«Не все женщины делают это»

Не все женщины делают это (fb2) - Не все женщины делают это 834K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Григорий Владимирович Башкиров

Григорий Башкиров Не все женщины делают это

© Башкиров Г., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

* * *

Глава 1

Август 2003 года, суббота

Автомашина ДПС стояла на полянке рядом с трассой, надежно укрытая от посторонних глаз развесистым кустом рябины. Инспектор ДПС старший лейтенант милиции Сергей Мальцев сидел за рулем и слушал тихую музыку. Его напарник сержант Антон Горохов невдалеке проверял документы у водителя фуры – южанина. Тот отчаянно жестикулировал руками, пытаясь что-то объяснить сержанту, но Горохов был невозмутим и совершенно не обращал внимания на аргументы оппонента.

Промурыжив его минут пятнадцать, Горохов вернул водителю документы и, подождав, пока грузовик скроется из виду, подошел к служебной машине. Передав Мальцеву несколько смятых купюр, уселся рядом.

– Ну что, еще парочку остановим и на ужин сгоняем.

– Давай остановим, – широко зевнув, проговорил Мальцев, с хрустом потянулся и вышел из машины. Ночной воздух сразу его освежил, и сонливость прошла в один момент.

– Погрей машину, а я пройдусь, – сказал он Горохову и взял с заднего сиденья жезл.

Сергей Мальцев служил в милиции уже десять лет, поступив туда сразу после демобилизации. Имея за плечами специальное образование (еще до армии он окончил автотранспортный техникум), выбрал службу в автомобильной инспекции. Начинал, как и большинство его сослуживцев, с рядовой должности. Инициативный и технически грамотный сотрудник не мог остаться не замеченным руководством. Вскоре его продвинули по служебной лестнице, и он получил первое офицерское звание – младший лейтенант милиции. Немногословный и довольно замкнутый по характеру, он целиком посвятил себя работе, которая с первых же дней захватила молодого инспектора ДПС своей разнообразностью и непредсказуемостью. Очень скоро Сергей вник в непростую специфику службы, где мало было слыть добросовестным исполнителем, но надо было стать незаурядным психологом. С опытом пришли понимание и необходимая сноровка. Теперь он стал патрулировать не в черте города, где друг друга знала каждая собака, а на оживленной трассе – привилегированном месте, подвластном только сотрудникам, избранным начальством.

Появились деньги, которые регулярно перемещались из рук нерадивых водителей – нарушителей и дальнобойщиков – в бумажник патрульного инспектора. Однако Мальцев никогда не зарывался и по натуре не был рвачом. В среде шоферов за Мальцевым закрепилась репутация строгого, но справедливого гаишника, готового прийти на помощь и в отдельных случаях закрыть глаза на мелкие огрехи. Вместе с тем Сергей регулярно выдавал высокие показатели по административной практике и считался лучшим в отделе. Помимо работы, Мальцев еще в армии увлекся поднятием тяжестей и к концу службы выполнил норматив мастера по гиревому спорту.

В течение шести месяцев он находился в служебной командировке на Северном Кавказе в составе сводного отряда, где спортивная закалка пригодилась как никогда. Несколько раз при сопровождении колонн с грузами попадали в засады боевиков, но судьба благоприятствовала ему. Не получив ни одной царапины, Сергей возвратился домой и вновь окунулся в привычную работу. После трагической гибели жены, с которой он успел прожить всего полгода, Мальцев, несмотря на внешнее благополучие, так и не обзавелся семьей и был одинок. Впрочем, такое положение дел его раньше вполне устраивало и не обременяло – еще была свежа и кровоточила душевная рана, но со временем боль притупилась. Но когда, возвратившись из командировки, он увидел радостные, взволнованные лица встречающих его товарищей-бойцов жен и подруг, впервые осознал горестное чувство одиночества и пустоты, которое навалилось на него неподъемным грузом.

После окончания торжественных мероприятий на вокзале и в отделе Мальцев добрался до дома, бросил в угол вещи и открыл бутылку водки. Первый раз в жизни он напился допьяна. Именно с того момента работа перестала приносить удовлетворение, и Сергей все чаще стал прикладываться к спиртному. Мальцев прекрасно понимал, что поступает неправильно и такой образ жизни до добра не доведет, но каждый раз убеждал себя, что все это эпизодично, что он сильный и справится со всеми жизненными проблемами. Потом в какой-то момент отчетливо осознал, что света в конце тоннеля почти не видно, и жизнь стала приносить все больше и больше проблем, но никак не радостей.

Остановиться помог случай, который заставил его многое в жизни переосмыслить. Он познакомился с женщиной. Глубокое чувство к ней захватило всю его душу. Она же буквально за руку вывела Сергея из мрака. Сегодня после службы Мальцев собрался встретиться с ней и наконец все решить твердо и бесповоротно.

* * *

Свет фар он заметил еще издалека. По многолетнему опыту Мальцев определил, что машина движется с превышением скорости. «Наш клиент», – сразу прикинул Сергей и вышел на шоссе.

Транспортное средство быстро приближалось. Мальцев повел сверху вниз светящимся в темноте жезлом. Вильнув в сторону инспектора, светлая «шестерка» промчалась мимо. Мальцев отпрянул.

«Во дает! Вконец оборзели!» – подумал Сергей. В этот момент взревела мотором и сорвалась с места служебная «Лада». Остановившись рядом с Сергеем, Горохов распахнул переднюю дверцу. Мальцев заскочил внутрь.

– Жми, Антон!

Горохов вдавил педаль газа, и машина, завизжав шинами и подняв столб пыли, понеслась следом. Красные габаритные огни быстро исчезали из поля зрения.

– Не уйдет. – Горохов, склонившись к баранке, уверенно вел автомобиль. Оснащенная мощным форсированным двигателем спецмашина сокращала расстояние. Вот уже стали видны номерные знаки.

Сергей посмотрел на информационный лист, закрепленный под ветровым стеклом.

– Антон, а тачка в угоне числится!

– Значит, сегодня отличимся! – заявил сержант.

Мальцев поднес к губам микрофон громкой связи:

– Водитель 379, примите вправо и остановитесь!

Не увидев никакой реакции со стороны угонщика, Сергей повторил требование еще несколько раз.

– Вот же уроды! – досадливо произнес он. – Прижимай его!

Горохов прибавил скорость и, поравнявшись с «шестеркой», повел рулем вправо. Угонщик, избегая столкновения, вырулила на грунт и, резко затормозив, свернул на прилегающий к шоссе проселок.

Машина инспекторов по инерции пролетела мимо. Горохов ударил по тормозам, сдал назад и въехал на грунтовку, где скрылся преследуемый автомобиль.

– Теперь никуда не денутся, проедут полкилометра и встанут – тупик.

Подпрыгивая и переваливаясь на ухабах, «Лада» продолжила погоню. Чуть не зацепив поваленное дерево, Горохов вписался в крутой поворот и затормозил. Впереди, съехав с дороги и завалившись носом в кювет, урчала двигателем угнанная «шестерка».

– Приехали! Говорил я, что дальше дороги нет.

– Страхуй! – приказал Мальцев. Выскочив из машины и на ходу выхватив из кобуры ствол, подбежал к угонщикам.

– Все из машины! Руки на капот! Не двигаться! – громко скомандовал он.

Угонщиков оказалось двое. Один уже выбрался из салона и, увидев милиционеров, быстро выполнил команду. Другой находился внутри, на заднем сиденье, и предпринимал неудачные попытки выбраться наружу – видимо, его зажало.

– Антон, помоги ему, – сказал Сергей. Горохов забросил автомат за спину и рывком открыл заднюю дверцу.

Последнее, что увидел Сергей, – яркую вспышку. Вошедшая в грудь инспектора пуля пробила сердце.

Глава 2

Футбольное поле, на котором проходил матч, было кочковатое и грязное. Складывалось впечатление, что совсем недавно, прямо перед игрой, его долго поливали водой из шлангов, а затем на площадку выпустили пару танков или, на худой конец, гусеничных тракторов, которые несколько раз прошлись вдоль и поперек, перемалывая попавший под траки грунт с редкой и чахлой травой в бурую жижу.

Игорь, еле волоча ноги с налипшими на бутсы шарами глины, попытался перехватить запущенный в его сторону мяч. Тщетно! Уперев руки в бока, он согнулся, восстанавливая сбившееся дыхание. Потом распрямился и медленно, не оборачиваясь, побрел к своим воротам. Не обращая внимания на отчаянную жестикуляцию вратаря, наклонился и стал зашнуровывать развязавшийся на бутсах шнурок.

– Игорь, вставай! – Он поднял голову. Правый защитник их команды Тофик Каримов, улыбаясь, тряс его за плечо.

– Отвали! Устал я! – резко ответил Игорь и тут же спохватился: – Тофик, откуда ты здесь? Тебя же убили давно!

– Вставай! – повторил Каримов, на этот раз почему-то резким женским голосом. – К телефону иди. В выходной и то покоя нет.

«Какому телефону? Где здесь может быть телефон?» – подумал Мухин и открыл глаза.

– Приснится же!

– Славно! – картинно всплеснула руками любимая жена Вера. – Ты уже и сон успел просмотреть, а я прилечь не успела, как твой Павлов звонит.

– Режим блюсти надо, дорогая, и меньше по ночам по телефону с подругами болтать, – недовольно проворчал Игорь, – который час?

– А как ты думаешь? В какое время обычно в выходной день дежурный звонит?

– Понятно. – И уже примирительно добавил: – Спи. Все нормально.

Плотно прикрыв дверь в комнату, взял телефонную трубку.

Вообще, принимая во внимание должность начальника уголовного розыска районного отдела милиции, которую вот уже полгода занимал Мухин, постоянные вызовы на службу в самое неподходящее время стали обычными. Но, по мнению Веры, это было абсолютно ненормально.

– Ты имеешь право на отдых, семью, в конце концов! – неоднократно возмущалась она. – У тебя есть заместитель. Что он делает? Неужели без тебя нельзя выехать на место преступления? А если с тобой что случится, кому мы будем нужны?

Он ласково обнимал ее.

– Вот видишь, какой я ценный кадр. Без меня никуда.

– Да пошел ты, – обычно беззлобно говорила она и, высвободившись из объятий, уходила на кухню.

– Слушаю тебя, Петрович. Опять на уши кто-то соседей поставил?

– Хуже, Игорь Иванович, – голос дежурного стал хриплым. – В Сергеевке пожар случился. Так вот, в сгоревшем доме пожарные три трупа обнаружили с огнестрельными ранениями. Я туда Волкова сразу направил.

– Чудесно… – Мухин потер нос. – Кто потерпевшие? Выяснили?

– Дом принадлежит некоему Ильясову. Бизнесмен. Труп опознал участковый. Вместе с ним убиты его жена и мать.

– Понятно. Через десять минут выхожу. – Мухин дал отбой и еще некоторое время сидел на тумбочке около телефонного аппарата, держа трубку в руке.

Грабежи и разбойные нападения на частные дома случались и раньше, но тройное и, судя по всему, заказное убийство в их отдаленных и патриархальных краях было нонсенсом, большой редкостью, происшествием антикварным. Никто из действующих сотрудников не мог припомнить ничего подобного. Не стоит брать в расчет пьяные разборки аборигенов. Там имя злодея сразу становилось достоянием всего сельского сообщества соответствующего населенного пункта. А сам убивец, как правило, оставался на месте происшествия до приезда милиции вовсе не от осознания и просветления, а ввиду невозможности самостоятельно передвигаться и соображать.

* * *

Мухин вспомнил расследование очевидного преступления, которое превратилось в натуральный геморрой. Произошло оно в деревне Большие Сучки. Ее жители Иванов, Петров и Сидоров, воспользовавшись временным отсутствием жены Иванова, организовали застолье. Плотно выпив и мало закусив, поговорили «за жизнь», после чего двое впали в забытье, а третий, хозяин, превратился в труп со следами насильственной смерти. Прибывший первым на место участковый Волков обнаружил орудие убийства. Им была пустая бутылка из-под кубинского рома, накануне завезенного в сельский магазин. Дождавшись, когда Петров и Сидоров начнут соображать, обоим в разных кабинетах задали один и тот же вопрос: «Кто отоварил Иванова бутылкой по башке?» К удивлению следователя, и Петров и Сидоров признались. Проведенная по делу экспертиза определила, что удар по голове Иванова был нанесен только один, а на горлышке бутылки имелись следы рук всей троицы. Обстоятельства содеянного оставались невыясненными, поскольку у подозреваемых лиц наблюдалась полнейшая амнезия. Следствие зашло в тупик.

Тем временем установленный законом срок задержания истекал. Тогда, посовещавшись, приняли решение идти другим путем. Петрову предложили плавно перейти из категории подозреваемого в статус свидетеля. От Петрова требовалось лишь подтвердить, что это Сидоров и есть главный негодяй. Опровергнуть же показания свидетеля Сидоров не сможет ввиду провала в памяти. Следователь доверительно поведал про вновь открывшиеся обстоятельства, указывающие на его, Петрова, высокие моральные качества и тонкую натуру, неспособную на акт душегубства. Растроганный Петров, к всеобщей радости, согласился было поставить подпись на протоколе допроса, но, почесав грязным обломанным ногтем затылок, положил ручку на стол.

– Не буду ничего подписывать! А вдруг это я убил? Зачем же буду невиновного человека под тюрьму подводить? Нет, ничего не подпишу!

После случившегося облома аналогичное предложение сделали Сидорову. Результат оказался дословно тот же. Учитывая перечисленные факты, а также наличие двух признательных показаний и отсутствие других свидетелей, следователь постановил уголовное преследование Петрова и Сидорова прекратить ввиду недоказанности их вины. Они были выпущены на свободу, а дело об убийстве вместо раскрытого обрело образ дичи. Глухарь благополучно обустроил гнездо в сейфе следователя.

На очередном совещании начальник отдела указал, что слабо проводится просветительная работа на местах, в результате чего и появляются такие несознательные личности, как Петров и Сидоров. Участковых обязали на подведомственной территории провести с населением занятия по основам уголовного законодательства, обратив особое внимание на ответственность за совершение преступления.

* * *

Мухин улыбнулся, положил трубку и пошел в ванную. Тщательно побрился, приводя все еще сонную физиономию в рабочее состояние. Смочил щеки лосьоном. Приятная свежесть разлилась по лицу. Игорь удовлетворенно крякнул и прошел в комнату. Облачившись в темные брюки, фланелевую «толстовку» и серый пиджак, подошел к кровати, откуда за ним молча наблюдала Вера.

– Когда ждать-то? – поинтересовалась она.

– Сегодня буду, – как всегда, отшутился Мухин и уже серьезно добавил: – Откуда знать когда? Как дела пойдут. Я позвоню.

Он наклонился, поцеловал жену в щеку и направился к двери.

– Поел хоть? – вдогонку крикнула она.

– Не хочу. Потом.

Мухин резво сбежал по ступенькам и вышел на крыльцо. Темно-синий служебный «Форд» еле слышно шелестел двигателем прямо у подъезда, пронизывая ночную тьму ярким светом фар. Мухин плюхнулся на переднее сиденье, мягко шлепнула дверь.

– Привет, Коля! – протянул руку водителю.

– Здравствуйте, Игорь Иванович. Что, опять поспать в выходной не дали?

– Не говори…

Машина уже плавно тронулась с места.

– Кто на место выехал? – спросил Мухин.

– Знаю, что за шефом Фома полетел, – сообщил шофер.

– Да, наверное, съедутся все, кому не лень, – уверенно подытожил он. – Давненько у нас мокрух не наблюдалось, а тут сразу три трупа. Не шутка, сами понимаете.

Мухин мысленно согласился с мудрым водителем и стал смотреть на проплывающие за окном поля, лес, темные спящие домики вдоль дороги.

«Красивые все-таки у нас места», – подумал Игорь. Он никогда не жалел, что согласился работать в области. Хотя в городе перспективы намечались более серьезные, но от предложения возглавить уголовный розыск не совсем благополучного отдаленного района не отказался, вызвав недоумение сослуживцев.

– Зачем тебе это захолустье? – искренне удивлялся начальник параллельного отдела Толя Птицын. – Ведь это понижение в должности. Тем более по собственному желанию. Подумай!

Мухин, улыбаясь, отмалчивался. Решение было им принято давно.

– С тебя простава на природе и шашлыки, – не унимался Анатолий.

– Всегда рад видеть. В любое время.

– Тогда заметано.

Вера переезду особенно не сопротивлялась. Поворчав немного, больше по инерции, к теме не возвращалась. По прибытии на место Мухину была выделена вполне приличная отремонтированная двухкомнатная квартира в райцентре. Обставив ее мебелью по своему вкусу, жена и вовсе успокоилась. Никаких бытовых проблем не было. А если принимать во внимание красивую природу, свежий воздух, то…

* * *

В кармане пиджака раздалась трель мобильника. Звонил начальник районного отдела милиции Илья Семенович Яровенко. Голос полковника звучал официально и сухо. Спросив, когда же наконец начальник уголовного розыска соизволит появиться на месте преступления, Яровенко приказал передвигаться быстрее. Мухин убрал телефон в карман пиджака и усмехнулся. Коля гнал так, что дух захватывало. Быстрее можно на вертолете, которого в райотделе никогда не было и поставок в ближайшее время не намечалось. Оставался единственный вариант – подобно Супермену бегом обогнать «Форд», но это из разряда фантастики.

На всякий случай, больше для порядка, попросил Николая ехать быстрее, но, встретив его изумленный взгляд – «куда же быстрее, пожить еще хочется!» – отвернулся к окну и неожиданно для себя задремал.

– Иваныч, вставай! Приехали, – голос Николая сразу вывел из сонного состояния. Мухин поежился от ночного холодка и пружинисто выскочил из машины. Увидев стоящих невдалеке Яровенко и прокурора района, быстрым шагом двинулся к ним.

– Ну вот, главный сыщик наконец явился – не запылился, – пробасил шеф, протягивая Игорю большущую ладонь. Пожав еще и руку прокурора, Мухин вопросительно посмотрел на Яровенко.

– Не беспокойся, никто там еще не натоптал, только визуально осмотрели. Тебя ждали. Оперативная группа скоро прибудет, – отмахнулся шеф.

Он прекрасно знал, что новый начальник уголовного розыска всегда лично выезжает на все без исключения серьезные преступления, а посему не терпит, когда кто-либо без особой на то нужды и в его отсутствие начинает проявлять инициативу на месте происшествия.

– Кто опознал трупы? Доложить! – Яровенко махнул рукой немолодому капитану. Тот сидел на перевернутом ящике под горящей фарой мотоцикла и сосредоточенно писал на листе бумаги, разложенном на планшете. Капитан аккуратно застегнул полевую сумку и подошел к руководству. Приложив ладонь к форменному кепи, представился старшим участковым инспектором Волковым Борисом Александровичем. Не дожидаясь последующих вопросов, сразу перешел к делу.

– Находился я у себя в участке, уже собирался в отделение ехать сдаваться, как дежурный позвонил и сообщил, что в Сергеевке после пожара в доме трупы обнаружены. Я сразу выехал на место. Вместе со старшим пожарного наряда в дом зашел. Ильясова сразу узнал, все же моя территория. Состоятельный был мужчина…

– А нельзя ли ближе к делу, – перебил его Мухин.

– Прошу извинить, – несколько смутился Волков, – но я считал, что это тоже может быть важно. Так вот, Ильясов лежал прямо у входа. Он почти не обгорел. Я сначала подумал, что задохнулся. Перевернул его, а в груди ранение. Потом зашел в комнаты. В спальне еще двоих обнаружил – жену и мать его, связанными. Ни к чему больше не прикасался, сразу в райотдел доложил и обход территории начал. Нашел свидетеля – тракториста местного. Возвращался от приятеля. Он показывает, что незадолго до пожара со стороны Марьино в сторону Сергеевки по проселку ехала легковушка – светлые «Жигули», а в ней три человека. Почему именно три? Потому что остановились невдалеке от него, вылезли и мочиться стали прямо у машины. Утверждает, что двое молодых мужиков было, а один старше возрастом, высокий и очень плотный. Приметы не разглядел – уже темно было. Они его не заметили. В настоящее время пребывает дома, в нетрезвом виде. – Капитан снял головной убор и носовым платком отер лоб.

Мухин слушал доклад участкового внешне рассеянно, то и дело смотря по сторонам. К спаленному дому уже подъехал спецавтомобиль с дежурным следователем прокуратуры и двумя экспертами – криминалистом и медиком. Яровенко и прокурор быстро переместились на место преступления, оставив Мухина и Волкова один на один. Увидев прибывших оперов убойного отдела во главе с начальником Казаковым, Мухин пару раз свистнул. Казаков покрутил головой, наконец заметив шефа, подбежал и встал рядом, ожидая указаний.

– Спасибо, Борис Александрович, как только этот механизатор протрезвеет, доставь в райотдел, а сейчас вместе с Казаковым садись на твой «вездеход» и прокатись по территории. Надо поискать машину. Она, возможно, где-то неподалеку находится, где есть подходы к трассе. Не будут же они и дальше разъезжать на угнанной тачке. Тебе, капитан, на своем участке сам бог велел каждую тропинку знать. Действуйте.

* * *

Мухин зашел в дом. В нос ударил тошнотворный запах гари. В гостиной еще дымились остатки дорогой мебели. Хлюпая ботинками по лужам воды, оставшимся после тушения пожара, прошел в соседнюю комнату. Две женщины – пожилая и молодая – лежали на полу около большой кровати. Руки и ноги обеих были стянуты скотчем.

Подойдя к окну, Мухин пощупал толстые металлические жалюзи, намертво вмонтированные в оконный проем. «Никаких шансов спастись у них не было!» – подумал Игорь.

По шатким обгоревшим ступеням поднялся на второй этаж, толкнул закопченную дверь и очутился в небольшом помещении. Судя по обстановке – в кабинете Ильясова. В глаза сразу бросилась открытая дверца встроенного в стену сейфа – он был пуст. Не прикасаясь ни к чему и двигаясь предельно осторожно, Мухин спустился вниз. Судебно-медицинский эксперт присел на корточки возле трупа Ильясова и сосредоточенно копался в своем саквояже с красным крестом. Следователь сидел тут же на принесенном из гостиной единственном уцелевшем от огня стуле и составлял протокол осмотра места происшествия.

Появились Яровенко, прокурор и эксперт-криминалист. Все вместе вышли во двор. После удушливого смрада пожарища глоток свежего прохладного воздуха был очень кстати. Полковник с прокурором пошептались в сторонке, и прокурор уехал. Следом, оставив Мухина старшим, убыл и Яровенко. Садясь в машину, он пообещал лично дать ориентировку.

Несмотря на глубокую ночь, мигом собравшиеся за забором зеваки из местных жителей вовсю комментировали событие. Каждый считал своим долгом обсудить личную жизнь Ильясова и выдвинуть самую правильную версию убийства.

Мухин достал сигареты. Мотив преступления был ясен, но никакими иллюзиями о задержании убийц по «горячим следам» он себя не тешил. Слишком неповоротливыми были органы в отдаленных от центра районах. Предстояла кропотливая работа, которая должна быть выполнена. Результат же, как ни покажется странным, напрямую зависел не только от профессионализма, но и настойчивости и, главное, от честности и добросовестности непосредственных исполнителей.

На своей практике Игорь неоднократно сталкивался с полнейшим пофигизмом отдельных сотрудников, в том числе и руководителей среднего звена. Одни ссылались на огромную занятость на своей территории, что не давало возможности работать на чужой. Другие жаловались на некомплект личного состава для откомандирования в уже созданные группы по расследованию преступлений. И те и другие выдвигали еще десяток аргументов и отговорок в свою пользу.

Руководство районного отдела к данным фактам почему-то относилось снисходительно и вроде как с сопереживанием. Если и следовали наказания за неисполнительность и липу, то все заканчивалось чисто символическим взысканием. Несколько раз Мухин пытался говорить об этом с Яровенко, но всегда слышал от него пространные рассуждения о нехватке кадров и необходимости бережно относиться к пока имеющимся в наличии сотрудникам, а также более полно использовать внутренние резервы. Уяснив, что сотрясать воздух бесполезно, Игорь решил в дальнейшем справляться силами своих проверенных сотрудников. Он даже обращался в обход Яровенко к старым связям – друзьям из главка. В этом тоже был плюс – не сбивала с толку липа, которую горе-исполнители представляли как факт.

* * *

Сразу после вступления в должность начальника уголовного розыска Мухин затребовал имеющиеся в производстве сотрудников оперативные дела. Большинство дел представляло собой согнутую пополам картонку. Грозная надпись на лицевой стороне подтверждала, что это секретное оперативное дело. Внутри папки навалом лежали: постановление о заведении оперативно-поискового дела и коряво составленный план мероприятий, которые необходимо было выполнить для успешного раскрытия преступления. У особо исполнительных сотрудников этот пакет документов был подшит и жидко разбавлен ничего не значащими документами о якобы проведенных мероприятиях по розыску. А в общем, ситуацию лучше всего характеризовала фраза: «И конь там не валялся и вряд ли приходил».

Сделав организационные выводы и издав соответствующие приказы, Мухин с головой окунулся в работу. Пользуясь полной поддержкой Яровенко, затянул гайки, чем вызвал недовольство некоторой части личного состава. Однако деваться было некуда и жаловаться некому, поэтому наступило смирение и привычка исполнять приказы и распоряжения Мухина точно и в срок. Как результат этого – попершая в гору раскрываемость, благодарности личному составу и премии. За очень короткое время из отстающих отдел стал твердым середнячком. Яровенко летал на крыльях и наконец получил очередное звание полковника милиции. Поэтому в рабочие моменты подразделения Мухина он не вмешивался, полностью доверяя опыту и авторитету Игоря.

* * *

При всех видимых успехах Мухин нутром предчувствовал приближающиеся проблемы и… дождался. Он с досадой скомкал и выбросил так и не прикуренную сигарету. Раздалась трель мобильника. Звонил Волков.

– Товарищ подполковник! Обнаружили!! Как вы и предполагали!

– Где? – Мухин вжал телефонную трубку в ухо.

– Полтора километра по проселку. Я встречу.

Через пять минут «Форд» Мухина, пару раз приложившись днищем к неровностям грунтовки, был на месте. У завалившихся в кювет «Жигулей» шестой модели стояли Волков и капитан милиции Казаков. Мухин сразу отослал Николая в Сергеевку за экспертом. Еще до его приезда Казаков выяснил, что автомашина угнана накануне в деревне Смоляники, что километрах в двадцати отсюда.

– Товарищ начальник, – вдруг обратился Волков. – Смотрите, вот свежий след протекторов!

Действительно, метрах в десяти от сгоревшей машины на влажном грунте отчетливо отпечатались борозды с характерным узором.

Мухин задумался. Ситуация виделась ему все менее радостной. Не справившись с управлением, преступники влетели в кювет. Дальше, скорее всего, кто-то на собственной автомашине и к своему несчастью оказался рядом. Какой вывод? Надо искать труп. Маловероятно, что невольного свидетеля оставили в живых.

Мухин подозвал Казакова, попросил осмотреть близлежащую лесополосу и в сопровождении Волкова скрылся в еловых зарослях.

Вернулся отделовский «Форд». Криминалист без промедления взялся за привычную работу. Несколько раз щелкнул фотоаппаратом, заглянул в салон, потом обратился к Мухину.

– Машину надо при естественном освещении осматривать – иначе напортачим. Лучше, конечно, эвакуировать и работать в стационарных условиях.

– Добро, решим, – согласился с экспертом Игорь.

Резко запищал телефон Мухина.

Казаков был возбужден.

– Иваныч, очень плохая картина вырисовывается! Идите направо перпендикулярно дороге по нашим с Волковым следам, метров пятьдесят.

* * *

Мухин, раздвигая руками кусты, с громким хрустом ломая попадающий под ноги сушняк и склоняясь перед развесистыми еловыми лапами, напрямик двигался в указанном направлении на мерцающий свет фонарей. Наконец на небольшой полянке он увидел Волкова и Казакова. А они, в свою очередь, своего начальника, облепленного с головы до ног еловой хвоей, корой и паутиной.

– Товарищ подполковник, вы бы чуть правее курс взяли, – с сожалением глядя на его заляпанные брюки и пиджак, сказал Волков. – Там тропинка протоптана.

– Что тут у вас?

– Вот, глядите сами. – Казаков отошел в сторону и повел прямым ярким лучом мощного фонаря.

В небольшой, на треть заполненной водой ложбинке один на другом лежали два тела. Верхняя одежда отсутствовала.

– Да уж, – выдавил из себя Мухин. На более длинную фразу у него просто не хватило слов. Подойдя ближе и наклонившись, перевернул верхнее тело. В груди зияло огнестрельное ранение, обрамленное запекшейся кровью, обильно пропитавшей тельняшку. Другой был убит выстрелом в затылок.

– А ну, подожди, Иваныч! – хрипло проговорил оказавшийся за спиной Мухина Казаков. – Я его знаю! Гаишник это наш районный – Серега Мальцев. А второй, по-моему, напарник его.

Мухин вытащил из кармана телефонную трубку.

– Павлов? Мухин говорит. Соедини меня с дежурным ГИБДД. Каким таким? Нашим, разумеется! – Не отрывая трубку от уха, Игорь присел на пенек. – Мухин говорит, – связь была установлена. – Из руководства кто на месте?.. Передай трубку!.. Привет, Василич… Об этом потом. Я по делу. Где у тебя экипаж Мальцева в настоящее время находится?.. Не надо никого запрашивать. Срочно выезжай на сто четырнадцатый километр. Тебя встретят… Не надо уже никому голову откручивать. Это без тебя сделали… Что-что. Убит он и напарник его. Мы обнаружили… Чем они вооружены были?.. Понятно. Жду.

Мухин отключил телефон и еще некоторое время сидел на пеньке, уставившись в одну точку. Задавать сейчас какие-то вопросы никто из присутствующих не решался.

«Теперь у них есть милицейская форма, автомашина, арсенал пополнился «калашом» и двумя «макаровыми» с боекомплектом. Вот такие дела».

– Ладно, уроды, разберемся!!! – зло выдавил Мухин и вновь взял телефон. На доклад шефу ушло несколько минут. «Организуй работу и поступай, как считаешь нужным. Рассчитай, сколько потребуется приданных сил. О ходе расследования докладывай мне постоянно. Сам понимаешь, сейчас отовсюду звонки пойдут. Ориентировки отправлю лично», – спокойно, очень деловито отреагировал Яровенко, дав понять, что все приказы Мухина, касающиеся дела, должны выполняться беспрекословно.

Приехал начальник ГИБДД и, взмокнув от пота, опознал в убитых старшего лейтенанта Мальцева и сержанта Горохова. В помощь следователю Мухин оставил Казакова, старшего участкового Борю Волкова и территориального оперативника, который во весь рот зевал, не успев отойти от сладкой утренней дремы. Больше народу пока не было.

Глава 3

– Папа, ты говорил, что сегодня поедем на дачу! – с раннего утра начал напоминать мне сын.

– Если сказал, значит, выполню, – спокойно ответил я. – Но ведь надо собраться в дорогу. Вот, например, мы с тобой есть что-то должны?

– По дороге купим, – сразу сориентировался Костя. – Чего время зря терять? Смотри, какая погода! А если долго собираться будем, то и выкупаться не успеем. А мне еще блиндаж достраивать надо. А кроме всего, ты обещал, что мы в карьер стрелять пойдем. Ведь обещал же?

– Обещал, – согласился я, – от своих слов не отказываюсь.

Мой сын Константин, двенадцати лет от роду, был увлеченной натурой. Он очень рано начал читать и мог допоздна зачитываться романом, засыпая над открытой страницей. Особенно его интересовал Российский флот, историю которого мальчик знал отлично. Но с появлением в доме мощного компьютера, необходимого для работы, возникла настоящая проблема, не обошедшая, наверно, ни одну семью – повальное увлечение играми. Сначала меня это раздражало, поскольку компьютерная зависимость – вредная привычка подрастающего поколения. Но мое старческое брюзжание никаких результатов не дало, и я успокоился. Кроме того, сын знал, где работал и работает отец. Я считал, что прежде всего парень должен вырасти защитником, поэтому иногда брал Константина с собой на стрельбы. Поскольку я имел право на постоянное ношение служебного пистолета, то очень часто проводил с сыном индивидуальные тренировки, в основном в дачном карьере – подальше от глаз людских. Управлять автомобилем Костя научился в десять лет.

В тот момент я никак не мог предположить, что Костька в скором времени станет участником жестокой взрослой «игры».

– Поехали, пап.

Немного подумав, я решительно рубанул рукой.

– Поехали! Прямо сейчас!

С другой стороны, что тянуть? Костя прав. Продукты можно купить по пути. Да и зачем в городе сидеть? Парня можно понять. Скукотища летом в городе. Но так сложились обстоятельства. Жена отбыла в командировку в Вену по заданию крупного издательства, где работала редактором. Я же накануне пробил себе недельный отпуск. Пришлось долго уламывать шефа, который не хотел расстаться с начальником службы безопасности даже на семь дней. Наконец, отпустил с условием, что я постоянно буду на связи.

Я с ностальгией вспоминал тот период жизни, когда работал опером. Работа интересная. Отпуск оплачиваемый. Вообще государственная служба, она и есть государственная. В отличие от меня, ушедшего в отставку во вполне цветущем возрасте после двадцати лет работы в органах, мои бывшие коллеги продолжали трудиться и достигли высоких чинов и должностей. И это только радовало. В случае чего было к кому обратиться с периодически возникающими проблемами. Хотя этим я никогда не злоупотреблял и выходил на друзей только в случае крайней необходимости. Между тем мы с ними регулярно созванивались, встречались в тесном кругу.

Особенно я был рад за Игоря Мухина по прозвищу Насекомое. Недавно Игорь ушел работать в область начальником уголовного розыска. Это как раз недалеко от нашей дачи. Теперь Мухин настойчиво приглашал на шашлыки, но разве вырвешься с этой работы дальше загородной виллы хозяина – маниакального труса?

Я давно собирался поставить все точки над «i» и уйти на вольные хлеба, но всякий раз материальная сторона вопроса уничтожала ростки свободомыслия. Платил шеф неплохо и исправно.

Поглядел на сына. Тот усердно копался в своем рюкзаке, запихивая необходимые ему вещи. Я улыбнулся и направился к металлическому оружейному сейфу, намертво привинченному к бетонной стене квартиры. Отперев сложный замок ключом, достал дробовик двенадцатого калибра, патронташ и несколько коробок патронов. Я давно уже собирался отстрелять старый боекомплект, да все не было времени. На охоту, несмотря на неоднократные приглашения дачного соседа, заядлого охотника Вали Тюбина, и того же Мухина, выбраться тоже не удавалось из-за рабочих проблем.

Протерев ружье сухой тряпкой, убрал в чехол. Туда же положил коробки с патронами.

– Не знаю, как ты, а я готов, – торжественно сообщил Константину. – Поехали?

– Папа, – Костя стоял, переминаясь с ноги на ногу, – можно Вася с нами поедет? Я ему звонил, мама его отпускает.

– Так ты уже пообещал ему? – Сын кивнул головой. – Тогда звони и скажи, что мы сейчас за ним заедем. Обещания всегда надо выполнять!

– Спасибо! – Константин ринулся к телефону.

– Ты давай проверь все, а я к машине пошел. – Сын послушно кивнул головой.

Я вышел из подъезда, открыл багажник старенькой, но еще крепкой «Волги», положил внутрь чехол с ружьем и кое-какие вещи. Автомашину я менять не хотел. На работе ездил на служебном авто, а домашняя старушка меня во всем устраивала.

По характеру я был не тщеславен и имел необъяснимую привязанность к вещам. Так и с автомашиной. Привыкнув к ней, потом не мог расстаться. Она со временем превратилась в одушевленное существо. Я хвалил и незло поругивал ее. А она отвечала взаимностью и в нужный момент никогда не подводила, и даже не раз вытаскивала из передряг.

Я повернул ключ зажигания. Двигатель завелся сразу. Прислушавшись к ровному рокоту, я удовлетворенно и ласково провел руками по рулевому колесу.

– Привет, старушка!

Открылась задняя дверца, и в машину запрыгнул Константин.

– Поехали! Васька уже ждет!

Забрав Василия Алибабаевича, как я в шутку называл Костиного друга, и удачно избежав городских пробок, мы вырулили на шоссе. Теперь предстояло полтора часа езды по вполне приличному асфальту и еще десять километров по лесной грунтовке.

Мальчишки на заднем сиденье сразу стали перетирать какие-то свои вопросы, а потом, вытащив мобильники, забегали пальцами по кнопкам телефонов. Я щелкнул клавишей магнитолы и, настроившись на «Дорожное радио», стал слушать музыку, чередующуюся выпусками новостей.

Час пути пролетел незаметно. Я обернулся и негромко рассмеялся: оба орла, отвалившись в противоположные стороны валетом, дрыхли.

Впереди замаячил пост ГИБДД. Я, как положено, сбросил скорость до сорока километров в час и пристроился за оранжевым «КамАЗом». Дорога впереди была перегорожена металлическими «козлами», оставлен лишь один проезд. Перед заграждением красовался знак «СТОП». Двое гаишников, в бронежилетах и с автоматами за спиной, проверяли весь проезжающий транспорт.

«Вот же непруха, опять под какой-то план попал», – раздраженно подумал я. Несколько лет назад, когда террористы взорвали жилые дома, я вместе с семьей проторчал в пробке у поста ровно шесть часов. Тогда шла поголовная проверка всех автомобилей. Каждую машину досматривал милиционер со специально обученной лохматой псиной, натасканной на обнаружение взрывчатки. В общем – театр абсурда.

Но куда денешься с подводной лодки? Поэтому я вместе с колонной автомобилей медленно двигался к проверяющим милиционерам. Не прошло и часа, как «Волга» поравнялась с высоким прапорщиком. Протянул ему документы на машину и пенсионное удостоверение старшего офицера МВД и стал ждать. Прапор, мельком взглянув на мою «корочку», вернул документы.

– Послушай, брат, что происходит-то? – спросил я.

– Очередной план, – гаишник был немногословен.

– А все же? Вроде по телевизору ничего убойного не передавали.

– Проезжайте, товарищ майор. Не задерживайте. – Прапорщик явно был не расположен к диалогу.

Я напряг память. Определенно, лицо милиционера было знакомо, и я предпринял еще одну попытку.

– Не могли на юге встретиться?

– А может, и встречались. Мало ли кто там был, – абсолютно равнодушно ответил прапор и, поправив на плече автомат, направился к очередной автомашине.

Я резко набрал скорость. До места оставалось еще минут сорок. Наконец я вспомнил. 1995 год, Грозный. Худощавый сержант – старшина взвода ГАИ.

Все произошедшее насторожило меня. «Надо будет с Мухиным связаться и расспросить что и как». В этот момент по радио стали передавать обзор прошедшего тура чемпионата России по футболу, и я переключил мысли на спортивную волну. Узнав, что «Зенит» победил в гостях с крупным счетом, не удержался и растолкал Константина.

– Слышишь? Наши победили!!

– Аршавин забил? – протирая глаза, спросил он.

– А как же. Две штуки закатил!

– Здорово! – ответил Костя и отвернулся к спинке сиденья.

Я свернул на проселок. «Ну вот, почти добрались». Проезжая мимо добротного бревенчатого дома с огромной рубленой баней и колодцем с чистейшей водой, посигналил. На крыльце тут же нарисовалась полная фигура адвоката Тюбина. Я притормозил и приветственно отсалютовал. Валентин также задрал кисть руки в ответном приветствии. Наш небольшой дом находился примерно в полутораста метрах, за сосновым перелеском, и от дома Тюбина был не виден.

Подъехав на место, как обычно, поставил машину за сараем в тенечке, достал из багажника увесистые сумки и понес в дом. Хлопцы уже выскочили из машины и куда-то помчались.

– Через час обед! – крикнул я вдогонку. – Попрошу без опозданий!

Разложив вещи и достав продукты, на кухне занялся несложной стряпней – главное, посытнее и побольше. Сейчас набегаются и вернутся голодные, как волки. Наверняка к блиндажу своему пошли.

* * *

В прошлом году после серии шквалистых ветров, рвавших линии электропередачи и с легкостью заваливавших толстые, казалось бы вековые, деревья, я и Константин с корзинками гуляли по сосняку. Этот совсем небольшой участок леса в определенные годы фактически зарастал белыми грибами. Текущее лето как раз оказалось счастливым для любителей тихой охоты. Первым заметил вывороченную с корнем сосну сын. Неожиданно нырнул в открывшийся лаз и позвал. Я склонился и увидел образовавшуюся пещерку, своды которой, как стропилами, были оплетены толстыми корнями.

– Папа, ведь здорово, правда? – громко восторгался Костя. – Здесь спрятаться от дождя можно, а в мороз, если костер развести, то и погреться.

И тут меня кто-то дернул за язык.

– Почему нет? Если все правильно оборудовать, то дзот получиться может.

– Это как? – Тут же насторожился сын.

Не подозревая ничего дурного, я подробно разъяснил любознательному отпрыску, что такое дзот и как данная огневая точка должна выглядеть. Тем более место удачное, на возвышенности. Обзор местности шикарный, а самого дзота с дороги не видно.

– А вот там, на сосне, можно дополнительно и наблюдательный пост соорудить. Залезешь с биноклем – и все как на ладони: мышь незамеченной не проскочит.

Я потрепал по плечу вылезшего из дыры сына.

– Ну что, двигаем к дому?

Прихватив несколько длинных сосновых жердей, мы не торопясь направились к зеленому штакетнику, огораживающему наши владения.

Спустя две недели я, к своему великому удивлению, мог лицезреть уже готовое фортификационное сооружение, тщательно замаскированное от посторонних глаз. Хотя последнее было лишним, так как чужие здесь не ходили. Костя и его закадычный друг Василий, который частенько увязывался вместе с сыном на дачу, не скрывали гордости и удовлетворения делом своих рук.

– Папа, ну как? – Константин дернул меня за рукав.

– По-моему, здорово. Молодцы! Только надо до конца все делать. Например, ход сообщения к наблюдательному пункту отрыть, пути отхода оборудовать. Тогда хоть бой с превосходящими силами противника вести можно. – Я широко улыбнулся и вспомнил себя в детстве, когда с друзьями, как муравьи, перекопали деревенский песчаный холм, испещрив вдоль и поперек тайными ходами. А вообще что-то рыть, строить в земле свойственно большинству мальчишек. Буквально через неделю все было готово, и Костя с Васей поочередно залезали на дерево, откуда через мощный морской бинокль с функцией ночного видения вели наблюдение. Еще через неделю это занятие им надоело, и они стали наведываться к блиндажу время от времени.

* * *

Нарезав хлеб и расставив тарелки, я вышел на крыльцо и три раза громко свистнул. Со стороны перелеска раздался ответный свист, что означало: он услышан и понят. Через пять минут все сидели на веранде за столом и с аппетитом уплетали жареную картошку с мясом, закусывая салатом из свежих огурцов и помидоров. После обеда парни вновь куда-то убежали, а я, помыв посуду, вышел во двор. Взял ящик с инструментом и прошел за дом, где под навесом был сколочен верстак. Выровняв топором заранее принесенные из леса жерди, приколотил поперечины. Получилась длинная и крепкая лестница – то что надо для ремонта крыши, который я собирался начать прямо с завтрашнего утра. В кармане брюк запищал телефон. Совершенно неожиданно позвонил шеф.

– Георгий! Ты мне срочно нужен!

Я досадливо поморщился.

– Так я вроде с вашего разрешения в недельном отпуске. Все согласовано. Вместо меня командует мой заместитель. Все замены вам доложены.

– Много говоришь! Ты меня не понял? – Марк Борисович повысил голос.

– Вы мне можете объяснить, что такого экстренного могло произойти за день моего отсутствия, тем более выходной? Дело в том, что я нахожусь не в городе.

– Сегодня я убываю по делам. Вместе со мной летят Виктор и Сергей. Галина Альбертовна без личной охраны оставаться не хочет. Поэтому сегодня изволь прибыть к ней.

* * *

Теперь я все понял. Галина – жена Марка – вот истинная причина. Она давно бросала в мою сторону откровенные взгляды и недвусмысленные намеки, облаченные в форму шутки.

К подобным знакам внимания я относился равнодушно и обычно отшучивался. Подчиненные сотрудники делали вид, что ничего не замечают. Я готов был жестко пресечь какие-либо обсуждения личной жизни молодой и красивой супруги шефа – в прошлом «мисс» чего-то, хотя поведение Галины в отсутствие мужа было отнюдь не безупречным. Одно то, что ближайшей подругой Гали являлась «русская Перис Хилтон» и ряд других особ из того же круга, о чем-то говорило. Головной боли для охраны при их встречах было выше крыши. По указанию Марка личную безопасность «сокровища» на светских тусовках обеспечивал только я.

В ту ночь я доставил очень раскрепощенную Галю в загородный дом в целости и сохранности, если не брать в расчет потерянных чулок и мобильного телефона. Я сразу позвонил оператору сотовой связи, сообщил о пропаже и попросил заблокировать номер. Завтра, вернее уже сегодня, сотрудники технического отдела займутся розыском по своим каналам.

«Сам» находился в далеких солнечных краях в командировке, куда отбывал регулярно два раза в месяц в компании некой блондинки – тоже «мисс». Марк ни на что другое не разменивался, но это меня не касалось.

По возвращении я лично проверил посты внешней охраны и, вернувшись в дом, присел на кожаный диван в холле. В ушах все еще гремела сумасшедшая музыка, а перед глазами всплывали пульсирующие в ослепляющем свете неестественные лица и полуобнаженные тела. Глядя на эту вакханалию, я мрачнел. «Всех в армию! И чем быстрее, тем лучше». Я представлял, что наступит время, когда к подобному заведению подъедет большущий автобус и всех «больных и истощенных» белобилетников, еженощно беснующихся в ночных клубах, превозмогая свои «физические недуги», зафиксированные медицинской комиссией, аккуратно соберут и доставят к месту прохождения службы. Желательно подальше, например на Дальний Восток или Север.

Я включил телевизор. Шел очередной ночной боевик. Убавив звук, привалился к спинке дивана и прикрыл глаза. Почувствовав за спиной движение, резко оглянулся, одновременно отщелкнул кнопку кобуры и увидел Галину. Она уже переоделась. На ней был длинный халат и домашние мягкие туфли. Она подошла к дивану и присела рядом.

– Не спится? – спросил я и вновь уставился на экран.

– Голова кружится. – Галина сжала пальцами виски.

– Ты бы с коксом завязывала, – буркнул я и взял в руки телевизионный пульт.

Галина коснулась моей руки.

– Выпить хочешь? – И не дожидаясь ответа, встала и подошла к бару. Достала бутылку виски и два стакана.

Я взял протянутый Галей стакан и зажал между ладоней.

– Козлы они все!! Гомики тусовочные. – Она одним глотком выпила содержимое стакана и плеснула еще.

– Хватит! – Я отобрал стакан и поставил на столик.

– Сволочи. – Галина закрыла лицо руками.

– Давай без истерик, иди лучше спать, утро уже.

– Утро, вечер – какая разница. Вот и Козел этот скоро вернется. Думаешь, я не знаю, что у него там за командировки? Как же – секс-тур!

– Слушай, Галина, что тебе в жизни не хватает? Живешь как пожелаешь. Деньги, подарки. Никто тебя не ограничивает. – Я отставил в сторону свой стакан с невыпитым виски.

– Что ты понимаешь? Одна я и никому не нужна. Вот ты, красивый видный мужик и то ко мне как к «объекту» относишься. Ведь правда?

– Правда. Ты молодая и красивая, но я здесь на работе и исполняю свои обязанности.

Я поднялся и подошел к окну. Зачинался рассвет.

Сзади неслышно подошла Галина и обняла меня за плечи. Я отстранил ее и вышел из комнаты.

– Дурак, чурбан! – закричала она мне вслед. – Скажу мужу, что ты ко мне приставал, и он с тобой разберется!

– Говори, – спокойно ответил я и вышел в сад.

На следующее утро Галина вела себя как ни в чем не бывало.

* * *

– Марк Борисович! Я все понимаю, но у меня проблема. Со мной двое детей. Мне их не с кем оставить. Тем более там территория закрытая, охраняемая. Кроме того, домработница, садовник…Чего бояться Галине Альбертовне? Вы бы объяснили ей. В конце концов, пусть Виктор пока перекинет человека с другого объекта. Я постараюсь быстро утрясти свои вопросы и сразу же прибуду.

– Твои проблемы меня меньше всего волнуют. – Голос Марка стал жестким. – Сегодня ты должен прибыть туда, куда сказано.

– Марк, это нереально, – с трудом сохраняя спокойствие, ответил я. Несколько секунд на линии стояла гнетущая тишина.

– Так вот, Жорик! – Борисов был поражен фамильярностью обращения к нему шефа. – Ты, видимо, забыл, кто тебя без порток на улице подобрал и на хороший оклад посадил. Времени тебе, с учетом дороги, даю три часа. В противном случае расстаемся. – Марк, хрипло дыша в трубку, замолчал.

Я огромным усилием воли подавил захлестнувшее бешенство.

«Сволочь жирная! Быстро ты позабыл, благодаря кому до сих пор благополучно носишь свою толстую трусливую задницу!»

Он вспомнил, как несколько лет назад, буквально опухший от бесчисленных проблем и «наездов» со всех возможных сторон, Марк слезно молил о помощи. Когда же беда миновала, как обычно это и случается, – успокоился. Очень скоро Марк стал считать, что тишь да благодать были всегда. Я стал замечать проскальзывавшие при общении со мной снисходительные нотки, но особого значения этому не придавал, зная властолюбивый характер Марка. Никаких претензий по работе в мой адрес не высказывалось, и это было главным. Сейчас же шеф переступил ту невидимую грань, после чего о совместной работе не могло быть и речи. Сохраняя спокойствие, я поднес телефон к уху.

– Ты ошибаешься, Марек, – бодрым голосом произнес я. – Брюки у меня в ту пору были и не одни. Насчет того, кто кого и где подобрал – вопрос спорный. А по поводу дальнейшей работы с тобой… Мы расстаемся с этой минуты. Витька я поднатаскал. Парень он видный, смышленый. Можешь смело к Гале посылать – у него получится! А тебе лично посоветую: обратись к своему профессору по поводу склероза. Прощай, олигарх! – Я отключил связь. Тут же телефон запищал вновь. Опять на линии был Марк. Я усмехнулся.

– Слушаю очень внимательно.

– Ты за свои слова ответишь! – орал бывший шеф. – Думаешь, я ничего не знаю?! Только попробуй что-то предпринять!!!

– Да я уже и забыл про тебя! – Я от души рявкнул в трубку и убрал аппарат в карман куртки. – Ничего ты не знаешь, – негромко произнес я и печально усмехнулся.

«Черт с ним. Что ни делается – все к лучшему». Единственно, о чем я сейчас сожалел, – это о впустую потраченном многолетнем труде. Создать практически на пустом месте мощную структуру, которая держалась исключительно на моем авторитете, опыте и связях. Подобрать коллектив единомышленников, большинство из которых, я был уверен, рано или поздно уволятся. Виктор, конечно, парень толковый, но работать на первых ролях не способен. Превратится он в личного порученца Марка и будет беспрекословно выполнять его бредовые идеи.

* * *

Мои размышления прервал телефонный звонок. Я со злостью рванул аппарат из кармана, даже не взглянув на определитель номера.

– Ну, что тебе еще! Я, кажется, все сказал и решений своих не меняю! – В моей голове почему-то промелькнула шальная мысль, что это Марк, осознавший свои ошибки и раскаявшийся.

– Что разорался? – это был Валька Тюбин.

– Извини, достал тут идиот один.

– Ну и хрен с ним, не бери в голову. Давай быстренько двигайся ко мне в гости! Мы с Лидой успокаивать тебя будем.

Дом у Тюбина был старинный, а внутри казался просто огромным. «Хибарку» эту он приобрел по случаю и практически за бесценок. Сказалась удаленность от цивилизации и коммуникаций, а также профессиональные навыки нынешнего владельца. После капитального ремонта свежевыкрашенная изба с яркой черепичной крышей стала любимым детищем и гордостью Тюбина, откуда он, находясь в отпуске, практически не вылезал. Большому любителю охоты, рыбалки и грибов больше ничего и не было нужно. Дом он оформил на себя и даже зарегистрировался в местном отделе милиции.

* * *

Бывший следователь и мой сослуживец Валентин отличался острым умом и способностью четко просчитывать перспективу, будь то уголовное дело или обычная жизненная ситуация. В начале девяностых годов, когда в стране была неразбериха, Валентин просчитал, что дальнейшая служба в органах внутренних дел ничего хорошего не предвещает, и подал рапорт об увольнении. Когда же узнал, что в отношении него намечается служебная проверка по факту исчезнувших вещественных доказательств, которые числились за ним и к пропаже которых он имел непосредственное отношение, процесс ускорил. Данная проверка не сулила никакого позитива, поэтому решение было принято единственно правильное.

Просчитав наиболее перспективную для себя нишу, Валя остановился на адвокатской деятельности. Изучив сектор наиболее востребованных услуг населению, он вплотную занялся недвижимостью. Имея способности, Валентин быстро пошел в гору, обзавелся постоянной клиентурой и зажил безбедно. При этом всегда оставался отзывчивым и гостеприимным. Ну а кто старое помянет…

У меня к Валентину были только теплые чувства. Нас роднило прошлое – совместные командировки и раскрытые уголовные дела. А кто как устроился – личное дело каждого. Да и свой домик я приобрел исключительно при участии Тюбина, за что был ему благодарен.

* * *

Поднявшись по ступенькам огромного резного крыльца, я зашел в прихожую и остановился. Навстречу вышел Валентин. Он был одет в тренировочные штаны и желтую футболку сборной Бразилии. Мы крепко обнялись.

– Проходи, уже все готово, – сказал Тюбин, подталкивая меня в спину. – Сейчас Лида свежих огурчиков с огорода притащит, а мы давай пока треснем по граммульке за встречу. – Он сдернул крышку хрустального графина и наполнил рюмки. – Ну, поехали.

Я без особого удовольствия опрокинул рюмку водки. Водку я не любил, предпочитая коньяк или сухое вино, но на этот раз не отказался. Видимо, сказалось перенесенное несколькими минутами назад нервное напряжение. Напиток обжег желудок, потом по телу разлилось тепло. Валентин тут же подтолкнул тарелочку с салом.

– Ты закуси, домашнее сальцо.

Я положил в рот тонкий ломтик с коричневыми прожилками, и сало тут же растаяло во рту.

– Ну и как? – довольно пробасил Тюбин. – Чувствуешь разницу?

Я молча кивнул, когда на пороге появилась Лида, очередная супруга Валентина. Она молча поставила на стол миску с источающими неповторимый аромат свежими огурцами и, как мне показалось, неодобрительно поглядела на мужа.

Не обращая на нее никакого внимания, Валька схватил графин и налил еще по рюмке. Выпили снова. Лида вежливо отказалась и ушла на кухню. Я с удовольствием похрустел огурчиком и решительно поднялся со стула. Тюбин попытался меня удержать, но, услышав решительный отказ, сдался. Уже на крыльце, склонившись к моему уху, чтобы, не дай бог, кто не услышал, сообщил, что Лидочка через час уезжает в город и будет лишь послезавтра. И с этого времени до самого возвращения хозяйки его дом будет открыт для меня, моих детей и друзей. Здесь можно будет найти приют и накрытый стол. Последнюю фразу Валька произнес особо торжественно.

Выйдя со двора, я несколько раз с шумом набрал полную грудь пахнущего хвоей и свежескошенной травой воздуха и не торопясь, срывая по пути былинки, направился в сторону своего домика. Солнце уже шло к закату, но было светло. Как сегодня не потемнеет и ночью, в сезон неповторимых белых ночей.

Этот период северного недолгого лета я любил особенно. Случалось, я задерживался на работе и до развода мостов не успевал проскочить на другой берег Невы. Тогда я останавливался на набережной и пешком шел по направлению к Стрелке Васильевского острова, по моему мнению – самого красивого места в мире. Несмотря на позднее время, на набережной всегда были люди. Одни кучковались на спусках к реке, громко разговаривали и смеялись. Другие молча любовались городом, стоя у парапета или неспешно двигаясь по Дворцовому мосту.

Я выбирал место и садился на шершавый, еще теплый после жаркого дня гранит, курил и глядел на алую полоску то ли заката, то ли уже наступающего рассвета – отключался от дневной суеты. Наплывали воспоминания. Некоторые были неприятные, но в основном преобладали теплые и добрые. Я непроизвольно улыбался и даже смеялся, вызывая растерянность и недоумение проходящих мимо женщин. Картина была живописная. Представьте здоровенного мужика, оседлавшего парапет, который громко ржет наедине сам с собой. Два часа пролетали как миг. Я с сожалением глядел на часы и брел к машине. И все это было в недалеком прошлом.

* * *

Я не спеша дошел до своего домика, открыл скрипнувшую на петлях дверь и включил свет. «Непорядок, завтра обязательно надо смазать петли». Но по привычке ничего не откладывать на завтра достал оружейную масленку и залил по капле масла в шарниры. Подергав дверь несколько раз и убедившись, что скрип пропал, я прошел в комнату. Снял кобуру с пистолетом, положил на стол и прилег на диван. Ребят еще не было на месте. Заигрались где-то. Ничего, завтра отоспятся. Незаметно для себя я задремал. Дали о себе знать и долгая дорога, и размолвка с Марком, и выпитая у Тюбина водка.

Проснулся оттого, что Костя тряс меня за плечо.

– Папа! Проснись же! Тут такое!! Дядю Валю милиция арестовывать приехала!!

Глава 4

Минуя дежурную часть, Мухин прошел в свой кабинет. Тут же раздался звонок местного телефона. Яровенко в очередной раз поинтересовался ходом расследования. Не получив никакой свежей информации, пригласил Мухина к себе в кабинет.

По-уставному ответив «есть», Игорь положил трубку на рычаг массивного телефонного аппарата с гербом России на панели и множеством кнопок – так называемый мини-коммутатор, в прошлом весьма популярный агрегат у руководителей разного ранга. Эту относительно допотопную штуковину современной техникой он заменять не стал. Было в нем что-то очень родное с тех давно ушедших времен милицейской юности.

Игорь перевел взгляд на стоящую тут же фотографию в темной деревянной рамке. С нее на Мухина смотрел, улыбаясь, седоватый мужчина. Слегка растрепанные волосы, в углу рта зажата наполовину скуренная сигаретка. Именно ему, Владимиру Александровичу Ермолину по прозвищу Дед, подполковник милиции Мухин был обязан тем, кто он есть сейчас. Фотография никогда не покидала рабочего места Игоря, где бы он ни служил. Именно старший инспектор уголовного розыска Ермолин много лет назад поверил ему и буквально за уши вытащил курсанта мореходки Игоря Мухина из зловонной преступной трясины, заплатив при этом своей жизнью.

Игорь не был сентиментален, но предательский комок все же подкатил к горлу. Встряхнувшись и выпив воды прямо из графина, он вышел из кабинета.

Яровенко был не один. Здесь находилось практически все руководящее звено райотдела. По объявленной тревоге сотрудники были вызваны на службу. Отсутствовал лишь начальник криминальной милиции Попсуев, который перед выходом на пенсию, как и бывает в таком случае, находился в госпитале на обследовании.

Его обязанности временно исполнял Мухин. Игорь, поздоровавшись с присутствующими, прошел к своему стулу и сел рядом с начальником, по правую его руку.

– Бригада из главка уже в пути, очень скоро будут здесь, – начал совещание Яровенко. – С ними же прибывают двадцать омоновцев. Это тебе, Василий Васильевич, – повернулся в сторону начальника ГИБДД, – помощь. Срочно формируй экипажи, начинай работать. При установлении садитесь на хвост и информируйте. Будем перехватывать. Дополнительно проинструктируй личный состав, что бандиты хорошо вооружены и церемониться не станут. Поэтому никакого пижонства и самодеятельности. Группа захвата будет наготове. Задача ясна?

Начальник ГИБДД молча кивнул, сделал запись в блокноте и тут же убыл.

Яровенко очень быстро закончил совещание, оставив в кабинете лишь Мухина.

– А теперь, Игорь, выкладывай свои соображения. На то ты и сыщик, чтобы они у тебя имелись.

– Так ведь соображения к делу не подошьешь, – улыбнулся Игорь. – Разрешите, я закурю.

– Кури, кури, – недовольно пробурчал шеф, не переносящий табачного дыма. Он достал из ящика стола пепельницу, пододвинул ее к Мухину, затем встал и широко открыл окно. Покрутив между пальцев сигарету, Игорь, так и не закурив, вложил ее обратно в пачку.

– Я сейчас в Сергеевке такого наслушался. Подумал, что праздник у людей какой-то. Местные жители просто счастливые ходят. «Туда ему и дорога, говорят, кровопийце». Попытался выяснить, откуда такая «любовь»? И выяснил. Скупал покойный Ильясов землю народную. Когда по согласию, когда и без оного. Батраков содержал. А если точнее, вся деревня на него трудилась почти задарма. Мне только непонятно, почему это стало известно только сейчас?

– Кто там участковый? – перебил его Яровенко. – Волков! Вот я ему устрою!..

– Рано пока устраивать. Надо во всем разобраться. Далее. В настоящий момент мы имеем хоть и скудные, но приметы преступников, ориентировочную численность, хотя не факт, что одни и те же принимают участие. Это уже что-то. Прежде вообще ничего не было. И я думаю, что у них должна быть связь… с кем-то из наших. Действовали они определенно по наводке.

– А ну постой! – Яровенко нахмурился. – Кажется мне, что ты фантазировать стал! Я здесь без малого…дцать лет, всех и про все знаю. Чтобы предатель затесался? Абсурд!!

– Почему же обязательно предатель? Не исключаю и какого-нибудь безобидного знакомого паспортистки. Откуда бандиты данные о местных нуворишах получают? Конечно, не исключено содействие местного населения, но это маловероятно, учитывая территорию, на которой они уже поработали.

* * *

Раздался скрип тормозов въехавшего на территорию отдела автобуса. Чуть позже через открытое окно кабинета потянуло табаком. Вся прибывшая братия после долгой дороги одновременно задымила. Яровенко поморщился, резко встал, и, несмотря на духоту, закрыл окно.

Отослав Мухина разобраться с прибывшим подкреплением, расстегнул ворот рубашки и включил вентилятор. Предательски хотелось спать. Яровенко заварил крепкий кофе, затем достал из сейфа бутылку коньяка и сделал несколько глотков прямо из горлышка. Его сразу прошиб пот. Полковник протер лоб салфеткой и задумался. То, что случилось с Ильясовым, вызвало у него шок. Хотя он старался сдерживать свои эмоции. Илья Семенович обладал закаленной многими годами службы нервной системой. И все же его отношения с уже покойным Ильясовым были более чем дружеские.

Яровенко всегда придерживался правила: ничто не связывает людей так тесно, как деньги. Будь то жена или вышестоящее руководство. Все хотят денег. Поэтому приходилось крутиться. Благо что он был не последним человеком в районе. А Ильясов? С ним начальника УВД свел давнишний знакомый – депутат областного законодательного собрания, а раньше, когда еще Яровенко был оперативником, – уголовный авторитет. Тот отрекомендовал Ильясова как очень порядочного гражданина и попросил по возможности оказывать содействие, разумеется, не бесплатно. Ильясов оказался гостеприимным хозяином и нежадным человеком. Он щедро платил даже за самые незначительные услуги.

Вскоре они стали дружить домами. Благосостояние начальника УВД за счет Ильясова постоянно повышалось. Яровенко вышел на новый уровень жизни. Хотя он и раньше не бедствовал. За оказанные нужным людям конфиденциальные услуги в карман полковника ежемесячно оседала энная сумма в зеленых купюрах. Благодаря регулярным материальным вливаниям он мог позволить себе то, о чем даже не мечтало большинство его сослуживцев, но старался не выделяться из общей массы честных сотрудников, перебивавшихся от зарплаты до зарплаты.

Теперь наступили другие времена. Поездка начальника на заграничный курорт расценивалась как обычный отдых и не вызывала подозрений и разнотолков среди личного состава. И дорогая иномарка считалась нормой. Занимаемая Яровенко должность обязывала держать марку.

Яровенко помогал Ильясову приватизировать земли – порой в обход закона. В управление стали поступать заявления от обиженных собственников земли, которых бизнесмен беззастенчиво кидал. Но все бумаги ложились на стол начальника райотдела и после проведенной проверки старшим участковым Волковым списывались в архив. Сам Волков если и не знал подробностей махинаций, то наверняка догадывался о нечистоплотности сделок, но благоразумно молчал. Исполнительность и неболтливость старшего участкового регулярно оплачивались из государственного кармана в виде премий. Таким образом, все стороны были удовлетворены, за исключением обманутых сельчан, а их всерьез не воспринимали – не на улице же остались.

* * *

Яровенко вновь приложился к бутылке.

Со временем просьбы Ильясова приобретали все более масштабный характер. Он стал похож на старуху из сказки Пушкина о золотой рыбке. Вчера Яровенко прямо сказал ему, что он не всесильный маг. Ильясов хитро прищурил черные кавказские глаза и показал блокнот, испещренный цифрами и датами. Предложил снять копию, дабы товарищ начальник освежил память. Это уже был прямой шантаж. Начальник райотдела поступил благоразумно. Он не стал размахивать кулаками и пообещал, что проработает ряд вариантов. Но для себя решил, что так дальше продолжаться не будет. Гибель всех Ильясовых сама собой решила проблему. Вместе с ними кануло в Лету все, что было между ними.

Яровенко сделал еще небольшой глоток, закрыл сейф, сел за стол и посмотрел на часы. Незаметно время перевалило далеко за полдень.

* * *

Мухин построил прибывшее подкрепление в две шеренги. Вместе со старшим ОМОНа проверил наличие бойцов, затем подробно объяснил им задачу и разбил на группы. Дав команду «по машинам», пошел к себе. По пути его окликнул Казаков, прибывший вместе с дежурной группой в отдел. Переговорив с экспертом, Мухин позвонил дежурному по главку. Тот уже был в курсе случившегося и ждал информации. Обсудив детали, Мухин получил у местного эксперта опечатанный пакет с вещественными доказательствами, вручил под роспись водителю омоновского автобуса и нарочным отправил в ГУВД. Затем позвонил начальнику убойного отдела Анатолию Птицыну, который дежурил ответственным от руководства, и попросил взять экспертизы на контроль. Выполнив все необходимые формальности, пригласил Казакова в свой кабинет.

Выслушав Казакова и не узнав ничего для себя нового, Мухин набрал местный номер начальника паспортного стола. На том конце сразу ответили.

Майор милиции Сергеева Вера Васильевна была женщиной преклонного возраста, давно перешагнувшей пенсионный рубеж. Однако она обладала крепким здоровьем, отменной памятью и другими профессиональными качествами, позволявшими оставаться на плаву. Вера Васильевна знала в лицо всех, кому выдавала паспорт и регистрировала в районе. Она была ходячим архивом и бесценным работником.

– Вера Васильевна, это Мухин говорит. Не могли бы вы подняться ко мне в кабинет?

– Сейчас, Игорек, только вот дверь закрою и сразу приду. Замок совсем плохо запирается, приходится копаться по полчаса. Починить давно надо, да все забываю к старшине обратиться, – по-старчески запричитала Сергеева.

Игорь усмехнулся и положил трубку. Это было обычное брюзжание Веры Васильевны, на самом деле – железной леди, как ее негласно величали в отделе.

Сергеева появилась в кабинете Мухина через минуту после звонка, видимо, на этот раз замок не подвел. Она была одета в вязаный жакет и шерстяную юбку. Прибывшая на работу среди ночи, она была бодра и невозмутима: раз надо – значит, надо!

Всем своим видом Вера Васильевна напоминала добрую бабушку из рекламного ролика «Домик в деревне», который ежедневно крутили по телевизору.

Присев на стул, Сергеева сложила руки на коленях и вопросительно подняла глаза на Мухина.

– Вера Васильевна, – Мухин почувствовал себя неловко, – не могли бы вы кое-что мне прояснить?

– Если чем могу помочь, то спрашивай бабку…

– Ну уж… какая вы бабка!

– Не льсти Игорек. Что от меня требуется?

– Вера Васильевна, вы уже все знаете. Меня интересуют два вопроса. Первый: информация о паспортистках и их связях. Второй: кто в последнее время интересовался картотекой регистрации?

Сергеева потерла переносицу.

– Так всех сразу не упомнишь. Девчонки у меня опытные, все замужние, кстати. Нет, вру – Ира без мужа. Ирка такая красавица и одна. Удивительно! Правда, слухи ходят, что с кем-то из наших кобелей встречается.

Вера Васильевна доверительно понизила голос.

– Девчонки говорят, что замуж собирается. Что-то я не в ту степь забрела… – спохватилась и с хитринкой посмотрела на Игоря.

Мухин улыбнулся. Он прекрасно знал манеру общения Сергеевой. Причем точно так же она разговаривала и с посетителями. За внешней простотой и болтливостью скрывался опытный профессионал, знавший свое дело досконально.

– А все же?

– Нет. У нас в паспортном плохого не может быть. А кто картотеку листал? Дай подумаю… Вспомнила! – Сергеева хлопнула ладонями по коленям. – Вчера, еще до обеда, приезжал из соседнего района оперативник. Все как положено. Вкладыш-разрешение предъявил. Фамилия его – Рыков. Приехал, порылся в документах, девчонкам тортик выставил и убежал. А кто еще? Да, еще Боря Волков, участковый, пару недель назад приходил, выписки делал. Говорил, что для проверки регистрации. Вот и все.

Попрощавшись с Верой Васильевной, Мухин ненадолго задумался, потом поднял глаза на Казакова.

– Где Волков?

– На обход ушел, может быть, уже на участке своем.

– Срочно созвонись и пригласи ко мне! Ты понял?

– Так точно! – по-военному ответил Михаил.

– Да, и еще, установи, кто такой Чумаков. Аккуратно поинтересуйся. Подсказать, к кому обратиться?

– Нет, справлюсь.

Казаков вышел. Начало светать, а дело не продвинулось ни на шаг. Мухин потер виски – болела голова. Он включил настольную лампу, взял лист бумаги. Он всегда записывал свои соображения, чтобы впоследствии их анализировать. Раздался звонок телефона. Казаков сообщил, что на опорном пункте Волкова нет, мобильный не отвечает. Короче, где находится старший участковый Волков Борис Александрович, неизвестно. В дежурной части сказали, что с личного распоряжения Яровенко Волкову разрешено постоянное ношение табельного оружия в связи с отдаленностью места проживания от отдела. Мухин поблагодарил Михаила за оперативность и положил трубку.

Вновь затрезвонил телефон, на этот раз мобильный. На дисплее высветился номер старого сослуживца – Жоры Борисова. Следует признать, что звонок от друга удивил Мухина. Во-первых, была глубокая ночь, а во-вторых, звонок поступил совсем некстати. Мухин в настоящий момент не был расположен к отвлеченной беседе, даже с Борисовым, с которым давно не виделся. Игорь нажал светящуюся зеленым светом клавишу включения связи и поднес трубку к уху.

Глава 5

– Папа, проснись же! Тут такое!! Дядю Валю милиция арестовывать приехала! – тряс за плечо Костя.

Разбуженный таким варварским способом, я не сразу понял, что хочет сын. Принял вертикальное положение и посмотрел на часы. Светящаяся стрелка циферблата показывала половину третьего ночи.

– Почему не в кровати? Не понял! – удивился я.

– В туалет захотел. Во двор вышел и вижу около дяди-Валиного дома машина стоит. Я Ваську разбудил. Посмотрели в бинокль – милицейская машина! – Сын и Василий Алибабаевич стояли передо мной в ожидании, что я предприму, и нетерпеливо переминались с ноги на ногу.

– Ну и что из этого? – я широко зевнул. – Мало ли какие дела – Валентин же адвокат. Может быть, они адресом ошиблись. Разберутся и уйдут.

Тут мне вспомнилась забавная история из далекого милицейского прошлого.

* * *

Осужденный по кличке Лысый, который и вправду был плешив, ранее установленного срока покинул колонию-поселение и, по имеющейся оперативной информации, продвигался в сторону славного города-героя Ленинграда. По информации того же источника, Лысый обосновался в квартире 45 дома 17 по улице Строителей. В этот же вечер его было решено захватить. На операцию задействовали меня и участкового инспектора Альберта Полякова. К сожалению, фотография злодея отсутствовала. Примерно около ноля часов по московскому времени мы прибыли по адресу. Альберт несколько раз нажал кнопку звонка и для устрашения пару раз пнул по двери каблуком кованого сапога. В квартире послышался шорох, кто-то подошел к двери и посмотрел в глазок. Наступила мертвая тишина. Позвонив еще несколько раз и не получив ответа, Поляков рассвирепел и мощным ударом ноги вышиб дверь. Зашли в квартиру и, осмотрев все закоулки, из платяного шкафа извлекли до смерти перепуганного плешивого человека, которого доставили в отделение. Документов при нем не оказалось, поэтому Альберт продолжил дознание. Лысый отрицал все и вся, пока я не принес из дежурной части фотографию разыскиваемого. Поляков увидел фото и сразу остыл, а задержанный гражданин на радостях побежал за закуской. А все дело в том, что Альберт в потемках перепутал номер дома, а задержанный человек оказался халдеем местного ресторана и иногда посещал на дому жену участкового из соседнего района, когда тот был на дежурстве. Увидев в дверной глазок человека в форме с суровым лицом, принял его за рогатого мужа и испугался. К счастью, неверная жена на тот момент временно отсутствовала, выйдя к подруге за сигаретами. Мы обмыли благополучное освобождение и расстались добрыми знакомыми.

* * *

И все же необходимость ночного визита милиции почти всегда вызвана случаем неординарным и экстренным. Учитывая личность Валентина, этот факт вызвал у меня, как человека, хорошо разбирающегося во всех нюансах милицейской службы, недоумение и нехорошее предчувствие.

– Ладно, разберемся, – я достал пистолет из кобуры и сунул его за брючный ремень.

– Папа, мы с тобой.

– Вот вам мой приказ – ни шагу из дома! Понятно или еще раз объяснить?

– Понятно, – протянул Константин. По его взгляду я понял, что они с Васей все равно увяжутся за мной из любопытства.

– Не дальше блиндажа, – я очень строго посмотрел на пацанов, – иначе сразу домой в город!

Я накинул куртку и вышел из дома. Ориентируясь на ярко светящиеся окна тюбинского дома, я очень скоро очутился у изгороди. Автомашина ДПС стояла прямо напротив калитки. Крадучись, обогнул автомобиль сзади. В машине находился водитель в милицейской форме.

«Что это вдруг? С какой стати? Почему дорожно-патрульная служба? Может, с Валькиной женой что случилось? Скорее всего, так и есть», – решил я. Уже не прячась, прошел к дому. Поднялся на крыльцо, толкнул дверь и… мне в грудь уткнулся ствол автомата.

На пороге стоял одетый в форменную одежду сотрудник ГИБДД в звании старшего лейтенанта милиции, но почему-то в маске. Через узкие прорези по мне рыскали злые глазки. В помещении творился настоящий бардак – на полу в беспорядке валялись выброшенные из шкафа вещи и с мясом вывороченные из дорогого орехового секретера полки. Очевидно, что до моего появления в жилище адвоката был проведен обыск – не сам же он спьяну шорох навел!

В комнате находился еще один мужик высокого роста, плотный и тоже в маске. В отличие от старшего лейтенанта он был одет в гражданскую одежду – джинсовый костюм. Я мысленно сразу окрестил его Кабаном. На кресле, вцепившись руками в подлокотники, восседал адвокат Тюбин. Из одежды на нем присутствовали лишь полосатые пижамные брюки и белая майка. Домашние войлочные тапочки валялись в стороне. Его лицо выражало одновременно растерянность, страдание и обреченность. Он поднял на меня глаза. В его взгляде я не усмотрел ничего позитивного.

Кабан подошел ко мне почти вплотную и поднял ствол на уровень груди.

Я сразу определился. Пистолет «ТТ», объект наезда – Тюбин, ребята – серьезные, а сам я – нежелательный свидетель. А как поступают со свидетелями в таких случаях, всем хорошо известно из книг и многочисленных фильмов. Например, итальянские мафиози заливали жертве ноги цементом в тазике, а потом вместе с тазиком бросали в море. Поскольку искать таз и разводить цемент они вряд ли сподобятся, а ближайший подходящий водоем располагался в восьми километрах, я понял, что прикончат меня здесь же, в доме друга, и с ним за компанию, из этого самого «тэтэшника». Ситуация сложилась аховая. Надо было выкручиваться самому и вытаскивать адвоката.

– Брателло, ты чего офигел? Я сосед! – сделав ударение на последнем слове, я указательным пальцем отвел ствол в сторону и тут же получил удар в челюсть, но успел среагировать. Удар получился сильным, но неточным. Тем не менее я завалился на спину и изобразил обморок. Пистолет был подо мной, и я опасался, что кто-то из них захочет провести личный досмотр. Под наведенным стволом я ничего не смогу предпринять, а обнаружив оружие, они наверняка тут же расправятся со мной, как с бараном. Хотя зачем им меня – лоха дачного – обыскивать? Я решил тянуть время, изображать из себя невинную жертву, расслабить бандитов и ждать. Чего – сам не представлял.

Приоткрыв веко, я посмотрел на окончательно сникшего Валентина. Кабан склонился надо мной и слегка ткнул стволом пистолета.

Я сразу обратил внимание на глаза: один его глаз бегал и блестел, другой смотрел в одну точку и казался искусственным. Где-то я его уже видел.

– Ты кто? – изобразив страдание и шамкая губами, спросил я и попытался слегка развернуться – принять более удобное положение.

– Заткнись! – Он носком ноги сильно заехал мне по ребрам. До удара я успел напрячь мышцы тела, но ощущение было весьма неприятным. Однако я сумел использовать этот момент в свою пользу. Поддавшись удару, перевернулся на бок и оказался под столом.

Закончив со мной, Кабан переключил внимание на Тюбина.

– Бабки где? Последний раз спрашиваю! – заорал Кабан, потрясая пистолетом перед Валькиным носом.

– Нет у меня ничего!!! – истерично завизжал именитый адвокат и попытался встать с кресла, но, получив кулаком по печени, ойкнул, обхватил живот руками и рухнул посреди комнаты.

– Все! Забираем с собой, – распорядился кабан. – В лесу расколется!

– А с этим что?

– Тащи следом!

– Вы нас в милицию везете, так я ни в чем не виноват, просто в гости зашел, – сбивчиво запричитал я, прекрасно осознавая, что это война. Я молил бога, чтобы они расслабились и дали мне хоть пару секунд.

Кабан взял Валентина за шиворот и поволок к выходу. Другой бандит с автоматом направился ко мне. В это время раздался оглушительный грохот, зазвенели стекла выбитого окна, с потолка посыпались щепки. Последовал еще один выстрел. Воспользовавшись возникшей суматохой, я резким движением перевернул тяжелый стол набок. Рванув из-за пояса пистолет и не целясь, произвел два выстрела в сторону автоматчика. Услышал топот ног, звук хлопнувшей двери, рев отъезжающей автомашины. И наступила тишина.

Глава 6

Август 2003 года, тремя днями раньше

Еще днем Ирина почувствовала быстро нараставшее недомогание и слабость. Отпросилась с работы на час раньше и поехала домой. Зайдя в дом, переоделась в теплый халат и прошла в комнату. Болела голова, и знобило тело. Ирина достала градусник и сунула под мышку. Через несколько минут проверила. Температура поднялась намного выше красной отметки.

«Этого еще не хватало!» – досадливо подумала она, подошла к серванту и достала аптечку. Порывшись, извлекла упаковку таблеток. Выдавила две штуки и запила водой. Затем прошла на кухню и включила электрический чайник. Ожидая, пока он закипит, присела на табуретку и задумалась. Почему-то вспомнила Разина.

После того как Максима осудили, она какое-то время писала письма. Раз в полгода, сколько разрешалось, отправляла посылки. Постепенно переписка затухла. Макс не отвечал, и Ирина решила его забыть. Вскоре она вышла замуж за весьма состоятельного мужчину, в прошлом офицера флота, а в настоящее время успешного бизнесмена. Она сменила фамилию и переехала жить к нему в загородный дом. Однако счастье продолжалось недолго – муж погиб при весьма странных обстоятельствах. По факту смерти милицией проводилось расследование. Но следователь, который вел дело, пришел к выводу, что смерть наступила в результате несчастного случая.

Будучи единственной наследницей, Ирина стала собственницей дома и решила здесь жить. Однако вскоре как снег на голову свалились кредиторы и стали настойчиво требовать погашения долгов покойного супруга. Ирина, не желая ввязываться в судебные тяжбы и храня добрую память мужа, честно расплатилась со всеми. Прежние накопления моментом закончились, и она осталась на мели.

Надо было срочно искать работу. По рекомендации знакомых устроилась работать паспортисткой в районный отдел милиции. Работа ее устраивала. Хотя зарплата была невысокая, но много ли ей одной было надо? Несколько раз порывалась продать городскую квартиру, но в последний момент откладывала сделку – было жалко. Здесь они с покойной сестрой выросли. Здесь жили и умерли родители. Наконец твердо решила оставить все как есть.

На работе она легко влилась в коллектив. Красивая, доброжелательная и веселая женщина сразу вызывала симпатию. Очень скоро появились ухажеры из райотдела милиции. Ирина с удовольствием принимала знаки внимания, но очень тактично держала дистанцию и никому не давала повода хвастаться друг перед другом близостью с ней.

Ситуация изменилась в ноябре прошлого года. Во Дворце культуры райцентра проходило торжество, посвященное Дню милиции. После выступления руководства, зачтения праздничных телеграмм и приказов о поощрении отличившихся сотрудников началась неофициальная часть мероприятия. Сверкающие золотом погон офицеры, мужчины в строгих костюмах и благоухающие дорогим парфюмом нарядно одетые женщины переместились в банкетный зал, где уже были накрыты столы. Официантки и администратор стояли у входа в ожидании гостей. После произнесенного начальником отдела тоста прозвучало радостное троекратное «ура» и зазвенели бокалы. Спустя некоторое время зал наполнился многоголосым гулом и громким смехом. С эстрады заиграл оркестр – как полагается, вначале исполнили «Наша служба и опасна и трудна…», затем «Офицеров». Все притихли, а мужчины встали и, потупив взор, слушали проникновенное исполнение Олега Газманова. Многие из них узнали о войне не понаслышке. Когда песня закончилась, произнесли тост за тех, кого нет, и стоя выпили молча. Потом еще пили, смеялись и делились впечатлениями и новостями.

Ирина сидела за столиком вместе с женщинами-сослуживицами в центре зала. Она выпила бокал шампанского и теперь немного рассеянно смотрела в сторону эстрады. Музыканты заиграли медленный танец. На танцполе появились первые пары. Ирина равнодушно наблюдала за танцующими. Он подошел сзади и слегка дотронулся до ее плеча.

– Разрешите вас пригласить.

Ирина повернулась. Она увидела невысокого крепкого мужчину лет тридцати пяти – сорока. Его светлые волосы были коротко подстрижены. Одет был опрятно. Модный галстук распущен на мощной шее. Он улыбнулся и еще раз повторил:

– Пойдемте танцевать.

Ирина встала и направилась на танцпол. Незнакомец ей определенно понравился. Особенно она отметила его светло-серые глаза и простой добрый взгляд. Она остановилась и положила руки на сильные плечи мужчины. Он аккуратно обнял ее за талию и повел в танце.

– Сергей, – представился он. – А вас зовут Ирина, и вы работаете в паспортном столе нашего райотдела.

Она удивленно посмотрела на него, но Сергей предупредил ее вопрос.

– Все очень просто – я расспросил вашу подругу Ольгу, – он кивнул головой в сторону молодой симпатичной блондинки-паспортистки. Та в ответ подмигнула и, сжав кулак, подняла большой палец. – Вот видите, – продолжил Сергей, – Оля считает, что мы красивая пара.

– А откуда вы знаете Ольгу, Сергей? – спросила Ирина и тут же спохватилась: «Я что, ревную? Смешно!»

– А я многих знаю, только с вами познакомиться никак подходящего случая не выпадало. Все говорят, что вы такая строгая и неприступная. К вам просто боятся подходить. – Сергей рассмеялся. – А что, если мы с вами, Ира, перейдем на «ты»?

– Давайте, я не возражаю.

Этот парень все больше и больше ей нравился своей жизнерадостной непосредственностью, сквозившей изнутри добротой и надежностью.

Она прикоснулась виском к его плечу и почувствовала себя легко и спокойно. Музыка стихла. Сергей взял Ирину под локоть, довел до их столика. Потом они танцевали еще и еще. Ирина постепенно освоилась и перестала смущаться. Сергей оказался остроумным и веселым собеседником.

Праздник закончился, и гости стали расходиться. Многие уходили парами. Сергей помог Ирине надеть пальто, и они вышли на улицу. После духоты ресторана легкий морозец приятно освежал лицо, в воздухе кружили первые снежинки. Сергей подвел Ирину к припаркованной у входа серебристой «десятке» и открыл дверцу. Ирина молча опустилась на мягкое удобное кресло. Сергей сел за руль и включил двигатель. Настроил магнитолу, и зазвучала музыка. Некоторое время они сидели молча, слушая льющуюся из динамиков мелодию. Сергей повернулся к Ирине, их глаза встретились. Спустя мгновения они слились в страстном поцелуе.

Этой ночью Сергей остался у Ирины.

Их отношения развивались бурно. На каждой встрече они отдавались друг другу до изнеможения, как в последний раз. Ирина совсем потеряла голову от нахлынувших на нее чувств, что сразу было отмечено дамами на работе.

– Ирка! Ты как будто лет на десять помолодела. Влюбилась? – подначивала ее Ольга. – Когда свадьба? Не забудь пригласить.

Ирина, уставившись в документы, отмалчивалась. Она влюбилась в Сергея как девочка. А ведь ей уже за сорок. Она видела, что и Сергей отвечает взаимностью. Свои отношения они никогда не обсуждали, и Ирина решила поговорить с Сергеем.

– Зачем я тебе нужна, Сережа? – тихо заговорила она. – Я тебя намного старше, а ты молодой, красивый, добрый. Что нас может связывать дальше? Я каждую ночь жду как последнюю. Все боюсь, что ты больше не вернешься. Уйдешь навсегда. – Ирина не могла сдержать слез. Она уткнулась Сергею в грудь, ее плечи вздрагивали.

Он взял ее лицо теплыми сильными ладонями.

– Ну что ты, дурочка, – ласково прошептал он. – Ты сама не представляешь, как мне хорошо с тобой. – Сергей нежно поцеловал ее в заплаканные глаза.

– Правда? – совсем по-детски всхлипнула она и прижалась щекой к упругому плечу.

Он промолчал и прижал к себе.

После этого Ирина больше не говорила с Сергеем о чувствах. Их встречи продолжали оставаться такими же страстными. Со слов Сергея она знала, что он ранее был женат, но вскоре после свадьбы жена погибла в дорожно-транспортном происшествии. Пьяный водитель, не справившись с управлением, сбил ее прямо на автобусной остановке. Сергей неоднократно с теплотой вспоминал погибшую жену, но Ирину это нисколько не раздражало – она любила этого человека и ее все устраивало. Поэтому никогда даже и не заикалась о замужестве.

Сегодня Сергей работал в ночную смену. Он был инспектором ДПС в районном отделении ГИБДД.

«Оно и к лучшему, – подумала Ирина. – Не встречать же любимого с соплями?»

* * *

Ирина заварила чай и наполнила крепким ароматным напитком большую фарфоровую чашку. Добавила большую ложку малинового варенья. Затем прошла в комнату, закуталась в шерстяную шаль и села на диван. Отпила из чашки маленький глоток. Почувствовала, как по телу пробежало тепло и на лбу выступили бисеринки пота. Включила телевизор и стала рассеянно смотреть на экран. Ирина не заметила, как задремала.

Ее разбудил резкий звук звонка. Ирина вздрогнула. Сердце учащенно застучало.

«Кого это принесло?» – недовольно подумала она, тяжело поднялась с дивана и пошла к двери. Гостей она не ждала, и чей-то поздний визит сейчас был очень некстати.

Ирина спустилась с крыльца и подошла к калитке.

– Кто? – спросила она и в следующий момент в ужасе отпрянула.

– Ира, пусти, это я! – по ту сторону она услышала до боли знакомый голос.

Ирина изнеможенно опустилась на траву.

– Зачем ты здесь? – сквозь слезы проговорила она. – Я думала, что все кончено!

– Ира, открой! – голос был требователен и настойчив.

Она поднялась и откинула засов. Перед ней стоял Максим Разин.

– Здравствуй, – глядя Ирине прямо в глаза, произнес он. – В дом пригласишь?

Ирина молча повернулась и, не оборачиваясь, пошла в сторону освещенного крыльца. Максим наклонился, поднял с земли спортивную сумку и проследовал следом.

При свете Ирина рассмотрела Максима. Время оставило на нем свой отпечаток. Перед ней стоял плотный мужчина с обрюзгшим и уставшим лицом. Ершик коротких волос был седой. Он был уже не таким, каким его помнила и любила Ирина много лет назад. Она не могла объяснить почему, но, увидев Максима, внутренне насторожилась в предчувствии предстоящих проблем. Его взгляд мгновенно подавлял волю, а бьющая фонтаном энергетика заставляла беспрекословно повиноваться.

– Здравствуй, Ира, – повторил Разин, повесив в гардероб потертую кожаную куртку.

Ирина с трудом совладала с волнением.

– Как ты отыскал меня?

– Люди добрые помогли, – ухмыльнулся Максим. – Ну что, снова вместе? – Разин попытался обнять давнюю подругу и любовницу, но Ирина сделала шаг назад.

– Есть хочешь? – спросила она первое, что пришло на ум.

– Сначала помыться бы.

– Иди в ванную, – смирилась Ирина, – полотенце сейчас принесу.

Он ушел. Ирина подошла к шкафу и вытащила из стопки белья большое махровое полотенце.

Максим развалился в наполненной доверху горячей водой ванне и блаженно растирал утомленное после долгого пути тело. Когда зашла Ирина, его глаза похотливо заблестели.

Обхватил мокрой рукой ее запястье и силой усадил на край ванны.

– Иди ко мне, – прошептал он.

Ирина с трудом высвободила руку:

– Отпусти! Не надо! Пойду ужин приготовлю.

На кухне она поставила на огонь большую сковороду, из холодильника достала кусок мяса и порезала толстыми пластами. Бросила мясо на сковородку, обжарила до румяной корочки, убавила огонь и накрыла крышкой, чтобы оно дошло.

Собрала посуду и принесла в комнату. Максим, обвернутый полотенцем, лежал на диване и с интересом листал ее паспорт. На его голом мощном торсе поблескивали капельки воды.

– Ого! Ты теперь Кузнецова! Расскажи подробнее!

– Положи на место! – рассердилась Ирина. – Иди ужинать.

– Водка есть? – спросил Максим.

Ирина постелила свежую скатерть, поставила столовые приборы и бутылку, потом принесла еду. Не одеваясь, как и был в полотенце, Разин уселся за стол, выпил залпом полный фужер водки. Стал торопливо, жадно есть. Ирина смотрела на него, и вдруг на нее накатилась волна отвращения. Насытившись, Максим откинулся на спинку стула.

– Рассказывай, как живешь, чем занимаешься?

Узнав, что Ирина работает в паспортной службе, с интересом посмотрел на нее.

– Да ты – ценный кадр. Наверно, от ухажеров-ментов отбоя нет?

– Тебе не все равно? – раздраженно ответила Ирина. – Я имею право на личную жизнь!

– Имеешь, – ухмыльнулся Разин и отложил вилку. – Значит, схлестнулась с кем-то.

Поковыряв во рту зубочисткой, сплюнул на пол кусочек непрожеванного мяса и спросил:

– А не боишься за него?

– Кого?

– Хахаля!

– Да нет у меня никого, – решила разрядить обстановку Ирина.

– Ну-ну, – без доверия поглядел на нее Разин и встал из-за стола.

– Постели мне – спать хочу.

Ирина достала чистую простыню и постелила на диван.

– Зачем? – удивился он. – Вместе ляжем.

Ирина застыла с подушкой в руках.

– Нет, не ляжем!

– Это почему же? – прищурился Максим.

– Не хочу я! Мы давно расстались! Между нами уже нет ничего общего! – Ирина говорила отрывисто, ее голос дрожал. – Сегодня ночуй и уходи! Прошу тебя, больше не появляйся в моей жизни! – добавила нерешительно.

– Т-а-ак, – протянул Разин. Медленно подошел к Ирине и взял ее за горло.

– Ты! Ты! Что делаешь? – прохрипела она, чувствуя, что пальцы клещами все сильнее сдавливают гортань. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Ирина схватилась обеими руками за кисть Максима, пытаясь высвободиться из смертельного захвата.

Разин чуть ослабил хватку. Ирина жадно схватила несколько глотков воздуха.

– Ты что же, шалава, забыла все? – приблизив лицо и дыша водочным перегаром, спросил он. Его тон не предвещал ничего хорошего. Ирина сейчас это осознала в полной мере.

– Зря я пожалел – валить надо было тебя, суку, еще тогда, когда ментов на меня навела! – Он не на шутку распалился. – Не хочешь, значит? А придется!

Не выпуская Ирину, подтащил ее к дивану и толкнул на только что застеленную постель.

Левой рукой сорвал с нее халат, сдернул со своих бедер полотенце. Навалившись сверху, силой раздвинул ее ноги. Ирина попыталась вывернуться, но получила удар кулаком по голове.

– Еще дернешься – убью, тварь! – тяжело дыша, просипел Максим. Сил сопротивляться не было, и тело Ирины в полузабытьи обмякло. Он еще некоторое время кряхтел, пытаясь осуществить задуманное. Так и не добившись результата, несколько раз дернулся и замычал. Затем громко матерно выругался, еще раз ударил Ирину в лицо и, тяжело дыша, откинулся навзничь.

Ирина соскользнула с дивана и убежала в ванную. Заперев дверь на замок, включила воду. Ее душили слезы, болела голова, ломило тело. Набирая полные горсти холодной воды, бросала себе в лицо.

– Выходи, – раздался злой голос Разина. Ирина вжалась в стену. Нащупала на полке заостренную металлическую пилку для ногтей и сжала ее в кулаке. Вспомнила Сергея и глухо застонала. Теперь она была готова защищаться до конца – будь что будет, но она больше не позволит Максу даже прикоснуться к себе.

– Выходи, не трону – обещаю! – Разин несколько раз ударил в дверь, но крепкий замок выдержал.

– Если ты сейчас же не уйдешь, я убью себя, – прокричала Ирина.

На некоторое время воцарилась тишина. Максим что-то обдумывал.

– Я ухожу, но предупреждаю, если кому скажешь – прибью. Ты меня знаешь.

Ирина горько усмехнулась – кого-кого, а этого садиста она знала очень хорошо.

Потом она услышала тяжелые шаги, грубую ругань и хлопок входной двери. Ирина просидела в ванной еще час. Немного успокоившись, приоткрыла дверь и выглянула. Дом был пуст – Разин ушел.

Она поглядела на себя в зеркало. С левой стороны на лбу образовалась большая шишка, на обеих руках и бедрах проявились синяки.

Первым порывом было позвонить Сергею, но она сразу отказалась от этой мысли. Что она ему скажет? Сможет ли он понять? И Ирина решила ни о чем Сергею не говорить. Пусть все это останется страшным сном. Завтра она вызовет врача и возьмет больничный лист. Необходимо отлежаться хотя бы несколько дней. К тому же, сославшись на болезнь, будет повод не встречаться с Сергеем. Решив действовать именно так, она успокоилась. Закрыла входную дверь на дополнительный выдвижной засов. Выкинула в помойное ведро измятую простыню и прошла в душ. Она долго и тщательно мылась, еще и еще раз натирая тело дорогим ароматным шампунем. Но даже после этого ее продолжало преследовать ощущение грязи и мерзости. Приняв таблетку снотворного, Ирина легла на кровать и до подбородка завернулась в одеяло. Погрузившись в навалившуюся тревожную дрему, она увидела Сергея. Он шел по окутанному дымкой лесу. Она позвала, но он не обернулся и исчез.

Глава 7

Август 2003 года, суббота

Я переждал пару минут и осторожно отодвинул стол, за которым укрылся. Держа пистолет перед собой, окликнул Валентина. Он находился тут же в комнате, спрятавшись за дверным косяком.

– Ты как? – спросил я.

– Вроде жив, – ответил Тюбин и шмыгнул носом.

– Будь здесь и не высовывайся.

Я пробрался вдоль стены до двери и выглянул на улицу. У дома и в видимых окрестностях никого не было. Услышав шорох, исходивший справа, я резко повернулся и выбросил вперед руку с пистолетом. Из-за угла появились две детские фигуры.

– Что вам здесь надо? – зло прикрикнул я.

– Папа, прости, но мы хотели помочь, – ответил сын Константин.

– Кто стрелял?

– Я, – замялся мальчик. – Мы пошли за тобой и увидели, что на вас с дядей Валей напали. Я испугался, что тебя убьют, и выстрелил вверх.

Только сейчас я понял, как рисковали мальчишки. Окажись кто-то из бандитов во дворе, неизвестно, чем бы все закончилось. Я потрепал сына по волосам.

– Спасибо, ребята, выручили!

Потом забрал у него ружье и отправил обоих домой, предупредив, чтобы до моего особого распоряжения никто не смел из дома высунуть носа.

Проводив взглядом два быстро удаляющихся силуэта, вытащил из кармана мобильный телефон и позвонил Игорю. Ответил он не сразу.

– Привет, Георгий, – услышал я знакомый голос. – Если есть возможность, перезвони попозже…

– Какой черт попозже! – прокричал я в трубку. – Тут твои бойцы такой беспредел учинили, что пришлось стрелять!!! Не знаешь, что на территории творится, начальник… – последнее слово я постарался произнести как можно более презрительно, вовсе не потому, что так относился к Игорю, а потому, что был взбудоражен и зол. Мухина же я очень давно знал, уважал и был уверен, что он не обидится.

– Постой, какой беспредел? – быстро и очень заинтересованно переспросил Игорь. – Что случилось? Ты сейчас где?

Я сообщил ему адрес и вкратце рассказал о происшествии.

– Куда они поехали?

– Не знаю, но, возможно, в сторону трассы – туда одна дорога.

– Находись на месте, я выезжаю! – прокричал он и разъединил связь.

Спрятав трубку, я обернулся. Валентин уже стоял рядом со мной и боязливо оглядывался по сторонам.

– Не бойся, они прямо сейчас не вернутся, – успокоил я адвоката.

– Кто это был? – испуганно и почему-то шепотом спросил Тюбин.

– Я об этом у тебя хотел спросить. Кому ты дорогу перешел или мозоль отдавил? – резко ответил я. – Чему обязан таким приемом? Объясни, друг мой Валя, кто бандитов на тебя навел?

– Да ей-богу, не знаю! – замахал руками Тюбин. – Не могу понять. Врагов нет, работать честно стараюсь… Никто давно уже ничего не предъявлял.

– Вот именно – стараюсь, – передразнил я адвоката. – Неужели совсем непорочный?

– Не совсем, – замялся Валентин, – но все это мелочь по сравнению… Короче, должник я твой! Как представлю, что могло случиться, – трясти начинает!

– Потом разберемся, – снисходительно ответил я, – а пока можешь поблагодарить боженьку и чад малолетних, что без потерь удалось выкарабкаться, – ответил я и посмотрел на светящийся в темноте циферблат наручных часов. Прошло всего пятнадцать минут после разговора с Игорем. Значит, через полчаса он будет на месте.

Еще раз осмотревшись, я направился к крыльцу.

– Пошли в дом, нечего на виду торчать, – позвал я хозяина, – заодно мозгами пораскинешь, что следователю говорить.

Зайдя в дом, я поставил ружье в угол и увидел, как Валентин ухватился за край стола.

– Помоги поднять, – натуженным голосом попросил он, – из дуба, тяжелый, черт…

Я с нескрываемым удивлением посмотрел на него.

– Ты что, следаком не работал? – удивился я. – Не трогай ничего – не нарушай обстановку на месте происшествия. Неужели прописные истины тебе объяснять надо?

– Ах да… – спохватился Валентин, – извини, я просто перенервничал.

Постояв недолго перед столом, Тюбин подошел к серванту и плеснул себе в стакан водки.

– Будешь? – поглядел на меня.

– Нет! И тебе не советую.

– Как хочешь, а я немного выпью, – сказал Валентин и залпом проглотил содержимое стакана.

Опустившись в кресло, где совсем недавно восседал под стволом пистолета налетчика, Тюбин обхватил голову руками.

– Хорошо, что Лида вовремя уехала, а то не вынесла бы этого – слабое сердце у нее…

Я решил не поддерживать разговора и подошел к окну. Горизонт окрасился розоватым цветом – скоро уже наступит рассвет. А пока на дворе было темно, и только освещенные окна дома отражались на траве ровными желтыми прямоугольниками.

Свет фар подъезжающей автомашины я заметил еще издали. Спустя несколько минут в дом зашли Игорь Мухин и еще один худощавый парень лет тридцати в штатском.

– Здорово, – я протянул раскрытую ладонь.

– Привет, старый, – улыбнулся Игорь, и мы крепко обнялись.

– Познакомься, это начальник убойного отдела Казаков.

– Михаил, – представился он и крепко пожал мою руку.

– Георгий.

Я представил Тюбина, и Михаил стал негромко беседовать с ним.

Подъехала еще одна автомашина, и в дом зашли эксперт-криминалист с дежурным чемоданом в руке и молодой следователь, который сразу расположился посередине комнаты на стуле. Достав из портфеля бланк протокола осмотра места происшествия, стал заполнять титульный лист. Эксперт раскрыл чемодан с принадлежностями и, надев резиновые перчатки, начал манипулировать мягкой кисточкой с черным порошком, аккуратно проводя ею по мебели и оставляя на ней темно-серые разводы.

Не желая мешать сотрудникам, я и Игорь вышли на крыльцо.

Игорь достал пачку сигарет и закурил.

– Хреново получается, Жора, – выпустив дым, проговорил он. – Только день начинается – и уже пять трупов в наличии. Хорошо, что вы отбиться сумели.

– Ты объяснишь, что происходит? – Я начинал злиться. – Какие-то левые менты разъезжают по твоей территории, а господин начальник уголовного розыска не в курсе.

Мухин отбросил окурок за штакетник и повернулся ко мне:

– Поедем в отдел, и я все расскажу в подробностях. Возможно, понадобится твой опыт. Как ты на это посмотришь?

– Да я всегда обеими руками, но что с пацанами делать?

Игорь достал мобильный телефон.

– Сейчас жене позвоню, ко мне домой забросим, а завтра видно будет.

– Да не беспокойся ты, – прервал он, когда я попытался возразить, – все удобно и нормально.

– Вам, – обратился Игорь к Тюбину, – придется проехать в районный отдел и дать показания.

– Конечно, конечно, – засуетился Валентин, – я все понимаю, оденусь только.

На дежурной автомашине Тюбин поехал на встречу со следователем.

– Ты из чего стрелял? – спросил Игорь.

Я показал свой служебный «макаров».

– Вот из него.

– Разрешение, надеюсь, имеется?

– А как же, – я протянул Игорю пластиковую карточку.

– Придется временно изъять, – сказал Игорь, – для сравнительной экспертизы.

– Нет проблем, – сказал я, вытащил обойму, передернул затвор и подхватил вылетевший из патронника бронзовый патрон. Вставил его в обойму и вместе со стволом передал Игорю.

– Там в углу охотничье ружье. Разрешение имеется, – предупредил я вопрос Игоря.

Вписав оружие в протокол, следователь продолжил осмотр.

На улице раздалось тарахтение мотоциклетного мотора, и в дом зашел сотрудник с погонами капитана.

– Волков, остаешься до конца осмотра, – распорядился Игорь, – организуй понятых.

– Так ночь на дворе, где я их найду в этой глуши? – попробовал протестовать участковый.

– Потом распишутся, в первый раз, что ли? Учить надо? – резко прервал его Мухин.

– Я поехал в управление, – повернулся Игорь к следователю. – Закончите – доложите мне лично.

Следователь молча кивнул.

* * *

Я посадил в свою «Волгу» Костю с Василием и за «Фордом» Мухина поехал в райцентр.

Несмотря на раннее утро, Вера встретила детей с распростертыми объятиями. Тут же усадила пить чай с сырниками. Я поглядел на улыбающихся и беззаботно поглощающих плюшки ребят и успокоился.

– Да поезжайте вы уже, – сказала Вера, заметив, что я застенчиво переступаю с ноги на ногу, – все будет хорошо.

– Большое спасибо, Верочка! Я скоро их заберу, – от всего сердца я был благодарен этой симпатичной женщине.

– Можете не спешить, правда, ребята? – обратилась она к Константину с Василием.

Те синхронно закивали головами.

– Тогда ухожу. – Я попятился к двери.

Игорь стоял рядом и улыбался. Собственными детьми они с Верой пока не обзавелись – все откладывали на потом.

«Надо будет вплотную заняться этим вопросом», – твердо решил Мухин и вышел из квартиры.

Оказавшись у себя в кабинете, Мухин сел за стол и раскрыл папку с документами.

– Вот смотри, – он разложил передо мной схему территории. – Вот здесь совершено нападение на Ильясова, вот тут обнаружили трупы гаишников. Следующий адрес – Тюбин.

Я склонился над картой.

– Все адреса в небольшом удалении. Думаю, что действовали по конкретной наводке. Другого варианта быть не может. Ищи соучастника. Не исключено, что это может быть кто-то из ваших.

– Я это сразу понял, – задумчиво произнес Игорь, – но кто он?

– Сначала расскажи, что ты предпринял по розыску? – попросил я Игоря.

– Дал указание оперативно перекрыть трассу, организовать проверку судимых. Сам понимаешь – обычный комплекс разыскных мероприятий по горячим следам.

– Думаю, что это результатов не даст, – уверенно заявил я.

– Я того же мнения, – ответил Игорь. – Эти твари стопроцентно нездешние. Действовали очень мобильно. Вначале убили Ильясова. Затем, скорее всего случайно, встретили экипаж ДПС и тут же, пока мы разбирались, совершили нападение на господина адвоката. Нарвавшись на тебя, получили отпор. Думаю, что в ближайшее время больше рисковать не станут и залягут. Дождутся подходящего момента и, оторвав хороший куш, скроются. Кстати, не исключено, что ты мог кого-то из них подстрелить. Утром поищем следы рядом с домом. Вообще я чувствую опытную руку за всем этим.

– Правильно мыслишь – почти как пенсионер Борисов, – улыбнулся я. – Теперь пораскинем серым веществом. Если у них здесь наводчик имеется, то перебираться в другое место резона нет. Они не засвечены и имеют надежное убежище. Расчет на то, что мы «пургу нагоним» и успокоимся. Посчитаем, что скрылись ребята в неизвестном направлении. И выстрелят они опять неожиданно для нас.

– Что предлагаешь? – спросил Игорь.

– Работать по плану, но доступ к поступающей информации ограничить по максимуму, чтобы не произошла утечка. Всю оперативную работу будем проводить только ты, я и еще кто-нибудь надежный, кому ты лично доверяешь. Разумеется, при необходимости и другие силы подключим.

– Мише Казакову можно доверять – он мой ставленник.

– Вот и решили: кроме нас троих, никто не должен владеть информацией. Руководству доложишь, что ищем. Пусть негодуют и торопят – все равно ничего круче выговора не наложат.

Я взял со стола лист бумаги и карандаш.

– Давай, Игорь, набросаем план. Не формальный, а конкретный. Итак, первое и самое главное – вычислить наводчика.

Мухин склонился над столом.

– Сегодня просмотрим все личные дела сотрудников, имеющих отношение к сведениям о регистрации. Нарисовался опер от соседей – Рыков. Смотрел картотеку в паспортной службе.

– А кто ему разрешил? – удивился я и записал фамилию на листе бумаги под номером два.

– Миша Казаков эту информацию должен проверить сегодня. – Мухин посмотрел на большие настенные часы. – Давай перерывчик сделаем, – предложил он. – Голова трещит от всех этих дел, а еще неизвестно, сколько на ногах пробегать придется. Перекусим хоть.

– Что касается поесть – всегда за, – поднял я руку.

Мухин запер кабинет изнутри, достал из портфеля бумажный пакет с бутербродами и включил электрический чайник. На стол поставил небольшую плоскую фляжку коньяку.

– Вот и увиделись наконец, – с грустью в голосе произнес Игорь. – Хотя я бы предпочел встретиться при других обстоятельствах.

– Не грузись – все нормально. – Я открыл коньяк и наполнил рюмки. – За что пить будем?

– За Деда. Помянем его.

Мы встали и молча выпили.

– Царство ему небесное, – глухо проговорил Игорь, отвернулся и закашлялся.

Я понимал Мухина и спокойно ожидал, когда он успокоится.

– Давай еще, – предложил Игорь.

Мы выпили еще. Игорь связался с дежурным, поинтересовался текущей обстановкой. Потом позвонил домой Вере. Положил трубку.

– Твои молодцы дрыхнут без задних ног, – сообщил мне и улыбнулся.

Мы попили ароматного чаю и съели вкусные котлеты Вериного изготовления. Потом Игорь убрал посуду, смахнул со стола крошки и вновь уселся за стол.

– Ты пока отдохни, а я текучкой займусь, – сказал он, погружаясь в чтение документов.

Я удобно расположился на мягких подушках дивана и прикрыл глаза. В голове стали пролетать все значимые события прошедшей ночи. Вспомнился испуганный Валентин, громила в маске. Стоп! Я приподнялся. Что-то знакомое в его облике впилось в мозг. И глаза! Я определенно видел этот взгляд. Но как ни напрягал память – не мог вспомнить. Порой казалось, что разгадка где-то рядом, но не хватало маленького винтика, шпильки, чтобы вся конструкция сложилась воедино.

Убедившись в бесплодности своих попыток, я вновь откинулся назад и задремал.

Глава 8

Резкий звонок телефона прервал дрему. Я открыл глаза. Мухин держал трубку около уха и слушал. Я заметил, что его лицо с каждой секундой становилось все более хмурым.

– Не понос, так золотуха! – зло произнес он и матерно выругался.

Я с удивлением посмотрел на Игоря – прежде за сдержанным в выражениях Мухиным подобного не наблюдалось.

– Что произошло?

– Только что дежурный сообщил: обнаружили угнанную автомашину ГИБДД. Рядом с ней два трупа. Я поехал на место.

– Ты что, решил без меня?

– Собирайся быстро!

Спустившись по лестнице, я занял место на заднем сиденье «Форда», где уже сидел Миша Казаков. Мухин сел спереди, и машина сорвалась с места. Игорь приоткрыл форточку и закурил. Казаков смотрел в окно и молчал.

Минут двадцать мы ехали по шоссе, остановившись в нескольких метрах от грузовика «КамАЗ». Оказалось, что мы прибыли на место первыми. Заметив нас, водитель вышел и направился к нам быстрыми шагами.

– Здравствуйте. Подполковник Мухин, – представился Игорь. – Вы обнаружили?

– Так точно! Ехал с грузом, потом остановился прямо тут, – водитель показал на грузовик.

– Зачем? – резко спросил Мухин.

– Извиняюсь, – смутившись, проговорил водитель, – места тут классные, вот я и хотел полчаса по лесу вдоль дороги побродить, грибы посмотреть. Напарник в кабине остался, а я в сторону вот по той дорожке, – он показал рукой на песчаный съезд с дороги с отчетливой колеей.

– Пошли! – Мухин и я направились вслед за семенящим по песчаному склону свидетелем.

Мы прошли насколько десятков метров по ухабистой грунтовке.

Спецмашину ГИБДД увидели сразу. Она стояла с распахнутыми дверцами и горящими габаритными огнями. Два тела, облаченные в милицейскую форму, лежали на траве напротив друг друга. Один был в форме старшего лейтенанта. В его руке был зажат пистолет Макарова. На кителе, в районе сердца, подсохшая кровь от двух пулевых ранений.

Другой труп лежал в нескольких метрах. Во лбу зияла окровавленная дырка. Пистолет Макарова валялся на траве рядом с откинутой в сторону правой рукой.

– Вы ни к чему не прикасались? – спросил Игорь водителя.

– Боже упаси! Я же понимаю…

Мухин присел на корточки возле первого трупа и ощупал форменную тужурку. Из нагрудного кармана извлек служебное удостоверение.

– Старший лейтенант милиции Мальцев Сергей Николаевич, – прочитал вслух.

Миша протянул Мухину другое удостоверение.

– Сержант милиции Горохов. – Игорь молча сложил два удостоверения вместе. Затем повернулся к Казакову. – Миша, позвони дежурному и узнай, где группа.

Казаков достал телефон и отошел в сторону.

– Георгий, это они, налетчики, но что произошло? – Игорь достал очередную сигарету.

– Проведут экспертизу, и многое прояснится, – сказал я. – Пока трудно говорить о какой-то версии.

Хотя будь я следователем, сразу выдвинул бы такую версию. Между подельниками внезапно возникла ссора. Вышли из машины, чтобы разобраться на свежем воздухе. Ссора достигла точки кипения, и они обнажили стволы. На спуск нажали одновременно. И вот результат – два трупа. За эту версию говорило и расположение трупов, и наличие оружия. Скорее всего, экспертиза покажет, что в трупах находятся пули, выпущенные из этих пистолетов.

– Думаешь, друг друга перестреляли? – будто угадав мои мысли, спросил Мухин.

– Не исключено, – ответил я с иронией, – на дуэли.

После этого Мухин заглянул в салон. На заднем сиденье лежали автомат, бронежилет и свернутая в рулон одежда. Мухин развернул сверток: двое джинсов и две кожаные куртки, очевидно, принадлежали потерпевшим.

– В машине больше ничего нет, – констатировал Игорь.

* * *

Шоссе осветилось неоновым светом проблескового маяка. Автомобиль Яровенко, взвизгнув тормозами, остановился напротив нас.

Полковник был очень возбужден и зол.

– Что еще у вас? – прорычал он и, чуть не задев меня плечом, прошел на место происшествия.

Я остался на месте, а Игорь пошел следом за руководителем.

Лично осмотрев место происшествия и выслушав доклад начальника уголовного розыска, сел в машину и убыл в неизвестном направлении.

Вскоре прибыла «Газель» с дежурной группой. Переговорив со следователем и экспертом, Мухин отозвал меня и Мишу в сторону.

– Миша, остаешься на время осмотра. Проконтролируй, чтобы трупам пальцы откатали, а дактокарты сразу переправь мне. По результатам осмотра доложишь лично. Я поехал в отдел.

Мы с Игорем сели в «Форд» на второе сиденье.

– Коля, – обратился Мухин к водителю, – сейчас заскочим ко мне домой, а затем на работу.

– Как прикажешь, Иваныч, – невозмутимо ответил тот и включил двигатель.

Круто развернувшись, машина понеслась в сторону райцентра.

– Руководитель твой прилетел, будто с цепи сорвался! – произнес я, рассеянно глядя в окно.

– А что ты хотел? Все управление на ушах стоит. Из главка постоянно напрягают, везде где можно на контроль поставили. Убили двух сотрудников! Значит, и Москва заинтересуется, сегодня же позвонят.

– И что?

– Он осмотрелся на месте и сразу единственную версию выдвинул – ту, что первая на ум приходит. Повеселел и успокоился. – Игорь в который раз закурил.

– Не стал я его переубеждать и доказывать обратное. Я уверен, что был третий. Мужик-механизатор троих видел? Видел. Это раз. На адвоката тоже трое наехали – это два. А третье – куда делись деньги? И наконец, пистолет, из которого убили Ильясова и милиционеров. О чем-то это тебе говорит? Думаю, этот третий с ними разобрался и со всем добром скрылся. Все, что мы видели, не более чем инсценировка.

– Что предлагаешь?

Игорь выбросил окурок и посмотрел на меня.

– Продолжать работать. Не обращать внимания на официальную версию. Она уже есть. Так выгодно всем. Мы же этим воспользуемся. Спокойно, без лишнего шума будем копать. Я верю, что он – третий – рядом, и мы его обязательно вычислим и возьмем. Сейчас главное – установить личности убитых. Думаю, это труда не составит – если они судимые, то по пальцам сразу вычислим, а там прикинем, кто есть кто.

– Вопрос задать разрешите, товарищ начальник? – Я прервал размышления Игоря. – Хотел бы знать, нужен я тебе здесь?

– Да.

– Тогда надо моих пристроить. Не могут же они у тебя в квартире вечно жить?

– Подумаю, хотя есть выход. Отправлю их к знакомому леснику. У него внук им ровесник. Сейчас у деда на каникулах. Знал бы ты, какая там рыбалка! – восторженно произнес Мухин. – Считай, что пацанам повезло. Сейчас приведем себя в порядок, приедем в отдел, и я позвоню. Коля их отвезет – здесь недалеко.

– Запросто, – отозвался Николай. – Кузьмич мужик что надо!

Глава 9

Разин решил временно обосноваться в райцентре. Уезжать смысла не было – ни родных, ни близких в живых у него не осталось. Извещение о смерти матери он получил на зоне. Кто и где похоронил мать, он не знал, да и не желал выяснять. Как ни пытался, он даже не мог вспомнить черты ее лица. Одинокий волк. Ирина была единственным близким ему человеком. Поэтому решил окончательно с ней не порывать. Он надеялся, что старая любовь не затухла, и Ирина могла ему еще пригодиться. Просто надо было некоторое время выждать. Он был уверен, что она его простит.

Однокомнатную квартиру Разин снял на следующий день по объявлению, которое висело на вокзале. Квартира ему понравилась. Трехэтажный дом располагался на окраине, недалеко от автовокзала. Жилище было обставлено не новой, но весьма приличной мебелью, имелся и телевизор. В комнате и кухне чисто прибрано. Хозяйкой была пожилая женщина. Заплатив ей за два месяца вперед, Разин получил ключ, выпроводил ее за дверь и лег на диван. Теперь, когда он имел жилье, можно было поразмышлять о текущих делах и своем будущем.

Отбыв положенный срок, Разин должен был прибыть по месту прежней прописки и отметиться в милиции. Затем началась бы волокита с регистрацией. Кроме того, как рецидивист, он подлежал надзору. И что дальше? Работать, как все добропорядочные люди, он не мог – не позволял уголовный статус. Да и кому он был нужен без специальности и с букетом судимостей? Когда в последний раз он занимался общественно полезным трудом, Разин не помнил – где-то лет двадцать пять назад. Зона не в счет. Там за него нормы выполняли другие. Даже прибыв на «особняк», он не стал унижать себя трудом, предпочитая проводить время в штрафном изоляторе и карцере за грубые нарушения режима и конфликты с администрацией.

Нет, жизнь труженика его абсолютно не устраивала, поскольку не могла принести быстрого дохода. А ему нужны были деньги, много денег. И чем скорее, тем лучше. Потом он навсегда покинет эту дыру и заживет в свое удовольствие в теплых краях. Способов добыть деньги было множество. Оставалось пораскинуть мозгами и в сложившихся условиях выбрать наиболее приемлемый вариант. Поэтому пока Разин решил жить здесь, в глуши, где к нему наверняка ни у кого не возникнет вопросов.

Разин попытался связаться с бывшим уголовным авторитетом, а ныне депутатом областного законодательного собрания, с которым тянул срок, но слуга народа был крут и недосягаем. От этой затеи пришлось отказаться.

Будем организовываться сами, решил Разин. Для начала необходимо было осмотреться и обрасти связями. Завязывать знакомства он умел. Долгие годы, проведенные в заключении, дали бесценный опыт легко входить в доверие к людям, а потом подчинять их своей воле. Благодаря своей внешности он сразу производил впечатление на собеседника. Разин был высокий, несколько тучный, что придавало солидности, с подернутыми сединой волосами. Речь у него была неторопливая, грамотная, а доводы веские и убедительные. На теле отсутствовали татуировки, что в условиях зоны и его тюремного статуса было большой редкостью, но он сразу решил не обременять себя особыми приметами.

* * *

Разин решил не откладывать дела в долгий ящик. Принял душ и чисто выбрился. Освежил себя дорогим одеколоном. Из сумки достал новые джинсы и рубашку. Одевшись, посмотрел в зеркало. А увидев свое отражение, довольно хмыкнул и, положив во внутренний карман куртки бумажник и дорогой мобильный телефон, вышел на улицу.

Крупную сумму денег Разин выкрал в поезде у случайного попутчика, когда тот после долгих разговоров и обильной выпивки уснул. Чтобы сон бедняги был еще крепче, Разин от души сдобрил водку в его стакане таблетками снотворного. Доехал до своей станции и, оставив мужчину тихо умирать, вышел на перрон, неся в руке небольшой черный кейс. Кроме денег в портфеле находились паспорт и документы фирмы «Альянс». Деловые бумаги и чемоданчик Разин бросил в мусорный бак за вокзалом. Паспорт сунул в карман. Документ мог пригодиться, поскольку с фотографии смотрело лицо, похожее на него. Несколько раз прочитал и запомнил данные бывшего владельца. Теперь, если потребуется, можно предъявить не справку об освобождении, а подлинную ксиву. Конечно, с милицией этот вариант не прокатит, а для простого смертного сойдет.

Зайдя на вещевой рынок, Разин купил себе одежду. Там же у барыги приобрел по дешевке мобильник, который не стыдно будет засветить в приличном обществе. Тут же на рынке переоделся во все новое, а старую одежду запихнул в полиэтиленовый пакет и оставил хозяину-азербайджанцу.

Теперь от него тюремным духом и не пахло. Трудно было заподозрить в элегантно одетом седом мужчине зэка с многолетним стажем.

* * *

Разин вышел из подъезда и осмотрелся. На автобусной остановке стояли несколько человек. Он увидел подъезжающий автобус и ускорил шаг. Зашел в салон, оплатил проезд и сел в самом конце. Проехав несколько остановок, Разин увидел за окном магазины и другие признаки цивилизации. Он вышел из автобуса и пешком направился в сторону универмага. Стало смеркаться. Максим почувствовал голод. Практически целый день он провел в делах, и сейчас было нелишним перекусить. Он остановил встретившегося на пути молодого парня и поинтересовался, где можно поужинать. Получив необходимую информацию о местных точках общепита, зашагал в сторону одной из них.

Ресторан назывался «Снежинка». Максим засмеялся, вспомнив другую «Снежинку» – кафе, где в молодые годы он в компании таких же отчаянных парней бомбил лохов, выползавших из этого притона. Та «Снежинка» стала первым пунктом его тюремной биографии.

«Бывают же совпадения», – подумал Разин и толкнул дверь.

Разин прошел в зал, уселся на мягкий диван в нише и позвал официантку, болтавшую у стойки буфета с барменом. Та недовольно насупилась и, не сдвинувшись с места, вновь повернулась к собеседнику.

Максиму еще раз пришлось привлечь к себе внимание. Официантка взяла со стойки синюю папку и неторопливо подошла. Положила меню на край столика и с равнодушным видом застыла в ожидании.

– Неприветливо встречаешь гостей, – строго произнес Разин, перебирая желтые листы с ассортиментом блюд и напитков.

Официантка не удостоила его ответом.

– Все ясно. – Разин захлопнул папку. – Сама-то что посоветуешь из съедобного?

– Что есть – все там написано. – Девушка продолжала держать стойку.

Он понял, что просто так ее не проймешь. Достал бумажник и положил на стол сотенную купюру.

– Принеси поесть и попить.

Официантка оценила толщину денежного «пресса» в портмоне и резко сменила гнев на милость.

– Что будете заказывать? – услужливо поинтересовалась она.

– Тебя звать-то как? – спросил он.

– Света.

– Так вот, Светик-семицветик, принеси мне для начала бутылочку коньяка, закусочки свежей и парочку шашлычков с лучком и картошечкой. Гулять так гулять. – Он потер ладони. – Правильно говорю?

– Очень, – мягко улыбнулась она.

– Тогда быстро, коза! – засмеялся Разин.

Записав заказ в блокнот, Света ушла. Вскоре она вернулась. Сменила скатерть, сервировала стол, поставила коньяк, рядом блюдо с мясным ассорти, красиво нарезанные овощи и тарелку с хлебом. Открыла бутылку «Боржоми».

– Приятного аппетита, – прощебетала девушка. – Горячее когда подавать?

– Позову, – сказал Разин, откупоривая бутылку. – А пока свободна, Светик.

Выпив рюмку коньяка и закусив, он откинулся на спинку дивана и стал наблюдать. Кроме него в ресторане находились трое крепких молодых мужчин. Они расположились в углу зала почти напротив Разина. Вели себя шумно и разговаривали, не стесняя себя рамками приличия.

«Местная братва», – усмехнулся он и сразу обратил внимание на чисто тюремную наколку, красовавшуюся на предплечье у одного из них. Это был темноволосый молодой человек лет двадцати пяти со скуластым смуглым лицом и приплюснутым боксерским носом. По поведению и манере держаться он тянул на главного, по крайней мере – за столом. Два других были примерно такого же возраста, такие же мускулистые. Кожаные куртки были брошены на пустое кресло. Их хозяева сидели за столом в обтягивающих тело майках, поигрывая бицепсами. Толстые золотые цепи на мощных шеях оттягивали внушительного вида распятия.

К хлопцам подошла официантка Света. Меняя приборы, она наклонилась, оголив стройные ноги, и, как показалось Разину, что-то быстро стала шептать татуированному. Потом сложила грязную посуду на поднос и быстренько ретировалась на кухню.

За столиком на мгновение установилась тишина.

Опрокинув в себя вторую рюмку, Макс поймал на себе пристальный взгляд главаря.

«Хорошо работает девочка! Подождем, что дальше», – подумал Разин и принялся за шашлык.

Все подобные схемы были ему хорошо знакомы – сам в далекой молодости начинал с грабежей. Он уже почти не сомневался, что на выходе его будут встречать. Впрочем, это его мало беспокоило. Несмотря на возраст и благопристойную внешность, Максим был очень опасен. Помимо большой физической силы, он ювелирно владел ножом. С острой как бритва финкой никогда не расставался. Но самое главное – имел неоценимый опыт уличной драки, когда, отстаивая свое «я» или выполняя заказ, приходилось меситься с превосходящим по силе противником не на жизнь, а на смерть. Даже на зоне, где ненависть и жестокость были нормой, Разин отличался особой беспощадностью. Мало кто решался вступать с ним в открытый бой, а осмелившимся царство небесное!

«Надо бы познакомиться с парнями поближе, – решил он. – Ребята, по-видимому, борзые и безбашенные – то что надо». Но завязывать знакомство нужно было так, чтобы к нему сразу прониклись уважением. Для этого подходило два варианта. Можно было первым завязать разговор с братвой. Языком Разин мог зацепить кого угодно, но будет ли из этого толк? Скорее всего – нет. В лучшем случае он заимеет друзей-халявщиков. Ведь они местные бандиты и искренне уверены, что все им должны. Остается второй способ. Он посидит подольше, щедро расплатится и пойдет на выход. Разин был уверен, что ребята его будут там встречать. А дальше поглядим… Он был в себе уверен на двести процентов.

Придя к этому решению, Разин подозвал Свету и обновил заказ. Когда заиграла музыка, пригласил танцевать яркую девицу, которая села за его стол. Он заказал шампанское. Напившись и хорошенько закусив, девица исчезла.

«Опять облом», – усмехнулся Разин. У него возникло ощущение, что с подачи Светы все в ресторане уже знают о его платежеспособности. Не исключено, что к нему установлена очередь. В подтверждение этой догадки к столику подошел шатающийся мужик и попросил ему налить. Оценив широту разинской натуры, он залпом осушил фужер коньяка и ушел восвояси.

Постепенно зал опустел. Братва о чем-то посовещалась и, не расплатившись (по всей видимости, здесь так было заведено), чинно покинула зал. Разин остался в гордом одиночестве. Подошедшую Свету он щедро одарил чаевыми, шлепнул по упругому заду и, с трудом оторвав ватное тело от дивана, нетвердой походкой направился на выход.

Выйдя на улицу, вздохнул полной грудью и пошел по аллее в сторону универмага. Там находилась автобусная остановка, где стояло несколько такси.

Торопливую поступь сзади он услышал сразу. «Один зашел с тыла, значит, остальные попрут в лоб», – понял Разин и, засунув руку в карман, сжал рукоятку ножа.

Как и предвидел, двое появились перед ним неожиданно, из-за угла киоска.

Разин остановился, когда до грабителей было пару метров.

– Стоять, дядя! – приказал татуированный.

– Уже стою, – спокойно ответил Разин. – Есть вопросы ко мне? Задавай, пока я добрый.

– Ты что, старый, оборзел? – взвизгнул фальцетом бандит, стоящий рядом с татуированным. – Быстро бумажник бросил.

– Что ты прокукарекал? – приподнял бровь Разин. – На кого фуфел разеваешь, пидор!

Главной задачей было вывести ребят из себя. Разин заметил, что в руке бандита сверкнуло лезвие. Нож он держал неумело.

– Быстро бумажник, – сквозь зубы прошипел татуированный. – Иначе пи…ц тебе, дед!

Услышав сзади шорох, Разин выхватил финку и, резко развернувшись, полоснул лезвием по всплывшему перед ним лицу. Не давая противнику опомниться и продолжив круговое движение финкой, Разин сделал выпад и нанес режущий удар по голени другого налетчика. Тот, схватившись за ногу, завалился на спину.

Разин мог за секунды расправиться со всеми тремя, но валить на месте пока не входило в его планы.

Он остался лицом к лицу с татуированным. Тот был уже не боец.

– Лежать, сявки! – прикрикнул Разин и сделал шаг к уцелевшему бандиту. Не дожидаясь, пока тот опустится на землю, подсечкой сбил его с ног и оседлал сверху. Проведя рукой по его спине, нащупал твердый предмет. Задрав куртку, извлек из-за пояса татуированного пистолет «ТТ». Переложил нож в левую руку и извлек обойму. Она была полностью снаряжена. Заложив ствол за брючный ремень, встал. Татуированный приподнял голову.

– Полежи еще, – почти по-отечески потрепал его по затылку Разин и отошел чуть в сторону. Один из парней уже сидел на траве и, зажав рану на ноге, тихо матерился. Другой, как сразу определил Разин, был в тяжелом состоянии – удар пришелся по шее и, видимо, повредил артерию. «Этот не жилец». Разин вытер лезвие финки пучком травы и убрал нож в карман.

– Кто такой? – толкнул носком ботинка лежавшего. – Отвечай быстро!

– Виктор, – пробурчал тот неохотно.

– Где чалился?

– В семерке.

– За что упаковали?

– Сто шестьдесят третья. Пять лет от звонка до звонка.

– Лихие девяностые, – усмехнулся Разин. – Что, отрицала?

– Не без этого.

– Погонялово есть?

– Тайсон.

– А что – похож. Ладно, вставай, Тайсон, повезло тебе, что я сегодня в хорошем настроении.

Парень встал и стал отряхивать одежду.

– И ты поднимайся, чего расселся, – обратился Разин к другому. – И прекрати скулить из-за царапины.

Перед ним стояли двое растерянных налетчиков, не врубающихся, что произошло и что сейчас сделает этот мужик. В более непонятное и дурацкое положение никто из них никогда не попадал.

– И что теперь? – недобро глядя на Разина, спросил Тайсон. – Валить будешь?

– Зубами не скрипи, а то выбью, – посоветовал Разин. – Вот хорошо, теперь улыбнись.

Издеваясь и унижая с позиции силы, Разин подавлял остатки их воли, подчиняя своей.

– Этого, – он кивнул в сторону тяжелого, – надо убрать отсюда. Оттащите за киоск.

– Его в больницу надо, – перебил его Виктор, – не видишь, кровью истекает.

– Усохни! Раскроешь рот, когда спрошу! – со злобой проговорил Разин. – Взяли и понесли!

– Машина есть? – спросил он, когда оба вернулись. – Только сразу предупреждаю, прогонишь – рядом с ним окажешься.

– Есть, за рестораном стоит, – сказал раненный в ногу.

– Ехать можешь?

– Могу.

– Пошли! Если вздумаете финтить – положу обоих! – приказал Разин.

– Мог бы не предупреждать, – проворчал Тайсон. Поддерживая хромающего приятеля под руку, двинулся в сторону ресторана. Разин пошел следом.

– Куда теперь? – спросил Виктор, когда подошли к синей «Ауди».

– Двигай к киоску, заберем вашего кореша, – приказал Разин.

– В больницу?

– В больницу.

Подъехав на место, положили в салон кусок полиэтилена и затащили потерпевшего. Он еще подавал признаки жизни, хрипло дышал и постанывал.

Машина тронулась с места. Разин сел сзади, рядом с умирающим.

– Выезжай из города.

– А больница? – Виктор повернул голову.

– Вези куда говорю! – прикрикнул Разин. – Еще раз рот раскроешь без разрешения, язык отрежу!

Минут двадцать ехали молча. Когда за окнами потянулся лесной массив, съехали на лесную дорогу, по которой проехали еще метров пятьсот.

– Остановись! На выход! – Разин дождался, когда Тайсон выйдет из машины, и открыл дверь.

– Выгружай!

Когда тело вытащили из машины и положили рядом на траву, Разин наклонился и приложил пальцы к шее.

– Живой, – удовлетворенно заявил он. – Все ништяк! Как тебя там кличут, – повернулся к раненному в ногу. – Подойди!

– Паша-Фикса, – ответил тот и, прихрамывая, приблизился.

Разин протянул ему финку.

– Добей его!

– Как это? – лицо Фиксы в недоумении вытянулось.

– Очень просто. Избавь его от мучений – воткни нож.

– Я не буду! – замотал головой Фикса и попятился назад.

– Значит, не будешь? – Разин поднялся на ноги.

– А ты? – обратился к Тайсону. Тот молчал, его пробивала мелкая дрожь, а по спине потекла струйка холодного пота.

– Что же, как желаете, свидетели мне ни к чему. – Разин достал пистолет и передернул затвор. – На том свете расскажете, что встречались с Максом. Ну, так как? Есть доброволец?

Если чуть раньше Виктор надеялся соскочить, то сейчас понял, что это конец. Этот Макс, если это действительно тот, про кого он слышал на зоне, исполнит свое обещание не задумываясь. Его мозг лихорадочно заработал: «Почему Макс тянет время, почему не убивает? Значит, ему что-то от нас надо и, видимо, дело серьезное, раз хочет повязать кровью. Черт бы побрал эту шалаву Светку!! Так подставить!» Виктор сейчас готов был ее разорвать. Все складывалось очень хреново и безнадежно. Тем более он знал, что Фикса на подобное не пойдет ни под каким соусом – придется отдуваться за себя и того парня.

– Давай нож!

– Вот это другой разговор. – Разин протер рукоять финки полой куртки, взял за лезвие и вложил Тайсону в руку.

Тот опустился на колени и, широко размахнувшись, ударил.

– Еще раз.

Финка вновь очертила полукруг.

– Хватит. Теперь ты, Фикса. Отдай ему нож.

– Не надо, Макс, – сказал Виктор. – Он уже труп. Если есть вопросы к Фиксе, то я за него ручаюсь. Мы давно в связке. Если что, за базар лично отвечу.

Разин с нескрываемым интересом посмотрел на Тайсона.

– Выходит, за кореша подписываешься? Молоде-ец. А не пожалеешь? Может, и его следом пустим в расход? Думаю, жидковат он для дела серьезного. Как считаешь?

– Я говорю – отвечаю! – с вызовом ответил Виктор.

– Хорошо, так и порешим. Нож верни.

Забрав нож, демонстративно завернул его в чистый носовой платок и положил в карман – чтобы видели и понимали: если что, перо всплывет в нужное время и в нужном месте. А убийство – статья очень серьезная.

– Теперь заройте его. В багажнике лопату видел.

Пока Тайсон и Фикса закапывали труп и забрасывали свежие комья земли травой и еловыми ветками, Макс сидел в сторонке и обдумывал дальнейший план.

Пока все шло как он и замышлял.

«Тайсон и Фикса ребята местные – значит, владеют обстановкой и многое знают. Не могут не знать, если живут за счет разбоя и рэкета. Если до сих пор в открытую беспредел творят, то вполне возможна связь с местными ментами – кого-то прикармливают. Это тоже плюс. Надо при случае с ними потолковать».

Увидев, что Тайсон с Фиксой идут к машине, Разин встал.

– Куда теперь? – спросил Фикса, положив руку на баранку.

– Расслабляться – водку пить будем. Заодно и кореша вашего помянем. – Разин не шутил. Ему сейчас как никогда хотелось напиться.

– Я тоже не против, – поддержал со своего места Виктор. – Есть на примете надежное место. Едем, Фикса.

– Завял! – прервал его Разин. – Последний раз предупреждаю, что рулю я – твое слово последнее! Повторять больше не стану!

– Понял, – отозвался Виктор.

– А ты чего тихаришь? – Макс толкнул в плечо Фиксу.

– И я все понял! – пока еще со страхом в голосе ответил Паша.

– Теперь слушать сюда! Сразу хочу прояснить, что если будете делать как скажу – внакладе не останетесь. Хватит по карманам лохов шарить. Я предлагаю реально подняться. Мне нужна ваша помощь. Предупреждаю – я человек мнительный и подозрительный. Если что замечу – убью сразу. Когда все сложится ништяк – разбежимся в разные стороны: я не знаю вас, а вы меня. – Разин ненадолго задумался.

– Волына чистая?

– Со склада – с консервации, – ответил Виктор, – лично у прапора покупал ствол и две полные обоймы. Пристрелял только.

– Зачем она тебе понадобилась?

Тайсон усмехнулся:

– Так всяко убедительней, чем бита.

– Ладно, хорош базарить! – прервал его Макс. – Поехали!

Глава 10

Они ехали около часа. Сначала по трассе, затем тряслись по разбитому проселку и наконец остановились перед большим, срубленным из толстых бревен домом. По соседству с ним располагались несколько хозяйственных построек и еще один дом поменьше. Изгородь отсутствовала, за исключением штакетины, вставленной между двумя столбами и перекрывающей дальнейший проезд на участок.

Фикса длинно просигналил. Вскоре с большого резного крыльца спустился плотный мужик в дубленой поддевке-безрукавке и армейских камуфлированных штанах, заправленных в сапоги.

– Здорово, Кузьмич! – прокричал Виктор. – Примешь гостей?

– Отчего не принять, если люди хорошие, – степенно проговорил хозяин. – Хоть и поздно уже, но ладно, проходите.

Достав из багажника пакеты и свертки с едой, Тайсон и Фикса направились к дому. Макс пошел сзади. Он внимательно осмотрелся. Место глухое – пойдет.

Не приглядываясь к прибывшим мужчинам, Кузьмич направился в сторону маленького дома. Достал из кармана цигейки ключ и открыл дверь. Зайдя в дом, зажег свет.

– Вот здесь и располагайтесь, – обвел рукой небольшую комнату-холл, отделанную затемненными деревянными панелями. Вдоль стены стоял диван и два кресла. Посередине – дубовый стол на массивных резных ножках. У другой стены на небольшой полированной тумбе – телевизор и видеомагнитофон, рядом с ней – шкаф-купе и дверь, ведущая в смежное помещение.

– Посуда в шкафу, койки за перегородкой, – коротко пояснил лесник.

– Разберемся, Кузьмич, не в первый раз, – сказал Виктор и поставил вещи на стол.

– Порыбачить или как? – поинтересовался лесник. – А то на утреннюю зорьку поднять могу.

– Да побухать мы приехали, – отмахнулся Виктор. – Друга встретили, давно не виделись.

– Это тоже дело нужное, – улыбнулся Кузьмич, – не буду мешать.

– А ты что не с нами? – подал голос Фикса.

– Не могу, внук приехал, – лесник сокрушенно развел руки.

– Тогда бывай.

Лесник открыл дверь.

– В доме не курить! – строго предупредил Кузьмич, быстро и внимательно посмотрел на Макса и вышел.

Разин стоял в углу и молча наблюдал. Лесник ему почему-то не понравился. Какой-то он был правильный. Держался с достоинством, взгляд не прятал и не суетился.

«А мужик-то хитрован», – решил Макс.

Виктор в это время вышел, а Фикса раскладывал провизию и расставлял бутылки. Разин толкнул тяжелую дверь и вышел на крыльцо. Тайсон, облокотившись на перила, курил. Оранжевый огонек ярко вспыхивал при затяжке, освещая его скуластое лицо. Макс встал рядом.

Виктор отбросил сигарету, и та, прочертив в темноте светящуюся дугу, упала в бочку с дождевой водой.

– Гляди, попал! – радостно сообщил он и повернулся к Максу: – Ну как тебе здесь?

Макс пожал плечами:

– Посмотрим. – Затем зло посмотрел на подельника.

– Тебе что-то не нравится? – недоуменно поинтересовался Виктор.

– Ты что перед этим лесником прогибаешься? Как я понял, вы тут в авторитете. Он должен за тобой парашу выносить, а ты стелешься – не в падло?

Виктор кашлянул, поднял глаза на Разина.

– Понимаешь, Макс, Кузьмич меня с пеленок знает. С моим отцом в армии служил. Когда меня менты разыскивали, я у него две недели хоронился, пока они случайно не нагрянули и ночью не повязали.

– Думаешь случайно? – усмехнулся Макс. Он давно перестал верить в случайности и совпадения.

– Да! Случайно, когда повсеместно облаву устроили. Ты на Кузьмича не кати – свой он. Сколько раз у него кантовались. А что хмурится, так жизнь его помотала капитально. Срок ни за что отмотал! Не грузи себя, пошли лучше в дом и бухнем. Фикса уже все приготовил.

– Пошли. – Макс следом за Тайсоном зашел в дом.

* * *

Оказавшись на улице, Кузьмич вздохнул полной грудью прохладный лесной воздух и задумался. Приезд раздолбая Витьки его не удивил. Тот частенько наведывался в лесничество с друзьями, а порой и с девицами. Напившись, шумели – не без этого. А что? Пусть хоть в лесу наорутся – все равно никого на несколько километров вокруг нет.

Виктора и Пашку, которого теперь кликали Фиксой, он знал очень давно. Отцом Виктора был Сашка Яшин, который командовал взводом разведки и погиб в Афгане в 1980 году, оставив пятилетнего сироту на попечение бабки. Самому Александру Кузьмичу Пирогову повезло больше – он вернулся домой целым и невредимым. Три контузии и легкие ранения не в счет. После демобилизации из армии зажил размеренной и спокойной жизнью. Женился на красивой женщине с ребенком. Четыре года они прожили душа в душу. А потом он получил срок. Заступился за совершенно незнакомую девушку и ненароком зашиб ее обидчика – всего один раз ударил, а тот неудачно завалился, разбил голову о камень и помер. Как потом оказалось, этот молодчик был ее ухажером, и они выясняли отношения. Так на суде девица и заявила, что они с Толиком просто немного поспорили, а «этот» налетел и стал Толика избивать. Свидетелей не было, поэтому его за нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего, суд приговорил к шести годам лишения свободы.

На зоне Кузьмич ни к кому не прибился – работал как вол и освободился условно-досрочно. Приехал домой и узнал, что жена с ним развелась, а из квартиры выписала. Так он очутился на улице. Необходимо было что-то делать. Он обратился за помощью к тогдашнему начальнику местной милиции, своему однополчанину. Тот внимательно выслушал его, и через неделю Александр Кузьмич принял лесничество. Все, что теперь имеет, построил сам – руки из правильного места выросли. Так после этого и жил один на отшибе. Привык к одиночеству. И в лесу ему нравилось.

Да и не совсем один был Кузьмич. Гости приезжали – тот же Витька. Деньжат за гостеприимство подкидывал, хотя Кузьмич и не просил. Но не отказываться же. Витькин образ жизни он не одобрял и говорил ему об этом неоднократно. Когда Витька был в розыске, из жалости какое-то время прятал его у себя, а потом позвонил начальнику УВД. Только попросил, чтобы все чин чинарем – без всякого насилия задержали. Когда Виктор вернулся с зоны, сколотил вместе с Пашкой какую-то банду, и они стали верховодить в округе. Но Кузьмич продолжал относиться к нему как сыну своего погибшего друга. Витька же Александра Кузьмича побаивался – знал крутой нрав и уважал.

Как ни странно, но у него сложились прекрасные отношения с дочкой бывшей жены – Аленой. Она писала ему письма на зону, что очень трогало. А когда родила сына – пригласила на крестины. Когда Димка подрос, представила Кузьмича как деда. Каждое лето Димка с радостью приезжал к деду. Вот и сейчас, набегавшись за день, он без задних ног спал в горнице.

Что Витька заглянул – тоже было хорошо. На полученные деньги можно будет подарить внуку велосипед. Кузьмич закрыл проезд жердью и направился к дому. Вдруг он остановился. «Стоп! Кто этот мужчина, приехавший с Витькой и Пашей?» И тут он вспомнил колонию. Макс! Когда еще был молодой, Макс наводил ужас на осужденных. Являясь правой рукой смотрящего по зоне, творил беспредел. Кузьмич слышал, что этот парень был подлым и жестоким. Правда, Кузьмич с ним не пересекался – быки смотрящего старались без причины не трогать мужиков-работяг. Кому-то надо было работать и выполнять план бригады. Сейчас Макс постарел и внешне изменился, но правый здоровый глаз смотрел так же, как прежде, – жестоко и зло.

– Что у них общего? Странно! – вслух пробормотал Кузьмич и поднялся на крыльцо.

* * *

Пили много. Разин почти не закусывал, но не пьянел – наблюдал и слушал расслабившихся бандитов. Недавний заячий страх перед Максом поутих, и Виктор с Пашей хлебали стопку за стопкой, заливая забытый ужас.

За столом Разин узнал многое об их житье-бытье. В общем, они ему подходили. «Надо брать быка за рога», – решил Макс.

– Пожрали-попили, теперь о деле поговорим, – поставив стакан вверх дном, сказал он.

– Слушаем, босс, – очень серьезно сказал Фикса. Это Разину понравилось.

Макс решил рассказать им свой план. Пока он говорил, парни напряженно слушали, иногда поддакивая и кивая головами.

– Теперь хочу выслушать ваши предложения. Кто первый?

Фикса вытер полотенцем сальный рот.

– Есть один, ну очень крутой мэн! Нерусский. Добра у него выше крыши. Вот на кого наехать!

– Так в чем дело? – спросил Разин.

– Высоко летает, не подобраться. Стоит подвалить – взвод ментов в одну минуту прилетит.

– Значит, умно надо наехать, – поучительно проговорил Макс. – Могу научить.

– Предлагай – сделаем, как скажешь, – распалившись от выпитой водки, оживился Тайсон.

– Одно условие, – Макс окинул взглядом обоих бойцов. – Сегодня пьем последний раз. Как провернем дело, хоть упейтесь в самых шикарных кабаках, а пока – ни капли. Учую – зашибу лично.

– Ясен перец, – недовольно пробурчал Паша.

– Вот и ладушки, – подытожил Разин, – знаешь, где он живет?

– Скорее представляю, – уточнил Фикса.

– Плохо! Надо адресок пробить и понаблюдать недолго. Есть варианты.

– Его все Русланом зовут, фамилия, по-моему, Ильясов, – вспомнил Фикса. – А адрес пробить просто. Не в первый раз. Есть опер знакомый. Можно попросить. За деньги пробьет. Всегда все чисто было.

– Хорошо, – произнес Макс, – сколько времени тебе понадобится?

– Созвонюсь и завтра съезжу.

– Только аккуратно. Наплети правдоподобно.

– Обижаешь, – нахмурился Паша. – Да он и вопросов лишних задавать не будет. Главное – плати бабло.

– И сколько? – прищурился Разин.

– Триста, зеленью!

– Губа у него не дура, – усмехнулся Макс, достал бумажник и отсчитал купюры. – Здесь триста по курсу – рублями. Заодно пробей еще кого. Есть на примете.

– А чего пробивать! Знаю, где адвокат живет. Здесь неподалеку. Приятеля защищал на суде – оправдали.

– Все, порешили! – сказал Макс. – Наливай.

Выпив водку, Макс пристально посмотрел на Тайсона. Тот удивленно приподнял брови.

– Что-то не так?

– Все ништяк, только я с сей минуты рядом с вами буду. Вдвоем – надежнее будет, да и соскочить не сможете. Я говорил, что подозрительный и словам не доверяю.

– Ты о чем?

– Завтра прямо отсюда вместе поедем. Ты не согласен? – с угрозой спросил Виктора.

– А мне по барабану – хором так хором.

– Вот и порешили, а теперь отбой. – Макс тяжело поднялся. – Фикса, пошли побазарим.

Оставив недовольного Тайсона в доме, вышли на улицу.

– Звони оперу, – приказал Макс.

– Поздно уже.

– Звони, говорю!

Фикса достал мобильный телефон и набрал номер. К его удивлению, ответили сразу.

– Привет, Леха! Дело есть на сто пудов. Я завтра утром подскочу… Заметано… А как же, как всегда – бабло вперед!

– Пошли в дом. – Разин открыл дверь.

Тайсон сидел в кресле и смотрел телевизор. Оглянувшись, во весь рот зевнул.

– Поспать, что ли? Слышь, Фикса, пошли на боковую.

– Мобильники оставите мне, – распорядился Макс.

– На фига они тебе? – огрызнулся Тайсон.

– Не понял!

Паша молча первым положил телефон на стол. Виктор межевался.

– Еще раз повторить?

– Нет! Не надо, – недовольно произнес он и толкнул свой аппарат по столу в сторону Разина.

– Теперь идите харю давить, утром разбужу.

– А ты?

– Я здесь, на диванчике, перекантуюсь. – Макс ухмыльнулся. – Как говорится, спокойной ночи.

Оказавшись за перегородкой, отделяющей спальное помещение от холла, Виктор включил свет. Парни осмотрелись. Внутри абсолютно глухого помещения вдоль стены стояли три деревянные застеленные кровати. Около каждой – прикроватная тумбочка. Обстановка аскетическая, полувоенная.

Фикса присел на кровать и поерзал задом.

– Вроде мягко.

– Ты что радуешься, Фикса? – склонившись как можно ближе, шепотом произнес Виктор. – Попали мы! Давай думать, как соскакивать будем?

– Надо с братвой связаться, – сказал Паша.

– Умный ты! – сплюнул Тайсон. – Как? Связи нет, от себя никуда не отпустит. Бл…, влипли!

– Да не истерикуй ты раньше времени! – прервал Фикса. – Может, все на мази будет. Заработаем деньги и разбежимся, как Макс говорил.

– А если не разбежимся? Если как Аркашу?..

– Не думаю, – покачал головой Фикса. – Мы же на него сами наехали! Выходит, он по понятиям действовал. А Аркаша все равно не жилец уже был. Думаю, понтует он! Очень жестко, но понты гонит! Считает, что обделались мы от страха. И пускай. Мы же затихаримся. По крайней мере, пока дело не провернем, нам его опасаться нечего. А осторожничает он, потому что сам опасается. Пойми, один он не потянет. Тут, считаю, продумать другой вариант надо… – Фикса сделал паузу.

– Какой?

– Как все сложится, валить его надо – и тогда все будет наше! Мужик он ушлый, но и мы не лохи – не таких умников обламывали. Ты же сам Рашида хотел напрячь. А здесь случай подвалил. Так воспользоваться надо моментом, в свою пользу обратить.

Виктор задумался – в словах Фиксы была логика. С Пашкой-Фиксой они были друзья с детства. В юности, в начале девяностых – отец к тому времени погиб, – оба активно занялись спортом. Таскали железо в специально оборудованном небольшом спортзале, который находился в школьном подвале. Там же под руководством отставного спецназовца постигали азы рукопашного боя. Если Виктор был широкоплеч и крепко сбит, то Фикса богатырским сложением не отличался, хотя был жилист и силен. Но в частых кулачных стычках с местной шпаной за первенство он брал подвижностью и чрезвычайной ловкостью. Кроме того, отличался от прямолинейного и наглого Виктора хитростью, расчетливостью и способностью к нестандартному мышлению.

Паша и предложил ему следовать в ногу со временем, а именно – организоваться и привлечь к делу бывших противников. На состоявшихся переговорах сумел доходчиво объяснить преимущества организации и перспективу дальнейшей безбедной жизни. Ударили по рукам, поделили территорию района на секторы влияния и стали действовать.

Вначале развития своего «бизнеса» им пришлось объяснять предпринимателям значение понятия «крыша», которую они предлагали организовать за определенную плату. После нескольких сгоревших при таинственных обстоятельствах объектов частной торговли консенсус был достигнут. Оставалось лишь периодически посещать крышуемых и получать мзду за «услуги». Правда, пару раз пришлось поднапрячься, изгоняя из своей вотчины пришлых бандитов.

Незыблемый авторитет в районе был установлен. Теперь к ним обращались за помощью – в основном обманутые кредиторы. Почему было не помочь за половину суммы долга? Довольны были все! Со временем Виктор и Паша стали для горожан крутыми и непотопляемыми, которым многое было позволено.

Неприятность свалилась, откуда ее никто не ждал. Один робкого вида торговец-еврейчик пожадничал и написал заяву в милицию. В тот день за деньгами поехал сам Виктор. Заодно собрался вправить мозги мойше, чтобы в дальнейшем не ерепенился. После акта устрашения его задержали прямо при получении денег. Суд был скорый. Пятерку он огреб с ходу. Находясь на зоне, на путь исправления не встал. Отбыл срок день в день и приехал домой.

То, что Виктор увидел дома, его не порадовало. В его отсутствие бразды правления взял на себя Фикса. Хотя благодаря его усилиям команда не развалилась, но дело пришло в упадок – почти весь бизнес подмяли под себя менты. Остались подконтрольными лишь подпольный цех по производству паленой водки и вещевой рынок. Чтобы не остаться совсем на мели – в дело пошел гоп-стоп. Бомбили в основном приезжих.

От граждан периодически поступали заявления о грабежах, но милиция в возбуждении уголовного дела отказывала. Материал зажимали знакомые опера за вознаграждение. Иногородний заявитель обычно не проявлял настойчивости ввиду неизбежной перспективы быть вызванным в органы для дачи все новых и новых показаний, а добираться до следователя – равно как и черту на кулички. Этот аргумент и вовсе отпугивал потенциальных заявителей и жалобщиков.

Для благополучного сосуществования рядом с ментами стараниями того же Фиксы заключили джентльменское соглашение – баш на баш. Паша сливал оперу неугодных конкурентов, в том числе пришлых, не в меру раскатывающих губы на чужое добро. В ответ местные органы смотрели более чем снисходительно на выходки Фиксиной братвы. Всех это устраивало. Оперативные показатели милиционеров росли. При любой щекотливой ситуации опер мог помочь, а в случае возникновения к нему дополнительных вопросов сослаться на оперативную необходимость. Тогда по требованию руководства или наделенного специальными полномочиями проверяющего можно было предъявить личное дело агента Философа – такой псевдоним избрал себе Паша.

О том, что он состоит на связи с органами, Фикса под большим секретом сообщил Виктору. Виктор всегда презирал стукачей – их ненавидели, выявляли и жестоко расправлялись на зоне, но поступок Паши скрепя сердце одобрил. Если для пользы дела, то пойдет. В спокойной обстановке срубить бабки намного проще. Для этой цели осталось ядро – самая проверенная, преданная и готовая на все ради денег братва. Поэтому, не откладывая дело в долгий ящик, собрались, обсудили дальнейшие планы и поделили зоны ответственности. Посовещавшись, единогласно избрали Виктора старшим над всеми. Фикса же как был, так и остался другом и лучшим советчиком, имея равный с ним авторитет.

* * *

Фикса закатал штанину и рассмотрел рану на ноге. Кровь запеклась, образовав идущий наискось яркий рубец.

– Как? – поинтересовался Виктор.

– В норме, но перевязать не помешает, – не поднимая головы, ответил Паша.

– Я сейчас. – Виктор вышел в холл и застал Макса сидящим перед телевизором.

На экране мелькали кадры очередного боевика.

– Тебе что? – не поворачивая головы, спросил он.

– Йод и бинт нужен. Пойду к Кузьмичу спрошу.

Тайсон рассчитывал через лесника связаться с кем-то из своих бойцов и просить помощи. Если это прокатит, то через час здесь будет пара машин с братвой, и тогда Макс еще попляшет под их дудку, однако наткнулся на недоверчивый взгляд Макса.

– Обойдешься!

– Загноиться за ночь может – кто машину поведет?

– Ладно, иди, – недолго подумав, нехотя разрешил Разин. – Только смотри – без глупостей.

– Прекрати ты сомневаться! – насупился Виктор. – Куда я от кореша денусь!

– И то верно. – Макс встал. – Пошли.

Заперев дом на ключ, вместе с Виктором направился не к дому лесника, а к «Ауди». Макс открыл багажник и протянул автомобильную аптечку.

– Не знал, что в машине аптечка есть?

– Откуда? – огрызнулся Виктор. – Тачка не моя.

– Ну-ну, – ухмыльнулся Макс, затем приблизился к Тайсону и взял его за грудки. – Финтить вздумал? Я же предупреждал, пока дело не сделаем, будем как сиамские близнецы! Если рассчитываете нае…ь – голый вассер. Даже и не думайте!

Отпустил Виктора и толкнул в спину:

– Пошли!

* * *

Утром, доев остатки вчерашней трапезы, Виктор забежал к Кузьмичу и отдал ему деньги за постой. Ничего говорить леснику не стал. Еще вчера вечером у них с Максом произошел серьезный базар, где стороны раскрыли карты. Вроде удалось убедить Макса, что все заинтересованы в планируемом мероприятии и никто соскакивать не собирается. Во всяком случае, после разговора Макс стал заметно мягче в обращении. Вернул мобильники, но еще раз предупредил, что чуйка у него как у волка, и если что – «не обижайтесь, хлопцы!».

Макс был удовлетворен – сломать и подчинить парней ему почти удалось. Теперь они не представляли для него опасности и можно было начинать работать. Их дальнейшая судьба была уже предрешена – он ни разу в жизни не отступал от своих принципов.

Расставшись с лесником, Виктор сел в машину, и они поехали в соседний районный центр. Остановились около здания отделения милиции.

Сидевший на заднем сиденье Разин толкнул Фиксу в плечо.

– Вызывай его и разговаривай, но чтобы я видел. Сведения нужны сегодня!

Паша набрал номер телефона знакомого опера. Вскоре тот вышел из отделения. Остановился и вынул мобильник.

– Да!.. Я рядом… – ответил Паша. – Иди прямо, и я тебя встречу.

Подождав, пока опер Леха подойдет поближе, Паша вышел из машины и направился ему навстречу.

Разин видел, как Фикса сунул в руку оперу конверт и записку. Еще какое-то время разговаривал, как показалось Максу, в чем-то убеждал его. Потом, не попрощавшись, быстрым шагом направился к машине. Макс приоткрыл затемненное стекло.

– Что?

– Еще двести баксов требует, говорит – за срочность.

– А харя у него не треснет? – проворчал Макс, доставая бумажник.

Проведя предоплату, Фикса вернулся. Сел за руль.

– К трем часам дня.

– Если так, то сегодня начнем и закончим, – удовлетворенно произнес Разин. – Сегодня пятница. Вечером все в адресах должны быть.

– Чего гнать-то? – возразил Фикса. В отличие от Тайсона он был настроен менее оптимистично, и темп, заданный Максом, его не устраивал. В глубине души он еще надеялся под каким-либо предлогом избежать замышляемой опасной акции. Для этого нужно было время, а Макс его не оставлял.

– Ты не согласен? – с подозрением поинтересовался Разин.

Паша промолчал.

– А я уже подумал – отвалить собрался! Что замолчал? Прав я? – Макс толкнул кулаком Фиксу в плечо.

– Просто спросил, – буркнул Паша и завел двигатель. – Куда едем?

– Пожрать бы сейчас, – Тайсон тяжело вздохнул, – я место тихое знаю.

– Жрать потом будем, – прервал Разин. – Пока ментеныш за справками бегает, мы к адвокату скатаем – посмотрим на месте, что к чему. А в три часа позвонишь насчет адреса.

До дома адвоката добрались за час. Проехали мимо стоящего на отшибе большого рубленого строения с высоким резным крыльцом. Во дворе увидели «БМВ» темно-синего цвета.

– То что надо! – удовлетворенно заметил Макс. – И хозяин дома! Поехали!

Вскоре, никуда не сворачивая, по на удивление гладкой проселочной дороге выбрались на шоссе.

– Нормально! Ништяк! – Макс был возбужден и не скрывал этого. – Теперь можно и перекусить!

– Поехали в Смоляники, – предложил Тайсон, – там кафешка есть.

Пообедав, троица вышла на улицу и села в машину. Время перевалило далеко за полдень, а информации от опера не было.

– Звони ему! – приказал Макс.

Фикса достал мобильный телефон, но его опередил входящий звонок. Паша прижал аппарат к уху и выслушал абонента молча.

– Есть адрес! Зовут Ильясов Руслан Магомедович. Проживает с женой и матерью. Если пригодится, то жену зовут Лейла, мать – Медина.

Макс невозмутимо выслушал информацию и взглянул на наручные часы.

– Нужна тачка!

– Быстро не получится! – засомневался Фикса.

– Ты, я вижу, ныть мастак! – Макс начинал распаляться. – Могу научить! Видишь, «шестерка» бежевая подъехала? Времени тебе десять минут! Как заведешь – едешь впереди нас! Где остановиться, просигналю!

Фикса нехотя вылез из «Ауди» и направился к стоящему на парковке автомобилю, владелец которого только что скрылся за дверями кафе. Тайсон пересел на место водителя и отъехал в сторону.

Паша несколько раз прошелся вдоль кафе, бросая взгляд на окно, затем быстрым шагом подошел к автомашине и отработанным движением перочинного ножа провернул цилиндр дверного замка. Сев на место водителя, нагнулся. Из замка зажигания вырвал пучок проводов, нашел нужные и соединил. Двигатель завелся сразу, и машина, ведомая опытной Пашиной рукой, сорвалась с места. В зеркало заднего вида Фикса увидел, что «Ауди» пристроилась сзади.

«А не оторваться ли прямо сейчас?» – подумал Паша. Что-что, а умения ему хватит, тем более Тайсон рулит не ахти как. Где спрятаться, он знал – ни одна собака не найдет! Он прибавил скорость, «Ауди» стала отставать. «Нет, так поступать нельзя! Сейчас скрыться – подставить Тайсона. Его Макс не пожалеет!» Фикса сбросил скорость и вскоре услышал звуковой сигнал. Он свернул на обочину и остановился, не выключая двигателя. Скрипнув тормозами, «Ауди» встала сзади.

– Ты что творишь, баклан! – набросился на него Макс. – Подорвать хотел?!!

– Что орешь! – не стал сдерживаться Фикса. – Движок хотел проверить! Захотел бы слинять – не догнали!

– Проверил? – недоверчиво глядя на Пашу, но уже спокойно спросил Разин.

– Движок – зверь! Бензина – полный бак!

– Хорошо! Но больше так не делай! Вылезай, дальше он поведет, – кивнул на Тайсона.

Водители поменялись местами. Приехали в гаражный кооператив на окраине райцентра, где у знакомого Виктора был бокс. Тайсон ключом открыл ворота и поставил угнанную машину. Открыв багажник, Тайсон потряс канистрой с бензином.

– Посмотри, запасливый хозяин.

– Положи на место – пригодится, – сказал Макс.

Затем поехали в город. В строительном магазине Паша купил рулон скотча и три противоморозных подшлемника для монтажников с прорезями для глаз и рта.

– Грабить кого собираешься? – пошутил молодой продавец, отпускавший Фиксе товар.

– Сбербанк брать буду! – на полном серьезе заявил Паша. – Вопросы есть?

Продавец замолк, а Фикса, сложив покупки в пакет, вышел из магазина.

* * *

К дому Ильясова выехали вечером, когда на город начали спускаться сумерки. Путь предстоял не ближний. Изучив карту, Фикса выбрал до деревни Сергеевки объездной маршрут – большей частью по второстепенной проселочной дороге с кратковременным выездом на шоссе. Хотя расстояние увеличивалось почти в два раза, зато была почти полная гарантия не наткнуться на пост ГИБДД или патрульную милицейскую машину.

Проехав по кочкам и ухабам два с половиной часа, прибыли на место. Остановившись, решили размять ноги, и все трое вышли из машины. Сумерки быстро сгущались, совсем скоро должна была наступить непроглядная тьма. Походив несколько минут, справили нужду и сели в автомобиль.

Первым заговорил Тайсон. Его давно подмывало спросить Макса, как он планирует осуществить акцию и какова будет их с Пашей роль.

– Макс, скажи конкретно, что делать надо?

Разин ненадолго задумался. Жестокий план в его голове созрел давно, но он не хотел преждевременно раскрывать его перед подельниками – как бы не обделались раньше времени.

– Что делать, спрашиваешь? – наконец проговорил он. – Заходим в дом, вяжем всех. Хозяин отдает деньги, и сваливаем.

– А если упрется? – не сдавался Тайсон.

– В этом случае придется ему яйца прижать, чтобы сговорчивей был. Кроме того, в доме будут женщины, и он их пожалеет. – Макс сплюнул. – Да что я тебе как желторотику все объясняю! Как раньше без меня с барыгами обходились? Что ты дурку включаешь? Короче – делать, что скажу!

Разин посмотрел на часы.

– Хватит базар разводить – поехали, пока хоть что-то видно.

Включив габаритные огни, машина медленно подъехала к Сергеевке и остановилась у полуразвалившегося бревенчатого дома, давно оставленного хозяевами.

– Теперь пешком.

Пройдя около ста метров, они остановились перед высокими воротами с глазком и кнопкой звонка. Макс наклонился, поднял камень и перебросил через изгородь. Немного подождал.

– Собаки нет, и это хорошо, – прошептал Разин и повернулся к Тайсону. – Перелезай через забор.

Тайсон подпрыгнул и ухватился за верхний край изгороди.

– Фикса, как только я перелезу, минуты через три – не раньше – нажми кнопку звонка, потом дуй к машине и подъезжай прямо к воротам.

Макс с помощью Тайсона перелез через забор и почти бесшумно спрыгнул с другой стороны. Надели на головы шапочки, крадучись подошли к дому и затаились у входной двери в тени прожектора, освещающего огромную территорию приусадебного участка.

– И что теперь? – еле шевеля губами, спросил Тайсон.

– Тихо, – Макс приложил палец к губам.

Глава 11

Руслан Ильясов возвращался домой за полночь. Как только внедорожник подкатил к воротам, они плавно распахнулись. Охранник – молодой крепкий дагестанец Мага – ожидал прибытия хозяина и заранее подошел к воротам. Когда черная «Тойота» подъехала, почтительно склонил голову. В ответ Руслан оторвал от руля ладонь. Мага закрыл ворота и проследовал за Ильясовым. Остановив машину у гаража, Руслан еще некоторое время находился в салоне и разговаривал по телефону. Потом вышел из автомобиля.

– Поставь машину в гараж и можешь идти домой. – Ильясов достал бумажник. – Купишь дочке подарок.

– Не надо, Руслан, – смутился Мага.

– Бери, скажешь, от меня.

Мага взял деньги и сел за руль.

Находясь дома, Ильясов услугами личного охранника не пользовался. Он считал это недостойным мужчины. Да и что ему угрожало? В районе Ильясов был полновластным хозяином. Конкурентов у него уже давно не было. Большинство из них правильно просчитали ситуацию и отошли в сторону. А упрямцев, не хотевших это сделать добровольно, убрали. Теперь мало кто в районе осмеливался приблизиться к его дому.

Сейчас Руслан был явно не в духе. Молча прошел мимо выбежавшей навстречу жены Лейлы и поднялся на второй этаж в свой кабинет. Усевшись в кресло, закурил сигарету и задумался.

Прошло около десяти лет, как он приехал в Россию. В прошлом известный борец, воспитанный отцом как настоящий воин, он не знал страха, сомнений и по жизни всегда шел напролом, до конца, сметая на своем пути все преграды.

В середине девяностых годов Руслан оказался в Чечне, где в составе отряда под командованием полевого командира Шамиля вдоволь поснимал скальпов с гяуров. Когда во главе Чечни оказался жесткий пророссийски настроенный руководитель, решил не испытывать судьбу и скрылся с театра боевых действий. С помощью земляков осел в Питере, где занялся бизнесом. Но наркота и крышевание проституток не принесли ожидаемого дохода. Наоборот, он попал в поле зрения РУБОПа и едва не очутился за решеткой. Вытащил его рецидивист Захар, бывший в то время в авторитете и обладавший обширными связями. Через него Руслан вышел на начальника районного отдела внутренних дел Яровенко. Места, где он решил обосноваться, были глухие и запущенные. Благодаря протекции Яровенко Руслан занялся настоящим делом и вскоре стал землевладельцем. Огромные участки земли на территориях заброшенных деревень доставались ему за копейки.

Ильясов организовал в районе несколько деревообрабатывающих производств, где работали десятки местных жителей. Разумеется, Руслан не забывал и Яровенко. Его содействие оценивалось весьма щедро. Отличительной чертой Руслана была честность. Он никогда не нарушал данных обещаний. Даже заключение обычных договоров вызывало у него раздражение. Как осмелился деловой партнер не верить ему – самому Руслану! Для него не существовало неразрешимых проблем.

Сейчас он столкнулся именно с такой проблемой. Попытка подмять под себя целлюлозный комбинат обернулась фиаско. Длительные переговоры с владельцами предприятия о его продаже закончились ничем. Не смогли добиться результатов и «дипломаты» – специально обученные люди, которые вели переговоры. Продавать компанию хозяева наотрез отказались. На завуалированные и прямые угрозы собственники ответили усилением охраны и обратились в милицию. На то, чтобы утрясти дело без последствий, ушло много денег и сил. Однако от намерения завладеть доходным бизнесом Ильясов не отказался. Он стал рассматривать другой вариант завладения чужим бизнесом, который был связан с юридическими «технологиями» – банкротство и рейдерский захват. Здесь без помощи высоких покровителей из правоохранительных органов было не обойтись.

Именно это дело Ильясов обсуждал сегодня с начальником милиции Яровенко. К большому своему разочарованию, он услышал от полковника отказ. Руслан вспылил, и разговор перешел на повышенные тона. И все же, под давлением Руслана, полковник обещал подумать. Ильясов, конечно, понимал цену этого обещания, но решил немного подождать.

Сейчас он сожалел, что перешел на шантаж. Полковник был далеко не прост, и заиметь в его лице влиятельного врага не входило в планы Руслана. Он не исключал и крайнего способа решения проблемы – физическое устранение конкурентов. Но об этом думать пока было рано.

Ильясов достал из портфеля несколько запечатанных пачек денег и положил в сейф. Закрыв дверцу на кодовый замок, решил идти к семье.

Спустился на первый этаж. Жена и мать смотрели по телевизору какое-то шоу.

– Лейла, – позвал жену, – приготовь ужин.

Лейла не успела встать с дивана, как раздался звонок.

– Кого это принесло вечером, – проворчала Лейла. – Пойду посмотрю.

– Не надо, я сам схожу. Заодно покурю на свежем воздухе. – Руслан достал из янтарной папиросницы дорогую сигарету и направился к двери.

* * *

Не выпуская изо рта дымящейся сигареты, Ильясов щелкнул замком и открыл дверь. Не давая ему опомниться, Разин и Тайсон затолкнули мужчину обратно в дом.

– Тихо! – Ствол пистолета уперся в живот Ильясова. – Пошли!

Вместе с хозяином они зашли в большую комнату.

Увидев ворвавшихся бандитов, Лейла громко вскрикнула.

– Молчать! – прохрипел Макс. – Молчать, если жить хотите!

Лейла замолчала, испуганно глядя на бандитов. В дверях кухни в оцепенении застыла мать.

Разин толкнул Руслана на диван. Ильясов, слегка прищурившись, смотрел на налетчиков. В его глазах не было страха, а лишь недоумение и досада.

– Кто вы и что вам надо в моем доме? – наконец произнес он. И, не дожидаясь ответа, продолжил: – Вы хоть понимаете, уроды, на кого наехали и в чей дом заявились…

Не дав ему договорить, Макс нанес ему удар в переносицу. Женщины в один голос завизжали.

– Молчать, сказал! – резко оборвал Разин. – Свяжи их и убери в другую комнату.

Тайсон достал скотч и обмотал клейкой лентой женские запястья. Те уже не сопротивлялись и покорно подставили руки. Тайсон увел их в другую комнату, оказавшуюся роскошной спальней, посадил обеих на кровать и связал ноги. Заперев дверь на замок, вернулся в холл. Макс еще раз ударил Ильясова. Тот сидел на полу, и струйки крови из рассеченного носа стекали на ковер.

Руслан поднял голову.

– Что хочешь?

– Давай деньги, и мы уходим, – жестко предложил Макс.

Ильясов не ответил. Он судорожно пытался понять, что произошло. Кто эти люди? Кто их навел? И не находил ответа.

– Хочешь, чтобы из-за тебя пострадали женщины? – продолжал наседать Разин. – Молчишь? – Разин повернулся к Тайсону. – Тащи сюда старуху!

Руслан предостерегающе поднял руку:

– Не делай этого, я отдам деньги. Но помни, шакал, что тебе за это воздастся! Ты пожалеешь, что родился на свет!

– Значит, договорились! – усмехнулся Разин. – Тогда показывай кубышку.

Ильясов встал и, пошатываясь, пошел по лестнице на второй этаж. В кабинете набрал код замка и распахнул дверцу сейфа.

– Забирай и уходи!

Макс оттолкнул Ильясова и принялся сгребать денежные пачки в спортивную сумку, которую захватил на первом этаже. Застегнул молнию.

– Видишь, абрек, как быстро договорились! А ты упорствовал!

Они спустились в холл.

– Так что ты там говорил про божьи кары? – насмешливо спросил Макс.

– Если ты не трус, покажи свое лицо, – сверкая глазами, прокричал Ильясов.

– Да пожалуйста, посмотри перед смертью. – Разин сдернул маску.

Того, что произошло в следующее мгновение, ни Макс, ни Тайсон не ожидали.

– Задавлю, твари!!!

Руслан как взбесившийся бык бросился на Макса, сбил его с ног и рванулся к двери. При падении Макс сильно ударился головой о косяк.

– Тайсон! – прохрипел Макс. Виктор одним прыжком догнал Ильясова и ребром ладони рубанул ему по шее, но мощная шея Ильясова выдержала жесткий удар, он устоял на ногах и, сжав кулаки, двинулся на Виктора.

Пистолетный выстрел прогремел неожиданно. Ильясов остановился и потом медленно сполз по стенке. На его груди расплывалось алое пятно. В спальне заголосили женщины.

– Уходим! – поднимаясь с пола, скомандовал Макс.

Прихватив сумку с деньгами, выскочили на улицу. Автомашина с Фиксой стояла на месте и под парами, но, вместо того чтобы заскочить внутрь и уехать, Макс полез в багажник. Достал оттуда канистру и направился обратно к дому.

– Ты куда? Сваливать надо!!! – закричал Тайсон.

– За мной! – прорычал Макс.

Зайдя в дом, расплескал бензин по холлу и чиркнул зажигалкой. Тайсон еле успел отпрянуть от накатившегося на него огненного шара. Выскочив на крыльцо, Макс подпер входную дверь и пошел к машине. Оглянувшись на начавшийся пожар, сел на заднее сиденье.

– Теперь поехали!

* * *

– Ты зачем дом поджег? – сухо спросил Макса Виктор.

– Так прикончил бы баб, тогда и дом бы целым остался, – с насмешкой посоветовал Разин. Затем неожиданно перешел на крик: – Что сопли распустил!!! Ты-то что сделал?! Я дело провернул! На вас крови нет! Хочешь с адвокатом решить вопрос сам?!! Решай!! Я в машине могу подождать!

– Так если ты всем один рулишь, на кой черт мы тебе сдались! – повысил голос Тайсон.

– Задницу мою прикрывать! – И уже спокойно добавил: – Не просто так, а за долю. Теперь понятно?

– Понятно.

– Не все тебе понятно. Сейчас мы наделали шуму. Туда съедется вся местная ментовка. Пока суетиться будут – мы преспокойно в другом месте отметимся и свалим. Потом пусть хоть землю роют – не найдут.

После Марьино дорога подходила к шоссе, по которому предстояло проехать три километра, а затем повернуть к поселку.

Взревев двигателем и буксуя на вязкой почве, машина преодолела крутой подъем и выехала на асфальт.

– Теперь жми на всю катушку! – приказал Разин.

Пашу не надо было уговаривать, и он вдавил педаль газа в пол. «Жигули» резко дернулись и понеслись по пустынному шоссе, пробивая тьму ярким светом фар.

– Опаньки! А это кто? – взвизгнул Фикса. – Никак на гайцов нарвались!

Макс впился взглядом в лобовое стекло. Он увидел на обочине человека в форме и выставленный поперек яркий полосатый жезл.

– Что делать? – повернул голову Фикса.

– Дави его, и уходим! – прокричал на ухо Фиксе Макс.

Паша прибавил скорость и, поравнявшись с гаишником, вильнул в сторону. Рассчитал траекторию так, чтобы не задеть того. Пролетев мимо, посмотрел в зеркало и увидел, как на трассе появилась машина с мигающими синими маяками.

– Блин! – выругался Фикса. – Он не один. Влипли!

– Не бзди раньше времени! – обругал его Макс. – Смотри лучше, куда свернуть можно.

Расстояние между машинами сокращалось на глазах.

– Быстрее! – Макс заметно нервничал.

– Куда быстрее, там движок форсированный – она и «мерс» достанет!

– Жми, сказал! – не унимался Разин. Он сейчас в голове прокручивал различные варианты. Положение было – хуже некуда. Милицейский автомобиль поравнялся и стал прижимать Фиксу к обочине. По мегафону не прекращались призывы остановиться.

Вдруг Фикса резко затормозил. Визжа тормозами, машина сбросила скорость и резко свалилась в правый поворот. Патрульный автомобиль по инерции пролетел вперед.

Съехав по крутой насыпи, «шестерка» затряслась по ухабистой лесной дороге. По всей видимости, колею здесь прокладывали лесовозы. В отдалении, отражаясь от черного неба, вновь закружились неоновые всплески. Фикса прибавил скорость и не заметил крутого поворота. Машина съехала с дороги, уткнулась носом в кювет и заглохла.

– Все, хана, приехали! – Фикса откинулся на спинку сиденья.

Синие маяки неотвратимо приближались. После секундного замешательства Макс толкнул дверь и вывалился наружу.

– Ты куда?! – закричал Тайсон.

– Сидите ровно и не рыпайтесь! – скороговоркой произнес Разин и скрылся в лесу.

– Что он задумал? – запаниковал Фикса. – Подставил! Сука!

– Заткнись! – жестко прервал его Тайсон. – Не видишь – сумка здесь. Он от денег никуда не денется.

В этот момент сзади взвизгнули тормоза.

– Все из машины! Руки на капот! Не двигаться! – раздалась решительная команда. К машине подбежал сотрудник ГИБДД с пистолетом в руке. Следом подошел еще один – с автоматом.

Тайсон, стараясь не делать резких движений, выбрался наружу и поставил руки на капот. Тут же ему ударили по ногам. Пришлось стать враскорячку. Тайсон почувствовал, как рука милиционера быстро ощупала одежду.

Фикса не спешил выходить из машины.

– Помоги ему! – приказал напарнику мент, державший Тайсона под прицелом. Тот двинулся к машине. Вдруг темнота озарилась яркой вспышкой. Раздался грохот выстрела, многократно усиленный лесным эхом. Милиционер упал навзничь. В это время Фикса обеими ногами нанес удар в грудь другому гаишнику, и тот отлетел назад прямо на Тайсона. Виктор прихватил его на удушающий захват и отпустил, только когда милиционер перестал сопротивляться. Сержант уткнулся лицом в траву. Подошел Макс и выстрелил в голову лежащему милиционеру.

– А вы обделались, сосунки! – проговорил он с издевкой.

– Что делать будем, Макс? – Голос Виктора дрогнул.

– Переодеваться! – Он наклонился, подобрал пистолет и сунул в карман куртки. Потом откинул клапан кобуры и вынул запасную обойму. Из кобуры второго милиционера он также забрал пистолет и обойму.

Тайсон и Фикса молча смотрели на него.

– Что рты пораскрывали? Переодевайтесь!

Не до конца понимая замысел Макса, они раздели милиционеров и нацепили на себя форму. Она оказалась по размеру. Тайсон облачился старшим лейтенантом, а Фикса стал сержантом.

Паша не удержался и сразу подколол друга.

– Можно я при Светке буду называть тебя – товарищ старший лейтенант?

Тайсон угрюмо посмотрел на него, но не ответил.

– Хорош бакланить! Трупы легавых в лес выбросить, и подальше!

Пока бандиты по одному затаскивали тела убитых в чащу, Макс разобрал автомат – вытащил затворную раму и извлек боек. Правила разборки-сборки автомата он хорошо усвоил еще в бытность курсантом мореходки, на занятиях военной кафедры. Зашвырнув боек далеко в сторону, собрал автомат и положил на заднее сиденье. Осмотрел вещи подельников. Не обнаружив никаких документов, бросил в багажник. Вытащил обойму у второго «макарова». Снаряженные запасные обоймы рассовал по карманам своей куртки, а пистолет бросил в сумку с деньгами. Затем склонился к машине и ветошью протер все возможные места, где могли остаться следы его пальцев.

Из леса появились Тайсон и Фикса.

– Фу! – Фикса вытер рукавом вспотевший лоб. – Ну и тяжеленные они. Надо так морду нажрать!

Тайсон снял милицейскую тужурку и стал вытряхивать налипшую хвою и мох. Фикса последовал его примеру.

– Готовы? – спросил Макс. – В машину!

Протянул Тайсону автомат:

– Пользоваться умеешь?

– Разберусь, – уверенно ответил он, принимая оружие.

Уверенным движением отсоединил магазин, передернул затвор и нажал на спуск. Раздался сухой щелчок.

– Ништяк! – с удовлетворением проговорил Тайсон и положил автомат на колени.

– Мне ствол дай! – потребовал Фикса.

– А тебе он зачем? – изобразил удивление Разин. – Ты водила? Вот и рули себе на здоровье – спокойней будет.

Фикса что-то недовольно проворчал и включил двигатель. Выехали на шоссе.

– Макс, – вдруг спохватился Тайсон, – а почему тачку не спалили? Следы наши там остались!

– Ты что, маяк для ментов зажечь хочешь? – угрюмо спросил Разин.

– А отпечатки? – не успокаивался Тайсон.

– Ты меня достал, сучонок! – разозлился Макс. – Пока ты жмуров таскал и соображал, я все затер!

Глава 12

Тюбин убрал со стола. Прихватив бутылку водки и тарелку с закуской, вышел на крыльцо. Усевшись на ступеньку, глотнул прямо из горлышка. «Красотища какая!» – восхитился Валентин.

За изгородью простиралось огромное поле. Его обрамляла черная ломаная полоса густого хвойного леса, которая сливалась с ночным звездным небом и создавала ощущение бесконечности. Валентин очень любил жизнь, которая била из него ключом. Он и выглядел жизнелюбцем.

Тюбину было сорок семь лет. Он был чуть выше среднего роста, плотного сложения. На его лице сияла неизменная улыбка, а на упитанных щеках играл румянец. Да и почему не радоваться жизни, которая у Тюбина протекала в достатке и благополучии?

Валентин был востребованным адвокатом. В самом начале своей карьеры он вовремя нащупал доходную стезю. Сделки с недвижимостью набирали популярность и для Тюбина стали золотой жилой. Причем Валентин очень разборчиво подходил к своим клиентам. За бесперспективные дела он просто не брался. Но был достаточно профессионален и умен, чтобы виртуозно решать проблемы тех, кто и без него бы добился в суде положительного решения. В результате его авторитет рос, а клиентура увеличивалась.

С годами он обзавелся несколькими помощниками, а из клиентов выбирал наиболее платежеспособных. Расценки на его услуги заметно увеличились. Хотя адвокат специализировался на гражданских делах, за большие гонорары не брезговал и уголовными. Со временем и в его личной жизни произошли перемены. Он бросил жену, с которой был знаком еще со школьной скамьи и прожил много лет, и женился на молодой адвокатессе. Однако вскоре опять развелся и сочетался узами брака в третий раз. Нынешняя супруга Лида тоже была намного моложе Тюбина, но работала в совершенно другой сфере – модельном агентстве. Она была глупа, капризна и взбалмошна, но ценила достаток и известность Валентина. Тюбин, в свою очередь, старался ей ни в чем не отказывать.

Правда, в жизни Валентина были и черные, даже мутные полосы. В свое время, работая следователем, он чуть было не угодил за решетку. Вовремя сориентировавшись, без промедления подал рапорт об увольнении из органов, сославшись на семейные обстоятельства и представив соответствующие документы. Руководство отдела милиции, где я в то время работал, сопротивлялось недолго, и Тюбина уволили. Когда вскрылись аферы и махинации, в которых, правда, Валентин играл не первую скрипку, – было поздно. Уголовное преследование бывшего старшего лейтенанта милиции Тюбина прекратили ввиду отсутствия в его действиях состава преступления.

После увольнения Валентин не порвал контакты с бывшими сослуживцами и периодически наведывался в гости с щедрым угощением. В ответ, по старой дружбе, опера оказывали ему содействие в решении некоторых щекотливых вопросов.

У меня с Тюбиным сложились особенно теплые отношения, которые продолжались много лет. Мне ничего не надо было от Валентина, а ему – от меня. Отсутствие меркантильности и взаимной деловой заинтересованности и определяет настоящую дружбу. Через много лет нам было что вспомнить.

Валентин улыбнулся. Отхлебнув еще один глоток и сунув бутылку под мышку, он зашел в дом. Было уже поздно, и после выпитого спиртного тянуло в сон. Поставив водку в сервант, переоделся и лег на диван. Немного поворочавшись, заснул.

Разбудил Валентина громкий стук в дверь. Он еще некоторое время лежал, соображая, кто это может быть. Затем тяжело поднялся с дивана и подошел к окну. Отодвинув штору, увидел у калитки милицейскую машину с включенными фарами. «Что это вдруг? – подумал Тюбин. – Милиция в такое время!» В душу закрался червячок сомнения. Валентин включил свет и подошел к двери.

– Кто?

– Автомобиль «БМВ» вам принадлежит? – ответил спокойный мужской голос.

«Боже мой! Неужели с Лидой что произошло?» – мысли одна страшнее другой пронеслись в его голове.

– А что случилось? – дрогнувшим голосом спросил он.

– Не через дверь же разговаривать будем! – В интонации пришельца почувствовалось раздражение.

– Подождите, я сейчас. – Валентин откинул тяжелый засов, провернул рычажок замка. От сильного удара дверь распахнулась. Валентин отлетел в сторону и упал посередине комнаты. Двое мужчин, один из которых был одет в милицейскую форму со звездами старшего лейтенанта и вооружен автоматом, заскочили внутрь. Сильные руки подхватили Валентина и бросили в кресло. Теперь Тюбин рассмотрел другого. Он был высокого роста, очень мощный. В руке у него был пистолет. Валентин был очень удивлен, что милиционеры в масках.

– Как вы смеете? Я адвокат городской коллегии! – Тюбин попытался заговорить официальным тоном, но здоровяк надвинулся на него и влепил затрещину:

– Не визжи! Хуже будет!

– Что вы себе позволяете! Я буду жаловаться! – скорее по инерции продолжал быстро лепетать Тюбин, но после очередной оплеухи затих.

– Вот и хорошо! Молодец! – сказал «милиционер». – Поведешь себя правильно – будешь жить до ста лет.

– Что вам от меня надо? – обреченно проговорил Валентин. Он понял, что это оборотни и происходящее в данный момент является не чем иным, как ограблением. Теперь только от правильной линии поведения будет зависеть собственная жизнь. Тюбин никогда не отличался смелостью и решительностью, скорее слыл человеком трусливым. Поэтому решил смириться и не раздражать налетчиков.

– Вот это уже вопрос делового человека, – сказал тот, что здоровее, склонился над Тюбиным и взял его за подбородок.

– Давай бабло, и расстаемся навсегда!

– Да, конечно, берите все! Я сейчас принесу!

В сопровождении здорового он подошел к вешалке, вытащил из кармана плаща бумажник и протянул грабителю.

– Негусто, – сказал здоровяк, сминая в руке несколько тысячных купюр. – И это все?

– Все, что есть! – хрипло проговорил Валентин. Он не врал. Дело в том, что у Тюбина было много денег, но он хранил их в банковской ячейке, а при себе всегда носил только сумму, необходимую на текущие расходы.

Сильный удар в живот согнул Тюбина пополам. Бандит схватил его за шиворот и поволок в комнату. Толкнув в кресло, занес кулак. Инстинктивно спасаясь, Тюбин закрыл голову руками и подтянул ноги к животу, но удара не последовало. Здоровяк взял его за волосы.

– Спрашиваю тебя, где деньги?

– Здесь ничего больше нет!

– Врешь! – Тюбин вновь получил пощечину.

– Ей-богу! – Валентин затрясся мелкой дрожью. – Не бейте, я правду говорю.

В это время грабитель в милицейской форме беспардонно выбрасывал вещи из шкафа. Ничего не обнаружив, встал к двери.

Длинный взвел курок пистолета и приставил ствол к голове Тюбина.

Валентин вжался в кресло и закрыл глаза. Он ожидал выстрела и неминуемой смерти. Было очень горько и обидно закончить жизнь вот так – еще молодым и здоровым, когда можно было пребывать в славе и достатке. Несмотря на трагизм ситуации, его мозг категорически отказался воскрешать в памяти образы родных и близких. А перед глазами всплыло совсем другое лицо. Когда он увидел на пороге меня, то испытал двойное чувство – радости и страха.

– Атас! – вдруг произнес старший лейтенант. Тихо ступая, приблизился к двери и встал сбоку, взяв автомат на изготовку.

* * *

Фикса нервно перебирал баранку пальцами, когда увидел неизвестно откуда появившегося во дворе мужика, который направился прямо к дому. Пашино сердце усиленно застучало. «Кто это?»

В голове промелькнула мысль бросить все к чертовой матери – деньги, Тайсона – и свалить куда подальше. В конце концов, он никого не убивал и не грабил – крови на нем нет. Немного подумав, Фикса решил бежать и уже взялся за ручку двери. В это мгновение раздались выстрелы, которые доносились из дома и со двора. Прошло несколько секунд, и на крыльце появился Тайсон, а следом за ним на улицу выскочил Макс. Пробегая по двору, Тайсон споткнулся и упал.

Фикса сразу понял, что все сорвалось.

– Гони! – крикнул Макс, первым заскочив на заднее сиденье. Дождавшись, когда и Тайсон очутится в машине, Фикса ударил по газам, и машина сорвалась с места.

– Блин! Кто это был? – часто моргая, произнес Тайсон.

– Конь в кожаном пальто! Я почем знаю! – отозвался Макс. – Все! Баста! Давай к городу!

Фикса облегченно вздохнул и посмотрел на Тайсона. Тот, застыв на сиденье в обнимку с автоматом, тихо и неразборчиво бормотал что-то.

Фикса локтем толкнул его в бок.

– Вить, ты что, таракана поймал?

Тайсон зло огрызнулся:

– На дорогу смотри, умник!

После произошедшего Тайсону больше всего сейчас хотелось завалиться в кабак к Светке и напиться до потери пульса. Потом пару дней отлежаться в ее теплой кровати и никуда не торопиться, не решать никаких проблем, ни с кем не встречаться, а просто пить, заниматься любовью и спать.

Постепенно он вернулся к реальности. Предстояло самое главное – дележка денег. От Макса можно было ожидать чего угодно. Он калач тертый и своего шанса не упустит. Тайсон так до конца и не разобрался в нем и поэтому побаивался. Казалось, что между ними установилось доверие. Виктор был вооружен, значит, Макс перестал опасаться подельников. Но Виктора поражала жестокость этого человека, то, с какой легкостью он убивал людей. Тайсон пришел к выводу, что надо держать ухо востро и ни под каким предлогом не отдавать оружие. Когда доля окажется в кармане и они с Фиксой будут в безопасности – только тогда он избавится от автомата. Тут Виктор вспомнил слова Фиксы в домике лесника. «А что, если действительно его грохнуть! Зарыть подальше, по возможности глубже, и уйти со всеми деньгами». Поразмыслив, он решил действовать по обстановке.

– Приехали, – услышал он голос Макса. – Фикса, сворачивай в лес, делим деньги и разбегаемся.

Фикса свернул налево и плавно съехал с шоссе на песчаный проселок. Вскоре они остановились на небольшой лесной прогалине, заросшей редкой травой и мхом, и вышли из машины. Тайсон отошел в сторону, внимательно наблюдая за Максом. Тот появился последним. В руке у него была спортивная сумка. Опустив ее на землю, он потянулся.

– И всего делов-то!

Освещенный фарами автомобиля, Макс сел на корточки, дернул молнию и высыпал содержимое. На траве выросла горка из денежных пачек. Там были и рубли, и доллары.

Макс поднял голову.

– Что напряглись, подходи ближе – делить будем!

Фикса подошел к Максу и встал рядом. Тайсон остался на прежнем месте, что не ускользнуло от взгляда Макса, но он промолчал, склонился над деньгами и стал раскладывать пачки.

Фикса посмотрел на Тайсона и слегка кивнул головой. Тайсон все понял. Он передернул затвор, направил ствол автомата в спину Макса и нажал на спуск. Раздался сухой щелчок. Тайсон, ничего не понимая, судорожно рванул на себя затвор. Желтый патрон, кувыркаясь в воздухе, отлетел на несколько метров. Еще один щелчок – и Тайсон в растерянности опустил ствол. Теперь он знал, что Макс обвел их вокруг пальца, все заранее просчитал, и их участь была решена.

– Не понял? – Макс удивленно поднял голову. Его глаза весело искрились. – Вы что это, шестерки, кинуть меня хотели?

Тут Тайсон увидел в его руке пистолет.

– Блин! – выругался Фикса. Потом повернулся к Максу. – Слушай, Макс, не надо нам никакой доли, дай уйти! Что произошло – могила! Никто не узнает!

– Не узнает, говоришь? А если узнают? Тогда как? Да вас, сопляков, менты в один момент к ногтю прижмут. Ты же, Фикса, первым расколешься! Ведь на тебе нет крови. Прав я?

– Нет, Макс, подожди! – запротестовал Фикса, выставив вперед руку, но Макс уже поднял пистолет. Пуля вошла между Пашиных глаз. Он молча завалился на траву.

Макс вытащил второй пистолет, без спешки вставил обойму. Тайсон стоял в трех шагах от него, не предпринимая никакой попытки бороться за жизнь. Пуля вошла в его грудь, пробив отверстие, в аккурат рядом с уже имевшимся ранее, пропитанным кровью Сергея Мальцева.

Протерев рукоятку пистолета, вложил его в правую руку Тайсона. Другой «макаров» положил рядом с Фиксой. Запасные обоймы распихал по кобурам. Подобрав автомат, бросил на заднее сиденье. Протер салон, убирая свои следы.

– Вроде как все, – удовлетворенно проговорил сам себе Макс и стал складывать деньги обратно в сумку.

* * *

До своей берлоги Разин добрался лишь к утру. Пришлось ехать окружным путем. Частника на красной «Ладе» он остановил на трассе, примерно в полутора километрах от места, где навсегда расстался с подельниками и бросил милицейскую машину. Как ни странно, но водитель преспокойно остановился на пустынном шоссе и, открыв дверцу, спросил куда подвезти. Разин сел на переднее сиденье и махнул рукой – прямо. Водитель удивленно посмотрел на него, но ничего не сказал. Когда тронулись с места, Разин понял, что допустил оплошность – его поведение наверняка вызовет подозрение у водилы. В его голове промелькнула шальная мысль, но он тут же отбросил ее – «на сегодня хватит», и так выдался чересчур насыщенный день, да и парень как-никак помог ему. «Ладно, живи», – решил Разин. Откинувшись на спинку сиденья, он закрыл глаза и провалился в короткий чуткий сон. Ему требовалось отдохнуть и привести нервную систему в равновесие.

Проснувшись через несколько минут, поинтересовался у водителя, где они находятся. Узнав, что райцентр уже недалеко, попросил остановиться на ближайшем перекрестке. Бросив пятисотку на консоль, открыл дверь и вылез из машины. Дождался, когда красные габариты скроются за поворотом, перекинул через плечо спортивную сумку с деньгами и пошел напрямик через поле в сторону мерцающего вдалеке света окон.

Войдя в квартиру, Макс запер дверь, разделся и прошел в ванную. Долго стоял под горячей, упругой струей. Закончив, прошел на кухню и приготовил себе яичницу. Достав бутылку водки, налил стакан и залпом выпил. Хмель ударил в голову. Он выпил еще. Покончив с едой, открыл сумку с деньгами и пересчитал. Сумма была очень приличная, денег должно было хватить надолго. Но в первую очередь ему необходимы документы – не липа, а настоящие. Надо будет просить Ирину, чтобы помогла. Он щедро заплатит кому нужно. Единственная сложность была в том, как к ней подъехать после того, что он с ней натворил. А пока надо было скрыться из города, чтобы переждать время, пока милиция будет искать его по горячим следам.

Приняв решение, Разин еще выпил водки, улегся на диван, закрыл глаза и мгновенно провалился в глубокий сон. Он не терзался угрызениями совести. С ней он заключил сделку давно, и та оставила его в покое навсегда.

Глава 13

Утром в кабинете Мухина собрались члены оперативной группы. Кроме меня и Казакова присутствовали два оперативника из убойного отдела.

Игорь подписал несколько текущих документов, сложил их в папку и отодвинул ее на край стола. Затем взял привезенные Казаковым дактилоскопические карты трупов неизвестных. Снял телефонную трубку.

– Толя? Это Игорь… Дела хуже некуда. Думаю, что это все звенья одной цепи. Обнаружили предполагаемых подозреваемых по пожару и убийству сотрудников… Нет, личности пока не установили, но есть предположение, что судимые. Вот и хочу тебя попросить. Я по факсу направлю дактокарты, а ты попроси эксперта установить дактоформулу и сразу проверь. Результат нужен срочно. Кстати, Георгий Борисов у меня сидит… Потерпевший он…. Не шучу. – Игорь протянул мне трубку.

– Здорово, пропащая душа, – услышал я на другом конце радостный голос Воробья. – Рассказывай, кто смел поставить на уши чемпиона?

– Никто пока не ставил – отбились. Сейчас вот Игорю посильно помогаю. Он мне доверие оказал и волевым решением в группу включил.

– Игорь может, – пробасил Птицын.

Я отдал телефон Игорю и, пока он говорил с Птицыным, кое-что уточнял.

Закончив разговор, Мухин обратился к Казакову.

– Докладывай, Миша, что у нас с осмотром? Сиди! – предупредительно махнул рукой. – Набегались за ночь!

Вскочивший со своего места Казаков снова сел на стул и раскрыл блокнот.

– Начну с оружия: номера сходятся с номерами табельного оружия, закрепленного за Мальцевым и Гороховым. Автомат был получен Гороховым при заступлении на смену. Боекомплект за исключением двух патронов и пистолет в наличии. По положению тел можно предположить, что место обнаружения трупов и является местом убийства. В машине следы крови не обнаружены. Следов волочения тоже нет. Пока нет результатов баллистической экспертизы, сложно говорить о том, с какого расстояния и под каким углом произведены выстрелы. Трупы направлены в городской морг на вскрытие. На месте происшествия применялась служебно-разыскная собака. Провела до шоссе, потом след потеряла.

Михаил на некоторое время замолчал, потом продолжил:

– Некоторые факты заслуживают особого внимания.

– Какие? – подался вперед Игорь.

– В затворе автомата отсутствует боек.

– Как отсутствует? – неподдельно удивился Мухин. – Что же выходит, они на службу заступили с неисправным оружием? Надо с командиром взвода разобраться, как они за оружием следят! – Игорь сделал в блокноте пометку.

– Все оружие уже направлено на экспертизу, – пояснил Казаков, – и вопрос об отсутствии бойка выделен отдельным пунктом.

Я слушал рубленые казенные фразы Казакова и все более убеждался в том, что обстоятельства мне давно знакомы, словно Миша перечитывал заново давно забытую книгу, только какую, я вспомнить не мог. Аналогичное состояние я испытал несколькими часами раньше в кабинете Игоря.

– Хорошо! – сказал Игорь. – А что у нас по этому Рыкову?

– Не успел, Игорь Иванович, – вновь вскочил Казаков.

– Да не прыгай ты! – досадливо произнес Мухин. – Можешь сидя докладывать. – Он снял трубку местного телефона и накрутил на диске четыре цифры.

– Дежурный? Мухин говорит. Найди Прохорова и скажи, чтобы срочно связался со мной. Миша, – вновь обратился к Казакову. – Ну а что сам думаешь?

– Пока ничего определенного сказать не могу, – сухо ответил Казаков. – Дождемся экспертиз, установим личности убитых, тогда ясно будет, от чего плясать. Могу добавить: следователь склонен думать, что стреляли друг в друга – все сходится.

– А все же? – продолжал допытываться Мухин.

– Много непонятного. Проверять надо.

Я полностью согласился с Казаковым. В настоящий момент можно было строить только догадки.

Зазвонил телефон на столе Мухина.

– Семен Гаврилович, доброе утро! – Мухин жестом показал, чтобы все соблюдали тишину. – У тебя опер Рыков есть? Даже старший? Ну и как он?.. Подошвы на ходу срезает… – это хорошо. Вот он-то мне нужен!.. Побеседовать!.. Извини, Гаврилыч, но по телефону не могу… Да не залетел – все нормально! Короче, найди и прикажи ко мне прибыть… Срочно!..

– Что еще? – обратился Мухин к присутствующим сотрудникам.

Все промолчали. Да и говорить было пока не о чем.

– Находиться всем на рабочих местах, все перемещения лично с моего разрешения. Все свободны!

– Есть! – за всех ответил Михаил и встал со стула.

– Тебя не касается. – Мухин положил ладонь на мою руку, хотя я и не собирался никуда выходить.

Когда оперативники вышли, Игорь встал и прошелся по кабинету.

– У тебя нет предчувствия, что этот третий может быть нам хорошо знаком?

– Сразу появилось, но таких знакомых столько за жизнь было, что не пересчитать. Не будешь же ты все дела поднимать за двадцать с лишним лет?

– Ты прав – это невозможно, да и интуиция на этот раз меня может обмануть.

– Тогда и меня тоже.

– Давай подумаем вместе, было ли раньше что-то подобное? Что мы видим сейчас? Дерзость, напор и странный финал. Если предположить, что этих двух прикончил тот третий, то возникает вопрос – зачем? Затем, что они только ширма? Подстава, на которую клюнуло следствие? Проделано все точно. Не подкопаешься. Но что связывало всех троих?

– Не грузись! – прервал я Игоря. – Я согласен с Михаилом. Когда появятся результаты экспертиз и будут установлены личности – тогда можно будет говорить конкретно.

В дверь постучали.

– Войдите!

– Разрешите, Игорь Иванович, – на пороге стоял помощник дежурного по управлению прапорщик Ковалев.

– Что за срочность? – недовольно спросил Игорь. – По телефону нельзя?

– Решил, что так будет правильно.

– Тогда докладывайте. – Мухин сел на место. – Я слушаю. Проходите, садитесь.

Ковалев зашел в кабинет, но остался стоять.

– Полчаса назад нам по телефону позвонил некий Веселовский Леонид и сказал, что хотел сообщить важную информацию. Подробности он не раскрыл.

– Почему я об этом только сейчас узнаю? – раздраженно произнес Игорь.

– У вас было совещание.

– И что из этого? Я распорядился немедленно докладывать мне обо всем, что может касаться дела! Установили хоть, кто он, этот Веселовский?

– Установили, – помощник дежурного положил перед Игорем лист компьютерной распечатки.

– И где он? – приподнял брови Мухин.

– За дверью, в коридоре ожидает.

– Тогда другое дело, – суровые складки над переносицей Игоря разгладились. – Молодец, правильно сориентировался! Приглашай!

В кабинет уверенно зашел молодой человек среднего роста лет двадцати пяти. Он снял черную бейсболку с надписью NHL, пригладил рукой светлые вьющиеся волосы и улыбнулся.

– Здравствуйте.

– Проходите, Леонид, садитесь. – Я указал на место у стола. Признаюсь, этот парень сразу вызвал у меня симпатию.

Он подвинул стул и присел. Мухин внимательно прочитал распечатку, передал мне и пристально посмотрел на Веселовского. Леонид взгляда не отвел, был спокоен и невозмутим.

– Леонид, вы хотели дать показания? – спросил Мухин и достал сигарету. – Если желаете, можете курить.

– Спасибо, я не курю, – поблагодарил Веселовский. – Кстати, можно просто Леня.

– Игорь Иванович, – в свою очередь представился Мухин. – Слушаю вас.

– Вчера я был у своего клиента. Привозил ему для ознакомления документацию по строительству, – начал свое повествование Веселовский. – Я окончил архитектурный институт и занимаюсь дизайнерскими проектами. Потом обсуждали детали, пили чай, разговаривали… Короче, я задержался.

Хотя Веселовский начал издалека, Игорь его слушал внимательно и не перебивал.

– Расстались очень поздно – уже под утро. Когда я ехал в город, то на пятьдесят седьмом километре шоссе увидел мужчину, который стоял на обочине и голосовал. Я решил подвезти человека и остановился. Но он мне сразу не понравился.

– Чем? – насторожился Игорь.

– Да странный какой-то. Когда я спросил, куда ему надо – сказал, чтобы я ехал прямо. Потом сразу заснул. Когда я подъезжал к городу, он проснулся и попросил остановиться.

– В каком конкретно месте? – спросил Игорь.

– Почти при въезде – там поле большое и дома начинаются, – уточнил Леня.

Игорь посмотрел на меня и кивнул – он понял, где это находится.

– Взял сумку и вышел. Я тронулся с места, а он никуда не уходил. Стоял и ждал, пока я уеду.

– Как он выглядел? – спросил я.

– Высокого роста, весьма плотного сложения, был одет в джинсовый костюм.

– Приметы его запомнили? Черты лица, волосы, глаза…

– Очень хорошо запомнил! – уверенно ответил Леня. – Когда садился в машину, в салоне свет горел, а когда он дремал – рассмотрел его детально.

– Можете составить словесный портрет пассажира? – спросил Мухин.

– Так зачем словесный? – удивился Веселовский. – Нарисовать могу, я же художник.

Мы с Игорем переглянулись – Леня нам определенно нравился.

Мухин достал из стола несколько листов плотной бумаги, коробку цветных карандашей и ластик. Веселовский ненадолго прикрыл глаза, наверно воскрешая в памяти образ, и быстрыми уверенными штрихами стал делать набросок.

Чтобы не мешать, мы отошли к окну. Игорь открыл окно и закурил.

– Готово! – примерно через пятнадцать минут отозвался Веселовский и положил на стол четыре листа.

– Вот он в анфас, профиль, полный рост и вид сзади.

Я посмотрел на рисунки и был восхищен точностью и законченностью линий. Изображения лица и фигуры были живыми, выполненными в динамике.

– Ни фига себе! – выдавил Мухин, пораженный увиденным. – Здорово! Слушай, Леня, иди к нам работать – нам такие специалисты позарез нужны.

– Спасибо за предложение, но мне своя работа нравится, – засмущался Веселовский.

Мухин еще раз внимательно вгляделся в лицо неизвестного.

– Леня! – обратился он к художнику. – А что у него с левым глазом?

– Сам не понял, – пожал плечами Веселовский, – глаз как глаз, но такое впечатление, что неживой.

Мухин встал и крепко пожал Леониду руку.

– Большое спасибо – ты очень помог! Сейчас еще немного подожди – тебя допросит наш сотрудник.

– Конечно, подожду, – охотно согласился Веселовский. Потом спохватился. – Игорь Иванович, совсем забыл сказать. Я салон машины не убирал. Может быть, следы его остались?

– Где твоя машина? – сразу спросил я.

– Напротив управления стоит.

Мухин вызвал эксперта-криминалиста и в сопровождении Веселовского отправил осматривать автомобиль.

Оставшись вдвоем, мы некоторое время молчали, затем я взял в руки портрет.

– Я уверен, что у Тюбина на даче встретился именно с этим бандитом. Тот же взгляд! И левый глаз!

– Положим, ты сейчас под эмоциями находишься, – заметил Игорь, – хотя и мне это лицо кажется знакомым. – Мухин сложил рисунки и убрал в папку.

– Позвоню Воробью и узнаю, как там наши дела продвигаются. – Он набрал номер телефона Птицына. Воробей снял трубку почти сразу.

– Только собирался тебе звонить! – прогремел знакомый бас. – Все выяснили, записывай. Одним из трупешников является Яшин Виктор Александрович. Судим за вымогательство. Тысяча девятьсот семьдесят шестого года рождения, зарегистрирован у вас по ул. Комсомольской вместе с бабушкой. Второго по пальцам установить не удалось. Другие экспертизы пока не готовы. Как только будет ответ – сразу свяжусь с тобой.

Перекинувшись с Птицыным еще несколькими ничего не значащими фразами, Игорь положил трубку.

– Это уже теплее, – потер руки Игорь. – Один фигурант известен. Начнем плясать от него.

Мухин нажал клавишу громкой связи и вызвал Казакова. Довел только что полученную информацию.

– Миша, бери с собой ребят и дуй в адрес Яшина. Установи, где и с кем был в пятницу. Пообщайся со своими людьми. Короче, нужна вся информация о нем.

Казаков вышел, но вскоре вернулся, неся в руках папку.

– Игорь Иванович, – как всегда спокойно и с расстановкой заговорил Михаил, – есть такой Яшин Виктор Александрович. Проходил у нас по оперативному делу. Известная личность среди местного криминала. Кличка Тайсон. Ближайшая связь – Селезнев Павел Геннадьевич, кличка Фикса. – Казаков раскрыл папку.

– Вот их фотографии.

Мухин взял карточки.

– Вот и второй убитый! Что на них есть еще?

– Вымогательства, грабежи, но все время соскакивали. Или отказывали в возбуждении уголовного дела, или заявитель пропадал. Околачивались вечерами в кафе «Снежинка». Пока все. – Казаков аккуратно завязал тесемки на папке с делом и вопросительно посмотрел на начальника.

Мухин включил ксерокс и скопировал для себя рисунки Веселовского, затем отдал портрет неизвестного Михаилу.

– Срочно скопируй в достаточном количестве. Раздай оперативникам и отнеси в дежурку. Скажи, чтобы фотография этого типа была у каждого сотрудника. Проверю лично!

– Есть! – Казаков вышел.

– Почему только лицо? – спросил я.

– Чтобы не дезориентировать, – ответил Игорь. – Я сомневаюсь, что и лицо некоторые запомнят. Если выдадим весь набор, то через час дежурка будет набита более или менее плотными мужиками – выметут без разбору всех подходящих по телосложению.

Я усмехнулся – Игорь был прав. Богатый опыт показывал, что ни в коем случае нельзя перегружать мозг сотрудника-исполнителя лишней информацией. Для наибольшей пользы дела и достижения положительного результата в розыске надо концентрировать его внимание только на характерных приметах и ярко выраженных особенностях поведения.

* * *

Вспомнился случай из моей практики, когда в продовольственном магазине в присутствии двенадцати свидетелей был зарезан молодой азербайджанец, сделавший замечание пьяному наглецу, лезшему к прилавку без очереди. Тот без лишних разговоров вытащил нож, ударил беднягу в грудь и степенно удалился. Прибыв на место преступления и опросив всех без исключения свидетелей, я получил, как полагал, объективное описание убийцы. Все до одного показали, что это был молодой мужчина, похожий на цыгана, с пышной копной черных волос.

Имея такие приметы и принимая во внимание, что это наверняка местный кадр, я уверовал в то, что раскрытие преступления – дело нескольких дней. Затем началось необъяснимое. Дежурная часть отделения милиции стала массово заполняться молодыми мужчинами, забывшими своевременно посетить парикмахерскую, и цыганами мужского пола. Отделение быстро превратилось в сумасшедший дом – мужики возмущались, цыганская родня вопила и причитала. Поскольку все задержанные проходили через меня и еще двух оперативников, очень скоро я стал весьма неприязненно относиться к нестриженым мужикам и цыганам, попадавшимся на пути – все они в перспективе могли стать объектом задержания и очутиться передо мной нос к носу. После доставки в отделение и проверки на вшивость многие из них в срочном порядке состригали свои кудри. Но все равно конца и края растущему потоку задержанных не было. Задерганные свидетели все как один отказались дальше участвовать в опознаниях. В расследовании дела намечался тупик, но помог счастливый случай.

Однажды ближе к обеду в дверь кабинета, где я базировался вместе с оперативной группой, раздался робкий стук. На пороге стояла миловидная женщина с девочкой лет двенадцати. Когда женщина рассказала, что в тот злополучный день ее дочка находилась в магазине и хорошо запомнила убийцу, я чуть было нервно не рассмеялся и не отправил даму восвояси. Но будучи добросовестным работником, подробно опросил обеих. Показания девочки меня поразили! Описываемый ею преступник выглядел совсем иначе. С ее слов, он был среднего возраста, немного хромал и, главное, был лысый с венчиком темных волос, обрамляющих большую плешь.

Я не поверил своим ушам, о чем сказал ее маме, и показал стопку объяснений и композиционный портрет предполагаемого убийцы. «Не похож! – уверенно заявила юная леди. – Тот был старый и лысый». Тогда я поинтересовался, а не могла ли девочка напутать. Дама заметно обиделась и сказала, что у дочери уникальная зрительная память, проявившаяся после сильного нервного потрясения в раннем детстве. Делать было нечего, и я отправил их на составление еще одного композиционного портрета.

В результате мы получили лицо мужика, напоминающего Квазимодо. В этот же день портрет был размножен и роздан сотрудникам. Утром следующего дня преступник был задержан по приметам. Это произошло в универсаме недалеко от отделения милиции. Когда его завели в кабинет, я поразился почти абсолютной схожести с составленным по словам девочки портретом. После завершения дела творение эксперта заняло достойное место в музее криминалистики главка.

А все дело в том, что в стрессовой ситуации человек подмечает только бросившиеся в глаза детали и пропускает саму суть. Поэтому темный пушок на голове был принят большинством свидетелей за шапку волос. Кстати, этим приемом часто пользуются грабители, надевая на преступление яркий предмет одежды, который и врезается в память свидетелям.

* * *

Игорь посмотрел на часы.

– Жора, как ты смотришь на то, чтобы перекусить в «Снежинке»?

– Не рановато? Не открылась еще.

– А мы с другого входа зайдем.

Игорь закрыл сейф, когда позвонил начальник управления.

– Сейчас буду! – Мухин сложил документы в папку и вышел, оставив меня в гордом одиночестве.

Ожидая возвращения Мухина, я несколько раз прошелся взад-вперед по кабинету. Потом взял в руки вчерашний номер «Советского спорта», лежавший на журнальном столике, и углубился в чтение. Просмотрел результаты прошедшего тура по футболу, которые были мне уже известны, и отложил газету в сторону. Прогулялся по кабинету еще раз и сел за стол Игоря.

Сам я, будучи сотрудником, не одобрял, когда за мой рабочий стол кто-то садился, даже во время моего отсутствия в кабинете. Но сейчас мне было не до собственных правил. Я удобно расположился в кресле и рассматривал рисунки дизайнера Веселовского. И тут меня осенило. Я вспомнил, откуда знаю это лицо, глаз, осанку и… голос!

«Не может быть!!!» – чуть не заорал я, сдержав крик усилием воли.

«Не доказано, что он причастен к нашим делам», – пытался я охладить свои эмоции и заставить мозг работать хладнокровно. Но факты уничтожили нити сомнения. Наглость, уверенность, жестокость и напор при совершении преступлений, привычка тщательно заметать за собой следы и не оставлять свидетелей – все сходилось! Такой почерк был только у одного человека!

Не дожидаясь Игоря, я снял трубку и набрал Птицына. Срочно нужна была дактилоскопическая карта, фотография и вся имеющаяся информация на теперешнего Разина!

Глава 14

Старший оперуполномоченный уголовного розыска Алексей Рыков нежился в постели любовницы, когда рядом на столике запищал мобильник. «Кто бы это мог быть?» – подумал Алексей. Телефонные звонки в выходные дни вызывали у него крайнее раздражение. Замотавшись за неделю, он хотел тишины и спокойствия. Ради этого Леша даже выложил крупную сумму на путевки для жены и дочери. Пусть лучше отдыхают на море, чем полощут мозги дома. Некоторое время Рыкова разрывали сомнения – ответить или… пошли все куда подальше. Телефон замолчал, чтобы через пару секунд напомнить о себе снова. Чертыхнувшись, Алексей нажал зеленую клавишу на аппарате.

– Слушаю.

Звонил не кто иной, как начальник отделения Прохоров Семен Гаврилович.

– Алексей, ты сейчас в городе?

– Допустим, – Рыков зевнул, – а что случилось?

– Собирайся, приезжай в отделение и сразу ко мне!

– Гаврилыч, что за срочность? – Рыков настороженно приподнялся на локоть. – Сегодня вроде как заслуженный выходной.

– Некогда мне тебе по телефону объяснять! Давай быстро! – на другом конце связь оборвалась.

Алексей сел и свесил ноги на пол. Рядом заворочалась Марина.

– Лешенька, ты куда? – сквозь дрему пробормотала она.

– Срочно надо на работу заскочить. Скоро вернусь. – Он наклонился, чмокнул Марину в теплую щеку и стал одеваться. Побрившись, надел пиджак, сунул в кобуру пистолет и вышел из квартиры.

Рыков сбежал по ступенькам и очутился на улице. Нажал кнопку на брелоке, и его новенький «Ниссан» отозвался радостным писком. Сев за руль, включил двигатель и закурил.

Срочный вызов на работу, да еще когда это делает лично начальник, не предвещал ничего хорошего – значит, случилось что-то неординарное и серьезное. Когда вечером в пятницу он уходил с работы, стояла тишь да благодать. Что могло произойти за это время? Рыков находился в полном неведении. Внеплановые вызовы на работу, конечно, имели место, но редко. Обычно это были сборы личного состава по тревоге, но о них все узнавали заранее.

Алексей прокрутил в мозгу предыдущие дни и пришел к выводу, что ничто не могло предвещать аврала. Он не исключал внезапной проверки и приезда проверяющих клерков из главка, но на его веку таких проверок было раз-два и обчелся. Проверок он не опасался – в его рабочих документах был полный ажур. Недаром последние два года за Рыковым закрепилась слава «лучшего оперуполномоченного района». Раскрываемость на территории Алексея была одной из самых высоких не только в районе, но и в области. Он пользовался авторитетом и поддержкой у руководства, поэтому был в себе уверен.

Рыков пришел работать в уголовный розыск шесть лет назад после окончания школы милиции. Был направлен для прохождения службы в районный отдел, на территории обслуживания которого проживал с самого детства. Настырный опер сразу вник в суть работы. Хорошо ориентируясь в городе, где вырос и почти всех знал, быстро оброс осведомителями из числа местного криминального контингента мелкого пошиба. Толку от их информации было с гулькин нос, но Алексей, просеивая вроде незначительные факты и проявляя незаурядные способности в личном сыске, все же получал стоящую информацию. В результате стремительно проведенной операции за решеткой оказались несколько бандитов, имеющих определенный вес в преступном мире. В их числе лидер преступной группировки Тайсон. Следом за главарями были задержаны бандиты более низкого пошиба. Братва понесла потери.

В криминальном мире Рыкова считали человеком, одержимым идеей искоренения преступности в одном конкретно взятом районе. Его стали бояться и уважать. Случилось то, к чему Алексей стремился. Теперь предстояло завершить давно задуманный им план. Рыков вышел на стрелку с одним из авторитетов, которого лично знал с юности. Это был Селезнев Паша по кличке Фикса, с которым они когда-то играли в футбол в одной команде.

Встретились с Фиксой в придорожном ресторане, где Алексея никто не знал. Поначалу говорили осторожно. Паша не понимал, что от него хочет этот пусть и старый знакомый, но мент. Видя, что авторитет менжуется, решил взять инициативу на себя. Прямым текстом объявил, что дружба дружбой, но сажать он будет по-настоящему. Поэтому выдвинул ряд условий для братвы: не совершать преступлений на подведомственной лично ему территории и сдавать всех покушающихся на это гастролеров. В общем, не допускать беспредела, озлобляющего и без того задерганную милицию. Ну и платить ежемесячно долю. В свою очередь пообещал не напрягать братву по пустякам, оказывать юридическую и информационную помощь, что должно оплачиваться отдельно.

Не ожидавший такого предложения Фикса взял время подумать. Посовещавшись с особо приближенными корешами, пришел к выводу, что такое сотрудничество принесет пользу для общего дела. Паша решил выделить оперу ежемесячное денежное содержание и платить дополнительно за мелкие услуги. На этом проблемы были разрешены. Ударили по рукам. Контактировал Рыков исключительно с Фиксой, соблюдая меры конспирации. От него же получал информацию и деньги. Но чтобы дела продвигались без сучка и задоринки, Алексею необходим был покровитель. Постепенно он подтянул к делу своего непосредственного начальника Прохорова. Гаврилыч согласился, но сразу предупредил, что не желает вникать в тонкости рыковских афер (так прямо и сказал), доверяет его уму и оперативной смекалке. И в заключение пожелал Алексею никого не подставлять – все равно останется крайним. Прохоров – старый лис, он знал, что делает.

Единственное, что угнетало Рыкова, – отказ Паши увеличить статью расходов. «Это твои проблемы!» – прямо заявил он Алексею при встрече. Поэтому финансировать начальника пришлось из собственных средств. Зато теперь Алексей смело приносил руководителю любые нужные постановления или запросы, которые тот подписывал не читая.

* * *

Припарковав машину во дворе отделения милиции, Рыков, минуя дежурную часть, поднялся на второй этаж, где располагался кабинет шефа.

– Разрешите, Семен Гаврилович?

Алексей сразу обратил внимание, что тот одет в форму, что делал крайне редко – только в случае совещаний. Обычно шеф предпочитал более демократичный вид одежды.

Прохоров хмуро посмотрел на него.

– Явился не запылился.

– Что случилось-то? – спросил Алексей и уселся в кресло напротив начальника.

– Я об этом тебя хотел спросить! – Прохоров встал и нервно прошелся по кабинету. – Позвонил Мухин и требует тебя на ковер!

– Позволь, Гаврилыч, – удивился Рыков, – а при чем здесь Мухин? У нас другая территория!

Прохоров подошел к нему почти вплотную, так что Алексей вынужден был встать.

– Ты что, не в курсе, что соседи на ушах стоят? Трупов целая куча – куда девать не знают. А среди них – двое наших гаишников! Мухин же возглавляет оперативную группу. Приказом заместителя начальника главка все его указания должны исполняться.

– Я об этом впервые слышу, – неуверенно проговорил Алексей. Под ложечкой предательски засосало.

– Конечно, впервые! До тебя фиг дозвонишься!

– Я вечером к матери ездил, – соврал Рыков.

– Теперь без разницы, где ты пропадал, – уже спокойнее произнес Прохоров. – У меня другой вопрос имеется. Зачем именно ты понадобился Мухину?

– Я не знаю, – неуверенно ответил Алексей, хотя на ум сразу пришел пятничный визит Фиксы. Конечно же, Фикса на мокруху не пойдет – не его специализация, да и парень он достаточно умный и осторожный. Между тем это было единственное, что вызывало беспокойство. «Не стоит дергаться преждевременно – на месте разберемся», – решил Рыков.

Прохоров закрыл сейф, надел китель с майорскими погонами и повернулся к Алексею.

– Поехали!

* * *

Мухин забрал у эксперта фототаблицы с мест происшествия. Наверняка Яровенко потребует подробного доклада о ходе расследования, а последняя информация была ему еще неизвестна.

Зайдя в кабинет начальника, Игорь увидел там майора Прохорова и незнакомого молодого мужчину в модном замшевом пиджаке. «Это и есть Рыков», – решил Мухин. Присутствие Семена Гавриловича его не удивило – все же дело касалось его непосредственного подчиненного. Но почему они обосновались у Яровенко, показалось странным.

– Разрешите, товарищ полковник?

– Проходи, Игорь Иванович, садись, – пригласил Яровенко и указал на стул справа от себя. Это было обычное место Мухина как первого заместителя на служебных совещаниях.

Первым заговорил Яровенко.

– Игорь Иванович, вот Семен Гаврилович сообщил мне, что ты Рыкова, – полковник указал на оперативника, – вызвал к себе для беседы.

– Так точно, – спокойно ответил Мухин. – Только я ожидал личного прибытия Рыкова.

– Игорь Иванович, – голос полковника приобрел стальные ноты, – это я попросил Семена Гавриловича приехать ко мне вместе с оперативником. Могу я знать, какие к нему у вас возникли вопросы?

– Я бы хотел говорить с Рыковым лично! – твердо повторил Игорь.

Яровенко вышел из-за массивного стола, встал рядом с Прохоровым и с раздражением проговорил:

– Товарищ Мухин, в свете последних событий ваша настойчивость вызывает удивление. Я, как руководитель вверенного мне отдела, на территории которого произошел ряд особо тяжких преступлений, обязан владеть всей текущей информацией. Мне, заметьте – не вам, ежечасно поступают звонки вышестоящего руководства, и я должен докладывать что-то вразумительное. Согласны?

Игорь промолчал, прекрасно понимая, что в присутствии сторонних слушателей возражать и отстаивать свою позицию нет смысла.

– Поэтому, – продолжил полковник, – я настаиваю на беседе со старшим оперуполномоченным Рыковым в моем присутствии. Есть возражения?

– Нет! – резко произнес Мухин. Он хорошо знал, что с Яровенко, когда тот встал в позу, спорить себе дороже. «Черт с ним! Не бывает худа без добра! Надо использовать ситуацию с максимальной пользой», – решил Мухин. За период совместной работы он изучил характер непосредственного начальника. Сейчас он явно на стороне своего давнишнего приятеля Прохорова. Но если подозрения в отношении Рыкова подтвердятся фактами, то от Прохорова и Рыкова полетят клочья. Начальник управления на них живого места не оставит.

Игорь неторопливо достал из папки документы и разложил на столе обратной стороной вверх. Это был старый испытанный прием, создающий ощущение таинственности. Поэтому он вызвал у Рыкова легкую нервозность. По крайней мере, Мухину показалось, что старший опер слегка возбужден.

Мухин решил не ходить вокруг да около.

– Вы, – обратился он к Рыкову, – в пятницу приезжали в паспортную службу и смотрели картотеку. Это так?

– Да, приезжал, – спокойно ответил Рыков, – и что из этого?

– Хотелось бы знать, с какой целью?

– В целях оперативной необходимости! – сразу среагировал Рыков. Он в принципе предвидел этот вопрос и готов был держаться до конца. В конце концов, Мухин не являлся его начальником, и раскрывать нюансы своей деятельности Алексей был не обязан.

Игорь ожидал подобного ответа и невозмутимо продолжил беседу:

– Какой оперативной необходимостью? Кто именно вас заинтересовал и какого рода сведения были нужны?

Лицо Рыкова заметно покраснело.

– Я не буду отвечать на вопрос – это служебная тайна!

– А придется, – внимательно глядя на старшего опера, заметил Мухин. – Если вы не в курсе, я являюсь старшим оперативной группы по расследованию ряда особо тяжких преступлений, и мои полномочия подтверждены приказом главка.

Яровенко утвердительно кивнул головой.

– Жду ответа на поставленный вопрос! – повысил голос Мухин.

– Мне были нужны данные о фигуранте по оперативной разработке.

– Какой разработки и в отношении кого? – заинтересовался Игорь.

– Это является служебной тайной, – повторил Рыков.

– Вы, видимо, не понимаете всей важности и серьезности ситуации, и возможные последствия вашего упорства, – с сожалением произнес Мухин.

– В чем вы меня подозреваете? – прямо спросил Рыков.

«Упорный парень! – подумал Игорь. Он теперь не сомневался, что попал в точку. – Интересно, сколько он продержится?»

Игорь прекрасно знал, что быстрее всех раскалываются именно действующие сотрудники. Человек, юридически подкованный и знающий методы следственной и оперативной работы, сразу начинает прокручивать в голове различные варианты развития событий, анализировать, где мог проколоться и что в отношении него имеется у следствия. Бывает достаточно одного незначительного толчка в виде конкретного факта-доказательства, чтобы тот «поплыл». Гораздо труднее приходится с индивидом, для которого закон – непрочитанная книга. Вот этому бесполезно объяснять статьи кодекса и предъявлять доказательства. Для него существуют только две незыблемые истины: «явка с повинной – первый шаг на скамью подсудимых» и «чистосердечное признание смягчает ответственность, но удлиняет срок». И ведь обратное доказать очень сложно!

И Мухин решил действовать в лоб.

– Что же, отвечу. Я подозреваю вас в соучастии в преступлении, пока в роли пособника преступников.

– Фантазия же у вас, – усмехнулся Рыков. – Докажите, а потом обвиняйте.

Мухин посмотрел на Яровенко. Когда их глаза встретились, Игорь слегка подмигнул, и тот опустил глаза – понял, что сейчас потребуется его участие.

– Товарищ полковник, – обратился Игорь, – когда прибудет заместитель начальника угрозыска главка Федоров?

Яровенко посмотрел на наручные часы.

– Да вот уже должен появиться. – Он взял трубку телефона. – Дежурный! Как только Федоров приедет – немедленно доложи!

Мухин посмотрел на Рыкова, пытавшегося казаться спокойным. Прохоров же, наоборот, проявлял заметную нервозность.

– Илья Семенович, – обратился Игорь к Яровенко, – могу я пригласить Казакова и отдать распоряжения?

– Приглашайте!

Мухин достал телефон.

– Миша, зайди в кабинет начальника отдела.

Рыков отказывался что-то понимать. Какие убийства? При чем здесь он лично? Конечно, он выяснил по просьбе Фиксы адрес Ильясова, но и раньше он оказывал ему подобные услуги, но все было гладко и без шума. Здесь же разыгрывался непонятный спектакль с непредсказуемым финалом. К тому же Алексея весьма беспокоили документы, лежащие перед Мухиным. Несколько листов были фототаблицами. На аналогичных бланках из плотной бумаги обычно оформляло свои фотоотчеты к сводкам наружного наблюдения седьмое управление ГУВД. Внезапная догадка расставляла все на свои места. «За мной ходили! Меня пасли! Значит, была зафиксирована встреча с Фиксой и поездка в паспортный стол! Если так, то это очень плохо!»

Игорь в ожидании Казакова внимательно наблюдал за Рыковым. С виду он держался невозмутимо, однако выдавало лицо: глаза бегали, скуловые мышцы переливались под кожей, на лбу выступили бисеринки пота.

– Разрешите? – в кабинет зашел Казаков.

– Проходи, – Мухин отодвинул стул рядом с собой. Когда Казаков занял свое место, Игорь обратился к Рыкову: – Сейчас я оформлю допуск на проверку всех твоих оперативных дел, подпишу у Федяева и вместе с ним, – он кивнул на Казакова, – поеду к тебе в отделение. Выверну весь сейф наружу. Тогда разберемся, что это за такие оперативные разработки. Понятно говорю?

Внутри у Рыкова все съежилось, его пробила нервная дрожь. Проверка дел и тем более содержимого сейфа никак не входила в его планы. Во-первых, его документы не имели никакого отношения к делу. Но самое главное, в сейфе находилась достаточно крупная сумма денег и левый ствол!

* * *

По просьбе Фиксы и за большую мзду он увел этот пистолет из-под носа следователя при производстве обыска в доме бандита из Фиксиной команды. Рыкову тогда пришлось срочно напроситься к следователю в помощники. Он убедил его проводить обыск без понятых, поскольку дело происходило поздним вечером. Следак, помявшись, поддался железным аргументам Алексея и согласился нарушить закон. Они разошлись по разным комнатам. Рыков тщательно осмотрел все закоулки и ничего не нашел, когда услышал радостный возглас. Следователь выскочил в коридор и побежал искать понятых. В его отсутствие Рыков зашел в помещение, неосмотрительно покинутое напарником, и обнаружил пистолет, спрятанный в прикроватной тумбочке. Поскольку на лестнице уже раздался топот ног, засунул пистолет за брючный ремень и вышел в другую комнату.

Растерянный следователь долго пытался доказать ему, что лично видел пистолет, но вопрос так и остался открытым. В силу своей молодости и отсутствия опыта следователь не стал раздувать скандал – побоялся предстать перед своим руководством полнейшим дураком и понести заслуженное дисциплинарное наказание. Оформив «пустой» протокол, они вместе убыли в отдел. Потом этот мальчишка еще долго смотрел в сторону Рыкова с подозрением, но со временем все забылось.

Рыков хотел выбросить оружие, но пожалел – слишком красив был небольшой вороненый «вальтер ППК». С этого дня он занял место в служебном сейфе, тщательно упакованный в виде небольшого, ничем не примечательного пакета, приклеенного несколькими слоями скотча к верхней стальной пластине. А уголовное дело развалилось как карточный домик.

* * *

Теперь Алексей задумался очень серьезно. В сложившихся обстоятельствах главным было не паниковать и форсировать события!

«Чем будет грозить признание? Ведь я действительно не предполагал, что все окажется так серьезно. В чем я виновен? В том, что злоупотребил должностными полномочиями? Пусть будет так, но это только чисто юридическая оценка деяния. Если Фикса и наворотил дел, то это уже будет проблема исполнителя. При чем здесь я? Кроме того, я высоко котируюсь у руководства: как ни возьми – лучший оперативник района! Замнут стопроцентно! Не в первый раз спускали на тормозах проступки и покруче. Зачем руководству лишняя головная боль? В самом крайнем случае уволят, а может обойтись и другими мерами. Строгим выговором, понижением в должности или переводом на другое место работы. Может быть, другими мерами дисциплинарного наказания. Это не смертельно. Но ствол – это суд и зона! Сейчас главное – не допустить Мухина к сейфу. Если этого не избежать, то пусть в сейфе роется Гаврилыч – он в обиду не даст!» – размышлял Рыков. Он решил расколоться в пределах допустимо возможного признания.

– Я скажу, зачем приезжал, – глухо проговорил Алексей. – Меня об этом попросил мой агент. Я не считал свои действия преступными.

– Какой агент? – заинтересованно спросил Мухин.

– Нормальный агент, официально оформлен. Есть личное дело.

– Даже так, – Мухин нахмурился. – Кто он?

– Философ.

– Я тебя не спрашиваю про псевдоним! – Игорь повысил голос. – Как фамилия, где живет?

Рыков не ответил.

– Ты мой вопрос понял?

– Понял.

– Отвечай, когда спрашивают! – уже не сдержался Яровенко. – Сейчас в камеру запру, тогда иначе запоешь!

– Селезнев Павел, – с видимой неохотой выговорил Рыков.

– Селезнев, говоришь… – Мухин ненадолго задумался. Рыков наверняка знал много интересного про своего агента – теперь надо было его разговорить.

– Да, Селезнев! – Рыков посмотрел на Игоря. – Могу я знать, что произошло с моим агентом?

– Обязательно скажу, – Мухин закурил и открыл форточку. Он был уверен, что Яровенко будет недоволен – увидел, как тот досадливо сморщился, но сейчас было не до реверансов.

Мухин отошел от окна и обратился к Рыкову:

– Кто он такой, чем промышлял, где и с кем крутился?

Алексей уже понял, что просто так ему с крючка, на который его поддел Мухин, не соскочить. Поэтому решил выдавать информацию порционно и скудно. Сейчас его главной целью было первым добраться до своего кабинета.

– Раньше крышевал и вымогаловом занимался. Я его на этом и привлек. Чем сейчас промышляет – не знаю, вроде как от дел отошел. – Рыков замолчал.

– Ты что дурочку из себя корчишь? – Мухин усмехнулся. – Никогда не поверю, что лучший опер района не в курсах, чем дышит собственный «барабан»! Ты же, Алексей, местный кадр – должен каждую собаку в морду знать! Короче – не убедил! Повторяю вопрос!

«Вот вцепился, как бультерьер!» – подумал Рыков, но решил пока держаться. Самое плохое в его ситуации было неведение, что же произошло с Фиксой. Не зная всего расклада, трудно было построить правильную линию поведения.

– Я на самом деле не знаю. А что с ним случилось?

«Скользкий тип, – пришел к выводу Игорь. – Понаблюдать бы за ним пару деньков – наверняка был бы толк!» Но было поздно и поджимало время. Поэтому Игорь решил более не ходить кругами. Взял со стола фототаблицу с трупами Селезнева и Яшина и протянул Рыкову.

– Посмотри, узнаешь кого?

Алексей взял фотографии и сразу наткнулся на безжизненные глазницы Фиксы. Рыков был потрясен. Сейчас в его голове наступил полнейший хаос. Некоторое время он сидел, сжимая в пальцах таблицу. Вот этого он никак не ожидал! Допускал вариант, что Фикса с компанией могли наехать на Ильясова и получить жесткий отпор. Тогда при чем здесь милицейская форма, в которую был одет Паша? Где он ее достал? Выходит, Ильясов убил его и Тайсона. В голове Рыкова крутились одни вопросы и ни одного ответа! Никакой версии событий на ум не приходило. Алексей решил взять себя в руки. Он глубоко вздохнул и вернул фотографии Мухину.

– Это Селезнев, а другой Виктор Яшин по кличке Тайсон – его приятель.

Мухин сложил документы в папку и исподлобья посмотрел на оперативника.

– Теперь, когда ты все знаешь, расскажи о них.

При сложившихся обстоятельствах необходимость упорствовать отпала сама собой, и Рыков был готов изложить информацию о покойном агенте, не опасаясь быть изобличенным в коррупции и злоупотреблениях. Он внутренне успокоился и заговорил.

Игорь его внимательно слушал и не перебивал. Он прекрасно понимал, что Рыков пошел на контакт только после того, как узнал о судьбе агента. Совершенно очевидно, что смерть Селезнева сразу раздвинула рамки дозволенного, и Рыков, а это было заметно, преобразился. От его растерянности не осталось и следа. Теперь он говорил твердым голосом и весьма уверенно себя чувствовал.

Закончив свое повествование, оперативник вопросительно посмотрел на Мухина. По глазам было видно, что Алексей считал свою миссию выполненной, а претензии к нему исчерпанными. Игоря нисколько не удивило бы, если бы Рыков сейчас поднялся со стула и со словами: «Ну что, ребята, я пойду?» – покинул кабинет.

«Ну уж нет, сучонок! – решил Мухин. – С милицейскими корочками ты из управления не выйдешь!»

– Семен Гаврилович, – обратился он к Прохорову, – мне необходимо ознакомиться с личным и рабочим делами убитого агента.

– Так в чем дело – знакомьтесь. От меня-то что хотите? – изобразив недоумение на лице, спросил Прохоров. Было заметно, что он крайне недоволен, даже раздражен и не скрывает своего состояния. Подстава, которую организовал Рыков, могла стоить карьеры, а менять место службы с понижением в должности или уходить в отставку он в ближайшем будущем не собирался.

– Открыть сейф, достать оттуда дела и отдать под роспись Казакову. Впрочем, можете переправить со своим сотрудником или привезти лично.

– Ну уж нет! – запальчиво произнес Прохоров. – У меня своих забот выше крыши, нет времени к вам мотаться туда и обратно! Пусть Рыков сам едет и привезет! Заварил кашу – пусть сам и расхлебывает!

Рыков поглядел на начальника и сообразил, что сейчас Гаврилыч играет в его сторону. Это был шанс!

– Действительно, давайте я сам привезу, – забросил удочку Алексей, – не съем же это дело и в бега не подамся.

Мухина очень удивило и показалось странным поведение Семена Гавриловича – всегда уравновешенного и весьма толкового руководителя, хотя это можно было объяснить свалившейся на его голову проблемой.

– Рыков останется здесь! – твердо сказал Игорь. – Его будут допрашивать.

Тут вмешался Яровенко:

– Семен Гаврилович, ну что ты в позу встал? Передай дела Казакову и работай себе спокойно. Не Меркулову же по таким пустякам звонить.

Прохоров встал.

– Оно и верно. С такими пустяками, – последнее слово он выделил особо, – руководство беспокоить не следует – разберемся кулуарно.

Прохоров уже понял, что Рыков влип по самое некуда, и сейчас сожалел о своей несдержанности. «Вляпался, гаденыш, – так и отвечай!» – принял окончательное решение Прохоров и повернулся к Рыкову:

– Отдай ключ от сейфа!

– Его у меня нет – дома оставил! – с вызовом ответил Алексей. Он все еще надеялся вырваться из этих стен и пусть не в одиночку, но оказаться в своем кабинете хотя бы на минуту, а там он сообразит, как поступить.

– Мне что, сейф вскрывать?

Рыков пожал плечами.

– Я не знаю. Вам виднее…

Мухин ударил ладонью по столу.

– Все! Ты, Рыков, меня достал! Вижу, по-доброму не хочешь! Семен Гаврилович! – обратился к Прохорову. – Никуда ехать не надо. Я сейчас позвоню прокурору и попрошу санкционировать обыск и выемку.

Мухин снял телефонную трубку.

– Возьмите, – связка ключей звякнула о столешницу.

– Поздно! – отрезал Мухин и набрал номер. Доклад прокурору района занял несколько минут.

– Табельное оружие и удостоверение на стол! – приказал Игорь.

Рыков уже не ерепенился. Послушно отстегнул кобуру и вместе со служебным удостоверением положил перед Игорем. Яровенко убрал все в свой сейф и вызвал дежурного. Рыкова увели.

– Да… – расстроенно проговорил Прохоров, – очень хреново получилось. Кто бы мог подумать – лучший опер, а… – не договорив, он досадливо махнул рукой и, не попрощавшись, ушел.

Мухин дал задание Казакову срочно доставить в отдел официантку из «Снежинки» и, когда Михаил вышел, остался с Яровенко один на один.

* * *

– Ну что, Игорь Иванович, – удовлетворенно потер ладони Яровенко, – вроде как разгребли мы это дерьмо. Есть о чем доложить наверх.

Игорю вспомнилась старинная пословица. «Мы пахали, – сказала муха, слетая со спины вола». Он краешком рта улыбнулся.

– Все сходится один к одному, – продолжал Яровенко. – От Рыкова бандиты получают адрес, убивают Ильясова с семьей, потом – случайно встретившихся на пути милиционеров. Переодеваются в форму и совершают налет на адвоката. Наткнувшись на сопротивление, скрываются с места происшествия. Затем между ними возникает ссора, закончившаяся обоюдным убийством. Скоро будут готовы результаты экспертиз. Поэтому подключи в помощь следователю кого-то из своих оперативников и занимайся другими вопросами – работы полно!

– Я думаю, что рано еще докладывать. – Игорь достал пачку сигарет.

– Потом покуришь – весь кабинет провонял, – остановил его полковник. – Что ты имел в виду?

Мухин решил в последний раз поговорить с Яровенко и попытаться спустить его с облаков на грешную землю, хотя упертость полковника была известна всему управлению.

– Я считаю, что о раскрытии преступлений говорить преждевременно.

Яровенко недобро посмотрел на него.

– Опять ты за старое! Я понимаю, что фантазия у тебя через край бьет, но куда ты денешься от железных фактов!

– Каких? Те, что лежат на поверхности – иди и возьми.

– А что же тебя не устраивает, мой доблестный начальник уголовного розыска? – вновь завелся Яровенко.

– Есть другие факты, Илья Семенович!

– Какие еще?

– Исчез пистолет «ТТ», из которого были убиты Ильясов и Мальцев с Гороховым! Нет денег, которые были похищены у Ильясова, ведь у него был вскрыт сейф и на полу обнаружено несколько купюр! Наконец, мы не нашли третьего участника банды! А по показаниям свидетелей, преступников было трое!

Яровенко недовольно сморщился.

– Я отвечу тебе! Пистолет сбросили – зачем им засвеченный ствол, когда завладели другим оружием? Это логично? Логично! Теперь про деньги. То, что они у Ильясова были, – не доказано. К тому же преступники располагали достаточным временем, чтобы их спрятать. Насчет же третьего участника так скажу. Кто его видел? Пьяный тракторист? Да, он видел троих, но кто они? Что именно Селезнев и Яшин – не факт. Он сам говорит, что не рассмотрел. Адвокат видел только двоих. Остается твой друган Борисов. Я бы вообще его показания поставил под сомнения – он был напуган, растерян, стрельбу открыл. С ним самим надо еще разбираться! Так что не зарывайся и не создавай себе лишней головной боли! Дело раскрыто! – Яровенко хлопнул об стол ладонью. – Все!!!

Он потянулся к графину, налил в стакан воды, залпом выпил и уже спокойно продолжил:

– Теперь согласен? Кстати, следователь и прокурор придерживаются этой же версии.

Мухин встал.

– Разрешите идти?

– Иди. – Яровенко махнул рукой. – Хотя подожди! Что за портрет дежурка раздает? Кто это?

– Разыскиваемый за кражи, – соврал Игорь.

– По нашему району? – спросил полковник, листая бумаги из папки, принесенной секретарем.

– Есть и у нас, – уклончиво ответил Мухин.

– Потом доложишь. – Яровенко надел очки и углубился в чтение документов.

Глава 15

Выйдя от начальника, Мухин отправился к себе в отдел. Проходя через холл, увидел напротив входа в управление канцелярский стол, застеленный красной скатертью. На нем в черной траурной рамке стояли фотографии старшего лейтенанта Мальцева и сержанта Горохова. Над красными гвоздиками в большой стеклянной вазе на стене бросалась в глаза надпись: «… августа 2003 года при исполнении служебного долга трагически погибли…» Дальше Игорь читать не стал. Сглотнув подступивший к горлу комок, направился в кабинет.

– Игорь Иванович! – окликнул его появившийся из дежурки прапорщик Ковалев.

Мухин остановился.

– Что хотел?

Прапорщик протянул папку с несколькими листами бумаги, скрепленными между собой скрепкой.

– Из ГУВД от начальника убойного отдела Птицына документы для вас по факсу пришли.

– Спасибо. – Мухин на ходу перевернул первый лист и остановился. Потом, захлопнув папку, поспешил на рабочее место, где его ожидал Борисов.

* * *

Птицын врубился сразу же.

– Ни фига себе! – только и смог вымолвить Анатолий на другом конце провода.

– Так и есть! – прокричал я в трубку. – С самого начала вся эта история мне не понравилась. Казалось, что где-то я его уже встречал. А когда получили его описание, меня словно током пробило – он собственной персоной.

– Если это так, то повезло вам, ребята. Замучаетесь пыль глотать, пока докажете, – озабоченно произнес Воробей.

– Думаю, разберемся. – Я удивился, что в моем голосе не прозвучала уверенность.

– Давайте разбирайтесь, чем быстрее, тем для страны лучше будет. – В голосе Воробья промелькнул скепсис.

– Сейчас Муха появится – обрадую, – сказал я, поглядывая на часы.

– Жора, знаешь, что я тебе посоветую, – голос Птицына сразу стал серьезным, – когда под задержание подведете, пристрелите на фиг эту тварь. Он ведь еще за Колю Саврасова не ответил, тем более двое наших парней в морге находятся.

– Мог бы не говорить! – зло ответил я. У меня перед глазами пронеслись дела давно минувших лет. Сколько же он нам тогда крови попортил и ведь отвертелся от вышака, гад! А сейчас к стенке по закону уже не поставишь – европейские ценности осваиваем, будь они неладны!

– Короче, – подвел черту Птицын, – я сейчас же поднимаю все сведения о нем и направляю их Игорю. Если нужна будет срочная помощь, звоните в любое время – я специально для вас сотрудника отряжу. Запиши его телефон. Евгений зовут. Он полностью будет в курсе.

– Спасибо, Толян! С нас простава.

– Разберемся, – пробасил Воробей и повесил трубку.

Мухин появился через час. Зайдя в кабинет, бросил на стол папку и потянулся за сигаретами.

– Что нового у руководства? – осторожно поинтересовался я.

Игорь махнул рукой.

– Как мы и предполагали – основная и единственная версия уже есть! А когда опер раскололся, что данные об Ильясове передал Фиксе, шеф от радости разве что до потолка не прыгал. Все мне по полочкам разложил и приказал закругляться. Вот ему вместе с прокурором! – Игорь резко выкинул согнутую в локте правую руку.

– Разин… – начал я.

– Уже в курсе, – отмахнулся Мухин. – Мой старый знакомый. Думал, все в прошлом осталось, так вновь пути пересеклись. – Он показал на папку.

– Здесь все документы. Ты Воробья проинформировал?

– Когда память вернулась, то немедленно.

Мухин уселся рядом со мной и разложил листы с распечатками и фотографиями. Я склонился над бумагами. «Вот он сейчас какой». Чем дольше смотрел я на фотографию Разина, тем сильнее во мне закипала злость. Это была даже не злость, а звериная злоба, от которой до хруста сжимаются кулаки, кровью наливаются глаза и скрепят зубы. Я посмотрел на Игоря. Его одолевали такие же чувства.

За окном слышался людской гомон. Я выглянул наружу: бойцы ОМОНа неторопливо усаживались в автобус.

– Не понял! – вырвалось у меня. – Куда они собрались?

– Так преступления раскрыты, и усиление снято, – на удивление спокойно пояснил Игорь, внимательно просматривая досье Разина.

– И ты это говоришь? – Я был просто ошарашен известием.

– А что я могу сделать? Везде уже доложили, так что все на мази. Не переживай. Буду дальше один с моими парнями крутиться. – Мухин в упор посмотрел на меня. – Помогать не передумал? А то отдыхай – в отпуске ведь.

– Ты, наверно, с дуба рухнул, если мне такое говоришь! – не на шутку разозлился я. – Лучше ствол мне верни – с ним как-то спокойнее.

Мухин снял трубку местного телефона, и через несколько минут тот же незаменимый прапорщик Ковалев принес мой служебный «макаров» и ружье. Собрался выйти, но Игорь остановил его.

– Возьми, – протянул прапорщику фотографию Разина, – и отнеси эксперту. Пусть срочно размножит в тридцати экземплярах. Как будут готовы, бегом ко мне!

Пока Мухин отдавал распоряжения, я вставил обойму, поставил пистолет на предохранитель и вложил в поясную кобуру, которую одолжил мне Игорь – своя осталась на даче. Запасную обойму сунул в карман куртки.

– Итак, что мы имеем, – проговорил Игорь. – А имеем мы трупы соучастников и отсутствие следов, которыми можно привязать Разина.

– Что ты хотел? Это его фирменный почерк.

– Знаю, – Мухин почесал затылок. – Знаешь, я думаю, что он осел где-то в городе. Переждет самый бум и потихонечку слиняет. Денег сейчас у него навалом – живи и радуйся! Хотя есть опасность засветиться: его приметы имеются на всех постах и у патрульно-постовой службы. Поэтому, думаю, он не будет спешить. Найти бы его лежку! Как считаешь?

– Знаешь, что бы я предпринял на твоем месте? – Я ненадолго замолчал.

– Ну, говори! – Игорь проявил нетерпение.

– Наплевал бы на глобальные мероприятия – толку от них ноль. Поскольку наружку для оперативно-поисковых мероприятий в городе нам никто не подпишет, вспомним молодость и поработаем личным сыском. Мы знаем его в лицо. Твои ребята тоже толковые. Городок у вас небольшой, все люди на виду. Где-то он познакомился с этими двумя охламонами? Но самое главное, что он не предполагает, что уже известен. Это наше большое преимущество. Еще важный момент, который необходимо учесть.

– Какой? – спросил Игорь.

– Не перебивай, а то мысль в сторону уйдет, – пошутил я. – Ты подумай, почему он с зоны сюда рванул? Расстояние даже на карте ого-го!

– Он ехал к кому-то конкретно! – подхватил мою мысль Мухин.

– Совершенно верно! – Я картинно поднял указательный палец.

– Ближе к делу, не пижонь! – недовольно пробурчал Игорь.

Я взял листы воробьевских распечаток.

– Вот смотри: это список его близких связей. Зоновские можно сразу отбросить – наверняка их друг от друга тошнит. Тем более Разин по жизни волк-одиночка. Теперь смотрим, с кем он контактировал: переписка, посылки, ну и так далее. Фигурирует только Соловьева Ирина Васильевна, его старая зазноба. Еще помню, как в восемьдесят восьмом мы с Воробьем кололи ее по его прежним делам. Знаешь эту Ирину?

– А как же! Имел честь пообщаться, но, честно признаюсь, как выглядит, плохо помню. Если сейчас увижу, то могу и не узнать. – Игорь вздохнул. – Столько лет прошло.

– Ничего, опознаем, – сказал я, подчеркивая карандашом адрес. – Живет она не в ваших краях, но это ничего не значит – проверять надо обязательно. За это время могла адрес сменить уже несколько раз.

– Надо оперативную проверку адреса провести. – Мухин сделал пометку в блокноте. – Казакова пошлю. Он службу начинал в «семерке» установщиком. Ты не обращай внимания, что он всегда докладывает по протоколу – парень талантливый! Что еще?

– Подробно проинструктируй и озадачь патрульных и квартальных. Пусть по территории пошарят и народ поспрашивают. Кроме того, они могут знать, кто комнаты и квартиры сдает на участке.

Когда Игорь вышел, я набрал номер мобильного телефона сына. Константин, как всегда, был занят чем-то срочным и несколько раз повторив: «Папа, пока…», отключился от связи. Из его торопливой и сбивчивой речи я понял, что они благополучно прибыли на место, все нравится и сейчас вместе с Димкой – внуком Кузьмича – собираются на озеро ловить рыбу.

Мухин вернулся с Казаковым. Михаил устроился в кресле у стены, отдернул молнию черной кожаной папки и невозмутимо объявил:

– Докладываю.

– Слушай, Миша, – поморщился Мухин, – будь проще.

– Как начальник прикажет, – нахмурился Михаил. – Короче, Селезнев и Яшин были завсегдатаями заведения. Отмечались там почти ежедневно. В пятницу были втроем с Аркадием Николаевым по кличке Никола – из их же компании. Ушли все вместе около двадцати трех часов. Из персонала интерес представляет официантка – Майорова Светлана. Она в тот день обслуживала их столик. Как говорит местный народ, девица сожительствует с Тайсоном – Яшиным. Сегодня у нее выходной день. Я заезжал к ней домой, но не застал. Ее мать сообщила, что не знает, где может находиться ее дочь. Завтра Майорова должна выйти на работу. Подозреваемого нами в убийстве мужчину по портрету никто не опознал. Николаев с пятницы дома не появляется. – Казаков ни на йоту не изменил своей манере докладывать – кратко и обстоятельно.

– Значит, завтра… – Мухин повертел в пальцах карандаш. – Хорошо! Завтра и притащишь ее, а сегодня необходимо организовать негласную проверку адреса некой Смирновой Ирины. Зарегистрирована она в Питере. – Игорь протянул Мише лист бумаги с адресом. – Возьми мою машину и слетай. Будь осторожен и на рожон не лезь. Сразу звони.

– Я же старый «шульц», не проколюсь! – впервые улыбнулся Казаков.

Когда Казаков убыл, Мухин разложил имеющиеся в наличии документы по нескольким папкам и каждую аккуратно подписал. Убрал документы в сейф, а мое ружье поставил в угол и поинтересовался у меня:

– Не возражаешь?

– На кой оно мне сейчас, пусть стоит.

Игорь позвонил в дежурную часть и заказал машину. Когда прапорщик Ковалев принес пакет с копиями, подошел к шкафу и надел куртку.

– Куда едем? – полюбопытствовал я.

– Ознакомиться с территорией не хочешь?

– Хочу.

Сев в дежурную машину, мы отправились колесить по постам милиции и опорным пунктам участковых инспекторов. В каждом месте Мухин лично раздавал фотографии и подробно инструктировал сотрудников.

Вернулись в отдел, когда на город надвинулись густые сумерки.

* * *

Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула начальник паспортного стола Сергеева.

– Разрешите, Игорь Иванович?

Мухин вышел из-за стола.

– Проходите, Вера Васильевна.

Сергеева присела на стул, любезно придвинутый Игорем. Некоторое время молчала, не решаясь говорить, что было абсолютно не похоже на эту словоохотливую и острую на язык женщину.

Я заметил зажатый в руке носовой платок и слегка покрасневшие глаза. Это не оставил без внимания и Мухин.

– Вера Васильевна, что случилось? – спросил Игорь и сел рядом со мной, напротив Сергеевой.

– Да с чего и начать, не знаю, – проговорила она, теребя платок. – Тут дело такое… Помните, я вам говорила про нашу паспортистку Иру?

– Конечно. Это которая красавица незамужняя?

– Да-да, она.

– И что с ней произошло?

– Сегодня ночью двоих сотрудников убили, так вот с одним из них – Мальцевым Сергеем – у нее были серьезные отношения. Пожениться собирались… – Она поднесла платок к глазам и вытерла проступившие слезы.

– Успокойтесь, Вера Васильевна. – Мухин налил из графина воды и протянул чашку. Она отпила глоток.

– Ирка ничего еще не знает – заболела. – И быстро, с мольбой в голосе заговорила: – Игорек, дорогой! Я прошу тебя, сообщи ей об этом! Я не могу, старая уже, не вынесу! Ну пожалуйста!

– А девочки ваши сообщить разве не могут? – удивился Мухин. – Вроде вместе работаете, я же ее и не знаю совсем.

– Наотрез отказываются ехать к ней, сам понимаешь – бабы есть бабы! А что ты с ней не знаком, то это и к лучшему – меньше соплей будет.

– А что начальник ГИБДД?

– Тоже отказался. Дела у него неотложные оказались. А когда я уговорить пыталась, сказал, что оповещение любовниц бывших сотрудников не входит в его обязанности!

– Вот сволочь! – вырвалось у меня.

– И я ему так сказала, но он и ухом не повел. – Сергеева с мольбой посмотрела на Мухина. – Игорь, помоги, на тебя только и надежда, как на руководителя.

– Ну, это здесь ни при чем! – с досадой проговорил Мухин. – Когда похороны?

– Замполит наш занимается, планирует на среду.

Поручение было очень щекотливое и тонкое. За долгий период службы в уголовном розыске оперу приходится почти ежедневно сталкиваться с жестокостью. Со временем у всех – у кого быстрее, а у кого медленнее – вырабатывается своеобразная психологическая заслонка, без которой можно элементарно сойти с ума. Не сумевшие переломить себя сотрудники переходили в другие службы либо вообще увольнялись из органов. Но настоящий оперативник, если он действительно таковым является не на словах, а на деле, без эмоций осматривать куски человеческого мяса на месте преступления не может. Каждый раз он пропускает через себя человеческое горе и боль. Поэтому век опера недолог. Примеров этому множество. Те, кто снимал стресс при помощи водки, – спивались, а другие, отслужив положенный срок и уйдя в отставку, – умирали от инфаркта. Регулярные уведомления о похоронах сослуживцев-ветеранов для оперативников стали привычными.

Было заметно, что Игорь растерялся, и я его прекрасно понимал – самому приходилось неоднократно выполнять подобные поручения, когда на тебя смотрят, еще не веря в произошедшее, наивные глаза родных и близких покойного, а потом… Лучше об этом лишний раз не вспоминать – ничего хорошего…

Мухин нервно покашлял в кулак и согласился.

– Хорошо, Вера Васильевна, я сегодня вечером съезжу к ней. Не волнуйтесь.

Сергеева встала.

– Спасибо, Игорь. Вот адрес. – Она протянула Мухину лист бумаги и, как бы оправдываясь, проговорила: – Совсем недалеко.

Уже у двери обернулась.

– Ты хотел с личными делами сотрудников ознакомиться.

– Спасибо, обязательно просмотрю.

Когда Сергеева вышла, Игорь взглянул на адрес.

– Как раз по пути. После работы вместе зайдем.

– Спасибо тебе, друг, за подставу! – Предложение Мухина никакого энтузиазма у меня не вызвало.

Мухин посмотрел на часы. Стрелка показывала восемь часов вечера.

– Ничего себе! Уже вечер, а мы с тобой еще не жевали. Сейчас сбегаю, проинструктирую ночные наряды и вернусь. – Взял со стола пачку фотографий и ушел.

Игорь вернулся через сорок минут, неся в руках бумажный пакет с пирожками. Включил электрический чайник, и мы с аппетитом перекусили. Прибрав на столе, Игорь закрыл форточку, задернул шторы и, засунув руки в карманы брюк, встал напротив меня.

– Ну что могу сказать? Текущий день богат событиями. Пока все складывается в нашу пользу. Что день грядущий нам готовит?

– Сплюнь, а то сглазишь, – посоветовал я.

Игорь повернул голову к левому плечу и прошелестел губами.

– Тьфу, тьфу. – Достал сигарету и стал разминать ее пальцами. Так и не прикурив, распотрошил ее и бросил обломок в пепельницу. Смахнув табачные крошки с рубашки, внимательно посмотрел на меня.

– Знаешь, Георгий, нутром чувствую, что не сегодня, так завтра прихватим мы этого Разина, и ответит он тогда по всей программе, а особенно за наших убитых ребят.

– Подумай, что вменять ему будем, – заметил я.

Глаза Мухина недобро заблестели:

– Был бы клиент…

Я был полностью с ним согласен, вспомнив заодно и пожелание Воробья. А когда в коллективе согласие, то и работать проще.

Потом мы оба замолчали. Мухин уселся за свой стол, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Я последовал его примеру. Прошедшие сутки утомили чрезвычайно, и необходимо было немного отдохнуть.

* * *

В коридоре послышался торопливый топот, дверь распахнулась, и в кабинет вломились Казаков и старший участковый Боря Волков. Мухин неодобрительно посмотрел на возбужденных сотрудников.

– Вы что врываетесь как к себе домой? Для приличия постучаться можно было. Что-то на Соловьеву накопал?

– Не Соловьева она уже, а Кузнецова, – быстро проговорил Казаков, – но сейчас не это главное! Излагай, Боря!

Волков одернул китель и пригладил растрепанные потные волосы.

– Товарищ подполковник, тут такое дело…

– Конкретно говори, – резко прервал его Мухин, – что быка за яйца тянешь!

– Разрешите я, – Казаков отодвинул Бориса плечом и выступил вперед. – Обнаружили хозяйку, которая сдала квартиру!

– Кто она? – Игорь всем телом подался вперед.

– У меня на территории проживает в частном секторе, – в свою очередь, выдвинувшись в авангард, вступил в разговор Волков. – Квартира в городе, и она ее сдает. Показал портрет, и она опознала квартиросъемщика. Вот адрес.

– Где эта тетка? – крикнул Игорь.

– В дежурной части вместе с ключами от квартиры.

Игорь схватил телефон.

– Петрович, вооружи Волкова и резервного опера автоматами и выдай бронежилеты. Машину ко входу, срочно!

Положив трубку, обратился к Казакову:

– Миша, бери двух своих парней, получайте броники и ждите меня внизу. Выполняйте! Оба! – добавил он, увидев, что Волков топчется у дверей.

Мухин открыл сейф и достал пистолет.

– По коням!

Я и Казаков прыгнули на заднее сиденье «Форда». Мухин появился вместе с сухощавой пожилой женщиной, которую посадил рядом с нами.

– Поехали!

Николай тронулся с места, и две машины полетели по пустынным улицам города.

– Вот этот дом, – подсказала хозяйка квартиры.

– Знаю! – отозвался Игорь и приказал Николаю: – Остановись здесь!

Дождавшись милицейского «уазика» с группой задержания, который подъехал через минуту, собрал всех у машины.

– Действуем следующим образом. Я, Георгий, Казаков и она, – указал на хозяйку квартиры, – идем в адрес. Волков и резервный страхуют окна с тыла, а вы, – ткнул пальцем в оперативников, – перекрываете подъезд. Машины оставить за домом. Соблюдать осторожность. В случае вооруженного сопротивления – стрелять на поражение. Задача ясна? – Сотрудники молча закивали. – Тогда вперед!

Очень осторожно, стараясь не поднимать шума, мы поднялись на третий этаж. Игорь жестами расставил меня и Казакова по местам. Я занял место сбоку у двери. Михаил расположился с другой стороны. Мухин встал рядом со мной, прижавшись спиной к кирпичной стене.

– Звоните, – шепотом приказал женщине. – Когда подойдет к двери, попросите открыть и сразу уходите вниз. Вам все понятно?

Хозяйка чуть заметно кивнула головой и надавила на кнопку звонка. Я одновременно приложил ухо к дверной филенке. Внутри не раздалось ни единого шороха.

– Звоните еще, – прошептал Мухин.

И вновь на звонок квартира ответила мертвой тишиной.

– А сейчас уходите, – сказал Игорь, доставая из кармана связку с ключами. Повторять два раза не потребовалось – бабуля с поразительной для ее возраста резвостью засеменила на цыпочках по лестнице.

Мухин подождал, когда она скроется из виду, аккуратно вставил ключ в замочную скважину и медленно провернул. Замок щелкнул, я оттолкнул дверь и заскочил в квартиру. Сразу прижался к стене и повел стволом пистолета. Тишина! Зашли Игорь и Михаил. Оставив Михаила у двери, я и Мухин прошли в комнату. Включив карманный фонарик, Игорь стал обшаривать помещение тонким ярким лучом. Я зашел в ванную и включил свет. Мелкие капельки воды в раковине еще не успели высохнуть. Выходило, что мы опоздали и не застали его дома.

– Жора! Иди сюда! – тихо позвал Игорь.

Я зашел в комнату. Игорь стоял у раскрытой двери шкафа и освещал спортивную сумку.

– Открой, – попросил он.

Без скрипа я расстегнул молнию и раздвинул боковые клапаны. Игорь подсветил, я увидел в беспорядке сваленные пачки.

– Ты посмотри! – Я повернулся к Игорю. – Никак его казну захватили!

– Ты чего радуешься? – прошипел он в ответ. – Сам-то где?

– Думаю, перед самым нашим появлением вышел – в раковине еще водичка не просохла. Раз деньги здесь, значит, вернется. Надо ждать его.

– Миша, – позвал Казакова Мухин, – осторожно спустись вниз и позови сюда одного своего и Волкова. Останетесь в квартире.

– Понял, – кивнул Казаков.

Когда Михаил вышел, мы с Игорем приступили к беглому осмотру квартиры. Игорь хотел отыскать ствол.

– Буквально перед нашим приходом ушел! – с досадой проговорил Мухин. – Интересно, куда он мог лыжи навострить?

– Ты в холодильник заглядывал? Жратва у него кончилась. Скорее всего, в ближайший магазин отправился. Знаешь, где точка есть? – спросил я.

– У вокзала! Сейчас оставляем засаду и проедем туда.

Из коридора донесся шорох. Казаков с подкреплением зашли в квартиру.

Очень коротко, прямо на ходу, Мухин проинструктировал Казакова, и мы вышли на улицу. То, что я увидел, повергло в небольшой шок. Напротив парадной с автоматом наперевес стоял милиционер из резерва и курил. Я посмотрел на Мухина. Даже в темноте было заметно, как его лицо налилось кровью.

– Тебе какого хрена здесь надо!!! – Он прямо задохнулся от злобы.

– Так Казаков сказал, что в адресе никого нет, и Волкова забрал. Вот я и подумал, что смысла нет торчать под окнами.

Игорь хотел что-то возразить, но досадливо махнул рукой.

– Ступай в машину, умник! И не высовывайся оттуда.

Негромким свистом подозвал к себе оперативника, затаившегося за углом.

– Остаешься здесь. В случае его появления твоя задача блокировать подъезд. Мы сейчас ненадолго отъедем. Если что, звони немедленно.

– К вокзалу, – скомандовал Мухин Николаю, когда мы очутились в машине.

Ровно через две минуты мы были у привокзального магазина. Входная дверь оказалась запертой изнутри, хотя молодая рыжая женщина-продавец находилась за прилавком и сосредоточенно била указательным пальцем по калькулятору. Я постучал.

– Закрыто! – громко прокричала она, не поднимая головы. Тогда я постучал более настойчиво и сильно.

– Ну что вам надо, не видите, что закрыто, – недовольно проворчала она, открывая дверь. – Если водка нужна, то прошу без сдачи.

Игорь показал удостоверение, и мы зашли внутрь.

– Вы что-то хотите купить? – заискивающе спросила продавщица.

– Пока не хотим, – ответил Мухин и вынул фотографию Разина. – Посмотрите внимательно, вам известен этот человек?

Женщина ответила сразу.

– Так он незадолго до закрытия заходил, купил хлеба, колбасы, консервов мясных, сахар… – она стала загибать пальцы.

Я оборвал ее довольно резко:

– Меня не интересует, насколько ты его обсчитала, говори, куда он пошел?!

Женщина обидчиво надулась.

– Я не знаю, только видела через стекло, как его милиционер остановил и в пикет повел к вокзалу…

Но Мухин ее уже не слушал. Он выскочил из магазина и побежал в сторону вокзала. Я поспешил следом за ним. Толкнув дверь пикета, оказавшуюся незапертой, Игорь влетел внутрь и на пороге остановился. У стола в луже крови лежал милиционер. Я склонился и приложил пальцы к сонной артерии. Почувствовал еле уловимый пульс.

– Он живой! «Скорую»!

Мухин выхватил телефон и набрал номер «Скорой помощи», представился и сообщил адрес. Затем позвонил дежурному и приказал направить на место оперативно-следственную группу. «Скорая» примчалась в считаные минуты. Потерпевшего поместили в салоне, и над ним сразу стали колдовать врачи. Мухин подошел к машине, поговорил с доктором, забрал служебное удостоверение и табельное оружие милиционера.

– Это Егоров, я его знаю, с понедельника должен был ко мне в отдел на стажировку выйти, – с горечью в голосе произнес он. – Только бы выжил. Врач сказал, что у него проникающее ножевое ранение в брюшную полость. Слава богу, что мы обнаружили его вовремя. Еще немного – и конец. – Игорь тяжело вздохнул.

Осветив улицу проблесковым маяком, прибыла дежурная машина. Мы оставили милиционера охранять место происшествия и возвратились в отдел.

Глава 16

Разин проснулся, когда на улице было совсем темно. Не зажигая свет в комнате, он прошел в ванную. Плотно прикрыв за собой дверь, щелкнул выключателем. Посмотрелся в зеркало, недовольно вздохнул и выругался. Прошедшие дни забрали много сил и главное – нервов. Спросонья болела голова, а во рту стоял противный привкус. Сполоснув лицо и побрившись, вернулся в комнату. Вылил остатки водки в стакан и залпом выпил. Состояние заметно улучшилось. Обостренно заработал мозг. Еще раз прокрутив в памяти недавние события и не найдя в своих действиях проколов, успокоился: следов он не оставил, вместе с подельниками его никто не видел. Единственно, кто мог его опознать, это случайный водитель, который его подвез к городу. Но было маловероятно, что он обратится в милицию, ведь Разин щедро с ним расплатился. Оставалась официантка, но ей вообще не резон распространяться, поскольку у самой рыло в густом пуху. Единственно, что представляло реальную опасность, – «ТТ». Макс хорошо помнил свой последний арест. Тогда именно пистолет, от которого он своевременно не избавился, послужил главной уликой против него на следствии и в суде. А ведь он оставил его при себе, будучи уверенным в собственной неуязвимости…

Не теряя времени, Разин достал ствол, разобрал на части и каждую отдельно рассовал по бумажным пакетам. Сложив их в мешок с мусором, пошел на кухню и открыл холодильник. Лампочка тускло осветила пустоту. Банки рыбных консервов и засохший кусок сыра – вот и все, что оставила хозяйка. А продукты, купленные им накануне, закончились. Необходимо было пополнить запасы провианта на несколько дней автономного проживания. Разин оделся, сунул в брючный карман финку и, прихватив мусорный пакет, подошел к входной двери. Прислушался и открыл замок. В его планы не входила встреча с соседями.

Быстро спустившись по лестнице, он прошел вдоль стены и свернул за угол. В квартале от дома увидел помойку. Развязав мешок, раздвинул палкой мусор в баке и вытряс содержимое пакета. Припорошив мусором сверху, оглянулся и, не обнаружив ничего подозрительного, пошел в сторону небольшого продуктового магазинчика, который приметил еще раньше за зданием вокзала.

Купив необходимые продукты и перекинувшись словами с болтливой продавщицей, вышел на улицу и направился в сторону дома.

– Гражданин, остановитесь! – раздался сзади громкий голос.

* * *

Младший сержант милиции Андрей Егоров заступил на дежурство в ночную смену. Он уже был в курсе произошедших в районе событий. Прошел инструктаж, на котором получил лично от начальника уголовного розыска фотографию мужчины, подозреваемого в убийстве. Положил ее в служебный блокнот и направился в оружейную комнату, где получил табельный пистолет, две обоймы и колодку с шестнадцатью патронами. Снарядив обоймы, одну из них вставил в пистолет, щелкнул рычажком предохранителя и убрал оружие в кобуру. Прицепив к поясу радиостанцию, покинул стены отдела и направился в пикет милиции, который находился в пристроенном к зданию железнодорожного вокзала помещении.

Андрей поступил на работу в милицию два года назад, после демобилизации. Семьей пока не обзавелся и проживал с родителями. Служба в милиции ему сразу понравилась. В перспективе он видел себя в уголовном розыске. Он с уважением смотрел на Мухина и его сотрудников и часто в мыслях представлял себя оперативником в его подразделении. Он осознавал, что для этого одного желания мало. Предварительно нужно было пройти длительную стажировку, причем в свободное от работы время. И только потом претендовать на должность, и то при условии, что тебя примет коллектив. Но главное – понравиться самому Мухину. Егоров уже был на пути к осуществлению своей мечты – Игорь Иванович согласился взять его стажером и подписал рапорт.

Егоров открыл дверь пикета и зажег свет. Достал фотографию разыскиваемого преступника, еще раз внимательно рассмотрел и засунул под стекло на рабочем столе – чтобы была на виду. Расписавшись в журнале, позвонил дежурному и доложил о заступлении на пост.

Закончив формальности, он вышел на улицу. На вокзальной площади было пустынно. Прибыл последний поезд. Редкие пассажиры поспешили на автобусную остановку. Два часа пролетели незаметно, и Егоров вернулся в пикет. Позвонил дежурному и доложил об отсутствии происшествий, после чего стал листать иллюстрированный спортивный журнал. Но сосредоточиться он почему-то не мог и вскоре отложил издание. Вновь вышел на улицу. Вокруг было пустынно. Андрей достал сигарету. Закурил, потом вновь открыл пачку. В ней оставалось лишь четыре сигареты. Егоров выругал себя за непредусмотрительность – работать ночью без курева было тяжко. Он посмотрел на часы. До закрытия привокзального магазинчика оставалось полчаса. Накинув на плечи теплую куртку и заперев дверь в помещение пикета, он быстрым шагом направился в сторону продуктового павильона. Оставалось пройти метров двадцать, когда Андрей увидел выходящего оттуда мужчину. На одну секунду тот очутился под ярким фонарем над входом, и этого было достаточно, чтобы его лицо стало отчетливо видно. Андрей остановился в тени стены. У него перехватило дыхание – мужчина действительно был похож на того, что на фотографии.

«Вот это совпадение! – подумал Егоров. – Только заступил – и сразу пруха!» Он хотел связаться с дежурным по рации и попросить помощи, но сразу раздумал. Если мужик окажется не при делах, то его потом на смех поднимут. «Нет, не буду перестраховщиком! Справлюсь сам». Молодой, высокий и физически крепкий милиционер в своих силах не сомневался, тем более оппоненту было далеко за сорок лет, и выглядел он не особенно убедительно: несмотря на высокий рост, мешковатый и сутулый. Андрей резко выдохнул воздух и решительно направился наперерез мужчине, который уже успел перейти улицу и неторопливо удалялся, неся в руке объемный пакет.

* * *

– Гражданин, остановитесь!

Разин медленно оглянулся и увидел спешащего к нему милиционера. «Как не вовремя! Откуда он нарисовался?» – с досадой подумал он.

– Предъявите документы, – потребовал Егоров.

– А в чем, собственно, дело? Что я нарушил? – невозмутимо поинтересовался Разин.

– Предъявите документы, – повторил Андрей.

– Я здесь живу рядом, в магазин вышел, документы с собой не взял. Я не знал, что и в магазин с документами ходить надо. – Разин улыбнулся. Он надеялся заболтать милиционера. «Скорее всего, он подвернулся под горячую руку – парень, наверное, денег срубить хочет».

– Документы у вас при себе отсутствуют, правильно я понял? – продолжал настаивать постовой.

– Вы поняли совершенно верно. Мои документы дома, где меня ждет жена. Если не верите, пройдемте со мной, я живу рядом.

В какой-то момент, несмотря на разительное сходство, Егоров засомневался, настолько вежливо и уверенно держался тот. Андрей мог вызвать машину из отдела, которая прибыла бы через пару минут, но опять этого не сделал. «Успею», – подумал он и решил закончить проверку лично. Поведение мужчины было естественным, и ничто Егорова не насторожило. По представлению Андрея, на преступника мужик не тянул.

– Тогда прошу пройти со мной в пикет для установления вашей личности.

– А может, не надо, командир, – взмолился Разин, – жена переживать будет. Вам же позвонит и скажет, что мужик пропал.

– Ничего страшного, это не займет много времени. Пикет находится рядом. Если все, что вы говорите, правда – проверю и отпущу.

Разин посмотрел на часы и тяжело вздохнул:

– Давай договоримся. Честное слово, я спешу, дома гости ждут. Тебе тысячи рублей хватит? – он полез в карман за бумажником.

Вот это уже Егорову не понравилось. Стало очевидно, что тот любым способом хочет избежать проверки.

– Нет, не договоримся, – строго ответил Андрей. – Я в последний раз предлагаю вам пройти со мной, иначе вызову машину и вы будете наказаны за оказание неповиновения сотруднику милиции при исполнении служебных обязанностей. А это до пятнадцати суток ареста, – продемонстрировал Егоров знание законодательства.

«Вот прилип, щенок! Машины ментовской только не хватало!» – подумал Разин и согласился.

– Хорошо, я с вами пройду в пикет, надеюсь, что вы быстро разберетесь. Куда идти?

– Со мной. – Егоров пошел в сторону вокзала, рядом и чуть впереди задержанного, ни на секунду не упуская его из виду.

«Сейчас посажу его в клетку и буду разбираться». Андрей открыл дверь в помещение пикета и пропустил задержанного вперед. Разин оказался перед столом, накрытым стеклом. В глаза ему бросилась собственная фотография. Это было уже серьезно. Значит, его вычислили и ищут. Неспроста мусор остановил его.

– Зайдите сюда, – Егоров открыл решетчатую дверь.

«Сам виноват, молокосос! Напросился!» – решил Разин и, изобразив замешательство, остановился.

– Сумку мне куда положить? – спросил он, сжав в кармане рукоятку финки.

– Давайте мне, – Егоров протянул руку.

Передавая пакет, Разин отпустил ручки, и он упал на пол, звякнув разбившейся бутылкой. Егоров инстинктивно подался вперед и попытался подхватить мешок. Секундного замешательства милиционера хватило Разину, чтобы вонзить в него клинок по самую рукоятку. Егоров не почувствовал боли, только вдруг все вокруг поплыло, и он завалился прямо на проходе. Разин перешагнул через тело. Потом склонился и расстегнул кобуру. Немного подумав, брать оружие не стал и вышел из пикета.

Ситуация прояснилась. Его ищут. Даже есть фотография из тюремного дела. Где он прокололся? Ведь все рассчитал, не оставил следов и убрал свидетелей. Бомбила и официантка не в счет. Сейчас надо срочно определиться, что делать дальше. Прежде всего надо покинуть адрес. После убийства постового весь город поставят на уши. Поэтому взять деньги и сваливать. Только куда? Да куда угодно, хоть пешком, но сначала – деньги! Это главное! Ради денег он всю эту канитель и затеял. Нет денег – значит, все было зря! Теперь главное не медлить! Пока мусора рюхнутся – он найдет себе новую лежку. Только вперед!

Невеселые размышления вызвали у Разина легкую нервную дрожь. «Нельзя распускаться!» – решил он и внутренне собрался. Скоро он должен быть на месте. Разин увидел свой дом. Прошел вдоль стены, повернул к подъезду – и отпрянул в сторону. Около двери стоял милиционер с автоматом наперевес. «Все, конец!» Случилось самое страшное, что он мог предположить и не хотел об этом даже думать: его лежку накрыли менты!

– Деньги! – прошептал он, и тут же его встряхнуло.

«Какие деньги! – лишь по случайному стечению обстоятельств он сейчас на свободе, а не на полу в камере лицом вниз со сцепленными за спиной руками. – Бежать!» Он повернулся и, пошатываясь, пошел прочь.

* * *

Зайдя в кабинет, Мухин сорвал с себя куртку и бросил на диван. Сел за стол и обхватил голову руками.

– Достал он меня, падла! – вдруг закричал Андрей и грохнул кулаком по столу. – Ведь из-под носа ушел! И все из-за болвана этого в форме! Наберут идиотов, а потом мучайся с ними!

– Остынь, – остановил я его. – Может, в адресе еще появится.

– Не появится! – выговаривая каждую букву, произнес Игорь. – Засада в адресе бесполезна! На всякий случай оставлю двух человек до утра, а затем осмотр будем делать.

Он позвонил Казакову и приказал прибыть в отдел, оставив в квартире оперативников.

– Только предупреди их, что этот тип очень опасен и при оказании малейшего сопротивления применять оружие на поражение, а в идеале – завалить его на месте! Хватит жертв!

Дверь распахнулась, и появился Яровенко. Зайдя внутрь, встал напротив Мухина и, не скрывая крайнего раздражения, проговорил:

– Этот бардак когда-то закончится?

Игорь посмотрел на него исподлобья.

– Какой бардак?

Полковник с шумом отодвинул стул и сел напротив Мухина, опершись локтями на спинку.

– Ты что, сам не понимаешь? – Полковник вынул носовой платок и утер пот.

– Только-только успели доложить о раскрытии убийств, как вот тебе – еще подарочек! Узнаю про Егорова позже всех!

– Вопрос не ко мне. Я только что с места происшествия прибыл, – устало проговорил Мухин.

– Доложи, что удалось выяснить!

Игорь молча придвинул к нему фотографию Разина.

– Кто это?

– А это, Илья Семенович, особо опасный рецидивист Разин. Егоров – его рук дело.

– И что, есть доказательная база? – с недоверием в голосе спросил Яровенко.

– Потерпевший и свидетели.

Яровенко был обескуражен. Сейчас вновь предстояло звонить в главк и докладывать. Очередное посягательство на жизнь сотрудника милиции наверняка вызовет большой резонанс и вспышку гнева у куратора, совсем недавно успокоенного бодрым докладом и заверениями.

– И где этот Разин?

– Ищем.

– Помощь нужна? – спросил скорее для порядка.

– Справлюсь.

Понимая, что дальнейшие расспросы бесполезны, Яровенко положил фотографию в карман и, посмотрев на меня пронзительно, вышел.

– Невзлюбил он тебя с первого взгляда, – усмехнулся Игорь.

Я пожал плечами.

– Мне с ним детей не крестить.

– И то верно, – Мухин встал, – пойду в дежурку, узнаю про Егорова.

Когда Игорь вышел, я обратил внимание на папки, принесенные Сергеевой. Я пододвинул стопку поближе и взял верхнюю: «Кузнецова Ирина Васильевна», – прочитал я фиолетовую чернильную надпись.

– Кузнецова, Кузнецова, – повторил фамилию вслух и перевернул верхний лист. Сразу за описью документов была анкета. Ничего примечательного: родилась, семейное положение, образование – среднее, проживает по адресу… Стоп! Я не поверил такому совпадению и, схватив со стола распечатку от Птицына, положил ее рядом. Адреса Кузнецовой и Соловьевой совпадали.

«Что за чертовщина?» – подумал я и раскрыл конверт, приклеенный к обложке. Достал фотографию и откинулся на спинку стула. Соловьева Ирина Васильевна – давняя подружка Разина – смотрела на меня с карточки собственной персоной! Конечно, она изменилась, но совсем немного. Время почти не тронуло ее красивое лицо, за исключением появившихся морщинок у глаз. Значит, к ней просила съездить Сергеева! Не теряя времени, я позвонил Игорю.

Глава 17

Мухин воспринял информацию совершенно спокойно.

– Надо ехать к ней, до утра ждать нельзя. Проверим адрес, если он там – будем брать. Если не застанем, то с Ириной договоримся. Думаю, что убедим. – Игорь стал одеваться.

Я записал адрес и номер телефона Ирины, и мы направились к выходу. Проходя мимо кабинета Казакова, Игорь два раза ударил кулаком в дверь.

– Миша, на выход!

Не доехав сотню метров до дома Кузнецовой, оставили машину и пошли пешком. Уткнувшись в двухметровый глухой забор, остановились.

– Однако, – оценив высоту ограждения, проговорил Казаков. – Неслабо паспортистки устраиваются.

– Завидовать будем потом, – тихо проговорил Игорь. – Ваши предложения, господа офицеры.

Я взял слово первым.

– Мы вдвоем с Мишей пробираемся на территорию и блокируем дом. Как только будем на месте, ты позвонишь ей по телефону, представишься и скажешь, что сейчас приедешь. Дальше будет видно. Если Разин в доме, то попытается скрыться. На выходе его и прихватим еще тепленького.

– Есть возражения? Нет? – тогда принято! – сказал Мухин и направился к калитке.

Мы с Казаковым перемахнули через забор и, подойдя к дому вплотную, затихли. Несмотря на позднее время, в одном из окон горел свет. Я прокрался вдоль стены и заглянул внутрь. Ирина, а это была она, закутавшись в шаль, сидела в кресле и курила. Перед ней на столе стоял фужер и кофейная чашка. Телефонный звонок прозвучал резко и, как показалось, неожиданно для нее. Я заметил, как она вздрогнула. Будто боясь чего-то, пропустила несколько звонков. Потом медленно сняла трубку и поднесла к уху.

– Алле… Кто это? – неуверенно спросила она. – Игорь Иванович?.. Хорошо, приезжайте, жду. – Ирина положила трубку, допила содержимое фужера и встала. Убрав со стола, вышла в другую комнату. В соседней комнате загорелся свет. Я переместился к другому окну. Кроме Кузнецовой – Соловьевой в помещении никого не было. Увидев, что она снимает халат, я отвернулся и набрал номер Игоря:

– Все чисто – она одна.

– Понял, – Мухин повесил трубку.

Минут через десять в доме Ирины раздался звонок. Она вышла во двор и направилась к калитке. Пропустив Мухина, пошла к дому первая. Игорь следовал чуть сзади. Я подошел, когда они были у крыльца.

Казаков остался на территории для скрытого наблюдения.

– Здравствуйте, Ирина Васильевна, – поздоровался я первым. – Не узнаете?

Она остановилась и внимательно посмотрела на меня.

– Узнала. Вы тот самый Борисов, – и направилась в дом. – Проходите.

Мы с Игорем зашли в просторную переднюю комнату.

– Обувь можете не снимать, – сказала Ирина и вышла в холл. – Садитесь. Чай будете пить?

Она говорила абсолютно равнодушно и без эмоций. Если честно, то ее поведение меня немало удивило. Зайдя следом за ней, я присел на диван, а Игорь, воспользовавшись отсутствием хозяйки, быстро обошел смежные комнаты, не забыв заглянуть в ванную и туалет. Убедившись, что в доме больше никого нет, уселся рядом со мной.

Когда Ирина возвратилась с чайными приборами, я смог разглядеть ее лучше. Ее вид поразил меня. Под глазами четко проглядывались уже успевшие пожелтеть синяки. На запястьях я увидел ссадины и кровоподтеки. Теперь мне был ясен диагноз. Но кто ее так отделал, не Мальцев же?

Когда она присела в кресло, Мухин взял в руки горячую чашку, отпил глоток и поглядел на меня – «начинай».

– Ирина, нам необходимо поговорить.

– Я уже все знаю, – ответила она и горько усмехнулась.

– Что вы знаете? – переспросил я, не скрывая удивления.

– Что Сергей погиб! – сказала она равнодушно.

– Кто же вас проинформировал?

– Он мне с того дня, как мы расстались, ни разу не позвонил, чего раньше никогда не случалось. Я попыталась с ним связаться, но его телефон не отвечал, и я позвонила ему на работу.

Она поставила на стол початую бутылку коньяка и рюмки.

– Выпьете?

Я посмотрел на Игоря, и он в ответ повел головой.

– Спасибо, нет, – отказался я, хотя рюмочка-другая хорошего коньяка мне бы точно не повредила.

Ирина налила рюмку и выпила одна, после чего спросила меня:

– Как это произошло?

Я промолчал. Рассказывать подробности убийства не было никакого смысла.

– Понятно, это служебная тайна, – она поставила рюмку на стол. – Но ведь вы не только ради Сергея приехали?

Эта женщина не переставала меня удивлять. Она была совсем не проста. Я еще помнил, с каким трудом мне с Птицыным в далеком 1988 году удалось переломить ее упорство и убедить помочь. Только благодаря ей Разин тогда остался невредим и предстал перед судом, хотя было четкое указание руководства в случае оказания сопротивления живым его не брать. Теперь же, как я понял, Соловьева сама шла на контакт и ждала вопросов. Я решил не темнить.

– Когда вы в последний раз встречались с Разиным?

– В среду, – очень спокойно ответила она и плеснула себе еще коньяка.

– Зачем он приходил?

– Я не знаю. Лишних вопросов ему не задавала. А результат моего гостеприимства – вот он, у меня на лице и здесь. – Она сняла с шеи платок и расстегнула верхние пуговицы платья. – Смотрите!

– Кхе, кхе. – Мухин сдержанно кашлянул, поднеся зажатый кулак к губам.

Ирина поправила одежду и продолжила:

– Между нами уже давно нет ничего общего, это я ему попыталась объяснить. У меня был последний шанс с Сергеем, была надежда на будущее, только он не позволил… – не договорив, она замолчала и отвернулась. – А теперь мне все равно…

– А откуда вам известны подробности? – вдруг заговорил дотоле молчавший Мухин.

Я понял, что задал он вопрос не просто так, а с подковыркой, дав понять, что Ирина попала прямо в точку.

Она ответила не сразу.

– На свое горе, слишком хорошо его знаю и не верю в совпадения! – Подошла к серванту, взяла пачку сигарет и закурила.

Мы с Игорем переглянулись. В логике и самообладании ей отказать было трудно.

– Где он сейчас? – на всякий случай спросил я, хотя ответ знал заранее.

– Не знаю, но войти в контакт для него не проблема. Скорее всего, где-то отсиживается. Как я поняла, документов у него нет.

Мухин глотнул уже успевший остыть чай, отодвинул чашку и в упор посмотрел на Соловьеву.

– Кроме Мальцева он убил еще нескольких человек, так что вы, Ирина Васильевна, не одиноки в своем горе. И чем быстрее мы его задержим, тем будет лучше для всех.

– А что от меня вы хотите? – осторожно поинтересовалась она.

– Помощи в его задержании!

– Как же я могу помочь, если не знаю, где он.

– Сейчас, когда он знает, что его ищут, то вполне может появиться у вас.

– Не может! После того, что он со мной сделал, – не посмеет! А если вдруг появится, то в живых останется кто-то один! Ненавижу!!!

В ее словах звучали ненависть и решительность. Было очевидно, что она не играет, и я подумал, что на месте Разина я бы очень и очень остерегся.

– Поэтому я оставлю в доме своих сотрудников, – сказал Игорь.

– Зачем?

– Для вашей же безопасности.

– Не надо никого оставлять! – вдруг сорвалась на крик Ирина. – Я в состоянии сама позаботиться о себе. И вообще, я сегодня уезжаю. Не могу больше здесь находиться! Прошу вас, уйдите! – Соловьева тяжело задышала и вышла из комнаты.

– Вижу, не врет! – удовлетворенно заметил Игорь, и с ним трудно было не согласиться.

Успокоившись, Соловьева вернулась и стала убирать со стола.

Говорить с Ириной было больше не о чем, и мы засобирались. Мухин порылся в бумажнике и достал визитку.

– Ирина Васильевна, и все же, если узнаете о нем, позвоните.

Она взяла карточку и, не читая, положила на тумбочку в коридоре.

– Прощайте…

– До свидания, – поправил я.

– Нет, именно прощайте! – она взялась за ручку двери.

– Стой!!! – отчаянный крик Казакова разорвал ночную тишину.

Два громких хлопка пистолетных выстрелов резанули по ушам.

Выдернув пистолет и оттолкнув Соловьеву, я выскочил из дома. Спрыгнул с крыльца и встал в тень у стены. Рядом почувствовал тяжелое дыхание Мухина. Прошло несколько секунд, пока глаза адаптировались к темноте. Скрипнула калитка, и во двор зашел Казаков.

– Ушел, гад! – с досадой произнес Михаил, растирая плечо. Его одежда в некоторых местах была испачкана сырой землей, а поперек щеки кровоточила ссадина.

Мы с Игорем подошли к нему вплотную.

– Докладывай, – тихо произнес Мухин и, заметив на крыльце Ирину, приказал: – А вы – быстро в дом!

Дождавшись, когда та скрылась за дверью, повернулся к Казакову.

– Слушаю тебя!

– Докладывать особенно не о чем! – с раздражением в голосе сказал он. – Находился за домом. Вдруг открывается калитка и заходит Разин. Что это был он – уверен, как раз под фонарем остановился. Я решил переменить позицию, чтобы оказаться у него за спиной. Начал передвигаться и, как назло, железяки под ноги попались. Он сразу развернулся и обратно к калитке. Дернулся за ним и споткнулся. В темноте ни черта не видно! Выстрелил ему вслед, но не попал. Когда выбежал наружу, его след простыл! – Казаков приложил руку к лицу и утер выступившую кровь. – Виноват я, Игорь Иванович!

– Прекрати, – отмахнулся Игорь, – с каждым может случиться. Главное, что сам живой.

Увидев, что Михаил вновь поднял руку к лицу, предупредил:

– Рану грязными руками не трогай – загноится! Иди в дом.

– А говорила – не посмеет… – недовольно пробурчал Игорь, когда Ирина начала обрабатывать продолжающую кровоточить рану. Занятая работой, Соловьева промолчала. Она аккуратно наложила на Мишину щеку марлевую салфетку и прилепила несколькими полосками бактерицидного пластыря – крест-накрест.

* * *

Пули прожужжали рядом с его головой и впились в калитку, расщепив сухую доску. Пригнувшись, Разин отпрыгнул в сторону и бросился в густые кусты у обочины. Там он и затих. Приподняв голову, увидел, как человек в темной одежде выскочил из двора и, пробежав по улице несколько метров, остановился, прислушиваясь и озираясь по сторонам. Он стоял как раз напротив того места, где лежал Макс. Разин на время перестал дышать. Сердце бешено пульсировало в груди. Казалось, его звуками наполнился ночной воздух. И преследователи Макса по этому стуку его заметят. Что это был милиционер, Разин не сомневался. Получалось, что они все же вышли на Ирину и ожидали его возле ее дома. Прошла целая вечность, прежде чем оперативник, еще раз внимательно осмотревшись, скрылся за калиткой.

Не теряя времени, Разин выбрался из канавы и, пригибаясь, поспешил в лес. Отбежав сотню метров, остановился и сел на холодный мох. Несколько минут назад он чудом избежал задержания. Если бы не оплошность опера… Представлять последствия он не захотел. Между тем ему сегодня чертовски везло. Второй раз он в последний момент уходил из лап ментов. Теперь, когда к Ирине путь заказан, надо было хорошенько подумать, куда двигать дальше. Возвращение в райцентр он исключил сразу. Воспользоваться попуткой и выехать за пределы района было опасно из-за угрозы быть задержанным на первом же гаишном посту. Оставалось уходить отсюда подальше пешком, обходя оживленные места стороной.

Но куда идти? Кроме сравнительно небольшой суммы денег у него ничего не было – все осталось в квартире в виде трофея мусорам. «Наверно, бабло уже поделили, – сокрушенно подумал он. – Кто же от такой халявы откажется?» Разин даже мысли не допускал, что найденные деньги будут официально оформлены по протоколу в качестве вещественного доказательства и обращены в доход государства. За свою недолгую жизнь на воле он имел дело только с переодетыми в форму мздоимцами, готовыми за доллары продать всех и вся. Хотя это были единичные эпизоды, но именно они врезались в память. На зоне же Разин окончательно уверовал в то, что все милиционеры продажны. Он никогда не анализировал, почему авторитетные преступники с деньгами отбывают срок вместе с ним? Кто же их изобличал и отправлял в места не столь отдаленные? Все и всегда для него сводилось к неблагоприятным стечениям обстоятельств. Хотя многие из сидельцев прекрасно помнили своих «крестников». Это были «правильные менты» – неподкупные профессионалы, которых люто ненавидели, но вместе с тем боялись и уважали.

Заметно похолодало. Чтобы окончательно не замерзнуть, Разин поднялся на ноги и пошел в сторону дороги. Макс стал прокручивать в голове прошедшие дни и встречи. Можно было подвязаться к какой-то смазливой вдовушке, но сейчас это было нереально. В любом случае надо было найти лежбище и хотя бы несколько дней переждать.

Тут Макс неожиданно вспомнил про лесника. Обосноваться в лесу, в удаленном от города месте – это было самое оптимальное решение. Тем более покойный Тайсон говорил, что Кузьмич раньше тоже сидел в тюрьме. Учитывая свой обширный круг связей среди уголовников, Разин не исключал появления общих знакомых.

* * *

Привычка просыпаться чуть свет появилась у Александра Кузьмича еще во время армейской службы. Он никогда в жизни ей не изменял, даже когда приходилось ложиться спать под утро или бодрствовать всю ночь напролет. В этом случае он даже не спал днем. Пробуждение после дневного сна было тяжелым, как с похмелья, и последующий день можно было считать потерянным. Утро же было самое любимое время суток.

Пирогов любил наблюдать, как пробуждается после ночи густой хмурый лес. Освещенные первыми лучами солнца вековые ели и молодые деревья теряли свои зловещие темные очертания, становились ярко-зелеными, с золотыми блестками. Пернатые обитатели леса, соревнуясь между собой, перекликались громкими заливистыми трелями. Наступал новый день.

Лесник вышел на крыльцо, глотнул прозрачный росистый воздух и побежал к лесному озеру, заранее прихватив с собой полотенце. На пологом песчаном пляже Пирогов остановился, любуясь зеркальной гладью воды, еще накрытой кисеей утреннего тумана. Затем разделся до плавок, аккуратно свернул одежду и положил ее на плоский камень. Выйдя на заросшую густой травой площадку, приступил к привычной зарядке. Это был комплекс упражнений на гибкость и растяжку. Разогрев мышцы, приступил к «бою с тенью».

Тренировался он ежедневно и, несмотря на зрелый возраст, находился в прекрасной физической форме. Основательно пропотев и немного передохнув, сто раз отжался на кулаках, после чего с разбегу бросился в озеро. Вода была с ночи прохладной. Отплыв от берега несколько десятков метров, он перевернулся на спину и застыл, глядя в чистое, без единого облачка, небо. Ничего не предвещало ненастья, что порадовало Пирогова. «Нагуляются пацаны от души», – подумал он и, мощно загребая руками, поплыл назад.

Когда он возвратился домой, солнце уже взошло. Утренняя роса еще блестела на траве. Пирогов несколько раз встряхнул полотенце и повесил на веревку у бани. Прошел в дом и переоделся в неизменный камуфляж, в голенище сапога вложил охотничий нож с широким кованым лезвием, который был всегда при нем. В лесу всякое может случиться. Ребята еще спали, и он решил не терять времени и позавтракать. Растопив на сковороде сало, выбил туда же яйца. Когда желтки хорошо прожарились, выключил огонь и поставил сковородку на стол. Затем налил чай в большую кружку и присел на табуретку.

Раздавшийся с крыльца шорох заставил его резко обернуться.

– Приятного аппетита, Кузьмич! – Опершись плечом на дверной косяк, на пороге стоял недавний гость.

Пирогов насторожился. Его не столько смутило само раннее появление Макса, сколько то, что он был один – без Витьки и Павла. Вызывал подозрения и его внешний вид. Лицо у пришедшего было усталое и заросшее щетиной, а на мятой одежде виднелись следы высохшей грязи. При себе у него не было никаких вещей. Кузьмич подсознательно почувствовал опасность.

– В дом пустишь? – спросил Разин.

Пирогов отложил вилку и, вытерев о салфетку руки, приподнялся.

– Что застыл, так и будем на пороге базарить?

Пирогов нахмурился. Сам тон обращения бывшего зэка ему претил. Была не ясна и цель его визита. Очевидным казалось лишь то, что Макс побывал в переделке и появился на хуторе неспроста.

– Где Виктор? – сухо спросил Кузьмич.

– Не знаю, разошлись наши пути, – продолжая улыбаться, ответил Макс и сделал шаг вперед.

– Стой, где стоял! – одернул его лесник. – Я тебя не приглашал!

Разин посмотрел на него с нескрываемым удивлением.

– Значит, так ты старых корешей принимаешь! – Он уже узнал в леснике того, всегда серьезного, «мужика» с зоны. – Смотри, не по понятиям поступаешь. Как бы жалеть не пришлось.

Кузьмич смерил его презрительным взглядом.

– Ты что-то путаешь! Я на зоне фраером не ходил, и дружбаны у тебя другого окраса были. Поэтому жалеть не о чем, а пугать не стоит. Если хочешь разговаривать, пошли во двор. – Пирогов отстранил Разина и первым вышел на улицу.

Сейчас Кузьмич больше всего опасался за детей. Он не хотел, чтобы они стали свидетелями происходящего, и надеялся выдворить Макса из своего дома.

– Можно и поговорить, – с плохо скрываемой злостью протянул Разин и спустился по ступенькам следом за лесником.

Когда они отошли к гостевому домику, Александр Кузьмич остановился.

– Что тебе от меня надо? – в упор спросил он.

Разин решил идти ва-банк.

– Пару дней перекантоваться! Потом поможешь мне свалить из района. Вижу, транспорт у тебя имеется. – Он кивнул в сторону крытого брезентовым тентом «уазика», припаркованного у сарая.

– Нет! Я помогать не стану. Единственно, что могу пообещать, – не стану препятствовать, если уйдешь сам.

Разин опешил. Честно признаться, он не ожидал от лесника такого отпора и плохо скрытой агрессии. К такому отношению к своей персоне он не привык. Не столько отказ помочь, сколько форма этого отказа – жесткая и конкретная – вызвала у Макса крайнее раздражение. Еще никто не позволял себе говорить с ним в таком тоне. Нет, этого прощать было нельзя! Хотя подсознательно Макс понимал, что самым благоразумным в сложившейся ситуации было тихо уйти, но воровские амбиции потребовали расплаты.

Макс долго и внимательно смотрел на лесника, распаляя себя.

– Ты хорошо подумал, чмошник? – с угрозой в голосе спросил он.

Кузьмич ничего другого от Макса не ожидал и был готов к любому продолжению.

– Пошел вон! Сам уберешься или помочь?!! – с ненавистью произнес он, чем подписал себе приговор. Пирогов прекрасно знал воровские законы и осознавал, что сейчас он на самом краю. Теперь он был уверен, что с крестником случилась беда, и провоцировал Макса на первое действие. «Отомщу за Витьку и позвоню в милицию», – решил он окончательно.

Разин приготовился атаковать. Перед ним стоял не лох, а весьма крепкий и сильный мужик. Его надо было расслабить, усыпить внимание. Различных уловок для этого было множество.

Он тяжело вздохнул и сокрушенно покачал головой.

– Не прав ты, Кузьмич, ой как не прав! Я к тебе со своей нуждой как к человеку обратился, а ты – нет, и все! Не по-людски поступаешь. Ведь не понимаешь ты, что мир тесен. Сегодня ты мне помог, завтра я тебе. А если узнает кто, как ты со мной обошелся? А не дай бог попадешь на зону! Сам понять должен. Короче, зла на тебя не держу, хотя тяжко мне сейчас. – Разин провел рукой по щеке, смахивая выступившую слезу.

– Никак разжалобить хочешь? – спросил Пирогов. Такая перемена в поведении авторитета несколько обескуражила. Он ожидал иной развязки, но не плача урки. – Лучше скажи, где Витька?

– Жив и здоров Витька, а вот со мной некрасиво поступил. – Макс махнул рукой. – Да что об этом вспоминать! – Он засунул руки в карманы куртки и пошел к воротам.

– Иди, иди, – глядя ему в спину, сказал Пирогов.

Пройдя несколько метров, Разин вдруг остановился.

– Ты что встал? – окликнул его Пирогов.

Макс повернулся и показал Александру сложенный лист бумаги.

– Ты Виктором интересовался, так вот от него тебе малява. Возьми! Следовало сразу тебе ее показать. Забыл совсем. Может, когда прочтешь, и потолкуем еще.

– Это вряд ли, – сказал Александр, но подошел, взял письмо и развернул. Лист бумаги оказался обыкновенным бланком платежной ведомости. «Что за чертовщина?» – только и успел подумать Пирогов.

– Де-да!!! – раздался пронзительный крик Димы.

Кузьмич мгновенно вышел из ступора. Блеск лезвия он увидел в последнюю секунду. Сработали рефлексы и отменная физическая подготовка. Он отпрянул, и клинок промелькнул перед глазами, разрезав кожу на шее.

Пирогов отскочил в сторону, провел рукой по горлу и посмотрел: ладонь была мокрая от крови.

– Ты что, гад, творишь? – скрипнул зубами Пирогов и натолкнулся на прищуренный, безжалостный взгляд убийцы.

Макс оскалился и стал заходить полукругом, оттесняя лесника к бане и перекрывая подход к дому. Пирогов наклонился и выдернул из сапога свой нож. Азами ножевого боя он овладел еще в Афганистане, когда служил в разведроте, но до настоящего времени это умение ни разу не пригодилось. Перехватив нож, Кузьмич выставил руку вперед, держа дистанцию. Разин сделал пару пробных выпадов, прощупывая защиту противника. Он был раздосадован тем, что не положил лесника первым ударом. Тот чудом избежал коронного, до автоматизма отработанного, смертельного приема Разина. Еще ни разу Макс не промахнулся в такой позиции. «Проклятый мальчишка!» – со злостью подумал он и бросил быстрый взгляд на крыльцо. К его удивлению, там толпились трое детей. «Покончу с этим лешим, а потом с ними решать надо. Свидетели ни к чему!» Он уже определил, что лесник не лох в бою. Физически он был крепче и ловчее Разина, но решающее слово должен был сказать большой боевой опыт зэка.

Сделав еще несколько отвлекающих движений, Разин резко выбросил вперед руку. Лезвие ножа, распоров камуфляж на леснике, рассекло ему левый бок. Тот отскочил назад и зажал рану рукой. Рана была скользящая, но достаточно глубокая и обильно кровоточила. Он понял, что долго не продержится. Необходимо было что-то предпринимать.

– Димка! – закричал он. – Звони в милицию!

Кузьмичу удалось отбежать на середину двора, где было больше простора для продолжения боя.

Услышав призыв лесника, первым сориентировался Константин. Он бросился в дом, схватил телефон и набрал номер отца.

– Давай же! Возьми трубку! – повторял и повторял он, слыша длинные гудки.

– Костя? Что случилось? – наконец услышал долгожданный голос отца.

– Папа! На дядю Сашу какой-то мужик напал. Они сейчас на ножах дерутся.

– Бегите оттуда, – прокричал в трубку отец. – Я скоро приеду!

Костя выключил телефон и огляделся. Подбежал к стене и сорвал карабин. Отдернул затвор и увидел, как снизу в патронник из магазина вынырнула рыжая гильза с острой матовой пулей. Он отпустил рукоятку. Затвор под действием возвратной пружины с металлическим клацаньем вернулся в изначальное положение, запирая патрон в стволе.

* * *

– Тебе конец, падла!! – прорычал Разин и перебросил финку в другую руку. Несколько раз, крестообразно взмахнув ножом перед лицом лесника, вновь сблизился и резко ударил Кузьмича ногой. Вылетев из руки, нож описал дугу и воткнулся в землю.

– Теперь молись за себя и твоих ублюдков! – оскалив зубы, проговорил Разин.

Теперь Кузьмич был обезоружен и Разину ничто не угрожало. Все разговоры об эффективности приемов самообороны против вооруженного ножом противника он считал нелепицей. Надо было торопиться. Пацан наверняка уже позвонил в милицию, и через полчаса они будут здесь. Разин с решимостью двинулся на лесника, вновь загоняя его в угол.

Уткнувшись спиной в бревенчатый сруб, Пирогов понял, что Макс с ним расправится. Как назло, под рукой не было никакого пригодного для защиты предмета. Кузьмич увидел на крыльце испуганного Димку и рядом с ним Василия. Кости не было. Пронзила страшная мысль: «Он их не пощадит!»

– Бегите отсюда!!! – заорал он и, приняв оборонительную стойку, приготовился к отражению атаки.

Макс приближался не спеша, вразвалочку.

Выстрел прозвучал неожиданно. Пирогов увидел, как Макс непроизвольно пригнулся и застыл. Невдалеке стоял Константин с карабином в руке.

– Слушай, пацан, – прокричал Макс, – убери ствол, и я уйду.

В ответ раздался еще один выстрел. Костя стрелял вверх, но Макс не понял, что мальчик не сможет направить оружие на человека, и бросился в лес.

– Стой! – прохрипел лесник, сделал несколько шагов и почувствовал сильную слабость. Он опустился на траву. Ни о каком преследовании не могло быть и речи. От потери крови кружилась голова, и на глаза периодически наплывала белая пелена. К тому же Разин уже скрылся из вида.

К нему подбежали мальчишки. Дима присел на корточки рядом и всхлипнул:

– Дедушка, как ты?

– Соплей не распускать! – Пирогов постарался говорить как можно бодрее. – Молодцы, не растерялись! А теперь помогите до дома добраться.

Опираясь на хрупкие мальчишеские плечи, он поднялся по ступенькам и вошел в комнату. Достал аптечку и обработал рану. Разорвав индивидуальный пакет, наложил марлевый тампон и обмотал бинт вокруг пояса. Достал из плоской коробочки шприц-тюбик, сделал себе инъекцию сильного обезболивающего препарата, после чего прилег на диван. Лекарство подействовало быстро. Боль отпустила, голова прояснилась.

– Костя, где ты стрелять научился?

– Когда папа в спецназе служил, то меня на полигон несколько раз брал. Я еще из пистолета и ручного пулемета могу, – прихвастнул Константин.

– Спасибо, спас ты всех нас. – Пирогов откинулся на подушку и прикрыл глаза. Ребята вышли во двор.

Глава 18

Мы летели на урочище Кузьмича на двух машинах. Впереди мчался, сверкая проблесковым маяком, быстроходный мухинский «Форд». Следом, стараясь не отставать и выжимая из своей «Волги» последние лошадиные силы, двигался я. После звонка сына меня не покидала внутренняя дрожь.

К Кузьмичу мы собирались направиться днем. Доставленная в отдел официантка Света пояснила, что покойные Яшин и Селезнев частенько наведывались к леснику поесть шашлыки и попариться в бане. А чем черт не шутит, возможно, были вместе с Разиным. Теперь не было никаких сомнений в том, что к Кузьмичу явился Разин. По пути я несколько раз набирал номер Кости, но телефон молчал. Дурные мысли не давали покоя. Самое страшное было то, что в данный момент от меня ничего не зависело и мне оставалось рассчитывать лишь на сообразительность ребят и благоприятное стечение обстоятельств.

Телефонный звонок прозвучал неожиданно. Я схватил трубку и посмотрел на дисплей. Это был сын.

– Наконец, – с облегчением выдохнул я и нажал кнопку соединения.

– Костя, почему не звонишь? У вас все нормально?

Я выслушал сбивчивый рассказ сына. Узнав, что Кузьмич ранен, приказал во дворе не появляться и ждать нас. После этого попросил передать трубку леснику. Поговорив с ним, я связался с Мухиным и довел до него полученную информацию. Еще через сорок минут мы подкатили к лесничеству.

Я, Мухин и Казаков сразу прошли в дом.

– Привет, Александр Кузьмич, – Мухин обнял за плечи лежащего на диване Пирогова. – Живой? Сейчас «Скорую» вызову.

Пирогов поморщился и сел.

– Не надо никакой «Скорой». Чего из-за царапины людей беспокоить? На войне и хуже бывало.

Мухин присел на стул.

– Выходит, что ты с Разиным знаком.

– В одной колонии срок отбывали. Его сюда Витька притащил. Водки попили, переночевали и утром укатили. Кто же знал, что этот черт заявится? Кстати, не знаешь, где Виктор?

Игорь молча протянул стопку фотографий. Кузьмич медленно перелистал по одной и отложил в сторону.

– Вот как получилось, доигрался Витек, – тяжело вздохнул он. – А я ведь его сколько раз предупреждал, чтобы завязывал мутью всякой заниматься. Куда там! Орел! Говорил: «Дядя Саша, не беспокойся, у меня все схвачено». Вот и схватил пулю. – Кузьмич встал, зачерпнул кружкой воды из ведра и напился. Затем обратился к Игорю: – Где искать-то его думаешь?

– А черт его знает, куда теперь направится. Может, в лесу схоронится.

– Не станет, – сказал Пирогов. – Леса не знает, да и слишком измученный он.

– Ничего себе измученный, до тебя ведь добрался и едва такого быка не завалил. – Игорь похлопал Кузьмича по крутому плечу.

– Так это он от злобы, – проворчал Пирогов.

Я стоял у двери и слушал. А ведь действительно Разин сейчас как загнанный зверь мечется. Надо попытаться разгадать его намерения, ведь должна же присутствовать какая-то логика в его действиях. До этого нам удавалось идти по его следу.

Кузьмич встал.

– Я поесть приготовлю. А то ребята не кормлены, и вам перекусить не помешает.

Пока он стряпал на кухне, я вышел на улицу. Игорь и Миша проследовали за мной. Мухин присел на завалинку и закурил. Сделав несколько глубоких затяжек, придавил сигарету каблуком ботинка.

– Есть мнения, господа офицеры?

– Думаю, что надо прочесать лес, – сказал Казаков. – Организуем личный состав – и вперед. Возможно, обнаружим следы.

Игорь удивленно посмотрел на Михаила.

– Вот именно, может, обнаружим. И сколько времени понадобится, чтобы народ собрать? Вновь помощь в главке запрашивать? Там на нас и так как на умалишенных смотрят. Давайте лучше подумаем, как сами бы поступили на его месте. Вот ты, Жора, что бы стал делать в такой ситцуации?

– Я бы ушел.

– Куда?

– Подальше отсюда и отсиделся недельку-другую.

– А у него есть еще нам не известные связи? – размышлял Игорь. – Нет, похоже, Кузьмич прав, по лесу бродить он вряд ли станет. Наверняка воспользуется попутным транспортом и поедет, скорее всего, спрятавшись в кузове. Но куда? В райцентр, до первого постового? Маловероятно. Он же понимает, что на него охота объявлена. А до Питера далеко, и никто его там не ждет, недаром к Ирине после зоны приехал. – Игорь встал. – Нет, никуда он от нас не денется!

Зашел Кузьмич и поставил на стол большую сковороду, тарелки и вилки.

– Идите, перекусите. Мальчишки уже завтракают.

Я вместе с Казаковым прошел к столу, а Игорь отказался и вышел на крыльцо.

Пирогов разложил дышащую жаром яичницу по тарелкам, унес сковороду и вернулся, держа в руке бутылку водки и стопки.

– Ну что, давайте за встречу? – сказал Кузьмич и разлил спиртное.

– Наверное, не стоит, – заколебался я.

– Не ради пьянства, а в качестве лекарства, по одной, – настаивал лесник, зажав стопку в огромной ладони.

Выпитая водка возбудила аппетит, и мы с Казаковым жадно набросились на еду. Кузьмич поковырял вилкой прожаренный желток и отодвинул тарелку.

– Ты что не ешь? – спросил я.

– Не лезет после всего этого, – ответил Александр и потянулся к бутылке.

– Я пас, – сказал я и накрыл стопку рукой. Казаков также отрицательно покачал головой.

– Как хотите, а я еще махану, – сказал Кузьмич и наполнил свою стопку.

Перекусив и запив крепким чаем, я поблагодарил хозяина и вышел на улицу. Мухин сидел на ступеньках и курил. Рядом находился его водитель Николай. Увидев меня, Игорь щелчком отбросил сигарету, встал, отряхнул брюки и, обращаясь ко мне, сказал.

– Скажи сыну, чтобы быстро собирались и топали в мою машину. Отвезу их к себе.

– Дядя Игорь, – с мольбой в голосе попросил Константин, который оказался у нас за спиной и все слышал, – можно нам остаться? Ну не придет же этот дядька снова? Мы его сильно напугали, и он убежал.

Игорь потрепал Костю по голове.

– Приказ ясен?

– Да, – обреченно вздохнул сын.

– Тогда выполнять! – картинно нахмурившись, сказал Мухин.

Через пять минут Константин и Василий с рюкзаками стояли возле «Форда».

– До встречи, Александр Кузьмич, – сжав руку лесника, сказал Мухин. – Обидно, что при таких обстоятельствах увиделись. Когда закончим это дело, заявимся к тебе как-нибудь на выходные. Примешь?

– Не вопрос, Иваныч, всегда рад. Только заранее предупреди, я кабанчика завалю.

Попрощавшись с Кузьмичом, я направился к своей машине. Положив вещи в багажник, сел за руль. Костя с Василием изъявили желание ехать в милицейском автомобиле. Они разместились на заднем сиденье «Форда», а Казаков сел ко мне в «Волгу».

– Ну что, поехали, – сказал Миша, видя, что «Форд» тронулся с места.

– Подожди, – сказал я и закрыл глаза. Необъяснимое чувство захватило меня. Почему-то именно сейчас я понял, что смогу просчитать Разина. Необходимо было только сосредоточиться. Я стал мысленно сопоставлять все, что было известно про убийцу. Мозг лихорадочно прокручивал различные варианты. Вдруг перед глазами всплыл мертвый профессор Козловский. Монгол с дыркой во лбу. Заброшенный лестничный проем, откуда Разин тогда вел наблюдение за квартирой профессора. Выходивший из подъезда Разин. Почему же моя память воскрешала именно эти факты? Я открыл глаза. Наконец все улеглось по своим полочкам. Почему Разина и раньше было трудно поймать? Дело не в отсутствии свидетелей, которых он убирал пачками, а в том, что преступник действовал наперекор здравому смыслу. Его поступки были рискованными и бесшабашными, как будто он ловил кайф от своих побед. Изменить самому себе он не мог и на этот раз. Не оставалось доли сомнения в том, где его искать!

– Есть!!! – воскликнул я, ударив кулаком по рулю.

– Ты что? – удивленно спросил Казаков.

Я вытащил из кармана телефон и набрал номер Мухина.

– Игорь, давай назад! Срочно!

* * *

Мухин вернулся спустя несколько минут. Я вышел из машины и ожидал его. Мухин понял мою задумку с первых слов.

– А ведь этот вариант полностью вписывается в его логику поведения, – согласился Игорь.

– Надо ехать. Наверняка он уже там, – сказал я.

– Добро, – сказал Игорь и обратился к водителю: – Коля, отвезешь ребят к Вере и сразу позвони мне.

– А вы? – с недоумением в голосе спросил Николай.

– Мы остаемся!

«Форд» сорвался с места и, подняв облако пыли, скрылся из виду.

– Что случилось? – услышал я голос Кузьмича, подошедшего к нам.

– Решили поохотиться, – сказал Игорь.

– Понял! – кивнул Пирогов. – Я с вами!

– А выдюжишь? – спросил Игорь, показывая на его раненый бок.

– Ради такого зверя можно потерпеть, – бодро ответил Пирогов, быстро ушел в дом и вернулся, держа в руке самозарядный карабин Симонова и небольшой кожаный подсумок для обойм.

* * *

– Дорогу помнишь? – спросил Мухин.

– Если что, подскажешь, – ответил я и резко тронулся с места. Вырулив на дорогу, я прибавил скорость.

– Игорь Иванович, надо подмогу вызвать, – предложил Казаков.

– Не надо, сами справимся, – не оборачиваясь, отрезал Мухин. – Пока раскачаются и приедут, время уйдет. Если он там, повяжем.

– А стоит вязать? – произнес Кузьмич.

– Посмотрим по обстановке, – ответил Игорь и отвернулся к окну. Я скосил на него глаза. По тому, как Игорь напрягся, было заметно, что он нервничает. Но это был не мандраж на грани «медвежьей болезни» у студента перед экзаменами, а полная собранность и настрой бойца перед решающей схваткой. Такое состояние мне было хорошо знакомо.

До цели оставалось проехать несколько километров, когда в кармане Мухина зазвонил телефон. Игорь схватил трубку и приложил к уху.

– Ирина! – воскликнул он и предостерегающе поднял руку, призывая всех молчать. Он мог бы этого и не делать. Мы замерли в ожидании.

– Понял!! – глухо произнес Мухин и отключил связь.

– Гони, он у нее!!! – крикнул Игорь. – Все в цвет! Теперь ему конец! Судя по голосу, она спокойна, значит, пока все нормально.

Я свернул с шоссе. До дома Соловьевой оставалось метров двести укатанного проселка.

– Остановись, – приказал Игорь и достал пистолет. – Всем приготовиться.

Пригибаясь, мы добежали до забора и остановились – калитка была распахнута. Осторожно заглянув во двор, я увидел, что и входная дверь в дом открыта настежь.

– Неужели опоздали? – услышал я сдавленный голос Игоря.

– Слушать меня! – Я взял инициативу на себя, поскольку имел несравнимо больший опыт подобных мероприятий, чем Игорь. Он молча вверил мне дальнейшее руководство операцией.

– Миша, ты вместе с Кузьмичом пробираешься на территорию с тыла и контролируете возможные пути отхода. Ваша готовность – один звонок по телефону. Мы с Игорем пойдем ему в лоб. Понятна задача? – Дождавшись ответа, скомандовал: – Вперед!!

Я выждал несколько минут и, дождавшись условного знака от Михаила, заскочил во двор. Добравшись до крыльца, застыл справа от дверей. Игорь расположился рядом слева. Отсчитав несколько секунд и приведя дыхание в порядок, я жестом указал Игорю направление движения и осторожно, стараясь не шуметь, проник в дом. Дверь в холл была закрыта. Мухин проверил кухню и показал, что все чисто. Я прислушался – тишина. «Поздно!» – подумал я с отчаянием. Я встал напротив двери, приготовился и нанес удар ногой в область замка. Соскочив с петель, дверь с грохотом рухнула. Предполагая увидеть нечто страшное, мы ворвались в комнату и как по команде застыли на месте. Живая и невредимая Ирина сидела в кресле и потягивала коньяк из большого пузатого бокала. На наше шумное вторжение она никак не прореагировала.

– Где он? – шепотом спросил Игорь. Хотя было очевидно, что мы в очередной раз попали к шапочному разбору. Ирина молчала. Я подошел к ней и провел рукой перед глазами – не помогло. Тогда Игорь потряс ее за плечо. Соловьева подняла на меня затуманенные алкоголем безумные глаза.

– А, это вы, – проговорила она невнятно.

– Где Разин? – повторил вопрос Игорь.

– Разин? – с нескрываемым удивлением спросила Ирина.

– Да, да – Разин! – в голосе Игоря промелькнуло раздражение. – Ты звонила мне!

– Ах, Разин, – вздохнула Ирина и отхлебнула коньяк. – Его нет.

– Как нет? – Мухин навис над Соловьевой.

Ирина не ответила и рассмеялась, сначала сдержанно, вполголоса, потом все громче и громче. Она откинулась на спинку кресла, и смех перешел в надрывный крик. Бокал выпал из ее рук и со звоном разлетелся на десятки мелких осколков. Неожиданно Соловьева замолчала и уставилась на нас.

– Как вы оказались в моем доме? – вдруг спросила она и бросила быстрый взгляд на дверь спальни.

– Она умом тронулась, – тихо проговорил Игорь, – этого еще не хватало.

– Посмотри сюда, – я указал на бурые полосы на дверном косяке, на которые обратил внимание только сейчас. Держа пистолет наготове, я осторожно приоткрыл дверь и заглянул в комнату.

– Ешкин кот… – протянул сзади Игорь.

Далее приведу выписку из протокола осмотра места происшествия:

«…Труп неизвестного мужчины плотного телосложения, возрастом примерно 50 лет, расположен в комнате-спальне площадью четырнадцать квадратных метров… Труп лежит на спине у кровати слева от окна… Одежда на трупе отсутствует… При осмотре трупа в области грудной клетки слева обнаружены девять колото-резаных ранений… На голове трупа в области правого глаза колото-резаное ранение, проникающее в глазное яблоко… В области паха три колото-резаных ранения… Половой орган частично ампутирован…

С места происшествия изъят военно-морской офицерский кортик №……»

Мухин прикрыл дверь в спальню и вышел звонить в управление. Казаков и Кузьмич зашли в дом и стояли в прихожей.

– Ты зачем это сделала? – спросил я Ирину.

– Я отомстила за Сережу, – сказала она, встала, пошатнулась и, увлекая за собой кресло, упала навзничь. Из ее рта появилась розовая пена. На шум прибежал Мухин. Вместе мы перенесли ее на диван. Игорь вызвал «Скорую помощь». Прибывший через полтора часа врач констатировал смерть.

Уже позже, после проведения судебно-медицинской экспертизы, стало известно, что в крови Соловьевой обнаружен сильнодействующий психотропный препарат.

Таким образом, нам не суждено было узнать об истинных обстоятельствах трагедии – тайну Ирина унесла с собой.

* * *

Дождавшись приезда оперативно-следственной группы и переговорив со следователем прокуратуры, мы с Мухиным и Пироговым уехали. Казаков остался на месте происшествия. Доехав до лесничества, мы попрощались с Кузьмичом и через час уже были в управлении. По дороге заехали в магазин, купили продуктов и бутылку коньяка.

Меня не покидало чувство брезгливости, как, впрочем, и остальных. Каждый из нас подолгу мыл руки в туалете, прежде чем сесть за стол. Никто не проронил ни слова. Так же молча Мухин включил электрический чайник. Я разложил на тарелке хлеб и колбасу. Мы выпили по рюмке коньяка, но к закуске так и не притронулись.

Только сейчас я заметил, как осунулось лицо Мухина, он выглядел помятым и разбитым. Я в зеркало не смотрел, но наверняка был не лучше. Не знаю, как Игорь, а я ощущал полнейшую душевную пустоту, разочарование и апатию. Конечно, Разин пролил столько крови, что заслужил смерть. По этому поводу сомнений не возникало, но расплата для него наступила чудовищная, даже для нас, готовых без колебания исполнить справедливый приговор.

Судя по всему, Мухин мыслил аналогично. Мы не были расположены обмениваться впечатлениями и так же молча допили коньяк.

Игорь засобирался домой. Его водитель сел за руль моей «Волги» и привез нас к нему домой. Вера накрыла на стол, и мы поужинали. На следующее утро я решил возвращаться в город, о чем сообщил Константину. Сын попробовал возразить мне, аргументируя тем, что они с Василием уже взрослые, бывалые парни и не будет ничего страшного, если они еще погостят у Димы. Как ни странно, но Игорь их поддержал, а я был непреклонен. Прошедшим отдыхом на даче я был сыт по горло.

Переночевав у Мухина, мы собрали пожитки и сели в машину. Прощаясь со мной, Игорь крепко сжал мою ладонь.

– Жора, когда все устаканится, я позвоню. Все вместе поедем к Кузьмичу. Знаешь, какая здесь рыбалка, охота?

На последнем слове Игорь осекся, я же улыбнулся:

– Теперь знаю. Уж лучше вы к нам…

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg