«Сеть»

Андрес Де ла Мотт Сеть [Buzz]

Посвящается Аннетт

Моя самая искренняя благодарность всем вам, муравьям, без чьих советов и прочей помощи Игра не стала бы реальностью.

Автор

From: Mail Delivery Service

To: Badboy.128@hotmail.com

Subject: Delivery Status Notification

Date: 26 июля 23.44

Ошибка; 6.2.12.12 (перенаправлено)

Original message

From: badboy.128@hotmail.com

To: undisclosed recipients

Subject: Игра

Date: 26 июля 23.43

Уважаемая редакция новостей/блог!

Примерно четыре недели назад я нашел в электричке телефон. Модель в стальном блестящем корпусе с сенсорным экраном. В результате я оказался втянут в цепочку событий, которые завершились несколько дней назад на улице Торсхаммаргатан, и теперь я хочу поделиться с вами этой историей.

Мое имя Хенрик Петерссон, друзья называют меня Эйч Пи, мне 31 год. Понятия не имею, какое значение тут имеет мой возраст, но вы, похоже, живо интересуетесь такими подробностями — так вот вам, пожалуйста.

Название улицы уже наверняка вызвало в вашей памяти кое-какие ассоциации, ведь именно там взорвалась бомба. Бомба, которая на самом деле предназначалась совсем для другого (имя не пишу, вы и сами прекрасно понимаете, кого я имею в виду, и одному богу известно, какие фильтры безопасности могут выловить это сообщение).

Возвращаясь к мобильнику, найденному мною в поезде.

Проклятая трубка предложила мне сыграть в Игру в альтернативной реальности, к тому же весьма продвинутую, где стиралась грань между фантазией и действительностью. Поначалу тебе дают небольшие задания, которые ты должен выполнить, снимая все происходящее на телефон. За это ты получаешь очки, попадаешь в список лучших игроков, и твою игру оценивают те, кто наблюдает за происходящим онлайн. Кроме того, за каждое успешно выполненное задание ты получаешь денежное вознаграждение. Короче, крутая вещь, на которую я мгновенно подсел.

Однако эта Игра оказалась куда реальнее, чем я мог себе представить. И куда опаснее…

Поройтесь в «Гугле», почитайте о мистических событиях последних недель! Полицейская машина, перевернувшаяся на Линдхагенсплан, сгоревший дотла дом в Фъярдхундре, не говоря уже о том, что произошло при проезде королевского кортежа по Кунгстрэгорден…

Все это прямо связано с Игрой.

Вам, наверное, интересно, откуда я могу это знать…

Очень просто — все это сделал я.

Я купился на острые ощущения, меня щекотало внимание публики в интернет-пространстве, которая болела за меня, восхищалась моими отважными поступками. И я, жадный до похвал, дал втянуть себя в эту Игру. Я отодвинул границу дозволенного так далеко, что совсем потерял ее из виду. И даже навредил тем, кого любил.

Глупо, не правда ли? Как можно вытворить такое только из пустого тщеславия?

Однако посмотрите на самих себя. У скольких из вас открыт на экране в другом окне «Фейсбук», «Твиттер» или «Инстаграм», пока вы читаете это мое сообщение? У кого из вас те же приложения в мобильнике — и вы регулярно залезаете в них с того момента, как открыли утром глаза, и до того, как заснули вечером?

Дайте я угадаю — у всех.

У каждого из вас.

Так что вы вряд ли имеете право осуждать меня!

Уверен, что вы подойдете к сбору информации со всей основательностью, так что я могу с таким же успехом прямо сейчас рассказать все как есть.

У меня есть сестра, Ребекка Нурмен, которая работает телохранителем в СЭПО.[1]

Да-да, та самая Ребекка Нурмен… В последние дни вы наверняка много писали о ней — медаль и все такое.

Бекка отлично делает свое дело, она хороший телохранитель. Чертовски хороший.

На самом деле в этом нет ничего странного — она тренировалась в этом деле с юных лет. Всегда прикрывала меня. За исключением одного раза, когда я спас ей жизнь. Принял за нее пулю.

Но это было давно, сейчас речь не о том.

Каким-то образом Гейм-мастеру удалось использовать наши непростые отношения с сестрой, он заставил меня подвергнуть Бекку таким ужасам, о которых и вспоминать не хочется.

К Игре сестра не имеет никакого отношения — она даже сомневается в том, что Игра вообще существует. Но это типа того, как говорит Болтун в «Подозрительных лицах»: «Самая крутая шутка, которую сыграл с нами дьявол, — это то, что он убедил мир в том, будто его не существует».[2]

Как бы там ни было, я подкинул вам достаточно «ниточек», так что начинайте копать. Проверьте, кому на самом деле принадлежал тот дом на Тушхамнсгатан. Фирма «А. К. М. Е. Телекоммуникационные услуги» существовала лишь для отвода глаз.

Все оборудование в здании использовалось для того, чтобы управлять Игрой. Собирать информацию, рассылать задания и убеждать других людей делать ставки на игроков.

Начните с того, что разузнайте о судьбе Эрмана — компьютерного гения, который установил все серверы в этом здании. Не самая веселая история.

Но если уж ввязался в это дело, выхода нет.

Youarealwaysplayingthegame![3]

Поговорите с моим старым BFF[4] Магнусом Сандстрёмом, магазин которого чуть не спалили (называйте его Фарух, а не то он обидится). Добавьте к списку все те странности, которые происходят каждый день: срывы компьютерной системы, диверсии, необъяснимые кражи. Исчезновение людей или убийства при загадочных обстоятельствах…

Сложите все фрагменты воедино, мыслите масштабно. А теперь еще масштабнее!

Вам придется изрядно повозиться, но когда вы докопаетесь до сути, то глазам своим не поверите.

«Они играют чертовски давно», — сказал мне бедняга Эрман.

И это наверняка так и есть.

Будьте осторожны, у Гейм-мастера глаза и уши везде, и он сделает все, что в его власти, чтобы остановить вас.

Копайте глубоко, складывайте кусочки мозаики и, самое главное, не доверяйте никому!

Эйч Пи

P. S. Не трудитесь искать меня. Когда вы получите это письмо, я буду уже далеко. Там, где никто меня не найдет. Даже Гейм-мастер.

Сообщение не доставлено адресату

Перенаправлено и удалено администратором

26 июля в 23.43

Buzz [базз]

Нечто захватывающее; нечто приятное; трепет.

Прилив энергии; возбуждение; стимуляция извне; алкогольная или наркотическая интоксикация.

Опубликование информации в Интернете (преимущественно в «Гугле»).

Метод моментального привлечения внимания.

Состояние чрезмерной и необоснованной агрессии.

Длительный жужжащий звук, жужжание; бормотание, разговор вполголоса.

Уходить, избавляться от текущей ситуации.

Обрезать, резать, разрезать; коротко стричься или бриться; удалять; косить, жать.

Говорить по секрету.

Совершать телефонный звонок.

Удивительно созерцать скорость коммуникации. Верно также и то, что эта скорость может многократно усилить распространение информации, о которой нам известно, что она неправдива.

Эдвард Р. Марроу

Ничто не распространяется быстрее света — за исключением, пожалуй, плохих новостей, которые подчиняются особым правилам.

Дуглас Адамс

Едва проснувшись, она поняла, что мужчина находится позади нее и что он простоял довольно долго под палящим солнцем, ожидая, пока она очнется.

Во сне она видела Гураб-аль-байна — маленького тощего пустынного ворона с иссиня-черными перьями, сидящего рядом с ней на песке. Ворон с любопытством разглядывал ее, наклонив голову набок, словно недоумевая, что она может делать здесь совершенно одна.

На самом деле она не понимала до конца, привиделось ей все это или же настоящая птица решила рассмотреть поближе ее безжизненное тело.

Но существовал ворон в реальности или нет — теперь он исчез, вероятно, напуганный беззвучным присутствием мужчины.

Его возвращение могло означать только одно.

Она мгновенно проснулась, кровь застучала в висках.

Глубоко вздохнув, она повернула голову в сторону мужчины.

Предмет, который тот держал в руке, блеснул на солнце, ослепив ее, что заставило ее инстинктивно поднести руку к вспотевшему лбу.

В следующую секунду она поняла, что Игра окончена.

Глава 01. Neverlands[5]

Двумя огромными скачками он подлетел к ней.

Она не успела даже отреагировать, когда он сдернул ее со стула. Прижав к стене, схватил ее одной рукой за горло — так крепко, что носки ее ног оторвались от мягкого ковра.

Звон посуды, испуганные крики других посетителей, но ему было наплевать на все. VIP-зал расположен на шестом этаже; пройдет не менее трех минут, прежде чем появится служба безопасности отеля. Трех минут более чем достаточно, чтобы сделать то, что он вынужден сделать.

Она хрипела, отчаянно пытаясь разомкнуть его пальцы, но он сжал их еще сильнее и почувствовал, как она ослабела, перестала сопротивляться. Ее умело подкрашенное лицо за пару секунд из багрово-красного стало белым как полотно, неожиданно прекрасно сочетаясь с ее сиреневой блузкой.

Blond businesswoman — my ass![6]

Словно такой простой маскарад мог обмануть его.

Он ослабил хватку ровно настолько, чтобы пустить в ее мозг небольшую дозу кислорода, свободной рукой пытаясь дотянуться до предмета, лежащего на столе. Неожиданный удар ногой в пах заставил его вздрогнуть, однако туфля слетела у нее с ноги, а без «Джимми Чу»[7] пинок оказался недостаточно сильным, чтобы заставить его разжать пальцы. Он снова сдавил ее горло крепче и приблизил свое лицо к ее лицу. Ужас в глазах женщины вызвал у него странное чувство удовлетворения.

— Как вы меня разыскали, черт побери? — прошипел он, поднося к ее лицу мобильный телефон — блестящий серебристый предмет с сенсорным экраном.

Внезапно телефон ожил. Рефлекторно отодвинув его от себя, он вдруг увидел на экране свое лицо. Остановившийся взгляд, ввалившиеся глаза, красное потное лицо. Видимо, в мобильнике на обратной стороне была вмонтирована камера, потому что, когда он повернул его, на экране появилось и ее перепуганное, бледное как мел лицо.

Beauty and the fucking beast in ipodcast![8]

Полный абсурд!

Какой мерзостью он занимается!

Он должен представлять собой супергероя, спасителя миров — и что вместо этого? Накинулся на девицу?! Нежели он так низко пал?

Их глаза снова встретились, но теперь страх в ее глазах вызвал у него лишь ощущение пустоты.

Он перестал быть самим собой.

Он не…

* * *

— Господин Андерсен?

— Да-да? — Эйч Пи вздрогнул.

Невысокого роста человек, одетый в форму служащего отеля, стоял рядом с его столиком. Его мягкий голос едва заглушал убаюкивающий гул голосов VIP-зала.

— Простите, что беспокою вас, сэр, но ваш новый номер готов.

Человек протянул ему маленький бумажный конверт с карточкой-ключом от номера.

— Ваш номер 931, мистер Андерсен, мы перевели вас в полулюкс. Ваш багаж уже доставлен на место. Надеемся, что пребывание у нас доставит вам удовольствие. Приносим свои извинения за неудобства, связанные со сменой номера. — Человек поклонился и осторожно положил конвертик на стол. — Подлить вам кофе, сэр?

— Нет, спасибо, — буркнул Эйч Пи и покосился на столик у окна.

Женщина все еще сидела там, а рядом с ее чашкой лежал маленький серебристый прямоугольник, при виде которого так разыгралась его фантазия.

Снова закрыв глаза, он ущипнул себя за переносицу и пару раз глубоко вздохнул.

Помимо того факта, что телефон показался ему знакомым, что еще говорило в пользу того, что они выследили его?

Эйч Пи раз пятьдесят менял подложные паспорта — и каждый раз новый не имел никакого отношения к предыдущему. Кроме того, он располнел на несколько килограммов, обзавелся глубоким загаром и светлой бородкой в стиле хиппи, которая прекрасно сочеталась с его длинными, до плеч, волосами. Уже больше года он не разговаривал по-шведски — с тех пор, как покинул Таиланд. Иными словами, риск, что его узнают, был ничтожно мал, чтобы не сказать минимален. Помимо него самого, ни один человек в мире не знал, где он находится.

И последний вывод, Шерлок?

Стало быть, трубка — случайное совпадение. Почти все смартфоны на рынке похожи друг на друга, большинство из них производится на одном и том же заводе в Китае. Кроме того, не в первый раз ему кажется, что его разоблачили. Сколько раз он в панике кидался бежать через задние двери или несся вниз по пожарным лестницам, чтобы оторваться от воображаемых преследователей…

Хотя с последнего случая прошло много месяцев, его жаждущий поощрения мозг по-прежнему то и дело пытался сыграть с ним злую шутку, подкидывая ему привидения среди белого дня, с приветом от серых парней из того отдела мозга, что отвечает за абстиненцию.

Хроническая нехватка сна лишь усугубляла ситуацию.

Ему только что удалось выпросить себе более удобный номер, расположенный дальше от лифтов. Однако он знал, что это не поможет…

Владелица телефона не предпринимала никаких попыток взять его в руки. Вместо этого она потягивала кофе, глядя на море и, кажется, совсем не замечая Эйч Пи. Она была хороша собой — блондинка чуть за сорок со стрижкой под пажа. Пиджак, брюки, изящные «лодочки». Присмотревшись, он увидел, что одна (вне всяких сомнений, безумно дорогая) туфля съехала с пятки и блондинка в задумчивости покачивает ею, положив ногу на ногу.

Почему-то именно это рассеянное движение заставило его немного успокоиться.

Сделав еще один глубокий вдох через нос, он медленно выпустил воздух через рот.

* * *

Все его мечты и сны незаметно изменили характер.

Четырнадцать месяцев в бегах — на четыре больше, чем он просидел за решеткой, и во многих отношениях куда более приятных. Однако, как ни странно, на нынешнем этапе он почти так же не находил себе места.

Самое ужасное начиналось по ночам. Лачуги из тростника, турбазы, отели в аэропортах или платиновые дворцы, как на сей раз, — это уже не имело значения. Бессонница никак не соотносилась с качеством простыней.

В начале своего турне Эйч Пи всегда старался обзавестись компанией. Больше всего его устраивали смешливые девчонки с рюкзаками, которых он легко цеплял на вечеринках у лагерного костра и которые были в состоянии болтать всю ночь.

Позднее, досыта объевшись бессмысленными ночными разговорами и ресторанными версиями песен типа oooh baby baby it’s a wild world,[9] он стал ограничиваться тем ассортиментом, который можно было найти, спустившись в бар отеля.

Но к этому моменту он уже почти забыл, что такое человеческая близость.

Вместо этого дело обычно кончалось курением травки и унылым онанизмом под весьма разнузданные фильмы для взрослых — его угасающее половое влечение требовало все большей стимуляции. Затем полуостывшая еда, принесенная рум-сервисом прямо в номер, под какой-нибудь второразрядный блокбастер, пока он не впадал в состояние, хотя бы отдаленно напоминавшее сон. Серое помрачение сознания, среди которого его фантазия уносилась прочь по одной ей ведомым дорогам, изучая места, о существовании которых он предпочитал бы не вспоминать.

Оставалось лишь осознать, что его сны постепенно превращаются в…

* * *

Проклятье!

Хотя она заметила автоматы еще до того, как кортеж остановился, запах, ударивший в ноздри Ребекки, был таким мощным, что она на пару секунд чуть не забыла о них.

Это была сладковатая плотная волна запахов от огромной массы плотно спрессованных человеческих тел, мусора, сточных вод и тлена. Вонь она ощутила еще вчера, когда они проводили рекогносцировку транспортных путей, однако сегодня стало намного жарче, и от жары все засмердело во много раз сильнее.

Толпа плотно обступила место их остановки, сотни взбудораженных людей навалились на пластиковые ленты, натянутые с целью удержать их на расстоянии.

Солдаты нервно переглядывались. Их руки сжимали приклады, а ноги неуверенно переступали туда-сюда по красному щебню.

Шесть автоматов и столько же солдат в неуклюжей камуфляжке с пятнами пота и в стоптанных ботинках. Их начальник, куда более прилично одетый офицер в зеркальных солнечных очках, требовательно махнул ей рукой, показывая, чтобы они разгружались. В кобуре, висящей у него на правом бедре, лежал пистолет — это означало семь стволов, не считая их собственные.

Офицер жестикулировал все нетерпеливее, поскольку Ребекка медлила, однако она игнорировала его. Женщина застыла, держа дверь машины открытой, в то время как Каролина Модин, ее водитель, ждала за рулем, не выключая мотора.

Ребекка услышала, как хлопнули двери сопровождающей машины, и бросила быстрый взгляд через плечо. У нее за спиной выросли Йоранссон и Мальмен. Ни один из мужчин не проронил ни звука, однако выражение их лиц ниже солнцезащитных очков ясно показывало их отношение к происходящему.

Толпа шумела все громче и все сильнее наваливалась на ограждение, отчего убогие столбики, поддерживающие пластиковые ленты, начали подаваться. Ребекка улавливала отдельные слова по-английски.

Help us… No food, no doctor…[10]

Солдат, стоявший ближе всех к ней, нервно облизнул губы, поигрывая предохранителем своего автомата.

Щелк-щелк.

На предохранителе — снят с предохранителя.

Безопасный — опасный.

Капля пота скользнула вдоль ее позвоночника.

За ней еще одна.

— Ну, чего мы ждем, Нурмен?

Сухощавый советник посольства Глад вышел из автомобиля с другой стороны и тоже оказался у нее за спиной.

— Пресса ждет, надо начинать. Мы и так запаздываем.

Он протянул руку к ручке на задней двери, чтобы выпустить министра международной помощи, но Ребекка опередила его.

— Не трогай дверь! — прошипела она, придавив ладонью боковое стекло.

Советник посольства продолжал держаться за ручку дверцы, и пару секунд они стояли так, кидая друг на друга яростные взгляды. Затем Глад отпустил ручку, выпрямился и с оскорбленным видом стал перебирать пальцами узел на своем галстуке.

— Как долго ты планируешь стоять здесь, на жаре, Нурмен? — спросил он громко, в расчете на то, что министр услышит его через тонированное стекло. — Разве ты не понимаешь, что чем дольше мы тянем, тем больше эти люди заводятся? Они ждут нас — министра, понимаешь?

Да нет, она все прекрасно понимала, но что-то во всей этой ситуации было не так.

Вчера, проводя рекогносцировку местности, они смогли проехать на машине до самой администрации лагеря беженцев, где должно было проходить совещание. Но сегодня дорога внезапно оказалась перегорожена в нескольких сотнях метров от цели, хотя впереди виднелось множество машин.

Вести министра пешком сквозь разгоряченную толпу под охраной всего шести нервных солдат правительства — не самое разумное решение.

Кстати, почему их так мало? Вчера здесь кишели солдаты, бронированные машины, а в воздухе висел вертолет. Беженцы забились в свои убогие пластиковые палатки и носа не решались высунуть.

Но сегодня ситуация кардинально изменилась.

— Come on, let’s go! All is good, all is good![11] — кричал офицер и махал им рукой, чтобы они подошли к нему, в то время как двое его солдат неуклюже пытались отогнать самых напористых, напирающих на пластиковые ленты. Однако Ребекка все еще медлила. Гул толпы нарастал, однако ей казалось, что она по-прежнему слышит металлическое пощелкивание предохранителями на автоматах солдат.

Словно секундная стрелка, отсчитывающая последние секунды.

Щелк…

Щелк…

Щелк…

Она невольно положила руку на пистолет в кобуре на поясе.

— Мы должны идти, — визгливо произнес Глад, и она почувствовала в его голосе неожиданный страх.

Йоранссон и Мальмен переглянулись.

— Как ты намерена поступить, Нурмен?

Ее заместитель был прав — необходимо определиться.

Опасность?

Безопасность?

Прими решение, Нурмен!

Само собой, ей следовало бы открыть дверь и выпустить министра. Однако она по-прежнему не могла отделаться от чувства, что здесь что-то не так. И это «что-то» посерьезнее, чем взбудораженная толпа, перегороженная дорога или советник посольства, которому срочно нужно в туалет.

Резиновая рукоятка пистолета прилипла к пальцам.

Щелк…

Щелк…

Щелк…

И тут она увидела его — мужчину в толпе справа от себя. Внешне он был похож на всех остальных кричащих темнокожих людей вокруг. Высокий, в белой рубашке, темных шароварах-брюках и с повязкой на голове. Однако в его облике было нечто, выделявшее его из толпы.

Прежде всего он был совершенно спокоен. Он не кричал, не размахивал кулаками, не пытался привлечь к себе внимание.

Вместо этого он целеустремленно пробивался вперед, спокойно огибая своих товарищей по несчастью, неуклонно приближаясь к ограждению.

В руках мужчина держал какой-то предмет, и ей понадобилось несколько секунд, чтобы разглядеть, что это.

Полиэтиленовый пакет — ярко-желтый, блестящий, не успевший выгореть на солнце и помяться, как все прочие предметы здесь, в лагере беженцев.

Что делает этот новый и чистый предмет среди царящей вокруг чудовищной нищеты?

Прикрыв глаза от солнца левой рукой, Ребекка пыталась сфокусировать взгляд. Пакет поднимался и опускался в поле ее зрения: то скрывался за чьими-то ногами, то тут же снова появлялся в просвете между телами. Ярко-желтый, гладкий и совершенно чуждый в этой обстановке.

На долю секунды ей показалось, что она видит сквозь пластик очертания черного предмета на дне пакета.

И Ребекка приняла внезапное решение.

— По машинам! — прорычала она и бросила быстрый взгляд на двоих коллег, чтобы убедиться, что они восприняли ее приказ. — Немедленно по машинам, уезжаем! — крикнула она Мальмену, который, похоже, не расслышал ее команду за ревом толпы.

Сперва ее заместитель не отреагировал, потом коротко кивнул и подал рукой знак третьему автомобилю кортежа сдать назад и освободить им дорогу.

— Что ты делаешь, черт подери, Нурмен? — крикнул советник посольства, вцепившись в ее рукав. Она легко стряхнула с себя его руку.

— В машину, Глад, если ты не хочешь остаться здесь, — прошипела она, подавая знак своему шоферу готовиться к отступлению.

Глад продолжал что-то орать ей в ухо, но она не слышала его.

Мужчина с пакетом исчез, однако она была уверена, что он где-то рядом, в толпе, по-прежнему пробивается к ним.

«Ленд Крузер» позади них отъехал задним ходом на несколько метров, и Ребекка, не отрывая взгляда от толпы, заколотила рукой по крыше своей машины, подавая сигнал Модин сделать то же самое.

Их машина начала медленно двигаться назад по неровному дорожному покрытию.

Дверца машины была по-прежнему распахнута в ожидании того, что Ребекка запрыгнет внутрь.

Однако в ту же секунду, как кортеж двинулся назад, гул толпы перешел в гневный вой, и тонкие пластиковые ленты вокруг них разорвались под ее напором.

За пару секунд их автомобиль оказался окружен плотным кольцом. Чьи-то руки колотили по капоту и переднему стеклу, хватали Ребекку за одежду, пытаясь оторвать ее от открытой дверцы.

Она споткнулась, и на долю секунды ее охватила паника — ей показалось, что она сейчас упадет.

Пульс отчаянно стучал в висках, она пыталась вырваться, но нападающие наседали со всех сторон.

Руки хватали ее за пояс, тянулись к пистолету в ее полностью блокированной правой руке. Левой рукой она ударила кого-то в лицо, коленом — кого-то между ног, нанесла удар головой на голос, что-то кричавший ей в ухо, но нападавших было слишком много. В любую секунду она могла упасть — и на этом все бы закончилось.

Внезапно машина дернулась, и тяжелая дверь отбросила в сторону несколько нападающих, так что Ребекке удалось высвободить правую руку и вытащить пистолет.

Дуло в воздух, нажать на курок!

Оружие дернулось в ее руке — один раз, потом еще и еще, и гнев толпы вокруг сменился страхом и паникой. Внезапно она почувствовала, что свободна. Те, кто стоял ближе всего к ней, пытались спастись бегством, сталкиваясь с другими, по-прежнему напиравшими сзади. Крики смешивались с глухими ударами соударяющихся тел. Впереди послышались выстрелы. Короткие автоматные очереди, нацеленные, судя по всему, прямо в толпу. Пуля прогудела, как злобный шмель, всего в нескольких десятках сантиметров от головы Ребекки, но та даже не обратила на нее внимания. Модин нажала на педаль газа, и задние колеса, прокручивающиеся на неровной дороге, подняли такую пыль, что все поле зрения заволокло красным туманом.

Машина начала набирать скорость. Ребекка споткнулась, но в последнюю секунду ей все же удалось ухватиться за бешено раскачивающуюся дверцу машины. Ее пальцы все еще лежали на спусковом крючке, ствол пистолета был устремлен в небо.

Мужчина вынырнул прямо из облака пыли — метрах в шести-восьми от капота. Легко перепрыгивая через лежащие тела, он зигзагом пробирался среди разбегающихся в панике людей к их машине. Его правая рука почти достала из пакета предмет, который теперь был отчетливо виден.

Ребекка опустила пистолет, пытаясь прицелиться ему в ноги, но держать оружие неподвижно было невозможно. Машина прибавила скорость, подняла колесами еще больше красной пыли и вдруг наткнулась на капот второй машины кортежа. От этой неожиданной остановки дверца машины ударила Ребекку по подбородку, так что та снова чуть не упала. Несколько мгновений она видела перед собой лишь звездочки и красный туман.

Когда зрение прояснилось, он увидела дуло револьвера, направленное прямо на нее.

* * *

Она восседала на нем, как на быке во время родео.

Ее идеальные силиконовые груди синхронно подпрыгивали, в то время как она терлась своим выбритым низом живота о его лобковую кость. Одной рукой она держалась за изголовье кровати, второй вцепилась ему в волосы с такой силой, что он ощущал треск в корнях волос, когда она притягивала его к себе. Каблуки ее туфель оставляли на его бедрах глубокие болезненные следы.

Однако ему было все равно — бизнес-леди собиралась дать ему урок верховой езды, какого он не видывал за всю жизнь.

Опыта ему и самому было не занимать — напротив! На самом деле он отчасти считал себя чемпионом в данной области.

Но эта дамочка умела трахаться совершенно феноменально! Ей гарантирована премия Гонзо в области «Кино для взрослых» в номинации Female performer of the year.[12] Ощущение было столь убийственным, что ему приходилось напоминать себе о том, чтобы дышать.

Он ощутил подергивание в паховых складках — возбуждение разливалось по всему телу, хотя он изо всех сил старался думать о чем-то неэротичном. Однако все усилия были тщетны!

— I’m coming![13] — пробормотал он, однако бизнес-леди не предприняла никакой попытки слезть с него. Вместо этого она выпустила изголовье кровати, запустила руку себе за спину и в тот момент, когда он стал кончать, вонзила ногти ему в мошонку. Он чуть не умер!! Его сотрясал такой сильнейший оргазм, что он встал на мостик, а она, судя по ее крикам, использовала это его движение в свою пользу.

Ему понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Тем временем она скатилась с него и закурила.

— Isn’t this a non-smoking room?[14] — выдавил он из себя, когда к нему вернулся дар речи.

— Who are you — the smoking police?[15] — усмехнулась она и выпустила в потолок длинную струю дыма.

Вот именно — кому какое дело? Иногда он ведет себя как последний ботаник!

— А… а как т-тебя зовут? — пробормотал он, так и не придумав более удачной реплики.

— Анна. Анна Аргос.

Она загасила сигареты в стаканчике, стоявшем на ночном столике, и чуть съехала в кровати.

— Э-э-э… Приятно познакомиться, Анна.

Но она не ответила. Ее губы уже были заняты воскрешением мертвых.

* * *

Револьвер был направлен прямо на нее, однако Ребекка не могла пошевелиться.

Она висела на руках на дверце машины, в то время как ее ноги волочились по несущейся мимо земле. Пистолет был по-прежнему зажат в правой руке, но, поскольку весь ее вес сейчас держался на руках, она могла поднять его разве что на несколько миллиметров. Ребекка пыталась упереться ногами, чтобы перераспределить вес и высвободить правую руку.

Но бегущий за ними мужчина уже поднял оружие, и она понимала, что не успеет. Из-под колес машины поднимались тучи пыли, клубясь вокруг нее, отчего поле зрения превратилось в узкий красный туннель, и единственное, что она видела в этот момент, — это блестящее дуло револьвера на другом конце. Она ожидала выстрела.

Но его не последовало.

Внезапно машина резко свернула вправо, да так мощно, что Ребекку буквально забросило в салон машины. Ухватившись за сиденье, она уперлась одной ногой в край дверного отверстия и втянула себя внутрь. Машина продолжала кружиться на месте, дверца за спиной у Ребекки захлопнулась, и тут оказалось, что они развернулись на 180 градусов и несутся обратно по той же самой дороге, по которой только что приехали.

Пыль из-под колес «Ленд Крузера» накрыла их целиком, и Модин пришлось включить «дворники», чтобы хоть что-нибудь разглядеть.

Ребекка резко обернулась, пытаясь разглядеть мужчину с револьвером через заднее стекло. Упершись ногами между сиденьями, она держала оружие наготове. Взгляд застыл на линии прицела, палец на спуске…

Но позади них виднелся лишь водоворот красной пыли, поглотившей весь мир. Лагерь беженцев, разъяренная толпа, мужчина с револьвером — все разом исчезло. Через несколько секунд казалось, что всего этого никогда и не было…

Модин что-то крикнула ей, откуда-то издалека донеслось хрипение рации, однако кровь так сильно стучала у Ребекки в висках, что она не разбирала слов.

Все вокруг нее шло, как в замедленной съемке. Она отмечала каждую малейшую деталь: запах кожи, исходивший от сидений, две фигуры, скрючившиеся на заднем сиденье, резкие движения Модин, старавшейся удержать машину на дороге.

Ее пальцы так крепко сжимали пистолет, что в них начало покалывать.

Песок продолжал взлетать вверх позади машины, создавая гипнотические спирали, приковывающие ее взгляд.

И тут Модин попала колесом в яму.

Машина дернулась; на несколько мгновений показалось, что они летят, паря в воздухе, словно во сне.

Несколько миллисекунд в невесомости, затем машина стукнулась о землю. Ребекка ударилась спиной об одно из сидений, ощущение сна исчезло, и она снова вернулась в реальность.

— Ответь по рации! — крикнула ей Модин, и только сейчас Ребекка заметила, что наушник вывалился из уха и болтается, стукаясь о ее правое плечо. Она поспешно вставила его обратно, опустила оружие и откинулась на переднем сиденье.

— Нурмен, с вами все в порядке? Прием!

В голосе Мальмена слышалось беспокойство.

Она снова обернулась и посмотрела на своих пассажиров. Министр и Глад сидели, забившись каждый в свой угол сиденья.

— С вами все в порядке?

Ответа не последовало, но два бледных как полотно лица медленно повернулись к ней.

— Ты в порядке, Анн-Кристин? — Ребекка потянулась назад и потыкала министра в колено — этого оказалось достаточно, чтобы в ответ последовал по крайней мере слабый кивок.

— Министр в порядке, возвращаемся на виллу, — сказала она в микрофон, изо всех сил стараясь взять себя в руки, однако рация лишь усилила дрожь в ее голосе.

— Понятно, — кратко ответил Мальмен.

Внезапно Ребекка заметила, что все еще держит в правой руке пистолет. Она щелкнула предохранителем, убрала пистолет в кобуру, затем медленно пристегнулась ремнем безопасности.

Пульс стал постепенно приходить в норму, адреналин схлынул, и она ощутила, как подступает легкая тошнота.

— Мы были на волоске…

Модин кивнула, не отрывая глаз от дороги.

— В какой-то момент мне показалось, что все кончено… не понимаю, почему он не выстрелил?

Модин бросила на нее быстрый взгляд.

— Наверное, просто не успел поднять автомат, как они на него навалились.

Ребекке понадобилось несколько секунд, чтобы понять ее слова.

— Нет-нет, я не про солдата — я про того мужика с револьвером.

— Кого-кого? — переспросила Модин, с удивлением покосившись на нее.

Прежде чем она успела ответить, Глад наклонился к ее левому уху.

— Что ты тут нам всем устроила, Нурмен, черт тебя побери? — прошипел он.

Глава 02. Flashback[16]

— Алло!

— Добрый вечер, мой друг, ведь у вас там, наверное, уже вечер? Я звоню не вовремя?

— Нет-нет, вовсе нет, я жду вашего звонка. Я на месте — все… готово?

— Все готово.

— А как с…

— Как я сказал — все готово. Вопрос в том, готовы ли вы. Задача рискованная, так что я понимаю, что вы колеблетесь… Но дело заключается в том, что нам не справиться без вашей помощи.

— Я начеку — никаких проблем!

— Отлично!

— Когда мы начинаем?

— Скоро, мой друг, очень скоро…

* * *

— Дарфур?[17]

— Угу.

— Надолго?

— Около недели на рекогносцировку, потом четыре дня с министром и еще пару дней на завершение визита. Всего недели две в зависимости от того, полечу ли я домой на правительственном самолете или обычным рейсом.

Он кивнул и снова уткнулся в открытую газету.

— Это моя работа, Микке, и ты прекрасно это знаешь.

— Знаю, — пробормотал он, не поднимая глаз. — Однако это не означает, что я должен прыгать от восторга каждый раз, когда ты уезжаешь от меня в очередную горячую точку, особенно с учетом того, что существуют другие альтернативы. Что будет в следующий раз — Багдад?

«Скорее, Кабул», — чуть было не выпалила она, однако успела сдержаться. Этот маленький сюрприз она решила приберечь до того момента, когда точно узнает, ее ли команда поедет туда.

— Послушай, — начала она и дождалась, пока он поднимет глаза. — Я в состоянии сама о себе позаботиться, и к тому же я люблю свою работу. Менять что-то — это мы с тобой уже проходили. Так что было бы неплохо получить немножко поддержки вместо кислого выражения лица.

Несколько секунд она смотрела ему в глаза, и он, как всегда, первым опустил взгляд.

— Конечно, извини; не хотелось бы превращаться в ворчливую старуху…

Он закрыл газету и положил ладонь поверх ее руки.

— Прости, Бекка, понятное дело, ты должна ехать, хорошо? Перед такой поездкой тебе менее всего нужны осложнения на домашнем фронте. Просто меня в последнее время мучает бессонница, на работе много всего, сама знаешь…

Он посмотрел на нее преданными собачьими глазами, и Ребекка улыбнулась в ответ.

— Понимаю, — пробормотала она. — Без проблем…

Такая резкая перемена в его настроении должна была бы порадовать ее, но вместо этого она испытала разочарование.

Микке был отличный парень, никогда не скандалил и всегда уступал, если они не сходились во мнениях. Хорошо устроен в жизни, эрудирован, с чувством юмора и все такое прочее… Просто принц из сказки, особенно на фоне ее предыдущих историй.

Однако Ребекка поймала себя на том, что у нее возникло острое желание швырнуть ему в лицо новость про поездку в Афганистан — именно теперь, когда представился такой шанс. Подлить масла в огонь, просто чтобы посмотреть, что произойдет. Однако хорошие девочки так не поступают…

Кроме того, это наверняка ни к чему бы не привело.

Возможно, он дулся бы на несколько минут дольше, однако конечный результат получился бы тот же самый.

Грустный собачий взгляд и «прости меня, Бекка!».

По непонятным ей самой причинам эта традиция начала все больше раздражать ее, и она совершенно не рассматривала для себя варианта перехода на работу в его фирму, хотя зарплата там предлагалась почти в два раза больше.

Иногда Ребекка с ностальгией вспоминала те времена, когда они встречались только ради секса. Тогда с ним было интереснее, все казалось куда более увлекательным.

Она взяла приложение к газете и начала рассеянно перелистывать страницы. Через несколько секунд он занялся тем же самым, оставив ее наедине со своими мыслями.

У нее есть все, что только можно пожелать, однако она недовольна.

Похоже, в ней самой заложен какой-то дефект…

* * *

Когда он вычищал счет Игры, там находилось два миллиона долларов плюс еще немного мелочевки. Правда, несколько меньше, чем он рассчитывал с самого начала, однако вполне достаточно, чтобы жить вполне комфортно.

Часть денег отошла банкам, которые помогли ему замести следы, что-то пришлось заплатить адвокату, который уладил кое-какие дела дома, в Швеции. Выплатил ипотеку на квартиру, создал фонд для обслуживания текущих расходов и еще один, выплативший приличную компенсацию тому бедняге полицейскому, которого он чуть не прибил случайно на площади Линдхагенсплан. Только что созданный Специальный полицейский фонд вручил инспектору Хансу Крусе не облагаемую налогом стипендию в миллион крон за проявленное мужество при исполнении служебных обязанностей, а его коллеге Ребекке Нурмен с той же формулировкой — сумму, полностью совпадающую с размером ее жилищного кредита в Торговом банке.

Благодаря адвокату все бумаги были в полном порядке, поэтому никто из получателей не стал возражать против щедрых наград. Кроме того, он знал, что его старые друзья Густав «Лось» Бох и Фарух «Манге» Аль-Хассан получили по толстому конверту прямо в почтовый ящик, содержимого которых с лихвой хватило, чтобы компенсировать утрату двух мопедов и ущерб от небольшого пожара в компьютерном магазинчике.

После всех расходов и за вычетом того, что необходимо ему на жизнь, осталось еще не менее половины добычи.

Целый миллион долларов, запрятанный в таком месте, где только он сам мог его найти. Неплохо…

* * *

Четыре человека в ее группе — три мужчины и одна женщина.

На самом деле их должно было бы быть больше, но в нынешней ситуации количество телохранителей ни в какой мере не соответствует спросу.

Однако как бы там ни было…

Четверо опытных телохранителей, прошедших специальную подготовку, специалистов своего дела. Хотя все знали друг друга раньше, назначение нового начальника всегда предполагает некоторый фактор нестабильности. Что бы люди ни говорили, когда их спрашивают, большинство не любит изменений. В ее группе проблема заключалась в том, что в течение нескольких месяцев у них вообще не было начальника и что в этом качестве все предполагали увидеть заместителя шефа, Давида Мальмена.

Трое других прислушивались к его словам и во всем оглядывались на него. Группы, имеющие неформального лидера, долго не держатся. Такие процессы Ребекка наблюдала на собственном опыте, будучи стажером и позднее в своей профессиональной жизни.

Для успеха ей нужны интуиция и решимость. Пространство для ошибки равно нулю.

Полет прошел нормально — всего три пересадки, прежде чем они прибыли в Хартум. Несколько ночевок в отеле, множество совещаний, чтобы соблюсти все формальности.

Суданские власти хотели проверить всё: их оружие, рации, бронежилеты. Кроме того, все бумаги должны были быть проверены, проштампованы, перепроверены и еще раз проштампованы, прежде чем они смогли получить на таможне свои транспортные средства и наконец-то выступить на марш.

Чем дальше на юг, тем суровее становился пейзаж. Вокруг них простиралась сухая красная земля, пыль поднималась из-под колес их машин, забивалась в каждую щель, так что на одежде и снаряжении постепенно образовалась розовая хрустящая корка.

Хотя дело происходило в зимний период, жара временами казалась невыносимой. Машину вела Каролина Модин, а сама Ребекка восседала на начальственном месте — на переднем пассажирском сиденье.

Бенгт Эсбьёрнссон сидел за рулем большой машины, ехавшей позади них. Рядом с ним сидел переводчик.

Коллеги Мальмен и Йоранссон прибывали на пару дней позже — вместе с министром на правительственном самолете. Тем временем Ребекка и остальные двое должны были провести рекогносцировку тех мест, которые им затем предстояло посетить вместе с министром.

Такой расклад она запланировала неспроста. Петер Йоранссон был ее однокурсником по Полицейской академии, с ним она чувствовала себя вполне свободно.

Мальмен и Эсбьёрнссон дружили. Разделив их и к тому же получив возможность поболтать наедине с Модин, Ребекка надеялась отшлифовать отношения в группе. Однако приходилось признать, что ее планы пока удавалось осуществить максимум на троечку…

Ее решение оставить Мальмена на посту заместителя не было встречено восторгом, как она того ожидала. На самом деле ничего странного — вряд ли у нее был выбор.

Да и в поездке все складывалось немного не так, как хотелось.

Эсбьёрнссон был суровый выходец с севера страны, никогда не произносивший ни одного лишнего слова, а Каролина Модин держалась особняком, не показывая ни открытой неприязни, ни дружелюбия.

На самом деле группе надо было бы сработаться дома, прежде чем выезжать на такое ответственное задание, однако ее начальник и слышать об этом не хотел.

— Ты хотела стать руководителем группы, Нурмен, что называется, назвался груздем, полезай в кузов. У твоей группы сумма сверхурочных часов ниже, чем у остальных, так что у меня нет ни возможности, ни желания посылать кого-либо другого, — отрезал комиссар Рунеберг и бросил на нее такой взгляд, что она сразу почувствовала себя капризной школьницей.

В Хартуме они забрали советника посольства Глада, его ассистента и их переводчика. При виде надменного советника ей понадобилось всего несколько секунд, чтобы понять, кто перед ней; к тому же ее подозрения мгновенно оправдались. Глад оказался человеком тщеславным и помешанным на титулах, а к ней и ее группе относился как к простым шоферам. Похоже, эту живую мумию приняли на работу в Министерство иностранных дел еще до рождения Ребекки. Она видела его всегда в одном и том же одеянии — черный костюм в белую полоску, галстук и старомодный носовой платок в нагрудном кармане. В этом облачении он казался еще более длинным и худым, как карикатура на самого себя, а в тех немногочисленных случаях, когда он унижался до обращения к ним, его картавое южное произношение заставляло ее мысленно давиться от смеха.

Пока они ехали в машине, Глад беспрерывно разговаривал по телефону, жалуясь коллегам по министерству на всё и вся. Его штаб прекрасно мог бы организовать охрану в сотрудничестве с суданским правительством, вместо того чтобы везти из Швеции неопытных полицейских, которые не знают ни страны, ни культуры. Кроме того, выяснилось, что у Глада племянник работает в полиции, так что он «немного в курсе того, что там происходит» — судя по его тону и выражению лица, это не означало ничего позитивного.

Единственным светлым моментом в поездке было то, что Каролина Модин, кажется, разделяла мнение Ребекки о советнике: едва он открывал рот, они обменивались ироничными взглядами. Однако Глад был не дурак и замечал эти переглядывания, так что к концу поездки атмосфера в машине находилась на точке замерзания.

Между тем ассистент Глада Хокан Берглунд оказался вполне симпатичным парнем ее возраста, который всячески пытался сгладить высокомерные и бестактные выходки своего начальника.

— Сикстен — человек старой закалки, — извиняющимся тоном произнес он, когда они впервые отправились после работы выпить в баре. — Он вовсе не плохой дядька; я очень многому научился, работая с ним.

Ребекка пожала плечами.

— Пусть он будет каким угодно; просто объясни ему, что здесь я решаю, куда министр пойдет, а куда нет, — я, а не протокол министерства. Хорошо?

Берглунд отсалютовал ей своим бокалом.

— Задание понято, инспектор. Кстати, я успел сказать, что через пару недель возвращаюсь обратно в Стокгольм? — проговорил он, улыбаясь.

Отметив про себя, что ей нравится его улыбка, Ребекка вдруг поймала себя на том, что забыла позвонить домой.

* * *

А ведь начиналось его бегство более чем удачно.

Сделав первую остановку в отеле старого приятеля Хисоса в Таиланде, он некоторое время расслаблялся на пляже под пальмами, с удовольствием вспоминая, как надул всех и присвоил себе призовой фонд Игры.

Однако через пару месяцев по телу забегали мурашки.

Отдыхать в гамаке под шум волн — очень приятное занятие, особенно на словах, но заниматься этим весь остаток жизни?

Not fucking even![18]

Как Кейн из «Легенды кун-фу»,[19] он не из тех, кто способен остановиться и успокоиться.

Вместо этого Эйч Пи взял напрокат мотоцикл и несколько недель путешествовал как easy rider,[20] пока не устал от запаха выхлопных газов, постоянной тряски и навязших в зубах насекомых.

Затем он оставил позади Филиппины, Сингапур и Бали, прежде чем перебраться южнее. Эйч Пи заполнял свои дни туристическими развлечениями: сафари на крокодилов, прыжки на «тарзанке» с мостов и дайвинг с акулами.

Однако оплаченные удовольствия не вызывают кайфа, особенно после всего, что ему довелось пережить, и еще через несколько месяцев он пресытился туристическими развлечениями, снова не мог найти себе места и решил отправиться дальше.

Поначалу Эйч Пи планировал двинуться на восток, может быть, добраться до Штатов. Однако опасался, что его фиктивные документы не смогут обмануть американскую иммиграционную службу.

Паспорт — дело хорошее, а вот отпечатки пальцев подделать куда сложнее, к тому же Гейм-мастер наверняка поместил его отпечатки во все мыслимые компьютерные базы.

Перспектива провести несколько лет в роли prisonbitch[21] в алабамской тюрьме была столь неприятна, что заставила его отправить планы по завоеванию Соединенных Штатов на долгосрочную парковку.

Кроме того, эти бесконечные переезды и метания начали действовать ему на нервы. Тревожное состояние и бессонница нарастали в геометрической прогрессии.

Более или менее осознанно Эйч Пи стал двигаться на север. Сделал остановку в Индии, потратил несколько недель, покуривая травку на плантациях в Гоа, и наконец оказался здесь, на самом краю света. Fucking Neverland![22]

Дубай — отлишное место, оно вам ошень понрависса, мой дрюг! Mais bien sur![23]

Заметка на память — никогда не следовать советам французских стиляг, сколько бы они ни угощали тебя марихуаной…

Всей этой ерундой он уже сыт по горло после того, как перебрал все туристические развлекухи в Восточном полушарии, к тому же вся эта «сказочная» страна оказалась столь же настоящей, как и имя в его последнем паспорте. Размалеванный фасад, бездушная пустота без всякой связи со своей историей — или реальной жизнью…

Его новый приятель Венсан обещал его встретить, но пока не проявился. Видимо, француз и его компания остались в тумане на пляже в Гоа, в то время как он сам болтался на этом искусственном острове, как перекати-поле в VIP-исполнении. Для полноты картины не хватало только вымышленного друга.

Интересно, производит ли Армани мячи для волейбола?

Все это трижды проклятое место могло бы поспорить с Вегасом за титул чемпиона по безвкусице в супертяжелом весе.

Несколько дней назад Эйч Пи услышал, как какая-то обгоревшая на солнце семья с двумя маленькими детьми за несколько столиков от него разговаривает между собой по-шведски, и чуть было не заплакал над своей тарелкой с завтраком. Прошло несколько минут, прежде чем он понял, в чем дело.

Проклятье, как хочется домой!

Он так соскучился по Швеции, Стокгольму, району Сёдер; по сестре, по Манге и Лосю, по хоровой музыке в Скансене, по стокгольмскому метро и всему остальному…

Но, наверное, более всего — по самому себе.

Хотя у него было все, о чем мечтает среднестатистический швед: деньги, свобода, минимум ответственности, — он желал лишь одного — того, что оставалось недостижимым. Снова стать Эйч Пи. Уточнение: новым Эйч Пи, который лучше старого, в своей собственной тихой заводи.

Мысль о том, что он обречен скитаться, как сомнамбула, по всем туристическим точкам Азии, пока сам не забудет, как его зовут, вызывала у него серьезную депрессию.

Да и сам Кейн из «Легенды кун-фу» в конечном итоге не выдержал жизни вечного странника и закончил свою жизнь в шкафу отеля с веревкой от жалюзи в качестве прощального галстука.

And who can blame him?[24]

Ему требовалось что-то — хоть что-нибудь, чтобы вспомнить, кто он такой, снова почувствовать, что он живет полноценной жизнью.

* * *

Правительственный самолет приземлился в маленьком аэропорту Эль-Фашер точно по графику, и два реактивных мотора гнали в сторону встречающих машин плотные облака пыли.

Помимо ее группы министра встречал местный представитель ООН, и она успела перекинуться парой слов с их охраной.

Открылась дверь самолета, выглянул Мальмен. Ребекка подала ему знак, что все готово, он кивнул в ответ.

Спускаясь по трапу, министр международного сотрудничества улыбнулась Ребекке, узнав ее.

— Добро пожаловать в… — начала Нурмен, но между ней и министром уже втиснулся Глад.

— Добро пожаловать в Африку, госпожа министр, надеюсь, полет прошел хорошо? Позвольте отрекомендовать вам местного представителя ООН — мистер Мун, а это его заместитель — миссис Авага. Как вам известно, госпожа министр, наша первая остановка — лагерь беженцев Дали, где мы встречаемся с министром внутренних дел Судана и губернатором Дарфура. Далее мы отправимся в детский дом в Кагуро…

Ребекка отступила на пару шагов назад, придерживая дверь машины для министра — та послушно заняла свое место. Глад обошел машину и остановился в ожидании, но Ребекка проигнорировала его. Ее задача — охранять министра, Глад как-нибудь справится сам. Старый пень наверняка в состоянии самостоятельно открыть дверцу машины.

Пару минут спустя все загрузились по машинам. Министр и Глад — в первой машине позади бронетранспортера, вместе с ней и Каролиной Модин. Эсбьёрнссон, Мальмен и Йоранссон — вплотную позади них в «Ленд Крузере», остальные сопровождающие лица — в третьей машине, за рулем которой сидел местный шофер. Затем три машины ООН и еще один армейский автомобиль суданской армии. Всё по плану.

В кармане у Ребекки запищал телефон.

Они направлялись в лагерь беженцев, вокруг унылой гравиевой дороги простиралась пустынная саванна, так что она сочла возможным быстро проверить входящие сообщения. Удивительно, что здесь, в такой глуши, работала связь, впрочем, операторы связи наверняка воспринимали Африку как золотую жилу.

«Береги себя, Ребекка, мы увидимся, когда ты вернешься домой?»

Улыбнувшись, она обернулась назад. Глад и министр на заднем сиденье были погружены в дискуссию, за которой она несколько минут назад перестала следить.

Через заднее стекло Ребекка различала машины эскорта и темные силуэты пассажиров. На таком расстоянии понять, кто есть кто, не представлялось возможным.

«Посмотрим…» — написала она им, нажав на «отправить», отметила, как Модин покосилась на нее.

— Из дома, — коротко пояснила она. Та что-то пробормотала в ответ.

Ребекка проверила время и сказала в микрофон рации, расположенный на запястье:

— Осталось десять минут.

В ответ в ее наушнике раздался двойной щелчок в знак того, что Мальмен понял ее слова и что ему нечего добавить.

Отлично!

Однако ей не требовалось его одобрение. Пора привыкать к мысли, что это ее команда, ее «четыре плюс один».

Толпа народа видна была издалека.

Бронетранспортер, пыливший впереди, только что отъехал в сторону, водитель махнул им рукой, чтобы они продолжали движение, однако в отличие от ситуации накануне сейчас последний участок пути до зданий был перекрыт.

— Похоже, дальше нам не проехать, — проговорила Ребекка, и Каролина Модин кивнула.

— План меняется, — произнесла Ребекка в микрофон на запястье. — Дорога заблокирована, так что нам придется пройти последний отрезок пешком. Эсбьёрнссон и Модин, вы остаетесь у машин до получения следующего приказа, прием.

— Ты не думаешь, что мы все понадобимся? Там впереди картина невеселая, прием.

Голос Мальмена по рации звучал сухо и жестко, и Ребекка отметила, как Модин почти незаметно подняла голову, ожидая ее ответа.

Нурмен глубоко вздохнула. Четыре плюс один или четверо против одного? Все зависит сейчас от того, как она ответит.

Мальмен — опытный охранник, и в его словах, вне всяких сомнений, содержалась доля истины, но, если она сейчас уступит, все поймут, кто на самом деле управляет группой.

С другой стороны, если Ребекка отбреет его слишком сурово, может возникнуть впечатление, что она опасается его и в принципе не намерена принимать во внимание его мнение, даже когда оно исключительно разумно. Такая линия поведения начальника не просто никуда не годится — она ставит под удар безопасность группы.

Поднеся левую руку к губам, Ребекка еще раз глубоко вздохнула и нажала на кнопку talk.

— Понимаю ход твоих мыслей, Мальмен, однако в данный момент мне представляется важным, чтобы мы были готовы отъехать в любой момент. Эсбьёрнссон и Модин, вы остаетесь до получения дальнейших распоряжений. Я сделаю новую оценку ситуации перед высадкой. Конец связи.

Два последних слова эффективно прекратили возможные дальнейшие дискуссии. Ребекка покосилась на Модин, но та сидела неподвижно с застывшим лицом.

Они выехали на крошечную площадку для разворота, и Ребекка приоткрыла дверь машины.

Первый круг прошел удачно, однако у нее почему-то возникло ощущение, что игра только началась.

Глава 03. Foreplay[25]

Форум столпов общества

Опубликовано: 6 ноября 20.04

Отправитель: MayBey

Единственная истина заключается в том, что все лгут…

Просмотреть все 20 комментариев

* * *

На самом деле он должен был бы спать мертвецким сном. Однако даже столь масштабная битва в простынях не могла приманить Сон и Дрему.

Впрочем, он уже давно привык лежать без сна…

Женщина, лежащая рядом с ним, пошевелилась во сне, и он повернул голову в ее сторону.

Она лежала на боку, повернувшись к нему спиной и скинув с себя простыню, так что обнажилась верхняя половина ее загорелого тела.

Стало быть, Анна Аргос, скорее всего, родом из фешенебельных кварталов Лондона, судя по ее аристократическому английскому.

Он заметил ее у бассейна. Лежал в шезлонге и любовался ее минимальным бикини, размышляя, хватит ли у него решимости подъехать к ней, когда она сама жестом подозвала его. В следующую секунду он уже сидел и смазывал ее украшенную татуировкой поясницу маслом для загара, а еще десять минут спустя, почти без всяких разговоров, она уже сидела верхом у него на бедрах.

«Разве в этом номере можно курить?»

Проклятье! Каким же болваном он иногда бывает!

Приподняв голову от подушки, он стал разглядывать мисс Аргос. Та часть ее лица, которую он мог наблюдать, была гладкой, как младенческая попка, и, видимо, столь же натуральной, как и ее груди. Светлые волосы были заправлены за ухо; наклонившись над ней, он заметил у нее за мочкой уха крошечный белый шрам, оставшийся от пластической операции, что подтвердило его теорию.

Он медленно провел пальцем по ее шее, скользнул дальше по лопаткам и далее по плечу — и тут его палец замер возле маленького темного синяка, которого он ранее не замечал. С некоторым любопытством он провел пальцем по синяку и продолжил движение дальше по ее руке.

От его прикосновения на коже выступили новые синяки.

Он повернул руку и поднес к глазам. На подушечке его пальца отчетливо виднелись следы тонального крема.

Осторожно, с неожиданным неприятным чувством он еще больше наклонился вперед, чтобы проверить переднюю часть ее плеча.

— Are you still here?[26]

Анна смотрела на него в упор, и взгляд ее никак нельзя было назвать дружелюбным.

— Э-э… Yes,[27] — пробормотал он и сел в постели.

— Then get the hell out, I don’t remember asking you to stay — did I?[28]

— Э-э… No.[29]

Проклятье! Сегодня он просто на редкость красноречив.

Итак, она не любит утренних нежностей — его это вполне устраивает. Он выскользнул из постели и принялся искать свою одежду, но, судя по всему, делал это недостаточно резво.

— Ты что, не слышал? Проваливай!

Она лягнула ногой в его сторону, слегка задев его по ягодице.

— Ухожу, ухожу, take it easy![30] — пробормотал он, прыгая на одной ноге в попытках попасть в свои шорты.

Две секунды спустя входная дверь захлопнулась у него за спиной.

Вот проклятая сучка!

Что за проблемы у этой девушки?

Впрочем, у него уже сложилась некая теория…

* * *

Старая двухэтажная вилла была огромных размеров — общей площадью не меньше шестисот квадратных метров, однако всех охватило состояние клаустрофобии.

Строго говоря, Ребекке хотелось бы эвакуироваться немедленно, затолкать всех в правительственный самолет и поскорее улететь. Но самолет приземлился совсем недавно, и пилоты уже исчерпали резервы полетного времени. По правилам им положено было отдохнуть не менее восьми часов, прежде чем снова сесть за штурвал, — стало быть, придется ждать утра. Конечно, при учете того, что суданские власти их выпустят…

Она разговаривала по телефону с суданским координатором каждые десять минут и с Рунебергом каждый час. Координатор уговаривал их остаться, утверждая, что «беспорядки всего лишь досадный инцидент, спровоцированный мятежниками, желающими подорвать отношения между Швецией и Суданом», и заверяя их, что им «гарантирована полная безопасность».

Однако он отказывался признавать попытку покушения.

И не только он…

Глад, расположившийся на втором этаже виллы, так громко кричал на своего ассистента Хокана Берглунда и в телефонную трубку, что его, должно быть, слышали даже солдаты, стоявшие на часах у ворот.

Министр же ничего не говорила — она заперлась в своей комнате, предоставив дело своему пресс-секретарю.

— Анн-Кристин плохо себя чувствует. Ее укачало еще в самолете, и затем вся эта история с…

Пресс-секретарь многозначительно кивнула в сторону Ребекки, и та заметила, как остальные телохранители наблюдают за ней.

— …с покушением, — добавила Ребекка уверенным голосом. — Неизвестный мужчина, вооруженный револьвером, приблизился к нашей машине с целью обстрелять ее. К счастью, ему это не удалось, и мы ретировались. Моя обязанность — позаботиться о том, чтобы все мы вернулись домой живые и невредимые и как можно скорее.

Пресс-секретарь вежливо кивнула ей.

— И мы очень ценим это, Ребекка. Очень ценим.

Пресс-секретарь покосилась на Глада.

— Но дело в том, что эвакуация… как бы это лучше выразиться… подает неверные сигналы… если ты понимаешь, что я имею в виду.

— Нет, не понимаю, — отрезала Ребекка.

Глад подскочил со стула.

— У нас есть программа встреч с важными людьми. Мы потратили несколько месяцев, чтобы договориться об этих встречах! Посол использовал все свои связи, весь свой кредит доверия, чтобы организовать этот визит, и вдруг мы все отменяем из-за каких-то… мелких помех?

Произнося эти слова, Глад то и дело брызгал слюной, лицо его побелело.

— По моей оценке, все началось в тот момент, когда ты решила, что мы должны уехать оттуда, Нурмен. Кто-нибудь придерживается иного мнения?

Он окинул взглядом помещение, но никто не произнес ни слова.

Ребекка пыталась встретиться глазами с Мальменом, но тот смотрел в пол, как и все остальные члены ее команды, а Хокан Берглунд преданно глядел в глаза своему хозяину. Ребекка сделала глубокий вздох, пытаясь сохранить спокойствие.

— Я приняла решение об эвакуации, потому что ситуация стала слишком рискованной. По сравнению со вчерашним днем обстановка радикально изменилась, и, по моей оценке, мы не могли добраться до места встречи безопасным образом. Отвлекаясь от массовых беспорядков, попытка покушения сама по себе доказывает, что я была права.

Она посмотрела на остальных, однако никто не поднял глаз.

— Ты имеешь в виду террориста, которого видела только ты, Нурмен? Не странно ли, что никто другой не заметил его — никто из твоих коллег или нас, ехавших на тех же машинах? Тебе не кажется, что тут что-то не так?

Он наклонил голову набок, чтобы еще более подчеркнуть свою пренебрежительную манеру.

— Все произошло слишком быстро, людей было много, к тому же из-за пыли трудно было рассмотреть… — начала Ребекка, но Глад прервал ее.

— Но твой водитель, по крайней мере, должен был заметить его? Как там тебя — Мудиг?

Каролина подняла глаза.

— Модин, — пробормотала она.

— Да-да… Ну, Модин, мы слышали рассказ Нурмен о том, как мистический террорист пробежал прямо перед капотом машины, нацелив на нас револьвер. Ты не видела его?

Модин бросила долгий взгляд на Ребекку, потом на Мальмена, прежде чем ответить.

— Нет, не видела.

— Ты говоришь, что не видела, а вот твоя начальница, находившаяся рядом с тобой, утверждает, что видела его вполне отчетливо. Как ты думаешь, почему ваши рассказы не сходятся?

Модин поежилась и снова бросила на Мальмена долгий взгляд.

— Я смотрела назад; для меня в тот момент важнее всего было развернуться, так что я не очень хорошо видела, что происходило перед машиной. Всё двигалось во всех направлениях…

— Однако живого террориста, размахивавшего пистолетом, ты должна была заметить? Разве вас не учат этому в школе телохранителей?

Его презрительный тон вызвал у Ребекки острое желание вцепиться в его тощую шею, однако она сдержалась. Чего бы ни пытался Глад добиться этой дискуссией, последнее слово все равно останется за ней. Исход разговора решен — другое дело, как это воспримет Глад…

Модин пробормотала что-то в ответ, и Глад переключился на заместителя начальника группы.

— А ты — тебя, кажется, зовут Мальмен?

— Так точно.

— Ты видел террориста?

— Нет, не видел, однако я, как и Модин, и мой собственный шофер, был сосредоточен на том, что происходило сзади. Кроме того, я пытался заставить машину, находившуюся позади нас, уступить дорогу, что было непросто…

Глад кивнул и снова обернулся к Ребекке.

— Как уже было сказано, мы имеем массовые беспорядки, вызванные нашим незапланированным отступлением, и террориста, которого видела только ты, Нурмен. Для меня вопрос ясен — нет никаких оснований для прерывания визита, и посол полностью поддерживает мою точку зрения. Министр внутренних дел обещал нам полный вооруженный эскорт, так что завтра утром мы продолжаем работать по первоначальному плану.

Он с удовлетворением окинул группу взглядом, словно вопрос был решен.

— Нет, не продолжаем, — сдержанно ответила Ребекка. — Похоже, ты перепутал мое звание и мою компетенцию, Глад. За безопасность министра и группы несу ответственность я, а не ты и не посол. Мое решение таково: как только рассветет, мы возвращаемся домой. Если тебя что-то не устраивает, можешь жаловаться моему начальнику, комиссару Рунебергу.

Она поднялась и вышла в кухню.

Разговор окончен, тощая вонючая крыса!

* * *

Four plus one.[31]

Именно так назывались эти знаки отличия в CSI.[32]

Четыре пальца с обратной стороны руки и большой палец спереди. Ему довелось наблюдать это раньше — в реальной жизни.

Глубоко затянувшись джойнтом,[33] он на несколько секунд задержал дыхание, прежде чем послать столб липкого дыма в потолок, прямо на пожарную сигнализацию.

Анна Аргос дико рассердилась, когда проснулась, однако ему почему-то показалось, что ее злость была связана с синяками, а не с фактом его пребывания в ее постели.

Он сделал новую затяжку и послал детектору пожарной сигнализации еще один сладкий привет.

Как и в прошлый раз, никакой реакции не последовало — и неудивительно, ибо он, как уже много раз раньше, заранее обмотал пластиковую хреновину шапочкой для душа, которую нашел в ванной.

Помимо синяков его удивил еще один момент.

Анна — типичная бизнес-леди, а такие обычно всегда держат телефон под рукой.

У нее в люксе он искал глазами телефон — осмотрел все горизонтальные поверхности и тогда, когда она потащила его в постель, и позднее, когда она выкинула его вон. Однако телефона нигде не увидел.

Конечно, это могло оказаться случайностью, однако теперь, задним числом, он не мог отделаться от мысли, что дамочка специально спрятала трубку.

* * *

— Мальмен!

Он остановился посреди коридора, и Ребекка жестом пригласила его войти в ее комнату. Заканчивая телефонный разговор, она жестом пригласила Мальмена сесть, однако он остался стоять.

— Проверь, чтобы все вещи были собраны. «Сведфорс 24» получил разрешение на вылет в 7.00, так что мы отъезжаем в 5.45.

Он кратко кивнул.

— А машины?

— Оставим их в аэропорту. На мой вкус, Глад и Берглунд прекрасно могут отогнать их обратно в Хартум, если эти господа не желают проследовать с нами обратно в Стокгольм.

Мальмен криво улыбнулся и пожал плечами.

— Это твое решение…

— Что ты имеешь в виду, черт побери?

Злость, которую ей до этого момента удавалось сдерживать, внезапно заполыхала с утроенной силой.

— Ничего, успокойся!

— Я совершенно спокойна! — прошипела она. — Просто хотелось бы узнать, что ты имеешь в виду, говоря, что это «мое решение»? Ты не разделяешь мое мнение о необходимости эвакуации? Ты тоже считаешь, что никакого террориста не было?

— Я просто думаю о машинах, Нурмен. О’кей?

Несколько мгновений она внимательно изучала его, пытаясь внутренне успокоиться.

— О’кей…

И только когда за ним закрылась дверь, Ребекка осознала, что так и не получила ответа на свой вопрос.

* * *

Телефонный звонок заставил его уронить косячок.

Оказывается, он задремал, и теперь ему пришлось шарить рукой по полу, чтобы не допустить прожженной дырки в гостиничном ковре.

— Алло!

— Алло, Томас, это Венсан. Как дела, мой друг?

Прошло несколько секунд, прежде чем аксоны в его затуманенном травой мозгу подключились к правильному центру.

Томас — это его последняя легенда. Томас Андерсен из Тронхейма в Норвегии. В тюрьме ему довелось сидеть с мелким мошенником из Бергена, так что он умело изображал малопонятные гортанные звуки новонорвежского языка.

— Бонжур, Венсан, а у тебя как?

— Хорошо, очень хорошо. Прости, что не связались с тобой раньше, но нам пришлось задержаться в Гоа. Возникли кое-какие проблемы с местными властями, сам понимаешь…

— Угу.

Эйч Пи подул на сигарету, чтобы огонек снова разгорелся.

— Послушай, Томми, завтра вечером мы собираемся рвануть в пустыню. Покататься, пожарить шашлыки и выкурить кальян с бедуинами. Хочешь с нами?

Он сделал глубокую затяжку.

— Само собой!

— Отлично! Мы заедем за тобой в пять часов. У нас предостаточно места в машинах, так что если хочешь взять с собой кого-нибудь, то отлично. À tout à l’heure![34]

Положив трубку, Эйч Пи ухмыльнулся, глядя в потолок.

Мистическая дама, ночные приключения в пустыне…

Тайны, которые предстоит раскрыть…

Впервые за много месяцев он снова почувствовал, что живет.

Game on![35]

Глава 04. Bad luck charm[36]

Форум столпов общества

Опубликовано: 7 ноября 15.09

Пользователь: MayBey

Иногда остается лишь принять ситуацию такой,

какова она есть…

Просмотреть все 26 комментариев

* * *

Огромная машина качнулась на вершине бархана, задержавшись на несколько секунд, и скользнула вниз по склону. Мелкий, словно пудра, песок поднялся столбом и засыпал окна, так что в салоне на несколько мгновений стало совсем темно. Затем машина качнулась в другую сторону, песок отряхнулся, и вид прояснился. От этого маневра все пассажиры кроме Эйч Пи разразились радостными возгласами, словно катались на американских горках.

Двадцать минут ралли по пустыне — и он чувствовал себя совершенно измочаленным.

Травка и пиво, видимо, не самая лучшая комбинация для разогрева перед пустынным сафари. Черт, до чего же ему плохо!

Чтобы совсем довести его до ручки, Венсан усадил его на заднее сиденье рядом с багажом, где вид был самый убогий, а трясло нещадно. Сам же француз уселся рядом с Анной А., которая, разумеется, демонстрировала великолепное знание французского языка. Оба они и еще один француз, сидевший с ними в машине, всю дорогу трещали без умолку, отчего Эйч Пи и вовсе почувствовал себя лишним.

Однако кое-что он все же уловил.

Судя по всему, мисс Аргос была никакая не мисс, поскольку Венсан и его приятель поначалу обращались к ней «мадам». По его предположению, она скорее разведенная, чем вдова, особенно учитывая ее готовность к постельным приключениям.

Кроме того, у мадам, судя по всему, водились денежки — об этом говорили и ее дорогущий люкс с видом на залив, и ее роскошные наряды. Изящный костюм для сафари, в котором она появилась ровно в пять, был, мягко говоря, далеко не всем по карману.

Венсан немедленно включил весь свой шарм. Поцеловал ее руку и вытащил свою здоровенную золотую зажигалку, едва мадам поднесла ко рту сигарету.

Все эти фасоны начали злить Эйч Пи еще до того, как его загрузили в багажное отделение. Тот факт, что мадам Аргос полностью его игнорировала, еще более усугублял ситуацию.

Автомобиль, несшийся впереди них, нырнул в новую долину, и через несколько секунд их машина последовала его примеру. В животе у Эйч Пи все перевернулось, и он почувствовал, как дурнота подступает к горлу.

— Bag! — простонал он, и остальные пассажиры с ухмылками передали ему мятый полиэтиленовый пакет, по поводу которого они чуть раньше заключили пари.

«1000 дирхамов! — успел подумать Эйч Пи, прежде чем излить в него содержимое своего желудка. — Чертовски дорогая блевотина!»

Когда через несколько минут спазмы прекратились и он, запятнанный и пристыженный, поплелся обратно к машине, издевательский смех Анны Аргос свидетельствовал о том, что приступ рвоты обойдется ему еще дороже, чем он думал.

— Мы едем прямо в бедуинский лагерь — больше никаких крутых виражей, о’кей?

Шофер покосился в зеркало на белое как мел лицо Эйч Пи. Тот лишь молча кивнул в ответ. Все стекла были опущены, кондиционер работал на полную мощность, однако ничто не могло перебить кислый запах блевотины, исходивший от его одежды и бороды.

Анна наклонилась к Венсану и что-то прошептала ему на ухо. Эйч Пи видел, как ее губы почти коснулись уха француза, и оба в очередной раз дружно рассмеялись.

Вряд ли стоило держать пари, над кем…

Решив игнорировать их, Эйч Пи стал смотреть в окно. Солнце постепенно превращалось в красный шар у горизонта, и тени позади песчаных барханов становились все длиннее. Вдали кружилось несколько черных птиц. Они описывали круги вокруг какой-то точки среди бескрайних песков.

Движение казалось почти гипнотическим, и на некоторое время Эйч Пи забыл о тряске.

Трудно сказать, каким он представлял себе бедуинский лагерь — возможно, несколько брезентовых палаток и парочка вонючих облезлых верблюдов. Умеренная доза нищей повседневной жизни в пустыне, чтобы удовлетворить любопытство туристов. Однако он ошибся. Это была насквозь показушная страна.

Лагерь располагался в ложбине и представлял собой десяток павильонов, расположенных полукругом. Его окружал высокий плотный забор из соломы или какого-то другого похожего материала, наверняка эффективно защищающего от песчаных бурь. Вдоль забора были расположены столбы с прожекторами, а между ними тянулись гирлянды разноцветных ламп и флажков. Спереди забор переходил в высокую стену с двумя сторожевыми вышками и открытыми воротами.

Все это претендовало на стиль средневековья, однако, судя по цветовой гамме и состоянию, являло собой типичный новодел.

Они припарковали машины у стены и едва вошли в ворота, как им навстречу полилась арабская популярная музыка. На открытой площади посреди лагеря был настлан деревянный пол, покрытый арабскими коврами, а вокруг стояли низенькие столики с подушками для сидения, рассчитанные человек на сто. Здания, которые он разглядел издалека, как оказалось, не имели четвертой стены — все они были открыты в сторону центральной площади. Внутри них находилось еще больше посадочных мест, к тому же кухня, сувенирная лавка и павильон с кальянами.

Здесь, посреди пустыни, все это казалось немного абсурдным и смахивало на мираж.

— Салам алейкум! Welcome, welcome my friends![37] — закричал невысокий толстоватый мужчина в костюме бедуина, выбежавший им навстречу. — Вы приехали рановато, ужин начнется примерно через час, но вы можете пока купить сувениры, покататься на квадроцикле, проехаться на верблюде или покурить шишу.[38] Если все это вас не привлекает, то для немусульман работает бар.

Мужчина широко улыбнулся и сделал паузу, чтобы стихли смешки.

— Если вы хотите освежиться, то туалеты находятся вон там. — Он указал на барак в дальнем конце лагеря и бросил многозначительный взгляд на Эйч Пи. — В десять вечера начнется шоу с танцем живота. Надеюсь, вы проведете у нас незабываемый вечер!

Эйч Пи более всего на свете тянуло завалиться на подушки и покурить трубочку, однако он решил последовать совету и привести себя в порядок.

Оказалось, что туалет снабжен шлангом и небольшим душевым мундштуком, так что после некоторых акробатических движений, истратив кучу мыла, Эйч Пи более-менее освежился.

Рубашку он отправил в помойное ведро. Правда, она была сшита на заказ из тончайшего таиландского шелка, однако он готов был пожертвовать ею, чтобы вернуть себе хоть каплю самоуважения. В сувенирной лавочке выбрал розовую туристическую футболку с психоделическим арабским узором, а затем покорно позволил продавцу надеть себе на голову чалму.

Покончив с этим, Эйч Пи пошел и уселся возле одного из низеньких столиков, заказал себе пиво и стал дожидаться, пока остальные наиграются в гигантской песочнице.

Венсан и Анна вернулись не скоро — уже начало смеркаться. Они шли рядышком, все время касаясь друг друга телами и о чем-то негромко переговариваясь по-французски.

Собственно говоря, его все это не должно было волновать. Не то чтобы он влюбился в нее — ничего подобного. Однако существуют все же кое-какие правила. Анна — его спутница, именно он пригласил ее сюда.

Естественно, остальные члены группы бросали на него недоуменные взгляды. Однако его возможности были ограниченны. Эйч Пи застрял в этой проклятой пустыне, и, хотя чувство унижения и оскорбленного достоинства постепенно перешло в пылающую ярость, он мало что мог сделать. Правда, Венсан был с него ростом, однако куда более жилистый и, похоже, умеет постоять за себя, если придется. Кроме того, за спиной француза стояла вся его компания, так что приглашать его помериться силами — не самая удачная идея.

Кроме того, сам Эйч Пи скорее герой-любовник, нежели воин.

Нет, единственное, что ему остается, — продолжать делать вид, что ему наплевать, поскорее набраться под завязку и затем уехать отсюда первым же караваном.

Он решил вложить в поставленную задачу все запасы энергии.

Шоу с танцем живота нисколько не развеяло его мрачные мысли. Поизвивавшись некоторое время, легкомысленно одетая дама вызвала публику на танец, и вскоре танцпол заполнился туристами, которых оказалось не меньше семидесяти человек. Сам Эйч Пи предпочел бы остаться в уголке и тихонько покуривать травку, однако одна из французских девушек потащила его танцевать. Она была слишком хороша, чтобы отказываться.

Несмотря на опьянение, Эйч Пи чувствовал себя полным идиотом. Чалма на голове, туристическая футболка и неестественная улыбка, танец кайфующего белого человека в ненастоящем лагере посреди вымышленной страны. Вероятно, он выглядит еще более глупо, чем чувствует себя, если такое вообще возможно!

Анна и Венсан висели друг на друге всего в нескольких метрах от него: нога Венсана между ее ног, ее рука на его затылке, в то время как их бедра совершенно синхронно двигались в такт арабской поп-музыке.

Красавица француженка, с которой у Эйч Пи не было ни единого шанса, уже танцевала со своими приятелями где-то в стороне, так что он решил доковылять до своего места и удобрить свое оскорбленное достоинство еще одним бокалом пива.

За их столиком никого не было, все ушли танцевать, однако среди тарелок и бокалов он различил некий золотистый предмет.

Это была роскошная зажигалка Венсана.

Повезло!

Он огляделся вокруг, сделал вид, что тянется за банкой пива, и стремительным движением схватил драгоценную безделушку. В его ладони она оказалась тяжелой и прохладной, куда солиднее, чем его собственная стальная «Зиппо». Наверняка из чистого золота, и небрежный пожиратель лягушек точно хватится потом своей потери.

Ухмыльнувшись, Эйч Пи положил зажигалку в карман брюк, потом поднялся и направился к туалету, чувствуя, что отомстил заносчивому французику.

* * *

Возвращение прошло без приключений, и около четырех они приземлились в Бромме.

Другой отряд телохранителей, встречавший их, взял на себя охрану министра, а вскоре появился и микроавтобус, посланный за ее группой. На переднем пассажирском месте восседал Людде Рунеберг.

— Приятно видеть вас всех в добром здравии, — приветствовал он их. — Загружайтесь и поедем в управление для сдачи оружия и дебрифинга.[39] Доктор Андерберг ждет…

* * *

На задней стороне лагеря в заборе оказался разрыв, и Эйч Пи остановился на бетонной лестнице туалета, с любопытством вглядываясь в темноту.

Как подумаешь, так даже жуть берет…

С одной стороны от него находился ярко освещенный лагерь с мигающими лампочками, музыкой, едой, напитками и прочим изобилием. С другой стороны всего в нескольких метрах простиралась пустыня. Миля за милей бескрайних песков и темноты.

Сколько времени они ехали, прежде чем попали сюда? Трудно сказать, шофер ехал не самой прямой дорогой навскидку часа два. Сколько часов нужно, чтобы пройти это расстояние пешком? Шесть? Восемь? Если идти в нужную сторону, так сказать… При пятидесятиградусной жаре в компании лишь змей и скорпионов так легко сбиться с пути. Как чувствует себя человек, затерянный в пустыне?

Эйч Пи невольно сделал пару неуверенных шагов в темноту.

Лагерь располагался в низине, однако освещение от многочисленных лампочек позволяло разглядеть в темноте очертания бархана. Наверху темнела одинокая тень, напоминавшая косо стоящий телефонный столб, и после некоторых колебаний он направился в ту сторону.

Подойдя ближе, Эйч Пи обнаружил, что на самой верхушке столба восседает птица — видимо, одна их тех черных птиц, которых он видел вдали в течение дня. Птица сидела неподвижно, нисколько не пугаясь его присутствия. Более всего она напоминала тощую ворону, однако в отличие от своих европейских родственников имела изогнутый клюв, похожий на турецкую саблю.

Когда Эйч Пи приблизился, ворона рывком повернула голову и уставилась прямо на него. От взгляда ее маленьких глаз, похожих на горошинки черного перца, что-то перевернулось у него в душе, и он замер в нескольких шагах от своей цели.

Птица продолжала молчаливо разглядывать его. Эйч Пи почему-то не мог отвести от нее глаз и даже затаил дыхание.

Внезапно грубый клюв открылся на сантиметр, и на мгновение Эйч Пи показалось, что птица пытается ему что-то сказать.

Волосы у него на теле встали дыбом.

Вот уж…

— Гураб аль-байн!

Эйч Пи вздрогнул.

За спиной у него стоял Эмир, их водитель.

Проклятье! До чего он перепугался!

— Ч-то-что?

— Гураб аль-байн, — повторил мужчина, указывая на птицу. — Пустынный ворон. Они приносят несчастье, bad things — you understand?[40]

В этот момент ворон каркнул — глухой раскатистый звук завибрировал, ударяясь о грудь Эйч Пи. Затем птица наклонила голову набок и, в последний раз посмотрев на людей, тяжело взмахнула крыльями и покинула свой наблюдательный пост. Несколько секунд спустя она исчезла во тьме пустынной ночи.

— Не надо ходить один, босс. Вы можете заблудиться. Легко пропасть, понимаете?

Да уж, Эйч Пи это прекрасно понимал.

— Bad things, — пробормотал он себе под нос, глядя в темноту.

Глава 05. Bad things

Форум столпов общества

Опубликовано: 7 ноября 21.28

Пользователь: MayBey

Самое худшее, что может случиться с полицейским, — потеря доверия к коллегам…

Просмотреть все 29 комментариев

* * *

Выйдя из туалета, он чуть не налетел на Анну Аргос.

Она стояла спиной к нему и, как ему показалось, кого-то ждала. Судя по всему, Пожиратель лягушек решил отложить круассанчик, прежде чем предаться утехам в тени припаркованных машин.

Вот ведь идиоты!

В следующую секунду Эйч Пи увидел блестящий прямоугольник телефона, приложенный к уху, и внутри у него все подпрыгнуло. Ярость, уже почти угасшая в нем, запылала с новой силой, и он напористо двинулся вперед.

— Нет-нет, за мной никто не следил, все в порядке. Я на другом конце земного шара, — пробормотала она по-английски, прежде чем он схватил ее за руку.

В ее взгляде отразился такой же страх, как это было в его фантазиях в VIP-зале, и, как тогда, злость его тут же улетучилась. Прошло несколько секунд, прежде чем Анна пришла в себя и с раздражением стряхнула с себя его руку, однако он успел все понять.

Кем бы ни была Анна Аргос, какой бы крутой ни притворялась, однако существовало что-то — или, что еще более вероятно, кто-то, кого она боялась до смерти, даже пребывая на другом конце земного шара.

— Отпусти, мерзкая скотина!

— Sorry,[41] — пробормотал он, нетвердой походкой отступая назад, держа руки перед собой. — Я немного перебрал. Не будем ссориться!

Она бросила на него гневный взгляд и снова повернулась к нему спиной.

— Знаете, моя сестра жила с парнем, который ее бил, — проговорил он.

Повернув голову, она посмотрела на него удивленным взглядом. Когда несколько секунд спустя она открыла рот, ее голос звучал уже совсем не так враждебно.

— И что?

— Я убил эту сволочь, — ухмыльнулся он и поплелся обратно в сторону лагеря.

* * *

Они сняли с себя рации и защитные жилеты, заперли оружие в сейфы и переоделись в штатское. Андерберг зарезервировал конференц-зал для проведения обязательного дебрифинга, и теперь все нетерпеливо ожидали этой процедуры.

Не меньше часа понадобится, чтобы обсудить все случившееся, а потом пройдет еще час, прежде чем можно будет поехать домой.

Хотя лично она, хоть и устала не меньше остальных, совершенно не торопилась домой.

— Ждем Рунеберга, — произнес Андерберг, заметивший нетерпение группы. — Кстати, вот и он.

Рунеберг вошел в зал.

— Небольшие изменения, — кратко проговорил он. — Нурмен, ты проведешь свой дебрифинг в одиночестве, когда остальные закончат. Пока можешь написать отчет.

Она вздрогнула и открыла рот, чтобы возразить. Так никогда раньше не делалось, и ей вовсе не хотелось, чтобы ее выдворили за дверь на глазах у подчиненных.

Однако прежде, чем она успела что-либо произнести, Рунеберг отрезал:

— Вперед, Нурмен! Чем быстрее мы закончим, тем скорее попадем домой.

Несколько секунд спустя дверь конференц-зала закрылась за ней.

* * *

Наконец-то!

Он лежал на подушках в павильоне, где предлагали шишу, и блаженно делал глубокие затяжки. Кальян, стоявший перед ним, негромко побулькивал, в то время как влажный прохладный дым обволакивал горло, клубился в дыхательных путях, опускался в легкие.

Sweet![42]

Кто-то из французов — Эйч Пи точно не помнил, кто именно, — принес эту смесь. Немного травки на дне, потом выверенная доля табака сверху, под фольгой с древесными углями. Кто бы ни был этот парень, свое дело он знал — эффект был идеально сбалансирован!

Compliments to the chef![43]

Теперь он чувствовал себя куда спокойнее, заметно расслабился.

Скосив глаза на свою туристическую футболку, Эйч Пи вдруг рассмеялся. Просто ужас, до чего она идиотская и до чего же глупо выглядел, должно быть, он сам в ней, да еще и с полотенцем на голове.

Он расхохотался, и его веселость передалась остальным посетителям павильона.

— Эй, Томас! Что тебя так развеселило?

— Ничего особенного, парень, ничего особенного, — хихикал он, не в силах остановиться. — Просто вся эта долбаная страна… Здесь все сплошная показуха, понимаешь?

Он снова затянулся из кальяна, задержал дым в легких на пару секунд и откинулся на подушки.

— Мы поняли, Томми, — пробормотал второй француз. — Все искусственное, не по-настоящему, d’accord?[44]

Он добавил что-то по-французски, и все начали посмеиваться.

— Вот именно, — пробормотал Эйч Пи, глядя в потолок, в то время как агент 007 Дрёма наконец-то появился, расслабил мышцы вокруг его век и мягко опустил шторы. — Все не по-настоящему. Это просто…

— Игра?

Он открыл глаза. Последнее слово прошептал кто-то справа от него, где-то ближе к выходу из павильона, однако в слабом свете его затуманенный взор различал лишь темные силуэты.

— Ч-что? Кто это сказал?

Ответа не последовало, лишь новые смешки. Неужели он ослышался, неужели его больное воображение снова выпустило на сцену свой хор мальчиков?

Мигая, Эйч Пи пытался вглядеться в полумрак, однако туман в голове не желал рассеиваться. Похоже, курительная смесь все же оказалась чуть-чуть крепковата…

— Ты когда-нибудь совершал настоящий поступок, Томас?

На этот раз вопрос задал француз, сидевший рядом с ним.

— Что ты имеешь в виду? — заплетающимся языком проговорил Эйч Пи и почесал шею.

— Тебе доводилось совершить что-нибудь такое, от чего душа и тело просыпались и начинали действовать на повышенных оборотах? Словно весь мир замер, следя за тобой?

Снова смешки, он и сам засмеялся, хотя не понимал до конца почему.

Постепенно у него возникало ощущение, что французы смеются над ним, что они подтрунивают над ним, но его обкуренный мозг не мог разобраться, как и зачем.

— Знал бы ты, парень… — пробормотал он и обнаружил, что произнес эту фразу по-шведски.

Тогда он повторил ее по-английски. Знали бы эти парни, с кем они делят кальян… Живая легенда — вот кто он такой!

Тонкие белые жалюзи на окнах павильона покачивались взад-вперед от прохладного ночного ветерка.

Вперед…

…назад

Туда…

…сюда.

— Так что же ты совершил, Томас? Валяй, рассказывай!

Этот вопрос задала одна из девушек, возможно, та красотка, с которой он танцевал.

Он медленно покачал головой, не сразу сообразив, что в сгущающемся мраке никто из собеседников не видит его движения.

— Нет, об этом я никогда не рассказываю. Придерживаюсь правила…

— …номер один!

На этот раз ему не показалось — Эйч Пи был совершенно уверен, что слышал шепот откуда-то справа, и он рывком сел. Мир вокруг него покачивался, и ему никак не удавалось сфокусировать взгляд.

— Что с тобой, Томми, дружище, тебе нехорошо?

Этот голос показался ему знакомым — похоже, это Венсан. Однако какого черта он приперся сюда? Почему он не у машин и не тренируется в искусстве парковки в «кармане» вместе с Анной Аргос?

Француз плюхнулся на подушки рядом с ним и обнял его одной рукой.

— Послушай, дружище, сделай еще одну затяжечку, и все пройдет.

С этими словами он протянул мундштук кальяна Эйч Пи, который после секундного колебания принял его.

Бульканье в кальяне подействовало на него успокоительно, и он медленно выпустил дым через нос.

До него донесся голос Венсана, говоривший что-то, и смешки остальных; но, когда руки француза осторожно опустили его на подушки, Эйч Пи уже крепко спал.

* * *

Тень стремительно приближалась, и Ребекка точно знала, кто это. Рука невольно потянулась к поясу, но во сне она оказалась безоружной, и ее охватила паника. Затем из клубов пыли возник мужчина. Рука его была вытянута вперед, а блестящий револьвер нацелен прямо на Ребекку. Оружие казалось во сне еще больше — дуло как глубокий черный колодец.

Зажмурившись и напрягшись, она приготовилась услышать выстрел.

Но ничего не произошло.

Почему же он не выстрелил?

Когда она снова открыла глаза, все изменилось.

Словно облако пыли, незнакомец и его оружие никогда не существовали…

Как будто все это был сон внутри другого сна…

Она обнаружила, что стоит посреди пустыни. Со всех сторон до самого горизонта простирались совершенно одинаковые песчаные барханы. Где-то вдали медленно кружились черные птицы, описывая круги над какой-то невидимой ей точкой в песке.

Когда она проснулась и ощутила мокрые от пота простыни, прилипшие к телу, образы черных птиц все еще темнели на сетчатке глаз.

«Наклика́ют беду», — пробормотала она себе под нос, сама не зная почему.

* * *

Павильон опустел, он лежал один среди подушек. Кальян давно погас.

Снаружи весь лагерь был залит белым светом.

Горели большие прожекторы, и он видел, как по открытому пространству бегают люди. Музыка смолкла, до него доносились выкрики на разных языках, однако мозг варил туго, и Эйч Пи не мог взять в толк, что именно говорят.

Тут он услышал приближающийся гул — глухой пульсирующий звук. Вертолет? Или даже несколько? Казалось, голова — кусок застывшего бетона, язык прилип к гортани, и когда он попытался подняться, то заметил, что тело не желает ему повиноваться.

Гудение двигателя становилось все громче, от неожиданного сквозняка дико затрепетали занавески. Откинув от себя ткань, Эйч Пи, пошатываясь, сделал несколько шагов к выходу.

В ту же секунду он заметил, что туристическая футболка исчезла — на нем снова была надета его мокрая рубашка из таиландского шелка.

У него даже возникла мысль, что все происшедшее в лагере ему почудилось.

Похоже, танец, птицы, предвещающие беду, загадочный шепот и все остальное всего лишь детали гашишного бреда, от которого он только что очнулся.

И лишь когда он вышел на свет, когда все начали показывать на него пальцами, он обнаружил, что его рубашка пропитана кровью.

Глава 06. Double dealing[45]

Форум столпов общества

Сообщение опубликовано: 11 ноября 09.13

Пользователь: MayBey

Все честные полицейские рано или поздно попадают в НДСДП…

Просмотреть все 32 комментариев

* * *

«Допрос инспектора полиции Ребекки Нурмен по подозрению в должностном преступлении (либо тяжком должностном преступлении) при исполнении служебных обязанностей в провинции Дарфур, Западный Судан, восьмого ноября сего года.

Допрос проводится с целью сбора необходимой информации, присутствуют следователи Вальтерс и Вестергрен Национального департамента по служебным делам полиции, а также свидетель со стороны Нурмен, комиссар Людвиг Рунеберг».

Вальтерс — кругленький мужчина лет пятидесяти с внешностью доброго дядюшки и проницательным взглядом — откинулся на стуле, поправив микрофон, стоявший между ними на столе.

Стало быть, это называется должностное преступление: когда пришло уведомление, Ребекке пришлось достать Уголовный кодекс, чтобы убедиться: все это не абсурдная шутка. Однако нет, с первым параграфом двадцатой статьи Уголовного кодекса не шутят.

Лицо, которое, находясь при исполнении служебных обязанностей, преднамеренно или по причине халатности путем действия или бездействия не выполняет поставленную перед ним задачу, обвиняется в совершении должностного преступления и приговаривается к штрафу или тюремному заключению сроком до двух лет.

Чуть ниже на той же странице:

Если преступление, предусмотренное первым разделом настоящей статьи, совершено предумышленно или считается тяжелым, лицо обвиняется в совершении тяжкого должностного преступления и приговаривается к тюремному заключению сроком от 6 месяцев до 2 лет. При оценке тяжести совершенного правонарушения следует особенно обратить внимание на то, виновно ли лицо в грубом злоупотреблении своим служебным положением и привел ли его проступок к серьезному урону для отдельной личности или общественности в целом или же получению ненадлежащих привилегий.

Поначалу Ребекка даже не планировала ничего рассказывать начальнику: просто сходить на допрос и забыть обо всей этой истории. Должно быть, это все чисто для проформы, ведь она выполняла свои обязанности и не совершила никакой ошибки. Во всяком случае, пыталась убедить себя в этом…

Однако Рунеберг уже знал, что ее вызвали в НДСДП, и настоял на том, чтобы пойти с ней в качестве свидетеля.

— Но ведь там сказано — «для сбора информации». Меня ни в чем не подозревают, Людде, — возразила она.

— Они хотят, чтобы ты так думала, Нурмен. Практически все допросы в НДСДП поначалу проходят «для сбора информации». Ты чувствуешь себя спокойно и уверенно, даже хочешь помочь коллегам. И вдруг выясняется, что ты сболтнула лишнее, откуда ни возьмись появляется прокурор, и ты становишься подозреваемой. Всегда помни: следователи внутренних дел полиции — не обычные коллеги. Они преследуют несколько иные цели.

И вот они оба сидят в помещении для допросов…

Вопрос один: кто позаботился о том, чтобы она попала сюда?

В желающих подставить ей подножку нехватки нет.

* * *

Крошечная облицованная кафелем комнатка, пахнущая хлоркой. Из мебели лишь кушетка, привинченный к полу стол и два привинченных к полу стула.

Откуда-то издалека донеслось гудение кондиционера, и вскоре он ощутил спиной поток холодного воздуха.

Поскольку с него сняли всю одежду, кроме трусов, он уже через несколько минут начал дрожать от холода.

Голова раскалывалась, и, хотя его, судя по всему, привезли обратно в город, во рту по-прежнему ощущался песок пустыни.

Воспоминания были отрывочны и как в тумане. Полицейский вертолет, приземлившийся в центре лагеря, громкий голос, отдающий команды, другие голоса, перебивающие друг друга.

В другом отрывке руки у него скованы наручниками за спиной, и он привязан к одному из сидений.

Должно быть, на каком-то этапе он снова отключился, потому что по поводу полета на вертолете больше никаких воспоминаний не осталось.

Эйч Пи ощущал острую потребность в одежде, чашечке кофе и горячем душе, однако более всего ему хотелось бы получить объяснения тому, что происходит.

Сидя в камере, он чувствовал, как замерзает — ирония судьбы, ибо в помещении было градусов тридцать!

Через две минуты после того, как у него начали стучать зубы, открылась дверь и в помещение вошел маленький усатый мужчина в отутюженной бежевой униформе.

Положив на стол серую папку, мужчина уселся напротив Эйч Пи. Он открыл папку, не спеша достал из нагрудного кармана очки и начал читать.

— П-п-посольство… — выдавил из себя Эйч Пи. — Мне нужно с-связаться с п-посольством. Т-ты ч-что, не п-понимаешь? У меня есть права.

— Да нет, я прекрасно понимаю, что вы говорите, — ответил мужчина, и его безукоризненный английский заставил Эйч Пи вздрогнуть. — Проблема в том, что мне непонятно, с каким посольством я должен связаться. Норвежское не подходит, потому что паспорт у вас поддельный.

Он бросил на Эйч Пи строгий взгляд поверх маленьких очков.

— Мое имя сержант Азиз, следователь королевской дубайской полиции. А вот кто вы? — Он вопросительно посмотрел на Эйч Пи. — Нам не удалось обнаружить никаких признаков вашей настоящей личности — ни при вас, ни среди ваших вещей в отеле. Невольно задаешься вопросом, существуете ли вы на самом деле. А у человека, который не существует… — полицейский перегнулся через стол, — не может быть никаких прав. Не так ли?

* * *

— Итак, Нурмен, краткое резюме: прибыв на место и увидев, что подъезд к зданию блокирован толпой, ты, вместо того чтобы выгрузиться из машины и проследовать к зданию пешком под охраной и с эскортом из правительственных войск, решила прервать операцию, правильно?

— Вы забыли террориста, — вставила Ребекка, чувствуя, что саркастический тон следователя все больше раздражает ее.

Вестергрен посмотрел на своего коллегу долгим многозначительным взглядом.

— Но ведь он появился лишь после того, как вы загрузились обратно в машины?

— Нет. Я увидела его, когда мы еще стояли на месте — до того, как отдала команду «по машинам».

— И тогда он уже был вооружен?

Вопрос задал лысый маленький дядюшка Вальтерс, и она обернулась к нему.

— Нет, в тот момент нет. В руках у него был пакет, и мне показалось, что я увидела в нем оружие.

— Показалось? Ты не уверена?

Снова Вестергрен, все тем же насмешливым тоном. Ребекка сделала глубокий вдох.

— Как я уже рассказывала ранее, я увидела предмет, который восприняла как оружие. Все произошло очень быстро, невозможно точно реконструировать, в какой момент что именно происходило…

— Мы понимаем, Ребекка, — кивнул Вальтерс. — Однако нам хотелось бы, чтобы ты максимально постаралась разложить происшедшее на отдельные составляющие, в мельчайших деталях. Это поможет нам лучше понять общую картину, ведь ни меня, ни Пера на месте не было.

Он кивнул в сторону коллеги и в очередной раз дружески улыбнулся ей, на что она невольно ответила улыбкой.

— Все произошло именно так, как я уже рассказывала. Мы прибыли на место, остановились, и в тот момент я, когда пыталась оценить ситуацию, заметила в толпе террориста. Пронаблюдав за ним в течение нескольких секунд, я сочла, что ситуация опасна и что существует угроза для охраняемого лица и всей группы, и поэтому отдала приказ прервать операцию.

Она с облегчением улыбнулась Вальтерсу и покосилась на Рунеберга. Однако ее шеф сидел с непроницаемым лицом, сложив руки на груди и разглядывая двоих следователей, сидящих по другую сторону стола.

— А что произошло потом, Ребекка? — мягко продолжал Вальтерс.

— Мы начали движение назад, и тут толпа потеряла голову. Люди прорвались через заграждение, и начался полный хаос. Меня чуть не сбили с ног, однако мне удалось устоять и достать оружие. Потом началась перестрелка…

— Ты начала стрелять на поражение? — сделал бросок кобры Вестергрен, однако Ребекка не попалась в ловушку.

— Нет, я дала три предупредительных выстрела, а поскольку стрелять в землю не представлялось возможным из риска попасть в случайных людей, я стреляла в воздух. Примерно в тот же момент начал стрелять кто-то другой, судя по всему, один из солдат, сдерживавших толпу.

Вальтерс кивнул ей, чтобы она продолжала.

— Я видела — или, скорее, слышала, — как в людей попадали пули, началась паника. Люди стали топтать друг друга. Мы продолжали отъезжать задним ходом, меня зажало между машиной и дверью, и в этот момент он побежал на нас.

— Ты имеешь в виду — террорист?

— Именно.

— В отчете ты пишешь, что он показался перед машиной, что ты видела, как он пытается достать оружие. Что ты намеревалась дать выстрел на поражение, однако видимость и движения машины сделали выполнение этой задачи невозможным.

— Так точно, — повторила она, на этот раз с ноткой нетерпения в голосе. Они уже проговорили всю последовательность событий несколько раз, и все записано на пленку. Чего они до сих пор не поняли?

— Может быть, дело было так, Ребекка… я просто хочу изложить гипотезу — так сказать, обсудить ее с коллегами… — Вальтер взглянул на нее поверх очков. — Учитывая, что никто другой из охраны и прочих присутствовавших на месте не заметил террориста, не может быть так, что стрессовая ситуация и ограниченная видимость повлияли на твою оценку? И ты просто ошиблась по поводу террориста?

Ребекка уже открыла рот, чтобы ответить, но он прервал ее:

— Никто из сидящих здесь не увидел бы в этом ничего странного. Наоборот… — Он жестом обвел всех остальных присутствующих. — Все мы знаем, что такое, когда в крови гуляет адреналин. Поле зрения сужается, начинаешь зацикливаться на отдельных деталях, которые надо видеть в более широком контексте. Мобильный телефон кажется гранатой, фотоаппарат — револьвером… Такое не раз случалось. Может быть, дело обстояло именно так, Ребекка?

Она открыла рот, чтобы ответить, но Рунеберг положил руку ей на колено. Судя по всему, она недооценила добренького дядюшку. Хотя его цель была хорошо закамуфлирована, именно он пытался добиться от нее своего рода признания.

Ребекка глубоко вздохнула.

— У меня нет оснований комментировать, что видели или не видели другие. Я могу отвечать только за себя, — ответила она, стараясь держать голос под контролем, и заметила, как добродушная улыбка Вальтерса начала угасать. — Я заметила террориста и оружие; опасность для охраняемого лица и группы была очевидна, и далее я действовала в соответствии со своими полномочиям.

Ребекка скосила глаза на Рунеберга и получила кивок в знак одобрения. Вальтерс разочарованно уткнулся в свои бумаги, а Вестергрен тут же перехватил инициативу.

— А как ты относишься к тому факту, что были убиты люди, Нурмен? Вероятно, как прямой результат твоих сомнительных действий…

Ребекка вздрогнула. Само собой, она понимала, что в той переделке пострадали люди и кто-то, возможно, погиб от солдатских пуль, но совсем иное дело, когда такое обвинение бросают тебе в лицо. Судя по выражению лица Вестергрена, того нисколько не волновало, что он перешел все границы.

— Еще раз, — проговорила она как можно более сдержанно, хотя ярость клокотала внутри. — Я приняла решение, основываясь на характере угрозы в отношении группы и охраняемого лица. Что при этом делали или не делали другие — за это я не могу нести ответственность.

— Ты хочешь сказать, что тебе наплевать, что вокруг вас в тот момент гибли люди?

— Разумеется, нет! — прошипела Ребекка, однако прежде, чем она успела продолжить, ее прервал Рунеберг.

— К чему ты ведешь этими своими вопросами, Вестергрен?

Мужчины зло уставились друг на друга.

— Во время допроса свидетель должен хранить молчание, — пропищал Вальтерс, но никто даже не посмотрел в его сторону.

— Я хотел бы знать, отдает ли себе отчет инспектор Нурмен, что в результате ее сомнительного решения погибли люди? Что она прямо или косвенно является причиной их смерти, так как спровоцировала перестрелку?

— Тебя занесло не в ту степь, Пелле.

— Неужели, Людде? Может быть, тебе почитать повнимательнее параграфы о должностных преступлениях, чем без конца тужиться в «качалке»?

Рунеберг медленно поднялся, Вестергрен сделал то же самое.

— Я предлагаю всем успокоиться! — проквакал Вальтерс. Он также поднялся и встал между ними. — Допрос прерывается в 09.51 для краткого перерыва.

* * *

В этой камере он провел не меньше трех суток. Во всяком случае, ему так казалось. Он спал на кушетке, справлял нужду в ведро и старался как-то убить время. Ему по-прежнему до умопомрачения хотелось курить. Но теперь ему, по крайней мере, выдали одежду. Белую футболку и оранжевый комбинезон на два размера меньше, чем нужно.

В первые часы он был близок к тому, чтобы наложить в штаны от страха, но по мере того, как он приходил в себя, а организм получал жидкость и пищу, туман в голове потихоньку рассеялся, и он начал складывать два и два.

Он и в самом деле был основательно под кайфом, когда его задержали; кроме того, копы обнаружили, что у него поддельный паспорт. Однако, хотя два эти преступления здесь, судя по всему, считались достаточно серьезными, все это никак не объясняло такого странного обращения.

Что-то не сходится…

* * *

— Что вы не поделили, черт подери? — спросила Ребекка, сердито глядя на Рунеберга, в то время как ее начальник с отсутствующим видом пытался запустить кофеварку.

— Ничего особенного…

— Прекрати. Вы с Вестергреном чуть не вцепились друг другу в горло… Вы с ним знакомы?

Рунеберг неохотно кивнул.

— Мы с Пелле когда-то работали вместе в полиции общественного порядка, лет сто назад. Он уже тогда был невыносим — вел себя неколлегиально, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Ребекка передернула плечами.

— И что дальше?

Рунеберг вздохнул.

— Несколько лет назад он подавал заявку на конкурс в СЭПО, и, когда меня спросили мое мнение, я не поддержал его кандидатуру. Каким-то образом ему стало это известно, и с тех пор он искал возможности отыграться. Я как чувствовал, что он ухватится за это дело — я имею в виду, насколько часто телохранители попадают в НДСДП?

— И поэтому ты настоял на том, чтобы сопровождать меня? И изобразить защитника?

Он пробормотал что-то себе под нос.

— Я очень ценю эту идею, но было бы куда лучше, если бы ты рассказал обо всем этом с самого начала…

Рунеберг кивнул.

— Ты совершенно права, я должен был это сделать. Но ведь все мы иногда совершаем ошибки, не так ли?

Он бросил на нее долгий взгляд, значение которого Ребекка все еще пыталась истолковать, когда их снова вызвали в помещение для допросов.

— Мы сообщили об этом деле прокурору, — начал Вальтерс. — Обычная процедура в таких делах — мы в письменном виде информируем твое начальство о принятых решениях, а потом он или она принимает соответствующие меры до окончания следствия.

Тут вмешался Вестергрен.

— Но на этот раз нам очень повезло, что твой начальник пришел с тобой в качестве свидетеля, поэтому мы можем прямо сейчас сообщить вам обоим, что ты, Нурмен, с настоящего момента считаешься подозреваемой в совершении должностного преступления или же тяжкого должностного преступления. — Он усмехнулся и кивнул Рунебергу. — Комиссар Рунеберг сообщит тебе, какие меры будут приняты, но в случае подозрения в совершении преступления при исполнении выбор невелик. Новые правила предельно ясны. Хочешь продолжить, Людде?

Рунеберг побелел как мел. Он открыл рот, чтобы возразить, но тут же закрыл его. Затем сделал глубокий вдох и повернулся к Ребекке.

— В настоящий момент ты временно отстранена от должности, Ребекка, с сохранением полной зарплаты, однако на время следствия я вынужден просить тебя сдать ключи и пропуск.

До здания полицейского управления они дошли пешком. Воздух был сухой и холодный, в нем то и дело пролетали отдельные мелкие снежинки, тут же бесследно тающие на черном асфальте. Почти всю дорогу оба молчали.

Рунеберг пробурчал несколько слов о правилах рассмотрения дел в НДСДП, а потом добавил пару ничего не значащих фраз о том, что все образуется. Ребекка не стала ничего отвечать.

Поднявшись наверх, она сдала пропуск и ключ от сейфа с оружием. Полицейское удостоверение осталось при ней. Стало быть, она по-прежнему полицейский, во всяком случае, на какое-то время.

Уже что-то.

Судя по лицу Рунеберга, он хотел ей еще что-то рассказать, но у Ребекки не было ни малейшего желания слушать. На выходе она встретила Каролину Модин, но та лишь кратко поздоровалась, избегая встречаться с Ребеккой глазами.

В тот момент, когда ворота полицейского управления захлопнулись у нее за спиной, к ней вернулось ощущение нереальности происходящего.

Словно ничего этого не было…

* * *

…на самом деле…

Ему и раньше доводилось сидеть на нарах, правда, это было дома, в Швеции, но правила наверняка примерно одни и те же. Прежде всего его должны были уже несколько раз вызвать на допрос. Рассказать ему, в чем его подозревают, и, возможно, предоставить ему адвоката. Полицейские не теряют драгоценное время, оставив подозреваемого дрожать в камере, — достаточно посмотреть сериал «CSI», чтобы понять такие базовые вещи. Кстати, если уж говорить об обследовании места происшествия…

Никто не брал у него анализа крови, отпечатков пальцев и даже не пытался его сфотографировать — во всяком случае, он такого не помнит. Должно быть, от курева у него пошла носом кровь, пока он был в отключке. Такое с ним случалось и раньше, и со стороны это всегда выглядело ужаснее, чем было на самом деле — понятно, что народ в лагере перепугался до смерти. И если даже полицейские не взяли у него кровь, пока он пребывал в беспамятстве, то на рубашке наверняка остались все образцы, необходимые для анализов.

Однако, как и все в этой проклятой стране, сценарий казался ненастоящим, слишком вымученным.

Стоило ему подумать об этом, как сердце у него отчаянно забилось, и ему пришлось заставить себя сделать два глубоких вздоха. Как бы он мысленно ни поворачивал в сознании и так и эдак события последних суток, трудно было отделаться от ощущения, что все это своего рода…

Игра…

Глава 07. Boardgames[46]

Форум столпов общества

Опубликовано: 12 ноября 23.18

Пользователь: MayBey

Существует лишь три типа граждан — полицейские, задержанные и еще не пойманные.

Просмотреть все 36 комментариев

* * *

Дверь распахнулась, и они ввалились в камеру: четыре потных охранника и гигантский сержант с изрытым оспой лицом и в помятой рубашке.

Эйч Пи даже не успел подняться, как они навалились на него.

— Name, you tell me name now![47] — прокричал сержант, наклонившись над Эйч Пи своим изрытым шрамами лицом.

Прежде чем тот успел произнести хотя бы звук, они заломили ему руки за спину, перехватили ремнем ноги и вынесли его, как тюк. Все произошло так быстро, что он даже не успел испугаться.

Помещение, в которое его внесли, было чуть больше, чем его камера. Посередине стояла узкая кушетка, по бокам свисали ремни. У кушетки с одной стороны был подъем, но вместо того, чтобы положить его головой на более высокую часть, они привязали туда его ноги. Лежать вниз головой было неприятно, но, когда его ноги и руки пристегнули ремнями, стало еще хуже.

Эйч Пи почувствовал, как сердце бешено колотится в груди.

— You tell me name! — прошипел сержант прямо ему в лицо, так что он ощутил кисловатый запах табака у того изо рта.

— Т-Томас Андерсен, — ответил Эйч Пи, однако голос звучал совсем не так бодро и бесстрашно, как ему бы хотелось. В тот момент, когда его внесли в комнату, он заметил в одном углу веб-камеру и теперь был совершенно уверен:

Игра добралась до него!

У него были все основания опасаться, на самом деле даже перепугаться до смерти. Между тем, как ни странно, не только страх заставил его сердце биться чаще.

Сержант кивнул одному из орков, тот натянул на голову Эйч Пи черный мешок, и все погрузилось в темноту. Он слышал, как охранники беседовали между собой, однако не понял ни слова. Но одно ему было совершенно ясно.

Если они и впрямь хотели от него отделаться, не было оснований тянуть с этим делом. Но вместо того, чтобы тихонько зарыть его тело в песках пустыни, они тратили время и силы на весь этот спектакль. Это неспроста.

Внезапно Эйч Пи услышал звук капель, падающих на пол.

Что они затевают, черт их побери?

В следующую секунду кто-то прижал к его лицу мокрую тряпку.

Первые две секунды все было ничего — он по-прежнему мог дышать, хотя мешок плотнее прилегал к лицу при каждом вздохе. Пахло мокрым махровым полотенцем, что скорее успокаивало, чем пугало. Но потом он услышал тихое бульканье, и внезапно через тряпку ему в рот и нос стала сочиться вода. Ее было немного, но достаточно, чтобы Эйч Пи начал ловить ртом воздух, в результате чего он втянул через ткань еще больше воды. Какое-то количество попало ему в горло, его стало тошнить. Он всхлипнул, автоматически сделав несколько резких вдохов, отчего снова наглотался воды.

Снова всхлипывания, вдох, кашель, вода…

И ни капли воздуха…

Проклятье! Эти идиоты пытаются утопить его как котенка!

Кислород кончился, и Эйч Пи почувствовал, как его охватила паника.

Он попытался повертеть головой, чтобы сбросить тряпку с лица, но ему не удалось пошевелиться.

Он снова всхлипнул, но рвотные спазмы лишь загоняли в горло новую порцию воды, и крик превратился в хлюпанье.

Внезапно с него сорвали тряпку, а потом мешок. Эйч Пи откашлялся, выплюнув воду, и наконец смог сделать долгожданный вдох.

Затем еще один.

Паника улеглась.

И тут голос сержанта со шрамами у его уха:

— Кто ты такой?

Он пытался покачать головой, закашлялся и предпринял новую попытку.

— Да послушайте же…

Чьи-то руки прижали его к кушетке, мешок снова натянули на голову, и мокрое полотенце прервало все его протесты.

Новый поток воды, снова тошнота. Он дико извивался всем телом, пытаясь отбиваться, но тело было как в тисках. Он кричал, но от этого в горло попадало еще больше воды.

В глазах у него почернело, паника охватила все его существо. Эти уроды и впрямь решили покончить с ним!

* * *

Штанга на плечах, желтые «блины» по пятнадцать килограммов с каждой стороны, широко расставленные ноги. Ребекка глубоко вдохнула, опустилась вниз так, чтобы колени образовали угол девяносто градусов, и, выпрямляясь, выдохнула воздух из легких.

— Восемь, — считала Нина Брандт, стоявшая у нее за спиной. — Еще два, Бекка!

Она чувствовала, как молочная кислота жжет бедра, но даже суровые приседания со штангой не могли прервать поток ее мыслей.

Стало быть, она отстранена от работы — небольшой бесплатный отпуск, сказал бы кто-нибудь, находящийся в хорошем расположении духа. Однако к ней это не относилось.

Так кто же подал на нее жалобу?

В списке возможных кандидатов было не менее трех имен. Список возглавлял Глад. Когда они оставили его, Берглунда и переводчика в маленьком пыльном аэропорту в Дарфуре, вид у советника был такой, словно он готов задушить ее голыми руками. Она испортила ему весь официальный визит и наверняка нанесла его репутации и его самомнению серьезный удар.

Сделав вдох, Ребекка согнула ноги и выполнила очередной толчок. Уровень молочной кислоты поднялся еще выше, но она не обратила на это внимания.

Вторым номером в списке значился ее заместитель Давид Мальмен. Он явно не признал в ней нового начальника, и тут ему представилась прекрасная возможность отделаться от нее. Тот факт, что ни он, ни Каролина Модин не заметили террориста, мягко говоря, наводил на размышления. Словно они специально сговорились, чтобы подорвать доверие к ее словам. Собственно говоря, Мальмен — единственный, кто выиграл на ее временном отстранении от должности, поскольку именно он, судя по всему, возглавит группу в ее отсутствие.

— Де-есять!

С некоторым трудом Ребекка закончила последний подход. Ей помогли поставить штангу на стойку. Она прошлась по тренажерному залу, чтобы стряхнуть напряжение и додумать до конца свои мысли.

По поводу третьего места у нее оставались сомнения, но после некоторых размышлений она пришла к выводу, что его вполне могли бы разделить Каролина Модин и ее коллеги Эсбьёрнссон и Йоранссон. У всех них был хозяин, с которым они не хотели ссориться, и, хотя ее отношения с Каролиной Модин начались довольно неплохо, ни она, ни кто-либо другой не пришли на помощь Ребекке, когда запахло жареным.

Так что же ей делать теперь?

Расследование наверняка продлится не менее месяца. Потребуется допросить всех участников событий и к тому же запросить информацию у суданских властей. Пока она всего лишь подозреваемая, так что у следователей, судя по всему, недостаточно материала, чтобы просить прокурора о возбуждении уголовного дела.

Один утверждает одно, другой — прямо противоположное. Вопрос, скорее, в том, насколько согласованными между собой окажутся другие свидетельские показания. Может быть, все же подумать об адвокате, чтобы показать, что она не позволит просто так лить на себя грязь? Однако она колебалась.

Терпеть она не может все эти…

* * *

Игры!

Вымышленный арест, ненастоящий допрос и куча плохих актеров, играющих в «Полночный экспресс», как и в прошлый раз. Тогда его сломили, и, хотя он решил на этот раз выдержать все, его уже почти сломили вторично.

Страх смерти сдавил горло, сердце рвалось из груди, и Эйч Пи безудержно рвало прямо на каменный пол.

С него снова сняли мешок, чуть ослабили ремни и посадили его на кушетке.

— You tell me name, — скорее констатировал, чем спросил сержант со шрамами на лице, почесывая щетину.

Эйч Пи мог только кивнуть между приступами кашля. Он всхлипывал, как ребенок. Слезы жгли щеки, горло горело от кислой блевотины, и он готов был признаться во всем: в убийстве Кеннеди, в похищении младенца Линдберга[48] и в том, что он подставил кролика Роджера, лишь бы избежать этого проклятого полотенца.

— Петерссон, — всхлипнул он. — Хенрик Петерссон, игрок 128.

— Thank you! — проговорил сержант с довольной миной. — Next question…[49]

Эйч Пи замер. Они сломили его, он проболтался. Какие еще могут быть вопросы?

Внезапно он понял…

Слезы снова потекли из глаз.

Все это время он ошибался, чудовищно ошибался!

Это вовсе не испытание, не проверка на прочность или второй шанс, как ему нашептывал его слегка свихнутый на Игре мозг. Речь шла только о деньгах. Игра хотела получить назад свои деньги, вот и всё.

Номер счета, имя пользователя и пароль — он готов рассказать все, лишь бы не попасть больше на эту проклятую кушетку.

А что потом? Можно довольно уверенно сказать, что после всего этого Гейм-мастер не позволит ему просто уйти…

— The money, yes?[50] — всхлипнул он.

Сержант посмотрел на него странным взглядом.

— No money, no, no![51]

По непонятным причинам вид у полицейского был почти обиженный.

— Следующий вопрос, — повторил он, сердито глядя на Эйч Пи, вынул из нагрудного кармана своей мятой рубашки блокнот и стал читать вслух. — Did… you, — проговорил он, и Эйч Пи с готовностью кивнул.

Пора закончить все это.

— Did you… kill her?[52]

Внезапно Эйч Пи снова поймал себя на том, что ничего не понимает.

* * *

— Хочешь, поговорим о твоем деле?

— Да нет, ни малейшего желания, — буркнула Ребекка и, проведя расческой по своим мокрым волосам, собрала их в строгий хвостик на затылке. — Ты уже все знаешь, зачем еще об этом говорить? Я отстранена до конца следствия, а тем временем мне остается лишь до изнеможения играть в игру «Кто же на меня настучал?».

С Ниной Брандт они познакомились еще в Полицейской академии и затем пару лет работали в одной команде. Они были очень разными, как внешне, так и по характеру, слишком разными, чтобы по-настоящему подружиться. Однако неплохо ладили, по крайней мере на поверхности.

В отличие от Ребекки, Нина Брандт была невысокой блондинкой с округлыми формами — из тех, вслед которым смотрят в коридорах и парни, и девушки, и умеющая максимально это использовать. Она обожала внимание и любила бывать среди людей — чем их больше, тем лучше. Видимо, именно потому Нина и выбрала работу в группе, патрулирующей рестораны. Сама Ребекка никогда бы не стала даже посылать туда свое резюме. Бары и внимание — две вещи, без которых она прекрасно обходилась.

Но плюсом такой работы было то, что Нина знала всех владельцев ресторанов, баров и спортзалов в городе, поэтому ей не составило труда найти для Ребекки тренажерный зал, когда та лишилась доступа в здание полицейского управления.

И какой зал!

Об этом спортклубе Ребекка раньше лишь слышала. И ничего удивительного — похоже, сюда не ходят простые смертные. Видимо, здесь собираются звезды — настоящие, а не мимолетные… По слухам, сюда ходят тренироваться королевские дети, и это очень похоже на правду. Роскошное заведение скорее спа-комплекс, чем зал. Администратор выдала им полотенца и махровые халаты, прежде чем проводить их в раздевалку, пахнущую сандаловым деревом, и показать им их шкафчики.

Ребекке всегда казалось, что тренажерный зал полицейского управления — один из лучших в городе. Но этот… Общая площадь клуба составляла не меньше тысячи метров — все очень ухоженное, в суперсовременном дизайне. Обнаженные кирпичные стены, металлические балки, подсвеченные спотами, высокие арочные окна. На полу из благородных сортов дерева ни единой пылинки.

Ребекка могла лишь догадываться, сколько стоит годовой абонемент в такой клуб. Во всяком случае, куда больше, чем может позволить себе обычный полицейский…

Однако Нина раздобыла им два месячных абонемента бесплатно, так что жаловаться не приходилось.

* * *

— Вы убили ее? — повторил сержант.

Эйч Пи по-прежнему ничего не понимал. Голова внезапно превратилась в центрифугу.

— Убил — кого? — выдавил он из себя.

— Миссис Аргос, вы убили миссис Аргос? — раздраженно произнес сержант, подглядывая в блокнот, и снова уставился на Эйч Пи.

— Что? О… Нет, черт побери! — проговорил он, пока центрифуга набирала обороты. — Я даже не знал, что она… послушайте!

Сержант кивнул одному из орков. Внезапно мешок снова оказался на голове Эйч Пи, и его снова пристегнули к кушетке.

— Не-е-ет! — закричал он, в панике пытаясь вырваться. — Не-е-ет, я не вино…

Полотенце подавило его крик, а вода заставила его замолчать.

Запах хлорки в комнате смешался с запахом аммиака.

* * *

— Странная история, что Рунеберг что-то там не поделил с одним из следователей, Вестербергом или как его там?

Нина встала рядом с ней перед зеркалом, укладывая свои волосы. Казалось, она сразу же заняла собой все пространство, хотя зеркало было огромным, а Нина на голову ниже Ребекки.

— Вестергрен, — поправила Ребекка и невольно отступила на шаг. — Когда-то они работали вместе в патруле в Норрмальме — сто лет назад. Судя по всему, недолюбливали друг друга уже тогда, а потом Людде затормозил заявку Вестергрена в СЭПО.

Нина подняла глаза к небу, продолжая возиться с парой завитков, которыми, видимо, была недовольна. Несмотря на тренировку и сауну, вид у нее был совершенно свежий, и она могла смело идти дальше в город.

— По-моему, это несколько упрощенная версия, тебе не кажется? — пробормотала она, обводя контур губ карандашом. — Я имею в виду, по твоим словам, они чуть не сцепились на кулаках. Такое вряд ли может случиться из-за остановленного заявления или мелких конфликтов в патрульной машине. Ведь все это было, наверное, лет десять назад!

Ребекка пожала плечами, подняла с пола свои кроссовки и принялась складывать вещи в сумку.

— Людде не хотел вдаваться в детали, а ситуация не располагала к расспросам.

Оторвавшись от зеркала, Нина повернулась к Ребекке.

— Послушай! Прежде, чем ты уйдешь, я хотела сказать тебе одну вещь…

* * *

Когда с него в третий раз сняли мешок, у него уже не оставалось сил.

Он кашлянул несколько раз, исторг из себя очередной поток воды со слизью и стал отчаянно ловить ртом воздух.

— Подождите! — проикал он, когда сержант снова кивнул охранникам. — Подождите, черт побери!

Сержант сделал знак, и Эйч Пи помогли сесть.

— You kill her, — проговорил сержант почти любезным тоном.

Существовал только один ответ — одно слово, которое могло спасти его от кушетки.

Красная или синяя кнопка?

— У-y… — всхлипнул Эйч Пи.

В следующую секунду дверь комнаты распахнулась.

— Что здесь происходит, сержант Муссад?

* * *

— Ты знаешь, что такое «Столпы общества»?

— Ты имеешь в виду книгу?

Нина Брандт покачала головой.

— Да нет, интернет-форум, само собой.

— А, ты имеешь в виду этот сайт, где все обмениваются сплетнями? Я заходила туда пару раз вначале, когда он только что возник и все о нем говорили, но это было достаточно давно. Мне показалось, что там в основном нудные жалобы коллег да болтовня зеленой молодежи. Это не для меня… — Ребекка застегнула молнию на сумке, собираясь уйти.

— Думаю, тебе стоит снова заглянуть туда…

Что-то в голосе коллеги заставило ее остановиться.

— А что?

Нина скорчила гримаску.

— По-моему, они начали писать о тебе…

* * *

— Сожалею о случившемся, мистер Петерссон, — проговорил Азиз, когда они вернулись в камеру Эйч Пи. — Сержант Муссад и я принадлежим к разным подразделениям полиции и, так сказать, к разным школам. Он не имел никакого права подвергать вас такому обращению.

Эйч Пи апатично кивнул, оттягивая на себе мокрую одежду, чтобы та не так прилипала к телу.

Мозг работал с перегрузкой, едкий запах, исходивший от его комбинезона, распространялся по комнате, и Эйч Пи покосился на Азиза, чтобы понять, заметил ли это полицейский.

— Сейчас вам принесут сухую одежду и дадут возможность принять горячий душ, если вы пожелаете.

Эйч Пи снова механически кивнул.

Душ! Горячий душ и еще несколько минут, чтобы успеть обдумать ситуацию.

— Но прежде мы должны выяснить пару моментов, — проговорил Азиз деловым тоном и положил перед Эйч Пи листок бумаги в линейку и ручку. — Будьте так любезны, напишите, насколько хорошо вы знакомы с миссис Аргос и все, что произошло в лагере бедуинов.

Эйч Пи снова кивнул. Руки у него дрожали, так что поначалу на бумаге выходили одни каракули, прежде чем он усилием воли заставил ручку слушаться.

Глава 08. REDRUM?[53]

Форум столпов общества

Опубликовано: 13 ноября 08.11

Пользователь: MayBey

Кто может совершить преступление? Совершить преступление может каждый.

Стало быть, все под подозрением.

Просмотреть все 41 комментариев

* * *

— У нас большая проблема, мистер Петерссон.

Хватит всяких долбаных насмешек — это уже просто understatement of the year![54]

В последние сутки Эйч Пи успел пройти все фазы кризиса, и не по одному разу. Отрицание, отчаяние, паника, равнодушие, апатия — и прямиком в тюрьму!

Просто не верится!

Но, как бы ни обрабатывал ситуацию его перенапряженный мозг, невозможно было обойти вниманием некоторые упрямые факты.

Все это на самом деле чертовски реально! Реальнее просто некуда.

Анна Аргос пропала, растворилась в пустыне, и, по словам полицейских, главным подозреваемым является он.

У Эйч Пи остались лишь фрагментарные воспоминания о том вечере, что неудивительно. Сначала его укачало, потом он выпил пива, потом накурился травы, и, в конце концов, его утомленный мозг не выдержал.

— Как я уже сказал, большая проблема, мистер Петерссон, — повторил Азиз, прервав его мысли.

Эйч Пи поднял глаза и поймал обеспокоенный взгляд полицейского.

— Мы сопоставили кровь, обнаруженную на вашей рубашке, с образцами ДНК, найденными в номере отеля миссис Аргос, а пару часов назад вертолет обнаружил останки примерно в полумиле от лагеря. Это в основном окровавленная одежда и остатки кожи. Вороны и гиены сурово обошлись с телом — такое уже не раз случалось с людьми, заблудившимися в пустыне, — но первичные тесты совпадают с профилем миссис Аргос.

Азиз сделал легкий жест в сторону окружающего их мира за стеной.

— На сегодняшний день мы не знаем, было ли тело перенесено на это место целиком или это лишь останки, растасканные животными. Поэтому мы продолжаем поиски как вблизи лагеря, так и на удалении от него.

Он наклонился вперед.

— Все это, разумеется, могло стать результатом трагической случайности. Ссора в укромном месте, мгновения ярости, имевшие ужасные последствия. Возможно, миссис Аргос была только ранена и оставлена в уверенности, что она в состоянии сама обратиться за помощью. Однако из-за своего сумеречного состояния она ошиблась и пошла не в ту сторону — прямо в пустыню… — Полицейский посмотрел на Эйч Пи долгим взглядом. — Если дело обстояло так, судья, скорее всего, учтет смягчающие обстоятельства.

Он сделал паузу, ожидая ответа.

Эйч Пи изо всех сил пытался навести порядок у себя в голове.

Всему этому существовало какое-то объяснение — естественное объяснение, доказывавшее, что он невиновен. Чисто теоретически можно предположить, что он в беспамятстве бродил по лагерю и ему пришла в голову мысль отделаться от идиотской футболки — нашел свою дорогущую рубашку из таиландского шелка и достал ее из помойки. Пятна блевотины — такая мелочь, когда ты под кайфом…

А все остальное?

Убийца, конечно же, забежал в туалет, попытался отмыться от пятен крови и обнаружил в ведре его рубашку.

Разумеется, несколько натянуто, однако и не такое случалось!

На всякий случай он еще раз прокрутил в голове сценарий. Сомнительно, но кто скажет, что невозможно?

Однако он никак не мог отделаться от неприятной мысли. А вдруг Азиз прав?

Тогда, в лагере, Эйч Пи в какой-то момент и впрямь мечтал задушить Анну Аргос — крепко схватить ее за горло, заставить погаснуть эту ее высокомерную ухмылку…

— А к-как же остальные? Венсан и его компания?

Он сам слышал, как дрожит его голос, словно уже заранее подозревал, что ответит полицейский.

— Ах да, я чуть не забыл об этом мистическом французе… — Азиз надел очки и стал листать папку, лежащую перед ним на столе. — Нам удалось выяснить, что вы с миссис Аргос прибыли в лагерь вместе. Вас видели, когда вы ужинали за одним столом, а позднее вечером свидетель наблюдал, как вы ссорились, стоя у проема в заборе возле туалетов. Свидетель утверждает, что вы грубо схватили миссис Аргос за руку, а она выглядела очень испуганной.

Он сделал паузу, переворачивая страницу, а Эйч Пи пару раз сглотнул, пытаясь смочить свое пересохшее горло.

— Ваши французские спутники успели покинуть лагерь, когда мы прибыли на место, однако мы допросили их в отеле на следующий день. Все в один голос утверждают, что вы были сердиты на миссис Аргос за то, что она насмехалась над небольшой неприятностью, случившейся с вами в машине, и за то, что она потом — возможно, именно по этой причине — предпочитала вашему обществу общество других.

Азиз перевернул страницу и продолжал:

— Французы подтверждают ваш рассказ о том, что вы познакомились с ними в Индии, однако говорят, что встреча здесь, в Дубае, и поездка на сафари в пустыню — ваша идея.

Полицейский снова сделал паузу и посмотрел на Эйч Пи поверх своих очков. Тому понадобилось несколько секунд, чтобы слова собеседника дошли до него.

— Н-но в-ведь все это придумали они! Венсан позвонил мне в отель, они приехали и забрали меня. Спросите водителей, они все знают!

— С водителями Эмиром и Башидом нам связаться не удалось. По словам их начальника, это типичный случай. Они работают по контракту, а по окончании сезона уезжают к родне в Йемен. По его словам, машины были заказаны через ваш отель на имя Синклер, а для подтверждения заказа использовалась одна из кредитных карточек, которые мы обнаружили в вашем бумажнике. Это карта «Мастеркард» на имя Джерома Синклера. Джерома Винсента[55] Синклера…

* * *

Добро пожаловать на форум столпов общества — это мы не даем упасть всей этой прогнившей конструкции!

Собственно говоря, идея не являлась ни особо новой, ни оригинальной. Форум в Интернете, открытый для всякого рода жалоб, сплетен и сомнительных утверждений — разве что с той особенностью, что он рассчитан на полицейских и представителей других профессий, где носят униформу… До чего свежо!

Однако, прочтя некоторые темы, Ребекка начала понимать, почему именно об этом форуме так много говорят. Один из самых частых его посетителей — человек, скрывавшийся под ником МейБей, — писал очень хорошо, просто отлично. В отличие от других он (или она) не ныл по поводу плохого оборудования или уровня подготовки выпускников Полицейской академии. МейБей выделялся особым стилем: краткие предложения, в которых содержалась большая горечь, вместо длинных неуклюжих рассуждений, написанных канцелярским языком, столь любимым полицейскими.

Сегодня ночью удалось задержать трех угонщиков. Гнались за ними минут двадцать.

Троица бросила машину возле Юнкстакошет. Собака на этот раз попалась отличная — сразу взяла след. Через десять минут мы повязали их всех.

Здорово, черт подери!

Затем еще четыре часа в участке, чтобы всех допросить и написать все бумаги. До этого момента ночь казалась удачной. Зато дежурному прокурору Поворотнику понадобилась всего минута — и он всех их отпустил. Свел на нет всю нашу работу и пошел дальше спать.

Хорошо бы и мне уметь спать столь же сладко, как он…

Всем полицейским случалось участвовать в автомобильных погонях, и МейБей — кто бы ни был этот человек — сумел в нескольких строках передать общее настроение. Напряжение погони, радость при задержании, нудная бумажная работа — и затем злость по поводу того, что задержанные снова на свободе.

Под сообщением было пятьдесят восемь комментариев — раз в пять больше, чем под сообщениями других участников, и все разделяли чувства МейБей.

Второй момент, придававший сообщению остроту, — фактор узнавания. Развязка Юнкстакошет легко могла оказаться Юльстакошет, к тому же Ребекка знала, что в Стокгольмском лене есть прокурор с похожей фамилией.

Из чистого любопытства она перешла на страницу стокгольмской полиции, однако не нашла отчета о событиях, соответствовавших описанию в блоге. Что это может значить?

На самом деле ничего. Возможно, МейБей работает в другом лене или описывает какой-то давний случай. Но Ребекке все же почему-то казалось, что имеется в виду Стокгольм.

Во всяком случае, карикатуры, изображенные в прошлых сообщениях МейБей, казались вполне узнаваемыми. Полицмейстер Тефлон, к белой рубашке которого не пристает дерьмо, комиссар Скользкий, который всегда недоступен, если нужно принимать трудные решения, или инспектор Биркеншоль, постоянно болтающийся по коридорам, занятый увиливанием от работы.

Ребекка была уверена, что со всеми ними ей приходилось сталкиваться в работе; с другой стороны, легко предположить, что не ей одной так казалось…

Но вот последнее сообщение от МейБей пробудило в ней самый живой интерес…

* * *

Полицейский смотрел на него, словно ожидая реакции, но на этот раз Эйч Пи даже не нашелся что сказать. В отчаянии он пытался представить себе образ Венсана, однако по неизвестным причинам черты лица француза размывались в сознании.

Эйч Пи открыл и снова закрыл рот, так и не произнеся ни одного вразумительного слова.

— Мы проверили все исключительно тщательно, мистер Петерссон. Убийства здесь, в Дубае, случаются нечасто, так что мы перевернули каждый камень. Мои люди проверили все отпечатки пальцев, которые удалось обнаружить в машине и за столом, где вы ужинали; мы обнаружили ваши, затем отпечатки миссис Аргос и всех остальных ваших спутников. Мы связались с полицией в ваших странах — все участники того вечера чисты и не замечены ранее в совершении преступлений. Все, кроме вас, мистер Петерссон. — Азиз бросил на Эйч Пи долгий взгляд поверх бумаг. — Все отпечатки пальцев кому-то подходят, «ничьих» отпечатков нет. Иными словами, нет никаких следов так называемого Венсана.

Еще один взгляд, полностью соответствующий тону его слов, но Эйч Пи даже не обратил на это никакого внимания. Сколько бы ни напрягал память, он не мог вспомнить, чтобы Венсан что-либо рассказывал о себе.

Однажды, когда Эйч Пи сидел в баре, пребывая в глубокой депрессии, француз просто подсел к нему. Предложил курева и пива, оказался собеседником, с которым можно было поболтать и немного развеяться.

Так кто же такой Джером Синклер? Бумажник Эйч Пи был полон кредитных карточек — различные персонажи, помогавшие ему в его беспорядочной жизни. Он помнил лишь некоторые имена:

Джим Шутер

Виль Парчер

Талер Дюрдан

Эти имена он выбирал наобум — во всяком случае, убеждал себя в этом. Сборище выдуманных друзей из истории мирового кинематографа. Люди, существовавшие лишь в сознании главных героев.

Джером Синклер остался в памяти как набор букв, отпечатанных на пластиковой карточке. Неужели Джером и Венсан — один и тот же человек, существующий лишь в его воображении?

Полицейский отложил бумаги и наклонился к нему.

— Итак, давайте подведем итоги, мистер Петерссон. Вы — человек, ранее осужденный за убийство, — въехали в страну по поддельному паспорту. В отеле вы познакомились с миссис Аргос, а затем организовали сафари в пустыне вместе с несколькими случайными знакомыми. Однако она отвергает ваши попытки сближения, что, естественно, выводит вас из равновесия. Ведь все это устроили и оплатили вы — вероятно, ради нее, — однако она отвергает вас. В какой-то момент в течение вечера миссис Аргос исчезает, а вас находят в состоянии тяжелого наркотического опьянения в рубашке, залитой ее кровью. В качестве оправдания вы ссылаетесь на какого-то мистического человека, существование которого никто и ничто не доказывает.

Он сделал небольшую паузу, чтобы смысл его слов дошел до собеседника.

— Как я уже говорил, убийства в Дубае случаются исключительно редко, вероятно, потому, что убийц наказывают очень сурово. Очень сурово, мистер Петерссон.

Снова пауза, чтобы Эйч Пи успел прочувствовать, что он имеет в виду.

— Однако, если продемонстрировать желание сотрудничать, судья обычно проявляет понимание. Ваша жизнь — в ваших руках, поэтому я советую вам тщательно все обдумать, прежде чем вы ответите мне на следующий вопрос.

Третья пауза — на этот раз совершенно излишняя.

— Вы убили миссис Аргос?

В мозгу Эйч Пи, как на мониторе компьютера, проносились экранные сообщения с противоречивой и очень тревожной информацией.

Неужели его мозг под конец сыграл с ним злую шутку?

ЩЕЛК

Показал ему то, чего не было в реальности?

ЩЕЛК

Смешал фантазию и реальность?

ЩЕЛК

Yes?

ЩЕЛК

No?

ГРЕБАНОЕ ДЕРЬМО!

Эйч Пи зажмурился и закрыл лицо руками, чтобы остановить мелькание в голове. Но сообщения продолжали мелькать на сетчатке.

Shooter

Parcher

Durdan

All work and no play makes Jack a dull boy![56]

Redrum, redrum, redrum…

Разве он не мог задать трепку этой наглой девке? Устроить ей то, чего она заслуживает?

Ведь он даже представлял себе, какие мог бы испытать при этом ощущения…

Пора определяться.

Красная или синяя кнопка?

* * *

Лучший в мире телохранитель, Регина Правильная, нарвалась на проблемы. Видимо, в Африке с ней случился солнечный удар — и она начала видеть то, чего нет.

Или за ее галлюцинациями скрываются другие причины? Может быть, поэтому она отстранена от должности? Кто-нибудь что-нибудь знает?

Просмотреть все 17 комментариев

Регина Правильная… Забавное имя — как и сказала Нина, трудно ошибиться, кто имеется в виду…

К тому же семнадцать комментариев, по сути только негативные.

«Чего еще ожидать от сучки в полицейской форме?»

«Вот так бывает, когда вводят квоту для женщин…»

«Она еще в школе была невыносима».

«Наверняка наглоталась успокоительных, на нее надо налепить наклейку WBUP».

Это последнее сокращение ей пришлось поискать в «Гугле». WBUP — Will Break Under Pressure. Ломается при давлении. Стало быть, вот как ее воспринимает окружение — как человека, который не выдерживает давления…

* * *

— Не-ет, — прошелестел Эйч Пи и закашлялся. — Нет, я не убивал ее, — продолжал он, на этот раз более уверенно, словно пытался убедить самого себя.

Азиз глубоко вздохнул, собрал свои бумаги, поднялся и дважды постучал в железную дверь.

— К сожалению, я больше ничем не могу помочь вам, мистер Петерссон, — проговорил он почти с грустью в голосе и отступил на шаг в сторону, когда Муссад и четверо потных орков ввалились в камеру.

В следующую секунду они кинулись на Эйч Пи. Он закричал, стал отчаянно отбиваться и даже нанес пару вполне приличных ударов, прежде чем орки повалили его на пол.

Теперь Эйч Пи понял: все кончено, он умрет. Либо сержант и компания утопят его, или — что куда более вероятно — он сознается во всем. Затем какой-нибудь марионетка-судья приговорит его к смерти, и его увезут в пустыню, чтобы пристрелить в затылок, а потом послать счет его сестре. А затем — вечное членство в тайном союзе говнюков вместе с Дагге и папашей.

Hello, my name is Henrik and I am a ladykiller![57]

Его поимели, абзац, все кончено!

Внезапно в перепуганном мозгу Эйч Пи подключился какой-то синапс.

— П-подождите! — крикнул он Азизу в тот момент, когда его уже выносили из камеры. — Подождите, черт подери, есть след этого самого Венсана. Дайте мне…

Муссад залепил ему оплеуху, которая заставила его замолчать, но лишь на мгновение. Уцепившись за спасительную соломинку, Эйч Пи не намеревался выпускать ее из рук.

— В кармане моих брюк… золотая зажигалка. Она принадлежит ему, Венсану. Проверьте ее на отпечатки пальцев, ДНК и всякую…

Еще одна оплеуха — на этот раз такая мощная, что Эйч Пи ощутил во рту привкус крови. Он слышал, как Азиз пульнул несколько предложений по-арабски, отдавая приказ охранникам, а затем Муссад, явно отдающий противоположное распоряжение.

Потные орки переминались с ноги на ногу, переглядывались, словно не понимали, что им делать. Оба начальника отчеканили новые приказы. Снова никакой реакции. Эйч Пи удалось повернуть голову настолько, чтобы увидеть, как Муссад и Азиз встали друг перед другом на расстоянии десятка сантиметров.

Муссад покраснел от злости, его огромные кулаки то сжимались, то разжимались. Он был на голову выше Азиза, и из того положения, в котором находился Эйч Пи, казался еще огромнее и отвратительнее.

Но Азиз не испугался, вместо этого он сделал еще полшага вперед, так что форменные рубашки обоих мужчин почти соприкоснулись.

В какой-то момент казалось, что они вот-вот сцепятся…

Эйч Пи и охранники, затаив дыхание, наблюдали за ними.

Затем Муссад медленно отступил на полшага назад.

Азиз снова что-то выкрикнул, на этот раз громче, а несколько секунд спустя Эйч Пи приземлился на стул, в то время как один из охранников с недовольной миной снял с него наручники.

— Рассказывайте, — кратко сказал Азиз, когда дверь камеры захлопнулась и они остались одни.

Глава 09. Fata Morgana

— Алло!

— Добрый вечер, друг мой. Все прошло успешно?

— Все прошло отлично, точно по плану, — но вы наверняка уже в курсе.

— Болезненно?

— Не более, чем было необходимо.

— Хорошо. А отступление?

— Тоже никаких проблем. А как дела с…

— Игроком? Пока еще рано что-либо говорить. Но я буду держать вас в курсе.

* * *

Они явились среди ночи — четыре гориллы из Гуантанамо. Как и в прошлый раз, сорвали его с кушетки, заломили ему руки за спину и надели наручники. Но на этот раз он не нашел в себе сил сопротивляться.

Он был Ник Ортон, Томас Андерсен, Чарльз Херман и так много кто еще, что сам не мог вспомнить все свои имена.

Вымышленные персонажи превращались в реальных, во всяком случае, пока они были нужны ему.

Так почему бы не Винсент Синклер?

Еще в камере ему надели на голову черный мешок, однако охранники, похоже, заметили его апатию и не потрудились связывать ему ноги. Они вели его, спотыкающегося на каждом шагу, вниз по лестнице, потом еще по одной.

Тело казалось тяжелым, как свинец.

Снова ступеньки — он оступился, и охранникам пришлось подхватить его, чтобы он не упал. Однако они не остановились, а взяли его под мышки и приподняли так, что только носки его ног касались земли. Наконец лестницы кончились.

Помещение, в котором они оказались, было большим, во всяком случае, натруженное пыхтение и стоны охранников отдавались эхом от стен. Разве в прошлый раз они шли этой дорогой?

Под мешок стал просачиваться слабый запах бензина и выхлопных газов, и тут Эйч Пи осенило. Его ведут не в камеру пыток!

В следующую секунду его приподняли, плюхнули на сиденье, и тяжелая дверь машины захлопнулась.

Визг шин, мощный рывок — и они куда-то понеслись. Эйч Пи в панике пытался заставить свой изможденный мозг воспринять новую информацию. Кто-то сидел слева от него на заднем сиденье — он ощущал слабый аромат туалетной воды; кроме того, в машине должен быть водитель.

Иными словами, в машине помимо него находилось еще как минимум два человека — может быть, даже целых три, — однако никто из них не проронил ни слова.

Куда бы они ни направлялись, шофер явно торопился. Мощный двигатель натужно гудел, а повороты выходили такими резкими, что Эйч Пи кидало из стороны в сторону на обитом кожей заднем сиденье.

Затем он услышал, как характер дороги изменился: асфальт сменился гравием. Несколько минут спустя звук почти полностью стих, машина начала взлетать и скользить вниз, что показалось ему хорошо знакомым. Живот Эйч Пи отреагировал быстрее, чем мозг, и ком в солнечном сплетении постепенно сменился тошнотой. Снова взлет, потом характерный треск песка по стеклам снаружи.

Они направляются в пустыню!

* * *

— Все образуется, вот увидишь, Бекка. Я хотел сказать, ты ведь не совершила ничего предосудительного…

Микке, сидевший рядом с ней на диване, обнял ее одной рукой, и она с трудом подавила внезапное желание оттолкнуть его руку, схватить первый попавшийся под руку тяжелый предмет и треснуть его по голове.

Все образуется, вот увидишь… Хорошо бы ей давали двадцатку каждый раз, когда кто-то произносит эти слова. Людде, Нина Брандт и еще куча других доброжелателей. Неужели это единственное, что можно сказать человеку, сидящему по уши в дерьме?

— Само собой, я не сделала ничего плохого, — прошипела она, не в силах сдержаться. — Ты что, тоже не веришь в то, что на нас напали?

— Верю, конечно же, верю, — быстро ответил он, однако она воспользовалась поводом, чтобы выпрямиться и стряхнуть с себя его руку. — Я просто хотел сказать, что скоро все пройдет и забудется…

Ребекка прервала его слова, насмешливо фыркнув.

— На это я не поставила бы и ломаного гроша. На свете есть немало людей, желающих мне навредить, и сейчас им достаточно просто промолчать и отсидеться, не рыпаясь, чтобы все произошло само собой. Глад, Мальмен, Модин и вся компания…

— Не забывай ассистента Глада…

— Берглунда? Нет, это точно не он… — Ребекка прикусила язык, однако было уже поздно.

— Почему же нет? Я имею в виду — совершенно естественно, что Глад поручает своему ассистенту всякие неприятные дела типа этого.

— Ну да, — пробормотала Ребекка и пожала плечами. Потом снова откинулась на спинку дивана, уставившись в телевизор. — Я собираюсь приготовить чай, тебе сделать? — спросила она после нескольких минут молчания куда более мягким тоном.

— Угу, — проговорил он.

Идя в кухню, она незаметно прихватила со столика в прихожей свой мобильник.

* * *

Минут пятнадцать или около того они ехали по песку. Наконец все кусочки мозаики встали на место.

Больше никаких допросов не будет.

Как и утверждал Азиз, он, Эйч Пи, ранее осужден за убийство, въехал в страну по фальшивым документам, а его связь с преступлением лежит на поверхности. Никто не верит в его невиновность, даже он сам.

За всей этой кутерьмой Эйч Пи на секунду забыл, что в стране диктатура. Бедная беспомощная западная женщина украдена и убита в пустыне — такое может отпугнуть и туристов, и инвесторов. Обойтись потерей миллионов упущенной прибыли из-за негативного имиджа. Куда лучше потихоньку прикрыть это дело и сделать вид, что ничего не было. Оставалось лишь одно — отделаться от последней «ниточки» и похоронить эту историю — в самом буквальном смысле слова — там, где она началась.

В песке…

Эйч Пи почувствовал, как плач отчаяния рвется из груди, и изо всех сил закусил губу.

Внезапно машина резко остановилась, и он услышал, как дверь за спиной у водителя захлопнулась.

Конечная остановка — просим всех покинуть вагон!

Fuckfuckfuckfuckfuckfuck!

* * *

На самом деле не стоило обращать внимание. Пусть кто-то говорит о ней гадости, ну и что с того? Это наверняка происходило и ранее, просто теперь у нее появилась возможность отслеживать то, что о ней болтают. Большинство наверняка даже не знает, кто она такая и в чем ее обвиняют.

А вдруг она все же ошибается? А вдруг это люди, с которыми она встречалась каждый день, здоровалась в коридоре или работала в одной связке?

Естественно, ей следовало бы наплевать на все это, забыть об этом сайте и предоставить этим идиотам нести, что им вздумается. Однако Ребекка не могла удержаться, чтобы снова не залезть на форум. Она находила новые и новые поводы зайти в спальню, чтобы вывести компьютер из состояния сна и посмотреть, не появилось ли на форуме что-нибудь новенькое. Покопаться в грязи, поковырять рану, мучая себя каждой деталью, каждым комментарием, так что в конце концов в животе вставал ком и в квартире становилось нечем дышать.

Ребекка сознательно гремела чайником на кухне, чтобы заглушить свои мысли, но эта тактика не помогала. Не рассказывать о форуме Микке было ее собственным решением. Одно дело — пустая болтовня, другое — если на сайте появятся другие слухи. Слухи, которые соответствуют действительности. Ведь на бумаге все гладко…

Повышение, руководство группой телохранителей, внимательный бойфренд. Все удовольствия мира уже ждут за углом: вилла, «Вольво» и вельш-терьер.[58] Прошлое, которое столько лет не давало ей покоя, сдавливало грудь, как ремнем, наконец-то отошло в историю. Тем более она ни в чем не виновата, у нее больше нет причин изводить себя. Казалось бы, все проще простого. Жизнь как детская игра.

Тогда почему же у нее ничего не выходит?

Неужели так сложно быть счастливой?

Пока в чайнике закипала вода, Ребекка бросила быстрый взгляд в сторону гостиной.

Микке сидел, не отрываясь от экрана телевизора.

Она достала мобильный телефон.

В среду в семь

На том же месте

И нажала на кнопку «отправить».

* * *

— Вы просто в рубашке родились, мистер Петерссон! — улыбнулся гладко выбритый Муссад, сидящий рядом с ним на сиденье, неожиданно заговорив на столь же безупречном английском, как и у Анны Аргос.

В мозгу у Эйч Пи произошло зависание системы, и пока происходила перезагрузка, он пропустил часть рассказа Муссада.

— …отчетливый отпечаток пальца на зажигалке и к тому же остатки кожи, достаточные для проведения теста на митохондриальную ДНК. Сегодня утром с нами связался Интерпол — оба следа указывают на Бруно Хамеля, канадца французского происхождения с очень интересной репутацией…

Полицейский сделал достаточно длинную паузу, чтобы синапсы в мозгу у Эйч Пи могли образовать устойчивые связи, пригодные для передачи информации.

— Ч-что?

— Судя по всему, мсье Хамель сделал карьеру наемного убийцы. На сегодняшний день ведется расследование не менее четырех убийств, которые приписывают ему. Угадайте, какова его специализация?

Новая улыбка. Эйч Пи молча кивнул.

— Одинокие женщины…

Внезапно он ощутил острый приступ дурноты. Кровь ударила ему в голову; пришлось наклониться вперед, чтобы не упасть в обморок.

Хотя Муссад сидел рядом с ним, его голос доносился откуда-то издалека.

— Во время вашей беседы полковник Азиз не рассказал вам, что миссис Аргос жила под постоянной смертельной угрозой. Мы получили подтверждение этому, когда связались с полицией у нее на родине.

— П-полковник? — растерянно пробормотал Эйч Пи.

Муссад засмеялся.

— Это небольшой прием, к которому мы иногда прибегаем для достижения скорейшего результата. Небритые арабские мужчины, не говорящие по-английски, почему-то легко склоняют большинство западноевропейцев к сотрудничеству. Полковник Азиз — мой начальник, к тому же он возглавляет всю королевскую полицию Дубая.

Полицейский глубоко вздохнул, ожидая, пока Эйч Пи выпрямится.

— Понимаете ли, мистер Петерссон, дело казалось совершенно бесспорным. Кровь, свидетельства очевидцев, ваши отношения с миссис Аргос и так далее… Однако существовало одно «но»…

Он взмахнул одной рукой, иллюстрируя свои слова.

— Правдивые свидетельские показания никогда не совпадают на сто процентов, мистер Петерссон. Просто-напросто люди обычно воспринимают одни и те же события по-разному. Но все пять французов, свидетельствовавших против вас, рассказывали одну и ту же историю — до мельчайших деталей. Понимаете? — Муссад продолжал, не дожидаясь ответа. — Мы подозревали, что что-то не так, и в конце концов вы дали нам доказательства, которые мы искали. Вообразите себе мины французов, когда мы показали им фотографии, присланные Интерполом, — портрет киллера, которого разыскивает полиция всего мира… и которого они так старательно защищали.

Снова сделав паузу, Муссад словно ожидал реакции от Эйч Пи. Не получив ответа, он продолжал преувеличенно медленно:

— Кто-то заказал ему убийство миссис Аргос. И этот кто-то потратил немало сил на то, чтобы поставить под подозрения вас, мистер Петерссон.

Мир Эйч Пи покачнулся, снова накатилась тошнота, и как по заказу дверь машины открылась снаружи.

Несколько секунд спустя он стоял на четвереньках, и его рвало на песок пустыни.

Дежавю!

* * *

Ответ не заставил себя долго ждать.

Конечно, приду — а мне показалось было, что ты решила выйти из игры:-))

Ребекка начала было писать язвительный ответ, но потом передумала. Услышав, как Микке потягивается на диване, она поспешно удалила входящее сообщение.

Вода закипела, Ребекка поставила две чашки и вазочку с печеньем на маленький подносик.

Когда она снова села на диван, Микке обнял ее и притянул к себе.

— Как хорошо, когда ты дома, — пробормотал он.

Ребекка не ответила.

— Кстати, — проговорила она через некоторое время.

— Угу…

— В среду вечером меня дома не будет. Мы с Ниной собираемся в кино. Надо немного развеяться.

— Хорошо.

Он даже не оторвал взгляда от телевизора, так что ей не пришлось особо напрягаться, выдавливая из себя эту ложь. Просто удивительно, как хорошо она научилась лгать в последнее время.

— А потом мы, может быть, куда-нибудь зайдем, выпьем по бокальчику вина, так что ты можешь меня не ждать. Я имею в виду — тебе нет необходимости сидеть здесь, если ты можешь спать дома в своей постели.

Он повернулся и кинул на нее короткий взгляд — на секунду ей показалось, что он собирается что-то сказать. Затем снова откинулся на спинку и уставился в экран.

— Отлично, веселитесь…

* * *

Они вели его по огромному терминалу, как две сторожевые собаки овцу, заботливо обходя многочисленные пальмы в кадках. Муссад с одной стороны, водитель — с другой. Люди, стоявшие на эскалаторах, поспешно отодвигались — наверняка думали, что он какой-нибудь серийный убийца или что-то в этом духе.

Увидев знакомую бело-синюю вывеску, Эйч Пи чуть не разрыдался.

На несколько мгновений ему показалось, что его проведут мимо, что все это очередной прием, призванный окончательно сломить его психику. Однако они сошли с эскалатора в нужном месте, подошли к стойке, и Муссад отдал даме за стойкой SAS[59] билет и какие-то бумаги.

Эйч Пи не понял ни слова из их разговора, однако несколько минут спустя они стояли в курилке возле выхода на посадку, и Муссад угостил его сигаретой из плоского металлического портсигара. Руки у Эйч Пи дрожали так сильно, что ему трудно было зажечь сигарету.

А затем — глубокие, восхитительные затяжки…

Некоторое время ни один из них не произносил ни слова.

— А эти… ф-французы? — пробормотал наконец Эйч Пи. — Что будет с ними?

— Мы подержим их недельку-другую, пока их богатые родители будут тянуть за всевозможные ниточки, чтобы получить их назад. Думаю, в конце концов мы найдем решение, которое удовлетворит все стороны. На самом деле нас интересует сам Хамель и его заказчик…

Эйч Пи кивнул. Ну да, подумаешь — заведомо ложные показания. Какие мелочи, если вдуматься.

Business is money[60].

Проклятье, до чего же его задолбала эта гребаная страна!

— Они хотя бы объяснили, почему… я имею в виду — почему они согласились участвовать во всем этом? Чтобы засадить меня? — монотонным голосом уточнил он.

Муссад кивнул и затянулся.

— Судя по всему, компания познакомилась с мсье Хамелем в Гоа за несколько дней до того, как встретиться с вами.

Он размахивал сигаретой в такт словам, отчего дым поднимался к потолку крошечными спиралями.

— Вскоре после того, как вы их покинули, индийская полиция провела рейд, и некоторых из них застукали за всякими противозаконными делишками. Хамель урегулировал неприятности на месте, так что никому не пришлось звонить домой папе и все рассказывать. Думаю, он сам спровоцировал всю эту ситуацию, чтобы остальные чувствовали себя обязанными ему. Такие люди живут по собственным правилам, мистер Петерссон.

— Стало быть, французы щедро заплатили водителям, чтобы те уехали домой в Йемен, а по пути высадили Вин… я имею в виду Хамеля, в аэропорту?

— Что-то вроде этого, — кивнул Муссад. — Одно из фальшивых имен Хамеля было использовано для выезда вскоре после этих событий. Мы не можем быть на сто процентов уверены, что это он: видео, снятое камерами в аэропорту, недостаточно качественное для полной идентификации, однако это вполне вероятно.

Муссад проводил его в самолет и даже помог ему засунуть свой маленький чемоданчик на полку, прежде чем протянуть руку для прощания.

— Ну что ж, счастливого пути, мистер Петерссон.

Поколебавшись, Эйч Пи пожал руку полицейского. Как ни странно, от этого жеста на лице у Муссада появилось выражение облегчения.

— Если дома в Швеции вам станут известны факты, которые, с вашей точки зрения, могут помочь следствию, свяжитесь с нами… Кто-то нанял Хамеля для убийства миссис Аргос, и нам очень хотелось бы добраться до этого человека.

Он достал из нагрудного кармана отутюженной рубашки свою визитку. Эйч Пи кивнул и засунул карточку в карман, даже не взглянув на нее.

Полицейский уже почти дошел до выхода, прежде чем изможденный мозг Эйч Пи осуществил все необходимые мыслительные операции.

— Послушайте, Муссад!

Полицейский обернулся.

— С чего вы взяли, что я могу что-то узнать об Анне Аргос на родине?

— Так вы не знаете? — улыбнулся Муссад.

— Чего именно?

— Что Анна Аргос была шведка.

Глава 10. Hide and seek[61]

Форум столпов общества

Опубликовано: 14 ноября 16.19

Пользователь: MayBey

Лгать, манипулировать, сбивать с пути — естественные таланты для психопата.

Нам, простым смертным, приходится изрядно потренироваться, чтобы добиться совершенства в этих делах…

Просмотреть все 45 комментариев

* * *

Задним числом Ребекка пришла к выводу, что заметила этого мужчину уже в первый свой приход в зал. Когда они уже собирались уходить, Нина столкнулась с одним из хозяев, с которым, судя по всему, какое-то время встречалась. Пока они расцеловались в щечку, пока поболтали о пустяках (именно в результате этого разговора Ребекка и получила бесплатный абонемент на месяц), именно тогда она и увидела его.

Мужчина с короткой стрижкой на беговой дорожке, чуть выше ростом, чем сама Ребекка. Тренирован и накачан, но жилист — этот вариант нравился ей куда больше, чем просто гора мышц. Однако не физические данные мужчины привлекли ее внимание, а скорее то, как именно он бежал. Целеустремленно, жестко, словно был настроен на золотую медаль в Олимпийских играх.

И теперь он снова оказался здесь — на той же дорожке в углу и с тем же беговым стилем.

Темп был безумно высок. Руки мужчины ритмично двигались взад-вперед, как поршни, а взглядом он неотрывно следил за собственным отражением в зеркале. Ноги ритмично стучали по движущейся дорожке: бум-бум-бум.

Вся эта сцена настолько привлекла внимание Ребекки, что она на какое-то мгновение отвлеклась от собственных силовых упражнений. Затем — на краткую секунду — поймала в зеркале взгляд мужчины и почувствовала, что невольно вздрогнула.

* * *

Само собой, все это могло быть счастливым совпадением.

Что Хамель случайно выбрал именно его в качестве козла отпущения, чтобы самому незаметно исчезнуть, не оставив следов. Как заявил ему Муссад, сам он, Эйч Пи, типичный персонаж для роли неплохого, но оступившегося парня.

Хотя все это звучало очень неправдоподобно, такую версию все же нельзя было полностью сбросить со счетов.

Однако кто бы ни стоял за всей этой историей, он лишил жизни Анну Аргос не только ради того, чтобы засадить его за решетку — в этом Эйч Пи был совершенно уверен. Игра или нет, а все же роль JFK[62] сыграла она, а ему выпало стать Ли Харви Освальдом.[63] Nogood patsy.[64]

Как и он сам, Анна Аргос была в бегах, пыталась отдалиться от того или тех, кто гонялся за ней, забравшись на другую сторону земного шара.

В те первые панические секунды в баре отеля Эйч Пи уловил вибрацию Игры. Подумал, что Анна — другой игрок, посланный найти его.

А что, если он был прав, во всяком случае, наполовину?

Что, если она действительно игрок, но игрок, как и он, решивший выйти из игры?

Тогда она полная дура, что не избавилась от телефона.

Может быть, она считала, что достаточно поменять сим-карту?

Трагическая ошибка!

Однако тут у него в голове появилась иная картина — пустынные вороны, медленно кружащиеся над безжизненным телом Анны. Круги все сужаются, сужаются, и наконец самые смелые решаются приземлиться на песок рядом с трупом. Несколько резких шагов, и…

Эйч Пи сделал пару глубоких вдохов и подозвал стюардессу, чтобы ему подлили вина в бокал.

Анна, конечно, редкостная сучка, однако такой смерти не заслуживает никто. Кто бы ни был человек, нанявший Хамеля для убийства Анны, он зверски ненавидел ее.

Однако Хамель и его заказчик совершили одну ошибку. Оставили его арабским полицейским, считая, что с ним покончено. Поручили окончание пьесы другим вместо того, чтобы послать Джека Руби.[65] Вместо того чтобы получить выстрел в затылок среди песков пустыни или пожизненный срок в лучшей местной тюрьме, он сейчас сидит здесь, в самолете на пути в Швецию. Проползя на брюхе через целое болото дерьма, выбрался на другой стороне, не то чтобы не замаравшийся, но все-таки живой.

Измочаленный, задолбанный, весь в дерьме — и вне себя от ярости!

* * *

— Ну, как прошла тренировка?

— Нормально.

— Есть хочешь?

Ребекка кивнула и, как положено, поцеловала Микке в щеку. На самом деле она предпочла бы побыть одна — использовать физическую усталость, чтобы проспать как убитая всю ночь. Однако она уже заполучила себе один свободный вечер на этой неделе.

И к тому же он приготовил ужин.

— Кстати, тебе кто-то звонил с полчаса назад. Она представилась твоей коллегой.

— Нина Брандт? — пробормотала Ребекка, выставляя на стол тарелки.

— Нет, ее звали как-то по-другому. Подожди-ка, я записал ее имя в блокноте возле телефона… Каролина! — крикнул он пару секунд спустя из коридора. — Каролина Модин. Видимо, она пыталась позвонить тебе на мобильный, но он был у тебя отключен. Она сказала, что ей нужно с тобой переговорить, но не захотела рассказывать, о чем именно. Во всяком случае, мне показалось, что дело важное…

* * *

Помимо маленького чемоданчика у него имелось два предмета: авиабилет без фамилии и бумага, полученная им от Муссада, — LOC, Letter of cessation.[66] Видимо, от него ожидалось, что он протянет эту бумагу на паспортном контроле в Арланде. Однако даже если Игра вопреки всем предположениям не имела никакого отношения к его пустынным приключениям, они вычислят его в ту самую секунду, как его личный идентификационный номер вобьют в компьютер полицейской системы.

Что произойдет дальше, легко предположить…

Если он хочет иметь хоть малейший шанс ускользнуть, то должен попасть в страну, не будучи запеленгованным радаром Игры.

На самом деле это совсем не так сложно. Забудьте все эти киношные штучки типа запереться в туалете, выползти из самолета на промежуточной посадке или пробираться перебежками по взлетной полосе. Единственное, что ему сейчас нужно, — это паспорт. Маленькая малиновая корочка с фотографией, отдаленно напоминающей его.

Примерно как то, что торчит из кармана у того типа, сидящего в трех рядах впереди…

Он вскочил с сиденья за секунду до того, как самолет остановился у «рукава» и пилот погасил светящееся табло с изображением ремней безопасности. Поспешно схватив с багажной полки свой чемоданчик, стал пробираться вперед к своей жертве, держа чемодан на нужной высоте в качестве прикрытия. Как он и надеялся, мужчина был занят своим мобильным телефоном. Семь часов без мобильной связи невыносимо долгий период для iФанатов.

Небольшой, точно рассчитанный толчок плечом в разгар уточнения статуса, и @Арланда вдруг превратилась в @неизвестное место на полу между сиденьями…

Едва мужчина наклонился, чтобы спасти свое потерянное сокровище, как Эйч Пи выудил из его заднего кармана паспорт и на всех парах понесся к выходу. Несколько секунд спустя он уже оказался в «рукаве» по пути к залу прибытия.

Теперь его звали Ларс Томми Гюнке, родом из Линчёпинга, если судить по паспорту. Направляясь быстрым шагом к паспортному контролю, он пару раз произнес про себя это имя, как бы пробуя его на вкус:

«Лассе. Привет, это Лассе Гюнке».

На бегу он бросил быстрый взгляд на стенные часы. В его распоряжении три-четыре минуты, может быть, даже целых пять. Должно хватить!

Возле кабинок паспортного контроля стояли два грузных полицейских в темной униформе. Вид у них был скучающий. Однако бумажка под названием LOC и личность без паспорта спасут их смену от скуки.

Эйч Пи с невинным видом устремился к самой короткой очереди. Новый взгляд на часы.

Две минуты уже прошло, и он, как обычно, выбрал не ту очередь. Очередь рядом продвигалась, сам же он стоял на месте. Но теперь метаться было уже поздно — с двух сторон его ограничивали металлические перила, а сзади уже напирали новые пассажиры.

Почему так долго, черт побери?

Кажется, у тетки, стоявшей впереди, возникли какие-то проблемы с паспортом: он видел, как она размахивала руками перед окошечком, словно пытаясь что-то объяснить.

Он осторожно оглянулся через плечо. За ним уже скопилось немало народу, но настоящего Лассе Г. пока не было видно.

* * *

— Привет, Ребекка, извини, что опоздала. Я только пойду, возьму кофе. Тебе взять еще?

— Да, конечно.

Ребекка следила взглядом за Каролиной Модин, которая бренчала кофейными чашками возле кассы.

Модин являлась самым молодым членом группы, ей было всего двадцать пять — это означало, что она ровно на десять лет моложе самой Ребекки. Из-за мальчишеской фигуры и коротко остриженных волос Каролина казалась еще более юной, что явно не являлось плюсом для карьерного роста в области, где выслуга лет по-прежнему зачастую шла впереди достоинств.

Так зачем все-таки Модин вызвала ее сюда? По телефону она была исключительно немногословна — только сказала, что хочет увидеться. На самом деле Ребекке следовало бы настоять на том, чтобы обсудить все по телефону, но у нее просто не было сейчас других дел.

Модин вернулась с двумя чашками кофе и уселась на стул напротив нее. Они осторожно отхлебнули по глотку.

— Послушай, вчера меня вызывали на очередной допрос, и я хотела рассказать тебе одну вещь.

Модин явно решила сразу взять быка за рога, и Ребекке это импонировало. Однако начало не предвещало ничего хорошего.

— Я тебя слушаю.

— Ты знаешь, я много размышляла над тем, что случилось там. Я имею в виду в Дарфуре. Все произошло так быстро: выезд, эвакуация, всё в кучу… Мы даже не успели толком поговорить. Людде разделил нас, едва мы прибыли домой. — Каролина неуверенно посмотрела на Ребекку, словно ожидая подтверждения.

— Угу.

— Поначалу я сомневалась… я ведь была полностью сосредоточена на том, чтобы развернуть машину, и не смотрела вперед. А потом начался полный хаос, когда народ пробил линию ограждения, началась перестрелка, поднялась пыль и все такое…

Модин снова бросила на нее неуверенный взгляд, но Ребекка и бровью не повела.

— Так или иначе, я много думала над этим, и задним числом у меня возникло ощущение, что я видела, как кто-то бежал спереди к машине примерно в тот момент, когда ты висела на двери… Я в этом почти уверена.

Ребекка невольно вздрогнула, и Модин заметила это.

— Я хочу сказать — я не видела никаких деталей, никакого оружия, но в памяти у меня застрял желтый цвет. На нем было что-то желтое? Желтый шарф или что-то в этом духе?

— Полиэтиленовый пакет, — еле слышно пробормотала Ребекка. Прокашлявшись, она заговорила отчетливее: — Террорист нес оружие в ярко-желтом пластиковом пакете, который он держал в левой руке.

— Угу. Это вполне мог быть полиэтиленовый мешок — я так и сказала следователю, когда он спросил меня об этом. Пер Вестергрен — ты наверняка уже пообщалась с ним.

— Да, мы с ним встречались, — кивнула Ребекка, невольно улыбнувшись.

Каролина улыбнулась в ответ.

— Отлично. Кстати, он много расспрашивал меня о тебе. Какова ты в роли начальника и все такое. Я ответила, что прослужила под твоим началом очень недолго, но что ты для меня образец для подражания. Что ты всегда ведешь себя на сто процентов профессионально.

Ребекка вдруг растерялась и не знала, что сказать.

— Спасибо тебе, Каролина… В смысле я очень ценю, что ты… твои показания и все такое. Думаю, это повлияет на ход следствия.

— Да, Давид тоже так сказал… Это он предложил мне позвонить в НДСДП и попросить еще раз вызвать меня на допрос.

— Давид?

— Ну да… Давид Мальмен, — проговорила Модин и снова улыбнулась своей мальчишеской улыбкой.

* * *

Соседняя очередь продолжала двигаться.

Выбери он ее, уже давно прошел бы.

Стоял бы на твердой почве.

Проклятье!

Хотя Эйч Пи изо всех сил старался держаться независимо, все-таки время от времени он вертелся на месте, и полицейские, кажется, обратили на это внимание.

Прошло уже четыре минуты, а он не продвинулся ни на миллиметр.

Полицейские уставились на него.

Ну когда же ты, наконец, закончишь, чертова бабка?!

Очередной взгляд через плечо — Лассе пока не видно.

Внезапно полицейские двинулись вперед.

Эйч Пи стал нервно перелистывать свой паспорт, делая вид, что содержимое очень его интересует.

Полицейские медленно прогуливались вдоль очереди. Прошло уже пять минут, и теперь ему казалось, что позади него в толпе наблюдается какое-то волнение.

Полицейские переглянулись, и один из них что-то проговорил в рацию, висящую у него на плече.

Fuckfuckfuckfuckfu…

— Послушай, ты!

Один из полицейских ткнул в него пальцем.

— Это самое… что?.. я? — Эйч Пи старался выиграть время.

— Да, ты.

Полицейский жестом велел ему приблизиться, и он осторожно пододвинулся ближе к ограждению. Но полицейский продолжал махать ему рукой, и после секундного колебания Эйч Пи пролез под ограждением и сделал несколько шагов в его сторону.

Что делать, черт побери?

— Паспорт, пожалуйста!

Полицейский, у которого на погонах было больше пробелов, протянул руку.

— Э-э-э…

Эйч Пи поглядывал на дверь за спинами полицейских. Если рвануть изо всех сил, то может быть…

— Паспорт!

Полицейский ухватился за красную книжечку, которую Эйч Пи по-прежнему судорожно сжимал в руке, и на секунду они замерли, как при перетягивании каната. Потом Эйч Пи отпустил руку.

Полицейские стояли плечом к плечу — проскользнуть между ними не представлялось возможным. Справа путь к бегству блокировали металлические перила, а обогнуть полицейских слева он, скорее всего, не успеет. Нужно проявить выдержку, выждать момент…

Полицейский листал паспорт. Эйч Пи почувствовал, как на лбу выступила капля пота, за ней еще одна. Ручка чемодана прилипла к ладони.

— Видал? — пробормотал тот, который держал его паспорт, а второй ухмыльнулся.

Дьявол!

Провал, полицейские знают, кто он!

Что ж, покорно протянуть им свои документы на депортацию и проследовать в участок?

Ни за что, черт подери!

Пора сделать то, что у него неплохо получается, — рвать когти!

Он осторожно сделал шаг в сторону, ища просвет между фигурами полицейских.

Полицейские переминались с ноги на ногу, и пространство между ними увеличилось.

На старт!

Просвет стал еще шире…

Внимание!

Главный поднял на него глаза.

— Хоккей любишь?

— Ч-что?

Эйч Пи замер на цыпочках, не сводя глаз с пути бегства.

— ЛХК — Хоккейный клуб «Линчёпинг»?

Полицейские снова ухмыльнулись и переглянулись.

— Мы с Томасом болеем за АИК[67] — матч сегодня вечером в «Глобене».[68] Я бы сказал — лучшие против худших…

— Ну, наверное… — пробормотал Эйч Пи, в то время как его мозг пытался осмыслить ситуацию.

Полицейский протянул ему паспорт.

— Добро пожаловать на родную землю! И удачи — она тебе понадобится!

Глава 11. Homecoming[69]

— Мы столкнулись с одной проблемой…

— Так-так, звучит безрадостно. Насколько серьезно?

— Пока не знаем — как раз заняты оценкой ситуации. Но может случиться, что мы вынуждены будем снова прибегнуть к вашим услугам…

— Все в порядке — у меня все предусмотрено и готово на случай такого развития событий…

* * *

И снова она видела его во сне.

Того мужчину на беговой дорожке.

Поднимаясь по лестнице из метро, она пыталась вспомнить свой сон, но, к ее большому неудовольствию, детали не удавалось восстановить. Единственное, что она помнила, — это его взгляд. Тот пронизывающий взгляд его черных глаз, который она уловила в зеркале и от которого у нее перехватило дух. Такой взгляд она видела раньше, и не раз, но у другого мужчины. Того, которого она так любила — и ненавидела…

Но Даг мертв, и она продолжает жить без него. Начала новую жизнь с другим, который не позволяет себе так с ней обращаться. Так почему же она не может успокоиться? Почему совершенно незнакомый мужчина настолько заинтересовал ее, что она даже видит его во сне?

Чувство накатило на нее без всякого предупреждения, и она застыла посреди тротуара. Как в машине там, в Дарфуре, когда они понеслись сквозь столб пыли, прочь от опасности, мир замедлился. Каждая деталь, малейшее движение вокруг нее стали четкими и ясными, и на десятую долю секунды ей показалось, что она увидела что-то уголком глаза. Неясный силуэт, промелькнувший в толпе прохожих.

Но в тот момент, когда она начала поворачивать голову в том направлении, мир вернулся к нормальной скорости, что-то другое заслонило поле зрения, и силуэт исчез.

Выждав пару секунд, она зигзагом пробралась между припаркованными машинами и быстро пересекла улицу. Ничего, ни единого движения.

Никто не следил за ней, да и кому бы это понадобилось?

Завернув за угол, она свернула в маленькую боковую улочку и остановилась перед парадной.

Поколебавшись несколько секунд, она набрала код на замке и на всякий случай бросила взгляд через плечо, прежде чем войти.

На третьем этаже достала связку ключей и открыла дверь квартиры.

После того как кто-то пытался поджечь квартиру Хенке, страховая компания оплатила не только ремонт в холле, но и новую железную дверь, так что если какой-нибудь воришка попытался проникнуть сюда, ему пришлось бы изрядно попотеть. Тем более удивительно, что квартира все еще пустовала.

Хозяйство Хенке было отправлено ее усилиями на склад долгосрочного хранения, так что из мебели здесь оставался только матрас на полу.

Войдя в кухню, она налила себе стакан воды и как раз успела выпить его, когда в дверь осторожно постучали три раза.

Даже не взглянув в глазок, она открыла.

— Пожалуйста, давай без болтовни — просто потрахаемся! — сказала она вошедшему.

* * *

Строго говоря, ему не следовало этого делать. Существовало столько причин, по которым от этой идеи лучше было отказаться — он уже просто потерял им счет.

Однако удержаться он не мог.

Туалеты выглядели так же, как при его отъезде.

Отыскав нужную кабинку, Эйч Пи запер дверцу и встал ногами на стульчак. Тревожно оглядев пространство над стенками кабинок, осторожно оттянул край одной из потолочных плит.

Ему пришлось довольно долго шарить рукой позади пластины. Сердце билось все чаще. На долю секунды ему показалось, что заначку нашла служба охраны… или кто-то еще.

В кабинке чуть в стороне от него раздался кашель, и он вздрогнул от неожиданного звука.

Оглянувшись в полной панике, заметил на потолке какую-то электрическую штучку — в голове мелькнула мысль, что его раскрыли, что они уже идут сюда.

Но тут его пальцы наткнулись на что-то твердое, и он перевел дух.

Просто паранойя какая-то!

Если рассуждать логически, то туалеты в здании международного терминала — идеальное место для хранения. Здесь практически невозможно установить наблюдение. Однако никакая логика не могла объяснить, зачем он забрал серебристый телефон.

Ему понадобилось почти пять суток, чтобы прийти в себя. Запершись в своей комнате, Эйч Пи спал как убитый, вставал лишь затем, чтобы сходить в туалет да впустить рум-сервис. Последнее в этом замечательном месте означало, что нужно было дать денег усталому парню, сидящему за стойкой администратора, чтобы тот запер свое окошечко и сбегал в «Макдоналдс» через дорогу.

Однако по мере того, как шли дни, даже парень из-за стойки стал поглядывать на него косо через щель в двери, и в конце концов Эйч Пи осознал, что пора привести себя в порядок.

Так что теперь он по крайней мере помылся и побрился.

Застиранный халат, который Эйч Пи попытался надеть на себя после душа, валялся теперь на выцветшем ковровом покрытии. Уже через несколько секунд запах махровой ткани заставил его в ужасе отшвырнуть халат.

В телевизоре показывали все то же дерьмо, что и обычно.

Пятый гордо представляет: малоизвестные знаменитости, которые позволяют унижать себя новыми способами.

Щелк!

Американский сериал на шестом — десятый сезон, шестьдесят восьмая серия…

Щелк!

Реклама магазина «Дрессманн».

Щелк!

Иранская женская драма — по шведскому телевидению, где же еще ей быть…

Щелк! Щелк!

Фильм про серийного убийцу…

Снова — щелк.

Старший брат, версия 4.5.

Щелк.

Хоккей…

Щелк.

Сериал…

Щелк.

Парад знаменитостей, повтор…

Щелк.

«Дрессм…».

Щелк.

Щелк.

ЩЕЛК!

Эйч Пи уже подумывал о том, чтобы нажать на кнопку «платное телевидение» и заказать за безумные деньги какой-нибудь последний порнофильм, но почувствовал, что он сейчас не в настроении. Вместо этого переключился на радиоканалы, где исполняли классику рока, поднялся с постели и выудил из ящика маленького столика с оббитыми краями блокнот и ручку. Затем открыл окно на те пять сантиметров, которые позволял ограничитель, залез на подоконник и закурил. Правда, в номере кое-где были прилеплены стикеры с надписью no smoking, но, судя по запаху и желтым разводам на обоях, он не первый пренебрег запретом.

В Дубае у него отобрали все его кредитные карточки, утверждая, что они фальшивые, что отчасти было правдой. Но, к счастью, они пропустили одну, которую он предусмотрительно вклеил между слоями поролона в подошве одной из сандалей.

Двадцать тысяч на счету — достаточно, чтобы анонимно поселиться в этом уютном отеле «Калифорния»[70] и купить самое необходимое. Кроме того, как только он выйдет в Интернет, карту легко будет пополнить.

«Ноутбук, — написал Эйч Пи в блокноте и затем после некоторых сомнений: — Мобильник».

Бросил долгий взгляд в сторону платяного шкафа.

Телефон он прикрепил скотчем с задней стороны одного из выдвижных ящиков, и на мгновение его охватило почти непреодолимое желание достать его и немного повозиться с ним.

Всего несколько минут…

* * *

В этом деле пора поставить точку, слышишь, Нурмен?

Часы уже показывали второй час ночи, а она, как обычно, не могла заснуть. Покосившись на тело человека, спящего рядом с ней на матрасе, она попыталась понять, какие чувства к нему испытывает, но безуспешно.

Секс — и ничего более. Во всяком случае, для нее. Просто потрахаться без всяких обязательств — этого достаточно, чтобы тоска и тревога на несколько часов отступили.

На самом деле сложно было сказать, что придавало остроту ощущениям — сама техника или тот факт, что они занимались запретным делом.

Вероятно, комбинация того и другого.

Но, как бы там ни было, это не может дальше продолжаться. У нее началась паранойя, ей казалось, что люди смотрят ей вслед, когда она спешит на эти тайные встречи. Все это надо прекращать, и как можно скорее. «Сегодня или по крайней мере к концу недели», — подумала она и провела рукой по светлой спине лежавшего рядом мужчины. Прикосновение заставило обладателя спины повернуться к ней и притянуть ее к себе. Ладонь потянулась в темноте к ее груди, горячее дыхание согрело кожу.

«Не позднее пятницы», — сказала она себе.

* * *

Список! Он должен сосредоточиться на списке, собраться с мыслями.

Дописав в него туалетные принадлежности и несколько других вещей на первый случай, Эйч Пи снова прервался. По радио передавали песню Нила Янга,[71] хорошо ему знакомую, так что он просто сидел на подоконнике и рассеянно слушал мелодию, пока рекламная пауза не вернула его к реальности.

Так какой у него план, собственно говоря?

Вопросы по-прежнему вились в голове, как целый рой разозленных пчел, но ответов у него не было. Вернее, ответов было слишком много, и пятидневный курс реабилитации нисколько не просветлил его мозги.

Само собой, ему придется отправиться в город. Это просто неизбежно.

Однако он так устал от этого вечного бегства — просто до полного омерзения.

Разве не отличная идея — спрятаться здесь, прямо у них под носом? Здесь его точно будут искать в последнюю очередь.

Проблема заключалась в том, что, каким бы гениальным решением ни был этот отель для истинных миллионеров, Эйч Пи не мог оставаться в убежище всю оставшуюся жизнь. Он социальное существо, жизнь отшельника уже испробована, и он чуть от нее не спятил. Если продолжать в том же духе, дело точно закончится веревкой от жалюзи, привязанной к крюку в потолке, — в этом он был абсолютно уверен.

Докурив сигарету, Эйч Пи выкинул окурок в щель окна. Порыв ветра подхватил и понес маленький белый предмет, заставив его на мгновение вспыхнуть и тут же погаснуть от приземления на крошечный клочок газона под окном двумя этажами ниже.

Что бы ни случилось там, в пустыне, все это было связано с его мистической землячкой Анной Аргос, и если он хоть на йоту заинтересован в том, чтобы навести порядок во всем этом театре абсурда, то начинать надо именно с нее. Вопрос только в том, как это сделать.

Снова бросив взгляд на платяной шкаф, Эйч Пи вытащил из пакета еще одну сигарету и тут же осознал, что она последняя.

Проклятье!

«Курево», — добавил он в список и начал без особой надежды рыться в куче вещей в поисках забытого хабарика.

В следующую секунду в руках у него оказалась визитная карточка. На маленьком белом прямоугольнике виднелся только телефон, написанный от руки и начинавшийся на +971. Он уже занес руку, чтобы отправить контактные данные Муссада в корзину для бумаг, когда ему бросилось в глаза, что на обороте что-то написано.

ArgosEye.com[72]

Knowledge. Security. Control

И тут у Эйч Пи возникла идея. Совершенно безумная, идиотская идея, которую он несколько минут вертел в голове и так, и эдак, прежде чем принять решение. Вряд ли будет легко и, скорее всего, опасно для жизни.

Однако одна мысль об этом заставила его запылать!

Better to burn out than to fade away![73]

Глава 12. Roleplay[74]

От: Kundservice@ucscreening.com

Кому: Goodboy.821@hotmail.com

Тема: Информация о предприятии по запросу — запрос 2352/11.

Название предприятия: ArgosEye.com

Тип предприятия: акционерное общество

Адрес: Сергельсторг, 12, 111 57 Стокгольм

Биржевой код: отсутствует — предприятие не зарегистрировано на бирже

Лица, имеющие право подписи от имени фирмы: Аргос, Анна; Аргос, Филипп Й.

Количество сотрудников: 47

Финансовые результаты и балансовый отчет: См. приложение А.

Историческая справка

Предприятие в его изначальном виде было создано в 1998 году Анной Аргос и несколькими ее сокурсниками по Высшей школе экономики (см. приложение С).

В соответствии с бизнес-планом предприятие оказывало консультативные услуги в области информационных технологий. Как и многие другие компании, работающие в данной отрасли, предприятие пережило подъем в связи с бумом информационных технологий в конце 90-х годов — в этот период предприятие имело более сотни сотрудников в десяти странах и заявляло оборот в размере ста миллионов крон. Регистрация на бирже была запланирована, однако не осуществилась в связи с общим упадком рынка в начале XXI века.

В 2001 году предприятие стало убыточным, все представительства в разных странах (помимо главного офиса в Стокгольме) были закрыты, все сотрудники уволены.

В 2002 году Анна Аргос выкупила доли своих компаньонов и стала единоличным владельцем предприятия.

В период с 2002 по 2005 год предприятие сосредоточило свои усилия на развитии различных коммуникационных стратегий в области информационных технологий и снова начало постепенно расти.

В 2006 году Анна Аргос вышла замуж за Филиппа Йона Мартинссона, который взял ее фамилию и стал совладельцем фирмы.

Мартинссон работал ранее в военной разведке, где занимался вопросами работы с факторами риска и кризисным менеджментом. В течение ряда лет он являлся главным консультантом американского рекламного бюро «Барстон-Марстайнер»,[75] из которого ушел с безукоризненными рекомендациями, чтобы занять пост генерального директора в ArgosEye.

Деятельность предприятия в настоящее время

Под руководством Филиппа Аргоса предприятие стало в основном специализироваться на вопросах работы с факторами риска и кризисами в области интернет-коммуникации (в разговорном языке buzz control), достаточно быстро став лидирующим в этой области, несмотря на небольшой штат. Область считается достаточно деликатной и потому окутана налетом таинственности. Поэтому трудно сказать, кто является клиентами ArgosEye. Однако, по непроверенным данным, целый ряд шведских и иностранных транснациональных компаний воспользовался услугами ArgosEye — впрочем, скорее опосредованно, через другие консультационные бюро, а не в качестве прямых клиентов.

Поиск на словосочетание ArgosEye выдает такие теги, как «интернет-стратегии», «коммуникация», «работа с факторами риска», «buzz control», «оптимизация списка ссылок», «социальные стратегии СМИ» и «кризисный менеджмент».

Оборот предприятия, как и количество сотрудников, в последние годы сильно возросли, из-за чего у предприятия временами возникали трудности с краткосрочной ликвидностью. Для дальнейшего расширения предприятие зависит от поступления внешнего капитала, поэтому регистрация на бирже вероятна.

Отношения собственности

Анна Аргос зарегистрирована Управлением патентов и регистрации как владелец 40 % акций АО ArgosEye.

Остальными акциями владеют прочие акционеры, среди которых самым крупным является Филипп Аргос (20 %) (см. подробный перечь в приложении В).

Прочее

Чета Аргос подала первое заявление на развод в начале 2008 года, однако забрала его до истечения испытательного срока. Второе заявление поступило в конце 2009 года, и административный суд Рулагена удовлетворил заявление, расторгнув брак в апреле 2010 года. Вскоре после этого была продана совместная вилла четы, расположенная в Тебю.

Бывшие супруги зарегистрированы по двум различным адресам в центральных районах Стокгольма.

Месяц назад Анна Аргос подала в налоговое управление заявление о переезде. Судя по этому заявлению, она проживает в настоящий момент в Лондоне. В какой степени она продолжает участвовать в повседневной жизни предприятия, неизвестно.

* * *

— Национальный департамент служебных дел, Вестергрен.

— Добрый день, это Ребекка Нурмен из группы телохранителей.

Она изо всех сил старалась говорить нейтральным тоном. В трубке на несколько секунд воцарилась тишина.

— Так-так, и чем могу помочь?

Голос Вестергрена звучал отрывисто, но не враждебно. Во всяком случае, не слишком враждебно…

— Я только хотела узнать, насколько далеко вы продвинулись в моем деле. Выяснилось ли что-нибудь новое?

Снова пауза.

— И что это могло бы быть, Нурмен?

Хороший прием — вернуть вопрос его адресату. Сделать вид, что ничего не знаешь, и заставить ее выложить свои карты.

Однако Ребекка уже заметила легкий призвук раздражения в его голосе и не попалась в ловушку.

— Это я надеялась услышать от тебя, Вестергрен… — ответила она.

В трубке снова воцарилось молчание.

— Я прекрасно знаю, почему ты звонишь, Нурмен, — внезапно прошипел он. — Вы с Рунебергом и другие ваши коллеги успели сговориться, о чем я только что поставил в известность прокурора. Можешь передать Людде, что ничего нового у нас нет и что дело по-прежнему в высшей степени актуально!

Разговор прервался.

Ребекка медленно положила трубку.

И что все это означает?

Что ж, если вопреки ожиданиям заявление на нее подала Модин, то последнее изменение в ее показаниях спустило все расследование под откос. Прокуроры обычно торопятся списать такие шаткие дела и тем самым повысить статистику раскрываемости, поскольку, как ни странно, «дело закрыто» тоже считается результатом…

С другой стороны, Каролина никогда не была в ее списке главным подозреваемым, так что выкладки носили чисто теоретический характер. Например, зачем Модин подала бы на нее заявление за совершение должностного преступления, чтобы всего несколько дней спустя изменить свои показания?

Куда интереснее выглядела ситуация с ее изменившимися показаниями. Ребекка понимала, почему Вестергрен так взбешен. Несмотря на то что Модин приложила все усилия, чтобы верно подать свою историю во время их разговора, ее рассказ все же не производил естественного впечатления — он казался выдумкой, созданной задним числом. При этом в нем не было никаких конкретных деталей, которые можно было бы проверить, никаких четких утверждений, противоречащих ее предыдущим показаниям. Однако рассказ Модин подтверждал то, что говорила сама Ребекка, оставалось лишь шаркнуть ножкой и принять подарок…

Если же Давид Мальмен тем или иным образом «помог» Модин вспомнить, то Ребекка очень ошиблась в нем. С другой стороны, вполне возможно, что ее заместитель действовал по указке свыше…

Но, как бы там ни было, теперь она могла вычеркнуть и его, и Модин, а также двух других членов команды из списка потенциальных заявителей. Оставался лишь советник посольства Сикстен Глад, и это ни в коей мере не являлось для нее сюрпризом.

Ребекка вернулась к исходной точке — но теперь за спиной у нее никто не держал фиги в кармане.

Во всяком случае, она очень на это надеялась…

* * *

Все свое оборудование он разложил на покрытом пятнами покрывале. Каждый предмет отдельно, чтобы он мог поставить галочки в своем списке. Эйч Пи чувствовал себя почти что секретным агентом, готовящимся к выполнению рискованного задания. Вероятно, так оно и есть…

Паранойя, гнавшая его по всему земному шару, стала еще сильнее — и это неудивительно. Где-то там, в большом мире, существуют люди, охотящиеся за ним: они спят и видят, как схватят Игрока 128 и отдадут его в руки Гейм-мастера.

Однако он должен постараться стряхнуть с себя это ощущение. Ничто не указывает на то, что они сели ему на хвост, никаких признаков. Сейчас он на шаг впереди, и, пока он движется осторожно, не будя сторожевых собак, это преимущество сохранится за ним.

Теперь же ему нужно сосредоточиться на своей новой миссии.

Открыв ноутбук, Эйч Пи начал было набирать сообщение, но уже после пары предложений передумал.

Проклятье! Забрать телефон было не самым разумным поступком, если уж посмотреть на это задним числом. Разумеется, он выключен и разряжен. Даже самый феноменальный аккумулятор не может работать без подзарядки в течение четырнадцати месяцев — поэтому он не боялся, что его вычислят.

Проблема заключалась в другом.

Хотя телефон чисто физически был мертв, казалось, что он посылает сигналы. Бесшумные, едва ощутимые призывы той части его мозга, которая до сих пор страстно тянется к ощущению драйва, предлагаемому Игрой.

Вероятно, именно поэтому он не мог оставить телефон в укромном месте в аэропорту.

Так приятно было снова держать его в руках! Ощущать ладонью тяжелый прохладный металл, касаться кончиками пальцев сенсорного экрана…

И на доли секунд, на несколько сладких мгновений, былое чувство вернулось.

Представляем: Игрок 128, лидер, чемпион, фаворит публики — самый крутой парень в Игре. Хеееенрик Пеееттееерссоооон!

Почти все телефоны теперь заряжаются от компьютера. Нужен лишь маленький проводок с USB-разъемом.

Нет-нет, само собой, он не собирается его включать — он еще пока не совсем спятил! У него много других дел, которыми будет в ближайшее время занят его мозг, ему не до всех этих опасных штучек. Потому что дело обстоит именно так, как в той поговорке.

Whenever one thinks about The Game, one loses![76]

* * *

— Привет, Ребекка, это Хокан! Хокан Берглунд, — продолжал он, поскольку она ничего не ответила.

— А, привет.

Зажав телефон между щекой и плечом, она налила себе кофе.

— Я вернулся в Стокгольм, хотел спросить, как ты относишься к той идее поужинать, как мы договаривались. Что скажешь по поводу пятницы?

Ребекка глубоко вздохнула.

— Мне кажется, это не самая удачная идея… — начала она.

— Да ладно! — прервал он ее. — Мне показалось, что мы очень подходим друг другу — хотелось бы снова тебя повидать. Могу заехать за тобой около семи…

Ребекка вздохнула.

Похоже, она очень в нем ошиблась.

Даже странно, что Берглунд вообще решился позвонить, учитывая, как мало он сделал, чтобы поддержать ее тогда в Дарфуре. Кроме того, он, похоже, не из тех, кто понимает намеки. А ей совершенно не нравились люди, наезжающие на нее, как танки.

— Мне очень жаль, Хокан, но у меня уже есть бойфренд, — коротко проговорила она.

В трубке повисло молчание.

— Алло! — проговорила она, но он уже дал отбой.

* * *

— Магнус Сандстрём?

— Это я.

Он поднялся с диванчика для посетителей и проследовал за администратором в маленькое помещение для заседаний.

— Добро пожаловать, Магнус! Присядьте, пожалуйста, Элиза сейчас подойдет. Мы немного запаздываем в проведении интервью, впрочем, оно не займет много времени.

— Без проблем!

— Отлично. Кстати, не хотите ли чего-нибудь, пока ждете? Кофе, чаю?

— Спасибо, нет, — улыбнулся он.

Она коротко кивнула ему и осторожно закрыла дверь.

Он уселся как можно удобнее на одном из шести металлических стульев, стоящих вокруг стола. Одна стена была целиком из стекла — через нее открывался вид прямо на площадь Сергеля. Шум транспорта доносился сюда лишь как едва уловимый фоновый гул. Судя по всему, офис в одном из пяти девятнадцатиэтажных небоскребов возле Хёторгет — самое престижное место для уважающей себя фирмы.

Дверь открылась, и в помещение вошла женщина крепкого телосложения.

— Магнус?

Он кивнул, и она несколькими быстрыми шагами пересекла комнату. Рукопожатие у нее было вялое, рука — влажная.

— Элиза Пуле, менеджер по персоналу. Добро пожаловать к нам!

Она кивнула в сторону стула, на котором он только что сидел.

— Садитесь и расскажите, почему вы так заинтересовались работой в ArgosEye.

Он уселся, медленно положил ногу на ногу и откинулся на стуле.

— Ну, я достаточно давно работаю в компьютерной отрасли, и как раз тема работы с факторами риска и кризисами в коммуникации всегда была мне особо близка.

Эйч Пи улыбнулся своей самой нежной улыбкой, поправил очки на носу и стряхнул с рукава пиджака невидимую пылинку.

— Кстати, вы можете называть меня Манге — меня все так зовут.

Глава 13. Raising the stakes[77]

Форум столпов общества

Опубликовано: 21 ноября 06.53

Пользователь: MayBey

Если хочешь, чтобы что-нибудь изменилось, иногда приходится брать дело в собственные руки.

Просмотреть все 56 комментариев

* * *

Проклятье, так странно было не узнавать самого себя в зеркале… Короткая стрижка, гладко выбритый подбородок, а на носу — очки с оправой в стиле Бадди Холли[78] и обычными стеклами.

В детстве некоторые принимали их с Манге за братьев.

Иногда они даже делали вид, что они братья.

Именно так и родилась у него эта идея.

Разумеется, Эйч Пи послал им резюме наобум, однако фирма ArgosEye немедленно проглотила наживку. Резюме Манге впечатляло, и немного умения работать с «Фотошопом» помогло Эйч Пи сотворить почти чудеса. Затем добавить свою неотразимую манеру держаться — и исход был гарантирован.

Учитывая, чем занимается вышеназванная фирма, он просчитал, что они будут искать ссылки в Интернете на его имя, поэтому создал свои странички в Facebook, My Space, Spotify и LinkedIn.

Все странички были снабжены его собственной, слегка подделанной фотографией, так чтобы никто не мог пробить ее в поиске.

Настоящий Манге Сандстрём никогда не пожелал бы светиться под своим именем и с собственной фотографией. Кроме того, самого Мангелито очень кстати не было в городе: по словам прыщавого практиканта в его магазинчике, новообращенный мусульманин отправился с тестем в паломническую поездку в Саудовскую Аравию.

На самом деле Эйч Пи и сам точно не знал, чего хотел добиться своим маленьким маскарадом. Единственное, что ему было известно с высокой долей вероятности, — что смерть Анны Аргос как-то связана с ее фирмой. Иначе зачем Муссад дал бы ему карточку и призвал его быть внимательным?

В списке подозреваемых, само собой, лидировал бывший муж. Однако далеко не всегда ответ лежит на поверхности. Путь к истине непрост — ничего нельзя принимать на веру.

Особенно если в деле замешана Игра.

* * *

Полчаса поисков в «Гугле» мало что дали. МейБей, судя по всему, переделанное английское maybe.[79] Переделано явно со смыслом — в этом Ребекка была уверена, так что ник, вне всяких сомнений, имел какой-то смысл.

Однако «Гугл» мало чем смог ей помочь. Первыми выпали ссылки на людей, которые написали свое имя с ошибкой, затем — фирма по перевозке грузов в Олбани, штат Нью-Йорк, и еще несколько человек в «Фейсбуке», в самом деле имевших фамилию MayBey. Однако не похоже, чтобы кто-нибудь из них имел шведское происхождение.

Тогда она переключилась на Wiktionary и посмотрела значение слова maybe.

Maybe [meibi]

Может быть — нечто достаточно вероятное.

Обозначает отсутствие уверенности.

Является синонимом к таким словам, как perhaps, mayhaps, possibly.

Кроме того, путем переставления букв можно было получить три других слова:

beamy — означающее прекрасно;

embay — означающее окружать, запирать или заключать;

abyme — судя по всему, устаревшее слово, означающее пропасть.

Как уже было сказано выше, пока все это ей мало что дало…

* * *

— Поздоровайтесь с Манге — это наш новый тролль!

Три головы, склоненные над чайным столом, поднялись, приветственно закивали ему, в то время как новый начальник послал его по кругу знакомиться с каждым лично.

— Деян заведует Фильтром — это та компания, которая сидит вон там, за стеклом, возле всех экранов и проектора на стене. — Начальник указал большим пальцем в дальний конец офиса.

— Привет, приятно познакомиться, — поприветствовал его Деян, невысокий парень лет тридцати с редкими светлыми волосами.

— Рильке отвечает за блоги, а Бинс — за Прачечную.

Эйч Пи поздоровался с обоими за руку. Во рту пересохло, сердце учащенно билось — от страха и от возбуждения, однако он изо всех сил старался показаться крутым и спокойным. Компания, сидевшая перед ним за столом, вряд ли могла представлять собой какую-либо угрозу.

Бинс выглядел и держался как типичный программист. Аккуратный косой пробор, очки в камуфляжной оправе и чашка с цитатой из «Бегущий по лезвию».[80] Впрочем, как ни странно, на нем не было коротковатых джинсов и застиранной футболки. Видимо, в этой фирме все соблюдали дресс-код. Все мужчины были в пиджаках, отутюженных рубашках и при галстуках, женщины тоже носили деловой костюм. Временами возникало ощущение, что ты попал в представительство свидетелей Иеговы…

А вот Рильке он с удовольствием согласился бы видеть своей начальницей вместо того ухмыляющегося прилизанного парня, который встретил его сегодня у стойки при входе. Оливковая кожа, темные глаза, столь же темные волосы. Рукопожатие у нее было мягким, а в голосе чувствовалась едва уловимая игривость.

— Надеюсь, Франк не успел тебя слишком напугать, — улыбнулась она и кивнула головой в сторону начальника Эйч Пи. — От роли «царя горы» у него немного съезжает крыша…

Все усмехнулись, и Эйч Пи изо всех сил старался сделать такое лицо, словно он понял шутку.

— О’кей, вот так все это работает, если кратко, — проговорил Франк, пока они шли по стеклянному коридору к тому сектору суперсовременного офиса, который, судя по всему, назывался Пещерой троллей. — Наши клиенты нанимают нас, чтобы мы охраняли их бренды, но это ты уже знаешь. Наша задача — сообщать им все, что о них говорят в Сети, и помогать им справляться с возникающими проблемами.

Он снова ткнул большим пальцем через плечо.

— Деян и его команда, сидящая в «аквариуме», работают с программой, которую мы называем «Фильтром». Программа объединяет в себе все поисковые системы и вылавливает ссылки, где бренды наших клиентов сопрягаются со всякими негативными намеками.

— Типа «Нестле» и обезьяньи пальцы или «БиПи»[81] и экологическое убийство?

— Типа того, — улыбнулся Франк. — Хотя «Фильтр» — штука куда более сложная… Ты можешь уточнить у Деяна, но, по-моему, программа на сегодняшний день отслеживает несколько тысяч комбинаций негативных комментариев, а его команда каждый день пополняет его новыми по мере их появления.

Они подошли к какой-то двери, и Франк приложил свою карточку к считывателю.

— Здесь находится Стратегический отдел. Обычно им заведует Стоффе, но он сейчас в отпуске, и его заменяет Милла.

Франк кивнул бледной как полотно девушке готичного вида, которая была так поглощена тем, что отражалось на экране ее компьютера, что не обратила на них никакого внимания.

— Мы называем ее Лисбет,[82] — шепнул Франк, — но только когда она не слышит.

Эйч Пи кивнул, глядя в пол.

Хотя риск был невелик, его не покидало чувство, что его в любой момент могут разоблачить.

— Когда «Фильтр» сталкивается с какими-либо помехами, которые могут быть опасны для наших клиентов, Стратегический отдел берется за дело и решает, какие стратегии лучше применить, чтобы, так сказать, устранить проблему, — продолжал Франк.

Эйч Пи механически кивнул.

— Все это загружается в модель работы с факторами риска, которую создал Филипп. В зависимости от того, что она выдаст, данные поступают затем к нам, в оперативные отделы…

— Да-да, кстати, напомни, как они называются? — пробормотал Эйч Пи.

Франк бросил на него недовольный взгляд.

— Пещера троллей, Прачечная и Блоги. Кстати, Манге, твой внешний вид… — Он покосился на неуклюжий костюм Эйч Пи и его пестрый галстук.

— А что?

— Напомни мне, чтобы я дал тебе адрес нашего портного, пока Филипп тебя не увидел…

Выйдя из кабинета, они продолжили свой путь по серебристо-серому ковровому покрытию коридора к еще одной запертой двери. Как и в прошлый раз, Франк поднес пропуск к небольшому считывателю и открыл дверь.

— Вот мы и дома. Добро пожаловать в Пещеру троллей, Манге!

* * *

Зазвенел будильник в мобильном, и Ребекка рывком села.

Часы показывали час ночи — пора было идти домой.

Покосившись на его крупное тело, она несколько секунд прислушивалась к его тяжелому дыханию, пытаясь понять, какие же чувства испытывает к нему. Но единственное, что она сейчас ощущала, — это отвращение. К нему, к себе самой и всей ситуации.

Тихонько поднявшись с матраса, она собрала свои вещи. Быстро ополоснулась в ванной, чтобы смыть с себя его запах, прежде чем уйти.

В тот момент, когда она натягивала куртку, до нее донесся какой-то звук со стороны входной двери. Сначала она подумала, что это почтальон, но потом вспомнила, где находится. В пустую квартиру Хенке никто, конечно, не приносит утренних газет.

Она прислушалась.

Едва слышный металлический звук, словно кто-то ковырялся в замке. Весь свет в квартире был погашен, так что глазок на двери должен был бы светиться в темноте, освещенный со стороны лестницы. Но в квартире царила полная темнота.

Она сделала несколько шагов по коридору.

Одна из новых половиц скрипнула под ногами — Ребекка замерла на месте.

Возня в замке прекратилась.

Подойдя на цыпочках к двери, она попыталась заглянуть в глазок, но на лестнице было темно.

Внезапно Ребекка услышала быстрые шаги вниз по лестнице, и через несколько секунд открылась дверь подъезда. Подбежав к окну и выглянув во двор, она успела увидеть со спины темную фигуру, исчезнувшую за углом.

— Ну, что там еще? — пробормотал мужчина, лежавший на матрасе.

— Взломщик, — ответила она, по-прежнему вглядываясь в темную улицу.

Но почему-то не чувствовала особой уверенности в том, что дело обстоит именно так…

Глава 14. Death by Powerpoint[83]

Позади остались штук тридцать слайдов о главных ценностях, целях и задачах, а также code of conduct[84] предприятия. Кроме того, ему и еще двум новым сотрудникам предложили подписать целую кипу бумаг по поводу каких-то параграфов соблюдения секретности.

Нервозность немного улеглась, однако возникшее у Эйч Пи чуть раньше ощущение, что он попал в секту, не проходило.

Впрочем, небольшое собрание для вновь обращенных, кажется, подходило к концу.

— Ну что ж, — проговорила менеджер по персоналу, — если ни у кого больше нет вопросов, то, пожалуй, у меня все. Сейчас директор предприятия скажет вам несколько слов. Как я уже говорила, предполагалось, что Филипп начнет заседание, однако он приехал прямо из аэропорта, и нам придется приспосабливаться к его расписанию.

Элиза Пуле открыла дверь и что-то сказала девушке, сидящей за стойкой.

Двое других новичков немедленно вытащили свои смартфоны, но Эйч Пи воспользовался паузой для того, чтобы подлить воды себе в стакан. Во рту у него пересохло, голова раскалывалась от напряжения.

Уже после первых двух минут лекции он отключился и задумался о своем, вскоре перейдя на то, действительно ли этот проект оказался такой уж удачной идеей. Может быть, ему стоило получше продумать операцию, составить своего рода план, а не следовать первому попавшемуся импульсу?

На что он, собственно говоря, рассчитывал?

Открылась дверь, и в помещение для совещаний вошел жилистый, коротко стриженный мужчина лет пятидесяти. Его костюм в тонкую белую полоску сидел как влитой на его мускулистой фигуре, шелковая рубашка была идеально отутюжена, а галстук завязан безукоризненным узлом. Бронзовый загар — не чрезмерный и, вне всяких сомнений, настоящий — придавал ему здоровый и отдохнувший вид.

«Словно только что из отпуска приехал», — подумал Эйч Пи и почувствовал, как его сердце забилось чаще.

Энергичная Элиза, которая была такого же роста, как и мужчина в полосатом костюме, но совсем в иной весовой категории, внезапно засуетилась.

— Позвольте представить вам директора компании — Филипп Аргос, — проговорила она чуть громче, чем требовалось, и попыталась стимулировать аплодисменты, но после быстрого взгляда начальника немедленно отказалась от этой идеи.

— Спасибо, Элиза.

Аргос кивнул менеджеру по персоналу, которая, покраснев до ушей, тут же удалилась.

— Добро пожаловать в ArgosEye, — произнес он неожиданно мягким голосом.

Эйч Пи подался вперед, чтобы ничего не пропустить. Внезапно в облике мужчины ему почудилось нечто знакомое, однако он не мог понять, что именно.

* * *

Оказалось, что МейБей — звезда этого сайта.

Ничьи темы даже близко не лежали по количеству комментов, и к тому же круг его (или ее) читателей постоянно расширялся. Последнее сообщение было написано просто отлично.

Сегодня взяли нарка. Повязали его в подъезде на последнем этаже. Когда мы проводили личный досмотр, коллега накололся на иглу, которая была у этого урода в кармане. Нарк мгновенно понял, что его ждет, побелел и зарыдал. Он нарушил правила — умышленно или нечаянно, не важно. Наказание одно и то же…

Тридцать шесть комментариев к теме — еще четыре добавились с тех пор, как Ребекка проверяла сайт полчаса назад. Почти все прекрасно понимали, о чем речь.

Существовало неписаное правило — наркоман обязательно должен сообщить полиции перед обыском, есть ли у него при себе иглы. Маленький укол грязной иглой означает огромное количество анализов крови, а потом недели неизвестности. Недели, когда не решаешься находиться в одной комнате со своими близкими, без конца прокручивая в голове самые разнообразные диагнозы. Гепатит А, В или С? А если еще хуже…

Правило было безоговорочным — с большой вероятностью МейБей и его бедный уколотый коллега задали нарку хорошую трепку. Окажись она на их месте, поступила бы точно так же. Вообще-то это не в ее правилах, но все же…

Все, кто прокомментировал сообщение МейБей, придерживались того же мнения, и большинство из них высказывались без обиняков.

«Надеюсь, вы отбили этому гаду всё на свете».

«Бей, пока дубинка не погнется».

«Semper Fi — do or die».[85]

И множество других идиотских комментариев примерно в таком же духе.

Неудивительно. Половину комментов наверняка пишут не сами полицейские, а юные фетишисты полицейской униформы, провалившиеся на экзаменах в Полицейскую академию, которые сидят теперь на родительской шее и смотрят сериал «Копы».

Но в Интернете каждый может играть ту роль, которая ему по вкусу.

* * *

@Applelover672

Ты гонишь пургу парень. Все знают, что Андроид лучше. Зачем платить кучу бабок за телефон который через полгода будет у каждого?

@Советчик

Мужик, купи Андроид — не пожалеешь!

Эйч Пи нажал на кнопку «отослать», и секунду спустя его сообщение появилось на техническом форуме. Нажав на кнопки Alt и Tab, он перешел на сайт дебатов газеты «Дагенс нюхетер», поглядывая на сценарий, лежащий рядом с клавиатурой.

Не доказано, что продукты, содержащие ГМО, вредны для человеческого организма. Напротив, некоторые тесты показывают, что организм лучше усваивает питательные вещества, содержащиеся в такого рода продуктах…

Снова кнопку «отослать», чтобы опубликовать комментарий под нужной статьей, снова Alt+Tab. На этот раз — «Экспрессен», колонка комментариев под рецензией на фильм:

Не понимаю, о чем болтает рецензент. Посмотрел вчера эту видюху — классный фильм! Лучше того, который значится первым в рейтинге.

Подумать только — всего три дня, как Эйч Пи устроился на эту работу, а он уже вполне овладел этим приемом. Более того, у него чертовски здорово получается! Его комментарии вызывали массу откликов в основном от людей, которые придерживались того же мнения. Он не переставал удивляться, кто эти люди, которым не лень сидеть весь день в Сети, комментируя все подряд. Похоже, некоторые проводят большую часть своей нелепой жизни в отстойниках газет…

Бросив взгляд на часы, Эйч Пи отметил, что прекрасно укладывается в график и вскоре может позволить себе заслуженный перерыв на кофе. Но прежде он собирался зайти на сайт одной из крупных турфирм, чтобы некоторые из его сетевых персонажей рассказали о потрясающем пребывании в отеле, о котором он никогда ранее не слышал.

В своем распоряжении он имел около пятидесяти троллей — его работа заключалась в том, чтобы постоянно поддерживать их в активном состоянии. Проверять их почту на «Хотмейле», обновлять профили в «Фейсбуке» и публиковать от их имени на различных форумах комментарии, которые соответствовали бы их заранее определенному характеру и склонностям. Некоторые из его троллей были агрессивны и многословны, другие — более рассудительны и лаконичны. На каждого была заведена отдельная папка с описанием его характера:

«Мужчина, пятьдесят лет, предприниматель, голосует за буржуазные партии, читает детективы. Любит шведские комедийные сериалы, красное вино в картонных коробках и уютный ужин в пятницу вечером. Не любит левых в общем и целом, экомобили, ограничения въезда транспорта, а также налог на доходы и недвижимость. Сердитый, шумный, пишет с ошибками. Обычно поддерживает клиентов категории А3».

Или:

«Женщина, двадцать пять лет, студентка, голосует за левых, читает произведения нобелевских лауреатов, любит музыку народов мира, Apple, продукцию, изготовленную с соблюдением экологических норм, и иранские фильмы. Не любит правых, огромные джипы в городе, мясо, фирменную одежду и США в общем и целом. Излагает свое мнение сдержанно и грамотно. Поддерживает в первую очередь клиентов категории А6».

В форме отчетности Эйч Пи тщательно отмечал, какие тролли выходили прогуляться и на каких именно форумах. Какие из них вовлечены в острые дебаты в интересах того или иного клиента и какие пока отдыхают. Надо сказать, что весь этот расклад восхищал его. Если с брендом клиента где-то происходили неприятности, оставалось лишь выбрать нужный персонаж и пустить его в дело. Нажать на кнопку «мне нравится» или написать краткие положительные комментарии — примерно так, как он сейчас собирался сделать на сайте турфирмы. Видимо, рейтинг отеля опустился ниже, чем полагалось, и требовалось несколько восторженных отзывов, чтобы снова его поднять.

Просто, как и все гениальное!

Франк рассказал о консалтинговом предприятии, которое попало несколько лет назад в переделку и по дурости поручило своим сотрудникам писать на форумах комментарии в оправдание фирмы от имени новых пользователей. Уже через несколько дней их разоблачили, и после этого репутация бренда была настолько безнадежно испорчена, что фирме пришлось сменить название и начать все сначала.

С виртуальными троллями дело обстояло совсем по-другому. Поскольку они уже существовали во Всемирной паутине, никто не мог усомниться в их происхождении. Их можно было использовать в интересах клиентов, не рискуя накликать на свою голову чей-то праведный гнев. Круто, черт возьми! Очень умно придумано!

Но, если бы ему дали выбирать, он предпочел бы работать с другой стороны. Создавать проблемы, доводить дискуссии до такого неуправляемого состояния, чтобы модератор был вынужден их «закрыть». К сожалению, атакующих троллей ему пока не доверили — ими правили коллеги, сидящие за рабочими столами справа от него.

Не то чтобы у Эйч Пи было в жизни так уж много рабочих мест, но эта работенка казалась ему одной из лучших и даже, пожалуй, самой лучшей. Нормальные сослуживцы, вполне неплохая зарплата, и к тому же у него сложились неплохие отношения с Франком. По мере того как он адаптировался на новом месте, страх разоблачения потихоньку отпускал его. Единственное, что по-прежнему беспокоило его, так это Филипп Аргос. Этот парень, вне всяких сомнений, умел внушить к себе уважение, и к тому же голова у него варила на все сто. У всех, кому довелось работать с Филиппом, возникало в глазах неподдельное восхищение, когда они начинали говорить о нем. Наверное, в этом нет ничего странного — Филипп Аргос был харизматичным лидером. Но не только это — он к тому же еще и…

* * *

Жутковатый тип…

Это самые подходящие слова, которыми она могла бы описать его.

Хотя она в принципе видела его только со спины да однажды поймала его взгляд в зеркале, от него исходило что-то такое, что и пугало, и привлекало ее.

Контроль.

Вот в чем все дело.

Этот человек все держал под жестким контролем: и самого себя, и все свое окружение. Обычно он уже тренировался на беговой дорожке, когда она около семи приходила в зал — это свидетельствовало о том, что он жаворонок. Ее силовая тренировка продолжалась около часа — он же в большинстве случаев продолжал свои занятия, когда она уходила. Стало быть, проводил на беговой дорожке около полутора часов — помноженное на его темп, это означало навскидку почти тридцать километров в день.

Лишь однажды она видела, как он прервал тренировку. Разминаясь на велотренажере, она, как обычно, покосилась на него, и тут он внезапно сошел с дорожки. На мгновение она даже подумала, что он заметил ее взгляды и решил подойти к ней. Однако, не успев даже проанализировать свои чувства по поводу такого знакомства, она увидела, как он отвернулся, чтоб ответить по мобильному телефону, до этого лежавшему перед ним.

Видимо, это был очень важный разговор, раз он прервал свою тренировку — так что она выключила свой iPod и попыталась разобрать, о чем речь. Но к ее большому разочарованию, он говорил тихо, почти шепотом — и к тому же на не известном ей языке.

Похоже на французский…

Глава 15. Bee handlers[86]

Форум столпов общества

Опубликовано: 27 ноября 17.44

Пользователь: MayBey

…распахнули дверцу машины и опустошили ему в морду перцовый спрей. Вытащили его на асфальт. Выхватили дубинки. Били, пока те не погнулись. Затем спустили собаку.

Вор насрал в штаны. Воняло ужасно. Пришлось замотать его в тряпку и ехать с опущенными стеклами.

Можно сказать — правосудие на месте.

Просмотреть все 69 комментариев

* * *

— Да-да, без проблем, Франк, я найду. Увидимся там!

Отключившись, Эйч Пи бросил мобильный на кровать и залез в свой маленький шкаф. Бежевые брюки-чинос и отутюженная рубашка — именно так оделся бы его герой Манге, собираясь на вечеринку с сослуживцами.

Правда, был вечер пятницы, и он уже начал подумывать о том, не связаться ли ему с Беккой. Эйч Пи соскучился по ней куда больше, чем готов был сам себе признаться. Но в прошлый раз, когда он пытался впутать ее в Игру, это чуть не стоило ей жизни — в самом прямом смысле слова.

Кстати, об Игре…

Утром, когда он проснулся, телефон лежал на письменном столе. После нескольких мгновений паники Эйч Пи вспомнил, что сам достал его ночью, когда вставал в туалет. Но не очень помнил, зачем это сделал…

Повезло, что он хотя бы не поставил его на подзарядку…

Внезапно ход его мыслей прервал осторожный стук в дверь.

Странно, еду с доставкой он не заказывал, а уборщица приходит раз в неделю.

Накинув цепочку, Эйч Пи осторожно приоткрыл дверь. За дверью стоял невысокий худой мужчина в огромных очках, с уложенными бриллиантином седыми волосами и в футболке с надписью Hep-stars.

— Привет! У меня кончились сигареты, а в кассе ноль. Хотел узнать, нельзя ли у тебя разжиться куревом.

Эйч Пи с удивлением посмотрел на мужика. Это что еще за персонаж? Дедушка отечественного рока?

Но мужик казался совершенно неопасным, и почему-то рука не поднималась просто захлопнуть дверь у него перед носом.

— Конечно, входи. — Он снял цепочку и открыл дверь.

— Выручил! — кивнул мужик, когда Эйч Пи в порыве внезапной щедрости вручил ему нераспечатанную пачку «Мальборо». — Меня зовут Нокс. Ты тут новичок, да?

Эйч Пи открыл было рот, чтобы ответить, но после секундного размышления снова закрыл его, выдавив из себя лишь неразборчивое «угу». С каким удовольствием он поболтал бы с этим забавным старичком, однако ситуация совершенно к тому не располагала. Для того чтобы его легенда работала, важно не выдавать о себе больше вранья, чем нужно. Уже за тем, что он говорил на работе, было достаточно сложно уследить — и теперь он вдруг пожалел, что открыл дверь. Пожалуй, ему пора научиться контролировать свои импульсы…

— О’кей, я смотрю, ты крут и не любишь болтать лишнего. Уважаю таких. — Нокс, как, судя по всему, хотел называться «дедушка рока», похлопал себя по груди. — Но если тебе что-нибудь понадобится, просто постучи ко мне в двадцать четвертую… — Он сделал жест в сторону узкого коридора. — Я тут старожил, можно сказать…

Эйч Пи задумчиво кивнул. Может быть, этот странный визит не так уж и бесполезен.

— Стало быть, ты знаешь всех, кто здесь живет? — начал он. — Кто въезжает и съезжает?

— Само собой. Ты, например, живешь здесь уже скоро три недели, а не далее как позавчера социальщики приводили сюда парочку новых жильцов.

— Отлично. Тогда окажи мне услугу и приглядывай. Я имею в виду — если произойдет что-нибудь необычное. Появится кто-то, кто явно сюда не вписывается или что-то типа того…

— В этом месте живут только те, кто никуда не вписывается, — хмыкнул Нокс. — Но я понял, что ты имеешь в виду.

Эйч Пи достал еще одну пачку сигарет, и маленький смешной старичок поймал ее на лету. Выходя, он постучал себя указательным пальцем по переносице.

— Просто скажи, если тебе что-нибудь понадобится, мужик! Нокс всегда к твоим услугам.

— Хорошо, — медленно произнес Эйч Пи. — Тогда, может быть, я попрошу тебе еще об одном деле…

Нокс замер в дверях.

— …которое потянет на целый блок или даже два.

— Валяй!

— Видишь ли, мне нужна помощь с хранением одной вещи. Нужно на некоторое время убрать ее из дома — надеюсь, ты врубаешься…

* * *

— О, да никак это Ребекка? Ребекка Петерссон? Дочь Эрланда?

Он остановился прямо перед ней на тротуаре — пожилой человек в черном пальто и шляпе; у нее не оставалось выбора, пришлось остановиться.

— Нурмен, — пробормотала она, пытаясь вычислить, кто это может быть.

— Да-да, как глупо с моей стороны. Ты ведь сменила фамилию после того, как ваша мама… Не узнаешь меня, да?

Она внимательно оглядела его. Чуть выше нее ростом, примерно метр восемьдесят, возраст предположительно около шестидесяти. В статной осанке и чертах лица мужчины ей чудилось что-то знакомое, однако она никак не могла вспомнить, кто это. Видимо, кто-то из коллег отца, офицеров запаса.

— Таге, Таге Саммер. Но вы с братом называли меня дядюшка Таге. Вы приезжали ко мне на дачу в Рэттвик много лет назад, помнишь?

Он улыбнулся, и что-то в его глазах заставило ее тоже улыбнуться.

— Да, конечно же, — проговорила она с улыбкой. — Как дела, дядюшка Таге?

— Спасибо, все отлично. И я как раз собирался задать тебе тот же вопрос.

— У меня все в порядке, — солгала Ребекка.

— Ты по-прежнему работаешь в полиции безопасности?

Она вздрогнула, и он заметил это.

— У твоего отца было много друзей, Ребекка, и мы все вместе приглядывали за вами все эти годы. Это наша последняя услуга Эрланду. Он был бы очень горд тобой — ты была его любимицей.

Таге снова улыбнулся, а она вдруг почувствовала комок в горле и поспешила сглотнуть.

— Кстати, сожалею, что не смог присутствовать на похоронах вашей матери, — продолжал он. — Я послал венок, надеюсь, он дошел?

Ребекка кивнула — венок она отчетливо помнила. «Прощальный привет от старых товарищей».

— Я служил тогда в Африке. К тому же получил травму и не мог уехать…

Собеседник кивнул на свою правую ногу — только теперь Ребекка обратила внимание на палку у него в руке.

— Грустная история — и с вашим отцом, и с матерью, — продолжал он. — Эрланд не заслужил того, чтобы его жизнь так рано оборвалась. И особенно, чтобы это произошло таким образом…

Она нахмурила лоб и открыла рот, чтобы что-нибудь сказать, но Саммер прервал ее.

— Очень приятно так неожиданно встретить тебя, Ребекка. — Запустив руку во внутренний карман, он достал аккуратную маленькую визитную карточку. — Позвони мне как-нибудь, ты очень порадуешь старика.

— Обещаю, дядюшка Таге!

Они пожали друг другу руки, и, повинуясь внезапному порыву, Ребекка сделала шаг вперед и поцеловала его в щеку. От Саммера пахло сигаретами и туалетной водой, почти как от папы, и на мгновение в горле снова встал ком.

— Кстати, — проговорил он, когда они уже прощались. — Тебе что-нибудь известно о твоем брате Хенрике?

* * *

— Вот что, Манге, Франк говорит, что ты новая звезда в нашей пещере…

Они сидели в отдельном кабинете в стороне от входа, что очень устраивало Эйч Пи.

За это время он уже вжился в роль Манге и легко обводил вокруг пальца чужих, однако вовсе не был уверен, что этот номер пройдет с теми, кто его знает. С другой стороны, ни его дружки, ни друзья Манге обычно не ходили в такие крутые заведения.

Они уже поели и успели пропустить по несколько бокалов пива. Помимо Эйч Пи и Франка присутствовали все начальники отделов, кроме Готической принцессы. Правда, Эйч Пи немного опоздал и не успел занять место рядом с Рильке. Вместо этого ему пришлось довольствоваться компанией Бинса, который уже изрядно разогрелся крепким пивом. Впрочем, это мало что меняло. Поболтать парень обожал не меньше, чем выпить пива.

— Ну да, мне тут очень нравится. ArgosEye — очень интересная компания, — ответил Эйч Пи, показывая, что не зазнаётся.

— Ну да, забавное местечко, но это ты уже, наверное, сам заметил. От нас практически никто не уходит, во всяком случае, по собственному желанию. Все мы работаем в фирме с самого начала.

Бинс указал на остальных, сидящих за столом.

— Деян и Рильке проработали с Анной десять лет, а Стоффе, который вернется через пару недель, перешел вместе с Филиппом из «Берстона». Мы с Франком работали в другой компании, но Анна переманила нас сюда примерно в одно и то же время. Так что наша маленькая команда создала ArgosEye практически с нуля. Кстати, мы все совладельцы фирмы — это была идея Филиппа.

От Бинса пахло чесноком, к тому же он имел тенденцию придвигаться слишком близко к собеседнику, но Эйч Пи стиснул зубы.

— С Анной я ведь пока не встречался? — забросил он пробный шар и затаил дыхание.

Деян покачал головой и отпил пару глотков пива из своего бокала.

Впервые кто бы то ни было упомянул имя Анны, и Эйч Пи просто не мог устоять перед искушением. Проклятье — видать, не самый подходящий случай, чтобы говорить о мертвых.

Бинс поставил свой бокал и вытер рот тыльной стороной ладони.

— Нет, с тех пор, как они с Филиппом развелись, мы ее нечасто видим.

Эйч Пи невольно вздрогнул и завертелся на стуле, чтобы это скрыть.

— Надо же! Развод прошел драматично? — продолжал он, стараясь демонстрировать вежливую заинтересованность.

— Да уж, типа того. Ни один из них не склонен к компромиссам…

Мимо них прошла официантка, и Эйч Пи сделал ей знак принести им еще по пиву.

Так Бинс действительно не знает, что Анна мертва, или просто притворяется? Понять это было невозможно.

— Так дела пошли лучше, когда она вышла из игры? — спросил он как можно более нейтральным тоном.

Бинс пожал плечами.

— Уж не знаю, насколько она вышла из игры, но пока ее нет, Филипп может вести дела фирмы, как ему нравится… И как нам нравится, — добавил он, опустошив свой бокал. — Единственная проблема заключается в том, что Анна по-прежнему является совладелицей фирмы. И пока она остается акционером, мы не можем…

Бинс осекся, и Эйч Пи заметил, как Рильке бросила на него быстрый взгляд. Кажется, остальные, сидящие вокруг стола, тоже услышали этот комментарий, потому что все разговоры за столом разом стихли. Но вместо того, чтобы заткнуться, Бинс решил исправить свою ошибку.

— Нет, не поймите меня неправильно. Анна сыграла очень важную роль в жизни фирмы, но, если честно…

Он протянул вперед руки, словно ожидая поддержки остальных.

— …чисто в деловом плане все выиграли бы, если бы она исчезла навсегда.

Глава 16. Whispers, rumours and reports[87]

Форум столпов общества

Опубликовано: 30 ноября 10.53

Пользователь: MayBey

Наша Регина Правильная влипла в суровую переделку. Ходят слухи, что у ее начальника интрижка с женой одного из следователей НДСДП. Будь я на месте Регины, мне бы сейчас не спалось…

Просмотреть все 23 комментариев

Ребекка прочла текст несколько раз, прежде чем до нее дошел весь смысл этих слов.

Оттолкнувшись на стуле и отъехав на полметра назад, она некоторое время покачивалась на нем, принимая решение.

Надо же, в какое болото ее угораздило попасть! Хотя, ясное дело, во многом она сама же и виновата. Вместо того чтобы послушно прийти на допрос, она должна была привести с собой представителя профсоюза и толкового адвоката. С первой секунды надавить на следователей, а не играть по их правилам. Тогда она уже давно избавилась бы от всего это маразма.

Кроме того, ей следовало отстоять свои права в своем подразделении — в первую очередь сразу после возвращения домой. Настоять на дебрифинге вместе со своей группой независимо от того, подозревают ее в чем-то или нет. Но, как и в тот раз, когда Рунеберг подсунул ей руководящую должность, она, как примерная девочка, не смогла возразить. Лишь молча кивнула, продолжая играть роль старательной, лезущей из кожи вон Ребекки, как от нее того и ожидали, в то время как оставшаяся часть человечества занималась всем, что бог на душу положит.

Как же ей осточертела она сама!

* * *

— Ты готов задержаться сегодня, Манге? У нас намечается большое дело, и мы начнем выкладывать искусственный газон.

Эйч Пи понятия не имел, о чем говорит его начальник, но на всякий случай кивнул. Судя по всему, Франк все же заметил его нерешительность.

— Astroturf,[88] ты ведь знаешь, что это такое? Мы начинаем обмен мнениями по нескольким каналам одновременно, пытаясь вовлечь в игру других, так сказать, на нашем поле…

— Круто! — воскликнул Эйч Пи, хотя по-прежнему не очень понимал, о чем речь. — Каков будет наш посыл?

— Снижение налога на рестораны даст больше работы. Думаю, ты легко догадаешься, кто является нашим заказчиком.

— Без проблем, я в игре, могу работать всю ночь, если надо.

— Отлично! Филипп обычно сам приходит, чтобы посмотреть, как идут дела, — так что сегодня вечером будем работать на полную катушку.

* * *

— Так ты соврал мне про Вестергрена?

Рунеберг вскочил со своего стула, обогнул Ребекку, закрыл дверь кабинета и прошипел, хватая ее за плечо:

— Угомонись! Тебя могут услышать!

Она одним движением сбросила с себя его руку.

— Не намерена угомоняться, пока ты не расскажешь мне, что наворотил. Ты соврал мне про Всетергрена. Ты и его жена…

Его глаза почернели, и Ребекка осеклась. Несколько мгновений они стояли друг против друга, их глаза метали молнии.

— Сядь, — приказал шеф, указывая на стул для посетителей.

Ребекка сложила руки на груди.

— Сядь! — повторил он, на этот раз чуть громче, но она по-прежнему и пальцем не пошевелила.

Ее начальник тяжело вздохнул.

— Пожалуйста, сядь, Ребекка! — проговорил он куда дружелюбнее, и на этот раз она послушалась — преувеличенно медленно опустилась на стул.

Рунеберг вернулся на свою сторону письменного стола.

— У тебя усталый вид. Хочешь кофе или чаю?

Она отрицательно покачала головой.

— Хорошо, — произнес он после паузы. — Что ты слышала и от кого?

* * *

— Three, two, one… GO, GO, GO!!![89]

Десять клавиатур затрещали одновременно. Прирученные тролли, выпущенные из своих клетушек, начали методично раскручивать рулоны искусственного газона на игровом поле. Цель — двадцать различных дискуссионных форумов: восемь газет, пять политических сайтов и семь общих форумов. Все тролли должны были публиковать коротенькие комментарии: либо выступать в пользу снижения ресторанного налога, либо опровергать аргументацию противников этой меры.

Эйч Пи чувствовал, что оседлал любимого конька. Он уже понял, что специальная программа разбрасывала комментарии по многочисленным серверам в кибернетическом пространстве, распространяла отправителей по разным IP-адресам, чтобы все выглядело натурально. Словно народ действительно поднялся как один, чтобы продвинуть этот вопрос. Несколько дней над этим будет работать группа блогеров, а затем к ним присоединятся журналисты из соответствующих газет, работающие под заказ. А потом, глядишь, в дело включатся радио и телевидение — тогда их искусственная трава превратится в настоящее поле битвы.

«Добрый вечер, в эфире программа „Новости“. В последнее время все чаще слышатся голоса в пользу снижения ресторанного налога. И сейчас правительство рассматривает предложение…»

Давненько Эйч Пи не было так весело… на самом деле, пожалуй, и не вспомнить, как давно.

На самом деле то, чем он и его сослуживцы сейчас занимались, представляло собой широкомасштабную аферу — манипуляцию гигантскими монстрами, в которой он с наслаждением участвовал. Уже само по себе восхитительное чувство преимущества не только над обычными смертными, но и над всеми СМИ! Быть частью мощного процесса, о котором знают лишь немногие избранные.

Такое знакомое и по-прежнему такое захватывающее чувство!

Его пальцы стучали по клавиатуре, выводя одного тролля за другим, которые тут же послушно раскручивали искусственный газон. Темы и комментарии по готовому сценарию, который раздал всем Франк.

«Снижение ресторанного налога позволило бы простым людям чаще ходить в рестораны…»

Нажать на enter, перейти в новое окно и выпустить очередного тролля.

«Будь налог пониже, я мог бы принять на работу еще трех человек…»

Кликнуть на «отправить», снова Alt+Tab.

«Мой работодатель не смог взять меня на постоянку после испытательного срока, — сказал, что не хватает денег…»

— Потише, Манге! — окликнул его начальник из-за своего стола.

Но Эйч Пи не слушал его. Он открывал новые клетки, выпускал новых ручных троллей и тут же пускал их в дело.

«Эрик Хагстрём», «Миллан С», «50 cParty», «Л. Бернстен» и Benjyboy отдавали свои виртуальные голоса в пользу снижения налога, в то время как он несся к новому блоку с клеткам.

«Хатта42», «Стефан Йонссон», TronGuy и VAO.

Пора на свободу, мои верные слуги!

— Манге, не спеши, мы не успеваем за тобой!

На лбу у него выступили капельки пота, но Эйч Пи не обращал на них внимания. Его пальцы летали по клавишам. Еще строчка — новые голоса среди общего гама. Он давно уже перестал заглядывать в сценарий.

«Снизить налог в ресторанном бизнесе!»

Отправить!

«Наша экономика держится на малых предприятиях…»

Опубликовать!

«Полностью согласен с предыдущим высказыванием…»

Комментировать!

«Их надо поддерживать, а не гробить!»

Добавить!

«Все на борьбу с налогами!»

Enter!

Затем новый заход в конюшню за подкреплением. Новые бойцы, которых он сам создал ради этого случая.

Knotty, Lisel8 и DPtrOt.

Голоса смешались, превратившись в ровный гул. Пот стекал со лба, щипал брови, но вместо того, чтобы остановиться, Эйч Пи наклонился вперед и вытер лоб рукавом рубашки.

Вот так, готово!

Новые окна — новые голоса. Черт, как круто! Он мастер Astroturf’а. Самая крутая рабочая пчела в этом улье. Укротитель троллей с большой буквы. Гребаный Пер Гюнт отдыхает…

— МАНГЕ!

Эйч Пи неохотно оторвался от экрана.

В конторе воцарилась тишина — в дверях стоял Филипп Аргос.

— У меня в кабинете через десять минут, — коротко произнес он и ткнул пальцем в Эйч Пи.

* * *

— На самом деле все совсем не так однозначно, как тебе кажется, — пробормотал Рунеберг. — Мы с Терезой знакомы еще с Полицейской академии и уже тогда немного флиртовали, назовем это так. Но дальше дело не пошло.

Он посмотрел на нее так, словно ожидал какой-то реакции, но, не дождавшись ответа, продолжал:

— Во втором семестре она сошлась с Пелле, и некоторое время мы общались все вместе. Хотя, конечно, он никогда не был моим лучшим другом…

Еще один взгляд, на который она не ответила.

— Как бы там ни было, — продолжал он. — После академии мы с Пелле вместе попали в полицию общественного порядка. Наши с Терезой пути то и дело случайно пересекались, и симпатия не умирала, хотя мы оба уже состояли в браке. А пару лет спустя мы с ней вместе оказались в командировке по линии ООН, и… сама понимаешь. — Он пожал плечами. — Вдали от дома, вместе переживая всякие ужасы, люди легко сходятся… Возможно, сходятся слишком близко…

Он заерзал на стуле, словно сиденье жгло его могучее тело.

— Когда мы вернулись, Тереза хотела продолжить отношения — чтобы мы развелись, стали жить вместе, — но я не захотел. У меня были маленькие дети, к тому же, если честно…

Он вздохнул.

— Тереза с самого начала была немного не в себе, а эта ооновская поездка еще больше усугубила ситуацию. Так что мне…

— …надоело, — договорила за него Ребекка на удивление спокойным голосом.

* * *

Кабинет Филиппа располагался на девятнадцатом этаже.

Хотя нужно было всего лишь подняться этажом выше, поездка на лифте показалась Эйч Пи невыносимо долгой.

Они с Франком стояли, прижавшись к противоположным стенам, избегая смотреть друг другу в глаза.

Это и впрямь прокол вселенского масштаба. Что, черт подери, он думал своей башкой? Затеять весь этот маскарад и устроиться на работу под вымышленным именем в надежде собственноручно разгадать загадочное убийство? Что он о себе возомнил? Кто он, Нэнси Дрю?[90] Неужели у него было недостаточно своих проблем, что ему захотелось добавить себе чужих?

И само собой, у него не хватило ума затихариться и не высовываться. Нет, в самый неподходящий момент он завелся и разошелся не на шутку.

Отличная работа, Эйч Пи!

Двери лифта открылись, они вышли, и Франк указал на стеклянные двери с логотипом фирмы, точно такие же, как на их этаже. Обычно здесь тоже сидела за стойкой секретарша, но сейчас по причине вечернего времени дверь была заперта, и Франку пришлось постучаться.

— С нашими карточками сюда не войдешь, — прошептал он на ухо Эйч Пи. — Сюда имеют доступ только Филипп, его секретарша Эва и близнецы-детективы.

— Близнецы… чего?

— Тсс, молчи, сам увидишь.

Дверь открыл коротко стриженный рыжий мужчина, тоже облаченный в костюм, идеально облегающий его мощное тело.

— Привет, Элрой. Филипп велел нам подняться к нему.

Франк сделал полшага вперед и буквально завис в воздухе, поскольку рыжий громила не подвинулся ни на сантиметр, даже не пытаясь уступить ему дорогу.

— Тебе — нет, только ему, — буркнул он, указывая на Эйч Пи.

Франк открыл было рот, чтобы что-то возразить, но сдержался.

— Ну что ж, удачи, — пробормотал он одним уголком рта в тот момент, когда Эйч Пи проходил мимо него.

Холл выглядел так же, как и на их этаже. Небольшое элегантное помещение для ожидания: металлические стулья с кожаными сиденьями и спинками, традиционный набор глянцевых журналов. Стойка администратора из тонированного стекла, а за ней два небольших зала для совещаний. Однако во всем остальном этот этаж выглядел совсем иначе. Вместо открытого офисного пространства, ограниченного лишь внешними стеклянными стенами, здесь посетителя встречала запертая стальная дверь со считывающим устройством на стене рядом с ней.

Как и на их этаже, под потолком висела небольшая веб-камера, но здесь потолки были ниже, поэтому она особенно бросалась в глаза — Эйч Пи показалось, что он даже видит, как она настраивает фокус, чтобы следить за каждым его движением.

Он сглотнул пару раз, однако во рту было по-прежнему сухо, как в пустыне.

Вместо того чтобы достать пропуск, рыжий просто приложил к считывающему устройству свой большой палец. Красная лампочка индикатора сменилась зеленой, и Эйч Пи услышал, как загудел электронный замок. Почему-то этот звук заставил его вздрогнуть всем телом.

Глава 17. The hive[91]

— А заявление — как обстоит дело с этим?

— Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, Бекка.

— Заявление на меня по подозрению в должностном преступлении — тебе известно, кто его подал?

Рунеберг снова заерзал на стуле.

— Само собой…

— Так кто же это был — Сикстен Глад?

— Нет, чисто формально это сделал я…

Она вскочила со стула.

— Какая подлость, Людде! Я…

— Успокойся же, черт подери, Бекка! — Он развел руками. — В этом нет ничего личного, ты не подумай…

Она продолжала стоять, сердито глядя на него.

— Рассуди сама, Ребекка, и попробуй отвлечься от того, что мы с тобой знаем друг друга. Девятый параграф закона о полиции — тебе это что-нибудь говорит? Если полицейский узнает о совершении преступления, он или она обязаны сообщить об этом, куда следует… у тебя ничего в мозгу не срабатывает? Честно говоря, я думал, что ты все это знаешь, но ты, по-моему, немного не в себе.

Она не сводила с него злого взгляда.

— Дело было так. После инцидента в Дарфуре мне оборвали телефон сотрудники Министерства иностранных дел, которые утверждали, что ты виновата и в том, и в этом. Как, по-твоему, я должен был поступить? Спустить все это на тормозах? Сделать вид, что ничего не было? Дня через два Глад и компания позаботились бы о том, чтобы мы оба болтались на виселице…

Он смотрел на нее так, словно ожидал от нее каких-то слов.

— Продолжай! — хмуро проговорила она.

— Мое мнение было и остается следующим: если полицейского подозревают в совершении преступления, должно быть составлено соответствующее заявление, а затем следствие разберется, что же именно произошло. Это обычное делопроизводство для такого рода инцидентов — всякое другое действие выглядело бы странно. Поэтому я попросил Анн-Маргрет составить коротенькое заявление от моего имени. — Он сделал жест в сторону другого кабинета, где сидели штатские сотрудницы канцелярии. — И только позднее, когда выяснилось, что дело взялся вести Пелле Вестергрен, до меня дошло, в какую ситуацию я тебе невольно поставил. Мое имя под заявлением не помогло, к тому же большой глупостью с моей стороны было пойти с тобой на допрос в качестве свидетеля, я понял это через несколько минут после начала… Но было уже поздно…

* * *

Большое открытое офисное пространство с приглушенным освещением. Но если офис этажом ниже бурлил от активной деятельности, то здесь было всего два письменных стола, стоявших посреди помещения. Контраст между огромным темным офисом и двумя освещенными рабочими местами придавал всему зрелищу странный, почти сюрреалистический вид.

За одним из столов сидела, уткнувшись в монитор, высокая широкоплечая женщина. Эйч Пи вздрогнул и чуть было не остановился. Трудно сказать, что именно — костюм, угловатые черты лица или зачесанные назад волосы на долю секунды обманули его, — но женщина показалась ему очень похожей на Ребекку.

Наваждение тут же исчезло. Подойдя ближе, он увидел, что женщина значительно светлее и более всего похожа на мужчину, идущего впереди него. Видимо, они брат и сестра, судя по туманному намеку Франка, близнецы.

Когда они проходили мимо, женщина оторвала взгляд от монитора. Эйч Пи кратко кивнул ей, но она не сделала никакой попытки ответить на его приветствие. Просто смотрела на него, не отводя глаз.

От ее взгляда ему почему-то стало не по себе, и он ускорил шаг, чтобы догнать своего провожатого.

Рыжий, которого Франк назвал Элроем, снова приложил палец к очередному считывающему устройству и провел Эйч Пи через тонированную стеклянную дверь в кабинет, расположенный в углу офиса.

— Ждите здесь, — коротко сказал он.

* * *

Ты же понимаешь, что не можешь так со мной поступить!

А вот и нет, очень даже может — и сейчас она настолько разозлена, что готова послать его ко всем чертям раз и навсегда.

Может быть, не очень красивый, но зато быстрый финал, что в конечном итоге им обоим на пользу. Кстати, что тут вообще обсуждать? Оба лгали, изменяли своим партнерам. Ради чего?

Ради любви?

Вряд ли — во всяком случае, с ее стороны никакой любви не было. Единственное, что их объединяло, — потный оргазм на полу в пустой квартире. Тайные встречи, делавшие жизнь чуть более выносимой, однако ни один из них не готов был платить за них по счетам. Кроме того, ей все это начало надоедать.

Чего ей сейчас точно не хватает, так это упреков, обвинений, ревности и обид…

Перестань! Мы взрослые люди! Все кончено — и точка!!!

* * *

Две внешние стены кабинета на самом деле представляли собой окна, за которыми открывался потрясающий вид на центр Стокгольма. Красная надпись на Культурном центре, синяя — на входе в аркаду Сергеля, а далеко внизу располагалась площадь. Слева наверху виднелись светящиеся часы на здании NK.[92]

Стрелки показывали ровно семь, и на мгновение сердце Эйч Пи подпрыгнуло в груди.

Но уже через пару секунд он снова взял себя в руки.

Стрелки стояли на семи не потому, что кто-то остановил часы, — просто сейчас семь часов вечера.

Он сделал пару шагов по кабинету. Рабочий стол Филиппа Аргоса был идеально чист. Два подсоединенных друг к другу монитора, клавиатура и оптическая мышь — ничего больше. То же самое клинически чистое состояние наблюдалось по всему кабинету. Ни случайной бумажки, ни наклейки-напоминания, ни забытой кофейной чашки — никаких признаков человеческой жизни.

На левой стене — грамоты и дипломы в рамочках, развешанные идеально ровными рядами, а белое ковровое покрытие на полу безукоризненно чистое, ни малейших следов кофеина или чьей-нибудь подошвы.

В одном углу стоял белый кожаный диван с двумя креслами. На маленьком журнальном столике ровным веером были разложены пять деловых журналов. Обложку верхнего из них украшал портрет самого Филиппа Аргоса. «The man in control»,[93] — гласила подпись. От безукоризненного порядка в кабинете у Эйч Пи стало совсем смутно на душе. Не устояв перед искушением, он перемешал журналы — чуть-чуть, чтобы придать помещению более человеческий вид.

Когда он это делал, взгляд его упал на две маленькие фотографии в рамочках, висевшие на стене над диваном. Первая была черно-белая и изображала Филиппа Аргоса вместе с мужчиной по имени Элрой. Они сидели в обнимку на корточках, улыбаясь в объектив, в одинаковых беретах и камуфляжной униформе

На второй фотографии простирались белые как мел пески, позади виднелись темные контуры пальм, а на заднем плане пылал над морем кроваво-красный закат — помимо обложек журналов это было единственное цветовое пятно во всем монохромном кабинете.

Снимок заворожил Эйч Пи, и он обогнул столик, чтобы получше его разглядеть. Картинка очень похожа на…

— Мармарис, — произнес у него за спиной сухой голос, и Эйч Пи вздрогнул.

— Ч-что?

Филипп Аргос указал на фотографию.

— Вид из окон моей виллы в Мармарисе. Это в Турции, — уточнил он. — Я езжу туда так часто, как у меня получается. Лучшее место, чтобы наполнить душу позитивной энергией.

— А-а, понимаю, — пробормотал Эйч Пи. — Мне, собственно, понравились необычные цвета…

— Садись, Магнус. — Филипп указал на кожаное кресло. — Хочешь чаю или воды?

Эйч Пи заметил, что во рту у него по-прежнему царит засуха.

— Воды, если можно.

Он покосился на Филиппа, но выражение лица хозяина не давало никаких подсказок по поводу предстоящего разговора.

Филипп достал из чехла на поясе мобильный телефон, но вместо того, чтобы набрать номер, нажал одну кнопку на боку и заговорил в него, как в микрофон.

— София, будь любезна, принеси мне и Магнусу минеральной воды.

Отпустив кнопку, он выждал пару секунд. В трубке раздалось два отчетливых щелчка.

Вернув телефон в чехол на поясе, Филипп уселся в кресло напротив Эйч Пи. Поправив журналы на столе, закинул ногу на ногу и откинулся назад. Затем улыбнулся — и уже во второй раз за этот вечер Эйч Пи почувствовал, как мурашки пробежали по коже.

— Кстати, Магнус, ведь на самом деле тебя зовут иначе?

Глава 18. Oh What a Tangled Web We Weave[94]

Проклятье, попался!

— Э-э-э… что?! — пробормотал он, пытаясь выиграть время.

Филипп Аргос снова улыбнулся — отвратительной улыбкой рептилии, от которой у Эйч Пи волосы встали дыбом.

— Я сказал, что на самом деле тебя зовут не Магнус Сандстрём, не так ли?

— Э-э-э… нет, — выдавил из себя Эйч Пи, лихорадочно прокручивая в мозгу свои возможности.

Его легенда раскрыта, и, кроме того, он в ловушке на девятнадцатом этаже. Дверь заперта, а за ней стоит на часах «союз рыжих». Брат и сестра в состоянии нанести ему немалые физические повреждения, не говоря уже о самом Филиппе Аргосе. Босс напоминал гремучую змею, готовящуюся к броску на особо бесшабашного тушканчика…

— Неужели ты не подумал о том, что мы основательно проверим тебя? Я имею в виду — такого человека, как ты, с опытом и определенным реноме, — усмехнулся Филипп.

Эйч Пи пожал плечами и сделал огорченное лицо, чтобы выиграть еще несколько секунд на размышление. Задним числом, под скальпелем беспощадного разума его безумный шпионский проект казался чудовищной глупостью.

А что он себе думал? Что красиво вплывет в двери, напялив дешевый костюм и слегка замаскировавшись, — и его сразу допустят к самым разнообразным тайнам?

Он снова покосился на дверь. За матовым стеклом ему чудились грозные силуэты близнецов, словно они притаились там, готовые в любую секунду броситься на него, как только босс нажмет на кнопку…

— Нам не пришлось прилагать особых усилий, чтобы докопаться до истины, — продолжал Филипп Аргос. — Ведь у тебя, как я уже сказал, есть определенная репутация… Мы в ArgosEye относимся к этому очень серьезно. Доверие — штука хорошая, но мы, как ты уже наверняка слышал, предпочитаем контроль…

Филипп Аргос снова одарил его улыбкой гремучей змеи, и Эйч Пи сделал отчаянную попытку ответить на нее.

Все по местам — поезд до станции «Полный абзац» отправится от третьей платформы!

— Фарух Аль-Хассан!

— Ч-что?

— Фарух Аль-Хассан — ведь так ты теперь называешься, не так ли?

Филипп кивнул ему.

— Ну д-да, — пробормотал Эйч Пи после нескольких секунд полной растерянности. — Само собой, — продолжал он по мере того, как его лицо расплывалось в улыбке. — Но вы можете продолжать звать меня Манге, если хотите. Я не слишком строго к этому отношусь. Когда ищешь работу, Манге звучит чуточку получше — думаю, вы понимаете, что я имею в виду…

Филипп Аргос кивнул.

— Для нас это не имеет никакого значения. Нас интересует компетентность, а не фамилия кандидата, однако я учту твои пожелания. Честно говоря, уже одно твое резюме произвело на меня самое благоприятное впечатление. На бумаге ты выглядел тем человеком, который нам нужен в нашей фирме — человеком, который знает свое дело и готов сделать то, что нужно, чтобы расти вместе с предприятием. Поэтому я попросил остальных приглядываться к тебе с самого первого дня…

Эйч Пи старался изо всех сил, но никак не мог согнать с лица улыбку. Его прикрытие по-прежнему работает. Его не раскрыли, напротив, похоже, дело идет к…

— …повышение, — продолжал Филипп Аргос. — После того что я наблюдал сегодня в Пещере троллей, было бы глупостью с моей стороны не дать тебе шансов развиваться. Моя задача как начальника — находить талантливых людей и помогать им раскрывать свой потенциал. Именно так создается успех предприятия в целом…

Эйч Пи кивнул, словно прекрасно понимал, что имеет в виду Филипп. Улыбка по-прежнему не сходила с его лица, но не только потому, что он испытывал огромное облегчение. Что-то в манере Филиппа подкупало его.

— Я дам тебе возможность поработать в разных отделах, чтобы ты понял, как функционирует система в целом, а когда представится подходящий случай, ты будешь в первых рядах на повышение, — продолжал Филипп, но тут его прервал краткий стук в дверь.

Дверь открылась, и высокая рыжеволосая женщина, которую, судя по всему, звали София, вошла в кабинет с подносом в руках. Поставив стаканы и бутылки с минеральной водой на столик перед ними, она бросила на Эйч Пи короткий, но куда менее враждебный взгляд, и он заметил, что продолжает улыбаться своей идиотской улыбкой — на этот раз ей.

— Спасибо, София, — проговорил Филипп, когда она закончила, и взял ее за локоть. Странное движение, в котором была и интимность, и решительность — и женщина тут же повернула лицо к боссу, словно собака, ожидающая приказа хозяина.

— Скажи Элрою, чтобы машина была готова через десять минут. Мы подвезем Фа… я хотел сказать Магнуса, по пути домой.

София кивнула и снова взглянула на Эйч Пи, прежде чем выйти из кабинета. На этот раз он готов был поклясться, что она почти улыбнулась ему.

* * *

Ребекка отперла все три замка на двери квартиры и тут же подвергла дверь и косяк внимательнейшему осмотру. Однако и на этот раз ничто не указывало на попытки взлома.

Заперев за собой дверь, она заглянула в гостиную. Матрас и постельное белье лежали на полу в точности так же, как они их оставили. Она скатала все это в рулон, а затем закрепила его пластиковым ремнем.

Теперь, когда Ребекка не планировала больше использовать эти предметы, оставалось лишь снести их в контейнер для крупного мусора. Подходящий финал для всей этой истории. Трахаться на матрасе в пустой квартире с коллегой, которого она подцепила на корпоративе, да к тому же известного своими победами. Ничего отвратительнее просто не придумаешь.

Положив свернутый в рулон матрас в холле, Ребекка решила еще раз обойти квартиру. Дверь в спальню была закрыта, и, когда она открыла ее, в лицо ей ударил запах застоявшегося воздуха. Уже сделав пару шагов в сторону окна, чтобы проветрить, она вдруг осознала, что в комнате пахнет чем-то еще.

Похоже на лосьон после бритья.

* * *

Он попросил их высадить его у магазинчика «Севен-Элевен» за несколько кварталов до отеля. Сказал, что ему надо закупить провизию. Горилла Элрой царил за рулем, его сестра рядом с ним, а Эйч Пи и Филипп Аргос сидели бок о бок на просторном заднем сиденье.

— Тридцать тысяч терабайт — ты знаешь, что это такое? Конечно, знаешь, Фарух, какая глупость с моей стороны — я чуть не забыл, с кем я разговариваю, — рассмеялся Филипп. — Стало быть, тридцать миллионов миллиардов байт — столько информации прокачивается в Интернете за час. Во всяком случае, так утверждают некоторые источники. Тридцать миллионов миллиардов букв, цифр или других знаков в самых невообразимых сочетаниях. Три тысячи часов новых видеоклипов на «Ютьюбе», более пяти тысяч новых записей в блогах и твиттерах. Две с половиной тысячи новых пользователей на всяких социальных форумах. Все это всего за какой-нибудь час. Голова кругом идет, правда?

Эйч Пи кивнул. Голова кругом идет — не то слово. Он чувствовал себя почти что в опьянении — немножко под кайфом.

— Большинство людей — в том числе политики и высокопоставленные чиновники — понятия не имеют, какие невероятные объемы информации циркулируют в интернет-пространстве, — продолжал Филипп. — Но стоит кому-то произнести слово «контроль», как сразу возникают мощные протесты. Люди сразу начинают думать о Радиоуправлении национальной обороны, Агентстве национальной безопасности США или других подобных органах.

Он покачал головой.

— А на самом деле это совершенно ошибочный ход мыслей, во всяком случае, в демократической стране. Государство обычно интересует мнение очень маленькой группы людей и по очень ограниченному кругу вопросов. Зато крупные предприятия… — он махнул рукой, указывая на весь огромный мир за окнами машины, — интересуются мнением практически всех, в особенности когда речь идет о стереотипах потребления или об отношении к их брендам. Информация такого рода есть везде — вся Сеть переполнена ею. А почему? Дело в том, что большинство людей делятся такой информацией совершенно добровольно, нажимая на кнопочку внизу какого-нибудь сайта или, еще лучше, по собственному побуждению публикуя свое мнение и свои предпочтения на различных форумах. Современный человек, помешанный на свободе и неприкосновенности частной жизни, на самом деле раскрывается до мельчайших личных деталей. Сам Джордж Оруэлл не мог предвидеть такого поворота дел.

Краткий писк мобильного телефона на поясе у Филиппа просигналил о том, что ему пришло сообщение, однако тот был настолько увлечен своими разглагольствованиями, что не обратил на это внимания.

— Интернет буквально забит ценнейшей информацией, которую люди вываливают друг на друга: любимые телепрограммы, фильмы и книги, религиозные и политические взгляды, какие подарки они покупают детям на Рождество или какое блюдо приготовили себе на ужин. И почему? Потому что большинство из нас в глубине души мечтают об одном.

— Подтверждение своей значимости, — пробормотал Эйч Пи.

— Именно! Мы все более зависим от подтверждения со стороны других людей — того, что мы умны, красивы и успешны. Как счастливо мы живем с нашими замечательными женами или мужьями и потрясающими детьми, насколько удачно сложилась наша жизнь по сравнению с теми, другими. С теми, кто не понимает нашего юмора, кто ест не ту еду, живет не в тех домах, неправильно воспитывает своих детей и придерживается неправильных взглядов…

Он наклонился к Эйч Пи.

— Собственно, все, что нужно знать, уже есть в Сети. Единственное, что требуется, — это люди, отфильтровывающие ту информацию, которая может заинтересовать наших потенциальных клиентов.

Эйч Пи кивнул с искренней заинтересованностью.

— Те информационные преимущества, которые были в руках власть имущих в последние четыреста лет, по сути, упразднены. Теперь информация передается не сверху вниз, а свободно течет во всех направлениях. Тысячи и тысячи людей могут в течение нескольких секунд связаться друг с другом, ни у кого не спрашивая разрешения. Проверенных веками истин больше не существует — все может быть поставлено под вопрос и опровергнуто. Правила игры изменились навсегда, и те, кто этого не понимает, обречены — достаточно взглянуть на Северную Африку.

Филипп сделал небольшую паузу, бросил быстрый взгляд вперед через лобовое стекло и тут же продолжил:

— Мы предлагаем нашим клиентам возможность профилактики кризисов, постоянно отслеживая, кто и что о них говорит. Даем им шанс остановить снежный ком, пока он не превратился в лавину, понимаешь?

Он указал рукой на снегопад за окном, ставший значительно интенсивнее.

Эйч Пи прекрасно понял мысль Филиппа, однако пауза была столь краткой, что он не успел ничего сказать. Вместо этого он продолжал слушать, чувствуя, как растет его восхищение.

— Но, — продолжал Филипп, — когда наши клиенты в деталях узнают обо всех механизмах, действующих в Сети — каждодневных механизмах, оказывающих огромное влияние на последнюю строчку их балансового отчета, — немедленно возникает запрос по поводу следующего шага…

— Контроль! — вставил Эйч Пи.

— Именно так, друг мой, — проговорил Филипп Аргос, снова улыбнувшись улыбкой рептилии. — И тут становятся актуальны наши уникальные услуги. Ибо если вынести за скобки все красивые слова, стратегические программы и элегантные формулировки, остается, в сущности, одно…

* * *

Контроль!

Вот чего ей не хватало — во всех смыслах!

Все это время она шла на поводу у ситуации, вместо того чтобы взять дело в свои руки. Само собой, ей следовало вести себя на допросе совершенно по-другому — теперь это стало до смешного очевидно… Она не совершила никакого преступления, напротив, спасла жизнь многим людям.

И как мир отблагодарил ее за это? Отстранением от должности и подозрениями. Коллеги смотрят на нее косо, а начальник палец о палец не ударил, чтобы помочь ей, лишь еще усугубил ее ситуацию. Настало время взять быка за рога, посмотреть, как все эти кусочки укладываются в единую мозаику.

Слишком долго она откладывала.

Строго говоря, начать надо было бы с Хенке. Но это не представлялось возможным. Больше года она не получала от него известий. С тех пор, как он послал ей ту самую посылку. Шесть болтов. Шесть ржавых болтов, перевернувших все ее существование, заставивших ее потерять опору под ногами.

Ни один из его прежних телефонных номеров не работал.

То же касалось его электронной почты и мессенджера.

Потопав ногами на коврике, чтобы стряхнуть с ботинок снег, Ребекка закрыла за собой дверь. Микке — единственный положительный момент в ее жизни, и, поскольку Хенке недоступен, надо начать с Микке, если она хочет обрести хоть какой-то внутренний баланс. Хотя она далеко не всегда относилась к нему по-товарищески, он все же всегда оставался рядом.

Авось он все поймет — во всяком случае, она очень на это надеялась. Как бы там ни было, она должна рассказать ему правду. Всю правду, а не те избранные фрагменты, которые она предлагала ему до сих пор.

Но в квартире было темно и тихо. Ни ботинок, ни куртки в прихожей — никаких признаков его присутствия.

На кухонном столе лежала записка:

Мне кажется, нам нужно взять тайм-аут.

Позвони мне, когда созреешь.

М.

Ребекка даже не знала, смеяться ей или плакать…

В этот момент внезапно запищал ее мобильный телефон, и она побежала обратно в холл, чтобы достать его из кармана куртки.

Но сообщение было не от Микке:

Только что пришла домой, да?

Она начала было писать раздраженный ответ, но потом отказалась от этой затеи. Не зажигая света, подкралась к окну, прижалась к стене рядом со шторой и осторожно глянула вниз на маленькую улочку. Припаркованные в ряд машины, как и во все другие дни. Толстый слой снега на капотах говорил о том, что они простояли так довольно давно.

Крошечная светящаяся точка среди теней парка заставила ее вздрогнуть.

Огонек сигареты.

Там кто-то стоит!

Кто-то, кто следит за ее квартирой.

Глава 19. Buzzy bees[95]

Форум столпов общества

Опубликовано: 6 декабря 08.48

Пользователь: MayBey

Поговаривают, что самые мощные заслуги нашего всеми любимого телохранителя Регины Правильной связаны с ее постельными подвигами. Ходят слухи о тайном месте для встреч в районе Сёдер.

Кто-нибудь что-нибудь знает об этом?

Просмотреть все 23 комментариев

* * *

— Ну вот, господин Сандстрём, все готово.

Коротышка с сантиметрами на шее по-прежнему держал в уголке рта пару булавок, однако это не мешало ему говорить вкрадчиво и услужливо, что очень импонировало Эйч Пи.

Господин Сандстрём — звучит круто!

С него только что сняли мерки для пошива костюма и нескольких подходящих к нему рубашек. Правда, такое случалось с ним не в первый раз, однако этот портной говорил не на ломаном английском с таиландским акцентом, а на характерном диалекте богатых районов Стокгольма. Вероятно, и счет будет выглядеть несколько иначе, но деньги в настоящий момент не являлись для него проблемой. Он только что перекачал достаточную сумму на свой счет с Каймановых островов, и к тому же близится его первая зарплата.

— Будет готово через неделю, — закончил коротышка и протянул ему квитанцию. — Знакомые господина Аргоса для нас первейший приоритет, — добавил он, заметив удивленное выражение лица Эйч Пи. — Но быстрее чем за неделю мы не управимся.

Эйч Пи вышел из ателье и остановил такси. Откинувшись на заднем сиденье, он глубоко вздохнул. Да, к хорошему быстро привыкаешь.

* * *

Ее разбудил звонок в дверь.

Долгие настойчивые звонки — ей понадобилось некоторое время, чтобы натянуть спортивные штаны и джемпер.

«Какой-то посыльный», — констатировала она, посмотрев в глазок, прежде чем открыть дверь.

— Добрый день, вы Ребекка Нурмен?

— Да, а в чем дело? — пробурчала она.

— Доставка из «Интерфлоры».

Парень протянул ей нечто, похожее на тщательно упакованный букет цветов. Взяв его в руки, она отогнула бумагу, чтобы посмотреть на вложенную открытку.

Красные розы — не меньше дюжины, а может быть, и больше.

Она прочла открытку, потом протянула букет парню.

— Ты можешь забрать их с собой, — сухо проговорила она.

— Ч-что?

— Мне не нужны эти цветы — ты можешь забрать их назад.

— Н-но ведь… — Парень казался смущенным. — Они ведь оплачены и все такое, я даже не знаю, как…

— Не мои проблемы, — отрезала Ребекка. — Но ты можешь вернуть их отправителю. Может быть, тогда он наконец поймет…

* * *

— Как мило, что Франк одолжил нам на пару дней свою восходящую звезду. Ведь ты, насколько я понимаю, последняя находка Филиппа?

Рильке подмигнула ему, и Эйч Пи невольно покраснел.

Проклятье — насколько он все же до сих пор жаден до похвал! Хотя он и супергерой, достаточно одного хлопка по плечу уважаемого им человека — и вот он, Хенрик Петерссон, виляет хвостом, как кокер-спаниель.

— Ну, так и чем же вы занимаетесь тут у себя в уголке? — пробормотал он, отворачивая лицо.

— А, так Франк тебе не рассказал? Просто поразительно, какие молчаливые парни сидят там у вас, в Пещере.

Она снова улыбнулась, словно поддразнивая его, и Эйч Пи почувствовал, что отвечает ей дурацкой ухмылкой.

— Мы с девчонками занимаемся блогами… я говорю «девчонки», хотя у нас в команде есть один парень помимо тебя.

Она снова улыбнулась, но на этот раз ему удалось сохранить непроницаемое выражение лица.

— У нас все примерно так же, как с троллями, только у каждого сотрудника конюшня поменьше — человек пять-семь на каждого, постоянно пишущих блоги. Музыка, кино, техника, мода, книги, еда — и, конечно же, политика. Очень широкий спектр. Одни работают долгосрочно, забрасывая в сознание масс определенные идеи, другие — на быстрый результат, продвигая какое-либо предложение или продукт. Ты будешь сидеть с Халил, она моя правая рука.

Рильке остановилась у стола, за которым сидела молодая женщина в черной облегающей одежде и бежевом платке на голове, быстро набирая какой-то текст.

— Ну вот, готово! — сказала она, повернулась на стуле вполоборота к Рильке и Эйч Пи и протянула руку.

— Halil is my name — blogging is my game…[96]

— Манге, — пробормотал Эйч Пи.

— Приятно познакомиться.

Рильке пододвинула ему стул и оставила их вдвоем.

— О’кей, — проговорила Халил. — Присоединяйся, Манге, у нас тут все быстро. — Она щелкнула пальцами в воздухе. — Я отвечаю за моду и музыку. Сэнди, которая сидит вон там, занимается техническими блогами. Андерс и Рильке ведут политику, и еще трое — все остальное. Отдел веб-дизайна и техподдержки, который сидит вон там, сразу после стойки, заботится о том, чтобы страницы работали и все выглядело натурально. В моей конюшне семь блогеров — шесть девушек и один парень. У некоторых есть профили, трое анонимны — типа ваших троллей. Muziklover, Blingdarling, в общем, сам понимаешь…

Да-да, кое-что он понимал, однако не до конца.

— Профили — в каком смысле?

— Люди, существующие в реале.

Прошло несколько секунд, прежде чем он врубился.

— В смысле ты ведешь блог от имени кого-то другого?

— Именно. Все серьезные рассуждения пишу я. Сами профили обычно заняты тем, что льют друг на друга грязь или обсуждают шопинг — и мне это в кассу. В их компьютерах или смартфонах есть специальное приложение, которое переводит все на меня — мне принадлежит последнее слово, прежде чем что-нибудь будет опубликовано. Обычно я не вмешиваюсь, но когда речь заходит о важном, то перехватываю инициативу.

Она открыла мини-холодильник, стоявший прямо на рабочем столе, достала две банки колы и протянула одну из них Эйч Пи, но он лишь покачал головой.

Халил открыла свою банку и сделала два больших глотка.

— Но… стало быть… — произнес Эйч Пи после нескольких секунд размышления, — а им-то что от этого? Я имею в виду профили. Они что с этого имеют?

— Скорее спроси, чего они не имеют. Помимо ежемесячного вознаграждения от нас они имеют все: внимание, бесплатные пробники, закрытые показы, мероприятия для VIP'ов… да все, что угодно. Некоторые из них настолько на всем этом поднялись, что их приглашают на телевидение и всякие гала-премьеры.

— Послушай, а эта, как ее — которая постоянно ругается с другой?.. — Эйч Пи мучительно пытался вспомнить имя, но безуспешно.

Халил нарисовала в воздухе галочку, а потом еще одну.

— Пробей в нашей базе ее и ее соперницу! Они обе наши, а их разборки дают им все новых читателей и поклонников. У каждой больше миллиона просмотров в неделю, при этом ни одна из них не подозревает, что они на самом деле работают на одну и ту же фирму… Согласись, это чертовски круто!

* * *

После сорокапятиминутной тренировки с интервалами на велотренажере пот ручьями струился по спине Ребекки. Она буквально ощущала на языке привкус молочной кислоты, однако не собиралась сдаваться, пока не прошел ровно час. Поскольку точно знала: чтобы у нее появился шанс заснуть сегодня вечером, нужно достичь определенного уровня физической усталости.

Раньше МейБей ни словом не упоминал о ней — все это началось после Дарфура, — зато теперь она стала темой номер один.

Когда Ребекка проверяла сайт в последний раз, там было двадцать три комментария. Двадцать три человека, которые были уверены или почти уверены, что она сделала себе карьеру за счет сексуальных связей. Что у нее есть привычка ложиться в постель с кем попало, лишь бы это способствовало карьерному росту. Двадцать три человека — и еще множество тех, кто прочел это и ухмыльнулся, сидя дома за компьютером.

Как могут люди, в остальном вполне вменяемые и логически мыслящие, тратить время на то, чтобы оговаривать ее, поливать грязью?

Что ими движет: ненависть, зависть или ревность? Это по крайней мере придавало бы всему этому хоть какой-то смысл. Но она опасалась, что дело обстоит еще хуже.

Большинство ее преследователей руководствовались не сильными чувствами, а писали такое просто от скуки, чтобы убить время.

Так почему же МейБей так внезапно заинтересовался ею?

Те, кого высмеивали его или ее краткие заметки, обычно упоминались один-два раза как второстепенные персонажи, служащие для оживления и без того удачной истории. Рассказчиком был МейБей, а читатели могли оставить комментарии, но никаких просьб добавить информацию раньше не было. И только в случае с Региной Правильной все пошло по иному сценарию.

Сначала МейБей рассказал всю историю ее отстранения от должности, а потом попросил других дополнить ее информацией. И эта тема была построена таким же образом. Чем больше она размышляла над этим, тем яснее ей становилось — МейБей знает, что она читает каждое слово. Именно этот факт заставил его или ее изменить свое поведение, перейти на личную атаку. Второй момент, который ее очень встревожил, — это разговоры про тайное место для встреч в Сёдермальме. Разумеется, могло случиться, что МейБей это все придумал — и случайно попал в точку. Но если это не так, значит, кто-то проговорился. И кандидат только один. Конечно, если никто не проследил за ней…

Ее размышления прервал писк тренажера. Подход закончился, у нее есть пара минут, чтобы перевести дух.

Опустив подбородок к груди, Ребекка сделала несколько глубоких вдохов. И поэтому не заметила, как в зал вошел мужчина.

* * *

— Послушай, Манге, речь идет о том, чтобы стать законодателем мод. В Сети тысячи блогеров, и все они по большей части смотрят друг на друга, в особенности на звучные имена. Интернет представляется мне гигантским школьным двором. Почти все хотят быть с самыми крутыми ребятами и входить в самые престижные компании. Это означает, что нам надо контролировать не всех, а лишь определенное количество тех, кто считается достаточно крутым и может повернуть разговор в ту сторону, которая благоприятна для наших клиентов.

Халил отпила еще глоток колы из банки.

— Мы начинаем с личного блога, добавляем пару «темных лошадок», которые поддерживают мысль, и надеемся, что остальные клюнут. Разумеется, не все, но это и не нужно. Существует некая критическая масса — когда определенное количество народу утверждает одно и то же, остальные начинают считать это за правду. А вокруг сидят тысячи и тысячи людей, которым так хочется примерить на себя жизнь знаменитостей, что они с благодарностью ловят на лету все, что те могут им подкинуть. Кусочки чужой жизни, которые они немедленно интегрируют в свою: продукты, привычки, бренды, взгляды — все, что угодно. Соображаешь, как это работает, Манге?

Да, он все понял — настолько, что буквально лишился дара речи. Филипп Аргос и впрямь не шутил, когда говорил о контроле. Одно дело — тролли, которые ползают по форумам и поддерживают версию клиента по тому или иному вопросу. Туда же — пару фальшивых блогеров, которые в принципе делают то же самое, но на более-менее постоянной основе. Но на самом деле все это гораздо масштабнее и в разы круче! Только теперь до него дошел весь смысл того, о чем говорил Филипп.

Knowledge — Security — Control.[97]

Вот гениальная формула, вот к чему все сводится, и лучший способ… Нет, не просто лучший, а самый лучший способ взять в свои руки контроль за информационными потоками в Сети — не подстраиваться под слухи, а создавать их.

* * *

Ребекка как раз вытирала свой велотренажер, когда он подошел к ней. Поскольку она стояла спиной к проходу, то не сразу заметила его, и его голос заставил ее вздрогнуть.

— Привет, ты здесь новенькая, верно?

Тот самый мужчина, которого она видела на беговой дорожке.

— Да, — коротко ответила она, продолжая делать свое дело.

Он выждал несколько секунд, пока Ребекка закончила и повернулась к нему.

— Я так и понял, — проговорил он, улыбаясь. — Сам я тренируюсь здесь уже года два и почти всех знаю. Такую красивую женщину я не мог не запомнить.

Улыбка мужчины обнажила белоснежные зубы, так подходившие к его глубокому загару. Ребекка искала в голове подходящую реплику, чтобы отделаться от него, но почему-то ничего на ум не приходило. Вместо этого она вдруг поймала себя на том, что невольно улыбается ему. Что-то в его поведении разом улучшило ей настроение. Казалось, он излучал что-то, чего ей так давно не хватало.

— Меня зовут Ребекка, — проговорила она и, к своему удивлению, протянула ему руку.

Его рукопожатие оказалось сухим и твердым.

— Рад познакомиться, Ребекка! Я хотел сразу нахально спросить, не согласишься ли ты со мной поужинать. Что скажешь по поводу следующей субботы?..

Глава 20. I now inform you that you are too far from reality[98]

— Алло!

— Алло, друг мой.

— А, это вы. Ну как, проблема разрешилась?

— Пока не совсем, но мы работаем над этим. Очень серьезно работаем…

* * *

— Привет! Ну, как дела у нашего золотого мальчика? Он справляется?

— Всё супер! Манге очень одаренный. Всего три дня у нас — и уже всему научился.

Халил похлопала его по плечу. Эйч Пи неохотно закончил то, чем занимался, и, откатившись на стуле от стола, повернулся к Рильке.

— На самом деле мне тут нравится, — ответил он. — Чертовски здорово, но мне еще расти и расти до королевы блогов.

Он подмигнул своей наставнице, а Халил махнула рукой, словно желая стряхнуть с себя этот комплимент.

— Отлично! — ответила Рильке. — Хотела предложить сходить на обед, если ты проголодался.

— Да, — Эйч Пи поднялся. — А куда вы собираетесь?

— На Хёторгет, — ответила Рильке и покосилась на вторую сотрудницу.

— Я собиралась пообедать попозже, так что идите без меня, — проговорила Халил и повернулась к своему компьютеру.

— Ну что ж, тогда мы пойдем вдвоем, ты и я, Манге, — улыбнулась Рильке.

* * *

И снова это странное чувство! В который уже раз за последние дни она резко останавливалась и оглядывалась через плечо. Но, как и во всех прочих случаях, там никого не было.

Вернее, не так…

Там было множество народу, ведь она находилась в центре города. Кто-то спешил на работу, кто-то разглядывал витрины, кто-то выгуливал собаку или разговаривал по телефону. Шапки, пальто, варежки — и плюмажи из белого пара, поднимавшиеся изо рта людей, спешащих куда-то в декабрьской темноте. У всех были свои дела, и ни один не вызывал подозрений больше, чем остальные.

Однако ее не покидало чувство, что за ней следят. Словно чужой взгляд буравил ей спину, заставляя чувствовать себя незащищенной.

Скорее всего, дело в эсэмэске:

Я буду за тобой приглядывать — знай об этом!

* * *

Когда они с Рильке вернулись в контору после затянувшегося обеда, сразу стало ясно, что что-то случилось. Что-то тревожное повисло в воздухе — контора, где обычно было так тихо, сейчас заполнилась жужжанием голосов. Филипп, Элиза Пуле и еще одна женщина, которую Эйч Пи не знал, стояли и разговаривали о чем-то в открытом пространстве возле стойки администратора, а народ из разных отделов постепенно собирался вокруг них.

На долю секунды у Эйч Пи промелькнула мысль, что все эта суета из-за него, что на этот раз его действительно раскусили и сейчас выведут на чистую воду перед всеми сотрудниками. Сердце забилось часто-часто, и он уже начал было оглядываться на входную дверь, когда Рильке взяла его за руку.

— Это Моника Грегерсон, сестра Анны, — шепнула она ему в ухо, прижавшись так близко, что его паранойя мгновенно улетучилась. — Она когда-то работала у нас, но пару лет назад ушла.

— Пожалуйста, подойдите все сюда. Мы должны сообщить вам важную новость.

Голос Элизы Пуле звучал так надрывно, словно у нее вот-вот произойдет нервный срыв. Все сорок человек, находившиеся в конторе, постепенно окружили это странное трио. Элиза Пуле вытащила из кармана пиджака смятый платок и звучно высморкалась. Вид у нее был подавленный, глаза красные, словно она плакала.

Внезапно Эйч Пи начал догадываться, что сейчас произойдет.

Филипп Аргос поднял руку, и вокруг моментально воцарилась тишина.

— Для тех, кто не встречался с Моникой, могу сказать, что она сестра Анны и в курсе всех дел ArgosEye… — Он жестом указал на женщину, стоявшую рядом с ним.

Эйч Пи сразу отметил сходство. Те же светлые волосы, курносый нос и внимательный взгляд, однако эта женщина либо старшая сестра, либо не смогла найти столь же умелого пластического хирурга, как у Анны. Темные круги у нее под глазами добавляли ей еще несколько лет. Кроме того, она была одета куда строже — в черную юбку и светлую блузку, застегнутую до самого верха. Судя по всему, самая благопристойная сестра в семействе Аргос.

— К сожалению, у нас печальные новости…

Филипп сделал паузу, однако это было совершенно излишне — все и так слушали его, затаив дыхание.

— Как вы знаете, Анна на год оставила дела фирмы, чтобы совершить кругосветное путешествие. К сожалению, в дороге с ней произошло несчастье.

— С ней все в порядке? — выпалила Рильке с искренней тревогой, насколько мог судить Эйч Пи.

Филипп Аргос выждал несколько секунд, и, когда он открыл рот, все уже знали, каким будет ответ.

— К сожалению, Анна мертва.

* * *

К этому моменту Ребекка проанализировала все темы на форуме столпов общества. Сайт существовал уже более полугода, так что просмотр всех тем занял немало времени, но тот документ Word, в который она по мере работы заносила свои наблюдения, теперь содержал немало информации.

Пользователь МейБей появился на форуме практически с самого начала. Первая тема была опубликована уже через пару недель после открытия сайта, и с тех пор количество комментариев (и, по всей видимости, читателей) неуклонно росло.

Но МейБей лишь открывал новые темы — и всё. Затем он (или она) устранялся и давал другим перехватить инициативу, не отвечая и не поддерживая дискуссию. Когда тема начинала «глохнуть», открывалась новая и так далее.

Никаких четких правил в отношении времени суток и даты опубликования тем не наблюдалось. Здесь были представлены все дни недели и любое время суток, что, впрочем, подходило для образа человека, работающего по графику. События и личности, описываемые в темах, свидетельствовали о том, что МейБей многое довелось пережить и что он (или она) проработал в полиции довольно долго.

Судя по всему, МейБей работал во внешних структурах, но необязательно в полиции общественного порядка, в чем поначалу Ребекка была почти совершенно уверена. Правда, описываемые события и операции были типичны именно для полиции общественного порядка, однако могли выполняться и другими подразделениями: отделом по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, отделом по контролю за деятельностью ресторанов или следователями. Типичная полицейская работа, однако ее не покидало ощущение, что МейБей не является типичным представителем полицейского корпуса.

Кроме того, у нее появился еще один повод для размышлений.

Когда она пришла домой, на полу в холле лежало письмо. Узенький белый конверт из толстой бумаги, какого она давно не держала в руках.

Ее адрес был написан изысканным старообразным почерком — столь знакомым, что на мгновение сердце у нее отчаянно забилось. Даже тяжеловесная манера изъясняться казалась похожей.

Но письмо было, конечно же, не от отца.

Дорогая Ребекка!

Надеюсь, ты простишь мне мою навязчивость, но мне стало известно, что ты попала в трудную ситуацию в связи с определенными событиями в Дарфуре, на западе Судана.

По моим данным, ты отстранена от должности, пока проходит следствие, и поэтому я решил связаться с тобой. Полиция Швеции наверняка пользуется официальными каналами, что не всегда является оптимальным путем для установления истины.

Дело не всегда обстоит так, как кажется на первый взгляд, и нередко требуется иной подход, чтобы внести ясность в то, что может поначалу показаться таким очевидным.

За многие годы работы я обзавелся довольно широкой сетью контактов в Африке, поэтому буду очень рад изучить ситуацию, которая тебя касается, — разумеется, с соблюдением конфиденциальности.

Прилагаю свой адрес электронной почты и прошу тебя отнестись к моему предложению со всей серьезностью.

Искренне,

Таге Саммер

* * *

Стало быть, теперь об этом заявлено официально.

Все это время его удивляло, что никто не знает о смерти Анны.

Если, конечно, они не притворялись.

Некоторые из женщин, в том числе Элиза Пуле и Рильке, плакали. Остальные вели себя более сдержанно. Сам он, напустив на себя серьезную мину, внимательно следил за реакциями окружающих.

Прозвучали слова «несчастный случай» — не убийство. Интересно, откуда взялась эта подправленная версия? То ли дубайцы решили пока навести тень на плетень, то ли Филипп счел, что более удобоваримая версия смерти Анны лучше скажется на делах фирмы.

На несколько секунд в сознании Эйч Пи снова возникла картина званого ужина черных пустынных воронов. Опустив глаза, он пару раз напряженно сглотнул. Снова подняв глаза, заметил, что Моника Грегерсон смотрит на него с выражением такого ужаса и отвращения, словно она видела все, что промелькнуло у него перед глазами.

Эйч Пи с трудом сдержался, чтобы не содрогнуться. Отведя взгляд, он сделал пару шагов в сторону комнаты персонала. Чашечка первоклассного кофе из автомата заставит его паранойяльный мозг настроиться на иную волну.

В коридоре он столкнулся с Деяном и Филиппом, которые вполголоса что-то обсуждали.

«…акции Анны», — успел уловить Эйч Пи.

— Их наследует Моника, — кратко ответил Филипп и замолчал, кивнув Эйч Пи, который вынужден был пройти мимо них.

— Не вижу в этом никакой проблемы, — успел услышать тот, прежде чем удалиться настолько, что разговор стал ему неслышен.

О’кей, сообщение о смерти Анны и Моника Грегерсон оказались неприятными моментами, однако положительной стороной этой истории явилось то, что ему выпало утешать Рильке. Он обнял ее и подставил крепкое плечо, на котором она могла бы поплакать, — и она с благодарностью приняла его поддержку, прежде чем всех отправили домой.

Эйч Пи поймал себя на том, что нюхает лацканы своего пиджака, пытаясь уловить запах ее волос. Рильке — это нечто совершенно особенное. Красивая, умная, веселая, с которой приятно и работать, и общаться вне работы. Проклятье! Пора взять себя в руки, а то как бы с ним не случился своего рода Стокгольмский синдром[99] наоборот.

На самом деле она с таким же успехом могла бы быть подозреваемой, во всяком, случае, чисто теоретически.

Как бы там ни было, он уяснил для себя несколько новых моментов.

Первое: старшая сестра Анны работала в фирме, но ушла, потому что не сошлась характерами с Филиппом. Разумеется, никто не сказал об этом прямо, но он сразу ощутил некую вибрацию между ними.

Второе: чувство, что смерть Анны как-то связана с делами фирмы, укрепилось. Иначе зачем было бы скрывать правду о том, каким образом она умерла?

Третье: похоже, акции Анны в ArgosEye переходят по наследству к Монике. Если бы Филипп желал убрать Анну с целью взять в свои руки контроль за предприятием, ему следовало бы сделать это до развода, когда он оставался главным наследником.

Это означало, что Эйч Пи предстояло искать нового кандидата на роль убийцы.

Или новую кандидатку…

Глава 21. The PR of E

Форум столпов общества

Опубликовано: 8 декабря 21.56

Пользователь: MayBey

Невиновные граждане существуют лишь до того момента, пока их не разоблачили. Виновность или невиновность — всего лишь вопрос времени.

Просмотреть все 59 комментариев

— Это Микке.

— Привет, это я.

— Привет.

Его голос звучал с прохладцей, что, впрочем, было вполне понятно.

— Как дела?

— Хорошо.

В трубке повисла пауза — похоже, он не собирался облегчать ей задачу.

— Послушай, я понимаю, что в последнее время со мной было не очень-то весело…

Молчание.

— …я была не самым приятным компаньоном.

По-прежнему ни звука. Может быть, он положил трубку?

— Ты меня слушаешь?

— Конечно.

— Ну хорошо.

Ребекка заранее подготовилась, отрепетировала, что будет ему говорить, и даже записала на бумажке ключевые слова, но сейчас почему-то сбилась.

Сделав глубокий вдох, она сразу перешла к последнему пункту в своей шпаргалке.

— Мне нужна твоя помощь в одном деле — это напрямую связано с тем, что происходило в последние несколько недель. С работой, с моим поведением — со всем. Понимаю, что не имею права ничего от тебя требовать, но я не стала бы обращаться к тебе с такой просьбой, не будь это исключительно важно…

* * *

Снова сверхурочная работа, но на этот раз никакого особого задания. Вместо этого Эйч Пи продолжил свое внутреннее обучение — ему предстояло провести вечер в Прачечной.

Ему понадобилась пара недель, чтобы понять: ArgosEye — недремлющее око. Ночью, в выходные и даже в канун Рождества — всегда в каждом отделе работало по несколько человек и как минимум один начальник группы присутствовал на своем месте.

— Однако при этом совсем не обязательно бодрствовать, — ухмыльнулся Бинс и открыл дверь, мимо которой Эйч Пи не раз проходил раньше. — Круто, да?

За дверью находилась небольшая квартирка. Диван и два кресла перед огромным плоским экраном с многочисленными колонками. В глубине комнаты виднелась маленькая кухонька с кофеваркой, микроволновкой и холодильником, а в дальней стене — еще одна дверь.

— Спальня, — ухмыльнулся Бинс. — Однако не волнуйся, дорогая, там двухэтажная кровать.

Эйч Пи улыбнулся в ответ и поднял вверх большой палец, чтобы показать, как ему все это понравилось.

Пусть Бинс и начальник подразделения, но крутизны в нем не чувствуется. Хотя его костюм наверняка сшит у того же дорогого эстермальмского портного, что и костюм Эйч Пи, сидит он на своем толстом хозяине как-то не очень стильно.

— И что, мы будем болтаться здесь всю ночь?

— Ну да, только поначалу нужно немного поработать. Или по крайней мере сделать вид.

Бинс подмигнул Эйч Пи.

— Новичкам мы обычно рассказываем только необходимый минимум, но ты, кажется, сменил Стоффе на посту нового фаворита Филиппа. Во всяком случае, мне дан приказ показать тебе, как работает вся система, так что мы можем начать у нас, посмотреть на Фильтр, а потом задать пару головоломок Стратегам, прежде чем угомониться.

— Такой план меня вполне устраивает.

— Отлично, тогда пошли, я тебя впущу. Твоим пропуском можно открыть не все двери — некоторые открываются только для избранных…

— Дело такое, — начал Бинс, когда они несколько минут спустя оказались в помещениях Прачечной, где полным ходом шла ночная смена. — То, чем мы тут занимаемся, на самом деле оптимизация поиска — только наоборот. Врубаешься?

Эйч Пи изо всех сил старался сделать такое лицо, словно он все понял, однако Бинс, судя по всему, догадался, что нужны дополнительные объяснения.

— Клиенты обращаются к нам, чтобы результаты поиска на их название оставались чистыми и красивыми. Фильтр отслеживает их бренды и домены в самых распространенных поисковых системах — «Гугл», «Яху», «Бинг» и тэ дэ, а если среди ссылок выпадает какая-нибудь дрянь, то мы призваны ее убрать.

Он подошел к своему заваленному всяким хламом столу, пододвинул стул для Эйч Пи и уселся сам.

— Девяносто процентов тех, кто что-то ищет в «Гугле», не доходят дальше первой страницы с результатами поиска, еще пять доходят до второй, а если заглянуть на третью, то там остаются только самые настырные. Наша задача заключается в том, чтобы убирать негатив с первой и второй страницы результатов поиска наших клиентов. Бывает, блогеры чернухи подпустят, конкуренты сплетни распространят… или какие-нибудь борцы за справедливость открывают целые сайты ненависти против каких-либо брендов.

Он махнул рукой в сторону большого настенного монитора в глубине комнаты.

— И что вы делаете, чтобы все это подчистить? — спросил Эйч Пи.

— Ну, способов много, но я приведу тебе пару примеров.

Он стал загибать пальцы.

— Первое: заполнить первые страницы собственной инфой, например, разбив главный сайт на несколько ссылок. Поищи на «Майкрософт», и ты заметишь, что почти все ссылки на первых страницах — это варианты microsoft.com. То есть заполняешь доску объявлений своими бумажками — и другим уже не встроиться. Собственно, это и есть основной принцип. Въезжаешь?

Эйч Пи кивнул.

— Второе: если этого окажется недостаточно, блогеры Рильке добавят позитивной болтовни вокруг клиента, его продукции или его товарного знака. «Твиттер» очень хорош, он создает массу движухи, особенно если сообщение оставлено модными пользователями. И тут цель все та же…

— …заполнить место всякой ерундой, чтобы вытеснить негатив за пределы второй страницы, — подытожил Эйч Пи.

— Точно, Манге! В этом вся суть. Есть и другие вариации на тему: клипы в «Ютьюбе» или статьи в Википедии, например, — такое поисковые системы почти всегда автоматически ставят в первую десятку.

— А если это не срабатывает? Если вам не удается вытеснить негативное жужжание за счет своих посылов? — поспешно вставил Эйч Пи. — Допустим, где-то там сидит маленький маньяк, который днем и ночью висит на своем сайте против какой-то марки и следит за тем, чтобы о нем не забыли?

— Ну… это самое… такое случается не так уж и часто…

Бинс успел загнуть третий палец, но тут он потерял нить разговора.

— Короче, дело обстоит так, — пробормотал он после небольшой паузы. — Проколов у нас почти не бывает — максимум раз в месяц или что-то типа того.

Он огляделся по сторонам, потом наклонился к самому уху Эйч Пи и проговорил, переходя на шепот:

— Но раз уж ты спросил… Те случаи, с которыми мы не справляемся сами, мы отсылаем наверх. — Бинс кивнул головой в сторону потолка. — На верхний этаж, — уточнил он, заметив, что Эйч Пи не отреагировал так, как нужно.

— А-а, понял. К близнецам-детективам, да? — переспросил Эйч Пи наобум.

— Точно. И это срабатывает всегда. Проходит пара дней — и все чисто.

Бинс поднял брови и подмигнул ему с заговорщическим видом. Эйч Пи оставалось лишь сделать то же самое.

— Так они там тоже компьютерные гении?

— Вовсе нет, — фыркнул Бинс. — Думаю, на рабочем столе у них нет ничего, кроме Microsoft Office, хотя они и имеют неограниченный доступ… Но у них есть связи — и очень надежные люди, способные разрешить любую проблему! — Бросив быстрый взгляд поверх монитора, он снова наклонился к Эйч Пи. — Я имею в виду код, Манге.

— Код?

Бинс бросил на него раздраженный взгляд.

— Код, завиток, синтаксис, the PR of E? Ничего не приходит на ум?

Эйч Пи медленно покачал головой.

— Проклятье, Манге, и ты — наша новая звезда! — вздохнул Бинс.

— Pagerank! Поисковый алгоритм в «Гугле»!

* * *

— Конечно, само собой, — ответил он после нескольких секунд размышления. — Скажи, что тебе нужно.

Теперь его голос звучал уже не так холодно. Она выдохнула.

— Мне нужна помощь, чтобы проверить один сайт. Кто-то пишет там обо мне всякую всячину… Поклеп, — добавила она, не дождавшись его реакции. — Кто бы то ни был, этот человек, похоже, стремится любыми средствами навредить мне — и мне важно выяснить, кто это. Я все больше начинаю думать, что это кто-то из моих знакомых.

* * *

Кожаный диван, квартирка для ночного персонала в офисе, 23.48.

Бинс уже храпел на своей половине дивана, что неудивительно, учитывая, какой тоскливый фильм он поставил.

Собственно говоря, Эйч Пи следовало бы пойти и лечь на двухэтажную кровать и попытаться заснуть, однако он прекрасно понимал, что не уснет — после всего того, что только что услышал.

Еще в прошлом году, будучи активным участником Игры, он пытался найти информацию. Пробивал на всевозможные параметры: Game, The Game, Alternative Reality Games и так далее, но ничего более интересного, чем статьи из Википедии об интеллектуальных играх и ссылок на различные киносайты, ему не выпадало.

Затем, во время своей длительной ссылки, в те минуты, когда ему казалось, что никто не сможет выследить его, он еще несколько раз пытался докопаться до истины — и все с тем же результатом.

Ни единой ссылки. Ни слова, ни строчки о том, что ему довелось пережить. Создавалось впечатление, что Игра вообще не существует.

Но теперь, когда он выслушал объяснения Бинса, кусочки пазла встали на место и весь его проект с внедрением под чужим именем начал оправдываться.

Идеальное место для укрытия!

В глубинах Интернета!

Раньше до него долетали слухи, от которых он, впрочем, отмахивался, как от сказок: дескать, есть часть Интернета, скрытая от посторонних глаз, потому что все ссылки, ведущие туда, либо оборваны, либо скрыты так, что ни один поисковик не сможет их обнаружить.

Но теперь, когда он подводил итоги вечера, проведенного с Бинсом, все представлялось ему совсем в ином свете. В чем, собственно, состоит главная бизнес-идея данного предприятия? В том, чтобы найти, а затем похоронить то, чего никто не должен видеть…

Бинс был очень впечатлен тем, что ребята, сидящие наверху, работали на военную разведку. Он проболтался о том, что у них есть связи в Радиоуправлении национальной обороны Швеции, Агентстве национальной безопасности США и прочих похожих местах, что они могут заставить «Гугл» и прочих изменить свои поисковые алгоритмы, так что некоторые ссылки просто исчезнут.

Поначалу Эйч Пи не очень-то слушал, решив, что Бинс насмотрелся шпионских фильмов по телевизору. Но чем больше он обдумывал сказанное, тем больше приходил к выводу, что рассуждения о тайных связях не лишены оснований. Однако речь шла не о бывших коллегах-шпионах, которые в случае необходимости выручали друг друга по старой дружбе. Это слишком легко отследить, и нет шансов, что «Гугл» или «Яху» с их легионами адвокатов купятся на выдуманную историю, будто АНБ хочет отделаться от язвительного блога пользователя с ником «Катла в королевской постели»…

Но если посмотреть на все это под другим углом зрения и тщательно обдумать, да еще добавить то, что ему известно другими путями, назревал совсем иной и куда более вероятный вывод. От одной этой мысли волосы у него вставали дыбом. То, что Анна Аргос имела отношение к Игре, Эйч Пи заподозрил давно. Какие-то едва уловимые намеки он отметил сразу и был в этом почти уверен. Кроме того, он по-прежнему не мог принять версию о том, что его выбрали на роль козла отпущения совершенно случайно.

Но теперь все кусочки пазла постепенно встали на места.

Почему ему не удалось найти информацию об Игре? Причина заключалась в том, что кто-то сознательно отфильтровал все сведения, перерезал все нити, позаботившись о том, чтобы укрыться на глубине, под многими слоями более или менее бессмысленной болтовни…

Кроме того, этот кто-то мог проинформировать Гейм-мастера, кто нарушает в виртуальном мире правило номер 1, пытаясь опубликовать секретную информацию или задавая неприятные вопросы.

Что дальше? Вычислить несложно. Получив имя и адрес нарушителя, Гейм-мастер посылает игрока к нему домой. Маленького, никому не известного, но мечтающего прославиться человечка, который понятия не имеет, чем вызвано его задание, и которому наплевать на тонкости, покуда он получает подтверждение своей крутизны.

И сам он, черт подери, выполнял такую миссию в Биркастане! Нанес на дверь грозный привет от Гейм-мастера, предупреждая о расплате за нарушение правила.

Возможно, многие из его прочих заданий имели своей целью напугать тех, кто осмелился открыть рот? Заткнуть тех, кто болтал лишнее? Эйч Пи перебрал их в голове: адвокат, машину которого он изуродовал, телеведущий, которому он звонил с угрозами… Проклятье! Похоже, так все и было!

Один за другим вставали на место недостающие фрагменты. Линии, соединяющие точки, постепенно складывались в узор. Чертовски неприятная получалась картинка!

Внезапно ему стало нечем дышать — он задыхался в маленькой квартирке. Эйч Пи соскочил с дивана, сунул ноги в ботинки и выскочил за дверь. Пробежав по коридору, тянувшемуся вдоль всего офиса, остановился возле металлической двери в углу Пещеры троллей.

«Аварийный выход», — было написано на зеленой табличке, однако всякие предписания были ему до лампочки. Быстрый удар бедром по флюоресцирующему замку. Несколько секунд спустя Эйч Пи уже стоял на слабо освещенной лестнице и с наслаждением вдыхал прохладный воздух.

Его и раньше не оставляли подозрения, что все взаимосвязано, но только теперь он до конца понял, в чем дело.

Фирма ArgosEye работала на Игру!

Глава 22. In for a penny[100]

Форум столпов общества

Опубликовано: 11 декабря 20.03

Отправитель: MayBey

Большой и сильный всегда победит маленького и слабого…

Просмотреть все 67 комментариев

Натянув легкий спортивный костюм, она пробежала по всей территории педагогического института, затем взяла курс на Роламбховспаркен и вернулась по берегу вдоль воды, пробежав под тремя мостами на южной стороне острова. Тропа длиной в пять километров по пересеченной местности, которую она уже не раз преодолевала раньше.

Лишь немногие отважились выйти на прогулку в темноте и холоде — ее это вполне устраивало. Ей хотелось побыть наедине со своими мыслями, не считая iPod’a, само собой.

На обратном пути она поднялась на возвышение по улице Аттербумсвеген и свернула в сторону своей маленькой улочки. Вниз ноги несли ее быстрее, чем ей бы того хотелось.

От усталости она забыла остановиться и оглядеться, пересекая Роламбховсвеген, однако это вряд ли имело значение — в этот час машин было мало, а ограничение скорости давало ей достаточно времени, чтобы успеть отреагировать, если что.

Но, ступив на проезжую часть, она заметила уголком глаза машину. Впрочем, автомобиль был припаркован метрах в двадцати от нее, так что она могла спокойно перейти улицу.

Однако в тот момент, когда она достигла противоположного тротуара, включился ее полицейский мозг.

Что-то в этой машине было не так, поэтому она замедлила бег, выключила iPod и сделала несколько беговых шагов на месте.

Машина стояла у тротуара в полном одиночестве, вероятно, потому, что парковка в этом месте была запрещена. Строго говоря, машину поставили прямо на Т-образном перекрестке, откуда начиналась ее улица, в нарушение всех правил.

Это была «Мазда» старой модели, однако более точно определить было трудно, ибо передняя решетка и бампер отсутствовали — видимо, именно поэтому в ее мозгу сработал некий сигнал. Типичный хулиганский автомобиль: полуразвалившийся, без регистрационного номера, наверняка не прошедший техосмотр и снятый с регистрационного учета.

Она огляделась.

А где же сами хулиганы?

Учитывая холод, они, скорее всего, забились в какой-нибудь подъезд.

Приняв решение пойти и проверить свой собственный, она вдруг обратила внимание еще на одну деталь. Стекла изнутри запотели. Кто-то сидел в машине.

* * *

— Алло!

— Привет, Голлвивуд! Это Нокс.

— Привет!

Поднявшись со своего рабочего места, Эйч Пи отошел в дальний угол офиса, где мог поговорить, не боясь быть услышанным.

— Тебя трудно найти, приятель. Я поднимался и стучал тебе в дверь, но тебя не было. У меня кончились деньги на телефоне, поэтому я смог позвонить только сейчас. Ты в отъезде?

— Работа, — сухо ответил Эйч Пи.

— Отлично, понял. Загляни ко мне сегодня вечером, хотел тебе кое-что рассказать, но не по телефону, сам понимаешь…

— Угу, — пробормотал Эйч Пи.

— Как у тебя дела, Голливуд? Голос у тебя какой-то не такой…

— Все в порядке, просто много работаю. По ночам и все такое… — уточнил он, но его собеседник уже положил трубку.

В чем тут дело, черт подери, и что имел в виду старикашка, называя его Голливудом?

* * *

На самом деле ей следовало бы наплевать на все это. Отправиться домой в теплую ванну, предоставив это дело полиции общественного порядка. У нее своих забот полон рот, и не исключено, что МейБей успел опубликовать еще что-нибудь, пока она бегала.

Однако мысль о том, чтобы снова почувствовать себя полицейским, хотя бы для того, чтобы напугать парочку мелких хулиганов, показалась невероятно привлекательной. Пережить пару секунд полного контроля среди всего хаоса, окружавшего ее.

Засунув руку в карман, она нащупала полицейское удостоверение, сжала пальцами четырехугольный кожаный футляр и наискосок пересекла улицу, направляясь к машине. Кралась осторожно, чтобы шуршание гравия на дороге не выдало ее присутствие.

Внутри машины никакого движения не наблюдалось.

Если удача на ее стороне, то парочка, сидящая в машине, вовсю занята дележкой шприца с каким-нибудь зельем — они и не заметят ее, пока она не забарабанит в окно.

До цели оставалось всего несколько метров, когда у машины внезапно зажглись все фары.

* * *

Раньше ему не доводилось спускаться в нижний коридор отеля. Здесь было еще темнее и чудовищно захламлено по сравнению со вторым этажом. Старые велосипеды, пластиковые пакеты и прочий хлам теснились вдоль облезлых стен, как в студенческом общежитии самого низкого пошиба. Некоторые лампы под потолком перегорели, остальные отбрасывали такой слабый энергосберегающий свет, что номера на дверях с трудом можно было разобрать.

Судя по всему, квартиры на первом этаже были оснащены кухней, потому что в коридоре висел запах еды, застарелого табачного дыма и еще чего-то, что Эйч Пи с ходу не мог определить. Где-то впереди играло радио — приблизившись к источнику звука, он обнаружил, что узнает песню. Леннарт «Накка» Скоглунд[101] и «Мы одна компания!».

Вот уж старые добрые классики. Ностальгическое местечко…

Эйч Пи достал блок сигарет, которые купил в «Севен-Элевен», и стал пробираться к дальнему концу коридора.

Приблизившись к квартире Нокса, он заметил, что дверь приоткрыта. Музыка доносилась оттуда, и хрипловатый звук трубы свидетельствовал о том, что мелодия зазвучала с начала:

Труу! Тру-ту-ту ту-ту, тру-ту-ту-ту ту!

Любим попинать по мячику — пара дружков и я…

Эйч Пи постучал в дверь, и она приоткрылась еще сантиметров на десять, пока ее не остановила цепочка, на которую она была закрыта изнутри. В комнате было темно — единственное, что можно было различить, так это парочку зеленых светодиодов, судя по всему, от радио.

Он оглядел коридор, однако никого не увидел. На какое-то мгновение у него даже возникла мысль пойти назад к себе…

А по телефону голос Нокса звучал вполне энергично. Последняя попытка — и пора заканчивать с этим…

Зажав блок сигарет под мышкой, Эйч Пи просунул голову в щель и заглянул в комнату. Здесь и впрямь пахло не фиалками — сладковатый удушливый запах, напоминающий застоявшиеся помои.

Часть слабого света из коридора просачивалась внутрь, и по мере того, как его глаза начали привыкать к темноте, он стал различать все новые и новые детали. Переполненный мешок с мусором, перевернутый вверх тормашкам, и сломанный стул, и что-то четырехугольное, судя по всему, изножье кровати.

— Нокс? — позвал он.

Мы одна компания, одна компания!

Почему — и сами мы не знаем… –

ответило ему радио, и вдруг Эйч Пи понял, что на кровати кто-то лежит. Из-под одеяла торчали бледные, как воск, неподвижные ноги. Живот отреагировал первым и сжался в спазмах, прежде чем мозг осознал, на что смотрят глаза…

И почему…

Телефон!

Старый болван попытался включить телефон. Презрел его указания и вставил зарядку.

А это означает…

Труу! Тру-ту-ту ту-ту, тру-ту-ту-ту ту!

Они нашли его!

Волосы на голове у Эйч Пи встали дыбом. Он отшатнулся, уронив блок сигарет, и внезапно почувствовал, как чьи-то руки схватили его сзади за плечи.

* * *

Она замерла на месте, борясь с земным тяготением, в то время как ее кроссовки скользили по гравию, рассыпанному на асфальте. Затем внезапно заревел мотор — и на какую-то долю секунды она оказалась в свете фар, ослепленная, парализованная, как заяц на лесной дороге, пока машина со страшным гудением неслась прямо на нее.

И тут включился инстинкт — ноги наконец-то почувствовали опору, и она сделала отчаянный бросок в сторону тротуара. Уже в воздухе что-то твердое ударило ее по ногам ниже колен, заставив ее тело изменить траекторию, и она приземлилась лицом вниз, ударившись одним плечом о мерзлую землю.

Приподнявшись на одном локте, она наблюдала, как фары машины стремительно уносились прочь. Похоже, водитель даже не пытался затормозить.

* * *

— Черт возьми, не буди Атамана! — прошипел ему в ухо чей-то голос.

Эйч Пи резко обернулся, в последнюю секунду подавив в себе желание начать размахивать руками направо и налево.

Перед ним стоял Нокс.

— Ч-чего? Кого?

Проклятье, до чего же он струхнул! Fuck me Amadeus![102]

— Атамана…

Нокс кивнул головой в сторону двадцать четвертой квартиры, где песня про Скоглунда только что началась с начала.

— Я иногда пускаю его пожить у меня, когда у него совсем всё не в жилу. Он незлобный, просто у него немного не все дома. Он не может спать, если ему не включить эту гребаную песню. Говорит, она напоминает ему детство…

— Но там же воняет трупом, черт побери!

— А, ты об этом? Да нет же… — Нокс ухмыльнулся. — У него какая-то странная болезнь, от которой такой вот странный запах. Как-то по-умному называется — только ни в коем случае не спрашивай у него, он очень обижается. На самом деле он очень чистоплотный парень, чего никак не скажешь о других его собратьях, — пожал плечами. — В любом случае он дико выходит из себя, если его разбудишь. Просто совсем башку сносит, я бы так сказал, и к тому же Атаман до конца не врубается, какой он на самом деле огроменный. Однажды он швырнул Эскиля — того парня, который сидит за стойкой, — об стену с такой силой, что проломил им перегородку. А тот сломал себе три ребра и потом долго валялся без сознания. — Нокс почесал затылок. — Пришлось мне полгода держать Атамана подальше от этого места, пока все не успокоилось. Кстати, это мне? — Он указал на блок сигарет, лежавший на полу.

— Да, конечно.

Эйч Пи поднял блок «Мальборо» и протянул Ноксу, который тут же выудил одну пачку.

— Будешь?

Эйч Пи взял предложенную сигарету и стал рыться в кармане в поисках верной зажигалки. Его руки по-прежнему дрожали, и он прижал локти к бокам, чтобы это скрыть.

— Послушай, та штука, которую я попросил тебя спрятать… — начал он.

— Телефон. Не волнуйся, старина. Лежит в надежном месте — всё по инструкции.

— Хорошо, но теперь я хотел бы получить его назад…

* * *

Результатами маленького инцидента стали огромный синяк под глазом, невозможность поднять левую руку, а также четырехугольный отпечаток отвратительного сине-красного цвета на бедре, видимо, в том месте, где ее тело стукнулось о боковое зеркало машины. Возможно, трещина в кости, но перелома нет, как заявил усталый дежурный врач.

В сухом остатке — целая ночь, проведенная в ожидании под дверями кабинетов, две таблетки «Цитодона» и «приходите показаться, если само не пройдет».

Ребекка прокручивала в голове все события раз за разом, но так и не обнаружила никаких новых деталей. Однако она все больше убеждалась: те, кто чуть не сбил ее насмерть, — не какие-нибудь случайные наркоманы под кайфом.

Возвращаясь домой от врача, она специально свернула на Роламбховсвеген. Как и предполагалось, место, где стояла машина, было идеальным наблюдательным пунктом для того, кто хотел иметь возможность следить за ее квартирой и в нужную минуту мгновенно испариться.

Если собрать воедино все, что произошло за последние несколько недель, становилось яснее ясного…

Машина специально поджидала ее.

Глава 23. Trust is good…[103]

Отправитель: Хольмблад, Эва

Тема: Обед

Время/дата: Сегодня в 13.00

Место: «Эрикс Бакфикка», Фредриксхомсгатан, 4

Участники: Сандстрём, Магнус; Аргос, Филипп.

Подтвердить участие?

Отказаться?

На мгновение его снова охватила паника, что его разоблачили, но он быстро справился с ней. «Эрикс» — роскошный ресторан на Эстермальме, и Филипп ни за что не выбрал бы это место, если бы предстоял неприятный разговор. Кроме того, у Эйч Пи сложилось впечатление, что они с боссом вполне нормально общаются.

Так о чем же пойдет речь?

Существовал только один способ это выяснить.

* * *

Морщась от боли, Ребекка опустилась на стул перед компьютером, чтобы еще раз прочесть все темы.

При первом прочтении она не сделала никаких конкретных наблюдений. Но по мере того, как она занималась исследованием вопроса, ей становилось все очевиднее, что какая-то закономерность все же наблюдается.

Если это можно назвать закономерностью…

Начиналось все достаточно невинно. Первые семь-восемь тем, начатых МейБей, были в основном юмористическими. Правда, из разряда черного юмора, однако читать это было весело. Речь шла о комиссаре Калле Рубаке, с которым женщинам-полицейским лучше не оказываться в ночном дежурстве, о председателе полицейского правления Встельку, которого не раз ловили за рулем в нетрезвом виде и отправляли на ночь в камеру, о полицмейстере Тефлоне, к которому не прилипало дерьмо, и все в таком же духе.

Но по мере того, как ширился круг читателей, темы, создаваемые МейБей, стали постепенно менять характер. Юмор сменился цинизмом, а рассказы о различных полицейских операциях становились все мрачнее.

Читатели же, похоже, ничего не замечали, или им даже импонировал новый стиль МейБей, потому что комментариев раз от разу становилось все больше. На самом деле больше всего их набиралось тогда, когда МейБей описывал то, что было уже на грани…

…«крутой» подросток в униформе югославских хулиганов, решившись поиграть в шпионов. Отказывался назвать имя своего сообщника — плюнул в лицо коллеге.

Аль Пачино в спортивном костюме с чужого плеча…

Пришлось надеть на него наручники и посадить в патрульную машину. Затем кинолог спустил пса, и мы заперли дверцу. Пару минут воплей и плача — и после этого маленький Альбаби раскололся и донес на всех.

Вел себя вежливо — не проронил ни слова, хотя ему самому пришлось потом оттирать заднее сиденье от своей мочи. Тебе бы точно не понравилось наше правосудие на месте, да, Регина?

Тема вызвала более пятидесяти комментариев, и все как один положительные.

«ROFL[104] — ты настоящий мужик, MayBey».

«Побольше бы таких, как ты».

«Весь день хожу и ухмыляюсь после твоего рассказа».

Самое странное, что она по каким-то причинам — сама не понимая почему — считала, что МейБей описывает это событие не для того, чтобы посмешить людей. Как и с другими темами, ее не покидало чувство, что МейБей хочет что-то сказать, но посыл теряется, погребенный под горой комментариев и одобрительных выкриков. Кроме того, ей показалось, что она узнает это происшествие и даже помнит, кто о нем рассказывал.

Больше часу Ребекка размышляла обо всем этом. Чисто объективно — полный идиотизм! У нее до черта более серьезных неприятностей, куда более весомых, чем виртуальная болтовня.

Однако она не могла отделаться от чувства, что все это взаимосвязано.

Дарфур, отстранение от службы, Людде Рунеберг и Вестергрен, подозрительная машина и это постоянное чувство, что кто-то следит за ней. Кто бы ни был этот самый МейБей, он (или она) пытается ей что-то сказать. И она должна выяснить, что именно.

* * *

Он пришел на пять минут раньше, но Филипп уже был на месте.

— Садись, Магнус. Я взял на себя смелость заказать нам еду. Что ты будешь пить? Себе я заказал южноафриканское красное.

— Тогда я возьму себе то же самое, — проговорил Эйч Пи и отметил, как собеседник изменился в лице.

Проклятье, он же правоверный мусульманин!

— У вас есть безалкогольное вино? — спросил Эйч Пи официанта, появившегося, едва он сел за столик.

Несколько минут спустя он потягивал непривычный напиток, улыбался Филиппу и старался выглядеть раскрепощенным.

— Ну как, Магнус, — начал Филипп. — Какие у тебя успехи за последние дни?

— Спасибо, все нормально, — ответил Эйч Пи, пытаясь проглотить свой виноградный сок.

— Ну, не скромничай, — улыбнулся Филипп. — Я слышал, что ты схватываешь все на лету. Твой начальник уже доверил тебе атакующего тролля — такие задачи обычно выполняют только те, кто работает у нас давно.

Эйч Пи кивнул и постарался показать, что нисколечко не задается.

— Как я уже сказал на нашей последней встрече, именно такие люди нужны нашей фирме. Люди, готовые сделать все, чтобы достичь успеха…

Эйч Пи снова скромно кивнул. Он отметил про себя, что сердце почему-то забилось чаще. Кажется, впервые в жизни его похвалили за его работу. Это чувство никак нельзя было назвать неприятным.

Появился официант, неся горячее блюдо — какую-то рыбу с пшеничными отрубями и свежими овощами. Вкус оказался потрясающий даже для такого «хищника», как он. Ему колоссально повезло, что еду заказывал не он — наверняка выбрал бы свиное филе, стоявшее в меню первым номером, и тем самым выдал бы себя с головой.

Однако после двух минут наслаждения молчание стало тревожить его. Босс все еще ни единым намеком не дал понять, чему будет посвящен разговор, а лишь молча предавался еде, словно поедание рыбы требовало от него полного сосредоточения.

— Расскажи, как у тебя возникла эта идея, Филипп? — выдавил из себя Эйч Пи после нескольких минут размышления. — Я имею в виду — создать ArgosEye, — уточнил он на всякий случай.

Филипп Аргос дожевал и положил нож и вилку.

— Отличное вступление, Магнус. У тебя наверняка есть немало более актуальных вопросов, но всегда лучше начинать с самого начала. Тот, кто контролирует прошлое, контролирует будущее. Это Джордж Оруэлл, кстати, одна из моих любимейших цитат.

Он вытер рот льняной салфеткой.

— Идею я носил в себе, еще когда работал в службе безопасности, но только когда пришел в «Барстон», она начала приобретать конкретные очертания. Там мы работали примерно так же, как работает сегодня ArgosEye, с той разницей, что клиенты обращались к нам, когда кризис уже разразился. Предприятие в состоянии острого кризиса — благодарный клиент во многих отношениях, не в последнюю очередь в плане получения хорошей оплаты за свои услуги…

Он отхлебнул глоток вина; Эйч Пи воспользовался случаем, чтобы пригубить своего виноградного сока.

— Мы занимались той ситуацией с Dole и тем документальным фильмом, где показывалось, как они отравили своих рабочих в Южной Америке, ибо опрыскивали свои бананы запрещенными химикалиями. Ты наверняка помнишь всю эту историю.

Эйч Пи кивнул.

— Фирма пригрозила подать в суд на авторов фильма — это самый худший ход, который можно сделать в такой ситуации. Думаю, тебе приходилось сталкиваться с понятием «эффект Стрейзанд» — когда встречные меры лишь подогревают интерес к теме. Таков был расклад, когда к делу подключились мы. Разумеется, запретить фильм не представлялось возможным, но мы нашли другое решение, позволившее уравновесить дебаты. Мы просто-напросто скупили все ссылки на все ключевые слова, связанные с фильмом: название, имя режиссера, химическое название яда… короче, все, мало-мальски имевшее отношение к скандалу.

Он сделал жест в сторону потолка.

— Если кто-то искал эти слова, ему всегда выдавалась версия происшествия, переработанная самим Dole — в трех сантиметрах справа от списка результатов поиска. Ссылки стоили по сотне долларов, а счет, который в конце концов оплатила фирма Dole, оказался в тысячу раз больше.

Улыбнувшись, он сделал долгую паузу, позволившую им обоим положить в рот по новому куску.

— Сама по себе идея оказалась блестящей — использовать внутренние механизмы Интернета для защиты интересов наших клиентов.

Дожевав, он продолжил свой рассказ:

— Однако со временем мне надоело гасить уже разгоревшиеся пожары. Вместо этого я задумался над тем, как выявлять опасные очаги до того, как разгорелось пламя — как мы делали в службе безопасности. Мы использовали инструмент, который предоставило нам Радиоуправление национальной обороны. Своего рода поисковая матрица, которая применяется при отслеживании коммуникации и ищет определенные ключевые слова типа «бомба», «террорист», «взрыв» и так далее…

— Тот знаменитый «фильтр» разведки, против которого было столько протестов? Что военная разведка читает личную переписку граждан по электронной почте?

— Именно, — кивнул Филипп. — На самом деле это полная глупость, потому что разведка не в состоянии, да и не имеет желания читать всю переписку народа. Их «фильтр» выявляет то, что представляет интерес и подлежит проверке — наверное, одно сообщение из миллиона, в котором попадается определенная комбинация ключевых слов. С точки зрения нарушения неприкосновенности частной жизни куда опаснее прикладывать к считывателю в магазине свою бонусную карту…

— Точно! — поддакнул Эйч Пи. — Так именно из этого родилась твоя концепция? Типа военной разведки, но для предприятий?

Он почти тут же пожалел, что произнес эти слова. «Никак не научусь держать язык за зубами!»

Филипп посмотрел на него долгим взглядом.

— Ну, это сравнение, на мой взгляд, заходит слишком далеко, Магнус.

Эйч Пи сглотнул.

— Во всяком случае, именно так я отвечаю тем немногочисленным журналистам, интеллектуальный уровень которых позволяет им задать мне этот вопрос…

Филипп выдержал паузу и сделал глоток из своего бокала.

— Но, между нами говоря, ты все понял совершенно правильно… — закончил он и подмигнул Эйч Пи.

* * *

Все взаимосвязано — теперь она все больше убеждалась в этом, особенно после разговора с Микке.

— IP-адрес скрыт с помощь специального сервиса. Кто бы ни был тот, кто придумал все это, он профи в своем деле и позаботился о том, чтобы его не вычислили.

— Поняла, — проговорила она, пытаясь изобразить то, что он сказал, на бумаге в виде краткой заметки на память. — Стало быть, не получится?

— Да нет, я этого не сказал, — ответил он, и его тон вдруг снова вдохнул в нее надежду. — Наша фирма тоже не вчера создана — дай нам недельку-другую, и мы все выясним.

— Спасибо, — проговорила она. — Я очень ценю твою помощь.

— Само собой — знай, что я всегда готов помочь. И я не верю ни одному слову из того, что они там пишут про тебя.

В трубке на несколько секунд воцарилась тишина, прежде чем он продолжил:

— Кстати, у меня к тебе тоже оно дело. Я хотел спросить: что ты делаешь в субботу?

— Ничего особенного, а что?

Уже произнеся эти слова, она вспомнила, что дело обстоит несколько иначе. В момент умопомрачения она пообещала поужинать с Йоном, тем мужчиной из спортзала. Но этот ужин, само собой, можно отменить…

— Возможно, это покажется немного странным, но я собираюсь на похороны и хотел спросить тебя, не хочешь ли ты пойти со мной. Это связано с работой, и если ты по-прежнему рассматриваешь наше предложение, то нельзя упускать прекрасный шанс показать себя. Кроме того, я с удовольствием представлю коллегам мою прекрасную подругу…

Предложение застало ее врасплох. Она надеялась на поход в кино или в ресторан как шанс исправить отношения, но такое?

Завязывание контактов на похоронах?

В последний раз она была на подобном мероприятии, когда хоронили Дага, и сбежала оттуда через несколько минут. После этого — долгие годы борьбы, чтобы оставить все это позади, построить новую жизнь, непохожую на то, что было с ней раньше. И ей это почти удалось.

Но при одной мысли о церкви и массе народу в черном по коже забегали мурашки.

— Спасибо, нет!

Этот краткий, но решительный ответ, кажется, удивил ее не меньше, чем его.

— Э-э, а что такого? Ты ведь сама сказала, что можешь…

— Могу, — проговорила она. — Но не хочу.

* * *

— Итак, чему ты успел научиться, Магнус?

Эйч Пи быстро обдумал свой ответ.

— Все сводится к тому, какой у тебя имидж… — проговорил он, покосившись на Филиппа.

— Отлично, продолжай.

— Эксклюзивное право на информационные каналы отошло в прошлое, и единственный способ минимизировать вред — это попытаться управлять потоком информации, направляя его в нужную сторону. Образно говоря, заполнить доску объявлений своими бумажками.

Филипп открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Эйч Пи уже разошелся.

— Выступать по множеству информационных каналов одновременно с целью заглушить противника, а если это не сработает, сместить фокус и заставить народ увлечься чем-то другим, пока шторм не закончится. Срок жизни новости в коллективной памяти всегда был коротким, а в Интернете он еще короче.

Эйч Пи остановился и сделал глубокий вдох.

— Народ может удерживать в сознании только одну историю за раз, — закончил он, вновь покосившись на Филиппа.

— Хорошо, Магнус, просто отлично. Ты усвоил гораздо больше, чем я мог надеяться, что еще более облегчает переход к основной теме повестки дня, — улыбнулся Филипп.

Снова вытерев рот салфеткой, он чуть подался вперед, и лицо его сразу посерьезнело. Эйч Пи поймал себя на том, что невольно задержал дыхание.

— На следующей неделе вернется из-за границы Кристоффер, и в связи с его возвращением я планирую провести некоторые перестановки в руководстве. На самом деле я намеревался сделать это раньше, но по разным причинам мне не удалось это осуществить…

Лицо его на мгновение перекосилось — Эйч Пи трудно было понять, что означает эта гримаса.

— В ближайшие недели предприятию предстоит решать очень непростые задачи. К сожалению, не могу пока посвятить тебя во все детали, но ясно одно — требования, предъявляемые ко всем нам, существенно возрастут. Начнется совершенно новая игра, как сказали бы американцы. Как ты уже наверняка заметил, в фирме есть несколько человек, которые тормозят ее развитие и не вписываются в ее нынешний имидж. Надеюсь, ты понял, что я имею в виду.

Эйч Пи кивнул. Его сердце забилось чаще от радостного предчувствия.

— Все это пока между нами, но как только останутся позади похороны Анны, нам предстоит реорганизация. Франка я планирую перевести в Прачечную — это означает, что нам нужен новый начальник над Пещерой троллей. Ты не знаешь никого, кто подошел бы для этой работы?

— Думаю, я могу назвать хотя бы одного кандидата, — ответил Эйч Пи и широко улыбнулся.

Глава 24. Mud[105]

Кому: t.sammer@gmail.com

От: becca.normen@hotmail.com

Дорогой дядя Таге!

Спасибо за твое любезное письмо.

Я с удовольствием принимаю твое предложение — в нынешней ситуации мне пригодится любая помощь.

С сердечным приветом,

Ребекка Нурмен

Она прекрасно понимала, что хватается за соломинку, однако терять ей было нечего. Если ничего не предпринимать, то вскоре она окажется не только безработной, но еще и судимой.

Кроме того, что-то в этом пожилом человеке внушало ей доверие, хотя она и не могла сказать, что именно. Впрочем, что за чушь?..

Таге Саммер напоминал ей отца, именно так обстояло дело, и отчасти поэтому она решила отправить ему сообщение.

* * *

— Как я уже сказала, эта квартира на самом деле уникальный объект. Вид, положение и все эти аутентичные детали…

Агент по недвижимости, пышная блондинка, указала рукой на голую кирпичную стену в одном углу, а затем на железную балку на потолке, словно вела экскурсию по музею.

Квартира и вправду производила сильное впечатление. Бывший чердак, перестроенный в огромную трехкомнатную квартиру на вершине горы Стигбергет, — с потрясающим видом на Юргорден и Стокгольмский фарватер. Видимо, предыдущий владелец был архитектором, ибо квартира выглядела так, словно только что сошла со страниц какого-нибудь журнала по архитектуре и дизайну, какие иногда попадались на глаза Эйч Пи в парикмахерских. Сам он до конца не понимал, почему народ так возбуждается при виде датского стиля 50-х годов, японских плит типанияки или импортированного итальянского известняка. Но дизайн — главный фетиш двадцать первого века. Достаточно сравнить унылый ассортимент порноизданий с огромной полкой глянцевых журналов по дизайну на любой заправке. Видимо, все, кто хоть что-то из себя представляет, трахаются на пестрой тахте от Карла Мальмстена вместо старого доброго дивана «Клиппан» из скрипучей искусственной кожи. Кстати, о тра… Рильке, казалось, без ума от дизайнерской порнухи. Она с восторгом ловила каждое слова маклера, неестественно хихикала в нужных местах, и в какой-то момент ему даже показалось, что обе женщины флиртуют друг с другом. В нормальном состоянии такой сценарий показался бы ему очень волнующим. Но по каким-то причинам режиссер фильмов для взрослых, царивший у него в голове, вышел на обеденный перерыв, и маленькие интимные прикосновения скорее раздражали его, чем возбуждали. Он покосился на часы. Прошел уже почти час с тех пор, как они покинули офис, а еще не успели пообедать.

У него нет времени на все эти глупости — его ждет работа, да и Рильке тоже, особенно если она надеется заработать на покупку этой уютной берлоги.

Рильке, должно быть, заметила его раздражение, потому что она поскорее закончила беседу с маклером, расцеловалась с ней в щечку, а потом приблизилась к нему, с лукавым видом вертя на пальце связку ключей.

— Метте позволила нам осмотреться здесь без нее, — проговорила она, когда захлопнулась входная дверь. — Как насчет того, чтобы начать со спальни?

* * *

Кому: becca.normen@hotmail.com

От: t.sammer@gmail.com

Дорогая Ребекка,

Ты порадовала сердце старика.

Я свяжусь с тобой, как только буду располагать релевантной информацией — надеюсь, уже в ближайшие дни. Не волнуйся, моя дорогая, все образуется, вот увидишь.

С большим приветом,

дядя Таге

Она прочла его сообщение несколько раз, хотя в этом не было необходимости, и почему-то не могла сдержать улыбку. Ей понравился тон письма, и, хотя сообщение было коротким, от него сразу становилось спокойнее на душе.

* * *

Сладкий сон.

Это ощущение не покидало его.

Впервые в жизни у него появилась работа с хорошим окладом, да к тому же явное расположение начальства. Кроме того, он познакомился с девушкой, которая была на все сто настолько же красива, как и умна.

Деньги, карьера и любовь. Вот это называется настоящая жизнь!

Существовала лишь одна маленькая проблемка. Сон был не его. Он принадлежал Магнусу Сандстрёму, правда, вымышленному, ненастоящему.

Однако после того обеда с Филиппом Эйч Пи все чаще ловил себя на этой приятной мысли. Выкинуть телефон в ближайшую урну, въехать вместе с Рильке в эту новую квартиру, забыть про Анну Аргос и Игру и начать жить нормальной жизнью.

Трудно? Да. Но нельзя сказать, что невозможно.

Пока все идет как по маслу, если бы не то, что поведал ему позавчера Нокс.

На самом деле ничего особенного. Но Нокс отнесся к своему шпионскому заданию со всей серьезностью и заметил двух парней лет восемнадцати-двадцати, простоявших несколько часов в подъезде напротив входа в отель. Нокс знал всех и каждого в этом квартале, но эти двое были чужаки. Слишком хорошо одетые и напомаженные, к тому же явно нервничали. Нокс не заметил у них никаких телефонов или камер, в этом он был совершенно уверен, но в душе Эйч Пи нарастало неприятное чувство.

Даже если Игра — вопреки всем предосторожностям — дозналась, что он в Стокгольме, ничто, однако, не могло привести их к отелю «Безнадёга». Куда вероятнее, что они могли отправить своих людей следить за его квартирой на улице Мария-Траппгренд или к Ребекке во Фредхель, однако Эйч Пи тщательно избегал даже приближаться к этим двум местам. Правда, он заглянул в магазинчик к Манге… теперь, задним числом, можно сказать, что это был напрасный риск. Но он не устоял перед соблазном увидеть дружеское лицо, ведь магазинчик располагался всего в нескольких кварталах от отеля и он хорошо замаскировался. К сожалению, этот визит оказался бесполезным, потому что Манге не было на месте, только его прыщавый продавец.

Неужели они наблюдали за магазином и затем выследили его до отеля?

Маловероятно — с другой стороны, на сто процентов ни в чем быть уверенным нельзя…

Глава 25. Rat[106]

Форум столпов общества

Опубликовано: 18 декабря 11.38

Пользователь: MayBey

Если достаточно долго работаешь под чужим именем, рано или поздно начинаешь задаваться вопросом, кто смотрит на тебя по утрам из зеркала в ванной…

Просмотреть все 59 комментариев

* * *

В свете приближающегося повышения его ключ вдруг стал подходить ко всем дверям. Это означало, что он мог беспрепятственно перемещаться от Фильтра в одном конце офиса до Прачечной в другом.

Бинс, похоже, не понимал, что его дни в фирме сочтены, потому что бездельничал, как и прежде. Подолгу болтался в комнате для персонала, попивая кофе, зависал над столами других сотрудников или придумывал всякие «смешные» проделки.

Ничего удивительного, что Филипп задумал заменить его Франком. Накануне ночью Бинс с дружками поразвлекались, перепрограммировав кнопки быстрого набора в телефонах Пещеры троллей. Эйч Пи ничего не имел против розыгрышей, напротив. Но эта шутка была уже за гранью. Двадцать минут его драгоценного рабочего времени было бездарно потрачено на то, чтобы удалить абонентов Точное Время, Сексапильная Вероника и Дежурный Психолог из памяти телефона и вернуть те номера, которые были необходимы ему для работы.

И для того, чтобы ощущение счастья было полным, Эйч Пи случайно нажал не на ту кнопку и стер ссылку, которая вела к списку всех телефонов офиса.

В конце концов ему пришлось признать свое поражение и попросить о помощи Осу, сидевшую за стойкой администратора, чтобы все восстановить. Ее молчание стоило ему нескольких чашек кофе латте в бумажных стаканчиках — он не собирался давать всей конторе повод насмехаться над ним. Ему приходится думать о своей репутации.

В отличие от некоторых…

Когда наступит день увольнения, Франку придется изрядно попотеть, убирая за Бинсом завалы несделанной работы. Конечно, это не проблемы Эйч Пи, однако он не мог не раздражаться на этого толстого увальня, который никак не может взять в толк, что ситуация в корне изменилась.

В тот вечер, когда они вместе работали сверхурочно, Бинс продемонстрировал ему, среди прочего, те инструменты, которыми пользовались в Прачечной. В принципе это был просто список всяких отрицательных ссылок и их положение относительно того поискового слова, которое следовало поддерживать в чистоте. Список ссылок поступал из Фильтра, проходил Стратегический отдел и затем попадал в Прачечную, где высвечивался проектором на стене.

На стену выводились лишь те позиции, которые предстояло убрать, и по мере того, как сотрудники Прачечной справлялись с ними, их убирали и заменяли новыми. Все происходило в режиме реального времени, так что у непосвященного — типа его самого — не было шансов уловить что-либо конкретное.

Но, к счастью, Бинс вскоре показал ему собственноручно изготовленную базу данных, при помощи которой он контролировал все происходящее, сводя до минимума свои собственные усилия. Лентяй похвастался тем, как создал эту собственную программу когда-то давно, когда никто еще полностью не контролировал систему. Узнай о ней Филипп, ему бы несдобровать.

Если подозрения Эйч Пи оправданны, если ArgosEye является той силой, которая помогает Игре оставаться тайной, убирая все ссылки и позволяя Гейм-мастеру оставаться недосягаемым в темноте, то доказательства должны храниться в маленькой нелегальной базе Бинса. Осталось всего-навсего добраться до нее.

Правда, ему следовало бы еще раз все это обдумать, затихариться, пока все не успокоиться. Сейчас много всего происходит, ситуация не располагает к тому, чтобы идти на неоправданный риск.

Проблема заключалась в том, что развязка уже приближалась…

В субботу похороны, а в понедельник появится легендарный Стоффе. Учитывая, какой недрогнувшей рукой Филипп правит лодкой, база данных Бинса безвозвратно уйдет в историю, едва поношенные ботинки парня в последний раз переступят порог конторы. То есть в пятницу вечером, и на этом оборвется его самая важная ниточка. Иными словами, надо действовать — выбора нет. Либо немедленно отказываться от этой своей идеи, либо попытаться добраться до базы прямо сейчас.

Была среда, часы показывали половину двенадцатого, и Эйч Пи буквально слышал, как живот Бинса уже урчит по другую сторону от закрытой двери.

Приложив свой пропуск к считывателю, он вошел в Прачечную. Несколько голов поднялись от мониторов, пару секунд спустя несколько рук поднялись в воздух в знак приветствия.

— Привет, Манге!

— Всем привет! — ответил он громко и завернул за угол в огороженный стеклянными стенками начальственный закуток Бинса. — Привет, Бинс! Не пора ли пообедать? Карбонара в пиццерии на углу, я угощаю!

— Конечно, я с удовольствием.

— Отлично, но давай в темпе. — Эйч Пи сделал вид, что смотрит на свои наручные часы. — В четверть первого у меня важная встреча, так что нужно поторапливаться.

Бинс резво поднялся и потянулся за пуховиком, который висел тут же на вешалке.

— О’кей, я готов, — пропыхтел он, борясь с рукавами.

— Вижу, что готов, — ухмыльнулся Эйч Пи, похлопывая его по спине.

На мониторе было открыто окно «Ютьюб», и Эйч Пи поспешил встать между Бинсом и его компьютером. Положив руку ему на плечо, он увлек приятеля за собой, не дав ему возможности запаролить компьютер.

На самом деле он еще ничего не решил…

— Ты не дуешься на меня за эту хохмочку с телефоном? — ухмыльнулся Бинс, пока они шли в сторону холла.

— Нет, черт подери, очень веселая шутка, — пробормотал Эйч Пи, изо всех сил стараясь сделать радостное лицо. — Дурак тот, кто не понимает шуток — я всегда так говорю…

— Вот именно! Иногда это местечко кажется чересчур унылым из-за Филиппа с его манией контроля. Я имею в виду — на телефонах есть быстрый набор даже для 112. Проверь сам, если не веришь, — нажми единицу!

Да что там, Эйч Пи прекрасно знал, какой номер привязан к единице, поскольку умудрился случайно стереть его, когда исправлял последствия юмористической атаки.

«Один, один, два — проще не быва…»

Пора определяться, принимать решение.

Safe — or all in?[107]

Когда они проходили мимо стойки администратора, Оса махнула ему рукой

— Спасибо за кофе, Манге!

— My pleasure,[108] — пробормотал он, покосившись на затылок Бинса.

О’кей, он решился. Что бы ни случилось потом, он не может упустить шанс заглянуть в маленькое творение короля розыгрышей.

— Проклятье, забыл отправить сообщение, которое обещал отослать до двенадцати! — простонал он и приложил руку ко лбу в стиле драмкружка. — Пять минут, не больше. Иди вперед и займи пока столик!

Он вытолкнул Бинса через входную дверь, проследил взглядом, чтобы убедиться, что тот вошел в лифт, и почти бегом направился обратно в сторону Фильтра. Бросил взгляд на часы — минута до того, как компьютер Бинса автоматически запаролится. Времени в обрез!

* * *

Несмотря на ноющую боль во всем теле, Ребекка решила выйти прогуляться.

Выйдя на улицу, она несколько раз останавливалась, чтобы оглядеться, однако не обнаружила слежки и после двадцатиминутной прогулки по холоду вернулась домой.

Уже на лестнице Ребекка почувствовала, что что-то не так.

Что-то висело на двери ее квартиры — подойдя поближе, она увидела, что именно. Букет мертвых засохших роз.

* * *

Никто не обратил внимания, когда он осторожно прокрался обратно в Прачечную. Монитор Бинса погас в ту секунду, когда он вошел в его закуток. Эйч Пи поспешно нажал на пробел, и на экране снова появилось окно «Ютьюб». Еще пять секунд — и он уже не смог бы войти.

Эйч Пи перевел курсор на иконку в виде двух злобных хищных глаз.

Компьютер зашуршал.

Wake up — time to die![109]

Поспешный двойной клик — и база открыта.

Порывшись в кармане пиджака, Эйч Пи извлек свою только что купленную флешку. Десять гигабайт — должно хватить для побочного проекта Бинса. Он поднес флешку к одному из разъемов, но вдруг заколебался. Уверен ли он в том, что делает?

Возможно, все это не самая удачная идея, но такого шанса больше не представится.

У него попросту нет выбора.

Вставив флешку в разъем, он выждал несколько секунд.

Затем кликнул на злые глаза и потянул их мышью к символу внешней памяти.

Ничего не произошло.

Он попытался еще раз — безрезультатно!

Проклятье!

Тогда он опробовал другой вариант: вернулся в базу и выбрал «переместить в», указав флешку как конечную папку.

Внезапно зазвучал тревожный сигнал, затем посреди экрана открылось диалоговое окно.

Обнаружен неавторизованный внешний носитель.

Продолжить?

Он нажал на квадратик со словом «да».

Никакого эффекта.

Черт побери! У него всего несколько минут, прежде чем любитель карбонары начнет нервничать. Эйч Пи предпринял еще одну попытку, но снова получил сообщение об ошибке. Видимо, какая-то программа защищала содержимое компьютера от копирования на внешний носитель.

Идиот — он должен был догадаться! Закон WikiLeaks,[110] черт подери, — конечно же, Филипп сделал соответствующие выводы.

О’кей, переходим к плану Б — и молниеносно!

Скопировать базу и посмотреть ее дома в спокойной обстановке, как он рассчитывал, не удастся. Значит, придется посмотреть прямо сейчас — и быстро, как молния!

Так как работает эта программа?

После нескольких секунд беспорядочного кликанья он обнаружил поле поиска и быстро ввел слово «Игра».

База ответила мгновенно, и сердце Эйч Пи забилось в десять раз чаще.

Шестьсот двенадцать результатов!

Он проверил первую ссылку, только для того, чтобы убедиться: она не имеет никакого отношения к тому, что он ищет. То же самое со второй и третьей.

Эйч Пи покосился на часы. В его распоряжении максимум две минуты — потом надо сматываться.

Он попытался расширить поисковое слово: игра+гейм-мастер.

Сто девятнадцать результатов — уже лучше!

В тот момент, когда он навел курсор на первую ссылку, до него донесся звук открываемой двери.

— Привет, Элрой! — крикнул кто-то, затем последовало бормотание голосов, в котором он ничего не мог разобрать.

Проклятье!

По какому бы делу ни зашел сюда Элрой, он не должен обнаружить его за столом Бинса — ни за что на свете!

Однако сейчас его последняя возможность заглянуть в базу.

Осторожно высунув голову из-за экрана, он увидел бритый затылок Элроя и тут же нырнул обратно.

— Внешний носитель? Нет, черт подери, можешь сам проверить. Ведь это против правил компании.

Гребаное дерьмо!

Должно быть, какая-то сигнализация сработала на его проклятую флешку. Он должен был сообразить, что в такой фирме, как ArgosEye, стопроцентно следят за тем, чтобы народ не копировал ничего с рабочих компьютеров и не уносил домой. Внезапно ему вспомнилось, что один из бесчисленных документов, которые он подписывал в первый рабочий день, касался как раз этого.

Черт, как он лоханулся!

В его распоряжении пятнадцать-двадцать секунд, прежде чем Элрой накроет его в закуточке Бинса и поджарит как курицу на гриле.

Он выдернул свою флешку и кинул последний взгляд на экран.

«Что такое игра?» — спрашивала его верхняя ссылка, и ему потребовалось собрать волю в кулак, чтобы не кликнуть на нее.

Голоса приближались. С большой неохотой Эйч Пи нажал на клавишу Escape, а затем быстро набрал Ctrl+Alt+Del. В ту секунду, когда погас экран, он бросился на пол под письменный стол.

В щелях между панелями загородки Эйч Пи видел движение.

Скорей, скорей!

Он забился в узенький тоннель для проводки кабелей, прижался к полу и задвинул за собой стул. Секунду спустя в поле его зрения появились начищенные ботинки сорок пятого размера — так близко, что он ощутил запах обувного крема.

На несколько секунд воцарилась полная тишина.

Затем он услышал голос Элроя.

— Я на месте, но ничего не нахожу. Кто бы это ни был, у него хватило ума смыться. Прием.

— Понял, — ответил голос Филиппа по рации. — Надо быть особенно бдительными. Похоже, к нам заслан шпион…

Глава 26. Ashes to ashes…[111]

Форум столпов общества

Опубликовано: 20 декабря 18.56

Пользователь: MayBey

Око за око — а вроде бы не такая уж и плохая идея?

Просмотреть все 76 комментариев

* * *

Микке прислал ей ссылку на страничку в Facebook. Регина Правильная имела там собственный профиль. Дата рождения, образование и место работы соответствовали данным Ребекки, все остальное высосано из пальца. В разделе «деятельность» и «интересы» были указаны сайты знакомств, что в сочетании с ее статусом «в активном поиске» и тем фактом, что она не раз задвигала его раньше, вполне объясняло, почему его сообщение было исключительно лаконичным.

Но самым ужасным оказалась фотография.

На снимке Ребекка была изображена в спортивном костюме, и ей понадобилось всего несколько секунд, чтобы понять, когда и где этот снимок был сделан.

Возле ее подъезда, в тот вечер, когда ее сбила машина.

Случайное совпадение?

Вряд ли…

* * *

Украшение из цветов вокруг могилы было столь огромным, что маленькая урна казалась совсем крошечной. Все мероприятие более всего напоминало похороны мафиози. Множество людей в черных пальто с черными зонтами в руках, чтобы защититься от мокрого снега, сыплющегося сверху. Не хватало только полицейских в штатском, записывающих номера машин на парковке.

Эйч Пи всегда ненавидел похороны.

Хотя… что значит — всегда?

В своей жизни он успел побывать на двух. Папашкины он помнил очень смутно, поскольку накурился тогда почти до бесчувствия. Последний плевок в лицо папаше на прощание — так он это замыслил.

У него сохранились отрывочные воспоминания о том, как церковный орган играл Вагнера и как на него таращилась масса пахнущих грогом и одеколоном мужиков. Какой-то мужик в форме — видимо, один из папашиных дружков-офицеров — пытался воспитывать его на поминках.

— Твой отец был большой человек, Хенрик. Настоящий патриот. Ты должен гордиться им.

Да уж, спасибо… Словно гроб, завернутый в шведский флаг, и исполнение гимна на три голоса вдруг заставят его увидеть старую сволочь в ином свете…

На похоронах матери все было куда спокойнее. Только он, Бекка, Даг и тетушка Бритт.

Бекка и Даг стояли рядышком, он — положив свою тяжелую лапу на ее плечи. Но рука эта лежала на ее плечах не для утешения, это любой идиот мог заметить. Скорее создавалось впечатление, что Даг крепко держит Ребекку, словно боится, что она убежит. Как будто сестрица решилась бы на такое! Темные очки на ее лице явно были надеты не для того, чтобы скрыть слезы или защитить ее глаза от первых лучей бледного весеннего солнца.

Собственно, именно тогда Эйч Пи и принял решение. В тот миг, когда этот псих в очередной раз высокомерно ухмыльнулся ему поверх головы сестры, он понял, что должен сделать. Мамаша была для Ребекки последней опорой — единственным человеком, который мешал Дагу полностью подмять под себя Бекку.

Теперь остался только он…

— Пошли, наша очередь.

Рильке потянула его за руку, и они стали пробиваться к Филиппу и Монике.

До сих пор Эйч Пи до конца не понимал, что за отношения у них с Рильке. Последние несколько ночей он проводил у нее. По вечерам они сидели в обнимку перед телевизором, утром завтракали вместе.

Можно теперь сказать, что она — его девушка, а он — ее парень? Суд присяжных еще не принял решение по этому вопросу. Но Эйч Пи надеялся на положительный исход дела.

С последнего инцидента в Прачечной он затихарился, старательно исполнял работу и изо всех сил старался избегать всего, что могло навести на малейшие подозрения. Похоже, сработало.

— Соболезную, — пробормотал он, обращаясь к сестре Анны Аргос.

Она задержала его руку в своей и посмотрела ему в глаза долгим взглядом.

— Это тебя зовут Магнус?

— Угу, — кивнул он.

— Ты знал мою сестру?

— Не-а… э-э… я работаю в фирме чуть больше месяца, — промычал он, стараясь избежать ее взгляда. Обычно у него не возникало проблем, когда надо было солгать, но сейчас его не покидало ощущение, что тетка видит его насквозь. Интересно, как бы она отреагировала, расскажи он правду?

Знал ли я ее? Это уж как посмотреть. Твоя сестрица чуть не затрахала меня до смерти в своем люксе в Дубае, а вскоре после этого меня заподозрили в том, что я ее укокошил. Так что мы были с ней чуточку знакомы, можно сказать…

Внезапно Моника выпустила его руку, словно обожглась, и посмотрела на него странным взглядом, когда он поспешно отошел, чтобы догнать Рильке.

— Магнус!

Филипп протянул ему руку.

— Как мило с твоей стороны, что ты пришел, и спасибо за прекрасный венок!

Эйч Пи кивнул, пытаясь восстановить на лице «похоронное» выражение, которое почти утратил от столкновения с Моникой.

— My… our pleasure! — исправился он, бросив взгляд на Рильке.

Филипп все еще держал его ладонь в своей, да еще и крепко схватил его за локоть другой рукой.

— Да, я отметил, что вы прекрасно ладите между собой, — улыбнулся он. — Дружба очень важна, почти так же, как и лояльность. Верно, Магнус?

* * *

Собственно, она сама не могла объяснить, почему согласилась. Ужин с незнакомым мужчиной — что у нее, других забот мало? Однако что-то привлекло ее в Йоне — рядом с ним она хотя бы ненадолго забывала о своих неприятностях.

На самом деле ей надо было бы отменить встречу. Это был самый разумный способ поведения в данной ситуации. Но она так устала от разумности. Ей надоело быть Региной Правильной.

* * *

— Манге? Манге Сандстрём? Так это ты?

Высокий загорелый мужчина появился из ниоткуда, пока все остальные общались, стоя с бокалами в руках.

Ресторан находился на Страндвеген — по словам Рильке, Филипп жил на последнем этаже того же дома. Трудно сказать, что больше всего раздражало его: ее восторженная манера говорить о боссе или тот факт, что она внезапно задвинула его, отправившись ворковать с деловыми знакомыми Филиппа.

Настроение у него не улучшалось от того, что ему приходилось придерживаться апельсинового сока, в то время как остальные без конца подливали себе дармовые напитки.

— Приве-е-ет… — Он пожал протянутую руку, сделав вид, что пытается вспомнить имя собеседника.

— Стоффе. Кристоффер Стенссон, — помог ему мужчина. — Ты учился в Техническом институте на два года позже меня, но большинство курсов проходил вместе с нами…

— Точно, — пробормотал Эйч Пи. — Стоффе, теперь я вспомнил. Рад тебя видеть!

Стало быть, это и есть знаменитый Стоффе. Парень выглядел как копия босса. Сшитый на заказ костюм в тонкую белую полоску, безукоризненная белая рубашка и черный галстук, завязанный идеально симметричным двойным виндзорским узлом. Даже очки и прическа были такие же, как у босса, только Стоффе был как минимум сто восемьдесят пять ростом и тем самым на целый дециметр выше своего кумира.

— Я просто не поверил Филиппу, когда он сказал, что к нам пришел на работу Манге Сандстрём. Подумал, что это твой тезка, но теперь я узнал тебя. Только пойми меня правильно…

Он поднял ладони перед собой.

— ArgosEye — весьма достойное место, но ведь ты был своего рода вундеркиндом в годы учебы и наверняка получил массу интересных предложений. Я не понимаю, почему ты захотел начать с нуля у нас — я имею в виду, такой человек, как ты… да еще и в Пещере троллей?

Стоффе смотрел на Эйч Пи так, словно ожидал какого-то остроумного ответа. Проблема заключалась в том, что у Эйч Пи такового не имелось.

— Видишь ли… э-э-э… — начал он, отчаянно роясь в мозгу, чтобы наскоро сфабриковать подходящую историю. — Дело в том, что…

— Вы слыхали? Какой ужас, черт подери! Здесь, в Швеции!

Откуда-то слева появился Деян с айфоном наперевес. Эйч Пи перевел дух, спасенный ударом гонга.

— Ты о чем?

— О бомбе! О бомбах! Только не говорите мне, что вы еще не слышали!

Эйч Пи и Стоффе синхронно покачали головами.

— Полчаса назад какой-то псих взорвал самого себя бомбой прямо на Дроттнинггатан. СМИ просто захлебываются…

Он протянул вперед свой телефон, чтобы показать, что он имеет в виду.

Самоубийца с бомбами в самом сердце Стокгольма

* * *

Душ она принимала особенно долго. Постепенно поворачивала ручку, добавляя горячей воды, и поворачивалась вокруг себя, давая приятному теплу распространиться по телу. Оборот за оборотом, пока кожа не начала гореть и стало совсем невмоготу.

Затем она побрила ноги, заодно проведя тримминг в других стратегически важных местах.

Нашла свое самое красивое белье, надела белую рубашку и джинсы, висевшие в дальнем углу шкафа, потому что, на ее вкус, они были слишком облегающими.

Затем уложила волосы феном, наложила макияж перед зеркалом в холле и сделала шаг назад, чтобы оглядеть результат.

Она не узнавала сама себя.

* * *

Едва Филипп поднялся, как гул голосов в VIP-зале ресторана стих. Здесь собралось около ста человек, если Эйч Пи правильно сосчитал, — большинство, судя по всему, деловые знакомые. Похоже, ни один из супругов Аргос не тратил время на то, чтобы обзавестись настоящими друзьями. Бизнес превыше всего.

— Как все вы, наверное, уже слышали, сегодня в городе произошли драматические события, — начал Филипп. — Судя по всему, многие улицы до сих пор перегорожены, общественный транспорт не работает, так что добраться домой будет непросто. Но мой дорогой друг Бари… — он указал рукой на владельца ресторана, стоявшего у стены, — обещал держать бар открытым, сколько потребуется.

По залу пронеслось радостное оживление, и Филипп дал ему отзвучать, прежде чем продолжить.

— Но для тех из вас, кто работает на меня, хочу сказать — завтра в десять совещание с начальниками отделов. Я прекрасно понимаю, что завтра воскресенье и вы заслужили отдых, однако события сегодняшнего дня несколько изменили ситуацию…

Он поднял свой бокал.

— На этом позвольте нам с Моникой поблагодарить вас за то, что вы пришли сюда сегодня почтить память нашей дорогой Анны. Она была, как все вы знаете, необыкновенным человеком. Фирма ArgosEye — воплощение ее мечты, дело ее жизни, и я уверен, что она более всего хотела бы видеть предприятие развивающимся по заданному ею пути. За Анну!

Все подняли бокалы.

* * *

Вместо того чтобы вызвать такси, она накинула куртку и спустилась к киоску, торгующему хот-догами. Он был открыт допоздна и делал скидку полицейским и водителям такси — это означало, что там всегда можно было найти машину. Но сегодня у киоска, как назло, стояла одна-единственная тачка. Водитель сказал ей, что на самом деле уже собирался ехать домой, но после некоторых уговоров с применением женского обаяния все же согласился отвезти ее. Заранее определенная цена, отключенный счетчик — такое обычно требовало предъявления полицейского удостоверения.

Он и рассказал ей о взрывах бомб. Смертник-самоубийца, судя по всему, достаточно неуклюжий, но тем не менее…

Прямо в центре Стокгольма!

Просто абсурд!

По словам водителя, весь центр перекрыт, метро не ходит. Весь город был наводнен полицейскими сиренами, так что им пришлось объезжать достаточно далеко, чтобы попасть туда, куда ей было нужно. Две бомбы — единственной жертвой стал сам террорист, но пока не исключена возможность, что их несколько, и все полицейские в городе призваны на дежурство.

В течение нескольких секунд Ребекка раздумывала над тем, не попросить ли его отвезти ее к полицейскому управлению, а не на Эстермальм. Однако она по-прежнему отстранена, и как бы она ни рвалась помочь, ее, скорее всего, не пустят на порог.

Бомбы — не ее проблема, и сегодня она намерена сделать все, чтобы забыть о том хаосе, в который превратилась в последнее время ее жизнь. Переложить ответственность на кого-нибудь другого.

* * *

Вернувшись из туалета, он заметил, как Моника Грегерсон направилась к входной двери, и поймал себя на том, что вздохнул с облегчением. В течение ужина он не раз замечал, что она смотрит на него, и от ее взгляда ему каждый раз почему-то становилось не по себе. Словно ее глаза проникали сквозь дорогой костюм Манге и видели его таким, какой он есть на самом деле.

Если он по-прежнему искал ниточки по поводу смерти Анны, ему, конечно, следовало бы поговорить с сестрой. Однако хозяину ресторана удалось раздобыть несколько такси, и, прежде чем Эйч Пи успел подойти к двери, Моники уже и след простыл.

Может, это и к лучшему…

Насколько разумно пытаться выудить из Моники информацию прямо перед носом у Филиппа? Да и каким образом он начал бы разговор?

«Как ты думаешь, кто прикончил твою сестру?» Или: «Упоминала ли Анна человека под названием Гейм-мастер?»

Очень уместно…

Кроме того, он более или менее твердо решил заморозить пока свое частное расследование — во всяком случае, пока ситуация не стабилизируется… Или еще дольше…

Заметив в баре Рильке, он направился туда. Большинство чужеродных элементов уже удалились, так что в баре остались практически только знакомые лица.

— Привет, Манге! Давай по пиву, а?

Он качал головой в ответ на эти предложения, которые градом сыпались на него, пока он прокладывал себе дорогу к Рильке сквозь группки разговаривающих людей.

— Вы уловили фишку? Если все срастется, мы скоро станем всемогущими. «Гуглбомбинг», тайные информаторы — мы справимся со всем, что угодно. Плевать, сколько каналов они используют — мы сможем всех уложить на лопатки.

Эйч Пи быстро повернул голову на голос. Конечно же, Бинс, кто еще? Окружен своими учениками из Прачечной, однако рядом виднелась и парочка незнакомых лиц.

Чертов идиот, что он творит?

Сам не понимая почему, Эйч Пи протиснулся в круг и схватил Бинса за руку повыше локтя.

— Чем ты занят, Бинс, черт тебя побери? Мы не рассказываем о делах фирмы при посторонних, ты прекрасно это знаешь, — прошипел он в ухо сослуживцу.

— Да ты чего? — воскликнул Бинс и, сделав шаг назад, послал Эйч Пи воздушный поцелуй с изрядным запахом пива. — А тебе какое дело, а? Что ты знаешь о делах фирмы — ты сам пришел сюда позавчера. Прочти инструкцию, прежде чем раскрывать пасть, бейби!

Он обернулся к своим слушателям и, получив в знак поддержки дозу неуверенного смеха, решился продолжать.

— Ты стал задаваться, потому что трахаешься с Рильке, но здесь речь идет о делах будущего!

Он приблизил к Эйч Пи свое рыхлое раскрасневшееся лицо.

— Малышка Рильке — переходящий приз. Пока ты в фаворе у Филиппа, она пускает тебя к своим лакомым кусочкам, но, как только ты выйдешь из милости у босса, перекинется на кого-то другого.

Заканчивая фразу, он ткнул Эйч Пи в грудь своим толстым, как сарделька, пальцем.

— Спроси Стоффе, если ты мне не веришь…

Бинс снова повернул голову и одарил своих фанатов глупой улыбкой, но на этот раз лишь несколько самых смелых решились улыбнуться.

— Она метит на вершину. Ее голубая мечта — прибрать к рукам Филиппа и занять место Анны у руля, разве ты еще не понял э-дргхлр!

Последнее слово перешло в бульканье, в то время как порозовевшее от пива лицо Бинса резко побагровело. Глаза выкатились, как мячики для пинг-понга; он издал несколько неразборчивых гортанных звуков, в панике цепляясь руками за пальцы Эйч Пи, зажавшие стальной хваткой его мошонку.

— А теперь послушай меня, жирный мешок с дерьмом, — прошипел Эйч Пи ему в ухо. — Если я еще раз услышу, как ты выбалтываешь секреты фирмы или льешь грязь на тех, с кем работаешь, тебе придется сожрать свои собственные яйца на завтрак. Ты понял меня?

Эйч Пи прижал его еще крепче, желая придать вес своим словам, почувствовал, как Бинс пошатнулся, на мгновение испугался, что толстяк грохнется в обморок, и поскорее отпустил его.

— Отлично! А теперь или домой, прими таблетку альведона и приложи к своим бриллиантам ящик мороженого — завтра будешь как новенький! — сказал он настолько любезно, насколько мог.

Бинс хватал ртом воздух, но наконец к нему вернулся более-менее нормальный цвет лица. Он всхлипнул, нервно кивнул и пошлепал прямо к выходу.

Эйч Пи уже сожалел о своем поступке. Что на него нашло, черт подери? Правда, Бинс и вправду болтливый дурак, но все же… С каких пор он сам превратился в поборника корпоративных интересов, стал принимать дела фирмы так близко к сердцу?

Внезапно Эйч Пи почувствовал, как кто-то потянул его за рукав. Он мгновенно обернулся.

— Спокойно, тигр! — ухмыльнулся Элрой, держа перед собой ладони. — Кое-кто просил тебя составить им компанию в баре.

— Кто именно?

— Сам посмотри, чемпион!

Элрой кивнул головой в сторону бара.

Переведя взгляд на стойку бара в нескольких метрах от себя, он увидел, что Рильке и София машут ему руками. Обе солнечно улыбались.

* * *

Таксист высадил ее на другой стороне, и едва она собралась перейти улицу, как мимо пронеслись три полицейские машины с мигалками и сиреной. Она поспешно вскочила обратно на тротуар и дождалась, пока они проехали, прежде чем снова вступить в снежную кашу.

В нижнем этаже дома располагался ресторан, и, судя по количеству нарядно одетых людей внутри и снаружи у выхода, там происходил какой-то банкет. Обходя группки курильщиков, дрожащих возле уличных обогревателей, она подошла к подъезду и нажала код квартиры на верхнем этаже. Пару секунд ожидания — и замок на входной двери открылся.

* * *

— Мы почти все видели сами, но ты должен рассказать нам, что именно произошло, — возбужденно прошептала Рильке ему в ухо.

— О’кей…

Эйч Пи не знал, что сказать. На самом деле он понятия не имел, почему Бинс настолько вывел его из себя. Правда, мужик болтал невесть что, но все-таки…

— Парню требовался урок хороших манер, — начал он.

— Продолжай!

Глаза Рильке блестели. Она была немного пьяна, это было очевидно, однако это не объясняло до конца ее нового стиля поведения.

Она смотрела на него как-то по-особенному. Почти что с восхищением.

Внезапно он отметил, что и София, женщина с большой буквы, смотрит на него иначе, нежели обычно.

— Стало быть… Пришлось объяснить Бинсу, что нужно уметь держать язык за зубами, когда речь идет о секретах фирмы.

— Придерживаться правила номер один!

Глава 27. Three can play that game[112]

На самом деле она не должна находиться здесь. На это существовало не меньше сотни причин, например, что у нее уже есть бойфренд или что ее жизнь и без свиданий с незнакомыми мужчинами уже достаточно запутана и…

Однако в нем было что-то, против чего Ребекка не могла устоять.

С той секунды, как он открыл дверь и уверенно поцеловал ее в щеку, вся ситуация оказалась под его контролем. Никаких блуждающих взглядов. Никаких осторожных вопросов, чего она хочет. С ее стороны предполагался ноль решений — все уже было предопределено.

Единственное, что она должна была сделать, — это расслабиться и наслаждаться. Изысканный ужин явно доставили из ресторана на первом этаже, но вино было из его личного погребка. Поначалу настоящее сухое мартини, которого она никогда в своей жизни не пробовала и которое лишь усилило сходство хозяина с Джеймсом Бондом.

«В исполнении Шона Коннери, не Роджера Мура», — хихикнула она про себя.

Легкое белое к закускам, затем насыщенное красное к горячему. Портвейн к сыру и затем мягкий коньяк к черному как ночь эспрессо. Ни она, ни Микке не увлекались вином — большинство бутылок, которые они покупали сами или получали в подарок, так и стояли в шкафах неоткупоренными.

Столько Ребекка не пила с тех пор, как…

Собственно, она не могла вспомнить, случалось ли с ней такое раньше. Комната слегка покачнулась, когда Ребекка встала, чтобы пойти в туалет, но на этот раз ее это совершенно не волновало.

Ванная была выдержана в том же строгом стиле, как и вся квартира. Пол выложен известняковой плиткой, споты под потолком, по стенам — японские картины на рисовой бумаге. Везде мелкие, но говорящие детали. Три вида мыла сложены пирамидкой возле раковины — похоже, все они нетронуты. Горка идеально свернутых махровых салфеток вместо полотенец, а рядом небольшая корзинка, чтобы их выбрасывать, разумеется, с крышкой, чтобы валяющиеся в беспорядке использованные салфетки не портили вида.

Кстати, все это немало напоминало тот спортивный зал, в котором они оба тренировались. Наверняка его выбор пал на этот клуб не случайно.

Кроме того, он очень хорош собой. Ребекка поймала себя на том, что думает об этом. На фигуру она обратила внимание, еще когда увидела его в первый раз. Хорошо тренированный, но стройный и жилистый, в отличие от стокилограммовых бройлеров типа Дага или Людде, которым трудно было двигаться из-за излишне рельефной мускулатуры.

Ростом он примерно с нее, килограммов на десять потяжелее. Правда, и лет на десять постарше, но это не имело особого значения.

Его выразительные скулы еще больше подчеркивались очками в тонкой оправе, но самым главным был в нем этот взгляд, от которого у нее при первой встрече буквально перехватило дыхание. Такой взгляд она видела и раньше, и не раз… Впрочем, нет, это у нее в голове все перепуталось от вина. Ну хорошо, этот мужчина чем-то похож на Дага.

То, как он за несколько секунд сумел заставить ее почувствовать себя в безопасности, окруженной заботой, кого-то ей напомнило, однако Йон совсем другой человек, куда более интеллектуально развитый и светский. В нем нет ни грамма той неуверенности, которая у Дага проглядывала порой из-за независимого фасада и которая, по всей видимости, и являлась главной причиной того, что он… это самое…

Да ладно, все это глупости, и хватит предаваться пьяным психологическим теоретизированиям. Йон — настоящий джентльмен, и его единственным упущением пока было то, что он время от времени покидал ее, чтобы ответить на телефон, маленький блестящий мобильник.

Однако она готова была простить ему это маленькое нарушение правил, особенно учитывая то, что он после каждого раза извинялся и подливал ей вина.

Поднявшись с подвешенного на стену унитаза, Ребекка натянула трусики и джинсы, спустила воду, а затем поправила перед зеркалом пару прядей. Щеки у нее порозовели, глаза блестели от выпитого, и она невольно улыбнулась своему отражению в зеркале. Давно ей не случалось находиться в таком радостном возбуждении.

Между нею и им явно пробежала искорка — в этом не может быть сомнений. Осталось выяснить, что будет происходить дальше.

* * *

Три крошечные таблетки. Желтенькие, с радостным смайликом по центру. Он не успел заметить, кто их раздобыл, но внезапно Рильке взяла две из них и положила в рот. Затем притянула его к себе, разомкнула губы и, коснувшись языком его языка, протолкнула одну таблетку ему в рот.

На самом деле в этом не было нужды — Эйч Пи приобщился к таблеткам вскоре после смерти Дага и не нуждался в инструкторах. Однако ему надо поддерживать свою легенду и изображать правоверного мусульманина — непьющего и не признающего наркотики. Во всяком случае, пока его не уговорит женщина. Хотя на этом этапе уже все, что угодно, прошло бы как по маслу. В баре сложилась очень странная атмосфера, чертовски странная.

К этому моменту все уже знали о событиях в центре города, и, вероятно, похороны в сочетании с неожиданным напоминанием о хрупкости бытия заставили всех заговорить так, словно они живут на земле последний день. Ситуацию еще усугубляло то, что диджей постоянно ставил пластинку R. E. M. End of the world as we know it.[113]

На самом деле Эйч Пи терпеть не мог псевдоинтеллигентных борцов за экологию типа R. E. M. и их наивные призывы к миру. Какое ему дело, что кто-то взорвал себя на кусочки посреди Дроттнинггатан?

Ему-то что до того?

Он почувствовал, как кайф распространяется по телу. На мгновение закрыл глаза, чтобы насладиться тем моментом, когда его веки превратятся в разноцветные каскады.

Внезапно он осознал, что подходил ко всему совершенно неправильно. Чертовски неверно! Он рожден любить, а не ненавидеть. Если задуматься, то он любит, пожалуй, почти весь мир. Экологов, самоубийц, R. E. M. и даже толстого нелепого Бинса. Если парень вопреки ожиданиям появится в понедельник на работе, он в утешение этому несчастному толстяку купит ему самую большую семейную пиццу.

Эйч Пи перегнулся через стойку бара.

— Шестьдесят грамм «Столичной»… хотя, впрочем… давайте восемьдесят!

Когда он обернулся, Рильке проделывала тот же фокус с Софией. Какое-то мгновение он стоял и ухмылялся, наблюдая, как две женщины целуются взасос.

* * *

Поцелуй последовал как нечто само собой разумеющееся. Возбуждение, которое она почувствовала еще в тот момент, когда его губы коснулись ее щеки у входной двери, за время ужина лишь нарастало. Строго говоря, она и не помнила, о чем они говорили.

Во всяком случае, не о работе и уж точно не о ее работе, в этом она была уверена.

Кажется, о путешествиях…

Какие места в мире стоят того, чтобы их посетить…

Судя по всему, более всего он любил Турцию. На втором месте оказался Аравийский полуостров. Сама она зачем-то приплела Австралию, где никогда не была. Собственно, помимо командировок, она вообще нигде никогда не была.

Однако это не имело значения — Ребекка с удовольствием уступила ему инициативу в разговоре. Его мягкий негромкий голос лишь усиливал вибрацию, возникшую между ними.

Затем он почти незаметно умудрился пересесть на диван, усадив ее рядом с собой, и теперь оба прекрасно знали, что будет происходить дальше.

Его узкие губы оказались удивительно мягкими, она ощущала аромат его одеколона и вкус коньяка у него на языке. Он крепко прижал ее к себе, словно зная, что ей больше всего нравится, и она задохнулась от удовольствия и неожиданности.

Полное безумие!

Однако единственный раз в жизни Ребекка решила отпустить все вожжи — и падать в свободном падении.

Его губы переместились на ее шею, и она изогнулась от наслаждения, нащупывая пуговицы на его рубашке.

* * *

На самом деле он уже не помнил, как они оказались там и куда направлялись, но внезапно он понял, что они стоят в лифте, крепко обнявшись. Он, Рильке и София. Одна его рука обнимала Рильке за талию, другая лежала на мощной корме Софии.

Одна из женщин — собственно, он точно не знал, какая именно, — обхватила его достоинство куда более приятным образом, чем он Бинса, его рубашка была расстегнута до пояса, и Рильке вылизывала с него текилу, которую только что выплеснула ему на грудь, в то время как София покусывала его за мочку уха.

Третий этаж просвистел мимо, за ним — четвертый. Эйч Пи молил про себя, чтобы в доме не оказалось десять этажей.

* * *

Она почувствовала, как его мобильник завибрировал у ее бедра, и заметила, как он на мгновение замер.

— Еще раз прошу прощения, — проговорил он, поднимаясь. — Это в последний раз, клянусь. Просто сегодня вечером все идет не совсем так, как обычно.

Ребекка кивнула и откинулась на диванные подушки. Потолок у нее над головой медленно кружился против часовой стрелки, и она не смогла сдержать улыбку.

Да уж, сегодня вечером все совсем не так, как обычно!

Поднявшись с дивана, он отошел на пару шагов, вынимая телефон из чехла на поясе. Разговор был кратким, всего пара фраз.

— Вы уже в пути? Отлично! — уловила она, прежде чем он закончил беседу.

Затем Йон отключил телефон и положил его на журнальный столик.

— Не перейти ли нам в спальню? — спросил он тоном, не оставлявшим места для возражений.

Хотя таковых у нее все равно не имелось…

* * *

Пятый этаж, дверь лифта, руки, нащупывающие что-то. Позвякивание ключей, щелчок замка.

И вот они ввалились в квартиру.

* * *

Кровать, на которую он повалил ее, имела гигантские размеры. «Здесь поместилось бы человека четыре-пять», — подумала Ребекка и невольно захихикала. Она сильно напилась, это было совершенно очевидно.

Он буквально сорвал с нее одежду. Рубашка уже валялась на полу, джинсы вот-вот последуют за ней. Ситуация совершенно вышла у нее из-под контроля, однако ее это нисколько не волновало.

Ей показалось, что где-то хлопнула дверь.

* * *

Часть одежды была сорвана еще в холле, остальное — пока они вели его дальше по темной квартире.

Инициатива принадлежала девушкам. Они действовали так слаженно, что Эйч Пи начал подозревать: не делали ли они уже это раньше?

У него и раньше возникали подозрения, что Рильке играет за обе команды, — еще тогда, когда она начала заигрывать с маклершей во время просмотра квартиры. И разве не должен он ревновать, видя, как София ласкает ту, которую он уже почти считал своей девушкой?

Но в настоящий момент ему было наплевать с высокой горы. Его член затвердел настолько, что им можно было буравить бетон, и сегодня ночью все самые смелые мечты наконец-то станут реальностью.

Эйч Пи почувствовал, как наткнулся на что-то в темноте — толчок под коленки, и он рухнул спиной вперед на то, что оказалось огромной двуспальной кроватью.

* * *

Уголком глаза она заметила движение и невольно скользнула взглядом туда. Внезапно включился огромный плоский экран, висевший на стене, и теперь на нем можно было наблюдать как бы сверху слабо освещенную комнату, где несколько человек катались по большой кровати.

На мгновение она в ужасе подумала, что видит саму себя — что у Йона под потолком скрытая камера.

Но потом она поняла, что на экране в постели трое, и хотя более крупная женщина чем-то походила на нее, то, чем она занималась, никак не соответствовало вкусам Ребекки…

— Тебе нравится это шоу? — прошептал Йон ей в ухо.

Она не нашлась что ответить.

* * *

Он снова на коне! Опыт общения с Анной Аргос каким-то непостижимым образом заставил его усомниться в своих способностях. Но теперь все снова в норме!

Вернее, нет…

В том, чем они занимались, не было ничего нормального. Норма — для обывателей! Его тело блестело от пота — отчасти из-за «кислоты», отчасти оттого, что он налегал на Софию сзади, словно это был его последний шанс в жизни. Рильке лежала на спине в постели перед ним, голова Софии находилась между ее ног, и, судя по звукам, которые издавала Рильке, подруга свое дело знала.

На несколько секунд Эйч Пи закрыл глаза, чтобы насладиться игрой красок от таблетки, которую проглотил всего несколько минут назад, но тут же снова открыл их. Честно говоря, он не хотел пропустить ни секунды из сценария, разыгрывающегося перед ним. Его задыхающийся от стимуляции мозг готов был вот-вот взорваться от впечатлений, не говоря уже о его члене…

* * *

Несомненно, это слегка щекотало нервы — наблюдать, как другие предаются сексу в тот момент, когда сам занимаешься тем же самым, хотя трио на экране пока значительно опережало их. Внезапно у нее возникло ощущение, что и мужчина на экране знаком ей. Посадка головы, его движения…

Губы Йона медленно продвигались от ее груди вниз по животу, и Ребекка на несколько секунд закрыла глаза. Когда она снова открыла их, компания на экране немного изменила позу, и теперь ей особенно хорошо видна была спина мужчины.

Коротко стриженный, довольно стройный, не особо мускулистый. Не самый идеальный актер для порнофильма. С другой стороны, фильм и производил впечатление непрофессиональной поделки.

Во всяком случае, мужчина довольно загорелый, в том числе и ниже пояса.

Когда же он переместился в освещенную зону, стал виден узор из белых тонких швов у него на пояснице…

Внезапно она похолодела.

Села в кровати, оттолкнув от себя голову Йона. Затем отползла назад, подбираясь ближе к телеэкрану. Йон схватил ее за ноги и потянул обратно.

— Прекрати! — пробормотала она и отпихнула его ногой.

Он снова вернул ее на место, на этот раз жестче, и попытался развести ее ноги.

— Прекрати, черт подери! — крикнула Ребекка и снова выдернула ноги.

Перевернувшись на живот, она снова попыталась подползти поближе к экрану. Неужели это…

Нет, это невозможно!

Внезапно Йон навалился на нее — так тяжело, что у нее перехватило дыхание. Одна его рука обвила ее горло, потянув ее голову вверх.

— Приказы здесь отдаю я, — прошипел он ей в ухо, и теперь его голос звучал совсем не так мягко, как раньше. Ребекка открыла рот, чтобы выразить протест, но он сжал ее горло еще крепче, и она не смогла выдавить из себя ни звука.

Перед глазами заплясали точки. Она ощущала на себе его тяжесть, вдавливающую ее в кровать. Чувствовала, как он нащупывает что-то свободной рукой.

Что происходит, черт подери?

* * *

Нет, только не это! И именно сейчас — не раньше и не позже! В разгар самой отвязной порнофантазии инструмент отказывается повиноваться!!!

Какого дьявола он смешивал алкоголь и кислоту, как последний рокер? Оглядев свое опадающее чудо, Эйч Пи чуть было не расплакался…

Чертово гребаное проклятье…

Девушки, кажется, ничего не заметили. София стояла теперь на четвереньках над Рильке, и они все жарче обменивались оральными услугами, но ни это зрелище, ни издаваемые ими звуки не могли исправить положения. Ему оставалось одно — смотреть.

Проклятье! Полный…

* * *

…паралич!

Она лежала как парализованная, не в силах пошевелиться и даже вздохнуть, в то время как мужчина, лежавший на ней, изо всех сил старался проникнуть в нее сзади. Рука на горле, тяжелое тело, придавившее ее своим весом, его стоны ей в ухо. Все такое знакомое, такое…

Надежное? Безопасное?

Неужели именно этого она в конечном итоге добивалась? Этого искала все годы?

Ничего другого она и не заслуживает…

Уголком глаза Ребекка могла наблюдать, что происходит в телевизоре. Он просто сидит на краю кровати и смотрит, как две женщины продолжают без него. Плечи опущены, голова повисла. Он кажется таким маленьким и беспомощным. Таким несчастным!

Она видела свое собственное лицо, отраженное в экране. Свое беспомощное лицо поверх его. И на секунду — она готова была поклясться — он посмотрел на нее! Поднял лицо к камере и глянул ей прямо в глаза.

— Моя маленькая шлюшка, ты теперь моя, да? — прошипел Йон ей в ухо.

Или это был Даг?

— Нет, — сухо ответила она.

И в следующую секунду раздробила ему нос.

* * *

— Держи!

Рильке, похоже, заметила его конфуз. Откатившись от Софии, она нащупала свою сумочку.

Маленькая голубая таблеточка. Вторая — белая.

Ему понадобилась пара секунд, чтобы сообразить.

Затем он засунул обе в рот и запил последним глотком из бутылки с текилой.

Эффект последовал почти мгновенно.

Он снова в строю!

Снова в Игре!

* * *

Удар локтем пришелся ему прямо в нос. Звук ломающихся костей и хрящей — и она снова на свободе. Ребекка оттолкнулась коленями, соскочила с кровати и, уверенно став обеими ногами на пол, заняла боевую стойку.

Но этот мужчина не шел ни в какое сравнение с Дагом. Встречная атака была слабоватой, словно он не знал до конца, чего хочет добиться. Стоя на коленях в кровати, зажимая рукой разбитый нос, Йон попытался нанести ей пощечину обратной стороной другой ладони. Видимо, он и не предполагал, что кто-то может оказывать сопротивление, во всяком случае, по-настоящему…

Она легко парировала удар, и в тот момент, когда соперник попытался слезть с кровати, нанесла ему удар ногой по ногам. Он упал животом на пол, а она немедленно придавила его коленом к полу, железным захватом заломив одну руку за спину.

В голове по-прежнему слегка гудело, однако всплеск адреналина победил опьянение.

— А теперь сделаем так, — проговорила Ребекка так спокойно, как могла. — Вскоре я тебя отпущу, потом я намереваюсь одеться и уйти отсюда. Мое предложение — сделать вид, что всего этого не было. Я так и не успела рассказать тебе, кем я работаю — я полицейский, и, если тебе придет в голову еще раз прыгнуть на меня, можешь быть уверен, что остаток ночи ты проведешь в полицейском участке, задержанный по подозрению в изнасиловании и нанесении телесных повреждений. Кивни, если ты понял, что я сказала!

Его голова поднялась и механически опустилась. Струйка крови стекала из его носа на белый ковер, но он не проронил ни слова.

— Отлично! Скоро ты сможешь встать и заклеить нос пластырем… — Ребекка посмотрела на экран, где трио с удвоенной энергией принялось за дело. — Но сначала расскажи мне, что мой младший брат делает у тебя в телевизоре…

Глава 28. Joe Blown

Форум столпов общества

Опубликовано: 21 декабря 06.51

Пользователь: MayBey

Иногда случается, что человек получает то, чего заслуживает. Но недостаточно часто…

Просмотреть все 2 комментариев

* * *

Просыпался он постепенно.

Во рту сухо, как в Сахаре, язык приклеен к небу, и метеорологи только что предсказали приближение головной боли в шесть баллов. Кроме того, он лежал совершенно голый. Однако вряд ли это могло удивить…

Более неожиданным было то, что его ноги и руки оказались привязаны к столбам по углам кровати длинными шелковыми ленточками. Пытаясь высвободиться, он стал вертеться и почувствовал, как отклеились от груди пятна стеарина. Что за безумная ночь!

Крошечная квартирка принадлежала фирме — это он успел выведать. Она располагалась рядом с квартирой Филиппа и использовалась, судя по всему, для кратких ночевок, видимо, в первую очередь Софией, раз у нее оказался ключ…

Он ухмыльнулся и сделал новую попытку освободиться.

Во всяком случае, политика ArgosEye в отношении персонала его пока вполне устраивала. Однако задним числом ему все же было странно, что пришлось делить Рильке с кем-то еще…

Однако куда же подевались обе плутовки?

В комнате по-прежнему было темно, хотя уже наверняка наступило утро. Часов на стене не имелось, а его собственные дорогущие часы валялись, вероятно, где-то на полу между входной дверью и крошечной спальней вместе с остальной его одеждой.

Эйч Пи как раз собирался со смехом позвать на помощь, когда вдруг понял, что он не один.

Кто-то сидел в кресле — в самом темном углу комнаты.

Человек, которого он знал…

— Доброе утро, Магнус, — медленно проговорил Филипп Аргос. — Или ты предпочитаешь, чтобы я назвал тебя твоим истинным именем?

Эйч Пи вздрогнул, потом постарался успокоиться. На самом деле ситуация вышла достаточно щекотливая — над этой историей хорошо будет посмеяться потом с друзьями после двух-трех бокалов пива. Однако по какой-то причине сердце панически прыгало в груди. Что-то особенное послышалось ему в тоне Филиппа — нечто страшное и зловещее.

Он снова завертелся, пытаясь высвободиться, но шелковые ленты по-прежнему держали крепко.

Филипп медленно поднялся с кресла и сделал пару шагов в сторону кровати. К своему величайшему удивлению, Эйч Пи обнаружил, что у босса на носу толстая повязка. Что происходит, черт подери?

— Хенрик… Хенрик Петерссон — ведь так тебя зовут на самом деле?

* * *

Само собой, ей нужно было отправиться прямиком домой, стать под душ и попытаться смыть с себя все воспоминания об этом ужасном вечере. Уже от одной мысли обо всем случившемся у нее начинались рвотные спазмы.

Йон, или как его там звали — ибо она почему-то не сомневалась, что это вымышленное имя, — оказался совсем не таким, как Даг. Во всяком случае, в том, что касалось физического насилия. И все же они принадлежали к одной лиге, лишь использовали разные инструменты.

Все дело во власти — в стремлении контролировать другого человека до мельчайших деталей.

Даг любил прямую конфронтацию и демонстрацию грубой силы, Йон оказался куда более утонченным. В его мире насилию отводилась роль приправы, которую можно было использовать по своему усмотрению. В той ситуации, когда сопротивление не предполагалось. Пожалуй, именно это ее особенно бесило.

Они встречались пару раз, разговаривали по телефону и один раз поужинали вместе. Однако он считал, что полностью властвует над ней, и осмелился поступить с ней так, словно она неосознанно посылала сигналы о своей беспомощности… Или насколько неосознанно?

Так или иначе, она с самого начала поняла, что он за человек, — уже с первой встречи в зале, нелепо было это отрицать. Однако она не отвергла его — напротив. Начала флиртовать с ним, разоделась и полетела к нему домой, едва он ее пальцем поманил. Напилась и дала ему взять контроль над ситуацией — собственно говоря, желала, чтобы он это сделал. Но тут, на счастье, появился Хенке и спас ее. Спас от самой себя.

* * *

Чертово гребаное дерьмо!

На секунду он был близок к тому, чтобы обкакаться от страха. Затем ему пришлось бороться с внезапным желанием разрыдаться.

— Я… э-э-э, — выдавил он из себя, но Филипп прервал его.

— Цыц! — сказал он строго. — С этого момента ты будешь говорить только тогда, когда я разрешу. Нам с тобой надо выяснить парочку вопросов… — Он наклонился над Эйч Пи, показав тем самым огромный синяк на лице. — Для начала я хотел бы узнать, кто подослал тебя к нам.

Он поднял брови в знак того, что ожидает ответа.

— Э-э-э? В смысле… что-что? — пробормотал Эйч Пи, отчаянно пытаясь вырваться из плена меланхолии и включить свои отяжелевшие мозги. — Я хотел сказать… в смысле… меня никто не посылал.

Филипп коротко кивнул.

— Я бы разочаровался в тебе, если бы ты так легко сдался… Хенрик! — Он сделал жест в сторону двери. — К счастью, мы умеем уговаривать.

В комнату вошел Элрой. В одной руке он нес два стартовых кабеля, в другой — автомобильный аккумулятор.

* * *

Она сидела в арендованной машине в одном квартале от подъезда. Йон оказался не очень разговорчив, даже несмотря на заломленную за спину руку. Однако задним числом она кое-что поняла. Там не было DVD-диска, который можно было достать и взять с собой; не было и жесткого диска. Причина проста: то, что она видела на экране, являлось не записью, а прямой трансляцией.

Трио находилось там по одной-единственной причине — потому что Йон это организовал. Беспомощная маленькая кукла в кровати и три марионетки на экране. Да, каких замечательных парней она умудряется подцепить!

Теоретически выступление любовного треугольника могло происходить где угодно и транслироваться веб-камерой. Однако Ребекка была уверена, что это не так.

Она совершила ошибку, вполне понятную, учитывая обстоятельства. Вместо того чтобы просто задать общие вопросы по поводу тех, кого показывали на экране, и попытаться осторожно разузнать детали, она выпалила и имя Хенке, и то, что он ее брат. Йон ничего не сказал и бровью не повел от того момента, как она отпустила его, до того, как за ней захлопнулась дверь квартиры. Но на долю секунды она уловила что-то, когда произнесла имя Хенке. Крошечное невольное микроподергивание, которое его мозг не смог проконтролировать. Удивление, злость и что-то еще, куда более неприятное.

Это продолжалось менее секунды, однако она все поняла.

Примерно полчаса назад перед дверью подъезда остановился черный «Мерседес», и из него вышел рослый мужчина. Он взял несколько предметов из багажника и исчез в подъезде, прежде чем она успела хорошенько его рассмотреть.

Что-то в его осанке и стиснутых челюстях окончательно убедило ее.

Хенке находится в этом доме. Более того, он в опасности.

И, со всей вероятностью, по ее вине…

* * *

Первый разряд оказался совсем не таким ужасным, как он себе представлял. Неожиданная колющая боль, от которой мышцы икры на несколько секунд судорожно сжались. Затем все прекратилось. Элрой приложил клеммы у него над коленями. Хотел его немного припугнуть, чтобы обозначить серьезность ситуации — на самом деле в этом не было никакой необходимости. Он уже все понял. Следующий разряд придется выше…

Как они его раскусили, черт подери? Кто мог проболтаться?

— Ну же, Хенрик! И я, и мой друг Элрой очень хотели бы услышать, что такой человек, как ты, может делать в нашей фирме, да еще именно сейчас.

Эйч Пи уже открыл было рот, но вовремя сообразил, что Филипп еще не закончил.

— Ты меня очень разочаровал, должен признать… Мы возлагали на тебя такие надежды, Хенрик!

По каким-то причинам интонация, с которой Филипп произнес эту фразу, причинила не меньшую боль, чем электрошок, и ему снова захотелось плакать.

— Я не…

БАХ!

Еще один разряд, на этот раз в середине бедра. Мышцы в животе и паху сжались в комок боли, и он громко застонал.

Fuuck!!

Когда он открыл глаза, в кадре появилось ухмыляющееся лицо Элроя. Эти парни и впрямь не шутят. Но, как ни странно, сейчас среди его чувств доминировал не страх, а…

Скорбь?

Словно он расстроен, что разочаровал Филиппа?

Fucked up!

— Видимо, я недостаточно точно выразился, Хенрик. Ты говоришь, когда я разрешу. Понятно?

Эйч Пи кивнул.

— Отлично. Как ты понимаешь, теперь нам известно о тебе все. Ты человек с определенной репутацией, не побоюсь этого слова.

Филипп посмотрел на него долгим взглядом, и Эйч Пи буквально прикусил язык, чтобы подавить в себе желание ответить. Однако он не намеревался еще раз доставить Элрою удовольствие. Парень выглядел почти расстроенным, стоя внаклонку над его ногой с двумя кабелями в руках.

— Как тебе наверняка известно, наша фирма находится сейчас в очень непростой фазе своего развития, — продолжал Филипп. — В мире происходят события, имеющие огромное значение для нашего будущего. Есть силы, которые пытаются помешать нам, Хенрик, и лучший способ это сделать — заслать к нам человека типа тебя. Умного, без комплексов, готового на все, лишь бы это шло на пользу его личным интересам, — ты понимаешь, о чем я?

Эйч Пи снова кивнул.

— Отлично. Значит, мы хорошо понимаем друг друга.

В голосе Филиппа звучали нотки удовлетворения, и это почему-то почти обрадовало Эйч Пи.

— Итак, мы вернулись к моему первому вопросу — кто тебя подослал и с каким заданием?

* * *

Так какого же черта делает там Хенке?

Давно ли он в Швеции и почему не позвонил?

Кто такой этот мистический Йон и каким образом он связан с ее непутевым братишкой?

Писк телефона прервал ход мыслей у нее в голове.

До чего же классно ты выглядела вчера.

Новый бойфренд? А твой старый в курсе?

Ее сердце забилось чаще, и она невольно огляделась по сторонам, а затем внимательно посмотрела в оба зеркала заднего вида. Однако вокруг царило утро воскресенья: ни одной машины, ни одного заспанного собачника на улице.

Перейдя на номер адресата, Ребекка задумалась, что ей делать. Разгневанные ответы не помогают, этот вариант она уже опробовала. Однако тактика простого игнорирования тоже не давала желаемых результатов. Она должна что-то предпринять, чтобы объяснить ему все раз и навсегда.

Сменив меню телефона, Ребекка понажимала кнопки, и в конце концов ей удалось запустить интернет-обозреватель. Поиск необходимой информацию отнял у нее еще десять минут.

* * *

БАХ!

На этот раз разряд пришелся ближе к паховым складкам. Весь воздух разом вышел из него, все мышцы живота судорожно сжались в единый ком, и в какой-то момент ему показалось, что он сейчас напустит лужу. Слезы лились у него из глаз, в то время как спазмы постепенно переходили в ноющую боль. Проклятье, как больно! Еще парочка таких ударов — и его можно сдавать в больницу на длительное лечение.

Однако Элрой наметил себе новую точку.

— В следующий раз будет мошонка, — ухмыльнулся он.

Как будто он без него не догадался!

Как ни странно, Эйч Пи по-прежнему не испытывал того страха, который должен был бы его охватить. Разумеется, он струхнул, само собой… Но сейчас у него не было того панического страха смерти, как тогда в Дубае.

Конечно, двенадцативольтовый аккумулятор может доставить жуткую боль, и подключение адского агрегата к мошонке совсем не то, о чем он всю жизнь мечтал, но от этого ведь не умирают.

Во всяком случае, ему так казалось.

Он осторожно потянул за шелковые ленты. Плюсом его судорожных конвульсий было то, что от них петли на руках несколько растянулись, и по мере того, как к нему возвращался контроль над конечностями, он попытался незаметно растянуть их еще больше.

— Так что ж, Хенрик, ты хочешь, чтобы мы поверили, что ты внедрился в нашу фирму по собственному почину? Что ты облачился в чужую личину только потому, что тебя вдруг обуяло непреодолимое желание иметь работу?

Оба мужчины, стоявшие у изголовья кровати, обменялись насмешливыми улыбками, а Хенрик воспользовался случаем еще чуть-чуть растянуть петли.

Его прикрытие рухнуло, они знают, как его зовут, но вопрос скорее заключался в том, что еще им удалось выведать за ночь. Известно ли им, что он Игрок 128, человек, которого они подставили, обвинив в смерти Анны, или они удовлетворились тем, что идентифицировали его как Хенрика Петерссона?

Необходимо держать голову в холоде, заставить их выложить свои карты — и при этом придерживаться так близко к правде, чтобы его рассказ показался убедительным.

— Так и было. Честное слово! Зачем мне врать? Мне нужна была работа, я слышал о вас много хорошего, но у меня не было шансов устроиться к вам на работу с моим преступным прошлым.

Он сделал паузу, но новый разряд не последовал.

— Манге — настоящий Манге — в отъезде, я просто одолжил его имя… Народ привирает в своих резюме каждый день. В Сети полно выдуманных личностей. Ничего особенного…

По-прежнему никакого разряда. Эйч Пи перестал тянуть за ленты. Похоже, Филипп слушает его. И почему нет? Редкий случай, когда он говорит истинную правду.

— Все, что я делал у вас, было по-настоящему. Я люблю свою работу, всю концепцию фирмы — всё вместе… — закончил он, не сводя глаз с Элроя.

На несколько секунд воцарилась тишина.

Эйч Пи лежал, не шевелясь.

— Твои слова звучат очень искренне, — задумчиво произнес Филипп.

Хенрик кивнул. Все было правдой — правдой до последнего слова! Впервые в истории у него появилась постоянная работа, постоянная подруга и даже нечто похожее на будущее.

Двенадцативольтовый разряд пробудил его ото сна, вернул к реальности, что было по-своему прекрасно! Теперь ему не нужно начинать день с проверки реальности, чтобы отделить фантазии от действительности. Вопрос только в том, что будет происходить дальше?

Его простят?

Похоже, Филипп немного смягчился. Ведь Эйч Пи прекрасно выполнял свою работу — золотой мальчик фирмы ArgosEye.

— Позволь мне изложить свою идею, которая зародилась в моем сознании во время нашей беседы, Хенрик…

Эйч Пи снова закивал.

Изложить, идея, зародилась… Неплохое начало!

— На моей прежней работе в военной разведке мы часто имели дело с лазутчиками, или шпионами, как их еще называют…

Голова Эйч Пи продолжала двигаться вверх-вниз, но движение стало затихать.

— Самые лучшие — те, кого труднее всего раскрыть, — сами не подозревают о том, что они шпионы. Они верят, что то, чем они занимаются, имеет благую цель, и не понимают, что это всего лишь театр. Что ими на самом деле управляют внешние силы…

Голова Эйч Пи замерла на месте. Внезапно ему показалось, что рот у него полон песка.

— Не может ли быть, что и с тобой дело обстоит именно так, Хенрик? Ты искренне веришь в благородство своей цели, но в реальности кто-то другой дергает за ниточки? Заставляет тебя совершать определенные поступки? Видеть то, чего нет?

* * *

Она поспешно записала данные с дисплея телефона на бумажке об аренде, свисавшей с зеркала заднего вида:

Спортзал «САЛК» завтра в 18.30

Получается даже раньше, чем она предполагала. Но лучше уж покончить с этим делом, и как можно скорее. Сложив бумажку, она запихнула ее в карман джинсов и вернулась к своему занятию.

Часы показывали половину десятого. Рыжий находился в здании более часу, но ни Хенке, ни Йон пока не показывались. Весь квартал пребывал в дреме, как и положено зажиточному кварталу в воскресенье утром, однако она не могла отделаться от чувства, что Хенке в беде.

* * *

Элрой наклонился над ним и на мгновение соединил два старт-кабеля у него перед носом. Между ними с треском пронеслась маленькая голубая молния, и Эйч Пи извернулся всем телом, чтобы отодвинуться.

Филипп не поверил в его историю, что было, впрочем, неудивительно. Эйч Пи сам не понимал до конца, зачем пришел на работу в ArgosEye.

Откуда у него возникла эта идея?

— Ну, как тебе больше нравится? — проговорил Элрой и повторил фокус со старт-кабелями перед его носом.

Еще одна голубая молния, на этот раз побольше. Затем еще одна.

ТРРР!

Фантомы у него в мозгу.

ТРРР!

То, чего нет…

ТРРР!

Просто…

ТРРР!

…сон?

Элрой прикрепил клемму одного кабеля к ноздре Эйч Пи, чем заставил игру теней у него в мозгу прекратиться. Металл был холодным как лед и имел почти болеутоляющий эффект. Затем Элрой преувеличенно медленно стал подносить вторую клемму к первой.

Эйч Пи извивался, отчаянно мотал головой, но все, чего он добился, была отсрочка в пару секунд.

Fuck, fuck, FUCK!!!

Элрой придавил его коленом к кровати и снова стал подносить вторую клемму к его лицу.

Красная.

Значит, синяя уже сидит на месте.

В этот раз ему не придется определяться самому.

Обе таблетки разом.

Просто открыть рот и проглотить…

Клемма приближалась к его лицу. Выбора не было… Пан или пропал?

Красная или синяя?

Клемма уже почти коснулась другой.

5

4

3

2

— Гураб Аль-Байн! — прорычал он за полсекунды до того, как клеммы соприкоснулись и наступила полная чернота.

Глава 29. I’m out![114]

Голоса.

Возбужденные голоса.

— …ты слышал, что он сказал?

— …Гураб Аль-Байн?

— …группа, о которой мы никогда не слышали…

— …на международной арене…

— Вся операция под угрозой.

— Перенесем встречу на несколько часов, пока все не выяснится. Я вернусь через десять минут…

Эйч Пи сознательно не открывал глаза, быстро проверяя сохранность основных функций. Зрение, слух, ноги и руки вроде бы в порядке. Пах должен был представлять собой сплошной болевой центр, однако мозг решил, по всей видимости, отрезать все связи с пахом — Эйч Пи ничего не чувствовал.

До него донесся звук захлопнувшейся входной двери, затем шаги, возвращающиеся в спальню. Но на этот раз шаги принадлежали одному человеку. Он приоткрыл один глаз, чтобы получить подтверждение своей версии.

Так и есть — Элрой оставлен охранять его, в то время как босс отправился проверять новые тревожные новости. Похоже, он выиграл на этом пару минут, поскольку шаги проследовали через холл и в кухне открылся кран.

Эйч Пи осторожно открыл глаза.

В комнате было пусто.

Шелковые ленты вокруг запястий, которые и раньше с трудом выдерживали его конвульсии, теперь подались — ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы освободить одну руку. Той девочке-скауту, которая отвечала за руки, наверняка придется вернуть назад свой значок за завязывание узлов, потому что второй развязался еще быстрее, а вот узлы на ногах оказались серьезнее.

Элрой возился в кухне, похоже, запускал кофеварку.

Эйч Пи с трудом удалось одолеть третий узел. Осталось освободить последнюю ногу. Вопрос лишь в том, успеет ли он пересечь холл и выскочить за дверь до того, как рыжая горилла прижмет его к стенке?

* * *

Два часа наблюдения — и ни малейших результатов. Но она по крайней мере успела продумать сценарий завтрашней встречи. У нее один-единственный шанс: если она покажет малейшую нерешительность, он будет продолжать преследовать ее в уверенности, что она передумает, как уже бывало раньше. Но разница заключалась в том, что на этот раз она действительно хочет избавиться от него.

Навсегда!

Ее телефон запищал.

Кажется, мы засекли его интернет-провайдера.

MayBey находится где-то на восточной окраине города.

Обнимаю

Микке

* * *

Он изо всех сил ковырял шелковую ленту, но последний узел отказывался развязываться. К счастью, девушки связали вместе две ленты и продели через отверстие в изножье кровати, чтобы зафиксировать обе ноги. Хотя лента по-прежнему обвивалась вокруг его ноги, он по крайней мере освободился от кровати.

Обмотав ленту вокруг голени, Эйч Пи завязал ее небрежным узлом, чтобы не наступить на нее. Затем с трудом поднялся с кровати и сделал пару неуверенных шагов по полу спальни. Нервные связи между мозгом и солнечным сплетением постепенно восстанавливались, и ему пришлось закусить губу, чтобы не застонать от боли.

Высунув голову в холл, он тут же втянул ее обратно. Квартира оказалась куда меньше размером, чем ему показалось поначалу — спина Элроя находилась всего в паре метров от него. У него нет никаких шансов добраться до входной двери, особенно в том состоянии, в котором он находится.

Вернувшись в спальню, он обогнул кровать и, тяжело ступая, добрался до занавешенного окна. Отодвинул штору — вместо окна за ней скрывалась балконная дверь, которая вела на небольшую террасу. Потрогал ручку.

Заперто!

Fuck!

Но тут Эйч Пи увидел на ручке фиксатор — защиту от детей. Он вдавил маленькую кнопочку внутрь и попробовал еще раз.

Да!

Ручка подалась, и он открыл дверь настолько осторожно, насколько мог. Сантиметр за сантиметром, пока щель не стала такой широкой, что он смог протиснуться в нее целиком.

Дьявол, как холодно!

Он почти забыл, что совершенно голый. На улице было пять-десять градусов мороза, и к тому же дул сильный ветер. Эйч Пи бросил быстрый взгляд через плечо, но пока его вроде бы не засекли. Он перегнулся через перила террасы.

Проклятье, как высоко! Пять этажей до улицы — и никаких признаков человеческого присутствия! Проклятый Эстермальм! Большинство жителей уже стоят одной ногой в могиле и наверняка празднуют Рождество «за городом», что, скорее всего, означает небольшой замок в Сёрмланде или роскошную виллу в шхерах.

И где хоть один полицейский, когда раз в жизни он тебе так нужен?

Внезапно балконная дверь у него за спиной с грохотом распахнулась.

* * *

Новости от Микке были очень многообещающими, однако сейчас ее мысли были заняты небольшой практической задачей. Ей уже давно хотелось в туалет, и теперь мочевой пузырь настолько явно требовал внимания, что она не могла больше сидеть неподвижно. Вблизи не видно было ни одного открытого магазинчика, а мысль о том, чтобы присесть на корточки над сточной решеткой при минус десяти градусах, нисколько ее не привлекала.

Стало быть, ей придется покинуть свой пост минут на пятнадцать как минимум. Не самое оптимальное решение, однако нужда диктует свои законы.

Заведя машину, Ребекка включила первую передачу и медленно отъехала от тротуара. Проехала мимо неправильно припаркованного «Мерседеса» рыжего верзилы и уже совсем собиралась свернуть направо на Страндвеген, но внезапно передумала.

Вместо этого она развернулась и встала позади большого «Мерседеса». Полицейская интуиция или что-то еще, но что-то подсказывало ей, что надо посмотреть на него поближе, прежде чем уезжать.

* * *

Элрой кинулся через балконную дверь прямо на него.

Не успев даже ни о чем подумать, Эйч Пи перевалился через перила. Внизу, чуть сбоку, этажом ниже находился другой балкон, и если повиснуть на руках, то, возможно, ему удастся съехать туда.

Он повернулся лицом к балкону, с усилием разомкнул пальцы, сжавшиеся вокруг перил, и в ту секунду, когда Элрой бросился к нему, сделал небольшой прыжок и дал телу опуститься строго вниз.

Однако он недооценил скорость падения. Его окоченевшие пальцы не смогли удержать вес тела, и вместо того, чтобы повиснуть на нижней части перил, он упал прямо вниз.

Он приземлился в небольшой сугроб, однако толчок оказался таким сильным, что из Эйч Пи вышел весь воздух. Прошло несколько секунд, прежде чем он пришел в себя. Посмотрел наверх на террасу под крышей, но там никого не было.

Скорее сваливать отсюда!

Балкон оказался длинным — он тянулся почти вдоль всего фасада. Эйч Пи побежал по нему, миновал несколько окон и добрался до большой двери. Кожу жгло холодом, от прыжка и предыдущей шокотерапии все тело болело. Кинувшись к двери, он забарабанил по ней кулаками.

Изнутри появилось испуганное женское лицо.

— Откройте! — закричал он. — Открывай, проклятая старуха!

Тетка не пошевелилась.

А сам он открыл бы дверь совершенно голому человеку, внезапно упавшему на его балкон?

— Тетенька, пожалуйста, откройте! — попытался он уговорить ее.

Внезапно тетка исчезла. Сделав пару шагов назад, он перегнулся через перила.

Двумя этажами ниже тянулся еще один такой же балкон. А может быть…

Вернувшись к двери, Эйч Пи прижался лицом к стеклу и поднял руку, чтобы еще раз постучать. Но вместо этого тут же отскочил обратно к перилам. Из квартиры на него смотрело сердитое лицо Филиппа Аргоса.

— Не делай глупостей, Хенрик! — крикнул Филипп, дергая за ручку.

Рядом с ним появилась тетка — похоже, она показывала ему, как открыть фиксатор от детей. За ее спиной маячила еще одна темная фигура. Наверняка Элрой.

Эйч Пи с усилием перекинул ногу через ледяные кованые перила. Тело коченело, пальцы почти утратили чувствительность.

— Подумай, Хенрик! — призывал его из-за стекла, как из банки, голос Филиппа.

Он прав, безнадежная затея. До нижнего балкона метров шесть-семь, и даже если в этот раз ему, вопреки всем предположениям, удастся повиснуть на перилах, то падать все равно высоко.

Филипп и тетка почти дрались за ручки двери. На размышление у него оставалось не более двух секунд.

И тут на глаза ему попалась шелковая лента, обмотанная вокруг лодыжки. Он наклонился и снял ее. Как ни странно, сейчас нога легко вынулась из петли, наверное, из-за холода. Просунув ленту между прутьями решетки, он закрутил концы вокруг запястий, затем перелез через перила и сел на корточки.

Дверь с грохотом распахнулась.

Потные тела, вывалившиеся на мороз. Скользящие ноги, проклятья, руки, тянущиеся к нему.

Он прыгнул…

* * *

Шуршащий звук заставил ее поднять глаза, однако обзор через лобовое стекло был ограничен — Ребекка увидела лишь сыплющийся сверху снег.

Она только что переговорила с диспетчерской. Проверка машины не дала особых результатов. Корпоративная машина, зарегистрированная на фирму ArgosEye AB, имеющую офис в одном из небоскребов возле Хёторгет. Осталось проверить, не найдется ли каких-либо зацепок в салоне. Она открыла дверцу и вылезла с водительского сиденья. В нескольких метрах от нее упала новая порция снега, но она не обратила на это внимания.

* * *

Толчок оказался мощным, и узкие шелковые ленты немилосердно врезались в его замерзшие руки. Почувствовав, как кто-то тянет за ленточку, Эйч Пи поднял глаза и увидел Элроя, перегнувшегося через перила у него над головой. Несколько секунд он висел на фасаде дома, как голая марионетка, пока его пытались втащить наверх.

Затем ему удалось высвободить руки и пролететь оставшиеся несколько метров до нижнего балкона. На этот раз приземление оказалось куда мягче, но его ноги уже потеряли чувствительность от холода, и он не заметил особой разницы. Тратить время на то, чтобы колотиться в окна, он не стал. Его преследователи вовсе не дураки, и, если даже его впустят в какую-нибудь квартиру, они все равно будут поджидать его за дверью.

До тротуара оставалось еще метров шесть, но балкон, на котором он находился, был последним. Из последних сил Эйч Пи шлепал вдоль фасада, тщетно ища путь к спасению.

И тут в глаза ему бросились маркизы на окнах ресторана в нижнем этаже.

* * *

Она попыталась заглянуть через тонированные окна на заднее сиденье, но хотя и прикладывала ладони с двух сторон к глазам, разглядеть что-либо не представлялось возможным. Переднее сиденье просматривалось хорошо, но там не было ничего интересного. Пара бумажных стаканчиков для кофе и вчерашняя газета — ничего более.

От холода ей еще больше захотелось в туалет, и она решила уезжать.

В следующую секунду на крышу машины рухнуло тело.

Глава 30. Homecoming[115]

Форум столпов общества

Опубликовано: 22 декабря 17.26

Пользователь: MayBey

Иногда я мечтаю кого-нибудь замочить.

Найти ничтожное бесполезное существо.

Паразита на теле общества, который просто ждет, чтобы его убрали.

Помогите мне решить — делать мне это или нет?

Палец вверх или палец вниз?

Я заранее знаю, какой получится ответ.

Никому из вас даже в голову не придет попытаться меня остановить.

Да и можно ли меня остановить?

Можно ли защититься от того, кого, по всей вероятности, вообще не существует?

Просмотреть все 107 комментариев

* * *

Ему снилась птица. Черный пустынный ворон с огромными крыльями, бросавшийся на него, стоящего на крыше. Видя приближение ворона, он закрыл глаза рукой и инстинктивно отступил на шаг назад.

В следующую секунду он сорвался с крыши. Падал словно в замедленной съемке вниз мимо фасадов домов, окна в которых превратились в гигантские мониторы. Строки на мониторах сыпались на него, переполняя его мозг. Он чуть не забыл о земле, которая неумолимо приближалась.

Будучи любителем порядка, я считаю, что…

Поздравляем городок Шёвде! Мы открываем…

Законодательство, не соответствующее…

В последнее время все больше…

Чего не понимает автор статьи…

Hello, Vandrelay industries…

…самоубийца, начиненный бомбами…

…готовый взять на себя ответственность…

…в эфире программа новостей…

…Швеции нужен новый…

…бессмысленно…

…Dressman…

You are…

Террорист…

Always…

Бомбы!

Playing…

…голоса…

…гул…

The…

И под самый конец, за секунду до того, как его мозг понял, что сейчас произойдет, за секунду до того, как его тело во сне вдребезги разбилось об асфальт…

Geim

Geim

Geim

Он то выплывал, то снова погружался в сон, и прошло немало времени, прежде чем он навел порядок в своем сознании. Кровать показалась ему знакомой, как и комната, где он находился. Ужасно знакомой — на мгновение ему показалось, что это все еще сон. Но потом подступила боль. Правда, боль можно ощущать и во сне, но это была ни с чем ни сравнимая боль.

Голова, солнечное сплетение, пах, ноги, руки, ладони и стопы. На его теле не осталось ни одного места, которое бы не болело. Стало быть, он не спит. Вопрос только в одном: как, тысяча чертей, он оказался здесь?

Дверь медленно приоткрылась, и в комнату заглянуло хорошо знакомое женское лицо.

— Привет, Хенке! — негромко проговорила Ребекка.

* * *

По-хорошему его надо было отвезти прямо в больницу, но он умолял ее этого не делать.

— Только не в больницу, пожалуйста! Едва меня занесут в компьютер, все кончено. Ты слышишь? ВСЕ КОНЧЕНО!

Поэтому она привезла его к себе домой, помогла подняться в квартиру и дала ему парочку таблеток своего самого сильнодействующего снотворного, прежде чем затолкать его в постель.

Спал он беспокойно, несколько раз просыпался и что-то плел по поводу пустынных воронов «Дрессманна» и кучу еще какой-то бессвязной чуши.

Ей вроде бы полагалось встревожиться. Но, с другой стороны, было так приятно видеть его — здесь, в своей квартире, в безопасности.

Вполне разумно было бы предположить, что ужасное состояние Хенке напрямую связано с ее драматичным уходом от Йона. Не надо быть Эйнштейном, чтобы вычислить: Йон ужасно рассердился на нее и выместил весь свой гнев на Хенке.

Эх, и зачем она только проговорилась, что он ее брат!

Отлично сработано, Нурмен!

* * *

Бывают передряги и похуже… но пореже…

Его прикрытие рухнуло, его пытали, преследовали, он чуть не разбился насмерть, изображая из себя человека-паука. Но до чего приятно видеть ее…

Однако какую часть правды он может ей рассказать?

Хенрик пытался что-то объяснить еще вчера, но боль в сочетании со снотворным сделала его мысли вязкими и неповоротливыми.

Но теперь он должен хотя бы попытаться — она это заслужила.

Ведь сестра так или иначе спасла ему жизнь.

Какое везенье, что она оказалась именно там!

Впрочем, не впервые карма подносила ему сюрпризы, оставалось лишь с благодарностью их принять.

Выбравшись из кровати, он сделал несколько шатких шагов по полу. Дело шло даже лучше, чем он предполагал.

Хенрик открыл дверь и похромал в сторону гостиной. Сестра стояла в холле уже в куртке.

— Привет, ты уже поднялся?

— Угу, мне уже лучше. Нам надо с тобой поговорить.

— С удовольствием. С огромным удовольствием! Но до того я должна закончить одно дельце, которым надо было заняться давным-давно. Уеду всего на пару часиков. О’кей?

— О’кей, — пробормотал Хенрик.

Он проводил ее до двери, как усталая собака. Ребекка заметила разочарование в его глазах.

— Я скоро вернусь, — проговорила она, надевая шапку и варежки. — Чувствуй себя как дома. Ты же знаешь, где у меня все лежит.

Она выскользнула за дверь, но остановилась на середине лестницы.

— Не волнуйся, братец. Как ты сказал? I will clean it all up![116]

— Them, — пробормотал он. — I will clean them all up.[117]

Но ее уже и след простыл.

* * *

Он сидел на трибуне всего в нескольких метрах от кортов, повернувшись к ней своей широкой спиной. На площадке играли двое юношей лет восемнадцати-девятнадцати, но она понятия не имела, который из них ведет. Теннис никогда ее не интересовал.

Медленно спустившись по лестнице, она добралась до ряда стульев позади него, потихоньку опустила синее откидное сиденье и села. Он по-прежнему был полностью сосредоточен на матче и, кажется, не заметил ее появления.

— Ах ты, черт!

Один из парней пропустил довольно простую подачу, и она услышала, как коллега на трибуне что-то зло ворчит себе под нос. Его голос заставил ее сердце забиться чаще.

Спокойствие.

Ребекка сделала глубокий вдох, собираясь с силами.

— Привет, Тобиас! — произнесла она.

Он резко обернулся, и на долю секунды у него сделалось почти испуганное лицо. Какому полицейскому понравится, что к нему незаметно подкрались сзади?

— Бекка! Какого черта ты тут делаешь?

Она не ответила.

Он поспешно оглядел трибуну, потом покосился на площадку под ними.

— Послушай, Бекка, черт подери! Ты не имеешь права так вот запросто появляться… Там мой сын играет…

Она пожала плечами.

— А чего странного в том, что двое бывших коллег сидят и говорят о работе? Хотя ты давно уже не работаешь в отряде телохранителей, мой начальник по-прежнему твой сосед и лучший приятель, не так ли? BFF, или как там говорит молодежь… — Она сделала жест в сторону площадки.

Тобиас заерзал, словно стул колол снизу его могучее тело.

— Но ведь это самое… ты сама понимаешь… я хотел сказать — ведь у нас с тобой…

— Была интрижка, не так ли?

— Д-да… именно! — кивнул он, снова бросив нервозный взгляд на площадку, где один из парней собирался подавать.

— Тогда мы совершенно единодушны, Тоббе. У нас была интрижка, но она закончилась, и мне хотелось бы, чтобы ты прекратил кружить возле моего дома на патрульном автобусе и посылать мне на мобильник сообщения. Ты понял меня?

Он уставился на нее, не отвечая, но полицейский взгляд в данном случае не срабатывал.

Она снова повернулась к площадке, где продолжалась игра.

— По-моему, отличный матч. Мне следовало бы узнать побольше о теннисе. Кажется, через пару недель большие соревнования для юношей в Королевском теннис-холле? Может быть, мне стоит завернуть туда да заодно представиться твоей жене? Или постучать в дверь твоего дома в Нэсбю-Парке? Привет, меня зовут Ребекка, у меня только что была интрижка с твоим мужем, — но он все никак не может понять, что все в прошлом…

Желваки заиграли у него под кожей, рот сжался в узкую белую полоску.

— О’кей!

— Прости, что ты сказал, Тоббе? Я не расслышала.

— О’кей, я понял.

Он бросил очередной взгляд на площадку, затем провел рукой по коротко стриженным светлым волосам.

— Ты больше не услышишь от меня ни слова — только уходи немедленно! Юнатан очень чувствителен к такого рода штукам, а мы с Йенни только что справились с очередным… Мы ходим на семейную терапию, Бекка!

— Ну что ж, похоже, ты относишься к этому делу со всей серьезностью, — сухо проговорила она. — Я скоро уйду, но до того у меня есть еще один вопрос, на который я хотела бы получить ответ. Я знаю, что ты треплешься обо мне с другими парнями в автобусе, полицейские болтливы…

Он избегал смотреть ей в глаза, однако она продолжала:

— Меня интересует, нет ли среди твоих коллег по патрульному автобусу человека, который очень хорошо разбирается в компьютерах? Настолько хорошо, что знает, как защитить свой айпишник от распознавания? И который к тому же отлично умеет выражать свои мысли на письме?

— Чего? — Тобиас уставился на нее.

— Ты слышал, что я сказала. И не делай вид, что не читал все те помои, которые льют на меня, — прошипела она. — Есть ли среди твоего ближайшего окружения человек, который очень хорошо рубит в компьютерах, и кто это?

— Пап! — крикнул один из мальчиков.

Оба повернули головы к площадке. Похоже, матч закончился, и один из парней стоял прямо под ними, несколькими рядами ниже. Сходство не было разительным. В отличие от отца, Юнатан был высокий и худощавый, с длинными засаленными волосами и изрядным количеством подростковых прыщей на лице.

— Мы закончили, — уныло произнес Юнатан.

— О’кей, хорошо, старина… в смысле… э-э-э…

— Меня разбили во всех трех сетах, поедем домой? — Парень смерил Ребекку долгим взглядом.

— Конечно, без проблем. Иди пока прими душ, а я подгоню машину.

Он поднялся, и Ребекка сделала то же самое. Юнатан медленно поплелся к входу в раздевалки, однако то и дело бросал взгляды через плечо.

— Ну? — требовательно спросила она, стараясь идти в ногу с ним вверх по лестнице. Когда они достигли места, где их не могли видеть, Тобиас остановился и на несколько секунд задумался.

— Петер, — кратко ответил он. — Петер Глад.

* * *

Как давно они его раскусили? День назад? Или два? Может быть, неделю назад или еще раньше?

Эйч Пи вспоминал все разговоры, в которых участвовал в последнее время в ArgosEye, анализировал все малейшие комментарии, пытаясь уловить какую-нибудь зацепку. Может быть, они все знали с самого начала, с первого дня?

Нет, это не так — в этом Эйч Пи был почти уверен. Но как бы он ни прочесывал события последних недель, все равно приходил к одному и тому же выводу: его легенда была раскрыта в день похорон.

Кандидатом номер один был, конечно, Стоффе. Парень встречался с настоящим Манге и заподозрил неладное, едва услышав, что тот устроился на работу в фирму. Однако нельзя было исключить и других вариантов.

А что, если во всем этом замешана Рильке? Может быть, он проговорился, ляпнул что-то во время уютных посиделок у нее дома перед телевизором?

Ему казалось, что нет; с другой стороны, двойная игра последних недель, несомненно, сказалась на его психике. На самом деле достаточно было одной малюсенькой оговорки. Имя… или какая-нибудь деталь, не соответствовавшая его легенде. Рильке была достаточно умна, чтобы уловить такое.

Например, что он ни с того ни с сего начал пить водку тогда, в баре, хотя изображал из себя правоверного мусульманина…

Возможно, Рильке не понравилось то, что он делал с Софией, а на следующий день она заревновала и донесла на него Филиппу? Эту возможность нельзя было исключать…

Было и еще кое-что.

Он находился в квартире Бекки, в таком месте, которое Игра наверняка отслеживала.

Пока он здесь, он в опасности.

И Бекка тоже…

* * *

Вернувшись домой, она нашла его перед компьютером. Он крепко спал, положив голову на руки. Она помогла ему дойти до кровати и уложила его, прежде чем сесть на тот стул, на котором он только что сидел.

Страничка форума была открыта.

Ночное дежурство.

Проститутки, воры, пьяницы, нарки и обычные граждане со всеми своими долбаными правами. Полнолуние делает людей еще более безумными, чем обычно. Все это у меня уже в печенках сидит. Около трех начался дождь, и отбросы попрятались по своим дырам. Однажды придет настоящий дождь, который смоет пену с улиц. Однажды — и даже очень скоро…

Вы понимаете, что я имею в виду?

Ты понимаешь, Регина?

Глава 31. …control is better[118]

— Алло!

— Добрый вечер, друг мой, я звоню, как мы и договаривались.

— Как идут дела?

— В данный момент все застыло на критической точке. В ближайшие дни произойдут решающие события…

* * *

Наконец-то все пошло как надо. К рассмотрению ее дела подключился профсоюз, она завела себе адвоката, который уже начал работать и с прокурором, и с НДСДП.

Отношения с Тоббе закончены навсегда; кроме того, теперь она, кажется, знает, кто стоит за ником МейБей. Петер Глад, заместитель Тоббе, одновременно племянник дипломата Сикстена из Судана, проживающий на Лидингё, к востоку от города, что полностью соответствует описанию Микке.

Ребекка сердилась на себя, что сразу же не проверила эту зацепку. Старикашка упоминал своего племянника и намекал, что через него узнает обо всех аморальных делишках полицейского корпуса…

Задним числом дело казалось прозрачным, как лед. Петер Глад услышал всякие россказни от дядюшки Глада и от обожаемого начальника о том, какая ужасная штучка эта самая Ребекка Нурмен, и воспользовался случаем, чтобы повысить читательский интерес к своим публикациям. И его задумка сработала. Последнее сообщение МейБей вызвало более сотни комментариев, а количество читателей наверняка в сто раз больше. Но, в отличие от других личностей, карикатуры на которых он создавал, к ней Петер Глад прицепился накрепко.

По информации из надежных источников, он был человек странноватый. Девушки у него не было, все свое время он проводил в здании полицейского управления — либо в работе, либо в тренировках, готовясь к очередному соревнованию по полицейскому многоборью, куда входили поднятие штанги в положении лежа, преодоление полосы препятствий, плавание и бег по пересеченной местности. Такие занятия, вне всяких сомнений, требовали определенного психического склада. Но был ли он настолько странным, чтобы караулить ее возле подъезда в раздолбанной машине? И потом сбить ее чуть не насмерть?

На этот вопрос пока не нашлось ответа.

И вот она стояла среди рождественской лихорадки в магазине, который казался тесным, несмотря на свои впечатляющие размеры.

Вокруг толклись одетые в толстые куртки покупатели с искорками безумия в глазах. Продавцы носились туда-сюда, словно беговые дорожки на полу были настоящими, а не нарисованными.

Едва Хенке упомянул, что ему нужна одежда, как она заторопилась в город. Понимая, что рано или поздно ей придется рассказать о Йоне, телеэкране и последствиях неудавшегося свидания, она почему-то предпочитала пока выждать. Хенке тоже не особенно рвался рассказать ей свою историю. Пока он изложил ей лишь краткое резюме о своем отдыхе в Азии. Ни слова о том, как он оказался на Эстермальме, да еще совершенно голый. Но по понятным причинам Ребекка не стала наседать на него. Один встречный вопрос: что она сама там делала, — и ей придется все рассказать. Признаться, что именно она стала причиной его неприятностей, чуть не закончившихся для него плачевно.

Однако ее безумно интересовало, когда и каким образом он вернулся домой, каким боком знает Йона и как могли их параллельные миры так неожиданно и так мощно столкнуться.

Вся операция заняла у нее более полутора часов, и, когда она протиснулась в переполненный автобус, обе руки у нее были заняты пакетами. Ей пришлось переложить их все в правую, чтобы держаться левой за поручень под потолком.

Во всяком случае, холод Хенке теперь нестрашен.

Правда, все в общей сложности обошлось ей в пять тысяч, но пусть это станет подарком на Рождество и на день рождения одновременно.

— Ух, какая давка! — весело проговорил мужчина, стоявший рядом с ней.

— Да, и жарко…

Она на мгновение отпустила ручку, чтобы расстегнуться, но чуть не упала, когда автобус вдруг сделал неожиданный маневр.

— Хочешь, я подержу твои пакеты? — предложил мужчина.

На долю секунды она заколебалась. Дать чужому человеку в руки свои вещи… Но отопление в автобусе работало на полную катушку, и по спине у нее катились струйки пота. До следующей остановки еще далеко, а в автобусе слишком тесно — он не успеет пуститься наутек с ее мешками, она сможет его остановить. На самом деле люди иногда предлагают свою помощь без всякой задней мысли. Где ее рождественское настроение?

Кроме того, мужчина по виду был не из тех, кто ворует чужие мешки в автобусах, скорее, коллега. Что-то в его осанке и фигуре показалось ей знакомым…

Разумеется, она не узнала его, но это ничего не значило. В Стокгольме более полутора тысяч полицейских констеблей, многие пришли на работу уже после нее, и с переходом в СЭПО Ребекка все больше теряла связи с открытыми подразделениями полиции.

На мгновение она задумалась, не спросить ли его напрямую, но потом все же решила этого не делать.

— Спасибо, очень кстати, — проговорила Ребекка и улыбнулась ему, протягивая свои пакеты.

Он ответил на ее улыбку, быстро перебросил в другую руку свой собственный пакет и взял ее ношу.

Она размотала шарф, расстегнула куртку и выпустила наружу поток горячего воздуха.

Хорошо!

* * *

Речь тут явно идет о том, чтобы держать все под контролем, и не только потоки информации в Сети, но и саму фирму. Акции — видимо, все дело в них.

Анна Аргос владела большинством акций компании, поэтому последнее слово всегда оставалось за ней. Какие бы прекрасные планы ни вынашивал генеральный директор Филипп, ему все равно приходилось спрашивать одобрения правления, а это означало, что он тем или иным образом по-прежнему зависит от бывшей жены.

В отчете говорилось о котировке на бирже. А что, если Филипп хотел сделать фирму публичной, а Анна воспротивилась? Эту теорию Эйч Пи рассматривал с самого начала, еще до того, как сам ввязался в драку…

ArgosEye, как ни крути, детище Анны — об этом сам Филипп заявил на похоронах. Вероятно, она не желала выпускать из рук контроль. Возможно, у нее такая же аллергия на сторонних акционеров, как и у старого Ингмара Кампрада,[119] какого бы позвякивания в кассе ни сулила котировка на бирже. Но что теперь, когда Анна вышла из игры и все перешло по наследству к Монике?

Что-то подсказывало ему, что старшая сестра окажется куда сговорчивее. Несмотря на ее негативное отношение к Филиппу, видно было, что Моника его боится.

И ничего удивительного…

Странная атмосфера царила позавчера на похоронах. Тогда ему показалось, что народ празднует и напивается, предчувствуя конец света. Но, возможно, это лишь часть правды. Когда один мир сходит в могилу, не нарождается ли тут же новый?

Филипп, намекая на то, что близится нечто серьезное, собрал начальников групп на совещание, несмотря на воскресенье. А начальники групп — не только маленькие корольки, но и акционеры, об этом Бинс проговорился в тот вечер, когда они ужинали пиццей. Что бы ни произошло с фирмой в ближайшие недели, это напрямую отразится на их кошельках.

Чем больше Эйч Пи размышлял над этим делом, тем больше деталей всплывало в мозгу. Рильке, приценивающаяся к роскошной квартире в мансарде, Деян, листающий рекламные брошюры «Мазерати»,[120] Бинс со всей его болтовней и, наконец, знаменитый Стоффе, который только что вернулся из отпуска с красивым нездешним загаром… Может быть, он побывал в небольшой агрессивной стране Персидского залива и передал кому-то чемодан с деньгами? Отблагодарил Бруно Хамеля — он же Винсент, он же ladykiller — за его услуги?

Понятно, что они разозлились на него — имели на это полное право. Ведь он обманул их доверие. Однако от доверия — к электрошоку?

Нет, ясное дело, что намечается нечто масштабное, и единственный способ что-то выведать — это навестить старшую сестру Аргос. К тому же ему надо уходить с этой квартиры. Отвлечь их внимание от Бекки…

* * *

Едва она переступила порог, как он начал рыться в ее пакетах. Скинул спортивные штаны и футболку, взятые у нее напрокат, стал отдирать ценники и напяливать на себя одежду.

— Ты что, уходишь прямо сейчас? Я думала, мы с тобой перекусим. Нам о многом надо поговорить…

Лицо у нее было разочарованное, но он чувствовал, что у него нет выбора.

— Прости, но, как ты сказала вчера, у меня есть одно дело, которое я должен сделать. Оно не может ждать.

— Ты действительно в порядке? Хочешь, я пойду с тобой?

— Нет, — отрезал он, и голос его прозвучал неожиданно жестко. — Я должен сделать это сам, Бекка, — прибавил он чуть мягче.

Она посмотрела на него долгим взглядом.

— Понимаю. Но ты мог бы по крайней мере взять с собой мой мобильник, чтобы я могла позвонить тебе?

— Само собой, — ответил он и взял у нее из рук протянутый телефон. Засунул его в один из многочисленных карманов толстого пуховика, но перед тем, как выйти из квартиры, снова выудил его и засунул между шапок на полке над вешалкой.

Спустившись на первый этаж, он осторожно приоткрыл дверь подъезда, осмотрел улицу в обоих направлениях, выскользнул наружу и сделал стремительный бросок к парку, расположенному на другой стороне. Его измученное тело начало протестовать уже после двадцати метров бега. Нехороший признак.

Внезапно ему послышались шаги за спиной. Он резко остановился и нырнул за дерево. Но это была всего лишь пожилая женщина с собакой.

Он дал ей пройти, а потом осторожно двинулся по тропинке в сторону площади Фридхемсплан.

Когда он вылез из метро на остановке «Рупстен», уже начало смеркаться. На перроне стояло человека три-четыре, никто из них не представлял опасности. Похоже, слежки нет, тем более что он использовал свои самые крутые агентские фокусы и на «Фридхемсплан», и на «Т-Сентрален». Запрыгивал в поезд, проезжал одну остановку, затем ехал назад, заходил в вагон лишь для того, чтобы выскочить из него за секунду до того, как закроются двери.

Иными словами, хвоста быть не должно. Однако он прошел кружочек по «карману» на улице. Постоял у киоска, пока не услышал, как маленький поезд со скрежетом едет по мосту Лидингёбрун, и ждал до последней секунды, прежде чем взлететь вверх по лестнице.

Впрочем, не совсем «взлететь». Тело по-прежнему болело, беговые шаги получались довольно вялые. Датчик движения в зале ожидания, видимо, испортился, потому что его чуть не пришибло автоматическими дверьми, когда он вывалился на перрон.

Будь проклята железная дорога! По этой ветке он не ездил лет пять с тех пор, как Клас лишился своей съемной «однушки», куда они иногда заваливались после вечеринки.

Все выглядело по-прежнему — как декорации из мира кино. Крошечные плюшевые сиденья цвета красного вина, благородные сорта дерева и металлические пластины с предупреждающим текстом под каждым окном: «Убедительно просим Вас не высовываться из окна». Общий вид и запах, как в кино пятидесятых годов.

Он соскочил с поезда за одну остановку до нужной, закурил и прошел остаток пути пешком. Тихие улочки коттеджного поселка, где падающий снег скрадывал все звуки.

Подсвечники и гирлянды в окнах, телевизоры, отбрасывающие мерцающие отсветы на тротуар.

Ее дом стоял последним в тупике, и на всякий случай он проверил машины, припаркованные на улице. Лишь две из них не были покрыты снегом — это означало, что они припаркованы не больше получаса назад. В обеих никого не было. Остальные были настолько завалены снегом, что, видимо, простояли не менее суток. Если кто-то пытался вести из них наблюдение, то уже давно замерз и к тому же ничегошеньки не видел.

На всякий случай он сделал круг, прошел по соседней улице до конца, а затем пробрался по плохо расчищенной велосипедной дорожке, соединявшей концы двух улиц, потихоньку приблизившись к ее дому.

Мерцание стеариновых свечей в окне свидетельствовало о том, что она наверняка дома. Он кинул последний взгляд вдоль темной улицы. Вроде все спокойно.

Позвонил в дверь. Услышал шаги, приближающиеся из глубины дома, увидел темный силуэт за матовым стеклом. Затем щелкнул замок.

— Я знала, что ты появишься, — проговорила она и улыбнулась.

Глава 32. Do not feed the Troll![121]

Форум столпов общества

Опубликовано: 23 декабря 19.11

Пользователь: MayBey

И вот найден тот, кто мне нужен

Мелкий бесполезный человечишко, паразит на теле общества,

без которого мы прекрасно обойдемся.

Назовем его Хенрик…

Просмотреть все 116 комментариев

Так эта сволочь опять за свое?

Одно из двух: либо Тоббе ничего не рассказал об их встрече, либо Петер Глад не привык воспринимать предупреждения всерьез. Впрочем, возможно, вопрос в том, от кого исходило предупреждение?

Она потратила две минуты на то, чтобы создать профиль пользователя, написала краткое сообщение, проверила его на наличие орфографических ошибок и нажала на «отправить».

Такую мысль даже полный идиот не может не понять.

Хватит заниматься ерундой, MayBey! Я знаю, кто ты, и если ты не прекратишь, я приеду к тебе с визитом!

С приветом, Регина Правильная

* * *

Как ни странно, она впустила его без всяких расспросов. Предложила чаю и усадила на диван.

Дом был типичной постройкой семидесятых, а вот с внутренним убранством все было непонятно. Белая глазурь и темперные краски, яркие абстрактные картины на стенах или просто прислоненные к ним.

В воздухе повис слабый запах льняного масла и ладана. Все местечко, казалось, окутано мистикой — картину дополняли странноватые торшеры и вращающиеся в потоке воздуха фигурки под потолком. Не хватало еще музыки, смешанной с воем китов. Моби Дик в интерпретации Хельмута Лотти[122] — «Абсолют Шаму» или чего-нибудь в том же духе…

— Тебе, наверное, хочется спросить, почему я не удивлена… — проговорила Моника Грегерсон, вернувшись с маленьким деревянным подносом, на котором теснились две чайные чашки и вазочка с маленькими пирожными.

— Угу…

Он подул на чай, но потом вынужден был поставить чашку, чтобы не обжечь пальцы. Чашки были без ручек — очень в стиле фэншуй, но не совсем практично, если не являешься записным мазохистом.

— В тебе есть нечто особенное — я заметила это еще в первый раз, когда встретила тебя в конторе фирмы. У тебя другая аура — она сильнее, чем у остальных. Словно ты попал туда по особой причине… — Она замахала рукой. — Нет-нет, не надо притворяться вежливым и делать вид, что ты не считаешь меня сумасшедшей. Просто все вокруг нас состоит из энергии — это не я придумала, а Эйнштейн. Однако мы в западном мире почему-то не готовы признать, как эта энергия влияет на нас. И как мы сами влияем на людей, окружающих нас. Я уже ко всему привыкла, так что мы можем опустить светскую часть и сразу перейти к делу. Давай сделаем вид, что меня пленила твоя улыбка и я решила, что тебе можно доверять…

Она отхлебнула глоток огненного чаю, давая ему несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.

— А сейчас мне хотелось бы услышать, зачем ты пришел… Магнус.

Эйч Пи глубоко вздохнул. Как он и подозревал, у тетки не все дома. Энергия и фэншуй — очень мило! При этом она даже не знает, как его зовут на самом деле.

Но перейти сразу к делу — это его как нельзя устраивало.

— Я хотел бы знать, что стоит за твоей антипатией по отношению к Филиппу. Что произошло между ним и Анной? И что это за большие перемены, которые предстоят в фирме?

* * *

Она напялила шапку и варежки, рванула куртку с такой силой, что вешалка упала на пол.

Так этот гад хочет войны? Он ее получит!

Один звонок в отдел по кадрам — и вот у нее в кармане адрес и телефон инспектора полиции Петера Глада, он же интернет-преследователь и последнее дерьмо МейБей.

Вопрос не в том, что ты знаешь, Регина! Вопрос в том, что ты можешь доказать!

Зашнуровав ботинки, она замерла в холле у двери. Затем вернулась в квартиру и достала из нижнего ящика комода цилиндрический предмет, который засунула в карман. Глад, похоже, человек со странностями, так что дополнительная страховка не помешает…

* * *

— Тебе доводилось сталкиваться с понятием «любовь-ненависть»?

Он кивнул, продолжая пить маленькими глоточками горький чай.

— Именно такие отношения были между Филиппом и Анной. Они наступали друг другу на больные мозоли, затевали самые невероятные игры.

Моника тихонько покачала головой.

— Анна всегда была особенная. Она обожала соревноваться: еще когда мы были маленькими, постоянно вызывала меня на поединок, в том числе в таких делах, где у нее не было никаких шансов выиграть. Но, казалось, ее манит не столько победа, сколько сам процесс соревнования.

Она снова осторожно отхлебнула из своей чашки.

— Независимо от того, выиграла Анна или проиграла, она была одинаково разочарована, когда битва заканчивалась. В молодости она занималась многими видами спорта, окончила с отличными оценками гимназию, потом институт. Однако этого ей было мало. Когда появился Филипп, возникло ощущение, что она нашла себе достойного противника. Человека, который может бороться с ней на равных, понимаешь?

Эйч Пи кивнул.

— Проблема заключалась лишь в том, что их постоянная борьба за власть, поначалу способствовавшая развитию, постепенно приобрела весьма неприятные формы…

— Он бил ее?

Моника поморщилась.

— Да нет, все было гораздо сложнее… — Она сделала глубокий вдох. — Их постоянное желание помериться силами реализовывалось на многих уровнях. С годами противостояние только усиливалось, и ни один из них не желал уступать — ни на дюйм, ни в какой области. Никогда! И отношения все ухудшались, особенно когда дела фирмы пошли в гору. Пару лет я сама проработала в фирме, но постоянно наблюдать их борьбу за власть было выше моих сил. Желая победить, они шли на всё, не гнушались никакими приемами — надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду.

Моника посмотрела на Эйч Пи долгим взглядом, и тот снова кивнул.

— Однако в конце концов они все же развелись. Разве это не улучшило ситуацию?

— И да, и нет. Они продолжала работать вместе, и иногда Анна ночевала в квартире, принадлежащей фирме. Квартира расположена рядом с квартирой Филиппа, стенка к стенке. И я подозреваю, что Анна стала приводить туда других мужчин.

— Надо же! — Эйч Пи вспомнил огромную двуспальную кровать в маленькой квартирке.

— По-моему, под конец она зашла слишком далеко. Между ними что-то произошло — видимо, что-то ужасное, потому что она начала бояться его, а Анна вообще-то не из пугливых. Не знаю точно, но мне кажется, что другие тоже были косвенно замешаны: Кристоффер, Рильке, Деян…

— София и Элрой? — добавил он.

— Нет, эти двое всегда были стопроцентно преданы Филиппу. Он привел их с собой из военной разведки, но это тебе наверняка известно. Возможно, ты знаешь и о том, чем они занимаются у себя наверху?

Эйч Пи отрицательно покачал головой.

— Они ведут своеобразный реестр всех, кто может считаться противником клиентов фирмы. Собирают о них самую подробную информацию. Фотографии, мнения, круг общения — все, что только можно. Большая часть информации берется из «Фейсбука» и других социальных форумов, но они используют также всякие служебные списки, том числе и закрытые, добывая оттуда информацию.

Чуть раздраженным жестом она отставила чайную чашку на поднос.

— Я по образованию юрист — предполагалось, что я буду заниматься правовыми вопросами фирмы. Но когда я вызвала Филиппа на разговор, объяснила, что их реестр совершенно противозаконен, и потребовала объяснений, с какой целью он ведется, он начал мне угрожать. Заявил, что работа Софии и Элроя находится за пределами моей компетенции, и сказал, чтобы я занималась своим делом. Два дня спустя я уволилась — не хотела участвовать в таких делах…

Эйч Пи медленно кивнул. Его внутренний сенсор верно указал на наличие конфликта.

— Ты сказала, что начальники групп тоже были каким-то образом замешаны?

— Прости, я немного отвлеклась от темы.

Моника подлила чаю в обе чашки.

— Все начальники групп, кроме Кристоффера, были подобраны Анной еще до появления Филиппа. Они были ее людьми, и она очень гордилась ими. Однако каким-то невероятным образом Филиппу удалось повернуть их против нее…

— Акции? Филипп и Анна владели ими пополам, но отдали часть начальникам групп…

Она посмотрела на него изучающим взглядом, не подтвердив и не опровергнув его утверждение.

— Но у Анны осталось большинство?

— Да нет, это смотря как считать. Идея перераспределения принадлежала Филиппу, но Анна ее, как ни странно, поддержала. Ей казалось, что это способ привязать начальников групп, сохранить их знания и опыт для нужд фирмы. После перераспределения у Анны осталось сорок процентов, у Филиппа — двадцать, а у четырех начальников — по десять. Думаю, поэтому она и согласилась все переиграть. Поскольку Филипп лишился большего количества акций, она наверняка воспринимала это как победу. Теперь, чтобы проголосовать против ее решения, он должен был бы переманить на свою сторону всех четырех — а она и представить себе не могла, что они ее предадут. Тем более все сразу…

— Но именно это и произошло?

Моника кивнула.

— Каким-то образом ему удалось уговорить их всех — не спрашивай меня, как именно, — но на последнем собрании акционеров они все дружно проголосовали за предложение Филиппа…

— По поводу котировки на бирже?

— Нет-нет, вовсе нет! — рассмеялась она. — Вступление на биржу заставило бы фирму представлять отчеты о своей деятельности. Сообщать массе посторонних людей, с кем на самом деле ведутся дела, — а этого Филипп категорически не желает. Нет, то предложение, которое прошло большинством голосов, касалось иного — продажи…

* * *

Некоторое время Ребекка сидела в засаде позади дома, ожидая, пока схлынет волна ярости, чтобы спокойно обдумать, правильно ли она поступает.

Однако сейчас, проторчав на морозе больше часа, она пребывала все в том же бешенстве, с которым выскочила из своей квартиры. Петер Глад жил на втором этаже огромного коттеджа, объединявшего четыре квартиры, видимо, арендовал жилье у хозяина, поскольку его имя не было обозначено на табличке рядом с домофоном.

Коттедж располагался высоко на горе, сзади к нему примыкал лесок, и Ребекке пришлось оставить машину и спрятаться среди деревьев, чтобы обеспечить себе удобный наблюдательный пункт.

В двух окнах горел свет, и в какой-то момент за занавесками промелькнул силуэт — стало быть, он дома. Теперь оставалось лишь проникнуть внутрь, ведь ее план заключался именно в этом? Позвонить в дверь и встретиться с ним лицом к лицу?

На самом деле Ребекка еще до конца не определилась. С таким же удовольствием она могла бы подобрать с земли камень побольше и послать прямо в его окно. Око за око, так сказать… Это в его стиле.

Она уже начала оглядываться в поисках подходящего метательного снаряда, когда между деревьев вдруг появился маленький песик. Видимо, он приближался к ней с подветренной стороны, потому что обнаружил ее только тогда, когда уже буквально наткнулся на нее, и, отскочив назад, яростно залаял.

— Тарзан, Тарзан! — позвал чей-то голос со стороны освещенной дорожки в ста метрах справа. Затем она различила два быстро приближавшихся силуэта.

Проклятье! У нее нет никакого желания объяснять каким-то вонючим собачникам, почему она притаилась за домом.

Фигуры подходили все ближе. Ребекка быстро оценила ситуацию: двое мужчин, один повыше с фонариком в руке, второй значительно ниже ростом, бегущий на несколько шагов впереди. Она стояла и ждала их, в то время как Тарзан продолжал истерически тявкать.

— Тсс! — попыталась она договориться с псом. — Хорошая собачка, хороший Тарзан!

Сделав пару шагов в сторону пса, она присела на корточки, чтобы успокоить его. Однако пес сделал яростный бросок в сторону ее ног, и она поспешно поднялась.

Гребаная дворняжка!

— Вот ты где, Тарзан!

Низенький поймал собаку и взял ее на руки, словно ребенка. Пес мгновенно замолчал и лизнул его в лицо.

— Простите нас, — проговорил он. — Тарзан привык свободно бегать здесь по вечерам, ни с кем не встречаясь. Мы просим прощения, если он вас напугал…

— Ничего страшного, — пробормотала Ребекка. — Больше всех испугался он сам.

Теперь их нагнал второй мужчина. В руках у него был фонарик, свет которого он направлял на покрытую снегом землю. Однако этого освещения хватило, чтобы она узнала лицо, мелькавшее в тренажерном зале полицейского управления. Это был Петер Глад.

Глава 33. Mirage[123]

— Ты когда-нибудь слышал о корпорации PayTag?

Название показалось ему знакомым, но он не мог вспомнить, в какой связи с ним сталкивался.

— Это глобальное консалтинговое предприятие, специализирующееся, среди прочего, на интернет-безопасности. Каким-то невероятным образом Филиппу удалось провести с ними переговоры так, что они готовы выложить кругленькую сумму за контрольный пакет акций ArgosEye. Филипп и другие разом разбогатеют, в то время как предприятие приобретет совершенно новые возможности в плане бизнеса…

Эйч Пи откинулся на спинку дивана. Так вот на что намекал Бинс во время своего пьяного выступления в баре! Имея за спиной глобальную корпорацию, а в кассе — свеженькие миллионы долларов, предприятие могло бы расти, совершенствовать свой инструментарий, усиливать контроль…

Но, судя по всему, Анна не захотела пойти на сделку. Как и Монике, ей все менее импонировало то, во что потихоньку превращалась фирма.

Она сама стала одним из первых бизнесменов информационных технологий, выстроила свою карьеру, выросла на волне развития Интернета. А теперь ей пришлось бы содействовать его ограничению, затыкать людям рот и прятать неудобную для кого-то правду, используя собственные механизмы Интернета.

Да уж, он прекрасно понимал, почему Анна уперлась. А по словам Моники, у нее был в рукаве последний козырь. Хотя правление проголосовало против ее воли, она нашла способ помешать им, сорвать сделку перед самым носом жадных дворняжек…

— Должно быть, Филипп каким-то образом дознался, в чем суть, и вызвал ее на разговор… — продолжила Моника, вернувшись из кухни с новым чайником чая. — Понятия не имею, что там между ними произошло, но Анна испугалась — струхнула не на шутку… — Она отпила еще глоток чая.

— Поэтому она уехала из страны?

Моника кивнула.

— Анна позвонила мне из Лондона и сказала, что уехала на несколько недель, не раскрывая причину своего внезапного отъезда. Но мне достаточно было услышать ее голос, чтобы все понять… Позднее она позвонила мне из Дубая и рассказала еще кое-что. Задним числом я поняла, что это было в тот самый вечер, когда она…

Моника смолкла.

— Так вся эта история, рассказанная Филиппом, о том, что она якобы взяла отпуск на год…

— Брехня чистейшей воды, как и то, что ее смерть вызвана несчастным случаем. Полиция Дубая уверена, что ее убили. Они подали в международный розыск сведения о подозреваемом…

Эйч Пи беспокойно заерзал, но она, казалось, не обратила на это никакого внимания.

— Но по этому пункту Филипп стал насмерть. Никакая информация, способная поставить под удар сделку, не должна просочиться вовне. После того, что произошло с Анной, я не решилась спорить. К тому же я зависима от него…

— Каким образом? — Эйч Пи с интересом подался вперед.

— Я ближайшая родственница Анны, наши родители умерли — это означает, что я унаследую ее долю акций предприятия.

Он наморщил лоб.

— С какой стороны это может быть проблемой? Ведь ты получишь за это немалый куш, когда состоится сделка…

Моника фыркнула.

— Анна не желала брать у них денег. Что бы ни случилось, она намеревалась сохранить свои акции и не дать PayTag поглотить ее детище, во всяком случае, сопротивляться этому до конца…

Она вдруг поднялась и начала звенеть посудой, хотя в чашках еще оставался чай. Затем остановилась и повернулась к нему.

— Ты не хочешь выйти со мной на террасу? Мне очень нужно покурить…

* * *

— Но у тебя же кровь! — воскликнул мужчина с собакой.

Глад перевел свет фонарика на ее ноги. Небольшое темно-красное пятно стало проступать на джинсах чуть выше ботинка. Сняв перчатку, Ребекка наклонилась и зажала его пальцем.

Мужчина оказался прав.

— Стыдись, Тарзан! — сказал мужчина с собакой. — Мы дико извиняемся…

Глад направил луч фонарика выше. Когда свет достиг ее лица, она заметила, как он замер.

— Меня зовут Пьер, а это Петер, — вставил хозяин собаки. — Мы живем вот тут. — Он указал на дом, расположенный позади них. — Пошли к нам, мы заклеим тебе рану пластырем и, конечно же, возместим стоимость джинсов…

— Это совершенно необязательно, — начала она, но он прервал ее.

— Нет-нет, я настаиваю — это самое малое, что мы можем сделать в такой ситуации, правда, Петер?

— Но если она не хочет? — пробормотал Глад.

— Чушь! — фыркнул Пьер. — Пошли в дом!

Он взял ее под руку, — но не грубо, а так, словно они уже стали добрыми друзьями, — и повел ее на дорожку. Тарзан пытался протестовать против ее общества, но Пьер цыкнул на него.

— Фу, Тразан, не смей рычать на друзей. Кстати, как, ты сказала, тебя зовут?

— Ребекка, — пробормотала она. — Ребекка Нурмен.

Она бросила быстрый взгляд через плечо в сторону Глада, но выражение его лица невозможно было разглядеть в темноте.

* * *

Она курила голубой «Бленд», что его нисколько не удивило. Сам он достал пачку «Мальборо», купленную в киоске в метро, затем стал рыться в карманах в поисках одноразовой зажигалки. Ему так не хватало старой доброй «Зиппо».

— Ты сказала, что зависишь от Филиппа — что ты имела в виду? — спросил он, поднося зажигалку к их сигаретам.

Прежде чем ответить, Моника сделала глубокую затяжку.

— Я не желаю принимать проклятые деньги от PayTag, это просто исключено. Это равносильно предательству по отношению к Анне. С другой стороны, я не могу оставить акции себе, потому что тогда я стану совладельцем монстра, с которым моя сестра намеревалась бороться, так что я оказалась в западне.

Она сделала еще пару нервных затяжек, затем раздавила окурок в перевернутом вверх дном цветочном горшке, стоящем на пластмассовом столике.

— Филипп предложил мне, что он лично выкупит у меня акции, и хотя я понимаю, что он затем перепродаст их PayTag, для меня это все же наиболее приемлемый выход…

— А что, ты не можешь продать акции кому-нибудь другому? Человеку со стороны?

Она безнадежно махнула рукой.

— Кто захочет их купить? Предприятие не зарегистрировано на бирже, и желающие в очереди не стоят… ArgosEye, строго говоря, не приносит прибыли…

Эйч Пи сделал последнюю затяжку и запустил окурок на покрытый снегом газон. Небольшой поток искр, затем шипение.

— У меня есть одно предложение, — улыбнулся он.

* * *

Все происходящее отдавало сюрреализмом.

Собачник Пьер втащил ее в квартиру, усадил на диван и быстро организовал ей чашку напитка, который оказался самым вкусным капучино из всех, что ей когда-либо довелось пить. И теперь она сидела напротив Глада, пока Пьер искал на кухне аптечку первой помощи. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.

Вид у него был крутой, этого она не могла отрицать. Угловатое лицо, темные глаза и осанка, свидетельствовавшая о том, что он в состоянии постоять за себя в бою. На несколько секунд Ребекка пожалела, что оставила телескопическую дубинку в кармане куртки. Но не набросится же он на нее прямо здесь, на глазах у свидетеля?

— Ты знаешь, кто я, не так ли? — начала она.

Петер кивнул.

— Ну да, мы сталкивались пару раз в спортзале… Но все это несколько…

— Неожиданно, — договорила она за него. — Ты не ожидал моего появления?

— Не-ет, — протянул он и посмотрел на нее долгим взглядом.

— И тем не менее я здесь. Вопрос в том, что мы будем делать дальше.

Он заерзал и бросил взгляд в сторону кухни, где Пьер, судя по звукам, все еще рылся в ящиках.

— Я предпочел бы, чтобы все это осталось между нами…

Он пригнулся к ней.

— Не хотелось бы, чтобы об этом узнали на работе…

— Еще бы, — прошипела она и заметила, что он вздрогнул.

— Петер, ты видел аптечку? Я был уверен, что она в кухне, — крикнул Пьер.

— Не-ет, — ответил Глад, не сводя с нее глаз. — Но она не понадобится — Ребекка собирается уходить.

— Ни черта подобного! — процедила она сквозь зубы.

* * *

Поезд погромыхивал в темноте по пути обратно в город. Эйч Пи успел на последнюю электричку, и, помимо машиниста и какого-то парня с наушниками, сидящего на несколько сидений впереди, в вагонах было пусто.

Он прекрасно понимал реакцию Филиппа. На карту поставлено многое, и не только в финансовом плане.

Корпорация PayTag. Это название он точно слышал раньше и теперь мучительно старался вспомнить, где именно. Но чем больше он думал, тем более туманным казался ответ.

Одно было ясно. Эйч Пи начал понимать, почему убили Анну Аргос. Как он и подозревал, она была замешана в Игре, но не на правах рядового Игрока. Она и ее фирма играли в этом деле куда более серьезную роль.

ArgosEye поддерживал конфиденциальность Игры, наверняка пользуясь при этом ее уникальными услугами. Слившись с другим предприятием и получив доступ к крупным финансам, можно было бы использовать Игру на постоянной основе, реализовать весь ее потенциал. Поручать им разнюхивать тайны, ошибки и просто сбои, которые люди любой ценой хотят скрыть.

Когда Игра сделает свое дело, жертве останется лишь сделать выбор: стать клиентом ArgosEye, чтобы все концы были надежно упрятаны в воду, или… Крышевание чистейшей воды. Так сказать, «Коза ностра»[124] в виртуальном пространстве. Бизнес будет расти в геометрической прогрессии, а PayTag — рыдать от счастья по поводу своего удачного приобретения.

Увеличение доходов означает, что Игра тоже будет расти, находить все новых Муравьишек и Игроков и тем самым наращивать свою власть и свою клиентуру. Разрастающаяся Игра потребует возросших ресурсов для поддержания секретности, но укрепившаяся фирма ArgosEye будет в состоянии это обеспечить. И тем самым остается только одно — полный вперед!

Круг замкнулся, все кусочки пазла встали на место, выстраивалась определенная логическая цепочка.

Как и во всех подобных случаях, следовало задать вопрос: кому это выгодно?

Ответ был проще простого.

Всем!

И тут взбунтовалась Анна Аргос.

«Ей удалось найти способ помешать им», — сказала Моника.

Анна была человеком азартным — она скорее погубила бы дело всей своей жизни, чем просто стояла и смотрела, как Филипп и предавшие ее сотрудники творят с фирмой что хотят.

А что, если она даже предприняла попытку, которая не увенчалась успехом?

Может, именно поэтому и бежала из страны?

Однако слишком многое было поставлено на карту, чтобы они дали ей так просто уйти. Пока Анна существует, она является для них фактором риска.

А с факторами риска они умеют работать.

И вызывается Винсент, он же ladykiller.

Черт, до чего гнусная история!

Не хватает только одного кусочка пазла.

Хенрик «Эйч Пи» Петерссон.

Какова его роль во всем этом?

* * *

Внезапно ее снова охватила ярость. Несколько недель она представляла себе, как выглядит МейБей за монитором своего компьютера. Представляла его себе почти что монстром в черном плаще и с изуродованным лицом. Вместо этого МейБей оказался загорелым и накачанным парнем с ухоженной бородкой, который сидел перед ней на турецком диване в комнате, словно сошедшей со страниц «Тысячи и одной ночи».

Его наигранное удивление не произвело на нее никакого впечатления…

— Я смотрю, ты совсем обнаглел, слышишь, Петер! Ты собираешь всякие мерзкие сплетни, которыми тебя подпитывают твой дядюшка Сикстен и твой дорогой начальничек. Затем ты превращаешь меня в мишень для своих насмешек и в течение нескольких недель мараешь меня дерьмом, лишь бы добиться популярности на вонючем сайте дешевых сплетен. А теперь ты хочешь сделать вид, что ничего не было — не дай бог на работе узнают, так, что ли? Похоже, ты не так смел в жизни, как за клавиатурой, МейБей!

Несколько секунд Глад смотрел на нее во все глаза, потом набрал воздуху в легкие и открыл было рот…

Но в эту секунду в комнату вошел Пьер, помахивая маленькой белой сумочкой с красным крестом.

— Вот она. Прошу прощения, Ребекка, но мой друг засунул ее в шкафчик в ванной, вместо того чтобы положить на обычное место.

Он уселся рядом с Ребеккой и стал привычными движениями перебирать содержимое аптечки.

— Простите, что прервал вас. О чем вы говорили?

Глад медленно подался вперед.

— Да, у меня на самом деле тот же вопрос. Что ты такое несешь, Нурмен?

Глава 34. Cut, clip and remove[125]

На пару секунд у него возникло ощущение, что кто-то следит за ним.

Он встревоженно оглядел вагон, но, кроме парня с наушниками, в вагоне никакого не было.

Все тихо.

Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох через нос, затем медленно выпустил воздух через рот. Водоворот мыслей в голове стал потихоньку замедляться.

Анна, Винсент, Филипп, Моника, Рильке и все остальные. Да к тому же еще и он сам. Да, до чего гнусная история!

Поезд остановился на станции, но никто, кажется, не вошел.

Его прикрытие работало до того вечера после похорон — стало быть, все, что он узнал до того момента, соответствовало истине. Затем случилось нечто непредвиденное. Вмешались внешние обстоятельства, изменившие ход событий. Стоффе — вряд ли кто-то другой. То, что его раскусила Рильке или что он сам совершил какую-то оплошность, казалось совсем не столь вероятным теперь, когда он немного успокоился.

Нет, Стоффе — единственный новый член уравнения, единственное отклонение от первоначального сценария. За исключением, может быть, сестрицы… Эта мысль тревожила его больше, чем он решался сам себе признаться.

— Добрый вечер, Хенрик! — произнес внезапно у него за спиной мягкий голос, и Эйч Пи замер.

Это был Филипп Аргос.

* * *

— Петер — король форума? Ты шутишь!

Пьер разразился булькающим смехом, в обычной ситуации наверняка очень заразительным, однако Ребекка была совершенно не в том настроении, чтобы смеяться. И Гладу ситуация не показалась столь смешной, как его другу.

— Так и есть, я в состоянии максимум справляться с электронной почтой и заходить на самые популярные сайты новостей.

— Но… — пробормотала она. — Тоббе сказал, что… — Сделала паузу, ища продолжения. — О’кей, теперь я поняла. Стало быть, Тоббе Лунд сознательно натравил меня на тебя…

Она посмотрела на Пьера, который тут же перестал смеяться.

— Видишь ли, Нурмен, дело обстоит так, — проговорил Глад. — Я никогда не афишировал свою ориентацию. Правда, в полиции в последние годы в этом смысле стало полегче, однако человек, работающий в патрульной службе и выступающий в многоборье, утратил бы свой имидж, если бы выяснилось, что он…

— Гей, — вставил Пьер. — Петер и я не совсем единодушны в этом вопросе, но хотя я и не согласен с ним, я уважаю его решение…

Глад бросил на Пьера благодарный взгляд.

— До недавнего времени все шло отлично, — продолжал он. — Некоторые коллеги, конечно, знали или догадывались, но никого все это как-то не волновало.

— А что произошло потом? — спросила Ребекка, которая все еще пыталась привести в порядок собственные мысли. — Это как-то связано с Тоббе Лундом?

Глад кивнул.

— Он случайно наткнулся на нас с Пьером на частной вечеринке. Его дочь подрабатывает официанткой, а он, как истинно заботливый отец, приехал забрать ее перед закрытием.

— Это была вечеринка для геев, — вставил Пьер. — Самая обычная вечеринка — без плюмажей, боа из перьев и песенок с конкурса Евровидения, но, как бы там ни было, ситуация не оставляла места для двойного толкования. Остальное ты легко можешь себе представить…

Представить она действительно могла. Тоббе был хроническим гомофобом — это качество, среди прочих, начало раздражать ее в нем, когда притупилось физическое притяжение.

— И он начал поливать тебя дерьмом?

— Не совсем, — пробормотал Глад. — Он не настолько глуп. Как-никак он начальник, и раньше мы были отличными друзьями. Если бы он начал распространять обо мне слухи, то измарался бы сам… Вместо этого он начал по-особому обращаться со мной на работе, что, по сути, то же самое. В такой сплоченной группе, как наша, все мгновенно чувствуют, когда пошла не та волна — а он вдруг стал пользоваться любым случаем, чтобы отделаться от меня или подставить. Например, охотно отдавал меня другим подразделениям, когда там не хватало народу. Остальные тут же последовали его примеру. Я мгновенно все понял и подал рапорт с просьбой перевести меня. Вот уже три недели как я работаю в отделе по борьбе с подростковой преступностью в Руслагене.

— А Сикстен?

Ответ Ребекка уже практически вычислила. Тот комментарий по поводу аморальности полицейских теперь приобрел совсем иное звучание.

— Дядя Сикстен? Он такой же гомофоб, как и Тоббе Лунд, если не хуже. Мы с ним не общались несколько лет. А он-то какое имеет отношение ко всей той истории?

* * *

Первое, что подсказал ему инстинкт, — бежать, задать деру. Но в ту самую секунду, когда он попытался подняться, на плечо ему легла тяжелая рука.

— Спокойно, парень, — произнес Элрой ему в ухо, прижимая его обратно к сиденью.

— Ты сегодня неплохо потрудился, Хенрик!

Филипп плюхнулся на сиденье напротив него. Их колени оказались так близко друг к другу, что почти соприкасались.

— Так что за истории нарассказывала тебе моя бывшая свояченица? Дай я угадаю. Я мучил ее сестру, выгнал ее из ее же собственной фирмы, а теперь намерен продать все это дьяволу. Все сходится?

Эйч Пи молча кивнул. Внезапно его охватил приступ тошноты. Он был уверен, что за ним нет хвоста, к тому же он выскользнул из виллы Моники через дверь веранды и, перебравшись через живую изгородь, углубился в лес.

Так как же, тысяча чертей, им удалось выследить его?

Кто-то проболтался.

Но кто?

Эйч Пи бросил быстрый взгляд в сторону переднего сиденья вагона. Парень в наушниках сидел на месте. Пока в вагоне находится посторонний, они не решатся наброситься на него. Во всяком случае, он очень на это надеялся.

Филипп любезно улыбнулся.

— Боюсь, что наша прошлая встреча прошла не лучшим образом, Хенрик, и в этом целиком и полностью моя вина.

Он запустил руку в карман пальто, и Хенрик похолодел.

— «Лекерол»?

Филипп протянул красную баночку с таблетками для горла, и Эйч Пи, сам не зная почему, послушно взял одну из них.

— Makes people talk,[126] — рассмеялся Филипп, и Элрой за спиной у Эйч Пи тоже хохотнул. Эйч Пи нервно усмехнулся. В животе все перевернулось — он пару раз с напряжением сглотнул, чтобы взять себя в руки.

— Как ты, наверное, заметил, моя свояченица — человек специфический, — продолжал Филипп. — Монику более всего интересуют паранормальные явления, в результате ей порой бывает сложно воспринять реальность такой, какова она есть. К тому же трагическая смерть Анны вряд ли улучшила ее душевное состояние.

Он скорчил трагическую мину.

— Как и во всех распавшихся союзах, ответственность лежит на обеих сторонах… Но что касается ArgosEye, то тут мои действия совершенно законны, уверяю тебя. Впрочем, достаточно об этом.

Он бросил быстрый взгляд на Элроя, затем оглянулся через плечо на парня, сидевшего на несколько сидений впереди.

— Мне кажется, что нам лучше будет продолжить нашу беседу в более интимной обстановке, Хенрик, — проговорил он. — Нас по-прежнему интересует, кто подослал тебя к нам и какие инструкции тебе были даны. Кроме того, нам хотелось бы обсудить и еще кое-какие вопросы.

Он протянул руку вперед, не давая Эйч Пи ничего сказать.

— Нет-нет, тебе не нужно отвечать прямо сейчас. Мы поговорим об этом, когда нам никто не будет мешать… София ждет в машине в Рупстен, а тебе я советую тем временем подумать, какой оборот ты хотел бы придать нашей беседе.

— Простой или трудный путь, малыш, тебе решать, — шепнул Элрой ему в ухо. — Мне все равно.

* * *

Поезд сделал последнюю остановку перед мостом, но, прежде чем Эйч Пи успел подумать о бегстве, Элрой снова положил руку ему на плечо. Парень в наушниках поднялся и прошел мимо них. Эйч Пи пытался встретиться с ним глазами, но тот даже не посмотрел в его сторону.

Затем поезд снова заскрипел и тронулся, начав долгий подъем на мост Лидингёбрун.

Филипп достал из чехла на поясе свой мобильник и поднес к уху.

— Да!

Эйч Пи даже не слышал звонка.

— Привет, ситуация под контролем, продолжаем по первоначальному плану.

Эйч Пи покосился в окно. Они проезжали мост, черная вода простиралась с двух сторон от них.

— Отлично, — продолжал Филипп в телефон. — Продолжай. В полночь переходим к третьей фазе.

У него есть шанс успеть. Если он вскочит, опрокинет Филиппа, встанет на него ногой и прыгнет…

Хотя нет — даже если ему, вопреки тяжести во всем теле, удалось бы проскочить мимо Филиппа и Элроя, у него нет никакого желания кидаться в ледяную воду с высоты двадцати метров. До берега далеко, слишком далеко — ему никогда в жизни не осилить такой заплыв, особенно учитывая его нынешнее физическое состояние…

Похоже, Филипп закончил разговор. Несколько секунд он держал телефон в руке, потом поднес его к губам и нажал кнопку.

— София?

— Слушаю! — затрещал ее голос из маленького динамика.

— Мы на мосту, будем на месте через пару минут. Подъезжай к выходу, прием!

— Поняла!

Материк приближался, и Эйч Пи заметил, как поезд замедляет ход.

— Ну вот, Хенрик, мы и прибыли на конечную станцию…

* * *

Мысли по-прежнему беспорядочно вертелись в голове, пока Ребекка шла пешком обратно к арендованной машине.

Петер Глад — не МейБей, если, конечно, они с его сожителем не выдающиеся актеры. Но почему-то она так не думала. Похоже, оба говорили правду, а вся история про Тоббе была рассказана от души.

Кстати, о Тоббе…

Он надул ее. Скорее всего, ему ничего не известно о МейБей, он просто подбросил ей имя Глада, чтобы избавиться от нее тогда, на теннисном корте, пока его сын Юнатан не заподозрил неладное.

Однако ее не покидало чувство, что Тоббе тем или иным образом замешан во всей этой истории.

И дело было не только в том, что МейБей знает об их встречах в квартире Хенке или что некоторые из описанных им событий совпадали с тем, что рассказывал Тоббе. Интернет-преследование набрало обороты как раз тогда, когда она решила порвать с Тоббе. Но сам он точно не МейБей, это она давно поняла. Он просто не умеет так хорошо формулировать свои мысли — ему далеко до мистического блогера. Кроме того, Тоббе не настолько разбирается в компьютерах, чтобы так мастерски оставаться анонимным.

Однако было что-то в самом тоне сообщений — он казался глубоко личным. Словно МейБей знает о том, кто она, и от всей души презирает, даже ненавидит ее.

* * *

Он был в ужасе.

Каким-то образом они выследили его, вели на коротком поводке, проверяя, что же он предпримет. Будь на его месте парень поумнее, он давно бы сбежал. Упаковал свой чемодан и свалил — пусть думают, что он вышел из игры, что он им больше не опасен.

Но он поступил наоборот… Только доказал им лишний раз, что не собирается сдаваться. И до сих представляет собой угрозу. Вопрос, который он задал себе в квартире фирмы, пока не получил ответа. Удалось ли им выяснить, что он не просто Хенрик Петерссон, а Игрок 128? Известно ли им, что именно его Винсент пытался подставить, обвинив в смерти Анны?

Поезд, поскрипывая, замедлил ход у перрона, произвел серию кратких подергиваний и остановился как вкопанный.

— Пора выходить, — произнес Элрой на ухо Эйч Пи и взял его за руку выше локтя. — Не забывай, что я рядом. — Свободной рукой он чуть отвел полу куртки и показал предмет, висящий у него на бедре. — Модель 88, 9-миллиметровый, с 19 патронами в магазине, — усмехнулся он.

Эйч Пи сглотнул пару раз и медленно кивнул. Сердце отчаянно билось, отдаваясь в ушах барабанной дробью.

Вдоль почти пустого перрона они направились к холлу, где находились турникеты.

Филипп шел на шаг впереди, затем он с Элроем, прицепившимся к его руке. Он уже знал, куда они идут. Та же крутая лестница, ведущая с перрона на улицу, которую он пытался штурмовать несколько часов назад. А дальше его отвезут в какое-нибудь укромное местечко, на карьер или уединенную поляну в лесу. На этот раз Эйч Пи струхнул не на шутку. Как и Анна, он представлял собой угрозу. Он — фактор риска, от которого надо как можно скорее отделаться. Если он сядет в эту машину, то вернется не ранее чем лет через тридцать-сорок, когда какой-нибудь таиландский собиратель ягод найдет в лесу его обглоданный лисами череп.

Нет, он должен срочно что-то предпринять!

* * *

Она выехала на мост Лидингёбрун, возясь с автомобильным приемником. Сейчас ей не помешало бы немного расслабиться, послушать музыку, заглушить круговорот мыслей в голове.

Но вместо этого включились новости.

«Полиция по-прежнему отказывается комментировать мотивы, лежащие за взрывом бомбы в центре Стокгольма. 28-летний мужчина, взорвавший бомбу, ранее не судим и полиции неизвестен, однако, судя по сообщению в „Фейсбуке“, которое он оставил после себя, его поступок связан с международным терроризмом…»

Ребекка переключилась на другой канал, некоторое время нажимала кнопки настройки, пока не наткнулась на песню Babyshambles, которую любила.

In the morning there’s buzz of fliesBetween the pillows and the skiesThat beg into your eyesThrough the looking glassand between your tights.And it’s written no small surpriseLet’s straight down the rabbit holeThere we go…

* * *

Всего десять метров до холла с турникетами, затем еще несколько метров до лестницы. Пальцы Элроя сжимали его руку, как тисками, и он ощущал его взгляд на своем затылке.

Но тут у него возникла идея. Он чуть замешкался — ровно настолько, чтобы его бывший начальник оказался еще в нескольких метрах от них.

Автоматические двери раскрылись, пропуская Филиппа внутрь холла, и в эту секунду Эйч Пи остановился.

— Не останавливаться… — пробурчал Элрой.

Эйч Пи послушался и сделал шаг вперед, так что они оказались точно в дверях. Элрой крепче сжал его предплечье и раздраженно пробурчал:

— Давай, давай!

Двери захлопнулись без всякого предупреждения.

Левая половина ударила Элроя по руке, заставив его инстинктивно отступить на полшага назад. Эйч Пи же сделал большой шаг вперед и повернул в сторону. Правая половинка двери прошла в миллиметре у него за спиной и со всей мощи ударила Элроя, заблокировав его руку.

Он услышал, как тот что-то крикнул, почувствовал, как ослабла хватка, и рванулся вперед всем телом.

Он свободен!

Пора сделать то, в чем он всегда преуспевал, — бежать, бежать со всех ног!

Филипп услыхал предупреждающий крик Элроя. Он развернулся, выбросил вперед руки, но Эйч Пи уже набрал скорость. Сделав обманный бросок влево, он тут же обогнул Филиппа справа.

Взяв курс на эскалатор, ведущий вверх на платформу метро, он взлетел по ней в два прыжка, как делал обычно, и сразу почувствовал, как все тело запротестовало. Добравшись до верха, он бросил взгляд через плечо и убедился, что Филипп с Элроем следуют за ним по пятам.

Проклятье!

Вылетев на платформу, Эйч Пи выбрал правую сторону перрона, где не было ни души. Тело плохо повиновалось, ему приходилось напрягаться до предела, чтобы не запутаться в собственных ногах.

На левой стороне платформы стояло несколько пассажиров, но никто из них, разумеется, и не подумал бы прийти ему на помощь. Он нацелился на дальний край платформы и тоннель, ведущий вверх к Юртхагену.

Очередной быстрый взгляд через плечо заставил его сердце отчаянно забиться в панике. Преследователи уже догоняли его — они были так близко, что он мог видеть их напряженные лица. Белый пар вырывался из их ртов и ноздрей.

Тысяча чертей!

Обычно ему удавалось убежать практически от кого угодно, но, во-первых, он был не в форме, а во-вторых, эти парни демонстрировали чудеса спортивных достижений.

О тоннеле можно было забыть — они догонят его еще до того, как он достигнет входа; потом, даже если ему каким-то непостижимым образом удастся добраться туда, то двести метров под уклоном вверх совсем не то, о чем он сейчас мечтает.

На секунду Эйч Пи подумал, не пересечь ли ему пустые пути, чтобы потом прыгнуть через перила вниз на Ветравеген, однако виадук, на котором находилась платформа, имел не менее пятнадцати метров в высоту — такого падения он точно не переживет.

Стало быть, нужен новый план, и как можно скорее!

Снова взгляд через плечо — преследователи еще ближе.

Все мышцы болели, легкие и горло горели, и Эйч Пи стал замечать, как его движения становятся все тяжелее. Они поймают его, теперь он это осознал. И тут он заметил, как на левой стороне перрона загорелось табло, сообщающее о приближении поезда, и почувствовал хорошо знакомый поток воздуха.

Это шанс.

Крошечный долбаный смертельно опасный шанс. Но выбора нет!

Эйч Пи резко свернул налево, перескочил на другой перрон и понесся зигзагами между полусонных пассажиров, слыша за спиной их сердитые крики, когда его преследователи сбивали их с ног.

Он отклонился вправо, продолжая бежать вдоль нового перрона. И вот у него перед глазами возникли огни поезда, выходящего из тоннеля и несущегося прямо на него. Преследователи уже почти догнали его. Их руки почти дотягивались до его куртки на спине, и он вложил все оставшиеся силы в последний рывок.

Заскрипели тормоза поезда — он видел, что поезд все ближе. Снова руки, пытающиеся ухватиться за его куртку.

Легкие готовы были взорваться, ноги уже почти отказывались слушаться, но Эйч Пи заставил их сделать прыжок через край перрона. Миллисекунда полной невесомости, пока он висел в воздухе прямо перед поездом.

Потом до него донесся чей-то крик — резкий и долгий крик, смешавшийся с оглушительным визгом тормозов.

Затем земля, грубая щебенка, металл и, наконец, тьма…

Глава 35. The rabbit hole[127]

Форум столпов общества

Опубликовано: 23 декабря 22.49

Пользователь: MayBey

Может быть, ты и права, Регина…

Возможно, я всего лишь привидение…

Но посмеешь ли ты игнорировать меня?

Посмеешь?

Просмотреть все 96 комментариев

* * *

«Карман» в нижней части перрона был невелик — сантиметров семьдесят в глубину и тридцать пять в высоту. Как раз достаточно, чтобы человек нормального телосложения мог в нем укрыться.

Колеса поезда все еще катились в нескольких десятках сантиметров от его лица, а жуткий визг тормозов делал всякую мыслительную деятельность практически невозможной.

Эйч Пи быстро провел инвентаризацию. После забега, приземления и броска в «карман» все тело болело, а сердце стучало, как басы на жесточайшем хеви-метал-концерте, однако, к большому своему облегчению, он не обнаружил отрезанных частей тела и каскадов фонтанирующей крови. Все конечности оказались на месте, хотя и покрытые синяками. Подтянув под себя руки, он стал ползти вперед.

Получалось на троечку.

Веса показал ему эти «карманы» много лет назад. Мужик явно был свихнутый на теме поездов, но в пятнадцать лет такое не сразу понимаешь. К сожалению, он вскоре закончил свои дни, обуглившись где-то в районе Эльвшё. Как всегда, катался снаружи на вагоне и не заметил, что высоковольтные провода на станции иногда свисают ниже, чем между станциями.

Однако они успели отлично повеселиться…

Эйч Пи начал с того, что ездил между вагонами и откалывал прочие мелкие штучки, затем отправился в сафари по тоннелю возле пустынной станции «Кюмлинге». Именно там он впервые опробовал «карман» под перроном. Поезд голубой линии пронеся мимо на скорости в восемьдесят узлов с такой воздушной волной и таким оглушительным звуком, что он чуть не наложил в штаны от страха. Затем они не раз опробовали этот фокус в других местах, ибо на всех станциях перроны были сконструированы одинаково. Собственно, это была скорее траншея, чем «карман», поскольку тянулась вдоль всего перрона. Стало быть, он сможет проползти незамеченным до самого тоннеля, в то время как стоящий поезд полностью блокирует возможность заглянуть сюда снаружи. Во всяком случае, чисто теоретически.

Поезд замер; теперь до Эйч Пи донесся гул возмущенных голосов на перроне.

— Нет, нет, черт подери, нельзя спускаться на рельсы! — сказал суровый мужской голос, принадлежавший, по всей видимости, машинисту. — Прежде, чем что-то можно будет сделать, должны отключить электричество. У нас есть на этот счет специальные правила — чуть ли не каждую неделю кто-нибудь прыгает. Полиция и пожарные уже едут, могу я попросить всех сделать два шага назад?

Голоса отдалялись по мере того, как он полз вперед.

Дело шло куда медленнее, чем он рассчитывал.

Щебенка обдирала колени и локти, и к тому же толстый пуховик сильно затруднял движения. Издалека до него донесся приближающийся вой сирен. Он должен быть уже далеко в тоннеле, когда пожарные отключат электричество и спустятся на рельсы.

Остановившись на несколько секунд, Эйч Пи принялся стягивать с себя куртку. Без верхней одежды ему будет холодно, однако выбора нет.

Поспешная проверка карманов — не забыто ли в них что-нибудь.

Бумажник, связка ключей и сигареты.

Убедившись, что все это на месте, он распихал их по карманам джинсов. Осталось найти зажигалку. Эйч Пи провел ладонями по пуховику, пытаясь нащупать ее в многочисленных маленьких карманчиках. Вытащить ее почему-то не получалось — наверное, она каким-то образом завалилась за подкладку, и на мгновение он даже собирался плюнуть. Но потом осознал, что путешествие по тоннелю до следующей станции метро будет очень долгим без сигареты, и предпринял новую попытку.

На этот раз он запустил пальцы глубже и рванул подкладку.

Вот она!

Но маленький четырехугольный предмет, который он извлек, оказался не зажигалкой…

На одной стороне крошечного плоского прямоугольника виднелась надпись Elite GPS 311. Это многое объясняло. Они налепили на него передатчик, пометили его, как долбаного жирного тюленя! Поэтому-то им удалось выследить его так незаметно…

Посажен передатчик был мастерски — пуховик толстый, украшенный таким количеством кнопок и молний, что Эйч Пи и не заметил бы никогда крошечного предмета.

Однако одного он не мог понять: как им удалось прицепить туда передатчик? Куртка была новехонькая, он вытащил ее прямо из пакетов Ребекки перед тем, как выйти из дому. А это, в свою очередь, означает… что, дорогой Эйнштейн?

Новую переменную в уравнении…

Fuck.

Fuck.

FUCK!

Он должен разыскать ее, выяснить, с кем она встречалась в последнее время. Позаботиться о том, чтобы держать ее в стороне от этого дела.

Но прежде — прежде надо выбираться отсюда…

* * *

Тобиас Лунд, конечно же, ошибка. Большая ошибка с ее стороны, за которую ей теперь приходится дорого расплачиваться. В отличие от других женщин, работающих в полиции, которые никогда не встречались с коллегами, она вдруг ни с того ни с сего упала в объятия такого донжуана, как Тоббе. К тому же соседа и лучшего друга ее же начальника…

Что она себе думала?

Собственно, в этом и заключалась проблема. Как и в случае с Йоном, она ни о чем не думала, а просто следовала первому порыву. После всего того, что произошло в прошлом году с Хенке, после теракта, который ей в последнюю минуту удалось предотвратить — и не в последнюю очередь после посылки с болтами, — она дала себе слово немного отпустить вожжи. Снизить требования к самой себе, дать себе шанс на человеческие слабости.

И вот что из этого вышло!

Разумеется, ей следовало давным-давно скорректировать ошибку по имени Тоббе Лунд — тогда она избежала бы его ревности, навязчивости, бесконечных эсэмэсок. У нее уже есть бойфренд, симпатичный и заботливый; возможно, с ним не так интересно, но зато он никогда не затащил бы ее в такое болото. Так зачем же она изменяла Микке, обманывала его ради бессмысленных занятий сексом с человеком, который ей даже не нравится? На этот вопрос у нее не было хорошего ответа. Или, напротив, ответов было слишком много…

Глава 36. Out of the hole and down the slope[128]

Место: отель «Безнадёга».

Дата и время: день Рождества, 13.48.

Форма одежды: In-room casual, что означает кальсоны и нижнюю майку.

Статус: Весь в синяках и в ярости.

Лунатизм.

Так назывался этот феномен — он видел это на канале Discovery. Когда спишь на ходу. Собственно, смотря в каком смысле «спать». Это не совсем точное описание его тогдашнего состояния. Скорее, Эйч Пи находился в странном забытьи: ноги продолжали нести его вперед, а голова летала где-то в просторах долбаной неведомой страны.

Сам тоннель, собственно, оказался не слишком длинным — километр или около того. Но поскольку он уходил вниз под Юртхаген, всего в нескольких десятках метрах от входа, все огни скрылись из глаз. Полная темнота сделала свое дело, усилив ощущения.

Ему являлись такие видения, какие мог породить только его разгоряченный мозг. Крысы, летучие мыши и большие бесформенные фигуры, притаившиеся в нишах и боковых тоннелях. Они шипели на него, когда он, спотыкаясь, проходил мимо, тянули к нему свои грязные бомжовые руки, похожие на клешни.

И голоса. Папаша, Даг, сожженный заживо бедный сумасшедший Эрман. Все они нашептывали ему что-то в темноте, требовали от него ответа.

Хочешь поиграть в игру, Хенрик Петерссон?

Хочешь?

Ты уверен?

Да или нет?

Он только что получил свой обед — «Роял» с сыром, который обошелся ему вдвое дороже обычного, поскольку «БургерКинг» находился на пару кварталов дальше. Но результат того стоил. Соус стекал у него между пальцами, и он жадно слизывал каждую капельку жира.

Он прошел весь этот тоннель с привидениями до конца, брел на автопилоте еще метров сто, прежде чем понял, что огни и свежий воздух — не плод его больного воображения.

Затем ему удалось поймать такси, и хотя водитель покосился на него со странным выражением лица, однако все же согласился доставить его грязное избитое тело домой на Сёдермальм.

Проспав почти сутки, он с трудом поднялся, чтобы принять душ и побриться. Подзаправился гамбургером и включил компьютер.

Он должен каким-то образом связаться с Ребеккой. Объяснить, почему он не вернулся. Ведь она наверняка разозлилась и встревожилась. Однако он не решался позвонить ей домой или на мобильный. Если они смогли поставить ему на одежду передатчик GPS, то что им стоит прослушать ее телефон? Все-таки его противники — не самые простые люди.

Все оказалось куда круче, чем он думал, — это стало доходить до него только сейчас, и самый обычный поиск в «Гугле» укрепил его теорию, возникшую у него еще на Лидингё.

Он должен связаться с ней. Обеспечить ее безопасность.

* * *

Рождество вдвойне усиливало мрачное настроение.

Собственно, на себя Ребекка злилась не меньше, чем на Хенке. Сначала он сваливается на нее буквально с неба, голый и избитый, с какой-то невероятной историей в качестве объяснений. Затем пару дней на отдых, пока заботливая старшая сестра ухаживает за ним и обслуживает его, — и раз! Снова пропал, не сказав ни слова.

Она приготовила рождественский ужин, даже достала с чердака кое-какие рождественские украшения для дома, а он так и не появился. Разумеется, она попыталась позвонить на свой мобильник — только для того, чтобы убедиться: он спрятан между шапками на полке в холле.

Хенке в своем духе, но и она тоже хороша! Могла бы уже и сообразить, чем все кончится!

Так что Рождество ей придется праздновать в одиночестве.

Правда, Микке звонил пару раз, но ей почему-то было неудобно с ним разговаривать. Она ссылалась на то, что празднует Рождество с братом, и старалась как можно скорее закончить разговор. В том, что ему уже известно о ее отношениях с Тоббе, она не сомневалась. По крайней мере теперь он прочел все сплетни на форуме. Адвокат мало в чем помог ей. Судя по всему, прокурор намерен возбудить против нее уголовное дело в начале января. Грубое служебное преступление. Это означает, что ее выгонят с работы, если суд признает ее виновной. «Fuck по всем направлениям», — сказал бы по этому поводу Хенке…

Упаковав спортивную форму, Ребекка вышла из дома. У площади Фридхемсплан находился спортклуб «Фрискис&Светтис», и она решила пока купить себе абонемент на десять посещений.

Выйдя на улицу, она внимательно осмотрелась по сторонам, прежде чем отправиться к автобусной остановке. В квартале от ее дома стартовала потрепанная машина, однако звук мотора потонул в сугробах, поэтому Ребекка ничего не заметила.

* * *

На след его навела фотография неудавшегося террориста. Жуткий отвратительный снимок, который, естественно, смаковали все вечерние газеты.

Кто-то сфоткал его строго сверху, наверное, свесившись из окна. Безжизненное тело, темные пятна на снегу, осколки и разбитая витрина неподалеку — все было видно совершенно отчетливо.

Однако совсем иная, куда меньшая по размерам деталь заставила Эйч Пи вздрогнуть. В верхнем углу снимка, в полном одиночестве на снегу виднелся маленький прямоугольный предмет, при виде которого у него волосы встали дыбом.

Мобильник! Блестящий, серебристый, до чертиков похожий на тот, что лежит у него в платяном шкафу.

Когда в мозгу все замкнулось, собрать недостающие фрагменты оказалось легко. Сперва — небольшой поиск по сайтам газет недельной давности.

«Второй теракт на шведской земле за последние два года».

«Международный терроризм пришел, чтобы остаться».

«Специалисты уверены, что в Швеции находится не менее трех сотен потенциальных террористов».

«Правительство выносит законодательное предложение по расширению полномочий…»

«Опрос, проведенный среди наших читателей, показывает, что большинство шведского населения поддерживает меры по усилению контроля…»

Это последнее утверждение заставило его изменить направление поиска и забрести в свои родные места. Ему понадобилось всего несколько минут, чтобы найти то, что он искал. Правда, у некоторых троллей появились новые имена, однако он безошибочно узнавал их по манере выражаться.

M00reon, M1crosrf и JabRue он создал собственноручно, но здесь были и старые добрые приятели: VAO, «Буссе Бальдерссон», «Ласковый Июль» и «Лассе Даниэльссон». Он проверил все имена троллей, которые мог вспомнить, — результат превзошел все его ожидания.

Начиная со дня взрыва все они — каждый без единого долбаного исключения — оставили комментарии, так или иначе связанные с террористическим актом. Когда он перешел на блоги, то увидел ту же картину. Даже самые поверхностные блогеры упоминали взрыв хотя бы парой слов, пусть и банальными шаблонами: «Просто ужас какой-то!» или «Лучшая подруга моей сестры находилась в двух шагах от этого места…»

Вывод напрашивался сам собой!

ArgosEye раздул событие до небес, и вся машина «частных мнений» запустилась через несколько часов после самого неудавшегося теракта.

Случайность?

Что ж, такой вариант, конечно, допустим.

Но, учитывая то, что ему уже было известно обо всем этом…

NFW!

No Fucking Way!!!!![129]

* * *

В каждой руке она несла по пакету с продуктами, а сумка со спортивной формой висела у нее за спиной. Всего десять метров отделяло ее от автобуса, когда двери вдруг захлопнулись и он с шипением откатил от остановки.

Громко выругавшись себе под нос, она уже подумывала о том, чтобы дождаться следующего, но потом решила пройти пешком два километра от площади Фридхемсплан до своей квартиры.

На середине пути она успела не раз пожалеть о своем решении.

Несмотря на толстые варежки, ручки пакетов врезались в пальцы и заставляли ее все время останавливаться, чтобы восстановить кровообращение. К тому же тротуары были плохо очищены от снега, и она несколько раз чуть было не поскользнулась.

Она уже миновала парк возле педагогического института, когда рядом с ней возник темный автомобиль. Справа от нее за высокими перилами неслись потоком машины к тоннелю Фридхельстуннелн — наверное, из-за этого постоянного движения и шума, доносившегося с трассы Е4, она не обратила внимания на машину, пока та не остановилась совсем рядом и высокий мужчина, выйдя из нее, загородил ей дорогу.

— Садись, — коротко сказал он.

— Что?

Она заметила, как рыжеволосая женщина ее роста вылезла с водительского сиденья и стала обходить машину, чтобы оказаться у нее за спиной.

— Садись! — повторил мужчина. — Тут один человек хочет с тобой побеседовать…

Наклонившись, она заглянула в машину — судя по всему, «Мерседес».

Внутри сидел Йон.

— Садись, пожалуйста, Ребекка, — проговорил он мягко.

Она бросила взгляд влево. Женщина стояла на тротуаре позади нее.

Как и у мужчины, стоявшего впереди, куртка у нее была расстегнута хорошо знакомым Ребекке образом, и правая рука лежала на поясе под курткой.

Она сделала шаг к перилам.

Внезапно до нее дошло, что мужчина ей знаком.

— Ты ехал в моем автобусе, — сухо констатировала она. — Но тогда ты вел себя куда любезнее.

— Ты будешь садиться или?.. — спросил он.

— А что произойдет, если я отвечу «нет»?

Мужчина придвинулся на полшага, женщина у нее за спиной сделала то же самое.

— Спокойно всем, — сказал с заднего сиденья Йон. — Я очень сожалею о том недоразумении, которое произошло позавчера, — правда сожалею, Ребекка. Я был слишком уставший, к тому же выпил и потому неверно оценил ситуацию. Надеюсь, ты принимаешь мои извинения, — и уверяю тебя, что я никоим образом не вынашиваю планы мести.

Он указал жестом на свой залепленный пластырем нос.

— Если ты не возражаешь, садись в машину, мы подвезем тебя до дому. Идти недалеко, но пакеты у тебя в руках тяжелые, как мне кажется…

Едва он закончил фразу, мужчина сделал тот же жест, что и в автобусе — протянул руку, готовясь взять ее пакеты. Но она колебалась. Мужчина и женщина почти незаметно сокращали расстояние, приближаясь к ней все плотнее. Медленно опустив пакеты на землю, она сделала шаг назад.

* * *

Ему понадобилось несколько дней, чтобы последний кусок мозаики встал на место. «А. К. М. Е. Телекоммуникационные услуги» — именно их офисный бункер они с гениальным Рехиманом разорили дотла. Именно там, как они выяснили, находился центр управления Игрой. То есть до того момента, как он разнес их в пух и прах…

Стало быть, «А. К. М. Е. Телекоммуникационные услуги»…

…предприятие — член корпорации PayTag — было написано на их веб-сайте.

Если раньше у него хоть на секунду возникали сомнения в своей миссии, то теперь все размышления подобного рода были отправлены на свалку.

PayTag владел А. К. М. Е., а А. К. М. Е. обеспечивала хостинг Игре.

Каков же вывод, Шерлок?

PayTag и есть Игра!

* * *

Внезапно тротуар осветился фарами другой машины, куда менее роскошной.

Несколько мгновений она стояла посреди проезжей части, затем подъехала к тротуару и припарковалась за «Мерседесом». Маленький щупленький мужчина в кожаной куртке, ковбойских ботинках и защитных очках выпрыгнул с пассажирского сиденья.

— Что здесь происходит? — спросил он властно и уверенным шагом направился к ним.

Мужчина и женщина, стоявшая позади Ребекки, переглянулись.

— А что такое? — спросил мужчина из автобуса и убрал руку, протянутую в сторону Ребекки.

— Ренко, следственный отдел, — ответил мужчина в очках, потряся у них перед носом черной обложкой удостоверения. — Здесь остановка запрещена — и, видите ли, «Мерседесам» тоже.

— А мы уже уезжаем, — пробормотал мужчина из автобуса. — Мы только хотели подвезти эту даму…

— Отъезжайте. Мы с коллегой сами отвезем Нурмен домой.

Мужчина в очках указал пальцем через плечо в сторону потрепанной машины, где как раз в это мгновение открылась дверь со стороны водителя. Мужчина в зеленой армейской гимнастерке с некоторым трудом выбрался наружу, а затем выпрямился во весь рост. Ребекка увидела, как женщина, стоявшая слева от нее, инстинктивно сделала шаг назад, — и сама она близка была к тому, чтобы последовать ее примеру.

Мужчина был настоящим гигантом, ростом не менее двух метров десяти сантиметров и порядка метра в плечах. Его длинные волосы свисали ниже плеч и в сочетании с большой меховой шапкой скрывали большую часть его лица. Нельзя сказать, чтобы возникало большое желание рассмотреть это лицо.

— Отъезжайте, я сказал, а не то будет штраф категории А, — проскрежетал маленький в очках и махнул одной рукой. — Нурмен, запрыгивай назад, патруль доставит тебя в целости и сохранности.

Сдвинув очки на переносице, он подмигнул ей.

Ребекка сделала пару шагов в сторону машины. Женщина все еще стояла на месте, загораживая ей дорогу.

Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга.

Затем рыжая дама медленно посторонилась.

Несколько секунд спустя Ребекка сидела в следственной машине. Внутри та была грязная, а запах стоял такой, словно там кто-то недавно умер. Водительское сиденье было отодвинуто так далеко назад, что мужчина за рулем сидел почти рядом с ней на заднем сиденье. Радио в машине играло какой-то старый шлягер, который показался ей знакомым.

«Мерседес» со злобным шуршанием развернулся и исчез в направлении моста Вестербрун.

— О’кей! — проговорила Ребекка и сделала глубокий вдох. — Во-первых, если вы, два клоуна, намерены снова изображать полицейских, то это называется штраф категории О, а не А. И во-вторых, где мой придурок-братец и в какую историю он влип на этот раз?

Глава 37. Blamegames[130]

Форум столпов общества

Опубликовано: 28 декабря 18.06

Пользователь: MayBey

Так какое решение вам ближе?

Голосуйте, убрать ли мне его.

Палец вверх или палец вниз.

Пора решаться…

Просмотреть все 231 комментариев

* * *

Чем больше он размышлял над этим делом, тем более прояснялась картина. Убийство Анны и переход предприятия из рук в руки на самом деле всего лишь прелюдия. Настоящий матч начался с того террориста-неудачника.

Парень был под завязку нагружен взрывчаткой и прочей дрянью, кроме того, находился в пятидесяти метрах от самого людного места Стокгольма. Однако же ему удалось каким-то невероятным образом сорвать теракт. Хотя он пробежал по всей Дроттнинггатан, огибая сотни покупателей в предрождественской толпе, бомба сработала в таком месте, где никто, кроме него самого, не пострадал.

Возможно, это просто чудо — или беднягу охватила паника. Либо он передумал, либо слишком неуклюже обращался со своей самодельной интернет-взрывчаткой.

Но есть и еще один вариант объяснения.

Кто-то — на расстоянии — привел в действие бомбу таким образом, чтобы она привлекла максимальное внимание, нанеся минимальный ущерб. Примерно как его собственное выступление в Чисте в прошлом году. Много часов провел он в размышлениях над тем, почему Игра сделала тот самый звонок, который должен был привести в действие взрывчатку задолго до того, как кортеж с министром иностранных дел США подъехал к месту. Не будь он настолько умен, чтобы вовремя разгадать вероломные планы Гейм-мастера, вероятнее всего, сам стал бы единственной жертвой того взрыва, как террорист-неудачник в центре города.

Истинная же цель заключалась в том, чтобы отвлечь внимание. Создать событие, которое вызвало бы бурную реакцию и при этом содержало бы в себе достаточно вопросительных знаков, чтобы знаменитости, журналисты и эксперты болтали об этом без умолку во всех СМИ.

Тем временем другое скрывалось от радаров. Собственно, все это всего лишь вариация на тему того, чем занималась фирма ArgosEye. Заполнить доску объявлений своими бумажками, чтобы ни для чего другого не осталось места.

В ближайшие недели все внимание будет сосредоточено на взрыве и загадочных обстоятельствах вокруг него, а ArgosEye позаботится о том, чтобы эта шумиха продолжалась как можно дольше.

Вопрос лишь в том, что же на самом деле пытаются скрыть. Ясно одно — это нечто крупномасштабное.

Что ему теперь делать, тысяча чертей?

Конечно, он может обратиться в прессу, но какие у него доказательства? Он, ранее судимый, только что депортированный из арабской страны, высказывает различные специфические обвинения в адрес респектабельного шведского бизнесмена. К тому же под соусом из глобальных заговоров, различных разведок и тайных обществ. Проклятье, с таким же успехом он мог бы сразу сам надеть на себя смирительную рубашку.

Нет, на самом деле у него всего два варианта.

Первый: собрать свои пожитки и рвануть туда, где восходит солнце, как Одинокий ковбой.

Или второй: собственно, это даже еще проще. Узнать, что эта компания затевает, и остановить их!

Yippikayee, mothafuckers!

* * *

Парень в очках и его жутковатый приятель припарковались рядом с другой машиной перед ее подъездом и проводили ее до самой квартиры. Донесли ее пакеты и вежливо отказались от кофе, который она настойчиво предлагала им в благодарность за помощь.

— Вот, — сказал парень в очках, который по дороге представился ей как Нокс, роясь в кармане куртки. — Брат просил передать тебе вот это. — Он протянул ей мобильник и зарядку. — Держи его включенным, он скоро позвонит тебе.

Он сделал странный жест, побарабанив пальцами по переносице.

— И будь спокойна, старушка! Нокс позаботится, чтобы с тобой все было в порядке!

* * *

Он видел, как сонный практикант появился на своем мопеде и припарковал его прямо возле двери. Похоже, это был тот же парень, с которым он общался несколько недель назад, впрочем, все подростки на одно лицо. Длинные сальные волосы, прыщи по всей физиономии, добавьте к этому пару застиранных джинсов, красные от компьютерных игр глаза и жеваную футболку — и вы получите портрет любого из юных подмастерьев Манге.

Звяканье ключей, затем несколько минут ожидания, чтобы парень успел снять сигнализацию и запустить компьютеры, прежде чем сам Эйч Пи пересек улицу.

Он открыл дверь, но, к своему удивлению, не услышал обычной мелодии, встречавшей вошедших. Может быть, она надоела практиканту или он не разделял восторг Манге по поводу «Звездных войн»?

Парень не нависал над прилавком с чашкой кисловатого кофе и мятой бесплатной газеткой в руках, как это обычно делал его мастер. Вместо этого Эйч Пи обнаружил его в глубине магазина перед одним из больших компьютеров.

Судя по всему, он сидел на порносайтах, наигрывая в карманный теннис и проверяя последние достижения интернет-сообщества — Naughty Annie staffs her Fanny, Donkey-Hung IV и прочие шедевры, любезно представленные Всемирной паутиной.

— Твой босс в курсе, чем ты тут занимаешься? — громко спросил Эйч Пи, что заставило парня буквально упасть со стула от неожиданности.

— Что?!

Парень смотрел на него в полном шоке.

— Спокойно, парень, я не так страшен, как кажется. — Эйч Пи ухмыльнулся и ткнул себя пальцем в грудь. — I come in peace. Take me to your leader![131]

Он дружелюбно кивнул практиканту, который все еще сохранял тупое выражение лица.

— Да очнись же, черт подери, — фыркнул Эйч Пи, увидев, что его шутка прошла мимо собеседника. — Мне нужно связаться с Манге, или Фарухом, или как там он себя именует на этой неделе. Он по-прежнему в отъезде? Его старый электронный адрес и месседжер не работают…

— А… э-э-э?

Во всяком случае, хоть какие-то признаки жизни.

— Это самое… Хозяин в Саудовской Аравии или что-то в этом духе… У него новый адрес на «Хотмейле». Дать тебе его?

— Ты угадал, парень!

Парень с облегчением ухмыльнулся и уже через минуту раздобыл обрывок бумаги и ручку.

— Так это тебя зовут Эйч Пи, да? — спросил он уже не таким потрясенным голосом.

— Угу, — ответил Эйч Пи одним уголком рта, записывая контактные данные Манге.

— Манге много о тебе рассказывал… Говорил, что ты хороший мужик. И что ты побывал во всяких переделках…

— Да что ты говоришь! — проговорил Эйч Пи и поднял глаза. — Не могу ни согласиться, ни опровергнуть… — улыбнулся он.

Все же надо дать молодежи шанс.

* * *

Кому: becca.normen@hotmail.com

От: t.sammer@gmail.com

Дорогая Ребекка!

У меня к тебе хорошие новости из Дарфура.

Похоже, существует видеозапись интересующих нас событий.

Один человек, находившийся на месте, снимал происходящее на мобильный телефон. Мы делаем все от нас зависящее, чтобы получить эту запись.

Надеюсь, в ближайшие дни она будет наша.

Раз уж я пишу тебе, хочу воспользоваться случаем и попросить тебя о помощи.

Мне очень хотелось бы связаться с твоим братом.

Я давно мечтал о возможности поговорить с ним лично и рассказать ему о вашем отце. В каком-то смысле оправдать Эрланда в глазах Хенрика. К сожалению, последнего не так-то легко разыскать, а я часто нахожусь в разъездах, поэтому до сих пор мне не удалось с ним встретиться.

Вскоре я снова уезжаю, причем на долгий срок, так что буду тебе очень благодарен, если ты как можно скорее сообщишь мне, где я могу найти его.

С сердечным приветом,

Таге Саммер

Едва она дочитала сообщение, как зазвонил телефон.

— Алло!

— Привет, это я.

— Да, слышу.

— Нам надо поговорить.

— Ты так считаешь?

— Послушай, Бекка, сейчас не время дуться. Ты знаешь Филиппа Аргоса — Нокс сказал, что похоже на то?

— Кого?

— Филиппа Аргоса, он же Филипп Йон Мартинссон. Мой бывший шеф и порядочная сволочь.

Она вздохнула.

— Все очень сложно…

* * *

О’кей, дело обстояло еще хуже, чем он думал.

Нокс выполнил задание блестяще, что, впрочем, неудивительно: как-никак, Эйч Пи оплатил квартиру для Атамана на полгода вперед и подбросил ему десять блоков сигарет, так что теперь два друга жили рядышком на первом этаже.

Однако информация, которую он получил в последние дни, оказалась весьма тревожной.

Сестра солгала ему!

Она так и не объяснила, что делала тогда утром в районе Эстермальм, а он был, как всегда, слишком занят собой, чтобы спросить.

Более всего его раздражало то, что он по дурости счел все это счастливой случайностью — что карма поместила ее туда как его ангела-спасителя. Вместо этого она оказалась потрепанной ночной бабочкой, выпавшей из постели Филиппа…

Его жизнь время от времени шла под откос, но на Ребекку он всегда мог положиться. Именно она помогала ему держаться на плаву. И вот теперь она предала его несколько раз подряд. Сначала прыгнула в постель к его заклятому врагу, а потом еще и солгала — во всяком случае, скрыла от него правду.

Не Стоффе запалил его, а его собственная сестра!

Fuck!

Fuck!

FUCK!!!

Ему пришлось оторваться от компьютера для небольшой прогулки до двери и обратно, пока давление не опустилось на несколько миллиметров ртутного столба.

Все это смахивало на жуткое дежавю из тех времен, когда Дагге держал ее под пятой. Когда Эйч Пи казалось, что он почти потерял ее…

Поначалу он восхищался Дагом, воспринимал его почти как старшего брата, когда они с Беккой начали встречаться. Тогда ему не хотелось думать о том, как Даг обращается с его сестрой, хотя первые признаки уже были налицо. Даг был крутым парнем, таким, с которым хочется общаться, и приятно, когда он хлопает тебя по плечу. Именно Манге открыл ему глаза, заставил его понять, что за фрукт этот Даг на самом деле и что происходит. Очнувшись ото сна, Эйч Пи начал ненавидеть Дага почти с такой же силой, как и папашу.

До нынешнего момента он не испытывал ненависти к Филиппу Аргосу. В каком-то смысле даже мог понять, почему босс вел себя именно так, а не иначе. Ведь сам он не оправдал доверия Филиппа, поставил под удар всю деятельность фирмы. Так сказать, действие и последствие. Но теперь все изменилось.

Теперь все это стало так fucking personal!

* * *

Дело обстояло куда хуже, чем она думала.

В прошлый раз это было крушение «Эстонии» и убийство Пальме, но такое…

Когда ей наконец удалось заставить его заговорить, ему было не остановиться. Слова рвались из него каскадами, в особенности после того, как она попыталась быть честной и рассказать о своем неудавшемся свидании с Йоном (он же Филипп Аргос).

Она старалась поверить в его слова, даже делала над собой немалые усилия. Но мозг отказывался все это воспринимать. Фирма, занимающаяся чисткой Интернета, управляющая блогами и дискуссионными форумами — и одновременно сотрудничающая с теми, кто инсценирует теракты, чтобы отвлечь внимание СМИ от того, что они хотят скрыть…

А если серьезно?

Но, словно этого показалось ему недостаточно, Эйч Пи добавил в эту кашу наемных убийц тайные алгоритмы в «Гугле» и ясновидящих дам с Лидингё, чтобы еще раз вернуться к тому, с чего все началось.

Это проклятая Игра…

Глава 38. Online games[132]

Форум столпов общества

Опубликовано: 29 декабря 18.41

Пользователь: MayBey

Малыш Хенрик спрятался в потрепанном холостяцком отеле на Сёдермальме и думает, что он в безопасности. Но мы-то знаем… Или как?

Просмотреть все 29 комментариев

* * *

Goodboy.821: Ты на связи?

Farook: Приятно слышать тебя, брат. Давненько…

Goodboy.821: Слишком давно — моя вина…

Farook: Скучамши по мне??

Goodboy.821: Обосрись, Манге!1!1

Goodboy.821: Ты получил мое сообщение?

Farook: Да, но расшифровка заняла некоторое время. Ты стал параноиком похлеще меня.

Goodboy.821: Как ты догадываешься, на то есть веские причины.

Farook: Да, я врубаюсь. Я все прочел.

Goodboy.821: И?

Farook: Я полностью с тобой согласен, брат. То, чем занимается Аргос, неправильно со многих точек зрения. Его действия противоречат всей концепции Интернета. Я знаю немало людей, которые с превеликим удовольствием выволокли бы этих троллей за ушко да на солнышко. Троянская программа — не проблема, я могу ее слепить дня за два, даже здесь. Вопрос скорее в том, как запустить ее в систему…

Farook: То есть ее, конечно, можно взломать. Я знаю несколько человек, которые бы с этим справились, но это займет месяца два. Кроме того, неизвестно, какова будет эффективность — ведь велики шансы, что атаку обнаружат, и тогда действие программы будет ограничено. То же касается попытки послать им «трояна» в качестве скрытого файла…

Goodboy.821: О’кей. Это не совсем тот ответ, которого я ждал.

Farook: Понимаю…

Goodboy.821: Другие предложения?

Farook: Ну, если невозможно ее им послать, остается только загрузить ее вручную.

Goodboy.821: С этого места поподробнее, пожалуйста.

Farook: Ну, это просто мои мысли вслух, но если ты выберешь этот путь, тебе надо пробраться к компьютеру, с которого есть полный доступ в систему. Компьютер рядового сотрудника не подойдет. Ты сам писал, что USB-разъемы на обычном железе дезактивированы, так что надо добраться до правильной железки. Лучше всего — проникнуть туда, где у них стоят серверы, и вставить ее прямо в мейнфрейм. Следишь за мыслью?

Goodboy.821: Слежу!

Farook: Но такая хрень куда опаснее, сам понимаешь…

Goodboy.821: Сляпай «троян», а остальное предоставь мне.

* * *

Она просматривала клип и снова перематывала назад.

Размытые кадры, скорее всего, снятые мобильником — однако понять, что они представляют, не составляло труда. Красная земля, люди в лохмотьях — и среди всего этого черные машины. Раздались выстрелы, камера задрожала в руках анонимного оператора, показывая то небо, то землю. Все казалось совершенно нереальным. Словно ей виделся без конца один и тот же сон, но на этот раз сон прокручивался не у нее в голове, а на мониторе компьютера.

Затем машины дали задний ход — они прошли так близко, что оператору пришлось отскочить в сторону. В кадре промелькнула темноволосая женщина, висящая на двери машины.

А вот и он. Прямо перед машиной, и хотя камера поймала его всего на секунду, этого вполне хватило. Если нажать на паузу, можно было различить множество деталей. Его одежда — слишком чистая и целая, чтобы вписаться в окружающую обстановку, фрагмент того, что напоминало хорошо начищенный армейский сапог под одной брючиной. Желтый пакет, висевший у него на руке.

И, наконец, огромный блестящий револьвер, направленный прямо на их машину.

«Прислано вчера прокурору с анонимного интернет-адреса», — сообщил ей ее адвокат.

Кадры были отправлены на анализ, но если они окажутся настоящими, то после Нового года она сможет вернуться на работу.

Иными словами, дядя Таге сдержал свое обещание.

Теперь и она должна в благодарность выполнить его маленькую просьбу.

Ребекка достала мобильник и нажала на кнопочку вызова.

— Да, — сухо ответил брат.

Звуки на заднем фоне свидетельствовали о том, что он на улице.

— «Монумент», — проговорила она.

— Что?!

— Отель «Монумент» — там ты прячешься, не так ли?

В трубке наступила тишина.

— Алло, ты меня слышишь?

— Да. Кто растрепал?

Он старался напустить на себя крутизну, но ей не составило проблем услышать тревогу в его голосе.

— Ты когда-нибудь слышал о человеке, который называет себя МейБей?

— А, этот мнимый полицейский?

— В смысле — мнимый? Ты что, знаешь его?

— Само собой, я порылся в твоем компьютере позавчера, пока тебя не было. Нашел документ, где ты собрала его цитаты, а потом зашел на форум. Я сам занимался такими штуками, когда работал на Филиппа…

Загудела машина, микрофон на мгновение перебил звук, и ей показалось, что их разъединили.

Потом она услышала его шаги. Казалось, что он почти бежит.

— Занимался — чем, Хенке? — раздраженно проговорила она. — Я сейчас не в настроении играть в загадки…

— Троллями.

— Я же тебе сказа…

— Анонимно пробираться на всякие форумы и срывать дебаты — или направлять их, так сказать, в определенное русло. Ты что, не слушала, когда я рассказывал об этом — когда мы с тобой сидели у тебя на кухне?

Она вздохнула.

— Ты много чего рассказывал, Хенке, и в основном вещи не сильно приятные.

— Плевать, — оборвал ее он. — У этого МейБей все признаки троллинга.

— Например?

— Он заимствует словечки и жаргон других пользователей, стремится, чтобы его приняли за своего. Затем потихоньку разбрасывает горящие факелы — и вот уже все внимание переключилось на него. Он не похож на атакующего тролля, потому что тогда он начал бы грубить и скандалить, так что, думаю, у него есть некая другая задача.

— Но откуда ты знаешь наверняка, что он не полицейский?

— Ну, с полицейским жаргоном у него все в порядке. Но настоящий полицейский не стал бы вставлять так много цитат из фильмов.

— Что?!

Она отчетливо слышала, как он ухмыльнулся.

— Ты что, не заметила? Как я уже сказал, я лишь пролистал, но там были фразы и из Де Ниро, и Клинта Иствуда, в этом я уверен на все сто. А это — «дождь, который смоет все дерьмо», — это, например, взято из «Таксиста».

Он сделал паузу, но она по-прежнему слышала его быстрые шаги.

— Ну, и потом, сам ник… — продолжал он. — В мире форумов ник всегда что-то значит — даже у троллей. Чтобы показать, какие они умные, некоторые буквально размахивают подсказкой прямо перед носом у народа — и никто не догадывается.

— А МейБей?

— Ну, во-первых, это означает «может быть». Во-вторых, так звали заклятого врага Судьи Дредда — серийного убийцы, который обожает играть с полицией во всякие игры. Но, если этого мало, есть еще анаграмма — интернет-жокеры любят анаграммы. MayBey — Abyme?

Он сознательно сделал паузу, и ей оставалось лишь войти в расставленную ловушку.

— И что?

— Myse en Abyme — кинотермин, обозначающий «заглянуть в пропасть»; я узнал это, когда пытался окончить вечернюю школу…

Его голос зазвучал с напряжением, и он откашлялся.

— Как когда ставят друг напротив друга два зеркала. Копия копии, новая копия той копии — и так до бесконечности. Двойная нереальность, так сказать. Как сон внутри сна…

— Сон! — вырвалось у нее.

* * *

Проклятье, они сели ему на хвост!

Строго говоря, надо было наплевать на отель, бросить к черту свое барахло и срочно искать другое укрытие. Но Эйч Пи не мог оставить там телефон. Это была единственная ниточка, связывающая его с Игрой, — пока существовал телефон, у него было хоть какое-то физическое доказательство того, что Игра существует.

Он осторожно высунул голову из-за стены на заднем дворе отеля.

Все тихо.

Маленький кусочек деревяшки, который он засунул в ответную часть замка на двери аварийного выхода, сидел на месте, и попасть на нужный этаж не составило труда. В коридоре было пусто, но на всякий случай он выждал несколько минут, прежде чем подкрасться к своей двери.

Приложив к ней ухо, прислушался.

Ни звука.

Времени в обрез.

Если Бекка права и кто-то опубликовал в Сети информацию о том, где он скрывается, то скоро они будут здесь. Но с какой стати этот полицейский тролль выложил инфу именно о нем? И как выследил его?

Этими вопросами он займется, когда найдет себе более безопасное убежище.

Эйч Пи вставил карточку в замок и открыл дверь. В комнате было темно. Он осторожно шагнул внутрь, избегая включать свет. Глаза быстро привыкли к скудному освещению. В комнате никого, в туалете тоже. Он вытащил маленький чемоданчик и быстро покидал в него вещи.

Телефон он бросил туда в первую очередь. Эйч Пи еще не прикасался к нему с тех пор, как получил его от Нокса. Голова была настолько забита другим, что он почти забыл о нем.

Но теперь ему снова казалось, что это жизненно важно.

Всё — готов!

Закрыв чемодан, Эйч Пи сделал пару шагов к двери. Но вместо того, чтобы открыть ее и взять курс на аварийный выход в конце коридора, вдруг замер. Он и сам не мог сказать, откуда взялось это чувство, что что-то не так. Прислонившись к двери, осторожно посмотрел в глазок. Поначалу он увидел лишь пустой коридор. Но потом заметил возле лифта какое-то движение. Две фигуры в темной одежде и с масками на лицах направлялись прямо к нему.

Мгновенно накинув цепочку, Эйч Пи схватил покосившийся стул и вставил его под ручку двери. Затем открыл окно — настолько, насколько позволял предохранитель, — и забрался на подоконник.

В тот момент, когда за его спиной щелкнул замок, он изо всех сил пнул ногой окно, отчего предохранитель отскочил.

Шуршание заблокированной ручки, затем грохот, когда кто-то попытался выломать плечом дверь.

Он выбросил чемодан, целясь в сугроб в нескольких метрах под собой.

Стул грохнулся на пол, дверь открылась на несколько сантиметров, но цепочка удержала ее.

— Вон он! — проревел чей-то голос.

В следующую секунду Эйч Пи прыгнул.

Глава 39. Battle for control[133]

Форум столпов общества

Опубликовано: 30 декабря 16.37

Пользователь: MayBey

Голоса подсчитаны — вы определились.

Теперь Хенрика ожидают последствия вашего решения.

Просмотреть все 149 комментариев

У МейБей совсем крыша съехала, но, похоже, Ребекка оказалась единственной, кто это заметил. Большинство посетителей сайта по-прежнему верили, что все это всего лишь хохмочка, писали одобрительные комментарии или призывали МейБей продолжать выполнение своих планов по убийству ее брата. Словно все это было своего рода игрой.

Примерно как с той бедной девушкой, которая объявила в «Фейсбуке» о своем самоубийстве — как последний зов о помощи — и получила лишь насмешливые комментарии от своих так называемых друзей.

«Ты побоишься».

«Давай — сделай это!»

Просто безумие какое-то!

* * *

В самом дальнем углу позади пустых коробок он соорудил себе нечто вроде хижины, и даже если кто-то и открыл бы дверь склада, его убежище нельзя было заметить. Спальный мешок и пластиковая бутылка с отрезанным горлышком для самых острых потребностей. Ноутбук для того, чтобы сохранить контакт с окружающим миром. Его все устраивало — единственная неприятность, что каждые десять минут приходилось вставать и нажимать на красную кнопку выключателя — свет вырубался автоматически.

Конечно же, он мог найти себе другой отель, но у него не было на это времени. Кроме того, Игра наверняка обыщет все отели в городе — теперь, когда они знают о его возвращении.

Склад в подвале компьютерного магазинчика вполне сгодился, ведь к тому же Эйч Пи обрел еще и раба. Собственно, двух рабов, Клина и Бутера, но пока, если честно, он с трудом различал двух юных помощников Манге.

Все те покупки, которые он сделал в Интернете, были доставлены даже быстрее, чем он мог рассчитывать. Список был полон — не хватало одного предмета…

Эйч Пи пошел и воспользовался душем и сауной, которыми владело товарищество собственников жилья этого дома. Затем надел на себя приличную одежду, за которой любезно сходили Клин и Бутер. На всякий случай он шел в шапке и солнцезащитных очках до самого ее дома.

Перед дверью он собрался с духом, проверил запах изо рта и потянул себя за воротник рубашки, чтобы она не прилипала к шее. Приходилось признать — он нервничает.

В последние дни Эйч Пи много думал о ней. Она имела полное право сердиться на него, быть разочарованной в нем, ведь он лгал ей прямо в лицо. Но без ее помощи ему не справиться со своей задачей. К тому же он так соскучился по ней…

Проклятье, почему все так глупо!

Он глубоко вздохнул и нажал на кнопку звонка. Затем приложил глаз к глазку, поставив руку лодочкой, и увидел, как затрепыхался свет в прихожей, когда она двинулась к двери. Затем поспешно сделал шаг в сторону, чтобы оказаться как можно дальше от глазка.

А что, если она не откроет?

Она должна это сделать — весь его план держался на том, что она откроет.

Во рту у него пересохло, он сглотнул пару раз, пытаясь смочить язык.

Капелька пота скользнула по позвоночнику, затем еще одна.

Ну, давай же!

Щелкнул замок, дверь открылась на несколько сантиметров. Однако на цепочке. Умница девочка!

— Привет, бейби! — начал он, добавив к этому свою самую обворожительную улыбку, и протянул букет, купленный им в киоске «Севен-Элевен».

— Какого черта тебе тут надо? — прошипела Рильке, и на мгновение он испугался, что она захлопнет дверь прямо у него перед носом.

— Успокойся, я пришел попросить прощения. Вот, это тебе!

Он помахал букетом, но она не сделала никакого движения, чтобы открыть дверь и взять цветы.

— Какой же ты наглец, Магнус, или Фарух, или как тебя там…

— Хенрик, — уточнил он. — Меня зовут Хенрик Петерссон, а друзья зовут меня Эйч Пи.

— Плевать, — выпалила она. — Филипп все о тебе рассказал. Обманщик, шпион, подосланный, чтобы…

— Ты совершенно права, — согласился он. — Я — всё это вместе и кое-что еще.

Она открыла было рот, но он поспешил продолжить.

— Но у меня есть к тебе предложение, и очень заманчивое. Речь идет о фирме…

Он изобразил свою лучшую улыбку от Валентино, мысленно держа пальцы в кулаках.

С секунду она стояла молча.

— Назови мне хоть одну причину, чтобы впустить тебя, — проговорила она.

— Ты получишь сорок процентов! Ибо с позавчерашнего дня я владею именно таким количеством акций в ArgosEye…

* * *

Восемь человек значились в ее списке. Пять полицейских из патрульной группы Тоббе, Нина Брандт, а также еще два имени, которые она с некоторой неохотой вписала туда после разговора с Хенке.

МейБей был каким-то образом связан с Тоббе, проблема заключалась лишь в том, что Ребекка не знала, каким именно. Из пяти патрульных полицейских она знала по имени двоих. С одним они вместе учились в Полицейской академии, с другим работали в одной смене в полиции общественного порядка лет пять-шесть назад. Однако она не могла придумать, с какой стати у кого-нибудь из них мог быть на нее зуб.

Нина Брандт и Тоббе встречались во время учебы в академии и до сих пор остаются хорошими друзьями, насколько она знает. Все это, конечно, кажется совершенно высосанным из пальца, однако никуда не деться от того факта, что именно Нина рассказала ей о сайте столпов общества.

Далее следовал Хокан Берглунд, которого она так резко отшила. Этот фокус с увядшими цветами оказался весьма неприятной штукой, так что Хокана вполне можно занести в список подозреваемых, особенно теперь, когда Хенке заявил, что МейБей вовсе не полицейский.

А вот от последнего имени в списке у нее буквально все плыло перед глазами.

Микке…

В отличие от всех остальных в ее списке он обладал достаточными знаниями и связями, чтобы легко справиться со всеми техническими аспектами анонимности МейБей; кроме того, у него предостаточно оснований желать насолить ей. Но, как и в случае с Ниной Брандт, ей трудно было воспринимать Микке как истинного подозреваемого. Правда, он имеет полное право сердиться на нее более чем кто бы то ни было другой. И все же…

Кроме того, он помог ей выследить МейБей…

Ведь он же помог ей, не так ли?

* * *

Поначалу она не поверила ему — пришлось показать ей договор с Моникой и бумагу из Службы регистрации и патентов. После этого она заговорила с ним чуть мягче. Правда, в квартиру его так и не пригласила, но любезно согласилась принести ему стакан воды.

В холле стояли коробки, так что, вероятнее всего, она купила тот чердак, на который они ходили смотреть вместе. Может быть, заговорщики уже получили от PayTag солидный задаток?

На вешалке висело несколько курток, на крючках болталась пара фирменных сумочек, а внизу стоял длинный ряд обуви.

Он провел пальцами по одной из сумочек. Мягкая, светло-коричневая, почти бежевая. Как ее кожа. На мгновение что-то кольнуло его в грудь, и, когда несколько секунд спустя она вернулась со стаканом воды, его охватило острое желание прикоснуться к ней. Однако он сдержался.

— Так в чем суть твоего предложения… Хенрик?

Отпив несколько глотков воды, он исподтишка наблюдал за ней. Черт, до чего же она хороша — даже в спортивных штанах и футболке смотрелась на все сто. Подумать только, что он был с ней — по-настоящему.

Или почти…

Эйч Пи опустил стакан и посмотрел на нее.

— У меня сорок процентов, у тебя десять. Вместе мы контролируем ровно половину фирмы. Если у тебя есть идеи, кого еще можно уговорить нас поддержать…

Он набрал воздуха в легкие…

— …то мы могли бы взять под контроль всё. Сместить Филиппа с должности генерального и начать самим управлять фирмой по своему усмотрению.

Эйч Пи замолк и посмотрел на нее. На несколько секунд ему показалось, что все снова как прежде, и он снова подавил импульс протянуть руку и прикоснуться к ней.

— Ты сумасшедший, — проговорила она, медленно покачав головой.

— Возможно, так и есть. Отстранить Филиппа от руля — задачка не из простых, но вместе мы справимся. Ты и я, бейби! Что скажешь?

— Я имела в виду не это, — проговорила она.

— Не это?

— Я хотела сказать: только сумасшедший мог подумать, что я соглашусь предать Филиппа. После всего, что он сделал для фирмы, для нас, для меня лично… Неужели ты думаешь, что я согласилась бы забыть обо всем этом ради такого… как ты?

Злость вернулась, но теперь в ее голосе звучали новые ноты, которые ему совсем не нравились.

— Поздравляю, Хенрик, если это действительно твое настоящее имя. Тебе удалось обманом уговорить Монику продать тебе свои акции, так что теперь ты владеешь сорока процентами предприятия, где сто процентов сотрудников ненавидят тебя!

Она сделала шаг к нему.

— Мой тебе совет — позвонить Филиппу и продать свои акции ему. Если тебе повезет, ты можешь заработать на этом, а потом с барышами в кармане заползти обратно под тот камень, из-под которого появился. Потому что в одном ты совершенно прав.

Она ткнула пальцем в грудь Эйч Пи, и хотя он был на голову выше ее, но невольно попятился.

— Филипп никогда не позволит никому взять в свои руки контроль над ArgosEye. Шансы равны нулю. Он убьет любого, кто хотя бы попытается отнять у него фирму!

* * *

Едва услышав шуршание в щели на входной двери, она догадалась, что что-то не так. Почту давно должны были принести, а разносчик рекламы, отвечавший за ее подъезд, с уважением относился к наклейке «никакой рекламы — спасибо!» на двери.

Сделав несколько быстрых шагов в сторону холла, она успела увидеть, как коричневый конверт приземлился на коврик у двери. Она подняла его и нащупала сквозь бумагу маленький твердый предмет.

Ключ — судя по всему, от висячего замка. Но от какого? И кто бросил его ей в ящик?

Она впрыгнула в ботинки и кинулась вниз по лестнице. Услышала, как входная дверь внизу захлопнулась. Но, когда она выскочила из подъезда, на темной улице не было ни души.

* * *

О’кей, теперь у него разбитое сердце. Впервые, если не считать одного случая в начальной школе.

Рильке ненавидит его, для нее он мокрица, отвратительное насекомое, которое надо бы раздавить каблуком. От осознания этого факта ему стало куда больнее, чем он ожидал.

В обычных условиях ему было наплевать с высокой горы, что о нем думали другие. Но с ней все было по-другому. Хотя он и понимал, что звезды не на его стороне, где-то в глубине души он все же не терял надежды, что она согласится поддержать его маленький дворцовый переворот.

Перейти на другую сторону ради него — так всегда поступают героини фильмов о Джеймсе Бонде. Вместо этого она, скорее всего, схватилась за телефон, едва за его разбитым сердцем и sorry ass[134] закрылась дверь. И теперь Филиппу наверняка известно, что у ArgosEye появился новый акционер, в результате чего охота на него прибавит обороты…

Однако он утешал себя тем, что его план пока держится.

Завтра — канун Нового года, в офисе будет мало народу. И благодаря карточке, которую он стащил из сумки Рильке у нее в холле, никаких проблем с проникновением в здание не возникнет.

* * *

— Послушай, Эйч Пи, я тут подумал…

Это был ученик номер один по прозвищу Клин.

Парни закрыли магазинчик и опустили роллеты, едва он проскользнул внутрь.

— Валяй, Клин!

Эйч Пи затянулся косяком и передал его соседу справа, продолжая смотреть на маленькое мокрое пятно на потолке, привлекшее их внимание несколько минут назад.

— Вся эта история про ArgosEye, бомбу и все такое…

— Ну?

Бутерброд, лежавший на полу рядом с ним, затянулся, но тут же закашлялся.

— Ты слишком торопишься, Бутер. Не бойся задержать воздух в легких, прочувствовать вкус Марокко — врубаешься?

Бутер приподнялся, попытался кивнуть между приступами кашля. Клин дождался, пока звуки прекратились и приятель вернулся на свое место. Потом продолжал:

— Короче… Мы с Бутером немного поломали башку над тем, что ты рассказал. Типа, что ту бомбу рванули, чтобы что-то скрыть. Мы с ним делаем творческую работу по информационным потокам, так что немного завелись. Погоди, сейчас увидишь…

Поднявшись, он поплелся в полумраке к одному из компьютеров. Секунду спустя один из мониторов ожил.

— Вот, посмотри сам. Мы с Бутером полазили по всем новостным сайтам и проверили, какие новости были самыми читаемыми перед взрывом бомбы. Вот, например…

Он перевел курсор на заголовок и кликнул по нему. Возникла ось времени с красной кривой, показывающая количество заходов и упоминаемость темы.

— Здесь дискуссия о том, что шведские войска в Афганистане сотрудничают с американским расстрельным патрулем. Горячая новостишка в течение двух дней, самая обсуждаемая, лидер почти на всех форумах — до взрыва бомбы, и вот…

Кривая, до того шедшая круто вверх, внезапно упала куда-то вниз экрана.

— Shit,[135] — пробормотал Эйч Пи.

— Или вот тут, — продолжал Бутер.

Он вернулся назад к списку новостей, выбрал новый заголовок и показал график, где на оси времени отображалась синяя кривая.

— Высокопоставленный босс в компании «Вольво» обвиняется в нелегальном экспорте оружия в Ирак. Газеты подхватывают новость, она горяченькая в течение суток, потом — БАМ!

Кривая, не успев подняться, упала вниз.

— Ты можешь выбрать любой заголовок. В последние десять дней информация и дискуссии по поводу теракта заполонили все СМИ. Все остальные новости никому не нужны, особенно такие, которые посложнее, — так что пока все полностью сходится с твоей теорией.

Эйч Пи кивнул.

— Но удалось вам раскопать, что за грандиозную штуку они пытаются скрыть? В чем вся соль?

— Не совсем, — продолжал Клин. — Но мы нашли нечто другое.

Бросив быстрый взгляд на Бутера, он наклонился к Эйч Пи.

— А что, если никакой штуки нет? — прошептал он.

— Что?

Эйч Пи рывком сел.

— Типа ты послушай, — вставил Бутер. — А что, если они раздули до небес дебаты о закручивании гаек в борьбе с терроризмом не для того, чтобы что-то скрыть, а…

— А… что?

— А потому, что им нужны были такие дебаты.

Эйч Пи покачал головой.

— Но кто от этого выиграет? Я имею в виду — какие интересы готовы выложить кругленькую сумму за то, чтобы протолкнуть более суровые законы в такой крошечной стране, как Швеция?

Бутер и Клин обменялись довольными взглядами.

— Смотря о каких законах идет речь. Ты когда-нибудь слышал о директиве по поводу архивации цифровой информации, а, Эйч Пи?

Глава 40. Let the games begin[136]

Форум столпов общества

Опубликовано: 31 декабря 22.03

Пользователь: MayBey

Чтобы быть до конца уверенным, надо знать всё…

Просмотреть все 221 комментариев

* * *

Ну вот, оставалось лишь еще раз пробежать глазами список.

Пропуск — на месте.

Флешка — на месте.

Чертежи — на месте.

Термос с баллистическим гелем — на месте.

Два убогих сообщника — тоже, увы, на месте…

Он сидел в машине в одной из маленьких улиц возле офиса. Засохший автомобильный освежитель воздуха в виде дерева, свисавший с зеркала заднего вида, не мог бороться с ароматами огромного тела Князя, но сейчас запахи менее всего волновали Эйч Пи.

Чтобы все это сработало, он должен вывернуться наизнанку в квадрате и в кубе в стиле Клуни, но в отличие от него и Фрэнсиса Альберта у него не имелось десятка помощников с отличными мозгами. Вся его команда состояла из новообращенного технического гуру в изгнании, мелкого преступника, умело пародирующего Элвиса, а также болотного монстра из вонючей лагуны…

Шансов на успех у него было не больше, чем у грудастой блондинки в ужастике, однако он вынужден to give it his best shot.[137] Этим ублюдкам не удастся провернуть свою затею.

NFW!

Подумать только, что понадобилось два школьника, помешанных на компьютерах, чтобы раскусить этот орешек.

Директива об архивации цифровой информации — конечно же!

Старший Брат Европейский союз пытался заставить всех интернет-провайдеров сохранять данные о трафике каждого пользователя: каждый сайт, который он посещал, ссылки, на которые он кликал, или форумы, на которых оставлял комментарии. Все подлежало архивированию и хранению в течение года, даже при отсутствии подозрений в совершении преступления.

До нынешнего момента Швеция сопротивлялась, но теперь вопрос снова обсуждался в риксдаге.[138]

«На случай, если правоохранительным органам понадобится информация» — так звучала причина, и в последние дни она была дополнена формулировкой «в борьбе с терроризмом».

После взрыва на Дроттнинггатан все протесты гарантированно стихнут. Но сохранять весь трафик каждого пользователя не есть эффективный метод борьбы с терроризмом, это ему объяснил Филипп Аргос. Зато прекрасный инструмент выяснения паттернов потребления, интернет-привычек и сети пользователей до мельчайших деталей! Голубая мечта Штази,[139] только с опозданием на двадцать лет! У крупных предприятий слюнки потекут ручьем по поводу такой информации, они будут готовы на все, чтобы заполучить ее. Законным или незаконным путем — будущее покажет.

Первый шаг — добиться принятия директивы. А благодаря ArgosEye и неудавшемуся террористу дело уже на мази…

В смысле — если никто их не остановит…

Пробираясь зигзагом по маленьким удочкам, Эйч Пи то и дело оглядывался. Все было тихо. До полуночи оставалось несколько часов, и большинство шведов восседали в эту минуту за новогодним столом, поглощая кушания.

Добравшись до главного входа, он в последний раз огляделся, прежде чем залезть в сумку и вытащить пропуск.

Проклятье, даже на фотке размером с почтовую марку Рильке выглядела на миллион долларов. Кстати, о деньгах. Моника Грегерсон пришла в полный восторг от его предложения — и ничего удивительного, черт побери! Ей удалось сорвать неплохой куш и к тому же получить шанс показать на прощание Филиппу средний палец. Но сорока процентов недостаточно, чтобы остановить планы Аргоса по слиянию с корпорацией PayTag. Анна понимала это и выбрала другой способ.

И это, по всей вероятности, стоило ей жизни.

А теперь настал его черед попытать счастья…

Он осторожно поднес карточку к считывателю и заметил, что затаил дыхание. А что, если Рильке все поняла, проверила сумочку и заметила отсутствие пропуска? Позвонила куда надо, и близнецы-детективы заблокировали доступ…

В таком случае он…

Считыватель пикнул и замигал зеленой лампочкой, затем щелкнул замок в двери.

* * *

Что-то затевается, в этом Ребекка была совершенно уверена. Ключ попал к ней не случайно. МейБей начал приводить свой план в исполнение, но пока ей оставалось только выжидать. Когда настанет время, она узнает, чего от нее ожидают. Тем временем она может заниматься составлением собственного плана.

Кроме того, она успела проверить одну версию, которая начала клокотать у нее в голове, и пока не нашла ничего, что опровергало бы ее — скорее наоборот.

«Фейсбук», без сомнения, прекрасный инструмент, чтобы показать себя. Однако сообщать о себе все до мельчайших подробностей всегда рискованно…

Она сменила окно и кликнула на иконку, чтобы обновить, но на странице ничего не изменилось.

Никаких новых сообщений от МейБей.

Пока что. Однако Ребекка была уверена — долго ждать ей не придется.

Она вернулась в кухню и налила себе стакан воды.

* * *

Он поднялся на лифте.

Восемнадцатый этаж из девятнадцати возможных. Разумеется, администратора на месте не было, но пропуск Рильке сработал отлично.

Он тихо прошмыгнул через зал для посетителей, натянув кепку на лоб и прижавшись к стене, чтобы избегать, насколько это возможно, камеры под потолком. Но, как и во многих других системах видеонаблюдения, с которыми ему доводилось сталкиваться, никто не смотрел данные на мониторе в режиме реального времени, особенно в новогоднюю ночь. Завтра утром они смогут перемотать назад и увидеть, что в помещение проникли посторонние, но будет уже поздно.

Остановившись у стойки администратора, он склонился над телефоном. Поднял трубку, открыл меню телефона, ввел номер и нажал на «сохранить». Затем проверил кнопку быстрого набора.

— Алло!

— Это я, Нокс. Я внутри, все в порядке.

— Отлично, босс, все понял. Будь осторожен!

* * *

Когда она вернулась к компьютеру, то увидела комментарий, опубликованный минуту назад.

Твой брат у меня, Регина! Приходи и забери его, если не трусишь.

Она оказалась права. Первый ход сделан. Игра началась.

Настало время ей сделать ответный ход. Ребекка взяла свой мобильный и нажала на кнопку быстрого набора.

— Это я, — сказала она коротко, когда ей ответили.

* * *

So far so good![140]

Он засунул голову в открытое пространство за стойкой администратора. Там было пусто, но в стеклянном загончике в дальнем углу виднелись отсветы от двух мониторов. Ночная смена на «Фильтре» — человека два-три, но по поводу них он не особо беспокоился. Даже если он столкнется с ними, они вряд ли узнают его. Либо поздороваются, либо — максимум — покосятся на пропуск, который висит у него на поясе. Мало шансов, что они разглядят несоответствие фотографии его лицу.

Иное дело — начальники групп. Рильке в новогоднюю ночь не работала, это Эйч Пи помнил с тех пор, как они были вместе. Стало быть, сегодня ночью дежурят либо Бинс, либо Деян, либо Стоффе, либо Франк. Столкнуться с кем-то из них ему совершенно не улыбалось.

Он свернул налево в полутемный коридор, ведущий в три других отдела.

В тот момент, когда он приближался к Пещере троллей, открылась дверь. Он едва успел нырнуть за один из шкафов, тянувшихся по одной стене коридора.

— О’кей, сейчас вернусь, только пойду съем чего-нибудь, — услышал он голос Франка.

Проклятье!

Он только что миновал дверь служебной квартиры — это означало, что Франк пройдет мимо него.

Эйч Пи сполз на пол и прижался к стенке шкафа. Он слышал приближающиеся шаги и постарался сделаться маленьким и незаметным. Внезапно под потолком зажегся свет, и кто-то присвистнул.

* * *

— Отлично, договорились.

Закончив разговор, Ребекка отложила телефон на кухонный стол. Затем вышла в холл и медленно натянула одежду. На этот раз она оставила раскладную дубинку в кобуре и прицепила ее себе на пояс в районе поясницы. Она готова к новому ходу МейБей.

Если ее подозрения верны, если это тот, о ком она думает, то следующий ход последует очень скоро.

* * *

— Франк!

— Да, что? — услышал он голос Франка всего в метре от себя.

— База меня выкинула — ты можешь разблокировать ее?

— Сейчас, — вздохнул Франк.

Затем — удаляющиеся шаги.

Прошелестела дверь в Пещеру троллей, потом все стихло.

Эйч Пи высунул голову в коридор. Там было пусто. Он с облегчением перевел дух.

Как близок был он к провалу…

Но теперь у него возникла небольшая проблема.

Он рассчитывал выбраться на пожарную лестницу через аварийный выход в Пещере троллей, но теперь этот вариант придется отбросить. Лестница — его лучший шанс пробраться в офис Филиппа, где находятся серверы, — это означает, что надо искать новый способ проникнуть туда.

Почти бегом он вернулся обратно к стойке администратора, спрятался за ней и вытащил чертежи здания, которые стащил в шкафу противопожарной безопасности на первом этаже.

Пожарная лестница являлась путем аварийной эвакуации для всех девятнадцати этажей и шла по всей высоте здания до подвала. Придется подниматься на огромное количество ступенек, но вряд ли у него есть другие варианты.

Придется опробовать путь через подвал.

* * *

Зазвонил ее мобильник. Абонент неизвестен. По каким-то причинам Ребекка поколебалась пару секунд, прежде чем ответить.

— Алло, Ребекка Нурмен, — проговорила она сдержанно.

Голос на другом конце принадлежал мужчине.

* * *

Внизу было жутко, как в аду.

Подземная парковка начиналась сразу от лифтов, и, поскольку была ночь выходного дня, горела лишь одна из пяти лампочек под потолком. Наверняка какая-то долбаная «зеленая» программа по экономии электроэнергии. Однако слабый свет все же давал ему возможность передвигаться.

Эйч Пи пересек парковку, огибая немногочисленные машины, и сверился с чертежом, желая убедиться, что идет в правильном направлении.

Внезапный звук заставил его вздрогнуть. Сделав два больших поспешных шага, он нырнул за машины, затем осторожно высунул голову, пытаясь что-нибудь разглядеть в полумраке через автомобильные стекла. Ничего, никакого движения. Может быть, это был вентилятор или еще какая-нибудь сервисная установка, которая включилась щелчком. Для надежности он выждал еще пару минут.

Но кругом царила тишина.

Выпрямившись, Эйч Пи направился в угол, куда должна была выходить лестница, однако не мог удержаться от того, чтобы то и дело не бросать быстрый взгляд через плечо.

Дверь он нашел в точности там, где и ожидал. Однако она оказалась заперта. Видимо, ее можно было открыть только изнутри, что и логично, поскольку она была рассчитана на движение в одном направлении. Но рядом с дверью находился считыватель. Серебристая панель с кнопками, как и та, что попалась ему у входной двери наверху. Он опробовал пропуск Рильке — ответом ему стал двойной писк, а лампочка замигала то красным, то зеленым. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить. Пропуск принят, однако считыватель ожидал от него ввода какого-то кода.

Проклятье!

Входная дверь никогда не запрашивала никакого долбаного кода, там вполне хватало пропуска.

Эйч Пи попробовал четыре нуля, но получил в ответ ровный красный свет.

Давай же, думай, тысяча чертей!

Пропуск принадлежал Рильке — вероятно, у каждого имелся свой индивидуальный пин-код. Скорее всего, четыре цифры. Какие же она выбрала? Собственный день рождения, битва при Люцене, Французская революция?

Он попробовал все три комбинации — безуспешно.

А что, если считыватель устроен не так? Возможно, есть один-единственный код, на который реагирует эта консервная банка, и если у тебя в руках пропуск и ты знаешь код, то добро пожаловать?

Тогда существует шанс, что…

Внезапно весь свет погас и стало темно, как у негра в желудке.

Охваченный паникой, Эйч Пи уже был близок к тому, чтобы бросить все и кинуться к лифтам. Но вместо этого принялся остервенело рыться в сумке в поисках карманного фонарика.

Где-то справа послышалось легкое шуршание, от которого у него волосы встали дыбом. Впрочем, это могла быть крыса…

Или что-то другое — темная бесформенная фигура, которая незаметно подкрадывалась все ближе, протягивая к нему свои клешни, и…

Пальцы нащупали цилиндрический предмет, и он рванул его с такой силой, что несколько других вещей последовали за ним. Нервозный поиск кнопки, и вот…

Поток света и фонарика заставил утихомириться его разгулявшуюся фантазию. Он направил луч фонарика во все мыслимые стороны, чтобы окончательно удостовериться.

Ничего. Лишь припаркованные машины, да те предметы, которые он только что уронил на пол.

Присев на корточки, Эйч Пи сложил обратно в сумку все, кроме маленького баллончика со спреем. Термос с баллистическим гелем, при помощи которого он намеревался перехитрить считыватель отпечатков пальцев, как научил его Рехиман по кличке Человек Дождя тогда, в Чисте. Маленький ломик для взламывания двери помещения, где стояли серверы, а также наушники, позволявшие вынести вой сигнализации.

Он бросил взгляд на часы. Почти час до двенадцати, когда на улицу вывалятся пьяные с фейерверками, отчего охранному предприятию и полиции станет чертовски сложно добраться до такого крутого места, как это. Иными словами, времени вагон и маленькая тележка…

Эйч Пи обработал считыватель спреем, выждал несколько секунд, а затем нажал кнопку на своем фонарике. Свет стал из белого фиолетовым, и когда он посветил на кнопки, то увидел отчетливые белые пятна на четырех кнопках. 1350.

Он прокатал карточку и нажал кнопки в этом порядке.

Красный свет.

На несколько секунд он замер, размышляя. Затем попробовал более логичную комбинацию 0135. Зажглась зеленая лампочка, он услышал, как щелкнул замок.

YES!

В ту секунду, когда он взялся за ручку, по всему телу пронесся болевой импульс, заставив его конечности неконтролируемо дергаться. Затем все погрузилось в темноту.

Глава 41. Capture the flag[141]

— Алло, куда я попал? — спросил мужчина на другом конце.

— К Ребекке Нурмен.

— Это управление дворцового хозяйства или… — спросил он неуверенно.

— Простите, не поняла. С кем я разговариваю?

— Моя фамилия Сандберг, капитан Сандберг, королевская гвардия. Сегодня ночью я начальник охраны во дворце, и сейчас мы стоим у двери, которая почему-то не открывается. Если мы будем менять замок, то по правилам мы должны сообщить…

— Подождите, — прервала его Ребекка. — Откуда вы взяли номер моего мобильного?

— На замке прилеплена бумажка. Стало быть… так вы не работаете в управлении дворцового хозяйства? Я думал…

— Ждите меня, капитан, я уже бегу! — Она кинулась вниз по лестнице, по-прежнему прижимая трубку к уху. — Кстати, куда она ведет?

— Что?

— Запертая дверь, — уточнила Ребекка. — Куда она ведет?

* * *

Его несли.

С двух сторон его держали под мышки, руки связаны за спиной, и мешок на голове.

Дежавю!

На мгновение ему показалось, что это всего лишь сон. Что он по-прежнему в гараже в Дубае, и орки волокут его в пещеру Гуантанамо.

Ноги немного двигались, все остальное тело словно отнялось. Последние минуты казались раздробленными на крошечные фрагменты. Ему казалось, что его везли, перемещали на каком-то неизвестном транспортном средстве. Однако все это было на уровне ощущений, а не фактов. Словно мир вокруг него сдвинулся, пока сам он лежал неподвижно.

Его волокли вверх по какой-то лестнице. Затем он услышал лязганье дверных петель. Сухой холодный воздух, однако не под открытым небом. Скорее огромный чердак…

* * *

Она резко затормозила во внутреннем дворе дворца — машину занесло еще на несколько метров по скользкой брусчатке.

— Стой! — заявил прыщавый парень, стоявший на вахте, протягивая вперед руку.

— Мне нужен начальник охраны, — произнесла она, показывая свое полицейское удостоверение. — Капитан Сандберг. Где я могу его найти?

* * *

Еще одна узкая лестница наверх, и тот, кто шел впереди, буквально втащил его на себе.

Холодный ночной воздух, голоса и звуки города, доносившиеся откуда-то издалека, наводили на мысль, что теперь они находились на открытом воздухе. Шаги его спутников по скользкому грохочущему основанию. Затем руки, заставляющие его сесть, перебрасывающие его ноги через край. Внезапно ноги свободно повисли в воздухе, и слабый ветерок забрался в штанины.

Как уже не раз бывало раньше, интуиция сработала быстрее, чем мозг.

Крыша! Он находится на какой-то крыше.

* * *

Три ствола — два автомата и пистолет в кобуре на боку у офицера. От них ей почему-то стало не по себе. Правда, дворцовый караул имел в основном церемониальную функцию, однако у нее невольно возникли вопросы.

Безопасно или опасно?

Скорее последнее…

Они почти бегом поднимались по лестнице, которая на удивление напоминала самый обычный подъезд. Капитан Сандбрег впереди нее и двое солдат в камуфляже позади. Двери квартир по обеим сторонам, запахи готовящейся еды. Ребекка и представить себе не могла, что во дворце тоже жили люди — за самыми обычными коричневыми дверями со щелями для почты и именными табличками, как в любой другой парадной в городе.

С другой стороны, это был западный флигель вдали от королевских покоев, дворцовой церкви, музейных залов и прочей помпезности.

На самом верху они остановились у железной двери.

— Вот, — сказал Сандберг, указывая на засов с висячим замком. — Мы сразу заметили, что что-то не так, когда наш ключ не подошел.

На замке была прикреплена маленькая бумажка с телефонным номером. Ей понадобилось меньше секунды, чтобы узнать свой собственный.

— Вы уверены, что не стоит позвонить в полицию… Я имею в виду — вызвать патруль, — поправился он.

— Пока нет, — коротко ответила Ребекка.

Вытащив ключ из кармана джинсов, она сразу же отметила, что он подходящего размера. Вставила его в замок и попыталась повернуть. Замок тут же открылся. Один из солдат отодвинул засов и открыл дверь. Запах старого дерева и пыли ударил ей в нос.

— Куда он выходит? — спросила она, показывая в темноту.

— Чердак? Собственно, он идет по всему зданию, но мы используем его для того, чтобы выйти к флагштоку.

— К флагштоку?

— Ну да, к тому, на котором поднимают флаг, когда король в стране.

* * *

Что же произошло, черт возьми?

Его мозг начал потихоньку догонять реальность.

Он схватился за ручку, собираясь открыть дверь на лестницу, когда с ним случился какой-то странный приступ.

Может быть, к ручке подвели электрический разряд?

Но тогда его правая рука должна быть основательно поджарена. Однако помимо пластиковых ремней, врезавшихся в запястья, с руками вроде все было нормально.

Он осторожно повернулся и вскоре идентифицировал точку в пояснице, откуда распространялась жгучая боль.

Рядом слышался чей-то шепот.

Открылась дверь.

А затем — знакомый голос, от которого он вздрогнул.

* * *

Узкий проход из двойных деревянных планок вел их сквозь темноту. Чем дальше, тем сильнее становился запах просмоленного дерева.

Потолок угадывался в нескольких метрах над их головами, и в слабом свете карманного фонарика Ребекка иногда различала зеленоватые фрагменты медного покрытия.

— Осторожно, — сказал Сандберг и посветил фонариком в сторону большой деревянной балки, пересекавшей проход.

Затем проход свернул куда-то вправо, где, как она догадывалась, находился северный фасад здания, выходивший к риксдагу. Где-то впереди в темноте послышался звук захлопнувшейся двери. Сандберг остановился и направил луч фонарика вперед. В двадцати метрах перед ними в темноте вырисовывались контуры лестницы.

— Это охраняемый объект, — пробормотал Сандберг. — Здесь никого не должно быть, особенно там, на флагштоке.

Они подошли к лестнице и осветили ее верхушку. Еще одна железная дверь, на этот раз с ригельным замком.

В кармане у нее запищало. Она выудила свой мобильный телефон и прочла сообщение. Оно было от Микке.

MayBey живет где-то на трассе Е18, бóльшая часть трафика идет через коммутатор в Несбю-Парке.

Она оказалась права!

МейБей — совсем не тот, за кого себя выдает. Вернее, именно то, на что намекает ник. Копия, отражение кого-то другого.

Ребекка повернулась к Сандбергу.

— Ждите здесь! — коротко сказала она.

И двинулась одна вверх по лестнице.

Глава 42. Head to head[142]

— Добро пожаловать, Ребекка! — сказал человек, лицо у которого было полностью закрыто лыжной шапкой и лишь глаза виднелись сквозь прорезь.

Платформа, на которой они стояли, была невелика — семь-восемь квадратных метров. Слева от нее громоздилась каменная балюстрада, а за ней — крутой обрыв вниз на Лейонбаккен. Справа — низкая каменная стена, и далее скат медной крыши в сторону внутреннего двора.

Она покосилась на часы: 23.51.

Издалека доносился треск фейерверков.

— Мы ждали тебя, твой брат и я.

Он мотнул головой, и на мгновение она похолодела. На краю балюстрады спиной к ней сидел человек. Руки его были связаны за спиной, на голове — черный полотняный мешок.

У его ног круто обрывался вниз фасад высотой метров в двадцать.

Она снова перевела взгляд на мужчину в лыжной шапке. Хотя черная куртка и маска зрительно увеличивали его фигуру, он все же оказался тщедушнее, чем она себе представляла.

— Ты, конечно, понимаешь поэтичный смысл восстановления справедливости… — сказал он.

Она кратко кивнула, следя за его движениями. Голос его звучал странно — словно он изо всех сил старался изменить его.

— Твой брат убил твоего бойфренда, столкнув его вниз…

Она снова покосилась на сгорбленную фигуру у края, а затем оглядела платформу. На стене в нескольких метрах от нее стояла черная сумка. Она снова кивнула.

— Ну да, я врубаюсь. Закон — это ты. Око за око…

— Вот именно, — ответил он, но что-то в его голосе свидетельствовало о том, что она отреагировала не совсем так, как он предполагал.

Звуки новогодних ракет начали нарастать, смешиваясь с приближающимся воем полицейских сирен. Видимо, у Сандберга лопнуло терпение.

Он повернул голову, затем бросил взгляд на край платформы.

— Они едут, — сухо констатировала Ребекка.

— Отлично, тогда ты можешь вернуться вниз…

Она сделала полшага назад к двери на лестницу, но остановилась.

— Знаешь что, МейБей? Пожалуй, я останусь здесь.

Он вздрогнул и, казалось, хотел что-то сказать. Потом отодвинулся на полшага к сидящей фигуре.

— Ты не понимаешь… — пробормотал он.

— Да нет, прекрасно понимаю, — ответила она, покосившись на сумку.

Сирены звучали теперь совсем рядом — три или четыре машины. Грохот петард становился громче.

— Я все прекрасно поняла. Ты собираешься столкнуть моего брата… — она указала на сидящего мужчину, — с крыши, как ты и обещал всем твоим фанатам. Если ты не возражаешь, мне хотелось бы остаться и посмотреть, как ты будешь это делать.

— Ч-что?

Его голос на мгновение сорвался в фальцет.

— Я сказала, что ты собирался столкнуть Хенке с крыши. Ты болтаешь об этом уже несколько недель — так пожалуйста, валяй.

Несколько секунд он обдумывал ее слова, потом сделал еще полшага в сторону балюстрады. Она увидела, как сидящая спина нервно заерзала. Сирены стихли — видимо, полицейские как раз бежали вверх по лестницам. Несколько минут, чтобы пересечь чердак, — и скоро они будут у лестницы.

Она медленно завела одну руку под куртку.

— Ты все еще не понимаешь, Ребекка… — прошипел он и поднял одну ногу, словно собираясь пнуть сидящего.

— Нет, — спокойно проговорила она, зажав руками предмет, висящий у нее на пояснице. — Это ты не понимаешь…

Она сделала два стремительных шага по платформе, рывком выбросила вперед руку. Раскладная дубинка вытянулась во всю длину и ударила МейБей по ногам.

Удар оказался таким сильным, что она услышала хруст кости под металлом.

Он упал навзничь, но Ребекка не стала бросаться на него. Вместо этого она уперлась подошвой ботинка в спину сидящему.

* * *

Он слышал голоса, вернее, два голоса. Мужской и женский. Оба казались знакомыми, но в голове по-прежнему была каша, и он не мог идентифицировать их.

Затем он услышал за спиной какие-то быстрые движения.

Кто-то уперся ногой ему в спину.

* * *

— Ну что, МейБей, давай я тебе помогу! — крикнула она, стараясь перекричать треск петард.

Она сильнее нажала ногой.

— Не-е-е-ет!

Два панических вопля слились в один надтреснутый звук.

МейБей пытался кинуться ей под ноги, но удар дубинкой по рукам заставил его скорчиться от боли.

Ребекка схватила за шиворот сидящего мужчину и стащила его с балюстрады, бросив на пол рядом с МейБей. Затем вытащила из заднего кармана наручники.

Под толстыми перчатками и черным пуховиком у МейБей оказались тонкие запястья, так что ей не составило труда защелкнуть наручники.

— Ну что ж, дорогие господа, пора сбросить маски.

Она стащила с МейБей его лыжную шапку, затем освободила второго мужчину от мешка на голове.

— С Юнатаном Лундом я уже имела честь встречаться… — Она кивнула в сторону МейБей, лицо которого было по-прежнему перекошено от боли. — А вот кто ты?

— Бутер… — всхлипнул парень, который изображал ее брата. — Маркус Лильхаге.

— Каким образом ты знаешь Лунда-младшего? Твой папаша тоже полицейский?

— Н-нет, — захлюпал он. — Мы с Клином вместе учимся в школе…

Ребекка кивнула, потом повернула голову в сторону черной сумки.

— А там у вас видеокамера, не так ли?

Парень по кличке Бутер кивнул.

Она ткнула Юнатана Лунда в грудь дубинкой.

— Кто расскажет? Ты или Маркус?

Он схватился обеими руками за пострадавшую ногу, избегая смотреть ей в глаза.

— Хорошо. Маркус, тебе слово.

Она положила дубинку на плечо.

— Это был проект… самостоятельная работа в школе.

— Продолжай.

— Мы изучаем средства массовой коммуникации, делаем проект по информационным потокам. Мы хотели проверить, можно ли управлять дебатами за счет вымышленного персонажа. Папа Клина часто сидит на том полицейском сайте — вот у нас и возникла идея…

Он покосился на Юнатана Лунда, который по-прежнему хранил молчание.

— А потом однажды вечером он случайно сел на мобильник и позвонил домой, сам того не зная… Клин услышал, как они говорят в автобусе…

— Обо мне, — вставила она и заметила, как Юнатан поднял глаза.

— Ты трахалась с моим отцом, — зло прошипел он. — Хотя знала, что у него есть семья…

Ребекка медленно кивнула.

— Совершенно верно, Юнатан, — проговорила она. — И не могу сказать, что я этим горжусь — если тебя это как-то утешит. Поэтому вы выбрали меня?

— На самом деле задумка была в другом, — пробормотал Маркус. — Мы хотели изобразить полицейского, который все больше разочаровывается в жизни и потому пишет, что намерен покончить с собой. Мы хотели посмотреть, попытаются ли коллеги прийти ему на помощь, — продолжал он.

— Собственно, для нас было важно посмотреть, как возникает слава. Как человек приобретает имя. Типа той девицы из Художественного института, которая изобразила психоз и прославилась…

— Заткнись, Маркус! — прошипел Юнатан. — Нам не о чем больше говорить с этой долбаной шлю…

Она пнула его ногой по колену, и он свернулся клубком.

— Ты бы выбирал слова, Юнатан. Подумай сам, что говорят на этом сайте о моей психической неуравновешенности. Такой умный мальчик, как ты, легко мог бы рассчитать, что произойдет, если я разобью вашу камеру, а затем заявлю, что из соображений самообороны мне пришлось столкнуть вас обоих с крыши.

Она заметила, как глаза его округлились, как он вглядывается в ее лицо, ища признаки того, что она шутит. Она схватила его за куртку и поволокла к краю.

Внизу уже собралась толпа.

— Вы терроризировали меня несколько недель… — продолжала она, поднеся губы к самому его уху. — Провоцировали других писать обо мне всякие гадости, чуть не сбили меня насмерть, угрожали расправой моему брату…

Ребекка подтащила Юнатана еще ближе к краю. Несмотря на завывание и грохот новогодних фейерверков, она слышала, как он ловит ртом воздух.

— Не так ли? Машина перед моим домом — это были вы?

— Да! Да, черт подери! — крикнул он. — Мы просто с-следили с тобой. А ты стала на нас н-наезжать…

— …Вы испугались и рванули в панике?

Юнатан нервно кивнул, не сводя глаз с брусчатки далеко внизу.

— А мой брат, какое он имеет ко всему этому отношение?

— Случайность. Он просто пришел к нам в магазин… А потом все стало на место…

Ребекка втащила Юнатана Лунда обратно на платформу и толкнула на пол рядом с компаньоном.

— А все это? — Она кивнула головой в сторону крыши дворца. — Это чья идея?

— Мой брат — офицер полка «И-один», — промямлил Маркус. — Он привел меня сюда летом, когда они спускали флаг.

— Стало быть, вы ожидали, что я поверю, будто там, на краю, сидит Хенке? И буду умолять вас сохранить ему жизнь, а вы все это заснимете — это я поняла. Но как вы надеялись сами выйти сухими из воды?

Парни переглянулись, но ни один из них не произнес ни слова. На несколько секунд Ребекка задумалась.

— Дошло, — проговорила она. — Вас сняли бы с крыши дворца в наручниках, вы попали бы в телевизор и в газеты — прекрасное завершение вашего маленького проекта. Поскольку у вас на самом деле не было заложника, вы отделались бы штрафом или условным наказанием. Я обманута и оплевана, а вы знамениты. Ну что ж, еще не поздно!

Она поставила их на ноги, отвязала веревку, на которой держался флаг, и, прежде чем они поняли, что она задумала, продела свободный конец веревки через их скованные наручниками руки. Затем закрепила веревку, обмотав ее вокруг флагштока, и толкнула обоих парней к балюстраде с такой силой, что они рухнули, не устояв на ногах.

Дикий отчаянный вопль на два голоса, затем веревка натянулась и дернулась, так что они повисли в воздухе над улицей, хотя их колени по-прежнему касались края.

Ребекка увидела, как внизу в толпе защелкали вспышки мобильных телефонов.

— Улыбнитесь и помашите ручкой, ребята! — сказала она. — Вы прославились.

Ребекка подошла к сумке, достала видеокамеру и после некоторых усилий вытащила из нее карту памяти.

На лестнице по пути вниз она встретила парламентера, а позади него виднелась группа захвата в черной униформе.

— Всё под контролем, — заявила она и помахала своим полицейским удостоверением. Потом указала на телефон, который мужчина держал в руке. — Но вы можете позвонить Тоббе Лунду из патруля первой очереди и попросить его прийти забрать своего сына. Кстати, скажите ему, чтобы прихватил две пары сухих штанов…

Глава 43. All Your Bases Are Belong to Us[143]

В то самое мгновение, как с него стащили мешок, мир взорвался разноцветными красками, воем и грохотом. Ему понадобилось полсекунды, чтобы сообразить, что часы пробили полночь, и еще полсекунды, чтобы понять, где он находится.

В семидесяти метрах над городом. Влажные мостовые Свеавеген внизу между его болтающимися ногами и всего пара дециметров бетонного края у него под задницей, не дающего ему упасть вниз.

Нога, упиравшаяся ему в спину, надавила сильнее, уменьшив расстояние до края вдвое и превратив его живот в комок смертельной паники.

Эйч Пи попытался откинуться назад, удерживая центр тяжести над краем пропасти, но нога не давала ему этого сделать, неумолимо толкая его к краю.

— Ты наслаждаешься видом, герой-любовник? — шепнула ему на ухо София, в то время как стокгольмское небо у него над головой взрывалось бесчисленными фейерверками.

— В правом кармане брюк флешка! — закричал он, пытаясь перекричать грохот. — Не сбрасывайте меня!

Его ягодицы медленно скользили все ближе к краю, поскольку Элрой продолжал толкать его.

Внизу под ними заполнялась радостными гражданами улица, от которой его отделяло девятнадцать этажей.

— И что ты собирался с ней сделать, малыш Хенрик? — спросила София, поднеся губы почти к самому его уху.

— Вставить в сервер, запустить вам «трояна», — всхлипнул он. — Пожалуйста, пожалуйста, не сбра…

Внезапно его ягодицы утратили контакт с бетонным основанием и соскользнули с края.

Но едва он издал предсмертный крик, Элрой поймал его и втащил обратно на крышу. Они оставили его лежать, обыскивая карманы.

Флешку они забрали в первую очередь.

* * *

Она оказалась права почти во всем.

МейБей и Тоббе были взаимосвязаны.

Но вместо мускулистого патрульного полицейского в темной униформе за личиной ее интернет-преследователя скрывались два прыщавых подростка, слишком много пялящихся в телевизор. Именно цитаты из фильмов в конечном итоге навели ее на след. Судья Дредд, Клинт Иствуд, «Таксист» — все это отдавало подростковыми фантазиями. Когда у нее в голове возникло имя Юнатана Лунда, осталось лишь проверить его профиль в «Фейсбуке» — и точно, все фильмы аккуратным списком значились там в разделе информации о нем вкупе с тем фактом, что он учится в профильной гимназии телекоммуникаций. «В Интернете можно притворяться кем угодно, — подумала она. — Но и правда там тоже есть, надо только знать, где искать…»

Кстати, что касается поисков…

Ребекка достала мобильник и набрала номер.

— Где вы? — спросила она, когда ей ответил мужской голос.

* * *

Они вели его, окружив с двух сторон, как собаки гонят овцу.

Элрой держал его за плечо, однако в этом, строго говоря, не было необходимости. Правда, с его рук срезали скотч, но он был совершенно обессилевший. Шок от электропистолета, которым его пригвоздили, еще не прошел до конца, тело едва повиновалось ему, а сцена на крыше окончательно сломила его.

Он провел рукавом по носу, чтобы стереть слезы, упорно выступавшие в уголке глаза.

Когда они вошли в открытое пространство, из кабинета Филиппа до них донеслись голоса. Через тонированные стеклянные стены он различал силуэты. Звон бокалов, затем женский смех, который был ему так хорошо знаком…

Ноги вдруг подкосились, и он упал на пол. Голова ударилась об угол стола Софии, и он почувствовал, как разорвалась кожа на лбу.

Они даже не пытались его поднять, стояли и смотрели, как он ползает по полу. Ухмылялись, пока он нащупывал руками опору, лежа под письменным столом.

Наконец он ухватился за стул и с его помощью тяжело поднялся на ноги. Тут он почувствовал, как теплая струйка крови медленно стекает по лицу, пробиваясь через бровь.

— Вот, — буркнул Элрой и вложил в руку Эйч Пи носовой платок, толкая его вперед.

В следующую секунду дверь распахнулась, и они оказались в кабинете.

Шесть человек — все начальники групп, у всех в руках по бокалу шампанского.

— Добро пожаловать, Хенрик, мы ждали тебя, — весело сказал Филипп Аргос.

Рядом с ним — немножко слишком близко — стояла Рильке, улыбаясь своей обворожительной улыбкой.

— Вот, — сказал Элрой, положив миниатюрную флешку на стол Филиппу.

— Деян, можно тебя попросить? — кивнул Филипп.

Деян сделал пару шагов вперед, взял флешку и вставил ее в ноутбук, стоявший на столе.

— Wireless network off,[144] — злорадно пробормотал он, кинув быстрый взгляд на Эйч Пи. — К чему зря рисковать…

Остальные начальники групп, за исключением Рильке, сгрудились вокруг экрана. Эйч Пи не мог удержаться от того, чтобы посмотреть в ее сторону, но она не обращала на него никакого внимания.

Он крепче прижал платок к ране, но она продолжала кровоточить.

— Ой-ой, смотри-ка! — воскликнул Бинс, показывая через плечо Деяна. — Неплохо сработано!

Деян покликал мышкой, вписал парочку коротких команд.

— Yes, могу лишь согласиться с Бинсом. Кто бы ни был автором этой шпионской программы, он свое дело знает.

Он набрал еще несколько команд, затем поднялся и вытащил флешку.

— Если бы этот «троян» забрался в наш мейнфрейм, у нас возникли бы проблемы… Скорее всего, он стал бы пересылать внешнему получателю конфиденциальную информацию. Данные о клиентах, личные данные пользователей, ники в блогах и все остальное… Страшно подумать, что могло бы случиться, если бы ему это удалось… — Он ткнул флешкой в Эйч Пи и произнес с удивлением в голосе: — Ты действительно хотел опустить нас, парень.

Внезапно все глаза обратились на него. Он буквально чувствовал ненависть в их взглядах.

Франк со сжатыми кулаками сделал шаг вперед, но Эйч Пи и бровью не повел. Удар оказался не слишком сильным — толчок в живот, к которому он успел подготовиться. Упал на колени на ковер, издал вздох, когда из него вышел воздух. У парня кишка оказалась тонка ударить его в лицо.

— Достаточно, Франк, — кратко сказал Филипп, в то время как София с братом поднимали Эйч Пи на ноги. — Думаю, Хенрик уже осознал серьезность своего положения, не так ли?

Эйч Пи молча кивнул.

— Ты, ранее судимый за преступление, проник в наш офис при помощи украденного пропуска с целью выведать корпоративные секреты.

Он взял флешку из рук Бинса и стал размахивать ею перед носом Эйч Пи.

— Взлом и промышленный шпионаж, срок — навскидку — от одного до двух лет лишения свободы. Кроме того, это вряд ли хорошо скажется на карьере твоей сестры…

Эйч Пи вздрогнул.

— Не надо впутывать в это дело мою сестру! — прорычал он.

Филипп улыбнулся.

— Стало быть, есть вещи, которые тебе дороги, Хенрик. Иными словами, ты не совсем лишен моральных устоев…

Нестройные ухмылки Франка, Деяна и остальных, но он не обратил на них внимания.

— К делу, Филипп, — вздохнул он. — У меня есть что-то, что тебе нужно, не так ли? В противном случае полицейские давно уже соскребали бы меня с асфальта. Вам ведь не впервой идти по трупам…

Эйч Пи поднял голову и впервые посмотрел им всем в глаза. На этот раз настал их черед прятать глаза.

Но Филипп не дрогнул. Он сделал жест в сторону Элроя.

— Ты проверил его?

— Чист как младенец, никаких «жучков».

— Отлично! — Аргос снова повернулся к Эйч Пи. — Ты совершенно прав, Хенрик. Я хочу получить твои акции. Ты продашь их мне по рыночной цене, чтобы никто не мог задним числом утверждать, что на тебя было оказано давление. Поэтому я готов предложить тебе вдвое больше того, что тебе удалось наскрести, покупая их у Моники.

Он подал сигнал Стоффе, который достал пластиковую папку и стал раскладывать на столе документы.

— К тому же здесь присутствует достаточно свидетелей, чтобы подтвердить законность и добровольность сделки.

Эйч Пи устало кивнул.

— Да, я понял. — Он сделал глубокий вздох, чтобы обеспечить себе время подумать. — Но у меня есть одно условие.

— Ты не совсем в том положении, чтобы выставлять условия, Хенрик, но давай послушаем тебя…

— Я подписываю ваши бумаги и удаляюсь в сторону горизонта, но только в том случае, если вы обещаете не звонить в полицию. Не имею никакого желания снова попасть за решетку.

Филипп кивнул.

— Очень разумное предложение, не так ли?

Он обернулся к остальным, но никто не нашел что возразить.

— Как поступим с бабками? — пробормотал Эйч Пи.

— Мы открыли на твое имя счет в «Вестерн-юнион», деньги поступят в тот момент, когда ты подпишешь.

— В этом нет необходимости, у меня есть собственный счет, который мы можем использовать для этой цели.

Несколько секунд Филипп смотрел ему в глаза, потом улыбнулся.

— Ты предполагал, что все произойдет именно так, не правда ли?

Эйч Пи пожал плечами.

— Значит, я в тебе все-таки не ошибся, Хенрик. Нет идеального плана — backup[145] никогда не помешает. — Филипп покачал головой. — Ты мог бы очень далеко пойти, Хенрик. Куда дальше, чем ты можешь себе представить.

— Да ладно, — ответил Эйч Пи. — Теперь мы этого уже не узнаем, не так ли?

Филипп кивнул.

— Хорошо, Хенрик. Поскольку ты подготовился к такому повороту событий, то наверняка продумал и цену. Сколько тебе удалось наскрести, чтобы убедить Монику продать тебе акции? Я предлагал ей миллион, но могу предположить, что тебе она сделала скидку. Так сколько же ты заплатил — пятьдесят, пятьсот?

— Пять.

Филипп ухмыльнулся.

— Так тебе удалось уговорить мою бывшую свояченицу продать тебе акции за жалкие пять тысяч? Либо ты потрясающий переговорщик, либо она крепко ненавидит меня… Хорошо, мы переведем на твой счет десять тысяч.

Эйч Пи медленно покачал головой.

— Не пять тысяч…

Он сознательно выдержал паузу.

— Пять миллионов!

Глава 44. The game is up[146]

Новогодняя шумиха на улицах постепенно улеглась, и лишь отдельные запоздалые вспышки фейерверков то и дело освещали ночное небо. Ему пришлось подождать снаружи — его сопроводили до туалета, чтобы он немного привел себя в порядок. Рана над глазом все не затягивалась; он попросил дать ему обычный рулончик скотча, чтобы стянуть ее. Едва он закончил эту процедуру, как открылась дверь кабинета.

— Ты можешь войти, Хенрик…

Праздничное настроение улетучилось. В то время, пока он ожидал снаружи, до него доносились обрывки дискуссии, местами на повышенных тонах.

— Мы проверили твои сведения, — начал Филипп, — и каким-то образом тебе действительно удалось собрать те пять миллионов, о которых ты говоришь. Разумеется, нам интересно знать, как это получилось.

— Выиграл в лотерею, — отрезал Эйч Пи.

Он заметил, как они переглянулись.

— Так или иначе, у нас есть предложение, — коротко сказал Филипп. — Шесть миллионов. Это та сумма, которую мы можем найти за такое короткое время.

— Семь! — быстро сказал Эйч Пи.

Филипп глубоко вздохнул, и Эйч Пи отметил уголком глаза, как Элрой переступил с ноги на ногу.

— Ладно, пусть будет шесть, — ответил он. — Лишь бы поскорей закончить дело. И помните — никакой полиции!

— Хорошо, — сказал Филипп. — У Деяна на экране все готово для трансакции.

Он кивнул в сторону помощника, который тем временем достал новый компьютер вместо зараженного.

— Он перешлет тебе сумму, когда бумаги будут подписаны, а потом ты сможешь сам зайти на свою страницу и перепроверить.

Эйч Пи кивнул.

Стоффе положил перед ним на стол все бумаги, которые он одну за другой подписал. Затем то же сделал Филипп, а Стоффе и Франк заверили их подписи.

— Ну что ж, теперь ты можешь перевести деньги, — скомандовал Филипп, когда они закончили.

Деян нажал на кнопки клавиатуры, затем наблюдал за Эйч Пи, пока тот перепроверял трансакцию. Теперь вся касса ArgosEye должна быть пуста.

Скупить акции за средства самой фирмы — законно ли это? Впрочем, кому какое дело…

— Доволен?

Эйч Пи кивнул.

— Хорошо, тогда наши пути расходятся, — улыбнулся Филипп. — Ты теперь человек состоятельный, однако пройдет время, прежде чем ты сможешь насладиться своим богатством. Кроме того, мы, разумеется, будем требовать компенсации нанесенного ущерба. Думаю, получится сумма что-то около шести миллионов — что вы думаете?

Остальные снова стали усмехаться и ухмыляться, все как-то разом повеселели.

— Элрой, будь так добр, вызови Хенрику транспорт.

— С удовольствием, — хмыкнул Элрой и шагнул к телефону на рабочем столе. — Один-один-два, проще не быва…

Эйч Пи смотрел в пол. Разумеется, эти жадные уроды хотели обмануть его. И гроша ломаного он не поставил бы на их честность. К счастью, на этот случай у него в рукаве припасен еще один козырь.

— Алло, полиция? Мы задержали с поличным взломщика, который пытался украсть конфиденциальные материалы…

— Подожди-ка, — сказал Филипп и поднял одну руку. — Тут что-то не так. — Он посмотрел на Эйч Пи долгим взглядом. — Ты слишком спокоен для человека, который только что проиграл игру.

Эйч Пи старался избегать его взгляда.

Проклятье!

— Что ты делал этажом ниже?

— Ничего, — пробормотал Эйч Пи.

Лицо Филиппа сделалось напряженным. Он жестом велел Элрою передать ему трубку.

— Алло, с кем я говорю? Инспектор Ренко? — Филипп заулыбался. — А в каком отделе работает инспектор, можно поинтересоваться?.. Следственный отдел? Сожалею, но правильный отдел — дежурная служба.

Он положил трубку и нажал несколько кнопок на телефоне.

— Ты не перестаешь удивлять меня, Хенрик! — проговорил он почти весело. — Ты просчитал, что мы позвоним в полицию, и перепрограммировал короткий номер на свой собственный. Если я правильно понимаю, где-то снаружи сидят двое твоих друзей, готовые прийти и увести тебя, верно? Похоже на «Одиннадцать друзей Оушена», если мне не изменяет память.

Эйч Пи сделал глубокий вдох.

— Двенадцать, — пробормотал он. — В двенадцатой серии их спасают подсадные полицейские.

Однако никто его не слушал.

Филипп обернулся к остальным.

— Урок всем нам. Никогда не стоит недооценивать противника, даже побежденного…

Он подал знак Элрою, и тот вытащил свой мобильный.

— Алло, полиция?

* * *

Закончив разговор, она нашла в своей телефонной книге еще один номер.

— Добрый вечер, дружочек! — ответил ей мягкий голос.

— Добрый вечер, дядюшка Таге, — ответила она и заметила, что сердце у нее забилось чаще. — Я знаю, где находится Хенрик.

— Отлично, моя дорогая. Я твой должник. Где я смогу увидеть его?

Она набрала воздуху в легкие и задержала на несколько секунд, прежде чем ответить.

* * *

Ну что ж, игра окончена.

Филипп и компания купили у него его акции, правда, несколько дороже, чем им представлялось, но все же… Наконец фирма оказалась полностью в их руках.

В кабинете наверняка рекой лилось шампанское, пока он в компании близнецов-детективов сидел в холле, ожидая появления полиции. Настоящей полиции!

Проклятье!

Он все же надеялся выкрутиться — что фокус с подставным номером удастся, и Нокс с Атаманом постучат в дверь, чтобы увести его. А затем — вперед в Арланду со свеженькими денежками на счету.

Вместо этого его возьмут по-настоящему.

Тюремный срок волновал Эйч Пи меньше всего. Неприятна была мысль о том, что едва его личные данные будут занесены в полицейскую базу данных, как в компьютере у Гейм-мастера прозвенит звоночек.

На самом деле даже немного удивительно, что они еще не разыскали его. И что Филипп и его подручные не раскусили его. Но они, похоже, не поняли, кто он такой. Впрочем, скоро они все узнают…

Суровый стук в дверь прервал ход его мыслей.

— Вы быстро приехали, — сказал Элрой двум мужчинам в штатском, открыв дверь.

— Мы были буквально за углом, — коротко ответил один из них.

— Я хотел бы увидеть ваши удостоверения, — сказал Элрой.

Мужчины пожали плечами и достали свои удостоверения. Элрой внимательно изучил их и кивнул.

— Здесь у меня все материалы… — Он протянул одному из полицейских пластиковую папку. — Время, место, личные данные — там вы все найдете, плюс флешку с программой, которую он пытался внедрить на наш сервер. — Элрой указал пальцем на Эйч Пи. — После выходных наши адвокаты заявят наши требования по компенсации нанесенного ущерба.

Один из полицейских перелистал бумаги, потом кивнул коллеге.

— Повернись, — приказал он, и Эйч Пи повиновался.

Металлическое лязганье — и на него надели наручники.

— Отлично, тогда мы его уводим. Следственный отдел позвонит завтра утром, если у них возникнут вопросы.

Полицейские повели его к лифту.

— Подождите, — окликнул их Элрой. — В какой участок вы его везете — если нам захочется что-нибудь добавить?

— Норрмальм, — отвечал более высокий полицейский.

— Это позади Центрального вокзала? — спросил Элрой.

— Нет, Кунгсхольмсгатан, 37, мы давно уже переехали.

Элрой ухмыльнулся с довольным видом.

— Маленькая проверка…

Они спустились на лифте. Ни один из полицейских не проронил ни звука. Автомобиль стоял у входа — типичная полицейская машина с автоматической коробкой и дополнительным зеркалом внутри.

Длинный, который казался начальником, сел на заднее сиденье рядом с Эйч Пи. Машина тронулась, и, пока они выезжали на трассу, он достал мобильный.

— Мы взяли его, едем, — коротко доложил он кому-то в трубку.

— Так мы едем не на Кунгсхольмен? — пробормотал Эйч Пи.

Но мужчина ничего не ответил.

Глава 45. Call![147]

— Ну что ж, друзья мои, — проговорил Филипп Аргос. — Наконец-то эта неприятная история закончилась. Иногда нет иного выхода, кроме как откупиться, хотя цена оказалась и чуть выше, чем мы рассчитывали… Однако, несмотря ни на что, это лучшее решение, где факторы риска на отдаленную перспективу минимальны. Вопрос о получении компенсации мы переложим на адвокатов. Думаю, все будет относительно легко теперь, когда у нас есть номер счета. Как бы то ни было, мы заработаем больше денег, чем когда-либо могли мечтать.

Он поднял свой бокал.

— За будущее!

У кого-то зазвонил телефон.

— Простите, — проговорил Франк.

Он вытащил телефон из чехла на поясе и вышел из кабинета.

— Так мы знаем, на кого он работал, этот Хенрик? — спросил Бинс.

Филипп покачал головой.

— К сожалению, нет. У меня есть по этому поводу кое-какие догадки, но точного подтверждения им нет.

— Ты имеешь в виду Анну?

Филипп пожал плечами.

— Вся информация, которую нам удалось собрать, указывает на то, что он работал в одиночку. Во всяком случае, мы не обнаружили никаких связей с нашими конкурентами. Возможно, Анна наняла его перед тем, как… — Он сделал рукой соответствующий жест. — …Или же, что еще вероятнее, это сделала ее сестра, учитывая последующий ход с акциями. Во всяком случае, теперь мы от них отделались, акции у нас в руках на совершенно законных основаниях, и теперь никто и ничто не угрожает нашим планам.

В кабинет вошел Франк. Он с такой силой сжимал в руке телефон, что костяшки его пальцев побелели.

— У нас проблема… — почти шепотом доложил он. — Это была Гиттан из Фильтра. Весь Интернет обсуждает нас. Нас, наши методы работы, троллей, блоги, секретные базы данных — все, что угодно. Полная утечка… — Он сглотнул и указал рукой на дверь. — Кроме того, в холле стоят два полицейских, которых интересует, куда мы дели нашего вора.

Филипп бросил взгляд на Деяна.

— Ни малейших шансов, — ответил тот, подняв обе ладони, словно защищаясь. — Компьютер не был подключен к Сети, к тому же в нем не было никакой информации. «Троян» никуда дальше пойти не мог.

— Как все это нехорошо… — пробормотала Рильке.

— Тихо! — прервал ее Филипп. Он повернулся к Элрою. — Что он делал, пока вы ждали там, в холле? Вы позволили ему приблизиться к компьютеру?

Элрой и София синхронно покачали головами.

— Он отходил в туалет, и всё, — сказала София. — Ему нужно было заклеить рану, которую он получил, когда…

Она осеклась и бросила встревоженный взгляд на брата.

— Когда он — что? — прошипел Филипп.

— …ударился о мой письменный стол, — почти беззвучно произнесла она.

* * *

Они проехали по всей Страндвеген, пересекли Дипломатический квартал и поехали дальше в сторону Ярдет.

Фонари на башне Какнестурнет мерцали в тумане где-то слева, и на секунду ему показалось, что они едут туда.

Но вместо этого они обогнули башню и выехали на узкую гравиевую дорожку, которая, казалось, не вела никуда. Кажется, когда-то давно здесь располагались стрельбища.

— Вы не настоящие полицейские? — спросил он.

Мужчина, сидевший рядом с ним, пожал плечами.

— Какая разница?

— Вы давно следили за мной?

— Да.

— Откуда вы узнали… я имею в виду… кто навел вас на след?

— А ты сам как думаешь, Хенрик? Если хорошо подумать?

Он произнес эти слова таким тоном, что сердце Эйч Пи упало, точно камень.

* * *

Распахнув дверь кабинета, Филипп кинулся к столу Софии, все остальные — за ним. Компьютер стоял на полу, но все USB-порты на его передней стенке были пусты.

— Ложная тревога, — вздохнул с облегчением Бинс. — Если ему не удалось запустить «трояна», то в Сети циркулируют пустые слухи. Наверное, он проболтался своим дружкам, договорился с ними запустить историю в это время независимо от того, поступит информация от «трояна» или нет. Без доказательств вся эта история заглохнет через пару дней…

— Подождите!

Деян наклонился и поковырял пальцем в щели для вставления карты памяти над портами USB.

Секунду спустя он выудил крошечную карту памяти, не больше почтовой марки.

«Jkay A mofos!»[148] — было написано на ней от руки.

* * *

Фонари у домов становились все меньше и уже почти исчезли в темноте. Машина почти летела над усыпанной снегом землей, мягко кренилась, когда они проезжали скрытые ямы и рытвины. На несколько мгновений ему показалось, что он снова едет по пустыне. Но это было еще одно из тех странных дежавю, в цепь которых превратилась вся его жизнь.

Когда машина наконец остановилась, они были всего в нескольких метрах от леса. Он увидел маленькие дрожащие огоньки в глубине среди деревьев, но не сразу понял, что это такое.

Свечи на могилах.

Они приехали на старое кладбище животных.

Мужчины вышли из машины, двери открылись, впуская холодный ночной воздух. Ему, конечно, следовало бежать. Рвануть во все лопатки, взяв курс на уличные фонари на другом конце поля. Но он почувствовал, что больше не в состоянии бежать. С него хватит.

— Здесь все заканчивается? — спросил он мужчин, но ни один из них не ответил ему. — Вы могли бы по крайней мере рассказать мне, что произойдет теперь.

— Я думал, ты уже сам догадался, — проговорил один из них, снимая с него наручники.

Эйч Пи кивнул.

— Да, но мне все же хотелось бы услышать это от вас.

Мужчина не ответил. Вместо этого он распахнул куртку и положил наручники в специальный футляр на поясе рядом с пистолетом.

— Ты можешь начинать идти, — сказал второй.

Несколько мгновений он стоял и смотрел на них, но разглядеть в темноте выражение их лиц не представлялось возможным.

Тогда он пошел. Огоньки дрожали в темноте леса, метрах в двадцати от него.

Хотя город находился совсем близко, стояла почти полная тишина. Лишь отдаленное шуршание и розовые отсветы на небе напоминали о присутствии города.

Внезапно он услышал голос птицы. Сухой каркающий звук, который он тут же узнал. Он невольно похолодел. До леса десять метров. Снег тихо поскрипывал под ногами. Он развел руки в стороны, ожидая…

Пять метров.

Его сердце стучало так сильно, что ему казалось — он слышит этот звук.

Четыре.

Три.

Два.

Один…

Глава 46. Orly?[149]

Внезапно Эйч Пи оказался среди деревьев.

Он с удивлением обернулся и посмотрел на обоих мужчин. Они стояли, прислонившись к машине, и спокойно беседовали.

— Давай, иди! — крикнул ему один из них, заметив его колебания.

Он повернулся, стараясь разглядеть что-нибудь в темноте. Свечи отбрасывали дрожащие неясные тени. Затем он услышал, как открылись и захлопнулись дверцы машины, а затем загудел мотор. Он сделал несколько неуверенных шагов в чащу леса, споткнулся о маленькую засыпанную снегом могильную плиту и упал навзничь. Поднялся, отряхнул с одежды снег.

Машина была уже на полпути к Какнесвеген.

Неужели они отпустили его?

Дали ему уйти просто так?

Он ощутил жгучую боль в колене, наклонился и пощупал пальцами — одна брючина пропиталась кровью. Оценить размеры раны в темноте не представлялось возможным, так что он взял курс на свечи, ярче всего светившие в темноте.

Только подойдя почти вплотную, он обнаружил, что у могилы кто-то стоит.

— Добро пожаловать, Хенрик, — сказал человек. — Я долго тебя разыскивал. Тебя не так-то легко найти…

Эйч Пи открыл было рот, но не смог выдавить из себя ни слова.

— Ты позволишь предложить тебе чашечку кофе?

Мужчина поднял палку и указал ею на могилу, на которой лежал большой каменный блок. На нем рядом со свечой стоял полосатый термос с двумя чашками. Мужчина протянул одну из чашек Эйч Пи, который молча принял ее у него из рук. Кофе оказался крепким и огненно-горячим.

— И что теперь? — выдавил наконец из себя Эйч Пи.

— Это зависит от тебя.

— В каком смысле?

— У меня есть для тебя задание, — медленно проговорил незнакомец. — У тебя будет предостаточно времени, чтобы его выполнить, — говоря конкретнее, целый год.

Он засунул руку под пальто, и Эйч Пи на мгновение замер. Но вместо оружия незнакомец достал продолговатый конверт и протянул его Эйч Пи.

— Очень интересное место, — проговорил он, пока Эйч Пи открывал конверт и извлекал из него сложенные вчетверо листы бумаги. — Тебе известна его история, Хенрик?

Эйч Пи покачал головой, он был полностью поглощен чтением.

— Начало этому кладбищу положил в середине девятнадцатого века писатель Август Бланк. Он создал его, чтобы похоронить здесь свою собаку. А стокгольмцы преданно последовали его примеру. Лояльность — потрясающее качество, не так ли, Хенрик?

— Угу, — с отсутствующим видом ответил Эйч Пи.

Он прочел текст до половины, однако уже догадывался, чем все должно кончиться.

Мозг напряженно работал, сердце стучало в груди. Это совершенно невероятно! Полный абсурд!

— Так что скажешь, Хенрик, ты готов взять на себя задание? — улыбнулся незнакомец. — Yes or no?

Эйч Пи открыл рот.

— Yes or no — что?

— Ребекка! — Мужчина протянул свободную руку в темноту. — Как мило, что ты решила присоединиться к нам.

Ребекка вышла из тьмы и приблизилась к могиле.

Эйч Пи поспешно спрятал бумагу в карман. Какого черта делает здесь Бекка? Почему именно сейчас? Неужели она знает этого типа?

— Yes or no — что, Хенрик? — повторила она, становясь вплотную к Эйч Пи.

— О, я просто попросил твоего брата помочь мне в одном деле. Это связано с тем, что мы обсуждали раньше, — улыбнулся мужчина.

— С папой?

— Да, в каком-то смысле да. Кстати, позволь мне поблагодарить тебя за то, что ты помогла организовать эту маленькую встречу. Твои коллеги сделали свое дело образцово.

Она коротко кивнула.

Эйч Пи казалось, что мозг у него вот-вот взорвется.

Организовать?

Коллеги?

Что тут происходит, тысяча чертей?

— Ты появилась очень вовремя, Ребекка. Мы с Хенриком как раз закончили нашу маленькую беседу.

Мужчина выплеснул из чашек остатки кофе и поставил их вместе с термосом в корзину для пикника, стоявшую в тени за могильным камнем.

— Моя машина стоит вот там. — Он указал палкой в темноту. — Приятно было снова повидать вас обоих, — добавил он и приподнял шляпу в знак прощания. — До свидания, друзья мои!

— Мы будем на связи, да, дядя Таге?

— Не волнуйся, Ребекка, — ответил он почти весело. — Я свяжусь с вами, будьте уверены.

Несколько секунд спустя он растворился в темноте.

— Рассказывай! — потребовал Эйч Пи, пока они брели по снегу. — И побыстрее, пока я не сошел с ума.

Она невольно улыбнулась.

— Дядя Таге помог мне в одном деле, очень важном для меня деле. В обмен на это я пообещала ему устроить встречу с тобой. Я очень волновалась за тебя, так что в последние дни двое моих коллег приглядывали за тобой. Собственно, именно они пришли за тобой и забрали тебя из офиса. Тот, который повыше, Мальмен — мы с ним иногда перезваниваемся. Кстати, ты не узнал его?

— К-кого?

— Дядюшку Таге. Мы ездили к нему в гости на дачу в Рэттвик, когда были маленькие. — Она взяла его под руку. — Помнишь синие тапки, на которых были вышиты наши имена? Ты не хотел их снимать, даже когда ложился спать.

Хенрик лишь покачал головой.

Они миновали лесок и пошли дальше к ее машине.

— Кстати, что он просил тебя сделать? — спросила она.

— Ничего особенного, — пробормотал он. — Так, ерунда…

Глава 47. Aftermath[150]

Он уже подошел к паспортному контролю и запустил руку во внутренний карман пальто, когда рядом с ним неожиданно выросли трое мужчины.

— Мистер Аргос? — спросил первый, судя по всему, офицер в полном обмундировании.

— А кто вы?

— Меня зовут майор Эрдоган, — ответил офицер, не представив двух других мужчин в штатском, стоявших позади него. — Позвольте ваш паспорт?

Он протянул свой паспорт, и офицер тщательно проверил его.

— Отлично, — произнес он и передал паспорт одному из мужчин. — К сожалению, вам не может быть разрешен въезд в Турцию, так как вы подозреваетесь в совершении преступления в другой стране. Эти два господина позаботятся о том, чтобы посадить вас на нужный самолет…

— Ерунда! Турция не имеет соглашения о взаимной выдаче со Швецией. Вы не имеете никакого права так поступать!

Офицер улыбнулся и переглянулся с двумя мужчинами в штатском.

— А кто говорит о Швеции? — продолжал он. — Вас разыскивают по подозрению в организации убийства в Объединенных Арабских Эмиратах, более конкретно — в Дубае, и эти два господина прибыли сюда, чтобы забрать вас.

Мужчины в штатском подошли ближе, и один из них, низенький, в очках и с усами, протянул руку:

— Меня зовут полковник Азиз, — вежливо проговорил он. — А это мой коллега сержант Муссад.

Он указал на второго — крепко сложенного небритого мужчину, грубое лицо которого было покрыто мелкими шрамами.

— К сожалению, сержант совсем не говорит по-английски, — продолжал Азиз с чуть заметной улыбкой. — Рады приветствовать вас, мистер Аргос. Мы давно ждали возможности побеседовать с вами.

* * *

— Можешь не вставать, — заявила она, входя в его кабинет.

— Э-э, рад тебя видеть, — пробормотал Рунеберг, медленно снимая ноги со своего рабочего стола. — Кстати, что ты здесь делаешь, Нурмен? Ведь ты должна была выйти не раньше понедельника.

— Я просто хотела передать вот это. — Она положила перед ним несколько бумаг. — Кроме того, когда ты прочтешь, то захочешь получить еще и вот это.

Она порылась в кармане и протянула ему свой полицейский жетон.

— Какого черта все это значит, Нурмен? — воскликнул он, выпрямляясь на стуле. — Ведь тебя признали невиновной по всем пунктам. Вся эта заварушка в Дарфуре — не то настоящее покушение, не то просто провокация… Твои действия, по всей вероятности, спасли жизнь вам всем, но это тебе, скорее всего, известно. Так почему же ты…

— Хочу взять отпуск за свой счет. Потому что мне нужно сменить обстановку.

— Это как-то связано с тем, что… сама понимаешь…

— Ты имеешь в виду сайт? И да, и нет. Тут речь в первую очередь обо мне самой.

Она глубоко вздохнула.

— Мой бойфренд работает в фирме, занимающейся IT-безопасностью. Их только что скупило крупное предприятие, которое хочет расширяться. Я буду помогать им создавать свою службу охраны. Мне предоставлена полная свобода действий и хорошие финансовые возможности.

Несколько секунд Рунеберг сидел молча, затем кивнул.

— Понимаю. От такого предложения грех отказываться. Но меня ты тем самым кидаешь. У нас очень мало народу. Группа…

— Мое предложение — поставить вместо меня руководителем группы Давида Мальмена.

Он посмотрел на нее долгим взглядом.

— Что-то подсказывает мне, что ты уже переговорила об этом с Мальменом.

Она не ответила.

— Хорошо, Бекка, я не буду чинить тебе преграды. Но пообещай мне одно…

— Что именно, Людде?

Ребекка решила подарить ему крошечную улыбку, на которую он тут же ответил.

— Что ты будешь очень беречь себя…

— Обещаю, — улыбнулась она.

Он взял ручку, подписал бумаги, затем протянул ей копию.

— Ну что ж, теперь ты официально в отпуске за свой счет ровно на год. Наверное, надо пожелать тебе удачи?

— Спасибо.

Она взяла бумагу, сложила ее и засунула в свой рюкзак.

— Кстати, у меня один вопрос, — окликнул он Ребекку, когда она уже почти вышла за дверь. — Как называется фирма, в которой ты будешь работать?

— PayTag, — ответила она и помахала рукой на прощание.

* * *

— Вас к телефону, мадам, — проговорил низенький человечек в униформе, протягивая ей трубку. — Я сказал, что вы отдыхаете, но человек, который звонит, настаивал, чтобы я вас разбудил.

— Все в порядке, Сридхар, — ответила она. — Я ждала этого звонка.

Она глубоко вздохнула, откинулась на шезлонге, пытаясь собраться перед разговором.

В высоте над ней парили птицы. Пустынные вороны, как тот, что являлся ей во сне.

— Алло!

— Добрый вечер, моя дорогая, или у вас еще по-прежнему день?

Она приподняла руку и прищурилась на солнце.

— Собственно говоря, ранний вечер. Но вы ведь звоните не для того, чтобы выяснить, какое у меня время суток, не так ли?

— Совершенно верно. У меня для вас хорошие новости. Очень хорошие новости…

На пару секунд ей стало сложно говорить — сердце так сильно забилось в груди, что, казалось, даже ткань на ее купальнике задвигалась.

— Все прошло… — начала она.

— …именно так, как мы хотели, хотя события порой принимали неожиданный оборот. Однако в этом весь интерес нашей работы. В ближайшее время вы получите подробный отчет. А пока — позвольте пожелать вам приятного отдыха.

— Да, спасибо…

— Это мы должны благодарить. Спасибо, что вы обратились к нам. До свидания, и берегите себя, миссис Аргос!

Примечания

1

СЭПО (швед. SÄPO) — аббревиатура от Säkerhetspolisen, Служба государственной безопасности Швеции.

(обратно)

2

Болтун — основной персонаж детективного кинофильма «Подозрительные лица» (реж. Б. Сингер, 1995).

(обратно)

3

Ты всегда играешь в игру! (англ.)

(обратно)

4

Best Friend Forever — лучший друг навеки (англ.).

(обратно)

5

Страна, которой нет; страна Нетинебудет; страна Гдетотам (англ.) — несуществующая страна из сказок Дж. Барри о Питере Пэне.

(обратно)

6

Зд.: Блондинистая бизнес-леди — как же, держи задницу шире! (англ.)

(обратно)

7

Известный мировой бренд обуви.

(обратно)

8

Красавица и гребаное чудовище в интернет-трансляции! (англ.)

(обратно)

9

Строчка из популярной песни Wild World Кэта Стивенса.

(обратно)

10

Помогите нам… Нет еды, нет врача… (англ.)

(обратно)

11

Давайте, пошли! Все хорошо, все хорошо! (лом. англ.)

(обратно)

12

Актриса года (англ.).

(обратно)

13

Я кончаю! (англ.)

(обратно)

14

Разве это не номер для некурящих? (англ.)

(обратно)

15

А ты что, полицейский по отлову курильщиков? (англ.)

(обратно)

16

Ретроспектива, ≪обратный кадр≫ (англ.).

(обратно)

17

Дарфур — регион на западе Судана, зона межэтнического конфликта.

(обратно)

18

Ни за что на свете! (англ.)

(обратно)

19

Американский сериал 1970-х гг.

(обратно)

20

Беспечный ездок (англ.). Аллюзия на одноименный культовый американский фильм Д. Хоппера (1969).

(обратно)

21

«Тюремная девочка», «петух» (англ.).

(обратно)

22

Гребаная страна Нетинебудет! (англ.)

(обратно)

23

Сейчас, дождался! (фр.)

(обратно)

24

И кто обвинит его в этом? (англ.)

(обратно)

25

Прелюдия (англ.).

(обратно)

26

Ты еще здесь? (англ.)

(обратно)

27

Да (англ.).

(обратно)

28

Тогда проваливай; кажется, я не просила тебя остаться (англ.).

(обратно)

29

Нет (англ.).

(обратно)

30

Не нервничай! (англ.)

(обратно)

31

Четыре плюс один.

(обратно)

32

«C. S. I.: Место преступления» — американский телесериал о работе сотрудников криминалистической лаборатории Лас-Вегаса.

(обратно)

33

Самокрутка с марихуаной, изготовленная из специальной сигаретной бумаги.

(обратно)

34

До скорой встречи! (фр.)

(обратно)

35

Игра продолжается! (англ.)

(обратно)

36

Очарование неудачи (англ.).

(обратно)

37

Добро пожаловать, друзья мои! (англ.)

(обратно)

38

Шиша — кальян.

(обратно)

39

Дебрифинг — одноразовая психологическая беседа с человеком, пережившим экстремальную ситуацию или психологическую травму.

(обратно)

40

Неприятности — понимаете? (англ.)

(обратно)

41

Простите.

(обратно)

42

Чудесно! (англ.)

(обратно)

43

Комплимент шеф-повару! (англ.)

(обратно)

44

Зд.: Точно? (фр.)

(обратно)

45

Двойная сделка (англ.).

(обратно)

46

Настольные игры (англ.).

(обратно)

47

Вы говорите мне имя прямо сейчас (англ.).

(обратно)

48

Громкий случай похищения младенца в 1932 году.

(обратно)

49

Спасибо! Следующий вопрос… (англ.)

(обратно)

50

Деньги, да? (англ.)

(обратно)

51

Никаких денег, нет, нет! (англ.)

(обратно)

52

Вы… убили ее? (англ.)

(обратно)

53

Redrum — написанное задом наперед слово murder (англ. убийство); прием взят из романа С. Кинга ≪Сияние≫.

(обратно)

54

Заявление года (англ.).

(обратно)

55

Имя Винсент по-французски звучит как Венсан.

(обратно)

56

Много работы и никаких развлечений сделали из Джека угрюмого парня (англ.). Фраза обыгрывается в том же романе С. Кинга.

(обратно)

57

Привет, меня зовут Хенрик, и я убийца женщин! (англ.)

(обратно)

58

«Вилла, „Вольво“ и собака» — устойчивое выражение, символ простого мещанского счастья.

(обратно)

59

Авиакомпания «Скандинавские авиалинии».

(обратно)

60

Бизнес — это деньги (англ.).

(обратно)

61

Игра в прятки (англ.).

(обратно)

62

Джон Фицджеральд Кеннеди (1917–1963) — президент США.

(обратно)

63

Освальд — единственный официальный подозреваемый в деле об убийстве Кеннеди.

(обратно)

64

Лох, мальчик для битья (англ.).

(обратно)

65

Джек Руби — человек, застреливший Ли Харви Освальда.

(обратно)

66

Свидетельство о прекращении действия паспорта (англ.).

(обратно)

67

АИК — стокгольмский хоккейный клуб.

(обратно)

68

«Глобен» — крупнейшая спортивно-концертная арена Стокгольма.

(обратно)

69

Возвращение домой (англ.).

(обратно)

70

Аллюзия на знаменитую песню рок-группы Eagles Hotel California; гостиница, являющаяся ловушкой для путников, которую нельзя покинуть никогда. Далее будет именоваться отель «Безнадёга».

(обратно)

71

Известный канадский рок-музыкант.

(обратно)

72

Аргос или Аргус — имя многоглазого великана из древнегреческой мифологии; в переносном смысле Аргос — неусыпный страж. Таким образом, название компании переводится с английского как «Глас Аргоса».

(обратно)

73

Зд.: Лучше сгореть, чем истлеть! (англ.)

(обратно)

74

Ролевая игра (англ.).

(обратно)

75

Намек на знаменитую американскую фирму «Берсон Марстеллер», специализирующуюся на связях с общественностью и стратегических коммуникациях.

(обратно)

76

Как только вы подумали об Игре, вы уже проиграли! (англ.)

(обратно)

77

Повышая ставки (англ.).

(обратно)

78

Знаменитый американский рок-музыкант, один из отцов-основателей рок-н-ролла.

(обратно)

79

Может быть (англ.).

(обратно)

80

Английский культовый фантастический фильм Р. Скотта (1981).

(обратно)

81

British Petroleum (BP) — британская нефтегазовая компания, одна из крупнейших в мире.

(обратно)

82

Намек на Лисбет Саландер, главную героиню знаменитой криминальной литературной трилогии С. Ларссона.

(обратно)

83

Смерть от ≪Пауэрпойнта≫ (англ.).

(обратно)

84

Кодекс поведения (англ.).

(обратно)

85

Всегда верен — сделай или умри (лат., англ.).

(обратно)

86

1 Пчеловоды (англ.).

(обратно)

87

Шепотки, слухи и донесения (англ.).

(обратно)

88

Astroturf (англ. букв. — искусственная почва) — тип искусственного газона, обязанного своим названием стадиону «Астродом» в Хьюстоне (США), где его применили впервые; в переносном смысле — искусственно создаваемое общественное мнение.

(обратно)

89

Три, два, один… ПОШЛИ, ПОШЛИ, ПОШЛИ!!! (англ.)

(обратно)

90

Знаменитый литературный и киноперсонаж, девушка-детектив.

(обратно)

91

Улей (англ.).

(обратно)

92

Крупный роскошный универмаг в центре Стокгольма.

(обратно)

93

Человек, у которого все под контролем (англ.).

(обратно)

94

Что за запутанную паутину мы плетем (англ.).

(обратно)

95

Гудящие пчелы (англ.).

(обратно)

96

Халил — мое имя, блоги — моя игра (англ.).

(обратно)

97

Знание, безопасность, контроль (англ.).

(обратно)

98

Информирую вас о том, что вы слишком отдалились от реальности (англ.).

(обратно)

99

Стокгольмский синдром — явление, когда заложник полностью становится на сторону лица, взявшего его в заложники.

(обратно)

100

Взялся за гуж… (англ.)

(обратно)

101

Леннарт «Накка» Скоглунд — один из самых знаменитых шведских футболистов всех времен.

(обратно)

102

Переделанная фраза из знаменитого танцевального хита Фалько Rock me Amadeus.

(обратно)

103

Доверие — это хорошо… (англ.)

(обратно)

104

ROFL — аббревиатура, расшифровывающаяся как rolling on floor laughing («катаюсь по полу, смеясь»).

(обратно)

105

Грязь (англ.).

(обратно)

106

Зд.: ≪крыса≫, шпион (англ.).

(обратно)

107

Безопасность — или шанс сорвать банк? (англ.)

(обратно)

108

Зд.: Не за что (англ.).

(обратно)

109

Проснись — настал твой смертный час! (англ.)

(обратно)

110

«Викиликс» (англ. WikiLeaks) — международный сетевой проект, целью которого является обнародование различной закрытой информации, полученной в результате ее утечек.

(обратно)

111

Прах к праху… (англ.)

(обратно)

112

В эту игру можно играть втроем (англ.).

(обратно)

113

«Конец мира, каким мы его знаем» (англ.).

(обратно)

114

Я на свободе! (англ.)

(обратно)

115

Возвращение домой (англ.).

(обратно)

116

Я разберусь со всем этим (англ.).

(обратно)

117

Я разберусь со всеми ними (англ.).

(обратно)

118

… контроль предпочтительнее (англ.).

(обратно)

119

Ингмар Кампрад — создатель сети магазинов ИКЕА, один из богатейших людей в мире.

(обратно)

120

«Мазерати» — итальянская компания, производитель автомобилей спортивного и бизнес-класса.

(обратно)

121

Не кормите тролля! (англ.)

(обратно)

122

Хельмут Лотти (р. 1969) — бельгийский тенор, автор и исполнитель песен.

(обратно)

123

Мираж (англ.).

(обратно)

124

«Коза ностра» — сицилийская тайная преступная организация, определяемая как мафия.

(обратно)

125

Вырежь, укороти и удали (англ.).

(обратно)

126

Заставляет людей говорить (англ.).

(обратно)

127

Кроличья нора (англ.).

(обратно)

128

Из норы и вниз по склону (англ.).

(обратно)

129

Ни за что, мать твою!!!!! (англ.)

(обратно)

130

Игры в обвинение, т. е. взаимные обвинения, которыми обмениваются люди, каждый из которых не желает брать на себя ответственность за определенный неблаговидный поступок (англ.).

(обратно)

131

Я пришел с миром. Отведи меня к твоему начальнику! (англ.)

(обратно)

132

Онлайн-игры (англ.).

(обратно)

133

Битва за контроль (англ.).

(обратно)

134

Скорбной задницей (англ.).

(обратно)

135

Дерьмо! (англ.)

(обратно)

136

Да начнутся игры (англ.).

(обратно)

137

Поставить на это всё (англ.).

(обратно)

138

Риксдаг — шведский парламент.

(обратно)

139

Разведка и контрразведка ГДР.

(обратно)

140

Пока все хорошо (англ.).

(обратно)

141

Захватить флаг (англ.).

(обратно)

142

Голова к голове (англ.).

(обратно)

143

Ваши базы стали нашими (англ.).

(обратно)

144

Беспроводная сеть отключена (англ.).

(обратно)

145

Резервная копия (англ.).

(обратно)

146

Игра сделана (англ.).

(обратно)

147

Звони! (англ.)

(обратно)

148

Намек на радостный крик ковбоев в ковбойских фильмах и сокращение от общеизвестного ругательства mother fuckers (англ.).

(обратно)

149

В самом деле? (англ). Интернет-сокращение от oh, really.

(обратно)

150

Эпилог (англ.).

(обратно)

Оглавление

Глава 01. Neverlands[5]

Глава 02. Flashback[16]

Глава 03. Foreplay[25]

Глава 04. Bad luck charm[36]

Глава 05. Bad things

Глава 06. Double dealing[45]

Глава 07. Boardgames[46]

Глава 08. REDRUM?[53]

Глава 09. Fata Morgana

Глава 10. Hide and seek[61]

Глава 11. Homecoming[69]

Глава 12. Roleplay[74]

Глава 13. Raising the stakes[77]

Глава 14. Death by Powerpoint[83]

Глава 15. Bee handlers[86]

Глава 16. Whispers, rumours and reports[87]

Глава 17. The hive[91]

Глава 18. Oh What a Tangled Web We Weave[94]

Глава 19. Buzzy bees[95]

Глава 20. I now inform you that you are too far from reality[98]

Глава 21. The PR of E

Глава 22. In for a penny[100]

Глава 23. Trust is good…[103]

Глава 24. Mud[105]

Глава 25. Rat[106]

Глава 26. Ashes to ashes…[111]

Глава 27. Three can play that game[112]

Глава 28. Joe Blown

Глава 29. I’m out![114]

Глава 30. Homecoming[115]

Глава 31. …control is better[118]

Глава 32. Do not feed the Troll![121]

Глава 33. Mirage[123]

Глава 34. Cut, clip and remove[125]

Глава 35. The rabbit hole[127]

Глава 36. Out of the hole and down the slope[128]

Глава 37. Blamegames[130]

Глава 38. Online games[132]

Глава 39. Battle for control[133]

Глава 40. Let the games begin[136]

Глава 41. Capture the flag[141]

Глава 42. Head to head[142]

Глава 43. All Your Bases Are Belong to Us[143]

Глава 44. The game is up[146]

Глава 45. Call![147]

Глава 46. Orly?[149]

Глава 47. Aftermath[150] Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg