. — Вторая часть манускрипта хранится в подобном футляре.

— Я должен привезти его из Вены? — сделал вывод посланник.

— Мир перекраивается с помощью войн, сын мой. В 1945 Красная армия вывезла из Вены в Москву архивы Ордена. Советский Союз забрал их вместе с другими трофейными ценностями, не догадываясь об истинном предназначении документов. Два года назад я инициировал дипломатические шаги. Власти Австрии потребовали у русских вернуть незаконно вывезенные исторические ценности. Так как Австрия не входит в НАТО и является самой дружественной к русским из западных стран, руководство СССР дало задание историкам просмотреть архивы, и кое-что вернуть.

— Кое-что?

— Да, Советы вернули далеко не все. Не могли же мы прямо указать, что нас интересует. Тайна — есть тайна.

— Вторая часть манускрипта осталась в Москве, — догадался посланник.

— Увы. Футляр по-прежнему там, в архиве Института истории. Твоя новая миссия — забрать футляр и доставить мне.

— Советский Союз — страна за железным занавесом.

— Да, задание трудное, но Бог нам поможет. Сейчас в Москве в Институт истории проходит международная научная конференция. Это удобный способ проникнуть в их архив. Необходимые тебе документы уже готовы. Ты освоил русский язык?

— Я поступал согласно вашим указаниям. — Луис Гарсия знал многие европейские языки и теперь понял, почему два года назад дальновидный кардинал потребовал освоить еще и русский.

— Езжай с богом. — Кардинал осенил посланника крестным знамением. — Твоя цель — профессор Иван Мартынов. Он утверждал списки возвращаемых ценностей и вычеркнул то, что нам нужно. Значит, Мартынов имеет доступ ко второй части манускрипта. От твоего успеха зависит судьба христианского мира, сын мой. И наши с тобой судьбы.

6. Москва. Институт истории

Доклад Тихона Заколова в Институте истории был запланирован на заключительный день конференции. За три предыдущих дня выступили все корифеи исторической науки, делегаты обсудили самые значимые доклады, и перешли к неформальному общению в кулуарах. Четвертый день отвели молодым сотрудникам и делегатам из смежных областей знаний.

Конференц-зал изрядно опустел. Заколов выступал с непрофильной темой о роли математики в изучении истории. Чтобы хоть как-то всколыхнуть полусонную аудиторию, он начал с провокационной фразы:

— Наша конференция называется научной. Но так ли это? За последние дни мы были свидетелями разных толкований одних и тех же исторических событий. Ученые спорили и — говорили, говорили, говорили. А между тем, язык любой науки — математика! Если история считает себя наукой, то она обязана оперировать не только цифрами дат, но и численными закономерностями.

Тихон заметил, что ему удалось привлечь внимание части слушателей. Особенно его радовало, что профессор Иван Степанович Мартынов, с которым он вступил в спор в первый день конференции, не покинул зал, подобно уважаемым коллегам, а сцепив на груди руки с прищуром наблюдал поверх очков за выскочкой-математиком.

Вдохновленный Заколов продолжил:

— Давайте проверим, насколько внимательно историки относятся к цифрам? Я задам простой вопрос: сколько месяцев в году содержат по 30 дней?

В зале неодобрительно зашушукались. Кто-то уверенно выкрикнул:

— Четыре!

— Неправильно, — пресек ироничный шум представитель точных наук. — Все месяцы, кроме февраля, содержат по 30 дней, даже те, в которых 31.

Зал затих, осмысливая услышанное. Теперь каждый внимательно слушал докладчика.

— Цифры раскрывают тайны эпохи точнее, чем летописи. Что такое римские цифры? Это пятиричная система счисления, основанная на символах, которые можно показать пальцами рук. Первый слайд, пожалуйста, — попросил Заколов.

Ассистентка включила проекционный аппарат. Заколов продолжил:

— Уважаемая публика, наверняка, в курсе, что в древнем Вавилоне использовалась система счисления, основанная на числе 60. А почему? Шестьдесят очень удобно для торговли, потому что делится без остатка на 2,3,4,5,6,10,12,15,20 и 30. В наши дни эта система отсчета сохранилась только в часах.

Очередной слайд продемонстрировал сказанное.

— Вы знаете, что символ «ноль» появился только в девятом веке в Индии? А круглый знак, которым мы сейчас изображаем «ноль» ввел Леонардо Фибоначи лишь в 1202 году. Законы арифметики и геометрии нашли свое непосредственное отражение в кладке крепостных стен, в узорах мозаичных полов, в конструкции арок, мостов и храмов. Древнее оружие, предметы утвари также несут на себе печать достижений математики. Поэтому, мне достаточно знать законы математики, чтобы определить не только эпоху, но культурные связи между народами. Сейчас я это продемонстрирую на конкретных примерах.

Тихон показывал на экране удивительную связь между абстрактными цифрами и известными историческими постройками.

После доклада ему задали несколько скептических вопросов. Чувствовалось, что аудитория не вполне доверяет пришлому специалисту. Последним руку поднял профессор Мартынов. Не смотря на возраст, ему было за шестьдесят, Иван Степанович держался бодро и напористо. Он был невысок, лысоват, очки использовал исключительно для чтения, поэтому оправа опасно балансировала на кончике толстого носа.

— В первый день конференции вы, молодой человек, имели смелость заявить, что многие исторические загадки до сих пор не решены потому, что к ним не додумались применить современные математические методы. Кажется, вы так выразились?

Профессор явно имел в виду свой центральный доклад и тот полемический задор, с которым Заколов накинулся на Мартынова во время дискуссии. В профессорском голосе ощущалась коварная смесь обиды руководителя и любопытства ученого.

— Совершенно верно, — вынужден был согласиться Тихон.

Мартынов продолжил:

— Теория красивая, но как быть с практикой? Предлагаю вернуться к нашим баранам. Вы понимаете, о чем я?

В первый день словесная полемика после доклада закончилась тем, что профессор предложил Заколову испытание. Молодой ученый принял вызов. Во время перерыва они прошли в архив, и Мартынов показал Заколову «один любопытный артефакт».

— Что такое артефакт? — вынужден был тогда спросить Заколов.

Профессор иронично улыбнулся:

— Чтобы изучать историю помимо математики следует знать латынь — это истинный язык ученых, ораторов и поэтов древности. Artefactum происходит от двух слов: arte — искусственно, factus — сделанный. Искусственно созданный носитель культурной, исторической или символической информации.

— На нем как раз изображены символы, — заметил Тихон.

— Латинские буквы и римские цифры.

— Без цифр никуда, — парировал предыдущий укол Тихон.

Он взял в руки артефакт. Это оказался тяжелый цилиндр из темного и светлого металла. Две разноцветные половинки скреплялись в центре с помощью трех колец, на которых были изображены латинские буквы, римские цифры и висячий замок. Очевидно, внутри артефакта что-то хранилось, но чтобы ее раскрыть требовалось подобрать некий код на кольцах. На торцах цилиндра угадывалось изображение шкуры барана на подвязке. Профессор пояснил, что так выглядит орден Золотого Руна.

Тогда же профессор Мартынов предложил Заколову разгадать код. Тихон заинтересовался и пообещал подумать. Его действительно увлекла нетривиальная историческая загадка, однако судьба распорядилась иначе. В тот вечер в метро он увидел статью о фильме «Коварная дуэнья», помчался в кинотеатр, встретил Ларису Трушину, и голова молодого человека пошла кругом.

«Как же я забыл! Вот олух!»

Тихон мельком взглянул на свою сумку, оставленную на первом ряду в откидном кресле, и ему стало стыдно вдвойне. После встречи с Ларисой, всколыхнувшей прежние чувства, он думал только о девушке. Он мечтал, чтобы она позвонила, предложила встретиться. Вечерами он с надеждой смотрел на телефонный аппарат, не в силах думать ни о чем ином.

— Вы понимаете, о каких баранах я говорю? — переспросил Мартынов.

— Орден Золотого Руна, — промямлил Тихон, вспоминая о загадочном артефакте.

Его слов никто не понял кроме профессора и еще одного господина. Лысый иностранец, сидевший за Мартыновым явно заинтересовался услышанным и впился колючим взглядом в Заколова.

Секретарь конференции напомнил, что время доклада истекло. Тихон поблагодарил слушателей, подошел к Мартынову и заверил:

— Иван Степанович, я к вам обязательно зайду на следующей неделе.

— А зачем откладывать? — Оживленное эмоциональное лицо и хитрый взгляд контрастировали с солидным возрастом профессора, а его голос был наполнен лукавством: — Научные прорывы — детище молодых умов. Так продемонстрируйте ваши способности старику. Идемте в мой кабинет.

Тихону ничего не осталось, как пойти вслед за профессором. За ними чуть в отдалении увязался и лысый иностранец.

Заколов понятия не имел, как ему оправдаться перед Мартыновым, и старался тянуть время.

— Иван Степанович, сколько лет вашему артефакту? — спросил он.

Профессор, читавший лекции в университете, привык отвечать обстоятельно, и когда говорил невольно замедлял шаг, видимо, ощущая себя в учебной аудитории перед неразумными студентами.

— Я думаю, артефакт представляет собой специальный футляр, в котором хранится нечто ценное. Не золото-бриллианты, разумеется, а ценное с исторической точки зрения. Например, некие документы, имеющие отношение к Ордену Золотого Руна. Хочу напомнить, что это одна из самых влиятельных тайных организаций мира. Причем не только в древности, но и сейчас. Я думаю, даже самая влиятельная, потому что в Орден Золотого Руна могли вступать только сильные мира сего. А возраст футляра… Судя по рисунку на торцах, это самое первое изображение знака Ордена, принятое во времена Филипа Доброго, герцога Бургундского. Значит, футляру около шестисот лет.

— Шесть веков!

— Не так много по историческим меркам. Но внутри футляра может оказаться еще более древняя ценность. У вас появились мысли, как его открыть?

— А почему эта проблема возникла только сейчас? — вопросом на вопрос ответил Тихон. — Столько лет футляр хранился в архиве, и вдруг…

— Видите ли, молодой человек, загадочный предмет я обнаружил недавно. История его такова. В 1945 году из Вены к нам вывезли обширный исторический архив. По праву победителя, так сказать. Не до всего у нас дошли руки, многое долго пылилось на полках. И вот, в качестве дружественного жеста, наше правительство решило вернуть часть архива в Австрию. Я возглавил комиссию по возврату. Мы отправили в Вену около двух тысяч различных предметов и документов. Среди них есть действительно бесценные для истории Австрии. Тогда я и обнаружил этот футляр, и решил его оставить.

— Почему?

— Когда-то, в ваши годы я очень интересовался историй Ордена Золотого Руна. С ним связано много загадок.

— Например?

— Начну с самой последней. Представьте себе, недавно получаю официальное письмо из Вены. Австрийцы рассыпаются в благодарностях, приглашают меня в гости, однако просят захватить с собой еще один предмет. Всего один!

— Этот загадочный футляр?

— Совершенно верно.

— И вы вернете?

— Ну что вы! Безвозмездная передача состоялась, вопрос закрыт. Австрийские партнеры и так получили очень многое. Я расставался с архивом скрепя сердце. — Профессор остановился напротив своего кабинета, вздернул брови и поднял указательный палец вверх. — Знаете, что, молодой человек, мы сейчас пойдем прямо в архив. И на примере артефакта вы докажете мне, что математика способна решать исторические загадки.

Тихону прикусил губу. Ему совершенно не хотелось спускаться в архив. Как только профессор вскроет коробку, сразу выяснится, что артефакта там нет! Придется признаться, что он выкрал его в прошлый раз. Профессор продемонстрировал ему футляр, дал рассмотреть, но в качестве предмета для размышления передал фотографии артефакта. Тихон не хотел проиграть спор. Он подумал, что сможет вручную подобрать код, вернуть открытый футляр и извиниться. Победителей, как говорится, не судят.

Но, беда в том, что футляр исчез. Он помнит, как сунул цилиндр в свою наплечную сумку и позабыл там. А теперь сумка пуста! Как ему оправдаться?

— Может, в следующий раз? Честно говоря, мне надо еще подумать, — неуверенно предложил Заколов.

— А-а, сдаетесь! Но я вас так просто не отпущу. Вы же размышляли, и какие-то идеи у вас, наверняка, появились. У меня тоже есть соображения. Вот вместе и подумаем. Одна голова хорошо, а две — лучше! Особенно, когда они мыслят по-разному. Идемте-идемте.

Ободренный профессор потащил помрачневшего Заколова за собой.

Лысый иностранец, державшийся в отдалении, явно заинтересовался их разговором, приободрился, его плечи расправились, и маленький аккуратный животик стал казаться чем-то лишним в его фигуре. Он бросил опасливый взгляд по сторонам и мягким неслышным шагом направился вслед за ушедшими.

Исторический архив представлял собой просторное помещение без окон с длинными высокими рядами стеллажей, утыканных папками и коробками разных форм и размеров.

Профессор включил свет, уверенно прошел внутрь архивного помещения, нашел нужный ряд и показал на полку:

— Вот она. — Вверху стояла коробка, на которой помимо инвентарного номера была приклеена фотография артефакта. — Тихон, будьте любезны, принесите стремянку. Сейчас достанем и попробуем вместе разрешить загадку.

Заколов выполнял просьбу медленно, надеясь, что произойдет чудо, и Мартынова срочно куда-нибудь вызовут.

— Да что вы плететесь нога за ногу! — высказал недовольство профессор. — Дайте-ка я сам.

Мартынов легко залез на стремянку. Видимо, близость исторических реликвий, да еще в таких количествах, служили для него особым допингом. Профессор ухватился за коробку.

«Хоть бы свет погас, что ли», — уныло подумал Тихон. Ему было безумно стыдно за свой неправильный поступок. Кража есть кража, какие оправдания не придумывай. Еще мгновение, и придется признаться в неблаговидном поступке. Позора не избежать.

В следующий миг свет погас. Темнота обрушилась, как непроницаемое покрывало. Профессор чертыхнулся, Тихон схватился за стеллаж, чтобы не потерять ориентацию в пространстве. Его сердце колотилось то ли от неожиданного спасения, то ли от неясной тревоги.

За стеллажами мелькнул тонкий луч. Кто-то быстро шел к ним с фонариком. Вот свет прорезал пространство вдоль их ряда. Яркий луч ощупал их лица, ослепив обоих, и остановился на коробке, за которую продолжал держаться профессор.

— Спасибо, голубушка, — поблагодарил Мартынов, полагая, что перед ним сотрудница архива. — Помогите мне, Тихон.

Профессор снял коробку со стеллажа и протянул ее вниз. Не успел Заколов принять коробку, как ее резко дернул на себя человек с фонариком. В следующее мгновение Тихон увидел, как нога незнакомца бьет по стремянке. Это была отнюдь не женская нога, а мужская, в красивых импортных ботинках, которые днем с огнем не найдешь в московских магазинах.

Раздался грохот. Стремянка повалилась, увлекая за собой кричащего профессора.

«Вот так помощница. Это уже ни в какие ворота…» — успел подумать Тихон, как увидел взметнувшийся к потолку луч фонарика. Луч прочертил быструю дугу вверх и понесся обратно вниз. Вмиг похолодевший затылок Заколова подсказал, что неизвестный противник стремится нанести ему удар фонариком по голове.

Тихон отпрянул. Сильный удар пришелся по левому плечу. Фонарик отлетел, брякнулся на пол и погас. В последнем проблеске света Тихон успел разглядеть фигуру лысого иностранца, сидевшего во время доклада за спиной Мартынова. Гость явно пытался убежать, прихватив коробку.

Заколов бросился за ним в темноту. Ему удалось сбить противника с ног. Завязалась борьба на полу в узком пространстве между стеллажами. Никто ничего не видел, приходилось полагаться на ощущения. В какой-то момент Тихон почувствовал, что схватил противника за голову, стиснул пальцы, но тот выскользнул, и в руке Заколова осталось что-то мерзкое, похожее на скальп. Он ужаснулся, потерял концентрацию и пропустил удар в пах. Тихона скрутило от резкой боли.

Противник сумел подняться и, судя по звуку, раскрыл коробку. Последовала непонятная ругань. Пустая коробка перекатилась через Заколова, видимо ее пнули. Тихон понял, из-за чего весь сыр-бор и не удержался от злорадного возгласа:

— Ты опоздал, урод. Артефакт у меня!

Невидимый противник хотел снова наброситься на него, но за стеллажами у входа в архив послышались женские голоса. Незнакомец еще раз выругался, и что-то мягкое, похожее на маленькую подушку, свалилось на Заколова.

Зажегся свет, Тихон на миг зажмурился. Когда он открыл глаза, лысый иностранец исчез. Какая-то женщина помогала прийти в себя профессору Мартынову, упавшему со стремянки.

В своих руках Тихон увидел мерзкий парик в виде лысины и мягкий накладной животик.

7. Ограбление и находка

Зайдя в подъезд своего дома, расположенного недалеко от метро «Кузьминки», Заколов невольно вспомнил родителей. Они погибли в Абхазии в 1981-м году в результате несчастного случая. Подвесной пешеходный мост над горной речкой оборвался, когда отец и мать подошли к середине. Большая высота и торчащие из воды валуны не оставили им шансов на спасение.

Заколов-старший был военным прокурором, дослужился до звания полковника и за четверть века службы сумел скопить приличную сумму, хранившуюся в Сберегательной кассе. Горькое наследство позволяло Тихону приобрести небольшую квартиру в Москве, если бы она свободно продавалась. Все сделки на полулегальном жилищном рынке заключались путем обмена с доплатой. Ему для начала пришлось приобрести сельский дом во Владимирской области, а затем в результате трехлетних поисков и пошагового «обмена» он постепенно подобрался к Москве и стал владельцем малогабаритной двушки в густонаселенном рабочем районе.

Поднявшись на третий этаж Тихон остановился перед своей дверью и сунул руку в наплечную сумку за ключами. Пальцы угодили в широкий разрез и выскочили наружу, взгляд опустился, а настроение рухнуло. В кармашке, где обычно хранились ключи от квартиры и паспорт, было пусто!

Заколов обшарил сумку и карманы брюк. Нет, он ничего не перепутал. Ключи и документы украли! Скорее всего это произошло в вагоне метро по пути домой.

Тихон вспомнил момент, когда ему стало особенно неуютно в плотной толпе, кто-то продирался по вагону и прижался к нему со спины. Пришлось терпеть, на остановке вагон выдохнул часть пассажиров, и людской поток чуть не унес с собой застрявшую сумку. Вору достались не только ключи, но и паспорт, где указан адрес квартиры! Если вор сообразительный и расторопный…

Тихон прикинул: после выхода из метро он зашел в продуктовый магазин, купил хлеб, молоко и отстоял очередь за сыром.

О черт! За это время вор мог успеть…

Тихон дотронулся до двери и толкнул ее. Незапертая дверь открылась. С порога было ясно, что здесь побывал грабитель. Шкаф в прихожей был распахнут, одежда разбросана, содержимое полок свалено на пол.

Денег у него нет, драгоценностей тем более — вор просчитался. А если преступник еще здесь?

За неимением оружия Тихон поднял увесистый туристический ботинок с толстой рифленой подошвой и двинулся на осмотр квартиры. В комнатах царил такой же бардак, что и в прихожей: ящики выдвинуты, вещи разбросаны, кровать сдвинута. Однако грабителя в квартире не оказалось. Судя по всему, обыск полупустых комнат не занял много времени, Тихон переехал сюда три месяца назад и довольствовался минимальным набором мебели.

Беглый осмотр показал, что ничего не пропало. Грабитель не польстился даже на новенький японский магнитофон, купленный в комиссионном. Более того, украденный паспорт нашелся на полу.

Тихон опустился на стул рядом с телефоном и задумался.

Если бы действовал обычный грабитель, он наверняка забрал бы магнитофон и что-то из вещей. Но ничего не исчезло. Значит, его, как жертву выбрали не случайно. Вор пришел за чем-то иным, не обязательно имеющем материальную ценность.

Заколов перебрал рабочие тетради. Может, он совершил научное открытие, за которым охотятся? Нет. Материалы для статей, распечатки исследований и блокноты с формулами на месте. Что же тогда интересовало грабителя?

Заколов нахмурился, сцепил пальцы и стал рассуждать. Что изменилось в его жизни за последнее время?

Он встретил Ларису Трушину, провел с ней прекрасную ночь. А вдруг у девушки есть ревнивый поклонник? Тогда ревнивец постарался бы набить Тихону морду или как-то пригрозить. Нет, изменения в личной жизни ни при чем. Деньги? Их совсем не осталось после серии квартирных обменов. В «Спортлото» он не выиграл, тогда что? Вор копался в вещах, вытряхивал ящики, значит, искал некий предмет, способный поместиться в ящике стола. Какой?

Тихон вспомнил происшествие в историческом архиве. А если грабитель искал то же самое, что хотели похитить там?

Вот черт! Он же сам проговорился загримированному иностранцу с фальшивой лысиной и накладным животиком. Брякнул, что тот опоздал, намекнул, что артефакт у него! В метро он не мог разглядеть прижавшегося сзади человека, он только опустил взгляд и…

Да, теперь он вспомнил! На незнакомце были добротные импортные ботинки, точно такие же, как на грабителе в архиве! Иностранец не получил артефакт в Институте истории и явился за ним сюда. Но Тихон не помнит, где потерял историческую реликвию.

Стоп! У него дома были фотографии пропавшего артефакта. Где они?

Тихон собрал разбросанные по квартире бумаги. Фотографии, полученные у профессора Мартынова, исчезли. Кажется, это единственное, что пропало.

Он посмотрел на телефон. Сообщить в милицию или воздержаться? В квартире ничего не украли, кроме фотографий. Скажешь о них — потребуют объяснений, неудобных вопросов не оберешься. Если милиция копнет глубже, то выяснится, что он сам вор, украл историческую ценность из архива. Пожалуй, на этот раз лучше обойтись без милиции.

От телефона отходить не хотелось. Тихон уже третий вечер ждал звонка от Ларисы Трушиной. Он записал свой домашний номер на зеркале в ее спальне и надеялся, что однажды девушке станет грустно, она вспомнит приятные моменты, и тонкий пальчик наберет эти цифры на телефонном аппарате. Но тщетно. Вот уже третий вечер аппарат молчал, как убитый.

Не сломался ли телефон?

Заколов потянулся за трубкой и вздрогнул. Звонкая трель огласила комнату. Он схватил трубку и выдохнул:

— Да, это я, Тихон.

— Замечательно. Нам надо встретиться. Можете приехать ко мне?

Слова были очень правильными. Именно теми, которые он так ждал последнее время. Но… произнес их мужской голос. Звонил профессор Мартынов.

— Я наконец пришел в себя и должен обсудить с вами обстоятельства неприятного происшествия. Случилось нечто ужасное и странное. Мы должны немедленно поговорить.

Заколов выслушал адрес профессора Мартынова и поехал к нему.

Иван Степанович полулежал на диване, накрытый пледом, с холодным компрессом на голове.

— Врач констатировал сотрясение мозга, и ребро, кажется, сломано. Но… встряска полезна для ученого, — пытался бодриться старый профессор, — Неприятности позволяют взглянуть на мир по-другому.

— Извините, что не смог удержать стремянку, Иван Степанович.

— Что за глупости! Вы сами пострадали.

— Нападение случилось так неожиданно.

— А что именно произошло в архиве? Ваше мнение.

— Мне кажется, кто-то хотел украсть артефакт.

— И украл! Коробка пустая. Это возмутительно! Вы заметили вора?

— Понимаете¸ я заметил лысого человека с животиком. Однако лысину и животик он оставил в архиве.

— Как это?

— Они не настоящие, он заранее загримировался.

Заколов мучился, как признаться, что коробка изначально была пустой. Вор ушел ни с чем. А артефакт… Сначала он должен сам найти загадочный цилиндр, а лишь затем объясниться и вернуть его в архив.

— Лысый с животиком… Ага! Это был ученый из Рима по имени Паоло Розетти. Он пытался говорить со мной по-русски. Но я не знаю ни одной из его работ. Подождите! — Профессор замер с приоткрытым ртом и выпученными глазами. — Розетти интересовали мои ранние работы по истории Ордена.

— Какого Ордена?

— Золотого Руна, разумеется.

— И пропавший артефакт имеет к нему отношение.

— Самое непосредственное. Теперь это очевидно.

— Что может храниться внутри футляра? За чем охотится иностранец? — задумался Заколов.

— Какое слово главное в названии «Орден Золотого Руна»? — задал вопрос Мартынов и сам себе ответил: — Золото! Желтый металл всегда был символом власти. Во все времена самая могущественная страна мира владела самым большим золотым запасом. И наоборот. Тот, кому удается сосредоточить в своих руках большое количество золота, неизменно становится могущественным.

— Вы думаете, внутри артефакта хранится золото?

— Я говорю про совершенно другие объемы, — махнул рукой профессор. — Тысячи тонн золота исчезли из мирового оборота на сломе эпохи древних греков.

— Что значит исчезли?

— Золото спрятали. Достаточно искусно, раз до сих пор оно не объявилось.

— Артефакт может прояснить эту тайну?

— Не знаю. Но многое бы отдал, чтобы выяснить, что таится внутри закодированного цилиндра. Я чувствовал, что это необычная вещь, поэтому сохранил ее в архиве и надеялся, что вы с помощью математического подхода сможете разгадать код.

— Боюсь, профессор, что я был чересчур тщеславен. Одной математикой здесь не обойтись. Мне надо знать исторические факты, связанные с Золотым Руном, созданием Ордена.

— Похвально. Вы, Тихон, еще убедитесь, что историческая логика, в отличие от математической, весьма витиевата. Коварство и обман присущи многим историческим деятелям. Ладно бы только это. Правители прошлого были одержимы желанием завладеть, спрятать и сохранить тайну.

— Так расскажите, Иван Степанович. Мне интересно.

— Вот как мы поступим. Я подберу вам свои статьи и другие материалы на эту тему. Вы ознакомитесь, а потом мы еще раз встретимся. — Мартынов стряхнул компресс со лба, попытался подняться, поморщился от боли в груди, рухнул на подушки и позвал жену: — Рая!

В комнату вошла пожилая жена-домохозяйка, одетая так, словно собралась в театр. Она с укором посмотрела на гостя и сообщила мужу:

— Я чай приготовила.

— Вот и прекрасно. Тихон, вы угощайтесь, а мы пока подберем для вас всю необходимую информацию.

Заколов вышел на кухню. Чай и овсяное печенье с конфетами оказались весьма кстати, с учетом того, что молодой человек сегодня не ужинал.

На узкой этажерке рядом с кухонным столом располагался телефонный аппарат и толстый телефонный справочник. Тихон вспомнил о Ларисе, которая никак не хочет звонить ему, а свой номер девушка не дала. А если проявить хитрость?

Он порылся в справочнике и набрал телефон киностудии «Мосфильм». Судя по бодрому ответу, на киностудии работа кипела и по вечерам. Заколов представился сотрудником «Научфильма» и попросил соединить с актерским отделом. После двух щелчков ему ответили, и Тихон уверенно изложил вымышленную просьбу:

— Добрый вечер. Выручайте! Мы снимаем научно-популярный фильм по истории. Хотим, чтобы текст читала девушка в средневековом платье. Она будет в кадре… Нет-нет, узнаваемых лиц нам не надо. Тут вот какая тонкость. Наш консультант, профессор Мартынов, был на премьере фильма «Коварная дуэнья». Он считает, что лучше всего подойдет молодая актриса, которая играла хромоножку… Да-да, у нее была второстепенная роль… Как вы сказали: Лариса Трушина? Мы в цейтноте, пусть сегодня же Трушина позвонит профессору Мартынову. Запишите его домашний телефон.

Тихон продиктовал номер, обозначенный на телефонном аппарате. Не успел он выпить вторую чашку чая, как телефон ожил. Тихон схватил трубку и расплылся в счастливой улыбке. Его афера сработала! Он услышал голос Ларисы, которая вежливо спрашивала о профессоре.

Лирическая волна всколыхнула душу Заколова. Откуда-то взялись красивые слова, и он прочел их на распев:

— Я с тобою был недавно долгой ночью. Ну а, впрочем, этой же ночью, если захочешь, я опять у тебя.

— Тихон, ты что ли? — послышалось в трубке после долгой паузы. — Ты стал стихи писать?

— Это крик души.

— Неплохие слова для песни, кстати. Надо подкинуть идею знакомым музыкантом.

— Я и не на такое способен.

— Узнаю наглеца. Ты разыграл меня! Нашел самое слабое место у бедной актрисы. Я готова тебя разорвать!

— Для этого я должен быть рядом. Этой же ночью, если захочешь, я опять у тебя, — ласково повторил слова Тихон и прямо спросил: — Что скажешь?

— Сейчас подумаю. Кажется… — Тихон так и видел, как Лариса задумчиво наматывает на палец рыжую прядь и качает ножкой, перекинутой через колено. Он ждал, точнее, молил о желанном ответе. — Кажется, я захотела.

— Лечу! — крикнул Тихон, вскакивая с места.

— Но учти, это еще не точно! — поспешила предупредить девушка. — Я могу передумать!

Спустя полчаса Заколов был на пороге квартиры Ларисы. Его сумка была наполнена книгами и другими документами об Ордене Золотого Руна, которые передал ему профессор Мартынов. Как только распахнулась дверь, Тихон швырнул сумку на пол и обнял девушку.

— Вот это напор! — выдохнула Лариса. — Не раздави меня.

После продолжительного поцелуя девушка окатила парня пьянящим взглядом и упрекнула:

— Ты не звонил мне три дня.

— Я?! Ты не дала мне телефон, а я оставил тебе свой номер.

— Вот еще, буду я первая звонить.

Тихон снова прижал к себе Ларису, зарылся носом в ее густые волосы, коснулся губами нежной шеи и шепнул в ушко:

— И все-таки позвонила.

— Наглец! Самоуверенный нахал!

Эти слова прозвучали, как похвала. Ободренный парень позволил рукам вольности, но не встретил отпора. Девушка стягивала с него куртку, увлекая за собой в комнату.

Тихон на ходу скинул туфли и неожиданно отстранился. Его взгляд упал на собственную сумку, валявшуюся в полутемном коридоре среди обуви. Вот также он бросил сумку в первый вечер, когда они, предавшись страсти, бурно стаскивали с себя одежду.

— Ты чего? — Удивилась Лариса, заметив, как посерьезнело лицо Тихона.

Заколов молча присел на корточки и разгреб завалы девичьей обуви.

А вот и пропажа! Как же он сразу не догадался.

Он бережно извлек из-под обувной полки закатившийся туда старинный футляр с изображением Ордена Золотого Руна.

8. Майор КГБ

Любовная возня на столе весьма неудобна. Особенно лицом к лицу, и с его-то маленьким ростом. Потратив немалые усилия и осознав, что выдыхается, майор КГБ Чайка выскользнул из призывно расставленных женских бедер, плюхнулся в кресло и показал жестом себе между ног. Покладистая Лидочка опустилась на колени, клюнула головой и довела дело до логического завершения. Майор сладостно простонал, застегнул штаны и подхватил с пола графин с водой, заблаговременно убранный с рабочего стола. Он жадно отхлебнул из широкого горлышка, накапав на рубашку.

Лида Курочкина привела одежду в порядок, посмотрелась в зеркальце и стала подкрашивать влажные пышущие жаром губы.

— Михаил Владимирович, у тебя след от помады остался, — деловито предупредила она.

— Где? — не сразу понял Чайка.

— Та-ам, — томно протянула женщина, слепила и разлепила губы, оставшись довольна тем, как легла помада.

— Чтоб тебя!

Майор КГБ Михаил Чайка руководил так называемым 1-м отделом в Институте истории и должен был следить за соблюдением режима секретности. Служба проходила уныло, потому что особых государственных секретов в гуманитарном академическом институте отродясь не водилось. Оставалось пресекать инакомыслие. Майор по-мальчишески завидовал коллегам из оборонных НИИ, где имелись настоящие секреты. Там, если проявить бдительность, то и шпиона можно поймать. На худой случай призвать к ответу какого-нибудь олуха, оставившего важный документ в неположенном месте. А здесь среди пыльных архивов прошлого…

Эх, да что там! Одно утешение — уступчивая аппетитная Лида с пухлыми губками.

Аппетитной женщиной тридцатипятилетний одинокий майор считал такую, у которой со всех сторон есть немного лишнего — так и хочется помять или откусить. В меру пухленькая Лида как раз соответствовала этому определению.

Раньше Лида Курочкина работала валютной проституткой в гостинице «Интурист». Разумеется, сотрудничала с органами, иначе бы ее на порог приличного отеля не пустили. Каждому делу отдавалась она с душой, за что ее высоко ценили и иностранные клиенты, и советские кураторы. В тридцать лет Лидочку из «Интуриста» попросили. Надо уступать место молодым. За особые заслуги перед Конторой ее пристроили на работу в Институт истории, и не кем-нибудь, а руководителем машинописного бюро. На решение повлияли три обстоятельства. Во-первых, после школы Лида закончила машинописные курсы. Во-вторых, сносно владела английским, что могло пригодиться для разовых заданий Конторы. В-третьих, бывший сокурсник Чайки, пресытившийся прелестями Курочкиной, решил сделать коллеге сладкий подарок.

Так Лидия Курочкина перешла в штат Чайки на негласную должность «сексота» — секретного сотрудника. В машинописном бюро печатались все работы института — лишнюю копию сделать не проблема. Хотя точнее было бы называть Лидочку «секссотом», потому что с самого начала секретность во их взаимоотношениях уступила место сексуальности.

Раз в два года в Институте истории проводилась международная конференция, которая требовала особых мер предосторожности. А как же иначе! На конференцию приезжали ученые не только из братских Болгарии и Венгрии, но и из Западных стран. Тут глаз да глаз нужен!

Под это мероприятие майор выбивал спецсредства, дополнительных сотрудников из своего ведомства, ставил телефоны на прослушку. И сегодня случилось то, о чем он в тайне давно мечтал. Ограбление архива! Не заурядная кража красивой безделушки, а нападение иностранца с использованием средств маскировки. Накладной живот и парик-лысина остались в качестве неопровержимых доказательств злого умысла западного агента. Еще в качестве особой приметы фигурировал грубый шрам на правом запястье грабителя. Шрам заметила сотрудница архива, когда агент выбегал из помещения, закрывая лицо.

Пока удалось узнать, что действовал некто Паоло Розетти из Италии. Ученый он или шпион до сих пор не ясно — Розетти исчез. Однако остались два важных свидетеля, а может, и соучастника — заместитель директора института профессор Мартынов и Тихон Заколов из института Кибернетики.

С Мартыновым получилось удачно. Профессору, как председателю оргкомитета международной конференции, заблаговременно поставили прослушку не только на рабочий телефон, но и на домашний.

Эта мера себя оправдала. Майор только что прослушал магнитофонную запись странного разговора между Мартыновым и Заколовым. Оба фигуранта обсуждали древнее золото, причем не безделушки из захоронений, речь шла о тоннах припрятанного золота! Профессор предположил, что украденный артефакт может вывести на тайное хранилище золота древних греков.

Услышанная информация так возбудила Чайку, что он срочно вызвал к себе Лидочку. Дверь, обитая с двух сторон дерматином, охраняла кабинет от посторонних ушей, а окна, замазанные на три четверти белой краской, от любопытных глаз.

Свою привычную обязанность Лида выполнила добросовестно, хотя и без огонька, однако позвал ее майор не только для утехи. В его голове бушевали беспорядочные мысли, которые требовали дополнительной информации.

— Вот что, Лида. Я чувствую, что мы на пороге событий, которые изменят нашу жизнь.

— Замуж возьмете? — бесхитростно поинтересовалась Курочкина, в тайне рассчитывающая на это.

Чайка поперхнулся, отпил води из графина и вытер рукавом подбородок.

— Узко мыслишь. Я говорю о судьбе нашей страны, о всем Советском Союзе!

— У-у… — приуныла женщина. — Хотите дать задание?

— На этот раз в точку! Мне надо знать все о Золотом Руне и связанной с ним организации под названием Орден Золотого Руна. Легенда, слухи, исторические факты, домыслы, а также список сотрудников, которые занимаются этими вопросами.

— Золотое Руно — это же так давно было.

— Золото не стареет, Лида, и не теряет своей привлекательности.

— А бабы стареют. — Лида попыталась втянуть живот и огладила себя ладошками сверху вниз от груди к талии. Результат ее не обрадовал, и она обиженно добавила: — И мужики тоже!

Майор встал и обнял насупившуюся прелестницу:

— Ну что ты, моя мягкая, что ты, сладкая. Подбери сопли. Когда я поднимусь выше, выйду из этой дыры, стану большим начальником, я тебя возьму с собой и отблагодарю так, что…

Майор не знал, как и чем он отблагодарит женщину, поэтому молча продолжил гладить ей спину.

— Ты всегда так говоришь, — упрекнула Лида. — А сам до сих пор майор и майор.

Чайка отпихнул Курочкину. Лида всадила иглу в открытую рану его самолюбия.

— Ступай, выполняй! Я сейчас занят. Потом поговорим.

Лида ушла. Чайка открыл сейф, достал бутылку армянского коньяка и наполнил граненый стакан наполовину. Затем еще раз. Когда стакан опустел в третий раз, ему позвонили.

Докладывал лейтенант, следивший по приказу Чайки за Заколовым:

— Товарищ майор, квартиру Заколова ограбили.

— Кто? Что украли? — заинтересовался новым поворотом Чайка.

— Неизвестно. Заколов не вызывал милицию.

— Странно. И что же он сделал?

— Поехал на квартиру к профессору Мартынову.

— Про это я знаю. От туда он связался по телефону с какой-то актрисой.

— Я выяснил, ее зовут Лариса Трушина. Она дочь академика Трушина, занимающегося разработками секретного оружия.

— Вот как! — Чайка свободной рукой взъерошил волосы и плеснул в стакан новую порцию коньяка. — И где сейчас Заколов?

— Приехал к Трушиной, там и завис. Два часа прошло.

— Чем они занимаются?

— Квартира расположена на пятом этаже. Удалось заметить обнаженные силуэты в спальне.

— Два часа, говоришь, резвятся.

— Прикажете брать?

— Кого?

— Обоих. Возьмем тепленьких и расколем.

Чайка поморщился — что за топорные методы, — но воздержался от замечаний.

В последнее время майор много думал о делах в стране и международной обстановке. Ему не нравилось, что во главе великого Советского Союза стоит старый дряхлый Черненко. Раньше генсеком был Андропов, председатель КГБ. Тот пытался навести порядок, но не успел. А Черненко думает только о своих болячках и не замечает, что СССР находится на грани финансового краха. Цены на нефть специально обрушили американцы, сговорившись с арабами. В магазинах тотальный дефицит, в народе зреет недовольство. Казне требуется срочная финансовая подпитка, иначе страна обанкротится и развалится.

Страну надо спасать! Если руководство страны бессильно, то история подсказывает, что смелый шаг в состоянии сделать молодой и решительный офицер. Такой, как Наполеон когда-то, или совсем недавно Фидель Кастро и полковник Каддафи.

Чайка мысленно ставил себя вровень с этими выдающимися личностями и задавал вопрос: «А я так смогу?»

Сегодня он вдруг ощутил, что не только сможет, а просто обязан предпринять усилия для спасения своей великой необъятной родины. И начать надо…

Древнее золото — вот о чем надо подумать в первую очередь! Золото — это власть, как справедливо заметил профессор Мартынов.

— Оставь парня с девушкой в покое, — приказал майор лейтенанту. — А завтра позаботься о прослушке квартиры Трушиной. Я должен знать все, о чем они болтают.

9. Ватикан

Кардинал Джорджо Морино потратил более пятнадцати лет, чтобы собрать, объединить и проанализировать разрозненные сведения об истинном замысле создателей Ордена Золотого Руна. Слава Господу, документальное подспорье имелось под рукой: ватиканская апостольская библиотека обладала богатейшим собранием рукописей средневековья.

Кардинал узнал, что во времена Филипа Доброго, основателя Ордена Золотого Руна, манускрипт, подсказывающий путь к золотым запасам древних греков, был разделен на две части и спрятан в два одинаковых металлических футляра с кодовыми замками и защитой от варварского вскрытия. В другом секретном документе упоминалось, что только потомственные Хранители и верные рыцари Ордена способны открыть замок, ибо познали Суть.

Суть, по убеждению кардинала, не что иное, как короткая фраза объясняющая главное предназначение организации. Она и является кодом к замку. Какую же фразу использовали основатели Ордена? Над этой проблемой и ломал голову Джорджо Морино. Средневековые рыцари вряд ли могли придумать что-то слишком мудреное, скорее всего в ход пошла одна из самых распространенных фраз, на первых порах выполнявших функцию пароля между посвященными.

Джорджо Морино выписал самые важные фразы, относящиеся к Ордену. Во-первых, само название Ордена Золотого Руна на латыни: Aureum Vellus.

Затем девизы рыцарского Ордена:

Pretium Laborum Non Vile — Награда не уступает подвигу,

Ante ferit quam flamma micet — Удар падает прежде, чем вспыхнет пламя,

Non Aliud — Иного не желаю.

Кардинал попытался подобрать их с помощью кодового кольца на футляре. Но беда была в том, что на кольце имелось только 10 латинских букв: A, D, E, I, L, M, O, R, V, S. Чтобы составить любую из перечисленных фраз не хватало хотя бы одной буквы.

На третий день неусыпных раздумий кардинал попытался прочесть подряд буквы на кольце, отыскивая в них тайный смысл. Adeil Morvs? Бессмыслица. Ade il Morvs? Уже лучше. Первое слово Аид — так греки называли бога подземного царства и само царство мертвых. Аид в Морвс? Что такое Морвс?

И тут кардинал обратил внимание, что если заменить букву “v” на “u”, то получится Morus, что означает дерево шелковица. «Аид в шелковице» — тоже звучит глупо, но дает важную подсказку.

Джорджо Морино обратился к справочникам. Первоначально латинский алфавит включал только 21 букву. На протяжении веков алфавит дополнялся. Сначала добавились буквы G, Y. Затем в средних веках произошла разделение букв I, V на два варианта — I-J, V-U. И еще позже вместо парных VV придумали отдельную букву W. Так получился алфавит из 26 букв.

Кардинала осенило. Первые рыцари Ордена использовали алфавит из 21 буквы! Там, где сейчас принято писать U, они ставили V. В этом случае название Ордена — Aureum Vellus — вполне складывалось из имевшихся на кольце букв. А греческие цифры — это порядковый номер буквы в старом алфавите, предположил кардинал.

Он сдвинул изображение замка на среднем золотом кольце под букву A. Затем снизу подставил цифру I на стальном кольце. Потом переместил знак замка под букву V и дважды подвел под него цифру X, потому что буква V была по порядку в алфавите под номером XX. Таким образом он набрал название целиком: Aureum Vellus.

Когда стальное кольцо совершило последний оборот, чтобы под буквой S сформировалось число XVIII, кардинал услышал щелчок. Золотое кольцо, скреплявшее футляр в середине, распалось на две половины. Дрожащие руки кардинала открыли футляр. На стол высыпался серый порошок. Кардинал рассмотрел его и догадался, что это старый порох, который должен была вспыхнуть от искры при неправильном вскрытии. Избавившись от опасной смеси Джорджо Морино достал из футляра свернутый в трубочку древний манускрипт и бережно разгладил его на столе.

Прежде чем приступить к чтению, кардинал перекрестился и прошептал молитву. Господь вознаградил его за долгие старания.

В этот момент секретарь сообщил, что только что из Москвы прибыл секретный посланник. Кардинал приободрился еще больше. Провидение благоволит ему. Верный и отважный Луис Гомес должен доставить из Москвы второй артефакт. Судя по найденным документам, артефакт представляет собой такой же полый цилиндр, но с иным кодом. Кардинал несомненно вскроет его и тогда…

Однако Луис Гомес вошел в кабинет с пустыми руками и извинением в глазах.

— Что пошло не так? — задал вопрос кардинал вместо приветствия.

— Ваша легенда сработала, меня приняли в Институт истории. С профессором Мартыновым тоже проблем не было, он старый наивный человек. Но появилась непредвиденная трудность в лице некого Тихона Заколова. Ему двадцать четыре, он, хоть и ученый, но достаточно крепок и умеет постоять за себя. Я уверен, что артефакт, который мы ищем, сейчас у него. И возможно, Заколов понимает его истинную ценность.

— Почему ты сделал такой вывод, сын мой?

— Заколов тайно забрал футляр из архива и скрывает этот факт.

— Если ты знал, где артефакт, почему не довел дело до конца?

— Я следил за Заколовым. И обнаружил, что за ним ведет наблюдение КГБ. Если бы я вошел с ним в контакт, они бы меня взяли.

— Советская госбезопасность? — усомнился кардинал.

— Или другая спецслужба. Я сужу по их повадкам, у меня глаз наметан. После схватки в архиве, о котором я докладывал, агенты бросились на поиски итальянского историка Роззети. Я не мог вернуться в свой отель. Хорошо, что у меня был в запасе еще один паспорт, по которому я улетел. Хочу предупредить, Ваше Высокопреосвященство, в создавшихся условиях новая операция в Москве весьма рискованна.

Не скрывая раздражения, кардинал показал на вскрытый артефакт и манускрипт.

— Пока ты работал впустую, я добился успеха. У нас есть первая половина секретной схемы, нужна вторая. Мы не можем остановиться на полпути.

— Если прикажете, я поеду в Москву снова и попытаюсь…

— Подожди! — Кардинал поднял руку с перстнем.

Он коснулся руками большого нательного креста и задумался. Взгляд Джорджо Морино остановился на манускрипте с изображением некой схемы, похожей на зашифрованную карту. Луис Гомес смиренно молчал, ожидая решения кардинала. Так прошло четверть часа.

— В Москву ехать не надо, мы разработаем другой план. — прервал молчание кардинал. — Это будет решительный шаг к главной цели.

— Что прикажет делать?

— Вспомни поучительную историю Ахиллеса. Его мать решила сделать будущего героя неуязвимым и окунула младенца в священные воды подземной реки Стикс. Она держала Ахиллеса за пятку. После обряда даже оружие не могло поразить его, но пятка осталась уязвимой. Ахиллес погиб в битве за Трою. Стрела попала ему в пятку. Так вот, у каждого человека есть своя «ахиллесова пята». Найди ее у Заколова. Кто его родители?

— Они погибли на Кавказе.

— Жена, дети?

— Есть девушка, которую он любит. Лариса Трушина, начинающая актриса. Недавно вышел фильм с ее участием. Я захватил журнал. Тут есть ее фотография. — Луис Гомес развернул журнал «Советский экран» на столе кардинала.

— Недурна собой и к тому же рыжая — это хорошо, — загадочно изрек Джорджо Марино, рассматривая девушку. — Ей идет старинное платье. — Он постучал пальцем по снимку. — Вот! Вот «ахиллесова пята» Заколова! Действовать будем через нее.

— Как?

— Мы пригласим ее на роль в новом фильме.

— Каком фильме? Насколько я понимаю, это промежуточная цель к чему-то главному?

— Ты правильно мыслишь, сын мой. Мы организуем экранизацию древней легенды о Золотом Руне. Аргонавты во главе с Ясоном прибывают в Колхиду, там правит царь Ээт, Ясон влюбляется в его дочь Медею. Кстати, по преданию она была златовласой.

— Рыжей! Вы хотите привлечь Ларису Трушину…

— Девчонка будет наживкой. Заколов сам отдаст нам артефакт. А фильм будем снимать в исторических декорациях — на Кавказе! Поближе к месту нахождения клада.

Кардинал достал из шкафа старинный географический атлас. Он раскрыл его на развороте с изображением морского побережья и положил рядом с манускриптом. На первый взгляд прямые линии и геометрические фигуры на манускрипте мало походили на извилистые берега и контуры рек географической карты. Но если обратить внимание на совпадение пропорций и совместить похожие углы, то…

— Так я и думал! — радостно воскликнул кардинал. Рукав пурпурной сутаны скользнул по карте. — Обрати внимание на береговую линию и угол, под которым впадает в море эта река. А теперь взгляни, как пересекаются линии на схеме из артефакта. Есть сходство, не правда ли?

— Что это за море?

— Греки назвали его Понт Аксинский, то есть Негостеприимное море, а цвет у негостеприимства — черный. Сейчас его так и называют — Черное море. Мне кажется, что в манускрипте зашифрован путь из Греции…

— В Колхиду! — блеснул эрудицией Гарсия.

— Нет. Этот участок побережья находится севернее Колхиды, в Абхазии.

— Почему, если Золотое руно аргонавты добыли в Колхиде?

— В этом и хитрость. Греки были самым умным народом того времени. Они не стали хранить золото там, где его добывают. И царский дворец в столице не лучшее место для тайника, если ты хочешь сохранить ценности на долгие годы. В Колхиде добывали золото, там кладоискатели за тысячу лет все перерыли. А Колхидское царство в годы расцвета простиралось вдоль морского побережья далеко на север и включала в себя современную Абхазию и часть Сочи.

— Вы думаете, что греки спрятали золото в Абхазии?

— Я не думаю, я вижу. На первой половине манускрипта зашифрован путь в Абхазию. Вот схема бухты, совпадающей с участком абхазского побережья, — указал на манускрипт кардинал. — Сюда греки привозили золото. А дальнейший путь к тайнику нам должен подсказать второй манускрипт, который сейчас находится в Москве у Заколова.

Луис Гарсия по-военному вытянулся перед кардиналом:

— Ваше Высокопреосвященство, если прикажете, я готов вернуться в Москву и применить пытки, чтобы заставить Заколова отдать артефакт.

— Так мы привлечем ненужное внимание к сокровенной тайне, — поморщился Джорджо Морино. — Надо действовать не силой, а хитростью. Мы должны придумать такой план, чтобы Заколов отдал нам карту или сам привел нас к нужной цели.

— Он не пожелает.

— Уясни главное. Даже если у человека нет никаких желаний, они сразу появляются, стоит отнять у него что-то ценное. Мы воспользуемся глупенькой амбициозной актрисой.

— Вы уверены, что Лариса Трушина глупая и амбициозная?

— Красивые начинающие актрисы другими не бывают.

10. Чайка мечтает о взлете

1-й отдел в Институте истории, как и в других советских учреждениях, традиционно располагался на первом этаже. Не из-за приземленной сущности сотрудников Комитета государственно безопасности, а чисто из практических соображений. 1-й отдел всегда примыкал к узлу линий связи, входящих в здание. Отсюда провода расползались по этажам и кабинетам, и здесь проще всего было организовать подключение к любому телефону, не ущемляя гражданского достоинства наивных служащих.

Время уже перевалило за полночь. Направленный свет настольной лампы освещал портативный магнитофон на зеленом сукне рабочего стола майора Чайки. Вооружившись наушниками, майор уже в третий раз прослушивал запись разговора, состоявшегося сегодня на квартире профессора Мартынова между старым ученым и молодым Тихоном Заколовым.

«— Иван Степанович, я должен признаться, артефакт у меня, — промямлил Заколов.

— Прекрасно! Вы нашли наглого грабителя?

— Понимаете, я сам… взял артефакт еще в первый день, когда вы мне его показали.

— Что значит — взял?

— Простите великодушно. Я поступил легкомысленно, решил позаимствовать историческую безделушку, чтобы разгадать код и затем вернуть ее в архив.

— Вот как! — в голосе профессора чувствовалась строгость, смешанная с легким разочарованием. — Да-а, нынче молодежь совсем не та, что прежде. Я в ваши годы и помыслить не мог…

— Иван Степанович, я виноват, извините. Я принес артефакт. Вот он.

Зашуршала разворачиваемая бумага. После непродолжительной паузы голос Мартынова стал мягче:

— Возможно, это и к лучшему. По крайней мере артефакт не пострадал, грабитель-иностранец ушел ни с чем. Ценная историческая реликвия осталась в нашей стране. Однако если сейчас вернуть его в институтский архив… Там практически нет охраны!

— Пусть хранится у вас. Артефакт все равно числится пропавшим.

— Какое легкомыслие! Ко мне приходят коллеги. Если они увидят украденный артефакт у меня дома, то подумают… Нет, я не могу рисковать репутацией. Знаете, что? Спрячьте его у себя.

— У меня? Но я… я совершенно посторонний человек.

— Были посторонним. И сами вляпались в историю. — На записи было слышно, как профессор со вздохами рассматривает артефакт. — Кстати, Тихон, что вас подтолкнуло забрать эту вещицу?

— Это было спонтанное решение. Вы дали мне подробные фотографии, но мне жутко захотелось подержать артефакт в руках. Я взял… и не смог оторваться. Вместо того, чтобы вернуть цилиндр в коробку, я сунул его к себе в сумку, когда вы отвлеклись.

— Я так и подумал. Знаете, некоторые вещи сами выбирают себе хозяев. Особенно древние и загадочные. Возможно, это знак судьбы. А раз так… Пусть артефакт пока побудет у вас.

— Спасибо, что поняли меня. У меня не было злого умысла.

— Дело прошлое, забудем об этом.

— Скажите, Иван Степанович, почему за артефактом охотился иностранец?

— Тихон, вы прочли мои статьи и документы?

— Да, я внимательно их изучил.

— Тогда я хочу услышать вашу версию.

— Как я понял, создатели Ордена Золотого Руна знали некую тайну и позаботились о ее сохранности. Они разделили информацию на две части и доверили их разным Хранителям. Завладев половиной, нельзя приблизиться к тайне, но если заполучить обе части целого… Я думаю, что где-то существует второй подобный артефакт.

— Я в этом уверен! — возбужденно откликнулся профессор. — История подтверждает эту версию. Орден Золотого Руна с момента создания разделился на две ветви — испанскую и австрийскую. У нас в руках артефакт, хранившийся в Австрии.

— Тогда из логики вытекает, что за ним пришли те, кто завладел испанским артефактом. Им требовалась вторая часть. Иван Степанович, о какой тайне идет речь?

— А вы разве еще не догадались? Название Ордена говорит само за себя.

— По преданию Золотое Руно — это шкура летающего золотого барана, который спас от жертвоприношения дочь и сына богини облаков. По пути из Греции девочка упала и утонула в проливе Дарданеллы, а мальчик благополучно долетел до Колхиды. Там и хранилась бесценная реликвия. За ней направились греки во главе с молодым Ясоном. Золотое руно должно было возвести Ясона на царский престол, и он пошел на все, чтобы завладеть легендарного золотой шкурой.

— Так и есть. На первый взгляд обычная легенда, каких немало сочинили в древности. Однако почему именно она стала бессмертной и волновала умы европейских королей и самого Папы римского? — задал вопрос Мартынов и сам ответил: — Потому что речь идет не о шкуре барана, а о золоте древнего мира. В эпоху расцвета Греции огромные золотые запасы были сконцентрированы в руках греческих царей. Есть версия, что перед тем, как римляне покорили Элладу, греки успели вывезти золотой запас. Возникает вопрос: куда? Надо принять во внимание, что греки были искусными мореплавателями, а римлянам не было равных в сражениях на суше.

— Из чего следует, что золото было безопаснее вывозить на кораблях.

— Вот именно! Корабли отправились в далекую Колхиду, недоступную римлянам. А легенда о Золотом Руне — это своеобразная информационная завеса, чтобы сбить римлян с толку.

— Я прочитал, что овечьи шкуры использовались на Кавказе для добычи золотого песка в золотоносных реках.

— Поэтому привезти такую шкуру было нетрудно, а греческие литераторы создали красивый миф. Искусство в Элладе было на недосягаемой высоте.

— Золото древних греков до сих пор не найдено? — спросил Заколов.

— Есть много фактов, указывающих на это.

— В том числе простой математический подсчет добытого и официально хранящегося золота.

— Вы прочли соответствующую статью и убедились, что мы, историки, все-таки применяем математику, — с удовлетворением заметил профессор.

— Если древнее золото до сих пор не найдено, то с помощью этой штуки мы имеем шанс выйти на его след.

— Легко сказать. Сначала надо вскрыть артефакт. Наверняка древние умельцы заготовили какой-то секрет. Потрясите цилиндр… Чувствуете?

— Кажется, внутри что-то похожее на песок.

— Или легко воспламеняющаяся смесь, например, порох. Содержимого может вспыхнуть при попытке взлома. Кремень и огниво не просто так изображены на Орденском знаке Золотого Руна. В таком деле каждая деталь — это часть кода. Итак, мы вернулись к нашему первоначальному спору. Тихон, у вас есть мысли, как открыть артефакт?

— Есть.

— Я думаю, вам потребуется знание латыни.

— Или физики, — туманно возразил Заколов.

— Учтите, молодой человек, одной попыткой завладеть артефактом европейские кладоискатели не ограничатся.

— Praemonitus praemunitus!

— Предупрежден, значит вооружен, — перевел с латыни польщенный профессор. — Похвальная эрудиция.

— Если иностранцы снова выйдут на нас, у меня появится шанс завладеть их артефактом, — с жаром сказал Заколов.

— Вы готовы рисковать? Мне бы вашу уверенность. Что вами движет? Вас манит золото?

— Меня влекут тайны. Non Aliud.

— О! Девиз основателя Ордена Филипа Доброго — «Иного не желаю!» Я вижу, вы серьезно подошли к делу. А меня влекут исторические загадки, — признался Мартынов. — Открыть первым, написать статью, рассказать коллегам».

— А меня влечет золото, — пробормотал майор Чайка. — Не для себя, для страны!

Он снял наушники, встал и зашагал по темному кабинету, яростно жестикулируя руками. Время от времени ночную тишину нарушал решительный ожесточенный голос:

— Золото — это подарок судьбы! Нашей большой стране нужен мощный золотой запас. Только так можно спасти ее от неминуемого краха… Я сделаю… Я спасу страну… Патриоты остались только в КГБ, соратники мне помогут… Когда у меня будут тонны золота, мы вышибем стариков из власти, и я стану полновластным правителем!.. К черту прогнившую коммунистическую идеологию. Вместо нее будет другая: кто сильный — тот и прав! Как в древности, так и сейчас! С помощью золота я снова превращу страну в грозную силу!

Майор остановился перед зеркалом на стене. Оно было закреплено так, чтобы наблюдать за тем, с кем беседуешь, даже если отводишь взгляд. Еще зеркало дарило дополнительное возбуждение в моменты близости с Лидочкой. Дуреха славно умеет работать не только как «секссот», но и как секретный сотрудник.

Лида Курочкина подготовила грамотную подборку по делу «Золотого Руна», из чего майор сделал вывод, что древнее золото не выдумка, оно вполне может существовать в виде огромного многотонного клада. Путь к золоту должен указать украденный артефакт. Заколов признался, что прячет вещицу у себя.

Его можно брать! Или подождать? Закодированный цилиндр не всякий откроет.

После некоторых раздумий майор решил, что не станет арестовывать заговорщиков. Более того, он не будет докладывать о них начальству. Пусть ученые ищут, пусть продвигаются к золоту. Он сам проконтролирует развитие событий. Где-то подтолкнет, где-то тайно поможет, чтобы в нужный момент убрать проходимцев с дороги и оказаться у цели первым!

Майор Чайка сунул правую руку между пуговицами застегнутого пиджака, принял позу Наполеона и посмотрелся в зеркало. Полумрак и возбужденная фантазия творили чудеса. Решительный и смелый Наполеон Бонапарт в 30 лет стал правителем Франции. Фидель Кастро добился власти еще моложе. А ему уже 35, пора вершить великие дела! Страна ждет такого человека, как он.

11. Четыре месяца спустя. Абхазия

Что может быть более волнительным для молодой актрисы, чем первый день съемок? И не в эпизоде проходного фильма, а в главной роли испано-итало-советской исторической драмы о Золотом Руне!

Три месяца назад случилось чудо. Итальянский продюсер выбрал Ларису Трушину на роль дочери царя Ээта, волшебницы Медеи, страстно влюбившейся в предводителя аргонавтов Ясона. Только с помощью Медеи мужественному Ясону удалось добыть Золотое Руно.

Узнав о подарке судьбы, Лариса отыскала в библиотеке потрепанную книжку о походе аргонавтов за реликвией и прочла ее дважды. Девушка поделилась своим счастьем с самым близким другом Тихоном Заколовым. Оказалось, что тот отлично знает события, связанные с Золотым Руном, и поведал ей много деталей, которых не было в книге. С его помощью Ларисе удалось лучше понять непростой характер Медеи, в которой уживались, страстная любовь, непреклонная воля и безграничное коварство.

«Главная роль в международном проекте — большой стресс для начинающей актрисы. Можете взять на съемки друга, — любезно советовал по телефону продюсер Марко Кастелли. — Поверьте моему опыту, Лариса, вы сыграете лучше, если рядом будет близкий человек из привычного окружения. Расходы кинокомпания берет на себя».

У Ларисы словно камень с души свалился. Ее парень будет жить вместе с ней! Он умный и сильный, поддержит и поможет, а если потребуется, то и защитит. Он надежный друг, с которым комфортно. Услышав, что съемки предстоят в Абхазии, Заколов согласился не раздумывая. Он пообещал взять отпуск, чтобы опекать Ларису во время съемок.

Вчера Заколов и Трушина прилетели из Москвы в Адлер, оттуда синяя киносъемочная «нива» с комфортом доставила их в Абхазию в старый пансионат «Буковая роща» на берегу моря.

По пути Заколов попросил водителя заехать в Пицунду. Там на пляже возвышалась мрачная пятиметровая статуя Медеи с двумя маленькими детьми. Лариса задрала носик, придерживая светлую шляпку с алой лентой, чтобы лучше рассмотреть скульптуру. Помимо широкополой шляпы на ней было приталенной красное платье в горошек, широкий белый пояс, алые балетки и маленькая сумочка на золотой цепочке. Эффектная москвичка совсем не походила на воплощенную в камне героиню, которую ей предстояло сыграть.

Тихон пояснил Ларисе:

— Это сцена из трагедии Еврипида «Медея». Она иллюстрирует то, что произошло с Медеей после похищения Золотого Руна.

— Что она делает?

— Убивает своих сыновей.

— Какой ужас! — схватилась за сердце Лариса.

— От любви до ненависти один шаг. Медея влюбилась в Ясона, сбежала с ним от отца, родила детей, но Ясон изменил ей. Обиженная женщина сожгла его возлюбленную и перед тем, как уехать, убила его сыновей.

— Любовницу — еще ладно. Но собственных детей!

— Современники Еврипида поговаривали, что на самом деле детей убили жители Коринфа. Но подарок драматургу в виде 5000 талантов помог обелить благородное имя города.

— Лучше бы я этого не видела.

Оставшийся путь Лариса провела в душевных муках: как влюбленная женщина превращается в чудовище?

Стояли последние дни октября, курортный сезон закончился, и международной съемочной группе предоставили всю территорию пансионата. Правда в главном пятиэтажном корпусе начали косметический ремонт, там пахло краской, и аккуратные рабочие меняли проводку. Киношникам использовали лишь первый этаж здания, где разместили оборудование, столовую и гримерки. Артисты и персонал жили в уютных коттеджах, разбросанных по довольно мрачной заросшей территории с темными дорожками. Но стоило пройти вниз навстречу свежему дыханию моря, деревья расступались, и открывался прекрасный вид на бескрайнюю изумрудную гладь, подернутую искрящимися переливами неспешных волн.

Пансионат «Буковая роща» находился на высоком берегу под тенью величественных кавказских буков. К галечному пляжу вел крутой спуск, левая оконечность пляжа ограничивалась скалой, от которой в море тянулся высокий причал. Именно наличие причала обусловило выбор пансионата, потому что иностранная группа приплыла в Абхазию на специально зафрахтованном корабле. На судне привезли оборудование и декорации.

Из беседки наверху было приятно наблюдать, как зеленые волны плещутся о синий борт остроносого судна и превращаются в исчезающую на глазах белую пену. Но любоваться умиротворяющей идиллией Ларисе Трушиной было некогда — уже на следующий день после приезда предстояли съемки.

Лариса облачилась в светлую греческую тунику, отороченную сверху и снизу широкой золотистой лентой, прикрепила на плечо крупную брошь с бутафорскими драгоценностями и затянула на талии тканный поясок под цвет отделки. Костюм дополнили сандалии, украшенные золотыми бляшками и длинными тоже золотыми завязками до середины икр. Так, по мнению костюмеров, выглядела древнегреческая принцесса. Лариса прошлась по комнате. Сандалии совсем не гнулись, ступня так и норовила соскользнуть, но ни о каких капроновых подследниках не могло быть и речи.

«Приспособлюсь», — настраивала себя на позитивный лад Лариса и нервно встряхнула рыжие кудри. Прическу и макияж ей сделают гримеры.

«А вот и они, — решила Лариса, услышав шаги за дверью. — За мной пришли, я опаздываю».

Дверь открылась без стука. Лариса обернулась. В комнату вошел человек в маске шута, полностью закрывающей лицо. Его фигуру скрывала черная накидка до пят, из-за которой невозможно было разобрать — мужчина перед ней или женщина.

«Какой-то розыгрыш», — подумала Лариса и приветливо улыбнулась.

Вчера в столовой прошла шумная вечеринка по поводу сбора группы. Испанцы и итальянцы пили вино, громко смеялись и отпускали смелые шутки о тех откровенных костюмах, которые всем придется носить во время съемок. Некоторые иностранцы делали Ларисе комплименты и целовали ручку, что было непривычно.

— Ола! — Лариса поприветствовала шута по-испански. Вчера она успела выучить несколько простых слов.

Шут никак не отреагировал и сделал шаг вперед. Пластиковая улыбка алых губ и пестрая аппликация вокруг разрезов для глаз приблизились к Ларисе. Может перед ней итальянец, подумала девушка и стала вспоминать, как по-итальянски «привет», но здравые мысли вытеснила неясная тревога: «Почему он молчит?»

Шут подошел вплотную.

— Кто вы? — пролепетала Лариса, пытаясь сохранить кислую улыбку.

В ту же секунду из-под накидки гостя вырвалась рука с длинным ножом, шут рывком обхватил Ларису сзади и приставил острое лезвие к горлу девушки. Ларису объял ужас, она оцепенела и не могла дышать. А шут молчал, холодная сталь ощупывала тонкое горло, нажимая на вздувшуюся артерию. Так продолжалось с минуту, которая показалась Ларисе вечностью. Затем шут швырнул девушку на кровать и исчез.

Лариса схватилась за горло, капелька крови испачкала палец. Порез был символическим, явно сделанным ради устрашения.

«Кто это был? Почему? За что?!» — путались в голове пугающие вопросы.

Едва отдышавшись, девушка выскочила из домика. На пороге ее перехватила сухая, как жердь, старая гримерша-испанка. Она недовольно заворчала на Ларису, указывая на часики, и потянула девушку к главному корпусу. Лариса пыталась объяснить, что на нее напали, показывала на оцарапанную шею, но испанка не переставала громко ворчать, то и дело произнося имя режиссера Хуана Гонсалеса. Без перевода было понятно, что гримерша недовольна опозданием актрисы, а уж как будет негодовать режиссер, Лариса скоро узнает.

В гримерной испанка бесцеремонно ощупала Ларисе грудь и потребовала снять бюстгальтер.

— Эллада нот модерн! — возмущалась она, показывая на рисунки художника по костюмам, где девушки изображались в легких полупрозрачных одеждах.

Пояс с талии перекочевал под грудь, поддерживая бюст, и Лариса поняла, почему в древности женщины предпочитали именно такой стиль одежды. Еще пятнадцать минут ушло на прическу. Длинные волосы были заплетены в косы, уложены в красивый низкий пучок на затылке и украшены позолоченной диадемой.

За Ларисой забежала испанская переводчица Мария, стройная стремительная молодая женщина чуть старше ее с черными волосами ниже плеч и грустными темными глазами:

— Быстро-быстро, все ждут. Солнце уходит.

Вот кому можно рассказать про страшного шута с ножом, решила Лариса. Но переводчица или не поняла ее или не захотела слушать. Мария тараторила, что режиссер назначил съемку на закате, потому что алое солнце — это символический предвестник будущей крови. Сцена должна быть снята сегодня, потому что завтра обещают облачность, а потом могут начаться дожди.

На съемочной площадке все с осуждением встретили появление Ларисы. Мексиканский режиссер Хуан Гонсалес, восседавший в раскладном кресле с собственной фамилией на спинке, гневно постучал по циферблату часов, что-то крикнул и стал давать последние указания. Он был одет в льняной костюм, наверняка модный и дорогой, но выглядевший так, словно Гонсалес в нем спал. Из-под надвинутой ковбойской шляпы на его лице можно было увидеть только темные очки, широкие усы и недовольный рот. Когда-то Хуан Гонсалес снял в Мексике нашумевший боевик. Его пригласили в Голливуд, но новый фильм с треском провалился. С тех пор о Гонсалесе мало что слышали, и европейские актеры познакомились с режиссером непосредственно на корабле.

— Мне не сказали точное время, — пыталась оправдаться Лариса.

Оператор Карлос Монтеро настраивал камеру так, чтобы в объектив попали часть декораций, изображающих каменный храм, натуральный скалистый берег и красный диск солнца, сваливающийся за горизонт.

К Ларисе подошел ее партнер по фильму, известный испанский актер, красавчик Антонио Мартин. На нем была туника из грубой ткани длинной чуть ниже колен, скрепленная крупной застежкой на левом плече. Антонио откровенно изучил грудь девушки, проступавшую через тонкую ткань, подмигнул и шепнул по-русски с приятным акцентом:

— Я сильно хотеть тебя, Медея.

«Я Медея, а он Ясон, — застучало в висках Ларисы, которая никак не могла избавиться от пережитого стресса: — Какую сцену сейчас снимаем?»

К ней поспешила Мария, сунула в руки задекорированную под камень баночку и, разглядев панический вопрос в глазах актрисы, пояснила:

— Сцена у храма богини колдовства. В банке чудодейственная мазь.

Лариса вспомнила сюжет. Приплыв в Колхиду, вождь аргонавтов Ясон явился в роскошный дворец царя Ээта. Его дочь Медея присутствовала при встрече отца с мореплавателями. Боги покровительствовали отважным сынам Эллады. Сын богини Афродиты, Эрот, поразил сердце Медеи стрелой неодолимой любви к Ясону.

Ясон попросил царя отдать священное Золотое Руно, обещая взамен выполнить любую службу. Ээт был разгневан дерзкой просьбой и дал Ясону невыполнимое задание: запрячь царских огнедышащих быков в плуг, распахать на них поле бога войны Ареса, засеять его зубами дракона и перебить закованных в броню ратников, которые вырастут из этих зубов.

Ясон был обречен, однако влюбленная Медея перед исполнением отцовского задания вызвала вождя аргонавтов на тайное свидание в храм богини колдовства Гекаты. Там она дала ему чудесную мазь, которая делала человека неуязвимым, и научила, как принести Гекате нужную жертву. Ясон ответил взаимностью на любовь Медеи и предложил ей уплыть вместе с ним в Грецию.

Итак, сцена тайного свидания влюбленной Медеи со своим избранником. Она ждет его в храме на закате, бросается в объятья, объясняется в любви и предлагает план спасения.

Дали команду «мотор». Лариса выбежала их храма навстречу Ясону и поняла, что не в силах избавиться от внешних обстоятельств и настроиться на лирический лад. Глаза Ларисы невольно метались по лицам участников съемочной группы. Кто? Кто из них надел маску шута и смертельно напугал ее? А может это был Антонио?

— Стоп! — крикнул режиссер, показывая на глаза Ларисы.

Мария перевела его замечания:

— Не вижу любви, страсти, чувств. Еще раз!

И снова Медея выбежала из храма навстречу Ясону. На этот раз Лариса смотрела только на него, но в ее глазах вместо любви плясал все тот же страшный вопрос: мне угрожал ты?

Режиссер опять остановил съемку. Лариса попыталась стряхнуть оковы стресса и перевоплотиться во влюбленную Медею. В следующем дубле актеры продвинулись до диалога, каждый говорил на своем языке, ведь озвучивание предстоит после монтажа для каждой страны отдельно. Непонимание партнера мешало Ларисе раскрыться. Когда Антонио обнял ее, Лариса вздрогнула, вспомнив прикосновение ужасного шута с ножом.

Раздраженный режиссер в очередной раз остановил съемку. Хуан Гонсалес выругался, перевод не требовался. Все уныло смотрели на Ларису. Она заламывала пальцы, проклиная свое невезение, и показывала жестами: вот сейчас она соберется и блеснет актерским мастерством.

Режиссер неожиданно потребовал убрать с площадки посторонних. Лариса со страху подумала, что посторонняя здесь она, но слава богу, речь шла о яркой упитанной русской блондинке лет тридцати с небольшим. Вчера за ужином она представилась то ли Линдой, то ли Лидией Ивановной, шумные испанцы не расслышали ее имя и стали звать Блонди Ивановна. Все сразу решили, что она агент КГБ, приставленная к съемочной группе. Должен ведь кто-то следить за иностранцами. Блонди Ивановна сносно говорила по-английски, предпочитала обтягивающие блузки и короткие юбки, мило улыбалась и бесцеремонно прислушивалась к разговорам.

Выпад режиссера она встретила стойко. Блонди Ивановна умудрилась заглянуть в глаза Хуану Гонсалесу, выдержала многозначительную паузу и небрежно попросила продюсера Марко Кастелли уступить ей раскладное кресло. Итальянский продюсер выглядел, как рок-музыкант: длинные волосы, бакенбарды, усы — однако одет был в деловой костюм. Лишь расстегнутый ворот рубашки подчеркивал, что бизнесмен сейчас не в рабочем кабинете.

Кастелли не посмел возразить напористой женщине:

— Присаживайтесь, сеньора.

— Чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях, — изрекла Блонди Ивановна, обращаясь сразу ко всем.

Режиссер хотел возмутиться, но оператор Карлос Монтеро вовремя стукнул по штативу камеры. Он указал на исчезающее за горизонтом солнце:

— Мы не успели, картинка испорчена. Я не могу снимать.

Режиссер выругался, глядя на Трушину, и махнул рукой: расходитесь.

Лариса поплелась в свой домик. Судьбоносный проект грозил обернуться полным крахом. Ей нужна помощь. К кому обратиться? Иностранцы исподтишка усмехаются за ее спиной. Но она же не виновата, что смертельно напугана. Ей надо забыть о страхе, услышать сочувствие, прижаться к действительно любимому человеку, а не к этому самодовольному Антонио.

Где Заколов? Он утром собрал рюкзак и умотал в горы, по своим делам. Сказал, что на пару дней, записал на листке название какой-то турбазы. Но ей он нужен сейчас! Сегодня! Только он может успокоить ее и вернуть веру в себя. А еще защитить от жуткого гостя в маске. Вдруг, шут с ножом снова явится к ней.

Антонио перебросился шуткой с помощниками, разбиравшими оборудование, и подошел к режиссеру. Хуан Гонсалес курил кубинскую сигару и мрачно смотрел в сторону моря.

— Красивые горы, но море в Европе теплее, — изрек режиссер.

— И актрисы лучше, — тут же подхватил Антонио. — Откуда взялась эта русская глупышка?

— На ней настоял римский продюсер, — в полголоса ответил Гонсалес, указывая сигарой на Кастелли. — Его деньги — его выбор.

— Лариса хороша собой, но ни черта не умеет. Лучше взять опытную актрису, пока не поздно.

— Ты про свою подружку Катрин? — понимающе усмехнулся Гонсалес. — Не забывай, Антонио, что фильм совместный. Требовалось взять кого-то из русских.

— Зачем брать русскую на главную роль? Достаточно использовать местных в массовке. Мы снимаем фильм для Европы!

— Но на территории Советского Союза, — вмешался в разговор продюсер. — Съемки в исторических местах послужат хорошей рекламой для такого фильма. Где-то в этих краях в древности кипели настоящие страсти о Золотом Руне.

Режиссер утвердительно кивнул:

— Полностью с вами согласен. Что касается Ларисы, попробуем завтра другую сцену. Попроще. Если опять провал… — Гонсалес затянулся и задумчиво выпустил дым через нос.

12. Телефонный разговор при четырех свидетелях

Оказавшись в своей комнате, Лариса Трушина избавилась от туники и сандалий, и облачилась в привычные джинсы и обтягивающую трикотажную кофточку. Ей требовался Заколов. И как можно скорее! Девушка выскочила из домика, сжимая в руках бумажку с названием турбазы «Горный приют».

У главного корпуса Лариса увидела капитана милиции Инала Лакобу, которого вчера представили, как начальника местной милиции, призванного обеспечивать спокойствие иностранных гостей.

— Вы то мне и нужны, — бросилась к нему Трушина.

— В чем дело? — капитан застегнул пуговицы на синем форменном кителе, выпятил грудь, вздернул орлиный нос и разгладил пышные усы. Абхазец был убежден, что все актрисы — женщины легкого поведения, и с интересом рассматривал девушку.

— Ко мне в комнату… — Лариса представила, как будет рассказывать про шута, который вошел и «пошутил». Как это мелко по сравнению с тем позором, который она пережила на съемочной площадке.

— Красавица приглашает меня в свою комнату? — приободрился Лакоба.

— Да нет же! Мне надо позвонить на турбазу «Горный приют». Это далеко?

— Не близко. Хотя в горах много разных тропинок. Если красавице понадобится опытный проводник…

— Мне надо вызвать друга. Его зовут Тихон Заколов.

— Заколов? — Лакоба сбросил сальную улыбку и прищурился. — Это тот парень, что был с вами во время ужина? Знакомая фамилия. Зачем он отправился на турбазу?

— В этих краях погибли его родители. Он хочет узнать детали.

Лакоба поперхнулся и кашлянул в кулак.

— Да-да, припоминаю, — прохрипел он. — После той трагедии Заколов звонил сюда. Настырный парень. Я ознакомил его с материалами расследования. Зачем он копается в прошлом? Это был несчастный случай. В горах опасность повсюду. У меня младший брат погиб в том же месте.

— Товарищ капитан, я хочу связаться с Заколовым. Как позвонить на турбазу? — поторопила милиционера актриса.

— Телефон есть в кабинете директора пансионата Данилина. Я вас провожу. — Лакоба взял Ларису за локоть, опустил взгляд на грудь девушки и сладко заворковал: — Вай-вай! Я бы на месте Заколова никуда от вас…

— Пойдемте быстрее, — отдернула руку Лариса.

Они вошли в главный корпус, прошли по коридору, и Лакоба постучал в кабинет с табличкой «Директор».

— Войдите! — послышалось разрешение.

Как в каждом чиновничьем кабинете массивный стол располагался у дальней стены и был развернут лицом ко входу. За креслом начальника на стене, вместо зачастивших в мир иной генсеков, висел портрет «вечно живого» Ленина. Хозяин кабинета, лысый товарищ с животиком, нахмурив брови, важно кивал головой, выслушивая претензии переводчицы Марии. Испанка говорила о проблемах с горячей водой по утрам в домиках актеров.

— Исправим, не беспокойтесь, — заверил Данилин и перевел взгляд на вошедших.

— Товарищ Данилин, вот! — расплылся в улыбке Лакоба, показывая на Ларису. — Красавица актриса хочет позвонить

— В Испанию? — напрягся директор пансионата.

— На турбазу «Горный приют».

— Зачем вам «Горный приют»? — послышалось из открытой двери. В кабинет сунулась вездесущая Блонди Ивановна. — Вас что-то не устраивает в нашем прекрасном пансионате?

— Это личное, — коротко ответила Лариса.

— Что же? — наседала блондинка.

— Мне надо передать Заколову, чтобы он быстрее вернулся, — честно призналась Лариса. — Тихон мой друг.

— Наши мужчины надежнее, — согласилась блондинка.

Директор Данилин гордо приосанился, словно похвала относилась только к нему, раскрыл телефонный справочник и сам набрал номер турбазы. Дождавшись ответа, он представился и попросил позвать Тихона Заколова. Потом с недовольным видом протянул Ларисе трубку:

— Вы что-то путаете. Ваш друг на турбазе не проживает.

Лариса схватилась за телефон и стала умолять женщину на другом конце провода:

— Проверьте еще раз. Заколов поехал к вам. Он не обманывает.

Вскоре выяснилось, что Тихон действительно заходил на турбазу, но лишь за тем, чтобы взять в прокат спальный мешок и поговорить с инструктором по туризму Виктором Угловым. С ним он ушел в поход.

— Какой поход? Куда они пошли? Надолго? — забеспокоилась Лариса. Услышав ответ, она испуганно переспросила: — На мост смерти?! Это опасно?

Ее заверили, что это обычное название для здешних мест.

— Но он же вернется. Оставьте, пожалуйста, для Заколова записку. Это очень важно для меня, — умоляла Лариса собеседницу, и та согласилась.

Пока расстроенная актриса диктовала текст записки, четверо присутствовавших в кабинете делали вид, что им нет дела до ее разговора.

Положив трубку, Лариса с обидой в голосе пробормотала:

— Мост смерти, Золотое Руно, артефакт. Тихон должен быть здесь, а не гоняться за сокровищами.

Лариса кивком поблагодарила директора и поплелась обратно. Переводчица Мария, видя подавленное состояние актрисы, решила поддержать ее и вышла вместе с ней. Трое оставшихся в кабинете проводили Трушину озабоченными взглядами и поспешили по своим делам.

13. Мост смерти

Натоптанная туристами горная тропа петляла по крутому каменистому склону, то ныряя в заросли кустарников и под сень высоких деревьев, то приближаясь к шуму реки.

— По этому маршруту мы постоянно группы водим, — объяснял Заколову инструктор Виктор Углов. — Сейчас отдыхающих мало, сезон заканчивается, а летом большие группы собираются, за всеми не уследишь, некоторые могут отстать и потеряться. Кто-то по глупости, а кто-то сознательно, чтобы в кустах порезвиться. Для инструктора так и так нервотрепка.

— В 81-м мои родители тоже потерялись? — с вызовом спросил Тихон.

Он договорился, что Виктор Углов отведет его к месту гибели родителей. Три года назад, весной, оборвался подвесной мост над горной расщелиной. Отец и мать Заколова отдыхали на турбазе «Горный приют», где Виктор Углов работал инструктором по туризму. Он помнил их и мог рассказать о последнем дне.

— Ну что ты, они люди серьезные, непьющие. Жалко, что так произошло.

Тропа в очередной раз вынырнула из лесной чащи на широкий каменный выступ, под которым слышалось клокотание потоков воды.

— Вот и пришли. — Углов указал на узкий подвесной канатный мостик, перекинутый через ущелье. — Это самый короткий путь на южную сторону, там красивые пещеры.

Тихон сбросил рюкзак со спальным мешком и подошел к краю обрыва. Внизу в тридцати метрах бурные потоки воды перекатывались через серые отполированные валуны. Спасительной заводи под мостом не наблюдалось. Падение с такой высоты не оставляло шансов на благополучный исход.

Тихон подавил ком в горле и спросил:

— Почему они здесь оказались вдвоем, без группы?

— В тот день по плану был сплав по реке на надувных лодках. Твои родители не захотели, пошли гулять самостоятельно. Они уже знали эту дорогу. Вроде бы их пригласил в гости кто-то из местных.

— Кто именно?

— А может, они гуляли сами по себе, я точно не знаю.

Заколов потрогал нижние тросы подвесного мостика, перекинутые через бревно и закрепленные вокруг ствола кряжистого дуба. Три года назад после настойчивых телефонных звонков в Абхазию он получил официальное заключение, подписанное капитаном милиции Лакобой. Трагическое происшествие признали несчастным случаем.

— Как могли лопнуть стальные тросы, если на мосту находились только двое?

— Раньше мост держался на веревочных канатах, а вместо бревна лежал камень с неровными краями. Установили, что канаты перетерлись от времени, сначала лопнул один, а затем не выдержал оставшийся. Когда по мосту переходишь, он раскачивается. Его так и называли — качающийся мост. А после того случая — мост смерти.

Повисло молчание. Заколов внимательно разглядывал крепление подвесного моста. Инструктор пояснил:

— Мост хотели вообще закрыть, но туристы этот маршрут любят. Поэтому нижние канаты заменили тросом, только поручни оставили из веревки.

— Следить за состоянием моста обязана турбаза?

— Понимаешь, обычно осмотр проводят накануне майских праздников перед массовыми заездами. А тогда была середина апреля. — Углов вздохнул и потупил взгляд. — Не повезло.

«Повезло не повезло» — это были не те слова, которыми привык оперировать мозг Заколова, привыкший к строгой логике.

— Канаты на экспертизу отдавали? — поинтересовался Тихон.

— Я не знаю. Расследование проводила милиция.

— Кто обнаружил их первым?

— Милиционер. Если бы не он, скорее всего на тела натолкнулись бы туристы. Наши сплавлялись, как раз, по этой реке. Когда они приплыли, милиционер уже был на месте.

— Капитан Лакоба?

— Да, местный начальник. Обычно их не дождешься, а в тот день Лакоба подвез своего родственника, который собирался открыть шашлычную. Видишь, справа под скалой навес? Там летнее кафе организуют для туристов — шашлыки, лаваш, местное вино. К кафе ведет объездная дорога, но по тропе от турбазы ближе.

Летнее кафе находилось метрах в ста выше по течению реки на сравнительно ровной площадке у скалы. Между кафе и мостом смерти лежали крупные одиночные камни и торчали редкие кустарники.

Заколов прикинул:

— Значит, из кафе мог кто-нибудь видеть, как все случилось?

— Нет. Шашлычная работает с мая по сентябрь. Тогда она еще не открылась, а сейчас, как видишь, уже съехала. Не сезон. Кстати, раньше в кафе подрабатывал младший брат Лакобы. Он утонул здесь в реке, спьяну. Спускался за водой и… Горы пьянства не прощают.

Заколов припомнил, что в телефонном разговоре капитан Лакоба упомянул о личной трагедии, связанной с горной рекой. Сказал, что хорошо понимает его горе.

— Виктор, ты говорил, что видел оборванный мост своими глазами. Как ты здесь оказался? В какой момент?

— Наверное, часа через два. У меня в тот день велосипед украли. Горный, на толстых шинах, производства ГДР — мой брат там служит, в подарок привез. Жалко было… След от турбазы вел в этом направлении. Я и пошел искать.

— Удалось найти?

— Повезло. Наверное, мальчишка взял покататься и спрятал здесь неподалеку. Можно было устроить засаду и поймать воришку, но, когда такая трагедия…

— Где именно ты обнаружил велосипед?

— Около шашлычной в кустах.

Заколов прошел к месту, которое указал инструктор, забрался в кусты.

— Здесь?

Углов кивнул. Тихон раздвинул ветки и посмотрел в сторону подвесного моста. Кусты располагались чуть выше по склону, нижние разлапистые ветви дуба, прикрывали вход на мост, но подножие дуба, к которому были прикреплены тросы, просматривалось хорошо.

— Велосипед был цел, только фару сняли, — припомнил Углов. — Отличная квадратная фара на батарейке «крона», у нас такие не продаются. С ней можно было и в темноте кататься.

Легкий шорох листвы заставил Тихона напрячься. Он обернулся на подозрительный звук и увидел высунувшуюся из кустов звериную морду.

— Волк, — выдохнул Тихон и потянулся к кармашку рюкзака за охотничьим ножом.

— Не бойся, это Рейган, — успокоил Углов.

— Кто? — Заколов знал единственного Рейгана: президента США, назвавшего СССР империей зла.

— Умный пес, немецкая овчарка, — пояснил инструктор. — Рейгана тренировал сын хозяина шашлычной. Парень хотел пойти в армию пограничником вместе с собакой. Но его взяли в стройбат, как большинство местных. Рядом с шашлычной он и обучал Рейгана командам, и с мясом тут проблем не было. Рейган скучает без хозяина, вот и приходит сюда по старой памяти.

На поляну вышел красивый молодой кобель. Пес с настороженностью следил за рукой Тихона, засунутой в рюкзак. Заколов поступил благоразумно и вместо ножа извлек карамель «Взлетную», которой угощали в самолете. Он тогда взял целую горсть. Тихон развернул фантик и протянул леденец собаке. Рейган подошел, принюхался и слизнул конфету.

— Ты лучший Рейган в мире, — похвалил Тихон.

Инструктор посмотрел на небо:

— В горах быстро темнеет, пора возвращаться.

— Спасибо за помощь, Виктор. Ты иди, а я останусь, не зря же спальный мешок с собой тащил. Хочу утром спуститься к реке, взять камень на память.

— Понимаю… Только веревку к дубу привяжи, тут спуск крутой. А переночевать лучше в кафе. Там и навес есть, и костер можно развести, дрова еще остались, — посоветовал инструктор.

— Так и сделаю. Назад дорогу найду сам.

— Чтобы туристы не заблудились, во время похода я ставлю метки — обвязываю деревья белой лентой и оставляю узел. Если узел справа от тебя — тропинка ведет от турбазы, если слева — к турбазе.

Заколов и Углов попрощались. Пес Рейган получил еще один леденец от Заколова, с сомнением повертел мордой от одного к другому — к кому примкнуть — но все-таки засеменил за инструктором.

Оставшись один, Тихон бросил рюкзак под навесом кафе около старого пластикового прилавка и направился к подвесному мосту, который вот уже три года все в округе называли мостом смерти. Он шел по раскачивающимся дощечкам, держась за веревочные поручни и представлял, как делали здесь последние шаги папа и мама. Что же произошло в тот день? Почему канаты лопнули под тяжестью всего двух человек, хотя мост регулярно пересекали большие группы?

Тихон остановился на середине моста и посмотрел вниз. Солнце зашло, и темнота, в течение дня таившаяся в ущельях, стремительно распространялась вверх к звездному небосводу. Река уже практически не просматривалась, только отчетливый шум воды и легкое покачивание ног напоминало ему, что он завис над бездной, принесшей смерть его родителям.

Шум горной реки заглушал остальные звуки, и Тихон не услышал, как к основанию моста подкатил велосипед. И только когда свет яркой фары нащупал его спину, он вздрогнул и обернулся, с трудом сохранив равновесие. Луч фонаря пробежался от середины моста к началу и уткнулся в канаты, обмотанные вокруг дуба.

— Кто тут? Что вам надо? — громко спросил Тихон.

Ответом послужило гробовое молчание. Тихон увидел, как в свете фары мелькнуло, что-то плоское, отбросив угрожающую тень на канаты, словно темный клинок упал на беззащитную веревку. Мелькнула мысль: если поручни обрежут, то удержаться на качающемся мосту будет весьма проблематично.

— Не прикасайтесь к веревкам! — крикнул Заколов и шагнул навстречу незнакомцу.

Человек на берегу продолжал молчать. Его фигуру и лицо скрывала темнота, лишь резкий взмах руки попал в свет фары. Вооруженный неизвестным предметом противник вознес руку над тонкими канатами.

И Тихон побежал, цепляясь за поручень, чтобы успеть на спасительный берег, пока веревки не обрубили.

14. Фара “made in DDR”

Однако бежать не получилось. Канатный мостик с шаткими дощечками был предназначен для осторожного перехода, но никак не для бега. Уже на пятом шагу Тихон оступился, потерял равновесие и ухнул бы в черную пасть ущелья, если бы в последнее мгновение судорожным движением не вцепился руками в канат. Он повис над клокочущей рекой, ожидая, что вот-вот веревки поручня перережут, и его ждет печальная участь родителей. Но жажда жизни подталкивала к борьбе.

Тихон закинул ногу на мостик, взобрался на качающиеся дощечки и упрямо побрел на свет фонарика. Таинственный незнакомец продолжал молчать. Это бесило.

— Что, струсил? — крикнул Заколов, подбадривая себя. — Еще посмотрим, кто кого!

В трех метрах от берега Тихон различил темную фигуру рядом с опорой моста и прислоненный к дереву велосипед с зажженной фарой. Человек продолжал размахивать руками, и угрожающие тени безмолвно били в лицо Заколова.

Шагнув на землю, Тихон отчаянно прыгнул вперед, сбил противника с ног и прижал к земле. Тот сразу перестал сопротивляться. В свете фары стало видно лицо велосипедиста — черноглазый абхазский парень лет семнадцати с едва пробивающимися усиками.

— Ты кто такой? Что тебе надо? — возмутился Тихон.

Вместо ответа парень угрожающе дернул рукой, и Заколову пришлось скрутить противника.

— Зачем ты хотел перерезать веревки?

Тихон поискал глазами выпавший нож. Судя по тени, он видел в руках парня что-то острое и плоское. На глаза попался почтовый конверт, валявшийся около дуба. Парень активно косил глазами в ту же сторону и безмолвно шевелил губами.

Обескураженный Заколов догадался:

— У тебя в руке был конверт? Почему ты сразу не сказал! — Он подхватил письмо и увидел на нем единственную надпись: Тихону Заколову. Удивлению не было предела. — Ты привез мне письмо?

Парень радостно закивал. Заколов отпустил его руки и только сейчас понял:

— Ты не можешь говорить. Ты немой?

Освобожденный велосипедист активно жестикулировал руками, пытаясь что-то объяснить. Три минуты назад, стоя на шатком мосту, подобные движения Тихон воспринял как угрозу.

Заколов достал страницу из незапечатанного конверта, поднес ее к свету фары и прочел: «Тихон, возвращайся скорее. Мне страшно. Здесь происходит что-то непонятное. Ты мне очень нужен. Лариса Трушина». Тревожные мысли понеслись вскачь сразу в двух направлениях. Чего боится Лариса? Как ее просьба попала к нему?

На второй вопрос ответить было проще. Лариса позвонила на турбазу, продиктовала записку, а немой велосипедист, вызвался отвезти ее. Заколов не скрывал, куда он пойдет.

— Твоя мама работает на турбазе? — предположил Тихон.

«Да», — жестом ответил парень.

Взгляд Заколова упал на велосипедную фару — квадратная, необычная и довольно яркая. Он вспомнил рассказ инструктора Углова про украденный в день гибели родителей немецкий велосипед. Тихон отвинтил фару и рассмотрел ее. Снизу была надпись: made in DDR. Фара работала от квадратной батарейки типа «крона».

— Откуда у тебя эта фара? Где ты ее взял?

Немой парень испугался и даже не пошевелил руками. На этот раз он действительно «молчал». Тихон достал из рюкзака красную банку кока-колы, взятую на вчерашнем банкете у испанцев. Он потянул за кольцо, крышка чпокнула, напиток зашипел. Тихон протянул вскрытую банку абхазцу:

— Пей. Это кока-кола. Из заграницы.

Парень с опаской попробовал редкий напиток из необычной тары, улыбнулся. Ему понравилось.

Тихон сел рядом и продолжил расспрос:

— Три года назад в апреле здесь погибли два человека: мужчина и женщина. В тот день ты украл велосипед у инструктора Виктора Углова. — Парень испуганно замотал головой. — Ну, хорошо, взял покататься. Ты приехал сюда и спрятал велосипед в кустах около шашлычной. Тебе очень понравилась яркая фара — вот эта — и ты забрал ее себе. Так?

Велосипедист прикусил нижнюю губу и кивнул.

— Меня не интересует история с велосипедом. Я хочу знать, что ты увидел в тот день здесь. Почему подвесной мост оборвался?

Парень еще ниже склонил голову, однако продолжал косить глазами, наблюдая за движением губ собеседника. Заколов стиснул его за предплечье.

— Послушай, я не отстану! Здесь погибли мои родители. Я приехал, чтобы узнать правду.

Взгляд паренька вспыхнул. Он немного подумал и начла жестикулировать пальцами, а Тихон пытался его понять.

— Ты что-то видел, да? Видел… На берегу был человек?.. Здесь? Около дерева?.. Понятно. Что он делал?

Парень наклонился и рубанул ребром ладони по тросу.

— Он перерезал канат? — ужаснулся Тихон. — В тот момент, когда мои родители шли по мосту?

Парень коснулся ушей и широко открыл рот.

— Ты услышал их крик? О черт! — Тихон стиснул кулаки, живо представив трагедию. Чуть успокоившись, он обратился к немому: — Понимаешь, ты важный свидетель. Расскажи, как выглядел тот человек с ножом? Кто он? Ты его знаешь?

Немой велосипедист показал на нижнюю ветку дуба и жестами объяснил, что не видел лица человека. Листья скрывали верхнюю часть тела. Тихон вспомнил, как смотрел из кустов, где был найден велосипед, в сторону моста. Так и есть, оттуда видно лишь подножие дуба.

— Что ты делал потом? Сразу убежал? — предположил он.

Парень кивнул.

Заколов старался говорить отчетливо, глядя в лицо юноше и невольно сам жестикулировал руками:

— Подожди. Давай разберемся. Ты видел, как кто-то перерезал веревку. Значит, ты видел его руки и нож. Начнем с ножа. Как он выглядел? Что ты можешь вспомнить?

Немой задумался. Он посмотрел на листок в руках Заколова и черканул пальцем по ладони, будто пишет.

— Ты можешь написать? Ну конечно! — Тихон похлопал себя по карманам и с досадой убедился: — А ручки-то нет. Вот что мы сделаем. Пойдем к кафе и там что-нибудь придумаем.

В мангале нашлись старые угли. Потрескавшийся пластиковый прилавок послужил чертежной доской. Заколов узнал, что парня зовут Хасик. В день трагедии Хасик испугался, что его накажут за угнанный велосипед, поэтому никому не сказал, что видел убийцу. Хасик вспомнил, что канат надрезали кинжалом, но не обычным, а изогнутым. Он подробно изобразил кинжал углем на столе и подписал рядом «бебут».

— Бебут — это название изогнутого кинжала, — понял Тихон.

Хасик кивнул и указал на форму ручки. С обеих сторон рукоять кинжала была ограничена выступами, напоминающими букву «Т» с опущенными кончиками верхней перекладины.

— Форма ручки — особая примета кинжала? — уточнил Заколов.

Хасик активно закивал. Еще он вспомнил характерный жест убийцы и несколько раз показал его с палкой в руке. Кинжал злоумышленник вытащил из ножен рукоятью вверх, а потом резким движением руки ловко перехватил его так, чтобы лезвие торчало вперед, как держат столовый нож — так удобнее разрезать веревку.

— Спасибо, Хасик, ты мне очень помог. — Тихон поблагодарил паренька и заверил: — Все, о чем ты поведал, останется только между нами.

Хасик показал на отсоединенную фару, которой Заколов подсвечивал рисунок.

— Забирай. Она твоя, — ответил на немой вопрос Тихон.

Хасик прикрепил фару к велосипеду и укатил на турбазу. Тихон приготовился к ночевке. Теперь он знал, что смерть родителей не была случайной. Его мучили вопросы. За что их убили? Кто это сделал?

Ужасные детали трагедии отодвинули на второй план просьбу Ларисы. «До утра с ней ничего не случится, — успокаивал себя Тихон. — Я все равно не смогу вернуться ночью в пансионат. А завтра рано утром, как только достану камень из реки на память о родителях, сразу отправлюсь в обратный путь».

15. Человек в дождевике

Заколов открыл глаза со странным ощущением, будто только что умылся и забыл вытереть лицо. Холодный рассветный туман поднимался от реки, пьяно клубился, пытаясь расширится, упирался в лесную чащу, натыкался на скалы и оседал липкой влагой на черных камнях, словно камни потели. Тихон выбрался из теплого спального мешка, покрутил шеей, размял плечи, сделал несколько наклонов, приседаний и отжиманий, чтобы вернуть телу активный тонус.

Ночью он долго не мог уснуть. Шум горной реки напоминал об ужасной смерти родителей. Их расчетливо убили, замаскировав гибель под несчастный случай. Тихон корил себя за то, что слепо поверил официальной версии, не приехал сюда сразу, ограничился телефонным разговором с начальником милиции.

Кто их убил? За что? Прошло три года, много воды унесла горная река с тех пор. Удастся ли ответить на эти вопросы?

Взгляд Заколова упал на прилавок летней шашлычной. На пластиковой поверхности остался угольный рисунок, изображающий изогнутый кинжал с особой Т-образной рукоятью. Можно ли по форме кинжала найти убийцу? Говорят, кинжалы индивидуальны. Немой Хасик показал характерный жест, каким убийца доставал кинжал из ножен. Это тоже зацепка. Сведения скудные, но их в тысячу раз больше, чем сутки назад.

Волновался Заколов и за Ларису Трушину. Он вновь прочел ее записку. «Тихон, возвращайся скорее. Мне страшно…» Что заставило Ларису написать такие слова?

— Надо спешить, — поторопил себя Тихон и достал из рюкзака длинную веревку.

