«Обитатели миража. PR специального назначения»

Александр Михайлов

Александр Михайлов

Юрий Романов

Обитатели миража

PR специального назначения

Москва

«ОЛМА-ПРЕСС»

2002

ББК 76.006.5

М69

Исключительное право публикации книги А. Г. Михайлова и Ю. В. Романова «Обитатели миража. PR специального назначения»

принадлежит издательству «ОЛМА-ПРЕСС».

Выпуск произведения или части его без разрешения издательства считается противоправным и преследуется по закону.

Художник

Михайлов А. Г., Романов Ю. В.

М69 Обитатели миража. PR специального назначения. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. -- с.

ISBN 5-224-03879-0

PR - «Public Relations» - понятие, уже не новое для делового мира современной России. Сплав точной науки и высокого искусства, PR постепенно расширяет сферу применения, захватывая всё новые стороны жизни. Продвигая на рынок новые торговые марки, новый стиль жизни, новую, более эффективной политику, PR в России порой граничит с шаманством, а PR - специалисты воспринимаются, чуть ли не кудесниками и чародеями.

Внедрение настоящих PR с их строгой регламентацией во все сферы нашей жизни станет свидетельством вхождения России в ряд высокоцивилизованных стран.

Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.

ББК 76.006.5

ISBN 5-224-03879-0 © Издательство «ОЛМА-ПРЕСС», 2002

Об авторах

Михайлов Александр Георгиевич, родился в 1950 году в Москве. Окончил факультет журналистики МГУ. Служил на оперативной работе в органах государственной безопасности страны. Прошел путь от младшего лейтенанта до генерал-майора.

В 1989 году стал руководителем первой в СССР пресс-службы в системе органов КГБ. С 1993 по 1996 год был начальником Центра общественных связей МБ - ФСК - ФСБ. С мая 1996 года являлся Первым заместителем начальника Информационно-аналитического Управления ФСБ.

В мае 1998 года перешел на службу в МВД, где возглавлял Управление информации. Генерал-лейтенант милиции.

В Правительстве Сергея Степашина был начальником Управления правительственной информации.

Член Союза писателей России. Автор книг: «Встать до счета «три», «Кевларовые парни», «Капкан на одинокого волка», «Контрольный выстрел», «Прерванный полет», «Портрет министра в контексте смутного времени: Сергей Степашин», «Чеченское колесо», «Байки с Лубянки».

Автор сценариев художественного фильма «Мужской талисман» и документальных — «Спасти любой ценой» и «Заложники черного золота».

Профессор Московского института МВД России.

* * *

Романов Юрий Владимирович, родился в 1943 года в Омске. Окончил Омский политехнический институт.

Успех его материалов, опубликованных в газете «Молодой сибиряк», круто изменил судьбу, и будущий инженер стал профессиональным журналистом.

Его материалы охотно печатали многие центральные издания, в том числе «Правда», «Известия», журнал «Огонёк».

Член Союза журналистов СССР с 1969 года.

С началом перестройки начал работать на крупнейшие агентства, такие как «Рейтер», «Ассошиейтед прес». В 1991 году начал работать в WTN - всемирных телевизионных новостях. В качестве фотографа, а потом и видеооператора он побывал во многих конфликтных точках мира последнего десятилетия.

Был оператором в фильмах Сергея Говорухина «Прокляты и забыты», Карена Геворкяна «Добро пожаловать в ад!», Эдуарда Джафарова «Стрингер».

Автор вышедшей в 2001 году книги «Я снимаю войну… Школа выживания».

Глава первая

PR по-русски. Что это такое?

Нам не дано предугадать,

Как слово наше отзовется…

Федор Тютчев

А. М. Родоначальник кибернетики Норберт Винер в середине прошлого века сказал гениальную фразу: «Кто владеет информацией, тот владеет миром». Она не потеряла своей актуальности и до сих пор. Информация - это не только удовлетворение любопытства, но и основа для правильного выбора. Решая даже простые бытовые проблемы, мы мечемся в поисках ответа на вопросы: что? где? когда? почем? А уж если дело касается политики, то внимание к информации возрастает многократно. При ее недостатке или отсутствии политические «токсикоманы», которыми поневоле стали наши граждане, испытывают чувства, сравнимые с ломкой…

Ю. Р. Хочу возразить. Таких людей, к нашему счастью или горю, в обществе не так много. Основная часть населения России живет простой, нормальной жизнью. Если ты отъедешь от Москвы хотя бы на сотню-другую километров, то попадаешь воистину в Берендеево царство, в котором даже не замечают наши потуги всколыхнуть, встряхнуть общество.

Прилетев из Москвы практически в любой город России, оказываешься словно на другой планете или по меньшей мере в другой стране. Если в столице ощущается какое-то движение, слышен политический шум, то в сонной провинции ничего этого нет. Люди живут спокойно и размеренно. Даже местные газеты печатаются словно на другом языке, в котором нет тревожных и оскорбляющих слух эпитетов. Они (газеты), бывшие «органами» какого-нибудь партийного комитета, «органами» и остаются. Только парткомы поменяли вывески и стали «администрациями». Попадаются иногда частные издания, но они крайне редки и влачат жалкое существование, если не становятся «частью тела» местного олигарха районного или городского масштаба.

Иногда местные газеты перепечатывают из центральных изданий какую-то информацию или статью, но они здесь воспринимаются под рубрикой «Их нравы». Горожане читают, удивляются незнакомому им бурлению страстей и снова окунаются в свою несытую, но тихую и спокойную жизнь.

А. М. Вполне возможно. Это, наверное, нам, живущим в гуще политических событий, кажется, что вся страна - такие же сумасшедшие, как и люди, обитающие в пределах Садового кольца. И тем не менее, новые времена можно охарактеризовать как прорыв общества к информации. Оно желает знать все.

Мы, как наркоманы, бросаем все свои дела и по меньшей мере трижды в день садимся на иглу программ «Время», «Сегодня», «Вести». Мы задыхаемся под шквалом новостей. Проклинаем себя, но уже не в силах оторваться от экрана, снова и снова жмем кнопки телевизионного пульта. По утрам хватаем кипу газет и глотаем, глотаем, глотаем новости, словно мы - объекты какого-то иезуитского эксперимента.

Видно, так устроен человек, что в каком бы времени он ни жил, ему всегда будет недоставать двух вещей - хлеба и зрелищ. Но если с первым бывают проблемы в силу финансовых трудностей, то второго мы имеем в избытке.

Ю. Р. Как бы не так! Информации-то мы имеем в избытке, но, тем не менее, нам ее все равно не хватает. А если точнее - мы страдаем от недостатка достоверной информации. Мы жаждем прежде всего информации правдивой. Но если об одном и том же событии один канал рассказывает одно, второй - другое, а третий вовсе уж что-то несусветное третье, нас мучает другая проблема - проблема выбора. И мы начинаем тосковать по выверенной, пропущенной через «инстанции» и цензуру, информации, которая бы нам не только что-то сообщила, а еще и подсказала, как к этому сообщению относиться...

Ты смотришь на политика, который врет тебе на «голубом глазу», и не знаешь, что делать. Годами, десятилетиями в нас вдалбливали веру в печатное слово и слово, произнесенное с экрана. Но с экрана сейчас порой несется такое, что хоть святых выноси. Хорошо, что ты - человек информированный и предполагаешь, что вот этот (Доренко, например, или Киселев) врет. И ты к этому относишься достаточно спокойно и даже иронично. Мол, мели Емеля - твоя неделя. Но как быть людям, не защищенным, как ты, скорлупой цинизма и неверия? Ведь «крыша» может съехать, если верить каждому сказанному с экрана или напечатанному слову. Как здесь быть простым людям?

А. М. Как быть «простым людям»? Да как можно скорее учиться выбирать. Нужно отвыкать от «жвачки», которой нас кормили десятилетиями. Кто сказал, что это будет легко? Вся страна повернула по морскому принципу - «все вдруг» и легла на другой курс. Происходит ломка старых стереотипов мышления. Это равносильно тому, как корабль шел по одному курсу, но, буквально за несколько метров до мели или рифа, за которым небытие, резко свернул в сторону. Но инерция велика, и наш огромный корабль еще балансирует на грани, и люди - пассажиры этого корабля, затаив дыхание, следят за тем, что происходит «на капитанском мостике». Если продолжить сравнение, то оказывается, что в рубке рулевого еще даже не выработан точный курс. От коллапса, от опасных рифов мы вроде бы отошли, но до окончательной стабильности далеко, и долог путь к свободным и спокойным водам…

Смена стереотипов и ломка сознания не может происходить безболезненно и легко. Сейчас тому, что раньше считалось предосудительным и даже преступным, дана «зеленая улица». Совсем недавно в Уголовном кодексе была статья, карающая за «частное предпринимательство». А теперь частного предпринимателя считают нарождающимся «средним классом». Спекулянты теперь называются «бизнесменами» и «дилерами», а крупные «цеховики» и мошенники «в особо крупных размерах» становятся олигархами, принятыми на самом высоком уровне.

И я понимаю, как не просто сейчас живется нашему «простому человеку». Ориентиры смешались, цель жизни - потеряна…

Вспомним, как 1985 год открыл эру гласности. С самой высокой трибуны прозвучал красивый лозунг: «Что не запрещено, то разрешено!»

- Уря! - дружно воскликнули журналисты, и - началось!

Сейчас утренние газеты лучше кофе бодрят нервную систему. Читаем набранные мелким, но жирным шрифтом страшилки «Московского комсомольца», смотрим трупы на развороте газеты «Сегодня». Видим дневные криминальные репортажи по телевидению. Кровь в рубрике «Криминал» НТВ. И, наконец, ночной «Дорожный патруль». Ну, там уж вовсе - Хичкок отдыхает. Словно каналы соревнуются, кто сильнее напугает телезрителя.

На всех перекрестках нас встречают юные, чаще несовершеннолетние книгоноши, предлагающие «Бандитскую Москву», «Бандитский Петербург», «Проституток Москвы», «Кулинарную книгу анархиста». В вестибюлях и переходах станций метро пугают пассажиров ножи, торчащие из тел жертв на ярких глянцевых обложках криминального чтива. Кажется, что в Москве и Петербурге кровь льется рекой…

Ю. Р. А разве не так? Сошлюсь на публикации тех же газет. Не будем делать рекламу ни одной из них, но скажем, что многие, даже довольно серьезные газеты пугают читателей, имея на то основания. Почему эти публикации не воспринимать как предупреждения? А предупрежден - значит, вооружен.

Но, с другой стороны, не кажется ли, что мы вступили в какой-то порочный круг, из которого не можем выбраться? Чем более зверские преступления совершают бандиты и убийцы, чем красочнее мы о них рассказываем на страницах газет и журналов, тем круче кривая роста их числа?

Хорошо. Перестали мы, предположим, писать о явлении, которое потрясает и меняет до основания нашу жизнь. Мы не пишем о росте наркомании, не пишем о росте насильственных преступлений…

Давай вернемся к описанию трудовых подвигов свинарок и комбайнеров… Преступлений от этого станет меньше?

А. М. Да нет! Зачем впадать в крайности! Но ведь, согласись, журналисты часто переходят всякие границы этических норм и морали. В погоне за «рейтингом» они вытаскивают на экран преступников, извращенцев, убийц, которые не только не боятся последствий (закон о СМИ гарантирует им безопасность), но еще и используют журналистов, чтобы получить трибуну для пропаганды своих взглядов, для саморекламы. У зрителя же остается одна мысль: «Ты бессилен перед преступником, тебя никто не защитит!» Можно себе представить, что творится в сознании рядового обывателя!

Ю. Р. Это потому, что у бывших советских людей нет иммунитета от потока насилия, захлестнувшего экраны ТВ, газетные и книжные страницы. Вероятно, западные телезрители и читатели спокойно относятся к горам трупов, которые наваливают как «плохие», так и «хорошие парни» в голливудских боевиках. Мастерски сделанные трюки, правдоподобие экранного ужаса западным зрителем воспринимается отстраненно, как происходящее где-то там, за экраном.

Хваленая, чтимая и лелеемая российская духовность сыграла с нами злую шутку. Привыкнув свято верить тому, что напечатано черненькими буковками по беленькой бумажке и тому, что вторгается в нашу жизнь с экрана домашнего «деспота» - телевизора, мы как-то начинаем менять ориентиры. В большинстве боевиков восхваляется суперпрофессионал-одиночка, которому противостоят не только преступники, но и собственное начальство. И он берет верх только потому, что так или иначе нарушает закон…

Но он - герой. Его, еще не смывшего с себя кровь последнего убитого им преступника, обнимает голливудская красотка. Зритель, тем более российский, восприимчивый, как губка, впитывает в себя: нарушай закон, убивай в пределах определенных правил и ничего тебе не будет. А там, глядишь, и, красотка подвернется.

Помнишь, сколько легальных и нелегальных «качалок» появилось в российских городах, где подростки пытались накачивать себе мышцы как у Шварценегера или Сталлоне, как сопливые мальчишки с криком «И-а!» задирали ноги, подражая Брюсу Ли? Сознание, заскорузлое в серости отечественных будней, увидело выход. Они решили, что не учебой, а накачанными мышцами и тренированным телом можно пробить себе путь на Олимп…

Несколько лет назад вышел роман американского писателя Тома Кленси, где было подробнейшим образом расписано террористическое нападение на американский Конгресс с помощью самолета «Боинг».

11 сентября 2001 года террористы в Америке работали по сценарию, повторяя в деталях ситуацию, описанную в романе. Мы привыкли к тому, что писатели берут свои сюжеты из жизни, творчески переплавляя их в горниле таланта.

Мысль о том, что существует «обратная связь», как-то никому не приходила в голову. Мне кажется, Том Кленси выступил в качестве «генератора идей» для преступников, которые вполне могли прочесть его романы «Игры патриотов», «Долг чести», «Слово Президента» и посмотреть отличные боевики, сделанные по мотивам этих книг. Но, если на Западе зрители посмотрели фильм, похрумкали «попкорном», подивились фантазии писателя, то террорист-фанатик, у которого в силу необразованности подобная мысль даже родиться не смогла бы, «творчески» переработал подаренную писателем идею.

Кстати, удивительно, что террористы еще не сочинили плутониевую бомбу, технологию изготовления которой, буквально «на коленке», так здорово описал тот же Том Кленси. Впрочем, может быть, мы об этом просто не знаем, а где-то в горах сидит себе такой «умелец» и строгает себе напильником по плутонию сердечник для адской машины?

Российский человек тоже все виденные в фильме события начинает примерять на себя...

А. М. Возможно, ты и прав. Мы в своем воспитании, наверное, чего-то недобрали, недополучили, не выработали стойкий иммунитет к мерзости, грязи, тому, что сегодня именуется просторечным, но точным выражением - «чернуха».

На самом деле восприятие триллеров и боевиков, сделанных с расчетом на западного, подготовленного зрителя, может совершенно неадекватно отразиться на зрителе «восточном». «Восток - дело тонкое…»

Еще Тютчев говорил: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется…» А тут не слово, целая «инструкция», к тому же увлекательно написанная сочным, доходчивым языком. Кто не понял «по-печатному», посмотрит профессионально снятый, увлекательный фильм-боевик, где эта «инструкция» озвучена и сыграна превосходными голливудскими звездами. Кто с первого раза не понял - может купить кассету и, сидя дома, изучать...

А. М. Психологический террор, которому подвергаются граждане, не менее опасен, чем террор физический. Результатом его является неспособность конкретного лица постоять за себя.

Ю. Р. Ты говоришь о «психологическом терроре», которому подвергаются зрители? Что ты предлагаешь? Ввести цензуру? Кого возьмем на роль Верховного цензора, который, сидя в своем стеклянном дворце или в обшарпанном кабинете, будет определять, вот это - народу надо, а это - ни в коем случае? Это «народ не поймет». Слышали уже, проходили…

А. М. Ну, это вряд ли, как говорил в известном фильме «товарищ Сухов».

Сейчас, на мой взгляд, в стране ощущается дух какого-то моральной деградации. Чужие фильмы, чужие ритмы. Нам прививают чужие традиции и порядки. Вот и ты хочешь, чтобы жители страны получили оружие.

Для того чтобы уничтожить нацию, надо решить две задачи: лишить ее истории и парализовать волю к сопротивлению невзгодам. Иногда кажется, что современная журналистика направлена на решение именно этой задачи. Наркоманы, проститутки, продажные политики и слабовольные прокуроры - приметы времени.

Ю. Р. Ты думаешь, что оно кому-то нужно? Неужели где-то сидят люди в подземных бункерах или на чердаках и строят злодейские планы заполонить все наши улицы проститутками, экраны - продажными политиками, а бани - слабовольными прокурорами.

Ты напомнил мне анекдот застойных времен:

Группа победителей соцсоревнования - ивановских ткачих поехала на Неделю высокой моды в Париж. Когда они вернулись домой, их потащили на местное телевидение. Сидят дамы в студии, а Ведущий обращается к ним:

- Расскажите, как вас там встретили, в Париже?

- Встретили нас хорошо, - говорит старшая. - Приземлились мы на аэродроме Ле Бурже и там нас всех сразу изнасиловали.

- Всех? - изумляется Ведущий.

- Ну-у! Почти всех, - неохотно говорит старшая, - кроме Петровой...

- А дальше? - продолжает интервью Ведущий.

- Дальше нас повезли на Елисейские поля, и там - снова всех изнасиловали… - и, предваряя вопрос Ведущего, уточняет: - Всех, кроме Петровой.

- Где вы еще были? - спрашивает Ведущий.

- В Лувре, в королевском дворце...

- И та-а-ам?

- Нас всех, кроме Петровой, опять изнасиловали...

- Слушайте, - кричит вконец растерявшийся Ведущий. - У нас интервью о Высокой моде в Париже!!! Но почему, наконец, Петрову не изнасиловали?

- Да она не хотела… - ответила старшая...

Значит, наверное, важно не то, что нам показывают, а то, какие выводы мы из показанного делаем. Хорошая штука - телевидение: кнопочку нажал и ничего не видно и не слышно...

Но не кажется ли, что, например, человек, воспитанный на современной «попсе», «два притопа, три прихлопа, бам, бам, бух», не сможет воспринимать классическую музыку? Так и человеку, воспитанному на классике, будут рвать уши многие современные ритмы. Может быть, и с «чернухой» так?

А. М. Да, но «чернухи» много, иногда слишком. Не убежать, не скрыться. Вал информации достает везде. Дома, в машине, в городском транспорте, на улице. И где бы ты ни был, тебя манят, соблазняют, агитируют, пугают.

Обыватель, уставший от крови, трупов, лжи, кликушествующих или юродствующих политиков - все чаще сетует на время, нравы, царящие в нем, ностальгически страдает по старым добрым временам. И тем не менее, если одуревшему от вала негативной информации ностальгирующему индивидууму предложить вернуться в славное прошлое, когда был ЦК КПСС, КГБ и колбаса по 2.20, он посмотрит на вас как на ненормального.

Он понимает, что человек только на три процента живет желудком, а на остальные - головой и сердцем.

Ю. Р. Красивые слова! «Бытие определяет сознание»! Так всегда было, есть и будет. А что, в «старых добрых временах» преступлений было меньше? Ничуть не бывало. На заре своей деятельности я работал в газете силовых и правоохранительных структур с названием «За мирный труд». Газета выходила с грифом «Для служебного пользования» и Лито, как называли цензуру, ее почти не правила. И даже тогда нам «рекомендовали» пожары, даже «категорийные», называть «загораниями», с которыми наши доблестные пожарные успешно справлялись за считанные минуты (вместо нескольких суток, как было на самом деле). Остальная пресса о преступности говорила нонпарелью на последней полосе, упоминая в разделе «Происшествия» о преступлениях, которые были на слуху у всех горожан. Нашу газету, которая выходила очень маленьким тиражом - 2,5 тысячи экземпляров и стоила по подписке всего 1 копейку за номер, типографские рабочие таскали прямо с печатной машины и продавали в городе в 100 - 200 раз дороже, по рублю или по два.

О нераскрытых преступлениях мы вообще не имели права писать, а о раскрытых можно было сообщать только после вынесения преступнику приговора.

Преступлений, однако, от этого меньше не становилось. Во время ежегодных докладов комиссара, преступность все «уменьшалась» на 5-10 процентов. К настоящему времени она должна была бы вовсе исчезнуть, но мы наблюдаем только ее рост. И мы это видим и на страницах ежедневных газет, и ежедневно - с телеэкранов.

А. М. Мало того, данными, которые сейчас публикуются в открытой прессе, иные политики активно пользуются в своих целях, которые зачастую являются целями локальными: достижение власти в собственных интересах конкретными лицами.

Вспомни фильм «Республика Шкид»:

- Выбирайте меня, кореша, я вас не обижу...

Ю. Р. У нас сейчас многие регионы стали похожи на эту «Республику Шкид». Выборы в Якутии, в Осетии, в Татарстане - сплошные «Шкиды»... Ты уж говори прямо - бандиты полезли во власть. Раньше это как-то маскировалось, сейчас все открыто. Поскольку ряду известных лиц не вынесены приговоры, мы можем говорить, что они бандиты, только вот так, между собой. С точки зрения его величества Закона, они вполне добропорядочные граждане. И все люди, весь, как теперь модно говорить, электорат, это прекрасно знают. И почему они дружно голосуют за бандита, который живет сам и всем обещает устроить жизнь не по Закону, а «по понятиям»? Заметь, по бандитским «понятиям»?

А. М. Ты прав! Время, увы, диктует свои правила игры. И если вчера говорили, что не бывает некрасивых женщин, а бывает мало водки, то ныне можно с уверенностью утверждать, что неэффективных «общественных связей» не бывает, а бывает мало денег.

Вероятно, что дело тут в несовершенстве законодательства. С изменением общества должен меняться и Закон. У нас сменились ориентиры, но законы остались те, по каким мы в свое время строили коммунизм. А менять Закон - это процесс длительный и трудоемкий...

Ю. Р. Значит, мы строим дом по старым чертежам, но из новых материалов? Совершенно потрясающий случай произошел во время выборов в одном из регионов России. За кресло депутата боролись пожилой, всем в районе известный врач и преуспевающий бизнесмен средних лет с сомнительной биографией.

Накануне выборов над городком, где они должны были состояться, полетал самолет и разбросал тысячи разноцветных листовок. В этих бумажках утверждалось, что врач втихаря продает за границу человеческие жизненно важные органы для трансплантации. Врач, глубоко порядочный человек, которого знал весь район, объясниться уже не успевал и остался за бортом выборов, а кресло досталось его оппоненту - бизнесмену.

Можно это считать образцом так называемого «черного» PR - пиара?

А. М. Конечно, можно... Но оставим пока за скобками те службы PR, чьи усилия сводятся к тому, чтобы купить или получить иным противозаконным образом общественное признание.

Поговорим о работе тех, у которых за душой нет звонкой монеты, а есть глубочайшая убежденность в правоте собственного (ведомства) дела и умение заражать своей уверенностью окружающих.

Ю. Р. Альтруист, однако! Ты опять пытаешься проповедовать работу «на энтузиазме», то есть то, от чего мы пытаемся уйти вот уже полтора десятилетия? Какой пиар может быть, если, как ты выражаешься, за душой нет звонкой монеты? Это будет, в лучшем случае, нечто подобное доморощенной продукции местных политотделов. Это мы тоже уже проходили. Неужели пиаром можно назвать иконостасы Досок почета, политинформации и жалкие брошюрки?

По моим наблюдениям, чем хуже идут дела в министерстве, комитете, организации, тем большая прослойка пиарщиков мобилизуются под их знамена. Они создают почти непроходимый барьер между первым лицом и общественностью.

Взять московское здравоохранение. Если ты идешь в поликлинику больным или посетителем - флаг тебе в руки. Насмотревшись на ужасы, хамство, грязь, очереди, с которыми ты сталкиваешься повседневно, как потребитель медицинских услуг, ты хочешь снять сюжет для ТВ или написать статью.

Ни один работник здравоохранения не имеет права дать тебе интервью или провести по больнице без санкции начальника высшего органа управления. А между ним и журналистами скалой стоит пресс-служба.

Аналогичная ситуация создалась в армии, где на страже ее «интересов» стоит огромное управление информации. Ты думаешь, ее служаки прикрывают какие-то военные секреты? Ничего подобного. Самым большим военным секретом в армии считается бардак, который царит в частях и подразделениях. Но попасть в части ты сможешь, только пройдя все бюрократические круги Управления информации.

Как ни странно, но другие закрытые, казалось бы, министерства - Внутренних дел и Федеральная служба безопасности - в контактах с общественностью работают наиболее профессионально. Чем это объяснить?

А. М. Как ни парадоксально, но первыми увидели перспективу PR именно эти силовые ведомства. В МВД такие подразделения были образованы в 1984, а в КГБ в 1985 году.

Наверное, в силу возраста, тот период я помню очень отчетливо, так как именно создание пресс-службы в Управлении КГБ СССР по Москве и Московской области в корне изменило мою судьбу. Вглядываясь, как пишут классики, в то славное время, я только сейчас начинаю осознавать, что мы, как и космонавты, были первыми. Первыми набивали шишки, первыми ликовали от сделанного.

Проработав несколько лет в PR контрразведки, я осознал, что мы являемся ярким олицетворением того, что охарактеризовал Леонид Филатов в своей известной сказке для театра «О Федоре-стрельце удалом молодце»: «Пусть Федот проявит прыть, пусть сумеет вам добыть То-Чаво-На-Белом-Свете - Вообче-Не-Может-Быть». Какая пресс-служба может работать в «спецподразделениях», вся деятельность которых проходит под грифом «Совершенно секретно»? Это возможно в цивилизованном обществе. В нашем же…

Ю. Р. Но ведь есть же? У нас все было. Перестройка. Гласность. Демократизация, социализм с человеческим лицом (интересно, а какими у него должны были быть остальные части тела, если не человеческие?).

А. М. По поводу существования «паблик рилейшнз» до сих пор существуют разные точки зрения - от полного одобрения до абсолютного отрицания. Укоренившаяся в прошлом традиция всеобщего умолчания общественно значимых, но «не выгодных» для власти явлений, в настоящее время подверглось серьезному испытанию, и не все оппоненты PR это испытание выдержали. Их ряды стремительно редеют.

Если мы вглядимся в историю PR в правоохранительной системе, то увидим, что уже более семидесяти лет назад правоохранительные органы и специальные службы нашей страны задумывались над своим имиджем. Оговоримся сразу - в весьма специфических формах. Суть этого имиджа заключалась в том, что правоохранительные органы - это «плоть от плоти» трудового народа, задачей которых является искоренение «супостатов» - буржуев и прочей «нечисти». Лозунги были сугубо политическими, что являлось объективной реальностью того времени. Тем более что правоохранительные органы, наряду с выполнением прямых обязанностей, ловлей воров и убийц, выполняли и роль вооруженного отряда партии.

Однако лозунги лозунгами, а дело - делом. Любая революция сопряжена с насилием. Наша не была исключением. И победа могла быть только за той властью, с которой народ. Без его поддержки нельзя было ни строить новое государство, ни бороться с преступностью. Милиция и чекисты это понимали. Они не только обращались за помощью к общественности, но и систематически отчитывались перед ней в своей работе. Это были доклады руководителей милиции и ВЧК, регулярные статьи и заметки в прессе и листовки-обращения с разъяснением роли и места российской пролетарской милиции и чекистов в строительстве новой жизни. При этом такие отчеты носили не ведомственный, а исключительно политический, подчеркнуто публичный характер.

С годами сугубо профессиональные задачи стали приобретать социальную функцию. В 20-30-х годах НКВД и подведомственные органы внутренних дел начали выпускать газеты и журналы. Уже тогда руководители страны понимали, что легче предупредить преступление, чем его раскрывать, а перевоспитанный преступник может стать полноценным членом общества, поэтому особое внимание уделяли воспитательной и профилактической работам.

Но если труд создал человека из обезьяны за тысячелетия, то тот же труд на благо Советской власти, во имя нее и под руководством коммунистической партии должен был из закоренелого преступника сделать полноценного члена общества ударными темпами и в кратчайшие сроки.

Как бы мы сегодня ни иронизировали по поводу пропаганды тех лет, можно утверждать, что она достигала результатов. Тем более что вели ее люди авторитетные, с громкими именами и огромным публицистическим талантом. Целые делегации писателей и журналистов периодически отправлялись на стройки социализма, которые в основном велись силами заключенных. Именно об этих заключенных слагались поэмы, писались очерки и романы.

Ю. Р. А в наше время разве по-другому? Общеизвестно, что БАМ - Байкало-Амурская магистраль, тоже строилась руками солдат железнодорожных войск и заключенных. Только некоторые ее участки были построены «комсомольцами-добровольцами».

В моей журналистской биографии был такой факт. Я проходил срочную службу в железнодорожных войсках Уральского военного округа и работал фоторепортером газеты «Боевое задание» на строительстве железнодорожной трассы Ивдель-Обь. Когда на стройку приезжали гражданские, в том числе иностранные журналисты, солдат переодевали в гражданские комбинезоны.

Командиры батальонов становились «начальниками участков», ротные - «прорабами», а сам комбриг - полковник Казимирчук, именовался просто «начальником строительства». Я пренебрегал этим правилом и не переодевался, так как находился в рядах снимающей братии, и шансов попасть в объектив не имел. Но гражданские журналисты, особенно собкоры ТАСС и АПН, прекрасно знали, кого снимают в новеньких необмятых комбинезонах. «Зеки» очень любили эти визиты, так как их в этот день вообще не выгоняли на работу...

Это были правила «игры», в которой «Якубовичами» были партийные функционеры. А во всей стране никто и понятия не имел, что на Северном Урале военные строят в тундре какую-то железную дорогу.

Так что советский «пиар» кажется до последнего, не изжил себя.

А. М. Как бы мы сейчас ни осуждали Максима Горького, Демьяна Бедного, Ильфа и Петрова за их материалы со строительства канала Москва - Волга, Беломоро-Балтийского канала, будем снисходительны - они дышали тем воздухом, которым дышала страна.

Для нас же в оценке того периода важно другое - система PR работала. Оговоримся сразу: «пиарщикам» того времени было «легче». Моносистема пропаганды исключала наличие альтернативных источников информации. Жесткая цензура и репрессии со стороны НКВД были гарантом…

И вспомнилось это отнюдь не в осуждение, а только для того, чтобы показать: PR государственного уровня должен решать соответствующие задачи при поддержке самого государства. В рамках Закона, норм человеческой морали, нормальной человеческой логики.

Ю. Р. В этих рамках мы никогда не жили, поэтому сейчас приходится привыкать. А это - сложно. Сейчас в этом деле царит полная неразбериха. В некоторых пресс-службах, созданных при ведомствах, порой даже пытаются сделать деньги на «доступе к телу», на предоставлении какой-либо информации, мотивируя это тем, что на подготовку материалов ушли бумага, скрепки, картриджи для принтеров, затрачен определенный труд самих работников ведомства.

Но что делать, если само ведомство не поддается никакому реформированию, а PR-службам поставлена задача сделать это «мурло» привлекательным для общественности. И вот на выполнение подобной задачи бросаются все наличные силы и средства.

Случай из практики. Уже в период самого начала перестройки мне было дано задание - сделать портреты передовиков производства для Доски почета ткацкой фабрики. За два месяца было известно, что фабрику посетит Долгих - член Политбюро ЦК и прочая и прочая... Сейчас о нем и не вспоминает никто, а тогда это был - Величина.

Я постарался на славу и сделал портреты, закатав их в рамку. Заказ был выполнен в срок и с отличным качеством. Но самое интересное началось потом. Смотреть портреты приехали «ответственные» товарищи из обкома и райкомов партии. Походили, поцокали языками - понравились портреты. Потом кто-то заметил, что вешать такие красивые портреты на обшарпанную Доску почета - не дело. Нужно саму Доску привести в порядок.

А Доска была монументальная. Сложенная из кирпича, она напоминала кусок Кремлевской стены. За два дня ее оштукатурили, покрасили и повесили портреты. Мощная красивая Доска почета фабрики стоит посреди площади перед проходной в окружении унылых корпусов постройки начала века. И с того времени в этих корпусах ни разу не мыли окна. Часть выбитых стекол была заменена разноцветными, но уже посеревшими от времени и пыли кусками фанеры.

До визита оставалась еще неделя. Все рабочие, мастера, даже кабинетные технологи и кладовщицы фабрики, забыв о своих основных обязанностях, занимались мытьем, покраской и уборкой территории. Та материя, которую уже успели наткать, пошла на тряпки для мытья огромных окон.

Только в ночь накануне визита была закончена эта грандиозная работа. Сверкающая чистотой и порядком площадь ожидала визита. Еле живые от усталости ткачихи, с красными косынками на голове, все в голубых одинаковых комбинезонах и кофточках в горошек, стояли строем в каре. В профсоюзной кассе не осталось ни копейки, так как такая «реконструкция» ни в одной смете не значилась.

Но было очень обидно, когда престарелый Долгих, утомленный перелетом и обедом, на фабрику так и не приехал...

А. М. Твой пример ярко показывает влияние пропаганды на жизнь. Тем более хорошей, профессиональной пропаганды. Ведь отличная работа одного потянула за собой целую цепочку превращений, повлиявших в конце концов на жизнь коллектива. Люди сами стали по-другому смотреть на свой труд. А это уже много.

Опыт работы в PR - дело наживное. И чем раньше этот опыт начал приобретаться, тем легче разобраться в сути происходящего на так называемом общественном фронте.

Как человек произошел от обезьяны, так и PR произошел от отделов пропаганды коммунистической партии. Правда, там убеждать никого ни в чем не приходилось. Достаточно было сказать, что «Ленин всегда живой», что «мы придем к победе коммунистического труда», или что «партия - ум, честь и совесть нашей эпохи» и все делали вид, что верили. Ну не всегда, не все, но делало вид, что верит, подавляющее большинство. В общем, «Партия сказала: надо, комсомол ответил: есть!» Надо, так надо. Не надо, так не надо...

Ю. Р. Сколько себя помню, про партию, про ее вождей люди рассказывали анекдоты, несколькими меткими фразами сводившие на нет все старания официальной пропаганды. Например:

Армянскому радио задают вопрос: - Что такое брови Брежнева?

Оно отвечает: - Это усы Сталина, поднятые на должную высоту!

А какое грандиозное количество анекдотов буквально обрушилось на страну в дни празднования 100-летия со дня рождения В.И.Ленина! Здесь и мыло «По ленинским местам», и трехспальная кровать «Ленин всегда с нами» и часы, где роль кукушки исполнял Ленин на броневике, выезжающий каждый час со своим «Ку-ку!»…

А. М. Просто были такие правила игры. Но в конце восьмидесятых эта «вера» была существенно подорвана неким прозрением. Все было поставлено под сомнение. «Предки» PR - отделы пропаганды стали метаться в поисках новых форм привлечения интереса к изрядно побитой молью идеологии, местами еще и скомпрометированной престарелыми вождями.

Но не будем о грустном, тем более что политика не является предметом нашего рассмотрения.

Глава вторая

УЖАСТИКИ

А. М. Возвращаюсь в утро рабочего дня. Жена уже погуляла с собакой и принесла из почтового ящика свежие газеты. Первая чашечка кофе, а с газетных страниц кричат заголовки «Ратуйте, люди добрые! Убивают!», течет кровь. «Молодая мать утопила дочь в унитазе», «Школьники запытали инвалида до смерти», «Коммерсанта расстреляли ради браслета?», «Убийца пытал свою жену в воспитательных целях», «Чертановский маньяк за два дня убил четверых», «Экстази в Москве становится популярнее героина» - это заголовки только двух газет.

Вздрогнув, включаешь телевизор. А там - человеческая плоть вперемешку с разодранными механическими внутренностями автомобилей, грабежи, убийства и бравые начальники дежурных милицейских частей, докладывающие обстановку. Глядя на их упитанные лица, даже не верится, что есть шанс хотя бы дожить до вечера...

Нет, ребята, я, конечно, понимаю - вам нужен рейтинг, то, се... Вам тоже кушать хочется. Но что мне-то, бедному, запуганному обывателю, как дальше с этим жить? У меня день рабочий начался, а вы меня с утра как обухом по голове... Это смакование подробностей. Прочтешь иной материал - волосы дыбом. После прочтения большинства газет и просмотра телепередач возникает ощущение вселенского беспредела. Даже солнце, кажется, светит тусклее.

Ю. Р. А ты не читай газет и не смотри телевизор. Помнишь профессора Преображенского из булгаковского «Собачьего сердца»? Он говорил, что чтение коммунистических газет отрицательно сказывается на самочувствии. Интересно, что бы он сказал, прочитав страшилки, которые предлагают читателю газеты зари русского капитализма?

Если честно, то иногда непонятно, ради чего сделана та или иная публикация. Ведь всякое действие, в том числе и написание статьи, преследует какую-то конкретную цель. После прочтения заметки должен возникать определенный настрой со знаком «плюс» или «минус». Если подбор подобного рода заметок не вызывает ничего, кроме идиосинкразии, зачем тогда нужны эти публикации? Ради гонорара?

Но «что не запрещено, то - разрешено». Вероятнее всего, эти заметки тоже имеют своего читателя. Тот же маньяк, убийца, сделав свое гнусное дело, с удовольствием прочитал в газете, что его считают «чертановским», хотя живет он вовсе в другом конце Москвы. Иногда меня, журналиста, воспитанного в условиях жесткой цензуры, охватывает оторопь: зачем? Итак у молодых людей, подростков, из-за постоянного вала насилия снижен болевой порог. Мы что, добиваемся, чтобы общество, которое придет нам на смену, состояло из «зомби»?

Или понемногу идем к тому, что чиновники, воспитанные коммунистической партией, повернули все вспять и ввели цензуру?

Ю. Р. Почему «без комментариев»? Здесь-то и нужен комментарий. Интересно, что от выборов до выборов у нас царит тишь да гладь, да Божья благодать. Живут себе в городишках и деревеньках тихие «россияне», мыкают свое горе и ждут, когда, наконец, к ним придет нормальная жизнь. Проголосовали старики, коих у нас далеко за 30 миллионов, и ожидают выполнения предвыборных обещаний кандидатов в депутаты. Но «не пылит дорога, не дрожат листы». Кандидат оформил себе вожделенную «корочку», по которой он ни прокуратуре, ни правоохранителям не подотчетен - «неприкосновенность» у него, депутатская, и занимается своими делами, да так, чтобы за четыре года «неприкосновенности» всю оставшуюся жизнь себе и отпрыскам обеспечить. Ты думаешь, почему «бандерлоги» в депутаты метят? За этой самой «неприкосновенностью». Если у нас что-нибудь в дефиците, так всегда найдется «хитрован», который стоит на распределении этого дефицита. Попробуй отмени «неприкосновенность» и в депутатах останутся только те, кто действительно идет во власть для того чтобы работать.

Почему мы вдруг о выборах заговорили? Да просто потому, что с выборами да с войной у нас все ужасы связаны... И техника безопасности для журналиста, который по-настоящему занимается этой темой, никогда лишней не будет.

Вспомним, как мы выбирали раньше, в СССР? Под веселую музыку, красиво одетый, идешь ты с семьей на избирательный участок, пропахший свежей выпечкой и немножко пивком. Там получаешь несколько разноцветных талонов, в которых на каждом пропечатана одна фамилия. Вдоль кабинок и урн прохаживаются суровые молодые ребята в одинаковых костюмах, но при разных галстуках, с одинаково строгим взглядом. Если ты перед голосованием зашел в кабинку, то непременно попадешь к ним «на карандаш». Думаешь, стало-быть. До чего додумаешься - неведомо, но несколько времени «на карандаше» побудешь.

Живешь себе, в ус не дуешь, а там машинка бесшумная работает, тебя на предмет благонадежности прощупывает, не злоумышляешь ли против власти чего непотребного? Простенько так, воспользовался атрибутиком демократии... А волеизъявил без раздумий - скользнут по тебе, пьяненькому, но лояльному взглядом, словно и нет тебя вовсе...

Сейчас строже стало. Кандидат в депутаты охраной оброс, как корабль ракушками, до него и не доберешься без снайпера. Иной промашку сделает, машину без присмотра на время у подъезда оставит. Выйдет кандидат сытый, гладкий, сядет в машину и, без пересадки, к Богу в рай. А соседям потом до самого, что ни на есть, двадцатого этажа окна вставляй.

А. М. Ну, это уж крайности! Вначале на нем, неугодном кандидате, отточат свои перья все купленные конкурентом журналисты. А вот командовать «парадом» и планировать компанию по дискредитации оппонента будут специально нанятые высокооплачиваемые PR-специалисты.

Ужасы, которые ожидают неугодного кандидата, не сравнимы с Хичкоком. Неприятности и кривотолки поджидают на работе жену кандидата, его детей в школе и на улице, его родителей, которые внезапно узнают о своем ранее замечательном сыне очень много интересного, но не имеющего никакого отношения к правде. Это новое для России явление получило название «черный PR».

Ю. Р. Черный пиар, белый пиар! Обходились раньше как-то без этого?

А. М. Обходились, потому что выбирали тех, кто больше наобещает. Жилищную проблему в районе, в городе решить навсегда, дороги построить на уровне американских, обеспечить всех стариков достойными пенсиями, а младенцев - вкусными сосками. Проблему наркомании решить так, чтобы все наркодилеры район (город, область, регион) десятой дорогой обегали... Но ведь пообещать не значит решить проблемы. Наступают новые выборы, а кресло уже приняло форму депутатского зада, и покидать его ой как не хочется. Вот тут в ход идут PR-технологии, но уже со знаком минус.

Действующий депутат ни одну из заявленных на прошлых выборах проблем, конечно, не решил, но по целому ряду объективных причин (недофинансирование, налоги ушли в вышестоящий бюджет, электорат не тот, водку трескает и наркотой ширяется, наводнение, цунами, стихийные бедствия) планы разрушили. Ну и что? Зато вон какой наш депутат семьянин замечательный, а противник его - вовсе педофил, с расстегнутыми штанами по региону бегает. И пленочка вдруг откуда ни возьмись с записанным гадостным разговором появится. А на пленочке - Бог ты мой! - планы свержения президента намечаются и повышение тарифов на водку и электричество. Почешет наш избиратель затылок, подумает: черт их разберет? То ли они украли шубу, то ли у них украли? Но шуба-то пропала? И коней, говорят, на переправе не меняют.

«Голосуй, а то проиграешь». Что проиграешь, сколько - не написано. Проиграешь - и все. А проигрывать наш человек ох, как не любит. Если что выиграть «на халяву» - это мы пожалуйста...

Чем в свое время Леня Голубков прельстил «дорогих россиян»? Только тем, что не прилагая усилий, без труда, таскал из пруда золотых рыбок. То на пляж в Америку отправился, то квартиру купил и обставился. И все - на «халяву». Разве можно считать трудом покупку и продажу радужных бумажек? А «халява» имеет свойство кончаться...

А сколько шуму на ТВ и в газетах! Сколько очерков, разъяснений, информации! Из очереди за этими бумажками шли репортажи как с фронта - с колес... Новость об обвале фирмы грянула, как гром среди ясного неба!

Ю. Р. Вернемся к теории. Что есть новость? Это событие, облеченное в слова. На телевидении это еще и картинка.

По-разному относятся к видеоизображению корреспонденты. Одни, нанизывая слова, совершенно не принимают во внимание зрительного ряда. Видеоряд у них служит чем-то вроде теней волшебного фонаря. Главное то, что он, корреспондент, стоя у упавшего самолета (горящей избушки на курьих ножках, края поля, по которому идут комбайны), произносит в камеру. Это тип корреспондентов, которые любят в эфире себя, любимого, но которых очень не любят зрители и, кстати, операторы.

Второй тип корреспондентов - гонят картинку, ничем ее не объясняя, так как не умеют внятно написать дикторский текст. Если оператор хороший, то он вытянет за счет видеоизображения. Это самый телевизионный вид подачи сюжета.

Что такое сюжет? Это информационный повод, ради которого все и затевается. Поводы бывают нахальные, сами лезут. Особенно такие, как стихийные бедствия, наводнения, землетрясения, ураганы, цунами, торнадо, гневный рев редактора, которому не из чего делать выпуск, так как ленивые журналисты весь день в нарды проиграли или в Интернете пролазили…

Тут никакого искусства не надо - наливай и пей. Куда камеру ни ткни - везде сюжеты.

Но ведь бывают и спокойные дни, когда вокруг ну НИЧЕГО не происходит, а прожорливый эфир разевает свою пасть и хочет кушать. Сетку программ никто не менял?

Вот тут наступает время высшего пилотажа в деле создания программы новостей.

Откуда берутся сюжеты? Есть несколько вариантов.

1) Высасываются из пальца:

Например: сегодня ночью жителей улицы Правды разбудила беспорядочная стрельба. Когда перепуганные жители вышли утром на улицу, никаких следов перестрелки не было обнаружено. В правоохранительных органах это сообщение комментировать отказались, сославшись на тайну следствия. С начала года в городе Москве было совершено NN заказных убийств, 90 процентов которых остались висеть на совести работников милиции...

Сами работники милиции были вынуждены применить оружие N раз… и т.д.

Пусть никто, кроме тебя, эту стрельбу не слышал, а на поверку это всего-навсего упала в туалете швабра... Никто проверять не будет, а у тебя есть повод пообщаться с «ментами»... Освежить или завести знакомство…

2) Из газет:

Еще ранним утром, топая на работу, неплохо заглянуть в типографию, где печатаются утренние газеты. Вообще-то их еще лучше читать с вечера, чтобы знать, с чем они завтра выйдут. Это уже прием фаната новостей, который всем хочет вставить «фитиль».

В крайнем случае ты должен знать, что написано в газетах, намного раньше своих коллег. Есть новость, которая играет только сегодня, а назавтра она уже «холодные макароны», а есть такая, которая может кормить тебя несколько недель.

К примеру: в городе N прокладывают трамвайную линию. Эта новость - долгоиграющая.

Скоро сон жителей улицы Заточина прервет звонкий голос N-ского трамвая, который... и «пошла писать губерния».

Что такое трамвай вообще, где производят вагоны, какие красивые они будут и по чьему дизайну их строгают... Можно на одном этом факте сделать несколько полных выпусков. А ведь линия пересечет много улиц...

Есть новости, которые являются новостями каждый день, и они всегда кому-то интересны. К примеру, президент. Что там у него в Кремле происходит, кто приехал, кто уехал, что сказал глава государства по тому или иному поводу...

Здесь, конечно, новичкам делать нечего. Все такие «кормушки» в МИДе, в Правительстве, в Администрации Президента страны поделены между приближенными к начальству журналистами, и втиснуться туда, в «ближний круг», практически невозможно.

3) Хорошая штука - телефонная книга:

Неплохо иметь телефонные книги милиции, отделов безопасности, правительства и пр.

Необходимо знать имена и телефоны всех начальников отделов. Они всегда готовы что-нибудь отрапортовать и лишний раз засветиться на экране ТВ. Начинать, конечно, нужно с пресс-службы местного МВД, и попросить содействия. Естественно, что обещание свое необходимо выполнять свято, здесь, как нигде, подходит пословица «не плюй в колодец, пригодится воды напиться». Если ты уж пообещал не показывать какого-то плана или не печатать какого-то материала, полученного в ходе совместной операции, сдержи слово, даже если это будет грозить тебе увольнением. Газету, программу, свое начальство - ты сменишь без особого труда, а источники информации останутся и всегда будут при тебе.

А без источников информации и без связей кому ты нужен?

Возможно, что там уже «пасется» кто-то из твоих коллег. Не огорчайся. Места всем хватит. Первую встречу лучше провести по письму от своего начальства о том, что хочешь поднять имидж милиции на неслыханную доселе высоту. Они на лесть падки и всегда тебе откроют все ворота. А там - край вечнозеленых помидоров и новости каждый день. Там уголовный розыск, управление по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, оперативно-розыскной отдел, экспертиза... Лопатить не перелопатить... Самое главное, такие новости всегда смотрятся с болезненным неослабевающим интересом: «Что там произошло у соседа? Хорошо, что не у меня...»

А взять любое дело из архива и найти исполнителей! Они тебе такое расскажут!

Рынок криминальной информации переполнен. И все-таки все криминальные программы изо дня в день показывают практически одно и то же. Ни один уважающий себя канал не в силах отказаться от того, чтобы на нем не присутствовала уголовная хроника. Трупы, трупы, трупы. И хотя в Хартии телеоадиовещателейнаписано, что… В-общем, Закон нам друг, но «расчлененка» дороже.

Американцы утверждают, что подросток, достигший возраста четырнадцати лет, увидел на экранах кино и телевизоров 110 тысяч убийств. Сколько видит отпрыск в России? Думаю, что больше. За годы перестройки «энд гласности» воспитано целое поколение с пониженным порогом чувствительности к чужому горю, страданию. Просматривая однажды телепрограммы, и переключая кнопки каналов, я за вечер насчитал восемьдесят два трупа. Двенадцать из них были показаны в милицейских «криминальных» выпусках. А в году триста шестьдесят пять дней.

Чем объяснить тот неслыханный интерес журналистики к криминалу? Объясняется это обыкновенной журналистской ленью. Для того чтобы увлекательно показать и рассказать что-то позитивное, нужен если не талант, то хотя бы способности.

Среди юных «перьев» бытует мнение, что «чернуха» говорит сама за себя. Показал жуткую картинку, сопроводил ее душераздирающим текстом и на этом успокоился. Всякий показ чего-то и рассказ о чем-то должен предусматривать какую-то реакцию. Мне обидно, что никто об этой реакции не задумывается. Существуют целые передачи, глядя на которые задаешься невольным вопросом: «Зачем это сделано?»

Выполняет ли показ какую-то задачу, или вообще никакой задачи изначально не ставилось? Ну вот, просмотрели мы тот же «Дорожный патруль». Результат просмотра? Какое чувство осталось в результате? Что выпало в осадок?

А. М. В «осадок» выпадает чувство обреченности. Рядовой гражданин, просмотрев передачу, хронику «объявленного ужаса», испытывает только чувство страха и делает вывод: сиди дома, не высовывайся, не ходи на улицу по вечерам. Борьба с преступностью в жизни должна впрямую соотноситься с борьбой с преступностью на экране.

Ю. Р. Пока что с преступностью вполне соотносятся показ рекламы на ТВ, замаскированная под антитеррористическую операцию война, и, как ни странно покажется, служба в армии по призыву.

А. М. А реклама тебе чем не угодила? Рекламируют себе продукты питания, магазины, автомобили...

Ю. Р. К сожалению, журналисты никакого отношения к рекламе не имеют. Возможно, если б имели, то реклама не носила бы такой подчеркнуто благополучный характер. Ведь смотрят рекламу не только взрослые, так сказать, «распорядители кредитов». Ее смотрят гораздо больше подростки, которым с юношеским максимализмом хочется всего и сразу. А поскольку сдерживающих центров не рекламируют, то их у подростков и нет и взять негде, потому что мама с папой денно и нощно на работе в добыче «червячка» повкуснее своему «птенчику».

Сейчас страшны не взрослые дяди, хотя они тоже не сахар. Страшны подростки, совершающие, на первый взгляд, немотивированные убийства людей без различия пола и возраста. По стране уже катится вал такой преступности. Особенно этим злом поражены небольшие города и поселки.

Через войну прошли уже сотни тысяч недавних подростков, ставших солдатами. Они прошли полугодовой «Курс молодого бойца», где его чему учили? Бальным танцам? Его учили убивать, чтобы не быть убитым. Впрочем, я погорячился, разделив войну и призыв. Сейчас это - неделимо.

Но когда-то наступает и «дембель»! Приходит домой отслуживший срочную службу мужик. Приходит домой, туда, откуда уходил в армию сопливым мальчишкой. А что он умеет? Делу никакому не обучен, кроме одного - убивать. Раз вернулся - убивал хорошо.

Скучная и серая домашняя жизнь его не привлекает. Со своими способностями ему деваться некуда - едет в большой город, где больше возможностей для самореализации. И поступает на работу либо в частное охранное предприятие (ЧОП), либо к «браткам».

А отсюда вытекает то, что, продолжая комплектовать армию по призыву, мы сами готовим преступников и убийц.

А. М. Мой знакомый психолог как-то сказал, что в сознании каждого человека обязательно дремлют криминальные клетки. Как и раковые, они под влиянием внешних обстоятельств могут проснуться, и тогда самый порядочный и исключительно благородный джентльмен может совершить преступление. Оно не обязательно сопряжено с насилием, хотя и это возможно, но оно будет совершено независимо от степени образованности и воспитания.

Чем, как не стимулятором этих клеток можно считать показ убийства и насилия на экране? Более того, убийства извращенного и циничного. Мы переступили тот порог, за которым осталась нравственность, и сегодня громко вопрошаем: почему растет преступность. Да потому и растет, что мы сами обеспечиваем ей идеологическое сопровождение. В 1983 году были внесены дополнения в Уголовный кодекс РСФСР об уголовной ответственности за пропаганду культа насилия и жестокости. И хоть времена были другие, более спокойные, угрозу и опасность этой пропаганды понимали. Кто-то скажет, что мы живем в новой эпохе. Но, простите, кто сказал, что для этой эпохи должен быть нехарактерны такие понятия, как стыд, совесть, самосохранение, наконец?

Ю. Р. Совсем недавно я смотрел и слушал передачу, главной героиней которой была очень известная писательница, автор множества детективных романов. Приятная женщина, которая живет в обстановке постоянного стресса. Она сама себя запугала настолько, что не выходит из дома без сопровождения, ее постоянно встречает на остановке муж. Если она куда-то уезжает, то муж обязательно записывает номер машины, которая ее увезла. Она звонит, приехав туда, куда намеревалась, сообщая мужу, что доехала благополучно. Она рассказывала это с экрана с совершенно серьезным видом, называя все свои действия «соблюдением техники безопасности». И мне по-настоящему стало страшно не то, что она живет в состоянии непрерывной «паранойи», а то, что люди в студии, ведущий, воспринимали ее «откровения» как вещь саму собой разумеющуюся.

Мне стало жалко эту бедную женщину и всех нас. Если кто-то живет иначе, то он - фаталист, ходит под «дамокловым мечом», потому что ни один гражданин не защищен от произвола - ни от бандитского, ни от милицейского. Как ни увеличивай количество патрулей на улице, ни оснащай милицию самой современной техникой, ни проводи неделями спецоперации, всякие «вихри-антитерроры», никогда общество уже не вернется к безмятежному прежнему состоянию, когда милиционер мог носить в кобуре вместо пистолета «заначку» от жены и огурец на закуску.

А. М. В 1979 году впервые в России появилось то, что ныне называется фашизмом. Правда, тогда за этим угрожающим термином не было идеологии. Потому и квалифицировали юнцов, которые вышли в день рождения Гитлера на Пушкинскую площадь в форме вермахта, лишь как «лиц, увлекающихся символикой гитлеровской Германии». Мне пришлось беседовать с дрожащим пацаном со свастикой на рукаве. Ну почему? В чем причина? Поразительно, но своим внешним видом он хотел подражать… Штирлицу. Вот вам и поворот. Чистый, светлый по замыслу фильм дал свои метастазы в душе юноши. И действительно, глядя сегодня на персонажи «Семнадцати мгновений весны», я вижу подтянутых и аккуратных людей в красивой, элегантно сшитой форме. Недаром Гитлер много внимания уделял атрибутике, зная, что она является внешним, привлекающим внимание фактором. Кстати и форму СС разрабатывал один из лучших модельеров Италии. Вот и попробуй опровергнуть, что между формой и содержанием такая большая дистанция.

Ю. Р. Зато форму для наших солдат разрабатывал какой-нибудь местный «кутюрье» из солдат срочной службы...

А. М. Изучая архивы КГБ начала пятидесятых годов, я наткнулся на уникальный документ. Это было спецсообщение в МГК ВКП (б) об оперативной обстановке в молодежной среде. Оставляя за скобками суть самого документа, попытаюсь воспроизвести по памяти один абзац «после выхода на экраны художественного фильма «Новые приключения бравого солдата Швейка» в московских школах стали иметь место разные негативные проявления. В частности, подражая героям фильма, ученики стали себя «подвешивать». Ученик четвертого класса (допустим, «А») сначала подвешивал своих друзей, а затем повесился сам».

Содержания фильма, признаюсь, я не помню, припоминая только нелепо, извините, комичную сцену смертной казни через повешение. Кстати, таких примеров в том сообщении было несколько. Думаю, что и анализируя сводки наших дней, криминологи обнаруживают немало аналогичных примеров воздействия на психику людей. Это не новость.

Но вот что тревожит душу. Допустим, сегодня мы не в состоянии ликвидировать социально-экономические условия роста преступности. Нам не хватает нормативной базы. Но разве мы лишились рассудка? Разве мы не можем что-то поправить в этой сфере?

Закон античной трагедии не допускал убийства на сцене. И читая самые кровавые, на первый взгляд, трагедии Эсхила и Софокла, мы не увидим на сцене трупа. Что, времена были гуманнее, что ли? Нет, просто нравственность, несмотря на жестокость века, была выше. Никому не хотелось садиться в лодку Харона, чтобы плыть в царство мертвых.

Кто-то связывает понятие нравственности с утратой религиозных основ. Отчасти это так, но тысяча лет Христианства на Руси, несмотря на втолковывание верующим Христовых заповедей, не создали идеального общества. За тысячу лет! Каждому из нас для нашей жизни отведена лишь малая толика. И каждый человек желает прожить ее до отмеренного ему конца.

PR правоохранительных органов впрямую связан с результатами деятельности криминала. И деньги нам платят, чтобы криминала было меньше. И потому, возвращаясь к вышесказанному, наше ли дело способствовать показу трупов на экране? И в прямом и в переносном смысле.

В Москве прошел Межгосударственный кинотелефестиваль, организованный при участии секретариата СНГ. Просматривая работы, присланные на конкурс, свидетельствую: никогда в более «кровавом» мероприятии я не участвовал. Более 500 телепрограмм, телерубрик, фильмов было представлено жюри. Все они готовились либо пресс-службами МВД, либо при их участии. И везде кровь, смерть, горе.

Мне неоднократно приходилось выступать перед своими коллегами. И каждый раз я страстно призывал быть корректнее, гуманнее. Показывать не деятельность криминала, а работу правоохранительных органов в борьбе с этим криминалом. Кто-то понял, кто-то нет.

На месте автомобильной аварии (КАМАЗ врезался в «пятерку») работали сотрудники милиции. Документировали, снимали, замеряли. На асфальте в неестественных позах лежали тела погибших. Погибла семья. Муж, жена, дети. Неожиданно сверкая, как новогодняя елка огнями, подлетела машина съемочной группы телевидения.

Молоденькая журналистка лихо командовала оператором: «Так сними, и так сними...» Меня взорвало:

- Мадам, не могли бы вы, не дай Бог, конечно, представить себя на асфальте? В неестественной позе, полуобнаженную, со спущенными трусиками. Вот так лежите себе. Над телом витает душа. И вдруг подлетает бригада телешакалов и начинает вас снимать в разных ракурсах, чтобы показать ваши прелести всему миру?

Она покраснела, но ненадолго. По рации прохрипели, что на Алтуфьевском шоссе серийное убийство.

Бригада теленекрофилов скрылась в ночи под блеск и сверкание желтых фонарей…

Глава третья

Здравствуй, оружие!

Если в стране оружие ставится вне закона, то очень скоро оно оказывается в руках только одних бандитов.

Авраам Линкольн

Ю. Р. Всего за полтора десятилетия мы вкатились в убийственную спираль ужаса. Наверное, ты помнишь то благословенное время, когда на заводской проходной стояла старенькая, седая, но строгая вахтерша и становилась непреодолимым препятствием для проникновения на территорию. Когда у входа в министерство сидел швейцар и пристально изучал ваши документы, когда вообще любая охрана была отдана старым и немощным. И если на улице появлялся милиционер с пистолетом в кобуре, мальчишки всего квартала сбегались посмотреть на настоящее оружие.

А сколько споров было, когда милиция впервые вооружилась резиновыми дубинками? Какая в прессе поднялась шумиха?!

Острословы тут же окрестили дубинку «демократизатором» и начали подсчитывать, сколько презервативов можно наштамповать из резины, пошедшей на ее изготовление...

Потом, как-то незаметно, нас перестали удивлять дефилирующие по улице милиционеры с короткоствольными автоматами.

А. М. Естественно! Ведь бандиты и убийцы давят на курок, не раздумывая. За год по России убивают от пятисот до тысячи милиционеров...

Ю. Р. А что, граждане почувствовали себя защищеннее? Ничуть не бывало. Теперь они боятся не только вооруженных бандитов, но и вооруженных милиционеров, которые, стреляя по бандитам, шальными пулями прихватывают на тот свет невинных случайных прохожих...

Ты считаешь убитых милиционеров. А сколько за это время убито простых граждан? Десятки и сотни тысяч!

Уже много лет идут разговоры о том, чтобы в нашей стране для самообороны разрешить свободную продажу оружия гражданам. С гладкоствольным оружием как-то разобрались. Сотни тысяч покупают себе помповые и другие ружья для самозащиты. Теперь вопрос: почему нельзя купить пистолет или револьвер? Про газовое «оружие» я вообще не говорю, потому что газовым пистолетом ты скорее причинишь вред себе, чем грабителю или разбойнику. И потом, газовый пистолет скорее спровоцирует выстрел, чем защитит. Но почему не сделать следующий шаг, не разрешить законопослушным гражданам, после соответствующей проверки, после обязательных курсов приобрести для самозащиты нормальное боевое оружие?

Миллионы простых людей имеют водительские права. Случается много аварий, в том числе и со смертельным исходом. Но ведь никому и в голову не приходит запретить автомобильное движение. Но почему так болезненно - милицейские чины в особенности реагируют на предложение продать гражданам оружие для самозащиты? Хотя бы тем же людям, которые имеют водительские права?

Думаешь, что милиционер, попавший по набору в органы и получив автомат относится к оружию более ответственно, чем отец семейства, у которого в доме и в машине лежит пистолет для самозащиты?

А. М. Ты с ума сошел! Тогда во что превратятся наши очереди за водкой? В поле битвы? Соседи устроят между собой разборку на кухне и возьмутся за пистолет? Легкая авария, столкновение автомобилей на улице превратятся в кровавую разборку с десятками трупов? Да мало ли примеров, когда то, что сейчас заканчивается в худшем случае судебными исками и слушаниями, закончится банальной смертью истца или обвиняемого?

Ю. Р. Мне кажется, ты не прав. Те, кто проводит время в очередях за водкой, шансов купить оружие не имеют. Зачем им пистолет за 200-300 долларов, когда на эти деньги можно купить десяток-другой бутылок. Что касается «кухонных» разборок, то соседи, зная о наличии оружия у оппонента, постараются решить все свои споры полюбовно. И автомобилисты, столкнувшись на улице, скорее всего просто обменяются визитными карточками своих страховых компаний и цивилизованно разъедутся.

В прошлые годы зимой у меня регулярно обворовывали дачу. Года три назад с соблюдением всех формальностей я купил гладкоствольное ружье «Сайга». Никогда в жизни я не решусь убить зайца или утку. Мне всех жалко. Но вот однажды осенью, пока жарился шашлычок, мы решили пострелять. Построили что-то вроде тира на участке и целый день на всю округу с нашего участка грохотали выстрелы. Прибежал даже перепуганный участковый инспектор и, проверив документы, даже сам сделал пяток выстрелов, показав, кстати, неплохие результаты.

С тех пор - тьфу, тьфу, тьфу - кражи нас обходят стороной. То ли воры намотали себе на ус, что с нами лучше не связываться, то ли какая еще причина, но дача третью зиму стоит целехонькая.

Оружие приобретут только те люди, кому есть что терять. Они годами налаживают дело, свой маленький бизнес, годами строят свою жизнь вовсе не для того, чтобы парочка громил с бритыми затылками пришли и разрушили всю их трудом налаженную жизнь. Да громилы и не придут к ним, зная, что могут нарваться на пулю, выпущенную в пределах «необходимой обороны»...

А. М. Да если сейчас страницы газет и журналов переполнены всякими криминальными историями, то с выдачей гражданам оружия они вообще только и будут делать, что рассказывать о перестрелках из-за пригоревшей сковородки картошки или о похождениях очередного подростка из неблагополучной семьи, но теперь уже вооруженного папиным пистолетом...

Ю. Р. Не вижу большой разницы. Сейчас совершенно свободно в продаже есть кухонные ножи из стали прекрасного качества, а подростки часто для своих дел сбиваются в стаи, где хвастаются друг перед другом, кто круче.

Маньяки с бритвами и ножами бегают по улице. Киллеры же как стреляли, так и стреляют, милиционеры стреляют им в ответ, и только бедные законопослушные граждане прячутся по углам, стараясь увернуться от пули.

Сравнительно недавно работники ГИБДД (ну и название, язык сломаешь. Надеюсь, к тому времени, когда выйдет книга, дорожные милиционеры вернут себе простое, понятное и нежно любимое - ГАИ), поддержанные сотрудниками московского ОМОНа, прямо на Садовом кольце провели рейд: «Иномарки в России».

Не знаю, что «гаишники» и «омоновцы» написали в своих отчетах начальству, но меня поразило то, что почти каждый владелец крутой иномарки имел оружие. Как правило, это были пистолеты. Один - то ли умышленно, то ли по неопытности - даже держал патрон в патроннике, и пистолет был полностью готов к стрельбе.

Что характерно, все они были сотрудниками ЧОПов - частных охранных предприятий - и носили эти пистолеты на законных основаниях. Только при взгляди на них брало большое опасение за то, что им доверено охранять. Если совсем честно, то такого количества «охранников» на Садовом кольце я встретить не предполагал. Было впечатление, что у них началась массовая миграция.

А. М. Естественно, охранники имеют право на ношение огнестрельного оружия. Но почему вы не проследили и не проверили их дальше?

Ю. Р. Как я тебе уже говорил, у нас была другая, локальная задача: выявлять автомашины - иномарки, пришедшие в Россию разными, в том числе и криминальными, путями, в обход таможни, с перебитыми номерами и т.д. Но впечатление у меня после рейда осталось такое, что этим «охранникам» свою жизнь и свое имущество я бы точно не доверил.

Вероятно, было бы целесообразно при каждом таком случае задержания с оружием отправлять таких «охранников» на дальнейшую, углубленную проверку в отделы, но этого почему-то не делалось. Да и что сейчас, после драки, кулаками размахивать?

Но после этого рейда стало ясно, что оружия в Москве ходит немерено. И это стало одной из побудительных причин для того, чтобы самому вооружиться.

А. М. Но ты же принципиальный противник оружия? Почему вдруг такая перемена ориентиров?

Ю. Р. Не путай дом и работу. На работе - да, когда находишься в «горячей» точке, оружие дает иллюзию защищенности, создает этакий мираж. Ты сам о себе думаешь: я - вооружен, я все могу. Ничего подобного. Оружие, прежде всего, усыпляет твою собственную бдительность и притупляет восприятие «сигналов опасности». Поэтому там, где с оружием - все, необходимо отличаться «от всех».

Вообще, в «горячих» точках к оружию вообще относятся «запанибрата». Люди настолько свыкаются с автоматом, постоянно висящим на плече, что без него никуда не могут выйти. Один из военных мне признавался: « Да я скорее без штанов на улицу Грозного выйду, чем без автомата!»

Я спрашивал:

- А как же ты будешь жить на «гражданке», когда нельзя будет носить оружие?

- Честно признаюсь - пока не знаю... Сейчас пистолет, автомат, нож стали как бы продолжением руки, частью организма. Одно из двух: либо привыкну обходиться без оружия, либо буду устраиваться на работу туда, где его ношение - служебная необходимость...

(Недавно я встретил этого молодого офицера на «гражданке». В широком пиджаке, скрывающем подмышечную кобуру, он охранял какого-то высокопоставленного чина. Он пристально-равнодушно тщательно прошелся по моей фигуре, но, не заметив ничего угрожающего, скользнул дальше, отмечая настороженным взглядом всю обстановку на улице. В его руках был короткоствольный автомат. Не отметив ничего подозрительного, он отшел от машины и занял пост у входной двери).

Во время боев в Тбилиси противники Звиада Гамсахурдиа - Тенгиз Сигуа, Тенгиз Китовани устраивают ночную пресс-конференцию. Ночью по Тбилиси нужно передвигаться только группой, идя точно посередине дороги. По подворотням прячутся пикеты бойцов «Мхедриони». В эти пикеты попадают, как правило, самые неопытные бойцы, которые без разбора открывают стрельбу на каждый шорох.

- Стой, кто идет?

- Журналист!

- Подними руки. Подходи медленно…

Подняв руки, плетусь на голос. Из темноты слышны невнятные голоса. Шепчутся по-грузински. О чем говорят - непонятно. Потом громко, уже по-русски:

- Руки на стену. - Начинается тщательный обыск. - Это что?

- Камера…

- А это? На гранату похоже…

- Телеобъектив…

- Теле… Что?

- Ну, стеклышко такое, как у бинокля...

- А-а… Понятно. А зачем?

- Для съемки портретов…

- А оружие где? Пистолет есть?

- Нет пистолета.… Никакого оружия нет…

Не находят оружия. Уже удивляются:

- Как же ты по ночам без оружия ходишь?

Отвечаю вопросом на вопрос:

- А что было бы, если бы вы оружие у меня нашли?

- Ну, расстреляли бы, наверное… - так спокойно, небрежно даже, пожимают плечами…

Вдруг спрашивает коварно:

- А ты за кого, за президента или за оппозицию? За кого сами спрашивающие - непонятно. Чувствую, снова напряглись. Что говорить? Ошибка может стоить головы. Стараюсь быть равнодушным:

- Я - журналист… Мне по контракту не положено ничью сторону занимать…

- А-а… Ты по контракту… Ладно. А куда идешь?

- На пресс-конференцию.

- Ладно, иди. Гоча, проводи журналиста, а то его наши пристрелят где-нибудь…

Проходим на пресс-конференцию какими-то немыслимыми задворками. О возвращении не хочется даже думать. Но пресс-конференция кончается, и возвращаться все-таки надо. Сопровождающий доводит до какого-то проходного двора и, неопределенно махнув рукой, указывает направление дальнейшего движения.

Таких случаев за годы работы в «горячих» точках были сотни. Не оружие, а именно его отсутствие спасало жизнь...

А. М. И тем не менее, ты ратуешь за свободу владения оружием?

Ю. Р. Ситуация другая. Вооруженный человек чувствует себя сильнее безоружного. Это - аксиома. Но никогда, ни один нормальный человек не пойдет на то, чтобы отнять жизнь. Я не говорю об «отморозках», которым убийство доставляет удовольствие. Когда все вокруг тебя вооружены, а ты - нет, есть шанс договориться. Ведь тот, кто держит в руках оружие, может себе позволить роскошь поговорить с обреченным, как они считают, человеком, который находится в их власти. А потом - дело техники. Тут уже зависит от тебя, останешься ли ты живым или нет.

Глава четвертая

PR в погонах

Полезнее знать несколько мудрых правил, которые всегда могли бы служить тебе, чем выучиться многим вещам, для тебя бесполезным.

Сенека

А. М. Позволю себе повториться. Любое ведомство прекрасно понимает важность толковой и массированной пропаганды. Итак, для тех, кто незнаком с десятью заповедями PR, мы начнем именно с них:

PR оперирует фактами, а не вымыслом или желаемыми реалиями.

Служба PR ориентирована на благо общества, а не на выгоды отдельной личности или организации.

Специалист PR должен уметь отказаться от клиента или программы, представляющихся ему подозрительными.

Специалист PR никогда не должен искажать факты, сообщаемые им в средства массовой информации.

Специалист PR должен быть идеальным коммуникатором.

Специалист PR ответственен за результаты своей деятельности, поэтому она всегда должна быть основана на глубоком исследовании и изучении ситуации.

Специалист PR в своей деятельности не должен полагаться на интуицию.

Специалист PR должен знать основы психологии, социологии, политики, экономики и истории.

Специалист PR обязан информировать общество об известных ему кризисных ситуациях.

Этическое поведение - единственная мера качества и оценки деятельности специалиста PR.

Ю. Р. Очень похоже на десять Христовых заповедей. Во время первого скандала с НТВ американский магнат Тэд Тернер тоже, когда хотел купить канал, опубликовал свои десять заповедей. Есть «десять заповедей бездельника», клиента, компьютерного программиста, «десять заповедей ночной езды на автомобиле», «десять заповедей» генералиссимуса Суворова «Наука побеждать», даже тибетский монах Чуэ Юнай установил свои «десять заповедей» для борьбы «Кунг Фу»...

Есть в цифре «десять» какая-то притягательная магическая сила.

Но возникают некоторые сомнения. Сомнение первое: твой идеальный специалист - коммуникатор должен работать с общественностью, предлагая ей информацию, предварительно облизанную до блеска в самом ведомстве? А где, интересно, этот специалист получает заработную плату? Там же? Ну и как у него получится совершенно объективная информация о своем ведомстве? О своей, можно сказать, кормушке? Конечно, он будет подыгрывать той команде, за которую играет. Возьми, к примеру, рекламу российских автомобилей. В ней НИЧЕГО не говорится о качестве самих автомобилей. PR решили пойти по пути Блека. Они просто умалчивают об отвратительном качестве самих машин, упирая на то, что они дешевые. Если бы они следовали заповедям, то должны были бы сказать, что машины очень плохо собраны привлеченными на конвейер школьниками, что никаких подушек и других систем безопасности на автомобиле нет. Что по дизайну автомобиль отстал от зарубежных аналогов на 20-30 лет и отставание все больше увеличивается. Что для последних выпусков автомобилей нет запчастей, и неизвестно, когда они будут. Что директора завода нужно гнать поганой метлой, потому что он никогда не сможет вывести завод из той ямы, в которую завел…

Благими намерениями вымощена дорога в ад! Вспомни Заповедь шестую - «Не убий». А кровь льется, как водица, рекой.

Восьмую - «Не укради». А как воруют? Любо-дорого!

Ведь вся наша современная жизнь построена на нарушении «Заповедей Божьих». А уж деятельность PR напрямую нарушает Заповедь вторую «Не сотвори себе кумира». Мало того, что нарушает, так еще и учебники пишет, как сотворить кумира «покрасивше». Идеальный пиар продемонстрировали портняжки из сказки Андерсена «Новое платье короля». Они уверили не только короля, но и его министров и весь народ в том, что на короле надето прекрасное платье...

А. М. Ты хочешь сказать, что журналисты играют роль того наивного правдивого мальчика, который закричал, что «Король-то голый!» и у всех сразу открылись глаза? Ничего подобного! Никаких кумиров и никакого обмана. Работаем сугубо по Заповедям.

PR, как самостоятельная отрасль управленческой деятель­ности, де-юре существует уже около века. Де-факто столько, сколько существует человечество. Естественно, за это время в мире накоплен значительный опыт, первоначально интуитивная работа превратилась в сплав науки и искусства. Словосочетание «public relations» впервые использовал юрист Дорман Итон в своем обращении к выпускникам Йельского университета в 1882 году, придав ему значение «всеобщее благополучие», а в 1897 году выражение «паблик рилейшнз» встречается уже в более узком контексте, определяя взаимоотношения фирмы и общественности в деловой сфере.1

## 1 Иванова К. Возникновение и развитие «паблик релейшнз» в США.

Только одних определений PR сегодня существует более четырехсот.

Самое краткое и простое из них, на наш взгляд, дал Сэм Блек в своей книге «Паблик рилейшнз»: «Что это такое». Паблик рилейшнз — это планируемые продолжительные усилия, направленные на создание и поддержание доброжелательных отношений и взаимопонимания между организацией и ее обществен­ностью» (под «общественностью» организации понимаются ра­ботники, партнеры и потребители, а также журналисты. - Прим. авт.).

Ю. Р. Ага, понятно! Значит, те, мягко говоря, полуграмотные сотрудники ряда пресс-служб, подчеркиваю, «отдельных» ведомств и есть тот самый пресловутый PR? Теперь становится понятно, почему мы в глазах всего мира выглядим недостаточно цивилизованной страной. PR, попросту говоря, реклама, подкачала. А для того чтобы мы выглядели соответствующе, нет у нас сегодня достаточно талантливых рекламистов. Как-то уж очень просто, на мой взгляд.

Интересное, как мне кажется, утверждение, что сотрудник PR ответственен за факты, сообщаемые им в средства массовой информации. Угадай с трех раз: если сотрудник газеты, журналист, опубликует полученные им от пресс-службы материалы, в которых факты будут не соответствовать действительности, кто будет отвечать перед судом? Правильно, редакция газеты, которая опубликовала непроверенные факты, и она же должна извиняться и печатать опровержение. А твой «пиарщик» останется в стороне.

Вот сбрасываем мы в Тихий океан ржавые снаряды и бочки с химоружием. А на месте не Максим Горький, а какой-то журналист Пасько оказался. Горького в кутузку так просто не запрячешь, а журналиста - с удовольствием. И, не стесняясь никого, показываем все это по ТВ. Вот де у нас бдительный прокурор, неподкупный судья стоят на страже нашей безопасности. А о том, что отрава эта, что мы в море побросали, нашим детям и внукам отрыгнется, да так, что им мало не покажется, не думаем. Надо понимать, что на самом деле просто слабый PR обеспечивал подготовку этой операции.

А. М. Вот здесь как раз не было проведено вообще никакой подготовки - ни слабой, ни сильной. Я согласен, что бочки в океан сбрасывать нехорошо, что Пасько - борец за идею, пока мне никто не доказал обратного. Но, связанные законом о гостайне, ни прокурор, ни судьи не могут выносить на суд общественности все, что же на самом деле продал Пасько в Японию. На поверхности - видимая верхушка айсберга, но она - не в пользу судей и прокурора. Спор идет об этой верхушке, а девять десятых спрятано от общественности и закрыто законом о гостайне. Если уж мы взялись строить правовое государство, так давайте оставим кесарю кесарево, слесарю - слесарево, а судьям - вынесение решения. Спокойно дождемся результатов суда, пока пройдут все ЗАКОННЫЕ процедуры.

Есть приговор. Это Закон, и его надлежит исполнять...

Ю. Р. И отдадим на заклание невинного человека, который заботился, в конце концов, даже не о себе, а о судьбах будущих поколений. Давай заодно и Никитина посадим, который раскрыл факт захоронения ядерных реакторов подводных лодок в Северном море?

А. М. Был бы человек, а «дело» - найдется! Здесь тоже ситуация неоднозначная. «Беллуна» борется за экологию, и флаг ей в руки. Мне глубоко симпатичны ребята, которые приковывают себя к воротам атомных станций, ложатся на рельсы, по которым везут на захоронение ядерные и токсические отходы. Но ведь атомные станции есть и работают. И ядерные отходы нужно куда-то девать. И этим, опять же, занимаются профессионалы...

Но Никитин носит форму военного моряка, как, кстати, и Пасько, и никто не дал им права выходить за рамки, предписанные Уставом. Сними военную форму, выйди на «гражданку» и борись на доброе здоровье. Даже если не брать во внимание продажу военных секретов, то налицо использование служебного положения.

Как раз тот случай, когда «благими намерениями вымощена дорога в ад». Завтра другой офицер откажется участвовать в учениях только потому, что в ходе их будут повреждены трава, кустарник и деревья. Что же это у нас будет за армия?

И в том и в другом случае я вижу не частные случаи, а явление. Здесь налицо пренебрежение Законом, уставом и наставлениями, которые эти офицеры изучали в училищах и академиях. Кроме того, подобная история вообще не должна была выйти за пределы военного городка.

Ю. Р. Ты хочешь сказать, что здесь имеет место недоработка PR?

А. М. Это нельзя назвать недоработкой. Это провал службы. Всякое действие, которое может повлиять на судьбы не одного конкретного начальника и его кресла, а множества людей, должно обязательно проходить через РR. Иначе мы захлебнемся в ворохах обвинений, оправданий, будем наблюдать наивные и бессмысленные акции, которые проводят некомпетентные мальчики и девочки из «Гринписа» и подобных организаций. А нечистоплотные сотрудники секретных ведомств под прикрытием борьбы за экологию будут продавать на сторону военные и другие секреты.

Это дело для нас новое, и всем нам нужно учиться. Если раньше мы могли позволить себе слить все отходы в одну реку, устроить химический взрыв и никто, даже жители пострадавших районов могли ничего не знать, то сейчас обстановка изменилась, и это должны отчетливо представлять себе руководители любого уровня - от прораба до президента.

В том, что PR-структуры нам необходимы, мы уже убедились на многих примерах последних лет. Средства коммуникации и связи стали настолько мобильными, что мы можем наблюдать любое явление, событие в режиме реального времени. И здесь, как никогда, возникает необходимость в посреднике между специалистами, профессионалами и широкой общественностью, посреднике, который прекрасно знает проблематику ведомства изнутри, и журналистом, знающим понемногу о многом. И я хотел бы детализировать работу пресс-служб, искренне озабоченных имиджем своего ведомства. То, что это будет показано на примере МВД, так это просто потому, что я эту тематику знаю не понаслышке, сам там работал.

Ю. Р. Ты предлагаешь «пиарщикам» - силовикам бороться с плесенью, тогда как им нужно бороться с сыростью. Каждый член общества прекрасно поймет, когда милиционер, например гаишник, вместо того чтобы вымогать деньги на дороге, будет заниматься своим прямым делом - обеспечением безопасности движения. А для этого он должен «гнобить» дорожников, чтобы дырки в асфальте вовремя заделывали, следить, чтобы работали все светофоры, чтобы водители не летели как сумасшедшие по пешеходным переходам, сбивая старушек… Чтобы милиционер не занимался «крышеванием» торговцев на рынках, а стоял на защите здоровья и кошельков покупателей...

Да я тебе, не сходя с места, назову сотни случаев того, как милиция, правоохранительные органы - «плоть от плоти» народа занимаются беззаконием... И все это безобразие ты предполагаешь прикрыть тем полутора десятком сотрудников, которые отвечают за связь с общественностью в системе министерства внутренних дел? Не слишком ли непосильная задача?

А. М. А мы и не ставим перед собой такую нереальную задачу - добиться всеобщей любви к милиции прямо сейчас. Пока цель стоит другая - наряду с большой воспитательной работой, которая должна проводиться в самой милиции, достичь взаимопонимания, непредвзятого отношения к ней. В данном случае это не громкие слова, не пафос. Без такого отношения к своей работе вряд ли стоит вообще ею заниматься, тем более в области «паблик релейшнз».

Ю. Р. А не лучше ли сделать так, чтобы в милицию не принимали по газетному объявлению, с улицы, а проводили бы жесточайший конкурс?

Ведь работа милиции заключается в постоянном контакте с гражданами, которым нет дела до внутренних проблем правоохранителей. Но начинать нужно не с косметической подкраски фасада, на что только и способна служба PR, а с глубинных реформ, заработной платы, социальных гарантий самим сотрудникам органов? Чтобы офицер милиции, сержант, рядовой дорожили службой, боялись потерять ее...

А. М. Всей работой нужно заниматься в комплексе. Конечно, одной службе PR с этой огромной работой не справиться, нужны усилия не только всех служб силовых ведомств, но и усилия на всех уровнях, вплоть до правительственного и президентского.

Но эти усилия и возникшие с их применением позитивные изменения должны быть замечены и отмечены обществом, людьми, чьи налоги идут на содержание ведомств. И сейчас мы учимся общению.

Уже упомянутый Блек предлагает девять правил эффектив­ного общения, сущности и основы всей рабо­ты PR. Позволим себе прокомментировать некоторые эти правила с учетом нашего опыта.

Правило первое — «всегда настаивайте на правде и полной информации».

Специфика деятельности правоохранительных органов накладывает лишь одно ограничение - требование конспирации (но не доведенное до абсурда). Сотрудник должен сначала спросить себя, на что он может опереться в своей деятельности, поскольку он постоянно находится между двумя огнями: потребностью средств массовой информации (СМИ) в данных и желанием другой сто­роны сохранить тайну.

Правило второе - «сообщение должно быть простым и понятным». Понятным по содержанию и целям слушателю любого уровня образования и подготовки, а не только оперативному работнику ведомства.

Правило третье - «не преувеличивайте и не набивайте цену».

Правило четвертое - «помните, что половина вашей аудитории - женщины».

Они более эмоциональны и больше интересуются конкретными результатами борьбы с преступностью, а не глобальными проблемами отсутствия законов. Положительное впечатление производит вообще, и на женщин в первую очередь, рассказ выступающего о себе.

Правило пятое - «делайте общение увлекательным, не до­пускайте излишней скуки, обыденности».

Правило шестое - «следите за формой общения, оно не должно быть слишком вычурным и экстравагантным».

Правило седьмое - «не жалейте времени на выяснение общественного мнения».

Для этого фиксируйте вопросы, зада­ваемые на встречах, звонки по «телефону доверия», изучайте отзывы на встречи, передачи и публикации. Но не забывайте о мнении оппонентов, в какой бы форме и от кого бы оно ни исходило.

Правило восьмое - «помните: непрерывность общения и выяснение общественного мнения жизненно необходимы».

Нередко достижению этой цели очень помогают пресс-конференции, на которых очерчивается круг интересующих общественность проблем.

Правило девятое - «старайтесь быть убедительными и конструктивными на каждом этапе общения».

Передачи по радио и ТВ, публикации, встречи с корреспон­дентами и «круглые столы» должны быть по возможности регулярными. Это важно не только для общественности, но и для самой службы.

И еще одно правило для сотрудников отделов обществен­ных связей: «помните, что эти отделы созданы для выражения интересов МВД в целом и решения с помощью гласности задач конкретных оперативных подразделений», а не наоборот.

Что и когда публиковать решают оперативные работники, как и где — сотрудники отдела информации, при взаимном согласии и понимании. Взаимопонимание между «своими» - главная задача PR-менов.

Ю. Р. В жизни все происходит с точностью до наоборот. Начать с того, что Блек жил в законопослушном обществе. Это общество сотрясали кризисы, разорившиеся банкиры выбрасывались из окон своих офисов, владельцы компаний, не в силах расплатиться с кредиторами, стрелялись на рабочих местах. Но никогда в том обществе, в котором жил Сэмюель Блек, не ставился под сомнение сам принцип существования этого общества - частная собственность на все. Частную собственность охраняло государство, посылая полицию и отряды национальной гвардии против разбушевавшегося пролетариата и люмпенов. Частная собственность была краеугольным камнем всего мироздания.

Много раз мне приходилось выезжать на место происшествия или преступления. Поскольку я работал на иностранную компанию, она строжайшим образом придерживалась упомянутого тобой принципа. Если оперативники на местах просили не показывать отснятый материал в эфире до определенного срока, я просто предупреждал о просьбе в бюро, когда сдавал материал. И какие бы выигрышные кадры ни были на этой съемке, в эфир она не шла только потому, что я давал милиционерам УСТНОЕ обещание. Ведь преступники, потерпевшие и свидетели, как, впрочем, судьи, адвокаты и прокуроры, смотрят телевизор, и отснятый материал, раньше времени показанный в эфире, мог свести «на нет» всю работу оперативников и следователей.

А. М. Да, я это знаю. Но так поступают далеко не все. Некоторые каналы и передачи показывает материалы буквально «по горячим следам», в этот же или на следующий день. Идет погоня за «рейтингом», и тут все средства хороши. Но «силовики» не могут себе позволить идти на конфликт с журналистами, и PR обязаны решить труднейшую задачу: впрячь «в одну телегу коня и трепетную лань».

Если брать обобщенно, то можно выделить такие основные направления работы:

- работа с печатной прессой;

- работа с электронной прессой (радио, телевидение, интернет);

- анализ, обработка материалов и прогноз развития ситуации.

В данном случае я поставил бы последнюю задачу на первое место.

Ю. Р. Я бы вообще поставил твои задачи в обратном порядке. Прежде чем открывать рот для сообщения, сотрудник пресс-службы должен всегда прогнозировать ситуацию. На втором месте ТВ и радио потому, что я сам оттуда, а на третьем - печатная пресса. Что написано пером - не вырубишь топором. Впрочем, от перемены мест слагаемых сумма не меняется. Но если ты думаешь, что управление, манипулирование журналистами - простая задача, то ты, мне кажется, сильно ошибаешься.

Журналист в силу своей недоверчивости наверняка перепроверит всю информацию, полученную от пресс-службы или, как ее называешь, PR-источника твоего ведомства, еще из нескольких независимых родничков. Правила для служителей PR, конечно, я прочитал, но профессиональная недоверчивость берет свое. Недооценить противника хуже, чем переоценить его...

А. М. Мы с тобой скорее партнеры, чем противники. Во всяком случае, по некоторым позициям наши цели совпадают. И PR-структуры, и журналисты работают с информацией. Цель нашей работы - довести информацию до потребителя - самой широкой общественности.

Ю. Р. Но адресаты у нас несколько различаются. Это во-первых. А во-вторых, ты работаешь в интересах отрасли, ведомства. А моя задача - раскрыть твои козни и обеспечить общество объективной информацией. В нашем разговоре я отстаиваю интересы, как ты его назвал, «потребителя», его право получать всестороннюю информацию, тогда как вся деятельность PR подчинена одной цели - созданию и поддержанию имиджа. Чего? Не важно. Отрасли, ведомства, отдельного человека, короче - Заказчика...

По характеру твоей работы ты можешь тонко и умно слукавить, что-то замолчать, о чем-то недоговорить, если это соответствует интересам твоего «клиента». В нашем разговоре ты - адвокат, а я - один из присяжных, который добросовестно хочет разобраться в процессе и для кого «все лампочки светят одинаково».

А. М. Цели структур PR правоохранительных органов можно разделить, учитывая временной и объективно-содержательный факторы, на стратегические и тактические.

Для определения стратегических приоритетов необходимо подняться над суетой и вспомнить учение К. Станиславского о сверхзадаче. Мы можем сколько угодно говорить об имидже, о формировании общественного мнения. Мы, безусловно, будем правы. Но это ли цель?

В конце концов, PR МВД, ФСБ, Прокуратуры, ФСНП - это не группы имиджмейкеров. Все сотрудники (или большинство из них) носят погоны, все (или большинство) пришли в PR с оперативной работы. И уж не подлежит сомнению, что их задачи носят сугубо прикладной характер.

Ю. Р. Ты сам себе противоречишь. В начале мы говорили о том, что в PR должны работать подготовленные, профессионально обученные люди, которые понимают те проблемы, которые стоят перед ведомством, в данном случае МВД. А знание проблемы помогает правильному ее изложению, надлежащей расстановке акцентов. В то же время они должны стоять на точке зрения «потребителей», то есть людей, к которым обращена вся работа ведомства и его «паблик рилейшнз».

А сейчас утверждаешь, что в PR пришли на работу люди, практически никак не подготовленные работать с огромным объемом информации, с тем, чтобы довести ее до «потребителя»? В любом случае, эти люди будут блюсти «честь мундира» и вешать народу на уши лапшу о том, как здорово работает ведомство.

Тогда о каких Заповедях ты говоришь? Как можно совместить работу в ведомстве и взгляд на него со стороны? Слишком косо или не так посмотришь, и тебе враз укорот сделают - «Мы тебе денежки платим, а ты нас критикуешь?!»

А. М. Как ты думаешь, для чего это мы печатаем книжки, спорим тут с тобой? Для того чтобы разбудить мысль читателя, коими, я надеюсь, будут не только работники ведомственных PR. И вот здесь и вступает в дело журналист, с которым у «пиарщика» налажен надежный постоянный контакт. Ты ему дозированно «сливаешь» информацию, чтобы у него было достаточно материала для непредвзятой критики.

Ведь помимо ежедневной «текучки» необходимо иметь в виду и некоторую СВЕРХЗАДАЧУ - формирование благоприятного общественно-политического климата для ведения оперативно-розыскной деятельности в наиболее благоприятных условиях. Чувствуешь разницу?

Ю. Р. Я-то чувствую. Но у ведомственного «пиарщика», как ты назвал работника пресс-службы ведомства, возникает несколько проблем, и первая - найти такого «прикормленного» журналиста, которому можно дозированно «слить» определенное количество информации, чтобы он тебя не «выпотрошил» до самого донышка и не выяснил, а что же ты вообще знаешь по этому вопросу или делу.

«Во-вторых», по твоим словам получается, что ведомство может работать ни шатко, ни валко, но если у него есть достойные, профессиональные рекламеры, то выглядеть оно будет в глазах населения процветающим и могучим?

Конечно, я слышал утверждение, что «мысль, повторенная много раз, становится истиной», но все-таки работу того же МВД, мне кажется, нужно оценивать по другим критериям. На Востоке говорят: «Сколько ни говори «Халва! Халва!» во рту слаще не станет!». Что бы там газеты и ТВ не говорили про работу МВД, но если люди боятся по вечерам выйти на улицы, то имидж министерства не улучшится...

А. М. Имидж - не самоцель. Нас могут любить, могут ненавидеть, но понимать наши задачи и оказывать содействие в нашей работе граждане просто обязаны. Кто-то скажет - это недостижимо. Возможно. Но ведь речь идет о сверхзадаче. Она сродни идеалу, к которому надо стремиться.

Ю. Р. Вот тут я тебя и поймал! Мы все дружно строили «коммунизм», стремясь к близкому, но недостижимому идеалу, как тот осел, который, стремясь догнать подвешенную к его носу морковку, тащит в гору неподъемный груз. А у тебя получается, что раз груз неподъемный, пусть себе лежит на месте, а мы вокруг него такой красивенький PR-заборчик возведем, и пусть все думают, что у нас все хорошо. А кто из журналистов за стеночку свой любопытный нос сунет, мы его живенько в порядок приведем, из списков вычеркнем...

Может быть, я не прав, но я все-таки настаиваю, что PR - это все-таки вторично в деятельности любого ведомства. И оно, прежде чем заводить у себя этот «предмет роскоши», должно наладить нормальную повседневную работу...

«По умолчанию» идеально не работает ни одна структура, ни одно министерство. Поэтому не важнее ли, прежде чем заводить у себя PR-службу, начать с реформирования, с налаживания работы всей структуры? А заводить себе PR после того, как все остальные подразделения начнут работать как часы. Ведь если нет простого хлеба, не до «роскоши», какой, согласись, является PR?

А. М. Мы сейчас ведем разговор о работе этой самой «роскоши». Чтобы она не стояла, собирая пыль, как предмет антиквариата, а занималась той деятельностью, которая необходима ведомству. Это - предмет нашего рассмотрения. Мы не задаемся целью взять на себя работу инспекций по личному составу, служб собственной безопасности, наружной службы или уголовного розыска. Предусматривается, что все они работают в идеальном режиме, и единственное, чего им не хватает, чтобы их работу правильно освещали в прессе и по телевидению.

Другой вопрос, как это сделать, относится к сфере тактических задач.

Цели тактические представляют собой комплекс мер элементов и факторов информаци­онного и организационного взаимодействия, которые желатель­но достичь. Возможные стратегические цели информационного взаимодействия можно описать следующим образом:

1. Постепенное вытеснение из общественного мнения имею­щих хождение негативных оценок органов МВД как структур, обеспечивающих безопасность только политической и государственной элиты общества.

2. Нейтрализация негативных сторон имиджа МВД, обусловленных как объективной историей деятельности органов госбезопасности, так и субъективным процессом поддержания негативного в исторической памяти населения со стороны прямых и косвенных оппонентов МВД.

3. Достижение такого качества информационного взаимодействия МВД с общественным мнением, которое позволит перейти от тактики «текущей обороны» к опережающему управлению процессом формирования основных политических установок, диспозиций, оценок.

4. Преодоление преимущественно критического, сенсационно-обличительного отношения к МВД со стороны политиче­ских сил и средств массовой информации.

5. Снятие с органов госбезопасности «флера» идеологической структуры. Необходимо добиться перевода имиджа МВД из сферы идеологической в сферу правового сознания.

6. Формирование у большинства населения убежденности в высокой экономической рентабельности МВД.

7. Восстановление имиджа МВД как органа, всегда постав­ляющего в средства массовой информации достоверные материалы.

8. Работа над созданием имиджа респектабельности и надежности информационных и социологических служб МВД.

Попытаемся поразмыслить как, какими средствами, и под какие промежуточные (дробные) задачи нам целесообразно продумать свои меры.

Ю. Р. Давай мы с тобой начнем с начала. Как ты собираешься приступать к этому совершенно непосильному труду, когда нужно не с PR - Управления информации и общественных связей начинать, а с милиционера на улице? С кем мы встречаемся чаще всего? С наружной службой, с патрулями ДПС, с работниками ГИБДД. На мой взгляд, сначала нужно разделить как-то эти службы. Чтобы граждане знали, когда их останавливает работник, на то уполномоченный, а когда недобросовестный милиционер, который вышел на «большую дорогу» для «подработки». О том, что поборы на дорогах - массовое явление, не знает только само ГИБДД-шное начальство. Или знает, но смотрит на это сквозь пальцы, потому что само погрязло в коррупции. Заметь, что я здесь ничего не утверждаю. Это, может быть, не самое лестное, но - предположение.

Политические силы, которые навязывают органам правопорядка имидж «душителей свободы», как-то сами по себе скатываются к исчезающе малой величине. Процессы, происходящие сейчас в обществе, объективно таковы, что людям не хочется терять время на пустые словопрения, а хочется начать работать, засучив рукава. Попытки организации каких-то митингов, шествий, во время которых были задействованы все службы милиции, ушли в прошлое, и нужно произойти чему-нибудь неординарному, чтобы вывести людей на улицы.

Вот над созданием имиджа респектабельности и надежности служб МВД придется еще работать и работать, хотя и здесь заметны позитивные сдвиги. С приходом нового министра уходят в прошлое(?) приписки и скрытая от регистрации преступность. Впрочем, в любом стаде найдется своя паршивая овца, от которой нужно как можно быстрее избавляться...

Правильно поставленная задача - это половина ответа. Но в самих твоих вопросах звучит такая неизбывная тоска...

А. М. Попытку решить вопросы МВД путем налаженной работы Управления информации и общественных связей предприняли специалисты информационного агентства «Интерфакс». Они соорудили план, приведенный нами в главе «Благие намерения». Учитывая то, что многие позиции их плана в МВД начали применять намного раньше, чем родилась сама программа, мы решили включить его в книгу, так как многие содержащиеся в этом плане рациональные зерна вполне могут быть использованы в других министерствах и ведомствах.

Ю. Р. И все-таки я хочу для себя и читателей выяснить, что же такое PR? Продолжительные усилия по отмывке «черного кобеля»? Сама по себе пресс-служба, то есть группа людей, в чьи служебные обязанности входят эти усилия? Комплекс мероприятий, которые нужно провести, чтобы ведомство начало выглядеть хоть немного более респектабельным? Во всех предыдущих примерах эта аббревиатура встречалась в разных значениях, и вот настало время определиться, о чем мы, собственно, говорим?

А. М. Мы говорим обо всем, что касается «Public Relations». Это и то, и другое, и третье - все зависит от контекста. Сейчас, сравнительно недавно, появилось вообще новое выражение «черный PR». И это произносят сквозь зубы все - и пострадавшие от него, и сами «пиарщики», и даже те, кто использует в конкурентной борьбе так называемые «грязные технологии». По-другому я бы назвал их «запрещенными методами». Это как во время поединка двух боксеров - один из них начинает применять приемы, запрещенные правилами бокса: удар ниже пояса, удар по затылку, подножку... Естественно, такой боксер подлежит снятию с ринга и дисквалификации...

Ю. Р. Это уже становится интересным... Сразу вопрос: предположим, твое PR-агентство получило за создание имиджа кандидата 100 тысяч долларов. К вам приходит конкурент этого кандидата и предлагает миллион наличными для того, чтобы вы первого своего работодателя смешали с навозом. Разница - 900 тысяч долларов.

Угадай с трех раз, как поступит директор этого агентства? Вернет деньги и расторгнет договор, чтобы получить куш побольше? Гордо откажется? Или придет к первому работодателю и откроет карты, с тем, чтобы тот раскошелился? Ни то, ни другое, ни третье Законом никак не регулируется...

А. М. В долговременном плане директор агентства должен отказаться от «грязного миллиона» и предать гласности это предложение...

Ю. Р. И рисковать при этом собственной жизнью? Ведь люди, способные принести миллион в чемоданчике, способны заплатить и за то, чтобы этого директора «убрали» с политической сцены раз и навсегда.

А. М. В этом и состоит один из парадоксов нашей жизни. «Русский PR», как его уже успели окрестить на Западе, переживает не лучшие времена. Сейчас сами «пиарщики» озабочены тем, что их честное имя будет запятнано репутацией манипуляторов общественным мнением, закулисных комбинаторов и прочими нелестными эпитетами. Мы говорим, что милиция - плоть от плоти народа, армия - тоже плоть от плоти... PR - это тоже «плоть от плоти» экономики, большая часть которой пребывает в тени. Это очень опасное явление. В условиях российского законодательства, а точнее, его отсутствия, искажаются самые чистые и светлые понятия. «Демократы» становятся «дерьмократами», «приватизация» - «прихватизацией». Чем станут «общественные связи», трудно сказать, но «честь нужно беречь смолоду»...

Ю. Р. Если вам не удалось избавиться от насильника - расслабьтесь и постарайтесь получить удовольствие? У меня такое впечатление, что нашим пиарщикам все-таки не удается соблюсти невинность и остаться в белых одеждах. И некоторые из них пытаются бить тревогу, провозглашают «этические принципы», на основе которых будет строиться вся работа PR-сообщества, призывают создать Фонд для поддержания деловой репутации...

Так что рассматриваемые нами принципы организации работы пресс-центров спецслужб «плывут» в общем потоке тех проблем, которые стоят перед всем сообществом. Но вашим ведомственным информационным службам по связям с общественностью жить несколько проще, чем гражданским пиарщикам, ибо за спиной первых стоит могучее ведомство, которое «своих» никогда не сдаст...

А. М. Это и хорошо и плохо. «PR в погонах» может служить, с одной стороны, заповедником чистоты, с другой - он огражден от ветров и бурь, бушующих на огромном пространстве, в котором барахтаются, пытаясь выплыть, гражданские службы, и, следовательно, варится в собственном соку, ограниченный бюджетным ассигнованием. Из-за этого PR зачастую сводится к элементарной пропаганде, попытке имитировать настоящие действия политической трескотней и манипуляцией общественным мнением.

И вот сейчас можно сказать, что же такое современный PR:

1. Действия, которые улучшают взаимопонимание между организацией (ведомством) и обществом, с представителями которого она (оно) вступает в контакт как внутри, так и за ее (его) пределами;

2. Перечень рекомендаций и разработок для улучшения имиджа организации (ведомства);

3. Работа по пресечению слухов, клеветы и таких источников, которые потенциально могут разрушить общественные связи организации (ведомства);

4. Комплекс мероприятий, направленных на расширение влияния организации на жизнь общества различными аудиовизуальными средствами (выставки, кинопоказы, реклама, пропаганда в печати и на телевидении);

5. Группа людей (сотрудники Управлений информации и общественных связей, пресс-центров и пресс-служб), в сферу деятельности которых входят действия по улучшению контактов между людьми или организациями...

Это имеется в виду PR спецслужб, к которому я имею честь принадлежать...

Ю. Р. Но ты, в таком случае, не затронул огромный пласт других взаимоотношений в обществе! Я согласен, что PR не может, не имеет права быть барьером между общественностью и правдой. Не имеет права навязывать обществу ложные интересы и нормы поведения.

Но почему PR не имеет права улучшать имидж компании с целью повысить ее уровень продаж? Ведь в абсолютном своем большинстве (и мы можем ежедневно наблюдать это по телевидению) компании применяют в своем арсенале огромный набор хитростей и трюков, чтобы увеличить сбыт, к примеру, пива? Неужели не понятно, что пиво - слабоалкогольный напиток, сделает алкоголиками гораздо большее число молодежи, чем те же водка или коньяк? А реклама жвачки, зубной пасты, разных заменителей натуральных продуктов, которые наносят непоправимый вред детскому организу?

А. М. Давай вернемся к этим вопросам позже.

Глава пятая

Работа над ашипками

Мы добираемся до вершин чаще всего по обломкам наших заветных замыслов, обнаруживая, что успех нам принесли именно наши неудачи...

А. Олкотт

Ю. Р. «Наличие «черного PR» свидетельствует о том, что в стране воцарилась демократия» - сказал один политик. Утверждение более чем спорное. Но при попытке оценить все PR-кампании, проходящие в России, начинаешь понимать, что граница между «белым» и «черным» PR настолько размыта, что практически не представляется возможным определить, где заканчивается один и начинается другой.

В России большая часть сделок оплачивается «черным налом», то есть деньги просто передаются из рук в руки безо всяких бумажек и ордеров. Для того чтобы вычислить действительный объем PR-рынка, результат можно получить, если количество официально зарегистрированных сделок умножить по меньшей мере на три.

А. М. Но ведь на самом деле какие-то бумаги все равно остаются? Ведь нужно представить заказчику все расчеты, потом, если речь идет о создании брэнда фирмы, остаются эскизы, протоколы собраний. В любом случае остаются следы, которые могут послужить доказательством того, что работа велась. Вероятно, если бы не было видно настоящей работы, не существовало бы столько «пиаровских» фирм и фирмочек. «Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно?» Если они есть, вероятнее всего, они и работают?

Ю. Р. Конечно, работают. Но как? О том, что с PR у нас в государстве не все в порядке, говорит даже его герб. Мы живем под сенью орла с раздвоением личности - страдающего шизофренией. На всех уровнях уверяем, что строим демократическое государство западного образца, но, поглядывая на наш герб, наши собеседники не очень-то нам верят.

В левой лапе орла покоится держава, символ Земного шара, скованного обручами православия. Об этом говорит украшенный драгоценностями крест, скрепляющий обручи. Похоже, для других религий места не Земле не остается.

В правой лапе наш орел держит скипетр. Изначальное назначение скипетра - погонялка для овец. Основной инструмент пастыря - пастуха, погоняющего отару или стадо. Стадо - это мы с вами. Злые, ну очень злые языки утверждают, что наш герб - это чернобыльский цыпленок-табака, мутант с двумя головами, и что при взгляде на него вспоминается чучело двухголового теленка, говорят, что стоит такое в Санкт-Петербургской Кунсткамере.

Если следовать логике государственных мужей, твердящих о преемственности, то следует вспомнить о том, что двуглавый орел появился в российском гербе вместе с новой женой Ивана III - Зоей Палеолог. Приехав к молодому мужу, она тут же сменила «неблагозвучное» имя Зоя на «благородное» Софья. Так что с преемственностью тут тоже возникает некоторая напряженка, потому что двуглавый орел - это родовой герб византийских царей. Он олицетворял собой Римско-Византийскую империю. Но император Максимилиан Второй не дал дочке своего императорского орла, поэтому орленок, пожалованный зятю, хотя и остался двухголовым, но имел лишь один цесарский венец.

Чтобы пустить пыль в глаза иностранцам, Иван III делает этого орла геральдическим символом своего государства - царства Московского. Ну что вы хотите? Самодержец все-таки! Он решительно надевает на обе головы орла цесарские короны. Впрочем, по свидетельству историков, в дальнейшем герб России менял свой облик более сорока раз. То ему дадут короны, то снова отнимут, то повесят мальтийский крест, а то вовсе - кучу значков с гербами городов. Не орел, а фалерист какой-то.

При Александре III Россия обрела два герба - Большой и Малый, которые были описаны в Своде законов Российской империи. Они просуществовали до февраля 1917 года. Временное правительство оставило двуглавого орла, но отняло у него все символы государственной власти. Орел лишился как корон, так и скипетра с державой. Вероятно, предвидя октябрьский переворот, орел Временного правительства был нарисован с крыльями, опущенными книзу, такой простой двухголовой птичкой.

Но сейчас золотого (намек на золотовалютные резервы Центробанка?) орла на красном фоне (отрыжка революции, что ли?) украшают две головы. На этих смотрящих в разные стороны головах орла нацеплено аж три(?) короны. На груди орла гордо красуется большой значок с гербом города Москвы.

Раньше, при царе-батюшке, короны символизировали (по разным данным) или Три Руси: Великая, Малыя и Белыя, но сейчас Малые россы - Украина и Белые россы - Белоруссия основали свои собственные государства со своими президентами, или царства Финляндское и Польское, которые тоже вроде бы давно не наши.

Почему на гербе русского общипанного, похожего на бройлера голенастого орла оставили эти короны, не очень понятно. Демократия - демократией, но имперские замашки дремлют где-то «под спудом»? Или просто недомыслие имиджмейкеров? Впрочем, орел, который украшает наши деньги, корон не имеет. То ли художник поленился нарисовать, то ли Государственный банк - тайный поклонник Временного правительства, которое в свое время сразу после февральской революции и отобрало у орла эти короны?

А. М. Мне думается, что люди, приставленные следить за Гербом, Гимном и прочими атрибутами государственности, не особенно интересовались историей Государства Российского. Поэтому у нас и возникают казусы с третьей заменой слов (на одну и ту же музыку) Гимна, короны несуществующих государств и орел-фалерист на Гербе.

Теперь принятию всякого глобального решения должна предшествовать серьезная PR-подготовка, чтобы специалисты готовились к ответам на множество вопросов, которые могут появиться у журналистов, а следовательно, общественности. Но, как всегда в России, не обходится без перехлестов.

Ю. Р. И это ты называешь «перехлестами»? Если на «горбатый» «Запорожец» привесить «трехлучевик» от «Мерседеса», это не сделает его «Мерседесом». Это только от великого до смешного - один шаг, а от пресс-службы до настоящего PR - дистанция огромного размера.

А. М. А в России вообще это понятие появилось в конце восьмидесятых годов. Службы PR стали плодиться, как грибы после теплого дождя. Любая маломальская фирма просто не могла себя уважать, если не создаст наряду со службой безопасности еще и пресс-службу (PR). И даже если от нее будет толку как «от козла молока», все должно быть как «у больших». К уже традиционным сферам, в которых разбирается каждый (политика, футбол, медицина), добавилась еще одна - общественные связи.

К сожалению, как и к каждому новому делу, сюда примазываются люди, которым, по определению, противопоказаны какие-либо связи. Едва научившись самостоятельно завязывать галстук, они считают себя большими имиджмейкерами.

Ю. Р. А отсюда и получаются казусы, вроде одного из новогодних обращений Президента к народу, когда главу государства поставили под огромную елку, вроде Деда Мороза. «Имиджмейкеры» мыслят, если они это умеют вообще, глобальными категориями. Если Новый год - значит, Президент и елка. А как они смотрятся в сочетании - никому и дела нет.

В таком серьезном деле, как имидж главы государства, мелочей не бывает. Записывая из года в год Новогоднее обращение Президента для телекомпании CNN, иной раз было стыдно за главу Государства Российского, которого кремлевские дизайнеры ставили порой попросту в неловкое положение. Не знаю, обращал ли кто-нибудь на это внимание в России, но я был вынужден смотреть глазами американцев, которые любое дело, а уж такое, как обращение их Президента к народу, продумывают до мелочей.

Но это - ошибки дней минувших, которые хорошо бы не повторять в будущем. Впрочем, есть ошибки и ошибки.

Работа «пиарщиков» особенно важна во время чрезвычайных ситуаций. Будь то землетрясение или техногенная катастрофа, которых в нашем государстве будет чем дальше тем больше.

На эти случаи в любом PR-подразделении, работающем с высшими руководителями страны, должны быть разработаны подробные сценарии. Это как план эвакуации на время пожара. Никто не собирается поджигать здание, но на всех переходах, этажах и кабинетах лежит или висит на стеночке этот план.

Полную профнепригодность показали PR-службы Военно-морского флота во время катастрофы атомного подводного крейсера «Курск». Оставим в стороне разваленную службу спасения, хамского отношения к специалистам высочайшего класса, которыми являются глубоководные водолазы, списанные и не замененные специализированные суда, и множество других фактов, которые просто вопиют о том, что профессионалами у нас управляют бесталанные дилетанты - любители красивой формы с шевронами.

Когда с экранов российских телеканалов пошли комментарии и разъяснения пресс-службы ВМФ по поводу катастрофы с «Курском», которые озвучивал юный каперанг с бегающим взглядом, ложь сочилась с каждого сказанного слова.

А. М. Телевизионный экран вообще беспощаден. Он имеет свойство показывать даже не то, что в это время говорит человек, а то, что он при этом думает. Поэтому, прежде чем соврать с телеэкрана, нужно быть либо очень хорошим актером, либо самому безоглядно верить в то, что говоришь. Поэтому работа PR заключается еще и в том, чтобы внушить человеку, продвигающему идею, веру в эту идею.

Отвлечемся на время от разбора ошибок российских «пиарщиков». Во время моей работы в качестве начальника Управления информации и общественных связей МВД ко мне пришли, как они представились, профессиональные PR-специалисты из известного новостного агентства и предложили программу улучшения имиджа Министерства внутренних дел.

Многое из того, что предлагалось в программе, делается и делалось в Министерстве внутренних дел задолго до ее появления. Многое уже было реализовано. Я не случайно оговорился, что программа эта была подготовлена без предварительного изучения ситуации на «рынке» PR МВД. Важно другое - технология разработки, широта рассмотрения PR-проблем, которые можно было бы применить к другим задачам, для формирования имиджа прочим ведомствам и организациям. И с программой этой можно ознакомиться в заключительной главе «Благие намерения»...

Ю. Р. Она рассчитана, в основном, на организации преимущественно бюджетного финансирования, и реализовать эту программу, требующую существенных финансовых вливаний, будет непросто. Как ты попросишь деньги у того же министерства финансов, тебя, естественно, спросят: «Для каких целей тебе нужны средства?» Отвечаешь: для косметических задач поправки личика МВД... Интересно, как далеко они тебя пошлют с такой задачей?

А. М. Безусловно, для реализации таких весьма непростых задач нужны соответствующие структуры, соответствующее финансирование. С первыми все просто. Подбирай компетентных людей, формируй коллектив и «жги глаголом сердца людей».

Что касается второго, то здесь дело сложнее. Ну какими средствами располагает бюджетная структура - МВД, ФСБ и т.п.? Правильно, ограниченными. А с ограниченными средствами и результат будет ограниченный. И тем не менее, разговор идет о структурах, которые и без денег из более сложных ситуаций выпутывались. Но при этом мы должны качественно решить первую задачу. Значит в нашем деле главное не деньги, а кадры, которые, как известно, решают ВСЕ.

Ю. Р. Это говорил еще и недоброй памяти Иосиф Виссарионович Сталин. Два поколения советских людей сменились за время его правления. При нем был создан самый устойчивый к переменам класс - класс номенклатурной бюрократии…

А. М. Так и другого ничего не выдумано. Определяется статус, структура, количество людей. А дальше дело техники: нарисовал клеточки - заполняй фамилиями. Дело долгое, но гарантирующее стабильность. Ведь не будешь же каждый раз бегать по начальству с предложением изменять штатное расписание…

Формирование такой структуры дело болезненное и, я бы сказал, небезопасное. Ведь, если есть структура, то и спрос с нее, как с «больших». Никого не интересует, есть люди или нет, умные или не очень.

Возможно, я выражу мнение спорное, но опыт прошлых лет дает мне основание предлагать другой, но более эффективный способ. Сначала набирается команда. Пусть небольшая, но профессиональная. Она начинает работать, а затем, в зависимости от результатов, задач и творческих замыслов, при поддержке руководства увеличивает свою численность до оптимальной.

Возможно, мы еще не созрели до такой схемы, но все иные мне кажутся менее эффективными.

В 1989 году в московском Управлении КГБ мне было поручено создать пресс-службу. Дело было новое, а на такие дела денег не жалели. И тем не менее, я принял решение исходить из оптимального варианта. Собрал семь человек, хотя никто в количестве не ограничивал и, постепенно постигая азы PR, осваивая участок за участком, расширил отделение до полноценного отдела.

При этом, идя по выбранному пути, мы исходили из «золотого правила»: нет более опасного, чем иметь лишних людей. Праздношатающийся человек - как моток колючей проволоки на дороге. Сам не знает, чем заняться, и других отвлекает.

Есть и еще одна опасность: крайне трудно формировать большой коллектив сразу. Что и говорить, все мы не идеальны. И любая общность людей имеет внутренние конфликты. Ну представьте себе трагедию, если у подчиненного меланхолика начальник холерик. Мука будет и для того и для другого. Поэтому кадровые вливания необходимо производить постепенно, притирая интересы, интеллекты, формируя традиции коллектива. Особенно это важно, если вы хотите создать гармоничную и радующую вас структуру. Что может быть радостнее, чем с настроением идти на работу!

Но как в толпе, среди тысяч людей, в том числе и одаренных, найти единственных и неповторимых? Где они - Сэмы Блейки, Карнеги, Станиславские?

«Бойся данайцев, дары приносящих», а также тех людей, которые предлагают свои услуги. Среди них, безусловно, есть личности полезные, но сам факт предложения своих услуг должен насторожить.

Выбирая щенка, надо взять из клубка скулящих комочков того, кто в твоих руках будет самым активным. Взял за загривок, он рычит и кусается - значит твой! Так и здесь - есть агрессия, есть кураж, есть коммуникабельность - есть и предмет для изучения. Повторяю: от точности выбора сотрудника зависит результат работы. Впрочем, это относится не только к PR.

Лично я выбираю людей с чувством юмора, способных ориентироваться в любых ситуациях, не теряющих оптимизма и чувства уверенности. Ведь человек ироничный, открытый и уверенный нравится всем. А это - главное.

Ю. Р. В газетах и телепередачах сейчас начинает формироваться опасное направление - повальная коммерциализация. Сквозь призму денег рассматривается любая публикация. И если ты говоришь в своей статье или заметке о какой-то организации, о какой-то известной торговой марке, немедленно возникает подозрение, а нет ли здесь рекламы явной или скрытой, и нельзя ли под это дело содрать денежку с автора или авторов. И если ты, рассказывая о неблагополучных подростках, говоришь, что они, побираясь на вокзале, собирали только на пирожок и банку «Кока-Колы», в редакции вполне серьезно обсуждается вопрос о том, каким образом получить деньги с компании «Кока-Кола» за упоминания их брэнда в газете.

Иной раз у меня создается такое впечатление, что скоро МВД и ФСБ будут выкладывать редакциям деньги за упоминание их аббревиатуры в печати. Таким образом, газеты перестают быть «независимым» источником правдивой информации, превратившись в оплаченные рупоры богатых компаний, банков и отдельных частных лиц. И эта тенденция ведет к тому, что газетами скоро начнут управлять те, у кого денег больше всего, - криминал. А доверие читателей? На страницах многих газет читатели распинаются в любви к изданию. Но, зная его расценки, в это что-то плохо верится...

А. М. Так докатимся до того, что газеты и телепередачи будут публиковать бесплатно только всякого рода «чернуху»: псевдо-расследования, «шоки», «беспределы» и прочие страсти-мордасти. А положительные материалы будут публиковаться только за плату наличными или «борзыми щенками».

В свое время Карнеги вывел двенадцать правил, соблюдение которых позволяет склонять людей к вашей точке зрения. Они просты и бесхитростны. Многие мы знаем и строго соблюдаем, некоторые кому-то кажутся ошибочными. Но все они выдержали испытание временем и стали азбукой общения. Проверьте эти правила на кандидатах в ваши подчиненные и с помощью этого теста вы сможете определить, подходит этот человек для PR или нет.

Итак.

Правило 1. Единственный способ одержать верх в споре - это уклониться от него.

Правило 2. Проявляйте уважение к мнению вашего собеседника. Никогда не говорите человеку, что он - не прав.

Правило 3. Если вы не правы, признайте это быстро и решительно.

Правило 4. С самого начала придерживайтесь дружелюбного тона.

Правило 5. Заставьте собеседника сразу же ответить вам «да».

Правило 6. Пусть большую часть времени говорит ваш собеседник.

Правило 7. Пусть ваш собеседник считает, что данная мысль принадлежит ему.

Правило 8. Искренне старайтесь смотреть на вещи с точки зрения вашего собеседника.

Правило 9. Относитесь сочувственно к мыслям и желаниям других.

Правило 10. Взывайте к более благородным мотивам.

Правило 11. Драматизируйте свои идеи, подавайте их эффектно.

Правило 12. Бросайте вызов, задевайте за живое.

Существует расхожее мнение, что на эту работу надо брать журналистов. Не знаю. Сам журналист, но журналистов PR - боюсь. Причин несколько.

1. Журналист - человек творческий, увлекающийся. И не каждый любит искусство в себе. Для кого-то собственная личность в искусстве дороже.

2. Особенно опасны «спринтеры» - те, кто быстро бегает от машинки в бухгалтерию за гонораром. Тому уже не до интересов ведомства.

3. Журналист из определенного издания в подкорке своей держит симпатии и антипатии по отношению к разным изданиям. А потом к подбору СМИ будет подходить предвзято.

4. Человек, исповедующий определенные творческие принципы, собственный стиль, нередко становится скрытым цензором. Не понравилось, что написал коллега, да еще, не дай Бог, высказал ему свои претензии в резкой форме, может испортить отношения с изданием.

Ю. Р. В моей практике был случай, когда меня пригласили поработать в PR-cтруктуре. Нужно было разработать концепцию пропаганды по телевидению деятельности одного из правительств еще при Ельцине. Я выпросил для себя возможность приглядеться к будущей работе и начал свою «чиновничью» деятельность. Пресс-служба Правительства России в то время только становилась на ноги, ничего не было известно, многое приходилось начинать с нуля. После месяца такой работы я понял, что это - не мое, и распрощался с возможностью когда-нибудь попасть в «обойму» номенклатуры. Свобода оказалась дороже…

А. М. У каждого свой опыт. Но мой опыт работы в PR с профессиональными журналистами был не очень плодотворен. Речь в данном случае идет о PR в спецслужбах. Что может быть привлекательнее для любого журналиста, чем доступ к информации, к которой другому путь заказан! И даже если особой тайны в предоставленных материалах не было, мои коллеги, журналисты в PR, тянули одеяло на себя. Создавалась ситуация повального «эксклюзива».

Безусловно, когда речь шла о материалах деликатных, детали которых разглашению не подлежат, «свои люди в Гаване» - информаторы, были просто необходимы. Тем более, что офицеры, работающие в PR ФСБ, имели соответствующий допуск. Они понимают ответственность за разглашение сведений, составляющих государственную или служебную тайну. Более того, многие сами прошли школу оперативной работы, знают что, как и когда можно говорить. Здесь есть большой плюс, тем более, что мне неоднократно приходилось замечать, что люди со стороны и смотрят на материалы по-другому. И акценты делают не на том, что является существенным в данный момент.

Иногда такие эксперименты по привлечению к подготовке статьи на основании оперативных материалов посторонних заканчивались плачевно. Приходилось долго оправдываться перед операми, разработка которых оказалась под угрозой развала в связи с разглашением закрытых сведений. В этом случае «свои люди» предпочтительнее. Но азарт, с которым собственные PR-журналисты хватаются за материал, меня всегда настораживал.

Доходило до репрессий, когда речь шла о «разгонке по большому кругу». Человек творческий, способный сам подготовить статью, репортаж, очерк, неохотно делится информацией с коллегами по перу. Иногда в стремлении монополизировать информацию «такая собака на сене» доводит ситуацию до абсурда, прикрываясь особыми условиями, которые якобы перед ними поставили владельцы этой информации - опера.

В таких вопросах приходилось прибегать к хирургии. А потом я долго ловил косые взгляды своих сотрудников, которые посчитали мои действия посягательством на их интеллектуальную собственность. Но это - издержки производства. Их надо учитывать, но не драматизировать, тем более когда речь касается сплоченного творческого коллектива.

Наверное, здесь есть доля предвзятости, но это моя точка зрения. Мне лично ближе люди не только пишущие, но и читающие других. Те, кто способен искренне радоваться хорошему материалу своего коллеги, в который вложена и частица собственного сердца. Те, кто может, не считаясь со своим временем, втолковывать даже самому тупому «писаке» то, что надо донести до общественности. Внятно, упорно и бескорыстно. Таким я всегда давал полную свободу действий, зная, что их терпения и напора достаточно для достижения цели. Стратегической.

Итак, вы набрали команду единомышленников, но они должны знать свои права и обязанности. А для этого необходимо разработать и утвердить положение, которому будете следовать вы и ваши коллеги, когда возникнет необходимость взаимодействия. Такие положения существуют у большинства пресс-служб государственных органов. В той или иной степени они схожи.

Скучно? Безумно! Каждый желающий сможет такие положения без труда найти в любом сборнике, посвященном пресс-службам госструктур. Мы их дадим в конце книги только с одной целью: каждый, кто вляпался в эту колею по использованию PR, должен знать все тропы для наступления и все тропинки для отхода.

Работа в службе PR всегда была сродни хождению по минному полю...

Идешь, идешь, вдруг непредвиденное обстоятельство: на смену твоему шефу приходит человек, который, кроме одиозных газет, ничего не читает, а в спектре его внимания только два цвета - черный и белый. Если заранее не закрепить свои (и своих подчиненных) права и обязанности, считай, что ты на пороге непросвещенного мракобесия, идеологом которого является лицо, пришедшее на смену твоему начальнику. Помни: ты самый уязвимый человек в системе, потому что именно пиарщиков, как и охранников, считают самыми приближенными людьми свиты. Спорить и противостоять этому бессмысленно, потому что принцип «разделяй и властвуй» есть основной принцип власти, основанной на САМОДЕРЖАВИИ или единоначалии.

Самым ценным твоим наследием, оставленным потомкам, является нормативная база, которая хоть немного позволит дышать твоим преемникам. Мне однажды пришлось пережить такую смену, и я понял, что такое демократизм руководства и что такое влияние свиты.

В авиации существует два принципа. Принцип командира - «делай, как я!» И принцип замполита - «делай, как я сказал!» Разница понятна. И тот, кто возглавляет службу PR, наверное, должен выбирать принцип номер один. Если ты не умеешь писать лучше своих коллег (а может быть, и некоторых журналистов), снимать на камеру лучше своих подчиненных (или хотя бы не хуже), общаться с людьми и влиять на них, чему ты их научишь? Как ты их подвигнешь и зажжешь идеей? Руководитель PR как ответственный секретарь в газете - у него в голове должны роиться идеи. Нет ничего более нелепого, чем серая вялотекущая жизнь PR-ведомства. Есть запрос - есть ответ. Процесс формирования общественного мнения о ведомстве должен носить перманентный характер. И каждая акция должна иметь оригинальную, необычную, привлекательную идею. Каждое силовое ведомство сродни алмазу не только по твердости, но и по количеству граней. И необходимо уметь повернуть эту грань к свету.

Но есть и еще одна проблема, которую надо учитывать. Руководитель такой структуры должен оставаться PR-меном и внутри ведомства. Чего греха таить, не все люди в погонах силовых ведомств понимают значение PR для повышения эффективности работы, повышения доверия к структуре со стороны простых налогоплательщиков. Кому-то служба PR кажется сродни роте почетного караула, основное предназначение которой лепить нетленный образ руководителя ведомства.

Оговорюсь сразу: и в частных беседах, и публичных выступлениях я не раз говорил, что «короля делает свита», а если так, то мое предназначение - создавать имидж руководителя через имидж всего ведомства. Через простых оперативных работников, каждый из которых является личностью с большой буквы, через толковых начальников - государственников до мозга костей, через трудности проблем, с которыми ежечасно сталкивается ведомство.

От значения ведомства в целом, от результатов его работы значимей становится фигура его первого лица. Что касается роты почетного караула, то само предназначение таковой мне глубоко чуждо. Наверное, чего-то не удалось постичь в этой жизни в прошлом и поздно это делать теперь. Тем более горько, когда некоторые мои коллеги из других структур превращали в разные периоды службы PR в номенклатурные, консервативные структуры, призванные тиражировать, мягко говоря, не очень умные мысли своих шефов, выставляя последних перед толпой тележурналистов. Помнишь? Как говорил Свифт, «Некоторые люди скрывают свой ум гораздо тщательнее, чем свою глупость».

Не хотелось об этом говорить, но некоторые политики, бывшие главы разных ведомств, остаются в памяти «нарицательными фигурами» исключительно благодаря плохой работе PR. Впрочем, каждый руководитель подбирает таких «пиарщиков», которые ему близки и понятны.

К сожалению, в этой сфере появилось огромное число откровенных шарлатанов, которые как зыбучие пески «перетекают» из одного ведомства в другое. За десять лет активной работы я узнал много таких. Но самую уникальную возможность познакомиться с ними я получил после назначения на должность начальника Управления правительственной информации. Их поток прекращался только по окончании рабочего дня. Кто-то приносил некие документы с грифом «Конфиденциально». Кто-то вручал свои визитки, свидетельствующие о том, что он членкор разных экзотических академий. Примечательно, что большинство из них сами никогда организационной работой не занимались и контактов со СМИ не имели. Не хотели они этим заниматься в Управлении информации. Но СТРАШНО хотели советовать КАК работать.

«Грифованные» документы, как правило, начинались словами «Необходимо развернуть широкомасштабную кампанию в СМИ…» Когда им задавался естественный вопрос, какими ресурсами вы располагаете? - они делали большие глаза. Им это было не нужно, ведь работать должны другие.

Я не случайно вспомнил о них. Анализируя свою прошлую работу, я не раз поражался, как бесталанные люди смело берутся за дело, в котором ничего не смыслят.

Ю. Р. Для продолжения разговора я хотел бы напомнить о том времени, когда действующие власти начали, наконец, понимать необходимость профессиональной PR-подготовки любого своего действия. Вероятно, если бы за дело взялись профессионалы по общественным связям, итог августовского путча мог быть иным.

А. М. Кстати, еще до августовских событий 1991 года в КГБ России начали создавать Центр общественных связей (ЦОС). Его начальником назначили моего заместителя по отделу общественных связей УКГБ СССР по г. Москве и Московской области Андрея Олигова. Мы с ним создавали первую в КГБ пресс-службу. Он был активен, эрудирован, обладал прекрасной памятью, а его обаяние привлекало к нему людей. Ему была выделена маленькая комната в доме 2, как называют центральное здание КГБ. Из-за отсутствия помещений к нему временно посадили офицера, назначенного 22 августа начальником приемной КГБ России. Назовем его «N». Наблюдая за работой Олигова, этот N стал втягиваться в проблемы. И хотя к работе в КГБ имел отношение крайне отдаленное, через какое-то время стал вмешиваться в беседы с журналистами. Кому-то со стороны это казалось забавным, но лично меня коробила ограниченность и спесь, с которыми он подавал себя. Рассказывая о ситуации во время событий августа, он через какое-то время полностью потерял рассудок.

Как мошенник из фильма «Праздник Святого Йоргена» (помните? - «Когда я был маленьким, моя бедная мама уронила меня с шестого этажа…»), он начал рассказывать журналистам, как чуть ли не ночевал вместе с Ельциным на одной раскладушке. (Напомню, что появился он 22 августа.) Ему так понравилось чесать языком, разглагольствуя о делах, в которых он ничего не понимал, что он решил стать заместителем начальника ЦОС. Сегодня можно утверждать, что в тот период подобная серость и убожество правили бал, а потому он добился, чего хотел. Впоследствии этот «спец» стал кочевать из ведомства в ведомство, куда приходил, как «профессионал». Впрочем, работа в ЦОС КГБ ему пошла на пользу - он узнал значение слов «менеджмент» и «маркетинг».

Только природный гуманизм в свое время не позволил от него избавиться, поставив ему диагноз солдата Швейка. За эту нашу беспринципность впоследствии расплачивались его новые работодатели.

Глава шестая

Закон мне друг…

Когда путь неясен,

держись людей мудрых и осторожных.

Рано или поздно они найдут удачный выход.

Б. Грасиан

А. М. Вспомни телевизионные кадры из Буденновской больницы: десятки здоровых мужчин-заложников безропотно, с опустошенными взглядами сидят в окружении боевиков, и нет в них ни желания, ни стремления защитить себя, защитить женщин и детей. Что это — паралич воли или что-то более серьезное, связанное с деградацией нации?

Ю. Р. Я думаю, ни то и ни другое. Это просто трезвое понимание того, что против лома нет приёма. Вы же сами всё время говорите - не вмешивайся, гражданин, не мешай профессионалам тебя спасать. Во всех инструкциях пишется, что нужно выполнять требования террористов, не раздражать их...

А мне приходилось видеть простых людей, которые показывали буквально чудеса храбрости и самоотверженности. Ведь совсем недавно на нашем ТВ появились «герои». И то - какие-то ущербные чуток...

Если американские фильмы показывают героя как «машину для убийства», не имеющего слабостей, способного после грандиозного мордобоя вместо «реанимации» ложиться в койку с красоткой, то наши фильмы, ввиду их бедности, показывают «героев» из нашей с вами жизни. Легче купить несколько бутылок водки и показать пьющих героев, нежели разоряться на то, чтобы угробить десяток-другой автомобилей или смастерить эффектные кадры в стиле «экшн».

У нас - другое. «Экшн» снимают журналисты. И снимают картинки из жизни такие, какие Альфреду Хичкоку и не снились. Кто снял кадры в Буденновске, когда боевики, поставив на окна заложников-женщин, лежали у них в ногах, стреляя в «спецназ»? Журналисты. Обычные, нормальные ребята. Многих из них я знаю.

Они воспитывались по тем же «калькам», что и заложники, и даже сами террористы, но, несмотря на опасность, всё-таки снимали. Это они вошли в захваченную больницу и показали истинное лицо потеющего главаря шайки. Показали то, что творится в больнице на самом деле...

Другой вопрос, как восприняли это сами начальники? Когда журналисты пошли в больницу, мне показалось, что в рядах начальствующего состава возникла лёгкая паника. Как же, пошли, а вдруг увидят и снимут такое, что прольёт новый свет на современную историю?

Что же сделали они, ваши хвалёные «силовики», лучшие министры «всех времён и народов»? Не нашли решения умнее, чем открыть огонь по больнице, когда там находились не только тысячи заложников, но и десятки журналистов...

А. М. А зачем они туда пошли? Ведь они сорвали спецоперацию. Часть атакующих уже находилась в здании, ещё несколько минут, может быть, часов, и больница могла быть освобождена. Но журналисты безоглядно пошли на поводу боевиков и таким образом сорвали операцию. Мало того, они предоставили этим «отморозкам» трибуну, и они совершенно спокойно, по телевидению, смогли сделать все свои заявления, высказать свою точку зрения. А это - не нарушение закона?

Ю. Р. Нет, не нарушение! Это мы сейчас в разговоре с тобой можем себе позволить сказать: «бандиты, террористы, убийцы» и то, не называя конкретных имён. С точки зрения Закона они такие же граждане России, как и мы с тобой. Назвать убийцу убийцей вправе лишь суд. А до его решения даже прокурор, будь он трижды генеральный, обязан относиться к нему как к рядовому гражданину. Вот если бы Россия признала Чечню суверенным государством, как она того хочет, то рейд на Будённовск был бы актом агрессии против сопредельного государства со всеми вытекающими последствиями.

Интересно, когда, наконец, наши «ветви» осознают простую, как репа, лежащую на поверхности истину? Прежде чем брать в руки инструмент, которым является власть, нужно, как минимум, внимательно прочитать инструкцию «пользователя». А у нас эта «инструкция» ещё даже толком не написана. От противоречивости статей правовых актов возникает неразбериха и пренебрежение Законом, которым заражены даже высшие государственные чины.

Куда же ещё катиться, если глава правительства Виктор Черномырдин вступает в диалог с бандитом? И это происходит только потому, что глава правительства заражён тем же правовым нигилизмом, что и его собеседник. Я помню, их разговор больше походил на сговор двух главарей ОПГ, как сейчас называют организованные преступные группировки.

И что, журналистам ничего этого не показывать?

Установите кордон, сделайте так, чтобы через блокпосты и границы муха не пролетела, и внутри этого кордона проводите на здоровье свою спецоперацию. Но ведь ничего этого сделано не было...

Иногда кажется, что «силовые» ведомства на борьбу с журналистами, на защиту мундира тратят сил больше, чем на борьбу с бандитами и террористами.

А. М. Старшее поколение прекрасно помнит французско-итальянскую комедию «Закон есть закон». Её не раз показывали по нашему телевидению. Незадачливый французский полицейский, ревностно борющийся с контрабандистами на франко-итальянской границе, сам становится заложником исполнения этого закона. Родившейся в комнате дома, расположенного прямо на этой границе, он вдруг вынужден доказывать, что родился на французской территории. И больше всего удовольствия от этого курьеза получал контрабандист, за которым, собственно, и охотился весь фильм этот незадачливый полицейский.

У нас другая крайность, даже Генеральный прокурор вынужден призывать самых высокопоставленных начальников жить «не по понятию, а по закону». Пока тщетно.

В декабре 1991 года был принят закон о средствах массовой информации. Он закрепил понятие «гласности» в печати, а также право граждан на информацию.

Ю. Р. К нашей суровой действительности этот Закон оказался, увы, мало применимым. Дело в том, что большинство наших оппонентов руководствуются, к сожалению, не Законом. В дело частенько идут никому не известные подзаконные акты, а ещё чаще - «революционная необходимость» и «пролетарское правосознание».

А. М. В день принятия Закона о СМИ в 1990 году это был действительно Акт, отвечающий требованиям свободного общества. В нем содержались правила и нормы, по которым должны жить СМИ, а также гарантии гражданам не только на информацию, но и формы защиты их от недобросовестной информации. Но с течением времени, с принятием поправок к нему, текст Закона становится всё более размытым. Мне бы хотелось остановиться на статьях, которые имеют прямое отношение к нашей проблеме - взаимоотношениям служб PR и СМИ.

Статья 34. Хранение материалов радио и телепередач.

Не хотелось бы начинать с конфликтных ситуаций, но мы начали по порядку, в соответствии с порядком статей.

Для нас эта статья не очень принципиальна, но ее следует иметь в виду, так как редакция «В целях обеспечения доказательств, имеющих значение для правильного разрешения споров, обязана…» Подчеркиваю - ОБЯЗАНА - «сохранять материалы

- собственных передач, вышедших в эфир в записи,

- фиксировать в регистрационном журнале передачи, вышедшие в эфир».

« Сроки хранения:

материалов передач - не менее одного месяца со дня выхода в эфир».

Нередко на справедливые запросы в отношении получения записи какой-либо скандальной передачи, прямо затрагивающей интересы фирм, конкретных людей, работающих с нами студии телевидения или радио на голубом глазу утверждает, что «нет записи», а если и есть, то она закрыта в сейфе у девочки, которая только что «скоропостижно» ушла в отпуск…

Не верьте в отсутствие записи. Знайте, что редакция должна хранить материалы не менее месяца. Помните, что получение записи для разрешения возникших противоречий есть вполне законное и логичное требование.

Ю. Р. Ты себе представляешь стоимость плёнки, на которой «должна» два месяца храниться передача? И откуда в бедных редакциях наберутся этой плёнки, чтобы «два месяца» хранить, как ты говоришь, «скандальную» передачу. Тем более, если в редакции знают, что скандальная, то постараются поскорее избавиться от записи.

А. М. Если же посмотреть на эту статью попристальнее, то мы заметим, что она не в полной мере отражает телевизионное бытие. Сегодня большинство скандальных программ идут не в записи, а «вживую». А потому совершенно очевидно, что большее число конфликтов возникает именно от болтовни в прямом эфире. В связи с этим мы часто оказываемся беззащитными перед информационным произволом. Сколько раз приходилось слышать: «Вы смотрели... Там такое говорили...» Ложь, клевета, подтасовка фактов стала достоянием общественного внимания. Тезис, утверждение, искажающие реальные факты, после показа начинают жить самостоятельно. В силу вступает устное народное творчество. И не только устное. Часто высказывания с экрана начинают цитировать, множат, без опасности понести ответственность за дезинформацию, в газетных материалах.

Ю. Р. Стоп, стоп, стоп! Мы, кажется, договорились о том, что в своих разговорах мы будем касаться только порядочных журналистов и таких же порядочных работников пресс-служб и «пиарщиков». Мне не кажется, что журналисты в своей массе проявляют всегда столь отрицательные качества.

Принцип работы журналиста-профессионала - давать слово носителям разных точек зрения. Вполне может быть, что в какой-то передаче и прозвучало столь возмутившее тебя ложное заявление. Но оно прозвучало из уст одного из гостей передачи. Если в этой же передаче не были представлены другие точки зрения, значит, это говорит только о непрофессионализме авторов и ведущих передачи. Я не имею в виду явную «заказуху»...

А. М. Значит, придётся высказаться и о, как ты говоришь, «заказухе». Даже классиков не миновала чаша сия. Их тоже цитируют, извратив смысл высказывания, вырывая слова из контекста. Вспомни, как часто, характеризуя понятие ПАТРИОТИЗМ, приводят высказывание Л. Толстого в изложении одного из наших ведущих правозащитников - «Патриотизм - это последнее прибежище негодяев». Хлесткая и циничная эта фраза приписывается самому большому патриоту России и гуманисту Л. Толстому. Бедный Лев Николаевич даже в страшном сне не мог предположить, как потомки (вроде бы просвещенные!) будут извращать его гениальное гуманистическое и в высшей степени патриотическое заявление «Даже для самого отъявленного мерзавца и негодяя последним прибежищем является патриотизм». Почувствуйте разницу! Патриотизм Толстым рассматривается не как какая-то клоака (в редакции этого просвещённого правозащитника), а как очистительный источник, к которому могут припасть все, в том числе и негодяи.

Ю. Р. Вероятнее всего, фразу эту отредактировали в какой-то редакции, чтобы она звучала именно так, убедительно и хлёстко. Возможно, готовя его выступления, референты и помощники неправильно записали цитату? С какой целью? Цели могут быть разными. Одна из них - бросить тень на чистого и честного человека, который, как мне кажется, честен даже в своих заблуждениях. А может быть, и цели-то никакой не было, простая небрежность... Другой вопрос, нужно ли было озвучивать такие заблуждения?

А. М. Году в 1990-м в газету «Московский комсомолец» ворвалась группа людей из так называемого общества «Память». Не прошло и пятнадцати минут, как мне позвонила одна из журналисток и попросила прокомментировать событие. А что я мог комментировать, если информацию узнал от нее? Я заявил то, что и должен сказать сотрудник правоохранительных органов в таких случаях:. «Требуется проверить и дать оценку». Но шок, перенесенный молодыми журналистами, был так велик, а степень восприятия мира в тот момент так сумрачна, что на утро я с недоумением прочитал, что являюсь сторонником фашиствующих молодчиков и почти одобряю их действия.

Направив возмущенный факс, стал ждать ответа. Ответ пришел с неожиданной стороны. В телевизионном обзоре прессы ведущий снова повторил написанную чушь, добавив от себя комментарии соответствующего характера. Началась переписка. Короче, бред напуганного журналиста стал жить своей жизнью, а я своей, периодически оправдываясь перед друзьями и товарищами.

Увы, получить запись для восстановления справедливости мне не удалось, ведь программа шла в прямом эфире.

Ю. Р. Судя по той страсти, которую ты вкладываешь в изложение этих в самом деле вопиющих случаев, то их было в твоей жизни немного, с чем тебя и поздравляю. Ты, в данном случае, столкнулся всего-навсего с журналистским непрофессионализмом. Наверное, сейчас эта журналистка не пойдёт за комментарием, а сама постарается «раскрутить» дело. Подробно выяснит, что за молодчики ворвались в редакцию, постарается взять интервью у их руководителя, а только потом попросит о встрече с каким-то высоким должностным лицом, чтобы взять встречное интервью. Молодость - это такой недостаток, который с годами проходит...

Но если я начну вспоминать, сколько раз пресс-службы меня попросту «кидали», обещая многое и не выполняя своих обещаний, то на мои воспоминания придется издавать ещё одну книжку такого же объёма. Поэтому я стараюсь ко всем такого рода неприятностям относится с философским спокойствием, как к своего рода издержкам профессии...

Нужно добавить, что журналисты народ, как правило, злопамятный, и связываться с ними я бы не советовал в любом случае. Рано или поздно они нащупают твою больную мозоль и отыграются по полной программе... Если раньше ты мог найти управу на них в каком-нибудь парткоме, чьим «органом» было издание, то сейчас, мне кажется, с журналистами лучше поддерживать дружбу... Но уж если кто-то решит начать войну…

А. М. И если вы решили все-таки разрешать свой спор с теле- или радиокомпанией в судебном порядке - помните, что срок давности для подачи иска один, а срок хранения записей другой. И пока вы раздумываете, «быть или не быть», то через месяц обращения на студию вы придете к выводу, что все-таки «не быть». А потому…

Прошли времена, когда телевидение и радио жили по принципу «Слово не воробей - поймают, вылетишь». Сегодня, слушая отдельные радиопрограммы, ощущаешь, что ты участник какой-то зловещей мистификации, а сами программы подготовлены клиентами больницы имени товарища Кащенко.

Но если в радиоэфире царит сплошная «пурга», и пытаться закрепить ложь и нелепость невозможно и по определению и технически, то телеэфир - явление более контролируемое.

Наш совет: пока не изменена норма в отношении «живого» эфира, желательно самому делать все записи текущих эфиров. Трудоемко, но вполне реально, в конце концов, можно создать корпорацию близких по сути работы служб PR.

И вы победите! Во всяком случае, уж никак не проиграете.

Даже без особого напряжения, можно назвать десяток органов власти, которые записывают все эфиры. Правда, хранят они такие записи меньше месяца ввиду отсутствия расходных материалов, но, тем не менее... Кстати, запись эфиров это не только база для будущих исков. Наличие таких записей позволяет вам анализировать ситуацию, изменение тенденций, прогнозировать.

Ю. Р. Большинство западных телекомпаний записывают почти ВСЕ новости, выходящие в российском эфире. Для этого в каждом бюро сидит специальный человек, который постоянно записывает программы. Цель - не пропустить тот нюанс, поворот в российской политике, который может так или иначе повернуть ситуацию, изменить расклад сил в мире. Но в случае возникновения локального конфликта между PR-службой и программой ТВ эти компании вам не союзники. Они наверняка встанут на сторону журналистов. Почему? По определению, корреспонденты новостей могут излагать только факты и ничего, кроме фактов. Излагают они, как правило, то, что получили от пресс-служб ведомств. Вот если они переврали переданное им ваше сообщение, то только в этом случае вы сможете потребовать и получить сатисфакцию. Во всех остальных случаях ваши усилия обречены на провал. Постарайтесь поскорее забыть это печальное происшествие и работайте дальше...

А. М. Согласен. Далее:

Статья 35. Обязательные сообщения

«Редакция обязана опубликовать бесплатно и в предписанный срок:

вступившее в законную силу решение суда, содержащее требование об опубликовании такого решения через данное средство массовой информации»…

Нет ничего более обидного для редакции, чем делать такую публикацию. Если проигран суд, если опубликованные ранее сведения признаны не соответствующими истине. Ну, так обидно - просто «серпом по… молоту». В принципе эта норма выполняется, правда чаще на решение суда следует кассационная жалоба. Дело переходит в высшую судебную инстанцию. И это может продолжаться бесконечно долго и муторно, как у Гоголя в повести «Как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем».

В общем, знайте, что есть случаи, когда редакция просто обязана опубликовать некоторые материалы, связанные с восстановлением справедливости... А о том, как этого добиваться, мы поговорим в статье «Опровержение».

Статья 38. Право на получение информации

Граждане имеют право на оперативное получение через средства массовой информации достоверных сведений о деятельности государственных органов и организаций, общественных объединений, их случаи, должностных лиц.

Государственные органы и организации, общественные объединения, их должностные лица представляют сведения о своей деятельности средствам массовой информации по запросам редакций, а также путем проведения пресс-конференций, рассылки справочных и статистических материалов и в иных формах.

Статья основополагающая. Она практически закрепляет право общества на информацию. Это справедливо. Мы к этому привыкли. Мы желаем все знать. И в этом нам всем, независимо от должности, звания, социального положения помогают журналисты.

Но иногда под прикрытием этой статьи, декларируя общественный интерес, журналисты стремятся проникнуть туда, куда вход заказан. Особенно, когда дело касается нераскрытых уголовных дел, получения через правоохранительные органы компрометирующей отдельных лиц информации. И не только через правоохранительные. Проявляется интересе к врачебной, банковской и иным тайнам, защищаемым законами.

Мне неоднократно приходилось рассматривать запросы типа «Наша газета намерена опубликовать материалы, касающиеся противоправной деятельности имярек. Просим Вас на основании статьи 38 Закона о СМИ предоставить нам информацию (МВД, ФСБ), имеющую отношению к теме предполагаемой публикации».

Простенько и со вкусом. И неважно, что никто не доказал суть противоправной деятельности имярек, которого избрал для своего криминального расследования журналист. Неважно, что материалы, хранящиеся в оперативных архивах, носят закрытый характер… Просто говорят: на основании статьи 38 дайте… и все.

Беседуя, как правило, с довольно развязными и нагловатыми авторами таких запросов, я удивлялся тому, как легко, прикрываясь общественными интересами (часто общество не подозревало о существовании этого имярек), любое здравое начинание доводится до полного абсурда… Приходилось прибегать к Закону. К тем его статьям, которые дают нам право послать такого журналиста… ну, в общем, об этом ниже.

Статья 39. Запрос информации.

Редакция имеет право запрашивать информацию о деятельности государственных органов и организаций, общественных объединений, их должностных лиц. Запрос информации возможен как в устной, так и в письменной форме. Запрашиваемую информацию обязаны предоставлять руководители указанных органов, организаций и объединений, их заместители, работники пресс-служб либо другие уполномоченные лица в пределах их компетенции.

Статья 40. Отказ и отсрочка в предоставлении информации.

Отказ в предоставлении запрашиваемой информации возможен, только если она содержит сведения, составляющие государственную, коммерческую или иную специально охраняемую законом тайну. Уведомление об отказе вручается представителю редакции в трехдневный срок со дня получения письменного запроса информации. В уведомлении должны быть указаны:

1) причины, по которым запрашиваемая информация не может быть отделена от сведений, составляющих специально охраняемую законом тайну;

2) должностное лицо, отказывающее в предоставлении информации;

3) дата принятия решения об отказе.

Отсрочка в предоставлении запрашиваемой информации допустима, если требуемые сведения не могут быть представлены в семидневный срок. Уведомление об отсрочке вручается представителю редакции в трехдневный срок со дня получения письменного запроса информации. В уведомлении должны быть указаны:

1) причины, по которым запрашиваемая информация не может быть предоставлена в семидневный срок;

2) дата, к которой будет представлена запрашиваемая информация;

3) должностное лицо, установившее отсрочку;

4) дата принятия решения об отсрочке.

Начнем с 39-й статьи. Редакция имеет право, а работники пресс-служб и прочие должностные лица обязаны. Впрочем, должностные лица также обязаны четко соблюдать и иные интересы, в частности, обязаны сохранять в тайне сведения, которые им доверены по службе и охраняются также законами.

Существующая практика требует в сложных случаях письменного запроса. Отнюдь не из бюрократических соображений. С письменным запросом проще работать, к тому же такой документ должен быть подписан руководством газеты, редакции журнала или телерадиоканала. Ежемесячно через секретариат управления информации МВД проходило около ста таких запросов. Безусловно, такой объем запросов переварить силами УИ просто невозможно. Более того, большинство запрашиваемых материалов находится вне компетенции пресс-службы. А потому мы, с соответствующей сопроводительной, направляли запрос в подразделение, интересов которого он касается. Также поступали с запросами устными. Помочь заинтересованному журналисту наша задача. Как правило, мы работали с определенным кругом журналистов-криминологов, однако часто обращались и люди нам незнакомые. Помогали и им.

Но при этом мы должны быть уверены, что это не корыстная инициатива конкретного журналиста. Я не раз в сомнительных случаях просил прислать мне письменный запрос. В 80 процентах случаев интерес к теме пропадал. Особенно часто это бывало связано с возбужденными уголовными делами, когда поставленными вопросами угадывалось прямое вторжение в сферу, требующую особой закрытости, либо не дающую права без надлежащего предварительного анализа и оценки распространять сведения.

За всю свою десятилетнюю работу мне ни разу не приходилось направлять уведомлений об отсрочке. Причин несколько. Во-первых, мы всегда находили общий язык, и бюрократическая волокита с перепиской была не нужна ни нам, ни самим журналистам. Всегда есть вариант решить проблему оперативно.

Во-вторых, часто журналистов интересует информация в реальном масштабе времени - «что случилось час назад», а потому мы не можем разговаривать по принципу «вы нам письмецо, мы рассмотрим, при необходимости направим уведомление об отсрочке». Все по закону, но - нелепо. Впрочем, кое-кого мы все-таки так «лечили»… Отказывали. Причина - профессиональная нечистоплотность.

Но при отказе необходимо учитывать свои подводные камни. И их хорошо посмотреть через призму следующей статьи.

Отказы, уклончивые ответы, недомолвки и недосказанность приводят к тому, что журналисты начинают искать иные неформальные источники информации. Вопрос не только правовой, но и морально-этический.

Статья 41. Конфиденциальная информация.

«Редакция не вправе разглашать в распространяемых сообщениях и материалах сведения, предоставленные гражданином с условием сохранения их в тайне.

Редакция обязана сохранять в тайне источник информации и не вправе называть лицо, предоставившее сведения с условием неразглашения его имени, за исключением случая, когда соответствующее требование поступило от суда в связи с находящимся в его производстве делом».

К сожалению, такие источники существуют во многих государственных структурах. От ЖЭКа до правительства. Их можно разделить на две категории. Те, кто реально владеет всей полнотой информации, и те, кто «владеет» обрывочными сведениями, граничащими со слухами. Но если первые, передавая «конфиденциально» служебную или иную информацию более-менее объективны, то вторые…

Мне часто приходилось сталкиваться с такими анонимными источниками. Нередко их сведения напоминали бред шизофреника в магнитную бурю. Смешивались понятия, факты, события и даты. Впоследствии, беседуя с авторами опубликованного материала, основанного на таких источниках, я пытался выяснить, в какой сфере трудится этот аноним. В большинстве случаев он, как оказывалось, имел весьма отдаленное отношение к переданной информации, но имел неодолимое желание «жечь глаголом» сердца людей. Единственным объективным фактором была его принадлежность к ведомству, зачастую опосредованная (муж сотрудницы, жена сотрудника и т.п.). В период чеченской кампании наибольшую активность проявляли тыловики, которые сами в боях отношения не принимали, сидели в Ханкале и очень много рассуждали в качестве «конфиденциальных источников»… Увы, право сохранять сведения об источниках конфиденциальной информации порождает возможность анонимно сводить счеты с начальством, ведомством, а то и с властью в целом. При этом побудительными мотивами, как правило, являются личные счеты, амбиции, неудовлетворенное тщеславие.

У всех на памяти ситуация с разоблачением коварных замыслов ФСБ, которое якобы готовило покушение на Березовского. Четверо сотрудников УРПО ФСБ (Управления по разработке преступных организаций) провели в Интерфаксе пресс-конференцию, где рассказали, что им было поручено ликвидировать Бориса Абрамовича. Впоследствии их завороженно слушал Сергей Доренко, посвятивший этой нелепой теме ряд телевечеров. Предварительно в ряде газет такая информация шла «от конфиденциальных источников». Для Лубянки побудительные мотивы этих борцов за справедливость были ясны. Корысть, стремление изменить расстановку сил в Управлении, устранение неугодного им руководства. Более того, как оказалось, суть столь громкой провокации была еще и в том, что все эти четверо уже год ходили под статьей за ряд серьезных правонарушений. А почему бы не использовать СМИ в качестве защитного щита? И они использовали. Сначала на конфиденциальном уровне, а когда стало горячо, открыли лица.

В минувшие годы право оставаться конфиденциальными источниками довольно часто использовали чеченские пропагандисты. Желая навязать собственную версию событий, они из Грозного обзванивали агентства и редакции газет, сообщая сведения, не соответствующие действительности. А попросту оставаясь анонимными, они вели активную информационную войну против России.

Безусловно, тема такой войны требует особого разговора, но хочу отметить, что любая «конфиденциальность», если речь идет о серьезных проблемах, имеет как положительный, так и негативный аспект. И вопрос использования таких источников СМИ невероятно проблематичен.

Они как привидения, которых нельзя потрогать или увидеть, ходят среди нас и часто из корыстных побуждений (сегодня отдельные редакции прямо поощряют подкуп) выкладывают то, что охраняется Законом. Это серьезная морально-этическая проблема, которая с каждым годом только усугубляется. И если провести анализ, то мы увидим, что такого рода утечки из государственных структур возрастают в арифметической прогрессии. Именно на таких утечках базируется ставшая реальностью информационная война.

К сожалению, и закон о СМИ косвенно поощряет внутренних осведомителей в госструктурах, обеспечивая их на первый взгляд неуловимость.

Сколько сил иногда приходилось потратить, чтобы найти в своих рядах предателя. В отдельных случаях приходилось опрашивать журналиста, публикация с разглашенными сведениями которого нанесла ущерб. И всегда они заученно ссылались на вышеприведенную статью.

Однажды, после гибели взрывотехника ФСБ подполковника Михаила Чеканова, который пытался обезвредить самодельное взрывное устройство (СВУ), мы с ужасом прочитали в одной из московских газет кем-то выданную журналисту версию. Намек был так прозрачен, что подозреваемый оперативниками бандит, причастный к закладке СВУ, насторожился. После публикации он стал носить (как оказалось впоследствии) оружие. Возвращаясь домой, он почуял засаду и открыл в подъезде огонь на шорох. В результате погиб молодой оперативник МУРа, отец двух детей.

Преступник, к сожалению, не дожил до суда. Он умер от полученных при задержании травм.

Но факт остается фактом - так называемый конфиденциальный источник стал фактическим убийцей. Как вы понимаете, привлечь к какой-либо ответственности его вряд ли удалось бы. На наше справедливое негодование по факту разглашения информации и требование сообщить источник журналист пожал плечами: «Конфиденциальные источники охраняются законом».

Но нередко сам журналист становился пособником должностного преступления. И хотя он не оказывался на скамье подсудимых, думаю, что горько сожалел о своей опрометчивости. После одной публикации по факту было возбуждено уголовное дело. «Источник» был вычислен. Им оказался старший офицер. Выяснилось, что журналист путем долгих уговоров добился от него сведений, которые опубликовал… У офицера оказалась сломана и карьера, и судьба.

А журналист?

По-прежнему пишет. И наверное, не задумывается о том, что растоптал за мизерный гонорар и дешевую однодневную славу человека.

К сожалению, таких фактов немного. И все дело в том, что не всегда дело доводится до конца. Не всегда хватает времени, желания лезть в грязь, появляются опасения, что скандал будет разрастаться, приобретет политический резонанс. А попросту торжествует не Закон, а беспринципность. Признаемся, что часто пишущая братия бывает более последовательной и агрессивной.

Впрочем, наряду с чисто уголовно-процессуальными мерами существуют и иные нормы, которые дают право совершенно легитимно получать сведения о «стукачах». Для этого надо обратиться в суд, найдя соответствующий повод. Убежден, что общими усилиями правоохранительных и судебных органов можно решить эту задачу.

Правда, нередко Фонд защиты гласности воспринимает столь жесткую, но законную позицию граждан и государственных структур крайне болезненно. В беседах с его председателем Алексеем Симоновым я не раз говорил, что самым страшным для самой гласности (а Фонд, как мы понимаем, занимается именно этим) являются злоупотребления этим высшим достижением демократии. Кстати, даже опровержение, опубликованное после решения суда, рассматривается Фондом как посягательство на гласность.

А. М. Как уже отмечалосьно публикация опровержения радости конкретному изданию не доставляет, тем более, что она регламентирована.

Статья 43. Право на опровержение.

Гражданин или организация вправе потребовать от редакции опровержения не соответствующих действительности и порочащих их честь и достоинство сведений, которые были распространены в данном средстве массовой информации. Такое право имеют также законные представители гражданина, если сам гражданин не имеет возможности потребовать опровержения. Если редакция средства массовой информации не располагает доказательствами того, что распространенные им сведения соответствуют действительности, она обязана опровергнуть их в том же средстве массовой информации.

Если гражданин или организация представили текст опровержения, то распространению подлежит данный текст при условии его соответствия требованиям настоящего закона. Редакция радио-, телепрограммы, обязанная распространить опровержение, может предоставить гражданину или представителю организации, потребовавшему этого, возможность зачитать собственный текст и передать его в записи.

Статья 44. Порядок опровержения.

В опровержении должно быть указано, какие сведения не соответствуют действительности, когда и как они были распространены данным средством массовой информации.

Опровержение в периодическом печатном издании должно быть набрано тем же шрифтом и помещено под заголовком «Опровержение», как правило, на том же месте полосы, что и опровергаемое сообщение или материал. По радио и телевидению опровержение должно быть передано в то же время суток и, как правило, в той же передаче, что и опровергаемое сообщение или материал. Объем опровержения не может более чем вдвое превышать объем опровергаемого фрагмента распространенного сообщения или материала. Нельзя требовать, чтобы текст опровержения был короче одной стандартной страницы машинописного текста. Опровержение по радио и телевидению не должно занимать меньше эфирного времени, чем требуется для прочтения диктором стандартной страницы машинописного текста.

Опровержение должно последовать:

1) в средствах массовой информации, выходящих в свет (в эфир) не реже одного раза в неделю, — в течение десяти дней со дня получения требования об опровержении или его текста;

2) в иных средствах массовой информации — в подготавливаемом или ближайшем планируемом выпуске.

В течение месяца со дня получения требования об опровержении либо его текста редакция обязана в письменной форме уведомить заинтересованных гражданина или организацию о предполагаемом сроке распространения опровержения либо об отказе в его распространении с указанием оснований срока отказа».

Я знаю целые редакционные коллективы, которые возвели в свой негласный принцип ни при каких обстоятельствах не публиковать опровержений. Какую бы нелепицу не опубликовали. Во всяком случае, полюбовно. Через суд - пожалуйста. Но для решения вопроса в судебном порядке требуется особый склад характера или мощная правовая служба. Такая служба, например, имеется у московского мэра Юрия Лужкова. Практически все иски, возбужденные ими, были выиграны.

Те же, кто вынужден отстаивать справедливость в одиночку, обречены на нервные потери, которые в ряде случаев не окупаются.

Один журналист, который опубликовал непроверенные сведения и согласившись с нашими доводами, тяжело вздохнул: «Подавайте в суд. Если я предложу дать опровержение, меня уволят из газеты».

Сама попытка опубликовать опровержение часто встречает такое противодействие, что на пустом месте скандал разгорается, как костер на ветру.

Лично я глубоко убежден, что человек, пытающийся опровергнуть что-то, должен для себя решить - способен он пойти на моральные и физические издержки или нет. Для тех, кто способен, - пожелаю выиграть. Для того, кто считает «себе дороже!» от себя добавлю следующее. В конце концов, газета живет один день. Любое повторное обращение к теме всегда таит в себе реанимацию скандала с непредсказуемыми последствиями.

Однажды в «Комсомолке» была опубликована статья, в которой косвенно был упомянут мой коллега по ФСБ. Именно косвенно. Его фамилию сопровождало несколько, мягко говоря, не очень лестных эпитетов. При этом сама статья была написана явно с подачи его недоброжелателей. И хотя для всех было ясно, откуда дует ветер, какие задачи и кто пытался решить путем этой публикации, мой коллега, что называется «закусил удила».

В соответствии с законом он потребовал опровержения. Пытался договориться с редакцией. Молчок! Вел длительные переговоры с самим редактором. Тот пожимает плечами. (Мне до сих пор непонятен факт такого упрямства, которое проявила редакция. Ни она, ни сам корреспондент героя статьи не знали. Никакой корысти от самой публикации не имели. В силу занимаемого положения мой коллега не являлся ключевой фигурой и в описаной ситуации.)

Долго ли, скоро ли, но путем длительной судебной тяжбы коллега выиграл процесс. Суд признал статью предвзятой и потребовал опубликовать опровержение… Опровержение появилось. Оно было исполнено так ювелирно точно, так цинично и зло, что мы долго качали головами: эффект от опровержения был с точности до наоборот. Фактически был реанимирован скандал, развитие которого должно быть исключено после решения суда.

Я не призываю пасовать перед ложью, наветом, искажением правды. Отнюдь. Просто при решении вопроса об опровержении необходимо следовать уставу бундесвера, в котором военнослужащим запрещается подавать жалобу ранее чем через 48 часов. Горячка, суета, желание стремительной сатисфакции должны быть исключены.

Но мне приходилось наблюдать и иные ситуации. Однажды в «Независимой газете» была помещена маленькая заметка, в которой информация неразобравшимся журналистом была поставлена с ног на голову. Я позвонил начальнику отдела и объяснил проблему. Он меня просто потряс.

«А как на самом деле?» - спросил он. Я пояснил. «Завтра мы все исправим»- пообещал он и повесил трубку. Утром в «Независьке» появилась заметка, начинающаяся словами: «Как стало известно из осведомленных источников…» Далее шло объективное изложение ситуации. Пример показательный. Чем больше борется газета за свое реноме, тем меньше у нее желания показаться необъективной даже для незначительной по численности группы читателей. Большинство недоразумений возникает, как правило, по незначительным поводам. И мне непонятны мотивы, которые преследуют редакции, не давая поправок на заведомые ошибки.

При этом не всегда их отказ опровергнуть те или иные сведения вписывается в реально существующую норму закона.

Статья 45. Основания отказа в опровержении.

В опровержении должно быть отказано, если данное требование либо представленный текст опровержения:

1) является злоупотреблением свободой массовой информации в смысле части первой статьи 4 настоящего закона;

2) противоречит вступившему в законную силу решению суда;

3) является анонимным.

В опровержении может быть отказано:

1) если опровергаются сведения, которые уже опровергнуты в данном средстве массовой информации;

2) если требование об опровержении либо представленный текст его поступили в редакцию по истечении одного года со дня распространения опровергаемых сведений в данном средстве массовой информации.

Отказ в опровержении либо нарушение установленного настоящим Законом порядка опровержения могут быть в течение года со дня распространения опровергаемых сведений обжалованы в суд в соответствии с гражданским и гражданско-процессуальным законодательством Российской Федерации.

Безусловно, если речь идет о принципиальных вопросах, необходимо занимать принципиальную позицию. Увы, как уже отмечалось, СМИ сегодня используются в качестве инструмента информационной войны. И в этой войне объектами становятся конкретные люди. Стать таким объектом, если задействованы большие деньги, не пожелал бы никому.

В разгар такой войны между телевизионными каналами я наблюдал, как ее азарт захватывает и низовые журналистские звенья. Как возникает на полях этой войны конфронтация не только между корреспондентами, но и операторами, видеоинженерами, осветителями. Тут уже не до профессиональной корпоративности, которой так кичатся журналисты…

Итак. Предметом войны являются конкретные лица, средством ведения войны - СМИ и их журналистский корпус, а наиболее распространенной формой - компрометация неугодных противников. Или распространение «компромата», как сейчас говорят. А если более научно - честь, достоинство, деловая репутация граждан…

Защита чести и достоинства граждан в средствах массовой информации осуществляется как гражданско-правовыми, так и уголовно-правовыми средствами.

Уголовный кодекс в статьях 129 и 130 устанавливает ответственность за клевету и оскорбление. Принципиальное отличие клеветы от распространения порочащих сведений заключается в заведомой ложности обнародованной информации. В отличие от клеветы, оскорбление будет налицо в случае унижения чести и достоинства другого лица в неприличной форме. Иными словами, можно сказывать всякую правду, но не во всякой форме

Таким образом, заинтересованному гражданину предоставляется выбор: либо сначала попытаться добиться опровержения через обращения к редакции, а в случае отказа обжаловать его в суде. Либо сразу прибегнуть к судебной процедуре. В первом случае срок для обращения в суд равен одному году со дня распространения оспариваемых сведений (суд вправе при наличии уважительных причин продлить срок). Для второго случая исковая давность вообще не предусмотрена. Формально противоречия здесь нет, но и двоение воли законодателя очевидно.

В качестве ответчиков по данной категории дел привлекаются, как правило, редакция и автор. Если автор выступал под псевдонимом или анонимно, то единственный ответчик — редакция. Если же редакция не является юридическим лицом, то к участию в деле в качестве ответчика должен быть привлечен учредитель данного СМИ.

А теперь посмотрим, как рассматривает этот вопрос Гражданский кодекс через так называемые нематериальные блага.

Статья 150. Нематериальные блага.

1. Жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства, право на имя, право авторства, иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом. В случаях и в порядке, предусмотренных законом, личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежавшие умершему, могут осуществляться и защищаться другими лицами, в том числе наследниками правообладателя».

В связи с посягательствами на эти сферы вы имеете право требовать компенсация морального вреда.

Статья 151. Компенсация морального вреда.

«Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные имущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред».

Статья 152. Защита чести, достоинства и деловой репутации.

1. Гражданин вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением.

Если установить лицо, распространившее сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, невозможно, лицо, в отношении которого такие сведения распространены, вправе обратиться в суд с заявлением о признании распространенных сведений не соответствующими действительности.

По требованию заинтересованных лиц допускается защита чести и достоинства гражданина и после его смерти.

Статья 1099. Общие положения.

1. Основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и статьей 151 настоящего Кодекса.

2. Моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающий имущественные права гражданина, подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом.

3. Компенсация морального вреда осуществляется независимо от

подлежащего возмещению имущественного вреда.

Я не случайно без комментариев привел нормы права. Они в этом не нуждаются. Просты и ясны. А потому перейдем к статье Закона о СМИ в известной степени примирительной. Пользуясь ею, можно и вносить ясность, и избегать шумных разборок.

Статья 46. Право на ответ.

Гражданин или организация, в отношении которых в средстве массовой информации распространены сведения, не соответствующие действительности либо ущемляющие права и законные интересы гражданина, имеют право на ответ (комментарий, реплику) в том же средстве массовой информации.

В отношении ответа и отказа в таковом применяются правила статей 43-45 настоящего Закона.

Ответ на ответ помещается не ранее чем в следующем выпуске средства массовой информации. Данное правило не распространяется на редакционные комментарии».

Многие издания активно предоставляют такое право. Более того, из этого они создают интригу, которая так привлекает читателей.

Ну почему действительно не выслушать иную точку зрения? Более того, грамотный журналист, готовя спорную статью, заранее уведомляет своего оппонента, приглашая его к разговору. Но это в том случае, когда речь идет о конструктивном разговоре, а не о заказном материале. В противном случае вам никто не предоставит возможность воспользоваться этим правом.

В мае 1995 года я, работая начальником ЦОС ФСБ, передал в СМИ ряд документов из личного архива Джохара Дудаева. Они были опубликованы. Одна молодежная газета с задором юного скаута разразилась, по ее мнению, разоблачительной статьей. Суть - материалы фальсифицированы. В статье был проведен лексико-стилистический анализ, который вкратце можно сформулировать следующим образом: дикие горцы не могут так грамотно писать документы. Откуда это взял журналист и как он сделал вывод, для нас осталось загадкой. Но еще большей загадкой было то, что, искренне симпатизируя бандитам, он отказывал им в праве быть просто грамотными людьми. Признаюсь, за свою жизнь опера я видел много лексико-стилистических экспертиз. Но эта больше напоминала сапоги всмятку. С учетом того, что в статье содержалось прямое обращение ко мне, я, пользуясь правом на ответ, этот самый ответ им отправил. Более того, я пригласил журналиста в ФСБ для личного ознакомления с этим и другими трофейными материалами.

Когда он пришел, мы вывалили ему на стол из пыльных мешков гору материалов. Их было столько, что даже самые мощные лаборатории спецслужб не могли бы столько сфальсифицировать.

Это было фиаско. Он понял, что был не прав, но признать это публично так и не решился. Мой ответ так и не был опубликован.

Впрочем, мне он был и не нужен. Я, как Сильвио из повести А. Пушкина «Выстрел», увидел страх и растерянность в глазах своего противника. Впрочем, как оказалось впоследствии, этим глазам «все Божья роса».

И тем не менее, мы приблизились к статье, которая определяет ПРАВА И ОБЯЗАННОСТИ ЖУРНАЛИСТА.

Статья 47. Права журналиста.

Журналист имеет право:

1) искать, запрашивать, получать и распространять информацию;

2) посещать государственные органы и организации, предприятия и учреждения, органы общественных объединений либо их пресс-службы;

3) быть принятым должностными лицами в связи с запросом информации:

4) получать доступ к документам и материалам, за исключением их фрагментов, содержащих сведения, составляющие государственную, коммерческую или иную специально охраняемую законом тайну;

5) копировать, публиковать, оглашать или иным способом воспроизводить документы и материалы при условии соблюдения требований части первой статьи 42 настоящего Закона;

6) производить записи, в том числе с использованием средств аудио- и видеотехники, кино- и фотосъемки, за исключением случаев, предусмотренных Законом;

7) посещать специально охраняемые места стихийных бедствий, аварий и катастроф, массовых беспорядков и массовых скоплений граждан, а также местности, в которых объявлено чрезвычайное положение; присутствовать на митингах и демонстрациях;

8) проверять достоверность сообщаемой ему информации;

9) излагать свои личные суждения и оценки в сообщениях и материалах, предназначенных для распространения за его подписью;

10) отказаться от подготовки за своей подписью сообщения или материала, противоречащего его убеждениям;

11) снять свою подпись под сообщением или материалом, содержание которого, по его мнению, было искажено в процессе редакционной подготовки, либо запретить или иным образом оговорить условия и характер использования данного сообщения или материала в соответствии с частью первой статьи 42 настоящего Закона;

12) распространять подготовленные им сообщения и материалы за своей подписью или без подписи.

Журналист пользуется также иными правами, предоставленными ему законодательством Российской Федерации о средствах массовой информации».

Безусловно, что реализовать многие их этих прав журналист может, если будут созданы соответствующие условия. Одним из таких условий является аккредитация при органе власти, организации или общественной структуре. Но из каждого правила есть исключения. А в законе оговорки. И мне хотелось бы предупредить о некоторых из таких оговорок. Например, пункт 2. «Посещать» он, безусловно, может, но такие посещения в большинстве организаций определены внутренними инструкциями и приказами. И даже аккредитация при организации не дает права беспрепятственно перемещаться внутри госучреждения.

Пункт 3, «Быть принятым должностными лицами в связи с запросом информации». Лукавый пункт. Как я уже отмечал, ежемесячно в Управление информации МВД, ЦОС ФСБ или Управление правительственной информации приходили десятки запросов с просьбой оказать содействие во встрече с первыми лицами. А потому, если следовать этому пункту, председатель правительства, директор ФСБ или министр внутренних дел должны до 70 процентов времени посвящать таким приемам. Нелепо. Значит, делаем поправку для себя.

Пункт 4. «Получать доступ к документам и материалам, за исключением их фрагментов, содержащих сведения», составляющие охраняемую законом тайну.

Если мы имеем дело с таким документом, то не имеем права без предварительного рассекречивания кого-либо с таким документом знакомить. Я не помню случая, чтобы рассекречивалась (снимался гриф) с части документа. В отдельных случаях я знакомил с сутью несекретной информации из таких документов, но не более.

Дабы расставить точки над I, нелишне будет напомнить, что, СОБСТВЕННО, охраняется законом, является тайной.

Во-первых, это государственные секреты, включающие в себя государственную тайну (ст. 29 Конституции РФ, Закон Российской Федерации «О государственной тайне», ст. 283, 284 Уголовного кодекса Российской Федерации 1996 г.), служебную тайну (ст.139 Гражданского кодекса Российской Федерации), служебную информацию (Постановление Правительства Российской Федерации от 3 ноября 1994 г. № 1233, утвердившее «Положение о порядке обращения со служебной информацией ограниченного распространения в федеральных органах исполнительной власти»).

Во-вторых, информация, отражающая различные аспекты общественной жизни. Прежде всего, это коммерческая тайна (ст.139 Гражданского кодекса Российской Федерации и ст. 183 Уголовного кодекса Российской Федерации), а также конфиденциальные данные (ст. 727, 771, 1032 Гражданского кодекса Российской Федерации). К этой группе надо отнести и журналистскую и редакционную тайну (ст. 42 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации», а также ст. 144 УК РФ).

В-третьих, тайна частной жизни лица, которая включает в себя такие закрепленные законом тайны, как:

- банковская тайна, тайна вкладов (ст.26 Закона «О банках и банковской деятельности», ст.857 Гражданского кодекса РФ, ст. 183 УК РФ);

- врачебная (медицинская) тайна (ст.61, ч.3 ст.35 Основ законодательства Российской Федерации «Об охране здоровья граждан», а также ст.9 Закона Российской Федерации «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» и ст. 14 Закона «О трансплантации органов и (или) тканей человека», ст.137 УК РФ);

- тайна предварительного следствия (ст.139 УПК РФ, ст. 310 УК РФ);

- нотариальная тайна (ч.2 ст.16 Основ законодательства Российской Федерации «О нотариате», ст. 137 УК РФ);

- тайна усыновления (ст.139 Семейного кодекса РФ, ст.155 УК РФ);

- тайна страхования (ст.946 Гражданского кодекса РФ, ст.137 УК РФ);

- адвокатская тайна (ч.7 ст.51 УПК РФ; ст.7 Закона об адвокатуре, ст.137 УК РФ);

- сведения о мерах безопасности судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов (Федеральный закон «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов», ст.311, 320 УК РФ).

Пункт 7. «Посещать специально охраняемые места стихийных бедствия, аварий, катастроф» и т.д.

Скажу сразу, если речь идет о чрезвычайном происшествии, которое расследуется, то здесь вступает в норму иной закон. Как правило, большинство таких происшествий требуют расследования, а потому решение о пребывании на месте происшествия посторонних лиц принимают процессуальные лица. Причин здесь несколько. Это и тайна следствия, и необходимость обеспечить условия для сбора вещественных доказательств. Если же это место охраняется подразделением внутренних войск, то на основании соответствующей статьи Закона о внутренних войсках место происшествия можно снимать исключительно с разрешения командира.

Председатель союза журналистов России Всеволод Богданов неоднократно выходил с предложением о присутствии журналистов в таких зонах. Он предлагал, чтобы журналистов пропускали на места чрезвычайных происшествий по журналистскому удостоверению. Знаю по опыту, что такие места притягивают иногда сотни журналистов. Как российских, так и иностранных. И если не ограничивать на месте происшествия присутствие посторонних лиц, там будет не до работы специалистам. Кроме того, на таких местах нередко работают разные ведомства - ФСБ, МВД, ВВ МВД, МЧС, а также работники «скорой помощи» и иных спасательных служб. И у каждой свои нормы и правила.

И тем не менее, нынешнее время характеризуется не только увеличившимся числом катастроф, но и стремительным развитием телевизионной техники. Сегодня многие телекомпании моментально развертывают передающие тарелки и ведут репортажи в реальном масштабе времени. Зрители и слушатели имеют возможность получать информацию из первых рук. И не пользоваться этими возможностями непростительно. А потому в зоне чрезвычайного происшествия необходимо сразу же разворачивать временный пресс-центр. В задачу такого пресс-центра должны входить функции предоставления журналистам объективной и оперативной информации. Убежден, что такая работа окупится сторицей. Через развернутый пресс-центр и с помощью работающих в зоне журналистов можно ориентировать граждан на розыск преступников, обращаться за помощью, информировать о пунктах приема вещей, крови и т.п. В конце концов, один вождь говорил, что печать не только коллективный агитатор, но и организатор. Кто сказал, что это плохо?

О работе в зоне вооруженных конфликтов мы поговорим отдельно.

Полагаю, что для освещения стихийных бедствий, катастроф необходимо создать журналистский пул, в который бы входили представители ряда СМИ, работающие не только на свое издание или телеканал, но и раздающие информацию для всех остальных. Практика давно и прочно себя зарекомендовала. Оговоримся, что число журналистов такого пула должно быть ограничено. По мере выбывания кого-то из них место заполняется другим представителем этого же или иного издания. Возможна некая форма аккредитации.

Статья 48. Аккредитация.

Редакция имеет право подать заявку в государственный орган, организацию, орган общественного объединения на аккредитацию при них своих журналистов.

Государственные органы, организации, учреждения, органы общественных объединений аккредитуют заявленных журналистов при условии соблюдения редакциями правил аккредитации, установленных этими органами, организациями, учреждениями.

Аккредитовавшие журналистов органы, организации, учреждения обязаны предварительно извещать их о заседаниях, совещаниях и других мероприятиях, обеспечивать стенограммами, протоколами и иными документами, создавать благоприятные условия для производства записи.

Аккредитованный журналист имеет право присутствовать на заседаниях, совещаниях и других мероприятиях, проводимых аккредитовавшими его органами, организациями, учреждениями, за исключением случаев, когда принято решение о проведении закрытого мероприятия.

Журналист может быть лишен аккредитации, если им или редакцией нарушены установленные правила аккредитации либо распространены не соответствующие действительности сведения, порочащие честь и достоинство организации, аккредитовавшей журналиста, что подтверждено вступившим в законную силу решением суда.

Аккредитация собственных корреспондентов редакций средств массовой информации осуществляется в соответствии с требованиями настоящей статьи.

Положения об аккредитации существуют в большинстве государственных организаций. Что касается собственно аккредитации, то здесь несколько сложнее. Для некоторых журналистов аккредитация это получение некой карточки, свидетельствующей, что он аккредитован при ФСБ, МВД, Правительстве или Госдуме. Фактически это пропуск. Однако как показывает практика, принцип выдачи таких удостоверений весьма спорен. При «инвентаризации» аккредитованных при пресс-центре МВД журналистов в 1998 году было установлено, что выдано по письменным запросам СМИ 680 карточек. Однако пристальное изучение показало, что из этого числа пишут на правоохранительную тематику пять процентов. Остальные использовали этот документ в качестве прикрытия от автоинспекции. Совковый менталитет.

С 1998 года, несмотря на право выдачи таких документов, от этой практики мы отказались. И в этом была логика. Собственно пишет по нашей тематике ограниченный круг журналистов. Это так называемый золотой фонд. Остальные приходят к нам по заявкам. Никакого ущемления прав нет - запишись на очередной брифинг и проходи. Тем более что сама карточка пропуском в здание не является.

Примечательно, что, анализируя присылаемые нам заявки на аккредитацию, невольно поражался: к коллекционированию подобных документов склонны не только рядовые журналисты. Ну зачем такая бумажка главному редактору уважаемой газеты? Для гаишников?

Нелепо.

Во-первых, его возит персональный водитель, во-вторых, редакционное удостоверение тоже вызывает трепет у автоинспектора.

В-третьих - на брифинги все равно он не ходит, так как времени нет. Отказались от такой практики в ФСБ. Не выдает таких документов и Управление информации правительства. И тем не менее, тяга к подобным корочкам в нашем народе неистребима.

Безусловным условием должна быть аккредитация на крупных международных форумах, спортивных состязаниях. Здесь наличие карточки позволяет не только облегчить работу корреспондентского корпуса, но и работу пресс-службы, охраны. Будучи в США, я обратил внимание на то, что аккредитованный журналист при Белом доме, имея аккредитацию, может не только проходить в пресс-центр, но имеет там свое личное рабочее место. Более того, выходя из Белого дома, они оставляют свои карточки охране, опуская их в специальный ящик. Невольно поразило и другое - высокая дисциплина и беспрекословность выполнения требований сотрудников пресс-службы и охраны. Там даже помыслить не могут, чтобы самовольно и без приглашения пойти по коридорам, разыскивая какого-нибудь политического деятеля. А уж хождение по кабинетам американских начальников вообще за гранью дозволенного. Но каким бы строгим ограничениям журналисты не подвергались, необходимость подчинения принятым правилам не оспаривается. И никто не вспоминает о демократии и свободе слова. Сказано стоять - стоят. Сказано сидеть - сидят. И ни разу я не слышал, чтобы кто-то жаловался на задержку начала пресс-конференции или брифинга.

Мы же живем в другом измерении. Любая попытка упорядочить работу журналистов вызывает бурю негодования. Даже если речь идет не о введении цензуры или вмешательства в их работу по содержанию, а только по форме. Став руководителем Управления правительственной информации, я попал под перекрестный огонь критики со стороны журналистов. Проверка новенького и его психологической устойчивости - традиционная форма предварительного общения. Причиной стал запрет службы режима посещать НАШ Белый дом в шортах, кроссовках, а также запрещение входить в рабочие кабинеты с мобильными телефонами и пейджерами.

Это было воспринято как наступление на гласность. Нелепость? Но вся наша жизнь состоит из нелепостей. К сожалению, именно эти журналисты больше всего говорили о необходимости формирования имиджа правительства, даже не удосужившись посмотреть в зеркало на свой собственный имидж - небритую помятую физиономию, не глаженые брюки, не чищенные башмаки. Вспоминаю, как по окончании визита в США молодая журналистка жаловалась Председателю Правительства Сергею Степашину, что ее не пускают в Белый дом. Не разобравшись, в ЧЕЙ Белый дом не пускают, шеф дал команду пустить ее куда она просит…

Но и при аккредитации на крупных мероприятиях необходимо внимательно отслеживать ход аккредитации. Дело не в каких-то особых ограничениях. Просто нужно учитывать возможности помещения или места, где мероприятие проходит, условия для работы как участников форума, так и журналистов. Маленький зал, где проходит мероприятие, не в состоянии вместить большое число журналистов, следовательно, необходимо найти приемлемый алгоритм работы. При присутствии охраняемых лиц, вводятся, как правило, дополнительные ограничения по режимным соображениям. Все это надо учитывать, заранее оговаривать с журналистами, четко определив для них правила игры.

И здесь необходимо исходить из логики. Если протокольная съемка, то зачем на ней рядом с каждой камерой по корреспонденту? Да и надо ли десять камер, или можно обойтись тремя, но предоставить операторам больше возможностей для съемок. Для пишущих журналистов в таких случаях желательно организовывать, если есть возможность, трансляцию.

Когда я работал с журналистами на Олимпиаде, Играх доброй воли, фестивале, то каждый раз вел тяжбу за любой пропуск с пометкой «Всюду». Желание получить подобную аккредитацию так велико, что в ход пускаются самые фантастические объяснения.

Так, тогда еще первый канал телевидения на Олимпийских играх в Москве потребовал выдать более трехсот таких удостоверений. Список включал не только журналистов, но практически все руководство канала. Такие списки мы «заворачивали» без объяснений. Когда приносили сокращенный вариант на 100 человек - тоже. Когда приносили на пятьдесят - начинали разбираться.

Зачем пропуск «Всюду» комментатору, который сидит в своей кабине от начала до конца соревнований? Зачем пропуск оператору, рабочее место которого у камеры, установленной в конкретной точке? Зачем корреспонденту выходить на поле, если для него отведено место в ложе прессы? После логического анализа оставляли не более 20 пропусков.

Остальным журналистам давали пропуска с иными формами кодировки: «Поле», «Комментаторская кабина» и т.п. Вспоминается и другое. Указанные мероприятия были невероятно зрелищны, что привлекало большое число фотокорреспондентов. От того, на какой точке он будет работать, зависел результат съемки. Многие стремились подняться на площадку, расположенную на табло Центральной спортивной арены, кого-то притягивала площадка на мачте освещения. Но как разместить всех, как обеспечить их безопасность? А потому заранее составлялись схемы расположения фотокорров, как с учетом их интересов, так и значимости СМИ, которые они представляли. Непреложным было несколько условий для работающих на верхних точках: наличие справки от врача, позволяющей работать на высоте, страховочный монтажный пояс с актом освидетельствования, тщательный инструктаж.

Тяга к бумажкам, даже которые не имеют практического значения, в нашем народе неистребима. Я видел журналистов, которые были увешаны аккредитациями, как новогодняя елка.

Впрочем, кроме прав у журналиста имеются и обязанности.

Статья 49. Обязанности журналиста.

Журналист обязан:

1) соблюдать устав редакции, с которой он состоит в трудовых отношениях;

2) проверять достоверность сообщаемой им информации;

3) удовлетворять просьбы лиц, предоставивших информацию, об указании на ее источник, а также об авторизации цитируемого высказывания, если оно оглашается впервые;

4) сохранять конфиденциальность информации и (или) ее источника;

5) получать согласие (за исключением случаев, когда это необходимо для защиты общественных интересов) на распространение в средстве массовой информации сведений о личной жизни гражданина от самого гражданина или его законных представителей;

6) при получении информации от граждан и должностных лиц ставить их в известность о проведении аудио- и видеозаписи, кино- и фотосъемки;

7) ставить в известность главного редактора о возможных исках и предъявлении иных предусмотренных законом требований в связи с распространением подготовленного им сообщения или материала;

8) отказаться от данного ему главным редактором или редакцией задания, если оно либо его выполнение связано с нарушением закона;

9) предъявлять при осуществлении профессиональной деятельности по первому требованию редакционное удостоверение или иной документ, удостоверяющий личность и полномочия журналиста.

Журналист несет также иные обязанности, установленные законодательством Российской Федерации о средствах массовой информации.

При осуществлении профессиональной деятельности журналист обязан уважать права, законные интересы, честь и достоинство граждан и организаций.

Государство гарантирует журналисту в связи с осуществлением им профессиональной деятельности защиту его чести, достоинства, здоровья, жизни и имущества, как лицу, выполняющему общественный долг.

Как можно понять из прочитанного, очень далеко от идеала соотношение закона и реальности. Впрочем, рассказывая о подводных камнях взаимоотношений с представителями СМИ, я не хотел бы, чтобы сложилось впечатление, что мы имеем дело с людьми, от которых можно ожидать чего угодно. Напротив, российская журналистика базируется на стремлении заинтересованных и талантливых, а следовательно, неравнодушных людей силами слова сделать нашу жизнь чище. И даже отступления от закона иногда объясняется (что не оправдывает) стремлением сказать правду.

Однако «правду» каждый понимает по-своему. Недавно я встретил своего давнего коллегу, с которым работал в одной из структур PR. «Чем занимаешься?» «Работаю в газете, пишу заказные статьи».

Приметы времени - заказная статья, информационные войны. И как относиться после этого к закону о СМИ, разным кодексам, если сутью «этих примет» является грубейшее нарушение всех писаных и неписаных правил?

Статья 50. Скрытая запись.

Распространение сообщений и материалов, подготовленных с использованием скрытой аудио- и видеозаписи, кино- и фотосъемки, допускается:

1) если это не нарушает конституционных прав и свобод человека и гражданина;

2) если это необходимо для защиты общественных интересов и приняты меры против возможной идентификации посторонних лиц;

3) если демонстрация записи производится по решению суда.

Признаюсь, что сама легализация скрытой аудио и видеозаписи вызывает двойственное впечатление. Подсматривать в замочную скважину всегда считалось предосудительным, непорядочным. И тем не менее, мы имеем норму права, позволяющую «распространять» такую информацию.

Здесь целесообразно вывести за скобки скрытую съемку, носящую некий забавный характер. Мы все с удовольствием смотрим разного рода розыгрыши и шутки, снятые скрытой камерой. Безобидные и добродушные, если авторам не изменяет чувство меры.

Другое дело, если речь идет о банных скандалах. Нас воротит от этого зрелища, и не всем ясно, в чем общественная значимость предания гласности тайн конкретной личности. Мне представляется аморальным и то, что мы видим, и сам факт того, что нам это показывают.

В последнее время появилась практика публикации стенограмм телефонных переговоров, которые также защищаются законом. Глубоко убежден, что в ряде случаев мы имеем дело не со стенограммой разговора, а искуссно сделанной фальшивкой. Вроде есть лицо, есть некий факт, но попробуй проверь…

В каждом из этих случаев мы имеем дело с грубейшим попранием прав граждан. И не только прав граждан, но и самого закона о СМИ. Помните: «проверять достоверность сообщаемой им информации».

Мы долго и упорно боролись за права граждан, вводили различные ограничения для правоохранительных органов. Сегодня ни один уважающий себя оперативный работник не посмеет осуществить прослушивание телефонных переговоров или провести видеозапись иначе, как с санкции судьи. Более того, даже получив санкцию, он не имеет права передавать кому-либо негласную видео или аудиозапись - прямое нарушение закона. Все такие материалы имеют гриф «секретно», но увы, они довольно часто появляются в печати и на телевидении. В ряде случаев записи предоставляются структурами, не имеющими права проведения оперативно-розыскных мероприятий. И не всегда следуют адекватные правовые меры.

Я не отрицаю, что благодаря распространению подобных материалов в СМИ удается устранить негодных государственных чиновников. Но почему мы не знаем о реакции правоохранительных органов в отношении лиц, которые сделали НЕЗАКОННУЮ запись? Почему мы не знаем о наказании тех, кто нарушил статью Конституции и посмел прослушивать без санкции судьи частные телефонные разговоры? Вопрос отнюдь не риторический. Став однажды на этот путь, мы поощряем тех, кто в борьбе за власть, влияние и деньги готов идти на все. Подслушивать, подсматривать, а фактически издеваться и над нашими правами и над Конституцией России, где эти права закреплены.

Не гоже кивать на Америку и Запад, но не плохо бы вспомнить, чем закончился сексуальный скандал Билла Клинтона. Против подружки Моники возбуждено уголовное дело за проведение незаконной записи ЕЕ разговора с Левински.

Уж каков был общественный резонанс самого скандала! И тем не менее, сам факт записи вызвал вполне законную реакцию.

Сегодня нет особых проблем для проведения негласного прослушивания, негласной, скрытой съемки. И если в обществе не будет нормальной правовой реакции на все такие факты, то мы погрузимся в атмосферу всеобщей компрометации, а СМИ, которые такие материалы будут публиковать, потеряют уважение порядочных людей.

Статья 51. Недопустимость злоупотребления правами журналистов.

Не допускается использование установленных настоящим Законом прав журналиста в целях сокрытия или фальсификации общественно значимых сведений, распространения слухов под видом достоверных сообщений, сбора информации в пользу постороннего лица или организации, не являющейся средством массовой информации.

Запрещается использовать право журналиста на распространение информации с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой или национальной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи с их политическими убеждениями.

Анализируя эту статью, хотим мы того или нет, но приходим к весьма печальному выводу, суть которого в том, что сколько бы кодексов не писали, журналист остается человеком, которому присущи все человеческие слабости. И чем больше мы живем в условиях подхода к правовому государству, тем чаще приходим к мысли о том, что законы пишутся для того, чтобы их нарушать.

Информационные войны, пылающие на страницах газет, тому яркое свидетельство. Право журналиста нередко используется, и довольно активно, чтобы делать то, что категорически запрещено законом. Есть ли в том умысел - предмет особого разговора.

Стоит только взглянуть на наш экран или открыть газету. Вот вам компрометация людей по признакам расовой или национальной принадлежности, вот вам компрометация в связи с отношением к религии, вот вам компрометация по политическим убеждениям.

Некоторое время назад развернулась борьба с фашизмом в нашей стране. Безусловно, любое противостояние начинается с выяснения политических взглядов и убеждений оппонентов. Наблюдая этот процесс со стороны, невольно пришел к выводу, что ведется он от обратного. Помните, сколько эфирного времени предоставлялось Александру Баркашову, который, по мнению общественности, являлся носителем фашистской идеологии? Как правило, предоставленное ему для интервью время он максимально использовал для четкого и ясного выражения своих взглядов. При этом сам журналист выполнял предельно простую функцию. В заключении выступления Баркашова он говорил что-то нечленораздельное, типа «вот вам лицо настоящего фашиста», «как говорится, без комментариев» и т.п. И мало кто задумывался, что мысли, которые овладели разумом узкого круга ограниченных людей и озвученные Баркашовым в телевизионном эфире, становятся достоянием большого числа людей, которые, разделяя мотивацию сказанного, до сих пор не видели своих единомышленников. А потому после каждого такого эфира они стройными рядами вливались в ряды РНЕ - организации, отвечающей их сокровенным помыслам.

Примитивизм мышления, граничащий с нарушением закона, - ныне явление распространенное, хотя и глубоко аномальное. Если вернуться к ситуации с Баркашовым, то невольно задаешься вопросом - кто же является пропагандистом его взглядов? Он сам или ТВ, которое дает ему эфирное время?

В 1998 году в Санкт-Петербурге состоялся судебный процесс над издателем, который издал «Майн кампф» Гитлера. Так чем отличаются, по сути, те, кто также через свои каналы коммуникации распространил такие же взгляды Баркашова?

Мы можем это отнести за счет недомыслия, недостатка информации, а то и жизненного опыта того или иного журналиста. Но часто мы имеем дело с прямым и умышленным использованием своего положения для компрометации конкретных лиц (особенно в период подготовки к выборам) за политические убеждения. Этим грешат как левые, так и правые издания.

Я не случайно привел эти примеры в данном разделе, потому что даже неумышленные на первый взгляд действия могут граничить с нарушением ст.51.

Но вернемся к практике.

Мы освоили азы права, перейдем к зонам, которые граничат с законом, но где зачастую право подменяется термином «понятие». Да и как иначе, если в условиях, приближенных к боевым, ценность человеческой жизни приближается к нулю, а мотивация действий определяется классовой ненавистью.

Глава седьмая

Пленники миража

Умение обращаться с людьми - это товар,

который можно купить так же, как мы покупаем сахар или кофе.

И я заплачу за такое умение больше, чем за что-либо другое на свете.

Джон Рокфеллер

Ю. Р. ...Говорят, что королей играет окружение. Но в короли готовились с «младых ногтей». Тучами - гувернеры и гувернантки. Иностранные языки и танцы. И какой вилочкой съесть креветку, и какой иголочкой подцепить лимончик к чаю, и как на зеркальном паркете сделать ножкой, но при этом не повалить шаткий столик с бесценными часами...

Власть зари русской демократии, да, собственно, любая власть - это власть временщиков. Не власть, а видение власти, мираж. Кто был «ничем», тот «всем» никогда не станет. Тут-то «Интернационал» точно ошибался. Любой человек, став властителем, становится и рабом. Рабом своего непосредственного окружения...

А. М. Но службы PR и есть непосредственное окружение «короля» любого ранга. Будь то министр или начальник жилищно-коммунальной конторы. И когда мы заводим разговор о пиаре и работе этой важнейшей службы, мы имеем в виду идеальную деятельность всего ведомства...

Ю. Р. Давай все-таки держаться поближе к реалиям. Ведомственная пресс-служба, управление информации все-таки призваны не столько раскрыть работу этого ведомства, сколько создать этакую дымку, завесу, обусловленную характером работы ведомства, законами, охраняющими государственную и разную другую тайны. Поэтому любой «король», если это не самоубийца, всегда тащит за собой весь шлейф этого «непосредственного окружения». Это значит, что «PR-мены», успешно работающие со старым начальником, скорее всего будут подыскивать себе новую работу...

А. М. Принципы и методы хоть старых, хоть новых «окруженцев» будут все равно одними и теми же. Дважды два равняется четырем при любой власти и любом строе. А поскольку мы с тобой делаем нечто вроде «послания в вечность», давай будем исходить не только из сиюминутных реалий. Поскольку нет «пророка в своем отечестве», и мы чаще всего обращаем внимание на Запад, туда, где в теории создания миражей далеко превзошли нас, разработав точные критерии оценки действенности «Public relations».

В условиях дороговизны подписки на газеты население все чаще как окно в мир использует радио. Россия - страна необъятная, и количество людей, слушающих, например, «Маяк», исчисляется миллионами. Самой благодарной категорией журналистов на таких мероприятиях, как пресс-конференция и брифинг, являются радиожурналисты. Радиоэфир - бездонная бочка, а потому любая, даже самая малозначительная, на первый взгляд, информация, обязательно пройдет в эфире. И ее, в зависимости от радиостанции, услышат от Калининграда до Камчатки.

Но вернемся к теме. И хоть чуть запоздало, но внесем ясность - чем отличается пресс-конференция от брифинга.

Сегодня при использовании терминов мы часто допускаем путаницу, называя пресс-конференцию брифингом и наоборот. Это происходит иной раз оттого, что и тому, и другому слову сложно подобрать синоним, и в одном сообщении мероприятие называется и пресс-конференцией, и брифингом.

И тем не менее, пресс-конференция - это, прежде всего, обмен мнениями. Это один или несколько участников, выступающих в рамках заданной темы. Они же отвечают на вопросы, которые, как правило, охватывают широкий спектр проблем, однако в рамках темы.

Но как построить свое выступление?

Уже упомянутый Дейл Карнеги четко сформулировал, как, сколько и в какой форме излагать мысли. «Кто ясно мыслит, тот ясно излагает». Отбросим амбиции и повторим его слова:

«Начало выступления представляет наибольшую трудность, но в то же время оно является исключительно важным, ибо в этот момент ум слушателей свеж, и на него сравнительно легко произвести впечатление. Если полагаться здесь на случайность, то это может привести к слишком серьезным последствиям; начало выступления следует тщательно готовить заранее.

Вступление должно быть кратким и состоять не более чем из одного или двух предложений. Часто можно вообще обойтись без него. Приступайте прямо к сути вашего выступления, затратив на это минимальное число слов. Никто не станет возражать против этого.

Оратор может завоевать внимание своей аудитории следующими способами:

а) возбудив любопытство слушателей;

б) по-человечески поведав интересную историю;

в) начав с конкретной иллюстрации;

г) использовав какой-нибудь предмет (например, монету, которая дает право нашедшему ее на свободный земельный участок);

д) начав с какой-нибудь потрясающей цитаты;

е) показав, что тема выступления связана с жизненно важными интересами слушателей…

ж) начав с потрясающих фактов. Не начинайте ваше выступление слишком формально. Не показывайте, что вы слишком тщательно его готовили. Оно должно выглядеть свободным, непреднамеренным, естественным. Этого можно достичь, заговорив о том, что только что произошло, или о том, о чем только что говорилось.

А теперь несколько замечаний о концовке.

«1. Концовка речи действительно является ее самым стратегически важным элементом. То, что сказано в конце, слушатели, скорее всего, будут дольше помнить.

2. Не заключайте свое выступление словами: «Вот приблизительно все, что я хотел сказать по этому вопросу. Так что, пожалуй, я на этом закончу». Заканчивайте, но не говорите о том, что вы заканчиваете.

3. Тщательно готовьте концовку своей речи заранее. Знайте, слово в слово, как вы собираетесь закончить. Плавно заканчивайте свою речь. Не оставляйте ее, подобно зазубренному булыжнику..

4. Вот семь вариантов концовок:

а) резюмировать, вновь повторить и кратко изложить основные положения, которые вы затрагивали в своем выступлении;

б) призвать к действию;

в) сделать слушателям подходящий комплимент;

г) вызвать смех;

д) процитировать поэтические строки;

е) использовать цитату из Библии;

ж) создать кульминацию.

5. Подготовьте хорошее начало и хороший конец выступления, сделайте так, чтобы они были связаны друг с другом. Всегда прекращайте свое выступление прежде, чем ваши слушатели захотят этого. Помните: «После пика популярности очень скоро наступает пресыщение».

Вот что говорит о публичных выступлениях Блек. «Одним из профессиональных требований в общественной жизни является умение выступать на заседаниях, конференциях, официальных завтраках и обедах. Подготовку выступлений очень часто поручают отделу PR. В наши дни это обычная практика в правительствах, организациях и фирмах. Короткое и проникновенное выступление всегда имеет больший эффект, нежели длинная речь, которую подготавливают заранее и внимательно считывают с «бумажки». Очень большое количество выступлений подготовлено так, что их лучше прочитать потом, а не слушать во время произнесения.

Вопреки установившемуся мнению, нет необходимости начинать и заканчивать свое выступление анекдотом, тем более, если этот анекдот не имеет прямого отношения к теме выступления. Иногда можно рассказать какую-нибудь интересную историю, однако она должна быть рассказана умело».

Впрочем, Дейл Карнеги в своей книге «Как вырабатывать уверенность в себе и влиять на людей публично» советует то же самое, добавляя, что ни в коем случае нельзя начинать с извинений «Я не оратор… Я не подготовлен к выступлению… Мне нечего сказать…»

Ни в коем случае! Н и в к о е м с л у ч а е! Одно из стихотворений Киплинга начинается словами «Нет смысла двигаться дальше». Именно такое ощущение возникает у слушателей, когда оратор начинает свое выступление указанным образом.

Права старая поговорка, согласно которой хорошее выступление должно быть похоже на платье: достаточно длинным, чтобы раскрыть тему, но достаточно коротким, чтобы быть интересным.

В своей практике я видел немало людей, которые могут увлечь аудиторию, у которых логика обезоруживает самого циничного противника, а изложение и глубина раскрываемой темы завораживает. О них говорят только одно слово: «Профи!». Но бывает горько, когда после тщательно подготовленной пресс-конференции на полосах газет появляется только несколько общих фраз, серых и безликих. И не всегда виновны в этом журналисты.

Довольно часто при подготовке пресс-конференции руководитель пытается привлечь к ней по возможности широкий круг специалистов, и в результате за столом образуется «большая команда». Бывали случаи, когда сбоку приставляли дополнительные стулья. В лучшем случае при этом с сообщениями выступают два-три участника. Хорошо, если они дополняют друг друга и не повторяются. Хуже, когда каждый выступает с пространной речью, выдержанной в старом духе: «коротенький доклад… минут на сорок». Журналисты начинают скучать уже на пятнадцатой минуте.

Еще хуже, если при широком представительстве говорит только один человек. Остальные выступают в роли хорошо оплачиваемой мебели.

Случай с «мощной» командой мы, наученные на таких ошибках, называем «братской могилой».

По нашему мнению, собственно в президиуме не должно быть больше двух приглашенных и одного ведущего встречу. В противном случае возникает недоумение публики: зачем так много молчащих людей? Они что, контролируют друг друга? Или боятся нас?

Если есть необходимость иметь людей, которые могут дать пояснения по конкретному вопросу, их можно без ущерба для содержания мероприятия разместить в зале.

При этом необходимо учитывать способности ведущего пресс-конференцию. Его эрудицию, интеллект, умение изложить сложные вещи простым языком. Чем доступнее изложено, тем меньше искажений будет в последующих публикациях.

Брифинг - явление камерное. Для его проведения достаточно одного пресс-секретаря или иного участника, который излагает текущую информацию, давая свои комментарии. Как правило, следует один - два уточняющих вопроса, но опять-таки в рамках темы.

Отвечать на вопросы не по теме желательно после окончания брифинга.

Кстати, такое правило относится и к пресс-конференциям. Если вы хотите, чтобы журналисты осветили ту проблему, ради которой вы собрали их, старайтесь «отсекать» все отвлекающие вопросы. В противном случае все ваши усилия сойдут на нет. Поясню на примере.

В МВД впервые в истории министерства сотрудникам вручали жилищные сертификаты. Для придания значимости на это мероприятие пригласили журналистов. И действительно, явление было уникальным. Люди в погонах получали документ, гарантирующий им приобретение жилья. На мероприятие пригласили первого вице-премьера Правительства России Бориса Немцова. А накануне произошло событие, взбудоражившее общественность, - за взятки было арестовано практически все руководство Госкомстата.

Еще до начала активность и количество журналистов показалось подозрительным. Операторы расставили свои камеры не там, откуда лучше снимать вручение, а на входе. Журналисты объяснили это желанием снять «проход».

При появлении же Бориса Немцова и министра внутренних дел Сергея Степашина они буквально бросились к ним с одним вопросом: «Как вы прокомментируете вчерашние аресты?»

Даже привычный ко всему Немцов опешил. Он сказал что-то невнятное типа «Вор должен сидеть в тюрьме», после чего камеры испарились. Стало ясно, что информационное сопровождение события было провалено. И действительно, только одна программа упомянула факт вручения жилищных сертификатов. Остальные «оттянулись» на комментарии вице-премьера.

Поэтому запомните то, что было упомянуто выше, - бойтесь на пресс-конференциях вопросов, не относящихся к теме. Знайте, что частенько отдельные журналисты приходят к вам на мероприятие со «спецзаданием» - задать один-единственный вопрос, интересующий их программу, и скорее всего никак не интересующий остальных. Увы, даже в этом случае его коллеги обязательно, дабы не плестись в хвосте событий, используют ваш ответ в своих программах. Интуиция, профессионализм и хорошие отношения с журналистами позволяют выявлять такие «коварные замыслы». Иногда под видом лести. Признаюсь, что нередко приходилось при ответах на вопросы умышленно не замечать поднятой руки. И хотя, как правило, к вам в гости приходят люди знакомые, тем не менее, держать ухо надо востро.

Руководитель пресс-службы перед брифингом обязательно должен ознакомиться с лентами информационных агентств за последние сутки. Убежден, что при этом обязательно обнаруживается «мины замедленного действия». Ну, например, какое-нибудь бредовое заявление очередного политика, который вдруг решил привлечь к своей персоне внимание журналистов. Безусловно, агентство захочет получить наш комментарий. Это естественно, но какое отношение этот комментарий будет иметь к брифингу, скажем, по теме «Правовое обеспечение органов МВД»? Стоит поддаться искушению, сказать что-нибудь язвительное, и гарантирую, что только эта ваша реплика будет в эфире.

Кстати, о проведении пресс-конференций с темами, на первый взгляд скучными. Если заранее не поработать с журналистами, не наметить ряд проблемных вопросов, занавес будет опущен после первого акта. Удачно заданный подготовленными вопросами тон побудит и других журналистов вникнуть в проблему. Вобщем, как говорил Михаил Жванецкий, «давайте ваши вопросы, а то я не знаю, что мне делать с моими ответами».

Не менее важным обстоятельством, поддерживающим интерес присутствующих к теме, являются прямые ответы в том же ключе, в каком был задан вопрос. В апреле 1994 года после ликвидации Министерства безопасности, а затем создания Федеральной службы контрразведки (ФСК) Сергей Степашин (директор ФСК) проводил пресс-конференцию по результатам переаттестования личного состава. Были изложены основные тезисы, дан анализ ситуации. Начались вопросы.

Один был такой:

«Сергей Вадимович, чем занимались ваши сотрудники, находясь «за штатом»?

Можно было бы напустить тумана, дескать, все были на боевых постах, контролировали обстановку…

В принципе, это было бы правильно, и журналисты могли принять ответ к сведению. Но Степашин ответил что называется сходу:

«Чем? Чем? А чем бы вы занимались в подобной ситуации? Да ничем они не занимались…»

Зал зааплодировал. Тогда мне показалось, что ответ рискованный. Оказалось, напротив, ввиду такой откровенности и простоты он сразу набрал очки. Журналисты поняли, что с ним можно иметь дело.

Все это зафиксировали десятки камер, а вечером эта фраза, отражающая истинное положение, звучала с экранов. Но самая позитивная реакция была в стенах самого ведомства на Лубянке, где уже несколько лет была популярной фраза: «нет повести печальнее на свете, чем повесть о реформах в Комитете…»

Я уже говорил, что неплохо помогают проведению пресс-конференций развернутые выставки, показ видеоматериалов. Если таковые у вас есть, то по окончании пресс-конференции отдайте для «разгона» по телеканалам. Нет ничего более скучного, чем показ «говорящих голов». Телевидение живет в первую очередь не ушами, а глазами. Есть картинка - есть интересный рассказ. В противном случае, журналист будет вынужден искать изображение в архиве, и оно может оказаться настолько древним, что не исключены неприятности.

Однажды один из журналистов, комментируя пресс-конференцию, проиллюстрировал ее картинкой из архива. Мы не придали бы этому значения, если бы наутро не раздался телефонный звонок. Возмущенный мужчина вспомнил для начала всех наших родственников, а затем заявил, что он уже вышел из заключения, а его все показывают по телевизору как высшую заслугу в борьбе правоохранительных органов… с рэкетирами. Выложив все это, он назвал нас «фраерами» и «липачами».

Немаловажно при работе перед телекамерами следить за собой. Иногда увлекшись рассказом, человек начинает постукивать по столу, шуршать бумагами, а то и просто, жестикулируя, задевать микрофоны от камер, стоящие перед ним. Все эти шумы попадают на ленты. Особенно неприятно это для радиожурналистов, для которых звук - главная ценность.

Для того чтобы мысль не была вырвана из контекста хотя бы на телеэкране, я прибегал к весьма простому, не требующему отработки приему. Безусловно, этот прием годится только для аудиовизуальных СМИ.

Известно, что любой монтаж делается тем проще, чем размереннее речь. Чем короче фразы, чем больше в ней пауз, тем проще делать «склейки». При работе с журналистами, которые тебя никогда не искажали и не подводили, вы стремитесь именно так говорить, обеспечивая им за счет темпа облегчение последующего монтажа. Если же вы предполагаете, что при «склейке» произойдет потеря мысли или ее искажение, то попробуйте говорить таким образом, чтобы исключить отрыв слова или фразы от предыдущего предложения.

«…по нашим данным, к этому могут быть причастны террористы из числа т.н. НЕПРИМИРИМЫХОДНАКО, это не исключает иных версий…» Если же вам необходимо продлить фразу, можете менять темп и тембр речи. Склеить две фразы, сказанные разным тембром, профессиональному журналисту будет трудно, потому что слишком явной будет склейка. Оговорюсь, что при этом вы должны помнить, что изложение должно быть кратким.

На пресс-конференциях и брифингах работают и фотокорреспонденты. Среди них всегда есть те, кого за границей называют «папарацци». Вы их легко сможете вычислить по той точке, с которой они снимают, и по объективу, который установлен на аппарате. Увидите широкоугольник - имейте в виду, что обаяние Сталлоне на фотографии вам не грозит. А если еще и съемка ведется с нижней точки, то, будьте уверены, что место в «Кунктскамере» вам обеспечено. Часто развлекаются таким образом фотокорры из газеты «Коммерсант».

Находясь за столом, вы вряд ли сможете протестовать. Так что обаятельно улыбайтесь и делайте вид, что ничего не происходит.

Несколько слов о расстановке камер в зале. Хорошо, если зал большой и операторы не будут никому мешать. А если маленький? Каждый оператор стремится занять наиболее удачную точку. И нередко получается так, что собственно корреспонденты находятся за баррикадой из камер. Вы не видите их лиц и не всегда понимаете, кто задал вопрос, кто хочет задать вопрос. Это создает впечатление какой-то неряшливости и неорганизованности. Стремитесь выстроить мизансцену таким образом, чтобы на переднем плане находились журналисты, а сзади них стояли камеры. Это надо делать заранее, исходя из того, что операторы более проворны, и потому выставляют свои штативы на точку задолго до начала. Пишущие журналисты иногда приходят в обрез, а потому занимают те места, что остались.

Газеты - разговор особый. В последнее время ни один уважающий себя пишущий журналист, если у него есть имя, не ходит на такие мероприятия. Довольно часто приходят стажеры, которые нередко не понимают, о чем идет речь, а потому в лучшем случае на полосе вы увидите выдержки из своего пресс-релиза. В худшем прочитаете такое, что долго будете плеваться и вспоминать родственников журналиста.

Это не значит, что маститые журналисты гнушаются черной работы. Просто у каждого из них имеются свои контакты в управлениях и департаментах ведомства.

Они получают оперативную информацию в рабочем порядке. Кстати, своей осведомленностью они могут ошарашить даже руководителя Управления информации. Это, впрочем, понятно. Журналист ведет одну тему, под нее подбирает информацию. Руководитель Управления информации вынужден держать в голове только основные или «горячие» темы. Так что не обижайтесь на тех журналистов, которые больше вас информированы. Но всегда анализируйте, насколько «открыта» эта информация. Насколько она подлежит разглашению или же добыта недозволенными методами.

В последние недели своей работы в качестве начальника Управления информации МВД я резко сокращал число пресс-конференций, выход от которых не покрывал затраченные физические и моральные издержки при подготовке.

И тем не менее, такие мероприятия необходимы. Но их нужно тщательно готовить. Готовить не только пресс-релиз, но и сделать видеоролик, организовать выставку, представить иные материалы, которые заинтересуют журналистов. И если есть возможность, то пригласить журналистов «штучно», проявив к каждому внимание.

Особая тема - «серые» брифинги. Как правило, такие мероприятия проводятся накануне какого-нибудь события - поездка руководителя в регион, проведение операции. На такое мероприятие приглашается очень ограниченный круг журналистов, которые непосредственно будут привлекаться к мероприятию. Желательно, чтобы это были люди, умеющие держать язык за зубами. Смысл таких мероприятий в том, чтобы более полно объяснить суть проводимой акции, нередко с приведением фактов и цифр, не подлежащих публикации. Такая работа окупится сторицей. Подготовленный журналист может значительно глубже и интереснее раскрыть тему. А «камерность» обстановки позволит более предметно ее обсудить. Но «серые» брифинги - явление не для широкого круга. Случайно попавший, недобросовестный журналист непременно сделает сенсацию из того, что заранее было оговорено «не для печати», «для вашей ориентации, но без распространения». Увы, для некоторых собственная дешевая слава ближе и дороже, чем доверительное к ним отношение.

А теперь несколько практических технических советов. Или как пишет в таких случаях Д. Карнеги - «Резюме». Оно применимо для большинства пресс-служб.

1. Руководитель пресс-службы сообщает о дате, времени и теме проводимой пресс-конференции или брифинга (брифинги, как правило, проходят после окончания значимых мероприятий в ведомстве). Оговариваются приглашаемые СМИ .

2. После согласования условий аккредитации рассылается сообщение с указанием места и темы пресс-конференции, порядок аккредитации, т.е. дата и время, до которого принимаются заявки на аккредитацию (как правило, аккредитация прекращается за 1 час 30 минут до начала мероприятия) и номера факса или телефона, по которым принимаются заявки.

3. При необходимости (в зависимости от времени года) вы информируете хозяйственные службы для организации работы гардероба.

4.Накануне дня проведения мероприятия сотрудник отдела созванивается с пресс-секретарем участника пресс-конференции для подтверждения даты и времени мероприятия.

5. По мере поступления заявок на участие составляется список журналистов, желающих принять участие в пресс-конференции и брифинге. Там же указываются номера автотранспорта для проезда на территорию телегрупп.

6. Один экземпляр списка отдается ведущему пресс-конференцию или брифинг и один экземпляр остается в отделе.

7. За 30-40 минут до начала мероприятия необходимо подойти к подъезду (внутри здания) для встречи журналистов и проводить их в помещение, где будет проходить намеченное мероприятие.

8. Перед началом мероприятия (а лучше после) раздать пресс-релиз участникам брифинга.

9. Во время проведения мероприятия необходимо находиться в помещении, где оно проходит, на случай оказания какой-либо помощи ведущему, а также для соблюдения в нем надлежащего порядка.

10. По окончании мероприятия проводить представителей СМИ к выходу. По просьбе желающих можно организовать запись интервью с участником пресс-конференции или брифинга для телерадиокомпании, а также предоставить возможность корреспондентам агентств продиктовать сообщения по телефону.

Любое ведомство в последние годы проводит работу по расширению международных да и внутренних связей. Поездки руководителей и переговоры - естественное и объективное явление нашего времени.

Безусловно, мы заинтересованы и в том, чтобы отражать такие мероприятия, а следовательно, часто подключаем к ним прессу. Естественно, что интерес к такому мероприятию впрямую сопрягается с его значением, привлекательностью фигур - субъектов переговоров. В своей деятельности мы исходим из двух задач: съемка протокола и выход к прессе. Если с первой задачей в принципе все ясно (снимается встреча, рукопожатие, при возможности вступительные слова), то выход к прессе надо готовить. Ведь не всегда журналисты четко представляют себе, о чем будет идти речь на переговорах, что может быть там интересного для читателя и зрителя. Поэтому время от протокольной съемки до выхода к прессе целесообразно посвятить соответствующим комментариям. При этом вы не гарантированы от вопросов, не относящихся к теме встречи. Лучше заранее определить вопросы и тех журналистов, которые их будут задавать. Ведь сам выход к прессе носит тоже в известной степени протокольный характер и должен пройти динамично и конкретно. А потому:

1. Начальник отдела или сотрудник, отвечающий за мероприятие, должен получить программу его проведения в соответствующем департаменте или отделе протокола.

2. Получить документы к мероприятию для прессы в управлении (отделе), который занимался его подготовкой. Размножить в необходимом количестве.

3. Руководитель пресс-службы должен определить количество и состав приглашаемых СМИ:

а) для аккредитации иностранных журналистов необходимо связаться с иностранными представительствами - посольствами для получения списка СМИ, которые будут работать на мероприятии;

б) определить ТВ-каналы для протокольной съемки.

4. Оповестить соответствующие СМИ.

5. Подготовить аккредитацию на мероприятие:

а) составить список с указанием СМИ, фамилий и инициалов журналистов для съемочных групп. Для заезда на территорию указать номера автотранспорта.

б) в списке указать фамилию сотрудника пресс-службы, отвечающего за работу со СМИ на мероприятии; список утверждается начальником пресс-службы.

6. Списки аккредитации передать в охрану для обеспечения беспрепятственного прохода на мероприятие.

7. Встретить журналистов при входе совместно с сотрудником охраны и проводить к месту проведения мероприятия.

8. Объявить порядок работы СМИ на мероприятии и раздать материалы, предназначенные для СМИ.

Не менее важной является организация работы на выезде. Новые руководители ведомств люди активные и стремительно передвигаются в пространстве и времени. Нередко их сопровождают группы журналистов.

Управление правительственной информации разработало порядок работы с журналистами за пределами Москвы, который помогает избежать различного рода накладок.

Рабочий механизм состоит из трех этапов:

- подготовка мероприятия в Москве до вылета передовой группы;

- работа в составе передовой группы непосредственно на месте;

- участие в ходе официального визита за рубеж или поездки по стране.

1. При подготовке мероприятия в Москве сотруднику пресс-службы необходимо:

- совместно с протоколом и другими службами принять участие в разработке предварительной программы визита за рубеж или рабочей поездки по стране;

- доложить предварительную программу начальнику пресс-службы и получить от него указания по составу фото-и телесъемочных групп, а также пишущих журналистов для освещения визита (поездки) руководителя ведомства за рубеж (по стране);

- позвонить в выбранные СМИ и составить списки лиц, вылетающих в составе делегации;

- отправить списки аккредитованных журналистов в протокольный отдел, в посольство государства, куда намечается визит, два экземпляра списков направить в посольство Российской Федерации в стране предполагаемого визита. Позвонить пресс-атташе или сотруднику посольства, отвечающему за информационный блок, и выяснить условия допуска российских журналистов на все мероприятия в рамках визита. Если руководитель отправляется в один из регионов России, то списки аккредитованных журналистов направляются в управление (отдел) информации соответствующего региона (области, города);

- исходя из предварительной программы визита (поездки) продумать и обговорить с телеканалами предположительное время перегонов отснятых видеоматериалов, условия заказа и оплаты;

- подготовить справочный материал об основных социально- экономических показателях, уровне жизни людей, их политических пристрастиях и направлениях развития данного иностранного государства (региона России).

Глава восьмая

…И опыт, сын ошибок трудных

Одна газета стоит целой армии!

Наполеон

А. М. Итак, команда на поле. Свисток, вбрасывание.

Так, куда бежать и что делать?

Прежде всего, определитесь, где вы, кто из вашей команды полезен.

Условно, на первых порах, необходимо выделить три направления деятельности:

- работа с печатными СМИ;

- работа с электронными СМИ;

- анализ и прогноз.

«А вот об этом поподробнее», - сказал один литературный герой.

Проходя мимо развалов газет, обыватель теряется. Что купить? Что прочитать? По данным Госкомпечати, в России сегодня издается более десять тысяч газет. Точную цифру назвать нам вряд ли удастся. Газеты каждый день рождаются и умирают.

Некоторые становятся раритетом после первого номера. Нет средств. Иные меняют хозяев, политическую окраску, тираж и оформление.

В одних печататься почетно, в иных... Но на всех распространяется закон «О средствах массовой информации». И на них и на нас, а потому, хочется того или нет, но вступать в «правовые отношения» придется со всеми, кто этого пожелает. Не хочется, бывает противно, но Закон права на информацию распространяется и на них. А потому скрипите зубами, мойте после встречи руки, но Закон выполняйте.

Как иногда хочется выполнить наказ профессора Преображенского... Но - не судьба.

В газете работают люди со своими взглядами, пристрастиями, достоинствами и пороками. Но журналист не просто человек. С. Блек считает, что, для того чтобы наладить удовлетворительное сотрудничество с журналистами, необходимо понять, как они работают и каков их образ мыслей.

Иногда для этого полезно познакомиться с пособиями, которыми журналисты руководствуются в своей работе. Надеюсь, это не секрет?

Ю. Р. Нет, конечно! Любое знание полезно. Если не возражаешь, то ниже я приведу выдержки из лекции, которую я прочитал молодым журналистам на семинаре в Домжуре. Семинар проводил Центр экстремальной журналистики СЖ РФ.

Очень часто - по поведению в «зоне», в «горячей» точке видишь, что многие из нас совершенно не представляют себе, куда они попали, и что нужно делать в следующую минуту.

Вероятно, то, что написано ниже, кому-то покажется лишней перестраховкой. Но в работе, связанной с риском для жизни, «лишнего» не бывает.

В первые часы и минуты, - да что там минуты! - в первые несколько дней информация поступает к нам большими блоками, в целом, без деталей. Так сказать, в общем виде. Поэтому эти дни можно считать «критическими» - самыми рискованными. Это чем-то напоминает печать фотографии.

Вначале проявляется контур снимаемого предмета, но с течением времени начинает проявляться все больше и больше деталей. Как и в фотографии, важно не спешить, дождаться, чтобы обстановка для вас окончательно прояснилась, чтобы можно было увидеть ситуацию во всех деталях.

Попадая в незнакомое место, люди ведут себя по-разному. Одни пытаются осмотреться, оценить обстановку самостоятельно, другие начинают расспрашивать «старожилов». Третьи пытаются подчинить события себе и живут в собственном ритме и собственной жизнью, которая порой не вписывается в ритм, создавшийся задолго до их приезда. Эти третьи, как правило, создают проблемы и подвергают опасности не только свои жизни, но и жизни коллег.

Один из армейских законов Мэрфи гласит: «Никогда не вызывай огонь на себя - это раздражает окружающих!»

С точки зрения психологии вполне объяснимо, что в самом начале пребывания на новом месте любой человек просто не в состоянии видеть деталей, которые говорят о приближении опасности.

Тревожный сигнал теряется в вихре новых впечатлений. Как правило, на адаптацию уходит три-четыре дня.

Конечно, если программа или газета ежедневные, то они ждут информацию. В таких случаях лучше будет, если подождут.

Некоторые редакции и телеканалы посылают корреспондентов на работу как бы «вахтовым методом». Одна группа сменяет другую, и здесь полезно было бы, как в эстафете, иметь «коридор разгона», когда на точке какое-то время работают журналисты двух групп одновременно. Тогда «старожилы» смогут хотя бы немножко проинструктировать перед отъездом остающихся.

Но это все уже в командировке.

А что делать перед командировкой? Как к ней подготовиться?

Неплохо бы для начала определиться, а оно тебе надо? Зачем ты туда едешь? Военные - понятно, у них приказ. У других военных - тоже понятно, у них контракт, они туда едут зарабатывать деньги. (Деньги, надо сказать, мизерные.) Это - контрактники.

Раньше, когда Отечественная война кончилась, а Перестройка еще не начиналась, молодые люди ехали на далекие стройки «за туманом и за запахом тайги». Здесь ситуация не та.

Вместо «запаха тайги» тебя поджидает тяжелый трупный смрад, которым пропитано все: вода, которую ты пьешь, еда, сам воздух, которым дышишь. И к этому нужно быть готовым тоже. Тумана тоже будет вдоволь. Только из этого тумана, окутывающего пространство грязно-белым саваном, в любую секунду может прилететь пуля, граната, а под ногами, идущими по грязной земле, может оказаться мина.

Может быть, за деньгами? Но денег ты особенно на первых порах, не заработаешь...

Из сотен репортеров, знакомых по «горячим» точкам, я не знаю ни одного богача. Заработок репортера никак не оправдывает тот риск, которому ты подвергаешь свою единственную жизнь. Имеется в виду российский репортер. Работы на западные компании мы здесь касаться не будем...

Тех, кто действительно по-настоящему зарабатывает на войне, на передовой не встретишь. Они ходят и ездят другими дорогами.

Что же поджидает новичка в «горячей» точке? Для начала источники информации, как правило, для него закрыты наглухо. Если тебя не знают, то будь ты хоть семи пядей во лбу и представляй самую авторитетную в мире компанию или газету, отношение долгое время будет настороженным. Не один день и ни одной публикацией ты будешь завоевывать себе авторитет, такой, чтобы с тобой считались. Здесь, как нигде, царит клановая замкнутость.

Ты должен, в первую очередь, проявить себя как самодостаточная личность, а орган или издание, которое ты представляешь, - вопрос даже не второй. В тебе самом должны увидеть своего человека, не труса, не сноба, и не предателя... Но это совсем не требует совместной пьянки, панибратства или освоения местного жаргона.

Самое главное, не нужно изображать из себя человека, приближенного к начальству, всезнайку и задаваку. Если люди видят, что ты стремишься научиться, не стесняешься переспрашивать, короче - не боишься выглядеть «дураком», тебе всегда подскажут и помогут...

Очень важно при этом научиться первым смеяться над собой, не обижаться на шутки и «приколы» порой весьма обидного свойства, но всегда держать дистанцию, чтобы собеседники не считали тебя своим «в доску»...

Что же заставляет ехать в «зону» боевых действий? Размышляя на эту тему, я пришел к выводу, что мы, те, кто по доброй воле едут работать на войну, люди просто ненормальные. Нас нужно держать под наблюдением психиатров в комнатах, где все стены и потолок обиты мягким поролоном или войлоком. Чем там стенки обивают?

Значит, поставим сами себе диагноз - это какая-то неведомая науке разновидность помешательства. Есть одна завиральная теорийка: Зигмунд Фрейд считал, что это жажда смерти. По-гречески - танатодромия.

Но Фрейд не жил в России эпохи смутного времени. Чего-чего, но жажды смерти как-то ни разу не приходилось испытывать.

Беда в другом: в первый раз ты едешь туда по заданию, второй раз - снова, а потом эти поездки затягивают, как наркотик. И спустя два-три дня после возвращения тебя тянет обратно, в «горячую» точку, где жизнь проходит на грани смерти, а смерть поджидает за каждым углом...

Тебе в мирной жизни становится попросту скучно и неинтересно. И ты начинаешь думать, что вот там - жизнь, с бурлением адреналина в крови, с игрой в поддавки со смертью. Это опасное заблуждение.

Да, действительно, война - это еще и наркотик, но нельзя поддаваться соблазну и эйфории. Никто не хотел умирать, но они, многие из нас, - погибли. И этот скорбный список растет.

…Но продолжаются войны, и мы должны хоть как-то подготовится. Нет, не к смерти, а к жизни, и, несмотря ни на что, выполнению редакционного задания.

Говорят, что во время Великой Отечественной войны в разведывательных подразделениях работала жестокая, но очень эффективная система отбора. Молодое пополнение отсылалось на диверсионные задания, после выполнения которых их обратно, выражаясь компьютерным языком, по умолчанию, не ждали. Но некоторые возвращались «всем смертям назло».

Из числа тех, кто прошел несколько таких заданий и всегда возвращался, набиралось отдельное подразделение ветеранов, которых обучали вдвое жестче остальных и которые уходили на задания, имея четкий приказ - любой ценой вернуться и доставить информацию.

Были они и в Китае, где таких разведчиков называли «лазутчики жизни».

Но мы - отвлеклись. До командировки у нас и без Китая своих дел - невпроворот.

Для начала необходимо изучить всю доступную литературу.

И начать с Интернета. Желательно прочитать все, что можно найти в Сети, чтобы знать историю конфликта из надежных, заслуживающих доверия источников.

Неплохо заглянуть в сайты противоборствующих сторон, чтобы никакие вопросы не были для вас неожиданными.

В критическую минуту, когда к животу приставлен пистолет, раздумывать некогда, нужно быстро и с наименьшими потерями для себя отвечать на все вопросы...

Любой конфликт, будь то армянско-азербайджанский в Нагорном Карабахе, грузино-абхазский, гражданская война в Таджикистане, война в Приднестровье - имеет свои корни, свои особенности, которые необходимо знать перед поездкой, хотя бы на «кухонном» уровне.

Как нельзя удержать два арбуза в одной руке, так невозможно быть на двух фронтах одновременно.

В идеальном случае, на стороне «противника» должны работать ваши «антиподы» - коллеги, которые поставляют в редакцию информацию «с другой стороны», а в редакции, куда стекаются два этих «ручейка», сидят умные и знающие редакторы, которые выпускают на страницы газет или на экран телевидения взвешенную информацию сразу с двух сторон. Не дело журналисту быть политиком - это другая работа.

Но тут я говорю про идеальную ситуацию, которая бывала в моей жизни не так часто, как хотелось бы.

В итоге все равно получалось так, что я находился вначале на одной стороне, потом возвращался в Москву, сдавал материал и ехал на другую.

И там, и тут я узнавал о противниках много интересного, но… не имеющего никакого отношения к истине.

Всегда было крайне заманчиво дать в эфир нечто такое жареное и сенсационное, но приходилось всегда наступать на «горло собственной песне» и отсеивать излишне сенсационную информацию, как не выдержавшую проверку...

Так что сенсации, которые будут ждать легковерного журналиста, не подготовившегося должным образом к командировке, будут валяться на каждом шагу, только успевай их подбирать. Существует четкая зависимость: чем эмоциональнее, агрессивнее материал, который вам подсовывают, тем дальше он от реальности.

Я бы мог привести множество примеров и случаев, происходивших во время войны в Нагорном Карабахе, в Южной и Северной Осетии, в Таджикистане, в той же Чечне, когда в руки попадались печатные, рукописные материалы, ставящие с ног на голову все наше представление об истории конфликта, о его ходе...

Поэтому журналисту-экстремалу следует запомнить простую истину: необходимо стараться быть НАД конфликтом, выступая в роли чуть ли не Господа Бога, не давая себе права встать на чью-либо сторону. Это трудно, но - возможно...

Часто на журналиста смотрят, как на шпиона, который приехал в боевые порядки выведывать какие-то военные тайны. Чем большую осведомленность в армейских порядках ты проявляешь, тем опасливее на тебя косятся.

Не раз и не два мне приходилось наблюдать, как офицеры или старшие командиры замолкали при виде подходящего к ним репортера. Это тревожный признак. Значит, здесь тебе не доверяют, и ты вполне можешь схлопотать пулю не от противников, а от «друзей».

Здесь мне хотелось бы остановиться на окопной «дружбе». Той «дружбе», которая в кавычках. Многие из нас в силу особенностей своего сверхкоммуникабельного характера пытаются обзавестись друзьями среди солдат и офицеров, находящихся «на передке». Желание, конечно, похвальное, но не следует забывать, что вы здесь «на время», отработаете свое и уедете, может быть, даже захватив их письма к родным, а им здесь оставаться. И когда вы вернетесь (если вернетесь) сюда через одну или несколько недель, то в рядах ваших «боевых друзей» могут ощущаться заметные потери. Одних ранило - «груз 300», а другие отправились по домам в цинковых гробах. И каково будет вам, их «другу», бросившему их в трудную минуту.

Поэтому я бы хотел предостеречь журналистов, которые пытаются каким-то образом вступить в «боевое братство». Вы выполняете задание редакции по подготовке, сбору информации, съемке, словом, выполняете мирную журналистскую работу в экстремальных условиях.

Но вы, грубо говоря, можете в любую секунду покинуть окоп, в котором находитесь, если соседний покажется вам более теле- или фотогеничным, и (или) боец, ваш сосед по окопу, не может связать двух слов, а вам нужно интервью в кадре, то есть вы их «используете» для достижения своей цели. И вы, и они это прекрасно понимают и в какой-то мере «используют» вас для достижения своих целей.

Но создание иллюзии «братства» мне кажется верхом цинизма... Вы уедете завтра или через неделю, а еще через две следующие - события, новые люди заслонят от вас ту мимолетную встречу на войне. А ведь боец, офицер может испытывать другие чувства и рассчитывать на вашу поддержку или помощь в жизни... Готовы ли вы? Или пройдете мимо человека, бросившегося вам на шею у входа в редакцию и готового взвалить на вас - «друга» свои проблемы?

Вы - штатский человек. Вашим принципам противоречат война, убийство, какими бы мотивами эти аморальные действия ни прикрывались. И вы, волей пославшей вас на фронт судьбы, находитесь в окружении убийц, как вольных (офицеров, контрактников), так и невольных (солдат, попавших в зону боевых действий по призыву).

В какие бы слова не рядилось убийство, а слов для его оправдания придумано предостаточно, оно остается актом насильственного лишения жизни человека. Во имя чего? Во имя наживы, во имя захвата, во имя удовлетворения амбиций... Все это покрыто словесной шелухой, патриотическими или религиозными лозунгами. Это такие правила игры.

Вы это знаете. Широта взгляда журналиста в любом случае будет большей, чем у бойцов и даже ряда командиров на местах, но не спешите делиться своими взглядами, это может быть неправильно понято. И может получиться так, что считать вас будут, может быть, не шпионом, так провокатором.

Один из законов, который вам следует выполнять неукоснительно, никогда ни с кем не делиться выводами, не говорить о содержании будущей передачи или статьи. Во-первых, статья может быть в последнюю минуту снята с полосы, так же как и передача не сможет по ряду причин выйти в эфир. Во-вторых, выводы, которыми вы поспешно поделитесь с окружающими, могут быть ошибочными. После окончания командировки, узнав все, о чем вы собираетесь писать, вы их скорректируете. Но тогда вас наверняка будут считать лжецом.

Совсем недавно мне пришлось дать интервью журналисту одной радиостанции. По характеру вопросов я понял, что сам он во время войны там не был, и обстановку себе не представляет даже на уровне «глобуса». Зачем он взялся за передачу - непонятно. Может быть, гонорар нужен, может быть, заставили.

Я попал в неприятную ситуацию: у меня берут интервью, задают вопросы. Но рамки передачи малы, а на задаваемые вопросы, тем более, на такую сложную тему, коротко ответить невозможно. Ответ строится на фундаменте большого пласта знаний, которые остаются как бы «за кадром». Остается надеяться, что радиослушатели не дурнее меня и кое-что из истории вопроса знают...

Один из вопросов звучал так: «Кто первым начал войну в Нагорном Карабахе?». Вот и попробуй на него ответь кратко, даже зная всю многовековую предысторию конфликта.

Что такое конфликтная точка? Это место слияния противоречий, которыми богата наша жизнь.

Одно из известных высказываний Конфуция буквально переводится так: «Не дай вам Бог жить в эпоху перемен!»

Мы живем в такой эпохе вне зависимости от Конфуция, и у нас такие «конфликтные» или, как их еще называют, «горячие» точки, могут быть где угодно.

Это и грязные информационные войны во время выборов разного уровня, это и борьба за власть в отдельном регионе, это борьба за собственность, которая принимает все более устрашающий размах. Впрочем, подобные конфликты мы уже перестали называть таковыми. Так, издержки мирной жизни... Но на самом деле это - настоящая война, где есть убитые, раненые, есть свои стратегия и тактика, есть свои предатели и герои...

Но в такой, «пограничной» войне, есть свои Несторы-летописцы. А мы будем говорить о войне «горячей», о той, в которой противоречия достигли своего апогея и стороны не нашли другого способа их разрешить, как только взяться за оружие.

Всякая война начинается с мелких, казалось бы незначительных конфликтов, которые в самом начале средства массовой информации и не замечают. Любая большая драка начинается с первого камешка, с первого разбитого окна, а чтобы вызвать лавину в горах, порой бывает достаточно просто громкого звука.

Но вот мы, по заданию редакции, канала, компании едем освещать события, происходящие в «горячей» точке. Теоретически мы уже знаем многое о конфликте, который едем освещать, остается подготовить аппаратуру и подготовиться самому.

Если ты фотограф или телеоператор, нужно подготовить камеру так, чтобы она не выглядела новой, только что из магазина. В этом случае очень помогают изолента и скотч, которыми вдоль и поперек обклеивается камера. После такой несложной операции камера выглядит так, словно она работает только благодаря этой изоленте. Теперь она становится малопривлекательным объектом для криминала, который, в принципе, мог украсть или просто отобрать камеру для последующей перепродажи.

Вопрос, как одеваться в командировку на войну, заслуживает отдельного рассмотрения.

Прежде всего, на вас не должно быть ничего нового, и, уж, во всяком случае, ничего из разряда «экстра-ультра». Вас могут застрелить, чтобы просто завладеть крепкими ботинками...

Кроме того, следует избегать одеваться ярко. Для снайпера, который высматривает далекую цель, ты должен сливаться с окружающими тебя местными жителями и обстановкой. Но при ближайшем рассмотрении (например, на блокпостах) твоя одежда все-таки должна какими-то деталями выделяться.

Меня всегда до слез трогала надпись, которую некоторые журналисты наносили на свою одежду. Огромными буквами во всю спину на куртке или майке было написано обращение: «Я журналист! Не стрелять!»

Единственное, чему служила эта яркая, броская надпись, - она позволяла снайперу прицелится получше. В таких случаях гораздо эффективнее журналиста защищают бронежилет и каска. Причем то и другое должны заметно отличаться от той амуниции, которая используется армией.

На мой взгляд, использование армейских бронежилета и каски равносильно тому, что ты, находясь в боевых порядках одной из сторон, взял в руки оружие…

Прошло более десяти лет с момента Большого Взрыва, который разметал на куски бывший СССР. За это время в зонах локальных конфликтов выросло молодое поколение, которое за всю свою сознательную жизнь ничего, кроме войны, не видело.

Там почти нет телевидения, нет газет, грамотные люди, умеющие хотя бы читать и писать, превращаются в исчезающую популяцию, анахронизм.

Герои, с которых молодые люди, выросшие и живущие в «горячих» точках, «делают» свою жизнь, - боевики, бандиты, удачливые воры, убийцы. Жизнь, которой сейчас живут подрастающее и подросшее поколения, не стоит и ломаного гроша. И почему вы, отправляясь туда, думаете, что местные жители будут лучше относиться к вашей жизни, если они не ценят свою?

Во все времена завоеватели, силой захватывая чужую землю, территорию, город, деревню, даже отдельный дом, стремились навязать свою веру, заставить людей молиться своим богам, ценить те же ценности, которые завоеватели несут с собой.

Несколько раз мне доводилось наблюдать, как западные миссионеры пытаются нести «свой устав» в чужой монастырь.

Во всем западном мире считается, что частная собственность священна и неприкосновенна. Что жизнь человеческая - высшая ценность. Что женщина - существо, если не выше, то уж, во всяком случае, равна мужчине. Произнесите эти слова в лагерях беженцев или в горских селениях той же Чечни. Вас просто поднимут на смех... Если не убьют и не захватят в рабство...

Вопрос питания достаточно важен, но ведь мы едим, для того, чтобы жить, а не живем для того, чтобы есть, не так ли? А если серьезно, то вопросы питания и питья напрямую связаны с вопросами безопасности.

Никогда не забуду стоны раненого солдата, который в неурочное время пошел за водой с чайником. Его командир решил побаловать чайком заехавших на блокпост журналистов. Воды, конечно, он набрал, но его подстрелил снайпер.

Любая попытка оказания помощи солдату пресекалась выстрелами, и мальчишка до темноты лежал на берегу, спрятавшись под какую-то корягу. Ночью его вытащили и отправили в тыл, но ногу спасти не сумели... Такой получилась горькой цена кружки чая на передовой. А чайник в итоге мы наполнили водой, прихваченной с собой в пластиковых бутылках...

Питаться, по возможности, нужно теми продуктами, которые привезены с собой. Если желудок достаточно крепкий, то можно встать «на довольствие» у военных. В условиях гражданской войны лучше не рисковать. В Таджикистане все бутерброды, заготовленные дома, как правило, отдавались голодным детишкам. После командировки не сразу удается вспомнить, чем питались все дни командировки. Впрочем, иногда были просто счастливы, что уносили оттуда ноги. Если при этом удавалось что-то снять, то чувство радости перехлестывало всякие границы. Но ведь это, на самом деле, не главное?

Вообще два-три дня вынужденного поста еще никого не погубили.

Итак, страховка в кармане, командировочные получены и частично растрачены на сувениры, аппаратура и одежда соответствуют сезону и задачам, которые поставила перед вами редакция. Теперь продумываем, какими путями можно добраться до цели.

Самый простой - купить билет на самолет или поезд. А если самолеты в конфликтную точку не летают? Поездом добираться слишком долго. Ни одна редакция не примирится с отсутствием корреспондента в зоне конфликта в то время, пока он «прохлаждается», пересекая страну по железной дороге.

Наиболее проверенный путь - военная, военно-транспортная авиация и аэродром Чкаловский. Чтобы пользоваться этим, хотя и не самым комфортным, но самым надежным путем, необходимо, чтобы руководство газеты или канала всегда дружило с военными.

Достаточно пару раз слетать из Чкаловского, чтобы у вас с летчиками, диспетчерами, начальниками, которые отвечают за перелеты, установилась прочная мужская дружба, сцементированная некоторым количеством распитого совместно кефира во время ожидания разрешения на вылет. Потом, во время долгого и тряского полета в чреве военного транспортника, выпитый кефир постепенно улетучивался, а рядом обнаруживались знакомые по многим командировкам коллеги...

Мне никогда не нравилась война. Не знаю, почему-то героические подвиги на фронтах Великой Отечественной войны меня не вдохновляли на их повторение. То ли их расписали недостаточно привлекательно с моей точки зрения, то ли природный скепсис брал свое, и вместо того, чтобы восхищаться и преклоняться перед подвигом Александра Матросова, закрывшего амбразуру пулемета своей грудью, я начинал прикидывать, а как бы поступил сам на его месте? Наверное, постарался бы, во-первых, сохранить себе жизнь, потому что таких амбразур много, а жизнь - одна.

Но ведь и задание тоже было необходимо выполнить? Можно было решить проблему амбразуры менее эффектным, но более результативным путем. Например, пробравшись к этой амбразуре, раз ты все равно до нее добрался, и кинуть внутрь противотанковую гранату, или завесить ее полой шинели, в конце концов... Вероятнее всего, Героем (посмертно) я бы не стал, но задание было бы выполнено.

Поэтому, прежде, чем начинать какое-то действие - любое - полезно проиграть его в собственном мозгу, оценить пути подхода к цели, возможности выполнения и, самое главное, последствия.

Мы рассматриваем возможности и способы передвижения в конфликтной точке. Если мы находимся в расположении российских войск, то здесь альтернативы быть не может, всем транспортом на своей территории владеет армия. Это вертолеты, БТР - бронетранспортер, БМД - боевая машина десанта, БМП - боевая машина пехоты, командирские «уазики» - в любом случае выбор средства передвижения лишь отчасти зависит от тебя, но лишь в том плане, едешь ты предложенным транспортом или не едешь. Если ты отказываешься, то командир с заметным облегчением занимает свое место, и ты остаешься, окруженный клубами пыли. Если ты соглашаешься, то садись на предложенное тебе место без споров и пререканий.

Во-первых, твоя склонность к дискуссиям подрывает авторитет командира, во-вторых, этот спор может оказаться последним в этой части, так как командир вправе тебя попросту выгнать... Выполни все первоначальные его требования и, таким образом, он становится в некоторой степени твоим должником. Если в дальнейшем ты потихонечку попросишь его как бы об одолжении, переместить тебя на другую точку, другое место, это обязательно будет выполнено...

Если ты работаешь в условиях «гражданской» войны, когда граждане одного государства убивают соотечественников в борьбе за непонятные тебе ценности, вопросы передвижения начинают играть первостепенную роль. Приходится нанимать машину. К этому процессу нужно относиться со всей ответственностью. Во-первых, необходимо обратить внимание на номера и марку машины. Номера должны соответствовать тому региону, по которому вы собираетесь передвигаться, либо не соответствовать совершенно. Так, передвигаясь по Дагестану и Чечне на машине с ленинградскими номерами, мы ставили в тупик и немое изумление всех нас проверяющих. Вместо того, чтобы задавать нам глупо привычные вопросы, всех почему-то страшно занимало, каким образом наш раздолбанный «Москвич» оказался так далеко от места регистрации.

Во время развития диалога разговор переходил на достоинства и недостатки отечественной автотехники, потом плавно переходил к мастерству вождения, а потом, в ходе беседы, как-то незаметно улетучивалась цель, с которой нас остановили. Следовало непременное приглашение на чашку чая, доставались напитки покрепче, и вскоре, так и не показав никаких документов, мы расставались лучшими друзьями именно этого конкретного блокпоста. Иногда к нам в машину подсаживался какой-нибудь родственник командира следующего поста и ехал с нами, чтобы, во-первых, повидать родича, во-вторых, облегчить нам процедуру прохождения досмотра.

Если в армии ты подвергаешься тем же опасностям, что и окружающие тебя бойцы и командиры, то в условиях индивидуального передвижения забота о сохранности транспорта, а следовательно, и твоей головы, ложатся на тебя самого...

В том, что война стала с некоторых пор как-то бесчеловечнее, подлее, что ли, сходятся многие наблюдатели. Сейчас журналиста могут взять в плен и держать в мокром подвале, пока его не выкупит редакция или добрый дядя-меценат. Перед командировкой на эти темы как-то не думается. Но вот именно сейчас журналисту, который собрался ехать в командировку, следует иметь в виду следующее.

Он должен быть готов к тому, что на его жизнь и свободу может быть совершено покушение. Мотивы покушения - от убийства «на всякий случай», чтобы ни до чего не докопался, до убийства из корыстных побуждений, ради одежды и тех немногих командировочных денег, которые у журналиста могут быть при себе. В силу своей открытости и общительности журналист сейчас становится лакомой добычей для преступников разного толка. Сходные истории были у меня и у Сергея Герасименко, когда мы в разное время посещали лагерь беженцев из Чечни. Глядя на журналистов, расхаживающих по лагерю без охраны, женщины-беженки на своем гортанном языке, не особенно стесняясь, рассуждали о том, что вот по лагерю ходят «живые деньги», но вот спрятать, чтобы потребовать за них выкуп, - негде...

Между первой и второй чеченскими войнами был такой небольшой промежуток относительного затишья, когда активных боевых действий вроде бы не велось, и на восстановление чеченской республики начали поступать огромные деньги, такие, какие не снились другим регионам страны. Мне телекомпания поручила сделать репортаж о том, как идет восстановление разрушенного хозяйства.

Расслабленный и почти умиротворенный (война-то кончилась, наступил, хоть Хасавьюртский, но все-таки - мир!) я прилетел в Грозный нормальным рейсовым самолетом. С самого начала командировка не заладилась - вокруг аэропорта Северный, насколько видел глаз, стояло войсковое оцепление. Командировку нужно было отмечать у военного коменданта аэропорта. Когда я сказал, с каким заданием приехал, комендант посмотрел на меня как на тихопомешанного и покрутил пальцем у виска:

- Твое начальство вообще соображает, куда оно тебя посылает? Ты что, один приехал?

Провожаемый его сочувственным взглядом, я вышел на площадь перед аэропортом и с большим трудом нашел «частника», который согласился до темноты «почелночить» со мной по городу.

- Почему до темноты?

Водитель, старый чеченец, объяснил туманно:

- Шалят в городе... - И мы поехали.

Грозный - город сравнительно небольшой и за два-три часа его вполне можно проехать несколько раз из конца в конец. Если секторы частной застройки были относительно целыми, пострадали лишь некоторые дома, то центр города напоминал фотографии Берлина в 1945 году. Жуткие руины, оставшиеся от многоэтажных домов, казались нарисованными на фоне темнеющего неба.

- Отец, ты хорошо город знаешь? Провези меня туда, где сейчас идет восстановление…

Мы почти до темноты колесили по городу, и во всем городе я насчитал только шесть строительных бригад численностью от двух до шести человек, которые вели хоть какие-то работы. На следующий день уже с утра я предпринял точно такую же поездку, но никто нигде не работал. Тогда в печати и по телевидению называлась цифра от четырех до семи миллиардов рублей, направленных на восстановление порушенного хозяйства. Интересно, какой заработок был у тех полутора десятков строителей, которых я видел работающими на восстановлении города Грозного?

К концу дня я вернулся в гостиницу возле стадиона, где под круглосуточной охраной ночевали все журналисты, и спросил коллег, что можно отснять в городе на тему «восстановления». Но коллеги попросту подняли меня на смех.

Вечером второго дня один корреспондент ИТАР-ТАСС решил дойти до местного рынка, чтобы купить на ужин продуктов. Я пошел вместе с ним, так как заметил, что в течение дня мне несколько раз попались на глаза одни и те же молодые люди. Этих же людей я увидел и в начале улицы, на которой был развернут рынок.

- По-моему, за нами следят…

- Зачем мы им нужны? Показалось, наверное… - отмахнулся коллега.

Мы прошли вдоль рядов, приценившись к продуктам, потом свернули за угол и, пройдя несколько шагов, развернулись и пошли назад. На углу мы нос к носу столкнулись со своими преследователями, которые, отчего-то внезапно смутившись, быстро побежали и скрылись в базарной толпе.

Мы поторопились завершить свои покупки и вернулись в гостиницу под надежную охрану автоматчиков.

Казалось бы, случайность? А случайно ли несколько месяцев находилась в плену, ожидая выкупа, съемочная группа НТВ Елены Масюк? Случайно ли томился в плену французский фотограф? За что отрезали головы английским связистам, которые делали для республики благое дело, восстанавливая связь? Почему и за что погибла группа «Врачи без границ», которую возглавлял Феликс Клуни?

По сей день никто не знает, где могилы этих врачей...

Терроризм в отношении журналистов сейчас набирает новую силу. И противостоять ему может только знающий человек.

А вы знаете, как подойти к машине, которая ночевала у дверей гостиницы или частного дома и вполне могла быть заминированной? Знаете ли, куда в первую очередь нужно идти за медицинской помощью?

Кому известны точки на собственном теле, просто нажав на которые, можно остановить кровотечение?

Это в полной мере касается и помощи самому себе. В условиях войны можно умереть даже от лопнувшего мозоля на ноге, если вы его неправильно обработали...

Хорошо, а если вы будете без сознания, как узнают врачи, какую группу крови вам можно вводить?

Можете ли вы определить, что за вами ведется слежка и как избавиться от «хвоста»?

И вот вы в зоне конфликта. Как правило, на некотором, порой весьма значительном удалении от передовой, всегда находятся люди, которым поручено общение с прессой. Каким образом на эту хлопотную должность попадают самые некомпетентные люди, для меня всегда оставалось загадкой. Настоящих пресс-атташе, людей, которые пользуются уважением как своего начальства, так и пишущей и снимающей братии, я могу пересчитать по пальцам, и при этом не придется разуваться. Но, как говорится, лопай, что дают.

Работать приходится с теми, кто в наличии, выбирать не приходится. Для начала неплохо бы прозондировать почву с целью поиска «слабого звена» в конкретной пресс-службе. Важна любая мелочь - пристрастия, хобби, взаимоотношения с командованием. Если пресс-секретарь не пользуется уважением начальства, грош ему цена в базарный день. Он готов просидеть весь день в приемной и продержать вас, но не решится войти к руководителю.

Не нужно раздражаться и дергать такого работничка, если есть возможность, лучше самому перехватить начальника где-нибудь по дороге и выйти с ним на прямой контакт. При этом нужный вам начальник должен буквально с самой первой произнесенной вами фразы понять, что для него гораздо выгоднее принимать вас и давать нормальное интервью, чем заставлять вас собирать информацию по крупицам и доверять не всегда компетентным источникам.

Расположить к себе любого начальника, завоевать с первых слов его доверие - важнейшая заповедь любого журналиста. Естественно, окончательная ссора с пресс-секретарем не должна входить в ваши планы при любом раскладе, каким бы неумным он вам ни казался. Раз он все-таки служит на этой должности, значит, он лично, душой и телом, предан своему руководителю, и начальник его ценит как раз за те качества, которые недолюбливаете вы.

Есть общее правило: чем хуже идут дела в ведомстве, тем большее количество всяких пресс-атташе, помощников и советников отделяют руководителя от журналистов. Здесь есть определенная закономерность...

Естественно, что на разные мелкие вопросы первый руководитель отвечать не обязан, он их просто может не знать. Но стратегическую обстановку он знать обязан. Другой вопрос, что он не хочет в эту стратегию посвящать журналистов, чтобы, как говорится, не сглазить, и, с другой стороны, бандиты тоже слушают радио, смотрят телевизор и читают газеты, поэтому от публикации некоторых данных, сведений лучше бы воздержаться.

Здесь, как и в медицине, важен принцип : не навреди!

Помните, вы - лазутчик жизни. Вы любой (для себя) ценой обязаны вынести из зоны смерти честный и непредвзятый репортаж, информацию. А для этого необходимо как минимум вернуться.

А. М. Есть в этой лекции несколько спорных моментов, но не зря же говорил Вольтер: «Мне ненавистны ваши взгляды, но я готов отдать жизнь за то, чтобы вы имели возможность их высказать!» Поэтому всякая точка зрения имеет право на жизнь, а дело читателя - разобраться в других воззрениях и, в конце концов, выработать свое.

Как для того чтобы понять состав воды в океане, достаточно сделать глоток, так не обязательно самому иметь личный опыт журналистской работы. Однако если его нет, необходимо посетить одну-две газетные редакции и ознакомиться с условиями работы там. Идеально хотя бы неделю повариться в газетном котле. Подышать воздухом редакции, понюхать свежеотпечатанные полосы. А если наткнетесь на газетного «фаната», считайте, что вам повезло.

Ю. Р. А не кажется тебе, что даешь очень коварный совет? Есть ли гарантия, что относительная свобода, которой пользуются журналисты в своей среде, окажется соблазном для твоего посланца в редакцию? Сколько я знаю таких случаев, когда сотрудник пресс-службы, пообщавшись с журналистами и увидев внешнюю сторону их жизни, проникался духом свободолюбия и бросал ведомственный PR, где он должен ходить по струнке, заглядывать в рот начальникам и старшим, и, в итоге стал приносить домой более чем скромное жалованье?

Ведь он не увидит за столь короткое время те «невидимые миру слезы», на которые столь «щедра» журналистика...

А. М. Это неизбежный риск. Но тем, кто этого не почувствовал, будет тяжело понять, почему Ляпис Трубецкой так жаждал увидеть своего «Гаврилу» опубликованным.

Необходимо ежедневно читать как можно больше различных газет, полезно также пробовать писать статьи и очерки для приобретения определенного опыта. Более того, важно пройти хотя бы экстерном по всей технологической цепочке от сдачи статьи в секретариат, макетирования, набора, верстки до поступления газеты в киоск.

Повторяем еще раз, поскольку это очень важно: работать надо с любым журналистом, независимо от вашего отношения к представляемой им газете и его личным взглядам. Через год-полтора у вас, при известной настойчивости, сложится свой актив авторов.

Тогда вы будете вправе выбирать, с кем из них сотрудничать, а с кем расстаться. Кстати, и они будут определяться в своем отношении к вам. Существует большая группа журналистов, которые «на дух» не переваривают пресс-службы официальных органов. Они имеют «своих людей» в структурах, от которых иногда «на грани фола» добывают информацию. Не будем осуждать их за это. Волка ноги кормят. Журналиста - глаза и уши. По Ларошфуко, «В серьезных делах следует заботиться не столько о том, чтобы создавать благоприятные возможности, сколько о том, чтобы их не упускать».

А. М. Что от PR-менов будет требоваться всегда, и особенно на первом этапе работы - так это терпение, практически бесконечное, деликатность, уважение к чужому мнению, даже, по вашему убеждению, абсолютно неверному, и еще раз - терпение.

Единственная категория пишущих, с которой вам надо расставаться безжалостно, — бесталанные. Лучше никакой публикации в газете, чем написанная плохо.

Еще одна причина отказать корреспонденту в контакте — его непорядочность.

В 1995 году ко мне обратился один из журналистов очень известной и многотиражной газеты с просьбой организовать интервью с директором ФСБ. Учитывая тираж газеты да и некоторую популярность самого журналиста, просьбу удовлетворили.

Беседа под диктофон продолжалась два часа. В завершение журналист не раз подчеркнул, что после расшифровки материал будет представлен на визу. Статья готовилась для очередного номера.

В течение следующего дня я безуспешно пытался разыскать этого человека. Когда же смог с ним связаться, он заявил, что не может предоставить расшифровку, не показав ее главному редактору. (Который якобы был за границей.)

Через час он сам позвонил и сообщил, что руководство решило не ставить материал в номер.

А через день около шести вечера журналист позвонил снова и сказал, что руководство газеты якобы без его ведома поставило материал в номер и, если я спущусь к метро, смогу купить эту газету. Материал был мерзкий по содержанию и непрофессиональный по форме. Моя «благодарность» не знала границ…

Интересно, что потом этот господин снова позвонил с аналогичной просьбой. К его несчастью, он попал на меня. Ответ был краток и эмоционально «окрашен».

Хотя, если правильно строить отношения, такое случается не часто. Обычно корреспонденты дорожат источниками информации и не хотят терять их по пустякам.

Расставаться с журналистом (по какому бы поводу это ни происходило) надо тактично. Обида на вас может аукнуться очень больно.

Признаюсь, иногда мне, как мужчине, хотелось с отдельными представителями этой «второй древнейшей профессии» провести «брифинг» в темном подъезде, но… как писал Чехов, культурный человек не тот, кто не прольет соус на скатерть, а тот, кто не заметит, что кто-то пролил соус.

Безусловно, речь идет не о «злоумышленных», «заказных» статьях политических противников. Принципиальные разногласия надо и решать принципиально. В том числе и в судебном порядке.

«Хорошо» или «плохо» написана статья — понятие оценочное, значит, трудноуловимое. Поэтому реакцию самых разных категорий читателей на публикации считайте своей первостепенной задачей. Это очень непростое дело. Коллеги по ведомству будут оценивать любой материал как профессионалы, значит, предвзято. Журналисты — более чуткий инструмент, но в них может говорить дух соперничества и неизвестных вам личных мотивов. Наиболее объективными для оценки публикаций могут быть отклики, письменные и устные, так называемых «рядовых» читателей.

Для полной картины необходим контент-анализ, но, если вы его не в состоянии осуществить, то опирайтесь на интуицию, делая поправку на то, что не всегда эффект может иметь сиюминутный характер. Иногда он ложится в информационную бомбу, которая может взорваться и через длительное время.

Иногда это можно прогнозировать, иногда, по незнанию и неопытности - самим ее заложить.

Если же вас интересует эффект в реальном масштабе времени, обращайте внимание на принадлежность респондентов к той или иной общественной и возрастной группе. Очевидно, только совокупность всех мнений может быть достаточно объективной. Прежде чем публиковать собственный материал, постарайтесь прочитать его глазами «человека с улицы». Интересно и понятно должно быть ему, а не вам или вашим коллегам.

Вот что пишет по этому поводу Блек: «Бывает, к сожалению, что пресса проявляет интерес к вопросам, освещать которые было бы нежелательно. В таких случаях надо максимально помочь интересующейся стороне. Если предмет ее интереса носит деликатный характер, журналисты могут согласиться не упорствовать в своих вопросах, если им честно и открыто объяснить причины, по которым это нежелательно. Скрытность же, скорее всего, утвердит их во мнении, что здесь попахивает сенсацией, и сделает их еще более настойчивыми в своих поисках».

В условиях нашей страны и с учетом рассматриваемой темы это означает, что журналист обратится за комментариями, которые он не получил от вас, к человеку, на жизнь обиженному, или к другому специалисту, имеющему особое мнение.

Если вы порой страдаете от отсутствия работы, то она вам будет обеспечена после таких комментариев, не сомневайтесь. Только помните, что исследователи пришли к такому выводу, полностью подтвержденному практикой, и нашей в том числе: первоисточник какого-либо сообщения всегда обладает наибольшей силой. Поэтому самая эффективная стратегия — опережение, а не подавление.

Ю. Р. Никак не пойму, почему российские чиновники высокого уровня так боятся прессы, особенно зарубежной. В условиях, которые создают российские власти для работы наших зарубежных коллег, присутствует явная дискриминация.

Меня всегда удивляла позиция наших военных. Притом, что над Землей летают тысячи спутников, которые давно сфотографировали каждую пядь Земной поверхности, военные с упорством, достойным лучшего применения, не пускают журналиста на какую-то определенную территорию. Так, во время катастрофы подводной лодки «Курск» телевизионная группа CNN не могла попасть в Видяево. Военные делали «большие глаза» и говорили: «Как можно? Самая секретная база подводных лодок в мире!!! Американцы туда - ни ногой!»

На поверку, просматривая материалы, снятые российскими коллегами, я увидел причину столь жуткой секретности: вся база, берег и прибрежная зона были захламлены судами и их обломками. По краям бухты ржавели десятки корпусов подводных лодок, катеров... Не хватало там только авианосца...

А. М. Мы подошли сейчас к самой, пожалуй, деликатной теме. Итак, к вам пришел журналист. Что с ним делать? Беседовать и беседовать. Самый тяжелый случай, когда корреспондент настроен негативно (то ли сотрудник ГИБДД по дороге обидел, то ли еще что…). Он пришел с заранее сформированной целью - «размазать, уничтожить». Такого видно по глазам. У него уже есть свое видение, своя концепция. От вас ему нужны только ответы на два-три конкретных вопроса. Причем, независимо от содержания, для этих ответов уже готово место в его материале.

Не сразу мы выработали свою методику работы с такой категорией лиц. Близко познакомившись с делами 30-х годов, в шутку пользуемся терминологией того времени: «конвейер», «перекрестный допрос», «внезапное вмешательство» и т. п.

На практике в беседе с «тяжелым» корреспондентом принимают участие все находящиеся в это время на работе сотрудники отдела общественных связей, одновременно или по очереди, в самых разных сочетаниях, уходя по делам и вновь подключаясь к разговору в любой момент.

Ю. Р. Таких журналистов быть не должно. Если человек укладывает действительность в прокрустово ложе собственных представлений, он - не профессионал. Это другая категория лиц, выдающих себя за журналистов. Журналист имеет представление о круге вопросов, которыми занимается ведомство, и тщательно готовится к подобному визиту, прочитав массу литературы из доступных источников. Кроме того, он, как правило, собирает «досье» и уж наверняка не меньше, если не больше любого сотрудника пресс - службы знает истинное положение вещей в том же МВД. Поэтому никакие «методики» здесь помочь не смогут. Такая массированная работа, возможно, и обманет начинающего, зеленого новичка, делающего свои первые шаги на репортерском пути, но для нормального, опытного репортера важна честность и точность сотрудника пресс-службы. «Маленькая ложь ведет к большому недоверию». «Лучший правитель тот, о котором народ знает, что он существует. Несколько хуже те правители, которых народ любит и возвышает. Еще хуже те правители, которых народ боится, и хуже всех те, которых народ презирает», - говорил Лао Цзы.

Вероятнее всего, нашему высшему и не очень руководству придется осваивать науку «паблик рилейшенз» с самых азов, иначе не избежать тех грубейших ошибок, которые допустило руководство страны, Минобороны и ВМФ во время катастрофы подводной лодки «Курск». Напомню краткую хронологию тех событий: во время учений в Баренцовом море подводный ракетный крейсер, самая последняя модификация атомных субмарин, не вышел на связь, а радары уловили два взрыва, прозвучавшие в море один за другим через короткий промежуток времени.

Все иностранные службы, зафиксировавшие эти взрывы, сошлись в одном: взрыв произошел внутри подводной лодки от неизвестных причин, но сила взрывов была такова, что не оставляла надежды на благополучный исход.

Однако наши военные и гражданские специалисты с первых часов и даже минут катастрофы повели себя, мягко говоря, неадекватно. Начиная с полного отрицания самой возможности подобной катастрофы до утверждения о том, что из отсеков лодки слышится стук, и часть моряков живы.

Не касаясь того, что эти горе-флотоводцы поселили в семьях моряков несбыточные надежды на то, что моряки остались живы, они дали повод для совершенно беспардонных политических спекуляций. Имиджу страны был нанесен колоссальный ущерб. .

Но, вероятно, правду говорят, что политика - грязное дело. Многие, слишком многие сделали на этой трагедии политический капитал. Единственный человек, кто «выиграл» в этой трагедии, это президент Путин.

Как бы ни ругали его так называемые «оппозиционные» СМИ, на мой взгляд, он повел себя совершенно правильно. То ли ему подсказали этот ход его имиджмейкеры, то ли придумал сам, он с самого начала дистанцировался от всех комментариев, которыми в то время была наполнена пресса.

Президент «держал паузу». Если не знаешь, что говорить, - молчи. И Президент молчал до тех пор, пока какой-то не в меру настырный журналист не спросил его о «Курске» в разгар пресс-конференции, которая проходила, если я не ошибаюсь, по проблеме бюджета страны.

Замолчать вопрос было невозможно, а говорить было нечего. И Президент сказал то, что должен был сказать с самого начала главный флотоводец: надежды нет. И было видно, что говорить эти жестокие слова ему неприятно и больно, но он вынужден...

Еще более адекватно повел себя Путин во время интервью с главным рупором политической тусовки Америки Ларри Кингом. На вопрос, заданный ему в прямом эфире с ехидной подковырочкой, Ларри Кингом:

- Что случилось с вашей подводной лодкой?

Путин ответил с обезоруживающей прямотой:

- Она утонула…

Было заметно, что Ларри на мгновение потерял ориентацию в пространстве и выглядел очень растерянным. Однако временная потеря нити разговора, который начал Ларри, растерянность ведущего в план передачи не входила, и дальнейшая беседа грозила выйти из рамок предварительных заготовок. Разговор про «Курск» очень быстро свернулся и пошел по накатанной дорожке текущей политики.

А. М. Мы говорим то об идеале, то о жизни, которая, к сожалению, так далека от идеала. Журналистику называют «второй древнейшей профессией». Зубров журналистики сейчас уже можно пересчитать на пальцах. Поэтому гораздо чаще приходится сталкиваться не с зубрами, беседа с которыми доставляет истинное удовольствие, а с теми, кто задолго до встречи составил себе не просто план будущего материала, а уже и определил место для твоих ответов на свои вопросы. Но таких журналистов тоже не следует сбрасывать со счетов, так как они имеют выход на страницы своего издания. К беседе с ним следует привлекать своих молодых и «необстрелянных» сотрудников.

Здесь достигается побочный, но немаловажный эффект — подготовка начинающих, малоопытных сотрудников, отработка системы аргументов, выработка быстрой реакции в острой словесной дуэли, воспитание выдержки, хладнокровия.

Конечно, разговор может быть каким угодно эмоциональным, но обязательно вежливым по форме. Категорически запрещается демонстрировать свое превосходство в любом вопросе, даже если оно несомненно.

Беседой должны руководить вы. От конкретных вопросов, обозначенных в самом ее начале, надо переходить на разговор в целом. Ведь негативное отношение журналиста к государственной организации в подавляющем большинстве случаев строится на недостатке информации и психологическом воздействии витающих в воздухе клише: народ - это одно, а государство - это нечто иное, и оба субъекта находятся в постоянном антагонизме.

Из сказанного понятно, что такая беседа занимает немало времени, порой до нескольких часов в день, а иногда и не один день. Речь может идти и о мировоззренческих позициях сторон, и вообще о посторонних на первый взгляд вещах.

С корреспондентом одной из телевизионных передач пяти сотрудникам московской пресс-службы КГБ пришлось плотно работать в общей сложности две недели, по восемь-десять часов ежедневно. Мы не преследовали цели, как образно выразился опытный оперативный работник, «сделать из гомосексуалиста марксиста». Но в корне изменить на тот момент отношение к КГБ, как к спецслужбе, которая должна действовать специальными методами, было важно. В результате три сюжета по таким специфически горячим темам, как «наружка», «агентура» и «прослушивание», пошли с объективным акцентом. То, что в них были представлены противоположные нашим точки зрения, заставило зрителей размышлять самих, побудило к переоценке сложившихся стереотипов. А это гораздо эффективнее, чем лобовая атака.

Такие материалы оказывают мощную моральную поддержку людям, деятельность которых находится в центре общественного обсуждения.

В другом случае корреспондент газеты, постоянно заявляющей о своей «независимости», пришел к нам с явным намерением найти хоть что-нибудь компрометирующее КГБ в деле о 140 миллиардах рублей (было такое громкое, кончившееся ничем уголовное дело). После трехчасовой беседы он ушел, несколько поколебленный в своих взглядах. Потом написал фельетон на тему о нашей с ним встрече и принес показать его. Тщательный разбор написанного, новый комплекс аргументов, продемонстрированные нами уважение к его позиции и твердость в своих убеждениях привели к тому, что журналист не опубликовал первоначально написанный им материал. Мы рассматриваем такой результат как положительный.

Такие беседы с «противниками» нельзя рассматривать как экстремальные ситуации. К ним надо относиться как к нормальному рабочему процессу, в результате которого такой журналист может, не найдя ключа, отказаться вообще от темы, понимая ее сложность и неодномерность. Правда, возможен и другой вариант, когда журналист со своими подходами, взглядами, оценками, но «управляемый» (не в обиду будет сказано), становится частью вашего актива. В дальнейшем работа с ним потребует тщательности и продуманности до мелочей, зато «выход» будет весомым.

Кроме того, общение с такого рода журналистами станет еще одним источником понимания того, какими видит нас определенная и немалая часть общества, в чем наши ошибки, недоработки в разъяснении деятельности и целей нашей структуры. Как хорошо сказал Эмерсон, «Мудрый человек всегда встанет на сторону тех, кто на него нападает. Он больше, чем они, заинтересован найти в себе слабое место».

Представляется, если необходимо, полезным «прочитать» общеобразовательную лекцию (на ходу корректируемый вариант «круглого стола») любому журналисту, с каким бы вопросом он ни обратился. Во-первых, человек, ничего не знающий о вашем ведомстве или, хуже того, напичканный искаженной информацией, вряд ли сможет написать достоверно даже небольшую заметку о нем. Во-вторых, показав направления работы своих подразделений, вы сможете заинтересовать его продолжением работы над углубленной тематикой. В-третьих, обстоятельный рассказ позволит вам направить журналистский интерес в нужное русло, переключить его на более выгодные для вас темы.

Конечно, «лекцию» не обязательно умещать в рамки одной беседы-встречи. Здесь надо гибко реагировать на интерес собеседника к предлагаемому материалу, его временные возможности, даже настроение.

Не случайно в определении PR сказано, что это сплав искусства и науки. Единых правил на все случаи жизни здесь не существует. В отделе общественных связей Московского управления ФСБ заведено, например, встречаться с журналистами в своих рабочих кабинетах. По нашему мнению, такое «гостеприимство» способствует установлению доверительных отношений. В каждом журналисте живет любопытство, по крайней мере, на первом этапе: а как живут и работают в этой таинственной организации? Визит к вам позволит почувствовать рабочую атмосферу, лучше всяких слов убедит, что в государственных органах работают обычные люди и в весьма скромных условиях.

Ю. Р. Первое, что меня поразило при личной встрече в пресс-центре тогда еще ФСК, так это вопиющая техническая нищета, допотопнейшее оборудование, с помощью которого наши Пинкертоны и Эркюли Пуаро ловили шпионов. Вначале я подумал, что ребята мне просто морочат голову, а в загашнике у них припасена и используется новейшая сверхсекретнейшая техника. Но потом, в процессе дальнейшего общения, выяснилось, что Комитет ГБ живет по тем же бюрократическим принципам, что и вся страна. И что аппаратуру нужно заказывать минимум за полгода, а то и за год. Чтобы на ее закупку были выделены фонды, деньги, нужно обосновать приобретение на самом высоком уровне. Для того чтобы купить видеокамеру или компьютер, нужно собрать на своей заявке кучу автографов высокопоставленных чиновников, вплоть по Председателя, которому, наверное, больше делать нечего, кроме того, как следить за тем, на каком оборудовании работают его сотрудники...

А. М. На самом деле дело совсем не в технике, на которой работают «чекисты» и другие «силовики». Самое основное в нашей работе - люди.

Можно, конечно, ненавязчиво проводить идею, что отдел общественных связей и его сотрудники как раз и созданы для такой работы, а дело начальства - руководить. При этом вы будете абсолютно правы по существу. Но газета тоже будет настаивать на своем. В любом случае, подготовка и проведение интервью - это ваша работа.

По установившейся практике журналист, если это не признанный виртуоз пера, передает свои вопросы в письменном виде. Новый он для вас человек или у вас с ним уже установлен прочный деловой контакт, вы можете (а в случае необходимости должны) связаться с автором и обсудить эти вопросы. Возможно, он согласится с вашим аргументом, что тот или иной вопрос вообще не годится для данного интервью, а другой лучше сформулировать иначе, и неплохо было бы задать еще и вот такой вопрос. Помните, что хорошо заданный вопрос — это две трети хорошего ответа.

Наверняка после изучения вопросов руководство вам же и поручит на них ответить. После согласования и утверждения окончательного варианта ответов работа ни в коем случае не закончена. Взаимным неуважением можно назвать практику почтового обмена вопросами и ответами. Журналист всегда заинтересован в живом разговоре с тем, от чьего имени даются ответы, и ваша задача способствовать ему. Личностное восприятие и нюансы обсуждения, возможные уточняющие вопросы только обогатят материал. «Как профессионал профессионалу...» В своих отношениях с журналистами, очевидно, надо исходить из понимания того, что они являются профессионалами в газетном деле, то есть в специфическом общении с публикой, а вы — профессионалом в чекистской тематике. Задача научить их своему видению равнозначна задаче научиться у них смотреть на себя и свою организацию глазами читателей. Все сказанное подразумевает наличие устойчивых, деловых и доверительных отношений с журналистом.

«Свои отношения со средствами массовой информации лучше всего постоянно строить на доверительных началах, - подсказывает Блек. - Сообщайте прессе как можно больше, даже сведения конфиденциального характера, а затем оговаривайте, какие моменты нельзя публиковать и почему».

Естественно, что в силу специфики работы сообщаемые журналисту сведения конфиденциального характера не должны выходить за рамки необходимой конспирации. Можно сообщить сам факт, какие-то нюансы, а способы, методы, силы и средства, что, естественно, его будет интересовать, должны остаться за рамками разговора. Здесь вполне уместна ссылка именно на специфику нашей деятельности, если речь идет о правоохранительных органах.

Итак, материал готов. Однако работа над ним еще не закончена. Мы набили себе немало шишек в технических вопросах, поэтому берем на себя смелость посоветовать вам следующее:

- внимательно вычитывайте материал перед его отправкой в набор, править потом гранки сложно, к тому же в редакции этого не любят;

- не менее важно вычитать и сами гранки, так как замена даже одного слова может исказить смысл материала (объяснения о том, что вы имели в виду совсем другое, после выхода газеты будут уже никому не нужны). К тому же вы наверняка найдете опечатки и фактические ошибки;

- обратите внимание на заголовок. Много раз бывало, что хороший материал получал такое название, от которого становилось дурно. Помните, что заголовок может быть изменен в последнюю минуту, а потому старайтесь получить гарантию, что этого не случится;

- обязательно приобретите потом несколько экземпляров газеты с вашим материалом, они понадобятся и для вашего архива, и для руководства, их будут «на время» просить друзья-коллеги;

- подготовьте ксерокопии с вашими статьям. Они пригодятся, кроме только что перечисленных целей, и для рассылки в аналогичные подразделения других управлений, поскольку горизонтальные связи между коллегами разных регионов позволяют обмениваться лучшими материалами, широко тиражировать их, создавать информационную базу.

Вступая в новую для нас сферу - работу PR, мы с коллегами по столичной «ЧК» (московское управление КГБ) пытались выработать принципы взаимоотношений как с журналистами, так и с телекамерой. Большую помощь нам оказал профессиональный оператор со студии «Контакт-фильм» Сергей Кондаков. Через пару месяцев видеокамера (тогда это была «Юматик») перестала взбрыкивать в наших руках, и на экране наконец появилось осмысленное изображение. Сегодня видеокамерой никого не удивишь, а тогда, в конце восьмидесятых, она была экзотической вещицей. Правда, «Юматик» вещицей назвать можно с большой натяжкой. Это был мощный, тяжелый агрегат. Собственно камера была связана толстым кабелем с видеомагнитофоном, который висел стопудовым грузом на плече. В узком месте развернуться было непросто, а бежать с ней можно было только после упорных тренировок. Сама система «Юматик» уже стремительно старела, но ряд телекомпаний все равно с ней работали. Качество было очень приличное… И тем не менее такие камеры уже были анахронизмом.

Кстати, однажды с этой камерой был связан курьезный случай. В наше управление КГБ приехала группа японских журналистов. Для них посещение штаб-квартиры было сродни полету на Луну. Попасть в святая святых! Правда, до них через нашу пресс-службу прошла не одна телебригада иностранцев, но японцы, тем не менее, ощущали себя первопроходцами. Наверное, они страшно волновались. Были сверхпредупредительными и невероятно застенчивыми. Войдя в здание КГБ, они ходили, что называется, по струнке, опасаясь хоть чем-то вызвать наше неудовольствие. И вот настал момент, когда мы должны были с ними вместе отобрать видеоматериал. Мы вынули кассеты и сбросили с видеомагнитофона чехол.

Надо было видеть их лица. Японцы были ошеломлены, словно увидели паровоз Ползунова. А когда мы нажали кнопку «Еджект», чтобы вставить в приемник кассету, их глаза стали большие-пребольшие. И квадратные-квадратные. Кассетоприемник выскочил из магнитофона со звуком разорвавшейся гранаты. Убежден, что они так до конца и не поверили, что мы работаем на столь древней аппаратуре. Думается, что выпуск таких магнитофонов в Японии был прекращен еще до рождения наших гостей. Но, как говорится, Россия всегда могла удивить иностранца. На том стоим!

Но вернемся к нашему разговору. Пройдя по всей технологической цепочке и своим умом дойдя до «истины», мы решили сделать некое пособие по работе с видеокамерой. Оно было размещено в выпущенной нами брошюре «Паблик рилейшнз в КГБ». Думается, что многое из того, что мы советовали нашим читателям, известно, но, думается, будет интересно узнать, к каким выводам мы пришли своим умом.

Приведу выдержки из этой брошюры, тем более, что для начинающих операторов они будут полезны.

«За два года работы с видеоаппаратурой и Московским телевидением мы убедились, что наши материалы пользуются спросом за счет специфики темы и их актуальности. Однако рано или поздно возникает вопрос о визуальном качестве видео-рядов. Да, интуитивно, методом проб и ошибок мы кое-чему научились.

1. Не обольщайтесь, что если вы научились работать с телекамерой, знаете, на какую кнопку нажать, то... Постараемся дать некоторые правила, до которых сами дошли путем проб и ошибок и которыми пользуемся теперь.

2. При проведении съемок необходимо вычленить главное, ради чего, собственно, и проводится съемка. Если это совещание, то очень важно, предварительно (если есть возможность) ознакомившись с текстом доклада или ключевых выступлений, зафиксировать основные мысли. Если это не получилось, то, конечно, можно изложить тезисы своими словами, но лучше, если звучит в кадре прямая речь.

Безусловно, надо снять президиум, лица в зале. Какие-либо действия, которые можно использовать при монтаже. Проведите съемки в фойе. Если вы присутствуете на закрытом совещании, то заранее выясните, кого можно, а кого не желательно снимать.

Если снимаете проведение оперативных мероприятий, то имейте в виду, что не всегда надо снимать то, что происходит. В азарте схватки нередко оперативные работники допускают вольности, которые могут вызвать негативную реакцию зрителей.

Однажды в программе «Сегодня» показывали операцию налоговой службы на заводе «Черноголовки». Группа спецназа врывалась в кабинеты, ставила к стене работников, взламывала двери. Жесткость, с какой проводилась операция на гражданском объекте, где работают невооруженные люди, была вопиющей. В течение трех минут репортажа я зафиксировал 3 случая, подпадающие под действия УК и УПК РФ.

Да, я понимаю, что зачастую такие действия бывают оправданными. Но последующие события этого сюжета показали, что не только участие спецназа было излишним, но и сама проверка была нелепой.

Да, мы имеем дело с изображением, но зачем создавать «экшн» на пустом месте?

3. Не гонитесь за неожиданными ракурсами. Вы делаете репортаж, хронику, а не художественный фильм. Зритель должен понимать, что ему показывают, слушать текст, а не думать, что же мелькнуло на экране.

…………………………

5. Съемка каждого плана должна длиться не менее 10 секунд, а при монтаже видеопланы на экране должны меняться через каждые 6 секунд. Тогда, если у вас достаточно снято планов, нет их повторов, передача будет смотреться динамичнее и лучше восприниматься зрителем.

6. Изображение на экране должно (желательно) точно соответствовать тому, что говорит диктор. Если этого не будет, зритель не сможет понять текст, все его внимание будет сосредоточено на экране, и он будет слышать то, что видит.

Не пытайтесь в коротком сюжете раскрыть проблему полностью. Это надо делать (если есть возможность) в прямом эфире после просмотра видеоматериалов.

………………………….

8. Продолжительность сюжета для новостийных программ от 30 до 45 секунд. Если материал уникальный, режиссер может предоставить две-три минуты. НТВ объем не ограничивает, все зависит от значимости материала.

Если сюжет длится более восьми минут, содержит большой объем информации, то требуется работа режиссера, в противном случае сделанный в жанре информации, этот сюжет телезрителем воспринимается плохо. К концу сюжета зритель иногда забывает его начало, а иногда не может понять, что же вы хотели сказать. Здесь уже получается не сюжет, а фильм, а это уже совсем другой жанр.

…………………………..

10. Для озвучивания необходимо подобрать диктора. Основные требования: приятный тембр голоса, отсутствие дефектов речи.

Можно использовать либо возможности телевидения, либо найти такого человека у себя. Подача текстовой информации имеет очень большое значение для ее восприятия. При регулярном выходе в эфир ищите «своего» диктора, к которому зритель привыкнет и будет узнавать.

Мы используем и такой прием: если в сюжете имеется текст из оперативных, официальных документов, то их зачитывает второй диктор с другим тембром голоса.

…………………………..

12. Даже если ваша передача выходит в эфир не постоянно, а периодически, необходимо сделать «шапку» передачи и дать ей название, а между снятыми сюжетами — перебивки. В конце сюжета — опять «шапка». Не забывайте, что передача должна быть «красиво одета».

13. Обязательно проводите запись ваших телепередач. Готовые сюжеты будут использоваться вами при проведении лекций, и их можно тиражировать для показа по кабельному телевидению.

………………………….

15. При подготовке своих материалов старайтесь делать как можно меньше перезаписей. Каждая перезапись снижает качество изображения».1

##1 Паблик рилейшнз в КГБ. М., 1990.

…После многих лет работы стрингером в одной из самых уважаемых в мире телекомпаний, после тысяч кадров, которые были включены в репортажи самых знаменитых корреспондентов и показаны в десятках стран мира, становится ясно, что учеба не кончается, как не кончаются войны. Она продолжается всегда. А раз продолжается учеба, нужен и учебник...

«Дурак учится на своих ошибках, а умный - на чужих… » Лукавит пословица. Сколько ни говори ребенку, что огонь горяч - не поверит, пока сам не обожжется. Каждое поколение должно набить собственные шишки, обжечься о собственный огонь.

Пусть лучшим «уроком» будет случай из практики. Один из великих сказал, что «история не имеет сослагательного наклонения», она происходит здесь и сейчас.… И если кто-то после прочтения нижеследующего опуса снимет кадр, который войдет в Историю, мой труд не пропал даром…

Если ты остановился и сказал - я все постиг, я - крутой профессионал, ты - умер для профессии.

Может быть, человек, взявший в руки видеокамеру, захочет прислушаться к советам? В добрый час, но пусть это будут

CОВЕТЫ ДИЛЕТАНТА

Общие положения

Видеокамера - не баловство, а источник существования. Но если хочешь разорить друга - подари ему видеокамеру. Ему понадобится еще куча вещей : штативы, свет, новые кассеты, и многое-многое другое... Камера - не только источник наслаждения, но и больших неприятностей. Снимавшие - да поймут...

Как не все золото, что блестит, так и не все, что цветно и шевелится, имеет право быть снято, а тем более - показано...

Снимающий должен знать цель съемки:

а) Для дома, для семьи.

б) Для начальства. Оно должно видеть, что его снимают, хотя это никогда и нигде не будет показано. В этом случае лучше не ставить пленку, чтобы напрасно не тереть головку камеры. Но если пленка все-таки стоит, то необходимо подарить начальству VHS-копию. Это впечатляет (начальство).

в) Для хлеба насущного (для снимающего). Очень уважаемая категория снимающих. Они сделали первый шаг к подлинному профессионализму, но еще не ушли от любительских съемок... Однако съемка свадеб, рождений, юбилеев, похорон и т.д. может стать хорошей тренировкой перед съемкой какого-нибудь крупного события, перед съемкой, которая сделает ваше имя знаменитым. Это - как перед исполнением какой-нибудь сложнейшей симфонии даже самые великие музыканты не чураются играть гаммы...

г) Для отечественного эфира ( «Останкино», «Вести», НТВ). Никакого хлеба - одно беспокойство... Как правило, это - невкусно, что мы и наблюдаем ежедневно на экранах отечественного ТВ.

д) Для западного эфира (Это уже хлеб с маслом, а если повезет, то и с икоркой). В том случае, если человек сделал своим куском хлеба съемку для забугорного эфира - снимаю шляпу, ибо он - настоящий профессионал.

Ошибочное мнение обывателя: иностранцев интересует только «негатив». Конечно, можно случайно снять какую-нибудь эпохальную помойку и попасть «в струю», заработать какие-то деньги. Но в съемке для западного эфира главное - честность и точность... Но это уже категории моральные и они не есть предмет нашего рассмотрения.

То, что снято (если повезло), должно быть доставлено в точку покупки. Желательно прямо туда, где платят.

Камера

Камера - это японский механизм с «загадочными» функциями и множеством кнопок (см. п. 1 «Общего положения»).

Если в этот механизм вставляется такая же кассета, как и в ваш домашний видеомагнитофон или плеер, то это - не камера, а средство утешения и досуга для категорий А и Б.

«Бетакам» мы здесь также не рассматриваем, так как мы не извращенцы, а честные, следовательно - бедные, любители-дилетанты.

Hi8 - «хай восемь» !!! (Далее «хайка»)

Эта камера - песня, поэма, симфония, маленькое чудо техники, за которым будущее. По цене - доступна. У кого сейчас за подкладку кошелька не завалилась 1-2 тысячи долларов ($1000 - $2000). Лучше иметь одну «хайку», чем ведро «вэхаэсок» (VHS), даже «супер».

Итак, мы имеем камеру, штатив (обязательно), запасные батарейки, немножко света. За окном рычит БТР, что-то погромыхивает вдалеке, и нежно так посвистывают пули знакомых снайперов! Вперед!

Съемка

Для начала забудь все, чему тебя учили во ВГИКе и прочих университетах (культуры, марксизма-ленинизма, журналистики и т.д.) Забудь также все то, что ты прочитал в инструкции к камере. Забудь также все иностранные слова, такие, как «трансфокатор», он же «Zoom» (но это уж совсем круто), «панорама» и тому подобные вредные слова.

Запомни только одно существительное - «картинка» и два прилагательных - «хорошая» и «плохая». Как можно больше хороших и как можно меньше плохих.

Найди для начала на глобусе или карте точку, куда ты собрался лететь (ехать, плыть). Если в этой точке стреляют и ты едешь туда именно по этой причине, то ты имеешь шанс попасть в высший класс - класс стрингеров. Но если ты едешь туда за свой счет, в надежде на «авось», без аккредитаций, страховки , то ты, прости, - не стрингер, а дурак.

Еще раз изучи ВСЕ пункты «Общего положения», а также далеко нижеследующую главу «Школа выживания», которая могла бы начинаться так:

«Лучше плохая картинка, лучше даже никакой картинки, чем мертвый фотограф (оператор)...» Так говорил в Нагорном Карабахе, в гостинице с «пьяным» названием «Агдам», одноименного азербайджанского города (ныне стертого с лица Земли) фоторедактор Московского бюро Ассошиэйтед Пресс Лю Хенг Шинг. Он знал, что говорил...

Точка определена, аккредитации получены, вроде и страховка в кармане. Правда, при взгляде на сумму, в которую Родина оценила твою единственную жизнь, хочется и плакать и смеяться. Суммы страховки хватит разве только на гвозди, которыми, если что случится, будут заколачивать крышку твоего гроба. Но прочь черные мысли - мы идем на съемку.

Оператор - это тот же фотограф. Только фотографий у него получается штук 50 в секунду. Может быть, 50, а может быть, 10 тысяч. Поскольку мы договорились забыть о панорамах и трансфокаторах, остается определить построение кадра .

Вспомним о том, что мы читаем страницу книги или газеты слева направо и сверху вниз. Снимаем по возможности так же. Для начала, чтобы не путаться, постараемся держать событие в кадре - в центре кадра. Это правило хорошо как для фотографа, так и для видеооператора. Но фотографу сложнее - он должен в одной картинке показать событие или человека так, чтобы обойтись минимумом слов. Оператору проще: он может вглядется в событие. И сделать это так, чтобы вместе с ним в событие вгляделся и зритель.

Общий, адресный план, в котором должны быть узнаваемые предметы. Если это митинг в Москве, то на общем плане силуэт Кремля, Красной площади, чего угодно, что говорило бы о том, что событие происходит именно в Москве, а не в Краснопупинске.

Вторым общим планом может быть толпа на Театральной площади. Хорошо бы помнить - картинок должно хватить на то, чтобы диктор как можно меньше торчал на экране. Тут уместно вглядеться в лики толпы.

«Лик» - это, конечно, слишком громко сказано. Много рассказал о настроении и состоянии толпы во время одного из митингов «Трудовой России» длинный крупный план, на котором дебильного вида тетка колотила алюминиевой ложкой по кастрюле, надетой на голову.

Хорошо бы еще оказаться за спиной выступающего на митинге и, имея в кадре его затылок и вскинутую руку, зажавшую кепку с пупочкой, показать общий план толпы на площади. Потом нужно быстро сбежать с трибуны и показать выступающего крупно, останавливая внимание на характерных его чертах, знакомых любому октябренку. Лысина, бородка, галстук в горошек, жилетка, сильно поношенное пальто, свидетельствующее о скромности наших вождей.

Очень раздражает непрерывное блуждание камеры по объекту съемки. Бывает, знаешь, что нельзя, но очень хочется, и палец чешется нажать на кнопку.

Самый лучший способ подавить желание - уступить ему. Но...

В начале и в конце как панорамы, так и наезда (отъезда) камеры зафиксируй как начало, так и конец.

Кнопка «пуск» нажата - камера пошла. Начинай отсчет статичного плана : «21,22,23,24,25,26,27» - камера поехала. Наезд, отъезд, панорама - все, что угодно. В конце - опять 6-7 секунд неподвижного плана. Таким образом и волки сыты, и овцы целы.

Есть режиссеры, которым нравится движущаяся камера. Для тех, кому нравится статика, - у тебя и она есть.

Монтажер, а это третий после оператора и режиссера человек, из тех, кто может сделать как из дерьма конфетку, так и наоборот. Но это только в том случае, если у него в запасе есть несколько статичных планов. Оператор CNN Майкл Джонсон говорит: «В идеале на каждом событии должны работать пять камер, но жизнь далека от идеала, и одному оператору приходится работать за пятерых, показывая событие или предмет с пяти разных точек...»

Ты снимаешь беседующих людей. Казалось бы, ничего особенного - стоят и разговаривают два человека. А если это Саддам Хусейн с Биллом Клинтоном ? И ты на пороге сенсации?..

Понятно, что у любого оператора затрясутся руки. У любого, но не у тебя. У тебя достаточно устойчивый штатив. И ты профессионально показываешь собеседников вдвоем общим планом, чтобы было видно обстановку Овального кабинета в Белом доме, потом быстро - средний план.

В кадре - две говорящие головы. Потом - крупно Хусейна, по возможности в тот момент, когда он говорит: «Как дальше жить будем, друг Билл ?»

Сразу за этим планом - крупно Билл. Отвечает, глядя немного в сторону: «Нет! Жить будем мы, а тебе пора заказывать место на кладбище!!» Дальше - дрожащие руки Хусейна, нервно теребящие аксельбанты на мундире.

Драматический план восточных глаз, на которые наворачиваются слезы и тяжело стекают по небритой щеке. Решительно сжатые скулы Клинтона, на лице которого нет привычной улыбки.

Снова средний план. Разговор заканчивается...

Опустив плечи, Саддам выходит из кабинета. Закрывается дверь. Камера возвращается к лицу Клинтона, на котором уже написано торжество. Дипломатическая победа одержана. В камере - крупно - звезды и полосы американского флага.

Беседа в кадре может быть между кем угодно. Подойдут даже сосед с соседкой.

Операторы-профессионалы, работая с тяжелыми «Бетакамами», таскают с собой еще и штатив, и стремянку, и свет. А чтобы был хороший звук - к его услугам еще и звукооператор с «мохнатым» микрофоном.

В твоем случае - все сам. Сам себе режиссер, и продюсер, и звукооператор, и, самое главное - оператор.

Еще правило. Беззвучная картинка вообще не имеет права на существование. Свист пуль, чириканье воробьев, выкрики безграмотных лозунгов толпы на митинге, шум мотора БТРа, разрывы снарядов и мин - весь этот и другой звуковой фон твоего сюжета образует «интершум».

Но если ты решил взять интервью, то лучше, чтобы этот интершум был потише. В этом случае тебе понадобится выносной микрофон. Если он будет мягкий или «лохматый» - еще лучше. Ветрозащита снизит уровень шума во время интервью.

Впрочем, практика - лучшая школа. И после двух-трех неудач дело пойдет. Главное - не вешать носа.

А. М. Несмотря на кажущуюся простоту, эти советы и сегодня полезны. Фотографы старого поколения наверняка помнят книгу Никулина «25 уроков фотографии». Невзирая на то, что техника и технология съемки ушли далеко, каждый уважающий себя фотограф обязательно ее держит в качестве настольной книги.

Наверное, небезынтересны и советы о работе в прямом эфире. В конце восьмидесятых это было дело новое, тем более для представителей спецслужб и правоохранительных органов. «Загнать» кого-нибудь из руководства в прямой эфир можно было только под страхом исключения из КПСС. А потому, как правило, в эфир ходили «подопытные кролики» из числа среднего офицерского состава. Утром проходил «разбор полетов», на котором мнения руководства по поводу наших изысков колебались от точки кипения до абсолютного нуля. Мы же крепчали, вырабатывая на таких разборках бойцовские качества.

В результате родились некие «советы непостороннего», которые мы сделали для себя настольной книгой.

Итак. Первый раз в живом эфире.

1. Первый выход в эфир — это всегда сложно. Обязательно будет чувство неуверенности. Поэтому лучший вариант — выход в прямой эфир с напарником (если такая возможность есть), когда чувствуешь, что он тебя подстрахует, а это добавляет уверенности.

2. Необходимо иметь «домашнюю заготовку» и по проблеме, не прозвучавшей в вашем сюжете. Если беседа с ведущим не получается, не «идут» ответы на его вопросы, то переведите разговор на тему вашей заготовки. Не начинайте свой ответ со слов «Видите ли…», «Вы знаете…» Понятно, что за счет этих вводных слов вы тянете время, чтобы сформулировать ответ, но лучше обойтись без этих «подводок». Должны признаться, что, сколько бы вы ни позировали перед видеокамерой, вы не прочувствуете будущего живого эфира. А потому несколько советов тем, кто впервые садится под лучи студийных юпитеров.

Есть категория ведущих, как правило, профессионалов высокого класса, которые не стремятся обозначить все вопросы. Они понимают, что длительное обсуждение предстоящего эфира может истощить вас и его. Более того, превратит живую беседу в отрепетированный спектакль. Для них важен экспромт, динамика встречи. Это - самые интересные, но и самые опасные ведущие. Вам необходимо постоянно следить за их передачами, изучать сильные и слабые стороны, пристрастия. И тогда вы сможете вести себя на равных. Помните, что больше вас о предмете будущего разговора (если речь идет о вопросах профессиональных) ведущий не знает, а потому чувствуйте себя уверенно. Он силен в эмоциях, вы — в фактах. Со временем вы достигнете взаимопонимания. Однажды, приглашая меня на эфир в программу «Герой дня», Савик Шустер, желая приободрить, дал совет: «Если почувствуете, что вопрос вам неудобен, то отвечайте, как Михаил Горбачев… Ни о чем».

Несколько практических советов

Как правило, прямой эфир идет в вечернее время, а потому постарайтесь перед ним побриться, избегая порезов кожи.

Ни в коем случае не являйтесь на телевидение в белой рубашке. Во-первых, цветное телевидение не терпит белого цвета, а во-вторых, возможная застенчивая краснота станет настолько контрастной, что недоброжелатели могут вас упрекнуть в злоупотреблении спиртным. Не отказывайтесь от грима.

Если в студии синий задник, то синий пиджак вам не подойдет. Вы просто сольетесь с фоном, и у осветителей и операторов будут проблемы. Избегайте и пиджаков в мелкую елочку. В кадре они будут рябить.

В отдельных случаях не бойтесь прийти в студию в нестандартном виде. Главное, чтобы вы были одеты элегантно и со вкусом.

В студиях установлены, как правило, вращающиеся кресла. Такие кресла очень располагают к тому, чтобы на них машинально покрутиться. Утренние эфиры имеют иную особенность. Желая сделать обстановку более домашней, в студиях часто ставят низенькие диванчики. Человеку высокого роста сидеть крайне неудобно. Колени иногда находятся на уровне плеч.

Боже упаси вас почесываться, подтягивать носки и т.п. Следите за собой.

Если у вас электронные часы - выключите звуковой сигнал. Ничто так не сбивает не только вас, но и ведущего, как невпопад исполненный часами «марш».

В ряде случаев микрофон установлен на столе, старайтесь не шуршать бумагами, не постукивать карандашом. Все посторонние звуки пойдут в эфир.

Как-то мы работали с программой АРД-1 (ФРГ) над фильмом «КГБ и гласность». Для более интересного рассказа о нашей организации мы пригласили журналистов снять нашу передачу в живом эфире. Они охотно согласились. Когда программа подходила к концу, мы пригласили западногерманских журналистов за стол, стоящий перед телекамерой. Это был экспромт, неожиданный и для немцев, и для телевидения. Надо сказать, что немецкие журналисты оказались на высоте, охотно ответив на вопросы. Впоследствии эти кадры вошли в их фильм.

Аналогичное действие мы попытались повторить с журналистами из Австралии, также работавшими с нами. Однако они не смогли принять участие в передаче без разрешения шефа из Канберры. Мы не стали делать секрета для телезрителей из этой особенности западной демократии.

Мы не случайно остановились так подробно на всех этих правилах, потому что они вырабатывались в процессе практики. И пока эти правила не были сформулированы, мы набивали все новые шишки».

Глава 9

Пресс-конференция

«Давайте ваши вопросы, я не знаю,

что делать с моими ответами».

Михаил Жванецкий

А. М. Нередко о работе пресс-службы судят по количеству брифингов и пресс-конференций. Отчасти это характеризует работу той или иной структуры. На первом этапе развития гласности это было действительно так. Необходимо было широко выходить на журналистов, совместно с ними обсуждать стоящие перед правоохранительными и иными госорганами задачи. Интерес к таким мероприятиям был настолько велик, что иногда журналист просто метался по городу, опасаясь пропустить что-то значимое и интересное. Особый интерес вызывали мероприятия, проводимые силовыми структурами.

После них второстепенные фигуры ведомств, чье руководство бросало их на амбразуру гласности, становились телезвездами, пророками, оракулами… Их цитировали, так как кроме них мало кто говорил, например, о работе КГБ или МВД.

Однажды при проведении пресс-конференции на заре гласности в столичном управлении КГБ мы с трудом разместили журналистов в огромном конференц-зале. А потом в течение нескольких месяцев смотрели и читали отдельные эпизоды и выдержки с этой акции. Журналисты почитали за честь принять участие в таком мероприятии, и хотя некоторые из них, в первую очередь иностранные, приходили не только из чисто журналистского любопытства, мы им не отказывали.

Это было плодотворное и интересное время. Особенно оно было интересным для правоохранительных органов и спецслужб. Закрытые структуры выходили в народ, рассказывали о своей работе.

Кто-то на этот процесс смотрел с интересом, кто-то с подозрительностью, кто-то с настороженностью. В тот период мне приходилось общаться с представителями спецслужб бывшего Варшавского договора. Глядя на нас, они крутили пальцем у виска, полагая, что мы со своей гласностью доиграемся. И тем не менее, история расставила все на свои места. Хочу подчеркнуть прозорливость прежнего руководства и КГБ и МВД СССР, которые поняли, что только идя на прямой диалог с обществом, можно войти в новую эру с новыми правоохранительными структурами, новыми спецслужбами, призванными служить народу.

А что другие спецслужбы Варшавского договора?

Не менее важным, используя гласность в тот период, было создать мощный союз единомышленников из числа простых граждан, журналистов и сотрудников правоохранительных органов. Именно тогда, на таких мероприятиях, ярко проявляли себя неординарные личности. К слову сказать, даже в начале девяностых годов, когда, на первый взгляд, критика органов госбезопасности (до МВД тогда у демократов руки не доходили) достигла апогея, мы, встречаясь с людьми в аудиториях, цехах, конференц-залах, а с журналистами у себя в управлении, понимали: мнение одного журналиста, даже растиражированное в газете с миллионным тиражом, не есть общественное мнение.

Люди тогда без страха за свою жизнь, как было в тридцатых годах, понимали значение КГБ в жизни государства. Позитивное значение! Наверное, тогда, видя поддержку зала и заинтересованность в нашей работе, я понял, что такое кураж. Чувство, необходимое для выступления перед аудиторией. Без этого ощущения, а попросту уверенности в себе, своей логике, на люди не выходи. По таким встречам без «посредников» в лице газет, радио и телевидения мы формировали облик правоохранительных органов.

Сегодня мало кто помнит, что публичная карьера Александра Гурова, в те годы полковника милиции, началась с двух публикаций Юрия Щекочихина в «Литературной газете» «Лев готовится к прыжку» и «Лев прыгнул». Обе они были посвящены проблеме организованной преступности. Сегодня к этому термину мы относимся так, словно другой, кроме организованной, преступности просто нет. А в те годы требовалось мужество, чтобы сказать всему миру, что такие язвы капитализма, как «мафия» или «якудза», присущи и нам.

О! Сколько было криков по этому поводу! «Это в нашем социалистическом обществе есть мафия? Клевета на наш советский строй! Какая организованная преступность? Нет такого явления! Просто отдельные недостатки...» Как в песне: «Если кто-то, кое-где у нас порой…»

Но, как уже говорилось, слово - не воробей... Правда, у руководства МВД хватило силы воли, чтобы выстоять перед валом обвинений «процекованного» начальства. Не просто выстоять, а последовательно, шаг за шагом, идти к правовому закреплению таких понятий, как «преступная группировка», «преступное сообщество».

Кстати, тогда был запущен в публичный обиход термин, который сначала глухо, потом все чаще и громче стали повторять не только журналисты. Мафия наступает!

Но при чем тут пресс-конференции? - спросите вы. А при том, что проводимые задолго до публикации в «Литгазете», в МВД пресс-конференции по проблемам преступности в организованных формах служили камертоном. Насколько журналисты, как члены нашего общества, среагируют на обозначение реально появившейся угрозы? Именно на этих пресс-конференциях впервые стали звучать упоминания о грозящей опасности - организованной преступности. Здесь как на космодроме - «сорок секунд - полет нормальный! Пятьдесят секунд - полет нормальный…» Журналисты реагировали нормально. А раз так, то можно грянуть на всю Россию…

Мне не раз приходилось оттачивать логику на таких мероприятиях. Иногда сам не ожидаешь, как в полемике появляется новое видение вопроса - несколько с иной стороны.

Всем памятны трагические события октября 1994 года. Российские танкисты штурмуют Грозный. Приданная им «пехота» из местных «ополченцев» позорно разбегается, оставляя бойцов на убой на улицах незнакомого им города. Нет оправдания горе-руководителям той позорной операции. Стыдно за «гордых мужественных горцев», которые должны были прикрыть, помочь выйти с поля боя танкистам, но позорно бросивших их… Презрение военному руководству в лице Павла Грачева, отрекшегося от своих офицеров.

Все это так. Но в чем виноваты сами танкисты? Почему их называют наемниками? Лично меня это возмутило до глубины души. И когда Сергей Степашин, понимая всю проигрышность ситуации в целом, направил меня оправдываться перед журналистами, я принял бой.

Итак, по порядку. Во-первых, почему российская контрразведка не имеет права привлекать граждан, каковыми являются и офицеры, к проведению специальных операций? Тем более, если это касается защиты конституционного строя в своей стране?

Во-вторых, кто дал право называть этих офицеров «наемниками»? К сведению: наемник - это лицо, воюющее в интересах ТРЕТЬЕЙ страны, получающее денежное довольствие, значительно превышающее жалованье офицеров этой страны.

Если речь идет о наших офицерах, они вправе были согласиться или не согласиться выполнить свой конституционный долг. Фактически речь шла по принципу: «Добровольцы - два шага вперед!»

Я оставляю за скобками саму операцию. Она была бездарна. Но офицеры не струсили, не спасовали. И может быть, на нынешнюю ситуацию на Северном Кавказе мы сможем взглянуть через поступок тех офицеров по-другому. Возможно, если бы у всех нас нашлось бы больше мужества для уничтожения бандитов, если бы мы не прикрывались политическими интересами, как фиговым листом, все было бы иначе? Но история не имеет сослагательного наклонения.

Тем не менее, эта логика у многих вызвала противоречивые чувства. Но как бы то ни было, термин «добровольцы» вместо «наемники» особенно не оспаривали.

Со временем интерес к пресс-конференциям стал таять. Круг посещающих их журналистов становился все жиже, все менее профессиональным. Мэтры журналистики на такие мероприятия стали заходить только при одном условии: чтобы сразу после него записать эксклюзивное интервью с первым лицом.

Об уровне пресс-конференции стали все чаще судить по количеству телекамер. Три мало, пять - средне, восемь - хорошо, более десяти - отлично. Сколько камер - столько каналов. И можно гарантировать, что в новостийных программах материал будет точно. Вопрос - какой?

Глава десятая

Горячая точка

Безумием революции было желание

водворить добродетель на земле.

Когда хотят сделать людей добрыми,

мудрыми, свободными, воздержанными, великодушными,

то неизбежно приходят к желанию перебить их всех.

Анатоль Франс

А. М. Распад СССР, появление многочисленных очагов межнациональных и межэтнических конфликтов, принципиальное изменение общественно-политической обстановки - все это привело к появлению зон социального возбуждения, представляющих значительный общественный интерес.

Оставляя за скобками причины межгосударственных конфликтов, во время которых СМИ конфликтующих сторон стараются реально выполнить свой патриотический долг и социальный заказ государства, остановимся на правовом регулировании ситуаций внутреннего характера. Ситуаций, когда конфликт или чрезвычайное положение возникают внутри одного государства, когда взгляды на пути их разрешений различны, когда общественное мнение поляризуется под влиянием политических факторов.

Не будем затрагивать тему взаимоотношений силовых ведомств и средств массовой информации в условиях чрезвычайного положения. Это особая тема. Более того, введение ЧП автоматически вводит в действие и правовые нормы подобных взаимоотношений (введение цензуры, закрытие газет и программ).

Ю. Р. Если бы оно было так! Если взять две чеченских войны, то наше государство с упорством, достойным лучшего применения, отказывалось признать Чечню зоной чрезвычайного положения и не признавая войну - войной. Из-за этой невнятицы работа журналиста была сопряжена с дополнительной опасностью. Каждый командир трактовал ситуацию в соответствии с «текущим моментом», а в целом так, как ему хотелось или было выгодно. После октябрьского «мятежа» 1993 года в Москве почти на три недели было объявлено «чрезвычайное положение». Население это прекрасно поняло, приняло, и «мятеж» был подавлен буквально в считанные дни.

Здесь, даже когда в городе Грозном развернулись полномасштабные бои с применением авиации, артиллерии, ракет и тяжелой бронетанковой техники, все это подавалось как небольшие столкновения с «сепаратистами». Буквально в нескольких сотнях метров от Грозного люди, которые совершенно не были приспособлены к условиям войны, пытались жить по законам мирного времени,.

Кому была выгодна неразбериха с законами на территории государства? Да только тем, кто вначале наживался на поставках устаревшей военной техники (Ага! Раз у вас не война, а контртеррористическая операция, вот и получите, что похуже, а у нас тут - важные учения), а потом - крал средства, направленные на то, чтобы восстановить разрушенное. Все это делалось с почти неприкрытым цинизмом...

А. М. Не пойман - не вор!

Ю. Р. Я бы, скорее, сказал: «Не пойман, но - вор!»...

А. М. Ты считаешь, что война кому-то выгодна? Не мог бы ты конкретизировать, кому именно?

Ю. Р. Она невыгодна только солдатам срочной службы да мирным жителям, которые имеют несчастье жить на территории, где идет война. Но, как говаривал недоброй памяти товарищ Сталин : «Лес рубят - щепки летят!». Только он всегда забывал добавлять, что «лес рубят» - одни, подбирают разлетевшиеся щепки - другие, а остаются у своих потухших, разоренных очагов - третьи...

Необходимо помнить и о тех, кто стоит на нефтяных и денежных потоках. Здесь счет идет на миллионы и миллиарды ( и не рублей, а долларов). Не зря говорят: «Кому - война, а кому - мать родна»...

Война, как ни странно, выгодна части офицеров, которые за пребывание в «зоне конфликта» получают двойной оклад и «командировочные». Смешные, конечно, деньги, но нужно было довести российское офицерство до такого состояния, чтобы оно, вместо того, чтобы служить, вынуждено было подрабатывать на стороне сторожами, таксистами, или, очертя голову, нырять в омут войны. Выгодна - военным журналистам, которые также получают приличный «приварок» с основному жалованью.

А. М. Но мы отвлеклись! Наша задача - попытаться определить для себя приоритеты во время работы в зонах конфликтов. Предыстория конфликтов, их оценка - эта задача сейчас нами не ставится.

Ю. Р. Тем не менее говоря о межнациональных, этнических, религиозных, территориальных конфликтах, нельзя не вспомнить, как это начиналось. Иначе неизбежны ошибки в оценке дня сегодняшнего. А это крайне опасно, ибо смотрят ТВ и читают газеты по обе стороны фронтов. И твоя ошибочная информация или «кавалерийская» оценка может подлить масла в огонь войны.

Не менее опасным в этой сфере является и непродуманное использование терминологии. Последние события, связанные с разгулом терроризма, сделали обыденным термин «ваххабизм». Что это за термин и откуда он взялся?

Ваххабиты - последователи пуританского течения в исламе. Движение основано в XVIII веке Мухаммедом ибн Абд аль-Ваххабом. В 1744 году это вероучение принято предками королевского дома Саудовской Аравии.

Сторонники ваххабизма называют себя муваххиддинами (унитариями), так как единобожие (таухид) является важным принципом этого вероучения. Они отвергают все, что отдает политеизмом, например посещение могил и почитание святых; проповедуют возврат к первоосновам учения ислама, изложенным в Коране и хадисах (преданиях Магомета); осуждают все новшества. Ваххабизм, как религиозное течение в исламе, существует давно. И если внимательно всмотреться в его идеологию, мы не увидим там того, что под видом ваххабизма проповедуют бандиты. Однако не находя ничего лучшего, мы всех бандитов скопом объявляем ваххабитами, чем компрометируем огромную армию мусульман.

А. М. И, к несчастью, новое слово так понравилось большинству журналистов, что они, не задумываясь, окрестили им всех «душманов», которых со времен войны в Афганистане звали «духами».

Примечательно, что в начале 1999 года в период довольно острого противостояния властей Дагестана и жителей мятежных сел Карамахи и Чабанмахи, последние категорически отвергали свою причастность к течению ваххабитов. Зачем мы пытаемся увязать то, что соединить нельзя, ведь идет взаимная компрометация идей и действий. Премьер-министр Саудовской Аравии, который имел встречи с руководством МВД во время своего визита, с большим изумлением узнал о том, как трактуют понятие «ваххабизм» в нашей стране. Для нас, неосведомленных, он подчеркнул, что согласно учению ваххабитов, убийство человека является явлением недопустимым, так как с его смертью умирает целый мир.

Безусловно, в приведенных случаях нет прямого умысла. Мы можем это отнести за счет недомыслия, недостатка информации, а то и жизненного опыта того или иного журналиста. Но часто мы имеем дело с прямым и умышленным использованием извращенных терминов для компрометации конкретных лиц, особенно в период подготовки к выборам. Этим грешат как левые, так и правые издания.

Ю. Р. Но вернемся к практике. Будем считать, что мы освоили азы права, перейдем к зонам, которые граничат с законом, но где зачастую право подменяется термином «понятие». Да и как иначе, если в условиях, приближенных к боевым, ценность человеческой жизни приближается к нулю. Но мы постараемся выжить...

Глава одиннадцатая

ШКОЛА ВЫЖИВАНИЯ

Эта глава предназначена только для мужчин. «У войны не женское лицо...» - сказал поэт и был прав на сто процентов. И пусть проклянут тебя все вумэны и фотографини на свете и даже здороваться перестанут, но женщинам на войне делать нечего.

Конечно, красиво, когда генерал-полковник (тогда еще командующий внутренними войсками МВД Анатолий Сергеевич Куликов) подает даме руку, усаживает ее под броню и они едут почти в полной безопасности, окруженные охраной... (А дама - шеф московского бюро CNN Айлин О'Коннор. А вся ее съемочная группа сидела на броне БТРа этой самой охраны).

Но когда безусый «рыцарь» сажает даму с камерой под броню, а сам остается сверху, а в воздухе от пуль и осколков тесно... Кроме того, скученная жизнь в казарме, в палатке накладывает на психику отпечаток, а когда тебе 19-20, когда бурлит кровь, а женщину ты видел месяцы и годы назад, в какой-то прошлой жизни? Даже отправление естественных надобностей становится проблемой...

Съемка войны или вооруженного конфликта имеет свои резко отличительные особенности. Для начала нужно перед поездкой подготовить камеру.

Совершенно необходимо заклеить светоиндикаторы съемки. Лучше, если не будет видно, что идет съемка. На линии фронта люди нервные и у большинства весьма своеобразные понятия о свободе печати и праве журналиста на информацию. И уж у абсолютного большинства в руках автоматы, пистолеты, пулеметы, которые дают их владельцу иллюзию вседозволенности... И может получиться так, что раньше, чем владелец автомата осознает всю неправильность своего поступка, его палец уже нажмет на курок.

Потом, конечно, он осознает, но тебе-то от этого, увы, не легче. Хорошо, если промахнется...

Начинаем...

Впрочем - стоп! По прибытии на позицию камеру нужно вынимать из кофра только после того, как прошло знакомство с самым старшим по званию на этой конкретной точке, предъявление «верительных» грамот: удостоверений, аккредитаций, и получено «добро».

Если такового не получено, нужно сделать вид, что не очень и хотелось, что, несмотря на запрещение снимать, ты испытываешь именно к данным действующим лицам (солдатам, офицерам, боевикам - ненужное зачеркнуть) самые теплые, самые нежные чувства.

Хорошо также иметь при себе запас свежих газет, сигарет, бутылочку водки. Это патриотично и воспринимается благосклонно. После того как обстановка разрядится, можно доставать камеру. Этот момент определяется каждым оператором или фотографом индивидуально и отделяется от момента прибытия пятью минутами или несколькими часами. Это уже зависит от ситуации и умения журналиста ладить с людьми.

Вообще, вопрос возлияний в боевой обстановке заслуживает отдельного рассмотрения. К возлияющим собеседникам следует относиться терпимо, к возлияющим коллегам - резко отрицательно.

Старайся, чтобы человек, подверженный возлияниям не попал случайно к тебе в напарники. Если это несчастье произошло, время пребывания на «передке» сократи до минимума.

Запомни, что если ты мягко откажешься выпить с гостеприимными хозяевами, сославшись на любую причину, даже на собственное нездоровье, окружающие это всегда поймут и уважения к тебе не убавится, но если ты заглядываешь в глаза, ожидая, когда начнут наливать, ты сильно осложнишь (может быть, сократишь) себе жизнь.

Лучше наливай сам, но не пей. Вопрос взаимоотношений пьяного офицера с трезвым солдатом - на совести этого офицера. Но когда в боевых порядках шатается пьяный журналист, дыша перегаром на солдат, которым, кстати, тоже хочется выпить, вызывает у окружающих смесь отвращения с завистью... Ничего положительного.

В этом вопросе сколько людей столько и мнений. Мнение многих (слишком многих) поклонников «зеленого змия» узнать уже не придется...

Камера в работе, о тебе все забыли и занимаются своими делами. Солдат в окопе слишком озабочен тем, чтобы самому не попасть под пулю, чтобы обращать внимание еще и на тебя, поэтому спустя достаточно короткое время у тебя появляется возможность работать относительно спокойно.

Желательно соблюдать все тот же принцип - съемки «с пяти точек». Но «пятая точка» находится за бруствером. В том случае, если этот бруствер находится достаточно далеко от линии соприкосновения с противником, то можно рискнуть зайти за него, чтобы снять фронтальный план.

Но тут следует иметь в виду наличие у противника снайперов, поэтому лучше этого не делать.

Общий план, средний, несколько крупных планов. Руки, сжимающие оружие, глаза, напряженно вглядывающиеся в пространство...

Следует иметь в виду, что вероятность сделать хорошую «картинку» непосредственно на передовой под обстрелом практически равна нулю, если ты, конечно, не член клуба самоубийц. Как правило, гениальный кадр получается случайно.

Случайно ты оказался на этом месте, случайно в этот момент у тебя работала камера, случайно именно на это место прилетел снаряд (пуля, мина, авиабомба), случайно остался жив. Оглянись и спокойно подумай: «Повезло!»

Потом ты много раз дома прокрутишь эту картинку, а между лопатками будет ползти струйка холодного пота от запоздалого страха. В момент съемки тебе было некогда бояться. Ты думал об освещении, о композиции кадра и чтоб не наклонился горизонт, и о том, что нужно снять еще и крупные планы для перебивок...

Случай, везение на войне - вещь не последняя. И хотя рассчитывать на случай глупо, для того чтобы ухватить за хвост удачу, ты и твоя камера должны быть как юные пионеры: «Всегда готовы!»

Любой оператор может вспомнить, сколько раз он был готов рвать на себе волосы, когда в разгар съемки вдруг отключалась камера от того, что забыл проследить за напряжением аккумулятора или кончилась кассета. Было и так, что следил за событием в видоискатель камеры, забыв при этом нажать на кнопку «пуск». Вообще, вероятность наткнуться на хорошую картинку при бесконечно большом числе повторений, в нашем случае поездок в «горячие» точки, естественно, возрастает, как, впрочем, возрастает и вероятность попасть под колесо судьбы. Как говорят: «Повадился ковшик по воду ходить, тут ему и голову сложить»...

У окружающих в толпе людей возникают вопросы. Из них самый распространенный : «Кого вы представляете?» И не дай Бог ошибиться в выборе газеты или телепрограммы. Если издание или телеканал слишком политизированы и поддерживают какую-то одну сторону в конфликте, то ошибка в выборе смертельно опасна, она может стоить головы.

После свержения президента Грузии Звиада Гамсахурдия по Тбилиси долго ходили толпы по-южному эмоциональных его сторонников. Они кричали: «Звиади! Звиади!», говорили речи, плакали.

Работа в такой накаленной толпе, которая к тому же каждую минуту ждала выстрелов со стороны оппозиции, была достаточно сложна, так как реакцию толпы на видеокамеру или фотоаппарат было трудно предвидеть. Стоя на мусорной урне (высокая точка), смотрю в видоискатель камеры, выхватывая из толпы наиболее интересные, характерные лица, и вдруг чувствую, дергают за полу куртки.

Несколько женщин бальзаковского возраста как-то агрессивно спрашивают:

- А вы за кого? За президента или за оппозицию?

Действительно, а за кого я ? Отвечаю:

- Я за Джорджа Буша, - имея в виду лежащую в кармане американскую аккредитацию. Но дамы не успокоились, им, видимо, срочно была нужна «жертва».

- А почему Буш нашего Гамсахурдия не признал? - придвинулись ближе агрессивные дамы. Еще секунда, и не писать бы мне этих строк. Нужен был точный ответ, и ни в коем случае не дать неправильный.

- Ну, девушки, я же за Буша не отвечаю... К тому он куриные ножки присылает !..

В это смутное время американскими куриными окорочками в Тбилиси питались все - и сторонники президента, и оппозиция.

Обстановка немножко разрядилась.

Я, возможно, выражу крамольную мысль, сказав о том, что только в одном случае из десяти журналисты становятся жертвами роковой случайности, а в девяти случаях репортеры гибнут или попадают в неприятности из-за собственного непрофессионализма. В каждой работе есть правила дорожного движения, техники безопасности, которые необходимо соблюдать. Правда, в нашем случае сначала их надо для себя написать.

Никогда и никому не придет в голову сунуть пальцы во вращающийся шпиндель токарного станка или под зубья циркулярной пилы. Или поехать на машине по встречной полосе движения.

Зачем же совать голову в шестеренки огромной государственной машины? Чтобы потом кричать о том, что тебя ненароком или намеренно придавило? Все эти детские крики - твой, прежде всего, непрофессионализм.

Армия - это смертельно опасная часть государственной машины. Она опасна прежде всего для самой себя, для всех частей, ее составляющих, для солдат, офицеров, и, естественно, для тебя - чужака. Опасна не только смертоносным оружием, но и наличием «человеческого фактора». Оружие само не стреляет. Нужен палец, чтобы нажать на кнопку, гашетку или курок.

При всем моем уважении к «верхнему» журналистскому образованию, в «горячих» точках что-то мало попадалось выпускников престижных журналистских вузов. Может быть, мне просто не везло, или у них есть какие-то другие, не менее «горячие» точки?.. Но ведь кто-то должен показать людям все многообразие ужасного лика войны.

Для этого не всегда обязательно быть на передовой. Твой окоп может быть где угодно...

Но тебя все-таки занесло на передовую. Тебя предупреждали!!!

У всех есть симпатии и антипатии. И сказать, что ты представляешь орган печати или программу ТВ, которые здесь не пользуются популярностью, значит обречь себя на неприятности, вплоть до ареста... Хотя здесь нет телевидения и газеты приходят в окопы недельной, а то и больше давности, если приходят вообще.

Все это необходимо учитывать при выборе «крыши».

В твоей профессиональной жизни когда-нибудь наступит такой момент, когда ты сможешь выбирать «крышу». Как правило, большинство редакций испытывают некоторый дефицит сумасшедших репортеров, готовых не просто «трое суток шагать, трое суток не спать», а шагать и не спать под пулями. И они готовы предоставить тебе «крышу», свое краткосрочное удостоверение в обмен на «несколько строчек в газете».

Учти, что человек с камерой - отличная мишень. Время от времени он вынужден замирать неподвижно. Он сильно отличается от окружающих его офицеров и солдат гражданской одеждой .

Апрель в горах Армении - чудное время. Сквозь желтую прошлогонюю траву пробиваются первые стрелки новой зелени. В эту короткую командировку на границу Армении с Нахичеванской областью Азербайджана в район сел Ерасха и Ехегнадзора меня привело сообщение о том, что армянские «фидаины» - бородатые то ли солдаты, то ли партизаны, выбили азербайджанскую армию с господствующих высот, заняли эти высоты и угрожают азербайджанскому селу Садарак. Полчаса пути от Еревана на такси и я в Ерасхе. В штабе встретились знакомые по прошлым приездам командиры, и формальности заняли минимум времени.

Меня посадили на «армянский броневик» - обшитый блестящим оцинкованным кровельным железом «уазик», до отказа загруженный какими-то длинными ящиками. Ящики немного переложили, образовалась небольшая ниша, в которую я с трудом втиснулся, и мы поехали на передовую, сверкая на все горы солнечными зайчиками.

По дороге нас обстреляли, но либо стреляли издалека, либо блеск нашей машины ослепил стрелков, но все пули прошуршали по камням, не долетев до цели, и к окопам мы добрались благополучно. Когда началась разгрузка, я с ужасом увидел, что все ящики, которыми была до отказа загружена машина, были заполнены взрывчаткой и «выстрелами» для ручных гранатометов.

В одном из ящиков, в том, который все время съезжал мне на спину и который я всю дорогу подталкивал затылком, в дополнение к взрывчатке, лежали еще и детонаторы. Если бы хоть одна пуля из тех очередей, которые были выпущены в нашу сторону, попала бы в нашу машину, то примерно полтонны взрывчатки разнесли бы нас на атомы. А в долине образовался бы приличных размеров кратер.

Как правило, в «горячих» точках обе воюющие стороны понимают всю гнусность своего дела, но делают его, повинуясь: приказу, чувству мести, политической конъюнктуре...

Люди на войне, а в абсолютном большинстве это мальчишки либо молодые люди до тридцати лет, переступили роковой порог, до которого жизнь каждого человека - величайшая в мире ценность. Они заглянули в лицо смерти, убили в первый раз, ужаснулись, но пережили этот стресс, остались безнаказанными... и стали убийцами. Переход от юности к взрослению прошел под знаком крови.

То обстоятельство, что ты находишься в окружении убийц, как вольных, так и невольных, необходимо учитывать всегда и не забывать о нем ни на минуту. Поэтому в зоне боевых действий с наступлением темноты нужно быть на «базе».

Что станет твоей «базой» на ближайшую ночь - номер в гостинице, штаб, госпитальная палатка, окоп - зависит от обстоятельств и твоего везения. Что бы это ни было - передвижение по расположению военных без сопровождающих, которых знают в лицо, которые знают пароли, - самое жесткое табу.

По расположению войск штатских журналистов сопровождают, как правило, заместители командира по личному составу - бывшие замполиты, а еще раньше - политруки. На передовой у каждого появляется целый эскорт сопровождающих. И если тебе так хочется подкинуть адреналинчика в кровь, прежде всего подумай о своих сопровождающих. Подумай о том, что ты будешь чувствовать, если охраняющего тебя мальчишку убьют... Но ты все-таки пошел!

Иди и помни :

Ты - в зоне боевых действий:

Не наступай на землю в незнакомом месте в городе.

«По газонам не ходить!” Там может быть мина. Лучше иди по асфальту, внимательно глядя под ноги.

Еще внимательнее - прислушивайся. Растяжку можно заметить и перешагнуть. Ни одна граната не срабатывает бесшумно, и, услышав щелчок взрывателя, моментально падай лицом вниз, ногами к звуку. Если это «пшенка», пусть над тобой смеются - утрись и посмейся тоже. Если же это «рабочая граната», у тебя будет больше шансов выжить лежа.

Не заходи в дом, если там нет людей. Там за любой дверью тоже может поджидать граната на растяжке.

Если твой путь лежит по не асфальтированной земле, старайся идти по колее, оставленной танком или другой тяжелой машиной. При этом следи за тем, чтобы колея не была повреждена, а потом присыпана землей.

Ни на секунду не расслабляйся. Если тебя угораздило наступить на мину (щелчок под ногой), не паникуй - замри. Жестами или криком привлеки к себе внимание, именно внимание, окружающих! Имей совесть, не подзывай товарища или любого другого человека. Сам вляпался - самому и расхлебывать! Большинство противопехотных мин взрываются не тогда, когда на них наступаешь, а когда с них сходишь.

Противотанковые мины под весом человека обычно не взрываются. Но лучше все равно на них не наступать.

Ни в коем случае не поднимай с земли никаких предметов в незнакомых местах (да и в знакомых - тоже не стоит!), если не ты их туда положил, сколь бы безобидными они не казались. Убить может и шариковая ручка.

Бойся снайперов. Прицельная дальность полета пули из винтовки СВД - 1 километр. Если есть подозрение, что участок простреливается снайпером, двигайся быстро, но неравномерно, по возможности, по синусоиде. Делай резкие рывки: шагом - бегом...

Снимая из дома, находись в глубине комнаты, не старайся подходить близко к окну или балконной двери. Осколок или пуля не знают, что ты всего лишь оператор или фотограф.

Смелость - отличное качество, если она не граничит с глупостью и безрассудством. Тебе важно не только снять сюжет, но и привезти его в «контору».

Не рискуй напрасно и не заставляй других из-за тебя рисковать жизнью. Везде, где это необходимо, передвигайся под броней, но только в том случае, если твое пребывание под ней не заставляет других подставлять голову под пули.

Оружие и камера - несовместимы. Никогда, ни при каких условиях в зоне боевых действий не вооружайся. Не бери в руки оружия даже в шутку. У тебя другая профессия - ты должен быть НАД схваткой. Но если ты находишься на одной из сторон с оружием в руках - оставь камеру. Иди, воюй! Армия получит одного плохого бойца - миллионы потеряют журналиста.

Помни, что твое оружие - камера (перо, фотоаппарат). И, пожалуй, оно мощнее того, чем обладает армия.

Не будь жлобом - делись с коллегами информацией, куском хлеба и глотком воды. Завтра они ответят тебе сторицей.

16. Не отказывайся доставить в бюро, агентство, редакцию материал (пленку, кассету) коллеги даже из конкурирующей фирмы…

17. Будь щедрым, делись с коллегами всем, что имеешь, даже если имеешь немногое. Доброта не забывается, как не забывается и жадность...

18. Одевайся так, чтобы при взгляде с дальнего расстояния ты не выделялся в толпе, становясь заманчивой целью для снайперов, но при ближайшем рассмотрении важно отличаться от окружающих, чтобы тебя не считали «своим»…

19. Научись смеяться над собой. Хорошо смеется тот, кто смеется по собственному желанию. Если не умеешь смеяться над собой первым, лучше не ездить в «точки» вообще.

20. Забудь о «регулярном» и «полноценном» питании. Всегда лучше иметь вместо лишнего бутерброда - «лишний» объектив или пленку. Не пей воду из случайных источников и не принимай пищу от «случайных» людей - они могут быть недоброкачественными или попросту отравленными. Два-три дня вынужденного поста еще никому не вредили...

21. «Лучше плохая картинка, лучше даже никакой картинки, чем мертвый фотограф (оператор)...» Так говорил фото редактор Московского бюро Ассошиэйтед Пресс Лю Хенг Шинг. Он знал, что говорил.…

22. Не ошибись при ответе на вопрос: «Кого вы представляете?» Если издание или телеканал слишком политизированы и поддерживают какую-то одну сторону в конфликте, то ошибка в выборе смертельно опасна, она может стоить головы…

23. Твоя информация обязана носить нейтральный характер. Факты, ничего, кроме фактов. Выводы пусть делают твои читатели или зрители.

24. Прежде чем ехать в «горячую» точку, изучи хотя бы на бытовом, «кухонном» уровне подлинную историю конфликта, по возможности, из нейтральных источников.

25. Перед поездкой подготовь камеру. Прежде всего, она не должна быть новой, только что из магазина. В крайнем случае, она не должна таковой выглядеть. Очень помогают изолента и скотч. Ими вдоль и поперек обклеивается камера. После такой несложной операции камера выглядит так, словно она работает только благодаря этой изоленте.

26. Не пижонь! Не одевай ничего нового из одежды. И ничего из категории «экстра-ультра», даже если это всего лишь хорошие ботинки. Тебя могут пристрелить только для того, чтобы ими завладеть.

27. Будь снисходителен к глупцам! Ошибочное мнение обывателя, которого придерживаются и отдельные наши руководители всех уровней - иностранцев интересует только «негатив». Конечно, можно случайно снять какую-нибудь эпохальную помойку и попасть «в струю», заработать какие-то деньги. Но, говорю с полной ответственностью за свои слова: в съемке для западного эфира главное - честность и точность...

28. Будь разумным трусом! Пока ты боишься - ты как-то бережешься. После двух недель под пулями наступает равнодушие, и ты уже не обращаешь внимания на обстрелы... Срочно покинь зону боевых действий. Через три-четыре дня страх вернется…

29. Держись подальше от сведений о численности войск, количества и качества вооружения и прочих «шпионских штучек», даже если тебе их будут предлагать. Не исключена подстава или провокация. Все эти сведения получай официальным путем. Здесь, как нигде, действует принцип: «Чем меньше знаешь, тем крепче спишь».

30. В зоне боевых действий с наступлением темноты будь на «базе».

Что станет твоей «базой» на ближайшую ночь - номер в гостинице, штаб, госпитальная палатка, окоп, - зависит от обстоятельств и твоего везения. Что бы ни случилось - передвижение по расположению военных без сопровождающих, которых знают в лицо, которые знают пароли - самое жесткое табу.

Немного армейских законов Мэрфи:

Hе выгляди броско - это привлекает на тебя огонь противника.

Hе привлекай на себя огонь противника - это раздражает людей, которые тебя окружают

Hикогда не дели окоп с кем-либо более храбрым, чем ты

Короткий путь всегда заминирован

Если противник в пределе досягаемости, то иты тоже…

Пули не осведомлены, что «старший по званию имеет привилегии».

Помни, что твое оружие - камера.

И пожалуй, оно помощнее того, чем обладает армия. Именно поэтому на последней (дай Бог, чтобы она была «последней»), а вернее, очередной (Чеченской) войне к журналистам приковано такое пристальное внимание. Их иногда пытаются, по привычке, куда-то не пускать под предлогом «невозможности обеспечить безопасность».

Неуклюже, грубо, как-то по-детски врут, не уважая ни себя, ни собеседника. Но что отрадно, в Российской армии относительно независимая пресса отвоевала себе немножко места под солнцем.

Иногда пресс-службы все-таки вспоминают, что они призваны и созданы для того, чтобы обслуживать прессу и ТВ, а не наоборот.

Умение работать, добывая информацию, взаимодействовать с чиновниками из пресс-служб и высокими, как им кажется, начальниками - это один из самых серьезнейших разделов «школы выживания».

Ты вроде бы «четвертая власть». И первые лица первых трех властей громко говорят об этом... пока не дойдет до дела. И тут вступают в действие обитатели миража власти, не сами властители, а их окружение. И чем дальше это окружение находится от эпицентра, тем оно жестче и невоспитаннее, как-то хамоватее...

И тогда ты начинаешь понимать, что твоя «четвертая» - она еще далеко не власть. В самом деле, что это за власть такая, которую запросто, по какой-то смехотворной причине запросто можно лишить аккредитации, а то и вовсе не дать ее...

Если ты не умеешь расположить к себе лопающегося от собственной значимости начальника, если не можешь достать машину для поездки по делам, если...

Да можно вспомнить тысячу «если», когда ты, проклиная судьбу, тащишься по ночной грязной дороге после «перегона», нагруженный камерой, кассетами, аккумуляторами и черт-те чем еще, а пресс-служба не соизволила послать за тобой машину. А через пять минут твой сюжет то ли пройдет, то ли его испортят в эфире.

А к эфиру, чтобы хоть посмотреть на свою работу, ты и не успеваешь... Грош тебе цена в базарный день, если ты не смог заставить мелкого чиновника уважать себя и свой труд, за которым миллионы твоих зрителей и слушателей. Не выживешь...

Все вышеизложенное - опыт работы в условиях Российской армии. Армии, отряды, войсковые соединения других стран имеют свои особенности. И прежде чем начать работу, постарайся уловить их, пойми людей, окружающих тебя.

А. М. А теперь попытаемся на примерах с меньшим количеством составляющих разобрать эту тему. Как представителю силового ведомства, хотелось бы посмотреть на тему с правовой и с морально-этической точек зрения. В данном случае предлагается рассмотреть две реальные ситуации, получившие общественный резонанс в конце 1995 - начале 1996 годов.

Первая операция связана с освобождением заложников— южнокорейских туристов, захваченных террористом в автобусе на Васильевском спуске в Москве. Вторая также имеет отношение к освобождению заложников. Но под влиянием внешних обстоятельств она переросла в войсковую операцию по освобождению населенного пункта, занятого вооруженной группировкой до батальона численностью.

Ю. Р. В освобождении южнокорейских туристов я сам принимал косвенное участие, стоя рядом с мостом, на котором находился автобус. На крыше моего «джипа» была установлена камера на штативе, и все томительные часы долгих переговоров в камере крутилась пленка, записывая все происходящее. Спецслужбы сработали очень профессионально и грамотно. После томительно длинных часов переговоров штурм, продолжавшийся буквально в течение долей секунды, стал полнейшей неожиданностью не только для террориста, но и для большинства журналистов, следящих за событием. Хлопок, вспышка, клуб дыма - и спецназовцы уже в автобусе, а еще через секунду из раскрывшейся передней двери выпадает окровавленный террорист. Так это выглядело со стороны...

А. М. Будучи непосредственным очевидцем и участником событий, считаю своим долгом высказать собственную точку зрения на взаимоотношение силовых структур со средствами массовой информации. Увы, должен признать, что в этих двух ситуациях они решали разные задачи и, в силу этой разности, не способствовали объективному освещению происходящего.

Коротко фабула события. Террорист, вооруженный пистолетом и емкостью с горючей смесью, захватил автобус с туристами из Южной Кореи около гостиницы «Россия». Он потребовал поставить автобус на середине Москворецкого моста, выдвинул ряд требований, в основном материального характера. Прибывшие журналисты были отсечены от места происшествия, но, находясь у подножия храма Василия Блаженного, могли через длиннофокусную оптику наблюдать все происходящее. Никакой информации по ходу работы специальных подразделений им не предоставлялось. Подобные сведения и не могли быть распространены. Преступник слушал приемник в автобусе и потому мог корректировать свои действия в зависимости от информации «извне». В связи с отсутствием текущей информации в эфир шли противоречивые сведения, в том числе со ссылкой на никому не ведомых «представителей правоохранительных органов», часто носящие полуфантастический характер. Кстати, на этом этапе некоторые корреспонденты нарушили статью 51 Закона «О средствах массовой информации», которая гласит о недопустимости злоупотребления правами журналиста.

Ю. Р. Вот тут я с тобой в корне не согласен. Никакого нарушения здесь не было. То, что милиция «отсекла» журналистов, останется на совести самой милиции. Но к цепочке журналистов, находящихся между собором и Москворецким мостом, не раз и не два подходили представители различных пресс-служб, как они представлялись, и комментировали происходящее.

Один раз подошел даже мэр Москвы Юрий Лужков, который выразил возмущение таким «нахальством» террориста и заверил журналистов в том, что силовые структуры сделают все зависящее от них, чтобы подобного инцидента больше не повторилось...

А. М. Но Закон Российской Федерации «О средствах массовой информации» в статье 38 напрямую указывает на право средств массовой информации получать сведения, касающиеся деятельности государственного органа. В статье 40 регламентируется отказ или отсрочка в получении информации и форма отказа. Он дается в письменной форме и должен быть направлен в редакцию в течение трех дней со дня получения письменного запроса. Журналистам в праве на получение информации никто не отказал. Более того, их не удалили с места события, и они могли наблюдать все происходящее своими глазами, но без комментариев.

Ю. Р. Интересно выглядела бы молчаливая картинка без комментариев на экране телевизора. Но здесь, ребята, вы сами отвечайте за свои побитые горшки. Журналисты делали свою работу: снимали и добывали информацию. Никто никого не хватал за горло и не тянул под камеры, а их там было не один десяток. Нужно было разобраться самим и найти «крайнего», того, кто отвечал бы за все происходящее. Но, смею тебя заверить, информацию давали как представители ФСБ, так и МВД...

А. М. Но Федеральная служба безопасности и Министерство внутренних дел, проводившие эту операцию, руководствовались ранее упомянутыми статьями «своих» Законов, которые предписывают не допускать на место происшествия посторонних лиц, сохранять в тайне «организацию, тактику и средства осуществления контрразведывательной деятельности», которые по статье 9 Закона «Об органах федеральной службы безопасности» составляют государственную тайну.

Это «де-юре». А «де-факто»? О какой тайне можно говорить, если все формы и методы в той ситуации были что называется налицо?

Особо горько, что аналогично СМИ действовали и представители пресс-служб ГУВД и МВД, находившиеся на месте происшествия. Не будучи представителями «главного оперативного начальника», они даже не потрудились получить санкцию на передачу материалов СМИ. Были проявлены некорректность и непрофессионализм, так как для PR правоохранительных органов, как и для врача, основным принципом должен являться принцип «не навреди». Более того, не были даже закрыты лица участников операции, в том числе из антитеррористических подразделений. Беспечная и преступная халатность, вызвавшая негодование бойцов «Альфы». Кстати, совершенно справедливое.

Ю. Р. Родина должна была знать своих героев, и она их узнала. Но это было напрасное негодование. Если лицо человека, да еще в такой ситуации, мелькнув на экране крупным планом, задержится на нем менее секунды, то узнать, а тем более запомнить его не может никто. Разве что жена успеет вскрикнуть «Ой! Там наш папка!»...

А. М. В статье 30 Закона Российской Федерации «О внутренних войсках» - «Гарантии личной безопасности военнослужащих внутренних войск и членов их семей» говорится:

«В интересах личной безопасности военнослужащих внутренних войск и членов их семей не допускается распространение в публичном выступлении, средствах массовой информации сведений о местах дислокации или о передислокации соединений и воинских частей внутренних войск, а также обеспечивается конфиденциальность сведений о военнослужащих внутренних войск, принимавших участие в пресечении деятельности вооруженных преступников, незаконных вооруженных формирований и иных организованных преступных групп, а также сведений о членах их семей.

Информация о служебно-боевой деятельности соединений, воинских частей (подразделений), военных образовательных учреждений профессионального высшего образования и учреждений внутренних войск может предоставляться только с разрешения командира соответствующего соединения, воинской части (подразделения), начальника военного образовательного учреждения профессионального высшего образования или учреждения внутренних войск в порядке, определяемом министром внутренних дел Российской Федерации».

Закон «Об органах федеральной службы безопасности» также запрещает разглашение сведений о лицах, участвующих в специальных операциях. В связи с этим хотелось бы остановиться на функциях PR в этих ситуациях. Если уж осуществляются подобные съемки силами ведомственных PR, то распространяться они должны не под грифом своего ведомства, а в рамках журналистского пула.

Ю. Р. Дедушка Крылов говорил по этому поводу: «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать - пирожник…»

Эти журналистские пулы уже много лет работают в тех местах, где невозможно разместить телекамеры всех компаний. А дел - всего на пять минут. Представитель спецслужб должен подойти к журналистам и объявить о необходимости создании такого пула. Буквально через считанные минуты будут мобилизованы материальные средства и людские ресурсы ВСЕХ телекомпаний. Спецслужбам будет предоставлен лучший оператор с лучшей техникой. У пресс-службы не будет болеть голова о том, как обеспечить «разгон» материалов по телеканалам и компаниям. Журналисты все сделают сами с высочайшим качеством и на том уровне, который никогда не смогут обеспечить полулюбительские студии, созданные и действующие сейчас в ведомствах.

А. М. Если такие материалы есть, то они должны быть предоставлены всем. В противном случае возникает высшая некорректность, связанная с использованием служебного положения. Хочется напомнить, что задача PR не самим реализовывать материалы, хотя и это вполне допустимо, а предоставлять информацию журналистам. PR — это не телестудия и не Союз писателей.

«Ведомственный эксклюзив» — явление опасное. Но если отсутствует нормативная база для PR, может быть, она и не очень нужна (это тема особого разговора), то уж на этическом уровне, наверное, необходимо соблюдать корректность.

Ю. Р. Не столько опасная, сколько приятная. Ведь не обязательно раскрывать источник получения материала. Во всяком случае, никогда ни одна из западных компаний не отказывалась оплатить полновесным долларом такой эксклюзивный материал. И в пресс-службе могла появиться достойная оргтехника и прекрасные камеры... Да и на зарплату сотрудников продажа материалов действует самым благотворным образом...

А. М. Создание структур, обеспечивающих и поддерживающих отношения между ведомствами и СМИ, безусловно, можно отнести к завоеваниям перестроечных процессов в стране. Как бы мы ни относились к этому понятию, но именно перестройка создала предпосылки для выработки мер отчетности государственных ведомств перед обществом посредством PR. Оговоримся сразу: многое из того, что замышлялось при их создании, не удалось реализовать в силу ведомственных подходов.

В ряде госструктур пиарщики превратились в «роту почетного караула», призванную ретранслировать апробированную в самом ведомстве точку зрения или рекламировать первое лицо. И это понятно, потому что существующий Закон Российской Федерации «О средствах массовой информации» ни словом не регламентирует важную и значимую сферу их взаимоотношений. По большому счету структуры PR так же, как и СМИ, являются общественно важными образованиями, но если СМИ имеют права и обязанности, то права и обязанности PR в лучшем случае регламентируются внутренними нормативными актами. Актами, составленными под конкретного руководителя ведомства. Чем глубже он понимает возможности PR, тем больше прав предоставляет своей структуре. Если нет, то в основном вся их деятельность сводится к обязанностям цензурного характера. В ряде случаев такие структуры превращаются в органы опровержения и защиты чести мундира.

К чести законодателей ряд связанных с так называемыми силовыми органами законов Российской Федерации, в том числе «О внешней разведке» и «О федеральных органах правительственной связи и информации» содержат статьи о связях этих ведомств с общественностью (статья 9 и статья 23 соответственно). Примечательно, что статья 9 Закона «О внешней разведке» довольно широко и подробно определяет порядок взаимоотношений со СМИ. Но самое главное - предмет взаимоотношений.

PR ведомства имеет право получать несекретную информацию, оценивать на предмет наличия в ней гостайны, проверять сведения, содержащиеся в подготовленной для публикаций статье.

Функционирование же PR силовых ведомств в условиях кризисных ситуаций регулируется исключительно внутренними нормативными актами. Но это в лучшем случае. Именно поэтому при возникновении очага социального напряжения, в том числе и при наличии компетенции ФСБ, МВД, МО Российской Федерации их пресс-центры разворачиваются от случая к случаю. Журналисты же вынуждены добывать информацию своими средствами, что часто приводит к осложнениям при проведении операции, угрожает безопасности ее участников, лиц, находящихся в зоне ее проведения. Да и для самих журналистов часто имеет нежелательные последствия, грозящие конфликтами.

Обратимся к ряду положений соответствующих законов.

Закон «О Государственной границе Российской Федерации» в статье 24 пункт 10 напрямую указывает, что пограничные войска имеют право «временно ограничивать или запрещать движение лиц и транспортных средств… при проведении поисков и операций, иных розыскных действий». Закон «О милиции» в статье 11 пункт 20 содержит право «проводить по решению начальника органа милиции… оцепление (блокирование) участков местности при… пресечении массовых беспорядков и групповых действий, нарушающих работу транспорта, связи, предприятий, учреждений и организаций, а также при… преследовании лиц, подозреваемых в совершении преступлений». Аналогичные позиции содержатся в ряде других законов. В силу того, что в основном, журналисты имеют дело с органами внутренних дел, мы приводим позиции статей только из упомянутых нормативных актов. Журналисты в данном случае рассматриваются как граждане, а потому их опека со стороны «паблик рилейшнз» совершенно необходима. Если рассматривать идеальную, с точки зрения закона и государства, схему, то в кризисных ситуациях СМИ и PR должны работать синхронно, под единую задачу.

Работа журналистов в зоне кризисных ситуаций— общественно важная и необходимая миссия. Но как отмечалось, она не всегда адекватно воспринимается участниками этой ситуации. Поэтому было бы, наверное, правильно, если бы эта сфера деятельности журналистов была гарантирована нашим законодательством.

Глава двенадцатая

Благие намерения

Еще в феврале 1994 года Московская Хартия журналистов приняла декларацию, которую прямо или косвенно поддержали все журналисты. Именно поэтому мы не оставляем под столь обширной цитатой фамилии всех подписантов.

Здесь мы хотели бы привести ее полностью:

Московская Хартия журналистов

ДЕКЛАРАЦИЯ

Подтверждая общность в понимании нашего гражданского и профессионального долга, мы скрепляем своими подписями настоящую Хартию и тем принимаем на себя взаимные обязательстве способствовать укоренению, распространению и защите в России нижеследующих принципов, уважение которых мы полагаем непременной и неоспоримой основой развития честной, свободной, профессиональной журналистики:

1. Журналист распространяет, комментирует и критикует только ту информацию, в достоверности которой он убежден, и источник которой ему хорошо известен. Он прилагает все силы к тому, чтобы избежать нанесения ущерба кому-либо ее неполнотой или неточностью, намеренным сокрытием общественно значимой истинной информации или распространением заведомо ложных сведений.

2. Журналист сохраняет профессиональную тайну в отношении источника информации, полученной конфиденциальным путем. Никто не вправе принудить его к раскрытию этого источника.

3. Журналист отвечает собственным именем и репутацией за достоверность всякого сообщения и справедливость всякого суждения, распространенного за его подписью, под его псевдонимом, либо анонимно, но с его ведома и согласия. Никто не вправе запретить ему снять свою подпись под сообщением или суждением, которое было хотя бы частично искажено помимо его воли.

4. Журналист полностью осознает опасность ограничений, преследований и насилия, которые могут быть спровоцированы его деятельностью. Выполняя свои профессиональные обязанности, он противодействует экстремизму и ограничению гражданских прав по любым признакам, включая признаки пола, расы, языка, религии, политических или иных взглядов, равно как социального или национального происхождения.

5. Журналист сознает, что его профессиональная деятельность прекращается в тот момент, когда он берет в руки оружие.

6. Журналист полагает свой профессиональный статус несовместимым с занятием должности в органах государственного управления, законодательной или судебной власти, а также политических партий и других организаций политической направленности.

7. Журналист рассматривает как тяжкие профессиональные преступления злонамеренное искажение фактов, клевету, получение при любых обстоятельствах платы за распространение ложной или сокрытие истинной информации, а также плагиат; используя каким-либо образом работу своего коллеги, он ссылается на имя автора.

8. Журналист считает недостойным использовать свою репутацию, свой авторитет, а также свои профессиональные права и возможности для распространения информации рекламного или иного коммерческого характера, если о таком характере не свидетельствует явно и однозначно сама форма этого сообщения. Журналист не принимает платы за свой труд от источников информации, лиц и организаций, заинтересованных в обнародовании либо сокрытии его сообщения.

9. Журналист уважает и отстаивает профессиональные права своих коллег, соблюдает законы честной конкуренции, добивается максимальной информационной открытости государственных структур. Журналист избегает ситуаций, когда он мог бы нанести ущерб профессиональным личным интересам своего коллеги, соглашаясь выполнять его обязанности на условиях заведомо менее благоприятных в социальном, материальном или моральном плане.

10. Журналист отказывается от задания, если выполнение его связано с нарушением одного из упомянутых выше принципов.

11. Журналист пользуется и отстаивает свое право пользоваться всеми предусмотренными гражданским и уголовным законодательством гарантиями зашиты в судебном и ином порядке от насилия или угрозы насилием, оскорблений, морального ущерба, диффамации.

Совершено в Москве, 4 февраля 1994 года

Наш комментарий:

Ю. Р. Если нам удастся какими-нибудь инопланетными методами селекции вывести такую породу журналистов, которая провозглашена в этой Хартии, то я поверю в пришествие Царства Небесного. Вернувшись к грубым реалиям, приходится признать, что, поскольку жизнь далека от идеала, таких людей, как в Хартии, в жизни не бывает. Конечно, в большей или меньшей степени мы все стремимся приблизиться к эталону, но действительность берет свое, мы все ходим по земле...

Группа профессиональных PRщиков из уважаемого агентства «Интерфакс» в инициативном порядке подготовила «Программу формирования нового облика МВД».

Несмотря на то, что многое из написанного ниже давно и систематически делается, они сформулировали Основные направления и принципы этой работы. Знакомя читателей с ней, мы хотим, прежде всего, обратить внимание на принципы, по которым создаются такие программы. Многие позиции вполне применимы и для других государственных органов, так как они носят общий характер.

Особенно хотелось бы подчеркнуть, что, к сожалению, авторы Программы не удосужились познакомиться с реальным положением дел: у них бы получилась более конструктивная работа. И тем не менее, изложенное ниже представляет интерес еще и потому, что Программа является отражением восприятия людей, не связанных с «системой». Они судят о работе МВД по отрывочным сведениям, которые попадают в их поле зрения. Поэтому, принимая принцип подготовки программ такого рода, ради чистоты эксперимента оставляем за собой право прокомментировать отдельные позиции.

Программа формирования нового облика МВД

Общие положения

Министерство внутренних дел РФ в настоящее время все в большей степени оказывается в центре общественного внимания. С учетом тенденций в настроениях общественности, можно ожидать, что внимание это в ближайшем будущем будет только нарастать. Исходя из этого, мы считаем необходимой разработку и последующую реализацию комплексной имиджевой программы МВД РФ.

Сейчас имидж МВД формируется структурами, не имеющими к Министерству никакого отношения, прежде всего - средствами массовой информации. Ясно, что при таком положении дел ни о какой системной работе над образом Министерства и отдельных его структур не может быть и речи.

В этой ситуации мы предлагаем выдвинуть в качестве основы имиджа МВД идею о Министерстве как о совершенно необходимом институте государства, который востребован при любом режиме и в любое время, особенно же - в настоящее время в правовом государстве. При этом акцент следует сделать на некотором «единстве и борьбе противоположностей» в имидже МВД, состоящем в том, что Министерство олицетворяет собой власть в восприятии общества, будучи, однако, лишь инструментом этой власти. Иными словами, необходимо четко проводить линию на то, что «правила игры» устанавливает не МВД, но само общество; МВД же контролирует соблюдение обществом установленных им самим правил.

Наш комментарий:

А. М. Нынешняя ситуация в стране в корне изменила отношение к органам внутренних дел. Взрывы, теракты, убийства невинных людей выдвигают МВД в общественном сознании на приоритетное место. И даже если бы мы не прилагали никаких усилий, то надежды на МВД в обществе были бы достаточно высоки. Целые каналы сейчас щедро отдают целые часы для формирования общественного мнения. Начали, правда, еще робко, появляться фильмы и целые сериалы о положительных сотрудниках милиции.

Ю. Р. Но наряду с сериалами, рисующими милиционеров, «агентов Национальной безопасности» и «Ментов» в розово-голубом свете, часто - короткие сюжеты, показывающие грубую реальность окружающей действительности, сводят к нулю все старания отмыть «черного кобеля»...

Ниже мы предлагаем комплекс имиджевых идей и конкретных механизмов по их реализации. Вместе они составляют единую концепцию развития имиджа МВД, на основе которой можно сформировать пошаговый план-график действий и начать его реализацию.

Как построено предложение

Оно содержит в себе комплекс идей, мер и действий, сконцентрированных в чисто имиджевой сфере. Мы намеренно не касаемся профессиональных составляющих работы МВД РФ, поскольку, даже если положение дел в этой части отрицательно сказывается на имидже структуры, мы не вправе предлагать реформы и нововведения в сфере профессиональной.

Наш комментарий:

Ю. Р. Но именно профессиональный аспект является определяющим для формирования имиджа. Мне и в моем лице - обществу очень интересно знать, чем занимается мой участковый инспектор, когда меня грабят или убивают прямо возле подъезда. И уж, разумеется, мне совершенно не важно, гладью или крестиком вышивает подушечки жена участкового...

Так что, будьте любезны, подоходчивее, пожалуйста, и простым языком...

В первой части Предложения собраны основные идеи, которые, по нашей оценке, могли бы использоваться в системной работе над имиджем МВД.

Вторая часть содержит некоторые укрупненные механизмы, с помощью которых мы предлагаем реализовывать представленные идеи. Каждый механизм сам по себе подразумевает совершение определенного комплекса действий, начиная с текущей рядовой работы и заканчивая крупными нестандартными акциями.

Направления развития имиджа

Корни роста преступности находятся вне системы МВД

Что мы предлагаем

Всячески продвигать тезис о том, что корни роста преступности лежат вне МВД, они порождены общим кризисом (что бывает везде и всегда) и, одновременно, именно МВД является той самой плотиной, которая может остановить вал преступлений и даже обратить его вспять.

Почему мы это предлагаем

Мы предлагаем заняться системным продвижением идеи несвязанности МВД с причинами роста числа преступлений, действуя по трем основным направлениям:

• главная причина имеющегося роста преступности лежит в самом существе нынешнего переходного периода в стране;

• уровень преступности по многим показателям и ранее был весьма высок, и никакого гигантского скачка криминала не произошло;

• МВД является по сути единственной «плотиной», не дающей преступности выйти из берегов в период, когда она меняет свое лицо и проникает в новые сферы.

Кризис активизирует рост преступности

Данная идея проста в продвижении тем, что по сути своей абсолютно бесспорна. Важны лишь способы донесения ее до общественности и акценты, которые при этом будут расставляться. По нашей оценке, акценты эти могли бы быть следующими:

Необходимо активнее демонстрировать изменение структуры совершаемых преступлений, указывая на то, что рост их числа приходится главным образом именно на новые сферы, само появление которых связано именно с переходом страны от одной системы к другой. Одновременно следует демонстрировать и мобильность служб МВД (как центральных, так и региональных) в реагировании на изменение условий работы.

Параллели типа «Петербург - Чикаго 30-х» можно обратить себе на пользу, иллюстрируя ими мысль о том, что рост преступности в кризисные и переходные периоды - вещь неизбежная и повсеместная.

Следует активизировать продвижение роли МВД как одного из основных стабилизирующих органов в стране, увязывая данную тему с тем, что кризис рано или поздно сменится стабилизацией.

Преступность и раньше была весьма высокой.

При продвижении этой идеи главное - системность работы, поскольку тезис о высокой преступности в прошлом периодически эксплуатируется, однако без всякого эффекта. Происходит это потому, что, выдвигаемый от случая к случаю, этот тезис производит впечатление оправдания нынешних неудач в борьбе с преступностью.

Исходя из этого, мы предлагаем сделать акцент на примеры, иллюстрирующие саму идею. Во-первых, иллюстрация конкретными примерами преступлений всегда более показательна, поскольку внимание общественности к таким примерам велико и независимо от срока давности. Во-вторых, частные примеры из прошлого никогда не рассматриваются как оправдание нынешних неудач.

МВД - преграда на пути новой и старой преступности

Это направление призвано продемонстрировать решимость и способность МВД бороться с преступностью. Основная мысль в данном случае заключается в том, что МВД практически единственная структура в стране, стоящая на пути криминала и охватывающая всю страну своими структурами, и, вследствие этого, не может быть даже мысли о ненужности данной структуры или необходимости радикального ее преобразования.

Наш комментарий:

А. М. Популярный герой известного детектива Глеб Жеглов утверждал, что «уровень борьбы с преступностью определяется не наличием преступлений, а способностью власти их раскрывать».

В последние годы появилось множество различных передач, работающих на освещении разного рода происшествий, в том числе и преступлений. К сожалению, такие программы, являясь популяризаторскими, не ставят себе задачи проследить причинно-следственные связи до конца. Увы, результат расследования находится вне зоны их внимания. А потому передачи и материалы, которые готовятся при участии органов МВД, должны начинаться словами: «Раскрыто преступление…», «Задержаны преступники, совершившие…», «Дело передано в суд…»

Работая в качестве начальника управления информации, я стремился искоренить такие названия собственных передач, как «Криминальный вестник», «Вести из мира криминала» и т.п. Столь звучное название приемлемо, если новости готовят представители криминального мира. Это чисто психологический, но очень важный аспект.

Ю. Р. Странная озабоченность проявлена сотрудниками агентства «Интерфакс». Лично я ничего не имею против журналистов этого авторитетного в мире агентства, тем более, я помню, с чего оно начинало свою «раскрутку». Единственная комнатка в здании, ему не принадлежащем, и практически один человек Миша Комиссаров, который создал и вынянчил крупнейшее и авторитетнейшее сейчас агентство новостей.

Почему мне показалась странной инициатива именно агентства о чистоте лица, об имидже МВД?

Журналист - это, по определению, оппозиционный любой власти человек. Если он начинает лить елей и выступать с подобными инициативами, значит, ему что-то от власти в лице МВД нужно. Если он это «нужное» примет, то лишится морального права на критику этой власти, этого министерства. Глаз купленного журналиста теряет свою остроту. Понятно, что мы ведем речь не о «чернухе» на экране и на полосах газет, и ни в коем случае ни о тиражировании победных реляций.

Речь идет о чистоте жанра. Как я могу писать непредвзято о любой организации или частном лице, если я принимаю «подкормку» с его стола? Ты, вероятно, помнишь нашумевшее дело об уходе с НТВ команды Киселева?

Все это «дело», с моей точки зрения, очень невкусно пахло с самого начала. Я больше чем уверен, что власть использовала момент для расправы с неугодными журналистами. Но почему журналист должен подставляться?

Понятно, что высококлассный журналист не должен, не имеет права жить плохо. Но зачем «ложиться» под кого-то, связываться с капиталом сомнительного происхождения? Есть хорошая пословица: «По одежке протягивай ножки». Понятно, когда кредиты берутся на закупку оборудования, на расширение мощностей канала. Но когда коллектив начинает дружно «проедать» заемные деньги, жить взаймы, всегда можно предполагать, что когда-нибудь кто-нибудь придет и спросит: «А откуда «дровишки»-то, ребята? А не поделиться ли нам?

Что стоило потерпеть немного, раскрутить канал окончательно, отдать долги, а потом и вставать в жесткую оппозицию? У тебя мундир чист, долгов не имеется, взять тебя не за что.

Кто может прийти к Старкову и его команде в «Аргументы и Факты»? Да он любому может показать на дверь. И поймать его не на чем. Самая многотиражная в мире газета, доходы от рекламы, от приложений... Ребята живут нормально и могут себе позволить встать хоть в позицию, хоть в оппозицию...

Имидж руководителя должен быть отделен от имиджа службы

Что мы предлагаем

Мы предлагаем развести имидж МВД и имидж его руководителя. Сделать это необходимо, во-первых, потому, что министр не должен восприниматься как один из многих рядовых чиновников и, во-вторых, в образе министра можно использовать некоторые специфические черты, которые позволят представлять его в еще более выигрышном свете.

Почему мы это предлагаем

Развивая имидж министра, мы считаем необходимым сделать несколько специфических акцентов, не распространяющихся на все министерство. Основными составляющими имиджа министра внутренних дел, по нашему мнению, могли бы быть следующие черты:

Повседневная информационная закрытость. В ситуации, когда внимание к криминальной теме очень велико, слишком частое появление министра с комментариями к текущим частным вопросам отрицательно скажется на его имидже, для чего и требуется повседневная информационная закрытость.

Способность единолично изменять ситуацию. В неординарных ситуациях публичные действия министра следует выстраивать таким образом, чтобы он мог внести перелом в развитие событий. Одним из способов добиваться этого может стать предание гласности важной информации непосредственно министром.

Общая таинственность образа. Эта черта является объединением и развитием двух предыдущих. Она позволит сформировать имидж министра как фигуры, реально владеющей ситуацией и одновременно влияющей на нее. Технически эффект достигается за счет сочетания общей закрытости с распространением некоторого объема важной информации непосредственно министром.

Наш комментарий:

А. М. Тема формирования имиджа руководителя является ключевой. Каков руководитель, таково к нему и отношение, которое зачастую проецируется на все ведомство и на всех его сотрудников. Другими словами, «каков поп, таков и приход».

А потому, сделав общий посыл, хотел бы поразмышлять о роли личности в PR и PR в жизни этой личности. Сначала из опыта работы в ФСБ и МВД.

Деятельность МВД России и министра внутренних дел Российской Федерации (впрочем, и других высокопоставленных должностных лиц) постоянно находится в зоне повышенного внимания со стороны всех без исключения СМИ и информационных агентств. Учитывая динамику событий последнего времени, обострение оперативной обстановки в стране, телеканалы и печатные издания используют любые ситуации, чтобы встретиться с министром и получить комментарий по широкому кругу вопросов, в том числе не входящих в компетенцию МВД России.

Ю. Р. К сожалению или к счастью, с какой точки зрения смотреть? «Интерфакс» и ты сходитесь в том, что кратко выражено в народной мудрости «каков поп, таков и приход». При всем моем уважении к любой личности, в наших условиях историю она делает только в силу занимаемой должности. Не будь Наполеон императором, кто бы о нем сейчас помнил? Но, с другой стороны, личность, даже самую серенькую, попавшую во власть, мы порой неуемно возвеличиваем, создаем нечто вроде «культа» этой самой личности. Поэтому вряд ли получится отделить личность руководителя ведомства от самого ведомства. Но очень редко бывает так, чтобы пресс-атташе или пресс-секретарь играл какую-то ключевую роль в политике, проводимой ведомством. Естественно, что журналисты хотят получить ответ от первого лица, а не от всех прочих. И это, как правило, не оттого, что газете или каналу важно повысить свой рейтинг, обращаясь к министру. Дело в том, что большинство подчиненных боятся иметь свое мнение, а не только высказывать его. Попробуй, возьми интервью у любого милиционера среднего и высшего звена. Да никогда не пойдет он на контакт с прессой и не ответит ни на один вопрос. Без соизволения начальства он тебе не скажет даже, какая сейчас погода...

А. М. Это не всегда так. Пресс-секретарь, как правило, в нормальном ведомстве имеет все необходимые полномочия. Он может не знать нюансов, ответов на вопросы «не по теме». Но ведь есть и другие каналы. Однако несмотря на возможность получения комментариев из других авторитетных источников предпочтение отдается первому лицу. При этом не всегда учитывается значимость событий и явлений, в отношении которых пресса ждет комментария министра. Часто СМИ интересует информация, не соответствующая рангу министра. С одной стороны, ответы на подобные вопросы свидетельствуют о владении министром ситуацией, с другой - снижается уровень «номенклатурности» и, как следствие, не всегда ответы «по мелочевке» играют на авторитет.

Действуя таким образом, газеты, журналы, телеканалы работают прежде всего на повышение своего рейтинга, не всегда соблюдая интересы правоохранительных органов. В ряде случаев контакты с министром журналисты используют для решения частных вопросов, в том числе личного творческого характера, а подготовленные интервью становятся так называемыми «консервами» - материалами «в стол».

Опыт показывает, что при изменении статуса должностного лица такие материалы нередко используются против него.

Ю. Р. Давай мы все-таки будем ориентироваться на порядочных людей, коих все-таки - большинство и не рассматривать в нашей беседе, обращенной «в вечность», непорядочность и непрофессионализм. С другой стороны, знание, полученное в ходе многих интервью с героем, проливает свет на личность этих героев. Как можно обратить во зло интервью нормального руководителя, хорошего человека, если он меняет свой статус? Ведь не место красит человека, нас так с детства учили...

А. М. Это только так говорится. На самом деле, мягкость, присущая характеру человека, его доверчивость могут сослужить дурную службу при назначении на определенные должности. В силу известной демократичности первого лица его отказ от встречи, как и немотивированный, по уровню издания контакт, создадут нежелательное напряжение вокруг политической фигуры, дают основание обвинить его в пристрастности, ангажированности и прочих грехах.

Степень открытости, работающая определенный период «за», через некоторое время начинает работать «против». В журналистских оценках личности начинают превалировать панибратские, а нередко и пренебрежительные нотки. «Да мы с ним…». Безусловно, речь идет об определенной категории журналистов, но, к сожалению, именно эта категория часто делает погоду. Опасность контактов с лицами, имеющими скандальную репутацию, заключается еще и в том, что в глазах подчиненных они автоматически переходят в категорию доверенных лиц, а значит, «приближенное» лицо имеет право на большую информацию, чем многие другие.

Не меньшую опасность таит в себе зависть политических «противников» с нереализованными амбициями. Они ревностно следят за каждым выступлением министра (политическими противниками), а имея доступ в «высшие сферы», пытаются влиять на формирование общественного мнения.

Рано или поздно ими организуются целые кампании по дискредитации руководителя. Такие кампании носят как открытый, так и скрытый характер. Поводом для таких кампаний может быть сложившаяся ситуация, когда необходимо «перевести стрелки», неосторожное слово, нереализованное заявление. Ликвидация последствий такой кампании для службы PR сопряжена с серьезными издержками морально-этического характера, а также неизбежными выяснениями отношений со СМИ. В любой ситуации ведомство оказывается в проигрыше, так как публичное обвинение, в случае недоказанности, как правило, заканчивается лишь невнятным личным извинением. Для читателя и зрителя вторая фаза конфликта остается за скобками, и авторитет должностного лица падает.

Ю. Р. Но учти: реакция должна быть или сверхбыстрой или ее не должно быть вовсе. В первом случае наиболее эффективно дать презрительно-уничижительный комментарий, переводящий внимание в сферу, не связанную с существом конфликта.

А. М. Понятие дистанции во взаимоотношениях с прессой требует четкого и весьма дифференцированного подхода, суть которого сводится к одному - реализации обществом своего права на получение полной информации от министра.

Это сводит на нет обвинения в закрытости и пренебрежении интересами общества. «Эксклюзив», которого так жаждут журналисты, должен быть крайне редок, а встречи с журналистами «экзотических», малотиражных изданий должны преследовать исключительно функциональную цель.

Например, нельзя пренебрегать встречами с местными журналистами в период поездок министра по стране. Это является ответственным и важным событием для корреспондентов местных изданий. Такие встречи, кроме того, повышают авторитет местного руководителя УВД.

Вместе с тем, зачастую сопровождение первого лица группой «специальных корреспондентов», при наличии собкоров этих изданий на местах, носит оскорбительный для местных журналистов характер. Появление коллеги этого же издания из самолета министра воспринимается как недоверие к ним со стороны московского руководства.

Впрочем, по утверждению московских коллег, такие «десанты» необходимы, так как не всегда местные журналисты владеют необходимой информацией.

Возможно, доля истины в этом есть, но, признаюсь, за всю свою карьеру мне не приходилось сталкиваться с «непрофессиональными» собкорами центральных СМИ на местах. Тем более, что наличие профессионалов в подразделениях информации на местах, в регионах, позволяет в большинстве случаев обходиться без подобной «гуманитарной» помощи.

Ю. Р. Задача сопровождающих министра журналистов несколько иная, чем ты себе представляешь. Речь не идет о каком-то конкретном регионе, в который едет министр. Как правило, такие поездки охватывают не один, а несколько регионов. Задача обозревателя (а посылают в такие поездки, как правило, журналистов высокого класса - обозревателей) - прояснить для издания вопросы глобальные. Посмотреть «свежим», непредвзятым взглядом на проблемы (в данном случае, преступности) в целом. Если посылать журналиста в самостоятельную командировку «по следам» министра, то, как правило, такая поездка выливается в кругленькую сумму, съедающую весь командировочный фонд редакции.

Другой вопрос, во что выливаются, как правило, такие поездки... Часто они превращаются просто в коллективные пьянки при попустительстве местных властей. Не раз приходилось наблюдать, как охрана, сопровождающая высокопоставленное лицо во время поездок в регионы, после полета машинами вывозила коробки с подарками, сделанными «от души» разного рода прихлебателями на местах.

Должен заметить, что с министром внутренних дел мне летать не приходилось, поэтому замечание не относится к МВД...

А. М. Вопросы морали высокопоставленных чиновников не входят в поле нашего обсуждения, поэтому твое замечание останется без комментариев.

Для работы в обычном режиме существует ряд классических форм общения. Наиболее распространенной является пресс-конференция (не путать с брифингом). Однако проведение пресс-конференции должно проводиться исключительно в случаях, имеющих соответствующий уровень рассматриваемых министром вопросов.

Остальные вопросы целесообразно ретранслировать через пресс-секретаря, который в ряде случаев имеет право «усиливать» оценки, оговариваясь «полагаю», «по нашему мнению».

Министру это выгодно. С одной стороны, такие оценки могут быть «списаны» на «некомпетентность» подчиненного, с другой - привлекают внимание к проблеме и, в зависимости от реакции, могут быть развернуты в выступлениях первого лица.

Не менее эффективной является форма общения с главными редакторами ведущих газет в рамках «Клуба», либо ведущими обозревателями. Здесь имеется ряд моментов, которые необходимо учитывать. Все издания заинтересованы проводить такие встречи на своей территории. Примечательно, что такие приглашения, как правило, носят «залповый» характер. И бывает невозможно объяснить, почему министр принял приглашение того или иного издания, не ответив на приглашение других.

Кстати, не раз, в один и тот же день и, нередко, час, поступали приглашения от разных популярных телевизионных программ. Безусловно, министр сам определяет, кто ему в данный момент симпатичнее, но, исходя из практики, предпочтительнее отказать всем. Легче придумать для всех одну причину отказа. Обида творческого человека вещь страшная. Она может выплеснуться в самый неподходящий момент.

Ю. Р. Обида министра - тоже вещь страшная. В зависимости от того, какого характера информацию смог «нарыть» журналист. Иногда для журналиста эта «пиррова победа» заканчивается трагически. Вспомним Диму Холодова... Так что задевать действующего министра - то же самое, что плевать против ветра. Результат всегда один. Для кого раньше, для кого - позже. На роль жертвенного агнца выбирается зачастую не тот, кто организовывает, а тот, до кого легче добраться…

А к вопросу о том, какую газету или компанию выбрать для интервью или брифинга, то руководствоваться лучше такой практикой: выбирать наименее одиозное издание из тех, что прислали приглашения. Силовой министр должен создавать имидж «профессионала вне политики».

А. М. Не зря говорят, что если человек не занимается политикой, скоро политика начнет заниматься человеком. Поэтому политику нужно также применять в качестве инструмента, но очень дозированно, чтобы не было слишком заметна какая-то ангажированность. Целесообразно заранее планировать темы выступления и интервью министра по центральным СМИ. Но планировать их нужно так, чтобы были учтены, прежде всего, интересы ведомства, а не интересы издания или программы.

Информационным поводом для таких выступлений должны быть исключительно значительные события, в том числе чрезвычайные, в масштабах страны: громкие преступления, вызвавшие широкий общественный резонанс; принятие на государственном уровне серьезных решений в отношении правоохранительных органов и силовых структур, затрагивающих интересы широких слоев населения; внутренние проблемы ведомства, требующие комментария исключительно главы министерства.

Следует мягко блокировать мимолетные, «на ходу» встречи под микрофон. Как правило, в таких случаях вопросы журналистов не имеют отношения к сути самого мероприятия.

Предполагаемая периодичность выступлений министра в центральных СМИ - один-два раза в месяц (без повторов в одной программе или на одном канале), если ситуация в стране (чрезвычайные происшествия, обострение социальной напряженности среди населения) не потребует иных режимов.

Интервью министра должны готовиться исключительно для центральных телеканалов. Информационные и аналитические программы этих каналов находятся в сфере внимания представителей всех ветвей власти и являются самыми популярными среди населения.

Ожидаемый эффект могут дать выступления министра в рейтинговых программах, раскрывающих личность министра с неожиданной и привлекательной для зрителя стороны.

Следует категорически уходить от освещения проблематики, которая не соответствует уровню министра и есть возможность участия иных лиц ведомства. Следует помнить, что «короля играет свита». Чем более привлекательна и компетентна свита, чем выше качество «команды», тем выше авторитет первого руководителя. Необходимо максимально «разбавлять» присутствие больших начальников экспертами среднего звена. Суть - чем выше интеллект внизу, тем значимее образ руководителей наверху. При этом низовое звено должно максимально подчеркивать понимание задач, поставленных руководством.

Ю. Р. Это ты хватил. Еще Ларошфуко говорил: «Умный человек нередко попадал бы в затруднительное положение, если бы не был окружен дураками». Если у министра или любого другого руководителя подобрана хорошая команда, то зачем ему самому работать? Нужно просто направлять усилия команды и тогда можно «свернуть горы». Не значит ли это, что ему надлежит быть первому среди равных? А много ты встречал таких руководителей на своем веку?

А. М. Не много, поэтому я ценю тех, с кем довелось работать, и работа доставляла мне удовольствие. Но - продолжим. При выборе присутствия министра на полосах печатных органов необходимо учитывать уровень изданий. В первую очередь это должны быть популярные многотиражные центральные СМИ, для которых не характерно предвзятое и негативное отношение к ведомству или конкретной фигуре, не имеющих ярко выраженной политической окраски. Нет смысла называть такие издания. Слишком динамична сама жизнь. Нейтральные издания под влиянием обстоятельств становятся ангажированными и наоборот. И даже близкий товарищ - главный редактор, в ответ на претензии нередко отводит глаза: он не всегда рулит своим изданием, как ему хотелось бы. За спиной сопит купивший издание олигарх, имеющий свои виды на политический урожай.

Но вернемся к Проекту:

Имиджевое обеспечение корректировки законодательства

Что мы предлагаем

МВД должно восприниматься как главный инициатор реформирования законодательства для усиления борьбы с преступностью и более эффективной охраны прав граждан. Общество считает несовершенство законов одной из причин роста преступности, и если МВД возглавит реформы законодательства, его имидж от этого только выиграет.

Почему мы это предлагаем

Имиджевая политика МВД в этой сфере должна строиться на двух постулатах, донесение коих до общественности и станет основной задачей этой политики:

МВД для общественности может стать главной структурой, стремящейся реформировать законы в целях усиления борьбы с преступностью и охраны прав граждан. Учитывая, что в обществе нарастает желание порядка и стабильности, Министерство имеет возможность использовать эти настроения (наладив обратную связь с населением) для реформирования законодательства в нужном для себя русле.

Министерство само по себе не является законодательным органом, не формирует законы и прямо не определяет заложенные в них нормы.

Важно отделить МВД от законодателей с тем, чтобы Министерство могло взять на себя роль своего рода накопителя общественного недовольства законами в данной сфере (а недовольство объективно существует) и канализатора этих настроений в законодательные органы - как федеральные, так и региональные.

Наш комментарий:

А. М. Указанный аспект является определяющим. Именно поэтому на протяжении многих лет (без умысла повлиять на свой имидж) сотрудники МВД пытаются всеми возможными способами, в том числе и законодательными, искоренять причины преступности. Если взглянуть на события последних лет, то можно посчитать, сколько раз МВД выходило в Государственную Думу с законодательными инициативами. Только в сфере борьбы с незаконным оборотом алкогольной продукции было внесено 18 поправок в действующее законодательство.

Примечательно, что такой подход характерен для МВД и при обсуждении имеющихся в Госдуме иных законопроектов. Достаточно вспомнить, насколько активной была позиция МВД при рассмотрении Уголовного кодекса РФ. Увы, даже активная позиция ведомства не всегда способна переломить интересы лобби, реально существующее в наших законодательных органах.

Исторические корни современной работы органов правопорядка

Что мы предлагаем

Мы предлагаем максимально использовать богатый исторический опыт российских правоохранительных органов, поскольку такие действия всегда возвышают имидж структуры и обосновывают ее необходимость.

Почему мы это предлагаем

Подобная система использования информации будет способствовать восстановлению в сознании людей образа милиционера, как представителя сильного органа власти, всегда служившего каждому гражданину. Необходимо дополнять общие экскурсы в историю определенными фактами из архивов министерства о работе по предотвращению и раскрытию преступлений. Опыт лучших российских и советских сыщиков, наиболее громкие преступления прошлого, методы и подходы борьбы с криминалом - все эти темы позволяют выстроить историческую вертикаль к сегодняшней работе МВД и подчеркнуть преемственность традиций правоохранительных органов нашей страны.

Реализуя эту идею, было бы целесообразно заострить внимание на истории создания органов правопорядка в стране. Это поможет развести в понимании людей прокуратуру и МВД, поможет расставить необходимые акценты в вопросах распределения ответственности в деле борьбе с преступностью между различными ведомствами.

«Сегодняшнее положение дел лучше, чем кажется»

Что мы предлагаем

Мы предлагаем существенно активизировать показ ежедневной текущей работы структур МВД, которая по сути своей ближе к конкретным людям и в ходе которой Министерство нередко добивается немалых успехов.

Почему мы это предлагаем

Сегодня внимание прессы и граждан в основном привлечено к «громким» преступлениям, раскрытие которых требует значительных усилий и времени. СМИ явно будут продолжать при каждом удобном случае напоминать об этих преступлениях и несостоятельности структур МВД. На общем неблагоприятном криминальном фоне складывается впечатление о плохой работе правоохранительных ведомств, их неготовности, неумении или нежелании противостоять преступности. Однако в реальности заслуги ведомства весьма значительны, но действительные достижения, как, например, задержание партии наркотиков или оружия, пресечение деятельности преступной группировки, не становятся тем важным событием, которое способно изменить общественное мнение, поскольку они освещаются в прессе на уровне коротких информационных сообщений.

Мы считаем, что необходимо фокусировать общественное мнение даже не на самом факте пресечения или предупреждения противоправной деятельности, а на его общественных последствиях. Иными словами, речь идет о прямой связи между задержанием наркокурьера с партией «груза» и тем, что чей-то ребенок не будет приобщен к наркотикам благодаря усилиям МВД. Общество должно понять, что подобная рутинная работа приносит больший эффект с точки зрения рядового гражданина, чем раскрытие громких заказных убийств. Кроме того, подобных преступлений, естественно, совершается неизмеримо меньше, чем ежедневно предотвращается или раскрывается в целом по стране.

Наш комментарий:

А. М. Это тезис крайне сложен для реализации, но не потому, что нечего рассказать. Напротив, органы внутренних дел проводят большую и плодотворную работу, однако сложившаяся практика делать сенсацию не из раскрытия преступления и наказания преступника, а из самого преступления - примета дня. Проведенный анализ свидетельствует, что доля таких публикаций составляет только 5 процентов от общего числа публикаций на правовую тему. К тому же в погоне за сенсацией из уже реализованного дела, прошедшего через суд, иногда не один, делают интригу. По принципу «И все-таки в этом деле остается много загадок…» Все чаще из преступников делают героев, этаких робин-гудов, «и общество их не поняло, и судьи». Такое сострадание носит какой-то аномальный характер. Не случайно сегодня преступник, захвативший жертву и блокированный спецназом, все чаще требует не священника для покаяния, а журналиста.

«Мент» - позитивная легализация термина

Что мы предлагаем

Имеет смысл окончательно и бесповоротно лишить слово «мент» негативного значения и использовать его общеупотребительное, «народное» обозначение сотрудников структур МВД.

Почему мы это предлагаем

В какой-то мере это предложение подхватывает стихийно возникшую тенденцию. Народный язык всегда образно и метко обозначает наиболее употребимые в повседневной жизни понятия и образы, и понравившийся термин мгновенно приживается в языке. Если до недавнего времени любые народные названия милиционеров считались оскорбительными для мундира, то в последнее время слово «мент» уже появляется в литературном языковом поле, причем уже не с негативным оттенком. Достаточно вспомнить название нашумевшего сериала, распространявшегося на видеокассетах именно под этим названием, многие другие примеры из популярных фильмов и бестселлеров.

Легализация этого «термина» может быть использована для проведения границы между честными, принципиальными представителями профессии - именно с ними следует ассоциировать слово «мент», а не с запятнавшими честь мундира милиционерами, от которых следует решительно избавляться. Кроме того, этот шаг позволит укрепить имидж представителя правопорядка за счет сближения его с народом и позитивной «приземленности».

Процесс признания слова «мент» должен начаться с высшего руководства. Министр или его заместители во время неформальных встреч с прессой могут так назвать себя сами, а средствами PR это будет донесено до общественности, причем в первую очередь до самих милиционеров. Получив такую своеобразную инструкцию от своего руководства, сотрудники МВД смогут действительно легализовать это название, поскольку очевидно, что и внутри ведомства оно уже и так широко используется.

Наш комментарий:

А. М. Перед выходом на экран ОРТ фильма «Улица разбитых фонарей» ко мне обратилось руководство канала с вопросом, как мы отнесемся к тому, что фильм будет демонстрироваться с названием «Менты». Скажу откровенно, в душе у меня шла борьба. Я понимал, что термин легализован и даже сами милиционеры называют себя так. С другой стороны, я прекрасно знал, что некоторых коллег этот термин оскорбляет. Не хотелось, чтобы появление фильма с таким названием в какой-то степени связали с начальником Управления информации, который пришел в систему из ФСБ.

Подумав, я посоветовал выпустить фильм под названием «Улица разбитых фонарей». Через некоторое время он так и пошел.

Однако однажды, возвращаясь из командировки в самолете авиации ВВ, я обнаружил под установленным в салоне телевизором кассету с одной из серий «Ментов». Пока шел полет, мы посмотрели фильм, и по реакции коллег я понял, что никакой идиосинкразии от названия нет. Более того, и министр также согласился именно с этим названием.

Однако было уже поздно - в программе картина стояла под другим названием. Впрочем, несмотря на такую «зашифровку», благодаря ее авторам состоялась позитивная легализация термина.

Многоликость работы

Что мы предлагаем

Следует ясно продемонстрировать, что в системе МВД работают специалисты в самых разных областях охраны правопорядка, досконально изучившие ситуацию в каждом конкретном регионе страны. Их опыт позволяет Министерству компетентно действовать в любых, даже самых сложных, ситуациях.

Почему мы это предлагаем

Ведомству приходится бороться с самыми разными видами преступлений - от экономических до компьютерных, разгадывать самые изощренные загадки. Для этого необходимо владеть специальными знаниями в далеких друг от друга областях, уметь совмещать их для конкретных действий, постоянно совершенствоваться и держать руку на пульсе всех событий и новостей. Другой аспект этого же вопроса - региональная диверсифицированность ведомства. Подходы к работе, скажем, на Кавказе и в Якутии принципиально различны, необходимо учитывать национальную, религиозную специфику, многие другие особенности конкретного города или территории России. Таким образом, правоохранительная система обладает систематизированной информацией и опытом работы по всей стране, чем могут похвастаться очень немногие.

Эти важные отличительные черты МВД могут быть выгодно использованы для повышения общего имиджа ведомства. Кстати, подобная идея достаточно эффективно использовалась еще во времена СССР Комитетом государственной безопасности. Мысль о том, что там работают специалисты во всех областях - фундаментальной науки, экономики, межнациональных отношений и т.д., которые все знают и все умеют, всегда ненавязчиво присутствовала в скудной информации об этой организации. И, надо признать, весьма способствовала поддержанию ее авторитета. Похожую схему, естественно, адаптированную к современным условиям, мы и предлагаем использовать.

Совместная деятельность со спецслужбами стран СНГ, Интерполом и пр.

Что мы предлагаем

Мы предлагаем активизировать показ конкретных примеров сотрудничества российского МВД с его коллегами из стран ближнего и дальнего зарубежья. Совместная работа со спецслужбами стран СНГ работает на улучшение имиджа как любая объединительная акция в рамках бывшего СССР, а сотрудничество с правоохранительными органами дальнего зарубежья возвышает имидж МВД РФ до уровня лучших мировых служб.

Почему мы это предлагаем

Реализуя предлагаемую программу, необходимо наладить информационный поток из стран СНГ и Балтии, организовать регулярные выезды журналистов на места событий за пределами России. При реализации данного этапа необходимо сконцентрироваться на идее главенствующей роли МВД России, объединяющего бывшие «союзные» министерства на 1/6 части суши.

Другой аспект этого этапа программы - пропаганда совместной деятельности МВД и аналогичных зарубежных служб, как отдельно взятых стран (полиция Великобритании, Германии, Франции), так и глобальных структур типа Интерпола. Начавшийся процесс интегрирования российских милиционеров в мировую систему борьбы с преступностью уже дает свои результаты. Учитывая происходящую сегодня интернационализацию преступного мира, российские милиционеры вовремя наладили взаимоотношения со своими коллегами и добились значительных результатов в противодействии организованным криминальным группировкам, нелегальному вывозу капиталов, отмыванию денег. Кроме того, это направление деятельности МВД свидетельствует о высоком профессионализме российской милиции, принятой на равных коллегами во многих странах мира.

Система взаимного уважения милиции и общества

Что мы предлагаем

Сегодня в нашем обществе сложилась ситуация, когда представители органов внутренних дел противопоставляются остальному населению. Мы предлагаем обратить внимание на некорректность такой позиции. Структура МВД состоит из обыкновенных людей, которые живут среди нас, ходят в те же магазины, что и мы, так же болеют, так же отдыхают.

Почему мы это предлагаем

Основными тезисами этого этапа программы могут быть следующие:

• милиционер никогда несправедливо не применит силу, не воспользуется своей властью;

• те, кто злоупотребляют властью, данной им обществом, будут сурово наказаны;

• милиционер всегда придет на помощь - в любой экстренной ситуации: спасет ребенка из проруби, примет роды, вытащит человека из пожара, подскажет дорогу. Он всегда вежлив и доброжелателен;

• милиционер - такой же, как и все мы. Семья, дом, домашние заботы и хлопоты не чужды и ему.

Все эти тезисы совершенно бесспорны и именно поэтому их следует активно продвигать в общественном восприятии

Воспитание кадров

Что мы предлагаем

Необходимо в большей степени и при этом максимально «человечно» показывать работу МВД по воспитанию и подготовке своих специалистов.

Почему мы это предлагаем

С экранов телевизоров, из прессы мы все знаем о проблемах с воспитанием в «кузницах кадров» нашего хоккея, футбола и пр. Однако о кадровой политике людей в форме мы информированы очень мало.

Для реализации этого направления необходимо широко пропагандировать систему учебных заведений органов внутренних дел от А до Я - от средних школ до академий. Показывая эту систему изнутри, обращая особое внимание на профессиональную подготовку кадров на всех ее ступенях, мы сможем добиться формирования уважительного отношения к сотруднику МВД - от рядового патрульного милиционера до эксперта-криминалиста - как к профессионалу, который знает, как вести себя в различных ситуациях, сможет применить весь свой огромный багаж знаний на практике.

Механизмы реализации имиджевых идей

Развитие связей с общественностью через Internet

Что нужно делать

Радикально расширить присутствие МВД в Internet, поскольку, по нашему мнению, информативный и удобно сконструированный сайт мог бы стать одним из важнейших каналов обеспечения двусторонней связи с общественностью.

Как это делать

По нашей оценке, на сайте имеет смысл разместить следующие элементы:

«Криминальная карта». Карта России с разбивкой на регионы, содержащая общую обновляемую информацию об уровне преступности и тенденциях к ее росту или снижению в каждом регионе. Такая карта обеспечит необходимыми данными из первых рук прежде всего СМИ, которые будут избавлены от необходимости получать информацию из своих, зачастую непроверенных, источников.

«Конференции по актуальным вопросам». Отельные страницы сайта следует посвятить конференциям на наиболее актуальные в данный момент темы. Сейчас к таковым мы рекомендуем отнести законодательную реформу, рост престижа МВД и отдельных его служб etc. Подобные конференции позволят гражданам вести прямой диалог с МВД, повысят его информационную открытость.

«Что делать». Раздел, обучающий граждан и коммерческие структуры поведению в экстремальных ситуациях - от угрозы жизни до финансовых махинаций. В этом разделе компетентные специалисты МВД могли бы на конкретных примерах демонстрировать и разъяснять способы противодействия преступникам.

«Примеры из жизни». Данный раздел предлагается как часть мощной информационной системы, цель которой - прямо демонстрировать реальные успехи МВД в борьбе с преступностью. С этой целью в Internet мы предлагаем регулярно помещать подробные сообщения о наиболее важных успешных операциях подразделений Министерства.

Естественно, этими элементами расширение присутствия МВД в Internet исчерпываться не может. В процессе работы над сайтом мы готовы предложить дополнительные разделы, а также способы заинтересовать общественность.

Создание внешней информационной системы МВД

Что нужно делать

Совершенно необходимо создать современную информационную систему, направленную на широкий круг потребителей и распространяющую прежде всего сообщения о конкретных примерах успехов МВД в борьбе с преступностью.

Как это делать

Исходя из того, что в настоящее время внимание СМИ к криминальной теме не просто велико, но постоянно нарастает, мы считаем, что МВД необходимо вмешаться в ситуацию и использовать ее в своих целях. По нашему мнению, в МВД необходимо организовать комплексную информационную систему, основная задача которой - поставлять в СМИ качественную, подробную и конкретную информацию об успехах МВД в борьбе с преступностью. Основой информационного потока в системе могли бы стать регулярные примеры успешных действий подразделений Министерства в различных сферах жизни и в разных регионах России.

В печатные СМИ система могла бы поставлять исчерпывающий рассказ о том или ином событии (группе событий), дополненном статистическими данными и параллелями с другими подобными событиями. Электронным СМИ дополнительно можно предлагать оперативную съемку, беседы с участниками и свидетелями события etc. В структуре МВД отбор сообщений для информационной системы должен вестись с точки зрения общей их актуальности и степени внимания общественности, с которой она может отнестись к конкретной теме в каждый конкретный момент.

В дальнейшем, когда информационная система МВД заработает имидж надежного источника, станет возможной расстановка акцентов в передаваемой информации с целью привлечь или, наоборот, отвлечь внимание общественности от неких процессов.

Проведение параллелей между преступлениями в прошлом и настоящем

Что нужно делать

Данный механизм призван изменить укрепившееся в общественном сознании представление о том, что раньше преступлений было гораздо меньше. Для этого мы предлагаем построить ряд конкретных имиджевых действий СМИ на прямых параллелях между прошлым и настоящим.

Как это делать

Действия могут лежать, в частности, в сфере информационного участия МВД в специализированных телевизионных программах и печатных органах. Так, телевизионным программам может предоставляться материал о схожих между собой преступлениях, одно из которых совершено в наши дни, а другое - 15-20-30 лет назад. На основе этой идеи можно подготовить целый цикл передач и одновременно собрать материал для ведения долгосрочной рубрики в печатных СМИ.

При этом во всех акциях, предпринимаемых для отработки данного механизма, идея высокого уровня преступности в прошлом не должна звучать прямо. Основная задача - подвести общественное мнение к тому, чтобы оно само сделало такой вывод.

Цикл «Почему я не люблю милицию?»

Что нужно делать

Мы предлагаем подготовить ряд материалов для прессы, содержащий положительные высказывания незаконопослушных граждан о работе органов внутренних дел. Подобная имиджевая инверсия продемонстрирует конкретные плоды работы милиции.

Как это делать

В качестве примера можно привести ситуацию, когда некий гражданин N потратил много сил и средств на подготовку ограбления, однако силами уголовного розыска преступление было своевременно предотвращено или раскрыто по горячим следам.

Для осуществления этой идеи можно использовать:

• Уже существующие телевизионные передачи, которые так или иначе доносят до населения информацию о работе милиции, это «Дорожный патруль», «Чистосердечное признание», «Дежурная часть», в той или иной мере «Сегоднячко» и «Времечко».

• Известные телевизионные ток-шоу «Маска» или «Тема». Для этого нужно активно использовать архивные данные, которыми можно заинтересовать авторов передач и аудиторию.

• Печатные СМИ, заинтересованные в публикациях о судьбах конкретных персонажей. Возможно появление в них статей, посвященных лицам, в той или иной степени сталкивавшихся с органами внутренних дел. Герои подобных материалов могут дать оценку работе органов, соответствующую общей концепции кампании.

Действия милиции в нестандартной ситуации

«Милиционер всегда на службе»

Что нужно делать

Этот механизм подразумевает формирование имиджа рядового милиционера, как человека, всегда готового прийти на помощь ближнему. Необходимо привлекать внимание к нестандартным ситуациям в работе или в жизни, когда только сотрудник МВД сумел решить возникшую проблему.

Как это делать

Очень привлекательными могут быть примеры исполнения долга вне рабочего времени. Это поможет вернуть доверие и уважение к МВД, основанное на тезисе: «Милиционер всегда на службе». Кто утихомирит хулигана в автобусе, когда все мужчины стыдливо отводят глаза в сторону? Только оказавшийся рядом сотрудник милиции. Кто выйдет из своей квартиры, откликнувшись на призыв о помощи, раздающийся в подъезде? Снова - сосед-милиционер. Можно найти и использовать массу подобных примеров из повседневной жизни, подчеркивая постоянную готовность милиционера выполнить свой не только служебный, но и гражданский долг.

Работа с детективной литературой, кинематографом, СМИ

Что нужно делать

Следует найти и использовать рычаги воздействия на производителей детективной литературы, кинопродукции и документальных телевизионных программ для формирования через них положительного образа милиционера.

Как это делать

При сохранении небольшого бюджетного финансирования производства кинофильмов необходимо использовать эти государственные средства на пропаганду положительного образа милиционера - сыщика, участкового инспектора, патрульного. МВД, наряду с оказанием киностудиям консультационной помощи, может прямо продвигать среди них идею необходимости создания положительных образов сотрудников милиции. Помимо использования для этих целей бюджетного финансирования следует привлекать спонсоров для создания таких кино- и телефильмов, издания художественной и популярной литературы. Для повышения интереса к производству подобной продукции со стороны киностудий, авторов, а также привлечения к ней зрительского внимания, мы предлагаем организовать специальные тематические конкурсы с призами от МВД, провести специализированный кинофестиваль лучших фильмов о милиции.

Другим аспектом этого же направления работы является взаимодействие с телевизионными каналами, новостными программами, отделами происшествий ведущих газет и журналов. На основе предоставления им эксклюзивной, выигрышной информации, возможности участвовать в каких-либо операциях и т.п. МВД получает возможность влиять на информационный поток о деятельности правоохранительных органов. Это позволит заменить негативную, предвзятую подачу новостей о преступности на объективную и благоприятную как для деятельности ведомства, так и для настроения общества в целом.

Кроме того, данный механизм может реализовываться и другими способами:

• очередной цикл популярного «раскрученного» сериала «Улицы разбитых фонарей» снимается на основе реальных событий, имевших место в одном из районных управлений внутренних дел любого города России. Знакомые персонажи успешно «расследуют» непростое преступление или решают другую криминальную проблему. При этом зритель с самого начала знает, что эти события основаны на конкретной ситуации, а в конце фильма дается титр с указанием настоящих результатов судебного разбирательства по данному делу или другие последствия этого эпизода;

• аналогичный прием может быть применен при написании детектива-бестселлера, где реальные события излагаются в беллетризованной форме;

• возможно использовать ситуацию «наоборот», то есть показать читателю реальный прототип популярного детективного сыщика, например Анастасии Каменской - постоянного героя романов Александры Марининой.

Популяризация высоких технологий и научных наработок МВД

Что нужно делать

Нужно использовать широкие возможности МВД в сфере научных разработок, высоких технологий etc. для возвышения имиджа Министерства как структуры, способной поддерживать значимые сферы, прямо в ее компетенцию не входящие.

Как это делать

Мы предлагаем такие варианты практического осуществления этой идеи:

• Участие специалистов-криминалистов в определении, скажем, возраста старинной картины или экспертизы подлинности тех или иных предметов - каждый подобный пример должен получать широкую огласку. При этом наряду с информационной составляющей должна присутствовать и просветительская сторона, то есть рассказ о возможностях экспертов и специалистов МВД должен быть шире, чем просто новость об участии в том или ином проекте.

• Пропаганда консультационных услуг, которые эксперты ведомства оказывают или могут оказывать создателям художественных фильмов, историкам и археологам, художникам-реставраторам, архивным службам, медикам и т.п.

• Популяризация новейших разработок научно-исследовательских служб МВД без привязки к какому-либо конкретному примеру. Не всегда можно найти общественно-значимый повод для рассказа о последних достижениях милицейских специалистов в самых различных областях знания, поэтому некоторые интересные темы можно и нужно использовать самостоятельно.

Цикл «Известные люди о МВД»

Что нужно делать

Для возвышения имиджа имеет смысл привлекать известных в обществе людей - такой прием весьма распространен и практически всегда эффективен.

Как это делать

В качестве фонового инструмента кампании предлагается использовать серию коротких публикаций в популярных СМИ под условным названием «Моя милиция меня бережет», в которых известные и уважаемые в обществе люди расскажут о своем опыте общения с органами правопорядка. Предотвращенные или раскрытые квартирные кражи, помощь во время концертов или на гастролях, взаимоотношения с ГИБДД - все эти темы будут способствовать повышению престижа милиции, демонстрировать уважение и благодарность к ней со стороны авторитетных в обществе людей.

Этот цикл может быть объединен общим автором или рассказчиком - бывшим или действующим милиционером, который может давать свои пояснения и комментарии к интервью, выгодно оттенять наиболее выигрышные аспекты.

Обратная связь

Что нужно делать

Необходимо наладить обратную связь с населением, что станет одним из основных инструментов реализации всей программы.

Как это сделать

Возможные методы работы:

• организация телефонной «горячей линии»;

• обратная связь через Интернет-сервер;

• участие в ТВ - и радиопередачах типа «Пресс-клуба».

Через эти и другие подобные каналы граждане смогут в любой момент обратиться к руководству МВД, привлекая внимание к каким-либо нарушениям, несоответствиям в работе подразделений Министерства, и, наоборот, отметить положительные моменты в деятельности органов внутренних дел, получить ответы на актуальные вопросы.

Программа популяризации милицейской атрибутики

Что нужно делать

Необходимо сделать в обществе популярной атрибутику, которая может ассоциироваться со структурами и сотрудниками МВД. Такое действие везде и всегда положительно сказывается на имидже государственных структур.

Как это сделать

Распространение милицейской атрибутики, как то: нашивок, значков, знаков отличия, сувениров, создание системы лотерей позволит сформировать интерес к МВД, привлечет внимание, в первую очередь, «подрастающего поколения», которое, благодаря более глубокому знанию истории Министерства сможет отойти от негативного восприятия образа милиционера, а наоборот, будет испытывать уважение к ведомству.

Тематика лотерей может быть достаточно обширна, а победитель, собравший, например, все наклейки с изображением символики подразделений МВД, получит какой-либо крупный приз.

Эта система может быть хорошо спроецирована на автолюбителей, которых за безаварийную езду, за шоферский стаж, за оказание помощи при задержании нарушителя, оказание помощи на дороге инспекторы ГИБДД будут поощрять, выдавая специальные стикеры.

Заключение

Настоящее предложение преследует цель обозначить направления, по которым будет вестись магистральная линия развития имиджа МВД.

По нашей оценке, магистральная линия должна состоять в формировании имиджа МВД РФ как основного гаранта поддержания стабильности и правопорядка в стране, безусловно контролирующего все сферы, входящие в его компетенцию; защитника общества и отдельных его субъектов, стоящего на страже законов и правил, установленных самим обществом.

На основе данной концепции мы готовы в кратчайшие сроки совместно со специалистами МВД подготовить план-график действий по каждому из названных направлений с тем, чтобы перейти к осуществлению конкретных действий по развитию и возвышению имиджа МВД РФ.

Указанные стратегические цели наряду с информационными ориентируют еще и на решение организационных задач. Таковыми являются:

1. Формирование ядра специалистов-профессионалов в области общественного мнения («паблик рилейшнз»).

2. Концептуальная проработка и решение первичных организационных, финансовых и т. п. вопросов создания системы подготовки кадров, и прежде всего аналитиков-социологов.

3. Создание первичной материально-технической и финансовой базы для постепенного развертывания соответствующих структур (ПЭВМ, телефаксы, «ксероксы» и т. п.).

4. Изучение рынка политических, прогнозных, экономических и т. п. исследований, организационно-правовая проработка проблемы создания социологической службы, специализирующейся на реализации заказов (в том числе и на коммерческой основе) правоохранительных органов.

5. Научно-методическая интеграция социологических служб МВД с соответствующими социологическими институтами страны.

6. Инфильтрация в банки данных, в информационные и т. п. структуры, в средства массовой информации социологических институтов страны.

7. Формирование основ единого открытого информационного банка данных об органах госбезопасности СНГ, доступного для средств массовой информации.

8. Научная, научно-методическая проработка базисных вопросов деятельности подразделений общественных связей.

9. Работа по формированию сети респондентов и интервьюеров в масштабах страны.

10. Формирование центральных и региональных изданий, газет, журналов Министерства. Маркетинг рынка прессы, радио- и телепередач, приобретение опыта коммерческой редакционно-издательской деятельности».1

##1 © «Интерфакс»

Последние отечественные и зарубежные исследования показывают, что между различными элементами средств массовой информации идет напряженная борьба за «сферы влияния». Причем газеты остаются наиболее устойчивым элементом в этом соревновании. Телевидение же занимает свое особое место в системе информационных коммуникаций. Телепередачи, по мнению американских специалистов, являются «воспитателем, практически не имеющим себе равных», и соперничают в этом плане с «родителями, школой, компанией, сверстниками и церковью». Более того, полученные данные доказывают, что влияние телевидения значительно превосходит даже личный опыт. Вряд ли нужно убеждать в необходимости использовать телевидение в наших интересах.

Но для этого четко представлять, что мы можем, что не можем, а на что не имеем права, необходимо познакомиться с принципами, изложенными в Хартии телевещателей. Пусть и для нас она станет правилом «игры».

ХАРТИЯ телерадиовещателей

Мы, российские телерадиовещатели,

понимая особую миссию телевидения и радио в обеспечении права каждого гражданина на свободу выражения мысли и права общества на полноту информации;

осознавая свою ответственность за приоритетное распространение в эфире отечественной телерадиопродукции, за сохранение и развитие культурных национальных ценностей;

соглашаясь, что результат исполнения профессионального долга зависит не только от совершенства законодательной базы, регулирующей отношения телерадиовещателей, властных структур и общества, но и от норм журналистской этики, диктующих правила самоограничения и устанавливающих грань дозволенного в публичном распространении материалов, способных нанести вред нравственному, физическому и психическому здоровью людей,

обязуемся добровольно и неукоснительно следовать следующим правилам и нормам поведения в своей профессиональной деятельности:

Достоверность информации

Проведение четких различий между сообщениями о фактах, комментариями и предположениями во избежание их отождествления.

Незамедлительное исправление допущенных в сообщениях ошибок и неточностей в такой форме, чтобы телезрители и радиослушатели имели полную возможность его заметить.

Во всех случаях критика и ответ на критику должны быть переданы во взаимосочетании и в одинаковой форме.

Публиковать информацию, полученную только из надежных источников. В случае возникновения сомнений в ее достоверности - делать необходимые оговорки.

Защита прав и законных интересов граждан и организаций, общественного здоровья инравственности

Уважение и соблюдение неприкосновенности частной жизни. Сбор, хранение и использование информации о частной жизни лица, включая аудиозапись, фото- и видеосъемку на частной территории, без его согласия не допускаются.

Под частной жизнью для целей настоящей Хартии понимается: личная и семейная тайна, в том числе брачные и интимные отношения, сексуальная ориентация, религиозные мировоззрения, дружеские отношения, способы времяпрепровождения, тайна переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных, компьютерных и иных сообщений.

Под частной территорией для целей настоящей Хартии понимается: любое жилое помещение, домостроение, включая приусадебную территорию; номера в гостиницах, пансионатах, санаториях и т.п.; больничные палаты.

Отказ от распространения полученных от третьих лиц материалов с использованием скрытой видео-, аудиозаписи, фотосъемки, прослушивания телефонных переговоров, если предоставившее такие материалы лицо не обеспечит доказательства законности получения подобной информации, в частности, специальное судебное решение.

Исключения из установленных выше правил о неприкосновенности частной жизни могут быть обоснованы только необходимостью защиты общественных интересов или прав и свобод других лиц.

Под общественными интересами в целях настоящей Хартии понимается: необходимость защиты основ конституционного строя; предотвращение угрозы безопасности государства; обнаружение преступления; защита общественного здоровья и безопасности населения; предупреждение общества от введения в заблуждение какими-либо действиями, документами или сообщениями лица или организации.

Лица, участвующие в публичной политике или занимающие высокие посты, имеют равные права на защиту своей частной жизни, кроме тех случаев, когда их частная жизнь затрагивает общественные интересы или когда факты их личной жизни позволяют обществу судить о способности данных лиц выполнять свои гражданские обязанности.

Соблюдение объективности и особой тщательности при распространении сведений о возбужденных, расследуемых и разрешаемых судом уголовных делах.

Стремление к качественно равному изложению позиций обвинения и защиты всех участвующих в деле лиц.

Неразглашение сведений о служебном положении, национальности, религиозной принадлежности и родственных отношениях подозреваемых, обвиняемых и подсудимых, если такая информация не имеет прямого отношения к делу.

Отказ от необоснованной идентификации родственников, друзей или сослуживцев лиц, виновных или обвиняемых в преступлениях.

Отказ от идентификации лиц, вовлеченных в преступления сексуального характера в качестве жертв или свидетелей.

Отказ от сообщений о покушениях на самоубийство, если такие сообщения не продиктованы необходимостью защиты общественных интересов.

Максимально тактичное отношение к пострадавшим от преступлений и несчастных случаев, а также к их родным и близким.

Отказ от интервьюирования несовершеннолетних по вопросам служебного положения и материального обеспечения их родителей и родственников.

Отказ от демонстрации либо описания в телерадиопрограммах чрезмерной жестокости и насилия.

Под демонстрацией, либо описанием чрезмерной жестокости и насилия в целях настоящей Хартии понимается излишне натуралистичный, неоправданно подробный и шокирующий показ документальных сцен умерщвления людей и животных, издевательств над людьми и животными с использованием физического насилия, а также сцен последствий преступлений, катастроф и стихийных бедствий с детальным изображением ранений, трупов, значительных увечий, следов пыток или побоев.

Отказ от излишне сенсационной подачи материалов об открытиях и достижениях в области медицины, могущих вызвать у телезрителей и радиослушателей неоправданные опасения или надежды.

Язык

Стремление к чистоте, правильности и образности русского языка в телерадиоэфире, отказ от неоправданного, примитивно-подражательного заимствования иностранных слов, употребления ненормативной лексики, сленговых и жаргонных выражений.

Действия, несовместимые с нормами цивилизованной журналистики

Обнародование информации не должно ставиться в зависимость от политических интересов третьих лиц.

Недопустима организация информационных кампаний по целенаправленной дискредитации граждан и организаций в конъюнктурных целях.

Недопустимо получение информации обманным путем, а также путем запугивания или подкупа.

Недопустимо злоупотребление доверием собеседника, а также его особо эмоциональным состоянием, не позволяющим адекватно оценивать последствия высказываний.

Недопустимо преднамеренное распространение информации в форме, провоцирующей панику, массовые волнения и беспорядки, сбои в функционировании транспортных систем и иных систем жизнеобеспечения.

Устанавливая вышеприведенные правила и ограничения, подписавшие Хартию телерадиовещательные организации обязуются следовать им неуклонно и в полном объеме. В целях реализации положений настоящей Хартии подписавшие ее теле- радиовещательные организации договариваются о создании Общественного вещательного Совета. Положение об Общественном вещательном Совете, его регламент и персональный состав утверждаются специальным договором.

Настоящая Хартия открыта для присоединения к ней всех вещательных организаций Российской Федерации, согласных с ее положениями.

Подписи:

Всероссийская государственная телевизионная и радиовещательная компания (ВГТРК)

ОАО «ОБЩЕСТВЕННОЕ РОССИЙСКОЕ ТЕЛЕВИДЕНИЕ» (ОРТ)

ОАО «ТЕЛЕКОМПАНИЯ НТВ»

МОСКОВСКАЯ НЕЗАВИСИМАЯ ВЕЩАТЕЛЬНАЯ КОРПОРАЦИЯ (ТВ-6)

ОАО «ТВ-ЦЕНТР»

ТЕЛЕКОМПАНИЯ «REN- TV»

ТЕЛЕКОМПАНИЯ «31 КАНАЛ»

«ТНТ - ТЕЛЕСЕТЬ»

ЗАО «СЕТЬ ТЕЛЕВИЗИОННЬ1Х СТАНЦИЙ» (СТС)

НАЦИОНАЛЬНАЯ АССОЦИАЦИЯ ТЕЛЕРАДИОВЕЩАТЕЛЕЙ (НАТ)

РОССИЙСКАЯ АССОЦИАЦИЯ РЕГИОНАЛЬНЫХ ТЕЛЕКОМПАНИЙ (РАРТ)

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава первая

PR ПО-РУССКИ. ЧТО ЭТО ТАКОЕ?

Глава вторая

УЖАСТИКИ

Глава третья

ЗДРАВСТВУЙ, ОРУЖИЕ!

Глава четвертая

PR В ПОГОНАХ

Глава пятая

РАБОТА НАД АШИПКАМИ

Глава шестая

ЗАКОН МНЕ ДРУГ…

Глава седьмая

ПЛЕННИКИ МИРАЖА

Глава восьмая

…И ОПЫТ, СЫН ОШИБОК ТРУДНЫХ

Глава девятая

ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЯ

Глава десятая

ГОРЯЧАЯ ТОЧКА

Глава одиннадцатая

ШКОЛА ВЫЖИВАНИЯ

Глава двенадцатая

БЛАГИЕ НАМЕРЕНИЯ

Заключение

Об авторах

Александр Михайлов

Юрий Романов

Обитатели миража

PR специального назначения

Москва

«ОЛМА-ПРЕСС»

2002

ББК 76.006.5

М69

Исключительное право публикации книги А. Г. Михайлова и Ю. В. Романова «Обитатели миража. PR специального назначения»

принадлежит издательству «ОЛМА-ПРЕСС».

Выпуск произведения или части его без разрешения издательства считается противоправным и преследуется по закону.

Художник

Михайлов А. Г., Романов Ю. В.

М69 Обитатели миража. PR специального назначения. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. -- с.

ISBN 5-224-03879-0

PR - «Public Relations» - понятие, уже не новое для делового мира современной России. Сплав точной науки и высокого искусства, PR постепенно расширяет сферу применения, захватывая всё новые стороны жизни. Продвигая на рынок новые торговые марки, новый стиль жизни, новую, более эффективной политику, PR в России порой граничит с шаманством, а PR - специалисты воспринимаются, чуть ли не кудесниками и чародеями.

Внедрение настоящих PR с их строгой регламентацией во все сферы нашей жизни станет свидетельством вхождения России в ряд высокоцивилизованных стран.

Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.

ББК 76.006.5

ISBN 5-224-03879-0 © Издательство «ОЛМА-ПРЕСС», 2002

Александр Георгиевич Михайлов

Романов Юрий Владимирович

ОБИТАТЕЛИ МИРАЖА

PR СПЕЦИАЛЬНОГО НАЗНАЧЕНИЯ

Редактор А. Мартынова

Младший редактор Э. Артемьева

Художественный редактор И. Суслов

Технический редактор

Корректор Г. Кондрашев

Подписано в печать .

Формат 84х108/32. Гарнитура «Таймс». Печать офсетная.

Усл. печ. л. . Тираж . Изд. №02-4710. Заказ № .

Издательство «ОЛМА-ПРЕСС»

129075, Москва, Звездный бульвар, 23

Отпечатано с готовых диапозитивов

в полиграфической фирме «КРАСНЫЙ ПРОЛЕТАРИЙ»

103473, Москва, Краснопролетарская, 16

Реклама на сайте