«Первобытный страх»

Михаил Серегин Первобытный страх

Глава первая

— Ребята, босс на проводе, — спешно сообщила по селекторной связи Ксюха спасателям, скучающим в своей мрачной комнатке, громко именуемой дежуркой.

Мужчины недоуменно переглянулись.

— Интересно, что могло понадобиться этому зажравшемуся хмырю? — пригладив свои торчащие во все стороны усы, поинтересовался у остальных Паницков. — Лето, жара… Но ведь пожары не по нашей части.

— Тсс! — шикнул на него Величко, ожидая связи с начальником.

В агрегате что-то затрещало, и хриплый мужской голос, пронизанный внутренним напряжением, устало произнес:

— Величко, Максимов, немедленно зайдите ко мне!

— Сейчас будем, — пообещал Алекс в ответ и, выпрямившись, шагнул по направлению к двери.

— А я-то ему еще зачем? — Максимов спрыгнул с подоконника, на котором проводил времени больше, чем где бы то ни было еще. Это место он облюбовал сразу и за недолгое время работы в МЧС уже успел захламить его разного рода бумагами, проводками и непонятными электронными устройствами. — Что ему, тебя одного, что ли, мало? — Чувствовалось, что Андрей слегка нервничает.

— Что так напужался, Андрюха? Или грешки какие за собой чуешь?

Толстяк Мачколян, в отличие от остальных всегда пребывающий в прекрасном настроении, с улыбкой погладил себя по здоровенному бочкоподобному животу и потрепал по голове лежащего рядом с ним на диване Графа, немецкую овчарку. — Давай-давай, ведь начальство, оно ждать не любит.

— Да не пойду я, — попытался было возмутиться Макс, эмоционально взмахнув руками. — Больно оно мне надо. Я что, особенный такой, чтобы один туда идти? А вы, значит, тут останетесь… Если уж звать, так звал бы всех.

— А может, у него к тебе какое личное, так сказать, интимное предложение имеется? — продолжил веселиться Ашот. — Или может… Стой. — Мачколяна, похоже, осенило. — А ты, случаем, в последние дни его дочку не охмурял, а то, может, решил выбиться в люди, вот и того…

— Да ты что, совсем обалдел?! Его девчонке от силы лет десять-одиннадцать. Я еще не совсем сбрендил.

— Кончай болтать, пошли. — Алекс уже ждал Андрея у выхода. — Косицин терпеть не может, когда подчиненные опаздывают. Он и без того, похоже, не в духе.

— А я не подданный его светлости, чтобы являться по первому зову…

Взгляд Алекса стал угрожающе строгим.

— Ладно, ладно, молчу. Ээ-эх!.. Ну, братья, — даже решившись и уже дойдя до двери, Макс все еще продолжал играть на публику, — если я через полчаса не вернусь, считайте меня без вести пропавшим. Выпейте за мое здоровье чарку-другую…

— Если тебя куда-нибудь прямо сейчас не упечет Косицин, то мы сделаем это сами, — выкрикнул ему вслед Телегин. — Хоть отдохнем от твоего ежедневного трепа.

— Так и думал, что всем на меня плевать. Нет, совсем не ценят в нашей стране таланты.

Горестно повздыхав, Андрей вяло вышел из дежурки и по длинному, плохо освещенному коридору направился вслед за Алексом к кабинету начальника. Как осужденный перед казнью, он, едва передвигая ноги, плелся позади, что-то тихонько бурча себе под нос. Александр старался не обращать на него внимания, пытаясь предположить, зачем их, тем более в таком составе, Косицин вызвал к себе. Что ему могло понадобиться от них двоих? И почему не планируется посвящать в это дело остальную бригаду?.. Впрочем, что гадать, сейчас и так все станет известно.

Величко остановился возле металлической двери с золоченой табличкой, обернувшись, подождал, когда его догонит Максимов, и прошел в приемную. Обрадованная его появлением секретарша Цыпленкова буквально подорвалась с места и, выскочив навстречу, вся засветилась радостью. Улыбка не сходила с ее губ, ласково защебетавших:

— Алешенька, Андрюшенька, присаживайтесь. — Женщина красивым театральным жестом указала на мягкий кожаный диван у окна и жадно скользнула своими похотливыми глазками по стройным телам спасателей. — Я сейчас доложу Михаилу Илларионовичу о вашем приходе.

— Случайно, не знаешь, чего ему там от нас понадобилось? — без лишних церемоний поинтересовался Максимов.

— Нет, но думаю, что он сам вам обо всем расскажет.

Ксения, плавно покачивая бедрами, проплыла к двери, слегка задев при этом Величко обнаженным плечом. Андрей едва не подавился от хохота, но, перехватив серьезный взгляд товарища, быстро смолк, продолжая посмеиваться про себя. Ксюха исчезла за дверью начальничьего кабинета, намеренно оставив дверь слегка приоткрытой, чтобы в эту щель хорошо просматривались тылы ее пышной фигуры.

Но надежда дамочки не оправдалась, так как Алексу было совершенно плевать на все ее шикарные прелести — он больше любил собак, нежели людей. Максимов же хоть и поглядывал иной раз на Ксюху чисто по-мужски, но никаких планов относительно ее не строил. Цыпленкова давно была пройденным этапом, так сказать, покоренной вершиной. Да и покорять-то, честно говоря, ничего не пришлось. Скорее сам тогда капитулировал.

— Смотри, как старается, как будто ты — ее последний шанс выйти замуж, — шепнул Макс Алексу, глупо хихикнув.

Величко нахмурил брови и, не дожидаясь приглашения, вслед за Ксюхой вошел в кабинет Косицина.

— Здравствуйте. Звали, Михаил Илларионович?

Невзрачный мужчина, сидящий за массивным столом светлого дерева, утвердительно кивнул.

— Заходите… Оксана, ты свободна.

Женщина несколько минут помедлила, но потом все же вышла, снова не закрыв за собой дверь до конца. Александр не поленился захлопнуть ее, предположив, что, раз Косицин вызвал только их двоих, значит, дело сугубо личное и знать о нем кому-то еще не положено. А Цыпленкова не умела держать язык за зубами.

— Да вы садитесь, садитесь, — приветливо улыбаясь, пригласил Михаил Илларионович. — Разговорчик у меня к вам двоим имеется… Хотите, кофеем угощу? Да вы не стесняйтесь, расслабьтесь, не на губернаторском приеме.

Макс и Алекс вопросительно переглянулись, начав понемногу понимать, что сейчас их, скорее всего, попросят о чем-то таком, что им лично совершенно не нужно, но зато необходимо господину Косицину для дальнейшего подъема по карьерной лестнице. Хотя, собственно, куда еще выше, он ведь уже и так начальник городской службы спасения.

Не спеша мужчины опустились в мягкие кресла.

— Ну так как насчет кофе? — Косицин многозначительно потер руки.

— Мы бы хотели перейти сразу к делу, — заметил в ответ Величко.

— Ну, Алекс, ты, как всегда, торопишь события. Дела никуда не денутся, они всегда есть и будут. А мы с вами так редко встречаемся, несмотря на то что работаем в одной, так сказать, команде. Нужно уже, наконец, иногда позволять себе расслабиться и просто поболтать по душам.

— С вами?.. — Максимов не скрывал своего удивления.

— А что? Разве я не человек или вам неприятно со мной общаться?

— Да нет, нет, что вы. — Андрей активно замахал руками, не желая, чтобы его обвинили во всех смертных грехах. Он давно и хорошо знал, что язык его — враг его, но поделать с этим ничего не мог. — Мы, вообще, не прочь побазарить. Целый день только этим и занимаемся, и вообще… — Он не нашел, что еще сказать, и просто замолчал, тупо уставившись на собственные руки, наконец-то переставшие жестикулировать и успокоившиеся на коленях.

— Михаил Илларионович, — продолжил вместо Максимова Величко, — я, конечно, ничего не имею против того, чтобы поговорить, но ведь вы позвали нас сюда совсем не для этого. Как я понял, у вас к нам есть какое-то предложение, и мы бы хотели сначала услышать его, а затем, наверное, можно будет и кофе попить.

— Что ж. — Косицин глубоко вздохнул. — Может, ты и прав. Сначала лучше поговорить о деле.

Неловко поерзав на стуле, Михаил Илларионович сцепил руки в замок и, не глядя на своих подчиненных, затянул длинное «ну-у», явно не зная с чего начать. Величко и Максимов замерли, обратившись в одно большое ухо.

— В общем, ну-у, как бы это лучше сказать… — Мужчина задумчиво почесал затылок. — Я хотел у вас спросить, не хотите ли вы пойти в отпуск?

— Я что, так плохо выгляжу? — Глаза Максимова после этих слов нельзя было сравнить даже с пятирублевой монетой.

— Почему?

— Но ведь всем же известно, что, если ты стал похож на фотографию в своем паспорте, срочно следует идти в отпуск. Отпуск — это свободное время, которое дается служащим, чтобы дать им понять, что на службе могут обойтись без них и все остальное время. Это не я придумал, это сказал Луи Фортен. Так, значит, мы так плохо работали в последнее время, что вы решили показать нам, что мы не так уж незаменимы?..

Мужчины пристально уставились на любимого начальника, желая услышать или подтверждение, или опровержение своих слов. Михаил Илларионович растерялся, не зная, как прореагировать на сказанное и разрядить напряженную обстановку. Возникшая пауза неприлично затягивалась.

— Ха-ха-ха, — кабинет прорезал неестественный, плохо наигранный смех любимого руководителя. — Ну и шутники. Всегда знал, что у меня работают люди с отменным чувством юмора. А насчет замены, так с чего вы вообще это взяли? Вы же у нас тут самые ценные сотрудники, разве можно вами разбрасываться.

— Ну, это как сказать, — скромно заметил Макс.

— Тогда почему вы нам это предлагаете? — Алекс хотел знать все и наверняка.

— Да дело тут в общем-то вот в чем: по собственной глупости и по настоянию жены я вызвался войти в состав родительского комитета школы, в которой учится сын. Ну, знаете, всякие там ремонты, сборы взносов, организация познавательных походов для детей. Честно сказать, я даже и не был ни на одном собрании, предоставил это занятие жене.

— И что?..

— Что… — Михаил Илларионович горестно вздохнул. — Да то, что она немного перестаралась в своем привлечении меня к общественной жизни наших детей. Сын у меня в этом году девятый класс закончил. Это я к общему сведению.

— Ну, закончил и закончил, — все еще не понимал ничего Андрей. — А мы-то двое тут при чем?

— Администрация города каждый год делает ученикам выпускных классов подарок — оплачивает им поездку куда-либо, заказывает экскурсию, снимает теплоход. В этом году она тоже оплатила такое путешествие. От родителей учащихся требуется только одно: несколько добровольцев, готовых также отправиться в путешествие и взять на себя роль воспитателей и организаторов отдыха. Одним учителям это не под силу.

— И вас, конечно же, к этому делу и припрягли, — догадался теперь уже Андрей.

— В общем-то, да. Родители посчитали, что мне, начальнику городской службы спасения, будет намного проще проследить за порядком на корабле и проконтролировать, чтобы ни с кем из учеников ничего дурного не случилось. К тому же ведь мой сын также отправляется в это путешествие по Волге. Но сам я слишком загружен работой, вот и подумал, что вместо меня в путешествие могли бы отправиться вы… — Косицин с мольбой и надеждой во взгляде посмотрел на сидящих напротив подчиненных.

А те, откровенно растерявшись от полученного предложения, просто не могли вымолвить ни слова. Просто не знали, что сказать.

— Я понимаю, что предложение мое немного необычно. — Косицин взволнованно затеребил руками лежащий перед ним лист бумаги. — Но я подумал, что вы будете не прочь отдохнуть, совмещая отдых с поддержанием порядка на теплоходе. От вас ведь не так уж и много требуется, там ведь будут и учителя…

— Отдохнуть, находясь среди бестолковых бешеных детишек, которые только и думают о том, как бы чего-нибудь натворить назло взрослым… Вы что, шутите? Да это самая адская работа из всех, какие я только могу себе представить. — Андрей усмехнулся. — Ничего себе почетная обязанность.

— А почему вы просите об этом именно нас? — Алекс не торопился делать выводы. К тому же предложение Косицина не казалось ему таким уж странным, за исключением последнего пункта.

— Так и знал, что ты спросишь, — натянуто улыбнулся взволнованный босс. На лбу его уже выступили крупные капельки пота. — Я долго думал, кого командировать, но решение пришло само собой. Чисто случайно вспомнил, что только вы не имеете семей, а это значит, что проблем с отъездом у вас не возникнет.

— Как это только мы? — вновь завозмущался неугомонный Максимов. — А Телегин?

— Этот тихий пьяница, от которого ушла вся семья… Разве можно доверять ему такое?

— Тогда Алька?.. Она хоть в этом что-то понимает как женщина.

— Вот именно — женщина. Женщин там из учителей хватает, нужны как раз мужчины. К тому же на две бригады она у нас единственный специалист по сварочно-резочным работам. Кондаков на больничном, и непонятно еще, когда он выйдет. — Ну так вы согласны? — Косицин посмотрел на Александра, понимая, что итоговое решение все равно примет именно он.

— Отпуск?! — Александр задумался.

Да, с деньгами у него сейчас не густо. За квартиру не плачено уже полгода, зарплату в клубе задерживают, клиенты почти все разъехались по морям да горам, выручки почти никакой. А может, и лучше станет, если покинуть этот душный городок и отвлечься от забот. Ну не было этих денег, так ведь и не будет. Летний сезон — пора затишья, бабки плывут в руки только тем, кто имеет хоть какое-то отношение к прохладительным напиткам, кафе или турам отдыха. А, была не была.

— Я надеюсь, нам не придется в этой поездке за все платить самим?

Это был ответ. Косицин облегченно вздохнул и протянул Алексу руку для пожатия.

— Спасибо, друг, ты меня очень выручил. Макс, ты с ним заодно или настаиваешь на том, что ты и дети — вещи несовместимые?

— Никогда не приходилось быть наседкой… няней то есть, — неопределенно передернул плечами Максимов. — Но попробовать можно, коли все равно на халяву.

— Учись, может, оно и пригодится, — улыбнулся совсем расслабившийся Косицин.

— Чует мое сердце, я после этой поездки вообще детей никогда иметь не захочу.

— Ну ладно об этом, я все-таки обещал вам кофе. — Михаил Илларионович нажал кнопку на аппарате селекторной связи и громко произнес: — Ксюха, три кофе в мой кабинет. И побыстрее.

* * *

— И это наш табор? — Максимов уныло обвел взглядом тусующуюся на пришкольной площадке молодежь, гудящую, как растревоженный улей.

Сейчас они с Александром стояли на ступенях лестницы школы и разглядывали своих временных «подчиненных».

— Дикари!

— Нормальные дети, — потрепав по холке Графа, которого они все же решили взять с собой, заметил Александр. — Бывает и хуже.

— Я бы не сказал. — Андрей кивнул в сторону мальчишек, брызгающихся водой из шприцов. — В их возрасте разве об этом думать надо?

— А о чем же, по-твоему?

— Ну-у… — Макс игриво поводил бровями, с улыбкой глянув на разнаряженных школьниц, совсем не выглядящих так уж по-детски, как это следовало бы в их юном возрасте. Девицы, все до одной, были словно на выданье: статные, стройные, цветущие, подмазанные и прикинутые по последней моде. По сравнению с ними даже их собственные одноклассники казались глупыми зелеными мальчишками, которым бы все еще в машинки играть, а не загружаться думами относительно того, куда пойти учиться и как построить свою дальнейшую жизнь. Разница между мальчиками и девочками была налицо.

— Даже не думай заводить с ними шуры-муры, — строго предупредил Алекс друга. — Я с тебя глаз не спущу. Нас сюда не для этого прислали, так что угомонись…

— Эх, — Макс расстроенно вздохнул. — Такая малина, а вся под запретом…

— А вон и наш автобус.

В школьный двор медленно въехал огромный «Икарус» с табличкой «Дети» за лобовым стеклом. Школьники ломанулись к дверям, но водитель не спешил их открывать. Подростки заколотили в двери, и под напором юной орды автобус закачало из стороны в сторону. Водила выпрыгнул из кабины и, замахав на будущих пассажиров руками, как на назойливых мух, заорал:

— А ну кыш, саранча! Сломаете автобус, пойдете пешком. Где ваши учителя?

— Пошли, похоже, нам пора уже браться за работу. — Алекс стал спускаться по ступеням. — Ребята, ребята, разве так делают.

Его никто не услышал.

— Кому сказал, уйдите, — продолжал возмущаться водила. — Чертовы детки! Ай… Не лезьте туда, это же новый автобус… Ироды! И зачем я только согласился.

Поняв, что орать придется во все горло, чтобы быть замеченным, но еще не факт, что даже это поможет, Алекс решил поступить иначе. Он лишь глянул на Графа, и умный пес, почти сразу уяснив, что конкретно от него требуется, метнулся к толпе. Влетев в круг, он начал отрывисто лаять, отгоняя подростков от автобуса.

Напуганные его внезапным появлением, школьники торопливо расступились и недоуменно уставились на пса. Впрочем, особой боязни они не выразили, на их лицах читались скорее изумление и интерес. Уже вскоре к Графу начали осторожно тянуть руки, его окружили и принялись рассматривать.

— Чей он? Откуда такой красавец?

— Вот это собака. Класс! Спорим, что породистая.

— Это мой пес, — теперь уже громко произнес Алекс, протиснувшись в самую середину. Школьники обернулись. — Его зовут Граф, и он вместе с нами поедет в путешествие по Волге, — сообщил он ребятам. — Если будете себя хорошо вести, удастся с ним подружиться.

— Он будет вашим новым надзирателем. Как вам такой расклад? — Максимов с гордым видом подвалил к пацанам и, окинув их надменным взглядом с высоты своего роста, с вызовом добавил: — Те, кто будут переходить границы дозволенного, познакомятся с его острыми клыками. Уясните себе сразу.

— Очумел, — раздался откуда-то юный тоненький голосок. — Какие могут быть границы, мы гуляем, дядя… Прощай, школа, нам теперь все можно.

И, забыв о посторонних, ученики вновь взялись за прежнее, полностью игнорируя этих невесть откуда взявшихся мужчин.

— Это не дети, это проклятье, — негромко вздохнул Макс, тут же лишившись всей своей напускной важности. Он не ожидал, что какие-то сопляки могут опустить его ниже плинтуса и дать понять, что он для них никакой не авторитет. Андрей повернулся к Алексу: — Переходный возраст границ не признает. И это я слышу от милых, послушных выпускников? Обалдеть.

— Ты, как всегда, все преувеличиваешь. Не задирай их, тогда сработаемся.

Из школы выбежала молоденькая учительница и поспешила к своим чадам.

— Ребятки, ребятки, — суетливо зачастила она. — Давайте не будем вести себя некультурно, вы же выпускники. Отойдите от автобуса, мест все равно хватит всем, стоя никто не поедет.

— А что же нам дверь тогда не открывают?

— Сейчас откроют. Выстройтесь в очередь.

— Мы не за колбасой стоим.

— Елена Эрнестовна, но мы ведь торчим тут уже целый час. Я упарился весь.

Бедная учительница, которую со всех сторон засыпали вопросами, не успевала на них отвечать. Она встревоженно поправляла свои темные очки, вздыхала и разводила руками. В конце концов Алексу стало ее жалко, и он, подвалив к водиле, попросил:

— Да открой ты уже им дверь, все равно ведь, пока не сядут, не угомонятся.

Водила угрюмо вздохнул, но возражений не высказал. Запрыгнув к себе, он нажал на кнопку, и двери, на радость школьникам, сложились в гармошку. Ребятня с радостным гоготанием рванула в салон. Учителя, а их число за это время уже увеличилось вдвое, то есть подошла еще одна дамочка, пытались было сосчитать всех, но потом поняли, что это бесполезно, и прервали свое занятие. Дождавшись, когда дети рассядутся, они тоже вошли в автобус и предприняли попытку добиться тишины.

— Все, что ли? — спросил недовольный водила.

— Еще не знаем, подождите минуту. Дети, прошу тишины! — Дама, которую спасателям еще час назад представили как организатора внеклассной работы, была в этой турпоездке за главную, и, судя по всему, именно на ней лежала ответственность за всех школьников. Величко даже предположить не мог, как эта маленькая, худенькая женщина с приятным лицом и ярко-рыжими забавными кудряшками сумеет справиться с возложенной на нее обязанностью. Но Елена Анатольевна Симоновская знала, что делала. — Ребята, прошу минутку внимания, — приятно улыбаясь, попросила она. — У меня есть для вас одно очень важное сообщение.

Гул на какие-то несколько секунд прекратился.

— Молодцы, — похвалила детей организатор. — А теперь разрешите мне представить вам наших новых сопровождающих, Александра Владимировича Величко и Максимова Андрея Михайловича.

— А собаку? — выкрикнул кто-то. — Она же с ними?

— Ну, с собакой вы позже познакомитесь. Я хочу только сказать, что эти джентльмены работают в спасательной службе МЧС, и их попросили за нами приглядывать. Давайте не будем мешать им выполнять их работу и постараемся вести себя как подобает, чтобы нам не было за вас стыдно.

Ответа не последовало, разве что гул возобновился, и потерявшие всякий интерес к сообщению детишки принялись обсуждать собственные проблемы.

— Ну вот, — Елена повернулась к спасателям и неопределенно развела руками. — Теперь, наверное, мы можем ехать.

— Алекс, может, я лучше останусь? — запоздало поняв, что проблемы будут, и, судя по всему, весьма серьезные, тихонечко спросил Макс, склонившись к коллеге. — Я что-то передумал делать за Косицина его работу.

— Не дрейфь, ты же мужчина. Командир, трогай! — скомандовал Величко.

Загудел мотор, и бедняга «Икарус», которому за все свое недолгое житие-бытие, верно, не приходилось видеть такого, покачиваясь из стороны в сторону, направил свои колеса к причалу, у которого выпускников должен был ждать теплоход «Волга-1». Ехать предстояло практически через весь город, и это-то всех взрослых как раз и страшило. Ужасно неорганизованные и непослушные детки, которые плевать хотели на все замечания со стороны, творили что хотели. Кто орал, кто дрался, кто приставал к девчонкам. Некоторые почти по пояс высунулись в открытые окна и срывали панамы с тех, кто шел близко к краю дороги. Иные бросались друг в друга попкорном, брызгались водой из бутылок, короче, резвились кто как мог.

Сидя рядом с учителями на передних, развернутых в сторону салона сиденьях, Александр решил поинтересоваться:

— Как вы с ними вообще управляетесь? Они ведь наверняка и на уроках себя так же ведут.

Елена Эрнестовна Лаптева смущенно поправила свои все время сползающие на нос огромные очки и неопределенно пожала плечами. Видимо, ей нечего было сказать, так как способа добиться тишины она еще для себя не разработала. Стало быть, бедняга терпела подобное безобразие все девять лет, которые тянула здесь лямку. А вот более общительная и современная Симоновская, похоже, тактику себе разработала.

Она-то и поддержала разговор с Алексом:

— Да вообще-то они не такие уж и страшные, как кажутся, — спокойно ответила она ему. — Хотя к каждому, конечно, нужен свой подход, но ведь и со взрослыми так же. Просто дети не спешат идти у нас на поводу. Но договориться с ними можно, главное, сначала подружиться и дать им понять, что они могут на вас положиться, а потом будет не так сложно. Если хотите, я кратко представлю вам ребят, — предложила женщина спасателям. — Это поможет лучше их понять.

Мужчины дружно кивнули.

— Ну, тогда начнем с тех, кто сидит ближе, — продолжила Елена. — Вон тот кудрявенький…

— Это который все время пристает к той скромной блондиночке? — взялся уточнять Андрей.

— Он самый. Это Капацкий Петр. А блондинка — Мельникова Ольга. Эта парочка довольно странновата. Он души в ней не чает, готов исполнять любые ее прихоти, а она — ноль внимания. И это продолжается уже не один год. Вся школа наблюдает за их отношениями и ждет, чем же все это закончится. Это своего рода школьный многосерийный фильм. Над ребятами все время подшучивают, каждый дает свой совет, а потом смотрит, что из этого вышло.

Мужчины повнимательнее присмотрелись к ребятам. Блондиночка действительно казалась самой скромностью, сидела тихо, не шумела и не хулиганила. Она и лицо-то имела не слишком красивое — простенькое и невзрачное, хотя и не отталкивающее. А вот ее обожатель был личностью яркой. Угольно-черные кудри в беспорядке торчали во все стороны, обрамленные густыми ресницами глаза как маятник бегали из стороны в сторону, стараясь ничего не пропустить. Он напоминал юлу — ни минуты на месте. Причем в данный момент он явно что-то задумал.

— Толян, хочешь машину? — обратился он с вопросом к своему тоже курчавому соседу. Правда, тот был намного выше ростом, атлетически сложен, красив. Держался с достоинством, хотя в общих шалостях и участвовал.

— А это всеобщий любимец — Пехотский Анатолий, — пояснила Елена, заметив, на кого отвлечено внимание мужчин. — Его отец военный, и от мальчика тащится почти все женское население школы.

— Да кто ж ее не хочет, — между тем с улыбкой ответил парнишка.

Капацкий радостно повернулся к своей возлюбленной, уловив момент, когда та отвлеклась, выдернул у нее один волосок и, тут же разорвав его на две части, громко произнес:

— Трах тибидох, тибидох! Машину нам!

— Кончай приставать к девушке, — заступился за ударившую Петра Ольгу еще один представитель сильного пола, блондин, немного напоминающий хомячка, рот которого забит до отказа семечками. Такой же пухленький и неповоротливый.

— Осов Игорь, — сообщила Елена. — Шутник. Любитель пошалить. За ним лучше приглядывать поконкретнее, иначе непременно куда-нибудь вляпается. Его отец — директор колбасного завода.

— Любитель приключений, значит? А кто вон тот, губастенький? — Андрей ткнул пальцем в паренька, рвущего на мелкие кусочки старую десятирублевку. Один кусочек от нее он протянул своей соседке со словами:

— Держи. Беру тебя к себе секретаршей. Это аванс.

— Мелочь не берем, — фыркнула та в ответ.

— Это Бояров Андрей и Соболенко Нина.

— Тоже влюбленные? — полюбопытствовал Максимов.

— Нет, они нормальные ребята.

— А вон тот явно из ненормальных. — Величко кивнул на скачущего на заднем сиденье щупленького мальчишку. — Напоминает орангутанга. Опс. — Алекс зажмурился, так как кто-то помог мальцу свалиться на пол автобуса. Впрочем, ожидаемого воя по этому поводу не последовало, малец шустро вскочил и, осмотревшись, с улыбкой на устах спросил:

— А чего вы на меня как на дурака смотрите? Может, я и кажусь дураком, но я не дурак.

— Что-то ты слишком долго кажешься, — выкрикнул тут же кто-то.

— Иванов Сережа. Может, конечно, и есть у него какие отклонения, но пока их не нашли. Он больше дурачится, имидж у него такой шутовской. Поэтому ребята и прозвали его Ивашкой.

— А кто вон те два тихони? — Величко посмотрел на пару ребят, о чем-то негромко и мирно беседующих.

— В тихом омуте черти водятся. Не такие уж они и тихие. Это Свинар Сергей и Тимохин Павел. У Тимохина самый большой рост: два и пять. Так что если где что надо выкрутить, то это по его части. Что касается Сергея, то он в классе в качестве осведомителя: знает все и про всех.

— Доносчик?

— Ну, вроде того. Это, видимо, наследственное. Его отец по профессии журналист.

— А вон там что за девочки? — Максимова больше интересовала именно эта пара. Они заняли кресла по противоположной от ребят стороне, хихикали, периодически бросая кокетливые взгляды на спасателей.

— Девочек в этом классе, как видите, столько же, сколько и ребят.

— Только в этом мало спасения, — присовокупила к этому Лаптева. — Они похлеще ребят будут, еще те штучки. Уж можете нам поверить.

— Серьезно? — Максимов радостно забегал глазками по девичьим лицам. — Ну и кто тут самый боевой?

— Ковылина Елена. Атаманша еще та. Посещает спортклубы, увлекается спортом, при необходимости может и в глаз дать. Не боится никого и ничего, знает, что, если что, родители все замнут. Они у нее в администрации города не последние должности занимают.

— Это которая?

— Вон та, с короткими волосами и яркими заколками.

— А, нашел, — обрадовался Андрей, внимательнее присматриваясь к девице, с которой начал заигрывать Осов. Черты ее лица немного напоминали Лайму Вайкуле, вела девица себя жеманно, держалась самоуверенно. Будь она взрослой женщиной, Андрей попытался бы ее избегать — он не любил нагловатых особ, а эта барышня, судя по всему, была как раз из этой серии.

— Нет, ну чем я тебе не нравлюсь? — разбитно спрашивал Игорь.

— Мелковат, — почти по слогам ответила та, медленно шевеля губами. — Вот когда стукнет лет двадцать…

— А больно стукнет?

— Да тебя, похоже, уже стукнуло, даже два раза, — захихикала подружка Ковылиной, девица с немного грубоватыми чертами лица. А еще одна барышня тут же подхватила:

— А до того, как стукнуло, еще пару раз уронили со второго этажа.

Максимов повернулся к учительнице, но спросить не успел, так как она опередила его:

— Та, что сидит рядом, Ершова Ирина, а вторая — Шерстенко Марина. Подружки-неразлучницы, удивительно даже, как это они теперь сели порознь.

— А где тут сын Косицина? — не сумел сдержать любопытства Величко. — Неужто вон тот, оставшийся. — Он махнул рукой в сторону юркого белобрысого паренька, расхаживающего по проходу и сующего всем в руки какие-то фантики.

— И вас приглашаю, и вас.

— Куда? — не понял Тимохин.

— На мою свадьбу.

— Мы же только вчера развелись? — удивленно воскликнула Ершова.

— Сколько же раз за день вы женитесь и разводитесь? — спросила девушка с длинной косой.

— Это Ступина Лилиана — наша золотая медалистка, — тут же пояснила Симоновская. — Ведет себя тихо, так как мать работает в школе завучем.

— А это значит, что дочурка вынуждена подавать хороший пример, — добавил Макс сразу же.

— Много, — ответила между тем Ершова. — Ну как, Роман, женимся или нет?

— Не Роман, а Роман Михайлович.

— Ну ладно, Михаил Романович, раз завтра свадьба, то сегодня придется развестись.

— А дите куда же? Что ж вы меня, безотцовщиной хотите сделать? — присоединился к этой игре Бояров.

— Ты у меня останешься, — кокетливо парировала Ершова. И тут же, кивнув на Иванова, добавила: — А он с Ромиком.

— Что? — возмутился последний. — Отказываюсь, это не мой ребенок.

— Как же не твой, посмотри, он и одет в точности как ты, — продолжала прикалываться девица. Все захихикали. — И глаза такие же.

— А ты уверена что это мой? — Косицин с прищуром глянул на замеревшего в нелепой позе Иванова.

— Ромик, как ты можешь! — поддержала одноклассницу еще одна девушка, пока не представленная спасателям.

— Эта и та, что рядом, отличницы: Скорлупова Вика и Косяченко Наташа. Обе детки богатых родителей, не в меру заносчивы и слишком большие паникерши. В случае чего, их придется спасать в первую очередь, иначе переполошат всех. — Елена улыбнулась, давая понять, что шутит. — Итого шестнадцать человек — восемь мальчиков и восемь девочек.

— Да, интересный у вас класс собрался. Насколько я понял, все детки влиятельных родителей? — Алекс вопросительно посмотрел на Елену.

— Угадали. Им потому и оплатили путешествие, родителям ведь это по карману.

— Слава богу, приехали, — радостно воскликнула Лаптева.

Автобус остановился, и все стали высыпать из него. Симоновская выскочила быстрее детей и громко закричала:

— Ребята, никуда не расходимся, никого искать не будем.

— А в магазин?

— Никаких магазинов. Все поднимаемся на теплоход.

— А я, кстати, где-то посеял свой рюкзак, — заметался по автобусу Осов.

— Это некстати. Ищи, — не глядя парировала Елена Анатольевна, кудахтающая над детьми, как наседка над цыплятами. За всеми нужно усмотреть, за каждым проследить.

— Кто видел мой рюкзак? Ну-ка, вы, расступись.

— Кошмар, куда ни глянь, везде одни психически ненормальные, — взмахнул руками Максимов, начавший уже откровенно сожалеть о том, что согласился взять на себя чужие обязанности.

Услышавший его слова Иванов громко заржал. Макс строго глянул на него, сразу спросив:

— А ты-то как раз чего смеешься?

Иванов тут же стих и поспешил выбраться из автобуса на улицу.

— Если за всю поездку ничего катастрофического не приключится, в чем я сильно сомневаюсь исходя из состава данной бригады, и нам удастся вернуться домой живыми, я повешу Косицина, — решительно пообещал Макс.

Алекс проигнорировал его слова и, свистнув Графа, вывалился вслед за остальными на причал.

* * *

— Мои люди уже на местах, — сообщил сильно загорелый, но внешне неприятный мужчина старику весьма презентабельного вида, сидящему в кресле.

Последний являл собой воплощение внутренней силы и воли, он редко когда выходил из себя, отличался отменной выдержкой и сдержанностью и любил повторять: «Я слишком занят, чтобы иметь время для волнений». Это был один из самых богатых людей города. Долларовый миллионер, подпольный контролер нелегального бизнеса, но среди своих просто Дядя.

— Отлично, — без каких-либо эмоций бросил в ответ старик. — Пришло время начинать.

— Вы уверены, что следует поступить именно так? — вновь спросил недавно прибывший. — Может, лучше захватить только его ребенка? Зачем нам все?

— Если бы нам было нужно только его чадо, мы бы не стали ждать этой поездки, Артур, — спокойно пояснил старик, увлеченно рассматривающий дорогой перстень на своем большом пальце. — Похищение одного ребенка легко замять и спрятать от глаз общественности, а я хочу, чтобы поднялась большая шумиха. Чтобы об этом говорили все. Он не сможет этого проигнорировать, да к тому же, — мужчина удовлетворенно улыбнулся, — все давление за нас осуществят другие. Если верить моему осведомителю, родители остальных тоже не бедствуют. Они уничтожат любого, кто окажется виновен в случившемся. У него не будет время раздумывать, и на этот раз я уже точно смогу вернуть свое.

— А если вдруг все пойдет не так, как мы запланировали? Нужно ведь учитывать и разного рода форс-мажорные обстоятельства…

— Да, может статься, что придется действовать по ситуации, но это дело нужно довести до конца. Это не тот долг, который можно простить. И меня мало интересует, что у них там произошло, — ведь забота об охране товара лежала на нем.

— Отец, неужели тебе так не хватает проблем, что ты все время ищешь себе новые? — Появление в кабинете нового действующего лица заставило остальных обратить на него свои взгляды.

Невысокий, темноволосый, небрежно одетый молодой мужчина с мелкими чертами лица на минуту задержался у двери, а затем прошел через весь зал к окну и продолжил:

— Об этом ли нужно думать на старости лет?

— Много ты понимаешь, — недовольно фыркнул на сынка старик. — Это деньги, которые я честно заработал, и я хочу, — тут он эмоционально ударил кулаком по подлокотнику кресла, — вернуть их себе. И я это сделаю, попомни мое слово, Влад.

— Таким вот образом?

— Да, именно таким. В моем возрасте, как ты правильно заметил, нужно думать не только о деньгах, но и о следах, которые ты после себя оставляешь. А это событие впишет меня в историю.

— Ты и без того уже достаточно наследил, — в словах Влада чувствовалось презрение. — Пора бы и меру знать.

— Не слишком ты хорошего мнения о своем отце, а ведь живешь на его деньги.

— Мне твои деньги не нужны. — Влад вспыхнул как спичка. — От них разит смертью и страданиями. Надоело, что друзья постоянно ставят мне в укор твои деяния.

— А ты не водись с теми, с кем не следует. Ты богат, а якшаешься со всяким сбродом. — Старик брезгливо поморщился.

— Это не сброд! Они таланты, они создают произведения, которые…

— У тебя нет чувства собственного достоинства. Такое ощущение, что ты не мой сын, а…

— Да лучше бы так оно и было. — Поняв, что его просто не желают слушать, Влад решительно развернулся к двери и быстро вышел, даже не дослушав.

— Ну чего вылупился? — наехал старик на молчаливо наблюдающего за этой сценой Артура. — И на старуху бывает проруха. Вот это вот, — он потряс костлявым указательным пальцем в сторону двери, — мой сын. Эх-х, — вздох болезненного разочарования вырвался на волю. — Ладно, иди. Мы все уже обсудили. Да, и держи меня в курсе всех событий. Головой отвечаешь за успех этого предприятия.

— Я вас не подведу, — утвердительно кивнув, пообещал тот.

* * *

— Что-то у меня на душе нехорошо. Может, осмотрим теплоход? — предложил Макс, юрко бегая глазками по людям, прогуливающимся по палубе.

Алекс вопросительно посмотрел на Андрея. Растерянное состояние, в котором тот пребывал, равно как и взъерошенный вид, были обычными для Максимова, так что пока ничего в нем не вызывало обеспокоенности.

— Нет, лучше проверь, как там разместились по каютам наши подопечные.

— Да что на них смотреть, наверняка они замечательно все разместились. Если не веришь, можешь вон у тех спросить, что уже на прогулку вышли.

— И все же не помешает глянуть. Ты же сам сказал, что у тебя плохое предчувствие. Так что иди, займись лучше уж делом. — Алекс попытался спровадить хоть куда-то Макса.

Сейчас у него было какое-то философское настроение, хотелось побыть одному, подумать о жизни. Но где тут подумаешь, когда над ухом все время кружит назойливая муха по имени Андрей, вечно делающая из точки кляксу и не способная утихнуть ни на минуту.

Глянув на товарища, Андрей догадался, что сейчас не является желанным собеседником, и, вздохнув, молча направил стопы в сторону кают. Не спеша спустившись по лестнице, он наткнулся на нескольких девушек, и настроение его сразу приподнялось. Нацепив очаровательную улыбку, он, уверенный в своем неотразимом обаянии, двинулся им навстречу:

— Ну, девушки, как вам ваши каюты?

— Ничего, но мне бы хотелось, чтобы у каждого была своя комната, — произнесла со вздохом Скорлупова, кокетливо накручивая непослушный локон на указательный палец и без стеснения строя глазки. — Тесно вчетвером.

— Это часто бывает, — хохотнул нарисовавшийся за их спинами Капацкий.

— Опять ты, — фыркнула в его сторону Косяченко. — Как ты достал. Кстати, твоя милашка не с нами, если ты не заметил.

Неожиданно по коридору прокатился какой-то странный крик, смешанный со стуком падающих вещей.

— А что там за шум? — Макс, отвлеченный грохотом, прислушался.

— Шум? Где шум? — Капацкий не слишком убедительно делал вид, что ничего не произошло. — Нет там никакого шума. Вам показалось. Пойдемте наверх, там вокруг такая красотища…

— Ну-ка, отодвинься, — сместив Петра в сторону, Андрей заспешил туда, где было что-то неладно. Капацкий заторопился за ним следом.

Почти одновременно они ворвались в одну из кают, на пороге которой Андрей буквально замер.

— Отдай сейчас же! — вопил Осов, прыгая с кровати на кровать под всеобщий хохот. Еще быстрее, чем он, в тех же прыжках упражнялось какое-то непонятное, лохматое существо в клетчатых штанах и красной кофтейке. Только присмотревшись повнимательнее, Андрей смог понять, что это мартышка.

— Что здесь происходит? — громко спросил он.

Несколько голов одновременно повернулось в его сторону. Игорь не удержался и с грохотом рухнул на пол. Петр заслонил его собой и, нелепо улыбнувшись, выдал:

— Ну вот, я же говорил, что ничего серьезного.

— Эта зверюга волосатая сперла у меня часы, — пожаловался Игорек снизу. — Я пытался ее поймать.

— Откуда на теплоходе взялась мартышка? Кто пронес?

Все скромно отвели глаза в стороны.

— Так, значит, не хотите признаваться. Тогда я заберу ее с собой, а если вдруг кто решит покаяться, пусть придет ко мне сам.

— А получится забрать-то? — подколол Андрея Пехотский, весьма вызывающе глядя ему прямо в глаза.

Максимов не ответил, решительно двинувшись в тот угол, где с распахнутыми глазищами замерла маленькая хулиганка. Андрей протянул к ней руку и ласковым голоском запел:

— Хорошая моя, иди сюда.

Мартышка сделала неуверенное движение вперед.

— Вот так, еще чуть-чуть, ну, давай, милая…

Андрей был сама обходительность.

— И отдай мне часы, Банси, — выкрикнул во все горло, в свою очередь, Осов.

Вроде бы бестолковая животина вдруг отрицательно замотала головой и мгновенно перебралась еще выше и, подняв вверх лапу с зажатыми в ней часами, зашипела, обнажив два ряда своих зубов. Казалось, она насмехается над всеми, впрочем, так оно могло быть и на самом деле.

— У, гадина жадная! — Игорь помахал ей кулаком.

— Ну, тогда вы с ней похожи, — захохотали остальные. — Ты ее лаской попробуй. Чи-чи-чи там… Хрю-хрю-хрю, — продолжали веселиться ребята. — Животные ласку любят, а ты орешь, да еще и угрожаешь.

— Поделись с ней конфетами, Банси моя их любит, — послышалось откуда-то сбоку.

Максимов быстро обернулся и столкнулся взглядом с проговорившимся неожиданно Ивановым.

— Значит, все-таки твоя?

Ивашка состряпал невинную рожицу, поджал губы и, сделав вид, что сейчас разрыдается, сел на пол, прикрывшись руками. В ту же минуту мартышка одним скачком слетела вниз и, попрыгав по ногам и плечам большинства присутствующих, преспокойно угнездилась на плече хозяина и принялась заботливо гладить его по волосам, как бы жалея.

— Ну и чего мылишься? — заворчал на нее тот. — Видишь, из-за тебя нас теперь вычислили.

Банси громко заверещала и сползла парнишке на руки.

— Нас что же, теперь заставят сойти? — умоляюще глядя на спасателя, спросил Сергей.

Андрею почему-то стало жалко этого забавного чудака, и он не смог проявить строгости.

— Поздно уже, мы отчалили… Ладно, оставляй зверушку. — Андрей повернулся к двери, но возле нее задержался, чуть строже добавив: — Но только чтоб, кроме вас, ее никто больше не видел и знать о ней ничего не знал. Замечу ее на палубе, выброшу вместе с тобой за борт.

Глава вторая

— Ну тут и скука, — вздохнул Тимохин, разглядывая с палубы темный береговой пейзаж. Ребята стояли наверху и дышали прохладным речным воздухом. Вокруг была только вода, над головой — усеянное мелкими звездами небо. — Я думал, круиз и вправду обалдеть каким будет, а тут полный отстой. Причем уже не первый день.

— И не говори, — поддержал его Игорь. — Умереть от тоски можно. Я тут спрашивал у Еленки, она говорит, что на берег сойдем только через несколько дней.

— А до этого времени что же, неужели придется тут киснуть?

— А что ты предлагаешь?

— В каждом событии нужно искать хорошую сторону, — загадочно произнес Осов, осматриваясь.

— Ты на что намекаешь? — не понял его Бояров.

— Зачем ждать черт знает сколько, можно ведь сойти на берег и сегодня, — пояснил Игорек.

— А что, это идея, — обрадовался Павел. — Корабль все равно болтается на одном месте и раньше утра вряд ли тронется дальше. Мы запросто можем успеть сгонять туда и обратно.

— Уж не вплавь ли? — усмехнулся Анатолий.

— Зачем вплавь. А лодки для чего. — Он кивнул на несколько небольших спасательных шлюпок, укрепленных вдоль бортов.

— Ты что же, предлагаешь шлюпку украсть? — изумленно зашептал Петр.

— А почему нет? — поддержал друга Игорь. — Как сказал Лаки Лучиано: «Стремление украсть сидит в каждом, только у большинства не хватает храбрости начать».

— Ничего из этого не выйдет, — уверенно заявил Толик. — Вас сцапают сразу же, как только услышат шлепок лодки о воду, а может, и еще раньше. Это дохлый номер, да к тому же, если мне не изменяет память, ты жутко боишься воды.

— Брешешь, ничего я не боюсь, — вспылил на это замечание Осов.

— Да, а не ты ли тонул прошлым летом почти что на отмели?..

— Сомневаешься, что я рискну это сделать? — ответил вопросом на этот вызов Игорек, и в глазах его замелькал нехороший огонек.

— Абсолютно, — усмехнулся Анатолий, совершенно уверенный в своей правоте. — Ты ни за что не рискнешь. А если даже и рискнешь, у тебя все равно ничего не выйдет.

— Если кто-нибудь сдаст, — добавил к этому Павел, — то конечно.

— Умный не скажет, дурак не догадается, — заявил на это Осов, давая всем понять, что ничего не боится. — Ну так что, кто со мной? Есть ли среди вас настоящие мужчины? Или тут собрались одни трусы?

— Только не надо обобщений, — попросил Андрей. — Трусливый и осторожный — это разные вещи.

— Тогда кто тут не тормоз? — повторил вопрос Игорь, пристально глядя на Пехотского.

— Я пас, — сразу отказался тот, нисколько не боясь осуждения. — Это глупая затея. Не вижу радости в том, чтобы сначала работать веслами, а потом шататься по темному берегу. К тому же идея не моя — я ничего не предлагал.

— Я тоже, — присоединился к нему Бояров.

— А вы?.. — Игорь посмотрел на Петра и Павла.

— У меня тут Ольга, разве я могу ее бросить, — нашел себе достойное оправдание Капацкий.

— Ладно, я с тобой. — Тимохин похлопал друга по плечу. — Прогуляемся немного. Можно даже поспорить. Если наше отсутствие не заметят, с них бухалово. Идет?

— Идет, — согласился Толян. — Но только и от нас условие.

— Какое?

— Чтобы мы точно знали, что вы там были, привезите чего-нибудь с берега.

— Будет сделано. Ну а вы тогда… — Игорь на минуту задумался, но потом его осенило: — Держите под наблюдением нашего свинтуса. Серый по простоте своей может накапать. По рукам?

— По рукам, — отозвались ребята. — Кто разобьет?..

— Вот черт! — воскликнул Капацкий негромко.

— Что?.. — остальные испуганно завертели головами по сторонам.

— Ночной дозор чешет, — указав на прогуливающихся спасателей, пояснил Петр. — Сейчас устроят чистку.

— Совсем про них забыл, — вздохнул Игорек. — Придется вам и их взять на себя. Сумеете отвлечь?

— Плевое дело, — улыбнулся Бояров. — Эти лбы хоть и большие, но безмозглые. Умная среди них только собака. Ну, действуйте уже, а мы за ними присмотрим.

— Александр Владимирович. — Мальчишки дружной толпой двинулись навстречу спасателям. — Вы наших девчонок не видели?

— Как же, видели, — отозвался Алекс, остановившись. — Сидят в баре. Хотите, можете к ним присоединиться.

— Если только вы с нами пойдете. Одним нам там будет скучно.

Бояров, Пехотский и Капацкий заговорщически переглянулись, в то время как за их спинами юркнули куда-то в тень Осов и Тимохин.

— Хорошо, мы не против, — глянув на Андрея, согласился Алекс, ничего странного в этой просьбе не заподозрив.

— Граф, давай с нами, — поманил собаку Петр. — Угощу тебя пирожком.

Они повернули в обратную сторону и не спеша направились на второй ярус, где размещался бар, он же столовая.

— Интересно, а почему большинство кораблей носят женские имена? — чтобы не молчать, спросил Бояров у остальных.

— Если бы вы знали, как ими трудно управлять, вы бы не задавали таких глупых вопросов, — ответил его тезка. — Расскажите лучше, как вам путешествие?

— Скука, — не подумав буркнул Петр.

— Класс, замечательно, — перебив его, зачастил Бояров, глупо улыбаясь под удивленными взглядами спасателей. — Нет, серьезно, нам нравится.

— А почему вы не в полном составе? — полюбопытствовал Алекс. — С вами, кажется, был еще кто-то? Куда они делись?

— Так чего табуном-то везде ходить, — проигнорировал последние вопросы Толян, тут же громко воскликнув: — О, а вот и наши девчонки с мальчиками. — Анатолий помахал рукой заметившим их одноклассникам, разместившимся за двумя столиками. А через несколько минут они уже подсели рядышком, слегка разбавив девичью компанию.

— Что, девоньки, скучаете? — поинтересовался Андрей, приземляясь на свой стул.

— Ну так вы же нас покинули, — с укором ответила Ковылина, медленно облизнув губы. — А Ивашка нас развлекать не хочет.

— Ну так вот мы и вернулись. Можем теперь чего-нибудь заказать у барбоса.

— У кого? — Максимов незаметно толкнул Величко в плечо.

— У бармена, — пояснил тот.

— А-а! Ну тогда я присоединяюсь. Ну так что будем пить?

— Все, после чего может возникнуть веселый перепой, — за всех ответил Косицин.

— Э нет, спиртное вам еще рано. — Максимов отрицательно замотал головой. — Не доросли еще до него.

— А мы разве вообще упоминали это слово? — удивленно уставились на него школьники. — Перепой — это по-нашему конкурс вокалистов.

— Ну так и выражайтесь тогда по-русски, — обиженно проворчал Макс. — А то не поймешь, о чем речь идет.

— А это наш местный жаргон, вам его знать не надо, — подколола спасателей Шерстенко. — Андрюха, неси пиво. Больше все равно у них ничего нет.

— Оля, ты тоже эту гадость будешь? — спросил у девушки Петр. — Может, тебе лучше сока взять или еще чего?

— Нет, — сухо отозвалась та.

Юноша обиделся.

— Почему каждый раз когда я прошу тебя о чем-либо, то всегда получаю один и тот же ответ! — негодовал он.

— Но ведь ты и обращаешься с одной и той же просьбой, — заметила Елена с явным удовольствием. Чувствовалось, что Петру она не симпатизирует и не прочь подколоть и зацепить его за больное.

Бояров удалился к стойке бара, а через несколько минут на столике появилось несколько баночек слабоалкогольного пива. Завязался несерьезный разговор, все шутили, прикалывались. Даже Величко с Максимовым и те почувствовали себя на какое-то время молодыми и присоединились к общему веселью. На теплоходе гремела громкая музыка, кое-кто даже танцевал.

— Девчонки, а давайте сыграем в карты на раздевание, — спустя какое-то время предложил Капацкий и хитро глянул на Ольгу.

— А тебе интересно что-то новенькое увидеть или ты хочешь сам чем-то похвастаться? — не отводя глаз, переспросила та с серьезным видом.

Петр засмущался и мгновенно притих и ссутулился, став тише воды, ниже травы. Остальные дружно захохотали, наблюдая его растерянность. Неожиданно лежащий рядом с ногой Величко Граф вздрогнул и, задрав морду вверх, стал к чему-то прислушиваться. Алекс заметил эту перемену в поведении питомца и тут же спросил:

— Что случилось, Граф?

Овчарка торопливо вскочила, заскулив, направилась к двери. Величко подорвался за ней следом, поняв: что-то стряслось. Никто не заметил, как они выскочили на палубу, как никто и не услышал громкого лая пса, последовавшего сразу же, едва они оказались наверху.

— Что, что не так, Граф? — Величко растерянно осматривался по сторонам. Затем подошел ближе к перилам, так как именно к ним старался привлечь его внимание пес, и, немного наклонившись, посмотрел сначала вниз, а затем вдаль. — Вот черт! — был его следующий выкрик. — Эй вы, немедленно вернитесь!..

Маленькая, плавно покачивающаяся лодочка вот-вот должна была исчезнуть в повисшем над водой тумане и скрыться из виду. Огни корабля уже плохо освещали силуэты тех двоих, что сидели в ней, но Алекс сердцем почувствовал, что это кто-то из его подопечных.

— Идиоты! — Он не находил слов. Метался, не зная, что первым делом предпринять. Затем все же решил: — Граф, разыщи Макса, — приказал он псу, а сам метнулся к рулевой рубке. Быстро вбежав по крутой лестнице, он без стука ворвался в маленькое помещение и резко на ходу выпалил: — Кто-то спустил шлюпку на воду и решил поплавать. Смельчаков двое. Они отплыли уже довольно далеко, нужно их нагнать и вернуть. На корабле есть моторная лодка?..

— Нету, это же речной теплоход, — отозвался капитан. — У нас только весельные шлюпки.

— Тогда дайте мне одну, я же за этих ребят отвечаю.

— Остановить корабль! — скомандовал капитан. — Ник, помоги с лодкой. Уважаемый… — он окликнул поспешившего на выход Алекса. Тот обернулся. — Давайте не будем создавать шумихи на корабле. Постарайтесь сделать все по-тихому — это все же прогулочный теплоход. Я могу на это рассчитывать?

Александр кивнул и вслед за одним из матросов поспешил на палубу. Вместе они перебежали с носа на корму и стали спускать шлюпку. На помощь им поспешили еще двое. Через несколько минут шлюпка плюхнулась на воду, веревочная лестница была раскручена, и Алекс начал спускаться вниз. Оказавшись у самой воды, он поймал рукой веревку, за которую матросы удерживали лодку у корпуса, и спрыгнул в нее. Лодка сильно закачалась, едва не сбросив Алекса в воду. Но он удержался и, поймав равновесие, крикнул тем, кто оставался наверху:

— Весла забыли!

Вскоре вниз полетели и весла. С трудом поймав их, Алекс оттолкнул лодку от корабля и усиленно начал грести. Все его мысли сейчас были обращены только в одну сторону: как бы побыстрее нагнать ребят. Это самое главное, за остальными присмотрят Макс и Граф.

«Невероятно, как им это удалось? Почему никто даже не заметил, как они спустили лодку?.. Музыка, — догадался Алекс, — все шумы заглушила она. Хорошо, что рядом был Граф, иначе… — Александр даже не мог себе представить, что было бы, не знай они теперь о том, что ребята всего-лишь решили поплавать. Все наверняка начали бы думать, что они свалились за борт, и такое бы началось… — Господи, дай только их нагнать, — молил он. — Обещаю, что до смерти не убью, оставлю их в живых».

Алекс обернулся, чтобы посмотреть, какое расстояние отделяет его от смельчаков. Лодку ребят отнесло немного в сторону, и они оказались чуть ниже по течению, чем плыл он. Величко выругался и вновь взялся за весла.

* * *

— Э-э, Граф, ты что, совсем ошалел! — Андрей пытался отогнать цепляющегося за его штаны пса, неожиданно набросившегося на него. — Откуда ты вообще взялся, чертова шельма? И где Алекс?

— Он вышел покурить, — ответил ему Бояров, понимая, что нужно не допустить выхода спасателя на верхнюю палубу.

— Алекс не курит.

— Ну, значит, пошел подышать свежим воздухом, — взялся помогать другу Пехотский.

— Похоже, что-то все-таки стряслось! — Андрей вынужден был встать из-за стола, так как Граф никак не желал оставлять его в покое.

— С чего вы взяли? — усмехнувшись, махнул рукой Петр. — Он просто играется.

— Этот пес ничего просто так не делает. Побудьте пока тут, а я проверю, что там на палубе. — Андрей развернулся к выходу.

— Андрей Михайлович…

Максимов был вынужден обернуться.

— Это он из-за Банси, — скромно признался Бояров. — Мы сегодня весь день этого пса от нашей каюты отогнать пытаемся. Он ее, видимо, чувствует, вот и лает.

— Возможно, но проверить все же не помешает.

Ребята обреченно вздохнули, а Андрей спешно выскочил вслед за псом из бара и помчался по лестнице на верхнюю палубу.

— Ну так чего ты тут увидел? — Андрей, как ни осматривался, не находил ничего подозрительного.

Граф же продолжал усиленно лаять, задрав лапы на перила борта.

— Неужто кто-то упал вниз. — Максимов испугался собственного предположения. «Неужто Алекс? Да нет, он плавать умеет, ему моя помощь ни к чему. Но если не упал, тогда где он?» Андрей еще внимательнее стал изучать округу, не поленился даже свеситься через борт, но ничего там так и не увидел. Ничего, кроме тьмы по обе стороны от теплохода. Эта ночь выдалась особенно темной.

Чуть в стороне от того места, где Андрей изучал округу, толпились два матроса, тихонько о чем-то перешептывающихся. Они недружелюбно косились на Макса, но ближе не подходили и ни о чем не спрашивали, помня наказ капитана — не создавать шумихи на корабле и держать случившееся в тайне. Макс же так и не сообразил спросить у этих ребят о своем товарище и даже решил, что Графу что-то там привиделось. Тем более что раз на палубе все время кто-то был, значит, они должны были видеть и то, на что пес так пытался обратить его внимание. А раз они не демонстрируют встревоженности, значит, все в полном порядке и не о чем беспокоиться.

Свистнув Графа, Андрей повернул назад к бару, игнорируя все попытки пса что-то ему сказать.

* * *

— Надеюсь, он их нагонит. — Капитан теплохода взволнованно расхаживал по тесной рулевой рубке туда-сюда. Его парадная фуражка сползла на затылок, оголив взмокший морщинистый лоб, верхнюю пуговицу кителя он давно уже расстегнул. Сейчас его вообще больше заботил не собственный внешний вид, а произошедший инцидент. Если об этом станет известно, ему придется плохо, ведь именно капитан несет ответственность за порядок на корабле, а тут вдруг приключился такой беспредел.

Мужчина утер рукавом виски и выглянул в окно. Ни спасателя, ни беглецов не было видно. За спиной стукнула дверь. Капитан обернулся, надеясь, что кто-нибудь из команды принес хорошие новости. В дверях стоял неизвестный мужчина в черном спортивном костюмчике, с аккуратно зализанными назад волосами и холодным, колким взглядом.

— Пассажирам запрещено сюда подниматься, — спокойно произнес рулевой. — Покиньте, пожалуйста, рубку.

Неизвестный неприятно усмехнулся и по-хозяйски прошел в центр рубки и остановился напротив капитана. Капитан начинал нервничать — этот человек не нравился ему, и он не знал, что у него на уме. Но он и ожидать не мог, что ему в живот вдруг неожиданно упрется что-то твердое. Ошибиться было невозможно — это был пистолет.

— Это еще что за дела?! — только и смог сказать капитан, изумленно раскрыв глаза. — Да вы что? Что вы задумали?

— С этого момента приказы здесь отдаю я, — невозмутимо ответил ему неизвестный. — Прикажите своим людям немедленно сниматься с якоря.

— Я не могу. Мы… — В челюсть капитана впечатался кулак, и он отлетел назад, едва не сбив с ног ошарашенного происходящим рулевого.

— Корабль захвачен моими людьми. Не создавайте себе лишних проблем. Поднимайтесь — мы немедленно плывем дальше. Остановимся там, где я скажу.

— Несколько пассажиров отплыли на лодках к берегу, я не могу их тут бросить, — несмотря на внутренний страх, почти спокойно ответил капитан. — Как только они вернутся, мы…

— Вы еще смеете ставить мне условия? — Мужчина угрожающе потряс пистолетом. — У вас что, совсем крыша скатилась? Для того чтобы добиться своего, в вас особой нужды нет — смекаете, к чему я клоню?

— Вполне. — Капитан утер появившуюся в уголках губ кровь. — Только без меня вас тут никто не станет слушать.

— Вы уверены?

— Абсолютно. Моя команда не из трусливых. И потом, на корабле слишком много пассажиров, чтобы вы могли всех их контролировать. А ваших людей, насколько я могу судить, здесь не много.

В рубку ввалились еще двое, оба вооруженные.

— Босс, все готово. Можем приступать.

— Отлично. Будьте наготове. — Мужчина с усмешкой глянул на капитана. — Герои сегодня не в моде, так что лучше сам прикажи всем пассажирам подняться наверх. — Он протянул ему микрофон.

Капитан осторожно принял прибор и, медленно поднеся его ко рту, под пристальным взглядом захватчика произнес:

— Дамы и господа, говорит капитан «Волги-1». Пожалуйста, поднимитесь все наверх. Мне необходимо сделать срочное сообщение. Пожалуйста, не задерживайтесь… — Мужчина опустил микрофон. — Вы довольны?

— Вполне. А теперь двигай на выход. — Руководитель захватчиков кивнул на дверь.

— Для чего вы это делаете? Каковы ваши цели? — Капитан хотел знать ответ.

— Тебя это не касается.

Капитана пихнули в бок, и он вынужден был покинуть рубку. Он вместе с несколькими незваными гостями спустился на верхнюю палубу и, чувствуя упертый в спину пистолет, замер там, где ему сказали. На палубу начал стекаться народ. Многие возмущенно бурчали, другие выкрикивали интересующий всех вопрос. Капитан наблюдал за действиями захватчиков, осторожно и пока незаметно начавших окружать пассажиров со всех сторон. Оружия в их руках пока не было видно, но это вовсе не указывало на то, что его у них нет.

— Зачем нас позвали? Что за сообщение? — в который раз донеслось из толпы.

Капитан обернулся к руководителю налетчиков. Ему даже не пришлось ничего спрашивать, так как тот сам прочел в его взоре назревший вопрос и негромко, но язвительно произнес:

— Ну-с, господин капитан, представьте уже нас.

Взгляд капитана переполнила ненависть. Желваки на его скулах заиграли, но он сдержался от колких замечаний и высказываний. Повернувшись к своим пассажирам, мужчина поднял руку вверх, прося тишины, и, когда наконец ее удалось добиться, невозмутимо и спокойно сообщил:

— Я собрал вас для того, чтобы сказать, что мы плывем без остановок вниз по Волге.

— А почему без остановок?

— Потому что я так хочу! — опередил ответ капитана захватчик.

Знакомый щелчок за спиной капитана дал всем понять, что в руках преступника находится автомат. Одновременно вырвавшийся у всех вздох гулом прокатился над палубой. Люди, которыми овладело чувство самосохранения, непроизвольно попятились назад, планируя вернуться вниз. Но щелчки раздались отовсюду. Пассажиры испуганно завертели головами, но было поздно. Со всех сторон их окружали вооруженные до зубов головорезы.

Когда пассажиры осознали это, на палубе буквально на несколько секунд воцарилась гробовая тишина. Но продолжалась она недолго, так как, едва первый шок сошел, люди загудели. Шум поднимался, нарастал и глушил собой все. Теплоход стал похожим на растревоженный улей.

Капитан понимал, что все может плохо закончиться, и, поддавшись первому порыву, громко закричал:

— Граждане, пожалуйста, соблюдайте тишину. Прошу вас!

Его не слышали. Внезапно воздух разрезала четкая автоматная очередь. Она перекрыла собой все прежние звуки, заставив людей замолчать и сосредоточить взгляды на том, кто так явно демонстрировал свое превосходство. Добившись своего, руководитель группы захвата перестал палить и, опустив автомат дулом вниз, удовлетворенно заметил:

— Так-то лучше. А теперь все сели. И чтоб тихо, кто пискнет, пристрелю.

Приказу последовали не сразу. Возможно, многие все еще надеялись на то, что это чья-то грубая шутка и вот сейчас им сообщат, что их всех просто разыграли. Но ничего такого не происходило. Со всех сторон пассажиров окружали мужчины с огнестрельным оружием в руках, которое было направленно не куда-то, а на толпу. Стоит сделать лишнее движение, и раскаленный свинец вырвется на свободу.

Недоуменно и испуганно переглядываясь друг с другом, пассажиры начали медленно опускаться на пыльную палубу. В происходящее верилось с трудом. Все до того привыкли ежедневно наблюдать за подобными сюжетами на телеэкранах, что сейчас сложно было провести грань между грезящимся и настоящим.

— Зачем они захватили корабль? — шепотом спросил Свинар у Косицина.

— Наверное, это торговцы наркотиками, а мы им нужны для того, чтобы беспрепятственно доставить их до места, — ответил тот тоже шепотом.

— Ты насмотрелся фильмов, — встрял в их разговор Анатолий. — Это не торговцы.

— Мне нужно выйти, — заскулил Иванов совсем некстати.

— Сиди, — огрызнулся на него Пехотский.

— Но я хочу в туалет.

— Сиди и, если хочешь жить, придумай себе другое желание.

— Цыц, мелюзга, — донеслось сбоку.

— Следите за ними, я в рубку, — скомандовал главный и, подтолкнув капитана, повел его назад к штурвалу.

Несколько девушек захныкали. Учителя попытались было их успокоить, но оставшиеся надзиратели заорали на всех:

— Кому было сказано, молчать! Чертовы бабы. Еще один писк, и отправитесь на корм рыбам. Всем ясно?

Хныканье не прекратилось, но стало чуть тише. Напуганные школьники, да и взрослые тоже, жались друг к другу ближе, дрожа, как осиновые листки на ветру.

— Не шевелиться, — заметив движение, заорал один из надсмотрщиков.

— Ну хоть сесть по-другому можно? — спросил Петр. — У нас уже ноги отекли.

— Нет.

— Козлы! — последовал в ответ тихий комплимент.

— Я больше не хочу видеть эту рожу. Я боюсь, — очень громко начала возмушаться Вика. — Я хочу домой, я…

Хорошо зная, какая она паникерша, Симоновская жестом дала понять Боярову, чтобы он утихомирил одноклассницу. Мальчишка все понял и, придвинувшись к девушке, зажал ей рот ладонью и продемонстрировал кулак. Это подействовало, но ненадолго. Вслед за ней запаниковали и остальные, и это становилось опасным.

— Тихо вы, — шикали на одноклассниц ребята. — Нас еще пока не убивают и вряд ли вообще убьют.

— Это они тебе сказали или ты сам додумался? — фыркнула в ответ Пехотскому Косяченко.

— Если бы они хотели нас убить, мы были бы уже трупами, — пояснил ей тот. — Скорее всего, они потребуют с наших родителей выкуп, а потом всех отпустят. Черт, где же эти чертовы спасатели? — Анатолий попытался отыскать их взглядом, но ни Андрея, ни Алекса, ни тем более Графа в поле зрения не отмечалось.

— Может, им удалось спрятаться и они сейчас готовят план нашего спасения, — предположил Роман.

Пехотский неопределенно передернул плечами, продолжая смотреть по сторонам. Бояров уныло вздохнул:

— И чего я не согласился умотать отсюда с этими придурками. Сейчас бы качался себе на волнах. Повезло же Игорю с Пашкой.

— А они что, разве не здесь? — услышал его слова Свинар.

Андрей понял, что ухитрился проболтаться, и сразу же стих. Тем временем расслабившиеся захватчики начали искать себе развлечений — стоять просто так было скучно. Первым делом они отделили взрослых от школьников и рассадили всех по разные стороны палубы.

Еще через некоторое время бандиты стали цепляться к девушкам, делая им непристойные предложения и намеки. Ребята вели себя сдержанно и старались не отвечать на грубость. Захватчикам это явно нравилось, так как они решили, что их боятся. С каждой минутой они становились все наглее и наглее, щипали школьниц за подбородки, хлопали по щекам. Контроля за ними не было никакого, и потому они беспредельничали.

Один даже схватил Соболенко за руку и, рывком подняв, притянул к себе. Девица понравилась ему сразу, и он почему-то посчитал, что и сам не неприятен ей.

— Ну что, крошка, нравлюсь я тебе? — пропел он ей прямо в лицо.

Нина попыталась вырваться, но мужчина крепко удерживал ее в своих объятиях.

— Господи, отпустите ее, она же школьница, — взволнованно выкрикнула со своего места Лаптева.

Захватчик проигнорировал ее слова и, ухмыльнувшись, впился губами в губы девушки. Присутствующие охнули. Затем среди толпы возникло какое-то оживление. Засмотревшиеся на своего коллегу надзиратели не заметили, как один из школьников поднялся и рванулся на помощь девушке. Уже через минуту Нина была откинута в сторону, а в лицо грубияна со всего размаху впечатался детский, но все-таки довольно жесткий кулак. Мужчина пошатнулся, но не упал. Тряхнув головой, чтобы прийти в себя, он двинул прикладом в живот нахала, но не попал, так как мальчишка успел увернуться. И снова по колену захватчика что-то больно черкануло.

— Ромик, дай ему как следует! Давай, замочи гадину, — заорали из толпы.

— Не смей к ней прикасаться, собака! — зло выкрикнул смельчак.

Но на этот раз ему не повезло. Разгневанный захватчик резко схватил паренька за волосы и со всей силы ударил по голове. Мальчишка обмяк и, издав короткий стон, безжизненно рухнул на палубу. Остальные желающие присоединиться к потасовке замерли, и на лицах отразились ужас и страх. Кто-то из преступников дал очередь в воздух. Из рулевой рубки выскочил встревоженный руководитель.

— Что у вас здесь происходит? Вы что, не можете усмотреть за десятком детей?

— Детки решили поиграть в героев, но мы уже все урегулировали, — сообщил один.

— Всех по каютам, — приказал босс. — И у каждой поставьте охрану, а то двери здесь слишком непрочные. Взрослых отдельно. Выполняйте!..

Как только руководитель скрылся из виду, пристыженные бандиты взялись за работу.

— А ну, пошли, — орали они на пассажиров. — Быстро поделились на две группы. Шевелите костями…

* * *

— Черт, черт, черт! Я так и знал. Я был уверен — что-нибудь случится. — Андрей, скрючившись, сидел под каким-то трапом в полной темноте, прижав к себе Графа, и тихо возмущался.

С того момента, как Граф вывел его на палубу, произошло очень многое. Сначала Андрей долго отмахивался от приставшего к нему пса, но потом понял, что Величко, судя по всему, куда-то отплыл на лодке, велев Графу отыскать его. Но куда и зачем он отплыл и почему не предупредил об этом его, додумать Андрей не успел, услышав сообщение капитана. Решив, что тот может быть в курсе всего происходящего, Андрей заторопился к месту сбора, но тут неожиданно наткнулся на вооруженных людей, прячущихся в тени. Таких, насколько он знал, на теплоходе быть не должно.

Решив пока себя не обнаруживать, Максимов постарался спрятаться и стал наблюдать за происходящим из своего укрытия. Вскоре захватчики окружили пассажиров и сообщили, что теплоход не будет нигде делать остановок. Андрей попытался заставить Графа найти Алекса, предположив, что тот вычислил бандитов значительно раньше и потому и послал за ним пса, но овчарка отчего-то не желала ему подчиняться. Она лишь жалобно скулила и уныло смотрела на борт теплохода.

Андрей уже окончательно ничего не понимал. Ясно было лишь одно: со столькими головорезами сразу, да к тому же еще и вооруженными, он один справиться не сможет, а значит, убирать бандитов придется по одному. А пока нужно выждать, подгадать подходящее время. Именно этим он и занимался, сидя в укрытии и безостановочно ворча себе под нос:

— Господи, ну вот опять я ввязался. Ну за что это мне? Нет, однозначно, выпутаемся — убью Косицина.

* * *

— Ну тут и темень. — Павел осторожно спрыгнул с лодки на берег. — Привяжи ее, а то так и останемся здесь.

— Я лучше ее вытащу, больно уж веревка непрочная. — Тимохин попытался втащить лодку на крутой берег, но та упрямо скользила назад в воду. В конце концов, психанув, парнишка, как и было ему сказано, прикрутил идущую от лодки веревку к дереву и направился вслед за другом.

— Ну и куда пойдем?

— Куда? — Игорь почесал затылок. — Да побродим немного по берегу, обещали же чего-нибудь притащить в качестве доказательства.

— А может, не стоит туда соваться? — Тимохин с опасением посмотрел на кажущийся непроходимым темный лес. — Сломаем тут пару веток, да и хватит с них.

— Да ты что, хочешь, чтоб они нас там потом зачморили. Скажут еще, что мы эти ветки по дороге выловили, а до берега даже не доплыли. Лучше уж травы какой надрать или цветов.

— Вот сам и дери, а я не буду. Вдруг тут змеи водятся.

— Трус! — усмехнулся Игорь и полез в чащу.

— Ты слышал? — Павел торопливо догнал друга. — Кажется что-то ударило о берег.

— Ну, бревно какое-нибудь прибило, так что с того.

— А если не бревно?

— А что еще-то? Пошли, жирафина. Удивляюсь я тебе, такой большой, а трусливый. Эх, жаль, мы фонарика не взяли, ни черта не вижу…

— А ну, стой! — громко произнес кто-то.

Ребята испуганно замерли и попятились назад.

— Кто здесь? Что вам надо? — испуганно зачастил Осов и забегал глазками по сторонам. Как назло, видно не было ничего, сплошная чернота вокруг.

— Игорь, это твоя идея была? — вновь спросил неизвестный.

— Да мы просто хотели покататься, — поняв, что это кто-то из своих, расслабился немного парнишка.

— Из-за вашего «просто», — тяжелая рука легла на плечо паренька, и он вздрогнул, — весь теплоход на ушах стоит. А если бы лодка перевернулась?

— Алекс, это ты, что ли? — поинтересовался Тимохин.

— Для вас, мелюзга, я Александр Владимирович. А ну, марш назад к лодке, сопляки паршивые. Заставили старого человека гоняться за вами. Вот вернемся на корабль, накажу по всей строгости.

— В каюте, что ли, запрешь? — с издевкой поинтересовался Игорь. Теперь уже ему совсем не было так страшно, как пару минут назад, хоть он в этом и не сознавался, не желая прослыть среди своих слабаком. Зато теперь этот спасатель мог подтвердить, что они действительно добрались до берега, значит, в их смелости никто не усомнится. А то, что их поймали, так, может, это и к лучшему…

— Это было бы слишком просто, — отвесив пацану подзатыльник, парировал Величко. — Придумаю кару поизощреннее. Давай, давай, пошевеливайся.

* * *

— Почему мы до сих пор стоим на месте? — с угрозой посмотрев на капитана, спросил вернувшийся в рубку захватчик. — Я, кажется, приказал сняться с якоря.

— Я не могу отдать такой приказ, мои люди еще не вернулись.

— Ты его отдашь, иначе я за себя не ручаюсь.

— Хорошо, я выполню то, на чем вы настаиваете. — Командир глубоко вздохнул и, взяв микрофон, на одном дыхании выпалил в него: — Вячеслав, запрись, и никого не пускайте в машинное отделение. Корабль захвачен.

— Сволочь! — Бандит наотмашь ударил капитана по лицу, и тот отлетел на стену. — Ты все равно уже ничего не изменишь.

— Я отвечаю за этих людей, — медленно произнес капитан, поднимаясь с полу. Но его уже никто не слушал.

— Отправь кого-нибудь в машинное отделение, — приказал руководитель своему человеку. — К сожалению, капитан не желает с нами сотрудничать. Возможно, его машинист окажется более сговорчивым.

— Понял. — Один из мужчин кивнул и вышел. Оставшийся же достал из кармана наручники и направился с ними к рулевому. Парнишка испуганно попятился назад.

— Не дрейфь, малый, больно тебе не будет, — заулыбался долговязый бандит, звеня «браслетами».

— Оставьте его, — рискнул заступиться капитан.

— А ты вообще молчи, дойдет и до тебя очередь, — огрызнулся на него главный.

Капитан обреченно вздохнул и отвел глаза в сторону. Его взгляд скользнул по лежащему неподалеку большому гаечному ключу. Рука сама потянулась к инструменту, сердце на мгновение почти перестало биться. А дальше уже все происходило как в плохом сне.

Оказавшись в руках капитана, ключ взметнулся над его головою и со всего маха опустился вниз, чтобы угодить в голову руководителю захватчиков корабля. Но мужчина успел заметить его и увернуться, а потому инструмент всего лишь больно ударил его по правому плечу. Мужчина выронил оружие, и оно отлетело в сторону. Разъяренный налетчик кинулся на капитана с голыми руками. Завязалась драка, в тесной рубке все падало и слетало на пол, из-за шумящей всюду музыки, которую так никто и не догадался выключить, почти ничего не было слышно.

Капитан уже слабо представлял, что вообще происходит. Он чувствовал лишь, что чьи-то руки мертвой хваткой обхватили его шею. С каждой секундой давление это усиливалось, и вот уже перед глазами потемнело, очертания предметов стали нечеткими. Он почувствовал, как тело приобретает не присущую ему ранее легкость и вялость, и понял, что теряет сознание…

— Чего ты с ним возишься? — руководитель поднял с пола пистолет.

Его коллега с трудом удерживал на полу сопротивляющегося юркого рулевого. Видя, что он не справляется, мужчина решительным шагом подошел и ударил рукояткой пистолета упрямого парня по темечку. Тот сразу же вырубился.

— Этого в каюту к остальным, а второго свяжи как следует и прицепи наручниками к чему-нибудь тяжелому. Где Георг? Нужно сдвинуть это корыто с места.

* * *

— Ты, свинья, а ну, открой. Разберемся, как мужчина с мужчиной. Ты трус, — орал во все горло очнувшийся Косицин, тарабаня по двери руками и ногами. Ребята привели его в чувство сразу после того, как их заперли в каюте отдельно от девочек и взрослых.

— Кончай. Без толку все это, — со вздохом произнес Бояров. Он и остальные мальчишки с озабоченными серьезными лицами сидели на кроватях. — Нужно спокойно подумать, что мы можем сделать? Нужно как-то отсюда выбираться.

— Может, поиграем в супергероев, как те двое, — намекнул на Игоря с Павлом Анатолий. — Спасем весь корабль, и дамы повиснут у нас на шеях.

— Это не смешно, — осадил его Петр.

— Кретины, еще и охрану приставили, можно подумать, мы сбежим, — продолжал возмущаться Роман. — Мы пока еще не сошли с ума, чтобы бить окна и прыгать за борт.

— Эти стекла не бьются, — заметил Сергей.

— Да?.. Жаль.

— Что за шум? — Петр сорвался с места и, растолкав всех, кто сидел у стены, припал к ней ухом. — Кто-то кричит?

— А-а-а. Тонем, спасите! — не разобравшись что к чему, заорал что есть мочи Иванов, а вместе с ним заверещала и встревоженная шумом мартышка.

— Заткните им кто-нибудь пасть, или я их сейчас прибью, — огрызнулся Капацкий.

Пехотский кивнул и сунул парню в рот какую-то тряпку.

— Вот так-то лучше. Сделай вид, что тебя тут вообще нет, — попросил он Сергея.

— Это, кажется, девчонки, — оторвавшись от стены, произнес Роман. — Неужели они к ним пристают.

— Не мели чепухи, — успокоил его Анатолий. — Их там в два раза больше, чем всех захватчиков, вместе взятых. Они не поддадутся.

— Согласен. Но тогда почему они так орут?..

— Может, пойдешь спросишь? — буркнул Свинар, с невозмутимым видом глядя в окно, где ничего не было видно.

— С жиру бесятся, — тихонечко пропищал Ивашка, отодвинувшись в угол, чтобы не словить от кого-нибудь по шее.

— Не нравится мне все это. И где наши хваленые спасатели? Коса, — Бояров посмотрел на Романа, — неужели твой папаша не мог подыскать кого-нибудь покруче? Небось узнали об опасности и где-то отсиживаются, козлы.

— Эти и были лучшие, — проворчал тот. — По крайней мере, батя так сказал. Случайно, ни у кого нет сотового?

— Нет. Они отобрали, когда сюда вели.

— Жаль, можно было бы вызвать подмогу.

Глава третья

— Ну, Граф, не подкачай. — Андрей подтолкнул пса вперед.

Проинструктированная и получившая задание овчарка медленным, прогулочным шагом направилась вдоль по коридору. Оставленные присматривать за каютами охранники, заметив ее, насторожились.

— Откуда здесь пес? — спросил один у другого.

— Он был с одним из пассажиров. Только… я, кажется, не видел его хозяина среди этих, — мужчина кивнул на дверь у себя за спиной.

— Иди проверь.

— Иди сам.

Из-за угла небрежно выплыл Максимов и, насвистывая, зашагал навстречу охранникам.

— А ну, стоять! — направив на него оружие, выкрикнул один.

Андрей замер, удивленно уставившись на мужчин.

— Ребята, а что тут происходит-то? Хожу, хожу, никого что-то нет.

— Ты кто такой? Из команды или пассажир?

— Да что случилось-то? — продолжил допытывать Максимов, между тем продолжая продвигаться вперед. Никто уже не обращал внимания на пса, успевшего дойти до охранников и только лишь ждущего команды напасть. — Куда все делись? А вы чего с оружием-то?

— Не прикидывайся идиотом. А ну, быстро к стене. Виктор, осмотри его.

Один из мужчин, не убирая оружия, двинулся навстречу Андрею. Максимов замер на месте и поднял руки вверх, но балаболить не перестал:

— А, это, наверное, учения? Или, может быть, на корабле был объявлен комендантский час, а я не слышал, вот и нарушил правила. — Руки охранника скользнули по стану Андрея. — Наверняка я угадал. А не рановато ли для сна? Сколько там у нас времени-то?.. — Андрей поднес руку с часами к лицу, мило улыбнулся тому типу, что приглядывал за ним от двери. Затем молниеносным движением выбросил из рукава небольшой кусок металлической трубы и со всего маху опустил ее на голову ощупывающего его ноги бандита.

В ту же секунду Граф прыгнул на руку второго охранника и клыками вцепился в нее. Мужчина заорал от боли, пытаясь скинуть собаку, но пес был упрям — он рычал, скулил, но хватки не ослаблял. Выхватив у поверженного его оружие, Андрей метнулся на подмогу к своему четвероногому товарищу. Оказавшись рядом, он двинул прикладом по лицу бандита, но тот вывернулся и нажал на курок. Несколько пуль вырвались на свободу, прежде чем Макс успел окончательно вырубить захватчика.

— Нужно торопиться, дружище, иначе сейчас сюда сбегутся еще такие же уроды, — толкая запертую дверь плечом, произнес Андрей, как будто пес мог его понять. Дверь не поддавалась. — Ну же, Граф, помоги мне, что ли!

Отойдя на пару шагов, Андрей повторил наскок на дверь, но та отчего-то не желала поддаваться.

— Отойдите все от двери! — заорал он что есть мочи. Затем сорвал с пояса вырубленного надзирателя пистолет и, прицелившись, выстрелил в замок. В эту минуту он молил только об одном: чтобы пуля никого случайно не задела. Пуля прошла сквозь метал, разорвав его. Андрей двинул по двери ногой, и, когда та распахнулась настежь, он увидел прижавшихся в углах людей. Это были члены экипажа теплохода, запертые бандитами отдельно от пассажиров.

— Выходите быстрее. Мне может понадобиться ваша помощь. Кто умеет пользоваться оружием?

Несколько мужчин кивнули утвердительно.

— Возьмите их автоматы и следуйте за мной. Остальные сзади. Ну, быстрее же, быстрее. Граф, рядом!

Спасенные люди сгрудились в кучу и, выйдя в коридор, осторожно направились за Максимовым.

— Может, лучше пока оставить женщин здесь, — предложил неожиданно кто-то. — Одним нам будет проще.

— Поздно. Мы слишком много нашумели здесь. Поэтому всем надо уносить ноги и попробовать пока спрятаться где-нибудь в другом месте. И потом, помощь может понадобиться различная. Тсс! Кажется, кто-то идет. Приготовились…

На лестнице появилась сначала одна, а затем и вторая пара ног. Андрей обеими руками взялся за свою арматурину и приготовился осуществить нападение. Головорезы быстро спустились по лестнице друг за другом. Причем их оказалось вовсе не двое, как думал Максимов сначала, а пятеро. Это значительно усложняло задачу, но пути назад не было. Поняв, что арматурина тут не поможет, Андрей взялся за пистолет и, дав знак всем, кто был с оружием, выступил из укрытия вперед.

— Сдавайтесь, — крикнул один из бандитов, как только увидел их. — У вас нет никаких шансов покинуть корабль.

— С чего вы взяли? — отозвался Максимов. — Сейчас мы, кажется, с вами на равных.

— Не совсем, — улыбнулся захватчик, и Андрей увидел, как в одной его руке появилась дымовая шашка.

— О черт! — Да им и стрелять-то не надо, ведь здесь, в узком коридорчике, дым моментально задушит всех, понял Андрей.

— Вот именно… Бросайте оружие.

— Может, все же попробуем договориться. — Андрей натянуто улыбнулся, панически пытаясь что-нибудь придумать. Можно было выстрелить по руке этого гада, чтобы он выронил шашку, но тогда ведь остальные тоже начнут палить, и делать они это будут без разбору. Сколько же людей из экипажа тогда пострадает. Сдаваться было не в его характере, но это, похоже, единственный выход в данной ситуации. Ужас, как же все сложно. — Ладно, мы сдаемся, — принял он решение, хотя оно и далось ему с огромным трудом. Но пока еще оставалась надежда, что, когда бандиты подойдут ближе, чтобы собрать оружие, у них появится шанс напасть на них.

Захватчики кивнули на оружие, и Андрей дал знак своим положить его на пол. Медленно все опустили автоматы к ногам.

— Отбросьте их к нам, — приказал один.

Максимов обреченно вздохнул, но все же выполнил просьбу. Захватчики вели себя осторожно, они не двинулись с места даже после того, как оружие оказалось лежащим между ними и членами экипажа.

— А теперь сделайте два шага назад, — был следующий приказ.

Только после этого один из бандитов собрал оружие, а остальные двинулись на беглецов.

— Ну и что вы собираетесь с нами делать? — решил поинтересоваться Андрей.

— То, что заслужили, — сурово парировали ему в ответ.

— Понятно, — вздохнул Максимов. — Все как обычно. Жизнь штука прикольная. То мы прикалываемся над ней, то она над нами. — Андрей протянул вперед сложенные вместе руки, предлагая как будто бы их связать. Затем он с горечью усмехнулся и спросил: — Парень, а ты когда-нибудь слышал, что, если жизнь берет за горло — поневоле покажешь ей язык.

Тот, к кому он обращался с этим вопросом, ответить ничего не успел, так как в руках Андрея внезапно откуда-то появился маленький складной ножичек, одна его рука уцепилась за рубаху преступника, притянув его за нее к себе, другая змеей обвила шею, в которую и уперлось острое лезвие ножичка.

— Согласись, одна голова хорошо, а если вместе с телом — то еще лучше, — прошипел Макс ему в ухо. — А теперь скажи своим, чтобы опустили оружие.

— Я им не начальник, — прохрипел захваченный.

— Ну, тогда тебе крупно не повезло. Ребята, возьмите у него оружие.

Несколько матросов послушно стянули с удерживаемого Андреем парня все, что могло причинить вред, и вновь встали за спины своего героя.

— Ну и что вы планируете делать дальше? — не спешили пугаться преступники. — Или вы думаете, что это вас спасет?

— Но вы же не станете нас расстреливать, тем более вместе со своим человеком. Это, кажется, не входило в ваши планы, — поддержал разговор Макс, пытаясь выиграть время и придумать что-то еще.

— Что вы знаете о наших планах? — усмехнулся один. — Что ж, вы сами напросились. — Мужчина снял с пояса сотовый, быстро набрал номер и принялся докладывать своему начальству о том, что случилось. Ему что-то ответили, после чего он широко улыбнулся и с издевкой выдал: — Что ж, вы получите то, чего добиваетесь. Следуйте на верхнюю палубу.

— Это еще зачем? — Андрей понимал, что бандиты что-то придумали, но не знал, что именно, и это его и беспокоило.

— Увидите, — не спешил давать разъяснения мужчина. Спокойно развернувшись, он вместе со всеми своими товарищами стал спокойно подниматься наверх.

Андрей обернулся к остальным и вопросительно посмотрел на них. Никто ничего не понимал, все только неопределенно пожимали плечами. Решение опять пришлось принимать Максимову. Он все же рискнул последовать за бандитами. Правда, первым он пустил Графа, а уже за ним шагнул сам, толкая перед собой захваченного заложника. Вскоре они оказались на верхней палубе. Из рубки к ним вышел главный и громко произнес:

— Как я вижу, желание спасти собственные шкуры в вас перебарывает все остальное. Что ж, мы вас отпускаем на все четыре стороны. И не только членов команды, но и всех взрослых пассажиров. Выведите их на палубу, — приказал он своим людям и продолжил, когда это было сделано: — Берите лодки, и чтоб через десять минут я никого из вас тут не видел.

— Отпускаете? Но почему? — насторожился Андрей. — Вы чего-то не договариваете, господин хороший.

— А вас что-то не устраивает?.. Это ведь вы тут самый смелый? Тогда послушайте меня хорошенько, я дважды повторять не люблю. Если через десять, даже уже девять, — глянув на часы, поправился он, — минут хоть один из вас еще будет на палубе, он будет убит. Время пошло.

Выслушавшие сообщение люди под пристальным взглядом бандитов отчего-то растерялись. Никто не понимал, разыгрывают ли их или они действительно могут быть свободны. Не находил себе места и Максимов. Наконец он решил спросить:

— А как же дети? Вы их тоже отпустите?

— Увы, они пока останутся с нами. А вы сообщите всем, особенно прессе, о том, что здесь случилось. Между прочим, время идет.

— Позвольте оставить с ними хотя бы судового врача, — ужасно волнуясь, все же предложила Симоновская. — Это же дети.

— Поторапливайтесь, пока я добрый, иначе велю всем прыгать за борт — будете добираться до берега вплавь, — повысив голос, произнес мужчина. Стало ясно, что идти на уступки он не намерен.

На этот раз угроза действительно возымела действие, и пассажиры суетливо забегали по палубе, торопясь опустить лодки на воду и спуститься в них. Один Андрей ничего не предпринимал, удерживая пока в руках одного из бандитов.

— Можете уже его отпустить, — спокойно предложил главный, невозмутимо глядя на Максимова. — Вас не тронут. Я обещаю. Или, может, вы мне не верите?..

— Я и себе-то не верю, не говоря уже о вас, — вздохнул спасатель устало. Потом немного помедлил и снова спросил: — А можно еще вопрос?

— Валяй.

— Что мы должны передать родителям этих детей? Каковы ваши условия, что нужно сделать для их освобождения?

— А вы не так глупы, как кажетесь, — похвалил его руководитель захватчиков. — Передайте, что один из родителей, а мы надеемся, что он догадается об этом сам, кое-что у нас украл и должен этот долг вернуть, причем с процентами.

— Но кто и кому?

— Не волнуйтесь, этот человек уже в курсе. — Мужчина указал рукой в сторону, добавив: — Вас уже ждут.

На этот раз Андрей осторожно отвел руку с ножом в сторону и, освободив своего заложника, попятился к борту. Захватчики с совершенно невозмутимыми лицами провожали его взглядами. Андрей медленно перелез на веревочную лестницу и начал спускаться. Какой-то стук привлек его внимание, и он взглянул вверх. В ту же минуту обиженный им ранее тип с улыбкой в последний раз ударил тесаком по веревочной лестнице, и Андрей почувствовал, как вместе с ней устремляется вниз. Он активно замахал руками и ногами, но только окончательно запутался в веревках. Его ноги рассекли гладь волжской воды, и через секунду он погрузился в нее полностью, в последнюю секунду услышав только громкий хохот там, наверху…

— Нужно было это сделать сразу, — удовлетворенно изрек руководитель бандитов. — Со взрослыми всегда только одни проблемы. Что там у нас с моторным отсеком? Удалось открыть дверь?

— Нет, эта скотина хорошо там забаррикадировалась, — доложил один из парней. — Что будем делать?

— Ломайте дверь. Не попав в машинное отделение, мы не сдвинем эту посудину с места. Отправляйтесь туда сейчас же. Только аккуратнее там, это вам не тир для стрельбы.

* * *

Вынырнув из воды, Андрей вдохнул побольше воздуха и вновь погрузился в воды реки Волги. Действуя наугад, Андрей попытался избавиться от накрутившейся на него веревочной лестницы, оперируя своим ножичком. Когда это удалось сделать, он вновь вынырнул и осмотрелся. Лодки с пассажирами уже отдалились от теплохода, кто-то что-то кричал оттуда, но Андрею было не до этого. Он не собирался покидать теплоход, прекрасно зная, что на нем еще остались дети, а бросить их он не имел права.

Стараясь оставаться незамеченным, он поплыл к теплоходу. Достигнув якоря, Макс обхватил руками скользкую цепь и стал карабкаться назад на палубу. На теплоходе все еще гремела какая-то музыка.

Добравшись до верха, Андрей заглянул на палубу и, не обнаружив там посторонних, быстро перелез через перила. Присел. Помня, что во время их пересадки на лодки умница Граф, про которого все забыли, успел куда-то спрятаться, Максимов попробовал негромко ему посвистеть, но пес не откликнулся.

— Ну почему сегодня все не слава богу, — устало вздохнул он и стал пробираться к каютам.

* * *

Несколько мужчин спешно подошли к машинному отделению и остановились.

— Что будем делать? Дверь-то стальная.

— Придется ее взорвать чем-нибудь. Но заряд надо правильно рассчитать, без перебора. Отойдите все.

Загорелый, с узким разрезом глаз мужчина в камуфляжного цвета косынке на голове извлек из кармана небольшой черный брикет, перевернув его, что-то быстро подкрутил, а затем прикрепил устройство к двери и юркнул к остальным. Небольшое, но довольно мощное взрывное устройство несколько раз пикнуло и разлетелось на куски, образовав густое дымное облако. Когда оно немного развеялось, в двери образовалось рваное отверстие, а сама дверь слегка сместилась с оси.

Подрывники подскочили к ней, распахнули створку и, влетев в узкое машинное отделение, рассредоточились. Никого из членов экипажа пока видно не было.

— Ты давай за управление, а мы поищем этих.

По правую сторону что-то стукнуло, а затем зашипело. Мужчины смолкли, начав общаться жестами. Распределив, кто и куда двигается, они начали поиски машиниста и его помощников. Машинное отделение было сравнительно небольшим, но невероятно загроможденным. Всевозможные баки с соляркой, какие-то трубы, провода — непосвященному человеку разобраться в этом не представлялось никакой возможности.

Впереди остальных продвигался бритый наголо тридцатипятилетний парень. Множество татуировок покрывало его оголенные руки. Когда произошел очередной выброс пара, он вздрогнул. Над головой что-то пролетело, и он, поддавшись первому порыву, резко повернувшись в ту сторону, выстрелил. Пуля угодила в какую-то железяку, но никого не зацепила.

— Ты что, сдурел? — заорал на него идущий следом. — А если здесь все взлетит?

— Там кто-то был!

— Так иди проверь. У них все равно нет оружия.

— Это как посмотреть, — выкрикнул кто-то, и в лицо бритого угодил кусок арматуры. Парень отшатнулся и повалился на пол, а тот самый человек, что его вырубил, шустро отскочил в сторону и, остановившись перед двигателем, принял оборонительную позу. Обеими руками он крепко держал кусок трубы, ноги раздвинул на ширину плеч, а перемазанное соляркой лицо его исказила гримаса злости. Это был пожилой мужчина, почти старик.

— Ну, идите, идите сюда, — шепелявил он беззубым ртом. — Я на этом теплоходе с двадцати лет работаю и чтоб доверил его каким-то неучам, да не бывать такому.

— Брось эту штуковину, дед, — потребовал тот, что в косынке. — Тебе все равно отсюда не выйти, не заставляй нас в тебя стрелять.

— Без меня вы ее с места не сдвинете, — уверенно заявил старик, утирая морщинистой рукой пот со лба. — Вы только что рабочий бак с соляркой повредили, вон она уже хлещет по полу. А она подогретая, достаточно одной искры, и все взлетим на хрен. Нужно ставить пластырь, а вы ничего этого не умеете.

С пола начал подниматься тот, которому старик расквасил лицо. Пребывая в ярости, он сплюнул кровь на сторону и, оттолкнув товарища, угрожающе нацелил автомат на дедка.

— Ну, давай, пали, урод! — и не подумал испугаться его дед. — Думаешь, я вас боюсь, скотов!

— Не дури, Иван, — остановил парня товарищ. — Он нам не помеха.

Желая подтвердить свои слова, мужчина уверенно двинулся на старика и со всего маху двинул прикладом по голове. Тот выронил свою железяку и, обмякнув, сполз по стене на пол.

— Вот и все дела. А теперь свяжи его, а я займусь работой. Вован, поищи второго.

— Да чего его искать, вот он, — выволочив из-за бака за шиворот молоденького юнца, с усмешкой откликнулся упомянутый. — Этот не такой бойкий.

— Ребята, отпустите меня, я ничего не хотел, это все он, — зачастил долговязый парнишка, испуганно бегая глазенками по лицам захватчиков. — Я тут стажер, я…

— Будешь помогать нам, — решительно заявил лысый. — Что там этот старый хрыч плел про какие-то заплаты?

— Я не знаю, — замотал головой юнец.

— Тогда зачем ты нам нужен…

— Я… я постараюсь все поправить, — испугался парень. — Бак залатаю, еще он говорил, что у нас отказала помпа.

— Ну вот так бы и сразу. Давай за работу, и пошустрее.

* * *

— Алекс, смотри, что это там? — Игорь указал рукой в сторону теплохода, к которому они пока еще безуспешно пытались подплыть. Упрямое течение мешало им, унося лодку ниже по течению.

Величко и Тимохин торопливо обернулись. Теплоход оставался на своем месте и совсем не казался странным.

— Греби, — сухо изрек Алекс и вновь взялся за весло.

— Я серьезно. Его сейчас качнуло.

— Его все время качает, он на воде.

— Я не идиот, я это видел, — продолжал настаивать на своем Игорь. — Он дернулся.

— Даже если и так, это ничего не меняет. Не увиливай от работы, берись за весла.

— Он тронулся, — на этот раз выкрикнул уже Павел. — Черт, да они поплыли, без нас…

Алекс встревоженно повернулся и принялся всматриваться в силуэт теплохода. Судно и впрямь двигалось вниз по течению, и это вовсе не было галлюцинацией.

— Ничего не понимаю, почему? Я же просил их…

— Кажется, про нас забыли, — с издевкой изрек Игорек. — Хорошо, что мы недалеко отплыли от берега, можно еще вернуться.

— Там что-то случилось. Просто так капитан бы не нарушил своего слова.

— Ну и что будем делать? Я за ними вдогонку не попрусь, — сразу предупредил Осов.

— Да мы и не догоним теплоход-то, — поддержал товарища Тимохин. — У него вон какая скорость, а у нас только эти палки. Да еще и ни черта не видно.

— Придется плыть по течению следом за ними, — принял решение Алекс. — Как только они остановятся, я попытаюсь выяснить, что там произошло. Наверняка случилось что-то серьезное. Ребятки, не подкачайте. — Алекс вернулся на свое место и с удвоенной силой принялся разворачивать лодку. Если бы он еще хоть несколько минут всматривался вдаль, то, возможно, заметил бы несколько маленьких точек, которые друг за другом отдалялись от теплохода.

* * *

— Босс, у нас проблемы. Этот механик повредил все, что мог. Где-то что-то замкнуло, и горит проводка, — спешно сообщил влетевший в рубку мужчина своему руководителю.

— Ну так потушите.

— Не получится, проводка искрит над разлившейся в моторном отсеке соляркой. Случайно продырявили бак, когда брали моториста. Солярка разлилась по всему машинному отделению и смежным помещениям. Она вот-вот вспыхнет.

И тут же сильная встряска всего корпуса теплохода дала понять, что взрыв уже случился. Кто-то с палубы заорал:

— Пробоина, мы идем ко дну.

— Как? Этого не может быть. Срочно заделать. Ставьте пластырь, тушите огонь, откачивайте воду.

— Бесполезно, больше ничего нельзя сделать, — выпалил тот самый парень, на которого возлагались наибольшие надежды по ведению корабля дальше, так как только он один хоть что-то понимал в его устройстве. — Там полно солярки, сейчас рванут и рабочие баки. На судне несколько тонн топлива, если огонь дойдет до основных резервуаров, расположенных далеко от машинного отделения, спастись не удастся уже никому.

— У-уу! — Артур раздраженно ударил кулаком по приборной панели. — Нужно забрать детей.

— Лодок на всех не хватит. Мы можем взять только несколько человек.

— Не можем, — перебил еще один вбежавший в рубку. — Вода поднимается слишком быстро, мы и сами вряд ли успеем покинуть судно. Нужно спасаться, пока еще не поздно.

— Нет! Нам нужна эта девчонка. Делайте что хотите, но достаньте мне ее. Без нее никто из вас, идиотов, не покинет корабля. Немедленно тащите ее наверх.

Пока бандиты суетливо бегали по палубе, в каюте, где были заперты девушки, происходило следующее.

— Хватит хныкать, нас пока еще не убивают. — Ковылина раздраженно мерила шагами каюту, пытаясь заставить успокоиться завывающих Скорлупову и Косяченко. — Да прекратите же! У-у! Ну и дуры.

— Сама такая, — заорала в ответ Вика. — Нечего строить из себя Лару Крофт. Они нас все равно убьют, будет то же, что и при «Норд-Осте».

— Жаль, что они тебя сразу не кокнули, — надменно заметила Елена. — Визжишь как недорезанная свинья.

— Что?.. Да кем ты себя возомнила? — В следующую минуту Скорлупова рванулась к Ковылиной, занеся кулаки вверх для удара. Ленка нисколько не испугалась, а лишь громко засмеялась, уверенная в том, что Вика не осмелится ее ударить. Когда же получила неожиданно удар в челюсть, смолкла и тоже, перекосив лицо от злости, вцепилась в волосы одноклассницы. Завязалась жестокая схватка не на жизнь, а на смерть.

— Не смей меня оскорблять. А-аа-аа!

Драка была жестокой. Невозможно было понять, кто кого лупит. В каюте поднялся шум, визг, переполох. Каждая из борющихся девушек скрипела зубами, вертелась, вырываясь из цепких рук соперницы, и сама норовила добраться до ее глаз или шеи. Остальные словно закоченелые стояли в стороне и не отрывая глаз следили за происходящим побоищем, не зная, что тут можно вообще предпринять.

Злость в девушках нарастала. Когда Елена жестоко и безжалостно стукнула Вику головой о стену, к девушкам кинулись Шерстенко, Мельникова и Соболенко, поняв, что необходимо срочно их разнять. Девчонки схватились за руки неугомонных подружек и с силой принялись тянуть их в разные стороны. Но девицы заголосили, пытаясь вырваться из их рук и вновь кинуться в драку.

Марина безуспешно пытался поймать руки Ковылиной. Ольга никак не могла совладать с озверевшей Викой. Соболенко пробовала разнять подруг, а остальные так и стояли столбами — влезать в общую кучу у них желания не было.

— Да помогите же вы! — заорала на них Маринка. — Не хватало еще, чтобы нас всех из-за них связали.

На этот раз к общей потасовке присоединилось еще несколько барышень. Спустя минут десять они наконец смогли отцепить девушек друг от друга. При этом все жутко вспотели, как после работы на стройке, Нина даже умудрилась словить пару тумаков, и весьма не хилых, у Елены на голове творилось необъяснимое, а задиристая Вика была вся исцарапана когтями соперницы.

Взлохмаченные, покрасневшие и трясущиеся, девушки разошлись в разные стороны каюты. Пыл их начал немного остывать. Теперь они лишь перебрасывались гневными взглядами и не переставая осыпали друг друга оскорблениями.

— Я до тебя все равно доберусь, — перебивая всех, голосила Вика. — Я этого так не оставлю…

— Да что ты можешь, дура! — плюнув в ее сторону, ответила Ковылина. — Ты же без своего папочки ни на что не способна. Или опять к нему обратишься?

— Стерва, — брызгая слюной выкрикнула Скорлупова. — Я тебе обещаю, ты за это ответишь. Гнида.

— Так, хватит, кончайте базар, — немного отдышавшись, крикнула Мельникова. — Вы и так нам массу хлопот доставили. Не время сейчас друг с другом разбираться.

Внезапно корабль накренился, что-то бухнуло, и теплоход закачало. Не ожидающие таких выкрутасов девчонки, не удержавшись, попадали на пол. Некоторые даже полетели с кроватей, на которых сидели.

— Они там что, совсем рулить разучились, — со злостью заорала Косяченко. — Скоты!

— Что-то происходит, — взволнованно произнесла Ступина. — Такое ощущение, будто вода бурлит.

— Девочки, мне страшно, — на глазах Наташи появились слезы.

— Мы не должны впадать в панику, — вновь взялась всех успокаивать Шерстенко. — Мы ничего пока еще не знаем. Наверняка они просто круто развернули корабль.

В замочной скважине вдруг скрипнул ключ. Девушки замерли и, отшатнувшись от двери, испуганно уставились на нее. Дверь открылась. Двое взъерошенных мужчин бегло окинули их взглядом, затем один прошел в каюту и, схватив Соболенко за руку, вытащил в коридор. Нина завозмущалась, закричала, но, судя по тому, что, сразу после того как дверь захлопнулась, ее голос сразу оборвался, ей чем-то просто заткнули рот. Ничего не понимающие девушки, недоуменно переглядываясь между собой, не двигались с места. Наконец Ступина тихонько пролепетала:

— Куда они ее потащили? Что они собираются с ней сделать?

— Наверняка они скоро придут и за нами, — поддержала ее Ступина. — Я боюсь.

— Мы все боимся. Но не нужно пока паниковать, они нас просто запугивают. Уверена, они ничего ей не сделают! — Ирина пыталась убедить в этом в первую очередь саму себя, но верила с трудом.

— Девочки! — Ольга испуганно вскрикнула. — Кажется, где-то журчит вода.

— Откуда здесь возьмется вода? — взмахнула руками Маринка. — Мы же не… — Заметив начавшую просачиваться через щель под дверью воду, она проглотила окончание фразы и замерла с раскрытыми глазами.

— Тонем! — заорал кто-то. Все завизжали, принялись влезать на кровати.

Мельникова метнулась к двери, начав толкать ее плечом. Дверь, конечно же, и не думала поддаваться, несмотря на все ее упорство.

— Откройте кто-нибудь, — кричала она. Поняв, что за дверью, судя по всему, никого нет, Ольга обернулась к остальным: — Да помогите же, хватит визжать.

— Нужно заткнуть щель, — стащив одеяло с кровати, поспешила к ней на помощь Ковылина. — Давайте же, помогайте. И кончайте реветь, и так тошно.

— Может, попробовать окно? — Маринка схватила деревяшку, попавшую ей под руку, и, подскочив к иллюминатору, принялась колотить по стеклу. — Оно не бьется.

— Оставь. Все равно оно слишком маленькое, мы не пролезем, — выкрикнула Ершова.

— Все пропало, мы погибли! — заголосила Косяченко. — Вода прибывает. И пахнет паленым…

Поняв, что сделать действительно ничего не удастся, даже те девушки, которые еще на что-то надеялись, отошли от двери и обреченно посмотрели друг на друга.

* * *

Анатолий прислонил ухо к двери.

— Слишком уж тихо. Может, там никого нет.

Косицин отодвинул его в сторону.

— Сейчас проверим. — Несколько раз грубо ударив ногой по двери, он громко прокричал: — Эй, кто-нибудь, нас тут кормить думают? Алле, народ!.. По-моему, ты прав, там никого нет, — сделал он вывод через несколько минут.

— Я не хочу здесь помирать, — захныкал Иванов, обнимаясь со своей мартышкой.

Никто не обратил на него внимания. Роман еще немного потарабанил по двери, затем посмотрел на Пехотского:

— Кстати, а дверь-то тонкая. Ну-ку, Толян, помоги.

Не дожидаясь друга, Косицин попытался выбить дверь плечом, но та не поддавалась. К Роману присоединился сначала Толик, а потихоньку и все остальные. Ребята так вошли во вкус, что с радостными криками кидались на дверь, начавшую трещать под их напором. Неожиданно Банси встревоженно заверещала. Это заставило всех остановиться и прислушаться.

— Граф тявкнул, я слышу там Графа, — первым радостно воскликнул Петр. — А ну-ка, мальчики, последний рывок.

Дружно навалившись, ребята вышибли дверь с корнем и почти сразу услышали чью-то громую ругань.

— Да вы ошалели, что ли, — злобился Максимов, болезненно тряся своей рукой. — Вы меня чуть калекой не сделали. Вот и помогай таким!

— Как вы тут оказались? И где все? Почему у нашей двери нет охраны?

— Потому же, почему на корабле вообще никого нет, — недовольно проворчал Андрей.

— Что вы хотите этим сказать?

— Ничего особенного, если не считать, что мы тонем. Эти придурки что-то там нахимичили, и не так давно тут что-то рвануло. Похоже, взорвалось топливо в машинном отделении.

— Так мы что, тонем?..

— Ну, как видите. — Андрей поводил мокрыми ботинками по полу, оставляя после себя грязный след.

— Нужно спасаться, пока не поздно, — засуетился Свинар. — Ну так чего вы встали, бежим. Там есть лодки, я знаю.

— Были, — крикнул ему вслед Макс. А когда парнишка обернулся, добавил: — Лодок нет. На одни из них еще час назад ссадили экипаж и всех взрослых, на других только что свалили сами эти козлы.

— А почему вы остались? — поинтересовался Бояров, немного удивившись.

— Я не остался, я вернулся. Ладно, ребята, выходите, а я пока поищу ваших одноклассниц. Они тоже должны быть закрыты в какой-то из кают.

— Девчонки… да они же внизу, — спохватился Петр и рванул к лестнице.

Остальным не оставалось ничего другого, как последовать за ним. Спустившись ярусом ниже, ребята увидели, что пассажирский отсек уже наполовину пребывает в воде, поверх которой местами расплылись темные маслянистые пятна. Причем вода довольно быстро прибывала.

Что-то буркнув себе под нос, Петр стал входить в воду. Анатолий схватил его за рукав.

— Им уже не помочь. Уходим, ты же видишь, там уже что-то горит.

— Пусти. Я не дам ей так умереть. — И, вырвавшись, он прыгнул в воду. Не говоря ни слова, Косицин и Максимов последовали за ним.

— Сумасшедшие, — вздохнул Толик. Он немного потоптался на месте и прыгнул следом.

На лестнице остались только Свинар, Бояров, Иванов, держащий в руках Банси, и Граф, который хоть и умел хорошо плавать, но только не под водой. Поскуливая, он вместе с остальными переживал за ребят. Через две минуты последняя голова исчезла под водой. Оставшиеся замерли, уставившись на гладь воды. Атмосфера накалялась, волнение возрастало.

Наконец кто-то вынырнул, глотнул воздуха и вновь исчез под водой. Граф заскулил. Вслед за первым, повсплывали и остальные, но ненадолго, так как, переведя дыхание, снова брались за дело.

— Как думаете, они их нашли? — едва шевеля губами, тихонечко спросил Иванов.

— Не знаем. Наверное, пока нет, — не поворачиваясь, сухо ответил ему Бояров.

— Вода поднимается.

— Вижу.

В воде кто-то забарахтался, затем над водой появилась чья-то светловолосая голова, а рядом с ней другая. Раздался кашель.

— Одна есть, — радостно воскликнул Андрей и стал входить в воду, чтобы помочь Максимову вытащить спасенную Ершову. Девушка захлебывалась и никак не могла отдышаться.

— Ну так что там? — с лестницы крикнул встревоженный Сергей.

— Все живы. Замок я ножом отжал. Вода еще не полностью заполнила каюту, когда мы подплыли. Но каюта слишком далеко, а девчонки не все умеют плавать. Принимайте эту, я за остальными.

Не успел Максимов исчезнуть под водой, как в другом месте всплыл Капацкий с Мельниковой. Обнимая девушку, как самое дорогое сокровище, он помог ей добраться до сухой палубы. Подхваченная Сергеем, Ольга оттолкнула его, сказав:

— Иди за остальными. Я в порядке.

Он кивнул и, нежно коснувшись ее волос, торопливо поплыл обратно. Работа закипела. Постепенно Максимов вместе с мальчишками вытащили на палубу всех девушек. Последней спасли Шерстенко. Едва она появилась и Толян сообщил, что это последняя, Сергей удивленно спросил:

— Как последняя? А где Нина? Ее здесь нет.

— Ее забрали эти головорезы, — уныло буркнул уже осведомленный обо всем Роман и, повесив голову, поплелся наверх.

— Так это что же, получается, что нас всех из-за нее… — собрался было развить тему Свинар.

Ему никто не ответил. Ребята помогли девушкам подняться и заспешили наверх. Как только все оказались на верхней палубе, Андрей громко произнес:

— Не спешите радоваться своему спасению, товарищи утопленники. Здесь не осталось ни одной лодки. Корабль продержится на воде еще минут десять. Нужно успеть за это время соорудить какое-нибудь плавсредство.

— Здесь много мебели, можем использовать ее, — поддержал Андрея Пехотский. — Нужно торопиться. Тащите веревки, ножи…

— Ивашка, кончай мечтать, иди помоги, — окрикнула стоящего у перил парнишку Ковылина.

— Я не мечтаю, а думаю, куда плыть.

— Черт побери, к берегу, конечно.

— Вот я как раз и пытался его найти. Тут же вокруг ни черта не видно.

— Рано или поздно, но нас все равно прибьет к берегу, — успокоил мальца Андрей. — Так что давай помоги лучше остальным.

Ребята забегали по палубе. Они хватали все, что попадало под руки, примеряли, прикидывали, подойдет ли это для плота. Чтобы не стоять в стороне, девочки тоже подключились к этому занятию.

— Ольга, ты куда? — увидев, что Мельникова планирует спуститься на второй ярус, выкрикнул Максимов.

— Хочу поискать там еду.

— С ума сошла! — Петр оттащил ее от двери. — А если корабль еще накренится, ты же свалишься в воду и уже не сможешь вылезти. Иди к остальным.

— Не ори на меня.

— Ребята, нужна помощь, осталось еще немного. Подержите еще вот здесь. — Макс активно связывал веревкой найденные на палубе предметы мебели с выломанной им деревянной дверью. Рядом, встревоженно лая, бегал Граф, наверху одна за одной хлопали лампочки, и на палубе становилось значительно темнее.

— Может, лучше остаться пока тут, — испуганно предложила Вика.

— И верно, может, останемся, — поддержала ее Ершова.

— Зачем? — не понял Сергей.

— Мы все равно не знаем, куда плыть, а если уж плыть, то, по-моему, лучше на корабле, чем на дровах.

— Вот именно. К тому же покинуть его мы всегда успеем.

— Не волнуйтесь, все будет хорошо, — попытался успокоить девушек Андрей. — Ну вот, готово. Можно отчаливать. Быстрее ребятки, быстрее.

— А меня возьмете? — хлюпая носом, скромно спросил Ивашка.

— И не надо бы, да придется, — вздохнула Ковылина, помогая мальчишкам спустить плот на воду.

— Быстро все вниз, — скомандовал Андрей, перекидывая через борт веревку. — Корабль сейчас потонет. Торопитесь, иначе наше суденышко смоет волной.

Глава четвертая

В то время как Максимов занимался спасением выпускников, Величко, велевший своим найденышам плыть на угнанной ими лодке вдоль берега, активно греб к теплоходу с совершенно противоположной стороны. Чувствуя, что на борту что-то произошло, Алекс намеревался прежде все выяснить, а потом уже действовать по обстоятельствам. Приближаясь, он стал понимать, что на судне пожар, а возможно, еще и пробоина, так как корпус теплохода дал сильный крен, и он продолжал увеличиваться.

Алекс работал веслами изо всех сил. Его настораживал тот факт, что вокруг не было видно спасающегося экипажа и пассажиров, по палубе никто не бегал. Когда же его лодка стукнулась носом о корпус корабля, он спешно отбросил весла и стал искать способ подняться на палубу. На глаза попался какой-то обрывок веревки, Алекс попытался до него дотянуться, но ничего не выходило. Пришлось карабкаться прямо по обшивке, благо кое-где имелись небольшие выступы и было на что опереться. Корпус теплохода периодически сотрясало и качало, потому Алекс несколько раз падал в воду, прежде чем все же сумел добраться до верха. Обессилевший и мокрый, он из последних сил перевалился через перила и стал переводить дух.

Недалеко от него что-то рвануло. Алекс приподнял голову и увидел, что почти весь теплоход полыхает ярким пламенем. Не охваченным им оказалась только носовая часть, но и на ней признаков жизни не отмечалось. Алекс торопливо поднялся на ноги и осмотрелся. Шлюпок нигде видно не было, стало быть, пассажиры все же пересели на них и спаслись. Остальные, судя по всяческим обломкам и веревкам, валяющимся здесь же, уплывали на плотах, сделанных из чего попало. Но все ли спаслись? Желая знать это наверняка, Алекс попробовал было сунуться на второй ярус, но там всюду была вода с покрывающей ее горящей пленкой солярки. Пришлось вернуться на палубу и начать осмотр капитанской рубки и мостика.

Вбежав по лестнице в рубку, Алекс распахнул дверь и почти сразу наткнулся на чье-то безжизненное тело. По одежде Алекс понял, что это капитан теплохода. Он склонился над ним и попытался нащупать пульс. Мужчина оказался еще жив, но в себя не приходил. Величко похлестал его по щекам, но результата это не дало. Он попытался приподнять тело, но тут заметил, что рука капитана пристегнута наручниками к какой-то трубе. Быстро достав из кармана складной ножичек, он стал открывать замок. Занятие это было для него не новым, так что справился с ним Алекс довольно быстро.

Отцепив наручники, Величко взвалил мужчину себе на плечо и понес на палубу. Поместив там бессознательное тело, Алекс обежал верхний ярус еще раз, высматривая, не осталось ли где кого-то еще. Затем вернулся к капитану и более тщательно его осмотрел.

У мужчины на шее виднелись красные пятна, а на голове оказалась небольшая вмятина, судя по всему, его кто-то очень серьезно чем-то ударил, а затем прицепил наручниками к трубе. Но кто и почему это сделал? Алекс не находил ответа.

Корабль очередной раз повело. Все, что плохо держалось, покатилось в сторону наклона. Понимая, что еще каких-то несколько минут и судно пойдет ко дну, Величко вновь подхватил капитана на руки и вместе с ним торопливо прыгнул в воду с той стороны, где была оставлена его лодка. Хотя ту, так как она не была привязана, давно уже отнесло в сторону.

* * *

— Темной-темной ночью на реке Волге около… не знаю скольки часов ночи, — заунывным голосом описывал происходящее Сергей, — в результате взрыва топлива в машинном отделении теплохода «Волга-1» вспыхнул пожар. Судно затонуло в неизвестном районе, экипаж спасся, а пассажиры пропали без вести. Уверен, именно так и напишут в завтрашних газетах, — со вздохом подвел итог Свинар.

Остальные молча наблюдали за страшной картиной. Далеко позади бурлила и пенилась вода, что-то взлетало на воздух и искрилось, а теплоход, на котором они пару минут назад находились, медленно опускался в пучину Волги. Над водой был уже виден один только нос корабля, но и тот вот-вот должен был исчезнуть. Радоваться было особенно нечему, тем более что они не успели соорудить весла, и теперь их несло по течению, и не известно было, когда оно прибьет плотик к берегу.

— Куда теперь? — устало спросил кто-то.

— Куда ветер дует, — тем же тоном ответил Максимов. Он еще пока представления не имел, что ему делать со всеми этими детьми, ничего не знал и о том, что случилось с его товарищем и где тот сейчас находится. Одним словом, он находился в полном неведении, да к тому же жутко устал. Только вот показывать этого было нельзя, ведь он здесь один из взрослых, с него и весь спрос будет.

— Попробуйте поспать, — предложил Макс единственное, что пришло ему на ум.

— Ну да, а если вдруг свалимся во сне в воду, — раскритиковала его идею Ковылина. — Так половины недосчитаемся.

— Тогда попробуйте посчитать звезды.

— Банси надоело сидеть сложа руки, — пропищал Ивашка.

— Так пусть побегает, может, ей и полегчает, — посоветовал кто-то устало.

Многие с грустью вздохнули, и вновь повисла тишина. Кто-то смотрел туда, где когда-то был теплоход, иные пытались высмотреть в кромешной темноте берег, некоторые болтали ногами в воде или же пытались направить несуразный плот в сторону берега. Неожиданный громкий крик отвлек всех от этих немудреных занятий.

— Что, что случилось? — больше других заволновался Андрей, решив, что кто-то все же свалился в воду. Но голос звучал где-то рядом, и вскоре Максимов увидел вопящего во все горло Ивашку. — Ты чего орешь, придурок? — возмутился он тотчас же. — Напугал всех до смерти.

— Меня кто-то держит за ногу, — пожаловался тот, продолжая орать.

— Жаль, что сразу не проглотил целиком, — с сожалением заметила Косяченко равнодушно.

— Да вынь ты ноги из воды, — огрызнулся на него Петр.

Ивашка торопливо поднял ноги и заболтал одной из них в воздухе.

— Подумаешь, водоросль прицепилась, — схватившись за скользкую зелень и отцепив ее от ноги Сергея, вздохнул Бояров. Затем повернулся и швырнул траву назад в воду.

— Еще раз завопишь, я тебя лично столкну в воду, — накинулась на Ивашку с угрозами Маринка. — Запомни, в нашей реке ни крокодилы, ни акулы не водятся, так что кусать тебя некому.

— Идиот, откуда ты только свалился на нашу голову, — поддержала ее Ирина.

— Ну, хватит, тише вы, раскричались как сороки, — взялся успокаивать ребят Андрей. — Ишь, налетели на парня. Может, он и не специально вовсе, а вы сами на его месте тоже наверняка бы напугались. Следующий раз, когда кто-то захочет покричать, пожалуйста, предупреждайте заранее. А пока лучше помогите мне направить это плавсредство к берегу, иначе нас так и будет тащить по середине реки. Не хватало еще, так до самого моря добраться.

— А что, я не против отдохнуть где-нибудь на берегу моря, — с радостью воспринял эту весть Косицин.

— Да, а в самом его центре как, не прельщает поболтаться?

— Ну, все-все, успокоились. До утра все равно мы ничего сделать не сможем. Так что отдыхайте. Берите пример с Графа, — кивнул Макс на спокойно лежащего в центре плота пса. — А уж как рассветет, будем грести к берегу.

* * *

— Михаил Илларионович, Михаил Илларионович, — встревоженная Цыпленкова без стука вбежала в кабинет к Косицину и замахала руками, не в силах ничего толком объяснить. Она только глупо хлопала длинными ресницами, открывала рот, из которого не вылетало ничего, кроме вздохов и ахов. Такой свою секретаршу начальнику городской службы спасения видеть еще не приходилось.

— Что случилось? Объясни нормально, да прекрати ты истерику, — заорал он на женщину, видя, что она пребывает вне себя.

Оксана вроде бы немного успокоилась, начала нормально дышать и не переставая забормотала:

— Это какой-то кошмар… Я даже не знаю, как вам сказать… Все только об этом и… Ужас. Бедные дети. Кто бы мог подумать…

Косицину даже пришлось выйти из-за своего стола и подойти к ней ближе, чтобы понять, что она там бормочет себе под нос, но в эту минуту так же бесцеремонно в кабинет ввалилась вся первая бригада во главе с Ашотом Мачколяном.

— Михаил Илларионович, вы уже в курсе, да? — с ходу спросил Ашот.

— В курсе чего? — Косицин даже раздраженно притопнул. — Да объясните же вы мне кто-нибудь нормально, что случилось-то? Опять грандиозное ЧП, взрыв, обвал или поезд сошел с рельсов?

— Значительно хуже. Кто-то захватил теплоход с выпускниками, — опередив остальных, выпалил Грачев. — С самого утра передают по телеку. Весь город в панике.

— Этого не может быть, — не верил собственным ушам Косицин. — Алекс бы этого не допустил.

— Если не верите, посмотрите сами. — Паницков подбежал к стоящему в кабинете телевизору и быстро включил его. — Новости дают через каждые пятнадцать минут, сейчас должен пойти в эфир очередной выпуск.

На экране что-то замелькало, пошел звук. Спасатели вместе с начальником сгрудились напротив экрана и замерли в ожидании страшных известий. Наконец транслируемая передача была прервана и на экране, вслед за заставкой программы «Известия», появилось лицо женщины в крупных очках, которые делали ее немного похожей на стрекозу. Оторвав глаза от бумаг, дикторша произнесла:

— Как мы уже сообщали, ночью стало известно о том, что теплоход «Волга-1» захвачен неизвестными. Преступники отпустили почти всех членов команды и взрослых пассажиров, оставив на борту только детей. Никаких конкретных требований они пока не выдвигали, на связь не выходят. Вот что рассказал нам один из матросов теплохода…

На экране появилось лицо одного из членов команды. Немного волнуясь, мужчина принялся рассказывать:

— Первым они захватили капитана и велели ему вызвать всех на верхнюю палубу. Когда люди собрались там, преступники сообщили, что корабль захвачен и что дальше он поплывет без остановок. Женщины и дети начали плакать. Поднялся шум… Один из захватчиков дал очередь из автомата, и все стихли. А через полчаса один из школьников ударил одного из бандитов по лицу за то, что тот приставал к его однокласснице. После этого инцидента всех разделили и заперли по каютам.

— Когда они решили отпустить вас и почему? — последовал вопрос от журналиста.

— Нас ссадили в лодку после попытки побега.

— Вы пытались сбежать?

— Нет. Нас пытался освободить один из тех мужчин, которые присматривали за школьниками. У него еще была собака.

— Алекс, — само сорвалось с губ Ашота.

Остальные подумали точно так же, но промолчали, сосредоточенно слушая рассказ очевидца, который между тем продолжал:

— Он убрал охранника у нашей двери, затем вышиб ее и выпустил нас. Но вскоре явились другие и нас снова окружили. Руководитель преступников велел спустить на воду лодки и дал десять минут на то, чтобы мы убрались. Мы сели в лодки, а теплоход снялся с якоря и поплыл дальше.

— Что велели вам передать захватчики?

— Они требовали сказать, что родитель одного из школьников что-то им должен и он обязан вернуть этот долг.

— Они называли этого человека?

— Нет. Они не стали давать нам никаких объяснений. Сказали, что тот человек уже обо всем осведомлен.

— Мы не наблюдаем среди вас героя и его собаку, — вернулась к интересующему всех спасателей вопросу журналистка. — Что с ними стряслось?

— Собаку в лодку не опускали. Возможно, она успела спрятаться. А тот парень… он спускался в лодку последним, но они перерезали веревку, и он упал. Мы пытались докричаться до него, но он махнул нам в сторону берега, а сам поплыл назад к теплоходу. Когда мы добрались до населенного пункта, то первым делом сообщили обо всем в милицию.

— Черт, а где же был Макс? Неужели с ним что-то случилось? — забеспокоились о судьбе друга спасатели.

Словно ополоумевший затрещал телефон. Косицин, не успевший еще толком переварить полученную информацию, спешно подскочил к аппарату и, схватив трубку, громко выпалил:

— Да, слушаю… Да, мы уже в курсе…

Говоривший затянул длинную речь, конца которой, казалось, не будет. Затем Косицин вновь произнес:

— Да, да… Мой сын находится среди захваченных… Да, несомненно, постараемся. Хорошо…

Вернув трубку на место, мужчина с трудом сглотнул и словно под тяжестью непосильного груза упал в кресло. Лицо его побледнело, руки задрожали.

— Они давно уже покинули пределы нашей области. Как мне только что сообщил заместитель начальника Управления по делам ГО и ЧС, несколько бригад местной спасательной службы уже отправились по следам уплывшего теплохода.

— Да вы не волнуйтесь, Михаил Илларионович, — попытался успокоить босса Грачев. — Там остался Алекс, он не даст ребят в обиду. Да и Максимов наверняка где-то поблизости, уж вместе-то они что-нибудь да придумают.

— То, что детей похитили, самое страшное, но не все, — обреченно произнес Косицин. — Есть информация о том, что на теплоходе возник пожар из-за неисправности двигателя. Это пока не точно известно, но спасшиеся утверждают, что слышали хлопки, очень похожие на взрывы. В эфир эту информацию пока не пускают.

— Так, может, это были выстрелы, — предположил Телегин.

— Вряд ли. Менты уже навели справки о теплоходе, судно имело далеко не новый дизельный двигатель. Он уже несколько раз давал сбои, но на ремонт теплоход не отправляли по причине недостатка финансирования.

— Все равно это только наши предположения, — заворчал Мачколян. — Я уверен, что все у них нормально. Разрешите нам следовать за ними. Мы должны помочь Алексу с Максом.

— Руководство не велело пока ничего предпринимать. В поисках все равно уже задействованы ГП «Волгаречь-связь», «Волгафлот», пожарный катер «Вьюн» УГПС и Нижневолжский центр аварийно-экологических операций МЧС РФ. А также теплоходы ближайшего пассажирского порта. Наготове аварийно-спасательная служба и медицинская служба ГО. В нас нет никакой необходимости.

— Так мы что, получается, должны здесь сидеть сложа руки, тогда как нашим коллегам, может быть, грозит опасность, — возмутился Валентин.

— И не только им, — намекнул Косицин на своего ребенка. — У меня, между прочим, на том теплоходе плывет сын.

— Тогда тем более вы должны нас отпустить.

— У меня твердые указания сверху, — уныло изрек Косицин, не поднимая глаз на мужчин. — Нам приказали быть наготове, но пока ничего не предпринимать.

— А не пошли бы они…

Ашот раздраженно стукнул по столу и, резко развернувшись, быстро вышел. Остальные немного помялись на месте и последовали за ним. Последним выходил Грачев. Дойдя до самой двери, он обернулся и, видя, что Михаил Илларионович действительно очень переживает, произнес:

— Мы попробуем найти этого должника и постараемся заставить его вернуть то, что он должен. По крайней мере, мы можем попытаться это сделать.

— Спасибо, Валентин, — поблагодарил его Косицин. — Если вдруг потребуется отлучиться со службы, я не буду против.

Валентин кивнул и, выйдя, прикрыл за собой дверь, оставив Косицина с его не особенно приятными мыслями.

* * *

— Ну и пекло, шашлык жарить можно, — вздохнула Косяченко, смачивая водой голову.

— Где бы его еще взять, шашлык-то, — вздохнул сидящий на противоположном конце плота Бояров. Пока еще ситуация с того момента, как они покинули корабль, изменилась не сильно — выпускники все так же плыли по фарватеру широкой реки и уже почти перестали надеяться на то, что их когда-нибудь прибьет к берегу.

— А давайте Ивашку зажарим, — предложила Вика полушутя, — хоть нервировать своим нытьем не будет.

— Я невкусный.

— Кто тебе сказал? — переспросила тут же Шерстенко. — Ты же еще не пробовал.

— И впрямь хочется есть, — вздохнула Ступина.

— Да хватит вам о еде, — взмолился Петр. — Вы что, меня раньше времени убить хотите?

— А давайте откроем консервы, пока они еще не пропали, — ковыряясь в кармане своих широких джинсовых брюк, предложила Мельникова.

— А у нас что, они разве есть? — сильно удивился Косицин.

— Одна баночка. Нашла на одном из столов на палубе, когда вы плот делали.

— А чем будем открывать, у меня и ножа нет, — развел руками Роман.

— А ты прояви смекалку, — предложил Максимов, улыбнувшись. — Ведь обходились же древние люди без консервных ножей.

— Да они и консервов-то не ели, — подколол кто-то.

— Ладно, дайте сюда. — Андрей протянул руку. Ольга передала ему скромную баночку каких-то консервов, он достал нож и в два счета вскрыл ее. — Ну, кому достанется честь отведать сие лакомство? На всех однозначно не хватит.

— Я не буду, — повел себя как истинный джентльмен Косицин.

— Мы тоже воздержимся, — присоединились к нему остальные ребята.

Девушки вопросительно переглянулись.

— Ладно, Ольга, решай сама, кому дашь, — произнесла Ковылина. — Твоя же находка.

— Да я в общем-то пока и не хочу есть, — скромно отказалась Ольга и, обведя всех взглядом, спросила: — Может быть, кто-то очень хочет?

Единственным, кто подал голос, оказался Граф, но Макс тут же на него накинулся с осуждением:

— Граф, как тебе не стыдно, здесь же дети! Как ты себя ведешь, вот расскажу обо всем Алексу… Если встретимся, — добавил он чуть тише.

— Кстати, а где он сам? — полюбопытствовала Скорлупова.

— Уплыл догонять Осова с Тимохиным, — признался Петр. — Они решили на лодке покататься, а он их, видимо, засек.

— Везет им, сейчас небось где-то на берегу отсиживаются.

— Сейчас бы домой, — вздохнул уныло Ивашка. — Только как туда попасть?

— Как?.. Только вплавь, естественно, — подколола его Ершова.

— Хочу домой, хочу домой, — зачастил Сергей на манер попугая.

— Если ты еще раз откроешь рот, я тебя утоплю, — толкнул его в плечо Бояров.

— Ребята, гляньте, там, кажется, суша. — Свинар указал куда-то в сторону.

— Здесь везде суша, только пока она вся под водой, — вздохнула Ступина.

— Ребятки, он прав, река там поворачивает. — Андрей замахал руками, привлекая всеобщее внимание. — У нас есть шанс вырваться из главного течения и добраться до берега. А ну-ка, бросайте все свои дела — и за работу. Немного поплаваем. — Макс упал на живот и принялся активно работать руками, как веслами.

Остальные радостно присоединились, а Граф, видя, что к консервам никто больше не проявляет интереса, нагло принялся их заглатывать, не менее активно, чем остальные работали руками.

— Кто умеет плавать, давайте в воду, — скомандовал Андрей через некоторое время, прыгая в реку. Ухватившись одной рукой за плот, он начал помогать себе ногами. Пехотский, Косицин и Капацкий последовали его примеру, девушки гребли ладонями, сидя на плоту.

Холодные капли воды разлетались в разные стороны и осыпались мелким серебристым дождем.

* * *

Ледяная вода сводила ноги Алекса судорогой, кровь стыла в жилах. Ему казалось, что он окончательно обессилел и вот-вот потеряет всякую способность сопротивляться течению.

Держаться на воде несколько часов даже для такого натренированного человека, как он, было выше всяких сил. Но Алекс не сдавался, упрямо шевеля конечностями и стараясь удержать в руках совершенно холодное, безжизненное тело капитана. Он давно уже понял, что мужчина мертв, но бросить его не решился. Этот человек заслуживал того, чтобы его похоронили со всеми почестями.

Усталые ноги коснулись чего-то слизисто-противного. Алекс не сразу смог понять, что это водоросли. Боясь в них запутаться, он попытался отплыть чуть в сторону, но внезапно почувствовал, что достает ступнями до дна. Посмотрев вниз по течению, он увидел длинную косу отмели. Река намыла песок в одном месте, образовав небольшой островок. Обрадовавшись тому, что можно передохнуть, Величко встал на обе ноги и подтянул к себе тело капитана. До берега оставалось совсем чуть-чуть, но чтобы преодолеть это расстояние, требовались силы, а их у Алекса практически не было.

Медленно передвигая ногами, он двинулся по косе, надеясь, что по ней сможет хоть немного приблизиться к берегу. Но спасительная полоса как назло заворачивала совсем в другую сторону. Алекс обреченно вздохнул и с горечью глянул в сторону берега. Позади что-то больно ударило его в спину. Он обернулся и увидел небольшое корявое дерево, которое вода несла по течению вниз. Ухватившись за него, Алекс перебросил тело капитана через сучья, взялся за одну из веток и оттолкнулся от дна. Река понесла их вниз, Алекс работал ногами и свободной рукой, направляя бревно в сторону берега.

Он плыл все вперед и вперед. С каждой минутой сил становилось все меньше. Алекс перестал ориентироваться, плохо видя, что происходит впереди. Он работал как машина, бездумно, машинально.

Он даже не помнил, как бревно прибило к берегу, как он вытащил на песок тело капитана, как вылез туда сам. В этот момент силы окончательно покинули его и он, рухнув лицом вниз, отключился.

* * *

— Ура! Ура! Мы спасены! — орал во все горло Ивашка, носясь по берегу с мартышкой на руках и радостно размахивая руками.

Он первым соскочил с плота, едва ребята догребли до берега. Следом за ним бегал радостный Граф и громко лаял.

— Ого, вот это лес, — присвистнул Роман, осмотревшись.

— Скорее он напоминает джунгли, — вздохнул Анатолий. — Только российские. Интересно, что это за область и куда мы попали?

— Одно очевидно, — заметила Вика. — От дома мы очень и очень далеко.

— А в этом лесу, наверное, полно дичи. — Ивашка спустил Банси с рук, но поводка не отпустил.

— Ага, живой, — присовокупил к этому Сергей и изобразил нечто клыкастое и с когтями.

— А пошли посмотрим, что здесь есть, — предложил Петр, направляясь к деревьям.

— Э нет, ребятки, — замахал руками Макс. — Мы туда не пойдем.

— Это еще почему? — удивились школьники, обернувшись к нему.

— Во-первых, вы не знаете этих мест и запросто можете заблудиться. Во-вторых, в лесу действительно водится всевозможная живность, в том числе и змеи. И наконец, в-третьих: нас наверняка будут искать вдоль берега, а значит, нужно просто немного подождать.

— Что же, нам теперь так и сидеть на этом месте и ждать, пока нас найдут? — Бояров расстроенно вздохнул и плюхнулся на землю. — Да мы быстрее сами найдем какой-нибудь населенный пункт, чем нас хватятся.

— Вы даже не знаете, в какую сторону нужно идти.

— А что тут знать, пойдем по берегу, рано или поздно куда-нибудь да выйдем.

— А если заблудимся?

— А если мы умрем с голоду, ожидая тут спасателей? — передразнил Сергея Пехотский.

— Ну так что, идем или остаемся здесь? — Анатолий вопросительно посмотрел на одноклассников, даже не беря в расчет Максимова. С его мнением все уже были знакомы, но оно их совсем не устраивало.

— Я не против прогуляться, — первым согласился Петр, откусывая от какой-то ветки лист и пробуя его на вкус.

— Я тоже, — закивала Ковылина, а за ней и все остальные поддержали эту идею.

— Значит, решено, идем по берегу, — подвел итог Анатолий. — Надо только решить, в какую сторону.

— Ладно, раз уж вы так хотите куда-то идти, — вынужден был принять это решение Максимов, — то тогда предлагаю вернуться туда, откуда мы приплыли. Уверен, ваши учителя и члены команды уже добрались до города и сообщили обо всем в спасательную службу, а значит, на наши поиски уже выехали люди. Мы не должны удаляться далеко от места их высадки.

— Ромик, ты уверен, что твой папочка ничего не напутал? — глядя на Макса, как на идиота, спросил у одноклассника Бояров. — Что-то этот спасатель не кажется мне достаточно умным.

— Что? — Андрей едва не подскочил, услышав подобное. Его, человека взрослого, смели опускать какие-то шмакодявки. Да что они вообще понимают, мамочкины детки. — Ты на что это намекаешь? — двинулся он на своего тезку.

— А ты не понял? — ничуть не испугался его тот. — Даже идиоту ясно, что туда нам возвращаться нельзя.

— Это почему же?

— А потому, что где-то там высадились и те, кто захватили теплоход.

— И не только, — поддержал друга Косицин. — Насколько я помню, в той стороне на протяжении многих километров на горизонте не мелькнуло ни единого населенного пункта, ни маленькой деревеньки, вообще ничего. А значит, населенный пункт должен быть где-то ниже по течению.

— Это вы так думаете. До него тоже может быть очень далеко.

— Ну и что, дня за два все равно дойдем, — упрямо заявил Бояров.

— Никто никуда не пойдет, — решил проявить строгость Макс. — Я здесь решаю, что делать. Я за вас отвечаю, а потому все останутся здесь. Я старший, и мне решать.

— Ага, размечтался, — усмехнулся на это Пехотский. — Интересно, как это ты собираешься добиться того, чтобы мы тебя стали слушать. Привяжешь нас всех к дереву? Мы уже не маленькие, сами можем решать, что для нас лучше. И я для себя уже все решил…

Глаза Максимова превратились в две маленькие щелочки. Он сжал руки в кулаки, а затем со злостью выпалил:

— Предупреждаю один раз, кто осмелится ослушаться, сильно пожалеет.

В ответ послышались негромкие смешки. Не обратившие на угрозу никакого внимания выпускники преспокойно развернулись и не спеша побрели друг за другом по берегу.

— Граф! — взревел Андрей. Затем жестом дал псу понять, что следует сделать, и овчарка с грозным рычанием рванула вперед.

Обогнав взявшего на себя роль проводника Пехотского, псина повернулась к нему мордой и устрашающе оскалилась. Шерсть на ее загривке приподнялась, уши прижались. Граф стал похож на озлобленного волка, готового перегрызть глотку тому, кто осмелится бросить ему вызов.

— Во рту человека тридцать два зуба, а в русском языке тридцать три буквы. Вот почему язык так трудно удержать за зубами и лишняя «Я» всегда выпадает, — сумничал Макс, обращаясь к зачинщику беспорядка в подведомственном ему отряде. — Если не хочешь, чтобы число зубов у тебя еще в несколько раз уменьшилось, то лучше не дури. Эта собака свою работу знает, и лучше ей не перечить.

— А без пса тебе что, слабо? — вызывающе бросил Анатолий, обернувшись. — Боишься не совладать?

— Слишком неравные силы. Я хороший, никогда не дерусь с детьми.

— Убери пса!

— Я все сказал. — Макс расставил ноги на ширине плеч, сложил руки на груди и уставился на детей.

— Да он нас просто пугает, — подал голос Косицин. — Пес никого не тронет, он же нас всех знает.

— А ты попробуй пройди дальше, — предложил Андрей с усмешкой. — Проверишь.

— Да и попробую, — с гонором бросил Роман и решительным шагом двинулся вперед. Он и не ожидал, что Граф резко прыгнет ему на грудь и, свалив на землю, станет свирепо рычать прямо в лицо. Не ожидали этого и остальные, а потому у всех сразу вырвался испуганный вздох. Косицин же боялся шевельнуться, чтобы не дай бог не спровоцировать пса на что-то больше.

— Надеюсь, мы с собачкой достаточно ясно всем все объяснили, — довольный результатами, произнес Максимов, улыбаясь. Затем щелкнул пальцами и крикнул: — Граф, оставь его. Он уже все уяснил.

Овчарка как ни в чем не бывало спрыгнула на землю и с невозмутимым видом пошла обнюхивать берег, занявшись тем, что ей больше по душе.

— Вы оба сумасшедшие, — вскочив с земли и начав отряхиваться, заворчал Роман. — Когда доберемся до города, вы мне за все ответите. Я расскажу отцу о том, что ты меня хотел убить. Он тебя…

— Валяй, — равнодушно буркнул Макс, прислонившись к стволу дерева. — Может, он меня наконец уволит и мне больше не придется заниматься подобной работой, которую еще к тому же никто не ценит. Ну а пока мы до города не добрались, прошу всех не разбредаться и держаться вместе.

Андрей отошел от дерева и медленно зашагал в противоположную прежней сторону. За его спиной активно зашушукались, кто-то спорил, другие ворчали. Вскоре Максимов, даже не оборачиваясь, понял, что школьники посмели ослушаться и упрямо стоят на месте, не думая двигаться за ним. Пришлось вернуться назад.

— Ну а теперь-то что? — спросил он раздраженно.

— Мы пойдем только вниз по течению, — хором произнесли ребята. — Мы не стадо коров, которое можно гнать, куда тебе хочется. А ты не пастух.

«Не нарывайся и удастся поладить, — вспомнил Андрей слова Алекса. — Легко сказать. Я уже нарвался и, кажется, попал в число самых ненавистных для этих ребят людей на планете. Теперь я для них все равно что враг. А впрочем, мне-то что с того, главное доставить их к мамкам и папкам, а затем вернуть долг Косицину, из-за которого мне теперь приходится терпеть все эти злостные взгляды и слушать яркие комплименты. Как говорится, наступила полная „Ж“. Вот просто взяла и наступила, — мысленно жалел себя Андрей. — А как еще назвать то дерьмо, в котором я погряз…»

— Ладно, пусть будет по-вашему, — вынужден был он сдаться на их милость и, вздохнув, побрел туда, куда так рвались эти ослушники.

Прошло полчаса.

— Солнце жжет мне голову, как кислота, — заныл кто-то сзади.

Андрей уже научился определять ребят по голосам и, даже не поворачиваясь, понял, что опять баламутит всех Ивашка. Зная, что малого лучше просто игнорировать, чтобы он не развивал темы дальше, Макс попросту промолчал.

— А мне желудок сводит от голода, — через минуту подключился еще кто-то.

— О, ребята, ягоды!

Макс спешно обернулся. Иванов уже стоял рядом с каким-то невысоким кустиком и торопливо драл с веток вместе с листьями небольшие темные ягоды.

— Как вы думаете, эти ягоды есть можно? — жадно скользя по изобильному кустарнику взглядом, полюбопытствовал Ивашка и закинул в рот несколько плодов.

— Можно, — спокойно ответил ему Макс. — Только отравишься.

Услышав последние слова, Сергей сначала замер, а потом спешно стал выплевывать и выковыривать пальцами изо рта уже разжеванные ягоды.

— А я нашла другие, — сообщила о своей находке Мельникова и, сорвав несколько ягод, положила их себе в рот. Почти тут же к ней подскочил Петр и ударил по руке, в которой были ягоды:

— Выплюнь немедленно. У нас и так полно забот, а тут еще возись с отравившейся красавицей.

— Они совершенно безвредны, — не поняла причины паники девушка, недовольно глянув на одноклассника. — Видишь, их даже Граф ест, а до нас их клевали птицы.

— А, ну тогда я тоже присоединюсь.

— Если бы найти тех птиц, что клевали их, — Бояров облизнул губы, — я бы, наверное, их тоже съел.

— Эх, хорошо жить, — радостно подскочила к кусту Шерстенко.

— А хорошо жить еще лучше, — подытожил кто-то, и все принялись обчищать бедный кустарник.

Глядя на радость детей, Андрей усмехнулся и присел на корточки. Много ли нужно для счастья в таком вот возрасте?

* * *

Алекс с трудом приподнял голову с земли. В ушах зашумело. По всему телу пробежала волна тяжелой, ноющей боли, и захотелось вновь впасть в беспамятство, в котором он доселе и пребывал. Но Алекс заставил себя собраться, медленно встал на ноги и осмотрелся. Берег, густые, сильно сплетенные между собой кусты и деревья, высоченная прибрежная трава, напоминающая камыш, рядом чье-то безжизненное тело.

С трудом Алекс начал припоминать недавние события. Как он догонял беглецов-школьников, как потом гнался за кораблем, а попав на него, спрыгнул в воду вместе с находящимся в бессознательном состоянии капитаном. Затем долго, очень долго — почти что целую вечность — плыл…

Вспомнив, что капитан так и не пришел в себя за то время, которое он плыл к берегу, Алекс призадумался. Нужно было решить, что делать дальше. Связи у него не было, расстояние до ближайшего населенного пункта неизвестно. Да и вообще не ясно, в какую сторону следует брести, чтобы отыскать цивилизацию. И ведь одно дело идти одному и совсем другое — тащить на себе труп, который в такую жару наверняка уже через пару часиков начнет источать весьма неприятный запашок. Но ведь и бросить тело нельзя, не для того он тащил его на себе, чтобы сейчас оставить каким-нибудь диким птицам и зверям на съедение. Да, задачка ему досталась не из легких.

Несколько минут поразмышляв, Алекс принял единственно верное решение: закопать тело, чтобы его не растерзала местная живность, и отправиться на поиски людей. Когда удастся их найти, можно будет вернуться на это место и забрать тело. Решение было принято, но теперь встала другая проблема: чем копать, ведь лопаты или иного инструмента у него нет. Но и здесь Алекс не сплоховал. Побродив немного по округе, он отыскал небольшую яму, возможно, вырытую когда-то каким-нибудь крупным зверем, перенес в нее тело капитана и, вооружившись отломанной веткой, стал засыпать тело землей, прошлогодними листьями и просто ветками.

Закончив работу, Величко установил на этом месте импровизированный крест, изготовленный тут же из двух палок, связанных друг с другом при помощи ремня, сверху на него повесил кусок белой тряпицы и, отойдя на несколько шагов назад, окинул взглядом место захоронения. Он не скорбел, нет. За время службы на Северном Кавказе его отношение к жизни и смерти изменилось, а боль, вызываемая очередной потерей, притупилась. Алекс относился к смерти как к чему-то само собой разумеющемуся, ведь в конце концов, рано или поздно, она придет к каждому из нас. И никому ее не избежать.

Постояв немного у наспех сооруженного могильного холма, Величко резко развернулся и, не думая ни о чем, наугад побрел сквозь чащу окружающего его леса вдоль берега, надеясь хотя бы к вечеру выйти к людям. Ему, профессионалу, достаточно было нескольких заросших тропинок, какой-то утерянной мелочи, чтобы взять правильный след. Хотя хотелось надеяться на большее, на то, что он наткнется на спасшихся пассажиров теплохода.

* * *

— Что-то от этих ягод в моем желудке комфортнее ничуть не стало. — Петр задрал майку и погладил себя по животу рукой. — И жрать все равно хочется.

— Может, наловим ракушек, — предложила Ковылина. — В Волге этих перловиц навалом. Как ни полезешь купаться, обязательно ногу порежешь.

— И ты хочешь, чтобы мы их ели? — скривил кислую мину Роман. — Нет, я еще пока хочу дожить до утра.

— Между прочим, они очень даже съедобные, — заметил в свою очередь Максимов. — Мы не раз утоляли ими голод, когда ничего другого не было под рукой.

— Может, вы еще и ежей ели? — поднимая за иголки упомянутое создание, на которое он случайно нарвался, полюбопытствовал Бояров.

— И не только их. Когда проходили службу на Северном Кавказе, в ход шло все, что попадалось на глаза: птицы, мелкие грызуны.

— Фу! — ребята брезгливо поморщились.

— Сами вы фу. Если все это качественно приготовить, а мой друг Ашот Ваграмович Мачколян в этом толк знает, от такого лакомства за уши не оттянуть. Сплошное объедение. — Андрей закатил глаза к небу и тут почувствовал, что в общем-то тоже не прочь чем-нибудь набить свой живот. Жаль, что рядом не было Ашота, уж он бы точно придумал, что сделать с бедолагой ежиком и иной мелкой дичью, обитающей поблизости. Но Ашот сейчас небось в дежурке сидит, жует чего-нибудь… — Эх! — Андрей горестно вздохнул.

— И все равно я против травли желудков, — пробурчала Ершова. — Наверняка можно придумать что-то и получше.

— Нет, ну если ты предпочитаешь змей, их, я думаю, тут тоже предостаточно, — подколол девушку Пехотский. — А я не откажусь сейчас даже и от пиявок. Ели же их участники «Последнего героя». Представим себя на их месте и…

— Нет, но ведь здесь должны же быть еще звери, кроме этих. — Елена пнула носом своей туфельки несчастного свернувшегося ежа, к которому уже некоторые из школьников начали приглядываться и оценивать как возможную пищу. — Или тут никого больше нет?

— Почему же, есть, собаки, например, — Косицин недвусмысленно покосился в сторону бродящего поблизости Графа. — Говорят, собачье мясо очень даже ничего. Я даже не прочь его попробовать.

— Только вот есть небольшая проблема, ну, очень-очень маленькая, — улыбаясь, заметил Макс, а когда все вопросительно уставились на него, добавил: — Он, — Андрей кивнул в сторону овчарки, — тоже не откажется тебя попробовать. Граф даже об этом, можно сказать, мечтает…

— Не пугай, не из пугливых, — буркнул Роман, между тем все же отойдя подальше от псины.

Ребята засмеялись. Когда веселье закончилось и шутки по поводу взаимной любви Графа и Романа иссякли, разговор вновь вернулся к еде. Не в силах больше о ней слышать, Андрей стал прикидывать, чем бы заткнуть рты этим крикливым птенцам, хотя бы временно. Но на глаза, как назло, ничего подходящего не попадалось.

— Короче, делаем так. — Анатолий отломил ветку от одного из деревьев и помахал ею над головой, рассекая воздух. — Я сейчас пойду и поищу, что может нам сгодиться в качестве обеда, а вы меня тут подождете. — Удивление, читаемое во взглядах присутствующих, заставило парня переспросить: — Нет, вы что, сомневаетесь, что я что-то там найду?

— Да нет, мы не сомневаемся в том, что ты найдешь еду, мы сомневаемся, что потом найдем тебя, — заметил Андрей и, подойдя к юноше, вырвал из его рук палку и, ударив ее об колено, переломил пополам и бросил на землю. — Поэтому мы поступим немного по-другому. Я поищу нам пропитание, а вы побудете здесь под присмотром Графа. На тот случай, если кто-то вдруг вновь решит погеройствовать.

— Опять сидеть, — Шерстенко недовольно всплеснула руками. — Ну и зануды же эти взрослые. Такое ощущение, что мы не выпускники, а первоклашки. Только и слышишь: туда не ходи, это не трогай.

— И не говори, — поддержала ее Елена. Затем внимательно посмотрела на Максимова, гордо вскинула голову вверх и, не сводя пристального взгляда с мужчины, направилась прямиком к нему.

Андрею стало немного не по себе. Когда девушка остановилась в двух шагах, он с трудом сглотнул слюну, не зная, что сейчас предстоит услышать от этой юной особы. Елена же бесцеремонно окинула взглядом стан Андрея, ненадолго задержала глаза на губах мужчины, а потом эта коварная юная соблазнительница лилейным голоском пропела:

— А ты был бы ничего, если бы не был так нуден. Может, хватит уже разыгрывать из себя нашего папочку. — Девушка игриво вскинула брови. — Мы не маленькие.

— Д-да, но еще и не большие, — с трудом выдавил из себя Макс.

— Уверен? — Елена обвила его шею рукой и притянула к себе.

У Максимова перехватило дух. В голове его словно что-то заклинило, но он, опомнившись наконец, оттолкнул девушку от себя. А потом раздался жестокий шлепок. Влепив девице пощечину, Андрей с осуждением выпалил:

— Что ты себе позволяешь? Как ты можешь! А если я пожалуюсь родителям…

— Ладно, мальчики, пойдемте поищем чего-нибудь съедобного, — как ни в чем не бывало позвала за собой всех Елена и первой шагнула в гущу леса.

Про Максимова все будто бы даже и забыли, сразу же увлекшись осмотром неизвестной местности.

— А лес-то просто райское местечко, — присвистнула по-мальчишечьи Маринка.

— Действительно, рай.

— Осторожней, а то здесь могут быть и обитатели ада, — намекнула Вика на змей и сама же поежилась, представив себе этих гадов. — Надеюсь, мы их не встретим.

— Пошли, Граф, — устало вздохнув, позвал пса Максимов. — Нас здесь не любят. Мы с тобой сегодня изгои.

— Рр-р-р!

— Чего? Не нравится быть отшельником… Да мне тоже, но сами виноваты. Говорил же я Алексу, что ничего не понимаю в детях, и вообще, я с ними плохо лажу. Да что с тобой такое?..

Граф продолжал как-то странно принюхиваться и озираться по сторонам. Затем стремглав рванулся в чащу и громко там залаял.

— Ребята, стойте, — закричал, в свою очередь, Максимов, поняв, что пес что-то учуял и, возможно, где-то рядом опасность.

— В чем дело? — спросил единственный, кто соизволил обернуться. Им оказался Сергей Свинар.

— Граф что-то учуял, а эта собака никогда не ошибается. Замрите и не шевелитесь, — снова выкрикнул Андрей.

— Я тоже слышу какие-то подозрительные звуки, — прошептал негромко Бояров и только теперь остановился и начал озираться по сторонам.

— Какие звуки? — Максимов попытался прислушаться.

— Шорох листьев, хруст веток. Как будто рядом кто-то идет.

— Но кто здесь может за нами идти, — не желала верить этому Ершова. — Это же лес, и в нем нет людей.

— Зато есть звери, — подал голос Ивашка и шмыгнул за спину Анатолия.

— А если и правда зверь… Были бы кусты пореже, мы бы проверили, кто там, — опасливо озираясь по сторонам, заметил Петр.

Кто-то из девушек завизжал. Макс кинулся на голос.

— Что там?.. Граф!

Подскочив к трясущейся как осиновый лист Косяченко, у ног которой, ощетинившись, стоял рычащий Граф, Андрей не сразу понял, что вызвало такой переполох, и вопросительно уставился на девушку. Та, безмолвно хлопая ртом словно рыба, замахала руками куда-то в сторону. Андрей обернулся и только сейчас увидел смотрящие на них из густой зелени два крупных глаза. Самого чудовища видно не было, но зато отчетливо было слышно его недовольное пыхтение и фырчанье.

Андрей замер, не зная, что это за тварь. Граф рискнул несколько раз гавкнуть и сделал пару шагов вперед, защищая всех тех, кто находился сзади.

Чудище вновь зафырчало и высунуло морду из кустов. Только теперь стало ясно, что это кабан.

— Ну мы попали, — вздохнул кто-то за спиной. — Теперь будем тут стоять в ожидании спасителя.

— Или в ожидании смерти, — хлюпнул носом Ивашка.

— Я с нетерпением жду, когда она с тобой приключится, — огрызнулась на него какая-то из девушек.

Кабан зафырчал еще сильнее и чуть больше высунулся из чащи навстречу школьникам.

— Что будем делать? — шепотом спросил у Макса Пехотский.

— Вы — не знаю, а я сваливаю отсюда, — услышав, о чем речь, зачастил Ивашка и начал пятиться назад.

— Ну, желаем свалить подальше, — буркнул ему вслед Петр.

— Не двигайтесь, — приказал Максимов громко. — И не говорите ничего. Мы, кажется, вторглись в его зону, и лучше его не злить.

На всякий случай он стал присматривать под ногами и поблизости какую-нибудь палку, чтобы иметь возможность защититься от кабана, если тому вдруг вздумается напасть. На глаза попалась только какая-то трухлявая коряга, но на данный момент Андрей был рад и ей. Он начал осторожно продвигаться к палке, не сводя при этом глаз с пристально смотрящего на них животного.

— Пшел, пшел отсюда, — замахал на кабана руками Косицин.

— Да тише ты, не зли, а то еще как кинется, — пихнула парня в бок Ершова.

Андрей немного запоздал со своим советом, так как кабан уже вышел на открытое место и начал рыть копытом землю. Он явно был в ярости.

Напуганные его озлобленностью девушки завизжали и кинулись врассыпную, только еще больше раззадорив животное. Кабан заревел как раненый и кинулся на людей. Теперь уже побежали и мальчишки, да и Андрей вдруг растерялся и, забыв про палку и все остальное, замахав руками, ринулся вслед за школьниками. Крики, громкое рычание и лай покатились эхом по лесу.

Пробежав какое-то расстояние, Максимов решил все же обернуться и посмотреть, где находится кабан. Как ни странно, позади него, замыкавшего цепочку бегущих, животного не оказалось. Это заставило Андрея остановиться.

Вернувшись на то место, где они недавно стояли, Андрей увидел, как Граф, ощетинившись, загородил собой проход кабану. Оба животных пребывали в крайнем напряжении, они угрожающе рычали и ревели, но пока еще кинуться друг на друга не решались.

Андрей замер на месте, не зная, что следует сделать. Окликнуть Графа, но тогда пес станет уязвим, и кабан получит возможность напасть на него. Стоять и смотреть дальше — тоже не вариант. Попытаться помочь псу. Это была идея. Вновь вспомнив о палке, Макс стал искать подходящую, намереваясь атаковать кабана вместе с Графом, ведь одному ему справиться с хряком было не по силам. Подобрав огромную дубину, Андрей поднял ее и стал ждать подходящего момента.

Прекратив бесполезные рычания и запугивания, кабан рискнул первым ринуться на Графа. Но овчарка не напугалась — отскочив в сторону, пес прыгнул на шею кабана и уцепился клыками за его шкуру.

Но ухватиться как следует не вышло, и кабан почти сразу же сбросил его на землю, резко развернувшись.

Пока Граф поднимался и приходил в себя, за дело взялся Макс. Замахнувшись своей дубиной, он принялся лупить кабана по хребту. Зверюга рычала и кидалась на Андрея. Очередной раз извернувшись, кабан полоснул Макса клыком по ноге. Адская боль пронзила его кожу и он, потеряв внезапно равновесие, упал. Если бы не Граф, кабан бы разорвал его на куски. Но овчарка отвлекла его на себя и вновь принялась бросаться на шею животному.

Видя, что кабан пока занят и ему не до него, Андрей торопливо осмотрел рану. Рваная поверхность кожи сильно кровоточила, больно было шевелить ногой. Но Макс все же попытался встать. Кто-то сзади заботливо подхватил его и помог удержаться на ногах. Затем у Андрея вырвали из рук палку, и Пехотский вместе с Косициным кинулись помогать Графу, вопя как индейцы. Они не столько пытались запугать животное, сколько кричали от страха, но, несмотря на это, все же полезли в драку. А дальше уже…

Макс плохо соображал, что и как было. Вверх взлетали палки и их обломки, стоял невыносимый шум, гул, крики. А затем вдруг все резко прекратилось, и завизжавшая свинья со всех ног нырнула в кусты и понеслась прочь. Одолевшие ее ребята, как яблоки с дерева, устало попадали на землю и тяжело задышали.

— Ушел? — осторожно спросил Свинар, высовываясь из-за соседнего дерева.

— Кажется, — облегченно выдохнул Макс, с благодарностью посмотрев на мальчишек. Затем он оглянулся назад, где должны были быть все остальные. — Спасибо, что не бросили нас с Графом. Вы настоящие герои! А теперь, пожалуйста, очень прошу, не разбредайтесь. Мы с Графом не в состоянии за вами всеми уследить. Не рискуйте собственным здоровьем. Я вас очень прошу, — во взгляде Андрея читалась мольба.

— Постараемся, — улыбнувшись, пообещал Роман. — Вы же у нас теперь как бы ветеран военных действий. А ветеранам нужно отдавать почести. Ну, девочки, кто у нас силен в оказании первой медицинской помощи?..

Глава пятая

— Ну вот, всеми мы брошены, никому не нужны, — вздохнул Тимохин с легким разочарованием.

Он и Игорь почти всю ночь проболтались в лодке близ берега, но за ними никто не вернулся. Стало ясно, что про них либо забыли, либо… О плохом думать не хотелось, а потому ребятки решили пока не отчаиваться, а, прибившись к берегу, поискать людей. Находиться на воде не было никаких сил, от постоянной качки уже мутило, желудки настоятельно просили есть.

— Привязывай ее к дереву и пойдем поищем чего-нибудь, — предложил Игорь другу. — Не могу больше качаться на волнах, тошнит…

— Даже не представляю, что в этом лесу может быть съедобного, — пробурчал Павел.

— А хоть и это. Так, Паха, я, кажется, нашел нам обед. — Игорь как-то странно согнулся и крадучись начал метаться между деревьев, кого-то выслеживая. Павел удивленно следил за его передвижениями, не понимая, что с ним. — Ну, давай за мной, осталось только ее выследить, — позвал его Осов.

— Чего ты там усмотрел-то? — окликнул друга Тимохин.

— Да пчелу дикую. Наверняка ведь, если пойти за ней, можно найти мед.

— А если она по лесу весь день мотаться будет, — переспросил Павел. — Я слышал, что дикие пчелы способны преодолевать расстояние в несколько десятков километров. Как только она найдет то, что ей нужно, поднимется вверх, и только мы ее и видали.

— Да нет, наверняка ее улей где-то рядом.

— Даже если и так, он будет расположен на такой высоте… — Юноша присвистнул, задрав голову вверх. И тут взгляд его уцепился за что-то необычное. — Ничего себе. Игорь, смотри, да вон же улей. — Павел радостно подпрыгнул на месте. — Вон, прямо над нашей головой.

— Е-е-ео! — теперь присвистнули уже оба, и Осов, задрав голову вверх, стал высматривать среди листвы улей-нарост.

— А куда делась наша пчела-указчица? — Пашка завертел головой по сторонам.

— Да какое дело, главное, что до меда она нас все-таки довела. Осталось его только взять, — обрадованно потирая руки, изрек Игорек. — Нужно придумать, как это сделать.

— Я как раз собирался спросить об этом у нее, — ответил Павлик с улыбкой.

— Ладно, предоставь это дело опытному пчеловоду, — засучивая рукава и направляясь к дереву, произнес Осов. — Сейчас я нам еду-то добуду.

— Смотри не свались, — попросил его товарищ, подходя ближе. Самому ему что-то не особенно хотелось заниматься дереволазанием, да и с трудом верилось, что Игорю удастся добраться до улья. Но наблюдать за его действиями было весьма забавно. Настроение как-то даже слегка приподнялось, и Павел начал давать советы и подсказки.

— Ты их палкой, если полезут, — кричал он, стоя внизу. — Они сразу улетят.

— Может, сам попробуешь, — откликнулся сверху псевдопчеловод. — Ну и дерево они выбрали, прямо как специально.

— Естественно, для тебя старались.

Наконец Игорь все же добрался до улья, неловко повозился и… принялся ругать пчел на чем свет стоит.

— Что, что такое? Да не трави душу, что там?

— Их здесь нет, и меда тоже.

— Как нет?

— Нет, и все.

— А куда ж они делись?

— Откуда я знаю.

— Ладно, слезай. Нет так нет. Будем искать что-то другое.

— Ну, попадись мне эта указчица, — ворча, начал спускаться вниз Игорь, — я ей шею вмиг сверну.

— Если найдешь, — усмехнулся Павел и тут вдруг почувствовал, что ветерок резко усилился и на лицо что-то капнуло. — Мне это кажется или начинается дождь?

— Ну? Е-мое, опять все не слава богу. — Игорь чуть ли не скатился вниз по стволу и, задрав голову, посмотрел на небо. — Только воды нам сейчас и не хватало. Пошли назад к лодке, хоть под ней спрячемся.

* * *

— Грач, я выявил этого типа, — влетев в дежурку, радостно выкрикнул Мачколян. Он был уверен, что Валентин здесь и с нетерпением ожидает его результатов. — По-любому это он.

Ашот остановился в дверях и под пристальными взглядами остальных сотрудников МЧС перевел дыхание. Затем набрал в легкие побольше воздуха и стал пересказывать, как ему удалось найти виновника похищения детей.

— У меня батарейка на телефоне аж села, сколько народу обзвонил. Всех родителей выпускников прошерстил, про каждого справки навел, всех пробил по своим знакомым. Денег пробакланил тьму.

— И что?.. — Валентину не терпелось услышать главное.

— Поначалу кандидатур было несколько. Ведь среди этих выпускников детки только богатых родителей, а не так себе. Стало быть, любой папаша мог чего-то там нахимичить. Пойди разбери, кто превзошел остальных.

— Не тяни, Ашот, — начал нервничать Валентин. — Давай ближе к теме.

— Короче, это Соболенко Владислав Николаевич, — выпалил Мачколян и устало упал на диван, который под тяжестью его тела едва не треснул напополам.

— Почему ты так решил? — Ашота обступили со всех сторон.

Всем не терпелось узнать причины похищения. Как-никак, а у большинства были собственные дети, и они понимали, что такое для родителей потерять ребенка или знать, что можешь его потерять.

— Посуди сам. Соболенко депутат Желтогорской думы, владеет многими игровыми заведениями в городе и является крупным воротилой игорного бизнеса.

— Ну и что? Ты же сам сказал, что остальные детки тоже не из бедных семей, — заметил на это Паницков. — Не факт.

— Еще какой факт. Не для кого же не секрет, что в его заведениях продают наркотики. Уже было несколько инцидентов на этот счет, но Соболенко довольно быстро все замял. С чем еще, кроме как с наркотой, может быть связано похищение? К тому же все остальные родители уже давно прибыли в отделение милиции, куда их в срочном порядке вызвали для беседы, нет только его. Он, видите ли, ссылается на занятость.

— Думаешь, ищет способ вернуть дочь, не выплачивая выкупа? — прищурился Телегин.

— Скорее уж не хочет оказаться козлом отпущения. Понимает, что, стань известно, кто виновен в случившемся, все шишки полетят на него. А ему такая слава не нужна. И он, похоже, боится, что это уже стало известно, вот и перекрывается.

— Ладно, допустим, это действительно он, — взялась подводить итог Алевтина. — Предположим, что ты прав в своих подозрениях. Но что мы-то можем сделать?

— Как это что?! Найдем его и тряхнем как следует. Пусть рассказывает, что он там натворил. А там уж будет видно… Что думаешь, Грач?

— Думаю, проработать твою версию не помешает. Если это действительно Соболенко, мы сможем выяснить у него, кто враг и где он может содержать захваченных им детей. Пошли к Косицину, нужно, чтобы он дал нам отгул.

— Ребята, держите нас в курсе событий, — попросил Ашот остальных, покидая дежурку вслед за своим другом.

* * *

Получив от Косицина разрешение отсутствовать столько времени, сколько потребуется, но не забывать сообщать о том, что удалось узнать, Ашот и Валентин запрыгнули в личный автомобиль Мачколяна — огромный джип черного цвета и затряслись по дороге в направлении личного коттеджа Соболенко. Ашот пребывал в невероятном возбуждении, он буквально подпрыгивал на сиденье и не переставая болтал.

— По-любому у этого магната-мецената рыльце давно в пушку. Ну не может быть, чтобы человек с такими деньгами был совершенно чист. Они только думают, что невинны. Это как в анекдоте. Налоговый инспектор разговаривает с новым русским и говорит ему: «Вы что, хотите меня убедить, что пять „Мерседесов“, две квартиры и вилла на островах куплены вами на честно заработанные деньги?» А тот ему удивленно: «А на чьи же еще?» Инспектор гордо: «На народные». — «Да ты что, обалдел? Откуда у народа такие деньги?» Вот и здесь то же самое. Сейчас спроси, у кого украл, будет отпираться и утверждать, что заработал потом и кровью. А детей, скажет, похитили по ошибке.

— Ашот, куда мы едем? — заметив, что они движутся вовсе не по адресу, спросил Грачев. — Ты же сказал, что мы к Соболенко.

— Мы к нему и едем. Только это… его сейчас нет дома. Я с таким трудом раздобыл его домашний номерок, но там мне заявили, что Владислав Николаевич отсутствует и что если вы по срочному делу, то звоните ему в офис и оставьте там сообщение, ему непременно передадут. А чего звонить, если можно наведаться туда лично.

— Так, может, тебе наврали и на самом деле он дома?

— Ну да, как же. Он же знает, что там его сегодня будут разыскивать: милиция, учителя, да мало ли кто еще. Ведь спасшиеся сказали, что тот, на кого бандиты бочку катят, уже обо всем в курсе. Ему проще запереться у себя в офисе и велеть секретарше говорить всем, что он отбыл по важным делам.

Валентин ничего не ответил, прекрасно зная, что с Ашотом спорить бесполезно: он всегда уверен в своей правоте. Оставалось только надеяться, что он не ошибается.

— А что, если нас туда не пустят? — поинтересовался Валентин через некоторое время, когда они уже стали подъезжать к нужному месту.

— Да пусть только попробуют. Я им такой разгул фантазии устрою…

— Ашот, ты хотя бы притворялся вежливым.

— А на кой ляд? Еще привыкну.

Впереди показался офис Соболенко. Ашот резко затормозил.

— Все, прибыли! Пошли проведаем-ка этого фокусника.

Почти одновременно мужчины вывалились из джипа и, громко захлопнув дверцы, вразвалку направились к цивильному строению, один из этажей которого занимали офис и приемная депутата Соболенко.

Не успели они войти в двери, как сразу же наткнулись на охранника.

— Ваши пропуска, пожалуйста, — вежливо потребовал он.

— Чего? — прорычал Ашот, прищурившись.

— Ваши пропуска, — все так же вежливо повторил тот.

Мачколян громко крякнул, надвинулся всей своей габаритной фигурой на тоже весьма не хилого парнишку, нависнув над ним, как скала, и тоном, не терпящим возражений, пробасил:

— Как бы тебе объяснить, милый. Пропусков у нас нет, но нам очень, ну очень нужно побеседовать с Владиславом Николаевичем. Так надо, что аж… — Ашот ухватился за форму охранника в области груди и приподнял того, словно пушинку. Затем глубоко вздохнул, вернул парня на землю, расправил его воротничок и, похлопав по плечу, с улыбкой добавил: — Жизненно это важно, сынок. Ну, ты работай, не будем тебя больше отвлекать. — И, обернувшись к молчаливо наблюдавшему за его действиями Грачеву, громко пробасил: — Валек, не отставай.

Ошеломленный подобной наглостью охранник не сразу смог решить, что ему делать, и, когда мужчины уже почти достигли лестницы, просто перепрыгнув через недвижимую вертушку, заорал им вслед:

— Немедленно покиньте здание… Иначе я буду вынужден применить к вам меры…

Ашот с выражением арабского шейха, которого назойливые слуги отвлекли от приема пищи, неторопливо развернулся вполоборота.

Охранник стоял метрах в двух и целился в них из газового пистолета. Ноги он раздвинул на ширину плеч, дрожащие руки вытянул вперед и, сотрясаясь как осиновый лист на ветру, угрожал.

— Грач, мне это кажется или мальчик и впрямь плохо понимает русский язык? Я что, недостаточно ясно все объяснил?..

— Ребенок, кажется, забылся, — спокойно поддержал его Валентин.

— Жаль мне его маму, ох как жаль, — сокрушенно закачал головой Мачколян, начав возвращаться к охраннику. А тот, увидев, что на него вновь движется этот танк, задрожал еще сильнее. Но парень устоял и, видимо, вспомнив, что он вооружен, командным голосом прокричал:

— Стоять, не двигаться.

— Ты уж определись, что тебе от нас надо-то: то стоять, то идти.

— Если вы сейчас же не уйдете, я вызову наряд.

— Ну вот опять — «уйдите», а мы, по-твоему, что делаем? Мы как раз и уходим, чтоб тебе не мешать.

— Вы меня что, за идиота держите? — парнишка заметно нервничал. — Выход в той стороне.

— Ладно, на выход так на выход, — вроде бы согласился Ашот и, по-медвежьи переваливаясь с ноги на ногу, засеменил мимо охранника.

Только далеко он не ушел, а оказавшись спиной к парню, так резво развернулся, что парень и глазом моргнуть не успел, как оказался пригвожденным лицом к стене с завернутой назад рукой, в которой находился газовый пистолет. Его Ашот сразу же вырвал и, сунув себе за пояс, в его понимании легонько надавил на спину охранника. Из того чуть последний дух не вышибло, он захрипел и зашипел, не в силах вымолвить ни слова.

— Я тебе последний раз объясняю, мальчик, — прогрохотал Ашот своим басом. — Если хочешь поговорить с большим человеком на равных, сначала подрасти. Не заставляй меня выходить из себя, тебе же хуже станет. А теперь дуй на свой пост, и чтоб я тебя сегодня больше на своем пути не видел. Уяснил?

Бедолага охранник что-то там промямлил, Ашот отпустил его и как ни в чем не бывало зашагал туда, куда и собирался. Валентин тоже продолжил путь, отлично зная, что парень вряд ли рискнет остановить их еще раз. Мало кто решался бросать вызов Ашоту второй раз, ведь таких настырных и в довесок еще и весьма габаритных людей свет еще не видел.

— Ну и как я тебе? — довольный собой, спросил Ашот.

— Блеск. Ты, как всегда, в своем репертуаре. Даже интересно, какого правила ты придерживаешься, выбирая способ поведения для общения с той или иной личностью.

— Хочешь верь, хочешь нет, но у меня все как в сексе. А там царят жестокие законы: либо ты, либо тебя. Я предпочитаю первое.

— Фу, вечно у тебя какие-то не те сравнения, — поморщился Валентин.

— Нормальные сравнения, жизненные…

Без каких-либо остановок и задержек мужчины достигли второго этажа. Нужный кабинет искать долго не пришлось, так как на каждой двери висели солидные таблички, на которых позолоченными буквами были выгравированы имя и должность. Отыскав дверь необходимого офиса, мужчины бесцеремонно ввалились внутрь.

В приемной их встретила секретарша. Причем женщина была не из самых тщедушных представителей слабого пола, так как по одному ее взгляду становилось ясно, что коли не сумеешь объяснить ей все ясно и доступно, то зря пришел. Таким тяжелым взглядом обладали обычно мужчины, но эта особа, как сразу понял Валентин, явно была исключением.

При появлении наглецов женщина недовольно зыркнула по ним холодным взглядом и тоном, не обещающим ничего хорошего, спросила:

— С какими проблемами? Жалоба на кого есть или денег попросить хотите?

Прекрасно поняв, что еще одного подобного унизительного обращения в свой адрес Мачколян уж точно не потерпит и тут же примется возмущаться так, что стены задрожат, Валентин решил опередить его и спокойно произнес:

— Мы бы хотели переговорить с Владиславом Николаевичем по личному вопросу. Это очень важно.

— А у нас ничего неважного и не бывает, — усмехнулась в ответ секретарша и, выхватив из верхнего ящика стола салфетку, принялась утирать ею краешки губ.

Валентин заметил, что она буквально пару минут назад закончила полуденную трапезу и еще не успела дожевать какую-то булочку.

— Все вы тут с личными вопросами приходите, — добавила женщина, покончив со своим занятием. — А мне потом влетает, что всех подряд пропускаю.

— Мы не все подряд, — попытался встрять Мачколян, которого Валентин пока еще пытался сдерживать, периодически толкая локтем в живот.

— Понимаю, что мы отвлекаем вас от работы, — опережая своего несдержанного коллегу, начал он, — но иначе мы не могли поступить. Дело в том, что с дочерью Владислава Николаевича случилась неприятность, и мы бы хотели поговорить с ним на эту тему.

— И как я должна буду об этом доложить? — переспросила секретарша. — К вам пришли неизвестно кто и неизвестно зачем, так я поняла?

Ашота начинала бесить эта тупая секретарша, объяснять которой все досконально у него не было никакого желания. Не менее расхожие чувства начинал испытывать и Валентин, но он-то хоть умел себя сдерживать, а вот Мачколян…

— Ну ты, обезьяна крашеная, ты что, телевизор вообще не смотришь?! — завопил Ашот. — Или, может, ты глухая на одно ухо и не поняла сразу, что мы тебе сказали. Так вот, я повторяю: мы хотим видеть твоего босса, чтобы задать ему несколько вопросов. А на твое мнение нам начхать, так же как и на все приказы. Так что заткни пасть и помалкивай, пока я окончательно не разозлился и не внес в здешний интерьер пару своих деталей.

Не ожидая такого наезда, секретарша вытаращила глаза и попыталась выразить свое возмущение. Да только не успела этого сделать, так как Мачколян нагло вторгся в кабинет Соболенко, распахнув дверь.

Владислав Николаевич, уже, видимо, услышавший шум в соседней комнате, при появлении спасателей у себя в кабинете резко опустил трубку телефона, вскочил со стула и во всю глотку заорал:

— Во-о-он отсюда!

— Владислав Николаевич, я их не пускала, они сами… — раздался за спинами наших героев извиняющийся голос секретарши.

— Вон, я сказал, — вновь завопил мужчина. — Журналюги проклятые. Убирайтесь немедленно, пока я не вызвал охрану. Заколебали, весь день как тараканы лезут. Вика, вызови уже наконец охрану…

— Это не ту ли, что на вахте, — хохотнул Ашот без стеснения и даже попытался мимически изобразить полудохлого паренька, что им попался на входе. — Хилая, барин, у вас охрана. Если уж желали от кого оградиться, надо было найти кого покрупней, посолидней. — Мачколян с гордостью погладил себя по необхватному животу.

— Вы что, плохо соображаете? Вас, кажется, попросили покинуть этот кабинет, — встрял в общий разговор кто-то третий.

Спасатели повернули головы в ту сторону, откуда донесся этот ровный голос, и увидели прилично одетого мужчину тех же лет, что и Соболенко, не менее внушительной комплекции, чем был сам Ашот, с довольно неприятным взглядом и небольшой бородкой с легкими проблесками седины на ней. Он полуразвалившись сидел на мягком кожаном диване, закинув ногу на ногу, и что-то там перелистывал до вторжения в кабинет спасателей. По сравнению с ним Соболенко казался мелкой сошкой.

Повисла неловкая пауза. Даже Ашот слегка растерялся, не зная, с чего начать, точнее, продолжить свой наезд на Соболенко, и, может, даже засомневался, прав ли он вообще.

Грачев же не спеша обдумывал то, что скажет дальше, рассматривая хозяина кабинета. Соболенко выглядел очень свежо — ни тебе второго подбородка, ни пивного животика, ни лысины, хотя волосы у мужчины явно от природы были весьма редкими. Зато очень выразительны были крупные глаза, волевой подбородок, четко очерченные губы, аккуратно уложенные на сторону волосы. Такой, прямо сказать, свеженький огурчик, не уступающий ни в чем молодому поколению.

— Наш разговор, кажется, был исчерпан, почему вы все еще здесь? — видя, что все молчат, вновь произнес гость Соболенко, ведя себя так, словно он здесь самый главный.

— С вами, возможно, и закончен, а с ним, — Ашот кивнул на Владислава Николаевича, — еще только предстоит. Вы уж нас извините, но мы бы хотели попросить вас освободить диванчик. Есть дело, но оно, к большому сожалению, не вашего ума, — вновь взялся за свое Мачколян, совершенно не придерживаясь никаких правил этикета.

— Какое хамье, — удивленно воскликнул мужчина. — Влад, немедленно вызывай охрану.

Соболенко спешно схватил трубку телефонного аппарата и принялся набирать номер. Завершить этого он не успел, так как Валентин, спокойно отошедший к стене, вдоль которой, как он заметил пролегал телефонный провод, с невозмутимым видом вырвал шнур из распределительной коробки. Когда Соболенко понял, почему гудки прекратились, он поднял удивленные глаза на беспредельщиков и собрался было высказать в их адрес все то, что он думает, но не успел.

Валентин поднес палец к губам, наклонился к Соболенко и что-то шепнул на ухо. Владислав Николаевич сел и обратился к своему гостю с просьбой:

— Юра, оставь нас, пожалуйста, это действительно срочно.

— Что ты ему такого сказал? — шепотом спросил Мачколян, терзаемый любопытством, у товарища.

— Ничего такого. Сказал, что я тот спасатель из отпущенной команды, через которого захватчики передали ему послание.

— Е-е, Грач, да ты у нас, оказывается, гений. Я бы сроду до такого не додумался.

Пока Валентин с Ашотом перешептывались, гость с недовольным видом покинул диван и, бросая в сторону мужчин неприязненные взгляды, вышел. Теперь в кабинете осталось трое. Владислав указал спасателям на диван, вернулся в свое кресло и на этот раз спокойно произнес:

— Так что там они просили передать? Каковы их условия?

— Не знаю даже, как вам и сказать, — неуверенно замялся было Валентин, понимая, что признание в совершенном обмане может вновь вызвать взрыв агрессии у Соболенко, но потом решил, что смущаться ни к чему, так как это они оказывают помощь, а не просят о ней, и более решительно продолжил: — Для начала, думаю, нам стоит представиться. Мы работники спасательной службы МЧС. Я Грачев Валентин, а это мой коллега Ашот Мачколян. Вот наши документы. — Он продемонстрировал корочки.

Соболенко кивнул, давая понять, что все понял, и с напряженным видом замер, ожидая продолжения. Мачколян открыл рот, чтобы внести в беседу свою лепту, но Валентин ткнул его в бок:

— Как я понял, вы уже в курсе того, что произошло на теплоходе «Волга-1»? — произнес Валентин.

— Да, мне позвонили и сказали, что школьники захвачены и что я… — дальше мужчина запнулся и предпочел промолчать.

— И что же вы?.. — не удовлетворился таким обрывом фразы Валентин. — Какое требование они выдвинули?

— Вам должно быть это виднее, вы же сказали, что… Или вы меня обманули? — Глаза Соболенко уменьшились, превратившись в две маленькие щелочки. Рано, рано он поверил этим людям, даже не удосужившись проверить их личности.

— Правильнее будет сказать, что мы лишь слегка исказили правду, — поправил мужчину Валентин. — Двое из нашей бригады действительно находились на том теплоходе и должны были присматривать за детьми, но с командой и теми пассажирами, которых ссадили на лодки, ни один из них не вернулся. Так что они все еще там. Но это не главное, важно другое: что именно требуют захватчики от вас взамен на свободу школьников? Мы бы желали это узнать.

— Складно плетете, — с усмешкой парировал Соболенко. — Уверен, среди своих коллег-журналистов вы ценитесь, только я не намерен посвящать кого бы то ни было в свои дела и свою личную жизнь.

— Личную жизнь? — Ашот подскочил с дивана и, метнувшись к мужчине, схватил того за грудки. — Мать твою, да я тебе сейчас такую личную смерть устрою, ад сказкой покажется. Ты что думаешь, что, если ты там чего-то наворовал и кого-то обул, тебе это так легко с рук сойдет? — Ашот грубо тряханул Соболенко и, брызгая на того слюной, продолжил орать прямо в лицо: — Из-за тебя, падальщик поганый, дети сейчас находятся в окружении головорезов. Они, по-твоему, виноваты в том, что ты сделал?.. Или, может, ты думаешь, что никому не станет известно, что виноват в их похищении именно ты?

— Если и виноват, то косвенно, — попытался заступиться за себя мужчина.

— А хоть бы и так. Это ты потом их родителям объяснять будешь, если мы сейчас прессе информацию подкинем. Тогда тебе ни за какими семью замками не укрыться от возмездия.

— Ашот прав. Пока еще шумиха не началась, но несколько лишних слов, и, сами знаете, слух распространится быстро. А мы бы этого не желали, мы хотим помочь детям и попытаться высвободить их из лап преступников. Но для этого нам нужно знать, кто ваш враг и где его следует искать.

За спиной раздался какой-то шум, дверь распахнулась, и в кабинет влетело несколько мужчин в серой форме охраны.

— Вот они! — указав в их сторону, выкрикнул тот самый бедолага, которого Ашот унижал, попав в здание.

Узрев работников охраны, Мачколян вынужден был оставить в покое Соболенко и резко отпустил его. Тот от неожиданности упал мимо стула и повернулся к ворвавшимся.

— А вам никто не говорил, что следует стучать, прежде чем войти? — уперев руки в бока, пробасил он.

Вместо ответа какой-то шустрый малый двинул прикладом автомата Ашоту по лицу и тот, потеряв равновесие, едва не рухнул на стол, перед которым стоял. Почти сразу же к Ашоту подбежали двое других и принялись крутить ему руки, остальные двинулись на Грачева. Валентин не стал уподобляться своему товарищу и спокойно протянул руки вперед, позволяя свободно защелкнуть на них наручники.

Нацепив на нарушителей браслеты, охранники пинками направили мужчин к выходу. Уже у порога Валентин обернулся и напоследок бросил:

— Если все же передумаете, сможете нас найти по «01». Мы одни можем вам помочь выпутаться из всего этого.

— А ну, суки, уберите от меня свои руки, — горланил тем временем Ашот, извиваясь, как жирный боров в руках мясника. — А ну отвалили!

Один раз ему даже удалось раскидать всех в разные стороны, но уже через минуту на него навалилась вся орда охранников и он был пригвожден к полу. Ашоту это не понравилось, и из него полился такой поток горячих слов, что уши завяли бы даже у самого отпетого негодяя. За это ему тоже досталось, и в конце концов Мачколян все-таки смолк.

* * *

— Я промокла, как тряпка, — ныла Лилиана Ступина, следуя за остальными. — Мной уже полы можно мыть.

— Не тобой одной, — буркнул идущий позади Свинар.

— Да сколько он еще будет лить, мне это уже надоело. — Ивашка пытался спрятать у себя под одеждой возмущенную Банси.

— Сколько захочет.

— Нам нужно где-то переночевать, — остановившись, произнес прихрамывающий Максимов, которому было не особенно легко передвигаться после недавней схватки с кабаном, несмотря на то что он лично обработал рану и осуществил перевязку. — Давайте для начала осмотримся.

— Хоть бы где-нибудь пещера попалась. Я уже вся промокла до нитки, — ежась, пролепетала Ольга.

Андрей непроизвольно поискал глазами Капацкого, будучи уверенным в том, что этого замечания парень мимо ушей не пропустит и воспользуется возможностью оказаться поближе к девушке и предложить ей свою помощь. Но Петр был от Ольги довольно далеко и что-то там высматривал. Затем произнес:

— О, смотрите, вон та яма в овражке вполне сойдет за пещеру.

Ребята торопливо подошли к нему. На одной из сторон овражка под сваленным на землю деревом виднелось какое-то углубление.

— Интересно, что это такое?

— Напоминает нору хомячка, только очень большого.

— Это она и есть, только здесь и хомяк побольше — медведь называется. А это, судя по всему, берлога, — пояснил ребятам Андрей.

Граф сбежал вниз и, осторожно приблизившись к норе, стал принюхиваться. Затем осмелел и, нырнув в нору, исчез в ней. Ребята замерли в ожидании, боясь, как бы сейчас из норы не вывалил огромный медведь с загрызенной собакой в пасти. Уж он-то наверняка не испугается их, как тот кабан, а спасаться бегством, да еще по такой погоде, мало кому хотелось. Но опасного рева и рычания не послышалось, Граф выскочил из норы вполне бодрый и вернулся к ногам Максимова.

— Кажется, хозяин покинул недавно свое убежище.

— Кто же спорит, давно или нет. Это не важно. Главное, он его покинул, и мы теперь можем занять это место, — заторопился к берлоге Петр. — Вы как хотите, а я мечтаю спрятаться поскорее от этого мерзкого дождика.

Спустившись до ямки, Петр попробовал в нее протиснуться, но не получалось.

— Да, не очень хорошее укрытие, а я-то надеялся просохнуть.

— Ну так не для тебя же его строили, — подколола парня Елена. — Вылезай, все равно все туда не поместимся, а по очереди сидеть нет смысла. Все равно промокли давно уже до нитки.

— Ну так давайте хоть костер разведем, я уже до костей продрогла, — попросила Вика, ежась.

— Смеешься, костер? — Анатолий показал на небо. — Все сырое вокруг. К тому же в единственной зажигалке кончился газ, а спичек ни у кого нет.

— Ну что ж, будем добывать огонь, как индейцы, — подмигнул девушкам Максимов. А затем повернулся к Пехотскому: — Давай-ка сюда свою зажигалку. А вы пока поищите дерево с развесистой кроной, под которым не так сыро, и наберите сухих листьев в берлоге. Они там еще не намокли.

Пока ребята выполняли поручения Максимова, он со знанием дела разобрал зажигалку, что-то там покрутил, пощелкал и, добившись появления искры, принялся поджигать сложенную в кучу сухую листву. Сначала ничего не выходило, и ребята начали нервничать.

— Не думал, что это так сложно, в кино казалось легче, — помогая разжечь костер, вздыхал Бояров.

Наконец огонь вспыхнул, и костер начал разгораться, вызвав у ребят крики ликования.

— А между прочим, дождь вот-вот должен кончиться, — сообщила всем Лилиана. — Смотрите, небо светлеет.

* * *

— Михаил Илларионович, — встревоженная Ксюха уже в который раз за сегодняшний день без стука ворвалась к начальнику и застыла перед ним, взволнованно перебирая руками край своей кофточки.

— Что случилось?.. Появились какие-то новости? Стало известно, где дети? Их нашли? — засыпал ее тут же вопросами Косицин.

— Н-нет, пока нет. Звонили из милиции, сказали, что у них Мачколян и Грачев.

— Они в милиции?..

Ксения осторожно кивнула.

— Но что они там делают?

— Следователь сказал, что они напали на депутата Желтогорской думы, ворвались в его кабинет и избили бедолагу. А перед этим избили охранника, который не пожелал впустить их в здание.

— Ну, на Ашота это вполне похоже, но Валентин-то… Нет, от него я такого не ожидал. Кто хоть этот депутат?

— Какой-то то ли Соболинов, то ли Собалиев…

— Соболенко, — сам догадался Косицин.

— Да, да, он.

— А вместе с моим сыном училась его дочь, кажется, ее зовут Нина. Значит, он. — Михаил Илларионович поднялся с кресла и в задумчивости прошелся по кабинету. Цыпленкова ожидала дальнейших приказаний, не рискуя прервать размышления босса. Еще уволит, он и без того после пропажи сына на взводе. — Соедини меня с этим следователем, — приказал Косицын, все обдумав. — Я должен с ним переговорить.

Ксюха кивнула и выскочила из кабинета.

— И включи телевизор, — донеслось ей вслед.

Девушка спешно щелкнула пультом и принялась рыться в куче бумажек, стремясь отыскать номер телефона, который ей оставил звонивший следователь.

«Только что стало известно: бандиты, захватившие теплоход „Волга-1“ и удерживающие у себя выпускников, преследуют всего-навсего одну цель: вернуть себе то, что им принадлежит».

Услышав это сообщение, Ксюха спешно вернулась в кабинет начальника и замерла в дверях, устремив взгляд на расположенный в углу комнаты телевизор, по которому как раз шел экстренный выпуск новостей.

«По поступившим сведениям, долг в размере сорока миллионов долларов обязан вернуть захватчикам депутат Желтогорской думы Соболенко Владислав Николаевич. Пока точно не известно, откуда появилась такая информация и почему преступники требуют денег именно от Соболенко. Родители детей в панике, многие ждут от Владислава Николаевича объяснений, но никаких заявлений прессе он пока еще не делал. Наша съемочная группа уже побывала у него дома и в офисе, но увидеться с Соболенко нам так и не удалось. Мы будем держать вас в курсе событий. Оставайтесь с нами».

— Черт! — Косицин раздраженно ударил кулаком по столу. — Знай я, где найти этого козла, я бы нашим ребятам даже помог.

— Михаил Илларионович? — удивилась Ксения. — Что вы такое говорите.

— Ой, уйди, — небрежно махнул на нее рукой Косицин. — Я тебя еще когда просил со следователем связать. Все по два раза повторять нужно…

— Да я же…

— Давай быстрее, ребята мне здесь нужны. Нечего им в обезьяннике делать.

Глава шестая

— Никогда не думала, что мне придется умереть от голода, — вздыхала Вика. — И это в наше-то время.

— Житие мое… — протянул на манер киношного Ивана Васильевича Грозного Ивашка.

— Кстати, о житие. Где вы собираетесь провести его этой ночью? — озадачила всех Ковылина, осматриваясь вокруг себя.

— А почему бы прямо не здесь? — сидя на раскидистом дереве и болтая ногами, откликнулся Пехотский. — По-моему, место прекрасное. Кстати, я уже нашел кровать, — кивнув на ветку рядом с собой, добавил он. — Ствол что надо, все разместимся. К тому же на нем нас не достанет никакой кабан.

— Нет, на дереве мы спать не будем, — отклонил предложение Анатолия Макс. — Еще свалитесь во сне, с утра будете с синяками да ссадинами. Но вот сделать тут небольшой навес нам вполне по силам. Время еще есть.

— Да уж, у нас его, судя по всему, навалом, — иронически усмехнулся Анатолий. — Хоть бы нас уже начали искать.

— Ну, тебя-то точно ищут, — съязвила Ковылина. — Твой папочка так и написал в газете: потерялся сын военачальника, выпускник девятого класса. Особые приметы — подполковник.

— Ха-ха-ха, как смешно. Неизвестно еще, как про тебя написали.

— Вместо того чтобы болтать, лучше бы помогли мне со строительством, — окрикнул ребят Макс. — Вон гляньте, даже Граф ради вас старается.

Выпускники дружно повернули головы в ту сторону, где овчарка волокла по земле какую-то ветку, в несколько раз превышающую ее собственные размеры. И тут же в адрес собаки последовали разные шуточки:

— Граф, фу, брось, а то надорвешься.

— Несчастный пес, как тебя эксплуатируют. Жестокие люди.

— Тащи-тащи, спортом полезно заниматься.

Макс осуждающе посмотрел на ребят, покачал головой и, взяв у Графа его находку, погладил пса по голове:

— Молодец, Граф! И не обращай внимания на этих оболтусов, они только трепаться и могут. Привыкли, что за них все папки да мамки решают, а работа руками, так это небось вообще не их царское дело. Так что давай, продолжай трудиться — нам с тобой, — Андрей вздохнул, — выпала почетная обязанность возвести дворец для этих деток голубых кровей.

— Ну да, как же, можно подумать мы такие уж безрукие, — проворчал в ответ Косицин и направился за ветками. Несколько ребят последовало за ним, бурча себе под нос: — Да мы ему сейчас такую хибару построим, обзавидуется.

— Граф, я правильно понял, их, оказывается, на понт брать нужно? — шепотом спросил Андрей у овчарки и удовлетворенно улыбнулся собственной смекалке.

* * *

— Голодные, холодные, мокрые, — Игорь активно замотал головой, пытаясь стряхнуть с нее капли воды. — Всеми брошенные…

— Да хватит уже тебе ныть. Все пока идет отлично, — взялся успокаивать его Павел, хотя у самого настроение было не из разряда оптимистических. — Мы живы, здоровы, гуляем себе по лесу, слушаем, как чудесно поют птицы.

— Нашел чему радоваться? Эти птицы небось уже пожрамши, у каждой своя избушка и никаких проблем — почему бы им и не петь?! А у нас ни еды, ни воды, ни лодки. Это же надо было ее так плохо привязать…

— Может, мы просто не на том месте ее искали? — виновато предположил Павел.

— Теперь уж все равно, мы черт знает куда от того места уперлись, не назад же возвращаться. И потом, я все равно больше не могу в ней плыть, у меня голова кругом идет. Как думаешь, может, нам покричать?

— Ну, поори, может, тогда дичь сама к нам примчится. Останется ее только отловить, если она, конечно, не сделает этого с нами раньше. Здесь небось какие-нибудь троглодиты голодные тоже водятся, так что мы не одни такие.

— Подумаешь, — Игорь вновь вздохнул, — представим себя дикими.

— Это как Маугли, что ли? Да уж, представляю, какой из тебя воин. Ты уже себя сегодня в роли медведя попробовал, не помню, чтобы это дало хоть какой-то результат. К тому же из режущих инструментов, которые не требуют заточки, у нас с тобой в наличии только язык.

— О, смотри, грибок. — Осов радостно вырвал из земли небольшой серый гриб на тонкой ножке и стал его обнюхивать. — Как думаешь, он съедобный? А то так есть охота…

— Откуда я знаю, я же не грибник.

— Уговорил, не буду его пробовать, а то еще придется тебе рыть мне здесь яму руками. А я начну тухнуть, вонять…

— Ты и сейчас воняешь, — фыркнул на друга Павел. — Пошли лучше вдоль берега, вдруг какой теплоход увидим или рыбака. Чего в этом лесу-то ловить? Здесь одни только комары да поганки.

— Да всякий хлам. — Игорь пнул ногой какой-то ботинок. — Ты глянь, совсем новый почти. Интересно, кто его тут бросил?

— Люди! — обрадованно воскликнул Тимохин. — Осина, мы спасены, где-то недалеко люди. — Схватив друга в охапку, Павел начал его трясти и обнимать.

— Верно, — только сейчас дошло до того. — Хлам только там, где люди. У-у, ботиночек. — Игорь подхватил башмак и, пальцами сбив с него прилипшие листья, крепко прижал к себе.

— Ты его еще поцелуй, — подколол Павел.

— Да я его еще и оближу, — шутя отозвался тот. — Нам с тобой крупно повезло, еще пара каких-то часов, и мы будем сидеть в тепле, в окружении собратьев по разуму и жрать колбасу, мясо, сало…

— Тебе бы сало сбросить не помешало, сало ему. А мне все равно что есть, главное запхать что-нибудь в желудок, пока он меня изнутри не сожрал. Бросай уже эту дрянь, и побежали…

Игорь послушно швырнул ботинок в кусты и, припрыгивая и размахивая руками, помчался за долговязым Павлом. Крича на манер индейцев, улюлюкая и просто надрывая глотки, ребята неслись по лесу как на крыльях. Через несколько метров на глаза им попало что-то белое и яркое. Друзья от волнения даже перестали орать. Белое пятно все приближалось, и вскоре стало ясно, что это кусок какой-то ткани, видимо, зацепившийся за куст.

Лишь оказавшись в метре от него, ребята поняли, откуда он тут взялся, и замерли как вкопанные. Тела вновь приобрели прежнюю усталость и тяжесть, желудки заныли, руки сами собой опустились. И было от чего — перед ними находился могильный холм с крестом и единственным атрибутом — узкой полоской грязной белой ткани, на манер флага прикрученной на нем.

— Вот тебе и люди, — уныло вздохнул Павел и утер струящийся со лба пот. — Рано мы обрадовались, помер владелец твоего башмака.

— Это я понял, но ведь не сам же он себя сюда закопал, — заметил на это Осов. — Как ни крути, а люди где-то рядом.

Юноша подошел ближе, осмотрелся, поднял с земли ту самую палку, которой рыл землю Величко, затем поковырял холм носом своего ботинка.

— Смотри, могила совсем свежая. А листьев сверху набросали, чтоб ее видно не было. Тот, кто его закопал, не мог далеко уйти.

— Думаешь?

— Почти уверен.

— А что, если это кто-то не особенно хороший. Вдруг какой маньяк, а это его жертва, которую он тут спрятал?

— Ага, и отличительный знак поставил, чтоб ментам искать было проще, — усмехнулся Осов. — А вообще, мне плевать, кто этот тип, главное, что это человек и я очень хочу его найти. Пошли. — Игорь жестом позвал друга за собой.

* * *

Косицин вызволил Ашота и Валентина из отделения довольно быстро, так что они даже толком не успели познакомиться с замечательным населением камеры, в которую были помещены. Впрочем, Мачколян, еще только войдя в нее, сразу дал всем остальным понять, что, «если какая-нибудь шваль без моего разрешения вякнет», он, мягко говоря, вытолкает ее в коридор прямо сквозь решетки.

Естественно, сказал он это не так вежливо, а гораздо понятнее, так что находящиеся в узилище ребятки уяснили себе главное и повторять дважды ничего не пришлось. Почти тут же сокамерники спасателей забились в один угол и оттуда молча наблюдали за мечущимся, как медведь в клетке, Ашотом, безостановочно изрыгающим проклятия в адрес депутатов всяческих дум, банкиров и полицаев.

Хуже всего пришлось тем милиционерам, кому приходилось приводить в камеры новых задержанных или же забирать старых. Вот уж на кого выливался даже не ушат, а корыто дерьма самой высшей пробы. Даже на того бедолагу, который прибыл сообщить, что их отпускают, Ашот накинулся словно на своего злейшего врага.

— Ну ты, урод, чего так долго. Я уже упрел тут торчать. А ну, открывай ставни. Да шевелись, придурок, у вас тут не царские апартаменты, чтобы в них задерживаться. Да в какое место твои культяпки вставлены?! — видя, как неумело обращается с замком мент и как ключ то и дело выскакивает из замочной скважины, продолжил возмущаться Мачколян. — Понабрали всякой швалины с одной извилиной на всех.

— Не кричите, а то сейчас передумаю выпускать, — распахнув наконец-то дверь, пробурчал мент. — Вас сюда явно не за просто так упекли.

— А ты мне не грози, — отпихивая парня в сторону, буркнул Ашот. — Я таких, как ты, одной левой.

— Хватит, Ашот, — наехал на друга Грач. — Радовался бы, что Косицин так быстро нас освободил. Мог бы вообще этого не делать.

— Намекаешь, чтобы я сказал ему при встрече спасибо?

— Дождешься от тебя, как же…

— И за что ему говорить? Думаешь, он сильно перетрудился, вызволяя нас отсюда? Он небось свою задницу даже от стула не оторвал, а сколько мы всего для него сделали, так что это еще вопрос, кто из нас кому должен спасибо сказать. Вот он нас отблагодарил за звездочки на своих погонах?.. Нет. Так почему мы должны раскланиваться перед ним за то, что все равно бы рано или поздно случилось? Они ведь даже не имели права нас тут удерживать. Я правильно говорю?..

— Все, Ашот, заткнись, — устав от бесконечного ворчания, попросил Грачев. — Ты становишься похожим на Макса.

— Неужто становлюсь таким же гениальным? — моментально отреагировал тот и широко заулыбался.

Валентин безнадежно махнул рукой и молча побрел к выходу. Ашот, продолжая ворчать, следовал за ним.

Получив на выходе свои вещи и документы, мужчины вышли на улицу.

— Всегда знал, что менты козлы, — оглянувшись вокруг, буркнул Мачколян. — Нас-то они сюда доставили, а мою машину? На чем, спрашивается, я теперь за ней должен добираться? Может, вернемся, пока далеко не ушли? Пусть возвращают нас туда, откуда взяли.

— Я лучше пойду пешком, чем соглашусь на их компанию.

— А по мне так лучше ехать, чем идти, и не важно на чем.

— Ну, раз не важно, то вон там, — Валентин указал в сторону остановки, — как раз подъехал наш с тобой транспорт. Поспешим…

— Издеваешься? Это же рогатый.

— Я не слепой, — устремляясь к остановке, бросил Грач.

— Охренел? Когда ты последний раз видел, чтобы я на таком ездил? Если я туда влезу, пассажирам придется вылезти. Давай мы лучше сделаем так. — Ашот сунул свою мясистую лапищу в глубокий карман брюк, пошарил в нем и, извлекая телефон, радостно изрек: — Сейчас вызову нам такси.

— Спасатели?! — спросил кто-то.

Двое одновременно повернулись на голос.

— Вас ждут в этой машине, — произнес высокий мужчина в шелковой белой рубашечке с короткими рукавами. Он стоял у открытой двери салона «БМВ», облокотившись о крышу.

— А кто ждет? — недоверчиво прищурился Ашот.

Неизвестный ничего не ответил, очередным жестом приглашая сесть в машину. Ашот и Валентин переглянулись.

— Ладно, хоть за такси не придется платить, — в конце концов принял решение Грач и первым направился к автомобилю.

Подойдя ближе, он перво-наперво заглянул в салон, но заднее сиденье было пусто, а плотно тонированные стекла не позволяли рассмотреть сидящего впереди. Пришлось довериться судьбе и, не зная своего благодетеля, решившего их довезти, занять свободные места. Последним забрался в салон «БМВ» Ашот. Под тяжестью его тела машина резко осела и наклонилась на один бок.

— Трогай, командир! — скомандовал Ашот. — Будем благодарны, если добросишь до пересечения Ильинской и Крупской. У меня там джип.

— Интересно, когда вы успели слить прессе информацию на меня, — донеслось вдруг до их ушей.

Сидящий на переднем сиденье мужчина повернулся к ним — это был Соболенко.

— О, Владислав Николаевич, а я-то уж надеялся, что мы с вами если и увидимся, то немного в другом месте. К примеру, в том, из которого мы только что вышли.

— Вы зря язвите, — строго посмотрел на Ашота Соболенко. — Я обдумал ваше предложение и готов сотрудничать.

— Грач, посмотри-ка, мне в ухо никто не залетел, а то что-то я стал плохо слышать, — продолжал изгаляться Мачколян. У него сегодня что-то было излишне хорошее настроение и море энергии, которую он расходовал куда нужно и куда нет. — Он готов сотрудничать с нами! Ха-ха! Сотрудничать можно с ними, — толстяк кивнул в сторону оставшегося за их спинами отделения милиции. — А у нас можно только просить помощи, ну и за хорошие деньги мы, может, и соизволим ее предоставить.

— Что вы знаете о похитителях? — требовательно спросил Соболенко, полностью проигнорировав иронические замечания Ашота. Причем на спасателей он сейчас даже не смотрел, ведя беседу таким равнодушным и спокойным тоном, словно делал им одолжение.

— О них знаете вы, а мы можем только догадываться, — ответил Грач. — Все, что мы знаем, мы вам сказали при нашей первой встрече, теперь ваша очередь.

— Вы что же, серьезно задолжали кому-то сорок миллионов долларов? — вновь не сдержался Ашот.

— Это не долг, это выручка…

— Которой вы наверняка не захотели поделиться, — присовокупил Мачколян.

Соболенко некоторое время помолчал, а затем произнес:

— Я бы хотел пригласить вас к себе. Нам нужно поговорить.

— Заманчивое предложение, но мы должны забрать машину.

— Вам ее подгонят, — пообещал Соболенко. — Ну так что, вы согласны?

— Если мне поцарапают машину, я заставлю вас оплачивать ее ремонт и…

— Если я правильно понял, согласны. Николай, давай ко мне на дачу.

— А почему так далеко?

— В городе стало жарко, — с усмешкой ответил мужчина. — Ваше сообщение произвело желаемый эффект, и теперь меня ищут все, кто только может.

— Хочешь, скажу честно? — похлопав Соболенко по плечу, спросил довольно спокойно Ашот и, не дожидаясь ответа, сразу добавил: — Мы никаких сообщений прессе не давали. Тебя просто травят твои же дружки, причем твои проблемы только еще начинаются.

* * *

Соболенко, Мачколян и Грачев сидели в мягких креслах напротив друг друга. Посередине стоял круглый стол, щедро накрытый. На нем покоилось несколько бутылок дорогого красного вина, ваза с фруктами, сырная нарезка, блюдо с канапе и еще какая-то ерунда, не поддающаяся, по мнению Мачколяна, описанию. По крайней мере, со стороны, не попробовав, он не мог судить, что это такое и из чего оно приготовлено.

— Не будем тратить наше с вами время зря, — откупорив бутылку и разлив содержимое по фужерам, заговорил Владислав. — Ситуация не та, чтобы ходить вокруг да около. Предпочитаю сразу перейти к делу. Угощайтесь. — Он кивнул на бокалы.

Ашот дотянулся до стола и взял предложенный фужер, Грачев предпочел отказаться.

— Я не буду перед вами оправдываться, а просто изложу суть происходящего. Возможно, вы сможете что-то предложить для решения моей проблемы.

Владислав Николаевич сдвинул брови к переносице, насупился. Лицо его приобрело еще большую серьезность, и в затуманенных глазах промелькнуло что-то очень похожее на боль. Соболенко собирался с мыслями, готовясь начать свой рассказ. Но Валентин прервал поток его мыслей, спросив:

— Почему вы все же решили обратиться за помощью к нам, вы же ничего о нас не знаете?

— Я уже навел о вас справки. Вы те, на кого действительно можно положиться, о вашей команде очень хорошие отзывы. Все знают, что с вами лучше не связываться, и я бы предпочел иметь вас в друзьях, а не во врагах.

— Ну, в дружки к вам мы пока не спешим записываться, больно скользкий вы человек, — опустошив уже больше половины фужера, заметил подобревший и слегка успокоившийся Мачколян.

— А я и не настаиваю. Я хочу лишь, чтобы вы помогли мне найти и вернуть детей их родителям, раз уж ответственность за их похищение лежит именно на мне. А эти люди, как вы правильно заметили, меня действительно травят. Они способны на многое, если не сказать, что на все.

— С кем же вы имели дело? Уж не с самим ли Сатаной? — переспросил Валентин, пристально глядя на Соболенко.

Владислав горестно усмехнулся:

— До Сатаны ему не так уж и далеко. Мой враг — Одинцов Дмитрий Яковлевич, в определенном кругу прозванный Дядей.

— Впервые о таком слышу, — почесав затылок, изрек Ашот. — Кто он такой? Все бизнесмены и олигархи нашего Желтогорска мне доподлинно известны.

— Он не местный. Одинцов укрепился в Хвалынске. Там он контролирует почти весь бизнес. Он далеко не юноша, но на покой уходить не собирается. Почти ничего не боится, считает, что не может ничего потерять. И слишком самоуверен.

— А что же связало с ним вас? — полюбопытствовал Грачев. — Наверняка тоже не дела домашние?

— Он мой бывший компаньон. — Соболенко пожевал губами, решая, говорить ли дальше или же лучше опустить какую-то часть истории. Глянув же на внимательно следящими за каждым его движением спасателей, он понял, что за кадром оставить ничего не удастся и либо он выкладывает все как есть, либо может уже сейчас начинать искать помощи у кого-то еще. — Наше сотрудничество основывалось на наркоторговле, — вынужден был признаться он. — Я помогал ему проворачивать грязные делишки и получал с этого неплохой процент.

На лицах спасателей не отразилось ни тени удивления. Единственной реакцией на произнесенное были слова Валентина:

— Сорок миллионов долларов не тянут ни на какой процент.

Владислав Николаевич занервничал. Ему не нравился взгляд Валентина и его каверзные вопросы. Казалось, что этот человек заранее знает все, что ему собираются сказать, и сразу чувствует, что из произнесенного является правдой, а что ложью. Но ходу назад уже не было, и он продолжил:

— Вы правы — это не процент. Это стоимость одной из партий товара.

— Уже лучше, — похвалил мужчину Грачев и вновь замолчал, ожидая продолжения.

Владислав встал, прошелся по комнате и, остановившись у окна спиной к своим гостям, продолжил рассказ:

— Выражаясь на жаргоне нашей молодежи, я кинул этого человека на огромную сумму, прибрав к рукам наркотики. Вышло это само собой и в мои планы не входило. Чисто случайно мои люди убили наркокурьера, приняв его за мента, и смылись с места встречи вместе с товаром. Товар мы, естественно, продали, деньги поделили.

— А мысли вернуть товар и все объяснить у вас не возникало?

— Возникала такая мысль, но наркокурьер был родственником Одинцова, и сразу было ясно, что он не удовлетворится возвратом одного товара. Мы бы остались внакладе, если бы попытались урегулировать все мирным путем.

— И вы решили попросту затаиться? — спросил теперь уже Ашот.

— Нет. Мы устроили все так, что он должен был решить, будто товар забрали менты, налетев на его и моих людей, они же убили и его человека. Мы все продумали и подготовили так, что комар носа не должен был подточить. И даже не представляю, как он узнал, что все это обман… Я не ожидал, что последуют такие ответные действия, поэтому и не беспокоился об охране членов своей семьи. О том, что все выйдет так, я даже и не думал.

— И он что же, не требовал у вас денег, не пытался угрожать? — не верилось Ашоту.

— Нет. Если бы он начал это делать, я бы предпринял какие-нибудь меры, обязательно увез бы семью, усилил охрану…

— Он знал, что так все и будет, потому сразу и перешел к радикальным мерам. Он просто не дал вам шанса вновь обойти его.

— Возможно. Хотя это его обычные методы, я должен был догадаться, что так все и выйдет.

— Вы хоть знаете, где его искать?

— Нет, на связь всегда выходил его человек.

— Тот самый, которого вы кокнули, — догадался Ашот. — А что вы на меня так смотрите, не я же это сделал. Впрочем, ладно, вашу проблему мы поняли, теперь что вы можете предложить по ее разрешению?

— Я надеялся, что предложения как раз поступят от вас.

— Мы ничего сейчас не можем обещать. Дети на теплоходе, теплоход на связь не выходит, и его сейчас ищут работники речной службы в том районе, где найден экипаж и пассажиры корабля. Что с детьми, никто не знает, куда их собираются высадить и собираются ли, тоже неизвестно. Где искать Одинцова, вы не говорите…

— Я этого не знаю, — вздохнул Соболенко. — Неужели вы думаете, что я намеренно что-то от вас утаиваю. Да среди этих школьников и моя дочь тоже. Если бы я знал, где ее искать, я бы никого об этом не просил. Но в том-то и дело, что я этого не знаю. Боюсь, что они могут убить мою девочку.

— А вот это, — Ашот поднял свой толстый указательный палец вверх и хитро прищурился, — как раз самое важное. Не будь ее там, разве вы стали бы так беспокоиться относительно их поиска?! Пожалуй, что нет. А так ваш Дядюшка убил одним выстрелом сразу двух зайцев — чувствуется, что профессионал.

— Я вам хорошо заплачу, если вы найдете и вернете детей, — с немного обреченным видом произнес Владислав Николаевич.

— О, я в этом даже не сомневаюсь, — взялся за свое Ашот. — С таким-то кушем, это даже неудивительно. Стойте-ка, а что бы вам не отдать эти деньги тем, кто их так теперь требует, если они у вас все же есть.

Спасатели вопросительно уставились на Соболенко, ожидая увидеть, как он станет выкручиваться. И Грач и Ашот были почти уверены, что эта сумма у Соболенко есть, только вот делиться ею он ни с кем не желает. Что-то не особенно чувствовалось, будто судьба собственного ребенка его сильно заботит — вряд ли он будет долго горевать, потеряв дочь.

— Я, конечно, богат, — выдержав тяжелые взгляды спасателей, произнес мужчина, — но такой суммой в наличных не обладаю. Потребуется время, и немалое, чтобы ее собрать.

— А вас разве кто торопит? И потом, вы можете занять у друзей, они ведь наверняка у вас тоже не бедствуют, должны понимать сложность проблемы.

— У меня сложилось ощущение, что вы не желаете мне помогать, — сурово изрек Соболенко, сверля недобрым взглядом своих гостей.

— Вам? Не-ет! — не задумываясь парировал Валентин. — Если мы кому и станем помогать, то только детям. И все же спасибо, что все рассказали нам, возможно, это поможет поискам. А теперь до свидания.

Валентин встал и, кивнув Ашоту, молча направился к выходу. Мачколян заковылял следом, предпочитая более ничего не добавлять — последняя точка в разговоре поставлена, а все остальное было бы лишним. Как сказал один философ: «Уходить нужно вовремя и всегда оставляя последнее слово за собой».

* * *

Андрей всеми силами старался не заснуть. Он сидел прямо на холодной, слегка влажной земле, прислонившись спиной к широкому стволу дерева. Спать хотелось страшно. Глаза слипались, словно их кто-то намазал клеем. Тело было ватным и то и дело норовило расслабиться, утонув в безмятежном сне, не заботясь более ни о чем. Но Андрей помнил, что рядом с ним те, кого он согласился охранять, а значит, со сном придется повременить.

Чтобы хоть как-то отогнать дрему, Андрей активно помотал головой. Взгляд его скользнул по едва различимым очертаниям детей, дотлевающему костру. Слух уловил посапывания и чей-то храп. Утомленные блужданием по лесу, уставшие и голодные, дети спали. Они лежали под наспех сооруженным навесом на пучках травы, заменившей им матрас, и, стараясь согреться, непроизвольно жались друг к другу.

Андрей подтянул ноги к животу и постарался сесть поудобнее. От длительного пребывания в одном и том же положении все тело болело, а раненую ногу сводило судорогой. Где-то рядом сонно зафырчал Граф, которому, видимо, что-то приснилось. Андрею страшно захотелось пожалеть себя, ведь даже его верный друг пес мог позволить себе спать, а он вот уже вторую ночь глаза не сомкнул, и неизвестно, когда еще такое предстоит. Нет, ну он, конечно, мог на все наплевать, привалиться к дереву и отоспаться всласть, но долг не позволял забыть о том, где Максимов сейчас находится. К тому же нужно было поддерживать горящим костер, который уже почти потух, но вставать ужасно не хотелось.

Понимая, что долго он так не выдержит, Андрей попытался занять себя думами. Они сами в голову лезть не хотели, а потому пришлось вытягивать их на свет божий.

«Вот интересно, много ли человеку нужно для счастья? — спрашивал Андрей сам у себя. — Сытно поесть, хорошо поспать, а все остальное, это же ведь так, мелочи. А может, и нет. Ко всему основному — еде, сну — мы так привыкли, что уже и не считаем это чем-то особенным, хорошим. Счастье в современном понимании давно уже приобрело особый, чаще зеленый цвет, форму женского тела, вкус дорогого коньяка, блеск шикарного авто. Но на всех счастья не хватает, а потому оно выдается только в аптекарских дозах строго по рецепту, зато последующие неприятности можно свободно черпать ведрами.

Вот, к примеру, взять хоть меня. Жил я себе спокойно, купался в женской ласке, занимался интересной работой, а потом вдруг раз — и угораздило вляпаться. — Андрей припомнил, как они с товарищами попали в МЧС и как для них все началось. — Теперь на работу по созданию шедевров не хватает времени, женщины окончательно обнаглели и воспринимают только романтические свидания в ресторанах и дорогие подарки, а за красивые глазки отдаться тебе уже не хотят. Мир поменялся прямо на глазах, он стал злее, безжалостнее, свет заслонила тьма… тьма… тьма».

Андрей сам не заметил, как провалился в яму безмятежного сна, как сначала отключился слух, затем зрение. Он вроде бы всего лишь на минуту закрыл глаза, но ее хватило на то, чтобы на временный покой отбыл и мозг. Макс не знал, сколько именно времени провел в таком забытьи, когда же что-то вернуло его на землю, ему показалось, что он и не засыпал вовсе. Но это, конечно, было не так, тем более что даже костер успел полностью затухнуть.

Вздрогнув от чьего-то громкого крика, Андрей не сразу сообразил, что происходит и где он вообще находится. Вокруг, как и прежде, было темно, но слух резал неприятный треск веток и какое-то странное шипение. Андрей хотел толкнуть Графа, но того рядом не было.

— Что случилось? — поняв, что кто-то из школьников проснулся чем-то встревоженный, негромко спросил он.

— Здесь кто-то есть. Похоже, какой-то зверь. Он с меня глаз не сводит, — откликнулись в ответ.

— Это, наверное, Граф, — попытался успокоить юношу Андрей.

— Нет, Графа я обнимаю, а это сверху. Оно на ветке, на дереве.

И правда, Граф негромко проскулил, как бы подтверждая слова школьника. Возможно, именно он это нечто и увидел и, вместо того чтобы разбудить Андрея, переполошил половину учеников. Самым же странным было то, что Граф даже не лаял на это глазастое существо, что на него было совсем непохоже.

— Потряси, может свалится, — предложил тем временем еще кто-то.

— Смотрите, оно прыгает, — выкрикнула одна из девушек.

Андрею на минуту стало стыдно за то, что проснулись уже почти все, кроме него, и он, торопливо вскочив на ноги, заторопился к наклонно растущему дереву, под которым спали дети. В темноте он понемногу различил два каких-то ярких огонька, сильно напоминающих чьи-то глаза, но задаваться вопросом, что это, не стал. Присев, Андрей поискал рядом с собой дубинку, которой запасся перед тем, как все легли спать, и, вооружившись ею, двинулся к ветвям.

— Я боюсь, — захлюпал носом кто-то. — А вдруг оно ядовитое.

Максимов приблизился к неизвестному животному совсем близко, замахнулся и… Глухой звук удара палки обо что-то, затем шелест веток и шлепок о землю дали понять, что пришелец сбит и свалился на землю.

— Готов? — шепотом поинтересовался кто-то.

— И звука не издал.

— Кто это был?

Где-то рядом что-то вновь зашелестело. Ребята, да и Андрей тоже, замерли, не зная, что и думать. Первой мыслью было, что сбитое животное пытается уползти или же, наоборот, подбирается к ним ближе. Тявкнул Граф — все вздрогнули.

Не желая более держать детей в страхе, Андрей двинулся навстречу этому чудовищу. Пес подбежал к нему и, обогнав, нырнул куда-то в траву. Не понятно почему зашелестели ветки и закачалось дерево, а через несколько минут пес вновь появился, что-то удерживая в зубах. Андрей присел, осторожно поднес руку к чему-то лохматому и теплому.

Граф бросил добычу на землю. Андрей палочкой вытолкнул ее в полосу лунного света и, вглядевшись, смачно выругался, совершенно позабыв, что рядом дети. Убитым животным, так всех напугавшим, оказалась всего-навсего Банси. По-видимому, Ивашка привязал ее за поводок к дереву, а сам лег спать. Вот мальчик расстроится…

— Кто это? — с еще большим интересом спросили несколько человек сразу.

— Дикая кошка, — соврал Андрей, решив, что лучше отволочь труп обезьяны куда подальше, а парню сказать, что она сбежала еще ночью.

— Ах разбойница, знал бы я раньше, я бы тебя за хвост дернул или просто пинком с дерева спустил, — облегченно выдохнул Косицин. — Напугала до полусмерти.

— А ты чего, вообще, так рано проснулся? — полюбопытствовал Андрей. — Да еще и всех остальных разбудил.

— Да я что, виноват, что замерз. Продрог, вот и проснулся, глянул вверх, а там оно. Ну я начал соседей толкать, а тут Граф подскочил, а там уж и вы встали.

— Я и не спал, — взялся оправдываться Андрей.

— Ну да, а храп, наверное, по лесу наши девочки распространяли, — усмехнулись парни в ответ.

— И чего только ей вздумалось отдохнуть на моей ветке, — все еще никак не мог угомониться Роман. — Кстати, а что будем с ней делать, когда рассветет?

— Есть ее наверняка нельзя, придется выкинуть, — торопливо заметил Андрей, не желая, чтобы кто-то там что-то придумал. — Прямо сейчас и оттащу подальше, чтобы не воняла.

— Погодите, — остановил Макса Капацкий, — мясо у нее, может, и не съедобное, но шкура может сгодиться. Из нее ведь можно что-нибудь сшить.

— Уж не пальто ли? — усмехнулась Елена. — Или, может, шапку. Интересно, правда, где ты в ней будешь ходить. Уж не здесь ли?

— А почему нет?

— Милый, сейчас лето. Ты забыл?

— Хватит, ложитесь спать, — приказал Андрей. — Скоро рассвет.

— Ой, а рядом со мной девушка, — обрадованно заметил Петр. — Вроде засыпал возле Толяна, а теперь…

Судя по всему, Капацкий попробовал приобнять соседку, потому как тут же послышалось гневное восклицание:

— Убери от меня свои лапы, кретин. Совсем оборзел.

— Вика, ты, что ли? А где Толик?

— У него и спроси, я что, за ним разве присматриваю, — проворчала та недовольно.

— Толян!.. Толян! Спишь, что ли?

Ответа не последовало. Андрей невольно заволновался: неужели кого-то не хватает. Но куда они могли деться?..

— Тихо все, — прикрикнул Макс. — Давайте посчитаемся. Я называю имя, вы выкрикиваете «да». Ясно?

— Ну, я-то тут. А вот где Толян?..

— Пехотский, Анатолий?! — громко повторил Андрей.

Никто не откликнулся.

— Вот видите, нет его.

— Бояров?!

И вновь тишина.

— Что, и его нет? — изумленно воскликнул Макс. — Так, Капацкий и Косицин здесь. Свинар?

— Тут я.

— Слава богу. Ивашка?!

— Ну чего орете, дайте поспать.

— Шерстенко?!

— Мы с Ириной тут.

— И я здесь, — подала голос Ковылина.

— А остальные? Лилиана?!

— Здесь, — вяло промямлила та.

— Вика, Наташа, Ольга?!

Несколько голосов подтвердили, что и эти девушки на месте.

— Значит, нет только двоих. Кто знает, куда они делись?

— Может, в туалет отошли, что, нельзя разве, — предположил Роман.

— Граф! — Андрей подозвал овчарку к себе. — Где мальчики? Ты почему не уследил за ними?

— Да чего вы на бедолагу наезжаете, — заступилась за пса Маринка. — Он что, не человек — тоже, может, спать хотел. К тому же Толик у нас хитрюга, у него у самого собак полон дом, так что он мог просто обвести Графа вокруг пальца.

— Могу поспорить, что они решили поиграть в героев и поперлись искать деревню, — небрежно заметила Ковылина. — Это в их духе. Они еще с вечера бурчали, что зря мы теряем время, торча на одном месте, и что быстрее будет самим добраться до населенного пункта, чем ждать, пока нас найдут. Странно, как это ты, Ромик, с ними не пошел.

— Попробовал бы я, мне бы батя потом…

— Так, значит, ты знал? — возмутился Максимов.

— Не знал, а слышал, — отмахнулся парнишка. — Да ладно вам, куда они денутся: побродят тут по округе да назад и вернутся. Темно ведь, все равно ни черта не видать.

— Вот именно. Зато представляете, сколько они страху натерпятся, — усмехнулась Вика. — Так им и надо, зазнайкам.

— Чем бы дитя ни тешилось, — присовокупила к этому Ершова, а Ковылина тут же добавила:

— Лишь бы своих не наделало.

— В каком направлении они отправились? — требовательно спросил Андрей у Романа.

— А я откуда знаю, я их не провожал.

Не сдержавшись, Макс схватил парня за грудки и как следует тряханул.

— Еще раз спрашиваю, куда они направились?

— Вначале обвиняемый упорно молчал, а затем неожиданно все свои показания стал упорно отрицать, — пошутила Елена, наблюдая за этой сценой.

Андрей понял, что добиться правды ему не удастся, а потому оставил парня в покое и подозвал Графа:

— Граф, след! Найди их!

Великолепно натренированной собаке не потребовалось повторять приказа дважды. Пес склонил морду к земле, покрутился в округе и, видимо, напав на след, удалился в чащу. Андрею оставалось только надеяться на то, что ребята не успели уйти в такой темноте далеко, а значит, овчарка сумеет отыскать беглецов быстро и вернет их назад в лагерь. Андрей знал, что на пса можно было полностью положиться, но все равно было страшно…

Глава седьмая

— Апчхи!..

Довольно громко чихнув, Павел торопливо зажал рот рукой, испугавшись покатившегося по лесу эха. Игорь невольно вздрогнул и обернулся.

— Кажется, я простыл, — прошептал Тимохин, хлюпнув носом.

— Это ты совсем не вовремя придумал. Некстати…

— Холодно тут… И сыро.

— Значит, надо подальше отойти от реки, — немного подумав, заявил Осов, прислушиваясь к лесным звукам. Отчетливо слышалось журчание воды, шуршание прибрежного камыша, кваканье счастливых лягушек. Лес жил своей жизнью, совсем не беспокоясь о тех, кто случайно забрел в его владения.

— Ну да, чтобы заблудиться. Мы и так бредем тут уже целые сутки, а людей не встречали. Похоже, что, кроме комаров, тут никто больше и не живет. Никогда не думал, что эти кровопийцы бывают такими большими и жестокими. Они меня уже всего изгрызли. — Юноша вновь чихнул.

— Ладно, сморчок, не ной. Насморк в нашем состоянии еще не самое страшное.

— Да? А что тогда самое?..

— Если мы, например, повстречаем в этом лесу какого-нибудь медведя. От него нет спасения: бегает быстро, плавает хорошо.

— И по деревьям, наверное, тоже ловко лазает, — с опаской озираясь по сторонам, поддакнул Павел. В кромешной темноте, окутанной легкой дымкой тумана, в едва пробивающемся через ветки тусклом свете луны можно было увидеть лишь замысловатые тени. Они все время двигались, меняли свои очертания. Словно намеренно пугая их, гуляющий меж ветвей ветер вызывал цепную реакцию шорохов: трещали ветви, шелестели листья, сквозь ветви поблескивали чьи-то яркие глаза. Страшнее и мрачнее места было сложно сыскать. — Может, нам спрятаться и переждать где-нибудь ночь, — предложил Павел.

Где-то совсем близко громко хрустнула ветка. Юноши вздрогнули.

— Ты слышал? Там кто-то есть. — Павел испуганно прижался к другу, вцепившись руками в его плечо. — Вдруг это гризли?

— Они у нас не водятся. Только обычные, бурые, да и тех еще надо очень постараться найти, — все-таки шепотом произнес Игорь и попятился назад. Под ногами что-то зашевелилось. Окончательно обезумев от страха, парнишка заметался и замахал руками. Ноги не находили опоры, скользили, и, в конце концов поскользнувшись, он с громким криком полетел на землю. Только упав, он понял, что наткнулся на бревно, о которое и ободрал себе руки и порвал штаны.

Быстро вскочив, он нервно принялся пинать корягу.

— У-уу! Чертова трухлятина. Откуда ты тут только взялась. Теперь вся ладонь в занозах.

— Не кричи, — толкнул друга в спину Павел, дрожа как осиновый лист. — Я до смерти боюсь всяких диких зверей… Это все ты виноват. Если бы не твоя дурацкая идея покататься, мы бы сейчас были вместе с другими, а не шатались по лесу.

— Еще неизвестно, где бы мы были. На-а.

В руки Павла что-то сунули.

— Что это?

— Палка. Если какая тварь подойдет ближе, будем обороняться.

Игорь неуверенно шагнул вперед, наступив на что-то хрустящее. Сердце заколотилось еще быстрее. Что за черт! Юноша тихонько выругался, но, боясь показаться трусом, переборов собственный страх, продолжил шагать. Тимохин дышал ему в затылок, стараясь не отставать.

«Подумаешь, обычный лес, — успокаивал себя Игорь. — Что я, в лесу, что ли, ни разу не был. Армия голых стволов, всюду листья, ветки. Ветер дунет, они скрипят и падают. А зверья у нас в лесах давно уже нет, отстреляли всех. Одни только мыши да птицы. Ну змеи иногда встречаются, кабаны. Ну подумаешь, не обязательно же они нам должны попасться…»

Таинственные звуки леса, рассекающие черную ткань ночи, никак не давали расслабиться. Шорохи смешивались с запахом хвои, стуком собственных сердец и громким дыханием. Они оживляли в мозгу самые страшные картины, когда-либо видимые в фильмах ужасов.

С трудом сглотнув, Игорь устало потащился дальше, стараясь дышать только через нос, чтобы не слышать хотя бы себя самого. Внезапно до его слуха донесся шелест листьев под чьими-то ногами. Из сумрачного леса повеяло холодом. Ребята одновременно замерли. Где-то позади раздался ужасающий вопль, отдаленно похожий на вой матерого волка. Сомнений быть не могло: где-то рядом бродил зверь. Это продолжалось несколько секунд, затем все стихло.

— Красиво поет! — протянул кто-то совершенно спокойно, до смерти напугав ребят. Мальчишки вздрогнули и, заорав как ошалелые, натыкаясь друг на друга, ломанулись в чащу.

— Да стойте же вы, дурачье, — несся вдогонку за ними голос. — Я думал, что вы только зверей боитесь…

Первым тормознул Павел и, осознав, что они совершили какую-то глупость, побежав от людей, которых они так долго искали, остановился.

— Вы кто?

— Ну, здрасьте, уже своих не узнаете, — вздохнул обладатель статной фигуры, едва заметно просматривающейся в свете луны. — А я-то думал, вы мне обрадуетесь.

— Алекс?! Алекс, — ребята кинулись на шею к мужчине. — Слава богу, это вы. Мы тут чуть с ума не сошли… Никогда не думали, что в лесу может быть так страшно.

— Если ты с ним плохо знаком, то он, конечно, пугает. А вообще, лес гораздо более мирный, чем те места, где обитают люди. Нужно только знать его законы и стараться не нарушать их.

— Как вы нас нашли?

— Чисто случайно. Услышал, что птицы переполошились и встревожились, понял, что кто-то их спугнул. На зверей они обычно так не реагируют. Решил подождать, посмотреть, кто там позади меня бредет, а тут — вы.

— Что ж вы раньше себя не выдали, мы думали, это медведь за нами крадется, — с осуждением произнес Павел.

— Должен же я был сначала выяснить, кто вы такие. По моим подсчетам, где-то тут должны были высадиться захватчики теплохода… Честно говоря, сначала я решил, что это они и есть, потому и не открывался сразу. А вы, я смотрю, осторожные, быстро постороннего вычислили.

— Еще бы, испугаешься, еще не так осторожен будешь, — вздохнул Осов. — Мы там могилу нашли, думали, убийца по лесу бродит, боялись на него напороться.

— Это капитан «Волги-1». Они его убили и бросили на тонущем теплоходе.

— Что?.. Так он потонул? — Удивлению ребят не было границ. — А-а-а как же остальные? Как же все?

— Когда я догнал судно, на палубах никого не нашел, не было и спасательных лодок. Судя по всему, экипаж и пассажиры спаслись. Обежав корабль, я нашел только капитана, он был без сознания… К тому моменту, как мы достигли берега, он умер.

— Они в него стреляли?

— Нет. Ударили по голове чем-то тяжелым. Наверное, он отказывался выполнить их приказ.

— Вот уроды! Чтоб им всем сгнить на дне болота, козлам! А что, если они никого не отпустили?..

— Не смогли бы, — успокоил Игоря Величко. — Пассажиров слишком много, чтобы держать всех под контролем, кого-то в любом случае пришлось отпустить.

— Знать бы, где они сейчас, — вздохнул Павел, ударив палкой по стволу соседнего дерева. — Я бы с ними за все поквитался.

— Не факт, что они вообще на этом берегу. Меня унесло далеко вниз течением, вы, судя по всему, тоже плыли все время вниз, а вот они… Ничего не могу сказать. Кстати, а где ваша лодка? Она бы нам сейчас очень пригодилась.

— Пригодилась бы, — уныло вздохнули парни и опустили глаза.

Алекс догадался обо всем сам, а потому не стал цепляться с расспросами. Ребята были ему за это благодарны.

— Добраться бы до деревни какой-нибудь, да все людям рассказать, — вздохнул Осов.

— Доберемся, непременно доберемся. Завтра. А пока ложитесь спать, устали, наверное.

— Спать здесь? — Павел поежился.

— Я вас покараулю, — пообещал Величко, присаживаясь у толстого дерева. — Спите.

* * *

Ашот сидел за рулем своего джипа, нацепив на глаза черные очки. Раннее утреннее солнце слепило глаза, превращая дорогу в одно длинное серебристое полотно, плывущее куда-то вдаль. Машина катила по не очень-то оживленной трассе, подпрыгивая на колдобинах.

Валентин сидел на соседнем сиденье и пытался хоть немного подремать.

— Эй, соня, вместо того чтобы дрыхнуть, лучше бы придумал чего-нибудь на будущее, — небрежно толкнул его в плечо Ашот. — Я же не могу одновременно выполнять два дела сразу.

— Что ты от меня хочешь? — вяло спросил Грачев, которому со вчерашнего дня пока так и не удалось ни часочка прикорнуть. Сразу после беседы с Соболенко они с Мачколяном посовещались с коллегами и, решив, что необходимо отыскать главаря налетчиков, виновника всего случившегося, и заставить его вернуть детей родителям, тут же отправились в путь. Из родного города они выехали в полночь и ехали всю ночь не останавливаясь.

— Для начала придумай, как нам попасть к этому типу. Если он и впрямь серьезный мафиози, то пробраться к его душеньке будет не так-то просто. Иначе бы Соболенко сам это сделал.

— Доберемся до места, решим.

— Да уж, не так-то просто будет к нему подобраться. Ходит-то он небось постоянно с охраной, да и дом его — не дом, а крепость. Вот задачка: надо и подобраться к нему, и детишек как-то выторговать.

— Может, сначала установим за ним слежку, а там будет видно, — немного подумав, предложил Валентин.

— Какой в этом смысл, лучше уж сразу грабануть какой-нибудь его товар и назначить встречу, да на ней и взять его за грудки.

— Вот именно для этого нам и нужно прежде всего выяснить, где этот тип бывает, чем живет, кто на него работает.

— А может, возьмем кого-нибудь из его людей да просто тряханем как следует. Наверняка ведь многие приближенные в курсе того, где прячут детей. Не придется и о выкупе разговаривать.

— Будет видно, — не стал ничего утверждать Грачев, вновь подперев ладонью щеку.

Ашот грустно вздохнул, решив пока оставить друга в покое и дать тому вздремнуть. В конце концов, гадать и выдумывать что-то не имело смысла, все равно ведь не угадаешь, куда кривая повернет. Да и импровизировать им частенько приходилось, не сплохуют.

Погрузившись в собственные мысли, Ашот сосредоточился на дороге. Через полтора часа впереди показалась окраина города. Не сбавляя скорости, Мачколян пронесся на своем авто мимо стелы с названием «Хвалынск» и притормозил только тогда, когда какая-то бабка попыталась перебежать дорогу прямо перед джипом. Высунувшись в окно и громко обругав несчастную, Мачколян свернул на обочину и, остановив машину, дернул Грачева за рукав:

— Прибыли. Говори, чего теперь делать будем.

Не сразу сообразив, где находится, Валентин вяло зевнул, потер глаза и, осмотревшись, спросил:

— Это и есть Хвалынск?

— Судя по всему, да. Милый городок, если не брать в расчет засевшую в нем мафию. Ну-с, чего далее?

— Пойди купи телефонный справочник.

— Уж не по нему ли ты собираешься искать Одинцова? — хохотнув, переспросил Ашот.

Валентин вопросительно посмотрел на друга.

— Есть идеи получше?

— Естественно, есть. Я тут прикинул и понял, что Одинцов личность довольно известная, в определенном кругу, конечно. Если хорошенько подумать, можно и вычислить его окружение, незаметно присоединиться к нему, а дальше сам понимаешь.

— Как у тебя все просто, — развел руками Грачев. — С чего предложишь начать?

— С дорогих ресторанов, казино, — хитро прищурившись, выдал Ашот.

— А может, лучше с кавказских рынков. Уж там-то точно знают, где тусуются наркодельцы.

— Так вот в казино они и тусуются, — настаивал на своем Ашот. — На рынках главарей не встретишь, одни «шестерки».

— Ладно, поехали в казино, — смирился Валентин.

— Щас. — Ашот торопливо выскочил из машины и куда-то умчался. Вернулся радостный, с картой города в руках и с ходу сообщил: — Мне сказали, что самый дорогой клуб-казино здесь «Пиранья». Это тут, совсем недалеко. По-любому там Одинцова знают.

— Сразу предупреждаю, платишь за все ты — твоя была идея.

Мачколян растянул рот в улыбке и, ничего не ответив, нажал на педаль газа. Машина сорвалась с места и понеслась по незнакомым улицам, кого-то подрезая, кого-то погружая в пыльный туман, возникающий позади. Валентин с любопытством осматривался, отмечая про себя, что его родной город и этот весьма схожи. Здесь есть точно такие же магазины, похожи и постройки. Не многим отличается и мода.

— А вот и наш пункт назначения, — сообщил Ашот подъезжая к огромным полукруглым, выполненным на манер старинных, воротам, встроенным в арку между двумя почти сросшимися домами. Над воротами размещалась огромная светящаяся вывеска, из стен вокруг нее выступало несколько камней. Создавалось ощущение, что среди современных высоток аккуратно втиснулся кусочек из другого века, спрятанный от лишних глаз.

Ашот остановил машину. Не спеша мужчины покинули ее, Мачколян запустил в работу сигнализацию и направился вслед за Валентином к входу. Оказавшись напротив двери, спасатели заметили в стороне от нее домофон.

— О как, — изрек Ашот и надавил на кнопку.

Почти тут же приятный мужской голос произнес:

— Продемонстрируйте, пожалуйста, клубную карту.

— У нас ее пока еще нет, но мы бы очень хотели приобрести. А если можно, оплатить разовое посещение вашего заведения, — прильнув к микрофону едва ли не вплотную, вежливо ответил Мачколян. — Мы в вашем городе гости и просто хотим хорошо отдохнуть.

— Одну минуточку, — донеслось в ответ, и аппарат отключился.

Прошло минуты три, прежде чем дверь перед ними открылась. Симпатичный высокого роста молодой человек, раздавшийся так, что его костюм едва не расходился по швам под напором мышц, впустил их в небольшую зеркальную комнату и взялся осматривать. Проворно ощупав руками тела спасателей сверху донизу, он указал в сторону кассы, добавив:

— Оплатите за вход и можете пройти.

— Благодарю, — продолжил демонстрировать свою вежливость Ашот.

Казалось, все это его ужасно забавляет и невероятно нравится. Его настроение было превосходным, и он уверенно двигался к своей цели, даже изменяя своим нормам поведения. Столь вежливым и деликатным даже Грачев видел его всего несколько раз, да и то случайно.

Заплатив за себя и друга, Мачколян уверенно вошел в зал и, замерев у входа, стал осматриваться. Убранство казино поражало своей шикарностью. Здесь не скупились на дорогую мебель, обслуживали по первому классу и развлекали так, как многим даже и не снилось. Повсюду были видны фонтаны, импровизированные уголки природы с обнаженными девами, щедро разливающими шампанское каждому, кто подходил к ним.

В центре зала за несколькими столами активно велась игра, по другую сторону, на сцене, выступал, и весьма неплохо, какой-то ансамбль, а его соблазнительная солистка не только неплохо пела, но еще и без стеснения демонстрировала всем свое великолепное тело.

— Пошли, Грач, поищем тех, кто и нашим и вашим за копейку спляшет.

— Кого ты имеешь в виду?

Ашот кивком головы указал на блуждающих по залу официантов.

— Наверняка среди них есть парочка всезнаек, желающих на этом заработать.

Приземлившись за ближайший свободный стол, Мачколян жестом подозвал к себе какого-то юнца в белой рубашечке и с галстуком-бабочкой на шее.

— Что будете заказывать? — без лишних церемоний спросил тот, подскочив. — У нас самое замечательное вино и отменные фирменные блюда, которые никого не оставят равнодушным. На десерт, кроме сладкого, — девушки, комнаты развлечений, залы экстрима. Все на любой вкус и цвет.

— Для начала принеси нам бордо и чего-нибудь перекусить на твое усмотрение.

Валентин незаметно толкнул Ашота под столом ногой и тихо шепнул:

— Сдурел. Кто потом по счету платить будет?

Сделав вид, что ничего не слышал, Мачколян спровадил парнишку за своим заказом и только после этого произнес:

— К твоему сведению, эти ребятки получают процент с проданного. Если мы хотим из них выжать хоть какую-то информацию, придется не поскупиться и дать понять, что мы при деньгах. Так что не суетись и предоставь это дело мне — я знаю, что делаю.

— Очень на это надеюсь.

Дождавшись, когда им все принесут, Мачколян сунул в руку парню заслуженные чаевые и шепнул на ушко:

— Нужна кое-какая информация. К кому у вас можно обратиться с этой проблемой?

— Смотря что вас интересует, — не желая упускать возможную прибыль, понимающе отозвался официант.

Ашот не стал тянуть кота за хвост, сразу же добавив:

— Нас интересует один человек. Хотелось бы знать, где можно найти его или тех, кто на него работает. Вы хорошо понимаете, о чем идет речь?

— Да, я понимаю и готов в этом помочь.

— Что вы можете нам сказать про Одинцова?

— Старшего или младшего? — тут же переспросил парень с невозмутимым видом, даже не глядя, наблюдает ли кто за ним. Чувствовалось, что подобные просьбы для него не новы.

На минуту растерявшись, Ашот глянул на Валентина. Тот, не сплоховав, торопливо ответил:

— Про каждого. Нам необходимо с ними переговорить.

— Да, — подтвердил слова друга Ашот, активно закивав.

— Влада вы можете найти в клубе любителей рэп-музыки «Репейник». Дмитрия Яковлевича можно встретить и здесь, но если только он сегодня придет.

— А он часто сюда ходит? — стал уточнять Грач.

— К сожалению, нет. В последние дни его видно не было, но если хотите, когда он появится, я ему сообщу, что его искали. Могу даже передать все, что вы захотите.

— Хм… А что Влад? — не желал пока отчаиваться Ашот.

— Я вас не понимаю, — удивленно посмотрел на него парнишка.

— Как его узнать?

— Статный он, высокий. Одевается небрежно, так, как одеваются люди искусства. На шее золотая цепочка, на пальце большая печатка. Это все, что я о нем знаю.

— Золотая печатка-то? — полюбопытствовал Ашот.

— Несомненно.

— Как можно найти тот клуб? — снова спросил Грачев.

— С этим уже не ко мне. Я подобные нищенские заведения не посещаю.

— То есть как это нищенские? — не понял Валентин.

— Этот клуб — излюбленное место всякого сброда, считающего себя талантами. Там тусуются всякие горе-художники, непризнанные певцы, поэты, панки, кого только нет. Простой люд редко захаживает.

— Так каким же ветром Одинцова-то туда занесло, человек вроде с деньгами, обеспеченный?

Официант неопределенно пожал плечами, то ли действительно этого не зная, то ли просто не желая распространяться на данную тему.

— Ладно, вот тебе за помощь, — протянул ему еще несколько купюр Ашот. — Можешь быть свободен.

— Если понадобится что-то еще, сможете найти меня у третьей стойки.

— Угу, — буркнул Ашот задумчиво и, дождавшись, когда парень отвалит, обратился к товарищу: — Думаешь, он не соврал?

— Зачем ему это. Ты ж ему такие бабки отвалил, полгода припеваючи жить можно.

— Не верю я, что сын мафиози такой лох и посещает подобные заведения. Вдруг это ловушка?

— Поверь мне, толстяк, — ласково похлопал Ашота по плечу Валентин, — дети не всегда являются отражением своих родителей. Лучше доедай эту дрянь, что нам принесли, и проваливаем отсюда.

* * *

— Как потонул? Где? Что ты мелешь? — негодовал Дмитрий Яковлевич, широкими шагами меряя свой кабинет. Сообщенная только что новость была не из самых приятных. — А где девочка?..

— Она с нами, — последовал короткий ответ.

— Слава богу, сообразили хотя бы ее взять, — расслабился немного мужчина. — А что остальные? Уверены, что они пошли ко дну?

— Абсолютно. Мы покинули корабль на шлюпках, оставив их запертыми в нижних каютах, — доложил собеседник.

— Значит, у вас есть лодки?

— Были. Первая перевернулась и пошла ко дну сразу, другая дала течь, и мы вынуждены были ее бросить. Она все равно не выдержала бы всех. К тому же здесь слишком бурное течение, оно крутит эту лодку, как щепку, даже весла не помогают.

— Артур, ты начинаешь меня разочаровывать. — Одинцов упал в мягкое кресло, погрузившись в него почти наполовину, и, переложив трубку в другую руку, совершенно холодным, со стальными нотками голосом продолжил: — Я надеялся, что оплошностей не будет, что вы все выполните как следует. Я даже дал тебе своих самых лучших людей. Как же вы умудрились потопить теплоход? Это ведь немыслимо…

— Взорвались баки с топливом. Машинист постарался, — оправдательным тоном изрек Артур.

— А куда смотрели вы?.. Сброд, толпа идиотов. Впрочем… — несколько промелькнувших в голове мыслей добавили ему бодрости и приподняли настроение, — может, гибель детей даже к лучшему. Это только еще больше усугубит положение уважаемого господина Соболенко. Он поймет, что мы не шутим.

— Босс, нам нужен вертолет, — осторожно перебил эти размышления вслух Артур. — Мы застряли в каком-то лесу.

— А каком именно?

— Если б я знал.

— А как же вас искать, если вы не знаете даже, что это за район? И почему вы не позвонили сразу, как только все случилось?

— Не хотели вас расстраивать. Вы же доверили операцию мне, и я надеялся вывести людей к какому-нибудь населенному пункту. Но лес слишком большой, и не ясно пока, где он заканчивается.

— Хочешь сказать, что вы заблудились?

— Нет, пока нет, — торопливо ответил Артур. — Мы движемся вниз по течению, не отходя далеко от берега.

— Придется заниматься этим и дальше, — тоном, не терпящим возражений, заметил Одинцов. — Я не собираюсь отправлять на ваши поиски вертолеты и катера, не зная даже, где вы находитесь. Это может вызвать подозрение и привлечет нежелательное внимание. Ищите населенный пункт. Когда наткнетесь на что-то, позвоните и сообщите, откуда вас забрать. И не светитесь особенно.

— Есть, босс!

— И держите меня в курсе всего. Отбой. — Отключив телефон, мужчина сразу же набрал другой номер и, дождавшись, когда трубку снимут, произнес: — Марина, крошка, направь-ка ко мне пару девочек. Мне нужно расслабиться.

* * *

Клуб «Репейник» мало чем отличался от обычного рэперского клуба, каких в любом городе пруд пруди. Разве что молодежь там была самого разнообразного пошиба. Заведение особым шиком не блистало, было угрюмым, шумным, прокуренным и продымленным. Грохочущая музыка давила на ушные перепонки, так называемое пение, больше похожее на ор бешеного быка, терялось в звуках голосов и барабанов. Народу было не продохнуться. Каждый занимался тем, чем хотел. Кто-то тусовался на танцплощадке, кто-то не скрываясь ширялся в углах, иные, обкурившись, валялись лицами в чашках с чипсами и орешками. Местечко было и впрямь отстойное.

Окинув его взгядом, стоящие на ведущей в центр зала лестнице спасатели изумленно присвистнули. Затем Ашот склонился к уху Грачева и что есть мочи прокричал:

— Ты уверен, что мы сможем его здесь найти?

С трудом разобрав, о чем его спросили, Валентин тоже выкрикнул:

— Попробуем, — а затем двинулся вниз. Он знал, что здесь работать придется ему, так как Ашот с молодежью обращаться совершенно не умел, а нарываться на разборки из-за грубости друга ему не хотелось.

Кое-как протиснувшись между танцующих, Валентин, наконец добрался до бара. Здесь музыка гремела еще сильнее, поэтому приходилось не просто орать, а выжимать из своего голоса все, на что он способен.

— Моло-одой че-ло-овек! — надрывался Грач. — Можно вас на минутку?..

Не слышащий его парень указал на одну из бутылок и жестом-кивком спросил: «Эту?»

— Нет. Мне нужно вас спросить.

Взгляд бармена переместился на соседние бутылки, подороже.

— Да нет же, — уже психовал Валентин. — Вопрос. Спро-сить, — протянул он по слогам.

Неожиданно его кто-то отпихнул в сторону, чей-то палец поманил парня к себе, и, как только тот оказался у стойки, огромная лапища схватила его за грудки и потянула на себя. Бармен растерянно замахал руками, посшибав всю стоящую на стойке посуду. Валентин был почти полностью уверен, что это взялся за дело Мачколян, а потому, отпрянув, не сразу повернулся в его сторону. Когда же сделал это, с удивлением заметил, что парень-грубиян ему не знаком, а самого Ашота поблизости даже не видно.

— Ну ты, шваль, ты мне что за бурду подсунул? Я у тебя нормальное пойло просил, а это что? — На голову бармена полилась какая-то светлая жидкость. — Разбавляешь, зараза. Мне разбавляешь?

Бармен что-то там промямлил, но его, судя по всему, даже никто не услышал. Порядком набравшийся неизвестный продолжал негодовать:

— Ты что там, на меня еще бочку катишь, сука? Да я тебя одной левой в порошок сотру. Я тебя сейчас… — так и не закончив начатого, парень вдруг ни с того ни с сего захрипел, глаза его чуть выкатились из орбит, он выпустил бармена из рук и, хрюкнув что-то неопределенное, обмякнув, с грохотом рухнул на пол.

Только когда он оказался внизу, напуганный бармен увидел стоящего перед ним мужчину, с невозмутимым видом разминающего свою ладонь. Это был тот самый тип, что никак не мог определиться с заказом.

— Ты в порядке, парень? — видя, что теперь внимание привлечено, не так громко, как раньше, спросил Валентин, а это именно он вырубил громилу, аккуратненько надавив ему на сонную артерию.

Бармен несколько раз кивнул и начал сползать со стойки. Валентин подошел ближе и облокотился о стол.

— Что желаете? — попробовав улыбнуться, вежливо спросил спасенный паренек. — Я угощаю.

— Нет, спасибо, пить я не хочу. Мне нужно кое-кого найти. Поможешь, буду благодарен.

Юноша согласно кивнул. Валентин придвинулся еще ближе и, оказавшись лицом к лицу с работником клуба, спросил:

— Где найти Одинцова Влада?

— Крайний левый столик, — не долго думая выдал тот. — Молодой человек в зеленой футболке.

— Спасибо, — поблагодарил его Валентин и отправился на поиски Влада. Но не успел он сделать и пары шагов, как напоролся на живот невесть откуда взявшегося Мачколяна. — Ты где шлялся? — наехал на него Грачев.

— Отошел в туалет, — спокойно ответил тот. — А что, неужели я пропустил что-то интересное?

— Ничего особенного. Пошли, я нашел Влада.

— Где он?

— Вон за тем столиком.

— Думаешь, он станет с нами разговаривать? — засомневался вдруг Ашот.

— Придется. Я не намерен довольствоваться банальным «да пошли вы».

— А что, и такое возможно?

— Кто знает.

Оказавшись недалеко от стола, на который им указали, мужчины остановились и стали изучать всех четверых, кто сидел за ним. Все ребята были примерно одного возраста, невероятно взлохмаченные, одетые черт знает как. Казалось, они одним своим видом пытались сказать всем, что презирают общественные устои и не собираются следовать бесполезной моде. Они делают то, что хотят, и носят то, что нравится им, а не кому-то еще.

— Как думаешь, который? — склонившись к Грачеву, спросил Мачколян.

— Вон тот, третий справа, — уверенно заявил Грачев. — Золотая печатка только у него.

Ашот с интересом взялся рассматривать сына местного мафиози. Парнишка был невысоким, имел мелкие черты лица. Ясные голубые глаза его ввалились, впрочем, как и скулы; веки приобрели некоторую синеватость, словно человек страдал от недосыпания или же постоянно принимал «на грудь». При взгляде на него в глаза бросались только широкие, весьма привлекательные губы и большой треугольный нос, кажущийся еще более огромным из-за осунувшегося лица. Парень бы был довольно милым, если бы получше питался и поменьше и пореже пил.

— Останься тут, — попросил Валентин Ашота. — Я попробую оторвать его от этой компании и вывести на улицу. Будь поблизости, но не вмешивайся, пока не дам знак.

Ашот хотел спросить, какой именно знак, но не успел, так как Валентин решительно направился к столику, за которым, развалившись на пластиковом стуле, сидел Влад. Ребята заметили его сразу и сосредоточенно уставились, видимо, не понимая, что могло понадобиться взрослому мужику в таком месте. Грач остановился, мило улыбнулся и произнес:

— Привет ребятки! Влад, можно тебя на пару слов?

— А ты вообще кто такой? — небрежно стряхивая пепел прямо на пол, вяло промямлил тот. — Что-то не припоминаю среди своих знакомых. А-а, наверняка любимый папочка опять послал. Беспокоится. — Парнишка ненормально хохотнул и скривил какую-то мину. Затем махнул на Валентина рукой, добавив: — Ладно, скажи, что все нормально, к утру буду дома.

— А при чем тут твой отец? — прикинулся удивленным Грач. — Я хотел поговорить именно с тобой. Возникло одно предложение, — на ходу выдумывал он, что сказать.

— Насчет колес? — последовал вопрос от парня.

— Да-да, насчет них, — не нашел больше что ответить Грачев. — Ну так что, выйдем?

— Я наркотой не торгую, так что с этим не ко мне, а к папику, — игриво поводив бровями, с улыбкой парировал тот и прощально помахал ручкой. — Так что гуляй, дядя, сегодня не твой день.

Валентин просек, что юнец над ним попросту издевается, и решил действовать иначе. Ухватив сидящего рядом с Владом парня за шиворот, он силком стащил его со стула и отшвырнул в толпу. Сам нагло занял его место и, наклонившись к Владу, негромко произнес:

— А если тема касается похищенных детей?

На лице парня выразилось удивление, а Валентин между тем продолжил:

— Я знаю, ты не такой, как твой отец, вы разные. И тебе не нравится то, что он делает…

— Мне на это плевать, — буркнул парень, резко встав. — И с ментами я дел не имею.

Валентин схватил его за плечо и вернул на место. В этот момент подскочил обиженный, лишенный места парень и замахнулся на Валентина пустой бутылкой, видимо, подобранной с пола. Грач едва глянул в его сторону, успев заметить, что за спиной этого типа нарисовался Мачколян. И в самом деле далее послышался звон стекла, какие-то глухие удары, а потом вдруг все стихло.

— Мы не копы. Так как насчет поговорить? — повторил Валентин свой вопрос, видя, как пристально парень следил за действиями его друга. — Пройдемся?

— Уходить никуда не надо, в этом баре также есть тихие местечки, — с трудом сглотнув слюну, уверенно заявил тот и, встав, направился куда-то за сцену.

Следуя за Одинцовым-младшим, спасатели спустились по лестнице в какой-то сырой подвал, оказавшись в плохо освещенном коридоре с несколькими дверями. Одну из них парнишка пнул ногой, и она распахнулась, пропуская гостей в маленькую комнатенку с деревянным столом посередине и несколькими лавками вдоль стен. Уверенно пройдя к столу, Влад поставил на него так и не выпущенную из рук бутылку с пивом и, вытащив из карманов пакетики с сухариками и кальмарами, также бросил их на крышку.

— Садись, мужики, сейчас нам все принесут.

— Ну вот, это уже другой разговор, — обрадованно потер ладони Мачколян. — Это по мне.

Заграбастав оставленную без присмотра бутылку, Ашот запрокинул ее себе в рот и несколькими огромными глотками осушил до дна. Затем удовлетворенно крякнул и приземлился на лавку.

— Кто вы такие? — никак не мог понять паренек. — Не менты, точно?

— Работники службы МЧС, — представился Валентин. — Занимаемся поиском похищенных с теплохода «Волга-1» детей.

— А с чего вы взяли, что к этому причастен мой отец?

— Скажем, на него нам указал тот самый человек, с которого теперь требуют выкуп, — вставил Ашот.

— А если он соврал?

— А если нет? — переспросил Грач. — Насколько я могу судить по твоей реакции на мои слова там, в зале, вероятнее всего второе. Я прав?

— Нисколько. Мой папаша, конечно, отморозок конкретный, но чтобы кого-то похищать ради каких-то сорока миллионов долларов…

— А откуда ты знаешь, что именно сорока? — вновь прицепился Валентин.

— Так по телеку же говорили, — не смутившись, парировал Влад. — Не успеешь включить коробку, как только и слышишь: похищены, требуется выкуп, ведутся поиски. Честно говоря, мне даже интересно, чем все это закончится.

— О, ну об этом я могу поведать тебе и сейчас. Хочешь? — надвинувшись на парня, голосом привидения спросил Ашот.

— Нет. Концовки всегда однообразны и скучны. И потом, я предпочитаю комедии, а не ужастики. Я вообще не знаю, что вы ко мне прицепились. Разве не ясно, что я не имею никакого отношения ни к каким делам своего отца.

— Боишься запачкаться?

— Нет. Мало интересуюсь бизнесом.

Прислонившись к стене, Влад закинул обе ноги на стол и, достав из кармана пачку сигарет, преспокойно закурил.

Ашот с Валентином переглянулись. Даже по взглядам друг друга они поняли, что думают примерно одинаково: парень либо прикрывает папашу, на деньги которого живет, либо боится его гнева, как, впрочем, и осуждения со стороны общественности. Ему проще придерживаться нейтральной позиции, делать вид, что он вообще не в курсе происходящего. Вдруг повезет и удастся выйти чистым из воды. Но при всем при этом парнишка был немного слабовольным. Если с ним как следует поработать, он расскажет все сам, без лишних вопросов. А раз так, то придется все же поработать…

Глава восьмая

Они пили уже второй час, ведя бессмысленный разговор и слушая глупые рассказы парня. Влад, как ни странно, пьяным не казался, и это несмотря на то, что выпил он в два раза больше, чем Валентин вместе с Ашотом, и это без учета того, что алкать он начал гораздо раньше. Спиртное действовало на него возбуждающе, и он, будто получив дополнительный заряд, активно принялся делиться впечатлениями от поездки в какой-то город.

— Нет, согласитесь, я вообще во всю голову раненый, — улыбаясь, размахивал он руками. — Вчера в поезде пил в кабине машиниста, дудел, гудел там во все, мне даже дали порулить. Потом вернулся в купе и всем рассказал, что я их вез. Эти придурки чуть от инфарктов не скончались, а мне так весело было…

Разговаривая со спасателями, юноша редко смотрел им в глаза, чаще он отводил взгляд в сторону, ломал руки или же описывал ими в воздухе какие-то кренделя. И все же по его речи и рассказам Валентин почувствовал, что парень весьма эрудирован, много знает. Много, но в то же время не все. При желании его было легко сломить, навязать ему свою идею, причем он бы этого даже не заметил.

За демонстрируемой самостоятельностью ярко просматривалось внутреннее одиночество, пустота и жаркое желание отдать себя в руки кого-то, кто хорошо знает, что с тобой нужно делать. У него было все, но стоило парню оглянуться назад, как становилось ясно, что прелесть жизни не в материальных благах. Это особенно сильно угнетало и давило на его психику, хотя он в том не признавался и, несмотря на каверзные вопросы спасателей о делах его отца, умудрялся пока держаться. Тормозом служило что-то большее, чем просто родственное чувство, — им был страх.

— Скажи честно, Влад, — решил попробовать еще раз Грачев. — Тебе никогда не было жалко тех людей, которые страдали по вине твоего отца?

— Опять вы за свое. Да не знаю я ничего, не знаю и знать не хочу.

— Я тебе не верю. Я не верю тому, что тебе все равно, что происходит, что тебя нисколько не тревожит боль родителей, беспокоящихся за судьбы своих детей. Не верю, что твое сердце такое же ледяное и холодное. Ты другой человек, ты — не он. Не понимаю, как тебя может устраивать такое будущее, что строит для тебя отец. Разве тебе хочется, чтобы твоего ребенка когда-либо похитили или убили, расплачиваясь таким образом с твоим отцом? А это когда-нибудь случится. Ты не сможешь пройти стороной ту дорогу, по которой шел он, ты в одной с ним колее, и тебе отвечать за его ошибки. Он стар, а ты еще молод. Тебе пока еще по силам изменить свою судьбу.

Заметив, что парень серьезно задумался над словами Валентина, Ашот затаил дыхание, боясь ненароком брякнуть что-то лишнее и все испортить. Он понимал, что цель где-то рядом и до нее остался всего шаг.

— Поверь мне, парень, юность — это когда ты хочешь и еще можешь изменить мир, а зрелость, это когда мир тебя уже изменил. Сейчас все в твоих руках, тебе и решать, что делать.

— Я давно решил не вмешиваться в его дела. Мы живем каждый своей жизнью, — выдержав длительную паузу, произнес Влад. — Так что вы зря возлагали на меня свои надежды.

Встав, юноша направился к двери. Ашот резко подскочил с лавки, которая тут же одним концом подлетела вверх, и, нагнав Влада, захлопнул уже открытую дверь прямо перед его носом.

— А ну, погодь, малый, — отпихнул его в центр помещения Ашот. — Я вижу, ты чего-то не догоняешь. Мне, честно сказать, уже надоели твои сопли да слюни, не вижу в них смысла. Не желаешь по-хорошему сотрудничать, придется по-плохому. Грач, забираем его с собой, будет на что обменивать.

Болезненный смех покатился по комнате. Влад стал похожим на сумасшедшего, припадочно трясущегося пациента психиатрической клиники. Мужчины не понимали, что так развеселило его, а потому лишь изумленно таращились на парня и периодически переглядывались между собой. Наконец Мачколяну все это надоело, и он подсечкой свалил парня на пол и, нависнув над ним, как скала, прогрохотал:

— Мне все это надоело. Или ты затыкаешь свою пасть, сопляк, или я заткну тебе ее сам. Нечего над нами угорать, ничего такого мы не сказали.

— Еще как сказали, — сидя на полу, продолжал улыбаться Влад. — Вы решили, что мой отец согласится меня обменять на похищенных детей?

— Решили, а что такого?

— А то, что ему плевать на то, чем я живу, что делаю. Даже если подохну, он не сильно расстроится. Мой папаша убежден, что я полный неудачник и что лучше вовсе не иметь никаких детей, чем такого сына, как я. Мы друг друга не перевариваем.

— Что ж ты тогда тут так рьяно распинался, защищая его? — издевательски спросил Ашот. — Надеялся оправдать его надежды? Или, может, выслужиться захотел?

Влад подтянул ноги к себе и, обхватив колени, положил на них голову. Взгляд его наполнился грустью.

— Сам не знаю. Может, потому, что как бы там ни было, но он все равно останется моим отцом. А может, как вы правильно заметили, я его просто боюсь… Он страшный человек, безжалостный, эгоистичный. Я для него не значу абсолютно ничего. Мне порой даже кажется, что он выживает из ума. Все, что ему нужно, — это деньги, как будто их можно унести с собой в могилу. И все равно — это мой отец.

Валентину на мгновение показалось, что в глазах парня мелькнули слезы.

— А вдруг ты ошибаешься? — неловко потоптавшись на месте, попытался загладить свою вину Ашот. — Может, он только делает вид, что тебя не любит…

— Замечательно делает, — усмехнулся Влад. — С самого моего детства. Так что можете меня забрать, жаль только, что время зря потеряете.

— Эх, парень. — Ашот присел рядом. — Ты же понимаешь, что безнаказанными действия твоего отца не останутся, ему все равно придется сесть. И это в лучшем случае. Но если мы найдем детей раньше, чем милиция, у нас появится шанс их вызволить, и виновник даже не будет выявлен. Ты же ведь именно этого хочешь.

— Да ничего я не хочу, — оттолкнул Ашота Влад и, решительно встав, принялся отряхиваться. — Просто отвалите от меня.

— Постой, — теперь уже парня остановил Валентин. Одинцов даже не обернулся. Грачеву не оставалось ничего другого, как воспользоваться техникой усыпления и, надавив на определенные точки на шее парня, отправить его на покой.

Не дав юноше упасть, Валентин подхватил его на руки и, втащив в комнату, усадил на скамью. Ашот захлопнул дверь.

— Впервые вижу такого непостоянного человека, то он строит из себя несчастнейшего на земле, то вдруг становится похожим на собственного папашу. Что у него за воспитание?

— Тебя волнует только это или еще и то, как теперь нам его отсюда незаметно вынести?

— Да тут и думать нечего. — Ашот подхватил щупленькую фигурку и, забросив тело себе на плечо, засеменил к выходу. — Пошли. На нас никто и внимания не обратит, все решат, что кто-то просто перебрал.

* * *

— Пацаны, кто видел мою макаку? — то заглядывая под каждую ветку, то задирая голову наверх, спрашивал у остальных Ивашка. Он выглядел довольно расстроенным и даже не шутил и не придуривался, как обычно.

— Больно она нам нужна, — выкрикнула в ответ Шерстенко. — Ищи там, где оставил с вечера.

— Я ее к ветке привязывал, неподалеку от навеса. Может, отвязалась… Банси! Банси, — парнишка принялся зазывать свою любимицу.

Андрей скромно стоял в стороне, стараясь делать вид, что он ничего не знает. Ему хоть и было немного стыдно за свои ночные действия, но иначе он поступить не мог. К тому же сейчас нужно было беспокоиться вовсе не о пропавшей якобы макаке, а о сбежавших школьниках, которых Граф до сих пор еще не вернул назад. Макс даже начал волноваться на этот счет, в голову полезли всякие нелепые мысли, будто ребята убили собаку, не желая возвращаться назад, и бедный пес теперь где-то лежит, истекая кровью. Андрей не мог точно вообразить, на что могут оказаться способны эти милые детки, потому и нервничал.

— Серый, — окрикнула Иванова Скорлупова. — А я знаю, где твоя сестричка.

— Ну и где?

— На небесах, — рассмеялась Вика. Ивашка нахмурил лоб, не поняв ее шутки.

— Похоже, именно твою макаку мы вчера ночью сбили с дерева, — с издевкой добавила к словам подруги Косяченко. — Бац — и нет хвостатой.

— Кстати, очень может быть, — согласился с этим предположением Петр. — Если бы это была кошка, Банси бы раньше всех шум подняла.

— Вот козел! — негромко буркнул себе под нос Макс, услышав, как его только что сдали с потрохами.

— Это правда? — Ивашка подскочил к Максу. — Это была Банси?

— Похоже, что да, — теперь уже не стал отпираться Андрей. — Ты же никого не предупредил, что привязал ее туда, она всех и напугала. Если бы не я, ее бы сбил кто-то другой. Или бы она просто убежала, отвязав поводок от ветки.

— Но она не убежала, — вспыхнул Сергей. — Ты ее убил. — Он кинулся на Максимова, начав колотить его своими маленькими кулачками в грудь.

Андрей дал парню выплеснуть свой гнев, тем более что никаких неудобств и боли от его битья не испытывал, затем прижал голову Сергея к собственному плечу и, ласково погладив по голове, произнес:

— Ну все, все, ты же мужчина. Рано или поздно это бы все равно случилось. Сейчас у нас есть проблемы и посерьезнее, чем переживать о мартышке.

— Она была моим лучшим другом, она… — Юноша захлебывался слезами. — Я ее любил…

— Знаю. — Андрей глянул туда, где сидели все остальные, и увидел, что они тоже опустили головы, словно чувствуя вину за случившееся.

— Ладно, Серый, — подошел к парню Петр, — найдем мы тебе другую мартышку. А вообще, зачем она тебе сдалась, ты взрослый мужик. Пора заводить какого-нибудь кобеля породистого. От них хоть польза какая есть.

— Я должен ее похоронить, — игнорируя все слова в свой адрес, решительно заявил Сергей. А затем сразу спросил: — Куда вы дели ее труп?

— Граф куда-то оттащил, — признался Андрей. — Может, даже и закопал, так что искать теперь бесполезно.

Ивашка посмотрел на него глазами полными злости, утер слезы и, развернувшись, побрел куда-то в лес.

— Роман, поди за ним, — попросил Макс парнишку. — Как успокоится, веди обратно. Мы пока будем здесь.

Косицин согласно кивнул и медленно побрел вслед за Ивашкой. Остальные школьники угрюмо молчали, сидя кто где и почти не глядя друг на друга. Настроение с самого утра было отстойным и к веселью не располагало.

Прошло минут десять. Недавнее происшествие стало потихоньку выветриваться из памяти, и ребята вновь начали шутить.

— Свинар, а что ты там такое жуешь? — полюбопытствовала Ершова.

— Ничего, — буркнул тот в ответ, выплевывая какой-то листик.

— А чего ты тогда такой полный?

— Это он с голоду пухнет, — вместо него ответила Вика и тут же пожаловалась: — Я вся ослабела от голода. Моя одежда вся помялась. Вы только посмотрите, девочки, на кого я стала похожа. — Вика приподняла локон вверх и брезгливо поморщилась.

— Когда платья бывают из травы? — улыбаясь, спросил Петр и тут же сам и ответил: — Когда они измяты.

— Не смешно, — огрызнулась на него девушка. — Я больше не могу находиться в таких условиях. Здесь вокруг одни комары и паутина. А я ненавижу пауков.

— А змей ты любишь? — Ковылина откуда-то приволокла ужа и принялась пугать им своих одноклассниц. Девушки громко завизжали и кинулись врассыпную. Сообразительная Косяченко сразу же спряталась за спину Максимова и пожаловалась:

— Скажите же ей, чего она пугает.

— Лена, брось эту гадость, — попросил Максимов вежливо. — Потом руки весь день вонять будут, — последнее подействовало лучше любых уговоров, и уж тут же был закинут в кусты. — Вот так-то лучше.

Неожиданно со стороны раздался какой-то далекий вой. Андрей насторожился и прислушался. Через пару минут ветер принес еще один странный звук, который теперь уже услышали и школьники.

— Что это? — испуганно спросила Мельникова.

— Похоже, что Граф, — ответил Андрей. — Он возвращается.

— С нашими мальчиками?

— Вот этого я пока не знаю.

— Вы слышали? Слышали? — из леса выскочили напуганные Косицин и Иванов. — Там какой-то зверь.

— Не какой-то, а наш собственный, — с умным видом заметил Свинар.

Вскоре лай стал более различимым. Затем к нему присоединился шорох листьев. Наконец Граф вынырнул на лесную поляну и радостно бросился к Андрею.

— Соскучился, друг, — принимая пса в объятия и обрадованно гладя его по холке, произнес Максимов. — Соскучился.

— Настырная у вас собака, — вздохнул кто-то, отвлекая его от радостной встречи. Андрей поднял глаза и увидел беглецов: Пехотского и Боярова. Невероятно лохматые, в подранной одежде, с какими-то ссадинами на лице, они виновато стояли в стороне.

— О, явились, голубчики, — взмахнула руками Елена. — Ну и как прогулка? Много чего нашли?

— Может, что-то бы и нашли путное, если бы не эта тварь. — Анатолий обиженно кивнул на пса.

— Он нас так перепугал, — продолжил рассказ Бояров, — что мы, не разбирая дороги, мчались по лесу целый час. Когда стало светать, поняли, что заблудились и отдалились от реки. А тут он… Пришлось вернуться, — вздохнув, завершил он и, с мольбой посмотрев на остальных, скромно спросил: — У вас поесть ничего нет?

— Минут десять назад был уж, но готовить никто не захотел, — сыронизировала Елена. — Еще есть грибы, чаще всего поганки, и труп Банси.

— Лена. — Андрей с опозданием одернул девушку, но было уже поздно, и Сергей вновь захныкал и отошел от остальных в сторону.

— О, похоже, мы пропустили много интересного, — улыбнулся Толян. — Впрочем, что у вас могло случиться, здесь же собрались одни зануды и трусы…

Уже поняв, что это именно его идеей было побродить по лесу в одиночестве, Максимов решительным шагом подошел к парню, схватил его рукой за шею и, несильно сдавив, угрожающе произнес:

— Еще одна подобная выходка, сопляк, будешь ползти за нами на четырех ногах. Я тебе это обещаю.

Пехотский не сильно испугался. С презрением глядя в глаза Максимова, он ехидно растянул рот в улыбке, а затем двинул Андрею кулаком в челюсть. Никак не ожидая нападения, Андрей на долю секунды растерялся и, отпустив шею парня, отшатнулся назад. А наглый юнец уже встал в позу, приготовившись хорошенько побить своего назойливого воспитателя.

— Толян, кончай, — донеслось со стороны.

Но Пехотский и не думал униматься. Он вновь кинулся на Макса, яростно размахивая кулаками. Теперь уже Андрей не сплоховал. Отбив несколько ударов, Максимов решил проучить парнишку. Свалив его подсечкой с ног, он навалился на Анатолия сверху и стал ловить его руки. Но тот тоже был не лыком шит. Резко извернувшись, он сбросил Андрея с себя и сам вцепился ему в горло. Мужчины покатились по земле, гневно шипя, пыхтя и пиная друг друга. Остальные сбились в кучу, наблюдая за происходящим.

Пехотский оказался весьма сильным и неплохо натренированным — чувствовалось, что отец с ним работал на совесть. Андрей же давно уже не посещал спортзала, а потому на первом этапе драки дал слабину и позволил втоптать себя в грязь. Точнее, в нее Анатолий сунул его лицом, умудрившись перевернуть на живот и скрутить одну руку. Такого унижения Максимов терпеть не собирался и, собрав все свои силы, изогнулся коромыслом, двинув парня затылком по носу. Тот застонал и на мгновение ослабил хватку — этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы поменяться местами.

Одна секунда, и вот уже Пехотский сплевывает мокрую землю, пытаясь приподнять голову вверх. Но Андрей получше его знал, как следует осуществлять захват и что делать, чтобы враг не вырвался. Знал не только это, а так как он пребывал не в лучшем своем настроении, предпочел забыть о том, что дрался со школьником, и двинул того кулаком в одну из наиболее болезненных точек на теле человека. После этого удара силы вернутся к парню не скоро.

— Надеюсь, мы друг друга поняли, — поднимаясь на ноги, произнес Макс. — Так что давай договоримся, что ты больше не будешь создавать мне проблем.

— Да пошел ты…

— Отлично. Я знал, что ты умен не по годам, — с издевкой заметил Андрей, протягивая Анатолию руку. Но тот не принял помощи и, самостоятельно вскочив с земли, плюнул в сторону и, пренебрежительно толкнув Андрея в грудь, добавил:

— Я еще с тобой поквитаюсь.

— Буду ждать с нетерпением, — усмехнулся в ответ тот. — А пока ты собираешься с силами, мы продолжим движение вперед. Все слышали?..

Покивав, ребята молча побрели вперед, негромко разговаривая. Макс подозвал Графа, и они поплелись следом, начав пробираться через корни старых деревьев и колющиеся кусты.

* * *

Сразу после того, как они закинули спящего Влада на заднее сиденье джипа, спасатели запрыгнули на свои места и тронулись в путь. Не определившись, куда им следует двигаться, мужчины решили пока остановиться где-то за городом и там уже разобраться с тем, что делать дальше. Но не успели они проехать и пары километров, как Валентин воскликнул:

— Смотри, за нами, кажется, «хвост».

— Шутишь. Никто еще даже не хватился его пропажи, — не поверил сначала Ашот. Но все же бросил взгляд в зеркало заднего вида и действительно заметил там машину, следующую за ними.

— Я серьезно. Этот светлый «Опель» тащится за нами уже минут двадцать. — Я же тебе говорил, чтобы ты не трогал его дружков.

— Я бы и не трогал, если бы они сами не полезли, — буркнул Мачколян в ответ. — Они небось и нажаловались его папане.

— Теперь это уже не важно, — вздохнул Валентин. — Плохо то, что об этом знают. Не получится внезапного хода. Ашот, прибавь-ка газу.

— Это я с радостью, — заулыбался тот. — Наконец-то сейчас и начнется самое интересное.

На заднем сиденье послышалось движение. Валентин обернулся и увидел, что Влад приходит в себя.

— С добрым утром, — даже не глядя на парня, поприветствовал его Ашот. — А ты умничка, проснулся как раз к самому занимательному.

— Что происходит? — простонав, спросил тот.

— Мы несемся, нас догоняют.

— Кто?

— А ты сам посмотри, тебе должно быть виднее.

Одинцов послушно обернулся назад и тут же выругался:

— Черт!

— Что, кого-то признал? — полюбопытствовал Ашот.

— Еще бы. Это те кретины моего папаши, которые вечно за мной таскаются.

— Типа телохранителей? — уточнил Грачев.

— Черт их знает. После похищения детей он их ко мне приставил. Сказал, что не хочет, чтобы с ним торговались моей несчастной шкурой и безмозглой башкой. Я не стою его денег.

— А милый у тебя папик. А главное, какой рассудительный.

— Куда мы едем?

— Еще не придумали. Для начала попробуем оторваться от этих идиотов, — пояснил Ашот. — А там что-нибудь придумаем.

— Можете начинать думать уже сейчас, — с ухмылкой откликнулся парень. — Впереди пост ГАИ, люди там наши, так что уж наверняка предупреждены.

— Спасибо за подсказку, — резко разворачивая джип прямо посреди дороги, буркнул Мачколян. Машина завизжала колесами, прокрутившись, как юла, выкатила на встречную полосу и понеслась по ней в обратном направлении. Бедные автолюбители едва успевали уворачиваться и освобождать дорогу.

Машина преследователей повторила этот трюк и, догнав их, попыталась прижать к обочине. Ашоту это совсем не понравилось, и он усилил давление на педаль газа. Джип аж подскочил вверх двумя передними колесами, будто конь, встав на дыбы, и устремился вперед быстрее прежнего. Валентин, уже привыкший к подобной езде, следил за задним планом. Туда же смотрел и Влад.

— Ашот, к «Опелю» присоединились менты, — вскоре сообщил Грач. — Число преследователей увеличивается.

— А хрен с ними. Все равно не догонят.

— О-о, — затянул Валентин и, схватившись за руль, вдруг резко крутанул его в сторону. Машину повело на обочину, и она едва не слетела с трассы вниз. Ашот не успел выразить свое возмущение по этому поводу, услышав, как осыпалось заднее стекло.

— Они что, стреляют? — только и смог вымолвить он.

— А ты думал. Целятся по колесам.

— Ну и скоты. Грач, потряси-ка шмотки Андрея, — предложил Ашот. — У него там вечно всякой ерунды навалом валяется. Вдруг что подойдет и для нашего случая.

Валентин кивнул и быстро перелез на заднее сиденье. Там наклонил спинку, а в машине Ашота это было возможно благодаря все тому же Максу, вытащил из багажника огромный чемодан и принялся в нем рыться.

— Тут есть номерной знак, ошейник Графа и какие-то бутылки, похоже, что с краской. Случаем не знаешь, что это такое?

— Догадываюсь. И если догадываюсь верно, у нас есть шанс смыться из города незамеченными. Держись…

Очередной раз резко свернув, Ашот нырнул в какой-то дворик, из него спешно вылетел через другую арку, завернул за дом и, встав в тень, резко заглушил мотор. Валентин и Влад замерли и с интересом уставились вперед. Через несколько секунд из арок на огромной скорости выскочили две машины, они буквально пронеслись мимо них, даже не заметив, и покатили дальше по трассе.

— Вам это все равно не поможет, — поняв, что Ашоту удалось выиграть время, произнес Одинцов. — Вашу машину уже давно объявили в розыск.

— Ну так пусть они ее и ищут. Кто же мешает, — широко улыбнулся тот и, вновь заведя джип, повел его в обратном направлении. Когда впереди показалась небольшая придорожная автомойка, Ашот заехал туда. Затем спешно выскочил из машины навстречу направившемуся к нему работнику мойки.

— Вам помыть машину?

— Нет, нам нужно поменять заднее стекло. Случайно разбили, — мило попросил Ашот. — У вас ведь здесь есть СТО?

— Да, вон в том отсеке, — указал на другой гараж парень.

Ашот завел мотор и переехал в другой гараж. Там дал задание автомеханикам и сам тоже занялся делом. Быстро отвернув номерные знаки, он незаметно заменил их новыми, затем проверил найденную Валентином краску. Когда стекло заменили, он расплатился с парнями и, попросив у них распылитель, начал красить задние и боковые стекла, чтобы джип стал похожим на неостекленный сзади внедорожник. Благо краска была именно того цвета, что и машина.

Грачев удивленно следил за его действиями. Затем все же не выдержал:

— Ты с ума сошел? Ее же потом не смыть.

— Обычную краску — нет, — не останавливаясь, откликнулся Мачколян. — А эту дрянь и водой обычной снимают, главное, чтобы напор хороший был. Макс при мне пробовал, но я и не думал, что его изобретение так скоро может пригодиться.

За десять минут все было сделано, и машину Ашота стало не узнать. Для большей конспирации Мачколян снял с багажника прикрепленное к нему запасное колесо и засунул его в салон. Затем, довольный своей работой, запрыгнул в машину и, повернувшись к остальным, произнес:

— Я уже говорил, что Макс у нас гениальный человек?

— Тысячу раз, — улыбнулся в ответ Валентин и, откинувшись на сиденье, добавил: — Давай уже трогай.

— Е-мое, да вы сумасшедшие, — подивился Влад и зачастил: — Как вы до этого додумались? Представляю разочарование этих типов! Надо же им потерять машину в своем городе. Обалдеть. Нет, охрененно придумано. Фиг прикопаешься.

— Как сказал Бенджамин Франклин: «Учи своих детей молчать, говорить они научатся сами», — устало вздохнул Ашот, выезжая за пределы СТО.

* * *

— Сколько мы уже идем? — спросила Шерстенко у остальных.

— Не знаю, — откликнулся Роман. — Но мне уже порядком надоела эта бескрайняя лесная чащоба, в которой рыскают всякие зубастые и клыкастые твари.

— Мы второй день бредем через эту чащу, и все безрезультатно, — заныла Вика. — Я больше так не могу.

— Граф! — Андрей заметил, что пес учуял что-то. Его чуткие ноздри задрожали, он весь напрягся, превратившись в слух. Андрей тоже сосредоточился, пытаясь не пропустить ни единого постороннего звука.

Внезапно пес сорвался и умчался прочь. Андрей крикнул:

— Ребята, повремените, нужно кое-что проверить. — И кинулся за овчаркой следом.

Через несколько шагов он тоже начал различать посторонние звуки. Сбавив шаг, Андрей постарался ступать мягко, чтобы не производить лишнего шума. Вскоре сквозь лесную поросль стали видны чьи-то силуэты, затем послышались голоса. Стало очевидным, что там двигаются люди.

Пройдя еще немного, Макс остановился и стал ждать, когда неизвестные сами подойдут ближе. Он видел, что Граф не выдает его, значит, чувствует какую-то опасность. Прежде чем открывать себя, следует все проверить. Посторонние подошли совсем близко, и тут Андрей понял, что хорошо с ними знаком: это были те, кто захватил корабль. Стало быть, рассуждал он про себя, они высадились чуть выше и двигались безостановочно, раз сумели нагнать нас. Спасению школьников эти типы вряд ли обрадуются, иначе они хотя бы выпустили их и дали шанс попробовать спастись. А раз они этого не сделали, значит, в их планы изначально входило убить всех. Нужно срочно что-то делать. Нельзя, чтобы они наткнулись на детей.

«Да, но, с другой стороны, у них одна из учениц, — заметив девушку, озаботился Андрей. — Оставить ее в их руках я не могу, ведь отвечаю за каждого. Вот ведь головоломка…»

Бандиты подходили все ближе и ближе, медлить больше уже нельзя — пора было уходить. Тихонько поманив Графа, Андрей так же крадучись поспешил прочь. Чем дальше он уходил, тем сильнее ускорял шаг и наконец вовсе побежал. Вылетев на поляну, где ждали его ребята, Андрей резко остановился и попытался привести в порядок свое дыхание. Пот струился с него градом, сердце клокотало в груди. Поняв по его виду, что что-то случилось, выпускники испуганно замерли и вопросительно уставились на него. Андрей не стал мучить их ожиданием, сразу скомандовав:

— Все на ноги и бегом отсюда!

— А почему? Что случилось? Кого вы там увидели? — посыпались со всех сторон вопросы.

— Некогда объяснять, уходим, — заторопил всех Андрей.

Видя, что он не шутит, ребята подорвались со своих мест и кинулись напролом через чащу. Максимов бежал позади, понимая, что иначе кто-то может отстать. Его сопровождал Граф, так же присматривающий за учениками.

Где-то в стороне шумела вода, но не ее журчание и плеск слышали все. Повсюду хрустели ветки, ломающиеся под ногами. Дети бежали не останавливаясь. Затем, когда силы стали ослабевать, бег плавно перешел в быстрый шаг. Первыми сдались девушки. Заметив это, остановились и парни.

— Мы больше не можем, — задыхаясь, выпалила Ершова. — Скажите хоть, что там?

— Да, мы хотим знать.

— У нас за спиной движутся захватчики теплохода, все они вооружены и, судя по всему, пребывают в очень плохом настроении. Если мы нарвемся друг на друга, дискотекой и танцами это не закончится.

— Это что же, мы теперь должны все время бежать? — возмутился Свинар. — Я так не согласен. Я не спортсмен, и у меня болят ноги.

— А может, нам просто свернуть в лес, а когда они пройдут мимо, вернуться назад, — предложила Ольга.

— Это вполне бы сгодилось, но я боюсь слишком далеко уводить вас от реки, — высказал свои опасения Андрей. — В наших лесах легко заблудиться. Но можно попробовать затаиться где-то неподалеку, пропустить их вперед и двинуться следом.

— Заодно и проследим, куда они двигаются, — обрадовался Ивашка.

— Значит, решено. Прячемся и ждем.

— Я не согласен, — выкрикнул вдруг Косицин. Андрей удивленно посмотрел на парня. — У них Нина. Мы должны ее освободить, — уверенно произнес тот.

— Ха, и как ты себе это представляешь? — спросила Елена. — Не с палками ли, как индейцы, на вооруженных людей предложишь бросаться? Думаешь, почему этих краснокожих так быстро всех истребили? Я не собираюсь повторять их глупость.

— И я, — присоединилась Маринка. — Следить — это еще куда ни шло, но драться… Вам только кажется, что вы такие великие, а на самом деле… — Девушка сжала руку в кулак, приподняв большой палец вверх, а потом медленно перевернула руку так, чтобы он оказался внизу.

— Не хотите, можете не помогать, а я все равно попробую, — насупился Роман.

— Не торопись, — уже поняв, что спорить с молодежью бесполезно, ее нужно брать обманом, подошел к пареньку Макс. — Прежде чем нападать на врага, нужно сначала хорошенько его изучить, сосчитать, выявить его слабое место. Слышал поговорку: «Тот враг безопасен, который уверен, что держит тебя в руках». А они уверены, что вы все пошли ко дну, вот пусть пока так и думают. Еще не пришло время переубеждать их в обратном. Сейчас мы прячемся, пропускаем их мимо, а затем идем следом. Ты согласен?

Косицин кивнул.

— В таком случае, давайте поторопимся.

* * *

Несколько вооруженных мужчин устало брели через лес, окутанный паутиной. Вокруг огромными великанами возвышались сосны и тополя. Где-то в траве попискивали какие-то зверьки. Все шевелилось, пищало, свистело, и лес тонул в разноголосых звуках.

Замыкал эту странную цепочку высокий молодой человек с холодным взглядом. Казалось, что он не доверял даже самому себе, так пристально, внимательно следил за каждым из своих людей. Мужчины молчали. Нарушал шорох их шагов разве что жалобный всхлип, периодически напоминающий о том, что среди них присутствует дама. Точнее, захваченная ими с теплохода девочка.

Нина Соболенко ужасно устала и почти валилась с ног. Но на ее состояние никто не обращал внимания. Захватчики то и дело ссорились, что-то обсуждали. Ее же держал связанной при себе головорез с порезанным ухом. Причем порез этот был свежий, видимо нанесенный кем-то во время захвата теплохода.

— Артур, — окрикнул главаря один из парней. — Ты точно звонил боссу? Когда нас отсюда заберут?

— Когда выйдем к населенному пункту, — угрюмо ответил тот.

— Ну выйдем, и что тогда? — не унимался парень. — Мы много напортачили, не решит ли Дядя нас грохнуть. Зачем ему лишние люди, которым еще нужно платить? Проще расстрелять их, забрать девочку и… все шито-крыто.

— Вы не доверяете ему? — недовольно прищурился Артур.

— А с чего бы нам ему доверять? — ополчились на него сразу несколько человек. — Мы простые «шестерки», а у Дяди слишком серьезные покровители, которые даже задержать его не позволят, если все вдруг выплывет наружу.

— Ну и что вы теперь предлагаете? — не понимал, к чему все эти разговоры, доверенный Одинцова.

— Раз ее папаша столько бабла ему должен, мы можем предложить ему дочку сами, не через других лиц, — разъяснил один. — И денежки все достанутся нам, все, а не какой-то мизерный процент.

— Если мы хоть немножечко посамовольничаем, то быстренько полетят клочки по закоулочкам, и вы это знаете, — с невозмутимым видом произнес Артур. — А насчет денег не беспокойтесь, он их вам выплатит, как только из всего этого выкарабкаемся… Их даже хватит до конца жизни. Так что кончайте ныть — мы выполняем ту работу, которую нам поручили.

Сказав это, Артур прошел вперед. Настроение его давно уже было испорчено, и чем больше он думал, тем резче оно ухудшалось. После разговора с Одинцовым Артур почувствовал себя чем-то ничтожным, незначительным. Дмитрий Яковлевич разговаривал с ним свысока, ясно давая понять, что вычеркнул его из числа своих любимчиков. В один миг он встал в одну шеренгу с теми, кем сейчас руководил, и это ему совершенно не нравилось. Может быть, ребята правы? Вдруг Одинцов решил ими воспользоваться, а затем убрать? Что, если он и не собирался платить?..

Он считает его глупцом, человеком ведомым, а не ведущим, потому так неуважительно и относится. Он желает, чтобы его боялись, а не уважали, но он, Артур, его не боится. Так почему же он должен соглашаться со всем, что ему подсовывают и предлагают? Почему он получает лишь на один кусок больше других, хотя все подготавливал и контролировал? Одинцов чувствует себя слишком самоуверенно, не пора ли дать ему понять, что его время вышло?.. Может быть, самое время начать устанавливать свои правила и выдвигать свои требования?..

— Босс, здесь кто-то был, — швыряя носком своего ботинка что-то в листве, громко сообщил один из ребят.

Артур повернулся:

— С чего ты взял?

— Посмотрите, как здесь все истоптано, а здесь вот чей-то носок. — Подцепив находку, мужчина приподнял ногу вверх, демонстрируя ее. — Причем носок чистенький, не в земле.

— Однозначно кто-то был, — поддержал товарища другой. — Вот и цветочки лежат. Букет совсем не завял.

— Нам повезло, эти следы оставил кто-то из проживающих поблизости. Возможно, до деревни осталось совсем немного.

— Намекаешь, что вот у этого бревнышка кто-то кого-то полюбил?..

Мужчины засмеялись.

— Ничего себе порезвились любовнички, аж носки растеряли.

— Ну так в порыве страсти до них ли?

Пока бандиты шутили и веселились, Нина глянула на букет, а затем стала пробегать глазами по округе. Но ничего на глаза не попадалось, всюду была лишь темно-зеленая чаща, и ничего больше. Неожиданно ее уха кто-то коснулся языком. Она отшатнулась, но тут же была притянута обратно.

— Что, крошка, не желаешь повторить подвиг? Уверен, той девице здесь было хорошо.

— Оставь ее, — прикрикнул на парня Артур.

— А чего это? Думаешь, за подпорченный товар меньше дадут? Так ведь никто и не узнает, правда, малышка… Мы могли бы немного повеселиться.

— Некогда тратить время на глупости, пора выбираться отсюда, — строго произнес Артур. И тут же добавил: — Двигаем.

Девушку толкнули в спину, и вся компания вновь побрела по покрытой росой траве и листьям, громко разговаривая. Едва они скрылись в чаще, Максимов, лежащий за одним из деревьев, поднялся на ноги и, буквально подхватив за шиворот напросившегося быть с ним Косицина, поставил его на ноги и припер к дереву.

— Да ты что, сучонок, делаешь? Ты что, хотел, чтобы они нас искать начали? Какого хрена ты там все это разложил, я же просил скрыть все следы пребывания.

— Я должен был дать ей знак, — немного испуганно промямлил Роман. — Чтобы ей было не так страшно.

— Ну, конечно, теперь ей не страшно, теперь ей жутко страшно от тех мыслей, на которые ты навел этих уродов. Да к тому же она в небывалом расстройстве. Господи, ну сколько вас можно учить?! Как горох об стену… Ладно, — Андрей заставил себя успокоиться. — Пошли к остальным.

Глава девятая

— Одинцов Дмитрий Яковлевич? — спокойно спросил Валентин у абонента, попутно рассматривая маленькую фотокарточку, любезно предоставленную Владом. С нее смотрел пожилой мужчина с внешностью, мало чем отличающейся от стандартного лица типичного чиновника высокого ранга, разве что обрюзглости в нем было поменьше, да взгляд был не таким пустым.

— Да, это я, — донеслось в ответ. — А кто вы?

— Человек, похитивший вашего сына, — представился Грач. — Полагаю, что вам нет необходимости объяснять, с чем это связано. Вы достаточно умны, чтобы понять это самостоятельно.

— Напротив, я ничего не понимаю, — ровным голосом без тени волнения произнес в ответ тот. — Будьте добры, объясните, кто вы и что от меня хотите. Выкуп? У меня нет денег. Я старый человек…

— Вот только не нужно сказок, — прервал его речь Валентин. — Вы отлично все поняли. А теперь об условиях: мы вернем вам вашего сына только после того, как вы вернете похищенных детей.

— Каких еще детей? Кем похищенных? — гнул прежнюю линию Одинцов. — Я ничего не понимаю. К тому же, молодой человек, хочу вас сразу предупредить, мой сын взрослый человек, и если он желает, то пусть выплачивает за себя выкуп сам. Он уже достаточно самостоятелен для этого. Так что извините…

— Обалдеть! — Грачев раздраженно отшвырнул трубку телефона в сторону и застучал пальцами по крышке стола.

— Что? — осторожно спросил у него Ашот.

— Он бросил трубку.

— Это я понял. А что он сказал?

— Что знать ничего не знает и что до сына ему дела никакого нет.

— Он блефует, — не поверил Мачколян. — Зачем бы тогда его людям устраивать за нами погоню? Этот человек что-то задумал. Может, он надеется, что мы просто так отпустим его сына, поняв, что денег все равно не дождаться?

— Я и не просил у него денег…

— А, ну тогда другое дело. — Ашот задумчиво почесал затылок. — Честно сказать, все эти соображальные дела не для меня. Ничего в этом не понимаю.

Вновь зазвонил телефон. Ашот снял трубку и громко спросил:

— Кто?.. А, Алька, ты, что ли? Ну, чего нового?.. Серьезно? Погодите, сейчас будем.

Торопливо вскочив с дивана, Ашот сообщил:

— Нашим только что звонили. Речная служба нашла теплоход.

— Ну наконец-то…

— Не спеши радоваться. Судно затонуло. Водолазы осматривают его и ищут тела. Пока ничего не найдено, возможно, все спаслись на шлюпках. Косицин высылает нашу бригаду туда, я сказал, что мы сейчас подтянемся. Только вот что делать с этим? — Мачколян кивнул на преспокойно таращащегося в телек парня.

— Берем с собой, не здесь же оставлять. Эй, Влад, перерыв окончен, давай в машину.

— Ну, вечно мне не дают досмотреть фильм, — вздохнул тот, но все же послушно последовал за спасателями. Ему вообще, похоже, было плевать на все и вся.

* * *

— А, вот и вы. — Косицин протянул прибывшим на место сбора у реки Грачеву и Мачколяну свою руку. — Быстро добрались.

— Что он здесь делает? — не спеша пожимать руку начальнику, как это уже успел сделать Ашот, нахмурившись, спросил Валентин, глядя куда-то поверх голов.

Михаил Илларионович обернулся, не понимая, о ком конкретно идет речь. За его спиной в некотором отдалении стояли трое: начальник ГОЧС Андрей Николаевич Назаркин, начальник УВДТ Котлов Василий Евгеньевич и довольно неприятный пожилой мужчина презентабельного вида.

— Оп-ля, — теперь уже заметил последнего и Мачколян. — Неожиданная встреча.

— Вы о ком? — удивленно переспросил Косицин. — Уж не об Одинцове ли Дмитрии Яковлевиче?

— О нем самом, — кивнул Грачев. — Не можем взять в толк, что этот миллионер тут делает.

Косицин улыбнулся:

— Вы слишком плохо думаете о людях. Миллионерам тоже не чужды проблемы общества.

— Ну да, как же, — тихо проворчал Ашот.

— Дмитрий Яковлевич любезно предложил нам свою помощь. Он спонсирует поиски тел пассажиров теплохода — у городских служб на это своих денег, как обычно, не хватает.

— Все они, эти миллионеры, меценаты и спонсоры, — язвительно изрек Ашот и, смачно сплюнув на сторону, тут же добавил: — Черта с два я в это поверю.

— В это не нужно верить, это нужно принимать. Пойдемте, нужно узнать, что они намерены делать дальше. — Косицин уверенно шагнул к мужчинам.

Грачев и Мачколян переглянулись.

— Ох уж эти мне доброжелатели с камешком за пазухой, с киркой за спиной, — вздохнул Ашот. — У наших боссов что, одна-единственная извилина на всех?

— Косицин пока еще не в курсе наших с тобой находок и выводов, — тихо бросил другу Валентин. — И никто не в курсе.

— Так вот и надо всем рассказать, пока эта сволота тут, — эмоционально воскликнул Ашот.

— Выставим себя идиотами. Они скорее поверят ему, чем нам с тобой. Видишь, как раскланиваются…

— Хорошо, что мы оставили его сынка в машине, под присмотром Тарабрина. А то вот бы смеху было.

Первым достигнув беседующих, Михаил Илларионович громко произнес:

— Прибыли мои самые ответственные и лучшие люди. Разрешите вас познакомить. Это, — он слегка повернулся к спасателям, — мои армейские коллеги и незаменимые борцы за справедливость: Грачев Валентин и Мачколян Ашот.

— Это не из той ли прославившейся у вас команды с собакой? — полюбопытствовал Одинцов, разглядывая мужчин.

— О, а вы хорошо осведомлены. — Лицо Косицина осветилось радостью.

— Стараюсь быть в курсе событий, — с невозмутимым видом парировал тот. — А в последнее время по телевизору только о них и слышишь. Так каких успехов ваши герои достигли в этом деле?

Даже спиной Грач почувствовал, как раздулись ноздри Ашота и тот готов вот-вот выкинуть что-то лишнее. Ему и самому не нравился холодный взгляд Одинцова-старшего, его самоуверенность и наглость, но выдавать себя — это немыслимая глупость. Стараясь опередить друга, Валентин громко произнес:

— Мы над этим сейчас как раз работаем. Но в нашей команде не принято раскрывать карты перед посторонними.

— А я разве посторонний? — На губах Одинцова заиграла легкая, едва заметная улыбка, а брови удивленно приподнялись вверх.

Валентин выдержал этот насмешливый взгляд, ничего не ответив. Поняв, что ничего не удастся добиться, Одинцов вновь улыбнулся, похлопал Грачева по плечу и сказал:

— Правильно делаете. Доверять в наше время нельзя никому, даже себе. Мир грязен и пошл, и я очень рад, что в нем все еще остались такие светлые люди. У вас замечательная команда, Михаил Илларионович.

— Грач, давай я ему вмажу, — подался вперед Ашот.

Валентин с трудом остановил его, прошептав:

— Не дури. Пусть пока порадуется. Все равно последнее слово будет за нами. Михаил Илларионович, — Валентин громко обратился к начальнику. — Можно вас на пару слов.

— Извините, я сейчас, — бросил тот остальным и направился к мужчинам. — Ну что?

— Мы должны вам кое-что рассказать, — зашептал Валентин, искоса поглядывая на Одинцова. — Это касается этого человека и его действий.

— Уж не подозреваете ли вы его в совершении данного преступления? — Косицин недовольно нахмурился.

— Не просто подозреваем, у нас есть доказательства.

— Чушь. Зачем бы ему помогать поискам, если он все и устроил? — не желал их слушать начальник.

— Затем, чтобы отвести от себя подозрения.

— Вы хоть понимаете, на кого клевещете? — Михаил нервно взмахнул руками, едва не зацепив при этом Мачколяна. — Этот человек и так миллионер. Стал бы он пачкаться ради еще нескольких миллионов? На кой черт они ему… — Косицин так разошелся в своем гневе, что спасатели не могли вставить и слова, где уж там что-то объяснить. — Он уже получил все, о чем только может мечтать человек, и сейчас хочет сделать что-то полезное, обещает помочь мне найти сына. И я не собираюсь отказываться от этой его помощи только потому, что вы что-то там…

— Вы же ничего не знаете, — перебил Валентин.

— Не знаю и знать не хочу. Все, тема закрыта. Идите к остальным и займитесь делом, вместо того чтобы шляться неведомо где.

Резко развернувшись, Косицин широким шагом направился прочь.

— Вот мразь, — не выдержав, бросил ему вслед довольно громко Ашот. Но Михаил даже не обернулся, хотя прекрасно это услышал. — Я знаю, что ничего не знаю, но другие не знают и этого, — передразнил Мачколян босса, взяв за основу высказывание Платона. Затем повернулся к Грачеву и растерянно спросил: — Ну и что будем теперь делать?

— Он уже все знает про нашу команду и не удивился, увидев нас с тобой здесь, — не слыша последних слов Мачколяна, размышлял Грачев вслух. — Это значит, он знал, что именно мы похитили его сына. Кто-то его предупредил. Бред какой-то…

— Что?

— У нас, похоже, завелась крыса — кто-то сливает ему информацию. Потому он и не переживает особенно за сына. Он просто знает, где он.

— Да нет, не может этого быть. Ведь, кроме нас с тобой, никто и не в курсе.

— Другого объяснения его поведению я не нахожу.

— Думаешь, он и впрямь знает, что Влад у нас? — Ашот тоже начал склоняться к этой мысли. Валентин кивнул. — А знаешь, они ведь могли пробить номер моей машины по картотеке. С такими деньгами ему ничего не стоило выяснить наши личности. Да и потом, — Мачколян вздохнул, — его люди с корабля наверняка сообщили о мешающих им там спасателях с собакой. Провести между нами параллель мог бы и глупец.

— Скорее всего, так все и было. Проблема в другом: как нам теперь доказать его вину?

— Ну-у… Схватить за шиворот и посадить на электрический стул, пусть погреется немножко…

— Я серьезно.

— Тогда не знаю. Изобретать новые способы ловли на живца, это не для меня.

— У меня идея. Раз Одинцов уверен, что мы ничего на него не имеем, он нас и не опасается, а мы тем временем немного покопаемся в его биографии, вдруг выплывет что-то интересное.

— Предлагаешь собрать на него компромат покруче и предложить ему сделку? — догадался Мачколян. — Только вот сынок его опять начнет упрямиться и делать вид, что ничего не знает. А без его помощи мы концы три года собирать будем.

— С твоими-то связями. — Грачев заулыбался, а Ашот от столь похвального комплимента немного покраснел и потупил взгляд.

— Ну, может, ты и прав. Только чем занять Одинцова, чтобы он не понял, что мы под него копаем? Нужно как-то озаботить его конкретно, чтоб не до мелочей было. Эх, жаль, что рядом Макса нет, уж он бы придумал какую-нибудь гадость. Ему это как два пальца…

— А что, если устроить на него покушение, пусть подумает, кто да зачем, — предложил Грач.

— Он решит, что это Соболенко не хочет просто возвращать долг. Еще разгневается да прикажет пришить его девчонку. А та ни в чем не виновата. Нет, это однозначно не катит. Вот если стырить у него товар, да так, чтобы не сразу понял, кто это отмочил, будет совсем другое дело. Пока он будет искать виновных, мы наведем справки, пошарим по его личным архивам, глядишь, и наскребем по сусекам чего-нибудь интересного.

— Допустим, мы с тобой станем искать компромат, а кто займется остальным?..

— Попросим наших ребят. Уверен, никто не откажется послужить на благо общества. Кстати, давай введем их в курс дела, может, кто что и предложит. Как говорится, одна голова хорошо, а сразу несколько — лучше. Вместе мы быстрее что-то придумаем.

* * *

— Не спешите. — Андрей как мог старался сдерживать шаг школьников, после небольшого отдыха с новыми силами устремившихся вперед, на поиски цивилизации. — Ни к чему нам нагонять этих преступников.

— Фу, чем это воняет? — Скорлупова поморщилась. — Такое ощущение, что яйца тухлые где-то лежат. У меня сейчас голова лопнет от невыносимого смрада.

— Кончай ныть, — наехал на одноклассницу Петр. — Это всего-навсего тухлое болотце с трясиной так пахнет посреди лета. В нем живут жирные жабы, ужи, змеи и пиявки. Райское местечко для Шрека.

— Ты его очень даже напоминаешь, — подколола Ковылина. — Осталось только искупаться в болотце — и будешь один в один тот зеленый уродец.

— Оля, ну чего она на меня наезжает? — пожаловался парень Мельниковой. Та только косо посмотрела на него, ничего не ответив. Она вообще все время пути по лесу всячески игнорировала Петра, хотя тот как только мог маячил перед ее лицом. Впрочем, похоже, именно это больше всего девушку как раз и раздражало. Она больше заглядывалась на Пехотского, нежели на того, кто к ней так благоволил.

— Хочешь, скажу почему? — спросила Шерстенко. — Потому что ты — неудачник.

— Неудачник — это человек, не имеющий дачи, — выкрутился Петр. — А мне она не больно-то и нужна.

— Кончайте болтать, вдруг эти скоты не далеко ушли, — шикнул на остальных Бояров. — Не забывайте, что мы у них за спиной.

— Если фортуна повернулась к тебе задом, можешь делать за ее спиной все, что угодно, — вставила Елена. — Кстати, а может, попугать их немного, пусть понервничают.

— И как ты себе это представляешь? — Анатолий с ухмылкой посмотрел на нее. — Может, побегать вокруг них, руками помахать, покричать нечеловечьим голосом? Или нарядиться лешими.

— А давайте запустим к ним Ивашку, — предложил, весело улыбаясь, Петр. — Он вполне за обезьянку сойдет.

— Никого мы никуда запускать не будем, — пресек все планы детей Максимов. — Мы вообще останемся на этом месте сидеть. Дадим им время оторваться от нас.

— Что? — вскочил Роман. — Ты же говорил… Ты меня обманул. Обещал же, что…

— Да обещал, но ты не выполнил условия со своей стороны, — намекнул на намеренно оставленные следы Андрей. — Теперь мы туда не сунемся.

— Я так и знал. — Косицин раздраженно отшвырнул ногой прелые листья. — Я знал, что тебе нельзя доверять. Как же я не понял, что ты попросту трус. Ты боишься с ними сразиться. Ты только делаешь вид, что такой крутой, а на самом деле ты чмо. У тебя небось поджилки тряслись, когда они мимо нас проходили. Вы только понты бросать можете, а на деле дальше своей дежурки ни черта не видите. Тоже мне герои, дверь старухе сварочным аппаратом вспорют, и грудь колесом…

— Ну, ты, Ромео хренов. — Андрей схватил парня за грудки. — Посторожнее на поворотах. Ты ни черта не знаешь о нашей работе. И если бы почаще читал прессу, то знал бы, что не такой и тихий у нас городок.

— Мне незачем читать, мне отец…

— Сомневаюсь, что твой отец, сидя в кабинете, знает больше, чем те, кто отправляются на выезд. А для записи в отчет: вся работа сделана, пострадавших нет, не нужно даже вникать в суть дела. Так что попридержи свой язык, умник, — здесь я за старшего. И не надо меня запугивать — твоего папашу я не боюсь. Усек?

Роман гневно сверкнул глазами, крепко сжал зубы и, поиграв желваками, выплюнул:

— Да пошел ты… Я без тебя ее спасу, ты мне вообще не указ. А натравишь Графа, пришибу.

Андрей усмехнулся и оттолкнул юношу от себя:

— Ну, давай, чеши к ним, покажи, на что ты способен. По правде сказать, — Макс спокойно присел на сваленное дерево, — я давно мечтал нагадить твоему батяне. А раз ты еще к тому же и не прочь мне в этом подсобить, то давай, валяй… — Андрей махнул рукой в том направлении, куда ушли преступники. — Может, они и кокнут тебя, но мне уже плевать. Вы взрослые кобели, должны своими мозгами думать. Делайте что хотите.

Косицин фыркнул что-то неопределенное и, резко развернувшись, направился вперед. Первые несколько минут все только молча наблюдали за его действиями. Затем, поняв, что Роман не шутит и действительно собирается идти к бандитам, за ним метнулись Пехотский и Капацкий. Ребята дружно навалились на Косицина сзади и, опрокинув на землю, стали скручивать по рукам и ногам.

— Отвалите… Вы что, заодно с ним? Я думал, вы умнее… Козлы, — извиваясь, как уж, возмущался Роман. — Продажные шкуры, что он вам пообещал?..

— Прекрати вопить, иначе врежу, — предупредил Толян. — Это у тебя крыша поехала. Они нас как тараканов всех перешлепают, если увидят. А мы не камикадзе, чтоб самолично под пули лезть.

— А вам я и не предлагаю. Меня пустите…

— Черта с два, — фыркнул Петр. — Увидят одного, начнут искать остальных. Ты нас что, всех подставить хочешь?..

— Е-мое, да никак просветление в рядах отмечается, — подивился Макс со своего места, наблюдая за происходящим. — Обалдеть. А Алекс еще говорил, что человек — это скотина, которая не поддается перевоспитанию. Увижу, непременно расскажу.

* * *

— Значит, этот. — Телегин кивнул в сторону развалившегося на заднем сиденье ашотовского джипа Влада, преспокойно потягивающего пивко и жующего чипсы. — Это сын главаря похитителей.

— Он самый, — вздохнул Мачколян. — Причем папаша-то его сейчас тут — делает вид, будто помогает поискам. Боится, гнида, что найдем спасшихся раньше, чем его люди.

— А вы уверены, что это именно он во всем виновен? — засомневался Тарабрин.

— Ну, если Соболенко нам не соврал, а врать нам ему, я думаю, надобности не было, то уверены почти на все сто, — ответил Грач. — Мальчишка, правда, этого не подтверждает, но и не отрицает. У них, вообще, с папашей отношения какие-то странные, он даже не пожелал обговорить детали обмена, когда мы ему сообщили, что Влад у нас.

— Уже решили, что будете делать, пока мы его станем отвлекать? — полюбопытствовал Паницков.

— С этим проблем нет. Тормозит другое: как именно отвлечь Одинцова, пока мы будем работать?

— А как именно обычно отвлекают мужчин, — улыбнулся Платон, покосившись в сторону Альки. — Я заметил, что старикан этот до девок падок. Уж так и рыскает глазками своими по плачущим мамочкам, слюнями аж обливается.

— На что это ты намекаешь? — уперев руки в бока, требовательно спросила Алевтина. — Уж не мне ли предлагаешь им заняться?

— А почему нет? — тут же подхватил эту мысль Ашот. — По-моему, идея что надо.

— Фигня, а не идея у вас. Вы повнимательнее гляньте, какая из меня, к черту, соблазнительница. Шею кому свернуть — это запросто, а ресницами хлопать и ржать как дура, с этим не ко мне.

— Ну так не мне ж бабой наряжаться, — развел руками Ашот. — Сама подумай.

— Придумайте что-нибудь другое.

— Другое не подходит, — отмел это предложение Грач. — Любое нападение он может расценить как акт возмездия со стороны Соболенко, а значит, это может навредить детям. А подцепив его, ты все время будешь находиться рядом и сможешь удерживать его подальше от тех мест, где мы станем находиться.

— Так, может, он и не отправится туда, куда вы собирались? — все еще искала способ отмазаться от предлагаемого занятия Алевтина. — Кстати, а куда вы метите?

— На его офис. Хотим малость порыться в бумагах. Должно же у него быть что-то, стоящее больше, чем он запросил за детей.

— Станет он сам на себя компромат хранить, — усмехнулась Алька. — Его проще уничтожить — и нет проблем.

— Это не обязательно должен быть компромат, — пояснил Валентин. — Сгодятся и просто важные документы, акции, деньги, все, что имеет цену. И, для того чтобы это добыть, нам очень нужна твоя помощь. — Грачев с мольбой посмотрел на Худякову. — Я знаю, ты сможешь…

— Даже не представляю себе, как следует кадрить мужика, — растерянно развела руками Алевтина. — Я никогда этим не страдала, других забот было полно. И потом, что я с ним буду делать? Он ведь наверняка ко мне в штаны… извиняюсь, под юбку полезет. Они, богачи, ведь наглые все. А этого я не позволю. Еще шибану со злости чем-нибудь, потом из-за дерьма этого еще и посадят.

— Не переживай, мы тебя проинструктируем, — пообещал Платон. — Главное, тебе на глаза ему пока не показываться, чтоб не понял, что из наших.

— Не выйдет из меня шарманки. Где я стою, а где эти обольстительницы.

— Нужно просто имидж сменить, и сама себя не узнаешь. Ашот, займешься этим?

— А почему сразу я? — Мачколян удивленно посмотрел на Грачева.

— У тебя вкус лучше, да и потом, ты должен знать, что таким, как он, нравится. К тому же деньгами малость придется помочь…

— Так я и знал, что где-то подвох. Хорошо, проспонсирую я это кино, но в последний раз. Мне эта работа обходится дороже, чем я за нее получаю…

— Не ворчи, — толкнул друга Грачев. — Все равно бы не знал, куда деньги деть, а так хоть польза будет.

Ашот устало вздохнул и, обреченно махнув рукой, добавил:

— Ну все, Алевтина, поехали, сделаем из тебя королеву.

— Правдивее будет сказать шлюху, — усмехнулась та, растерянно глядя на остальных.

— Не бойся, все получится, — поддержал ее Платон. — Проститутка — это такая же работа, как и другие.

— А вот блядь — это уже состояние души, — добавил к этому Телегин угрюмо.

— Спасибо за поддержку. Ладно. — Алька глянула на Мачколяна. — Идем, в конце концов, хоть обстановку сменю… Почувствую себя бабой, вдруг понравится.

— Сильно не усердствуй, ты нам здесь нужна прежней.

* * *

Блестящие, отражающие солнце кожаные ботинки тихо ступали по ныне заросшей, а когда-то асфальтовой тропинке. Темно-зеленая, покрытая слоем пыли трава послушно склонялась ниц перед их обладателем — человеком не самого низшего ранга. Это чувствовалось по его гордой осанке, прямому, сверлящему взгляду. В одной руке человек держал поводок, а у его ног лениво вышагивал жирный шарпей. Слева от этой парочки лежал парк, справа возвышались высотные новенькие дома. Недалеко позади шли несколько здоровенных амбалов с бульдожьими рожами и вращающимися, как у стрекозы, на все сто двадцать градусов зенками. И дураку было понятно, что это охрана.

Кроме нее и собаки, в парке никого не было. Но несмотря на это, внутреннее чутье не давало Одинцову расслабиться. Ему все время казалось, что на него кто-то смотрит издалека, следит за его действиями. Он даже сам пытался выследить этого невидимку, бросая пронизывающие взгляды то по одну сторону от себя, то по другую. Результата пока не было.

И все же старик не ошибался. За ним действительно наблюдали. Два зорких глаза, буквально приклеившихся к мощному биноклю, не упускали ни единой детали. Они следили и за охранниками, и даже за собакой. Наконец объект наблюдения приблизился к воротам парка. Валентин отложил бинокль на соседнее сиденье, обернулся назад и произнес:

— Твой выход, Алевтина. Сейчас он пойдет завтракать в кафе, ты уж не подкачай.

— А если он изменит своему привычному распорядку дня?

Алевтина поежилась. Для ее нескромного наряда — облегающего платья с огромным вырезом, за которым никак не умещались ее крупные груди, — утро выдалась слишком прохладным, и пришлось закутаться в легкий шарф. Помогал он не особенно, зато хоть грудь прикрывал. Алевтина сегодня выглядела просто превосходно. С макияжем, нормальной прической, она оказалась весьма женственной, что оценил весь состав спасательной бригады. Многие просто не признали в эффектной женщине родную сварщицу-мужичку.

— Ты отлично выглядишь, — вместо ответа сделал ей комплимент Валентин. — Иди, ты должна быть уже там, когда он войдет.

— И зачем я только на все это подписалась?! — вздохнула Худякова, открывая дверцу.

Не спеша спустив ноги на асфальт, она покинула машину и, все еще кутаясь в шарф, небрежной походкой направилась в кафе. Мужчины проводили ее взглядом.

— Думаешь, у нее получится? — засомневался в успехе Ашот. — Видно же, что все это не для нее.

— Ей нужно просто разыграться, а как войдет в роль, забудет даже, что и играет.

— Ладно, покатили в его офис. Не будем терять время зря.

Ашот повернул ключ. Мотор заурчал, и машина сорвалась с места.

У центрального офиса Одинцова, адрес которого все же удалось вытрясти из Влада, мужчины оказались через час. Удалось бы добраться и быстрее, если бы не пробки на дорогах. Благо, что из них им все же удалось выбраться, и теперь предстояло заняться делом.

Как только Ашот остановил свой джип, они вместе с Грачевым покинули машину и, задрав головы, уставились на огромное, почти полностью стеклянное здание нежно-голубого цвета. На его поверхности рисовало свои пейзажи небо, а в окна офисов заглядывали белые пушистые облака.

— Впечатляет, — изрек Мачколян, щурясь. — Чувствую себя прямо как у статуи Свободы в Америке. Интересно, сколько в эту стекляшку ввалили бабла?

— Меня это интересует мало, — переместил взгляд на вывеску у входа Грачев. — Куда важнее определить, на каком из этажей находятся апартаменты нашего богатенького Буратино?

— Можно спросить у охранника, — не долго думая предложил Ашот.

— С ума сошел. Чтобы тому было проще сообразить, кто совершил вторжение в офис и спер оттуда бумаги, когда их хватятся. Нет, охранника мы должны ввести в заблуждение.

— Это как?

— А вот смотри. — Валентин уверенно шагнул к двери. Створки ее сами разъехались в разные стороны, освобождая путь.

Они вошли в узкий коридор, проход из которого в холл перекрывали еще две стеклянные двери. И они открываться не торопились. Что-то пискнуло, и неприятный мужской голос произнес:

— Продемонстрируйте пропуск.

Валентин повертел головой и, заметив малюсенькое окошечко в соседней стене, подошел к нему. Заглянул, но ничего, кроме пуговиц на форме, не увидел.

— Молодой человек, мы без пропусков. Нам в фонд обманутых вкладчиков нужно, который на пятом этаже.

— Они еще не начали работать. Подождите на улице, — последовал ответ.

— А там, в коридоре, подождать разве нельзя? Там хоть стулья имеются. Да вы не бойтесь, мы никуда больше не пойдем.

— Хорошо. Проходите к лифту.

Мужчина, судя по всему, нажал на какую-то кнопку, потому как вторые двери сразу же раскрылись, пропуская спасателей внутрь. Они спокойно прошли до лифта, вошли внутрь.

Валентин повернулся к стене, намереваясь надавить на кнопку с нужным этажом, но обнаружил, что кнопок в лифте вообще нет. Есть лишь какое-то устройство с маленьким микрофоном и, судя по всему, встроенной видеокамерой. Тем временем двери лифта самостоятельно захлопнулись, и вся махина устремилась вверх.

— Едрит твою налево, — не удержался Мачколян от восклицания. — Неужто и у нас до такого додумались. А я считал, что такую фигню только янки себе ставят. А как же, интересно, назад спуститься — по лестнице, что ли?

— Нет. Нажимаешь на эту кнопку и называешь нужный этаж, тебя опускают, — пояснил Валентин, которому однажды уже случалось сталкиваться с такими мерами предосторожности, и он имел представление о том, как все работает.

— Хм. А смысл? Что я, сам кнопку нажать, что ли, не могу? Иль эти богачи так обленились, что руку лишний раз поднимать не хотят?..

— Это для того, чтобы контролировать передвижение каждого посетителя по этажу. В здании слишком много офисов влиятельных людей, если ты не заметил по вывеске на входе. Здесь и приемная губернатора, и кабинет областного министра финансов… Как не охранять такой ларчик с драгоценными кадрами.

— А чего тогда у нас в Желтогорске такого не введут? — все еще недопонимал чего-то Ашот. — У нас что, солидных людей столько не наберется?

— Нет. Просто у нас в районе другая политика. Там давно все куплено и поделено. Сплошная мафия.

Лифт остановился и распахнул свои двери, выпуская их наружу. Ашот сразу же оглянулся, чтобы посмотреть, что будет дальше. Ничего сногсшибательного, конечно, не последовало, лифт просто закрылся, и все.

— Вот дураки, они что, думают, я по лестнице спуститься на нужный этаж не смогу? — хохотнул толстяк.

— Не сможешь, если их тут нет, — угрюмо изрек Валентин. — А даже если и есть, то наверняка перекрыты все проходы между ними.

— И что мы тогда будем делать?

— Сначала осмотрим этот этаж. Вдруг не ошиблись и офис именно здесь.

— Вряд ли нам так повезло. Но давай посмотрим. Ты двигай в ту сторону, а я в эту.

Разделившись, друзья двинулись вдоль коридора, изучая все надписи, сделанные позолоченными буквами на прибитых к дверям табличкам. В коридоре почти никого не было, за исключением нескольких мужчин, работающих в одной из фирм. На данный момент они курили у окна и о чем-то негромко беседовали.

Валентин обследовал все крыло и, вернувшись назад, окликнул разговаривающих.

— Скажите, пожалуйста, — спросил он, — где найти офис Одинцова Дмитрия Яковлевича? Я, кажется, попутался этажами.

— Вам на четвертый, — недружелюбно глянув на него, все же ответил один.

Валентин с благодарностью кивнул, подождал Ашота, а затем сообщил:

— Его офис этажом ниже.

— Осталось туда только попасть. На лифте, наверное, не получится, охранник нас запомнил, еще заподозрит неладное. А лестницы я в том крыле не нашел.

— Она справа. Я осмотрел, там решетка и встроенный замок. В общем-то вскрыть его не проблема, но на выходе наткнемся еще на одну дверь, ту уже не открыть.

— И что ты предлагаешь?

— Давай в лифт, — схватив друга за рукав, потянул его за собой Валентин.

Они спешно влетели в просторную кабину, куда только что, прямо перед ними вошла пожилая леди. Женщина немного косо посмотрела на странных мужчин, а затем спросила:

— Вам на какой?

— На четвертый, — скромно ответил Валентин и приветливо улыбнулся.

Женщина на это никак не прореагировала, надавила на кнопку связи и громко произнесла:

— Володя, пожалуйста, четвертый, затем второй.

В ответ ей невидимый Володя что-то пробурчал, и лифт тронулся. Как только дверцы раскрылись на четвертом этаже, оба спасателя торопливо выпрыгнули из кабины и, помахав своей случайной спасительнице, заспешили прочь. Четвертый этаж оказался более оживленным. Здесь то и дело сновали какие-то люди с папками и стопками бумаг, кто-то прямо в коридоре разговаривал по мобильному телефону, уборщица в аккуратном бело-голубом костюмчике опрыскивала водичкой листья цветов.

— Вот его дверь, — первым нашел офис Одинцова Валентин.

Мачколян придвинулся к другу поближе и шепотом спросил:

— Как думаешь, там кто-нибудь есть?

— Не толкнув, не узнаем, — парировал Валентин и, схватившись за ручку двери, решительно повернул ее вниз.

Дверь, как ни странно, поддалась и плавно поплыла в сторону. И Ашот и Валентин напряглись.

«Может, там секретарша, — мелькнуло в голове у Грача. — А что, если нет?»

Времени размышлять и придумывать план действий не было, да и вообще об этом следовало подумать заранее, а не в последний момент. Теперь уж придется действовать по обстоятельствам.

До конца распахнув дверь, Валентин вошел в кабинет. Ашот неторопливо нарисовался у него за спиной. Помещение оказалось пустым. Точнее, так показалось только сначала, а когда они захлопнули дверь, то увидели сидящую на диване молодую девушку, судя по всему секретаршу, листающую журнал. При виде их красавица лишь на минуту оторвала взгляд от глянцевой страницы и, равнодушно скользнув по посетителям, едва слышно спросила:

— Что вы хотели?

— Нам бы… Э-ээ. Мы… ну, — затянул бессвязную песню Ашот. Затем пнул в спину молчащего Валентина и смолк.

— Дмитрия Яковлевич у себя? — больше не нашел что спросить Грач.

— Нет. Он еще не появлялся. Обещал быть после обеда, — все так же не спеша сообщила девица. — Что-то передать?

— Да даже не знаю. — Валентин спешно искал, что бы сказать. Уходить, так и не осмотрев закрома Одинцова, не хотелось. — Дмитрий Яковлевич обещал мне кое-какие бумаги, и я надеялся забрать их прямо сейчас.

— Да, — кивнул Ашот, а потом добавил: — Они нам очень нужны. А может… — Валентин ударил друга локтем, но Мачколян все же произнес то, что собирался: — Мы заглянем к нему в кабинет на секундочку? Вдруг он их прямо на столе оставил, так даже ждать не придется.

Валентин тихонько вздохнул, опустив глаза в пол и ожидая услышать, что-то вроде: «Вас пропустить не имею права, но могу посмотреть сама». Как ни странно, ответ оказался совершенно другим и абсолютно неожиданным для обоих. Девушка сделала равнодушный жест рукой в сторону двери, ведущей в святая святых, и вяло добавила:

— Да, конечно, посмотрите.

Затем, словно давая понять, что ее все это мало интересует, зевнула и вновь уткнулась носом в журнал. Спасатели недоуменно переглянулись, а затем направились ко второй двери. Быстро вошли в кабинет Одинцова и… замерли на пороге с открытыми ртами и удивленным лицом. Пожалуй, если бы они увидели перед собой самого Дмитрия Яковлевича, удивления было бы меньше, но они увидели совсем не его, а связанную по рукам и ногам… Алевтину. Женщина сидела в кресле магната, за его столом, с заклеенным скотчем ртом. Прическа давно уже обвисла, макияж поплыл, да и взгляд был таким усталым и мученическим, какой бывает только у обделенных судьбой бомжей.

При виде мужчин из глаз Алевтины покатились слезы. Она оттолкнулась от пола ногой, заставив стул провернуться вокруг своей оси. Алька не любила, когда кто-то видел, как она плачет, и Ашот с Валентином это прекрасно знали. Так же, как и она, почувствовав себя в одно мгновение раздавленными, они не сразу сообразили броситься к Худяковой на помощь и развязать ее. Когда же все-таки сделали это, Алевтина раздраженно пнула ногой дорогой, красного дерева стол и со злостью выпалила:

— Гнилая собака. Да как он мог так обращаться со мной. Он у меня за это поплатится, и те два бугая тоже.

— Да что случилось-то? Как ты оказалась здесь? — друзья вопросительно уставились на Алевтину. — Ты разве не должна быть в кафе?

— А он разве не должен был не знать о том, что я там буду? — с раздражением переспросила женщина. — Этот урод и лицемер обманом заманил меня сюда, пока вы искали его офис в незнакомом городе. Сказал, что хочет показать мне, где делаются деньги. Я, дура, решила, что мы едем в казино, а когда допетрила, было уже поздно. Он просто дал своим людям приказ связать меня и усадить в кресло. Потом порвал на мне платье, оставил в приемной секретутку, а сам ушел, довольный-предовольный.

Валентин настороженно прислушался к происходящему в соседней комнате. Слишком уж все было не по правилам, не так, как должно было бы быть. Очевидно, что Одинцов что-то задумал. Может, он собирался вызвать ментов и обвинить спасателей в незаконном проникновении в его кабинет? Да уж, теперь все может быть.

— Он что-нибудь говорил? — спросил он у Алевтины. — Что-нибудь передавал?

— В том-то и дело, что нет, — выпалила разъяренная Алька, пинающая все, что попадало ей под руку. — Папку только какую-то забрал, и все.

— Значит, здесь ничего нет, и искать не имеет смысла. Уходим отсюда, и желательно по-быстрому.

— Не нравится мне что-то все это.

Ашот первым попятился к двери и, толкнув ее ногой, вышел в секретарскую. Прежней девушки на месте не оказалось. Мачколян метнулся в коридор, торопливо выглянул — ментов или охраны поблизости тоже не обнаружилось.

— Поговорим в машине, а теперь все в лифт, — скомандовал Валентин.

Они быстро перебежали через весь коридор, Грачев вызвал лифт, а пока тот поднимался, встревоженно озирался по сторонам. Наконец лифт прибыл, и они смогли загрузиться в него. Последним впихнул в кабину свою тучную фигуру Ашот. Двери стали закрываться, и в эту минуту Валентин увидел стоящую в конце коридора знакомую секретаршу, на лице которой играла лукавая улыбка, а в руке был зажат сотовый телефон. Ему не составило большого труда понять, что их просто разыграли.

Проделав ту же самую процедуру, что в прошлый раз осуществила дама и заставив лифт двигаться вниз, Валентин немного расслабился, решив, что теперь уже никакого подвоха ждать не следует. Их отпустили, видимо, надеясь на то, что подобное больше не повторится. Похоже, что этот Одинцов слишком высокого мнения о себе любимом и он не особенно-то их боится. Он чувствует себя матерой кошкой, играющей с несмышлеными мышами. А быть тупым грызуном Грачеву совершенно не хотелось.

* * *

Сразу после унизительного провала друзья отправились в гостиницу, где руководство сняло им номера на период поиска детей. По дороге Ашот купил себе пиво и, несмотря на то что вел машину, принялся заглатывать его прямо из горла. К нему не долго думая присоединилась и Алевтина. Воздержался только Грачев, так что к тому моменту, когда они оказались в номере, трезвые мысли проскальзывали только в его голове.

— Он опять откуда-то все узнал. Мне уже начинает это не нравиться, — негодовал Мачколян, рассекая комнату. — Такое ощущение, что на мне висит прослушивающее устройство и каждый шаг не проходит без внимания со стороны. Грач, ты меня слышишь? — Ашот окрикнул задумавшегося товарища. — Нашел время предаваться философии… Неужели в тебе не вскипает негодование? Ведь все, что мы делаем, летит коту под хвост. Этот мешок с деньгами над нами просто издевается, он хохочет во все горло, играя с нами, как тигр с котлетой. Мол, бойтесь, я всемогущий, как только захочу, заглочу вместе с…

— А ну пошли-ка со мной. — Валентин резко вскочил со своего места и направился в соседнюю комнату. Распахнув дверь с ноги, он бесцеремонно стащил с кресла Влада, дал тому в глаз и только после этого спокойным, абсолютно ровным голосом, будто ничего не случилось, произнес: — Ашот, подними его.

— Да вы что, охренели? — утирая потекшую из носа кровь, подал голос обиженный парень. — Что я сделал-то?

— Обыщи его карманы, — ничего не объясняя, вновь попросил Мачколяна Грачев.

Ашот, немного удивленный таким поведением своего всегда сдержанного товарища, молча выполнил его просьбу. Не утруждая себя унизительной работой по проверке содержимого карманов, он попросту схватил парня за ноги, перевернул вниз головой и несколько раз встряхнул. На пол что-то посыпалось. Валентин поднял с пола сотовый телефон и продемонстрировал его Ашоту.

— Черт, так вот кто у нас крыса! — воскликнул тот громко, отпустив ноги парня.

Влад с грохотом рухнул на пол, едва не переломав себе все кости.

— Это что же, мы тебе, значит, поверили, думали, ты и в самом деле раскаиваешься, а ты нам свинью под бок! Зачем ты это делал, змееныш?

— Затем, что мы с ним одной крови.

— Это уж точно, — усмехнулся Ашот. — Одной… Что бы он там ни говорил, ты сын своего отца, такой же мелочный, ничтожный и эгоистичный. Вы оба думаете только о себе и ни о ком другом.

— А вы, что ли, не такие?

— Нет, — бросил Мачколян небрежно и, вытащив из штанов свой ремень, двинулся к Владу. — Не хотел стать нам другом, придется испытать, что значит быть нашим врагом. Сейчас я с тобой поговорю по-взрослому, заодно и узнаем, насколько ты осведомлен о делах отца родного. И не пяться, у того, кто к нам входит, все равно уже нет возможности выйти.

Глава десятая

Они вновь двигались по лесу, усталые, измученные и голодные. Над головами ребят вились тучи комаров-кровопийц, периодически устраивающих налет на их бедные тела. Косяченко и Скорлупова принялись ныть, что не могут больше выдерживать подобной пытки. Ивашка принялся считать гнезда на деревьях, а Роман, которому Пехотский с Капацким все еще так и не развязали руки и держали под присмотром, устав изрыгать проклятия, просто тихо бубнил всякие гадости себе под нос.

Максимов, шедший позади остальных, старался игнорировать все эти проявления слабости, просто делая вид, что ничего не слышит. Иного способа заставить детей замолчать он не видел, понимая, что стоит только пожалеть одного, как дружно начнут хныкать и все остальные.

— Как ты думаешь, почему я ей не нравлюсь? — внезапно отвлек Андрея от собственных мыслей Петр, грустно вздохнув.

— Не имею представления, — немного резко ответил Макс, решив, что этим даст парню понять, что не желает, чтобы к нему приставали с такими проблемами, когда других, куда более серьезных, навалом, но не тут-то было.

— А почему тогда ей нравится Толян? — даже не обратив внимания на его тон, вновь спросил Петр.

— Поинтересуйся об этом у нее, ей лучше знать, — предложил Макс. — Я в ваших отношениях ни черта не понимаю.

— Ну да, поинтересуйся, — заворчал тот. — Она ж меня сразу пошлет куда подальше. Или вдруг скажет прямо, что терпеть меня не может и видеть не желает. Я же этого не перенесу.

— Если бы она хотела тебе это сказать, она бы не ждала так долго, а сразу послала бы именно туда, куда ты сказал, — поделился все же своим мнением Андрей. — Девушки с этим не тянут.

— Думаешь?..

— Уверен. На мой взгляд, ей просто не нравятся некоторые твои выходки. Веди себя нормально, без выпендрежа, и все будет хорошо. А теперь дуй к остальным, мне нужно немного подумать.

— Ага… Спасибо.

Петр умчался туда, где вместе с остальными шла Ольга. Макс усмехнулся ему вслед, вспоминая, как сам в его годы гонялся за девчонками. Правда, из-за какой-то определенной он никогда не переживал, наверное, просто везло.

Вдруг послышался какой-то странный звук. И Граф, и Андрей замерли и прислушались. Дети, успевшие его уловить, также напряглись.

— Что это? — опередила всех вопросом Ершова.

— Мне показалось, что овца проблеяла, — поделился мнением Свинар.

— Неужели где-то рядом село? — радостно подпрыгнул Ивашка. — Ура! Мы спасены.

Блеянье повторилось вновь, и теперь стало очевидным, что это действительно самая что ни на есть обыкновенная домашняя овечка. Моментально все воспрянули духом и рванули в глубь чащи, туда, откуда слышался звук. Граф радостно залаял и кинулся за остальными. Пришлось не отставать и Андрею.

Они бежали минут пять-семь и вскоре оказались на большой поляне, окруженной со всех сторон деревьями. Причем ни с одной стороны ее не просматривалось ни единого строения.

— Здесь ничего нет, — расстроился Ивашка. — Одна лысая коза, и все.

Все завертели головами. Действительно, под одним из деревьев в тени мирно паслась облезлая коза со свалявшейся шерстью.

— Вот именно, коза, — важно подняв палец вверх, повторил Свинар. — А коли посреди поля есть коза, то о чем это говорит?

— О том, что где-то должен быть и ее хозяин, — ответила Ольга.

— Ура, люди! — радостно заорал Ивашка и даже запрыгал на месте.

Ребята осуждающе покосились в его сторону, а Анатолий произнес:

— Она могла убежать из поселка и просто потеряться в лесу.

— А хоть и так, — не спешила унывать Елена. — Поселок-то наверняка уже близко.

— А что, если нет? Если коза сбежала давно и приперлась в самую глубь леса? — засомневался Бояров.

— Если бы это было так, ее бы давно уже кто-то съел. Мало ли в этом лесу всяких там зубастых, — с серьезным лицом добавил Петр, следуя совету Андрея. — Скорее всего, ее здесь кто-то привязал, видите, на шее у нее веревка, а вечером придет, чтобы забрать.

— Ну да, что ж он тогда бросил свою живность одну, — не согласилась с ним Ковылина. — Сейчас это опасно, еще упрут, потом и не найдешь. Нет, раз уж эта рогатая здесь пасется, значит, ее кто-то должен охранять.

— Я тоже так думаю, — поддержал девушку Андрей, а затем сразу предложил: — Давайте поищем тех, кому эта красавица принадлежит.

Махнув рукой, Андрей первым направился в сторону козы. Рядом с ним бежал Граф, не рискующий соваться к животному первым. Остальные послушно последовали за ним.

— Если не найдем хозяина этой козы, тогда, может, зарежем ее и съедим? — предложил Ивашка. — А что, не мы, так другие желающие найдутся.

— Ты бы еще предложил у нее дорогу до деревни спросить, — откликнулась на это Ковылина.

— А что, тоже вариант. Может, она на это дело натренированная.

Оказавшись совсем близко от привязанного животного, Андрей остановился, не рискуя приближаться к недружелюбно глазеющей на их толпу рогатой животине ближе, чем на длину ее веревки. Еще не ясно вообще, к чему-то привязанной или просто тащащейся следом.

— И где же хозяин? — внимательно посмотрев по сторонам, спросила Вика.

— Может, в лесу, грибы собирает, — предположил Ромка.

— Ну да, а кто же за этой козой тогда следит? — спросил Петр.

— Странно как-то все, — также не сумев кого-либо высмотреть, произнес Пехотский. — Я предполагал, что владелец животного будет где-то поблизости и обязательно выйдет из тени, так как примет нас за воров.

— А может быть, он где-то заснул, солнце ведь вон как палит, да и живность наверняка кричать начнет, если ее кто вздумает тронуть, — высказала Ольга вслух то, что думала.

— Может, и так, давайте осмотрим здесь все, — кивнул в ответ Максимов и не спеша пошел в сторону.

Ребята разбрелись по поляне. Скорлупова и Косяченко предпочли остаться рядом с Андреем, заявив, что они не желают нарываться на какого-нибудь разозленного мужика. Граф тоже куда-то побежал, а Ивашка остался стоять на месте, видимо, потому, что ему просто не хватило не занятого места. Зато он нашел себе другое, более интересное занятие — он стал дразнить козу.

Остальные заметили это не сразу, а потому молча слонялись по заросшему высокой травой полю, смотря больше вниз и перед собой, нежели оглядываясь назад. Но когда позади вдруг раздался дикий крик Сергея, школьники испуганно обернулись и… едва не покатились со смеху.

Шутник Ивашка, по всей видимости решившийся посмотреть, насколько козочка прыткая, рискнул подергать ее за рога и даже подразнить. Когда же та пыталась его достать, он преспокойно отскакивал в сторону и показывал ей язык, хорошо зная, что дальше веревка не дотягивается. И так повторилось несколько раз. В конце концов своенравное животное не выдержало такого издевательства и, с силой рванув вперед, разорвало веревку. И вот теперь обидчик носился по полю с воплями «Помогите!», а обиженная коза скакала следом, норовя подсадить его на рога.

Выглядело все это забавно, а потому ребята дружно гоготали над бедолагой, а Маринка даже прикрикнула:

— Поделом тебе, малый. Не будешь больше беззащитных обижать.

Только до одного Андрея дошло, что коза от мальчика так просто не отстанет. Он торопливо поискал глазами куда-то исчезнувшего пса, но, так и не обнаружив его, кинулся на помощь парнишке, крикнув остальным:

— Держите козу, да побыстрее!

Реакция широких масс последовала не сразу. Но наконец мальчишки очнулись и поспешили Сергею на помощь, тогда как девочки остались стоять на местах, не рискуя ввязываться в эту гонку.

Теперь уже картина вырисовалась иная. С все тем же криком впереди всех летел Ивашка, за ним — разобиженная коза, а уже за ней следом ломилась толпа длинноногих парней с улыбками до ушей и Максимов. Все они безуспешно пытались схватить вьющуюся по траве веревку, несколько раз даже падали на нее, но у них ничего не выходило.

Ситуация начала выходить из-под контроля. Уже хорошо было видно, что Сергей устал и вот-вот рухнет без сил наземь, а значит, коза все же получит возможность воздать ему по заслугам. Необходимо было что-то срочно предпринять. Андрей попытался подумать, что же именно надо сейчас делать, но мозги отчего-то совершенно не желали работать в полную силу. Единственное, что пришло на ум, так это крикнуть:

— Граф! Граф, хватай ее.

— Его нет, — отозвался кто-то. — Нырнул в лес, видимо, взял чей-то след.

— Придумайте же что-нибудь, — переживали за Ивашку девочки. — Он вот-вот упадет, а эта гадина не останавливается.

— Легко сказать, — проворчал себе под нос Андрей, но все же кое-что придумал и крикнул Ивашке: — Стой! Остановись и замри на месте.

— Ага, чтобы она его наконец-то забодала, — недовольно заметила Елена, несмотря на все конфликты с Ивашкой, искренне за него болеющая.

— Попробуй ухватить ее за рога и так остановить, — не обратив внимания на ее слова, продолжал выкрикивать Макс.

— Ничего себе выход из ситуации, — аж взмахнули руками девчонки. — Как же это он ее так остановит, она же больше и сильнее. Вы что, не можете чего-нибудь более безопасного придумать? — упрекнули они Андрея в глупости.

— Увы, нет, — остановившись и пытаясь отдышаться, признался тот. — Я коз видел всего три раза, включая сегодняшний.

— Ну так бы сразу и сказали, — обреченно махнула в его сторону рукой Елена, а затем добавила: — А еще спасателем зоветесь.

Перестав обращать на Максимова внимание, девочки наперебой стали предлагать Сергею варианты того, как следует поступить. Они громко визжали и кричали, стараясь переорать друг друга.

И в этот момент неожиданно для всех со стороны леса в сопровождении Графа выскочил совсем старый, но при этом довольно прыткий старикашка. Он был одет в какой-то черный, похожий на рабочий, халат, высокие сапоги и соломенную женскую шляпку. Лица же его пока рассмотреть было почти невозможно. Не обращая на всех никакого внимания, старик, размахивая своей то ли палкой, то ли клюкой, во все горло заорал:

— Манька, стоять! Стоять, я тебе говорю, юродивая ты бестия! Куды побегла?

Коза, конечно же, и не подумала послушать старика и как ни в чем не бывало продолжила свое преинтересное занятие. Ивашка уже рыдал на ходу, совершенно обессилев от этой гонки, мальчишки, пытавшиеся догнать козу, взмокли и все обливались потом, но удержать разбушевавшуюся скотину так и не смогли, хотя несколько раз и ловили тянущуюся от ее шеи веревку. Теперь же к этой толпе присоединился владелец агрессивной живности. Правда, в отличие от остальных дед повел себя немного странно: он не побежал за мальчишками следом, а кинулся куда-то абсолютно в другую сторону и, пробежав немного, остановился и замер.

— Ну и чего он теперь там стоит? — еще больше занервничали девчонки. — Ждет, когда наконец его тварь нашего Ивашку покалечит, да?

— Не думаю, — сам пока еще ничего не понимая, ответил Андрей, продолжая следить за ходом действий.

И тут старик вдруг снова заголосил, но на этот раз обращался он уже не к козе, а к бедному Сергею:

— Мальчик, мальчик! Беги ко мне! Ко мне беги!

Ивашка понял, что от него хотят, и, собрав последние силы, кинулся к старичку. Тот нелепо расставил ноги на ширину плеч, раскинул руки в стороны, словно бы стоял на футбольном поле в воротах, и вновь заголосил:

— И-и-иии-ди сюда, хорошая моя!

Летящий к нему навстречу Сергей в самый последний момент сделал резкий скачок в сторону и торопливо спрятался за спину дедка. А тот, словно бы всегда только этим и занимался, ловко схватил свою козу за рога и принялся толкать ее назад. Коза же не сдавалась, упорствуя и также норовя сдвинуть деда, так что единоборство продолжалось еще минут десять. Все наблюдали за происходящим с отрытыми ртами.

Между тем ни одна из сторон признавать поражение не торопилась и упрямо толкалась вперед. Все с нетерпением ждали, чем же все это закончится, а виновник всего происходящего и вовсе буквально врос в землю и не смел пошевелиться.

Никто и представить себе не мог, чем все это закончится, но этот щупленький старикашка вдруг как-то странно крякнул и в одно мгновение уложил свою козу на бок. Сам свалился на нее сверху, но вместо того чтобы попытаться связать ей ноги той же веревкой, удовлетворенно засмеялся и ласково погладил агрессоршу по шее. Потом встал и, мельком глянув на козу, произнес:

— Ну, вставай, Маня, чего разлеглась-то, пошли.

— Я боюсь, — тотчас захныкал Ивашка, увидев, что коза вновь оставлена без присмотра и спокойно поднимается на ноги.

— Уберите животное, — также переживая за парня, выкрикнул Андрей. — Вы что, с ума сошли, ее отпустить.

— Ну что вы так напужались-то, никого Манька больше не тронет, — внимательно посмотрев на него, ответил дедок.

Как выяснилось теперь, у него была очень даже своеобразная внешность, седенькие волосы и небольшая, но ужасно общипанная бороденка. Глаза у деда были светлыми, кажется, голубыми и совсем не потухшими, а, наоборот, с каким-то огоньком озорства внутри. Этот старичок казался очень даже доброжелательным и интересным.

— Почему вы так уверены, что не тронет? — рассматривая деда, спросил Макс. — Она же даже вас не слушается.

— Это вы так думаете, — удовлетворенно крякнул дед. — Она, не смотрите, что коза, она умная до ужаса бестия. Когда обижают ее, не любит страшно, а ваш паренек ее, по всей видимости, как раз и обидел, вот и нарвался на неприятности. А так она добрая, просто борьбу любит.

— Какую еще борьбу? — недопонял Бояров.

— Как какую, сума называется, когда противника завалить надо на боковую, — переведя взгляд от одного к другому, немного игриво откликнулся дед. — Мы с моей Манькой того, для поддержания организма, занятия физкультурные проводим, так ей больше всего сума нравится.

— Не сума, а сумо, наверное, — догадался, о чем идет речь, Андрей.

— А неважно, — махнул рукой дед. — Как ни назови, главное, чтобы полезно было. Ну, мы пошли. Маня, догоняй, — позвал свою теперь уже совершенно спокойную живность старичок. Коза равнодушным взглядом посмотрела на окружающих и важно, словно королева Великобритании, последовала за хозяином.

— Стойте, подождите, — только сейчас спохватившись, что они еще не узнали у деда, в какую сторону следует идти, чтобы попасть в деревню, закричал Макс.

Старичок замер и, медленно повернувшись, вяло и без интереса спросил:

— Или чего забыли?

— Забыли, — направившись к нему навстречу, признался Андрей. — Для этого и искали вас, а тут коза и…

— А зачем искали-то? — перебил его вопросом дед. — Надо, что ли, чего?

— Спросить хотим.

— О чем? — немного прищурившись, спросил дед.

— О бандитах, — с ходу выпалил, не подумав, Свинар. — И о дороге до деревни.

Услышав про бандитов, старичок мгновенно вздрогнул и явил на своем лице нескрываемый испуг. Затем подозрительно на всех покосился и, начав пятиться назад, строго произнес:

— Маня, ко мне.

Послушная козочка тут же пристроилась у ноги хозяина и угрожающе выставила вперед свои рожища.

— Что случилось? — не понял Макс. — Что вас так напугало?

— Я ничего не знаю, я ничего не видел, я спал, — нервно зачастил в ответ дед. — Мы с Маней спали, и точка. Идите своей дорогой, а нас не трогайте.

— Да что вы так напугались-то? — все еще не мог разобраться в причинах этого неожиданного испуга Андрей. — Мы же ничего от вас не хотим, кроме как поговорить.

— Не о чем мне с вами говорить, — продолжая пятиться, откликнулся старичок. — Не видели мы ничего, случайно тут нынче проходили, травку щипали.

— Да успокойтесь же вы, наконец, — уже не выдержав, вспыхнул Макс. — Мы поговорить хотим. Если вы согласитесь, дадим вам за это денег, купите себе и Мане что-нибудь, — приврал он слегка.

— Денег? — старичок вновь подозрительно сощурился, но все же остановился и стал думать. Видимо, предложение денег показалось ему очень заманчивым. — А о чем говорить-то? — решив, видимо, сразу не рисковать, а для начала разведать обстановку, спросил дед. — О тех уродах, что тут до вас проходили?

— А вы их, значит, видели? — переспросила тут же Маринка.

— Э-эх, была не была. Деньги-то нам с Манькой пригодны будут. Ну, давайте спрашивайте, — будто и не услышал ее дед, протягивая к Андрею свою шершавую руку.

Максимов выгреб из кармана кошелек и, даже не заглядывая внутрь, чтобы проверить, сколько там осталось денег, протянул его дедку. Тот с удовлетворенным видом взял кошель, а потом вдруг спросил:

— А вы сами-то кто такие? Тоже бандиты или туристы?

— Не те и не другие, — ответил на это Андрей. — Мы пассажиры с затонувшего на реке теплохода «Волга-1». Пытаемся найти хоть какой-нибудь населенный пункт, чтобы сообщить о том, что бандиты похитили с корабля девочку.

— Видел я ее, — устало вздохнул дед. — И их всех видел. — Потом он погладил козу по голове и, сказав ей: «Иди погуляй», спокойно уселся прямо на траву.

Андрей несколько минут помялся рядом, а затем так же присел на корточки, ожидая продолжения рассказа. Ребята окружили старика со всех сторон и тоже приготовились слушать. Дед же еще немного повздыхал, а затем принялся жаловаться:

— Видел я иродов этих. Мы часто тут в лесу летом живем, я и моя Манька. Я пасеку содержу, вот на лето и вывожу сюда все ульи. Трава тут самая сочная и лучшая, цветов много. А Маньку с собой беру, чтоб не скучно было. Нынче, пока я дремал, Манька травку щипала. Слышу, шумит кто-то, ну я и проснулся, поднимаю голову из травы, а тут люди какие-то у моих ульев топчутся. То есть это я сначала решил, что они стоят возле них, но потом сообразил, что грабят они меня. В ульи воду залили, дождались, когда пчелы помрут, а потом мед стянули. Я тогда даже к ним подойти хотел, чтобы разогнать, но ведь при оружии они все были — куда мне против таких тягаться. Мне ведь, старику, проблемы лишние не нужны. А они убьют и глазом не моргнут, так зачем оно мне надо.

— Понимаю, — вздохнул Андрей, а затем спросил: — Значит, вас они не видели?

— Не видели. Порыскали тут по округе, покричали, а я не вышел. И козу свою подальше увел, чтоб не нашли, залег с ней в лощину и лежал, пока они не ушли.

— Куда направились эти вооруженные люди потом? — поинтересовался Макс.

— Прямо, вдоль речки.

— А в каком направлении находится деревня? — опередив Андрея, спросил Пехотский.

— Так в том же, куда они и ушли.

— А далеко? — встряла Елена.

— Порядочно. Километров этак двадцать с лишком будет.

— А вы-то как тогда в такую даль запороли? — удивился Косицин.

— Говорю ж, на машине меня сюда привезли. Я в землянке живу, рядом с пасекой своей. У деревни ее ставить смысла нет, там у всех ульи, меда и не остается совсем. А тут благодать — все удобства для пчел, и мед никто… раньше не воровал, — старик вновь вздохнул и потер кулаком правый глаз.

— Дорога тут какая-нибудь есть?

— Есть, да не дорога, а так, колея. Лес же вокруг. Так далеко даже за грибами никто не заходит.

Настроение после таких новостей у всех упало. Мальчишки попадали на траву, не желая больше никуда идти. Девочки же принялись приставать к старику:

— Но вы ведь знаете дорогу, вы можете показать. Можете же, — тараторила Шерстенко. — Вы нас проводите до деревни?

— Никуда я вас не стану провожать, — вскочил на ноги дедок. — Мне теперь пчел разводить нужно, улья сушить. Тут ведь не только мои, но и чужие были. А отдавать теперь за порчу свои придется. Идите куда хотите…

— Мы и так по этому лесу уже несколько дней бродим, — захныкала Вика. — Вам что, так сложно нам помочь?

— А мне кто поможет? Нет уж, даже не упрашивайте…

— Не приставайте к человеку, — попросил Андрей, видя, что все бесполезно.

— Но хоть поесть-то вы нам дадите? — спросил у старика Роман. — Хоть хлебушка с медом…

Дедок нахмурился и заворчал:

— Бродят тут дармоеды разные. Помоги вам, потом без всего останешься, незачем нам всяким тут помогать. Манька! — Дед жестом поманил козу и не спеша поплелся прочь.

— Ну и вали на свою пчелоферму, пердун старый, — вспыхнул Роман. Его кто-то уже успел развязать, так что он был теперь полностью свободен и даже на время забыл о своих грандиозных геройских планах. — Чтоб у тебя вообще весь приплод гавкнулся. Ложку меду он одну пожалел.

— Прекрати, — толкнул его в плечо Петр.

Юноша не прореагировал, продолжая кричать и ругаться. Андрей многозначительно посмотрел на Графа, и умный пес, тихонечко подойдя к Косицину, легонько схватил того за ногу. Роман вскрикнул и судорожно затряс ногой.

— Граф не любит, когда ругаются, тем более в присутствии женщин, — спокойно присовокупил Максимов. — Так что угомонись. Старика понять можно, он и так ущерб понес, и мы для него ничем не лучше тех, что не так давно тут были. Если он не соврал и до поселка действительно чуть больше двадцати километров, к вечеру обязательно доберемся. Отдохните немного — и в путь.

Глава одиннадцатая

— Я когда пацаном был, — вспомнил один из людей Артура, — забавный эпизодец наблюдал. Короче, пахан один, судя по всему, кому-то дорогу перешел, ну тот и решил дачку его, которую он себе отстроил в пригороде, разбомбить к чертям собачьим. Мы тогда с друганом поблизости играли. Смотрим, подкатывает к даче тачка, из нее выпрыгивают двое и лезут через забор с мешком каким-то. Друган мой думал, что воры это, а я сразу понял, что не они. Воры средь бела дня не лезут, да к тому же они и в будку сторожа дверь бревном подперли. Ну, мы с друганом еще посидеть решили, интересно же, что дальше будет. А тут как бабахнет… — Он эмоционально взмахнул руками, описав над головой огромный полукруг. Глаза его загорелись, и он заговорил с еще большим азартом: — Круче, чем в кино. Дядька Толя, ну, сторож тот, проснулся, дверь выбил, стал тушить. А чего тушить, когда все развалилось на фиг. Так, полил водой кое-где, из огнетушителя побрызгал, и все.

— Ты это к чему вообще? — не понял его намеков Артур.

— К тому, что Дядя нас лопухами выставить хочет, лохануть по-крупному. Он, как тот мужик, нас на дело послал, а как вернемся, хлопнет, и дело с концом. Тех двоих-то ведь через неделю в канаве мертвыми нашли, вот и нас найдут.

— А чего ты вообще тогда соглашался на дело идти, коли трус такой? — наехал на бритого Артур. — Сидел бы себе, наблюдал со стороны.

— Ты не злись, браток, — не обиделся парень. — Я же это к тому говорю, чтоб ты уяснил — подставляться нам ни к чему. Мы пока хозяева положения, стало быть, можем свои условия гнуть. И это даже хорошо, что теплоход ко дну пошел, а то бы окружили нас в кольцо, да и взяли бы всех. Небось Дядя именно на это и рассчитывал, как только деньги получит. Мы бы сели, а он с баблом свалил за кордон. А теперь девка у нас, народ наверняка в курсе катастрофы, сечешь, к чему я клоню?

— Бурый дело говорит. Не поймем, чего ты шарахаешься-то от него? Не такой он и страшный, каким кажется, — поддержали парня остальные. — Мы вообще, когда выберемся, можем сами выкуп за нее запросить, оставив босса с носом. Ему, старику, все равно деньги уже ни к чему: не сегодня завтра отойдет в мир иной.

— Мы можем взять эти деньги, но сможем ли мы с ними выбраться дальше, чем за пределы города? — спросил у всех сразу Артур. — Не мне вам говорить, что у него все куплено. Он просто объявит нам войну, а как только станет известно, что при нас такие деньги, такая охота начнется, что не до шуток будет. Единственное, что мы можем, так это постараться обезопасить себя и подстраховаться, но над этим я думаю уже сейчас. Доверьте это мне. Я прямо сейчас ему позвоню и поговорю.

Сказав это, Артур отошел в сторону, набрал номер сотового телефона своего босса и стал ждать. Трубку сняли минуты через две, и властный голос небрежно произнес:

— Я тебя слушаю, Артур.

— Я хотел бы кое-что с вами обсудить, — осторожно начал парень, мысленно подбирая слова.

— Ты выбрал для этого не слишком удачное время. Я сейчас занят.

— Нам начинает казаться, что вас совершенно не интересует судьба девчонки и наши проблемы. Мы уже два дня шляемся по этому лесу, а вы даже не пытаетесь нас найти и забрать отсюда, — вспылил Артур. — Мои ребята на взводе, мне не удастся долго их сдерживать. Я хочу знать, каковы ваши планы относительно денег, собираетесь ли вы вообще платить нам?

— Ты забываешься, мальчик, и суешь свой нос не в свое дело, я вам не советую этого делать. Ваше дело маленькое: доставить ко мне девчонку, остальное мои заботы. То, что вы заслужили, получите.

— И что же мы заслужили? Пулю в лоб или, может быть, право быть козлами отпущения, когда все это закончится? Не закроет же милиция глаза на это дело, и кого-то непременно потребуется выставить крайним, чтобы отмазать всех остальных.

— Не понимаю, чего ты вообще завелся. Разве я когда-то обманывал тебя?

— А что плохого в том, что я просто хочу узнать о ваших дальнейших планах?

— Зная тебя и твоих людей, могу предположить, что добром эта безобидная задумка не кончится, а потому запрещаю вам вообще совать в это дело свои носы. Вы выполняете свою работу, остальное вас не касается. Ты меня хорошо понял? Занимайся тем, что положено, и не заставляй меня применять к вам крайние меры, или ты думаешь, я не найду на вас управу.

— Это угроза? — Артур едва сдерживал нарастающий в нем гнев. — Я правильно понял, ты нам угрожаешь…

— Успокойся, мальчик мой, — видимо, поняв, что переборщил с наездом, моментально сменил тон Одинцов. — Мы сейчас оба на нервах. И у вас проблемы, но и у меня их не меньше. Давай не будем все усложнять: я обещал заплатить и сдержу свое слово. Ты и твои ребята мне дороги и еще очень хорошо можете послужить. Мне нет резона с вами кончать. Так что успокой всех и успокойся сам. Как только вы доберетесь до ближайшего населенного пункта или места, которое легко будет определить, вас сразу же заберут. Я обещаю. Ты мне веришь?

— Да, — хоть сомнения и терзали его душу, ответил Артур.

— Вот и замечательно. Двигайтесь дальше, а как только выйдете в населенный пункт, позвони мне. Ну, давай, не подведи меня. Я тебе доверяю. — И Одинцов повесил трубку.

Артур тоже отключил телефон и сунул его в карман. Легче и спокойнее после разговора с боссом ему не стало, но он понимал, что и действовать на свое усмотрение тоже не может. Ведь он лучше других знал, насколько могуществен Дмитрий Яковлевич, на что способен в гневе. Злить его слишком опасно для своего здоровья, но и довериться полностью тоже не получается. Что-то грызет изнутри, сомнения не покидают. Возможно, он сглупил, согласившись обстряпать это дело, все оказалось сложнее, чем казалось сначала. И вот теперь следовало положить все силы на то, чтобы выпутаться из непонятки живым. И черт бы с ними, с этими деньгами…

* * *

— Он начинает меня бесить. — Одинцов нахмурился и легонько постучал трубкой по столу. — Что только на него нашло, раньше он был умнее. А теперь у всех словно крыши поехали. Одно радует: сынок, похоже, очнулся и начал мне помогать. А ты чего набычился? — Мужчина вопросительно посмотрел на своего телохранителя — высокого качка с мощной шеей и каменным лицом, без которого последнее время носа из дома не показывал.

— Моя работа не подразумевает раздачу советов, — без эмоций, произнес парень.

— А вот это верно. Если бы все вы у меня были такими сообразительными, проблем было бы меньше. Хвалю.

Охранник даже не улыбнулся, а словно просто пропустил похвалу мимо ушей. Одинцов смерил его тяжелым взглядом, а затем приказал:

— Вызывай Данилу. Нужно кое-куда заглянуть, а затем проверить, как обстоят дела у этих идиотов спасателей. Черт, и где этот хренов адвокат запропастился. Как прибудет, пусть сидит ждет. И распорядись, чтобы во время моего отсутствия дом охраняли не так, как всегда, а серьезно. Что-то не нравится мне эта парочка из Желтогорска.

Охранник молча кивнул и скрылся за дверью. Одинцов задумчиво почесал подбородок, затем встал с кресла и вслух негромко произнес:

— Пожалуй, я погорячился, отпустив их из своего офиса. Второго такого шанса упечь их надолго и подальше может больше уже и не быть.

Через полчаса Дмитрий Яковлевич в сопровождении охранника сел в личный автомобиль — блестящий черный «Мерседес» и направился на встречу с журналистами, которым обещал дать интервью относительно своей спонсорской помощи в борьбе с теми сволочами, что захватили заложников. Пресс-конференция была назначена на середину дня, и у него еще оставалось время, чтобы подготовить подходящую речь.

Время было — настроения не было. Несмотря на то что все шло не так уж и плохо, душевное состояние оставляло желать лучшего. На душе словно кошки скребли. Дмитрий Яковлевич попытался отвлечься от неприятных дум и глянул в окно автомобиля. Вокруг его дома все было так же, как и всегда: улица полупустынна, много иномарок, рекламных вывесок и плакатов, ментовская машина на перекрестке.

«Мерседес» плавно пронесся мимо ментов и, свернув на основную трассу, прибавил скорость. На заднем сиденье милицейского «уазика» нарисовалось еще две головы. Эти штатские внимательно проследили за уплывающей вдаль машиной, затем переглянулись.

— Думаю, вариант тут может быть только один, — сказал тот, что был помельче, но посерьезнее. — Твоей задачей будет отвлечь их всех, если что-то пойдет не так.

— Это я понял, только как ты туда попадешь? — серьезно переспросил толстый, почти необъятный по габаритам, мужчина.

— Это предоставь мне. Как только окажусь во дворе, засекай время. Ровно через двадцать минут, если не вернусь, будет нужен отвлекающий маневр.

— Сделаем. Можешь идти.

Худощавый выпрыгнул из «уазика», подошел к занимающимся своими прямыми обязанностями гаишникам и что-то им сказал. Парни молча выслушали его, затем согласно кивнули. Мужчина вошел в небольшой кафетерий и сел за столик, стоящий вплотную к окну. Прошло полтора часа, прежде чем он оторвался от принесенного ему напитка и покинул заведение. В ту минуту, когда он это сделал, менты тормознули новенький «БМВ» и потребовали у водителя предъявить документы.

— Что, парни, гони, мол, инспектору бабки и дуй домой? — хохотнула высунувшаяся в приоткрытое стекло крупная, откормленная морда водителя. — Выбираете, с кого бы бабки скачать?

— Нет. В связи с происходящими событиями всего лишь проверяем документы, — серьезно ответил ему гаишник. — Так что, пожалуйста, ваши права, гражданин…

— Вот ведь молодежь необученная! Надо говорить: «Предъявите, пожалуйста, ваши деньги», — продолжал шутить шофер, но все же протянул документы с вложенной в них заранее купюрой. Пока менты что-то там вычитывали в правах и думали, взять или не взять предложенное, водила обернулся назад к пассажиру и произнес: — Все в порядке босс, сейчас поедем.

— Вася, давай быстрее, — пропищал в ответ неприятный голос. — Мы и так опоздали на два с лишним часа из-за этих пробок. Одинцов будет в ярости.

— Э, ребята, ну вы долго еще мои права читать будете? — начал нервничать водила. — Вас вообще-то читать учили?

Менты пропустили его грубость мимо ушей, продолжая внимательно изучать документы. Пока они это делали, парень из кафе незаметно обошел машину с противоположной стороны, выронив что-то на землю, наклонился и… исчез. Гаишники вернули права их владельцу, и машина тронулась с места. Она докатила до высоких кованых ворот дома Одинцова, просигналила. Ворота распахнулись, пропуская автомобиль во двор. Как только «БМВ» въехал, ворота тут же снова закрылись.

Сидящий в «уазике» мужчина повернул к себе руку, на которой были часы, запустил отсчет. Из остановившегося во дворе авто выпрыгнул маленький пузатый коротышка с совершенно лысой башкой и, взяв с собой какой-то чемоданчик, направился ко входу в дом. От днища машины отцепился недавний пропавший, посмотрев в обе стороны, оценил обстановку и, осторожно выкатившись из-под машины, нырнул куда-то в сторону.

* * *

Влад, хлюпая носом, сидел в огромном шкафу, в котором его заперли, предварительно связав по рукам и ногам. Веревки больно стягивали кожу и жгли руки. Он пробовал шевелиться, крутился на месте, но это не помогало, а наоборот, узлы, похоже, только сильнее затягивались. Тело онемело от неудобного положения. Парнишка попробовал ударить плечом дверь. Что-то скрипнуло и узкая полоска света, пробивающаяся в шкаф, стала шире.

Тогда Влад повторил свою попытку, он ударял плечом о дверцы еще раз и еще и наконец выбил хлипкую защелку. Дверцы разлетелись в разные стороны, и он, не удержавшись на ногах, рухнул лицом вниз. Удар пришелся на самый нос, и из того тут же потоком рванула кровь. Слезы сами подкатили к глазам парня, и он, уже больше не сдерживая их, зарыдал. Сейчас он чувствовал себя таким униженным и ничтожным, что хотелось умереть. Он упал даже в собственных глазах, предав отца, который в общем-то никогда ничего плохого ему не делал. Он опустился…

Откатившись в сторону, Влад попытался сесть. Не сразу, но ему все же удалось это сделать, и он принялся осматриваться. В общем-то убранство этой комнаты ему было хорошо знакомо, ведь он провел тут не один час, но тогда ему и в голову не приходило обратить внимание на колюще-режущие предметы, которые сейчас были бы очень кстати, чтобы разрезать веревки. Пришлось заняться их поиском сейчас.

В спальне ничего подходящего не оказалось. Тогда Влад осторожно встал на ноги и, с трудом передвигаясь, почти на одних пальчиках побрел в ванную комнату. А там его ждала еще одна неприятность: кто-то из спасателей, совершая утреннюю процедуру, так сильно набрызгал на кафельный пол, что Одинцов-младший поскользнулся и снова шарахнулся. Правда, на этот раз упасть удалось чуть удачнее и больно было только руке, а не носу.

Стараясь сдерживать себя, парнишка вновь поднялся, толкнув плечом полку под зеркалом, сбросил все содержимое на пол и сел на него сам. Внимательно изучив все вещи, Влад остановил свой выбор на бритвенном станке, подполз к нему, развернулся и взял в руку.

Дальше он действовал на ощупь, пытаясь разрезать толстую веревку на своих руках. Непослушное лезвие то и дело выскальзывало из рук и падало на пол, задевало кожу, но он все равно не останавливался, продолжая резать веревку.

Влад не знал, сколько времени прошло, прежде чем ему удалось добиться успеха в своем начинании. Но вот веревка наконец лопнула, освободив руки от пут. Этот успех прибавил парню решимости, и он еще активнее принялся перерезать веревку на ногах. Это заняло гораздо меньше времени и сил, и вот он уже оказался полностью свободен. Вскочив на ноги, Влад спешно метнулся к входной двери, подергал ее за ручку, затем присел на уровне замка. Тратить время на приведение себя в порядок он не собирался — нужно было как-то открыть дверь.

Вспомнив, как это делают в фильмах, парень отыскал какую-то отвертку, просунул ее между косяком и дверью и стал медленно вести вниз. Вскоре отвертка уперлась в язычок замка, Влад надавил посильнее, но ничего не вышло.

Плохо разбираясь в подобных устройствах, да и вообще в механизмах как таковых, он выдернул отвертку и принялся ковырять ею вокруг замочной скважины. С усердием отколупывая от деревянной двери небольшие кусочки, он так увлекся, что забыл обо всем. Мысль о том, что можно просто разобрать накладной замок, пришла к нему позже, и, забросив прежнее дело, он принялся выкручивать шурупы. Его упрямству можно было позавидовать, ведь в конце концов он добился своего и, разворотив весь замок напрочь, открыл дверь.

Радостно выскочив в коридор, Влад со всех ног кинулся к лестнице. По пути едва не сшиб какую-то напуганную девицу в коротком сарафанчике, громко завизжавшую, — видимо, так на нее подействовал его внешний вид. Но Влад даже не обернулся. Перескакивая через несколько ступеней сразу, он в считаные минуты достиг входной двери гостиницы, толкнул ее от себя и, выбежав на крыльцо, застыл подобно каменному изваянию. Губы и подбородок задрожали, и весь он обмяк и осунулся.

Прямо перед ним стояла четверка спасателей: одна женщина и трое мужчин.

— О, смотрите, какие люди! — раскинул руки в стороны Платон, не менее удивившись встрече с парнишкой. — Не ждали, не думали.

— Значит, все же выбрался и деру от нас дать хотел, — произнес Телегин с улыбкой, тут же добавив: — Жаль, не получится, облом вышел.

— А посмотрите, как он красив, — Паницков брезгливо поморщился, проведя пальцем по засохшей на подбородке парня крови. — Тяжело, наверное, было выбираться?

— Кончай издеваться над мальчиком, — пожалела бедолагу Алевтина, заметив, как тот побледнел при встрече с ними. — Ты же видишь, ему плохо.

— А с чего бы ему было хорошо, — усмехнулся Виктор Афанасьевич. — Все его бросили, никому он не нужен, — жалостливо продолжил он. — А после предательства стал не нужен и родному отцу, которому так старательно нас закладывал. Ему не позавидуешь.

— Ну и куда ты собирался пойти? — вновь спросил Платон. — Кто тебя ждет такого?

Влад склонил голову и неожиданно разрыдался. Слезы потекли по его щекам, руки задрожали, его затрясло как в лихорадке. Он сел на крыльцо, поджал ноги к животу, как маленький обиженный ребенок, и обхватил колени руками. Сейчас он не просто плакал, он ревел.

Спасатели почувствовали себя настоящими извергами. Им стало стыдно за то, что они так открыто издевались над парнем, хотя видели, что он и без того расстроен этой встречей. Срочно нужно было как-то все поправить.

— Ладно, не ной, — потрепала парня по волосам Алевтина. — Не маленький уже. Сам виноват…

Влад зарыдал еще громче.

— Ну, вы, что ли, ему что-нибудь скажите, — растерялась Худякова. — Я не знаю, как надо.

— Поднимайся, — подойдя к парню, произнес Анатолий. — Все уже почти закончено. И не бойся, мы тебе ничего не сделаем. Через пару часов, если поможешь связаться со своим отцом и уговоришь его прибыть к нам на встречу, будешь отпущен. Это я тебе обещаю.

— Он меня убьет, — утирая слезы, изрек парень. — Он меня уже ненавидит.

— Это его проблемы, а вот убить он тебя вряд ли сможет, — заметил Виктор Афанасьевич. — Его ждет не дождется камера. А ты останешься на это время за старшего. Смекаешь?

— У вас ничего не выйдет, — не верил им Влад. — Его никогда и ни за что не посадят. А из-за вас я стал изгоем. У меня ничего и никого нет.

— У тебя есть сердце, — присев рядом, заметил Тарабрин. — А это, поверь мне, самое главное. Будь добрее, и люди к тебе потянутся. Ты можешь иметь друзей больше, чем твой отец просто знакомых. А теперь пошли, подумаем, чем ты можешь нам помочь.

* * *

— Отец, это я, — произнес Влад дрожащим голосом в трубку. — Мне нужно с тобой увидеться.

— Нужно, так приезжай, — грозно откликнулся собеседник.

— Я не могу, ты же знаешь.

— Ну а что ты от меня-то хочешь? Я не собираюсь тратить время на поездки к тебе. И вообще, выкручивайся сам.

— Отец, как ты можешь, я же помогал тебе.

— Твоя помощь мне все равно что мертвому припарка, — равнодушно заметил Одинцов. — Даже если бы этим твоим новым дружкам, к которым ты перекинулся, и удалось пробраться ко мне в офис, они бы все равно ничего не нашли. Твое сообщение только лишь дало мне возможность повеселиться. Так что можешь им передать, что они зря стараются, ни у кого ничего на меня нет.

— Вы в этом совершенно уверены? — вырвав трубку из рук Влада, переспросил у мужчины Валентин.

На минуту повисла пауза — Грачев был уверен, что от неожиданности его собеседник вздрогнул. Когда же ему удалось собраться с мыслями, он спокойно произнес:

— Полностью уверен. Ну раз уж вы, товарищ, так настырны и не желаете оставить меня в покое, то намотайте себе на ус, что недавняя ваша выходка — это последнее, что вы натворили в нашем городе. Еще что-либо подобное — и вы окажетесь там, куда так упорно пытаетесь упечь меня. Я не знаю, на чем основывается ваша уверенность в том, что я имею что-то общее с теми бандитами, но еще раз повторяю, вы не правы.

— Странно, а ведь даже ваш сын так не думает, — перебил мужчину Грачев. — А уж он-то вас знает как никто другой.

— Мой сын идиот, — донеслось в ответ. — Он всегда что-то воображает и живет в каком-то надуманном мире. Если вы опираетесь только на его россказни, то вы еще наивнее, чем он.

— И все же вам не удалось переубедить меня. Я все еще считаю, что именно вы организовали похищение детей и шантажируете депутата Соболенко. Кстати, он может это подтвердить.

— Но станет ли? — самоуверенно переспросил Одинцов.

— Возможно, и станет. Мы пока еще не уточняли этот момент. Сейчас нас интересуют дети и их благополучное возвращение домой. Поэтому мы предлагаем вам встретиться с нами.

— Для чего?

— Для того чтобы совершить обмен: мы можем предложить вам нечто, что имеет ценность куда большую, чем та сумма, что вы запросили у Соболенко.

— Вы блефуете, молодой человек, — естественно, не поверил ему Одинцов. — У вас не может быть ничего такого, что бы заинтересовало меня хоть сколько-то. А если вы имеете в виду моего ублюдка, то я уже все сказал на его счет…

— Неужели вам не надоело, что мы постоянно мешаемся у вас под ногами и отвлекаем вас от дел и работы? — удивленно спросил Грач. — А мы ведь предлагаем вам возможность раз и навсегда разрешить эту проблему. Всего одна встреча, один разговор, и, если действительно вас не устроит то, что мы предложим, мы обещаем, что оставим вас в покое. Так вы согласны?

Одинцов принял решение не сразу.

— Хорошо. Только из уважения к вашей бригаде, о которой идут очень хорошие отзывы, я встречусь с вами. Приезжайте в ресторан «Глобус». Я прибуду туда через час.

— Я был уверен, что мы договоримся, — обрадованно заметил Валентин. — Приятно было поговорить. Мы обязательно будем там вовремя.

Одинцов фыркнул в трубку что-то неопределенное и отключился. Валентин же удовлетворенно улыбнулся, отложил телефон в сторону и, повернувшись к своим коллегам, произнес:

— Он клюнул. Теперь звоним майору и едем на встречу. Сегодня все будет закончено.

— Очень на это надеюсь, — вздохнул Телегин. — В противном случае, Косицин нас всех уволит. Он уже и так в бешенстве, что до сих пор не удается найти ни детей, ни виновных в похищении.

— Если бы он был ближе к народу, — не поленился съязвить Мачколян, — он бы сейчас знал куда больше.

Глава двенадцатая

— Вам не откажешь в пунктуальности, — привстав со стула, произнес Грачев, завидев в дверях только что вошедшего Одинцова.

— Точность — вежливость королей, — парировал в ответ мужчина. Затем дал знак своим охранникам остаться у двери и, подойдя ближе, сел за свободный стул.

— Мы рады, что вы не обманули наших ожиданий.

— Надеюсь, причина, по которой вы меня пригласили, стоит того, чтобы я тратил на нее свое драгоценное время?

— Несомненно, и вы в этом очень скоро убедитесь.

— Вы сказали, что у вас есть что-то, стоящее гораздо больше, чем мне должен Соболенко. Очень любопытно узнать, что же это за бесценная вещь, которую вы мне желаете предложить в обмен на якобы похищенных мною детей.

— Вот только давайте без якобы, — взмолился Ашот. — Мы уже давно знаем, что это дело ваших рук, и нет смысла отпираться.

— Знать — это одно, а доказать — совсем другое.

— Придет время, докажем, — пообещал Мачколян. — А пока к делу.

Валентин достал из походного рюкзака какой-то сверток и выложил его на стол. Затем не спеша развернул какие-то бумаги.

— Что это? — спросил мужчина.

— Это?.. Ваше уголовное дело, правда, с несколькими недостающими деталями и данными.

— А на меня разве есть уголовное дело? — Одинцов выразил удивление.

— А вы не знали? — передразнил его Грачев. — Ах да, ошибочка с моей стороны, я немного неправильно выразился: это уголовное дело не Одинцова Дмитрия Яковлевича, а Родимина Руслана Евгеньевича, Наумкина Петра Васильевича и Соколова Анатолия Ефимовича. Хотя, впрочем, какая разница, главное, что все трое имеют одно и то же лицо — лицо Одинцова Дмитрия Яковлевича. Я ничего не пропустил?..

Валентин с удовольствием смерил сидящего перед ними мужчину пристальным взглядом, отметив, что тот слегка побледнел и височная вена его стала пульсировать сильнее. Это был первый признак того, что он попал в самое яблочко.

— Вы долго водили всех за нос, Дмитрий, Руслан, Петр и Анатолий. А как вас звать на самом деле?

— Что вы мне тут пытаетесь припаять? — небрежно откинулся на спинку стула Одинцов. — Или решили, что можете спокойно сблефовать, взяв меня на понт? Вы переигрываете, друзья мои. На меня у вас ничего нет и быть не может.

— Вы в этом уверены? — Ашот швырнул на стол несколько фотографий.

Одинцов лишь бегло глянул на них, но не взял. И без того было очевидно, что на фото он, правда, в различных обличьях.

— Ну и что вы бросаете мне этот фотомонтаж? Сейчас в любом фотоателье изготавливают подобное, и за это даже не нужно много платить.

— Сколько раз вы меняли свою оболочку? — не обратил никакого внимания на его слова Валентин.

— А вы и впрямь назойливы. — Мужчина закинул одну ногу на другую. — Я, честно сказать, думал, что у вас есть дела и поважнее, чем клеить мне то, чего я не делал.

— Он нам не верит, Валек, — произнес Ашот громко. — Может, сразу отдать все куда следует?

— Успеем. Для начала я хочу рассказать одну очень интересную историю. Думаю, вы не откажетесь меня выслушать.

— А почему нет, обожаю сказки.

— В таком случае, я начну. — Валентин пододвинул к себе папку, раскрыл ее и монотонным голосом заговорил: — Много-много лет назад сразу несколько фирм затрубили о подвохе. Они заявили в милицию, что в пятницу, ближе к концу рабочего дня, к ним заявился некий человек и на фальшивые платежные поручения приобрел у них много разного товару на весьма немалую по тому времени сумму. О том, что платежки были поддельные, стало известно лишь после выходных, когда начал свою работу банк, под поручительство которого якобы и были оформлены все документы.

— Дело завели, но ловкий мошенник и жулик, имея два дня форы, бесследно исчез, — развел руками Ашот.

— Его искали тщетно. Рассылали всюду фоторобот, проверяли подозреваемых и вскоре наткнулись на некоего адвоката Наумкина Петра Васильевича, сильно похожего на изображение на фотороботе. Начали с ним работать. Мужчина оказался хорошим знатоком судебно-следственного закулисья и, дав пару взяток нужным людям, добился того, чтобы его оставили в покое. Но вскоре запрятанное под сукно дело вновь было извлечено из закромов. Причиной стало сильное сходство адвоката с государственным нотариусом, еще за несколько лет до этого происшествия обвиненным в нарушении своих полномочий и присвоении себе денег одного из клиентов. Тогда, не будучи взят под стражу в момент расследования, этот человек скрылся, и его объявили в федеральный розыск.

— Звали того жулика Родиминым Русланом Евгеньевичем, — внес свою лепту в этот рассказ Мачколян. А Грачев продолжил:

— Родимина искали несколько лет, но он бесследно исчез, приобретя себе новые документы на имя Соколова Анатолия Ефимовича. Этот человек был известен под кличкой Игрок. Он был невероятно везуч, часто рисковал и много выигрывал. Но вскоре вновь что-то случилось, и великий шулер бесследно испарился. А его место занял человек с великолепной выдержкой, отлично знающий, чего именно он хочет. Это был хитрый лис, опытный мошенник и бизнесмен, который предпочитал теперь уже играть не в рулетку, а в жизнь.

— Что наша жизнь — игра, — пропел Ашот звучно. Затем хохотнул и добавил: — Жаль, что выигрывать вечно невозможно и когда-то судьба кидает под ноги последнюю карту.

— Браво! — Одинцов громко захлопал в ладоши. — Великолепная вещь. Написали для кинокомедии?

— Нет, для прокурора, — сухо пошутил Грачев. — С вашими талантами, вы бы без проблем могли стать выдающимся разведчиком, а вы предпочли примерить себе разные лица и жить не своей, а чужой жизнью.

— Так, может быть, это того стоило, а?! Жизнь вообще-то штука прикольная. То мы прикалываемся над ней, то она над нами.

— Вам нравится чувствовать себя на вершине? Нравится дразнить судьбу? — Валентин с прищуром посмотрел в лицо Одинцову.

— Ох, молодой человек, что вы можете понимать в жизни. Для вас ведь она только начата. Вам меня не понять. Мы люди разного времени, а оно кует всех по-своему образу и подобию. Попробовали бы вы выжить в век вечных перестроек и полного развала в стране. Я вот попробовал, и посмотрите, где сейчас вы, а где я. Интересно было с вами побеседовать, но за давностью лет эти бумажки уже не имеют никакой силы.

— Да, если они спрятаны в собственном доме, — спокойно проговорил Валентин. — Надежное место, но не настолько, чтобы в нем можно было хранить такие вещи.

Одинцов вздрогнул и покосился на папку. Внезапно она показалась ему очень знакомой, знакомой настолько, что защемило сердце…

— Как вы узнали? — Одинцов побелел.

— Ты про потайной ящик в шкафу? — широко заулыбался Ашот. — Так это малец твой поведал. Умничкой оказался, да и сообразительный какой, весь в папу. Кстати, стремление сохранить свою жизнь за счет чужих — это у него наследственное. Когда я сказал, что отгрызу ему кусачками палец, он выложил все как на духу. А ты хитро придумал с ящиком-то. Знал же, что грабителей сейф будет интересовать. Жаль только, что не сообразил там никаких сигнализаций установить, неужто верил, что никто ни за что не узнает о его существовании?

— Просто не успел, — сверкая глазами, зло процедил сквозь зубы мужчина в ответ на ухмылку Мачколяна.

— Интересно, много вы заплатили тому следователю, что передал вам это дело? — полюбопытствовал Валентин. — Судя по всему, достаточно, раз сейчас он живет в Сочи и имеет две машины. И как он до сих пор не проговорился. Он что, вас доит?

— Что вы от меня хотите? — Голос Одинцова стал холодным.

— Чтобы детей доставили в город в целости и невредимости, — не стал уходить в сторону Грачев. — Иначе все это попадет в руки тех, кто уж точно не даст вам ускользнуть от правосудия на этот раз.

— А если я верну детей?

— Тогда мы подумаем, — не стал ничего обещать Грачев.

— Вы смеетесь? — мужчина взмахнул руками. — Мои люди получили четкие указания, они не станут их нарушать. Слишком большие деньги замешаны в этой игре, и я, поверьте, не единственный, кто желает их получить. Кстати, а почему бы вам не наехать на того, кто задолжал эту сумму? В конце концов, вина лежит на нем, а не на мне.

— Вы замечательно рассуждаете, — съязвил Валентин. — Виноват один, платят за это другие, а выгода достанется третьим. Вас послушать, так вы белый и пушистый.

— Это, кстати, совсем не далеко от истины. Я не такой плохой, каким вы меня представили.

— Вы лицемер, и мы в этом только что убедились.

— Возможно, но я справедливый. И я не намерен прощать долги никому.

— Только не говорите, что вы не боитесь огласки этих документов. — Валентин не верил в это. — Они — ваш приговор.

— Может, и так, но они же еще и моя история. Меня надолго запомнят.

— И не надейтесь. Вы уйдете в затмение и исчезнете даже из воспоминаний, ведь, в сущности, вас никогда и не было.

— Это угроза?

— Она самая, — закивал Ашот.

Одинцов засмеялся.

— Вы слишком многое на себя берете. А вам ведь отсюда даже не выйти живыми. — Одинцов кивнул на стоящих в стороне охранников. — Вы — это ноль без палочки. Так что прощайте, господа!

С победоносным видом поднявшись, Одинцов легким кивком головы попрощался с присутствующими и медленно направился к выходу, провожаемый сразу несколькими усталыми взглядами. На лице его играла непринужденная улыбка, и даже глаза сияли от осознания своей непобедимости. Да, он в очередной раз переиграл всех и упивался мыслью о том, что войдет в историю как величайший мошенник всех времен и народов.

Дверь перед ним благодаря чьим-то усилиям распахнулась. Он гордо шагнул за порог и прищурился от яркого света, стрельнувшего в глаза. Вокруг раздались какие-то странные звуки, его кто-то толкнул, схватил за руки, начав заламывать их назад… Чей-то монотонный голос прогремел:

— Одинцов Дмитрий Яковлевич, вы обвиняетесь в мошенничестве, в незаконном похищении детей, фальсификации документов, в причинении экономического ущерба путем обмана, в незаконном ведении адвокатской и иной деятельности, в незаконном производстве, хранении и распространении наркотических средств, в захвате заложников, вымогательстве, в воспрепятствовании осуществлению правосудия…

Одинцов обернулся. Позади него, улыбаясь, стояли его палачи и, глумясь над его поражением, махали руками. Мимо провели скрученных по ногам и рукам его охранников, завыли сирены, и в мозгу блеснула совсем не оптимистичная мысль: «Последняя карта брошена».

— И что теперь? — Мачколян посмотрел на Валентина. — Ты сказал, у тебя есть план, что следует делать дальше.

— Мы должны выяснить номер сотового телефона Одинцова и проследить все сделанные ему и им самим звонки. Должен же он поддерживать связь с террористами.

— И как мы добудем эту информацию? — напористо посмотрел на него Ашот. — У нас тут не ФСБ, у которой техники какой хочешь навалом, а информацию такого рода просто так нам никто не предоставит. Единственное, что мы действительно можем, так это обратиться к какому-нибудь хакеру, так как наш собственный, судя по всему, находится в заложниках, а может, и вообще уже богу душу отдал.

— Типун тебе на язык, — фыркнул на друга Грачев. — Думай хоть, что говоришь.

— А что, я разве не прав? Я слышал, хакеры еще и не такое проворачивать могут, — по-своему расценил его слова тот.

— Обойдемся без хакера, — отсек эту мысль Валентин. — Сейчас все привлечены к поиску детей, милиция не должна отказать нам в помощи. Уверен, с ними удастся договориться. Я займусь этим прямо сейчас.

Не задерживаясь на крыльце, Валентин заспешил к тому самому работнику правоохранительных органов, который только что зачитывал Одинцову перечень предъявляемых ему обвинений. Судя по погонам, это был майор. Мужчина довольно привлекательный внешне, имел четкие черты лица, светло-русые волосы, в данный момент торчащие во все стороны, высокий рост и слаженную фигуру. Подойдя к нему, Валентин кашлянул, а когда майор повернулся, произнес:

— Могу я с вами поговорить? У нас созрела еще одна идея по спасению детей, но без вашей помощи нам не обойтись.

— Буду рад вам помочь, хотя в общем-то даже не представляю, что мы можем для вас сделать. — Мужчина развел руками.

— Мы решили, что не стоит пока вводить в курс нашего плана все правоохранительные органы, не будем отрывать их от работы, — издалека начал Грачев. — Мы бы хотели сделать все по-тихому.

— Я вас понял, — кивнул в ответ мужчина. — Каждый предпочитает выполнять свою работу лично. Что ж, если действительно смогу, сделаю все, что в наших силах. А что конкретно вы хотите?

— Нам необходимы данные о всех звонках на сотовый задержанного. Мы уверены, что именно по этому телефону он связывался со своими людьми и отдавал им приказы. Если удастся отследить этот номер, появится шанс выдвинуть свои условия захватчикам. Нам, как вы сами понимаете, подобную информацию никто не предоставит, тогда как вам…

— Все понял, — кивнул майор. — Сейчас попробуем пробить все номера. Следуйте за нами в отделение, я думаю, через полчаса распечатка со всеми звонками будет нам доставлена.

— Благодарю. Да, и еще одно уточнение.

Майор обернулся.

— Попросите, чтобы они сопроводили все номера информацией о том, кому они принадлежат. Так нам будет проще найти преступников.

— С этим могут возникнуть сложности, но попросить, конечно же, можно.

* * *

Мачколян и Грачев тихо сидели в коридорчике на деревянных стульях, установленных возле кабинета привезшего их в отделение милиции майора. Как они выяснили по дороге, звали его Курышевым Сергеем Петровичем. Сразу по прибытии он скрылся в своем кабинете и оттуда не выходил, зато к нему то и дело кто-то заглядывал. Спасателям же было велено ждать.

— Мы быстрее бы сами все выяснили, — возмущенно бормотал себе под нос Ашот. — Столько времени зря потеряем.

— Сами бы мы выяснили, если бы были у себя в городе, — ответил Валентин. — А здесь мы ничего не можем.

В конце коридора нарисовались два мента, ведущих под руки упирающегося молодого человека с копной пушистых светлых кудрей, делающих его похожим на пуделя. Малый был одет в потрепанные джинсы и темно-зеленую майку с короткими рукавами, надетую навыпуск. Видимо, не согласный с действиями работников милиции, он пытался оправдаться:

— Да какой я вам хакер, вы что… Я ж и в компе-то ни черта не шарю. Знаю, как включить, выключить, а чтоб программы какие катать, это мне не по силам. Да у меня диплом менеджера, какой я вам хакер.

Юноша очередной раз дернулся и даже пнул своего конвоира по ноге, но тут же получил удар по хребту и притих.

— Будучи доставлен в отделение милиции, гражданин продолжал хулиганить и ударил ногой работника милиции в область полового органа, причем с последнего слетела шапка, — наблюдая за этой сценкой, спокойно процитировал строчку из какого-то журнала, где приводились курьезные описки из ментовских документов, Ашот.

— Ты нам давай мозги не парь, — наехал на парня один из ментов. — Еще скажи, что ты не шантажировал фирму «Синдикат» и не посылал им письмо с требованием платить. Еще загнул, мол, плати, а не то я тебе в твоих компах такое устрою, никакой Джеймс Бонд не поможет.

Услышав последнее, Валентин и Ашот переглянулись и, ничего не говоря, одновременно подорвались с места и ринулись навстречу ментам.

— Ребята, а что он сделал? — с ходу спросил Грачев.

— Занимался вымогательством денежных средств в особо крупном размере с использованием вредоносных компьютерных программ, — со знанием дела пояснил один. — Теперь пойдет по двести семьдесят второй статье.

Задержанный угрюмо вздохнул и свесил голову вниз. Похоже, желания оправдываться у него больше не возникало.

— Можно у него спросить? — вновь обратился Грач к ментам.

— Да спрашивай, нам не жалко, — согласились те сразу.

Видя, что им заинтересовались, юноша поднял голову и внимательно уставился на незнакомого худощавого мужчину. Валентин выдержал небольшую паузу, а затем, предъявив документы и объяснив коротко, что работает сейчас вместе с майором Курышевым по одному делу, попросил работников милиции оставить их на несколько минут наедине.

Те некоторое время помялись, но, поняв, что бежать парню некуда, все же согласились и, отойдя в сторонку, дали спасателям возможность пообщаться с задержанным.

Под пристальными взглядами мужчин парнишка почувствовал себя немного неловко, но глаз не отвел. Валентин спросил:

— Ты программист?

— Нет. Я же уже говорил, — ответил тот громко, чтобы слышали те, кто его сюда привел.

— Тогда как ты все это сделал? — напротив, шепотом полюбопытствовал Грачев.

Парень усмехнулся, но, видя, что от него ждут откровенного ответа, скромно признался:

— В Сети куча самых разных мест, где можно найти «боты».

— Что это такое?

— Вредоносные программы. В Интернете даже учат, как ими следует пользоваться, а остальное уже дело техники. Остается только собрать все воедино, направить, активизировать и ждать результата.

— И давно ты этим занимаешься?

— Не очень. Их специалисты ни за что бы не отследили запутанные пути, по которым я слал вредоносные программы, и не установили бы мой адрес, но… — Он вздохнул. — Мой дружок меня просто сдал. Я с ним поделился радостью, а он, сволочь, позавидовал и звякнул сюда.

— Ты что-нибудь понимаешь в звукозаписях? — зачем-то спросил Валентин.

— Смотря что вам нужно. Диски пиратские запросто накачаю. Озвучить что-то тоже проблем нет. Эта программа вообще для детей.

— А если нужно подделать чей-то голос? Сможешь воспроизвести на компьютере голос человека, опираясь только на магнитофонную запись, и написать для него новую речь?

— Если постараться, наверное, смогу. Нужно только кое-что найти. А вообще, этим на телестудии занимаются. У них техники навалом. А зачем вам?

Валентин не ответил, кивнув ментам, что они могут забрать парня. Бедолагу вновь подхватили за белы рученьки и поволокли в камеру. Едва они удалились, Мачколян накинулся на Грача:

— Почему ты его отпустил? Я думал, мы попросим, чтобы он нам помог. Он ведь сказал, что…

— Что не профессионал и плохо в этом разбирается. Он дилетант, который просто внимательно читал то, что написано в Интернете, с таким связываться опасно. Нам нужна качественная работа. А про телестудию я что-то сразу не подумал. Нужно будет наведаться туда, как только получим список номеров.

— Нас не пустят. Если, конечно, не захватим с собой этого майора и соответствующий документик.

— Можно обойтись и без него. Но потребуется сделать несколько звонков.

В коридор выглянул Курышев.

— Ребята, зайдите, для вас хорошие новости, — радостно сообщил он. — Только что прислали распечатку.

Ашот и Валентин спешно вошли в кабинет.

— Целых десять листов. Здесь все звонки за последнюю неделю.

— Мы можем посмотреть?

— Конечно, это же ведь была ваша идея. Смотрите, а я пока доложу обо всем начальству. Необходимо срочно связаться с этими захватчиками и договориться о переговорах.

— Что? — Ашот удивленно вскинул брови вверх. — Мы, кажется, договорились, что занимаемся всем сами, без вашего участия. Или я чего-то недопонимаю?

Друзья вопросительно уставились на Курышева. Тот недоуменно взмахнул руками, затем глубоко вздохнул.

— Ребята, ну вы же должны понимать, что весь город стоит на ушах и мы просто не имеем права утаивать информацию такого рода от тех, кто ведет поиски детей. Вы, конечно, нам очень помогли, я не отрицаю — те документы просто фурор, они — смертный приговор Одинцова, на которого идет охота уже не один год. Но здесь совсем другое — здесь опасность грозит детям.

— А вы думаете, мы этого не понимаем? — вспылил Грач. — Там, с этими детьми, наши коллеги. Если милиция сейчас попытается связаться с захватчиками, она может все только испортить. Они поймут, что вышли на их босса, а значит, испугаются. Мы же планируем вывести их на то место, какое будет удобно нам, и держать в полной уверенности, что все идет в точности так, как надо. Неожиданность — вот наш козырь. А вы хотите все запороть?

Курышев немного растерялся. Он уже и сам начал сомневаться в полезности своих решений, но ведь и иначе поступить никак не мог — дело было серьезное, в случае чего вся вина ляжет на него, с него и спрос будет. И потом, как довериться людям, которых видишь второй раз? Вдруг они заодно с бандитами, кто знает, что у них на уме. С другой стороны, они помогли задержать Одинцова, а это рискнул бы сделать не каждый. Слишком уж влиятелен был Дмитрий Яковлевич. Может, им и впрямь можно доверять?..

Мысли путались в голове майора.

Валентин почувствовал, что ему удалось заронить семя сомнения в душу работника правоохранительных служб, а значит, есть шанс добиться своего.

— Давайте сделаем так. Вы, только вы один, будете в курсе всего, что мы делаем. Вы поможете нам связаться с вашей телестудией и договоритесь, чтобы там помогли воспроизвести голосом Одинцова кое-какую речь. Затем эту запись мы прокрутим перед его трубкой на тот номер, который принадлежит исполнителям, договоримся о том, где их заберет ваш вертолет, и только потом отправим на то место группу захвата. Другого варианта здесь нет, вы должны понимать.

— Обычные методы милиции здесь не покатят, нам ли вам об этом говорить, — поддержал товарища Ашот. — Доверьтесь нам, мы же вас не подвели в первый раз, не подведем и во второй. На нас можно положиться. И если вдруг что-то пойдет не так, тогда уже вы будете действовать на свое усмотрение.

— Ну так что, вы согласны попробовать? Успех в этом деле гарантирует вам дополнительные звездочки на погонах, — рискнул сыграть на человеческой слабости Грач.

Довод оказался действенным, и Курышев признал:

— Ваш план действительно хорош. Я готов попробовать его.

— В таком случае нечего тут рассиживаться, — первым поднялся со стула Ашот. — Дуем на телестудию.

Покинув отделение милиции, Грачев и Мачколян в сопровождении машины, в которой ехали майор Курышев и двое его ребят, понеслись к местной телестудии. По дороге разговор не клеился, да и обсуждать было нечего, все уже решено, оставалось только исполнить задуманное. К тому же с каждой минутой нарастало напряжение, они боялись, как бы все вновь не пошло наперекосяк.

Вскоре впереди появилось здание местной телестудии. Это было не слишком высокое строение с огромной антенной-тарелкой на крыше и эмблемой телеканала над входом. Ашот остановил джип. Они вылезли из машины и подождали, пока к ним подойдут Курышев и его ребята.

— Я только что звонил их руководству, они согласились оказать содействие, — сообщил Сергей Петрович. — Нас должны встретить на проходной.

Мужчины двинулись к входу. В дверях им преградил дорогу охранник, но он не успел потребовать предъявить документы, как кто-то за его спиной выкрикнул:

— Это к нам, пропусти, Максим.

Парнишка послушно раскрыл перед этой странной делегацией двери. Встречавшим оказался мужчина в возрасте около сорока лет, слегка седой, с глубоко посаженными карими глазами и торчащими, как лишние ветки из метлы, бровями. У него был неправильный прикус, отчего верхняя челюсть казалась слегка выступающей вперед. Когда же он говорил, было видно, что даже его зубы растут не как следует, они все разной длины и как бы мешают друг другу. Мужчина носил очки в круглой оправе, в одежде предпочитал свободный стиль, больше подходящий для молодежи. Впрочем, в целом он был не так уж и плох, говорил непринужденно, свободно.

Как только мужчины подошли к нему, он первым делом представился, вытянув руку для рукопожатий:

— Нуйкин Александр Васильевич. Я здесь вроде звукорежиссера и звукооператора одновременно.

— Очень приятно, — пожимая его руку, отозвались гости.

— Мне уже сообщили, что именно от меня требуется. Я такую работу уже не раз делал, так что, думаю, проблем быть не должно. Вы принесли с собой запись голоса того, кто нужен?

Валентин кивнул и, сунув руку в карман, извлек оттуда аудиокассету.

— Давайте поднимемся ко мне в студию. Нужно это прослушать. — Александр взял у Грачева кассету и потряс ею в воздухе.

Затем довольно резво для его возраста перепрыгнул через первые несколько ступенек лестницы и, обернувшись, жестом позвал остальных за собой. Они поднялись на второй этаж, прошли через весь коридор и оказались в небольшой комнате, оборудованной под студию звукозаписи. Нуйкин сразу же запрыгнул на свое рабочее кресло, нацепил на голову кепку с какой-то надписью, сделанной на английском языке, сунул кассету в деку и включил запись. По комнате покатился звук голосов, воспроизводящий весь разговор спасателей с Одинцовым.

Пока те, кто в ход разговора был не посвящен, внимательно его слушали, Грачев с Мачколяном осматривали студию. Причем Ашота больше всего заинтересовали огромные колонки, установленные в разных углах. Несколько минут безотрывно разглядывая их, он наконец вымолвил:

— Мои габариты. Вот бы такие в ресторан.

— Зачем они там? — поинтересовался Грач, перебирая пальцами по синтезатору.

— А представь, надоест мне, что посетители не расходятся до утра, я как рявкну в микрофон: «Пошли вон!» Прикинь, какой эффект будет.

— Прикидываю. После двух-трех таких пугачей заведение придется закрыть.

Нуйкин отключил запись и громко сообщил:

— Нет проблем. Давайте текст, начну работать.

— Проблемы есть, — подойдя к нему, вздохнул Валентин. — С текстом придется импровизировать во время разговора. Мы не знаем, о чем спросят исполнители у босса, поэтому готовых ответов заранее у нас нет.

— Хм, так надо было сразу об этом сказать. Теперь придется подождать, я попробую переложить эту запись в комп, накину на нее кое-какую программку, затем потребуется телефон, в который я… Впрочем, вы все равно не поймете.

— Каким будет результат? — напрямую спроил Грачев.

— Вы будете разговаривать своим голосом, а они услышат все это интонацией того, кого вы желаете.

— Годится. Сколько времени это займет?

— Час, может, два. Сложно сказать.

— Тогда начинайте. Мы, чтобы не мешать, спустимся в буфет. — Повернувшись к остальным, Валентин добавил: — Пойдемте.

* * *

— Хотите анекдот? — будучи больше не в силах тупо смотреть в свой стакан с чаем и молчать, спросил у остальных Ашот.

Они вот уже добрый час торчали в буфете на первом этаже, опустошили не один самовар кипятка, а звать их никто не спешил.

— Валяй, — вздохнув, буркнул майор в ответ.

— Короче, анекдот в тему. Идет прямой радиоэфир. Поступает звонок: «Алле, диджей! Я хочу заказать Укупника!» А тот в ответ: «Нет проблем! Триста штук зелени — и нет кудрявого!»

Кроме легких ухмылок, мало похожих на улыбки, на лицах слушателей ничего не отразилось. Видимо, настроение было совсем не то, потому и смех не шел. Уныло вздохнув, Ашот вновь склонил голову.

Где-то рядом запиликала канарейка. Не сразу, но Валентин все же смекнул, что это телефонный звонок. Осмотрев зал, он вдруг осознал, что они давно уже сидят здесь одни, а значит, ни у кого, кроме как у них, телефон звонить не может. Резко вскочив, Грач сунул руку в карман и, достав оттуда сотовый Одинцова, глянул на дисплей. Последний действительно светился и крупной надписью «звонит» сообщал о том, что кто-то желает услышать голос хозяина.

— О черт! — Валентин метнулся в студию. Ашот вместе с майором тоже подорвались с места и помчались за ним следом. Вот так, всей толпой они буквально влетели в помещение, где работал Нуйкин. Валентин подскочил к мужчине и, запыхавшись, спросил:

— Готово?

— Не совсем. Осталось еще немного, — не отрывая взгляда от монитора своего странного компьютера, подсоединенного, казалось, ко всему, чему только можно, ответил Нуйкин. — А что за спешка?

— Только что был звонок от тех людей, с которыми необходимо связаться. Мы больше не можем тянуть, пробуйте то, что получилось сейчас. Думаю, они через пару минут перезвонят.

— Хорошо. Только тогда я пущу задним фоном какой-нибудь шум, чтоб не сразу заметили, что голос не совсем похож.

— Да пускай все, что хочешь, — нервничал Ашот. — Главное, быстрее.

Валентин выхватил из рук Ашота трубку, принадлежавшую Одинцову, и сунул ее звукооператору. Тот в два счета раскрутил ее, раскрыл и стал подсоединять какие-то проводки. Мужчины нервно топтались за его спиной.

— Да не дрожите вы так, — бросил им Нуйкин. — Скажете, отлучались в сортир. Подумаешь, горе…

Не успел мужчина собрать трубку, как вновь зазвучала трель ее звонка. Грачев схватился за аппарат, вопросительно глянул на Нуйкина и только после того, как тот кивнул, нажал на кнопку «ок» и, поднеся аппарат к уху, замер.

— Босс, это я. Мы, кажется, подходим к какой-то деревне. Тут неподалеку была пасека. Как там с вертолетом?

— С вертолетом?.. — Валентин вопросительно глянул на остальных, но вспомнив, что никто из них не в курсе того, что там вообще происходит и где находятся захватчики вместе с детьми, принялся импровизировать.

— Где вы находитесь? — первым делом спросил он, стараясь говорить как можно строже.

— Я же говорю, идем вдоль реки, как вы и просили. Только что прошли пасеку.

— Дети с вами?

— Девчонка-то с нами, куда же она денется.

— А остальные? — понимая, что делает глупость, все же не смог удержаться от вопроса Валентин.

— Их трупы что, так и не нашли? — вроде бы не заметил подвоха собеседник. — А как теплоход, его обнаружили?

— Да. Детей на нем нет.

— Наверное, спаслись, но мы их не встречали, — предположил бандит спокойно. — Какая теперь разница. Вы платите нам только за одну, так что другие нас не особенно беспокоят. Кстати, придется повысить плату за ее доставку.

— С какой стати? Мы обговорили сумму с самого начала.

— Да, но кое-что изменилось. Теперь я хочу быть точно уверен в том, что мы получим свою долю. Нам нужна сюда машина всего с одним пилотом.

— Ты мне не доверяешь? — поняв, что что-то у бандитов идет не так и они сомневаются в том, что их не кинут, спросил Грачев.

— Имею на это все основания, — довольно вызывающе бросил в ответ мужчина. — Вы не даете никаких гарантий.

— А моего слова разве уже недостаточно?

— Нет.

— Что ж, — Валентин выдержал паузу. — Каковы твои условия? Я готов их выслушать.

— Я хочу, чтобы нас отсюда забрали и чтобы уже сейчас на счет каждого поступила сумма в два раза выше той, что ты обещал. Только когда мой человек проверит, есть ли там деньги, мы передадим тебе девку.

— Да ты думаешь, что мелешь, — возмутился Грачев, решив, что и Одинцов, будь он сейчас на его месте, тоже бы возмутился. — Я и так достаточно плачу вам за работу, несмотря на то что вы все делаете не так.

— Это произошло не по нашей вине.

— Меня это мало волнует. По-хорошему с вас бы удержать еще следовало. Ну да ладно. Говори, в какой район высылать машину, а там решим, как быть с деньгами. Назови точное место.

— Еще не знаю. Но здесь на реке крутой поворот. Очень крутой. Посмотрите по карте.

— Хорошо, я вышлю машину, ждите.

— А как с деньгами?

— Все это решим потом, — твердо заявил Грачев. — Думаю, у нас еще будет время встретиться. Сейчас главное, чтобы вы покинули этот лес. Его вот-вот начнут прочесывать вдоль и поперек. А я надеюсь, вы не хотите попасться и доверитесь мне.

— Машина должна быть только с одним пилотом, — повторил свое требование собеседник.

— Я понял, — бросил Валентин небрежно и первым отключился.

— Что он сказал? Что они хотят? — подскочил с расспросами майор.

— Как я понял, они идут по какому-то лесу и сами не знают, в каком районе находятся. У них только одна девочка, а где остальные дети, они не знают.

— Как не знают? — удивился мужчина. — Мы ведь не нашли на затонувшем теплоходе ни одного трупа.

— Я говорю только то, что сам услышал, — развел руками Валентин.

— И что теперь? — поинтересовался Ашот.

— Нужно дождаться, когда они выйдут к первому поселку и сообщат, где именно находятся. Тогда можно будет высылать к ним группу захвата. Но это уже не наша с тобой работа. — Грачев протянул трубку майору. — Доверяю остальное вам. Свою часть дела мы выполнили.

— Вы не останетесь здесь дожидаться следующего звонка? — слегка растерянно переспросил последний.

— Нет. Наша задача найти детей, которые, возможно, спаслись и так же блуждают по лесу. Они важнее, чем толпа бандюганов.

— Но ведь и у них тоже девочка.

— Да, но она одна. А на теплоходе было больше десятка детей. Мы полностью доверяем вам. — Валентин похлопал майора по плечу и, повернувшись к Ашоту, подмигнул.

Не став более задерживаться на студии, они вышли на улицу, спешным шагом дошли до машины и запрыгнули на сиденья. Только после того как двери были захлопнуты, Ашот произнес:

— Что ты задумал? Ты ведь не все сказал этому типу.

— Не все. Они назвали примерный ориентир, где их следует искать, и потребовали прислать за ними вертолет всего с одним пилотом. Как я понял, ребята не доверяют своему боссу и всячески подстраховываются. Если бы я рассказал об этом ментам, они бы выслали туда всю группу захвата и все бы испортили.

— Хочешь их опередить?

— Да, но есть одна проблема: где добыть свободный вертолет?

— О, доверь это дело мне. Я тут краем глаза услышал про какой-то местный аэропорт, может, там дадут нам в прокат какую-нибудь затрапезную летучую железяку.

— Вряд ли. Техника слишком дорогая, чтобы давать ее в прокат.

— А если попросить настоятельно?

— Хочешь поставить на уши всю милицию?

— Да ладно тебе, ей сейчас все равно некогда. Она вся в поисках детей. Короче, давай сделаем так: ты дуешь к нашим и инструктируешь их — ну не один же я, в самом деле, туда полечу, а я забочусь о вертушке. Идет?

— Будем ждать тебя у реки, помнишь место, где мы оставляли машину с Владом?

— Найду.

— Тогда забрось меня в гостиницу и дуй в аэропорт. Мне еще нужно просмотреть карту.

Ашот кивнул, повернул ключ в замке зажигания и со всей дури надавил на газ. Резкий свист колес оповестил всю округу об их отбытии, хотя в общем-то никто, кроме бездельничающего охранника на проходной телестудии, за ними не наблюдал.

* * *

Аэропорт располагался на самой высокой точке города — возвышенности, с которой, если встать у самого края, был отлично виден весь город, включая его самые отдаленные окраины и даже ближайшие дачные поселки. Аэропорт был сравнительно небольшим, самолеты-махины в нем не садились — недоставало площади. Зато мини-лайнеров и вертолетов тут было предостаточно. Правда, все они выглядели так доисторически, что возникало сомнение в том, что они еще способны оторваться от земли и подняться в воздух. Возле некоторых машин кучами лежали какие-то разобранные детали, наполовину заросшие травой, иные просто не имели крыльев или лопастей. Похоже, что аэропорт переживал не лучшие свои времена.

Его директор, заплывший жиром низкорослый карапуз с усами Тараса Бульбы, по этому поводу не особенно унывал. Его больше интересовали лошадиные бега, за ходом которых он внимательно следил по небольшому телевизору, стоящему перед ним на столе. Судя по тому, какие выкрики слетали с его полных губ, словно смазанных салом, он сделал несколько ставок. На вошедшего в его кабинет Мачколяна он не обратил никакого внимания, да и вообще, казалось, даже не заметил его, видимо, сочтя за одного из своих бездельничающих работников.

— Ну-ну, жми, кляча старая! — размахивал он руками. — Передвигай копытами. Урод, жокей, да гони ты ее… Чтоб тебе…

Мужчина раздраженно ударил кулаком по столу, от чего телевизор даже слегка подпрыгнул и немного сдвинулся. Мачколян усмехнулся:

— Что, проигрался?

Только сейчас директор аэропорта поднял на Ашота глаза и оценивающе скользнул по его стану. «Упитанный, стало быть, хорошо ест, а раз хорошо питается, значит, есть деньги. Костюмчик на нем тоже не на рынке куплен, — рассуждал он про себя. — Ботиночки кожаные, часы известной фирмы… Состоятельный господин, значит, из него можно что-то выжать».

Сделав подобный вывод, мужчина торопливо поднялся со своего места, выскочил из-за стола и, подлетев к Ашоту, схватил его за руку и принялся ее трясти, смущенно извиняясь:

— Господи, какой же я невнимательный. Вам, наверное, пришлось меня ждать, а я так увлекся бегами… Эти гонки, они так затягивают. Но я все равно всегда проигрываю… А вы к нам по делу или как?.. Вы, наверное, хотели бы, чтобы мы разместили вашу рекламу на наших лайнерах?

— На ваших лайнерах? — издевательски переспросил Ашот, язвительно усмехнувшись. — Не-ет. Кто ее прочтет, разве что заблудшие вороны, которых вы этими корытами напугаете в воздухе.

На лице директора отобразилось смятение, но он все же вновь наигранно заулыбался и заискивающе произнес:

— Что ж — это было только мое предположение. В любом случае, я готов выслушать любое ваше желание и рассмотреть его.

— Судя по тому, как вы передо мной стелетесь, дела у вас не то чтобы не идут, но даже и не ползут, — заметил Ашот, проходя к дивану и погружаясь на него всей своей необхватной фигурой.

— Вы правы, — вздохнул директор. — Наше предприятие загибается. Машины давно сгнили, а на ремонт нет денег. Полосы заросли травой, а восстановить их тоже без средств не выходит. А где их взять, если услуги по перевозке пассажиров жутко дорогие, все предпочитают машины или, на крайний случай, поезд, а про нас даже не вспоминают. Еще год-другой — и нас перекупят военные. Они давно глаз положили на этот аэродром, вон видите, — мужчина кивнул в сторону окна, где виднелась разделяющая сеточная стена, — часть полос уже занимают их вертушки. Сегодня, правда, ни одной нет, поулетали куда-то.

— А у вас они имеются?

— Кто? — не понял директор.

— Вертолеты. Я бы хотел взять один на время.

— Есть одна старенькая стрекоза, только в прокат мы технику не даем.

— Даже с вашим пилотом? — удивленно переспросил Мачколян, пристально глядя на жадненького директора. — Я бы хотел просто полетать над городом, часика эдак два-четыре. А может, и больше…

— А вы в состоянии это оплатить? — глаза мужчины загорелись жаждой наживы.

— А разве по мне этого не видно? — сделал себе комплимент Ашот. — Короче, мил человек, давай сделаем так. Сейчас я оставляю задаток, твой пилот меня малость покатает, а когда вернусь, ты подсчитаешь и скажешь, сколько с меня. Не будем ограничивать мой отдых определенными часами…

— Ну-у… Хм-м. Э-э, — затянул непонятные междометия мужчина. Затем глубоко вздохнул и выпалил: — В общем-то я не против, но у нас проблемы с топливом, и вам придется самостоятельно заправить машину, чтобы вас на ней покатали.

— Нет проблем, — доставая толстенный кошелек, изрек Ашот. — Сколько там зелени на это нужно?

Урегулировав все проблемы с директором, Ашот попал-таки в старенький вертолет неопределенного серого цвета, с потрескавшейся краской. Внутри тоже все было не впечатляющее: толстый слой пыли на приборах, в углах паутина, грязь на половиках. Устроившись на сиденье и осмотревшись по сторонам, Ашот брезгливо поморщился, но выказывать недовольства не стал, а просто спросил у своего пилота:

— А он точно взлетит?

Пилот, жутко конопатый мужик с крупным красным носом и выдвинутой вперед челюстью, делающей его похожим на кролика, болезненно хохотнул, затем крякнул и гордо заявил:

— Когда я за штурвалом, еще ни одна машина не бунтовала.

— Ну-ну, очень хочется в это верить, — негромко буркнул Мачколян себе под нос.

— Пристегнись, начальник, — скомандовал пилот, натягивая себе на голову рабочее кепи. — Сейчас будем подниматься.

— Матерь моя, убереги мою душу, — помолился Ашот, немного побаиваясь лететь на подобной развалине. Даже служа в армии, где тоже с техникой не все и не всегда было в порядке, он так не боялся, как находясь в этом летающем аппарате. На всякий случай он все же пристегнулся, хотя и мало представлял, чем это может ему помочь в случае падения.

Пилот, насвистывая себе что-то под нос, пощелкал переключатели, запустил мотор. Заработали лопасти вертушки, от ветра слетела с агрегата вся пыль, мусор, и вертолет оторвался от земли. Ашот затаил дыхание. Ему показалось, что вот сейчас обязательно должно что-то заклинить, а значит, они рухнут вниз, так и не поднявшись вверх. Но нет, ничего подобного не случилось, вертолет набрал высоту, и пилот громко спросил:

— В какую сторону полетим?

— К реке. Знаешь, где сейчас база по поиску детей.

Мужчина кивнул.

— Хотите посмотреть, как у них идут дела?

— Вроде того.

Несколько минут они летели молча. Когда наконец Ашот успокоился и перестал ждать неминуемой смерти, он вновь спросил у пилота:

— У тебя есть семья?

— У кого ж ее нет, — отозвался вертолетчик. — И жена, и детей целая орава. Настоящие чертенята, никакого сладу с ними.

— И как, удается их обеспечить с такой-то зарплатой?

— Шутишь, — издал горестный смешок тот. — Мы и зарплату-то хрен знает когда в последний раз видели. Да и за что нам платить, работа-то раз в два месяца выпадает.

— Чего ж ты ее не сменишь?

— На что? Я, кроме как вертушки, водить больше ни черта и не умею. Как научили в армии, так вот и летаю. Да и нравится мне это.

Теперь уже грустно вздохнул Мачколян, вспомнив, как ему в первые годы семейной жизни приходилось тяжело, как не клеилось с работой, пока он не подался в бизнес. Но у него-то хоть всегда были перспективы, а что впереди у этого парня? Развал компании и нищета… Впервые Ашоту стало кого-то по-настоящему жалко. Немного помолчав, он полушутя спросил:

— А ты знаешь, как на одну путевку отдохнуть всей семьей?

— Не-а.

— Нужно отдать путевку теще, — засмеялся Ашот собственной шутке.

Пилот же только слегка улыбнулся, а затем добавил:

— Нам это не грозит. Мы дальше этого города вряд ли когда выберемся. Тут и помрем.

— Все еще можно исправить…

— Не для нас.

— У меня к тебе предложение, — не долго думая произнес Ашот. — Я работаю в МЧС. — Для большей убедительности он продемонстрировал мужчине свое удостоверение. — Нашей бригаде только что удалось вычислить место нахождения захватчиков детей, но нужен вертолет, чтобы их спасти. Я предлагаю тебе доверить вертушку мне, всего на несколько часов, потом я снова верну ее тебе и еще доплачу, прилично доплачу, хватит на поездку к морю всей семьей. Как тебе это?

— Вам что, в вашем МЧС так хорошо платят? — недоверчиво спросил пилот.

— Отвечу твоими же словами: «Шутишь». Нет, конечно, но у меня свой бизнес, а эта работа так, для души. Среди заложников мои друзья, армейские товарищи, и нам очень нужна твоя машина.

— Э нет, ее не дам, — замотал головой мужчина. — Разломаете окончательно, что я потом делать буду. К тому же вы ведь ее водить не можете.

— А вот тут ты ошибаешься. У меня даже корочки имеются, разрешающие управление этим вот летающим средством. Мог бы показать, но, к сожалению, с собой не взял.

Пилот косо глянул на Мачколяна, явно не поверив его словам.

— Нет, я не пойму, что ты теряешь. Я предлагаю заплатить тебе вместо твоего начальника, который все равно все бабло положит себе в карман. Зато с меня сдерет наверняка черт знает сколько. А мы могли бы сказать, что машина сломалась через десять минут полета и все остальное время ты ее ремонтировал, а я ждал. Получится, что и платить я ничего не должен, ты же свое все равно получишь, даже ничего не делая. Покараулишь мою машину до нашего возвращения, а наутро уже почешешь со всем семейством к морю. Тут и думать даже нечего, такой шанс раз в жизни бывает.

Ашот понял, что мужчина сомневается в его словах и не знает, действительно ли стоит поверить или его просто обманывают ради каких-то корыстных целей.

— Нет, ты хорошенько подумай — что ты теряешь? Ну вот скажи, сколько тебе перепадет с этого полета? Тысяч десять?

— Полторы, даже если буду катать тебя весь день.

— Серьезно? — у Ашота глаза вылезли на лоб. — Ой, да на тебе их сразу. — Достав из кошелька деньги, Мачколян бросил их на панель. — А я-то думал. Елки зеленые… Считай, что это аванс. Ну так что, ты принимаешь мое предложение?

— А почему нет, — немного подумав, произнес пилот. — Я согласен.

— Тогда давай побыстрее, нас уже ждут, — обрадовался такому быстрому успеху Ашот. Ведь изначально он планировал, что придется связать пилота, но удалось обойтись и без этого.

Когда они достигли места, где его ждал Валентин с остальными членами команды, Ашот попросил пилота посадить вертолет. Вертушка опустилась на поляну, Ашот выпрыгнул из нее на землю и сразу направился к своему джипу, у которого стоял Валентин.

— Вот видишь, добыл, как и обещал, — похвалился Мачколян. — А что у тебя?

— Место мы приблизительно определили, остальных я тоже проинструктировал. С оружием, точнее бутафорией, тоже проблем не оказалось, спасибо нашему Максу, который вечно захламляет багажник твоей машины. Чего в нем только не оказалось помимо того чемоданчика.

— Значит, можем вылетать?

— Нет.

— Почему? — не понял Ашот.

— Бандиты ждут шикарный вертолет, а не эту развалину. Они сразу заподозрят, что тут что-то не так. Эта машина не годится.

— Как? Я что, зря отвалил за нее бабки, — завозмущался толстяк. — Ты хоть знаешь, как в этом городке сложно с подобной техникой? Не мог же я выкрасть вертолет у военных. Его расцветка тоже не соответствует желаемой. Это все, что есть.

— Нужно его покрасить. Хотя бы той краской, которой ты затонировал стекла своей машины, — немного подумав, заявил Грач. — Он должен хоть издали казаться приличным и соответствующим статусу и деньгам Одинцова.

— А почему бы вообще у него машину не попросить? Уж наверняка имеет, — проворчал Ашот. — Ладно, покрасим, — и он вяло поплелся назад к пилоту.

А через двадцать минут вся бригада Величко была занята работой. Вертолет мыли, чистили и красили, тогда как его настоящий пилот с удивлением наблюдал за всем со стороны, сидя в тени раскидистого дерева. За полчаса машина изменилась до неузнаваемости. И хотя и не казалась новенькой, но и к числу старья теперь тоже ее было не отнести.

Дав несколько ценных указаний пилоту относительно собственного авто, Ашот велел всем запрыгнуть в машину, сам сел на место пилота и взялся за штурвал. Много времени на то, чтобы вспомнить, как управлять вертолетом, ему не потребовалось, так как краем глаза он наблюдал за этим во время полета сюда. К тому же приобретенные навыки, вколоченные по-армейски крепко в голову, и со временем не забываются.

— Группа захвата готова? — полушутя спросил Мачколян у остальных.

— Готовы, — донеслось со спины.

— Парашютами запаслись?

— А что, было нужно? — переспросил Тарабрин. — Неужто планируется, что мы будем прыгать?

— Еще не знаю. Как повезет. Ну, с богом!

Едва только Ашот начал поднимать вертолет вверх, запиликал его сотовый. Одной рукой достав аппарат, он сунул его сидящему рядом Грачеву:

— Ответь.

Валентин нажал на кнопку и поднес трубку к уху:

— Ашот, это майор Курышев, можно мне Валентина, — раздалось в трубке.

— Я слушаю, — напрягся Грачев. Судя по возбужденному состоянию майора, новости его были не из хороших. — Что-то стряслось?

— Похоже, что да. Я еще раз разговаривал с теми ребятами, они сказали, что мне, точнее, своему боссу больше не доверяют. Он их предал, что-то там не сделал, и поэтому они дальше действуют по своему усмотрению. Они с кем-то еще созвонились, и сейчас к ним летит вертолет.

— Какой еще вертолет? — напрягся Валентин.

— Понятия не имею. Но, судя по всему, их собственный, с личным пилотом. Я уже сообщил обо всем руководству, необходимо, чтобы вы срочно прибыли в отделение. Нужно определить хотя бы примерно их местонахождение.

— Я сейчас не могу. Мы помогаем поискам и находимся далеко за городом.

— Это не имеет значения. Возвращайтесь к временному лагерю, все руководство сейчас туда подтянется.

— Хорошо, — пообещал Валентин и, отключив телефон и грустно вздохнув, скомандовал: — Выжми из этой старушки все, на что она способна, Ашот. Нас собираются опередить.

— Как бы не так, — ухмыльнулся Мачколян. — Я быстрее всех на дороге, но и в воздухе не дилетант. Держись крепче, ребята.

Глава тринадцатая

— Что это за шум? Слышите? — Ковылина выбежала на открытую поляну.

Ребята последовали за ней, а оказавшись рядом, задрали головы вверх, начав вслушиваться в какое-то странное гудение, напоминающее звук разбуженного улья, пчелы в котором выросли до гигантского размера.

— Это вертолет, — сообщил им Андрей со вздохом. — Похоже, прислан за теми, кто впереди.

— А вдруг это нас ищут? — не желал соглашаться с этим Ивашка. — Нас же ведь должны искать.

— В этом случае, лес бы прочесывал не один вертолет, а несколько. И делать они бы это начали уже давно.

— Я не верю. — Косицин замотал головой, выражая свое несогласие со словами старшего. — Мой отец сделает все, чтобы нас найти. Это он его послал.

— Ребята, бежим! — крикнула Ковылина и первой помчалась в направлении вертолета, громко крича и размахивая руками.

Через какую-то долю секунды к ней присоединились и все остальные. Андрею было их уже не остановить, и он, свистнув Графа, побежал следом.

Гул становился все ближе, ветки на макушках деревьев задрожали и зашелестели, будто в них гулял проказник ветер. Вертолет, похоже, приземлялся.

— Я же говорил, не за нами, — закричал Андрей вслед ребятам.

Никто не обернулся — все продолжали бежать вперед, чтобы собственными глазами в этом убедиться. Максимов заматерился, понимая, что бандиты могут начать стрелять по детям. Словно чувствуя степень его раздражения, громко залаял Граф. Дети что-то кричали, но их голоса терялись в немыслимом водовороте самых разных звуков. Наконец вертолет стал видим сквозь деревья. До него оставалось совсем чуть-чуть, и ребята рвались ему навстречу, но тут лопасти машины заработали еще сильнее, все вокруг ожило и задвигалось. Трава склонилась к земле, в лица детям полетел мусор. Некоторые в испуге попадали на землю, заслонив голову руками, другие попытались укрыться за деревьями — вертолет взмывал в воздух.

Максимов упрямо продвинулся еще на несколько шагов вперед. Машина оказалась прямо перед ним, она уже оторвалась от земли и, медленно набирая скорость, взмывала над лесной поляной. Прикрываясь рукой, Андрей глянул вверх — этого было достаточно, чтобы заметить сидящих в салоне вертолета преступников.

— Сволочи, скоты, уроды! — Косицин раздраженно пинал ногой ствол дерева. Затем что-то в его голове заклинило, и он кинулся с кулаками на Максимова: — Это все вы виноваты. Вы предложили их не трогать.

— Остынь, сынок, — оттолкнув парня, бросил Андрей. — И так вы мне полно хлопот доставили. Надо было сразу дать вам волю, сейчас бы осталось только трупики пособирать да зарыть в лесу.

— Смотрите, он опускается, — крикнула какая-то из девушек.

— Быстро все за деревья! — заорал Андрей, бросив взгляд на повернувшийся к ним мордой вертолет. — Сейчас будут стрелять.

Все кинулись назад в лес, обгоняя друг друга. Андрей также забежал в чащу и, встав за одно из деревьев, высунул голову, чтобы посмотреть, все ли успели покинуть открытую площадку. На поляне стоял Пехотский, он явно бросал вызов тем, кто находился в вертолете, пристально глядя вверх и не думая никуда прятаться.

— Идиот, что он делает!

Андрей сорвался с места, заорав во все горло:

— Ложись!

Несколькими прыжками Пехотского догнал Граф и, высоко подскочив, прыгнул на спину парня, повалив того на землю. Но тот уже успел что-то бросить вверх, и потому в ответ раздалась автоматная очередь. Земля неподалеку от головы парня начала комками взлетать вверх, рассыпаясь на мелкие частицы. Андрей рухнул на живот, не успев даже позаботиться о мягком приземлении для себя и подставить руки. Но удара он не почувствовал, напугавшись последствий этого обстрела. Не зацепить никого было почти невозможно.

Осознавая свою вину за то, что не сумел уберечь парня от гибели, а Андрей был почти уверен в том, что Анатолий мертв, он судорожно вцепился пальцами в землю. Выстрелы были слышны еще несколько секунд, затем прекратились, вертолет поднялся вверх и быстро скрылся за макушками деревьев. Андрей вскочил с земли и бросился к ничком лежащему Анатолию, рядом с которым, подняв голову, уже скулил Граф.

Добежав до парня, Андрей упал возле него на колени и, взяв за плечи, перевернул его лицом к себе. Неожиданно Пехотский открыл глаза и, натянуто улыбнувшись, произнес:

— И все-таки я в него попал.

— Фу-у-у! — устало выдохнул Макс, поняв, что несчастья удалось избежать. — Как же ты меня напугал, парень. Как только у тебя хватило ума на такое?

— Когда-то мы жили близ вертолетного полигона. Там было много летчиков, один из них рассказывал, что, для того чтобы сбить вертолет, не нужно иметь даже оружия, главное — уметь метко бросать камень. Если он попадет по лопастям, эта махина рухнет. Говорят, даже были такие случаи.

— И ты, конечно, попробовал…

— Жаль, что с меткостью у меня проблемы. И все равно я в них попал.

— Ладно, герой дня, хорошо, что не последний, вставай, — Андрей протянул парню руку. Анатолий подал свою и, уцепившись, поднялся на ноги. — Ты уж на будущее уясни себе, что герои обычно погибают молодыми.

— Извините, — впервые за все время пути юноша не скрыл своих чувств, смущенно опустив взгляд в землю. — Не знаю, что на меня вообще нашло. Наверное, просто сильно испугался. Спасибо Графу, если бы не он…

— Когда вернемся в город, купишь ему булочку с колбасой, — подмигнул парню Андрей. — Он это любит.

— Что будем делать теперь? — из леса вышли остальные.

— Продолжим наш путь. Когда-то же мы должны выйти к населенному пункту, пусть самого мелкому. Не может же быть, чтобы на такой протяженности у реки ничего не было.

— В нашей стране все может быть, — прокомментировал Свинар. — У нас вообще ничего объяснению не поддается.

— Ой, не умничай, а, — попросила Вика. — Тут дураков нет.

— Мне это кажется или вертушка села недалеко на поляне? — спросил Бояров. — Видите, как там лес качается.

— Да чтоб она больше и не взлетела, зараза, — пожелал Пехотский. — Пусть тоже помучаются.

— Андрей, Андрей, — Максимов обернулся. Из леса выбежал встревоженный Капацкий.

— Ты чего?

— Там Лилиана в обморок упала. Я ее по щекам, а она лежит и не шевелится.

Максимов вместе с несколькими ребятами метнулся навстречу Петру. Тот указал, где лежит девушка, и замер, разведя руками.

— Ран вроде бы нет, значит, не подстрелили.

Андрей приподнял девочке голову, пощупал пульс.

— Она давно уже жаловалась, что у нее болит живот, — тихо произнесла Маринка. — Может, из-за этого…

— Голодный обморок, — сделал заключением Ивашка. — Скоро такой нас всех постигнет.

Приподняв Лилиану и прислонив ее спиной к дереву, Андрей несколько раз весьма сильно ударил ее по щекам. От звука шлепков многие сжались, а Петр, заметив, как Ступина начала приходить в себя, тихонько произнес:

— Нет, ну так сильно я бы не рискнул.

— Ты в порядке? — Андрей приподнял лицо девушки за подбородок.

— Кажется, — тихонько вымолвила та. — Только слабость какая-то во всем теле.

— Нужно вас чем-то покормить, пока вы не начали падать, как мухи после травли. — Максимов призадумался, скользнул взглядом по округе. — Зелень не годится, после нее только еще больше есть захотите. За дичью гоняться нет времени. Остается последний вариант…

— Какой? — Андрея обступили со всех сторон.

— Ракушки. В реке их навалом, и потом это какое-никакое мясо.

Как ни странно, на этот раз от поедания речных перловиц никто не отказался, как было в первый раз, и Андрей распорядился о том, чтобы несколько ребят вошли в воду и набрали их. Сам же занялся разведением костра. Чтобы не сидеть без дела, девчата принялись собирать хворост и откапывать клубни тех съедобных растений, на которые указал Макс. Работа закипела.

Когда все было собрано, ребята расселись вокруг костра и, нанизав кусочки ракушек на палочки, принялись их жарить. Запах мяса, пусть даже такого, вызвал в животах бурю, у всех буквально потекли слюнки. Когда хочешь есть, уже не до того, чтобы задумываться, что ты ешь.

— Как вкусно пахнет. — Ершова закатила глаза к небу.

— И чем мы хуже китайцев. Едят же они лягушек, значит, это не смертельно, — взялся рассуждать Бояров.

— А я слышала, что едят даже кузнечиков, — прибавила к этому Ольга. — Как-то по телевизору даже показывали фестиваль экзотической кухни, где всем гостям давали пробовать всевозможных насекомых. Многим нравилось.

— Все зависит от того, как приготовить, — рассматривая свою порцию вблизи, вставил Андрей. — Даже обычная стрекоза может оказаться вкуснее курицы.

— Одну большую стрекозу мы уже сегодня пытались поймать, хватит с нас, — усмехнулся Капацкий, намекая на вертолет. — От некоторых видов живности лучше держаться подальше.

Лежа рядом с Андреем, Граф вдруг поднял морду вверх, принюхался, затем посмотрел в сторону леса и громко тявкнул.

— Ну вот, даже псу это понятно, — принял это на свой счет Петр.

Но Максимов уже понял, что что-то не так, а потому повернулся в том направлении, в каком смотрел пес. Тем временем собака вскочила и слегка оскалилась. Среди густой листвы нарисовался чей-то массивный силуэт, и чей-то суровый голос громко пробасил:

— Ну и какая сволочь это сделала?

Первым на голос прореагировал пес. Громко залаяв, он кинулся навстречу вышедшему из леса. Школьники боязливо замерли, глядя на появившегося из чащи толстого, почти необъятного мужика в нелепом обтягивающем черном костюме и шапкой летчика на голове. Его заплывшие глаза сузились в две маленькие щелочки и забегали по лицам учеников.

— Последний раз спрашиваю, какая сволочь кидала?

— Мать вашу, а поторопиться вы не могли? — раздалось в ответ. Максимов двинулся навстречу громиле, мужчины обнялись, похлопали друг друга по плечам и только затем повернулись к изумленным детям.

— Разрешите представить, мой друг и коллега, Мачколян Ашот Ваграмович.

— Можно просто дядя Ашот, — присовокупил последний, продемонстрировав всем ряд своих ровных белых зубов.

Пехотский указал на Мачколяна пальцем и возмущенно протянул:

— Я его узнал. Это он по нас стрелял.

— Если бы я по вам стрелял, милый, вы бы со мной сейчас не разговаривали. Это я так, травку причесал малость. Нужно же было сделать вид, что я на стороне тех уродов.

— А куда ты их дел? — спросил Андрей. — И почему ты один? Где остальные?

— Остальные охраняют машину и захватчиков на поляне, где я их выбросил, направляясь за бандитами. Ох и трудно же вас было отыскать. Кстати, парень, — Ашот повернулся к Анатолию, — тебе особая благодарность, если бы ты не швырнул в нас тот камень, мне бы пришлось очень долго придумывать объяснение своей неожиданной посадки. А так сделал вид, что обнаружил поломку, которую желательно устранить немедленно. А эти идиоты поверили. Я посадил вертолет, вышел, забросил в салон дымовую шашку, и тут они полезли наружу, как тараканы. Ничего не видят, автоматами размахивают, орут. Наши ребята из леса повылазили, да всех их по травке и разложили. Такое кино было, жаль, что вы этого не видели.

— Значит, Нина спасена? — с дрожью в голосе спросил Роман.

— Это девочка-то? Спасена, цела и невредима. Правда, ревет, то ли от счастья, то ли от газа, что в глаза попал. Ну да это не смертельно, до свадьбы заживет. А пока потопали к машине, — махнул рукой Ашот.

— А еда… — Ивашка растерянно уставился на брошенные всеми ракушки.

— Оставьте кабанам и волкам, — посоветовал Ашот. — Дома вас ждет нормальная… Нет, ну, если кто хочет, может, конечно, пожевать и эту дрянь по дороге. Но я бы предпочел питаться святым духом, чем вот этим.

— При вашей комплекции можно обойтись даже без духа, — хохотнул Бояров. — Подкожные жиры год рассасываться будут.

— Вот грубияны. — Ашот зыркнул на спокойного Максимова. — Они что, всегда такие?

— Почти. Особенно злые, когда голодные.

— Ой, мама, чего вам с Алексом пришлось перетерпеть. Кстати, а где же Алекс?

— Я думал, ты знаешь.

— В каком смысле, я знаю? Он разве не с тобой на теплоходе был?

— Со мной, но когда двое из учеников уплыли на лодке к берегу, он кинулся за ними в погоню. С того момента я его больше не видел.

— Ладно, поищем, — угрюмо буркнул немного расстроенный Ашот. — А пока пошли к нашим, они небось переживают.

— А вы расскажете, как удалось заломать тех придурков? — спросил Ивашка, пристроившись рядом.

Ашот ласково потрепал парня по торчащим в разные стороны волосам и устало вздохнул.

* * *

Поиски бандитов заняли у бригады спасателей больше часа, и это с учетом того, что они примерно знали, где их следует отыскивать. Стараясь не сбиться с курса, Ашот вел самолет строго над рекой, а пассажиры пристально вглядывались вниз. Но, кроме макушек деревьев да зеленой глади реки, ничего взглядам не попадалось.

Валентин, устав смотреть в бинокль, потер напряженные глаза и вновь вернулся к поискам. Именно он первым заметил какое-то мельтешение среди деревьев и велел Ашоту снизиться. Пока тот выполнял его просьбу, остальные усмотрели еще одну компанию передвигающихся людей, правда, она оказалась на некотором расстоянии от первой и шла чуть дальше от воды. Особого труда установить, что первый отряд — это бандиты, а второй — дети, не составило. Оставалось только решить, как действовать дальше. И решение принял Валентин.

— Высаживай нас здесь, — указав на какую-то поляну позади обоих отрядов, произнес он. — И постарайся запомнить это место. Тебе предстоит отправиться к бандитам одному, посадить их в машину, затем вернуться на эту поляну и изобразить поломку. Ты должен сесть именно тут, а дальше уже будем действовать по обстоятельствам. Главное, чтобы ничего не случилось с заложницей.

— А дети?

— Их не трогай. За ними вернемся потом, когда будут скручены все головорезы… Справишься? — Грачев вопросительно посмотрел на Ашота.

Тот молча кивнул. После чего посадил вертолет, дал своим коллегам его покинуть и вновь взмыл в небо. А дальше все пошло строго по разработанному плану. Он опустился прямо перед бандитами и стал ждать, когда они загрузятся в вертолет. Преступники подбежали к вертушке сразу, но прежде чем сесть в нее, наставили на Ашота стволы и грозно спросили:

— Кто такой?

— Е-мое, за ними прилетаешь, а тебе еще в рожу что-то там тычут, — возмущенно пробурчал в ответ Ашот.

— Кто такой? — повторил вопрос высокий парень со злым лицом. Он, похоже, был тут за главного.

— Кто-кто — пилот ваш, конечно, сами же просили босса за вами машину прислать. Он и выслал. Ну так вы летите или я возвращаюсь один?

— Какие указания он тебе дал? — строго спросил все тот же тип. — Куда ты должен нас доставить?

— К нему на дачу, — бросил первое, что пришло ему на ум, Ашот.

Бугаи почему-то загоготали. Затем несколько из них запрыгнули в вертушку, руководитель схватил Ашота за грудки и, притянув его лицо к своему, тоном, не терпящим возражения, произнес:

— А теперь послушай меня, жирная свинья. Ты сейчас доставишь нас туда, куда мы тебе скажем, а не куда было велено. А затем вернешься и передашь боссу кое-какое послание. Он все отлично продумал, но не учел одного: мы его раскусили.

— Елки зеленые, — сделал вид, что испугался Ашот. — Да знал бы я, что так будет, ни за что бы не полетел. Ладно, ладно, садитесь… Мне не трудно, доставлю, куда потребуете, только не бейте. У меня семья, дети… много детей. Всех кормить нужно, одевать…

— Заводи, — оттолкнув его, приказал главный и, обежав вертушку, сел рядом.

Ашот краем глаза сосчитал преступников, посмотрел, в каком состоянии пребывает заложница, и только затем стал поднимать вертолет.

— Что за хрень он за нами послал?! — забурчал кто-то сзади. — Побоялся приличный вертолет прислать. Побоялся… Понял, гнида, что захватить можем. Видишь, Арчи, что мы тебе говорили.

— Он просчитался, — бросил сидящий рядом с Ашотом.

— Ребята, гляньте, кто там, — оживились пассажиры. — Наши утопленники топают, целые и невредимые.

— Неужто все выплыли.

— А с ними этот, с собакой.

— А ну, опустись, — скомандовал главный. — Нужно преподать им урок. Ник, сними парочку. Это добавит остроты и проблем нашему боссу. Пусть не думает, что все в его руках.

— Как же так, это же дети, — возмутился было Ашот, но его тут же кто-то саданул в бок прикладом, и пришлось повиноваться.

— Давай вот этого, видишь, как сам напрашивается, — указал кто-то на спокойно стоящего посреди поляны парня, тогда как остальные ринулись врассыпную и попрятались среди деревьев.

Упомянутый Николай прицелился и нажал на курок. Ашот торопливо опустил нос вертолета вниз, надеясь на то, что нарушит выбранную для пули траекторию полета и она не зацепит мальчика. Короткая очередь прошла по траве в нескольких сантиметрах от мальчика, в воздух повзлетали куски растений, что-то брошенное в сторону вертушки малым ударило о стекло на уровне лица Ашота. Когда пыль улеглась, бандиты, а с ними и Ашот, увидели, что парнишка лежит ничком на земле, а рядом с ним валяется и пес.

— Есть. В яблочко, — обрадовался стрелявший. — Отваливаем.

Ашот поспешил выполнить этот приказ, боясь, как бы еще кто-то не начал палить по детям. Он и так не был уверен, что удалось уберечь парня от пули, но сейчас было не до проверок. Взмыв над деревьями, Ашот незаметно отключил несколько приборов и, как только вертолет начал терять высоту, громко присвистнул.

— Чего еще? — окрысился на него главарь.

— Этот уродец, похоже, куда-то попал своим камнем, отказали несколько приборов. Если срочно не сядем, упадем на деревья.

— Ты врешь. Только что вертолет был в полном порядке, — не поверил ему главарь и, очередной раз схватив Ашота за ворот, уткнул ему в подбородок дуло своего автомата. — Мне плевать, что у тебя там не работает. Если рискнешь сесть, получишь дырку в голове. Ты меня понял?

— Но если я не посажу машину, она рухнет, — дрожащим голосом изрек Ашот, хотя ему так хотелось двинуть парню в рожу и сбросить вниз. И он бы спокойно мог это сделать, если бы сзади не сидел целый десяток вооруженных до зубов людей. Пришлось сдержать свои желания и продолжить разыгрывать спектакль дальше. — И если вы меня убьете, она тоже рухнет.

— Не умничай. Тебя не обязательно сразу убивать, достаточно просто прострелить, так, чтобы твоей ничтожной жизни хватило для того, чтобы доставить нас до места.

— Поломка наверняка незначительная, — с трудом сглотнув, вновь вымолвил Ашот. — Мне потребуется всего минут десять, чтобы все отрегулировать, и мы спокойно сможем лететь дальше.

— Я сказал нет! — прорычал в ухо бандит.

«Ну как хотите», — мелькнуло у Ашота в голове, и он полностью отключил управление, причем никто даже не заметил, как и когда он это сделал. Вертушка стала работать замедленно, постепенно останавливаясь, и машина вот-вот готова была рухнуть вниз. Ашот принялся делать вид, что старается восстановить управление, тыкал на различные кнопки, даже ругался. Несколько раз лопасти все же прокрутились, но затем вновь перестали срабатывать, мотор заглох. Но это было уже и не нужно, так как вертолет падал прямо на ту поляну, куда его и требовалось посадить. И даже не совсем упал, а так умело сел, что комар носа бы не подточил по поводу работы Ашота.

Все дальнейшее из происходящего Ашот предпочел бы не вспоминать, так как разгневанные случившимся преступники принялись безжалостно дубасить его со всех сторон, затем вовсе вышвырнули из вертушки и, дав всего пять минут на починку, пообещали убить, если он немедленно все не исправит. С окровавленным лицом, свесив голову вниз и даже вроде как хлюпая носом, Ашот медленно двинулся мимо распахнутой двери, краем глаза высматривая своих спрятавшихся за деревьями коллег. Затем резко остановился, обхватил одного из парней за шею, вырвал из его рук автомат и, нацелив его на главаря, громко проревел:

— А теперь, мразь, слушай мою команду. Вы окружены, кто двинется с места, получит пулю в висок. Всюду снайперы.

Уголок перекошенных губ главаря нервно дернулся, он медленно обвел глазами округу и, язвительно усмехнувшись, сурово произнес:

— Решил поиграть в героя? Этого все равно никто не оценит. К тому же у тебя плохо получается блефовать. Так что брось пушку и моли бога, чтобы мы сохранили тебе жизнь.

— Да пошел ты, — ловко извернувшись, Ашот двинул пытавшегося незаметно подойти к нему сзади бугая между глаз. Тот отлетел в сторону и застонал. Мачколян же гневно сверкнул взглядом и громко крикнул: — Мальчики, ваш выход.

Из-за нескольких деревьев показались вооруженные люди. Бандиты испуганно заозирались, но главарь вновь выкрикнул:

— Они даже не в форме. Где ты набрал этих козлов? А оружие, оно у вас небось деревянное?

— Хочешь проверить? — так же с ненавистью глядя в глаза мужчине, переспросил Ашот.

— Не имеет смысла. Они все равно не успеют прореагировать и спасти тебя. — Он щелкнул пальцами, и все автоматы сразу же оказались нацеленными на Ашота.

— Вы даже не пожалеете своего парня? — Ашот попятился к вертушке.

— Ты не оставил нам выбора.

— Пожалуй, что да, — вздохнул Мачколян. Затем резко оттолкнул своего заложника, сорвал с пояса висящую на нем псевдогранату и, метнув ее в бандитов, запрыгнул в вертушку и спешно захлопнул дверь.

Муляж гранаты, а точнее, очередное изобретение Максимова, упав на землю, издало такой громкий хлопок, что бандиты не усомнились в его натуральности и торопливо попадали на землю, прикрывая голову руками. Что-то взлетело вверх, справа и слева раздались выстрелы. Некоторые вскочили с земли и, начав отстреливаться, дали деру в сторону свободного участка леса. Ашот, а он уже понял, что его ребята пошли в атаку, вылез из вертолета и, схватив брошенный им же самим автомат, дал очередь по беглецам.

Двое, скошенные его очередью, рухнули на землю и, обхватив кто колено, кто стопу, завопили от боли. К Ашоту подскочила Алевтина.

— Где девочка?

— В машине. Иди успокой ее, пока мы разбираемся с этими.

Алька кивнула и запрыгнула в вертолет. Ашот подождал остальных, и они вместе помчались догонять беглецов. По пути отобрали автоматы у раненых, которых остался осматривать Тарабрин.

— Может, бросим их тут, пусть еще поплутают, — предложил Платон. — Кому они в лесу могут навредить?

— В лесу-то некому, а вот когда они из него выйдут… Мы не можем позволить этим негодяям разгуливать на свободе.

— Мы все равно всех не отловим. Проще натравить на них милицию, пусть возьмут их в кольцо, и все дела.

— А вот это дело. Ладно, возвращаемся, — согласился Валентин. — Виктор, ты присматривай за лесом, а я отзвонюсь в город.

— А я пойду урою этого придурка, который самолично лезет под пули, — двинув в обратном направлении, заявил Ашот и, сбросив с головы пилотскую шапку, добавил: — Ну он у меня сейчас и словит.

— Мы будем ждать вас здесь, — крикнул Грачев вслед. — И не задерживайся, нам еще нужно вернуться назад.

* * *

— Как мне надоел этот лес. — Осов устало утер пот со лба. — Таскаемся по нему который день, и все без толку. Такое ощущение, что мы на острове. Хоть бы дорога какая попалась.

— Был бы с нами Граф, нашли бы, — вздохнул в ответ Алекс.

— Ни за что в жизни больше не пойду в лес без собаки. Она, хоть сколько в лесу ни блуждай, дорогу домой все равно найдет.

— Ага, как только проголодается, — пошутил Тимохин усмехнувшись. — Главное только, в тот момент поводка из рук не выпускать.

— А ты чего это там жрешь? — заметив, что Павел что-то пожевывает, спросил у него Игорь. Тимохин указал на обвившую дерево плеть. — Идиот, это же волчьи ягоды!

— А и фиг бы с этим, этот волчара, он себе другие найдет…

— Выплюнь, они ядовиты, — оттащив парня от ягод, заметил Величко.

Павел нахмурился, затем сел прямо на землю и заворчал:

— Ну и пусть бы я умер, все равно этим все и кончится. Я жрать хочу, сил нет.

— Все хотят, — буркнул Игорь и отвернулся.

Алекс понял, что нервы у ребят сдают, и сжалился:

— Ладно, сделаем привал. Вы попробуете организовать нам костер, вот зажигалка, а я попытаюсь наловить рыбы.

— А как? — удивленно воскликнули парни в голос. — У нас же удочек нет.

— Сейчас сделаем.

Алекс отошел в сторону, осмотрелся, найдя наиболее ровную ветку, отломал ее и принялся счищать ножичком все сучки. Затем заточил один край, завернул штаны и двинулся к Волге. Пока ребята шебуршали за его спиной сухими ветками, Алекс нашел удобное солнечное местечко, спустился по пояс в воду и, подняв свое копье вверх, принялся ждать, когда к нему подплывет хоть какая-нибудь рыба.

Вообще-то в рыбалке он понимал мало, но не раз видел, как таким образом ловят рыбу на мелководье кавказские дети. Они и сами, служа в армии, пробовали такой прием, но отловить рыбу получалось только у очень зорких парней. К таковым в то время Алекс не относился. Но сейчас была другая ситуация, и от того, поймает ли он что-то, зависела жизнь доверившихся ему детей. И он не должен был обмануть их ожиданий.

— Ну как сегодня вода? — закончив с костром, заявились наблюдать за его действиями парни.

— Судя по всему, изумительная, раз рыба вообще не хочет из нее вылезать, — горько пошутил Алекс. — Одни мальки у берега.

— Да, как говорит мой дед, если кто что и поймает в нашей грязной Волге с берега, то это будет не вредительство, а чудо.

— Не шумите, вы пугаете рыбу, — шикнул на них Алекс и вновь сосредоточил взгляд на глади воды.

Ребята присели на берегу и молча стали смотреть в воду. Легкий ветерок ласкал их кожу, весело щебетали птицы, урчало в животах. Сдерживать это кваканье в желудках не было уже никаких сил.

— Паха, как думаешь, что такое счастье настоящего рыбака? — шепотом спросил у друга Игорь.

— Наверное, когда свалишься случайно без удочки в реку, а вынырнешь с рыбой в руках.

— А несчастье? — вздохнул вновь Осов.

— Это когда выныривает одна рыба, — метнув копье в воду, бросил им Алекс.

Затем поднял палку вверх и громко выругался.

— Похоже, сегодня не наш день. Ухи не будет. Единственное, что могу предложить, так это пиявок и ужа, который висит вон на тех ветвях. Но думаю, вы предпочтете отказаться.

— Может, грибы какие запечь, — предложил Павел.

— Если бы они в эту пору были. К тому же, чтобы не нарваться на ядовитые, в них нужно хоть немного разбираться, а я в этом не силен. Тихо…

Ребята вздрогнули и, видя, что Алекс прислушался, замолчали.

— Кажется, моторка, — обрадованно сообщил он через минуту. — Очень надеюсь, что движется она в нашу сторону.

— Верно, и я слышу. — Игорь прыгнул в воду и заторопился к Алексу.

Звук мотора все больше усиливался, в отдалении появилась темная точка, уверенно растущая и увеличивающаяся в объемах. Через несколько секунд она уже приобрела четкое очертание лодки, и ребята, включая Алекса, громко заорали и замахали руками.

— Здесь! Мы здесь!

— У-уу! Мы тут. Заберите нас отсюда, пожалуйста.

Там, на лодке, кажется, заметили их и направили лодку к берегу. Игорь и Павел принялись обниматься, радуясь, что наконец-то все закончилось. Алекс же ждал, когда приблизится моторка.

Наконец лодка оказалась всего в нескольких метрах. Сидящие в ней двое по пояс обнаженных мужчин заглушили мотор и взялись за весла. Ребята радостно засвистели, приветствуя своих спасителей.

— Вы как тут оказались? — крикнул с лодки один из парней. Спасители были не многим старше Игоря и Павла. — Здесь же нет дач.

— Мы с затонувшего теплохода «Волга-1», — сообщил Алекс. — Брели по лесу в поисках деревни.

— Ни фига себе. — Случайные спасатели удивленно переглянулись. — Вас ведь ищут черт знает как далеко от этих мест. Там, выше по реке. Как вас сюда-то занесло?

— С удовольствием все расскажем, если дадите поесть и доставите до цивилизации, — устало выпалил Алекс, хватаясь за борт лодки. — Мы совсем без сил.

Не дожидаясь приглашения, ребята нагло полезли в лодку. Им сейчас было не до вежливости. Впрочем, парни и не протестовали, спокойно дождавшись, когда все окажутся в их лодке, они завели мотор и, засыпая ребят вопросами и периодически сообщая то, что им стало известно из новостей, двинулись к родному поселку или городу. Этого пока еще Алекс и его ребята не знали и не пытались выяснить.

* * *

Набережная Волги была до отказа заполнена машинами и людьми. Всюду стоял невыносимый гул, сквозь который отчетливее всего был слышен плач и всхлипывания. Причем ревели вовсе не спасенные, которых наконец-то доставили на берег, а их родители. Они тискали и мяли детей в объятиях, целовали и их, и друг друга, радуясь хорошему окончанию всей истории. Среди спасенных сновали туда-сюда врачи «Скорой помощи», пытаясь высмотреть тех, кто нуждается в их услугах.

Но ребята и не торопились доверять себя медикам, они с жаром пересказывали все постигшие их приключения, делились со старшими впечатлениями, многозначительно переглядывались между собой.

— Боже мой, как ты повзрослел, — клокотал вокруг своего сынка и начальник Желтогорского управления МЧС. — Возмужал и исхудал. Надеюсь, тебя никто не обижал. Если вдруг кто, ты скажи… Я ему… — Михаил Илларионович не находил слов. — Ты мне не врешь, ты точно здоров, цел? — Он принялся крутить парня, осматривая с ног до головы.

Уловив момент, Роман подмигнул стоящему одиноко в стороне Максимову и его псу, на которых сейчас уже не держал никакого зла, а затем произнес:

— Отец, а когда последний раз твоим подчиненным поднимали зарплату?

Лицо Косицина-старшего удивленно вытянулось. Роман же как ни в чем не бывало продолжил:

— И премию бы им выдать тоже не помешало. Если бы не они, ты бы меня сейчас не увидел.

— Да-да, — растерянно закивал мужчина. — Я над этим подумаю. А пока пойдем, тебе нужно переодеться, искупаться, поесть.

— Ты не ответил, — упрямо вернулся к прежней теме Роман. — Ты повысишь им зарплату? Если нет, я перестану с тобой разговаривать и ни за что не пойду учиться в тот институт, что ты мне выбрал.

— Это что, шантаж?

— Скорее уж сделка, — хитро улыбнулся юноша. — Ты же сам всегда говорил, что за хорошую работу сотрудника нужно поощрять.

— Говорил, но не я же это решаю. Этим занимаются финансовые службы и…

— Да ладно тебе фуфло гнать, — отпихнул отца в сторону парнишка. — А то я не знаю, как ты для себя премии выбиваешь. Мог бы хоть раз и им услужить. Подумай над этим, а я пока с ребятами попрощаюсь.

Оставив отца одного, Роман небрежной походкой направился вовсе не к мальчишкам, которые успели собраться вместе, а к Нине Соболенко, которую окружили врачи. Похоже, девушка испытала серьезный стресс, и теперь ей требовалось серьезное лечение. Подойдя ближе, Роман смущенно потоптался на месте, но, когда увидел, что она заметила его и смотрит, скромно спросил:

— Ну ты как?

— Хорошо. Сейчас уже хорошо. Отец направляет меня в больницу.

— Можно я приеду тебя навестить?

— Конечно. Я буду рада, если ты придешь.

— Правда? — Лицо парня озарила счастливая улыбка.

А в нескольких метрах от этой парочки, молча переглядывалась друг с другом еще одна: Капацкий и Мельникова. Назойливые родители никак не давали им остаться наедине и поговорить, но ребята все же нашли выход. Петр направил своих родичей к Андрею, чтобы те отблагодарили его, а сам поспешил к Ольге. Когда он подошел, девушка попросила родителей оставить ее наедине с одноклассником. Взрослые послушно отошли в сторону. Смущенные собственной решимостью, ребята растерянно замерли на месте, не смея даже глянуть друг на друга. Наконец Петр решился:

— Оля…

— Что? — Она устремила на него взгляд голубых глаз.

— Можно тебя спросить?

Она кивнула.

— Ты будешь со мной встречаться? — с трудом выдавил из себя Петр и замер, ожидая самый страшный ответ. Но слова «нет» не прозвучало, напротив, Ольга сама сделала шаг навстречу, чмокнула его в щеку и, улыбнувшись, сказала:

— А я думала ты никогда не решишься этого сделать. Мой ответ «да». Но с одним условием.

— Каким? — Его глаза заискрились радостью.

— Ты перестанешь придуриваться и начнешь вести себя как взрослый.

— Согласен. А можно тогда я тебя как взрослый поцелую?..

* * *

— Алекс! — Валентин, Ашот и Макс кинулись другу на шею. — А мы уж думали, больше не свидимся.

В ногах радостно залаял Граф. Обняв всех, Алекс схватил пса на руки и крепко прижал к себе — встрече с ним он был рад не меньше, чем с остальными. Что уж поделать, но к этой собаке он прикипел душой.

— Ты что ж меня бросил, дружище, — хмуро глянул на него Андрей, легонько толкнув кулаком в плечо. — У меня едва черепица не рассыпалась от этой детворы. Ты же знал, что я ни черта не умею с ней обращаться, и специально кинул. Чего только они не вытворяли, половину готов был лично переубивать. Черти самые настоящие.

— Зато теперь ты знаешь, что такое быть отцом, — заулыбался Ашот.

— В том-то и дело, что знаю. Фиг вы теперь меня жените, — показал упомянутую фигуру на пальцах Андрей. — А если вдруг такое когда и случится, детей не будет.

— Это ты сейчас так говоришь, — обнял товарища Алекс. — А вот попадешь сейчас в свою холостяцкую пустую квартиру и сам удивишься, как по всем этим охламонам скучать будешь. Да и они по тебе тоже, ведь наверняка ты их многому научил.

— Кто еще кого, — хмыкнул Макс. — Они лучше меня все знают и во всем разбираются. Я даже иногда чувствовал себя полным профаном.

— Ну вот это ты зря, мы столько раз тебя добрым словом поминали, правда, Ашот, — подмигнул тому Грачев. — Так не хватало твоих изобретений.

— Кстати, отныне разрешаю пихать в мою машину всю твою хрень, — вставил Мачколян. — И чем больше, тем лучше. Только инструкцию не забывай кидать, а то пока разберешься, что да почем…

Друзья весело рассмеялись.

— Ну что, отпускники, дуем ко мне? — спросил Мачколян, потирая свой исхудавший живот. — Я больше не в силах жрать всякую дрянь.

— А как же Косицин? — Максимов глянул в ту сторону, где не так давно мелькал их начальник.

— А что Косицин? Ему теперь не до нас. И потом, он на личной машине, как-нибудь сам до города доберется. Наша работа тут закончена. Или ты хотел ему что-то сказать?

— Говорить у меня сейчас желания нет, а ударить не имею права. Но если этот гад меня еще раз о чем-нибудь таком попросит, пусть пеняет на себя… Мне эти почетные обязанности чуть боком не вышли. Кстати, Алекс, думаю, он нам с тобой просто обязан подарить отпуск.

— Как же, допросишься у него, — усмехнулся Мачколян. — Он уже завтра забудет, что вы его щенка от смерти спасли. Поверьте моему опыту.

— Не забудет, — уверенно вставил Андрей. — Его же щенок и не даст забыть. Парнишка хоть и строптивый, проблем с ним много было… Но его упрямство мне по душе.

— Ты чего-то недоговариваешь, — сообразил Грачев.

Андрей только улыбнулся и вспомнил последние слова мальчика, брошенные перед уходом отцу.

* * *

— Ты только подумай, как этот Соболенко хитро выкрутился. В газетах пишут, что преступники пытались вытянуть из него те деньги, что он планировал отчислить на ремонт детского травматологического центра. Они якобы откуда-то об этом узнали и решили воспользоваться моментом, похитив его дочь и выдвинув требования.

— Неужели в это кто-то верит? — подивился Телегин. — Очевидно же, что это полнейший бред. И потом, с самого начала в прессе твердили о долгах.

— Так это когда еще было, — услышав, о чем они говорят, бесцеремонно вмешался в разговор Платон Петрович. — Только не может же наше правительство позволить насмехаться над его служащими. Это порочит их честь, а они у нас лица неприкосновенные во всех отношениях. И потом, у нас не любят скандалов.

— Бабло побеждает зло, — негромко присовокупил Мачколян, вздохнув.

— Вот и я говорю, гниды они самые настоящие, — поддержал его Тарабрин.

— Да ладно вам возмущаться. Все же давно закончено, а то, что они там пишут… — Грачев небрежно махнул рукой. — Всем же понятно, что это для общественности выдумано, чтоб смуты не создавать. Наша власть ни за что не признается, что помимо получения зарплаты за протирание стульев они еще занимаются теми самыми грязными делишками, против которых должны искать методы борьбы.

— Да что вы заладили об этих толстосумах, — наехала на мужчин Алевтина. — Самое важное, что все дети живы и здоровы, а главный виновник наказан.

— Только это-то меня и радует, — шелестя газетой, радостно заметил Ашот. — Об этом паразите тут ни единого упоминания, ни строчечки. Похоже, что нам удалось отправить этого шутника в полное небытие. Он канул в Лету.

— Порвалась его тонкая ниточка, — глотнув пива прямо из бутылки, добавил Максимов. — Мы его зачеркнули.

— Скорее уж тогда вычеркнули из истории, куда он так стремился попасть, — усмехнулся Валентин. — Он забыл о том, что историю пишут не Наполеоны, а люди.

— И история всегда начинается тогда, когда уже ничего невозможно проверить, — добавил Виктор.

— Странные все-таки существа люди, — потягивая пивко, задумчиво вздохнул Макс. — Когда приходит время подумать о душе, они думают о деньгах. Неужели весь смысл жизни как раз и заключается в этих бумажках?

— Нет, — отрицательно замотал головой Величко. — Просто, как сказал когда-то Лев Николаевич Толстой, «именно в денежных вопросах главный интерес жизни, и в них лучше всего выражается характер человека».

— С поэтом не поспоришь, — согласился Ашот, задвигая дверь в дежурку на шпингалет и выставляя на стол несколько бутылок холодного напитка и бросая пяток сушеных рыбок.

Оглавление

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Реклама на сайте