Он закрепил один конец веревки вокруг дуба у подвесного моста, а другой сбросил в ущелье, где слышался шум реки. Самой реки в густом тумане не было видно. Тихон дернул веревку, проверяя надежность крепления, и стал спускаться, упираясь ногами в крутой каменистый склон. По мере продвижения вниз крона дуба над головой постепенно исчезала в белой мгле, а валуны в русле реки приобретали отчетливые очертания.

Тихон спустился, бросил веревку и, ступая по влажным камням, торчащим из воды, пробрался насколько мог к центру реки. Где-то здесь нашли свою смерть его родители. Он должен оставить осязаемую память в виде камня, свидетеля их гибели. После того, что он узнал накануне, эта цель приобретала и иной смысл. Камень будет служить ему немым укором до тех пор, пока он не найдет убийцу.

Тихон опустил руку в ледяную воду и нашел плоский окатыш, удобно ложащийся в ладонь. Камень был красив и холоден, хотелось любоваться им и выбросить одновременно. Тихон сунул камень в боковой карман походных штанов и пошел обратно. У самого берега он оступился и обеими ногами по колено угодил в воду.

— Черт! — громко выругался Заколов, выбираясь на берег.

Шум реки отрезал его слух от любых иных звуков. Он не мог слышать осторожные шаги наверху.

Человек в дождевике с накинутым на голову капюшоном вышел из кустов, приблизился к месту ночлежки и увидел рисунок на пластиковом прилавке. Он откинул полу дождевика, посмотрел на искривленные ножны своего кинжала, сравнил их с изображением и тихо выругался. Нервным движением руки он стер угольный рисунок. Немного подумал и направился к дубу, от которого вниз спускалась к реке страховочная веревка. Прячась, он посмотрел вниз, заметил карабкающегося человека и выдернул кинжал из ножен. Ловкий перехват рукояти — и изогнутый кинжал подобно сабле приготовился перерубить веревку.

Заколов вцепился в страховочную веревку, чтобы быстрее подняться. Туман терял свою силу, уже через несколько метров подъема стала видна кромка обрыва и ветви дуба. Тихону показалось, что на миг ствол дерева загородило нечто темное и тут же исчезло. Словно кто-то высунулся и сразу спрятался.

Может снова приехал Хасик, подумал Тихон и позвал:

— Хасик, я здесь!

Крикнул и сам себе усмехнулся: как же немой парень ему ответит. Но ничего, скоро он выберется и узнает, кто к нему пожаловал. Тихон сосредоточился, выбирая, куда упереться ногой, и тут же почувствовал, что вверху что-то изменилось. Снова на крае обрыва показалось нечто черное, придвинулось и…

Крупный булыжник полетел вниз по склону, увлекая за собой другие камни.

С этого момента телом Заколова управлял не разум, а инстинкт. Выбор был невелик: гарантировано покалечиться под камнепадом или попытаться спастись в горной реке. Инстинкт самосохранения послал импульс рукам разжаться, а ногам оттолкнуться. Глаза успели выбрать свободное от камней место в бурном потоке, и тело, сгруппировав усилия всех мышц, нашло единственно верную траекторию, чтобы угодить в спасительную заводь.

Холодная вода сработала как впрыск адреналина в кровь. Инстинкт посчитал свою миссию выполненной и передал управление разуму. Тихон понял, что в следующую секунду булыжники посыпятся в реку. Укрыться на дне невозможно — воды по пояс. Он бросил тело вперед, перекатился через валун, и его понесло вниз по течению бурным потоком. Сзади с гулким перестуком бомбардировали реку тяжелые камни.

Ему удалось выбраться на берег метров через двести. Потом еще долго он искал место, чтобы подняться на обрывистый склон. К подвесному мосту Заколов вернулся мокрый, грязный и окоченевший. Вокруг не было ни души. Тихон потрогал свою страховочную веревку — цела. Осмотрел неровный склон и пришел к выводу, что теоретически он мог сам спровоцировать камнепад, сдвинув натянутой веревкой небольшой камень на кромке обрыва. Возможно, тень от злодея ему нарисовала больная фантазия. Здесь никого не было. Камнепад — результат его неосторожности.

И только вернувшись под навес шашлычной Тихон увидел размазанное по прилавку угольное пятно. Когда он уходил на этом месте было четкое изображение изогнутого кинжала с Т-образной ручкой.

Заколов поднял рюкзак и проверил его содержимое. Деньги и документы не тронуты, вещи на месте за исключением одного существенного предмета. Исчез средневековый артефакт, связанный с Орденом Золотого Руна — тот самый, который доверил Заколову профессор Мартынов из Института истории.

Странный выбор. Кому понадобилась непонятная безделушка? Случайный воришка в первую очередь поживился бы деньгами. Значит кто-то явился сюда специально за историческим артефактом. Но единственный, кто видел у него черно-белый цилиндр — это Лариса! И только она знала, куда и зачем он направляется. Правда, ее звонок на турбазу и переданная записка указали путь к нему.

Кто им воспользовался?

На подъезде к пансионату «Буковая роща» синяя киносъемочная «нива» съехала в лес и остановилась так, чтобы ее не было видно с основной дороги. Рука водителя в эластичной тканевой перчатке потянулась к рюкзаку на соседнем сиденье и извлекла из него черно-белый цилиндр, запертый посередине замком из трех кодовых колец. На черном кольце по кругу располагались латинские буквы, на золотом единственный символ замка, а на третьем, стальном — римские цифры.

Пальцы рук уверенными движениями набрали буквенно-числовой код так, чтобы получилась фраза: Non Aliud. Как только черное и стальное кольцо завершили комбинацию, послышался едва слышный щелчок. Среднее золотое кольцо легко расстегнулось на две половины. Водитель в нетерпении раскрыл футляр и замер в недоумении.

Древний артефакт с символикой Ордена Золотого Руна был пуст.

16. Репетиция

Вечером, после обидного провала на съемках, Лариса Трушина готова была сгореть от стыда и пришла на ужин с большим опозданием. Многие уже разошлись, однако Антонио Мартин в компании седовласого актера Давида Косты, игравшего в фильме царя Ээта, все еще потягивал вино.

Антонио сразу приметил партнершу и бурными эмоциями подозвал к столу ее и переводчицу Марию:

— Лара, мы с Давидом поспорили: сколько у тебя было главных ролей? — спросил Антонио и хитро улыбнулся в предвкушении подвоха. — Шесть? Три?.. Неужели я проиграю?.. О, святая Мадонна, ни одной?

Лариса попыталась отойти, проглотив обиду, но Антонио вцепился в ее руку:

— Назавтра режиссер отменил неудавшуюся сцену. Будем снимать сущий пустяк! Для тебя, но не для меня.

Лариса узнала у тактичной переводчицы, что режиссер дал возможность ей прийти в себя, то есть практически исключил из съемочного процесса. Хуан Гонсалес решил снять сцену испытания Ясона, в которой задействован в основном Антонио и каскадеры. Это была сложная зрелищная сцена, грозившаяся затянуться на несколько съемочных дней.

После тайного сговора с Медеей, наутро Ясон получает от Ээта зубы дракона. Герой натирается защитной мазью Медеи и идет на поле битвы. Выпущенные из пещеры огнедышащие быки бросаются на Ясона и едва не убивают его. Но смелый герой умудряется усмирить быков и запрячь их в плуг. Ясон вспахивает священное поле и засевает его зубами дракона. Из земли вырастают воины в латах. По совету, данному предусмотрительной Медеей, Ясон бросает в их толпу камень. Пустоголовые воины обвиняют в подлом броске друг друга и затевают между собой кровавую битву. Хитрый Ясон пережидает побоище и отважно разит мечом немногих уцелевших.

Лариса на протяжении испытания героя должна сидеть на трибуне рядом с «отцом», царем Ээтом, и изображать тайное переживание за возлюбленного.

— Присоединяйся к нам, Лара, покажи взглядом, как ты меня любишь, — настаивал Антонио, посмеиваясь. — Видишь, Коста уже готовится. Он с похмелья очень сердитый, завтра в образ ему входить не потребуется.

— Я справлюсь. И знаешь, как? Вместо тебя я представлю любимого человека, — сердито полыхнула глазами Лариса и поспешила уйти.

— Ну и где он, твой любимый? Где? А я здесь, глупышка! — крикнул ей в след Антонио.

Известие о новой сцене озадачило Ларису. Она плохо спала и утром продолжала мучится вопросом: радоваться ей или огорчаться? С одной стороны, для нее простая сцена без слов поможет плавному втягиванию в съемочный процесс. Но с другой стороны, ходили слухи, что звездный актер Антонио Мартин недоволен ею и предпочел бы сниматься со своей проверенной подружкой Катрин. А вдруг, ей готовят замену?

С утра небо заволокли облака, однако режиссер надеялся, что погода наладится. Четыре автомобиля «нива» в несколько заходов перевезли съемочную группу в горы к большой пещере. Последним рейсом доставили Ларису и Антонио. Как только главные исполнители вышли из машины, заморосил нудный дождь. Хуан Гонсалес придирчиво изучил небосвод и выругался. Режиссер не стал распускать группу и принял решение снять сцену похищения Золотого Руна.

Царь Ээт, ожидавший гибель Ясона, был поражен тем, что предводитель аргонавтов выполнил его смертельное задание, но расставаться с Золотым Руном не собирался. Он догадался, что тайную помощь Ясону оказала его дочь Медея. Не смотря на родственные чувства, царь пришел в ярость. Медея поняла, что ей и аргонавтам грозит смерть, и той же ночью вызвала Ясона на новое свидание. Она объяснила, что ждать милости от грозного Ээта бесполезно, и повела Ясона похищать Золотое Руно. Священную реликвию охранял злой дракон. Медея с помощью колдовских зелий и заклинаний усыпила дракона. Ясон украл руно и поторопился вместе с Медеей и аргонавтами отплыть на родину.

По сценарию эпизод похищения святыни планировали снимать на горе у обрыва, но режиссеру надоели капризы погоды, и он ткнул в проем пещеры:

— Сторож-дракон на цепи органично будет смотреться в подземелье. Приготовиться к съемкам!

Съемочная группа дружно ринулась на осмотр пещеры. Иностранцы были наслышаны о красоте и грандиозных размерах абхазских пещер. В знаменитую Новоафонскую даже проложили линию метро для туристов. Та пещера, которую присмотрели для съемок, была не столь большой, но вполне колоритной, со сталактитами и сталагмитами. Для съемок провели освещение в нужную часть, а плохо изученные опасные ответвления отгородили предупреждающими лентами.

Пока рабочие переносили оборудование и монтировали декорации, Антонио подошел к Ларисе. На лице актера блуждала лукавая любезность. Ларису вновь охватило волнение. Она сегодня готовилась быть больше зрителем, чем актером, и вот предстоит ключевая сцена, где ей отведена ведущая роль.

Волнение девушки не укрылось от Антонио. Он попросил у помощника режиссера сценарий на двух языках и предложил Ларисе уединиться.

— Есть время для репетиции, — объяснял он словами и жестами. — Это поможет тебе сосредоточиться и войти в роль.

Они отошли от группы. Лариса листала сценарий, вспоминала мизансцены и шептала свои реплики. Она даже не заметила, что Антонио увел ее за запрещающую ленту в дальний лабиринт разветвленной пещеры. По краям прохода то и дело попадались осыпи, кое-где деревянные подпорки поддерживали нависающие камни.

Зыбкий электрический свет остался за спиной. Антонио перелистнул страницы и ткнул пальцем в заключительную сцену, когда дракон уже побежден, и руно находится у Ясона. Он приосанился, входя в роль Ясона, и стал декламировать:

— Хвала богам, я победил! Золотое Руно сделает меня повелителем Греции. Этой победой я обязан тебе, любимая Медея.

Далее по сценарию следовал поцелуй, страстный и долгий, и Антонио обнял Ларису. Лариса не стала противиться, ведь она актриса, в сценарии несколько любовных сцен. Речь идет не о ней и Антонио, а о Ясоне и Медее. Их поцелуй увидят миллионы, он должен получиться естественным и красивым, чтобы зрители поверили, что волшебница Медея влюбилась в отважного Ясона настолько сильно и безоглядно, что предала родного отца.

Лариса прижалась к испанцу, запрокинула голову и приоткрыла губы. И тут же ее тело напряглось.

«Вот козел, что он себе позволяет!»

Одной рукой Антонио смело обнажил плечо девушки, другую засунул под тунику и сжал ягодицы.

«Этого нет в сценарии!»

Антонио бесцеремонно напирал, пытаясь завалить Ларису и задрать подол ее туники. Сомнений в том, что именно он намерен сделать не осталось.

— Отстань! — Лариса попробовала вырваться и оттолкнула испанца.

Хрустнула ткань, туника порвалась на плече. Декоративная золотая брошь отвалилась, и клок ткани свесился вниз, обнажив левую грудь девушки.

— Что ты наделал? — Лариса попыталась исправить повреждения в одежде, но убедилась, что это бесполезно.

— Дура! Сама виновата! Мне никто не отказывал! — ругался Антонио, подбирая листы сценария.

Он сделал неприличный жест рукой, объясняя по-испански, что русская гордячка много потеряла, отказавшись от урока мастера. Он — звезда! А она — никто! Антонио плюнул под ноги и ушел.

Ларисе хотелось плакать. Костюм безнадежно испорчен, она поругалась с партнером, а скоро ее позовут на съемочную площадку, где она опять потерпит провал. Что делать? Как появиться в таком виде? И так русская массовка шепчется, что Трушина ради роли ублажает красавчика Антонио и усатого режиссера. Но это неправда! Ее утвердили на главную роль не через постель.

Лариса услышала приближающиеся шаги по каменной крошке. Только что отсюда вышел Антонио. Если сейчас ее увидят в разорванном платье в укромной нише, то никакие оправдания не помогут. Ее посчитают расчетливой соблазнительницей. Лучше спрятаться и остаться незамеченной.

Лариса шагнула назад, пригнулась и прижалась спиной к наклонной каменной стенке пещеры. Рука угодила в дыру. Лариса обернулась и увидела узкий темный провал высотой по пояс. Если ее увидят спрятавшуюся в нише, будет еще хуже — тогда уж точно не оправдаешься. Надо исчезнуть, а когда человек пройдет, она что-нибудь придумает.

Лариса опустилась на колени и попятилась в темный проем, желая там укрыться. Буквально через метр пространство над головой освободилось. Лариса решила встать во весь рост, приподнялась и, распрямляя плечи, ударилась затылком о каменный свод. В глазах вспыхнули искры, девушка ойкнула и отшатнулась. Ее нога угодила в пустоту, и Лариса рухнула в черный провал.

В это время человек, проходивший снаружи, заметил золотистую брошь, свалившуюся с костюма Ларисы. Брошь была украшена цветными стекляшками, имитирующими драгоценные камни, как подобает дочери царя. Из всего актерского состава столь «богатое» украшение было только у Медеи. Брошь валялась рядом с деревянным столбом, подпирающим непрочный каменный свод.

Человек услышал женский вскрик из темной дыры и сделал два движения ногой. Первым легким касанием он пнул застежку в дыру в стене. Второе движение было намного сильнее. Расчетливый удар каблука выбил деревянную подпорку, и каменная глыба завалила нишу.

17. Исчезновение

В полдень Заколов вернулся в пансионат «Буковая роща» и сразу поспешил к домику Ларисы. Там первую ночь провел и он, но после его отъезда что-то случилось, и Лариса умоляла его быстрее вернуться.

«Ничего страшного не произошло, — успокаивал себя Тихон. — Незнакомый коллектив, новая обстановка, большая ответственность — Лариса просто переволновалась».

На территории пансионата было непривычно тихо. Пока Заколов шел лесной дорожкой к уединенному домику, ему никто не встретился. Вбежав на крыльцо, он открыл дверь, вошел в комнату и позвал Ларису. Никто не откликнулся. Незаправленная постель и разбросанная одежда говорили о том, что Лариса проснулась поздно и впопыхах собиралась на съемки.

«Лариса могла оставить записку!» — подумал Тихон и принялся искать.

На самом видном месте к зеркалу и шкафу, ничего не было не прикреплено. На столике громоздились косметика, заколки, расчески, маникюрные принадлежности, бижутерия и прочие мелочи, которые никогда не понадобятся мужчине, но без которых не может обойтись женщина. А вот на кровати что-то блеснуло. Это не записка и не предмет одежды. Это…

Заколов расправил складки одеяла и похолодел. Он увидел исторический артефакт, украденный из его рюкзака ранним утром!

Пустотелый цилиндр был развинчен на две половины — темную и светлую. Следов повреждений на кольцах не было. Значит, тот кто его открыл, знал секретный код Ордена Золотого Руна!

Тихон вспомнил, что долго мучился над проблемой: как открыть артефакт? Профессор Мартынов предупреждал, что неудачная попытка может привести к самовозгоранию содержимого. Об этом имеется намек в исторических документах, связанных с историей Ордена Золотого Руна. Недаром на обоих торцах цилиндра отчеканен знак Ордена, в котором немаловажную роль играет кремень, огниво и языки пламени.

Заколов понимал, что его исторических знаний не хватает, чтобы подобрать код, ведь подсказок никаких. Зато он хорошо знал законы физики — в отсутствии кислорода горение прекращается. Если открывать цилиндр в вакууме, то риск возгорания сведется к нулю.

Вакуумная камера имелась в Институте физики, где работал друг Заколова со школьных времен Александр Евтушенко. Он объяснил ему проблему, и друзья решились на эксперимент. Однажды ночью, когда в лаборатории никого не было, они поместили артефакт в вакуумную камеру и откачали воздух. Затем лазерным лучом разрезали на две части центральное золотое кольцо. Зажимы манипулятора, напоминающие стальные пальцы, разъединили артефакт на две половины. Предосторожности оказались не лишними, потому что изнутри высыпался темно-серый порошок, напоминающий порох. Когда одна часть цилиндра была снята, друзья увидели спрятанный в артефакте свиток. На нем была изображена карта с закодированными обозначениями.

Кто выкрал у него артефакт? Неужели, Лариса! Нет, это бред какой-то. Лариса знала об артефакте давно и могла сделать это раньше. Да и не было ее в горах. Тогда почему историческая реликвия оказалась в ее комнате?

Тихон взял в руки обе половинки цилиндра и увидел внутри бумажку. Он развернул ее и жадно прочитал:

«Верни, а то будет хуже. Non Aliud!»

Короткую латинскую фразу Заколов знал прекрасно. Это был один из главных девизов Ордена Золотого Руна — Иного не желаю! Именно эта фраза в сочетании с порядковыми номерами букв в древнем латинском алфавите оказалась кодом для открытия замка. Код удалось установить в том же Институте физики с помощью томографа, фиксируя мельчайшие изменения внутри замка после поворота колец. После этого золотое кольцо было восстановлено, а артефакт заперт на кодовый замок, как и было задумано его создателями. Артефакт остался у Заколова, а древняя карта вернулась в Институт истории к профессору Мартынову.

Ее-то и требовал вернуть неизвестный, туманно угрожая тем, что будет хуже.

Заколов так тщательно рассматривал записку, что почувствовал исходящий от бумаги запах.

«Аромат духов! — догадался он. — Тонкий, яркий, но ненавязчивый. И стойкий! Это должны быть качественные духи».

Тихон шагнул к столику и нашел флакончик с духами «Красная Москва», которыми пользовалась Лариса. Она рассказывала, что этот аромат разработан еще до революции. Тогда духи назывались «Любимый букет императрицы». Французский парфюмер, работавший на русской фабрике, эмигрировал в Париж и прихватил с собой рецепт. Там Коко Шанель поручила ему разработку собственных духов. Парфюмер приготовил десять образцов. Под номером 5 он повторил русский рецепт. Шанель выбрала его. Так появились знаменитые духи «Шанель № 5».

Заколов приоткрыл колпачок, потянул носом — есть что-то общее, но все-таки это другой запах.

В голове метались догадки. Неужели его столкнула в реку женщина? Кто она? Или духи капнули на записку специально, чтобы его запутать? В любом случае это сделал человек, который знал код Ордена. Неизвестный нагло требует древнюю карту, иначе будет хуже. На что он намекает?

Тихон вспомнил о послании Ларисы, наполненном тревогой. Девушке могли угрожать, чтобы повлиять на него. Где Лариса сейчас?

Он подошел к окну и увидел проходящего по дорожке директора пансионата Сергея Петровича Данилина. Заколов выскочил на крыльцо и спросил:

— Извините, вы знаете, где сейчас артисты? Я ищу Ларису Трушину?

— Знаю. — Данилин с явным неодобрением рассматривал гостя.

Тихон вспомнил, что его одежда хоть и высушена на костре, но достаточно грязная после трудного подъема по крутому осыпающемуся склону реки.

— Мне надо увидеть Трушину, — попросил он.

— Съемочная группа уехала к пещерам. Сегодня работают там, — неопределенно махнул рукой толстенький директор и направился по своим делам.

Заколов накинул на шею ламинированную карточку на шнурке с фотографией Ларисы Трушиной и перевернул ее изнанкой вверх. Карточка выдавалась только главным участникам съемок и символизировала допуск к различным привилегиям. Свой имидж Тихон дополнил большими дымчатыми очками и кепкой-бейсболкой с названием кинокартины, которые подарили Ларисе испанцы.

У главного корпуса пансионата дежурила одна из «Нив», выделенных съемочной группе. Заколов, перемежая английские и русские слова, приказал водителю доставить его к месту съемок.

Съемочную группу он нашел на живописной поляне у входа в пещеру. К этому часу в горах распогодилось, и артисты подкреплялись бутербродами под открытым небом.

Заколов хорошо владел английским и обратился к Мартину:

— Привет, Антонио! Прекрасно выглядишь. Ты видел Ларису? Она хотела поговорить со мной.

Звездный киногерой изобразил на лице легкое презрение, пожал плечами и картинно представил Заколова:

— Внимание, сеньоры! Вот ее бойфренд!

На громкий возглас повернулся режиссер, сидевший неподалеку в раскладном кресле. Он был зол.

— Мы все хотим знать, где сеньора Трушина, — проворчал Хуан Гонсалес, рассматривая парня.

— А вы не знаете? Лариса должна быть с вами. — Заколов обвел непонимающим взглядом притихшую публику.

— С нами ее нет. А у вас я вижу ее бейдж, и ее очки. Что скажете?

Тихону было неудобно признаться, что средства маскировки ему понадобились, чтобы повлиять на водителя «Нивы».

— Меня не было в пансионате утром. Я вернулся сюда по ее просьбе. Где Лариса?

— Не знаем! — рявкнул режиссер. — Трушина второй раз срывает съемки. Это возмутительно! Мы разорвем с ней контракт.

— Погодите, сначала надо разобраться. — Тихон сделал успокаивающий жест и обвел собравшихся вопросительным взглядом. — Кто из вас последним видел сегодня Трушину?

Иностранцы переглянулись. Шепоток пролетел как дуновение ветра. Кто-то сказал, что Лариса поздно пришла на завтрак. Другой заметил, что она всегда сама по себе. Оператор вспомнил, что Ларисе объявили, к какой сцене готовиться — и она исчезла. Мартин прошипел в пол голоса, что с испанской актрисой не было бы никаких проблем.

Общее недовольство подытожил режиссер:

— Ох, эти русские! Что у них в голове?

— Лариса скоро появится. Я найду ее, — пообещал Тихон.

— Это в последний раз, — предупредил Хуан Гонсалес. — Я жду от нее объяснений до вечера.

18. Скандальный ужин

Как и в предыдущие дни испанский звукооператор принес на ужин двухкассетный магнитофон, поставил его на буфетный прилавок и включил музыку. На этот раз поднять настроение должна была английская рок-группа. Но если накануне оживленный шум голосов, собравшихся за ужином, зачастую перекрывал музыкальный фон, то теперь лишь стук ножей и вилок вклинивался в гитарные аккорды.

Изменилась и обстановка. В первый день все сидели за общим длинным столом, оживленно переговаривались и подливали друг другу вино. Сейчас столики были разрозненны, за каждым умещались не более четырех человек, артисты общались полушепотом, а вино, не стесняясь, пил только седовласый актер Давид Коста, исполнявший роль царя Ээта. Режиссер знал, что с похмелья у Косты грозное лицо, суровый взгляд и зычный начальственный голос, что и требовалось по роли.

Место, отведенное для Ларисы Трушиной, пустовало. За ее столиком, уперев в подбородок сцепленные руки, сидел мрачный и сосредоточенный Заколов. Он с подозрением разглядывал собравшихся, стараясь разгадать тайну исчезновения подруги.

К Тихону в ободряющей улыбкой подсела Блонди Ивановна:

— Говорят, ты проводишь расследование. Что узнал, дружок?

За прошедшее время Тихон выяснил, что Лариса приехала к пещере одной из последних. Но ни рядом с пещерой, ни внутри нее следов Ларисы он не обнаружил. Вроде бы, Лариса собиралась репетировать с Антонио, но актер рассмеялся, заявив, что ему репетиции ни к чему. Испанец вспомнил, что перекинулся парой слов с Ларисой, и она ушла. «Я в няньки не нанимался!» — грубо отрезал он, пресекая дальнейшие расспросы.

— Антонио что-то скрывает, — неохотно выдавил Тихон. — Он рад, что Лариса исчезла.

— Больше ничего подозрительного не обнаружил?

Тихон покосился на любопытную блондинку. Вопрос случайный, или она намекает на украденный и возвращенный с угрожающей запиской артефакт?

Давиду Коста принесли второй графин красного вина, в столовую вошел Инал Лакоба. Сегодня начальник милиции был одет в новенький джинсовый костюм, который он выменял у Давида Косты на бочонок местного вина. Чувствовалось, что Лакоба настроен решительно. Под вечер милицию поставили в известность о пропаже актрисы Трушиной, и Лакоба второй час рьяно вникал в ситуацию.

Милиционер подошел к буфетной стойке, выключил магнитофон и, нахмурив густые брови, обвел суровым взглядом притихшую съемочную группу. При обратном движение головы, его глаза впились в Заколова. Тянуть с обвинением Лакоба не стал.

Он заявил прямо:

— Заколов, я обнаружил странное совпадение. Как только ты появился — Трушина исчезла. Поссорились из-за ревности? Где она?

— Я не видел Ларису после возвращения.

— Тебя тоже полдня никто не видел. А в горах много мест, где можно спрятать тело.

— Ну, знаете! — Заколов вскочил со стула и ткнул пальцем в сторону Мартина: — Вот, кто последним видел Ларису. Его надо допросить!

Встревоженный актер обратился к помощнице режиссера Марии, и та перевела ему смысл обвинения. Антонио изобразил праведный гнев и по-английски обратился к режиссеру, чтобы его понял Заколов:

— Я сыт по горло идиотскими скандалами! В таких условиях я отказываюсь работать. Трушина уехала — слава деве Марии! Нам только лучше. Трушина никчемная актриса. Надо пригласить на роль Катрин.

— Сначала ответь, где Лариса? Ты с первого дня невзлюбил ее, — бросил новое обвинение Тихон.

— Я?! Только я такой нехороший? — Антонио картинно развел руки, обращаясь к коллегам. — А за что ее любить? Она запорола два съемочных дня. За такие выходки выгоняют даже звезд. А она пустышка!

— Успокойтесь, не будем спорить, — поднял растопыренную пятерню Лакоба, а другой рукой поманил к себе переводчицу. — Сообщите всем, что сейчас я проведу следственные действия. По предварительным данным Трушина исчезла в середине дня. Сейчас каждый ответит: где он был в это время?

Начались расспросы. Быстро выяснилось, что пока монтировали декорации, трупа разбрелась по пещере, никто не следил за временем и толком не мог сказать, где он находился. Необычная обстановка, недостаточное освещение в пещере и древнегреческие костюмы актеров, к виду которых еще не успели привыкнуть, запутывали показания. Кто кого видел невозможно было установить. Теоретически каждый мог увлечь куда-то Ларису, и, в то же время, она сама могла уйти незаметно.

— Мы только теряем время! — убедился Заколов. Ему пришла в голову интересная мысль, и он поделился ею с Лакобой: — Нужно пустить по следу собаку. У вас есть обученная ищейка?

Лакоба, округлив глаза, посмотрел на Заколова.

— Такого умного пса в милиции нет. У нас по штату не предусмотрена служебная собака.

За следственными действиями начальника милиции наблюдал директор пансионата Сергей Петрович Данилин. Он сидел за отдельным столиком и с аппетитом уплетал ужин. Закончив трапезу, Данилин вытер салфеткой губы и постучал ножом по графину. Когда на него обратили внимание, директор изрек:

— Я тут подумал, а если это было похищение невесты? Мы на Кавказе, а Лариса Трушина очень красивая девушка. Помните фильм «Кавказская пленница»?

На название знаменитой советской комедии бурно отреагировал подвыпивший Коста:

— О, гуд фильм! У вас действительно воруют невест? Я бы поучаствовал.

Данилин вежливо улыбнулся.

— Это древняя традиция. В здешних краях она сохранилась. Вот, товарищ Лакоба, когда-то тоже украл свою невесту. Через три дня она согласилась стать его женой.

— Она сразу была согласна. Это был лишь обряд! — возмутился Лакоба.

— Ну да, разумеется, — закивал Данилин, не глядя на милиционера. Директор предпочитал обращаться к иностранцам: — Это было двадцать лет назад. К сожалению, с годами местные женщины увядают. А Лариса, вай, как нежный персик. Я видел, какими глазками начальник милиции пялился на нее. Не удивлюсь, если товарищ Лакоба украл актрису и сейчас ждет, чтобы она смирилась.

— Чушь! — крикнул Лакоба.

Данилин повернулся к милиционеру, в его взгляде мелькнула молния:

— На молоденькую потянуло!

— А вы любите пухленьких блондинок? — метнул палец в сторону Блонди Ивановны абхазец.

— У меня нет жены, знакомлюсь с кем хочу. А вы решили завести вторую? Ну да, ваша вера позволяет.

— Я партийный!

Лакоба рванулся на Данилина с кулаками. Заколов встал на его пути, с трудом сдерживая порыв ярости мужчины-горцы. Ему помогла находчивость Блонди Ивановны. Она оказалась тут как тут и грозно шепнула начальнику милиции:

— За этот скандал ты станешь беспартийным.

Лакоба разом угомонился. Однако уходя из столовой, он грозно бурчал себе под нос:

— Я вас выведу на чистую воду. Всех!

19. Заточение

В спину впиваются острые камни. Больно. Это первое, что она чувствует, еще не открыв глаза. Тут же проявляется боль в голове и легкая тошнота в горле. Локоть саднит от содранной кожи, а дернувшаяся ладонь проходит по острым краям каменной осыпи.

«Где я? Почему лежу на камнях?» — пронзает сознание жгучая тревога.

Лариса Трушина открывает глаза, но ничего не меняется. Буквально ничего! Она в страхе хлопает ресницами, ощупывает глаза, вертит головой, пока не убеждается, что лежит в полной темноте на жутких камнях. И это не сон!

Память постепенно возвращается к ней. Мутные воспоминания приобретают очертания: репетиция в пещере, приставание Антонио, порванная одежда, ее стыд, желание спрятаться и… Лариса вспоминает, как услышала шаги, укрылась в каменной щели, ударилась головой и рухнула в темноту. Страх за свое тело заставляет ее сосредоточиться. Если она что-нибудь сломала — прощай главная роль в международном фильме. Только бы не это!

Лариса опирается на руки, садится и ощупывает свое тело. Древнегреческая туника порвана, плечи и локти оцарапаны, на затылке запекшаяся кровь, но мышцы послушно откликаются на команды.

«Слава богу, кажется цела! Надо выбираться отсюда».

Лариса привстает, и боль в правой лодыжке невидимой молнией пронзает от пятки к вискам.

«О, черт, неужели перелом?»

Она приподнимает правую ногу — боли нет. Значит, не перелом, а вывих. А если попытаться пройти? Один шаг, другой, третий. Какой кошмар! Злой рок преследует ее. Она снова превратилась в хромоножку, как в предыдущем фильме. Но тогда ее героиня должна была выглядеть убогой и невзрачной, а сейчас — неотразимой красавицей, дочерью царя. Крах мечтаний и надежд. Если она будет хромать, то потеряет роль! Нужно немедленно показаться врачу.

«Соберись. Не паникуй», — приказывает себе Лариса.

Она пытается сориентироваться в полной темноте. Так, она находится на покатой горке осыпавшихся камней. Если двинуться вниз — там свободное пространство — она не могла появиться оттуда. Она упала сверху, значит, рядом должен быть некий уступ. Если найти его и взобраться, то откроется выход в главную пещеру.

Лариса делает осторожный шаг вверх по камням и натыкается на каменную стену. Пальцы ощупывают неровности вертикального препятствия, пытаясь найти верхний край. Тщетно! Стена уходит вверх насколько хватает рук.

«О боже, с какой высоты я упала?»

— Эй! Помогите! Я здесь! — отчаянно кричит Лариса и бьет кулачками по стене. Замирает, прислушивается: не спешат ли к ней на помощь.

Но в ответ слышит только частые удары своего сердца.

Лариса кричит снова и снова, пока не пересыхает горло, и ее слова не превращаются в беспомощный хрип. Она стучит камнем по стене, но добивается лишь того, что повреждает палец. Слезы отчаяния катятся по щекам. Зализывая раздувшийся палец, она с надеждой смотрит вверх.

«Где вы? Почему не слышите меня? Я здесь!»

И тут ее осеняет ужасная догадка. В пещеру для съемок провели освещение, она протиснулась сюда через щель в половину ее роста, и свет неминуемо должен был проникнуть в темницу. Если свет выключили, значит съемочная группа уехала в пансионат, и сейчас поздний вечер или даже ночь.

«Сколько же времени я валялась без сознания?»

Лариса пытается себя успокоить. Надо дождаться утра. Группа вернется в пещеру, и ее услышат. Исчезновение главной героини не могут не заметить. Ее должны искать!

20. Знакомый запах

После взаимных обвинений ужин прошел в угрюмом молчании. Заколов едва прикоснулся к пище. Он украдкой изучал присутствующих, пытаясь понять: причастен кто-то из них к исчезновению Ларисы. Мог ли кто-нибудь из партнеров так оскорбить или унизить Ларису, что девушка психанула и уехала куда глаза глядят. Нет, это на Ларису не похоже. Вспылить на минуту, открыто разругаться и даже вцепиться в обидчицу она могла, но быстро успокоилась бы. Лариса отходчивая. Она прекрасно понимает значимость главной роли в международном фильме для ее карьеры и ни за что по своей воле не упустит уникальный шанс.

Тогда где она? Чего испугалась и почему просила его срочно вернуться?

А если Лариса приглянулась любвеобильному Лакобе и тот действительно решился на похищение «невесты»? Кто знает, что на уме у кавказских джигитов. А сколько завистниц появилось у Ларисы после того, как ей улыбнулась судьба. Какая-нибудь самая отчаянная актриса могла в отместку организовать исчезновение конкурентки.

Да что гадать, вот избалованный красавчик Антонио открыто заявляет, что ему не хочется работать с русской актрисой. Ради того, чтобы пристроить свою подругу на главную роль Антонио мог пойти на риск и избавиться от Ларисы. В горах для этого много возможностей. Толкни на крутой тропинке — и поминай, как звали! В лучшем случае пострадавшая отделается переломами, и прощай роль, ждать выздоровления актрисы режиссер не станет. А злоумышленник может сослаться на то, что поскользнулся, ведь утром шел дождь.

Вот черт, как же он упустил этот вариант! Приехав к месту съемок, Тихон обследовал пещеру, но там было многолюдно, и вероятность незаметного исчезновения Ларисы была крайне мала. А вот ближайшие окрестности он толком не осмотрел.

Когда киношники потянулись к выходу, Заколов первым покинул столовую и прислонился к ближайшему дереву. Он наблюдал: возьмет ли кто-нибудь еду с собой? Если Ларису похитили, должны же ее кормить!

Некоторые испанцы закурили. Во влажном ночном воздухе, насыщенным свежим дыханием моря, любые посторонние запахи ощущались особенно отчетливо. Огоньки сигарет удалялись вместе с курильщиками и исчезали в темноте, а запах табачного дыма надолго сохранялся.

Вдруг, среди грубых табачных нот Тихон уловил тонкий аромат жасмина и ландыша с оттенком ванили. Заколов напрягся. Точно такой же запах исходил от угрожающей записки похитителя артефакта! Только что мимо него прошли Блонди Ивановна и испанская переводчица Мария. Это запах духов кого-то из них! Обладатель духов причастен к нападению на него у горной реки!

Заколов поспешил за женщинами. У развилки тропинок дамы расстались. Заколов нагнал остановившуюся Блонди Ивановну. Женщина заметила мечущийся в нерешительности взгляд парня и с иронией спросила:

— Выбираешь между блондинкой и брюнеткой? И кто из нас лучше? — Она скрестила ноги и выгодно повернулась полубоком.

Тихон почти прильнул к женщине, втягивая носом запах ее волос.

— О, да ты напористый! — поощрительно улыбнулась Блонди Ивановна

Тихон отпрянул. Конечно, не она! Любопытная блондинка подсаживалась к нему за ужином, он бы еще тогда ощутил знакомый аромат. Ни слова не сказав, Заколов оставил женщину и решительно последовал за испанкой. Вот, кто ему нужен!

Переводчица оглянулась, почувствовала недоброе и ускорила шаг. Тихон не отставал. Мария свернула с главной аллеи на узкую неосвещенную дорожку к жилым домикам. Здесь кроме них никого не было, и Тихон посчитал, что это удачное место, чтобы задать подозрительной испанке нелицеприятные вопросы. Он прибавил шаг. Она заметила это и побежала. Заколов, отбросив сомнения, открыто погнался за ней.

Худенькая переводчица оказалась резвой, она первой вбежала на крыльцо гостевого домика и сунула ключ в замок. Дверь распахнулась, Мария юркнула внутрь, но ей не удалось захлопнуть дверь. Сзади набежал Заколов, влетел в комнату и жестко обхватил женщину, успевшую вооружиться палкой для горного туризма.

— Отпустите! — завопила переводчица, брыкаясь ногами.

— Во-первых, не орите.

— Наглец!

— Во-вторых, бросьте палку, тогда отпущу.

Мария несколько раз дернулась и затихла, металлическая палка брякнула об пол. Заколов оттолкнул палку ногой, разжал руки и включил свет. Противники расступились, замерли и с угрюмым недоверием взирали друг на друга.

— Что вам надо? — первой спросила Мария.

— Аромат. — Тихон сделал помахивающее движение ладонью, словно подгонял воздух от женских волос к своему носу. Затем достал из кармана найденную в своей комнате записку. — Точно также пахнет этот листок. «Верни, а то будет хуже. Non Aliud!»

— «Шанель № 5», ими пользуются многие, — возразила испанка.

— Ах, это «Шанель»! Как жаль. Красивая легенда об общем происхождении «Красной Москвы» и «Шанели № 5» всего лишь легенда.

— О чем вы?

— По-прежнему о записке. — Заколов увидел на журнальном столике блокнот, раскрыл его на вырванной странице и примерил листок с угрозой. Неровные края совпали. Он продемонстрировал результат испанке: — Нужны еще доказательства?

— Ну хорошо, это я написала, — нехотя смирилась Мария.

— Не вижу в этом ничего хорошего. Там, на реке, вы пытались меня убить, обрушив камни!

— Какие камни? Я этого не делала.

— Ну конечно, камни сами посыпались мне на голову. А зачем стерли нарисованный кинжал?

— Кинжал? Да, я видела рисунок, но не стирала его. Только забрала то, что вам не принадлежит.

— Забрала? Воровство теперь так называется.

— Называйте, как хотите, но эта вещь должна храниться у меня! — вспылила испанка.

— Да кто вы такая? — повысил голос Заколов.

Мария склонила голову, словно на что-то решаясь, потом открыто посмотрела в глаза возмущенного Заколова.

— Нам надо поговорить.

— Прекрасно! Сначала скажите, где Лариса?

— Я не знаю.

— Вранье! На кровати Ларисы я нашел записку с угрозой. Вашу записку! И вы утверждаете, что не имеете отношения к ее исчезновению?

— Не имею. Садитесь и выслушайте, что я вам расскажу. — Мария указала на кресла по бокам журнального столика.

Заколов оценил решительный настрой переводчицы, скосил взгляд на острую палку и ответил:

— Я лучше постою.

— А вы мне показались смелым. — Мария опустилась в дальнее от палки кресло.

Тихону пришлось последовать ее примеру.

— Начнем с главного: где Лариса? — снова потребовал он.

— Мое полное Мария де ла Крус Перес. Здесь я под другой фамилией. Но это тайна для всех.

— Не много ли тайн для обычной съемочной группы?

— Дело в том, что мой отец Сесар Перес был министром культуры Испании и главным Хранителем.

— Каким еще хранителем? — стал терять терпение Тихон.

— Хранителем Ордена Золотого Руна. — Мария следила за реакцией оппонента. — О! Я вижу, вам это о чем-то говорит.

— Предпочитаю услышать от вас, — парировал Тихон.

— В средние века первые рыцари Ордена, чтобы сохранить главную тайну, зашифровали путь к ней в виде двух схем. Свитки со схемами поместили в два закодированных артефакта. Один хранился в Испании, а другой в Австрии. За сохранность испанского артефакта в последние годы отвечал мой отец — как оказалось, потомственный Хранитель. Но его убили, а артефакт выкрали. Убийца до сих пор не найден.

— Сочувствую, Мария. Я понимаю, что такое потеря отца. Но сейчас меня интересует Лариса Трушина.

— Последним, кто посетил отца был посланник из Ватикана, — торопливо продолжила испанка. — Я пыталась его найти, но Ватикан умеет хранить свои тайны. Единственное, что мне удалось узнать: банк Ватикана через подставную фирму финансирует съемки фильма о Золотом Руне. Это неспроста, подумала я, а когда выяснилось, что съемки запланированы в Советском Союзе, сомнения исчезли. Я устроилась в съемочную группу в качестве переводчицы. Отец сознательно обучил меня русскому, предполагая, что когда-нибудь придется отправиться за вторым артефактом. Он готовил меня к должности Хранителя тайны Ордена. Я здесь, чтобы найти убийцу отца и вернуть украденный у него артефакт. А Ватикану позарез нужен второй.

— Тот, что хранился в Москве?

— Да. После войны австрийский артефакт попал в Москву. И оказался в ваших руках.

— Откуда вы узнали про меня?

— Вчера я стала свидетелем телефонного разговора Ларисы с турбазой. Она просила о помощи, хотела, чтобы вы вернулись. Девушка была напугана, и я попыталась ее успокоить. Мы разговорились. Она призналась, что роль Медеи свалилась на нее, словно подарок с небес. И еще она сказала, что у вас есть вещица с символикой Золотого Руна, вы взяли ее с собой в качестве талисмана. Я уточнила и поняла, что речь идет об австрийском артефакте! Все прояснилось!

— Что именно?

— Ларису назначили на роль, чтобы подобраться к вам. Она приманка, а вы цель.

— Но со мной все в порядке, а что с ней?

— Неужели не понимаете? — всплеснула рукой Мария. — Боюсь, что Лариса пропала не просто так. Вас будут шантажировать. Жизнь девушки в обмен на артефакт.

— Но это вы украли артефакт и оставили записку с угрозой! — возмутился Тихон.

— Да, я преследовала ту же цель — вернуть артефакт законному владельцу, — спокойно согласилась испанка. — Я хотела их опередить, и еще ночью поехала на турбазу на машине. Там я узнала, где находится мост смерти, и к рассвету была там. Как только вы ушли к реке, я залезла в рюкзак, взяла то, что вам не принадлежит, и сразу ушла. Это не кража. Я возвращаю артефакт Ордену!

— Зачем же подбросили его обратно?

— Потому что он пуст! Где манускрипт? Он сгорел? Я заметила, что футляр вскрыт силой, — полыхнула глазами Мария.

— Не силой, а умом, — возразил Тихон.

— Его невозможно вскрыть, не вызвав возгорание.

— В средние века так и было. Но сейчас конец двадцатого. Мой друг работает в Институте физики. Мы просканировали футляр в магниторезонансном поле, выяснили, как устроен запор, и догадались о порохе.

— Что вы сделали? — не поняла Мария.

— Мы вскрыли артефакт в вакуумной камере. Искра была, а огня нет. Если нет кислорода, порох не вспыхнет.

— Дьявол! Рыцари прошлого об этом не знали. Так где же манускрипт?

— В надежном месте.

— Он с вами?

— И не надейтесь, что я вам скажу.

— Кроме меня, это захочет узнать убийца отца, посланник Ватикана. Я уверена, он тоже в съемочной группе, и будет действовать жестоко.

— Кто он?

— Им может быть кто угодно. Труппу собрали наспех из разных людей. Я уверена, что съемки фильма лишь прикрытие. Основная задача — найти второй манускрипт и с его помощью добраться до тайны.

— Какой?

— Еще не догадались?

— Я слышал про золото древних греков. Разве оно спрятано в Абхазии?

— Ответ может дать ваш манускрипт. Где он? Но сразу предупреждаю, я должна сохранить тайну для потомков.

— А я должен найти Ларису? Кто работает на Ватикан?

— Я же сказала: подозревать надо всех.

— Прибывших на корабле? Или на Ватикан может работать кто-то из местных?

— В том-то и проблема, что под подозрением любой, — сокрушенно произнесла Мария, потупив взгляд.

Она смотрела на дощатый пол, но не догадывалась, что происходит под ним. Каждый домик был приподнят над землей на кирпичном фундаменте. В подполье вел люк для ремонта коммуникаций. Сейчас в узком пространстве притаился человек. Он подслушивал разговор через обычный стакан. Край стакана был прижат к полу, а донышко к уху слушателя. Примитивный резонатор позволял отчетливо слышать каждое слово.

Затаившийся человек сменил руку, державшую стакан. После компрессионного перелома, о чем напоминали грубые шрамы на запястье, его правая рука затекала быстро.

21. Ночной звонок

Заколов невольно оценил Марию Перес придирчивым мужским взглядом. Красивая молодая женщина: большие темные глаза, высокие скулы, тонкая шея, черные вьющиеся волосы ниже плеч, гордая осанка, стройная фигура, длинные ноги. Одета в облегающие джинсы и клетчатую рубашку, расстегнутую до солнечного сплетения. Да уж, эта переводчица даст фору любой смазливой актрисе! А если она сейчас играет, и ее слова — ложь? Столкнувшись с его агрессией, она пытается вывести из-под удара себя и облапошить его.

— Я вам не верю! — вскипел Тихон. — Рыцарский Орден, тайные Хранители, древний клад — вся эта чушь меня не интересует! Меня волнует одно — где сейчас Лариса? Она должна быть здесь, а ее нет. Она исчезла! Это неспроста. Я чувствую, она в опасности. Я должен ее спасти! А вы…

— Что, я?

— Вы уводите разговор в сторону.

— Я понимаю вас, Тихон. Еще полгода назад я сама бы не поверила, что древняя легенда о Золотом Руне связана с настоящим золотом. А потом я прочла тайное завещание отца. Орден Золотого Руна существует на протяжении многих веков — это известно всем. Но только избранные посвящены, что главное предназначение Ордена — хранить тайну золота древних греков. Его используют в самый критический момент для возрождения истинных человеческих ценностей, которые проповедует библия. Отец был убежден, что этот момент еще не настал. Но кто-то в Ватикане думает иначе, а скорее всего, хочет присвоить золото. Они пошли на убийство. Нельзя идти к святой цели по трупам. Два человека уже погибли…

— Кто второй? — встревожился Тихон. Он все время думал о Ларисе.

— Ассистентка отца. Ее убили, потому что она была рядом.

— Сочувствую. Но сейчас речь идет о жизни Ларисы.

— Согласна. Чем я могу помочь?

Заколов вспомнил о главном подозреваемом:

— Антонио Мартин — я не верю ему. Я пробовал говорить с ним по-английски, но он уходит от ответов. Помогите допросить его на испанском.

— Допросить? Это обязанность следователей.

— Почему же вы ведете свою игру, а не обратились в полицию?

Мария прикусила губу, на минуту задумалась.

— Хорошо, я помогу вам. И с Антонио, и с другими. Но у меня есть условие.

— Какое?

— Когда мы найдем Ларису, вы вернете мне манускрипт.

Теперь настала очередь задуматься Заколову. Не поддается ли он шантажу? А вдруг, Мария сама похитила Ларису, чтобы обменять ее на историческую реликвию? К черту сомнения! Пусть его обманут. Жизнь любимой девушки важнее любого клада!

— Договорились, — согласился Тихон.

— Еще одно условие. Никто не должен знать, кто я на самом деле. Для всех я просто переводчица.

— Нам пора наведаться к Антонио, переводчица, — заторопился Тихон.

Когда шаги над головой стихли, человек в подполье опустил стакан и победно ухмыльнулся: его план работает.

Темная извилистая дорожка вывела Тихона и Марию к лучшему коттеджу на территории пансионата. В одной его половине жил режиссер Хуан Гонсалес, в другой — исполнитель главной роли Антони Мартин. Неожиданно, свет в правой половине, где проживал актер, погас.

— Антонио может не открыть нам. Мы наделаем много шума, если вломимся без разрешения. Мне не нужен скандал, — забеспокоилась Мария.

— Тише!

Заколов схватил Марию за руку и дернул ее за собой в кусты. Дверь коттеджа открылась, на пороге появился Антонио Мартин в непривычном для себя спортивном костюме. Он достал из кармана ветровки какую-то вещицу, словно проверяя, не забыл ли чего, подбросил ее на ладони и сжал в кулаке. В свете лампы, освещающей крыльцо, мелькнул стальной отблеск. Антонио бросил взгляд по сторонам, накинул на голову капюшон ветровки и затрусил по дорожке.

— За ним! — велел Заколов, как только актер пробежал мимо притаившейся в кустах парочки.

— Думаете, он приведет нас к Ларисе?

— А вы часто берете на пробежку перочинный нож?

Путь Антонио лежал к главному корпусу пансионата, в котором на время ремонта функционировал лишь первый этаж. Было уже поздно, все покинули столовую, и сейчас в пятиэтажном здании не светилось ни одно окно. Главный вход в здание оставался открытым. На пороге артист резко обернулся, слежки не заметил и юркнул внутрь.

Тихон вместе с Марией прокрались вдоль здания, задержались перед дверью, ничего не услышали и, соблюдая осторожность, вошли в главный корпус. За двустворчатой дверью располагался тускло освещенный центральный холл, который разветвлялся на два длинных коридора. Левый вел в хорошо знакомую столовую, а правый… Справа Тихон услышал металлический скрежет и украдкой выглянул из-за угла.

Звездный актер пытался вскрыть ножом дверь в директорский кабинет. Вскоре ему это удалось, и Антонио скрылся внутри.

Заколов тут же переместился к кабинету и прислушался. Из приоткрытой двери доносилось пощелкивание телефонного аппарата, а потом радостный голос Антонио позвал Катрин.

Он звонит своей подруге в Испанию, догадался Заколов. Выход на международную связь есть только из кабинета директора пансионата.

Тихон уступил Марии место около двери и попросил перевести:

— О чем они говорят?

— Он просит Катрин прилететь в Сочи, — зашептала Мария. — Завтра же. Режиссер согласен снимать ее вместо русской. Русская испугалась и убежала.

— Что напугало Ларису? — заинтересовался Тихон, вспомнив странную записку девушки.

Тем временем Антонио потерял бдительность и перешел на повышенный тон.

— Он оправдывается перед Катрин, — переводила Мария. — Клянется, что не спал с Ларисой. Она не в его вкусе. Она вообще…

— Почему ты замолчала? Переводи. Я слышу имя Ларисы, — забеспокоился Тихон.

— Это не имеет отношения к делу.

— Переводи.

— Как хочешь. Антонио назвал Ларису фригидной льдышкой. Катрин требует объяснения: откуда он знает про ее фригидность. Обычная ссора испанской парочки на пустом месте.

— Они говорят про Ларису. Почему он сказал, что Лариса испугалась? Кто ее напугал?

— Тихон, успокойтесь, нас услышат. Мне кажется, Антонио, хоть и рад исчезновению Ларисы, но не способен причинить ей вреда. Он безобиден.

— Это я сейчас выясню!

С этими словами Заколов ворвался в кабинет и набросился на изумленного актера. Он заломил испанцу руку за спину и бухнул его головой о стол.

— Говори, гад, где Лариса? Что ты с ней сделал? — требовал Заколов.

Прижатый щекой к столу испанец стонал от боли, телефонная трубка валялась перед его носом. На другом конце провода заливисто верещала напуганная Катрин.

Тихон для убедительности замахнулся кулаком:

— Где ты прячешь Ларису?

— Лицо, только не в лицо, — умолял актер.

— Тогда говори!

— Я пошутил с ней. Переоделся в шута, напугал. Я хотел, чтобы она занервничала и не смогла играть. Только и всего!

— Где Лариса?

— Это было еще вчера. Я не знаю, где она.

— Так, сейчас ты расскажешь все по порядку. И не вздумай врать! Переведите ему! — Тихон обернулся, призывая на помощь Марию.

Однако переводчица исчезла. Вместо нее в кабинете появился озадаченный директор пансионата Данилин в наспех застегнутой рубашке.

— Что здесь происходит? — пучил глаза директор.

— Антонио что-то сделал с Ларисой. Это он ей угрожал. Он!

— Прекратите немедленно, Заколов!

— Он признался, что напугал ее.

— Отпустите гражданина Испании! Будет международный скандал.

Данилин вмешался, оттащил Заколова и извинился перед испанским актером:

— Простите, господин Мартин. Вы свободны. А с хулиганом, — глаза директора метнули молнию в Заколова, — я сам разберусь. Будьте уверены, мы накажем его.

Антонио, ворочая вывихнутым плечом, попятился к выходу и скрылся за дверью.

Данилин уставился на Тихона:

— Ты что себе позволяешь, Заколов? Устроил драку с иностранным подданным, известным артистом.

— Лариса пропала, а Антонио первый, кто в этом заинтересован. Он хочет, чтобы вместо Ларисы снималась его подруга.

— А почему ты так волнуешься? Ты Трушину действительно любишь?

— Не ваше дело!

— Я ведь в курсе, что Лариса Трушина не просто актриса, а дочь прославленного академика. Завидная невеста для такого, как ты.

— Лариса исчезла. Возможно, ее жизнь в опасности, а вы…

— Заколов, как мужик я тебя понимаю. Рыжая красотка многих привлекает. Испанцев, Лакобу, горцев. А может и переводчицу, которая здесь промелькнула. Да-да! В раскрепощенной Европе девушка с девушкой не редкость. Ты приглядись, баба одевается как мужик и ведет себя по-мужски.

— Переводчица ни при чем.

— А еще есть работяги, тоскующие по женщинам, — продолжил Данилин. — Возможно, приковали девчонку к постели и тешатся сейчас наверху.

Заколов бешено сверкнул глазами и устремился к выходу из кабинета. По верхним этажам он пробежал еще до ужина, но картинка, нарисованная словами директора, заставила его сорваться с места.

— Стой! Я проверял твои чувства! — попытался остановить его Данилин. — Мои работники вышколены, как… Да стой ты! В этом здании Ларисы нет. Я отвечаю.

Распахнув дверь, Заколов налетел на Блонди Ивановну. Создавалось впечатление, что она подслушивала.

— А я думаю, что за шум, — изобразила удивление блондинка, заталкивая Тихона обратно в кабинет.

— Надо искать Ларису, время уходит! — горячился Тихон.

— А тебе не приходило в голову, что Трушина могла испугаться не мифического злодея, а собственного провала. Боялась, что не справится с ролью, — предположила Блонди Ивановна. — Это так по-женски. Испугалась, бросила все и улетела в Москву.

— Я позвоню ей домой! — Тихон схватился за трубку.

— Бесполезно. Она может и не подойти к телефону. Мотает всем нервы, как настоящая женщина. Поверь, уж я-то знаю.

Тихон все-таки набрал номер московской квартиры Ларисы и долго слушал длинные гудки.

— Убедился? — констатировал Данилин. — Теперь дай мне трубку. Я позвоню в аэропорт. Если Трушина регистрировалась на рейс, мы узнаем.

Переговоры с аэропортом закончились безрадостно — имя Ларисы Трушиной в списке пассажиров не значилось.

— Трушина могла воспользовалась поездом, — предположила блондинка. — Тогда она еще в дороге.

— Лариса никуда не уехала, все ее вещи на месте. Она очень хотела сниматься. — Заколов сжал кулак и, с трудом сдерживая себя, мягко ударил по столу: — Надо как следует допросить Антонио.

— Не приближайся к нему, парень, — забеспокоился Данилин. — Ты и так его чуть не покалечил. Я на твоей стороне, но не хочу скандалов. Тем более международных. Выспись, утро вечера мудренее.

Тихон поплелся к выходу. У двери его окликнул Данилин:

— И подумай, не из-за тебя ли пропала Трушина? Ты ничего не скрываешь?

22. Желанный голос

Еще не открыв глаза, томно потягиваясь, Заколов протянул руку, ладонь угодила в мягкое. Это подушка Ларисы. В их недолгом опыте совместного проживания выработалось правило: Лариса спит не слева или справа, а дальше от двери. «Мужчина должен защищать женщину», — шутливо утверждала она. «Закрывать своим телом», — соглашался он, перекатываясь на любимую. Поддавшись выработанному инстинкту, Тихон так и сделал, закинул ногу и — оказался на пустой половине кровати.

Лариса не появилась. Прошла целая ночь, а ее нет! Она просила о помощи, а он не смог ее защитить.

Тихон увидел перед собой странный предмет. От неожиданности даже протер глаза. Предмет не исчез. Это была обычная кассета, но лежала она на подушке Ларисы. Тихон прекрасно помнил, когда он ложился спать, кассеты не было. Ее не могло здесь быть, а значит…

Заколов откинул одеяло и вскочил с постели. Комната была пуста. Кажется, слышен плеск воды. Лариса в душе! Тихон вбежал в ванную и отдернул занавеску — из душевого рожка уныло звякали по эмалированному поддону одиночные капли. Он затянул кран и вернулся в комнату.

Тихон подошел к двери и потрогал ее. Не заперта. Он сам оставил дверь открытой в надежде, что случится чудо, и Лариса вернется ночью. И сразу выяснится, что произошло недоразумение. Например, она встречалась с неожиданно прилетевшим на отдых отцом в Гаграх или Пицунде, и засиделась в ресторане. Да мало ли какая безвинная шалость могла прийти ей в голову!

Но чуда не случилось. Уже утро, а Ларисы нет.

Заколов осторожно взял кассету, словно это могла быть бомба. Никаких пометок на ней не было. Он вставил ее в портативный магнитофон и нажал кнопку “Play”.

Безмолвное шуршание пустой пленки заставило Заколова увеличить громкость до максимума. Он вслушивался в тишину, опасаясь пропустить нечто важное. И вдруг, как вспышка молнии, комнату прорезал женский крик. Тихон похолодел, его спина покрылась потом.

Кричала Лариса! Кричала его любимая! В этом не могло быть сомнений, он узнал ее голос. Дрогнувшей рукой Тихон убавил звук. Лариса заговорила. Нервно, отрывисто, словно выталкивала из горла не слова, а горячую гальку:

«Ты украл. Украл реликвию… А я стала соучастницей… Это не героизм, а подлость… Золотое Руно тебе не принадлежит. Ты не можешь распоряжаться краденным… Верни, пока не поздно…»

И снова Лариса закричала, словно ее коснулись каленым железом. А потом зашептала, горячо, будто сквозь слезы:

«Встретимся на вершине скалы, где дракон охраняет Золотое Руно. Там найдешь меня… Или никогда меня не увидишь».

Запись окончилась. Потрясенный Заколов сидел на кровати, понимая, что Лариса в руках шантажиста, который, как и мнимая переводчица, требует вернуть украденную реликвию. В голове Тихона неутихающим эхом звучали последние слова Ларисы: «Или никогда меня не увидишь».

Дверь в комнату распахнулась и на пороге появился встревоженный актер Давид Коста в домашнем халате. Актер жил в этом же домике в соседнем номере. Он повел густой бровью, изучая обстановку, и спросил по-английски:

— Лариса вернулась?

Тихон помотал головой.

— А кто кричал? Я слышал женский крик. О, понимаю, это русские любовные игры? — лукаво пригрозил пальчиком Давид Коста, кивая на приоткрытую дверь в душ. — Лариса моется? Ох, и задаст ей трепку наш режиссер.

Что-то напевая себе под нос, Давид Коста шаркнул ножкой и откланялся. Тихон нагнал его на крыльце и встряхнул за плечи. Он требовал ответа:

— Ларисы нет. Она не появилась. Вы видели кого-нибудь ночью? Кто-то входил ко мне в комнату. Вы могли видеть. Кто это был? Ну же, отвечайте!

Испуганный актер вжал голову и попятился. Из-под халата все выше и выше показывались его голые худые ноги. Еще бы пару секунд, и в руках Заколова остался только просторный актерский халат.

— Эй! Прекратите! — послышался требовательный голос.

Заколов обернулся. На дорожке в окружении стайки помощников и актеров выделялся строгий Хуан Гонсалес.

— Что здесь происходит? Вчера Антонио, сегодня Давид. Вы хотите всю труппу покалечить?

Заколов отпустил Косту и невольно поник под осуждающими взглядами. Он понял, что Антонио уже пожаловался режиссеру о вчерашней стычке.

— Где Трушина? Ее до сих пор нет? — спросил режиссер. В ответ на красноречивое молчание он яростно всплеснул руками: — Я не понимаю, что мне снимать! Так невозможно работать!

— Я найду Ларису, — пообещал Тихон.

— А стоит ли? Я уже всерьез рассматриваю на роль Медеи Катрин.

— Вы обязаны подождать. Это роль Трушиной.

— Жду до вечера, — нехотя, согласился режиссер.

— Я найду ее. Сейчас поговорю с Антонио…

— Не тронь его! Я запрещаю! — рявкнул Гонсалес.

— Он замешан в этом, я чувствую. А может, вы с ним заодно? — дерзко надвинулся на режиссера Тихон.

Хуан Гонсалес картинно заслонился ладонями и проворчал, как в песне «Бони М» о Распутине:

— Ох, уж эти русские… — Режиссер отступил и дал указание своему помощнику: — Будем снимать поход аргонавтов по реке. Предупредите всех, и приготовьте лодку. Выезжаем сразу после завтрака.

23. Утро в пещере

Лариса сидит, привалившись спиной к холодно каменной стенке.

«Не спать, не спать, не спать…», — приказывает она себе.

Ее глаза смотрят вверх в непроглядную темноту. Где-то там дыра, сквозь которую она попала в западню. Когда съемочная группа вернется в пещеру, включат свет, ее глаза увидят луч надежды, она закричит, и ее услышат. Только бы не проспать этот момент…

Голова Ларисы едет в бок, висок тыкается в острый выступ. Девушка вздрагивает и распахивает глаза. Веки тяжелые и непослушные.

«Я отключилась? Задремала! Сколько времени прошло?»

Часов у нее нет. Какие могут быть часы у древнегреческой героини. На ней только туника, да и та порвана, на ногах сандалии, а в руке отвалившаяся брошь-застежка, которую она нашла под ногами. Поначалу она пыталась считать, чтобы контролировать время. Сбивалась. Кажется, досчитала до пяти тысяч.

«Сколько это минут? А часов? Когда наступит утро? Когда вернутся люди? Где вы? Спасите меня!»

— Я здесь! — собравшись с силами кричит Лариса. — Я здесь! Помогите!

В отчаянии она стучит металлической брошью по камню. С трудом сдерживает рыдания, чтобы прислушаться. Тишина. В ответ ни звука! И полная темнота, сколько глаза не таращи.

«Где все? Почему меня не ищут? Ведь я главная героиня! Антонио должен показать, где мы репетировали. Он сам отвел меня в это место. После того, как он ушел, я слышала чьи-то шаги. Меня мог заметить еще один человек. А если это вернулся Антонио? Он вечно сравнивал меня с какой-то Катрин, попрекал, хотел заменить на свою подружку. О боже! Антонио не станет меня искать. Он рад моему исчезновению».

Лариса плачет, слизывает соленые слезы и чувствует, что жутко хочет пить.

— Воды, воды, — шепчет она и рыдает от беспомощности.

Слезы быстро заканчиваются, организм экономит влагу. Лариса цепляется за любую мысль, чтобы приободрить себя.

«Тихон — вот, кто будет меня искать. Ему передали мою записку, и он вернулся в пансионат. Он обязательно меня найдет, расспросит всех и узнает, в каком месте я пропала. Тихон, пожалуйста, быстрее. Мне здесь страшно. Какое счастье — упасть в твои сильные руки».

Лариса представляет, как ужасно выглядит, и скрепляет брошью порванную тунику. Хотя бы так. Ее мысли уже не столь радужны.

«Тихон разберется, он непременно расспросит Антонио. Но если испанец будет молчать или соврет… Подлый Антонио умелый актер, ему ничего не стоит замаскировать любую ложь. Тихон, не верь ему!»

Рука Ларисы падает на землю. Она сидит на осыпи мелких камней, от них тянет холодом. Лариса встает, поднимает камень и швыряет его вверх, туда, откуда по ее понятиям она свалилась. Камень отскакивает, издавая звонкий стук. Лариса приободряется. Возможно, такой звук услышат.

Лариса пытается найти камень побольше. Разгребает мелкие, рука натыкается на что-то круглое и гладкое. Под ложечкой щекочет нечаянная радость.

«А если это черенок лопаты? Или еще какой-нибудь инструмент, брошенный туристами или, как там их — спелеологами! Они спускаются в пещеры с какими-то специальными ледорубами. Если у меня будет такой инструмент, я сделаю ступеньки, поднимусь и выберусь».

Лариса лихорадочно разбрасывает камни, цепляется обеими руками в находку, дергает и вытаскивает. Сердечко колотится с затаенной радостью, словно она видит путь к спасению.

«Что я нашла? Кирку или походную лопату?»

Пальцы ощупывают черенок, натыкаются на утолщение. Секунду девушка не верит очевидному. О ужас! Ее ладонь сжимает крупную кость с обломком сустава!

Лариса визжит, отбрасывает кость и быстро ковыляет вниз по осыпи камней. Ее руки тыкаются в стены, определяя направление. Она куда-то поворачивает, потом еще и еще раз. Она бредет по темной пещере, подгоняемая единственной мыслью: уйти подальше, как можно дальше от ужасной находки. Ее руки контролируют стены, забывая о свисающих сталактитах. При должной подсветке они удивительно красивы, а в темноте жутко опасны.

Разогнавшись, девушка стукается лбом о каменный выступ и теряет сознание.

24. Равнобедренный треугольник

«Не приближайся к нему, парень», — предупреждал Заколова Данилин. «Не тронь его!», — скорее угрожал, чем просил режиссер. Эти слова бились в подсознании Тихона, вселяя тревогу и усиливая подозрение.

«Об испанской «звезде» все беспокоятся, а о Ларисе забыли! — едва сдерживал душевную ярость Тихон. — А ведь Антони Мартин первый, кто заинтересован в исчезновении русской актрисы. Он не скрывает неприязни к Ларисе, и уже пригласил на роль Медеи свою подругу Катрин! Настолько уверен, что Лариса не вернется. Если так, то именно он виноват в том, что случилось с Ларисой. Она оказалась в руках шантажиста, который диктует условия».

Заколов проводил угрюмым взглядом режиссера Хуана Гонсалеса с компанией и вернулся в номер. Он перемотал на магнитофоне кассету с угрозами и включил ее заново. Взволнованные слова любимой девушки били по психике подобно ударам кинжала.

«Верни, пока не поздно… Встретимся на вершине скалы… Или никогда меня не увидишь».

Заколов достал из рюкзака цилиндрический артефакт с кодовыми кольцами посередине и знаками Ордена Золотого Руна на торцах. «Верни… или никогда меня не увидишь». Несомненно, речь идет об этом цилиндре. Точнее о том, что хранилось внутри него. Там была спрятана некая древняя карта, изображенная весьма схематически. Оригинал карты Заколов вернул в Институт истории, но предварительно сфотографировал ее, о чем умолчал в разговоре с Марией.

По словам дочери Хранителя Ордена, на карте должен быть зашифрован путь к сокровищам древних греков. Про реальность древнего золота говорил и профессор Мартынов. Если они правы, то где-то рядом в горах Кавказа спрятаны огромные запасы благородного металла, являющегося мерилом богатства на протяжении всей истории человечества.

Заколов развернул туристическую карту черноморского побережья Кавказа. Ему назначили встречу на скале, где должна была сниматься сцена, как отважный Ясон с помощью умной Медеи похищает Золотое Руно, которое охраняет страшный дракон. Заколов попытался найти скалу на туристической карте. Он сразу увидел две отмеченные горные вершины в окрестностях пансионата, окруженные лесом. Ни одна не подходила. По сценарию, раненный дракон должен был упасть со скалы в горную реку. Вот русло реки, а вот и выступ недалеко от пещеры. Наверняка, это и есть нужная скала. Вчера там должна была происходить съемка, но из-за дождя сцену перенесли в пещеру.

Тихон поставил точку карандашом на карте и неожиданно обнаружил, что вместе с двумя горными вершинами скала образует равнобедренный треугольник, упирающийся острием в море. Он соединил вершины отрезками и задумался. Где-то он видел нечто подобное!

Он потянулся к рюкзаку и вытащил из пластикового кармашка карточку со своей фамилией. С обратной стороны в кармашек был вложен слайд — снимок той самой карты, хранившейся в древнем артефакте. Заколов с первого взгляда обратил внимание, что карта напоминает схему с геометрическими фигурами и линиями. Ему даже показалось, что перед ним математическая головоломка. Но что в ней зашифровано?

Тихон посмотрел слайд на просвет. Память его не подвела. Конечно, слайд следует рассматривать через диапроектор, но даже без увеличения был заметен равнобедренный треугольник. Если принять, что линия, которую почти касается одна из вершин треугольника — это берег моря, а косая линия сбоку — русло реки, то получаем привязку к местности.

Так, так… Вот и ключ к пониманию зашифрованной схемы! Здесь начало пути к тайнику!

Заколов проверил рюкзак, в котором хранилось все необходимое для горного похода, включая топорик и острый нож. Он готов к встрече с шантажистом. Немного подумав, Тихон захватил для Ларисы красное платье в горошек, в котором девушка прилетела из Москвы. Ее похитили в легкой тунике, которая наверняка порвалась. А нарядное платье должно вернуть девушке хорошее настроение.

Выйдя из домика, Заколов решил идти не по дорожке, где его могли заметить, а напрямик через кусты и забор пансионата. Так безопаснее, и к скале ближе. Он свернул за угол и исчез в зарослях.

Однако тайный маневр не ускользнул от взгляда человека, наблюдавшего за входом в домик. Он сидел в заросшей виноградом беседке, откуда открывался прекрасный вид на море, но всматривался в противоположную сторону, слегка раздвинув рукой крупные листья. Наблюдатель хорошо изучил окрестности и не стал повторять путь Заколова. Он покинул пансионат через ворота, затаился в лесу около пересечения всех троп, и вскоре смог продолжить слежку за спешащим по одной из тропинок Заколовым.

25. Роковой утес

Путь к скале над рекой шел через лес. Тропика петляла среди зарослей самшита, кряжистых дубов и величественных буков, неуклонно забирая вверх. Ветви деревьев с увядающей, но не опавшей листвой практически полностью закрывали небо, сохраняя влагу после вчерашнего дождя. Мокрая земля и скользкие корни деревьев, пересекавшие тропинку, заставляли быть острожным и смотреть под ноги

Тихон шел по тропинке, пытаясь угадать: кто ждет его на скале? Актер Антонио Мартин, который открыто заинтересован в исчезновении Ларисы? Или переводчица Мария Перес, фанатично преданная завету погибшего отца? Испанка дала понять, что ради древней карты способна на все. Ни Антонио, ни Марию он не видел сегодня в свите режиссера. Возможно, сейчас кто-то из них уже на скале и приготовил ему ловушку.

Нужно быть начеку, шантаж — дело опасное. Заколов достал из рюкзака охотничий нож, наметил ветку, толщиной в большой палец, и рубанул клинком по ней. Ветка срезалась чисто, с первого удара. То, что надо! Тихон сунул нож под ремень. Пусть оружие будет под рукой.

Грозные манипуляции с ножом не укрылись от глаз преследователя. Он заметил стальной блеск острого клинка, спрятался за деревом и услышал звук падающей ветки. Преследователь решил держаться от Тихона подальше. Следить можно и на слух, тем более он знает, куда выведет тропинка. За лесом начнется голая каменная твердь, которая завершится крутым обрывом у реки. Там отличный обзор, быстро не скроешься.

Заколов продолжил путь к скале, гадая, кого он там встретит. По крайне мере на счет одного подозреваемого Тихон не ошибся.

Пока он шел через лес, Антонио нервно топтался на вершине утеса. Спиной к нему на самом краю обрыва невозмутимо стоял человек, глядя на протекающую внизу реку. Оба были одеты в синие плащи-накидки с капюшонами, отороченные широкой золотой каймой и стянутые золотым поясом на талии. Длинные плащи из реквизита съемочной группы скрывали фигуры и лица.

Антонио то слева, то справа обращался к человеку с вопросами, нетерпеливо жестикулировал и требовал объяснений:

— Почему я должен скрывать, что общался с Ларисой в пещере? Ну, приставал я к ней, что тут такого. Я — звезда, а она никому неизвестная актриса с хорошенькой попкой. Таких девчонок сотни! Это не я, а они мне на шею вешаются. Я так и заявлю!

Его собеседник молчал. Если бы рядом не было суетливого актера, могло показаться, что одинокий турист наслаждается горным воздухом и любуется захватывающей панорамой.

— Почему ты молчишь? Что мы здесь делаем? — развел руки Антонио, мастерски изобразив недоумение. — Зачем надо было тащиться на скалу в идиотских плащах?

Молчаливый собеседник достал из кармана плаща листок бумаги, свернутый в трубочку и, ни слова не говоря, посмотрел сквозь нее вдаль.

— Что за цирк! — скривился Антонио. Он столкнул свой капюшон на плечи и попытался заглянуть молчуну в лицо. — Я понимаю, на что ты намекаешь. Да, я не скрывал, что не хочу сниматься с Трушиной. Пусть она пропадет к чертям собачьим! Исчезнет к дьяволу! Нет русской — мне лучше. И не только мне! Всем будет лучше, если мы хотим снять хороший фильм, разве не так?

Человек на краю скалы продолжал молчать. Антонио по-своему трактовал его недовольство и сам себе отвечал:

— Ну, да, да! С русской актрисой я подставился! Сегодня прилетит Катрин, и все подумают, что я причастен к исчезновению Трушиной. Но видит Бог…

— Заткнись! — неожиданно прошипел собеседник.

Реплика прозвучала отрывисто и тихо, подобно звуку крыльев пролетевшей птицы. Антонио не расслышал и переспросил:

— Что?

— Не трогай Бога, развратник.

Антонио стушевался. Его собеседник, не оборачиваясь, поманил актера рукой. Его взор через трубочку был обращен вниз, словно он заметил что-то под склоном.

Антонио сделал шаг вперед:

— Что там?

— Она.

— Кто? Лариса?

Удивленный Антонио шагнул снова и остановился на самом краю утеса, ища глазами внизу нечто страшное. Его молчаливый собеседник кинул взгляд сквозь трубочку назад, никого не увидел, опустил руку с листком и прошептал Антонио на ухо:

— Приглядись. Там твоя смерть.

В то же мгновение левой рукой он сунул в карман плаща Антонио свернутую в трубочку бумагу, а правой с силой толкнул актера в спину. Антонио судорожно взмахнул руками в поисках невидимого спасения. Его тело, потерявшее равновесие, еще пыталось удержаться ногами на скале, но в отличие от деревьев человек корней не имеет и не в силах противостоять законам физики. Единственное, на что человек способен в таких обстоятельствах — это кричать.

Протяжный крик актера ухнул вниз, отразился от скалы и затих в кустах на противоположной стороне реки уже после того, как тело, пролетев три десятка метров, потеряло прежнюю форму от удара о камни. Наступившая тишина показалась жуткой.

Отголосок крика отчаянья Заколов уловил в тот момент, когда тропинка вывела его из леса на открытый горный склон перед скалой. В ста метрах впереди на голой вершине, из-за отсутствия живого дерева, киношники установили внушительный декоративный ствол с кривыми ветками, якобы обгоревшими от рычания огнедышащего дракона. На дереве, по замыслу сценаристов, должно было висеть знаменитая шкура волшебного барана — Золотое Руно.

Сейчас ни золотой шкуры, ни дракона Заколов не увидел. Зато он успел заметить, как справа под скалой исчез синий капюшон с золотой каймой. Тихон побежал к скале, предчувствуя недоброе.

Его преследователь, кравшийся по лесу, услышал стук торопливых шагов и отдаленный крик. Когда он выскочил из леса, то увидел Заколова на краю скалы. Тот смотрел вниз и явно нервничал. Таиться более не было смысла. Человек вынул из кобуры пистолет и взвел затвор.

26. Испанский манускрипт

После стремительного бега по каменистому склону Заколов остановился на краю скалы. Он был уверен, что минуту назад кричали отсюда. Это был пронзительный крик ужаса падающего человека. Тихон наклонился и заглянул за край уступа. Под обрывом высотой около тридцати метров на каменной отмели реки он увидел неподвижное распластанное тело. Внешность жертвы скрывала синяя накидка.

Мгновенно перехватило дыхание, сердце пустилось вскачь, а в голове мелькали мысли одна хуже другой:

«Кто? Лариса. Что здесь произошло? Почему шантажист меня не дождался? Только бы она осталась жива».

Справа внизу из-за валуна показалась спина убегающего человека. Беглец был одет в такую же синюю накидку с золотым поясом и капюшоном, и стремился уйти вдоль реки.

«Это он расправился с Ларисой! Как он спустился? Справа обрыв ниже и не такой отвесный, там видны выступы. Его нужно догнать!»

Тихон полез вниз по скале, ища выступы для ног и цепляясь за щели. О собственной безопасности он не думал, тревога за девушку подгоняла его, мобилизуя все силы и мысли.

«Высота критическая, — рассуждал Тихон, — но всегда остается надежда, что Лариса осталась жива, и ее можно спасти. Я скоро, потерпи».

С высоты трех метров он спрыгнул на прибрежную гальку.

«Шантажистом займусь потом. Первым делом помочь Ларисе!»

Тихон бросился к телу, откинул капюшон накидки. И сразу, как током ударило — черные волосы! Не рыжее золото, в которое в порыве страсти он зарывался носом, а черная смоль.

«Это не она».

Тихону стало легче. Упавший покоился лицом вниз. Заколов ощупал шею — пульса нет. Внешних повреждений не видно, но человек скорее всего мертв. Заколов осторожно перевернул тело и отшатнулся. Перед ним лежал актер Антонио Мартин.

«Кто его? За что?» — недоумевал Тихон.

Но следивший за ним человек знал ответы. Сверху раздался грозный голос:

— Я так и подумал. Ты все-таки убил актера!

На скале возвышался Инал Лакоба, в руке он держал пистолет и целился в Тихона.

— Заколов, ты арестован! Не двигайся! Руки вверх! — потребовал начальник милиции.

И тут до Тихона дошло, почему испанскую кинозвезду столкнули со скалы перед его приходом. Антонио убили, чтобы свалить вину на него! Все знают, что вчера они поругались. Смерть актера ловко подстроена. Каждого из них специально выманили сюда. Это сделал тот, кто убежал вдоль реки. Его расчет оправдался. Прекрасный результат — Заколов у трупа, и тут как тут начальник милиции.

— Это не я. Я не убивал Мартина, — отрекся Заколов и показал рукой вдоль скалы: — Убийца убежал туда.

— Кто?

— Я его не разглядел.

— Не пудри мозги, Заколов. Что у тебя за поясом? Нож. Брось нож и поднимайся сюда.

Тихон опустил взгляд: что же делать? Он заметил, что из кармана накидки убитого торчит свернутая в трубочку бумага. Он достал ее и развернул.

— Ты что там делаешь? — окликнул Лакоба. — Ничего не трогай и немедленно поднимайся ко мне!

На развернутом листе Тихон увидел странную схему: геометрические фигуры, прямые и изогнутые линии. Схема напоминала символическую карту, которую он обнаружил внутри артефакта Ордена Золотого Руна.

«Да это же копия испанской части манускрипта!» — догадался Заколов.

Он перевернул бумагу и увидел две строчки крупных печатных букв.

СоедИни половины и найди золото.

Иначе Лариса погибнет.

Первым чувством было облегчение. Шантаж продолжается, значит Лариса жива! На данном этапе — это главное. Кто бы не угрожал Ларисе, ради спасения любимой девушки Тихон готов участвовать в опасной игре. Он найдет Ларису. Или поймает убийцу актера. Или отыщет золото. Неважно, что будет первым. Каждая из этих целей приведет его к девушке.

— Ступай медленно и поднимайся ко мне. Вздумаешь бежать, буду стрелять, — предупредил Лакоба.

«А вот милиционер сейчас — большая помеха. Лакоба уверен, что я убийца, и упечет меня за решетку. Пока я буду доказывать свою невиновность, Лариса может погибнуть. Я не имею право терять драгоценное время».

— Я уже иду, — пообещал Тихон, приближаясь к тому месту, откуда спустился.

Как только скальный выступ частично прикрыл его, Заколов бросился бежать вдоль реки. Он решил следовать в том же направлении, куда скрылся истинный убийца.

— Стой! — заорал Лакоба.

В ту же секунду прозвучал выстрел. Потом еще один, и еще. Это была отнюдь не предупредительная пальба в небо. Пули крошили камни, за которые едва успевал прятаться Тихон, уходя от милиции. Два дня назад в самолете они с Ларисой мечтали, что проведут чудесные незабываемые дни во время съемок.

«Мечты сбываются, по крайней мере наполовину — с горечью подумал он. — Такое не забудешь — это точно. Да и чудеса начались почти сразу. Как еще назвать те невероятные события, которые обрушились на их головы. Только за опасными чудесами стоит не добрый волшебник, а коварный злодей. Как его найти?»

Перебегая от камня к камню, Заколов сумел скрыться за поворотом реки. Лакоба расстрелял всю обойму, беспомощно грозил кулаком, топал ногами и чертыхался:

— Чтоб тебе провалиться! Ушел, зараза!

— Что случилось? Почему стреляли? — сзади из леса довольно прытко для обладателя пивного животика бежал директор пансионата Данилин.

Лакоба сообразил, что звуки пальбы слышны и в пансионате, но уж больно быстро появился на скале Данилин.

— Заколов убил Антонио, — показал Лакоба вниз на распластанное тело. — Я с самого утра следил за ним, подозревал на счет Трушиной. Если он ее убил — мог прийти на место преступления, чтобы замести следы. Если спрятал девушку — должен был принести ей хотя бы воду. Я незаметно пошел за ним — и вот я здесь.

— Как это произошло? — допытывался Данилин.

— Точно не знаю. Я немного отстал, чтобы Заколов меня не заметил, а потом услышал крик. Они опять поругались. Заколов столкнул Антонио, а может зарезал.

— Так вы не видели момент убийства?

— Когда я прибежал сюда, Заколов уже был внизу, и обыскивал тело. У него с собой большой нож и рюкзак. Я хотел его задержать, пригрозил оружием, но он скрылся.

— Если убежал, значит, виновен, — пробормотал Данилин.

Соблюдая осторожность, директор пансионата спустился к реке и осмотрел тело.

— Актер еще дышит? Спросите, кто его? — в нетерпении топтался на скале Лакоба.

— Мартин мертв, — скорбно изрек Данилин и задрал голову. — Вы же сами сказали, что убийца Заколов!

— Ну да.

— Так ищите его! Перекройте дорогу, а по горам неподготовленный человек далеко не уйдет. И вызовите сюда катер, вверх на скалу нам тело не поднять.

— Сам знаю! — огрызнулся Лакоба. — Я здесь начальник милиции.

Он обернулся, чтобы идти в пансионат, но натолкнулся на подоспевшую Марию Перес. Переводчица заметила тело актера, схватилась за сердце и запричитала:

— О святая Мадонна! Почему? Как?

— Лучше скажите, как вы здесь оказались? — грозно потребовал Лакоба.

— Стреляли.

— Обычно граждане бегут от выстрелов, а не на выстрелы.

— Режиссер попросил узнать: что произошло?

— Почему вас?

— Я знаю русский.

— Уж очень быстро вы здесь оказались. — Лакоба придирчивым взглядом сверлил шуструю переводчицу.

Мария посмотрела на часы:

— Прошло четырнадцать минут. Я бегаю по утрам. Хотите проверить?

Лакоба сердито пошевелил усами и объявил:

— Вот что, сеньора переводчица, ваш артист убит. Предупредите всех своих, если кто-нибудь увидит Заколова, сразу сообщать мне. Он вооружен и очень опасен.

— Антонио убил Тихон? — Мария на миг распахнула глаза от удивления, но тут же нахмурилась и расстроилась. Коварные русские, разве можно им верить!

А Лакоба, глядя на стройную молодую женщину подумал: эта грация несомненно способна бегать, а вот как ее обогнал толстячок Данилин?

27. На корабле

Выстрелы стихли, Заколов оказался в безопасности и наконец смог собраться с мыслями. Что делать? В этот раз он ускользнул от Лакобы, но не вечно же ему бегать от правоохранительных органов. Лучший способ доказать свою невиновность — найти настоящего убийцу. Он шел по его следам, но обнаружил только брошенный синий плащ. Теперь убийца превратился в обычного человека. Куда он мог скрыться?

Заколов осмотрелся. Здесь, за поворотом реки берег уже не был обрывистым, беглец мог исчезнуть в лесу. Тихону показалось, что он слышит удаляющийся гул моторной лодки. Вот и еще один способ — уйти вниз по реке на моторке. Эту версию, пожалуй, стоит проверить первой. У съемочной группы имеется катер. Если его подставил кто-то из иностранцев, убийца вряд ли хорошо знает лес. Иное дело река, на ней не заблудишься. Через километр река впадает в море, там неподалеку причален корабль, расположен пансионат, проходит автомобильная трасса — и беглецу легко затеряться или уехать.

Тихон задумался: если бы он причалил здесь на лодке, как бы он ее закрепил? Лучше всего привязать канат за большую корягу, торчащую среди камней. Заколов осмотрел кривой сук — есть! На черной древесине виднелось белое волокно. Убийца впопыхах дернул за веревку и оставил улику. Это след!

Он направился через лес вниз по течению и вскоре вышел к устью реки. Отсюда был виден причал с пришвартованным кораблем киносъемочной группы. На мелководье покачивался на волнах привязанный к причалу белый катер.

Добравшись до причала, Заколов спрыгнул на катер и приложил ладонь к двигателю. Теплый! Моторной лодкой недавно пользовались. Осталось узнать — кто?

Тихон прокрался на корабль, но меры предосторожности оказались излишними. На главной палубе было тихо — ни одного человека. Заколов припомнил, что режиссер сегодня запланировал съемки похода аргонавтов по реке на древнегреческой ладье. Значит, вся команда на берегу — фактурные матросы изображают гребцов-аргонавтов, остальные помогают в качестве рабочих.

Заколов, не таясь, пошел по коридору между каютами. А вдруг, шантажист спрятал Ларису на корабле, здесь столько возможностей. Подергал двери — заперто. Вскрывать каждую хлопотно, нужен универсальный ключ. Он может храниться в рубке управления судном.

За одной из дверей в конце коридора Тихон услышал голоса. Табличка извещала, что это каюта капитана корабля. Заколов прислушался и узнал голос Блонди Ивановны:

— Ты такой славный, я твоя бэби, — сладко ворковала женщина на английском.

Мужской баритон урчал от удовольствия.

— Ой какой быстрый, погоди! — смеялась женщина. — А в каких странах ты бывал?

— На всех континентах.

— Вау! Как интересно! А сюда корабль кто снарядил?

— Банкир из Ватикана.

— Из Ватикана? Но там же нет моря.

— Зато у тебя есть кое-что получше моря. О-о!

Раздался шлепок по руке.

— Не спеши. А кто решил снимать фильм именно в Абхазии?

— Режиссер или продюсер. Плевать на них, детка. Пусть одеваются в древние одежды, а мы будем раздеваться.

Послышались сопение и возня. Заколов трижды стукнул в дверь и крикнул:

— Человек за бортом!

Как он и рассчитывал, шум возни тут же сменился топотом тяжелых шагов, и дверь распахнулась. Бородатый капитан вывалился в коридор, застегивая на ходу брюки.

— Спокойно! Я пошутил, — остановил его Заколов. И приставил острие охотничьего ножа к животу капитана. — А сейчас я не шучу. Ступайте в каюту.

Капитан попятился. Заколов последовал за ним в каюту и толкнул обескураженного бородача на широкую кровать. Вскочившая с постели Блонди Ивановна поправляла расстегнутую на груди блузку. В ее глазах смешались любопытство и возмущение, а с губ слетела угроза:

— Заколов, по какому праву? Да я тебя…

— Молчать! — бесцеремонно рявкнул Тихон. После исчезновения Ларисы и убийства испанского актера ему было не до вежливости. Он убедился, что ему подчиняются и убрал нож за пояс. — Я задаю вопросы, вы отвечаете. Кто сегодня пользовался катером?

— В чем дело? — крутил головой ошарашенный капитан. — Это кто?

Тихон потянулся за ножом:

— Повторяю последний раз: я спрашиваю, вы отвечаете. Кто плавал на катере?

— Я пришла сюда пешком, — первой ответила Блонди Ивановна. — Катер стоял у причала.

— Утром катер отбуксировал весельную лодку вверх по реке, доставил моих матросов на место съемок. Кажется, они мотались туда-сюда несколько раз, перевозили реквизит.

— Когда катер вернулся? Кто последний им управлял?

— Любой матрос умеет управлять катером.

— Кого вы видели за штурвалом?

— Никого! Я позавтракал и вернулся в каюту. Я не слежу за реквизитом киношников. Они наняли моих матросов для съемок. Это оговорено в контракте.

— На причале я встретила режиссера и оператора. Их увезла «нива», — припомнила Блонди Ивановна. — Возможно, они что-нибудь вспомнят. А что случилось?

Заколов внимательно посмотрел в глаза блондинки и капитана. Похоже, эти двое еще не в курсе смерти Антонио. Впрочем, его волнует сейчас другое:

— Пропала Лариса Трушина. Я намерен осмотреть корабль. Где ключи от кают?

— На корабле нет посторонних.

— Где универсальный ключ?! — повысил голос Тихон.

— В рубке в шкафчике на стене дубликаты всех ключей. Они подписаны.

— Я должен вас связать. Вытащите ремень из брюк, — приказал Заколов капитану.

— Это возмутительно. Я капитан корабля!

— Руки за спину! — Тихон выдернул у капитана ремень и туго связал ему запястья. — Не дергайтесь. Я вернусь, когда закончу осмотр. Теперь вы, — Заколов хмуро посмотрел на блондинку.

— Тихон, я на вашей стороне, — ласково заворковала женщина по-русски. — Я понимаю ваше состояние. Я не верю, что вы причастны к исчезновению Ларисы. Я готова вам помочь. Я пришла на корабль, чтобы во всем разобраться.

— Я слышал ваши вопросы. Вас не интересует судьба Ларисы.

— Я же сказала: разобраться во всем!

Заколов подумал, если верить слухам, блондинка сотрудник госбезопасности, тогда она действительно в силах помочь ему.

— Хорошо. Идите вперед за ключами, будете открывать двери.

Осмотр помещений корабля начали снизу. Уж если прятать пленницу, так в трюме, рассудил Тихон. Он заглядывал в каждый закоулок, порой кричал имя девушки, однако поиски ничего не давали. Постепенно они поднялись на верхнюю палубу. Здесь помимо кают-компании и открытой прогулочной зоны располагалась одна просторная каюта в самом носу судна.

Тихон кивнул блондинке, та сунула ключ, но дверь оказалась не запертой. В помещении звучала тихая спокойная музыка. В кресле за рабочим столом Заколов увидел человека, склонившегося над бумагами. Сидевший обернулся. Тихон узнал продюсера Марко Кастелли.

Итальянец не выказал удивления визиту гостей. Видимо, он верил в тайный статус Блонди Ивановны и считал, что за иностранцами в Советском Союзе не могут не следить.

— Я контролирую расходы, а вы контролируете меня? — шутливо поинтересовался продюсер, сохраняя вежливую улыбку.

Заколов промолчал. Он прошел в каюту и бесцеремонно проверил шкаф.

— Что вы ищете? — спросил Кастелли.

На книжной полке Тихон заметил строгий ряд однотипных папок с фамилиями на корешках. Одна из фамилий бросилась ему в глаза. Он вытащил папку с именем Ларисы Трушиной. Внутри были подшиты документы и прозрачные файлы с фотографиями кинопроб Ларисы. Одна из фотографий выбивалась из общей концепции. На ней вместе с Ларисой был Тихон, они сидели за столиком московского кафе.

Заколов вытащил снимок и бросил на стол перед продюсером.

— Откуда у вас эта фотография?

— Я обязан отвечать? — спокойно уточнил итальянец у Блонди Ивановны, считая ее старшей среди непрошенных гостей.

Женщина кивнула. Кастелли лениво пошевелил пальцами в направлении папки.

— Здесь хранятся официальные документы: фотопробы, подписанный контракт, райдинг актера. Вам незнакомо это понятие? — Кастелли усмехнулся, заметив сведенные в недоумении брови Тихона. — Здесь и слова «продюсер» не слышали пока я сюда не приехал. Райдинг — это то, что требуется актеру во время съемок. Особая еда, особое питье, условия проживания и прочие закидоны. Звезды — они, знаете ли капризны. Трушина настояла, чтобы жить с другом. Мы хотели знать, с кем именно. Она прислала это фото. Вам оно не нравится? Согласен. Фотография не передает в полной мере вашей наглости и упрямства.

Марко Кастелли встал из-за стола, выдернул папку из руки Тихона и гневно указал на дверь:

— Покиньте мою каюту!

Заколов покачал головой. «А ты ведь врешь, продюсер, — собирался сказать он. — У Ларисы не могло быть такой фотографии. На снимке мы не позируем, нас сфотографировали со стороны сквозь витрину через мощный объектив».

Но высказать подозрение Тихон не успел. На столе продюсера зазвонил телефон. Кастелли взял трубку, выслушал сообщение, коротко ответил и подавленно рухнул в кресло.

— Антонио погиб, — пробормотал Кастелли.

— Что? — Блонди Ивановна шагнула к продюсеру. — Как это случилось?

— Спросите у него, — указал итальянец на Тихона. — Мне сказали, что Мартина убил Заколов. Убийцу ищут, а он…

Теперь Тихон понял, что означали единственные слова Кастелли, сказанные по телефону: «он здесь». Итальянец предупредил, что подозреваемый на корабле. Раз так, за ним уже едут. Оправдания сейчас не помогут. Пора уходить.

Тихон направился к выходу.

— Хватайте его! — крикнул продюсер.

Стоявшая на пути блондинка заглянула в глаза Заколову, увидела там холодную решительность и шагнула в сторону. Тихон хлопнул дверью.

Он спустился на нижнюю палубу и выбежал на причал. Со стороны пансионата к морю направлялся милицейский «уазик». Бежать от него по дороге было бессмысленно. Недолго думая, Тихон спрыгнул на катер и завел двигатель. Если сухопутный путь отрезан, он уйдет водным. И не по морю, где его будет хорошо видно, а по реке.

Двигатель взревел, катер тронулся, набирая скорость, пенный след пробороздил прибрежную гладь, вильнул в устье реки, и вскоре лес поглотил шум моторки.

Тремя километрами выше по течению катер миновал причаленную к берегу весельную лодку аргонавтов, обдав их веером брызг. Переодетые в древнегреческую амуницию матросы беспомощно взирали на угнанный катер. Им уже сообщили, что судном завладел убийца. Один из матросов отважился выпустить стрелу. Но бутафорский лук выплюнул стрелу не далее десяти метров. Техника двадцатого столетия посмеялась бензиновыми выхлопами над греческими героями.

Однако спустя полчаса матросы заметили дрейфующий по течению катер и перехватили его. Стало ясно, что угонщик сошел на берег и исчез в горах.

28. Узница пещеры

Открывая глаза она уже знает, что ничего не увидит. Она под землей, в пещере, в жуткой темнице, которая может стать ее могилой. Она лежит на острых камнях. Ей холодно, страшно и хочется пить. На этот раз к прежним мучениям добавляется неприятное покалывание на голове.

Лариса кладет пальцы на лоб, нащупывает содранную кожу с подсыхающей кровью. Память возвращает последние минуты, когда она нашла ужасную кость, побежала, ткнулась головой о препятствие и потеряла сознание.

«Дура! Я испугалась какой-то кости и получила разбитый лоб. Надо держать себя в руках. Нельзя поддаваться панике», — накручивает остатки воли Лариса.

Что-то колет ее за пальцы. Еще и еще. Что-то шевелится. Кошмар! По окровавленному лбу ползают муравьи. Их много! Они лезут в глубь раны.

Лариса вскакивает, пытается отряхнуться, бьет себя по лбу и отгоняет насекомых криком:

— А-а! Оставьте меня. Идите прочь, гнусные твари!

Она сует палец в рот, чтобы лизнуть прыщ от укуса. На язык попадает раздавленный муравей. На вкус он кисленький, и уже не кажется мерзким.

«А вдруг, их можно есть», — осеняет Ларису.

Она отправляет в рот сразу несколько муравьев, выковырянных из раны. Давит их языком, мусолит во рту, пытается проглотить и — выплевывает. Невыносимо! Она питается собственной кровью.

Лариса ощупывает окружающее пространство, стараясь понять, откуда она прибежала. Бесполезно! Она ничего не видит и не сможет найти обратный путь. А нужно ли?

«Там не было муравьев, а здесь они есть. Это хорошо или плохо? У муравьев должен быть путь наружу. Или они могут вечно жить под землей? Эх, был бы рядом Тихон, он знает все о пауках и, наверное, о муравьях. Он бы подсказал, как выбраться из подземелья. Господи, когда же он меня спасет?»

Ладонь девушки ложится на холодный гладкий сталактит. Видимо, об это изваяние природы она шарахнулась головой. Отняв руку, Лариса ощущает на пальцах влагу. Опасливо лижет пальцы. Вода!

Она вспоминает, как словоохотливый водитель, везший их из аэропорта, расписывая красоты Абхазии, объяснил, что сталактит означает с греческого «натекший по капле». Сталактиты могут выглядеть в виде сосулек, наростов, причудливых гребней. А натечное образование снизу, растущее в виде конуса или колонны, называют сталагмитом. Когда они срастаются, получается сталагнат. Веками капля по капле природа ваяет подземную красоту. Но в темноте сталактит становится коварным, хотя сейчас подарил ей надежду спасение.

Лариса проводит рукой по мокрому сталактиту и жадно сует пальцы в рот. Вода! Спасительная вода! Какое счастье! Руки мечутся от камня ко рту. Напиться невозможно, но как же приятно чувствовать на губах капельки влаги.

Через некоторое время Лариса устает. Минутная радость улетучивается, ее вновь накрывает уныние.

«Чему я радуюсь? Капли воды не спасут меня. Я одна в страшном подземелье. Если останусь на месте, то умру. Надо идти, но куда?»

Движение ее рук ставится медленным. В какой-то момент Лариса чувствует холод с внешней стороной ладони. Она вспоминает, что с помощью облизанного пальца можно определить направление ветра. Поднимает вверх мокрый палец, медленно поворачивает.

«Кажется, с одной стороны чуть-чуть холоднее. Это из-за дуновения воздуха. Пещера не замкнута. Где-то рядом есть выход!»

Лариса осторожно идет навстречу едва уловимому потоку воздуха. Прежний вывих ноги почти не беспокоит ее. Наученная горьким опытом, она бредет осторожно, ощупывая стены и невидимые препятствия перед собой. Временами она опускается на четвереньки и продиралась ползком.

«Я выберусь. Я найду выход. Я на правильном пути, — подбадривает себя Лариса и находит положительные моменты в вынужденном заточении. — Здесь я точно похудею, и буду выглядеть классно! Такое приключение лучше всяких диет. А когда я выберусь, все обрадуются, будут сочувствовать и уважать меня. Даже заносчивый Антонио начнет помогать мне на съемках. А я поступлю великодушно, и не стану говорить, что оказалась в ловушке из-за его приставаний».

Лариса облизывает палец и поднимает руку.

«Где воздух? Кажется, сзади. Неужели я прошла и заблудилась? Черт побери!»

Она мечется, пытаясь найти нужное направление. Откуда воздух? Где выход? Неожиданно она слышит глухой нарастающий гул. Замирает, прислушивается. Это шум моторной лодки. Где-то рядом люди. Там вода!!!

Лариса бросается на шум. Она спешит, карабкается вверх по узкому наклону и кричит:

— Я здесь! Помогите!

Ей кажется, что на катере плывет Тихон. Он разыскивает ее и сейчас услышит ее голос. Он вытащит ее из жуткой пещеры. Лариса кричит снова и снова. Шум мотора достигает наивысшей силы и начинает стихать. Катер удаляется! Лариса в панике.

— Тихон, я здесь! Помоги!

Лариса отчаянно карабкается вверх. Из-под ноги сдвигается крупный камень, катится вниз, увлекая за собой другие. Грохот падающих камней нарастает, заглушает внешние звуки, и вдруг — становится тихо. Шум моторки исчезает вдалеке, а перестук камней прекращается. Лицо Ларисы падает на сжатые кулаки. Она догадывается, что камни застряли в узком проходе, через которой она только-что пролезла. Девушка плачет от жалости к себе и бессилия.

Катер уплыл. Обнадеживающий сквозняк исчез. Назад пути нет. Это конец.

29. Догадки

Спрыгнув с катера на берег реки, Заколов вытолкнул лодку на середину потока и быстро удалился в лес. Если за ним погоня, лучше уйти на безопасное расстояние. Он избегал тропинок, брел через чащу, распугивая диких птиц. Однажды Тихон натолкнулся на кабана. Кабан угрожающе склонил морду, выставил клыки и уперся в непрошенного гостя недобрым свинцовым взглядом. Тихон показал, что уважает права мохнатого хозяина, попятился и обошел стороной владения дикого животного.

Его путь все время шел вверх. Лес постепенно менялся. Грабы, буки и дубы с опадающими листьями уступили место величественным пихтам. Под ногами все чаще попадалась голая скальная порода.

На один из камней Тихон присел. Его брови сошлись к переносице, внутренние вопросы не давали покоя.

«Куда я бегу? Зачем? Я спасаю себя, а должен спасать Ларису!»

Сталкиваясь с трудностями, Заколов предпочитал полагаться не на силу кулака, а на мощь логики. Пришло время как следует подумать. Он рассуждал так.

«Ларису похитили. Злодеем движет не жажда выкупа, насилия или секса, а иная цель. Похититель шантажирует меня. Он уверен, что ради Ларисы я готов на все. Сначала похититель потребовал ее голосом явиться на вершину скалы. Там ловко подстроил гибель Антонио, чтобы свалить на меня убийство. Этим он показал, какая участь ждет Ларису, если я не выполню его требование. А хочет он…»

Заколов достал свиток, обнаруженный у Мартина, и прочел приказ шантажиста. «Соедини половины и найди золото. Иначе Лариса погибнет».

Губы сжались в узкую полоску. Шантажист бил в самое больное место. Как поступить? Выбор не велик.

Первый путь: найти и освободить Ларису. Он искал ее: в пещере, в пансионате, на корабле — но не нашел. Единственный, кто мог прояснить детали ее исчезновения — Антонио Мартин. Но актер мертв. Его убийство не только символ устрашения, но и способ избавиться от опасного свидетеля. Ниточка оборвана. Шантажист продемонстрировал коварство и беспощадность.

Если первый путь невозможен, остается второй. Найти золото. Несомненно, речь идет о тайном золотом хранилище древних греков. Шантажист знал, что у Тихона австрийская часть манускрипта. Подкинул испанскую. «Соедини половины и найди золото» — вот основное требование похитителя Ларисы.

Заколов разложил на плоском камне туристическую карту Абхазии и копию испанского манускрипта. Достал слайд с австрийской частью манускрипта, посмотрел на просвет. Глаза вцепились в замысловатое пересечение прямых и изогнутых линии, геометрических фигур, отдельных латинских символов на обеих половинах зашифрованной схемы. Как ее разгадать?

Ранее он обнаружил, что равнобедренный треугольник на схеме совпадает с двумя пиками горной гряды и скалой. А если остальные линии тоже связаны с рельефом местности? Вот этот угол напоминает пересечение линии побережья и русла реки. А этот короткий отрезок соответствует местоположению водопада. Несомненно, перед ним схема местности!

Чем дольше Заколов анализировал и сравнивал, тем больше убеждался. Древние греки поступили гениально — зашифровали путь с помощью геометрии! Это лучший шифр, если рассчитываешь сохранить тайну не на десяток лет, а на века. Тот, кто спрятал золото, все-таки хотел, чтобы потомки через тысячелетия поняли его. Законы геометрии неизменны. Меняются символы букв, алфавиты, исчезают наречия и языки, потомки не понимают говор предков. Даже числа не могут похвастаться постоянством — не раз менялось их написание и системы счисления. Современными цифрами европейцы стали пользоваться только в десятом веке. Всем известный ноль придумали еще позже. А геометрические фигуры изображаются так же, как во времена фараонов и расцвета наук в Древней Греции.

Заколов откинулся на спину и лег на землю. Глаза, уставшие от разглядывания мелких деталей, смотрели в бездонное небо. Над скалами кружил коршун, высматривая добычу. Наверное, подобным недосягаемым стервятником чувствует себя сейчас похититель.

«Ты сильный и ловкий, но я тебе не по зубам, — убеждал себя Тихон. — Я разгадаю манускрипт и найду клад. Мне не нужно золото, мне нужна Лариса. Я спасу ее! А потом поквитаюсь с тобой. Иного не желаю. Non Aliud!»

Размышляя о закодированных схемах, он пришел к выводу, что помимо геометрических фигур, они содержат еще кое-что, в чем он не является специалистом. Ему требуется помощь. Был бы рядом профессор Мартынов, но он в Москве. Выход один. Придется тайно вернуться в пансионат, где каждый считает его беглым преступником.

30. Исчезнувшее послание

Спрятав по пути рюкзак, Заколов перемахнул через забор и оказался на территории пансионата «Буковая роща». Лесные деревья и разросшиеся кусты позволили ему незаметно подкрасться к домику, где он жил с Ларисой. Похититель поставил ему условие, но не обговорил способ связи. Задание особое, в расчете на недюжинный ум Заколова, значит, шантажист уверен, что Тихон сообразит, как связаться.

Заколов юркнул в дом, написал крупно на листке: «Я знаю путь. Отпусти ее», и бросил бумагу на видное место на кровать. Мелькнула мысль, затаиться и поймать злодея, который явится за запиской. А если им окажется сосед по домику Давид Коста? Старый актер сумеет разыграть непричастность. Изобразит, что он жутко волнуется за Ларису, зашел в надежде увидеть ее, записку взял, потому что бумажка торчит на виду. Здесь каждый второй столь же талантлив. Риска много, а толку мало. Бедолага поднимет шум, и Тихону придется бежать.

Ну уж нет, у него другие планы!

Тихон тайком выглянул в окно. Стремительно вступал в права ранний октябрьский вечер. Уплотняющиеся сумерки помогли Заколову незаметно пробраться к домику переводчицы. Молодой человек вежливо постучал в дверь. Как только ему открыли, он приложил палец к губам и стремительно вошел в комнату.

— Не шумите, — предупредил Тихон.

Мария испуганно пятилась, с опаской наблюдая за гостем. Тихон не утерпел напомнить:

— Что вы на меня так смотрите? Мы же договорились, что будем действовать вместе.

— Пока вы не убили Антонио.

— Я не виновен в его гибели. Антонио убил тот же человек, кто похитил Ларису. А меня туда заманили.

— Кто же это сделал? — усомнилась Мария.

— Пока не знаю. Похититель выдвинул условие. Чтобы спасти Ларису, я должен найти то самое чертово золото!

— Не чертыхайтесь. Клад, принадлежащий Ордену Золотого Руна, предназначен для святой цели. Вы уверены, что речь идет о нем?

— Не верите? Вот требование, которое я нашел в кармане погибшего Антонио. Прочтите сами. — Тихон передал девушке свиток. — А с другой стороны схема из испанской половины манускрипта.

Мария прочла требование, внимательно изучила схему.

— Здесь зашифрована только часть пути.

— «Соедини половины» в записке похитителя как раз об этом. У меня есть снимок второй половины из московского артефакта. — Тихон протянул слайд.

Мария жадно ухватилась за слайд, поднесла его к лампе:

— Тут тоже схема. Какие-то линии и буквы. Как вы их расшифруете?

— Мария, вы принимаете ванну?

— Что за нескромный вопрос?

— Решите простейшую задачу. Один кран заполняет ванну за тридцать минут, а другой за шестьдесят. За сколько минут заполнится ванна, если открыть оба крана одновременно?

— Один за тридцать, другой за шестьдесят, — задумалась Мария. — Тогда два крана заполнят ванну за сорок пять минут.

— Вот! Что и требовалось доказать. Мы дополняем друг друга.

— В каком смысле?

— Вы знаете латынь, а я математику. По вашей логике получается, что два крана заполнят ванну медленнее, чем один, тот, которому достаточно тридцати минут. На самом деле ванна заполнится за двадцать минут. Я могу научить вас складывать простые дроби, но уж вы поверьте, что это так.

— За двадцать, так за двадцать, — равнодушно согласилась Мария, думая о чем-то своем.

Она прошла по комнате и остановилась у стола спиной к Тихону. Он видел только ее понурые плечи.

— Антонио не вернуть, но Ларису еще можно спасти, — стал убеждать Тихон задумавшуюся испанку. — Одному мне будет трудно найти путь к золоту греков, но если вы мне поможете…

Вдруг он услышал щелчок зажигалки и увидел на стеклянном графине отблеск вспышки. Тихон метнулся к Марии, она загородилась спиной. Испанка подожгла бумажную схему и слайд.

— Что вы делаете! — возмутился Заколов, пытаясь спасти документы.

Но фотопленка сгорела мгновенно, оставив после себя только неприятный запах, а бумага догорала в вытянутой женской руке.

— Зачем?! Зачем вы сожгли схемы? — Он яростно тряс Марию, пытаясь заглянуть в ее душу сквозь темные скорбящие глаза.

Когда он чуть успокоился, испанка ответила:

— Из-за них убили моего отца. Он был Хранителем Ордена и завещал мне эту миссию. Отец стремился сохранить тайну для потомков. Критическое время еще не настало. Нынешние рыцари Ордена Золотого Руна отслеживают ситуацию с верой и духовными ценностями общества. Пока моральный перевес за теми, кто соблюдает библейские заповеди. Если извлечь страховой запас сейчас, он будет потрачен бездарно. Или достанется корыстолюбцам.

— Хватит! Я это уже слышал. Ваша задача сохранить тайну, а моя — спасти Ларису!

— Сочувствую. Так вы, кажется, меня утешали?

— Да как вы не поймете, что убийство вашего отца, гибель Антонио, похищение Ларисы — это звенья одной цепи! Путь к золоту — это путь к убийце! Как вы сохраните тайну, если оригинал манускрипта до сих пор у него? А если он достанет вторую часть? Вы же хотели найти убийцу.

Мария потупилась. Тихон, державший женщину за плечи, нахмурился и оттолкнул ее.

— А вдруг, это вы упрятали Ларису? Может, это вы шантажируете меня, чтобы заполучить австрийскую часть манускрипта? И гибель Антонио — ваших рук дело.

— Нет! — испанка сердито полыхнула глазами.

— А чем докажете? Сначала украли у меня артефакт, он оказался пустой, и вы решились на шантаж. Все логично. — Заколов грозно надвинулся на испанку: — Где Лариса?

— Тихон, успокойтесь. Я понимаю ваше состояние, но вы ошибаетесь. Подумайте сами: зачем мне искать путь к золоту? Я хочу сохранить эту тайну. После смерти отца я — Хранитель Ордена. Если бы я шантажировала вас, то потребовала бы вернуть артефакт и манускрипт.

— Это лишь слова. Но есть способ проверить.

— Что?

— Вашу непричастность к шантажу.

— И как же?

— Идемте со мной.

— Куда?

— Скоро увидите.

Тихон провел Марию окольными путями к домику Ларисы. Они вошли в комнату, не включая свет. Тихон замер на пороге и осмотрелся. На первый взгляд в комнате ничего не изменилось, кроме одной существенной детали. Даже в сумерках было видно, что кровать, на которую он положил письменный ответ похитителю, пуста. Белый листок с посланием исчез.

31. Сделка

— Записки нет. Почтовый ящик сработал, — сделал вывод из увиденного Заколов.

— Я ничего не понимаю, — недовольно зашипела Мария. — Вы можете не говорить загадками?

— Полчаса назад я оставил на кровати свой ответ для похитителя и сразу направился к вам. Я шел быстро. У вас не было ни минуты, чтобы забрать листок и оказаться в своем номере раньше меня. Значит, записку взял кто-то другой. Вы ни при чем

— В этом и заключается проверка? Я вам сто раз говорила, что не имею отношения к исчезновению Ларисы.

— Я верю в логику поступков, а не слов.

— Большое спасибо. Мучас грацияс! — язвительно поблагодарила Мария. — Я могу включить свет?

— Нет. Нас могут увидеть.

— Тогда я ухожу, — заявила испанка. — Находиться с малознакомым мужчиной в темной комнате — не мой стиль.

Тихон перегородил ей дорогу:

— Мы еще не договорились.

— Логика вашего поступка напоминаем мне похищение. — Мария рывком высвободила руку, в которую вцепился Заколов.

— Не воспринимайте все в штыки! Ради спасения Ларисы мы должны объединить усилия.

— Вы намерены идти на поводу у шантажиста? Но как вы найдете путь к золоту, если я сожгла карты?

— Это не проблема, у меня хорошая память.

— Дьявол! Об этом я не подумала. Может, проломить вам голову.

— Лучше подумайте вот о чем. По пути к золоту появится возможность вычислить похитителя. Он так или иначе будет контактировать со мной. Шантажист связан с Ватиканом, а значит с тем посланником, который убил вашего отца. Возможно, это один и тот же человек. И он здесь, среди нас, общается с вами, но вы его не знаете! Разве не справедливо — разоблачить и наказать его? Вы же сами заявили, что мечтаете отомстить за смерть отца! Это логично. И не забывайте, у похитителя манускрипт, который вы хотите вернуть.

Под гнетом противоречивых мыслей Мария понуро опустилась в кресло.

— Убийца рядом, — пробормотала она. — Возможно, я улыбаюсь ему и пожимаю руку, которой он убил отца. Я желаю ему здоровья в то время, как мой отец…

— Мария, вы поможет мне, я помогу вам. Мы спасем Ларису и отомстим убийце, кем бы он не был.

— Кем бы он не был, — эхом повторила Мария. Она подняла голову, посмотрела на Тихона. В зыбком полумраке мягко блестели ее повлажневшие глаза: — Кто он? Вы же пытались вычислить шантажиста?

— Я пытался найти Ларису. Она укажет на похитителя. Сначала больше других я подозревал Антонио. Но его убили, чтобы подставить меня. Теперь милиция охотится за мной, вместо того чтобы спасать Ларису. Я вынужден прятаться и подчиниться шантажисту.

— Где вы искали Ларису?

— Сегодня проверил корабль. До этого домики, пещеру, в главный корпус тоже обошел. Ее нигде нет.

— На верхние этажи главного корпуса поднимались?

— Разумеется. Там вполне культурные строители, их всего двое. Директор Данилин отвечает за рабочих головой, ему не нужны скандалы с иностранцами.

— Скандал случился. Да еще какой! Убийство испанской кинозвезды!

— Наши замнут, в прессу ничего не просочится.

— Кроме советских журналистов существуют иностранные. По «Голосу Америки» уже сообщили о гибели Антонио Мартина при невыясненных обстоятельствах.

Заколов вспомнил о странной гибели своих родителей.

— Оформят как несчастный случай. Упал со скалы по неосторожности. Так всем будет лучше.

— В первую очередь убийце. — Мария задумалась. Когда она вновь заговорила, ее голос дрогнул: — Тихон, я вынуждена спросить. Вы уверены, что Лариса до сих пор жива?

— Я слышал ее голос! Мне подбросили кассету, где Лариса взывает о помощи.

— Где эта кассета? Включите.

Тихон нашел магнитофон, завозился, подсветил фонариком.

— Черт! — раздался его недовольный возглас. — Кассета пропала. Ее тоже забрали.

— Я вот о чем подумала. Если Лариса жива…

— Она жива! — упрямо заявил Заколов.

— Конечно-конечно, я не так выразилась. Если Ларису спрятали, то местному сотруднику это сделать проще, чем иностранцу. Мы здесь всего несколько дней, я толком ничего не успела изучить. А директор Данилин знает здесь все от и до! Он мне показался немного странным.

— И настороженным, — припомнил Заколов свои первые впечатления.

— Совершенно верно! Вы обратили внимание, на связки ключей в его кабинете. Ими можно открыть любой замок в пансионате. В главном корпусе столько запертых дверей. Если девушку держать на транквилизаторах, она не будет шуметь. Вы можете сто раз пройти мимо и не догадаться, что за стеной пленница.

— К черту догадки, я проверю! — возбудился Заколов. Его опыт подсказывал, что женской интуицией нельзя пренебрегать. — Мария, вы со мной? Пойдемте за ключами.

— Но кабинет Данилина тоже заперт.

— Это не проблема даже для Антонио, а уж для меня…

— Помнится, вы сказали, что по профессии математик.

— Поэтому использую логику для распутывания жизненных проблем. А замок… Я попадал в разные ситуации и кое чему научился.

32. Тайная комната

Приближалась ночь. Главный корпус пансионата опустел и, хотя круглосуточная служба размещения не работала, главную дверь по традиции не закрывали. Мария вошла в здание первой, убедилась, что коридор пуст и подняла руку. Это был условный знак — путь свободен.

Раздвинулись кусты. Заколов юркнул в главный корпус. Для вскрытия директорского кабинета он использовал большой охотничий нож. Дверь, запертая на замок-защелку, поддалась легко. Проникнув в кабинет, Тихон включил фонарик. Узкий конусообразный луч ощупал помещение.

— Ключи здесь, — подсказала Мария, державшаяся за его спиной.

На стене висел ящик со стеклянной дверцей. Внутри на пяти рядах крючков хранились ключи с массивными бирками. Каждый соответствовал номеру комнаты. Бери — и проверяй. Однако Заколова в первую очередь заинтересовала неприметная дверь, располагавшаяся за письменным столом. Она была выполнена из того же дерева, что и мебельная стенка и сливалась с нею. В первый раз он не обратил на нее внимания.

— Куда ведет эта дверь? — задумался Тихон.

— В комнату отдыха. В кабинетах начальников часто делают персональные санузлы.

— Если за ней обычный туалет, тогда почему он заперт? — Заколов указал на сейфовый замок в двери. — Здесь замок сложнее чем на входе.

Мария пожала плечами:

— Хотите проверить: там ли Лариса? Давайте подберем ключ.

— Подходящего ключа я не заметил. — Заколов ощупал дверь. — Зато я замечаю другое. Дверь крепкая, замок сложный, а вот косяк…

Заколов сделал шаг назад и шарахнул ногой в край двери. Деревянный косяк треснул. Мария в панике зажала уши:

— Нас услышат!

Второй удар ноги в то же место разнес косяк в щепки, и дверь открылась.

— Это и есть ваша хваленая логика? — усомнилась Мария.

— Совершенно верно. Путем мозгового штурма я отсек не эффективные методы и выбрал оптимальный путь к цели.

Заколов подсветил фонариком и шагнул в темную каморку. Мария услышала его удивленный возглас:

— Вот это да! Санузел наоборот.

— Наоборот? Объясните. Я не всегда понимаю русский.

— Тогда посмотрите. — Тихон прикрыл дверь и включил свет. Окон в комнате не было, снаружи их никто не мог заметить.

Мария удивленно захлопала ресницами. Две стены небольшого помещения занимали стойки аппаратуры с мигающими индикаторами.

— Какой санузел наоборот? Я ничего не понимаю.

— Туалет помогает избавиться от нечистот, а здесь их собирают. Это записывающая аппаратура. Осталось разобраться, к чему она подсоединена?

— Я вижу свою фамилию! — Мария показала на наклейку на одном из магнитофонов.

— На других тоже наклейки с именами. Режиссер Гонсалес, Монтеро, Мартин, Трушина, другие артисты. — Тихон пробежал взглядом по бумажкам. — Отсюда провода тянутся в каждый коттедж! Аппаратура новая, установлена к вашему приезду. А я удивляюсь, какие интеллигентные строители работают в пансионате. Это не строители, а инженеры!

— Зачем столько магнитофонов? — ужаснулась испанка. — Всех подслушивают?

— Такие у нас порядки. Комитет Госбезопасности контролирует иностранцев.

— И кто это делает? Данилин?

— Фамилии написаны женской рукой, — присмотрелся Тихон. — Скорее всего, так называемая Блонди Ивановна. Но Данилин не может не знать, чем занимаются за его спиной. В буквальном смысле.

— Тогда здесь слышали, что вы и я… Вы были у меня, и мы договорились… Про золото, о котором никто не должен знать.

Заколов нажал на кнопку магнитофона с фамилией Перес, и забрал выскочившую аудиокассету.

— Звук пишется постоянно. Прослушать запись можно в любой момент. Есть шанс, что наш разговор еще не засекли.

Заколов решил извлечь кассеты из каждого магнитофона. Он бросал их на пол и давил ногами.

— Чтобы не догадались, что мы хотим скрыть только вашу запись, — пояснил он.

Дойдя до магнитофона с фамилией Трушина, Заколов промотал пленку назад и включил воспроизведение. Ожил динамик. Мария и Тихон услышали свой недавний разговор в комнате.

— Аппаратура серьезная, слышны даже наши шаги, — прокомментировал Тихон. — Микрофон автоматически подстраивается к уровню сигнала. Вот мы закончили разговор, направляемся к двери и выходим из комнаты.

Он собрался вынуть кассету, как вдруг из динамика послышался тихий скрип. Затем осторожные шаги и подозрительные шуршащие звуки. Тихон напрягся, его спина похолодела. Мария вцепилась в мужскую руку и спросила:

— Кто это? Ведь мы ушли.

— Я растяпа, — пробормотал Тихон, скривившись от досады.

— Объясните.

— Когда мы были в комнате, нас подслушивали. Не только через эту аппаратуру. Кто-то банально прятался в шкафу, а я забыл проверить!

Заколов вынул кассету, разломал ее и яростно порвал ленту.

— Возвращайтесь к себе, Мария. Если кто-то видел нас вместе, скажите, что я силой заставил вас быть моей переводчицей. Вы перепугались и подчинились. Вам поверят, ведь меня считают беглым преступником.

— А вы что будете делать?

— Для начала…

Заколов стал выдергивать магнитофоны со стоек и швырять их на пол. Он крушил их друг об друга и топтал ногами. Когда последний магнитофон был вырван с проводами, Заколов покинул кабинет.

— Тихон, нам лучше действовать вместе? — окликнула его в коридоре Мария.

Заколов отмахнулся. Он вышел из главного корпуса и не таясь побежал к домику Ларисы. Тихон корил себя за легкомысленность и неосторожность. Ему ничего не стоило проверить комнату и тогда похититель Ларисы уже был бы в его руках.

Заколов вбежал на порог домика, распахнул дверь в комнату Ларисы и включил свет. Шкаф был открыт, а на кровати лежала новая записка. Тихон прочел ее и в бессильном отчаянии стиснул зубы. В записке не было нового требования. Только вежливое напоминание.

«Сколько дней человек живет без воды? Сутки уже прошли».

33. Облава

«Мучитель не дает Ларисе даже воду! Каждая минута сейчас на вес золота, — ужаснулся Тихон и тут же упрекнул себя: — Что со мной творится? Я опять думаю про золото, сравниваю жизнь с презренным металлом. Лариса в опасности! С каждой минутой угасает ее жизнь».

Пробежка Заколова от главного корпуса к гостевому домику не осталась незамеченной. Капитан Лакоба организовал скрытое наблюдение на территории пансионата. И пока Тихон осматривал комнату, надеясь понять, кто написал угрожающую записку, к домику оперативно прибыли три милиционера во главе с начальником.

На этот раз Инал Лакоба воспользовался идеей Заколова — привлечь к розыску умную собаку. Он держал за поводок молодую сильную овчарку по кличке Рейган. Юный племянник Лакобы выдрессировал пса в надежде пойти с ним на службу пограничником. Планы романтичного юноши не сбылись. Сейчас племянник таскает кирпичи в стройбате, но навыки пса пригодятся для поимки преступника, здраво рассудил начальник милиции.

В освещенных окнах с плохо зашторенными занавесками беглец предстал перед милиционерами как на ладони. Не вооружен, но ведет себя нервно, может оказать активное сопротивление в тесном помещении. Судя по всему, надолго задерживаться в комнате не собирается. Лучше устроить засаду у двери. Неожиданность на стороне милиции. По тихому приказу Лакобы двое сотрудников затаились слева и справа от выхода из комнаты.

Ждали они недолго. Ничего не обнаружив, Тихон решил уйти. Он открыл дверь и сразу услышал возглас:

— Вот он! Арестовать!

Команду отдал Лакоба, державший пса у крыльца коттеджа. Два милиционера ринулись с разных сторон на Заколова и невольно помешали друг другу. Тихон успел захлопнуть перед ними дверь, закрыть защелку и выключить свет в комнате. Теперь его не было видно с улицы.

В дверь грозно замолотил кулак. Лакоба предупредил:

— Заколов, выходи по-хорошему. Иначе я применю оружие.

— Я невиновен! Я не трогал Антонио! — выкрикнул из-за двери Тихон.

— Невиновные не бегают от милиции.

«Убийственная логика. Я влип. Твердолобому милиционеру ничего не докажешь. По крайней мере в сложившихся обстоятельствах, — подумал Тихон. — Нужно искать другой выход».

Он бросился к окну, выходящему на противоположную сторону, и тут же отпрянул. Снаружи дежурил милиционер. Для верности Лакоба передал ему собаку. Вытянув шею, Рейган грозно пялился в темное окно и скалил клыки.

— Мне надо подумать! — заявил Тихон, вернувшись к запертой двери.

— Даю три минуты на добровольную сдачу, — согласился Лакоба.

Тихон включил кассету с музыкой, попал на популярную песню «Прощай».

— Закончится песня, и я выхожу! — громко пообещал он.

Это была не идиотская прихоть обреченного человека. Музыка потребовалась ему, чтобы заглушить другие звуки. Он помнил, что, когда осматривал комнату при заселении, обнаружил за шкафом дверь в смежную половину домика. Она предназначалась на случай аренды коттеджа целиком большой семьей.

Тихон сдвинул шкаф, вскрыл простой замок и проник на половину Давида Косты. Старый актер дремал в кресле при свете торшера. На столике рядом с ним благоухала лужица красного вина под пустым графином. Тихон ринулся к окну, намереваясь уйти через него, но заметил парик и бороду, в которых актер снимался в роли царя Ээта. План к спасению был изменен.

За спиной Лакобы открылась дверь противоположной половины коттеджа. На крыльце появился бородатый взлохмаченный пожилой актер в древнегреческой тунике с пустым графином в руке.

— Дорогой сэр, что здесь происходит? — заплетающимся языком обратился по-английски актер к милиционеру.

Лакоба ничего не понял, изобразил на лице любезность и попросил:

— Не мешайте, пожалуйста.

— О, хорошая песня! — похвалил актер музыку. — О чем в ней поют?

«Прощай и ничего не обещай, и ничего не говори, а чтоб понять мою печаль в пустое небо поооосмотри», — тянул припев певец Лещенко.

Лакоба печально посмотрел в ночное небо: как объяснить бестолковому иностранцу, что ему лучше попрощаться и исчезнуть. Актер словно понял невысказанную просьбу. Коста щелкнул пальцем по графину, потом себе под кадык, показывая, что идет за новой выпивкой.

Испанец спустился по ступенькам и растворился в темноте. Песня «Прощай» закончилась. Лакоба пригрозил в закрытую дверь:

— Заколов, время закончилось. Выходи!

В ответ он услышал нечто нечленораздельно. Голос звучал из-за спины. Лакоба обернулся. В дверях стоял покачивающийся Давид Коста и недовольно бурчал. Даже не зная языка, нетрудно было догадаться, что испанец возмущен шумом. Это первое, что понял нахмурившийся Лакоба. Затем его брови поползли вверх, а челюсть под усами вниз. Капитан заметил, что перед ним настоящий актер без бороды и парика! Кто же тогда только что спустился с крыльца?

Подозревая недоброе, Лакоба отпихнул Косту и вбежал в его апартаменты. Там он увидел открытую дверь в смежную комнату, и стекла задрожали от потока ругательств. Капитан милиции, начальник отделения, только что упустил окруженного со всех сторон Заколова! И как позорно!

Грозный рык заставил подчиненных поспешить к начальнику. Лакоба устремился за исчезнувшим беглецом по темной дорожке. Последний раз он бегал в звании сержанта, когда весил на двадцать килограммов меньше. Пот застилал ему глаза. Вскоре капитан споткнулся о пустой графин и упал на брошенные элементы маскарада. Тут его нагнали милиционеры с собакой. Поднимаясь, Лакоба разорвал противный парик и обрушил ярость на подчиненных:

— Упустили, бездари! Бегать не умеете! Самый умный из вас он, и тот собака! — Лакоба указал на пса, сунул в нос Рейгану изнанку парика и приказал: — Ищи! Ищи!

Пес понял команду. Принюхался, повертелся и резко натянул поводок. Милиционеры не поспевали за сильной овчаркой.

— Отстегни поводок, придурок! — простонал запыхавшийся Лакоба.

Освобожденный пес шмыгнул в кусты и исчез.

Заколов за это время успел покинуть территорию пансионата уже опробованным способом — через дыру в заборе. Скрывшись в лесу, он успокоился и сменил бег на быстрый шаг. Толстому Лакобе за ним не поспеть. Физическая форма его подчиненных немногим лучше. Можно расслабиться. Однако благодушие Заколова длилось недолго.

Едва слышный шелест опавших листьев, похожий на скользящий по земле направленный вихрь, пронзил ближайшие кусты, и Тихон увидел блеск приближающихся глаз. Они стремительно летели в полуметре над землей. Его догоняла овчарка! Заколов рванул к высокому камню в три человеческих роста и успел вскарабкаться на вершину в самый последний момент. Клыки овчарки лишь скользнули по подошве его ботинка.

Но радоваться было рано. Пес не мог запрыгнуть на камень и занял выжидательную позицию. Более того, умная псина разразилась ухающим лаем, привлекая внимание милиционеров. Тихон осмотрелся. Вот дерьмо! Он оказался в ловушке. Спуститься и уйти невозможно, сильная собака перехватит его. Ждать тоже нельзя, скоро появятся милиционеры. Что же делать?

Тихону показалось, что овчарка ему знакома. Да это же Рейган! Он встретился с ним у моста смерти.

Заколов припомнил, что рассказал про собаку инструктор Углов. Рейгана дрессировал племянник Лакобы. Сейчас племянник в армии, и Лакоба решил задействовать скучающую собаку. Когда Тихон высунулся из двери коттеджа, Рейганом управлял Лакоба. А под окном его держал за поводок другой милиционер. Вывод очевиден — у овчарки нет одного хозяина! Пес слушает команды от разных людей. Рейгана учили подчиняться уверенному голосу молодого человека. Тихон уже угощал Рейгана леденцом. Пес принял сладость с благодарностью. А это значит, что есть шанс переподчинить собаку. Главное — действовать уверенно и не бояться.

— Рейган, голос! — приказал Тихон.

Пес залаял пуще прежнего.

— Рейган, сидеть!

Пес сел и замолк.

— Молодец, Рейган, молодец. — Леденцы у Тихона еще остались. Он развернул фантик и бросил собаке конфету.

Рейган немного подумал и проглотил сладость. Тихон спрыгнул с камня. Рейган грозно зарычал и подался вперед.

— Сидеть! — приказал Тихон. Пес сел. — Молодец. Получай еще конфету.

После второго леденца Рейган подобрел. Его глаза еще сохраняли грозный блеск, но клыки пес уже не скалил. Тихон пошел на риск. Он продемонстрировал следующую конфету, смело шагнул к собаке и приказал:

— Лапу! Дай лапу!

Рейган подумал, облизнулся и поднял правую лапу. Тихон пожал ее.

— Молодец, Рейган. Хороший, умный пес. Получай, что заслужил. — Заколов позволил псу слизнуть леденец с ладони и погладил пса. — Мы теперь друзья, Рейган Давай будем вместе? Ты и я.

Пес склонил голову, прикидывая, что этот парень больше всех похож на его прежнего молодого хозяина. С тем было интересно и нескучно. Прогулки, игры, дрессировки, а в качестве награды — сладкий леденец. Этот парень действует также. Прежнего хозяина нет с прошлой весны. Помахал рукой и уехал. А этот рядом, и предлагает дружбу. Эх, была не была! Надоело лежать во дворе, где даже за кошкой не разрешают погоняться.

Стало слышно, как через чащу ломятся милиционеры. Рейган навострил уши. Тихон почувствовал перемену в настроении овчарки и решил развить успех.

— Ко мне, Рейган! Ко мне!

Тихон стал пятиться, похлопывая себя по бедру. Овчарка пошла за ним. Тихон повернулся и ускорил шаг. Последовала новая команда:

— Рядом, Рейган! Рядом!

Собака подчинилась и пристроилась вплотную к нему у левой ноги. Он смело побежал вперед, уверенный, что теперь пес его не бросит. У него появилась идея, как использовать обученную собаку для своей главной цели.

34. Аудиенция в Ватикане

С каждым днем архиепископ Пол Браун чувствовал нарастающее нервное возбуждение. Причина была двоякой. Как главный банкир Ватикана он прекрасно понимал значение многотонного золотого клада древних греков, который вот-вот может быть найден в тайнике Кавказских гор. Золото — это не только большие деньги, но и символ богатства и фундамент власти. И скоро, даст Господь, оно поступит в его распоряжение.

Второй причиной беспокойства являлось неожиданное охлаждение отношений с кардиналом Джорджо Морино. Если на этапе подготовки экспедиции на Кавказ кардинал требовал ежедневного доклада о состоянии дел, то, как только корабль со съемочной группой причалил к берегам Абхазии, Морино перестал вызывать банкира к себе. Кардинал намекнул, что получает информацию из первых рук.

Неизвестность тревожила банкира. Чьи руки контролирует кардинал? Какие приказы отдает? А вдруг, участие банка Ватикана больше не потребуется, всесильный кардинал изменил тайный план, и золоту предназначена другая участь.

Сегодня Пол Браун сам напросился на аудиенцию к Джорджо Морино. Кардинал принял банкира перед вечерней трапезой, время которой соблюдалось строго. Архиепископ с порога поклонился и говорил предельно вежливо:

— Да поможет Вам Бог, Ваше Высоко…

— Что у тебя? — небрежно бросил кардинал, прервав высокопарное приветствие архиепископа.

Морино поднялся из-за стола, однако отнюдь не для того, чтобы выйти навстречу гостю. Кардинал прошелся вдоль книжных полок, демонстрируя, что разминает засидевшиеся ноги. Старый кардинал выглядел бодрым и собранным. Он словно помолодел в предчувствии великого события.

Для мнительного банкира это служило еще одним доказательством скрытого подвоха со стороны высокопоставленной особы. Он начал разговор с общей проблемы:

— Ваше Высокопреосвященство, меня беспокоит рост наших тайных расходов. — Браун открыл принесенную папку и стал водить пальцем по таблице. — Аренда корабля. Закупка костюмов, декораций, оборудования. Гонорары артистам. Зарплата экипажу. Плюс текущие расходы. В итоге это составляет существенную сумму. Мне трудно будет ее утаить в годовом отчете.

Банкир вытянул руки с папкой, предлагая кардиналу посмотреть его расчеты. Джорджо Морино прошел мимо, не заглянув в документы, и остановился у окна. Кардинал стоял полубоком и смотрел поверх древних скатов крыш в серое небо вечного города.

— Большой успех достигается через малые дела, — глубокомысленно произнес он.

— Воистину так. Малые вложения принесут большие доходы, — поспешил поддержать начальника банкир и решил осторожно выведать новости. — Правда, в нынешних обстоятельствах наши расходы не такие уж малые. Дай Бог, чтобы они окупились. Как проходят поиски?

— Главная операция идет успешно. Со съемками есть заминка, но фильм лишь прикрытие.

— Значит, все идет по плану?

— Господь благоволит нам. Я молюсь об успехе.

— Я тоже взываю к Богу, разумеется. Но Господь на небе, а на земле много грешников. — Банкир вкрадчиво поинтересовался: — Я опасаюсь, достаточно ли надежен ваш человек в съемочной группе?

— Я в нем уверен. Имел возможность не раз испытать его в сложных делах.

— Ваше Высокопреосвященство, я нисколько не сомневаюсь в вашем выборе, — поспешил заверить кардинала Браун. — Но дьявол-искуситель не дремлет. Когда ваш человек найдет золото, много золота…

Банкир из вежливости умолк. Кардинал с усмешкой поторопил его:

— Высказывай прямо свои опасения, Пол.

— Человек слаб. Я опасаюсь, не захочет ли доверенное лицо присвоить золото? Не каждый устоит перед огромным богатством.

— Не каждый, далеко не каждый, — согласился кардинал и тут же отмел всяческие сомнения: — Посланник предан мне, как никто другой! Он довольствуется малым. Моя похвала для него самая большая награда.

— В таком случае это исключительный человек. Я почел бы за честь быть знакомым с ним. Он капитан корабля? Режиссер? А может быть, артист? Или кто-то из съемочной группы? — Банкир изобразил праздное любопытство, хотя этот вопрос был главной целью его визита.

— Его не узнать. Он умеет перевоплощаться, — ушел от ответа кардинал.

— Очень ценное качество. Посланник полностью контролирует ситуацию?

— Ситуацию контролирую я! — веско объявил кардинал.

Банкир хотел задать еще один наводящий вопрос, но дверь в кабинет открылась, и секретарь кардинала молча вкатил тележку со скромным ужином. Джорджо Морино сложил вертикально ладони, скороговоркой прошептал молитву и перекрестился. Секретарь холодным взглядом и красноречивым жестом показал Брауну, что аудиенция окончена.

Архиепископ вынужденно попрощался и покинул покои кардинала. Пройдя по каменным лестницам и галереям, Браун вернулся в свой кабинет и запер дверь. Здесь ему не требовалось изображать вежливость и покорность.

Пол Браун отшвырнул папку и нервно побарабанил пальцами по столу. Ему не удалось узнать имя Посланника кардинала. Ясно, что это человек решительный, умеющий перевоплощаться. Он нацелен на поиски золота, и должен первым оказаться у добычи.

— Пусть так и будет, — пробормотал архиепископ. — Я желаю Посланнику успеха, но лишь до той минуты, когда он найдет золото. Дальше будет действовать мой человек.

Искушенный в интригах банкир заранее позаботился, чтобы внедрить в съемочную группу доверенное лицо. Он звал его не по имени и фамилии, а другом — Амиго. Пусть золото ищет посланник кардинала. Но как только клад будет найден, Амиго должен вмешаться. В конце концов, почему золото древних греков должно достаться Ватикану? Истинно верующим людям не нужно земное богатство. Другое дело, опытный современно мыслящий банкир. Он найдет золоту достойное применение. Пол Браун как раз считал себя именно таким банкиром.

Мечты банкира прервал телефонный звонок. Браун взглянул на часы и схватился за трубку. Настало время очередного сеанса связи с Амиго.

— Вы узнали, кто он? — с ходу спросил звонивший из далекой Абхазии.

— Кардинал называет его Посланником.

— Имя?

— Я пока не знаю.

— Как он выглядит?

— Я выяснил лишь то, что он умеет перевоплощаться.

— За кем же мне следить? — не смог скрыть недовольства Амиго.

— Успокойся. Будь предельно собран. Смотри и слушай. Посланник обязательно себя проявит. Он уже на пути к цели. Когда он найдет золото, ты должен быть рядом. А дальше действуй по нашему плану.

— Здесь становится опасно. Погиб исполнитель главной роли. Кто-то столкнул его со скалы.

— Деньги не даются легко, Амиго. Помни о щедром вознаграждении. Ты сможешь выполнить заветную мечту. Бог в помощь.

Короткий разговор закончился. В отличие от кардинала банкир не мог похвастаться, что Амиго достаточно его похвалы. Это и к лучшему. По-настоящему идейных фанатиков банкир опасался. Другое дело товарно-денежные отношения. Тут все понятно: выполните работу — получите оплату за нее. Чем опаснее работа, тем выше оплата. Но в самых судьбоносных сделках деньги далеко не главное. Денежные знаки всегда лишь промежуточная цель к чему-то иному. Одни люди стремятся к материальным благам, другие к славе и успеху. Надо посулить человеку исполнение заветной мечты — и тогда он твой!

Банкир потому и выбрал Амиго, что знал его мечту. И пообещал исполнить. Он был уверен, что Амиго пойдет на все, чтобы приблизиться к своей мечте.

35. Рейган берет след

Рейган послушно семенил за Тихоном, признав в нем нового хозяина. Когда Заколов откинул в сторону ветку, валявшуюся на пути, пес с радостью принес ее в зубах.

— Ты хочешь играть, — догадался Тихон, — но мне не до игр, Рейган. У меня есть для тебя другое, более серьезное задание.

Он привел овчарку к месту, где спрятал рюкзак.

— Сейчас проверим твои способности, Рейган, — приговаривал Тихон, развязывая тесемки на рюкзаке.

Овчарка с интересом наблюдала за его манипуляциями. Тихон сунул руку в рюкзак и извлек платье Ларисы. Он прижал к лицу красную ткань в белый горошек, вдохнул через него и простонал:

— Лариса…

В этом ярком нарядном платье девушка провела всю дорогу от Москвы до пансионата. Она готовилась стать звездой, и хотела выглядеть, как звезда. Тихон взял платье с собой в надежде найти Ларису, чтобы она сразу переоделась. На скале платье не пригодилось, Ларисы там не было. Быть может сейчас он узнает тайну ее исчезновения.

Тихон сунул платье под нос овчарке:

— Нюхай, Рейган, нюхай. Это платье хорошей девушки, Ларисы. Она пропала. Ты должен ее найти.

Пес обнюхал платье, напрягся и завертел мордой.

— Искать! — приказал Тихон, поняв, что собака готова действовать. — След!

Рейган выбрал направление и побежал. Тихон едва поспевал за ним. Вскоре он догадался, что пес ведет его обратно к пансионату.

— Только не туда! Ларисы в домике нет. Мы же только что там были, — досадовал Тихон.

Неизвестно, поняла ли его овчарка, но перед пансионатом Рейган свернул и побежал по дороге, ведущей в горы. На каждом повороте пес останавливался, дожидаясь не столь расторопного Заколова. Последним пунктом ожидания был вход в пещеру, где планировались съемки.

— Так вот куда ты меня привел. Молодчина, Рейган. Ты самый умный из всех Рейганов в мире, — похвалил Заколов собаку, восстанавливая сбившееся дыхание.

Тихон достал фонарик и включил его. Вслед за овчаркой он вошел в пещеру, где исчезла Лариса. В темных подземных проходах овчарка сначала петляла, принюхиваясь то в одном, то в другом месте, затем прошмыгнула под ограждающей лентой, к которой был прикреплено предупреждение на двух языках: «Stop! Опасно!» Рейган встал напротив груды камней и уверенно залаял.

— Здесь? Ты не ошибся? — Заколов осветил фонариком глухой тупик.

Рейган сел на задние лапы, всем своим видом показывая, что задание выполнено, след привел сюда. Тихон придирчиво осматривал место, комментируя увиденное:

— Сколы на камнях свежие. Из-под завала торчит деревянная подпорка. Похоже, палка не выдержала тяжести свода и сломалась. Вот этот камень, самый большой. Он внизу, сверху куски поменьше. Их можно разобрать. Так, Рейган, отойди, а я займусь грязной работой.

Заколов выдергивал камни из завала и отбрасывал их в сторону. Камни были разной величины. Некоторые давались легко, чтобы столкнуть иные приходилось прикладывать недюжинную силу. Тихон не жалел себя и сравнительно быстро расчистил верхнюю часть завала. Теперь перед ним была каменная глыба в половину человеческого роста. Он уперся, надавил — бесполезно! Даже трое штангистов тяжелоатлетов не смогли бы сдвинуть этот булыжник.

Над расчищенным камнем Тихон заметил черную дыру. В нее пролезала лишь рука с фонариком. Он посветил, пригляделся — так и есть! Камень перегораживал проход в узкое ответвление пещеры. Если Лариса прошла туда, то после обвала путь назад ей был отрезан. Тихона охватило волнение. Находка вселяла надежду. Впервые с начала поисков росток оптимизма в душе прорвался через коросту сомнений.

— Лариса! — крикнул он в дыру. — Лариса, я здесь! Лариса!

Он звал несколько раз, прислушивался с замиранием сердца, мигал в темноту фонариком. Ответа не последовало.

«А если Лариса там, но обессилела или потеряла сознание? Я должен ее спасти!»

Заколов достал топорик и яростно застучал по булыжнику, пытаясь расколоть его. Куда там! Кусочек-другой можно отбить, но искрошить огромный камень нереально.

Тихон припомнил, что вспомогательное оборудование рабочие оставили в пещере. Иностранцы основательно подготовились к съемкам в горах. Они привезли с собой и альпинистское снаряжение для поднятия тяжестей.

Заколов нашел оборудование, выбрал блоки, веревки, крюки и крепкий ломик. То, что надо! Он хорошо знал законы механики. Подвижный блок удваивает силу подъема, а длинный рычаг позволяет теоретически развить любое усилие. Недаром вдохновленный открытием Архимед самоуверенно заявлял: дайте мне точку опоры — и я переверну Землю! Сегодня планета трогать не требуется. Его задача в миллиарды раз попроще — сдвинуть камень хотя бы на полметра.

Рейгану догадался, чего хочет его новый хозяин. И даже пытался помочь, принялся рыть яму под каменной глыбой. Напрасно — только когти содрал. Это же не лес, а каменное логово. Здесь холодно и неуютно, но придется подождать, пока хозяин сам не убедится в тщетности своих намерений.

Пес улегся в сторонке и наблюдал за странной суетой упрямого человека. Вот он вбивает крюки в каменный свод, подвешивает крутящиеся колесики, закрепляет железяку под булыжником, натягивает веревки, которые опутывают причудливую конструкцию в единое целое и хватается за свободный конец. Учудил! Умел бы Рейган смеяться — от души похохотал. А так, красноречиво зевнул.

Но что это? Хозяин потянул за веревку, несильно, вроде того, как тянут за поводок упирающегося барана — и камень зашевелился!

Пес вскочил и припал на передние лапы, наблюдая за диковинкой. Веревки натянулись, блоки заскрипели, тяжелый камень чуть-чуть приподнялся. Вот это да! А хозяину мало, он потянул веревку сильнее, уже как блудливую корову, и камень с хрустом перевалился на другой бок.

У Рейгана отвисла челюсть, и красный язык вывалился на неприличную длину. А хозяин отбросил веревки, схватил фонарик и юркнул в открывшуюся за камнем дыру. Так не пойдет. Нам надо держаться вместе. Пора за ним!

Тихон пролез в каменное отверстие и сразу обнаружил уступ, обрывающийся вниз. Луч фонаря высветил каменную осыпь в двух метрах под уступом. Препятствие несерьезное, но лучше подстраховаться.

Заколов привязал один конец длинной веревки к крюку, другой закрепил у себя на ремне. Приказал Рейгану ждать, а сам спустился вниз. Он двигался по узкому ответвлению пещеры, подсвечивая путь фонариком. Периодически он звал Ларису и замирал в ожидании ответа.

— Ла-ри-са!

Но каждый раз, гробовая тишина и черная пустота с новой силой окутывали удушающей мглой угасающий огонек былой надежды.

— Ла-ри-са! — не сдавался Тихон.

Лариса сидит, прижав колени к груди и обхватив их руками. Так чуть-чуть теплее и кажется безопаснее. Она не будет спать. Нет! Если она заснет, ее сожрут муравьи, укусит змея, пауки или еще какие-нибудь гады. В пещере плохо только ей, а мелкие твари как-то приспосабливаются. Она устала, но не будет спать. Вот только закроет глаза, все равно ничего не видно. Она будет слушать и надеяться, слушать и…

В беспросветную мглу ее забытья толкается голос. Сначала невнятный, затем все более отчетливый. «Ла-ри… Ла-ри-са!»

Да это же ее имя! Кто-то зовет ее. Голос знакомый. Может, Тихон? Да, это он! Он пробирается к ней на помощь. Боже, голос громче, он уже рядом. Спаси меня!

— Тиша, — шепчут губы девушки.

Она пытается идти навстречу, но тело неподвластно ей. Оно тяжелое и непослушное. В чем дело?

Открыв глаза, Лариса чувствует, что лежит на боку. Как же так! Она только что сидела. Неужели она заснула! Она же приказала себе — не спать!

Лариса судорожно приподнимается, прислушивается. Тишина. Проклятая тишина! Ни единого звука. Никто не зовет ее. Лицо девушки морщится от горькой обиды. Так это был лишь сон. Тихон ей приснился. Его голос тоже. Она по-прежнему одна в каменной западне. Зачем обманчивый сон посулили ей надежду? Лучше бы ей приснился кошмар. Самый жуткий кошмар, хуже этой пещеры. Тогда после пробуждения она почувствовала бы облегчение. А так — хоть головой о стену!

Над головой глухо громыхнуло. Потом еще раз. А вот и реальные звуки, но это всего лишь гром. Он отгорожен толщей скалы. Наверное, в горах начинается дождь. Пусть это будет ливень, чтобы сквозь каменную толщу над ее головой просочилась вода. Раньше она не любила дождь. Какая дура! Пусть дождь прольется на нее живительной влагой. Она так хочет пить. А лучше, пусть поток затопит чертову пещеру, чтобы ее мучения закончились. Она устала бороться и согласна умереть.

Заколов вернулся к овчарке. Уныние с новой силой сдавливало его сердце. Пещера оказалась короткой. Он наткнулся на узкий непреодолимый завал. Надежда — обнаружить здесь Ларису — испарилась.

Тихон оттолкнул поджидавшую овчарку, выбрался обратно в большую пещеру и оценил проделанную работу. Он сдвинул огромный камень, освободил проход, но все тщетно. Направив луч фонаря в морду Рейгана, он с сомнением посмотрел на собаку:

— Куда ты меня привел? Правильно говорят по телевизору: Рейгану верить нельзя. Это не про тебя, приятель?

Пес отступил, склонил морду, возможно, от стыда, а может, от яркого света.

— Ларисы здесь нет, — грустно констатировал Заколов. — Да, она была в пещере, стояла у этого камня, прикасалась к нему, оставила свой запах — в этом ты прав. Но где она сейчас?

36. Соблазн

Под покровом ночи Заколов вернулся в пансионат, прокрался к нужному домику и мягко постучал пальцами в темное окно. Отодвинулась штора, его заметили и приоткрыли входную дверь.

— Мне надо переночевать. Пустишь? — спросил Тихон Марию.

— Ты весь мокрый. Проходи. — Босая девушка отступила, сжимая широкий ворот пижамы.

— Попал под ливень. Не включай свет. — Тихон зашел в комнату и смущенно предупредил: — Только я не один. Со мной Рейган.

Из-за ноги Заколова высунулась морда овчарки.

— Собаку зовут Рейган? Я не ослышалась? — изумилась испанка, услышав имя действующего американского президента.

— У нас обожают американских президентов. Если с ними можно договориться. Рейган, сидеть! Молодец. Лежать! — Четырехлапый обладатель звучного имени подчинился приказам Заколова. — Как видишь, этот Рейган послушный.

— Какой красавец! — всплеснула руками испанка, разглядывая овчарку.

Рейган позволил себя погладить и скромно лег у двери, показывая, что готов охранять покой приютившей его хозяйки. Тихона немного укололо, что собаке девушка обрадовались больше, чем ему. Хотя он заметил, что в общении с испанкой оба перешли на «ты», и сразу стало комфортнее.

— Снимай мокрую одежду, простудишься, — распорядилась Мария и захлопотала в полутемной комнате: — Тебе бы горячий кофе, но чайника у меня нет. Есть бренди, который любил мой отец. Будешь?

Тихон стянул мокрую футболку. Мария обернулась к нему, демонстрируя пузатую бутылку, увидела блестящий от влаги обнаженный мужской торс, но ничуть не смутилась. Она шагнула вперед, разглядывая парня, потом спохватилась и отвела взгляд:

— Джинсы тоже снимай.

— Мне нечего одеть.

— Снимай, я что-нибудь подберу. — Мария порылась в шкафу и беспомощно вздохнула. — У меня нет мужских вещей, а мое на тебя не налезет. Иди в душ, возьми полотенце.

После теплого душа Заколов вернулся в комнату, обмотанный полотенцем. Мария сидела в кровати, подбив под поясницу подушку. В руках она держала стакан с янтарным напитком, пригубила его и поставила на тумбочку рядом с бутылкой бренди. Тихон осмотрелся и собрался расположиться в кресле.

— Куда ты? — остановила его Мария и похлопала ладошкой рядом с собой. — Иди сюда. Кровать широкая. Согрейся бренди. Да не стой ты, как столб, в окно заметят!

Тихон присел на свободную половину кровати. Мария протянула ему стакан. Крепкий напиток согрел, позволил расслабить взвинченные нервы, чуть-чуть приглушить тревогу. Очередной день прошел бестолку. Он не нашел Ларису. Ее нет ни в пансионате, ни на корабле, ни в пещере. Если она в западне, то два-три дня без воды продержится, а потом… Нет! Об этом страшно даже подумать. Он должен спасти ее. Но как? Что предпринять? Бродить по окрестностям, расширяя зону поисков — это не выход. Лариса может быть там, где он ее не заметит. Остается одно — согласиться на условия неизвестного похитителя и отправиться на поиски древнего золота.

Рука испанки легла на плечо Тихона. Девушка погладила его спину около шеи, придвинулась, попыталась заглянуть в глаза.

— О чем ты думаешь? Не отвечай. Я знаю, что тебя тревожит.

Тихон молчал, говорила Мария. Ее ладошка бродила по его спине, а дыхание оставляло влагу на шее.

— Я не знаю, где Лариса, и не знаю, кто ее похитил. Но задачи у нас общие. Тебе надо вернуть Ларису, а мне — манускрипты Хранителя ордена. Ты должен выполнить свой долг, а я — завет отца. Ты говорил, что похититель поставил условие. Если ты найдешь путь к золоту, Ларису освободят. Я готова помочь тебе. Мы должны объединить усилия и добиться каждый своей цели. Но для этого мы должны доверять друг другу. По-настоящему.

Испанка многозначительно умолкла. Тихон понял, что от него ждут ответных слов.

— Если бы я тебе не доверял, то не пришел бы сюда.

— И правильно! Но лучший способ наладить доверие между мужчиной и женщиной — это…

Мария коснулась губами его шеи, обняла за плечи, прижалась грудью к мужской спине и потянула на себя. Рывок был сильным, Тихон упал на подушку, а Мария умудрилась выскользнуть из-под него и оказаться сверху. Только сейчас он обнаружил, что девушка заранее избавилась от пижамных штанишек. Расставив бедра, она оседлала его поверх полотенца. Ее карие глаза с томной поволокой приблизились, черные волосы накрыли пьянящим ароматом, а влажные губы прижались к губам Тихона.

Она действовала умело, соблазнительно и активно. Он невольно ответил на ее поцелуй. Некоторое время в глубине его души шевелился червь сомнения, но нарастающее возбуждение накрывало их волной страсти. Сдавшееся сознание подсказывало оправдание спонтанной связи с Марией. Так исчезнет подозрительность, упростится общение, они быстрее достигнут главной цели.

Горячая испанка выпрямилась над Тихоном, жеманно облизнула губы, скрестила руки, взялась за края пижамы и стала медленно стягивать ее через голову. Взгляд Тихона скользил вслед за поднимающимся краем ткани. Как же красиво девушки умеют раздеваться. Умение соблазнять в них заложено природой, или приходит с опытом?

Вдруг идиллию нарушило постороннее движение. Рейган в два прыжка пересек комнату, обрушил передние лапы на подоконник и залаял в окно. Тихон скатился с кровати, метнулся на четвереньках к окну и осторожно выглянул из-за шторы.

— Тихо! — приказал он овчарке. Пес замолк.

— Кто? — спросила Мария, поджав колени и защищаясь скомканным одеялом.

— Я заметил фигуру в дождевике. Рейган спугнул его. — Заколов перебежал к противоположному окну, ничего подозрительного не заметил. — Кажется, ушел.

— Тебя выследили. Если это Лакоба, он вернется за тобой с подкреплением.

— А если похититель Ларисы, он никому ничего не скажет. В его интересах, чтобы я нашел золото.

— Хотелось бы его увидеть. Он имеет отношение к убийству моего отца. Или сам убийца.

— Могу выпустить Рейгана. Пес догонит его.

— Поднимется шум, тебя схватят! — испугалась Мария.

— Это верно. И тебя я опозорю.

— О какой ерунде ты говоришь. На, прикройся! — Мария швырнула ему полотенце.

Тихон стоял совершенно голый. Ни о каком возбуждении не было и речи. Минутная страсть вспоминалась, как неприятное головокружение. Что сказала бы Лариса, затсав их в таком виде?

— Мне лучше уйти, дождь закончился, — решил Заколов.

— Куда? Твоя одежда еще мокрая.

— Над костром высушу. — Тихон начал одеваться. — И тебя незачем подставлять по пустякам.

— Мы же договорились действовать вместе, — напомнила испанка.

— Наш план остается в силе. Встретимся утром и отправимся на поиски Золотого Руна.

— Где я тебя найду?

— Тут недалеко в лесу есть большой камень, похожий на яйцо. Я буду там. — Заколов объяснил, как найти его, и что взять с собой.

37. Рядом, но не вместе

Ранним утром Заколов ждал Марию Перес за большим камнем, где приручил Рейгана. Пес был с ним. Четвероногий друг первым услышал приближение человека и навострил уши. Тихон выглянул из-за камня, убедился, что Мария пришла одна и вышел из укрытия.

— Привет, я готова. Не зря купила перед поездкой. — Мария повернулась спиной, демонстрируя красивый иностранный рюкзак. — Взяла консервы и все, что ты сказал. Директор пансионата распорядился на кухне. Данилин так беспокоился обо мне, отпустил с условием, что я возьму рацию для связи. Но я не умею ей пользоваться.

— И не надо. Как объяснила свой поход съемочной группе?

— Предупредила продюсера, что обожаю горы. Он отговаривал, но потом прикрепил на рюкзак светоотражающая пластиковую бляху с моим именем и телефоном пансионата. Будто в горах я могу попасть под машину.

— А режиссер что сказал?

— Ничего. После гибли Мартина все в ступоре. Не знают, что делать.

— Потеря Ларисы их не сильно тревожила.

— Антонио свой, а Лариса… — Испанка осеклась.

— Договаривай. Между нами не должно быть недомолвок, — нахмурился Тихон.

— Понимаешь, на подсознательном уровне европейцы к русским относятся иначе. — Мария приложила ладонь к булыжнику и двигалась вокруг камня, избегая прямого взгляда. — Нас приучили, что у вас в стране гибнут миллионами. Плохие дороги, плохие машины, плохие врачи, всеобщее пьянство, репрессии со времен Ивана Грозного… Извини.

— Ты заметила, что больше всех здесь пьет испанец Коста?

— Ну, — Мария, не оборачиваясь, пожала плечами. — Это же вино, не водка.

— То есть, для европейца шататься от выпивки — это нормально. А если бы так наклюкался директор Данилин? Ох, как бы вы потешались над русским алкоголиком.

— Везде пьют, но ты согласись, что в России…

— Не соглашусь! — оборвал Марию Тихон. — В последнее время я часто общался с профессором истории. Ты знаешь, сколько людей вырезали в Париже за одну Варфоломеевскую ночь?

— Это было так давно.

— Во времена Ивана Грозного, которого ты упомянула. Тогда за одну ночь убили тридцать тысяч человек! В шесть раз больше, чем за сорок лет правления Ивана Грозного. Однако нашего царя считают кровавым деспотом, а европейских королей просвещенными аристократами.

— Ну, хорошо, — Мария обернулась. — Об этом еще в Евангелии сказано: в чужом глазу соринку видим, в своем бревна не замечаем. С тех пор люди мало изменились.

Испанка примирительно улыбнулась, как бы призывая: зачем нам спорить. Заколов спохватился, вспомнив о Ларисе:

— Мы теряем время. Я ждал тебя на час раньше. Пошли!

Тихон уверенно двинулся по тропинке. Мария поспешила за ним. Рейган то забегал вперед, то отставал, вынюхивая что-то в стороне. Шли молча. Через некоторое время Мария спросила:

— Как мы найдем путь к Золотому Руну? Ты расшифровал схемы?

— Я понял принцип.

— Какой же?

— Природные объекты таят в себе геометрические формы.

— Слишком сложно для девушки-историка.

— Ничего сложного, достаточно наблюдательности.

Тихон остановился. С лесного склона, где они находились, открывался вид на долину и горную гряду.

— На что похож северный пик? — показал на острую вершину Тихон.

— На треугольник.

— А ложбина между вершинами справа?

— Дуга. Не помню название, в школе изучали похожие графики.

— Парабола. А вон то маленькое озеро тебе что напоминает?

— Овал.

— По-научному эллипс. Именно такой эллипс под изгибом параболы рядом с треугольником я видел на манускрипте, хранившемся в Москве.

— Ух ты! Значит, мы на правильном пути.

— Надеюсь. — Заколов повертел головой, не увидел овчарку и позвал: — Рейган! Ко мне!

Пес откликнулся азартным лаем, но прибегать на зов не спешил. Он явно звал к себе. Тихон нашел Рейгана перед норой. Пес яростно рыл передними лапами, стараясь расширит проход. Заколов вспомнил, как Рейган по запаху платья Ларисы привел его к завалу в пещере. А вдруг девушка действительно пропала в одном из ответвлений пещеры. Пещера большая, до конца не изведана, они сейчас находятся как раз над нею, и эта дыра может подсказать путь к Ларисе.

Тихон опустился на колени и посветил в нору фонариком. Он услышал тонкий писк и увидел остроносые испуганные мордочки. Лисята! Заколов не скрывал разочарования.

— Рейган, фу! Ты что, голодный? Еда для тебя есть, на привале получишь. Тебе должен искать девушку. Вот ее платье. Забыл? — Тихон высунул из рюкзака красное платье в горошек и тут же запихнул его обратно. — Нам лучше уйти, Рейган. Сейчас явится разъяренная лисица и расцарапает тебе морду. Ты хочешь узнать, что такое уколы от бешенства?

Рейган поджал хвост и отбежал от норы.

Сотни метров отделяли тайного наблюдателя от перебранки Заколова с овчаркой. Но расстояние не являлось помехой. Телескопический объектив позволял видеть происходящее, как на ладони. Вот Заколов отчитал овчарку, перебросился парой фраз с Марией Перес, и группа направилась дальше. Наблюдатель отвлекся от объектива и отметил путь группы на развернутой карте. Он следил за Марией Перес от самой турбазы и был рад, что она привела его к Заколову.

Он знает их цель и постарается не упустить тот момент, когда они подберутся к разгадке тайны Золотого Руна. Он обязан сделать так, чтобы богатство, которое они найдут, им не достались. Ради своей мечты он пойдет на все.

Наблюдатель с оптикой продолжил путь вслед за Заколовым. Время от времени он терял его из виду, но, когда группа выходила на открытое пространство, он вновь находил их с помощью телескопической трубы.

Непонятно, зачем Заколов взял с собой овчарку. Глупый пес только отвлекает. Вот опять сунул нос в какую-то щель и активно залаял. Призывает: сюда, я нашел что-то важное! А Заколов вновь не поверил овчарке. Осмотрел местность, поковырял ногой землю и с укором показал собаке старые кости. Еле оттащил упрямого пса от узкой щели на склоне горы.

На подоконнике у открытого окна стоит высокий стакан из тонкого стекла. Он доверху наполнен водой. Свежо и солнечно. Ветер колышет прозрачную занавеску, солнечные блики играют на стакане. Как же он прекрасен! В нем чистая вода. Что может быть лучше! Рука тянется к стакану, пальцы сжимают стекло, подносят к губам, горло делает глотательное движение, но в рот не попадает ни капли. Как же так! Горло судорожно дергается, еще и еще раз, но губы остаются сухими, а язык липким. Пальцы разжимаются, стакан исчезает, Лариса вздрагивает и выходит из забытья.

Вода ей приснилась. Это даже не сон, а бред больного воображения. Она по-прежнему в пещере и умирает от обезвоживания. За что ей такое?

На безвольную руку что-то капает. Лариса слизывает. Вода! Она подставляет ладонь. Еще одна капля. И снова. Вода! Промежутки между каплями кажутся ужасно длинными, проходит вечность, прежде чем в ладошке набирается пол глотка. Лариса пьет. Как же мало! Вода смачивает пересохший рот, но не доходит до горла.

Лариса вспоминает раскаты грома. В горах был ливень, ее мольба услышана, вода просочилась в пещеру.

Новая капля падает в ладонь. Как же редко! Она умрет, прежде чем напьется. Близость воды усиливает жажду, взвинчивает нервы, вызывает головокружение.

«О боже, дай мне воды. Я хочу пить».

Лариса слизывает с ладони влагу и теряет очередную каплю. Она смотрит вниз на каменную осыпь, под которой исчезла капля. Разгребает камни и видит лужицу. В каменной каверне скопилась вода. Лариса по-собачьи припадает лицом к ямке. Но воды не достать, она не умеет лакать языком. Что делать?

Лариса скидывает порванную тунику, комкает хлопковую ткань и бережно, так чтобы не выдавить воду из каверны, опускает ткань в лужицу. Туника впитывает воду. Лариса сует мокрую ткань в рот и сдавливает челюсти.

«Какое счастье!» Она никогда не пробовала ничего вкуснее.

Еще несколько маканий, и лужица исчезает. Лариса чувствует прилив сил. Только сейчас она понимает, что видит лужицу. Видит! Или ее глаза адаптировались к темноте, или…

Она поднимает голову. Над ней неровный каменный свод. Откуда-то сверху в пещеру проникает зыбкий неясный свет, который позволяет ориентироваться. И вдруг она слышит лай собаки. Галлюцинация? Нет. Лай повторяется. И кажется, даже слышен неразборчивый мужской голос. Где-то рядом люди! Ее отделяет от них несколько метров скальной породы.

Лариса встает, пытается крикнуть, но издает лишь надрывное сипение. У нее сел голос. Холод подземелья и обезвоживание сделали свое черное дело. Она едва слышит себя. Лариса в отчаянии. Она не сразу соображает, что может подать знаки стуком, а когда подхватывает камень и начинает стучать по стене, вверху уже тишина.

Собака и человек ушли. Ее не заметили. Она по-прежнему одна в жуткой пугающей пещере.

Сосредоточенный Данилин вел «Ниву» по горной дороге. Соседнее кресло было занято прибором, похожим на осциллограф. Один провод, выходящий из прибора, был воткнут в прикуриватель, а другой присоединен к длинной антенне, торчащей подобно удочке над крышей автомобиля. Время от времени Данилин бросал взгляд на светящуюся точку на экране прибора и не скрывал совей радости.

Он обращался к Блонди Ивановне, сидевшей сзади:

— Красивые горы она хочет посмотреть. Так я ей и поверил! Будто в Европе мало красивых гор. Испанская переводчица снюхалась с Заколовым, и сейчас они вместе ищут золото. Пускай! Я подсунул ей рацию, которая периодически издает сигнал, и теперь они у меня на крючке. Мне незачем висеть у них на хвосте. Их местоположение показывает прибор. Я позаботился о самой современной технике. Смотри! — Данилин ткнул пальцем в круглый экран с сеткой координат. — Тысяча шестьсот метров на юго-западе от нас. Мы поедем в объезд. Пока дорога позволяет, будем двигаться на машине.

Блондинка злилась на тяжелый прибор, из-за которого ей пришлось согнувшись пролезать на заднее сиденье двухдверной машины и ютиться там, упираясь коленями. Свое раздражение она выплескивала на Данилина:

— Скажи, мой умный следопыт: это ты позаботился, чтобы Трушина исчезла?

— Я же говорил, что нет!

— Ты, порой, такой загадочный. Кто же тогда, если не ты?

— А почему ты баб в расчет не берешь? Может, знойная испанка постаралась, чтобы занять место Трушиной.

— В кинокартине?

— В постели! Заколов вчера ночевал у испанки. Подслушивающую технику испортил, гад, пришлось по старинке за ним наблюдать.

— Какие же вы, мужики, сволочи!

— А я-то при чем? Я с тобой был.

— Что ты уставился в ящик, за дорогой смотри! — блондинка ткнула Данилина в спину.

Директор пансионата что-то проворчал себе под нос, но так, чтобы его не слышала подруга.

38. Противостояние

Уязвленное самолюбие сына гор Инала Лакобы жаждало реванша. В пансионате молодой Заколов издевательски перехитрил милиционера и скрылся, но далеко уйти он не мог. Капитан Лакоба отлично знал свой район. Покинуть пансионат можно было только по трассе, вытянувшейся вдоль моря, или уйти в горы. На трассе начальник милиции расставил своих сотрудников — Заколов не проскочит. А в горы решил отправиться сам.

На то был свой резон. Лакоба действовал в одиночку, потому что свидетели для его замысла были не желательны. Зачем волокита с арестом, если можно решить проблему кардинально. В горах даже с подготовленными туристами случаются трагедии. Был человек — и нет его!

А проблему Заколов-младший создал себе сам. Парень сунул нос в темное прошлое и кое-что раскопал. Пока дерзкий следопыт не добрался до сути того, что случилось с его родителями, прокурорского отпрыска надо уничтожить.

На горной дороге в милицейском уазике трясло нещадно. Но отсутствие комфорта компенсировалось удивительной проходимостью неприхотливой машины. Уазик продирался даже там, где можно было пройти только верхом на лошади.

Заметив стадо белых овец на зеленом склоне, Лакоба остановился и подозвал знакомого чабана. Первой к милиционеру подбежала вертлявая овчарка, затем чинно подошел умудренный жизнью чабан, одетый в черную бурку и папаху. Лакоба уважительно поздоровался со старым абхазцем и спросил:

— Ты хозяин гор, многое видишь, многое слышишь. Попадался ли тебе сегодня молодой парень?

— Красиво говоришь, Лакоба, — опираясь на посох, поблагодарил старик.

— Та ты видел парня? Не местного, чужака?

— Чужого человека видел, — кивнул чабан.

Он говорил неспешно и размеренно, в отличие от нетерпеливого Лакобы.

— Как он выглядел? Куда шел?

— С ним был Рейган.

— Ты не путаешь? — заинтересовался Лакоба. Он был уверен, что глупый пес убежал домой.

— Рейган подбежал к Никсону, они снюхались. — Чабан указал посохом на своего пса. — Они братья по отцу Пиночету.

Лакоба понимающе кивнул. Местные жители считали, чем злее у кобеля будет имя, тем злее будет пес. А злой пес — лучший пастух для глупых овец. Поэтому фамилии американских президентов и южноамериканских диктаторов были нарасхват.

— С ними еще женщина была, — добавил чабан.

— Женщина? — Лакоба мысленно прикидывал, с кем мог отправиться в путь Заколов. — Как она выглядела?

— Туристка с рюкзаком.

— Молодая или пожилая? Черненькая, светлая? — уточнил милиционер.

— Молодежь нынче похожа, одинаково одеваются, одинаково стригутся — не отличишь.

— Значит, молодая, — понял Лакоба.

— Другое дело мои овцы, — продолжил свою мысль чабан.

— О чем ты говоришь, уважаемый. Твои овцы все на одну морду!

— Э, не скажи. Среди них есть желанные красотки и так себе овцы.

— Какие еще красотки? — начал злиться Лакоба.

— Мой баран Казанова разбирается. Одних он кроет по зову сердца, а от других морду воротит.

— Ладно, уважаемый, хватит про мохнатых красоток. Когда ты видел Рейгана и чужого парня с молодой женщиной?

— Стадо было на том склоне, — указал посохом чабан.

— Было там, а теперь тут. И что это значит?

— В горах ногами надо ходить, Лакоба, а не на тарахтелке ездить, — упрекнул капитана милиции старик. — С того склона сюда овцы два часа идут.

— Теперь понятно. Куда они пошли?

— Не по дороге. В горы.

— Тут кругом горы! Вправо-влево только горы! — всплеснул руками Лакоба. — Ты можешь показать?

— Туда, — указал посохом чабан.

Лакоба оценил направление и сделал вывод: куда бы Заколов не шел, мост смерти ему не миновать. Два часа не такая большая фора в горах. На машине, даже по объездной дороге, он сможет их опередить. А место там удобное и проверенное. Для его плана лучше не придумаешь.

Высокие самшитовые кусты расступились, Тихон вывел Марию на обрывистый берег шумной реки. Впереди был так называемый мост смерти.

— Здесь погибли мои родители, — глухо промолвил Заколов.

— Сразу оба? Как? — испанка с тревогой осматривала опасное место.

— Кто-то обрезал веревки, когда они переходили через реку.

— Убийцу нашли?

— Даже не искали. Признали несчастным случаем.

— И ты не поднял скандал? — возмутилась Мария.

— Трагедия произошла три года назад. То, что канаты перерезали, я узнал на днях.

— И что теперь? Новое следствие?

— К черту следствие! Я сам найду убийцу.

— Чтобы отомстить?

Заколов нахмурился и пробормотал:

— Там видно будет.

— Кошмар. Сама через такое прошла. Сначала требовала найти убийцу отца, потом руки опустились. Но если бы я его встретила! — Мария погрозила неведомому врагу и вновь переключила внимание на задумавшегося Заколова: — Ты что-нибудь знаешь об убийце?

Тихон вспомнил про изогнутый кинжал и характерный жест человека, перерезавшего канаты.

— Иногда достаточно единственной зацепки, чтобы вычислить преступника.

— Единственная зацепка, — отрешенно повторила Мария. Она вспомнила про безобразный шрам на руке посланника Ватикана, о котором успел сообщить отец. — Я тоже на это надеюсь.

— Но сначала я должен спасти Ларису, — стряхнул грустные воспоминания Тихон. Он показал на подвесной мост. — Нам на тот берег. Это кратчайший путь.

Мария забеспокоилась:

— Это надежный мост? Канаты крепкие?

— Не волнуйся. Вместо канатов внизу тросы, только поручни веревочные. Держись за них. — Заколов спустился к дубу, от которого начинался подвесной мост. — Я пойду первым. За мной Рейган. Потом ты, Мария.

Тихон ступил на мост, прошел несколько метров, обернулся. Овчарка и девушка с боязливым смущением наблюдали за ним.

— Рейган, ко мне! — скомандовал Тихон. Овчарка ступила на мост, посеменила по дощечкам, добралась до Тихона. — Мария, смелее. Держись за поручни.

Испанка вцепилась в веревки и пошла по узким дощечкам. Внизу шумел горный поток. Мария ступала осторожно, борясь со страхом. Кое где крепление было расшатано, и дощечки предательски сдвигались под ногами. Вдобавок оказалось, что лямки рюкзака недостаточно затянуты, и болтающийся за спиной груз нарушал равновесие. Приходилось хвататься за оба поручня и восстанавливать баланс.

На середине моста Тихон остановился и посмотрел вниз. Здесь он подобрал со дна реки камень на память о родителях. Его губы сжались, рука вытащила из бокового кармана рюкзака отполированный овальный окатыш. Холодная тяжесть в ладони придала уверенности. Он помнит. Он найдет и отомстит.

Заколов обернулся. Рейган не отставал от него. Овчарка приспособилась к дощечкам и двигалась уверенно. Марии шаги давались с трудом. Тихон пожалел, что не взял ее рюкзак. Испанка напряженно смотрела под ноги и пропасть под ногами явно пугала ее.

— Мария, не смотри вниз! Смотри на мост, на три метра вперед! — подсказал Тихон.

Шум реки заглушал его голос. Совсем некстати зарычал Рейган.

— Хоть ты помолчи! — упрекнул его Тихон.

Он заметил, что пес напряженно смотрит на другой берег и скалит зубы. Заколов бросил взгляд в том же направлении и увидел противника. На берегу рядом с мостом в борцовской стойке замер Инал Лакоба. Милиционер был одет в джинсовый костюм. Его поза и выражение лица красноречиво говорили, что он намерен действовать отнюдь не как представитель закона.

В следующую секунду так и происходит. Время словно спрессовывается. Лакоба распахивает куртку и выдергивает из ножен кинжал.

«Изогнутый клинок. Это бебут», — отмечает Тихон. Как обычно в минуты опасности его сознание раздваивается: он видит картину в целом и фиксирует мелкие детали.

«Рукоять кинжала в виде перевернутых навстречу друг другу букв Т с опущенными кончиками верхней перекладины».

В первые мгновения острие кинжала смотрит вниз. Следует ловкий перехват рукояти — и вот уже кинжал в руке Лакобы торчит острием вверх, наподобие короткой сабли.

«Этот жест мне показал Хасик. Так действовал убийца родителей! Тоже совпадение? — все еще сомневается Заколов. — Он ведь начальник милиции».

Лакоба видит, что его оценивают, но ничуть не смущается. Наоборот, его усы раздвигаются, обнажая зубы. Лишь пару секунд Лакоба торжествующе улыбается. Затем его лицо искажает ярость. Лакоба замахивается кинжалом и перерубает один из поручней канатного моста.

«Лакоба убийца!» — не остается сомнений у Тихона.

Правый поручень опадает, открывая бездну. Вес тела невольно переносится влево, мост накреняется в одну сторону и сразу в другую. Слышен крик Марии. Она падает на колени и судорожно цепляется за дощечки. А Лакоба берется за второй поручень и издевательски дергает его. Мост качается сильнее. Лакоба медленно заносит острый кинжал над веревкой, и Заколов понимает, что должен действовать.

За секунду он просчитывает варианты. Спасаться бегством нельзя. Сзади перепуганная Мария, она вцепится в него, и оба свалятся. Нужно переходить в нападение.

— Фас! — командует Тихон овчарке, указывая на Лакобу.

Подготовленный к службе на границе пес срывается с места. Заколов движется за Рейганом настолько быстро, насколько позволяет качающийся мост. Лакоба видит приближающуюся опасность. Он роняет кинжал и хватается за пистолет.

— Фас! — снова кричит Тихон.

Пока Лакоба передергивает затвор, собака уже у берега. Лакоба вскидывает руку с оружием, овчарка летит в прыжке. Звучит выстрел. Лакоба падает, сбитый собакой.

«Рейган успел, убийца повержен! Но куда попала пуля?» — беспокоится Заколов.

Он спешит на помощь отважному псу, и замечает, что пистолет по-прежнему в руке убийцы. Рука Лакобы двигается, он пытается отпихнуть овчарку. Та не сопротивляется.

«Что с Рейганом?»

Как бы отвечая на его вопрос, овчарка жалобно взвизгивает.

«Рейган ранен», — понимает Заколов.

В любой момент убийца может столкнуть раненного пса и снова прицелиться. На этот раз в него.

Услышав выстрел, человек, затаившийся в кустах, отбросил осторожность. Он знал на собственном опыте, что в момент смертельной схватки противники видят только друг друга. Рука с безобразным шрамом на запястье смело раздвинули кусты. Посланник Ватикана с волнением наблюдал, чем закончится противостояние у моста смерти. И решал, не следует ли ему вмешаться, чтобы обеспечить нужный результат. Или положиться на провидение?

39. Признание и наказание

У Тихона не остается выбора — вот-вот он станет легкой мишенью. Спрятаться на мостике невозможно, спрыгнуть на камни — самоубийство, и он бежит навстречу опасности, видя, как поднимается ствол пистолета. Лакоба вывернулся из-под овчарки, его глаза пылают ненавистью, убийца прицеливается. Заколов уже в трех шагах, но это безумно много, он не успеет разоружить противника. Еще мгновение и черный ствол изрыгнет девять грамм смерти.

Повинуясь инстинкту, Тихон на бегу швыряет камень в руку убийцы. Пуля и камень встречаются, камень взрывается фейерверком осколков, а пуля с пугающим свистом рикошетит в сторону. Следующего выстрела нельзя допустить. Заколов прыгает на Лакобу и выбивает из его руки пистолет. Все происходит так быстро, что Тихон не сразу соображает, откуда в его руке взялся камень? Левым локтем он сдавливает шею убийцы, а правой рыщет в поисках чего-нибудь тяжелого.

«Это тот самый окатыш, который я взял с места гибели родителей. Он спас меня!»

Тихону под руку попадается увесистый булыжник. В порыве ярости он замахивается им над головой Лакобы.

— Это ты разрезал канаты моста. Ты убил моих родителей! За что? Говори, за что?

Лакоба беспомощно сипит, и Тихон немного ослабляет давление на его шею.

— Я, они… Это былая кровная месть.

— Какая еще месть? Что ты несешь!

— Из-за брата.

— Говори правду! Иначе размозжу голову! — угрожающе требует Тихон.

— Мой младший брат Алхас служил в стройбате в Приозерске. Его посадил полковник Заколов.

— За что?

— Алхас напал с ножом на офицера. Его судили, дали пять лет. Твой отец был прокурором.

— Твоего брата посадили за преступление. При чем тут кровная месть?

— Алхас хотел стать милиционером, как я. Но с судимостью в милицию не берут, — оправдывался Лакоба. — Алхас вернулся подавленным, стал пить. И однажды он утонул здесь, на этом месте, под мостом. Это твой отец сломал его жизнь.

— Неправда! Алхас утонул, потому что был пьян. — Тихон вспомнил, что инструктор Углов упоминал про нелепую смерть брата Лакобы.

— Если бы Алхаса не посадили, если бы не твой отец… Когда я узнал, что полковник Заколов отдыхает в Абхазии, решил отомстить. Стал следить за ним. И тут подвернулся удобный случай. Это была кровная месть по закону гор!

Капля крови упала на щеку Лакобы. Тихон коснулся своего лба. Один из осколков камня рассек ему бровь. Рана кровоточила.

— Кровная, говоришь. По законам гор. Ладно. Ты убил моих родителей, значит и я имею право. Так?

Лакоба выпучил от страха глаза и залепетал:

— Нет. Не делай этого. Отдай меня под суд, ты же не горец. — Капитан милиции хорошо знал, что признание, полученное под угрозой, можно опровергнуть в суде. — Зачем тебе брать грех на душу, парень. А я раскаиваюсь и прошу прощения.

— Заткнись! — в сердцах выругался Заколов и опустил булыжник. В нем словно лопнула натянутая струна гнева.

Только сейчас он смог переключить внимание на окружающих. Мария перешла через мост. Она опасливо стояла рядом и слушала разговор. Ее опущенная рука сжимала подобранный милицейский пистолет. Рейган зализывал окровавленный хвост. Заколов осмотрел овчарку и убедился, что пес не пострадал, пулей задет только хвост.

— Что, Рейган, больно? А знаешь почему? Ты совершил ошибку. Надо было прыгать на руку с оружием, а ты вцепился в другую. — Тихон забрал у Марии пистолет и наглядно показал овчарке: — Смотри и запоминай. Враг держит пистолет или нож. Это опасность! Эту руку и надо хватать. Понял?

Рейган внимательно выслушал и зарычал на руку с оружием. Тихон похвалил пса.

— У тебя на лице кровь, — всполошилась Мария.

— А, ерунда. Крошкой от камня задело.

— Я должна посмотреть. — Испанка промокнула платком рану. — Чуть-чуть ниже — и не было бы глаза. Тебе жутко повезло.

Тихон перевел взгляд на Лакобу. Поверженный капитан милиции успел сесть и, морщась от боли, рассматривал свою покусанную руку. Тихон не стал его связывать. Преступник обезоружен и не посмеет напасть. Что же с ним делать?

Лакоба убийца, он сам признался в этом. Но как ему отомстить? Отдать под суд? А каковы шансы на справедливый приговор? Показаний единственного свидетеля, немого мальчика, недостаточно, тем более Хасик не видел лица убийцы. Изогнутый кинжал с Т-образной ручкой Лакоба мог приобрести и после гибели родителей. По крайней мере он может об этом заявить. Прошло уже три года. От сегодняшних признаний Лакоба откажется, ведь ничего не записано. Часть разговора слышала Мария, но она скоро уедет в далекую Испанию.

Как же быть?

«Но есть и божий суд…» — вспомнились Заколову строки Лермонтова из знаменитого стихотворения «Смерть поэта», которое он учил в школе.

И сразу пришло решение. Пусть судьбу убийцы вершит высший суд.

— Вставай и забирай свои вещи, Лакоба. Оружие я оставлю себе.

Абхазец поднялся, подхватил небольшой наплечный мешок, достал из него деревянную чашу в виде кубка.

— Это осталось от твоих родителей, — потупив глаза, пояснил он. — Всплыло, когда они упали, прибило к берегу, я подобрал. Чаша из местного дерева. Они купили ее, как сувенир.

Тихон забрал чащу, с трудом поборол волнение и выдавил:

— Иди.

— Куда?

— Через мост, как мои родители.

— Нет, — замотал головой Лакоба, — ты выстрелишь мне в спину.

Тихон секунду подумал, размахнулся и бросил пистолет в реку. Он и так под подозрением, отягчающие обстоятельства в виде огнестрельного оружия ему ни к чему.

— Иди и помни, я в любой момент могу вернуться за тобой.

Лакоба попятился, следя за движениями Заколова, у того в руке оставался кинжал. Ступив на шаткий мост, Лакоба схватился за оставшуюся веревку-поручень и двинулся через реку, то и дело оглядываясь.

— Ты его отпустишь? — удивилась Мария.

Тихон молчал. Его рука сжимала изогнутый кинжал, который сыграл роковую роль в гибели его родителей. Когда Лакоба оказался на тридцатиметровой высоте над валунами, Тихон перерубил второй поручень и ударил ногой по мосту, чтобы тот раскачивался. Лакоба пошатнулся и чуть не рухнул в реку, но ему удалось шлепнуться животом на дощечки и вцепиться руками в тросы. Милиционер затравленно озирался, наблюдая за действиями противника.

Заколов с сожалением посмотрел на стальные тросы, удерживающие мост. Как жаль, что их не было три года назад. Он швырнул кинжал в реку и кивнул Марии:

— Уходим!

Их провожал затравленный взгляд милиционера. Когда ненавистный Заколов скрылся за деревьями, Лакоба перевел дух и пополз обратно. Этот путь был короче. У самого берега он встал. Кровь отхлынула от головы, в глазах помутилось, Лакоба нелепо взмахнул руками, потерял равновесие и свалился с моста. Однако ему повезло, здесь было невысоко. Лакоба скатился по крутому склону, отшиб все что мог и шлепнулся в воду. Мокрый и злой он выполз на берег.

— Чтобы ты сдох, как и твой отец! — в бессилии выругался милиционер и посмотрел вверх. Чтобы выбраться на дорогу, предстояло вскарабкаться по крутому склону.

У Тихона скребло на душе. Он терзался сомнениями: правильно ли поступил. Он пожалел убийцу родителей, доверив его судьбу неким высшим силам. Что ими движет: справедливость или всепрощение?

На одном из поворотов тропинки деревья расступились и стал виден изгиб реки с высокими берегами и мост смерти. Тихон заметил фигурку, карабкающуюся по склону. Лакоба выжил. Так решил высший суд. Может, бог смилостивился над Лакобой из-за возвращенной памятной чащи? Тихон не хотел смотреть на спасение убийцы и отвел взгляд на противоположны берег. Ему показалось, что в кустах мелькнула блестящая рама велосипеда, но она тут же исчезла. Приглядеться не удалось. Тихона нагнала чуть отставшая Мария, и они пошли дальше.

«Пора», — решил посланник Ватикан.

Он выбрался из кустов и подбежал к тому месту, где Заколов угрожал Лакобе булыжником. Рука со шрамом на запястье вытащила из кармана чистый платок и накрыла им тот самый увесистый камень. Как только макушка обессилившего Лакобы показалась над обрывом, посланник Ватикана нанес милиционеру страшный удар по голове. В последнее мгновение своей жизни Лакоба увидел безжалостные глаза знакомого ему человека, но не успел удивиться. Мертвое тело скатилось к реке.

Убийца положил окровавленный камень на видное место, забрал платок и поспешил вслед за группой Заколова. Он следил за ними от пансионата. Неопытная в подобных делах испанка привела его прямиком к более осторожному московскому парню.

40. В направлении света

В ее руках бесформенный комок влажной туники. Лариса в сотый раз впивается в нее губами, но вода уже не просачивается в рот. Лужица пересохла. Сверху еще срываются отдельные капли, но интервалы между ними постоянно увеличиваются. Здесь делать нечего. Вода вернула ей силы и на время позволила забыть о близкой смерти. В голове ворочается каша странных мыслей.

Луч надежды — шаблонная фраза из глупых песен. В ее случае спасение обещали внешние звуки, особенно последний — голос человека и лай собаки — но они подвели. Что еще говорят в подобных случаях? Свет в конце туннеля. Это ближе. Это почти про нее. Ее пещера похожа на страшный туннель, но свет, кажется, показался. Она теперь не в полной темноте. Она различает окружающие предметы!

Лариса надевает на голое тело холодную влажную тунику, скрепляет на плече порванные концы застежкой и, как бабочка на огонь, бредет в направлении света. Каждый шаг укрепляет ее надежду, что там впереди выход. Она дойдет. Она выберется из подземелья и будет жить.

Сколько часов она здесь? Или ее заточение надо оценивать в сутках? Лучше не думать об этом. Быстрее!

Лариса спотыкается, падает и больно ранит колено. Выступившая кровь ее не пугает. Это сущая ерунда по сравнению с тем, что впереди ее ждет спасение. Да, у нее вывихнутая лодыжка, разбитый лоб, опухающее колено, но впереди свет. Тьма отступает. Она дойдет, доберется, доползет.

«Господи, помоги мне. Я хочу жить», — впервые в жизни молится Лариса.

Стены узкого прохода расступаются, и Лариса оказывается в просторном пещерном зале. Здесь еще светлее, Лариса невольно зажмуривается. Когда резь в глазах утихает, она осторожно распахивает ресницы и задирает голову.

Каменный свод уходит вверх. Там в углу Лариса видит клочок неба. В пещерном своде дыра, размером с бочку. Она легко пролезет через нее, но… Но как до нее добраться? Путь к свободе находится на высоте четырех человеческих ростов.

Лариса осматривается и замечает, что полоток в пещере странный. Каменный свод облеплен серой мохнатой массой. Да это же летучие мыши! Их тысячи! Они свисают вниз головой, некоторые мыши шевелятся и попискивают. В нос шибает удушливая теплая вонь. Лариса смотрит под ноги. Пол пещеры усыпан старым и свежим мышиным пометом. Как же противно!

Но жажда жизни побеждает брезгливость. Тонкие сандалии девушки ступают по грязным неровным камням. Кое-где скользко. На покатом камне она теряет равновесие, шлепается рукой в помет, морщась, вытирает ладонь о подол туники и идет дальше.

Лариса пересекает пещеру и останавливается под заветной дырой, через которую видно вечернее небо. Это единственный путь к свободе, но как же он высоко. Лариса замечает, что со свода пещеры свисают кривые корни деревьев. Они пробили каменную толщу, цепляются за стены, тянутся вниз и в стороны. Лариса ищет путь к спасению. Если подставить камень, можно зацепиться за самый нижний корень. От него за другой, и так подняться к отверстию.

Она ищет камни. Большой не поднять, у нее нет сил. Собирает малые и складывает их в горку у стены. Все камни испачканы пометом, но девушка уже не морщится и не вытирает руки. Совсем недавно она вечно беспокоилась — как выглядит, а сейчас ее заботит лишь один вопрос — как выжить?

Горка из камней уже достаточная, чтобы встать на нее и зацепиться за кривой корень. Пальцы сжимаются, руки напрягаются. Ну! Перебирая ногами, девушка ищет уступы на стене, опирается на них, подтягивается на руках и ложится животом на твердый изгиб корня. Еще усилие — и она уже сидит. Первый этап окончен, можно перевести дух.

Возня постороннего существа приводит в беспокойство мышиную стаю. Тонкий писк усиливается, становится многоголосым. Некоторые летучие мыши выходят из спячки, разжимают лапки и начинают беспокойное кружение по пещере.

Лариса сбрасывает сандалии. Карабкаться вверх плоская обувь только мешает. Девушка хватается за свисающий корень, опирается ногами о другой и забирается выше. Новое напряжение всех мышц — и еще полметра к цели преодолено. Ох! Надо отдышаться. Как же она устала.

Лариса оценивает свое положение. Она преодолела половину пути. Выше корни гуще, появляется больше точек опоры, но не везде можно протиснуться между переплетенными кореньями. В пещере заметно темнеет. Лариса смотрит в дыру и понимает, что наступает ночь. На Кавказе вечерние сумерки сгущаются стремительно.

Она карабкается выше. С большим трудом поднимается еще на один метр, но сил почти не остается. Лариса пытается отдохнуть. Она находит опору для ног, обхватывает руками надежный корень, переносит на него всю тяжесть тела. Так легче, но руки и ноги все равно напряжены, ослабленный организм расходует остатки энергии.

Заветная дыра на свободу уже близко. Лариса с надеждой смотрит вверх и видит звезды. Наступление ночи не беспокоит ее. Лишь бы выбраться. Хоть днем, хоть ночью — какая разница! Там свобода, там люди. Света звезд достаточно, чтобы ориентироваться.

Лариса слышит пугающий шум. Оборачивается. Это отнюдь не писк спокойно висящих на каменном своде летучих мышей. Ее встревожил нарастающий шум от сотен крыльев разбуженных животных, кружащихся по пещере. Они похожи на черный вихрь, которое гоняет по пещере невидимый ветер.

Лариса продирается сквозь корни вверх. Она уже может коснуться каменного свода. Руки ощупывают край дыры, путь к свободе так близко. Сверху свисает тонкий корень. Он самый удобный, чтобы подобраться к отверстию. Лариса хватается за него. Корень скользкий, на нем сохранилась влага минувшего дождя. Но выбора нет, нужны последние решительные усилия, чтобы выбраться наружу.

И вдруг, что-то стремглав проносится мимо лица Ларисы. Потом еще и еще. Это летучие мыши начинают вылетать из пещеры на ночную охоту за насекомыми. Девушка вздрагивает, ее руки чуть-чуть соскальзывают по корню, но тут же цепляются с удвоенной силой. Внезапный страх преодолен. Но хлопанье крыльев нарастает. Лариса поворачивает голову и кричит от ужаса. К дыре несется огромная стая летучих мышей, а она висит на их пути.

Животная масса налетает стремительным пахучим мохнатым ураганом. Лариса зажмуривает глаза и разжимает руки. Серое облако мышей вырывается из пещеры и заслоняет звезды.

41. Отравленная чаша

— Тихон, я устала! Я больше не могу идти, — взмолилась Мария и опустилась на камень.

Заколов остановился, искоса посмотрел на обессиленную напарницу. Уже вечер. Сколько они прошли за день? Да еще по горам. После схватки с Лакобой у подвесного моста Тихон специально ускорил шаг, чтобы милиционер, если даже надумает, не смог их догнать. Они оторвались от возможного преследования. Однако Мария, привыкшая к европейскому комфорту, не готова к таким нагрузкам.

— Привал, — согласился Тихон, сбрасывая рюкзак.

Обрадованный Рейган тут же обнюхал поклажу.

— И ты хочешь есть? Ладно, заслужил. Сейчас организуем ужин.

Тихон нашел подходящее место для костра, нарубил веток, настрогал сухих щепок и разжег огонь. Созерцать пламя было приятно. Этим и занималась Мария. Девушка сидела на ближайшем к костру камне, грела колени и жевала бутерброды с сыром, взятые из столовой. Рейган крутил хвостом вокруг банок тушенки.

— Не терпится? — Заколов вскрыл банку и вывалил мясо овчарке. — А я за водой.

Тихон подхватил котелок и направился к ручью, шумевшему неподалеку. Овчарка быстро заглотила мясо и увязалась за ним. Зачерпнув воду, Тихон поставил котелок на землю. Утолить жажду он решил из чаши, оставшейся от родителей. Взяв ее в руку, он невольно залюбовался. Чаша была изготовлена из твердой красной древесины, наверняка относящейся к ценному и благородному сорту дерева. Снаружи чашу покрывал резной узор ручной работы. Но главное достоинство сувенира заключалась не в этом. Тихон подумал, что чаша последний предмет, который держал в руках его отец.

Рейган по-собачьи рассматривал чашу, то есть принюхивался и странно фыркал. Едва Тихон зачерпнул чашей воду, пес ринулся в ручей да так неловко, что выбил чашу из рук хозяина. Рейган начал лакать языком воду и косить взглядом на Тихона, показывая: вот как надо пить.

— Да что ты лезешь под руки! — в сердцах возмутился Тихон.

Упавшую в ручей деревянную чашу уносил быстрый поток. Тихон бросился за потерей. Он цеплялся взглядом за чашу, боясь потерять ее из виду. Вдруг он увидел, как чья-то рука выхватывает чашу из воды. Тихон замер. В погоне за сувениром он совсем потерял бдительность.

Нежданным гостем оказался Хасик, тот самый немой велосипедист, свидетель гибели его родителей. На этот раз Хасик был без велосипеда. Он устало улыбался и показывал жестами, что очень спешил и не куда-нибудь, а конкретно к Заколову. Тихон с надеждой посмотрел, нет ли в руках паренька записки, как тогда от Ларисы. А вдруг, Лариса нашлась! Но Хасик держал только чашу. Он зачерпнул ею воду, жадно выпил и подошел к Заколову.

Паренек был возбужден и вновь стал что-то объяснять, энергично помогая себе руками. Но Тихон не понимал его жестов.

— Идем к костру. Там нарисуешь, — предложил Заколов.

У костра Хасик начал жестикулировать еще активнее. Он дотронулся двумя пальцами до своих глаз, перевел их в направлении Тихона и Марии и показал телом, как что-то шатается у него под ногами.

— Ты видел нас у моста смерти? — предположил Тихон.

Хасик энергично закивал.

— Ты видел, как я поступил с Иналом Лакобой? — смутился Заколов.

Хасик снова кивнул.

— Понимаешь, он плохой человек. Очень плохой, — стал объяснять свое грубое поведение Тихон. — Это он перерубил канаты три года назад. Лакоба! Из-за него погибли мои родители.

Хасик подхватил тяжелый камень и жестом показал, как бьет Заколова по голове. Тихон понял, что парень намекает на его грубое поведение по отношению к капитану милиции и вынужден был оправдываться:

— Это была вынужденная мера. Я хотел услышать признание. И Лакоба признался в убийстве!

Хасик затряс головой.

— Что-то не так? Лакоба не убивал?

Хасик затряс головой еще энергичнее и показал жестом, что хочет написать. Мария передала ему блокнот с ручкой. Хасик начал писать быстро, но с каждым словом движение его руки становилось все более вялым, а почерк менее разборчивым. Заколов сразу читал написанное.

«Вы ушли. Лакоба полез на берег. Он почти выбрался… Его ударил камнем… по голове…»

— Кто?

«Лакоба упал. Он умер…», — написал нетвердой рукой Хасик.

— Ты уверен.

«Голова разбита… Кровь…»

— Кто это сделал?

«Не знаю… Он был в дождевике…», — медленно и криво вывел юноша.

— Хоть что-нибудь ты заметил? Какую-нибудь деталь, как тогда с кинжалом.

Хасик выронил ручку, его рука обессиленно упала. Лицо подростка покрылось потом, он задыхался.

— Что с тобой? — встревожился Тихон.

Хасик поднял ручку, с трудом написал: «грубый шрам» и показал на собственное запястье.

— У того, кто убил Лакобу, был шрам на руке? — уточнил Заколов. Эта новость разбудила в нем неясное беспокойство.

Хасик кивнул, сжался, словно у него болел живот, и свалился на землю. Тихон склонился над юношей, пытаясь помочь.

— У него жар, он еле дышит. Это что-то серьезное. Надо срочно доставить его к врачу.

— Где в горах врач? — растерялась испанка и тут же вспомнила: — Данилин дал мне рацию!

Она покопалась в рюкзаке и передала рацию Заколову. Тихон несколько раз нажал кнопку вызова, пытаясь передать сообщение, но быстро разочаровался.

— Бесполезно. Мы слишком далеко. — Заколов наклонился к Хасику. Лоб паренька пылал, изо рта сочилась слюна. — Ему становится хуже. Я понесу его.

— Куда? До поселка не дойти.

— На турбазу «Горный приют». Там есть медсестра, и можно вызвать «скорую помощь».

Мария засуетилась, собирая вещи. Тихон помнил, как она устала.

— Оставь свой рюкзак, потом вернемся, — решил он. — Я возьму самое необходимое.

Заколов нацепил рюкзак, подхватил Хасика на руки. Он помнил объяснения инструктора Углова, как найти дорогу на запутанных туристических тропинках. Надо ориентироваться по белым повязкам на деревьях. «Если узел справа от тебя — тропинка ведет от турбазы, если слева — к турбазе». По пути сюда ему попадались белые повязки. Он быстро нашел ближайшую и поспешил в направлении турбазы.

Мария едва поспевал вслед за ним. Он слышал ее озабоченный голос:

— Я правильно поняла, мальчик рассказал про шрам на руке у бандита.

— Да, — выдохнул Тихон. Ему было нелегко одновременно говорить и нести Хасика.

— Грубый шрам вокруг запястья? — уточнила испанка.

— Да.

— Про убийцу моего отца мне известно лишь одно: у него на руке есть широкий шрам от рваной раны.

И тут Тихон понял, отчего взволновался, узнав про шрам. Из глубин памяти всплыла сцена, когда он сам видел нечто подобное.

— Такой же шрам был у итальянца, — сообщил он, не останавливаясь.

— Какого итальянца?

— Который хотел украсть артефакт Золотого Руна из архива в Москве,

— Ты понимаешь, что это значит? Понимаешь? — возбудилась Мария. Ее голос повысился: — Он здесь! Сначала он убивает моего отца и крадет первый манускрипт. Потом едет в Москву за вторым. Ему это не удается, и он приезжает сюда, чтобы все-таки забрать манускрипт у тебя!

Мария остановилась, как вкопанная. Тихон не видел, как округлились ее глаза, но слышал ее удивленный возглас:

— Но как он узнал, что ты будешь на съемках?

— Лариса, — коротко ответил Тихон. Ему стал ясен хитроумный план охотников за Золотым Руном.

— Ларисе Трушиной дали роль, чтобы здесь был ты! — пришла к той же мысли Мария и поспешила догнать Заколова. — Тихон, ты понимаешь, что это означает? Убийца похитил Ларису, чтобы заставить тебя выполнить его требование.

— Логично.

— Мы не должны это делать! — топнула ногой испанка.

Тихон остановился и с укором посмотрел на нее.

— Сейчас мы спасаем Хасика. Ты предлагаешь его бросить?

Испанка замотала головой.

— Тогда пошли! Нельзя терять время.

Поначалу худой Хасик показался Тихону легким, но с каждой минутой паренек словно набирал вес. Овчарка бежала по тропинке впереди и постоянно оглядывалась, словно уточняя: я в правильном направлении? Сейчас Рейган замер, смотрел в сторону и принюхивался. Заколов посмотрел в том же направлении и заметил сквозь ветки деревьев огонь.

— Костер. Там люди. Они помогут, — воспрял духом он.

По мерее приближения к костру, стали слышны гитарные аккорды. Кто-то с энтузиазмом пел известную туристическую песню:

«Как отблеск от заката костер меж сосен пляшет, Ты что грустишь бродяга, а ну-ка улыбнись, И кто-то очень близкий тебе тихонько скажет, Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались».

Мария и Тихон вышли на небольшую поляну. Вокруг костра сидело человек восемь, с виду туристы. Гитара смолкла. Все настороженно посмотрели на пришельцев. Заколов узнал Виктора Углова и почувствовал большое облегчение.

— Как здорово, что вы здесь, — выдохнул он навязчивые слова припева.

Тихон положил Хасика рядом с костром на землю. Хасик едва дышал, его лицо морщилось от болей.

— Что с ним? — первым спросил Углов.

— Не знаю. Ему неожиданно стало плохо.

— На что он жаловался? — спросил инструктор и тут же спохватился, вспомнив, что паренек немой. — Ах, да.

— Хасик схватился за живот. Как-будто от резкой боли.

— Возможно отравление. Что он ел?

— Ничего. Он только выпил воду из ручья.

— Простую воду? — усомнился Углов. — Это странно. Из чего он пил?

— Разве это важно? — Заколов показал деревянную чашу, переданную Лакобой.

— Еще как важно, — разглядывая чашу в свете костра, сказал Углов. — Когда это произошло?

— Полчаса назад.

— Еще не поздно. — Инструктор засуетился, давая указания туристам: — Приготовьте котелок с водой, добавьте туда рвотные капли. Быстрее! А ты приподними ему голову. Будем поить. Надо прочистить желудок.

Хлопотная медицинская процедура прошла успешно. Хасик наглотался воды с лекарством, а потом его тошнило. Процедуру повторили. Обессиленного Хасика завернули в одеяло. Парень пришел в себя и смог сидеть, ему явно стало легче.

— Чем он отравился? — спросил Тихон.

Углов продемонстрировал чашу в свете костра. Она отбрасывала зловещую тень.

— Эта чаша сделана из старого тиса. Тис красив, но ядовит. По легендам ведьмы пользовались ядом, изготовленным именно из тиса. А лучники смазывали ядом тиса наконечники своих стрел.

— Чаша была сухой, в ней не было ни капли яда, — припомнил Тихон.

— В старых тисах концентрация яда в древесине настолько велика, что в старину, чтобы отравить человека, ему подавали вино в красивом резном кубке из тисового дерева. Наподобие этого. Откуда ты его взял?

— Один добрый человек подарил, — процедил Тихон.

Он убедился в безграничном коварстве Лакобы. Эта чаша не имеет никакого отношения к его родителям. Если бы не Рейган, выбивший кубок из его рук, если бы не Хасик, он бы сам выпил из ядовитого подарка. Ай, да Лакоба! Спасибо за урок. Тихон взял чашу и швырнул ее в огонь.

Одна из туристок, с подозрением рассматривавшая Заколова, что-то шепнула Углову. Тот улыбнулся и открыто обратился к Тихону:

— Говорят, тебя разыскивают за убийство испанского артиста?

Повисла тишина. Все смотрели на Заколова. Ему пришлось объяснять:

— Не совсем так. Я свидетель, но не преступник.

Недоверчивая девушка опять что-то шепнула Углову и спряталась за инструктора. Улыбка исчезла с губ Углова, он озвучил новый вопрос:

— Почему же ты в бегах? Почему тебя разыскивают?

— Долго объяснять, но поверьте…

Заколов натолкнулся на полукруг напряженных фигур и недоверчивых лиц. Как он выглядит в их глазах? Рассеченная бровь, взмыленный вид, странная история с чашей, отравленным мальчиком — и все это на фоне слухов об убитом им иностранном артисте. Туристы не хотели ему верить. Они незаметно сгрудились вокруг инструктора. Кое-кто сжимал в руке палку, а один парень демонстративно приподнял походный топорик.

Тихон понял, что он здесь лишний, и решил не задерживаться:

— Я прошу вас помочь Хасику, а мы уходим. — Он встал и позвал овчарку: — Рейган, ко мне!

Заколов, Мария и верный пес отошли от костра. Прежде, чем скрыться в темноте, Тихон посоветовал туристам:

— Будьте осторожны. Помимо меня в горах бродит настоящий убийца.

42. Почти у цели

Уже стемнело, но овчарка уверенно привела их к брошенным вещам у потухшего костра.

— Мне бы не хотелось ночевать здесь, — сказала испанка, вспомнив, скрючившегося от боли Хасика.

Заколов согласился. По его плану сегодня они должны были выйти к точке, откуда открывался прямой путь к тайнику. Нацепив рюкзаки, они прошли через лес, спустились по горной тропинке и оказались на берегу небольшого круглого озера.

— Как тебе это место? — спросил Тихон.

— В любом случае у меня нет сил. Глотну бренди — и спать. — Мария стала раскладывать спальный мешок.

Заколов сбросил рюкзак, на его лице появилась озабоченность. Он крутил головой и бормотал:

— Ничего не понимаю.

— В чем дело?

— Я вижу круглое озеро, а на схеме обозначена прямая линия.

— Ты так уверен в своей памяти? — усомнилась Мария.

— Если бы ты не сожгла слайд, я бы тебе доказал.

Испанка замялась, немного подумала и решительно выдохнула:

— Только ради дела. — Она порылась в своих вещах и извлекла тот самый слайд.

— Ты не сожгла его? Ах, хитрюга!

— У женщин должны быть свои секреты. — Мария потянула Тихону слайд.

Заколов поднял его вверх. Большую часть ночного неба закрывали тучи, звездные просветы позволяли ориентироваться, но рассмотреть с их помощью слайд было нереально. Тихон взял в руку фонарик.

— Не включай! — испугалась Мария.

— Чего ты боишься?

— Забыл про убийцу со шрамом на руке?

— Не беспокойся. Он ничего не сделает, пока мы не найдем золото.

— Не будь наивным. Даже милиционер напал на тебя!

— Это другое. Лакоба ничего не знал о Золотом Руне. Он пытался скрыть прежнее убийство.

В это время из-за тучи показался краешек яркой луны. Вскоре небосвод освещал полноценный желтый шар. Заколов поднял руку со слайдом, присмотрелся.

— Все верно, я не ошибся. Мы в точке, откуда начинается прямая линия. Здесь еще латинские буквы: L и P. Что они могут значить?

— Понятия не имею.

Тихон опустил слайд. Его глаза, настроившиеся на восприятие мелких деталей, вдруг увидели пред собой яркую прямую линию. Лунная дорожка пересекала темную гладь озера. Его осенило. На схеме могут быть зашифрованы не только явные природные объекты, но и тайные знаки в виде тени скалы в определенный час или лунной дорожки.

— Как на латинском Луна? — спросил он Марию.

— Так и есть — Luna.

— Прекрасно. Вот тебе и L! — Тихон любовался полновесной сияющей луной. — У луны бывают разные фазы. Сегодня — полнолуние. Как на латинском полнолуние?

— Luna plena. — устало сообщила Мария и тут же воскликнула: — P!

— Да! L и P! На схеме обозначена лунная дорожка во время полнолуния. Я отмечу на карте, куда она ведет.

Тихон достал карту местности и в свете фонарика прочертил линию через озеро. Кончик уперся в обозначение безымянной вершины.

— Если я расшифровал знаки правильно, наша цель на той горе. На манускрипте Ордена Золотого Руна гора обозначена в виде закручивающейся внутрь спирали. Это конечная точка. Дальше пути нет.

— Ты думаешь, что там…

Мария не договорила, Заколов промолчал. Оба завороженно взирали на черный силуэт горы, пока лунный свет не поглотило мрачное густое облако.

Ранним утором Тихон и Мария подошли к заветной горе. Не самая высокая каменная возвышенность с обвалами горных пород проигрывала в красоте окружающим вершинам и не привлекала внимание туристов. Тропинок на горе не было. Заколов еще раз посмотрел слайд на просвет и убедился, что он в начале закручивающейся спирали.

— Будем подниматься по кругу и вверх, — решил он, — как на схеме.

Постепенно Тихон убедился, что это единственный путь к вершине. Любая попытка срезать дорогу неизменно натыкалась на отвесную скалу и груду непреодолимых каменных глыб. На одном из виражей путь лежал по узкому уступу вдоль обрыва. Слева зияла пропасть, а справа на камнях путники увидели огромного горного тура. Тур стоял на возвышении, как изваяние. Однако горный красавец отнюдь не позировал. Стоило Заколову сделать первый шаг по узкому уступу, и тур грозно склонил голову, его мощные закрученные рога подались вперед. Стремительным рывком тур мог столкнуть путников со скалы.

Мария вцепилась в рубашку парня и прошептала:

— Я начинаю верить, что дракон-охранник Золотого Руна, не такое большое преувеличение.

Чтобы отпугнуть тура, Заколов нашел увесистый камень и швырнул под ноги животному. Тур ударил копытами, дернул бородой и переместился ближе. Он явно демонстрировал, что готов начать атаку первым. Рейган в ответ залаял. Тур не обращал внимания на овчарку, зубы собаки против его рогов были бессильны. Большие, налитые гневом, глаза животного следили за застывшими людьми. Теперь любое неосторожное движение могло спровоцировать его атаку.

— Спокойно. Это обычный тур, он не может здесь стоять вечно.

— Мы тоже, — дрогнувшим голосом заметила Мария, покосившись влево, где зиял обрыв.

Тихон услышал отдаленный звук, похожий на блеянье, и улыбнулся.

— Логично, — констатировал он. — К охране золота тур не имеет отношения. Он охраняет свою семью. Мы посягнули на его владения. — Рейган, гулять!

Тихон показал рукой направление откуда донеслось блеянье молодняка. Овчарка повела носом, навострила уши и юркнула между валунами. Вскоре ее серый загривок стал мелькать между камней на горном склоне. Тур всполошился. Одним прыжком он взобрался на высокий камень, с минуту вертел мордой в мучительном выборе, затем топнул передним копытом и помчался вверх по склону.

Мария и Тихон спокойно преодолели опасный уступ и пошли по спирали выше. До них порой доносилось рычание Рейгана, топот копыт и даже стук рогов. Тихон надеялся, что овчарка сообразит, что задача выполнена и пора возвращаться.

Через полчаса условная спираль привела путников к скале с вертикальной трещиной. Обойти ее было невозможно, дальше пути не было. Тихон осмотрел скалу. Она была не монолитной. Им преграждали путь две плоские глыбы чуть выше человеческого роста, разделенные вертикальной щелью.

— Похоже на древние замаскированные ворота. — Заколов надавил плечом на камни. Ничего не произошло. — Как же их открыть?

Мария извлекла из рюкзака замшевый мешочек и бережно достала из него тяжелое золотое украшение.

— Посмотри, — подозвала она Тихона и объяснила: — Это шейный орденский знак Золотого Руна, которым владел мой отец.

На широкой золотой орденской цепи было подвешено золотое изображение овечьей шкуры, перехваченное поясом. Широкая орденская цепь из необычных звеньев смотрелась массивнее подвески.

— Отец не расставался с ним, хотя носил тайно. Это символ Хранителя Ордена. Перед смертью отец сказал, что знак мне поможет.

— Чем?

— Он не успел объяснить.

Тихон бережно принял орденский знак и рассмотрел золотое украшение на фоне серой скалы. Широкие звенья цепи были похожи на попарно соединенные цифры 3, зеркально повернутые друг к другу. Приглядевшись, он заметил на скале углубление, по форме напоминающее цифру 3. Едва видимый знак располагался справа от вертикальной щели. А чуть выше, слева от щели, Тихон увидел на камне символическое изображение зеркально повернутой цифры 3.

«А вот и подсказка! — догадался Заколов. — Зеркальные изображения троек на скале должны быть совмещены друг с другом также, как на орденской цепи! Для этого надо приподнять правую часть или опустить левую. Но каменные плиты безумно тяжелые».

Сначала он решил подкопать левую половину. В ход пошла саперная лопата. Расчищая грунт, Тихон заметил, что левая створка преграды уходит вглубь, а вот правая опирается на лежащий каменный столб правильной формы. Похоже, что его создал человек, а не природа.

Тихон стал искать конец столба. Лежащий столб оказался очень длинным. Его свободный конец торчал над обрывом. Тихон пошел по нему. Под его тяжестью столб немного просел.

— Мария, посмотри на плиту, — попросил Заколов.

— Правая часть чуть-чуть приподнялась. Под ней щель! — сообщила удивленная испанка.

Заколов понял, что длинный столб представляет собой тайный рычаг. Под плитой находится короткая часть рычага. Дальше должна быть скрытая точка опоры. А длинный рычаг частично лежит над замаскированной щелью, а частично торчит над обрывом. Ничто не мешает ему опускаться. Давя своим весом на длинный рычаг, он приподнимает короткий, как на качелях. Чем больше отношение длинной части к короткой, тем легче поднять тяжесть.

Тихон притащил несколько камней на выступающую часть рычага и встал поверх них.

— Что изменилось? — крикнул он Марии. — Надо, чтобы знаки на плитах совпали.

— Плита приподнялась. Осталось немного!

Заколов заметил вернувшегося Рейгана. Кажется, к раненному хвосту у овчарки добавился оцарапанный бок. Но свою задачу умный помощник выполнил — отвлек тура.

— Рейган, ко мне! — позвал он овчарку.

Пес смело пробежал по столбу к ногам Тихона. Общее давление на рычаг усилилось.

— Есть! Знаки соединились! — отрапортовала Мария.

— Что с плитой?

— Кажется, она застряла сверху. А внизу широкая щель.

— Что там?

— Ура! Это вход в пещеру!

Тихон пошел обратно, Рейган увязался за ним, и Заколов почувствовал, что столб под его ногами тоже пытается вернуться в исходное положение. Тихон оставил рюкзак на конце рычага. Не помогло. Несколько попыток, и Заколов убедился: входная плита сохраняет застрявшее положение, если он или Рейган с его рюкзаком остаются на краю столба.

— Тебе придется побыть здесь, Рейган. Сидеть! Охранять рюкзак. И без моей команды не двигаться! — пригрозил Тихон.

Овчарка недовольно заурчала, но повиновалась. Тихон поспешил к Марии. Щель под плитой манила и пугала одновременно.

— По схеме — это то, что мы искали. Ты со мной? — спросил Тихон.

— Это ты со мной! — возмутилась испанка. — Я Хранитель. Я должна убедиться, что мой отец отдал жизнь не из-за пустой легенды. И тогда, если там действительно есть золото…

Заколов пролез под плитой, не дослушав девушку. Она поспешила за ним.

43. Фокус эллипсоида

За плитой можно было стоять в полный рост. Они оказались в узком каменном тоннеле, который вел вниз. Заколов включил фонарик. Спуск выглядел ровным и очень крутым. Сразу было видно, что это не пещера, созданная природой, а рукотворный ход. Вверху Заколов привязал веревку. Поначалу спускались, держась за нее, однако длины пятидесятиметровой веревки не хватило.

— Дальше передвигаемся отрезками по пять метров, — предупредил Тихон Марию. — Я иду первым, ты ждешь. Если опасности нет, подзываю тебя.

— Я не хочу оставаться одна. Пойдем вместе.

Он покачал головой.

— Здесь могут быть ловушки.

Он спускался осторожно, светил под ноги, осматривал стены и потолок. Если не замечал ничего подозрительного, звал Марию. Девушка шла смелее и радостно тыкалась в спину Заколова, когда настигала его. Так они и продвигались. После восьмой остановки луч фонарика, ощупывавший каменную стену, неожиданно стал очень длинным. Туннель закончился, луч провалился в пустоту.

И сразу стало светлее. Сначала Тихон подумал, что где-то в пещере есть отверстие наружу, но быстро убедился, что источник неожиданного света иной.

— Иди сюда! — позвал он Марию.

Испанка привычно ткнулась ему ладошкой в спину и выглянула из-за плеча.

— Что это? — изумилась она.

Они оказались у входа в подземный зал по форме напоминающий огромное яйцо, лежащее на боку. Туннель привел их к вершине и внутрь «яйца». Размеры подземного зала были столь внушительны, что в нем мог бы поместиться стадион с трибунами. Но более удивительным являлось то, что и над головой, и под ногами стены пещеры были гладкими и блестящими. Луч фонарика многократно отражался от них, создавая впечатление нескольких источников света.

— Пещера покрыта золотом? — выпучила глаза Мария.

Заколов изучил внутреннюю поверхность овального зала.

— Это слюда, пластинчатые кристаллы. Они отражают свет.

— Природа творит чудеса.

— Ровный туннель, правильной формы зал — нет, это создал челочек, — пришел к выводу Тихон.

— Как такое можно сделать?

— Не забывай, мы идем по следам древних греков. Они создали немало чудес света, а это всего лишь обтесанная до нужной формы подходящая пещера. Очень эффектная. Сюда можно водить экскурсии.

— Никаких экскурсий! Тайна Золотого Руна должна остаться между нами. Я — Хранитель Ордена.

— До золота мы еще не дошли, — задумчиво сказал Тихон, изучая пещеру.

Туннель вывел их на узкий кованный мостик. Звенья моста крепились к своду пещеры на тросах. По задумке строителей мост должен был пересекать овальную пещеру насквозь. Но сейчас центральная часть моста была поднята к потолку. Канат, удерживающий поднятый пролет, был закреплен на противоположном конце пещеры.

— Подвесные мосты — моя судьба, — пошутил Тихон, ступая на первое звено кованного моста.

Он прошел несколько шагов, мост выдержал. Ширина моста была в один шаг, а длина каждого пролета шагов пятнадцать. Поручней у моста не было, пролеты моста не соединялись между собой. Пройдя до конца первого пролета, Тихон обернулся и позвал Марию. Поколебавшись, испанка пошла за ним.

Вдруг, на голову Тихона посыпались каменные крошки. Он посмотрел вверх, подсвечивая фонариком, и сразу увидел причину. Крепление первого пролета к своду пещеры могло разрушиться в любую секунду. Бежать назад было рискованно, Тихон шагнул на следующий пролет моста. Осыпь с потолка прекратилась.

— Каждый пролет моста держит только одного человека! Не приближайся ко мне! — громко предупредил Тихон Марию.

Он заметил, что его голос отразился от овальных стен и вернулся к нему усиленным эхом. С повышенным интересом Заколов присмотрелся к форме овальной пещеры. Он направлял фонарик в разные стороны и наблюдал, как отражается луч.

— Неужели они создали это, — восхищенно пробормотал Тихон.

Он стал догадываться о задумке строителей, прошел вперед по мосту и нашел нужную точку. Посветил в разные стороны — догадка подтвердилась.

— Это не просто овальная пещера. Это эллипсоид! — сделал вывод Заколов.

— Что это значит? — не поняла его восторга Мария.

— Представь шар. Любой луч, направленный из центра шара, возвращается обратно. У эллипсоида две подобных точки, их называют фокусами. И свойство эллипсоида немного другое. Если направить луч из одного фокуса в любом направлении, он отразится и вернется в другой фокус. Посмотри.

Яркий луч фонарика светил вверх и вниз, вправо и влево. И каждый раз его отражение приходило в одну и ту же точку на противоположной стороне моста.

— Я нахожусь в одном фокусе, а там другой, — пояснил Заколов.

— Нашел время, чтобы вспоминать геометрию.

— Именно так! — с жаром продолжил Тихон. — Древние греки прекрасно знали законы геометрии и неспроста сделали пещеру с отражающими стенами в форме эллипсоида. Ты заметила, что находится в противоположном фокусе?

— Кажется, там закреплен канат, удерживающий поднятый пролет моста.

— Верно. Если мы его пережжем, пролет опустится.

— Если да кабы во рту выросли грибы. Так говорят по-русски?

— Грибы во рту нам не помогут, а вот что-нибудь горячительное не помещает. Ты сказала, что взяла бренди?

— Самое время напиться, — съязвила испанка.

— Оставь бутылку на мосту и отойди обратно.

— Хочешь хлебнуть для храбрости. Да, пожалуйста!

Мария выставила бутылку бренди и ушла с моста. Тихон перенес бутылку в нужную точку и принялся что-то мастерить, попутно поясняя:

— Фонарик светит только в одном направлении, а огонь во все стороны. Если установить свечку в фокусе эллипсоида, тысячи лучей отразятся от его поверхности, сойдутся во втором фокусе, усилят друг друга и зажгут канат, который там находится. Свечки у нас нет, зато есть крепкий бренди.

Заколов скрутил из платка фитиль, пропитал его бренди и сунул в бутылку. Бутылку он установил на мосту в фокусной точке эллипсоида. Чиркнула зажигалка. Фитиль занялся тонким пламенем. Тихон отошел к Марии. Они наблюдали как маленький огонек осветил огромную пещеру. Свет отражался от стен и концентрировался на канате. Вскоре толстый канат начал тлеть, а потом вспыхнул.

— Вот так фокус, — прошептала испанка.

— Два фокуса и закон геометрии, — поправил ее Тихон.

Подожженный канта лопнул. Недостающий пролет моста опустился и открыл путь к противоположному краю слюдяной пещеры, где зияла черная дыра следующего прохода.

44. Клад

Узкий лаз вывел Тихона и Марию в новую пещеру. Здесь уже не было гладкого слюдяного свода. Луч фонарика нащупывал бесформенные камни тесной кавказской пещеры, пробираться через которую приходилось с повышенной осторожностью. Тут немудрено было подвернуть ногу или удариться головой.

Неожиданно луч фонарика отразился от чего-то блестящего. Тихон подошел ближе и глазам своим не поверил. Перед ним на плоском камне стояла большая золотая чаша размером с тазик. Чаша была доверху наполнена золотыми монетами. Рядом Тихон заметил точно такую же чашу, потом еще одну.

Подошла Мария. Испанка переводила луч фонарика с одной чаши на другую и буйно радовалась:

— Ух, ты! Золото! Настоящее золото! Мы нашли его. — Испанка запустила руку в ближайшую чашу. — Тихон, это древнегреческие монеты. Золотое Руно не выдумка. Мой отец был прав!

— В легенде речь идет о золотом песке, который добывали с помощью шкур.

— Из него выплавляли монеты.

Заколов с сомнением изучал находку. По нынешним житейским меркам они наткнулись на огромный клад. Но это не то количество золота, из-за которого сильные мира сего будут организовывать влиятельный Орден и веками хранить тайну. Он присмотрелся. Три чаши возвышались на плоской обработанной каменной плите, напоминающей круглый стол. Чаши располагались по кругу на равном удалении друг от друга. Тихон присел, чтобы изучить конструкцию стола.

Мария одной рукой подсвечивала фонариком, а другой зачерпнула из чаши несколько монет. И тут же Тихон заметил, как стол начал накреняться. Нарушилась идеально выверенная центровка. Он вскочил с яростным требованием:

— Брось!

Испанка вздрогнула и выронила в чашу фонарик. Стол принял прежнее положение.

— Не трогай монеты, — потребовал Заколов. Увидев, что Мария собирается разжать пальцы над чашей, где уже лежал фонарик, он спохватился: — Нет! Оставь монеты в руке и отойди.

Испанка послушно отошла от чаши.

— В чем дело? — спросила она.

— Это ловушка. У каменной плиты одна опора. Если взять монеты из любой чащи, нарушится баланс и плита упадет. Тогда рухнет потолок или завалится вход — я точно не знаю, но что-нибудь обязательно случится. Хитрецы верно рассчитали психологию кладоискателей. Непрошенные гости увидят золото, схватят его и пропадут.

— Что мне делать с монетами?

— Оставь себе. Нам повезло, что они весят столько же, сколько фонарик.

Мария убрала монеты в карман. Она корила себя за неосторожность:

— Как я сразу не догадалась, что это не основной клад, а приманка. Золотое Руно — это тонны золота. Или даже десятки тонн.

— Скоро узнаем.

Заколов осветил путь и двинулся дальше. Лишившаяся фонарика Мария, поспешила за ним. Извилисты проход вывел их в тупик. Далее путь перегораживал непроходимый завал из разномастных камней. Тихон обошел преграду в поисках лазейки. Тщетно.

С краю под осколками камней он заметил ровный ободок плоского кругляша. Расчистив место вокруг находки, он убедился, что это точно такая же древнегреческая золотая монета, которые они видели в чашах. Монета покоилась в наполовину истлевших костяшках пальцев. Стало ясно, что человек, сжимавший монету, пытался убежать из-под завала, но не успел.

— Здесь была похожая ловушка. За долгие века кто-то случайно попал в пещеру с другого конца, увидел золото и… Он польстился на малое и потерял все.

— Значит главный клад где-то рядом. Он там за завалом?

— Скорее всего. Достань слайд со схемой и проверь одну деталь. Закрученная спираль привела нас к тайному входу на горе. А в стороне, я помню была буква. Какая?

Мария поднесла слайд к лучу фонарика. Присмотрелась и сообщила:

— Буква А.

— Так я и думал. Aurum — золото! Буква находится, — Тихон тоже посмотрел слайд на просвет, — к юго-востоку от точки входа.

Заколов развернул карту местности. Весь путь от пансионата был отмечен на ней. Даже, находясь в пещере, Тихон сверялся с компасом и прокладывал маршрут. Отметив очередную точку, он обратил внимание, что она расположена к юго-востоку непосредственно на изгибе горной реки.

Тихон еще раз обошел камни завала, нашел влажные, и убедился, что не ошибся.

— Золото там, но к нему просто так не пробраться.

— И прекрасно! Я Хранитель Ордена. Отдай мне карту. Она теперь будет вместо манускрипта.

— Здесь рядом течет быстрая горная река.

— Ты это к чему?

— Вверху на реке есть плотина. Чисто теоретически, если взорвать плотину, горный поток снесет заграждение в пещеру. Правда, поток, подхватив камни и землю, превратится в грозную сель. Она снесет нижестоящий поселок. Там десять тысяч жителей.

— Ничего не надо делать! Дай мне карту и забудь про нее. Тайна золота должна сохраниться для потомков.

Заколов покачал головой:

— Не сегодня. Я должен спасти Ларису, а для этого надо рассказать о кладе похитителю.

— Обмани его! — всполошилась Мария. — У нас есть древние золотые монеты. Покажешь их, и он тебе поверит. Придумай любые другие координаты. Направь его в другую пещеру, только не сюда!

— Можно попробовать, — согласился Тихон и передал испанке карту с пометками. — Нам надо быстрее возвращаться в пансионат. Единственный способ, связаться с похитителем — оставить записку в номере Ларисы.

45. Двойная ловушка

На обратном пути по пещере им пришлось спешить. Тревожное напряжение неизвестности отпустило их, дорога была знакомой, но расслабиться не удавалось. В фонарике разрядились батарейки, и луч света стремительно терял прежнюю яркость. Мария даже предложила заменить фонарик Тихона на ее, оставленный в золотой чаше. Оттуда поднимался желтый столб отраженного света. Но Заколов отказался от риска.

— У нас разные фонари, они отличаются по весу, — объяснил он. — Осталось недолго. Слюдяные стены эллипсоида усилят свет, а дальше прямой путь наверх, где невозможно заблудиться.

Так и получилось. По подвесному мосту через рукотворную пещеру они прошли словно через зал с приглушенным освещением. Путь наверх был крутым и трудным, но вскоре они добрались до конца своей веревки, и стало легче. Луч фонаря тем временем делался все более тусклым. Тихон рассчитывал, что наверху их встретит дневной свет, проникающий под приподнятую плиту. Но когда подъем закончился, они натолкнулись на сплошную каменную преграду.

— В чем дело? — всполошилась Мария.

— Рейган подвел, — догадался Тихон. — Он сошел с каменного рычага, и плита опустилась.

— Я никогда не доверяла американским президентам!

— Рейган — овчарка, — заметил Заколов.

— Ну и что. Имя влияет на характер. Рейган предал нас. Мы в ловушке.

— Не паникуй! — осадил испанку Тихон и заверил: — Что-нибудь придумаем.

В затухающем свете фонарика Заколов осмотрел каменные плиты. С внутренней стороны никаких знаков-подсказок на них не наблюдалось. Зато чуть в стороне он наткнулся на круглый камень диаметром около метра.

Тщательно обследовав поверхность под круглым камнем, Заколов приободрился. Он отряхнул руки и с улыбкой обратился к Марии:

— Встречаются как-то физик и математик. Физик и спрашивает. «Слушай, почему у поезда колеса круглые, а когда он едет они стучат». «Это элементарно, — отвечает математик. — Формула круга — пи эр квадрат, так вот этот квадрат как раз и стучит».

— Нашел время шутить, — кисло улыбнулась Мария. Она сидела на коленях и тщетно ковырялась под опустившейся плитой.

— Я это к чему. Колесо создано человеком, в природе оно не встречается. — Заколов похлопал по каменному шару. — И такую идеальную форму природа вряд ли создаст случайно. Ученые убедились, в окружающем нас пространстве круг встречается гораздо реже, чем овал или эллипс. Это касается как космических тел, так и маленьких камушков. Наша планета Земля приплюснута с полюсов, все планеты и спутники движутся не по кругу, а по эллипсовидным орбитам. На морском берегу ты не найдешь круглый камень, зато овальных сколько угодно. Ведь так?

— Хватит читать лекцию! — взвыла Мария.

— Камень в форме шара не мог появиться в пещере сам по себе. Для чего он здесь?

— Сам и отвечай, если такой умный!

— Посмотри. Круглый валун лежит на конце каменного столба. Это рычаг. Длинный конец под камнем, короткий под второй входной плитой. С помощью рычага камень уравновешивает более тяжелую плиту. Я думаю, если камень столкнуть с рычага, то плита опустится.

— Так давай толкнем!

— Должен предупредить. Толкнуть мы его толкнем, но неудержим. Камень покатится вниз по наклонному проходу и разнесет мост в овальной пещере.

— К черту мост! Я — Хранитель Ордена Золотого Руна. Чем больше препятствий, тем лучше.

Нетерпеливая Мария налегла на шарообразный камень. Ее сил было недостаточно. Тихон встал рядом, уперся ногой в стену и положил ладони на круглый бок камня.

— На три-четыре, — скомандовал он. — Три-четыре!

Валун подался вперед и качнулся обратно. Наверное, за много веков он продавил под собой лунку.

— Еще раз! Три-четыре!

Круглый камень сдвинулся, сначала нехотя, но поверхность шла под уклон, и камень, набирая скорость, с грохотом понесся по ровному проходу. В то же мгновение освобожденный рычаг приподнялся, а плита, перегораживающая выход, опустилась. В пещере стало светлее. Вверху образовалась полуметровая щель, через которую было видно небо.

— Ты гений! — Мария бросилась на шею Тихону.

— Аплодисменты и цветы потом, мы еще не выбрались. Давай, я тебя подсажу.

Заколов вытолкнул в щель рюкзак девушки, затем присел и показал на свои плечи:

— Садись. Я подниму тебя.

— А ты? — спросила она.

— Не беспокойся. Подпрыгну, зацеплюсь, выберусь.

Мария села на мужские плечи. Заколов выпрямился и помог девушке пролезть через щель. Он слышал, как она спрыгнула с противоположной стороны.

— Ой! Тихон! — вскрикнула Мария и затихла.

— Что с тобой, ударилась? Отодвинься в сторону, я сейчас.

Заколов вскарабкался по плите и перевалился через верх. Он спрыгнул на полусогнутые ноги и, распрямляясь, увидел направленный на него ствол пистолета.

— Стой! Не двигайся! — предупредил грозный голос.

Рука, державшая оружие, вытянулась. Поддернутый манжет черной рубашки обнажил безобразный шрам на правом запястье.

Тихон поднял взгляд, чтобы увидеть лицо вездесущего посланника Ватикана, расправившегося в Мадриде с Сезаром Пересом, в Абхазии с Иналом Лакобой, и напавшего на него в Москве в архиве Института истории. Глаза посланника прикрывали стильные солнцезащитные очки каплевидной формы. Это был единственный элемент маскарада, к которому прибег прежний противник. И Заколов его узнал.

46. Флаг надежды

«Мне повезло. Я не упала», — мысленно твердит Лариса.

Но слабые утешения накрывает жгучая волна отчаяния. Измученная психика раздваивается. Злорадный голос изнутри подзуживает:

«Тебе конец! Ты сдохнешь здесь. Высохнешь, как мумия».

«Меня найдут и спасут».

«Если бы тебя искали, то уже нашли. Ты никому не нужна!»

«Я вырвусь!»

«Попробуй. А я посмеюсь».

«Дура! Мы же умрем вместе».

Голос отчаяния на время прячется. Это ненадолго. С каждым разом паника алчно подминает под себя жалкие остатки воли. Лариса пытается трезво анализировать свое незавидное положение.

Стая мышей налетела на нее в тот момент, когда она почти выбралась по корням из жуткой пещеры. И Лариса сорвалась. Отчасти ей повезло. Лариса ухнула на полтора метра вниз и застряла в переплетении корней.

Вместе с болью стиснутых ребер пришло горькое понимание. Стая ее не сбила, она разжала руки из-за страха. Ни одна мышь не врезалась в нее. Стая мышей только кажется летающим хаосом, но они спокойно обтекают препятствия в полной темноте и не сталкиваются между собой. Летучие мыши ориентируются в пространстве благодаря ультразвуку. В этом Лариса окончательно убедилась, наблюдая возвращение мышей после ночной охоты. Сквозь корни деревьев стая прошла как вода сквозь сито.

Как же обидно! Летучие мыши не задели бы ее и при вылете из пещеры. Они противные, но ловкие. Ларису подвели собственные нервы. И вот теперь она как птица в силках. Застряла намертво — ни туда, ни сюда.

Ее руки остались свободны, и Лариса в сотый раз пытается выбраться из западни. Упирается ладонями, напрягает мышцы, выдыхает, но руки предательски дрожат от слабости. Она убеждается, что силы ее на исходе.

«Бесполезно. Хоть вешайся».

«Ты и так висишь!» — злорадный укол наносит голос паники.

«Заткнись!» — злится Лариса и вгрызается в ближайший корень зубами.

Это тонкий сухой корень, который ранее Ларисе удалось надломить. Она понимает, что даже удалив его напрочь, не сможет освободиться. Ее ноги и тело сжимают упругие живые корни, которые раздвинулись при ее падении и стиснули мертвой хваткой. Лариса напрасно обломала о них ногти. Но ей хочется хотя бы символической победы. Ей поддается единственный сухой корень. Он держится на измочаленных перемотинах, которые Лариса планомерно перекусывает.

И вот: «Ура! Я победила его». Лариса гордо сжимает в руках оторванный корень.

«Посмотрела бы на себя со стороны, чудище. Грязная, голая и с палкой — как дикая обезьяна на ветках».

Посмотреть со стороны Лариса не может. Она действительно грязная, ободранная и голая. При падении туника окончательно порвалась и сбилась вверх. Сейчас это драный кусок ткани, зацепившийся за кривой корень. Туникой можно вытереть лицо, но слез почти не осталось.

Лариса с тоской смотрит вверх. Там через дырку в каменном своде видно голубое небо. До отдушины метра полтора не больше, но они непреодолимы. Лариса поднимает кривую палку оторванного корня. Стучит концом палки по краю отверстия — может кто-нибудь услышит.

«Только мышей разбудишь, и они тебя загадят», — подхихикивает противный голос отчаяния.

«Нет! Нет! Нет!» — других возражений не находится.

Лариса злится сама на себя и размахивает палкой, словно пытается отогнать невидимую тень противницы. Корень длинный, он больше чем на метр торчит над дырою. И тут ее осеняет:

«Меня увидят. Меня заметят», — твердит она, опускает палку и хватается за тунику.

Внутренний оппонент затихает, пытаясь понять, что задумала обезумевшая пленница. А Лариса привязывает к корню тунику и высовывает его наружу. Горный ветерок развевает тунику подобно флагу. Лариса укрепляет конец обломанного корневища между другими корнями. Теперь флаг держится сам по себе, без ее усилий. Слеза надежды скатывается по ее щеке. Лариса горда проделанной работой:

«Меня найдут. Мою одежду заметят».

«Ага, заметят. Горные козлы и космонавты», — злорадствует внутренний голос.

У Ларисы нет сил, чтобы спорить сама с собой. Некоторое время она смотрит вверх и шепчет придуманную по ходу молитву. Она никогда не знала ничего подобного. Ее слова неразборчивы, но смысл их понятен. Ее единственная одежда стала ее последней надеждой. Постепенно силы покидают девушку. Ее голова падет на грудь, а глаза закрываются.

47. Схватка

Вооруженный пистолетом противник напоминал рок-музыканта. Длинные черные волосы, легкая небритость, очки-авиаторы, приталенная черная рубашка с расстегнутым воротом, из-под которой выглядывал нательный крест, короткая кожаная куртка и джинсы-пирамиды. Однако тренированная фигура, упругая стойка и цепкий взгляд выдавали в нем профессионала, привыкшего держать оружие, а не гитару.

— Кинопродюсер Марко Кастелли. Он же римский историк Паоло Розетти с накладной лысиной и животиком. Какие еще имена ты используешь? — нагло спросил Заколов, стараясь выгадать время и оценить ситуацию, в которую он угодил.

— Посланник Ватикана! — враждебно выкрикнула Мария. — Так его записала секретарь в журнале посещений министерства культуры. Он зарезал ее и убил моего отца Сесара Переса!

Она, как кошка перед прыжком, сжалась на земле у скалы. Выбравшись из пещеры, она не успела подняться. Ее застал врасплох вооруженный продюсер, пригрозив пистолетом. Теперь оружие было направлено на Тихона, который стоял у каменной стены словно перед расстрелом.

— А еще господин продюсер расправился с Мартиным, — продолжил психологическое давление на вооруженного противника Заколов. — Это ты столкнул его со скалы, а потом уплыл на катере к кораблю.

— Поупражнялись в гипотезах, умники? — продюсер брезгливо сплюнул и растер ботинком плевок. — Можете звать меня Луис Гомес. А теперь отвечайте на мои вопросы. Где золото?

— Где Лариса, ублюдок? — нервно выкрикнул Тихон.

Гомес оставался подчеркнуто спокойным:

— Заколов, ты, кажется, не понимаешь своего положения. Здесь горы, тебе никто не поможет. Одно движение моего пальца и… Ты нашел клад Ордена Золотого Руна?

— Я ничего не скажу, пока ты не отпустишь Ларису.

Гомес повел себя странно. Он оторвал светоотражающую бляху от рюкзака Марии и разделил пластиковую коробочку на две половины. Внутри оказалось миниатюрное электронное устройство.

— Это диктофон. Включается автоматически при звуке голоса и записывает разговор, — с циничной ухмылкой пояснил Гомес. — Я подстраховался, как раз на такой случай. В пансионате для подслушивания хватало простого стакана.

Он присоединил к диктофону наушник и нажал на кнопку. По мере прослушивания улыбка на лице Гомеса становилась все более торжествующей. Получив информацию, он выдернул наушник и убрал диктофон в карман. Ствол пистолета по-прежнему был направлен на Тихона.

Луис Гомес отдал должное находчивости Заколова:

— Ты оказался смышленым, но есть человек умнее тебя. Намного.

— Ты получил свое. Отпусти Ларису!

— Он объяснил мне, у каждого есть «ахиллесова пята», стоит надавить на нее — и противник твой. Со смазливой актрисой мы угадали.

— Делай со мной, что хочешь, только отпусти Ларису, — еще раз потребовал Тихон.

— Это не в моих силах.

— Ты похитил ее и заставил меня искать проклятое золото.

— Ты нашел только путь к золоту. Теперь у меня много других забот. Сколько понадобится взрывчатки, чтобы разрушить плотину?

— Даже не думай об этом!

— Какой щепетильный. Меня взрыв плотины не смущает. Наоборот, если снесет паршивый городок, возникнет паника. Под шумок можно будет перенести золото на корабль и прекратить съемки.

— Погибнут тысячи людей! — воззвал к разуму врага Тихон.

— Прекрасно. Значит вас никто не будет искать. Как и Ларису Трушину. Тремя пропавшими больше, тремя меньше — без разницы.

— Кто тебя послал? На кого ты работаешь? — взвилась Мария. Она привстала, держа в руке камень. — Кто приказал убить моего отца?

— А ну сядь! Сядь и не дергайся! — продюсер взял на прицел девушку.

Но та не унималась:

— Я знаю, тобой управляют из Ватикана. Кто именно? Я хочу знать, кому буду мстить, когда разберусь с тобой!

Разъяренная девушка бросила камень, но Гомес ловко увернулся. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

— А я не промахнусь, — предупредил он.

Оставленный без внимания Заколов воспользовался моментом. Нет, бросаться на вооруженного противника он не рискнул. Их разделяли шесть метров. Опытный стрелок, а мнимый продюсер наверняка был именно таким, успеет подстрелить и его, и девушку. По отношению к ним он выбрал оптимальное место. Но кое-что противник упустил.

Пока Гомес слушал запись, Заколов успел заметить виноватую морду Рейгана, высунувшую из-за камня, расположенного за спиной Гомеса. Пес покинул свой пост на рычаге, видимо, уронил рюкзак и сейчас ожидал реакции Заколова на оплошность. Тихон незаметным жестом ладони приказал овчарке: лежать. Он ждал удобного момента. И этот момент настал, когда Мария отвлекла внимание на себя.

— Рейган, фас! — крикнул Заколов, указывая на продюсера. — Фас!

Рейган уже имел дело с вооруженным пистолетом противником и на собственном опыте уяснил, как обезоруживать правильно. Главную опасность представляет рука с оружием. На нее и направлена ощеренная пасть.

Гомес оборачивается на неясный шум, когда стремительный Рейган преодолевает большую часть пути. Прыжок овчарки. Продюсер вскидывает руку. Челюсти сжимаются на его обезображенном запястье. Звучит выстрел, пуля впивается в землю, пистолет вываливается из прокушенной руки.

Но Луис Гарсия не сдается. Он пытается привести в действие скрытый под рукавом другой руки кинжал на пружине, который не раз его выручал. Щелчок — выскакивает лезвие. Гарсия задевает ножом овчарку и заносит руку для решительного удара. Но тут поспевает Заколов, выбивает клинок и прижимает противника к земле. Рейган выполнил самое трудное и теперь может зализать рану.

Подобранный пистолет в руке Тихона. Он не церемонится и давит стволом в щеку поверженному врагу.

— Где Лариса? Если не скажешь, я тебя прикончу.

Для убедительности Тихон стреляет в землю рядом с виском Гарсиа.

— Она в пещере, — дергается Гарсия.

— Какой?

— Там, где были съемки.

— Подробнее! Мне нужны детали!

— Я следил за Трушиной и увидел ее ссору с Антонио. Он хотел овладеть ею и порвал ее одежду. Лариса испугалась огласки и спряталась. И я воспользовался ситуацией.

— Что ты сделал?

— Выбил подпорки. Камни обрушились и завалили проход.

— Где это произошло?

— Не помню.

— Говори или тебе конец!

— Я прикрепил там бумажку: «Stop! Опасно!» На английском и русском.

Тихон вспомнил листок с предупреждающей надписью. Единственный на всю пещеру. Именно туда его привел Рейган, понюхавший платье попавшей девушки.

— Врешь! Ларисы там нет.

— Клянусь богом!

— Я был там и разгреб завал. За ним тупик, — напирал Тихон.

— С тех пор я ее не видел.

— Опять врешь! Ты записал ее голос и подбросил мне кассету.

— Это монтаж кинопроб. Клянусь, я не представляю, где сейчас Лариса. Я видел, как завалило проход, за которым она пряталась. Я бросил туда ее застежку от туники — большую, яркую. Тебе попадалась застежка?

— Нет.

— Значит, Лариса ее подобрала. Она пошла искать другой выход.

— Там тупик! — взвыл Заколов и замахнулся рукоятью пистолета. В нем клокотала ярость: — Из-за тебя, из-за тебя она… Это ты ее… Ты!

48. Возмездие

Стремительный удар тяжелым пистолетом был направлен в голову поверженного противника. Но в последний момент Заколов дрогнул, и его рука обрушилась на камни рядом с виском зажмурившегося Гомеса.

Тихон встал. Злость опустошила его. Боль в руке от удара переключила сознание в иное русло. Он видел по глазам Гомеса, что тот рассказал правду. Лариса исчезла в неизведанном ответвлении большой пещеры. Туда же привела ее овчарка. Он не нашел там Ларису. Значит, она жива! Она ушла в поисках выхода.

— Тихон, подожди! Ты куда? — возмущенный голос Марии заставил Заколова обернуться.

Размышляя, он отошел от места схватки с посланником Ватикана. Луис Гомес осторожно приподнялся на локте и опасливо озирался, одновременно оценивая состояние поврежденной руки и головы.

— Ты отпустишь его? — кипела праведным гневом испанка.

— Его надо судить.

— Он убил моего отца. Я сама вынесу ему приговор! — Мария выхватила пистолет из руки Заколова.

— Не делай этого! Сдадим его в милицию.

— Куда? Ты забыл, что из себя представляет их начальник?

— Есть и другие. Они разберутся.

— Нет. Я не намерена ждать. Я хочу разобраться с ним здесь. Тут дикие горы, нас никто не увидит. Ты ведь не сдашь меня?

— В этом ты ошибаешься.

— Сдашь? Мы же договорились помогать друг другу.

— Я о другом. Посмотри вокруг, мы на возвышенном месте. Нас могут увидеть.

Мария бросила взгляд по сторонам, продолжая удерживать Гомеса на мушке. Она никого не заметила среди камней и деревьев, но согласилась с Тихоном по другой причине. Если здесь найдут труп, то могут обнаружить потайной вход в пещеру с древними сокровищами, которые она обязана охранять. Лучше не привлекать внимания к этому месту.

Однако Тихон попал в точку. За ними внимательно наблюдали сразу из двух мест. Человек по имени Амиго видел происходящее через телеобъектив. А Данилин контролировал положение искателей золота по электронному прибору.

— Эй ты, вставай! — Мария показала Луису Гомесу направление стволом пистолета. — Пойдешь вперед первым. Ступай медленно. Шаг в сторону — я стреляю.

Гомес повиновался. Он спускался с горы первым. В двух метрах за его спиной шла Мария, сжимая обеими руками пистолет. За ней шел задумчивый Тихон. Замыкал странную процессию то отстающий, то догоняющих их, раненный Рейган.

Заколова не волновала судьба Гомеса, его мучил единственный вопрос — где сейчас Лариса? Он представил себя на ее месте.

Оказавшись в ловушке, она пытается разобрать завал, понимает, что это тщетно, и долго ждет помощи. Однако никто к ней не приходит. Тогда Лариса отправляется на поиски другого выхода. В пещере темно, она идет на ощупь. Она может удариться, подвернуть ногу или задеть неустойчивый камень, который вызовет новый обвал.

Тихон вспомнил, как исследовал пещеру. В узком месте он наткнулся на тупик. Это была не сплошная стена, а груда камней, которая могла образоваться в результате обвала. Так и есть! Если Ларису не задело, она пошла дальше. Местные пещеры славятся своими многочисленными ответвлениями и неожиданными лазейками. В начале шестидесятых, случайно, через каскад колодцев, была открыта знаменитая Новоафонская пещера.

А вдруг, к подобной неприметной дыре его подводил Рейган? Пес учится на своих ошибках. Помогая обезоружить Лакобу, Рейган бросился не на ту руку. Зато во второй раз, с продюсером, он все сделал правильно. Клыки вцепились в руку с пистолетом.

Так было и с двумя норами! В первый раз Рейган облаял нору с лисятами. Тихон указал на его ошибку, дав снова понюхать платье Ларисы. Во второй раз пес нашел дыру в горе, которая… Там могла быть Лариса! А он проигнорировал сигнал овчарки.

Подгоняемый досадой и желанием исправить ошибку, Заколов ускорил шаг. И натолкнулся на спину Марии. Испанка стояла, как вкопанная. Она даже не обернулась и показала рукой, чтобы Заколов молчал.

Перед ними был тот самый узкий скальный карниз над обрывом, который охранял горный тур. Сейчас суровый козел с огромными закрученными рогами тоже возвышался над дорогой.

Заметив грозного тура, Гомес остановился. Он покосился назад, увидел нерешительность Марии Перес и бросился вперед. Испанка собралась стрелять, но Тихон опустил ее руку. Гомес смело бежал по узкой закругляющейся каменной дорожке. Несколько секунд — и его фигура скрылась за выступом скалы. Одновременно с возвышения исчез тур.

Возмущению испанки не было предела:

— Слюнтяй! Зачем ты помешал…

Она не успела закончить фразу, как оба услышали стук копыт по камням, дикий мужской крик и звук падения под скалой.

Все стихло. На каменной гряде опять появился тур. Выставив вперед рога, он пожирал яростным взглядом непрошенных гостей.

— Кажется, царь горы отомстил за нас, — пробормотал Тихон.

Испанка отшвырнула пистолет и перекрестилась, благодаря деву Марию, что та избавила ее от смертельного греха. Успокоившись, она спросила:

— А мы, как пройдем?

Тихон посмотрел на раненого Рейгана, присел и обнял овчарку. Он жалел четвероного друга, который трижды принял удар на себя и не осмеливался произнести новую опасную команду. В кармане нашелся последний леденец. Тихон развернул фантик и угостил овчарку. Умный пес посмотрел в глаза Заколову, потом на грозного тура, контролировавшего узкий проход, и понял Тихона без слов.

Карамелька исчезла в пасти собаки. Рейган навострил уши, потянул носом и облаял горного козла. Затем решительными прыжками помчался между камней вверх по склону. Тур тут же переключил внимание на наглое поведение четвероного самозванца. Оба животных исчезли.

— Предлагаю полюбоваться рогатым красавцем с другой стороны, — сказал Тихон и спокойно пошел по опасному карнизу.

Мария догнала его. В конце пути они посмотрели вниз. На камнях под обрывом, раскинув руки и выпучив остекленевшие глаза, покоился Луис Гарсия. Булыжник под его головой окрашивался темной кровью. Мария вновь перекрестилась и что-то пробормотала. На этот раз она шептала имя отца, сообщая ему, что выполнила клятву.

Рогатого хозяина горы они действительно увидели с другого ракурса. Тур вновь появился на возвышении. Тур не чувствовал себя обманутым. Его налитые кровью глаза провожали непрошенных гостей надменным взглядом победителя.

«С чего бы это», — насторожился Тихон.

В следующую минуту он заметил Рейгана. Измученная овчарка появилась из-за камня, опираясь только на передние лапы, задняя часть ее тела волочилась по земле. Тихон побежал к раненному животному. Как только он коснулся Рейгана, пес упал и испустил дух. Его грудная клетка была смята. Мощные рога тура не только повредили внутренности овчарки, но и сломали собаке позвоночник.

49. Новый Наполеон

На перепутье дорог Заколов расстался с Марией Перес. Они разделились. Ее путь лежал в пансионат, где корабль с иностранцами готовился к отъезду, а ему предстояло продолжить поиски Ларисы.

Здесь же, на пересечение туристических троп, Заколов похоронил погибшего Рейгана. Он водрузил последний камень на могилу бесстрашной овчарки. Получилась внушительная пирамида, к которой он обязательно вернется, чтобы дополнить место погребения табличкой с эпитафией. Пусть случайные туристы знают, какой замечательный пес покоится здесь.

Заколов встал на колени перед погребальной пирамидой, положил ладони на камни и на минуту прикрыл глаза, прощаясь с овчаркой.

— Мы дружили недолго, но я тебя никогда не забуду. Ты спас мне жизнь. Прости, что не смог ответить тебе тем же. Спи спокойно, бесстрашный Рейган.

— И ты не дергайся, а то вынесу мозги, — неожиданно прохрипело над головой.

Вместе с прозвучавшей угрозой Заколов почувствовал приставленный к затылку ствол пистолета. Кто? Как он прозевал этот момент? Тихон скосил взгляд, не поворачивая головы. Голос напоминает директора Данилина, но тень у незнакомца стройная, никаких признаков выступающего кругленького животика.

— Руки за спину! И без глупостей. Вот так. Лида, свяжи его.

Послышались мягкие шаги. Тихону соединили руки, обмотали веревкой запястья и затянули узел. Угрожавший оружием человек сделал пару шагов назад, позволив пленнику обернуться. Женщину по имени Лида Заколов узнал сразу. Да это же Блонди Ивановна!

Невысокого мужчину с пистолетом он тоже раньше видел. Только, вот, не припомнит: где именно?

— Что, не узнал? — ухмыльнулся мужчина. — Неплохо я замаскировался. Даже ты ничего не просек. А ведь видел и меня, и мой животик вместе с лысиной. Правда, по отдельности. В нашем архиве.

Архив в Институте истории! Накладной живот вместе с лысиной там сбросил так называемый Паоло Розетти, который на самом деле Луис Гарсия, и сейчас он мертв. А этого человека с голосом Данилина Тихон видел на конференции. Тот сидел в сторонке, вопросов не задавал, приглядывался и прислушивался.

— Теперь вспомнил? То-то! Майор Чайка из КГБ, — не без гордости представился мужчина. — А здесь служу под прикрытием в качестве директора Данилина. Изменил внешность, с помощью изъятого реквизита. Лида меня гримировала. Отличная работа. Так?

Заколов новым взглядом посмотрел на Блонди Ивановну. Кажется, и ее он видел мельком в Институте истории. Там она была брюнеткой.

— Зачем этот маскарад? — вместо похвалы спросил Заколов.

— Глупый вопрос. Надо же контролировать иностранцев. И особенно тебя, Заколов.

— Я не иностранец. Я гражданин…

— Да знаю я о тебе все! — грубо оборвал Чайка. — И даже больше, чем ты можешь представить. Я с самого начала догадался, что артефакт, за которым охотился итальяшка, у тебя! Я мог еще в Москве арестовать за кражу государственной собственности, но поступил по-другому. Я стал следить за тобой.

— Какого черта! — возмутился Заколов.

— Чтобы ты привел меня к золоту древних греков. Там ведь его много, да? Десятки тонн? Или сотни? Отвечай! Ты нашел золото?

— Я ничего не знаю.

— Будешь придуриваться, повешу на тебя убийство двух иностранцев. Сначала актер, а теперь продюсер. Мы нашли его тело. Ты обоих столкнул со скалы.

— Я не делал этого.

— Можно договориться. Я закрою на это глаза, если ты расскажешь про золото.

— Какое золото?

— Не делай из меня идиота! — вспылил Чайка. — Я подслушивал ваши разговоры в Москве с профессором Мартыновым. Я тоже изучил историю Золотого Руна. Припрятанное золото хранится здесь, в этих горах! Это так, да?

— Не устраивает майорский оклад. Мечтаете о богатстве? — съязвил Тихон.

— Не нужны мне деньги, кретин! Я за державу бьюсь!

Лида провела ладошкой по спине Чайки, как бы успокаивая:

— А ты объясни свой план Заколову. Он парень толковый.

Майор убрал пистолет в кобуру, потер ладонь о ладонь, ощупывая колючим взглядом Тихона, и взмахнул растопыренной ладонью, словно Ленин на постаменте.

— Ты упомянул про гражданство. А в курсе ли ты, молодой ученый, в каком состоянии сейчас финансы страны? Может ты не знаешь про дефицит обычных продуктов, про очереди в магазинах и пустые прилавки? Или никогда не слышал политических анекдотов? Ты только подумай: Советский Союз — самая большая страна в мире, может рухнуть! И наши враги растащат великую державу по кусочкам. Это не домыслы. Это реальность, которая обязательно случится, если страной будут продолжать руководить старые безвольные пердуны. Ты этого хочешь?

— Я хочу найти Ларису Трушину, — твердо сказал Заколов.

— Мелко. Желание букашки. А я хочу сделать нашу страну великой! Как Наполеон Францию.

— Наполеон? Вот куда вы метите.

— А чем я хуже? Я смогу. Наполеон Бонапарт тоже был обычным офицером, но видя в стране бардак, он взял на себя ответственность за судьбу родины.

— А Лида, Блонди Ивановна, будет вашей Жозефиной?

— Дерзишь, — прищурился Чайка. — Ты так ничего и не понял, Заколов. Это и есть твой выбор: остаться мелким никчемным человечком? Ну что ж, давай по делу.

Майор разложил на земле подробную карту местности с грифом: «Для служебного пользования» и пояснил:

— Рация, которую я выдал твоей испанской подружке, постоянно подавала сигнал. Я следил за вами.

— Еще одно чудо техники, — улыбнулся Заколов, но Чайка не обратил внимания на очередную колкость.

— Вот ваш маршрут. Я отметил его на карте. А вот тут радиосигнал пропал. Я подумал, что вы повредили рацию, но через несколько часов сигнал снова появился. В этой же точке! Что скажешь?

— Хорошая у вас карта. — Тихон присматривался к пунктирным обозначениям причудливой формы.

— Куда вы исчезли? Вошли в пещеру? — требовал ответа Чайка. — Но на карте в этом месте нет пещеры.

— Поверните карту ко мне, — попросил Тихон. — Удивительно. Пунктиром обозначены пещеры?

— Нет, это ребенок накалякал, — пошутил Чайка и рявкнул: — Ты еще не понял, что имеешь дело с офицером госбезопасности!

— Вот в этой пещере проходили съемки. Там исчезла Лариса, — бормотал Тихон, рассматривая конфигурацию подземных ответвлений.

Он нашел точку, где разгребал завал. Преодолев его, он исследовал проход, но наткнулся на тупик. Однако на карте тупика не было! Пещерные ответвления шли дальше, над одним из изгибов умница Рейган нашел дыру и подал сигнал. Там наверняка была Лариса! Если она двинулась по проходу, то может оказаться тут или тут, — делал мысленные пометки он.

Чайка грубо тряхнул связанного Заколова:

— Хватит молчать! Отвечай на вопрос, почему исчез сигнал? Ты нашел пещеру, в которой спрятано золото?

— Нашел, — буркнул Тихон, имея в виду место, где могла оказаться Лариса.

— Ты видел золото? Сколько?

— Отпустите меня. Я должен спасти Ларису.

— Сначала расскажи про золото. Речь идет о судьбе страны!

— Я нашел необычную пещеру, — признался Заколов. — Возможно, там хранится золото, но его вам не достать.

— Почему?

Пока Чайка вел допрос, Лидия Курочкина что-то слушала через маленький наушник.

— Мой Наполеон, — ласково обратилась она к майору. — Ты не один использовал современную электронику. Продюсер тоже за ними следил. У него техника покруче, записывала разговоры Заколова с испанкой.

Лида продемонстрировала в руке коробочку, к которой был присоединен наушник.

— И что там? — заинтересовался Чайка.

— Они действительно проникли в неизвестную пещеру. Там Заколов нашел золото. Но чтобы его достать, надо взорвать плотину на реке. Тогда поток воды снесет какой-то завал.

Чайка склонился к карте, делая пометки:

— Вот здесь исчез сигнал, а вот единственная плотина в этом районе. Если ее убрать, поток спрямит узкое русло. Он снесет вот эту преграду.

— И образуется селевой поток, который уничтожит поселок! — поспешил предупредить Заколов.

— Ты все-таки мелок. Я хочу сохранить страну, а ты печешься о каком-то городишке!

— Там живые люди!

— Так, про золото мне ясно, — отмахнулся Чайка. — Ты, Заколов, мне больше не нужен.

— Дай ему последний шанс, — вмешалась Лида.

— Ну что ж, — нехотя согласился Чайка. — Заколов, ответь на главный вопрос. Ты со мной или нет? Если да, мы вместе взорвем плотину, и когда я возьму власть, я дам тебе достойную должность в обновленной стране. Если нет, мне придется от тебя избавиться. Итак, ты исчезнешь или станешь великим. Что думаешь?

— В данный момент я думаю, как спасти Ларису.

Тихон опустил взгляд на топографическую карту. Специальными линиями там была отмечена высота местности. Он посмотрел, что ответвление пещеры, куда могла выйти Лариса, находится на крутой вершине. Даже если она выберется наружу, у нее не будет сил спустится.

— Ты сделал свой выбор. Но не знаешь главных пунктов моей стратегии. Образованные люди должны быть либо преданы мне, либо их не должно быть! — Заявил будущий Бонапарт и кивнул подруге: — Пригляди за ним.

Поручив Заколова Лиде Курочкиной, Чайка отошел на возвышение и включил рацию:

— Директор вызывает рабочих. Директор вызывает рабочих, — бубнил он.

Ему ответили. Переключая рацию с приема на вызов, майор приказал двоим соратникам, которые изображали в пансионате рабочих, загрузить побольше взрывчатки, взять детонаторы и срочно выезжать к плотине. Он тоже выдвигается туда.

В приподнятом настроении Чайка вернулся к Заколову.

— Кроме тебя есть преданные люди, готовые идти за мной до победы.

— Хотя бы предупредите поселок об опасности.

— Кретин! Это лишь первый шаг, а затем я начну такое — мало не покажется! — Майор загадочно улыбнулся. — Первый акт ты увидишь из первого ряда.

50. Обреченная плотина

Даже с закрытыми глазами не составляет труда пересчитать все повороты и ухабы горной дороги, когда лежишь на жестком полу трясущегося уазика. Особенно, если ты связан по рукам и ногам и припечатан к полу ботинками двух бесцеремонных мужчин. Таково было незавидное положение Заколова. Машину вел майор Чайка, рядом с ним сидела Лида, размечтавшаяся о статусе первой леди, а сзади под ногами двух вежливых «строителей» валялся Заколов.

Уазик остановился, Чайка заглушил двигатель. Заколову стало слышно, как рядом шумит поток падающей воды.

— Обследуйте плотину. Возникнут помехи, устраните, — приказал Чайка.

Подчиненные ушли. Чайка с Лидой наблюдали за их действиями из-за прибрежных кустов. У Заколова появилась возможность сделать несколько глубоких вздохов, чтобы проверить, целы ли ребра. Мышцы работают, внутренней боли нет, но как избавиться от пут?

Внезапно Заколов услышал странный звук. Кто-то осторожно разрезал брезентовый тент уазика. Тихону удалось приподнять голову над сиденьями. Это не Чайка и не его подчиненные. Кто-то подкрался к машине сзади! К нему пришли на помощь?

За сиденьями были сложены четыре тяжелых ящика со взрывчаткой. Из-за них ничего не было видно, лишь слышалась непонятная возня.

— Я здесь. Помогите, — прошептал Заколов.

Шум прекратился. Затем тихая возня продолжилась, но вскоре опять все стихло. Человек, разрезавший тент, ушел.

Кто это был? Что он делал?

Возможные ответы обнадеживали и тревожили одновременно.

Вскоре к машине вернулись напарники Чайки. Один докладывал:

— На плотине дежурил двое. Мы их убрали. Помех больше нет.

— Определили слабые места конструкции? — спросил Чайка.

— Плотина бетонная дугообразная. Дуга упирается в каменные берега реки, они же служат основной опорой. Установим по два ящика с каждого конца плотины. Бетон не выдержит, гарантирую.

— Поехали! — с волнением в голосе и оптимизмом в глазах произнес Чайка, ощущая себя не иначе, как первооткрывателем новой эпохи.

С металлическим лязгом захлопнулись непослушные дверцы уазика. Заколова снова припечатали к полу.

51. Амиго

Карлос Монтеро с детства любил кино. Да что там, любил — обожал! Еще подростком он устроился на киностудию, дневал и ночевал там, брался за любую работу. Со временем Карлос убедился, хотя в создании фильма участвуют десятки и сотни сотрудников, истинными творцами являются единицы — режиссер, оператор и сценарист. Из этого списка Карлос выбрал профессию оператора. Он добросовестно учился, много работал, с годами получил известность в кругу испанских коллег, но слава, о которой всю жизнь мечтал Монтеро, обходила его стороной. Имя Карлоса Монтеро можно было увидеть на экранах только испанских кинотеатров, да и то не каждый год.

А большое кино, как известно, делают в Голливуде. Работать там — означает работать на весь мир. Это кратчайший путь к премии «Оскар» и всемирному признанию! Однако устроиться на голливудскую киностудию Монтеро не удавалось. Будь ты хоть трижды заслуженный в Испании, в Голливуде ты никто.

«Были бы у меня деньги», — мечтал Монтеро. Большая сумма на зрелищный блокбастер, которую бы он выложил перед голливудскими продюсерами с единственным требованием — назначить его главным оператором. Тогда бы он получил шанс продемонстрировать свое мастерство миллионам зрителей во всех ракурсах.

Мечты иногда сбываются, хотя и окольными путями. О желании Монтеро узнал загадочный римский банкир. Он сразу назвал Карлоса другом — Амиго, и только так обращался к нему по телефону. «Никто не должен знать о нашей связи», — предупредил банкир. Окольными путями он пристроил Карлоса в съемочную группу фильма «Золотое Руно». Однако пояснил, что большие деньги Карлоса ждут отнюдь не за операторскую работу.

Банкир поделился тайной и дал особое задание.

В горах Кавказа спрятано не мифическое Золотое Руно, а настоящее золото древних греков. Амиго не придется искать путь к нему. Этим займутся другие люди, обладающие закодированными подсказками, а ему лишь надо тайно следить за ними. Кто-нибудь из конкурентов обнаружит золото. И тогда надо сделать то, за что банкир отвалит деньги на любой фильм. Речь идет о миллионах. Карлос Монтеро должен устранить всех конкурентов и сообщить банкиру о месте нахождения древнего клада.

Монтеро согласился. Он быстро догадался, что банкир финансирует поиски золота по заданию некого большого босса, однако результат банкир хочет присвоить только себе. Пусть основная операция формально провалится. Хитрый банкир позже сам заберет золото.

Для слежки Карлос использовал технику, которую знал досконально, — лучший телескопический объектив и микрофон направленного действия. Микрофон помогал мало. Дальность применения была ограниченной, да и из русских слов Карлос понимал лишь отдельные, например, «золото». А также те, которые имеют латинское происхождение. Зато чудо-объектив позволял следить за людьми на огромном расстоянии и при необходимости разглядеть мельчайшие детали.

Так было и сегодня. Он подсмотрел, как двое мужчин во главе с преобразившимся Данилиным запихнули четыре ящика взрывчатки во внедорожник. Данилин показывал на карту и упомянул слово «дамба». Это же Dam — плотина! Ее местоположение Карлос разглядел на карте. Еще Данилин постоянно говорил про золото. Значит золото и плотина напрямую связаны между собой!

В район высокогорной плотины Карлос прибыл раньше внедорожника со взрывчаткой. И затаился. Когда уазик охотников за золотом остановилась, он уже знал, что делать.

Сейчас Карлос Монтеро наблюдал за завершающей стадией операции. Он догадался, что древний клад найден, осталось расчистить путь к нему. Когда плотина рухнет, огромная масса воды, скопившаяся перед ней, устремится вниз, сметая все на своем пути.

Двое мужчин установили два ящика армейской взрывчатки на правом краю высокой плотины. Там же они привязали парня по имени Тихон Заколов. Жестоко! Если уж бетонная плотина будет разрушена, то от бедняги вообще ничего не останется.

Карлос живо прикинул, как бы снял сцену предстоящего взрыва. Горы, огонь, бушующий поток — красота! Жаль, у него сегодня другая задача.

То, что Заколов связан, устраивало Карлоса. Это упрощает будущие действия. Заколов тоже искал золото, он конкурент, которого предстоит убрать. Ведь Карлос обязан сохранить тайну клада. А это означает следующее. Во-первых, не дать взорвать плотину. Во-вторых, уничтожить группу на внедорожнике. В-третьих, забрать у них карту с пометками, которую он видел в телеобъектив.

Эта карта — его ключ к большому фильму. Пропуск в новою жизнь. Не где-нибудь — в Голливуде!

Для Карлоса Монтеро тайн в кино не существовало. Помимо операторского искусства он владел многими навыками из киноиндустрии. Например, знал толк в пиротехнических эффектах. Не то, чтобы являлся абсолютным асом в этом опасном искусстве, но установить дистанционный детонатор и привести его в действие Карлосу было по силам. Сейчас он это продемонстрирует.

Подрывники проехали по плотине и установили третий ящик взрывчатки на противоположном краю дамбы. Когда они потянулись в машину за последним ящиком, Карлос вышел из укрытия и побежал к плотине. Так надежнее. Не будет помех между пультом дистанционного управления и детонатором, который он установил на этот ящик.

Тем временем помощники майора Чайки выдернули ящик взрывчатки из уазика. От рывка свалилась часть брезентового тента, для удобства разгрузки закинутая на крышу машины. Чайка нахмурился. Он заметил ровную прорезь в брезенте. Пощупал — разрез свежий. Откуда? Бросил взгляд на последний ящик взрывчатки. Что за фигня к нему прилипла?

В следующий миг краешком глаза Чайка заметил на другой стороне плотины бегущего человека. И сразу элементы мозаики сложились в единую картину — смертельная опасность!

А бегущий человек уже вскинул вперед вытянутую руку с рацией.

52. Взрыв

Чайка мгновенно оценил ситуацию и бросился вперед, чтобы укрыться за машиной. В окошке за стеклом, забрызганном грязью, промелькнуло удивленное лицо Лидочки.

— Беги! — успел крикнуть Чайка и плюхнулся на корточки перед капотом уазика.

В этот момент прогремел страшный взрыв. Ящик взорвался в руках помощников. Бедняг разнесло на куски. Взрывная волна превратила стекла в фонтаны острых брызг и подбросила машину, толкнув ее вперед. Железный бампер саданул майора в плечо, и он откатился. По ушам словно врезали два боксера сразу, а колено пронзила жгучая боль.

Когда клубы дыма и пыли развеялись, первое, что увидел Чайка, была женская рука, безвольно свисавшая над дорогой. По тонким пальцам скатывались алые капли крови, гармонировавшие по цвету с накрашенными ногтями. У Чайки сжалось сердце. Он прекрасно знал эти ласковые пальчики, они касались его и приводили в трепет в самые лучшие мгновения жизни.

Чайка поднял взгляд. Рука свешивалась из распахнутой дверцы искореженного уазика. С той точки, где он лежал, женщина не просматривалась, под дверцей были видны лишь пряди ее белых волос. Среди смрада отталкивающей гари он почувствовал их неповторимый притягательный запах. Это были воспоминания. Он вспомнил, как запускал пальцы в прекрасные пышные локоны. Перед ним сладким мгновением промелькнуло все то, что связывало его и отзывчивую обладательницу ласковых пальчиков, по которым сейчас стекала кровь.

Чайка встал, опираясь ладонями на осколки стекол. Боль от порезов заглушали мучения раненого колена, но и эта физическая мука была несопоставима со страданиями души. Чайка доковылял до уазика. На переднем сиденье лежала его любимая женщина, которая ни разу не слышала от него слов любви. Ее лицо не пострадало, но тело, пробитое кривыми кусками железа разорванной машины, не оставляло сомнений, что женщина мертва. Его Лидочки больше нет!

Только сейчас Чайка понял, что Лида Курочкина была для него не столько партнершей по сексу, сколько верным другом, всегда и во всем поддерживающей его. В ее глазах он рос и самоутверждался. Благодаря ее нашептыванию его планы становились все более дерзкими пока не лишились всяческих границ. Какой бы славы он не достиг, самым ценным признанием стала бы для него ее похвала. А теперь он лишился любимой женщины.

Чайка смахнул скупую слезу и заметил, что в его офицерской сумке-планшете, отброшенной на десяток метров от уазика, копается оператор Карлос Монтеро. Так вот кто отнял у него Лидочку!

Майор выхватил пистолет и выстрелил по ногам оператора. Карлос, хромая, попытался спрятаться за бетонный выступ, но новая пуля пробила беглецу вторую ногу. Чайка ковылял к врагу, совершая выстрел за выстрелом. Он не стремился прикончить врага сразу. Чайка желал доставить убийце Лидочки максимальные мучения. Пули впивались в руку, в плечо, в живот испанца. Когда майор приблизился к оператору вплотную, Карлос сидел, привалившись к бетонной стенке плотины. Обеими руками он зажимал раны на животе и умоляюще смотрел в глаза майора.

— Ты кто такой? — Сквозь свист в ушах Чайка плохо слышал собственный голос. Он двинул стволом пистолета в сторону последствий взрыва и крикнул: — Почему ты сделал это? Кто тебя нанял?

Испанец зашептал что-то непонятное.

— Говори громче! — потребовал Чайка, но вскоре убедился, что оператор лопочет по-испански. Это еще больше разозлило майора: — Ты, гнида заморская, по-русски не бум-бум, а к нам приперся! Лида бы перевела, но ты отнял ее у меня, тварь!

Он дал волю бушевавшей в душе ярости и бил испанца чем не попадя, пока сам не устал. Лицо Карлоса превратилось в кровавое месиво. Чайка перевел дух и склонился над оператором:

— Ты еще жив? — Карлос приоткрыл заплывший глаз. — Это хорошо. Ты еще помучишься. Ты еще будешь умолять меня о смерти.

Испанец зашевелил разбитыми губами. Он явно о чем-то просил. Одна рука его упала на флягу, пристегнутую к поясу.

— Ты просишь пить? — догадался Чайка. — Вода, water. Да? Ты хочешь water?

Испанец радостно закивал, майор отстегнул его фляжку. Испанец умоляюще следил за ней, тяжело дыша пересохшим ртом. Майор медленно отвинтил колпачок фляжки, принюхался.

— О! Да тут вино! Понимаю. Зачем таскать в горы воду, если вино лучше. Привыкли вы к хорошему, паскуды, не можете без вина. Очень хочется пить, так?

Говоря это, Чайка дразнил Карлоса открытой флягой перед лицом тяжело раненного. Бедняга даже вытянул губы, желая ухватиться за горлышко. В последний момент Чайка отдернул флягу.

— Нет! Обойдешься. Помучься, гнида. Посмотри, как я пью твое вино.

Чайка, демонстрируя удовольствие, присосался к фляге. Его мучила боль в раненном колене. Он наделся, что вино хотя бы частично облегчит его страдание. Неожиданно его кадык дернулся, горло охватил спазм. Фляга выпала из руки майора, он не мог дышать. Свозь затуманивающееся сознание Чайка заметил, как преобразилось лицо испанца. Карлос торжествовал.

«Вино отравлено», — ужаснулся Чайка коварству испанца.

Теряя сознание, майор успел сжать в руке пистолет и несколько раз выстрелить. Почти все пули попали в цель. Монтеро и Чайка скончались одновременно.

53. Быстрее!

Оглушительный взрыв, взвинченные голоса, беспорядочная стрельба. Выворачивая шею, Заколов старался понять, что происходит на другом конце плотины.

Он был привязан к бетонной опоре лицом к реке рядом с двумя ящиками взрывчатки. От ящиков тянулся короткий бикфордов шнур. Тихон знал, что осмоленный шнур с пороховой начинкой горит со скоростью один сантиметр в секунду. Если его поджечь, у него останется минуты две, чтобы беспомощно наблюдать, как дымящийся огонек подбирается к взрывчатке. И ни единого шанса вырваться. Даже если пойдет ливень, бикфордов шнур не погаснет, он горит и под водой. Капроновые веревки тоже не разорвать, каждый рывок только затягивает узел. Его связали профессионалы, знающие толк в своем деле.

После выстрелов тревожные звуки стихли. Заколов слышал только мерный шум воды, переливающейся через гребень водослива плотины. Оставалось ждать соей участи и любоваться бурлящей рекой, отвесными скалами и пепельными просвечивающимися облаками на бездонном небосводе. Возможно, это последнее, что он видит в жизни.

Неожиданно раздались торопливые шаги по бетонной плотине. Кто-то спешил к нему. Да не один, а сразу несколько человек. Возвращаются его мучители? Сейчас чиркнет спичка, вспыхнет огнепроводной шнур и…

— Заколов?! — изумление говорившего настолько изменило его голос, что Тихон не сразу его распознал. — Мы сплавлялись по реке и услышали взрыв.

Теперь подбежавший человек попадал в поле зрения Тихона, и он понял, кто перед ним — инструктор по туризму Виктор Углов. Сразу стало легче.

— Развяжи меня. — Тихон дернул связанными руками.

— Что случилось? Кто тебя привязал?

— Да что ты ждешь, режь веревки! — потребовал Заколов.

— Сейчас. — В руке инструктора появился складной нож, он перерезал капроновые веревки.

Заколов размял затекшие онемевшие кисти рук. Когда пальцы стали слушаться, он помассировал кожу вокруг красных борозд от веревок.

— Что здесь произошло? — приставал инструктор, пытаясь найти ответ в глазах Заколова.

Вместе с Угловым были те же самые туристы, которых Тихон с Марией встретили у костра. На этот раз на их головах красовались яркие каски. Туристы с тревогой таращились то на Тихона, то на другой конец плотины, где торчал разбитый взрывом уазик. За спиной длинноволосого парня, душевно певшего накануне у костра, болталась гитара.

— Как здорово, что все мы здесь, — сократил до сути слова известной песни Тихон и протянул руку: — Дай мне нож. Надо избавиться от ящиков.

— Что в них? Почему они привязаны к плотине?

— А сам, как думаешь? Ты же слышал взрыв. — С этими словами Заколов перерезал веревки и столкнул ящики в реку. От удара об воду они треснули. Поврежденные ящики подхватил бурный поток. Новый удар о камень завершил разрушение. Из разбитых ящиков в воду посыпались тротиловые брикеты.

— Диверсия? — ужаснулся Углов.

— Можно сказать и так.

Держа нож в руке, Тихон отправился на другой конец плотины. За ним шел Углов. Далее опасливо тянулись некоторые туристы. Заколов остановился по центру дороги на раскрошенной бетонной плите. По характеру повреждений он догадался, что ящик взорвался в руках помощников Чайки. Это и спасло плотину. Взрывная волна ушла вверх и в стороны, второй ящик, прикрепленный к опоре, не сдетонировал.

Заколов вместе с Угловым осмотрели тела майора Чайки, его подруги Лидочки и оператора Монтеро.

— Они все погибли. Их убили, — в страхе пробормотал инструктор. — Тут пистолет.

— Ничего не трогай, — предупредил Заколов, хотя сам активно копался в сумке-планшете несостоявшегося русского Наполеона.

— А ты? Что ты делаешь? Что здесь произошло, черт подери?!

— Долго объяснять, да и некогда.

Тихон отошел на чистое место и развернул на дороге подробную топографическую карту. Такие карты не продавались в магазинах, они имелись только у сотрудников госбезопасности. Заколов нашел нужную точку и ткнул в нее пальцем, обращаясь к Углову:

— Взгляни. Ты знаешь это место?

Инструктор присмотрелся:

— Это Мышиная скала.

— Почему Мышиная?

— Там живут летучие мыши.

— Значит, под ней есть пещера?

— Наверное. Но туда никто не лазит. Зачем тревожить мышей, если есть другие интересные пещеры.

— Меня интересует эта. Как туда быстрее добраться? Сколько это займет времени? — нетерпеливо спрашивал Тихон

— Если по реке на надувном плоту, то недолго.

— Покажешь дорогу? — Заколов встал и свернул карту.

Углов возмутился:

— Какая пещера? Нашел время для прогулок! Тут такое! — Инструктор беспомощно развел руки. — Мы должны что-то предпринять. Сообщить.

— Сообщайте. — Заколов уходил твердым шагом.

— Ты куда?

— Мне нужен ваш плот.

— Зачем?

— В мышиной пещере Лариса Трушина. Я должен ее спасти.

— Ты не сможешь управлять плотом. Перевернешься!

— Так помоги!

Заколов обернулся. Углов немного подумал и махнул рукой, соглашаясь. Он поспешил к Заколову, на ходу давая указания парню с гитарой:

— Веди группу по дороге. Через шесть километров аул. Там сообщите, что плотину пытались взорвать. Но сначала перетащим плот на эту сторону плотины.

Заколов первым схватился за веревку, закрепленную вдоль периметра надувного плота. Ему помогали трое туристов во главе с Угловым.

— Быстрее! — торопил всех Тихон. — Давайте, быстрее!

Совместными усилиями они спустили плот к реке под плотиной. Инструктор прикрепил к плоту свой рюкзак, попросил Заколова надеть каску. В путь они отправились вдвоем.

Когда плот отчалил и преодолел первый порог, Углов спросил:

— Сколько дней твоя девушка в пещере?

— Четвертые сутки.

— Без воды и еды?

— Ты можешь не задавать дурацких вопросов! Лариса попала туда не по своей воле.

— Извини, но это важно. В пещерах низкая температура, в Новоафонской всегда +11. В других еще меньше. Как она была одета?

— Тонкая туника и сандалии, больше ничего. Костюм для съемок.

— Спички, зажигалка? Может, она курила?

— Я же говорю, Лариса готовилась к съемкам! — Начал раздражаться Заколов. — У нее не было с собой даже сумочки.

— А раньше Лариса бывала в пещере? Хотя бы, как туристка?

Заколов сжал зубы, прекрасно понимая, к чему клонит Углов. Опытный инструктор по туризму выживет в любом месте, а вот Лариса… Она привыкла к комфорту.

— Мы можем плыть быстрее! — вместо ответа потребовал Тихон и принялся яростно грести коротким веслом.

54. Она жива?

Виктор Углов уверенными взмахами весла направил плот в заводь между больших валунов, спрыгнул на берег и привязал плот к наклонному дереву.

— Приплыли. Бросай мне рюкзак и вылезай! — скомандовал он Заколову.

Путники продрались сквозь густые заросли, поднимаясь вверх, и оказались на сравнительно ровном каменном уступе, откуда на фоне вечернего неба хорошо просматривались ближайшие горы.

— Мы у подножия Мышиной скалы, — указал инструктор на вздымающиеся круто вверх гранитную стену.

Тихон задрал голову:

— Откуда вылетают мыши?

— Видишь, южный склон зарос лесом, а северный — голый. Где-то на границе в скале есть дыра, из которой они вылетают. Нам еще предстоит найти ее.

— У тебя есть бинокль?

— Зрительная труба «Турист», — похвастался инструктор.

— Дай посмотреть.

Тихон раздвинул трубу, припал глазом к окуляру, подвинтил резкость. Он изучал вершину. В какой-то момент его взгляд ухватил нечто похожее на промелькнувшую фигурку девушки. Сердце затрепетало. Та же одежда, в которой Лариса готовилась к съемкам только грязная.

— Я вижу ее! — радостно крикнул Тихон.

— Не болтай чепуху, — усомнился Углов. — Ты не можешь видеть дыру снизу, да еще с такого расстояния.

— При чем тут дыра! Я видел Лари… — Тихон осекся. Дрогнувшие руки сфокусировали зрительную трубу на том, что ему показалось девушкой. — Это не она. — Голос был разочарованным, но с каждым словом наполнялся новой надеждой: — Я вижу кусок белой ткани с золотой полосой. Она привязана к палке наподобие флага. Это ее туника. Лариса подает сигнал! Она там!

Инструктор выхватил у Заколова трубу и убедился, что речь идет не о галлюцинации.

— Как туда добраться? — дергал его Заколов.

— Напрямик по скале путь короче, но требует альпинисткой подготовки. Пойдем в обход по северному склону.

— Быстрее! Показывай дорогу.

Они поднялись на Мышиную скалу, когда уже стемнело. Первым шел Углов, подсвечивая дорогу единственным фонариком. Выйдя из леса на голый склон, он поймал лучом фонаря кусок ткани, который они видели снизу. Легкий ветер колыхал некогда белое, а сейчас грязное порванной платье с золотой каймой, привязанное к узловатой палке.

— Это ее туника! Я уверен! — убедился Заколов и бросил к импровизированному флагу.

— Смотри под ноги, дурак! — в сердцах крикнул Углов, опуская луч фонаря.

И вовремя. Бегущий Заколов увидел под ногами черную дыру и, не в силах вовремя остановиться, перепрыгнул через нее. Он упал на каменистый склон, подполз к краю дыры. Один из задетых им камешков сорвался и провалился в черную пустоту. Звук падения, послышался не сразу.

— Черт! Да здесь глубоко. — Заколов высунул голову над дырой и крикнул: — Лариса!

Ответом ему были разрозненные тонкие писки и нарастающий единообразный шум.

— Посвети! — попросил Тихон Углова.

Инструктор присел около дыры, но не успел вытянуть руку с фонариком, как из пещеры выпорхнул черный комочек. Потом еще и еще. И вот вся стая летучих мышей, хлопая крыльями, устремилась в маленькое отверстие. Заколов и Углов откатились от края. С завороженным трепетом они наблюдали, как пещера извергает черную массу живых существ. При выходе из дыры поток был плотным, как мощная струя гейзера. Затем, шумящий живой гейзер расширялся, превращаясь в колышущееся облако. Летучие мыши на время заслонили звезды, сделали пару кругов, поджидая остальных, а потом стая, как по команде, устремилась вниз в долину реки на поиски насекомых.

— Вот это да! — перевел дух Углов. — Издалека я их видел, но, чтобы вот так. — Он покачал головой.

Заколов заметил, что туника исчезла вместе с древком. Он догадался, что вихрь, созданный стаей, обрушил хлипкий флаг. Вместе с тревогой пришла ободряющая мысль, что опоздай они на час, то не застали бы знак, оставленный Ларисой. Мыши вылетают на охоту каждую ночь. Это означает, что флаг установлен сегодня, иначе стая снесла бы его накануне.

Углов посветил фонариком в пещеру. Желтый луч пошарил по подземному залу и остановился. Инструктор молчал. Оба увидели Ларису, застрявшую среди корней всего в полутора метрах от поверхности.

— Лариса, — позвал Тихон, дрогнувшим голосом. — Лариса, я пришел за тобой.

Девушка не подавала признаков жизни.

— Я спущусь за ней, — решил Углов, разматывая веревку.

— Нет. Это сделаю я, — тихо, но твердо произнес Заколов.

— У тебя нет опыта, — попробовал возразить инструктор, но решительный вид Заколова говорил, что спорить с ним бесполезно. — Хорошо. Тогда слушай меня внимательно.

Приготовления под руководством опытного инструктора заняли минуты три.

— Надень мой пояс с карабином, туго не затягивай. Дай проверю. — Углов подергал и кивнул: — Нормально. При спуске не раскачивайся. Я буду страховать сверху. А ты возьми с собой воду и нож. Как освободишь девушку, я вас вытяну.

И вот Тихон оказался лицом к лицу с Ларисой. Он искал ее больше трех суток. Восемьдесят четыре часа она провела в холодной пещере. Без воды, без еды, без теплой одежды. Сейчас она вообще голая, грязная и израненная. Что ей пришлось пережить? Выжила ли она?

— Лариса. — Тихон дотронулся до девушки.

Он пытался нащупать ее пульс, но слышал лишь свое учащенное сердцебиение, а его пальцы касались холодной кожи. С каждым прикосновением надежда угасала. Неужели он опоздал.

Углов подсвечивал сверху и давал советы:

— Разожми ей рот. Пощупай язык.

Тихон так и сделал. Рот девушки открылся легко. Значит, не окоченела! Он осторожно сунул в ее рот палец. Язык чуть влажный, а главное — теплый!

— Она жива! Она дышит! — радостно сообщил Заколов.

Он дал Ларисе воды. Чуть-чуть попало в рот, остальное вылилось по подбородку. Тихон обмыл ее лицо. И, о чудо! Лариса открыла глаза!

— Ничего не говори, у тебя мало сил, — затараторил счастливый Заколов. — Я рядом. Все позади. Сейчас мы выберемся.

Он определил корень, тверже других сжимавший тело девушки, и перерезал его снизу. Потом подрезал два других и убрал нож. Теперь его руки были свободны, и Тихон предупредил Ларису:

— Сейчас я отогну корни, и ты соскользнешь. Но ты не бойся! Я подхвачу тебя, и нас вытащат.

Когда любимая девушка оказалась в его объятиях, Заколов удивился — насколько же она стала легче.

— Мы готовы! Тяни! — крикнул он Углову.

— Тихон, почему так долго? — прошептала Лариса, склонив голову ему на плечо.

У Заколов подкатил ком к горлу и выступили слезы. Вытащив Ларису из пещеры, он положил ее на землю. Углов прошелся лучом фонарика по обнаженному телу. Тихону стало неприятно, что посторонний мужчина видит Ларису в таком состоянии.

— Я ищу, нет ли повреждений. Кажется, только царапины и ссадины, — объяснил свое любопытство инструктор.

Тихон помог Ларисе надеть свою рубашку и куртку. Ей дали воду и шоколад. Есть она не могла, но с видимым удовольствием держала во рту тающий кусочек шоколада.

— Я потеряла сандалии, и не смогу идти.

— Глупенькая, я тебя донесу, — пообещал Заколов.

55. Прощание

Проснувшись рано утром, Тихон долго не шевелился. Он боялся потревожить спящую Ларису. Вот уже две ночи, как все страхи позади. Они лежали в прежнем номере пансионата на просторной кровати. Лариса сладко сопела ему в плечо, цепко обхватив рукой, словно боялась остаться одна. За прошедшие полтора дня после спасения Ларисы он не покидал ее ни на минуту. Даже вынужденный разговор со следователем состоялся в их комнате.

Лариса отмылась, поела, выспалась и постепенно превращалась в себя прежнюю — эмоциональную молоденькую актрису, мечтающую об успехе. Она уже не радовалась чудесному спасению, а огорчалась, что съемки фильма не состоятся.

Иностранная часть съемочной группы переселилась на корабль, который сегодня должен был отчалить. Заколов считал своим долгом поблагодарить Марию Перес и попрощаться с волевой испанкой.

Он бережно приподнял руку Ларисы и выскользнул из-под одеяла. Однако не успел Тихон одеться, как его окликнул встревоженный голос:

— Ты куда?

— Нужно попрощаться с Марией. Сегодня они уплывают.

— Я с тобой.

— Лучше полежи, я быстро вернусь.

— Остаться здесь одной — ну уж нет! — И Лариса вскочила с постели.

Вчера она рассказала Тихону, как в первый день ее до полусмерти испугал шут в маске. Тихон объяснил, что это был Антонио Мартин. Испанец хотел, чтобы русская актриса потерпела фиаско, и вместо нее на роль пригласили его подругу Катрин. Планы Антонио почти сбылись, но в дело вмешался продюсер — тайный посланник Ватикана.

Заколов убедил следователя, что майор КГБ Чайка был одержим поиском несуществующего древнего клада. Его подталкивал мечта стать новым Наполеоном. Следователь устраивала такая версия. Видимо, идеей захвата власти Чайка делился с некоторыми коллегами, и те посчитали его безумцем. А как же иначе? Золото, Наполеон, смена власти — в Советском Союзе только сумасшедшего могут посещать такие мысли.

Лариса одела красное платье в белый горошек, в котором приехала на съемки, и затянула широкий белый пояс.

— Посмотри! — радовалась она около зеркала. — Талия стала на одну дырочку меньше.

Тихон разделял ее радостное настроение.

В тесную каюту Марии Перес Заколов вошел вместе с Ларисой. Даже если бы им хотелось стоять порознь, отойти друг от друга не позволяло узкое пространство. А им и не хотелось. Лариса держала Тихона за руку и ревнивым взглядом изучала испанку. Как ни крути, а пока она мучилась в заточении, ее парень провел с другой женщиной немало времени наедине.

— Спасибо тебе помощь, — поблагодарил Тихон.

— Не за что. Без тебя бы я не смогла вернуть это. — Мария показала знакомый артефакт в виде цилиндра. — Внутри твоя карта. Теперь это новый манускрипт Ордена Золотого Руна, который я обязана хранить. Так что, это я тебе благодарна.

— А я вам благодарна обоим! — улыбнулась Лариса. Она убедилась, что жгучая брюнетка хотя и чертовски привлекательна, но немного старше ее и вот-вот уплывет в далекую Испанию. А значит, она не конкурентка. Вот так!

— Вы красивая пара, — выдавила Мария, уязвленная победным взглядом молодой актрисы. С этой минуты она смотрела только на Тихона и обращалась только к нему. — Когда я села на этот корабль, еще в Испании, сразу поняла, что добьюсь желаемого.

— Откуда такая уверенность?

— А ты обратил внимание на название корабля?

— Gedeon. — Заколов свел брови к переносице. — Кто-то из библии?

— Библейский персонаж из Ветхого Завета, чье имя можно перевести, как отважный воин. По преданию перед главным боем Гедеон расстелил шерсть, на которую выпала небесная роса в знак того, что он победит. Кстати, это трактуют как символ тайны зачатия Девы Марии. А Gedeonis signa, Знак Гедеона — это второе название Ордена Золотого Руна.

— Ты веришь в символы?

— Без веры жизнь ущербна, Тихон. Кстати, твое имя произошло от античной богини Тихе, которая отвечала за удачу и жребий. В римском варианте богиню звали Фортуна. Так что, Гедеон и Тихон мне принесли то, что я ожидала. И даже больше! — повысив голос, закончила фразу Мария.

По мстительному огоньку, мелькнувшему в глазах испанки, Заколов догадался, что речь идет о заслуженной каре, постигшей убийцу ее отца. Он тут же вспомнил о судьбе Лакобы, повинном в смерти его родителей.

Она словно читала его мысли:

— Это сделали не ты и не я. Справедливость восстановил Бог.

— В нашей атеистической стране говорят — рок, судьба.

Мария усмехнулась:

— Зачем подменять понятия.

Лариса ничего не поняла в прозвучавших намеках и решила напомнить о себе, вмешавшись в беседу:

— Тесновато тут. Сколько дней вам плыть?

— Скоро отходим, — засуетилась Мария и полезла в сумочку. Она достала маленький, но увесистый мешочек и протянула Заколову. — Тихон, ты забыл кое-что.

Прощупав мешочек, Тихон догадался, что Мария передала ему золотые монеты, найденные в пещере.

— Но… — хотел возразить он.

— Это твое! Все, уходите. Слышали, гудок?

Испанка буквально вытолкнула их из каюты. Заколов и Трушина сошли на берег.

— Странная она и грубая, говорит загадками, — ворчала по пути в пансионат Лариса. — Что она тебе подарила?

— Сувениры. — Заколов протянул мешочек девушке.

Лариса запустила руку в мешочек, вытащила пару монет:

— Тяжелые. И выглядят, как золотые.

— За границей умеют делать сувениры.

— Слушай, Тихон. Вчера ты рассказывал следователю про клад, про Золотое Руно. Вы действительно ничего не нашли?

Несколько шагов Заколов прошел молча. Он вспомнил, что дал клятву Марии Перес де ла Крус. Теперь она Хранитель Ордена Золотого Руна. И только она вправе решать, когда открыть тайну.

— Ну что ты! Золотое Руно — это красивая легенда. Его поиски — утонченная метафора. Ягненок также означает невинность, а золото — высшее сокровище. Поэтому, поход за золотым руном — это поиск духовного озарения, высшей истины, попытка добиться чего-то, что кажется недостижимым. Чтобы достичь цели, недостаточно героизма, необходимо преодолеть темные стороны человеческой природы, символизируемые драконом и Медеей.

— Медеей? — усомнилась Лариса.

— Ты же помнишь, чем она закончила — безумной ревностью и убийством своих детей. Хорошо, что ты не стала Медеей.

— И актрисой тоже, — грустно вздохнула Лариса. — А было бы неплохо, если бы ты нашел клад.

— Так я его и нашел! — Тихон обнял девушку и заглянул в ее сияющие глаза. — Мой клад — это ты. Non Aliud! Иного не желаю!

Оглавление

1. Мадрид. Министерство культуры

2. Москва. Премьера фильма

3. Ватикан. Кабинет кардинала

4. Москва. Пробуждение

5. Ватикан. Первый манускрипт

6. Москва. Институт истории

7. Ограбление и находка

8. Майор КГБ

9. Ватикан

10. Чайка мечтает о взлете

11. Четыре месяца спустя. Абхазия

12. Телефонный разговор при четырех свидетелях

13. Мост смерти

14. Фара “made in DDR”

15. Человек в дождевике

16. Репетиция

17. Исчезновение

18. Скандальный ужин

19. Заточение

20. Знакомый запах

21. Ночной звонок

22. Желанный голос

23. Утро в пещере

24. Равнобедренный треугольник

25. Роковой утес

26. Испанский манускрипт

27. На корабле

28. Узница пещеры

29. Догадки

30. Исчезнувшее послание

31. Сделка

32. Тайная комната

33. Облава

34. Аудиенция в Ватикане

35. Рейган берет след

36. Соблазн

37. Рядом, но не вместе

38. Противостояние

39. Признание и наказание

40. В направлении света

41. Отравленная чаша

42. Почти у цели

43. Фокус эллипсоида

44. Клад

45. Двойная ловушка

46. Флаг надежды

47. Схватка

48. Возмездие

49. Новый Наполеон

50. Обреченная плотина

51. Амиго

52. Взрыв

53. Быстрее!

54. Она жива?

55. Прощание Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg